Рассказы [Лин Спрэг Картер] (fb2) читать постранично, страница - 4

венец победителя из руки самой Риан. Рука была тонкой, мягкой и белой, а волосы Риан — блестящими и бледно-золотыми. На её лице он запомнил лишь глаза, подобные затенённым сапфирам: они так ослепили его блеском, что лишь позже он заметил сколь мягки и сладостны её губы. Он выехал с турнирного поля, наполненным безмерной и пьянящей радостью, и очень счастливым, что её отец принял его в ряды своих рыцарей, для битвы с Мурианами.

С тех пор он часто видел её, но по большей части издалека. И они никогда не беседовали, хотя он был уверен, что она сразу же узнавала его, обычно посылая невозмутимо любезную улыбку, когда он снимал шляпу. Возможно, она вспоминала, как отважно он спешил с коня прославленного Мадона или как сэр Кинон сломал своё копьё о щит Гаранхира, будто о могучий валун. Гаранхир полюбил очень, очень сильно. Он мечтал спасти её женскую честь от некоего чудовища или кого-то подобного — быть может, озёрного обитателя Аванка^[22], вроде того, что одолел сэр Передур или ужасного кихирета^[23], вопящего, словно банши или косматого, чудовищного пукки^[24]. Но, к его досаде ни Аванк, ни Кихирет, ни Пукка никогда не забредали в эти области Аннуна. Иногда из-за рубежей набегали спригганы^[25], время от времени Мурианы сжигали или грабили отдалённые фермы, и как-то раз лохматый уриск далеко забрался от шотландских лесов и немного набезобразничал. Но не представлялось никаких исключительно рыцарских по сути опасностей, чтобы Гаранхир смог защитить свою возлюбленную истинно рыцарским способом.

Если подумать, это и было самым досадным.

Что же до Риан, она ходила на Майский Праздник, когда приходил май, ходила на балы, когда они происходили, и на изысканные свадьбы и пикники на природе, и даже была представлена ко двору любезной тётушкой, отмеченной Королевской Благосклонностью. Она явно не тосковала, не бледнела и не чахла, как поступают леди в правильных рыцарских романах. И, окружённая царедворцами и аристократами, она едва замечала Гаранхира, мрачного и рослого наёмника, после окончания службы задерживающегося в замке её отца, находя одну за другой причины оставаться. Если она и любила его, как ему казалось, то определённо не выказывала этого: её манеры были учтивыми, но безразличными, в лучшем случае любезными, более сдержанными, чем с приближёнными. И они никогда не беседовали друг с другом.

Следует заметить, что недуг, от которого страдал сэр Гаранхир, среди эльфов был необычен. В целом они — холодное и бессердечное племя; это верно, они способны на нежность и привязанность, но гораздо чаще склонны к жестокости и некоторому коварному злобному юмору. Хотя им известна страсть, они редко влюбляются: но Гаранхир полюбил, словно это он, а не Риан, происходил наполовину от эльфов, наполовину от смертных.

Одним весенним днём разошлись слухи о том, что эльф-барон дал согласие на брак своей дочери с Катларом, эльфийским лэрдом, чей замок стоял на северной окраине Келидонского Леса. Боль, словно ледяная стрела, пронзила сердце Гаранхира, когда его достиг шёпот этой молвы. В глазах у него помутилось и ему пришлось опереться на спинку стула, чтобы перевести дух. Он надеялся, что на самом деле это не так и той ночью не смог уснуть.

Но это было действительно так и начались долгие предварительные приготовления к свадьбе, которая должна была пройти в Шотландии. Все женщины щебетали, словно стая хлопотливых воробьёв: тут была и свадебная вуаль, которую следовало соткать из нежных кружев, приданое, которое следовало собрать, нескончаемые затеи и замыслы, с которыми следовало определиться. Гаранхир терзался в глубине души, но ничего не говорил.

И, в своё время, будущий муж прибыл из Благого Двора^[26], сопровождаемый свитой Слуаг^[27] (знаменитых воинственных эльфов Шотландии). Он был высок и строен, с тёмно-рыжими волосами и, словно дикарь, был облачён в шотландку — по крайней мере, для Гаранхира он выглядел дикарём. Женщины судачили о его росте, тёмных глазах и томной улыбке, заставившей трепетать множество сердец. Гаранхир возненавидел пришельца с первого взгляда и избегал его присутствия, даже притворившись недужным, когда гость осматривал войска.

Время отъезда Риан приближалось, дикие мысли носились у Гаранхира в голове и он обезумел от горя. Он мечтал убить её кавалера и увезти свою возлюбленную в леса Аннуна — стать ганна, как называют эльфийских изгнанников и беглецов; уединённой и позабытой парой, они жили бы в примитивной хижине, он весь день охотился бы, а она пряла и ткала. Конечно, он понимал, что это безумие. В реальной жизни подобных вещей не бывает.

И наконец этот ужасный день настал. Восседая на холёном и статном кельпи, Риан в последний раз выехала за ворота своего наследственного замка, в окружении благородной свиты, рядом со своим наречённым. По всей справедливости