Медная гора [Анастасия Трыканова] (fb2) читать онлайн

Анастасия Трыканова Медная гора

I

Кузница пылала жаром. Яркие искры разлетались в разные стороны, они плясали в воздухе, выделывали причудливые огненные узоры, прежде чем растаять под прохладными каплями грибного дождя. Звонкий звук молота, со свистом опускавшегося на раскаленную поверхность меча, доносился до слуха каждого жителя деревни Подлесная. Все деревенские в ожидании таились в своих избах, чутко прислушиваясь: стучит ли ещё молот, идёт ли дождь, и в страхе молились всем богам, чтобы дождь не кончился до того, как будет готов меч.

− Видишь, Васютка, как искры летят, − еле слышно прошептал Ванька, выглядывая из-за куста с малиной на кузню. — Знать, меч что надо Кузьма выкует, и победа за нами будет.

− Цыц ты, не сглазь, − грубо дернул друга за руку Васютка. — Нас тут вообще быть не должно, мало ли, только спугнём удачу.

− Ох, какой ты суеверный! — Ванька недовольно махнул рукой и случайно задел ветвь малины. Мальчишка громко ойкнул.

− Тихо ты! — Васютка заткнул ладошкой рот друга и опасливо огляделся по сторонам. — Вроде никого.

Мальчик с облегчением вздохнул, пока не увидел, как с острия шипа куста капает красная влага. Васютка обомлел.

− Ты чего наделал, Иван! Сказано же в былинах, что ни одна капля крови не должна упасть, пока куётся меч-кладенец. Всё пропало теперь! Всё пропало!

− Да ладно тебе, − Ванька вырвался из рук друга и приложил к губам раненый палец. — Всё это чушь и суеверия. Все знают, каков бы ни был меч, а сила вся в руках героя, который этим мечом пойдёт врага побеждать.

− Ну тебя! — Васютка махнул рукой и гуськом стал выбираться из кустов, сторонясь шипастых ветвей малины.

− Эй! Ты куда? — Ванька, позабыв про скрытность, громко окрикнул друга. − Меч-то еще не готов, мы же хотели вместе поглядеть!

Но Васютка бежал, не оглядываясь, босыми ногами взметая росу с травы. Дождь приятно холодил кожу, но мальчик совершенно не обращал внимания на окружающий мир, он был погружен в глубокие думы о том, что же теперь будет дальше, раз завет былин не был исполнен.

«Неужто всё зря, − думал Васютка, пиная грибы по дороге к дому. — Неужто из-за Ваньки мы не сможем одолеть чудовище и будем всегда жить под его гнётом? Нет, ни за что не прощу Ваньку, если проиграем. Ни за что не прощу!».

II

− Батюшка! Какая красота! Это же загляденье как красиво!

Кузьма смахнул со лба капли пота и с улыбкой обернулся к дочери, которая в ночной рубашке, босая стояла посреди кузницы и с восторгом взирала на его творение.

− Нравится, Васька?

− Очень, батенька, очень! — девочка подпрыгнула и прытко подбежала к наковальне, и с благоговением воззрилась на сверкающий меч. − А можно потрогать? Хотя бы один разочек!

Васька умоляюще сложила ладони и состроила жалостливую гримаску. Кузьма рассмеялся и взъерошил тёмные волосы дочери.

− Аккуратнее, воитель, а то поранишься, − раздался громкий голос в дверях кузни. Васька обернулась и боязливо отбежала за спину отца, увидев высокого плечистого мужчину в кольчуге. − Меч тебе не игрушка, это орудие для свершения справедливости над врагами нашими недобрыми.

− Брось ты, Никитич, она ж малышка ещё, любопытная, кто в её годы не хотел на меч геройский поглядеть, − с улыбкой отмахнулся Кузьма. − Да многие и в наши лета горазды проявлять интерес к легендарным орудиям.

− Ты уж погоди свой меч к легендарным причислять, − ухмыльнулся богатырь. Васька недовольно нахмурила брови. − Надо его в руках поддержать, в бою оценить, так сказать. А уж потом титулы раздавать.

− Как скажешь, Никитич, − ничуть не обидевшись, пожал плечами Кузьма и отошёл в сторону, рукой приглашая богатыря. − Моё дело было следовать былинным наказам. Свою работу я сделал, дальше твой черед.

Никитич твердым шагом приблизился к мечу, который с достоинством покоился на наковальне, поблескивая сапфирами и изумрудами в свете заходящего солнца. Последняя капля дождя просочилась сквозь дощатую крышу и упала Ваське на нос.

Время пришло. Пора на встречу с заклятым врагом.

III

− Смотрите! Там Васька! — кричала Злата, завидев маленькую босую фигурку, которая вприпрыжку спускалась с невысокого холма, где находилась кузня. − Пойдем у неё спросим, что там за меч такой её батька выковал.

− Да ну её, она странная. Вечно лезет к мальчишкам играть, а от нас нос воротит, − хмыкнула Варвара, смахнув толстую косу с плеча.

− А ты что, обижаешься? — хихикнула Злата.

− Ещё чего! Сами как-нибудь и без неё разберемся.

На ярмарочной площади было многолюдно. Как только кончился дождь, деревенские повалили из домов на улицы, чтобы обсудить: не видел ли кто чего необычного, пока ковался меч; да сколько ещё царствовать супостату, пока до него не добрался храбрый богатырь с чудесным мечом.

Злата и Варвара сидели на скамейке на самом краю площади, но даже до них долетали взволнованные возгласы людей, пытающихся строить догадки, когда же светлое будущее наступит в деревеньке.

− Эй, а вон там не Васютка ли? Идёт, голову понурив, − Злата кивнула в сторону мальчишки, бредущего вдоль дороги в неизвестном направлении.

Варвара приставила к глазам ладонь.

− А вроде и вправду он. Чего это он нос повесил? В такой-то славный день.

− И где он Ваньку потерял?

Но девочки не успели найти ответы на свои вопросы. С площади донесся гул сотен голосов, и девчушки поспешили туда, позабыв и про Ваську, и про мальчишек.

Взгляды деревенских приковала статная фигура на коне, которая шествовала по широкой тропе, уходящей в Дремучий лес.

− Ого! Глядите, там Добрыня Никитич! — раздался из толпы радостный крик. − А что это у него в руках? Уж не меч ли кладенец?

− Да, он самый! — подхватил кто-то.

− А как сверкает! Аж глаз слепит!

− Берегитесь теперь враги земли русской! — в центр толпы, растолкав всех соседей, выбился худощавый старичок с бородой до колен. − Добрыня Никитич со всеми справится, не будет теперь никто посягать на жизни наших людей и на земли наши!

− Вот же дед, ему только дай повод глотку драть, − со смехом выкрикнула прачка Малуша. − По его словам, мы уже давно должны были всех победить, да пировать на курганах врагов. Да только что-то не видать победы. Пустое это все.

Все уж было хотели посмеяться над её словами, но только общая печаль от гнёта многолетнего не дала даже малейшей улыбке заиграть на лицах людей. Тишина обреченного ожидания нависла над толпой, взгляды которой будто приковались к одинокому воину, бредущему навстречу судьбе.

IV

− И ничего ты не виноват, − покачала головой Васька и топнула ногой. — Разве ты виноват, что малина колючая.

− Вот и я о том же! А Васютка как обозлится на меня, так его и видели, убежал сломя голову, − Ванька сидел на одиноком пне на краю деревни и раздраженно пинал ромашки под ногами.

− Мой батюшка такое чудо сотворил, ему никакие приметы нипочём, − взметнула руками Васька. − Чудище трехголовое от одного удара сгинет!

− Правда так думаешь? — Ванька резко перестал мотать ногами и с надеждой взглянул на Ваську. − Мы в самом деле скоро сможем покинуть деревню?

− А зачем тебе покидать деревню? — с любопытством поинтересовалась девчушка.

− Ну как же! — Ванька резво подскочил на ноги, напугав Ваську. − Подвиги, приключения — разве здесь такое возможно!

− Ну Добрыня же и в нашей маленькой деревне подвиги совершает.

− Ничего ты не понимаешь, Васька! — махнул рукой Ванька. − Там, где есть один герой, второму не место.

До слуха детей донёсся внезапно невнятный гул.

− Что это там такое? — Васька пыталась разглядеть среди домов источник шума, но тщетно. Ванька вскочил на пень и, встав на цыпочки, изрёк:

− Люди. Бегут куда-то.

− Неужто чудище! — Васька опасливо сжалась.

− Не бойся, Васька. Добрыня и меч-кладенец нас в беде не оставят, − на веснушчатом лице Ваньки расплылась широкая улыбка. Васька успокоилась и протянула руку мальчишке, но Ванька не успел протянуть ладонь в ответ.

Раздался оглушающий рык. Он разнесся по долине, взметнул воды реки, вспугнул зверушек, которые в панике помчались прятаться в гущу леса.

«Вот он — час истины», − разом пронеслось в мыслях деревенских.

Огромная тень накрыла деревню. Солнце исчезло, подул пронизывающий до костей ветер.

− Надо бежать! Надо укрыться в землянке, там его пламя до нас не дойдет! — прокричал Ванька.

− Что? — Васька отчаянно сражалась с порывами ветра, прижав ладошки к ушам.

− Бежим за мной!

Ванька, не заметив, что Васька за ним не последовала, стремительно помчался подальше от домов, в сторону редкой лесной чащи, от которой многочисленные пожары почти ничего не оставили.

Рёв чудища раздавался снова. За сковывающим ветром последовало обжигающее дыхание едкого пламени. Щеки Васьки обдало жаром, и она зажмурилась в страхе, съежилась на земле в комочек и громко закричала, но её крик перекрывал гул разгорающегося пожара. Дома поедал желтый огонь, избы вспыхивали как щепки и с треском таяли, испуская в воздух черный уродливый дым.

− Добрыня! Где же Добрыня? — отчаянно кричала Варвара. Девочка держала на руках свою сестру, которая горько плакала и звала маму. Злата схватилась за пояс Варвары и следовала следом за подругой и другими жителями деревни в сторону чащи на краю Подлесной. — Нет нам спасения!

− Вон, гляди! Это же он, Добрыня! — прокричала Злата.

Бравый воин стоял на небольшом пригорке и грозил мечом средней голове гигантского чудища. На зубастой пасти промелькнула ехидная улыбка, а затем сгусток пламени вырвался из глотки правой головы и окутал богатыря огнём. Воин исчез, не издав ни звука.

Крики жителей деревни Подлесная раздавались отовсюду, даже грозный рёв трехглавого чудища не смог заглушить призывы о помощи. Складная фигура богатыря затерялась в огне и дыме пожарища.

Ветер тут же стих. Огромная тень напоследок закрыла солнце на мгновение, а затем скрылась во мраке Дремучего леса. Тишина на миг воцарилась в деревне, пока пожарище не вступило в полную силу. Огонь с треском пожирал дома, деревенские с покорной скорбью следили за тем, как погибает их родная деревня.

Васька, едва заметив, что ветер стих, в панике побежала к отцу, в кузницу, но не смогла отыскать правильную дорогу: всё заволокла желтоватая пелена, пропахшая едким запахом серы. Во рту стало кисло, Васька плевалась, кричала о помощи, плакала навзрыд, но не нашлось того, кто смог бы помочь потерявшейся девчушке. В дымном тумане Васька натыкалась на кочки и постоянно спотыкалась и падала, но тут же вставала и упорно искала путь домой, к отцу. Перед глазами девочки плясали чёрные точки, они кружились в танце, увлекая все мысли Васьки за собой. Точек стало так много, что среди них уже нельзя было заметить света, и как только тьма едва не утянула Ваську за собой, девочка почувствовала крепкую руку на своем плече.

− Батюшка… − с трудом выговорила Васька, проваливаясь в беспамятство.

V

− Мы должны принять меры, − послышался строгий голос деда Микулы. Он стоял посреди переполненного дома старосты, который чудом остался цел после нападения чудища. Отовсюду на старосту, глубокого старика Демида, глядели десятки деревенских, которым удалось укрыться от пожирающего пламени трехглавого змея.

− И что же ты предлагаешь, Микула? — Демид сурово поглядел на старика, а тот нисколько не смутился и воскликнул:

− Пускай виновник ответит за всё!

− На то и был расчёт, старый! — горько плакала прачка Малуша. − Что Добрынюшка наш, родненький, сможет супостата-то черного одолеть и освободить нас от гнёта многолетнего. Да только толку-то, не смог, родненький, пал!

Громкий плач раздался под дырявой крышей дома старосты. Вся деревня оплакивала храброго воина, который несколько десятков лет защищал деревню от страшных напастей, и даже ужасный Змей не смел близко подлетать к деревне, если Добрыня был рядом.

− Нет теперь у нас надежды, − скорбно изрёк Кузьма. — Была, да теперь канула в небытие вместе с нашим героем. Как же мы теперь? Кто защитит нас?

− Кто ж проклял нас, ничтожных? — причитала в ответ Малуша. — Кто обрёк нас на вечные страдания?

Васютка вытер рукавом брызнувшие из глаз слёзы, а Ванька угрюмо смотрел в пол, оцепенев всем телом. Мальчик не мог сдвинуться с места, каждое слово, будто сковывающими иглами впивалось в него.

− Никто не проклинал нас! Своими же руками обрекли себя на погибель! Руками того, кого считали другом! — разъярился дед Микула, не обращая внимания на общую скорбь по ушедшему герою. — Если бы меч Добрыни не подвел его в бою, то и богатырь живым остался б, и мы б свободны были.

− Это о чём это таком ты толкуешь? — качала головой Малуша.

− А вот о чём! Кузьма-то наш не справился, подкинул Добрыне меч-подделку. Не кладенец это вовсе! — брызжа слюной восклицал дед Микула. − Недостойный меч достойному богатырю! Предатель Кузьма, всю деревню подвел!

− Уж ерунду-то не городи, старый, − отмахнулась Малуша.

− А как же тогда объяснишь, что Добрыня пал в битве? Уж неужели ты хочешь сказать, что богатырь силушку свою растерял?

В доме старосты воцарилась тишина. Никто не проронил ни звука, а взгляды каждого приковались к кузнецу Кузьме, который с непониманием взирал на своих соседей.

− Чего это вы? Разве ж я виноват в чём? — Кузьма окинул толпу удивленным взглядом.

− А что, нет что ли? — потряс кулаком дед Микула. — Почему не сработало твоё «чудо»? Обещал же, что в былине древней наше спасение, а на деле что?

− Так ведь вы все согласились со мной! Староста, подтвердите! — с безнадежностью обратился к Демиду кузнец. − Мы же всей деревней прочли вот на этом самом месте текст былины, которую я нашёл у подножия Медной горы, когда искал руду для меча Добрыни. Что же вы сейчас на меня напраслину возводите?

− То-то и оно, что нашёл ты сей текст пространный у горы окаянной, что домом чудища зовётся, − подал голос старейший житель деревни, Николай, который до сей поры молча слушал.

− Верно, старче, − словно прозрев воскликнула Малуша. − Чего это мы сразу-то не поняли, что былина-то ненастоящая — подделка!

Теперь во взглядах жителей деревни отражалась полная уверенность в сказанном. Все вдруг позабыли о былых договоренностях и с остервенением принялись словесно линчевать Кузьму, который рассеяно взирал на бывших друзей и соратников. Ванька в страхе заткнул уши, чтобы не слышать, как яростно жители деревни нападают на кузнеца, который даровал надежду, но также легко эту надежду у всех «отобрал».

Ванька съежился в углу избы, зажмурившись, а перед глазами у него мелькала алая капля крови на остром шипе куста малины.

VI

Васька очнулась на руках человека, которого она раньше никогда не встречала. Он нёс её куда-то сквозь желтовато-серый прогорклый дымный туман. Васька не чувствовала страха, ей было так легко и спокойно, словно она плыла на мягком облачке.

− В этом нет моей вины. Я мечтал однажды вернуться домой, да только не так.

Васька открыла глаза и мутным взглядом посмотрела на своего спасителя. Им оказался бледный юноша с янтарными глазами, в которых виднелась неясная тоска.

Девчушка ничего не ответила на его слова. Ей стало так хорошо в холодных руках незнакомца, остужающих кожу. Васька медленно проваливалась в сон, убаюканная плавным покачиванием. Девчушка не вспомнила ни об отце, ни о пожарище, ни о нападении чудища, словно всё это случилось когда-то давно и не с ней, а потому и переживать ни о чём не стоило.

− Мы почти пришли, − послышался медовый голос юноши. − Скоро ты будешь в безопасности.

Но Васька и так чувствовала, что ей не причинят вреда, что теперь всё позади и никто не сможет потревожить её покой.

Девчушка почти заснула, но ощутила, как лицо охладил свежий ветерок, и подумала: «Должно быть мы у реки. Как странно, почему мне так спокойно».

Васька почувствовала, что её опускают на землю, и сквозь сон расслышала едва слышный шёпот незнакомца:

− Он не тот, кому предназначен меч. Он взял в руки не свою судьбу. В том нет моей вины. Всё должно случиться по-другому. Это наше проклятье, общее, понимаешь.

Но Васька не понимала, она провалилась в сон, тут же позабыв и про странного юношу, и про слова, сказанные с жаром на берегу реки, дарующей освежающую прохладу.

VII

− Батюшка, почему мы не можем пойти домой? — Васька сидела на гигантском еловом пне, особняком стоявшим посреди залитой солнцем поляны, и махала ногами. Кузьма старым ржавым ножом точил длинную ветку, но, заслышав вопрос дочери, остановился и печально ответил:

− Нет у нас больше дома, маленькая. Теперь лес наш дом.

− Почему?

− Потому что мы теперь чужие, − Кузьма с покорным остервенением вновь принялся за ветку.

− А почему мы чужие, батюшка? — не отставала Васька.

− Потому что хотели как лучше. Хватит вопросов. Пора на охоту.

Кузьма поднялся с земли, протянул грубую ладонь дочери, и та энергично спрыгнула с пня. Они двинулись в чащу леса, осторожно ступая среди толстых деревьев, чьи густые кроны терялись высоко наверху.

Они шли по морю высокой травы и смотрели по сторонам, выискивая добычу. Они не ели почти два дня, перебиваясь ягодами да орехами, с тех пор, как Кузьму изгнали из деревни, но Васька стойко переносила все тяготы ведь она была с ним, со своим батюшкой, девчушка даже и мысль не допускала, что могла бы остаться в деревне, с другими. Хоть теперь им с отцом приходилось спать в темном и страшном лесу прямо на земле, Васька была всем довольна, и она с ужасом думала о том, какая жизнь её бы ждала там, в деревне. Думы о Подлесной, разбудили в душе девочки странное воспоминание.

− А мне кажется я его видела, батюшка, − прошептала Васька.

− Кого, маленькая? — Кузьма тут же начал вертеть головой во все стороны в поисках добычи.

− Змея лютого, − торжественно заявила Васька. Кузьма удручённо махнул рукой и обернулся к дочери.

− Это когда ж ты его видела? Когда он деревню жёг?

− А когда он меня спас и к реке вынес.

Кузьма едва слышно, но искренно, рассмеялся.

− Чего только не привидится в дымном угаре. Идём, вон, видишь, след лося, − Кузьма махнул рукой туда, где среди травы виднелась примятая полоса. − По нему пойдем и голод нам не страшен.

− И ничего мне не привиделось, − с обидой нахмурилась Васька.

− Тихо! — вдруг прервал дочь Кузьма и поднес поднятый палец к виску. − Слышишь, кто-то ветви ломает.

Васька закрыла рот ладошкой и внимательно прислушалась. Справа, за высокой травяной стеной, кто-то с треском пробирался через заросли. Кузьма приготовился к атаке: занес за спину руку с копьем и слегка присел, Ваську же отгонял рукой, чтобы спряталась за деревом. Девчушка последовала указанию отца и на цыпочках двинулась в сторону корявой ели. Шорох усилился, перерастая в громкий гул, Кузьма сосредоточенно вглядывался в тени деревьев, но всё равно Васька заметила грозного зверя первой.

− Медведь, батенька, медведь! — страшно закричала Васька, оцепенев всем телом. Кузьма сперва дернулся бежать, но отступать уже было некуда. Громадная мохнатая туша медведя стремительно вырвалась из травы и кинулась к Кузьме. Громкий рык раздался из ощерившейся пасти, лапы с острыми когтями потянулись к кузнецу.

Васька обмерла от страха. Последнее, что она запомнила, прежде чем провалиться в забытье, были глаза отца полные ужаса и древко копья, которое мелко дрожало перед огромной тушей мохнатого монстра.

VIII

− Это как же? Васька там теперь совсем одна? — Васютка покачал головой и со страхом покосился на Дремучий лес. Солнце стояло высоко в небе, но ни один луч не доходил до мрачных теней леса, не рассеивал царившую среди деревьев тьму.

− Нет больше Васьки, точно тебе говорю, − заговорщически бросила Варвара, блеснув темными глазами.

− Но охотники нашли только Кузьму, да медведя мертвого, − не верил Васютка.

− А Ваську медведь-то и съел, − мрачно произнесла Варвара.

− Фу, гадости какие! — содрогнулась Злата.

− Это всё из-за проклятия, − уверенно произнёс Васютка, бросив быстрый взгляд на мрачного Ваньку. — Потому что меч сковали неправильно.

− Как это? — с любопытством взглянула на мальчишку Злата.

− Да, − усмехнулась Варвара, − как это? Ты что, знаешь, как мечи ковать?

− Не знаю я, − буркнул Васютка. — Да только мне дедушка былину читал, которую Кузьма тогда нашёл. Так вот, не выполнен обряд, поэтому всё так и обернулось.

− Так уж дед Демид тебе её и прочитал, − не верила Варвара.

− А что случилось-то? Что не выполнили-то? — не отставала Злата, но Васютка не ответил, а только сердито бросил взгляд на Ваньку, однако тот даже не заметил.

− А я вот думаю, − вдруг начала Злата, − что не надо было их выгонять.

− Чего ты такое говоришь! — возмутилась Варвара. − Если б не Васькин отец, то Добрыня был бы жив, а мы бы не прятались сейчас по домам всякий раз, как заслышим взмах крыльев чудища. Надоело жуть! Когда ж этот проклятый змей пресытится нашим горем!

− Ты говоришь, как твоя мать, − засмеялась Злата.

− Оно и понятно, мама знает, что говорит, − вздернула нос Варвара. − Этот змей её брата похитил. Такой славный мальчуган был, говорят!

− Так уж и славный, − всё смеялась Злата. — Славных детей не забирают.

− Вас послушать, так как будто и не случилось горя никакого, − буркнул Васютка.

− Странный ты, − хмыкнула Варвара, откинув толстую косу с плеча. — Если бы мы печалились всякий раз, как случается что-нибудь горькое, то мы бы от тоски давно зачахли.

Васютка молча пожал плечами, ведь возразить на это было нечего — правда жизни каждого жителя деревни Подлесной.

− А ты чего притих? — Злата повернулась к Ваньке, который всё это время молча сидел на траве рядом с друзьями.

Но мальчик не ответил: он всё также смотрел вдаль, на кромку Дремучего леса, в тенях которого дремали тёмные тени прошлого.

IX

Васька вновь проснулась в объятиях, которые теперь казались знакомыми. Убаюканная плавным покачиванием девочка забыла и о потере и горе, которое она принесла.

Медведь. Батюшка. Одиночество.

Эти слова выветрились из мыслей, осталась только пустота и теплые руки, что аккуратно поддерживали её невесомое тельце.

− Мы снова встретились, − сквозь марево сна расслышала Васька теплый тягучий голос. — Ты ступила на свою тропу. Теперь всё будет так, как предначертано.

Мягкое облако тишины и спокойствия окружало Ваську.

− Он придёт за тобой, − продолжал юноша, − но ты и сама справишься. Сможешь преодолеть все трудности в одиночестве. Я помогу тебе, а ты, наконец-то избавишь меня от этого проклятия.

Васька ощутила влажное прикосновение камня и прохладу — теплые объятия мягко покинули её. До слуха доносилось пение капель, со звоном отпрыгивающих от каменного пола пещеры.

− Они хотели избавиться от неурожая, − в голосе юноши слышалась щемящая сердце грусть. — Их нельзя винить, но Лес не прощает жестокость. За неё он платит стократно. Твой отец поплатился за своё желание навредить живому существу. Также когда-то жители нашей деревни навлекли на себя беду. Но это больше не повторится.

Васька почувствовала теплое касание ладони к своей щеке.

− Спасенная душа за однажды сгубленную. Теперь всё честно. Теперь мы разорвём круг ненависти.

Звонкая капель вторила его надежде радостной песней.

***

Медная гора, которую местные так прозвали за рыжеватый отлив листьев деревьев, произраставших на отравленной змеем земле, угрюмо взирала на путников, задумавших в бесстрашии пробраться сквозь Дремучий лес до её подножия. Обитель чудища пребывала в спокойствии. И то ли змей спал, тот ли бесчинствовал в мирных землях, да только для юноши, упорно пробиравшегося сквозь колючие ветви болотных зарослей, удачнее момента пробраться в жуткое логово чудища и не предвиделось.

Вот уже десять лет он засыпал и просыпался с мыслью об этом дне, о дне возмездия. Сколько раз он глядел в сторону Дремучего леса, мечтая однажды ступить на топкие земли и добраться до того, кто держал в страхе его родную деревню несколько десятков лет. Но сейчас настало время исправить то, что много лет назад сотворили жители Подлесной. Пора снять проклятие, пора освободить невинных от гнёта огнедышащего змея.

Иван, запыхавшись с долгой дороги, взглянул на багровевшую в лучах заката гору, в центре которой чёрной дырой темнела пещера.

«Пора. Пора покончить с этим, − с грозным воодушевлением подумал Иван, крепче сжимая рукоять меча. − Пора закончить то, что начал Добрыня».

Лёгкий ветерок всколыхнул море сочной зеленой травы. Иван посмотрел на небо: лёгкие облака проплывали по яркому голубому небу, но нет-нет срывались капли грибного дождя.

«Не бойся, Васька, я отомщу за тебя. Я исправлю то, что сотворил однажды», − с этой мыслью юноша начал своё восхождение.

***

Василиса посмотрела по сторонам. В пещере никого не было. Лишь она одна, да стук капель прохладной воды о каменный пол пещеры.

«Всё, как в тот день, − думала Василиса, глядя сквозь врата пещеры на лёгкие облака, гуляющие по небу и яркое солнце, которому дождь не был помехой, чтобы обдавать жаром Лес и гору. — Только вот я другая, да и всё теперь другое».

Сколько зим и весен прошло с тех пор, как она забрела в эту пещеру в тумане отчаянной скорби. Вечность пронеслась перед взором юной девы, в один миг потерявшей всё, кроме ненависти к тем, кто обрёк её на страшную участь.

Новый звук отвлек думы Василисы. Девушка опустила взор на каменный приступ перед собой. На нём медным блеском заходящего солнца сиял меч.

«Батюшкин. В самом деле его».

Сапфиры и изумруды приветливо сверкали в полутьме пещеры.

Василиса еле слышно поднялась на ноги и медленно двинулась к мечу, будто боялась спугнуть видение.

«Как же он здесь оказался? Неужто принёс кто, пока я спала. Да как же я его не видела ранее? Али совсем голова моя помутилась от горя».

Продолжая обдумывать неожиданное явление из прошлого, Василиса осторожно опустилась на корточки рядом с мечом, девушка протянула ладонь к рукояти и, глубоко вздохнув, ухватилась за неё. Тело Василисы прошлось дрожью, и девушка чуть было не выронила драгоценную находку. Но меч, на удивление, оказался лёгким и сразу же удобно лёг в ладонь девушки, словно продолжение её самой.

«Батюшка и в самом деле постарался на славу. Значит, то поражение было не его виной. Добрыня не справился, а во всем ложно обвинили отца моего».

Василиса дрожала, но не от страха и волнения, а от злости, несправедливости, обрушившейся на её дом.

«Я докажу им! Докажу им всем, как горько они ошибались в своих злобных наговорах. Каждый в мире будет знать о славе меча-кладенца, творения отца моего! Каждый воин захочет обладать им! А я, хозяйка его, буду даровать меч лишь достойному, тому, кто выдержит испытания, кои я нашлю на его голову.

Но сначала…»

Вдалеке послышался грозный рев трехглавого чудища.

«Но сначала, нужно даровать отцовскому мечу заслуженную славу непобедимого».

Василиса, покрепче сжав рукоять, твердо встала на ноги и вышла из пещеры. Последняя капля грибного дождя соскочила с каменного уступа прямо на нос Василисе.

Время пришло. Пора на встречу с судьбой.

Оглавление

I

II

III

IV

V

VI

VII

VIII

IX