Вертел я ваши кланы! Том 5 [Андрей Розальев] (fb2) читать онлайн

Вертел я ваши кланы! Том 5

Глава 1. Успеть

ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ!

ЭТО — ПЯТЫЙ ТОМ КНИГИ!

Первый том здесь бесплатно: https://author.today/reader/201532/1747490

Дисклеймер в связи с принятием нового закона, специально для самых одарённых: автор не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности.

⊰──────⊱ ✿ ⊰──────⊱

— Куда летим?

— В Канаду, Миша.

— В Канааааааду! — у меня челюсть отпала. — Офигеть!

— Я проложу маршрут. У тебя есть максимум полчаса, чтобы убедить родителей умирающей девушки дать Рики шанс.

— Полчаса? А на дорогу?

— Всего полчаса, Миша. Включая дорогу!

Я молча открыл портал к себе в комнату в Академии. Я ещё не перетащил все вещи, и мой вингсьют хранился там. Обзавестись новым парашютом я так и не удосужился, ну да ладно. Зато шлем есть новый. И биомет...

«Рики, ты с биометом управишься? В плане полёта?»

«Да. Точно управлюсь. Упражнения с Элуидес помогли, у меня стала лучше получаться любая магия. Тем более с СИМ-процессором».

«Хорошо!»

На то, чтобы экипироваться, ушла всего минута. Выбегая на улицу, я набрал деда.

— Деда, прости, вопрос жизни и смерти, я не шучу.

— Говори, — голос деда стал резким, собранным.

— Мне надо в Северную Америку, район... Аврора, куда мне надо?

— Онтарио, Великие Озёра, Нью-Йорк, да хоть Вашингтон! — Аврора, казалось, подпрыгивала от нетерпения.

— Я маяк сделаю, — продолжил я, — тебе вышлю, у тебя есть кому там поближе его отправить?

— Есть. Высылай. Потом всё расскажешь, — дед отключился.

Я заскочил в Академию, добежал до клуба. В кладовке схватил рюкзак с походным блоком питания и сетевым ретранслятором. Диадема — туда же, в рюкзак... Маяк, мне нужен маяк!

Ах да. Ещё один портал и я у себя, в новом доме. Убегая, мы даже свет не выключили. Бегом в спальню. Под матрасом — горошина граната. Маяк, к которому привязано кольцо Кати, но это неважно, если кольцо подаст сигнал тревоги — я переключу его на себя.

Потянувшись сознанием к деду, тут же почувствовал его отклик, и через миниатюрный портал отправил ему гранат.

Ещё раз: коммуникатор, биомет, СИМ-процессор, шлем, рюкзак с диадемой и прочим. Самое главное диадема, конечно. Я готов.

— Миша, прошло семь минут, — голос Авроры тревожный.

— Я успею, не волнуйся.

Входящий от деда.

— Готово, можешь отправляться. Там... не удивляйся. Я предупредил о тебе.

— Спасибо!

Сосредоточившись, открываю портал по маяку. Не так уж и далеко, по ощущениям примерно как до Владика. Шаг — и я там.

Встретила меня миловидная девушка лет двадцати пяти, едва одетая. Похоже, готовилась ко сну, или наоборот, только встала.

— Здравствуйте, простите, не знаю, как Вас зовут, — обратился я к ней по-английски. — Как мне выйти на улицу?

— Вон балкон, — показала она рукой, — подойдёт?

— Благодарю, — я поклонился и побежал к балкону.

— Подождите, юноша, — она протянула мне камушек. — Ваш маяк.

— Благодарю ещё раз, — я схватил гранат и засунул его в карман. — И простите за беспокойство.

Через секунду я уже был на балконе, а ещё через одну — в воздухе, в паре километров над землёй.

— Где мы? — спросил я Аврору, расправляя крылья из биомета. — И куда лететь?

— Нью-Йорк, сэр... лететь на северо-запад, на десять часов, шестьсот пятьдесят километров по прямой. Наша цель — канадский Лондон, Университетская больница, отделение интенсивной терапии, бокс №6.

— И у нас пятнадцать минут... полечу портальными прыжками.

Рики между тем растянула биомет сперва в тонкую перепонку, а потом и в более основательное, обтекаемое жёсткое крыло, в котором моё тело выполняло роль фюзеляжа. Прямо-таки миниатюрный самолёт-крыло с адаптивной геометрией. Сверхзвуковой барьер, конечно, не прорву, но разогнаться могу очень прилично! Но главное — прыжки.

Сосредоточившись, я прыгнул просто вперёд и чуть вверх, примерно на пять километров вперёд и на километр вверх, разом уходя за пределы интенсивного воздушного движения над городом.

— Ну как?

— Направление подходящее, жаль, не могу вывести на визор информацию. Не подумали об этом. Поскакали, я скажу, какая средняя скорость получится.

И я «поскакал». Пять секунд на то, чтобы сориентироваться в пространстве и оглядеться, нет ли чего летающего в воздухе, и новый прыжок. Мана утекала просто как из ниагарского водопада, но Вадим не зря говорил, что в кольце запаса хватит, чтобы Эйфелеву башню украсть. Нехватки маны я не испытывал.

— Собственная скорость около двухсот километров в час, средняя с учётом прыжков — около четырёх тысяч километров в час. Так держи, и до Лондона долетим за пять минут, — с немалым облегчением сообщила Аврора.

— А пока летим, расскажи подробности, пожалуйста. Почему ты так уверена, что эта девушка подходит. Кто она, кто родители. Всё-всё-всё. Только сперва скажи, что там на пожаре.

— На пожаре всё хорошо. То есть плохо, но с твоими всё хорошо. Катя взяла командование на себя, Марика справляется с первой помощью. Все очень большие молодцы. Я с ними активно работаю, не переживай. Пожарные уже приехали, разворачиваются. Осталось вытащить человек пять, отрезанных огнём.

«А я тебе говорила, что Катя — лучшая!»

— Спасибо! — я с шумом выдохнул. Как гора с плеч! Кольцо уже несколько раз посылало сигнал об умеренной нагрузке, но всё это время я запрещал себе даже думать о том, как там Катя. Она справится, просто надо в неё верить. — Давай про девушку.

— Я её знаю. В смысле она заходила в игру и проходила тестирование на мага. Примерно год назад. Впечатляющий потенциал, но в игру зашла всего раз. Я просмотрела про неё всё, что можно — соцсети, социальные контакты, личную переписку её и всего её окружения, само собой — медкарту. Причина банальна — несчастная любовь. Напилась лекарств. Ничего критичного, тело откачали. Но она не захотела возвращаться. Ушла окончательно.

— Почему ты так в этом уверена? — не хватало только, чтобы Рики попала в одно тело в компанию к самоубийце.

— В Канаде действует закон об эвтаназии, по которому девушку в конечном итоге и отключили от систем жизнеобеспечения. Родители девушки были, в целом, согласны. Она пролежала в коме две недели, а это огромные счета, которые семье просто не по карману. При этом лучше ей не становилось, наоборот, мозговая деятельность угасала. Против был шаман племени, он говорил, что надо ждать, но не объяснял, чего.

— Шаман, серьёзно? А о каком племени речь?

— Племя онайда, это одно из племён ирокезов. У них там маленькое поселение, полторы тысячи человек. И у них есть свой шаман.

— Как девушку-то звать? — спросил я.

Мне, если честно, ситуация нравилась всё меньше и меньше. Ирокезы, шаманы, Лондон какой-то в Канаде... И вот во всё это соваться с Рики? А если мозг повреждён?

— Иллария. Ей недавно исполнилось восемнадцать, и по законам Онтарио она совершеннолетняя. Поэтому закон об эвтаназии к ней и применили.

— Понятно. Аврора. А почему ты думаешь, что физически она в порядке? Вдруг там с мозгом чего?

— Во-первых, повреждения мозга можно исцелить, если это что-то физиологическое. Во-вторых, шаман племени настаивает, что девушка в полном порядке, но при этом он же говорит, что её душа, цитирую, ушла в леса вечной охоты. В третьих, мы проверим, что и как, перед заселением Рики. Рисковать ею я не собираюсь.

— Хорошо, успокоила. Долго ещё лететь?

— Подлетаем.

* * *

Катя осторожно пробиралась через подвал. Здание давно обесточили, единственный источник света — фонарик коммуникатора. Куда-то сюда, по данным Авроры, ушли два человека в поисках запасного выхода, но упёрлись в завал всякого хлама и не могут выйти, постепенно теряя сознание от не хватки свежего воздуха. Наверху бушевал пожар, который съел весь доступный кислород в здании, к тому же через щели в старом перекрытии просачивался едкий дым.

Сама Катя позаимствовала у пожарных дыхательный аппарат. Давать его ей, естественно, не хотели, и тогда она, размахнувшись, ударилась головой о фонарный столб. Кольцо восприняло это как среднюю угрозу и включило ускорение. Десяти секунд субъективного времени вполне хватило шустрой девушке, чтобы стащить комплект — баллон и маску.

И вот теперь она шла по подвалу. Пожарные тоже пробивались сюда, но они сами признавали, что не сунутся в огонь, пока не локализуют его, и не убедятся, что риск того стоит. А Катя не боялась рисковать. Ведь в любой момент заветное колечко, сделанное любимым, вытащит её из любой задницы. Миша рассчитывал на уровень неприятностей, которые создавала сама Катя. А здесь всего лишь пожар.

Людей она нашла в середине подвала. Но напрасно они расчищали старую дверь — с другой стороны на ней висел амбарный замок. Конечно, ничего этого двое рабочих не знали, как и Катя. Так и не сумев расчистить завал, рабочие потеряли сознание. Марика — вызов — Катя открыла портал и выкинула через него рабочих. Можно уходить.

Но тут какое-то шипение привлекло внимание девушки. Кошка! Она зажалась в угол и шипела на яркий свет. Улыбнувшись, Катя укрепила кожу и спокойно взяла в руки обезумевшее от страха животное. Вот теперь — всё.

Шаг в портал — и Катя оказалась на улице вместе с кошкой, которая тут же вывернулась из рук и убежала.

— И как это понимать? — услышала она вопрос того пожарного, у которого позаимствовала дыхательный аппарат.

— Ну, мне он был нужнее, — Катя развела руками, снимая маску, предварительно перекрыв вентиль.

— Да я не про это! Я вижу, что Вы, девушка, тут не развлекаетесь. Я про Ваше появление и вот этих всех людей.

Пожарный, пожилой уже, с опалёнными усами, широким жестом показал на развалившихся на пожухлой листве людей. Марика залечила ожоги, привела людей в сознание, но они в большинстве своём были ещё слишком слабы, чтобы самостоятельно передвигаться. Магов среди них не было, для работы Минины привлекали обычных людей. Магом был только главный инженер, и то слабеньким.

— А давайте Вы ничего не видели, и мне не придётся Вам ничего врать? — прищурилась Катя.

— Хм... ещё люди в здании остались? — пожарный не спешил с выводами и действиями.

— Это были последние. Все двадцать семь, — Катя устало присела на железный заборчик. — Аврора, наши вышли?

— Да, в здании больше никого нет, — ответила Аврора. — Проверяю архив видеозаписей...

В этот момент в себя пришла женщина средних лет и начала оглядываться.

— Простите, Вы моего дядю не видели?

— Нет, — отвечали ей окружающие.

Наконец она заметила пожарного в форме и странную девушку, с ног до головы покрытую сажей и копотью. Женщина подошла к ним.

— Мой дядя, он перед взрывом в туалет пошёл... — начала объяснять она. — Он старенький, у него даже обычного сотового нет, не говоря уж о коммуникаторе, даже не позвонить. Не видели?

— Где туалет находится? — спросила её Катя. — И какая там дверь?

— Да там... — женщина замялась, не зная, как объяснить.

— Нашла, — раздался голос Авроры. — Там умеренный огонь и очень плотная дверь, возможно, мужчина ещё жив.

— Ну, приятно было поболтать, — Катя надела маску и отрегулировала подачу сжатого воздуха, — но я пошла.

— Стой, ты куда? Сейчас всё рухнет! — пожарный было бросился ловить «спасательницу», но куда там — только пятки сверкнули.

Только в этот момент до пожарного дошло, что девушка — босая.

Лёгкие кроссовки пришли в негодность через пять минут борьбы с огнём. Они просто прилипли к полу, и пришлось их бросить. Благо, каменная кожа позволяла бегать босиком хоть по битому стеклу, хоть по раскалённым углям.

Хуже всего приходилось коммуникатору. Тот, откровенно говоря, был уже на последнем издыхании, и вообще непонятно как работал. Постоянное воздействие теплового излучение превратило дорогой гаджет в оплавленный кусок пластика. Но оплавился только экран, внутренности ещё держались.

Сама Катя тоже непонятно, как держалась. Но она как-то находила в себе силы снова и снова бросаться в огонь. Ведь Миша доверил ей важное дело, и она не имел права его подвести.

Руководствуясь подсказками Авроры, Катя быстро нашла нужный туалет. Дверь вовсю горела, но ещё не прогорела. Если внутри есть хотя бы какая-то вентиляция, то дедушка должен быть жив.

Разогнавшись, Катя врезалась в дверь всей массой, и почти прогоревшее дерево не выдержало. Зелёное свечение в очередной раз охватило фигуру девушки, и она вихрем пролетела в туалет.

А дедок-то оказался не пальцем деланный! Поняв, что отрезан, и что искать его будут в последнюю очередь, он умудрился выломать из ограждения кабинок трубу и, дотянувшись, разбить маленькую форточку, до которой иначе без стремянки или хотя бы табурета было бы не достать. Кто придумал делать форточки на такой высоте?

Открыв портал, Катя успела втолкнуть туда дедулю, прежде чем он что-то понял. Но в этот момент старое здание, построенное ещё немцами после войны, вздрогнуло, и начало складываться. Подброшенная толчком, Катя пролетела мимо портала и приложилась об стену. Снова сработала защита, включилось ускорение. Девушка оттолкнулась от стены и бросилась к выходу из туалета.

Оставалось сделать ещё шаг, когда нога провалилась в треснувшее перекрытие. Катя упала, растянувшись на грязном полу. А сверху на неё посыпались большие куски глиняной штукатурки. Здание с надрывным скрежетом деревянных конструкций рушилось, заваливаясь внутрь вместе с девушкой, окружённой бесполезным зелёным сиянием. Бесполезным, потому что бежать было некуда.

* * *

— И как я попаду внутрь? — спросил я, подлетая к больнице.

— Я взломала систему безопасности. У тебя полный допуск. Рекомендую через прогулочную зону на крыше, там сейчас никого, камеры я отключила. Оттуда до нужного бокса — рукой подать.

— Хорошо. Блин, а что я скажу родителям Илларии? Простите, но я хочу одолжить у вас тело вашей дочери? Или начать с того, что я из России? Так тоже скажут — чо это ты сразу с угроз...

— Шутишь? — Аврора хмыкнула. — Вадим уже всё перепробовал. И просьбы, и подкуп, и научные цели. Одни смирились с утратой и боялись ложной надежды, а другие наоборот, не смирились, и видели в Вадиме лишь охотника за донорским телом.

— Решу на месте. Мне сперва надо взглянуть им в глаза. Они по-английски говорят?

— Конечно. Как и все здесь.

— А что по состоянию Илларии? У тебя есть доступ к датчикам?

— Мы успеваем. Тело пока не отказывает, оно просто медленно угасает. Хороший целитель — и через неделю будет как огурчик. Было бы сознание на месте.

Я приземлился на крышу, как обычно, пройдя комбинацию разнонаправленных порталов для торможения. Плоская крыша, с газоном и дорожками для прогулок пациентов и гостей центра. Удобно. Так прогулочная зона не мешает транспорту.

Аврора подсказывала, куда идти, и через пару минут я остановился возле нужного бокса, не решаясь войти.

Чёрт! Что я скажу?

Я снял шлем и уже даже взялся за дверную ручку. И завис. Подумав, воткнул в ухо гарнитуру коммуникатора.

Через стеклянную ручку было видно несколько коек. Все они пустовали, кроме одной.

Куча аппаратуры, сейчас отключенной, кроме монитора пульса. И среди всего этого — три фигуры.

Девушка на кровати, накрытая простынёй. Измождённое лицо, закрытые глаза. Кожа какого-то сероватого оттенка, губы бледные-бледные. Вроде как спит.

А по бокам от кровати мужчина и женщина. Отец и мать. Они о чём-то негромко разговаривают друг с другом, держа умирающую дочь за руки.

Простите, но я не принёс вам даже капельку надежды.

Мне очень сильно захотелось уйти. В конце концов, живём же мы как-то...

«Рики, имеем ли мы моральное право мешать им сейчас?»

«Я о том же думаю...»

Возможно, я бы всё же ушёл, но в отражении в стекле я увидел позади себя ещё одну фигуру. Мужчину в ярких одеждах.

Обернувшись, я понял, что это и есть шаман. Как-то само собой пришло понимание.

Я стоял и разглядывал его. Неопределённого возраста, где-то между старый и очень старый. Крючковатый нос, тонкие губы.

А он вглядывался в меня. Не разглядывал моё лицо, а смотрел прямо в душу, отчего по спине поползли мурашки.

Неожиданно он склонил голову в поклоне, даже отступил на полшага.

— Звёзды сказали мне, что ты прилетишь, Крылатый Гризли Оренды.

Глава 2. Последний дюйм

— Звёзды сказали мне, что ты прилетишь, Крылатый Гризли Оренды. И вот ты здесь, и Оренда с тобой!

— Чо? — я растерялся и ответил по-русски. — Какая аренда?

— Миша, — прозвучало у меня в ухе, — я, кажется, поняла, про что он. Оренда — божественный дух в традиционных верованиях ирокезов. Душа, Источник жизни, энергия ци — вот что-то вроде этого. Думаю, он видит Рики, но не знает, как назвать то, что видит, и использует близкое ему понятие.

«Рики, покажись-ка чуть сбоку!»

Рики и показалась. Я тщательно контролировал себя, чтобы у меня на лице ни один мускул не дрогнул. Но тем не менее, шаман повернулся в сторону моей галлюцинации и поклонился ещё раз, куда глубже.

— Я ждал твоего появления, — снова заговорил шаман. — Это честь для нашего народа.

«Ну, честь так честь. Рики, этот шаман — первый, кто тебя видит. Он явно не так прост. Держи себя... как Аврора. По-королевски».

«Хорошо, я попробую!»

— Михаил Медведев, — я протянул шаману раскрытую ладонь, которую он без лишних плясок и пожал. Мы обменялись маной и кивнули друг другу. — Мы из России, у вас — гризли, у нас — медведи. Думаю, стоит поспешить, — я кивнул назад, в сторону палаты.

— Да, время уходит, — согласился шаман.

Мы зашли в палату, и я, наконец, разглядел Илларию. На вид — обычная девчонка. В России такую встретишь — и не догадаешься, что индеанка. Несмотря на худобу и измождённый вид — вполне симпатичная.

Кольцо снова послало предупредительный сигнал, через пару секунд — второй. Блин, да что там у Кати происходит, куда она опять влезла? Или что, думает, раз у неё теперь защитный артефакт — так она бессмертная и ей сам чёрт не брат?

Родители девушки подняли на нас глаза и коротко, но с достоинством поклонились шаману.

— Дочь моя, — начал шаман, — вот тот, о ком я говорил.

— Иллария уходит, — заговорила женщина, — разве ещё можно что-то сделать?

— Иллария давно ушла, — возразил шаман. — Даже приборы это говорят. То, что осталось — лишь бренная плоть. Дух её уже в лесах вечной охоты.

— Миша, — прозвучал в ухе голос Авроры, — покажи им владение стихиями. Камеры отключила.

Аврора права. Для споров просто нет времени.

Я вытянул руку вперёд открытой ладонью вверх и вызвал огонь. Агаааа! Вот теперь я завоевал их внимание!

«Сделай воду, хотя бы чисто символически!»

«Сейчас!»

Над ладонью прямо из воздуха пошёл мелкий дождик, который затушил пламя.

«Биомет — земля... сейчас!»

Запас биомета был у меня спрятан под одеждой, наподобие бронежилета. И сейчас Рики пустила от него тонкую струйку, которая проползла под рукавом куртки по руке и выбралась на ладонь. Сперва кусочек биомета превратился в пирамидку, потом в шарик, потом растёкся по ладони и исчез, спрятавшись обратно под куртку.

Напоследок я уже сам создал между пальцев разряд молнии.

Лица вытянулись у всех, включая шамана. Кажется, такого даже он не ожидал!

Да ладно, если честно, я сам не ожидал.

— Миша, — снова Аврора в ухе, — если ты сейчас начнёшь уговаривать или просить, ты всё испортишь. С их точки зрения ты окажешь им великую честь, забрав тело их дочери для своих целей. Ты понял?

Я дважды моргнул. Уверен, Аврора увидит и поймёт.

— Но учти, — продолжила она, — они вполне современные люди, в школе учились, в технике разбираются, просто от прежних верований остались отголоски. Я подскажу.

— Великий шаман, — почтительно склонился в поклоне шаман, да и родители девушки поднялись со своих мест, чтобы поклониться.

— Я сочувствую вашей утрате, — обратился я к ним, — но, к сожалению, не могу вам помочь. Я пришёл, чтобы забрать тело Илларии, если это ещё возможно. Оно станет вместилищем для духа моей будущей жены, если пройдёт проверку.

Мужчина и женщина переглянулись.

— А я говорил вам, что прилетит Крылатый Гризли и принесёт на своих крылья Оренду, — с упрёком в голосе добавил шаман.

— Прости нас, Кватоко, — поклонилась шаману женщина, после чего повернулась ко мне. — Великий шаман, делай то, за чем пришёл. Если смерть Илларии не будет столь глупой и напрасной, чего ещё желать безутешной матери?

Они вместе с мужем отошли от кровати дочери. А я заблокировал телекинезом дверь. Потом — любые разборки, но мешать прямо сейчас нам никто не должен.

Отложив шлем и сняв рюкзак, я достал диадему. Остальное оборудование оставил в рюкзаке.

— Если хотите, я могу объяснять, что я делаю. Но это великая тайна.

— Благодарим за доверие, если можно, расскажите, — осторожно ответила женщина.

— Это — артефакт для подключения сознания человека к виртуальному миру. Самый первый из миров, Аврора — на самом деле живой, в нём живёт ... душа жены великого мага, создавшего этот мир.

— Оренда? — уточнила женщина.

— Да, что-то вроде. Здесь смесь магии, современных технологий и древних технологий Великих патриархов.

— Белые боги, что пришли из-за моря, — объяснил Кватоко для родителей Илларии.

— Оооо! — округлились у них глаза.

Я закрепил диадему и включил питание. Пошло подключение.

— В древние времена духи управляли погодой, в наше время — техникой. Времена меняются, духи тоже учатся вместе с людьми, — объяснил я свои действия.

— Миша, — раздалось в наушнике, — подключение есть, и да, это та самая девушка, тело генетически восприимчиво к магии. Но душа не отвечает. Иллария действительно ушла. Теперь подключайся сам. Время ещё есть. Но будет лучше, если Рики поддержит тело Илларии эльфийской магией.

— Мне жаль это говорить, — помолчав, начал я, — но Иллария действительно ушла. Аврора говорит, что ... сосуд её тела пуст. Будь иначе, я не стал бы на неё претендовать, мы постарались бы вернуть Илларию к жизни.

— Спасибо, — прошептала женщина. Глаза её блеснули влагой, но она сдержалась. — Что дальше?

— Дочь Авроры, Рики, сейчас со мной. Кватоко её видит, — я глянул на шамана, и тот подтверждающе кивнул. — Я верну её ненадолго к матери, а затем она поместит душу Рики в тело Илларии.

«Милая, ты слышала. Укрепи немного тело, чтобы оно тебя дождалось!»

«Ага. Прости, я немного в шоке...»

Я положил руку на грудь девушки, и вокруг её тела разлилось зеленоватое свечение. Монитор наблюдения пискнул, и пульс на экране побежал бодрее, да и дыхание стало глубже и спокойнее.

Сняв диадему с Илларии и надев её на себя, я лёг на свободную кровать. Щёлкнул выключателем и постарался отключиться от окружающего мира.

Не тут-то было, от Катиного кольца поступил новый сигнал. Так, выключить эмоции. Катя справится. Если бы не справлялась — Аврора сказала бы.

«Ну что, Рики, готова?»

«Совершенно не готова! Ни капельки! Я чемоданы не собрала! Мишаааааа, — кажется, Рики сейчас разревётся, — я боюсь! А если что-то не получится?»

«Всё получится, я уверен. Просто потому что Аврора знает, что делает!»

«Миша, спасибо тебе за всё! Я люблю тебя!»

«Люблю тебя! Скоро увидимся!»

Я снова оказался на пороге ресторана, а рядом со мной Рики.

— Я так боюсь, — она обвила меня руками за шею, уткнувшись лицом мне в грудь.

— Не бойся, родная. Иди. Нам надо спешить. И кстати, ты знаешь, Иллария на тебя даже внешне немного похожа.

— Мне так жаль эту девушку, Миша! Я оставлю себе её имя, чтобы всю жизнь помнить, хорошо?

— Хорошо, родная. Я буду любить тебя под любым именем, в любом обличии, в любом из миров!

— Я тебе верю. Как ты говоришь — всегда так и происходит!

Рики уже не сдерживалась, слёзы текли по её лицу ручьём.

К нам подошла Аврора.

— Иди сюда, милая, — она обняла дочь, прижав к себе. — Миша, отключайся.

— Подожди секунду. Как там Катя?

— У Кати всё под контролем, — Аврора улыбнулась. — Она вывела всех, сейчас выходит сама. Устала, чумазая, коммуникатор почти сожгла, только звук работает, камеры отключились, но она справилась. Ты можешь ею гордиться, она сегодня настоящая героиня.

— Миша, я же говорила тебе, что Катя — лучшая?

— Говорила, — я улыбнулся и нажал кнопку выхода.

Несколько секунд после отключения я просто лежал с закрытыми глазами. Странное ощущение. Как будто чего-то не хватает. Кого-то, точнее.

Накатила тревога — а вдруг что-то пойдёт не так?

«Рики, Рики, ты тут?»

Тишина...

Открыв глаза и сняв диадему, я постучал по коммуникатору.

— Аврора, Рики, у вас всё в порядке?

— Да, — услышал я в наушнике родной голос. — Миша, прежде чем пойдём дальше, мы с мамой хотим поблагодарить родителей Илларии. Сними коммуникатор.

Родители и шаман стояли на том же месте. Я снял коммуникатор и поставил его на столик.

— Аврора и Рики хотят говорить с вами, прежде чем мы продолжим, — пояснил я.

Те только кивнули. Наверное, у них в голове всё происходящее не укладывается.

Развернулся голографический экран, и на нём появились Аврора и Рики, в фойе нашего ресторана.

— Рэйен и Джозеф, — заговорила Аврора, — я благодарна вам за Ваше согласие. Я сама мать, и я дважды теряла свою дочь. Поэтому в полной мере разделяю ваше горе. Я видела вашу дочь здесь, в своём мире, она заходила ко мне всего один раз, полгода назад, из Торонто. Эта запись сохранилась в архиве, и если хотите, я запишу её к вам на коммуникатор.

— Это будет равносильно чуду, — чуть хриплым голосом ответила Рэйен. Так вот как, оказывается, зовут мать девушки.

— Если всё пройдёт хорошо, — заговорила Рики, — мы с вами встретимся через несколько минут. Но перед этим у меня есть просьба. Меня зовут Рики. А когда-то давно, когда я была ещё маленькой девочкой, меня звали Яной. Но та девочка была глупенькой и утонула в вирт-капсуле. В дань уважения к вам и в память о вашей дочери, чтобы всегда её помнить, разрешите мне оставить её имя себе?

— Почему ты спрашиваешь об этом сейчас? — спросила Рэйен.

— Сейчас вы видите меня такой, какая я есть. Вы можете сами подключиться к вирту, и потрогать меня рукой. Потом вы можете спутать меня с Вашей дочерью, и не сможете отказать.

— Я и сейчас не смогу, — Рэйен взглянула на мужа, и тот молча кивнул. — Пока кто-то помнит о человеке — он живёт в памяти. Я благодарна тебе за эту просьбу, и согласна. Да будет так.

— Тогда приступим, — кивнула Аврора. — Мы с вами ещё успеем наговориться, а сейчас время терять нельзя.

Аврора с Рики отключились.

Говорить было нечего, все всё уже сказали. Поэтому я молча взял диадему и подключил её снова к Илларии. Щелчок... пошло подключение...

И в этот момент я почувствовал сигнал от кольца ещё раз, но теперь — следующего уровня. Критического.

* * *

— Аврора, ты меня слышишь? — спросила Катя, когда пришла в себя после падения.

И тут же закашлялась, лишь огромным усилием воли заставив себя не заорать при этом от боли. Дышать было нечем — воздух был пропитан гарью и пылью.

Защита кольца, собственные покров и каменная кожа сделали девушку практически неуязвимой, защитив от обломков здания. Но не от встряски при падении с высоты второго этажа.

— Слышу, Катя. Но не вижу, коммуникатору хана. Как ты?

— Да что мне станет? Только вот выбраться немного затруднительно... и кажется, сломала себе что-то.

— На тебя здание рухнуло! Катя, меня Миша каждую минуту спрашивает, что у тебя, ему кольцо каждый раз сигнал тревоги отправляет. Что мне ему сказать?

— Скажи, что я в порядке и скоро выберусь из здания. Только попробуй его отвлечь! Пусть Рики занимается. Как там, кстати, успехи?

— У Миши получилось договориться. Рики сейчас у меня, я ей полезные знания закачиваю. Все знания человечества, конечно, не влезут, но у нас есть пара минут, а в цифровом мире это как пять лет в ВУЗе.

— Ну и хорошо! Всё, занимайся Рики, я большая девочка, сама справлюсь. Если не справлюсь — попрошу помочь! Обещаю не геройствовать!

— Спасибо, Катя! Выбирайся скорее. Имей в виду, патриархи оба в курсе ситуации, и в любой момент придут на помощь. Не лезут, потому что верят в тебя.

— Как приятно! Тогда я тем более обязана выбраться сама! Подумаешь, завал! Я же маг камня!

Связь отключилась, а Катя мысленно взвыла от боли. Ситуация была совсем не такой радужной, как она пыталась представить Авроре, удачно оставшейся без картинки. Во время падения дыхательную маску сорвало, баллон с воздухом улетел неизвестно куда, вдобавок ко всему были, кажется, сломаны рёбра. И ногу чем-то зажало. Хорошо хоть маны была целая прорва, и сейчас покров, удерживая тонны обломков, светился так ярко, что было больно глазам. Но держал — поэтому перенос и не сработал. По крайней мере, Катя так поняла логику работы колечка.

Вытянув руку, Катя убедилась, что заветное колечко цело и невредимо. Похоже, себя оно тоже неплохо защищало.

Надо выбираться, пока ещё есть хоть немного, чем дышать.

Со всех сторон Катя была окружена камнем, и это хорошо. Сосредоточившись на магических ощущениях, девушка постаралась определить своё ближайшее окружение.

Так... нога прижата куском стены — там кирпичи. Сверху на спине лежит деревянная балка в штукатурке — Катя чувствовала глину, а внутри неё уже окаменевшее дерево. Снизу, кажется, под плитой какая-то пустота... Но, блин, плита содержит арматуру. Можно протопить бетон, но с арматурой ничего сделать не получилось бы.

Вздохнув, Катя в первую очередь занялась ногой, которую почти не ощущала. Протопив кусок кирпичной кладки, она почувствовала изрядное облегчение. Смогла пошевелить ступнёй, коленом.

Далее, собрав всякий мусор и заставив его течь, Катя подвела под балку подобие гидравлического домкрата. Небольшое усилие — и балка с противным скрипом приподнялась.

Дышать сразу стало легче. Всё ещё нечем, но легче.

Теперь Катя смогла сгруппироваться. Покров, всё ещё активный, давал достаточно света, чтобы осмотреться.

К вони от пожара стала примешиваться ещё и вонь от канализации. Девушка вспомнила, что в момент обрушения находилась в туалете. «Не хватало ещё в говне утонуть», — невесело подумала она и сжалась от внезапного спазма. Ей вырвало, буквально под себя.

«Если я здесь сдохну, меня найдут в луже блевотины!» — внезапная мысль, как ни парадоксально, придала сил.

Мелкого кирпичного и другого каменного мусора было сколько угодно, и Катя начала пробивать себе дорогу наверх. Она использовала жидкий камень как домкрат, а освободив достаточно пространства, сразу же делала что-то вроде стенок колодца. Через четверть часа она смогла уже встать в полный рост.

Попробовала открыть портал, но не получилось. Она чувствовала маяк Марики. Но то ли перенапряглась, вытаскивая людей, то ли сказывалось падение — в голове шумело, и портал ни в какую не открывался.

Нашлись маска и баллон с остатками воздуха. Вдохнув чистого воздуха полной грудью, Катя скривилась от боли в рёбрах.

Дальше было уже проще. Катя сделала в стенках своего «колодца» углубления и забиралась наверх по ним. Разбирать за собой колодец она не стала. И в этом была её ошибка.

Планомерно работая, Катя продвигалась всё выше и выше. «Ну это ведь не Всемирный торговый центр, в конце концов! Здесь в здании всего пять этажей, я была на втором, ещё метр, максимум два — и должна уже выбраться!» — подбадривала она саму себя.

В колодце было очень дымно, да и вообще, становилось явно теплее, даже жарче. А внизу, под ногами, что-то светилось.

«Ещё чуть-чуть, ещё чуть-чуть, я справлюсь», твердила себе Катя, орудуя магией камня вперемешку с телекинезом, а местами и руками, а то и когтями.

И, наконец, последнее усилие — и над головой только затянутое дымом небо. Окатило дождём. «Наверное, пожарные проливают рухнувшее здание», — успела ещё подумать девушка.

А потом всё заволокло густым дымом, и Катя боялась шелохнуться, чтобы не свалиться вниз. Не видно было ничего.

Вдруг внизу, в сделанном ею колодце послышалось как будто рычание большого хищного зверя. Который тоже почувствовал свободу. Дым остановился, потом втянулся обратно в колодец, как будто зверь сделал глубокий вдох.

А в следующее мгновение скопившиеся в подвале горючие жидкости и газы, тихо тлевшие в условиях нехватки кислорода, получив мощный глоток свежего воздуха, взорвались, разметав остатки здания в радиусе едва не квартала.

Глава 3. Второе рождение

Щелчок... пошло подключение...

И в этот момент я почувствовал сигнал от кольца ещё раз, но теперь — следующего уровня. Критического.

В следующее мгновение что-то чёрное, светящееся зелёным, сбило меня с ног и впечатало в стену. Удар был такой силы, что, несмотря на вспыхнувший защитный покров, у меня ненадолго помутилось в глазах.

Чёрное с зелёным оказалось Катей. Правда, понял я это не сразу. Сперва долгую секунду с удивлением смотрел на вымазанную с ног до головы девушку в пожарной маске, сползшую с меня на пол.

Потом дошло, что это может быть только Катя.

В первую очередь проверил пульс. Жива. Дышит. Так, кровь ниоткуда не бежит. Осторожно снял маску... Лицо под ней было такое же чумазое, всё в копоти. Роскошные синие волосы превратились в грязную паклю, местами сильно подпалённую. Да уж, над причёской предстоит поработать...

— Миша, — голос Авроры был тревожным и извиняющимся, — на пожаре произошёл взрыв. Видимо, это стало последней каплей для защиты кольца, вот её и выбросило к тебе.

— Да я уж понял. Потом разберёмся. Что с загрузкой Рики?

— Всё нормально, идёт. Ещё минут пять.

Я поднял глаза на шамана. Тот стоял с широко открытыми глазами и отвалившейся челюстью.

— Как у Вас с целительством?

— Никак, — честно ответил он, — я больше по погоде. Но мы ведь в больнице, это — отделение неотложной терапии.

— Будет сложно объяснить... Катя! Катя! — я отвесил невесте пару пощёчин, но она только промычала что-то нечленораздельное. Тогда я наклонился и гаркнул ей прямо в ухо: — ПОДЪЁМ!!!

Только после этого ресницы у Кати дрогнули.

— Пить... — прошептала она.

— Дайте пить! — попросил я, ни к кому конкретно не обращаясь.

Через пару секунд ко мне подскочил отец Илларии, как там его, Джозеф, со стаканом воды. Катя выпила его, кажется, одним большим глотком. И только после этого открыла глаза.

— Мишенька, — увидев меня, она слабо улыбнулась, — я что, в раю?

— Рано тебе, не заслужила ещё. Во что опять влезла? — я принял грозный вид.

— Там взорвалось что-то, когда я до самого верха завала добралась... Аврору не ругай, я ей сказала тебя не отвлекать. И там ещё патриархи на подстраховке были. Я всем сказала, что выберусь из-под завала сама!

— Из-под завала, значит... И большой был завал?

— Так здание рухнуло, а я на втором этаже была.

— Значит, Аврора, у Кати всё под контролем, да? — я посмотрел в камеру коммуникатора.

— Миша, Миша, успокойся, — Катя положила мне руку на плечо. — Ты сейчас всё тут сожжёшь!

Я вздрогнул. Вокруг меня плясали языки пламени, в которых ещё и потрескивали разряды молний. Так, надо успокоиться...

— Катюш, ты вообще как? Цела?

— Сперва упала сильно, кажется, рёбра повредила, и небольшое сотрясение, потом взрыв, всё ещё плохо слышу. Ещё надышалась всякой гадости. Но так вроде жива.

Говорила Катя, с трудом ворочая языком.

— Великий шаман, — обратилась ко мне Рэйен, — прости за дерзость, но кто это?

— Моя невеста, Катарина, — я снял с неё кислородный баллон. — Когда мы с Рики рванули через полмира к вам сюда, она осталась спасать людей из большого пожара. Всех спасла, двадцать семь человек.

— Двадцать восемь, — поправила Катя, перейдя на английский и откинувшись на спину. — Там ещё дедушка без коммуникатора был. И одну кошку из подвала.

— Вот, она у меня героиня. Наверное, ремня дадут, ой, то есть медаль дадут. Ну ты почему не попросила помочь? Что вообще за взрыв? Там вроде ещё при мне всё выгорело, что могло!

— Обратная тяга, судя по записям, — сообщила Аврора. — Опасное и плохо предсказуемое явление. А у меня даже видеосвязи с Катей не было.

— Попробуй встать, сама, без помощи, — сказал я Кате. — Проверим, нет ли переломов.

— Да ты издеваешься... — проворчала героиня.

— Нет, я Миша, — съязвил я.

Катя, кряхтя, повернулась на бок, потом на живот, встала на корячки, и только потом смогла подняться. Руку ей я, разумеется, подал, с другой стороны её поддержал шаман.

— Красивая! — неожиданно выдала Катя.

— А? — проследив за её взглядом, я понял, что она смотрит на Илларию. — Да, красивая.

— А разве в России бывает две жены? — спросила вдруг Рэйен.

Вот ведь! Женщина! Неужели сейчас это самое главное?

— Не бывает, запрещено законом, — признал я. — Но у нас так вот получилось. Дух Рики был всё время со мной, а потом появилась Катя. Ничего, разберёмся.

— Мы проведём традиционный обряд, — тоном, не терпящим возражений, постановила женщина.

Пикнула диадема, и Иллария-Рики открыла глаза.

— Катя? Я что-то пропустила? — спросила она по-русски.

И тут Рэйен бухнулась на колени и зарыдала в голос, уткнувшись лицом в простынь на кровати дочери. Которая больше не была уже её дочерью.

Потом было много суеты. Прибежала медсестра, стучала в дверь, очень удивилась, увидев посторонних. Пришлось договариваться. С медсестрой, охраной, главврачом отделения. Диадему под шумок спрятал в рюкзак.

Рики-Илларию проверили всеми возможными способами, но признали полное выздоровление. Рики легко отвечала на вопросы, связанные в том числе и с Илларией, видимо, Аврора это предусмотрела, и загрузила в память Рики достаточно фактов. Рэйен много плакала, Джозеф держался, но видно было, что даётся ему это с трудом. Шаман куда-то слинял, будто его и не было.

А ещё у Илларии оказались рыжие волосы! Поначалу под косынкой было не видно. Я спросил об этом у Рэйен, очень уж удивился, и она рассказала легенду о белых богах индейцев. И что их потомки обладают различными сверхъестественными способностями. Иллария, например, могла боль унять. Хм... может, это патриархи в своё время наследили? Впрочем, Рэйен также не исключала, что наследила её бабка, спутавшись с каким-нибудь моряком.

Катю осмотрели, отмыли, переодели в больничную распашонку, ещё раз осмотрели, взяли анализы, сделали УЗИ грудной клетки... В конце концов, поставили диагноз — трещины рёбер, отравление, лёгкое сотрясение мозга. Лечение — покой. Ха! Катя и покой? Ну-ну. Может, для профилактики оставить её на недельку в больнице? Да не, больницу жалко.

Тихонько поинтересовался у Авроры, не арестуют ли нас за незаконное пребывание в Канаде. Оказалось, что раз мы являемся официальными сотрудниками Mind Technologies, нам для въезда в любую страну, где имеется оборудование корпорации, требуется лишь уведомить полицию. Всё необходимое Аврора сделала задним числом. Осталось купить новый коммуникатор и перенести на него документы Кати со старого, почти сгоревшего, но ещё пытающегося работать.

На всё про всё ушло пару часов и немалая сумма. Как оказалось, медицинские услуги в Канаде безумно дорогие. Оплатил все счета за Илларию — Аврора выяснила, что в банке её родителям в кредите отказали, и, собственно, это и стало причиной, почему девушку отключили от аппаратуры жизнеобеспечения так быстро. Нечем было платить. Как-то это всё-таки неправильно. Ну да в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Только ближе к вечеру мы остались с девушками одни. Рики перевели из палаты интенсивной терапии в обычную, в терапевтическом отделении, или как это здесь называется. Катю положили туда же. Договорились с врачами, что до завтра девушки побудут под наблюдением, а там видно будет.

— Ну как вы? — спросил я, заходя в палату, после того как всё окончательно уладил.

— Очень непривычно, — девушки переглянулись, и Рики ответила за обеих.

— Не то слово! — я сел на краешек кровати и уставился на рыжую. — Мне без тебя тоже очень непривычно. Никто не язвит... А вот интерфейс, который ты делала, остался. Как так?

— Интерфейс — это отдельный небольшой участок мозга, независимая программа, по сути, — объяснила Рики. — А ещё ты меня больше не сможешь на паузу поставить! Бе!

— А что, мог? — заинтересовалась Катя.

— Да, там окошко было, — начал я рассказывать, — куда можно было вводить команды, и Рики их выполняла. Ещё всякие сообщения выводились. Как будто на самом деле в голове компьютер жил. А оказалось — живая душа.

— Всё же дядя Вадим — гений, — только и смогла на это сказать Катя.

Мы ещё немного поболтали, а потом я почувствовал входящий вызов от деда.

Ответил, и через секунду открылся портал, из которого вышла сперва Марика, а потом и дед собственной персоной.

— Смотрите, кого я вам привёз, — весело воскликнул он, положив руку Марике на плечо.

— Привет! — Марика помахала рукой. — С кого начать?

— С неё, — показали девушки друг на друга.

— С Кати, — решил я. — а я тут пока с дедом перетру.

— Погоди, Мишка, — дед сделал шаг назад, предупреждающе подняв руку, — мы Катю не бросали, просто она сказала, что сама справится!

— Нашли, кого слушать! — я, незаметно для себя, постепенно повышал голос. — У неё же «катастрофа» — второе имя! И мне ничего не сказали, и сами ничего не делали! А если б её кольцо из взрыва не вытащило?

— Так, а ну-ка, фитиль притуши, — нахмурился дед. — Мал ещё на меня орать. Всё правильно мы сделали. И Катя всё правильно сделала. Она могла справиться и справилась. Знала, что ты её своим подарком оберегаешь, и потому действовала уверенно, и людей поэтому спасла, и сама выбралась. А что погибнуть могла — так никто не застрахован, даже патриархи!

— Прости, деда, что-то на меня правда нашло, — я немного успокоился. Чего это я, в самом деле? — День такой, что нервы на взводе. С Рики как раз загрузка пошла, сидим на иголках, ждём, как всё пройдёт, и тут Катю в меня взрывом вышвыривает. От таких сюрпризов, знаешь ли, заикой стать можно!

— Ничего, заикание лечится, — хохотнул дед. — Всё, конфликт исчерпан?

— Конечно, деда. Спасибо, что привёз Марику, — я подал деду руку, и тот её пожал.

— Значит, — дед подошёл к кровати Рики, — ты теперь вот такая.

— Какая? — смутилась та.

— Живая, — рассмеялся дед. — Между прочим, первая в истории Земли, сменившая целиком тело.

— Земли? — уточнил я.

— Да, — дед задумался, — если не считать...Арину, Аврору и Сергея, но у тех не биологические тела.

— С Катей закончила, — сообщила Марика. — Рёбра ещё поболят, не стала болевые ощущения снимать, чтоб побереглась хоть чуть-чуть. Остальное в полном порядке.

— Ещё бы к кровати примотать, — Рики оценивающе оглядела Катю.

— Зачем? — не поняла та.

— Чтобы за ночь ни во что не влезла,конечно, — невозмутимо ответила Рики.

— Я тебя саму примотаю! — расхохоталась Катя. — Ты просто мне завидуешь!

— Катюш, я сама себе завидую, — парировала Рики, — ещё и тебе завидовать у меня сил нет!

— Во всяком случае, ты точно наша Рикки-Тикки-Тави! — улыбнулся я. — Очухаться не успела, а уже подкалываешь!

— Лежи спокойно, Тикки-Тави, — Марика присела с ней рядом, — просканирую.

— Есть лежать спокойно! — козырнула Рики.

Пока Марика занималась сканированием, в палату тихонько зашла Рэйен. Она так и стояла у двери, глядя как Рики дурачится, и грустно улыбалась. А потом подошла к кровати.

— Ты совсем другая, девочка, — погладила она Рики по голове, — но ты всё равно нам не чужая. Мне непросто принять случившееся, и я не знаю о чём с тобой говорить, и надо ли... Ты ведь улетишь, да?

— Да, — у Рики с лица сползла улыбка, — улечу. Хотя я пока слабо представляю, что будет дальше.

— Рэйен, — дед подошёл к женщине, — мы все в долгу перед Вами. Если Вам когда-нибудь понадобится помощь — обязательно обращайтесь.

— А Вы кто? — подняла она глаза.

— Хранитель знаний белых богов, говоря по-вашему, — дед поднял ладонь и продемонстрировал во всей красе отличительный знак патриархов, владение всеми стихиями. — А этот дерзкий молодой человек — мой внук.

Бедная Рэйен! Столько потрясений за один день!

Женщина не выдержала. Лицо у неё побледнело, глаза закатились, и она просто осела, где стояла.

— Марика, тут у твоей новой пациентки глубокий религиозный обморок! — заржал довольный произведённым эффектом дед.

— Да с вами всеми у меня самой скоро обморок будет! — возмутилась та. — Она у меня тридцать первая за сегодня! А я так и не спала!

Мы проговорили до позднего вечера. В накрытую пологом тишины палату никто и не подумал сунуться, её просто не замечали. Дед с Марикой вернулись домой. Мы договорились, что всех позовём, когда придёт время. Рэйен расспрашивала Рики о её жизни в виде духа, Катю обо мне, а меня о моих планах. Ей было интересно всё-всё-всё. Договорились и дальше поддерживать общение, а заодно пригласили их с мужем в Россию. Ведь у нас теперь свой дом, почему бы и да!

Рэйен горячо благодарила за оплату счетов, опять разревелась, посчитав, видимо, что если бы деньги были, это на что-то повлияло бы. Пришлось напомнить ей, что говорил шаман. Иллария ушла задолго до того, как семье стало нечем оплачивать счета.

На ночь женщина ушла, сказав, что ей надо готовить завтрашний ритуал. Из того, что они обсуждали с Рики, я половины не понял, а вот Аврора, которая тоже подключилась к беседе, кажется, всё прекрасно поняла.

Ещё я созвонился с Настей, узнал, что и как по пожару. Моя клятвенница находилась в глубоком шоке, плюс её опять мама атаковала. Я ей сказал никаких шагов до моего возвращения не делать. Получив инструкции, она, кажется, выдохнула и успокоилась. Пожаром я займусь, когда вернусь. Чует моя задница, не просто так там взрыв произошёл.

Потом позвонил Вадиму, попросил их с Авророй присмотреть за Настей. Намекнул, что в тех делах, которые я хотел с ним обсудить, Настя занимает не последнее место. Вадим поздравил меня с успешным переносом Рики, и сказал, что обязательно будет на завтрашней церемонии. И что оба патриарха тоже будут, для Переслава почему-то очень важно всё это. Хм... странно! Ну да откуда я знаю, какие причуды могут быть у человека после нескольких тысяч лет жизни!

В общем, я так понял, что все наши гости, бывшие вчера на новоселье и помолвке, не нагулялись, и решили собраться ещё раз, благо повод появился.

Спали мы по разным кроватям. Палата была рассчитана на четырёх человек, так что и мне кровать нашлась. Сил не было совершенно, причём у всех троих. Всё-таки обе девушки сегодня второй раз родились. Катя заснула, ещё когда Рэйен не ушла, а Рики — как только за ней закрылась дверь. Мне оставалось умыться и лечь спать самому.

Утром пришла целая комиссия из врачей, осматривать Рики. Меня выгнали, сказали ждать за дверью, так что Аврора включила для меня трансляцию с новенького Катиного коммуникатора. Да ничего особенного, проверили реакцию, послушали, побеседовали, посовещались и решили, что можно выписывать. С Катей и вовсе разговор был короток. Жива? Ходить можешь? Свободна.

Я решил все организационные и финансовые вопросы, девушки переоделись в принесённые Рэйен вещи, и мы вчетвером вышли из больницы.

На парковке нас ждал Джозеф в большом пикапе с двумя рядами сидений. Он сдержанно поздоровался, и больше ни слова не сказал.

— Мы созвали большой совет племени, — повернулась ко мне Рэйен с переднего сидения, когда мы тронулись. — Не все смогут приехать, но, по крайней мере, все самые уважаемые старшие члены общины будут.

— Это сколько примерно человек? — уточнил я. — Простите, ничего не знаю про вашу общину.

— У нас большое поселение, — объяснила Рэйен, — и это не резервация, эти земли наши предки выкупили за золото. Сейчас здесь живёт не так много человек, около двух тысяч. Вот в прошлые выходные была ярмарка, съехались все родственники, так больше пяти тысяч было. Нас не было, сами понимаете. Не пугайтесь, не все они придут, — женщина улыбнулась. — Национальный совет племени это дюжина избранных советников. Дополнительно будут и старшие представители кланов.

— И здесь кланы...

— Конечно. Да, я не говорила, не до того было. Я вхожу в совет, поэтому так быстро получилось его созвать. Рэйен Шеррис Докстатор, к вашим услугам.

— Михаил Кириллович Медведев, — представился полным именем и я, и кивнул на Катю. — Катарина Сергеевна Лоленко. А Рики когда-то была Яна Вадимовна Тихомирова. Так что будет на совете?

— Мы будем прощаться с моей дочерью, — Рэйен перестала улыбаться. — Она покинула нас, и начать следует с этого.

Глава 4. Совет

— Так что будет на совете? — спросил я Рэйен.

— Мы будем прощаться с моей дочерью, — она перестала улыбаться. — Она покинула нас, и начать следует с этого.

— А потом? — я насторожился.

— О, не переживайте, ничего такого, из-за чего вам стоило бы беспокоиться! Это скорее формальности. Но они важны для нас.

— Рэйен, если это важно для Вас с мужем, мы сделаем всё, что от нас требуется, — я немного подался вперёд. — Просто чтобы не было неприятных сюрпризов, лучше понимать, что именно нас ждёт.

Женщина глубоко вздохнула и опустила глаза.

— Просто мне никто не поверит, что на самом деле случилось с Илларией. Будут за глаза склонять её имя. А у нас есть ещё дети.

— Вы хотите, чтобы мы объяснили как есть?

— Да, если это не тайна, — она посмотрела на меня умоляющим взглядом.

— Это тайна, но не переживайте на этот счёт, — я вдруг почувствовал нарастающий гнев. — Никто не посмеет трепать имя Вашей дочери. Поверьте, я умею быть убедительным.

Рэйен сглотнула, а Джозеф бросил на меня одобрительный взгляд в зеркало заднего вида.

«Зададим им жару, да, Рики?» — спросил я по привычке мысленно.

«Обязательно!» — прозвучал в голове голос Рики.

Я медленно, неверяще, повернулся к девушке. У той на лице были все те же самые эмоции, что обуревали и меня. Полное офигевание!

«Ты меня слышишь???» — спросили мы одновременно.

«Но, Миша, как такое возможно?»

«Не знаю! Спросим у Вадима! Может, мы просто достаточно долго пробыли вместе, и между нами установилась некая связь?»

«Хорошо!»

«Рики, солнышко, неважно как, но я очень этому рад!»

— Вы сейчас что, без слов разговаривали? — прищурилась Рэйен.

— Просто любуюсь, — подмигнул я ей в ответ. Пусть догадывается, но знать наш маленький секрет ей необязательно.

— Ещё один момент, я понимаю, что для вас это неважно, просто не удивляйтесь, — продолжила Рэйен. — У нас, когда кто-то умирает, его личные вещи мы раздаём соседям, друзьям, родственникам. Чтобы у каждого сохранилось что-то на память.

— Хм, интересный и понятный обычай, — согласился я. — Мне тут недавно тоже кое-что досталось на память от одного человека. Нам далеко ехать?

— Уже приехали, — Рэйен повела рукой. — Здесь начинаются земли нашей общины.

За окном простирались луга, перемежающиеся небольшими рощицами деревьев. Община встретила нас полицейским участком из красного кирпича, построенным рядом с дорогой. А дальше стали попадаться отдельно стоящие небольшие домики.

Ничего похожего на наши коттеджные посёлки, с их довольно плотной застройкой и трёхметровыми глухими заборами. Здесь заборы если и были, то выполняли скорее декоративную функцию.

Дома все были одноэтажные, приземистые, покрашенные светлой краской. Похоже, что каркасные, но местами мелькали и кирпичные строения. Та же школа, которую с гордостью продемонстрировала Рэйен. Архитектура особым разнообразием не отличалась. Некоторые дома стояли небольшими группами, некоторые поодиночке. Но свободного пространства было гораздо больше, чем территории застройки. Мы как будто находились посреди огромного парка, по которому разбросаны отдельные палатки туристов, желающих уединения, а не в центре поселения.

— Не удивляйтесь, — прокомментировала Рэйен, — земли были куплены из расчёта, что большое племя будет жить сельским хозяйством. От того племени осталась едва ли десятая часть, и то большинство здесь не живут, собираются только по праздникам. Так что свободного места действительно хватает. Мы сейчас заедем к нам домой, возьмём коробки с вещами Илларии, и сразу на совет. Или вас покормить?

— Мы с утра поели, — не стал я напрягать женщину. — Так что не беспокойтесь.

— Хорошо. Совет уже должен собраться, но это примерное время. Без нас в любом случае не начнут.

Мы не стали выходить из машины, когда Джозеф остановился возле такого же, как у всех, каркасника. Член совета племени жила в ничем не примечательном доме, на глаз, восемь на десять метров, не больше.

Джозеф погрузил в кузов машины несколько картонных коробок, и мы поехали дальше. А следом за нами, на велосипедах, увязались двое ребятишек, на вид лет десяти, мальчик и девочка.

— Младшие, — прокомментировала Рэйен, — сказала же сидеть дома!

— Я бы на их месте тоже не усидела, — задумчиво отозвалась Катя, до того молчавшая.

— Ты и на своём не усидела, — показала ей язык Рики.

— Я тоже тебя люблю, — улыбнулась ей в ответ Катя. — Дразнись, сколько хочешь!

— Просто я волнуюсь, — развела руками Рики.

— Держи, — отдал я Рики один из двух наушников. — Тебе коммуникатор дома купим.

— Спасибо, — она вставила наушник в ухо, и я удивился ещё раз, какого удивительного цвета у неё теперь волосы. Не просто рыжие, а какого-то оттенка красной меди, что ли, или как это называется.

«Мы ведь так и не проверили! Твоя магия при тебе?»

«Да, всё в порядке. У Источника немного изменились параметры, но не принципиально. Все стихии работают, правда, только электричество и огонь достаточно эффективно, остальные послабее, ну, как и было. Эльфийская магия тоже при мне».

«Интересно, а у меня Источник как-то изменился?»

«Надо выяснить!»

— Миша, мы это не обсуждали, — в ухе раздался голос Авроры, — но если что, здесь вы можете себя не сдерживать в демонстрации магии. Индейцам в любом случае никто не поверит, а за тем, чтобы никто не записывал, я прослежу.

— Аврора, — я поднёс коммуникатор к самому рту и ответил как можно тише, да ещё и по-русски, — это поминки, а не боевая операция. Выдохни. Впрочем, запись конечно лучше заблокировать. И ты сможешь нам переводить, если они будут говорить на своём языке?

— Может быть, не точно, но смогу.

— Катя, — обратился я к невесте, — наушник в ухо воткни.

Глядя на окружающие нас строения, я думал, что Совет будет проходить в каком-нибудь помещении администрации поселения, или, может быть, в местном клубе. Есть же у них какой-то клуб? Но реальность оказалась очень далека от моих предположений.

Нас встретила плотная толпа, кольцом окружающая небольшую круглую площадку. Когда мы вышли из машины, голоса стихли.

Ещё бы. Илларию уже не чаяли увидеть живой, я так понимаю, а тут она вполне живая и на вид здоровая. Но самое главное — никто не ожидал, что приедут посторонние. А смотрелись мы эффектно. На мне был всё тот же костюм, который я использовал для перелёта — штаны и куртка в мотоциклетном стиле. А Катя хоть и была одета в вещи Илларии, всё равно выделялась своими синими волосами.

— Не ожидала такого... — пробормотала Рэйен, и добавила громко: — Дайте пройти!

Толпа расступилась, и мы прошли в середину круга.

Внутри на походных стульчиках сидели... наверное, это и были члены совета и старейшины кланов. Всего их было человек двадцать, и больше половины — женщины. Единственным знакомым среди них был вчерашний шаман.

Даже без подсказок Рэйен мы остановились на краю этой площадки. Джозеф тоже остался с нами, встав, причём, на некотором расстоянии. А Рэйен прошла внутрь, держа в руках походный стульчик, на который и села.

Высокий, могучего телосложения мужчина поднял руку, и последние разговоры стихли.

— Рэйен, — обратился он с недовольным видом к матери Илларии, — что за шутки? Ты созвала расширенный совет племени, сказав, что твоя дочь покинула нас. Мы собрались, и что видят мои глаза? Иллария жива, здорова и даже повеселела.

— Душа Илларии действительно покинула нас, — поднявшись, сказала Рэйен. — Эта девушка — более не моя дочь.

Поднялся шум возмущённых голосов, который мгновенно стих, стоило вождю, или как он теперь тут называется, встать.

— Все мы знаем, — начал вождь довольно спокойно, — какой необдуманный поступок совершила твоя дочь. Мы ни в коем случае не одобряем её, но это не повод отказываться от неё.

— Она говорит правду, — не вставая, сказал шаман. — Душа Илларии нас покинула, а её место заняла Оренда.

— Вы что, вместе не ту траву курили? — развёл руками вождь. — Это уже оскорбительно, в конце концов!

Тут шаг вперёд сделала Рики.

— Я сама могу за себя сказать, — сказала она.

— Тебе никто слова не давал, — отмахнулся вождь, — развели тут демократию! И что здесь делают посторонние?

«Я тебя подниму в воздух и поставлю в центр круга. Покажи им шоу!»

«Давай!»

Используя телекинез, я приподнял Рики и медленно, плавно, давая собравшимся насладиться зрелищем, понёс её через головы членов Совета в центр круга. А Рики, умничка, окутала себя пламенем, в котором густо сверкали разряды молний.

Лица присутствующих вытянулись у всех, включая Рэйен. Такого даже она не ожидала. Ещё вчера Иллария лежала при смерти, а сегодня уже такое!

Рики убрала пламя, которое для неё пока было слишком манозатратным, оставила только молнии. Зато теперь их стало больше, они били в землю, выжигая её, и казалось, что девушка стоит, опираясь на эти разряды.

В воздухе весьма ощутимо запахло электричеством.

Наконец я опустил Рики на землю, и она убрала разряды.

«Я молодец?» — голос у неё был довольный, но напряжённый, похоже, хорошо потратилась. Ах да, у неё же нет кольца-накопителя!

«Ещё какая!»

— Аврора, — прошептал я в коммуникатор, — здесь что-то не то. Кажется, между вождём и Рэйен. Можешь покопаться, что тут? И мне нужны будут подсказки, подыграй, пожалуйста.

— Мой наблюдательный партнёр, — хихикнула Аврора в наушник, — здесь действительно что-то не то. Вождь подворовывает у племени, и считает Рэйен своей главной угрозой. А она даже не сказала никому про деньги на лечение. Я во всём покопалась, пока собирала досье на Илларию. Подсказки будут, подыграю. С тобой, должна признать, не соскучаешься!

Ахренеть! Зато какие здесь газоны подстриженные и заборчики аккуратные!

— Эффектно! — взяв себя в руки, похлопал в ладоши вождь. — Но в цирке я и не такие фокусы видал. Иллария, вернись на своё место, пока мы решим, что с тобой делать.

— Меня зовут Рики, дочь богини Авроры, — твёрдо сказала девушка. — Прекращай этот спор, вождь.

Я надавил на вождя телекинезом. Он держался, хорошо держался, но, в конце концов, был вынужден сесть на своё место. Лицо у него при этом из чуть красноватого стало серым.

Зато встал шаман.

— Я говорил вам, что Иллария ушла, и что вскоре явится Крылатый Гризли и принесёт Оренду на своих крыльях.

— Это не совсем так, — заговорил я, поднимая руку. — Я расскажу.

И на этот раз меня никто остановил.

— Вы, должно быть, слышали легенды про белых богов, — начал я с истории, которую рассказал дед накануне, пока Рэйен лежала в обмороке. — Ирония в том, что когда-то из-за веры в этих богов коренные американцы отдали свои земли завоевателям практически без сопротивления. Боги эти живут и поныне, более того, среди обычных людей живут их далёкие потомки. Это те, в ком просыпаются сверхъестественные способности. Мы с моими невестами — прямые потомки. А вот ваш шаман и Иллария — далёкие, но и в них есть капелька божественной крови.

Слушали меня, затаив дыхание, хотя и недоверчиво. Но, всё же, выступление Рики очень этой внимательности способствовало.

— Илларии достался дар целительства, но, к сожалению, не было учителей, которые помогли бы ей развить и отшлифовать этот талант. А потом она сделала то, что сделала. Я не берусь её судить, мне лишь жаль, что так случилось. Её душа покинула тело, но современная медицина способна творить настоящие чудеса. В больнице в течение недели поддерживали жизнь в теле девушки, но от Илларии остался лишь пустой сосуд.

Послышались перешёптывания, и мне пришлось снова поднять руку, призывая к тишине.

— Так получилось, что одна из богинь доверила мне на хранение душу своей дочери, Рики. Это длинная история, и в ней много тайн, так что извините, но её я рассказывать не буду. Чтобы душа Рики вновь воплотилась, ей нужно было физическое тело. Мы подумывали создать искусственное, но она отказалась, сказав, что лучше останется бесплотным духом, чем станет киборгом. Отец Рики безуспешно искал для дочери новое тело по всему миру. У нас был железный принцип — нужно добровольное согласие. Мы не вправе менять одну жизнь на другую, — слушатели согласно закивали. — Если бы возможно было вернуть Илларию — мы бы вернули её. Но мы узнали про неё слишком поздно. И с согласия родителей девушки мы поместили душу Рики в тело Илларии. Как и сказала Рэйен, эта девушка более не её дочь. Это если тезисно.

— Ох и мастак ты, Миша, по ушам ездить! — прыснула Аврора в наушнике. — Я аж сама заслушалась!

— Занятная сказка, — сплюнул вождь. — Братья и сёстры, мы что, поверим этому чужаку? Рэйен, если ты хочешь отдать свою дочь за чужестранца — так и скажи, никто тебя не осудит!

Рэйен зарделась, видимо, запоздало сообразив, что действительно, необязательно было рассказывать всё всем. Но с другой стороны, для неё, с её-то честностью, видимо, очень важно быть «прозрачной» для общества, избравшего её в Совет. Пожалуй, она могла бы принести общине куда больше пользы, чем нынешний вождь.

— Вождя зовут Георг, но его мама называет его ласково Гуня, это его бесит, — скороговоркой подсказала в наушнике Аврора.

— Видишь ли, Гуня, — в толпе кто-то хрюкнул, а вождь побагровел, — Рэйен, когда ей в больнице выкатили неподъёмные счета за лечение, даже не посмела просить денег у общины, прекрасно зная, что их в обрез. Она пробовала взять кредит в банке, но ей отказали. А не подскажешь, почему общине не хватает денег, а?

Вот теперь тишина в толпе наступила такая, что слышен был шорох песка под чьим-то ботинком. Похоже, я наступил на больную мозоль!

Пока вождь Гуня хватал ртом воздух, ещё больше багровея, как будто цианида хлебнул, Аврора с бешеной скоростью лила на меня поток данных. Мне даже пришлось нырнуть в боевой транс, чтобы успеть за её темпом речи и ничего не забыть!

— Дерьмо койота! — взревел, наконец, вождь, и бросился в мою сторону.

Да блин... ну серьёзно, что ли? Демонстрации силы было недостаточно?

Я уже приготовился встретить его как полагается в таких случаях, но... Георг решил, что пробежать мимо Илларии будет безопасно. А вот Рики решила, что Георг охренел вкрай. Она тоже слышала, видимо, общую вводную информацию от Авроры.

Зелёное свечение окутало фигуру девушки, одно слитное смазанное движение — и вот уже поверженный верзила лежит на земле, судорожно пытаясь вдохнуть воздух, а Рики-Иллария стоит над ним. Глаза горят, правая рука сжата в кулак и окутана электрическими разрядами.

— Не смей неуважительно говорить с моим будущим мужем, — негромко произнесла она. Но слышали все.

— Это точно не Иллария, — сделал вывод кто-то из старейшин. Остальные только глазами хлопали.

— 8654, — сказал я, и вождь от этого числа дёрнулся и затих. — Это пароль от его сейфа, в нём на второй полке, в красной папке, документы, подтверждающие получение Георгом откатов по контрактам, заключаемым им на подрядные работы за счёт средств общины. Вот почему денег постоянно не хватает. Не только из-за этого, конечно, но и из-за этого тоже.

— То, что говорит чужестранец, правда? — задал вождю вопрос женщина в возрасте. Вождь ничего не ответил, и это было достаточным ответом. — Понятно.

— Рэйен, — кряхтя, поднялся со своего места ещё один, точно самый старый из здесь присутствующих, старик с изогнутой клюкой, — мы все знаем твою честность и порядочность. В прошлый раз ты отказалась от места главы общины. Согласишься ли ты в этот раз, если мы тебя выберем?

Рэйен встала со стульчика, огляделась по сторонам, остановив свой взгляд на Георге и девушке над ним, ещё вчера бывшей Илларией, и глубоко вздохнула.

— Я не хотела этого, но если народ Оньота-ка так решит, я приму это бремя как почётную обязанность. Однако сперва я бы хотела завершить начатое.

— Георг, покинь Совет, по тебе решим позже, — невозмутимо приказал старик, и Георга как корова языком слизала. — Рэйен, прошу.

Рэйен подошла к Рики, которая уже успокоилась, и ждала её в расслабленной позе, и, поклонившись, заговорила так, чтобы было слышно всем присутствующим, громко, чётко и немного нараспев.

— Рики, дочь богини Авроры, если бы моя дочь знала, что её тело послужит вместилищем для твоей души, она уступила бы его не по глупости, а добровольно, ибо это великая честь, — Рэйен поклонилась. — Но, прошу, верни её клановое имя, оно не нужно тебе, и оно должно остаться в племени.

Рики пару раз моргнула. Похоже, Аврора ей что-то подсказала, потому что дальше Рики ответила спокойно и уверенно.

— Я признательна твоей дочери за бесценный дар, и возвращаю тебе её клановое имя. Я нигде и никогда впредь не буду называться Докстатор, — теперь поклонилась Рики. — Но и я попрошу у тебя кое-что. По обычаю, вы раздаёте вещи ушедшего в леса вечной охоты, и каждый волен взять что пожелает. Я прошу тебя оставить мне имя Иллария, чтобы помнить о твоей дочери всю свою жизнь. Оно не личное, и твоя дочь не лишится имени, если его буду носить я.

— Да будет так, — кивнула Рэйен. — По праву матери я, Рэйен Шеррис Докстатор, даю тебе новое имя. Нарекаю тебя Иллария Рики Оренда, дочь богини Авроры, принесённая Крылатым Медведем.

О как! Похоже, Рэйен уловила образ!

— В документах попроще запишем, — хихикнула в наушнике Аврора, — а то как-то это всё очень уж пафосно!

— Благодарю тебя, Рэйен, — склонила голову Рики.

И тут я запоздало вспомнил, что мы собирались позвать всех наших на церемонию! Да блин!

— Миша, — толкнула меня в бок Катя, — ты так и будешь стоять?

— В смысле? — не понял я.

— Мне ты предложение сделал. А Рики долго ждать будет?

* * *

— Тимур, докладывай, — велел Вадим Тихомиров вошедшему в его кабинет мужчине.

— Аааа... — новый начальник службы безопасности покосился на Настю Минину, сидевшую за Т-образным столом боком к Вадиму.

— Её напрямую касается, я обещал содействие, — Вадим повёл рукой, приглашая безопасника присесть.

— Да, конечно, — тот кивнул и сел напротив Насти. — В общем, мы использовали всё доступное оборудование. Это был подрыв, с использованием магии огня и портала для доставки. С помощью Авроры нам удалось локализовать место открытия портала и вычислить маяк привязки для портала. Мы даже его обнаружили в завалах.

— И что же это? — спросила Настя.

— Вот это, — Тимур выложил перед шефом и Настей монету. — Серебряный рубль, отчеканенный при Николае II. Нумизматической ценности не представляет, их продают почти по цене серебра.

— А как её к нам подбросили? — Настя принялась вертеть монету в руках, разглядывая со всех сторон.

— А вот это самое интересное. Место взрыва находится на складе рядом с огнеопасными растворителями. Но ни одна камера не видела момент взрыва, а значит, он произошёл в слепой зоне. А единственное, что было в этой зоне — это шкафчик кладовщика, в котором хранились его личные вещи. При этом кладовщик лишь по счастливой случайности не пострадал — старичок отошёл в туалет.

— Это тот самый, которого Катарина вытащила из здания последним, а сама отправилась к Мише?

— Тот самый, — кивнул Тимур. — И рубль он признал. Нашёл его на улице, хотел внучке подарить.

— Значит, целенаправленная диверсия, — резюмировал Вадим. — Только вот в чём цель? При всём уважении, Настя, не думаю, что ты успела кому-то дорогу перейти!

Глава 5. Суетный день

— Мне ты предложение сделал, — Катя скрестила руки на груди. — А Рики долго ждать будет?

И тут у меня всплыл в памяти разговор с Рики, ещё тогда, когда с Катей мы только-только познакомились. Кстати, как раз в тот день!

«Ох, Миша, возьми меня замуж?» — в шутку попросила Рики.

«Вот будет у тебя своё тело, тогда!» — пообещал я.

«Я запомнила!» — уже всерьёз ответила Рики.

И вот прошло три месяца...

— Рэйен, — обратился я к, так сказать, временно исполняющей обязанности главы племени, — сколько по вашим обычаям должно пройти времени от решения вступить в брак до свадьбы?

— Год, — поморгав глазами, ответила Рэйен. Похоже, подобного вопроса она не ожидала. — Это время юноша и девушка живут порознь, но встречаются достаточно часто, каждый день, чтобы лучше узнать друг друга.

— Мы с Рики провели три месяца в одном теле, мы были вместе каждую секунду, делили радости и горе, победы и поражения. Вместе учились, вместе убивали, даже влюблялись и то вместе. Скажи, мудрая женщина, можно ли эти три месяца считать за год.

— Судя по твоим словам, Крылатый Медведь, их можно считать за три года.

— Ты хотела провести традиционный обряд...

Рики, с интересом слушавшая наш диалог, вдруг просияла, как будто внутри лампочка зажглась.

— Миша, ты серьёзно? — спросила она по-русски.

— Да, если ты не против, — ответил я. — Раз уж так получилось, что ты у нас теперь вроде как индеанка, то почему бы не провести обряд по местным обычаям? Разумеется, без документального оформления, эту прерогативу застолбила Катя.

— Конечно, я согласна! — Рики чуть не запрыгнула на меня, обвив руками шею, и прильнула с жарким поцелуем.

— Кхм, ну, смысл мне понятен и без перевода, — улыбнулась Рэйен. — В идеале, вся подготовка занимает немало времени, но как раз неделю назад у нас прошла ежегодная ярмарка, и мы легко найдём всё необходимое. Дня нам хватит. А твой ... божественный предок будет среди гостей?

— И мой, и девушек. Рики и Катя — вроде как сёстры по клану, у них общий предок. И для него судьба Рики очень важна.

— Это многое объясняет... — Рэйен задумалась, что-то прикидывая.

А потом обратилась к соплеменникам на какой-то дикой смеси английского, французского и, видимо, родного наречия. Говорила она с такой скоростью, и так активно при этом жестикулировала, что я подумал, не было ли среди её предков цыган или итальянцев. Но толпа слушала, затаив дыхание. После примерно минутной речи заговорили все и разом. Поднялся такой гвалт, что я даже не пытался что-либо разобрать. Остановил бурное обсуждение старичок с клюкой, просто подняв свою клюку повыше.

— Идите и сделайте то, что сказала Рэйен. Кто очень занят — может идти и заниматься своими важными делами. Только потом не бейтесь о землю, что пропустили событие эпохальной важности. Я сказал.

Краткое выступление старичка возымело действие. Толпа рассосалась, даже члены совета разошлись. Остались старичок и Рэйен.

— Молодой вождь не берёт ничего просто так, хотя может, — заговорил дедок. — Молодой вождь старается оказать уважение. Крылатый Медведь сможет подняться очень высоко.

«Правда, я не уверен, что смогу летать без твоего контроля над биометом!»

«Сможешь, — подмигнула мне Рики, — как минимум, используя сим-процессор!»

— Благодарю, отец, за добрые слова, — я чуть поклонился старику, и он довольно улыбнулся в ответ. После чего молча развернулся и ушёл.

Рэйен тоже засобиралась.

— Я займусь подготовкой. Завтра на рассвете мы начнём. От вас пока ничего не требуется, так что... — она задумалась. — Вы ведь, наверное, хотите поскорее вернуться к себе?

— Да, хотелось бы, — кивнул я. — Мы можем просто уйти порталом, но нам надо оформить все документы на выезд для Илларии, чтобы в дальнейшем не было проблем на месте.

— У меня есть друзья в городе, которые помогут всё сделать за один день. Правда, их услуги стоят недёшево... — она резко смутилась.

— Это не проблема. Рэйен, а чем вообще зарабатывает община? На что вы живёте?

— У многих есть свой бизнес, — начала объяснять индеанка. — У нас несколько коллективов, которые выступают по всей Канаде, ездят с гастролями в США и даже Европу. Мы занимаемся уходом за престарелыми людьми, но это скорее статья расходов. Мы многое выращиваем, но это опять же для внутреннего использования, не на продажу. Амулетами торгуем, которые сами делаем, но сами понимаете, это всего лишь украшение, не такой большой на них спрос.

— А если бы амулеты работали? — спросил я. — Допустим, амулет, который гарантирует спокойный сон. Ручная работа, экологичные материалы. И гарантия возврата денег, если не понравится или не подойдёт. Был бы спрос?

— Был бы, конечно, и за хорошие деньги, только как мы заставим амулеты работать? — потом до неё начало доходить, кажется, потому что лицо вытянулось, а глаза распахнулись. — Так ты сейчас серьёзно?

— Да я всегда серьёзен, — пожал я плечами, — кроме тех случаев, когда шучу. Катюш, покажи колечко.

Катя вытянула руку, дав Рэйен налюбоваться.

— Это несложный амулет, но ты слышала, что вытворяла Катя на пожаре. Спасла кучу народу и выжила, сперва когда на неё здание обрушилось, а потом ещё и во взрыве. Сколько стоит возможность мгновенно переместиться в случае опасности для жизни в заранее определённое место?

— Я знаю людей, которые за такое заплатили бы миллион долларов, и считали бы, что это недорого, — Рэйен вдруг нахмурилась. — Вот только... секрет изготовления может стоить жизни.

— Пожалуй, это слишком кардинально, — согласился я. — Я поговорю с дедом, как лучше поступить. Думаю, решим. Я хочу посмотреть, готов ли мир к настоящей магии, и что может быть лучше для этого, чем традиционные амулеты.

— Это всё, — Рэйен покрутила рукой, подыскивая слова, — слишком щедро!

— Не слишком, — я улыбнулся своей самой обворожительной улыбкой. — Всего 20% с прибыли мои, остальное — ваше. И коренные народы в резервациях ведь, кажется, не облагаются налогами?

— У нас поселение! — горячо воскликнула Рэйен, но тут же сдулась. — Правда, правительство считает, что резервация. И если мы им докажем обратное, то должны будем заплатить налоги за последние почти двести лет. Так что самых воинственных мы сами придерживаем.

Весь день мы занимались документами. Свергнутому, но пока не официально, вождю пришлось подписать для нас кучу бумаг, в связи со сменой у Рики имени и фамилии. Потом пришлось дать на лапу нескольким нужным людям, чтобы весь процесс вообще пошёл. Потом попросить Аврору, чтобы она его ускорила. На что Аврора пошутила, что проще было взломать канадскую федеральную базу данных и изменить все данные задним числом. Фамилию сразу записали Medvedeva, что, конечно, привело к милому покраснению на лице у Рики и подколкам со стороны Кати. А вот какое имя записать первым — долго думали. Всё же решили, что Иллария — изначально имя, а Рики сначала было домашним прозвищем, а Оренда и вовсе вроде как титул. Так что первым, собственным именем, записали Иллария. В итоге получилась Иллария Рики Оренда Медведева, а когда российский паспорт будет получать, станет Иллария Вадимовна. В конце концов, новая жизнь — новое имя!

Удивительно, как много документов можно оформить за один день, если знать все нюансы законов. Аврора перелопатила всё канадское законодательство, и нашла такие ходы и выходы, о которых, наверное, сами канадцы не подозревали. В итоге крючкотворцы из городской администрации, которые поначалу предлагали прийти за результатом рассмотрения прошения через месяц, приняли как данность, что нам проще дать, чем объяснить, почему нельзя. По признанию секретаря, это было самое быстрое решение на его памяти. Бюрократы, что с них взять. Они везде одинаковы.

Из личных вещей дочери Рэйен отдала Рики коммуникатор, к которому были привязаны все электронные государственные службы. Коммуникатор разблокировался по отпечатку пальца, и на нас обрушился поток сообщений от десятков друзей почившей девушки. Показали Рэйен, она опять поплакала, повздыхала и попросила удалить все приложения и заблокировать учётные записи.

— Рэйен, прости, что раньше не подумал... Но, может, мы повели себя бестактно, попросив тебя провести свадебный обряд?

— Знаешь, — задумалась она, — может и так, но мне почему-то за всей этой суетой даже легче. Я понимаю, что моя дочь ушла окончательно. Рики не она, это хорошо заметно. Но я смирилась с этим ещё тогда, в больнице. А ваше появление привнесло в это всё какой-то иррациональный смысл. Иллария ушла, но только благодаря этому пришли вы. И если из этого получится что-то полезное для общины, значит, она ушла не зря. Хотя, конечно, ни о чём подобном она не думала.

— В моих планах развивать направление помощи тем, кто впал в кому, и не может сам выбраться. Это будет оборудование, может быть какая-то выездная служба. Но теперь я знаю, как мы всё это назовём. В конце концов, Вадим Тихомиров первый виртуальный мир тоже назвал по имени своей жены.

— Это... — договорить Рэйен не смогла.

Мы предупредили всех, что обряд начнётся на восходе, в шесть утра по местному времени, в Москве в это время будет два часа дня. И прийти лучше за полчаса. Пригласили всех тех же, кроме ректора, и все заверили, что они будут.

Ночевали мы в гостевом доме, что-то вроде мини-гостиницы. Оставаться дома у Рэйен не хотелось, да и ей это было бы слишком тяжело. Плюс ещё младшие брат и сестра Илларии никак не могли взять в толк, почему старшая сестра их игнорирует. А Рики просто не знала, как себя с ними вести.

Нам выделили «королевский» номер, единственный, где было две комнаты — гостиная и спальная. Рэйен предупредила, что заедет очень рано, чтобы мы сразу ложились спать и постарались выспаться.

Когда за ней закрылась дверь, мы просто упали на диван от усталости. Я посередине, а девушки по бокам.

— Катюш, — я погладил девушку справа по голове, — всё не было времени сказать... Тебе не было нужды что-то доказывать на пожаре. Ты повела себя очень неосмотрительно, и могла серьёзно пострадать сама. Ты это сознаёшь?

— Сознаю, — вздохнула Катя, прижавшись ко мне. — Не в первый раз, и, боюсь, не в последний. Всё как обычно, переоценила силы, чуть не погибла сама, чуть не подставила близких, которые полезли бы меня спасать. Ну вот такая я ходячая катастрофа.

— Всё правильно, — я кивнул. — А ещё мы тобой очень гордимся! Ты не только спасла жизнь тем людям, ты ещё и показала и им, и тем, кто это всё устроил, что мы своих людей не бросим и в обиду не дадим. Уверен, за пожаром незаметно наблюдали, и кто хотел — про твои подвиги уже знает.

— Медаль-то дадут? — хмыкнула Катя.

— Конечно, — заверила её Рики, — догонят и ещё раз дадут! Ремня по жопе, чтоб не лезла в следующий раз. Знаешь, как мы за тебе переволновались! Кольцо каждые полминуты сигнал подавало!

— Ты его тоже чувствовала? — удивилась Катя.

— Тоже, тоже, — пробурчала Рики. — Знаете, это тело придётся хорошо потренировать. Я чувствую себя просто бесконечно уставшей, как будто после марафона. В твоём теле, Миша, я никогда такой усталости не чувствовала.

— Ну да, ты мяконькая, — Катя протянула руку и ущипнула подругу за заметный бочок.

— Мы Лёню за лето в форму привели, и тебя приведём, — я прижал Рики к себе, от чего та пискнула. — Уже завтра будем дома, а там бассейн, пробежки, тренировки, а ещё можно гараж в тренажёрку переделать.

— Уже завтра? Так быстро? — удивилась Рики.

— Я говорил сегодня с Вадимом, он заверил, что всё в порядке. Но врать он не умеет. Поэтому я позвонил Насте, которая соврать мне не может. Они нашли следы подрыва. Я так-то и сразу думал, что взрыв не сам по себе произошёл, но они прямо доказательства нашли. Надо найти виновных и примерно наказать. А ещё найти новое место для производственной площадки у Насти. Твоими, Катя, стараниями все люди живы, и более того, воодушевлены и горят желанием возобновить работу.

— У тебя планы на Настю? — напрямик спросила Катя.

— Не на саму Настю, не переживай, — я улыбнулся. — На принадлежащие ей активы. Кто-то решил щёлкнуть нас по носу, и он об этом пожалеет.

— Да понятно, кто... — вздохнула Катя, — София никак не уймётся. Знакомый почерк.

— Сходство действительно есть. Но вот что интересно. Маяком привязки для взрывчатки был серебряный рубль Николая II.

— И что? София не может его использовать? — Катя устроилась у меня на плече поудобнее.

— Может, но... Подумайте сами, где у Софии эти рубли? Конечно их можно купить. Но это — цифровой след. Не стала бы София так рисковать, если бы хотела остаться инкогнито. А если бы не хотела — использовала бы золото, это почти что подпись.

— А Николай II — это тот царь, которого революционеры расстреляли, да? — уточнила Рики, зевая.

— Хм... Минин ведь просил этого, как его, Семёна Ефимова за Настей присмотреть. Может, он так присматривает? Это не единственная площадка, всё застраховано... Что должна была бы сделать Настя, не будь у неё нашей поддержки? Побежала бы к маме, покаялась бы, попросила помощи.

Я задумался над этой версией и даже не заметил, как задремал. Проснулся от того, что обе руки затекли. Справа сопела Катя, слева Рики. Дааа, тяжёлый был день! Хорошо, что есть телекинез — я перенёс обеих девушек разом в кровать, никого не разбудив.

Но не успел я закрыть глаза, как подскочил от грохота — в дверь кто-то ломился.

Глава 6. Свадьба

Не успел я закрыть глаза, как подскочил от грохота — в дверь кто-то ломился.

— Миша, девочки, да проснитесь же! — вторил ударам в дверь голос Авроры из коммуникатора.

— А? — только и смог спросить я.

Ощущения в теле были, как будто мы вчера сперва вагон водки разгрузили, а потом всю её выжрали.

— Бэ! — ответила Аврора насмешливо. — Добудиться до вас не можем!

— Так а чо долбиться-то, постучали раз и хватит, сейчас открою, — проворчал я, включая свет.

Удары сразу прекратились.

— Миша, Рэйен уже минут десять как стучит, вы не реагировали.

— Оу... Девчонки, подъём!

Ответом мне было только мирное посапывание. Ну ладно, не голые. Пошёл открывать.

На пороге стояла Рэйен, а за ней столпились несколько девчонок лет пятнадцати-шестнадцати.

— Прости, предыдущие сутки были... Доброе утро!

— Я всё понимаю, — улыбнулась Рэйен, — но нам нужна твоя невеста! Кхм, обе! До начала церемонии всего 3 часа, времени в обрез! Сам тоже собирайся, Джозеф ждёт тебя в машине.

— Дайте нам пару минут, — я попытался не уснуть снова, прямо стоя, но получалось плохо.

— Мы тут пока распакуемся, — кивнула женщина.

Подойдя к кровати, я щёлкнул обеих красоток лёгким электрическим разрядом. Проснулись с матами, но мгновенно.

— Миша, а помягче нельзя? — обиженно надула губкы Рики. — Ну там поцеловать, что-нибудь ласковое на ушко шепнуть?

— Кофе сварить, в ванну на ручках отнести, — мечтательно добавила Катя, потягиваясь.

— Будет вам и ванна, и кофе, и какава с чаем, — усмехнулся я. — Девчонки, подъём, там Рэйен с помощницами, подозреваю, будут вас наряжать.

— Сейчас... — Рики на секунду окуталась зелёным свечением, потом то же проделала с Катей. — Ну как? — спросила она у подруги.

— Офигеть! — Катя потрогала себя по щекам, глазам. — Просто чума!

— И что ты такое сделала? — стало любопытно уже мне.

— Добавила немного бодрости, — скромно улыбнулась Рики. — Злоупотреблять этим, наверное, не стоит, но разочек-то можно, повод важный.

— Мне тоже плесни, — подал я ей руку.

— Ладно, так и быть! Но больше так не буди! Лучше... вооот тааак... — Рики встала с кровати и поцеловала меня долгим нежным поцелуем, одновременно вливая свой «коктейль бодрости».

Организм отреагировал мгновенно. Ну ёптить! У нас в гостиной куча народу, как я пройду-то?

Катя заметила и захихикала. Встав с кровати, она тоже подошла ко мне с поцелуем, прижавшись своей большой грудью...

— Ха ха ха, сестра! — рассмеялась довольная эффектом Рики, — дай пять!

— Посмотрим завтра, кто кого! — прищурился я.

Джозеф приветствовал меня молча, кивком. Я также молча кивнул в ответ, мы сели в машину и поехали. Подумал бы, что он немой, но нет, вчера он поздоровался голосом.

Но почему-то с ним было вполне комфортно молчать. Это молчание не напрягало.

— Пообещай одну вещь, Медведь, — неожиданно заговорил Джозеф, когда мы остановились. — Если наша Иллария вернётся — вы позаботитесь о ней.

— Даю слово, — ответил я ему.

Лишнее. Если девушка вернётся — мы обязательно о ней позаботимся. Без всяких обещаний. Просто без вариантов.

Джозеф пристально на меня посмотрел, и, молча кивнув, подал руку. Крепкое рукопожатие. Он не маг, я не могу дать ему клятву. Только слово.

Как оказалось, Джозеф привёз меня к шаману. Ну хоть одно знакомое лицо!

— Я тебе расскажу, как будет проходить церемония, Крылатый Медведь, — после приветствия сообщил мне Кватоко. — Запоминай хорошенько, чтобы потом всё было плавно. Уверен, вам всем понравится. Мы проводим показательный обряд каждый год на ярмарке для всех желающих посмотреть, и всем всегда нравится. Но постарайся прочувствовать это сердцем.

— Кватоко, а как ты узнал во мне медведя? Фамилия созвучна, но ведь ты русского языка не знаешь! Да и фамилию мою не знал.

— Я вижу души людей, в этом мой дар. Погода — это так, любого научить можно. Твой род идёт от медведя, во всяком случае, от кого-то столь же свирепого и могучего. Твои предки делают тебя сильным... — он замялся, подбирая слова.

— Магом?

— Представь, что твоя сила — это река. Моя сила, к примеру, подобна роднику, пробивающемуся среди скал. Твоя же — могучей реке, что водопадом обрушивается с гор в долину. Но она ещё непробудилась в полную силу, она как будто скована льдами и перегорожена плотиной. Когда же льды вскроются и плотина рухнет, твоя сила станет подобна горной реке весной.

— Ты говоришь про Источник... — понял я.

Вспомнил о Рики.

«Рики, ты как там?» — спросил я её. Интересно, для нашей связи расстояние имеет значение?

«Ненавижу косы! Никогда не буду заплетать волосы!»

«Что случилось?»

«72 косички, Миша, случились! По числу прожитых Илларией перемен времён года! Ладно бы лет, но у них, видите ли, число четыре — священное. Спросили бы у меня! Я в детстве дюжину перемен от силы пережила, а сейчас эта осень — моя первая! В игре было вечное лето!»

«Хе хе, ну, держись! А мне тут шаман рассказал, что у меня в предках медведь был, самый настоящий!»

«Вот кстати охотно верю! Ты когда обнимаешь — все рёбра трещат! А представляешь, у меня будет традиционное индейское платье!»

Мы с Кватоко вернулись к обсуждению церемонии. Сложность заключалась в выкупе. У кого выкупать? У родителей Илларии или у Вадима? Сошлись, что и у тех, и у других.

— Ты ведь приготовил подарки? — спросил меня шаман. — У тебя вчера был целый день.

— Эм... я как бы первый раз, не подумал... и мне никто не подсказал... просто не пришло в голову! Сейчас! — я набрал отца.

Тот ответил сразу, как будто ждал звонка.

— Здравствуй, сын. Что-то случилось? У вас вроде ещё ночь?

— У нас тут подготовка идёт полным ходом, пап. У меня проблема, можешь помочь?

Я рассказал бате о проблеме с подарками, объяснил суть, зачем и какие нужны.

— Миша, прости, но не могу сейчас этим заняться.

Блин, а что же делать-то??? Нет, понятно, что отец не обязан, это моя ответственность... Но блин!

Видимо, моё молчание было красноречивее любых слов. Но вот реакции папы я не ожидал. Он вдруг расхохотался!

— Мишка, ну ты за кого нас принимаешь? У нас уже всё готово! Аврора сказала, что вам и так хватает забот с документами, и озадачила подарками нас со Светой. Ещё и дед подключился, что-то из своих закромов вытащил. Не ссы, прорвёмся! Мы, кстати, уже собираемся, скоро будем. Вадим к Рики тоже отправится пораньше, остальные прибудут к началу церемонии.

Через полчаса я почувствовал входящий от мамы, и вскоре они с папой уже присоединились к нам. Шаман неодобрительно посмотрел на маму и сказал, что женщинам здесь не место, отправил к Рики. Мама извинилась, и ушла также порталом.

— Кватоко рад знакомству со старшим Медведем, — шаман пожал отцу руку.

— Взаимно, — отец оглянулся по сторонам. — Ну что, мой сын не слишком тут всех озадачил?

— Твой сын озадачил всех, но все очень довольны, — хмыкнул Кватоко. — Джозеф меня сейчас приветствовал не молча, как обычно, а по имени назвал. Когда такое было?

— Мишка может, — довольно покивал отец. — Он даже патриархов припряг ему помогать.

— В нём говорит сила предков, — многозначительно ответил Кватоко. Но на этот раз я понял, о чём он.

Мне дали местный традиционный костюм. Рубаха, штаны — всё добротное, но ткань грубая. Ну ладно хоть трусы разрешили оставить. Пояс, вышитый бисером, с чем-то вроде вышитого передника длиной до середины голени. Мокасины, похожие на тапочки из кожи. Поверх всего этого — длинная, до пола, накидка на плечи. Всё белого цвета, с вышивкой, и богато украшено бахромой. И, наконец, шапочка, или, скорее, венец из перьев, с парой торчащих вверх особенно больших перьев.

— Если я буду объяснять каждую деталь костюма, — заметив мой растерянный взгляд, улыбнулся шаман, — мы отсюда не выйдем до новой Луны.

— О, как я погляжу, мы вовремя! — раздался позади меня голос деда.

— Мы могли не торопиться, без нас бы не начали, — проворчал второй голос.

Я повернулся. Вся компания в сборе, а второй голос принадлежал, очевидно, Переславу. Зачастил он что-то, раньше, говорят, в своей хижине годами безвылазно сидел.

— Приветствую вас, Великие, — церемонно поклонился я.

Шаман так и замер на месте. А потом бухнулся на пол. Не просто поклонился, а буквально упал на колени, а головой упёрся в пол, вытянув обе руки вперёд.

— Вот как надо патриархов встречать, — поднял палец к потолку Переслав, явно польщённый. — Встань шаман, мы тут, как говорится, с неофициальным визитом.

О! А Переслав шутить умеет! Похоже, он после уединения постепенно оттаивает. Так, глядишь, ещё сотня лет — и за простого дедушку сойдёт.

Кватоко ещё помедлил. А ведь он видит, кто перед ним. Каждого. И здесь единственный не-маг — это мой отец.

— Внучек! — из-за спин остальных гостей выбралась бабушка. Ах да, ещё бабушка не-маг.

— Ура! Бабуля! Вот это сюрприз!

Я обрадовался совершенно искренне. Мы последнее время с бабушкой виделись редко, тем ценнее была каждая встреча. А уж то, что она выбралась аж в Канаду!

— Ух, внук, говорят, ты аж двух девок-то захомутал?

Я сразу смутился. Вот как-то даже с родителями не обсуждали. Они просто делали вид, что так и должно быть. Но бабушка — это бабушка. Она за словом в карман не полезет.

— Ну, бабушка, так получилось, — я опустил глаза.

— А чо краснеешь, как пионерка у гинеколога? — бабушка хихикнула. — Чай, не прину́дил, сами пошли. Значит, есть ради чего. Одну вида́ла, а вторая кто? Неужели из краснокожих?

Разговор наш шёл, конечно, на русском, и наши все посмеивались тихонько, а вот Кватоко взирал на бабулю со смесью восхищения и недоверия. Понять он ничего не понял, наверное, но сама атмосфера!

— А вторая — моя дочь, — неожиданно серьёзно ответил Вадим. — Её душа переселилась в тело индеанки. Это долгая история, в которой Миша сыграл ключевую роль.

— Ох ты ж, страсти-то какие! — глаза у бабули сузились, став щёлками. — И мне ни одна зараза ничего не рассказала! Ну ничего, накормлю вас пирожками со слабительным, будете знать!

— Простите, — встрял в разговор шаман, — но по обычаям женщины должны быть с невестой.

— Не будем нарушать обычаи, — кивнул дед, и щёлкнул пальцами. Все наши женщины тут же исчезли.

«Ой, и бабушка здесь! Вот это сюрприз!»

«У неё очень много вопросов, а ещё она обещала нас наказать, за то, что мы ей ничего не рассказывали».

«Чтобы у неё на старости лет крыша поехала?»

«Мне кажется, мы все очень сильно недооцениваем бабушку!»

Шаман, меж тем, предложил всем оставшимся мужчинам выйти на улицу и сесть вокруг небольшого костра, перед которым уже сидели двое старейшин. Два патриарха, шаман, старейшины, трое отцов — мой, Рики и Илларии, Роман и Федя Гордеевы, и Лёня. Гордеевы уже мои люди, Лёня тоже мой, только пока не совсем, но почти. Ну и я. Очень пёстрая и необычная компания.

За час до рассвета, когда небо на востоке уже стало светлеть, шаман раскурил трубку, сделанную, кажется, из обожжённой глины, с длинным, не меньше полуметра, деревянным мундштуком. Руки у него в присутствии патриархов заметно подрагивали, но со своей задачей он справился.

— По обычаю, забирая девушку из племени, жених должен выкурить с вождём трубку мира, в знак мирных намерений. Но с вождём у нас загвоздка вышла, так что вместо вождя — мы со старейшинами.

— Зато свидетели по высшему разряду, — улыбнулся Вадим.

— Это церемония, — объяснил шаман, — во время которой мы призываем духа мира ниспослать нам своё откровение. Это сродни молитве или медитации, сердце которой — мирные намерения пожелавших разделить друг с другом огонь и дым этого очага.

Табак оказался ароматной курительной смесью. Если не пытаться затянуться — то почти как кальян.

Трубка пошла по кругу. Справа от меня сидел Джозеф, и, передавая ему трубку, я невольно думал о том, какие раздрай и смятение мы принесли своим появлением в эту семью. Рэйен пытается контролировать эмоции, как и Джозеф, но видно, как тяжело им воспринимать всё происходящее. Может, менее жестоко было бы забрать тело девушки и просто уйти?

А слева от меня сидел Роман Гордеев. Глава моего трофейного клана. Который сложит полномочия, когда мой клан получит признание. И принимая от него трубку, я видел в его глазах глубокую задумчивость.

Не знаю, как это работает, но в этот предрассветный час, сидя под звёздами Онтарио, я действительно почувствовал умиротворение.

А потом началась собственно сама церемония. И началась она ещё до рассвета, с выкупа. Джозеф и Вадим покинули нас первыми, а мы, собравшись, пошли пешком. Шаман ещё что-то шепнул моему отцу, и тот ему кивнул. Только сейчас я обратил внимание, что у отца с собой рюкзак.

Когда Кватоко объяснял, как будет проходить церемония, я у него спросил насчёт выкупа. Помня, в какое вымогательство превращается ритуал на русских свадьбах, я попросил шамана рассказать, на что рассчитывать. Оказывается, ничего страшного. Единственный, кто имеет право что-то требовать с жениха — это отец невесты. Правда, требовать он вправе, пока не убедится, что жених сможет обеспечить жену и семью. В нашем случае Джозеф вряд ли станет что-то предъявлять. Да и Вадим.

Мы шли, и по дороге к нам присоединялись жители поселения. Кажется, пришли вообще все! Кто-то запел, у кого-то с собой были бубны, какие-то трещотки, небольшой барабан. Под простой ритм и гортанное весёленькое пение, которое больше было похоже не на песню, а на «что вижу то пою», мы поднялись на холм, на вершине которого я увидел Рики.

Точнее, я догадался, что это она — света было ещё маловато, хотя первые лучи солнца уже пробивались. Мне надлежало убедить отдать за меня Рики до того, как солнце поднимется над горизонтом.

Дорогу нам преградили Вадим и Джозеф. Для убедительности Вадим ещё и выставил перед собой щит, влив в него столько маны, что свечение наверняка видели все.

— Стой, Крылатый Медведь, — заговорил Джозеф. — Зачем явился?

— Взять в жёны Илларию Рики Оренду.

— По какому праву ты претендуешь на неё? — спросил Вадим.

— По праву любви! — ответил я, не задумываясь, и мой ответ вызвал одобрительный гул. — Чтобы любить её, заботиться о ней и оберегать от невзгод!

— А сможешь ли? — Вадим подмигнул. — Так ли ты силён, молодой Медведь? Пройди через этот барьер, коли сможешь!

Толпа за спиной просто взорвалась. Такого в их сценарии явно не было, да и магии как таковой они никогда не видели, а тут целое противостояние! Почти магический поединок!

Я просто активировал на полную мощность покров, разлившийся вокруг меня желтоватым сиянием, и наступила тишина. Все просто замерли, затаив дыхание!

Взломать магический щит грубой силой нереально, и мы с Вадимом оба прекрасно это знали. Но и остановить он меня не сможет, сил не хватит. Ведь привязал он щит к себе. А значит, и упираться ему придётся собственными ногами.

Я подошёл к щиту вплотную и упёрся в него руками. Вложив всю свою, как говорила Рики, медвежью силу, я просто надавил, но надавил так, что Вадима потащило по земле вместе со щитом. Он упирался, я упирался, в результате его ботинки пропахали в пыли дороги две глубокие полосы. Но щит он, конечно, продолжил держать.

Тогда я ударил огнём. Теперь Вадим выглядел как былинный богатырь в схватке с драконом. Перья бы этот дракон только сам себе не опалил... Вадима тащило по земле, но он держал, хотя я и видел, что ему это реально тяжело, он не притворялся.

И тогда я выпустил разряд молний. Щиту они, само собой, ничего не сделали, но вот Вадим побледнел. Чтобы держать щит — его надо подпитывать маной, которая тратится на противодействие поражающим факторам. И сейчас я его просто просаживал своей мощью.

И Вадим сдался. Подмигнув мне, он отключил щит, а я в то же мгновение убрал и огонь, и молнии, и свой покров. Для зрителей — а ведь это шоу! — выглядело это так, будто я пробил щит. В принципе, не так много оставалось...

— Силён, силён! — воскликнул Вадим. — Вижу, оберегать сможешь.

— А сможешь ли обеспечить? Жену, детей? — задал свой вопрос Джозеф.

Я оглянулся на отца. Вот он, момент вручения даров.

И тут я понял, что неважно, что приготовили родители. Что бы они ни приготовили, это всё вообще не то! Совсем! Более того, любой дар в этой ситуации станет оскорблением!

Что можно подарить отцу девушки, у которого забрали не только дочь, но даже возможность отдать ей последние почести? Да как он ещё не свихнулся то, глядя на Илларию? А впрочем, он и не смотрит на неё...

А Рэйен?

Я поднял голову и вгляделся в лицо женщины. До неё было шагов двадцать, но даже с такого расстояния в свете восходящего солнца я видел, какие у неё зарёванные глаза.

И единственная причина, почему они участвуют во всём этом — робкая надежда, что их дочь не покинула этот мир окончательно. Что есть какой-то не равный нулю шанс, что она вернётся.

А ещё они так быстро всё организовали — чтобы мы побыстрее убрались с их глаз. Видеть улыбающуюся Рики для них — пытка.

Да я чудовище, что терзаю их души всем этим праздником!

И неважно, какие выгоды получит община и весь мир, сами родители вот этого — не заслужили!

Джозеф сам сказал, два часа назад, о том, что для него действительно важно. Что если Иллария вернётся — мы о ней позаботимся. Я дал слово, потому что не могу дать ему клятву. Но...

Я взял у отца рюкзак, и, порывшись, нашёл то, что искал. Да, родители побывали у нас дома, и взяли его. Ритуальный кинжал, подаренный мне Марком. Посмертно.

Очень символично — посмертный подарок, чтобы принести клятву, касающуюся девушки, душа которой покинула нас.

— Рэйен, — обратился я к матери Илларии, — подойди, пожалуйста. У меня для вас дар один на двоих.

Женщина удивлённо приподняла бровь, но подошла.

— Великие, — обратился я к двум патриархам, скромно стоящим в сторонке, — я прошу вас оказать честь и засвидетельствовать мою клятву.

Патриархи переглянулись, но подошли.

— Миша, какого лешего ты творишь? — сквозь зубы выговорил тихонько дед по-русски.

— Делаю, что должен. И будь, что будет. Это нужно им, и это нужно мне.

— А мы-то тебе зачем? — спросил Переслав, как-то очень по-простому.

— Такие клятвы приносят перед богами, — пожал я плечами. — И коль уж вы здесь...

У Переслава дёрнулась бровь. Он, кажется, решал для себя важный вопрос — охренел я, или охрененен.

— Ты понимаешь, — заговорил дед, — что автоклятва — это, по сути, проклятие? И если добавить в него силу двух патриархов, то это станет неодолимой силой, которая будет вести тебя по жизни? В чём ты хочешь покляться? Надеюсь, не вернуть Илларию с того света?

— Нет, конечно, деда. Я не выжил из ума. Всего лишь позаботиться о ней, если вдруг она сама вернётся. Я бы сделал это без всяких клятв и проклятий. Это же... ну а как иначе то? В этой клятве нет никакой надобности. Она нужна лишь для того, чтобы вот они смогли жить дальше без груза на сердце. И ещё — чтобы я не чувствовал себя вором.

— Когда-нибудь я расскажу тебе историю Арины, внук, — дед вдруг тяжко-тяжко вздохнул. — Да, Миша, я тебя понимаю. Не одобряю, но понимаю. Действуй.

За нашим разговором на русском следило несколько пар глаз, и только Вадим понимал его. Но он только улыбался. Да уж, его историю я и сам знал. Уж он-то память о своей жене увековечил так увековечил!

— Михаил, что такое происходит? — немного испуганно спросила Рэйен, глядя на кинжал в моей руке.

— Рэйен и Джозеф, — обратился я уже по-английски. — Мне нечего подарить вам такого, что могло бы... что было бы соответствующим ситуации. Джозеф, я дал тебе слово. А теперь я хочу дать клятву перед богами и всеми присутствующими.

— В этом нет нужды, молодой Медведь, — покачал головой Джозеф, — мы уже поняли, кто ты и что ты.

— Есть. Для меня самого как минимум.

Я достал нож, заткнув ножны за пояс, и приготовил левую руку. Дед и Переслав положили свои руки мне на плечи.

«Миша, это точно нужно?»

«Да».

Вдох. Выдох.

Я полоснул себя по ладони, и даже не почувствовал боли, такой бритвенной остроты был клинок. Или так напряжены нервы.

Теперь ток маны. Она просто должна циркулировать.

— Я, Михаил Медведев, клянусь тебе, Джозеф, и тебе Рэйен, и самому себе, что если когда...

По мере того, как я говорил, я чувствовал, как в меня вливается, помимо моей собственной, ещё и сила двух патриархов. Её столько, что она не помещается. Сперва начинает светиться белым порез на ладони, потом кровь, текущая тонкой струйкой, лужица крови на земле, потом ладонь, рука, и, наконец, весь я, а вслед за мной — и оба патриарха.

— ... если когда душа вашей дочери Илларии вернётся, я позабочусь о ней, тем или иным этичным и разумным способом. Также я клянусь приложить все усилия, чтобы увековечить память о ней, чтобы её уход в леса вечной охоты не был бы напрасным. Даже если душа вашей дочери никогда не вернётся, память о ней будет жить. Я сказал!

Белое сияние охватило нас троих целиком, вспыхнуло особенно ярко и погасло.

Пореза на ладони как не бывало. Только на песке осталась лужа.

Я продемонстрировал чистую ладонь потрясённым Джозефу и Рэйен.

— Смотрите, боги приняли клятву.

— По содержанию это, скорее, обет, — хмыкнул дед, — но да, приняли. Проще принять, чем объяснить тебе, почему это плохая затея.

— Благодарю, молодой Медведь, — поклонилась Рэйен и наконец-то искренне и открыто улыбнулась. — Иди к своей невесте, и встретьте вместе рассвет вашей новой жизни.

И как раз в тот момент, когда я обнял Рики за талию, солнце выглянуло наконец из-за кромки горизонта и осветило верхушку холма и нас.

«Миша, я горжусь тобой!»

«Знаешь, это был длинный и тернистый путь. Но это только начало! И свою историю мы напишем вместе».

«Ты про Катю не забыл?»

«Шутишь? Нет, конечно. А где она, кстати?»

«Вон стоит, плачет. Завидует, наверное. Ничего, скоро я буду ей завидовать, и будем квиты! Представляешь её в белом платье?»

«С синими волосами? Это будет очень контрастно!»

Так мы перешучивались, встречая рассвет новой жизни, а окружающие думали, что мы просто стоим и любуемся рассветом. Ну вот такая у нас жизнь!

А потом было само празднование. Мы тёрлись носами вместо поцелуя. Потом мы должны были объединить огонь очагов... что-то такое, в общем, надо было от двух костров зажечь третий. Мы сказали, что нам огонь не нужен, мы сами огонь. И, взявшись за руки, в том числе для обмена маной, у Рики пока Источник не адаптировался, полыхнули так, что ритуальный костёр взвился до небес. Потом мы его обходили кругом четыре раза, останавливаясь на каждой из четырёх сторон света, и давали друг другу обещания, частью шуточные, частью серьёзные. Потом с нас сняли тёмные одеяла и вместо них надели белые пледы.

Это не было совсем уж весёлым праздником, все понимали, что это одновременно и поминки. К нам подходили совершенно незнакомые люди и благодарили за проявленное к памяти Илларии уважение. Говорили, что их предки смотрят на нас и благословляют.

Наши предки тоже нас поздравляли и благословляли. Мои родители, Вадим, Катина мама, бабушка, патриархи. Конечно же, позвонила Аврора. Кажется, она плакала от счастья.

А ещё меня отвёл в сторонку шаман и рассказал интересную вещь.

— Помнишь, про реки силы говорили? — спросил Кватоко.

— Конечно, — ответил я.

— Посмотрел твоего деда. Так вот, его река — как спокойная величественная Маккензи, что несёт свои воды неторопливо. Её питает множество притоков, и твой в том числе.

Я задумался. Интересная получается картина. Это что, свободная мана, которую я не использовал, наполняя Источник, течёт дальше, и в конечном итоге попадает к деду? Нет, мне не жалко! Но что если я начну активно пользоваться маной? Например, заряжать артефакты? Тогда деду достанется меньше? Хм... Ладно, поди от него сильно не убудет! Надо будет с Вадимом поговорить.

По традиции, муж и жена после освящения шаманом остаются одни. Но такому испытанию мы подвергать родителей Илларии уже не стали. И когда почувствовали, что свадьба начала медленно угасать, попрощались со всеми, с кем успели близко познакомиться, обменялись контактами, и отправились в аэропорт. Втроём. А наши гости из России отправились всей компанией порталом в Москву, а уже оттуда разбрелись по домам.

Вечером того же дня мы сделали пересадку в Торонто, и вылетели в Дубай.

Глава 7. Домой

Международный аэропорт Пирсон в Торонто встретил нас очередью на проверку документов. Какое-то просто сумасшедшее количество пассажиров пересаживалось вместе с нами с внутреннего рейса на международный.

Сотрудник на контроле никак не мог взять в толк, как так мы с Катей не въезжали, но выезжаем. Вызвал старшего, тот долго разглядывал отметку полиции о разрешении на пребывание в стране, куда-то звонил, уточнял... При посадке на внутренний рейс, что интересно, такого не было, видимо, в международном аэропорту сотрудники подотошнее. В конце концов, разобрались, что в каком бланке писать, заставили нас ещё раз по кругу ответить на кучу вопросов и отпустили с миром.

С Рики тоже было много мороки. Я так понял, они в Канаде вообще к коренному населению неровно дышат. Вадим оформил для Илларии запрос, и докучливый мужик на контроле засыпал её вопросами. Он всё пытался понять, зачем крупной международной корпорации, имеющей такой блат, что её сотрудники могут границу с пинка ногой открывать, понадобилась индеанка, едва окончившая школу. Я уже хотел сказать, что на опыты, но вовремя прикусил язык. По всему было видно, что мужик юмор не понимает, и шутку бы не оценил.

Потом они ещё заметили дату смены паспорта вчерашним днём, и понеслось по новой — а зачем фамилию меняли, а кто Вам эти молодые люди. Мне только оставалось одной рукой придерживать Катю, то и дело выпускающую коготки, а самому мысленно успокаивать Рики, которая готова была взорваться, в самом прямом смысле слова. Боюсь, окажись мы в списках международных террористов, даже деду с Переславом было бы сложно нас отмазать.

«Рики, милая, дыши ровнее, нам просто надо вылететь самолётом, чтобы в дальнейшем дома не было вопросов».

«Да-да, я понимаю. Просто этот хмырь меня бесит до ужаса!»

«Потерпи, рано или поздно у него вопросы закончатся».

«У меня кровь скоро закончится, он уже всю выпил!»

Тем не менее, через минут десять форменного допроса, нас пропустили дальше.

Ладно хоть досмотр повторно проходить не пришлось. Из всей поклажи у нас был только шлем и диадема в рюкзаке, который мы пронесли как ручную кладь. У сотрудников клинило в голове, как так лететь в другую страну с двумя пересадками — и налегке.

Катя сразу повеселела, когда дошли до зоны ожидания. Как в торговый центр попали.

— Предлагаю купить бутылку хорошего вина и отметить, наконец, всё! — подмигнула она Рики.

— Только если чуть-чуть, — согласилась та, — я ещё не очень уверенно себя чувствую в этом теле. Кто знает, как оно отреагирует на алкоголь?

— На чуть-чуть согласен, — дал я добро.

Традиционная индейская свадьба — безалкогольная, а после всего произошедшего пара глотков точно не помешает.

Небольшое напряжение всё же чувствовалось. Я привык, что девушки хоть и обе рядом, но по-разному. Даже в вирте это было другое ощущение. И Рики теперь внешне другая. Катя, которая привыкла, что в реале я только её безраздельно, всё время косилась на Рики, а той вообще всё было непривычно. Такие вещи сколько заранее не моделируй — они всё равно будут как снег на голову.

Чего-то такого я и опасался, когда говорил девчонкам, что не стоит торопиться. Но ведь я же всё равно не отказался бы ни от одной, ни от другой? А значит... взлетаем на том, что есть, в полёте разберёмся!

— Знаете, что нам надо? — спросил я, обнимая девушек за талии.

— Что же? — спросили они в голос.

— Добраться спокойно до дому, а там запереться на неделю, и сказать, чтобы нас кроме доставки пиццы никто не беспокоил!

— Отличная идея, — согласилась Катя. — А с учёбой что делать будем?

— Упс! — мы с Рики переглянулись. — Учёба! Как-то я не подумал! Рики, ты ведь хочешь учиться с нами, правда?

— Хочу, конечно! — Рики пожала плечами, мол, что за глупости я спрашиваю. — Не столько учиться, сколько с вами! Но ведь год уже начался!

— Думаю, с ректором мы договоримся, — я кровожадно улыбнулся, — а если он не захочет договариваться с нами — натравим на него Вадима или вообще патриархов! Но, я уверен, он и нам не откажет!

Тут у меня завибрировал коммуникатор. Звонила Аврора.

— Миша, погоди, вернись на один магазин назад.

— Ты что, за нами следишь? — шутя, я погрозил ей пальцем.

— Да больно вы мне нужны, следить за вами. Просто за столько лет так всё изменилось! Интересно же! Вот, этот магазин.

Мы остановились напротив магазинчика, торгующего всякими гаджетами. И среди прочего на витрине вертелась реклама AR-линз.

— Аврора, ты об этом? — спросил я. — Это же баловство! Я пробовал. Вываливает на тебя кучу ненужной информации, постоянно что-то перед глазами маячит.

— А теперь представь, что твои линзы дополненной реальности через коммуникатор связаны с одной из мощнейших вычислительных систем в мире... — вкрадчивым голосом сказала Аврора. — А если серьёзно, то на том пожаре я могла бы видеть Катиными глазами, и подсказывать на ходу. А так, когда осталась только голосовая связь, у меня было ощущение полной беспомощности и бесполезности.

— Аврора, ты чего? — мне вдруг показалось, что она сейчас заплачет.

— Вы бы мне не простили, если б я Катю не уберегла, — вздохнула Аврора. — Я что-то сегодня слишком сентиментальная. Просто купите эти линзы, пожалуйста. Для меня. Обещаю закрывать глаза, когда моё присутствие будет лишним.

— Мама! — Рики покраснела до кончиков ушей.

Линзы мы купили. Потребовалась примерка, подбор... Примерку производили на специальных примерочных линзах, одноразовых, без всякой электронной начинки. Поначалу было непривычно, но когда надел «полноценные», и они заработали, про дискомфорт я сразу забыл!

Аврора, понятное дело, сразу перехватила управление линзами. И теперь в прямом смысле могла видеть нашими глазами, а не только камерами коммуникаторов. На что важнее — мы могли видеть то, что она хотела показать.

Потренировались друг на друге. Я смотрел на девчонок, и видел те данные, которые снимает коммуникатор — пульс, оценку эмоционального состояния.

— Мам, а эмоции-то откуда? — спросила удивлённая Рики.

— Анализ микромимических движений. Очень полезная штука. Можно, например, понять, кто тебе врёт, а кому ты нравишься.

— Катя, ну-ка, колись, — повернулась Рики к подруге, — я тебе нравлюсь?

— Рики, ты дура, — рассмеялась та. — Я на пожаре осталась, чтобы вы с Мишей успели!

— Прости, — Рики даже смутилась, — это правда был глупый вопрос. Я просто чувствую себя пока не в своей тарелке.

— Пошли, возьмём сырную тарелку, вино, и выпьем на брудершафт! — Катя обняла Рики за плечи и потащила в сторону бара.

Ну, в бар так в бар. Наесться мы ещё на свадьбе наелись до отвала.

— Ты, кстати, угощаешь, — догнав девчонок, толкнул я в бок Катю.

— Почему я? — удивилась она.

— Потому что нам по возрасту не продадут! Это в России, глядя на моё доброе лицо, никто не задаёт вопросов!

— Ну я так я, ладно, — Катя пожала плечами.

Чтобы не смущать бармена, мы с Рики остались за столиком подальше от барной стойки, за пределами его зоны видимости.

— Ну как ты, вообще? — спросил я хм... теперь уже жену, взяв за руку.

— Как во сне, если честно, — она прижалась к моей руке щекой. — Боюсь, что всё это сон, и я проснусь, а ничего не было.

— Я тебя разбужу, и ты убедишься, что всё на своих местах.

— Ты знаешь, — она второй рукой, кончиками пальцев, дотронулась до моей щеки, — здесь всё не так, как в вирте. Не знаю, как объяснить, в чём разница. Сочнее, насыщеннее, что ли. И ты немного другой. Небритый вот.

— Дома побреюсь, не до того было, — улыбнулся я. — Как же хочется скорее домой!

— А я немного боюсь, — Рики потупила глазки. — Мне Катюха пообещала припомнить всё, что мы с тобой с нею делали.

— Да не бойся, не съедим! Если ты против чего-то...

— Я не говорила, что против! Просто чуть-чуть боюсь.

— Что, голубки, соскучились? — Катя опустила на стол небольшой поднос с тремя фужерами и тарелкой с сырной нарезкой. — Прикиньте, мне продавать не хотели, сказали не положено. Пришлось документы показывать. И он всё равно заартачился, мол, один фужер только можно, раз мне 19 есть, или говорит твоим спутникам тоже надо документы предъявить. Ну, я ему такая коготки чуть-чуть в барную стойку воткнула, говорю: «Ты не понял, мы домой летим!» — так у него сразу всё желание документы проверять отшибло.

— Катюш, милая, а барная стойка-то из чего? — спросил я, представляя эту картину.

— Да камень какой-то искусственный, — Катя пожала плечами. — Лаком для ногтей дырки зальют, и будет незаметно. Я так и посоветовала.

Мне только ладонью по лицу хлопнуть осталось. Пипец, её одну даже в магазин не отпустишь, обязательно во что-нибудь да влипнет!

— Ну что, за нас? — спросил я, раз уж вино добыть удалось, заодно накрывая нас тонкой вуалью полога тишины, чтобы на нас меньше обращали внимания.

— Да, чтобы у нас всё получилось, — Катя приподняла свой бокал. — И с кланом, и самое главное, между собой.

— Ты такая серьёзная, — Рики глянула на неё и улыбнулась, — я прям не могу!

Отпили немного, и я заметил, что Катя поморщилась.

— Что, не понравилось? Вроде неплохое.

— Может и неплохое, но не фонтан. Да и сыр какой-то... — наткнувшись на наши насмешливые взгляды, Катя смутилась. — Ну да, я избалованная принцесса, привыкла ко всему самому лучшему!

— Ладно, принцесса, нам тоже расскажешь, где самое лучшее брать, — приобнял я её, — не имею ничего против того, чтобы у моих красавиц всегда было всё только самое лучшее!

Пока мы болтали, я заметил пожилого мужчину, который сидел за отдельным столиком и, кажется, плакал. В руках у него был лист бумаги. С моего места было плохо видно, что за лист.

— Девчонки, я пойду, гляну, что ещё тут есть, сейчас вернусь.

— А мы пока посекретничаем, — подмигнула мне Рики.

Отойдя от столика, я обратился к Авроре.

— Видела того мужчину за столиком, который плакал? Что у него за лист бумаги?

— Пройди сзади него, пожалуйста. Медленно, — голос Авроры стал сразу напряжённым.

— Иду.

Через несколько секунд Аврора выдала своё заключение.

— Всё в порядке. Этот мужчина летит с вами одним рейсом, место в бизнес-классе. И да, это письмо, но ему больше 40 лет. В нём говорится о смерти брата этого мужчины. Я навела справки, его брат погиб в Санкт-Петербурге в 1995-м году, в перестрелке. Но поехать в Россию этот мужчина смог только теперь. Расслабься, а я проверю всех пассажиров рейса.

— Спасибо, — я облегчённо выдохнул.

— Мы же в одной команде, Миша!

Я оглянулся. Вокруг были сотни пассажиров. И сейчас, благодаря линзам, я смог видеть, с какой скоростью Аврора проверяет данные. Над головами людей, стоило мне остановить на ком-то взгляд, появлялись название рейса и, если это был наш рейс, отметка, проверен человек или ещё нет. Галочки с проверкой появлялись всё быстрее то тут то там. Обжегшись на молоке, начинаешь дуть на воду.

Купив на всех кофе и десерт, я вернулся к нашему столику.

— Мммм, вкусняшки! — обрадовалась Катя.

В самолёт мы взяли места в первый класс. Не самый уже новый Аэробус А380 был скомпонован в «комфортабельной трёхклассной компоновке», как было сказано в листовке. Подозреваю, комфортабельные здесь только первый и бизнес классы, а эконом не комфортнее автобуса.

В нашем салоне места располагались парами, в три ряда. У девчонок места были у иллюминаторов, а моё рядом, через проход. Ещё когда брали билеты, договорились, что «к окошку» посадим Рики, как никогда не летавшую, один полёт до Новосибирска не в счёт, нам тогда было не до того, чтобы полётом любоваться. И первого, внутреннего перелёта, как оказалось, тоже не хватило. Восторгов после него меньше не стало.

Когда взлетели и разрешили отстегнуться, я пересел к девчонкам. Рики осталась сидеть в кресле у иллюминатора, а Катю я согнал, сел сам, а её к себе на колени.

— Аврора, что там у Насти? — спросил я, постучав по коммуникатору. Связь на самолёте была через ретранслятор, но была, хоть и относительно медленная.

— Мы с Тимуром, это новый глава службы безопасности, — мгновенно отозвалась в наушнике Аврора, — проработали твою версию о причастности Ефимова. Несмотря на то, что он у нас под наблюдением, подтвердить или опровергнуть эту версию мы не смогли. В среде наших «революционеров» наблюдается некоторое брожение, но ничего подозрительного пока что. Они встречаются в вирте, обсуждают философские темы. У меня по обрывкам фраз складывается впечатление, что о практической стадии свержения патриархов речи пока не идёт. Скорее они озабочены подготовкой, в первую очередь — финансовой независимостью от старших кланов. Я проанализировала архив биржевых данных за последние лет двадцать, и могу сказать, что достаточно активная деятельность началась далеко не вчера. Вокруг старших кланов постепенно образуется прослойка из предприятий, которые не связаны с младшими кланами и родами, а принадлежат обычным людям. В общем, я не думаю, что диверсия на заводе Насти как-то связана с революционерами.

— Тогда кто же это?

— У нас всё ещё нет версий, Миша. Я подыскала новое здание, но Настя сказала, что дождётся твоего возвращения, прежде чем что-то решать.

— Правильно. Я ей сам так наказал.

— Да, Миша, я помню, — Аврора, судя по голосу, улыбнулась. — В общем, отдыхайте спокойно. У вас двенадцать часов до Дубая, и потом ещё. Вот вернётесь — тогда и поговорим. Может, к тому времени что-то удастся выяснить.

Я посмотрел на девушек. Катя уже заснула, Рики ещё поглядывала в иллюминатор на ночное небо, но тоже уже то и дело глаза закрывались. Блин, а Катя не лёгонькая! Немного помогая себе телекинезом, я выбрался из-под неё и вернулся в своё кресло. Ни та, ни другая моего ухода даже не заметили. Умаялись! Ещё бы, встали-то мы сегодня ещё до рассвета!

Свет в салоне померк, и вскоре и я тоже заснул.

Проснулся от настойчивой вибрации в запястье. Входящий звонок с незнакомого номера, причём канадского!

Я вышел из салона, чтобы никому не мешать, и оказался в коридоре. Там я и принял звонок.

— Крылатый Медведь, — без всякого приветствия заговорил в наушнике шаман, — прости за беспокойство, но мне приснился нехороший сон. Звёзды говорят, что ваш самолёт не долетит до конца маршрута.

— А поточнее можешь? — сон как рукой сняло. — Что именно ты видел?

— Взрыв, большой взрыв. Вы ведь можете покинуть самолёт! Пожалуйста, не медлите!

— Спасибо, Кватоко. Я перезвоню.

Я отключился.

— Аврора, ты слышала. Твои предложения?

— Я проверила и перепроверила всё, что только можно. Скажи, твоё кольцо защитит обеих?

— Оно привязано к маяку, который у меня в рюкзаке. Рики сама может ускоряться, Катю в случае чего прикроет кольцо. У меня боевой транс. Я разбужу девчонок, а ты, пожалуйста, доберись до каждого устройства на самолёте, а также до всего, с чем он имел дело в последние сутки, с момента, как мы купили на него билеты. Авионику тоже перехвати.

— Ты хочешь остаться?

— Если мы покинем борт, это вызовет массу вопросов. Особенно если Кватоко прав. Да и без нас у всех этих людей не будет ни единого шанса. Я понимаю, что у тебя флэшбэки, но тебя тогда взрыв застал врасплох.

— Я поняла, Миша. Уже работаю.

Я дошёл до своих красавиц. Блин, как же не хочется их будить! Но надо.

— Рики, Рики, — я начал с неё. — Просыпайся, дело есть.

— Хорошее? — спросила она, приоткрыв один глаз.

— Не очень. Воткни наушник и разбуди Катю. Аврора тебе всё объяснит, я пока пройдусь по салону. Аврора, общая связь.

Пока Аврора вводила Рики в курс дела, я вышел в салон бизнес-класса. Тот мужик, с письмом о давно погибшем брате... Может, это и совпадение, конечно.

— Аврора, покажи мне того мужика с письмом.

Над нужным креслом появилась зелёная стрелка, а также краткая информация. Имя-отчество, возраст... Да мне только место нужно.

Подойдя поближе, я плеснул вокруг себя сырой маной. Если письмо как-то заряжено, оно откликнется. Нет, ничего. Но какой-то отклик всё же я почувствовал. Только не здесь. Кажется, этажом ниже.

— Что-то есть, но не в этом салоне, — тихонько сказал я в микрофон браслета.

— Что-то почувствовал? — спросила в наушнике Катя.

— Я чувствую два отклика, один из них — твоё кольцо и маяк, они сейчас рядом, а второй где-то ниже. Аврора, подсвети мне всех, кто купил билет позже нас.

— Двадцать четыре человека, все в экономе, — сразу же ответила Аврора.

Я спустился вниз. Вот они, эти пассажиры, Аврора подсветила их. Прошёлся по всему салону, но нигде ничего подозрительного не заметил и не почувствовал. Проводницы уже начали на меня подозрительно поглядывать. Примерно в середине самолёта я опять плеснул маной, и на этот раз отклик был ближе.

— Аврора, что находится прямо подо мной? — спросил я в микрофон.

— Багажное отделение, Миша.

Глава 8. Западня

— Аврора, что находится прямо подо мной? — спросил я в микрофон.

— Багажное отделение, Миша.

— Чёрт... ну может, там кто-то артефакт везёт, а? — спросил я, не слишком надеясь на удачу.

— Секунду, проверяю... задекларированных ценностей, артефактов в багаже нет. Впрочем, если это маяк, то это может быть вообще что угодно, а если это бомба, то хватит какого-нибудь дешёвого рубина, который никто, разумеется, декларировать не будет.

— Мне надо в багажный отсек, — вздохнул я.

— Миша, а может, связаться с Петром? Боюсь, задача может оказаться вам не по зубам.

— Не вздумай! — я даже голос повысил, но тут же успокоился. — Я обязан справиться своими силами, силами своей команды. Тебе надо объяснять, почему?

— Догмат силы, будь он неладен, — вздохнула Аврора. — Как глава клана ты можешь справиться или не справиться, но звать на помощь — значит признать свою слабость. Но Вадим, когда прижало тогда с Сергеем, за помощью обратился!

— Он обратился в безвыходной ситуации! А у нас что? Шаману звёзды нашептали? Если деда из-за каждого сна дёргать, так надо было не выпендриваться, а идти к нему в клан.

— Погоди. Не дёргайся. Вон тот мужчина, — Аврора подсветила контур нужного пассажира, — это небесный маршал. Охранник, проще говоря, вооружённый. И ты ему не нравишься.

— Понял, ухожу. Давай лучше прикинем, как попасть в багажное отделение?

Аврора вывела перед глазами схему самолёта.

— Проще всего через шахту лифта. Но она всегда в поле зрения проводников, да и просто там людей много шляется.

— А если немного всех напугать? — встряла в разговор Катя, — чтобы по местам расселись?

— Хм... там останется два проводника, но их можно отвлечь.

— Я отвлеку одного, — предложила Рики, — Катя другого.

— Действуем! — принял я решение. — Аврора, показывай, кому куда идти и что делать.

— С вами вечно что-нибудь да не так... — проворчала Аврора, но указания обозначила.

Мне надо было просто спрятаться в туалете. А Рики с Катей предстояло быть наготове, неподалёку от лифта. В нужный момент они должны будут попросить проводников помочь им добраться до своих мест.

Как только мы заняли свои места, самолёт тряхнуло, мигнуло освещение.

— Аврора, только не угробь нас раньше времени! — пошутил я. — Ты вообще летать то умеешь?

— Десять тысяч часов на авиасимуляторах и разбор записей реальных полётов — устроит?

— Ого! А когда ты успела?

— Только что, Миша.

В динамике раздался женский голос.

— Говорит капитан. Просьба всем пассажирам занять свои места, мы вошли в зону турбулентности. Сейчас нас хорошенько потрясёт, но не переживайте, это обычное дело. Пожалуйста, если кто-то почувствует себя нехорошо — обратитесь за помощью к бортпроводникам.

Капитан корабля — женщина? Впрочем, почему нет.

Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не биться о стенки туалета.

— Аврора, а как ты имитируешь турбулентность?

— Закрылки туда-сюда дёргаю. Девочки, ваш выход.

— Простите, — услышал я голос Рики, — я, кажется, заблудилась... и мне нехорошо, укачивает. Не поможете? ... В первом классе... да, спасибо.

То же самое чуть погодя разыграла и Катя.

— Миша, путь свободен. Нет, погоди, к тебе идёт маршал. Чёрт!

В ту же секунду дверь туалета открылась. На пороге стоял тот самый мужик. Короткая стрижка, массивная челюсть, холодный взгляд серых глаз. Под пиджаком — хорошо развитая мускулатура.

— Капитан сказал всем занять свои места. И ты ведь не из этого салона, — прищурил он глаза.

— Слышь, тут вообще-то занято, поищи другой туалет! — наехал я в ответ.

— Похоже, что и ты здесь не чтобы поссать, — маршал склонил голову набок. — Что ты задумал?

Перед глазами появился таймер обратного отсчёта. 6 секунд...

— Миша, проводник возвращается, быстрее! Держись!

Я ухватился за поручень, и в этот момент самолёт дал крен. К которому я добавил хорошее ускорение телекинезом. Маршал пролетел через весь проход и впечатался в стену. Самолёт выровнялся, и мужик упал лицом вниз.

3 секунды...

Резко нырнул в боевой транс. Двери лифта открылись, но за ними не было кабины, она осталась на другом этаже. Длинный, размазанный рывок — и вот я уже внутри шахты. Двери закрылись. Меня никто не видел.

— Вниз, — подсказала Аврора. — Там лючок обслуживания, прикручен на четыре винта с внешней стороны, по углам.

— Попробую открутить...

Это было проще сказать, чем сделать. Так-то для телекинеза тонкий металл — не препятствие. Проблема была в том, что я не видел, что делаю, только что не «наощупь» определяя положение винтов. Но стоило открутить один — остальные поддались сразу же.

Багажное отделение встретило меня контейнерами, поставленными настолько плотно, что между ними кошка бы не пролезла. Единственное, где можно было протиснуться — это между контейнерами и потолком отделения.

— Плотненько, однако... — пробормотал я про себя и пополз в ту сторону, откуда чувствовался отклик предполагаемого маяка.

По мере того, как я подползал к тому месту, я понимал, что маяк не в багажном отделении. Он снова был надо мной.

— Блин... да где же он? — я снова и снова сканировал пространство.

Отклик от контакта маны с артефактом — вещь неточная. Это как определять направление на источник тепла по тому, какую щёку сильнее припекает. Короче, плюс-минус лапоть. Но уж верх от низа отличить можно!

Внезапно отклик резко сместился в сторону хвоста. Ещё сканирование — и он снова дальше!

— Аврора, как такое может быть? Сверху смотрел — он был снизу, вниз спустился — он наоборот надо мной. Сейчас и вовсе в хвост куда-то убежал. Что внутри этой палубы?

— Провода, гидравлика, воздуховоды, да много чего там десятки километров всякого разного... Поняла! Канализация! Только что в одном из туалетов смыли воду.

— Зашибись... — вздохнул я, разворачиваясь, — ещё я в дерьме не возился...

— Тебе вряд ли придётся, Миша. Это вакуумная система, в неё так просто невлезешь.

— И куда дерьмо-то течёт? В бак?

— Конечно, — подтвердила Аврора. — Потом приезжает машина и всё выкачивает. Можно попробовать сорвать крышку люка откачки. Тогда перепад давления приведёт к выбросу фекалий.

— Наша птичка обгадится... — я полз по-пластунски, стараясь не биться головой о потолок. — Думаю, это хорошая идея. По крайней мере, туалет — не самая большая проблема.

— На Аэробусе-380 три бака, если один перестанет работать — просто треть туалетов придётся закрыть. Остальные справятся.

— Понятно, а то я уже переживать начал, — хмыкнул я. — Ты уже проверила всех, кто пользовался соответствующими туалетами?

— Проверяю. Людей вычислила, просматриваю записи... нашла. Ой!

— Ой — это что-то смешное, да? — я остановился, перед тем спрыгнуть с последнего контейнера.

— Нет, — Аврора, кажется, что-то для себя решала. — Шаман был прав, и это боевая тревога. Миша, прости. Не заметила сразу. Подняла архив записей аэропорта. Когда этот, который в Питер летит, проходил контроль, он выкладывал содержимое карманов. Там была серебряная монета.

— Ну нееет, — застонала в наушнике Катя, — только не снова этот кошмар!

— Кажется, девчонки, нас кто-то сильно не любит, — вздохнул я. — Кому мы так в тапки-то нагадили? Аврора, куда теперь?

— Погоди, Миша, всё гораздо хуже... Сейчас покажу.

Перед глазами появился мессенджер, в котором кто-то медленно набирал текст.

“Здравствуйте. Мне приказали сообщить, что самолёт заминирован. Вы должны организовать перевод 150 млн.евро на счёт...”

Далее шёл мучительно медленный ввод номера счёта.

— Твою ж! Аврора, кто кому отправляет?

— Этот самый, с монетой, маршалу.

— Перехвати! Пусть он думает, что сообщение ушло. Сами с ним пообщаемся.

— Сделала. Не думаю, что он ждёт мгновенного ответа.

— Так, Аврора! Вопрос номер один! Это точно один и тот же мужик?

— Точно! Он недавно ходил в туалет, вернулся, немного посидел и стал писать сообщение. Если б ты не почувствовал маяк — я бы и не заметила!

— Второй вопрос. Какова вероятность, что это совпадение? — я мысленно скрестил пальцы.

— Один к десяти в семнадцатой степени. Погоди... — Аврора ненадолго замолчала. — Нет, строго ноль. Я проверила номер счёта. Он открыт час назад на Илларию, на предъявителя. Причём на новые документы!

— Чтоооо??? — теперь Рики офигела от новости.

— Это означает, милая, — ответил я, — что нас хотят выставить террористами, а потом взорвать самолёт, чтобы даже если сбежим — никуда не делись. Так, Аврора?

— Получается так. Понятно, что шито белыми нитками на скорую руку, но если переговорщик погибнет, а его вряд ли оставят в живых, то доказать вашу непричастность будет трудно. Особенно когда всплывёт, что у Кати акции — в основном клановые.

— Надо что-то ответить... Мужик явно под контролем...

— Рекомендую вот такой ответ отправить, — Аврора отобразила перед глазами текст.

“Почему я должен Вам верить?”

— Отправляй, — кивнул я. — А у меня другой вопрос. Почему наш противник думает, что деньги переведут?

— Мне кажется, для него это не имеет значения, — вздохнула Аврора. — Есть ответ.

“Мне приказали передать, что Вам предоставят доказательства серьёзности намерений. Простите, я не знаю, кто вы, и о чём речь. У меня дома жена и дети, мне приказали писать Вам, иначе их убьют. Поверьте, я здесь не при чём!”

— Какой ужас! — в один голос отозвались Рики с Катей.

— Аврора, на всякий случай, измени у него в коммуникаторе номер счёта на несуществующий. Этот, который на Илларию, нигде и никогда не должен всплыть.

— Отличная идея, Миша. Сделала. Также попробую вычислить, кто его открыл.

— Хорошо, действуй. О каких доказательствах интересно речь?

— Вот об этих... — Аврора вывела перед глазами картинку с камеры.

Салон, где-то у меня над головой. Женщина через проход от того места, где сидел маршал поднялась, прошла через весь салон в обход, подошла к маршалу, и вдруг запнулась и упала. Ракурс изменился, похоже, Аврора моделировала картинку со множества камер. Женщина вытянулась стрункой и забилась, как будто в припадке.

— Блокируй связь. ВСЮ!

— Сделала. Ретранслятор заблокирован, коммуникаторы с прямой связью взломала и отключила связь. Записи стираю сразу, не даю писать.

— Правильно. Нас хотят подставить. Никаких улик против нас остаться не должно. Здесь я тоже все отпечатки потом сотру. У нас всё ещё на борту маяк, от него надо срочно избавляться.

На видео маршал и ещё несколько человек пытались что-то сделать, как-то помочь женщине. Но потом встали и расступились.

— У неё остановилось сердце, — сообщила Аврора.

— Но как такое вообще возможно? — удивилась Катя.

— Клятвы, условные сигналы... — рассеянно ответила ей Рики. Блин, мы ведь так и не рассказали Кате про менталиста. И сейчас явно неподходящий момент.

«Рики, полог включи. Катя не в курсе, но это явно работа менталиста!»

«Да, я уже поняла, сразу включила, как всё это началось».

“Теперь Вы видите, что это не шутка. У Вас есть полчаса, и каждые десять минут кто-то будет умирать. Через тридцать минут самолёт взорвётся”.

— Аврора, ответь так:

“Мне надо сообщить начальству”.

— Ответила. Ответили сразу.

“Конечно. Пожалуйста, я тоже не хочу погибнуть!”

Я пополз дальше и вскоре упёрся в перегородку.

— Всё, ты на месте. За этой перегородкой — два вакуумных бака, — Аврора наложила 3D-схему конструкции прямо на то, что видели мои глаза.

В одном из них, по правому борту, и чувствовался отклик.

— Аврора, можешь сделать линзы непрозрачными? Чтобы я видел только схему?

— Так ты просто глаза закрой, — посоветовала Аврора.

Я закрыл глаза, и вместо глухой перегородки я увидел сложную конструкцию прозрачной, как на рентгене.

Разумеется, линзы сквозь металл не видят. Это просто трёхмерная проекция.

— Теперь всё лишнее приглуши, а лючок наоборот, высвети.

— Готово.

Вот он, нужный элемент... Что ж, ломать не строить! Я потянулся телекинезом и попытался выломать его. Не тут-то было! Надёжный! И ладно бы я его видел! Всё же такая вот визуализация — это не то же самое, что своими глазами смотреть.

— Погоди, Миша. Там есть верхняя крышка, у неё две кнопки. Вдави их внутрь. Замков там нигде нет, простые механические защёлки.

— Конструкторы не подумали, что кто-то захочет украсть дерьмо из самолёта, да ещё и в полёте?

— Вот и хорошо, что не подумали, — хихикнула Аврора.

Она подсветила нужные кнопки, и я легко их надавил.

— А вот датчиком закрытия они озаботились! Лючок открыт. Теперь вот этот рычаг поверни...

Это легко. Ну да, в баке же вакуум, и крышка не удерживает фекалии, а герметизирует.

— Аврора, а ты можешь отключить вакуумный компрессор бака? Крышку ведь сейчас только вакуум и удерживает.

— Точно!.. готово! Я ещё и промывку включила.

Через тонкую перегородку я сам услышал, как забурлила вода в баке. И снова просканировал пространство.

Отклик никуда не делся. Чуть сместился, но оставался там, внутри бака.

— Бесполезно. То ли монета там за что-то зацепилась, то ли прилипла, но она там...

— Миша, — Аврора отвлекла от бака, — маршал пытается доложить начальству о ЧП на борту. Пропустить сообщение?

— Давай пропустим. Мы же не знаем, что ему могут ответить. А вот он знает. Пусть действует по инструкции, это ни у кого не вызовет подозрений.

— До следующего трупа, — хмыкнула Катя.

— Собственно, да... — я задумался. — Аврора, он ведь в любой момент может взорвать самолёт, и обязательно это сделает, как думаешь, чего он ждёт?

— Может быть, хочет убедиться, что начальство получило информацию и точно нападёт на ваш след?

— Тогда у меня в любом случае не так много времени, чтобы достать эту дурацкую монету... Я сейчас закрою крышку, а ты набери в бак воды. Попробуем ещё раз промыть. Ну и потряси самолёт, может, монета сместится.

— Приняла.

Я закрыл крышку и услышал, как в бак стала поступать вода. А потом самолёт пару раз ощутимо тряхнуло.

— Новое сообщение, — Аврора вывела текст перед глазами.

“Есть ещё кое-что, но я должен сказать Вам это лично. Встретимся возле туалета, ближайшего к кабине пилотов”.

— А вот это попадос! Аврора, соедини меня с маршалом. Так, чтобы не осталось никаких следов этого разговора! И голос измени!

— Поняла, соединяю...

Я услышал гудок и внутренне подобрался, чтобы объяснить мужику, который сейчас и так на стрёме, что всё на самом деле ещё хуже.

— Кто говорит? — услышал я знакомый голос.

— Маршал, мне надо Вам кое-что объяснить, времени мало, слушайте внимательно.

— Это связано с умершей женщиной? — маршал, молодец, задал правильный вопрос.

— Да, напрямую. Идите к кабине пилотов, по дороге введу Вас в курс дела.

— Уж постарайтесь.

— Я Ваш коллега, в некотором смысле. На борту находится бомба, в настоящий момент я пытаюсь её обезвредить. Террористы потребовали денег, и сообщили номер счёта, но их цель не в этом. Они думают, что общаются с Вами, но мы перехватили переписку и общались с ними от Вашего имени. Кажется, они подозревают такую возможность, и хотят, чтобы Вы пообщались с их переговорщиком вживую. Этот мужик не при чём, террористы угрожали его семье, только чтобы он вёл переговоры от их имени.

— Простите, коллега, но всё это звучит, как бред.

— Вы только что запросили инструкцию по поводу умершей женщины... — Аврора тут же вывела для меня нужную информацию, — 43 года, зовут Сандра Флеминг. Вам ответили... — теперь я читаю переписку маршала, — что никаких данных по ней нет, скорее всего, несчастный случай. На самом деле женщину убили, чтобы Вы поверили в серьёзность террористов.

Несколько секунд маршал молчал.

— Вам придётся очень многое мне объяснить, коллега.

Связь прервалась, но он уже подходил к кабине, где его ждал тот самый мужик с письмом из Питера.

— Мне приказано рассказать Вам следующее, — без всякого приветствия заговорил он, как только маршал подошёл. — Люди, заложившие бомбу, используют мощнейшую компьютерную систему, чтобы отслеживать ситуацию. Не пытайтесь с ними играть, они видят каждое Ваше действие.

— Что Вы от меня хотите? — маршал, к его чести, сориентировался быстро. Вот что значит, профессионал.

— Деньги, они хотят денег, — переговорщик пожал плечами.

— Передайте им, — маршал задумался, — что я доложил начальству, там работают. Но они тоже должны понимать, что вычислить по номеру счёта владельца для спецслужб — плёвое дело.

— Вы в этом уверены?

— Я уверен, что те, кому надо, уже всех вычислили, и сейчас идёт проверка. Так что им лучше сдаться, пока ещё кто-нибудь не пострадал!

Одновременно маршал набрал сообщение и тут же его отправил. Аврора показала текст мне.

“Самолёт, возможно, заминирован. Возможно, имеем дело с хакерами”.

— Пропускать? — спросила она.

— Нет пока, погоди...

Меж тем маршал поднял взгляд от коммуникатора на собеседника.

— Я сообщил начальству то, что Вы сказали. Никаких игр, давайте сделаем так, чтобы самолёт приземлился в целости и сохранности.

В этот момент я почувствовал срабатывание портала.

— ДЕРЖИТЕСЬ!!! — заорал я, и накрыл бак за стенкой, как мог, силовым щитом, влив в него всю ману, сколько смог.

Глава 9. На честном слове

— Миша! Миша! — кричало в ухе на несколько голосов.

— Тут я, — попробовал ответить, и скривился от боли.

В ту же секунду я окончательно пришёл в себя. Дышать было нечем, и было очень жарко.

— Живой! — радостный голос Авроры. — Миша, все живы, самолёт цел, но взрывом перебило гидропривод рулей. Тебя почти не задело, перегородку порвало, но наружу ты не вылетел.

— Надо снизиться, да?

— Да, но сперва пробоина.

Почти что снова теряя сознание, я «залепил» края разорванной перегородки, насколько получилось, силовым щитом.

— Это полумера, только чтобы тебе было чем дышать, — пояснила Аврора.

— Стало легче, да, — согласился я. — Что дальше?

— Пилоты пытаются снизиться, но рули не отвечают, гидравлика перебита. А нам лететь ещё через половину Атлантики!

— Покажи мне рули, и показывай, куда их надо отклонять. Сами рули ведь не повреждены?

— Нет, они в порядке.

Закрыл глаза. Вот они, рули. Огромные, больше меня! И давление на них наверняка...

Потянувшись, захватил их телекинезом. Попробовал подвигать туда-сюда. Вроде получается — самолёт откликнулся на мои действия. Только вот то, как многотонная махина нехотя среагировала на мои усилия, оптимизма не внушало. С таким расходом маны проще было бы самолёт порталом перенести. Вот только без маяков... Да не, глупость. Был бы я в кабине пилотов хотя бы... И то — ну может фюзеляж и протащу, но крылья-то оторвёт.

Аврора меж тем подсказала стрелками, в какую сторону надо отклонять рули. Тяжело!

— Отлично, — голос Авроры был довольным. — Начали снижение!

— Сколько до ближайшего аэропорта? — спросил я.

— От полутора до трёх часов, смотря какую скорость сможет держать самолёт. Мы снижаемся, и скорость придётся снижать. Да и конструкция повреждена, как бы вообще хвост не оторвало.

— Пострадавшие есть? — я вдруг испугался, не зацепило ли кого взрывом.

— Есть, Миша. Но все живы. Салон разгерметизирован, но перед взрывом из-за устроенной нами болтанки все сидели. Только поэтому всё обошлось.

— Рики, Катя, идите в хвост, — приказал я. — Рики, примешь у меня рули, Катя закрой утечку, насколько возможно.

— Идём, — ответили девушки в голос.

— Миша, это будет выглядеть очень странно... — начала было Аврора.

— Сдохнуть — вот что будет странно! Я в одиночку три часа рули не удержу, надо меняться. Просто гаси всю электронику, чтобы никто ничего не снимал.

Сидеть на полу, прислонившись спиной к контейнеру, было не слишком удобно, но в целом могло быть и хуже. Уж не знаю, что там горело, может масло из гидросистемы. Ну не остатки дерьма ведь! Переборка успела основательно нагреться, и я сейчас хотя бы не мёрз. Пламя погасло само, видимо, всё, что могло гореть — выгорело.

Блин, а ведь если бы я не накрыл взрыв щитом — самолёт просто разорвало бы!

Я сосредоточился на рулях. По мере снижения управлять ими становилось всё тяжелее.

— Аврора, соедини с маршалом, пожалуйста.

— Это не лучшая затея сейчас... — попыталась остановить меня Аврора.

— Он ведь наверняка в хвосте, помочь экипажу с эвакуацией?

— Да.

— Туда сейчас Рики с Катей придут, надо чтобы он не мешал. Соединяй.

Всего один гудок — и маршал снял трубку.

— Ты! Что за хрень сейчас была?

— Протокол расположения взрывного устройства с минимальным ущербом от взрыва... — прочитал я формулировку, подсказанную Авророй. — Прости, предупреждать было некогда.

— И... где? — чуть спокойнее спросил маршал.

— Бак для дерьма. Птичке разорвало жопку.

— Мне надо будет что-то сообщать начальству...

— Пока нет. Мы перекрыли связь, но, к сожалению, террорист уже в курсе, что самолёт пережил взрыв. Хуже всего то, что эта взрывчатка может быть не последней. Слушай, сейчас в хвост подойдут две девушки, узнаешь, одна рыжая, у другой волосы синие. Пропусти их. Через пять минут я тоже подойду, тогда спокойно поговорим. Расскажу как есть, а уж потом сам решишь, как поступать.

— Идёт.

Связь прервалась.

— Думала, будет хуже, — с облегчением в голосе сказала Аврора. — Мужик вроде нормальный попался.

— Ага. Что там переговорщик?

— Мёртв... остановка сердца, только что, — Аврора как будто извинялась, что не уследила.

— Получается, что мы трое сейчас — единственные на борту, кто был в курсе угрозы до того, как произошёл взрыв. И первые подозреваемые, верно?

— Да, так и есть.

— Придётся вербовать маршала, значит. Гадство, мы очень приметные! Девчонок так точно все пассажиры запомнят! Рики, как у тебя с навыками первой помощи?

— Мама же как раз в меня кучу навыков загрузила, — Рики говорила негромко, прямо в микрофон. — Практический опыт нулевой, но с эльфийской магией за медсестру сойду.

— Отлично. Как дойдёте — дай знать. Аврора, объясни ей с рулями. Мне надо выбираться отсюда.

— Мы дошли, Миша, — это Катя. — Пробоина небольшая, в полу листы порвало, залатаю быстро.

— Ого, какие тяжёлые! — а это Рики.

Она приняла у меня рули, и мне сразу стало легче. Я отключился, и пополз обратно, пытаясь по ходу движения вспомнить, где оставил отпечатки. По-хорошему, огнём бы тут пройтись... Вроде явных следов пребывания не нашёл.

Выбираясь через шахту лифта, я аккуратно закрыл за собой смотровой лючок и закрутил винты. Пусть попробуют, если что, объяснить, как это можно было бы сделать обычными методами.

— Миша, как двери лифта открою — выпрыгивай и прячься в том же туалете, — подсказала Аврора.

— Понял. Девочки, вы как там?

— Справляемся, — ответила Рики, но по её голосу я понял, что справляться им тяжело.

Между тем самолёт снизился до высоты 1800 метров, судя по данным, которые Аврора постоянно выводила мне на линзу.

Дверь открылась, и я выскочил из лифтовой шахты и спрятался в туалете.

— Всё чисто, можешь выходить.

Я выбрался, и быстрым шагом отправился в хвост. Пассажиры были явно напуганы, но паники я не заметил, видимо, они не очень-то и поняли, что случилось.

— Наш самолёт спустился на безопасную высоту, и теперь вы можете снять кислородные маски, — голос командира самолёта из динамиков был сосредоточенным, но не испуганным. — Пожалуйста, не покидайте своих мест до дальнейших распоряжений. В случае необходимости обращайтесь к бортпроводникам. Экипажу — обойти пассажиров, выяснить наличие пострадавших.

Я дошёл до хвоста, и там меня встретил маршал.

— Так и знал, что это ты, — с досадой сплюнул он себе под ноги. — Объяснишь, что я сейчас видел?

Девушки нашлись сразу за поворотом, там, где их было не видно со стороны салона. Рики с закрытыми глазами сидела на полу, и по лицу у неё катились крупные капли пота. Катя стояла рядом, положив ей руку на плечо. А посреди площадки, ближе к правому борту, было это.

— Большой разрыв был? — спросил я Катю.

— Ну, как от взрыва, — пожала она плечами. — Самый большой разрыв — ладонь можно было просунуть.

Сейчас место разрыва выглядело как искорёженный пол, по центру которого было что-то вроде неровной снежинки. И эта снежинка была залита чем-то чёрным.

— А чем ты их заделала? — удивился я.

— Когда сказал закрыть утечку — не спрашивал, будет ли чем, — Катя устало улыбнулась. — Пластик с полу соскребла. Ты лучше Рики смени, она уже не может.

— Прости, милая! — я сел на пол и перехватил управление рулями.

Рики выдохнула и открыла глаза. Дааа, на низкой высоте это реально намного тяжелее!

— Ииии?... — маршал осторожно напомнил о себе.

— Ну ты же сам всё видел, — я посмотрел на мужика, который сейчас выглядел обескураженным.

— Я не знаю, что я видел. Вот она, — маршал невежливо показал пальцем на Катю, — пришла, и воздух перестал выходить!

— Магия, — я улыбнулся. — Но если ты кому-нибудь об этом расскажешь — тебя сочтут сумасшедшим и отправят лечиться. Поэтому будет лучше, если ты ничего не видел.

— А сейчас вы что делаете? — он прислонился к стенке в проходе, одним глазом наблюдая за проходом.

— У самолёта перебиты рули. Мы по очереди управляем рулями высоты и поворота.

— Ладно, вернёмся к первому вопросу, — маршал нахмурился. — Кто вы?

— Мы с Катариной, — я показал на Катю и себя, — студенты, а Иллария летит к нам, тоже будет учиться. Если хочешь знать больше — придётся пообещать никому ничего не рассказывать про нас.

— А что мне мешает просто арестовать вас всех троих по подозрению в причастности к взрыву и попытке угона самолёта? — маршал прищурился.

— Не знаю, что мешает, — я пожал плечами. Чёрт, какие эти рули тяжёлые! — Здравый смысл, инстинкт самосохранения, недостаточная для этого подготовка... Надеюсь, что здравый смысл. Хотя, согласен, выглядим мы очень подозрительно.

— Не то слово... — маршал задумался. — Сейчас сюда подойдёт капитан. Пока что вы трое непосредственной угрозы, кажется, не представляете. С разрывом палубы я видел то, что видел. А дальше как скажет капитан, это её судно.

— Миша, девочки, — в наушнике раздался голос Авроры, — за капитана не переживайте. Я пробила по ней данные.

В этот момент в проходе показалась сама капитан. Знойная брюнетка лет тридцати на вид, в брючном костюме, белой рубашке и галстуке. Окинула взглядом нашу компанию и как-то обрадованно улыбнулась.

— Ну и кто из вас подруливает?

Мы с моими девочками переглянулись и открыли рты от удивления. Капитан взмахнула рукой, и мимо нас пролетел едва различимый воздушный вихрь.

— Воздух? — спросил я.

Капитан кивнула.

— Огонь, земля, электричество, — я последовательно показал на себя, Катю и Рики. — Рулю я.

— Маршал, — обратилась она к нашему визави, — могу я рассчитывать на Ваше здравомыслие?

— У меня есть руководство, — мужик почесал в затылке, — с другой стороны, я не хочу загреметь в психушку.

— У нас есть достаточно времени, чтобы договориться, — предложил я. — Когда договоримся — восстановим связь. Капитан, а как Вы поняли, про подруливание?

— Перед взрывом почувствовала портал, потом взрыв, потом рули пропали, давление на нуле, разгерметизация... А чуть погодя и рули вдруг заработали, и утечка воздуха прекратилась. Я и поняла, что на борту свои. Что произошло то?

Я кивнул на маршала.

— Не раньше, чем он поклянётся молчать на наш счёт.

— Значит, вы не оставляете мне выбора? — мужик нахмурился. — А если откажусь?

— Сотрём память, — я пожал плечами.

Капитан прищурилась, наклонив голову набок, но ничего не сказала.

— Да хрен с вами, — плюнул маршал. — Что я должен делать? Вы так об этом говорите, что явно не просто пообещать. Расписаться кровью?

— Ну да, — я усмехнулся, глядя, как мужик сбледнул. — Шутка. Но кровь нужна. Капитан, окажете честь быть гарантом?

Рики на время меня подменила.

Сама процедура принятия клятвы прошла как-то уже даже буднично. Маршал поклялся никому и никогда, ни при каких обстоятельствах, не рассказывать о магической природе произошедшего на борту, а также о нашем к этому отношении. Защищать клятву я не стал, не от магов прячемся.

Во время клятвы маршал назвал себя — Кларк Грегг.

— Ну, рассказывайте, — потребовала капитан.

— Если вкратце, то нас в очередной раз пытались убить. У нас очень могущественные враги. Маяк, скорее всего — монету, скинули в унитаз, чтобы затруднить поиск. Нам повезло, что она с потоком воды и вибрацией докатилась до бака с отходами. В момент взрыва я был там и накрыл бак щитом.

— А как вы понимаете, куда давать рули? — у капитана в голове, кажется, что-то щёлкнуло. — У меня ведь полное ощущение, что самолёт слушается руля, только с небольшой задержкой.

Я молча показал на коммуникатор, а потом на глаз. Капитан наклонилась ко мне и разглядела линзы.

— Хм, это многое объясняет... Но это же какой умной должна быть система!

— Когда будет разбирательство, это всё равно всплывёт. Я руковожу отделом тестирования инновационных разработок в «Mind Technologies». Простите, но больше рассказать не могу — корпоративная тайна.

— Значит, насчёт компьютерной системы тот переговорщик не врал? — спросил Кларк.

— Это тот, чей труп лежит возле кабины? — уточнила капитан.

— Да. Он был под клятвой, — начал я объяснять, — и вёл переговоры от лица злоумышленника. Деньги тому были не нужны, его задача была подставить нас, выставив террористами, а затем взорвать самолёт. Чтобы мы, даже если бы успели покинуть самолёт — всё равно попали бы под следствие. Клятва переговорщика и убила. Ему просто приказали прекратить дышать.

— Эмм... — маршал расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.

— Не переживайте, маршал, — капитан по-приятельски хлопнула его по плечу. — Если бы молодые люди хотели Вас убить, Вы бы даже не успели это понять.

— Трудно, знаете ли, капитан, после этого не переживать, — Кларк выдавил кривую улыбку. — Хорошо, и что дальше?

— А дальше мы постараемся посадить самолёт. Сможете? — обратилась ко мне капитан. — Возле земли будет тяжелее.

— Ну а какие у нас варианты? — я вздохнул. — Сможем. Где садиться будем?

— В Исландии, аэропорт Кеблавик. Там плато, никаких препятствий, и это ближайший к нам аэропорт, где мы можем сесть. И я его хорошо знаю.

— Капитан...

— Для друзей и коллег — Эшли, — она улыбнулась и подала руку, мы обменялись рукопожатием и маной.

— Михаил, Иллария, Катарина, — представился я сам и представил своих спутниц. — Имейте в виду, взрыв мог повредить несущие конструкции. Как бы нам совсем хвост не потерять, тогда рулить будет сложнее.

— Постараюсь. Мы можем подняться? Заплатки выдержат?

— Выдержат, — кивнула Катя, до того в разговор не вмешивавшаяся. — Попробуем проверить остальные конструкции, но у меня не металл, просто земля. Это всё равно, что склеить скотчем.

— Поняла. Крякнем, плюнем... Связь-то мне вклю́чите? — Эшли задержалась в проходе.

— А, да, конечно, — я кивнул. Надо отдохнуть немного... — И маршалу включим. Остальные пока, наверное, обойдутся. У террориста могут быть ещё клятвенники на борту.

— И что мне писать начальству? — Кларк затравленно посмотрел на нас с капитаном.

— Пишите всё в точности как есть, — посоветовала Эшли. — Будет следствие, придётся бессчётное число раз отвечать на все вопросы. И спросят не только Вас, а всех, кто был на борту. И чёрный ящик вскроют. Так что говорите всё как есть. Клятва не даст Вам сказать лишнее, не переживайте. Это мне придётся выкручиваться...

— Эшли, если нужно будет связаться — постучите по своему коммуникатору. За чёрный ящик тоже не переживайте, — я подмигнул.

Когда капитан ушла, я откинулся головой на дверку шкафчика, возле которого сидел на полу.

— Кларк, пожалуйста, сюда никто не должен заходить до конца полёта.

— Понял, — он кивнул и ушёл.

Сразу после его ухода Рики с Катей бросились ко мне.

— Ну как ты, милый? — кто из них спросил? Перед глазами начало плыть. Слишком большая нагрузка, так долго...

— Хреново, если честно. Аврора, сколько лететь?

— Часа два, — ответила Аврора, — если поднимемся — то полтора. Решение принимать капитану.

— У меня в избытке маны благодаря накопителю, но, кажется, я просто...

— Устал? — просияла Рики. — Так у меня есть средство!

Она прикоснулась ладонью к моей коже, и нас окутало зелёное сияние. По телу разлилась освежающая прохлада. Усталости — как не бывало, зрение сразу обрело чёткость.

— Оооо! — только и смог я сказать. — То, что нужно! Аврора, узнай, пожалуйста, у Элуидес, этот эльфийский эликсир бодрости — насколько безопасен? Нет такого, что на час взбодрился, а жизнь на год укоротилась?

— Элуидес посмеялась, и сказала, что ты берёшь бодрость взаймы у сна. Тебе потом придётся просто отоспаться подольше. Но она не знает, что будет, если ты начнёшь этим злоупотреблять, она не пробовала на себе, тем более не пробовала на людях-магах в реале.

— Понял. Но пока придётся рискнуть. Так, Рики, остаёшься со мной, будешь меня подбадривать, в крайнем случае, помогать. Катюш, проследи, пожалуйста, чтобы у нашей птички хвост не оторвало.

— Ну вот, началось, Рики останься, Катя иди лезь в самую жопу...

Катя сделала вид, что обиделась, но я эту чертовку уже успел изучить. Её просто распирало от гордости, что ей достаётся важная и ответственная работа, а Рики — всего лишь роль походной аптечки. Ну или как-то так.

— А так? — я поднялся на ноги, пользуясь тем, что самолёт пока летит ровно, и поцеловал невесту.

— Так лучше! Всё, побежала! — Катя развернулась на пятках у умчалась по проходу.

— А меня? — прижалась сзади Рики.

* * *

— Ты, значит, уверена, что всё это — работа менталиста? — патриарх Пётр сидел в своём кабинете и разговаривал по видеосвязи с Авророй.

— Уверена. Переговорщик ни разу никуда не заглянул, все каналы связи в самолёте — под моим контролем. Можно было бы предположить, что в него заложили разветвлённый сценарий, ввели в курс дела, и он действовал автономно. Но последний штрих — портал по маяку сработал ровно в тот момент, когда маршал подтвердил передачу сведений руководству. Сведения никуда не ушли, но он об этом, конечно, не знал.

— И, тем не менее, ты против моего вмешательства, — Пётр внимательно посмотрел собеседнице в глаза.

— Я бы сказала, что у меня сердце кровью обливается, но у меня нет ни того, ни другого. Им важно сработаться, пройти через испытания вместе, командой. Да, ситуация угрожающая, самолёт на честном слове в воздухе держится, но они справляются.

— Хорошо. Но хотя бы в аэропорту их встретить я могу? — патриарх усмехнулся.

Разумеется, он не нуждался в разрешениях. Но Аврора не раз уже доказывала, что её мнением пренебрегать не стоит.

— Встреть, если тебе так спокойнее. Только на глаза не показывайся. Они справятся. А вот убедиться, что их не будет встречать кто-нибудь посторонний — это по твоей части. А я проверю аэропорт и окрестности. Такая предосторожность лишней точно не будет.

Глава 10. Посадка

Почти два часа полёта над Атлантикой прошли почти спокойно. Рики прошлась по салону и помогла проводникам. Кого-то из пассажиров успокоила, кого-то взбодрила. Несколько человек умудрились разбить кто нос, кто коленку, потому что в момент взрыва не были пристёгнуты. Когда Аврора говорила, что пострадавшие есть — она ещё толком не разобралась, и записала в пострадавших и парочку откровенных симулянтов.

Рики использовала полог тишины чуть больше, чем на минимальной мощности, и на неё практически не обращали внимания. Как-то всё-таки этот полог на ментальном уровне даже с обычными людьми взаимодействует. Стоит им накрыться — и ты становишься не невидимкой, но достаточно малоприметным, чтобы тебя почти не замечали.

Когда по моим прикидкам до конца полёта оставалось уже немного, пришла капитан Эшли.

— Хреново выглядишь, — заметила она, взглянув на меня.

— Ощущения, как будто неделю не спал, — честно признался я.

Капитан покачала головой.

— Мы пролетели только половину маршрута, у нас ещё около ста тонн топлива. Нам бы ещё пару часов покружить, чтобы выработать его.

— Капитан, он уже едва держится, — вступилась Рики. — Я могу Мишу подменить, но ненадолго, мне сил не хватает, и вообще, я два дня как после комы.

— Ого! — глаза Эшли удивлённо расширились. — Поняла. А что по конструкциям?

— Тоже ничего хорошего, — перепачканная с ног до головы Катя недавно вернулась из очередного обхода. — Трещины растут, местами обшивку оторвало, а меня не хватает материала, чтобы залатать. Хвост держится буквально на соплях, и, пока не оторвался, надо садиться.

— Понятно, — вздохнула капитан. — Значит, будем сбрасывать топливо. Переговоры слушать сможете?

— Сможем, — ответил я. — Спасибо.

Эшли кивнула и ушла в кабину.

Сейчас больше всего на свете мне хотелось просто закрыть глаза и расслабиться. Держался на остатках морально-волевых. Ничего, вот приземлимся — и я сутки просплю!

— Дубай 7003, Кеблавик 121.9, видим вас на радарах, — услышал я в наушнике незнакомый голос, видимо, авиадиспетчера, сопровождающийся треском помех.

— 121.9, Дубай 7003, запрашиваю сброс топлива и аварийную посадку, — это уже Эшли.

— Дубай 7003, что у вас случилось?

— Это Дубай 7003, предполагаю взрыв в багажном отделении, самолёт плохо слушается рулей, нарушена целостность корпуса.

— Вас поняли, Дубай 7003, сбрасывайте топливо и переходите на эшелон 2000 метров, скорость 500, давление на полосе 940 и падает. Возьмите правее на 5 градусов и заходите на VOR по вектору 16, мы вас ведём.

После этого начался интенсивный радиообмен. Как я понял, диспетчер уводил присутствующие в небе самолёты в стороны от нашего курса. А мы тем временем начали снижение.

— Говорит капитан, — раздался в динамиках спокойный и уверенный голос Эшли. — Мы с вами сейчас совершим посадку в Кеблавике, это Исландия. Как вы уже поняли, самолёт неисправен, так что посадка будет жёсткой. Проводники объяснят, что делать. Прошу, выполняйте инструкции в точности, и всё будет хорошо.

Нагрузка на рули резко возросла, и стало не до желания поспать. Рики уже просто не отходила от меня, мы держались за руки и постоянно обменивались маной. Я ей — сырую, она мне — эльфийскую. Поскорее бы это всё закончилось!

Катя сидела напротив нас по-турецки, и от неё в разные стороны тянулись чёрные нити — пластик, из которого состояла обивка салона. Не самый приятный и послушный для мага земли и камня материал, но на безрыбье... Катя использовала его, чтобы герметизировать салон, а заодно — вместо нейлоновых стяжек, чтобы хвост не оторвался раньше времени. Выглядело это всё, как паутина, и, похоже, кому-то придётся приложить немало стараний, чтобы замять всё это дело. Ну да, думаю, Аврора уже кому надо сообщила. Нам главное сесть, а необъяснимых случаев и так хватает.

Чёрт, а ведь если бы не директива патриархов на сокрытие магии, я бы просто открыл портал и пассажиры и экипаж по одному покинули бы салон.

Тьфу блин, если бы не сокрытие магии, то и самолёты не понадобились бы. Куда проще и дешевле открыть стационарные порталы между городами!

Сброс топлива и снижение прошли штатно, а вот дальше началась болтанка. Досталось всем. Не удержавшись, я вызвал Эшли.

— Капитан, у нас тут в щели поддувает!

— Потерпите, пожалуйста! Осталось совсем чуть-чуть! Я уже полосу вижу. У поверхности шквалистый ветер, будет тяжело. Я сделаю с ветром что смогу.

— Так вот что воздушник делает в небе! — догадался я.

— Да, это помогает.

Капитан отключилась, и я снова прислушался к радиопереговорам.

— Это Дубай 7003, к посадке готовы.

— Дубай 7003, для вас выделена полоса 02, заход разрешаю.

— Эшли, покажи класс! — кто-то посторонний вклинился в переговоры.

— Тишина в эфире! — рявкнул диспетчер, и тут же добавил, уже другим голосом: — Эшли, давай, никаких происшествий в мою смену!

— Спасибо, парни! — отозвалась капитан.

Ха, да её тут хорошо знают! Впрочем, чему удивляться!

— Дубай, у вас слишком высокая скорость! Можете снизить до 300?

— Никак нет, боюсь хвост потерять, — напряжённым голосом ответила капитан, явно не по-протокольному. — Будем садиться на 350.

— Пожарные готовы. До полосы 10 км, передаю вас Башне, 118.3.

— 118.3, Дубай 7003, приняла, спасибо... Кеблавик-башня, Дубай 7003, доброй ночи.

— Дубай 7003, доброй ночи. Ветер у земли 80 км/ч, с порывами до 120, направление 190°.

— Приняла.

Связь переключилась на внутреннюю, и я услышал голос второго пилота, тоже женский. Она говорила скороговоркой.

— Шасси — есть. Механизация — есть. Мониторинг — ошибок нет, — и что-то ещё, похоже, шла по контрольному списку.

— Тысяча метров... — ещё один голос, — высота 200... высота 150...

— Сейчас тряхнёт! — это Эшли, видимо, для нас.

— ... высота 100...

И тут нас тряхнуло! Ощущение было такое, как будто мы налетели на стену!

— Встречный порыв ветра, — прокомментировала в наушнике Аврора.

— ... высота 50... 40... 30...

— Держитесь! — крик Эшли, и через секунду мы буквально падаем вниз, к земле.

Аврора показывает мне дать руль высоты вверх, я тяну изо всей силы, самолёт чуть-чуть задирает нос, но этого, видимо хватает, падение прекращается, рывок, мы выправились.

— Неееет! — стонет Катя, и я вижу, как искажается её лицо. Она сейчас выкладывается на полную, даже мышцы все напряглись. Но самолёт всё равно трещит, как натянутая ткань.

— ... 10 ... 9 ...

Опять чувство падения, удар, самолёт подпрыгивает, и снова шмякается о посадочную полосу.

— ... касание ...

И в этот момент Катин «скотч» не выдерживает. С оглушительным треском и скрежетом рвутся и металл, и пластик, в салон врывается ураганный ветер, который глушит все звуки. Как в замедленной съёмке я вижу, как хвостовая часть перегибается, по потолку, стенам, пробегает трещина, последней рвётся наша палуба.

А Катя, сама себя примотавшая пластиковой паутиной к полу, остаётся на той стороне.

Время замедляется ещё сильнее, окутывая меня зеленоватой дымкой — это Рики, глядя на Катю расширившимися от ужаса глазами, машинально задействует эльфийское «ускорение». Десять секунд субъективного времени...

Катя медленно раскрывает рот в беззвучном крике. Оторвавшийся и теперь уже бесполезный хвост летит вниз, к земле.

Рывок — и я оказываюсь возле Кати. Пластик, какой же он прочный! Щит! Создаю двусторонний щит поперёк нитей — и они рвутся, перерезанные силовым полем. Ещё один, и ещё — всё. Хватаю свою невесту за талию, ещё один рывок — и мы рядом с Рики. А позади нас раздаётся жуткий скрежет металла по бетону. Оторвавшийся хвост, разбрызгивая вокруг себя фейерверки брызг, остаётся скользить по бетонке. Вспышка — и его поглощает жаркое пламя. Ах да, там же отдельный бак с горючим и вспомогательная силовая установка.

— ... реверс ... — звучит в наушнике, и нас вдавливает в стену торможением.

Дальше нам осталось только не вывалиться. Через минуту самолёт остановился посреди полосы, ожил экипаж, началась срочная эвакуация.

— Я думала, всё! — Катя судорожно обняла меня и дышала полной грудью, захлёбываясь воздухом. — Тааак испугалась!

— И я! — Рики обняла нас обоих. — Катька, дура, ты нахрена себя этой дрянью прилепила???

— Чтобы... — Катя замялась. — Да уже неважно! Потом рефлексировать будем.

— Правильно, всё потом. Ну что, пошли на выход? — спросил я у девчонок, выпутываясь из объятий.

— А вещи? — Катя немного отдышалась и успокоилась, но ещё держалась за меня. — Там же диадема!

Точно! Но блин, не бежать же до своих мест! У меня появилась идея получше!

В рюкзаке остался гранат — маяк привязки Катиного колечка. Потянувшись к нему, представил рюкзак целиком ... и хоп! — рюкзак у меня в руке!

— Как ты это сделал? — захлопала глазами Рики. — Разве так вообще можно?

— Хм... я как-то не успел подумать, можно или нет, — я надел рюкзак и развёл руками. — Идём!

Возле выходов, как ни странно, никакой толчеи не было. Последние пассажиры уже выпрыгивали в двери, организованно и без паники. Я наткнулся на взгляд маршала, который тоже помогал с эвакуацией. Он коротко кивнул нам и тут же отвернулся к какой-то бабусе, которая боялась прыгать.

Мы покинули аэробус одними из последних. Ветер был такой, что нас чуть с надувного трапа не сдуло, но дождя ещё не было. А на земле уже шла посадка в подъехавший автобус, пожарные разворачивали рукава.

Нам, пассажирам аварийного рейса, выделили отдельный зал ожидания. Мы с девчонками нашли местечко в уголочке, сели, закутавшись в одеяла, и просто уснули.

* * *

— Что я тебе говорила! Они справились! — Аврора на экране коммуникатора улыбалась от уха до уха.

— Да, это было впечатляюще, — Пётр, разместившийся под покровом темноты на краю лётного поля, смотрел на костёр посреди взлётной полосы, в который превратился оторвавшийся у аэробуса хвост.

— Ты позвонишь местным, чтобы ребят и экипаж сильно не трясли? — Аврора перестала улыбаться. — Расследования не избежать, но надо его на тормозах спустить.

— Я сделаю лучше. Я встречусь, — патриарх улыбнулся. — Давненько с Тором не виделись вне Совета. Эля выпьем... А скажи, под чем таким Миша так быстро передвигался, когда Катарину вытаскивал? Я следить не успевал.

— Хм... ты ведь никому не скажешь?

— Тааак... — Пётр выпрямился, как будто проглотил палку. — Давай, что там ещё Вадим отмочил?

— В общем, то, что ты видел, это... — с немалой гордостью за мужа Аврора выдержала театральную паузу, — эльфийская магия!

— Погоди-ка, — Пётр на секунду замер, соображая. — А эльфа он откуда взял? На Земле же их нет.

— А что, где-то есть? — прищурилась Аврора.

— Так в твоём мире. Элуидес же — вылитая эльфийка. Так. Она же моб, да? Так это у вас называется?

— Ага, — кивнула Аврора, — самый настоящий, стопроцентный моб.

— Ты что... ты её умения подсунула Рики? — Пётр от удивления почти потерял дар речи.

— Ага! — Аврора захлопала в ладоши, как девочка. — И сейчас Рики — единственная носительница этой магии в реальном мире!

— Мда... — глубокомысленно выдал патриарх, — во дела!

* * *

Проснулся я от того, что кто-то осторожно тряс меня за плечо.

— Ты ведь Михаил, да? — обратился ко мне по-английски мужик лет тридцати пяти в форме.

— Да, — я потёр глаза, пытаясь сообразить, где нахожусь.

— А я Йохан, — мужик протянул руку, — приятно познакомиться.

— Ага, взаимно, — я пожал протянутую ладонь. Ах да, полиция. У нас же самолёт взорвался.

— Михаил, мы тут пассажиров опрашиваем, — полицейский показал на кучу заполненных бумаг на планшете. — Не хотел тебя будить, но ты последний.

— Да, конечно, ... — я замялся, не зная, как обратиться к полицейскому.

— Йохан, — решив, что я спросонья забыл его имя, напомнил он.

— Йохан, — повторил я. — Отвечу на все вопросы.

Катя и Рики, навалившиеся на меня с двух сторон, тоже зашевелились, что не ускользнуло от внимания полицейского.

— Мне жаль будить прекрасных девушек, — извинился он, — но я обязан опросить всех.

— Девчонки, просыпайтесь, — по-русски начал я их будить, но без толку. Поворочались, устраиваясь поудобнее, и снова засопели.

Хм...

— Шухер, у нас мопед украли! — гаркнул я так, что на нас заоглядывались.

Обе красотки подскочили, как подпружиненные, да так и замерли в боевой стойке, не соображая, куда бежать.

— Миша, тьфу ты блин, какой мопед?! — первая сообразила Катя.

— Миша, ты покойник! — оскалилась Рики.

— Потом, сперва Йохан задаст вопросы, а мы ответим, — серьёзно сообщил я, но потом не выдержал и прыснул. — Блин, вы бы себя видели!

А Йохан только улыбался, глядя на то, как мы дурачимся.

Вопросы были одинаковые. Фамилия, имя, контактные данные, на каком месте летели, что необычное видели. Мы честно ответили, что ничего необычного не видели. И что да, мы спускались вниз, чтобы оказать помощь экипажу, если понадобится, потому что у нас кое-какая подготовка имеется. Никого в самолёте не знаем, сказать ничего не можем. Ничего не видели, ничего не слышали, и ничего никому не скажем.

Йохан всё это совершенно спокойно записал на английском и попросил расписаться, снял копии наших удостоверений личности, попрощался, и уже даже пошёл в сторону, как вдруг вернулся.

— Вспомнил. Меня капитан просила передать, что пока ни они, ни вы никуда не улетели, они со вторым пилотом хотели бы с вами увидеться, чтобы поблагодарить за помощь.

— Спасибо, Йохан! Обязательно встретимся с ними!

Глава 11. Европа

Когда мы закончили с опросом, было уже два часа дня по местному времени. Мы проспали целых четыре часа!

Я постучал по коммуникатору.

— Доброе утро, ангел-хранитель! — поздоровался я с энтузиазмом.

— Оооо! Чем заслужила? — ответила Аврора удивлённым голосом.

— Признавайся, — я подмигнул девчонкам, — то, что Йохан из нас всю душу не вытряхнул, ограничившись самыми общими вопросами, это ведь твоя заслуга?

— Нет, что ты! — Аврора то ли удивилась, то ли возмутилась моему вопросу. — Это же Исландия! У них тут самое страшное преступление — неправильная парковка. Но погоди, ещё будет авиационная комиссия, они самолёт по винтику разберут. Так что, скорее всего, это не последняя беседа.

— Всё равно спасибо! Без тебя мы бы не справились!

— Миша, перестань уже, — фыркнула Аврора. — Куда вы, туда и я. Мы даже не просто команда, а уже большая семья.

— Ладно-ладно, — я подозрительно глянул на хихикающих о чём-то своём Рики и Катю. — Ты не в курсе, что хотела Эшли, и как её найти? И что там с рейсами? А то мы так хорошо заснули, что, наверное, уже все разлетелись по домам?

— За вами из Дубая летит другой аэробус, но он только вылетел. Ближайший рейс, на который вы без проблем успеваете — через Париж, регистрация заканчивается через час.

— Отлично. А теперь слушай внимательно. Нам надо выйти из зала ожидания и улететь отдельно от всех остальных пассажиров. Причём так, чтобы не вызвать ничьих подозрений в случае, если здесь кто-то ещё под контролем менталиста. Среди наших тоже никто не должен знать, каким рейсом мы летим.

— Хорошо придумал, — довольным голосом ответила Аврора, в то время как девчонки навострили ушки. — Сама о том же примерно думала. К тому времени, пока аэробус прилетит за остальными пассажирами, вы уже будете в Париже. А оттуда полетите не прямым рейсом, а сперва своим ходом в... Германию, например, а там уже самолётом в Москву, чтобы по документам ваше пребывание в Европе закрылось. О ваших передвижениях будем сообщать постфактум, чтобы пассажирам остальным ничто не угрожало.

— Договорились. Так что там Эшли?

— Сам с нею поговори. Набрала.

Аврора отключилась, а в наушнике пошли гудки. Вызов долго не принимали, но потом всё же приняли.

— Привет! — раздался голос нашего капитана. — С кем говорю?

— Привет, Эшли, это Миша, — ответил я. — Мне местный полицейский передал, что вы хотели встретиться?

— О! Михаил! Это Михаил, — добавила она куда-то мимо микрофона. — Вы где сидите?

Я обвёл глазами зал, ища ориентиры.

— Между книжным магазином и магазином верхней одежды.

— Поняла! Сейчас буду!

Связь прервалась, и я строго посмотрел на своих красавиц.

— Так, и чего вы хихикали?

— Смеялись, — улыбнулась Катя, — что с одной тёщей ты едва знаком, зато с другой не расстаёшься!

Тут я даже задумался. Действительно, Аврора всё время с нами, помогает во всём, а ведь она вроде как принадлежит клану Тихомировых. Но складывается впечатление, что делами своего клана она вообще никак не занимается. Всё время с нами. Как-то надо это оформить, каким-то соглашением, что ли. Чтобы уже с полным правом взаимодействовать. А пока, получается, на птичьих правах, по знакомству, теперь вот по родству.

— Эй, Мишка, ты чего, мы ж пошутили! — Рики, видимо, приняла мою задумчивость за обиду.

— Нет-нет, девчонки, вы правильно подметили. Аврора, давай потом, в спокойной обстановке, обсудим, как и почему ты с нами, и где у этого границы. Всё-таки кланы разные.

— Давай, — легко согласилась Аврора в наушнике.

Как раз и Эшли подошла.

— Мы с коллегами собрались в ресторане, — с ходу заговорила она, — отмечаем наше чудесное спасение. Присоединитесь?

— В качестве кого? — уточнил я. — Коллеги ведь не в курсе подробностей полёта?

— Они знают, что трое молодых людей помогли экипажу в ответственный момент, — очаровательно улыбнулась Эшли.

— А знаешь что... — я задумался. — Пошли, только давай пройдём через весь зал ожидания, где с нашего рейса сидят.

— Что-то не так? — сразу подобралась Эшли.

— Нам надо улететь отсюда так, чтобы этого никто не заметил, — я понизил голос. — Мы подозреваем, что в зале могут быть ещё соглядатаи.

— Аааа... вы улетите, а с другим бортом неприятностей не будет? — Эшли нахмурилась.

— Поэтому я и прошу нас прикрыть. Мы должны улететь так, чтобы наше отсутствие заметили перед посадкой, не раньше и не позже.

— Поняла, — кивнула Эшли. — Так, девчонки, пошли вперёд.

План у Эшли оказался очень простой. Она подхватила Катю и Рики под руки, и так, с ними, пошла через весь зал. Я шёл сзади с рюкзаком и поглядывал по сторонам. Кажется, на девушек обратили внимание все, кто был в зале. Смуглая черноволосая Эшли в белой рубашке с погонами, огненно-рыжая Рики и синеволосая Катя — на такое зрелище хочешь не хочешь, а внимание обратишь!

Мы остановились возле витражного окна с изображением чего-то смутно похожего на лица, поднятые к солнцу.

— Это работа известного художника Лейфура Брейдфьорда, называется «Икар», — пояснила Эшли, даже не запнувшись на сложной для европейского уха фамилии. — Сфотографируешь нас с девочками?

— С удовольствием!

Девчонки тоже смекнули, что к чему, да и почему бы не сделать пару снимков, так что позировали от души. Фотографии получились яркие и сочные.

— Вышлю потом в рамочке, — улыбнулся я.

— Ну а теперь вы просто обязаны к нам присоединиться! — заявила Эшли. — До нашего вылета ещё не меньше шести часов, посидим пока в ресторане. Для нашего экипажа там малый зал забронировали! А можем и в Рейкьявик сгонять!

Говорила Эшли достаточно громко, чтобы все, кто хотел, могли услышать. Я заметил, что немало пассажиров заулыбались, кто-то покачал головой, кто-то сглотнул, видать, тоже не прочь был пообедать.

— Идём, конечно!

В малом зале собрался весь экипаж авиалайнера, и ещё несколько человек, кого я не видел или не запомнил. Был там и небесный маршал Кларк Грегг.

— Друзья, смотрите, кого я привела! — заявила Эшли с порога.

— Точно, — воскликнула, взглянув на нас, стюардесса, работавшая в нижнем хвостовом салоне, — я помню эту рыженькую! Всех пассажиров успокоила! И меня заодно, — на последних словах она чуть смутилась.

— Всем здрасьте! — помахал я с порога.

А к нам подошла ещё одна девушка, в такой же форме, как Эшли. Тоже смуглая, но волосы укрыты платком.

— Софи, второй пилот, — представилась она, протянув руку. Я пожал её и уже не удивился, почувствовав толику маны. — Эшли мне рассказала. Ма косарти́^[1], — приложив раскрытую ладонь к сердцу, произнесла она, склонив голову.

— Сделали что могли, — ответил я, решив, что последняя часть фразы — это какая-то форма благодарности.

Софи улыбнулась и отошла.

— Вы пока располагайтесь, — показала в сторону стола Эшли. — Куда думаете улететь? Следующий рейс — в Париж.

— Туда и планируем, — кивнул я. — Там уже в Европе — почти что дома.

— Тогда поешьте пока, а я организую, — она тут же умчалась, цокая каблуками.

Толком поесть мы не успели. Но голод мучить перестал. Эшли вернулась минут через десять, под руку с мужчиной лет сорока, в чёрной форме пилота, судя по нашивкам.

— Мишель, — обратилась она к мужчине, — вот этих молодых людей надо провести на борт так, чтобы никто не видел. Билеты же у вас в порядке?

Я замялся. Билеты мы не успели обсудить.

Перед глазами появилась надпись: «билеты купила, бизнес-класс».

— Да, билеты купили, конечно, — ответил я.

— Это будет непросто, — Мишель скептически осмотрел яркие шевелюры девушек, — но мы что-нибудь придумаем.

А я узнал этот голос! Это он вклинился в переговоры с диспетчером и просил Эшли показать класс!

Тьфу, блин, хорошо хоть в слух не сказал!

— Спасибо! — поблагодарил я и Эшли, и её знакомого.

В результате проблема решилась довольно просто. Мы переоделись в купленные в дьюти-фри вещи, а волосы Рики скрыла под вязаной шапочкой. Плюс очки. Такая себе маскировка, конечно. А вот Катя волосы прятать не стала, наоборот, распустила попышнее. Но вернула им родной цвет, став на время блондинкой.

Ко всему прочему мы накрылись пологом молчания «на минималках». И добирались до стойки регистрации по раздельности. Думаю, если кто и заметил нас, то вряд ли обратил внимание.

— Ну что, летим в Париж, красавицы? — удобно устроившись в мягком кресле Боинга, спросил я.

— Пофиг на Париж, была я там, — ответила напряжённая Катя. — Домой хочу. Просто домой.

— Если честно, я тоже, хоть и не была ещё нигде, — негромко сказала Рики. — Миша, ты спи, мы с Катей по очереди подежурим.

— Есть сомнения? — прищурилась Катя.

— Просто мне будет спокойнее, — ответила ей Рики, — если присмотреть.

— Давайте я первым подежурю, — предложил я.

— Тебе сейчас нужнее, я это чувствую, — мягко возразила Рики, — и не спорь, пожалуйста.

Я уснул ещё до того, как она договорила. А когда проснулся — самолёт заходил на посадку.

— Рики, ты что такое сделала? — подозрительно спросил я.

— Она тебя убаюкала! — хихикнула Катя. — С ней вообще опасно спорить!

— Спасибо, — от души поцеловал я обеих по очереди. — Дали выспаться! Происшествий не было?

— Удивительно, да? — прижалась ко мне Рики, обняв мою руку. — Целых три часа у нас всё спокойно!

— Сплюнь, — покачал я головой.

Однако, вопреки моим параноидальным опасениям, приземлились мы без приключений, точно по расписанию, в половине девятого вечера по местному времени.

Прошли контроль. Аэропорт Шарль-де-Голь встретил нас множеством указателей на французском и многоголосым гулом тысяч людей. Изрядно поплутали, пока Аврора не вывела нам прямо на линзы маршрут, куда идти. И только выйдя, наконец, на улицу, я вздохнул с облегчением. Наконец-то мы ... ну, по крайней мере, на одном материке с домом! Вот прямо сейчас я могу сделать один шаг — и мы окажемся дома, в гостиной. Но, блин, надо всё сделать по закону, чтобы потом не было проблем!

— Аврора, какие у нас новости? — спросил я, приблизив запястье с коммуникатором к лицу.

— Никаких пока, — прозвучал в ухе ответ. — Я отсмотрела прямые рейсы до Москвы, предлагаю вылететь из Белграда. Рейс через три с небольшим часа, регистрация заканчивается за час. У вас два часа, чтобы туда добраться.

— Сколько это километров? — поинтересовалась Катя.

— Ерунда, полторы тысячи, — Аврора вывела на линзу карту с маршрутом по прямой и сухопутным. — Миша с Рики, когда за Илларией летели, треть этого расстояния за десять минут пролетели!

— Тогда у нас с Рики было ещё одно тело на двоих! А сейчас нас трое, а биомета больше не стало, да и порталы на ходу только у меня получаются.

— Ещё у меня, — подняла руку, как в школе, Рики. — И с биометом я и управлялась. Давайте я полечу, а потом вы с Катей по маяку пройдёте.

— Рики, тебе маны может на весь полёт не хватить, — начал объяснять я. — А мне без накопителя на портал не хватит.

— Не спорьте, — остановила нас Катя, снимая в пальца помолвочное кольцо. — Рики, держи. Здесь хватит маны, чтобы долететь. И Миша на это кольцо всегда наведётся.

— Но... это ведь твоё кольцо! — Рики посмотрела на него с каким-то трепетом.

— Готова поспорить, что вы с Мишей его вместе делали, — пожала плечами Катя. — И вообще, тебе тоже полагается. Так что бери. Какая разница, твоё, моё. При всём символизме это всего лишь вещь. Беречь надо любимых людей, а вещи — использовать.

— Ты в философы подалась? — не упустила возможности для подколки Рики.

— Моя мама всю жизнь прожила в тени отца, но вообще-то она у меня очень умная, — ничуть не обиделась Катя. — Это она мне всегда говорила.

— Ладно... — Рики уже протянула руку за кольцом, но остановилась. — Миша, ты разрешишь?

— А я уж думал и не спросишь, — улыбнулся я. — Да, это похоже на хороший план. Мы летали вместе, с полётом ты справишься, даже лучше меня. На месте тебя Аврора направит и подстрахует. Так что за тебя я спокоен. Ну и кольцо тебя защитит от любых угроз. В худшем случае вернёшься обратно к нам, маяк привязки-то у меня. Давайте отойдём куда-нибудь только.

Мы отошли чуть в сторону от спешащих по своим делам людей, и я передал Рики весь запас биомета. Стройная фигурка девушки сразу округлилась на два десятка килограмм, но её это не испортило. А Катя почти торжественно надела на Рики своё кольцо. Довершил образ шлем, который так и лежал всё это время в рюкзаке.

— Рики, здесь полно самолётов, — обняв и поцеловав любимую, я давал ей последние указания, — так что прыгай сразу на большую высоту, на задержке дыхания, и убирайся в сторону. Аврора...

— Миша, да успокойся ты! — рассмеялась та. — Присмотрю я за ней! Так-то она моя дочка, ты об этом ещё помнишь?

— В это вообще сложно поверить, — ответил я серьёзным тоном. — Тебя можно максимум за старшую сестру принять.

— Кто это тебя научил женщинам комплименты говорить? — Аврора показалась перед моими глазами и погрозила пальцем. — Ладно, зачёт! Рики, готова?

— Готова, — ответила та, опуская забрало шлема.

Я оглянулся. С одной стороны нас закрывает пышный куст, с другой — глухой забор, и по дороге в нашу сторону едет автобус. Да и темно на улице, а фонари хоть и светят ярко, зато тени глубокие.

— Автобус пустой, — заметила мой взгляд Аврора, — Рики, 3... 2... 1... пошла!

Как только автобус поравнялся с нами, он загородил нас на пару секунд от всех. А когда отъехал — Рики рядом с нами уже не было.

— Холодно-то как! — послышался в ухе голос Рики. — Всё, я полетела!

— И нам с тобой пора отсюда двигать, — я приобнял Катю. — Куда пойдём?

— Давай в пиццерию. Возьмём с собой на вынос. Рики ведь тоже голодная.

— Я всё слышу! — хихикнула Рики. — Мне четыре слайса! О нет, мне ж теперь за фигурой следить... Три, три слайса!

Пиццерия нашлась неподалёку. Сделали заказ и присели за столик. Как бы ни был я уверен в Рики, полностью расслабиться не получалось. Катя тоже сидела напряжённая.

— Переживаешь? — спросил я её, взяв за руку.

— Конечно! — Катя сжала мою ладонь. — Никогда ни за кого так не переживала! Она же два дня назад в коме лежала... ну, то есть Иллария... Блин, как это сложно!

— А ещё Рики совсем недавно в «большом» мире. А до этого только мир игры видела. Но она справится!

— Миша, — Катя посмотрела на меня исподлобья, — если бы я сомневалась, что она справится, никуда бы она не полетела! Даже с кольцом!

— Ой, я не могу, — Рики прыснула в наушнике. — Катя, ты такая миленькая, правда, как сестрёнка! Обожаю тебя! А я, между прочим, уже подлетаю, мне сотня километров осталась, десяток прыжков!

— Вижу, — я следил за передвижением Рики по карте, которую Аврора вывела на линзу. — Молодец! Не торопись, пиццу всё равно ещё не принесли.

— Ладно, я пошла на посадку, — чуть погодя сообщила Рики. — Тут прикольно, сам аэропорт ярко освещён, а вокруг чернота.

— Садись аккуратно! — наказала Катя.

— Хорошо-хорошо, я аккуратно! — отозвалась Рики, даже не возмущаясь опеке.

Подоспел наш заказ, и, чтобы отвлечься, я пошёл забрать две аккуратно упакованные коробки. Кроме самой пиццы я взял ещё и десяток свежайших круасанов. Эйфелева башня никуда не денется, подождёт, а вот круасаны ждать не должны.

— Ой, ну и темень! Хорошо хоть от города облака подсвечивает, а то бы вовсе ничего не видно было! — делилась между тем своими впечатлениями Рики. — Ага, мам, спасибо, так лучше, хотя бы понимаю, где нахожусь.

— Я ей на линзы сетку ландшафта вывела, по данным с навигатора и местным картам, — объяснила Аврора. — Рики, там могут быть ошибки и неточности.

— Да, я понимаю. Вон площадка ровная, сажусь!

— Стой!

— Да всё нормально, мам! Я села! Ой! Что это? — голос Рики стал недоумевающе-испуганным.

— Сказала же, стой!.. — Аврора, кажется, хлопнула себя ладонью по лицу.

Глава 12. Терра инкогнита

— Я села! Ой! Что это? — голос Рики стал недоумевающе-испуганным.

— Сказала же, стой!.. — Аврора, кажется, хлопнула себя ладонью по лицу.

— Фууу!!! Тьфу, гадость! — в наушнике послышались всплески.

Мы с Катей переглянулись. Я молча отдал ей пиццу и рюкзак, подумав, снял купленную в Исландии куртку.

— Аврора, Рики, что там такое-то? — не выдержала Катя.

— Да Рики тут умудрилась... — судя по голосу, Аврора не знала, смеяться или плакать. — Погодите, она сейчас выберется.

— Тьфу! Тьфу! — Рики между тем отплёвывалась. — Ненавижу эту гадость! Мама, что это вообще такое? Это не ядовито?

— В Индии так вообще считают, что полезно, — прыснула Аврора.

— Так, хорош, я иду! — у меня лопнуло терпение.

— Миша, нет! Стой! — воскликнула Рики. — Подожди... сейчас, отойду подальше.

— Да можно уже, — разрешила Аврора. — Только носы зажмите!

Мы с Катей завернули в туалет, который, к счастью, оказался пустым, зашли в кабинку и я открыл портал.

Фу, ну и вонь!!!

— Рики, ты что, в навозе искупалась? — сразу узнал я этот ни с чем несравнимый запах.

— В навозе? — только теперь, похоже, до Рики дошло, что это за субстанция. — Ненавижу навоз!

— Откуда он здесь вообще взялся-то? — спросила Катя.

— Тут поля кругом, — сдерживая смех, объяснила Аврора, — но наша Рики умудрилась на ста гектарах пашни найти единственный коровник и плюхнуться прямо в отстойник!

— Хорошо хоть я в комбезе из биомета, одежда внутри осталась, — вздохнула Рики. — Пострадали только шлем, причёска и моя гордость.

— Не переживай, мы никому не расскажем, — обходя подругу кругом и зажимая нос, приободрила её Катя.

— Да ладно, на самом деле это скорее смешно, — Рики попыталась расправить слипшиеся волосы. — Обрести новое тело, пережить теракт на авиалайнере, пролететь на крыльях полторы тысячи километров — и угодить в единственную в округе лужу с дерьмом. Мама, что ты там говорила про Индию?

— В Индии бы сказали, что это очень большая удача. Впрочем, такая примета и у нас в деревнях есть. Правда, к удаче считается наступить в коровью лепёшку, а не окунуться в неё с головой, — на последних словах Аврора всё же не выдержала и расхохоталась

Напряжение спа́ло, и хохотали уже все. Откуда-то из темноты послышался лай собак.

— Делать то что будем? — отсмеявшись спросила Катя. — Хрюшку надо ведь помыть!

— Так у местных и помоемся, — я оглянулся в поисках этих самых местных. — Где коровник — там и фермеры должны быть.

Действительно, к нам с фонариками бежали какие-то люди.

— Хей, ко си ти? — заорал ближайший, наведя на нас двустволку.

— Мужики, по-русски говорите? — спросил я.

— О! Свои! — донеслось из темноты, и к нам вышел коренастый мужик с бородкой, на вид лет шестидесяти, тоже с ружьём. — Вы хера ли тут шастаете, молодёжь, всех собак нам перепугали!

— Мы в аэропорт шли, у нас рейс через два часа, и в отстойник вот провалились. Нам бы помыться.

Тот, кто говорил по-русски, сперва перевёл фразу своему коллеге, а потом они дружно заржали.

— Идите, — ответил наш земляк, — из шланга окатим, а потом в бане отмывайтесь уже. Как отмоетесь — до аэропорта подбросим. Есть во что переодеться, или чистое поискать?

— Спасибо большое, всё есть, — ответила Рики. — У меня комбез непромокаемый, под ним одежда сухая и чистая.

— Ну, это я сомневаюсь, — усмехнулся мужик, подходя ближе и оглядывая пострадавшую. — Но дело хозяйское, моё дело предложить! Идём!

Оружие оба убрали за спины.

Мы прошли буквально метров двести и упёрлись в глухой забор, из-за которого и доносился лай собак. Сколочен забор был настолько плотно, что наружу свет практически не проникал, но когда хозяин отворил дверь, мы увидели, что внутри периметра довольно светло.

— Постой, красавица, — бородатый остановил Рики перед калиткой, и показал рукой внутрь двора. — Вон шланг, сейчас насос включу. Только продёрните его за ограду.

— Спасибо! — ответили мы в один голос.

Навоз с Рики мы смыли быстро. На биомете он вообще не держался, труднее всего было промыть волосы. Но как только появилась доступная в больших количествах вода, Рики подключила магию, и удалила не только грязь, но даже запах. Почти.

— Лучше всё-таки с шампунем вымыть, — заявила Катя, принюхавшись.

— Пошли внутрь, — сказал я, выключая воду. — Там хозяин что-то про баню говорил. Время у нас ещё есть.

— Баня холодная, — хозяин как раз подошёл и слышал наш разговор, — но горячая вода там имеется, из дома подведена. Шампунь тоже там найдёте. Я полотенце туда принёс.

— Благодарю... — я замялся.

— Саша, — протянул он руку. — А тот второй сват мой, Йован, он тут хозяин. Моя дочка за его Милошем замужем, живут здесь, на ферме. А я-то так, в гости приехал, повидать, да ракию сват печёт знатную, мы как раз за стол садились, а тут вы.

— Миша, Рики и Катя, — представился я сам и представил девушек.

— Как у вас со временем, молодые люди? — спросил Саша.

— Через час с небольшим регистрация закончится, так что впритык, — прикинул я.

— Значит, если по-быстрому помоетесь, успеете подзакусить. Чего всухомятку-то есть? — кивнул он на коробки с пиццей, которые Катя так и держала в руках.

Помылись мы быстро. Мы с Катей тоже освежились, после приключений в аэробусе у нас так и не было ещё такой возможности. И через десять минут уже выходили из бани.

Рики заставила биомет «перетечь» под одежду, и теперь выглядела гораздо аппетитнее обычного.

— Не тяжело? — спросил я.

— Не, что ты! — улыбнулась она. — Он же как экзоскелет, с ним наоборот даже легче! Я бы отдала Кате, ей он привычнее, но наверное Саша удивится, если одна девушка резко похудеет, а вторая также резко поправится.

— Носи-носи, — хлопнула её Катя. — Привыкай. Миша грозился, что это будет наша униформа. Погоди-те ка... Миша, только сейчас дошло! А как ты после отделения Рики с биометом управлялся?

— В смысле? Так этот же, сим-процессор. Эммм... — только сейчас до меня дошло, что сим-процессор всё это время лежал в рюкзаке вместе со шлемом. — Не знаю! Я просто не думал об этом, и он меня слушался! Аврора, как такое может быть?

— Такого быть не может, — ответила Аврора, — но никто никогда не пробовал объединять в одном теле двух магов. Так что это — терра инкогнита.

Саша, помятуя о том, что у нас времени в обрез, коротко представил нам свою родню, мы поели голубцов, приготовленных хозяйкой, и отдали на общий стол пиццу и круасаны.

На коробке оказался логотип аэропорта Шарль-де-Голь, и Саша сразу его узнал.

— Только не говорите, что это прямиком из Парижа, — прищурился он, посмотрев на меня.

— Ну, так получилось, — развёл я руками. — Если объяснять — вы всё равно не поверите. Друзья до Белграда подбросили.

— Почему не поверю? Хорошие друзья и не такое могут!

Круасаны оказались просто бесподобными, но мы о них ничуть не пожалели, зато хозяйку и Сашину дочку порадовали, и двое мелких ребятишек.

— Наисвежие! Заиста сте магични́! — сказала нам хозяйка, и общий смысл мы поняли без перевода.

Поблагодарив радушных хозяев, мы запрыгнули в машину к Саше, и он повёз нас в аэропорт.

— Здесь по прямой-то километр, но в округ километров пять будет. Ничего, за три минуты доедем!

— Спасибо большое! — поблагодарили мы его. — А вы давно в Сербии живёте?

— Да уж пятнадцать лет. Но дома родители, родня, друзья все.

— Мир становится всё меньше, скоро границы вовсе сотрутся, — заметил я.

— Точно, — задумался он о чём-то своём.

А мы меж тем доехали.

— Будете в Белграде — заскакивайте в гости! — высадив нас у терминала, он вышел, чтобы попрощаться.

— Обязательно! — искренне ответили мы.

— Счастливого пути, и передавайте Москве привет!

— Спасибо!

На регистрацию мы успели в последний момент. А через час с небольшим, в полночь по местному времени, мы уже вылетели домой. Единственное, что запомнилось из трёх с половиной часов полёта — это стюардесса, которая помогла нам пристегнуться, потому что мы все трое уснули, едва сев в кресла, и проспали и взлёт, и полёт, и посадку.

— Наш самолёт совершил посадку в международном аэропорту Шереметьево. Температура за бортом двенадцать градусов Цельсия, время пять часов утра ровно, — монотонным голосом командир корабля говорил что-то про трап, а я пытался проснуться. — Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до полной остановки.

— Мммм, а я никуда и не собиралась, — промычала Катя, — можно я ещё посплю?

— Ещё минуточку, — заворочалась Рики.

— Я бы ещё пару часиков... а лучше до вечера, но нас ждут великие дела!

— Какие дела могут ждать в пять утра? — потянулась Катя. — Миша, не говори ерунды!

— Мягкая, нежная, тёплая... кроватка! В которой мы окажемся сразу, как пройдём контроль! Давайте, девчонки, десять минут — и мы дома!

— В твоей комнате? — уточнила Рики.

— Нет! В нашей! В Геленджике! Запрёмся и никому не откроем, как и хотели, пока не выспимся! И пусть весь мир подождёт!

— Ладно, если так, то согласна! — Катя только теперь открыла глаза. — Поверить не могу, что мы наконец добрались!

— Какой сегодня день недели? — Рики тоже окончательно проснулась.

— Среда, прикиньте! — хохотнул я. — Вот ведь недавно была суббота! Трое суток всего, а столько событий!

— Три дня учёбы прогуляли, объясняться с ректором придётся, — вздохнула Катя.

— А наши тут без нас как, интересно, — вспомнил я. — Нас никто не дёргал, значит, надеюсь, у всех всё хорошо.

— Кроме Насти, — раздался в ухе голос Авроры. — Миша, ты ей сказал ждать, она ждёт.

— Понял, принял, осознал, — вздохнул я. — Ладно, на том свете отоспимся. Где Настя сейчас?

— В Москве, у Ольги гостит, да, Катя, у тебя дома. К себе домой не пошла, у неё с мамой конфликт, та требует, чтобы дочь всё делала как она скажет.

— Всё ещё думаешь, что Ефимов не при чём? — спросил я, доставая рюкзак с промытым, но всё ещё чуть попахивающим шлемом.

— Думаю, — ответила Аврора, — что он хочет воспользоваться ситуацией, но, похоже, не является её причиной. Наш нумизмат, мне кажется, не связан с Ефимовым и остальными революционерами. Но хочет, чтобы мы на них подумали.

— А вот это как раз знакомый стиль. Всё сделать чужими руками, а самому остаться в тени, — я задумался над словами Авроры. — Тем не менее, мы сперва домой, приведём себя в порядок, как минимум, и потом встретимся с Настей.

— Вы о ком? — спросила Катя, тоже слышавшая наш с Авророй разговор.

— Мы тебе позже расскажем, — Рики протянула руку и пожала Кате ладонь. — Обязательно.

— Ах да, — вспомнила та. — То, про что нельзя рассказывать по причине, про которую нельзя рассказывать. Хочешь знать, как заинтриговать? Расскажу завтра!

— Прости, — я поцеловал Катарину, — так надо.

Пройдя контроль, мы свернули в первый же коридор и дошли по указанному Авророй маршруту до одной из дверей «только для персонала». Комната оказалась кладовкой с разным инвентарём уборщиков. Электронный замок Аврора разблокировала прямо перед нашим приходом. И как только дверь за нами закрылась — я сразу открыл портал домой.

— Наконец-то!!! — завопила Катя, как только мы оказались у себя в гостиной, и плюхнулась на диван. — Я думала, мы никогда уже не доберёмся!

— Мне тоже уже не верилось! — Рики остановилась посреди комнаты и оглядывалась так, как будто видит всё это впервые. — Катя! Слушай, я только сейчас сообразила! У меня даже своего нижнего белья нет! Поделишься, пока не разживусь?

— Ха! Конечно! Я тебе больше скажу! — Катя состроила хитрую мордашку. — Помнишь наш шопинг? Я знала, что сегодняшний день настанет, поэтому и покупала всё с запасом! Так что может не всё тебе подойдёт, надо мерять, но у тебя точно есть всё необходимое! Кроме, может, лифчика — все, что есть, тебе даже с биометом велики будут!

— Катюхин, ты лучшая! Пошли скорее! Миша, прости, но тебе придётся подождать!

Когда девчонки убежали, я вызвал Аврору.

— Вот теперь давай спокойно поговорим, если ты не против.

— Давай, Миша. О чём ты хочешь поговорить? — она развернула голографический экран, а я снял коммуникатор и поставил его на журнальный столик.

— По поводу того, кто у нас где. Получается, у меня сейчас команда — межклановая. Вообще с миру по нитке. Но сейчас мы говорим о тебе.

— Физически я принадлежу клану Тихомировых, — Аврора усмехнулась. — Ценное имущество без права голоса.

— А фактически глубоко интегрирована в руководство тремя кланами, так?

— Так, Миша. И это — твоя заслуга.

— Но приказы тебе отдаёт Переслав? Ведь он твой Патриарх, ты ему присягала, когда выходила замуж за Вадима?

— Миша, ты кое-что забыл, — Аврора подмигнула мне.

Я хлопнул себя по лбу.

— Ты же умерла! И свободна от прежних клятв!

— Ага! И единственная клятва, которая меня сейчас связывает — дана вам. Тебе, Свете, Вадиму и Рики.

— Полноценный разум с невероятными цифровыми возможностями и свободой воли... Аврора, кто ещё знает и понимает в твоих клятвах и ограничениях?

— Только Вадим. Ну и вся твоя команда и родители могут это понимать и догадываться. Переслав если и подозревает — ничего не сказал. У него — мой выключатель, этого достаточно.

— А если Вадим, то и Кукловод может вытащить эту информацию, так? — вспомнил я о нашей главной головной боли.

— Да. Поэтому последнее время я почти ничем с ним не делюсь. Он этого пока не заметил, но вот сейчас мне надо будет как-то ему объяснить, почему вы такими зигзагами до дома добирались, а ему ничего не сказали.

— Скажи, что Рики попросила не говорить, что это будет сюрприз. С Рики я поговорю. Кстати, у нас с ней сохранилась возможность общаться мысленно. Ты понимаешь, почему так?

— Примерно понимаю, — кивнула Аврора. — Ваши души так долго были в непосредственном контакте, что связь сохранилась. Это хорошо. Помимо удобства, это ещё и стратегическое преимущество.

— Это да, есть такое... — я задумался. — Аврора, я понимаю, чем не угодил Сергею, слишком много знал. София хотела мне отомстить. Революционеры думали, что наш с Катей союз приведёт к объединению кланов, хотя я так и не понял, чем это для них плохо. А Кукловоду-то от меня что нужно? Чем я ему не угодил?

— Могу предположить только одно, — Аврора нахмурилась, — он считает вас с Рики своей личной непосредственной угрозой, из-за того, что не может прочитать ваши мысли. Тогда, когда Марк погиб, помнишь? Он вас несколько раз касался.

— Угрозу для него представляет Совет патриархов, мы-то так, мимо проходили, — вздохнул я. — Он ведь наверняка в курсе, что его ждёт, раз до сих пор не попался?

— Видимо, в курсе. Но охота не началась, разум Вадима открыт, что он должен думать?

— Что только мы с Рики догадались про него, или просто балуемся с пологом. Но надо предполагать худшее — что мы знаем про него, а значит, вопрос времени, когда узнают патриархи, и на него начнётся охота.

— Также он должен предположить, — Аврора согласно кивнула, — что охота уже началась, но мы решили разыграть гамбит, оставив ему Вадима.

— Но в первом случае охоту ещё можно предотвратить, а во втором — уже поздно. И он для начала проверяет эту версию, так?

— Мне кажется, так. Но вот только это, к сожалению, означает, — теперь уже Аврора вздохнула, — что атаки на вас будут продолжаться. А мы ни на шаг не приблизились к его поимке.

— Дед в курсе?

— Вам придётся обойтись без деда. Без помощи Петра, Переслава... только своими силами. Только так тебя признают другие патриархи, когда до этого дойдёт.

— Мне кажется, Аврора, что ты знаешь обо мне больше, чем я сам, — откинулся я в кресле.

— Например, я знаю, что наш разговор окончен, — Аврора улыбнулась. — Будь с ней нежен.

— А? — я от удивления только рот открыл.

Экран погас. Я поднял глаза и увидел, как со второго этажа на лестницу вышла Рики. Одетая в умопомрачительно красивое белое бельё, совершенно ничего не оставляющее фантазии.

Глава 13. Кто рано встаёт...

В этом месте должна быть постельная сцена, но пока новый закон не заработал, я, право слово, не знаю, что можно писать, а что нельзя. Немного погодя соберу отдельный сборник, куда вынесу все спорные сцены из всей серии. Возможно, займусь этим в новогодние праздники, но это не точно.

* * *

— Не хочется никуда идти, так бы и лежала в кроватке, — Рики потянулась и откинулась на спину.

— Я бы тоже, если честно, — отозвалась Катя, наоборот, прижимаясь всем телом, — но...

А я дремал. Кажется, чего ещё желать? Есть любовь, деньги, какое-никакое положение в обществе. Немного внезапно всё это свалилось, конечно. Иногда даже возникает лёгкое сомнение — заслуженно ли? Но вот Аврора уверяет, что вполне.

Нифига. До тех пор, пока есть достаточно сильные враги, способные одним щелчком пальцев разрушить эту идиллию — нельзя останавливаться. Надо идти дальше, выше, становиться сильнее, влиятельнее. Можно прожить спокойную жизнь, наверное, оставаясь никем. Но и тогда можно случайно перейти кому-нибудь дорогу, просто шанс невелик. Но он есть. Но как только ты начинаешь что-то из себя представлять — обязательно найдётся тот, кому ты поперёк горла.

Что ж, таким придётся это самое горло вырвать. Чтоб другим неповадно было. Чтоб десять раз подумали, прежде чем рыпаться.

— Девчонки, давайте, полтора часика поспим, и подъём. Позавтракаем в Академии, встретимся с ректором — и в Москву.

— Ага, давайте, — зевнули обе, переглянувшись.

Через час я проснулся от запаха гари. Дымок вползал в спальню через приоткрытую дверь, а снизу слышалась оживлённая дискуссия на повышенных тонах.

«Рики, у нас пожар?»

«Что? Нееет! Всё нормально! Ой... дыма-то сколько!»

Дискуссия затихла. Понятно. Что-то нахимичили.

Одевшись, я спустился вниз. Весь первый этаж заволокло плотным дымом, источник которого обнаружился на кухне, на плите.

Мои красавицы сейчас решали, что им делать.

— Мы пытались приготовить завтрак, — заметив меня, начала объяснять Рики.

— Но оказалось, что обе в жизни ничего не готовили, — добавила Катя.

— Решили, что пожарить яйца будет самым простым, — Рики обворожительно улыбнулась.

— И что-то пошло не так, — пожала плечами Катя.

Я только вздохнул.

— Ну а сейчас-то уже можно газ выключить? — спросил я, показав на плиту, где под дымящейся сковородкой всё ещё горело пламя.

— Ой! — девушки одновременно кинулись к плите и столкнулись лбами.

— Стоп! Рики, почисти воздух. Катя — сковороду. Только под воду её не суй раскалённую.

Получив задания, девчонки на минуту притихли, а я осмотрел запасы. Мда, после субботнего пиршества остатки еды только выбросить. Реально только яйца, и то непонятно, откуда они у нас взялись. А ещё лук, пара помидорок, специи. Найдя ещё одну сковородку, я по-быстрому сварганил завтрак.

— Миша, ты волшебник! — заявила Катя, попробовав.

— Мммм! Как вкусно! — зажмурилась Рики.

— Не обольщайтесь, это всё, что я умею готовить. Меня тоже бабушка кормила. Поэтому я и предложил позавтракать в академии.

— Ну, нам захотелось самим тебя покормить, — улыбнулась Рики.

— Ничего, в другой раз тщательно подготовимся, — Катя всё доела первой и занялась кофе. — Посмотрим какие-нибудь обучающие видео...

— Самое смешное, — Рики прикрыл глаза, — я знаю сотни рецептов, от борща до тортов. Мама «закачала». Но навыки отсутствуют напрочь! Например, что значит «жарить до готовности». Как эту готовность определять?

— Ничего, научимся, — Катя протянула ей ладонь, и та отбила пятюню.

Я посмотрел на часы.

— Вам много времени надо на сборы?

Девчонки переглянулись, критически оглядев друг друга.

— В полчаса уложимся, — вынесла вердикт Катя. — Но это если очень поторопиться.

— Тогда идите, собирайтесь, кофе я вам принесу, на бегу попьёте. Давайте, давайте!

Помыв посуду и сварив кофе, я с тремя кружками поднялся на второй этаж. И застал девчонок голыми. Они ещё только бельё выбирали. А между тем, занятия должны были начаться уже через полчаса, и лучше ректора встретить до занятий, чтобы хотя бы сегодняшний день не прогуливать, а легально отпроситься.

— Не соберётесь через три минуты — пойду один, — пригрозил я.

Сам я запрыгнул в джинсы и натянул футболку, что ещё надо.

— Да пофиг! — заявила Катя. — Не на званый вечер же идём!

— Я тебе это сразу говорила, — пожала плечами Рики.

В итоге обе оделись, как и я, в джинсы и футболки, благо, Катина одежда пришлась Рики почти в пору. Кроме лифчиков, с которым Рики решила не заморачиваться.

— Красотки! Всё, пьём кофе и побежали! И если все дела сделаем быстро — у вас ещё будет время после обеда пройтись по магазинам!

— Урааа!!! — оглушили меня девчонки.

Перед тем, как отправиться в Академию, я оставил дома камушек граната, маяк привязки помолвочного кольца. Положил обратно под матрас. Надо будет потом придумать что-то понадёжнее. И сделать второе кольцо для Рики. Да и остальным такие не помешают, в принципе.

Практика показала, что нам стоит в любой момент ждать неприятностей. А значит, надо или таскать с собой всю амуницию, или придумать что-то вроде артефакта призыва, как я тогда рюкзак с маяком к себе в самолёте вытащил. Раз у меня получилось — значит, это возможно. Как — это уже другой вопрос, и я знаю, с кем его обсудить. Как там интересно, у Алины Матвеевны, завязалось с Вадимом или я зря старался?

А пока такого артефакта нет — надо сложить всё в одном месте, достаточно надёжном, и оставить там маяк. Вот только где взять такое место, куда не наведается в наше отсутствие Сергей или ещё какой охотник за биометом?

А что если сделать базу дома? Но соорудить какой-нибудь артефакт, который в случае чего перемещал бы всё в резервное место. Нарушение периметра — и всё, весь охраняемый склад уже в другом месте! Совместить обычную электронную охранную сигнализацию и магический артефакт... Мммм, это само по себе интересно! Надо Лёню озадачить, пусть голову поломает, как это сделать!

Ну а пока мы отправились порталом в комнату Кати. Опять её одногруппники удивятся, ну да нам не привыкать!

— Сколько раз уже видела эту комнату, — Рики, пройдя через портал, огляделась по сторонам, — но очутиться здесь самой немного необычно и непривычно.

— Чем же? — удивилась Катя.

— Ракурс другой, — засмеялась Рики. — Миша же нас обеих на голову выше!

— Пошли, полторашки! — шлёпнул я девчонок по булкам. — Ректора ждёт большущий сюрприз!

— Ай! Сам такой, — высунула Катя язык, выходя за дверь.

В коттедже было уже пусто — студенты завтракали, и мы дошли до ректора, почти никого не встретив.

— Натан Ефимович, можно? — приоткрыл я дверь.

— Заходите, заходите, — обрадовался ректор. — Давненько вас не видел!

— И мы Вас рады видеть, Натан Ефимович, — зашла в кабинет первой Катя. — Здравствуйте!

— Здравствуйте, здравствуйте, молодые люди... — тут он увидел Рики и остановился. — Кажется, вы зашли не просто поздороваться.

— Да, — кивнул я, жестом пригласив девушек садиться и сел сам. — Познакомьтесь, Натан Ефимович, моя жена, Иллария Медведева.

— Аааа.... — ректор натурально потерял дар речи, переводя взгляд между нами тремя.

— С моей невестой Катариной Вы уже знакомы, представлять не буду, — улыбнулся я самым непосредственным образом.

— Тааак. И когда же вы успели? — спросил, наконец, ректор.

— В понедельник, Натан Ефимович. В Канаде.

С минуту ректор молчал, думал. Потом, видимо, решив, что семейные дела студентов — не его, в общем-то, дело, он расслабленно откинулся в кресле.

— И что Вы от меня хотите? — спросил он.

— Чтобы Вы приняли Илларию в Академию, по возможности к нам в группу.

— Если со способностями всё в порядке, то, думаю, это возможно. А что с языком? Вы говорите по-русски? — обратился он к Рики.

— Это мой родной язык, — пожала та плечами. — Но все подробности мы Вам можем рассказать только под клятву.

— Я подумаю, настолько ли я любопытен, — нахмурился ректор. — Неделю назад мы с вами говорили про прецедент, который вы создаёте совместным проживанием. И когда вы пригласили меня на свою помолвку, я очень обрадовался, что теперь у меня одной головной болью будет меньше. А теперь мне что с вами делать? У вас хотя бы свидетельство о браке или ещё какой-то документ есть? А помолвка? Да чёрт возьми, мы в России, о чём мы вообще говорим?

— Натан Ефимович, с Илларией у нас была традиционная индейская свадьба. Без документов и регистрации в госорганах. Так что с точки зрения закона мы просто сожительствуем. Но союз был заключён в присутствии и с одобрения двух Патриархов — тех же самых, разумеется, что были на помолвке с Катей. И помолвка остаётся в силе.

— И вы обе, — он показал руками на Катю и Рики, — это подтверждаете и признаёте?

Девушки переглянулись, и заговорила Катя.

— Да, Натан Ефимович. У нас с Илларией давно сложились родственные отношения. Мы с ней как сёстры. И с Мишей познакомились почти одновременно. Просто до недавнего времени её присутствие в Академии было невозможным.

— Натан Ефимович, — я решил пойти с козырей, — если Вы нам не верите, мы можем пригласить Вадима Тихомирова, или патриарха Петра Барлакова. Патриарха Переслава, наверное, беспокоить по столь незначительным поводам не стоит, он этого не любит. Остальные тоже, но они хотя бы только посмеются.

— С чего вы взяли, молодые люди, что я вам не верю? — немного нервно рассмеялся ректор. — В том как раз и дело, что верю! И начали-то вы с того, чтобы Иллария училась в академии вместе с вами. Но что мне делать — не представляю. Это ... беспрецедентно. Позволю вам — завтра у меня очередь выстроится. Не позволить тоже не могу, раз сами патриархи дали добро. Было бы гораздо проще, мне по крайней мере, если бы вы ... не афишировали свои отношения. Но как это сделать?

— А может... — мне пришла в голову сумасшедшая идея. — Девчонки, а как вы смотрите, если вся команда поселится у нас? Мы же всё лето под одной крышей жили, было вполне комфортно. А сейчас все разбрелись, да ещё у нас двое новеньких, которых тоже надо приобщать...

— Я не против, — улыбнулась Катя. — Для клана это вообще нормально и вполне привычно. У нас в доме всегда кто-то жил.

— Я тоже только за, — кивнула Рики. — Соскучилась по всем нашим уже!

— А я как раз думал дома базу организовать, — добавил я от себя, — а то постоянно, как какие неприятности, приходится между Академией и Москвой прыгать, пока всех соберёшь. Натан Ефимович, если мы у себя всю команду поселим, это ведь замаскирует прецедент?

— Но создаст новый, — вздохнул ректор. — Тем более вы из разных групп, с разных курсов даже. Впрочем, насчёт курсов я бы не был так уверен, мне преподаватели докладывали, что у всей твоей команды, Миша, аномальный для своей ступени уровень способностей. Про Вас самого я вообще молчу — тот трюк с кругом на посвящении более чем впечатляет. А что вы, молодые люди, скажете, если из вас сделать отдельную группу? Катарина, в данном случае в первую очередь Ваше мнение меня интересует, как старшей по возрасту и ступени.

— Если лично моё мнение, то я готова ещё пару лет учиться, лишь бы всем вместе, — расцвела Катя. — А так — какскажет глава клана, разумеется.

— Вадим Максимович? — уточнил ректор.

— Михаил Кириллович, — Катя кивнула в мою сторону.

Ректор повернулся в мою сторону вместе с креслом.

— Я что-то пропустил? Какого клана?

— Моего, Натан Ефимович, — я вздохнул. — Медведевых. Да, не успеваем рассказывать.

— И много в нём родов? — прищурился ректор.

— Если вместе с Гордеевыми, то больше десятка, — я скромно улыбнулся, стараясь не выдать эмоции.

Это была моя личная, маленькая минутка триумфа. То, как вытянулось лицо ректора, было непередаваемо! Бедолага даже поперхнулся!

— Так вот почему на вашей помолвке был Гордеев-старший... — протянул Натан Ефимович. — А я-то думал он деловой партнёр кого-то из старших ваших родичей.

— Мы с ними заключили соглашение, и весь их клан входит теперь в мой, — начал объяснять я. — Это, сами понимаете, процесс небыстрый, да и нам с Катей надо официально заключить брак, чтобы считаться полноценным кланом.

— Ещё наследник... — рассеянно добавил ректор.

— Ага, — мы с Катей переглянулись.

— Хорошо! — ректор хлопнул ладонью по столу. — Хрен с вами! Клан — это более чем достаточный повод выделить вас в отдельную группу. Такие прецеденты у нас были. Вы, Михаил, всё же не первый молодой глава клана в истории, правда... не припомню, чтобы кто-то создавал клан с нуля сам, обычно получают в наследство. Я вынесу предложение на педсовет, думаю, мы этот вопрос решим. Я так понимаю, согласие остальных студентов не требуется?

— Не совсем так... — я задумался. — Фёдора — да, не требуется. Настя Минина...

— А она-то как? — удивился ректор.

— Пока никак, — я неопределённо махнул рукой. — Она под моей протекцией, но в клан войдёт или нет — вольна решать сама. Марика Руткевич никому ничем не обязана, так что тоже сама будет решение принимать. И остаются Вика с Лёней. Они вообще-то Барлаковы, и о переходе в мой клан у нас речи не шло. Но это и не требуется, с обоими кланами, и Барлаковых, и Тихомировых, у меня стратегический союз. Во любом случае они ценные члены команды.

— Ну это, конечно, очень и очень серьёзная заявка, Михаил, — ректор уважительно покивал, а потом усмехнулся. — У меня складывается впечатление, что про знакомство с Вами я ещё внукам своим буду рассказывать, а они мне не будут верить.

— Про Вас, Натан Ефимович, мы точно рассказывать будем, — вернул я ему комплимент.

— Всё, идите, — ректор улыбнулся. — Документы вместе с заявлением о приёме в канцелярию, Алине дам поручение проверить ступень, педсовет соберу сегодня после занятий. Кстати, о занятиях, когда вернётесь к учёбе?

— У нас дела в Москве, Натан Ефимович. У Насти на заводе был пожар, надо порешать.

— Про пожар знаю, Настя, в отличие от вас, отпросилась у меня, а не просто исчезла, — ректор неудовлетворённо скривил губы. — И ещё, позвольте небольшое любопытство. Вы сказали про Канаду?

— Иллария из племени ирокезов, Натан Ефимович, — ответила Рики, причём в третьем лице, но это выглядело, как будто она представилась. — Моё полное имя Иллария Рики Оренда, дочь богини Авроры, принесённая Крылатым Медведем, это если перевести на русский. А по документам — Иллария Вадимовна Медведева.

— Вадимовна? — ректор приподнял одну бровь. — Это многое объясняет. И, пожалуй, я всё же захочу удовлетворить своё любопытство. Не сейчас, в более спокойной обстановке. Скажем, если вы меня в выходные пригласите в гости на рюмочку чая.

— Натан Ефимович, — я только руками развёл, — само собой, будем очень рады Вас видеть в неофициальной обстановке, так сказать!

— Договорились! — ректор встал, чтобы нас проводить. — Но про канцелярию не забудьте!

Время у нас ещё было, и мы, следуя указаниям ректора, зашли в канцелярию. Рики написала заявление на приём, передала копию канадского паспорта и приглашения на въезд в Россию, выписанного Вадимом. Договорились, что как только появится приказ о зачислении, его пришлют, вместе со справкой для миграционной службы, чтобы Рики могла спокойно получить разрешение на временное проживание как студентка Академии.

Потом заглянули к Алине Матвеевне. Занятия ещё не успели начаться, так что наша артефакторша смогла уделить нам пару минут.

— Алина Матвеевна, — перешёл я приветствий к делу. — Можно у Вас попросить на время какой-нибудь небольшой кристалл? Я потом верну, просто...

— Неважно, можешь не объяснять, — она махнула рукой и скрылась в лаборантской, откуда вернулась через минуту с небольшими природными кристаллами кварца. — Для вас, молодые люди, что угодно. Только вы не представили вашу подругу.

— Иллария, Алина Матвеевна, — я улыбнулся, представляя их друг другу.

— Так вот для кого Вадим документы готовил! — воскликнула Алина Матвеевна, и тут же обратилась к Рики. — Ты будешь у нас учиться?

— Да, если Натан Ефимович примет, — кивнула Рики. — Мне ещё у Вас тестирование надо пройти.

— Судя по тому, в чьей ты компании, ты его легко пройдёшь, — хмыкнула артефакторша. — Но подождём приказа ректора. Всё, давайте, занятия начинаются!

— Похоже, Алина Матвеевна время зря не теряла, — хихикнула Катя, когда мы отошли.

— Ты не представляешь, Катюш, — послышался из коммуникатора голос Авроры, — чего мне это стоило. Но мне всё же удалось уломать Вадима провести ей экскурсию по Mind Technologies. Алина была в восторге, а Вадим всё время пялился на камеры. Такой смешной! Как школьник, право слово!

— Судя по тому, что ты в курсе, куда он пялился, — заметил я иронично, приблизив браслет к лицу, — пялился он не зря?

— Ой, всё! — ответила Аврора и отключилась.

Я оставил в кладовой клуба один из кристаллов, напитав его маной и превратив в маяк, после чего мы, наконец, отправились к Катиной маме домой, на встречу с Настей. Катя сама смогла открыть устойчивый портал, и мы вышли из него в гостиную. Где и столкнулись с Настей.

Настя зажимала разбитый в кровь нос, а напротив неё стоял незнакомый парень лет двадцати пяти.

Глава 14. Мы будем делать бизнес

Катя сама смогла открыть устойчивый портал, и мы вышли из него в гостиную. Где и столкнулись с Настей.

Настя зажимала разбитый в кровь нос, а напротив неё стоял незнакомый парень лет двадцати пяти.

Недолго думая, я скрутил парня телекинезом и подвесил в воздухе. Он начал сопротивляться, тогда я сжал его посильнее. Лицо у парня покраснело от натуги, но он, по крайней мере, затих. Заодно я почувствовал, как Рики окутала его пологом молчания. Чтобы не сбежал, мало ли кто ещё такой шустрый умеет телепортироваться по-патриаршьи.

Всё это заняло буквально пару секунд, так что Настя, стоявшая запрокинув голову, даже не заметила произошедшего.

— Настя, что случилось? — спросила Катя, пришедшая последней.

— Ой! — та, наконец, нас заметила, а заодно заметила, в какой позе находится парень.

— Это он тебя? — спросил я на всякий случай.

— Это я её, — раздался знакомый голос позади меня.

Я повернулся. На диване с надменным видом сидела Кира Владимировна, мать Насти.

— И не вздумайте мне указывать, — она наставила на меня палец, — как мне воспитывать свою дочь!

— О, вы уже дома! — в гостиную с пакетом со льдом зашла Ольга Алексеевна.

— Мама, Настя, — Катя скрестила руки на груди. — Что здесь происходит?

— Ну, мама хотела поговорить... — начала Настя.

— А это-то кто? — я указал на подвешенного в воздухе и краснеющего парня. — Ефимов поди?

Настя кивнула.

— Понятно, — Катя повернулась к Кире Владимировне. — Разговор не задался?

— Девушка, это не Ваше дело! — та соизволила, наконец, подняться с дивана.

— Уверяю Вас, очень даже моё! — Катя выдернула руку, когда я попытался её придержать. — Это мой дом, эта девушка находится под защитой моего жениха, и это я вытащила из того пожара почти три десятка человек! Пошла вон из моего дома, и чтобы духу твоего ни здесь, ни рядом с Настей не было! Считаю до трёх! Раз!

На оттопыренном на счёт пальце отрос коготь.

Настина мама побелела и набрала полную грудь воздуха, чтобы что-то сказать.

— Два! — второй палец и второй коготь.

«Сними полог с Ефимова», — приказал я Рики.

«Сняла».

— Три, — сказал я спокойным тоном и просто вышвырнул и Киру Владимировну, и Ефимова-младшего на улицу «телепортацией».

На пару секунд все подвисли.

— Ох, не к добру это! — покачала головой Ольга Алексеевна, отдавая Насте пакетик со льдом.

— Ну, для Ефимовых-то точно не к добру, — кивнул я. — Аврора, ты у них только Семёна ведёшь?

— Всю семью глубоко не копала, — ответила Аврора из коммуникатора. — И я только в определённом ключе анализировала, по просьбе Петра. А что ты хочешь проверить?

— Возможную причастность Ефимовых ко взрыву на фабрике. Да, я знаю, что ты уже проверяла. Посмотри другое. Один корпус выгорел, а два осталось. Что там такого интересного?

— Там продукция для Mind Technologies, — ответила Настя, — а сгоревший корпус работал на обычных заказчиков, ничего уникального. Но даже если моя фабрика совсем существовать перестанет, Тихомировы найдут замену.

— Настя, разреши Аврора проанализирует вашу продукцию?

— Нет нужды, — отозвалась Аврора, — я знаю, о чём речь. И Настя права, это не что-то незаменимое. Но Настина фабрика, тем не менее — надёжный и проверенный поставщик, если бы Настя согласилась на предложение своей мамы, то Mind Technologies менять поставщика не стал бы. Но это всё полный бред! Если бы Ефимовы хотели поставлять что-то Тихомировым, через Петра было бы нетрудно договориться! Настя, я ведь ничего не пропустила, тебе мама именно предлагала выйти замуж за Ефимова, так?

— Да, — передёрнула плечами Настя, — и до пожара, и после. Катя, Миша, спасибо, что выставили их. Я же... папенькина дочка, а у мамы Артём был любимчиком, а я так... негодная.

— Мы примерно так и поняли, — кивнул я. — Рики, останови ты ей кровь, пожалуйста.

Та провела ладонью перед Настей. Зелёное свечение на секунду подсветило черты лица девушки. Настя шмыгнула носом.

— Надо же! Ты ведь не целительница вроде? — спросила она Рики, — или это от Илларии? Что это вообще за магия?

— Ээээ, — Рики уже хотела ответить, но наткнулась на мой взгляд. — Да, сродни целительской, ускоряет заживление.

— Значит, ты — Рики, — Ольга Алексеевна обошла нас по дуге, разглядывая «новенькую» со всех сторон.

— Иллария, — поправила та, — у меня новое имя. На память о... прежней хозяйке этого тела. Но для друзей я навсегда Рики.

— Очень надеюсь, что я вхожу в их число, — улыбнулась Ольга Алексеевна. — Давайте, располагайтесь, я сейчас организую вам чай, кофе, кому что?

Когда мы все немного успокоились, напились чая с ватрушками, настал черёд серьёзного разговора.

— Миша, скажи, — первой заговорила Настя, глядя в пол и вертя в руках кружку, — если я захочу уйти, ну, неважно, за Ефимова замуж или просто сама по себе... вы меня отпустите?

— Ну, мы конечно расстроимся, но ты не в рабстве, — ответил я, переглянувшись с Катей и Рики. — Дашь клятву о неразглашении того, что знаешь, а от вассалитета я тебя освобожу. И пожалуйста. Но почему?

— Ты не понял, — просияла Настя. — Именно поэтому я никуда и не пойду. Обязательно останусь, и уже по своей воле.

— Аааа, вон оно что. Проверяла? А если бы я тебя сейчас обманул?

— Ты? Девчонки, — она повернулась к моим девочкам, — а он умеет?

— Умеет, — кивнула Катя, — но с врагами.

— Так, дифирамбы отставить, — улыбнулся я. — Давайте ближе к делу. Настя, что по официальному расследованию?

— Ну, следствие ещё ведётся. Но Вадим Максимович кому-то позвонил, и теперь его ведут наши, так что официальная причина — самовозгорание на складе по неустановленной причине. Другое дело, что по факту такого не было, но запись с камер всё подтвердила.

— И страховая это приняла? — удивился я.

— Страховая настаивает, что мы нарушили условия хранения химреактивов, допустили хранение в одном помещении веществ, способных к самовозгоранию, — вздохнула Настя. — Так что они не выплатят ни копейки, да ещё и хотят провести обследование других корпусов. И это ещё спасибо, легко отделалась.

— Что ты имеешь в виду? — помрачнел я.

— Статья 293 УК РФ, халатность, — начала объяснять Настя. — Как владелец предприятия я отвечаю за всё, что на нём происходит. И если бы кто-то погиб, следствие было бы не таким поверхностным. А так — никто из сотрудников претензий не предъявил, увольняться никто не собирается.

— Ты же ещё только в процессе вступления в наследство? — удивилась Катя.

— Нет, уже всё. Юристы твоего клана очень ускорили процедуру. Так что ещё до пожара я стала полноправной собственницей.

— Хм... поздравляю! — я задумался. — Есть понимание, во сколько обойдётся восстановление производства?

— Если как было, то под сотню миллионов, — не задумываясь, ответила Настя, видимо, уже все данные собрала. — А если всё устаревшее сразу на современное менять, то раза в два дороже.

— Всего-то? — искренне удивился я. — Получается, что самое ценное — это люди?

— Конечно, — кивнула Настя. — Даже по зарплате — годовой фонд оплаты труда сравним со стоимостью всего производства. А нужных специалистов ещё попробуй найди!

— Ты когда успела во всём это разобраться? — удивилась Рики. — Говоришь так, как будто всю жизнь во всём этом, а мама твоя нас убеждала, что у тебя только танцы на уме!

— Танцы я терпеть не могу, — рассмеялась Настя. — Меня мама туда засунула, не спросив, надо мне или нет. А разобралась вот, за эти три недели. Папа помог, и Аврора. Только в Академии на учёбу подзабила немного, но, кажется, Натан Ефимович не сильно сердится.

— С ним, кстати, сегодня говорили, — вспомнил я. — Решили из нашей команды отдельную группу сформировать, чтобы учиться всем вместе по отдельной программе. Пойдёшь?

— Пойду, конечно, — пожала плечами Настя, — мог и не спрашивать.

— В общем, так, — я машинально встал из кресла, чтобы объявить решение. — Деньги на восстановление у меня есть. Так что без страховой справимся. Но надо переговорить с Вадимом, есть у меня кое-какие идеи. Если получится договориться, возможно, профиль производства изменится. И вот такие надёжные люди, которые, несмотря на пожар, не разбежались и исками забрасывать не начали — очень нужны будут.

— Но... ты ведь не виноват в пожаре, почему?.. — Настя от избытка чувств даже не нашла подходящих слов.

— Не виноват. Но это, скорее всего, была ловушка на меня. Если бы в тот момент я не помчался в Канаду, был бы второй взрыв, мы бы все там полегли.

— Серьёзно??? — у Насти отпала челюсть.

Пришлось ей рассказывать про самолёт и ещё один серебряный рубль. Подробностей Настя не знала, слышала только, что в полёте что-то случилось, из-за чего мы немного задержались.

— Так что виновного найдём, и все убытки заставим компенсировать. А пока, раз ты остаёшься с нами, совершенно логично инвестировать в твоё производство.

— А финансовые условия? — прищурилась Настя.

— Договоримся, — улыбнулся я. — Мне в клане нужны отношения, основанные на взаимном уважении. Думаю, даже Гордеевы поймут, что для них вхождение в клан обернётся выгодой.

Вадим пригласил встретиться с нами на обеде, сразу извинившись, что иначе не успевает, очень загружен. Очень много в последнее время был в разъездах, и поэтому дел много накопилось. Ну ладно, на обеде так на обеде. Вместе и пообедаем!

И только когда мы порталом прошли к нему в кабинет, мы поняли, что это была уловка. Нас ждал накрытый стол!

— Мы всё в делах, времени нормально посидеть всё никак нет, — объяснил Вадим. — Вот, чтобы просто пообедать, приходится за неделю время согласовывать!

— Пап, не оправдывайся! — воскликнула Рики. — Мы все всё понимаем!

Я заметил, как засветились глаза Вадима, когда Рики назвала его папой. Да, не так уж и много надо для счастья!

— Ладно-ладно! Рад вас всех видеть! Давайте за стол, не знаю, как вы, а я сегодня ещё вчера не ужинал!

— А у нас ужин плавно перенёсся на завтрак, который тоже пошёл немного не по плану, — поделилась Катя, садясь за стол.

— А меня твоя мама ужином накормила так, что я из-за стола еле вылезла, а вот завтрак... ну, вы видели, — добавила Настя. — Спасибо, Вадим Максимович!

За обедом я о делах говорить не стал. Зато Вадим подробно расспросил нас насчёт самолёта, и мы по новой, второй раз за день рассказали про наши приключения. Вадим только головой кивал. И как добирались через всю Европу, чтобы прилететь пораньше, рассказали, и как Рики в навоз шлёпнулась.

— Ну вот, а говорили не расскажете, — та сделал вид, что обиделась.

Мы, конечно, только посмеялись.

— За сюрприз спасибо, — отсмеявшись, сказал Вадим, — действительно приятно, но, мне кажется, вы что-то от меня скрываете.

— Почему Вы так решили? — спросил я, внутренне напрягшись и проверив, «включил» ли я полог.

— Потому что такой зигзаг больше похож не на попытку сделать сюрприз, — Вадим отложил вилку. — Если бы дело было в сюрпризе, вы бы утром прямо ко мне заскочили, домой. Мне кажется, что вы подумали, что тот, кто вам такую подляну в самолёте сделал, мог попробовать ещё раз. Вы след таким образом сбивали.

— Да, Вы правы, дядя Вадим, — откинулась в кресле Катя. — А Вам ничего не стали говорить, чтобы не волновались.

— Выросли, взрослые стали, — усмехнулся Вадим. — Только вот я всё пропустил...

Он сложил руки в замок и опёрся на них подбородком, с тоской глядя куда-то вдаль. Наверное, в прошлое, где Рики была ещё маленькой девочкой.

— Вадим... — начал было я.

— Пустое, Миша. Мне всего 65, я оправился после ... того, что было. Я ещё всё успею. Аврора во всём всегда права.

— Рада, что ты это понимаешь, — ответила та из коммуникатора.

Вадим вздрогнул.

— Так, Миша, о чём хотел поговорить? — минутка слабости закончилась, и передо мной снова сидел Вадим Тихомиров, старший большого и влиятельного клана.

— О той мой клятве, данной в Канаде, которую засвидетельствовали два патриарха.

— Ого! И как я могу помочь? Только я вижу, ты собрался долго меня подводить к мысли. Не надо. Говори сразу и прямо, чего хочешь.

— Лицензию на производство диадем медицинского применения, для оказания помощи застрявшим в коме.

Вадим с минуту смотрел мне в глаза. Потом перевёл взгляд на Настю, на дочь, на Катю. Снова остановил взгляд на мне.

— Хочешь назвать прибор новым именем жены, а производить Настя будет?

Я кивнул.

— Хорошо, — наконец решил что-то для себя Вадим. — Но вам всем, и тем, кто с технологией будет работать, придётся дать с полсотни клятв.

— В этом-то я как раз не сомневался, — улыбнулся я.

— Если покажете себя, — подумав, добавил Вадим, — мы с удовольствием скинем на вас все непрофильные технологии. А это и синтетический биомет, и пилюли для погружения в вирт, и дополненная реальность, и ещё много чего. У моих гениев куча разработок «по приколу». Как Илья говорит, в свободное от работы время отдыхают. А нам они ... ни к селу, ни к городу. И развивать самим не интересно, не наш профиль, и выбросить жалко.

— Ещё хочу попробовать делать настоящие артефакты для использования обычными людьми, не магами, — поделился я своими замыслами. — А пробную реализацию наладить через индейцев. Точнее, они сами будут делать, мы им только активную магическую начинку поставлять будем.

— Индейцы, я так понимаю — это Рэйен и народ Онотака? — уточнил Вадим.

— Оньота-ка, — поправила Рики. — Народ стоячего камня.

— Да, они, — кивнул я Вадиму. — С Рэйен предварительная договорённость есть. Как думаете, патриархи такое не зарубят?

— В свете того, что сказал Пётр на посвящении про возможный в не таком далёком будущем выход магии из тени, я думаю, патриархи дадут добро. В том числе, чтобы самим посмотреть, готов ли мир к настоящей магии. Но советую всё же обсудить это с Петром.

— Мы обязательно так и сделаем, — Рики глянула на меня и вдруг пропела мысленно: «Мы будем делать бизнес, мы будем делать бабки!..» и подмигнула, после чего продолжила вслух. — Пап, а как ты думаешь, Алина Матвеевна нам с артефактами сможет помочь?

— А почему ты у меня спрашиваешь? — спросил её Вадим, но тут до него дошло. — Ава, ну это уже перебор! Вы что, блин, все сговорились?

— Даже патриархи приняли участие, — с серьёзным выражением лица подтвердила Катя. — Переслав мне по секрету шепнул, что если не Алина, то сам выберет.

— Пи... сочиняешь! — запнулся Вадим. — Да чтоб вас! Обложили со всех сторон! Мишка, тебя они также в угол загоняли?

— Почти, — я улыбнулся, невольно вспомнив про сговор девчонок, в котором ещё и Аврора наверняка поучаствовала, да и не только она, тот же Вадим тоже. — Единственное отличие — Алина Матвеевна пока не в курсе. Она заинтересовалась только биометом, а уж понравитесь Вы ей или нет — зависит от Вас.

— Вот ведь черти! — восхитился Вадим. — И ещё одно отличие — на тебя долгом перед кланом никто не давил, и девчата тебе понравились... без всяких должен. А со мной, ну ты посмотри! Руки выкручивают. И ты туда же! Это ведь ты Алину на новоселье пригласил? А как же мужская солидарность?

— Аврора очень просила, — рассмеялся я, — а Вы ведь знаете, у неё на всё сотня аргументов! Как ей отказать?

— На сотом ты сдаёшься, а у неё ещё в запасе есть, — хмыкнул Вадим. — Ава, у меня есть одно условие.

— Да, милый, какое? — промурлыкала Аврора.

— Не вмешивайся, и не вздумай подглядывать и подслушивать.

— Слушаю и повинуюсь, мой господин! — полушутя полусерьёзно ответила Аврора. — Ты в своём праве, и я подчиняюсь твоей воле.

— Чего это с тобой? — удивился Вадим.

— Так ведь я тебе в этом поклялась, ты забыл? — фыркнула Аврора.

— Поклялась она... при жизни надо было с тебя такую клятву взять, глядишь, жива была бы до сих пор.

«Не была бы, если это действительно менталист!» — мысленно сказал я Рики.

Та молча кивнула, взглянув мне в глаза. Но вдруг замерла и постучала по коммуникатору.

«Ты чего?» — спросил я её.

Рики что-то сказала одними губами, беззвучно, глядя в коммуникатор.

И в тот же момент я почувствовал это — лёгкое, еле заметное касание к пологу молчания. Как будто ветерок шторку всколыхнул.

Глава 15. Ни минуты покоя

Я почувствовал лёгкое, едва заметное касание к пологу молчания. Как будто ветерок шторку всколыхнул.

Посмотрел на Рики и моргнул чётко два раза.

Перед глазами, благодаря линзам, появилась надпись.

“Касание? Да — ничего не делай, нет — зажмурь один глаз”.

Смешно, но именно в этот момент мне нестерпимо захотелось подмигнуть Рики. Но я сдержался.

“Поняла. Работаю. Обсудим позже”.

Чёрт, о чём мы там вообще говорили? С мысли сбился. А, Алину Матвеевну сватали Вадиму. Артефакты...

— Вадим, так всё же, как думаете, с артефактами получится?

— Думаю, да, — подумав, ответил он. — Алина помимо учебной деятельности, оказывается, много работает на заказ. Но договаривайся сам.

— Конечно! Ну а по Настиной фабрике? Мы, значит, готовим новое производство под диадемы?

Вадим задумчиво посмотрел на меня.

— А ты не хочешь сперва на имеющемся оборудовании проверить гипотезу? Один удачный опыт — это ещё не показатель. Душа Рики ведь была на момент переселения полна сил.

Я смутился. О проверке я не подумал, ведь с Рики с первого раза всё получилось.

— Конечно, обязательно проверим! — не стал я говорить, что даже мысли такой не возникало. — Всё равно подготовка производственной площадки займёт немало времени. Вот только на ком проверять?

— Есть у меня несколько кандидатур, — Вадим глубоко вздохнул. — Люди мне не поверили, но может у вас получится их убедить. Это, может быть, глупо, но когда кого-то уже видел вживую, этот человек перестаёт быть цифрой в статистике. А пока не видел — его вроде как и нет. Я объехал больше десятка клиник по всему миру, и теперь помню каждую семью, с кем довелось пообщаться.

— Мне кажется, папа, — положила Рики на его руку свою, — это как раз совсем не глупо. Я могу гордиться тем, какой у меня отец!

«Молодец, милая! Уверен, ты только что исполнила его самую большую мечту!»

«Я говорила от чистого сердца».

«Вот именно!»

Вадим повернулся к дочери и пару раз моргнул, пытаясь скрыть проступившую слезу.

— Спасибо, — ответил он негромко дрогнувшим голосом.

Обед закончился, и мы покинули Mind Technologies. Я вызвал такси, и мы отправились в клинику «Лекарь».

— Миша, а мы туда зачем? — Катя, севшая на переднее сиденье, подсмотрела адрес.

— Покажем Рики Маргарите Николаевне, а заодно поговорим про тестирование технологии.

— А зачем меня показывать? — удивилась Рики. — Со мной всё в полном порядке!

— Вот именно поэтому и покажем, — подмигнул я ей в зеркало заднего вида, — как рекламу.

— Миша, а что такое диадема? — спросила Настя, до того кусавшая губы.

— Потерпи, всё расскажу, но не в такси.

Маргарита Николаевна встретила нас, как родных, в своём кабинете.

— Ну, рассказывайте, зачем пожаловали, — она жестом пригласила нас садиться.

— Маргарита Николаевна, у меня к Вам просьба. Посмотрите, пожалуйста, вот эту девушку, — я показал на Рики.

— Имя-то у девушки есть? — хмыкнула старушка.

— Иллария, — представилась Рики.

— Ну давай, Иллария, посмотрю тебя, — она вышла из-за стола и открыла дверь во вторую часть кабинета. — Пошли, а вы здесь посидите.

Когда дверь за ними закрылась, Настя повернулась ко мне.

— А теперь расскажешь? — она сложила ладони в молебном жесте.

— Вот ведь нетерпеливая какая! — хихикнула Катя.

— Вирт-капсулу помнишь? — спросил я. Настя кивнула. — Так вот, штука такая, куда надо головой ложиться — это и есть диадема. Вот она и есть устройство для подключения к вирту. Всё остальное в вирт-капсуле — просто джакузи с пенкой.

— А как это поможет тем, кто в коме?

— Самое главное, что с человеком, пребывающим в коме, можно будет поговорить независимо от состояния тела. А там уже возможны варианты. И потерпи, я сейчас то же самое буду Маргарите Николаевне рассказывать по второму кругу.

— И ты хочешь сказать, что нам доверят делать такое??? — до Насти, кажется, начало доходить.

— Ну да, — я пожал плечами. — Я не представляю, каким гением надо быть, чтобы её придумать. Впрочем, с этим гением мы только что обедали. А вот повторить уже готовое... поваром быть не надо, достаточно быть сносным пекарем.

— Это тебе дядя Вадим сказал? — прищурилась Катя.

— Да, давно уже, про Илью Львовича.

Правда, говорил он это про ядра... Как давно и как недавно это было!

Минут через десять вернулись Маргарита Николаевна и Рики.

— Ну как? — поднялся я навстречу.

— Полностью здорова, даже придраться не к чему, — целительница чинно уселась в своё кресло. — И мозг от комы не пострадал, а если какие нарушения и были, то всё полностью восстановилось.

— Отлично! Кроме Вас мы ни к кому обратиться не могли.

— Когда мы с Рики встречались прошлый раз, мне было ещё нечего обследовать, — подмигнула Маргарита Николаевна.

— Так Вы поняли? — я удивлённо переглянулся с Рики, но она отрицательно покачала головой, мол, не рассказывала.

— Это было не так сложно, — усмехнулась Маргарита Николаевна. — Да и голос знакомый. Но вы ведь, наверное, не только обследоваться пришли?

— Да. Разрешите, я установлю полог молчания?

— Да пожалуйста! — хозяйка кабинета махнула рукой.

Накрыв кабинет серой пеленой полога, я поведал целительнице вкратце про наши приключения.

— Удивительная история, конечно! — Маргарита Николаевна слушала, затаив дыхание, как и Настя, которая подробностей не знала. — И всё же, Михаил, что Вы хотите?

— Вашу поддержку в проведении исследования. Надо протестировать технологию на реальных пациентах, впавших в глубокую кому. Вот только такие, наверное, не транспортабельны?

— Перевозка пациентов в коме возможна, почему нет. Но я так понимаю, у Вас прибор весьма компактный? Тогда можно и не таскать больных никуда.

— Я договорюсь с семьями, пациенты будут. Могу я пригласить Вас присутствовать на первых процедурах?

— Михаил, не можете, — глаза Маргариты Николаевны сверкнули, она подалась вперёд, — а обязаны! Только попробуйте не позвать!

* * *

— Да что этот выскочка себе позволяет! — бушевал Семён Ефимов в своём домашнем кабинете. — А ты! Ты позволил себя спеленать мальчишке желторотому!

— Этот мальчишка, как ты, папа, выразился, сильнее меня, — сын Семёна, Стас, был очень рад, что отец ограничился общением по видеосвязи.

Связь, конечно, была защищённая, с шифрованием.

— Позор! Просто взял и вышвырнул! Нагло пользуется тем, что Патриарх ему благоволит. Ну а чем, спрашивается, мы хуже? Такие же потомки! Но нет, конечно, все равны, но некоторые ровнее! Ничего, это не навсегда!

— Что ты имеешь в виду, отец? — Стас напрягся. Отец говорил странные вещи.

— Рано тебе знать, — отмахнулся Семён. — Лучше скажи, как сама-то Настя себя вела?

— Как и договаривались, мамаша эта её чеканутая на Настю наехала, а я кинулся защищать. Не думал только, что она ей нос разобьёт.

— Ничего, до свадьбы заживёт, — хмыкнул отец.

— Всё равно... в общем, притворяться не пришлось. Настя вроде и матери побаивалась, но и со мной дистанцию держала. Да что там говорить, мы ведь едва знакомы. Но самое главное я услышал потом, когда уже Мишка со своими бабами пришёл.

— Ну, не томи!

— Катарина на Киру Владимировну начала орать, чтобы выметалась, что это её дом, и что Настя под защитой Михаила. А ещё, что это она из того пожара людей спасала.

— Под защитой Михаила значит... Значит, дедушкин любимчик решил сам фабрику к рукам прибрать. Хреново дело, это может нарушить наши планы.

— Ну знаешь, отец, не очень-то и хотелось, — пожал плечами сын.

— А чего? Девка не поглянись? — хохотнул отец.

— Настя симпатичная, но душа у меня к ней не лежит. Боюсь, полюбить её я бы не смог.

— Да нахрен мне твоя любовь сдалась? — Семён скривился, как будто лимон надкусил. — От тебя требуется одно — если не влюбить в себя, то хотя бы ребёнка ей сделать. Это-то сможешь?

— Большого ума не надо, — смутился Стас.

— Значит, как Михаил отвлечётся на что — зови девку на разговор. Проедь там ей по ушам, что не ожидал от её мамаши такого. Брата её помяни, какие вы с ним друзья были. Наплети уж чего-нибудь. Ну и про отца её не забудь, Тимофей лично меня просил о дочери позаботиться. А уж как растает — так действуй. Чего я тебя учу. Там, глядишь, дед наш Михаила приструнит.

— Отец, неужели нам эта фабрика настолько нужна? Как-то это всё не по-людски.

— Вот женишься на ней — и обращайся по-людски. Можно подумать, ей по-людски светит где-то. Богатая девка и одна, один хрен к рукам приберут. Может того же Лёню на ней женят. А фабрика — да, нужна. Делает она кое-что важное, о чём тебе знать не обязательно.

— И ещё, отец... — Стас чуть замялся, — может, я не в своё дело лезу. Но тебе не кажется, что если Михаил на Катарине женится — их уже будет не сдержать, они оба клана под себя подомнут, а Патриархи их ещё и поддержат?

— Лезешь ты, конечно, не в своё дело, — Семён задумчиво посмотрел на экран, — но зришь в корень. Многие этого опасаются. Но это действительно не твоё дело. Твоё — Настя.

* * *

Выйдя из клиники, мы присели на скамейку в сквере неподалёку, чтобы обсудить пару моментов.

— Настя, что у тебя сейчас с деньгами? На зарплату хватит?

— Деньги есть, но их не хватит, — начала объяснять Настя. — У нас множество заказов, которые мы теперь выполнить не сможем, и по ним внесены авансы. Договор содержит, разумеется, пункт о форс-мажоре, поэтому никаких неустоек платить не придётся, и давальческое^[2] сырьё компенсировать тоже. Но авансы надо вернуть.

— Понятно. Значит, пиши, сколько нужно, я вышлю. Пока как займ, потом разберёмся.

— Хорошо, — кивнула Настя. — А что с новым зданием — ищем?

— Нам надо понять, получится ли у нас с коматозниками. Может быть, случай Рики уникален, и об этом направлении можно забыть. Ну или понадобятся длительные исследования. А может быть, всё сразу пойдёт. Видишь, даже Вадим не может точно сказать. И уже от этого будет зависеть, на что будем ориентировать твоё производство.

— И сколько на такую проверку уйдёт времени? У нас у людей неплохие зарплаты, и каждый день простоя — это немаленькая сумма!

— Значит, не будем откладывать. Аврора, поможешь с подбором зданий под оба варианта?

— Под производство, которое поможет приблизить мою мечту? Хм, дай подумать... — Аврора сделала паузу. — Ну конечно, да!

— Отлично. Значит, возвращаемся домой, здесь вроде все дела сделали.

— Подожди, Миша, — Катя остановила меня. — Тебе не кажется, что Насте лучше пожить пока у твоих родителей, а не у меня? Моя мама мухи не обидит, а твои...

— Любого в фарш перекрутят и котлеты пожарят, — согласно кивнул я. — Настя, не против?

— Как вы скажете, так и сделаю, — Настя только руками развела.

С переездом мы управились быстро. Вещей у девушки с собой было минимум, и собрала она их за пять минут, а то и быстрее. Поблагодарили Ольгу Алексеевну, извинились за беспокойство с Ефимовыми, и отправились ко мне.

Родителей я, конечно, заранее предупредил. Но бабушке мы всё равно как снег на голову свалились, объявившись посреди гостиной.

— Опа, опа, уже три девки! — она, загибая пальцы, пересчитала девушек. — Когда ты, внук, успеваешь только?

— Бабуля, привет! Рад тебя видеть! — я обнял бабушку, а девушки с ней вежливо поздоровались. — Бабуль, Настя мой деловой партнёр, и у неё сложные семейные обстоятельства. Отец умер, а с мамой они общий язык найти не могут. Так что Настя пока у нас поживёт. А ещё она учится с нами в Академии.

— Ещё одна ведьма, — резюмировала бабушка.

Настя напряглась, но потом поняла, что бабушка так шутит.

— Ведьма, ведьма, — не стал я спорить.

— Так я и говорю, — не унималась бабуля, — вылитая ведьма, кожа да кости. Ничего, откормлю, поправится немножко. Так, шабаш, все мыть руки и за стол, чай пить! Я как знала, печенье напекла.

Я только развёл руками — спорить с бабушкой совершенно бесперспективное занятие. Наверное, когда стану дедушкой, такой же упрямый буду.

Домой мы вернулись втроём, Настя осталась у моих. Мы ещё уйти не успели, а они с Авророй и Тимофеем углубились в обсуждение, какое здание нужно, и где его взять. Тимофей, кстати, новости воспринял довольно позитивно. А вот по поводу Ефимовых загрустил. Не ожидал он, что Семён его просьбу позаботиться о Насте расценит как разрешение творить любую дичь.

— Так, девчонки, вы вроде хотели по магазинам пройтись? — спросил я сразу, как только мы очутились дома.

— А что, ты тоже хочешь? — удивилась Рики.

— Хочу в ювелирный зайти. Мне нужны какие-нибудь камни повместительнее хрусталя, да ещё и определённой формы.

— У Рики тоже будет колечко! — обрадовалась Катя.

— Будет, конечно, — я улыбнулся. — Но колечки — это только у вас. А остальным тоже что-то нужно. И у меня есть одна идея. Но нужны материалы.

— Значит, пока ты их ищешь, мы займёмся покупками для Рики, — Катя только что в ладоши не захлопала. — Ты представляешь, сколько всего требуется девушке? А у неё вообще ничего нет!

— По прошлому разу представляю! — мне вспомнилась та куча покупок, которая в такси даже не влезла.

— Там было в основном для дома, — подмигнула мне Рики.

— Я понял, обратно я пойду пешком, мне в машине места не хватит, — я обречённо вздохнул.

— Ну а что ты хотел? — философски заметила Катя. — Любишь кататься — люби и саночки возить!

Мы вызвали такси, а пока его ждали, я вызвал Аврору.

— Скажи, с кем из коматозников мы можем попробовать в первую очередь? У кого самое стабильное состояние?

— Есть у меня одна девушка на примете, — сходу ответила Аврора. — Вот только её отец с Вадимом чуть не подрался, так что я не знаю...

— Нам от них уже ничего не нужно, так что разговор будет очень простым: хотите — попробуем, нет — значит, нет. Где это?

— Это в Париже. Купить билеты?

— Аврора, думаю, пока не разобрались с покушениями, лучше передвигаться своим ходом, не рисковать пассажирами. Мда, было бы гораздо проще, если бы существовала портальная сеть!

— Маги, которые могут себе позволить такие прыжки, справляются и своими силами. А кому сил не хватит — тому портал не поможет.

— Поможет... если использовать накопитель маны. Ладно, обсудим это позже. Прежде чем мы куда-то полетим, нам с Рики тоже нужно прибарахлиться.

Мы долетели до торгового центра в считанные минуты, и там я оставил девчонок наслаждаться шопингом, а сам пошёл искать ювелирный салон. Но в нём меня ждало полнейшее разочарование. Ничего подходящего там не было.

Тогда я нашёл удобный диванчик, и стал искать в Сети. Попадались разные варианты, но всё не то. Блин, кольцо для Кати ведь нашлось довольно легко!

Хм, потому что для Кати я искал конкретно из синего золота. А это сразу в тысячу раз сузило выбор! Но и то, полдня провозился. Мда...

— Аврора, поможешь? Или я до утра здесь просижу.

— Помогу. Только объясни, что именно ты ищешь?

— Кольцо из красного золота с изумрудами, только чтобы в нём оставалось место для вставки биомета. Это для Рики. Ещё нужны бриллианты без оправы, просто мелкие камушки, десяток, чтобы были плоские. И ещё сотню мелких камушков, любых, подойдут искусственные, со спичечную головку, тоже без оправы, конечно.

— Ну ты и задал задачу! Мне даже любопытно, что это будет! Так, камни нашла, но они в Москве. Тебе срочно?

— Ничего страшного, что в Москве, мне потом всё равно к Вадиму надо будет. Давай сразу доставку на его имя сделаем. А что с кольцом для Рики.

— Выбирай сам, таких много, — Аврора вывела на экран целую простыню фотографий. — Или ты хотел что-то уникальное?

— Рики сама по себе уникальна, если искать кольцо такого же уровня уникальности, то... хотя есть у меня одна идея.

Я набрал деда.

— Здравствуй, Миша. Какими судьбами?

— Деда, ты ведь сохранил ту золотую проволоку, от Софии?

— Конечно. Тебе нужна?

— Да. А ещё — у тебя есть хороший ювелир знакомый?

— Есть. Правда, он в Париже. Могу дать тебе его контакт. Хочешь для Рики из трофейного золота кольцо сделать?

— Особой девушке — особый подарок, — улыбнулся я.

— Я свяжусь с Элигием, если он согласится помочь — пришлю тебе его номер.

Дед разорвал связь.

— Значит, этот вопрос пока откладывается... — и я набрал Вадима.

— Миша, привет. Только что ведь виделись?

— Да, Вадим, простите. Сразу не подумал, просто очень много всего сразу, и мысли вразбег. Сможете мне помочь с биометом?

— Ты что-то задумал? — Вадим явно заинтересовался.

— Да, и без Вас никак не обойтись. И желательно не откладывать, из-за всего, что с нами постоянно случается.

— Освобожусь через пару часов, и можем заняться. Правда, ко мне Алина хотела наведаться, но я перенесу, — Вадим, кажется, даже обрадовался поводу.

— О, нет-нет, будет очень кстати! Я после Вас хотел как раз к ней обратиться, чтобы всё воедино собрать. Но это, конечно, если удобно.

— Вполне удобно! Неудобно мне с ней наедине оставаться, если ты понимаешь, о чём я.

Вот уж не ожидал от Вадима такой откровенности!

— Ха! Буду рад помочь создать комфортную рабочую атмосферу!

Вадим отключился, а я показал Авроре большой палец.

— Спасибо большое! Без тебя бы до ночи возился. Слушай, — я вдруг вспомнил, — а что с теми двумя касаниями, там, у Вадима в кабинете?

— Ничего нового, — вздохнула Аврора. — Занесла в общую схему положение всех, кто был в здании и рядом, кого-то исключила, кто-то добавился. Пока мало данных, чтобы делать выводы. К сожалению, это может быть кто угодно. А вы молодцы, очень технично себя повели.

— Ладно, раз ничего нового, подождём, пока данные накопятся. А сейчас, пока девчонки занимаются шоппингом, у меня хоть будет пара часиков, чтобы расслабиться!

— Попробуй, если получится, — подмигнула Аврора и отключилась.

Хм... чего это она?

Я развалился на диванчике и вытянул ноги. Запрокинул голову и посмотрел сквозь стеклянный потолок галереи на голубое небо. Хорошо!

«Мишенька, любимый, ты не очень занят?» — прозвучал в голове голос Рики.

«Что Катя натворила?»

«Ещё пока ничего. Но тебе лучше поторопиться!»

Глава 16. Кроличья нора

«Мишенька, любимый, ты не очень занят?» — прозвучал в голове голос Рики.

«Что Катя натворила?»

«Ещё пока ничего. Но тебе лучше поторопиться!»

«Где вы?» — и в тот же момент почувствовал портальный вызов.

«Быстрее!!! — в голосе Рики прозвучала паника. — Сейчас!»

Тут уж я раздумывать не стал и телепортировался к ней.

— Там! — показала мне Рики, и я поднял голову.

Центр атриума занимала уходящая вверх, под самую крышу, колонна. Внутри неё, за стеклом, передвигались прозрачные лифтовые кабинки, к ней стекались проходы галерей на разных этажах, вокруг неё разместились многочисленные эскалаторы. Обычная картина, которую можно увидеть в любом торговом центре, с некоторыми вариациями.

И вот на высоте не то третьего, не то четвёртого этажа, были натянуты какие-то растяжки. То ли от жаркого южного солнца, то ли с рекламной целью — я в тот момент не разглядел. Натянуты не строго горизонтально, с небольшим уклоном, видимо, за что получилось зацепиться, к тому и привязали. Одна стропа не то отвязалась, не то оборвалась, так, что прямоугольное полотнище перегнулось по диагонали, получился треугольник. И вот в этом треугольнике, как на батуте, раскачивался очень довольный жизнью ребёнок.

А по решётчатой колонне, единственной, к которой полотнище примыкало вплотную, короткими прыжками поднималась Катя.

— Ребёнка на перила посадили, — объяснила Рики, — он упал. Маленький, не соображает. Одна лямка только что оторвалась, а он продолжает прыгать. Катя полезла доставать.

— Вижу. Катю подстрахуй, если сорвётся, прижми её к колонне, пусть цепляется. На весу не держи.

— Поняла, — кивнула Рики.

На нас никто не обратил внимания, все были сосредоточены на ребёнке и отважной девушке.

Я потянулся к малышу телекинезом. Сквозь сетчатую ткань растяжки мне было его хорошо видно. Зафиксировал. Ребёнок прыгнул последний раз и повалился на «батут».

Боясь, что сломаю ему что-нибудь, если буду сильно давить, я несильно прижал малыша к ткани. Тот заплакал. Кажется, только сейчас он заметил, где вообще находится.

Лёгким нажатием на голову, очень-очень осторожно, я подтолкнул его развернуться головой к Кате. Заметив её, малыш заинтересовался необычным цветом волос и пополз на четвереньках.

— Умница, давай, так и ползи, — пробормотал я себе под нос.

По толпе пронёсся дружный вздох. Интересно, а где родители ребёнка, он же не сам на перила взобрался. Это потом. Сейчас не отвлекаться.

Катя как раз забралась по колонне наверх, оказавшись напротив ребёнка.Интересно, а как она собирается с ним спускаться? Впрочем, это не самое главное, главное придержать малыша, чтобы не свалился, пока подоспеет помощь.

Между тем Катя что-то говорила ребёнку. Тот её слушал, кивал и полз. Я немного ослабил нажатие, и малыш пополз бодрее. Ещё шажочек...

Я подтолкнул его под попу, и Катя, наконец, схватила его одной рукой.

Теперь ей предстоял спуск, и подъём по сравнению с ним был лёгкой задачкой. Что же ты будешь делать, Катюш?

Но она решила проблему просто и изящно. Развернула малыша лицом к себе, он её обхватил руками за шею и ногами за талию, и у Кати освободилась рука. В результате ребёнок оказался надёжно зажат между ней и колонной.

Ай, молодец!

Спускалась Катя спокойно, не торопясь, попутно беседуя с малышом. Беседу я не слышал, но малыш заливисто смеялся на весь торговый центр.

— Аврора, тут, наверное, каждый второй на камеру сейчас пишет? — негромко спросил я в коммуникатор, после чего приложил его к уху.

— Конечно, — также тихонько отозвалась Аврора. — Как помочь — так никого, как видео в сеть выложить — так очередь выстраивается. Удалять не буду, на этот раз Катя действует в пределах человеческих возможностей.

— Да, я как раз и хотел сказать — не удаляй. Может хоть тут медаль дадут, а то за пожар только ремня получила.

— Да и за самолёт нас Эшли покормила, и всё, — заметила Рики, стоявшая рядом и слышавшая разговор.

— И не говори! Представляешь заголовок новости: «За спасение самолёта две принцессы получили по миске супа».

— Миша, не смеши меня! — прыснула Рики. На нас заоглядывались, и она вернула на лицо подобающее случаю тревожно-сосредоточенное выражение.

Как оказалось, мама оставила малыша со старшей дочерью, а та не придумала ничего лучше, чем посадить его на перила. Вернувшись и увидев такую картину, мама вскрикнула, дочь от неожиданности обернулась на мамин вскрик — и ребёнок полетел вниз. Причём сетчатая ткань была натянута специально для того, чтобы на неё падали коммуникаторы, дамские сумочки и прочие мелкие предметы, способные при падении с высоты кого-нибудь травмировать. К тому же она была рассчитана на вес взрослого человека. Только вот на одной из точек крепления её завязали неправильно, и когда малыш начал на сетке прыгать, узел развязался. Лишь по счастливой случайности никто не пострадал.

Всё это мы слушали, стоя в сторонке, так, чтобы Катя нас видела. Но её минуте славы мешать не стали. В конце концов, заслужила. Первый раз — случайность, второй раз — совпадение, а третий — уже система! И Катя явно у нас метит в системные спасатели.

— Вы хоть всё успели купить? — спросил я у Рики.

— Ну так, самое главное успели, одеться мне теперь есть во что, на первое время... Думаешь, на сегодня лучше закончить?

— С Катиной внешностью её теперь запомнит весь город, и ещё долго при встрече будут узнавать. Но сегодня и вовсе прохода не дадут.

— Да уж... вот так и делай добрые дела! Можно ведь было незаметно телекинезом придержать, но Катю разве остановишь! Увидела что там ребёнок, глаза квадратные, руку мне сжала так, что чуть не сломала! А когда ещё эта растяжка отвязалась — с места сорвалась и полезла. Спасибо хоть портал открывать не стала.

У Кати меж тем брали интервью. Интересно, в кого она такая спасательница? Мама у неё женщина умная, но вполне усидчивая. А у Катюхи шило в жопе, на месте ей не сидится. А впрочем, чему удивляться. Сергей ведь тоже, при всей его неразборчивости в методах, целью имел — спасение мира, ни больше, ни меньше. От власти тиранов-деспотов-угнетателей, патриархов. Видать, что-то да передалось.

— Знаешь, надо домой что-то из еды купить, такое, чтобы в любой момент можно было подзакусить, — сообразил я. — Подожди Катю, ладно? Я быстро.

— Да, конечно, — ответила Рики. Но в её глазах промелькнул испуг.

— А знаешь, ладно, доставкой закажем, — передумал я.

— Да, проще доставкой, — с облегчением выдохнула Рики. Похоже, её пугала мысль снова остаться с Катей вдвоём и думать, влипнет та ещё во что-нибудь, или на этот раз обойдётся.

Домой мы добрались только через час с лишним. Помимо интервью журналистам, Кате пришлось писать объяснительную полиции.

В такси наша героиня вела себя тихо. Похоже, тоже задумалась, что можно было сделать всё по-тихому, не привлекая к себе внимания. А когда мы зашли домой, я заметил, что на глазах у неё блестят слёзы.

— Катюш, ты чего? — я обнял невесту и откинул двумя пальцами непослушную прядь волос с её лица. — Ты что, думаешь, мы тебя ругать будем?

— Да не в этом дело, — Катя всхлипнула. — Можете ругать, я знаю, что не должна была бросаться туда и привлекать внимание. Могла же телекинезом подстраховать. Просто я как увидела, что там ребёнок...

И тут Катюха разревелась. Просто в голос.

— Представляете, — между рыданиями пыталась объяснить она, — это же малыш, вот такусенький, он ещё ничего не соображает! А если бы упал? Аааа, не могу!

Рики прибежала с кухни со стаканом воды, Катя выпила, поперхнулась, закашлялась...

На то, чтобы её успокоить, ушло минут десять. В конце концов, мы помогли Кате раздеться и уложили в кровать. Рики прошлась по ней своей эльфийской магией, на этот раз успокоительной, и та уснула. Во сне черты лица разгладились, кожа порозовела, Катя даже заулыбалась.

— И как ты думаешь, что это было? — спросила Рики, когда мы спустились вниз, в гостиную.

— Перенервничала, — пожал я плечами. — Не только сейчас, а вообще за последние несколько дней. Вспомни, после дуэли с Сергеем у неё тоже истерика была, но она справилась. Она сильная, но только мы с тобой, похоже, знаем, какая у Кати ранимая душа.

— И не дадим никому в обиду, да, муж? — Рики подмигнула.

— Да, любимая жена.

Рики залезла ко мне на колени, и мы просто обнялись. И сидели так, пока я не вспомнил.

— Рики, слушай, я же с твоим отцом договорился встретиться! — я глянул на часы. — Он уже меня, наверное, потерял!

— Беги, — улыбнулась она, — хотя наверняка ему мама всё уже рассказала.

— Даже не сомневаюсь. Я задержусь до вечера у него, не теряйте. Закажи поесть, и когда Катя проснётся — скажи мне, хорошо?

— Конечно, любимый, не переживай. Мне будет, чем заняться, — она кивнула на гору покупок на пороге. Которая была бы в пять раз больше, если бы не происшествие.

Я потянулся мыслями к Вадиму и тут же почувствовал его отклик. Портал открывать не стал, использовал телепортацию. Надо же осваивать дальние прыжки.

Я оказался не в кабинете Вадима, а, видимо, в его лаборатории. И тут же увидел Алину Матвеевну.

— Привет, Миша! — помахала она рукой по-свойски. — Спасибо за то приглашение на новоселье!

— Чего не сделаешь для хороших людей, — улыбнулся я. Думаю, Вадим понял, кого я имел в виду.

— Твои заказы прибыли, — Вадим показал на стол, где были разложены мои покупки. — Рассказывай, что у тебя за задумка такая.

— Да ничего такого сложного, на самом деле, — я пожал плечами и начал показывать.

Сняв коммуникатор, я распрямил браслет и положил его внутренней стороной вверх.

— Вот, смотрите. У коммуникатора центральная часть не сгибается. Здесь у него плоская площадка с внутренней стороны, примерно два с половиной сантиметра на четыре.

— Если быть точнее, то дюйм на полтора, — поправил Вадим, — американцы корпус чертили, у них до сих пор всё не как у людей.

— Так вот, — кивнул я, соглашаясь, — в центр кладём бриллиант, а вокруг него — пять камушков попроще. И всю поверхность заливаем биометом! Получится на три миллиметра толще, почти незаметно.

— Так, ну биомет, кристаллы — это всё понятно, это классика. А для чего коммуникатор? — удивилась Алина Матвеевна, подобравшись поближе.

— Во-первых, коммуникатор всегда с собой. Во-вторых, коммуникатор здесь в качестве приёмо-передатчика.

— Как в сим-процессоре, — улыбнулся Вадим.

— Что за сим-процессор? — Алина Матвеевна подняла взгляд на нас с Вадимом.

— Тебе понравится, — подмигнул ей Вадим. — Ребята тебе потом покажут. Миша, я разрешаю.

— Заинтриговал! — артефакторша смешно прищурилась. — А по этой конструкции... Разве биомет будет держаться на пластике?

— Нет, конечно, — Вадим порылся на полках и достал какой-то тюбик. — Приклеим! Этот клей клеит что угодно к чему угодно... если не испортился только, кажется, срок годности истёк лет пятнадцать назад.

— Да клей не проблема, — отмахнулась Алина Матвеевна. — А какая будет управляющая программа?

Кажется, если этих двоих оставить с моей идеей наедине, к утру артефакт научится варить кофе и делать уборку... тоже, кстати, неплохая мысль! Но пока что мне от него требовалось совсем другое.

— Давайте я сперва про маленькие кристаллы расскажу. Они — самое простое. И не связаны с основным.

Я достал из пачки, лежавшей на столе, лист бумаги, и быстренько набросал схему.

— Каждый из простых кристаллов — это датчик на определённый вид магии. Четыре — стихийные, и одна — портальная. При магическом воздействии нужного типа, — я показал узел на схеме, — рассеянная и усвоенная кристаллом мана идёт в этот контур и генерирует импульс телекинеза. После чего идёт пауза, и возврат в исходное состояние.

— А для чего пауза нужна? — Алина Матвеевна задала вопрос, не отрывая взгляда от бумаги.

— Длина паузы у разных кристаллов разная, а толчок телекинеза коммуникатор почувствует через встроенный датчик, у него есть датчик телекинеза. Так вот, из-за того, что длина паузы разная, толчки будут следовать с разной частотой, и можно будет распознать смешанное воздействие.

— Элегантно, — показал мне большой палец Вадим. — Хотя в принципе, всё это можно вместить в один кристалл. Только схема усложнится.

— Да, я понимаю, — я даже не собирался спорить с лучшим артефактором в мире. — Но я же только учусь!

— Для второго курса, а фактически первого года обучения, — улыбнулась Алина Матвеевна, — отлично придумано. А использовать датчик телекинеза... да, элегантно — лучшее определение. А что в основном кристалле? Бриллиант — для чего-то весьма мощного?

— В основном кристалле та же программа, что в Катином кольце. Только ещё несколько дополнительных контуров... — я принялся чертить, используя для наглядности цветные ручки.

Вадим с Алиной Матвеевной с интересом следили за процессом, иногда вникая.

— Вот эта линия не сюда, а вот сюда, — поправил Вадим, когда я ошибся.

— Точно! Как Вы заметили?

— Если бы ты видел блок-схему того же сим-процессора, ты бы не удивлялся, — улыбнулся Вадим.

— А это что? — Алина ткнула пальцем в схему. — Свет, но наоборот? А это... это что, счётчик?

— Магия огня, да, только свет, а наоборот — это датчик света. Не знаю, как это объяснить... — я взглянул на Вадима.

Вадим взял в руки коммуникатор, присмотрелся, нажал пальцем в одном месте, в другом, и на задней стенке коммуникатора замигали светодиоды.

— Ну да, смотри, Алин, тут датчик приближения, когда коммуникатор понимает, что прижат к телу, он начинает измерять пульс. Этих пульсометров у коммуникатора два, так что можно один использовать для кодирования сигнала.

— Вау! — воскликнула на это Алина Матвеевна! — Я уже хочу такую примочку! А счётчик для чего?

— Это сдвиговый регистр, как в старых микросхемах, — Вадим расплылся в улыбке. — Миша, есть более продвинутые вещи, так тоже можно, но это слишком громоздко. Я понимаю, что ты хочешь сделать.

— А я ещё нет, — Алина Матвеевна нахмурилась.

— Миша хочет, чтобы коммуникатор выдал, например, три световых импульса — и запустилась вложенная программа номер три, — Вадим показал на схему. — Вот, например, телепортация. Или... а вот эти значки я не знаю.

— Это не значки, это сокращение, Эл, Элуидес. Простите, Алина Матвеевна, я не знаю, какой у Вас допуск, — я уставился на Вадима.

— Погоди, а как ты? Аааа, дошло! Ну, знаете ли!!! — Вадим начал расхаживать из стороны в сторону. — Чёрт...

А Алина Матвеевна протянула руку. Не мне или Вадиму, а просто, над столом.

— Уверена, это стоит того, — она улыбалась, сощурившись, из-за чего была похожа на любопытную кошку.

— Хочешь узнать, насколько глубока кроличья нора? — остановился напротив неё Вадим.

Улыбаться Алина Матвеевна перестала, но руку не убрала.

— Почему-то мне кажется, что это самое важное из всего, что мне доводилось делать в жизни.

Вадим глубоко и протяжно вздохнул.

— Хорошо. Алина, стандартная клятва о неразглашении, с дополнительным условием — повторить её позже в присутствии патриархов Переслава Тихомирова и Петра Барлакова. Миша, будешь свидетелем.

— Даже тааак??? — глаза у Алины Матвеевны вылезли на лоб. — Два патриарха??? Но ведь даже один — это пожизненная гарантия! О чём же тут речь?

— Патриархи почти не стареют, но не бессмертны. Их трудно, но можно убить. Поэтому два.

— Чума! И такое — просто чтобы понять схему артефакта уровня третьего курса? Вадим, что угодно! Любые условия! Я хочу это знать!

Мы с Вадимом переглянулись. На его лице читалась та же мысль, что пришла в голову и мне: попалась птичка. Только если я усмехался, то Вадим был очень и очень задумчив.

«Рики, как там Катя?»

«Спит, как младенец, и улыбается во сне. А у тебя как дела?»

«Будем сейчас Алину Матвеевну к клятве приводить. Обычная, о неразглашении».

«Дай попробую догадаться. Ей стало интересно, и она согласна на всё?»

«Угадала. Кажется, у твоего папы будет ученица и всё то, на что намекала Аврора, два в одном».

«И это здорово!»

«Мне к этому ещё надо привыкнуть. Слушай, а ты можешь мне передать образ эльфийской регенерации? Я понимаю, что не смогу им пользоваться, но записать образ в кристалл я, думаю, смогу. Во всяком случае, тот образ ускорения, который мы с тобой вместе записывали, я точно смогу воспроизвести и записать».

«Ох, чую, ты что-то сногсшибательное готовишь! На это Алина Матвеевна и повелась?»

«Ага!»

«Попробую передать, подожди... это не так просто, оказывается».

Глава 17. Притирка

Катя проснулась в кровати, и не сразу сообразила, как туда попала. Потом вспомнила. Торговый центр, малыша, который так доверчиво к ней прижимался, бесконечные расспросы, и потом дома — слёзы, и как Миша с Рики её отпаивали.

«Какие они заботливые! — подумала Катя. — Я же опять глупостей натворила, а они ничуть не ругали. Даже, кажется, мной гордятся!»

Она вылезла из-под одеяла и обнаружила, что её раздели — из одежды на ней были только трусики. Накинув халатик, Катя решила спуститься вниз. Не оставили ведь её одну, наверное внизу сидят, чай с плюшками пьют, а может и чем поинтереснее занимаются.

На лице у девушки промелькнула коварная улыбка. На цыпочках, чтобы нечаянно не спугнуть, если что, она спустилась в гостиную.

И увидела Рики. Та сидела по-турецки на полу, в середине гостиной, и вокруг её тела разливалось зеленоватое едва заметное сияние.

— Рики, — шёпотом позвала названную сестру Катя.

— О, ты проснулась! — Рики открыла глаза, и сияние исчезло. — Как ты?

— Да в порядке. Что со мной было?

— Мы так поняли, что ты просто перенервничала, вообще, за последнее время, и этот маленький медвежонок тебя просто добил.

— Медвежонок? — Катя присела на край дивана.

— Он в тебя вцепился, как маленькая панда, — Рики подмигнула, и показала на коммуникаторе снимок, который был в новостях.

— Боже, — Катя покраснела и закрыла лицо руками, — ты мне всю жизнь будешь это поминать?

— Конечно, можешь на меня положиться!

Отсмеявшись, Катя налила себе воды попить.

— Рики, а ты сейчас что делала, если не секрет? — спросила она.

— Да Миша попросил отправить ему образ эльфийской регенерации. Он у отца в лаборатории, они там что-то химичат. И вот сколько ни пытаюсь — ничего не получается. Надо наверное перерыв сделать, — Рики поставила чайник кипятиться.

— Вот бы на флэшку записать, да? — спросила Катя.

Рики внимательно посмотрела на подругу, пару раз моргнула...

— Точно, на флэшку... — хлопнула она себя по лбу. — Сейчас...

Выставив перед собой руку раскрытой ладонью вверх, девушка принялась ждать. Через несколько секунд над ладонью раскрылся миниатюрный портал и из него выпал крошечный кристалл.

* * *

«Миша, я пытаюсь, но у меня не получается. Вообще никакие образы отправить не получается. Только вот разговор и всё!»

«Не переживай, даже если не получится — ничего страшного! Просто этой возможности в артефакте не будет и всё. Обходились же без неё!»

«О, Катя проснулась. Погоди, узнаю, как она».

Пока мы с Рики пытались передать образ магического воздействия, Вадим с Алиной Матвеевной согласовали текст клятвы. Сама клятва заняла меньше минуты, и прошла уже как-то легко и непринуждённо. Хотя сама учительница только что не подпрыгивала на месте от нетерпения.

— Ну, всё, рассказывайте!

— Так... Начнём с того, что Иллария, а для близких Рики — моя дочь, — начал Вадим.

— Аааа... внебрачная? — Алина Матвеевна присела на один из высоких табуретов.

— Всё намного сложнее...

И Вадим вкратце поведал Алине Матвеевне историю своей семьи и своих изобретений. А пока он рассказывал — Рики попросила дать ей какой-нибудь кристалл, и я выслал ей один из искусственных.

— Это что-то невероятное! — учительница слушала с открытым ртом и, кажется, не верила. — А кто такая Элу... как правильно?

— Элуидес, — ответил я. — Она моб, эльфийка в виртуальном мире Авроры. И у неё своеобразная магия, эльфийская. Так вот, она научила Рики пользоваться ей.

— В игре? — уточнила Алина Матвеевна.

— Научила в игре, но... Вадим скромно забыл упомянуть, что это не игра, это эмулятор реальности, — я осторожно подбирал слова, так, чтобы было понятно, достаточно точно и в той мере, в которой я сам понимал. — В общем, приобретённые навыки сохраняются при выходе из вирта. Как оказалось, магические тоже.

— И теперь у твоей дочери есть магия, которой нет ни у кого больше в мире? — кажется, Алину Матвеевну проняло, у неё даже голос дрогнул.

— Насчёт всего мира не уверен, но мне, во всяком случае, эльфы не попадались, — улыбнулся в ответ Вадим.

— А откуда тогда взялась эта магия? Или ты сам её придумал?

— Она мне однажды приснилась, уже очень и очень давно, — Вадим прикрыл глаза, вспоминая. — Как Менделееву приснилась периодическая таблица, так мне — спектральный ряд магии. И в нём были пробелы. Некоторые неприятные, например, то, что можно было бы назвать некромантией. А что-то очень даже полезное. Вот эльфийская магия как раз оттуда.

— Но сами Вы научиться чему-то из этого не смогли? — спросил я, уже зная ответ. Магии нельзя научиться, это врождённое свойство души. У Рики получилось, только потому, что она была там, в виртуальном мире, где Аврора — богиня. В результате сама её душа, видимо, претерпела изменения. Чего только консоль администрирования стоила!

— Не смог. Подозреваю, что это невозможно. Это как научиться видеть ультрафиолет, или слышать радиоволны. Или у тебя такая способность есть, или её нет. Но вы с Рики немного пошатнули мою уверенность. С другой стороны, возможно, всё дело в Авроре.

— У меня такое ощущение, — заговорила Алина Матвеевна, — что я всю жизнь ковырялась в луже, а сейчас подняла глаза, а передо мной целый океан!

— Алина, это дело всей жизни, так что не удивляйся. Давайте вернёмся к Мишиной задумке, — Вадим повернулся ко мне. — Я так понимаю, ты сам не можешь воспользоваться эльфийской магией, но у тебя остался в памяти образ, который вы с Рики вместе вкладывали в кольцо Кати?

— Как-то так, да. Хотя вообще, за время с Рики я много чему научился. Полог молчания ставить, даже немного с другими стихиями взаимодействовать, помимо огня. Минутку...

«Миша, у меня получилось! Надеюсь, тебе это поможет!»

«Ловлю!»

Рики прислала мне кристалл обратно, и на этот раз я почувствовал, что он не пустой.

Я влил в него немного сырой маны — и окутался знакомым зелёным сиянием. Одновременно я ощутил, как ушла усталость, зрение стало чётче, слух острее. Даже услышал, как бьются сердца моих собеседников. Впрочем, это быстро прошло, а вот бодрость осталась.

— Тааааак, — протянул Вадим, — очень интересно! Рики сделала?

— Да, в нём нет контуров управления, только образ. Чуть-чуть сырой маны — и запускается регенерация, в том числе она даёт эффект бодрости, как будто хорошенько выспался. Из минусов — каждое использование требует дополнительных пары часов сна.

— Отлично! Отлично! — Вадим в нетерпении потёр ладони. — Как ты думаешь я большие схемы создавал?

— Кусочками? — предположил я наугад.

— Ну конечно! — Вадим хлопнул меня по плечу. — Записываешь в кристалл кусок схемы, а потом в нужном месте его подставляешь. И что немаловажно, их можно использовать в схеме многократно, ведь ты не сам кристалл в схему кладёшь, ты как бы держишь в голове, что вот в этом месте у тебя такой-то кристалл. Как вызов подпрограммы!

— Вы, — повернулся я к Алине Матвеевне, — говорили, что уже записанный кристалл невозможно расшифровать?

— Невозможно, — кивнул Вадим. — Но и не нужно. Ты просто его образ вставляешь внутрь нового образа. И таких вложений может быть сколько угодно. По крайней мере, в вирт-ядре вложенность точно больше ста.

— Теперь понял! Значит, схема реализуема. Вот этот образ у меня в голове, — я показал на ускорение, затем на регенерацию, — этот в кристалле. Остальные у меня «свои».

— Давай, действуй, — Вадим показал мне большой палец, — а мы с Алиной пока пойдём, познакомлю с Авророй. Не будем тебе мешать.

— Ага, — кивнул я, уже не обращая на них внимания. В голове у меня складывалась законченная схема. Ну и пусть громоздкая, зато своя.

Домой я вернулся уже почти ночью, прихватив с собой и Алину Матвеевну. От нас она сразу отправилась к себе домой. Немного пришибленная открывшимися знаниями, но, вроде, в адекватном состоянии.

На моём коммуникаторе уже была приклеена пластинка из биомета, с бриллиантом и пятью искусственными кристаллами, замурованными в её толще. В пластинке имелись отверстия под датчики приближения и один из пульсометров, напротив второго располагался главный кристалл. Так что ошибиться, как клеить, было невозможно.

У нас у всех была одна и та же модель коммуникатора, кроме Марики, которую ждал подарок. У Алины Матвеевны тоже была другая модель, так что Вадим заказал ещё один коммуникатор для неё. Разумеется, сам он также принял участие в тестировании. На этом брюлики закончились, но мы договорились с Вадимом, что сделаем потом ещё один для моей мамы.

Дома меня ждала забавная картина: Рики и Катя спали на диване в гостиной, обнявшись, а на экране шла какая-то слезливая мелодрама. На столике были остатки ужина, рядом с коробкой нашёлся и перечень блюд. Так-так-так, что они заказывали? Шашлык из свинины, шашлык из бараньих рёбрышек, куриные крылышки острые, картофель фри, цветная капуста фри, лаваш, соус... Суммарный вес... сколько? Три килограмма? Я заглянул на кухню в поисках своей порции, но её нигде не было — ни в холодильнике, ни в микроволновке, ни на столе. Блин, как в них вошло-то? Но зато понятно, чего они такие довольные, и на сон почему потянуло. Ещё бы!

— Аврора, они реально вот это всё слопали? — спросил я тихонько в коммуникатор.

— Они очень хотели тебе оставить, но у них не получилось, — хихикнула Аврора. — Я утешила их совесть, сказала, что ты у Вадима поужинал.

— А я ужинал? Ах да, что-то такое было... Как тебе Алина Матвеевна? Ты получила то, что хотела?

— Я получила то, что было нужно, но не совсем то, что хотела. Но что поделаешь, я не могу разорваться, и быть тут и там. Этот путь уже закрыт для меня. Но я постараюсь подружиться с Алиной, и научусь радоваться за неё. Притрёмся, не переживай.

— Мне это кажется странным, но с другой стороны, вон лежат две красавицы, и они ведь как-то нашли общий язык.

— Это вопрос установок, заложенных с рождения. Для нас клан на первом месте, — Аврора вздохнула.

— Про клан я как раз понимаю...

— Не понимаешь. И это хорошо. Ты будешь хорошим главой клана, потому что для тебя на первом месте люди, а не клан. Да, люди и есть клан, но когда всё время думаешь о клане, о людях начинаешь забывать, они начинают становиться всего лишь ресурсом. Только тебе будет труднее, потому что мыслить категориями человеческих ресурсов гораздо проще. Но ты справишься.

— Мне кажется, Аврора, ты меня переоцениваешь.

— Поговорим об этом ... ты поймёшь, когда наступит момент вспомнить этот разговор. Завтра в Париж?

— Да. Созвонюсь с тем ювелиром, если он нам даст маяк — не придётся до Парижа лететь. Я так понял, он тоже маг?

— Миша, Элигий — тоже патриарх. Говоря «из наших», Пётр имел в виду патриархов.

— Оу!

— Но твоя просьба будет вполне уместной. Тем более Пётр с ним поговорил и твоего звонка он ждёт завтра утром, в десять утра по нашему времени.

— Спасибо, Аврора!

— Не за что, Миша. Иди, буди своих красавиц. У них на тебя планы. Если они, конечно, смогут пошевелиться после такого ужина.

Аврора рассмеялась и отключилась.

Утром я проснулся с большим трудом. Девчонки меня ночью измотали. Впрочем, сами они вообще не проснулись, так и дрыхли, сложив на меня с двух сторон ножки. Одеяло валялось где-то на полу, а в воздухе витали такие ароматы, что организм сработал как надо, несмотря на ночные подвиги. Тааак, вот сейчас только в туалет схожу...

Вернувшись, я застал чудесную картину: Рики спала на боку, поджав под себя одну ногу, а Катя перевернулась на живот, оттопырив попку и чуть раздвинув ноги. Вид открывался просто сказочный. Хм... с кого бы начать?

В конце концов, выбор пал на Катю, которой я тихонько зажал рот рукой, чтобы она не разбудила Рики. А когда Катя уже проснулась и запросила пощады — переключился на Рики, её ждала такая же сладкая побудка.

— Миша, вот за что ты так с нами? Мы ведь сегодня ходить не сможем! — жаловалась Рики.

— Какой ходить? Я даже встать не смогу! — поддержала её Катя.

— Я тут не при чём, — парировал я, — просто кто-то вчера слишком много кушать. Обожрался то есть.

— Ах ты зараза! — тут же возмутилась Рики. — Ты намекаешь, что у меня...

Она осеклась, вспомнив, что тело три дня как её, и у этого тела действительно есть немного лишнего веса. Сама же так говорила, что чувствует себя слишком мягонькой. Наши с Катей красноречивые взгляды ей об этом напомнили. На фоне стройной подтянутой Кати...

— Ладно, — сдалась Рики. — Вы правы. То есть я сама об этом говорила, и да, надо начинать тренироваться.

— Отлично! Значит, будем считать, что размяться мы размялись, теперь у нас пробежка по берегу моря, потом найдём уединённое место, вы вдвоём против меня одного...

— Ну ты и садист! — заявила Катя. — Трахнул так, что ноги не сходятся, и теперь хочешь, чтобы мы бежали, а потом ещё и бить нас будешь!

Тем не менее, кряхтя и стеная, девчонки всё же выбрались из кровати, кое-как привели себя в порядок, и мы отправились на пробежку.

Столько жалоб я ещё никогда не слышал! Особенно от Кати. Какая она несчастная, какой я жестокий, и что нельзя так девушек эксплуатировать. И на каждый подъём в горку — новые причитания. И только горящие от удовольствия глаза и лёгкий, пружинистый бег, на который Катя переходила, стоило мне отвернуться или уйти немного вперёд, говорили о том, что всё это притворство.

А вот Рики бежала тяжело, но усердно. Видно было, что тело действительно не готово к нагрузкам. И если бы в нашем распоряжении не было Марики с её целительской магией и у самой Рики не было бы эльфийской магии, ускоряющей регенерацию, я бы, может, и побоялся так её сходу гонять. Но при том, как часто мы оказываемся по уши в неприятностях, нехватка подготовки может стоить жизни, так что никакой пощады. И Рики это прекрасно понимала, поэтому сжала зубы и бежала на морально-волевых. И только Катя стонала за двоих.

На первый раз ограничились пятью километрами. Нашли полянку в зарослях кустарника, и размялись там от души. И вот тут Рики дала мне прикурить! С её эльфийским ускорением Катя особо и не требовалась. Я просто не успевал настолько глубоко нырнуть в боевой транс. Всё, что мне оставалось — только телепортироваться, выматывая такую опасную, но пока не слишком выносливую Рики.

— Аврора, — позвал я, разорвав дистанцию, — когда Рики в следующий раз кинется, мне тоже ускорение включи. Презентуем разработку.

— Хи-хи! Договорились!

И вот Рики вспыхивает зелёным, размазывается в головокружительной атаке, и тут же срабатывает мой артефакт, даря мне десять секунд на сверхскорости. Окружающий мир застывает, остаёмся только мы с Рики, которая не бежит ко мне, а стелется по земле, стараясь не подпрыгивать высоко. Ну а дальше итог был закономерен, всё же боевая подготовка у меня на другом уровне.

Когда ускорение закончилось, Рики лежала на земле, с завёрнутой на болевой рукой, и хлопала свободной ладонью.

Я помог ей встать и поцеловал.

— Думаю, на этом тренировку можно заканчивать. Купаться кто хочет? — как ни в чём ни бывало, спросил я.

— Только после того, как ты объяснишь, что сейчас было, — подошла Катя. — Я же видела, вы оба ускорились. Рики понятно, а ты как?

— Я знаю, как, — улыбнулась Рики. — Это они вчера с папой и химичили. Что нахимичили, показывай!

Я снял браслет и перевернул.

— Это ведь биомет? — спросила Катя.

— Да, а внутри ещё несколько кристаллов. И срабатывает как автоматически, так и по команде с коммуникатора.

— А какие возможности? А что за кристаллы? А нам такое будет? — перебивая друг друга, засыпали они меня вопросами.

— Я вам всё расскажу, не беспокойтесь. А сейчас пойдёмте купаться!

— Миша, мы же без купальников! — Рики мило покраснела.

— Рики, не говори ерунды! — хлопнула её по спине Катя. — Кому мы здесь нужны в такую рань? Да даже если кто увидит — пусть завидуют молча!

Накупавшись, мы просто телепортировались домой, чтобы сразу сполоснуться пресной водой. Потом спокойно позавтракали в столовой Академии. И вернулись домой за пятнадцать минут до назначенного времени.

— Так, девушки, мы отправляемся в Париж, там нас ждёт встреча сперва с одним из патриархов, Элигием...

— Серьёзно? — Катя подпрыгнула с дивана, на который успела завалиться. — Он же легенда! Погоди...

Катя повернулась к ничего не понимающей Рики. Посмотрела на неё, обернулась на меня. Видимо, в её прекрасной головушке сложилось два и два, потому что она зажала рот обеими руками и тихонько завизжала.

— Чего это она? — спросила Рики.

— Да я сам не знаю. Девчонки, сдайте свои коммуникаторы, и бегом собираться. Выглядеть вы должны... короче, мы будем разговаривать с родителями умирающей девушки, которые уже один раз чуть не спустили Вадима с лестницы. Так что оденьтесь как монашки, не знаю.

— Думаю, часа нам хватит, — кивнула ставшая сразу серьёзной Катя.

— Четырнадцать минут, — покачал я головой, — потом у нас сеанс связи с Элигием, и мы сразу отправляемся, я попрошу у него маяк.

— Милый, я тебя очень прошу. Пожалуйста. Заранее такие вещи с нами согласовывай! Мы не в армии! Погнали, подруга, — она схватила Рики за руку, и они умчались переодеваться.

— Мда, Миша, прокол с твоей стороны! — засмеялась Аврора.

— Понял, принял, осознал, — кивнул я. И правда неудобно получилось. — Ничего, притрёмся.

Пока возился с пластинками, вспомнил, что проволоку так и не забрал. Набрал деда.

— Деда, привет, прости за беспокойство. Проволока-то.

— А я думал ты уже передумал, — дед улыбнулся. — Держи, тут на два кольца хватит. Рекомендую делать для обеих девушек сразу, чтобы два раза не мотаться.

Я почувствовал вызов от деда, и через пару секунд мне на ладонь упал аккуратный моточек золотой проволоки.

— Спасибо, деда!

Тот хмыкнул и отключился.

Девчонки вернулись, как раз когда я доклеил пластинки на коммуникаторы.

— Ну, готовы? — я поднял на них глаза. Ого! Где они платья успели взять?

Обе девушки были одеты в скромные платья чуть ниже колен, без всяких декольте и открытых спинок. Ну не как монашки, конечно, но мне не к чему было придраться. Видимо, моё восхищение отразилось у меня на лице.

— Готовы, любимый, — успокоившиеся девушки поцеловали меня с двух сторон.

Тьфу, блин, зараза!

— Катя, ты же не пользуешься губной помадой? — возмутился я.

— Я тоже, — ответила Рики, — но должны же мы были тебе чуть-чуть отомстить!

— Ладно, ладно, отомстили, — я сбегал на кухню, чтобы оттереться салфеткой. — Набираю!

Я набрал присланный дедом номер.

Абонент ответил по видеосвязи. Худощавый мужчина. Чёрные коротко стриженные волосы, выбритые до синевы щёки и волевой подбородок. Прямой нос.

— Вы от Петра? — спросил он по-русски.

— Приветствуем тебя, Элигий, — я склонил голову.

— Ещё поклонитесь, — фыркнул мужчина. — Лови маяк, юноша, и давайте сюда. Деловые вопросы решаю при личной встрече.

Я почувствовал его маячок, и, взяв девчонок за руки, телепортировался.

Глава 18. Элигий

Мы очутились в небольшой комнате, обставленной простой, но крепко сколоченной мебелью, на вид антикварной. В ней было большое окно, выходящее на оживлённую улицу, и две двери. Насколько можно было разглядеть, одна вела, в торговый зал, а вторая — в мастерскую.

— Давайте знакомиться. Элигий, — он первым подал руку, пока я соображал, как себя вести.

— Михаил, — представился я, пожал крепкую ладонь и обменялся маной, после чего представил девчонок, — Рики и Катя.

— Пётр сказал, вам нужны особенные кольца? — Элигий сразу перешёл к делу.

— Да, из вот этого, — я протянул ему моток проволоки.

Элигий взял проволоку в руки, повертел, помял в пальцах, понюхал, попробовал ну зуб и даже лизнул.

— Необычный сплав, но не сказать, чтобы он был чем-то уникален. Что в этом золоте такого особенного?

— Это боевой трофей, — коротко объяснил я.

— Хм... — мастер отложил материал на стол. — Ну а в остальном, какие будут пожелания?

Я замялся. А какие могут быть пожелания? Это ведь под заказ... но, с другой стороны, это ведь обручальные кольца, они должны быть простыми, не вычурными.

— Кажется, Пётр не объяснил вам, к кому отправил, — улыбнулся Элигий.

— А ещё я ничего не понимаю в украшениях вообще и в кольцах в частности, — развёл я руками.

— Миша, можно я? — тихонько спросила Катя.

— Давай, — я с облегчением согласился.

— Я хочу сказать, что нас трое, — начала объяснять Катя. — Так вообще можно?

— Не такая это редкость, как вы, должно быть, думаете, — он снова взял в руки проволоку, взвесил на ладони. — Тут на десятерых хватит.

— Хорошо, — кивнула Катя. — А в остальном — на Ваше усмотрение. Насколько сочтёте нас достойными Вашего мастерства.

У меня непроизвольно поползли брови вверх. Это Катя? Чтобы она столь важную вещь, как обручальное кольцо, отдала на откуп незнакомому мастеру?

А мастер расплылся в улыбке, очень довольный.

— Дай руку, красавица! — протянул он свою.

Катя подала ему руку, и я увидел, как она чуть дёрнулась, как от удара статикой.

— Теперь ты, — протянул он руку Рики через пару секунд.

А вот теперь дёрнулся глаз у Элигия. Рики подняла голову, взглянув ему глаза в глаза, снизу вверх.

— Вы хотите заглянуть в мою душу? — спросила она.

— Удивительно, что ты это заметила, — немного растеряно ответил Элигий.

— Хорошо, я не против, — подумав, согласилась Рики.

На этот раз Элигий задержался чуть дольше. А потом пришла моя очередь.

Элигий с некоторой опаской, как мне показалось, подал мне руку. И я тут же почувствовал... не касание, а как будто внимательный взгляд.

— Миша, сними защиту, — подсказала мне Рики.

— Простите, — я убрал полог молчания, с которым последнее время не расставался ни на секунду.

Сканирование, иначе не назовёшь, длилось несколько секунд. Наконец, Элигий отпустил мою руку.

— Я узнал всё, что мне было нужно, — мастер выглядел озадаченным. — Приходите через неделю, я сделаю то, что вам подойдёт.

— Скажите, а вы в Онтарио не бывали? — спросил я у него, направляясь к двери. — Это в Канаде.

— Бывал, но очень давно, — подумав, ответил Элигий. — Тогда там ещё с луками бегали и скальпы снимали.

— Кажется, я знаком с Вашим потомком, — поделился я соображением. — При первой встрече с ним у меня были схожие ощущения.

— Ха, такое вполне возможно, — патриарх кивнул на Рики, — в ней тоже моя кровь, но вот душа — Тихомировых. Переслава я хорошо знаю.

— Вы ведь никому не скажете? — я чуть струхнул, но потом вспомнил, что к нему меня отправил дед.

— Нет, конечно. Но когда у вас появятся дети, пригласите меня обязательно в гости.

Когда мы вышли на улицу, Катя набросилась на нас с Рики с вопросами.

— Это сейчас что такое было? Мне показалось, вы Элигия очень удивили!

Мы с Рики переглянулись.

— Когда мы с Рики были ещё вместе, нас Аврора научила одному приёму, чтобы никто из таких вот зрячих не смог заметить, что у нас две души в одном теле.

— Ладно, а про потомка — это ты про кого?

— А, это я про шамана! Он тоже может вот так сканировать. И видит потоки силы, как он это назвал. Ну и как вы поняли, он немного провидец.

— Может и Элигий тоже? — Рики оглянулась на ювелирную лавку, от которой мы успели уже отойти.

— Блин! — я хлопнул себя по лбу. — Про оплату-то не спросил! Да и ... погодите, мы ведь даже внешний вид не обсудили! Что мы вообще заказали?

— Миша, Миша, — Катя ухватила меня под руку, а сама при этом заулыбалась. — Он — Элигий. Он лучше нас знает, что нам нужно. А по поводу оплаты... За материалы надо будет заплатить как обычно. А вот за работу... Если хоть часть того, что я слышала — правда... В общем, говорят, что когда получаешь заказ, в этот момент сам понимаешь, чем и сколько за него заплатить.

— Это звучит как минимум странно... — я почесал затылок. — А дед мог бы и предупредить об этих особенностях!

— Когда он тебя о чём-то предупреждал, напомни? — хихикнула Рики. — Помнишь, как первый раз в тир пошли?

— Точно. Ну Аврора могла бы предупредить. У меня вообще постоянно ощущение, что мы с вами умные крыски, которые участвуют в большом эксперименте. А патриархи и, Аврора, вы с Вадимом — учёные и лаборанты, которые за нами следят.

— И ставки делают, — добавила Катя без всякой иронии.

— Ха, расходимся, они нас раскрыли! — хихикнула Аврора из коммуникатора.

— Погоди расходиться, — я улыбнулся. — Аврора, где мы вообще сейчас? И куда нам, кстати, надо?

— Что, крыске понадобилась помощь лаборантки? — Аврора беззлобно рассмеялась. — Сейчас такси вас подберёт, адрес я задала. Это отделение нейрореабилитации больницы Питье-Сальпетриер. Пропуска на вас оформила. И маршрут внутри здания проложила.

— Аврора, ты что, обиделась? — я остановился в недоумении.

— Да шучу я, — Аврора вздохнула. — К тому же, вы во многом правы. Мы действительно смотрим, что у вас получится. Можете назвать это экспериментом, а можете считать, что мы просто вами гордимся. В конце концов, даже рождение Рики было во многом экспериментом, вы это знаете, так что изрядная доля истины в ваших словах есть. Но эксперимент должен быть чистым, а он давно перестал таким быть.

— И теперь мы — команда. Так, мам? — спросила Рики.

— И даже больше, — ответила Аврора с теплотой.

В этот момент мы подошли к парковочному месту, на которое с неба опустилась машина такси. Через четверть часа мы были уже возле больницы.

— Родителей девушки зовут Леон и Мари Гренье, — по дороге до палаты Аврора давала нам вводный инструктаж, — саму девушку — Жанна. Прошлый раз родители очень негативно отнеслись к тому, что Вадим знает историю болезни, поэтому я не буду вам рассказывать, что с ней. Для феномена блуждающего сознания это совершенно непринципиально. Загрузка или происходит, или не происходит.

— А почему ты думаешь, что мы их вообще сейчас встретим? — спросил я, и тут же сообразил, ну как откуда, сам же разрешил.

— Миша, я наблюдаю за девушкой уже две недели. Как и за всеми, где побывал Вадим. Леон и Мари дежурят возле дочери по очереди. Леон вечером и ночью, утром его сменяет Мари.

— Шансы, что душа ещё не ушла, вообще есть? — спросила Рики.

— Жанна там. Когда душа уходит — показатели становятся очень ровными, и медленно затухают. У неё иногда бывают небольшие колебания.

— Это хорошо. Значит, мы вовремя. Аврора, где сейчас Марика и Маргарита Николаевна, ты в курсе?

— Я — да, — ответила Аврора и замолчала.

Я остановился посреди коридора.

— Блин... Мы уже сутки как вернулись домой, даже были в Академии, а даже не созвонились ни с Марикой, ни с Викой, ни с Лёней.

— Миша, ты был занят, мы тебя не отвлекали, — Катя привстала на цыпочки и чмокнула меня в щёку. — Не переживай, мы со всеми встретились. Погоди... ты что, думал что мы три килограмма мяса съели вдвоём?

Как-то мне в этот момент стало стыдно. Забегался, про всех забыл.

— Я... не знаю, да, думал вы вдвоём... я забыл про остальных... вот только сейчас вспомнил.

— Рики, — Катя повернулась к подруге, — что ты говорила про ту зелёную штуку? Тогда, в самолёте?

— Слушай, точно! — Рики обеспокоенно нахмурилась. — Тебе после всего этого надо было неделю отсыпаться!

— Но я чувствую себя прекрасно! Я сегодня сам проснулся, между прочим.

— Тогда я не знаю, Миша, — Рики заглянула мне в глаза, только что температуру не померила, — но давай после Жанны мы тебя Маргарите Николаевне покажем?

— Эй, со мной всё в порядке! — я как-то даже немного разозлился. — Я просто забыл, забегался. Такое и раньше бывало!

— Хорошо, хорошо, Миша, — Катя переглянулась с Рики.

Ох, знаю я этот взгляд. Они мне, похоже, не верят. С Рики станется меня спать уложить.

— Так, девчонки, я согласен прислушаться к вашему мнению, и даже показаться Маргарите Николаевне. Но чтоб никакого самоуправства! Вам понятно?

— Миша, я не стану делать ничего против твоей воли, — Рики посмотрела мне в глаза. — И Катя тоже не станет.

— Я бы может и хотела, но не смогу, — Катя вздохнула, — я же поклялась.

— А есть такая клятва, — я прищурился, — чтобы ты не искала неприятностей на свою попку?

— Бе-бе-бе, — показала мне язык Катя, — не дождёшься! Я их не ищу, они меня сами находят, и зовут гулять!

— А вы можете чуть поторопиться? — спросила Аврора. — Леон скоро пойдёт, у него дела. А Мари без мужа ничего не решает.

— Так что с Марикой и Маргаритой Николаевной-то?

— Марика на занятиях, разумеется. Маргарита Николаевна в клинике. Обеих предупредила, обе готовы сорваться в любой момент.

— Хорошо. Аврора, спасибо большое, — от всей души поблагодарил я её.

Когда мы подошли к палате, Леон действительно уже собирался. Даже успел попрощаться с дочерью и женой. Но, заметив нас, остановился.

— Доброго дня, — поздоровался я по-английски, заходя в палату.

— И вам доброго дня, — также на английском ответил Леон. — Чем обязаны?

— Менязовут Михаил Медведев, — начал я. — Две недели назад здесь, в этой палате, с вами встречался Вадим Тихомиров.

Леон с Мари переглянулись, и я заметил, как лицо у отца девушки начало медленно багроветь.

— Прежде чем Вы спустите нас с лестницы, позвольте представить, — я показал на Рики, — эта девушка — дочь Вадима. Точнее, её душа. А тело ещё пять дней назад лежало в коме, и душа успела его покинуть.

— Привет, — улыбнувшись, Рики помахала рукой. — Мой муж хочет сказать, что у нас с вами больше нет конфликта интересов. Нам от вас ничего не нужно.

— Тогда зачем вы пришли? — спросила Мари, положив ладонь мужу на предплечье.

— Помочь Жанне, разумеется, — я кивнул на кровать, на которой лежала симпатичная шатенка с тонкими чертами лица. — Если вы позволите попробовать.

Переговоры заняли часа три, не меньше. Леон кому-то позвонил, перенёс все дела, запланированные за день. Мы накрылись пологом молчания и разговаривали. Как и Вадим, мы взяли с Леона и Мари клятву о неразглашении, взамен я поклялся отвечать только правду, а в случаях, когда не могу — сообщать, что это закрытая информация.

Мы рассказали и про Канаду, и про оборудование, и кое-что про саму природу виртуальной реальности, которой, кажется, пора поискать новое название. Рики рассказала, что происходит при загрузке в ту и в другую сторону — в этом только у неё был опыт. Хотя особо и рассказывать нечего, процесс ничем не отличается от обычной загрузки.

В процессе разговора девчонки периодически переходили на французский, чтобы объяснить что-то особо тонкое, тогда Аврора мне переводила разговор. Но в основном он шёл на английском, который наши визави знали весьма неплохо, примерно как я.

В конце концов, Леон и Мари дали осторожное согласие на эксперимент. Вот что называется информированное согласие! Три часа! За это время мы два раза прерывались, чтобы попить кофе, и даже подумывали сходить пообедать, но потом решили, что обед подождёт.

Сняв полог молчания, я набрал Марику, попросил её зайти в вирт и ждать там. Потом позвонил Маргарите Николаевне. Та, оказывается, с самого утра ждала моего звонка, за что не преминула мне попенять. Но вызов приняла, и присоединилась к нам.

— Леон и Мари, их дочь Жанна, и наша целительница, Маргарита Николаевна, — представил я всех друг другу.

— Очень приятно, — Леон приветствовал старушку. — Похоже, у вас всё предусмотрено.

— Особенность этой процедуры, — повторил я уже в двадцатый раз, — в том, что она не может повредить Жанне. Но есть риск того, что мы загрузим Жанну в вирт, а обратно по какой-то причине не сможем. Вот на этот случай нам и нужно присутствие целительницы. А её ученица Марика будет ждать Жанну на той стороне.

— Понятно, — кивнула Мари. — Нет, если честно, всё равно непонятно.

— Не переживайте, — я улыбнулся, — главное результат.

Я хотел сказать, не переживайте, я сам нифига не понимаю, но вовремя прикусил язык. Мне и не надо понимать, но Леону и Мари об этом знать не нужно. Очень сильно не нужно. Ни в коем случае не нужно!

— Пока Марика заходит, я посмотрю Жанну, — сказала Маргарита Николаевна и занялась своим делом.

А я занялся своим. Достал из рюкзака диадему, мобильный блок питания, который подключил к розетке, во избежание сюрпризов, подцепил ретранслятор.

— Я проверю, как работает оборудование, — предупредил я, надел диадему, и через минуту был уже в вирте, на пороге ресторана.

Меня встретила Аврора.

— Как же непривычно видеть тебя одного, без Рики! — воскликнула она.

— Волнуешься? — спросил я её.

— Ещё как! Ладно, всё работает, связь отличная, в качестве резервных каналов я подключила твой коммуникатор и местную сеть. О, а вот и Марика.

— Привет, Миша! — услышал я голос позади себя и обернулся.

— Привет! Прости, что так вырвал тебя.

— Ты чего? Это же событие тысячелетия! Да если бы знала заранее, что сегодня такое будет — я б пешком в Париж пришла, если б надо было! А тут всего лишь в вирт заскочить!

— Да? Я как-то не думал под таким углом зрения... Ну всё, я побежал!

— У нас всё готово, — сообщил я, когда вышел. — Маргарита Николаевна, как Жанна?

— Стабильна, но слаба. Что, впрочем, неудивительно, полежи ка в коме полгода. Что с девочкой стало, — обратилась она к Мари, — просто не проснулась утром?

— Да, — переглянувшись с мужем, ответила мама Жанны. — А как Вы это поняли?

— Так чего тут не понять? Она полностью здорова, но спит. Не может проснуться, не получается.

— Возможно, в вирте она появится спящей, попробуем там разбудить для начала, — высказал я предположение, надевая на голову Жанны диадему.

— Поняла, жду, — из коммуникатора раздался голос Марики.

Я снял коммуникатор и поставил его на столик, развернув голографический экран. Теперь Марике было видно всё происходящее, а нам было видно Марику.

— Она сейчас в вирте? — спросил Леон, кивнув в сторону Марики.

— Да, — коротко ответил я. — Приступаем.

Я включил диадему, и пошло подключение.

Мы ждали, затаив дыхание, но ничего не происходило. Жанна не реагировала, на приборах пульс, дыхание — всё было стабильным. Никакой реакции на попытку подключения к вирту.

— Аврора? — спросил я.

— Пока ничего, — ответила она. — Канал связи стабилен, контакт есть, но загрузка не идёт. Но и не обрывается. Подождём, если что попробуем ещё раз. Кватоко бы сюда, чтобы посмотрел, на месте ли душа.

— Хм... почему я сразу об этом не подумал? Есть идея получше! Аврора, отключись пока.

— Что, не получилось? Не сработало? — Мари посмотрела на меня глазами, полными надежды вперемешку со слезами и страхом.

— Мы пока просто проверяем, подождите, — попробовал я её успокоить, но, кажется, успокаивать женщин — не мой конёк.

Я набрал номер.

— Простите, что беспокою, — сказал я, когда связь установилась.

— Говори, — прозвучало в наушнике.

— У меня к Вам просьба, связанная с Вашими способностями. Нужно Ваше присутствие для небольшой диагностики. Тут девушка в коме, мы пытаемся помочь.

— Молодец, что позвонил. Давай маяк.

Глава 19. Жанна

Элигий появился рядом со мной с лёгким хлопком, чем сразу привлёк внимание присутствующих.

— Как зовут девушку? — спросил он у меня по-русски, не обращая внимания на остальных.

— Жанна. А это её родители и наша целительница, — я решил не забивать голову патриарха ненужными именами.

— И что ты хочешь, чтобы я посмотрел? — Элигий подошёл к кровати и жестом руки приказал всем отойти.

— А Вы кто? — спросила Мари по-французски, не сдвинувшись с места.

— Прошу прощения, мадам, — чуть склонил голову патриарх, — я было решил, что это не так важно в сравнении со здоровьем Вашей дочери. Элигий, к Вашим услугам.

Перевод я услышал в наушнике, и невольно восхитился. Это ж надо так завернуть! И приоритеты расставил, и учтивость проявил, и только что нахер не послал, и всё в одной фразе!

Бедняжка Мари пискнула, зажав рот, и отскочила от кровати, как ужаленная, да ещё и умудрилась при этом поклониться.

А патриарх времени терять не стал, а подошёл и взял Жанну за руку.

— Так что смотреть? — повернул он ко мне голову.

— На месте ли душа, — ответил я фразой, за которую полгода назад сам себя сдал бы в психушку.

Элигий закрыл глаза и сосредоточился. Я думал, он только взглянет и сразу скажет, но нет, он как будто очень долго вглядывался, силясь что-то различить. Наконец он открыл глаза.

— Не знаю, что вы собрались делать, но пока что душа не разорвала связи с телом. Но она и не на месте. Она где-то здесь, в больнице. Я чувствую её присутствие, но она не откликается.

— Я правильно понимаю, что сила связи зависит от состояния тела? — спросил я патриарха.

— И да, и нет. Это не то, что связано со здоровьем. Физически тело полностью здорово. Но девушке не хватает жизненной силы, того, что связывает душу и тело воедино.

— Может быть, моя магия поможет? — с некоторым сомнением спросила Рики.

— А ведь точно! — меня осенило. — Аврора ещё удивлялась, что твоё вселение прошло очень легко. А ведь перед вселением...

— Точно! Сейчас! — Рики положила ладонь Жанне на грудь, слегка раздвинув больничную «распашонку».

Зелёное сияние окутало Жанну, и я поспешно заблокировал дверь телекинезом. Объясняться будем потом, если придётся, сейчас важно, чтобы никто не мешал.

— А теперь? — закончив, спросила Рики Элигия, который всё время процедуры стоял чуть в сторонке и смотрел очень внимательно.

Тот снова взял Жанну за руку и закрыл глаза. С минуту он прислушивался, потом выдал вердикт.

— Это определённо то, что нужно, но душа далеко, образно говоря, не слышит.

— Надо позвать погромче? — спросил я.

— Типа того, — усмехнулся патриарх.

— Катя, давай в круг, — позвал я её жестом руки. — Рики, ты оператор.

— Меня возьмёте? — прищурился Элигий.

— Почтём за честь, — я склонил голову.

Краем глаза я заметил, что родители девушки стояли, обнявшись, буквально с открытыми ртами. Ах ну да... большинство магов никогда и не видели патриарха вживую, а если и видели, то не общались, а уж обратиться к кому-то из патриархов с личной просьбой — для большинства вообще немыслимо. Это нас дед избаловал своим вниманием, за что ему большое спасибо, конечно.

Мы расположились рядом с кроватью Жанны, потому что Рики нужен был физический контакт. Или, возможно, она только думала, что он нужен. Тем не менее, она села на пол по-турецки так, чтобы легко дотянуться до руки девушки, которую вытащила из-под простыни и свесила вниз.

А мы расположились кругом над ней. Элигий, Катя и я.

— Михаил, ты своих девушек знаешь, так что веди ты, — сказал патриарх. — Я подстроюсь.

Я просто кивнул, и пустил сырую ману по кругу.

На этот раз всё получалось уже легко. Объём маны рос, Рики перерабатывала её в эльфийскую, и вскоре у нас между руками сияло зелёное рукотворное солнце. Хорошо, что обычные люди не видят ману, а то бы сюда сбежалась вся больница!

— Хватит, — шепнула Рики, — здесь маны хватит, чтобы табуретку оживить.

Мы перестали добавлять ману. Рики ещё какое-то время «дорабатывала» ману, а потом потянулась к Жанне.

Я внутренне напрягся. Но всё прошло тихо и мирно. Мана яркой лентой скользнула по руке Рики, обогнула её и влилась в Жанну, отчего та выгнулась дугой, как от оргазма, и потом ещё какое-то время светилась изнутри.

Посмотрев на приборы, я заметил скачок показаний. Но самое главное, после скачка на приборе, к которому тянулся провода от прикреплённых к голове девушки датчиков, пошла пляска показаний.

— Жанна, Жанна, ты нас слышишь?

Реакции никакой, но показания приборов отреагировали.

— Она здесь! — взяв девушку за руку, сразу же воскликнул Элигий. — Услышала! Правда, я чувствую что-то ещё, странно...

— Включаю загрузку, — предупредил я, и нажал кнопку на диадеме.

— Есть подключение! — прокомментировала Аврора.

Через секунду жёлтый индикатор загорелся зелёным.

— Пошла загрузка! — Аврора там, наверное, сейчас подпрыгивала от радости.

Прошло несколько секунд, и мы услышали растерянный, незнакомый мне голос, который что-то невнятно спросил.

— Жанна здесь, дезориентирована, спрашивает, где она, — прокомментировала Аврора. — И у нас сюрприз, она не одна!

— А с кем? — я в полном офигевании переглянулся с остальными.

— Дедушка, из соседней палаты, — Аврора сменила ракурс, и теперь на экране мы увидели Жанну в кресле, а в другом кресле старичка.

Оба ничего, похоже, не понимали. Ещё бы!

— Мари, — позвал я, повернув коммуникатор экраном к ней.

Дальше, конечно, было море слёз, в котором нас чуть не утопила Мари. Над Жанной и старичком колдовала Марика, а здесь и Маргарита Николаевна подключилась, ещё на раз обследовав тело пациентки.

— Похоже, устроенная вами вспышка жизненной силы не только вернула душу Жанны, но и притянула ещё одну, свободно разгуливающую, — между тем поделилась с нами своими соображениями Аврора. — Не знаю, что с ним делать.

— Можем попробовать вернуть его в его тело, — предложил я.

— Не уверена, что получится, — покачала головой Аврора. — Это Жанна в самом расцвете сил, и то вон не всё так просто пошло. А старичок тот при смерти. Он в коме не из-за аварии или болезни, а от старости. Так что вернём его — и он тут же умрёт. Ну или через пару дней, когда заряд жизненной силы иссякнет. Впрочем, удерживать не буду, но и через Жанну его вернуть не выйдет. Она сейчас жизненной силой переполнена, душа старичка, если вернуть, его просто не сможет покинуть.

— Почему ты так уверена в этом? — спросил я.

— Вспомни вас с Рики, — усмехнулась Аврора. — Даже когда вы на дуэли чуть не погибли, её душа держалась в теле крепко. А ещё мне Элуидес подсказывает. Она про эту магию больше нас знает.

— Вот почему эльфы не стареют, — дошло до меня.

— Эльфы? — Элигий хлопнул себя ладонью по лбу. — Ну точно! А я смотрю, что-то знакомое! И у кого из вас в предках были эльфы?

Мы непонимающе уставились на патриарха.

— Простите, Элигий, я не очень Вас понял, наверное, — осторожно заговорил я. — То, что Вы видели... А почему Вы решили, что у кого-то в предках были эльфы?

— Так магия-то эльфийская. Просто я её много тысяч лет не видел, не сразу узнал.

— Аврора? Что ты об этом думаешь?

— Думаю, что это совпадение. Я объясню. Мой муж, Вадим Тихомиров, открыл спектральный ряд магии. Об этом никто пока не знает, он не публиковал исследования.

— Да, я понимаю о чём речь, — кивнул Элигий.

— Когда он создавал виртуальный мир, он создал и эльфов. Это мобы, управляемые компьютером персонажи, которые в большинстве даже не понимают, что живут в игре. И вот у них есть эта магия. Одна из эльфиек работает у нас управляющей, она научила Рики своей магии. После этого выяснилось, что эта магия работает и в реале.

— Хорошо. А откуда Ваш муж, мадам, узнал про эльфов?

— Как откуда? — не поняла вопроса Аврора. — Из книг, кино...

— Понятно, — усмехнулся Элигий. — Действительно, забавное совпадение! Как там Жанна? И второй?

— Оба приходят в себя. Старик решил, что он в раю, впрочем, это место именно так и задумывалось. Так что его, кажется, придётся оставить... минутку...

— Что такое? — спросила Катя.

— Я проверила, его тело только что умерло, врачи зафиксировали смерть. Так что ему теперь некуда возвращаться, — ответила Аврора.

— Грустно, — вздохнула Рики. — Мам, сколько ему было?

— Девяносто семь, так что, считайте, ему просто повезло, что вы именно сегодня пришли к Жанне.

— Вы создали карманный рай? — Элигий удивлённо приподнял одну бровь.

— Что-то вроде, — не стал я спорить. — Но это пока не публичная информация. Переслав, полагаю, сам расскажет Совету, когда придёт время.

— Конечно, — патриарх кивнул. — Пожалуй, наведаюсь к нему на днях.

Я посмотрел, что там происходит в вирте. Аврора параллельно беседовала со старичком, и его взгляд становился всё более осмысленным. А с Жанной разговаривала Марика и Мари с Леоном. И та уже пробовала встать на ноги, пройтись.

— Аврора, что Жанна говорит? Я французский не знаю.

— Говорит, что уснула, ей приснился какой-то кошмар, и после него она не могла проснуться. Потом помнит смутно, вроде как бродила по коридорам больницы, везде встречала страдания и смерть, много раз видела, как люди умирают. Видела родителей, но они её не видели. Себя тоже видела, но ей было скучно и грустно сидеть с мамой, которая её не видела, и плакать не получалось, поэтому она ушла. Смирилась, что умерла или скоро умрёт. А потом её как будто пылесосом затянуло, она даже испугаться не успела, как очутилась здесь.

— Готова попробовать вернуться?

— Думаю, можно пробовать обратную загрузку, да, — кивнула Аврора. — Я её предупредила, что если не получится, она может остаться здесь, она геймер со стажем, так что быстро всё поняла. Даже про что-то похожее на феномен блуждающего сознания читала, в какой-то художественной книге. Видать, просочилась информация, и кто-то её в виде книжки оформил, для конспирации. В общем, Жанна всё поняла, готова попробовать.

— От меня что-то требуется?

— Секунду... — Аврора обратилась к Жанне и её родителям. Те закивали. — Нет, ничего, подключение же активно. Я просто отправлю её обратно. А дедулю-путешественника придержу. Как тогда с Рики.

— Понял.

Жанна напоследок подошла к дедуле, и они перекинулись парой фраз. Дедушка улыбнулся и помахал рукой. И девушка растаяла в воздухе.

Индикатор на диадеме загорелся синим и заморгал.

— Пошла выгрузка, — сообщил я тихонько.

Все, кто был в палате, собрались вокруг кровати. Наконец, индикатор погас.

— Жижи, — позвала дочь Мари, взяв за руку.

Девушка в ответ глубоко вздохнула и открыла глаза. Осмотрелась, попыталась что-то сказать.

— Она очень хочет пить, — догадалась Рики. Жанна взглянула на неё и моргнула.

Напившись, она сказала пару слов и улыбнулась.

— Говорит, что выспалась на всю жизнь вперёд, — перевела Катя, опередив Аврору.

Я снял диадему. Жанну ещё раз обследовала Маргарита Николаевна, а я тем временем сложил оборудование в рюкзак.

— В полном порядке, хоть завтра замуж, — хохотнула старушка. — Ну а слабость — потому что мышцы атрофировались, вон, как скелет. Ничего, нагуляешь. Лечебно-восстановительная физкультура, куриный суп и витамины, и будет как новенькая!

— Как нам вас благодарить? — всхлипнула Мари. — Это же настоящее чудо!

— Это мы должны вас благодарить, — серьёзно ответил я ей. — Вы доверили нам жизнь дочери, при том, что у нас были одни только предположения. Мы многое поняли благодаря вам и Жанне, можно сказать, она стала первопроходцем, испытателем. Прежде чем методика станет общедоступной, будут ещё десятки экспериментов, и я сомневаюсь, что все они закончатся удачно.

— А ведь Вадим Тихомиров говорил, что он попытается вернуть Жанну, и только если не получится... — переглянувшись с женой, сказал Леон.

— У него бы не получилось её вернуть, — признался я. — Если бы не Элегий и Рики, и у нас бы не получилось. А тогда, две недели назад, Вадим бы пришёл к выводу, что душа Жанны ушла. Если бы Вы ему поверили...

— То я бы сейчас выглядела иначе, — закончила мою фразу Рики. — И очень хорошо, что вы тогда моему папе не поверили и не разрешили. Жанна тоже красивая, но я не хочу заниматься чужое место. А душа этой девушки, — Рики показала на себя, — тело точно покинула, так что я никого не потеснила.

— Это очень великодушно с вашей стороны, — Леон и Мари, не сговариваясь, поклонились.

Жанна, всё это внимательно слушавшая, чуть приподняла руку, обращая на себя наше внимание.

— Когда я буду здоровая, — заговорила она на английском, — приеду к вам учиться, чтобы возвращать людей из...

Она замялась, похоже, ей не хватило словарного запаса.

— А пока к тебе будет иногда заглядывать Марика, — я кивнул в сторону экрана, — которую ты видела там, в вирте. А нам, думаю, пора расходиться. Сейчас сюда набегут врачи.

— Что ж, я рад был поучаствовать. Михаил, — Элегий пожал мою руку, — спасибо за эту возможность. Считайте это платой за ваш заказ. Причём очень щедрой.

Не дожидаясь ответа, он растворился в воздухе.

— Заказ? — спросила Мари. Элегий, прощаясь, говорил по-английски.

— Обручальные кольца, — улыбнулся я. — Готовимся потихоньку.

— Оооо, — Мари расплылась в улыбке. — Это так мило! Пожалуйста, обязательно пригласите нас!

— Обязательно. Мари, Леон, — я кивнул по очереди обоим родителям, накинул рюкзак, надел браслет. — Жанна, поправляйся скорее! И учи русский, если хочешь учиться у нас.

— Хорошо, — кивнула в ответ Жанна.

Мы вышли из палаты.

— Маргарита Николаевна, Вас подбросить? — спросил я.

— Не старая ещё, сама доберусь, — хихикнула целительница. — Думаю, из туалета можно портал открыть, не привлекая внимания.

— Спасибо за помощь! — поблагодарил я её.

— Серьёзно? Это я должна благодарить. Вон даже патриарх и то... вы поняли. Ладно, бывайте! — она махнула рукой и свернула в сторону ближайшего туалета.

— Ну что, домой? — спросил я у девчонок. — Или пойдём гулять по Парижу? Катя, тут есть где пообедать?

Глава 20. Париж, я люблю тебя!

— Ну что, домой? — спросил я у девчонок. — Или пойдём гулять по Парижу? Катя, тут есть где пообедать?

— Это ты сейчас так пошутил, да? — спросила Рики. — У нас есть свободное время, мы в Париже, и ты предлагаешь домой?

— Рики, конечно он пошутил, — улыбнулась Катя и чуть-чуть выпустила коготки. — Да ведь, милый?

— Ой боюсь-боюсь! — я сделал шаг назад. — Идём, конечно! А куда?

— Туда, — Аврора вывела прямо на линзы указатель направления, как в навигаторе, и добавила: — Пожалуйста!

— Мам, будешь у нас гидом? — спросила Рики.

— Учитывая, что я знаю, благодаря Сети, всё и обо всём, — хихикнула Аврора, — лучшего гида вы точно не найдёте!

— Аврора, есть разговор, — заговорщицким тоном сказала Катя. — Отойдём?

Мы с Рики переглянулись. Нормально вообще!

«Ты что-нибудь понимаешь?» — спросила Рики.

«Нет, но, наверное, Катя здесь тоже была, и хочет обсудить с Авророй туристический маршрут для нас с тобой».

«Ну, если мама в этом поучаствует, то я, пожалуй, спокойна. А то как-то Кате особо доверия нет. Она нам уже составляла маршрут».

«И не говори!»

Катя тем временем правда отошла в сторонку, и, активно жестикулируя, что-то обсуждала с Авророй. Хотя, если не знать, что у неё линзы дополненной реальности, смотрелась она как городская сумасшедшая.

Пока они спорили, я огляделся по сторонам. Первое, что бросилось в глаза — палатка прямо на газоне. Рядом с палаткой мужчина и женщина, у которой голова была замотана в платок, что-то ели, сидя на положенных друг на дружку поддонах. Под куском плёнки рядом с ними стояла тележка из супермаркета.

Я тут же вспомнил, что хотел пообедать.

— Катя, про поесть не забудь! — крикнул я ей.

Но Катя только отмахнулась.

Минут через пять они с Авророй всё-таки пришли к согласию.

— Пойдёмте, — поманила нас Катя, — тут недалеко неплохое кафе, Видичи, там поедим. А потом нас ждёт обширная, но, к сожалению, очень поверхностная программа.

— А почему поверхностная? — спросила Рики.

— Потому что в одном только Лувре можно провести неделю, и не увидеть и половины, — ответила Аврора. — Так что мы договорились с Катей на, можно так сказать, обзорную экскурсию. С расчётом, что если понравится — вы сюда приедете и посвятите знакомству с Парижем хотя бы пару недель.

— Кажется, Аврора, ты сама в него влюблена? — спросил я.

— Да. И спасибо вам за возможность ещё раз увидеть его живьём, а не по снимкам и видеообзорам.

— А ты, Катя, куда хотела нас повести? — поинтересовалась Рики, поняв уже примерно, что нас ждёт.

— Чуть в сторону от традиционных туристических маршрутов, — буркнула Катя. — Но Аврора меня убедила, что это уместнее в следующий раз. И всё же один пункт я отвоевала!

— Хорошо, — мы с Рики переглянулись. Вот этого-то мы и боялись. Спасибо Авроре, обошлось!

Мы прошли мимо маленького ресторанчика, выставившего столики прямо на тротуаре.

— Катя, а почему не зайти сюда? — спросил я удивлённо.

— А ты хочешь по-быстрому поесть, или приобщиться к таинству французской кухни? — усмехнулась Катя.

— Эммм... поясни, — попросил я.

— Это маленький семейный ресторанчик. Кормят в нём наверняка исключительно вкусно, но есть нюанс. Сюда приходят пообедать одни и те же люди, в одно и то же время. И к их приходу обед уже готов. И тут приходим мы. И просим, допустим, coq au vin. Ты понимаешь, это традиционное национальное блюдо, и готовить его будет сам хозяин ресторанчика. И он не может ударить в грязь лицом. Поэтому он приносит нам аперитив, в идеале то же вино, в котором будет готовить, Пино-Нуар или может быть Божоле Крю... А сам отправляется на проверенную ферму, за петухом.

— В смысле, петухом? — удивилась Рики.

— В прямом. Coc au vin — это петух, тушёный в вине. Так вот, хозяин ресторана едет на ферму, а его жена — идёт на рынок. Ведь это блюдо должно быть приготовлено исключительно из свежих продуктов. Здесь еда — это религия, и спешка неуместна, поэтому один будет придирчиво выбирать петуха, а другая — самым тщательным образом подбирать лук, морковку, петрушку, шампиньоны, обязательно мелкие... А ещё нужен бекон. И вот они вернутся, хозяин ощиплет петуха, разделает на куски и начнёт его готовить. Петуха надо тушить в вине полтора-два часа. И всё это вообще при условии, что такое деликатное блюдо владелец ресторанчика согласится готовить сразу, ведь по-хорошему, петуха надо замочить в вине на ночь.

— Офигеть! — только и смог сказать я.

— В общем, если мы захотим хорошенько пообедать в таком ресторанчике, то это будет безумно увлекательно и познавательно, божественно вкусно, я не шучу, но выйдем мы из ресторанчика только ближе к ночи, причём лучшими друзьями хозяина и его жены. А потом он пришлёт нам фотографию внучки на Рождество. Так что рисковать не будем, и пойдём просто пожрём в обычной кафешке, где подают уже готовое.

Кафе действительно оказалось совсем близко, буквально три минуты ходьбы. Просторный зал, выполненный в тёмных тонах, очень высокие, больше шести метров, потолки. Но в остальном — обычное кафе.

— Французы, особенно в общепите, прекрасно говорят по-английски, но очень любят, когда туристы говорят с ними на французском. Так что, давайте я всё куплю и покормлю вас? Доверите?

— Конечно, Катюш, — я взглянул на витрину и боксы с фотографиями блюд над кассой. — Если что, ты знаешь — мне то, в чём есть мясо. День, прожитый без мяса — прожит впустую.

— А мне то, где минимум калорий, — вздохнула Рики. — Буду худеть.

— Рики, это не так работает, — помотал я головой. — У нас очень много физической нагрузки, и если ты будешь питаться какими-нибудь там йогуртами или капустными салатиками — ты протянешь ноги. Ешь спокойно и не переживай — организм быстро придёт в отличную форму.

— Миша прав, — поддержала меня Катя. — Помнишь, ты в первый день обратила внимание на девчонок в столовой, которые с салатиками? А сейчас, не замечала?

— Первое, второе, ещё одно второе, третье и пара десертов, — рассмеялась Рики. — Поняла! Надо не меньше есть, а больше двигаться! Всё, я тебе верю, бери на твоё усмотрение!

В результате наша заботушка набрала нам на три подноса еды, пришлось помогать. Но было очень вкусно! Только в половине случаев я не понимал, что ем. Катя загадочно усмехнулась и сказала, что мне лучше и не знать. А так салат, с мясом, вкусно — что ещё надо? Подумав, я с таким доводом согласился.

— Дорогие мои, вам лучше поторопиться, — заметила Аврора, когда мы уже почти всё доели.

— А что такое? — поинтересовался я.

— Первая точка маршрута — Пантеон, и там очень красивый вид с купола. Но подъём туда — по часам. Билеты я вам оформила.

— Даже так? Аврора, ну признайся уже, у тебя всё это не просто так, а с чем-то связано?

— Они здесь гуляли с папой, да, мам? — хихикнула Рики.

— И с тобой, только мы тогда про тебя ещё не знали, — ответила Аврора.

Я залпом допил кофе.

— Идём скорее, девчонки. Раз Авроре это так важно, что нам стоит её уважить, правильно?

— Конечно! — кивнула Катя, а Рики только улыбнулась.

— Спасибо! — Аврора, кажется, прослезилась.

До Пантеона мы дошли за полчаса. Могли бы быстрее, но Аврора проложила маршрут через ботанический парк, и там просто не получилось идти быстро — слишком красиво было кругом. Причём красота эта действовала умиротворяюще и требовала созерцательности.

— Мне кажется, от нашей обзорной экскурсии у меня в голове останется смазанное пятно, — поделился я своими соображениями.

— У меня тоже, — согласилась Рики, — тем больше мне захочется вернуться, чтобы рассмотреть всё в подробностях!

— Я уже согласен! Заранее! Один только этот парк стоит того, чтобы сюда вернуться!

— Хи-хи, я знала, что вам понравится! — отозвалась Аврора.

— Катюх, а ты чего так загадочно улыбаешься? — спросила Рики.

— Вот думаю, это будет очень большой наглостью с моей стороны — попросить свадьбу провести здесь?

— Ах ты! Ишь чего захотела! Тебе значит Париииж! — Рики отвернулась в сторону.

— Рики, Рики, ты чего? — Катя даже остановилась.

— Ничего, — шмыгнула Рики.

— Блииин, сестра, прости! Я не подумала! — Катя попыталась повернуть Рики к себе, но та телепортировалась на метр.

Тааак, кажется, пора вмешаться.

«Рики? Ты сейчас серьёзно?»

«Нет!»

Блин, похоже, всё-таки серьёзно...

Рики повернулась к Кате.

— Просто...

— Рики, милая, ну прости меня, дуру! — Катя готова была расплакаться. — Не подумала! Да нафиг мне никакая свадьба не нужна, если ты расстраиваться из-за этого будешь!

— Кать, да ну ты что! Я же пошутила! — Рики обняла подругу. — Обязательно сделаем так, как ты хочешь, а я буду свидетельницей, идёт? Ты забыла? Это же был мой план! Просто я тебе немного завидую, но только совсем-совсем чуточку.

— Просто мне иногда кажется, что я занимаю твоё место, — вздохнула Катя.

— Ты занимаешь своё, Катюш, — обнял я их обеих. — И ты, Рики, тоже. И не смейте никогда в этом сомневаться. Пойдёмте скорее, а то опоздаем!

— Ладно, — кивнули обе.

Больше мы нигде не задерживались, и до Пантеона дошли вовремя.

Прогулка оказалась интересной и познавательной. Везде аккуратные дома с маленькими чугунными балкончиками, аккуратные тротуары. Только улочки узенькие. Интересно, когда машины ещё не поднялись в воздух, как они по этим улочкам ездили? Тут на велосипеде-то не разогнаться! Мало того, что узкие — ещё и кривые. Ну хотя может это исторический центр? В Замоскворечье узких кривых улочек тоже хватает. Но блин тут-то вообще не улицы, а колодцы!

— Обратите внимание, справа от вас расположена церковь Сент-Этьен-дю-Мон, — голосом экскурсовода вещала нам Аврора, — её характерной особенностью является эклектичность облика, что особенно заметно в асимметричном фасаде здания. Строительство церкви продолжалось более века, так что в ней успешно сочетаются элементы самых разных архитектурных стилей. А ещё в ней находятся мощи святой Женевьевы, покровительницы Парижа, точнее то, что от них осталось.

И вот так всю дорогу. Впрочем, было действительно интересно.

Сам Пантеон, конечно, впечатлил. Монументальная конструкция с огромным пространством внутри. Правда, впечатлил он только размерами — похожих на него по архитектуре зданий и у нас полно. Классицизм — он и в Африке классицизм.

Пока ждали своей очереди на подъём на купол, успели немного пройтись, посмотреть. Поглазели на маятник Фуко, на настенную роспись. Интересно, что вроде как Пантеон — памятник светский, вон кругом стоят статуи государственных деятелей. И тут же настенная роспись с жизнеописанием святой Женевьевы.

А потом подошло время подниматься наверх.

Двести шесть ступеней, как поведал нам гид, по узкой винтовой лестнице, и мы оказались у верхнего края стены, а оттуда по крутой лестнице поднялись к куполу.

Вид с круговой галереи открылся шикарный. Глядя нашими глазами, Аврора ненавязчиво подсвечивала, на что можно обратить внимание, и, стоило задержать взгляд, показывала небольшую справку.

Мы сразу увидели церковь, рядом с которой только что проходили. С такой высоты — маленькая и даже миленькая.

Следующий просвет между колоннами, и в некотором отдалении виден Нотр-Дам. Его я даже без подсказки узнал.

— Мы с вами сейчас находимся на одном из семи холмов, на которых был построен Париж, на холме, как нетрудно догадаться, святой Женевьевы. А вон там, — Аврора подсветила нужное направление, — находится ещё один холм, Монмартр, самая высокая точка города. Его хорошо заметно благодаря базилике Сакре-Кёр.

— Аврора, ты прямо заправский экскурсовод! — восхитился я.

— У мамы вообще много талантов, — улыбнулась Рики.

— Это точно!

— Ну и, наконец, гвоздь нашей сегодняшней программы, — продолжила Аврора, когда мы прошли ещё несколько колонн, — Эйфелева башня!

— Её вроде парижане в своё время «гвоздём» и обозвали? — спросила Катя.

— Да, и именно оттуда и пошло это выражение, «гвоздь программы», — охотно объяснила Аврора.

Мы обошли галерею кругом, под постоянные комментарии нашего добровольного гида, и спустились вместе с остальными посетителями вниз.

— Вы обязательно должны спуститься в крипту, — посоветовала Аврора, — но сильно там не задерживайтесь. И не теряйте меня, если что, там связь может и не ловить.

— Хорошо, — кивнул я.

Мы, конечно, спустились. Занятно, такое только в фильмах видел. Но чего-то мистического я не ощутил. Урны с прахом, вазы с сердцами, саркофаги... то ли кладбище, то ли филиал кунсткамеры. Но зато какие имена и фамилии! Вольтер, Руссо, Дюма, Кюри...

— И куда теперь? — спросил я, когда мы выбрались на улицу.

Ступени Пантеона и даже площадь перед ним была уже оккупирована обедающими. Люди сидели прямо на камнях. Это что тут, традиция такая?

— А я же вам показала, куда, — Аврора вывела перед глазами маршрут. — Вот те достопримечательности, про которые я рассказывала — и есть наша цель на сегодня. Пока всё обойдём — стемнеет. Поверь, днём Эйфелева башня не производит и половины того впечатления, что ночью.

— Верю, верю. Значит, нам... — я прикинул направление и повернулся спиной к солнцу, — туда.

— Правильно! — улыбнулась Катя. — Когда я прошлый раз здесь была, реконструкция собора после пожара всё ещё продолжалась, хотя попасть внутрь и можно было, но он весь был в строительных лесах.

— Её закончили в прошлом году, так что сейчас собор открыт для всех желающих, — поведала Аврора, — и наконец-то предстаёт во всём своём великолепии. Когда здесь была я, в него даже не пускали. Так что идём скорее!

Мы пошли узкими улочками, мимо университета Сорбонны, мимо одноимённой церкви, в которой был похоронен тот самый кардинал Ришелье, который, как рассказала Аврора, некоторое время был в университете ректором. Дальше мы попали в сквер, и вот оттуда открылся замечательный вид на собор.

— А ещё обратите внимание на это дерево, — перед глазами появилась указующая стрелочка, — Этой робинии 436 лет, она была посажена в 1601-м году, и это самое старое дерево Парижа! Говорят, оно дарует удачу, если прикоснуться к нему.

— Тут же огорожено! — заметила Рики.

— И когда нас это останавливало? — спросила Катя, перешагнув через чисто символическую ограду в виде цепи.

— И правда, — хмыкнул я, накрываясь вуалью полога тишины, чтобы на нас меньше обращали внимания, — это же так весело, правила нарушать!

— Ладно, фиг с вами, вместе потом будем улицы мести... — Рики тоже перешагнула через ограду.

— Пшшш.... пхх.... фщщщщ, — связь почти не проходила через полог молчания, «включенный» на четверть мощности.

Мы приложили ладони к стволу дерева, очень аккуратно, чтобы не повредить коре. Вроде мелочь, но если каждый начнёт ладошками тереться — здесь дырка будет.

— Ну что, удача прибывает? — спросил я Катю.

— Дааа, я прямо чувствую, как она растёт! — улыбнулась та. — Всё, я зарядилась, пошли дальше!

— Пошли, — пожал я плечами.

Катя обернулась посмотреть, идём ли мы, и забыла про ограду, зацепилась ногой за цепь, потеряла равновесие и наверняка шлёпнулась бы посреди сквера в своём красивом платье, если бы не Рики, которая зелёной кометой сорвалась с места и подхватила Катюху возле самой земли.

— Вот! Я же говорю — растёт! — засмеялась Катя, выпрямившись и оправив платье. — Вон мне как с вами повезло!

— Ну, лишняя удача нам точно лишней не будет, — я снял полог и вышел за ограждение.

Вроде никто нас за нарушение общественного порядка арестовывать не собирался, и мы пошли дальше и вышли на набережную.

— Они что, в Париже, никогда не слышали про тротуарную плитку? — проворчала Рики.

— И не говори, — вздохнула Катя, ступая так же, как и Рики, аккуратно по камням.

Набережная была вымощена грубо отёсанным камнем. Мне в кроссовках нормально, а вот девчонкам в балетках — не слишком комфортно. Интересно, а как они здесь ночью на каблуках прогуливаются?

К счастью, через каких-то сто метров мы свернули налево, на широкий мост, и перешли на другой берег.

Вблизи Нотр-Дам подавлял. Мне он показался мрачным, и со стороны входа похожи больше на крепость, чем на собор. Со всех сторон мы его обходить не стали, а заплатили за вход и прошли внутрь.

Поначалу мне собор внутри большим не показался. Низенький потолок, куча колонн, из-за которых ничего не видно, толпа людей... Но мы шли и шли, а собор всё не кончался! И только когда мы вышли, наконец, на огромное открытое пространство под сводчатым потолком, находящимся где-то далеко вверху, до меня дошло, что всё это время мы шли по боковому проходу. И только-только дошли до середины здания! Вот это размеры!

— Пойдёте на химер любоваться? — спросила в наушнике Аврора.

— Конечно! — тут же ответила Катя. — Неужели пустят?

— Пустят, только доплатить надо будет, — заверила Аврора.

Подниматься на галерею химер пришлось по какой-то бесконечной лестнице. 387 ступеней, как гласила табличка на стене с описанием.

Фотографировать чудовищ мы не стали, уверен, в Сети полно их фотографий, сделанных профессиональными фотографами, в самых лучших условиях по освещению. Но насмотрелись всласть.

— Мне вон та нравится, — поделилась с нами Катя. — Пожалуй, если не надевать шлем, а только очки для защиты глаз, а остальное тело скрыть биометом...

— Кого ты хочешь в таком виде пугать? — рассмеялась Рики.

— Мммм, — мечтательно закатила глаза Катя, — был бы способ, а кого пугать — найдётся. У меня длинный список. Например, можно над дедом Петром подшутить!

— Над ректором подшути, — хмыкнул я. — А то дед ещё не разберётся и спалит к чертям.

— Тоже верно, — серьёзно согласилась Катя. — А ещё скоро турниры начнутся. Вот там-то я и развлекусь!

— Там можно, — кивнул я. — Там и я не прочь развлечься!

После Нотр-Дама мы дошли до Лувра. И поняли, что сделали мы это совершенно напрасно. Вот не стоило сюда заходить. Потому что это — даже не на один день! Да его просто обойти, нигде не останавливаясь, целый день нужен!

Мы бродили по Лувру из зала в зал без всякой цели и системы. Просто любовались, и сами не заметили, как прошло три часа.

— Какую часть мы осмотрели? — спросила Рики у Кати.

— Пятую часть мы пробежали, а осмотрели... ну может один или два процента.

— Но главные-то экспонаты мы ведь видели? — поинтересовался я.

— Если ты про Венеру, Нику и Лизу, то да, — согласилась Катя.

— А мне понравилась коллекция украшений, — поделилась Рики. — Вы кстати заметили, что часть из них напитана магией?

— Я почувствовал её присутствие, да. Кстати, у одной из корон это был полог молчания. Слабый-слабый.

Мы с Рики переглянулись.

«Ты сможешь сделать артефакт для Кати?» — спросила Рики.

«Если не я, то дед поможет, мне кажется, или Элигий... если хорошо попросить и чем-то отдариться!»

«Печаткой с эльфийской регенерацией, завязанной на него и без возможности скопировать? Подойдёт?»

«Рики, за такое он, мне кажется, много чего нам сделает. Магия, которой нет в нашем мире? Да это просто бесценное сокровище!»

«Значит, я могу быть полезной! Ура!»

«А ты сомневалась?» — я искренне удивился.

«Нет, не сомневалась, но каждый раз приятно получать подтверждения!»

— Наговорились? — обиженно спросила Катя. — Больше двух говорят вслух.

— А ты как это поняла?

— Миша, вы же эмоции не скрываете. У вас на лице всё написано! Что хоть обсуждали?

— Какой подарок тебе подарить, учитывая, что всё что угодно ты можешь купить сама, а значит, это должно быть что-то, что нельзя купить за деньги.

— Ого! — у Кати широко распахнулись глаза. — Всё-всё-всё, я молчу, говорите, сколько хотите, я даже подслушивать не буду!

— А вон там это что? Мам? — спросила Рики, глядя куда-то на стену позади очередной статуи.

— Где? Что именно ты имеешь в виду? — спросила Аврора.

— Да вот же, — Рики сложила пальцы рамкой и прикрыла один глаз.

— Стена, — растерянно ответила Аврора.

Я присмотрелся, и поначалу тоже ничего кроме стены не увидел. Но что-то там всё же было...

Я моргнул раз, другой, а потом просто плеснул на стену сырой маной.

И перед нами предстала картина. Самая обычная, в раме.

— Теперь и я вижу, — сказала Катя. — А ты как увидела?

— Я не видела картину, я видела непонятно что. Вроде стена, а вроде ещё что-то.

— А я по-прежнему вижу только стену, — отозвалась Аврора с нотками недоумения в голосе.

— Так линзы же. Значит, обычные люди её не увидят, — я пожал плечами. — А вот Вадим её, похоже, видел.

— Почему ты так решил? — насторожилась Аврора.

— Рики, Катя, мне ведь не мерещится? Это она?

— Да, — кивнула Рики, заворожённо разглядывая женщину на полотне. — Элуидес. Не совсем в точности, но очень-очень похожа! Глаза чуть другие.

Я широко плеснул сырой маной во все стороны, и то тут, то там на стенах и посреди зала стали проявляться призрачные картины, статуи и... как назвать изваяние, которое висит в воздухе?

Ткнув пальцем в раму картины, которую мы обнаружили первой, я даже не удивился, когда палец прошёл насквозь, не встретив сопротивления.

— Вы нашли призрачный Лувр? — спросила Аврора. — Эти линзы никуда не годятся, в них нет магического зрения!

— Видимо нашли. И тут на одной картине — Элуидес. Ну или эльфийка, очень на неё похожая. Думаю, отсюда Вадим и срисовал эльфов для игры.

— Всё ещё проще, Миша, — рассмеялась Аврора. — Я поняла, про что ты. Но вы не единственные маги, побывавшие в Лувре и увидевшие его призрачные экспонаты. Даже не спрашивай, откуда они. Понятия не имею! Но они явно послужили источником вдохновения для множества художников, писателей и кинематографистов. А Вадим брал готовые 3D-модели, точно это знаю, потому что сама ему в этом помогала.

— Ну может просто похожа, ладно... Аврора, а откуда эти картины? — спросил я, и потом только сообразил, что она только что говорила, что не знает.

— Узнаешь — расскажи, тоже интересно. Наверняка патриархи руку приложили. А у них как-то не принято спрашивать, кто зачем и почему.

— Мы сюда ещё вернёмся, — глянув на девчонок, сказал я. — Теперь — точно.

Мы посмотрели несколько призрачных экспонатов, но ничего сверхъестественного не обнаружили. И вышли на улицу, предвкушая, как вернёмся и всё изучим. Слегка разочарованные, но в то же время обрадованные находкой.

— А мне кажется, надо было сейчас сразу заняться изучением! — вздохнула Катя.

— Катюша, про эту часть Лувра известно Авроре, а значит, по крайней мере за последние пятнадцать лет всё это никуда не убежало. И дальше не убежит. Мы не искусствоведы, а профессионалы здесь наверняка до нас ещё поработали. У нас свои загадки, но кто у нас эффективнее всего работает с океанами данных? Ты, я илиРики?

— Аврора, — опять вздохнула Катя, признавая мою правоту. — Но через эти линзы она ничего не видит, да и разрешение у них низкое. Надо что-то посерьёзнее, и при этом не привлекающее внимания посетителей и охраны.

— Вот этим и займёмся. Кстати, может быть, обычная фотоплёнка позволит получить снимок. Это которая...

— Я знаю, что это такое, Миша, — Катя улыбнулась. — Я не настолько блондинка! И мы, кстати, немного задержались. Давайте прокатимся на метро? Оно само по себе здесь интересное!

— На метро так на метро! — согласился я.

Метро оказалось действительно интересным. Станции как станции, но вот вагоны и тоннели!

Состав представлял собой единое пространство, с площадками-переходами между вагонами. Поезда были полностью автоматическими, хотя, наверное, на каждой ветке сидел живой диспетчер. Но самое главное, в головном вагоне передняя стенка, там, где обычно находится кабина, пусть даже и без машиниста, здесь оказалась полностью прозрачной! А тоннели — хорошо освещенными и аккуратно прибранными!

Спокойно стоять в мчащемся на полном ходу вагоне и смотреть в тоннель, который наезжает на тебя, как гиперпространство в старых фильмах... в этом что-то есть!

— Катя, это было чудесно! — признался я, когда мы вышли на поверхность.

— Мне тоже очень понравилось! — поддержала меня Рики.

— Ну а то! Я ж фигню советовать не стану!

— Куда теперь? — спросил я.

Девушки взяли меня под руки с двух сторон, и Катя махнула рукой, обозначив направление.

— Туда!

— Ваш салоп! — какой-то не самого европейского вида мужик, которого Катя чуть не зацепила рукой, перегородил нам дорогу. — Этюву питён ду ляжь?

— Чего он сказал? — я, конечно, нихрена не понял, а Аврора не спешила переводить.

— Ваще, мунж ля мэрд! — вместо того, чтобы перевести, Катя ответила мужику очередной тарабарщиной.

«Он назвал Катю бл**ской коровой, а Катя послала его... жрать дерьмо».

Краем глаза я заметил, как к нам подтягиваются такие же темнокожие мужики.

— По-английски говоришь? — спросил я перегородившего дорогу.

— Слышь ты, кусок дерьма, — тут же перешёл тот на английский, — твоя сучка мне чуть глаз не выбила!

— Который? — уточнил я, левой рукой придерживая Катю, и одновременно высвобождая правую.

— Правый, — машинально ответил тот, и тут же получил от меня в правый глаз.

Крутанувшись от косого удара, он отлетел на несколько метров и остался лежать.

— Рики, проверь его, пожалуйста.

— Добить? — она лучезарно улыбнулась.

— Нет, не марайся. Просто проверь, жив ли, — после чего я обратился к напряжённой толпе. — Он сам сказал правый!

Толпа молчала, не нападала, но и не расходилась.

— А ну пошли нах*й!!! — гаркнул я на своём родном.

— Слышь, мужики, пошли, это, кажись, русские... — послышалось в толпе.

— Точно, не надо связываться, они отбитые на голову... наверное ищут, кого избить...

— У меня дети, мне это не нужно...

Рики тем временем брезгливо коснулась одним пальцем поверженного мужика и немного «подбодрила» его эльфийской магией. Тот застонал.

— Кажется, жив, — сделал я вывод. — Пошли, Рики.

— Миша, ты его не слишком круто, а? — тихонько спросила Катя.

— Ну а что оставалось делать, после того как ты предложила ему пойти... куда ты там его послала?

— Прости... ты же спросил перевод, а я вперёд тебя полезла. Понятно, что они для нас не угроза, но всё равно...

— Ничего, Катюха, — подмигнула ей Рики, — годик-другой, и начнёшь соображать до, а не после.

— Да ну тебя... — совсем скисла Катя. — Но я постараюсь, правда... только ничего не обещаю.

— Эй, улыбнись! — я обнял её за плечи. — Ты просто слишком долго была сама по себе! И я тебя прекрасно понимаю. Одна бы ты там просто всех положила и всё. Но однажды так можно нарваться на действительно серьёзные неприятности.

— Я каждый раз обещаю постараться, и каждый раз забываю, — вздохнула Катя. — Одни неприятности со мной!

— Ну почему же! Приятности тоже! — я скосил глаза ей на грудь.

— Ой, всё! — Катя пихнула меня в бок, но всё же улыбнулась. — Идём, здесь недалеко, мы почти пришли!

Стоило нам перейти через дорогу, как Катя отпустила мою руку, и бросилась бежать к какому-то лотку.

— Идите скорее сюда! — помахала она нам рукой.

Мы подошли, и увидели на лотке, в пластиковых ящиках, какие-то ракушки. Продавец, мужик лет тридцати в цветастом халате и хитро закрученном на голове платке, поклонился нам, прижав ладони к сердцу. Радостно улыбнулся, как давнишним приятелям, сверкнув на солнце золотым передним зубом.

— Нам две дюжины и лимон, уважаемый, — сказала Катя по-английски, чтобы поняли и продавец, и я.

— Милая девушка, это самые свежие устрицы в Париже, — покачал продавец головой, — вы и не заметите, как всё съедите, и вам придётся вернуться за добавкой!

«Устрицы? Мы что... мы будем это есть?» — кажется, Рики слегка запаниковала.

«Да не переживай ты так, всё полезно, что в рот пролезло. Кажется, Катя понимает что к чему, и я не думаю, что она хочет нас отравить».

«Надеюсь!» — взглянув на Рики, я заметил, что она чуть побледнела.

— Хм, Вы правы, — Катя задумалась. — Давайте три дюжины, а лимона и одного хватит.

— Вы, должно быть, собираетесь пообедать на природе? — продавец достал из-под лотка термопакет, насыпал туда льда из ведра и начал отсчитывать устрицы.

— Именно так! — Катя глянула на меня и улыбнулась.

— Тогда, полагаю, Вам пригодится этот Пёти Шабли, — оглянувшись по сторонам, продавец достал из-под лотка маленькую бутылку с откручивающейся крышкой.

— Точно! — Катя хлопнула в ладоши. — Отлично, не придётся искать магазин. Три вина добавьте ещё. Сколько с меня?

— 150 евро, девушка.

— Сколько-сколько? — возмутилась Катя. — Они у тебя с жемчугом, что ли? А вино настаивалось со времён третьей революции?

— Что ты, красавица, какой жемчуг! Устрицы Фин де Клёр из Марен-Олерон, самые лучшие! Только сегодня утром собраны!

— Да они в ресторане по 40 евро идут, разве у тебя здесь ресторан? Где музыка, официант? 20 за дюжину, и по 10 евро за бутылку — и то это слишком дорого!

— 90 евро за всё? Девушка, ты такая красивая, а разбиваешь моё сердце! Меня жена домой не пустит, если я буду продавать всё по такой цене! 130!

— А чего ты бутылки когда доставал, оглядывался? Поди вино палёное?

— Да что ты такое говоришь? — оскорбился продавец, не переставая, впрочем, улыбаться. — Полиция, у меня лицензии нет, но только для таких замечательных гостей нашего города решил рискнуть! Хорошее вино! Вот попробуй, не понравится — даром отдам!

— А давай! Не понравится — 60 за всё!

— Ой, девушка, как так считаешь? 40 за устрицы, и твоё вино — в подарок. А твоим спутникам может понравится и они заплатят за него по 10 евро?

— Погоди, мы же договорились, что за всё 110, и если мне не понравится вино...

— 120, но только для таких красивых девушек, — продавец поклонился.

Мы с Рики с открытыми ртами следили за этим поединком. У меня не было никаких сомнений, что Катя торгуется исключительно ради азарта, она легко могла заплатить, вообще не глядя на ценники.

— По рукам! — довольная Катя свернула бутылке пробку и сделала глоток прямо из горла.

И тут же выплюнула.

— Ай, девушка, — покачал головой продавец. — Не может быть, вино хорошее.

— Миша, попробуй, — сказала Катя по-русски и протянула мне бутылку.

Я попробовал.

— Ты же знаешь, что я в вине, как свинья в апельсинах, разбираюсь, — пожал я плечами.

— Нормальное? Ну тебе как?

— Да вполне. Кисловатое, но это же белое вино, оно такое и должно быть.

— Я после того как амброзию твоего деда попробовала, вино пить не могу, — пожаловалась Катя. — Ладно, с устрицами нормально будет.

— Они правда столько стоят? — спросил я с усмешкой.

— Да откуда я знаю? Думаешь, я в чек заглядывала когда-нибудь? От балды цену назвала!

Я от души расхохотался, удивив продавца.

— Мы возьмём всё, как договаривались, — я открыл платёжное приложение и набрал сумму в 120 евро, после чего протянул руку продавцу.

Он поднёс свой коммуникатор к моему, и деньги перекочевали на его счёт.

— Спасибо, уважаемый, — поблагодарил я, — мы просто недавно пили вино, которое старше нас всех, вместе взятых.

Лицо продавца вытянулось.

— Оооо, если бы я знал! — но он тут же взял себя в руки и заулыбался ещё шире. — Приходите ещё, я найду такое вино, которое удовлетворит взыскательный вкус вашей спутницы!

Когда мы отошли от продавца устриц, заговорила Аврора.

— Между прочим, устрицы действительно из Марен-Олерон, и они действительно свежайшие. Их привозят прямо с фермы и распределяют по таким вот уличным торговцам, всего по десять евро. А в ресторане такие и пятьдесят евро могут стоить запросто. С вином тоже всё в порядке, его он купил в соседнем супермаркете по пять евро за бутылку на распродаже. Непорядок у него только с документами, поэтому он пользуется платёжным аккаунтом своей подруги.

— Значит, в накладе он не остался? — спросил я.

— Даже если бы вы заплатили всего полсотни евро, ему вышло бы в плюс!

— Вот ведь... коммерсант! — рассмеялась Катя. — Знала бы, торговалась бы ещё!

— Ну, по крайней мере, мужик попался честный, так что не жалко, — я улыбнулся. — Куда пойдём?

— Наверх! — торжественно заявила Катя.

И мы пошли наверх. В смысле вверх по склону. В этом месте уклон чувствовался очень хорошо. И если уж говорить об узких улочках, то вот здесь они были действительно узкими. Или, может, Катя вела нас какими-то проулками, где две машины не могли бы разъехаться. Теперь она взяла на себя роль экскурсовода, охотно рассказывая про район, его историю, про известных художников, ютившихся на Монмартре в комнатках без всяких удобств, потому что дешевле.

Петляя, мы вышли на к крашеной железной ограде, за которой начиналась лестница.

— Готовы? — торжественно спросила Катя, открывая калитку.

— Веди! — ответили мы с Рики.

Мы поднялись по одной лестнице, потом прошли вдоль стены, «украшенной» граффити фривольного содержания, потом ещё по одной лестнице, и вышли на целую площадь, состоящую из лестниц, поднялись по ним, и, ещё попетляв, наконец попали на смотровую площадку у подножия храма.

— Это вот и есть базилика Сакре-Кёр, — кивнула Катя головой наверх, — но давайте уже туда не пойдём?

— Отсюда отличный вид, — заметил я, обернувшись назад.

Город раскинулся внизу, как на ладони. Чуть прищурившись, легко можно было разглядеть Нотр-Дам и Пантеон неподалёку. Далеко же мы забрались!

— Устраивайтесь поудобнее, — Катя селя прямо на ступени, — перекусим да дальше пойдём. Уже вечер, пока до башни доберёмся, как раз стемнеет!

А когда расселись, Катя достала из пакета вино и устрицы и «сервировала» ступеньку.

— Я так понимаю, с этим деликатесом вы не знакомы?

Катя взяла устрицу и, выпустив коготок, аккуратно вскрыла раковину, а потом и выскребла моллюска.

— Вскрываем, сбрызгиваем лимоном, выпиваем вот эту жидкость, это, по сути, морская вода, закусываем моллюском. Сильно не разжёвываем, только чуть-чуть, и глотаем. И глоток вина сверху! Кто смелый?

— Давай, — протянул я руку.

Я думал, будет противно, и приготовился стойко переносить отвратительные ощущения во рту. Но всё оказалось не так страшно, скорее непривычно. Катин совет сильно не разжёвывать пришёлся кстати — организм был не в восторге от идеи жевать то, что только что шевелилось, и разве что не пищало. Но в целом вкус мне скорее понравился. За первым ощущением солёности и запахом моря последовал интересный ореховый привкус. Проглотив устрицу, я сделал глоток вина.

— Ну как? — спросила чуть зеленоватая Рики.

— А ты знаешь, очень даже ничего! — я не стал добавлять, что думал, что будет хуже. — Давай, ты обязательно должна попробовать!

С видом приговорённого к мученической смерти Рики осторожно приняла из рук Кати раковину, стараясь не расплескать содержимое. Прикрыла глаза, выдохнула...

— Мммм, — Рики удивлённо раскрыла глаза, — а это правда вкусно! И чего я боялась! Катя, давай, у тебя их ещё много!

Мы не успокоились, пока не съели всё подчистую. Даже Катя больше не привередничала, с устрицами вино пошло на ура.

— Ну что? Идём дальше? — наевшись, мы сидели, откинувшись, и любовались видом города на закате. — Монмартр лучше покинуть до наступления темноты, чтобы не переломать ноги на ступеньках!

— Идём! — Рики первая подскочила.

С холма мы спускались другим маршрутом. Прошли мимо «Стены любви» с признаниями на множестве языков, вышли на бульвар Клише, поглазели на знаменитый «Мулен Руж».

«Интересно, тут есть где-нибудь туалет?»

«А вон та кабинка — не оно?»

«Такая большая?»

— Катя, — спросил я, — вон та кабинка — это туалет ведь?

— Ага, — она кивнула и повернула в том направлении, перейдя на бег.

— Кать, с тобой всё в порядке? — спросила Рики.

— Кажется, устрицы не пошли, — Катя сглотнула. — Давно не ела их.

Подойдя к кабинке, я подумал, что у меня глюки. Мне показалось, что внутри кто-то вовсю трахается.

— Мне кажется или не кажется? — спросил я у Кати.

— Мне пофиг, — она постучалась в дверь кабинки.

Через пару минут оттуда вышли двое, мужчина и женщина. Причём женщина была как из сказки: не раздета, но и не одета.

— Я сейчас, — и Катя скрылась внутри.

— Хм, а мне норм, — Рики прислушалась к своим ощущениям. — Хотя кто знает, что раньше ела Иллария. Может ещё что похлеще устриц, змей там каких-нибудь.

— А у меня желудок лужёный, главное проглотить.

Катя вышла минут через пять заметно посвежевшей.

— Ну наконец-то, — Рики сморщила рожицу, заняв Катино место.

— Здесь же квартал красных фонарей, как бы. Был, — объяснила Катя присутствие парочки. — Проституция не запрещена, но и не совсем легальна. Так что вот так. И да, это была настоящая ночная бабочка.

— А полиция как на них смотрит?

— Отворачивается, — фыркнула Катя. — Надо же туристов завлекать!

— Ты-то как?

— Да нормально. Но теперь устрицы долго есть не смогу. Бррр!

До Эйфелевой башни мы добрались в полной темноте. Пришлось подождать в очереди на подъём, но оно того стоило.

Те, кто говорят, что Эйфелева башня — ничего особенного, не впечатлила и тому подобное — просто позёры. Как эта стройная красавица может не впечатлить? Да ещё и с такой красивой подсветкой!

Мы поднялись на самый верх, и стояли, обнявшись, любовались ночным Парижем, когда неожиданно в наушнике заговорила Аврора.

— Спасибо вам, любимые мои, за этот день!

— Аврора, это вам с Катей спасибо! Всё было просто чудесно! — ответил я.

— И я даже согласна, Аврора, — добавила Катя, — что твой маршрут лучше. Мне тоже понравилось! Но вот в следующий раз!

— В следующий раз, — мечтательно закатила глаза Рики, — мы снимем здесь квартирку рядом с Лувром и поживём месяц, или два, или пока не надоест!

— Так и сделаем, — кивнул я. — Ну что, домой? Только спустимся, чтобы не привлекать внимание.

— Прости, Миша, но, некогда спускаться, — вдруг заговорила Аврора скороговоркой, собранным, тревожным голосом, — у нас взрыв на контейнеровозе Гордеевых в Охотском море. Роман отправляется туда, мне кажется, твоё присутствие тоже нужно. Гордеев из революционеров, это может быть акция возмездия, я считаю, его обязательно надо поддержать.

— Долго объясняешь, я согласен, раз они в моём клане — это мой долг.

— Наш, — поправили меня Рики с Катей в один голос.

Что ж, Париж, до свидания.

Хлопок — и мы телепортировались прямо с Эйфелевой башни.

Глава 21. Экипировка

Хлопок — и мы телепортировались прямо с Эйфелевой башни к себе домой, в гостиную.

— Аврора, оперативная обстановка, давай картинку.

— Картинки пока нет. Взрыв в трюме, переборки и корпус выдержали, течи нет, но начался пожар. Горит химия. Секция в середине корпуса, на море сильное волнение, если пожар разгорится — судно может разломиться пополам. Команда самостоятельно с таким возгоранием не справится. Специальные суда смогут подойти не раньше чем через несколько часов, к тому времени будет уже поздно.

— Что Роман? Сколько с ним человек?

— Он один, Фёдора не привлёк, возможно, хочет сперва оценить обстановку, или боится рисковать им. Роман водник, как и сын, только посерьёзнее.

— А где остальные? — я почувствовал беспокойство. — Там же целый клан!

— Похоже на саботаж, — Аврора секунду помолчала. — Роман один не справится. Я проанализировала состав грузов. В маркировке есть ошибка, в результате в трюм попали совместно горючие вещества и окислитель. Они будут гореть даже под водой.

— Понял, — я взглянул на девчонок, те слушали с напряжёнными лицами, затаив дыхание. — Аврора, поднимай всех, включая Фёдора. Общий сбор у нас дома, через две минуты отбываем, кто опоздает — будет добираться сам. Настю тоже поднимай. У кого на хранении биомет — взять с собой. Рики, Катя, раздевайтесь, я сейчас.

— Ты куда? — спросила Рики.

— Я быстро, — ответил я, и телепортировался в свою комнату в общежитии, зная прекрасно, что до Лёни Аврора может и не добудиться.

— Лёня, подъём! — заорал я.

— Твою ж! — Лёня подскочил на кровати. — Что случилось?

— Где биомет?

— Одно ведро в шкафу, другое под кроватью, я на два разделил... а что случилось?

— Взрыв у Гордеевых, долго рассказывать. Минута на сборы, через минуту у меня дома.

— Есть! — Лёня, похоже, сообразил, что я не шучу, и кинулся одеваться.

А я подхватил оба ведра с биометом и телепортировался по маяку в кладовую. Подхватил телекинезом все шлемы, сколько есть, и «прыгнул» обратно домой.

Рики и Катя ждали уже в одном нижнем белье.

— Одевайтесь, — я поставил перед ними вёдра с биометом. — Аврора, нам нужны дыхательные системы замкнутые, закрытые... короче, где не фильтр, а от баллона. Минимум три штуки. Варианты?

— Хм... Покупка займёт слишком много времени.

— Тот пожарный, с усами, — вспомнила Катя, — давайте у него попросим! Правда я ему с прошлого раза ещё не вернула...

— Аврора, ты поняла, про кого речь? — спросил я.

— Да, но это в Москве... нашла... он на смене, вызовов нет, они сейчас в расположении части.

— Набирай. Как звать?

— Павел Ильич.

Пара гудков...

— Слушаю, — суровый голос.

— Павел Ильич, здравствуйте. Вам привет от девушки с синими волосами. Просила извиниться за аппарат.

— Да хрен на него, на аппарат! Жива что ли? — мужик явно обрадовался.

— Да, вот, рядом стоит.

— Здравствуйте, Павел Ильич, — подключилась к разговору Катя. — Простите, но Ваш аппарат остался в Канаде...

— Слышите, мужики, жива та девчонка! — Павел Ильич поделился новостью с кем-то ещё. — А мы ведь думали совсем сгорела, всё здание по кирпичику разобрали! Да как так-то?

— Павел Ильич, при случае расскажем, но сейчас нам нужна Ваша помощь. В Охотском море терпит бедствие контейнеровоз. Мы отправляемся его спасать, но там горит химия. В общем, нам нужны ещё хотя бы три системы дыхательные, или как они называются, закрытые, с баллоном. Сейчас нигде не купить, да и это долго. Помогите? Я залог оставлю, утром вам новые доставят!

Долгая пауза...

— Я бы счёл то, что Вы сейчас сказали, бредом сумасшедшего, кто бы Вы ни были, но... я видел что Ваша подруга творила, поэтому... подходите. Адрес...

— Не переживайте, найду. Буду через пару минут.

Я сбросил вызов. Как раз открылся портал, и из него вышли Марика с Викой.

— Отлично. Я за оборудованием, вернусь и отправляемся!

— Миша, может мне с тобой? — спросила Катя. — Ну, меня уже видели.

— Я тебя оттуда позову, если надо будет, не переживай. Вспомнил! У тебя твой биомет ведь в общаге остался? — Катя в ответ кивнула. — Забери, разделите с Рики. И ещё... Рики, пластинки на коммуникаторы, всем организуй. В коробочке у вас возле зеркала.

Я убежал в кладовку, скинул с себя одежду и засунул руку в тазик, в котором мы оставили на хранение биомет после возвращения из Канады.

Момент истины. Послушается или нет?

Биомет послушался. Неторопливо, но он пополз по руке. Чужая стихия давала понять, что подчиняется без всякого энтузиазма, и что на чудеса в её исполнении мне рассчитывать пока рано. Надеть, что ли шлем? С ним будет легче. Нет. Надо привыкать. Конечно, обучение на ходу — такое себе удовольствие... Но мне надо будет надевать маску дыхательного аппарата, а там сим-процессор вставить некуда.

— Всё, я пошёл! — крикнул я девчонкам.

Биомет растёкся по телу, и постепенно принял форму облегающего комбинезона, почти такого же, какой делала Катя. Моей фантазии хватило только на то, чтобы повторить готовое. Голову и кисти я оставил открытыми, а вот ноги получились в чём-то похожем на армейские ботинки.

Я телепортировался в гостиную родительского дома, где столкнулся на этот раз не с бабушкой, а с полностью одетой Настей.

— Привет! Допрыгнешь сама? — спросил я её.

— Да, не переживай, спасибо Вадиму Максимовичу, — она показала на руке такое же, как у меня, кольцо-накопитель.

— Отлично, — я тут же телепортировался высоко в небо.

Так... крылья... я представил вингсьют, и почувствовал, как биомет трансформируется, подстраиваясь под образ, который я вызвал в памяти. А если... я вспомнил то, как мы ещё с Рики мчались в Канаду, какие крылья за спиной тогда были.

С некоторой натяжкой можно сказать, что у меня получилось. Падение перешло в планирование по крутой глиссаде. Глаза начали слезиться... блин, почему я сперва делаю, а потом думаю?

— Аврора, глаза слезятся, не могу! Закрою, выведи, пожалуйста, картинку с камеры на линзы!

— Пожалуйста! — отозвалась Аврора в наушнике.

Я закрыл глаза, и биомет затянул голову наподобие шлема, оставив только небольшие отверстия для дыхания. Супер! Теперь ветер не страшен.

— Веди, куда лететь?

— На восток, примерно десять километров, — следуя указаниям Авроры, я развернулся в нужном направлении. — Впереди чисто, можно прыгать!

Два прыжка, и я оказался почти над целью. Снизившись, увидел ярко освещённую площадку перед зданием пожарной части. Моя любимая «кобра» с зависанием — и короткий телепорт в самом конце. Приземлился, одновременно убирая крылья и шлем. Биометовая броня снова превратилась в плотный комбинезон.

Оказывается, меня ждали. Павел Ильич вышел на улицу, чтобы то ли встретить, то ли покурить, и только глазами хлопнул, когда я спрыгнул на землю из ниоткуда в десяти метрах от него. Сигарета выпала у него из открытого рта.

— Военные технологии, стелс-режим, — подмигнул я. — И лучше об этом не распространяться.

— Понял, — вытянулся мой встречающий по струнке. — Идём, там мужики идашки^[3] готовят, из запасных. Сколько вас всего человек?

— Тех, кто планирует сунуться в пекло — трое. И ещё пятеро на подхвате.

Мы бегом поднялись на второй этаж по самой обычной бетонной лестнице и зашли в помещение... просто помещение, то ли комната, то ли большой коридор, из которого было множество дверей. Похоже на рекреацию в школе. И там нас ждали с дюжину мужиков. Видимо, у них уже близился отбой, потому что у пары человек я заметил полотенце через плечо и зубные щётки.

— Парень, — обратился ко мне Павел Ильич, — ты нас пойми правильно, мы что-то видели, и то не все, а что видели — толком и не знаем. А за оборудование ответственность несём материальную. Уволить не уволят, но аппарат в полной комплектации стоит как две моих зарплаты. Да и кто ты такой, вообще.

— Да, понимаю, — я поднял руку, останавливая Павла Ильича. — Сразу скажу, у меня время идёт на секунды, вы куда лучше меня знаете, что такое вызов на пожар. У меня это — второй всего лишь. Первый вопрос, с материальной ответственностью, решается очень просто, я сразу сказал, что оставлю залог. Кому?

— Мне, — ответил Павел Ильич, — я начальник караула.

— Хорошо. Меня зовут Михаил Медведев, я студент военного колледжа, кроме того, руковожу отделом инновационных разработок «Mind Tecnologies», слышали, наверное, про такую. А девушка, которую вы видели на пожаре — наследница корпорации, и моя невеста.

— Военные... секретные разработки... — послышались шепотки. — А до Охотского моря то как доберётесь?

— Вот... — я телепортировался в другой конец «рекреации», — ... так. Там мой человек есть, он мне маяк даст.

Мужики затихли. Слышно было, как медленно, со скрежетом, ворочаются мысли у них в головах.

— А если вы такие крутые, то чё ж у вас своей экипировки нет? — обрёл, наконец, дар речи один из самых молодых, чуть старше меня.

— Есть, — я расправил крылья за спиной, — просто на все случаи жизни не предусмотришь. Против меня кто-то копает, после того пожара на фабрике ещё пытались самолёт взорвать, на котором мы летели, и вот теперь контейнеровоз. Мужики, простите, но вы или помогаете, или сразу скажите «нет» и я пошёл, время, время, там химия с окислителем в трюме горит!

— А обратно ты вот также отправить можешь? — спросил Павел Ильич.

— Да, могу. Сделаю временный маяк, и когда закончим — сразу сюда всё отправлю.

— Меня отправить сможешь, если у нас здесь вызов будет? — начальник караула посмотрел прямо в глаза.

— Да, смогу, — прикинув, кивнул я.

— Тогда иду с тобой. И за аппаратами присмотрю, и за вами... пожарниками, — послышались снисходительные смешки. — Ишь чего удумали, у рук не бывало, а в такой сложный пожар соваться.

— Мне некогда Вас отговаривать. Только надо покомпактнее всё сложить.

— Мужики, я одеваться, несите три комплекта и пяток... шесть противогазов химзащиты. Иваныч, ты за старшего.

— Ильич, ты это... можно выговором-то не отделаться, — покачал головой тот, кого назвали Иванычем.

— Так я это, местность отправился прилегающую проинспектировать. Почудилось мне что-то в окошке. А за идашки я с командиром если что решу, не ссы.

Я открыл платёжное приложение и создал безадресный перевод на один миллион рублей. Некогда торговаться. Протянул руку с коммуникатором Павлу Ильичу.

— Залог.

Он секунду думал, потом молча принял перевод.

— СКОЛЬКО? — у него глаза на лоб вылезли.

— У меня там контейнеровоз, который стоит больше миллиарда, не считая груза на нём. А мы сейчас разговариваем уже две минуты.

— Понял. Парни, бегом!

Вот тут я и увидел, с какой скоростью собираются пожарные. Сам начальник вернулся меньше чем через минуту, одетый в защитный костюм, в шлеме, с большим фонарём в руках, с баллоном за спиной и с маской на груди. И к его возвращению на полу уже лежала аккуратная горка из трёх комплектов и шести противогазов. Я за это время успел создать временный маяк привязки прямо на полу.

— Наушник от коммуникатора в ухо вставьте, Павел Ильич, — улыбнулся я. — У нас своя связь.

Под дружный вздох изумления я подхватил телекинезом всё оборудование, прижал его к себе, ухватил пожарного за плечо и телепортировался к себе домой.

— Блять! — только и смог сказать Павел Ильич, застыв статуей посреди гостиной.

Мои уже все собрались.

— Всем привет, с кем ещё не виделись! — я поднял руку в салюте. — Наш наставник на сегодня, Павел Ильич.

— Ильич, — прокашлявшись, уточнил он. — Просто Ильич, так короче. Рад видеть нашу героиню живой и здоровой. И остальных я вроде помню?

— Да, потом успеете дознакомиться. Аврора, сколько минут от возгорания?

— Пятнадцать. Добралась до бортовой системы, подключилась к камерам. Только что прогорела крышка трюма, пожар вышел на верхнюю палубу.

Я поднял коммуникатор, и Аврора вывела туда картинку с камеры, закреплённой где-то на судне выше палубы с контейнерами. Там, в Охотском море, было уже раннее утро, и контейнеровоз хорошо просматривался. Пламя взметнулось уже выше контейнеров, а сильный ветер не только раздувал его, но и нёс в сторону рубки густой дым. Романа было не видно, но вот потоки воды, обрушивающиеся на контейнеры, говорили о его присутствии.

— Наушник, Ильич, наушник! Рики, Катя, мне и вам системы, остальные разбирайте противогазы и шлемы. Вика, поделись биометом с братом и Федей. Аврора, соедини с Романом.

Гудок, сброс.

Опять гудок, и на этот раз недовольный голос Романа.

— Я сейчас занят немного!

— Вижу. Роман, там окислитель в трюме, это всё будет гореть, даже если Вы утопите судно.

— В смысле видишь?..

— Мы идём к Вам. Дайте маяк, только на палубе.

— Минуту...

На видео «обстрел» контейнеров водой прекратился, а вскоре маленькая фигурка взлетела из-за борта на столбе воды и приземлилась на контейнеры. Ого! Только супергеройского плаща не хватает!

— Лови маяк, — фигурка выставила руку перед собой, и в тот же момент я почувствовал портальный вызов.

— Все готовы? — я открыл портал. — Выходим, отходим в сторонку и хватаемся зубами за воздух, там качка!

Мои начали по одному нырять в портал, и в конце концов остались только мы с Ильичом.

— Чо делать то? — спросил тот растерянно.

Блин, он же не видит портал!

— Закройте глаза, пригнитесь и сделайте шаг вперёд, приподняв ногу, как будто через заборчик перешагиваете.

— Аааа...

В нужный момент я просто подтолкнул Ильича вперёд, и он шагнул в портал. Я подождал пару секунд и шагнул за ним.

— Чтоб меня! — перекрестился Ильич.

— Кого ты привёл? — налетел на меня Роман. — Что они могут, это же дети ещё! Вы здесь сдохнете, а отвечать мне?

— Эти дети уже справились с одним пожаром. Отставить споры. Наушник в ухо! Ильич, наш инструктор, он человек.

Я пропустил «просто», называя Ильича человеком, но Роман меня понял правильно, а вот у Ильича глаза вылезли из орбит.

Оглянувшись, я понял, что все ждут моих инструкций.

— Роман, возвращайтесь на воду, и сына прихватите. Аврора, Фёдору сделай сёрф, он по воде пока ходить не умеет.

— Из чего? — начал было спрашивать Роман, но Федя, после наших совместных тренировок, быстро сообразил, и просто потянул отца за рукав.

— Марика, отправляйся в рубку, убедись, что там никто не пострадал. Вика, давай тоже на воду на сёрф, на другой борт. Лёня и Настя, закройте нас от ветра и обеспечьте по возможности чистый воздух. Ильич... — я ухватил пожарного за плечо и телепортировался вниз, на верхнюю палубу. — пройдите понизу, корректируйте Романа и Федю, они сейчас начнут воду подавать. Говорите в коммуникатор, Аврора — наш диспетчер, она, если что, подскажет, кто где, как звать и всё прочее.

— Понял, пошёл, — Ильич на ходу натянул дыхательную маску и нахлобучил сверху шлем.

Я телепортировался обратно. Марика уже умчалась в сторону рубки, легко перескакивая промежутки между рядами контейнеров. Вики наверху уже не было, а Лёня с Настей о чём-то договорились и занялись ветром.

— Ну что, девочки, наш выход! — я надел баллон и маску, проверил примыкание, избыточное давление. Девчонки сделали то же самое.

— Что делать-то будем? — спросила Рики.

— Для начала — максимально закрываем биометом баллон, голову, маску. Оставляем только клапан выдоха и обзорное стекло. Биомет выдерживает до 700°, кажется. В эпицентре температура выше, раз железо прогорело, там даже нам не выжить. Но нам туда только заглянуть. Ускорение, рывок, смотрим, возвращаемся. Прикрываемся щитами и покровом, страхуем друг друга. Всё понятно?

— Понятно, Миша, — Катя ответила непривычно серьёзным голосом.

А может быть, из-за дыхательной маски он просто звучал непривычно.

— Тогда пошли.

Мы проскочили по контейнерам к самому очагу и спустились вниз, на верхнюю палубу. Там уже Ильич, стоя на безопасном расстоянии, орал в спрятанный под рукавом защитного костюма коммуникатор. В принципе, какая разница, бьёт струя воды из брандспойта или магией с двух рук — это всё равно струя. И когда вода попадает на раскалённое железо — вода испаряется, и нихрена не видно из-за дыма и пара. Так что «корректировщик огня» был очень кстати.

Остановившись за несколько метров до прогоревшей крышки трюма, я оглянулся на девчонок. Лица бледные, но решительные.

— Рики, стоишь здесь, мы с Катей на разведку на скорости. Катя, я иду впереди, ты в трёх метрах позади, страхуй меня телекинезом. Я заглядываю внутрь, и мы возвращаемся. Потом решим, что делать дальше.

— Поняла, — ответила Катя.

— Поняла, — кивнула Рики.

Мы с Катей рванули вперёд со всей доступной скоростью, даруемой, благодаря новому артефакту, эльфийской магией. Но стоило нам приблизиться к краю огненного провала, из которого бил столб пламени, как у меня возникло ощущение дежавю.

Снизу, из трюма, повеяло порталом.

Глава 22. Окислитель

Пятнадцатью минутами ранее...

Ранним пятничным утром, в паре сотен миль от ближайшего берега, капитан контейнеровоза Петрович неторопливо попивал на мостике свой кофе. Его вахта давно закончилось, но капитану не спалось, и он решил заглянуть в рубку. Море штормило, но умеренно, перекатиться через палубу волне высоты не хватало. Как говорится, ничто не предвещало.

Вдруг корыто, которое ему впарили под видом контейнеровоза, содрогнулось от носа до кормы. Капитан прямо увидел волну, прошедшую по стройным рядам контейнеров на палубе, и в то же мгновение рубка дёрнулась сперва вниз, а потом пол ударил в ноги. Кофе выплеснулся из кружки и несильно обжёг руку.

Несколько контейнеров по правому борту, в районе миделя^[4], чуть ближе к носу, накренились, подождали очередного удара волны и, скрежетнув напоследок, отправились в свободное плавание. А из трюма, в том месте, где они только что стояли, повалил в сторону рубки густой дым, подсвечиваемый снизу красными отсветами. Дым подхватило ветром, запахло чем-то едким, какой-то химией, палёным пластиком.

Выматерившись, капитан залпом допил кофе, отставил кружку и включил сирену тревоги. Потом взял микрофон.

— Аварийная партия, на выход! Правый борт, третий отсек, наблюдаю возгорание, вероятно, был взрыв. Парни, идашки на себя и дуйте на разведку, одна тут, вторая тоже тут. Остальному экипажу надеть гидрокостюмы!

Вахтенный матрос молча оглянулся на капитана.

— Авторулевого вруби и шуруй ко всем, — мотнул тот головой.

В рубку, столкнувшись в дверях с матросом, влетел старпом, который только что вышел по нужде, воспользовавшись присутствием на мостике капитана, но, похоже, до цели так и не добрался.

— Что там за херь?

— А я е**? — капитан принялся деловито переодеваться. — Ща парни сгоняют, посмотрят. Зря мы их дрочили, что ли? Присмотри там, и тоже переоденься, на всякий случай.

— На этой блядской посудине в гидрокостюме спать надо... — старпом выскочил из рубки и побежал раздавать отеческие поджопники, а заодно и в каюту, самому переодеться.

В рации зашуршало. Выглянув на палубу, капитан с удовлетворением заметил, как аварийная партия, уже в пожарной робе и с хоботами противогазов, бежит к месту аварии.

— Аварийная вышла, — прохрипела рация голосом второго помощника. — Приём.

— Принял, — ответил капитан.

Глянув на часы, он отметил время. Взрыв произошёл в 6:00, прошло три минуты. Не зря всё свободное время тренировались.

Плавать на «картонных кораблях» капитану было не впервой. Отвёл груз, обратно самолётом, потому что гнать корабль назад нерентабельно, проще продать и купить другой. Немного сварки, немного железа, немного нужных связей — и вот уже вчерашний каботажник получает первую категорию, а то и без ограничений. Главное самому проконтролировать, похрен на железо, но жить-то всем хочется.

Поэтому первое, что объяснили всем членам экипажа — это приоритеты. Никакого геройства, если на этой типа корабле что-нибудь отвалится, её уже будет не спасти, самому бы успеть соскочить. И с утра до вечера, экипаж отрабатывал одну и ту же последовательность действий — эвакуацию. До полного автоматизма. Если не укладываешься с переодеванием в гидрокостюм в отведённое время — спи в нём. Но через четыре минуты после сигнала тревоги все члены команды, кроме капитана, аварийной партии и вахтенного механика, обязаны построиться на задней палубе, возле спасательных плотов.

И сейчас капитан был спокоен. Если утонет железо, пусть и с грузом — ему придётся исписать коробку бумаги мелким почерком, но от него даже по деньгам не убудет. А вот если что-то случится с экипажем — тут однозначно, тюрьма. Но с парнями ничего не случится, эвакуация отработана, а во главе аварийной партии второй помощник, мужик опытный, бывалый, рисковать не станет.

Снова захрипела рация.

— Тут пи***, Петрович. Х** знает, что там горит, но явно с окислителем. Крышка от взрыва лопнула, из разрыва пламя х**рит как из газовой горелки. Дно прогорит — пойдём крабам на корм. Приём.

— А пеной залить? — капитан потянулся было к связи с машинным отделением, но тут динамик сам ожил.

— Петрович, — голос старшего механика, — трубу с морпеном порвало. Замена — пятнадцать минут минимум.

— А хомут наложить? — вот теперь капитан начал беспокоиться. — Пена край-конец нужна, иначе всё, пи***!

— Петрович, её к х**м, вдоль порвало, по спирали. Только замена.

— Понял. Отставить. Глуши движок.

Глубоко вздохнув, капитан взял в руки микрофон.

— Внимание всему экипажу. Приготовиться к срочной эвакуации. Тревога не учебная!

— Петрович, так что с пеной? — ожила рация. — Мы к гидранту подключились, там сухо! Приём.

— Не будет пены. Возвращайтесь. Как понял? Приём.

— Есть вернуться и готовиться к эвакуации. Приём.

— Всё верно. Отбой.

Капитан в сердцах отшвырнул рацию и открыл журнал. Потом посмотрел на спутниковый телефон и всё же набрал номер, который ему приказали запомнить именно на такой случай.

— Слушаю, — капитан узнал этот голос. Владелец компании, Роман Гордеев.

— Говорит капитан «Корейца». У нас взрыв в трюме, пожар с окислителем. Взрыв повредил пожарную систему, оперативно приступить к тушению пеной не сможем, а вода, если там окислитель, только ухудшит ситуацию, дно прогорит. Готовимся к эвакуации.

— Решение одобряю, капитан, — после непродолжительной паузы ответил Гордеев. — Эвакуируйтесь. Сейчас по «инмарсату»^[5] бумагу пришлю.

Связь отключилась. Капитан взглянул на часы. 6:08. Пора сделать последнюю запись.

Пока он писал в журнал, зашуршал принтер.

«В связи с аварийной ситуацией эвакуацию одобряю. Роман Гордеев».

На всякий случай капитан вложил лист в журнал. Сам журнал — в непромокаемый пакет, и за пазуху гидрокостюма. Всё. Осталось обесточить корабль.

* * *

Мы с Катей рванули вперёд со всей доступной скоростью, даруемой, благодаря новому артефакту, эльфийской магией. Но стоило нам приблизиться к краю огненного провала, из которого бил столб пламени, как у меня возникло ощущение дежавю.

Снизу, из трюма, повеяло порталом.

Чёрт! Если это то, что я думаю, сейчас будет ещё один взрыв!

Мозг заработал в лихорадочном режиме.

— Аврора, дай прозрачность!

Я закрыл глаза. Теперь я видел конструкцию судна как на рентгене. Коробка, и внутри ещё коробочки... Где здесь может быть маяк портала? В самом низу, на дне, или в одном из контейнеров?

По ощущениям, он был неглубоко, практически подо мной, то есть под тем местом, где прогорела крышка...

Гадство, что же делать? Драгоценные секунды ускорения утекают!

Я накрыл всю область, в которой ощущался сработавший портал, сферическим силовым щитом. Потом ещё одним. Влил в них маны по максимуму. Мало! Этого всё равно мало! А если там ящик какого-нибудь пластида? Тогда мои щиты не выдержат, мне не удержать взрыв такой силы!

Если только не ослабить его, направив куда-нибудь!

Можно попробовать телепортировать всё, что там внутри, но без визуальной привязки я не представлял, как это сделать. 3D-картинка наверняка устарела, после первого взрыва там всё искорёжено.

И я открыл свой портал. Настолько большой круг, насколько получилось растянуть, внутри сферы щита, по низу. А выход — сразу за бортом, вниз, в воду. И маны, маны в него побольше, чтобы он устоял при взрыве!

— Катя, отходим! Сейчас рванёт! — я схватил её за руку и телепортировался обратно к Рики.

И тут рвануло. Сперва я почувствовал портальный всплеск, и сразу за этим последовал взрыв.

Я ощутил взрыв одновременно и как мощный толчок, от которого содрогнулся корабль, и как «удар» по Источнику. На секунду даже в глазах потемнело, но на этот раз обошлось без обмороков.

Рики что-то спросила, но я её не расслышал. Повернулся к Кате — та тоже говорила, но слышно не было.

— Я вас не слышу! — проорал я девчонкам.

“Кажется, вас всех контузило немного,” — появилась надпись перед глазами. И едва заметная зелёная пелена — сработала регенерация.

— Аврора, последствия взрыва?

Девчонки замерли. Тоже увидели сообщение, наверное.

“Никто не пострадал, корабль выдержал. Марика сообщает, что команда эвакуировалась, на мостике никого. Системы пожаротушения включены не были”.

— Сбежали? А как же тушить?

“Нет, всё правильно. Капитан отвечает в первую очередь за жизнь экипажа. Этот перестроенный корейский костер^[6] не имеет внутритрюмных перегородок. У команды не было шансов справиться с пожаром, и капитан принял единственно верное решение. К тому же он созвонился с Романом, тот поддержал эвакуацию”.

— Михаил! — донесся до меня как будто издалека голос Ильича.

Я повернулся в его сторону.

— Да?

— Тут пена должна быть! Надо залить трюм пеной!

— А команда почему этого не сделала? — удивился я.

— Может, у них нужной защиты нет, — пожал плечами Ильич, — а может капитан просто решил не рисковать командой.

Слух ко мне уже почти вернулся. Видимо, регенерация дала эффект.

— Для нас риска никакого, — кивнул я. — Что нужно сделать?

— Надо запустить резервную систему, — ответил Ильич, — но я отойти не могу, эти пожарники водой трюм зальют, а надо только чтобы палуба не загорелась.

— Почему трюм нельзя? — удивился я.

— Так утопим посудину! Она ж и так на честном слове держится! Нужна именно пена, и быстро!

— Понял. Аврора, подсказать сможешь?

— Смогу, — ответила Аврора.

— Катя, иди. Мы тут покараулим.

— Бегу! — Катя развернулась и убежала в сторону кормовой надстройки.

Рики посмотрела в сторону бьющего из трюма огня.

— Миша, сейчас ещё один взрыв был — это же опять портал, как тогда? — спросила она.

— Да. Слушай, точно! — меня озарила догадка. — Маяк-то если и есть, то слабенький. Накрой корабль тонким покровом, чтобы связи не мешать. А я попробую с огнём договориться.

Рики кивнула, и я почувствовал, как корабль целиком, в радиусе сотни метров, окутала пелена покрова тишины. Вот только Рики побледнела, а из носа побежала струйка крови.

— Эй, полегче! — я усадил её на палубу, спиной к пожарному гидранту. — Удержишь покров?

— Удержу, — Рики попыталась улыбнуться. — Тяжело только.

— Держись, мы постараемся побыстрее!

Оглянулся на Ильича. Он уже снова орал вкоммуникатор. Не знаю, как у него получалось, но струи воды держали пламя под контролем, по палубе огонь не распространялся.

По идее, контейнеры железные, гореть не должны. Но вот груз в них... Такой контейнер рассчитан на дождь, а не на попадание в эпицентр пожара.

* * *

Катя, скрепя сердце, оставила Мишу с Рики на палубе, а сама помчалась, руководствуясь подсказками Авроры. Вдоль борта, мимо надстройки, вниз, в машинное отделение, судя по тому, что тут какой-то огромный агрегат. Света не было, пришлось включить фонарик.

— Должно быть здесь, если при перестройке не изменили ничего... — Аврора говорила не слишком уверенно.

— Мы точно справимся? — Катя засомневалась.

Пена нужна сейчас, срочно, а они — две девочки, и сама Катя гаечный ключ в руках ни разу не держала. Потом вспомнила, кто такая Аврора, успокоилась.

— Да. Вот. Смотри, видишь ящик управления? Посвети, — Аврора выделила курсором, куда светить.

— Вижу, — Катя направила фонарик на красную коробку на стене. На лицевой панели было всего несколько кнопок и индикаторов.

— Кнопка «Пуск», нажимай и держи, пока не запустится.

— Так просто? — удивилась Катя.

— Это аварийная система, она и должна быть простой. Жми.

Катя втопила кнопку и не отпускала, пока не услышала деловитое тарахтение, а потом и свет загорелся.

— Это резервный генератор, — объяснила Аврора. — От него сейчас питание идёт. Теперь вторая кнопка, запуск насоса.

Но нажатие на вторую кнопку ничего не дало. Насос заработал, а потом замолк, и загорелась красная лампочка.

— Осмотри трубы, — Аврора подсветила, куда смотреть. — Датчик давления говорит об утечке.

— Тут что-то свистело... ой! Да тут труба лопнула!

— Теперь понятно, почему экипаж даже не пытался тушить пожар... Сможешь заделать разрыв?

— Легко! — Катя даже обрадовалась.

Да она целый самолёт загерметизировала, подумаешь, труба!

Схватившись за лопнувшую трубу рукой, Катя пустила по руке и трубе биомет. Конечно, очень дорогая заплатка, но сейчас это неважно.

Через несколько секунд труба выглядела как новая. Дав напоследок биомету команду на фиксацию, Катя отпустила руку. Пока что заплатка держалась...

Девушка нажала кнопку пуска насоса ещё раз, и на этот раз он заработал. Стало слышно, как по трубам побежала вода, где-то что-то пшикнуло...

— Открой вот этот вентиль! — Аврора подсветила нужный. — Это магистраль по правому борту.

Сделав это, Катя отступила на полшага.

— Ну что? — спросила она у Авроры.

— Всё отлично! Пена пошла! Можно возвращаться.

* * *

Когда Катя ушла, я сел по-турецки недалеко от провала, закрыл глаза и потянулся к стихии огня, бушевавшей внизу, подо мной. С этого так-то следовало начать, по-хорошему. Но лучше поздно, чем никогда.

Огонь откликнулся. Злой, во внутреннем взоре он казался мне кислотно-зелёным, ядовитым и опасным. Это не тот мягкий и тёплый огонь, который горит в камине. Этот стремился только к одному — сжечь всё вокруг. Подчиняться моей воле он не собирался, наоборот, ринулся ко мне, попытавшись прожечь металл в том месте, где я сидел.

Вот ведь зараза!

Удивительно, но огонь имел очень чёткую локализацию. Горело очень сильно, но в очень ограниченном пространстве. Я попытался разведать пространство через стихию огня, и на этот раз он мне мешать не стал. Мол, смотри, я сильный, мне есть чем гордиться.

Взрыв разворотил контейнер с каким-то сухим веществом. Оно и горело. Но не в воздухе. Вплотную к контейнеру стояла цистерна, разорванная, как алюминиевая банка, по которой стреляли в упор дробью. И из неё, как из кипящей кастрюли, плескала жидкость пополам с паром. Вот соединение порошка с этой жидкостью и давало яростное пламя. Похоже, что-то горючее и тот окислитель, о котором говорила Аврора.

Как мог, я окутал цистерну силовым щитом, но пламя и не думало уменьшаться. Слишком много жидкости пролилось. И, похоже, это была не единственная цистерна!

— Пена готова, можно тушить, — услышал я голос Авроры, сбивший концентрацию.

— Минуту, я разобрался, что здесь горит, потушить не потушу, но приторможу. Я скажу, когда можно заливать.

— Хорошо, Ильич наготове.

Какие-то ещё голоса... Ильич что-то орёт, кажется, Кате, что-то говорит держать... всё, сами разберутся.

Я отринул посторонние мысли и снова обратился к огню. Пока я отвлекался — он отвоевал себе пару метров.

Контейнер... силовые щиты... ещё контейнер... ещё цистерна...

Я окутал всё внутри трюма силовыми щитами. Они трещали под напором огненной стихии и сосали из меня ману, как не в себя, но держались.

Огонь понял, что я пытаюсь его укротить, разделив окислитель, чем бы ни являлась эта жидкость, и топливо, что бы там ни горело. Ну, мне так показалось, что огонь что-то понял. Он затих, подождал, пока я расслаблюсь, пока накопятся горючие пары́, и рванулся ко мне.

Жаркое пламя окутало меня со всех сторон.

— Миша! — услышал я истошный вопль кого-то из девчонок.

Глава 23. Дом, милый дом!

Огонь понял, что я пытаюсь его укротить. Он затих, подождал, пока я расслаблюсь, пока накопятся горючие пары́, и рванулся ко мне.

Жаркое пламя окутало меня со всех сторон.

— Миша! — услышал я истошный вопль кого-то из девчонок.

Но... удивительное дело! Да, огонь всё ещё был злым, но... он не мог причинить мне вреда. Он обогнул меня, закружился в вихре, но, как бойцовский пёс признаёт силу хозяина, так и огонь — рыкнул и присмирел, прижал уши, припал к палубе у моих ног. Я даже не сдвинулся с места!

Более того, и вот это меня даже удивило, правда, отстранённо, как бы со стороны — я не растерял концентрации. И огонь, хоть и рыпался, остался под контролем.

— Чего ты кричишь? — это Рики, а до этого, видимо, кричала Катя. — У него такой же защитный артефакт, как и у тебя. Не мешай Мише работать.

— Ну испугалась, что, нельзя?..

Я легко вскочил и обернулся к своим девочкам. Такие милые!

— Всё нормально! Ильич, можно заливать!

— Миша, ты меня напугал! — подскочила ко мне Катя, стукнув кулаком в грудь.

— Понимаю, — кивнул я. — Знаешь, как мы за тебя тогда тревожились! Рики, ты как? Держишься?

— Держусь, — Рики устало закатила глаза. — Уменьшила радиус, стало полегче.

— Попробую найти маячок, если его взрывом не выкинуло, — и я вернулся к позе «по-турецки», только чуть в сторонке, чтобы не мешать Ильичу.

Пена из брандспойта отправилась в трюм. Ильич подошёл слишком близко к провалу, и мне пришлось его подстраховать щитами.

Так, не отвлекаться. Поиск маяка.

Я уже не раз находил чужие маячки, это не так сложно. Надо только плеснуть сырой маной и прислушаться к ощущениям.

Так я и сделал.

Но сколько не прислушивался — толку от этого не было никакого. Видимо, взрывом маячок выбросило через портал, и он утонул.

Ну, со дна я его поднимать не буду! Не так много материалов способно выдержать взрыв, пожар — и при этом сохранить способность быть маячком. Например, серебро. Если не расплавится.

Да и вообще, связь между атакой на фабрику, на самолёт и на контейнеровоз вполне очевидна. Всё по одной схеме. Но вот зачем???

Но обо всём этом будем думать потом, сейчас — пожар.

— Ильич, — позвал я. — Там контейнеры с чем-то сыпучим и горючим, и цистерны, которые содержат, скорее всего, окислитель. Пена их надёжно разделит?

— Окислитель? — Ильич нахмурился.

— У меня спроси, — хмыкнула Аврора. — Там перекись водорода. Контакт с ней пена не выдержит. Но пена не даст огню распространяться.

— Понял.

Нихрена я, конечно, не понял, кроме одного — эту самую перекись из цистерн надо куда-то деть. Иначе он сам денется, вместе с судном.

— Вика, Настя, ко мне сюда! — отдал я команду.

Когда девушки добрались, я поманил к себе ещё и Катю.

— Катюш, организуйте круг. Мне нужна только мана. Как тогда, на посвящении. Рики, сними полог.

— Ты хочешь выбросить всю эта гадость отсюда? — расцвела в догадке Катя.

— Только жидкость, а это сложно, — я вздохнул. — Проще было бы весь трюм, честное слово.

Круг организовали быстро, и через пару минут надо мной уже раскручивался бландж чистой маны. Которую я преобразовал в портальную. Так же, как тогда, я потянулся к этой мане, влил в неё собственную...

Окружающий мир стал для меня не просто прозрачным — я сам стал един с ним. Контейнеры, их содержимое... даже закладка контрабанды внутри стенки одного из контейнеров. Я не знал названий для многого, но я ощущал каждую деталь.

Вот они, цистерны. Часть целёхоньки, а часть разорваны взрывом. Меня интересуют только повреждённые. Вроде как жидкость легко кипящая, во время пожара почему бы ей не испариться?

А вот ещё эта же жидкость на полу, внизу трюма. Порошок, просыпавшийся из контейнеров, горит в ней, даже поджигать не надо.

Я вычленил только жидкость. Перекись? Пусть будет перекись.

Хм... А куда его деть? Ладно, море разберётся, что с ним делать. Тут немного...

Более не размышляя, я выкинул всю жидкость на высоту десятка километров в нескольких километрах над нами. Где-то сегодня пройдут кислотные дожди...

Круг распался.

Но свою задачу мы выполнили!

— Ильич, лейте пену смело, — откинулся я на спину. — Больше в трюме гореть не в чем! Девочки, молодцы!

Через четверть часа пена хлестала из трюма через край. Как объяснил Ильич, запаса морпена достаточно, чтобы на несколько раз наполнить пеной даже пустой трюм, а у нас он был забит герметичным контейнерами. Тем не менее, продолжать рейс судно явно не могло. Но и не оставаться же на нём до прибытия аварийного буксира! Как мы объясним своё здесь присутствие?

Вернулись остальные.

— Роман, — обратился я к Гордееву, — моряки в курсе наших дел?

— Нет, обычный экипаж, — ответил тот. — Но клятву о неразглашении взять проблем не вижу. Только они ведь уже, наверное, связались по рации с берегом.

— Не связались, — прозвучал у меня в наушнике голос Авроры. — Я предвидела необходимость возвращения экипажа, и немножко взломала спутник.

У меня глаза на лоб полезли. Аврора, вся такая правильная, немножко взломала спутник?

Я посмотрел в камеру коммуникатора, одновременно подняв руку, чтобы меня подождали.

— Сама? Без прямого разрешения? — спросил я Аврору одними губами.

— Ты мне как-то давно сказал в экстренных случаях делать всё, что сочту нужным, не спрашивая. Я решила, что сейчас именно такой случай и не стала отвлекать.

Я кивнул, удовлетворившись ответом.

— Они не смогли выйти на связь, — сообщил я Роману, — так что можно возвращать.

— С меня тоже что-то потребуется? — спросил Ильич.

— Да, конечно. Не переживайте, ничего опасного, вредного или страшного. Клятва простая, незащищённая. Просто рассказать никому не сможете.

— Даже на бумаге написать? — прищурился пожарный.

— Ваш мозг будет знать о Ваших намерениях. Самого себя не обманешь. А если всё-таки как-то умудритесь обойти клятву, то я об этом узнаю. Так что не надо так делать.

— Демоны людей на пожаре не спасают, — пожал плечами Павел Ильич. — Так что я спокоен. Поди не кровью надо расписываться?

Мы с моими девочками переглянулись, чуть не заржав. Ох уж это фольклор!

— Вообще-то, Павел Ильич, Вы почти угадали. Кровью. Но не переживайте, душу Вашу я не заберу. Если только сами отдадите? — не удержался я от подколки. Ильич побледнел. — Не хотите? Тогда обойдёмся без этого!

— Миша, ты чего человека пугаешь? — накинулась на меня Настя, потом повернулась к пожарному. — Не верьте ему, Павел Ильич! Он просто перегрелся.

— Но кровь всё же понадобится, — добавила Вика. — Магия!

— А, куда вас девать-то! — сплюнул Ильич. — Давайте, делайте что надо, и вертайте меня взад! Чёрт, даже своим парням рассказать не смогу!

— Им скажите, что секретные военные технологии, и Вы дали расписку, — предложил Лёня.

После того, как решился вопрос с Ильичом, стали думать, что делать с моряками.

— А что если им вообще ничего не объяснять? — предложил вдруг Ильич.

— Как так? — спросил я.

— Ну вы же можете их сюда перенести по щелчку пальцев. Что они подумают, оказавшись вдруг снова на судне, причём пожар уже потушен?

— Хм! А это идея! — я улыбнулся, благодарно кивнув Ильичу. — Связи не было полчаса, они вдруг раз — и снова здесь. Решат, что или чертовщина какая-то произошла, или они надышались химии и сами же всё потушили, только не помнят, как. Так и сделаем! Мне снова нужен будет круг, девчонки, вы знаете, что делать.

— У меня биомет на трубе остался в машинном отделении! — вспомнила Катя.

— Да, сбегай, забери. Не должно остаться никаких следов нашего пребывания.

Пока они собирались, я отошёл в сторонку, чтобы поговорить с Авророй.

— Можешь от имени капитана сообщение Роману задним числом отправить, мол, решили остаться и тушить пожар?

— Ха! А от Романа ответное: рекомендую эвакуироваться, жду связи.

— Не, по-другому: груз может содержать токсичные вещества, рекомендую немедленную эвакуацию, жду связи.

— Точно! Сейчас сделаю!

Потом я позвал Рики.

— Сможешь команду усыпить?

— Смогу. Только не на расстоянии.

— Тогда иди на заднюю палубу, и как только спасательный плот появится — переходи на скорость. Усыпи неглубоко, и дай мне знать — я нас перенесу.

— Хорошо, милый. Всё сделаю!

Рики поцеловала меня и убежала, встретившись с возвращающейся «сестрёнкой».

— Куда это она? — спросила Катя.

— У Рики своя задача, — ответил я. — Давайте круг.

На этот раз мы наполнили круг маной так, что он только что не искрил. Расширившимся восприятием я легко нашёл команду. Далеко отплыть они не успели, максимум пара километров. Захватил плот целиком и перенёс его на заднюю палубу. Там Рики размазалась в зелёном вихре. Не прошло и секунды, а она уже стояла рядом со всеми нами. Члены экипажа спали, повалившись внутри плота друг на друга.

Ильича и всё его оборудование я отправил обратно в Москву, в расположение пожарной части, по оставленному там маяку.

А всех остальных — к нам домой. Роман потом сам домой доберётся, я не такси, всех развозить.

— Дом, милый дом! — выдохнула Рики. — Но это было очень круто!

— Аврора, как там команда? — спросил я.

— Спят, Миша. Хочешь спеть им колыбельную?

— Нет, хочу, чтобы Роман их разбудил, — я посмотрел на Гордеева, который пытался привести в порядок свою одежду, прежде чем на что-то сесть. — Бросьте, нам всем надо в душ, а одежду только выбросить. Провоняли, будто резину на свалке жгли.

— Капец, не могу, тошнит от этой вони! — сморщилась Катя. — Давайте, пока не закончили, на полу посидим, я потом всё вымою.

Мы уселись в кружок, и Роман достал спутниковый телефон. Хотя Сеть на планете была доступна практически везде, на море всё ещё были места, где спутниковый телефон оставался самым надёжным средством связи.

Я рассказал Роману, что мы с Авророй придумали. Он ухмыльнулся, кивнул и набрал номер.

После десятка гудков капитан, наконец, ответил.

— Какого хрена я до вас дозвониться не могу? Вы что там все, обкурились, что ли? — сразу набросился на него Роман. — В каком смысле похоже? ... Жду!

Роман долго слушал трубку, несколько минут. Потом снова заговорил.

— Капитан, там в трюме столько всякой химии, что все живы остались — и ладно. Я же сказал сразу, что одобряю эвакуацию... Да, знаю, что последнее слово за капитаном. Хорошо, я благодарен и Вам, и команде, а теперь возвращайтесь во Владивосток. Я сам лично займусь этим инцидентом.

Разорвав связь, Роман посмотрел на меня.

— Сработало. Капитан решил, что они надышались дыма, и поэтому не помнят толком, что и как было. Придётся теперь команду наградить!

— Ну вот, опять мы в пролёте, — вздохнула Катя.

— Мы так вообще всегда в пролёте, — вздохнула Вика, — всё самое интересное вечно без нас.

— Роман, — я решил сразу, не отходя от кассы, спросить о серьёзном, — что думаете о причинах взрыва?

— Да кто ж его знает, — ответил Гордеев. — Как говорится, вскрытие покажет.

— А Вам не показалось странным, что из младших родов никто не пошёл с Вами?

Роман помрачнел, опустил глаза.

— Показалось, Михаил. И я даже знаю, почему. В клане считают, что за ту нашу... ошибку мы должны были расплачиваться родом, не привлекая клан. Я разберусь с этим сам.

— Хорошо, но держите меня в курсе. И пусть пока Фёдор побудет в Академии.

— Считаешь... — Роман осёкся, задумался.

— Согласна с Михаилом, — подала голос Аврора. — Мы пока не знаем, кто ответственен за взрыв, но это может быть и диверсия. В Академии Фёдор в безопасности, кроме того, это обезопасит и остальную семью.

— Ладно, я домой, — поднялся Роман, — там сейчас такая свистопляска начнётся с бумагами... Всем счастливо, Федя, созвонимся.

— Пока, пап, — Федя помахал рукой, не вставая.

Роман открыл портал и ушёл. А я оглядел свою команду.

Выглядели мы, конечно, как черти, которых заставили уголь для котлов таскать и трубы чистить. Все с ног до головы чёрные, в саже и копоти. Только лица, там, на корабле, закрытые масками и шлемами, более или менее чистые. Так только, по мелочи, кто-то пот рукой вытер, кто-то неаккуратно противогаз снимал. Уставшие, но очень довольные.

И, похоже, в наше отсутствие некоторые времени зря не теряли. Федя сжал руку сидевшей рядом Вики — и та ответила. А Лёня что-то негромко спросил у Насти, и та охотно кивнула.

— Дамы и господа, прошу минуту внимания! — я хлопнул в ладоши.

На меня посмотрели семь пар глаз. Конечно, стоило сперва обсудить с ними со всеми...

— Во-первых, я хочу вам сказать, какие вы все молодцы. Без малейшего преувеличения, герои! — начал я.

— Миша, мы просто делали то, что были должны сделать, — Марика ответила, переглянувшись с остальными, видимо, тоже уже обсуждали. — И даже не особо напрягались. Вот Катя прошлый раз... но это особый случай, конечно.

— Катя прошлый раз провинилась, — возразил я, а Катя опустила голову, — потому что слишком понадеялась на защитный артефакт, неоправданно рисковала своей жизнью, и выжила на чистом везении, а не на расчёте. Так вот, я хочу, чтобы вы об этом тоже помнили. Вы все мне очень ценны, и когда бросаетесь в какую-нибудь задницу, очертя голову, думайте, как будете оттуда вылезать. Считайте это приказ. Кто погибнет — выгоню из команды!

— Ого, это серьёзно! — притворно нахмурилась Рики. — А что делать с мамой?

— Аврора уже, это не считается, — я не выдержал и улыбнулся. — Так, не порть мне внушение! Как у неё получилось — ни у кого из нас не получится. Так что да, я серьёзно!

— Миш, а может пока пожрать закажем? Пиццу? — Катя, как всегда, вовремя.

— Закажи, — кивнул я. — И если вы прекратите меня отвлекать, то я вам расскажу ещё три новости!

— Молчим-молчим! — Катя провела сложенными пальцами по губам и тут же спросила: — я на свой вкус закажу, хорошо?

— Катя! — я посмотрел на неё максимально строго, на что чертовка показала мне язык. — Итак, новость первая. Пластинки на коммуникаторах — это защитные артефакты. Всем наклеили?

— Всем, Миша, всем, — ответила мне Аврора.

— Хорошо. Возможности — ускорение, регенерация, защитный покров, мгновенный перенос по маяку в случае угрозы для жизни. К тому же это очень ёмкий накопитель маны. Самое главное, активация возможна по команде Авроры. Она теперь — наш постоянный член команды, и диспетчер. Так что если потеряете сознание, она вас вытащит. Но лучше не теряйте.

Слушали меня очень внимательно, даже Катя не перебивала.

— Из этой же серии — линзы, — я показал пальцем себе в глаз, чтобы обратить внимание. — Аврора будет видеть вашими глазами, при необходимости — транслировать картинку остальным. Без вмешательства в личную жизнь, разумеется, только по делу! У нас будет полноценный интерфейс дополненной реальности, как в игре, даже круче, потому что вживую. Лёня, тебе задание — подумать и согласовать с Авророй разные полезные штуки. А то у нас всё спонтанно.

— Понял, — кивнул Лёня и что-то шепнул Насте. Та кивнула в ответ.

— Настя, поможешь, если что-то по электронике понадобится? — спросил я, заметив их переговоры.

— Конечно, босс, мог бы и не спрашивать, — Настя расплылась в улыбке.

— Следующую новость, — продолжил я, — уже некоторые знают. Нас объединяют в отдельную группу, без отличий в курсах. Точнее, это ещё должно пройти согласование в педсовете, но я сильно удивлюсь, если ректор не сможет согласовать.

— Миша, он сегодня согласовал, — сообщила Аврора. — Просто вы отдыхали, и я вас делами не отвлекала. Да и ректор сам сообщит.

— А что с программой? Курс... — Федя подвис. — Мы с Катей четвёртый курс, Настя с третьего, вы со второго, Рики вообще не зачислена... Как?

— Не парься, — я хлопнул парня по спине, — будет весело! Выжмем из преподавателей все соки!

— Ну да, если так подумать, мой четвёртый курс от второго Викиного не так уж сильно отличается.

— О, ты делаешь мне комплимент? — зарумянилась Вика.

— Это не комплимент, это констатация, — поднял я руку. — И в связи с этим третья новость. Но это скорее предложение, и обязательным не является. Мы с моими девочками приглашаем вас перебраться к нам, сюда. Свободных комнат достаточно!

— Это связано с образованием нового клана? — спросила Настя.

— Да, Настя, совершенно верно, — я не стал всем объяснять про затруднения ректора с моим семейным статусом. — Так как?

— Я только за, так гораздо удобнее, да и, в свете последних событий, безопаснее, — Настя говорила серьёзно, без шуток. — Вместе мы серьёзная сила, с которой мало кто рискнёт связываться. А поодиночке нас можно за пять минут перебить.

— Ну, не так просто тут некоторых перебить, — Федя потёр грудь в районе сердца, видимо, вспоминая наше с ним противоборство, — но да, я согласен.

— За нас, наверное, дед должен решать? — спросил Лёня, переглянувшись с сестрой.

— Нет, вы сами, — я выжидательно посмотрел им в глаза.

— Конечно, я со всеми! — воскликнул Лёня.

— И я, — кивнула Вика. — Куда я без вас?

— Марика, а ты что скажешь? — я посмотрел на нашу целительницу, последнюю, кто не высказался.

— Пф, глупый вопрос! — та пожала плечами. — Да я за любой кипеш! Кроме голодовки!

— Отлично! Тогда сейчас разбегаемся, моемся, переодеваемся, и обратно, как раз пиццу доставят. Только Настя пока задержится в Москве.

— Ничего, меня твоя бабушка так кормит, — пожаловалась Настя, — что я скоро на метле летать не смогу!

Когда мы остались втроём, Рики вдруг обняла меня.

— Ну что, любимый, цель начинает вырисовываться?

— Кажется, да, — кивнул я.

— Что за цель? — спросила Катя, прищурившись.

— Это было в день нашей с тобой первой встречи, — я улыбнулся, вспоминая. — Я тогда пообещал Рики стать сильнее, чтобы никто не смел играть нами, как пешками. Чтобы с нами как минимум считались.

— Я об этом не знала, но, наверное, сердцем почувствовала. Поэтому и захотела быть твоей и с тобой, —Катя ткнула Рики в бок. — А вот ты была сюрпризом! Но ладно, приятным, как оказалось!

— Правда она милая, Миш? — подмигнула мне Рики.

— Кхм... мне жаль вас прерывать, — раздался голос Авроры из коммуникатора, — вы все такие милые, что я просто не могу, но у меня тут интересное. Кажется, объявился наш нумизмат.

Глава 24. Дракон не спит никогда

— Мне жаль вас прерывать, — раздался голос Авроры из коммуникатора, — но, кажется, объявился наш нумизмат.

— Мгновенные действия требуются? — спросил я, выпуская девчонок из объятий.

— Не только не требуются, но скорее даже противопоказаны, — Аврора отвечала медленно, как будто задумчиво. — Дело в том, что это, похоже, Ефимов. А исполнитель — в твоём, Миша, новоприобретённом клане. Младшая ветвь Гордеевых. Так что без Петра не обойтись, прежде чем начнём действовать.

— Отлично! — с облегчением воскликнул я. — Тогда мы в душ! И пожалуйста, Аврора, полчаса нас ни для кого нет, если только не вопрос жизни и смерти.

— И не собиралась вам мешать. Только предупредила, что сегодняшний день, видимо, ещё не закончился. Чтоб вы в душе не сильно расслаблялись.

— Спасибо, мама! — вздохнула Рики.

Полчаса нас действительно никто не дёргал. А мы бы не расслабились, даже если бы хотели. Чтобы отмыть въевшуюся жирную сажу, потребовались какие-то невероятные усилия. Только голову пришлось раз на десять мыть! А коммуникаторы отмывали щётками.

Хорошо, что на нас с девчонками, в отличие от остальных, одежды не было, только биомет. Остальным досталось понемногу, на полноценную экипировку не хватило, только на серфы для водников. Надо выпросить у Ильи побольше, и что-то придумать с сим-процессорами, вся эта галиматья со шлемом, батарейками... для экспериментов нормально, но не для условий, приближенных к боевым. Надо так сделать, чтобы каждый был круглосуточно готов ко всему! Ну или хотя бы свести время подготовки к минимуму, как говорится, по горящей спичке...

Когда мы через полчаса, распаренные и довольные, спустились на первый этаж, пол там уже сверкал чистотой. Умная автоматика определила наличие загрязнений, провела уборку... Кажется, я понимаю, почему в прежние времена рабство было так распространено!

А ещё нас ждала пицца!

Чем ещё заняться в час ночи, если не пиццей?

— Ты это вот так есть будешь? — удивилась Рики.

— Хочешь попробовать? — Катя сложила начинкой внутрь «бутерброд» из двух слайсов, один с абрикосами, а другой с оливками, колбасой и солёными огурчиками, и протянула Рики.

— Не-не-не, спасибо! — та отодвинула угощение рукой, скривившись. — Я, пожалуй, что-то одно!

— Ничего-то ты не понимаешь в колбасных обрезках! — Катя откусила свой бутерброд и зажмурилась от удовольствия. — Мы ведь с вами с Монмартра ничего не ели!

— Ага, — я умял пару слайсов и постучал по коммуникатору. — Аврора, я воскрес, и готов почти ко всему!

— Тогда заходи в вирт, — ответила та. — Пётр сейчас тоже будет, он недавно проснулся.

— Хватит меня одного? Может, девочки пока отдохнут?

— Да, им надо постояльцев принять, по комнатам всех расселить. Подходи один.

— Ну, милые мои, вы слышали, — я выпил залпом стакан сока, — пока-пока!

— Беги, мы тут сами справимся! — открыв ещё одну коробку с пиццей, Рики подмигнула Кате, и они обменялись «пятюнями».

Я прихватил из кладовки диадему и ушёл в рабочий кабинет. В нём имелось удобное кресло, в котором я и расположился. Закрыл глаза, вдох, выдох...

В ресторане меня встретила Аврора.

— Совсем отдохнуть не получается, — сочувственным тоном сказала она мне вместо приветствия.

— Ничего, на том свете отоспимся!

Аврора пару раз моргнула, а потом расхохоталась. Легко, заливисто.

— Ты думаешь, я тут хоть секунду поспала? — спросила она, просмеявшись. — Так что нет уж, старайся отдыхать, пока жив. Но, кажется, не сегодня.

В этот момент появился дед.

— Что не сегодня? — спросил он.

— Отдохнуть сегодня не получится, — вздохнул я. — Привет, деда.

— А это да, придётся отдых отложить, — дед сразу стал серьёзным. — Давайте присядем. Рассказывай, Авушка.

Вместо рассказа Аврора включила запись, видимо, телефонного разговора.

Говорили двое. Голос Семёна Ефимова я узнал, уже слышал его в тот памятный день, когда на нас покушалась Настя Минина. Подумать только, это было меньше месяца назад. А сколько с того времени воды уже утекло!

А вот второй голос я никогда не слышал. Видимо, это и есть кто-то из младших Гордеевых.

— Зачем звонишь? Договорились же! — это как раз Семён.

— Роман вернулся. Говорит, никто не пострадал, — второй голос.

— Понял. Конец связи.

Мы с дедом переглянулись.

— Получается, Семён Ефимов — организатор взрыва на корабле? — спросил я.

— Учитывая, что этот звонок был сразу после возвращения Гордеева, — ответила на мой вопрос Аврора, — получается так.

— Что там у Гордеевых было? — дед откинулся в кресле и закинул ногу на ногу. — И кто второй собеседник?

— Второй — это Елисей Леонидович Гордеев-Уткин, старший во втором по значимости роду после самих Гордеевых, — охотно пояснила Аврора. — Роман вернулся от Миши порталом, и тут же вызвал к себе Елисея. Между ними произошёл короткий разговор, Роман предупредил Елисея, что будет разбираться со взрывом, и в первую очередь проверит его, Елисея, причастность.

— И Елисей вышел от Романа и тут же позвонил Семёну? — уточнил я.

— Да, Миша, — подтвердила Аврора. — Ну как вышел, он порталом туда обратно. А так да. Заперся в своём кабинете и тут же позвонил, по защищённой линии.

— А они всё ещё не знают, что ты защищённые звонки слушаешь? — ухмыльнулся дед.

— Видимо, подозревают. Но тут видишь, вроде как ничего компрометирующего сказано и не было. Косвенные улики, говоря юридическим языком. Но учитывая интерес Семёна к Насте, и однотипные взрывы на заводе, в самолёте и на корабле...

— Так может, Семён Ефимов и есть наш Кукловод? — само собой возникло у меня предположение. — Мы ведь тогда, в самолёте, помните, отследили тот момент, что взрыв произошёл сразу, как только воздушный маршал подтвердил отправку сообщения с требованиями на землю? А эти требования выставляли нас террористами.

— Вот только Семён Ефимов не может быть менталистом... — задумчиво почесал бороду дед. — Я его с малых лет знаю. Ментальные способности в раннем возрасте всегда проявляются, трудно не заметить.

— Ну а без ментальных способностей условный сигнал что, вообще никак передать нельзя? — я развёл руками. — Аврора ведь перехватила тогда только системы связи самого самолёта, включая бортовой ретранслятор. Мы ведь связь полностью не глушили, да и артефакты наверное какие-нибудь имеются?

— Да почему нельзя? — пожал плечами дед. — Просто мы исходили из худшей версии. Давайте допустим, что того несчастного подвели под клятву, промыли мозги и заставили действовать в соответствии с неким сценарием. И что одной из его задач было убедиться, что маршал передал нужную информацию, и подать сигнал. И это всё сделал Ефимов или кто-то из людей Ефимова. Скорее второе.

— Вполне рабочая версия, — кивнула Аврора. — Никаких противоречий не вижу. Что интересно, существование менталиста её не исключает, Ефимов мог действовать в своих интересах.

— Да какие у него интересы, чем я ему успел помешать? — вспылил я. — Не один так другой! За эти четыре месяца я в магазин ходил реже, чем нас убить пытались!

— А это мы у него самого спросим, — хлопнул ладонью по колену дед. — Баста, карапузики, кончилися танцы! Аврора, есть ещё, что я должен знать?

— Нет, это всё. Сейчас Елисей занят делами по взрыву на контейнеровозе, а Семён выкурил полпачки и лёг спать.

— Надо брать тёпленькими, — оскалился дед. — Если бы это только моего клана касалось — давно бы всех вздёрнул. Сколько там в революционном кружке?

— Десяток малых родов в твоём клане, Пётр, и помимо него двенадцать младших кланов и одиннадцать независимых родов. В старших кланах больше никого не выявила. Общее количество заговорщиков — больше ста человек, общее количество членов этих кланов и родов — более двух тысяч.

— Да уж, расплодили плесень, и сами не заметили! — дед покачал головой и поднялся. — Я созову Малый Совет Патриархов. Миша, иди домой, подготовь команду. Аврора, присутствие менталиста не исключаем, ведь Миша с Рики минимум дважды чувствовали касание к пологу. Поэтому Вадиму ничего не говори, пусть спит, потом скажешь, что его трогать не стали, потому что он слишком ценен. А вот Кирилла со Светой поднимай, пусть готовят всех своих.

— Поняла, — кивнула Аврора.

— Деда, а что будет-то? — спросил я на всякий случай, а у самого в душе шевельнулось нехорошее предчувствие.

— А сам-то ты как думаешь? — дед покачал головой и растворился в воздухе.

— Иди, Миша, готовься, — Аврора положила руку мне на плечо.

— Чо опять я-то? — проворчал я.

— Почему ты? — удивилась Аврора. — Все, заведомо лояльные Патриархам. Нам надо одновременно накрыть массу людей, причём не все живут в России, не все сейчас спят... Это огромная работа! На всех хватит!

Когда я вышел из кабинета, все уже собрались. Даже Настя, которая не успела вернуться в Москву, её Аврора перехватила. Настя и сообщила остальным, что затевается очередная заварушка.

Так что, когда я вышел, все замолчали и повернулись ко мне.

— Если вкратце, то предстоит работа. А вот подробностей я пока сам не знаю. Дед отправился созывать Малый Совет Патриархов. Катюш, что это такое?

Катя задумалась, как объяснить, так что Лёня успел вперёд неё.

— Если вкратце, — отзеркалил он мою фразу, — то это дежурные по планете. Патриархи, бывает, на много лет, иногда десятилетий, отходят от дел, и не хотят, чтобы их беспокоили. В случае чего-то серьёзного, конечно, соберутся в полном составе, но это всё равно время, да и по каждой ерунде дёргать не будешь. А Малый Совет — это те, кто в этом десятилетии обязались быть на связи практически круглосуточно. Думаю, деду хватит четверти часа, чтобы его созвать.

— Уже созвал, — подтвердила его слова Аврора. — Малый Совет — как дракон. Не спит никогда.

— Тем не менее, революционеров они проспали, — усмехнулся я. — Так, пока нас по тревоге не подняли и ценных указаний не дали — всем отдыхать и расслабляться. Комнаты пока посмотрите, кто куда, что ли?

Никто даже не пошевельнулся.

— Миша, ты нам зубы-то не заговаривай, — за всех ответила Рики. — Рассказывай, что за срочность такая.

«Есть вероятность, что вышли на менталиста. Этого я вслух сказать не могу, так что не дави».

«Ой! Поняла!»

— Дед решил, что пора разобраться с революционерами. Если Малый Совет даст добро — начнётся облава. Надо будет арестовать всех и каждого. Причём так, чтобы никто не успел даже пикнуть.

— Миша, так ведь... — Настя побледнела, как полотно и прижала руки к груди, — они же все под клятвой! Арестовать — всё равно, что обречь на смерть!

— Думаю, патриархи не хуже нас это понимают. И у нас есть опыт в этом вопросе, — я кивнул на очень молчаливого Федю. — Если бы твой отец не наглотался цианида, тоже был бы сейчас жив.

— Всё равно, мне всё это очень не нравится, — нахмурилась Катя. — Миша, положа руку на сердце, станут ли патриархи церемониться с теми, кого считают предателями?

— Я понимаю, что для нас это очень личная история для всех, — я потёр голову, которая уже начинала побаливать, — но ведь по факту так и есть. Или я что-то путаю?

— Да не путаешь, так и есть, — вздохнула Марика. — И всё же! Может, я ещё слишком молода и наивна, но, мне кажется, эту проблему можно решить без кровопролития. И уж точно мне бы не хотелось в этом участвовать. Я целитель, а не палач.

Её слова вдруг очень остро резанули меня. Действительно, мы тут проект «Иллария» затеваем, собираемся людей с того света вытаскивать... И всё это не вяжется с ролью жандармов Совета или тем более палачей. Одно дело когда тебя пытаются убить — для защиты все средства хороши. Совсем другое, когда кто-то, пусть даже сами патриархи, требуют лишить человека жизни — а революционеры все под защищённой клятвой, и арест равносилен убийству — по подозрению в причастности к идее. Всего лишь за несогласие с мировой политикой! Да кто с нею согласен, если так подумать???

Но додумать эту мысль я не успел, потому что прямо в середину комнаты телепортировался дед.

— Все уже здесь? — спросил он вместо приветствия. — Отлично. Миша, надевай свой доспех из биомета. Совет хочет тебя видеть.

— Такое бывает? — выпучила глаза Катя.

— Бывает иногда, — пожал плечами дед. — Раньше реже, а последнее время зачастили. За сто лет уже третий раз.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ИСТОРИИ В 6-М ТОМЕ: https://author.today/reader/239165/2209781

Примечания

1

«Ма Qassarti» (ما قَصَّرْت) поэтическое выражение благодарности на арабском, означает примерно «я знаю, что Вы сделали всё, что могли, и даже больше, не сдерживая себя». Ответной репликой Миша случайно угадывает со смыслом. Арабского он, конечно, не знает (как и автор, так что если тут есть неточности — напишите в личку)

(обратно)

2

Давальческое сырье — это материалы, принятые организацией от заказчика для изготовления продукции, без оплаты стоимости принятых материалов и с обязательством полного возвращения материалов в составе изготовленной продукции. В случае Настиной фабрики это могут быть, например, микросхемы заказчика, переданные для монтажа на печатные платы.

(обратно)

3

ИДА — изолирующий дыхательный аппарат, отличающийся от противогаза тем, что воздух для дыхания хранится в переносном баллоне в сжатом состоянии. Вдох осуществляется из баллона через редуктор давления, а выдох — в атмосферу.

(обратно)

4

Мидель судна — самая широкая часть корпуса, примерно соответствующая, как правило, середине судна, считая от носа до кормы.

(обратно)

5

Inmarsat — цифровая спутниковая связь, обеспечивает связь с кораблями. В отличие от разговора по спутнику, приказ, переданный через Инмарсат — это официальный документ, зарегистрированный в международной системе документооборота и имеющий цифровую подпись. Капитану не требуется разрешение владельца судна на эвакуацию, но лишняя бумажка — никогда не лишняя.

(обратно)

6

Ко́стер (coaster) — каботажное (для перевозки грузов вдоль морского берега) судно, имеющее довольно простую конструкцию. Практически весь объём судна составляет трюм с сегментированной крышкой, по типу длинного пенала. На крышку сверху можно ставить не слишком тяжёлый груз. Корейские костеры называют «одноразовыми судами», а то и просто «гандонами», из-за их прочностных характеристик. Но в умелых русских руках и...

(обратно)

Оглавление

Глава 1. Успеть

Глава 2. Последний дюйм

Глава 3. Второе рождение

Глава 4. Совет

Глава 5. Суетный день

Глава 6. Свадьба

Глава 7. Домой

Глава 8. Западня

Глава 9. На честном слове

Глава 10. Посадка

Глава 11. Европа

Глава 12. Терра инкогнита

Глава 13. Кто рано встаёт...

Глава 14. Мы будем делать бизнес

Глава 15. Ни минуты покоя

Глава 16. Кроличья нора

Глава 17. Притирка

Глава 18. Элигий

Глава 19. Жанна

Глава 20. Париж, я люблю тебя!

Глава 21. Экипировка

Глава 22. Окислитель

Глава 23. Дом, милый дом!

Глава 24. Дракон не спит никогда

*** Примечания ***