Разоблачённая [Элла Бернс] (fb2) читать постранично, страница - 3

приличный узел вокруг моего запястья, но прикрепленный веревкой к самому звену цепи, не займет много времени, чтобы выбраться из него, и ясно, что многие из тех, кто меня окружает, уже работают над тем, чтобы освободиться.

Когда грузовик трогается с места и ворота со скрипом открываются, я начинаю понимать, что они не должны задерживать нас надолго. Я поворачиваю голову и вижу, как грузовик отъезжает, когда за ним захлопываются гигантские ворота.

Черт.

Я слышу еще один шум позади нас, и еще несколько ополченцев присоединяются к нам. Я смотрю на сторожевые башни, окружающие внешний периметр этого места, и мне интересно, сколько здесь сторонних наблюдателей.

— Не двигайся, — говорит один из них, и я, перестаю пытаться выкручиваться из веревок. Я полагаю, что некоторые другие не такие умные и продолжают пытаться освободиться, когда я слышу, как где-то справа от меня раздается выстрел.

Я замираю, как и остальные участники группы. Кроме звона в ушах, единственное, что я слышу, это глухой удар, после того, как тело падает на грязную землю. Я стою совершенно неподвижно и жду, пока через несколько минут веревка, прикрепленная к забору, резко не развязывается, и меня бесцеремонно разворачивают. Я застыла, и жду, пока остальные будут развязаны. Осторожно поднимаю глаза, и вижу, что ополченцев всего восемь, но у всех оружие. Я медленно опускаю голову и жду.

— Слушайте, отморозки, — наконец раздается голос из-за ворот. — Мне все равно, кто вы. Вы здесь, значит вы облажались. В D1219 есть только одно правило; тебя посадили, и ты не покидаешь эти ворота, либо же я пристрелю тебя при попытке, как жалкую псину, которой ты и являешься.

Мертвая тишина стоит до тех пор, пока не открываются еще одни тяжелые ворота, и нас ведут в гораздо меньшую клетку с цепью. Один за другим мы снова привязаны к этому новому забору, и я почти уверена, что человек, который связал меня, на самом деле шептал молитву себе под нос. Для кого? Для меня?

Когда двери снова закрываются, я, наконец, поднимаю голову, чтобы увидеть свой новый дом, и не могу не ахнуть от увиденного. Гробница расположена на один уровень выше нас, с открытым потолком над большим грязным пространством за пределами этой незначительной клетки. Кажется, что все это сооружение сделано из камня, и сразу становится понятно, откуда оно получило название “Гробница”. Длинная прямоугольная форма, больше всего похожа на гроб.

Внешняя зона, кажется, представляет собой что-то вроде металлической дорожки с каменными стенами позади. Стены же различаются по размерам, где-то полностью отсутствуют, открывая вид на камеры позади, другие с отверстиями и решетками. Это выглядит солидно, но в то же время как будто разваливается.

На каждом уровне есть люди, мужчины, которые спускаются с дорожек и смотрят на нас. Их лица мрачные, восторг и дикость написаны на каждом. На нас обрушиваются крики и вопли, какофония хаоса. Некоторые слова я знаю, другие на незнакомых языках, но все они имеют одинаковую насмешливую и зловещую интонацию.

Я снова пытаюсь контролировать свое дыхание, паника, наконец, начинает нарастать. За последние несколько лет я побывала в ужасных местах, избежала нескольких неприятностей. Но ничто не сравнится с этим. У других заключенных, окружающих меня, разные реакции. Некоторые, как и я, поражены необъятностью этого хаотического ада. Другие плачут, и новый резкий запах в воздухе указывает на то, что, по крайней мере, один из нас потерял контроль над своим кишечником. Я с изумлением наблюдаю, как несколько вновь прибывших со мной кричат и приветствуют мужчин по другую сторону ворот, по-видимому, старых друзей за пределами этих стен.

Крики толпы стихают, когда мужчина выходит вперед в грязный двор за пределами клетки. Он высокий, более шести футов, и очевидно, что у него здесь есть какая-то сила. У него длинные каштановые волосы, собранные назад, чтобы показать суровое выражение его лица, которое почти чисто выбрито. Его одежда слегка запачкана и грязна, но все еще прочная, в отличие от некоторых лохмотьев, которые я вижу на других заключенных. Он с интересом наблюдает за клеткой, поднимает руку вперед, и дюжина мужчин подходит, чтобы открыть клетку.

Мои глаза расширяются, когда до меня доходит истинная природа нашей ситуации. Нас приветствуют в Гробнице ее узники, в то время как мы привязаны, беспомощны к ее открывающимся вратам. Я поворачиваюсь к своим запястьям и начинаю шевелить ими, пытаясь выскользнуть из верёвки. Мысль о том, чтобы быть разоблаченной вот так, связанной и обнаруженной, наполняет меня более неподдельным страхом, о котором я и не подозревала. Грубые руки настигают нас и начинают вытаскивать, оставляя наши запястья связанными. Я перестаю сопротивляться, когда меня вытаскивают из клетки и ставят на колени в ряд с остальными.

Один заключенный из грузовика не уходит так легко. Я не вижу, что происходит, но я слышу крики и борьбу позади меня. Я смотрю на