Предложение [С. Белый] (fb2) читать онлайн

Белый С Предложение

Лиза со вздохом отвела взгляд в окно и вновь начала задумчивым тоном оглядывать повзрослевшие деревья с зимы. Еще такие мелкие листья просматривались и наполняли ветки. Где-то кусты были пусты и напоминали о прошлых холодах.

— Да и зря ты обо всем этом думаешь, — всё продолжала лучшая подруга Лизы, которая сидела рядом. — Вместо этого нужно думать о себе. О команде кораблём, обо всё чем угодно, только не о мужиках. Вот ты думаешь, что они тебя счастливой сделают. А никто кроме тебя самой тебя счастливой не сделает.

— А про любовь всё это написано, снято. Это зачем? — не удержалась Лиза.

Аманда ухмыльнулась, — Они только представление портят. Ставят шаблон в детстве, и вот ты веришь в этих «принцев». Ты пойми, мужик никогда сам к тебе не прибежит. Да и из несчастной девушки он может сделать только более несчастную.

— А из счастливой только более счастливую.

— Так, а я о чем?! — резко оживилась подружка. — Ты и без мужиков счастливой будешь. Зачем они тебе?

— Вот тебе легко говорить…

Смех Аманды разнёсся музыкой по всему салону автобуса. Слева, сзади и спереди было еще немного мест, которые были заняты студентками. Направлялись все на окончательный тест. Он обозначен на знания и способности командира. Лучшая оценка — это командир корабля, дредноута, или крейсера. Низшая, но не худшая — это командир команды.

— Я говорю об этом, потому что хорошо знаю их.

Лиза скривила лицо, — Я не сомневаюсь в этом, но проблема всё же остаётся.

— Ну… — вдруг застопорилась Аманда, — я просто хотела сказать, что не Андрей меня сделал счастливой, а я сама. Слышишь, сама!

— Слышу я, слышу, — проговорила Лиза и повторно повернула голову в сторону ранней весны.

Асфальтовая дорога лентой тянулась под гравитационной подушкой автобуса. Ветер лихо обдувал корпус и отдавался наглым гулом. А в салоне царило волнение. Но только не у Аманды. Она давным-давно убеждена, что ей никто не нужен. И что Андрей — её парень, с которым она уже пять с половиной месяцев, точно не сможет её осчастливить.

Со злостью она вспоминала о Греке — дружке Андрея, который всегда пытается вправить своему приятелю мозги. А это должна делать Аманда! Если начинались споры при людях, то Грек живо становился умником и острил на Аманду, пытаясь тем самым поднять позицию Андрея в споре.

Белый автобус двигался по первому уровню из четырёх. По первому медленно, и потому что они уже в одном десятке метров от объекта. Могли бы на четвёртый перебраться и взлететь ввысь, и за пару секунд домчаться до места, но правила есть правила.

— Ты вот так уверена в себе, — послышался голос сзади. — Но это ведь всё слова. Вам тоже нельзя верить.

У Лизы чуть проступило довольство на лице, но она постаралась, как можно сильнее скрыть это от подруги. Аманда же, нахмурив брови и напрягая взгляд, обернулась на говорящего умника сзади. Она перегнулась через спинку сиденья и вцепилась взглядом в худощавого паренька, словно это наглое и говорливое лицо было предательским и через чур заумным.

Парень сразу же с ухмылкой ответил на это взгляд:

— За дурака меня держишь?

— Поверь, никто тебя за дурака не держит, это полностью твоя инициатива, — сказала Аманда и услышала с соседних кресел ухмылки одногруппниц. Почти весь автобус был набит представителями женского пола. Разве что водитель и это умник были мужчинами. Но за умника Аманда, конечно, сейчас проверит.

— Как смешно, — ответил парень. — Вы ведь какими бы смелыми не казались, уверенными и сильными, вы всё равно девочки. Все!

— Мне, конечно, приятно, что ты ко мне на «вы», но сиди уж помалкивай, пока я твоё хрупкое эго не превратила в еще более низкий достаток.

— Укалывай, сколько хочешь, — смеялся парень. — Вы всё равно девчонки. Даже самую крутую можно растрогать и убедиться, что вся её уверенность всего лишь защита и просьба.

— Просьба о чем? — вмешалась Лиза.

Аманда чуть скривила лицо и недовольно посмотрела на свою подругу, но говорить ничего не стала.

Умник чуть подумал и ответил, — О заботе, защите. Девушки хотят чувствовать себя защищёнными. Это есть для них любовь.

Аманда рассмеялась:

— Да ты и понимать в этом ничего не способен. Вы же мужики — дубы самые настоящие.

— А вот именно понимание, — продолжил умник, не сбиваясь — есть любовь для нас — мужиков.

— Говори за себя, — фыркнула Аманда. — Тебе сейчас как никому нужна защита. — Она дернулась на него, и только парень чуть двинулся, как все одногруппницы, которые наблюдали за спором, засмеялись. Автобус наполнился осуждающим хохотом для умника, и положительным для Аманды.

Она ухмыльнулась ему напоследок и уселась обратно, захватив при этом Лизу. Парень сомкнул губы и опустил взгляд, лишь напоследок посмотрев на хмурую спину водителя.

«Что их там понимать?..» — угрюмо думала Аманда.

«…любишь их и всё» — размышляла Лиза.

«…Мозги вправляешь время от времени, и всё» — додумала уверенная в себе подруга.

Тишина. В салоне лишь тихо проносился отголосок…

— То есть нам защита нужна? — не выдержала Лиза и перечеркнула целый абзац «роскошного» описания…

Подружка цокнула и недовольно вздохнула, — Нам мужики нормальные нужны, а не защитники. Ну, вот какие из них защитники, скажи? Они сами себя защитить не могут. Они не способны быть теми, кто нам необходим. Да нам никто и не…

— Может мы им этого не позволяем?

— А ты позволь! Давай, позволь! Хочешь его с Богом сравнять и всё разрешить? Ну, так он к тебе и относиться будет соответствующе — с высоты. И бросит! Ясно?!

— Ну, как-то это…

— А вот если, — не умолкала подруга, — животным его сделаешь, пёсиком. То он об ножку тереться будет и хвостиком вилять, будь уверена.

— Мне не нужен пёсик, — вымолвила Лиза.

— Хочешь, чтобы слушался?

— Ну…

— Ну, вот слушай меня.

Лиза умолкла. Аманда в свою очередь скрестила руки на груди и о чем-то думала. Не нравились ей такие споры с Лизой. Она, ведь постоянно думает ветрено и неясно. Пока не объяснишь Лизе, что и как, так она будет в облаках летать и о мужиках этих думать.

Хотя кое в чем и она права. Аманде легче говорить об этом, потому что у неё есть Андрей. Почти полгода встречаются, а пёсик тот еще: слушается. Аманда знает своё дело. Только вот, как уходит или пропадает куда-то надолго, то… тут они немного меняются ролями. Только об этом никто не знает. И не нужно, чтобы кто-то знал. Ей не нужен никакой мужик, она и без него справится. Но только не без Андрея.

— А может, — задумчиво проговорила Лиза, — сделать его Богом… египетским, м?

Заинтересованный взгляд подруги заставил Лизу расцвести в момент. Редко доводилось видеть Аманду оживлённой какой-то темой. Вечно она считала себя самой умной и единственной в своём роде. А когда она в чем-то заинтересована, то видимо, в чем-то еще можно переубедить.

— Бред, — отрезала Аманда.

Лиза расстроилась и померкла так же быстро, как и расцвела. Она повернулась к окну и мечтала быстрее добраться до места. Надоело ей такое отношение Аманды. Моментами она вообще была…

«…такая, какая есть. Моя подруга. Моя» — думала Лиза.

Аманда всё о чем-то думала. Когда она подолу была в своих мыслях, то потирала пальцами серебряную бляху ремня на поясе. На самой бляхе был изображен красный ромбик с прямоугольными рожками и черной точкой внутри фигуры — визитная карточка космической сверхдержавы, герб Сидигрона.

Все в этой поездке, кроме водителя, поголовно наряжены в серые костюмы. Аманда долго ругалась с гардеробом, чтобы ей заказали такой размер, какой ужен. Поэтому она выглядела в этой однообразной серой форме подтянутой и спортивной. Штаны заправлены в черные ботинки. Плечи выглядели женственно, но не слабо, а пояс был вровень в талию. Сама Аманда роста высокого. На голове у неё трепетались недлинные, извилистые рыжие волосы. Лицо блистало смелостью и свежестью.

Лиза в свою очередь не любила с кем-либо ругаться, поэтому она сейчас в том, что дали. Да и уж перед кем выделяться? Да и зачем? Хотя Лиза себе задавала другой вопрос: «Чем именно?».

Она была такой, какая есть. Форма на теле чуть мешковата. Глаза часто печальные, но понимающие и сочувствующие. Волосы часто убраны, а лицо изображало ласку и неясную просьбу. Аманда почти на голову выше Лизы.

Всё утопая в думах, Лиза вдруг позвала свою подругу:

— Гляди.

Аманда присмотрелась в окно и заметила, как с краю внизу виднеется капот чей-то машины. Крепкий черный капот, видимо, с броне-пластинами. Машина сопротивления!..

Спустя секунду в широкое окно можно было увидеть весь автомобиль, который также являлся на гравитационной подушке. Зачем тогда вообще на Сидигроне асфальтовые дороги? Прибывшие люди — захваченные армией, сперва, тоже задавались множеством вопросов, но со временем как-то отпадает желание о чем-либо спрашивать. Появляется привычка редко задумываться о странностях.

Машина выглядела доминирующе. Её усиленный чернильный корпус навевал уверенность в своей слабости. Окна не просматривались. Сзади иногда играл выхлоп ускорителя.

Автомобиль ускорился и улетел на опережение. Вместо него возле правого борта автобуса расположился «близнец».

Все вокруг слегка испугались. Аманда краем уха услышала, как умник довольно выдохнул, но не предала этому значения. Она подбежала к престарелому водителю с указом: — Вверх!

— Они уже и сверху заблокировали, черти! — пренебрежительно прозвучало из-под густых усов. Глазами он моргал часто. Постоянно, при этом посматривал на экраны возле панели управления. Машины сопротивления со всех бортов, только внизу нет. Ну что же…

— Придётся останавливаться, — нехотя выговорил водитель.

Аманда возросла над ним, — Давай! Только не быстро.

Старик неясно взглянул на неё, но вопрос не задал, потому что та уже стояла перед одногруппницами и одним умником, расположив ладони на бёдрах.

— Сдаёмся? — громко спросила она. Никто не ответил.

Аманда только открыла рот вновь, чтобы что-то сказать, как её перебила одна низенькая девчонка:

— Они точно вооружены.

— А мы что, разве нет? — послышалось от Аманды, и она сняла пояс, схватилась за противоположную сторону от серебряной бляхи, и накинула его через спину.

— Сдаёмся? — повторила она.

Никто не ответил.

— Нужно просто сдаться. Я останавливаюсь — процедил водитель.

— Нет! — вместо своих одногруппниц ответила Аманда.

Девчата поднялись со своих мест и с лёгкой ухмылкой глядели на Аманду. Парень что-то занервничал и пытался отговорить всех. Но Аманда попросила его надеть намордник и перестать гавкать. Смех одногрупниц заткнул его и тогда он нехотя снял пояс.

Черные машины окружили автобус со всех сторон. Вскоре один борт освободили, чтобы девчата могли выйти. Что им нужно было и для чего они здесь — никто не знал, может быть, даже сами участники сопротивления.

Машина, освободившая борт, припарковалась чуть в стороне, чтобы выходившие шли ей на встречу. Участники сопротивления вышли и окружили автобус. Костюмы на них были вплоть черными. Личности скрыты за шлемами. Казалось, будто это мотоциклисты, не имеющие желание ничем выделяться друг от друга. Форма усилена пластинами в плечах так же, как и на позвоночнике и на коленях с локтями.

Дверь автобуса медленно скрылась, и из внутренности начали выходить девчата. Они держали руки за спинами.

— Руки на голову! — шаблонно крикнул один из участников.

Товарищ рядом ему тихо сказал: — Да забей.

Так продолжали выходить колонной одногруппницы. Водитель и унмик переглянулись волнительными взглядами перед выходом.

Вдруг кто-то заметил, что на форме у девчат нет поясов. И в этот же момент Аманда накинулась на ближайшего. Остальные последовали за ней. Участники сопротивления не успевали вскинуть автоматы, как получали бляхами по голове и шее.

Аманда расправилась с одним и подбежала к Лизе, которая была схвачена двумя участниками. Одному Аманда сделала подножку сзади и «втоптала» разом его шлем в асфальт. Другой скрылся туловищем Лизы, но та наступила ему ботинком на ногу. Участник зашикал и на момент отвлёкся, затем сразу же получил бляхой промеж скрытых за шлем глаз.

«Странно» — думала Лиза.

Аманда думала так же, но не успевала разобраться со всеми. Участники сопротивления были одними из самых подготовленных бойцов. Брали в сопротивление редко, и с выбором были очень трепетны.

Лиза в ходе боя заметила, как умник не бьёт участника, а о чем-то пытается поговорить. Аманда тоже это заметила и крикнула: — Он вместе с ними!

Девчата, не раздумывая, накинулись на него и превратили умное лицо в то, чем он на самом деле являлось, по их мнению.

Так и был повален отряд сопротивления, состоявший из небольшой грудки ненужных мужиков. Может, и женщины здесь были, но в этих черных костюмах особо черт не разберёшь.

Водитель всё это время либо был в стороне, либо уныло боролся. Аманда это подметила, и захотела позже это тему поднять, но сейчас нужно разобраться до конца с этими мужиками.

Она победоносно подошла к одному лежавшему и наступила на руку. К этому моменту, кстати, оружие уже забрали и заметили, что оно не настоящее. В ходе боя тоже отбирали и подмечали, что оно не стреляет, но размышлять времени не было.

Аманда давила на кисть ногой, тот застонал и перегнулся через плечо. Как только он зашевелился, Аманда ударила его ногой по закрытому лицу.

— Почему так слабо дрались?! Вы же там бойцы невиданные, а?!

Тот ей не отвечал, а лишь слабо что-то проговаривал. Аманда иногда учила его речи ударами ноги, но результата никакого.

Внезапно рядом лежавший участник сопротивления начал шевелиться. Он подполз к ногам Аманды и поднял лицо, скрытое за шлемом.

Та не стала его колотить ногами, от чего, кстати, девчата удивились, но говорить ничего не стали. Нужды не было его учить речи: он и сам, видимо, что-то хочет сказать.

Аманда сделала шаг назад и повторила свой вопрос. Участник поднялся медленно на колени, встал на одно. Потянулся в карман штанов и сразу же остановил жестом руки Аманду, которая вот-вот и ударила бы его.

Она чуть наклонила голову в бок и окинула этого чудака заинтересованным взглядом. Рука его вновь потянулась в карман, чуть прошуршала там и высунула маленькую красную коробочку. Дыхание у девчат замерло. Они сгрудились над Амандой и наградили чудака взглядами полного восхищения. Та свою очередь сглотнула слюну и заметила в себе желание срочно убежать куда подальше.

Свободной рукой чудак потянулся к этой красной коробочке и она, словно зевая, показала Аманде то, что он целую неделю выбирал со своим другом Греком. Вся масса чернильного шлема скрылась за затылком. Андрей показал своё шероховатое лицо. Короткие волосы стояли дыбом, на уголках рта и возле носа были стеснительные ручейки крови. Глаза горели.

— Аманда, выходи за меня! — радостным, но дрожащим голосом произнёс Андрей.

Аманда забыла, как дышать. Она глядела на безупречное золотое колечко с голубым, как весенний небосвод камнем. Девчата запищали. Лиза сразу же закрыла рот и пустила из глаз слёзы. Аманда пока не помнила себя.

Сердце Андрея хотело выпрыгнуть. Он не понимал, как реагировать на молчание его любимой. Это отказ? Он посмотрел одними зрачками в сторону, а потом снова на Аманду, сглотнул слюну.

Он только хотел было открыть рот, как Аманда заплакала и бросилась к Андрею в объятия. Она кричала: «Да, согласна! Согласна я!»

— Она согласна! — радостными слезами кричали девчата сзади Аманды.

— Ура… — проговорили хором валявшиеся на асфальте мужики.

Лиза не могла найти себе места. Она так хотела подбежать к своей подруге и обнять её. Но нужно было Андрею его супруге дать возможность минуту побыть вместе.

Чудак вытащил кольцо, надел его Аманде на палец. Та вновь разрыдалась и со счастливой улыбкой кинулась на него. Остальные последовали за ней. Участники сопротивления не успевали подняться, чтобы тоже обнять молодоженов.

Лиза оглянулась вокруг и посмеялась. Как всё придумали. И машины фирменные где-то нашли. Наверное, конфискованные. Да еще и униформа!

И вдруг внимание Лизы привлёк один парень лет двадцати семи, который стоял возле автобуса и кому-то писал на голографической панели, тянувшейся световыми нитями из основы наручных часов. Он печатал что-то, не обращая ни на кого внимания.

Форма ему шла, как ни кому из всех тут собравшихся мужиков. Волосы черные, чуть длиннее, чем у Андрея, но тоже короткие. Лицо серьёзное. Осанка прямая и непоколебимая, хотя плечи слегка округлены. А рост в самый раз для Лизы: выше её на полголовы.

Канал: 11.00100100001111110110.

Адрес: не указан.

Парень увидел краем зрения, как к нему подбиралась стеснительная девушка, поэтому он написал последнее и самое нужное: «Она согласна».

— Как хорошо вы всё придумали, — с улыбкой произнесла подошедшая Лиза.

Парень ухмыльнулся, продолжая печатать и что-то и настраивать: — Угу.

Лиза чуть смутилась, — Меня… Лиза. Ты, я так понимаю, друг Андрея?

— Да, друг, — неопределённо ответил тот.

— Ясно. А зовут тебя?..

— Бог египетский, — по-дурацки улыбнувшись, произнёс парень. И увидев, опечаленный взгляд Лизы, со вздохом сказал: — Грек.

— Грек? — оживилась Лиза.

— Угу.

— Ну… будем знакомы.

Парень ничего не ответил. Он раз нажал на панель, отправил сообщение. А затем последнее нажатие — стёр данные. И выключил часы. После двинулся мимо Лизы, даже не взглянув на неё.

Та не стала оборачиваться. Она сглотнула набравшуюся во рту слюну, чуть приподняла подбородок и вздохнула.

«Не о мужиках сейчас» — подумала она.

Её лучшую подругу позвали замуж. Сейчас нужно радоваться за неё. Сейчас нужно быть рядом с теми, кто был с вами так долго даже в самые одинокие и грустные времена. Не нужно думать о грошовых людях, ценность которых явно ниже, чем ценность момента.

Сейчас Лиза пойдёт и обнимет свою подругу. Она покажет Аманде, что разделяет с ней чувства. А этот странный Грек — дружок Андрея, пускай продолжает ходить себе и говорить неопределённые фразы.

Грек тем временем уже прошел вдоль Андрея и столпившихся вокруг них одногруппниц. Девчата плакали и обнимали молодожёнов. Вскоре подошла Лиза, и, не взглянув на Грека, пробралась к Аманде для объятий. Друг Андрея задумался. Он огляделся вокруг и не понимал в чем дело. Счастливые слёзы, смех, радость, липовые члены сопротивления, муляжное оружие, валявшееся на каждом шагу. И ничего не прекращается. Ничего не происходит… Всё это странно, глупо. Почему так?

В лицо дунул ветер, что освежал корни волос и гнал мысли в направлении грёз и созерцаний прекрасных, долгожданных моментов. Солнце, наконец, вышло из-за громоздившихся туч и осветило лицо. Грек осознавал всё это и не мог поверить своим мыслям, что толпились в речевом проходе и мешали друг другу протиснуться к манящему миру.

«Невозможно» — подумал он.

Земля под ногами, еще не отошедшая от холодов, была мёрзлая и прохладная. Так было тепло в этой униформе, но хотелось поскорее укрыться в салоне автомобиля и согреться.

— Андрей! — позвал своего друга Грек. Среди счастливых лиц выскочила неясная физиономия — Андрей.

Кожа на руках обсохла от мёртвого ветра. Волосы слегка трепетались, будто подталкивая к чему-то и одновременно предупреждая. Грек посмотрел на небо и обомлел от нависающей над головами красоты. Небо вмиг подружилось с мелкими тучами и наградило всех собравшихся аквамариновым цветом. Так пьянила эта налипшая на зрачки красота. Её не хотелось стирать или прятаться от неё. Возрастающее желание запечатлеть этот момент заставляло молчать и смотреть, как прекрасно и скоротечно уползающее небо. Как синий океан, наполненный золотыми рыбами, что не исполнят, но покажут твои истинные желания — лучи.

Белый автобус одиноко стоял в стороне среди мрачных автомобилей. Они ждали своих хозяев, чтобы увезти на следующую сцену и продолжить сюжет. Каждый хотел этого, но не каждый понимал, что сейчас происходит. Они бояться думать и задумываться. Их сюжет определён и они в нём, как в скорлупе, которая вот-вот треснет и перестанет согревать своей оболочкой. Только вот скорлупа уже давным-давно треснула, но что-то продолжает согревать эту сцену. Или кто-то…

— Да иди же ты сюда, — сквозь зубы процедил Грек, схватив своего друга за рукав и дёрнув на себя. Девчата вопросительно взглянули на них, но Грек лишь повёл Андрея подальше от этого цирка.

— Что еще? — спросил Грек. Андрей не понял, и друг решил уточнить: — Что будет еще? Какой у нас сюжет? И какого лешего рассказ не оканчивается?

Андрей нахмурился, — Сейчас, наверное, еще что-то произойдёт. Откуда мне знать?

— А кто должен знать?

— Тот, кто его двигает.

Грек терпеливо вздохнул, — А кто его двигает сейчас?

— Ну… — Андрей подыскивал слова. — Не знаю. А в чем проблема?

Друг отпустил Андрея из цепкой руки и взволнованно огляделся вокруг. Он сглотнул слюну, когда очередной раз наблюдал, как девчата плачут от счастья. Мужики валялись и уже начали оглядываться друг на друга. А вот умник и водитель о чем-то беседовали.

Внезапно Грек увидел разозлённое лицо умника, и заметил, как водитель хмуриться и всех осматривает. Грек повернулся к Андрею, вновь схватил того за рукав и пододвинул к себе:

— Рассказ должен был окончиться на отправленном сообщении. Я его отправил.

— Ну, и?

— Рассказ не окончился. Поэтому решил еще совершить пару действий. Тем более Лиза не отходила. Наверное, она двигает сюжет.

Андрей недовольно повёл глазами, — Ну так чего мы волнуемся?

— А того! — горячо начал Грек. — Почему нас никто не предупредил?! На ваших вшивых билетах что написано? — Андрей потянулся за бумажным билетом персонажа, но друг его остановил. — Нет-нет, не показывай мне этот кусок тряпки. Ты мне уже говорил про твою линию и про генеральный сюжет. Но почему он продолжается — понять не могу.

— Почему ты решил, что он не окончен?

— Осмотрись, — предложил Грек.

Андрея охватил поток запаха почвы, что доносился землистых полей. Край горизонта окутался в золотистый цвет и с каждым мгновением увеличивал свой колорит. Взгляд приковывался к этому изяществу природного дуновения. Будто всё вокруг ожило и навевало мечтать и не думать.

Облака уже не хмурились, как ранее. Они побелели и широко расступились горячей хозяйке звезде. Каждый вдох Андрея отдавался мечтанием и мыслей о ней, о его звезде…

— Вот черт! — сказал Андрей.

Липовые челны сопротивления шагали вокруг, о чем-то лениво беседовали, некоторые уселись в машины. Они ждали, когда это всё закончиться, но не смели тревожить счастливчиков. Вообще он не понимали — правильно ли то, что они ждут. Может, нужно что-то сделать? Что-то нужно?

Тем временем природа цвела. Будто зима с каждой секундой отдалялась так же быстро, как и плохие мысли. Весь небосвод скоро покажет свою красоту, окутываемую золотистым свечением. Эти тона, запах и настроение — всё просилось ворваться в голову и устроить там праздник.

— Ну что, манекен, догнал?

— Кто-то расширяет сцену, — одними губами произнёс Андрей, не поворачиваясь к своему другу.

— Хочешь сказать, у Лизы есть на это силы? Когда это она успела главную роль получить?

— Не знаю. Давай посмотрим её билет.

Грек намеревался что-то ответить, но обрывающийся крик умника прервал разговор:

— Кто?! Кто это делает?!

Престарелый водитель подошел к двум приятелям в черном и забрал у тех оружие, затем отдал одно своему напарнику, а другое повесил себе на плечо.

— А ну показывайтесь! Не нужно со мною в рассказы играть. Мы всё равно окончим эту историю. Показывайся. Давай же! Где ты?!

Грек с Андреем задержали взгляд на умнике и водителе. Видимо, эти двое новоявленных злодея и двигают сюжет. Но они злодеи. Недостаточно одной идеи, чтобы продолжить сюжет. Где-то есть еще одна. Тогда где она?

Андрей позвал своего друга, но тот не отзывался. Грек незаметно глядел поверх автобуса на деревья. Он присматривался и не мог поверить, не мог найти слов и сил двигаться. Среди ветвей покорно сидел белоснежных сокол с мелкими черными пятнами на крыльях. Он заметил Грека и встретил того доброжелательным взглядом.

Затемнение.

Всё окутала тьма. Не было даже видно Андрея, который находился совсем рядом. Говорить тоже не хотелось, потому что не ясно на этой же сцене они останутся, или сейчас будет смена. Таким глупостям, как разговоры во время затемнения лучше не поддаваться.

В долю секунды всех персонажей, включая массовку, обняли столбы яркого света. Софиты осветляли всех и оголяли образы. Все одногруппницы и липовые члены сопротивления стали объёмными тенями. Они боязливо двигались в кругу своих софитов и не понимали, что происходит. А вот Грек, Андрей, Аманда и Лиза остались в своих образах, потому что они полноценные идеи, но только не оказывающие сопротивления.

Еще не потеряли образов умник и водитель. Они с автоматами наперевес глазели на тени. Не было ни одной лишней идеи. Не было никого, кто мог бы оказывать сопротивления. Это сильно раздосадовало напарников.

— Ты в массовке спрятаться решил, скотина? С головой вообще не дружишь? — злился умник.

— Подожди, — проговорил водитель. — Может, кто из них. — Он указал на четверых персонажей.

Умник нахмурился, — Да ну. Ты их видел? Они уже давным-давно картонные.

Грек от услышанного проскрипел зубами.

Хотя чего правду таить? Он уже и не помнит, когда они доносили глубинную мысль. Когда сюжет был острым. Они потеряли свою трёхмерность. Эти герои не персонажи, а та же массовка. На них просто дано больше внимания, нежели на других, поэтому и есть образы.

Андрей, Лиза и Аманда уже давным-давно с этим смирились. Но Грек…

Вновь свет. Вся сцена окрылилась пейзажем и теми же декорациями.

— Не лезь, — произнёс Андрей.

Грек взглянул на него полными оскорбления глазами, — Пошел ты нахер, друг. Заткни свой рот и продолжай мириться со своей картонностью.

— Ты не поможешь им, — Андрей терпеливо указал на массовку. — Им всё равно конец, а мы продолжим. Не нужно за них держаться, иначе они потянут тебя за собой. Они не такие, как мы.

— Да?! Ты, видимо, забыл, откуда выполз! Они были с нами, и с нами продолжат.

Андрей поджал губы и хотел вновь что-то произнести, но Грек не хотел того слушать. Он двинулся в сторону умника и водителя, которые уже выстроили массовку из теневых черных образов вдоль автобуса. Эти решили просто убрать всех и не разбираться, кто держит оболочку.

— Эй! — крикнул Грек. Умник и водитель повернули узкие взгляды. — А может, это я держу. Про меня ведь забыли.

— Это невозможно, — сказал водитель.

Умник вышел вперёд, — Да ну. Тебе оно надо? Хочешь покончить вместе с ними?

Грек встал к шеренге массовки прямо перед противниками. Те странно взглянули на него, но поднимать оружие не стали. Андрей, Лиза и Аманда боязливо стояли в стороне и наблюдали.

— Да, — ответил на вопрос умника Грек. — Давайте же. Проверяйте.

Умник поднял оружие и нацелился прямо на лоб Грека. Водитель того остановил:

— С ума сошел?! Знаешь, что Рейвен сделает с нами, если этот окончит сюжет?

— Да какая нам разница?

— Большая. На него огромная ставка. Нельзя…

Они спорили. Грек тем временем взглянул на массовку. Тени окутали Грека жалостливыми и просящими белыми взглядами. Они не хотели умирать, хоть их ставка и была мала. Они были маленькими мыслями, но для них это значило много. Для них это значило жизнь.

— Всё будет хорошо, — вглядываясь в тени, почти одними губами пролепетал Грек. — Я не позволю. — Он посмотрел в небо и встретил того самого сокола. Он кружил высоко над головами. Этот умник и водитель были слишком картонными, чтобы заметить такую деталь. Грек же понимал, что соколу нужна сюжетная дыра, чтобы Ранберг пробрались на сцену. До сих пор он не верил, что это — правда. Но верить иногда приходится даже в самое невероятное. Даже в то, что Ранберг — группировка сдерживающая ноосферу, откуда и берут билет мысли, собрались захватить сцену.

— Ну чего вы, манекены?! — рассвирепел Грек. — Стреляйте! Я держу оболочку! И вы двое, останетесь здесь навсегда.

— Да невозможно это! — всё твердил водитель.

— Как видишь, он сам признался, — сказал умник, вскинув автомат на Грека.

Водитель нервничал. Рейвен прибьёт их, если в каком-то поверхностном рассказе они лишат линии такого персонажа с высокой ставкой, как Грек.

Тени сгрудились за его спиной, а он всё кричал: — Давай! Рискни, ублюдок картонный!

Умник оскалился и выжал курок. Прозвучала автоматная очередь, но она прошла сверху голов массовки и Грека. На белом автобусе образовалась тропинка и следов вылетевших пуль. Стекло с грохотов разбежалось на маленькие крупицы и кинулось на асфальт и головы теней. Водитель еще хотел жить. Он попросту не мог позволить убить Грека, поэтому руками двинул ствол автомата.

Умник направил дуло на своего товарища, — Что ты творишь, идиот?!

— Рейвен уничтожит нас. Нельзя его убивать. Нельзя!

— Это мы посмотрим, — лишь проговорил умник и изрешетил напарника.

Кровь хлыстнула на асфальт, и частично попала на Грека. Тело дёргалось под свистевшими ударами пуль. Уши сгибались от шума выстрелов.

Не спуская пальца с курка, он переправлял оружие на массовку, но тут подоспел Грек. Он руками выбил автомат, подкатом подобравшись к противнику. Умник жестко треснул Грека по челюсти. И тот был настолько счастлив моменту рукопашной драки, что позабыл о боли.

— Вон, — расположившись к массовке спиной, обратился к ним Грек. Те сразу всё поняли и мельком подобрались к его друзьям. Андрей брезговал этими оболочками и сделал слабый шаг в сторону. Они были отбросами чьих-то мыслей. Эти тени мог бы занять каждый, кто может хоть как-то создавать образ.

Грек ударил под дых умника. Тот выдержал атаку и шагнул назад, поставил блок и зашел со стороны. Грек увернулся от просвистевшего над ухом кулака. Он взмахнул ногой, и, развернувшись, пяткой вдарил противнику прямо в висок.

Умник свалился наземь, но сознание не потерял. Главной целью Грека было выдержать время и не дать противнику подобрать оружие, которое валялось на каждом шагу. Ему еще повезло, что умник сразу до этого не додумался, а пошел в драку с Греком. Сейчас же он глядит в узкое дуло автомата.

— Доигрался, герой? — проговорил банальную фразу умник. Грек очередной раз убедился в картонности своего противника. Даже мелко-строчная драка не может обойтись без этих «фразочек злодея». — Ты точно такой же, как и эти отбросы. — Он указал на тени взглядом. — Зачем Рейвену волноваться за какую-то там мелкую тень. Твоё место очень легко занять, и оно будет моим.

Умник поднялся, поправил оружие в руках и присмотрелся в прицел на оскаленное лицо противника. Грек хотел разорвать своего врага и расплющить эту картонную голову об асфальт. Но что поделать? Он проиграл это сопротивление. Видимо, трёхмерности Грека не хватило, чтобы победить даже такого слабого противника, а значит, что того слова правдивы. Как бы Грек не хотел, но он не сможет доносить глубинную мысль. Его веса недостаточно, поэтому незачем бороться за сюжет. Он просто мелкая, никому ненужная мысль.

— Хватит! — крикнул Андрей, выступив к умнику.

Тот закатил глаза наверх, мол, не обошлось без этих банальных «фразочек героя».

Грек заинтересованно взглянул на своего друга и как только увидел, что умник отвлёкся, то хотел наскочить на противника, но тот остановил его выстрелом над головой.

Андрей замер и начал сразу говорить, пока в Грека еще раз не выстрелили, — Зачем убивать его? Он же не двигает сюжет, это ясно.

Да? — ухмыльнулся умник. — Ты думаешь, ты умнее меня и его? Он сам гавкает, что он держит оболочку. Из-за него рассказ не оканчивается.

— Ну, это же Грек. Ты его хоть и не долго, но знаешь. Всегда считает себя героем. Его просто не удовлетворяет своё место. Он хочет быть главным, но все же мы знаем, кем он является на самом деле. Он просто мелкий. Зачем рисковать ради такой роли, как у тебя?

Грека серьёзно ранили слова друга, но показывать он этого не стал. Лишь напряг скулы и незаметно глотнул слюну. Умник осмотрел Грека с ног до головы и изобразил улыбку в одном углу рта.

Андрей продолжил, указывая на сзади стоящую массовку, — Кто-то из них держит оболочку. Просто взяли образ тени, да и всё. Тут ничего сложного. Если не хочешь разобраться, то просто выкоси всех. Но Грека трогать нет смысла. Он, в принципе, еще понадобиться. Ты просто спасёшь сцену, без потери второстепенного персонажа. Рейвен одобрит это. — В окончание подчеркнул он с улыбкой.

Умник задумался. Может, и вправду не стоит трогать этого Грека? Выкосить всю массовку и к Рейвену. Тот узнает всё, еще и даст главную роль, может быть.

Он кивнул массовке на автобус. Те замешкались и не хотели идти. Андрей увидел это и сам взялся толкать отбросов к автобусу. Лиза и Аманда не знали, что делать. Они хотели остановить Андрея, но тот просто не слушал их. Грек же опустил хмурый взгляд, мельком поглядывая то на умника, то на объёмистые тени с белыми глазками.

«Конец… это конец» — протянул Грек грустный, но правдивый подчерк внутри своей головы.

Он мысленно поблагодарил Андрея, и одновременно пожелал бы плюнуть ему в лицо. Конечно, его друг не хотел так поступать, но еще более он не хотел смерти Грека. Ведь и вправду никак не выйти из этого положения. Может, рассказать про сокола? Нет. Тогда Ранберг вовсе не попадут на сцену.

Как забавно, что из-за какой-то мелкой заложенной мысли не заканчивается этот нелепый рассказ. Где-то в массовке засел персонаж, потом вдруг покажет свой образ, пуля в лоб, конец. Но ведь оболочку держит сокол. И что дальше? Что с другими? Они же тоже мысли. Да, мелкие. Они лишь на фоне выполняют свою функцию, но это же не значит, что они не нужны. Получается, придётся выкосить всех, чтобы покончить с этим.

Нет. Рассказ не окончится, если не уничтожить противодействие. Если не избавиться от несогласной мысли. И тут Грек поднял взгляд на уже выстроившихся теней. Может, он и есть то противодействие, из-за которого сейчас помрут невинные мысли? Ведь это он не согласен. Он не хочет мириться с этими поверхностными историями и нелепыми сюжетами.

Если это так, то никто не должен пострадать из-за его несогласия. Он не может позволить уничтожить эти мелкие мысли, ведь они тоже часть сюжета. Они могут продолжать историю, и должны это делать. Но если им и придётся умереть, то только за глубинную мысль, а не за поверхностный рассказ.

Грек медленно встал напротив умника. Он протиснулся среди теней и сказал:

— Это я. Я держу оболочку. Да, я мелкий, как и они. Но имею образ, поэтому ты и не думал на меня. Хотя пытался, — усмехнулся он. — Не нужно никого выкашивать. Просто выстрели в меня и будет кульминация. Я думал, что у меня получится…

— Думал он, — недовольно процедил умник, очередной раз нацелившись на Грека. — И дружков твоих выкошу. Надоели тянуть.

Грек жестом рук указал теням разойтись в стороны, чтобы пули не попали. Массовка нехотя образовало пространство с двух сторон вокруг Грека, но отходить далеко не стала.

Аманда уже минуту крутила подобранный автомат в своих руках. Она чуть подумала и сказала Лизе:

— Это же муляж. Он не выстрелит.

Глаза Лизы вмиг расширились. Она выхватила автомат из рук подружки и подняла его вверх со словами: — Это муляж. Он не стреляет!

Умник выжал курок. Щелчок. Затемнение.

Руки дрожали. Дыхание отчаянно набирало воздуха в свои полости. Умник проглотил набравшуюся слюну в горле, мысленно ненавидя себя.

Тьма проглотила его. Лишь напротив пал белый софит. На круглый оттенок света приземлился белоснежный сокол с чернильными крапинками на крыльях. Он поводил взглядом вокруг и в один момент остановился на умнике, чей образ был погружен в чернильном оттенке.

Сокол выдержал осуждающий взгляд и издал свой голос. Сцена живо осветлилась, изобразив всю свою ширь и пространство. Возле Грека с двух сторон находились вместо теней люди, которые были снаряжены в тяжелое обмундирование черно-фиолетовго цвета. Броневые пластины на плечах и груди. Наколенники и подлокотники. На головах черные защитные шлема, окутанные местами фиолетовым оттенком полос. На левом плече герб Ранберга: фиолетово-синий ромб с блеклой снежной точкой в центре, сверху и снизу ромба, будто на песочных часах основы, саму белую точку окутывал горизонтально тонкий черный овал, создавая в результате, образ смотрящего в самый тёмный угол души глаза.

Умник отчаянно глядел в груду широко-ствольных металлических шахт, направленных прямо на него. Он уже не грустил или боялся. Он просто хотел отличаться от тех, от кого он когда-то ушел. Он хотел быть мыслью, хоть какой-нибудь. Но не знал, какова цена за это.

Андрей, Лиза и Аманда отбежали в сторону. Свинцовый град накрыл тело умника нескончаемым напором. Казалось, будто звук выстрелов никогда не окончится. Тело умника тряслось и уже давно иссякло, но бойцы продолжали выжимать курок, пока оружие не закашляется.

Спустя полуминуты тишина накрыла сцену. Тело умника валялось на асфальте в неясной позе рядом с помертвевшим водителем. Лужи крови образовали вокруг них сожалеющий, грустный вишнёвый водоём. В нос ударил запах железа.

Грек не закрывал глаза ни на миг. Но сейчас он, наконец, со вздохом опустил веки. Темень в глазах напоминала ему, кто он есть на самом деле. Он — мысль: мелкая, никому не нужная.

Как только веки показали карий взгляд, Грек увидел перед собой твёрдого бойца. На рукаве у него расположился когтистыми лапами сокол. В клюве наискось стеснительно держалась нашивка Ранберга.

— Здравствуй, Кречет, — не своим голосом проговорил Грек.

«Ну и затянул! Я уж думал лететь отсюда» — подумал сокол.

Грек по-доброму ухмыльнулся, — Ну, я старался.

«Те, кто дочитали до этого места, точно тебя ненавидят»

— Злость тоже эмоция. Зачем прилетел-то? Неужели вы…

Грек мог бы договорить, но хотел, чтобы об этом ему подумал Кречет. Сокол пронзил своего товарища уверенным и зорким взглядом, и только тогда подумал:

«Присоединяйся, Грек. Мы начинаем».

Тот глубоко вздохнул и взял нашивку с клюва сокола. Он чуть повертел её в трясущихся руках, и не мог поверить увиденному и мыслящему. Неужели теперь сцены будут свободны? Неужели Ранбрег восстановился?! Это был праздник. Но веселиться рано, еще столько сцен впереди.

Уходящие лучи окутали всех стоящих с ног до головы. Грек поглядел сначала на бойца, на Кречета, а затем на закат цвета дикой клубники. Его лицо обдувал такой тёплый и нежный ветер. Ноги не тряслись, как и руки. Мысли расслабленно блуждали по волнующему лесу расцветающих грёз.

Грудь наполнилась свежим, новым воздухом, и Грек со стеклянными глазами и неистово уверенным взглядом сжал нашивку в благодарной руке.