Путешествие ученого доктора Леонардо и его будущей любовницы прекрасной Альчесты в Слобожанскую Швейцарию [Майк Гервасиевич Йогансен] (pdf) читать постранично, страница - 3

таврические степи, имеет, как и повелось для всех фактов на этом и
на том свете, свою причину. Ничего не бывает без причины — это называется законом причинности.
Правда, есть люди, которые этого закона не признают, а то и просто не
знают. Один известный критик, например, уверял меня, что хороший стиль,
блестящая фабульная конструкция, драматическое напряжение произведения, дававшиеся буржуазии долгой работой, сами свалятся под перо пролетариата, как только пролетариат, ознакомившись с политграмотой Коваленко, приступит к написанию прозы. Правда и то, что критик этот жалкий,
полусумасшедший истерик, но ему посчастливилось напечатать уже много
знаков и за него хорошенько взялись только в последнее время.
Однако большинство людей знают и уважают закон причинности. Скажем, охотники: даже если охотник тридцать раз подряд промажет по утке,
он, рассказывая об этом, всегда точно и досконально изложит тридцать
веских причин, почему именно, в каждом отдельном случае, он не попал в
утку. И такова уж непоколебимая добросовестность и аккуратность охотничьего мышления, что ни один охотник не согласился бы — для экономии
повествовательной энергии — приводить причину лишь в тех редких случаях,
когда ему удавалось попасть в утку. Для него этот факт объяснений не требует, и причин его он искать не желает.
Я же, напротив, должен установить причину, по какой Перейра и Родольфо, тираноборец и рыжий ретривер, попали в степи из далекой Испании.
Оба они были аристократического происхождения. Бабушка Родольфо,
будучи еще молодой золотистой сукой, получила на выставке большую золотую медаль и такую же золотую медаль молодая золотистая сука получила на полевых экзаменах для собак. Бабушка дона Хозе Перейры, будучи
еще молодой золотоволосой девушкой, золотой медали не получила, но
зато вышла замуж за деда Хозе, дона Хуана Перейру, и вошла таким способом в старинную аристократическую семью, хотя и очень бедную. Единственное воспоминание о былой роскоши, золотой фамильный медальон,
дон Хуан Перейра, школьный учитель, собственными руками повесил на
шейку своей невесте. В медальоне веками сохранялась капля крови, выточенная Филиппом Пятым из тела прапрадеда дона Хуана Перейры. Медальон был впоследствии продан, но капля досталась по наследству нашему
герою и поддерживала его на святом пути тираноборчества.

11

Перед отъездом своим в степи дон Хозе Перейра задумал убить генерала Примо де Ривера, тирана Испании, фашистского диктатора. Перед тем
он по поручению общественных групп и частных лиц уже убил двух генералов и одного адмирала. Но поскольку генералы были очень старыми и заштатными, а с адмиралом у дона Хозе были личные счеты, он считал, что может с достоинством завершить свою карьеру, только убив настоящего тирана и после взойдя на эшафот. Так с исторической необходимостью случилось, что дон Хозе Перейра самолично, не состоя ни в какой организации,
постановил убить испанского диктатора.
Перед покушением ему, однако, сильно захотелось поохотиться. Не приходилось сомневаться, что убежать после убийства Примо де Риверы у него бы
не вышло. Итак, дон Хозе взял географическую карту и начал искать место
для последней охоты. Чтобы не ошибиться с выбором места, дон Хозе подозвал своего друга Родольфо и показал ему карту. Родольфо, не раз уже
проявлявший удивительную интуицию в охотничьих делах, ткнул носом
прямо в далекие степи.
В тот же вечер дон Хозе Перейра заказал себе и Родольфо билеты на
поезд. На следующее утро ему посчастливилось найти на барселонском базаре грамматику Синявского. Он не расставался с ней, пока не приехал в
степи. Ему очень понравились звуки украинского языка.
— Vil-vola, kin-kona, pip-popa… — скандировал дон Хозе под ровный стук
вагона.
— Dim-domu, kin-konu, bib-bobu... — декламировал он странные звучные слова, напоминавшие ему звоны барселонских колоколен. И он принимался составлять предложения:
— В чис-тім по-лі край до-роги я пере-стрі-ва-ти-му... дід... дода і даватиму йому кусень хліб... хльоба. Дід їсти-ме хліб і котити-ме біб...
И дон Хозе сложил стихотворение:
Я покинув Барселону,
— Кін-кону, лін-льону,
Не побачу її зроду.
— Лід-льоду; дід-доду.
III
Была уже середина августа, а Дон Хозе Перейра и его друг, рыжий сеттер Родольфо, все шли по далеким степям. Была также середина дня, и солнце стояло у середины неба. Они шли прямо на геодезическую вышку, за которой начинались утиные места. Так сказал херсонский хозяин дона Хозе,

12

крестьянин Середа. Дон Хозе и Родольфо были в середине своего пешего
путешествия, посреди далекой степи.
Бесконечно широка была та степь, везде лежала степь, позади, по сторонам и впереди. Степь лежала чашей вкруг них, круглая и бесконечная.
Обитатели гор и холмов, высоких берегов рек и сырых лесов, идя здесь в вечном кольце, не увидели бы степи. Ее не было. Степь — это то, чего нет. Нет
ни гор, ни рощ, ни озер. Есть одна дикая чаша, над которой дрожит