Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
бытность моей учёбы туалет на шестом этаже был всегда закрыт: на вечном ремонте. Приходилось спускаться этажом ниже — временами и двумя этажами, когда уровень фекалий в уборной на пятом этаже поднимался до порога комнаты. Дверь неожиданно поддалась. Резко усилившийся запах хлорки заставил меня чихнуть. Открыто.
Старые знакомые конструкции: насесты на высоких помостах с дырами — никаких унитазов. Память воскресила их во сне в точности. Странно, что при этом она рисовала прочую обстановку общаги такой странной. Ведь это именно мой «родной» третий корпус. В этом я убедился, выглянув в окошко, когда мочился. Окна второго корпуса — напротив. В некоторых горел свет — это, несмотря на то, что на улице почти рассвело.
Пошёл умываться. Знакомые покосившиеся раковины. Те же, что были здесь в девяностые (или очень похожие). На натянутых от стены до стены верёвках сохла одежда — странная, словно вынутая из бабушкиного сундука, где старушка хранила вещи покойного мужа. Из неплотно закрытых кранов капала вода. Через открытую форточку в комнату проникали трели пробудившихся птиц.
Я подошёл к окну, выглянул на улицу. Понял, что не ошибся: в этом сне я действительно очутился в Зареченске, в студенческом общежитии горного института. И всё же картина, что предстала перед моими глазами, выглядела и знакомой, и незнакомой одновременно. Потому что проспект Ленина за окном смотрелся на удивление пустынным. А тополя под окном казались хрупкими, совсем юными.
— Что за хрень? — сказал я.
Подошёл к раковине, подставил ладонь под падавшие из крана капли. Обнаружил, что вода мокрая — как бы ни по-идиотски это звучало. Сон удивлял своей реалистичностью. Я чувствовал запахи, слышал пение птиц и урчание (своего?) живота, ощущал холодные прикосновения капель воды. Никакой сердечной боли и нытья в суставах. Но языком обнаружил пустоту вместо малого коренного зуба на нижней челюсти.
Посмотрел на осколок зеркала, висевший на стене над раковиной, что у окна (в девяностые его здесь не было). Заглянул в него. Увидел настороженный взгляд водянисто голубых глаз светловолосого паренька. Потрогал нос — парень в зеркале тоже прикоснулся к своей чуть приплюснутой переносице, нервно провёл языком по пухлым губам. Не моё отражение. Но почему внешность того мальчишки в зеркале мне казалась знакомой?
«Александр Усик», — снова мысленно произнёс я, прислушиваясь к тому, какие воспоминания и ассоциации они вызовут. Фамилия нередкая. Мой зам по экономике в Костомукше носил такую же. Мелькали на экранах телевизоров актёры Усики (или Носики?). Слышал про боксёра Усика, вот только имя его я не сумел припомнить. Был ли среди всей той разношерстной братии подобный щуплый индивид?
«А что если я не сплю?»
Я рассматривал крохотную лужицу на своей ладони.
«Что если эта общага мне не снится? Что если и она, и вот эта вода, и эта тощая рука — реальны?»
Вода скатилась с ладони — струйкой стекла в испачканную зубной пастой раковину.
«Если сейчас не сплю где-нибудь в больнице, накачанный лекарствами, тогда… я умер?»
Посмотрел на (своё?) отражение.
Большеглазый паренёк, что в зеркале, не выглядел мертвецом. И не походил на галлюцинацию. Хотя… я понятия не имел, как должны выглядеть навеянные лекарствами галлюцинации.
«Версия со смертью кажется не менее правдоподобной, чем вариант со сном».
Провёл рукой по щекам — почувствовал редкие щетинки, но в мутноватом зеркале их не видел.
«Но если я умер, то у меня странное посмертие, — подумал я. — С другой стороны… а кто знает: какое оно должно быть? Почему бы и не таким?»
Начинала побаливать голова — пусть она и выглядела чужой, но боль ощущалась очень даже своей. Сердце не поддержало головную боль, что порадовало — в этом сне оно меня баловало.
Я снова по привычке потёр грудь. Плеснул на лицо холодной водой — вполне реальной, не иллюзорной. Проглотил несколько невкусных капель. Сплюнул, потёр виски. Парень в зеркале повторял все мои действия. Я подмигнул ему…
И попытался вспомнить, что произошло перед тем, как я проснулся в этом общежитии.
* * *
— Здравствуй, Димочка, — сказала Людмила Сергеевна Гомонова, мой бывший институтский куратор. — Вижу, ты не забыл.Женщина положила на заснеженный постамент две гвоздики — рядом с двумя другими цветками, что я оставил в тени от бюста Пушкина пару минут назад. Принесённые мной цветы успело слегка припорошить снежинками. Снегопада сегодня не было, но в Пушкинском парке не стихал ветер. Гомонова куталась в старое пальто (я помнил его ещё по прошлым нашим встречам здесь же, около памятника Пушкину), от неё пахло плавленым свечным воском и ладаном.— Не забыл, Людмила Сергеевна. Двадцать пятое января — День студента.— И дата смерти Светочки.— Да, — сказал я. — Знал, что застану вас здесь. Ровно в полдень. Как всегда.Оттянул ворот куртки — сегодня казалось, что тот меня душит.— Иду сюда каждый год, Димочка. Как ты знаешь. После церкви.
Последние комментарии
21 часов 41 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 20 часов назад
2 дней 17 минут назад
2 дней 35 минут назад
2 дней 41 минут назад