Данвичский роман [Эдвард Ли] (fb2) читать постранично, страница - 3

спускаться по её желудку, Руфус уже толкнул её на спину.

- А сейчас мы кончим в твою дырку, - он помолчал, а затем взволнованно выпалил: - Э-э-э! Мы сделаем тебе ребёнка Руфуса! Потом, через девять месяцев, когда он вылезет, я отрежу тебе сиськи, так что он умрёт с голоду!

И когда Руфус приготовился изнасиловать Сэри, она неблагоразумно указала на эрекцию агрессора, засмеялась и проговорила:

- Чёрт возьми, толстяк! Твой член даже меньше, чем у твоего отца!

Это, кстати, было правдой, а также тем, чем Руфус никогда не гордился и не любил, когда ему напоминали об этом.

Лицо Руфуса стало пустым.

- Ой, нет, Тушёное лицо не должно было так говорить, - затем его голова дёрнулась, и он яростно фыркнул, выпуская двойные струйки слизи из ноздрей в лицо Сэри.

Сэри замерла от огорчения, особенно когда Руфус был достаточно добр, чтобы размазать слизь на её лице своей большой рукой. Он уже придавил её неподвижную к земле, прижав её колени и локти. Он схватил её за голову и оттолкнул в сторону, а затем снова присвистнул своему псу.

- Эй, мальчик! Мальчик!

Насытившееся животное вскочило, чтобы услужить своему хозяину, когда тот откинул волосы Сэри, чтобы обнажить оставшееся ухо.

- Давай, мальчик! Давай! - прорычал Руфус. - Выкуси это ухо начисто!

Сэри закричала, когда раззадоренная собака рванулась вперёд, щёлкая челюстями, и когда эти челюсти только начали смыкаться над её ухом, Сэри закричала ещё громче.

- Съешь это ухо, мальчик! Хороший пёс!

Челюсти прижались к уху; Сэри чувствовала, как начинается разрыв соединительной ткани, даже несмотря на её возмущённые крики.

Что она сделала, чтобы оправдать такую жестокость?

«Чёрт побери! - пришёл её протест. - Мне жаль, что я шлюха, но какой у меня есть выбор? - несмотря на ужас, Сэри возмутилась. - Ты можешь прислать мне своего помощника, Иисус?»

Ещё пара секунд - всё, что требовалось собаке, чтобы отделить ухо Сэри от её головы, но за несколько мгновений до этого...

Тень странной формы опустилась на сцену - и Брутер... отпустил ухо Сэри, взвизгнул и отпрянул, сгорбившись, словно ему угрожал какой-то устрашающий противник.

- Брутер? Что случилось, а, мальчик?  - пожаловался Руфус. - Разве ты не хочешь поесть ухо этой грязной бляди? - но затем Руфус повернулся и посмотрел в ту сторону, на которую так внезапно переключилось внимание его животного.

Тотчас же задрожала его барабанная перепонка...

БАМ!

...и настолько громко, что последовавшее сотрясение заставило окружающий воздух вибрировать. Собака с пенистым ртом снова взвизгнула и перевернулась в воздухе. В результате непрошеного сальто собака упала замертво, и половина её мозга быстро вылетела из черепной коробки.

- Да ведь ты убил моего... - Руфус начал злиться, но затем все возражения утихли, когда его зрение узнало, во-первых, очевидное огнестрельное оружие - большой револьвер, Webley .455, если быть точным, - и, во-вторых,  источник неуклюжей тени.

Это был мужчина - или какое-то ужасное преувеличение человека - с громоздкими суставами, словно страдающий каким-то расстройством костей, чья макушка вздымалась тёмными вьющимися волосами, а рост был более семи футов. Этот злоумышленник - если он действительно таковой - был одет в огромные, сшитые вручную ботинки, брюки из парусины и, как ни странно, широкую рубашку с длинными рукавами, туго застёгнутую на воротнике и манжетах, несмотря на теплоту дня.

Глаза Руфуса медленно открылись так широко, что казалось, что у них не было век, и он выдохнул это пронизанное страхом признание:

- Т-т-т-ты...

Верзила ответил:

- Я мог бы быть только человеком с душой, сделанной из свиного дерьма, если бы разрешил творить тебе то, что ты делал сейчас, - но его голос звучал неестественно для любого человеческого голоса, который когда-либо слышал в ушах Руфус.

Слова прозвучали резко, но поверхностно; хрупко, но в то же время глубоко, как у бас-хориста; и, что ещё более странно, он говорил, как будто рот с толстыми губами пытался преодолеть какие-то препятствия; или как будто сами голосовые органы страдали от какой-то дезадаптации.

На самом деле, этот голос можно было бы лучше описать для тех, кто обладает более богатым воображением, как потусторонний.

Руфус, даже несмотря на свой страх, связанный с выделением мочи, обнаружил, что способен бросить вызов:

- Это ведь внук колдуна и сын ведьмы Лавинии!

Злоумышленник-титан смотрел, его лицо было скрыто полутенью.

- Многие дети, которые просто исчезали... Осборн рассказывал, что это ты утаскивал их для чёрных заклинаний!

- Не говори о том, о чём ты ничего не знаешь, - ответил странный голос.

- Т-т-т-ты... убил мою собаку!

- Твоя собака свирепая и сделанная из плохого теста - как и ты. Многие собаки, которые ведут себя так, - умирают, я их убиваю. Будь то человек или собака, если она уродлива в своей голове, она не должна жить. Десять лет назад я уже убивал собаку Хатчинсов, потому что она была так же безумна, как и эта. Это сделало меня