Викинги: история и цивилизация [Режи Буайе] (pdf) читать онлайн

REGIS BOYER

LES VIKINGS
t

HISTOIRE ET CIVILISATION

Paris
Perrin
2004

викинги

ЫРАЗШ1
Санкт-Петербург
2014

ББК 63.3(0)4
УДК 94(48).021
Б90

Научный редактор: к. и. н. Карачинский А. Ю.

Буайе Режи
Б90

Викинги: История и цивилизация. Пер с франц. М. Ю. Некрасов. — СПб.:
ЕВРАЗИЯ, 2012. — 416 с.: ил.
ISBN 978-5-9 1 8 5 2 -1 0 0 -7

vfil

Внезапно хлынув на просторы Европы в
веке, викинги огнем и мечом
вписали свое имя в мировую историю. Казалось бы, нам все известно об этих ярост­
ных воинах и отважных мореплавателях — в любом школьном учебнике без труда
можно найти все необходимые сведения: даты, основные маршруты передвижения,
историю битв и вторжений. Но история викингов по-прежнему таит в себе немало
нераскрытых загадок. Остались вопросы, о которых по-прежнему спорят историки,
политики и читатели, в том числе и пресловутый «спор о варягах». Действительно,
как и почему викинги смогли, ворвавшись в пределы Европы, не встречая особого
сопротивления, хозяйничать в ней на протяжении целых столетий, расшатав осно­
вы могущественных государств, таких как империя Карла Великого? Как им удалось
удержаться и осесть в Нормандии, Сицилии, Исландии? Стояли ли они у истоков
русской государственности или нет? Были ли они двигателем торговли своего времени
или наоборот, тормозили е?Они ли открыли Америку?
Опираясь на новейшие археологические данные и оригинальную трактовку источ­
ников, признанный знаток скандинавской истории, профессор Сорбонны Режи Буайе
создал не просто книгу — он написал настоящую энциклопедию. В каждой главе
досконально рассматривается отдельная сторона истории викингов: их повседневный
уклад, быт, отношения между мужчинами и женщинами, право и судебные собрания,
оружие, корабли, походы и военная стратегия, законы воинского братства, торговля
и экономика, верования и мифы, контакты с соседними народами и государствами,
жизнь викингов в традиционном скандинавском сообществе и за его пределами.
От большинства энциклопедий представленную книгу отличает только одно, но
существенное обстоятельство: Режи Буайе — великолепный рассказчик, который
умеет подать материал ярко и увлекательно. Истинным украшением книги являются
красочные и тщательно выписанные портреты ключевых персонажей того времени:
Харальда Прекрасноволосого, Олава Трюггвасона, Кнута Великого, Владимира Святого
и Ярослава Мудрого. Эта книга предназначена для широкого читателя и рассчитана на
то, чтобы не оставить его равнодушным.

ISBN 978-5-91852-100-7

©
©
©
©

Editions Perrin, 2004
Некрасов М. Ю., перевод с франц., 2011
Лосев П. П., дизайн обложки, 2014
Оформление, ООО «Издательство «ЕВРАЗИЯ», 2014

ВСТУПЛЕНИЕ

Начнем с рунической надписи в Тимансе, Готланд (XI в.):
ORMIGA : ULFUAIR : KRIKIAR : IAURSALIR : ISLAT : SERKLAT

то есть: Ормига, Ульфиар, Греция, Иерусалим, Исландия, Серкланд
(Ормига и Ульфиар — мужские имена, под «Грецией» подразумева­
ется Константинополь и его империя, Серкланд означает страну «са­
рацин»). Таким образом, оба викинга, в память которых воздвигнут
этот камень, объехали весь мир, известный в ту эпоху; громких и до­
статочно темных для нас названий, на которые щедр этот короткий
текст, достаточно для создания почти легендарного ореола, дающего
нашей фантазии безграничные возможности разыграться.
О викингах, особенно за последние десятилетия, написано много, ча­
сто без знания предмета, обычно на основе шаблонных и ложных пред­
ставлений, с готовностью поддерживаемых как самими скандинавами,
так и нами, в силу закоснелого романтизма, который вскормлен аме­
риканскими фильмами и смутными средневековыми реминисценциями
(A furore Normannorum libera nos Domine [От жестокости норманнов
избави нас, Господи [лат.]), порожденными их контекстом. Смутное
и почти неодолимое очарование побуждает нас смешивать «пиратов
Севера», «первооткрывателей, пришедших с холода», с «великими бе­
лыми варварами», дорогими сердцу Шатобриана. «Миф о викингах»1,
поскольку это именно миф, неизменно подогревает наш исторический
и литературный пыл, даже если информации прибавляется — мы не
хотим ее знать. В созданном нами образе «гордых детей Севера», бес­
спорно перевернувших историю Западной Европы с IX по XI вв., по
определению есть нечто преувеличенное.
1 См.: Boyer , R€gis. Le M ythe viking dans les lettres franchises. Paris: fiditions
du Porte-Glaive, 1986.

6

Режи Буайе. Викинги. История и цивилизация

Вот почему я и написал эту книгу. Я хотел бы попытаться объ­
ективно, если это возможно, рассмотреть обе стороны предмета —
историю и цивилизацию, необходимо уточнить: тесно связанные.
Конечно же, не претендуя на то, чтобы исчерпать вопрос, пугающе
обширный и комплексный, во многих отношениях требующий про­
яснений, внести которые может только сложное взаимодействие
очень разных наук. Но не воспрещено и не слишком самонадеянно
попытаться изобличить самые распространенные ошибки, бытующие
в этой сфере, а также пролить свет на то, что составляет ее специфи­
ку и объясняет ее успех. Как во Франции бывает очень часто, в этом
круге понятий необходимо проделать двоякую работу: попробовать
дать информацию, если, конечно, это возможно, а также развеять
легенды и мифы. Это не значит, что я сумею прояснить все много­
численные тайны, окутывающие эту историю1, но пусть мне зачтется,
что я попробовал рассеять наиболее одиозные «северные туманы».
Ведь нужно сразу же сделать три замечания.
«Феномен» викингов занимает около двухсот пятидесяти лет
(приблизительно с 800 по 1050 гг.: его началом чаще всего считается
8 июня 793 г., когда разграбили аббатство Линдисфарн в Нортум­
брии, а концом — 14 октября 1066 г., день битвы при Гастингсе)
, долгий отрезок времени в жизненно важный период европейской
истории, на который пришлись ликвидация каролингской империи,
эпоха Аббасидов, потом первый феодальный век и постепенное фор­
мирование того, что станет совокупностью сильных и централизо­
ванных государств. А ведь в течение этих двух с половиной веков
феномен, о котором идет речь, явно эволюционировал: между пер­
выми набегами, систематической колонизацией (Денло, Исландия,
Нормандия, Русь и т. д.) и великими датскими нашествиями особой
преемственности, во всяком случае внешней, нет. Нет и большого
сходства между более или менее мифическим Рагнаром Лодброком,
Гнгу-Хрольфом — Роллоном (если это вообще одно и то же лицо:
современные историки уже откровенно усомнились в исторической
реальности данного персонажа), Лейфом Эйриксоном Счастливым
и Хрреком-Рюриком. Так что рассматривать людей и события, обще­
го между которыми мало, используя одно и то же название, кстати,
крайне неясное и обычно плохо понимаемое, неправомерно.
1 Подробно перечислить их я попытался в статье: Boyer, I^ g is. Les Vikings
et leur civilisation: les m ysteres qui subsistent sur ces questions / / Comptesrendus des s4ances de I'Acaddmie des inscriptions et belles-lettres. 1989 (133).
№ 3. P. 7 8 2 -8 0 3 .

Вступление

1

Ведь, несмотря на очевидное органическое сходство, важно так­
же не смешивать без разбору шведов, датчан, норвежцев, а после
исландцев, называя их «скандинавами» или «викингами». Они были
и остались представителями разных этносов, несмотря на сравни­
тельную похожесть языков, они имели разные интересы, их образ
действия ощутимо различался, даже если судьбе было угодно в те
или иные периоды объединять их историю. Например, они действо­
вали в разных регионах, что в основном объясняется географи­
ческим положением их стран, но ведь нельзя подходить с одной
меркой, описывая их в одинаковых терминах, к маршруту Бьргюн
(Берген) — Фарерские острова — Оркнейские острова — Исландия,
к медленному каботажу из Лим-фьорда через Северное море, ЛаМанш и Атлантику до Гибралтара и к движению на юг от того места,
где сегодня находится Санкт-Петербург, через ряд русских рек и озер
до Константинополя.
В-третьих, успех авантюры викингов, то, что П. Г. Фут и Д. М. Уил­
сон очень удачно назвали the Viking achievement1 [достижение ви­
кингов (англ.)], ни в коем случае не мог быть следствием взрыва
ex nihilo [из ничего (лат.)], пусть даже ему способствовало воистину
исключительное стечение обстоятельств — в Истории, как известно,
иногда бывают такие удивительные и уникальные случаи. Все-таки,
надо полагать, у него была историческая и культурная основа (в ши­
роком смысле), которой вс и объясняется. Кстати, с этого мы и нач­
нем: скандинавы, отчалившие в начале VIII в. от берегов на своих
кноррах, скейдах, снеккьях и т. п., были детьми долгой традиции.
У них имелась предыстория, уроки которой мы изучим, они унасле­
довали дух, который в конечном счете один только по-настоящему
и обеспечил им успех. И у них, как и в других местах Европы, «со­
зрела» ситуация для проявления феномена такого рода.

1 Foote , Peter G.; Wilson, David Mackenzie . The Viking achievement: The society
and culture of early medieval Scandinavia. London: Sidgwick and Jackson, 1970.
Впоследствии несколько раз переиздано. Примечательно, что эта книга входит
в авторитетную серию «Great civilizations series». См. также: Boyer , Rёgis.
L'Islande mёdiёvale. Paris: les Belles lettres, 2001. [Guide Belles lettres des civi­
lisations; 4 .] [Русский перевод: Буайе , Режи. Средневековая Исландия. / Пер.
А. Н. Степановой. М.: Вече, 2009.]

/1индаш1ьмАггвосбопг / * j ?

~t g f

ВИКИНГСКАЯ СКАНДИНАВИЯ мыс Нордкап

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ИСТОРИЯ

L НАСКОЛЬКО МЫ ИХ ЗНАЕМ?

Прежде всего надо подробно развить одну из идей, выдвинутых
во вступлении: исключено, что движение викингов, какой бы ни
была его природа, все двести пятьдесят лет было повернуто к на­
блюдателям одной-единственной гранью. Действительно, как будто
установлено, даже если специалисты могут спорить о переломных
датах, что в общих чертах этот феномен прошел через четыре по­
следовательных стадии, по меньшей мере в главных проявлениях.
В зависимости от места действия и происхождения участников мог­
ли возникать совпадения или наложения, или расхождения, но если
не в деталях, то в целом в этой сфере есть некая синхронность,
удивительная, хоть и достаточно привычная для того, кто знаком со
старинными реалиями Севера1.
Исходной точкой условно считается набег 8 июня 793 г. на аббат­
ство Линдисфарн (Нортумбрия), где находилась рака святого Кутберта. Процитируем «Англосаксонскую хронику» за 793 г.: «В том
году в Нортумбрии явились страшные предзнаменования, напугав
и удручив жителей: это были необыкновенные молнии, и в воздухе
были замечены свирепые драконы. Вскоре после этих знамений слу­
чился великий голод, а через недолгое время в том же году, на ян­
варские иды [явная ошибка: дело было в июне], язычники, устроив
набег, разрушили церковь Божью в Линдисфарне, творили грабеж
и убийство». За этим последовали разграбления монастырей Ярроу
(794), Моргануга в Южном Уэльсе и Ионы на священном остро­
ве у западного побережья Шотландии, где хранилась рака святого
Колумбы, в 795 г.; потом разорили монастыри Рехру (на острове
1 Напомню, например, о некоем единообразии перехода от старого рунического
футарка к новому или о странном параллелизме еще до эпохи викингов, ко­
торый можно отметить в столкновениях скандинавов и гуннов на востоке,
а потом на западе.

12

Часть первая. История

Ламбей, в Ирландии), Кинтайр (на острове Мэн) в 797 г., Монквермут близ Сандерленда в 798 г.; наконец, в 799 г. были разграблены
разные обители в Аквитании, прежде всего монастырь Сен-Филибер
в Нуармутье.
Я сказал — условно, потому что мы обнаруживаем многочислен­
ные признаки активности викингов задолго до 793 года1 и потому что
просто по соображениям здравого смысла невероятно, чтобы это дви­
жение началось в 793 г. ex abrupto [внезапно (лат.)]. Если историки
держатся за эту дату, то потому, что хорошо осведомлены о событиях
в Линдисфарне благодаря пяти письмам, написанным о них Алкуином. Этот нортумбрийский монах жил во франкской Галлии и позже
руководил дворцовой школой в Туре. Это он описал оскверненные
раки, «мощи святых, попираемые на улицах ногами, словно мусор»,
украденные облачения, убитых священников, очевидцев всего этого,
которых тащили в плен или за которых требовали выкуп: «Почти
триста пятьдесят лет мы и наши отцы жили в этой возлюбленной
стране, и никогда еще в Британии не случалось ужаса, подобного
тому, какой теперь мы пережили из-за языческого племени, равно
как никогда не считалось возможным, чтобы такое вторжение пришло
с моря»2. Следует отметить, что об этом сообщает клирик, а также
обратить внимание на усвоенный тон и слово «языческий».
Так вс началось. Характерными, таким образом, были набеги
на богатые и беззащитные поселения. Из широкого распространения
этого образа действий, о чем только что говорилось, можно сделать
один вывод, который слишком часто упускают из виду: викинги были
превосходно осведомлены об условиях жизни будущих клиентов или
жертв. Они знали, насколько население того или иного населенно­
го пункта способно сопротивляться, они уже посещали в качестве
купцов местности, которые позже при случае разграбят, они ловко
выбирали тактику в зависимости от положения противника, наконец,
они блестяще умели психологически обрабатывать вероятных жертв
заранее. Мы с определенной точностью опишем их тактику — в ней
не было ничего беспричинного или стихийного. С той временнбй дис­
танции, с которой мы смотрим на эти события, можно с удивлением
отметить, что эти люди никогда не наносили удар когда придется, где
придется и по кому придется.
1 К примеру, морские связи между Норвегией и Ирландией возникли минимум
на два века раньше.
2 English historical documents. /, с. 500-1042. Edited by Dorothy Whitelock. 2nd ed.
London: Eyre Methuen; N ew York: Oxford University Press, 1979. № 113.

1. Насколько мы их знаем?

13

Уже эти простые замечания показывают, насколько трудно изло­
жить и этот феномен в целом, и многообразие выдвинутых теорий,
и периодизацию, которая практически у каждого автора своя. Также
сразу скажем, что картина меняется в зависимости от того, какую
страну рассматривать — Данию, Норвегию или Швецию. Насколько
известно, норвежцы действовали маленькими группами, возглавляе­
мыми вождем или царьком (возможно, это и были знаменитые «мор­
ские короли», saekonungar, из саг). Грабившие, если подворачивалась
возможность, они прежде всего пытались где-нибудь закрепиться —
мы увидим, что их целью в конечном счете была колонизация. Выхо­
дя из района Бергена, они по преимуществу выбирали путь прямо на
запад, и он их вел к североатлантическим островам (Шетландским,
Оркнейским, Гебридским), потом, через западное побережье Велико­
британии, в Ирландию, Галлию, Испанию, а после 870 г. — в Ислан­
дию, Гренландию и (возможно) Северную Америку. Датчане с самого
начала были намного лучше организованы, их вожди часто распола­
гали сравнительно многочисленными «флотами». Их прежде всего
интересовала финансовая прибыль от походов: богатая добыча, потом
материальная дань, которую по имени их народа назвали «данегельд»
(датские деньги). Они были авантюристами в небольшой степени,
и подоплека их начинаний часто была политической: они рассчиты­
вали, вернувшись домой, увеличить свое богатство и, следовательно,
усилить власть. Они выходили из Шлезвига или района Лим-фьорда,
входили в Северное море с юго-запада, проходили вдоль восточного
побережья Англии (которое позже получило их имя — Денло (Об­
ласть датского права), Danelaw, то есть территория, подчиненная
закону, law, несомненно датчан — Dane: это слово применялось
к любому скандинаву) или пересекали Ла-Манш, чтобы высадиться
на западном побережье Галлии. Чрезвычайно интересный момент, на
который следует обратить внимание: они, таким образом, шли тради­
ционным путем фризских купцов. Что касается шведов, это были по
преимуществу коммерсанты, если учесть тот факт — который в ко­
нечном счете станет в этой книге чем-то вроде лейтмотива, — что
они прибегали к любым средствам, чтобы добыть денег: к торговле как
таковой, к грабежу, а также — особенность, которую следует подчер­
кнуть, — подавались в наемники. Похоже, их первейшая цель состояла
в насаждении «факторий». Создается впечатление, что они были очень
хорошо организованы, особенно с административной и управленческой
точки зрения. Они отправлялись с Готланда, прославленного с давних

14

Часть первая. История

времен центра и перекрестка путей1, на балтийский берег (Гробиня,
Апуоле), либо отплывали из Центральной Швеции (Уппланд, Руслаген), проходили весь Финский залив, откуда по сложной сети русских
озер и рек добирались до Ладожского озера (где заходили в порт
Альдейгьюборг), потом до Новгорода (для них — Хольмгард) и на­
конец достигали Каспийского моря. Если только не шли по Двине,
потом по Днепру (где стоял город Гнздово), через Киев (который
они называли Кнугард) и не достигали Черного моря, которое было
достаточно пересечь, чтобы попасть в Константинополь. Это не ис­
ключало дальних вылазок на Восток, потому что появление шведов
отмечено в Ташкенте, Самарканде, Бухаре, Багдаде и т. д.
Эти картины будут описаны подробней — здесь они приведены
лишь для общего сведения читателей. То же можно сказать о при­
близительной периодизации, которую я ^сейчас предложу и которая
в дальнейшем будет изложена гораздо детальней. Так как главный
персонаж у нас — морское царство, я предпочел бы говорить не
0 «периодах», а о последовательных волнах, поскольку это понятие
лучше соответствует идее медленного поэтапного продвижения,
которую я уже упоминал. В общих чертах, что бы ни принимать
за критерий, получается три волны с заметным перерывом между
второй и третьей, что дает нам четыре «периода». С этим соглас­
ны почти все, расхождения относятся только к разграничительным
датам, зависящим от критерия, который предпочитает наблюдатель.
Поскольку — у меня будет возможность обстоятельно объясниться
по поводу характеристики, которую я считаю главной, — я оцениваю
этот феномен, исходя из того, что викинги руководствовались исклю­
чительно коммерческими интересами, в общих чертах предлагаемая
мной периодизация имеет следующий вид.
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫЕ ВОЛНЫ
Первая волна шла приблизительно с 800 по 850 г. Коль скоро
главная цель данной книги — показать, что викинги были купцами,
постепенно и в силу обстоятельств превращавшимися в пиратов,
если это было возможно, то можно сказать, что это был разведыва­
тельный период. Повторю еще раз: к 793 г. скандинавы, конечно, уже
давно поставляли на рынки товары, которые могли продавать и ко­
торые их корабли были в состоянии развозить почти повсюду, как
1 См. превосходное обзорное издание: Gutar och vikingar: g£rdarna, borgarna...
Red.: Ingmar Jansson. Stockholm: Statens historiska museum, 1983.

I. Насколько мы их знаем?

15

на Запад, так и на Восток. К рубежу 800 г. они без труда выяснили,
что их обычных партнеров уже не поддерживает централизованная
и сильная власть. Последовал ряд проверок соперников на прочность,
сначала в виде разовых грабежей, которые естественным образом пе­
рерастали в набеги все большего масштаба, с зимовками на островах,
расположенных близ «интересных» мест. Шведы пытались открыть
выгодные торговые пути, норвежцы прощупывали возможности для
колонизации, датчане, похоже, закладывали основы экспансии пре­
жде всего политического характера. Мореплаватели повсюду создава­
ли специализированные торговые центры, если угодно, фактории.
Приблизительно с 850 г. и до конца IX в. происходило некое
взаимное осознание этого феномена и его возможных последствий.
Скандинавская сторона систематично эксплуатировала первые при­
обретения, на противной стороне формировалась атмосфера ужаса,
которую с удовольствием поддерживали клирики, полагавшие, не
совсем безосновательно, что близится конец эпохи, — либо, напро­
тив, шла методичная подготовка к сопротивлению. Там, где начина­
лось последнее (например, в Южной Англии, в Испании), викинги
упорства на проявляли. Давайте ясно осознаем: они нигде не были
завоевателями в обычном смысле слова (в любом случае это исклю­
чала их малочисленность, о которой никогда не следует забывать), им
нигде нельзя приписать громкой военной победы. Но там, где они не
встречали противников, готовых взять дорогую плату за возможное
поражение, они делали то, что выглядит их главной целью, — про­
изводили массовое изъятие денег с разоряемых территорий. В от­
ношении данегельда можно отметить, что викингам была важна не
столько добыча сама по себе, сколько возможность заставить насе­
ление платить деньги, и вс ббльшие суммы. Со временем тактика
даже стала тоньше: какой-то район облагали данью, а в тот период,
за который побежденные могли собрать требуемые суммы, викинги
«обрабатывали» другие районы, на которые позже нападут.
Эта вторая волна и была главной, на мой взгляд. Именно тогда
викинги осознали свою силу (или скорее слабость противников), орга­
низовались, и их действия тут и там стали принимать политическую
окраску. В то же время, как будто поневоле, феномен постепенно
приобрел намного более милитаризованный облик: в самом деле, на
разных фронтах викингам приходилось использовать все более много­
численные военные силы. Однако это ничуть не лишало его коммер­
ческого и, если угодно, хищнического аспекта. Напротив, последний
Развивался и распространялся вс шире. Мало-помалу мы неминуемо

16

Часть первая. История

придем к колонизации на некоторых фронтах (особенно в Исландии).
Итак: Дания и Норвегия устраивали на Западе все новые жестокие на­
беги и систематические грабежи повсюду, где было возможно; шведы
шли к созданию того, что станет «русской» (rus) системой.
Далее последовала долгая передышка, приблизительно с 900 г. (для
Исландии она началась почти на четверть века раньше) до 980 г. — пе­
риод водворения и колонизации, когда определенно стали лучше всего
видны цели, которые ставили перед собой скандинавы, — в Исландии,
Гренландии, Нормандии, Денло, в окрестностях Киева и Новгорода
и в Южной Ирландии. Говорить о последовательной политике, конеч­
но, неуместно. Наблюдатель опять-таки должен принять во внимание
силу вещей. Поскольку разоренные страны либо были истощены
и неспособны дальше платить, либо были дезорганизованы и осознали
неоспоримые административные способности викингов, они позволили
последним прочно обосноваться, принять руководство всеми делами,
основать государства и попытаться получить официальное признание
местных суверенов. Те в основном ставили три условия: пусть сканди­
навы позволят себя окрестить, на что те в большинстве соглашались,
более из политических соображений, чем по убеждению; пусть они
приспособятся к существовавшим до них феодальным порядкам, что
те в основном и сделали, хотя и с существенными нюансами, благо­
даря которым появились многие государства нового типа; пусть они
действенно участвуют в обороне уступленной им территории, в част­
ности, от других викингских ватаг, на что те повсюду соглашались
добровольно. Главную роль во всем этом сыграли датчане — в со­
трудничестве с норвежцами или без него, в зависимости от конкрет­
ного места, — в то время как шведы обосновались на Руси, где позже
слились с местным населением.
Тогда-то викинги и сыграли важнейшую роль в истории Европы:
их более или менее корыстное обращение в христианство включило
Север в западный мир и породило перворазрядные литературу и ис­
кусство; данегельд, вынуждая князей и высших церковных сановни­
ков опустошать свою казну, ввел в обращение огромную массу дра­
гоценного металла, дав толчок международной торговле для развития
в новых направлениях; оригинальный тип управления, организации,
законодательства, принесенный пришельцами, окончательно придал
развитию Запада то направление, благодаря которому он позже при­
обрел современный облик.
Третья волна, которая, таким образом, пришлась на четвертый
период и шла примерно с 980 по 1050 гг., вс еще плохо объяснена.
По-настоящему она включает только действия датчан (и лишь на

I. Насколько мы их знаем?

17

Северо-Западе) и шведов (исключительно на Юго-Востоке). Имеются
в виду масштабная попытка установить датскую гегемонию во всей
Скандинавии и в Великобритании, с одной стороны, и великий зага­
дочный шведский поход в мусульманскую Азию — с другой. Потому
что Норвегия при попытке обеспечить себе власть над Ирландией
потерпела поражение под Клонтарфом и была вынуждена довольство­
ваться осью Исландия — Гренландия — (вероятно) Винланд.
Если считать, что смысл существования всего феномена викингов
с самого начала был финансовым, похоже, у этой последней стадии
есть лишь одно приемлемое объяснение — поиск новых торговых пу­
тей (Серкланд, Средиземноморье, Гренландия) и формирование новых
торговых центров (Англия). Однако по разным причинам, которые мы
рассмотрим позже, феномен необратимой кристаллизации и необрати­
мой ассимиляции (скандинавов было слишком мало, а их удивительное
умение приспосабливаться некоторым образом обрекало их на слия­
ние с местным населением, куда более многочисленным) закреплял
викингов на новом месте, если они осуществляли колонизацию, либо,
напротив, возвращал их разбогатевшими домой, следствием чего стали
внутренние политические процессы в Скандинавии, пресекшие это
движение. Даже если оно, в виде кратких и одиночных вспышек, еще
продолжалось до середины XII в., по ряду причин можно полагать,
что феномен викингов как таковой завершился к 1030, самое позднее
к 1050 г. Завоевание Англии Вильгельмом Незаконнорожденным, ко­
торое иные авторы считают крайним пределом этой авантюры, — уже
не викингский и не скандинавский феномен.
Вот грубо, только в самом общем виде, ради удобства читателя,
набросанная картина, в детали которой ему и предлагается углубить­
ся в настоящей книге. Должно быть, чувствуется, что некоторые
утверждения были мной высказаны осторожно. Потому что, и на
этом надо настаивать и настаивать, — как ни парадоксально, мы
очень мало и очень плохо осведомлены о реальных фактах, очень
немногие из наших источников можно принимать за чистую монету,
и поэтому историку важно подвергнуть безжалостному критическому
рассмотрению все «документы», какими он располагает, чтобы раз­
веять мифы о викингах.
КАКИМИ ИСТОЧНИКАМИ МЫ РАСПОЛАГАЕМ?
Пусть это заявление парадоксально и противоречит почти не­
рушимым представлениям, но письменные источники, за редким ис­
ключением, — не самые интересные. Они настолько неинтересны, что

18

Часть первая, История

в принципе можно утверждать: по-настоящему приемлемы и способ­
ны помочь в дальнейшем изучении данного вопроса только следую­
щие три вида источников.

Археология
Что бы ни говорили, но археологию следует считать первой, если
не единственной наукой, которая способна пролить свет на эту про­
блему. При условии, что в своих выводах она учитывает нюансы
и что эти выводы подкрепляются данными из других сфер (фило­
логии, например, и отдельных письменных источников, правильно
оцениваемых в свете археологических находок1), она может дать
надежные основы, позволяющие воссоздавать реальность2. Это не
значит, что надо слепо доверять всему, чт(£ могут заявить археологи,
или что надо закрывать глаза на несовершенства археологии3: так,
находки, сделанные в земле, часто даже самыми современными
методами (так называемым улучшенным радиоуглеродным) трудно
датировать достаточно точно, чтобы быть уверенным в принадлеж­
ности объекта к периоду викингов — по археологическим меркам
очень короткому. Эти находки сами по себе крайне «разнородны»,
потому что почти всегда сделаны в местах, где люди жили долгое
время, из-за чего связать тот или иной объект с конкретным слоем
затруднительно. К тому же на месте многих поселений викингов на­
ходятся современные города, как Берген (Норвегия), Оденсе (Дания),
не говоря уже о Квентовике во Франции. Вероятно, ббльшую часть
реликвий еще предстоит обнаружить: каждый год приносит новый
урожай благодаря то перестройке набережной (Берген4), то градо­
строительным работам (Йорк5). И уточним, что найденные объекты
1 Например, текста, хоть и в высшей степени легендарного, «Саги о йомсвикингах» (французский перевод: Vikings de Jdmsborg / trad, de l'islandais de
Rdgis Boyer. Bayeux: Heimdal, 1982) и воссоздания in situ [на месте (лат.)]
некоторых укрепленных лагерей, как лагерь Треллеборг в Дании.
2 Библиография обширна. Ее объем можно оценить по изданию: Graham-Campbell , James. The Viking world. London: Frances Lincoln, 1980.
3 Хорошо показанные Сойером: Sawyer , Peter Hayes. Kings and Vikings: Scandi­
navia and Europe, A.D. 7 0 0 -1 1 0 0 . London; N ew York: M ethuen, 1982.
4 Liest0l, Aslak. Runer frA Bryggen / / Viking (O slo). 27 (1964). P. 5 -5 3 .
5 Cm.: Roesdahl , Else. Vikings in England, and in their Danish homeland. London:
Anglo-Danish Viking Project, 1981 и работы P. Холла, упоминаемые в этом
издании. См. также: Smyth , Alfred Р. Scandinavian York and Dublin: the history
and archaeology of two related Viking kingdoms. 2 v. Dublin: Templekieran P.,
1 9 7 5 -1979.

L Насколько мы их знаем?

19

зачастую имеют плачевное состояние, а данные, полученные от «на­
шедших лиц», порой грешат невежеством1.
П. Сойер отмечает, что многие поселения были разрушены, а по­
том отстроены и уже представляют собой отнюдь не оригиналы,
а многие другие не были раскопаны целиком и методично. Он при­
водит в пример город Хедебю в Дании, об огромной важности кото­
рого я еще скажу: там раскопали всего 5% местонахождения. И тем
не менее добыча внушительная: останки 250 тыс. животных, в том
числе 100 тыс. свиней, в общей сложности 540 кг стеатита в виде
3400 фрагментов, а также около 4 тыс. оленьих или коровьих рогов.
Эти огромные цифры удивляют: создается впечатление огромной
свалки, где ценные объекты — редкость и где трудно понять, что
имеет отношение к торговле викингов. В порту обнаружено 69 монет
и кожаный мешок, содержащий 42 разных бронзовых матрицы, пред­
назначенных для изготовления серебряных, золотых и других пред­
метов; это куда более интересная находка, из которой можно было
бы заключить, что город отдал лишь то, что там выбрасывали в от­
ходы, а порт более показателен! С другой стороны, в местах, кото­
рые разделяет более ста метров, нашли фрагменты одного и того же
керамического изделия в слоях, расположенных в двух метрах друг
над другом. Таким образом, в крайне мелком масштабе, который
приходится выбирать, стратиграфия не дает никаких убедительных
данных. Если разные деревянные постройки позволяет датировать
дендрохронология, то некоторые предметы керамики, поспешно при­
численные к славянским из-за формы или отделки, на самом деле
имеют местное происхождение, судя по материалу, из которого сде­
ланы. Итак, слишком категорических утверждений допускать нельзя.
И я уже не говорю о местонахождениях, которые были частично
исследованы век назад, но которые только теперь решили изучить
систематически, таких, как Бирка в Швеции.
Тем не менее только археология может похвалиться столь бес­
спорными успехами, как обнаружение кораблей викингов (кнорр
в Гокстаде, Норвегия), идентификация и реставрация важнейших
торговых центров (Хельг, Хедебю), интерпретация кладов после
их открытия (Терслев, Каупанг), воссоздание индивидуальных или
коллективных захоронений (Еллинг, Линдхольм-Хойе), укрепленных
лагерей (Треллеборг, Оденсе, Аггерсборг, Фюркат — все в Дании).
И она не перестает прогрессировать: уже упомянуты Берген и Йорк,
Во Франции почти обычное дело, когда в местных музеях подлинные мечи
викингов названы «меровингскими», и наоборот!

20

Часть первая. История

добавим Дублин, ставший в то же время объектом плодотворных
изысканий1.

Нумизматика
Это наука, изучающая монеты и медали; нумизматы за несколь­
ко веков, особенно в течение нашего, откопали необыкновенное
количество монет разного происхождения, одиночных или в виде
«кладов», которые владельцы зарыли ради безопасности2. Статистиче­
ское исследование этих находок и компетентный анализ полученных
графиков предоставляют достоверную информацию как о торговой,
так и о военной деятельности викингов. Они дают и ценные сведе­
ния хронологического характера: монеты, как правило, датировать
довольно просто, и их происхождение часто известно. Например,
по арабской монете в могиле 581 в ^Бирке можно сделать вывод
0 самой ранней дате, когда могли выкопать эту могилу. Данные ну­
мизматики сами по себе показывают, что в самом конце X в. (что
соответствует началу нашего третьего «периода») викинги резко
снизили активность: в это время богатые арабские серебряные копи
иссякли. К тому времени исчезла одна из главных причин для набегов
викингов, и сам феномен, чтобы существовать дальше, должен был
вступить в новую фазу (колонизации как таковой).

Филология
К филологии и тем сферам, где она в принципе применима:
топонимике, антропонимике и рунологии — следует относиться
с осторожностью. Нет ничего проще, чем придать какому-то слову
«викингский» смысл, и в Нормандии эта порочная склонность при­
суща многим нормандцам. Здесь, как и в других случаях, к названи­
ям мест и именам людей следует подходить крайне осмотрительно
и запретить себе всякий разгул воображения, а главное, всегда про­
верять, насколько древен рассматриваемый термин. Приведем всего
один пример3: внимательное исследование топонимов и прежде всего
микротопонимов (названий небольших местных объектов) Нормандии
как будто выявляет глубокое укоренение скандинавов в этой про­
1 См. работы Э. Т. Лукаса.
2 Этот сюжет необъятен, его изучали М. Долли и прежде всего Б. Мальмер.
3 Этой ссылкой я обязан Ж. Адигару де Готри: Adigard des Gautries, lean. Les noms
de personnes scandinaves en Normandie de 911 a 1066. Lund: C. Blom, 1954.
Есть превосходный критический очерк Жана Рено: Renaud , Jean. Les Vikings
et la Normandie. Rennes: Ouest-France, 1989.

I. Насколько мы их знаем?

21

винции. Но утверждать это — значит забывать, что фьеф Роллона
за добрых пятьсот лет до поселения здесь викингов подвергся наше­
ствиям саксов. А ведь старосаксонский и древний скандинавский
языки, оба германские, в X в. еще не имели принципиальных разли­
чий, так что невозможно с уверенностью сказать, что тот или иной
топоним — обязательно скандинавский, а не саксонский! Выводы
филологического характера можно учитывать, только когда с ними
согласуются другие свидетельства. В таком случае филология мо­
жет даже внести ценный вклад. Так, основателя НовгородскогоХольмгардского княжества звали Хррек, в славянизированном
варианте Рюрик, его сына — Хельги (по-славянски Олег), внука —
Ингвар (по-славянски Игорь), а сына последнего — Святослав (воз­
можных скандинавских соответствий нет); этого достаточно, чтобы
утверждать, что за три поколения скандинавы (в данном случае
шведы) славянизировались, и сделать вывод о том, с какой скоро­
стью ассимилировались варяги (var6gues; это название викингов,
которое применялось на Востоке, но не на Западе). Или же: доста­
точно отметить, где на карте Англии находятся названия вероятного
скандинавского происхождения, чтобы с примечательной точностью
провести границы Денло. И напротив, интересны противные случаи:
если Корк, Лимерик, Уотерфорд, Уэксфорд в Ирландии — названия
вполне скандинавские, то Дублин (Dubh-Linn, по-кельтски «черный
залив») — чисто кельтское, и скандинавизированным вариантом
этого слова (Дюфлинн из саг) злоупотреблять не следует.
Есть раздел, если угодно — подотрасль, филологии, которой мы
уделим большое внимание, но которой тоже надо пользоваться с ве­
личайшей рассудительностью: рунология. Ведь, не считая нескольких
эддических или скальдических поэм, нет других «письменных» сви­
детельств, принадлежавших самим викингам и приходившихся как
раз на время их походов, кроме рунических надписей. Специалисты1
сумели точно датировать эти эпиграфические памятники, они пока­
зали2, какие сведения о разных сферах деятельности можно оттуда
извлечь, особенно о походах — как на Запад, так и на Восток. Лока­
лизация таких находок — а возможности их найти еще далеко не ис­
черпаны — тоже может дать полезную информацию, как и изучение
1 См.: Musset , Lucien. Introduction k la runologie. 2e dd. Paris: Aubier-Montaigne,
1980, а также специальный номер журнала: Etudes germaniques . 4 / 1997 (Les
runes).
2 Как С. Б. Ф. Янсон: Jansson, Sven Birger Fredrik. The Runes of Sweden /
transl. by Peter G. Foote. Stockholm : Norstedt & Soner, 1962.

22

Часть первая. История

декоративных мотивов, какими их предпочитали украшать, ведь такие
мотивы в основном диктовала эволюция скандинавского искусства,
которая нам известна. Однако, даже если не обращать внимания на
неизбежный вздор, который постоянно кто-нибудь несет по поводу
этих надписей (например, якобы они обязательно имеют магический
характер, хотя магическими могли быть только надписи на старом
футарке, которые не относятся к эпохе викингов, или якобы они име­
ют апотропеическое значение), все-таки расшифровывать их обычно
трудно, их лаконичность не всегда позволяет сделать однозначные
выводы, а их главное назначение — сохранение памяти об одном или
нескольких умерших — может делать их историческими источниками
как таковыми разве что случайно. Тем не менее других аутентичных
продуктов «интеллектуальной» деятельности викингов нет.

Письменные источники

*

Они бесчисленны и являются истинной причиной всех наших
бед, сколь бы необходимыми эти источники ни были. Поскольку их
упрямо используют без разбору и поскольку именно они породили
то, что нужно решительно назвать мифом о викингах, я несколько
задержусь на них.
Прежде всего — несколько принципиальных положений.
В огромном большинстве эти источники1 написаны церковниками,
которые, как правило, в то время одни умели писать, а значит, со­
ставлять анналы, хроники и т. д., которые нам нужно использовать.
А ведь эти клирики почти никогда не были объективны (даже когда
не писали откровенный бред, как ирландцы). Пойдем для начала
a contrario [от противного (лат.)]: примечательно, что документы,
составленные арабскими наблюдателями2, которых феномен викин­
гов непосредственно не коснулся и которые, кстати, умели от них
защищаться, представляют образ «гордых сынов Севера» радикально
другим, чем записи западноевропейских клириков. Те, кого описали
дипломаты обоих халифатов (Кадисского и Багдадского), выглядят
коммерсантами-идолопоклонниками, ловкими купцами, энергичными
мореходами, но очень мало похожи на воинов и еще меньше — на
1 Гвин Джонс: Jones , Gwyn. A history of the Vikings. London; N ew York; To­
ronto: Oxford university press, 1968 [Русский перевод: Джонс , Гвин. Викинги.
Потомки Одина и Тора. / Пер. 3. Ю. Метлицкой. М.: Центрполиграф, 2004]
приводит очень полезный их список на с. 439 и далее.
2 Ссылки — в книге, упомянутой в предыдущей сноске, на с. 4 3 9 -4 4 0 . Неко­
торые тексты существуют во французском переводе.

I. Насколько мы их знаем?

23

организованную армию. Возразят, что они наблюдали прежде всего
варягов (var6gues), но какой оттенок отличает последних от викин­
гов, мне не удается понять. Обратимся к Западу: уже отмечалось,
что викинги нападали прежде всего на аббатства, монастыри, кол­
легиальные церкви, открытые города, где беспардонно захватывали
священные сокровища, пользуясь внезапностью набега, тщательно
подготовленного, после чего немедленно убегали, устроив пожар.
Комментаторы испытывали искреннее возмущение, не в силах по­
нять, как «дикие» (по выражению Аббона Сен-Жерменского) языч­
ники могут посягать на святыни, но очень скоро они усмотрели
в этих людях бич, коим сам Бог карает христиан за грехи. Дерзких
грабителей, которые могли брать только хитростью и энергией,
а не бог весть каким техническим или «военным» превосходством,
очень быстро окружили воистину сатанинским ореолом. Им объ­
ясняются искажения, преувеличения, на которые с легким сердцем
шли очевидцы, особенно что касалось численности нападавших и их
жестокости. Еще шаг, и вот перед нами устоявшиеся представления,
которые продержатся до наших дней (как рассказ о питье крови из
черепа врага1), несокрушимые легенды и весь тот хлам чрезвычайно
«варварских» картин, красочных или жутких, из-за которых в ко­
нечном счете в горячие молитвы войдет знаменитая просьба: «От
ярости норманнов спаси нас, Господи!» и которые в начале XIX в.
воспримет, поддержит и раздует скандинавский романтизм, беремен­
ный национализмом (датчанин А. Эленшлегер или шведы Э. Тегнер
и особенно Э. Г. Гейер). Рискнем даже утверждать, что некоторые
из текстов, рассказывающих о викингах, — набор выдумок чистой
воды, имитаций классических или агиографических источников и что
воспринимать их буквально — просто глупо, чисто из соображений
здравого смысла. Например, прочтите, что писал перепуганный ир­
ландский хронист в IX в.:
Д аж е если бы на ш ее у каждого было по сто голов из каленого
ж ел еза, а во рту каждой головы — по сто заостренны х медных язы­
ков, бесстраш ны х и никогда не ржавею щ их, а каждый язык издавал
бы по сто болтливых голосов, звучных и никогда не смолкающ их,
они никогда не смогли бы передать, или рассказать, или перечислить
все горести, и раны, и ущ ерб, каковые потерпели все ирландцы, м уж ­
чины и женщины, миряне и священники, старые и молодые, свобод­
ные и несвободны е, в каждом доме от этих смельчаков, грубиянов
и в полной мере язычников.
1 Объяснение, откуда он появился, см. в конце настоящей главы.

24

Часть первая. История

Ведь одна из особенностей этого жанра состоит в том, что такие
источники, авторы которых желали лишь показать «варварство» граби­
телей, напрочь умалчивают обо всем остальном — фактах культуры,
которые интересовали викингов, образе жизни, а главное — о других
исторических событиях, совпадавших во времени с вылазками скан­
динавов. Например — и я считаю важным это подчеркнуть, — из
франкских источников следует, что славяне, бретонцы, сарацины,
венгры вызывали куда больший страх, чем викинги. В «Вертинских
анналах» за 862 г. автор сообщает прежде всего о столкновениях Лю­
довика Немецкого с вендами (славянами): «Датчане опустошили огнем
и мечом немалые части его [Людовика] страны. Но' и другие враги,
доселе неизвестные их населению — венгры, разорили его государ­
ство». А в отношении сарацин тот же текст за 842 г. отмечает: «Мав­
ританские пираты, достигшие Арля поpeij^ Роне, также опустошили
всю окрестность и удалились, нагрузив корабли добычей». О венграх,
которые в IX в. действительно были одним из главных бичей Европы,
в своих «Анналах» Флодоард Реймский пишет:
926 год. Венгры тож е, перейдя Рейн, разорили земли до самого
пага Вонк [в Арденнах] грабеж ами и пожарами. < ...> М ощ и святого
Ремигия и реликвии других святых, опасаясь венгров, переправили
из их монастырей в Рейм с. < ...>
933 год. Венгры разделились на три группы: одна из них добралась
до Италии, вторая вторглась в землю Генриха за Рейном. < ...>
935 год. Венгры рассыпались по Бургундии, опьяненные грабеж а­
ми, поджогами и убийствами. < ...>
937 год. Видели, как часть неба пылала огнем, и за этим последовал
набег венгров во Францию с той самой стороны; они опустошали селе­
ния и поля, пожгли дома и церкви, увели множ ество пленных 1
951 год. Венгры пересекли Италию, перешли Альпы и ворвались
в Аквитанию, а там задержались почти на все лето, грабя, убивая и разо­
ряя эти места; затем они через Италию вернулись в свои края < ...> 12
955 год. Венгры многочисленными отрядами и огромной толпой
вошли в Баварию, намереваясь вступить во Ф ранцию3.

Вопрос в том, чтобы выяснить, почему викинги оставили в кол­
лективном бессознательном столь глубокий след. На это уже дан
ответ: их тактика казалась более неожиданной и эффективной, при­
том что они имели очень конкретные цели, и церковь, вдохновлявшая
1 Флодоард. Анналы / / Рихер Реймский. История. М.: РОССПЭН, 1997. С. 194.
2 Там же. С. 205.
3 Цит. по [кроме мест, на которые уж е сделаны ссылки]: Mollat du Jourdin,
Michel; Desanges , Jehan. Les Routes mil^naires. Paris: Nathan, 1988. P. 146.

I Насколько мы их знаем?

25

авторов, которым мы вынуждены внимать, из-за большей уязвимости
становилась главной жертвой викингов. Об этом можно было бы го­
ворить бесконечно. Скандинавы ценили драгоценные металлы на вес,
качество обработки их могло и не интересовать. Поэтому у них был
обычай рубить золото и серебро топором (получая hacksilfr, рубленое
серебро) и взвешивать — несомненное варварство, отягченное свя­
тотатством, в глазах просвещенного жителя каролингской империи.
Так что в проклятиях и сетованиях монахов Ордерика Виталия или
Аббона Сен-Жерменского нет ничего удивительного.
К тому же эти источники не проводят никаких различий между
разными аспектами того феномена, который неистово поносят: про­
стые налеты отдельных пиратов, экспедиции политического характера,
вылазки прежде всего коммерческие и высадки с целью колонизации
в равной мере становятся объектами проклятий и порождают одни
и те же гиперболы. Современный историк, добиваясь объективности,
должен проделать очень терпеливую работу, сличая, сопоставляя
и находя соответствия, чтобы не принять банальный набег на Нант
в день большого праздника за хорошо организованный поход.
Изложив эти основные положения, приведу краткий перечень
жанров, к которым могут принадлежать письменные источники, на­
ходящиеся в нашем распоряжении.
Прежде всего это франкские (каролингские, а потом нормандские)
источники, которые можно также назвать континентальными. Они де­
лятся на две категории: некоторые из них притязают на «историзм»,
как всевозможные анналы, Эйнхард, сборники актов, например,
Карла Лысого или Карла Простоватого. Самое мягкое, что можно
0 них сказать, — что объективность их авторам была неведома.
Например: долгое время считалось, что сочинение «Об обычаях
и деяниях первых герцогов Нормандии» Дудона Сен-Кантенского1 до­
стойно доверия. Современные историки и в первую очередь Люсьен
Мюссе (назвавший его «отвратительным автором»2) доказали, что это
произведение, к тому же заказное, имело династический характер:
Дудону заплатили за то, чтобы он доказал и прославил благородство
Нормандского дома. Из этого следует, что многие высказывания,
1 Dudon de Saint-Quentin. De moribus et actis primorum Normanniae ducum.
fid. par Jules Lair. Caen: Typ. F. Le Blanc-Hardel, 1865. [Mdmoires de la Socidtd
des antiquaires de Normandie (Collection); 23.]
В сборнике: La Chronique et I'histoire au Moyen Age : colloque des 24 et 25 mai
1982. Organisd par le Ddpartement d'dtudes mddidvales de l'Universitd de Paris-Sorbonne; textes rdunis par Daniel Poirion. Paris: Presses de l'Universitd de
Paris-Sorbonne, 1984.

26

Часть первая. История

которые он приводит (наподобие: «У нас нет вождя, мы все равны»,
притом что из этих слов, совершенно немыслимых в среде викингов,
уже выросла целая литература удручающего качества), или сцены,
которые описывает (один из помощников Роллона отказывается
целовать ступню сюзерена), — просто-напросто вымысел. Еще менее
надежна другая категория — многочисленные рассказы агиографи­
ческого характера1, жития (vitae), где на сцену выводится святой,
спокойную жизнь которого нарушили столкновения с викингами.
Жанр житийной литературы, бесспорно, самое популярное чтиво от
Сульпиция Севера до конца Средневековья и позже, хорошо известен2
и следует установленным правилам. Само собой разумеется, что свя­
той обязательно становился объектом бесчинств «варваров» и столь
же обязательно торжествовал над последними. Так что тексты Эрментария, биографа святого Филиберта, или Римберта, биографа святого
Ансгария, не говоря уже о Титмаре Мерзебургском, епископе, надо
читать между строк, чтобы извлечь нечто существенное. Это не
значит, что такие тексты не имеют никакой ценности: «Житие Ан­
сгария», например, — документ первостепенной важности, но к нему
надо уметь найти подход.
Те же недостатки в целом свойственны англосаксонским или
кельтским источникам, причем авторы последних имели выражен­
ную склонность к свободному полету воображения. Однако ирланд­
скими, шотландскими, уэльскими анналами пренебрегать не дледует,
надо только умело их анализировать, равно как и «Англосаксонскую
хронику», и даже «Панегирик королеве Эмме», и даже эпическую
поэму такого качества, как «Беовульф». Зато добавления, которые
сделал к своему переводу «Всеобщей истории» Орозия король Аль­
фред Великий, чрезвычайно интересны.
Что касается балто-славянских источников, выделим прежде всего
знаменитую русскую «Первоначальную летопись» («Повесть времен­
ных лет»), т. н. «Несторову летопись», составленную, отметим эту
дату, в начале XII в. Об этом тексте здесь будет говориться много,
1 См.: D'Haenens, Albert. Les invasions normandes, une catastrophe? Paris: Flammarion, 1970.
2 Эти тексты хорошо изучили И. Д елеэ: Delehaye , Hippolyte. Les ldgendes
hagiographiques. 3е dd. revue. Bruxelles: Socidtd des Bollandistes, 1927 и Туэ
Гад: Gad , Tue. Legenden i dansk Middelalder. K0benhavn: Dansk Videnskabs
Forlag, 1961. Есть обзорный очерк P. Бойе: Boyer, Rdgis. An attempt to define
the typology of medieval hagiography / / Hagiography and medieval literature :
a symposium. Edited by Hans Bekker-Nielsen et al. Odense: Odense University
Press, 1981. P. 9 -2 6 .

I. Насколько мы их знаем?

27

потому что это главный источник наших знаний о феномене «русов»;
однако прежде всего отметим, что, как нам сегодня известно, Нестор
писал династический труд, как и Дудон Сен-Кантенский, только для
Рюриковичей.
Зато, как я говорил, в настоящей книге я буду часто обращаться
к арабским источникам, то есть к отчетам, которые писали в эпоху,
интересующую нас, дипломаты халифатов, «служившие» в варяж­
ских местностях, а также к текстам арабских историков и географов.
Ибн Фадлан, Ибн Руста, Ал-Масуди — качественные источники ин­
формации, но их, к сожалению, сложно интерпретировать из-за того,
что они нередко предлагают арабское толкование реалий, которые
не понимают.
На последнем месте — собственно скандинавские источники, ко­
торые требуют отдельного подхода. Их можно сгруппировать по жан­
рам, которые надо рассматривать по отдельности. Но напрашивается
одно замечание общего характера. Скандинавские письменные ис­
точники, сообщающие что-либо напрямую или обиняками о викингах
либо независимо от воли автора дающие о таковых ценные сведения,
за немногими исключениями принадлежат к тому феномену, который
вполне обоснованно принято называть исландским чудом: чудом по
причине несравненных достоинств этого огромного комплекса про­
изведений, не имеющего никаких аналогов на Западе, чудом из-за
того, что оно до сих пор не поддается никаким попыткам истолкова­
ния, наконец, чудом — и это я говорю с досадой! — потому что эта
богатейшая литература, хотя ее несколько десятилетий беспощадно
просеивают, не является надежным историческим свидетельством,
даром что создает иллюзию аутентичности в этом качестве.
Так, до нас дошло некоторое количество скандинавских кодексов
законов, которые все могут восходить к эпохе викингов, например,
Ютландские законы, законы Сконе и т. д. или исландский «Грагас»,
готландская «Сага о гутах» и прочие. Не поддаваясь искушению
гиперкритицизма1, скажем: сегодня нам известно, что версия этих
текстов, которой мы располагаем, датируется более поздними време­
нами, чем эпоха викингов (в основном самое меньшее на век-два),
и могла испытать влияние римского права и даже Библии. Это не
значит, что они не имеют никакой ценности, но слишком слепо
1 Которого не избеж ал в последних работах М. Якоби,
Jacoby, Michael. Bibeltradition und Bibelsprache zwischen
Jahrhundert im nordgermanischen Raum: der Einfluss der
und der Lutherbibel. N ew York; Berne; Frankfurt am Main;

особенно в книге:
M ittelalter und 20.
Scholastik aus Paris
Paris: Lang, 1988.

28

Часть первая. История

доверять им не стоит. То же можно сказать обо всех скандинавских
историографических произведениях времен зарождения там исто­
риографии1. «Извлечение из саг о норвежских королях» (Agrip af
Ndregs konunga sogum), «Книгу об исландцах» (Islendingabdk) свя­
щенника Ари Торгильссона Мудрого (1056-1133), считающегося отцом
исландской литературы, так же как работы датчанина Свена Аггесена,
надо изучать, принимая во внимание личность их авторов, вероятные
намерения последних и точное время написания: Ари, возможно, со­
бирался составить вступление к истории церкви своей страны. Этим
объясняются не только его предвзятость, но и его умолчания, слишком
краткие упоминания событий, чрезвычайно важных для нас, но не
для него. Опять-таки, эти произведения приобретают ценность лишь
при сравнении с другими источниками и по возможности — при со­
поставлении с объектами, если таковы! нам известны. Возьмем один
пример: в «Книге об исландцах» Ари, церковная и националистическая
пристрастность которого очевидна, отмечает, что первые скандинавские
колонизаторы Исландии нашли остров пустынным, за исключением
нескольких «рараг» (ирландских монахов), которых изгнали, — долгое
время считалось, что те находились там в соответствии с одним из
уставов кельтского монашества. Но исландские археологи теперь на­
ходят доказательства давнего и прочного кельтского присутствия на
острове задолго до 874 г. Понятно, что Ари этой темы избегал: он
хотел прославить добродетели национальной исландской деркви, церк­
ви годи (go5arkirkja), к которой принадлежал и которой, так сказать,
«жаловал дворянские грамоты». Но коль скоро мы знаем, что кельтам
этот остров был известен с давних пор и что, следовательно, они мог­
ли способствовать формированию исландской культуры, это заставляет
нас посмотреть на сюжет другими глазами.
То же относится к исландским сагам, в настоящее время одному
из главных источников, к которым обращаются, чтобы получить пред­
ставление о викингах. Не слишком задерживаясь на этом вопросе2,
1 См.: Boyer, Rdgis. L'historiographie m edievale islandaise / / La Chronique
et I'histoire au Moyen Age: colloque des 24 et 25 mai 1982. Organisd par
le Ddpartement d'dtudes mddidvales de l'Universitd de Paris-Sorbonne; textes
rdunis par Daniel Poirion. Paris: Presses de l'Universitd de Paris-Sorbonne, 1984.
P. 1 2 3 -1 3 6 .
2 Boyer , R£gis. Les sagas islandaises. 3e ёd. Paris: Payot, 1992, или длинное вступ­
ление к изданию: Sagas islandaises. Textes traduits, prdsentds et annotds par
Rdgis Boyer. 2e dd. Paris: Gallimard, 1991. [Bibliotheque de la Pldiade, 338], или
также: Boyer, Rdgis. Les sagas islandaises sont-elles des documents historiques?
/ / Recueils d'dtudes en hommage a Lucien Musset. Caen: Annales de Norman­
die, 1990. [Cahiers des Annales de Normandie; 23.] P. 1 0 9 -1 2 6 .

I. Насколько мы их знаем?

29

скажу, что саги — не исторические документы в том смысле, какой
мы придаем этому слову. Однако они выводят на сцену подлинных
викингов (таких, как Эгиль Скаллагримссон, герой саги, носящей его
имя, или король Олаф Трюггвасон1), а некоторые из саг, называемые
королевскими (konungasogur), сокровищница которых — сборник под
названием «Круг земной», составленный великим писателем Снорри
Стурлусоном (1179-1241), претендуют на отображение радостей
и бед скандинавских стран именно в IX и X вв. Но если хочешь
найти здесь историчность, этот жанр надо беспощадно освобождать
от мифов, возникших вокруг него. Короче говоря, саги, все саги,
датируемые самое раннее 1150 г., самое позднее — 1350-м, появи­
лись через век-три после эпохи викингов. К тому же современные
исследователи2 после долгих споров сошлись на том, что эти тексты
написаны как усердное подражание библейской и классической
историографии, а также средневековой агиографии. Даже если они
имеют облик «исторических» работ, это произведения, «выписанные»
очень продуманно, произведения искусства, литературные шедевры,
не имеющие равных. Усматривать в них что-либо другое значило бы
искажать их смысл. Я не говорю, что вс в них ложь, — напротив.
Это богатейшие кладези сведений во всех сферах, но нужно уметь
читать в них между строк и понимать: если что-то в них бесспорно
исторично, так это менталитет их авторов, их отношение к традици­
ям, которые они, как принято считать, воспроизводят, и, вероятно,
образ человека, жизни и мира, который они создают.
Достаточно одного примера: прекраснейшая из этих королевских
саг — несомненно сага о святом Олафе Харальдссоне3, герое многих
других текстов. Сегодняшние издатели этого текста обязаны отметить
влияния, которые она отражает, пристрастность Снорри Стурлусона,
ее автора, значение для исландцев того политического образца, ко­
торый он отстаивает. И опять же это не значит, что черты викинга
У Олафа, особенно в молодости, вымышлены, но читать эту сагу
надо с учетом намерений Снорри, а не как хронику, беспристрастно
излагающую факты.
1 Первая фигурирует во французском переводе «Исландских саг» (см. предыду­
щую сноску), вторая появилась в их французском переводе в издании Impri2 merie Nationale 1992 г.
Boyer, Rёgis. Vita — historia — saga: Athugun formger5ar / / Gripla (Reykjavik).
3 VI (1984). P. 1 1 3 -1 2 8 .
Французский перевод P. Буайе: La Saga de saint Oldf\ йгёе de la «Heimskringla» de Snorri Sturluson. Introd., trad, et notes de Rёgis Boyer. Paris: Payot, 1992.
[Petite bibliotheque Payot; 77.]

30

Часть первая. История

Это я говорил только о так называемых королевских сагах. Дру­
гие категории этих текстов нас не интересуют: «саги о современно­
сти», samti5arsogur, действие которых происходит в Исландии в XII
и XIII вв., или «рыцарские саги», riddarasogur, представляющие собой
адаптации наших героических песен — бретонского цикла, цикла об
Александре или романов Кретьена де Труа; есть и такие, которые, по
откровенному признанию самих авторов, обычно анонимных, пред­
ставляют собой чистый вымысел. Это так называемые легендарные
саги, на самом деле саги о древних временах, fornaldarsogur, авторы
которых по разным причинам, в которых разбираться здесь не место,
стремились идеализировать своих героев; именно они больше всех
способствовали формированию мифа о викингах — подвиги знамени­
того Рагнара Лодброка, реально существовавшего викинга, эти тексты
непомерно преувеличили. Таким стразом, при написании истории
викингов опираться на сагу, какой бы она ни была, нельзя — это
решительно исключено. К ней можно по многим поводам обращаться,
ссылаться на нее в подтверждение других аргументов; лучше обосно­
ванных, находить совпадения ее текста с другими свидетельствами,
часто показательные, и т. д. Но при современном состоянии знаний
текст ни одной саги, по-моему, не позволяет писать историю викингов
или даже создавать типологию викинга. Для краткости отмечу, что то
же самое можно сказать об эддических и даже скальдических поэмах1,
хотя некоторые из последних появились в период с IX по XI в.
Я хорошо сознаю, что все это сильно разочарует любителя север­
ных древностей в традиционном их понимании и рьяного поклонника
викинга или викингов. Поэтому, чтобы мне не приписывали иконо­
борческого ража, я должен объясниться. Как и многие мне подобные,
я устал от чудовищного вздора, который городят и распространяют
об этом сюжете веками и особенно в нашу эпоху, претендующую на
название просвещенной. Не думаю, что викинги потерпят урон из-за
моих стараний развеять мифы о них, — напротив! Но очевидный
интерес, какого эти люди заслуживают, должны вызывать иные обра­
зы, чем непобедимый сверхчеловек, бич Божий, ужас Запада и даже
основатель рыцарства, равно как и прочие ложные представления,
которые кто-то пожелал создать о викингах. Довольно одной иллю­
страции: не правда ли, хорошо известно, что викинги любили пить
кровь из черепа врага — ведь эта картина прочно запечатлелась в на­
1 См.: Boyer ,
La Podsie sca ld iq u e. Paris: £d . du PoYte-glaive, 1990,
в частности, главу IV: «Valeur historique des poemes scaldiques».

/. Насколько мы их знаем?

31

шем коллективном бессознательном? Отсюда их лютое варварство,
устрашающая жестокость и т. д. Однако сюда вкралась небольшая
ошибка: в поэме, ошибочно приписываемой ему, уже упомянутый
Рагнар Лодброк хвалится, что пил пиво (пиво, а не кровь!) на «кривой
ветви черепа» — это кеннинг, то есть непременная речевая фигура
в поэзии такого типа, означающий «рог [бычий]», который служил
чашей викингов. Этого и хватило, чтобы комментаторы понесли
дикую чушь.
Вот почему подход к источникам, поверхностное или торопливое
чтение которых породило столь гротескные преувеличения, должен
быть критическим. В приведенном выше списке я опустил два важ­
нейших текста. Прежде всего произведение, которое долго считали
образцовым, — «Деяния епископов Гамбургской церкви» (Gesta
Hammaburgensis ecclesiae pontificum) Адама Бременского (около
1075 г., то есть вскоре после окончания эпохи викингов, см. новый
французский перевод Жана-Батиста Брюне-Жайи: Adam de Вгёте.
Histoire des archeveques de Hambourg. Avec une description des lies
du Nord / trad, du latin, prdsentd et annotd par Jean-Baptiste BrunetJailly. Paris: Gallimard, 1998. [L'aube des peuples.]). Адам Бременский
тоже пытался доказать выдающиеся качества Гамбургско-Бременского
архиепископства, которому одно время подчинялась вся церковь не­
давно обращенного Севера. А ведь я только что отмечал, насколько
важно выявлять возможную пристрастность авторов, к которым при­
ходится обращаться: оказывается, Адам питал очень сильную непри­
язнь к Норвегии, потому что она не желала повиноваться Гамбургу.
Вот как он описывает Олафа Трюггвасона, хотя и признает, что тот
первым евангелизовал свою страну:
Иные говорят, что О лавус был христианином , иные — что он
отрекся от христианства. Все однако утверж даю т, что он был ловок
в деле гадания, наблюдал, как будет брош ен ж ребий, и возлагал всю
надеж ду на предсказания, какие дают птицы. Вот почему также он
получил свое прозвище: его назвали Краккабен. В оистину говорят,
что он также предавался колдовству и держ ал в качестве приближ ен­
ных, среди людей своего дома, всех чародеев, каковые обитали в его
стране, и что, обманутый их запугиваниями, он погиб (II, 40).

Этот текст заслуживает внимания: он признает (до вышеприведен­
ного пассажа), что Олаф был обращен в христианство в Британии,
факт для нас примечательный, и свидетельствует о важности магии
в скандинавском язычестве. Но следует признать, что подход к герою,

32

Часть первая. История

предложенный автором, крайне узок и, по всей вероятности, не со­
ответствует реальности.
Датский клирик Саксон Грамматик, «секретарь» грозного архие­
пископа Абсалона, по заказу последнего тоже составил около 1200 г.
свои примечательные «Деяния данов» (Gesta Danorum) в шестнад­
цати книгах, из которых девять первых, посвященных далекому,
а потом близкому прошлому, должны были бы нас интересовать.
Я не дойду здесь, подобно П. Сойеру1, до утверждения, что это про­
изведение, как и «Краткая история королей Дании» (Brevis historia
regum Daciae) Свена Аггесена, друга Саксона, completely unreliable
and untrustworthy [совершенно ненадежно и не заслуживает доверия
(англ.)]: у Саксона вообще и в том, что он говорит о мифических
датских древностях, в частности есть на что обратить внимание и что
использовать, как блистательно показал Жорж Дюмезиль2. Но Сак­
сон подобен Ари Торгильссону: он занят восхвалением церкви своей
страны, и все, что он излагает, деформировано его пристрастным
подходом. Кроме того, при его воображении и культуре он никогда
не может удержаться от удовольствия пристегнуть к преданиям (воз­
можно, подлинным) реминисценции из классики, с которой этот bene
litteratus [очень просвещенный (лат.)] клирик был основательно зна­
ком (особенно из Вергилия). Главное, что Саксон и Свен — отчаян­
ные националисты, искажающие «реалии», из которых исходят, если
только есть возможность показать их с выгодной для датчан стороны.
И, опять-таки, их допустимо использовать только при сопоставлении
с другими источниками, либо если довольствоваться рассмотрением
их как представителей некоего менталитета, например в сфере лите­
ратуры или языческой религии. Безусловно, действительно полезны
для нас только произведения, авторы которых — наблюдатели понастоящему беспристрастные, поскольку не заинтересованные рас­
крашивать факты на свой лад: опять же я подразумеваю арабов или
трактат «Об управлении империей» (ок. 950) басилевса Константина
Багрянородного.
Чтобы покончить с важнейшим вопросом об источниках, коснусь
примера Ирландии и существенных трудностей, которые создает ис­
пользование ирландских документов: ни одной оригинальной рукописи
1 Sawyer , Peter Hayes. Kings and Vikings. Op. cit. P. 17.
2 йитёгИу Georges. La saga de Hadingus: (Saxo Grammaticus I, V —VIII). Du mythe au roman. Paris: Presses universitaires de France, 1953.

/. Насколько мы их знаем?

33

этих источников не существует, во всяком случае, из тех, которые
повествуют о викингах, мы располагаем лишь явно позднейшими
копиями. А если обратиться к исландским текстам, посвященным
ирландскому материалу, мы должны вспомнить, что они написаны
в лучшем случае не ранее второй половины XII в. (Ари Торгильссон, книги о заселении1, некоторые саги). Что касается ирландских
анналов, они в лучшем случае появились через два века после со­
бытий, о которых рассказывают. Некоторые — это копии XVII в.
, не говоря уже об «Анналах четырех мастеров», которые в 1627 г.
были просто-напросто «переписаны»! Знаменитая «Война ирланд­
цев с чужеземцами» (Cogadh Gaedhel re Gallaibh) — произведение
фантастическое, истину о событиях, о которых в нем идет речь,
восстановить почти невозможно. И, чтобы закончить с ирландскими
анналами, надо отметить, что принятая в них система датировки
крайне прихотлива: годы обозначаются то по фериальному номеру (то
есть дню года, пришедшемуся на 1 января), то по эпакте (возрасту
Луны на 1 января) и т. д. Это приводит к чрезвычайной путанице.
И даже археология оставляет нас здесь a quia [в тупике (лат.)].
Очевидно, что постоянные связи с Севером, а именно с Норвегией,
поддерживались там задолго до конца VIII в. Это настолько явно,
что феномен «исландского чуда», уже отмеченный, мог быть обязан
своим возникновением удачному слиянию двух культур, всегда столь
плодотворному в истории цивилизаций. Как после этого отличить,
что отнести к скандинавскому влиянию и что было привнесено кель­
тами? И это не единичный случай: напомним, какую растерянность
у нас вызывает очень похожий факт бесспорного сотрудничества
фризов и скандинавов, в частности, в сфере торговли.
Да простят мне такое внимание к проблеме, которую создают для
нас источники. Повторю — оно объясняется тем, что я ставлю перед
собой двойную задачу: конечно, попытаться найти истину, но еще
и покончить с ворохом легенд или легкомысленных искажений, из-за
которых мы теперь превратно понимаем весь феномен. Только когда
источники, на основе которых мы составляем мнение, согласуются
с неким культурным фактом (в широком смысле слова), событием,
1 Livre de la colonisation de I'lslande: selon la version de Sturla t>6r6arson
(Sturlubdk) / trad, de l'islandais ancien, аппо!ё et commentd par R£gis Boyer.
Turnhout: Brepols, 2000.

34

Часть первая. История

персонажем, — мы имеем право утверждать, что опираемся на твер­
дую почву. Все остальное — плод воображения, легенд, мифов!
Но я должен сразу наметить перспективу, которой намерен сле­
довать, чтобы попробовать удовлетворить законное любопытство
читателя. И чтобы наконец ответить на четкие вопросы, которые
были поставлены.

II. КТО ОНИ И ОТКУДА в з я л и с ь ?

Феномен викингов, даже освобожденный от легенд, остается одним
из важнейших в истории Запада. То, что эта горстка людей могла
разъезжать по всей Западной и Восточной Европе, что они благодаря
обстоятельствам оказались способны поселиться и жить во многих ме­
стах как на Западе, так и на Востоке, что они способствовали переходу
нашего мира к новому типу государств и отношений, — бесспорный
факт, даже если викингов следует считать скорей невольными носи­
телями этой перемены, чем ее сознательными творцами.
Я уже дал понять, что за строгую хронологию событий цепляться
не надо. Эпоха викингов была лишь завершением долгого и посте­
пенного процесса, который можно постичь, только ясно представляя
происхождение скандинавов и постепенное формирование того, что
можно назвать их цивилизацией, благодаря которой и стал возможен
«успех викингов». Далее мы рассмотрим непосредственные причины
появления феномена викингов — вопрос, тоже вызывающий бурные
споры. И, более того, будем иметь в виду, что взрыв IX и X вв. на­
верняка вызревал очень долгое время.
УРОКИ ПРЕДЫСТОРИИ
Предыстория Скандинавии начинается приблизительно за десять
тысяч лет до нашей эры и условно заканчивается в 800 г. нашей эры.
В дальнейшем не будем забывать, что терминология, используемая на
Севере, не соответствует нашей. А именно северной терминологией
я и стану пользоваться.

Палеолит
Он приходится на время от 10000 до 3000 г. до н. э., то есть начался по окончании ледникового периода. Нужно отметить, что до тех

36

Часть первая. История

пор «Скандинавия» составляла одно целое с материком и Великобри­
танией — только около 6000 г. до н. э. Атлантический океан отделил
Данию от Великобритании1. Впрочем, это данные гипотетические,
и их надо считать приблизительными.
Археологи обнаружили следы существования трех культурных
слоев, имеющих разное происхождение.
Около 10000 г. до н. э. в Аллерде (Дания) и Фосне (Норвегия)
жили рыболовы-охотники-собиратели, использовавшие грубые кремне­
вые орудия и, похоже, пришедшие с юга. У них были кожаные лодки
с деревянным каркасом.
Приблизительно 7000 г. до н. э. датируются найденные в Клостерлунне (Дания) следы охотничьих племен, пришедших с юго-востока.
Они пользовались кремневыми топорами и имели более совершенные
жилище и орудия.
Около 6000 г. до н. э. появилось шцмя, называемое конгемозе
(Дания), наложившее отпечаток на так называемый период эртеблле
(Дания), который продолжался приблизительно с 5000 по 3000 гг.
до нашей эры. Именно в ту эпоху растаял ледник и сформирова­
лись Зунд и Бельт. Что касается эртеблле, или висте (Норвегия),
то этот период называется по-датски культурой кьккенмддингов
(k0kkenm0ddingerna, куч кухонных отбросов, некоторым образом
аналога современных общественных свалок), представляющих со­
бой кладезь данных для археологов. Во всяком случае, присутствие
людей в те времена обнаружено на Зеландии, в Сконе, Вестфолле,
Эстфолле, Трннелаге — и почти на всех побережьях.

Неолит
Именно тогда двумя волнами, первая — несомненно около 3000 г.
до н. э. (но, возможно, гораздо раньше), вторая —около 1500 г.
до н. э., в Скандинавию хлынули племена бесспорно индоевропейско­
го происхождения, характерные для неолита (то есть периода с 3000
по 1500 гг. до н. э.). Эти захватчики, или поселенцы2, принесли с со­
бой явно восточные влияния: появились земледелие и скотоводство,
1 См. интересную карту в издании: Boyer , Rdgis; Jeannin, Pierre; Gravier ,
Maurice. Mers du Nord et Baltique: H eritage de l'Europe du Nord. Paris: Arts
et m£tiers graphiques, 1981. P. 10.
2 Потому что я не уверен, что есть реальные основания говорить о «вторжении»
индоевропейцев, и предпочел бы видеть в этом феномене нечто вроде конта­
минации, аналогичной той, которую сейчас порождают во всем мире Соеди­
ненные Штаты Америки. См.: Boyer, R£gis. Relire Durr^zil / / Mediaevistik. 8
(1995). P. 1 3 -2 6 .

11. Кто они и откуда взялись?

37

особенно со второй волной, похоже, пришедшей из Южной России
через Финляндию, а потом через Швецию. Она принесла с собой
лошадей, представляющих собой главное свидетельство ее индоев­
ропейского происхождения, важность которых на Севере, особенно
в языческой культуре, останется первостепенной. Техника обработки
камня развивалась и испытала ощутимый прогресс, возникло ору­
жие — кинжал. Главное, что появилось характерное жилище, тип
которого сохранился надолго, — длинные и узкие дома с наклонными
стенами и торфяной крышей, довольно похожие на перевернутый ко­
рабль. Наконец, если прежде погребения, похоже, не знали, теперь
возникли круглые или продолговатые курганы — коллективные за­
хоронения, возможно, свидетельствующие о существовании культа
предков или мертвых. С приходом второй волны они постепенно
уступили место индивидуальным захоронениям. Эти племена были
способны создавать художественные изделия неоспоримо высокого
качества, такие, как копьеметалка с рукоятью в форме головы лося,
найденная в Швеции1, или рог с вырезанным на нем изображением
связанного человека, возможно, свидетельством магии уз, о которой
еще придется много говорить (Норвегия)2.

Бронзовый век: петроглифы
Бронзовый век (1800-400 до н. э.), наступивший следом, был
одной из главных эпох в истории Севера. Достаточно мельком
глянуть на знаменитую солнечную повозку из Трундхольма (Дания)
или на великолепные луры (староскандинавское 1йбг, разновидность
музыкального инструмента — бронзового рожка, обычно сдвоенного,
каждая часть которого очень похожа на альпенхорн), чтобы понять:
для создания таких произведений требовалась интенсивная деятель­
ность — практическая и культурная. Очень красивые украшения
микенского типа наводят на мысль, что эта культура могла быть
уделом аристократии, пришедшей из Малой Азии3. Это возможно,
но такая гипотеза по-прежнему плохо обоснована. Обнаруживается
1 Иллюстрацию см. в издании: Strom , Folke. Nordisk hedendom: Tro och sed i
forkristen tid. Goteborg: Gumperts, 1961. Вкладка 2 или же: Boyer , Rdgis. L'art
viking. Tournai: La Renaissance du livre, 2001. P. 3 2 -3 3 .
2 Фотографию см. в издании: Davidson , Hilda Roderick Ellis. Scandinavian
mythology. London: Hamlyn, 1969. P. 38.
3 Что могло бы оправдать хитроумную этимологию, которую предложил Снорри
Стурлусон в главах I и II своей «Саги об Инглингах», чтобы произвести слово
«ас» (бог, староскандинавское ass) от «Азия», писавшееся как 2sfa.

38

Часть первая. История

также новый способ погребения — кремация1, наводящий на мысль,
что люди, практиковавшие его, верили в возможность существования
души2; однако этот обычай не мешал распространению курганов, ко­
торых во всей Скандинавии насчитывается тысяч сто. Лошадь теперь
играла роль первого плана в домашней жизни и в религии. В каче­
стве практических занятий распространились прядение и ткачество.
Но настоящим шедевром, созданным в тот период, стали знаме­
нитые наскальные изображения, разжигающие огромное любопытство
у искателей3 и представляющие собой свидетельства первостепенной
важности для изучения скандинавской культуры от зарождения до
наших дней. Их можно встретить в значительных количествах по
всей Скандинавии, где огромные скальные стены, отполированные
ледниками, предоставляли резчикам готовые «холсты». Особенно их
много в Бохуслене (Танум), Уплан^, Эстергтланде, Смоланде и на
Эланде (Швеция), в Вестфолле, Эстфолле, Ругаланне и Трннелаге
(Норвегия), на Зеландии и Борнхольме (Дания). Их сходство с гомо­
логичными петроглифами на побережьях Онежского озера или Белого
моря изрядно смущает ученых. Не исключено, что надо различать
несколько (собственно, три) типов этих резных изображений: пер­
вый — созданный охотничьими племенами, второй — земледельцамискотоводами, третий — моряками-рыболовами, хотя удивительное
единообразие символов вплоть до неизменности штриха могут на­
вести на мысль, что подобная таксономия не нужна.
Ведь основные характеристики, выявляемые при обзорном ис­
следовании этих свидетельств, как будто ясны; похоже, они позволя­
ют уверенно создать чрезвычайно связную систему с одинаковыми
критериями толкования. Символика имеет откровенно религиозный,
а точнее, культурный смысл; в ее основе лежит около десятка знаков,
всегда одних и тех же и всегда одинаково изображенных. Эти рисунки
свидетельствуют о существовании развитого общества — конечно,
по меркам своей эпохи, — культурного и богатого, связи которого
с Востоком или по меньшей мере с Южной Европой отрицать невоз­
можно. В этих изображениях господствуют три начала, обеспечивая
1 Опять же согласно тому же тексту того же автора, прологу (brunaold, на смену
которому приходит haugsold: век сожжения, потом век курганов).
2 См.: Boyer, Rdgis. Hamr, fylgja, hugr: l'ame chez les anciens Scandinaves / /
Heimdal. 33 (1981). P. 5 -1 0 .
3 На их изучение я и опирался, описывая скандинавскую религию в целом
в книге: Boyer , Rdgis. Yggdrasill: la religion des anciens Scandinaves. 2e dd.
Paris: Payot, 1992.

II. Кто они и откуда взялись?

39

их единство: солнце1; плодородие-плодовитость, проявляющаяся,
в частности, в итифаллизме (наличии эрегированного фаллоса) поч­
ти у всех мелких персонажей и, конечно, в культе Матери-Земли;
и магия, заступнического или заклинательного типа, характерная для
охотников-рыболовов-собирателей. При наблюдении, имеющем более
типологический характер, легко выделить триаду богов, в которую
входят бог-топор-солнце (который, возможно, позже станет Тюром
или Тором), бог-меч (фаллос)-плодородие (первый облик Фрейра)
и бог-копье-магия (архетип Одина). Выделяются боги-близнецы, мест­
ная версия Диоскуров, которые, в частности, могли в будущем
стать парами Нертус-Ньрд или Фрейр-Фрейя; бог-змей, возможно,
предвосхищавший Мидгардорма; и бог-солнце-птица, несомненно
заимствованный из Центральной или Восточной Европы, который,
похоже, продолжения в позднейшей религии не имел.
Поскольку вс это входит составной частью в историю древне­
скандинавской религии, позже (к 1200, 1220 г.) систематизированной
двумя великими мифографами Севера — Саксоном Грамматиком
и Снорри Стурлусоном, то попытка кратко описать основные из этих
знаков2, представив их по мере убывающей важности и ограничив­
шись двенадцатью главными, будет полезна для оценки того, что
нужно назвать этой цивилизацией.
Прежде всего — солнце, одно или несколько, с лучами или без
них, всех размеров, которое любили изображать вместе с кораблем
или человеком, в последнем случае как его тело, или же на коле­
сах, как бы в рамках отправления процессионного культа, часто оно
было связано с топором. По окончании бронзового века оно не ис­
чезнет — его можно обнаружить в свастике так называемой эпохи
великих переселений и, разумеется, в символике больших праздни­
ков, по-прежнему вовсю отмечаемых на Севере (даже если их смысл
теперь утрачен), которые посвящены зимнему (йоль, юль) и летнему
(мидсоммар) солнцестояниям.
Далее — корабль, которых изображено бесчисленное множество
при удивительном постоянстве формы: всегда вытянутый, всегда
с приподнятыми носом и кормой, всегда схематично изображенный
1 См. еще «Речи Высокого» из «Старшей Эдды» в старейшей части: «Eldr ег
beztr т е б yta sonum ok sdlar syn», «Драгоценен огонь для сынов человека
и солнца сиянье» [Старшая Эдда. СПб.: Наука, 2005. С. 21].
Я здесь опираюсь на примечательный очерк П. Джеллинга и Хильды Эллис
Дэвидсон: Gelling , Peter S.; Davidson , Hilda Roderick Ellis. The chariot of
the sun: and other rites and sym bols of the Northern Bronze Age. London: Dent,
1969.

40

Часть первая. История

со шпангоутами, из-за чего выглядит «кораблем-гребнем». Похоже, он
был непременным атрибутом при отправлениях культа (почитание
богов? вотивные приношения? просьбы о плодородии?), поскольку
рядом с ним изображены солярные диски, топоры, змеи, итифаллические прыгающие человечки. Может быть, это был ночной или
зимний гелиофор, тогда как днем или летом эту роль брал на себя
конь?Этот образ будет встречаться постоянно: «каменные корабли»^ —
skibssaetninger, дома-корабли и т. п.
Потом — разное оружие, церемониальные топоры и молоты, копья,
выглядящие скорей оружием стражи, чем воинов, мечи или кинжалы
с явным сексуальным смыслом (как кинжал, направленный к половым
органам свиньи), луки, причем сцены с лучниками изображены очень
живо; отпечатки ног или рук, которые здесь, как и в других местах,
могут быть только иерофаническими символами; многочисленные
змеи, которые надолго останутся основным декоративным мотивом
(рунические надписи, резьба на дереве в ставкирках); всевозможные
животные, прежде всего конь, образ которого надо связывать с солн­
цем1 и магией2, вслед за ним или вместо него — разные оленевые или,
в более низком варианте, козлы и козы; редко бык и время от времени
кабан, всегда напрямую связанный с культом мертвых.
Отдельное место надо выделить мотиву иерос гамос, или свя­
щенного брака, очевидным образом связанного с плодородием-пло­
довитостью, и образу Богини-Матери, представленной в виде глаз
или вульвы. Это образ не вездесущий, но явно центральный, а его
сравнительная редкость объясняется только тем, что он имел в выс­
шей степени сакральный характер.
Добавим отдельные интересные аграрные изображения, обычно
связанные с деревом, — мы знаем, что оно занимало центральное
место в религии германцев (Иггдрасиль).
Остаются отдельные сюжеты, вызывающие у нас недоумение: на­
пример, ритуальный костюм, какой как будто носят многие персона­
жи-люди (маски, парики, крылья) и который, видимо, был связан
с какой-то обрядовой драмой либо ритуальным ряжением; или птицы,
1 Согласно «Эддам», солнце везут два коня — Арвак, Рано Просыпающийся,
и Альсвид, Очень Быстрый.
2 Конь играл важную роль в магических ритуалах, таких как воздвижение хули­
тельной жерди, ni6st6ng; с ним связан любопытный рассказ «Прядь о Вльси»,
перевод которого входит в книгу: L'Edda podtique. Textes p^sent^s et traduits
par I^ gis Boyer. Paris: Fayard, 1992. P. 89 и далее; конь играет роль первого
плана и в «Саге о Храфнкеле Годи Фрейра» (конь Фрейфакси, то есть Грива
Фрейра).

//. Кто они и откуда взялись?

41

которых, может быть, слишком поспешно причислили к восточным
заимствованиям; или же мотив Диоскуров, в виде людей или в лю­
бом другом, который вполне может напомнить уже упоминавшуюся
пару солярный корабль — солярный конь: они сохранятся до конца
язычества и позже1.
Этого беглого обзора нам должно хватить, чтобы осмелиться
сделать важный вывод. Петроглифы бронзового века несомненно
отражают целостный и упорядоченный комплекс верований, на­
столько укоренившихся, что некоторые не исчезли из коллективного
бессознательного и по сей день — юльшинка (рождественский око­
рок) и соломенный козел современного скандинавского Рождества
существуют уже более трех тысяч лет! Эти наскальные изображе­
ния свидетельствуют о явственно солярной космогонии, об этике
плодородия-плодовитости, в конечном счете связанной, как и поло­
жено, с культом мертвых, и о мифологии, свидетельством которой
станут тексты, появившиеся через добрых два тысячелетия! Пораз­
ительная преемственность, если вдуматься! В «Песни о Хюмире» из
«Старшей Эдды» (XIII в., оригинал — несомненно XII в.) описан бог
Тор, держащий в вытянутой руке корабль, и на петроглифах этот сю­
жет уже есть, а иерос гамос — как раз тема «Поездки Скирнира» из
той же рукописи. Поневоле приходится делать вывод о чрезвычайной
живучести этого отдаленного фона — которая несомненно объясня­
ется слабой восприимчивостью этой культуры к южным влияниям,
что может быть связано с удаленностью этих мест или же с ее вну­
тренним единством. Отметим также факт, важность которого трудно
переоценить: эти рисунки отражают заботы гораздо в большей сте­
пени «экономического» характера (плодородие, магия), чем военного.
Наконец и прежде всего, художественная ценность всего комплекса
неоспорима, и она выдерживает сравнение с другими достижениями
разных культур на сходных стадиях развития: твердость руки резчика,
выразительность, живость и динамика, пластичность в сочетании
с таким искусством стилизации и таким чувством композиции, что
некоторые памятники (например, в Тануме) пытались трактовать как
обширные фрески, смысл которых для нас утрачен. Я предлагаю уже
здесь обратить внимание на то, что кажется мне наиболее любопыт­
ным: смешение, непрерывно процветавшее с тех пор на Севере и даже
ставшее характерным для него (знаменитые «скандинавские формы»),
Алки у Тацита в его «Германии», Хенгист и Хорса, Ньрд и Скади как чередую­
щиеся пары, Вили(р) и Be, Гунн и Гндуль, Улль и Уллин, Од и Один, Фрейр
и Фрейя — или даже Фрейр и Бальдр, ведь имя обоих означает «господин».

42

Часть первая. История

откровенного натурализма, особенно в изображении животных,
абстрактной символики — свидетельства высокой стадии развития
(некоторые из этих знаков явственно предвосхищают руны, которые
появятся тысячелетием позже) и геометрического схематизма — при­
знака чрезвычайно уверенного владения изобразительной техникой
(повозка с четырьмя колесами изображена «в проекции на плоскость»,
как на чертеже), смешение, которое останется характерным для скан­
динавского духа до самой эпохи викингов включительно.
Это говорит о важности бронзового века и ipso facto показывает,
что мнимые «варвары», позже показавшие себя способными создавать
несравненные шедевры в скальдической поэзии или при возведении
мачтовых церквей (ставкирок), не вышли из туманов Севера ех
abrupto [внезапно]. Их память о далеком прошлом, хоть и не зафик­
сированная в письменных источниках, которые бы отвечали нашим
критериям, была насыщенной и содержательной.

Железный век
Следующий период здесь, как и в других местах, называется
железным веком (400 до н. э .- 800 н. э.), он подводит нас к самому
началу эпохи викингов, и археологи делят его на четыре периода в за­
висимости от народов, чье влияние ощущалось тогда сильнее всего.
Первым был кельтский железный век (400 до н. э .- 0), назы­
ваемый так потому, что на Север тогда, похоже,сильно повлияли
кельтские племена, поселившиеся в Центральной Европе. Это за­
метно по многим деталям костюма (например, по ношению штанов),
ономастике (хотя эту сферу можно затрагивать только с крайней
осторожностью), искусству и религии. Я не считаю необходимым свя­
зывать с (некоторым) похолоданием мнимое слияние двух культур,
охотничьей (в Норвегии) и аграрной (в других местах). Выявление
различий такого рода делает честь воображению их искателей, но
они слишком легко забывают, что, кроме крайнего Юга (современ­
ный Ерен), Норвегия никогда не была земледельческой страной. Эти
четыре века отмечены растущим влиянием корабля во всех сферах.
Если мы хотим здесь выйти к викингам, подобное направление ис­
следования просто напрашивается. Можно отметить, что только этого
роста влияния и следовало ожидать. С тех пор как скандинавы здесь
жили, они неизбежно находились в тесном, постоянном, настоятель­
но необходимом контакте с водой (моря, озер, рек, болот), которая
естественным образом предоставляла им пути сообщения, как летом,
так и зимой (коньки, снегоступы, лыжи отмечены здесь с очень дав­

II Кто они и откуда взялись?

43

них времен). Поэтому ничего странного нет ни в раннем появлении
корабля (мы только что видели его в петроглифах бронзового века,
и можно добавить, что «корабль-гребень» неминуемо ассоциируется
с каяком эскимосов — умиаком, однако признак какого-то влияния
искать в этом не обязательно), этого самого популярного средства
передвижения, ни тем более в его постепенном воздействии на все
секторы человеческой деятельности, равно как и в его техническом
совершенствовании. Во-первых, надо отметить любопытные «камен­
ные корабли» (skibsssetninger), то есть коллективные погребения
(иногда на сотню покойников)1, состоящие из менгиров, которые
поставлены таким образом, что при виде сверху образуют контур
корабля. Во-вторых, вот корабль из Йортспрингкоббеля (Дания):
весь деревянный, уже с рулевым веслом на правом борту сзади, без
единого гвоздя (доски обшивки соединялись деревянными нагелями),
без мачты и киля, а также, что удивительно для путешественниковмореходов, которые не могли не видеть южные парусники, без паруса
(как и корабли на наскальных изображениях, hallristningar).
Во всяком случае, скандинавские племена той эпохи уже охвати­
ла страсть к перемене мест, которая надолго станет их отличитель­
ной чертой. В конце этого периода Страбон («География») сообщал
0 продвижении кимвров (Kimbri, датчане родом из Химмерланна)
и тевтонов (Teutones, уроженцы области Тю в Дании) к югу. Мо­
жет быть, тогда же тронулись с места лангобарды (несомненно
прозвище: сами они себя, вероятно, называли виннилами, Uinnilen,
предположительно происходили из Норвегии и были обязаны своим
названием не тому, что якобы носили длинные бороды, а тому, что
у них были алебарды с длинными «бородками», longobardi), которые
через долгое время придут в Северную Италию, так же как бургунды
(норвежцы из Боргунна или датчане с Борнхольма, бывшего Бургундархольма?) — в Бургундию (которой дадут свое имя), а оттуда
в Швейцарию и в Савойю, не говоря уже о готах (шведах с Готланда
или из Гталанда?), позже создавших свою первую империю севернее
Черного моря, а потом отхлынувших на запад, и ругиях (уроженцах
острова Рюген или норвежского Ругаланна?), которые заселят южное
побережье Балтийского моря. Все эти утверждения остаются до­
гадками, как и упомянутые датировки. Единственное, что выглядит
бесспорным, — стремление этих людей к переселениям, сезонным
или окончательным, о котором будет рассказывать вся эта книга,
1 Очерк с библиографией см.: Ohlmarks, Ake. Gravskeppet: Studier i forhistorisk
nordisk religionshistoria. Stockholm: Geber, 1946.

44

Часть первая. История

от начала до конца. Тем не менее примечательно, что уже с начала
нашей эры любовь скандинавов к путешествиям, их непоседливость
были точно такими же, как тысячелетие спустя у викингов, как уже
обнаруживалось и стремление перебраться с Севера куда-нибудь,
о котором мы еще долго будем говорить. Отличались личэти племена
столь воинственным нравом, какой им приписывают классические
свидетельства, сообщающие об этом, — вопрос остается открытым.
Насилие — составная часть стереотипного образа варвара в любое
время и в любом месте!
Несколько проще иметь дело с римским железным веком (0-400 гг.
н. э.), поскольку для него более надежны и многочисленны свиде­
тельства о частых и плодотворных контактах Рима, широко распро­
странявшего свою средиземноморскую культуру, и Севера, с которым
он вел успешную торговлю (прежде всего, так и хочется сказать:
«уже», покупая янтарь и кожи). Плинцр Старший («Естественная
история», XXXVII, 45) рассказывает об одном римском всаднике,
направленном из Карнунта (в Паннонии, то есть в Венгрии) на Бал­
тику за янтарем, самый большой кусок которого весил около 6,5 ки­
лограммов. Археологов поразило обилие предметов, вывезенных
в Скандинавию из Римской империи, хотя римского завоевания Севе­
ра никогда не было. Прежде всего это стеклянные кувшины и кубки,
бронзовые котлы и посуда, серебряные и бронзовые черпаки, кера­
мика, оружие, украшения. Добавьте рабов (уже! это были индивиды
обоего пола, захваченные при набегах) и кожу, которая в ту эпоху
высоко ценилась. Достаточно обратить внимание на набор взаимных
заимствований в языках — он красноречив. Римляне переняли из
языка германцев слова гепо (шкура [северного оленя]), sapo (мыло),
ganta (гусь) и, разумеется, glaesum (янтарь), тогда как германский
язык позаимствовал из латыни разные слова, связанные с торговлей,
в том числе важнейшую основу саиро (идея покупки или продажи,
староскандинавское kaupa), которая обнаружится позже в очень мно­
гих скандинавских топонимах, простых, как Каупанг (понятие «фак­
тории»), или в сложных в формах на -кбинг, -чпинг (Нюкбинг
в Дании, Норрчпинг в Швеции); самый показательный случай —
Копенгаген, Kaupmannahofn, порт купцов (по-датски K0benhavn).
Вероятно, важную роль посредников в данном случае играли фризы,
поскольку главный торговый путь из Ютландии в Северо-Восточную
Италию шел по Рейну. Но были и другие маршруты, уже хорошо
освоенные: по Дунаю и Чехии, где поселились маркоманны, или же
с Готланда, который был процветающим торговым центром (и оста­
нется им — смотри Висбю — в течение всего периода существова­

II.

Кто он и и откуда взял и сь?

45

ния Ганзы, то есть еще в Средние века), по Эльбе, Одеру или Висле.
И существовал (уже) путь, который через замысловатую сеть русских
рек и озер вел к Черному морю. Свидетельства Цезаря («Записки
о галльской войне», 51 г. до н. э.) и Тацита (около 98 н. э.) дружно
подтверждают, что эти контакты были активными и непрерывными.
То же говорят тексты, для которых мы располагаем только позд­
нейшими записями (в основном XII или XIII вв.): поэмы из цикла
0 Сигурде, Убийце Фафнира1 или «Сага о Хервр и Хейдреке»2 свиде­
тельствуют о великих переселениях готов на Восток и бургундов на
Запад, как будто симметричных,— возможно, это были кульминации
походов, начатых намного раньше. Во всяком случае, в течение этих
четырех веков даны, пришедшие из Южной Швеции, поселились
в Дании, дав ей свое название (Danemark, территория данов). Они
также строили корабли, на сей раз прямые прототипы кнорров, как
корабль из Нюдама (IV в., Дания), который имеет в длину 23 м, но
по-прежнему лишен мачты и киля.
Появились первые руны, написанные на древнем футарке (так
этот алфавит назвали по шести первым знакам), подробней о которых
я буду говорить далее, хотя их придумали не скандинавы, а континен­
тальные германцы. Как бы трудно ни было их читать и даже если в ко­
нечном счете они были созданы на основе некоего североитальянского
письма, я уже говорил, какой интерес надлежит к ним испытывать.
Ведь, похоже, они свидетельствуют о религии, где ведущее место
занимали женщины, богини3, и где впервые (справедливей было бы
сказать — снова) появилась мужская триада богов (возможно, ТюрОдин-Тор), в которой первое (Tyrеgn — словом...
англосаксонского происхождения (тэн, thane). Утверждали также, что
drengjar — это адаптированное латинское pueri regis [букв, мальчи­
ки короля (лат.)]. Как будто установленно, что слово «дренг» было
связано скорее с нравственными качествами, чем с военными поня­
тиями. «Drengir heita vaskir menn ok batnandi», — напишет Снорри
Стурлусон: «дренгами» зовутся люди отважные и пробивающие себе
Лучшим исследованием этого термина остается работа С. Окьера: Aakjaer,
^vend. Old Danish thegns and drengs / / Acta Philologica Scandinavica. 2
U 9 2 7 -2 8 ). P. 1 -3 0 . Я продолжил изучение этого понятия в издании: Boyer ,
R^gis. Le Christ des Barbares: le monde nordique (IXe-XIIIe s.). Paris: Cerf, 1987
Последние главы).

90

Часть первая. История

дорогу1. И, в самом деле, слово «дренг» изначально значило: добрый
и верный товарищ, на которого можно рассчитывать, который не пре­
небрегает своими обязательствами и подает пример качеств, каких
ожидают от хорошего человека, — безличное drengskapr в конечном
счете переведут романским словом corteisie, предполагавшим ту же
совокупность нравственных и физических достоинств, а образцом
drengr g65r сделают Христа. Таким образом, ссылаться на это слово
и весь спектр его значений в доказательство того, что викинги были
воинами, сложно. Зато членам купеческих товариществ особо по­
добают верность принятым обязательствам, преданность, честность,
солидарность.
Возможно, мы окажемся ближе к цели, обратившись к понятию
«лейданг» (lei5angr), уже упоминавшемуся, и административным под­
ходам, которые оно отражает2. Можно особо не подчеркивать, что это
понятие и образ как будто конститутивны для менталитета викингов.
Образ — удивит ли это кого-нибудь?— корабля. Некая территория,
подвластная одному вождю, буквально (и, разумеется, символически)
нарезалась на части для обслуживания корабля. Наименьшая террито­
риальная единица (маннгрд, manngorS) поставляла одного человека
и его экипировку; несколько таких грдов (gor5ir) предоставляли вс
необходимое, оружие и провиант, принадлежности и т. д., для хара,
hdr (или хамны, hamna), то есть скамьи гребцов; несколько «скамей»
обеспечивали скипрейди (ski preiSi, полную оСнастку корабля, skiben
в Дании, skiplagh в Швеции), и вс это вместе, наконец, составляло
хунд, уже упоминавшийся. Чтобы защититься от внезапно напавше­
го врага или организовать поход, достаточно было провести лейданг
(лейдунг), запалив костры на условленных возвышенностях, быстро
передав из жилища в жилище условный знак — возможно, палочку
с вырезанными рунами, рункафли (runkafli), или «ратную стрелу»,
херр (Ьегбг). За очень короткое время экипажи одного или несколь­
ких кораблей собирались в указанном месте, с оружием и багажом
и готовые действовать.
Таким образом, здесь мы как будто вполне в военной сфере,
и это впечатление усиливают полувоенные, полуморские названия
лиц, ответственных за всю эту территорию или за какое-то из пере­
численных подразделений: херсир (hersir, от her — войско, высоко­
1 Младшая Эдда. / Пер. О. А. Смирницкой. СПб.: Наука, 2005. С. 94.
2 Очерк P. Буайе: Boyer, Rdgis. La notion de lei5angr (levde rdgulidre des troupes
dans l'ancien Nord) et son dvolution. Armement, tactique, esprit / / Inter-Nord.
12, 1972. P. 2 7 1 -2 8 1 .

III. Причины и первые проявления экспансии викингов

91

поставленный командир), армад (drma5r, впоследствии так будет
называться королевский интендант, но поначалу это был человек,
отвечавший за весло, dr), стюрисмад (styrisma5r, кормчий, от styri —
румпель, позже «капитан» корабля) и т. д. Бесспорно, подобные мен­
тальные и административные конструкции предполагали умение четко
организовать дело, распределить задачи и выстроить иерархию.
Однако Л. Мюссе убедительно показал, что лейданг появился
сравнительно поздно — это подтверждает и Снорри Стурлусон,
приписывающий его создание приблизительно в 955 г. королю Хакону Адальстейнфостри, который, как показывает его прозвище
(воспитанник или приемный сын, fdstri, Адальстейна-Этельстана),
поддерживал тесные связи с Англией, — и что это слово, вероятно,
имело англосаксонское происхождение. Таким образом, практику
лейданга нельзя считать по-настоящему викингской. Конечно, это не
значит, что следует отрицать упомянутый организационный талант
или тем более постоянную связь всех видов деятельности северян
с кораблем, но военное назначение всех этих феноменов, которые мы
обсуждаем, снова оказывается под вопросом. Повторим: корабль —
отправная точка, и этим вс сказано. Его использование зависело об
обстоятельств. Ничто не позволяет утверждать, что он в большей
мере был предназначен для войны, чем для коммерции.
Теперь нужно снова вернуться к англосаксонскому влиянию, по­
тому что для полного анализа важнейшего вопроса, который нас за­
нимает, следует поговорить о знаменитых лагерях и укреплениях ,
о которых столько написано1.
Я не собираюсь говорить ни об укреплениях, появление которых
на всем Западе в первом тысячелетии нашей эры объяснимо вполне
естественным защитным рефлексом и которые возникали начиная
с римского железного века на Эланде (Экмансторп), ни о более или
менее укрепленных городах (на самом деле редких), как Бирка, Хедебю, Экеторп, ни о прославленном Даневирке, возведенном около
808 г. для изоляции Ютландии от каролингских территорий2, ни
0 Бульверкете на Готланде, на озере Тингстеде, слишком позднем
(около 1100 г.), чтобы заинтересовать нас здесь.
Я имею в виду примечательные лагеря, в том числе и очень
хорошо сохранившиеся, все — датские, все — конца X или начала
* Ом. статью «Borg» в KLNM, с очень обширной библиографией.
От него сохранились красивые развалины, которые можно посетить. О нем
см.: La Cour, Vilhelm. Danevirkestudier: en arkaeologisk-historisk unders0gelse.
Kobenhavn: P. Haase, 1951.

92

Часть первая. История

XI в.: Треллеборг (на Зеландии, впечатляет намного сильней прочих),
Ноннебаккен (в Оденсе, на Фионии), Аггерсборг и Фюркат Млле,
оба в Ютландии. Не углубляясь в долгие объяснения, достаточно
сказать, что они были спланированы и построены по образцу по­
стоянных или временных лагерей того же типа в Великобритании
(Эпплдора, Бенфлита, Шобери, Баррингтона и т. д.) или в других
местах; тот, который описан в «Саге о йомсвикингах», похоже, на­
ходился в Волине, то есть в устье Вислы. Их отдаленный прототип
не установлен: исследователи колеблются, выбирая между Римом
и Византией, хотя нормы, которым соответствовали размеры этих
лагерей, составлены в римских футах.
Все четыре имеют идентичную форму: обширная площадка круг­
лой формы с оградой, возможно, двойной, и рвом перед ней, раз­
деленная на четыре одинаковых сектора двумя отрезками по всему
диаметру, перпендикулярными друг £ другу и тем самым образую­
щими четыре прохода. В каждой из полученных четвертей — от че­
тырех до двенадцати домов, прямоугольных в плане, явно «казарм».
В некоторых случаях за оградой рядами расположены другие дома,
служившие складами. Крупнейшие из этих лагерей могли вмещать
до 5500 человек.
Они не могли существовать долго, и я даже скажу сразу, что в их
военном назначении не приходится сомневаться и что они представ­
ляют одну стадию, последнюю и краткую, викингского феномена.
Ни в коем случае нельзя считать, что они выражают глубинные
склонности или постоянное состояние духа викингов. Ведь, похоже,
никто не станет отрицать, что их построили по иноземным образцам
два датских короля с империалистическими наклонностями, Свен
Вилобородый и его сын Кнут Великий, рассчитывая обеспечить себе
власть над всей Скандинавией и в то же время над Великобританией.
Зная это с уверенностью, можно задаваться вопросами, были ли это
учебные базы или плацдармы для подготовки больших походов, какие
организовывали оба этих короля, или временные тренировочные лаге­
ря, или же центры обучения хирдменов, специально предназначенные
для их отрядов, или даже полевые укрепления, которыми упомянутые
суверены хотели располагать постоянно, чтобы решать внутриполи­
тические проблемы. Какой вариант верен, не суть важно: повторяю,
что этот феномен возник поздно, нетипичен для всего комплекса,
который здесь рассматривается, и что с исчезновением вероятных

Ш. Причины и первые проявления экспансии викингов

93

авторов этого замысла от него отказались. Правда, эти лагеря — еще
одно свидетельство викингских дисциплинированности и организован­
ности, но ведь мы не отрицаем таковых с самого начала этого долгого
рассуждения. Скажем так: укрепленные лагеря несомненно демонст­
рируют чисто военный аспект тех способностей, которые с равной
эффективностью могли найти и другое применение.
Читатель, приверженный мифу о викингах, конечно, рассердится
на меня за то, что примет за упорное желание «демилитаризировать»
его героев. Сейчас я буду громоздить Пелион на Оссу, чтобы уверен­
но изложить ему известные нам сведения о тактике викингов, кото­
рые нетрудно извлечь из всех свидетельств, даже самых выспренних
или преувеличенных, которыми мы располагаем.
Отметим прежде всего, что викинги показали крайне искусное
умение использовать шансы, которые предоставляла ситуация. Это
было сказано в общем виде, когда речь шла о распаде каролингской
империи, это справедливо и для мельчайшей детали любого их налета.
Их силу составляла прежде всего удивительная быстрота, которую
им прекрасно обеспечивали корабль и кони, как во время боевой
операции, так и при отходе, плюс мобильность, обескураживавшая
того, кто попытался бы их преследовать. Прежде всего их главным
оружием была хитрость, эффект внезапности, тактика, которую мы
назвали бы десантно-диверсионной, действия мелкими группами,
многократность ударов, всегда точно рассчитанный «налет» (который
они называли страндхгг, strandhogg, то есть удар по побережью, объ­
ектом которого могли быть не только строения, в частности, церкви,
но также люди или скот), безо всяких задержек или рискованных
предприятий после достижения цели. Больших «рейдов» не было, или
было очень мало и только при благоприятных обстоятельствах, как
не было, надо сказать, и «армий» викингов. Кстати, кроме как при
внезапном нападении, если оно выявляло неподготовленность против­
ника, они почти никогда не шли на прямое столкновение. Не будем,
бросаясь из одной крайности в другую, усматривать в этом трусость:
никогда не надо забывать о численном превосходстве неприятеля.
При средней численности экипажа корабля в 50 человек и средней
Численности «флота» в 10 кораблей что могли сделать на открытой
Местности и в правильном сражении каких-то пятьсот человек,
Даже неустрашимых и хорошо обученных? Хитрость, верность глаза,

94

Часть первая. История

уловки1, чрезвычайно быстрая реакция, очень четкое, исключительное
понимание поставленной цели — перечитайте наставления из первой
части «Речей Высокого» («Старшая Эдда»), текста, который безуслов­
но, что вполне подтверждают саги2, воспроизводит этику викингов,
откажитесь от невежественного бреда и внимательно присмотритесь
к образу бога Одина, который, вероятно, лучше всего отражает их
мировоззрение: Один никогда не сражался сам, а брал верх благо­
даря магии и еще чаще — хитрости, даже откровенному коварству.
Так, вне всякого сомнения, вели себя и «непобедимые дети Севера».
Это не значит, что геройства или красивых затрещин у них не было
совсем, но это не было нормой, и в их языке даже появилось слово
«garpr», означающее фанфарона, у которого мускулы проворней моз­
гов и которого явно презирали3.
Итак, вот схема их обычной тактики.
Прежде всего — эффект внезапнвсти. Они, как выразились бы
мы, были основательно информированы, они знали уязвимую точку,
куда следует ударить, — ни в коем случае не укрепление, разве
что в момент, когда его никто не охраняет, — обычно церковь, аб­
батство, любое беззащитное место, сулящее сокровища или другую
добычу. Они причаливали в уединенном месте, обычно на островке
в устье большой реки (Танет на Темзе, Уассель или Жфосс на Сене,
Нуармутье на Луаре и т. д.). Они поднимали якорь, чтобы быстро
и без шума пристать к берегу, выгружали своих коней или спешили
захватить тех, которых отыскали на месте, и — фрам! фрам! вперед.
Дата обычно тщательно выбиралась: воскресенье или праздничный
день, лучше всего во время церковной службы, ярмарочный день (как
в Нанте 28 июня 843 г.) или день большого религиозного праздника,
например, Пасхи (Париж, 858 г.). Прибыв на место, они хватали все,
что имело какую-либо товарную ценность — и что археологи с удив­
лением обнаружат где-нибудь далеко в Дании или Норвегии, — и не
1 Пусть даже подвиги такого героя, как Харальд Суровый, вошли в леген­
ду, — впрочем, эти сцены имеют очень литературный характер. См. перевод
саги о нем: Snorri Sturluson. La Saga de Harald l'lmpitoyable / traduite de
l'islandais, prdsentde et annotde par Regis Boyer. Paris: Payot, 1979. Главы 6
и далее. [Русский перевод: Снорри Стурлусон. Круг Земной. М.: Наука, 1980.
С. 4 0 2 -4 6 4 .]
2 Подробности см. в издании: Boyer , R4gis. Moeurs et psychologie des anciens
Islandais: d'apres les «Sagas de contemporains». Paris: £d. du Porte-glaive, 1987.
3 Это отражено в «Саге о названных братьях» и уж е в наши дни в «Саге
о героях» («Герпла»), французский перевод: Laxness , Hallddr. La Saga des
fiers-£-bras / traduit de l'islandais et prdsentd par Rdgis Boyer. Aix-en-Provence:
Pandora, 1979, где Халлдор Лакснесс дает полную волю своему остроумию.

III. Причины и первые проявления экспансии викингов

95

брезговали брать заложника или заложников, за которых смогут по­
требовать существенный выкуп. «Вертинские анналы» за 858 г.:
Вернон [т. е. Бьрн Ж елезнобокий, один из «сыновей» знаменитого
Рагнара Лодброка], который был главарем морских пиратов на Сене,
прибыл к королю Карлу [Лысому] в замок Вербери [на Уазе], передал
себя в его руки и добровольно поклялся а верности1. Другая группа
этих пиратов захватила в плен Людовика [внука Карла Великого],
аббата монастыря С ен-Дени, и его брата Гозлена и потребовала за их
освобож ден ие неимоверный выкуп. Чтобы выплатить этот выкуп, по
приказу Карла были опустош ены сокровищницы многих церквей его
королевства.

Потом — подробность, которую часто упускают из виду, — они
зажигали огонь, это было одним из самых постоянных их обычаев:
ради осады, если требовалось (они грузили на свои корабли солому,
которую можно было поджечь, они бросали к подножью стен горящие
фашины), но в основном чтобы отвлечь противников и прикрыть
свой отход, который они осуществляли немедленно, быстро, с до­
бычей, возможными заложниками или рабами — мужчинами и жен­
щинами и со скотом. Они все грузили на борт и как можно скорей
отплывали к месту сбора, откуда вышли, — к острову, о котором мы
уже говорили и к списку которых можно добавить Шеппи на Темзе,
или Й, или Груа: там они были в безопасности и могли отразить
любую атаку. Прочтем запись в «Вертинских анналах» за 843 г.:
Н орм ан нские пираты приш ли в город Н ант. Убив еписк опа,
многих клириков и мирян обоего пола и разорив город, они ушли
в область Н иж ней Аквитании [к югу от Луары], чтобы грабить. На­
конец они пристали к одном у острову [Н уармутье? Й?] и реш или,
пересел и в ш и сь туда с материка, устроить там открытый зим ний
лагерь для постоянного проживания.

Эта цитата интересна тем, что показывает: они не исключали воз­
можность зимовки в надежном месте.
В общем, это были хорошие специалисты по тому, что мы сегодня
называем психологической войной. Можно допустить, что местное
население, обработанное подобным образом, было запугано. Но пусть
питатель потрудится внимательно прочесть комментарий, сделанный
°коло 860 г. Пасхазием Радбертом, богословом, к «Плачу» пророка
Йеремии, где в качестве примера взяты хищнические действия
викингов, происходившие на глазах у автора. Пусть он тщательно
Чтобы обмануть его, см. дальнейшее.

96

Часть первая. Исторш

отделит зерна реалий от плевел слов: на какие конкретные факты
ссылается Пасхазий? Какие новые сведения может извлечь из это?
страницы историк?
Д а, как сказано, сей город [И ерусалим] был укреплен помощью
Бога и защищен гарнизоном ангелов, пока хранил закон и справед­
ливость, пока в изобилии имел добродетели; и ни один царь, ни одно
человеческое сущ ество не могли бы поверить, чтобы в него проник
внешний или внутренний враг, ибо Господь укрепил засовы ворот
Града и обеспечил ем у мир на границе. Но когда те, кого защищали
благодеяния Господни, отвратились от Него, бож ественная охрана их
оставила, и стали они добычей врага. То ж е происходит и с нашей
Церковью, согласно м истическом у толкованию: ее, так сказать, во
всех направлениях раздираю т враги. Кто когда-либо мог поверить,
кто когда-либо в наших краях мог вообразить, что за столь недолгое
время эти края будут удручены бедствиями, которые созерцаем мы
все, которые оплакиваем , о котор ьр со ж а л еем и которы х весьма
страш имся? И да ж е сегодня мы не м енее о п асаем ся , что пираты,
скопищ е различны х ш аек, дости гн ут территории П ариж а и п о д о ­
ж гут со всех сторон церкви Христовы, близкие к берегам Сены. Кто
когда-либо мог поверить, спрашиваю вас, чтобы разбойничий сброд
осмелился на подобные деяния? Кто бы мог подумать, чтобы столь
славное, столь укрепленное, столь протяж енное, столь населенное,
столь могучее королевство было униж ен о, замарано нечистотой по­
добны х людей? Кто бы мог поверить, чтобы столь низкие сущ ества
осмелились, я не говорю — взимать огромную дань, брать добы чу,
уводить христиан в плен, но просто приблизиться к нашим краям.
Н ет, не думаю, что ещ е несколько лет назад какой-либо зем ной ко­
роль вообразил бы, какой-либо ж итель Зем ли нашей согласился бы
услышать, что ч уж езем ец вступил в Париж. П осем у надлеж ит мне
не комментировать Иеремию, а плакать и сетовать, ибо, как покаж ет
следующий стих, причиной сих многочисленных бедствий стали грехи
народа, беззаконие пастырей и князей. Ведь воистину с давних пор
и, так сказать, откровенно суж дения праведных не ставятся ни во что;
родич проливает кровь родича; все ею замараны и повсю ду творят
обман и плутовство. Вот почему в этих стихах скорей уместны плач
и стенание, неж ел и толкование красноречивой диалектики. Поиск
тройного значения б есп ол езен , когда всеобщ ие напасть и разорение
не имеют равных. П осем у сердечная боль долж на быть вы ражена,
как я и делаю , в криках и стонах, дабы мы могли совм естно с про­
роком оплакать наши дурные деяния: Бог потрясает Своим мечом,
Он грозит им нашим выям, и секира при корне дерева, ибо дух наш
возмутился против блага. Вот причина, по коей свирепствует меч
варваров — меч из нож ен Господних. Вот почему, сколь бы мы ни
были жалки, сколь бы бессильны ни были в своей ж изни против

III. Причины и первые проявления экспансии викингов

97

лютости язычников, против войн ж естоких соплеменников, против
разбоя расхитителей, против соблазнов, против подлогов, однако мы
что ни день подстрекаем друг друга к величайшим преступлениям 1.

Буду беспощаден до конца: я говорил, что у нас почти нет при­
меров настоящих правильных сражений с участием викингов. Зато,
и об этом нельзя забывать, викинги часто сражались между собой,
для чего обнаруживались тысяча и одна причина. Вот как в общих
чертах происходило такое столкновение судя по подробному описа­
нию в документе, более достойном доверия, чем многие подобные
тексты, — «Саге о Стурлунгах»2. Во всех случаях бой начинался гра­
дом камней (grj6tbur5r, grjdthnS, grjdtflaug) — похоже, особо смерто­
носным. Дальше обычно следовала очень беспорядочная рукопашная,
где, насколько я понял, грубая сила была важней искусства: сама
массивность длинного меча или широкого боевого топора затрудняла
применение изощренных приемов.
Возможно, однако, внедрялись и более передовые методы боя, но
и здесь трудно отличить нечто местное от заимствований из лите­
ратурных источников или подражания зарубежному опыту. Боевое
построение (фюлькинг, fylking, от fylkja [строить, выстраивать]), ве­
роятно, было линейным или V-образным, в последнем случае острие
буквы V называлось brjdst (буквально «грудь»). Это было место ко­
мандира, по обе стороны от которого располагались фланги фюлькинга (fylkingararmr). Встречались всевозможные тактики: фронтальный
удар (как раз «грудью»), равномерное движение всего фюлькинга,
охват одного или обоих флангов, обход и т. д. Некоторые документы
сообщают, что существовали резерв (deildarliS), арьергард (halaferS)
1 Paschase Radbert. Expositio in lam entationes Jeremiae / / Saeculum IX. Sancti
Paschasii Radberti ,... Opera omnia , juxta editiones Sirmondi, Mabillonii, Martini
recognita et diligentissime emendata. Accurante J.-P. M igne. Tomus unicus. Parisiis: excudebatur et venit apud J.-P. M igne editorem, 1852. [Patrologia latina.
V. CXX.] Col. 220. Перевод Ф. Лота — в издании: Lot , Ferdinand. La Grande
invasion normande de 8 5 6 -8 6 2 . Nogent-le-Rotrou: impr. de Daupeley-Gouverneur,
1908. P. 1 4 -1 5 . Воспроизведен в издании: D'Haenens, Albert. Les invasions
normandes, une catastrophe ?Op. cit. P. 8 4 -8 5 .
Подробное исследование P. Буайе: Boyer, Rdgis. La guerre en Islande a l'lage
des Sturlungar (XIIe-XIHe siecles): armement, tactique, esprit / / Inter-Nord.
XI (1970). P. 1 8 4 -2 0 2 . Я предпочел обратиться к «сагам о современности» —
категории, к которой относится в первую очередь «Сага о Стурлунгах», — по­
скольку, как мне кажется, они меньше подвержены «загрязнению» иностран­
ными образцами.

98

Часть первая. История

и элитные подразделения, мобильные, которые при необходимости
могли перемещаться в горячие точки.
Надо отметить, что гибель вождя, короля и т. д. ipso facto влекла
за собой немедленное прекращение боя и бегство (fl6tti). Вот почему
упомянутый вождь был окружен «заслоном из щитов» (скьяльдборгом, skjaldborg), которые держала его элитная охрана, состоявшая
из «диких воинов», либо берсерков (berserkir, буквально «медвежьи
рубахи/туники»), либо ульфхединов (dlfhe6nar, ед. ч. ulfheOinn, «вол­
чья шуба»), однако не следует воспринимать эти образы слишком
буквально. Каким бы ни было их происхождение1, очень похоже,
что перед нами популярный литературный сюжет и, кстати, объ­
ект насмешек в большинстве саг, особенно легендарных: убийство
разъяренного берсерка, обычно столь же глупого, сколь и сильного,
и легко уязвимого, представляет собой эпизод детства героев, выгля­
дящий прямо-таки обязательным. Дал£е, определенно существовали
и стандартные маневры, такие как kvi, состоявший в том, чтобы за­
жать противника между двумя сходящимися рядами воинов, защищен­
ных щитами. Столь же сомнителен свинфюлькинг (svinfylking), или
боевое построение в форме кабаньей головы, fylkja hamalt: бойцы
строились клином без острия, переднюю оконечность которого, рани
(rani, собственно «кабанье рыло»), образовало несколько отборных
бойцов, и все вместе беглым шагом устремлялись на врага, прорывая
его ряды действительно как клин и издавая боевой клич (сера Ьегбр).
Эта картина слишком похожа на caput porcinum , знакомый Цезарю
или Тациту, чтобы легко принимать ее описание за чистую монету.
Тем не менее и здесь существовал порядок, единая диспозиция.
Морские сражения чаще происходили между самими скандина­
вами, чем между скандинавами и иноземцами. Вс точно так же
начиналось с града камней, разного метательного оружия, дротиков,
метательных топоров, стрел. Корабли сцеплялись меж собой, обра­
зуя линию, ряд, равномерно двигавшийся на противника. In extremis
[в последний момент (лат.)\ их расцепляли, чтобы пойти на абордаж
или заклинить между ними вражескую ладью, которую часто под­
жигали. Цель состояла в том, чтобы обрушить мачту. Важную роль
играли два человека — стюрисмад, или рулевой, ловкие маневры
1 Несомненно лучшее исследование этого сюжета, о котором сказано не слиш­
ком много, но который на самом деле происходит от феномена Wut [ярость
{нем.)] (староскандинавское ббг [исступление]), каковой подвержен бог Один
(и обязан своим именем и своей шаманской природой), принадлежит Г. Куну:
Kuhn, Hans. Карраг og berserkir / / Skirnir. 123 (1949). P. 9 8 -1 1 3 .

III. Причины и первые проявления экспансии викингов

99

которого могли помочь расстроить вражескую атаку или нанести
решающий удар, и отборный боец, т. н. стафнбуи (stafnbui, воин на
носу корабля), задававший тон при обороне или атаке.
Независимо от природы сражения или вида грабежа существо­
вало очень строгое правило: добычу делили по нормам, зафиксиро­
ванным обычаем, чаще всего в зависимости от ранга, значимости
викинга. Это называлось «Ьега alt til stanga», где слово «stong»
(предлог «til» требует родительного падежа: stanga) означает штан­
дарт, реальный (merki) или условный (слово «stong» буквально
значит «колышек»), вождя. То есть: нести вс к штандарту. Дальше
происходил дележ.
Но, чтобы завершить эти соображения, повторю, что сама по себе
война, подвиги в чистом виде никогда не были первостепенной за­
ботой викингов. Этот идеал появился лишь позже (конец XII, начало
XIII в.), вне всякого сомнения — под влиянием рыцарских романов,
французских героических песен и близких к ним рассказов, получив­
ших в переводе название «рыцарские саги», riddarasogur1. Иными
словами: не война ради войны, но в лучшем случае война ради славы
(редкий случай), а обычно ради выгоды. Обратим внимание на конец
рунической надписи на камне в Грипсхольме (Швеция), который
одна женщина, Тола, возвела в память своего сына Харальда, брат
которого, Ингвар Великий Путешественник, удостоился посвященной
ему саги. Этот текст сводится к утверждению, подтверждающему
изложенные здесь взгляды: «Они храбро (буквально: как drengir) от­
правились далеко за золотом и на Востоке накормили орла. Умерли
на Юге, в Серкланде». Видно, что поход за золотом — первый из
их подвигов, который упоминается, и он сам по себе непроизвольно
вызывает восхищение.
Теперь мы как будто достаточно осведомлены, чтобы приступить
к чисто исторической части нашей книги. Читатель понял, что вс
только что сказанное относится по преимуществу к двум первым
стадиям (800-850, потом 850-900) развития викингского феноме­
на, парадигматическим для нашего представления о вещах. Итак,
сначала посмотрим, что же происходило с 800 по 850 гг. (даты
приблизительные).
«Рыцарским сагам», riddarasogur, посвящен сборник «Актов V м еж дуна­
родной конференции по сагам», которая состоялась в Тулоне в 1982 г.: Les
sagas de chevaliers = Riddarasogur. A ctes de la Ve confdrence internationale
sur les sagas, Toulon, juillet 1982; prdsentds par Rdgis Boyer. Paris: Presses de
1Oniversitd de Paris-Sorbonne, 1985.

100

Часть первая. История

ИСТОРИЯ ПЕРВОЙ СТАДИИ: ОК. 8 0 0 - ОК, 85 0
Напомним, что это период проб и ошибок, «прощупывания» воз­
можных противников, период «зондажа», если можно так сказать.
Ради удобства изложения я буду описывать события, происходившие
сначала с одной скандинавской «нацией», потом с другой, но строго
этот принцип применяться не будет, потому что очень часто все три
этноса действовали совместно, особенно датчане и норвежцы. Место
действия приблизительно соответствует географическому положению
страны: у норвежцев была тенденция продвигаться прямо на запад, от
своего бесконечного северного побережья, датчан скорей интересова­
ли вест-зюйд-вест или направление прямо на юг, шведы решительно
повернулись лицом к востоку или направлению ост-зюйд-ост. Дальше,
там, где эти данные будут уместней, я буду приводить точное описа­
ние главных маршрутов.
f

Датчане
Они свирепствовали в основном на трех главных фронтах, кото­
рые методичности ради будут рассмотрены по отдельности, хотя их
можно было посетить поочередно в ходе одного похода: в Велико­
британии, во Фризии и в Западной Европе.
Великобритания к концу VIII в. представляла собой конгломерат
мелких независимых королевств: Мерсии, Уэссекса, Эссекса, Кента,
Восточной Англии, Нортумбрии. Самой могущественной в то время
несомненно была Мерсия, король которой Оффа, умерший в 796 г.,
принял титул Rex Anglorum [короля англов (лат.)]. После его смер­
ти начался в некотором роде хаос, продолжавшийся до 825 г., когда
Эгберт Уэссекский обеспечил себе подобие верховной власти над
всей Юго-Восточной Англией. Это не мешало датчанам неоднократно
устраивать там интервенцию, в частности, в Хэмвике в 840 г. Что
касается Нортумбрии и Шотландии, они были неспособны защитить
себя. После Линдисфарна (793) жертвами целой серии стычек, гра­
бительских рейдов, устрашающих налетов стали монастырь Ярроу
(тоже Нортумбрия), Моргануг (Южный Уэльс), Кинтайр, остров
Мэн, остров Иона (795), где находился знаменитый монастырь свя­
того Колумбы, одна из святынь христианства в этой части мира (его
«повторно посетили» в 802 и 806 гг.), Монквермут (близ Сандерлен­
да, 794) и т. д.
Еще больше пострадала Ирландия — ее положение было хуже, чем
у Англии. Она состояла из множества мелких королевств, истерзанных

Ill Причины и первые проявления экспансии викингов

101

внутренними междоусобицами и ожесточенно воюющих меж собой.
Первое прибытие датчан, упомянутое в источниках, якобы приходит­
ся на 851 г., но ему безусловно предшествовали, и за долгое время до
этого, всевозможные вторжения, например, на остров Ламбей в 795 г.
С другой стороны, мы знаем, что между норвежцами и островом ве­
лась торговля, имевшая многовековую богатую историю, и это может
служить объяснением, почему ирландские анналы проводят различие
между норвежцами и датчанами. Нужно отметить, что Ирландия была
не столь легкой добычей, как Англия: в 811 г. в Ольстере и в 812 г.
в Конноте и в Керри отмечено сопротивление.
Из совокупности этих фактов вывод о продуманной политике сде­
лать, похоже, трудно: это действительно была эпоха, когда викинги
лишь мало-помалу осознавали эффективность своих вторжений.
Разве что королю Годфреду, который наследовал королю Сигфреду около 800 г., можно приписать более последовательные замыслы,
но к Великобритании они отношения не имели. В самом деле, по­
хоже, он сознательно, ради обеспечения безопасности на границах
или в откровенно воинственных целях, начал военные действия во
Фризии. С самого начала этой книги то и дело упоминалась Фризия
и цивилизаторская или инициационная роль, какой она не могла не
играть по отношению к Северу, особенно в сфере торговли. В 804 г.
Годфред предпринял нечто вроде отвлекающего наступления, морем
и сухопутным путем, на Слисторп (или Слиасторп, то есть «дерев­
ню», thorp, на заливе Шлей, Slie) — это несомненно фризское или
саксонское название Хедебю. Насколько известно, Карл Великий не
отреагировал. После этого в 808 г. Годфред вторгся в землю ободритов, вендского племени, которое было союзным Карлу Великому
и которое последний поселил в Восточном Гольштейне. Годфред их
подчинил, захватил их вождя Дросука, которого казнил, и разрушил
их город Рерик (который, должно быть, находился близ современ­
ного Любека?). Карл Великий, поглощенный войнами, которые вел
в Испании и Италии, реагировал вяло: он послал своего сына Карла
с карательной экспедицией, которая оказалась безуспешной. Вероят­
но, по этой причине Годфред решил возвести Даневирке, уже упоми­
навшийся, — укрепление, которое бы загородило Ютландию и шло
0т Слисторпа как от восточной точки. Вот что сообщают «Анналы
королевства франков» за 808 г.:
Годфред со всей армией приплыл в порт Слисторп. Там он про­
вел несколько дней и решил укрепить границы своего королевства
о Саксонией при помощи вала, который бы шел от восточного залива,

102

Часть первая. История
назы ваем ого данам и Б алтикой, до зап адн ого океана параллельно
Эйдеру: вдоль всего его северного берега долж но было протянуться
ук реп л ен и е, прерванное единственны м и воротам и, ч ер ез которые
могли бы входить и выходить повозки и всадники. Распределив эту
задачу среди своих вож дей, он вернулся к себе.

Сооружение оказалось примечательным и сохранилось на века.
Впрочем, его постройка завершилась только к 1160 г. В целом оно
состоит из четырех последовательных стен, из которых только одна
часть, о которой, кстати, спорят, восходит к временам Годфреда1, что,
заметим мимоходом, еще раз позволяет оценить степень достовер­
ности наших источников! К главному валу (Хоуэдволль, Hovedvold,
около 15 км длины) добавился «связующий вал» (Форбиндесволль,
Forbindesvold, 4 км), а вслед за ним Ковирке (Kovirke, около 8 км)
и Эстерволль (0stervold, 3,5 км). Средняя высота составляла два
метра, ширина — пятнадцать метров. Преемники Годфреда, в том
числе Вальдемар Великий, методично продолжали укреплять эту сте­
ну. Хотя ее прообраз, вероятно, был римским, эта постройка немало
говорит о том, каким могло быть инженерное дело — в современном
военном смысле слова — в тогдашней Дании. Даневирке надолго
остался эффективным укреплением, став превосходной защитой для
населенного пункта Хедебю, обведенного окружной стеной и нахо­
дившегося на восточной оконечности сооружения.
Говоря об этом, мы отклоняемся от своего сюжета о викингах
stricto sensu [в строгом смысле слова (лат .)], — строительство
Даневирке было связано с внутриполитическими проблемами Дании.
Зато в 810 г. Годфред предпринял рейд: если верить «Анналам коро­
левства франков», якобы 200 (!) кораблей «из Нордманнии» прича­
лило во Фризии (Фрисландии) и разорило острова вдоль побережья,
наложив на население дань. Но тогда же Годфред был убит, а его
племянник и преемник Хемминг процарствовал всего год; он успел
в 811 г. подписать с Карлом Великим мирный договор, признавший
южную границу Дании по Эйдеру.
Последовал период внутренних распрей ради захвата власти. Лю­
довик Благочестивый, сын Карла Великого, воспользовался ситуаци­
ей, чтобы в 815 г. вторгнуться в Ютландию («Анналы королевства
1 К тому же с помощью данных дендрохронологии недавно выяснилось, что
существовала более ранняя стена, относящаяся к 737 г.; значит, какой-то из
предшественников Годфреда задолго до него задумал то же самое — вероятно,
чтобы защитить свое государство от вторжений Карла Мартелла.

I l l П ри чи н ы и п е р в ы е проявлен и я эксп ан си и ви ки н гов

103

франков» говорят о Сисленди, а это слово могло означать только
Южную Ютландию, S0nderjylland), но успеха не добился.
Следующая дата — около 825 г. Некий Харальд Клак Хальвданссон выдвинул притязания на власть, оспаривая права официального
потомка Годфреда. Старший сын последнего, Хорик, изгнал его из
Ютландии и Людовик Благочестивый даровал Харальду феод в Рюстрингене, во Фризии, в низовьях Везера; тот сохранил свое положе­
ние до 852 г. Харальд царствовал там вместе с братом Рриком —
скорее всего это не был Рюрик Русский. Что касается Хорика, он
царствовал в Дании до 854 г.
С 834 г.на очень важный торговый центр Дорестад во Фризии
начали нападать, причем иногда с немалыми силами. Датские рейды
стали ежегодными (например, они случились в 836 и 837 гг.). В 837
или 838 г. (другие источники говорят о 841 г.) Лотарь, сын Людовика
Благочестивого, был вынужден оставить остров Валхерен в устье
Шельды братьям Хорику и Харальду Клаку. А в 845 г. Хорик разгра­
бил Гамбург, приведя флот численностью... в 600 кораблей, согласно
«Вертинским анналам»! Возможно, в этот самый период фризы по­
строили на побережье знаменитые круглые форты Бркбург (сегодня
Бурбур в Северной Франции), Синт-Виноксберген (там же), Врне,
Остбург, Саубург, Мидделбург, Бург он Схаувен, Ден Бург он Тексел — предвосхитившие, конечно, укрепленные лагеря, о которых
шла речь выше.
Беглый обзор «Вертинских анналов» просветит нас:
834: Также тем временем во Ф рисландию пришел флот датчан,
и они опустош или часть страны. Они прошли через V etu s Treiectum
[У трехт] и дош ли до торгового центра Д о р ест а д а , повсю ду грабя
и убивая некоторых ж ителей; других они увели в плен и сож гли
часть города.
838: Император [Людовик Благочестивый, только что организо­
вавший нападение на Валхерен] созвал всеобщ ее собрание и провел
публичное р ассл едован и е действий сановников, которым пр еж де
поручил охрану побереж ья. И з обсуж дения стало ясно, что, отчасти
из-за полной невыполнимости задачи, отчасти из-за неповиновения
некоторы х лю дей, оказать какое-либо сопротивлени е нападавшим
было невозм ож но. К тому ж е деятельные аббаты и графы были на­
правлены на подавление строптивых фризов [...] Он [император] дал
также приказы, чтобы флот был готов как м ож но скорей предпри­
нять преследование противника в любом направлении.

Лучше нельзя проиллюстрировать и тактику викингов, и неспособ­
ность Каролингов дать отпор.

104

Часть первая. История

Театр военных действий был намного обширней, но в отноше­
нии западноевропейского фронта нужно отметить лишь некоторые
характерные детали. Там первые стычки, похоже, произошли в 819
(устье Луары) и 820 гг.: согласно «Анналам королевства франков»,
викингам удалось высадиться на Буэне (выше Нуармутье). В. Фогель1
утверждает, что это были норвежцы, отплывшие из Ирландии. В том
же году грабители появились в устье Сены. К 835 г. объектом их
посещений стал Нуармутье, и остров Шеппи в устье Темзы был за­
хвачен и опустошен.
Похоже, с 840 г. датские, а также норвежские (или совместные)
набеги на Францию стали интенсивней. К норвежцам мы вернемся
позже. Вот что говорит запись в «Вертинских анналах» за 841 г.:
Тем временем датские пираты напали на Руан [Rotunum , другая
рукопись дает R otom agus. Согласно анналам Ф онтенеля, это произо­
шло 14 мая, под командованием н е ч е г о O scheri = А сгейра?], при­
быв из С еверного моря по Ла-М анш у; они устроили грабеж , пользу­
ясь огнем и мечом; уничтожали город, монахов и прочее население,
убивая и захватывая в плен людей; разоряли все монастыри, равно
как и все жилые дома по берегам Сены, или отпускали запуганных
ж ителей, заставив их отдать много денег.

Этот текст чрезвычайно показателен и, как мне кажется, под­
тверждает в деталях взгляды, высказанные выше. В 842 г. датчане
были в Квентовике, то есть в Этапле, в Па-де-Кале, в нескольких
километрах к югу от Булони; далее он, как известно, стал одним из
их важнейших опорных пунктов, но поскольку в этом местонахож­
дении позже находился населенный пункт, ни одни раскопки здесь
до сих пор не увенчались успехом.
Несомненно около 845 г. появился знаменитый Рагнар Лодброк
(В-Штанах-с-Длинным-Ворсом), очень скоро ставший легендарной
фигурой, как для нас2, так и, отметим этот факт, для скандинавов,
которые посвятят ему (легендарную) сагу, написанную под непосред­
ственным влиянием великой «Саги о Вльсунгах»3 и прежде всего
1 Vogel , Walther. Die Normannen und das Frankische Reich bis zur Grtindung der
Normandie (7 9 9 -9 1 1 ). Heidelberg: Winter, 1906.
2 Boyer, R6g\s. Le Ш ёте de Ragnarr Lodbrdk dans les lettres fran?aises / / Ren­
contres et courants littdraires franco-scandinaves : A ctes du 7e Congres inter­
national d'histoire des literatu res scandinaves, Paris, 7 - 1 2 juillet 1968. Paris:
Lettres modernes, 1972. P. 4 1 -5 3 . — Boyer , Rdgis. Le M ythe viking dans les
lettres fran?aises. Op. cit. Последний абзац каждой главы.
3 Существует во французском переводе: Boyer , Rёgis. La saga de Sigurdr ou
La parole donnёe. Op. cit.

I ll Причины и первые проявления экспансии викингов

105

образа героя Сигурда Убийцы Дракона (он же Зигфрид), на чьей доче­
ри Аслауг, как считалось, Рагнар женился. Вполне определенно, что
существовал некий Рагнар, пришедший грабить Париж — в смысле:
остров Сите — 28 марта 845 г. Эта дата любопытна, как и сам факт,
потому что они побудили Карла Лысого совершить роковую ошибку.
С риском повториться замечу: разве, проявив некоторую предусмо­
трительность, организованность и энергию, этот нерешительный,
малодушный и вялый суверен не мог бы изгнать грабителей или не
впустить их? Но прочитаем запись в «Вертинских анналах» за этот
год:
Карл снарядился для боя, но, поскольку он предвидел, что одер­
жать победу будет для него невозмож но, он помешал им продвигаться
дальше, заключив некоторые соглаш ения и подарив им семь тысяч
ливров серебра, и тем самым добился, чтобы они удалились.

Этот жест, который явно совершали не впервые, на сей раз был
сделан великим сувереном, известным на всем Западе, сумма была
значительной, и прием, благодаря которому добились отступления
викингов, теперь будет встречаться вс чаще.
Кстати, на 844 или 845 г. приходится большой датский рейд
к берегам Западной Европы; им якобы руководили мнимые сыновья
Рагнара Лодброка, Бьрн Ярнсида (Железнобокий) и Хастинг, то есть
Хастейн: они замечены в Аквитании, они поднялись по Гаронне до
Тулузы, на которую не напали — как раз в связи с этим случаем
некий Пипин сыграл сомнительную роль, о которой мы упомянули ра­
нее (см. с. 74), — а потом обнаружились на побережье Астурии, где
встретили сильное и организованное сопротивление, не позволившее
им взять Ла-Корунью. Поэтому они вошли в Гвадалквивир и атако­
вали Севилью. Но твердый отпор, который дал им Абд ар-Рахман II,
стоил им частичного поражения, и они не стали упорствовать. Об­
ратимся еще раз к «Вертинским анналам»:
844: Норманны проникли в Гаронну до Тулузы и повсюду б е з ­
наказанно грабили. Когда они удалились оттуда, часть их напала на
Галисию, но погибла, с одной стороны — от выстрелов катапульт,
с другой — по причине бури на море. Некоторые добрались до даль­
ней Испании. Но, приняв несколько упорных боев с сарацинами, они
были побеж дены и отступили1.
См. об этом: Christensen , Aksel Е. V ikingetidens Danmark: Paa oldhistorisk
kaggrund. Kpbenhavn: Gyldendal, 1969. P. 142.

106

Часть первая. История

Норвежцы
Мы видели, что норвежцы, когда не действовали вместе с датча­
нами, направлялись прямо на запад к североатлантическим островам.
С 780 г. это несомненно были Оркадские (Оркнейские), Шетландские
(Яльтландские) и Гебридские (Судрейские) острова.
На Фарерских островах они высадились, вероятно, около 800 г.
На этих островах, возможно, уже обитали ирландские отшельники,
судя по достаточно похожей ситуации в Исландии около 870 г. По
свидетельству ирландского монаха Дикуила в трактате «Об измерении
круга Земли» (De mensura orbis terrae, около 825), эти отшельники
бежали от норвежских пиратов. Согласно «Саге о фарерцах»1, первым
колонизатором этих «островов баранов» (таков смысл слова Faereyjar)
был некий Грим Камбан. Однако, судя по его кельтскому прозвищу, он
прибыл скорей из Ирландии, чем непосредственно из Норвегии.
Это не мешало норвежцам проявлять интерес и к Фризии — но
надо подчеркнуть, что эти викинги искали прежде всего возможно­
сти поселиться на новых землях, чем заняться грабежом. Обратимся
к Фризии. «Вертинские анналы» (называющие их «норманнами»),
«Фульдские анналы» (так же) и «Ксантенские анналы» (где говорится
0 «язычниках») дружно отмечают, что в 835 г. они атаковали и раз­
грабили Дорестад. Точно так же для 836 г., когда их бесчинствами
полнилась вся Фризия, «Фульдские анналы» утверждают, что они со­
жгли Антверпен и порт Витла в устье Мааса, а также взимали дань.
Все анналы отмечают их присутствие на Валхерене в 837 г., где они
требовали дани, а потом в Дорестаде.
Однако главным местом приложения их активности в тот пе­
риод была Ирландия. Напомню, что остров был в высшей степени
уязвимым и заманчивым. Средоточием жизни там были великие
монастыри, сказочно богатые благодаря громадному интеллектуаль­
ному авторитету. В политическом отношении власть несомненно
принадлежала «верховному королю» (ard’rf), живущему в Таре; семь
«королевств» (Коннот, Манстер, Лейнстер, Мит, Айлех, Ольстер
и Ориэль) в принципе были обязаны ему оммажем, но на самом
деле застарелый антагонизм, разделявший их по линии юго-запад —
северо-восток, постоянно сталкивал их между собой и исключал
возможность выступления единым фронтом против врага. Мы не
1 Перевод на французский: La Saga des Fdroiens / trad, de l'islandais par Jean
Renaud. Paris: Aubier M ontaigne, 1982. [Русский перевод: Сага о фарерцах. /
Пер. В. Циммерлинга / / Исландские саги. Т. 2. М.: Языки славянской куль­
туры, 2004.]

///. Причины и первые проявления экспансии викингов

107

забыли, что еще в 795 г. норвежцы напали на остров Ламбей к се­
веру от Дублина. Авторы анналов проводят различие между «белы­
ми чужаками» и «черными чужаками», финн гейл (Finn Gail) и дуб
гейл (Dubh Gail). Похоже, первое название относилось к норвежцам,
а второе — к датчанам. Но в начале периода, о котором мы гово­
рим, здесь действовали несомненно норвежцы: кроме литературных
источников и топонимики это доказывают и данные археологии.
В захоронениях IX и начала X вв. в Норвегии содержатся многочис­
ленные предметы и украшения ирландского происхождения; в Дании
и Швеции подобные находки — редкость. И напротив, крупнейшее
из викингских захоронений в Ирландии, Айлендсбридж (в Килмейнхеме, рядом с Дублином), — норвежское, там найдено 40 мечей, 35
наконечников копий, 20 умбонов щитов, несколько боевых топоров
и наконечников стрел, а также украшения, веретена и ключи.
С другой стороны, очень разветвленная речная сеть в Ирландии
давала возможность для быстрых вторжений вглубь острова, о кото­
рых не умалчивают анналы. Вскоре берега уже кишели грабителями.
К 820 г. были разрушены или разрушались Инишмюррей, Инишбофин, Бангор (к 821 или 824 г.), Скеллиг (в 823 г.). Другого объясне­
ния для массового исхода — который по большей части уничтожил
необыкновенную ирландскую культуру, в частности, интеллектуаль­
ную жизнь страны, — ирландских клириков в Льеж, Лан, Реймс
искать не приходится. Известно, что эллинист Иоанн Скот1 Эриугена
в конечном счете поселился в Люксе, в монастыре, основанном
тремя веками раньше его соотечественником святым Колумбаном.
Часто цитируют четверостишие, написанное одним из этих изгнан­
ников на полях книги:
В етер этим вечером резок,
Он ерошит седые волосы моря.
Этим вечером я не боюсь ж естоких воинов из Норвегии,
Которые терзаю т Ирландское море.

Тогда-то на сцене и появился один из самых знаменитых персо­
нажей, а также легендарных героев истории викингов, — норвежец
(вероятно) Тургейс или Торгейст, то есть скорее Торгисль (или
Торгильс), как считает Хольм, нежели, согласно Л. Мюссе, Торгест.
Истину на его счет выяснить крайне трудно — о нем очень скоро
божилось нечто вроде мифа, за несколько десятков лет сделавшего
Из него дьявола во плоти!
э ? им прозвищем в ту эпоху называли ирландцев.

108

Часть первая. История

Это якобы он, согласно анналам, командовал флотом или флотами
(появление одного отмечено в реке Бойн, другого — в реке Лиффи),
которые пришли около 836 г., пристали в Ат Клиате, где войска встали
лагерем, а главное — в Дуб Линне (буквально «Черный пруд»), где
они укрепились: это место отныне будет служить им оперативной ба­
зой, норвежцы на сто пятьдесят лет сделают его одной из богатейших
торговых факторий Дальнего Запада. Возможно, Тургейсу помог ко­
роль Манстера, захватив Арму, важнейший церковный центр острова
и одну из главных святынь западного христианства. «Cogadh Gaedhel re
Gallaibh» [Война ирландцев с чужеземцами] (война гедхилов и гейлов,
нечто вроде исторической книги), источник небезупречный, поскольку,
как и другим встречающимся здесь свидетельствам, этому тексту, на­
писанному в XII в. в пропагандистских целях для королевской дина­
стии О’Брайенов, определенно недостает объективности, тем не менее
приводит «пророчество» в отношении Тургейса:
Язычники придут через пресное море,
Они смутят муж ей Эрина,
Среди них будет аббат для каждой церкви,
Среди них будет король для Эрина.

Как бы то ни было, именно он якобы разграбил Клонмакнойс,
Клонферт и разогнал монахов. Однако тексты, говорящие о нем, вы­
глядят сомнительно, поскольку в них, похоже, возникают языческие
мотивы, часто несообразные. Так, он якобы учредил культ Тора —
бога, существование отдельного официального культа которого, как
известно, не подтверждает ни один скандинавский документ, — и, по­
селившись в Арме после изгнания аббата, сделался верховным жре­
цом этого места, но языческим! В то время как в Клокмакнойсе его
жена Ота (Ауд?) якобы колдовала и произносила оракулы на манер
вльвы1. Вс это вполне может быть легендами, которые распростра­
няли монахи — малодушные, но достаточно хорошо осведомленные
0 некоторых религиозных скандинавских традициях. Однако надо об­
ратить внимание на настораживающий документ, написанный одним
арабом, Ибн Дихьей, который сообщает2, что суверен Гвадалквивира,
мавр Абд ар-Рахман II, послал в 845 г. посольство во главе с АльГазалем, привезшее отборные дары «царю маджусов» и его жене,
1 Иначе говоря, вела себя как вльва, пророчица, вроде той, которой принад­
лежит «Прорицание вльвы» в «Старшей Эдде».
2 См.: Allen, William Edvard David. The poet and the spae-wile. An attempt to
reconstruct al-Ghazal's embassy to the Vikings. Dublin: Figgis; London: Viking
society for Northern research, 1960.

III. Причины и первые проявления экспансии викингов

109

названной именем Нод (или Ноуд). Сказано, что этот северный царь
живет на большом острове в океане, с садами и целебными вода­
ми. Поблизости находятся другие острова, населенные маджусами,
а в трех днях плавания — континент, где этот царь обладает властью;
это посольство могло быть направлено к Хорику в Данию или, что
более вероятно, к Тургейсу. Его целью могли быть переговоры о тор­
говле мехами и прежде всего рабами.
Также не исключено, что прибытие загадочного Тургейса надо
соотнести с основанием викингами, фактом на сей раз практически
бесспорным, почти всех крупных городов-факторий Ирландии за ис­
ключением Дублина, который, как сказано, существовал раньше всех
них, но которому они позволили пережить значительный подъем: Аннагассан, Уотерфорд, Уэксфорд, Корк и Лимерик своим появлением
обязаны викингам. Четыре последних носят вполне скандинавские
названия, под которыми иногда упоминаются в сагах, как Лимерик
= Hlymrekkr.
Похоже, во всяком случае, что после 842 г. норвежцы потерпели
ряд поражений, поскольку в 844 или 845 г. Тургейс якобы был захва­
чен в плен Маэл Сехнайллом, королем Мита, и ритуально утоплен
в озере Лох Овел в Западном Мите.
Какими бы сомнительными ни были сведения о Тургейсе, они
имеют определенное историческое основание, поскольку можно пред­
положить: как раз с момента, когда, как считается, он начал свиреп­
ствовать, Ирландия стала чем-то вроде оперативной базы для других
экспедиций норвежцев — на Фарерские острова, как мы видели,
а потом в Исландию, заселение которой, и это надо особо подчер­
кнуть, в немалой части происходило напрямую из Эрина. А также
экспедиций в Англию и во Францию. Наши источники — анналы
и хроники — иногда сообщают о вестфальдингах, которыми могли
быть только норвежцы из Вестфолла. Эти тексты упоминают втор­
жение их 67 кораблей в Луару в 842 г., уточняя, что они пришли
из Ирландии, а не прямо из Норвегии. В 844 г. их видели в Бретани,
в 849 г. — в Периг (где они грабили и, отметьте продолжение,
«где устроили пожары, а потом безнаказанно вернулись к себе на
корабли»1): возможно, их пригласил мятежный вассал Карла Лысого,
гРаф Ламберт, замышлявший захватить Нант, — он якобы дал им
л°Цманов, чтобы провести их среди песчаных отмелей Луары, и они
Действительно, как утверждается, напали на Нант 24 июня, восполь3°вавшись таким большим праздником, как Иванов день. Потом они
Согласно «Вертинским анналам».

по

Часть первая. История

якобы удалились, ночью, с добычей и пленниками, чтобы укрыться
на Нуармутье. Что вполне правдоподобно: этот остров был не только
надежным убежищем для грабителей, но также с незапамятных вре­
мен центром торговли солью, крайне ценным товаром в ту эпоху во
всей Западной Европе. То есть это была надежная военная база, рас­
положенная недалеко от мест, которые выгодно грабить, и крупный
торговый центр. Этакое идеальное место жительства для викингов.
Здесь авторы анналов впервые, не сознавая этого, описывают по­
добную тактику. Второй пример относится к 850 г. и к Англии. Эта
практика вскоре широко распространится.
Интересно на основе положения в Ирландии около 850 г. рассмо­
треть некоторые его характерные или образцовые аспекты. Напри­
мер, уже отмеченную проблему численности, в частности, гейлов
и гедхилов: почти исключено, чтобы викинги могли действовать сами
одновременно на всех фронтах. Во-вт