Я третий нанесла удар [Мацей Сломчинский] (fb2) читать постранично, страница - 2

class="epigraph">

Эсхил. «Орестея»

I Занавес еще опущен

В этот день Джо Алексу исполнилось тридцать пять лет, но он не сказал об этом никому и сам почти забыл о своем дне рождения. Утром, когда он глянул на календарь, ему вспомнились дни детства, торт, на котором каждый год прибавлялась одна новая свечка, лица родителей, неясные очертания свертков с подарками. А затем внезапно в памяти во всех подробностях всплыл тот его полет, когда, приближаясь на заоблачной высоте к пылавшему внизу немецкому городу, увидел со стороны солнца тень истребителя с крестами на крыльях и подумал, что может погибнуть в свой день рождения. Но прошли годы. Он давно не отмечал свои личные праздники. Джо Алекс остался один во всем мире, и ничто не указывало на какие-то перемены в ближайшем будущем. Тем более сегодня.

Он невольно посмотрел на стоявший на камине поднос. На нем лежали два билета в театр на сегодняшний вечер. Он собирался пойти с Каролиной на «Макбет». Хотел этого по двум причинам. Во-первых, с некоторых пор чувствовал, что его связь с ней слабеет. Они знали друг друга давно, может, даже слишком давно. Каролина была интеллигентной и красивой. Он знал, что не безразличен ей. Она пришла в его квартиру впервые год назад. Потом они провели неделю у моря в Брайтоне. Узы, их связывающие, оказались тонкими и непрочными и, может, поэтому никто из них не стремился порвать эти нити. Одно время им было хорошо друг с другом. Джо, будучи уже в том возрасте, когда инстинкт подсказывает, что пора найти себе подругу жизни, даже подумал как-то, что если бы захотел жениться, то такая девушка, как Каролина, очень даже ему подошла. Приятный, аккуратный дом, Красивая, спокойная хозяйка, спокойный без выбоин жизненный путь. Да, но в жизни существовало что-то еще, чего ему не довелось изведать. Любовь. А Каролину он не любил и считал, что если бы мог ее полюбить, то для этого было уже достаточно времени.

Кроме того, когда почувствовал, как она отдаляется от него все больше, его это не встревожило. Одновременно он понимал: достаточно пожелать, достаточно убедить себя, что не хочет ее по-настоящему потерять, и она останется. Но Алекс не умел вызвать у себя такое чувство. Прибегал к полумерам. Такой полумерой явилось и приглашение ее в театр сегодня вечером. Где-то в этом приглашении должен был находиться восклицательный знак, может, слова, подчеркнутые пером. Но этого он не сумел сделать. Поэтому, готовый к выходу, стоял сейчас грустный и в то же время с ощущением какого-то облегчения. Если Каролина не позвонит, значит, не позвонит уже, пожалуй, никогда.

Существовала и другая причина, из-за которой он хотел сегодня пойти в театр. Роль леди Макбет играла Сара Драммонд, и ему просто необходимо было увидеть актрису во время ее последнего в этом году выступления на лондонской сцене. Дело в том, что послезавтра утром он собирался поехать к ней в загородный дом, куда его пригласил Айон Драммонд, муж Сары. Джо не мог признаться, что не видел ее в этом году на сцене, такой поступок обидел бы хозяев.

Айона, Алекса и нынешнего инспектора Скотленд-Ярда Бена Паркера вот уже пятнадцать лет связывали отношения, более чем приятельские. Они были из экипажа бомбардировщика, который, сбросив свой разрушительный груз на один из французских портов, уже над Англией загорелся и рухнул на землю с высоты шести тысяч футов. Из семи человек только троим удалось выпрыгнуть и раскрыть парашюты. С этого времени они не расставались до конца войны. Мир разлучил их. Драммонд, молодой и способный химик, в военные годы не пожелал служить нигде, кроме фронта, и прибегнул к всевозможным протекциям, чтобы попасть в авиацию, а не сидеть в лаборатории. После победы он возвратился-таки туда и быстро сделал себе громкое имя в мире науки. Алекс стал писателем, автором детективных повестей. Он не чувствовал ни малейшего призвания к этой профессии, но знал, что после пяти лет войны уже никогда не сможет вернуться к карьере чиновника, которую оставил девятнадцатилетним парнем. Не существовало уже ничего общего между ним и тем зеленым юнцом. Начал писать и с удивлением обнаружил, что его повести идут нарасхват. К счастью, он читал слишком много хороших книг,