Прошу прощения... и тортик [Марина Дианова] (fb2) читать онлайн

Прошу прощения... и тортик

1.

Небольшая коморка, больше подходящая для содержания хоз.инвентаря или как подсобное помещение, была заполнена до отказу. Народ сидел кто на чем. Кто-то принес пустую бочку, в которой раньше весело плескалось пиво, кто-то сидел на комоде, в котором новый генеральный директор хранил бумаги, я, пользуясь привилегией лучшего друга, сидел на довольно удобном стуле, ну а сам генеральный директор нового ночного клуба, вальяжно откинувшись в кресле восседал за добротным столом, занявшим большую половину «кабинета».

- Ну, Коляныч! – Поднялся младший брат нашего новоявленного бизнесмена. – Мы от всей души поздравляем тебя с таким важным событием в твоей жизни, как открытие собственного ночного клуба. Знаем, как много тебе пришлось работать, дабы добиться таких успехов, но ты шел не сворачивая со своего пути. Все-таки, 22 года – это прекрасный возраст для того, чтобы воплотить в жизнь свои мечты. – Все одобрительно закивали головами, а Колян приподнялся, смотря на своих друзей, собравшихся в этот день здесь дабы поздравить его. – Мы долго думали, чего же ты достоин и что тебе подарить, дабы теперь ты человек деловой. Нам хотелось, чтобы подарок был полезен и для личного пользования и для работы. Поэтому… - Коля наклонился чуть вперед, смотря за тем, как Андрюха вытаскивает из рюкзака квадратную коробку и под напряженными взглядами принял подарок.

Новенький, только появившийся в продаже на Российском рынке, планшет. Папа Коляна и Андрюхи привез из столицы, естественно за наш счет. Точнее не так, покупка была за наш счет, а вот поездку папа организовывал сам.

На заставке планшета стояла полуголая девица, обнажая все свои прелести, а новый генеральный директор оказался потерян для общества, ведь его брат, не будь дураком, накачал в планшет бесчисленное количество не только полуголых, но и полностью обнаженных дам, отключая Коляна от собственного праздника.

К моему великому сожалению, коньяк, с оригинальным названием «Коньяк», никак не собирался заканчиваться. Казалось, что все клопы со всех малиновых кустов собрались вместе и устроили похороны в канистре спирта, нарекая это пойло коньяком, но, судя по тому, что разговор в комнатушке так и продолжал непринуждённо течь, то всех, кроме меня, все устраивало.

- Беркут, - Обратился ко мне малой. – Слышь, а скажи, а это правда, что ты любую можешь на секс уломать?

Разговоры стихли и теперь всеобщее внимание было приковано ко мне.

- А не рано-ли тебе о таком думать? – Не упустил случая поддеть младшого.

- Нормально мне. Насколько я знаю, ты в свои 18 ни одной юбки не пропускал. – Попытался возмутиться он.

- Зачем тебе? – Я откинулся на спинку стула и пригубил из бокала. Фу, ну и мерзость!

- Так просто. Хочу знать. – Попытался он съехать.

- А что, Берк, не хочешь делиться тайными знаниями с подрастающим поколением? – Олежа. Мерзкий тип. Он совсем недавно переехал к нам на район, но как-то сразу вписался в нашу компанию, и если по-началу он хвостиком ходил за мной, то получив наставление отстать в довольно грубой форме, переключился на Коляна, которому как раз нужна была помощь в подготовке клуба, а Олег оказался единственным у кого было свободное время и тачка под задом. – А что, советуй прямо: - он повернулся к Андрюхе, и, наверное, пародируя меня, начал вещать. – Берем телку, которая дает всем, в смысле совсем всем, говорим парочку красивых фраз и тащим в койку. А то что она побывала под большей частью города – не бери в расчет. Ведь в этом твой секрет? – Он повернулся ко мне, а я почувствовал как начинаю звереть.

- Ну под тобой-то они не бывали, так что брезговать не приходится. – Олежа скрипнул зубами, а почувствовал себя отомщенным.

- А это ты, Берк, зря. – Влез Колян, наконец оторвавшись от голых прелестниц. – Я тут на прошлой неделе просил Олега подкинуть меня до клуба, как раз антураж для помещения надо было перевезти, так вот, приехал он с двумя дамами, одна из которых Ленка-малярша. Ты с ней недели три назад мутил.

- А вторая? – Андрюха подался вперед, впитывая информацию как губка.

- Да я даже не понял. – Отмахнулся Колян, вновь опуская взгляд на новенький девайс. – Сисястая какая-то.

Олег сидел довольным как индюк. Сразу захотелось сбить спесь.

- Малой, так пускай с тобой Олежка поделиться мудростью. У него, как видишь, результаты лучше чем у меня. – Олег гордо вскинул голову. – Как ты там поступаешь? Водку в сок и баба твоя? – Спросил я, смотря на гневно зыркающего товарища. – Или там все еще хуже?

- Кстати, - Хохотнул Кузьмич с комода. – Олег же, на самом деле, все время баб в невменяемом состоянии уводит.

Все весело заржали. Олег пытался перевести все в шутку, но его аргументы рассыпались под гнетом нашего смеха.

- Да ну вас. Ни тот, ни другой способ мне не подходит. – Вздохнул Андрюха. – Вот что в вас бабы находят? Один – длинный как жердь, при этом худой, светленький такой, напомаженный все время. – Описывал он Олега, который и правда всегда старался выглядеть идеально. На любую встречу он всегда приходил в пиджаке. Даже в гараж, чтобы заняться любовью со своим транспортным средством, он частенько приходил в пиджаке под которым была футболка-поло. Волосы он укладывал в прическу со своеобразным творческим беспорядком, сдобренную средствами для волос, а на его ногах всегда красовались туфли. – А второй – полная противоположность. Спортивки, адидасы, весь такой на спорте, весь в черным. Если бы не знал лично – подумал бы что гопарь с «Веселой балки». И что? чтобы добиться расположения девушки, я должен быть как этот? – Ткнул он в меня пальцем. – Или, не дай Бог, как этот? – Олег тоже удостоился своеобразного тычка.

- Опа, малой влюбился. – Вновь воскликнул Кузьмич. – Ну и что это за краля укравшая твое сердце?

- Да ну вас. – Отмахнулся малой. – Не влюбился я. Вот еще. Просто она прикольная, но на меня никак не реагирует. Я ей и комплименты говорил, и цветы дарил, и до дома провожал, и, стыдно вспоминать, сумку за нее со школы тащил, а она мне: «Ой, Андрюша, ты такой классный… друг» - Спародировал он девчачий голосок. Мы заржали, он надулся, как мышь на крупу.

- Ну значит неправильно ты действуешь. – Подвел итог Марат,– Наши бы мастера ее бы в миг окучили. - наверное, под мастерами подразумевая нас с Олегом.

- Не скажи. Аленка не такая.

- Да что ты? – Воскликнул Олежик, а я усмехнулся услышав практически штамп на всю жизнь «она не такая». – Прямо-таки не такая?

- Ну не знаю, - отмахнулся Андрюха. – Такая – не такая, но, пока что, она в принципе с парнями замечена не была.

- Это не значит что их нет, – резонно заметил Марат.

- Да в школе она такой ангел с нимбом, по сравнению с остальными девчатами. Тех уже точно не по одному кругу пустили.

- Ну так и мути с теми, кто «доступен». Зачем жопу рвать ради недотроги. – Спросил Олег, вновь прикладываясь к стаканчику с коньяком.

- А это, друг мой, называется – охотничий инстинкт. – Оторвавшись на долю секунды от планшета высокопарно заявил хозяин вечеринки.

- Да нет, - Махнул рукой Андрюха. – Вот еще. Пусть эта Лобанова другому мозг пудрит. Раскрутит ее какой-нибудь, типа наших пострелов, на свиданку по-быстрому в туалете клуба и будет знать.

- А что? Звучит как тост. – Олег поднял руку со стаканчиком. – Ну что, Беркут, спорнем?

Вокруг стало тихо. Все знали, что споры я не особо любил, так как человеком был не особо азартным, а вот Олежа… даже если я сейчас пасану, все равно пойдет клинья подбивать к девахе, для собственного самоутверждения. И, скорей всего, кругами вокруг нее ходить он точно не будет.

- На что? – Уточнил я.

- Кто первым эту… Алену Лобанову окутит. Если я – то ты отдаешь свой плеер, давно о таком мечтал, вместе с наушниками. – Я скрипнул зубами. Ну да, один из самых навороченных плееров и наушники от Доктор Дре. Он думает я совсем дебил?

- А если ты? – Спросил я, ставя локти на стол и придвигаясь чуть ближе.

- Моя машина. – Вокруг все ахнули. – Если выиграешь ты, я отдам тебе свою машину.

Я сидел как громом пораженный. Машина. Да, конечно, у него не BMW, но все таки. Десятка, в хорошем состоянии, не смотря на то, что она у него уже не первый год, но о своей ласточке он заботится.

- Эй, вы чего. – Воскликнул Андрюха, спрыгивая с подоконника. – Она же живой человек.

- Да ладно тебе, сам же сказал, что у нее судьба такая. – Отмахнулся Олег.

- Она хоть совершеннолетняя? – Спросил я у Андрюхи, который теперь нервно расхаживал по, и без того, маленькому пространству.

- Да. – Выплюнул он. – Неделю назад 18 исполнилось.

- Ну вот и отлично. – Хлопнул в ладоши воодушевившийся Олег. – Сроки ставим? – Я кивнул головой, даже не представляя на что я подписываюсь. – Отлично. Тогда, как тебе… ну… Когда у вас там выпускной? – Обратился он к Андрею.

- 22 июня. – Сквозь зубы процедил Малой.

- Ну и прекрасно. До 23 июня. Как тебе?

Я взглянул на календарь. До даты Х оставалось чуть больше месяца.

- Хорошо.

Олег соскочил с подоконника, на котором сидел все это время, и протянул мне руку для закрепления спора. Я нехотя вложил в его ладонь свою и пожал. Он сжал чуть сильней, чем того требовалось, а я невольно усмехнулся – нервничает мальчик-то.

Малой сокрушенно качает головой, а остальные весело пригубили по напитку, веселясь за наш счет.

2.

Узнать, где учится Алена Лобанова не составило труда. Я знал в какой школе учился малой, и этого было достаточно. К тому же, шесть лет назад, я и сам покинул эти стены некогда родной альма-матер.

Я стоял облокотившись на забор и курил очередную сигарету, а класс малого, в котором учится моя «жертва» все никак не появлялся на горизонте.

Вот, пестрая стайка будущих выпускников выпорхнула из широких дверей и направилась в сторону улицы. Благо, социальные сети позволили мне ознакомится с внешностью Алены Лобановой заранее, так что опознать ее в компании других девушек я смог без труда.

Ну что сказать: малой был прав. Его одноклассницы и правда больше походят на девушек с заниженной социальной ответственностью, чем на прилежных учениц. На них, что греха таить, даже мерзкая коричневая форма, в которую теперь обряжают всех учеников, выглядит как на манекенах в секс-шопе, а ведь им, дай Бог, только исполнилось восемнадцать. Лобанова и правда выделялась из их компании.

Я решил не переть напропалую, а дождаться момента, когда она будет одна и тогда уже познакомиться. Чувствуя себя маньяком, я шел за одиннадцатиклассницами стараясь не особо афишировать свою заинтересованность, а девчонки шли не замечая ничего вокруг. Будь на моем месте и правда какой-нибудь маньяк – это были бы самые простые жертвы в его послужном списке. Растянувшись на всю дорогу, они могли не заметить и грузовик, так как их внимание полностью занимали модели выпускных платьев, которые они собирались купить или уже купили к самому важному дню в их жизни. Наверное, я наивен, но мне казалось, что свадьба – главный день для девушки, ан нет…: «Замуж можно выйти несколько раз, а выпускной – один и единственный раз в жизни». Высокопарно заявила блондинка с губками, в народе называемыми утиными. И самое главное, все из них согласно закивали головами, как китайские болванчики. Лобанова головой не кивала, но и против ничего не сказала.

Такой компанией мы добрались до перекрестка, где большая часть свернули в направлении многоэтажек, а остальная часть – в сторону частного сектора, а вот мой «объект» отделился ото всех и, перецеловав всех девчонок, направилась в сторону магазина. В одиночестве.

Естественно, как настоящий маньяк, я последовал за ней, ведь это такой шанс.

Магазин самообслуживания, куда Алена завернула, встретил нас угрюмыми продавщицами на кассе и еще более угрюмым охранником, посмотревшим на меня так, будто я уже вынес половину товара в собственных штанах.

Алена хватала с полок: хлеб, молоко, муку, сахар, пачку творога, упаковку майонеза – в общем то, о чем не должна беспокоиться девочка ее возраста, я же, взяв пачку яиц, двинулся ей наперерез, пока что она шла уткнув взгляд на этикетку панировочных сухарей. Столкновение было неизбежно (ведь именно этого я и добивался). Не глядя куда идет, Алена налетела на меня, выбив упаковку яиц из рук, те, соответственно, с громким шлепком приземлились на пол, растекаясь в упаковке совершенно не аппетитной лужицей.

- Простите. – Она подняла на меня глаза, затравленно озираясь по сторонам. В этот момент, как будто почувствовав заварушку, к нам двинулись и охранник, и одна из работниц зала, с самыми недружелюбными лицами. – Простите меня пожалуйста. – Ее подбородок затрясся, а я, на долю секунды испугался, что сейчас она расплачется, но нет, она сумела сдержаться и посмотреть мне в глаза.

- Ничего страшного. – Ответил я, демонстративно поднимая яйца с пола – все-таки, по большей части, пострадал они именно из-за меня – и показывая охраннику, что направляюсь в сторону кассы. Он поверил, но все равно продолжил следить за моими перемещениями, дабы предотвратить попытку побега с неоплаченным товаром.

Алена следовала за мной, а я улыбался, глядя на ее ужасно расстроенный вид.

- Ну чего ты так расстроилась? – Спросил я, подходя к кассирше, которая через силу пробивала десяток кормов для кошек у какой-то пожилой бабули.

- Неудобно как-то. – Ответила девушка, оглядываясь в поисках свободных касс, но те, как назло (для нее) все оказались без кассиров. – Ведь из-за меня вы остались без яиц. Ой! – воскликнула она и залилась краской, когда поняла что сказала, а я рассмеялся над ее непосредственностью. – Простите. Я не то хотела сказать. Я имела ввиду, без куриных, вам ведь нужны были куриные, в смысле, вы же покупали куриные. – С каждой фразой, она краснела все сильнее, а я уже не смеялся, я хохотал, придерживаясь за живот. Неудачно крутанул рукой и содержимое разбитой палетки полилось на пол, за что я получил полный ненависти взгляд и от уборщицы, но это еще больше раззадорило не только меня, но и Алену, она тоже начала хихикать, старательно прикрывая улыбку.

- Ладно. С яйцами разобрались. – Сказал я, после того, как кассирша пробила омлет в коробке, а я выкинул в большой бак непонятно зачем нужный в продуктовом магазине. – Давай я тебе помогу? – Предложил я, после того, как Алена оплатила свою покупку.

- Не надо, спасибо. – Отмахнулась она, споро подхватывая два пакета, как человек явно привыкший таскать тяжести.

- Эй, молодежь! – К нам двинулась грозная уборщица – А убирать за вами кто будет? Я что ли? Мало того, что эти яйца по всему магазину размазаны, так вы еще и мусорите.

- Разве это не мусорка? –Резонно возразил я. – А раз мусорка, значит туда мусор и выкидывать, я прав?

- Поговори мне еще. – Воскликнула она и грозно уперла руки в свои бока. – Она здесь для чеков, а не для всяких там яиц.

- Подождите, огромный бак, на 75 литров у вас предназначен для чеков?

- Ты мне еще поговори! – Заорала бабуля и двинулась на меня тряся кулаками.

- Мне это не нравится. – Сказала Алена, глядя на надвигающуюся опасность. – Мы моложе, мы быстрее, мы шустрее – успеем скрыться.

- А если на ее стороне супер босс – охранник? – Спросил я, включаясь в игру.

- Тогда придется применять супер навык. – Сказала она и подхватив меня под локоток ( пакеты все-таки перекочевали ко мне в руки) направилась на выход быстрым шагом.

Только отойдя от магазина метров на триста, мы смогли остановиться и перевести дыхание, отсмеявшись от души.

- Спасибо тебе большое, – сказала она, когда удалось выровнять дыхание. – И еще раз извини.

- Забей, – просто ответил я. – Теперь позволишь проводить?

Она явно сомневалась – в ней боролись два чувства: с одной стороны – она разбила мои яйца. В смысле не мои, а куриные, которые я собирался покупать для себя, а с другой – родители говорили, что с незнакомыми нельзя разговаривать.

- Конечно. – Кивнула она головой. – Алена. – Сказала она, протягивая мне руку.

- Леша. – Ответил я на пожатие. Ее ручка была такой маленькой, что просто тонула в моей лапище.

Оказалось, что она живет недалеко от меня, в частном доме. Только с отцом, который постоянно работает, поэтому вся забота о доме лежит на ее хрупких плечах.

- А ты учишься или работаешь? – спросила она, когда мы уже подходили к нужной улице.

- Работаю. Я закончил девятый класс и сразу ушел учиться в училище, теперь на заводе тружусь.

- Ммм… - Протянула она. – А почему не захотел учиться на вышке?

- Скажем так, не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями. – Она непонимающе нахмурилась, а я тяжело вздохнул, думая о том, как объяснить домашней девочке, что не всегда все происходит по мановению пальца. – Если бы я хотел поступить на вышку – мне бы пришлось учиться до одиннадцатого класса, а там еще пять лет в универе, без возможности заработать. А кто работать будет?

- А родители? – она все еще непонимающе хмурила брови.

- А родители… Отца уже нет, а мать… скажем так, она далека от звания родитель года. Ну да ладно, - перебил я сам себя. Не хватало еще начать открывать душу перед посторонним человеком. – Лучше ты расскажи про себя. Наверняка – умница, красавица, отличница, спортсменка, комсомолка и просто замечательный человек. – Она зарделась и неуверенно покачала головой.

- Ну до отличницы мне далеко – гуманитарные науки – наше все, а вот с математическими – там все плохо.

- Что же там сложного? – теперь пришло время непонимающе хмуриться мне.

- Я совсем ничего не понимаю в математических науках. Наверное, класса до третьего, пока в задачках преобладали числа, а не буквы – я еще как-то справлялась, а сейчас – математика – темный лес, физика и химия – вообще из другой вселенной, а тут, как насмешка судьбы, даже в биологии появились непонятные задачки про Х и У хромосомы.

Казалось, что для нее это реальная проблема, раз она с таким отчаяньем в голосе выговаривает все это.

- Уговорила, – сказал я, глядя на ее ошарашенное лицо. – Я готов тебе помочь с математикой.

- Но я не…

- И не стоит благодарности. Конечно, мой день расписан по минутам, но так уж и быть, я готов выделить пару часов, чтобы подтянуть тебя.

- Но мне…

- Цена – стандартная. – Я старался скрыть улыбку, глядя на то, как вытягивается ее лицо. – Одно свидание за одно занятие. – она покраснела.

- А откуда я знаю, что мой педагог не какой-нибудь самозванец, раз запрашивает такую завышенную цену, – теперь пришлось включаться в игру ей.

- Я готов принести свой аттестат, дабы подтвердить свои знания. – Она разочарованно нахмурилась и уже без того энтузиазма в голосе сказала:

- У тебя же диплом об окончании девяти классов, а с теми дебрями я более-менее разобралась и самостоятельно, когда к ГИА готовилась, а сейчас мне реально нужна помощь по вышке.

Мы дошли до нужного дома и остановились.

- А с чего ты взяла, что я не смогу тебе помочь с высшей математикой.

- Я была бы очень тебе благодарна. – Она сказала это таким серьезным голосом, что на миг мне показалось, что я переписал на нее свою квартиру или, как минимум, поделился недостающим органом для пересадки. – Я хочу поступать на архитектурный. Знаю. – Она увидела мою скептически приподнятую бровь. – Архитектор – это не только творческая специальность, но и… математическая, но, я хочу. У меня хорошо это получается. Какова бы не была моя дружба с математикой, но черчение у меня всегда было на высоте, точно также как и информатика.

- Ладно. – Сказал я, не собираясь вступать в полемику. – Я думаю мы сможем справиться с такой напастью.

- Думаешь? – Теперь на меня скептически смотрела она.

- Думаю да. Времени осталось очень мало, а мне надо понять, что ты в принципе знаешь. – Мысленно я уже составлял план проведения занятий. – Давай так, сегодня мне надо на работу, а завтра я освобожусь в половину пятого. – Она закивала головой. – Тогда предлагаю так, в 5 на аллее, будем совмещать приятное с полезным.

- Это как?

- Ну у нас будет свидание, во время которого, я хочу знать, чего же ты стоишь в математическом плане и стоит ли вообще за тебя браться. Вдруг, ты не просто бездарь, а бездарь, который этого еще и не понимает.

- Хорошо. – Улыбнулась она и, забрав пакеты, направилась в сторону забора. – Тогда до встречи.

- Может ты хотя бы дашь свой номер телефона, дабы я не стоял и не ждал тебя как дебил на аллее с букетом цветов, пока ты размышляешь: кинуть меня или нет.

Она продиктовала свой номер, алая, как рак и я понял: у нее, пусть даже и в такой специфичной форме, не было свиданий. Либо не приглашали, либо не хотела, но я первый… И это осознание растеклось теплом в груди. За ней уже захлопнулась калитка, а я все так же продолжал стоять на одном месте. Ну и зачем я только влез в этот спор?! Некстати вспомнился Олежа – этот то точно не будет расшаркиваться, но есть надежда, что после знакомства со мной, Алена не будет особо настроена на романтические встречи с другими мужчинами, кроме меня, конечно. С другой стороны – похоже, что и со мной она не особо настроена на романтику: все ее мысли сейчас занимают исключительно экзамены, которые как раз на носу.

3

Первая наша встреча, как я и предполагал, прошла в небольшом парке, в простонародье называемой «аллея».

Приехав без опоздания, даже умудрившись прикупить цветочков, я очень удивился заметив знакомую фигурку в цветастом платьице и в шляпке, переминающейся с ноги на ногу.

- Привет. – Я подошел к ней и прикоснулся губами к щеке, от чего она вздрогнула, а потом зарделась, а потом покраснела. Я невольно рассмеялся, но дабы исправить впечатление – протянул букетик пионов.

- Спасибо, – сказала она, с восхищением смотря на цветы. Складывалось впечатление, что цветов ей тоже не дарили. – Я принесла тетрадь за этот год и прошлый, так как понимаю, что именно с этим у меня все особенно плохо.

- Не надо. Не доставай. – Я перехватил ее руку, когда она потянулась к сумке за учебным материалом. – Я же сказал, что сегодня мы будем узнавать, что ты знаешь, а чего не знаешь. Мы сейчас с тобой будем гулять, наслаждаться обществом друг друга, а, заодно, я поспрашиваю тебя по интересующим меня материалам.

Она неуверенно кивнула головой и направилась неспешном шагом вдоль аллеи, прижимая к груди букет с цветами. Казалось бы – Пионы, сейчас самый сезон этих цветов и они радуют взгляд обывателей в каждом саду, но нет, малышка прижимала к себе букетик так, будто они были величайшей ценностью в жизни.

Если изначально разговор не особо клеился, от чего Алена непроизвольно хмурила носик, то спустя минут двадцать она раскрылась, перестала замыкаться в себе и с удовольствием отвечала на мои вопросы.

- Так. Мне все понятно. – Заключил я, когда солнце начало клониться к закату. – С программой по геометрии тебе помощь не особо нужна, а вот алгебра… Если десятый класс ты еще хоть как-то вытягиваешь, то с одиннадцатым у нас определенные трудности. – Мы подошли к киоску с мороженным и дождавшись когда девушка определиться, я протянул наличность, забирая два разноцветных рожка. – С функциями и графиками ты более менее разбираешься, - продолжил я – Но нехватка знаний по решению задач по математическому анализу отбрасывает нас назад, тоже самое и с уравнениями и неравенствами.

- И как же быть? – Спросила она, слизывая сладкую каплю с рожка, а я невольно сглотнул.

- Наверстывать. – Я качнул головой, отгоняя видение.

- Ты сможешь мне помочь? – спросила она с затаенной надеждой.

- Для этого я здесь, только, боюсь что следующее наше свидание будет менее романтичное. – Перед глазами все еще стоял вид Алены, аккуратно облизывающей рожок. – Если тебе реально нужна помощь, то я готов постараться, только тогда и тебе придется пахать для достижения результата. Поэтому, как бы не прискорбно мне было это говорить, но я вынужден тебе сообщить… - она напряглась – Что видеться нам с тобой придется очень и очень часто. Возможно каждый день. Все-таки мои услуги не бесплатны.

Она рассмеялась, а я, как наяву, увидел как уходит из ее тела напряжение.

- Я согласна. Только… - она замялась, а я прекрасно понял что она хочет мне сказать. – Я никогда…

- Я думаю со всеми никогда мы с тобой разберемся позднее. – Она выдохнула и кивнула головой. – Я думаю, пришло самое время, проводить тебя домой.

До частного сектора, в котором мы жили, добирались окольными путями. Я решил показать девушке самые красивые места родного для меня места, таким, каким его знаю я.

- Мне нравится архитектура, даже не так – она меня завораживает. – С жаром воскликнула девушка. – Прямые, идеальные линии. Каждая деталь продуманная до мелочей. Да – это моя мечта.

- И ты уверенна, что сможешь всю жизнь рисовать?

- Не знаю. – Она беспечно пожала плечами, как может только необременённый никакими проблемами человек. – Но пока что – это моя мечта. Я всю жизнь рисую, но настоящее удовольствие получаю от вычерчивания идеально ровных линий, от острых углов. Мне нравится смотреть на дома в перспективе.

- Может тогда все же стоит подумать на счет дизайнерского? – она отмахнулась от меня рукой и, вцепившись мне в локоть руками, продолжила:

- Нет, дизайнерский – слишком просто. К примеру: ты знал, что в нашей школе, лестница ведущая на четвертый этаж изначально неправильно спроектирована, но никто не обратил внимания на эту оплошность. Там ступеньки на один сантиметр выше, чем во всей остальной школе и эта лестница является самым травмоопасным местом во всей школе.

- Подожди. – Перебил я ее. – Но ведь наша школа типовая. Их, по всему городу, в СССР строили по одному и тому же проекту, так что там не могло быть никаких изменений.

- Ты не прав! – Мне нравился с жар, с которым она бросалась отстаивать свою точку зрения. – Наша школа несколько отличается от остальных. Стенку, со стороны трамвайного депо сделали несколько толще, чтобы шум не мешал, из-за этих пары сантиметров, потраченных на утолщение стены, сместился и весь проект, поэтому в южном крыле ступеньки несколько круче чем в других школах, построенных по тому же проекту, а тут еще пришлось поднимать саму лестницу – и вот результат.

Я сокрушенно покачал головой, даже не думая о такой возможности.

- Можно я спрошу? – Мы прошли небольшое озеро, рядом с которым, опустив свои ветви в воду, стояли плакучие ивы. – Откуда ты все это знаешь? Я про алгебру и геометрию?

- У меня папа был профессором на кафедре информационных технологий, так что с математикой я с самого детства. – Она чуть сильнее сжала мой локоток.

- И ты занимался самостоятельно, пока учился в училище?

- Можно и так сказать.

Она завороженно смотрела на озеро, возможно даже не услышав моего ответа, потому что ее взгляд был устремлен вдаль. Мое любимое место. Я знал, что ей обязательно понравиться, особенно сейчас, на закате.

В озере отражался алый закат, ивы, как невинные девы, стояли опустив свои косы в воду, а за озером вид открывался на яблоневый сад в самом цвету. Белые цветочки покрывающие деревья, казались невесомым одеялом, накрывшим окружающее пространство и не видно ему было ни конца ни края. Я сверил часы, убеждаясь, что сейчас самое время, когда раздалось лошадиное ржание. Раньше здесь было большое стадо лошадей, конюшни, где свободно могли обучаться и взрослые и дети, но эпоха прошла, сменились владельцы, которые не смогли продолжать ухаживать за целым табуном. Кого-то продали, какого-то зарезали, оставив для себя только самых лучших. Белоснежный конь выбежал из-за дерева и остановился по другую сторону зеркального полотна озера не решаясь подойти ближе, боясь нашего присутствия. Вслед за ним выбежали еще трое, уже не белоснежные, но все равно красивых мастей животные, а вот самки предпочитали оставаться вдалеке, окружая жеребят.

- Пойдем, они нас бояться. – Я потянул Алену за руку, она, как завороженная, продолжала наблюдать за животными, которых редко встретишь в городе не на арене цирка.

- Почему я не знала об этом месте? – Спросила она, когда пелена перед глазами чуть-чуть рассеялась.

- Ну потому что это место не особо пользуется популярностью. Этот пруд вообще называют Цыганским. По малолетству слушали множество страшных историй про него, но… никто не знает, где правда, а где вымысел. А про лошадей – они здесь бывают крайне редко – конюшни находятся с другой стороны озера. Летом и осенью они гуляют по своей территории, но весной хозяева отпускают их дальше.

- Это прекрасно. – Она смотрела на меня своими голубыми глазами, а я, не придумав ничего лучше, наклонился и нежно поцеловал ее в губы, давая возможность отстраниться, но она неуверенно положила мне руки на плечи и сама начала целовать.

Отстранившись, она покраснела и опустила голову, но я не позволил ей уходить в свои мысли, приподнимая подбородок и вновь приникая к губам. Когда перестало хватать дыхания, я отстранился, переплетая наши пальцы.

- Теперь тебя точно надо проводить домой.

- Я поняла! – Воскликнула она, улыбаясь – Это был твой коварный план! Привести меня сюда, показать прекрасный вид, а потом воспользовавшись моим замешательством – поцеловать, не давая даже возможности обдумать происходящее.

- Конечно, но теперь… - я коварно улыбнулся – Я не буду тебя целовать, пока сама об этом не попросишь. – Она смотрела на меня с недоверием, а потом расхохоталась. – Не веришь? – Она отрицательно покачала головой. – Ну что ж, посмотрим-посмотрим.

Дошли до ее дома даже слишком быстро, хотя я прекрасно понимаю, что тут не во времени дело, а в человеке рядом. Алена, каждые пять метров поднимала на меня свои голубые глазища, словно собираясь что-то спросить, но в последний момент передумывала и опускала взгляд обратно. Мы остановились у забора, она игриво закусила губу, а я, сделал вид, что не понимаю ее намеков. Видимо, она вспомнила про мою угрозу, отчего моментально нахохлилась.

- Когда следующее занятие, сенсей? – Спросила она, не решаясь поднять взгляд.

Я притянул ее к своей груди и уткнулся носом в макушку. Она пахла чем-то сладким, но не приторным, а таким естественным, что я невольно стал сильнее втягивать этот аромат.

- Завтра, конечно. – Вспомнил, что так и не ответил на ее вопрос. – Но тебе надо будет подготовиться. Я скину тебе СМС-кой задания из твоего учебника, которые ты должна будешь прорешать сама, не заглядывая в рабочую тетрадь, а завтра я тогда принесу тебе пару других учебников и практических заданий, чтобы было легче заниматься.

- Хорошо. – Сказала она поднимая голову и смотря мне прямо в глаза.

Все факты на лицо: взгляд в глаза, она не переставая облизывает губы, она смущена, но точно знает чего хочет. Я взял ее за подбородок и наклонился близко-близко.

- Алена! – Сказал ей в губы – Тебе восемнадцать лет, ты взрослая девочка, твои одноклассницы уже трахаются напропалую, а ты не можешь просто сказать: «Поцелуй меня»? Ведь я тебе нравлюсь и поверь мне, ты мне тоже… Так что тебя смущает, девочка?

Она вздрогнула. Казалось, будто она собирается меня оттолкнуть, но нет. Она еще раз закусила губу и сказала:

- Я знаю тебя меньше суток, это наша вторая встреча, но блин… почему я так хочу, чтобы ты меня поцеловал?

Меня сорвало, натурально сорвало. Я впился в ее губы не хуже вампира, целовал с остервенением желая насладиться ей полностью. Она судорожно вздохнула, отвечая мне с не меньшей страстью, а когда я прошелся руками по ее позвоночнику вверх, зарывая руки в копне золотистых волос, она застонала мне в губы, а потом отстранилась, будто сама испугалась от себя такого проявления чувств.

- До завтра, – прошептала она и с горящим лицом скрылась за забором.

Домой идти не хотелось. Там мать…

- Привет. Ты в клубе? – Я набрал лучшего друга и получив утвердительный ответ направил свои ноги в сторону автобусной остановки.

В клубе кипела работа. Пусть клуб официально был готов к приему гостей, но все равно, каждый день, с восьми до восьми данное заведение напоминало стройку.

- О, Берк, привет. – Колян выглянул откуда-то из подсобных помещений. – Хватай коробку и давай помогай, а то я тут, откровенно говоря, зашиваюсь. Сил больше нет.

Я взял ближайшую к выходу коробку и направился на голос друга, как всегда раздающего какие-то указания. Двое строителей в оранжевых комбинезонах потрепанных нескончаемым ремонтом, взирали на расхаживающего взад-вперед Коляна, надеясь что тот быстрее закончит свои причитания, расплатиться за рабочую неделю и отпустит их домой на два заслуженных выходных, но моего друга не просто сбить с намеченного пути – если он решил пуститься в полемику – значит это надолго.

Пока они решали внутренние вопросы, я перетаскал оставшиеся коробки в подсобку, а теперь с жадностью пил холодное пиво, которое сам же себе и налил, и закуривал все это дело сигареткой.

- Ты чего это здесь расслабляешься? – Колян сел напротив и, как и я, вытянул ноги и прикурил.

- А ты думал меня бесплатно эксплуатировать будешь? Ну нет, с тебя пивас. Который я сам себе взял.

- Как дела? – Спросил он, возвращаясь с таким же бокалом как у меня.

- Да черт его знает. – Честно ответил я. – До сих пор не могу понять, на кой я ввязался в этот спор.

- Ты про девку Андрюхи что ли? – Я нехотя кивнул головой. – А чего с ней не так?

- Ты не поверишь, но она нормальная. Реально нормальная. Я может совсем отбитый на голову, но просто так играть с ней не хочется. Похоже у нее сегодня вообще первое свидание в жизни было, а тут я… с этим спором дебильным.

- Не хочешь продолжать?

- А смысл? Тогда Олег, олигофрен этот несчастный, поимеет ее из спортивного интереса.

- Думаешь? – Колян нахмурился. Как бы там не было, но в наши с Олегом разборки он не лез никогда.

- Знаю. Для него сейчас это будет делом принципа.

- Короче, поступай как знаешь. – Он вновь прикурил сигарету – Значит у вас уже было первое свидание?

Я кивнул.

- И? Дальше то что?

- Ей нужна моя помощь. – Я улыбнулся, делая большой глоток пива. – Я ей помогаю подготовиться к экзамену по математике.

Колян закашлялся.

- Ты делаешь что?

- Учу ее математике. – спокойно ответил я, не собираясь вдаваться в подробности.

- Так, вроде, спор заключался в другом? Или ты решил переквалифицироваться? А, я понял. – он отпил еще пива – Ты сейчас приручаешь ее, втираешься в доверие…

- Скажи мне, друг мой, ты реально не слышал, что я тебе сказал до этого? – Колян нахмурился. – Она нормальная девка. Участвовать в споре я не собираюсь, но… дабы оградить девчонку от нашего общего друга – займу ее на время.

- Как бы там не было, я в любом случае рад, что ты снова взялся за ум, а то, честное слово, боялся, что ты, как и большинство твоих коллег, не дай бог, сопьешься или окончательно отупеешь.

Колян, как никто другой знал, что с госпожой математикой я в довольно необычных отношениях.

Отец умер когда я был в восьмом классе. Конечно, для моей семьи это было шоком и горем. Пол года моя мать находилась в прострации: на людях не появлялась, с друзьями перестала общаться, даже я стал для нее обузой, тем, кто изо дня в день напоминает ей о покойном муже. Конечно, с таким образом жизни, работу она потеряла очень быстро, а к бутылке стала прикладываться все чаще. Небольшие сбережения, которые отец откладывал на ремонт дома, стали утекать как вода. Если первые пол года я еще старался верить в то, что все образуется, мама возьмется за ум, а я смогу продолжить учиться, чтобы поступить в институт в котором преподавал мой отец, то после того, как к нам в дом стали заглядывать посторонние личности, с которыми мама развлекалась не стесняясь меня, я понял, что ждать чуда не стоит. Выпускные экзамены из школы и я ученик ПТУ. Начиная с третьего курса, я стал работать на заводе, обеспечивая и себя и маму, которая, теперь уже, пила не просыхая: сначала, чтобы забыться, потом, чтобы вспомнить. Все это было непрекращающимся потоком. Колян моего поступления в училище не одобрил – ведь у нас был план. Мы должны были вместе поступать в универ, но… Учась в десятом классе, он стал захаживать ко мне, с просьбой помочь ему с алгеброй, в которой я разбирался лучше других, но, в профессиональном училище, никто не будет заострять внимание на таких общеобразовательных предметах, выдавая нам лишь поверхностные знания. А вот с другом я стал заниматься, стал каждый день готовиться к его приходу, самостоятельно пробираясь сквозь дебри точных наук. Конечно, я понимал, что он делает это, в большей степени, ради меня, но мне нравилось чувствовать себя нужным. В итоге, я знал школьную программу даже лучше Коляна, но ему хватило и этого, чтобы с блеском сдать вступительные экзамены и поступить на программиста, но там он продержался не долго, а вот я, вооружившись его книгами, грыз гранит науки с остервенением, умудряясь совмещать работу на заводе, учебу в училище и саморазвитие, но после отчисления Коляна мне стало неоткуда черпать знания, поэтому и я забросил это занятие.

Домой я вновь пришел за полночь. С первого этажа были отчетливо слышны посторонние голоса и пьяные разговоры.

В дом я уже давно попадаю через запасную лестницу, ведущую непосредственно ко мне в комнату. Балконная дверь, собственно, уже который год, являющаяся для меня парадной, запиралась на три замка, а дверь, ведущая из комнаты в дом, давно находится под сигнализацией, во избежание незваных гостей, а то прецеденты уже были.

Достав из закромов родины учебники для Алены, по которым когда-то занимался сам, я лег спать с твердой уверенностью, что поступаю правильно ограждая ее от назойливого внимания Олега.

4.

- Я больше не могу, – стонала Алена, после трех часов непрерывных занятий.

Мы сидели в моей комнате и готовились к ее экзаменам.

Первые наши занятия прошли под мой монотонный бубнеж, где я заставлял Алену впитывать ту информацию, которую я пытался втиснуть в ее милую головушку, то теперь, спустя почти две недели, она крутила мной как хотела, а сегодня – особенно.

- У тебя экзамен по математики через три недели, тебе надо готовиться. – я не повелся на ее «щенячьи глазки», строго указав на разворот учебника. – Кому это надо?

Она притворно вздохнула и поднялась со стула, приподнимаясь ко мне на носочках.

- Ты знаешь, - выдохнула она мне в губы – На улице весна, а я тут, как узница в темнице. А мой страж даже не покушается на свою добычу. - Я сглотнул, а она начала водить пальчиком по мой груди. - Все влюбляются, целуются, а я хожу, как старая дева, не целованная.

Я глубоко вдохнул, чувствуя, как теряю контроль, поэтому просто прижал ее к своему телу.

- В клетку к тиграм лезешь. – Она довольно кивнула головой, утягивая меня на диван, забираясь на меня сверху и первой целуя.

- Мне так нравятся твои поцелуи, - шептала она, оторвавшись на миг от моих губ, пока я с упоением выцеловывал дорожку вдоль ее сонной артерии к ушку. - Леееш… - протянула она, когда я прихватил губами особенно чувствительное место за ухом, а она заерзала на мне.

- Я помню. – прохрипел я, не узнавая собственного голоса, в очередной раз останавливая свои руки, которые уже сжимали приятные округлости нижней части ее тела.

Она сводила меня с ума. Ее поцелуи разжигали такой пожар в моей… пусть будет, душе. Ее ласки заставляли часами стоять в душе и, что греха таить, помогать себе самому справиться с давлением на нижнюю половину моего тела, но она, будто издеваясь, каждый раз доводила меня до такой точки кипения, что я был готов, как последняя сволочь, наплевав на ее мнение, взять с особым извращением. Хотя, я больше чем уверен, особого сопротивления не возникло бы; даже сквозь ткан ее льняных брючек и своих джинс, я прекрасно чувствовал, что эти поцелуи не оставляют не равнодушным не только меня. Она пылала, она желала, она, как и я, хотела этого не меньше, но страх перед первым разом каждый раз заставлял ее остановиться.

- Да чтоб тебя, тварюга. – снизу раздался мужской крик, а следом за этим грохот.

- Прости, - сказал я, с сожалением смотря за тем, как Алена торопливо поправляет на себе одежду. – Сможешь дойти сама?

- Да, конечно. – она кивнула головой и вышла на балкон. – Позвонишь мне вечером? – снизу раздался грохот. Я кивнул головой, поцеловал губы и вышел за дверь.

На первом этаже, на полу в своей блевотине лежала мать, а рядом с ней сидел пьяный мужик без штанов – они валялись рядом.

- Проблемы? – спросил я, поднимая мать на диван.

- Эта сука обрыгала мне штаны. – мужик попытался сфокусировать на мне взгляд, но судя по-тому, что его взгляд все время убегал, получалось у него с трудом. – А ты вообще кто?

- Совесть твоя, - привычно огрызнулся я. – Собирай свои монатки и давай-ка отсюда. Видишь, дама уснула.

Мужик вновь поднял на меня взгляд, оценивая уже как соперника, видимо увиденное его впечатлило, потому что он молча поднялся и забрав грязные штаны, направился к выходу, качаясь из стороны в сторону.

Я покачал головой, принёс матери тазик, убрал остатки их пиршества, наконец поднялся в свою комнату.

О непростых отношениях с матерью Алена знала лишь урывками. Она знала, что после смерти отца она начала скатываться, знала, что неадекватные личности частые гости в нашем доме, знала, что мне иногда приходится поработать кулаками, усмиряя особо буйных «гостей», но обсуждать это с ней не хотелось, но учитывая, что именно стало причиной ее спешного отбытия домой, вопросы у нее явно имеются.

- Привет. Нормально добралась? – Алене я набрал сразу, как поднялся в комнату.

- Да, все хорошо. Ты как? – ее голос, и правда, был взволнованным.

- Нормально, мне-то что? – Я постарался сделать голос более веселым, но, даже я понимал, что до беззаботности мне далеко.

- Я переживала. – Поделилась она, а я лег на подушку, прикрывая глаза.

- Я в порядке. К такому быстро привыкаешь.

- Наверное пора ложиться спать? – Спросила она, а я мимоходом взглянул на часы. Начало двенадцатого. – Ты знаешь, у меня в пятницу последний звонок и я бы была безумно рада тебя видеть.

- Я постараюсь прийти, - пообещал я, искренне надеясь суметь вырваться с работы. – Малыш, ты не испугалась сегодня? - мне важен был ответ, потому что такие разборки часть моей жизни.

Мимоходом вытащил сигарету из пачки и прикурил, вслушиваясь к тяжелому дыханию на той стороне трубки.

- Испугалась, - призналась моя храбрая девочка. – Но я знала, что ты со всем разберешься.

- Ну вот видишь, я разобрался.

- Вижу, - ее голос улыбался, а я не смог отказать себе в искушении задать провокационный вопрос.

- Малыш, - голос стал хриплым и чуть севшим. – А что на тебе сейчас надето?

- Ничего, - сразу получил я ответ. Сигаретный дым застрял в горле, а я разразился кашлем.

- Леш, - в голосе испуг, - с тобой все в порядке?

- Нет, - признался я откашлявшись. – Со мной совсем все не в порядке.

- Ладно, я тогда спать, -в голосе появились лукавые нотки, а я так и видел перед собой картинку невинной нимфы, разгуливающей голышом по девчачьей комнате.

- Спать? Как спать? Нет, - запротестовал я, сам начиная раздеваться. – Ложись в кроватку и слушай меня.

А дальше было то, что в простонародье называется секс по телефону. Мда, я даже представить себе не могу, что будет после того, как я… после того, как у нас все произойдет.

Честно говоря спор остался где-то там, на периферии. Чем больше я узнавал Алену, тем больше мне хотелось остаться с ней. Стать для нее лучше. Она горела рядом со мной. Я мог с уверенностью сказать, что если это не первая любовь, то я ничего не знаю в этой жизни.

Мы проводили вместе каждую свободную минуту и искренне наслаждались обществом друг друга. Алена могла часами трещать о своих подружках из школы, о своем платье на выпускной, даже туфли со сбитыми носами удостаивались чести быть обсуждёнными.

Я не был против, часто бывало, что я не слушал ее, просто наслаждаясь ее присутствием, и что говорить, нет-нет, но старался залезть под юбку, как бы невзначай проходясь руками по нежной коже ножек и залезая пальцами под совершенно бесподобно короткую юбку.

- Леш, - возмущалась эта недотрога, когда понимала, что ее совершенно точно перестали слушать, но сбитое дыхание и судорожное облизывание губ говорили о том, что мои действия ей очень даже нравятся.

Уснул я с рассветом, жутко неудовлетворенной, но почему-то с улыбкой на губах.

А вот пробуждение было не столь ярким, как мои сны, в которых Аленка творила такое… Проснулся я от трели телефона.

- Алло, - прохрипел я в трубу, даже не озаботившись посмотреть на то, кто же мне звонит.

- Берк, ты чего, спишь что ли? – услышал я голос Коляна.

- Сплю, - буркнул в ответ, стараясь не упустить сон в котором Аленка уже была готова на все.

- Там это… - начал он замявшись. – Короче я сейчас был на районе и видел Олега с твоей бабой.

- С какой бабой? – не до конца вдупляя что происходит, я с трудом расцепил глаза.

- С Аленой, - все же пояснил Колян, а я подорвался на месте. – Они вместе прогуливались по району.

- Блин, - ругнулся я, подрываясь с дивана и было не понятно, кому я хочу больше разбить морду.

На сборы ушло не больше пяти минут и вот я, как тот самый Отелло, лечу к своей Дездемоне. Рога, значит, надумала мне ставить…

До дома Алены я долетел в рекордные три минуты, чтобы застыть как вкопанный, когда увидел как моя Аленка провожает Олега. Она стояла у калитки смеялась какой-то наверняка тупой шутке, который Олег рассказывал всем и каждому.

- Привет, милая, - крикнул я.

Увидев меня Алена засияла почище чайника и, сделав три шага ко мне, протянула руку.

- Леш, привет, - она улыбалась так открыто, что все мысли о гипотетической неверности ушли на второй план.

- Привет, малыш, - я с удовольствием притянул девичий стан в свои объятия, целуя в макушку. – Олег, - я протянул руку для рукопожатия. На лице у Олега была целая гамма чувств от недоверия, до глубокого шока.

- Вы знакомы? – все же влезла моя малышка, с удовольствием укладывая свою голову ко мне на грудь.

- Знакомы, - протянул я. – В одной компании тусуемся.

- А, - ее лицо озарило понимание, ведь про моих друзей она была наслышана.

- Только у меня встречный вопрос, - все же протолкнул я, с ненавистью глядя на соперника. – Откуда знакомы вы?

- Так он уже год помогает моему отцу с ремонтом, который папа затеял, - пояснила Аленка.

- Уже год? – изумился я, а в голове стали складываться не самые радужные картины. Олег смотрел на меня с вызовом, а я отвечал ему тем же. – Пойдем-ка, друг мой, к Колянычу съездим. – предложил я, в упор глядя на Олега. – А ты беги заниматься. Вечером приду – проверю.

Алена захихикала, а я, против воли, представил какие мысли бродят в ее прекрасной головушке, особенно после нашего ночного разговора.

Попрощавшись и дождавшись когда за девушкой закроется дверь, я схватил Олега за плечо и толкнул в сторону машины.

- Отстань от нее, - рыкнул я, но только после того, как хлопнула дверь в дом.

- А то что? – набычился он в ответ, а я с трудом удержался от желания врезать.

- Будет худо, - по слогам произнес я. – Мы с Аленкой вроде как пара, поэтому ей твои подкаты совершенно не интересны.

- Отлично, - буркнул Олег. – Распечатал малышку? – выплюнул он, глядя мне в глаза. – Если да – тогда вот тебе ключи от машины, а если нет – то оставь меня в покое. Спор есть спор.

- Ты не услышал? – зарычал я. – Мы встречаемся. Спор отменяется.

- Тогда гони свой плеер, - я уже было потянулся к плееру, что лежал в кармане – не велика цена за наше с Аленой спокойствие, как этот удод усмехнулся и, словно сам себе, сказал: - Хотя нет, я ее не оставлю. Мне она нравиться, поэтому я с удовольствием буду дальше за ней ухаживать.

Я схватил этого урода за грудки и притянул к себе, но в этот момент мимо проходил Колян с группой поддержки, собранные и сосредоточенные, словно собираются на стрелку.

- Эй, пацаны, вы чего? – выступил вперед Колян, придерживая за локоть своего брата, который тоже собирался вступиться за честь своей одноклассницы.

- Все в порядке, - отмахнулся я, отпуская Олега. - Разговор у нас серьезный.

- Так… - сощурился друг. – Пойдемте в клуб. Там обсудим все.

Никто не возражал.

Олег сел в машину и с места стартанул, поднимая пыль.

Олег уже был на месте. Его машина стояла у входа, а сам он обнаружился на ступеньках, покуривая сигарету.

- Долго вы, - как ни в чем не бывало, он поднялся со ступенек и вышел к нам на встречу.

- Если бы ты не срывался как умалишённый, то мы все вместе смогли бы уместиться в твоей машине, - попенял Колян.

Бросив на меня хмурый взгляд, Олег невинно пожал плечами.

Пацаны, стоящие за спиной у Коляна, удивленно переводили взгляды на меня и Олега.

- Так, пацаны, давайте внутрь. Там все и обсудим.

Открыв клуб, Колян придержал меня за плечо.

- Все нормально? – уточнил он.

- Да, - кивнул я, проходя в клуб.

Пацаны сидели за столиком и смеялись, но когда мы с Коляном вошли резко замолчали.

- Пацаны, ну-ка пойдите за пивом, - взглядом отправляя друзей за стойку подальше, а сам, как тот самый парламентер уселся за столик к Олегу. – Что у вас за терки?

- Нет никаких терок, - взбыкнул Олежа. – Мы сами все решили.

- Берк, - друг обратился ко мне, а я лишь раздраженно кивнул головой. – Так дело не пойдет, - начал он, доставая сигарету из пачки. – Спор ваш – глупая затея.

- Вот-вот, - как черт из табакерки выскочил Андрей, брат нашего мирителя. – Глупости все это.

- Ну-ка пшел от сюда, - махнул Колян на брата. – Нечего уши греть, когда взрослые разговаривают.

- Тоже мне, взрослые… - с сомнением протянул малой, но остался стоять рядом. – Взрослые на невинность не спорят.

- Олег, - не обращая внимания на брата, Колян затушил сигарету в пепельницу. – Ты же знаешь, что у Беркута с этой Аленой все серьезно. Чего ты к девке лезешь.

- Серьезно? – сделал вид что удивился Олег. – Ну-ну. Он сейчас наиграется и бросит ее.

- А ты такой добренький будешь утешать ее? – с ненавистью протянул я, чувствуя как сжимаются кулаки.

- Даже если и так, тебе какое дело? Вроде на спор ты сам соглашался.

- Здесь другое, - махнул я головой. – Мы когда спорили, ты ни словом не обозначил, что с Аленой знаком, а тут выясняется, что ты крутишься вокруг нее уже год.

- И что? Спор есть спор. Если ты не хочешь продолжать спорить, то отдавай плеер и проваливай, но я от Аленки не отстану.

- Прошу тебя по хорошему – отстань от Алены, - попросил я. – Она девка нормальная и да, у нас с ней все серьезно.

Олег отрицательно покачал головой, а я почувствовал лютую ненависть.

Я бросился на него, впечатывая кулак в скулу. Рядом поднялся крик и гам, но я не обращая внимания на тычки в ответ и шум вокруг нас продолжал дубасить куда попало.

Растащили нас по разным сторонам довольно быстро, но и этого хватило на то, чтобы глаз заплыл, а во рту появился соленый привкус крови.

- Вы совсем ахринели? – кричал Колян, глядя на развороченную мебель. – Решайте свои проблемы подальше. Ты Берк – сам виноват, нехер было ввязываться в спор, а ты Олег – не дразни быка. Отстань от девки. Два дебила, ей богу. – он плюнул на пол и пошел в подсобку за шваброй, а мы остались стоять друг напротив друга, сверля взглядами.

В результате мы остались ни с чем – Олег не отступится от Алены, а я… я не подпущу его и на пушечный выстрел к своей девочке.

И дело здесь совсем не в споре.

5.

- Как я тебе? – Аленка крутилось передо мной в таком мини, что рот невольно наполнился слюной, а руки так заныли от желания проверить есть ли под юбкой белье. Коричневое форменное платье с трудом прикрывали аппетитные округлости моей девочки, а фартук… Боги! этот белый фартук с рюшами сводил меня с ума. Ноги облачение в белые гольфы и туфли на такой огромной шпильке, казались бесконечными. Ах эти бы ноги, да мне на талию…

- Ален, - прохрипел я, давясь воздухом. – Ты выглядишь… совсем не для школы. Мы, пожалуй, оставим этот костюмчик для личного пользования. Знаешь, если так мало ткани на твоем платье из-за финансовых трудностей – то я готов купить тебе нормальные юбку и блузку. Это же не костюм, а мечта педофила.

- Дурак ты, - она стукнула меня кулачком по плечу, а потом бросилась на шею и стала целовать. Долго стоять в таком положении я не смог, поэтому утянул Малышку на диван, усаживая ее сверху. Это платье и в самом деле было вызовом для любого нормального мужика, особенно когда его обладательница сидит сверху сладко целует и постанывает в губы. Против воли начал толкаться, а в ответ получил сладкий стон.

Боги, за что вы так со мной. Сейчас случится самый конфузный конфуз в моей жизни, но я не собирался сдаваться, усиливая напор, а Аленка начала ерзать на мне. Петинг! Мне двадцать два года, а я занимаюсь петингом.

Аленка неожиданно замерла и попыталась отстраниться, но я не позволил, вновь привлек к себе, начиная руками пробираться к тому месту, что так жаждало меня.

- Леш,  подожди, - шептала она, но я пер как танк.

- Не бойся малыш, все в порядке. Я не буду… - что именно я не буду, я не договорил, но руку между нашими телами просунул.

И она мне будет говорить, что не готова? – я изумился, но вида не подал, что что-то не так. Она горела, она очень хотела меня и этот факт оставался даже на внешней части трусиков. Так-то малышка, не мне одному страдать от испорченного белья.

Найдя ту самую точку, я стал слабо надавливать, вызывая гортанные стоны. Алена, словно действуя на инстинктах, стала тереться о мою руку и не только, столь явно упирающуюся ей в промежность.

- Пожалуйста, - захныкала она, ускоряясь, а я просунул руку к ней в белье, начиная доводить свою девочку до оргазма. – Пожалуйста, - молила она. Если бы я хотел, - хотя кого я обманываю, я хотел, но почему-то остановился, - я бы мог реализовать все свои мечты прямо здесь, но почему-то казалось, что моя малышка заслуживает лучшего. Не абы какого первого раза, в одежде, будь она неладна, и своей розовой комнате, а так, чтобы все было красиво… возможно гостиница или даже просто на природе, под звездами.

Куда-то не туда ушли мои мысли, пока на мне сидит и извивается самое настоящее искушение.

- Леша… - закричала она, упираясь головой мне в плечо, начиная вздрагивать. – Боже, боже, боже, - шептала она, покрывая мою шею поцелуями. – Милый, любимый, что это было?

- Поздравляю тебя, Малыш, - я поцеловал свою девочку в губы, - Это был первый оргазм.

- А ты? – ее щеки заалели, но она опустила свой взгляд на мою руку, с которой прямо таки стекали ее соки.

- О, не волнуйся малыш, - постарался улыбнуться я, но откровенно говоря вышло скверно. – Я не железный.

- Ты что…? – она удивленно распахнула глаза, глядя на мой пах, а я захотел скрыться под землей.

- Я оставлю тебя не на долго, - я склонился еще раз за поцелуем, - но к тому моменту, как тебе надо будет выходить в школу – я тебя встречу.

- Ты куда? – все же спросила она, оправляя свою одежду.

- А я, милая, переодеваться.

Аленка вспыхнула моментально, а я засмеялся.

Радовало, что было ранее утро и не было никого из знакомых, а то бы я реально сгорел со стыда. Какой конфуз.

Дома я взлетел по лестнице и стал перебирать свои вещи в которых я мог бы пойти к своей девочке на последний звонок.

Мое утро началось неприемлемо рано. Аленка написала, что жутко переживает перед сегодняшним днем, крутится в постели и больше не может уснуть, а я, как самый настоящий рыцарь, заварив чай в термосе, отправился спасать свою принцессу.

Ее отец спал, поэтому мой негромкий стук услышала только она. Вышла в одной пижаме, нет, не в сексуальном кружеве, а в простых шортиках и маячке с каким-то розовым зверем.

Целовала так, что ноги подкашивались, а мой чай пила с таким видом, будто я нес его из Букингемского дворца и нет ничего вкуснее.

Потом мы лежали в ее девчачьей комнате, на стенах висели плакаты с известными певцами и какими-то малоизвестными бойз-бендами, но самое главное в другом. В фотографии на рабочем столе в рамочке – я! И так стало хорошо, что я сам утянул свою девочку на диван. Мы лежали и разговаривали. Она делилась со мной своими страхами, что не поступит в универ, что отец разозлится когда узнает, что она отказывается идти на экономиста, что мама ей бы безумно гордилась…

А потом начались сборы. До последнего звонка было еще больше пары часов, но Алена решила продемонстрировать мне свой наряд. Продемонстрировала. До сих пор стою и оттираюсь. Ей богу, подросток.

Через двадцать минут я уже стоял около дома Аленки и терпеливо ждал, когда она выйдет.

Едва она увидела меня, бросилась на шею целуя. Ее отец шедший следом удрученно покачал головой.

Вообще мне казалось, что он не особо рад нашим отношениям и смотрит на все происходящее с долей здравого скептицизма, и только тот факт, что он давно относится к дочери как к взрослой, не дает ему права делать Аленке замечание.

Пожав руку будущему тестю – откуда только такие мысли? – мы направились в школу.

Школьный двор был заполнен. Присмотревшись к образам Аленкиных одноклассниц я понял, что ее платье самое приличное из всего имеющегося ассортимента, но взгляды парней направленные на мои ноги, в смысле на ноги моей девочки были очень и очень говорящими.

Пока я мысленно убивал взглядом каждого, кто походил к моей Аленке, я не заметил главного противника: Олег подошел из-за спины, обнимая:

- Привет выпускницам, - гаркнул он. Девчонки одноклассницы сразу заинтересовались новым лицом подходя ближе, как стайка рыбок. Моя Аленка, кончено, обрадовалась, - Особенно учитывая огромный букет цветов в руках моего противника, - но глядя на меня высвободилась из объятий.

- Ой, Олежа, - улыбнулась она. – Это мне?

- Конечно, такой девушке как ты хочется дарить цветы каждый день, а сегодня такой праздник, - улыбнулся он.

Мой будущий тесть был рад Олегу куда больше чем мне, скажу больше, он толкнул меня плечом протискиваясь к своему приятелю и с удовольствием пожимая ему руку.

Зато Аленка, моя Аленка, оставила Олега на растерзание отцу и подружкам, а сама спрятала свое лицо у меня на груди. Так мы и стояли до тех пор, пока директор не объявил о начале праздника.

Первоклашки читающие стихи, благодарности от учителей, танец выпускников… - все это, безусловно, было очень трогательно, но я ни капли не жалел, что бросил школу. Вот ради этих моментов нужно было еще два года мучатся за школьной партой?

А дальше начались объятия, поздравления, крокодильи слезы, заверения в вечной дружбе и распитие коньячка из одной фляжки. Не могу сказать, что я одобрял данный поступок, но спорить не стал. Хочет Аленка веселья – пусть веселится. А дальше вся честная компания разбежалась по классам, откуда стартанут кататься на прогулочных корабликах. Романтика, чтоб ее, а я пошел на работу. Мне итак придется отрабатывать пропущенный часы, но скажу честно, оно того стоило.

6.

Звонка от Алены я ждал весь день, но она не спешила радовать меня своим присутствием.

Я сидел в клубе у Коляна и отдыхал душой. Девицы, в том числе и недавние школьницы, глушили водку и извивались на танцполе, а парни следили за сумочками. Колян сегодня был за бармена, поэтому времени пообщаться с другом у меня не было. Я наслаждался видами, продолжая гипнотизировать телефон взглядом. Звонок раздался вовремя, я уже сам собирался звонить и портить все веселье.

- Милый, - протянули в трубке пьяным голосом. – А ты где?

- Хочу задать тебе тот же вопрос, - все же справившись с эмоциями ответил я довольно строго.

- Я в центре, - тяжело вздыхала трубка. – Наши собираются идти в клуб, а я не хочу.

- Тебя забрать? – уточнил я, хотя если бы она сказала нет, я бы все равно сел в такси и поехал за ней.

- Да, я у «Нострадамуса». Забери меня.

Попрощавшись с Коляном, я вышел на улицу и вызвал такси. Уже через пятнадцать минут я стоял около клуба и сокрушенно качал головой. Алена была пьяна вдрызг.

- Что-то мне не очень хорошо, - жаловалась она, пока я держал ее волосы над урной в которую моя принцесса блевала.

- Поехали домой, - после того как все успокоилось, я купил бутылку воды и умыл эту… засранку.

Двое таксистов отказались везти пьяную выпускницу, ссылаясь на недавнюю чистку салона, а вот третий с шуткам и прибаутками докатил нас с ветерком до моего дома.

Расплатившись, я помог вылезти Алене и поняв, что безопаснее будет просто взять ее на руки, а не страховать на довольно крутой лестнице, понес в свое логово.

- Так, принцесса, давай сюда телефон, а сама марш в душ, - довольно строго велел я, глядя на шатающуюся Алену.

Написал с ее номера СМС-ку папе, что она останется у одноклассницы, а сам пошел проверять ее состояние в душ.

Лучше бы я этого не делал. Абсолютно голая, Алена стояла под душем, закинув голову наверх. Наверное она начала приходить в себя, а хмель уходить из головы, потому что едва она увидела меня стоящего в дверях, она вздрогнула, но не отвернулась, все продолжала стоять лицом ко мне.

- Потрешь спинку? – спросила она, протягивая мочалку. Со спринтерской скоростью я скинул с себя одежду и шагнул в душевую.

От Алены пахло мятной зубной пастой и гелем для душа, но этот совершенно не женский аромат сорвал мне бошку. Я впился в ее губы, вымещая в поцелуе все те переживания, которые я пережил за сегодняшний день, а она, будто этого и ждала, сразу прильнула к мне, отвечая на поцелуй.

- Давай я тебе помогу, - предложил я, забирая мочалку. Тело под мои ладонями расслабилось и стало отвечать на каждое прикосновение, а я, как наркоман, трогал и ласкал каждый кусочек тела. Я старался не моргать, чтобы не спугнуть видение, казалось, это не может быть реальным. Алена, в моем душе, стонет от моих прикосновений и просит большего…

- Леш, - протянула она, когда я в очередной круг по ее телу проигнорировал «то самое» место. – Я хочу тебя.

И после этих слов она пошатнулась, а я, надавав себя подзатыльников за забывчивость, поцеловал свою все еще пьяную девочку в сгиб на шее.

- Я тебя тоже очень хочу, поверь – я притянул ее к себе еще ближе, чтобы она почувствовала настолько сильно мое желание. – Однако тебе пора вылезать из душа и ложится спать. Я взрослый мужчина, - сказал я скорее для себя, чем для нее, - я не трахаю пьяных женщин. Поверь, - у нее на глазах навернулись пьяные слезы, - мы будем заниматься сексом… О да, будем. Только не сейчас, не тогда когда ты сама не особо контролируешь свое тело.

- Ты не хочешь меня, - протянула она.

- Хочу, - возразил я, вкладывая в ее ручку свой член. – Вот видишь?

Она изумилась, а ее лицо просияло, после чего она сделала то, чего от невинной девицы вряд ли стоит ожидать: она сжала его и провела к основанию, оголяя головку. Стон вырвался сам собой. Я хотел было отбросить ее руку, но она повторила свой трюк, вновь дезориентируя меня.

Действуя на инстинктах, я просунул свою руку ей между ног, оглаживая. Алена задрожала в моих руках, начиная активно двигать рукой.

Так мы и кончили: стоя тесно прислонившись друг к другу.

- Все малыш, - я благодарно поцеловал свою малышку, - Теперь в кроватку.

- Мне нравится ход твоих мыслей, - протянула она, чуть покачиваясь.

- Стоп, - довольно резко возразил я, вытаскивая податливое тело из душевой и обтирая мягким пушистым полотенцем. – Я не об этом. Ты сегодня проспишься и завтра тебе будет жутко стыдно, а я не хочу чтобы ты стыдилась своего первого раза.

Алена недовольно загундела, но я перестал ее слушать, подхватывая на руки и унося в комнату.

Нацепив на недовольную девушку свою футболку и, от греха подальше, шорты, я уложил ее в кровать.

Недолгое ворчание и вот она уже тихонько сопит мне в подмышку.

Я думал что буду долго ворочаться с бока на бок пытаясь уснуть рядом с таким желанным и в тоже время доступным телом, но нет, едва я притянул Аленку к себе еще ближе, я уснул крепким сном, а проснулся от нежных поцелуев.

- Привет, - прошептал я, чувствуя несмелые поцелуи порхающие по моему телу, - ты чего проснулась в такую рань.

- Пить захотела, - призналась она, забираясь на меня. – Леш, - шептала она между своими поцелуями. – Ты знаешь, я так тебя люблю, ты – вся моя жизнь, я не смогу без тебя.

- Я тоже, малыш, я тоже, - отвечал я, стараясь не спугнуть настрой.

- Я так благодарна тебе, что ты не стал пользоваться ситуацией и… мы не сделали вчера это… - прошептала она, начиная крутить бедрами на мне.

- Хотя ты очень просила, - попытался влезть я, но был остановлен властным поцелуем.

- Люблю тебя, - шептала она, покрывая мою шею и грудь поцелуями.

А еще я понял, что я не железный – дрочка в душе это конечно хорошо, но тело, теплое, родное и столь желанное, намного лучше, поэтому в борьбе двух моих я – одного – милого и доброго, и второго – того, которым я был со всеми кроме нее, победил наглец Беркут.

Я рывком развернулся, опрокидывая девушку на спину. Целовал, оставляя следы на теле и стремился туда, где меня ждали. Ничего, будут у нас и розы, и звезды, и луна. Будет все, но я больше не могу!

Сорвав с Алены свою футболку, я стал покрывать девичью грудь поцелуями, втягивая сосок, а рукой оглаживая второе полушарие.

Чуть выдохнув, я постарался снизить темп, а то велик шанс, что все будет очень болезненно и очень быстро. Если я оконфужусь еще и здесь, я себе за мужика перестану считать.

Впалый животик подрагивал при моих прикосновениях, особенно когда я оставлял влажную дорожку спускаясь еще ниже. Ничего, мне не западло сделать ей приятно, расслабить. Я взрослый человек и ко всем видам секса отношусь с радостью.

Алена крутила бедрами как самая настоящая порно-звезда и так призывно стонала, что я невольно начинал ускоряться, но нельзя! Она должна вновь испытать чувство полета…

- Иди ко мне, - простонала она, подходя к самому краю. – Леш, я хочу тебя!

Но я мотнул головой, возвращаясь к прерванному занятию.

- Сейчас милая, сейчас все будет, - пообещал я ей усиливая нажим.

Да! Ее громогласный стон был отрадой для моих ушей. Со счастливой улыбкой она лежала на спине раскинув руки. Казалось, половина моей прически осталась между этих пальчиков, но мне было плевать. Теперь десерт для меня.

Неспешно я поднялся, целуя эти сладкие губы, а сам с трудом скидывал с себя белье, суча ногами.

Выровняв дыхание, я лег между призывно раздвинутых ножек, продолжая целовать, чтобы не сбить настрой.

- Леш, подожди, - попросила она зажимаясь.

- Все будет хорошо, малыш, - настаивал я, решая, что никуда не отступлю.

- Да нет, - она выкрутилась из-под меня. – Я не боюсь, - воскликнула воинственно. – Телефон звонит. Где мой телефон?

Я сначала смотрел непонимающе, а потом и сам услышал противную трель.

- Блин, - протянула она. – Папа… Алло, - она сделала голос максимально серьезным, хотя я всеми силами сбивал ее с настроя.

В трубке раздался крик смешанный с матом. Моя Алена стоически терпела гнев родителя, но от каждого слова сникала все сильнее.

- Я поняла. Я скоро буду.

Отключив звонок, она развернулась в моих объятиях, трясясь как трусливый заяц.

- Ну, малыш, ты чего? – спросил я. И ведь не скажешь, что минуту назад она стонала от наслаждения в моих руках. Трясется и всхлипывает, старается удержать слезы. – Ну хочешь я пойду с тобой?

- Нет, - резко ответила она, поднимая голову. – Нет, я сама.

- Не надо геройства, - попросил я приподнимая ее подбородок. – Я поговорю с твоим отцом. Ты уже взрослая девочка.

- Только ему этого не говори. Он пусть и относится ко мне как к взрослой, но всю жизнь причитает, что мужчина должен быть один и на всю жизнь. Ему в доме гулящие девки не нужны.

- Эх, - я постарался улыбнутся. – Я думал ты ждала меня, а ты просто слушала отца.

- Я ждала тебя, - она провела рукой по моему лицу. – И поверь, этого я хочу очень сильно… просто он строгий и блюдет мою нравственность. Поэтому ты ему не нравишься.

- Я ему не нравлюсь? – я сделал вид, что возмутился, вызывая на лице Аленки улыбку. Такую долгожданную улыбку.

- Мне надо собираться, - с сожалением протянула она, поднимаясь с моих колен.

Ну чтож, видимо ни в этот раз, мой маленький друг, ни в этот раз.

Я все же вызвался проводить ее до дома, хотя моя девочка сопротивлялась до последнего. Ничего, пусть привыкает к моему несносному характеру.

Мы старались идти медленно, словно оттягивая момент встречи с ее отцом и первый раз в жизни я сожалел о том, что мы живем так близко.

Ее отец стоял на пороге и следил за нашим приближением.

Я было вышел вперед поздороваться, но он демонстративно отвернулся.

Мне было безразлично, но Алена восприняла такое поведение как дурной знак и вся сжалась.

- Эй, малыш, - я поднял ее голову, удерживая за подбородок, - все будет хорошо. Если что – пиши, и я тебе сразу заберу.

Она кивнула, неохотно отвечая на поцелуй. Видимо папа довольно сильно нервировал ее своим присутствием. Ну плевать!

Взглядом я следил за ней вплоть до того момента, пока не захлопнулась дверь и только после этого ушел.

Целый день я не находил себе места. От Алены не было ни привета, ни ответа, хотя я написал не меньше дюжины сообщений.

Позвонила она глубокой ночью:

- Привет, - вяло поздоровалась она.

- Привет, - ответил я, чувствуя что что-то не так. – Ты как?

- Никак, - просто ответила она. – Отец запер меня дома вплоть до выпускного. Телефон порывался забрать, но я не отдала. Назвал шлюхой.

- Малыш, - я физически стал ощущать ее боль. – Ты же знаешь что это не так?

- Конечно знаю, - фыркнула она. – Он сказал, что я выгляжу так, как будто меня всю ночь… несколько парней. А это вдвойне обидно, потому что меня в принципе еще никто не тра… ну ты понял.

- Милая, - я лукаво улыбнулся, - ну можно сказать, что сегодня я трахал тебя языком, а вчера пальцами, - я как наяву увидел как заалели ее щеки, а ее сбившееся дыхание в трубке стало мне наградой.

- Ты пошляк.

- О да, - самодовольно протянул я. – Когда встретимся?

- Не знаю, - в ее голосе было столько печали, что все мысли о том, что я бы хотел с ней сделать при встрече испарились.

- Хочешь я буду приходить к тебе и мы будем пить чай при твоем отце?

- Вообще ты мне должен помочь с математикой, - воскликнула она. – У меня скоро экзамен, а я не готова.

- Ничего, мы справимся, - пообещал я.

Следующая наша встреча прошла как с заключенным и только заверения Алены, что мы правда будем заняты только математикой послабили режим ее заточения.

Я пришел к ней в дом с огромным талмудом, в льняных брюках и туфлях, надеясь на благосклонность ее отца, но мой внешний вид не смог пробить ледяное сердце.

Он, как коршун или беркут, летал над нами, контролируя каждое движение. Когда я ненароком – хотя кого я обманываю, конечно специально – положил свою ладонь на аккуратную коленочку своей девочки, ее отец завыл сиреной выгоняя меня из дома.

Потом была еще одна встреча, но старых ошибок мы больше не повторяли. Чинно пили чай и занимались математикой.

Может оно и к лучшему, потому что я перестал отвлекаться на соблазнительные ножки, а Алена перестала думать о предстоящем. Наше внимание было сконцентрировано на занятиях.

Конечно, дома, в душе, мои мысли бродили очень далеко от математики, а в воспоминаниях всплывала Алена, растянувшаяся на моих простынях с призывно раздвинутыми ногами, но я продолжал ходить и выполнять свой учительский долг.

Математика, как назло, была последним предметом, который моя девочка будет сдавать, поэтому у меня был веский повод появляться в ее доме, но время стремительно бежит и день Х настал!

Солнечное летнее утро встретило меня тревожными СМС-ками, которые Алена строчила мне всю ночь.

- Ну чего ты нервничаешь? – спросил я, закидывая в рюкзак бутылку воды и шоколадку. – Ты же все знаешь.

- Я не знаю! – заорала она в трубку. – Боже, Леш, я так волнуюсь. Внутри все скручивает от тревоги.

- Не волнуйся, малыш, - попытался я успокоить ее. – Я рядом.

- Тебя нет. Чертов папа, за что он так со мной? – воскликнула она.

- Не надо так про папу, - усмирил я ее пыл. – Все нормально.

- Не нормально, - пока она высказывала в трубку свое недовольство, я выскочил из дома и направился к ней. Удивительно, эта девушка все продолжала жаловаться, когда я подошел к ее дому.

- Выходи, - сказал я, слыша как нервные шаги останавливаются, а потом бегут по лестнице.

- Ты пришел, - прошептала она, бросаясь ко мне на шею и начиная целовать.

Отец был определенно недоволен. Он вышел из дома и смотрел на столь бурное проявление чувств негодующе.

- Алена, - крикнул он, - быстро в дом.

- Нет, - заартачилась моя девочка, продолжая целовать. – Мне на экзамен надо.

- Вот именно, - заорал отец, резко спускаясь со ступенек. – Иди, приведи себя в порядок и отправляйся на экзамен.

Алена посмотрела на меня с сожалением, будто я сладкий приз который отобрали в самом конце гонки, но спорить с отцом не посмела – понуро поплелась в дом.

- Что ты себе позволяешь, наглец? – воскликнул папаша, когда мы остались наедине. – Ты зачем пришел? Чего дурачишь ей голову?

- Она сейчас себя накрутила до предела. Толку от этого никакого не будет.

- Откуда тебе знать, ПТУшник? – выплюнул он зло. – Отстань от Алены. Ты ей не пара. Гуляй со своими шмарами дальше, а от дочки моей отцепись.

- А то что? – с вызовом спросил я.

- Я на тебя всех ментов района спущу. Тебя разве что собака знать не будет.

- Алена уже взрослая девочка, - как бы невзначай заметил я. – Вы мне ничего не сможете сделать, даже если я увезу ее на край света. Пора смирится, что в ее жизни появился еще один мужчина.

- Мужчина, - захохотал отец, - Подросток. Что ты ей сможешь дать? Не смеши меня. Ты максимум – трахнешь, а когда придет время для серьезных поступков – сбежишь. Я знаю такой тип парней. Оставь ее в покое.

- Нет, - твердо сказал я, переводя взгляд ему за спину. Алена спускалась по ступенькам, что-то прикидывая в голове, но подняв на меня взгляд начала улыбаться.

Ей так шел этот вид – светлая блузка, темная юбка, белые гольфы и рюкзак за спиной. Кончено, она как и прежде была мечтой педофила, но настолько сладкой…

- Пойдем, - она протянула мне руку, бросая взгляд на отца, который обещал ей всевозможные кары.

Дойти до школы в которой будет проводится тестирование по математике было не сложно, сложно было успокоить вновь начавшую нервничать Алену. Она расхаживала туда-сюда и все повторяла-повторяла-повторяла.

Не выдержав, я схватил ее за руку и утащил на школьный стадион, усаживая на колени и начиная целовать. В моих руках она расслабилась и перестала сопротивляться, очень быстро начиная отвечать на поцелуи.

- Ты спокойна? – спросил я, когда воздуха перестало хватать, а руки полезли под юбку.

- Нет, но к математике моя нервозность не имеет никакого отношения.

- Тогда я вынужден тебе сообщить, что всех запускают в школу.

- Вот черт, - она сорвалась с моих колен и побежала в сторону главных дверей.

- Подожди, - я нагнал ее у самого входа и вручил шоколадку и бутылку с водой. – На, наверняка забыла.

- Ой, точно, - покаялась она, целуя меня в губы.

Я ждал все четыре часа пока закончится экзамен. Многие школьники выходили и счастливо улыбались, но моя девочка, словно проверка моей выдержки, задерживалась.

Вышла она, естественно, в последних рядах.

- Ну как? – я подбежал к ней. Взгляд осоловелый, на руке черные разводы, а на среднем пальце появилась выемка от ручки, но она все равно бросилась на шею.

- Я написала все! Правда не знаю насколько верно, но написала все.

- Поздравляю, - я закружил ее, не теряя времени впиваясь в губы.

Дальше вновь дорога домой: ее отец оборвал телефон от волнения, правда непонятно, от чего именно он волновался.

- До встречи, - шепнул я, покрывая губы поцелуями.

- До встречи.

7.

Только вот встреча все откладывалась и откладывалась. Так как я персона нон-гранта в ее доме, отец запретил мне появляться даже рядом с воротами. Мы жили на телефонах. Космические счета за услуги связи и СМС-ки, но оно того стоило. Она того стоила.

Забив на друзей, я жил только домом и работой. Даже на работе я умудрялся быть с ней на связи болтая или переписываясь.

Отец даже не отпустил ее с подружками за платьем – сам поехал в торговый центр и выбирал наряд выпускницы. Если судить по тону, то оторвалась моя Аленка на родителе по-полной.

И вот – выпускной.

Я ждал этого дня как мальчишка, потому что я знал, что сегодняшний вечер я проведу с ней.

Нет, ни на празднике, ни в ресторане меня не будет, но зато после… после мы встретимся и наконец сможем провести время вместе.

Весь день я был как на иголках. Как малолетка, ей богу, но даже мысленные подзатыльники не позволяли мне привести собственный хоровод в голове к однообразию.

К назначенному времени я был у ресторана. Стоял, опираясь на стену и ждал. Ждал того момента, как каблучки застучат по дорожке, а теплые руки сомкнутся на моей шее, а губы прошепчут: «Я так скучала».

В своих мыслях я пропустил все: и стук каблучков, и шелест платья, и руки на шее, зато отчетливо услышал:

- Я так скучала.

Подхватив Аленку, я покрутил ее, а она заливалась смехом. Моя девочка…

- Привет, - поздоровался я, целуя приоткрытые губы.

- Забери меня уже скорее, - попросила она.

Ее платье было бесподобно. Если когда-нибудь у меня будет дочь, я бы обрядил ее только в такое платье. Ни грамма вульгарности, ни капли открытости, но настолько женственно, что невозможно отвести глаз.

- Ты прекрасна, - прошептал я, глядя на мою девочку. Она покрутилась передо мной и я понял – платье покупалось специально для меня. Для этого момента, чтобы я смотрел на нее как завороженный и не мог отвести взгляд. Нежно розовое кружево скрывает грудь и спину, плиссированная юбка до колен, а сверху накрытая несколькими слоями органзы. Она была прекрасна.

- Может уже сбежим? – предложила она, а я наконец отмер.

- Конечно. Можем пойти поужинать, - предложил я, хотя, скажу честно, хотелось иного.

- Нет, - довольно строго сказала она. – Я только из-за стола. Я хочу, чтобы мы как можно скорей сбежали куда-нибудь.

- Как скажешь, принцесса. – Я вызвал такси.

Таксист, молодой парнишка, смотрел на мою Аленку с восхищением, и это бесило. Хотелось двинуть ему в челюсть, но портить праздник своей девочке я не хотел, поэтому покорно слушал ее рассказ о выпускном и как сильно она нервничала.

- А куда мы едем? – вдруг спросила она, выглядывая в окошко.

- Скоро узнаешь, - я с удовольствием притянул ее в свои объятия. – Скоро узнаешь.

Номер в гостинице уже был готов. Девушка за стойкой попросила паспорт у моей спутнице, но удостоверившись что той есть 18, пропустила с богом.

На сегодняшний вечер я решил не скупится. Лучший номер с видом на реку, шелковые простыне, свечи и лепестки роз. Отдельно, в большой вазе, стоял букет для нее.

- Как красиво, - шептала моя Аленка, оглядывая обстановку, а я сделал грудь колесом, будто это все моя заслуга. – Я люблю тебя, - сказала она, целуя. – Я так люблю тебя…

- И я, моя милая. И я. – Я с готовностью отвечал на поцелуи, неспешно подталкивая свою девочку к кровати, но не торопясь укладывать. Не время. У нас вся ночь впереди.

Алена отвечала все с большей страстью, постанывая в губы, а я не мог насладится. Все пил и пил эти стоны, эти поцелуи, как вампир.

- Моя Аленка, - шептал я, приходясь по талии руками и отмечая трепет. – Моя…

- Твоя, - отвечала она, начиная скидывать с меня пиджак. – Только твоя. Хочу быть твоей полностью.

- Не торопись, малыш, - попросил я. – Не хочу торопится.

- Я столько тебя ждала, что сил терпеть уже нет. Хочу тебя, хочу с тобой…

- Со мной, только со мной, - пообещал я, начиная неспешно расстёгивать ее платье. Это платье было самым настоящим испытанием, потому что я насчитал как минимум тридцать застежек с боку. Алена все это время продолжала целовать меня и избавляться от моей одежды. Так и получилось, что тому моменту как я справился с ее платьем, она оставила меня в одном белье. Я не могу сказать, что был сильно опечален этому факту, но ведь это я хотел не торопится, а она напротив… хотела ускорить процесс.

Платье зацепилось за шпильки в волосах, что в очередной раз сбило настрой. Теперь пришлось аккуратно извлекать нежное кружево платья из цепких оков заколок.

Манящие локоны высвободились и теперь аккуратными волнами ложились на голую спину моей девочки. Она прекрасна…

Аккуратно, подставляя руки, я уложил Алену на кровать и стал целовать, распыляя еще сильнее, но сегодня она не хотела лежать безвольной куклой, поэтому старалась отвечать на ласки, а позже и вовсе перевернула меня садясь сверху и начала целовать грудь, живот, спускаясь ниже.

- Нет, малыш, - остановил я ее – У нас все будет, - пообещал я, - но позже. Не хочу опозорится как мальчишка.

- Но я хотела попробовать, - прошептала она, а ее щеки заалели.

- Я знаю родная, знаю, но не все и сразу.

Алена нахмурилась, но я не позволил ей уходить глубоко в мысли, начиная целовать и распылять по-настоящему. Трусики полетели к платью и вот она, наконец, осталась передо мной голой. Боги, знала бы она, сколько раз я воскрешал в своей памяти то утро, когда она оказалась голой в моей кровати, но это зрелище затмит любое. Алена отвечала на каждое мое прикосновение, выгибалась дугой и била меня по крестцу ногами, за то, что я так медлю. А я медлил. Я впитывал ее поцелуи, наслаждался прикосновением и нетерпением – все что я мог взять я брал.

Момент пришел. Поцеловав и в без того зацелованные губы, я лег сверху, удерживая себя на локтях. Вновь поцелуй, моя рука между нашими телами, чтобы убедится, что она готова и резкий толчок. Вскрик, но я не даю одинокой слезинке упасть на подушку, сцеловываю, шепчу какие-то милости, начиная неспешно раскачиваться и вот долгожданный стон, все набирающий обороты от моих движений.

- Давай, малыш, давай, - шепчу я, чувствуя, что скоро достигну разрядки. – Аленка, я скоро, - предупредил я увеличивая темп.

Идеальный первый раз. Мы закончили одновременно с ее громкими стонами и моим рыком.

- Ты как? – я перекатился на подушку рядом, начиная целовать голое плечико.

- Нормально, - я нахмурился, - Хотя нет, это не нормально. Я прекрасно. Точно. Я не могу сформулировать свои мысли, будто я пьяная.

- Все хорошо, родная. Тебе не больно? – учтиво поинтересовался я, уже плотоядно поглядывая на ее грудь.

- Щиплет немного, - призналась она нехотя, а я разочарованно вздохнул. Второй раунд отменяется.

- Пойдем в душ, - предложил я, уже подхватывая свою девочку на руки.

В огромной ванной люкса мы валялись не меньше часа, целуясь, ласкаясь и наслаждаясь обществом друг друга.

А после был второй раунд.

И третий.

И все виды ласк, которые только изобрело человечество…

И не было счастливей человека, чем я.

- Все, - Аленка убегала от меня по всей кровати. – Я больше не могу. Хватит, - молилась она. – Дай мне передышку.

- Нет, - усмехался я, дергая беглянку за ногу. – Никуда ты теперь не уйдешь.

- Не уйду, но мне нужен отдых. И сон. И еда.

- Все будет, - пообещал я. – Хочешь, давай сходим в ресторан.

- Я не подобающе выгляжу, - она надула губки. О, моя бы воля, она бы только так и ходила: растрепанная, зацелованная и голая. – Вообще я хочу пойти посмотреть рассвет.

- Так пойдем, - легко согласился я. - Пошли встречать рассвет.

Восприняв мои слова как руководство к действую, Аленка соскочила с кровати и бросилась одеваться.

- Я готова, - через десять минут она стояла полностью готовая к нашему путешествию.

Мне одеваться было проще – нищему одеться – только подпоясаться.

Мы вышли из гостиницы и направились на берег, где уже сидело несколько компаний.

Первый рассвет взрослой жизни мы встретили в обнимку.

- Опа, какие люди, - услышал я со стороны. Повернув голову я наткнулся на малого и Олега. Оценив наш внешний вид и позу, в которой мы стояли, ни для кого не осталось секретом о том, где и главное как мы провели ночь. – Ну что принцесса, - выплюнул Андрей, - распечатал тебя наш Беркут. – Я бросился к малому, но тот пошатываясь умудрился ускользнуть. Поймал его, как ни странно, Олег.

- Малой, заткнись, - грозно сказал Олег, но Андрей продолжал усмехаться.

- Что? Спелись? Или вы на двоих раскупоривали эту конфетку.

- Андрей? – Аленка непонимающе смотрела на одноклассника, а тот все продолжал нести пьяный бред.

- Ну что? Кому теперь трофеи? Берк, теперь машина твоя. – Олег зло пнул малого, чтобы тот замолчал.

- Леш, что он говорит? – Алена смотрела на меня с возмущением, а на дне глаз начало появляться понимание. – Леш…

- Родная, не слушай ты этот пьяный бред, - я сделал шаг к Алене, но та отступила на шаг назад.

- Пьяный бред? Ну же, Беркут, расскажи, что ее девственность — это просто спор, - заорал Андрей. – Я за ней, как за принцессой, ухаживал, чтобы вы, два идиота, заспорились кому она первой даст.

- Леш, - в глазах слезы и неверие. – Это правда?

- Нет, - воскликнул я, делая шаг вперед.

- Нет? – влез малой. – Ну да, ну да. И морды вы друг другу били просто так.

- Андрей, заткнись, - Олег вновь поймал малого за шкирку и тряханул как нашкодившего котенка. Моя бы воля я бы его просто скинул с обрыва.

- Так был спор? – закричала Алена.

- Это сложно, - начал говорить я, ероша волосы на голове. – Мы поспорили, да, но я отказался от спора едва узнал тебя. Олег…? – я повернулся к своему сопернику в поисках поддержки.

- Ален, он говорит правду. Мы давно забили на этот спор.

- Значит спор все таки был? – она плакала. Без истерик и без надрывов. Слезы просто текли из ее глаз. – Кто первый распечатает меня? Один – человек которого я считала другом, а другой – незнакомый парень.

- Ален, - я сделал шаг к ней на встречу. – Все не так отвратительно как кажется. Да, спор был, но мы бросили эту затею едва я узнал тебя. Аленка,девочка, я же правда влюбился в тебя как мальчишка.

- Не подходи ко мне, - сказала она спокойным голосом. – Вы мне отвратительны. Оба… Я же живой человек.

- Ален… - мне было физически больно. – Это все глупость… Этот спор… Я правда люблю тебя.

- Нет, - отрезала она. – Я тебе не верю.

Она убежала. Я бросился за ней следом, стараясь поймать беглянку.

- Малыш, - я схватил ее за руку и притянул к себе. – Ты же знаешь! Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты же чувствуешь, что я не вру. Ты же знаешь, что этот спор – ерунда.

- Оставь меня в покое, Беркутов. Между нами все кончено. Не может быть ничего серьезного между нами. Отец был прав.

- Не говори так, - взмолился я, чувствуя слезы на щеках. – Аленка, девочка моя, я люблю тебя.

- Между нами все кончено, - сказала она глядя вперед. Спокойно. Ровно. Это на самом деле конец?

- Ален… - прошептал я. Она высвободилась из моих объятий и пошла в сторону гостиницы.

Я не успел. Когда я подошел к гостинице, она уже садилась в такси.

Я поднялся в номер, где все пропахло сексом и любовью. Цветы в вазе, лепестки по всей комнате, мокрое полотенце на стуле, маленькое пятнышко крови на простыне…

Я хотел плакать, крушить все во круг, угробить малого, но я сидел в кресле и смотрел на обстановку вокруг и не мог выдавить ничего. Пусто. Она забрала свое сердце.

Ничего. Пусть сейчас успокоится, а завтра… завтра все будет хорошо. Она выслушает меня.

Собравшись, я сдал ключ от номера и поехал домой.

Телефон обрывали приятели узнавшие о произошедшем, но слышать никого не хотелось. Сейчас я хотел домой.

Алена не отвечала. Я звонил. Я писал. Я стоял под ее окнами в надежде вымолить прощение, но она не отвечала.

Три дня я слонялся по району как Кентельвийское приведение, но она не дала мне даже шанса объяснится. Мои звонки были отправлены в черный список, а прогулки под ее окнами жестко пресекались ее отцом.

Устав слоняться без дела, я решил проветрится и встретиться с друзьями.

Колян звонил каждый день, поэтому я знал, что они все собрались в клубе.

Едва я вошел в клуб, непривычно забитый в разгар дня, как все разговоры смолкли. На меня смотрели как на спустившегося бога или напротив, как на вылезшего из ада черта.

- Лех, - Колян вышел вперед, хлопая меня по плечу. – У нас тут небольшой слет.

Я кивнул всем присутствующим, а сам направился в самый дальний угол, предварительно захватив себе бокал пива.

- Ну чего у тебя там? – Колян подсел ко мне за столик, закуривая сигарету.

- Ничего. Полный игнор, - я тоже вытащил сигарету и прикурил.

- Там это… - замялся Колят. – Малой хочет с тобой поговорить.

Я приподнял брови.

- Он же мой младший брат, - как бы оправдываясь сказал Колян. – Я не одобряю его поступка, но… он же малой.

В это время около барной стойки появился Андрюха, поглядывая на наш столик.

Поняв, что санкции против него никто предпринимать не будет, он подошел к нам, но не решаясь садится.

- Здоров, Берк, - он протянул мне руку, которую я проигнорировал. – Берк, мне правда жаль. Я был пьян и зол… Особенно когда увидел ее такой… счастливой.

Я резко поднялся со стула и одним ударом в живот согнул малого пополам. Хотел добить, но Колян поднялся со своего места, а остальные  стали стягиваться к нам.

- Вот именно, Андрей, вот именно. Мы были счастливы, а теперь… Не смей попадаться мне на глаза. Я думал, что я смогу простить, ведь ты малой… но нет, я не могу найти основания для прощения. Ты просто глупый зарвавшийся мальчишка привыкший прятаться за спину брата. Когда-нибудь ты попадешь в историю и Колян не сможет тебе помочь и тогда, поверь мне, я спляшу на твоих костях.

Развернулся. Вышел. Хватит.

Я бросил бесполезные попытки дописаться или дозвониться Алене.

Я бросил свои променады под ее окнами.

Я вновь жил только работой.

Две недели пролетели как в бреду.

В тот вечер я сидел дома, потягивал пиво и смотрел сериал, когда мое умиротворение прервал стук в дверь.

На пороге стоял Колян и держал как нашкодившего котенка малого.

- Чего надо? – совершенно не гостеприимно поинтересовался я.

- Говори, - Колян толкнул малого, а тот бросил на брата злобный взгляд.

- Ну это… - начал он, не решаясь подходить ко мне ближе. – Короче, Аленка уезжает в столицу.

- Когда?

- Через пол часа. Она написала девчонкам – одноклассницам, что через час у нее поезд и она уже едет на вокзал.

Дальше не слушая, я выскочил из дома, набирая такси, но неожиданно передо мной затормозила десятка.

- Прыгай, - сказал Олег. – У нас всего двадцать минут до отправления поезда.

Мы неслись как угорелые, нарушая все возможные правила дорожного движение. Как никого не убили и не убились сами большой вопрос, но через семнадцать минут мы уже вбегали в здание вокзала. Как назло поезд на столицу отправлялся с самого дальнего перрона и нам пришлось скакать с одной платформы на другую, но все равно было поздно. Едва мы добежали до перрона, поезд тронулся, увозя мою любовь все дальше и дальше.

8.

Десять лет спустя.

«Пирожные – есть, эклеры – есть, корзиночки – есть, макаруны – есть, зефир и пастила – есть, торт – есть» - я любовно поправила подставку с тортом и еще раз осмотрела свое творение.

- Все готово, - отчиталась я, устало усаживаясь на стул. Наконец, заказ над которым я трудилась несколько недель готов. Мои тортики, как настоящее сладкое воинство, объявляющее войну пломбам, правильному питанию и нормальному сахару в крови, рядками стояли на центральном столе и ждали, пока свой вердикт вынесет предводитель, то есть заказчик всего этого сладкого состояния.

- Точно все? – заказчица, довольно молодая женщина, лет тридцати, суетливо достала наряд-заказ и начала поштучно пересчитывать, сбиваясь и начиная вновь. Трое суток работы давали о себе знать – спать хотелось до невозможности, но я продолжала улыбаться, помогая заказчице правильно идентифицировать угощения. Все-таки в моем деле репутация – святое.

Досчитав последние макаруны и убедившись, что пронырливый кондитер не хочет обмануть несчастную владелицу парочки салонов красоты на центральной улице, дамочка, наконец, достала карту и оплатила остаток счета, подзывая парнишку-водителя для погрузочных работ.

- Ох, Алена, - улыбнулась заказчица, убирая пластиковый прямоугольник обратно в сумочку от YSL (Ив Сен-Лоран) – Вы, как всегда, спасли мой праздник.

- Что вы, - отмахнулась я. – Такие срочные заказы и кормят мою маленькую кондитерскую.

- Не прибедняйтесь, - жеманно произнесла заказчица. – Все знают, что лучшая кондитерская в городе – это у вас.

Я смущенно захлопала глазами, хотя с большим удовольствием эти глаза бы прикрыла.

- За такую рекламу – спасибо, - поблагодарила я. Немного светского трепа и девушка ускакивает к ожидающей машине, с загруженным багажником сладостей, а на ее место приходит следующий покупатель, а мои мечты о крепком и здоровом сне канули в небытие.

До самого закрытия я умудрялась и обслуживать посетителей, и, в короткие перерывы, запускать в духовки новую партию сладостей, и поддерживать чистоту в небольшом зале, где каждый гость мог насладиться своим приобретением, будь то пирожное, пирожок, булочка, печенье, рахат-лукум, просто чашка кофе или чая, и иные вкусности, которыми я баловала своих посетителей.

И вот, когда стрелки часиков над стойкой стремительно приближаются к заветной отметке окончания рабочего дня, в мою маленькую кондитерскую влетела постоянная клиентка Лида.

- Алена, - не здороваясь, сразу переходя к сути проблемы начала она, - мне срочно нужно сделать заказ.

Натянув на лицо доброжелательную улыбку, я указала девушке на стул, стараясь подавить так и рвущийся на свободу тяжкий вздох.

Если бы это был посторонний человек – я бы сразу указала на дверь, но это была Лида…

Мы не были друзьями или партнерами, но именно этому человеку я обязана всем, что имею. Когда-то, давно, когда я только приехала в этот небольшой городок на побережье, будучи еще зеленой малолеткой, она и ее муж помогли мне с кофейней, за что я не устану их благодарить.

Восемь лет назад, когда я бросила учебу и сбежала на побережье, я была никем. Без денег, без связей, без образования – только голый оптимизм. Я пошла работать в небольшую кафешку у съёмной квартиры официанткой, но хозяйка, довольно пожилая женщина, позволила мне встать к плите и не прогадала. Я чувствовала вкусы также, как когда-то ощущала ровные линии чертежей, а так как другой работы мне не найти – я стала работать поваром у Зины. Сама Зина отправила меня на курсы для поваров, где мне объяснили основы-основ. А после смерти хозяйки и закрытия кафе я осознала, что мне нравилось возится с едой, нравилось придумывать новые блюда, нравилось впитывать запахи. Тогда я и познакомилась с четой Роговых. Она была нашим постоянным покупателем – каждое утро заезжала за круассаном, а он брал только черный как смоль кофе. Именно они помогли мне выкупить кафе у наследников Зины, которые и так собирались продать за бесценок ее детище. Вот так я стала хозяйкой целого кафе.

- Что-то случилось? – старательно сцеживая зевок в кулак, я приготовила для Лиды зеленый чай и поставила рядом с женщиной.

- Нужен твой торт, - решительно заявила она. – Не меньше чем на пять ярусов. – Я присвистнула. – Со всевозможными кремами и начинками. Чтобы он был… - женщина старательно пыталась описать торт своей мечты, но отделалась лишь одним: - Чтобы он был просто Вау.

- Вау? – переспросила я, старательно внося пожелания в специальную книгу заказов. – Может чуть больше конкретики? – предложила я, начиная перечислять крема, бисквиты, пропитки и начинку, а Лида соглашалась с каждым моим предложением.

Отложив блокнот, я позволила усталости отразиться на лице, пологая, что за годы сотрудничества от Лиды мне скрывать не чего.

- Можешь объяснишь по порядку, что случилось, а я постараюсь придумать идеальный торт? – предложила оптимальный вариант. Лида, как болванчик, закачала головой.

- В эти выходные День города, - сказала она со вздохом, неловко облокачиваясь на спинку стула. – Мэр решил устроить грандиозный праздник, пригласив именитых гостей и звезд эстрады, а обратился он за помощью не к нам, местным предпринимателям, а к Рогову, - выплюнула моя клиентка, словно съела таракана.

Да, расставание четы Роговых было самым обсуждаемым событием последних лет. Громкий и скандальный развод еще долго был главной темой для разговоров на любом мероприятии города, а также в барах, кафе и ресторанах, где собиралось больше одной женщины. Да и мужчины не отставали. Лидия – довольно молода, красива, обеспечена. Конечно, многие были не против породниться, особенно учитывая солидный куш, оставленный Лиде после развода.

- Он позвонил и сказал, что наш отель будет принимать всех этих шишек и он уже договорился со всеми. Осталось только заказать торт, - закончила Лида, явно находясь на грани истерики. – Завтра он пришлет своего миньона, чтобы он проверил подготовку к празднику.

- Миньона? – переспросила я, явно представляя желтелого одноглазого малыша в комбинезоне из известного мультфильма.

- О да, Миньон. Прихвостень Рогова. Первый помощник, - выплюнула клиентка. Стало ясно, что особой любви к желтотелому она определено не испытывает. – Поверь мне, - доверительно сказала она, чуть наклоняясь вперед. – Большего интригана чем Миньон не найти. Я знаю, что порой он выполняет довольно деликатные поручения для своего хозяина.

- Хорошо, - я вновь вернулась к рабочему настрою. – Торт будет. Я успею все сделать.

- Я ни капли не сомневалась, - просветлела Лида. – Тогда я жду тебя на празднике.

Конечно, такую фразу можно было принять за приглашение, однако, учитывая специфику моей работы, я особо не надеялась покрасоваться в платье перед сливками общества, скорей придется бегать в фартуке по кухне, заканчивая последние штрихи.

Собственно, я оказалась права.

В рекордные сроки, поставленные заказчиком, огромный пятиярусный торт был готов. Очередные бессонные ночи сказывались не только на внешности, но и на продуктивности, но я все равно умудрилась успеть и в назначенный срок доставить это великолепие на праздник.

По дороге на праздник, на каждом повороте у меня подкашивались ноги и захлестывало волнение, как бы мое тридцати пятикилограммовое творение не накренилось и не упало, однако, стоит отдать должное профессионализму водителя, довезшего торт в целостности и сохранности.

Еще у подъезда к отелю я слышала громкую музыку, а прожектора ярко освещали закатное небо.

Трое молодых людей встречали меня у черного входа, помогая перенести торт на кухню, где я заканчивала последние приготовления.

Стол на колесиках, украшенный задрапированной тканью в паетках, стоял в углу в ожидании своего часа.

А в это время праздник был в самом разгаре. Из зала слышалась громкая музыка и тосты. Хозяйка вечера, заглянувшая в мою вотчину, изумленно раскрыла рот, глядя на пятиярусное творение.

- Алена, - прижав руки к груди, воскликнула она. – Это восхитительно.

Комплимент был приятен, хотя мне, не буду спорить, хотелось закончить побыстрей, отправляясь наконец домой. Кропотливая работа, которой я посветила последние дни, выматывала не хуже, чем таскание тяжестей, а каждый цветок украшавший торт был выполнен моими собственными руками.

Нет, конечно, у меня были помощники, которые, как маленькие эльфы облегчали мою жизнь, но доверить такой сложный заказ, даже проверенным людям я не могла.

Торт, установленный на специальный стол, был готов отправляться к гостям, после чего я могла быть свободна. Осталось лишь самую малость: вынести торт на публику, а после того, как все налюбуются на пятиярусную красоту, вернется обратно на кухню, где будет аккуратно разделен на ярусы и разрезан на порционные кусочки. Именно этого я и ждала, после чего моя работа считалась выполненной.

Решив немного размяться, я вышла из кухни в зал, мимикрируя под стеночку. Старалась услышать, что говорят гости про сегодняшний вечер, но, как назло, все были заняты другим – все обсуждали встречу Роговых на одной территории.

- Ты видела девушку, что клещом вцепилась в Рогова? – спрашивала одна сплетница другую.

- Ага, Лидка чуть не вырвала ей волосы от гнева, - отвечала оппонентка. На миг стало обидно за заказчицу. Подругами мы пусть и не были, но хорошие отношения, сложившиеся за время нашего общения, что-то значали. Решив, что Лиде наверняка нужна моральная поддержка, я решила оказать ее самостоятельно. Вряд ли кто-то из этих змей будет способен поддержать в трудную минуту, скорей напротив – будут скалиться и надеяться на очередную драму.

- А мужика, что приехал с Роговым видела? Боже, до чего хорош, - восхищались еще в одном углу подвыпившая дама, а я поняла, что речь идет про Миньона. Загадочный Миньон. Исполнительный помощник, правая рука Рогова. За столько лет я ни разу не слышала и не видела этого товарища, а он, оказывается, очень хорош собой.

Лида стояла у барной стойки и залпом глушила коньяк. Стараясь не попадать на глаза гостям, я по стеночки дошла до заказчицы, останавливая ее руку, когда та в очередной раз потянулась за пузатым бокалом.

- Что-то случилось?

Лидка бросила на меня осоловелый взгляд и упрямо тряхнула головой.

- Я уничтожу эту гниду… вот знай, я его по стенке размажу.

- Ты про бывшего мужа? – все же уточнила я, но наткнулась на полный ненависти взгляд.

- А про кого еще?! – заорала она, что ближайшие к нам гости стали оборачивается. – Это мой отель, мое детище, а он…

Не хотелось выслушивать ушат помоев, который собирались вывались в свободные уши, особенно после той неоценимой помощи, которую мне оказал Кирилл Рогов.

- Убью… я его убью, - закатив глаза сказала Лида, ни к кому конкретно не обращаясь.

Бросив взгляд мне за спину, Лида опустошила отставленный бокал.

- Чего тебе Миньон надо?

- Кирилл Александрович просит вас подойти к нему. Он не закончил с вами разговор.

Голос… о, этот голос я узнаю из тысячи, пусть сейчас он был чуть грубей и в голосе прорывались рычащие нотки – но голос… этот голос я узнаю в любом состоянии.

Не веря в происходящее, я медленно повернулась к Миньону. Идиотка!

Я стою в фартуке и чепце, а он, напротив, в дорогущем костюме и смотрит на нас с Лидой с превосходством.

Правда на лице Беркута на миг промелькнуло замешательство, когда я повернулась к нему лицом. Узнал, все-таки.

- Алена? – спросил он, вглядываясь в мое лицо.

- Леша? – ответила я вопросом на вопрос.

- Рад тебя видеть, - он чуть улыбнулся уголками губ, а потом вновь стал исполнительным Миньоном, желающим угодить своему хозяину. – Лида, вас проводить?

- В своем отеле я не нуждаюсь в сопровождающих, - отрезала, слезая с высокого стула и оставляя меня один на один с моим самым худшим кошмаром.

Мы стояли и смотрели друг на друга не решаясь что-либо сказать. Просто смотрели, подмечали изменения, ждали…

- Прости, - первая разорвала взгляд. – Мне нужно идти работать.

- Ты здесь работаешь? – спросил он, как и раньше чуть склоняя голову.

- Я работаю на этом мероприятии. Я кондитер, пришла пора выносить торт, - не знаю зачем пояснила.

- Ясно, - он тоже отвел взгляд. – Неожиданно, но я очень рад тебя видеть.

И скрылся. Он оставил меня стоять в одиночестве посреди заполненного зала.

Был подан сигнал выносить торт, и я бросилась обратно в кухню. Щеки пылали огнем, а сердце в груди билось запертой птицей.

Что он здесь делает? – билась мысль в голове, а механическая работа не спасала.

Огромный торт выкатили в центр зала. Маленькие фейерверки-свечки, украшавшие его, радовали даже таких искушенных гостей, как те, что присутствовали на этом празднике. Оператор и фотограф сновали туда-сюда, фотографируя торт. Исполнительные мальчики-официанты в костюмах чуть посторонились, пропуская хозяина вечера.

Мэр был многословен. Без устали благодарил собравшихся, поздравлял с нашим общим праздником, отмечал свои собственные заслуги в жизни города – в общем абсолютно бесполезный треп, которым любой политик умеет виртуозно управляться, и вот, наконец, первый кусок отрезан и со всех сторон послышались восторженные аплодисменты.

Я стояла в отдалении, в ожидании, когда же, наконец, торт вернется на кухню, чтобы я имела возможность, наконец, разрезать на порционные кусочки и уйти домой.

Уже не усталость была моим главным стимулом. Нет! Беркутов.

Наша встреча – испытание. Я забыла. Я простила. Я оставила произошедшее десять лет назад в прошлом и смогла жить дальше. Зачем? Насмешка судьбы. Конечно, из-за своей работы и образа жизни довольно тяжело завести серьезные отношения, но я стараюсь, однако, не буду скрывать, страх предательства все так же преследует.

Я больше не смогла доверится никому, хотя, ни один из тех мужчин, что были со мной за эти десять лет не могли сравниться с Беркутовым.

По началу, мне казалось, что он преследует меня. Он был везде: я искала его в прохожих, я искала ему в знакомых, я искала его взглядом, а потом перестала. Решила забыть и продолжить жить. Мне было только двадцать, и я не собиралась хоронить себя из-за какого-то мудака.

А вот с мужчинами было хуже. Они были… не им. Я не могла расслабиться, я не могла насладится, а когда я закрывала глаза, стараясь поймать ускользающие ощущения, перед глазами вставал он, смотрящий на меня помутневшими от желания взглядом. О да, это был лучший способ довести себя до пика. Потом, конечно, в душе, я материлась, а если оставалась одна – рыдала в голос, но ему, тому из моих воспоминаний, этого было мало. Он преследовал меня даже во снах. Из-за этих снов я так и не смогла остаться на ночь ни с одним из своих любовников, точно зная, что подсознание накажет меня за эту слабость.

В общем да, Беркутов разрушил мою жизнь.

А тому Беркуту, что стоял рядом с Роговым и миниатюрной брюнеткой, о чем-то негромко переговариваясь, было все-равно до моих сердечных метаний. Он бросил на меня быстрый взгляд лишь один раз эту невозможно длинную речь мэра, в то время как я гипнотизировала его угол. Нет, конечно, я не стояла и не пялилась в открытую, но взгляд из-под ресниц был направлен только туда.

Что там говорили сплетницы? Рогов появился на вечере с женщиной? Нет. Эта женщина определенно была спутницей Миньона, по крайней мере именно он поддерживал ее за талию. И от этого открытия стало не по себе. Стало дурно и тошно, что я, можно сказать, десять лет храню целибат, в то время как он, этот подлец, что проникает в мои мысли, спокойно развлекается с другими женщинами. У меня на глазах.

Речь закончена. Торт аккуратно нарезан на порционные кусочки и я, наконец, могу покинуть этот вечер, чтобы придаться безобразному самобичеванию.

9.

После того, как я вернулась домой, сбросила платье и передник в стиральную машину, я еще очень долго сидела на маленькой кухонке однокомнатной квартиры, которую я лишь недавно выкупила у прежних владельцев, и пила чай. Хотелось, как в красивых романах упасть лицом на подушку и горько плакать или, напротив, сидеть с безразличным видом где-нибудь в клубе, чтобы мужчины подходили ко мне, заказывали выпивку, но натыкаясь на холодный взгляд ретировались, но это жизнь, а в реальной жизни я валилась с ног от усталости, потому что последнюю неделю спала урывками, ноги были свинцовыми, а спина, казалось, больше не способна разгибаться, поэтому, я сидела дома, завернувшись в плед, пила чай и вспоминала.

Лицо Беркута все еще стоял перед глазами, и пусть с нашей последней встречи он практически не изменился – лишь появились лучики морщинок, взгляд стал тяжелее, а фигура стала еще более массивной. Сейчас на нем был костюм от кутюрье, на ногах лаковые туфли, белая рубашка, хотя я помню старые джинсы или спортивные штаны, кроссовки и футболку, обязательно с лейблом известного спортивного магазина.

Я хотела вспомнить момент расставания, боль, которую я испытала, когда узнала правду, что я – просто спор, но образы, возникающие в моей голове, совершенно не соответствовали настрою. Нежный взгляд, чай в термосе, объятия, прикосновения – как можно так умело претворятся?

Спасть ложилась с тяжелой головой, а утром, впервые за восемь лет, я проспала.

Проснувшись, я сладко потянулась, слушая радостное щебетание птичек за окном. Ласковый лучик солнца проникал сквозь плотные шторы, отражаясь от единственного в комнате зеркала.

Вчерашняя усталость прошла, словно ничего и не было. Не было недель работы, когда я лепила из мастики разнообразные цветы, сгибаясь над столом, не было тяжелых коржей, которые я таскала из холодильника и обратно, не было долгого стояния у плиты, помешивая крем.

Зевнув, я неспешно поднялась с кровати, желая как можно скорее выпить чашечку кофе, чтобы зарядить свой день, но бросив взгляд на часы я поняла, что сегодня мне ничего этого не светит.

Я проспала. Безбожно.

Обычно, я открываю кофейню в девять, но для того, чтобы порадовать своих первых посетителей чашечкой кофе и свежими булочками, я должна прийти как минимум на час раньше, чтобы успеть поставить в духовку хотя бы круассаны, которые мы готовим заранее, а после храним в морозильных камерах.

Сейчас же часы показывали начало десятого, а это означало, что наши постоянные клиенты, такие как: собачник с соседней улицы, полицейский, у которого рядом с нашей кофейней пост, курьер из соседнего магазина, да и девочки продавщицы – все они останутся без утреннего кофе, который, за столько лет, привыкли покупать у меня.

Сбросив пижаму одной рукой, а второй чистя зубы, я влезла в форменное платье и выбежала на улицу.

Хорошо хоть кофейня находится через несколько домов, и я не сильно опоздаю к открытию, но, какого же было мое удивление, когда я увидела распахнутые двери и почувствовала запах свежей выпечки.

Моя верная помощница Оля стояла за прилавком и пробивала круассан и сливочный раф девушке-продавщице из магазина на углу.

- Ты спасла меня, - прошептала я, подходя к девушке, спешно повязывая фартук.

Оля часто приходила чуть раньше и помогала мне в кафе. Ее помощь была неоценима, но, к сожалению, как это часто бывает, не всегда заметна. Пока я занималась блюдами для легкого завтрака, Оля занималась кофейней - Мыла полы, опускала стулья, протирала все поверхности, мыла холодильники.

- Я так и подумала, что после такой изматывающей недели ты наверняка будешь не в состоянии прийти к открытию. Не волнуйся, к тортам я не прикасалась. Только засунула заморозку в печь и сделала пару сэндвичей. Как вчера все прошло?

- Прекрасно, - поделилась я, приоткрывая духовку, в которой стояли румяные круассаны. – Наш торт произвел фурор, поэтому, я думаю, нам стоит с тобой задуматься над тем, чтобы взять еще парочку помощников. Ты, конечно, уже мастер своего дела, но стоять за кассой и заниматься чем-то еще утомительно.

Девушка выглядела обескураженной именно по тому, что прекрасно знала, что заказное меню я готовлю самостоятельно, а сейчас я фактически предложила ей сотрудничество.

Скажу честно, не легко мне далось это решение. Да, моя кофейня – моя гордость и именно из-за больших заказов мы все еще держимся на плаву. Наверное, я не закрываю кофейню из-за памяти, из-за того, с чего это все началось, но мысль о том, что необходимо привлекать новых людей бродила уже давно, а с Ольгой мы были знакомы уже года два и за это время на стала по-настоящему мне хорошим товарищем.

- Я не уверена… Ален, - она отложила тряпку, которой по привычке протирала столешницу, - я не уверена, что это мне подходит. Мне нравится стоять за прилавком. Мне нравится отправлять булки в духовку. Мне нравится варить кофе. Это ты любишь возиться в кухне с тестом, а я тебе лишь иногда помогаю. Думаю, тебе стоит рассмотреть возможность найти нового кондитера, а я продолжу делать то, что у меня получается.

Если сказать, что я обескуражена – ничего не сказать. Я, оказывается, не замечаю элементарного, того, что творится рядом со мной.

Находясь в своих мыслях, я не сразу услышала дверной колокольчик, известивший о приходе гостей.

Неспешной походкой ко мне направлялся Кирилл Рогов, собственной персоной.

- Кирилл, добрый день, - улыбнулась я, вставая за прилавок. – Рада видеть.

- Эх, Алена, ты бы знала, как я скучал по твоему кофе. Сколько кофеин обошел в Столице, но такой кофе как у тебя никто не варит.

Я зарделась от смущения. Было безумно приятно услышать такую похвалу от такого искушенного человека.

- Как всегда? Эспрессо? – уточнила я, сразу начиная подготавливать кофемашину.

Рогов улыбнулся, кивнул и, как всегда, уселся за столик напротив окна. Раньше, когда они с Лидой были вместе, они часто приходили рано утром ко мне в кофейню, пили кофе, Лида ела какие-то сладости и безостановочно болтала, а вот Кирилл, напротив, большую часть времени молчал, наслаждаясь первой утренней чашкой кофе.

Пока я шаманила над маленькой чашечкой, дверной колокольчик вновь известил о прибытии новых гостей. Аккуратно отставив чашку, я повернулась к стойке с приветливой улыбкой, но выдавить из себя слова приветствия так и не смогла. На пороге стоял Беркутов с девушкой, которую я вчера видела в его обществе. Неспешным шагом они вошли в мою обитель, и если девушка спокойным шагом проследовала к приветливо кивнувшему Рогову, то Брекутов замер на пороге и после ощутимой заминки последовал за спутницей.

Руки тряслись. Я хотела унять дрожь, суетливо спрятав руки под фартук, или попросить Ольгу обслужить гостей, а самой скрыться в кухне, но она, как назло, возилась с заготовками для сэндвичей.

Взяв в руки себя и чашку с кофе для Рогова, я подошла к столику, за которым расположились гости и постаралась выдавить улыбку. Если я целенаправленно избегала взгляда Беркутова, то он, напротив, смотрел на меня неотрывно.

- Добрый день, - я повернулась к девушке с дежурной улыбкой.

Он была красива. Неброский макияж, удачно подчеркивающий выразительные глаза и пухлые губы, черные, как смоль, волосы собраны в высокий аккуратный пучок, персиковый комбинезон удачно подчеркивал загорелую кожу и длинные ноги, на которых, естественно, красовались босоножки на шпильке. Казалось бы, девять утра, но девушка была при параде. Я невольно вспомнила, что с утра в спешке забыла причесаться и теперь мне стало до невозможности стыдно за свой внешний вид. Простенькое форменное платье, на ногах балетки, растрепанные волосы – хорошо хоть сегодня не успела надеть свой любимый чепец, под который собираю волосы.

- Добрый, - ответила девушка. – Будьте добры капучино с корицей.

Кинув, я повернулась к Беркутову, ожидая его заказ, но тот лишь отрицательно покачал головой, но уйти я не успел.

- Лех, ты чего? – воскликнул Рогов, придерживая меня за локоть. – Поверь, кофе лучше чем у Алены ты вряд ли где-то пробовал. Поверь мне: ее кофейня – лучшая. Это я, по старой привычке, пью только черный кофе, а Лидка здесь скупала все что видела. Попробуй, - уговаривал Рогов, а я неловко улыбнулась.

- Американо, - все же ответил Беркут, глядя на меня с сожалением.

Я решила не обращать внимание на взгляд, развернувшись направилась к стойке, начиная готовить кофе.

Сперва, естественно, я приготовила капучино для девушки, украшая пенную шапку красивым листком и посыпая корицей.

Едва я приступила к варке американо, девушка поднялась со стула и походкой от бедра направилась в сторону витрины.

- Что-нибудь еще? – уточнила я, засыпая кофе в холдер и устанавливая в варочную панель.

- У вас здесь такие ароматы витают, что я решилась на вон тот аппетитный круассан, - девушка ткнула наманекюренным пальчиком в круасанны, только выложенные на поднос.

- Тогда и Лешке возьми. Поверь, здесь такая выпечка, что просто пальчики оближите, - хохотнул Рогов. – А как скинуть лишние килограммы, я думаю, вы сами придумаете.

Девушка засмеялась, а Лешка, напротив, опустил взгляд.

- Ну раз план безупречен, тогда мне, пожалуйста, вон ту аппетитную слоечку с клубникой, пару макарунов и… что-нибудь на ваш вкус.

Выложив выпечку на тарелку, я вернулась к кофе, что как раз закончил вытекать из кофемашины. Смешав эспрессо с водой, добавив ложку сахара, я составила блюда на поднос, невольно прислушиваясь к разговорам за единственным занятым столиком.

Капучино и выпечка – девушке, американо – Леше. С милой улыбкой я вернулась обратно за стойку, начиная раскладывать новую партию слоек, когда услышала:

- Кирилл, ты был прав, это и правда божественно вкусно, - девушка откусила маленький кусочек от макаруна и блаженно прикрыла глаза. Рогов улыбался настолько самодовольно, будто это его кулинарные шедевры нахваливают и возносят похвалы повару. – Я не понимаю, почему ты до сих пор не переманил к себе этого повара?

Я зарделась, бросая быстрый взгляд на Беркутова, но тот, словно находясь в другом мире, самозабвенно ковырялся в телефоне. К выпечке он так и не притронулся.

Взяв в руку чашку с кофе, он сделал большой глоток, после чего на мгновение скривился, бросая на меня уничтожительный взгляд.

- Леш, все в порядке? – девушка отставила чашку с кофе и положила руку на плечо Беркута.

- Ты думаешь это смешно? – спросил он, глядя мне прямо в глаза. – Алена, твою мать, что за детский сад? – Я стояла, изумленно хлопая глазами. – Лучшая кофейня в городе, что б ее…

- Что случилось? – спросил Рогов, при этом смотря на меня, а не на друга.

- Ничего, - отмахнулся Беркут, стремительно пересекая расстояние до двери. Когда дверь захлопнулась, я вздрогнула от неожиданности, переводя взгляд на гостей.

- Я не знаю, что случилось, - честно сказала я, чувствуя, как влага собирается в уголках глаз.

Девушка сделала глоток из чаши Леши и скривилась.

- Соль. Кофе – соленый.

Я подошла к рабочему месту рядом с кофемашиной, не сразу замечая солонку. Соль. Вместо сахара. Я прикрыла глаза и рассмеялась. Боже, как это глупо выглядит. Наверное, он посчитал, что я таким мелочным способом решила отомстить. Конечно, разбитое сердце взамен на легкое раздражение вкусовых рецепторов.

- Ален, - Кирилл подошел к стойке, обеспокоено глядя на меня. – Все нормально. – Солонка, - я показала на баночку с солью, - сахарница – идентичная баночка стояла чуть подальше. – Как не удобно-то. Позвольте я исправлю оплошность. Я не хотела, правда.

Я направилась к кофемашине, повторно заваривая американо, в этот раз под бдительными взглядами, добавила сахара в напиток, разлитый в бумажный стаканчик.

- Мне правда очень стыдно перед вашим другом, - сказала я, протягивая напиток и пакетик с небольшим комплиментом девушке стоявшей у стойки.

- Вы знакомы? – спросила она, принимая пакет.

- Да, - просто ответила. Чтобы выглядеть спокойной, я подошла к кассе и стала вбивать заказ, исключая американо.

- Давно?

- Наверное, уже лет десять, - я пожала плечами, продолжая вводить данные заново.

- Он никогда не упоминал знакомых с побережья.

- Мы не виделись много лет. Карта? Наличка? – уточнила я, желая избежать неприятного разговора. Рогов странно посмотрел на меня, после чего достал пластиковый прямоугольник, прикладывая к терминалу.

Долгие минуты ожидания пока пройдет оплата, мы стояли в тишине. Девушка смотрела на меня, подмечая даже самую незначительную мелочь, а вот Кирилл ушел глубоко в свои мысли и вернулся в наш грешный мир лишь после того, как терминал выплюнул чек.

10.

Когда гости покинули мою кофейню, я обессиленно упала на ближайший стул и долгое время гипнотизировала стену напротив.

Я не могу так реагировать на его присутствие! Не могу. Мне уже не восемнадцать, и я не кисейная барышня, но почему-то сердце гулко билось в груди, когда я думала о том, что возможна еще одна встреча.

- Ален, - из кухни выглянула Оля, - Ты в порядке?

- Я не в порядке, - сказала я поднимаясь со стула, - Вставай-ка ты обратно за кассу, а я пошла заниматься тем, что у меня получается лучше всего.

Я скрылась в кухне и просидела там до самого закрытия, лишь пару раз выходя к клиентам, желающим заказать выпечку на праздник.

Впервые после рабочего дня я не хотела бежать домой. Закрыв кофейню, я долго бродила по набережной, всматриваясь в бесконечную синь моря. Хотелось скинуть одежду и после целого дня работы на кухне, рядом с раскаленными духовками, занырнуть в темную пучину, смывая с себя усталость, повторяя как мантру: «Мне все равно».

Домой я вернулась глубоко за полночь. Прогулка по городу отчистила мои мысли и, наконец, я уснула без сновидений.

На следующий день я оказалась на работе вовремя. Даже поздний отход ко сну не помешал мне собраться и выйти на любимую работу вовремя.

С самого утра я крутилась как белка в колесе и, если честно, не представляю как бы справилась со всем, если бы не моя верная помощница.

Негласное разделение – на мне кухня, на ней касса – решило большинство проблем, но долго релаксировать над новыми тортиками у меня не получилось. Оля позвала меня в зал ближе к обеду, где стоял Рогов.

Я боялась разговоров о произошедшем вчера, но Кирилл лишь заказал кофе.

- Присядь со мной на минутку, - попросил он, указывая на стул напротив.

Сняв фартук, я села за столик, с отеческой улыбкой наблюдая за тем, как Рогов пьет свой черный кофе.

- Я хотел бы, чтобы ты пришла на праздник в честь моего дня рождения, - сказал он, отпивая из маленькой чашечки свой эспрессо.

Я удивленно приподняла брови. Нет, конечно, мы хорошо общались, но наши отношения, в большинстве своем, были сугубо деловыми, поэтому его предложение было неожиданным.

- Так получилось, что свой день рождения я вынужден провести здесь, на побережье. У меня не так много людей, которых я бы хотел видеть.

- Это очень неожиданно, но я с удовольствием приму твое приглашение, - ответила с улыбкой.

- Ладно, у меня к тебе есть серьезный вопрос, - наконец спросил он, когда чашка оказалась пуста. – Я вчера долго думал над словами Ками…

- Ками? – перебила я.

- Да, Камилла, девушка Беркутова, вы виделись вчера, - пояснил, внимательно следя за реакцией. – В общем у меня к тебе есть вопрос: не хочешь уехать со мной в столицу? Упускать такого специалиста совершенно не хочется. Думаю, ты там быстро сможешь пробиться.

- Кирилл, - я грустно улыбнулась. – Не думаю, что это хорошая идея. Мне нравится здесь, на побережье. У меня здесь все есть: работа, квартира, машина. Мне нравится море. Я не хочу уезжать.

- Но ты все равно подумай. Я помогу тебе устроится, тебе даже не придется продавать свое кафе.

- Я не знаю, - замялась, чувствуя себя не в своей тарелки. – Это надо обдумать.

Рогов согласно кивнул.

Он хотел спросить что-то еще, но дверь в кафе распахнулась и вошла Лида, на миг замирая в дверях глядя на нас.

- Ален? – она неуверенно подошла к нам, нависая над Роговым.

- Добрый день, - поздоровалась я, поднимаясь со стула. – Тебе как всегда? Кофе и круассан?

- Нет, - отрезала Лида, бросая быстрые взгляды на бывшего мужа. – Я к тебе, видимо, позже зайду.

- Не стоит, - Рогов встал со стула, спокойно бросая на стол купюру превышающую стоимость кофе. – Я уже ухожу.

- Кирилл, - я остановила Рогова, хватая за руку. – Спасибо за приглашение и за предложение.

- Подумай, - сказал он строго, хоть и пытался смягчить тон улыбкой. – А на празднике я тебя в любом случае жду.

- Спасибо.

Кирилл вышел за дверь, а я повернулась к его бывшей супруге, что смотрела на закрывшуюся дверь.

- Он пригласил тебя? – удивленно спросила она, будто до конца не веря.

- Да, - я пожала плечами, возвращаясь за кассу.

- Почему? – было видно, что она никак не ожидала такого поворота событий, отчего выглядела обескураженной.

- Он хочет переманить меня в Столицу, - поделилась я. – Думаю в этом кроится его неожиданно проснувшийся интерес.

- Хорошо, - сказала Лида, все еще глядя в даль. – Я, собственно, зачем пришла, - встрепенулась она, словно сбрасывая наваждение. - У Кирилла, как ты теперь знаешь, в выходные будет праздник. Я хочу заказать торт.

- Я думала, что мой торт будет подарком, - сказала я, чувствуя себя неловко. Я не хочу даже представлять, кто будет присутствовать на этом празднике и какие подарки будут дарится. А что могу подарить я? Только то, что получается у меня лучше всего – большой торт.

- Так даже будет лучше, - сказала она неожиданно.

- Лид, - я не знала как задать вопрос, тревожащий меня с того самого момента, как Рогов вошел в мою кофейню. – А Беркутов тоже приглашен, да? – без особой надежды на отрицательный ответ поинтересовалась.

- Значит все-таки не Рогов, - к моему удивлению Лида выдохнула. – Конечно будет, - между тем ответила она. – Он, если так можно сказать, единственный друг Рогова. Знаешь, за те годы, что я знаю Миньона, у него было столько возможностей бросить Кирилла на деньги, что и не сосчитать. Я все время удивлялась слепой вере своего мужа… бывшего мужа в этого человека, а он, как я не надеялась, потому что его присутствие всегда было заметно, даже если он находится очень далеко от нас, ни разу не предпринял даже попытки кинуть хоть на копейку. Какая-то щенячья верность.

- Верность – это не дружба, - все же вставила я, хотя Беркутов предстал для меня совершенно в новом амплуа.

- Знаешь, когда человек забрался так высоко как Рогов, то друзей может быть очень много, а вот по-настоящему верных соратников – раз-два и обчелся. Беркутов, к моему сожалению, один из немногих.

- За что же тогда такая «любовь»? – спросила я, намекая на их специфические отношения.

- За дела давно минувших дней, - усмехнулась моя собеседница, не собираясь вдаваться в подробности. – Ты же знаешь, что Беркутов не свободен?

- Ты думаешь я… - слова о гипотетической любви застряли в горле.

- Почему бы и нет? Он парень видный, - спокойно парировала Лида.

- Боюсь, что с Беркутовым у меня, как и у тебя, дела давно минувших дней.

Лида кивнула, принимая мой ответ, а после споро поднялась со стула, направляясь к выходу.

- Тогда до встречи, - улыбнулась она, покидая мою кофейню.

Торт для Рогова превзошёл все мои ожидания: во-первых, он был сделан именно так, как мне бы этого хотелось. Впервые я не задумывалась над своеобразными вкусами заказчиков, желающих получить все и сразу или, наоборот, придерживаясь минимализма во всем, начиная от выбора крема до украшений, но, как известно, желания заказчика – закон и обсуждению не подлежат. Во-вторых, я наконец реализовала то, до чего столько лет не доходили мои руки, а именно, до экспериментов. В-третьих, я была уверена, что Рогову торт придется по душе, потому что я постаралась учесть все, что за столько лет узнала о Кирилле Александровиче Роговым. Тортик – двадцати пятикилограммовый торт, конечно, вряд ли мог довольствоваться простым понятием «тортик» - имел три яруса разнообразных бисквитов, кремов и начинок, а внешне был стилизован под антураж «Великого Гэтсби». Конечно, выбор был не случайно. Лида, в очередной свой заход в кофейню сказала, что тематикой вечера будет именно двадцатые года прошлого века. Джаз, блестящие наряды, зажигательные танцы.

Скажу честно, я не очень уважала такие стилистические вечеринки, но заказчик, как всегда, прав, поэтому, облачившись в черное платье в паетках, а на голову нацепив шляпку с пером, я направилась в сторону побережья, где располагались дома состоятельных граждан нашего города. Торт был отправлен раньше с курьером и, хотелось надеяться, дожидается своего часа в большом холодильнике.

Дом, в котором проходил праздник, принадлежал бывшей супруге Рогова, однако после развода она перебралась в маленькую – по ее меркам, а по мне очень даже просторную – двухкомнатную квартиру в центре, а дом стоял без надобности.

Вереница машин тянулась нескончаемым потоком. Водитель, видя несанкционированную пробку, попытался объехать по встречке, но и там уже было занято. Решив не тратить время на подъезд, к тому же, в отличие от остальных гостей, я приехала на простеньком логане, а не на мерседесе, так что хвастаться мне было не чем. Я выскочила за несколько домов до места назначения, спокойным шагом направляясь к дому. Когда я была уже у ворот, подъехал мерседес-внедорожник, из которого выскочил водитель, открывая пассажирскую дверцу.

Камилла протянула руку водителю, ступая на землю.

Ну что я могу сказать – сравнивать нас, тоже самое что сравнивать логан на котором приехала я и мерседес из которого выпорхнула она. Золотистое платье с бахромой прикрывало колени, а аккуратный вырез декольте показывал именно столько, сколько нужно. Профессиональный макияж подчеркивал пухлость губ и выразительность глаз, а убранные под ободок волосы подчеркивали хрупкость шеи.

Невольно мне самой стало казаться, что мое платье слишком вычурное, подвязка от чулка смотрится слишкомвызывающе, а шляпка с пером, которой я так гордилась изначально, купленная в каком-то дорогущем магазине, больше похожа на облезлого индюка, однако, я выбросила все мысли из головы, когда к Камилле подошел Леша, при этом его взгляд остановился на мне. И смотрел он, не смотря на прелестницу рядом, на меня с восхищением.

Так, самооценка пришла в норму, и пока никто не заметил нашего невербального общения, я постаралась скрыться.

Праздник только начинался.

Музыканты, а для этого вечера даже была нанята целая труппа, исполняли залихватские мотивы, а девушка с голосом идеально подходившем под стилистику вечера, выдавала такие рулады, чуть хрипловатым голосом, что, скажу честно, дыхание перехватывало.

Народ не стремился трясти телесами, как это было в фильме, в большей степени наслаждаясь обществом едва знакомых гостей, попивая мартини или искристое стоя у бассейна или сидя за барной стойкой. Однако хозяина вечера не было видно. Видимо он решил во всем подражать своему несравненному прототипу, отсиживаясь в темному углу в ожидании своей Дейзи.

Знакомых мне людей было достаточно, все они, рано или поздно, приходят ко мне за выпечкой или шедевром кондитерского мастерства, но общаться с простой «поварихой» на таком важном вечере им, конечно, было не с руки, поэтому я отсиживалась в уголке, не желая отсвечивать.

А вот Беркутов со свой Камиллой чувствовали себя как рыба в воде. Они ни на секунду не оставались в одиночестве; практически каждый из присутствующих желал пообщаться с правой рукой Рогова. Он был сама любезность. Расточал комплименты для женщин, отпускал шуточки для мужчин, просто наслаждался вечером, придерживая руку на талии свой дамы, которая так и норовила спуститься ниже, к приятным округлостям.

Вечеринка уже была в самом разгаре, народ, пользуясь возможностью и бесплатным баром – конечно, для такого контингента бесплатный бар был не самым главным критерием выбора места для отдыха, но возможностью они пользовались во всю – нас наконец почтил своим присутствием хозяин вечера. Он вышел на балкон и раскрыв руки поприветствовал собравшихся, за что был награжден одобрительными выкриками.

Рядом со мной, незаметно для остальных, села Лида, старательно отводившая взгляд.

- Все нормально? – поинтересовалась я, глядя на взволнованную хозяйку вечера, ведь номинально – дом ее.

- Да-да, - кивнула она, бросая взгляд наверх, где стоял «Джей Гэтсби», судя по взглядам уже нашедший свою «Дейзи».

Дальше вечеринка пошла куда веселее. Со всех сторон слышались взрывы смеха и поздравления. Танцующих на танцполе становилось все больше. Женщины демонстрировали друг другу свои наряды, а мужчины хвастались своими пушками, и я была не совсем уверена, что у всех из присутствующих был муляж.

Пьяных становилось все больше, что означало только одно – вечер подходит к своему логическому завершению.

Не могу сказать, что я просидела весь вечер в одиночестве, я, как и все, танцевала, пила, флиртовала, но мне все равно казалось, что я очень одинока. Даже в компании трех мужчин, что одаривали меня комплиментами, я продолжала провожать взглядами сладкую парочку. Конечно, я обращала внимания не только на Лешу и Камиллу, мне так же было жутко интересно, что произошло между Роговой и Роговым, но в слух я этого спрашивать, естественно, не стала.

Когда пришел момент, а я уже почти десять лет варюсь в этом бизнесе и точно могу сказать, когда пришел момент для торта, я встала из-за стола и направилась в кухню, где своего момента дожидался сладкий подарок для нашего именинника, но едва я вошла в кухню, произошло то, чего я меньше всего ожидала. Заорала пожарная сигнализация.

Рулонные шторы, висящие на кухне совершенно ни кстати, были охвачены пламенем, а девушка повар, если судить по белой форме и колпаку, суетливо бегала рядом, при этом, не предпринимая никаких действий.

Не теряя времени даром, я вбежала в кухню, сразу хватая большую вазу с цветами и выливая содержимое на многострадальные шторы, но особого результата, естественно, не было.

- Туши давай, - крикнула я девушке.  Заметив новое действующее лицо, она начала рыдать, опускаясь на пол. На миг меня тоже парализовала оторопь, но я смогла вовремя справиться с эмоциями, потому что огонь и не думал угасать. Он перекинулся на рулон бумажных полотенец на столе, а оттуда уже на хлопковое полотенце.

Наконец я увидела то, что так долго искала – огнетушитель. Я была благодарна судьбе, что Лида была дамой предусмотрительной, в отличие от большинства наших сограждан, озаботившись безопасностью собственного жилья.

Сорвав пломбу и выдернув чеку, я направила шланг на распространяющийся огонь и нажала на рычаг. Пена покрыла все, до чего могла дотянутся и этого хватило, чтобы локализовать возгорание.

- Что здесь… - услышала я со спины голос хозяйки дома. – Боги, Ален, ты в порядке.

- Я да, - ответила просто, но все равно неприятно поежилась от завывающей серены. – А вот девушка… - я кивнула на девушку, лежащую на полу в позе эмбриона, слегка покачиваясь.

Лида села рядом с девушкой, аккуратно тряся за плечо, но та никак не отреагировала.

- Она что, надышалась?

- Да нет, - я пожала плечами, в комнате, конечно, пахло гарью, но этого было мало, чтобы надышаться до такого состояния. – Очень похоже, что у нее паническая атака. Может водички ей дать.

- Черт, - воскликнула хозяйка вечера, но дернутся не решилась. От ее резкого действия, девушка испуганно вцепилась ей в предплечье. – Сразу за дверью щиток – пожарная сигнализация. Его надо выключить, иначе нас тут всех польет водичкой. Код: 3456, - сказала он, пытаясь поднять девушку.

Я бросилась за дверь, ни сразу замечая обозначенный щиток располагающийся напротив небольшой комнаты, которая, наверняка, служила чем-то вроде гардероба, но не это заинтересовало меня, а действо разворачивающиеся у меня на глазах. Леша целовал свою спутницу. Точнее не так, они уже были в процессе, пытались добраться до кожи, оголиться. Она, не отрываясь от его губ, слепо шарила где-то в районе ширинки, а он с легкостью избавлял ее от нижнего белья. Да, к полному разоблачению ситуация определенно не располагала.

Я с трудом оторвала взгляд от парочки, переключаясь на щиток, но было поздно. Сигнализация завопила еще сильней – теперь ее было слышно не только на кухне, но и во всем доме, а с потолка полилась вода.

Естественно, атмосфера испорчена, и парочка отскочила друг от друга, будто черт от ладана, и если Камилла пыталась прикрыть голову руками, боясь испортить прическу, то Беркутов смотрел на меня. Растрепанный, с расстегнутыми брюками и парой оторванных пуговиц на рубашке, вода очертила его мышцы – невольно я залюбовалась, но вспомнив о Лиде и бедной девочке, бросилась обратно на кухню.

Оказалось, что теперь сирена была слышна не только в доме, но и на улице, и почти все вбежали в дом, чтобы узнать из первых рук подробности произошедшего. Больше всех переживал повар, взявший с собой новенькую девочку и оставивший ее буквально на пару минут. Девушка пришла в себя и слезно умоляла ее простить. Она увидела огонь перекинувшийся на штору, и испугалась, а дальше все как в тумане.

Общими усилиями, девушку удалось успокоить, однако, все было бы слишком просто, если бы к дому не подъехала машина пожарных.

Роль парламентера на себя взял Рогов, отправившись общаться не только с пожарными, но и с полицией, подъехавшей следом.

На секунду мне стало стыдно за свою медлительность и нерасторопность, но потом я поймала взгляд Беркутова, что прожигал во мне дыру, и успокоилась.

После небольшого происшествия вечеринка уже не была столь развязна и безрассудна. Гости, несколько протрезвевшие, обсуждали произошедшее, каждый желал вставить свою лепту, хотя правда была известна всего трем людям: мне, Лиде и поваренку.

Когда все ушли с кухни, Лида подошла ко мне и спросила:

- Ты не нашла щиток?

- Да нет, - перед глазами все еще стояли страстные объятия Беркутова и Камиллы, - просто не успел ввести пароль, пока она не начала орать.

- Ну-да, ну-да, - покачала она головой, - Я совсем забыла про эту сигнализацию. Так стыдно за испорченный праздник, - сказала она, хотя, я могу поклясться, в глазах был торжествующий огонек. Возможно, это как-то связанно с объятиями, в которые заключил Рогов бывшую жену.

А вот меня никто не обнимал. Все чего я оказалась достойна, это тяжелого взгляда, преследовавшего меня повсюду, поэтому, решив не нагнетать, попросила трех крепких парней из официантов, переставить торт на столик на колесах и отправилась поздравлять именинника.

Как всегда, мой торт имел колоссальный успех, в отличие от собственной хозяйки. Его фотографировали, его снимали на видео, как красивые фонтаны-свечки разбрызгивают искры, его хотели «прямо сейчас и желательно весь».

Кирилл светился от восторга. Что не говори, но ему было приятно. Конечно, какой еще подарок можно ожидать от кондитера, но, казалось, он действительно поражен. Мне льстила такая реакция.

Чуть позже, когда каждый желающий сфотографировался с тортом, его отнесли в кухню, где оставшийся в одиночестве повар помог нарезать шедевр кондитерского искусства на порционных кусочки, после чего я со спокойной душей направилась на выход.

Задерживаться не имело больше смысла, однако, едва я дошла до ворот, меня поймали за руку и притянули к телу.

- Сбегаешь? – прошептал Беркутов мне на ушко, продолжая удерживать спиной к себе.

В миг все те баррикады, что я выстраивала в своем воображении, рухнули. Был лишь он и я, дрожащая в его руках.

- Пусти, - постаралась говорить строго, но, откровенно говоря, получилось паршиво, потому что из моего рта вырвался ни то вздох, ни то всхлип, ни то стон.

- Зачем? Тебе же понравилось то, что ты увидела? – спросил он, мягко прикусывая мою шею.

- Леш, - простонала я, когда его руки начали задирать мое платье и мягко проходиться по оголённой коже.

- Ну же, Алена, скажи хоть раз правду, - сказал он. – Ты мстишь мне? До сих пор?

Для меня эти слова подействовали хуже, чем оплеуха, хуже, чем брызги воды, хуже, чем удар под дых.

Оказывается, он особо и не держал, поэтому я высвободилась из его захвата без каких-либо проблем.

Он смотрел слегка насмешливо, но в тоже время настороженно, будто опасаясь, что я брошусь на него с кулаками.

- Пойми, наконец, Беркутов, - сказала я, тщательно следя за интонацией. – Весь мир не крутится вокруг тебя. Я не мстила, потому что мстить не за что. Прошло десять лет… а ты видимо так и не смог смириться с тем, что тебя бросили. Повзрослей, —сказала я глядя ему в глаза. – Я оставила в прошлом то, что произошло в нашем городе. Я оставила в прошлом тебя. Мне нет никакого дела, кого ты трахаешь, или собираешься трахать, - говорила, а сама не особо верила в свои слова. Ни плевать, ни все равно… Больно, но он никогда об этом не узнает.

- Правда? – сказал он, чуть приподнимая бровь. – Ну и отлично, - он сделал шаг назад, но не успела я выпустить облегченный вздох, как он преодолел разделяющее нас расстояние и удерживая одной рукой мои руки, а другой мою голову, впился в губы поцелуем. Я, после неудачной попытки ударить или отстраниться, не отдавая себе отчета – иначе не могу просто объяснить произошедшее – ответила. Почувствовав мою капитуляцию, он отпустил руки, сжимая талию как в тисках. Наверно это меня отрезвило, поэтому я отскочила как от прокажённого, с ненавистью глядя на ухмыляющегося мужчину.

Не сказав ни слова, я покинула его общество, чтобы дома, за закрытыми дверями, вновь и вновь прокручивать этот момент в памяти.

11.

С той памятной вечеринки прошла целая неделя. Всю неделю, я как самый отъявленный трудоголик, просидела в кухне, оставляя гостей нашей небольшой кофейни на Олю, которая с удовольствием взяла на себя эту почетную миссию.

Конечно, прятаться от всех было не выходом, но видеть никого не хотелось. Хотелось спрятаться в своем маленьком мирке, подальше от всех: от Роговых, от Беркутова, от Камиллы. К тому же, у меня был большой заказ – пятьдесят килограмм белого великолепия. Огромный торт, предназначенный для свадьбы кого-то из местного бомонда, должен был состоять из десяти! десяти ярусов, правда настоящими были всего семь, но это не умоляло его величие. Невеста, настоявшая на трех фальшивых ярусах, хотела произвести впечатление на всю округу. Ну что сказать, сейчас глядя на свои труды, я хочу сказать, что ее задумка определенно удастся.

Конечно, приготовление такого шедевра занимало колоссальную часть времени и требовало просто титанических усилий, но глядя сейчас на результат трудов своих, могу сказать с уверенностью, оно того стоило. Торт был волшебный, и если изначально я скептически отнеслась к полностью белому торту и белым украшениям, но торт превзошел все ожидания: украшенный лишь съедобными пионами и гортензиями, торт смотрелся как отожествление нежности и невинности.

Водитель, работающий у меня на доставке, скептически смотрел на торт, который был примерно на одном с ним уровне, и удрученно чесал затылок, обдумывая, как доставить это великолепие заказчику.

- И чего ей не сделать пару не таких высоких тортов? – с сомнением протянула Ольга, присоединяясь к нашей компании.

- Или четыре? – поддакнул водитель, который, видимо, с трудом в принципе представлял, как мы дотащим это великолепие до автомобиля, а самое главное – как мы его повезем.

Служба грузовой доставки с удивлением приняла заказ, но обещали быть в назначенный срок. Грузчики, теперь уже из службы перевозок, как и мы ранее смотрели на великолепный торт и, используя ну совсем нецензурную речь, решали, как грузить это…

Но к назначенному времени мы били у отеля Лидии, где молодые решили отпраздновать свой праздник. Если не брать в расчет трудности, которые возникли у нас при переносе торта на кухню, а после с установкой его на шаткую конструкцию, которую выделили нам для торжественного вывоза торта молодоженам, то все шло как по маслу. В смысле торт не упал, стол не развалился, грузчики, обещавшие скинуть это чудо кондитерского творения в ближайшую канаву, свое слово не сдержали. В общем все было прекрасно, до тех пор, пока я не выглянула в зал.

В кухне началась вакханалия, повар гонял официантов, ругался на каждого присутствующего и вообще перестал напоминать милого пухляша, коим он был в начале вечере, поэтому, боясь попасть под горячую руку, я вышла в зал, сливаясь со стенкой, желая переждать бурю на удобном диванчике, а Ольга осталась наблюдать за тортом.

Зал, украшенный в лучших традициях свадебных гуляний, в смысле огромным числом шариков, драпировок и цветов, был прекрасен, однако, я сразу увидело того, кто мог одним присутствием испортить мне весь день. Беркутов рассекал по залу вместе со своей Камиллой, придерживая под локоток. Здесь же были и Роговы, собственной персоной. Они, в отличие от Миньона и его подружки, демонстрировали полное отсутствие интереса друг к другу, демонстративно воротя носики и лично мне это показалось странным. Те немногие гости, что осчастливили неделю назад своим присутствием Рогова, тоже были на праздники. Конечно, прибрежный городишко не чета столице, где на каждой новой гулянке будут разные люди. Здесь количество элиты объективно меньше, чем в той же столице, к тому же все не раз и не два уже переспали друг с другом.

Я сидела на диванчике и наслаждалась спокойствием. Неугомонный ведущий бегал между молодыми и гостями, желая разрядить обстановку, но горячие блюда уже были съедены, а до десерта еще было далеко, поэтому гости предпочли общаться между собой.

Взгляд упал на молодых. Она – вся в белом, такая нежная, такая невинная, смотрела на своего новоиспеченного супруга с восхищением. Он – в сером костюме, выглядел представительно и возможно даже чуть-чуть сурово, если бы не взгляды которыми он одаривал свою жену. Там было все – и нежность, и любовь, и желание, и страсть.

На миг, на один короткий миг, мой взгляд упал на Беркутова и на миг, на один короткий миг я представила нас вместе. Сердце заныло за грудиной, от чего я непроизвольно потерла то место, не решаясь сделать вдох.

Я не искала взглядом Беркутова, но он появлялся то тут, то там, со своей Камиллой. Я могла сколько угодно зубоскалить, но смотрелись вместе они замечательно. Он – высокий, красивый, светловолосый, с широкими плечами, и она – маленькая, темненькая, хрупкая. Казалось, что одним своим объятием он может спрятать Камиллу от всех ненастий. Когда-то и я чувствовала себя в его руках маленькой девочкой, а он закрывал от всех бед.

Глупая, глупая, глупая память. Почему я вспоминаю его руки на своих плечах, а не глупый спор? Почему я воскрешаю в памяти наши дни и ночи, а не глумливый смех после того, как он «распечатал» меня? Почему я помню чай, который он принес среди ночи, шоколадку, которую он вручил на экзамен и поцелуи.

- Можно? – Беркутов нависал надо мной, взглядом указывая на место рядом со мной.

- А где Камилла? – первое, о чем спросила я, после того как Леша сел рядом.

- Ушла в номер. Она устала.

Я выдавила улыбку, продолжая осматривать зал просто для того, чтобы отвести взгляд.

Леша не начинал разговор, он, как и я, осматривал территорию взглядом.

А о чем нам разговаривать? Ей богу, не вести же пустой треп о погоде или общих знакомых, хотя я, не спорю, с удовольствием бы узнала, как дела у ребят из его старой компании, как Олег, с которым мы потеряли связь после моего отъезда, как Андрей… хотя нет, про Андрея мне не хотелось знать ничего.

Я смотрела выступление приглашенной труппы, вытворявших на свободном пространстве импровизированной сцены невероятные вещи. Танцы, акробатические номера, игра с гостями. Они и правда были хороши.

- Ого, - я махнула рукой в сторону выступавших, один из которых ловко жонглировал восьмью бутылками и делал это так непринужденно, что я засмотрелась.

- Твою мать, Алена, - воскликнул Беркутов, резко вскакивая с диванчика. По идеально белой рубашке расползалось отвратительное красное пятно от вина, которого он держал в руках. – Все, меня это достало. Я терпел твои выкрутасы, но это перебор. Пошли, - он резко дернул меня на себя.

- Ку-куда? – заикаясь спросила я, пока он тащил меня к выходу из зала.

- Будешь исправлять свою оплошность.

Он выволок меня из зала и повел в сторону туалета. Мужского. И резко затолкнул в тесное нутро.

Замок щелкнул, запирая меня с разъяренным мужчиной, который начал неторопливо расстегиваться.

- На, - он скинул с себя рубашку, оставаясь голым по пояс. – Стирай.

- Стирать? Здесь? – я скептически осмотрела маленькую раковину и рядом стоящий унитаз.

- Да, - рыкнул он. – Алена, меня достали твои выходки. То соль в кофе…

- Я не специально, - попыталась вклиниться я, но мужчина бросил на меня скептический взгляд.

- То пожарная сигнализация, - все заводился он, а я втягивала голову, - А это… Я должен был присутствовать свадьбе своего друга, а теперь, стою с тобой в туалете и жду, когда ты соизволишь взять рубашку и постирать.

- Но я не специально, - я протянула руку для того, чтобы подхватить рубашку, но мой взгляд все возвращался к поджарому животу и идеальным грудным мышцам. Непроизвольно облизнула губы и в этот момент атмосфера в тесном пространстве изменилась.

Я подняла глаза к его лицу, но наткнулась на потемневший взгляд.

- Алееенка, - протянул он, притягивая меня к себе и впиваясь в губы поцелуем.

Фейерверк, салют, взрыв, атомная бомба… взрыв невиданной силы разорвался внутри меня. Я как изголодавшийся путник прильнула теснее к голому телу, с удовольствием проводя руками по спине. В ответ он зарычал и прижал меня плотнее, а после подхватил под попку и усадил на тумбу с удобством устраиваясь между моих разведенных ног.

Мир шатался и вибрировал, и единственным спасением был мужчина, держащий меня за талию, не давая возможности пошевелится. Мой якорь. Мое спасение.

Тихий стон вырвавшийся из моего горла прозвучал слишком громко в замкнутом пространстве туалета. От неожиданности, я разорвала поцелуй, с ужасом смотря на мужчину.

- Не думай ни о чем, - попросил он, притягивая меня вновь. – Моя Аленка…

Новый поцелуй был пропитан нежностью и желанием. Я отвечала со всей страстью, что копилась во мне эти годы. Боже, как я скучала…

- Леш, - разорвала поцелуй вновь, когда почувствовала его руку между ногами. – Не здесь…

Его взгляд был осоловелым, будто у наркомана под дозой, и женское самолюбие просто вопило от радости, что его доза – это я.

- Пойдем ко мне, - предложил он, упираясь лбом в мой лоб. – Пойдем.

Я только смогла кивнуть, и в ту же секунду меня подхватили на руку и понесли.

Рубашка осталась валяться в туалете, но нам было все равно. Всю дорогу до номера он покрывал мое лицо поцелуями и нежными прикосновениями, а я с удовольствием отвечала ему тем же.

Включать свет не было необходимости. Маленький ночник тускло светил над кроватью освещая нам путь. Лешка нес меня как самую большую ценность, не переставая покрывать мое лицо поцелуями.

Холод простыней под спиной несколько остудил пыл, но руки и губы, продолжающие гулять по моему телу, вновь разожгли пожар.

Поцелуи становились все более жадными. Лешка не собирался останавливаться на достигнутом. Пока его губы доводили меня до исступления, руки уверено избавляли от одежды. Прикосновение руки к голой коже живота, стало для меня откровением: я выгнулась в спине, желая вернуть ощущение чужого тепла и застонала в приоткрытый рот.

Теперь уже и я не собиралась медлить. Просунула руку между нашими телами, желая подцепить ремень, холодивший мою кожу.

- Помоги, - прошептала я, когда в очередной раз не удалось подцепить застежку. Лешка с готовностью поднялся чуть выше, к моему животу, и стал ждать, когда же я смогу расстегнуть ремень, а после скинул с себя штаны вместе с бельем. Я чувствовала некоторую несправедливость в том, что я все еще одета, но Лешка… мой милый Лешка… как и тогда, десять лет назад, не торопился наслаждаясь каждой минутой ожидания.

Фартук полетел прочь, пуговицы на рубашке оторвались под натиском мужчины, оставляя меня в простеньком лифчике белого цвета, но казалось, что этот вид завел мужчину даже больше, чем любое сексуальное белье. Он стал нетерпеливо покрывать мою грудь поцелуями, чуть прикусывая нежную кожу. Заморачиваться с расстегиванием лифа он не стал, просто отогнув край и впился поцелуем в сосок. Меня подбросило на кровати, и я застонала в голос, не желая больше сдерживается. Собственное удовольствие прошлось разрядом от кончиков пальцев до кончиков волос, заставляя выгибаться.

Поцелуи становились более распущенными. Лешка играл с сосками, а его руки аккуратно избавляли меня от юбки. Я приподняла попку, чтобы ему было проще стянуть с меня юбку вместе с трусиками, и вновь застонала, когда соприкоснулась животом в его восставшим достоинством.

Теперь мужчина перестал сдерживаться. Его руки с силой сжимали мою талию, оглаживали бедра и, как контрольный выстрел, протиснулись между нашими телами и стали доставлять мне ни с чем не сравнимое удовольствие.

Хватит игр. Я хотела этого мужчину сильнее чем кого-либо в своей жизни, поэтому я резко перевернулась и оседлала его бедра. Погружение было быстрым. Я толкнулась на встречу к нему, а ко мне. Под сдвоенный вздох я упала на мощную грудь, но расслабляться мне не позволили. Он двигался быстро, мощно и нетерпеливо, будто стараясь наверстать упущенное за эти годы, при этом не переставая покрывать голенные участки моей шеи поцелуями, но вскоре эта поза надоела и он, будто я ничего не вешу, перевернул меня на спину задирая ноги.

Долго… очень долго мы сгорали в страсти, любили друг друга и это было прекрасно. На улице отгремел салют, наверняка поздравляли молодых, слышны были пьяные песни под окнами, не стихали звуки праздника, но нам было все равно. Здесь, в этом номере, мы были одни…

После того, как все закончилось, мы лежали в кровати. Лешка лениво перебирал мои волосы, а я чувствовала себя, наконец, целой. Словно именно этого не хватало те десять лет, что мы не виделись.

Десять лет… тогда, десять лет назад, он разбил мне сердце. Мне потребовались долгие годы, чтобы собрать себя заново, чтобы вновь начать что-то чувствовать. Я не смогу… я не сумею пережить это вновь. Наверное, именно эта мысль и заставила меня выбраться из уютных объятий и начать неспешно собираться.

- Ты куда? – Лешка приподнялся на локтях и смотрел на меня, вновь пожирая взглядом.

- Домой, - я подняла юбку и блузку и теперь размышляла как прикрыть брешь.

- Останься, - он протянул руку. – Ночь только начинается.

- Боюсь не смогу расплатиться, - отрезала я, обводя взглядом комнату в поисках фартука, которым можно будет прикрыться.

- Не делай этого, - угрожающе зашипел он, поднимаясь с кровати.

- Такса та же? – приподняв бровь уточнила.

- Ален, - протянул он руку, но я отшатнулась.

- Сегодня я проиграла спор. Спор с самой собой. Я клялась всем богам, что никогда больше не окажусь с тобой в одной постели. Я проиграла.

Он молчал. Смотрел на меня потемневшим, явно не от желания взглядом. А потом отвернулся. Стоял у окна и смотрел вдаль. Так будет правильнее.

Бросив еще один взгляд на мощную спину, я вышла из гостиницы.

12.

Рабочий день начался… трудно. Я с трудом смогла разлепить глаза, слипшиеся за ночь от слез. Дома, после того как захлопнула дверь, я упала на кровать и рыдала до исступления. До тех пор, пока не провалилась в тревожный сон.

Сначала я уверяла себя в том, что я поступила правильно – надо было с самого начала очертить между нами границы, после началась стадия отрицания – я должна была дать ему шанс, а когда наступит то самое смирение? Потому что пока что я не готова жить дальше.

Я поднялась с кровати, сделала крепкий кофе и выпила его, не ощущая вкуса. Долгий душ, чтобы смыть его прикосновение, царапающая мочалка, потому что он успел проникнуть глубоко под кожу, одежда, закрывающая следы вчерашней страсти.

В кафе было пусто. Наверное, Оля обиделась на меня за то, что я бросила ее один на один с десятиярусным тортом и сегодня, как в пику протеста, придет позже. Ничего я сумею с ней объясниться. Я поставила вчерашние заготовки в печь и стала замешивать тесто на новые кексы. Руки делают работу, а вот голова вновь и вновь прокручивает вчерашние события.

Я вновь позволила сделать это. Я вновь поддалась его чарам, как неделю назад, как десять лет назад... Я вновь оттолкнула его…

Звоночек колокольчика прозвучал неожиданно. Если судить по времени, то до открытия еще целый час и если это Ольга, то у меня еще полно времени объясниться. Я вышла из кухни, но замерла на месте едва увидела нежданного посетителя. Наверное, я была рада. Я была рада его видеть. Возможно, его приход что-то значит.

Леша стоял у стойки и лениво листал каталог.

- Доброе утро, - он поднял взгляд, но там был только холод и стужа.

- Доброе, - я вышла чуть вперед, не решаясь подойти ближе.

- Хочу сделать заказ. Мне нужен торт.

- Хорошо, - я подошла ближе, вставая за стойку и открывая тетрадку с заказами.

- Я хочу этот торт, - он повернул ко мне каталог. Небольшой торт, выполненный в виде приоткрытой шкатулки, был украшен съедобным жемчугом, мастикой и съедобными цветами, но самое главное было не в этом… на подушечке в шкатулке, по замыслу этого шедевра, должно было лежать кольцо. Да, помолвочный торт. Такая банальность, но, как ни странно, он пользовался успехом.

- Это торт на помолвку, - подсказала я, рассматривая картинку.

- Я знаю, - спокойно ответил он. – Я хочу, чтобы ты положила на эту подушечку, это кольцо. – Он вытащил из кармана брюк бархатную коробочку и положил передо мной.

Я смотрела на коробочку как на змею.

- Ты хочешь, чтобы я испекла тебе торт на помолвку?

- Да. Я хочу, чтобы ты испекла мне торт на помолвку. Я решил, что пора двигаться дальше.

- Куда? – все же спросила я, когда молчание стало затягиваться.

- Дальше. Просто дальше… - он пожал плечами и, как вчера, отошел к окну. – Ты испечешь его?

- Да, - выдавила я. – Я испеку торт тебе на помолвку.

- Отлично, - Леша направился в сторону выхода.

- Ты расскажешь Камилле о нас? О вчерашней ночи? – крикнула я в удающуюся спину.

Он нехотя повернулся и посмотрел на меня нечитаемым взглядом.

- Она знает.

Я задохнулась от возмущения.

- И ты собираешься двигаться дальше? Она сможет простить тебе измену.

- Мы будем считать, что у нас началась новая жизнь, - он устало растер лицо. – Она мне подходит, - неожиданно сказал он. – Она умна, хороша собой, красива… и она не разрывает мне сердце. От взгляда на нее я не теряю голову, я продолжаю мыслить трезво; после поцелуя с ней я не забываю как дышать; от ее прикосновений я не становлюсь мальчишкой и могу спокойно контролировать свою эрекцию.

- Леш… - я вышла из-за стойки и сделала шаг к нему, а он, напротив, увеличил между нами расстояние отходя в дальний угол кафе.

- Тогда, десять лет назад, когда я узнал, что ты уехала в столицу, я махнул на все рукой и рванул за тобой, - он смотрел вдаль, избегая встречаться со мной взглядом. – Я оставил все: мать, работу, друзей, ради незыблемой надежды на встречу с тобой. Знаешь, - он грустно усмехнулся, - первые два года я потратил на поиски тебя. Ты знаешь сколько в Столице институтов, в которых учат на архитектора? Всего одиннадцать ВУЗов, и я был в каждом из них, надеясь найти тебя.

- Я не поступила на архитектора, - прошептала я, чувствуя слезы на щеках.

- Я знаю, - отрезал он. – Потом я стал искать тебя среди экономистов, ведь твой папа так мечтал видеть тебя среди этой братии. Сто шестьдесят два ВУЗа. – Я молчала, не решаясь ничего сказать. – Я ждал, я искал, я звонил и представлялся стражем порядка. Но деньги стали заканчиваться, я даже ночевал на вокзале, и мне пришлось найти работу, но я не оставлял надежду найти тебя. Мое утро начиналось со звонка в деканат, а после я шел на работу, на завод. Два года я жил в таком режиме, пока не встретил Рогова и он открыл мне двери в мир и за это я ему благодарен. Не знаю, что он увидел во мне, но очень скоро я стал его правой рукой, а это подразумевает деньги, связи, пиар. Глупо, но я соглашался присутствовать на разных мероприятиях лишь в надеже на то, что однажды ты откроешь журнал и увидишь мою рожу. Вспомнишь, что было между нами и позвонишь, найдешь… Не нашла, не позвонила, - как-то горько усмехнулся он. – А потом я отпустил. Отпустил ситуацию, стал жить для себя, но ты продолжала преследовать меня в моих снах. Боги, - он отвернулся к окну. – Я думал я никогда не смогу жить нормально, но нет – время на самом деле лечит. А потом на одном мероприятии я встретил Камиллу. Она, как и многие, искала встречи с состоятельным и успешным мужчиной, который сможет содержать ее и обеспечить всем, что она пожелает. Конечно, она бы предпочла связаться с Роговым, но мы оба знаем, что он до сих пор сходит с ума по своей жене, но я тоже отказался вполне не плох. Она дает мне свое тело, ведет себя соответствующе моему статусу, а я даю ей деньги. Оба довольны.

- Ты женишься на ней только из-за того, что она дает тебе свое тело?

- Нет, глупая ты женщина, - воскликнул он. – Я женюсь на ней, потому что она мне подходит. Потому что она не ты. Я покину город, и мы больше никогда не встретимся. Я устал доказывать всем, а главное самому себе, что я достоин тебя. Ты оттолкнула меня. Трижды. Я больше не буду бегать и просить твоей милости. Хватит. Это было просто помутнение.

- Ты просил? Ты бегал? – я кинулась к нему с кулаками. – Я ждала тебя. Ждала тогда, десять лет назад, ждала сейчас… я так любил тебя, а ты? Для тебя это все была игра?

- Игра? – спросил он глухо. – Пусть будет так.

- А что, разве нет? – я чувствовала слезы на щеках, но не могла остановиться. – Когда ты спорил, это разве была не игра? Тогда, в номере, ты разве не играл? Ты ни разу не сказал мне, что любишь! – кинулась я на него с обвинением. – Мне было восемнадцать, и ты был моим смыслом жизни.

- Я как зомби ходил под твоими окнами, закидывал тебя сообщениями и звонками и даже получил под дых от твоего отца, - он как-то печально усмехнулся он, - Хотя в том состоянии… ты считаешь, что все это была игра? Все что между нами было? Алена, я любил тебя так, как не любил никого ни до, ни после.

Мы молчали и не решались продолжить разговор. Слишком откровенно, слишком больно…

- Хотя знаешь, - сказал он, глядя на дверь. – Мне не нужен торт. Ничего не нужно. Завтра я возвращаюсь в столицу, - он ушел. Без сцен, без скандалов, без истерик. Просто ушел. Оставил меня опустошенную один на один со своими мыслями.

13.

Я была опустошена. Казалось бы, десять лет – это невиданный срок. Должно было перегореть, но стоило мне увидеть его вновь, как сердце затрепыхалось в груди раненой птицей, а теперь… теперь птица внутри умирала, отравляя мой организм трупным ядом.

Я сидела на полу в кухне, просто потому что это было единственное место, куда я могла приползти зализать раны. Я слышала, как пришла Оля и демонстративно громко переставляла тарелки, я слышала, как входили первые посетители, как Оля включает кофемашину и варит кофе на вынос, как открывается дверца холодильника, чтобы достать молоко. Я слышала все, я акцентировалась на этих звуках, но в голове оставался вакуум.

«Теперь это точно конец» - едва эта мысль задела сознание, как платину прорвало. Воспоминания ярким калейдоскопом крутились в голове: наша первая встреча, наш первый поцелуй, прикосновения, сводившие меня с ума… Я помнила все, каждую мелочь.

Сердца рвалось на куски, я пыталась сделать вдох, но не могла, казалось, что кто-то перекрыл доступ кислорода и я вот-вот отключусь, но этого никак не происходило. Воздух, сжатыми порциями, проникал в легкие, заставляя меня жить дальше… вспоминать дальше.

Вот Лешка пришел среди ночи, чтобы просто быть рядом.

Вот он противостоит моему отцу, говоря, что я взрослая и вправе сама выбирать.

Вот наша ночь, после последнего звонка.

Если бы это все было игрой, он бы оставил меня? Он бы не воспользовался ситуацией?

Почему я десять лет считала его врагом? Ответ прост -потому что так было проще.

Если бы я призналась себе, хоть на миг, что он меня любил по-настоящему, то я бы сошла с ума. Как сейчас. Я бы выла раненым волком, потому что я сама оттолкнула его в очередной раз.

- Боже, Ален, - я слышала, что как кто-то вошел в кухню, но не могла открыть глаза. – Что случилось?

Рядом со мной, опустившись на корточки, сидел Рогов, смотрящий на меня с сожалением.

- Он женится, - смогла протолкнуть сквозь спазм в горле. – Он женится, - повторила еще раз, скорее для себя.

- Женится, - согласился Рогов. – Ты как?

- Никак, - ответила я с трудом. Хотелось рыдать, выть, закатить истерику, но я не могла. Я была опустошена.

- Поднимайся, - Кирилл подал мне руку, но я не могла ухватиться. Не было сил. Поняв, что я не в том состоянии, он подхватил меня на руки и направился на выход.

Ольга, которая все утро демонстративно не заходила на кухню, удивленно приподняла брови глядя на нашу компанию, а потом побежала на наперерез Кириллу.

- Божечки, что случилось, - она суетилась рядом с Кириллом, мешая пройти.

- Все нормально, - ответил он. У меня не было сил отвечать на расспросы. У меня не было сил ни на что. Хотелось обратно в свое логово, спрятаться от всего мира.

Не обращая внимания на суетящуюся Ольгу, Кирилл протиснулся к выходу, усаживая меня на переднее сиденье автомобиля.

Возможно, я отключилась, но, когда сознание вновь вернулось, я сидела на своем диване, а в руках сжимала чашку с горячим чаем с запахом каких-то трав и алкоголя.

- Как ты? – Кирилл само участие и это убивало.

- Нормально, - все же ответила, чувствуя озноб, от которого начали трястись руки. – Как давно ты знаешь? Про меня и про Беркутова.

- Честно? – спросил он, слегка взлохматив волосы. Я кивнула. Лишняя забота сейчас была не нужна. – С самого начала. Ален, - сказал он, поднимаясь с дивана. – Когда я встретил Беркутова – он был простым рабочим на заводе, но что-то заставило меня взглянуть на него под другим углом. Его упертость и упорность. То, как он шел к своей цели. Я следил за ним на протяжении месяца и то, что я видел мне нравилось. Когда мы познакомились, не сразу, конечно, но он мне рассказал про свою драму, про глупый спор, про тебя… Конечно, я не знал, что это ты, по крайней мере до того утра в кафе, когда ты перепутала соль с сахаром. Я видел, как он смотрит на тебя и как ты смотришь на него. Все было очевидно, если сложить два плюс два. А вчера он пришел ко мне в номер поздней ночью. Первый раз я видел его пьяным.

- Но теперь он женится. На Камилле, - сказала, с трудом проталкивая слова в горло. Боже, как больно.

- Женится, - согласился Рогов. – Потому что ты его оттолкнула.

- Мне не нужны нотации. Кирилл, ты хоть представляешь, как это больно? – я прижала руки к груди, туда, где билось сердце.

- Я не собираюсь читать тебе нотации, - он смотрел на меня с усталостью и какой-то обреченностью. – Знаешь почему мы развелись с Лидой?

Смена темы стала неожиданностью, но я все равно отрицательно закачала головой.

- Мы долгие годы были вместе. Долгие-долгие годы. Она была со мной, когда я был беднее чем церковная мышь, когда я погряз по уши в долгах, когда я был опьянен деньгами… мы пережили все. Пока однажды я не пришел домой после какого-то очередного праздника и не сказал, что хочу детей. Дети были нашим табу. Мы никогда не обсуждали возможность продолжения рода просто потому, что она не могла. Она не может иметь детей. В юном возрасте застудила себе что-то по-женски и теперь никакие врачи и терапии не помогают. А я сказал. Сказал, что хочу детей. От нее. Не приемного. Просто пьяный треп, но на утро ее не было. Она просто ушла. Я искал встречи, я пытался вымолить прощение, но она даже в суд прислала вместо себя представителя. Знаешь, что мне обидно в этой ситуации? Не иметь возможности оправдаться.

Я молчала. Кирилл тоже смотрел в никуда, наверняка думая о своем, но он продолжил, словно скинув наваждение.

- Это я к чем, - он потер переносицу большим пальцем. – Дай ему возможность оправдаться. Дай ему сказать, что он до сих пор тебя любит и сделает все, что исправить старые ошибки.

- Но он женится.

- Назло тебе, - как бы, между прочим, заметил Рогов.

- Я не могу. Я столько лет копила обиду, я столько лет презирала его, что боюсь, что по-другому у меня не получится.

- Значит, если не уверена, отпусти его.

Я молчала. Готова ли я отпустить Лешу. Да, он обидел меня, но это было так давно, а то что происходило сейчас – настоящее. Он был со мной, потому что… Потому что любит?

- Он любит меня? – словно только сейчас поняла я.

- До сих пор, - подтвердил Рогов.

- Я должна…

- Должна, - сказал он строго.

Я схватила телефон, но неожиданно поняла, что не знаю его номера. Рогов, поняв мое замешательство, протянул смартфон с уже набранным номер, но телефон был вне зоны действия сети.

- Похоже я пришел слишком поздно, со своими нравоучениями. Они, скорей всего, уже в аэропорту.

- Но я не могу…

Хотя что я не могу, я уже додумывала по пути к выходу. Я должна успеть.

Рогов в таксисты не годился, поэтому, пока обувалась, он вызвал машину к моему дому. Когда я спустилась, беленький фольцваген уже стоял в ожидании. Запрыгнув на заднее сиденье, я махнула рукой Кириллу, что так и остался стоять у подъезда.

В аэропорт мы гнали на всех парах. Я представляла, что все будет как в фильмах. У него уже объявлена посадка, он проходит пункт досмотра, но увидев меня бросит все и побежит наперерез, заключая в объятия. Мы будем долго целоваться, Камилла раздраженно стукнет ножкой, но смирится, потому что у нас любовь, а она так, чтобы отвлечься.

- Как это посадка окончена? – спросила я у девушки диспетчера. Мои радужные замки, которые я настроила, рассыпались под гнетом реальности. Ну, конечно, посадка окончена. Иначе быть и не могло.

- Но, вы знаете, - неожиданно сказала девушка, споро щелкая мышкой. – Вы можете успеть на следующий. Он будет через двадцать минут, но в столицу прилетит всего на пять минут позже и если вы сейчас поторопитесь, то у вас еще есть возможность купить на него билет.

Зачем мне следующий рейс, если человек которого я люблю уже десять лет улетел на этом?

А потом до меня дошли слова диспетчера, что я все равно смогу догнать Лешу, только не в этом аэропорту, а в столице. К выходу к терминалам я подбегала, заканчивая не только покупку, но и регистрацию на рейс, поэтому, конечно, со скрипом, но меня пропустили.

Авиакомпания, чей билетик я успела ухватить в последний момент, была малоизвестна, но мне не было никакой разницы.

Самолет был полупустым и это естественно, учитывая, что на пятнадцать минут раньше вылетел еще один самолет до столицы. Пилот, с характерным акцентом, поприветствовал нас на борту самолета и пообещал, что доставит нас точно в срок. И правда, через почти два часа мы прибыли в аэропорт столицы.

Расталкивая скучковавшихся пассажиров, я протиснулась в самое начало очереди, за что получила тонну проклятий в спину, но мне было плевать.

Первой выскочив из самолета, я просилась по коридору к пункту выдачи багажа. Заглянув в окно, я увидела самолет, на котором летели Камилла и Леша, и ускорилась.

Лента для багажа прибывших с побережья была все еще пуста и это радовало. Значит я не пропустила.

Минуты ожидания казались вечностью. Я вглядывалась в лица входящих, искала знакомые черты, а сама в голове прокручивала варианты завершения нашей ситуации: пошлет или нет?

И когда я, накрученная до предела, увидела сладкую парочку, все стало не важно. Я просто это сделаю.

Леша удерживал на плече сумку с ноутбуком и дорожный чемодан, а вот у Камиллы была лишь женская сумочка. Она что-то говорила Беркутову, а он кивал в ответ, соглашаясь с каждым ее словом, а потом остановился на месте, резко. Следующий за ним мужчина не ожидал такого коварства, со всего лета врезался в мужскую спину.

Наверное, он был удивленно или шокирован, а я была напугана. Напугана реакцией, потому что он не бросил Камиллу и не бросился на крыльях любви обниматься. Потому что он стоял и смотрел. Не улыбался. Не смущался. Просто стоял. И смотрел.

Камилла, заметившая меня, лишь неопределенно хмыкнула, оставляя своего спутника, а я ждала, что выберет он: пойдет за ней или ко мне, но он не делал ничего. Просто стоял. Я развела руками, как бы говоря, что я не виновата и это послужило сигналом к действию. Он неспешно, слишком, черт возьми, неспешно, направился ко мне. Не к Камилле, а ко мне. Я не смогла скрыть улыбку, когда он оказался рядом.

- Я тоже не знала где тебя искать, - сказала я первое, что пришло на ум.

- Поэтому ты прилетела в столицу? – спросил он,скептически приподнимая бровь.

- Я люблю тебя, - сказала то, что щекотало мой язык последние несколько часов. – Любила все эти годы. И я бы была непроходимой дурой, если бы я не полетела за тобой. Потому что я все испортила и тогда, и сейчас.

- Ален, - сказал он, но в его голосе слышалась неуверенность. – Мы уже не дети. Мы оба перешагнули тот возраст, когда бежишь на встречу любви распахнув крылья. Я не готов к таким эмоциональным качелям в жизни, которые ты устраиваешь каждый раз при встрече со мной.

- Скажи, что ты меня не любишь, - попросила я, вновь чувствуя обреченность. Все зря.

- Люблю, - сказал он просто. – Любил все эти годы, - сказал он, как что-то само собой разумеющиеся.  Теперь я почувствовала слезы. Облегчение.

- Значит мы справимся, - пообещала я, делая осторожный шаг в его сторону. – Правда-правда, - я заглянула в его глаза. Там была нежность.

- Я не готов вновь расстаться с тобой. Если ты хочешь быть со мной – будь. Будь всегда, без этих истерик и выпадов.

- Давай начнем все с начала, - предложила я. – Забудем все что было тогда, забудем все, что произошло сейчас… просто будем рядом.

- Между нами километры, - предупредил он, делая такой же маленький шаг навстречу.

- Мы разберемся, правда, разберемся, - заверила я, делая еще один шаг.

- Больше никак побегов? Никаких упреков? – Я закивала головой, делая одновременный с ним шаг. Теперь мы стояли очень близко. Я чувствовала жар его тела, но больше всего на свете, мне хотелось просто поцеловать.

Видимо наши желания совпадали, потому что губы встретились на полпути, но не было страсти или похоти, была только безграничная нежность. И любовь, которой мне так не хватало все эти десять лет.

ЭПИЛОГ

В моей жизни было все: машина, квартир, деньги, связи, хорошая работа, девушка. Было все, но не было ее.

Я не врал, когда говорил, что искал ее во везде, что перерыл всю столицу, прежде чем понять, что можно жить дальше. Можно. А нужно?

Я жил каждый день борясь с собой, когда работал на заводе, когда поднимался под строгим контролем Рогова, когда мечтал, что однажды она меня увидит.

Встреча здесь, на побережье, перевернула весь мой мир. Я каждый день умолял себя не ходить к ней и не искать встреч, но она все равно оказывалась повсюду. Такая родная…

После встречи в кафе я понял только одно – я не могу нормально мыслить рядом с ней и тогда я рассказал Рогову правду, хотя он и без моих откровений все понял сам.

На дне рождения Кирилла я просто не смог сдержать себя в руках. Я тайком наблюдал за ней, злился, когда рядом с ней оказывался кто-то из мужчин и она флиртовала. Сорвало башню, поэтому, думая про свою Аленку, я утащил Камиллу в дом, но и там мне не было покоя. Ее взгляд, когда она застукала нас с Ками, выбил меня из колеи. Ей было больно.

Нагнать, чтобы поговорить – это было самым правильным решением, но почему-то, когда она оказалась в моих руках, я не мог думать ни о чем другом, кроме как о ее теле, самом желанном теле, которое я, наконец, держал в своих руках.

Я заходил в кофейню каждый день, надеясь пересечься с ней хотя бы взглядами, а в идеале поговорить, ну может и не только, но она, как настоящий партизан, пряталась в кухне, не желая выходить к своим посетителям.

Вообще, выбор профессии оказался для меня неожиданностью. Она, та, которая мечтала об архитектуре, которая бредила прямыми линиями, встала у плиты. Конечно, то что она творила своими маленькими ручками было божественно, и это я говорю про тортики, хотя и остальное было на высоте, но все равно для меня оставалось загадкой.

А потом была свадьба… я, как маньяк, наконец дорвавшийся до своей жертвы, любил ее так, как мне хотелось уже много лет. А она отвечала. Такая открытая, такая податливая. Я мог наплевать на ее желания, просто закинув на плечо и сказав, что теперь она моя и плевал я на ее мнение, но, так я мог поступить с любой, кроме нее. Я принял ее выбор, хоть это и было не легко. Тогда я потерял контроль и напился до беспамятства. Перед тем как приложится к бутылке, я направился к Камилле, рассказав ей правду, наверное, где-то внутри я надеялся, что она огреет меня чем-нибудь потяжелее и выставит прочь, но она лишь печально улыбнулась, спросив: «Что ты хочешь от меня? Хочешь расстаться – давай расстанемся, а нет – так давай забудем обо всем». Наверное, в отместку за ту сцену в номере, я сказал, что хочу забыть. Забыть обо всем, что произошло. Уехать скорей, чтобы никогда не вспоминать. Ничего, десять лет не срок.

А потом я напился и пошел с повинной к Рогову. Он, как добрый друг, надавал мне по шее и отправил спать, а вот утром, не до конца выветрившийся хмель, заставил меня пойти к ней. На разговор.

Билет на самолет, чтобы не как можно быстрее забыть и бутылка виски, которую я купил на опохмел.

В самолете я, большей частью, молчал, а вот Ками:

- Нет, - сказала она строго. – Я так не могу. Конечно, многие меня считают беспринципной, и даже, наверное, в какой-то степени это так, но я не могу. Ты не хочешь быть со мной. Эта поварешка будет стоять между нами всю жизнь? Я молчала, но больше не могу. Я не могу так, - сказала она. – Возвращайся к ней.

- Она меня прогнала, - сказал я бесцветным голосом.

- И ты ушел? – спросила с долей иронии. – Ну да, ей, как никому, известно, что упертость барана у меня в крови.

А что я мог сказать? «Нет, Ками, не бросай меня?» или еще хуже «Я обещаю, что я смогу полюбить тебя». Я не собирался лететь за ней. Хватит, свои мили за этой девушкой я уже отъездил, поэтому, когда в аэропорту я увидел ее, я, честно говоря, думал, что у меня галлюцинации из-за резкой смены давления. Но она стояла. И ждала. Ждала моего шага и, если я правильно понимаю, очень боялась того, что я пойду за Ками.

Не пошел. Да и как я мог? Как я мог, после стольких лет, выбрать другую. Я выбрал ту, которую я ждал столько лет.

Не могу сказать, что все было просто, скорей нет. Все было НЕ просто. Мы ругались. Ссорились так, что соседи начинали стучать в стенку.

Мы долго не могли решить, где же нам жить – побережье или столица? Но тут я пошел на уступки, согласившись с ее условиями, а она, в какой-то степени, приняла мои. Мы переехали из ее маленькой однушки в большой дом на побережье. Она, все так же работала в своей кофейне, а я продолжал работать на Рогова. Он, не будь дураком, сразу воспользовался ситуацией и открыл на побережье сразу пять своих отелей, назначая меня генеральным директором.

Наши ссоры были за гранью добра и зла, но никогда она не напоминала о произошедшем, ни разу не было сказано о том дурацком споре или о Камилле, будто ничего и не было, хотя нет, однажды она достала из чемодана нечто! То самое платье, которое надевала на последний звонок и этот белый передничек. Все было с начала, но у нас было свое прошлое. Прошлое, которое хотелось нам помнить.

Наверное, всю свою жизнь, я шел к этому моменту. Я стоял в костюме, а Рогов, у которого в нагрудном кармане лежали наши обручальные кольца, предлагал мне свалить в закат. Хотя я точно знаю, что он первый бы поймал меня и вернул обратно в ЗАГС.

Мое предложение не было романтическим, я не опускался на одно колено в пафосном ресторане или на берегу моря. Нет, просто однажды мы лежали в кровати; я читал книжку, она листала в интернете фотографии своих драгоценных тортиков и это было так правильно, что я просто повернулся к ней и спросил:

- Может поженимся?

- Ага, давай, - просто ответила она, но через десять секунд, после того как у меня прошел ступор от ее реакции, она набросилась на меня и начала целовать. Конечно, для гипотетических детей мы придумаем историю поромантичнее, хотя… зачем? Ведь все и правда было идеально. Наверное, именно в тот момент я понял, что она необходима мне как воздух и десять лет ожидания стоили того, чтобы мы пришли, наконец, к этому.

Моя невеста была вся в белом, хотя она сама называла цвет своего платья «шапань», а на голове у нее, вместе фаты, была аккуратная заколка, которая собирала волосы на один бок.

Она была прекрасна.

У нас не было новомодной выездной регистрации. Мы пришли в ЗАГС и, конечно, я рисковал оказаться на собственной свадьбе если не с фингалом, то точно с отбитыми почками, потому что ее папа все еще очень обижен на меня, но моя деятельная Алена предотвратила конфуз в самом зародыше, просто пригрозив отцу, что отправит его обратно первым же рейсом, а внуков он будет видеть только на фотографии. Хотелось совершенно по-детски спрятаться за ее спину и показать тестю язык, но боюсь, что этого не оценил ни один из участников Марлезонского балета.

Мы вошли в зал рука об руку. Так, как это должно было быть еще десять лет назад, но судьба-злодейка распорядилась по-другому.

Гостей было немного, но каждый из присутствующих людей что-то значил в нашей жизни. Были мои друзья из родного города и даже Андрей. Он, правда, все равно оказался на нашей свадьбе с фингалом. В этом виноват ни я, а моя невеста. Были ее подруги, кто-то из родного города, кто-то из столицы, кто-то с побережья. Мне же пришлось тщательно подрядить свой список, потому что когда я дошел до двухсотой фамилии мы поняли, что такие масштабные мероприятия не для нас.

А вот вечер проходил в отеле Лиды, где нам, как ВИП-клиентам, был предоставлен не только зал ресторана, но и люкс на всю ночь, хотя им мы так и не воспользовались.

Мы вернулись в свой дом, ложились в свое уже семейное ложе, и наслаждались друг другом до самого рассвета, потому что так должно было быть с самого начала. А с отелями нам определенно не везет.

Дорогие друзья,

Вот и закончилась эта удивительная история.

Надеюсь, что роман получился ненавязчивым и спокойным.

Я влюбилась в эту историю едва начала ее писать, но сложный период не только в моей жизни, но и во всей стране, не позволил мне окунуться в написании с головой, и вот, когда, наконец, можно вздохнуть свободно, я завершила историю любви Алены и Леши.

Скажу честно, такой стиль повествования (от лица разных героев) мне несколько не привычен, но я очень старалась.

Я благодарю всех за комментарии и подарки.

Я не выставляю свои книги на продажу, потому что понимаю объективно, что заниматься рекламой и продвижением книг у меня нет никакого желания, хотя подарки очень стимулируют творческую деятельность.

Всем огромное спасибо,

Всегда Ваша,

Марина

Оглавление

1.

2.

3

4.

5.

6.

7.

8.

9.

10.

11.

12.

13.

ЭПИЛОГ