По ту сторону воды [Анна А.] (fb2) читать онлайн

Анна А. По ту сторону воды

История написана не для забавы, а из большой любви

и ради оттачивания литературного мастерства и

художественного слова автора.

Все топонимы в книге и их географическое

местоположение соответствуют реальным.

Они все были тщательно подобраны,

выверены и изучены по картам и спутникам. Любые уточнения

к ним и изменения приведены в сносках внизу страницы.

Все совпадения имен случайны, за исключением

имен главных героев.

Инструкция по использованию:

части и прологи рассказа допустимо читать в хронологическом и вообще в любом порядке, однако, необходимо предупредить – при нарушении авторского рискуете упустить суть интриги, а значит, и потерять интерес.:)

Приятного чтения!

Автор

I

Сэм

От 31 октября, 2009

Глава 1. Начало конца

Сэм не ожидал, что дело окажется настолько интересным и запутанным. Как темный лабиринт, из которого начать искать выход можно было только после того, как в нем же отыщешь наощупь небольшой фонарик. Если он вообще там есть…

Изначально он вовсе не хотел браться за этот процесс. «Данный клиент – не самая приятная личность на Земле» – сделал он вывод, наведя о нем справки, и полностью убедился в этом после первой же встречи. Не то, чтобы Сэм руководствовался обаянием и воспитанностью людей в выборе клиентов, нет. Просто с этим парнем – Суонсоном – точно что-то было не чисто. Чутье, натренированное десятками подзащитных, подсказывало ему, что не стоит в это лезть, и, как правило, оно его не обманывало.

Молодой, обаятельный и очень умный специалист, лучший в своем деле, всегда в костюме с иголочки и ученой степенью LL.D.¹ юридического факультета Стэнфорда, Сэм уже на третьем году своей адвокатской практики имел большой успех, как среди юристов, так и у клиентов.

Он находился на самом пике своей карьеры. Выбрав уголовную адвокатуру, он не проиграл еще ни одного дела, и, будучи специалистом высокого класса, давно приобрел возможность клиентов выбирать, а некоторым и отказывать в своих услугах. Единственным его правилом при выборе подзащитных была их непричастность и невиновность в рассматриваемом деле. Сэм никогда не отступал от этого своего принципа и никогда не защищал негодяев, желающих за большие деньги купить себе свободу и отпущение грехов. Но зато невиновность клиента и его честность при работе с Сэмом становились стопроцентным залогом выигрыша дела и снятия обвинения. Сэм это гарантировал и никогда не ошибался.

Проработав около года после окончания университета помощником весьма успешного адвоката по уголовным делам, Пристли Кэлвертона, Сэм очень быстро превзошел своего учителя. Вскоре он начал вести свои дела и набирать своих клиентов. Коллегия адвокатов успешно приняла его как одного из лучших, и суд присяжных всегда был на его стороне.

И так, спустя какое-то время, на вечере выпускников факультета он встретил Брэйди Виндшера, с которым раньше учился в одной группе. Тот работал частным образом и брал весьма неплохие деньги. Они разговорились, и привело все к тому, что через полгода совместными усилиями была открыта новая адвокатская фирма с говорящим названием Win, Inc.²

Сэм был на волне успеха, и клиенты один за другим звонили и стучались в дверь их маленького, но быстро приобретающего известность и свою клиентскую базу, офиса.

Как раз тогда, осенью 2009 года, известный и не знающий проигрыша в делах самой разной сложности, Сэм познакомился с делом Теодора Суонсона. Это имя он уже встречал раньше, в университете. Парень когда-то учился на том же курсе, и Сэм, возможно, даже видел его пару раз.

Телефонный звонок раздался рано утром, когда он был уже на подъезде к офису. Голос в трубке звучал довольно холодно и равнодушно:

– Здравствуйте! Это адвокат Сэм Винчестер?

– Я Вас слушаю.

– Меня зовут Найджел Вудс. Я представляю интересы семьи Суонсонов, владельцев крупнейшей строительной корпорации «Суонсон и Ко».

Сэм слушал настолько внимательно, насколько это было возможно, сидя за рулем, и запоминал самую основную информацию. «Найджел Вудс. Суонсоны. Строительная корпорация».

О том, что в этой семье заведен процесс, Сэм уже знал. Буквально вчерашний номер «San-Francisco Watermark Press» опубликовал статью о громком убийстве Суонсона-старшего, миллионера и владельца всего бизнеса. В ходе преступления также была совершена попытка ограбления. Преступник покушался на какие-то фамильные драгоценности, видимо немаленькой стоимости. Сэм мельком просмотрел статью, увидев знакомые названия и имена, но он никак не ожидал, что ему предложат непосредственное участие в этом деле.

Тем временем голос в трубке продолжал:

– А точнее, я представитель одного из членов семьи – сына владельца компании, Теодора Суонсона. Он хотел бы нанять Вас в качестве своего адвоката. Если Вы согласны, все подробности по делу мы сообщим Вам лично при встрече.

– Мистер Вудс, я читал о процессе. Возьмусь ли я за него, пока не знаю… Будет ясно после того, как мы встретимся.

– Когда Вам будет это удобно?

– Подъезжайте сегодня к 6 часам по адресу Гроув Стрит, 175.

Вежливо попрощавшись, Сэм припарковал свою темно-синюю Ауди у входа в офис.

«Нужно проверить этого Суонсона до встречи, чтобы быть в курсе» – нарисовалась еще одна из задач на сегодня.

Но добраться до нее он смог только к концу рабочего дня. Бумажная волокита заняла большую часть времени, поскольку Брэйди уехал по делу в Лос-Анжелес на несколько дней, и все нерешенные вопросы остались на Сэма. К тому же финансист фирмы что-то напутал с отчетами, и поиски просчета тоже взяли на себя немало.

На время обеда была назначена встреча в ресторане с одним из клиентов, владельцем крупного бизнеса в Сан-Франциско по делу о хищении финансов внутри фирмы. Дело – сущий пустяк, но бумажек опять же туча, а от них и разговоров не на один час. День прошел незаметно во всей суете и суматохе, и только к вечеру, ближе к 5 часам, Сэм смог, добравшись до своего кабинета и оставшись в офисе в спокойном одиночестве, приоткрыть окно, поудобнее устроиться в своем рабочем кресле и включить ноутбук.

Кабинет Сэма был светлым и просторным. Бежевые обои, бежевый ковер, темная мебель, большое окно с жалюзи.

Сэм пощелкал по клавиатуре ноутбука и открыл нужную страницу интернета. Про семью Суонсонов в сети оказалось достаточно информации, чтобы сложить общее впечатление о том, кто они такие и чем занимаются. Но Сэм не имел привычки принимать скоропостижные и опрометчивые решения. Он внимательно отслеживал строчку за строчкой, вчитываясь и не пропуская ни слова. Грегори Суонсон – старший член семьи и отец своего единственного сына, Теодора, – являлся основателем компании «Суонсон и Ко». Его брат-близнец Вильям Суонсон, судя по тому немногому, что значилось о нем в сети, явно не обладал никакими организаторскими способностями, а скорее наоборот, представлял из себя противоположность своему брату. Промотался, проиграл в карты все родительское наследство, и вскоре после того, как его единственное жилье забрали за долги, он был пойман при ограблении какого-то бутика и при задержании арестован за непредумышленное убийство. Сейчас, согласно статье, находился в тюрьме.

Грегори же распорядился своим наследством по-другому. Вложил деньги в дело, успех пришел, но не сразу, постепенно, его маленькая фирма стала разрастаться и набирать обороты. Удачно женился, Его супругой стала Матильда Стайлз, очень надежная и понимающая толк в бизнесе женщина. Вместе они развивали фирму, открыли несколько филиалов, выйдя за пределы Сан-Франциско, и создали целую корпорацию. Восемь лет назад Матильда Суонсон умерла от какой-то болезни, оставив мужа и восемнадцатилетнего сына Теодора одних распоряжаться делами. На данный момент усилиями Грегори фирма имела довольно большие доходы. Сын владельца компании, до этого не имеющий никакой причастности к делам отца, был внезапно назначен главой последнего из филиалов в Сан-Матео, около года назад. Незадолго до этого Теодор Суонсон, многим известный своим несерьезным поведением и не раз замеченный в компании легкомысленных девушек, также внезапно объявил о своей помолвке и предстоящей свадьбе с Эмили Бэйкер, теперь Эмили Суонсон-Бэйкер, являющейся театральным критиком, известным в узких кругах. О ней Сэм слышал и даже кое-что читал из рецензий. И надо сказать, штучка она была еще та. Театральным критиком только рисовалась, на самом же деле не смыслила ничего в этом деле, зато связи в мире миллионеров позволяли ей публиковать всю ту несусветную чушь, которую она писала. Так, про «Иоланту» она написала, например, что не плохо бы в эту оперу добавить красок. Сэм давно видел эту постановку. Конечно, она была скучновата, но в целом, очень хороша, тщательно продумана и символично сделана черно-белой, поскольку главная героиня в ней была слепа. И таких рецензий Бэйкер публиковала десятки в месяц во всех газетках и желтых журнальчиках. Церемония ее бракосочетания с Теодором, состоявшаяся в июне 2008, была закрыта для посторонних.

Последнее время все члены семьи Суонсонов проживали в большом особняке в Сан-Франциско на Каслмонт Авеню, вблизи от побережья Тихого Океана, где и произошло убийство.

Недавно стало известно, что после вступления Суонсона-младшего в должность руководителя одного из отделений фирмы, дела компании в этом филиале стали постепенно ухудшаться. По слухам, именно Теодор вогнал компанию в долги. И поговаривают, что последнее время он является завсегдатаем казино и баров Лас-Вегаса.

Выплатив часть, Грегори Суонсон незадолго до своей смерти заявил, что остальное он оплачивать не намерен до тех пор, пока не прояснятся детали этого недоразумения. Также известно высказывание главы компании о том, что при следующем таком инциденте, он порвет все отношения с сыном.

На данный момент долг компании составлял 580 000 $. Теодор Суонсон находился под следствием, поскольку завещание отца, указывающее его, как единственного наследника всего бизнеса, полиция сочла достаточным мотивом для обвинения. Сам Суонсон-младший свою вину всячески отрицал, однако, о наличии алиби информации в сети не значилось вовсе.

Сэм откинулся на мягкую спинку кресла и задумался. Ну что ж… До встречи оставались считанные минуты. Он вздохнул и закрыл глаза. Этот Суонсон-младший, видимо, еще тот характер… И, значит, он не ладил с отцом… На секунду мысли и воспоминания увлекли Сэма, унося далеко от стен кабинета.

Офис располагался на втором этаже, и через приоткрытое окно доносились голоса проходящих мимо людей, шуршание автомобильных шин об асфальт и редкие тихие сигналы сирен с соседних улиц.

Внезапно он почувствовал, что в кабинете стало прохладно. Как он не заметил, что начал замерзать? Колючий холодок медленно мурашками полз по телу, опутывал его и пробирался внутрь, под кожу. Сэм встал и подошел к окну, чтобы закрыть его, и в этот момент холод стал почти невыносимым, скорее леденящим все внутренности ознобом. Неужели на улице настолько похолодало к вечеру? Не может быть, чтобы такой холод шел от окна… Или он просто простудился и начинал заболевать? Защелкнув оконный замок, Сэм поежился, налил горячего чая, выпил целую кружку, но это не помогло согреться. Ощущение сырой промозглости не оставляло его, и начинала болеть голова.

Внезапно резкий стук в дверь отвлек его от неприятного чувства озноба.

Глава 2. Детали дела

– Меня обвиняют в том, чего я не делал! Я просто не могу в это поверить!

Суонсон-младший, как и предполагалось, оказался весьма своевольной и очень эмоциональной персоной, человеком, полностью подвластным своему настроению, и тон его был достаточно раздраженным. Войдя в кабинет, не дождавшись приглашения, он резко поздоровался и по-хозяйски разместился в кожаном кресле напротив стола, заполнив весь кабинет запахом дорогого одеколона. Это был смуглый черноглазый брюнет, скорее, итальянской внешности, чем американской. Одет он был в не менее дорогой костюм, но без галстука, что придавало небрежности его образу. Волосы густо намазаны гелем, зачесаны на затылок. Сэм внимательно изучал его, пока тот рассказывал в чем, собственно, состояло дело.

Как оказалось, все, что сообщал о Теодоре Суонсоне интернет, было правдой. И про образ жизни, и про казино, и про огромный долг компании. Это был своенравный, избалованный деньгами, требующий и всеми своими поступками пытающийся привлечь к себе внимание эгоист. Он всегда мыслил четко и хитро, однако эмоции порой настолько сильно захватывали его, что в их власти он мог натворить что угодно. Сейчас он был главным подозреваемым в убийстве своего отца, и только очень большие деньги позволили ему ходить по улицам, а не сидеть за решеткой до конца процесса. К тому же, в добавок к убийству, из сейфа пропали семейные драгоценности очень большой стоимости, а по прибытию полиция обнаружила их в его спальне в дорожной сумке.

– Вы должны доказать, что я невиновен! Я его не убивал! И зачем мне совершать кражу?! Мне их подложили! Отец и без моей помощи выплатил бы все деньги – он же ничего не видел, кроме своего бизнеса. Я не делал этого, и Вы должны помочь мне доказать это!

– Вы говорите, что Вас подставили. Разве в Вашем доме нет камер наблюдения, которые могли зафиксировать, кто это сделал?

– Да, камеры есть. Но они нерабочие, для виду стоят, для устрашения. Так-то мы привыкли, что у нас все мирно.

Суонсон вел себя слишком самоуверенно и явно злился на то, что кто-то посмел так его подставить. При этом он открыто заявлял о своих долгах и о своем стиле жизни, так что Сэм сделал пока что не совсем ясное для себя предположение о том, что, во-первых, и сейчас он, возможно, не врет, а, во-вторых, что он мало, чего боится. То, что он не оправдывался в своих поступках, было для него явным плюсом.

Вел он себя вызывающе, действовал по жизни, ни с кем не считаясь, но преступлений он, видимо, не совершал. Кем-кем, а вруном он, похоже, не был. Интуиция адвоката нашептывала это Сэму, а здравый смысл подсказывал, что с таким человеком нужно вести себя крайне осторожно.

– Послушайте, Теодор, – сказал Сэм успокаивающим, мягким тоном. – Чтобы взяться за это дело, мне нужно ознакомиться с ним подробнее. Расскажите мне по порядку, что произошло. Вашу версию.

Суонсон посмотрел на него раздраженным, сверлящим взглядом.

– Хорошо, я расскажу, как все было! Я пришел домой около одиннадцати часов вечера и поднялся в свою спальню. Дома никого не было. Так мне показалось, – он произносил слова отрывисто и нервно. А воспоминания того вечера вызывали у него еще большую тревогу. – В гостиную я спустился минут через десять и там обнаружил труп отца. Я испугался, понимаете?!

Теодор вел себя экспрессивно, побрасываясь, будто и сейчас его обвиняли и не верили его словам.

– Я думал, он еще жив! Я бросился к нему и по дороге схватил неизвестно что! Я нервничал! А потом оказалось, что это было орудие убийства! Я не знал!

– Мистер Суонсон, Вам нужно успокоиться, – как можно мягче и вкрадчивее проговорил Сэм. – Расскажите мне, где Вы были до того, как пришли домой?

– Мы были в баре с друзьями. Весь вечер.

– В каком баре?

– Walter’s. Это важно?

– Конечно, важна любая самая маленькая деталь. Скажите, Ваши друзья смогут подтвердить то, что Вы весь вечер провели с ними, если я их вызову на заседание, как свидетелей?

– Думаю, да…

– Мне необходимы их имена и контакты.

– Я оставлю Вам их.

– Ваша супруга идет, как свидетель в деле. Когда она пришла домой?

– Где-то около полуночи. Это все полный бред! То, что она заявляет! Она ничего не знает!

– Завтра утром я заеду в участок и ознакомлюсь с ее показаниями. Также побеседую с ней. Не беспокойтесь, я проясню все детали.

– Да что эта чопорная кукла сможет сказать толком – сутками из театров не вылезает. И плевать ей на все остальное!

– А украшения? Вы утверждаете, что Вам их подложили.

– Да.

– Но зачем?

– Я не знаю.

– Чьи это были украшения?

– Моей матери. Они перешли ей от бабушки, матери моего отца.

– Это дорогие украшения?

– Баснословно.

– Что Ваш отец планировал с ними делать?

– Не знаю. Они просто хранились в сейфе, как память о маме.

– А Вы? У Вас был какой-то план по поводу этих украшений?

– Нет. Он ими распоряжался. Я к нему не лез.

Сэм предугадывал, что встреча будет именно такой. Проводив Суонсона около 8 вечера, он устало опустился в кресло и на минуту закрыл глаза. Можно было собираться домой.

Всю дорогу Сэм упорно не мог выкинуть этого Суонсона из головы и не признать, что этот парень его заинтриговал. Решив завтра серьезно взяться за это дело, Сэм зарулил на площадку для автомобиля рядом со своим домом. Это был красивый, большой дом с белым фасадом, черепичной крышей и дощатым забором вокруг участка. Дом их мечты. Вдвоем с Джессикой они приобрели его в окрестностях Сан-Франциско на Спринг Филд Авеню³, оставив солнечный и теплый, счастливый для них обоих Пало-Альто за спиной, через год после свадьбы. Все это время они старательно откладывали на дом деньги каждый месяц и мечтательно планировали интерьер и свою будущую жизнь в нем. Когда это случилось, Джессика была вне себя от счастья, она ходила из комнаты в комнату, с восторгом осматривая помещения и вид красивой улицы из окна. Звук ее каблуков эхом разносился по пустому дому, и она то и дело повторяла:

– Сэм, как я уже люблю все это, как люблю…

– Я знаю, Джесс, – он улыбался, глядя на ее увлеченность.

– Вот, смотри, что я придумала! – пройдя в самый большой зал, она потянула его за руку и поставила на одной ей известную точку обозрения. – Вот представь, здесь будет диван, здесь журнальный столик, здесь камин и обязательно шторы на окнах. Светло-голубые, – она указывала то в одну сторону, то в другую, уже четко представляя обставленную комнату в своей голове. Слушая ее, он не мог сдержать улыбку и тонул, тонул в счастье. Прекрасный, уютный дом, тепло, любовь, благополучие, отличная работа, в которой он всегда на высоте, и Джесс. Нежная, добрая, красивая. Умная и самая любимая Джесс. Его жена. Все, о чем он мечтал.

После окончания магистратуры они сразу назначили и объявили всем дату свадьбы, и Джессика не стала продолжать учебу, устроившись юридическим консультантом. Хотя Сэм был против и считал, что с ее умом и смекалкой, она просто должна идти учиться дальше вместе с ним. Но она чувствовала, что, если она продолжит обучение и начнет свою карьеру наравне с Сэмом, рано или поздно жизнь вновь поставит их на перепутье, но все будет уже гораздо сложнее. Выбор нужно было делать прямо сейчас. Поэтому она, мягко улыбаясь и обнимая его, заверила, что не хочет больше оставаться в университете, как раз из-за того, что хочет быть вместе с ним.

Он прошел к крыльцу по мощеной камнем тропинке мимо газончиков, освещенных садовыми фонарями, и стриженых кустов, нажал по дороге на кнопку ключей, и автомобиль одобрительно подмигнул ему вслед. Возможно, Джессика уже дома и успела приготовить ужин, может, даже испечь его любимое печенье с корицей.

Поднявшись по ступенькам, он вставил ключ в замочную скважину, повернул его два раза и, открыв дверь, шагнул из темноты наступающей ночи в светлую уютную прихожую их дома.

Микки – золотистый, большой лабрадор – выбежала из комнаты ему на встречу, и, вскочив на задние лапы, широко размахивая длинным мохнатым хвостом, попыталась лизнуть его в лицо.

– Эй-эй-эй! Привет, моя красавица! – засмеялся Сэм, отклоняясь от ее порывов и трепля ей руками уши.

Джесс что-то делала на кухне и, услышав, что он вернулся, не выходя крикнула «Привет!»

Сняв пальто и аккуратно оставив ботинки в прихожей, он прошел в комнату. Микки жизнерадостно прошествовала за ним, увиваясь вокруг ног.

– Как сегодня прошел твой день? – голос Джесс звучал издалека, но четко.

– Похоже, у меня новый клиент. Суонсон-младший, сын владельца «Суонсон и Ко»,– он отвечал громко, чтобы она могла слышать из комнаты.

– Да, я читала о них. Строительная компания или что-то такое…

– Да. У него серьезные проблемы. И я не до конца уверен в его честности… Но что-то в нем такое есть…

Сменив костюм на домашние штаны и футболку с тонкой борзой на груди, он вошел в кухню. Она стояла у стола, на котором уже был накрыт ужин на двоих, и протирала полотенцем мокрые овощи, складывая их на большое блюдо. Сэм обнял ее со спины, зарывшись носом в ее светлые, струящиеся до самого пояса, густые крупные кудри.

– М-м-м… Ну привет…– тихо прошептал он ей в ухо, вдыхая ее запах и отвлекаясь от мыслей о Суонсоне.

– Привет, мое солнышко… – она развернулась в его руках и поцеловала сначала в щеку, потом в губы. Она была стройная, высокая, длинноногая, как раз ему под стать. С его ростом 1,93 ей даже не приходилось тянуться к нему.

Он задержал ее, отвечая на поцелуй. Еще какое-то время они так и стояли, обнимая и наслаждаясь обществом друг друга.

Рано утром Сэм заехал в полицейский участок и забрал копии материалов по делу Суонсона. Показания самого Теодора, его жены, как свидетеля – оказывается, это она вызвала полицию, вернувшись из театра часом позже Теодора и застав супруга над телом отца с орудием убийства в руках, небольшой мраморной статуэткой, которая пришлась Грегори Суонсону прямо в висок. Также сюда были приложены показания подруги Эмили, Джейн Симмонс, с которой они вместе были в театре в тот вечер, подтверждающие алиби миссис Суонсон-Бэйкер. И показания помощника Суонсона-старшего по бизнесу, мистера Саймона Рида, который якобы в тот вечер заехал в особняк Суонсонов для обсуждения дел. И, конечно, к делу прилагалось несколько фотографий. На первой из них было запечатлено место преступления и труп – тело Грегори Суонсона лежало на светлом ковре в неестественной позе, лицо застыло, как вытянутая бледная маска, а с виска стекала темная струйка крови прямо на ковер. На другой фотографии Сэм увидел злополучные украшения, фамильные драгоценности – серьги и перстень, – которые преступник намеревался украсть. Да, надо сказать, вещички эти были совершенно безумны. По своей стоимости и еще больше по своему внешнему виду. Изделия были выполнены из чистого золота и каждое из них представляло собой голову страшной вопящей во весь рот женщины со злобным лицом и змейками вместо волос. Их тельца, инкрустированные белыми и зелеными бриллиантами, извиваясь, обрамляли собой огромный, в два раза больше чудовищной головы, аметист. Такой гарнитур от Медузы Горгоны сейчас обошелся бы своему владельцу не в один миллион долларов.

***

По показаниям Эмили она вернулась домой из театра в половине двенадцатого вечера. Застала Теодора над трупом отца со статуэткой в руке и сразу вызвала полицию. Теодор, по ее словам, был в невменяемом состоянии Что что-то не в порядке с сейфом, в котором лежали драгоценности, она заметила только тогда, когда прибыли полицейские, и Эмили попросила одного из служащих проверить его. Как оказалось, сейф вообще был не заперт, и украшений там уже не было. Теодор уверял, что он пришел только что, около получаса назад. Обыскав дом, полиция обнаружила гарнитур в его сумке, с которой он на утро собирался отправиться в Сан-Матео. Его тут же арестовали по подозрению в убийстве.

В показаниях Джейн Симмонс значилось лишь то, что она и Эмили Суонсон весь вечер с 7 до 11 провели в театре и смотрели спектакль по пьесе какого-то нового никому неизвестного автора-любителя, – «По ту сторону воды».

О помощнике Суонсона по бизнесу было известно немного. Некий Саймон Рид. Что он представлял из себя, Сэм не знал. В показаниях было отмечено лишь то, что он помогал Суонсонам практически с самого начала, когда маленькая фирма только открывалась. Вечером в день убийства он заехал к Грегори около 8 часов, чтобы обсудить выплаты работникам задолжавшего филиала в Сан-Матео. По его словам, Грегори был абсолютно спокоен, собран и настроен по-деловому. В течение часа они обсудили все дела, и Саймон поехал домой.

По заключениям судебных медэкспертов преступление произошло в промежуток с девяти вечера до полуночи.

Сэм глубоко и озадаченно вздохнул. Судя по показаниям, убить Грегори Суонсона мог кто угодно из этих лиц. «Включая самого Теодора» – противным шепотом прозвучал внутренний голос.

И кто такой этот Саймон Рид? Поискав его данные в сети, Сэм обнаружил о нем кое-какие дополнительные подробности.

Рид был абсолютным карьеристом, одержимым своим успехом. Будучи одиночкой, без семьи и детей, он стремился забраться как можно выше по карьерной лестнице, и не останавливался ни при каких обстоятельствах.

Необходимо было поговорить с ним. Но сначала Эмили и ее подружка, мисс Симмонс.

Сэм открыл свой ежедневник и записал их имена в предстоящие встречи.

Однако, ни Эмили, ни мисс Симмонс не отвечали на звонки, как сообщила секретарь, а вот Рид как раз приехал. И очень быстро.

Это был коренастый мужчина, низкого роста с очень волевыми чертами лица и острым целеустремленным взглядом. Разговаривал он очень спокойно и сдержанно.

– Здравствуйте, мистер Рид! Я попросил Вас приехать, потому что хотел бы услышать Вашу версию произошедшего, – начал Сэм.

– Здравствуйте, мистер Винчестер. Это допрос?

– Не беспокойтесь. Я не полицейский, а всего лишь адвокат Теодора Суонсона. И это простая беседа. Чтобы мне иметь полную картину произошедшего.

– Ясно, – деловито ответил Рид.

– Располагайтесь в кресле. Могу предложить Вам чай или кофе.

– Спасибо, не нужно. Давайте сразу к делу.

– Хорошо, расскажите, что произошло в тот вечер, и где были Вы в это время?

– Я заехал в особняк Суонсонов, потому что мне нужно было распоряжение Грегори о перечислении денег на счет разоренного филиала. Заплатить работникам иначе было невозможно. Банк отказывал.

– Почему?

– Потому что доверие было утеряно. Банк выдал деньги Теодору, а тот их проиграл. Вот и все. Я всегда знал, что Теодор не способен вести дела. Зачем ему этот бизнес? Все равно что пустить козу в капустный огород. Грегори сам виноват. Дал ему полный доступ ко всем делам и деньгам. А теперь малец его еще и прибил за это.

– Вы так считаете?

– Конечно. А Вы думаете, полиция ошибается?

– Я не знаю.

– Хотя, Грегори до конца верил, что Теодор исправится и… – Рид сдержанно поджал губы, глядя в окно.

Сэм молча следил за ним.

– Он ждал, что Теодор станет его партнером. Но тот не смог бы.

– А Вы? Вас он не рассматривал? Вы же столько лет работали вместе?

Рид задумался, помолчал несколько секунд, потом ответил. Спокойно и будто бы равнодушно:

– Да. Мы говорили об этом, но Грегори сказал, что ему не справиться без меня, а к другому помощнику он приспосабливаться не намерен.

– Что Вы думаете об этом?

– Я разозлился, но, в конечном счете, у меня высокая хорошо-оплачиваемая должность в очень развитой корпорации. Я решил успокоиться пока. Там будет видно, решил.

– Хорошо. И во сколько Вы уехали из особняка?

– Около половины десятого.

– Не заметили ничего странного, необычного, когда уезжали?

Рид задумался.

– Нет. Хотя… Ворота на участке были не заперты, но, мне казалось, я их закрывал. Я был в этом абсолютно уверен, что закрывал ворота, но…

Сэм записал это в блокнот.

– Вы видели Суонсона-младшего в особняке или его супругу Эмили?

– Нет.

– Куда Вы направились?

– Я отправился сразу домой. У меня был тяжелый день на работе. Грегори не пришел в офис тогда, и я весь день руководил за него.

– Почему он не пришел? – удивился Сэм.

– Сослался на плохое самочувствие. Сказал, будет работать из дома.

– Понятно. Спасибо за помощь, мистер Рид. Думаю, закончим на этом.

– Хорошо. До свидания, мистер Винчестер, – и пожав руку, Рид вышел из кабинета.

Сэм задумался. Рид сказал, что решил успокоиться и подождать, когда получил отказ в партнерстве. Но он совсем не похож на такого человека, который пустил бы все на самотек. Тем более, он не похож на того, кто мог забыть, закрывал он за собой дверь или нет.

Надо переговорить с Эмили, но она по-прежнему не отвечала. По-видимому, встреча с ней переносится на завтра, подумал Сэм. На сегодня в ежедневнике значилось еще несколько встреч, и нужно было ехать уже через несколько минут. Сэм закрыл ноутбук, собрал вещи и документы и направился к выходу из офиса.

Глава 3. По ту сторону воды

Однажды, в тот период, когда он жил с отцом и братом, и они втроем колесили по всей стране с максимум двухнедельными остановками в грязных, дешевых мотелях, ели всякую дрянь и не переодевались месяцами, Сэм уже был здесь и видел этот мост. У Джона было дело в Сан-Франциско (теперь-то Сэм знал, какое, но тогда они с братом были маленькие, и его мало интересовали разъезды отца), они сидели вдвоем на переднем сидении рядом с водительским, пристегнутые одним ремнем – Дину восемь, а Сэм совсем кроха четырехлетний, – и глазели по сторонам. Разве мог он подумать, что все обернется так, и каждое утро он будет ездить на дорогой машине через этот самый мост на работу и иметь свой собственный офис?

Он так отчетливо запомнил момент, когда они въехали под эти арки в первый раз, и восторг, безграничное удивление в глазах брата тому, как гигантские ярко-красные громадины, упирающиеся прямо в небо, мелькали у них над головой. А вокруг простиралась, как казалось в детстве, огромная, необъятная, бесконечная водная гладь.

– Мост Золотые Ворота, парни, – сухо прокомментировал отец, не отрываясь от дороги. – Справа от нас залив Сан-Франциско, а слева – Тихий Океан.

– Мост через океан… – завороженно прошептал Дин.

А на Сэма тогда большее впечатление произвела восторженность брата, чем мост.

Где же Дин сейчас? Может, он уже и не жив давно… Сэм редко вспоминал о нем, но, когда воспоминания приходили и непрошено лезли в голову одно за другим, вызывая в памяти образы далекого прошлого, тяжелая горечь давила грудь, оседая в сердце щемящей тоской. Он уходил от этих мыслей, концентрируясь на работе, на клиентах, на своей настоящей полноценной, шикарной жизни, но грусть от этих воспоминаний оставалась с ним на весь день. Ему так не хватало временами их мальчишеских перепалок и драк, глупых братских шуточек и приколов друг над другом, несуразного чувства юмора, присущего только Дину. Да, иногда ему очень не хватало Дина, его дурацкой впечатлительности…

Прошло уже почти десять лет, как Сэм еще долговязым, семнадцатилетним пацаном оставил их, свою семью, в какой-то маленькой лачуге у шоссе, и ушел с небольшим рюкзаком в ночь, хлопнув дверью после очередного скандала с отцом, требующим беспрекословного подчинения. В гневе отец был просто страшен.

– Если выйдешь за эту дверь, можешь больше не возвращаться! – проорал тогда Джон, впиваясь в Сэма колючим взглядом.

И Сэм не вернулся. Он уже давно устал от приказов, не подлежащих обсуждению. И от этой жизни, которой он не хотел и не понимал. Бросил двух родных людей, с которыми провел бок о бок 17 лет, с которыми он прошел и огонь, и воду, которые были рядом, сколько он себя помнил. Но он больше не хотел этого. Да и раньше-то не хотел. У него была своя голова на плечах, свои мысли и уже давно появился свой план. Он просто не мог остаться, он чувствовал, почти уже видел ту новую, пока неизведанную для себя жизнь. Она звала его, манила к себе, просила воплощения, и Сэм понимал, что если упустит этот шанс, то другого стать тем, кем хочется, возможно, уже не будет, и придется всю жизнь положить на бездумное, бесперспективное прозябание в мотелях, убийства и алкоголь, и поэтому ушел. Ушел, несмотря на Дина, который бежал за ним по лесу до самого шоссе, пытаясь остановить, тянул обратно в дом, просил, потом звонил, искал. Но все было бесполезно.

– Но ведь мы же семья, Сэм! Ты не можешь просто бросить нас с отцом, наше дело и вот так уйти!

– То, что я не могу, так это больше быть здесь, Дин. Я должен уйти. Мое место там. Попытайтесь понять меня…

Они стояли посреди леса, но уже близко к шоссе – два темных силуэта среди длинных черных теней деревьев. Уже тогда, в свои семнадцать, Сэм был на пол головы выше брата. Яркий свет фар изредка проносящихся по дороге автомобилей время от времени проскальзывал по ним, проникая в лес сквозь черную паутину веток, и в момент этой вспышки они могли на миг увидеть лица друг друга. Темнеющий лес был наполнен своими звуками – уханьем, чириканием, шуршанием в траве и шорохом шин, проезжающих по мокрому от росы асфальту. Сумерки сгущались и спускались на лес густыми белыми пластами призрачного тумана.

После недолгой паузы стало ясно, что Дин, похоже, смирился с происходящим.

– Скажи хоть, куда ты едешь.

– В Пало-Альто. Только пока не говори отцу. Потом.

И поймав машину, Сэм оставил брата одного на темном, сыром от тумана шоссе, навсегда закрыв эту страницу для себя и отправляясь в свою собственную, спокойную, безопасную жизнь. К своей давней заветной мечте, которая уже ждала его, раскрыв широкие, обещающие успех и благополучие, объятия. В Стэнфорд.

Отца Сэм больше никогда не видел и о брате почти не вспоминал. Студенческая жизнь увлекла его с головой, он полностью погрузился в изучение законов и методов адвокатского дела, когда спустя пять лет Дин приехал к нему в кампус, сидя за рулем старой отцовской Импалы, чтобы сообщить, что Джон погиб на последней охоте. Отец нашел ту желтоглазую тварь, которая забрала маму, и убил ее. И никто из охотников не знал, о том, что много лет злобные оскорбленные мрази готовили жестокий план мести для обоих Винчестеров. Дин выбрался, отец его прикрыл, спас, а сам не смог. Погиб, как герой, говорил Дин.

Новость о смерти Джона огорчила Сэма, но не стала трагедией, как для брата, который, он знал, преклонялся перед отцом, почитал, как кумира, и обожал. Он видел, как Дин был разбит и подавлен, осунулся весь. Худой, небритый, и без того страшный от такого образа жизни, теперь, в отчаянии после потери отца, он совсем стал не похож на себя. Глаза его словно потухли.

– Я нашел этих тварей, Сэм. Я их выследил, понял, как они мыслят… Нашел и убил всех до одной,– голос его звучал бесцветно.

Сэм не был удивлен тому, что Дин добрался, выследил их. Наверняка, от них и мокрого места не осталось. Таков уж был Дин. Порвал на куски и глазом не моргнул. Но, судя по его состоянию, легче ему от этого не стало. И он приехал сюда. Зачем?

Может, он ждал тогда, что Сэм вдруг опомнится, скажет, что жалеет о своем поступке, бросит все – карьеру, Джессику, всю свою жизнь – и уедет с ним в черном Шеви на новое дело, неизвестно куда… Сэм не знал. Он подумал об этом только тогда, когда уже смотрел вслед красным фарам Импалы, которая в следующий момент скрылась за поворотом, уносясь в туманную неизвестность. Но Сэм нисколько не жалел тогда, не жалел и сейчас, однако грусть накатывала все чаще и воспоминания теперь, спустя годы, порой не давали покоя. И только одно – прощание с братом – он, как ни старался, не мог восстановить в своей памяти. Словно его и не было вовсе.

Синяя Ауди быстро и плавно скользила по мосту через пролив в ряду остальных машин. Солнце уже почти село, оставив на лазурном небе, в черных облаках и на океанской глади свой легкий золотисто-розовый след. Ночь легкой дымкой сумерек медленно окутывала город, и он, словно пытаясь угнаться за ускользающим дневным светом, уже зажигал свои огни. Все мосты, улицы и набережные Сан-Франциско, заполненные спешащими в разные стороны автомобилями, постепенно превращались в сверкающие ручьи света в неподвижном море огней, подсвеченных витрин и фонарей.

Сегодня у Сэма, конечно, был не самый легкий день, но усталость, казалось, была несоизмеримо большой, и мешала сосредоточиться на дороге, словно накопилась за много-много таких дней. Он чувствовал себя так, будто у него не было сна и отдыха уже очень давно. Тихая музыка в салоне неприятно резала слух, и он выключил ее совсем. Незаметно вновь стало очень холодно и зябко. Ощутив уже знакомый, пробирающий до костей озноб вновь, Сэм включил обогреватель, зная, что он никак не поможет согреться. Нужно было скорее добраться до дома, принять какие-то меры, работы стало сейчас слишком много, и простуда была совсем ни к чему.

Он возвращался домой со встречи с Эмили Суонсон-Бэйкер, которая все-таки вышла на связь несколько дней спустя.

– Я помню про подписку о невыезде, – дерзко бросила она в ответ на вопрос. – Я ездила к матери. Ее дом в черте города, если что.

Яркая и эффектная, она вела себя резко и даже иногда нагло. Все в ней было вызывающе и беспокойно – ее ярко рыжие пышные волосы, красная помада, красивое длинное платье, которое подходило скорее для официального ужина, высокий каблук.

– Почему Вы не брали трубку?

– Я оставила телефон дома. Забыла.

– Я попрошу Вас больше не отлучаться, иначе у Вас могут быть проблемы со следствием.

Эмили недовольно хмыкнула.

– Где сейчас Ваша подруга, Джейн Симмонс? Она тоже не подходит к телефону.

– Я не знаю. Зачем Вы меня позвали?

– У меня было к Вам несколько вопросов по поводу Ваших показаний против Теодора Суонсона. Я его адвокат, и хочу разъяснить кое-какие детали. Просто в форме беседы.

– Я слушаю.

– Что Вы делали вечером в день убийства?

– Вы и сами это знаете. Я была в театре с Джейн.

– В каком театре?

– Рядом с парком Уэст-Лэйк. Недалеко от дома.

–Что Вы смотрели?

– Какое представление? Господи, какая разница?

– Вы не можете ответить?

Эмили была крайне возмущена и недовольна.

– Могу! – с вызовом ответила она. – Спектакль «По ту сторону воды».

– Что было после представления?

– Мы сразу вышли из театра, попрощались и разошлись.

Сэм смотрел на нее в ожидании продолжения.

– Я вернулась домой, увидела Теодора над телом Грегори, вызвала полицию и все. Что еще? Что бы еще могла сделать перепуганная девушка в такой ситуации?

– Миссис Суонсон, во сколько…

– Суонсон-Бэйкер, – поправила она.

– Прошу прощения, миссис Суонсон-Бэйкер. Во сколько точно закончилось представление?

– В 10 часов 50 минут. Так написано в билете.

– Во сколько Вы пришли домой?

– Примерно было 11.30. Может, 11.40.

– Ворота были заперты, когда Вы пришли?

– Да, конечно. Они всегда заперты. У каждого есть ключи, и ворота закрывают при входе и выходе.

– Что было дальше?

– Я зашла в дом, в гостиной увидела труп и Теодора.

– Как вел себя Теодор? Что он делал?

– У него были бешеные глаза, он будто с ума сошел. Держал статуэтку в руках. Кинулся ко мне, размахивая руками и что-то крича непонятное. Я так испугалась. Сразу схватила телефон и набрала полицию.

– А Теодор?

– Я не знаю, я боялась его. Он ведь убийца. Сидел, схватившись за голову там, в гостиной. Я ушла в столовую, и закрылась.

– Вы знаете, что он делал дальше?

– Нет. Я вышла, когда приехала полиция.

– Что Вы делали в столовой?

Она замолчала, задумалась, будто не поняла вопроса. Потом ответила.

– Ну не знаю, ждала, просто сидела и ждала. У меня был сильный стресс. Я не заметила времени.

Сэм записывал за ней всю информацию в блокнот.

– Что было, когда приехала полиция?

– Я вышла, увидела, что сейф приоткрыт, сказала об этом, и оказалось там не было украшений.

– Куда они делись?

– Теодор их забрал. Наверное, хотел продать. У него же огромные долги. А отец наотрез отказался иметь с ним дело и исправлять его промахи. Там украшения очень дорогие. Они оказались у него в сумке.

– Что на это сказал сам Теодор?

– Он очень перепугался. Все время оправдывался. Говорил, что это не он, что его подставили. Ну так ведь все себя ведут. Кому в тюрьму хочется?

– Хорошо. Я все зафиксировал. Что было дальше?

– Его арестовали и все. Забрали труп. Спросили у меня какие-то вопросы. Я не помню, какие. Очень волновалась.

– Что Вы делали, когда они уехали? Выходили куда-то еще?

– Нет. Только закрыла ворота. И пошла в дом. Спать не могла. Ходила всю ночь из комнаты в комнату. Не заметила, как настало утро.

– Может, звонили кому-то?

– Нет…

– Разрешите, я еще приложу к делу распечатку со списком вызовов с Вашего телефона. Просто для полной картины.

– М-м-м…– смутилась девушка на секунду. – Ну хорошо.

Она сообщила Сэму код своего личного кабинета в сети, и он просмотрел все данные ее телефона. Распечатал список вызовов, в котором не было ничего особенного. Несколько неизвестных номеров до убийства Грегори, пара вызовов Джейн Симмонс в день преступления. Затем вызов маме, в какие-то два интернет-магазина и все.

Сэм распрощался с Эмили и остался в офисе один. Надо бы проверить эти неизвестные номера, вдруг это зацепка? Но номера оказались очень безобидные – салон цветов, редакция какого-то журнала и служба доставки.

Время было послеобеденное, уже клонилось к вечеру, и запланированных на сегодня дел больше не осталось. Сэм спросил у секретаря про Джейн Симмонс, и оказалось, что она назначила встречу на завтра в полдень. Отлично. Ее показаний как раз не хватало. К тому же завтра четверг, и провести все встречи по этому делу до выходных, чтобы не откладывать на следующую неделю, было бы очень хорошо. На выходных можно будет все сопоставить, сравнить все показания и с понедельника уже перейти к следующему этапу – готовиться к заседанию суда, которое уже не за горами. 27 ноября. На подготовку всего двадцать дней.

Начинала болеть голова. Опять. Что-то шло не так с ним последние дни. Сэм встал, расправил затекшие плечи и спину. Но почему-то не смог стоять. Как только наступил на левую ногу, резкая, сдавливающая боль пронзила ступню, и Сэм сел обратно в кресло. Это еще что? Он ощупал ногу, заглянул под полу брюк. Чуть выше лодыжки был виден большой черно-синий след. След? От чего? Он не повреждал ногу, но она как-то странно тянула, болела, будто затекла. Он решил попробовать встать еще раз. Получилось. Прошел по кабинету. Размялся, и стало вроде лучше. Он не стал заострять на этом внимание, все его мысли сейчас занимал разговор с Эмили и весь предстоящий процесс.

Итак, возвращаясь к Эмили. Она сказала, что не знает, где сейчас ее подруга. Ну что ж. Вот и выясним завтра.

***

– Знаешь, Сэм, эта Эмили очень непонятная. Вроде бы, все рассказала четко и ясно, но интуиция мне подсказывает, что есть что-то еще, – задумчиво сказала Джессика, когда тем же вечером они уютно устроились на диване в гостиной после ужина. Сэм сидя, а Джесс забравшись на диван с ногами и облокотившись спиной на его плечо.

Микки мирно лежала на полу рядом, сложив морду на передние лапы и время от времени шевеля бровями.

– Я в этом абсолютно уверен, что есть что-то еще…

За ужином Сэм рассказал ей о встрече с Эмили Суонсон-Бэйкер. За разговором они сами не заметили, как перешли в гостиную. Джессика всегда проявляла большой интерес к нераскрытым делам. И еще она могла помочь распутать этот большой клубок сплетенных фактов и выдумок, разобраться, подходя к делу объективно, и расставить все по своим местам. Ее ум был очень тонок,прозорлив и спокоен. Она всегда умела, поразмыслив, найти новые детали, вопросы, новые ходы, и так она помогала Сэму докопаться до истины. Она была бы потрясающим адвокатом, смогла бы сделать огромную карьеру и даже встать выше него самого. Но она выбрала другое, и он ценил ее за это.

И он доверял ей.

– Что-то крутится у меня в голове, связанное с этим именем. Эмили Суонсон-Бэйкер. И я никак не могу понять, что. Или вспомнить…

Джессика перебирала в голове одну мысль за другой.

– Может, ты слышала о ней раньше… – предположил Сэм. – Нет-нет-нет… – задумчиво пробормотала Джесс в своих мыслях. – Это было вот сейчас, на днях. Что же это было? – Она театральный критик. Может быть, ты читала в журнале? – Точно! – воскликнула Джессика, садясь прямо так резко, что даже Микки заволновалась. – Как, ты говоришь, назывался спектакль? – «По ту сторону воды». – Да-да, – Джессика встала с дивана, нагнулась к журнальному столику и начала перебирать сложенные на нем бумаги, газеты и какие-то листовки. – Вот, нашла, смотри. Она вытащила из стопки какую-то тонкую черно-белую газетенку, открыла и подала Сэму. – Нам принесли на работу с бесплатной прессой и рекламными листовками. Рецензия Эмили Суонсон-Бэйкер как раз на этот спектакль.

Сэм внимательно просмотрел небольшой текст. Джессика села рядом с ним и тоже принялась читать. «Очень странная версия легенды о реке Стикс. Харон больше не актуален. Мужчина, пришедший в мир мертвых живым в поисках своей сестры-двойняшки, столкнул тысячелетнего старика в воду и встал на его место, чтобы перебраться на тот берег. Реку переплыл, сестру нашел, забрал, хотел вернуться в мир живых, но не тут-то было. Стикс его не отпустила. Таков закон этой реки. Кто-то должен быть лодочником. «А Вы думали, как появился предыдущий?» Этот риторический вопрос звучит, как насмешка над героями. Теперь на реке Стикс целых два «Харона». Вот и хэппи-энд. В каком-то смысле. В целом постановка неплохая, если учесть, что пьеса написана каким-то автором-новичком, а сам спектакль поставлен студентами местного театрального ВУЗа. Не удивительно, ведь профессиональный режиссер навряд ли стал бы браться за такое. К тому же в самой постановке есть некоторые несуразности. Например, девушка весь спектакль играет в красном платье, и это выглядит очень неуместно на фоне блеклого и бесцветного мира мертвых».

– Здесь стоит дата выпуска, 30 октября. Значит, она опубликовала это уже после преступления, которое произошло 27 числа. – Это стопроцентное алиби, Сэм. – Да нет… – Сэм задумался. – Сто процентов – это билеты в театр и показания Эмили и ее подружки. А это уже сто пятьдесят процентов алиби… – Хочешь сказать, она что-то пытается скрыть? – Я пока не знаю, Джесс… Завтра у меня встреча с этой подружкой, Джейн Симмонс. Посмотрим, что она скажет…

Глава 4. Встреча

Но разговор с мисс Симмонс не принес Сэму ничего, что могло бы помочь разъяснить ситуацию.

– Да, мы были в театре, – заверила она. – Что еще я могу сказать?

Это была с виду простенькая девушка, в синих джинсах, однотонном зеленом свитере, без маникюра и прически. Простенькая, но аккуратная. Такие детали Сэм привык замечать в клиентах, профессия этого требовала. Адвокат несомненно должен быть тонким психологом и находить подход к каждому. Так полагал Сэм. И это ему сильно помогало в его делах.

Джейн при всей своей внешней скромности была еще и очень немногословна. – Что Вы смотрели? – «По ту сторону воды». Разве Эмили Вам не сказала? – Да, просто уточняю. – Очень хорошая постановка. И сама пьеса тоже. – Может быть, Вы припомните, Эмили разговаривала с кем-то по телефону в Вашем присутствии? -…Нет… – Отлучалась куда-то? – Нет… Разве что в уборную ненадолго… – Когда? – Ну… Во втором акте… – То есть после антракта? – М, да. Это важно? Сэм четко фиксировал все в блокнот. – Думаю, нет. И долго ее не было? – Минут десять-пятнадцать. Не припомню, я была очень увлечена представлением. – Понятно. А после представления? Что было, когда оно закончилось? – Мы просто разошлись, – девушка пожала плечами. – И все? – Да. Все. -Последний вопрос. Вы знали убитого, Грегори Суонсона? – Да, я была с ним знакома, но не близко. Только представлена. Как-то раз я была у них в особняке после свадьбы Эмили и Теодора. – А самого Теодора Вы хорошо знали? – Тоже не очень. Эмили не любит, когда мы все вместе. Она всегда разделяет компании. Да и Теодора самого она не любит, честно говоря. – Откуда Вы это знаете? – Она мне говорила. – Все ясно, мисс Симмонс. Думаю, наша беседа на этом подходит к концу. Есть, может быть, что-то еще, что Вы хотите добавить? Девушка задумалась. – Нет… Думаю, это все.

Когда мисс Симмонс ушла, Сэм выпил какой-то порошок от простуды, растворенный в кружке горячей воды, с мыслью о том, что навряд ли это что-то изменит. Простуда разошлась не на шутку. Голова раскалывалась. И даже глаза покраснели, отметил Сэм, глядя с утра в зеркало. Джессика за завтраком налила ему в кружку горячего кипятка с лекарством и побежала в комнату за градусником, но температура пока была в норме. Поэтому Сэм отмахнулся от всех остальных мер, которые беспокойно предлагала Джессика одну за другой, и ушел на работу. Взял только этот один пакетик порошка, чтобы развести его в горячей воде и выпить вместо обеда. Аппетита совсем не наблюдалось. Сэм допил горячий не совсем приятный на вкус раствор и стал собираться на совещание фирмы по поводу закрытия предыдущего месяца и предстоящих планов на следующий. С начала ноября уже прошла почти целая неделя, но из-за отъезда Брэйди по срочным делам собрание пока так и не состоялось. И с конца октября было перенесено на сегодня. Брэйди должен был прибыть с минуты на минуту. Как раз сейчас он должен быть уже где-то на подъезде к офису. Весь персонал фирмы составляли 15 человек – Сэм и Брэйди в руководстве, 5 адвокатов, которых они находили постепенно и тщательно тестировали, проверяли перед принятием в штат, 4 юридических консультанта для решения различных вопросов по запросу населения, два секретаря и два курьера. Все постепенно собирались в главном зале офиса, где стоял большой овальный стол из белого стекла в самом центре комнаты и составлял основу ее интерьера. Его матовая поверхность была настолько отполирована и натерта, что блестела и казалась глянцевой при свете дня, падающего из высоких окон. Вокруг стола стояли черные стулья, в углу находился черный книжный шкаф-пенал с различной юридической литературой, справочниками, сводами законов, словарями и журналами.

На подходе к залу Сэм столкнулся с Брэйди, они пожали друг другу руки и вместе прошли к столу. Брэйди был высокий блондин с короткой стрижкой и голливудской улыбкой, которая скрывала под собой непоколебимую строгость и непреклонность. Иногда даже бескомпромиссность. Еще одной из основных черт его характера было умение говорить только правду, как хорошую, так и плохую, при чем так, что все вокруг принимали эту правду, как должное, как закон.

Когда все собрались за столом, сложив перед собой блокноты и ручки, Сэм открыл собрание.

После его вступительной речи о том, что фирма набирает обороты и в скором будущем планируется расширение состава, Брэйди взял слово и попросил всех предоставить краткие отчеты о завершенных делах в прошлом месяце и план развития текущих.

Совещание проходило очень живо, четко и лаконично, но, в итоге, растянулось на несколько часов. Так было всегда. На собрание, проводимое раз в месяц, отводилось пол дня.

После совещания Сэм и Брэйди провели еще несколько часов, вместе с секретарем анализируя статистику по предоставленным отчетам. И только к вечеру, около 7 часов, они смогли освободиться.

– Ладно, Сэм, давай, до завтра, – уже в дверях махнул Брэйди Сэму, разбирающему последние документы на своем столе.

– Да, до встречи.

– Ключи от офиса у тебя? Секретарь уже ушла.

– Да, я закрою.

– Я ушел.

Сэм остался один. Закончил с документами, закрыл жалюзи, выключил все приборы из сети, закрыл свой кабинет, и тут зазвонил его мобильный телефон. Джессика.

– Привет, милый!

– Да, Джесс, привет, я выезжаю из офиса. Ты где?

– Я еще не дома. Я тут подумала…

Сэм прошел по коридорам и выключил везде свет.

–… у тебя есть планы на субботний вечер?

– Нет, пока нет. Мы же хотели провести его вдвоем, так?

Сэм на ходу одел черное осеннее пальто и накинул шарф на шею.

– Да-да, все верно. Я как раз об этом, Сэм. Я сейчас проходила мимо театра и подумала, может быть, ты будешь не против…

– Конечно, я всегда за, Джесс. Ты же знаешь.

Он вышел на улицу, закрыл главную дверь офиса, на ключ, бросил связку ключей в карман пальто, и спустился с крыльца на тротуар, прижимая телефон к уху.

– Ладно. В общем, я купила билеты на тот самый спектакль. «По ту сторону воды».

Сэм прошел к своей машине мимо какого-то потрепанного парня, неприкаянно стоящего напротив офиса.

– Да ладно? Ты шутишь?

– Нет. Ты не хочешь посмотреть?

– Конечно, хочу.

– Эй, Сэм! – окрикнул парень.

– Меня очень зацепила рецензия этой Эмили, и…

– Погоди, Джесс. Да? Что Вы хотели? – Сэм отвлекся от разговора, отнимая трубку от уха, оборачиваясь и обращаясь к мужчине.

– Привет, Сэм. Это я, – ответил тот.

Секунду Сэм стоял и, молча, смотрел мужчине в лицо, не понимая. И тут… В следующее мгновение на него сошло осознание. Это был Дин. Внутри все как-то неприятно сжалось. Сэм забыл про телефон в руке.

– Не узнал?

– Э-э… – замялся Сэм, вспомнил про телефон и приложил его обратно к уху. – Сейчас. Джессика, я тут встретил…Я встретил Дина. Позвоню тебе позже, хорошо?

– Да, конечно, – ответила она, и Сэм повесил трубку. И так и встал в недоумении, не понимая, что делать дальше.

– Ну что? – спросил Дин с полуулыбкой.

– Привет… Как…?

– Да не знаю. Просто шел мимо, смотрю, Сэм, не Сэм? Оказалось, ты. Здорово?

– Э-э, да… Даже не знаю, что сказать… Как ты вообще?

– Да все отлично. Давай прокатимся куда-нибудь, посидим, пива выпьем?

– Ну давай…

Сэм все еще в недоумении направился к своей машине.

– Э, не-не! Боюсь, если я подкачу в бар с таким прилизанным тобой еще и на твоей новенькой тачке, меня могут не понять, – съерничал Дин, достав ключи от Импалы из кармана и потрясая ими у своего лица.

– Дин, да ладно, ты шутишь? – удивился Сэм в ответ, но брат на полном серьезе отправился к старому отцовскому автомобилю, припаркованному у тротуара.

И Сэму ничего не оставалось, как отправиться за ним вслед.

Так странно и непривычно было снова оказаться здесь, на этом сидении. Те же запахи, те же избитые кассеты в бардачке – AC/DC, Led Zeppelin, Black Sabbath. Дин ничего не изменил, не убрал даже нацарапанные ими в детстве инициалы на панели передней пассажирской двери. S.W. и чуть ниже D.W., вырезанные старым охотничьим ножом. Все это было здесь, как в старые времена, и напоминало Сэму об очень давно забытом прошлом.

Единственное, что изменилось, это водитель. Теперь Дин занимал отцовское место, и, видимо, считал себя полноправным владельцем Импалы.

До ближайшего бара, всего за несколько кварталов от Гроув Стрит, они доехали практически молча, перекидываясь только короткими фразами по пути. Обоим хотелось сказать что-нибудь, чтобы развеять эту тишину, но было особо нечего.

– Как ты вообще? Справляешься? – попытался, было, начать Сэм.

– Да, живой еще… Как видишь…

И вновь тишина. Молчание.

Разные жизни, разные приоритеты, ничего общего.

Когда они, наконец, доехали, и Дин припарковал машину у обочины, оба вздохнули немного свободнее. Теперь можно было выйти, покинуть тесное пространство и не продолжать это дурацкое молчание.

Бар располагался на небольшой улочке, но был весьма популярным заведением в городе. В помещении было полно народу, горел приглушенный свет, играла веселая музыка, отовсюду то и дело раздавались крики выпивающих и звон толстых пивных кружек. Мужики ржали, спорили, курили, заигрывали с официантками. Спиртное лилось через край. Вечер был в самом разгаре.

Протиснувшись через толпу веселящихся, Сэм и Дин прошли к неприметному столику у стены. Сэм не любил такие места, шумные, галдящие, развязные, в которых нет трезвой мысли, нет развития. Сплошное прозябание. Здесь все было так, как и в примерно миллионе баров, которые он посещал еще с отцом и братом много лет назад. На секунду ему показалось, что он словно и не уходил от всего этого, словно так и было всю жизнь. Дин, бары, дешевые отели, спиртное, охота ради чужого блага, чужой безопасности, чужих семей. Словно все вернулось на свои места. И он снова охотник на нечисть. Сейчас они сядут за стол и, открыв ноутбук, обсудят детали дела. И брат, кажется, нисколько не изменился, остался все таким же, как и был – матерым охотником, без манер и претензий, который управляется с тесаками и пушками лучше, чем со столовыми приборами, знающим толк в оружии. Безжалостным убийцей тварей, живущих в ночи, скрывающихся в тени, пьющих кровь и питающихся человеченкой. И жизнь его была теперь очень похожа на жизнь Джона – постоянные слежки, погони, убийства, кровь рекой, драки, грязь и выпивка, выпивка, выпивка, отключка всего на несколько часов от всего этого кровавого ужаса, а затем опять, все сначала. Ничто в его жизни не изменилось…

Но что-то, – какая-то неуловимая мелочь, – все-таки было в нем по-другому. То, что мешало сейчас заговорить с ним и стояло непроницаемой стеной между ними.

В этой забегаловке в костюме и галстуке ухоженный Сэм, тем более рядом с братом в старой потертой куртке нараспашку и потрепанных, грязных джинсах смотрелся совсем неуместно. Усевшись за стол, Дин подозвал официантку, заказал у нее два пива и закуску, и только когда она ушла, спохватился – ведь о предпочтениях брата он знал мало, и то, что знал, скорее всего, уже изменилось за столько лет.

– Слушай, я пиво взял по привычке, не знаю… Ты как?

– Да все в порядке, Дин, нормально, – отмахнулся Сэм.

Тот чуть помедлил. С чего бы начать…

– Короче, ты – успешный малый теперь, да? – легкая усмешка скользнула по его лицу, и Сэм не различил, то ли горечь в ней была, то ли ирония.

– Выходит, да… – он улыбнулся, опуская глаза.

– Как оно вообще? Вся эта обывательская жизнь? Как Джессика?

– Слушай, всё отлично. Джесс – юридический консультант. У меня всё дела, разбирательства, клиентов много, платят хорошо…

Все-таки никто из них не был готов к этой встрече. Разговор не клеился и не шел, получался натянутым и неловким. Они оба не знали, как к нему подступиться.

Тут официантка принесла заказ, выставила перед ними на стол, и Дин сразу сделал большой глоток из своей кружки, довольно мыча, и вытер рукавом пенные усы.

Сэм смотрел на него, и в этот момент ему показалось, будто и не было этих десяти долгих лет между ними. Это же Дин. Все тот же добряк и кривляка Дин.

– А хочешь заедем к нам? Мы живем за Золотыми Воротами, в Суасалито, на Спринг Филд Авеню. Джесс будет рада, – воодушевился, было, Сэм.

– О-о, не-не, Сэмми, не буду вас стеснять… – Дин явно смутился – слишком много нового для одного дня. И от этого Сэму самому показалось свое предложение неуместным.

И сколько лет уже никто не называл его «Сэмми»? Так странно было это слышать. Дин, словно ветер, приносил ему всё новые и новые, старые, давно забытые, истлевшие в памяти кусочки прошлой жизни, пахнущие пылью, кожей в салоне Импалы и оружейной смазкой.

– К тому же завтра я отбываю по делу в Аризону. Полтергейст, вроде как, или еще какая хрень. А затем сразу в Канзас.

– Погоди-погоди, уже завтра? Скажи хоть, где ты остановился и куда точно едешь?

– Да в отеле, недалеко отсюда. Мы…

Договорить он не успел, из толпы откуда ни возьмись вынырнули два явно уже хорошо подвыпивших помятых мужика, и один из них резко вцепился в плечо Дина, пьяно скаля грязные зубы. Дин обернулся в мгновение, словно все время был настороже, и, вскакивая со стула, перехватил руку выпивохи. Сэм успел только дернуться им на встречу.

– Хо-хо, потише! Неужто это старина Дин Винчестер?

Разглядев подошедших, Дин расслабился и улыбнулся.

– Привет, Стив! – он пожал ему руку. – Джейк!

Второго Дин поприветствовал кивком и затем рукопожатием. Оба подошедших были навеселе, глаза их блестели от выпивки, и они радовались произошедшей встрече немного чересчур.

Дин повернулся к Сэму, представляя их:

– Стив и Джейк, тоже охотники. Вместе мы разнесли вампирское гнездо в прошлом году.

– О, да! Тогда в Вермонте мы задали жару! Было круто рубить бошки этим гадам! – в запале Стив махнул пьяной рукой, рассекая воздух, словно и сейчас держал в ней тесак.

Проигнорировав его слова, Дин продолжил:

– Это Сэм. Мой брат.

– Эй, так давай выпьем… – начал, было, Джейк, но Стив резко его перебил.

– Постой-ка… – в своей пьяной голове он что-то медленно соображал, пытаясь понять сказанное. – Сэм? Задавака Сэм Винчестер? Тот самый козел, который послал всех нас к черту и свалил хренову тучу лет назад?

Тон его звучал вызывающе, с издевкой. Мерзенькая улыбочка сползла с его спившейся физиономии, и лицо превратилось в злобную гримасу. Подраться он явно был сейчас не против, и повод, похоже, нашелся.

Дин напрягся, лицо его стало каменным, а глаза внимательно и остро впились в лицо Стива.

– Послушай-ка, – угрожающе прорычал он низким и суровым голосом. – Это мой брат. И что бы он ни сделал, это не твое собачье дело. Так что попридержи свой поганый язык.

Дин говорил медленно и глухо, выговаривая каждое слово.

– Иначе что? – Стив явно нарывался.

– Иначе я его вырву, – вцепившись в плечо пьяницы, Дин угрожающе навис над ним, но голос его оставался тихим и ровным. Однако, двое из всей собравшейся компании точно знали, что он не преувеличивает.

Глядя на брата, Сэм узнавал отцовскую манеру – Джон всегда затаивался, закипал тихо перед очередной вспышкой гнева. Эти эмоциональность и вспыльчивость до добра не доведут. Отца никогда не доводили.

Злоба промелькнула в заплывших глазках Стива, рот скривился, и он со всей силы рванул рукой, чтобы освободить ее, но не тут-то было. Дин держал ее стальной хваткой.

Сэм настороженно встал со стула, ситуация стала накаляться.

–Эй-эй-эй! Тихо, успокойся, – Джейк почувствовал опасность и попытался усмирить старшего Винчестера, втиснув руку между ним и своим товарищем. – Мы уже уходим.

Дин помедлил, затем осторожно разжал пальцы. Джейк попытался отвести Стива чуть в сторону, но тот стоял твердо и все еще не сводил глаз с неприятеля.

– Уходим, Стив. Пошли, – повторил Джейк настойчивее. – С Винчестером шутки плохи.

Они начали отдаляться от стола, и Дин вновь тяжело опустился на стул. Успокоившись, Сэм тоже занял свое место. Глядя на брата, он не верил в то, что сейчас произошло. Да, спустя столько лет, это, действительно, был его брат, который оправдывал его все это время, ждал, надеялся на его возвращение. И по-прежнему был готов защищать и стоять за него до конца. Это был тот самый, настоящий, прежний Дин. Неужели и правда ничто в нем не изменилось? Сэм узнавал его, и на душе вдруг стало так радостно и легко от этого.

Он осторожно поинтересовался:

– Значит, такая слава ходит обо мне среди охотников?

– Да не бери в голову, Сэмми. Это старый пьянчуга… Давно себе все мозги пропил, – Дин усмехнулся в ответ и хотел отпить из кружки, но вдруг остановился. – А знаешь, что? Давай выпьем. За встречу.

Да, Сэм точно знал этого парня. Пусть на 10 лет старше, с глубокими морщинами, появляющимися теперь вокруг глаз, когда он улыбался, и шрамов явно стало больше, но это все-таки был он. Как же Сэм скучал по нему. Что-то теплое и до боли близкое просыпалось в душе, как в те далекие вечера, когда они мальчишками сидели одни в каком-нибудь задрипанном номере отеля, ели пиццу прямо из коробки, дурачились и смотрели ужастики на старом телике.

– Да. За встречу, Дин!

Кружки громко зазвенели, ударившись друг о друга.

После первой пошла вторая, после второй третья. А вместе с ними и неловкие долгие паузы, и напряжение стали исчезать сами собой. Они разговорились, сами того не заметив. И все будто снова стало, как прежде.

Дина начали увлекать воспоминания, он один за другим рассказывал интересные и необычные случаи охоты, пережитые им за все это время, и Сэм, слушая его, чувствовал, словно и он там был, вместе с Дином, словно они вместе прошли через все это.

Постепенно разговор перетек в их совместные воспоминания из детства, из юности. Как Дин учил мелкого стрелять или выслеживать перевертыша, ориентироваться на местности без карты, отливать серебряные пули. Как Сэм вышел с Дином и отцом на свою первую охоту. Как в первый раз зашивал Дину плечо кривой иголкой.

Вечер становился легче, веселее, Сэм забыл вообще обо всем – о планах, о делах, о Суонсоне – с головой окунаясь в эту жизнь вновь, наполненную риском, дорогами и командным духом. Жизнь, от которой он бежал много лет назад, но которой ему, оказывается, так не хватало все это время. Жизнь и охоту – на дороге, в мотелях, в Импале. Он даже не заметил, когда Дин переключился на напитки покрепче. Он и сам был уже довольно сильно пьян, но выпивать он никогда особо не любил. А вот Дин заказывал одну стопку за другой и явно уже не контролировал происходящее. Они досидели в баре до самого закрытия, вспоминая прошлые шутки, смеясь и распевая наперебой Led Zeppelin.

Когда хозяин бара настойчиво попросил их удалиться, оказалось, что Дин уже навряд ли способен добраться до мотеля самостоятельно. Сэм не был трезв, но, когда они вышли на улицу, на свежем ночном воздухе мысли стали более или менее проясняться, и он вызвал такси до адреса, который еле-еле вытребовал у брата. Сев в подошедшую машину, они оставили одинокую отцовскую Импалу у бара тоскливо ожидать в ночи возвращения хозяина.

Доехали они спокойно, Дин, казалось, заснул на заднем сидении, и не вспомнив про свою крошку Шеви, а потом плохо поддавался попыткам вытащить его из машины и довести до дверей отеля. Он сопротивлялся и постоянно что-то бубнил по дороге. Перекинув его руку через плечо, Сэм дошел с ним до двери номера. Когда он открыл ее, перед ним предстала крохотная, серая, запыленная комнатка, одиночный номер, в котором почти не было вещей. Он сгрузил Дина на кровать – тот улегся, переворачиваясь на живот, и заснул сразу, даже не сняв ботинок. Сэм сел с ним рядом и, оглядевшись, тяжело вздохнул. Брат жил так же, как и раньше, по-другому он, наверняка, просто не умел. Номер, скорее всего, снятый за деньги с чужих кредиток или выигранные в покер у какого-нибудь забулдыги в пивной, был грязным, тесным и душным. На столе у окна стояли в ряд пустые бутылки от всякого спиртного, штук пять или шесть. Он что, здесь уже давно? Сэм встал, стянул с недовольно мычащего брата куртку и обувь, затем подошел к окну и приоткрыл небольшую форточку. Рядом с бутылками он заметил какую-то старую дешевую газету, раскрытую на странице «Закон в Сан-Франциско». Одна из статей на странице была жирно и ярко отмечена черным маркером. На обложке Сэм увидел дату выпуска – январь, 2009. Он взял газету и, не найдя стула, сел обратно на кровать.

Пробежав текст глазами, он четко разглядел несколько строк: «В городе с большой скоростью набирает обороты недавно открывшаяся адвокатская фирма Win, Inc. На прошлой неделе ведущие юристы и владельцы фирмы – Сэм Винчестер и Брэйди Виндшер – выиграли свое пятое дело. Удивительно, но пока что Win, Inc. не проиграла ни одного своего процесса». Этого не может быть… Сэм закрыл газету и убрал челку с лица, запуская пальцы в волосы. Выходит, Дин был здесь не случайно… Он искал его все это время и приехал, потому что увидел имя брата в газете. Удивление и смятение охватили Сэма при этой мысли. Он даже и не предполагал…

Прошло столько лет, он жил своей жизнью и ее удовольствиями, ни разу не задавшись вопросом о том, как перенесла его семья их разрыв. Да, отъезд в Стэнфорд был стрессом для всех. Но Сэм быстро успокоился и занялся своими собственными интересами. Ему казалось само собой разумеющимся то, что отец и брат восприняли это точно так же. Однако, сейчас, он понял, что Дину их расставание далось куда тяжелее. Только сейчас Сэм увидел, как сильно Дин был одинок. И как невыносимо он устал. После ухода брата и гибели отца, не имея никакого прибежища, никакой отдушины в том ночном кошмаре, в котором он жил, между выстрелами и отрываниями голов, он искал утешение и забытье в бутылке. Одиноко спивался, превращаясь в старого чокнутого чертяку, чья голова была полна то ли интересных мистических историй о подвигах, то ли пьяного бреда. И все же, несмотря ни на что, он продолжал яростно бороться со злом, спасать людей, и по-прежнему верил в свое дело. Он был героем, потрепанным, одиноким, частенько пьяным, но героем, теперь еще больше.

Сэм отложил газету и попытался собраться с мыслями. Недоумение, в которое привел его брат, свалившись на голову из ниоткуда, принесенные им с собой воспоминания, его тягучее, тошное одиночество сбивали с толку, будили в душе тревожные, тоскливые чувства.

– Дин… Дин, послушай… – Сэм попытался растолкать брата за плечо, и тот недовольно зашевелился в пьяном сне, но не проснулся. – Я возьму ключи от Импалы, Дин. Отгоню ее к своему офису, от бара там рукой подать. Завтра зайдешь ко мне, заберешь.

Дин наконец начал просыпаться от того, что в комнате что-то кто-то говорил. Он повернулся, с трудом разлепляя веки и пытаясь собрать распадающуюся перед глазами картинку воедино. Взгляд его был туманным и пьяным, но брата, похоже, он различил.

– Сэмми?… Ты…– язык его заплетался, не слушался. – Что ты здесь…?

На душе было очень паршиво. Совсем не по себе.

– Да вот, сам не знаю… – тихо пробормотал Сэм в ответ.

Но Дин, похоже, уже не слышал его, отключившись вновь. Сэм посмотрел на него и подошел к столу в поисках листка бумаги. Не найдя ничего, кроме какой-то смятой обертки от бургеров, он развернул ее и черным маркером написал: «Импала у моего офиса. Гроув Стрит, 175. Сэм».

Оставив записку на столе, он залез в карман снятой с Дина куртки, забрал оттуда ключи и тихо, медленно вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

Вернулся домой Сэм часа в четыре утра, уставший и замученный. В доме было абсолютно темно, Джесс и Микки крепко спали. Сэм тихо прошел в спальню, разделся и лег под одеяло на свою сторону кровати. От чрезмерной усталости и слишком большого количества сильных впечатлений мозг упорно не хотел засыпать. В голову лезли мысли об отце, о Дине и о нечисти, которая, оказывается, никуда не делась. Воспоминания прошедшего вечера, смешанные со сценами, запомнившимися из детства, мелькали в голове одно за другим. Сэм не то, чтобы забыл обо всем этом, просто это было там, в другой жизни, как будто бы происходило не с ним. И вот теперь вернулось, напомнило о себе, о том, что оно не просто было в его жизни, а до сих пор является ее огромной частью, является им самим, живет в его душе и дышит. Перед глазами вставали картины очень большой давности. Вспомнилось, как однажды, они с братом совсем детьми чуть не подожгли поле у дома, запуская фейерверки на 4 июля, как Дин украл для него рождественский подарок из соседнего дома, выдавая его за отцовский. А когда разорвали упаковку, там оказалась большая кукла Барби в розовом платье. Поняв, что Дин просто прикрывает отца, и тот снова не приедет, Сэм сильно расстроился, а потом они вдвоем хохотали полночи до колик в животе над глупым подарком. Вспомнилось, как однажды, когда ему было лет десять или одиннадцать, в субботний день в школе им дали задание смастерить к понедельнику кораблик из бруска дерева. Вернувшись в их снятый на время крошечный домик, Сэм сразу приступил к урокам, потому что заняться корабликом ему не терпелось. Дин на диване маялся бездельем и от нечего делать сразу начал задираться.

– Ну что, малявка, будешь ботанить?

– Ага.

– Папа уехал, приказал не выходить, пока не вернется. Это завтра, край послезавтра утром. Если ты все это время намерен корпеть над книжками, я загнусь.

Но Сэм сделал вид, что не услышал, он уже тогда не любил, когда отец отдавал приказы, но все никак осмелиться не мог высказать это. Разве изредка, только Дину.

– Надо успеть всё сделать, мне в школе кораблик задали смастерить.

– Да ладно? – Дин оживился.

– Ага, вот смотри, – и Сэм протянул ему большой деревянный брусок.

– Ух ты! Сейчас инструменты притащу!

И спрыгнув с дивана, тот залез в шкаф.

Если Дин ему поможет, подумалось тогда, то это будет вообще круто. Конечно, брат не разделял его интересов к книгам, зато руки у него были золотые. Он легко разбирал и собирал всё папино оружие, Импалу уже знал, как свои пять пальцев, смело орудуя в ней инструментами. Так что кораблик у Дина мог выйти, что надо! Будет лучше всех в классе, Дин ведь просто мастер!

Вместе они сооружали кораблик весь вечер. Сэм с восхищением наблюдал за тем, как Дин строгает, приделывает мачту, прилаживает к ней парус – многоуровневый, вырезанный из старой тряпки. И флаг с надписью «Сэм». Вышло бесподобно. В классе точно ни у кого такого не будет!

– Дин, спасибо! – пробормотал он, завороженно рассматривая красивую поделку.

– Да брось, мелкий, – Дин и сам улыбался, глядя, как брат весь сияет и подпрыгивает от радости.

И тут Сэм вскочил и крепко обнял его, зарывшись носом в плечо.

– Спасибо.

На секунду ему показалось, что Дин даже расчувствовался, но тот сразу же нахмурился и отстранил братишку.

– Да отстань ты, мелочь!

Сэм отстал, но спать пошел с улыбкой.

А на утро воскресенья он все же упросил Дина выйти, несмотря на запрет. Ведь кораблик нужно сдать уже завтра, нужно обязательно опробовать его. А в роще за домом, совсем рядом, как раз есть ручей. К тому же, может, папа и не вернется сегодня. А если завтра только к обеду, так что, теперь и школу пропускать?

И Дин сдался. Не умел Сэму отказывать. А ведь наверняка он знал, что подставляется. Пошли на ручей вместе. Запустили кораблик, потом долго ловили, хохотали, Сэм все ноги промочил, а Дину ничего не сказал. Ботинки хлюпали противно и холодно, но все равно смешно было. Они провели там почти весь день. А когда вернулись, у отеля уже стояла отцовская Импала. Сердце ухнуло у обоих.

Джон сидел за столом, хмурый, потемневший лицом, с окровавленной повязкой на руке и пил коньяк прямо из бутылки. Мальчишки несмело прошли на кухню.

Охота явно не задалась. Может, даже, кто-то погиб, подумал Сэм.

– Папа…– тихо пробормотал он, пряча кораблик за спину.

Но Джон даже не взглянул на него.

– Иди к себе, – жестко скомандовал он, и Сэм понял, что навряд ли сейчас все обойдется.

Тихо сняв мокрые насквозь ботинки, он ушел в их общую с Дином комнату, с сожалением глядя, как брат остается в одиночестве отдуваться за них обоих.

Из комнаты он слушал, как отец кричал на Дина, обвинял нетрезвым бешеным голосом, а брат что-то тихо говорил в ответ, пытался оправдываться, но вскоре замолк. А Джон с криком давил на него все сильнее, упрекал, поучал, брызжа слюной, и орал, орал, орал. Невыносимо. Бесконечно. И Сэм не выдержал. Стыд за себя, и обида, и злость, и благодарность брату – все смешалось. Тугой ком душил горло, слёзы щипали глаза. Ненавижу, ненавижу! Он пулей вылетел из комнаты, вскакивая между отцом и Дином.

– Не ори!! Это я его попросил!!

Он сам поразился собственной смелости, а колени все равно дрожали. Так он ещё никогда с отцом не разговаривал.

Джон застыл, глядя полупьяным слезящимся взглядом Сэму прямо в глаза, а тот стоял, и смелость его тихо таяла, хотя взгляд он так и не отвел.

И тут повисшую в комнате тишину разбил голос Дина у него за спиной, твёрдый и даже жесткий, почти враждебный:

– Иди в комнату, Сэм.

Обернувшись, он встретил уверенный и непроницаемый взгляд брата. Накатившее в тот момент острое чувство разочарования он помнил до сих пор.

– Но, Дин!!

– Отец прав. Иди, я сказал.

Сэм развернулся, ушёл, и ему стало стыдно еще сильней. И даже как-то противно. Теперь он злился и на брата за его слепое подчинение, за то, что он так унижается перед отцом и его заставляет. Сэм чувствовал себя тогда хуже некуда, знал, что сам же так Дина подставил, но не злиться не мог.

После этого крики стали тише, и скоро скандал совсем прекратился. Сэм услышал, как натужно скрипнул диван – Джон лёг. Дин ещё какое-то время возился у стола на кухне, и когда зашёл в комнату, Сэм лежал в темноте, свернувшись в комок под одеялом. Дин словно знал, что он не спит. Зажег свет, сел рядом и молчал целых пять минут, а потом:

– Сэм…

Тот не пошевелился, и Дин положил руку ему на плечи.

Сэм всхлипнул и натянул одеяло плотнее на голову.

– Зачем ты это делаешь? – голос Сэма прозвучал глухо из-под одеяла, но и так было слышно, что он плакал.

– Потому что он прав.

– Нет! Вот и нет! – в новом порыве невысказанной обиды он откинул одеяло, сел и посмотрел упрямо, рассерженно, с вызовом. А глаза красные-красные. – Мы ничего плохого не сделали!

– Мы ослушались его приказа. Я ослушался. И подвел его.

Сэм смотрел несогласно, твёрдо и начинал только ещё больше злиться.

– Ненавижу эти приказы! И его ненавижу! – прокричал он Дину в лицо, а тот сидел тихо и смотрел почти спокойно. Это бесило ещё сильней. – А ты…! Ты…!

Злые слёзы опять застелили Сэму глаза, он со всей силы рванул одеяло на себя, снова укрываясь с головой и сжимаясь в комок, а Дин посидел еще немного рядом, затем встал и ушел в ванную, закрыв за собой дверь.

Потом, уже глубокой ночью Сэм вылез из кровати, забрался к Дину в ноги и растолкал его. Тот промычал что-то невнятное, но все же проснулся.

– Дин, прости, что подвел тебя…

– Все в порядке, ты не виноват, Сэмми, – пауза. – Иди спать, завтра трудный день. У отца новое дело.

Сэм еще с минуту сидел, сгорбившись, на кровати Дина, а потом добавил тихо:

– Спасибо тебе за кораблик…

Но тот уже не ответил.

На следующий день они уехали из города, и похвастаться красивой поделкой в школе не удалось. Кораблик так и остался у Сэма лежать в коробке, храня воспоминания о том дне, хотя больше они никогда не говорили об этом случае, потому что Дин был не согласен с Сэмом, и Сэм не понимал брата. Сейчас, уже во взрослом возрасте, конечно, понимание пришло, почему и зачем брат так поступал, но согласиться с этим Сэм все равно никак не мог до сих пор.

И ровно с того дня стали как-то предельно ясно обрисовываться противоречия между Сэмом и Джоном, теперь он боялся выступать против отца все меньше и меньше. И как Дин ни старался примирить их, с возрастом скандалы между ними становились только сильней и чаще, пока маленькая трещинка, появившаяся в тот день, не разрослась до таких размеров, что в один непрекрасный вечер, их последний вечер вместе, в лесной лачуге у шоссе не разверзлась до огромного провала, пропасти, заживить которую уже было невозможно.

Глава 5. Несколько интересных открытий

На утро больной и абсолютно разбитый Сэм сидел в своем офисе. Весь остаток ночи, что ему удалось поспать, ему снились погони, поиски, охота вместе на какую-то нечисть, в команде. Мутные заклинания, соль, старые газеты и справочники, которые они перерывали вместе в поисках информации. И он чувствовал, что какая-то часть его души, спрятанная в тени, та часть, которую он сам для себя закрыл на замок, раскрылась в этом сне, вышла на свободу, вдохнула полной грудью и успокоилась. Перестала скрести и кусать его изнутри. И он увидел себя другим, прежним, но совсем другим. Вот он спасает невинных людей, а не пытается найти лазейку в законе, чтобы оправдать какого-нибудь негодяя, вот то место, где он нужен.

За ночь он продрог до костей, и простуда одолела его окончательно. Настолько, что даже секретарь, когда увидела его рано утром, осторожно спросила: «Может быть, Вам взять перерыв, мистер Винчестер? Вы выглядите… немного разбитым…»

Но Сэм проигнорировал ее слова, слишком много сейчас работы, которую никак нельзя откладывать. Начатое дело надо закончить, как бы там ни было. Сэм достал из кейса свой блокнот и толстую папку с документами по делу Суонсона. Устроился в своем рабочем кресле с запасом бумажных платков, горячей кружкой чая, включил ноутбук, и вдруг раздался стук в дверь.

– К тебе можно?

Это был Дин. Сильно помятый со вчерашнего вечера.

– Да, заходи…

Сэм отложил бумаги. Встал и потянулся снова к своему кейсу.

– Держи, – протянул он брату связку ключей от Импалы.

– Спасибо, Сэмми, рад был повидаться, – и добавил шутливо суровым тоном. – Надеюсь, ты не поцарапал мою крошку?

Сэм улыбнулся в ответ.

– Не беспокойся. С ней все в порядке.

– Ладно. Я поехал. Еще увидимся, может.

Но тут в дверь постучали во второй раз.

– Да, входите, – ответил Сэм. И обратился к брату. – Подожди, Дин. Не уезжай пока. Надо поговорить. Я только закончу с делами…

В кабинет зашла Эмили. Дин оглянулся на нее, затем внимательно посмотрел на Сэма.

– Здравствуйте, миссис Суонсон-Бэйкер. Одну минуту, – сказал Сэм. – У меня перерыв в час дня. Ты дождешься?

– Ладно, договорились, – Дин взглянул на часы, которые показывали 9.15. – Я подойду сюда к часу.

– Хорошо.

Дин вышел в коридор, а Сэм и Эмили остались в кабинете вдвоем.

Она объяснила, что пришла поговорить о том дне, когда произошло преступление, и сообщила, что якобы видела в тот день какого-то незнакомого человека на участке, но только издалека, он прятался за деревьями, и она подумала, что это новый садовник.

– Почему Вы не сообщили об этом раньше?

– Да я как-то забыла. Да и вообще не предала этому значения…

– Вы видели этого человека раньше?

– Нет.

– Помните, как он выглядел?

– Нет, он очень далеко стоял и в тени деревьев.

– Во сколько это было?

– Я как раз уходила в театр. Ну часов шесть…

– Ясно. Это все, что Вы хотели сообщить?

– Да. Это все, – сказала она, направляясь к двери.

– Спасибо.

Эмили ушла. Сэм сел за стол и зафиксировал все в блокнот. Потихоньку кусочки мозаики собирались в картинку, но пока в ней не хватало некоторых очень важных деталей.

До часу Сэм разрешил все бумажные дела в офисе и в час вышел на обед, зная, что сегодня он сюда уже не вернется – после обеда были назначены только выездные встречи.

Дин уже ждал его на улице, и вместе они пешком проследовали до ближайшей закусочной.

Сели за столик в углу небольшого зала у окна, и Сэм заказал себе комплексный обед.

– Ты что-нибудь будешь? – спросил он Дина, видя, что тот не торопится с заказом.

– Нет-нет, я нет. Спасибо, – кивнул он официантке, и та ушла на кухню.

Сэм бросил на него удивленный взгляд, но Дин уже начал другой разговор:

– Сэм, я знаю, что ты хотел поговорить о чем-то, но у меня тоже есть кое-что сказать тебе.

– Слушаю.

– Такой вопрос. Эта девушка, которая приходила к тебе в офис с утра, она кто?

– Супруга одного моего клиента. Эмили Суонсон-Бэйкер.

– Может быть, тебе будет полезно узнать о ней кое-что. Или, может, она сама тебе говорила.

– Что? – насторожился Сэм.

– Ты знаешь, я живу вон в том отеле, за углом. Так вот, на следующий день, как я заехал, я видел ее. В отеле она встречалась с одним малоприятным типом.

– Какого это было числа, не вспомнишь?

– Конечно, 26 октября.

– То есть за день до убийства… – пробормотал Сэм задумчиво.

– Что ты сказал?

– Да нет… Ничего… Ты, случайно, не видел, что они делали, о чем говорили?

– О чем они говорили, я не знаю. Но эта девушка что-то передала мужчине. Очень маленькое. Я не видел.

– Скажи мне, сейчас этот мужчина все еще проживает в отеле?

– Не знаю. Но могу узнать, если это важно. Я помню, в каком номере он жил.

– Дин, спасибо. И я вынужден просить тебя кое о чем.

Тот поднял вопросительный взгляд.

– Остаться, и предстать, как свидетель в этом деле. Ты мне поможешь?

Дин задумался.

– Окунуться в твою обывательскую жизнь и посмотреть на твою работу? – спросил с ухмылкой. Сэм не сводил с него взгляд, блеснувший в ответ.

– Ладно, – согласился Дин. – Но потом сразу в путь.

– Идет.

– В этом городе я Джозеф Роуэншнайдер. Не перепутай.

Сэм усмехнулся в ответ.

Необходимо было связаться с Теодором и прояснить ситуацию, может быть, он знает какие-то детали, но весь вечер пятницы и субботу это было невозможно. Он словно испарился.

В субботу вечером в театре у парка Уэст-Лэйк были заняты все места. Спектакль «По ту сторону воды» набирал своего зрителя. Вторую постановку пришли посмотреть все, кто решил при рекламе премьеры не тратить время на такую ерунду, а потом услышал восторженные отзывы тех, кто все-таки посмотрел студенческую постановку. Зал был полностью занят, зрители еще не до конца рассевшиеся по местам, галдели, переговаривались, смеялись. Кто-то читал вслух программу вечера, кто-то фотографировался на фоне красивых бархатных синих складок занавеса, расшитых морскими волнами. Сэм и Джессика нашли свои места в амфитеатре и проследовали к ним через компанию галдящих тетушек. Перед выходом Джессика долго просила Сэма остаться дома, не ходить и заняться здоровьем, но Сэм твердо решил идти, учитывая, что это последняя постановка этого спектакля в их городе. Если он это не увидит, может пропустить что-то важное и значимое для дела.

– Ты так и не связался со своим клиентом? – спросила Джессика, когда они заняли свои места. До начала представления оставалось еще 10 минут.

– Нет, со Суонсоном не связался.

– Куда он мог пропасть?

– Представления не имею, но, если он не появится завтра, я буду вынужден сообщить об

этом полиции.

– Полиции… Слушай, я тут кое-что вспомнила… Хотела сказать тебе раньше, но совсем

забыла… Я на работе читала полицейскую сводку и видела статью о заключенных, которые

были выпущены из тюрьмы по амнистии в этом году. Среди них есть имя Суонсон. Это

имеет отношение к твоему клиенту?

– Вот это новости. Думаю, что, конечно, да. Надо перепроверить информацию, но,

насколько я помню, у убитого Грегори Суонсона есть брат-близнец. И он как раз сидел в

тюрьме.

Тут раздался звонок, и зал стал быстро стихать. Свет плавно погас, и занавес

медленно пополз наверх, открывая зрителям сцену, с городскими декорациями.

Небоскребы, дороги, машины и бегущие в разные стороны по своим делам люди.

Сцена гибели девушки в красном платье. Тревожная музыка. Зал молчал в напряжении.

А Сэм все никак не мог выкинуть из головы слова Джессики и думал, думал, думал. Он

видел все красочное представление с хорошей игрой актеров и живой музыкой. Как

эффектно сменились декорации на сцене, превращаясь в заболоченный туманный берег

реки Стикс, когда мужчина спустился в подземный мир. Столкнул в воду дряхлого,

древнего лодочника, который проскрипел ему напоследок: «А ты думаешь, как я оказался

на этом месте?» Но мужчина явно не понял вопроса. Сэм все это видел, но мысли его были

далеко.

После антракта мужчина нашел свою сестру на том берегу, в мире мертвых. Она бродила

вдоль берега в сером платье, похожая на привидение, и он забрал ее с собой на лодку,

чтобы отвезти обратно в мир живых. Джессика была поражена красотой сцены, когдадвое

пересекали реку, и чем ближе к берегу живых подплывала лодка, тем ярче розовело

платье девушки, а когда она встала ногой на землю, оно стало обратно ярко-красного цвета,

как в начале спектакля. Но уйти они не смогли, как не пытались, все время возвращались к

берегу реки и причаленной лодке. Тут-то и пришло время вспомнить про вопрос

лодочника. В конце представления некоторые зрители двинулись к сцене с цветами.

Аплодисменты долго не стихали, вызывая актеров на поклон еще раз, и еще, и еще.

Выйдя из театра, Сэм заказал такси до дома, было уже совсем поздно и гулять не хотелось.

– Как тебе спектакль? – спросила Джессика, садясь в автомобиль на заднее сидение.

– Понравился. Очень ярко и талантливо. Играют хорошо, – Сэм сел рядом с ней.

– Мне тоже очень понравилось. Очень эмоционально. И костюмы красивые и декорации…

Сэм, ты что такой задумчивый был весь спектакль? И сейчас тоже…

– Да я все думаю про Суонсона. Надо мне завтра съездить кое-куда по одному важному

делу.

– В воскресенье?

– Да, есть у меня одна идея, которая не ждет.

– Хорошо. Поезжай, конечно. Не скажешь, что за идея?

Сэм наклонился к самому ее уху и прошептал:

– Хочу проверить особняк Суонсонов. Без посторонних глаз.

– Сэм… – Джесс явно не одобряла его мысль.

– Я осторожно. К тому же, может быть, Дин согласится мне помочь.

– Дин? Твой брат?

– Да.

Джессика была удивлена, но больше задавать вопросов не стала.

– Хорошо. Я завтра тоже буду занята. Я встречаюсь с Мэри, она училась с нами.

– Да, я ее помню.

– Мы идем по магазинам, а потом зайдем куда-нибудь выпить кофе, поболтать.

– Будешь дома поздно?

– Не знаю, но не думаю, что рано, да, – она прилегла ему на плечо. Он взял ее за руку. – Ты

не против? Или, может быть, останемся дома. И ты полечишься немного?

– Нет-нет, Джесс. Я тоже уйду на целый день. Не беспокойся об этом, я уже намного лучше

себя чувствую, – соврал Сэм

Джессика вздохнула, крепче сжимая его руку.

***

– Какое у тебя дело тут нарисовалось? – спросил Дин на следующий день, шагая рядом с

Сэмом по Каслмонт Авеню. – В такую рань. Еще и в воскресенье.

– Да, есть тут одно дельце. Сейчас покажу. Вот мы и пришли.

Они встали напротив большого трехэтажного особняка за высокими кованными

решетками.

– Это особняк Суонсонов.

– Твоих клиентов?

– Да. Я думал пробраться как-то за ограду. Надо обыскать двор, только так, чтоб нас никто

не видел.

– Сэмми, что за манеры? Ты же адвокат высокого класса, я не узнаю твои методы, -

подколол Дин.

– Сейчас нет другого выбора. Приходится вспоминать старую школу. Нужно найти одну

важную улику. Хотя предоставить в суд я уже ее не успеваю, заседание через 3 дня, и

дополнения уже не принимаются…

– Ну что ж… Давай попробуем, если нужно. И еще, я хотел сказать тебе, что мужчина, с

которым встречалась та девушка, тоже Суонсон. Вильям, кажется… И он уже уехал.

– Я так и думал… Спасибо, Дин.

Они прошли к задней части дома, и оглядев улицу, быстро перелезли через забор.

– Что мы ищем-то, хоть скажи, – прошипел Дин, пригибаясь к кустам.

Через улицу сосед вышел на веранду за газетой, но потом сразу ушел обратно. Входная

дверь громко хлопнула.

– Найдем, скажу, – ответил Сэм, шурша ногой в траве газона.

***

Сэм вернулся домой вечером, когда уже начинало темнеть. Прошел в прихожую, выпустил радостную Микки на прогулку, разделся и свалился на диван в гостиной. Телефон звякнул, просигналив о новом сообщении. На экране высветилось имя Джесс и несколько строчек: «Дорогой, я задержусь у Мэри. Не жди меня, ложись спать. Люблю. P.S. Выпей, пожалуйста, лекарство от простуды. Я оставила его на столе для тебя». Сэм отложил телефон. На часах было уже начало одиннадцатого. Надо встать, налить хотя бы кружку горячего чая. Сегодня в добавок ко всей затянувшейся простуде начало болеть горло. Он поднялся, прошел на кухню, развел в кружке тот же бесполезный порошок и вернулся в комнату. На улице совсем стемнело. Микки заскреблась в дверь. Сэм впустил ее в дом и, решив дождаться возвращения Джессики, устроился на диване. Собака сложила голову ему на колени, и он почесал ей уши.

– Ну как ты тут целый день одна? Соскучилась?

Микки в ответ повела бровями. Сэм допил кружку, и вскоре его совсем начало клонить в сон, в голове крутились невнятные отголоски дела и всего пережитого за последние дни, и уже плохо понимая, где сон, а где реальность, Сэм все же решил отправиться в спальню. И как только голова его коснулась подушки, усталость накатила на него тягучей волной, глаза начали совсем слипаться, веки стали тяжелее. Странный холодок пополз мурашками по телу. Сэм укутался плотнее в одеяло, пытаясь согреться и заснуть. Все тело ломило странной глухой болью, особенно левая нога не давала покоя, а темный след на лодыжке стал больше и отчетливее. Взяв на себя дело Суонсона, Сэм полностью погрузился в работу, думал, размышлял над ним днем и ночью, не обращая внимания на свое самочувствие, и теперь это давало о себе знать. В темноте перед глазами плыли образы последних встреч и событий. Засыпающий воспаленный мозг выдавал их один за другим, уже не осознавая и смешивая их хронологический порядок. Мысли о деле преследовали его даже во сне. Так и сейчас, лежа в постели, он всем сознанием находился в своем кабинете, вел неясные, мутные беседы то с самим Теодором, то с его отцом, уже не в состоянии отличить их сквозь тяжелую туманную пелену сна. Этот Суонсон – странный тип, но, похоже, не врет. Его жена, Эмили… Очень непонятная персона… И Саймон Рид… Что-то не сходится в их показаниях…

– Что за бред Вы несете? Я не убивал своего отца, – голос Теодора был неясным и размытым, плавно перетекающим в тонкий, звенящий голос Эмили. – Потому что ты не знаешь главного.

– Потому что он украл не только украшения, но и мои деньги, – Суонсон-младший почему-то отвечал не своим голосом. Что за чушь? В кабинете был полумрак, и, присмотревшись, Сэм, действительно, разглядел в кресле покойного Грегори Суонсона. Его кожа была мертвенно бледной, лицо застыло, как на снимке, а по виску стекала струйка алой крови. От неожиданности Сэм отпрянул назад от сидящего мертвеца. Что происходит, черт побери?

И почему здесь так темно и холодно? Уже не теплые стены со светлыми обоями окружали его, а страшные, черные, каменные своды. Словно он находился уже не в офисе, а в сыром, темном гроте, по стенам которого тонко струилась холодная вода. Прямо на пол, медленно заливая все – стол, ковер, всю мебель, – и вот ноги уже по лодыжки закрыло. А он босиком. Где чертовы ботинки? Холод пробирает до костей, зубы стучат. Как же здесь холодно… И голова раскалывается от боли, глаза слипаются, веки тяжелые, и так хочется спать…

– Ты близок к разгадке, Сэм, – туманно прозвучал голос Эмили будто издалека.

Он огляделся по сторонам, пытаясь найти ее, и тут внезапно донесшийся из угла комнаты хрип отвлек его.

– Помогите…

Напрягая зрение, Сэм разглядел у каменной стены мужчину. Тот неподвижно лежал на большой черной глыбе. Бледный, истощенный, еле живой… Сэм присмотрелся, лицо его было знакомым… Это Стэнтон… Уилл Стэнтон… Сэм знал его имя, но откуда? Как бы он не напрягал память, он не мог этого вспомнить.

– Кто Вы… – только успел с трудом выговорить Сэм, еле шевеля тяжелым, непослушным языком, как ледяная вода хлынула со всех сторон, бурным потоком, полностью затапливая кабинет.

В мгновение ока Сэм оказался под водой, колючим холодом обжигающей все тело. Остатки кабинета теперь полностью исчезли, и он находился в бесконечной мутной глубине темного озера. Пытаясь бороться онемевшими конечностями с огромной массой воды и имея очень маленький запас кислорода, Сэм бросился вперед, туда, где лежал Стэнтон. Надо было ему помочь, вытащить отсюда на поверхность. Кто бы он ни был, он все же невинная жертва. Сэм не понимал, откуда он это знает, но он был точно уверен, что должен был спасти Стэнтона. Но дотянуться до него он никак не мог. Чем ближе он продвигался к нему, тем ниже тот плавно спускался в синюю бездну ледяной, мутной воды, протягивая к Сэму свои тощие руки и глядя на него пустыми белками глаз. В страхе, боясь потерять его из виду, Сэм бросился за ним вглубь. Ледяной холод сковывал, не давал шевелиться, кровь стучала в ушах, и сердце было готово выскочить из груди, отдаваясь болью и пульсацией во всем теле. Стэнтона уже совсем не было видно, он исчез, утонул, и огромная водная пучина затянула его, скрыв во тьме. Изо всех сил сделав еще несколько рывков в глубину, Сэм остановился. Воздуха не хватало, и взять его было негде. Кругом одна вода. Нужно было вынырнуть. Вдохнуть, хоть немного вдохнуть. Но куда плыть? В какую сторону? Где поверхность? Срочно нужен был воздух. Но синева была бесконечна… Не в силах больше задерживать дыхание, Сэм непроизвольно потянул носом, и вода, ледяная, колкая, хлынула прямо в легкие, заполняя их. Заполняя все внутренности. В панике Сэм пытался выбраться, выплыть, но остановить вдохи уже не мог, и вода все лилась, и лилась…

Резко с шумом глотнув воздух, Сэм вынырнул из кошмара. Открыл глаза. Это всего лишь сон. Потянул носом, вдохнул спокойнее. Легкие расправились, и он задышал.

– Тише-тише, это страшный сон, – прошептала Джессика… Слава Богу…

Ее мягкий голос успокаивал его. Медленно приходило осознание реальности, и бешено стучащее сердце стало биться ровнее. В темноте она склонилась над ним, и густые пряди ее волос коснулись его лица.

– Джесс…– все еще тяжело дыша, успел прошептать Сэм, но ее губы не позволили ему договорить, увлекая мягким поцелуем. Однако, что-то странное было в нем, необычное, совсем не похожее на Джесс. Но сейчас это было неважно, усталость и слабость утягивали его обратно. Так хотелось спать, вновь уснуть, отдохнуть хоть немного… И вновь проваливаясь в зыбкое забытье, едва ли Сэм успел заметить промелькнувшие над ним, красные жуткие глаза. А на утро едва ли мог вспомнить о своем сне, от которого осталась лишь туманная дымка, которая оседает неприятным осадком. Это был один из тех снов, который как ни стараешься все никак не можешь вспомнить, что же там было, и чем больше пытаешься его восстановить в голове, тем быстрее он ускользает от тебя и тает.

Глава 6. Заседание суда

За два дня до суда Сэм в последний раз встретился с Теодором. Всю эту неделю они встречались почти каждый день и обсуждали предполагаемый ход заседания, рассматривали другие возможные ходы и их последствия.

– Это последняя наша встреча наедине перед судом. Если у Вас есть еще что-то сказать лично мне, Теодор, говорите сейчас.

– Да, Сэм. Я понимаю. Мне нечего сказать сегодня.

– Прокурором на заседании назначен Чарльз Гарано. Человек очень въедливый, скрупулёзный и, надо сказать, даже вредный, поэтому отвечайте на все вопросы, и мои, и его, коротко и ясно. Ничего не придумывайте нового. Говорите только то, что Вы говорили мне.

– Я помню об этом.

– Итак, в итоге мы имеем, – подвел черту Сэм. – показания двух Ваших друзей, подтверждающие Ваше алиби.

– Они обещали быть на заседании.

– Также у меня есть свидетель, утверждающий, что видел встречу Вашей супруги с братом убитого Вильямом Суонсоном в отеле за день до убийства. Поскольку Эмили свидетельствует против Вас, этот факт будет определенно говорить в Вашу пользу.

– Согласен.

– Также у меня есть одна вещь, которая может свидетельствовать в Вашу пользу, но против Вашей супруги Эмили. Но это выяснится в ходе заседания.

Теодор с любопытством посмотрел на него.

– Не буду раскрывать Вам, чтобы не вводить Вас в лишние размышления накануне. И прошу Вас с этого момента и до начала заседания ни с кем не встречаться и не разговаривать.

– Я понял. Хорошо.

– Думаю, на этом закончим на сегодня, мистер Суонсон.

– Спасибо, Сэм, до встречи. Я на Вас рассчитываю.

Сэм едва заметно кивнул. Теодор встал с кресла, направляясь к выходу из кабинета.

– До встречи в суде, Теодор.

С Дином Сэм встретился вечером непосредственно перед заседанием.

– Завтра, когда тебя вызовут, тебе нужно будет встать перед судьей и отвечать на вопросы.

– Понятно.

– Говори только правду, отвечай коротко и ясно. Не рассказывай ничего лишнего, чтобы не вызвать лишних вопросов у прокурора. Так что только по делу, ладно?

– Хорошо, я понял. А если будут вопросы…

– Нет, никаких вопросов не должно быть. Я постараюсь вывести дело в такое русло, чтобы все было предельно ясно и четко.

– Ты хороший специалист, Сэмми.

– Просто годы работы дают свой результат.

– Да нет, Сэм. Ты, действительно, талантливый юрист. Хотя выглядишь сейчас паршиво. Короче, ты не ошибся с выбором.

Сэм вздохнул, отвернулся и задумчиво взглянул на спешащих за окном прохожих. Они стояли в кабинете Сэма – Дин облокотившись на стол, а Сэм спиной к окну.

– Не знаю, Дин…

– О чем это ты?

Дин не сводил с него проницательного взгляда.

– Временами я очень много думаю о прошлом… Что с отцом так вышло… И с тобой… Мне жаль… И порой мне очень не хватает той нашей жизни…

Дин отвел взгляд, задумался на минуту, вздохнул и сложил руки на груди. А затем сказал как-то по-отечески мягко:

– Слушай, Сэмми, завтра у тебя важное заседание, к которому ты готовился целый месяц. Не думай ни о чем больше, и закончи дело, а там поговорим. Я не в обиде, так что давай, не раскисай накануне, а лучше иди, подлечись немного. Завтра ты должен быть на высоте.

– Да, ты прав, – согласился Сэм, чувствуя, как в воздухе повисла вязкая недосказанность.

***

Зал суда был просторным и светлым. Зрителей было достаточно много, и почти все места были заняты.

– Спасибо, мисс Симмонс, можете пройти на свое место, – сказал прокурор, и девушка, спустившись со свидетельской трибуны, прошла в зал.

– Суд вызывает миссис Суосон-Бэйкер для дачи показаний, – продолжил Чарльз Гарано, и Теодор, сидя рядом с Сэмом на скамье подсудимых, заметно заволновался.

Эмили плавно и спокойно прошла на трибуну, не смотря по сторонам. После ее речи Гарано громко заявил:

– Учитывая все приложенные к делу улики, на мой взгляд, исход очевиден. Данные ранее показания друзей обвиняемого о том, что он был в баре весь вечер, совсем не оспаривают то, что он мог совершить преступление по возвращении.

Судья обратился к Сэму:

– Будут ли вопросы со стороны защиты, мистер Винчестер?

Сэм встал со своего места. Теодор с надеждой проследил за ним взглядом.

– Да, у меня есть некоторые вопросы, Ваша честь.

Судья одобрительно кивнул.

– Миссис Суонсон-Бэйкер, – обратился Сэм к Эмили, и она вскинула на него вызывающий колючий взгляд.

– Вспомните, пожалуйста, что Вы делали за день до убийства, 26 октября.

– Не знаю, ничего особенного.

– Позвольте мне рассказать. У меня есть свидетель, готовый подтвердить, что Вы встречались с неким господином в отеле в тот день.

– Может и так, я не помню, я много с кем встречаюсь.

– Вспомните, пожалуйста, что это был за человек.

– Протестую, – возразил Чарльз Гарано. – Какое отношение это имеет к делу?

– Протест отклонен, – ответил судья. – Поясните ситуацию, мистер Винчестер.

– По некоторым данным в этом отеле проживал Вильям Суонсон, брат убитого, уже ранее обвиненный и понесший наказание за убийство, – зрители в зале дружно удивленно вздохнули. – Мой свидетель готов подтвердить, что именно с ним встречалась миссис Суонсон-Бэйкер за день до убийства.

На минуту в зале воцарилось выжидающее молчание, затем судья сказал:

– Вызывайте свидетеля.

– Я вызываю Джозефа Роуэншнайдера.

Эмили в полном смятении уступила место за трибуной.

Дин отвечал на вопросы четко, продуманно и кратко.

– Эту женщину Вы видели в отеле?

– Да.

– Она была одна?

– Встретилась с одним из постояльцев.

– Вы знали этого человека?

– Нет, но в отеле он был известен, как Вильям Суонсон.

– Что они делали при встрече?

– Не знаю, не присматривался особо. Просто обратил внимание, потому что девушка красивая. Беседовали, потом она передала ему что-то очень маленькое, зажатое в кулаке. Дальше я не видел, ушел.

– Спасибо, мистер Роуэншнайдер, – сказал Сэм.

– Вопросов больше нет? – спросил судья, и все отрицательно промолчали. – Можете пройти в зал, мистер Роуэншнайдер.

Дин прошел обратно на место.

– Разрешите, я продолжу беседу с миссис Суонсон-Бэйкер, Ваша честь? – обратился Сэм к судье, и тот утвердительно кивнул.

Эмили вернулась на трибуну.

– Что Вы передали в отеле мистеру Суонсону?

– Я не помню.

– Может, сейчас вспомните. Вот, посмотрите, – и Сэм достал из своей папки, лежавшей на столе перед Теодором, маленький ключик. – Разве не этот ключ Вы ему отдали?

Эмили удивленно молчала.

– Господин судья, прошу приобщить к делу эту вещь, – Сэм передал ключ судье, положив на судейский стол.

–Возражаю. У Вас было достаточно времени, – поспешил прокурор.

– Принято, – ответил судья на замечание, а потом добавил, – Мистер Винчестер, впредь попрошу Вас предоставлять доказательства вовремя или не предоставлять их вовсе. Продолжайте.

– Это ключ от ворот в особняке Суонсонов, и Вы передали его в отеле…

– Да, но откуда..? – Эмили была в абсолютном недоумении.

– Вильяму Суонсону. Именно его отпечатки были найдены на ключе, обнаруженном в Вашем саду. В день убийства он потерял его и не закрыл за собой дверь, поэтому мистер Рид пришёл в замешательство. Он-то дверь запирал, а она оказалась опять открыта.

Эмили потерянно молчала. – А теперь вспомните, – продолжал Сэм. – В день убийства Вы были в театре. – Да, – согласилась она. – Вы отлучались куда-то во время спектакля? – Только в уборную ненадолго. – Звонили кому-то? – Нет. – И Вы досмотрели весь спектакль до конца? – Да. Чтобы написать рецензию… Рецензию. И тут Сэма осенило. Внезапно, словно зажегся еще один фонарик, помогая увидеть недостающие детали головоломки. – Постойте, Эмили. Рецензия. Точно. Я читал ее в одной из газет. И она неверна. – В смысле? – удивилась Эмили. – Я протестую. Вы задаете вопросы не по существу, – возразил Чарльз. – Протест принят. Объясните, к чему весь этот разговор ведет, мистер Винчестер? – В рецензии написано, что героиня спектакля всю постановку была одета в красное платье, хотя я смотрел эту постановку, и весь второй акт она была в сером и только в самом конце снова в красном. А это значит, что весь второй акт миссис Суонсон-Бэйкер пропустила, не так ли? Что Вы делали?

Эмили замялась с ответом. Теодор смотрел на нее победным взглядом. – Отвечайте.

Эмили продолжала молчать. – Вы сейчас обвиняете моего подзащитного, хотя его алиби не вызывает сомнений, в отличии от вашего. Вы просто хотели отомстить мужу за несчастливую супружескую жизнь. Подставить и при этом обокрасть. Ведь это Вы подложили украшения или Ваш подельник Вильям Суонсон? Да, Вы не убивали Грегори Суонсона, но Вы руководили делом, так?

Эмили смотрела на Сэма сверлящим злым взглядом. А потом будто поняла, что деваться ей

больше некуда, и раз уж она попалась, то пусть платят все по счетам.

– Да, это так, но придумал все Теодор! – выпалила она.

Суонсон с возмущением вскочил с места, но Сэм усмирил его порыв.

– Сядьте, пожалуйста, мистер Суонсон. Миссис Суонсон-Бэйкер, для таких веских

обвинений у Вас должны быть доказательства.

– Они у меня есть! Записи с камер наблюдения в особняке! Это я их забрала, чтобы

полиция не нашла. Но я их не выбросила. И на них Вильям и Теодор. Вильям убил

Грегори, но не успел уйти до прихода Теодора. Они поговорили, Вильям ушел, потом

пришла я, и вместе с Теодором мы вызвали полицию.

Зал затих на несколько секунд от неожиданного признания, а потом взорвался гулом

голосов.

– Где сейчас эта запись?

– В моей сумочке. Я могу показать.

Сэм застыл, в непонимании анализируя сказанное. И ему показалось, что он совершенно

потерял контроль над ходом заседания, но спустя минуту он собрался и обратился к судье.

– Ваша честь, я прошу короткий перерыв.

– Хорошо. Объявляю перерыв двадцать минут, – судья стукнул деревянным молотком по

столу.

Все смешалось в голове у Сэма. Пытаясь держать себя в руках, он быстрым шагом вышел

за дверь зала суда, проскочив через галдящую толпу.

Этого не может быть! Не может! Он виновен. Теодор виновен. И это факт. Таким идиотом Сэм себя еще никогда не чувствовал.

Он быстро шагал по коридору в сторону уборной, когда Теодор догнал его и остановил, схватив за плечо.

– Постойте, Сэм!

– Мистер Суонсон, как Ваш адвокат, советую держаться от меня подальше! – Сэм попытался отстраниться от него.

– Вы же мой адвокат! Вы должны меня вытащить! – Теодор был напуган. И теперь уже двумя руками вцепился в пиджак Сэма.

– Знаете что, Теодор, Вы лживый ублюдок! Вы все это время водили меня вокруг пальца и сейчас хотите, чтобы я спасал Вас, хотя мне сложно представить, у кого в зале сейчас может быть более идиотское положение, чем у меня.

– Но я заплатил Вам!

Это был предел. Возмущению Сэма не было конца.

– Уберите от меня свои руки! – Сэм скривился и отстранил Теодора. Развернулся и скрылся в уборной, закрыв за собой дверь.

В ярости чуть не разнес кулаком пластиковую стену туалетной кабинки. Звук эхом отразился от кафельных стен комнаты.

– Идиот! Господи, какой я идиот…

Глава 7. Дин

Умыв лицо холодной водой, поразмыслив над ситуацией и приняв для себя четкое решение, Сэм вышел из уборной в коридор здания суда. И не узнал его. Все в нем изменилось. Стены и окна были те же, но теперь все стало каким-то пустым, тусклым, враждебным. И даже свет был другим. Мрачным, серым и холодным. Сэм сделал несколько шагов в сторону зала суда, и они эхом отразились от стен пустынных коридоров. Будто бы Сэм был здесь один. Совсем один. Странный холодок побежал по телу, и Сэм замер в оцепенении. Сердце застучало быстрее, он осторожно огляделся по сторонам.

– Эй! – крикнул он, но никто не ответил.

Что здесь происходит? Быстрым шагом он дошел до зала суда и приоткрыл дверь. Там больше не было зрителей. Все места были пусты. Не было больше в зале ни судьи, ни прокурора, ни секретарей, ни приставов. И только несколько застывших, словно восковых, фигур стояли у судейского стола. Смотря на них через приоткрытую дверь, Сэм разглядел Эмили, Теодора, Саймона Рида, Джейн Симмонс, Брэйди и Джессику. Лица их были замершими, холодными, и равнодушные глаза смотрели в пустоту.

Сэм осторожно прошел в зал.

– Что…?

И тут фигуры словно очнулись. Ожили, задышали и одновременно все повернулись в его сторону.

– Мы ждем тебя, Сэм, – ответила Эмили, коварно улыбаясь.

– Я не понимаю…

– Нужно закончить дело, любимый, – мягко сказала Джессика.

– Джесс, что здесь происходит?…

Все вокруг казалось туманным и призрачным, смятение и тревога росли в душе с каждой секундой, но Сэм старался им не поддаваться. Только что здесь был суд, полный зал людей, шум, разговоры. Все ждали решения. Или нет? Может быть, не было всего этого, и это все игры его воспаленного разума? Как иначе объяснить то, что происходит сейчас?

– Останься, закончи дело, и ты увидишь, все вернется на свои места, – словно отвечая его мыслям, спокойно сказал Брэйди.

Что-то странное было во всем этом, подозрительное, настораживающее и очень тревожное.

– Вы должны вытащить меня, – тон Теодора был жестким и требовательным.

Сэм посмотрел Брэйди в глаза, пытаясь понять смысл сказанного, затем ответил Теодору:

– Я принял решение, мистер Суонсон. Я не защищаю виновных.

– Милый, – еще мягче сказала Джессика. – Все, кого ты защищал, были виновны.

Ее слова, произнесенные таким ласковым и любящим тоном, накрыли его, словно каменной плитой.

– Нет. Этого не может быть…

– Но это так. И ты был лучшим в своем деле. Ты адвокат от Бога, – сказал Брэйди.

Сэм молчал несколько секунд, раздумывая и не веря.

– Нет, я защищаю невиновных, я думал, ты тоже…

Джессика шагнула ему навстречу, протянула руку и хотела коснуться, но он отшатнулся от нее. От руки веяло странным, цепенящим холодом.

– Сэм, дорогой, все наладится. Тебе просто надо закончить этот процесс, и ты увидишь, все пойдет, как и раньше, лучше некуда. Мы будем вместе. Я во всем тебя поддержу, и мы будем счастливы.

– Ты не Джессика… – вглядываясь в нее, произнес Сэм. Внутри все похолодело. На душе было очень тяжело и больно, но Сэм был уверен в том, что он прав. – Я не знаю, кто ты, но я должен защитить людей от тебя.

Зал медленно и плавно темнел, стены будто стекали вниз водой, открывая неровные черные валуны. Вокруг становилось все холоднее и холоднее. Сэм вдруг почувствовал, как силы оставляют его.

– Ты хочешь спасать людей, как твой брат? Но он ушел, его здесь нет, – прозвучал тонкий голос Эмили. И она двинулась прямо на Сэма. Он хотел отойти, отстраниться от нее, но не смог. Как в страшном сне, он просто не мог пошевелиться, руки и ноги будто стали невыносимо тяжелыми. И ощутив сильную давящую боль в левой ступне, Сэм вдруг удивился, как он мог о ней забыть. Оказывается, она болела все это время.

Эмили подходила все ближе и, когда она оказалась совсем рядом, ехидно смотря Сэму прямо в лицо, глаза ее сверкнули красным, нечеловеческим огоньком.

– Ты тварь, – сквозь зубы процедил Сэм, – Где Дин? Куда ты его дела?

– Его здесь нет и не было, Сэм. Он – плод твоего воображения.

– Ты врешь, – Сэм держался из последних сил.

И пол, и стены зала суда уже полностью изменились. Сэм стоял на черном каменном скользком от воды камне.

Фигуры обступили его со всех сторон, и Эмили протянула к нему свои руки.

Голова болела так, что в глазах все потемнело. Тело казалось тяжёлым, как свинец, и отказывалось подчиняться. Промозглый, мокрый холод усилился и заставлял дрожать. Еле шевелясь, Сэм попытался сделать шаг назад и не смог. Левую ногу при движении прострелила острая боль. Она уже совсем не слушалась, и Сэм волок её по земле. Ничего не видя перед собой в сгустившейся темноте, он махнул рукой, пытаясь найти опору, ухватиться за что-то, но вокруг была пустота. Он потерял равновесие и упал. Ударился сильно, больно – ни руки, ни ноги не помогли ему смягчить падение. В темноте перед глазами замелькали красные пятна. Сознание оставляло его, превращая все вокруг в чёрное расплывчатое нечто, и, уже отключаясь, он услышал невнятный далекий голос, который что-то беспокойно спрашивал, ждал какого-то ответа, но Сэм не смог разобрать ни слова.

Пролог ко II части

Весна, 2005

Ясное утро. Конец марта. Времени около 6 утра. Белое солнце только взошло. Сейчас оно совсем не греет, но светит так сильно, что, кажется, будто пронизывает насквозь. Воздух совсем прозрачен и чист. Пахнет утренней прохладой, свежестью, талой водой и пробуждением. Вокруг все безмолвно и тихо, словно затаилось, и внемлет только белому холодному свету.

Улицы совсем еще пусты. Самое время сгрузить в багажник все оружие, пока никто не видит и не слышит, и выдвигаться в путь, пока не стали задавать лишних вопросов. Люди вокруг и так уже начали подозревать что-то, косятся, оглядываются. Остановился тут, мол, дикий, нелюдимый, вечно грязный, потрепанный, выходит из номера только ночью. Кто он такой? Преступник? Беглый? Может, убийца? Короче, надо отсюда сматывать. К тому же, походу, дело в самом разгаре. Он нашел, что искал столько времени, и теперь пора в путь.

Дин захлопнул крышку багажника, и звук эхом отразился вдоль тихой улочки. Вытащил из кармана джинсов стертый до основания кусочек мела и нарисовал в углу крышки незамысловатый значок, дьявольскую ловушку – пятиконечную звезду, заключенную в кольцо. Когда-то Сэм научил его этому. Вычитал в одной из своих заумных книжек. А ведь это, и правда, работало. Импала теперь под очень надежной защитой. Никакая нечисть не посмеет ни приблизиться к ней, ни, тем более, проникнуть внутрь. И багажник для нее запечатан намертво.

До пункта назначения путь лежал неблизкий, около 10 часов езды, так что Дин закинул легкую куртку на заднее сидение и поторопился сесть за руль, чтобы к вечеру прибыть на место, подготовиться и выйти на охоту с наступлением темноты.

В конце марта дни приятные – солнечные, сухие, прохладные, а главное, длинные. До маленького городка Данвилл в штате Арканзас Дин доехал еще засветло. Солнце только клонилось к закату, но прохлада уже стала острее и ощутимее.

Разместившись в отеле, он начал подготовку к делу. Она не заняла много времени – соль, распятие, оружие, молитвослов. Молитвослов обязательно. Заучивание текстов наизусть никогда не было его лучшей стороной. Вот если бы Сэм сейчас был здесь… Да ладно. И без Сэма обойдется. Сколько они с отцом без него обходились, и все выходило лучше некуда. А теперь придется как-то справляться в одиночку. Ну, и это ничего. Не впервой. Собрав все необходимое, Дин двинулся по намеченному адресу.

До старого заброшенного здания, где и свили гнездо эти твари, оставалась всего пара кварталов. Сейчас эти паскуды за все ответят. Дин основательно подготовился к этой встрече. Выяснил, чего они боятся, и следующие полгода потратил на поиски этого. Затем выслеживал их, разнюхивал. Нашел. Понял, как они действуют. До совершенства отточил свои навыки. И пришел убивать. Справился с собой, оставил весь свой горячий гнев и негодование, замутняющие сознание, и теперь им управлял только холодный рассудительный ум, выдержка и железная сила. Лучшие напарники в борьбе с нечистью. Нарисовав на стенах здания запечатывающие символы, Дин вошел внутрь, не таясь. Эти твари всегда слишком много мнили о себе, чтобы прятаться от охотника. А теперь их эго, наверное, вообще взлетело до небес. Ну ничего! Он им сейчас покажет, где их место. Никто из них не выйдет из этого здания живым.

Первая тварь поджидала его за поворотом, в одном из полуобвалившихся коридоров.

– А вот и наш сиротка Дин Винчестер пожаловал… Все тебя бросили? – услышал Дин язвительный смешок, но даже не стал удостаивать взглядом его обладателя. Выстрелил, не глядя. Попал без промаха. Как тело свалилось за спиной на пол, услышал уже издалека.

За следующим поворотом еще пара, но Дину и двоих раскидать – не помеха. .. Одним кинжалом пригвоздил двоих с разницей в доли секунды. Вытащил нож из плоти, обтер, и не успел развернуться, как услышал за спиной:

– Ты зачем пришел, Дин? Смерть свою ищешь?

Дин резко развернулся. Перед ним стоял тот самый демон. Главарь. В окружении всей своей шайки.

– Я? Я пришел за тобой.

Демон усмехнулся в ответ. Пара его шестерок ехидно переглянулась.

– Ты убил моего отца.

Демон сощурился.

– Ну подумаешь, какое дело. Вы наших, мы ваших. Обычный круговорот жизни, Дин.

– Он был героем. А ты – тварь!

– Героем?! Да-а, он был героем! Столько убил наших детей! Каждый из нас мечтал отомстить Джону Винчестеру! И я это сделал! Теперь герой – Я!

Искра триумфа промелькнула в его взгляде, разжигая ярость в душе охотника.

– Герой теперь – Я! Запомни это! А он для нас, как мы для вас – обычная тварь. И я его раздавил!

Главарь ликовал, и его приспешники обменивались насмехающимися взглядами.

А ведь никто из них еще просто не видел Дина в деле, Дина самого, без отцовского прикрытия.

В мирной жизни он был забавным парнем, шутником, и дурачился, когда ситуация ему это позволяла. Те, кто были плохо с ним знакомы, считали его клоуном и пройдохой. «А-а, этот, Дин Винчестер. Тот еще шут и недотепа!» Однако, люди, которые знали его ближе, уже не спешили так смело выражаться на его счет. Родные прекрасно знали, что под собой скрывает это его, временами неуместное, чувство юмора. А те, кому довелось с ним работать, хорошо представляли себе, кто он такой, и знали, что надежнее и в то же время опаснее человека просто нет, что ни в коем случае нельзя его недооценивать. Это был справедливый, но строгий и безжалостный солдат, требовательный и бескомпромиссный к себе и другим. Многие знакомые просто боялись иметь с ним дело. Это был идеальный, до крайности выдрессированный охотник (отчасти отцом, а отчасти и самим собой), в своем деле которому не было равных. В гневе и в ярости он был просто страшен и неумолим, готовый разорвать виновных на куски голыми руками. В буквальном смысле слова. В этом он не был брезглив. К своим врагам и на охоте Дин был пугающе жесток. Настоящий охотник в маске весельчака, при этом нежно и заботливо любящий и оберегающий свою семью, потому что «нет никого дороже семьи». Так учил его отец. И никто никогда не должен оставаться безнаказанным за оскорбление его имени.

Ярость переполнила глаза охотника, он рванул вперед плавно и быстро. Стоявшие вокруг демоны попытались преградить ему путь к главарю, но едва ли им это удалось. Всех их он уложил в три или четыре несложных рывка, и главарь оказался открыт. Дин наставил на него оружие. Демон усмехнулся, и глаза его сверкнули.

– Что, Дин, возмездия захотел? Кишка тонка, папин солдатик! Неужели ты думаешь, что меня можно убить из этого пистолетика?

– Ну, это ты сейчас узнаешь, – прорычал Дин ему в ответ. – Это не простой пистолет, сволочь, это Кольт.

Стоявшие вокруг демоны ахнули и замерли в ужасе, боясь даже пошевелиться. В мире существовало только одно оружие, способное убить демона. И Дин его достал.

Глаза твари расширились от удивления, и было видно, как к нему приходит осознание и ужас.

– Нет… Не может быть… Как ты его нашел? – прошептал главарь в смятении.

Но Дин не ответил. Вместо этого он нажал на курок, раздался громкий выстрел, и пуля с выгравированной на ней дьявольской ловушкой со свистом вошла нечисти прямо в лоб. Глаза демона еще секунду смотрели на своего врага, будто не понимая до конца происходящее, а затем на момент вспыхнули последней желтой искрой и угасли. Тело с шумом рухнуло на каменный пол, бездвижное и мертвое.

Демоны вокруг замерли в ужасе.

– Вот он, ваш герой, – тихо проговорил Дин. – Никто не смеет трогать мою семью. Ясно?

С этими словами охотник выстрелил последний раз. В стену, по которой проходила водопроводная ржавая труба. Пробить ее с одного выстрела не составило труда, и в коридоре тут же взорвался фонтан брызг святой воды. До прихода сюда Дин освятил ее распятием и молитвой. Теперь без главаря им всем конец. Демоны завопили, скрючились все на полу, умирая, а охотник развернулся и зашагал к выходу из здания, оставив их плавиться вокруг тела предводителя.

Еще один пролог ко II части

От 27 октября, 2009

Малышка Кэти Уоррен уже почти неделю не то, что пропускала школу и не видела своих друзей, она даже с постели вставала с трудом. Ежедневные визиты доктора утомляли ее еще сильнее, а определить он толком так ничего и не мог. Каждый день ей становилось все хуже, она буквально таяла на глазах. Еще два дня назад она могла ходить по дому, смотреть мультики и есть лечебный бульон, а теперь слабость совсем ее сломила. Она лежала в постели, бледная, худенькая, с черными тенями под глазами и слабыми ручонками прижимала к себе своего мохнатого мишку.

Мама зашла в ее комнату с подносом, на котором стояла тарелка супа, стакан с соком и блюдце с печеньем. Рядом лежал электронный термометр.

– Кейт, солнышко, как ты?

Девочка ничего не ответила, только медленно приоткрыла глаза и повернула голову в сторону голоса.

– М-ам…

– Подними руку, дорогая, я поставлю градусник. Доктор сказал, необходимо измерять температуру каждые два часа.

Кейт послушалась, но сил совсем не было. Хелен помогла ей.

– Вот так, молодец.

Она была не на шутку напугана состоянием дочери. Она делала все, что могла, не спала уже много ночей, следовала всем указаниям врачей, но лучше девочке не становилось. А теперь, видимо, заразившись от дочери, она и сама испытывала похожую слабость.

– Я принесла тебе суп, солнышко, и сок с печеньем. Вставай, надо покушать, – прошептала женщина, но сама прекрасно видела, что едва ли девочка сможет это сделать.

– Не уходи, мамочка…, – еле слышно пробормотала Кейт. – Мне страшно…

Женщина наклонилась к дочери, гладя ее по голове.

– Что случилось дорогая? – испуганным, но мягким голосом спросила она.

– Он… Монстр… Приходил снова…

– Какой монстр, Кэти?

– Тот, с красными глазами.

– Солнышко, тебе приснился страшный сон. Снова. Никаких монстров тут нет. Мы с папой все время рядом. Никого к тебе не допустим.

– Мамочка, он здесь. Это он показывает мне страшные сны.

– Ох, милая…

– Один дядя умер на озере, и его мама с папой тоже, в доме…

– Кейт, что ты говоришь такое? Давай проверю градусник.

Температура была в абсолютной норме.

– Я видела их. Он показал мне…

– Это был кошмар, Кейт. Тебе приснился страшный сон.

Женщину начали сильно тревожить слова дочери. Неужели это не простые детские фантазии? Нет, не может быть… Что тогда? Она уже бредит наяву? Господи, неизвестно, что хуже…

– Тебе нужно поесть, солнышко, и отдохнуть. Набраться сил. Скоро ты выздоровеешь, и все будет хорошо.

Она уговорила дочь съесть хотя бы пару ложек супа, оставила на столике сок и печенье.

– Мы будем здесь с папой, крошка. Не бойся. Тебя никто не тронет. Обещаю.

Поцеловав дочку, она забрала поднос и, обеспокоенная, вышла за дверь.

II

Дин

От 29 октября, 2009

Глава 1. Начало

– «Город Миддлтон⁴, штат Висконсин. Пропал мужчина, Томас Уоррен». Тут и фотография есть. – прокомментировал Сэм цитату из сводки новостей. – «Его семью – жену и ребенка – нашли мертвыми 28 октября 2009 года», то есть вчера, «в доме по адресу Говард Стрит, 10⁵». Это на побережье озера Мендота. «Телесных повреждений не обнаружено, однако, как сообщили эксперты, трупы выглядят весьма необычно. По свидетельствам соседей в ночь с 27 на 28 октября в доме Уорренов все было тихо. Под утро, около 5 часов, Томас Уоррен вышел из дома и ушел пешком в неизвестном направлении. С тех пор его никто не видел».

Сэм закончил читать, листая ленту новостей в своем ноутбуке и попивая теплый кофе из пластикового стакана, который Дин только что принес из соседнего кафе вместе с пончиками, бургерами и картошкой.

Сев за стол напротив брата, Дин с аппетитом поглощал жирные булки, довольно причмокивая. Утро выдалось очень ясное, и лучи солнца через запыленное окно проникали в тесную, грязную комнатку придорожного мотеля. Играя в занавесках, они падали на стол и на лицо солнечными зайчиками, слепили, путаясь в ресницах. Дин поднялся, вытирая руки о джинсы, и стянул тонкую ткань на окне поплотнее, но помогло это едва ли. Кряхтя, он опустился обратно на стул и вновь принялся за свой завтрак.

– Это уже не первый такой случай. Вот, послушай, – тем временем продолжал Сэм, аккуратно подцепив вилкой палочку жареного картофеля. – От 17 октября. Опять же Миддлтон, близ озера и опять мужчина. Коул Саммерс. Исчез. В доме нашли трупы престарелых родителей. – Сэм кратко пересказывал статью, не отрываясь от экрана. – И… еще один, от 14-го. Все пропавшие – молодые мужчины, с семьями, жили недалеко от озера. У каждого близкие погибли в день исчезновения. Думаю, это наше новое дело.

Дин, вслушиваясь в его слова, задумчиво продолжал жевать.

«Наше дело» для них представляло собой нападение какой-нибудь сверхъестественной твари, злобной нечисти на людей. Именно этим и занимались Винчестеры, сколько себя помнили – истребляли гадов, питающихся человеческим мясом, паразитирующих тварей, монстров из-под кровати. То, чему научил их отец, бывший морпех, самый яростный и безжалостный профессионал в своем деле среди других охотников на нечисть, которых было немало. Потрепанных, частенько одиноко спивающихся от своей участи мужиков, но отлично знающих, как убить штригу, по каким признакам распознать рэйфа, всегда имеющих при себе соль, серебро и молитвослов. Потеряв жену, погибшую в детской Сэма от рук демона, Джон Винчестер остался с двумя крохотными детьми на руках. И теперь, потрясенный, знающий всю правду о потустороннем мире, он не имел больше никакого выбора, кроме как покинуть свой дом в Канзасе в поисках убийцы и вырастить своих сыновей воинами, способными постоять за себя, защитить свою семью и других людей от кровожадных существ, тянущих с того света свои мерзкие лапы к человеческой душе. Или мясу.

Люди в стране пропадали и нередко, и вот такие герои спасали оказавшихся в беде, ничего не подозревающих жертв, не раскрывая им страшной правды и сами оставаясь в тени.

Были, конечно, и охотники, имеющие стабильную работу, доход, крышу над головой, но Винчестеры, однако, к ним не относились. Воспитанные с малых лет в номерах многочисленных мотелей, они так и продолжали свои разъезды по стране, не имея дома и никого из близких после гибели отца, кроме друг друга.

Денег они за свою работу не брали, хотя последнее время ее было навалом, и парни могли бы хорошенько заработать, раскрой они себя и не сочти все вокруг их сумасшедшими после этого. Так что работали они абсолютно бесплатно и при этом на износ. Нечисть словно взбесилась вся и лезла из каждой щели. Только два дня назад они наконец-то выследили и пристрелили кровожадного вервольфа, терроризирующего город в Иллинойсе, за неделю до этого пришлось попыхтеть и упокоить целый дом мстительных духов, а еще тремя днями ранее они разнесли в щепки ковен мерзких, сопливых ведьм. Вот их Дин ненавидел больше всего – этим старухам лишь бы всё своими слюнями да соплями мазать. Сплошная антисанитария.

И вот теперь, похоже, Сэм снова нашел для них работу.

– Да, вероятно, это по нашей части, – Дин довольно кивнул, доедая последний пончик. – Надо бы проверить, – и, указывая на бургер, аппетитно спросил. – Будешь?

– Нет, – Сэм с интересом наблюдал, как Дин после полудюжены жирных пончиков с блаженством и не меньшим аппетитом откусил за раз половину бургера. Глядя на него, Сэм хмыкнул, пряча улыбку.

– И фто смефного? – укоризненно и невнятно спросил Дин, не стесняясь набитого рта.

– Э… Нет, ничего. Просто удивляюсь, как в тебя все это помещается… – уже не скрывая насмешку, ответил Сэм. Затем закрыл ноут и потянулся к подоконнику за сумкой.

Дин дернул бровью и не ответил. Спокойно дожевав и не подав виду, что что-то его задело, он встал, показательно оставив весь мусор на столе.

«Ну естественно…» – отметил про себя Сэм.

Проходя мимо, Дин несколько раз хлопнул его по плечу со словами:

– Девчонкам не понять, Сэмми. Жду тебя в машине.

И взяв свои вещи, он с довольным видом вышел на улицу, захлопнув за собой дверь.

Собрав за Дином бумажные обертки от бургеров, пластиковые стаканчики и упаковки от сахара, Сэм поспешил за братом. Он выбросил мусор в урну рядом с мотелем и только увидев, как Дин веселится на сиденье за рулем автомобиля, вдруг осознал.

– Вот же блин! – он обернулся в попытке оглядеть свою спину и, черт побери, его опасения подтвердились. На плече, четко выделяясь на светлой ткани, красовались желтые жирные пятна от пальцев Дина. – Придурок!

Сэм тихо выругался всторону Импалы, наблюдая, как брат за рулем давится от смеха. Тот открыл для него переднюю дверь рядом с собой.

– Давай, садись, сучок! Поехали!

Сэм закатил глаза и цокнул языком. Дин заметил и самодовольно побарабанил пальцами по рулю. Прикол сработал – Сэм в бешенстве. То, что надо!

Вообще Дин всегда очень ревниво относился к вещам и порядку, особенно это касалось его любимой крошки Импалы, всегда блестящей, натертой и ухоженной. Но вот когда ему хотелось свредничать или подурачиться, равных в свинстве ему также не находилось.

– Стирать будешь сам, – Сэм сел в машину, захлопывая дверь.

– Все, что угодно, ради такого выражения лица, Сэмми! – улыбка еще долго не сходила с губ Дина. Сегодня, начав день с удачной на его взгляд шутки, он был доволен собой, как никогда.

«Вот самонадеянный засранец!» – подумал Сэм, но решил не мешать ему веселиться. Редкий момент все-таки.

***

Дорога до Миддлтона заняла около 6 часов, и в маленький скрывшийся среди поросших лесом скал городок, пестрящий осенними красками и разнообразными украшениями в преддверии наступающего Хэллоуина, они прибыли примерно в 4 часа пополудни. Поздняя осень уже принесла в горный город морозные холода, на жухлой траве лежала хрусткая изморозь, и лужи на дорогах матово поблескивали белой пленкой первого льда. Яркое, но холодное солнце слепило глаза, окрашивая все вокруг в неестественно сочные цвета. Прозрачный горный воздух был наполнен прохладой, свежестью и запахом палых листьев, покрывших улицы маленького уютного города желто-красным ковром. Многие уже вывесили на свои двери венки самых различных форм и цветов, украшенные ягодами, свечками и лентами, выставили на веранды и окна корзины со спелыми яблоками, осенние букеты и огромные, толстолицые, оранжевые тыквы с пустыми глазницами. Одни улыбались, другие хохотали, а некоторые опасно скалились прохожим вслед. Весь городок был наполнен духом осени, предстоящего праздника, запахами свежего урожая и медленно засыпающих до весны деревьев.

Как и в любом горном городе, улицы Миддлтона были неровными, покатыми, дороги то тяжело ползли вверх, то весело бежали вниз под гору.

Дин остановил машину на небольшой тихой улочке у первого отеля, который показался ему доступным по цене. Это был маленький опрятный, но очень скромный домик, запрятанный в пушистой желто-рыжей листве могучих кленов.

Название отельчика – «Мендота Комфорт» – обещало многое.

– Кому скажи, подумают, мы в шикарном пятизвездочном класса люкс отдыхали, со ступеньками прямо на золотой песок, – шутливо прокомментировал название Дин. Поймав его игривый взгляд, Сэм усмехнулся в ответ, и брат, довольный, вышел из машины.

Сладко потягиваясь и с удовольствием втянув носом чистую прохладу октября, он мечтательно добавил сам себе:

– А ведь неплохо было бы…

Всю дорогу от Иллинойса они слушали и подпевали солисту AC/DC, затерев кассетные пленки до дыр, и теперь через открытую дверь Сэм слышал, как Дин кривляется и напевает высокие нотки, шагая по дорожке к отелю.

Да, день был действительно хороший.

Сэм вышел из машины и, захлопнув дверь, огляделся вокруг. Небольшие симпатичные домики разных пастельных цветов выстроились в ряд по обеим сторонам тихой безлюдной улочки.

Лэйклоун Плэйс, 15⁶, прочитал Сэм на одном из домов.

Почти у каждого из них, как и во всем Миддлтоне, на газоне или у крыльца красовались огромные тыквенные головы. Вдоль дороги по всей улице возвышались громадные липы и клены и, несмотря на то, что они были редко посажены, их длинные сучковатые ветви, еще сохранившие пышную листву, все же сплетались между собой, отбрасывая на здания и дорогу яркие сетчатые тени. Блики осеннего солнца играли в темных окнах домишек, добавляя улице еще больше света.

Легкий прохладный ветерок доносил до Сэма запах листьев и, кажется, свежеиспеченного печенья (есть вдруг захотелось просто страшно), смешанный с еще одним, совершенно особенным запахом осенней озерной воды – побережье Мендоты было совсем близко, за домами, метрах в 300 отсюда. Говард Стрит же –место последнего происшествия, – согласно картам, должна была находиться в квартале от отеля и идти перпендикулярно Лэйклоун Плэйс. Вытащив дорожный атлас из машины, Сэм нашел нужную карту и попытался по ней обнаружить свое местоположение и сориентироваться.

Голос Дина издалека отвлек его. Он вновь что-то жевал, набив полный рот.

– Эй, чувак, пошли обживаться! Название, конечно, слишком пафосное и не имеет ничего общего с нашей скромной каморкой, – он, шаркая и, как ребенок, увлеченно подбрасывая ногами шуршащие листья, приблизился к машине, собираясь залезть в багажник. – Зато хозяйка, м-м! И какое печенье пече-е-ет….– Дин, дожевывая, видимо, то самое печенье, мечтательно закатил глаза.

Забрав сумки, они дружно прошли к крыльцу дома.

Заходя в холл отеля, Дин кивнул мило улыбающейся симпатичной женщине за стойкой:

– Это мой брат.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровался тот.

– Добрый день. Я – Мэри Олтеркот.

– Очень приятно, – улыбнулся Сэм, и она улыбнулась в ответ.

– Если возникнут какие-то сложности или вопросы в номере, вы можете обратиться ко мне.

– Спасибо, мисс.

И, ненадолго задержавшись, он отошел и остановился у лестницы, ведущей на второй этаж, к номерам.

Дин обольстительно улыбнулся и подмигнул ей:

– Потрясающее печенье, – сообщил он, облокачиваясь на стойку и заигрывающе оглядывая ее с ног до головы.

– А, ну спасибо, – с улыбкой приподняв бровь, ответила она. – Угощайтесь еще.

– С удовольствием, – сказал Дин, направляясь на второй этаж за Сэмом, который уже скрылся в следующем пролете.

***

Номер, в котором они разместились, был очень маленьким и скромным, но при этом донельзя чистым, спасибо хозяйке. В таких чистых комнатах парням жить приходилось крайне редко, практически никогда. Обычно в номерах пахло плесенью и сыростью, слой пыли толщиной с палец покрывал все поверхности дышащей на ладан мебели, и состояние желтых, свалявшихся простыней оставляло желать лучшего. Но на большее рассчитывать не приходилось, поскольку зачастую в запасе месяцами не имелось и 50 долларов. Средства на краденых кредитках или выигранные в покер в баре тоже имели свойство заканчиваться, и, когда деньги совсем иссякали, а по воле судьбы найти их было совершенно негде, приходилось ночевать и на обочине дороги, в Импале, скрючившись в три погибели на сиденье с валиком из одежды под головой, и всю ночь не имея возможности выпрямить затекающие конечности. Поэтому сейчас такому подарку судьбы за столь маленькую плату оба были несказанно рады. Сегодня они разместились в отеле за счет некоего Джозефа Роуэншнайдера (на его кредитке как раз оставались еще какие-то деньги), и Дин снял двухместный номер, представившись его именем.

Несмотря на то, что комната выглядела очень скромно и довольно простенько, в ней все было выполнено со вкусом и в одном тоне – спокойном бордовом разных оттенков – покрывала, занавески, обои и даже небольшой и очень старенький коврик на полу.

Из мебели здесь имелись две кровати, стоящие параллельно друг другу, между ними тумбочка с небольшой лампой в абажуре, стол у окна рядом с небольшим доисторическим шкафом и один стул.

Также в комнате была своя уборная вместе с душевой.

– Кто платит, тот первый в душ! – едва зайдя в комнату, Дин тут же бросил свою сумку на пол у входа, загородив проход Сэму, и скрылся за дверью в ванной.

– Платил бедолага Джозеф… Придурок, – тихо пробормотал тот.

– Я все слышал, засранец, – и тут же в ванной включилась вода во весь напор.

До слуха донеслось «О-о-у е-е-е».

«Отлично. Значит, даже горячая вода есть», – сделал вывод Сэм.

Приняв душ, Дин сразу направился в местную забегаловку на соседней улице сделать заказ на двоих, не теряя времени, – работа не могла ждать. Сэм обещал присоединиться сразу после того, как тоже немного освежится.

Усевшись за только что освободившийся столик у окна, Дин подал знак рукой официантке в ярко-желтой форме, чтобы она убрала посуду и мусор за предыдущими посетителями. Девушка, молоденькая, но явно не очень дружелюбная, в ответ смерила его надменным взглядом и отправилась в сторону стойки, хотелось бы думать, что за меню или чем-то не менее важным. В ожидании Дин уселся поудобнее и оглядел помещение. Людей было довольно много (или так казалось из-за того, что кафе было очень маленьким), заняты были почти все столики, и шум от разговоров со всех сторон сливался в общий нечленораздельный гул. Дверь постоянно открывалась и закрывалась, звеня колокольчиком, и второй официант непрерывно колдовал над громко дребезжащей кофе-машиной. Пахло здесь жареным маслом и котлетами, очень резко и густо.

Неприветливая официантка с каменным лицом принесла меню через несколько минут. Не сказав ни слова, она сунула его Дину в руки и принялась быстро и порывисто убирать со столика. Нагрузив полный поднос грязных тарелок, приборов, стаканов и смятых салфеток, она, не глядя, одной рукой смахнула крошки мокрой тряпкой, резко развернулась и быстро пошла обратно к стойке.

«М-да, вероятно, хороший день сегодня не у всех…»

Меню было незамысловатое, долго изучать его не пришлось, да Дин и так уже примерно представлял, что заказать. Цены тоже были вполне приемлемыми.

Девушка с недовольным лицом вскоре вновь появилась у стола уже с блокнотом и карандашом в руках.

– Я Вас слушаю, – не глядя на него, кинула она безучастным голосом.

– Эм… Бургер с говядиной, две жареных картошки, две порции блинчиков с черникой, два кофе… Овощной суп и салат, – при последних словах официантка взглянула на него, недоуменно приподняв бровь. – Это для моего брата. Он вегетарианец, знаете… Защита братьев наших меньших и все такое… – добавил Дин со своей улыбочкой, но она лишь скривила губы, последний раз чиркнула в блокноте и, фыркнув, убежала на кухню.

Дин сложил локти на стол и отвернулся к окну, рассматривая улочку и проходящих мимо немногочисленных людей. Он уже почти погрузился в свои мысли, но тут до слуха долетели слова, выделившиеся из общего шума и моментально привлекшие его внимание. Двое мужчин за столиком у него за спиной обсуждали то, что он явно уже где-то слышал.

– Куда запропастился этот Саммерс? Копы так и не нашли его следов, оборвались где-то у озера и все, как в воду канул, – фамилия была знакомая, Дин выпрямился, напрягаясь, как струна. Тут же обострились никогда не дремлющие привычки охотника. Всегда быть настороже, не упускать ни детали. Сначала это касалось только охоты, но со временем он просто разучился, забыл, как по-другому. «Ты всегда на охоте», – говорил ему Джон с малых лет. В детстве, совсем для него недолгом, Дин соглашался с этим, потому что так говорил отец, смысл же этих слов он понял гораздо позднее. Расслабляться нельзя нигде и ни при каких обстоятельствах.

Он был внимателен до предела, слышал и буквально осязал спиной все, что происходило за соседним столиком.

– Не могу даже себе это представить, вроде нормальный мужик был, а тут бац, и мать с отцом пришил. В голове не укладывается, – говорящий отхлебнул из бутылки.

– Да нормальный-то, нормальный, а весь последний месяц, как подменили, – Дин четко слышал, как сидящий к нему спиной звякнул приборами о тарелку, дожевывая, и принялся вытирать рот салфеткой.

– Может, он того… с катушек съехал, и план убийства в башке вынашивал все это время? А мы ему «Пойдем по пиву, Коул!», «Смотрел игру сегодня, Коул?» Жуть, – полез куда-то, ощупывая звенящие мелочью карманы.

– Да… Черт-те что творится. Ведь может и так. Счет, пожалуйста, – махнул рукой в сторону пробегающей мимо официантке.

– А в начале месяца он свинтил куда-то на пару дней, никому не сказав, может, он снаркоманился вообще и за дозой ездил? Хрен знает, что этим наркоманам в голову взбредет, прибил своих стариков в припадке… Хотя, говорят, копы не нашли никаких следов насилия.

– Ага, были живы-здоровы, а тут раз, и скопытились… Еще я слышал, трупы очень странные. Один скелет, да кожа на нем… И все-таки, я считаю, он это все – Саммерс.

– Да уж тут пойди, разберись теперь… Я, кстати, слышал, что в городе еще пара-тройка человек так пропали, а в домах у них мертвые все, – официантка принесла чек, и он тоже полез за кошельком. – Может, это какой-то план, и в городе орудует маньяк-убийца?

Пересчитал, шурша купюрами, и шлепнул их о стол. Стул шумно отъехал еще ближе к Дину, и мужчина встал, надевая куртку. Продолжая выдвигать одну идею за другой, приятели медленно, протискиваясь между столами, людьми с подносами и стульями, двинулись к выходу. Они прошли мимо Дина, попали в его поле зрения, и теперь он мог их рассмотреть – это были двое простых работяг, одетых прилично, но не очень чисто. Навряд ли они могли иметь представление о происходящем больше, чем уже сказали, так что не стоило их трогать и приставать с вопросами. Колокольчик звякнул над дверью, и они вышли на улицу, теряясь из виду.

И тут у стола нарисовался Сэм. Он принял душ и переоделся в чистое. Некоторые пряди на его голове еще не до конца высохли и четко выделялись из всей массы его густых, каштановых, порядком отросших волос.

– Послушай-ка, Сэмми, я тут услышал кое-что… Скажи, Коул Саммерс, встречалось тебе это имя? – Дин внимательно посмотрел на брата, чуть пригибаясь к столу и говоря намного тише обычного.

– Да… Он – один из пропавших за последние две недели. О нем писали в сводке новостей, – Сэм, заинтригованный, поспешил сесть на свое место напротив. – Пропал незадолго до Уоррена, 17-го числа.

– Вот-вот. Тут двое его упомянули невзначай, говорят, перед исчезновением изменился сильно, а в начале октября пропадал куда-то на пару дней. Никто не в курсе, куда.

Тут официант, видимо, наконец домучивший кофеварку, принес заказ, и Дин замолчал, притворно улыбнувшись ему. Тот выставил по очереди тарелки и чашки на стол:

– Что-нибудь еще?

– Нет, спасибо, – вежливо ответил Сэм.

– Тогда приятного аппетита, – он уже собрался уходить.

– Э-э, подождите, можно счет сразу? – обратился к нему вдогонку Дин, повышая голос.

– Через минуту.

Официант ушел, и братья продолжили разговор, приступив к еде.

– В доме тела, так вот, следов насильственной смерти на них не нашли, вообще никаких следов, а как и в случае с Уорреном, трупы как-то странно выглядят, – закончил Дин.

– Нужно будет проверить, что там с ними… И найти этого Саммерса в справочнике, осмотреть и его дом. Вдруг соседи что-то знают… – Сэм смахнул с глаз густую челку.

– Да, но сегодня мы уже успеем только к Уорренам, здесь недалеко.

– На Лэнгдон Авеню я как раз видел прокат костюмов. Это по дороге.

– Угу, у дома наверняка копы ошиваются. Выясним, если эти два случая связаны, может, у нас появятся хоть какие-то зацепки и варианты.

После обеда братья, вооруженные фальшивыми удостоверениями ФБР, направились прямиком на Говард Стрит, надев в прокате сверкающие чистотой сорочки с галстуками и черные строгие костюмы.

Глава 2. Двойная жизнь

Дом Уорренов находился в самой середине Говард Стрит. Улочка была крохотная и узкая, всего домов пятнадцать-двадцать, высаженная деревьями и кустарниками. Одноэтажные домики ее были довольно тусклого и мрачного вида, и сейчас казалось, будто все опустело, и здесь давно никто не живет. Начиналась Говард Стрит, ответвляясь от широкой и красивой Лэнгдон Авеню, тянувшейся вдоль западного побережья через весь Миддлтон, а конец ее уходил за последние дома и вместе с замшелыми каменными ступеньками спускался прямо в холодную озерную воду Мендоты. Берег здесь был болотистый, заросший камышом и рогозом. Местами проглядывали скользкие, полуобвалившиеся в воду помосты и небольшие деревянные причалы с редкими, разбухшими от влаги, старыми лодками. А вдаль, за бесконечный необъятный горизонт уходил темный, таинственный, пугающий глубиной озерный простор, полный загадок, подводных скал и ключей. Мендота была огромна, необозрима и невероятно прекрасна в своей холодной красоте. Крошка Миддлтон, найдя более или менее ровное местечко, обосновался у ее скалистых берегов, окруженный огромными, зелеными каменистыми горами, густо поросшими сосновым лесом. Укрывшие собой городок, они окружали и озеро, словно древние великаны, столпившиеся у воды. Однако, Миддлтон был далеко не единственным, а лишь одним из многих, как маленьких, так и больших, городов, ютившихся на побережье Мендоты.

Отполированная и натертая до блеска черная Импала остановилась у дома номер 10, опечатанного со всех сторон полицейской лентой. Два таких же блестящих и сверкающих агента вышли из автомобиля и направились в сторону соседнего дома.

Пройдя мимо злобно ухмыляющейся с веранды тыквы и скорчив ей рожу в ответ, Дин остановился у двери, помялся с ноги на ногу и поправил галстук. Костюмы он носить не привык, делал это редко, только по необходимости, поэтому сейчас испытывал массу неудобств. Было как-то всё тесно, плотно, ткань врезалась во всякие нежные места, а галстук, казалось, был изобретен специально для пыток и удушения несчастных представителей мужского пола. Брат же, как раз в такой одежде, наоборот, чувствовал себя комфортнее некуда. «Господи, как он это выносит?»

Сэм откашлялся и позвонил в дверь. С минуту они ожидали на крыльце, украшенном букетами осенних листьев, рыжими физалисами и гирляндами, явно сделанными детскими руками. День уже начинал клониться к вечеру, солнце висело довольно низко над озером, похолодало, и на воду начинал спускаться призрачный, вязкий, молочно-белый туман.

Тут замок щелкнул, дверь приоткрылась и в проеме показалась женщина лет 40 на вид, опрятная и симпатичная. При виде двух мужчин в строгих костюмах на пороге она нисколько не удивилась.

– Здравствуйте. ФБР. Мы пришли по делу Томаса Уоррена, Вашего соседа, – сообщил Дин, и оба одновременно показали ей раскрытые удостоверения. – Я – агент Саймон Рид, это мой напарник, агент Ричард Конелли.

Она внимательно рассмотрела документы, но распознать фальшивки, конечно, не могла.

– Это дело перешло в ФБР? Все настолько страшно?

– Только разрабатываем версии, мэм. Простая проверка данных, обычное дело. Не волнуйтесь, – успокоил ее Сэм, мягко улыбаясь.

Он всегда входил в контакт с людьми очень умело, знал, как найти к ним подход, и лучше всего он умел расположить к себе, войти в чужое положение, успокоить доброй улыбкой и неравнодушным взглядом. Дина всегда удивляло, как брат умудряется при их, мягко говоря, не очень спокойной и приятной работе находить в себе понимание и сочувствие к людям. И по какой-то причине люди верили Сэму. Дин и сам порой не мог сопротивляться этой способности брата быть искренним и сочувствующим. К тому же частенько она сильно помогала им в работе.

– Входите, – пригласила женщина.

Она отошла от порога, впуская их в дом. Холл был большой, но заполненный одеждой и обувью разных размеров – детской и взрослой. Также в доме явно была собака и немаленькая. На крючке за куртками Дин заметил толстый кожаный ошейник и большой намордник, по размеру подходящий скорее теленку, чем псу.

– Я, правда, уже все рассказала полиции… Не знаю, что еще сказать, – продолжала она, ведя их за собой в просторную светлую гостиную.

– Расскажите, пожалуйста, с самого начала, миссис… – тактично попросил Сэм.

– Мёртен. Сара Мёртен, – подсказала она и указала на большой бежевый диван в середине комнаты. – Присаживайтесь, пожалуйста. Чай? Может, кофе?

Дин был не прочь согласиться, но Сэм его опередил:

– Нет, спасибо.

– Ну… – она уселась в такое же бежевое кресло напротив них. – …Я помню, что вчера утром я встала очень рано. Рич, наш пес, беспокоился и не давал нам спать всю ночь. В пять утра я вышла, чтобы выпустить его на улицу, и через окно увидела Тома… Он был в домашней одежде. Вышел на крыльцо. Я подумала, может, тоже не спится, решил подышать… Но через несколько минут он спустился и направился за деревья, к озеру, вон туда… – Она указала рукой на окно комнаты, через которое были видны деревья за домом и небольшой кусочек озерной синевы. – Я удивилась, но не придала большого значения… Только когда уже нашли Кейт и Хелен, я поняла… Господи, какой ужас…

Сара всхлипнула и покачала головой, прокручивая в мыслях воспоминания последних суток. Братья молчали, ждали, пока она соберется, прежде чем задавать ей вопросы.

– До сих пор не могу поверить в то, что это был Том… Всегда такой милый, приветливый… Так любил своих девочек…

– Сара, скажите, а Том всегда был таким? – вступил в беседу с ней Дин. – Милым и приветливым? Или, может быть, Вы, кто-то из Вашей семьи заметили в нем какие-то перемены за последнее время?

Она задумалась.

– Честно говоря, не знаю… Он был немного отстраненный, конечно, последние дни… Но мы все думали, что это из-за Кейт… Девочка сильно болела уже почти две недели… Да и Хелен, его жена, потом стала плохо себя чувствовать…

– Не знаете из-за чего? Что было с Кейт?

– Не знаю, агент Рид… Никто не мог сказать, что с ней. Может, простуда или грипп… Сейчас везде вирусы ходят, сырость, осень…

– Миссис Мёртен, у нас осталась всего пара вопросов, мы долго Вас не задержим. Может быть, Вы помните, не отлучался ли куда-нибудь Том в начале месяца? – продолжал Сэм.

Она помолчала, вспоминая.

– Я даже не могу сказать… Хотя… Кажется, да. Да, Хелен приходила ко мне, плакала, сказала, Том исчез и не появляется уже сутки, к телефону не подходит. Совсем на него не похоже, он домашний такой был, примерный семьянин. Мы успокоили ее и правильно сделали. К вечеру он приехал, как ни в чем не бывало.

– Не знаете, куда он ездил? – поинтересовался Дин.

– Сказал, его сестре в Иллинойсе понадобилась помощь, вот он и сорвался к ней. Он очень добрый был. Как нам казалось… И все, больше ничего… Хелен, конечно, поволновалась, но в целом про этот случай быстро все забыли…

– Спасибо большое, Сара. Думаю, на этом все, – поблагодарил Сэм, и оба поднялись с дивана. – Мы еще осмотрим окрестности и берег озера, но Вас беспокоить не станем.

Они уже собрались уходить, но тут Дин остановился и обернулся на пороге гостиной.

– Подождите. Миссис Мёртен, а где сейчас собака? И где все? Уже вечер на подходе. Я так понял, дети у Вас еще не очень взрослые?

– Да, Вы правы. Дети с мужем должны скоро вернуться. Они расклеивают объявления по соседним улицам. Рич не пришел тогда. Как я выпустила его с утра, так и ушел. Видела только, что он вслед за Томом убежал, искала потом, но он просто испарился.

Братья переглянулись.

– Сара, Вы нам очень помогли, – Сэм уже стоял в холле у входной двери, прощаясь.

– Простите, агент Конелли… – обратилась она к нему. – Скажите, Тома найдут? Ведь если это он убил, то, возможно, мы все… Хотя он так любил их…

Она была обеспокоена и явно переживала за свою семью.

– Мы сделаем все возможное. Не волнуйтесь. Вам ничто не угрожает, – ответил он успокаивающим тоном и вдруг добавил:

– А знаете, что, Сара? Вот, держите, здесь телефон, – протянул ей визитку. – Если Вам что-то покажется странным, что-то произойдет или Вы что-нибудь вспомните, позвоните нам, хорошо?

Она растерянно кивнула, попрощалась с ними обоими и закрыла дверь.

– Выходит, Уоррен пропадал также, как и Саммерс. В начале месяца и неизвестно, куда… И вел себя необычно…– подытожил Дин, спускаясь с крыльца.

– И собака… Она не дура, не пойдет, абы куда из дома с хозяевами. Сара сказала, что пес отправился прямо за Томом, к озеру. Здесь надо все осмотреть, пока совсем не стемнело.

– Кто в дом, кто на озеро? – спросил Дин, и оба одновременно выставили вперед кулаки.

«Камень-ножницы-бумага» был одним из самых верных и неоспоримых методов разрешения всех споров между Винчестерами, и он железно постановил, что в дом пробираться – Сэму, идти на озеро – Дину.

Тяжело вздохнув, Сэм направился в обход здания, чтобы найти какой-нибудь черный ход и по возможности пройти внутрь незамеченным.

Дин же в это время свернул с улицы и отправился в сторону озера окольным путем, который указала им из окна миссис Мёртен.

За домом Уорренов росли деревья, ограничивающие двор, а за ними стелились лужайки, выходящие прямо к берегу. Но сейчас их густо заполонил кустарник, за которым, похоже, никто не ухаживал. Трава здесь, возможно, и была примята вчера утром, но вообще по всем признакам было ясно, что этим путем к озеру редко кто пользуется. Пробравшись через кусты, Дин вышел на узкую дорожку, идущую вдоль заросшего берега, и осмотрелся. Неподалеку был небольшой деревянный помост, еле различимый в камышах. Туман с озера уже начинал сгущаться, белая дымка подступала все ближе, скрыв озерные просторы и оставив в пределах видимости только берег и темнеющие в вышине прозрачные тени скал, нависающие словно серые призраки. Действовать нужно было быстрее, потому что в таком молочном мареве скоро уже будет трудно найти даже дорогу обратно. Вокруг стояла пугающая тишина, не шевелился ни один древесный лист, и только откуда-то издалека, с прибрежных зарослей, скрытых промозглым туманом, доносился тонкий, неприятный полусвист-полустон, от которого все замирало и леденело внутри.

Дойдя до помоста, Дин осторожно ступил на скользкие, заросшие мхом доски. Сделав пару медленных и осмотрительных шагов в белизну, он оказался на середине непрочной, хлюпающей по воде конструкции. Влажный туман облеплял кожу, окружал со всех сторон, и уже почти ничего не было видно, только твёрдые косые доски чувствовались под ногами. Словно живой, дышащий прямо в затылок, туман затягивал. Дин потерял ориентацию в пространстве, уже даже не понимая, в какую сторону можно сделать шаг, чтобы не упасть в воду. Пытаясь рассмотреть хоть что-то в белом, как молоко, тумане, он всё равно ничего не мог различить. Он уже собрался сделать шаг назад, хотя бы одной ногой нащупать берег, как вдруг тихое, мерзкое шипение раздалось прямо над ухом, словно кто-то был рядом все это время:

– Кто это… Кто это… Угадай, кто это…

– Он… Это он… Пришел…– уже с другой стороны.

Дин резко развернулся, оглядываясь вокруг, но никого не мог увидеть. Внутри всё похолодело.

–… Заберем…– шёпот был везде, окружал со всех сторон. Кто-то шипел, бормотал то в одно ухо, то в другое. Или залез к нему прямо в голову, копаясь в мыслях, как на полках автомастерской. Дин уже не мог разобрать этого.

– Кто здесь?! – заорал он.

– Он нас не видит, он нас не видит…

Эта чертова нечисть начинала раздражать его своими выходками. За столько лет он уже привык ко всему этому, и сейчас такие уловки вызывали в нем только бешенство.

– Покажись, ты! Трусливая тварь! – Дин зашарил руками по поясу брюк. Нож, где нож?

– Возьмём его…

– Ну уж нет, ребятки! Размечтались! – сквозь зубы прошипел Дин, выставив руки вперед и крепко сжимая рукоять железного охотничьего ножа.

Черт, а если этой дряни железо нипочем? Ведь они еще ничего не успели про нее выяснить. Больше нельзя соваться неподготовленными в такие места… Ладно, в любом случае он выберется, а если нет, то Сэм уж точно его найдет.

И тут произошло что-то, что Дин впоследствии так и не смог ни понять, ни объяснить. Он грохнулся на помост с такой силой, словно кто-то резко дернул его за обе лодыжки сразу. Еще и головой приложился так, что все мысли выбило напрочь. Шея и затылок взорвались тупой, оглушающей болью. Лежа на спине, он видел, как от удара плывут красные круги перед глазами. Осознание того, где он находится, и что кто-то хочет его сожрать, пришло быстро, через несколько секунд, и он, еще ничего не видя, резко выставил руки вперед, защищаясь. Твердая рукоять ножа еще чувствовалась в пальцах, но сжав кулак, Дин не обнаружил ее. Наверное, нож выбило из рук при падении и отбросило, неизвестно куда. «Черт!» С полминуты он еще пролежал так, пытаясь отдышаться и справиться с адреналином, и, поняв, что ничего не происходит, открыл глаза и осмотрелся. Все было тихо и спокойно, даже свист умолк в камышах. Медленно возвращалось ощущение собственного тела, вроде все в порядке, ничего не сломано и не откушено. Кряхтя, Дин предпринял попытку сесть. Больно, но успешно. «Долбанные трусы!»

Костюм тоже пострадал. Видимо, при падении одна нога соскользнула с замшелой доски, окунувшись в тинистую холодную воду по самую голень. Теперь и брюки, и до краев наполненный ботинок, будут вонять болотом. Да, в прокате явно будут не рады. Потерев ушибленный затылок, Дин вытащил ногу из воды, подобрал обнаруженный на досках нож, и медленно встал. Туман вокруг странным образом будто бы поредел, по крайней мере, предел видимости явно увеличился. Теперь, Дин был точно уверен, эта тварь, кем бы она ни была, ушла, или, может быть, скрылась до поры до времени. Так или иначе ей не сдобровать.

«Нашли жертву! Я вам не по зубам!»

Отряхнувшись, Дин все же оглядел помост. С одной стороны камыш был примят и поломан совсем недавно, а в его зарослях вверх дном лежала старая полусгнившая лодка. Как можно устойчивее поставив ступни, – хотя чего уж теперь, – Дин наклонился, чтобы дотянуться до нее. С немалым трудом, но достал. И резко перевернул. Под лодкой виднелось что-то большое, темное и мохнатое, по большей части ушедшее под воду. Взяв прут, Дин пошевелил эту огромную, бесформенную, гниющую массу и тут распознал. Собака. Видимо, еще позавчера это был Рич. Страшный, мокрый труп с раскрытой пастью уже весь разбух и довольно сильно вонял.

– Вот чёрт! – Дин поморщился и шагнул с помоста обратно на дорожку. Что все это значит?

Он уже направился обратно и вышел на тропинку к заднему двору дома Уорренов, когда среди деревьев увидел идущего ему навстречу Сэма. Пока он пробирался в дом, видимо, зацепился джинсами за какой-то гвоздь, и на колене теперь болтался заметно большой лоскут порванной ткани.

– Знаешь, я осмотрел весь дом и не выяснил ничего интересного… Там все чисто. Э-э, что с тобой? – Сэм обратил внимание на грязный и мокрый костюм брата.

– Да ничего. Ну и?

– Кроме как – Уоррен, похоже, и правда, ничего с собой не взял, так и ушел в пижаме и домашних тапочках. Одной пары там не хватает, а вот верхнюю одежду никто не трогал. Стой, погоди-ка…

Сэм остановился у груды листьев и, присмотревшись, вытащил из нее что-то очень грязное и совсем отдаленно напоминающее недавно бывший желтым мягкий домашний тапок.

– Похоже, вот и эта пара.

Наклонившись, братья пошарили руками по листьям вокруг деревьев и тут же обнаружили и второй тапок, и грязные тряпки – домашний костюм Уоррена, судя по всему.

– Господи… Что это за тип?

– Я, кстати, еще пса Мёртенов нашел. Он в озере, – добавил Дин, направляясь к домам.

Сэм поморщился и пошел за ним следом.

– Туда же ведут все возможные следы, которые я обнаружил.

– С озером что-то не чисто, думаешь?

– Там что-то есть. Какая-то сволочь исподтишка хорошенько приложила меня башкой о помост, – Дин опять потер ушибленный затылок.

– Что? – Сэм ошарашенно остановился. – Так оно там, сейчас?

– Оно было там, но теперь его там нет. И, я не знаю, это похоже на какого-то призрака или, возможно, телекинез, чтение мыслей…

– Телепатию, – поправил Сэм.

– Что?

– Не телекинез. Телепатию. Телекинез – это…

– Ой, да отвали! Все одна хрень! Прибить тварь и все. Хотя, ты знаешь, их, кажется, много, ну… не один… Они сказали «Мы».

– Мы? Что еще они сказали? – Сэм оживился и был очень обеспокоен.

– Да вроде больше ничего особенного, хотели забрать меня куда-то, но не стали.

– Забрать? Ты в своем уме?

– Да ладно, не забрали же.

Было видно, как Сэма поддело. Он всегда злился, когда Дин демонстрировал пофигизм на охоте. «Это не пофигизм, а уверенность, что мы справимся, Сэмми», – подумал Дин про себя, но вслух ничего не сказал.

Уже сев за руль, он предложил своим обычным непринужденным тоном:

– Завтра, может, в местный морг, узнаем, что там с этими трупами?

– Угу, – согласился брат, захлопывая дверь пассажирского сидения.

***

Когда они вернулись в номер, решив закончить на сегодня с делами, вечер был уже совсем поздний. Оба довольно сильно устали, однако, это не мешало Сэму щелкать всю дорогу в телефон и переключиться на ноут бук практически сразу после возвращения.

Дин же, смыв с себя озерную грязь и отчистив свой злополучный костюм, открыл бутылку пива. Вторую протянул брату, и, выпив свою довольно быстро, отправился спать, заняв кровать ближайшую к двери. Сэм в это время расселся за столом и с головой ушел в интернет, ничего не объяснив, и спать, похоже, не собирался.

– Слушай, что ты там завис, а? – уже завернувшись в одеяло, Дин следил за тем, как брат увлеченно стучит пальцами по клавиатуре. Заснуть он ему не мешал, Дин давно научился спать крайне чутко и слышать во сне всё до малейшего шороха вокруг. А вот любопытство мешало. Очень сильно.

– Да тут Брэйди – бывший однокурсник – пишет новости на Facebook о всех наших.

– М-м, всех ваших?…

– Да, наша компания в Стэнфорде. Ребекка – гражданский адвокат, недавно замуж вышла. Чарльз, ее брат, получает второе высшее в Гарварде. До чего вредный был парень. Но все равно дружили. Друг он был хороший. Наш преподаватель, мистер Кэлвертон, больше не преподает, на пенсии. Сам Брэйди – теперь окружной прокурор в Сан-Франциско. Он недавно выступал обвинителем по делу Теда Суонсона, представляешь?

– Не-а. Кто это?

– Мы с ним учились вместе. Я не знал его, но видел, кажется, пару раз на курсе. Он редко появлялся. У него отец был владельцем фирмы «Суонсон и Ко», большой строительной корпорации. Грегори Суонсон, и его убили, представляешь… – Сэм отвлекся от монитора и рассказывал, повернувшись к Дину лицом.

Тот слушал его, лежа на боку и глядя в одну точку.

Сэм договорил и ждал какого-нибудь ответа, но его не последовало, и он снова углубился в переписку с Брэйди. На несколько минут в комнате повисла тишина, и он было подумал, что Дин уже заснул, но тут последовал вопрос:

– Скучаешь по ним? По всему этому?

Сэм глубоко вздохнул и отклонился на спинку стула.

– Даже не знаю, Дин… Наверное, да… Временами… Там было здорово, – чуть помедлив, ответил он.

– Хочешь вернуться?

Дина все время мучил этот вопрос. Ему очень важно было знать, что Сэм не жалеет о том, что оставил Стэнфорд, не закончив обучение. Но тот никогда не давал четкого ответа, и едкое чувство вины медленно разъедало Дина за то, что все вышло так, как вышло. Из них двоих Сэм всегда хотел другой жизни, имел о ней представление, любил читать и стремился к образованию. Дин это знал с самого начала, но после смерти Джона он был разбит и не мог не приехать. Сэм поддержал его и уехал с ним на следующее дело, рассчитывая на возвращение через пару дней. Но в отсутствие Сэма Джессику убили демоны, и вину за все это Дин полностью возложил на себя.

Брат же не спешил избавить его от мучений.

А теперь, когда Дин наблюдал, как часто Сэм вспоминает свою прошлую, несбывшуюся жизнь, его съедала мысль о том, что брат живет совсем не так, как хочет.

Сэм снова защелкал по клавишам, выключая компьютер, и закрыл крышку.

– Вернуться? Не знаю… Сейчас, наверное, уже нет…

Дин задумался на минуту.

– А что ты отвечаешь им, когда пишешь про себя? Они знают правду о том, чем ты занимаешься?

– Нет. Пишу, что путешествую с тобой…

– М-м, получается, ты врешь друзьям?

– Нет, просто не говорю им всю правду.

– Это называется врать, чувак.

– Ты что, хочешь, чтобы я порвал все свои прошлые связи, рассказав им, что изгоняю демонов и сжигаю откопанные на кладбище трупы? – с явным нажимом спросил Сэм.

Дин замолчал. Разговор повернул как-то совсем не туда.

– Да нет, просто мы не такие, как они. Мы другие, и с ними у нас очень мало общего.

– Другие? Это типа с приветом, так? – последовал вопрос, но Дин уже не ответил. Подождав еще немного, Сэм поднялся со стула. – Ладно, я тоже спать.

Укутавшись плотнее в одеяло, Дин слышал, закрыв глаза, как Сэм ходит по комнате, раздевается, щелкает выключатель, скрипит соседняя кровать, после чего в темноте номера устанавливается полная тишина до самого утра.

Глава 3. Первые зацепки

– Да эти трупы выглядят даже более, чем необычно… Я б так прямо и сказал – это стопроцентно наше дело, – оглядывая тело Хелен Уоррен, заключил Дин, морщась от малоприятного зрелища.

Как оказалось, ближайший морг судебно-медицинской экспертизы находился в Мэдисоне⁷, столице штата, куда и доставили тела. Представившись криминальными журналистами, расследующими это дело, и потратив несколько часов на то, чтобы добиться допуска в морг, братья, наконец, получили к отчетам и трупам полный доступ, после чего немедленно приступили к их изучению.

В кафельном зале без окон было холодно, как в морозилке. Голубоватый флюоресцирующий свет заливал огромное помещение, набитое трупами, и мерцал время от времени, делая зал еще более жутким и неприятным. По обеим продольным стенам то ли голубого, то ли белого цвета в ряд стояли каталки с телами, накрытыми белыми простынями. И только синие страшные босые ступни с бирками на пальцах торчали по обеим сторонам мертвого коридора, который вел к большому столу для вскрытий. Тот стоял как раз в самом конце зала, у противоположной стены. Таким образом, чтобы подойти к нему, нужно было сначала поприветствовать каждого из двух десятков замороженных мертвецов.

– Как назло, честное слово… – тихо ворчал Дин, шагая по коридору трупов и с осторожностью оглядывая мертвые ступни и кое-где свисающие синие руки. – Не могли стол у входа сразу поставить? А еще лучше в другой комнате…

– Не ворчи.

– Кто? Я?

– Нет, вон тот чувак с большим пузом! – сострил Сэм, кивая в сторону огромной белой горы. – Не знал бы тебя, подумал бы, что ты боишься.

– Отвали, Сэм! Просто не люблю я все это…

Подойдя к столу, братья замерли в недоумении от неожиданного зрелища. Тело Хелен Уоррен, лежащее на нем, было иссушено до костей, истощено, словно сок из коробки кто-то выпил через трубочку. Только взглянув на тела Уорренов и просмотрев отчеты о телах убитых ранее Саммерсов, братья единогласно сделали вывод о том, что все смерти в Миддлтоне, определенно, были связаны. Со смерти Саммерсов прошло уже довольно много времени, поэтому их тела уже увезли, и Винчестерам остались только заключения экспертов, но значилось в них то же самое, что и в отчете Уорренов.

Четыре трупа выглядели совершенно одинаково. Но никаких патологических причин смерти судмедэксперты не указали при вскрытии, все было в порядке вещей, кроме самого факта странной смерти и внешнего вида трупов.

Те самые причины теперь предстояло найти экспертам в области паранормальной чертовщины. И сейчас они оба стояли у стола, на котором лежала погибшая женщина.

Надев маску и резиновые перчатки, Сэм дотронулся до головы трупа, поворачивая ее и рассматривая на предмет следов сверхъестественного.

– Никаких укусов ни на шее, ни на плечах нет.

– Значит, вампиров можно исключить, – протянул Дин, вчитываясь в отчет и не глядя, как Сэм продолжает ощупывать тело.

– И веталу… – добавил брат.

– Но кто еще может сделать такое с телами? Может, паразиты какие?

– Ну…Вскрытие таких не показало. Внутри все в целости и сохранности, – Сэм не отвлекался от осмотра, переключившись на руки погибшей.

Он дошел до кистей рук и тут остановился, задумавшись.

– Смотри, какая странная вещь…

– Что там? – Дин насторожился и наклонился к телу.

Сэм повернул мертвую руку, показывая внутреннюю сторону запястья. На сухой сморщенной коже виднелся крошечный вертикальный рисунок – тонкий острый трезубец и три пересекающие его древко волнистые линии.

Не говоря ни слова, Дин направился к одной из каталок, на которой, судя по бирке, лежало тело девочки, Кейт Уоррен.

– Здесь такой же, – сообщил он, осмотрев кисть ее руки. – Что это может значить?

– И в отчетах Саммерсов указаны похожие. Думаешь, это что-то?

– Вероятно…

– Очень странный символ, и у всех четверых… Не могли же они…

– М-да, явно они не вместе по барам зажигали…Особенно эта, – указал Дин на труп десятилетней Кейт. – Слушай, Сэм… А разве не так выглядит знак Посейдона?

– Трезубец – да, принято считать символом именно его. Но что это за линии… Такого я раньше не видел… – Сэм задумался и через несколько минут добавил. – Ладно, нужно закончить осмотр, вдруг еще что-нибудь обнаружится.

***

Но, кроме маленького рисунка, не обнаружилось больше ничего странного и необычного. И, запечатлев свою единственную зацепку на камеру телефона, парни поспешили покинуть это мрачное заведение и отправились обратно в Миддлтон.

День уже клонился к вечеру, возня с трупами заняла немного больше времени, чем они предполагали, а впереди еще лежала неблизкая дорога. Мэдисон располагался на противоположной стороне Мендоты, разросся широко и далеко от ее берегов, и, чтобы добраться до морга, братьям пришлось пересечь весь город. Проехав по густонаселенному центру с морем магазинчиков, культурных парков и скверов, они выехали на трассу прямо до Миддлтона. С ним Мэдисон соединял бегущий вдоль всей береговой линии живописный Юниверсити Авеню. Проспект тянулся вдоль южного побережья озера, выходил на открытый перешеек между двух озер – Мендотой и не менее величественной и громадной Мононой, – открывая красивые и пасмурные сегодня осенние пейзажи с видами каменистых зеленых гор, нависающих над темнеющими озерами. Оставив красавицу Монону позади, Шеви быстро и плавно скользила вдоль берега Мендоты на пути в Миддлтон. Легкие сумерки уже обволокли серое, дождливое небо, приколотое на вершины заросших соснами скал и тяжелыми свинцовыми красками отражающееся в и без того мутных и бездонных озерных водах. Сырость и холодный ветер снаружи создавали мягкое ощущение уюта в теплом салоне Импалы, который совсем не хотелось покидать. Первые капли моросящего затяжного дождя размазались по окну мокрыми дорожками, заставив Сэма поежиться, и он усилил обогреватель. Дин включил дворники, и они со скрипом заездили по намокающему лобовому стеклу.

– Получается, что мы имеем? – Дин начал разговор.

– И Саммерс, и Уоррен пропадали на несколько дней в начале октября, затем возвращались, как ни в чем не бывало. При этом они оба странно себя вели по возвращении.

– Затем оба уходили добровольно, оставив за собой кучку иссушенных трупов.

– Помеченных символом.

– Слушай, может быть, что-то случилось с Уорреном и Саммерсом тогда, в начале октября, когда они исчезали. Одержимость?

– Возможно… Или…

– Может, это вообще были не они…

Они уже заехали в Миддлтон и свернули на Лэнгдон Авеню. До поворота на Лэйклоун Плэйс оставалась всего пара кварталов, когда Дин заметил неприглядный на вид пивной бар «Beer & Beer».

– Х-хах. Злобные двойники.

– Но перевертыши не питаются людьми. Так что они отпадают.

– Я вообще не видел, чтобы кто-то оставлял такие тела, кроме чертовыхкровососов… Пойдем-ка заглянем в это заведеньице, расслабимся, изучим местный колорит, а? – хитрый огонек появился во взгляде Дина, и он зарулил к обочине.

На улице уже совсем стемнело, мелкая секущая морось стала сильнее, заметно похолодало, и выпить парочку пива в баре показалось Дину отличным способом скоротать такой вечер.

В ответ Сэм пожал плечами без особого интереса.

– Ладно, пойдем, – вздохнул он, вытаскивая ноутбук с заднего сидения.

Бар был почти пустой. Двое-трое забулдыг заседали в дальнем углу, допивая несчетную бутылку, и у стойки примостилась какая-то высокая мрачная и очень мокрая фигура в черном плаще. Вода так и струилась ручейками на пол с ее плеч, с подола и с рукавов. Девушка за стойкой с озадаченным видом налила в стакан воды из кувшина и протянула странному посетителю.

– Я сделаю заказ, – заметив красотку-барменшу, Дин направился в ее сторону.

Сэм сел за столик и открыл ноутбук.

Он успел только перекинуть снимок странного рисунка на компьютер, как брат уже вернулся с двумя большими кружками пива.

– Слушай, там такая Стэйси, что я бы не прочь с ней познакомиться поближе, – поделился Дин своими впечатлениями. – Как я понял, кстати, она вроде тоже не против.

Он был сильно увлечен новым знакомством, но Сэм, казалось, полностью ушел в компьютер, пропуская пламенные речи мимо ушей.

– Угу, – не отрываясь от экрана, кивнул он.

– Сэмми, может, расслабимся немного. Прошерстим интернет завтра утром… Мне нужен небольшой перерыв до завтра, – после посещения морга и целого дня за рулем, это было, действительно, необходимо.

– Да пожалуйста. С поиском фотографии в интернете я могу вполне справиться один. Я уже загрузил, посмотрим, что он выдаст.

– Скажи мне, когда ты последний раз встречался с кем-нибудь после Джессики?

Сэм задумчиво оторвался от экрана.

– Я нашел тут пару статей, надо бы изучить.

– Ясно, ладно, делай, что хочешь.

– Угу, – Сэм уже явно не слушал, углубившись в чтение.

А Дин, не упуская момента, подозвал жестом барменшу, когда та поймала его взгляд.

Сэм всегда оставался верным Джессике, а теперь ее памяти. Дина же такой стиль жизни не привлекал никогда. Найти серьезную девушку, осесть, строить с ней семью, жениться на ней… Нет, этого Дин не мог себе позволить. Пообещать быть с ней до конца жизни, а потом как бы невзначай сказать, что конец его жизни, может быть, уже завтра. Очень здорово. Или подписать ей смертный приговор, потом пережить еще одну гибель. Как когда-то отец потерял маму и двинулся с катушек на своей мести, или как Сэм потерял Джессику, с чем рухнули все его мечты о нормальной, безопасной жизни. Дин давно выбрал другой путь, путь охотника. А у охотника участь одна. Твари когда-нибудь по-любому доберутся до его близких. Дин этого не хотел и для себя решил твердо, что с таким родом деятельности, как у них, постоянно находясь под угрозой быть убитыми или искалеченными, просто нельзя привязывать к себе людей.

– Послушай, Стэйси, не принесешь нам что-нибудь закусить? – игриво обратился к ней Дин.

– Конечно, минуточку.

Да, судя по ее тону и взгляду, она явно была не против завязать знакомство с новенькими в городе. Подмигнув Дину, она вильнула бедрами и ушла.

Сэм безучастно проследил взглядом за ней, затем перевел его на брата.

– Дин, я в номер. Похоже, нашел что-то интересное.

– Ага, иди, – согласился тот, принимаясь за вторую кружку пива.

– Дай ключи, – но тот не услышал.

– Ди-ин, – выжидающе протянул Сэм.

– А, что?

– Ключи.

– Ох, точно!

И пошарив в карманах, Дин протянул ему ключи от Импалы. Как между всеми людьми, которые работают вместе уже очень долго, между братьями образовалось много таких негласных договоренностей, как эта – тот, кто остается на вечер в баре, отдает Импалу и возвращается пешком. Ради сохранности всех троих.

Забрав ключи, Сэм собрал в охапку ноутбук и повернул к выходу.

– Эй, поосторожней там с моей крошкой! – отпустил ему вдогонку Дин, и направился к Стэйси.

Глава 4. Новая жертва, или начало конца

Когда Дин полупьяным ночью ввалился в номер, Сэм уже спал. Правда, сидя за столом и головой на клавиатуре.

Споткнувшись в темноте обо что-то на полу, Дин сильно загремел. Сэм проснулся, неразборчиво бурча себе под нос. Включив свет и увидев, что споткнулся о спинку собственной кровати, Дин чертыхнулся и тут же рухнул на покрывало.

– Сэмми, я б спился уже, если б тебя тут не было… – пьяно промычал он, уже засыпая.

Но Сэм то ли проигнорировал его слова, то ли не услышал спросонья. Он встал из-за стола, потирая глаза, прошел во сне через комнату, чтобы выключить свет, и вместе с лампами Дин отключился до утра, уже ничего не слыша и не видя снов. Только добрый товарищ алкоголь ему такой сон и позволял.

***

– Ох, Стэйси была шикарна… И, кстати, оставила мне номерок. Слушай, так что ты там нашел такое, что так в библиотеку торопишься?

Ранним утром братья уже спускались вниз по лестнице отельчика на пути к Импале. Сэм бодро шагал и поторапливал Дина, потому что не хотел провести в библиотеке весь день до вечера. А Дин, помятый после бурной ночи в баре и недолгого сна, вяло плелся за ним, зевая и потягиваясь. Погода за окном так и не улучшилась с вечера, на улице было сыро и промозгло, но с неба пока ничего не сыпалось и не лилось.

– Хотя, что я спрашиваю…. Ты всегда любил библиотеки…Только почему в такую рань?

– Дин, поехали уже.

– Так что ты нашел, расскажешь?

Уже подойдя к автомобилю, Дин осмотрел его. Вдруг Сэм царапину где-нибудь поставил, не дай Бог.

– Ключи давай.

Сэм кинул брату ключи, подойдя к пассажирской двери, и они оба уселись в салон.

– Я нашел этот символ и что он означает.

– Ну?

– Трезубец, верно, – эмблема Посейдона, также это символ воды, а три черты – потоки воздуха. В целом это знак трех хтонических чудовищ, враждебных олицетворений воздуха и воды, трех Горгон – Медузы и двух ее сестер, Сфено и Эвриалы, дочерей Кето – праматери всех морских чудовищ. Три линии – три сестры…

Дин слушал внимательно, но Сэм говорил как-то слишком быстро и путано для такого нелегкого утра.

– Погоди-погоди… Это что, получается, Горгона? Медуза Горгона? Та самая монстрила из греческих сказок с зелеными гадами на башке вместо волос?

– Не из сказок, а из мифов. А даже сказки, кстати, имеют в своей основе какие-нибудь реальные события или существ.

– То есть ты хочешь сказать, что эта тварь реально существует, сейчас питается людьми и вчера хотела сожрать на ужин меня?

– Не совсем так… Она существовала раньше и единственная из трех была смертной. После того, как Персей убил ее, отрубив голову, сестры долго преследовали его, но он скрылся от них. Из крови Медузы по легенде и произошли все земноводные и пресмыкающиеся. Ну, лягушки там, ящерицы…

– Да я знаю, Сэм. Ну, дальше?

Сэм сделал паузу. Дин вставил ключ зажигания и завел мотор.

– Рассказывай давай.

– После смерти сестры, Сфено и Эвриала долго оплакивали ее, и слезы их были настолько горькими и злыми, что по легенде именно из них и появились на свет всякие злобные морские твари, типа русалок и морских ведьм, чтобы отомстить всему роду человеческому за смерть Медузы Горгоны. И вот они-то скорее всего и открыли здесь сезон охоты на людей…И кстати, я слышал, что некоторые из этих существ обладают способностью и к телепатии, и к гипнозу.

– Я же говорил, что с озером что-то не в порядке.

– Да, но, чтобы убедиться, нужно еще найти какие-нибудь признаки. Возможно, это есть в книгах… И, в любом случае, мы пока не знаем, как их найти…

– А чем он там эту Медузу порешил, не сказано?

– Железным кривым ножом, по одной версии. И железным серпом, по другой.

– М-м…Железо в обоих случаях… Это может быть нам полезно.

– Да, вполне возможно, что железо сработает против них. Но я постараюсь найти что-нибудь более точное в библиотеке.

– Ладно, подкину тебя, а сам тогда двину к Саммерсам, обыщу их дом, может, тоже узнаю что-нибудь.

До библиотеки доехали довольно быстро. Когда Сэм уже вышел из машины у красивого архитектурного здания, захватив подмышку ноутбук, Дин окрикнул его:

– Погоди. Надо договориться на случай задержки или чего еще.

– Ага. Созвонимся в час?

– Идет.

И оставив Сэма на тротуаре, Дин двинулся в сторону Мендоты.

***

Саммерсы жили у самого озера, в доме на отшибе. Подъехав туда, Дин обошел его кругом, но не нашел ничего особенного и решил осмотреть изнутри. На часах было десять утра, свежий воздух и прохладная погода помогли развеять остатки вчерашнего алкоголя и тяжелый недосып. Голова начинала медленно проясняться.

Ощупав одно окно, второе, третье, Дин, наконец, обнаружил незапертое и огляделся по сторонам. Окно находилось на обратной от озера стороне дома и выходило на лес, так что навряд ли здесь мог кто-то часто проходить. Дин поднапрягся, поднимая раму, – со стороны улицы это было не так удобно, но за столько лет он все же освоил эту технику, выучив пару фокусов, – и пролез внутрь, путаясь в легком пыльном тюле. За неполные две недели человеческого отсутствия комнаты пришли в запустение, все пахло старьем, сыростью и духотой. Дин прошелся по дому, громко скрипя старыми половицами в полной тишине. Пылинки медленно плавали в воздухе, разлетаясь от его движений. В одной из комнат на книжной полке он увидел фотографию, взял в руки, рассмотрел. С картинки ему улыбался совсем молодой парень, лет двадцати, максимум двадцати пяти, обнимая симпатичную и такую же улыбчивую брюнетку. Наверное, это и есть тот самый Коул, подумал Дин. Поставив на место фотографию, он осмотрел всю комнату, порылся в мебельных ящиках. Ничего интересного. В комнате самого Коула тоже любопытного мало, разве что календарь на стене. Открыт октябрь. Дни с третьего числа по семнадцатое вычеркнуты карандашом. Семнадцатое. Это ведь день убийства родителей и его исчезновения, так? Что-то происходило в эти две недели. Мужики в закусочной упоминали, что парень пропадал на день-другой в начале месяца… Может, как раз это и было третьего?

Обследовав весь дом и ничего больше не обнаружив, Дин направился обратно к тому же окну, через которое сюда пробрался. Вылез на улицу. Вокруг никого. Фух… Надо пройтись по берегу…Если ничего не обнаружится, может, хоть Сэм найдет что-нибудь про этих тварей…

Тут телефон в кармане завибрировал и пропищал о новом сообщении. От Сэма. Заметив, что время на экране показывает 11.58, Дин прочитал: «Позвонила Сара Мёртен. Надо проверить адрес Уилла Стэнтона. Похоже, он новый пострадавший. Иду туда».

Вот, блин. И не подождет же.

«Хорошо. Скоро буду. Какой адрес?» напечатал Дин по пути к озеру. Он подошел к лицевому фасаду дома, и, оглядевшись в последний раз, только тогда приметил фигуру, сидящую на берегу. Это был человек маленького роста и совсем худой, укутанный в тонкую куртку и с капюшоном на голове. Сидел и смотрел вдаль, на серый водный горизонт.

На улице совсем похолодало, ударил несмелый морозец, ярко пахнущий мерзлой опавшей листвой.

– Эй, парень, ты местный? – окрикнул Дин, подходя ближе с намерением завести разговор и расспросить о чем-нибудь.

Человек обернулся, и он увидел, что это была девушка. Бледная и совсем худая, но симпатичная. Дин узнал брюнетку с фотографии, но сейчас она лишь смутно походила на улыбающуюся себя со снимка.

Надо же, как подфартило.

– Извините, мисс…

– Кларк. Ничего страшного… – она попыталась улыбнуться, но вышло как-то совсем вымученно и безучастно.

– Э-э-э… Я тут хотел к Коулу заглянуть… Ведь тут Саммерсы живут?

Девушка непонимающе уставилась на него большими черными глазами, которые сейчас казались еще больше из-за теней, залегших под ними.

– Мы с Коулом учились вместе… В школе… – попытался соврать ей Дин как можно убедительнее. – А потом разошлись как-то… И вот я проезжал мимо, решил заехать, узнать, как дела…

Дин выжидающе не сводил с нее глаз.

– А-а…– девушка кивнула и грустно отвела взгляд.

Клюнула. Хорошо.

– Разрешите, я присяду?

Но она, похоже, даже не обратила внимания, и он, чуть погодя, опустился с ней рядом.

– Жили…– тихо пробормотала она через несколько минут.

– Что?

– Жили, – уже отчетливее повторила девушка, все также глядя вдаль. – Они тут жили. До того…

И затихла.

– До чего? Что-то произошло?

Девушка совсем ссутулилась и сжалась, будто пряталась от чего-то.

– Я не знаю, что случилось…Они умерли все, – ее голос звучал тускло и как-то совсем глухо. – Говорят, это Коул…

Она замолчала, проглотив конец предложения, и продолжила только через несколько минут.

– В один момент он сильно изменился. Я его совсем не узнавала. Третьего числа он вернулся, сказал, ездил в Мэдисон. Мы хотели переехать туда после свадьбы, он даже уже квартиру там присмотрел. Но после возвращения это уже был совсем не он. Я его даже бояться стала. Говорят, это он убил их. Но это не мог быть он…

Она замотала головой, и Дин услышал слезы в ее словах. Но она не плакала, держалась. Дин слушал ее, затаив дыхание. Боялся что-то сказать в ответ, спугнуть ее.

– Настоящий Коул был очень добрый и никогда бы так не поступил. Я прямо чувствовала, знаете, что рядом со мной был какой-то другой человек. Незнакомец. Как иллюзия. Внешность та же, а человек другой.

– Вы уверены в этом, мисс Кларк?

Девушка посмотрела на Дина так, как будто забыла о том, что он все это время сидел рядом. Как будто говорила не ему все это. Затем вновь отвела взгляд.

– Да, я уверена. По любой мелочи можно было сказать, что это вовсе не Коул.

– По какой, например?

– Ну… Он стал так смотреть на меня… Не знаю…Дико что ли… Как зверь на добычу…Я сначала не обратила внимания, а потом мне стало страшно…

– А еще что-то было? В его поведении?

– А почему Вы спрашиваете? – ошарашила она Дина неожиданным вопросом.

– Э-э-э… – немного растерялся он в ответ, но быстро нашел, что сказать. – Понимаете, просто… Коул был моим близким другом в школе, и я тоже абсолютно уверен, что он не совершал этого. Также, как и Вы, я хочу доказать это.

Дин ждал, надеясь, что такой ответ ее устроит. Она задумалась и затем медленно кивнула.

– Он стал все время пить воду, – плотнее укутавшись в куртку, она пыталась согреться. Ее щеки и кончик носа покраснели от осенней промозглости.

– Воду?

– Да, простую воду. Очень много. Литрами. Как будто жажда мучила его все время. А еще… Еще он перестал спать по ночам…– ее голос при этом снизился до шепота, видимо, это до сих пор ее пугало. – Я не знала об этом в начале, а потом однажды проснулась ночью, а он сидит в темноте и смотрит на меня из угла комнаты. И глаза светятся, как два красных огонька. Я вскочила на постели, а он не шелохнулся даже, только взглядом отслеживал каждое мое движение. Как хищник… Это не Коул был уже. Не Коул.

И она все-таки заплакала. Тихо, беззвучно, чуть пришмыгивая носом. Дин молчал с минуту, не зная, что ответить, а потом решил, что в такой ситуации лучше ничего не говорить вообще. И чтобы как-то ее успокоить, посочувствовать, Дин несмело положил руку на ее худенькое плечо. Ну, хоть какая-то поддержка…

– Мисс Кларк, Вы замерзнете здесь совсем. Ветер поднимается. Давайте я провожу Вас?

– Да… Наверное, он и сегодня не придет…

– Вы кого-то ждете здесь?

– Коула, – ответила девушка так, будто это была самая очевидная вещь, а он почему-то этого не понял. – Настоящего Коула. Ведь он куда-то делся, когда пришло это…чудовище.

Дин посмотрел на нее с сочувствием. Девчонка в одночасье потеряла и близкого человека и все свое будущее. Он поднялся на ноги, протягивая ей руку. Ее ладошка была совсем тонкой и холодной, как ледышка.

– У меня, к сожалению, нет платка…

– Ничего страшного…– она стерла слезы рукой. Он утешающе приобнял ее за плечи, направляя.

– Куда Вас подвезти? Я на машине.

Дин незаметно скользнул взглядом по часам на руке. 12.46. Ладно, Сэм справится там и без него, в этом можно было не сомневаться, но почему-то он даже сообщение в ответ не прислал. Куда он там подевался?

– Здесь совсем рядом. Я покажу. Спасибо.

Уже усадив девушку на пассажирское сиденье и обходя машину, Дин проверил телефон. Брат по-прежнему ничего не ответил. Набрал его номер. Раздались длинные гудки. Один. Два. Три. Четыре. И связь отключилась. Сэм не взял трубку.

Десять минут спустя Дин высадил мисс Кларк у ее дома, оставив ей свои контакты и попрощавшись. Сэм по-прежнему молчал. Это уже заставляло нервничать.

Дин подождал несколько минут, побарабанив пальцами по рулю и соображая, что делать. 13.02 на часах плавно сменилось на 13.03. Набрал номер еще раз. «Здравствуйте, это Сэм. Сейчас я не могу ответить на Ваш звонок. Оставьте сообщение на голосовую почту, и я Вам перезвоню». Вот, черт. Теперь вообще выключен. Что происходит?

Дин огляделся кругом. Где-нибудь должна быть телефонная будка. А в ней всегда есть справочник.

Пять минут ушло на поиски ближайшей, еще три на поиск адреса некоего Стэнтона. Слава Богу, Уильям Стэнтон в Миддлтоне был всего один, и жил он на Лэйк Стрит⁸, совсем рядом с библиотекой.

Дин вернулся за руль и минут через пятнадцать уже был на месте. У большого красивого дома с лужайкой и клумбами. Поднявшись на крыльцо, он дернул за ручку. Дверь была заперта, на звонки и стук никто не открыл. В округе тоже никого не было видно. Оно и понятно, пятница, будний день, половина второго. Только вот где теперь Сэм, черт его подери! Дин отошел от крыльца и, оглядывая дом, позвонил брату в третий раз. Автоответчик вновь монотонно зачитал его голосом: «Здравствуйте, это Сэм. Сейчас я не могу ответить на Ваш звонок… » Дин повесил трубку. Это совсем не похоже на Сэма. К тому же у них был уговор. Брат обычно не нарушает таких вещей. С ним, может, что-то случилось.

Надо действовать, причем быстрее. Подумав несколько секунд, Дин двинулся в обход дома. Прошел по тропинке вдоль изгороди и вдруг увидел, как в траве неподалеку что-то блеснуло. Он присмотрелся, что-то небольшое. Направился в ту сторону и на подходе издалека уже распознал мобильный телефон брата. Поднял. Экран был разбит, большая трещина расходилась паутиной по всему стеклу. пощелкал по кнопкам. Не работает. Сунул себе в карман. Значит, Сэм был здесь. И с ним точно что-то случилось. Он никогда не теряет вещей вот так просто. А если эти твари что-то с ним сделали? Но озеро отсюда довольно далеко, от Мендоты дом Стэнтона отстоял дальше, чем дома всех предыдущих жертв. Но на всякий случай нужно было проверить. Оставив машину припаркованной во дворе, Дин прочесал пешком весь путь прямиком до озера, а затем все его окольные варианты, но никаких следов ни Сэма, ни чего-либо сверхъестественного не нашел. Рядом с озером, на берегу, стоял небольшой деревянный домик, старенький, наполовину покосившийся и на вид нежилой. Больше похожий на прибрежный сарай для лодок. Дин двинулся туда. Внутри, похоже, никого не было. Он позаглядывал в пыльные темные окна, подергал дверь и уже замахнулся, чтобы выбить ее с ноги, но тут его окрикнул голос за спиной.

– Эй, ты что делаешь?

Дин резко развернулся от неожиданности и поднял руки с раскрытыми ладонями.

– А ну проваливай отсюда, иначе я звоню в полицию!

– Нет, нет! Постойте. Не надо полицию.

Подошедший мужчина был довольно преклонного возраста, одет в какое-то старье, и, судя по выражению лица, сейчас он был очень зол и настроен враждебно.

– Я просто, э-э-э…

–Что? Вздумал обчистить мой дом, а теперь хочешь ускользнуть чистеньким?

– Э-э-э, нет-нет! Ничего я не хотел у Вас красть! Я просто ищу своего брата! Может, Вы видели его?

Старик внимательно уставился на Дина, раздумывая, чему верить – глазам или ушам. При его взгляде тот почувствовал себя неловко.

Не отводя глаз, дед прищурился и подозрительно спросил:

– А с какой стати, скажи-ка, ему тут быть? Он, что, такой же воришка, как и ты?

С этими словами он угрожающе двинулся на Дина, и тот сделал шаг назад, только сейчас заметив не то трость, не то дубинку в его руке.

– Да нет же! Послушайте! – Дин уже начал раздражаться. – Может, он проходил здесь? Высокий такой, лохматый.

– Никакие посторонние здесь не проходят, усек? А если кто-то из таких, как ты, пытается вломиться в мой дом…

Старик нахмурился, агрессивно грозя Дину своей дубиной, и тот даже подумал, что, на самом деле, сейчас получит палкой по хребту.

– Стойте! Стойте! Я усек! Все, ухожу!

И быстрым шагом Дин двинулся прочь от домика. Оглянулся. Дед все еще стоял на своем месте и сурово следил за ним взглядом.

Чертов старик, а! Зато не соврал. Похоже, Сэма здесь не было.

Дин вернулся к машине. Часы показывали уже начало третьего. Где же теперь Сэм, и где его искать? А, может, ему нужна помощь? Черт, а ведь все это только потому, что Дин не приехал сюда вовремя. Не поторопился. Подвел Сэма. Снова. Как и отца. Опять не справился со своей задачей. Знакомое резкое чувство вины больно укололо грудь. Как он мог забыть об этом? Хоть и на минуту? Ведь он просто мастер подводить тех, кто рядом. И так было всегда. Из-за него умер отец, пожертвовав собой, из-за него погибла Джессика. А теперь и Сэм? Нет. Он этого не допустит. Не должен допустить. Ведь это всегда было его основной работой – приглядывать за мелким братишкой. Перед глазами словно стоял образ Джона, одним своим видом порицающий за происходящее, за то, что он опять не справился, не смог.

Понимая, что будь все в порядке, Сэм бы уже точно вышел на связь любым доступным способом, Дин быстрым шагом направился в сторону озера, чтобы обыскать берег в другом направлении. И на всем пути сознание тихо подсказывало ему, что, если брат и был здесь, то сейчас его здесь уже точно нет.

Глава 5. Лицом к лицу с убийцей

Дин, конечно, не помнил тот момент, когда это появилось – его предназначение – оно, словно, было с ним всегда. И отец сделал все, чтобы сына к нему подготовить. Он воспитал Дина жестко и грубо, обучил его всему, что знал сам, и никогда не позволял ему отступать. Конечно, мальчишка не осознавал раньше, что именно отец и создал для него иллюзию этого предназначения, а потом, во взрослой жизни, он уже просто не мог от этого отказаться. В каком-то смысле это было даже хорошо, оно навсегда убило в его душе все сомнения, и он никогда не сходил со своего пути. Многие могли бы ему в этом только позавидовать. Он всегда четко знал и был уверен в своем деле – по сути, единственном, которое он умел делать хорошо – защищать людей, истреблять зло, охотиться на нечисть. Это было основной задачей его жизни. После Сэма. «Ты должен защищать Сэма». То, что отец годами вдалбливал ему в мозг, оставляя маленького братишку под ответственность Дина.

– Твоя единственная задача – сделать так, чтобы Сэм был в безопасности. Это понятно?

– Да, сэр, – Дину хотелось пойти с отцом, вместе с ним выследить очередную тварь, поучаствовать в охоте. Он уже давно об этом мечтал, представлял это, но он все понимал и не перечил. Ослушаться отца ему даже не приходило в голову. Он должен был оставаться здесь, с Сэмом. Потому что отец так сказал, а значит, помощь Дина была необходима ему именно здесь. Отец на него рассчитывал, и его нельзя было подвести. Ведь он герой. Лучший. Самый сильный, самый умный и самый смелый. Он спасает людей. И до тех пор, пока Дин нужен ему здесь, он останется здесь.

Но пару раз он все же подводил отца, о чем сильно жалел после. Первый раз Дин ослушался его девятилетним мальчишкой и оставил брата одного. На час. Но это событие наложило неизгладимый отпечаток на его еще неокрепшее, детское сознание и отобразилось впоследствии на всей его дальнейшей жизни. С того момента он больше никогда не оставлял маленького Сэма одного и не отпускал.

Тогда Джона не было уже полторы недели, Дин устал сидеть в тесном номере с малявкой, устал уступать ему во всем, играть в его игры. Хотелось чего-то интересного для себя, игровых автоматов, колы… Хоть на пол часика… Ведь за столько дней ничего не случилось. Он улучил момент вечером, когда уже уложил Сэма. Тот уснул, и Дин, решив, что в округе все спокойно, отправился в соседний квартал, тщательно заперев дверь.

Игровые автоматы затянули его. Он заигрался, забыл о времени, просрочил свое возвращение, но зато достал мелкому бутылку шипучки. Прям как взрослому.

Когда он подходил к номеру, то увидел еще издалека – дверь была распахнута настежь. Сердце мгновенно подскочило, обдавая холодом все тело. Страх перехватил дыхание, стянув грудь тесным узлом. Ощущения этого момента были настолько сильны, что намертво впечатались в мозг. Даже сейчас, когда он, будучи уже взрослым мужчиной, вспоминал этот случай, ему становилось жутко и не по себе. Со всех ног мальчишка бросился в номер, дрожа от ужаса. На полу посреди комнаты сидел Джон и, качая, прижимал маленького бледного Сэма к груди. Рядом у его ног лежал дробовик, и пахло паленым. Сэм в его руках не двигался и не издавал ни звука. «Он жив?…» Дин не знал, что делать и что думать. Сам бледный, как полотно, он боялся даже переступить порог комнаты.

– Ты ослушался моего приказа, – голос отца был суровым, жестким, холодным, не терпящим возражения.

– Прости, пап… Я…

– Я велел тебе не отлучаться из номера, – каждое слово укоряющим тоном вдалбливалось в мозг, как острый гвоздь.

Бросив на сына гневный взгляд, Джон больше не сказал ему ни слова, предоставляя ему самому сломать себя, утопить окончательно в бесконечном чувстве вины. Детства он Дину не прощал никогда, как и всего остального.

Демон, питающийся детскими кошмарами, прятался тогда под кроватью. После его нападения Сэм пролежал в лихорадке еще неделю, а в душе Дина тогда вина на всю жизнь выскребла наказ Джона огромными страшными буквами и зачитывала его суровым голосом отца, превращая для ребенка реальность в ад. Но иначе было нельзя, легкомыслие непростительно для охотника, оно слишком дорого обходится, чтобы его допускать хоть на минуту. В тот вечер Дин усвоил это навсегда.

То самое, отвратительное и очень знакомое чувство проснулось в нем и теперь, когда он остановился, дойдя до самого подножья скал, но так ничего и не нашел. Дин обыскал и проверил все вокруг, дошел до дома Сары Мертон на Говард Стрит, но Сэма не было нигде. Его словно и след простыл. К вечеру в добавок начался промозглый осенний дождь, постепенно переросший в настоящий затяжной ливень, а это значит, что, если даже где-то и был какой-то хоть малейший след, то теперь его смоет потоками воды.

Дин сам не свой решил вернуться в номер, чтобы все обдумать, составить план действий, план поисков, вооружиться, ведь, неизвестно, что могло произойти. Вероятно, озерные твари могли забрать Сэма. На этот случай нужен был железный нож. Надежда, что он сработает, была невелика, но, так или иначе, это вся информация, которая у него имелась. Ладно, в любом случае, Сэма он найдет, приложит все усилия, и убьет эту нечисть. Персей же убил Медузу, значит, и Дин сможет убить эту тварь. Возможно.

Сунув свой охотничий нож за пояс, а обрез и фонарь – в небольшую дорожную сумку, Дин вышел за дверь.

Прошел до Лэнгдон Авеню, раздумывая, куда двигаться дальше. Сэма точно нужно искать где-то на озере. И Уоррен, и Саммерс пропали именно там. Темнота совсем сгустилась, кое-где зажглись редкие фонари. В темных улицах сейчас было абсолютно пусто и очень промозгло. Мелкий колючий дождь кусал лицо, забирался за воротник, и холодок от него расходился по всей спине. Проходя мимо бара на пути к берегу, Дин вдруг услышал резкий и грубый окрик:

– Эй, Стэнтон, а ну вернись!

Дин обернулся в сторону убегающего по темной улице мужчины. Стэнтон. Разве не его проверял Сэм? Именно Стэнтона. И такой в Миддлтоне был всего один, судя по телефонному справочнику.

Дин двинулся за ним следом. Вот и зацепка. За ним нужно проследить, вдруг выведет к Сэму. Догнал он его быстро, но себя обнаруживать не стал. Двигаясь бесшумно, как тень, Дин скользил вслед за мужчиной по ночным улочкам до самой Лэйк Стрит. Там Стэнтон остановился, огляделся, похоже, слежки не заметил, но и дальше не пошел. Дин решил подойти ближе. Стараясь шагать как можно тише, Дин шел по темной стороне улицы, на которой к его счастью не было ни одного фонаря. Двигаясь вдоль стены дома, он был готов поспорить, что его не видно, а из-за шума дождя и не слышно, но тут раздался едкий шепот прямо у него над ухом.

– Ты думаешь, я тебя не заметил?

Дин замер в нескольких метрах от Стэнтона, у него за спиной, и медленно вытащил нож из футляра на ремне.

Да, эти твари обладали способностью читать мысли. Теперь это стало очевидно. Еще более очевидным стало то, что это не Уилл Стэнтон, а его копия, подмена, монстр в его обличии. То же самое произошло и с Уорреном, и с Саммерсом. Догадка была верной. Подмена. Это стало ясно, когда тварь проникла Дину в голову, обличив свой истинный вид.

– Я знаю, кто ты такой, – проскрипел шепот в голове.

Стараясь двигаться незаметно, Дин занес нож над фигурой мужчины.

– Это хорошо, что знаешь, потому что я тот, кто убьёт тебя, – прошипел Дин в ответ.

Тварь развернулась резко, в доли секунды и перехватила руку охотника. И тут в абсолютной темноте Дин увидел их. Встретился взглядом с нечеловеческими, ярко-красными глазами. Такими, о которых рассказала ему мисс Кларк. Но охотник не растерялся. Ловко извернувшись и обхватив монстра за плечи другой рукой, Дин в одно мгновение оказался у него за спиной, сдавил локтем горло и приставил нож к его позвоночнику.

– Где Сэм?

– Я – Сэм, – усмехнулся мужчина в ответ.

– Говори, где он, – прорычал Дин, сжимая его сильнее и надавливая на нож.

Нечисть зашипела, дернулась.

– Нет, его уже нет, как и остальных, которых вы ищите.

– Сволочь.

Его губы скривились от отвращения, и он со всей силы нажал на нож, послушно впивающийся в живую плоть. На то, что железо сработает против этой твари, можно было только надеяться, но пути назад уже не было. Мужчина чуть вскрикнул и тут же обмяк, сползая на землю тяжелым грузом. Дин уложил его на мокрый асфальт осторожно, чтобы избежать лишнего шума, и вытащил из тела нож. На удивление на нем совсем не было крови, ни капли. Он был лишь мокрый, но абсолютно чистый. Убрав его за пояс, Дин поднял воротник куртки повыше и быстрым шагом двинулся прочь, в сторону Лэйклоун Плэйс, вновь скрывшись в тени неосвещенной улицы.

Глава 6. Самозванец

Когда он зашел в номер отеля уже за полночь, при входе, еще не сняв ботинок, стоял его брат. Дин замер.

– Привет, – спокойно, как ни в чем не бывало, сказал Сэм или не Сэм.

Дин настороженно стоял на месте.

– Фух, под дождем промок весь, как собака…, – продолжал брат, спокойно сняв обувь и пройдя в комнату.

Дин так и стоял, застыв у входной двери, и просто ждал. Думал. Надо выяснить Сэм это, или нет. Если Сэм, то где он был. А если нет? Что тогда? Нужно быть крайне осторожным. Ведь если это подмена, наверняка тварь знает, где настоящий Сэм.

Подозрительным взглядом Дин молча просто следил за передвижениями брата по комнате, который, видимо, собирался пойти в душ. И на Дина даже не взглянул ни разу.

Тот настороженно поинтересовался:

– Где ты был?

– Ну, проверял Уилла Стэнтона. Мы же договорились.

Мы не договаривались, промелькнуло в голове.

– Так. Ладно. И как Уилл Стэнтон?

– У какого-то его приятеля случилось ДТП, вот он и пропал, не успев сообщить семье, потому что сразу помчался к нему на помощь, – сказал Сэм спокойным, ровным, почти безразличным голосом. – Так что мы ошиблись насчет нового происшествия. И вообще этот Уилл Стэнтон – отличный малый, – с этими словами Сэм спокойно шагнул к своему пальто, достал что-то из кармана – какую-то блеснувшую металлом мелочь – и сунул это в карман джинсов, продолжая на ходу. – Я помог ему разрулить ситуацию. Мы разговорились, а потом зависли в баре, ну вот и все… А теперь я вернулся…

Дин четко следил за каждым движением, сопоставлял известные ему детали, пытаясь подробно вырисовать ситуацию в своей голове. Какие-то кусочки определенно не сходились друг с другом, и полная картинка никак не складывалась. И вообще, Сэм, настоящий Сэм, не ходит по барам. Что за чушь…

– Хорошо, – наконец тихо, но четко сказал он. – Почему ты не позвонил?

– Я потерял телефон.

Дин смотрел на него изучающе, с подозрением.

– Что? – нетерпеливо спросил тот в ответ на его взгляд.

– Да ничего. Просто ты не теряешь вещей, Сэм.

– А тут потерял. И что?

Это не Сэм. Дин был в этом абсолютно уверен. Но себя выдавать нельзя.

Нужно вести себя, как обычно, как Дин повел бы себя с настоящим Сэмом в этой ситуации. Проследить за этой тварью, выяснить, где искать Сэма, и, главное, не забывать, что эта нечисть имеет доступ к мыслям.

– Дин, послушай… – не Сэм прошел по комнате к столу, налил стакан воды и выпил в пару-тройку глотков.

– В библиотеке нашел что-нибудь?

– Нет, ничего…

Дин помедлил еще с минуту, затем прошел и сел на свою кровать.

– Я убил Стэнтона.

– Что? – теперь пришло время не Сэма удивляться.

– Стэнтона, а точнее того, кто им прикидывался.

– Когда?

– Час назад.

Не Сэм насторожился. Что-то обдумывал. Такого он не ожидал. Молчал с минуту-полторы, а потом просто сказал:

– Ладно. Я в душ. И надо отдохнуть до завтра.

Он ушел в ванную, и Дин остался в одиночестве. И где теперь искать Сэма? Он сейчас где-то, и, скорее всего, ему нужна помощь.

Этот монстр должен вывести его на след, потому что он явно был последним, кто контактировал с Сэмом. А теперь принял его облик.

Зашумела вода в ванной. Дин тихо подошел к двери. Прислушался. Затем как можно тише ступил к вещам Сэма. Стараясь действовать быстро и осторожно, он обыскал пальто брата. Аккуратно ощупал. Ничего. Залез в карман, в другой, затем во внутренний. И там обнаружилась находка. Старый, сложенный в несколько раз листок бумаги. Дин сел на кровать и развернул его. Это была страница из какой-то книги. «Сэм мог вырвать страницу из книги? Как это? Он же аккуратист-заучка…» На одной стороне листа была иллюстрация с изображением страшной женщины со змеями вместо волос на голове, видать Медузы Горгоны, а с другой – текст в несколько абзацев. Некоторые строки в нем были подчеркнуты, и в конце приписка почерком брата. Дин принялся читать:

«После того, как враг, убивший их сестру, скрылся, Сфено и Эвриала в рыданиях воззвали к богам, прося справедливости и мести. Боги услышали их и пробудили древних Эриний, богинь возмездия, коих числом было двенадцать.

Смрадные, гнилостные монстры с красными, злобными очами, покрытые чешуей и струпьями, тут же явились Горгонам. Их страшные собачьи морды были искажены злобой и праведным гневом. И жуткий лай срывался с их черных пастей.

Но и Эринии не могли дать Горгонам желаемого. Персея не могли они покарать за его преступление, поскольку он скрылся надежно, воспользовавшись шапкой-невидимкой самого Аида, бога всего подземного царства мертвых. Его единственного Эринии боялись из всех богов, потомков Урана.

Но богини возмездия были настолько поражены поступком Персея и уязвлены своим бессилием, что решили помочь Горгонам иным способом. Именно они помогли двум плачущим девам из слез создать злого и мстительного монстра и вложили в него часть своей сущности. И явилось на свет страшное чудовище, текучее, как слезы, и меняющее свой облик, злое, как оскобленные Горгоны, и способное читать мысли. И был он отправлен мстить за Медузу Горгону не Персею, а всему роду человеческому. И спустившись на землю, размножил он себе подобных, и расползлись они, как змеи, по всему свету. И один лишь Аид был способен остановить их, и одного его, подобно Эриниям, они боялись».

Имя Аида в обоих абзацах было наскоро подчеркнуто двумя чертами, а последнее предложение на странице выделено целиком. Сэм нашел ответ!

И несколько строк, написанные его рукой, дополняли всю картину целиком:

«Да́крия, или Эрпоме́на. Устраняет сильного, опасного для себя врага, а потом принимает его облик. Питаясь, открывает свои мысли жертве. Питается день-два, жертва теряет силы постепенно, болеет. Убить железом + имя Аида!! Любой может убить ее его именем».

И ниже строка, написанная косо, по диагонали «На латыни in nomini dei Plutonis⁹».

Выходит, Сэм нашел все это в библиотеке утром. Вероятно, он торопился скорее проверить Стэнтонов, поэтому и вырвал лист из книги.

После этого Сэм пропал до самой ночи. Именно тогда с ним произошло то же самое, что и с предыдущими жертвами. Саммерсом, Уорреном и Стэнтоном. И никого из них ещё не нашли живыми… Дин сложил листок, сунул себе за пазуху.

Теперь он знает, как убить эту тварь. Но сначала нужно узнать у нее, где Сэм.

Вода в ванной утихла. Дин быстрым, плавным движением положил одежду на прежнее место, выключил свет и забрался под одеяло, схватив свой охотничий нож.

Не Сэм тихо, неспешно прошагал по комнате и, как Дину показалось, замер где-то у стола. На минуту или две в комнате повисла полная тишина. Монстр не попадал в его поле зрения, Дин не видел его, но мог слышать. Однако, сейчас он не слышал ничего. «Куда он делся? Что он там делает?» Дин насторожился, крепко сжав в кулаке рукоять ножа. И вдруг внезапно ощутил холодную пугающую близость кого-то, словно нависшую над ним сверху. От того, что Дин не понимал, что происходит в комнате, каждый мускул напрягся в его теле. Вдруг тихое мерзкое шипение раздалось над самым его ухом. Монстр склонился над ним в темноте низко-низко, и Дин кожей почувствовал стрекотание змеиного языка у самого своего лица. В тот же момент в мозгу стали вспыхивать какие-то образы. Незнакомые, чужие. В голове словно появился еще кто-то, несущий свои мысли и воспоминания. И среди них Дин вдруг увидел знакомый силуэт. Бледный в черной бездне бушующей воды. Это был Сэм. В глубине озера. У скал.

Резко откинув одеяло, Дин с силой вцепился монстру в горло и приставил железный нож. Теперь все было ясно. Дин вдруг понял все очень отчетливо, про Саммерсов и про Уорренов. И все кусочки мозаики вдруг встали на свои места. Этот монстр питался по ночам, высасывал всю энергию, все жизненные силы, взамен позволяя ненадолго заглянуть в свои мысли, свою память. Поднявшись, Дин с яростью пригвоздил незнакомца к стене стальными руками, сильнее прижимая нож к его горлу.

– Где Сэм?! – рявкнул он в лицо не человеку, который был точной копией его брата. – Я видел его… В твоей башке. Он где-то на озере, так? Отвечай мне!! ЭТО ТАК?!!

Монстр, не ожидая такой резкой и молниеносной реакции охотника, не успел даже сориентироваться, не то, что оказать сопротивление.

– Отвечай мне, тварь! – прорычал Дин.

Где сейчас может быть Сэм, что с ним могли сделать эти твари? И сколько их? Если здесь, на суше всего одна из них вертелась вокруг Дина, то там, на озере, их могла быть целая чертова туча. На одного Сэма. Вполне возможно, что они уже убили его. А если не убили, то по подсчетам он пропал уже больше двенадцати часов назад – в такую погоду за столько времени на воде среди скал можно выжить только чудом… Дин со злостью смотрел на монстра в упор. Не Сэм усмехнулся. При виде этой издевательской ухмылки охотник почувствовал не только злость, но еще и отвращение к этому существу. Во взгляде мгновенно вспыхнула ярость, брови еще сильнее сошлись на переносице, и он сильнее вжал не Сэма в стену, придавив нож к горлу так, что тот начал задыхаться.

– По сведениям, вы забираете самых сильных из семей, защитников или умников, Сэм верно вас разгадал? Оставляете слабых и недальновидных, таких, как девочка Кейт Уоррен, на пропитание себе подобным? Словно корм, – Дин полушепотом с отвращением выговаривал каждое слово. – ТАК?!

Вид охотника был настолько угрожающим, а хватка настолько железной, что существо в его руках задрожало в страхе, широко раскрыв глаза, но не в силах пошевелиться. Оно боялось и трепетало, но в какой-то момент оно взяло себя в руки и, сглотнув, прошипело:

– Пошел ты.

Дин был удивлен. Такой смелости у нечисти он еще не встречал. А он этих тварей повидал – на целый легион хватит. И он не помнил ни одной, которая хотя бы на четвереньках уползла от него живой.

– Знаешь, что я скажу тебе, тварь? Тебе и остальным твоим упырям. Если вы надеялись получить легкую добычу, вы не на тех нарвались! Да, Сэм знает много легенд, и он разгадал вас, но, поверь, я – именно тот, кто вас всех прикончит. Я найду Сэма, и никому из вас уйти не удастся. Так и передай.

Существо затихло в его руках, опустив голову, и в темноте комнаты Дину на миг показалось, что оно сдалось. Он даже чуть ослабил хватку. Но тут голова Эрпомены медленно поднялась, демонстрируя злорадное торжество в уже ярко-красных глазах.

– Это я тебе скажу, Дин Винчестер, а ты меня послушаешь, – тихо, ядовито прошипело оно. – Пусть я и ошибся на твой счет, не на того поставил, и мне не уйти живым, но и брата своего ты уже не найдешь. А если и найдешь, то, скорее всего, он и сейчас уже лежит где-то холодным трупом. И ничто вас не спасет, потому что нас со-о-отни…

Зловещий оскал растянул лицо, лишь отдаленно напоминающее лицо Сэма, и тонкий змеиный язык мелькнул на его губах, потянувшись к пульсирующему жару щеки охотника.

Дин резко отпрянул.

– Куда ты его дел?!

Тварь хитро улыбнулась в ответ.

– Не скажешь? Ну что ж… – Дин медленно надавил на нож, сделав на коже бескровный надрез. – In nomini dei…

Глаза монстра расширились от теперь уже неподдельного ужаса, он зашевелился, пытаясь высвободиться, скрыться от страшного имени.

– Откуда ты знаешь?!

– Отвечай! Или я договорю!

– Он в гроте! Там, на озере!

– Где именно? Как найти этот грот?

– Там от берега, где лодочный сарай, недалеко. Ты был там.

– Ты уже тогда следил за мной?!

– Мы встретились с тобой там тогда, не помнишь?

Дин напряг память, вспоминая.

– Вздумал обчистить мой дом и ускользнуть чистеньким?! – напомнил монстр злобным шипящим тоном, передразнивая старческий голос.

Дин тут же все понял. А в красных глазах Эрпомены заплясало злорадное веселье, безобразную маску лица еще больше исказил смех, и на миг Дин увидел перед собой ехидное лицо старика с озера. От неожиданности охотник отпрянул от своей жертвы, а монстр продолжал веселиться:

– И твой брат тогда тоже был там! Заперт в сарае, мы его вырубили! – и тварь засмеялась скрипучим, икающим смехом старика.

– Ты…– только прошипел Дин.

Раздумывать больше было нечего, еще позволять всякой нечисти глумиться над собой. Он замахнулся и со всей силы ударил монстра ножом. Тот даже не успел опомниться.

– In nomini dei Plutonis, – тихо закончил Дин.

Монстр задрожал от ужаса, тая и превращаясь в воду. Его красные глаза потухли, и за считанные секунды от него не осталось ничего, кроме промокшей одежды Сэма на полу.

Дин осмотрел и ощупал вещи. Может, эта нечисть еще что-то скрывала… Проверил карманы и в джинсах обнаружил маленький железный ключик.

– Это еще что?

Не рассматривая, а быстро сунув его к себе в карман, Дин побежал к выходу из отеля.

Глава 7. Сэм

Дождь все еще моросил, и холодные крапинки кололи лицо, шею и руки.

Когда-то давно, лет 17 назад, ониохотились вдвоём с отцом на вервольфа похожей, дождливой ночью в маленьком захолустном городке, но радости Дина тогда не было конца. Отец впервые разрешил ему пойти на охоту вместе с ним. Ещё маленький, девятилетний Сэм остался ждать их в номере, а вот Дина отец посчитал уже достаточно взрослым, сильным и надежным, чтобы взять себе в напарники. Так и сказал:

– Сын, мне нужна твоя помощь. Сегодня идём вместе.

Гордость переполнила мальчишку до самых ушей. Шагал он смело и уверенно на своё первое дело. А потом они нашли жертву в проулке, где предположительно и охотился вервольф. Человек лежал на асфальте, посреди дороги. Изодранный, в крови, со сломанной ногой, но живой. Джон тут же насторожился.

– Он здесь.

– Помогите… – прокряхтел парень. – Это… Это что-то…

– Укусил? – строго спросил его Джон.

– Ч-что…?

– Укусил, я спрашиваю!

– Нет-нет, как… – парень весь дрожал.

– Внимательно, Дин, его надо оттащить в сторону.

Стали оттаскивать к стене дома. Но успели только до тротуара. Вервольф напал откуда-то сверху, резко и быстро. Он был молодой и неопытный, не распознал охотников, но все равно крепко досталось всем. Пытаясь закрыть собой Дина и раненого парня, Джон принял основной удар на себя. Однако, Дина монстр даже через Джона все равно зацепил, сильно порвав когтями левое плечо. Шрамы полосами так на нем и остались до сих пор.

Джону повезло ещё меньше. Выхватить револьвер с серебряной пулей он не успел, и когда оказался у зверя в лапах, тот не только наградил его глубокими ранами, но и вцепился зубами прямо в шею.

– Папа!

Через боль Дин увидел, как борется отец со зверем, пытаясь стряхнуть его с себя, и, не раздумывая, кинулся вперёд. Выхватив серебряный нож, он со всего размаху вонзил его в спину чудовища. Тот взвыл, потерял контроль, и в этот момент прозвучал выстрел. Вервольф упал замертво рядом с Джоном, который еле стоял на ногах весь в крови, но с дымящимся пистолетом в руке.

– Папа, он укусил…

– Быстро, уходим! Надо шевелиться, – Джон прижимал окровавленную руку к месту укуса.

– Да, сэр!

Помочь отцу Дин не мог, но смотрел с гордостью и восхищением, как тот тащил на себе парня, не допуская слабость ни на минуту. Вместе они довезли его до больницы и, передав врачам, на полной скорости Импалы помчались к мотелю. Дин потерял много крови и чувствовал, что скоро может отключиться, но он знал, что отцу хуже, и раскисать нельзя.

– Все будет хорошо, парень. Ты справился молодцом! – повторял Джон всю дорогу. – Все будет хорошо. Сейчас Сэм подлатает тебя.

А потом он сказал это.

«Я горжусь тобой, Дин».

Сэм не спал, ждал их, нервничал, переживал. Когда Джон в изодранной окровавленной одежде ввалился в номер, таща Дина за собой, Сэм кинулся им навстречу и подхватил брата.

– Что?! Что с Дином?! Папа!

– Держи его, Сэм. Ты знаешь, что делать.

И Джон развернулся обратно к двери.

– Папа, стой! – Сэм был напуган.

– Я должен ехать!

– Что? Как? – негодование и раздражение прозвучали в голосе ребёнка. – Ты же сам ранен и не можешь уехать вот так!

– Я должен.

–Ты потащил Дина на эту охоту, теперь он ранен, и ты нас бросишь здесь одних?! Охота тебе всегда важнее!!

– Сэмми, пожалуйста… – прохрипел Дин. – У него мало времени.

Бросив на отца злой взгляд, Сэм без слов отвернулся и повёл Дина к кровати. Дверь громко хлопнула.

– Он скоро вернётся, Сэм… Это, и правда, важно.

– Что, важнее, чем мы? Чем ты? – зло выпалил Сэм, наполняя таз горячей водой из-под крана.

– Сейчас да. Мы и без него справимся.

Позже, когда ему самому станет лучше, Дин расскажет брату, что отца укусил вервольф, что он, может, уже не будет их отцом, и придётся его убить. Ведь укус вервольфа опасен тем, что обращает человека в такого же монстра. Но если повезёт, то Джон все же успеет за пару часов проехать целый штат и принять противоядие, имеющееся всего у пары охотников по всей стране, после чего два или три дня пролежит в лихорадке на диване в гостиной у старого приятеля, пастора Джима, пока лекарство не справится с заражением. Если он успеет. Должен успеть. Он всегда успевал, всегда выбирался, из любой переделки.

Сэм выслушает спокойно и внимательно, но все равно будет в тайне злиться на отца и обвинять. Таков уж Сэм.

***

На полной скорости Импалы Дин домчался до побережья. Что странно, сегодня снаружи было довольно много народу, несмотря на то, что близился только пятый час утра. Несмотря на дождь и непогоду, молодежные подвыпившие компашки бродили по улицам туда-сюда, с разных сторон доносились веселый смех и болтовня. В лобовое стекло Дин увидел, как мимо, пошатываясь, прошел парень с тыквой в костюме Дракулы. Сегодня же ночь Хэллоуина! Он и забыл!

– Чертей им мало что ли? – пробубнил Дин себе под нос, вышел из машины и, взяв с собой все необходимое, побежал в сторону Мендоты.

Озерная поверхность сегодня была беспокойной. Похоже, дождь усилился, и ветер на воде был более порывистый и холодный, поднимающий тревожные волны.

Выломав дверь в том самом злополучном сарае, Дин вытащил единственную исправную лодку, которая там имелась, и дотащил до воды. На удивление, вокруг стояла полная тишина – криков и смеха гуляющих было совсем не слышно отсюда, – и от этого показалось, что лодка сошла на воду с громким плеском. Забравшись в нее, Дин схватил весла. Оттолкнулся от берега, сделал раз взмах веслами, два. Лодка отчалила. Но куда плыть? Недалеко, но в какую сторону? Вокруг была кромешная тьма, ветер дул с воды, холодными пощечинами бил прямо по лицу, и плыть пришлось ему на встречу. Дин закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. И тут в голове словно появился путь. Он знал, куда плыть! Он помнил! Вероятно, он видел это в мыслях не Сэма, но сознание не сохранило образ. А теперь картинка сама появилась перед глазами. Дин быстро заработал веслами в сторону огромных скал в километре-полутора от него по береговой линии.

Осенний ночной холод у воды ощущался еще острее, поэтому очень скоро Дин замерз. Дождь и ветер били в лицо, пальцы на веслах закоченели, но нужно было быстрее плыть, и он плыл. Сколько времени прошло к тому моменту, когда лодка треснулась носом о холодный каменный склон, он не знал. Грот, нужно найти грот, крутилось в голове. В полной темноте… Дин залез в сумку в поисках походного фонаря. Нашел, включил. Тьму тут же пронзил тонкий желтый луч света, освещая серые мокрые камни и темную воду вокруг. Закрепив фонарь на край лодки, Дин двинулся вдоль скалы. Проплыл метров двадцать, может, тридцать и разглядел узкую расщелину. Настолько, что лодке туда точно не пройти. В том, что грот находится именно здесь, Дин не сомневался, поэтому, проверив, на месте ли нож, и захватив фонарь, он оставил лодку у скалы, а сам спустился в воду. Такую ледяную, что внутри все сжалось от холода. Держась за борт одной рукой, он попытался глубоко вдохнуть, но не вышло. Все сковал холод. Ноги не доставали до дна, и сколько еще здесь метров уходило вниз, было неизвестно, поэтому надо было быстрее шевелиться, чтобы совсем не закоченеть и не утонуть. Дин отцепился от лодки и, часто дыша, направился в ущелье, одной рукой держа фонарь над водой и освещая себе путь.

Когда он заплыл в расщелину, плеск воды от его движений разошелся звучным эхом по каменным сводам. Здесь шум дождя, отражающийся от каменных стен, казался намного громче. Превращался в гул. Но чем глубже он уходил в грот, тем тише становились звуки снаружи, и постепенно он остался в полной тишине. Только гулкий плеск воды от его движений разносился по каменным сводам.

Продвигаясь вперед по длинному, темному коридору, Дин старался держаться ближе к скале, время от времени хватаясь за нее свободной рукой. Глыбы под замерзшими пальцами были мокрыми, скользкими, покрытыми то ли плесенью, то ли склизким мхом.

Когда коридор стал постепенно расширяться, Дин почувствовал, что цепляет носками дно. Через пару метров полностью встав на ноги, он осветил фонарем пространство вокруг и обнаружил, что находится в просторной каменной пещере. Наверняка, все эти твари тут и обитают. И не нападают же в открытую, боятся, наверняка знают, какой конец пришел не Сэму. Гадкие, скользкие трусы. Но что еще взять с пресмыкающихся тварей, созданных из слез озлобленных ведьм?

Дин зашагал вперед по дну, вода стала быстро мельчать, и через несколько минут он выбрался на скользкий каменный берег. В мокрой одежде ему стало еще холоднее и тяжелее двигаться. Вокруг не было ни проблеска света, ни шума, только вода где-то капала с громким тикающим звуком, кругом отдающимся от каменных стен. Дин еще раз огляделся. Сэма нигде не было, зато в другом конце пещеры виднелся темный проход вглубь. Стараясь двигаться бесшумно, чтобы не обнаружить себя, Дин сделал несколько осторожных шагов в его сторону и тут почувствовал странное, неприятное ощущение. Будто у него за спиной стоял кто-то или следил за ним откуда-то со стороны. Дин тут же насторожился и вытащил нож. Оглядываясь по сторонам, он медленно двинулся вперед. Подобравшись ближе к обнаруженному проему, Дин осветил его, и перед ним предстал новый, но уже не такой длинный, как первый, и более узкий коридор, ведущий куда-то вниз. Дин прошел его довольно быстро, но осторожно, и очутился под каменным сводом невероятной высоты. Пространство вокруг было настолько огромным, что луч света терялся где-то далеко в темноте. Дин медленно двинулся вперед, шаг за шагом обследуя помещение. Пробираясь все глубже в пещеру по скользким камням, он оглядывал все вокруг в поисках Сэма, но не видел никого – ни брата, ни одной скользкой твари. Сэм должен быть где-то здесь, должен быть, подсказывал ему внутренний голос. Он шел так довольно долго, пока луч не осветил ему впереди что-то другое, не камни. Воду. Здесь снова была вода. Подойдя к самому ее краю, Дин понял, что видит новое озеро. Внутреннее небольшое озерцо. А прямо за ним пещерный свод, конец огромного зала. И вдалеке на каменном приступе, окруженном водой, у стены Дин увидел фигуру человека. Это был Сэм. Он лежал на камнях, сжавшись в комок, и не шевелился. Во тьме грота его застывшее тело казалось прозрачной тенью, и только намокшая белая рубашка из проката костюмов ярко выделялась на фоне серо-черных камней.

Дин кинулся в воду, которая оказалась намного холоднее вод Мендоты. Обжигающе ледяную. Доплыл до противоположного берега, ухватился за склизкие валуны, уходящие глубоко в темную бездну озера.

– Сэм! – прошипел он, вылезая из воды и подбираясь к брату.

Схватив тело, он всмотрелся в его белое бездвижное лицо – синие губы, мертвенно бледный, закоченевший. Босиком. И никаких признаков жизни.

– Сэм, очнись! Сэм!!– тон был жестким, похожим на рычание. – Пожалуйста, Сэмми, ну же… Помоги мне…

Тот не отвечал, повиснув на его руках, словно мертвая кукла. В темноте Дин судорожно зашарил пальцами по шее, рукам, груди Сэма, пытаясь нащупать хоть малейший отзвук пульса, и не мог. Остановился. Этого просто не может быть. Потер свои пальцы друг об друга, пытаясь согреть. Попробовал снова. Взял безжизненную руку брата, прощупал пульс на запястье. И уловил. Слабые, медленные, но удары все же были. Тут фонарь поколебался, и луч света упал на ладонь Сэма, освещая знакомый символ на коже. Как раз под самыми пальцами Дина. Это была метка, тонкий черный трезубец, как и у прошлых жертв.

– Вот черт… – прошептал Дин. – Ничего, Сэмми, ничего… Я что-нибудь придумаю. Мы выберемся отсюда.

Взвалив тело брата себе на плечи и взяв фонарь, он спустился обратно в воду и попытался оттолкнуться от скользкого валуна, но сейчас это оказалось сложнее, чем он думал.

– Господи, как же тут холодно…

Дин зажмурился, и рванул вперед. В этот момент резкий толчок чуть не вырвал Сэма из его рук. Дин вцепился в него крепче, озираясь по сторонам и в темноте пытаясь различить нападающего. Каждый звук, каждое движение отражались жутким эхом от огромных каменных сводов пещеры, превращаясь в цепенящий гул, создающий ощущение чьего-то опасного присутствия за спиной. Но рядом никого не было – он был один в кромешной тьме грота, с тяжелым расслабленным телом Сэма в руках, пытался держаться на плаву по горло в ледяной воде над темной бездной озера. Мутные воды были зловеще спокойными, словно кто-то затаился в глубине и жадно наблюдал за ним озлобленными красными водянистыми глазами.

Ждать было нельзя. Дин попытался еще раз двинуться вперед, но снова что-то воспрепятствовало. Что-то удерживало Сэма и не давало его забрать.

Ощупав под водой как следует его руки и ноги, Дин ничего не нашел и только со второго раза обнаружил толстый металлический браслет на левой лодыжке брата.

«Пусть это будет не то, о чем я думаю…»

Но это было именно то. От браслета шел целый ряд таких же толстых звеньев, крепившихся под водой к одному из валунов.

И как он сразу этого не заметил? А он еще задавался глупым вопросом, почему Сэм, всегда такой находчивый, не предпринял ни попытки выбраться отсюда. Теперь он знал ответ. Конечно, Сэм пытался, когда приходил в себя, и не один раз. Но разве такая толстая цепь позволит? Оставалось только сидеть здесь и ждать. Либо Дина, либо смерти… И, похоже, Дин припозднился.

«Нет-нет-нет…Что же делать? Что делать?»

Он попытался найти в голове подходящее решение, перебирая одну мысль за другой.

Охотник вернулся к валуну, вновь опустил на него тело брата и дернул цепь несколько раз, пытаясь вырвать ее из камня, но тщетно.

Конечно, тщетно, ведь Сэм наверняка тоже пробовал, а у него сила-то огромная.

Дин нырнул под воду с фонарем, чтобы изучить, насколько плотно закреплена цепь. Вода была обжигающе ледяной, и нужно было действовать быстрее. Под водой он попытался рассмотреть крепление, которое оказалось довольно глубоко, но в мутной воде и в темноте это было невозможно. Немеющими руками Дин ощупал его – оно было слишком прочным.

Вынырнув на поверхность, мужчина вылез из воды и сел рядом с братом.

Все еще пытаясь найти какое-то другое решение, Дин всеми силами старался не признавать безнадежность их положения. Вздохнул, пытаясь мыслить спокойнее, и опустил руки. Ладонь невольно легла на толстую цепь, уходящую под воду. Дин взял ее, повертел в пальцах, затем ощупал браслет на ноге брата, и ощутил на нем неровность. Замочная скважина. Он открывается ключом. Ключ! Дин вспомнил. У него же был ключ, который он вытащил из кармана не Сэма! Он в такой спешке, на ходу убрал вещичку к себе, что это совсем вылетело из головы.

Он зашарил руками по своей мокрой куртке. Быстрее, быстрее, только быстрее! Но пальцы плохо слушались, дрожали от холода. Листок со статьей, вырванный Сэмом из библиотечной книги, в кармане совсем промок и превратился в бумажную кашицу. Кое-как Дин нащупал крошечный твердый предмет в этой мокрой массе, вытащил и попытался вставить в маленькую скважину на браслете. Не с первого раза, но ключ подошел идеально.

Дин повернул его раз, другой, и браслет щелкнул, раскрывшись.

– Ты не можешь его забрать, – прозвучал голос за спиной, холодный, жестокий, ядовитый.

Мужчина напрягся весь, как струна, и осторожно, медленно обернулся.

– Т-ты мне не препятствие, – запинаясь, прошептал он сквозь стучащие от холода зубы.

Он начинал звереть, вновь превращаясь в свирепого безжалостного охотника перед лицом врага.

Видимо, тот появился здесь, когда Дин был под водой, иначе бы он заметил. Или он с самого начала был здесь, сидел и следил за ними из темного угла, слившись с камнем?

Гримаса его была отвратительна, словно застывшая, не подходящая ему маска. Это мерзкое ехидное существо пристально наблюдало за Дином своими сощуренными глазами-щелками, как за жертвой, за едой, и Дин вновь почувствовал знакомые ощущения, словно был под прицелом.

– Я – нет, – согласилось с ним существо. – Но Первый из нас здесь. И он не даст тебе уйти.

– На нем наша метка, – раздался другой шипящий голос откуда-то из темноты.

Дин резко обернулся в ту сторону, ища глазами говорящего, но его не было видно.

– Поэтому он не покинет этот грот.

– Покажись, ты, тварь! – прорычал Дин ему в ответ. – Мне угрожаешь, а сам прячешься!

Из глубины пещеры послышалось едкое шипение, и в свет фонаря медленно шагнул из темноты первый монстр, созданный Горгонами и Эриниями. Сейчас он имел облик человека, и только красные, горящие во тьме глаза отличали его от людей.

Он шагнул в сторону Дина и оскалился:

– Мы заберем его. Посмотри, он уже не жилец. Ему недолго осталось.

– Нет! – твердо возразил Дин в ответ. – Сэм, очнись!

– Он не очнется, он далеко отсюда, под действием моего яда.

Тварь подходила все ближе, двигаясь бесшумно, и охотник встал на ноги, загораживая тело брата.

– Сволочь, я тебя прикончу! – он нащупал рукоять своего ножа на поясе.

– Дин… – спокойно ответила Эрпомена. – Посмотри вокруг. Вам не уйти.

Охотник пристально посмотрел на тварь, а затем быстрым взглядом окинул пещеру. Со всех сторон в темноте горели красные огоньки сотен пар злобных голодных глаз. Дакрии окружали его, сползаясь со всех сторон по воде на маленький островок у стены. Уходить было совсем некуда.

Дин осторожно сделал шаг назад, ближе к Сэму, и вновь перевел взгляд на монстра перед собой, выставляя вперед руку с ножом.

– Смирись, Дин. Так будет легче.

– Нет… нет… – бормотал Дин, но чувствовал, как отчаяние овладевало душой рядом с этим существом, и все становилось таким безнадежным и беспросветным.

Монстр словно высасывал из него надежду и силы бороться. Все эти твари вокруг. И их было слишком много…

Но Дин держался. «Это простая нечисть. Они так работают. Это их дрянной гипноз. Не поддавайся!» Он должен был пройти до конца. Убить эту тварь. Помочь Сэму.

– Помочь ему? – прозвучал голос Эрпомены в ответ на мысли. – Да он не особо-то хочет, Дин, чтобы ты ему помогал.

– Что?

– Ему плохо, что здесь, что там. Охотником с тобой он быть не хочет, а в мирной жизни без семьи он себя понять не может. Ему везде Ад.

– Ты несешь полный бред! – зарычал Дин, порываясь вперед и резко вонзая нож в грудь Первого Монстра. – In nomini dei Plutonis!

Подбирающиеся к ним твари замерли вокруг. Все замерло, и Дин ждал, что Эрпомена начнет таять и оседать, но вместо этого она только рассмеялась в ответ. Тихо, шипяще, как пресмыкающееся.

«Что? Что происходит?» Дин был удивлен и растерян. Нужно было срочно придумать что-то новое.

– На меня не действует это, Дин. Я намного древнее Римской империи, – тварь взялась за рукоять ножа, вытащила его из своей груди и швырнула на камни. Нож упал на валуны с громким звоном, и Дин поэтому смог определить в темноте, куда именно.

– Я уже был стар, когда они только пришли с новым языком и по-новому назвали богов.

С этими словами чудовище набросилось на Дина, толкая его к каменной стене, и вся собравшаяся нечисть оживилась, зашипела кругом.

Монстр оказался неожиданно очень силен. Он придавил Дина к камню, схватив руками за горло. Дин начал задыхаться, давясь волной сухого кашля.

– И ты умрешь здесь, Дин, в этом гроте. Но сначала кое-что еще, – Эрпомена взяла второй рукой запястье охотника, и крепко сжала его.

Дин почувствовал жжение и боль на коже, а когда Эрпомена отпустила руку, на том месте появился знакомый тонкий символ.

– Ну уж нет… – прохрипел Дин и с силой отбросил монстра от себя.

Тот отшатнулся довольно далеко. Настолько, что Дин успел увернуться, в один прыжок добраться до ножа и схватить, нащупав его на камнях. «Как же быть? Как победить эту тварь?» – вертелось у него в голове. Монстр напал со спины, пока охотник не успел обернуться. Над ухом раздалось зловещее шипение. Дин сопротивлялся, пытаясь вывернуться, и в какой-то момент у него получилось освободиться, взять верх. Он сбросил Эрпомену с себя, та распласталась на камнях, и Дин сильной хваткой прижал ее к валуну.

«Он сказал, он старше Римской империи… А что было до нее? … Стоп-стоп… Эти твари же из греческих сказок. Или откуда там? Короче, Греция!» Господи, он же вообще ничего об этом не знает…

Тут тварь с шипением разинула широкую пасть и вместо языка оттуда выползла длинная зеленая змея.

– Ну ты и урод, приятель, – прохрипел Дин с отвращением.

Змея резко вскинулась к нему, сверля такими же красными, как у Дакрий, глазами, и впиваясь острыми ядовитыми зубами прямо в шею.

Но Дин не растерялся в этот момент. Он изловчился, схватил змею и ловко отсек ее ножом. Монстр отпустил охотника, завопил, скрючился на камнях. И все твари вокруг всполошились, стали отползать в испуге от островка.

«Сэм наверняка знает, как его убить! Нужна помощь Сэма! Нужно его растолкать срочно!»

Отодрав мертвую змею от шеи и бросив в озеро, Дин кинулся к брату, схватил, поднимая его голову.

– Сэм! Сэм, очнись давай! Ну же, мне нужна твоя помощь!

Видимо, действие яда медленно прекращалось со смертью змеи. Сэм задышал свободнее, ровнее и глубже.

– Сэм!

Монстр уже собрался с силами и медленно вставал на ноги у стены. А Сэм все не приходил в себя.

– Ты поплатишься за это, Дин Винчестер! – разозленная тварь, сверкая глазами, неспешно ползла прямо на него.

– Сэм, Сэм, да проснись ты, дубина! Мне нужна эта фраза на другом языке! Подскажи мне!

Глубоко вздохнув, Сэм сглотнул.

– Давай, дружище… – шептал Дин, отползая вместе с братом от наступающей на них Эрпомены.

Тут Сэм пошевелился и приоткрыл глаза.

– Сэмми! Сэм, как это по-гречески, скажи мне?! Именем бога Аида?!

Сэм часто заморгал, еще не придя в себя толком, но уже пытаясь найти в голове ответ.

– Ну!

– [Onomati theou Haide]¹⁰, – еле слышно с бульканьем прохрипел Сэм.

Вскочив на ноги и сжимая в руке нож, Дин во весь рост встал перед монстром, подошедшим уже слишком близко. Он будто бы вырос от злости, увеличился в размере, и бросился на Дина сверху, как разъяренная кобра. От удара Дин полетел вниз на камни, сильно ушиб голову, но теряться было некогда. Собравшись с силами, он бросился монстру навстречу, краем глаза заметив налетающих на него сверху остальных тварей, и воткнул нож в нечеловеческую плоть.

– [Onomati theou Haide], – сказал он, сильнее надавливая на нож.

И в этот момент монстр с воплем обрушился на него большим водным пластом, а вместе с ним и все остальные Дакрии.

Дин огляделся кругом, словно еще ожидал удара, затем глубоко вдохнул и откашлялся. Устало поднялся на ноги, убрал нож за пояс и, подобрав горящий фонарь, направил на лежащего на камнях Сэма. Тот, собравшись с силами, пытался подползти ближе.

– Ты как, живой? – прохрипел Дин.

– Нормально…

– Пошли выбираться отсюда.

Он помог Сэму встать, перекинув его руку через свое плечо, и они вместе спустились в озеро, направляясь к противоположному берегу по тонкой дорожке желтого света посреди огромной темной пещеры.

Как они добрались до лодки, ожидающей их у расщелины, Дин помнил уже с трудом. Едва они залезли внутрь, Сэм вырубился, и ему пришлось грести до берега в одиночестве.

***

Уже ранним утром Сэм лежал на койке в главной больнице Миддлтона. Врачи диагностировали переохлаждение и пневмонию, но меры были приняты радикальные, поэтому дело постепенно шло на лад. Он еще не проснулся, и, видимо, проспит еще долго, думал Дин. Он лежал в соседней палате с похожими диагнозами, и его медленно клонило в сон под действием лекарств и от усталости. Образы пережитого за ночь бродили у него перед глазами неясными тенями, плавно сменяя друг друга. Он уже совсем заснул, и в дымке сна незаметно перед глазами яркой картиной встал один из самых безмятежных дней детства, когда однажды, оставшись с Сэмом одни, они совсем начали умирать со скуки. И Дин, выйдя за едой до ближайшего ларька, вместе с пакетами жареной картошки и гамбургерами принес в номер небольшую цветную листовку. Он взял ее у какого-то человека в глупом костюме, который раздавал рекламки прохожим.

– Смотри, что я нашел для нас сегодня!

Сэму было шесть, и он старательно читал вслух, читал всё подряд. Вот и тогда сидел над какой-то толстенной энциклопедией и шепотом произносил каждое прочитанное слово.

– Слышишь, умник?

Сэм неохотно оторвался от книги.

– Ну чего?

– На, смотри!

Дин подошел и шлепнул листовку прямо перед ним на книгу. Кусок бумаги был чуть-чуть смят и порван с уголка. Сэм аккуратно взял его, прочитал вслух «Ярмарка чудес», и глаза его с интересом расширились.

– Это сегодня! – Дину так и не терпелось пойти туда. – Всего в паре кварталов от нас. Пойдём, а то совсем сдохнем тут от тоски.

Сэм довольно улыбнулся во весь рот, глаза засветились, и он радостно кивнул.

Это была обычная ярмарка, как и многие другие, но мальчишкам на таких приходилось бывать не часто. Дин от силы был один раз, а Сэм так и вообще ни разу. Она поразила, заворожила обоих пестротой красок и трюками акробатов в разноцветных костюмах. Повсюду были декорации, аттракционы, факиры, воздушные шары и сахарная вата, смех, веселье, стрельба по мишеням из пневматических пистолетов. На улице уже стемнело, и зажгли фонари. Аттракционы включили подсветку, а мальчишки все смеялись, пили колу, жевали какой-то дешевый фастфуд, покупали билеты на все подряд по 15 центов за штуку. Одним из излюбленных развлечений для обоих был тир. Сэм как раз целился выстрелить в самую большую ржавую, жестяную банку в тире, и Дин придерживал ему тяжёлое ружье. Но Сэм все равно промахнулся, и Дин огляделся, ища взглядом что-нибудь новое, чтобы мелкий не расстраивался, и, увидев вдалеке яркий подсвеченный домик с вывеской «Кривые зеркала», потащил Сэма туда.

– Пойдём, пойдём! Там круче, вот увидишь!

Сэм пошёл, но неохотно, правда. И вдруг, уже на полпути к домику остановился. Замер. Навстречу им шел огромный мужик в клоунском наряде – в широких шелковых штанах в горошек на оранжевых подтяжках и синей полосатой кофте. Пучки ярко-рыжих волос на висках торчали в разные стороны на лысой голове. Лицо было выбелено, а глаза обведены зелёной краской. На белых щеках были рассыпаны крупные веснушки, а под огромным носом, скрывая настоящий рот, нарисована страшная улыбка с жирными губами и неестественными зубами. Он шёл, и глаза его сверкали в темноте, и даже Дину он не понравился. Казалось, что он скалится.

– Дин…– прошептал Сэм, еле шевеля губами от ужаса и так и не сходя с места.

– Ну что ты там застрял, а?

– Дин…Это Пеннивайз¹¹…

Но Дин не понял тогда его бормотания, только потом мелкий показал ему страшную книгу. А клоун как раз подошел к ним и нагнулся прямо к Сэму, протянул руку и собирался потрепать по волосам. Но Сэм отшатнулся, издал какой-то слабый сдавленный звук, как будто выдохнул последний воздух из легких, побледнел, отвернулся, наткнувшись на Дина, и уперся носом прямо ему в бок.

– Эй, ты что, сдурел! Как девчонка! – съязвил Дин и почувствовал, как тот елозит носом по куртке, мотая головой. Мужик не обратил внимания и уже ушел, а Сэм так и стоял, вжавшись в брата, и даже как-то дрожал. Дин взял его за плечи и резко отстранил.

– Ну что опять? Честное слово!

И тут он увидел на лице брата то, чего раньше никогда не видел. Сэм был так напуган, что бледные губы дрожали, глаза расширились, как два блюдца, и пальцы до белых костяшек вцепились в рукав братской куртки.

– Эй, Сэмми? – на полном серьёзе спросил Дин, смягчившись.

– Я…Я…– тот замялся. – Я не хочу идти туда, Дин…

Дин вздохнул.

– Ладно, пошли тогда домой, малявка.

Он ожидал обычных возражений, типа «я не малявка» или «сам такой», но Сэм только кивнул, не поднимая взгляд, и послушно пошел за ним к выходу. Уже по дороге домой, когда Сэм немного расслабился, Дин его всё-таки спросил:

– Так что ты увидел-то в этом клоуне?

Сэм помолчал, как-то замявшись, и ответил не сразу:

– Не люблю я их…

– Клоунов что ли?

– Я читал, они едят мясо детей…

Дин сдержал смех, не зная, что на это ответить, а потом повернулся с язвительной усмешкой.

Тогда он подколол брата, не зная, что тот все воспримет всерьез. А ведь Сэм до сих пор клоунов боится, идиот.

– Ну, тебя бы они точно есть не стали, тощий слишком!

Сэм сглотнул и тогда ничего не ответил. А Дин усмехнулся в голос, но руку брата из своей до самого мотеля не выпустил.

Эпилог

Вечер 1 ноября, 2009

– Представляешь, в своем видении я был адвокатом, я закончил Стэнфорд, жил в огромном доме на Спринг Филд Авеню в Сан-Франциско. С Джесс и Микки. И каждое утро ездил на новенькой Ауди в свой офис.

– Микки? – Дин встрепенулся, и глаза блеснули озорным огоньком.

Сэм покачал головой, уловив похабный намек.

– Это собака, Дин, – укоризненно объяснил он.

– А, собака… А я уж было представил двух классных девчонок…– фантазия явно ушла не в ту сторону, и Дин осекся, встретив говорящий об этом взгляд брата. – Ну, ладно… Короче, унылым ты был типчиком, – подытожил Дин, ухмыляясь.

– … Да уж…– Сэм тяжело вздохнул, но в следующую секунду по лицу пробежала легкая тень улыбки.

Он давно проснулся, уже совсем пришел в себя и чувствовал себя лучше. Врачи порекомендовали им обоим остаться в больнице еще на несколько дней, и работы пока не намечалось. От скуки Дин совсем замаялся в своей палате, приплелся к брату, плюхнулся ему в ноги, и сейчас они вдвоем сидели на кровати Сэма в предвкушении парочки свободных выходных.

– Во сне я работал с Брэйди и на суде защищал Теда Суонсона. Помнишь, я говорил о нем?

– Не-а.

– В реальности Брэйди был прокурором в его процессе.

– Брэйди – это твой дружок?

– Да. Он меня, кстати, с Джессикой познакомил на первом курсе.

Дин ничего не ответил. Тяжело вздохнул и задумался ненадолго. А затем спросил:

– Ну а мы с тобой как в том мире? А отец?

– Отца не было. Он уже погиб. История изменилась в тот момент, когда ты приехал ко мне в Пало-Альто сообщить о его смерти. Я тогда остался, и ты уехал один. Было интересно посмотреть на такую жизнь…

На несколько минут в комнате повисло молчание.

– Ясно… Ты хотел, чтобы именно так все сложилось? – наконец ответил Дин, и тихие неуловимые нотки грусти проскользнули в его голосе. Не дожидаясь ответа, он встал с больничной койки, отвернулся и медленно отступил к окну. – Мне жаль… Я бы очень этого хотел, Сэмми…

– Нет, Дин… Нет. Я же поехал с тобой тогда по собственной воле… – на удивление Сэм сейчас говорил абсолютно спокойно и без сожаления. – Я не мог тогда и просто не хотел оставлять тебя одного… Отец тогда погиб, и я знал, как это для тебя… И я просто не мог…

Он замолчал ненадолго, а затем продолжил более твердым и уверенным тоном.

– Случилось то, что случилось, Дин… И никто в этом не виноват. И, ты знаешь, тогда, в той нереальной жизни, с Джесс и Микки, где я закончил Стэнфорд, имел престижную профессию, где не было места охоте, убийствам и нечисти, я все равно никогда не чувствовал себя полностью на своем месте… Даже будучи адвокатом, я представлял себе свою работу очень похожей на нашу. В душе я всегда оставался охотником, и я снова выбрал наше дело. Только на десять лет позже… Понимаешь?

Но Дин так и стоял, отвернувшись к окну, и не говорил ни слова. Сэм не видел его лица и молчаливо ждал. Несколько минут.

– Дин?

Но тут брат обернулся, и Сэм увидел его блестящие глаза и улыбку, ту самую улыбку забияки-Дина.

– Конечно, сучек, что же ты еще мог выбрать? Ты же с приветом.

Сэм усмехнулся.

– Хм… Ну да, точно. Спасибо!

Сноски:

^[1] Legum Doctor(рус. «доктор права») – ученая степень в системе образования США, приравниваемая в образовании РФ к степени «Доктор юридических наук».

^[2] To win– с англ. переводится, как «выигрывать, побеждать». Также название фирмы совпадает с первыми буквами имен героев, Сэма Винчестера (Sam Winchester) и Брэйди Виндшера (Brady Windshare).

^[3] В реальности эта улица называется Спринг Стрит (Spring Street). По желанию автора переименована в Спринг Филд Авеню (Spring Field Avenue).

^[4] Все упоминаемые далее улицы находятся в городе Мэдисон (Madison), однако, автор весь рассматриваемый фрагмент карты, не меняя его, перенес в соседний городок, Миддлтон (Middleton), в описываемой реальности гораздо меньший по размеру.

^[5] В действительности эта улица имеет название Говард Плэйс (Howard Place). Переименована в Говард Стрит (Howard Street) по желанию автора. Местоположение совпадает с реальным.

^[6] Топографическое местоположение и название улочки (Lakelawn Place) полностью совпадают с реальными, но внешний вид по желанию автора она имеет близлежащей улицы под названием North Carrol Street.

^[7] Миддлтон находится в окрестностях Мэдисона и является его пригородом.

^[8] Лэйк Стрит (Lake Street) – в действительности North Lake Street.

^[9] Пер. Именем бога Аида. В римской мифологии древнегреческий бог Аид (o Haides) именуется Плутон (Pluto).

^[10] Здесь дана только транскрипция фразы.

^[11] Пеннивайз – герой романа Стивена Кинга «Оно» (1986 г.), представляющий из себя неизвестную нечисть, которая являлась людям в образе циркового клоуна, а затем принимала образ самого жуткого для них кошмара.

Примечания

1

Legum Doctor (рус. «доктор права») – ученая степень в системе образования США, приравниваемая в образовании РФ к степени «Доктор юридических наук».

(обратно)

2

To win – с англ. переводится, как «выигрывать, побеждать». Также название фирмы совпадает с первыми буквами имен героев, Сэма Винчестера (Sam Winchester) и Брэйди Виндшера (Brady Windshare).

(обратно)

3

В реальности эта улица называется Спринг Стрит (Spring Street). По желанию автора переименована в Спринг Филд Авеню (Spring Field Avenue).

(обратно)

4

Все упоминаемые далее улицы находятся в городе Мэдисон (Madison), однако, автор весь рассматриваемый фрагмент карты, не меняя его, перенес в соседний городок, Миддлтон (Middleton), в описываемой реальности гораздо меньший по размеру.

(обратно)

5

В действительности эта улица имеет название Говард Плэйс (Howard Place). Переименована в Говард Стрит (Howard Street) по желанию автора. Местоположение совпадает с реальным.

(обратно)

6

Топографическое местоположение и название улочки (Lakelawn Place) полностью совпадают с реальными, но внешний вид по желанию автора она имеет близлежащей улицы под названием North Carrol Street.

(обратно)

7

Миддлтон находится в окрестностях Мэдисона и является его пригородом.

(обратно)

8

Лэйк Стрит (Lake Street) – в действительности North Lake Street.

(обратно)

9

Пер. Именем бога Аида.

В римской мифологии древнегреческий бог Аид (o Haides) именуется Плутон (Pluto).

(обратно)

10

Здесь дана только транскрипция фразы.

(обратно)

11

Пеннивайз – герой романа Стивена Кинга «Оно» (1986 г.), представляющий из себя неизвестную нечисть, которая являлась людям в образе циркового клоуна, а затем принимала образ самого жуткого для них кошмара.

(обратно)

Оглавление

*** Примечания ***