Святой вечер [Дилейни Фостер] (fb2) читать постранично
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (91) »
Дилейни Фостер Святой вечер
СЕРИЯ: Братство Обсидиана 2 ПЕРЕВОД ГРУППЫ: t.me/ecstasybooksСерия Братство Обсидиана — это мрачная романтическая серия, рассказывающая о внутренней работе вымышленного тайного общества. Мир, который Дилейни Фостер создала в этой серии, темный, зловещий и часто не очень красивый. Здесь будут присутствовать такие темы, как употребление наркотиков, суицидальные мысли, графическое насилие и т. д., которые некоторые читатели могут счесть оскорбительными или некомфортными. Я доверяю вам знать свои границы и перелистывать страницы по своему усмотрению. Я лично люблю хороших морально серых главных героев и сюжетные линии без границ. Теперь, когда вы предупреждены, вы продолжите?
Братство Обсидиана — является частью продолжающейся серии. Как это иногда бывает в сериалах, в одной книге могут остаться неразрешенные ситуации, которые будут иметь большее влияние в следующей книге или с точки зрения другого персонажа. Пожалуйста, имейте в виду, что хотя эти книги можно читать как самостоятельные, это не было моим намерением при их написании. Каждая история взаимосвязана, и каждая книга заканчивается HEA. Здесь нет обрывов.
Пролог
Линкольн 18 лет Все мы хотя бы раз в жизни были обмануты смертью. Тысячи лет по всему миру рассказывали историю о человеке, который был мертв. Вот только… он не умер. Теперь я смотрел на него, когда его статуя возвышалась над прихожанами, кровь сочилась из его ран, а его темные глаза смотрели — всегда смотрели. Он видел все, даже глубины наших душ, которые мы прятали под принужденными улыбками и красивой ложью. Неудивительно, что его стеклянные глаза всегда казались наполненными слезами. Иисус. Так его звали — человек, который умер… но не умер. Это всегда была самая захватывающая история, которую я когда-либо слышал. Разноцветные блики от витражей усеивали кафельный пол собора. Красные бархатные колени уже стояли на своих местах, ожидая наших благословений. Каждый раз, когда входил в церковь, я удивлялся, что она не вспыхивает огнем. Такому парню, как я, не пристало смешиваться со святыми. Я был грешником до мозга костей и знал это. Моя семья знала это. Окровавленный Иисус со стеклянными глазами знал это. Отец настаивал, чтобы мы всей семьей каждое воскресенье приходили к Святому Матиасу, чтобы поддерживать хороший имидж. Все знали, что полезно и политика сочетаются примерно так же, как масло и вода. Но Малкольм Хантингтон обеспечил себе место в сенате Нью-Йорка с помощью завуалированных секретов и тщательной лжи, и мы все должны были сыграть свою роль. Внутри наши души были прокляты — все, кроме моей сестры, — но для всего мира мы выглядели хорошими и верными слугами. Меня тошнило от притворства. К счастью, сегодня речь шла не о поддержании имиджа или поклонении Богу, который отвернулся от меня, когда мне было всего тринадцать лет. Сегодня мы были здесь в качестве моральной поддержки для Лирики — лучшей подруги моей младшей сестры. Сегодня я наблюдал, как жизнь пятнадцатилетней девочки перевернулась с ног на голову, когда она окончательно попрощалась со своей матерью. Смерть забрала ее, она не вернется. Не будет никакой фантастической истории о воскрешении. На этот раз все осталось по-прежнему. СМИ назвали это передозировкой наркотиков. Было похоже, что они злорадствовали по этому поводу. Отец Лирики сколотил состояние, сочиняя и записывая песни, в которых поносил свою бывшую жену, и публика сжирала это дерьмо. Никому не было дела до того, как это может повлиять на их дочь-подростка. Во время службы читались четки, произносились молитвы, но я обращал внимание только на Лирику. Она постоянно присутствовала в нашей жизни с самого детства: семейные прогулки, каникулы, почти каждые выходные и праздники. Она была как семья. И хотя она была на три года младше, меня тянуло к ней. Сломанный видит сломанных. Разве не так говорится? После мессы она сидела на ступенях собора, отщипывая лепестки от красной розы и пуская их по ветру. Над нами сияло солнце, но я чувствовал только темноту. Наверное, именно это имели в виду люди, когда говорили «тень смерти». Она наблюдала за тем, как отлетает один лепесток, затем подхватывала следующий и пускала его по воздуху. Ее светлые волосы длинными локонами свисали до плеч, а безупречная кожа под глазами была испачкана черными пятнами от растекшейся туши. Мой взгляд остановился на ее ярко-розовом платье, и я улыбнулся. Она отказалась надеть черное на похороны собственной матери. Лирика Мэтьюз ненавидела правила. Мы жили в мире правильного этикета и изысканного поведения в обществе, а она бросала вызов ожиданиям. Мне это нравилось в ней. Ее отец надел свой лучший костюм, как и все остальные мужчины здесь. На мне были джинсы и поло, потому что я тоже не поддавался ожиданиям. В- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (91) »
Последние комментарии
8 часов 35 минут назад
14 часов 57 минут назад
15 часов 5 минут назад
15 часов 33 минут назад
15 часов 37 минут назад
15 часов 38 минут назад