Десять тысяч часов [Грэнди С] (fb2) читать онлайн

Десять тысяч часов

Глава 1

Из правого уха Сабиры посыпались искры, она перевернулась через кресло и только успела обхватить голову так, чтобы падение не повредило чип. В позе зародыша девушка пролежала ещё минуту, пытаясь привести себя в чувства. Это происходило каждые четыре месяца, но к такому не привыкаешь — каждый раз страшно, как в первый.

У стены напротив в наушниках сидел Пулат, но он даже не оглянулся, хотя почувствовал, что пол под ним содрогнулся: дом был старым и чувствительным. Сабира поднялась на ноги, отряхнулась и показала спине парня язык. Она вновь подошла к компьютеру, чтобы сохраниться и отключить питание.

За окном уже было совсем темно. девушка подумала, что очень удачно закончилась емкость чипа — пора отходить ко сну. Завтра нужно зайти к управляющему: настало время менять устройство. Девушка сладко потянулась. Конечно, процедура неприятная, зато её ожидает свободная неделя. Она уже порядком устала от ежедневных десятичасовых каток. Но деньги платили хорошие, поэтому жаловаться не приходилось. Люди в полях получают в пять раз меньше.

Она вышла из комнаты. В «коридоре бесконечности», как часто жильцы называли проход от кухни до спален, было темно, лишь слегка обзор освещала одинокая лампочка, которая горела над обеденными столами. Но что-то насторожило Сабиру. Она внимательно вгляделась в другой конец коридора, из-за угла выглядывало бледное лицо двенадцатилетней девочки, которая от страха грызла ногти.

— Эй! Э-э-эй, — Сабира помахала рукой и направилась ребёнку, — Нозия, ты чего тут? Опять боишься пройти по коридору?

Девочка кинулась к подруге и крепко обняла, когда та вышла на свет.

— Я засиделась с домашкой, а когда очнулась, то увидела, что уже так темно. Я звала кого-нибудь, но брат уже спит, а вы с Пулатом играли…

— Ну, даёшь. Зачем так трусить? Пойдем.

Сабира взяла за руку девочку, и они вместе прошли до конца коридора. Девушка слегка выругалась, потому что в потёмках никак не могла нащупать ручку от двери, но когда сумела открыть проход в комнату, туда сразу влетела Нозия и спряталась под одеялом.

— То есть под одеялом в тёмной комнате не страшно, а пройти восемь метров по коридору невозможно?

— Да там все десять! — возмутилась девочка.

— Пусть будет по-твоему.

Сабира щёлкнула светильник на тумбочке, и Нозия с облегчением вздохнула. Высунувшись из-под одеяла, девочка нежно взяла Сабиру за руку.

— Поможешь мне расплести косы?

— Ты же и сама можешь с этим справиться.

— Да, но… — девочка замялась и опустила глаза. Сабира усмехнулась: детская непосредственность её умиляла. Она села на кровать и похлопала рядом. Нозия радостно перепрыгнула к старшей подруге со своего места.

— Чего делаешь! Кровать так сломаешь!

— Не сломаю, эта кровать весь Таджикистан выдержит.

Тонкие пальцы Сабиры вплелились в густые каштановые волосы девочки и стали распутывать прядь за прядью. А Нозия тем временем беспечно болтала босыми ногами и любовалась настольной лампой.

— Как же всё-таки круто, что нам поставили такую лампу, — сказала она.

— Нравится?

— Очень, — девочка бодро кивнула и аккуратно, почти не касаясь, провела рукой по красному абажуру. — Она ведь красная. А тут всё серое или зеленое, как будто мы вечно от кого-то прячемся.

Возразить было нечего, поэтому Сабира просто промолчала. Она не помнила, когда в последний раз видела кого-то в яркой одежде, люди ходили одной большой серой массой. Квартирка, в которой они жили, полностью отражала это общество. Но в ней есть холодильник и даже туалет, так что жаловаться на скучную обстановку не приходилось. Однако Нозия была совсем ребёнком, и ей, конечно, хотелось большего — Сабира понимала её чувства.

Прядь за прядью — волосы девочки было тяжело распутать из-за структуры, но трогать их приятно, в отличии от постельного белья, на котором приходилось спать каждый день. Ткань из плохо переработанного мусора была жесткой, кололась и иногда царапала кожу.

— А что брат? Он рано лег, — заметила Сабира.

— Он уже два дня не спал.

— Как же так?

Девочка сконфузилась и стыдливо опустила в голову.

— На прошлой неделе я играла совсем плохо. И ему пришлось отрабатывать за меня. Не могу привыкнуть к этим шутерам. Стрелялки — это совершенно не моё. Не знаю, что теперь делать. Лучше бы оставили прошлые врлоки с футболом. Там было гораздо проще. А еще лучше стрит дэнс…ну почему танцульки потеряли популярность…

— Я могу тебе показать завтра, как стрелять. У меня закончилась ёмкость чипа, но день он ещё точно будет со мной, — Нозия с благодарностью посмотрела на девушку и с жаром вновь обняла её. — Какая ты обнимашка. Если когда-нибудь появиться такой симулятор, то ты побьешь рейтинг самых крутых киберспортсменов.

— Вот бы появилась такая игра!

— Всё, что может придумать наша голова…

— …обязательно превратится в игру! — закончила фразу Нозия.

***

Луч светил Сабире прямо в глаз, и она сначала даже испугалась, потому что за четыре месяца успела забыть, что такое солнце. Как всё-таки приятно просыпаться не по будильнику. Дом казался пустым, хотя она знала, что сейчас во всех игровых комнатах идёт активная работа. Но ей туда не надо. Девушка привела себя в порядок и, прежде чем выйти, надела косынку пострашнее и старую бесформенную кофту. Не хотелось предстать перед управляющим хоть немного привлекательной.

Мужчина жил в соседней квартире. Сабира вышла на лестничный пролёт, и в лицо ударил свежий ветер — солнце озаряло их бедную улицу, и дома рядом уже не выглядели такими печальными, как обычно. Девушка улыбнулась — как здорово, что есть выходные.

Двор был пустой: школьники сидели на занятиях, а все остальные работали у себя в комнатушках. Этот район всегда выглядел так, потому что здесь живут только свиберы, работающие на чёрном рынке, а их невозможно увидеть днём. С утра до ночи они играют на компьютерах или врлоках.

Профессия свиберов появилась совсем не давно, когда возросла популярность киберсвинины. Один хваткий американец решил использовать наработки ученых, которые смогли доказать, что свиньи тоже способны наигрывать часы на чипы. Конечно, они не так успешно проходят разные виртуальные испытания, как люди, но всё же…

Фермер из США ввел на рынок новый продукт — киберсвинина. Он вживлял чип свиньям так же, как это делают людям, и учил животных играть. Они наигрывали несколько тысяч часов, после чего мужчина забивал скот и продавал как «кошерную еду для настоящих спортсменов». Геймеры оказались в восторге. Первую же партию раскупили за день.

Рос спрос на киберсвинину — росли и цены. Продукт необходимо было ввести и в масс-маркет. Но содержание свиней и обучение влетало в копеечку, поэтому мало предпринимателей хотели с этим связываться. Лучше уж делать киберсвинину экстракласса, которая наигрывает 10 000 часов, чем забивать маленьких тысячников.

Но чем сложнее задача, тем интереснее ее реализовать. Нашелся бизнесмен (мафиози), который решил, а почему бы не вживлять в свиней чипы с уже наигранными часами. Проверить, само ли животное играло в игры — невозможно. А содержать людей, которые в год могут дать примерно чипа три с наигранной тысячей часов, горазда дешевле, чем обучать глупых животных. Так и появились свиберы. Обычно ими становились люди из неблагополучной среды, в странах с плохо развитой экономикой, где простому народу не хватало денег.

Сабира постучалась. Открыто. Управляющий куда-то отошёл, дверь он обычно не закрывал, потому что все знали, кто здесь живет. Девушка неловко присела на стул. Она чувствовала себя неуютно в этой просторной квартире с мягкой мебелью и даже сенсвизором. Девушка всегда мечтала посмотреть на таком какой-нибудь летсплей или чемпионат.

Мельком девушка заглянула в спальню — дверь была распахнута. И Сабира увидела её… совершенно потрясающую, умопомрачительную двуспальную кровать с подушками. Девушка ощутила прилив эмоций. Внутри всё задребезжало, чтобы успокоиться пришлось похрустеть пальцами. Но ничего не могло заставить Сабиру не скользить взглядом по красивым выпуклым линиям кровати. Она мечтала полежать на такой. Да ещё недавно видела в рекламе эти самые облушки. Не просто подушка — супер подушка, возносящая к облакам.

Но зайти в комнату Сабира побоялась, управляющий сочтет это за симпатию в его сторону. А у Сабиры была симпатия исключительно к подушкам, а не к 35-летнему русскому рыжему мужику с пузом. Как только она об этом подумала в квартиру лениво зашёл Игнат Попов. Несколько секунд мужчина разглядывал Сабиру, а потом как-то недовольно хмыкнул.

— Чё тебе?

— Здравствуйте, Игнат. У меня наиграна тысяча часов.

— Хм, хорошо, садись, — он важно поправил очки на своем пяточке, — сейчас посмотрим, чё ты там наиграла.

Сабиру его тон жутко раздражал, Игнат строил важного умника, хотя ничего из себя не представлял. Быть управляющим в доме свиберов — не самая перспективная работа для IT-шника. И уж тем более он не имел права пренебрежительно общаться с Сабирой. Если сложить все наигранные на разных чипах часы, то получится около 10 000. И, наверняка, если бы чип был один и достижения Сабиры в играх суммировались, то девушка надрала бы задницу какому-нибудь заносчивому топовому геймеру из России. А Игнат лизал бы её обувь.

Девушка села на стул, управляющий ехидно улыбнулся и взял несколько стычек. Две прицепил на лоб Сабире, одну на шею и ещё две — под ключицами. На последних он с удовольствием оттянул ее толстовку.

— Я могла это сделать сама, — буркнула.

— Чё ты там возникаешь. Я тут начальник.

И Сабира замолчала.

Игнат сел за экран рядом и стал просматривать показатели девушки, чем дальше он листал сведения о пройденных матчах и видеоиграх, тем длиннее и белее становилось его лицо. А между прочим, сам по себе Игнат был розовым и круглым, как свин.

— Ну и ну, — присвистнул он, — ты себя в этот раз показала…

Голубой экран отражался в очках Игната, но не сумел скрыть его зависти. Сабира незаметно улыбнулась. Она знала, что показатели в этот раз выйду отличными, потому что фэнтези РПГ — её стихия. Шутеры даже не смогли испортить статистику, ведь девушка сначала прокачала ловкость в фэнтези, и это дало очень хороший зачин в стрелялке. Сабире даже немного грустно стало расставаться с этим чипом, потому что она обрела (ну очень) хороший навык стрельбы — хоть сейчас меняй профессию и уходи в киллеры. Или, например, можно пристрелить Игната… Шутка, конечно.

— Я перекинул все данные, — с тоской сказал Игнат, — проваливай.

Дополнительного пинка Сабире не надо было. Она знала рейтинг управляющего во всех жанрах. Он наиграл примерно 15–20 тысяч часов, а его сильно обогнала по всем пунктам девчонка всего за четыре месяца с жалкой тысячей. Девушка упивалась своей исключительностью.

До того, как Нозия вернётся с занятий оставалось ещё часа два. Сабира вновь опёрлась о перила на балконе и скучающе обвела двор взглядом. У неё так редко бывало свободное время, что она не представляла, чем его можно убить.

Она решила слегка прогуляться — образ жизни свиберов вообще малоподвижный, поэтому лучше улучать каждую минутку. В играх на врлоках приходилось часто заниматься какой-то активностью. Да, в их доме были не современные устройства, а самые простые коврики, но даже они заставляли тебя попотеть: прыгать, танцевать имитировать лазание… И всё равно не хватало движения.

Улочки были, как под копирку: трехэтажные дома с малюсенькими окнами. И за ними прятались геймеры, которые сутками напролёт работали. Невольно Сабира подумала о том, в каких же масштабах только с одного этого района увозят чипы раз в год. А ведь в сетях чёрного рынка был весь мир, а не только один Таджикистан. А сколько же тогда получается свинины, которую ещё и на части разделяют. На этом и живет рынок. Где-нибудь в Екатеринбурге или Челябинске простой Ваня купил в «Десяточке» фарш из киберсвинины, чип которой, на самом деле, принадлежал Сабире. Обманули тебя Ваня, а ты и рад.

Но несмотря на однообразие домов, улица выглядела красиво — город спасала обильная зелень. Сабира аккуратно погладила один из кустиков — маленькие листья щекотали пальцы. Девушка любила свою Родину за это. Её маленькая, но гордая страна сумела сохранить природу в век итизации. Когда вокруг один метал и бетон, Таджикистан обнимают деревья и ручьи. Сабира вновь оглядела грустные старые дома, и улыбка ушла с лица.

Вернувшись домой, девушка застала Нозию, которая сидела за обеденным столом с кучей разных тетрадок и книжек.

— О. привет! — воскликнула девочка, когда увидела подругу. — Ты сможешь помочь мне сегодня с шутером, Сабира?

— Конечно, я же обещала.

— Ура! Тогда пойдём!

— А как же уроки? — удивилась девушка.

— Школа может подождать, а вот игры… поднимусь в рейтинге, и брат сможет нормально поспать. Скорее!

Подруги прошли в игровую комнату, где располагались врлоки. Нозия встала на один из них, и в ладонях у неё сам собой из маленьких кубов собрался пистолет. Девочка попыталась одной рукой надеть очки, но вышло неловко, поэтому Сабира немного помогла.

— В первую очередь ты всегда должна проверять свое снаряжение, — она посмотрела на небольшой экран, где транслировалась игра Нозии, — форма, которую ты выбрала, конечно, красивая, но она не функциональная. Надень наушники и очки. Ага, а теперь покажи свой АЧ.

На экране появился персонаж Нозии — девочка с туго завязанным хвостом в тонком латексном костюме, а справа героя располагались шкалы:

Ловкость — 40

Сила — 10

Реакция — 20

Выносливость — 17

Логика — 25

Стрельба — 13

— А у тебя хорошая ловкость! — воскликнула Сабира. — Снимай давай всю свою броню.

— Зачем?! Я же сразу умру! — захныкала девочка.

— Значит, не попадай под пули.

— Но это невозможно.

— Хватит трусить! Тебя же не по-настоящему убивают. Будешь прятаться и уворачиваться. Всё, выходи в игру, — теперь Сабира наблюдала за всем уже глазами Нозии. Девочка попала в локацию склада — друг на друге располагались железные контейнеры разных цветов. — Перед тем, как куда-то идти сразу проверяй оружие и его показатели. Посмотри, есть магазин? Сколько патронов? Какая у пистолета прочность? Ну, и просто привыкни к оружию. Поверти его в руках, только будь осторожна, тебе не следует нажимать на курок.

Нозия послушно последовала советам Сабиры, но всё же недовольно пробурчала.

— А стрелять-то мы когда-нибудь будем?…

— Подготовка — один из главных этапов во всём. Ты же делаешь домашку, чтобы быть готовой к урокам. В игре то же. Так и будешь ходить с двойками, если хоть раз учебник ни откроешь и хорошенько ни подумаешь. Сняла ты бронь, чтобы она не мешала тебе качать ловкость. Выносливость можно с помощью бега повысить. Но главная задача — понять, какие у тебя сильные стороны и как их использовать. Ты думаешь, зачем твой брат Лоик постоянно в перерывах между играми отжимается, а не просто лежит на диване? Потому что он знает. Его главный АЧ — сила.

— Хм… понятно. А почему, кстати, у меня такая ловкость высокая? Я же совсем недавно поменяла чип, он должен быть почти пустой.

— Ты можешь сделать мостик?

— Могу, — Нозия с гордостью покрасовалась перед Сабирой: с лёгкостью закинула ноги за голову.

— А когда тебе ещё не поставили новый чип, ты могла его сделать?

— Ну, да. Мы же их каждую физкультуру делаем.

— Вот тебе и ответ. Чип изначально пустой, но через пару дней АЧ заполняется, чип считывает твои реальные показатели, твой реальный АЧ. Представь, что вдруг у всех людей на планете забрали чипы. Они же смогут поднять, скажем, кружку.

— Ну, да.

— Значит, АЧ силы уже просто не может быть пустым.

— Да, вроде я поняла, о чём ты. Получается, брат Лоик не начинает с пустой силы.

— Я думаю, что он начинает с силы в…55–60.

— Чего?!

— А как ты думала? Он точно сможет отжаться много раз, даже если мы вдвоем с тобой сядем ему на спину.

— Ха-ха-ха, надо будет проверить! Сабира, а какой у тебя сейчас самый большой АЧ?

Девушка прикоснулась к виску и сосредоточилась. Перед ней возникли шкалы, и она внимательно их осмотрела.

— 71 АЧ реакции.

— Чего?! А сколько стрельба?

— 61.

— Обалдеумить просто можно.

— Ну, все, харе болтать. Давай учиться стрелять. Попрыгай по ящикам и осмотри местность, надо найти подходящую локацию.

***

Так они провозились до вечера, но девочка всё же смогла значительно повысить свой уровень в игре, хотя пришлось мало выполнять миссий и участвовать в соревнованиях, потому что они очень долго учились стрелять. Но теперь АЧ стрельбы Нозии повысился на 5. А ведь у большинства людей уходит на это недели две. Сабира была очень горда своей ученицей.

«Не думаю, что она сможет поднять стрельбу больше 20, но очень часто можно победить, просто уворачиваясь, люди сами спокойно убивают себя. Не надо им мешать», — Сабира сидела на кухне рядом с девочкой, когда та внимательно делала домашнее задание к школе. Ей нравилось смотреть, как Нозия занимается — в такие моменты Сабира чувствовала, будто живет полноценной жизнью, как все.

Но это, конечно, был самообман. Здесь они все выживали. Никто не мог себе позволить играть в удовольствие, смотреть любимых стримеров, ходить на виртуальные концерты или просто проводить время с друзьями. Отчасти Сабира завидовала Нозии, потому что она имела жизнь вне игр.

Осознание того, что рано или поздно такая жизнь у Нозии закончится, сдавливало грудь. Ей так хотелось, чтобы хотя бы кто-то из близких чувствовал себя счастливым. Сабира вгляделась в задумчивое лицо юной подруги. Они с братом были совсем непохожи. У Лоика «тяжелое» лицо: квадратная челюсть, опущенные веки, словно он всегда напряженный. А вот внешность Нозии была мягкая и открытая. Такой же был и характер девочки, наверное, поэтому все её любили. Сабира вздохнула и поднялась со стула. Пора было на боковую. Ведь завтра сдавать кучу анализов, нужно хорошенько выспаться.

«Как же трудно будет расставаться со своим нынешним АЧ», — подумала Сабира. В расстроенных чувствах она плелась по коридору и столкнулась с Лоиком, да так, что чуть не разбила нос о его каменную грудь.

— Прости… — тихо произнёс он. — Я не собран в последнее время.

Девушка подняла на него глаза.

— Не извиняйся, это же я в тебя врезалась.

Перед девушкой стоял высокий парень, который обычно казался очень важным, но теперь на его смуглом лице появились огромные черные синяки. Несмотря на уставший вид, Лоик всё же пытался выдавить из себя хотя бы пародию на улыбку.

— Эй, тебе необязательно улыбаться, если ты плохо себя чувствуешь.

Он грустно посмотрел на Сабиру.

— Я просто хотел тебе улыбнуться, — парень прошёл мимо и, чуть погодя, добавил, — спасибо, что ты так заботишься о Нозии. Ты замечательная, — дверь в комнату мальчиков закрылась.

Глава 2

Второй выходной день уже не был таким радостным. У Сабиры началась игровая ломка. Раньше она иронизировала над Пулатом, который постоянно страдал из-за этого недуга. С ней такого никогда не случалось. Но вот её бросает в озноб, во рту пересохло, и всё тело скрючивает. Она судорожно нажала на штрихкод на шее, выводя экран браузера перед собой. Кликнув по первой ссылке, девушка тяжело вздохнула. Диагноз подтвердился. С помощью приложения сайт отсканировал сетчатку глаза и вывел статью об игровой ломке. Если за короткий промежуток времени слишком сильно поднимаешься в рейтинге, то мозг даёт команду производить больше гормона радости, а от него всегда одни проблемы. Забери у человека игру — всё рухнет.

Большинство киберспортсменов стараются никогда не прекращать игру. Обычно врачи рекомендуют, если человек почувствовал недомогание, то следует постепенно уменьшать количество играемых часов в день. Но это не работает. Будешь играть слишком мало — тебя свергнут с пьедестала. Опустишься в игровом рейтинге — спустишься по социальной лестнице.

Девушка тяжело поднялась на ноги. Эндротол найти в этих краях было невозможно, ведь официально Таджикистан был вне гейммира. К сожалению, никакие другие лекарства не помогали. Сабира знала, что выход есть один. Она только накинула длинное худи и в тапках пошла в соседнюю квартиру. Перед самой дверью девушка замялась. Очень не хотелось унижаться перед Игнатом Поповым, но если у кого и можно найти Эндротол, то у этого мерзкого русского. Сабира стиснула зубы и постучалась.

Игнат открыл дверь и замер, он внимательно осмотрел потрепанную девушку, остановившись на распущенных волосах.

— У меня ломка, — произнесла Сабира.

— Кажется, у меня было немного Эндротола, но его надо хорошенько поискать, а мне так не хочется. Вот бы была мотивация… — Игнат шаловливо улыбнулся.

— Урод, — Сабира с силой захлопнула дверь, и лицо Игната впечаталось. Он захныкал и проклял Сабиру. Она настолько разозлилась, что схватилась за ручку и попыталась снова попасть внутрь, чтобы ещё хорошенько навалять управляющему, но ничего не вышло. Игнат знал, как агрессивны могут быть люди с игровой ломкой, поэтому подпёр дверь то ли стулом, то ли собой. Пришлось возвращаться домой. Сабира легла под одеяло и накрылась с головой, но удовлетворения не получила. Даже через плотную кофту чувствовались острые углы постельного белья. Она не плакала уже десять лет, но сегодня очень захотелось.

«А что если я совсем чуть-чуть поиграю», — только проскочила мысль у Сабиры, как тут же идея заполнила её всю.

Теоретически девушка могла поиграть полчаса. Обычно, когда у чипа заканчивается ёмкость, то это означает попросту, что теперь он ставит чёткие границы времени в виртуальной реальности. Его надо подкрутить у специалиста, а до тех пор играть не более получаса в день. Но говоря по правде, чип Сабиры был не лучшего качества, и никто не мог гарантировать, что он не вспыхнет прямо в голове.

Но тяга была неудержимой — ноги сами понесли девушку в игровую. Там она увидела Лоика, его спину, он был увлечен прохождением миссии, поэтому не заметил, как девушка проскочила мимо и уселась за компьютер. Как только Сабира надела наушники и очки, то сразу почувствовала какое-то облегчение и смогла спокойно дышать. Загрузка. Игра включилась — перед ней стояла эльфийка в капюшоне и на каблуках.

Высветилась миссия — убить короля замка мертвых. За полчаса с таким расправиться очень трудно. Сабира недовольно цокнула и убрала свой огромный железный лук с черепом. А также отложила пистолеты, закрепленные на ногах. Замысел у неё был прост — быстро добежать до короля и ближе к самому замку раздобыть оружие посильнее. Будет трудно одолеть старика-скелета без полного снаряжения — Сабира это понимала. Но с её нынешним АЧ можно и, вооружившись одной только вилкой, попробовать. Главная проблема — время. Время у девушки в дефиците.

Эльфийка не была во всеоружии, будто это только первый уровень в игре, хотя босс класса повыше. Сабира успокаивала себя: ничего, так даже интереснее, проверка своих способностей. Клик. Героиня оказывается в зачарованной пустыне. Не самое приятное место, но зато врагов можно заметить издалека. Хоть у локации и было такое маняще мистическое название — ничего волшебного и красивого в нём не было. Обыкновенная мрачная пустыня с редкими коряками, среди которых ошиваются разного уровня черепушки. Самые простые вооружены дубинами. Посложнее — мечами. Но сейчас для Сабиры особенно неприятными противниками стали лучники с горящими стрелами. На девушке почти не было брони и приходилось уклоняться от каждой атаки.

«А если не добегу до короля?» — промелькнула мысль у Сабиры. И прежде чем бежать дальше, она спряталась за сухим деревом и начала глубоко дышать. Девушка пыталась отбросить эти мысли, потому что ни к чему хорошему они не приведут. Если ты сел играть с неисправным чипом, то уже давно знаешь ответ и должен был с ним смириться.

Иногда люди специально доводили себя до состояния игровой ломки и не продлевали ёмкость чипа. Дело в том, что разработчики оставили один секретик. Если ты сядешь за игру, когда ёмкость закончилась, то у тебя нет иного выбора, кроме как пройти миссию. Пройдёшь — получишь вдвое больше кайфа от игры, чем обычно. Чип стимулирует твой мозг на выработку «счастья». Провалишься — получишь разряд. И уже одним падением с кресла не обойдешься. Адреналин из-за серьёзных ставок зашкаливал, поэтому геймеры бывало применяли этот метод, когда хотелось острых ощущений.

Сабира взяла себя в руки и побежала. Она была уверена в своих силах. Нет, она чувствовала внутри себя даже больше сил, чем имела на самом деле. Это и есть тот самый адреналин? Девушка старалась вообще не вступать в сражения. И так бы она легко проскочила в замок короля, если бы не пресловутые лучники, которые сидели прямо по периметру крепости. Стерегли ворота сверху. Но снизу была проблема не меньше — рыцарь-скелет.

«Черт бы побрал этих стражников боссов. С ними всегда столько мороки…»

У самого входа в замок стояло нечто в доспехах. Из шлема виднелись только красные глаза, горящие яростью в прямом смысле: из зениц вырывались языки пламени. Но грозный внешний вид — меньшее из зол. Враг был вооружён длинным копьём. И пусть это оружие не слишком манёвренное, но в умелых руках очень опасно, достаточно одного касания, чтобы убрать половину здоровья. Девушка взглянула на свои параметры и недовольно цокнула.

Навыков Сабиры было недостаточно, чтобы уклониться от всех атак. Поэтому она не могла победить рыцаря — получится ли просто сбежать? Скорее всего, игра не даст этого сделать. Девушка так бы и сидела в раздумьях, если бы внезапно ни появился какой-то чудак. Он перепрыгнул Сабиру, прошмыгнул под рыцарем и спрятался за бочкой. Его заметили и лучники, пока он бежал, они выпускали стрелы — в незнакомца ни одна не попала, только в стражника. Сначала стражник никак не отреагировал на стрелы, но они подожгли плащ и сухую траву поблизости. Огонь легко перекинулся на стражника, нанося ему значительный урон. Пусть оружием союзники не могут друг друга ранить. Но в этой игре можно умереть от стихии. И не так важно, откуда она взялась.

Рыцарь сгорел полностью. От лучников Сабира укрылась с помощью бочки и протащила её до места, где спрятался спаситель.

— Эй, конечно, спасибо, но как ты тут оказался? У меня же закрытый мир.

— Помоги мне.

На неё смотрела мужчина с большими глазами, он смутно кого-то напоминал, но Сабира никак не могла понять кого.

— Помочь? — озадаченно спросила девушка.

— Послушай, мне нужно связаться с одним человеком, но я не могу попасть к нему мир. Это очень важно. Он должен найти игру «Десять тысяч часов», чтобы спасти себя. Его хотят убить. Ты его знаешь, его зовут…

Сабиру пронзила адская боль. Ощущение было такое, словно в голове что-то взорвалось. Она закричала, её выбило из виртуального мира. Девушка сорвала с себя очки, упала на пол и начала бить себя по голове, словно это могло утихомирить боль. В это время Лоик, быстро осознав, что произошло, ринулся в комнату, взял взаймы лекарство у Пулата и пытался скормить его девушке, которая изворачивалась на полу, как змея. Парень крепко схватил её за голову, чтобы Сабира не причинила себе ещё больше вреда.

Она приходила в себя очень медленно. Сначала к ней вернулось сознание, потом она смогла говорить, тело почувствовала в самую последнюю очередь.

— Какого чёрт! — выругался Лоик. — У тебя же закончилась ёмкость, почему ты играла?

— Я просто хотела… мне было плохо.

— Посмотри, к чему привела твоя беспечность.

Парень включил для Сабиры зеркало, она взглянула на себя — видок просто ужасный, кажется, она повредила себе голову — на лбу засохла кровь. Ей было не так больно, как стыдно, что Лоику пришлось увидеть её в таком состоянии.

— Не удержалась… — призналась девушка.

— Пошли, — Лоик помог ей подняться. — Полежи немного в комнате, и потом сходим проветриться. Тебе нужно подышать и быть подальше от компьютеров.

Парень помог девушке добраться до комнаты и уложил её на кровать, а сам куда-то исчез. Он просил Сабиру немного вздремнуть, и она, честно, пыталась это сделать, но когда окончательно пришла в себя, и головная боль прошла, девушку стали мучить мысли.

Мучительно стыдно, но сейчас Сабиру волновало вот что: как в её мире оказался незнакомый мужчина? Она включила запись с игры, но почему-то его лица не сохранилось. Загадочный незнакомец был лишь слабой тенью, словно ей и вовсе это приснилось, хотя Сабира абсолютно была уверена в том, что видела его, что он говорил с ней о какой-то игре, о своём знакомом, об убийстве. Сабира вбила в поиск «Десять тысяч часов», но не нашла ничего связанного с играми — была только информация о чипах ёмкостью в десять тысяч часов. Ах, вот бы получить такой собственный…

Какая-то глупость. Незнакомец мог быть просто рофлером. Этакий хакер-шутник, который развлекает себя всякими приколами. Вдруг он установил наблюдение за ней и теперь хохочет с того, как серьёзно она задумалась над мистическим посланием и информацией об убийстве. Чем дольше Сабира об этом думала, тем больше уверялась в собственной правоте. Надо будет попросить Пулата почистить все её сервера и установить защиту получше. Уж он с этим справиться. Он, конечно, заноза в заднице, но гениальная заноза.

Лоик вернулся за Сабирой. У него в руках была какая-то доисторическая авоська.

— Пойдём? — пригласил парень с таким видом, который не подразумевал отрицательный ответ.

За массивной спиной Лоика ничего не видно. Да и Сабира вряд ли сейчас смогла бы глядеть на что-то другое. Ломка ещё не до конца прошла — девушка чувствовала, как её знобит, и очень хотелось пить. Но сознание становилось всё более ясным. И девушка чётко видела, как сильно была неправа.

Чип мог загореться. И это было куда реальнее, чем сказки про волшебный кайф. Какую глупость она совершила в порыве чувств, хочется просто провалиться сквозь землю. Неважно, какие изначально были мотивы — добрые или злые. Ошибка есть ошибка, и некоторые из них невозможно исправить.

Лоик выглядел как человек, не совершающий ошибок, словно он наперёд знал исход любых «сражений». Он старался всегда поступать честно, но не вмешивался в несправедливость, если она никак не могла повлиять на его жизнь или жизнь близких. Он был хорошим человеком, но не борцом. И уж если он вступил в битву, значит, её было не избежать. Так что дела у Сабиры, видимо, совсем плачевны.

— Куда мы идём? — решилась заговорить девушка. — Разве тебе можно? Работа ведь.

— Она уже закончилась. Ёмкость чипа подошла к концу.

— Но… — Сабира слегка замялась, — ты же только что играл. И я не слышала, чтобы ты падал со стула.

Лоик развернулся и бросил очень грозный взгляд.

— Потому что, Сабира, некоторые люди заботятся о своей безопасности. Если чип щёлкает в голове, то это значит, что пора остановиться. Но есть безумцы, которые решают играть до тех пор, пока не сработает механизм остановки. Так они просто подвергают свою жизнь опасности. Но оставшиеся полчаса всё равно ничего не решают, они даже не засчитываются. Поэтому я не вижу смысла подвергать опасности себя. Мы, свиберы, должны понимать, что и так всегда ходим по лезвию бритвы.

Он кинул на девушку ещё один осудительный взгляд, развернулся и пошёл дальше. А Сабира нервно потёрла шею. Лоик, конечно, был прав. И нужно уметь вовремя останавливаться, соблюдая технику безопасности. Вот только это сделать очень сложно, потому что обычно игра в самом разгаре.

Ребята шли по трасе, ведущей в пригород. Хотя, конечно, район свиберов не был центром города… Тогда лучше сказать так — они шли вдоль дороги, которая неизбежно вела в самую глухомань. Говорят, там жили только беженцы режима: они не просто не имели чипов, они даже не знали о существовании таких технологий. Но, может, это просто сказки?

По небу плыли облака причудливых форм: зайчики сменялись драконами, драконы — смешными лицами с большими носами. Сабира подумала, что вообще редко смотрит на облака в реальности. Честно говоря, они совсем не были похожи на игровые. В виртуальном мире облака цикличны — они меняют свои образы путём определенной системы и двигаются по выстроенной траектории. Здесь же девушка отметила, что иногда облака вообще не двигались, а иногда неслись быстрее паровоза. Иногда они показывали весь мир в причудливых образах. А другой раз — не обозначали ровным счетом ничего. Облака в реальном мире жили своей жизнь, они не зависели от кодов разработчиков.

Уже 15 минут Лоик шёл, молча. Его загорелая кожа поблескивала от пота и рельеф рук сейчас просматривался особенно хорошо. Сабира в смущении отвела глаза. Словно прочитав мысли девушки, Лоик обернулся, но ничего не сказал.

Наконец парень свернул с обочины.

— Ты справишься? Придётся теперь идти в гору и прыгать по камням.

— У меня не очень высокий АЧ выносливости…

— АЧ — это ведь не вся ты. Я тебя спрашиваю. ТЫ сможешь?

Сабира стояла в растерянности. Она не понимала, что Лоик имеет ввиду, но он упрямо ждал ответа, тогда с её губ само по себе сорвалось это «смогу». Парень утвердительно кивнул и продолжил путь.

Действительно, следующий час они двигались только в гору, но это было меньшее из зол. Иногда приходилось протискиваться между камнями и подтягиваться, чтобы забраться повыше. Лоик, конечно, помогал и подталкивал девушку, но Сабире всё равно было тяжело. Пыль забивалась в нос — от этого плохо дышалось. Ноги были такими мягкими, что держались «на добром слове». Всё тело дрожало. Сабира быстро достигла своего предела, но что-то продолжало вести её вперед. И она не очень понимала, к какому АЧ можно приписать такое упорство… или же упрямство?

И вот, когда она уже думала, что прямо сейчас упадёт на землю и больше никогда не поднимется, впечаталась в спину Лоика. Парень не обернулся. Он внимательно смотрел вперёд и улыбался. Сабира проследила за его взглядом и обомлела.

Перед ней открывался удивительный пейзаж. Горы окружали небольшую рощу, а роща окружала бирюзовое озеро. Оно казалось сказочным из-за насыщенного цвета. Сабира даже не предполагала, что вода вообще может иметь такие яркие краски. В одной из игр было что-то подобное, но оно не могло сравниться с реальностью — дорога далась девушке так трудно, что пейзаж казался красивее, чем был на самом деле. Пожалуй, это самый главный секрет красоты настоящей природы. Лоик взял Сабиру за руку.

— Побежали!

Вместе они словно полетели по склону. Ноги ребят касались земли лишь на секунду, чтобы оттолкнуться и снова взмыть в небо. Лоик и Сабира издавали странные звуки похожие то ли на смех, то ли на крик. Полёт продлился недолго, но этих мгновений хватило, чтобы запомнить ощущение на всю жизнь. Девушка про себя отметила, что не испытывала такого чувства свободы даже на врлоках, которые иногда отключают гравитацию, чтобы у игрока создавалось ощущение падения.

Сабира, упершись в колени, ещё минуты три пыталась отдышаться, а вот Лоик очень быстро пришёл в себя и задумчиво глядел на ровную гладь озера, как будто ничто не способно нарушить его спокойствия.

— Что думаешь? — коротко спросил он.

Девушка подняла голову и тоже взглянула на озеро. Оно было небольшим и аккуратным, словно творение неизвестного, но искусного мастера. И всё же интуитивно Сабира понимала, что спокойствие обманчиво и лезть в воду не стоило.

— Я думаю, что это живое нечто, у которого есть характер. Оно нежное, но очень сильное.

Лоик оглянулся на девушку, улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Это место открыла мне мама незадолго до своей смерти. Нозия была ещё совсем крошечной. Я помню, как мама привязала сестру к себе с помощью длинной ткани, как рюкзак, — Лоик подошёл к озеру ещё ближе, он присел на бревно и принялся рыться в авоське. — Не знаю, наверное, мама ощущала приближающуюся смерть, поэтому решила, что должна оставить мне что-то кроме горя, — девушка осторожно присела рядом, она с грустью посмотрела на парня, но он был совершенно спокоен. — Она устроила нам здесь настоящий праздник, наделала просто кучу пирожков… Ну, знаешь, это еда такая… не из тюбиков. Так питались наши предки. Но это были не просто пирожки, мама их называла «самса». Мне всегда казалось это слово приятным. Почему-то оно ласкает слух. Не находишь? Самса…

Девушка несколько раз проговорила про себя это слово и, действительно, какое-то тепло разлилось по всему телу, а желудок заурчал. Словно она уже знала, что это такое, хотя никогда не встречала загадочную «самсу». Из сумки Лоик достал контейнер, в котором лежали пирожки, они отдаленно смахивали на те, которые Сабира видела в книжках на уроках труда в школе. Вот только была у них необычная треугольная форма. Девушка взяла один в руку. Он был масленый и теплый.

— И как это есть?

— Просто кусай, — Лоик смачно надкусил самсу и по губам потёк сок. Немного погодя, Сабира повторила движения парня.

Тесто с мясом перемешались и растаяли во рту у Сабиры. Глаза закатывались от блаженства, и даже немного покалывало в ногах.

— Ого… так вкушно, прошто шлов нет, — девушка с остервенением начала уплетать свою самсу, Лоик над ней смеялся, но по-доброму.

— Конечно, у меня не получилось так, как у мамы. Но вроде прилично, наверное, талант.

— Што проц! — девушка подняла большой палец вверх.

— В общем, — продолжил парень, — мама привела нас сюда и накормила этими пирожками. Мы так наелись, что Нозия в миг уснула, прямо с одной самсой в зубах. Нам потребовалось много усилий, чтобы забрать у неё еду. Она сопротивлялась даже во сне, — ребята рассмеялись, — я лежал у мамы на коленях. Мама гладила мои волосы, я уже сам почти уснул и тогда она сказала мне свои прощальные слова. Я, конечно, не знал, что она скоро умрет, и что я её больше не увижу. Но теперь часто перекручиваю эту сцену в голове. Мама сказала мне, что самое главное сокровище — семья. И я должен беречь свою семью. Казалось бы, что в этом сложного? Все и так заботятся о семье своей. Но мама со мной не согласилась. Она сказала, что я мыслю очень узко, что вижу только это маленькое озерцо, не задумываясь о том, что его глубина может быть непостижима для ума. Лишь повзрослев, я понял, как сильно была права моя мама и как глуп я был прежде. Для себя я открыл две очень важные вещи. Во-первых, семья — это гораздо больше, чем просто обозначение кровных родственников. Во-вторых, все всегда начинается с малого и заканчивается чем-то большим. Один случайно брошенный камень катится по склону, задевая камень побольше, а тот натыкается на валун. И вот уже с горы летит не один маленький камешек, а настоящий камнепад. И так со всем, понимаешь? Абсолютно со всем. Всё началось с победы мамы в небольшой миссии, а закончилось игровой ломкой и смертью. Она была умной женщиной, но это не спасло её от зависимости. Потому что играм… Им всё равно кто ты и что из себя представляешь. Их не интересует твоя семья. Как бы сильно они не поработили нашу жизнь, они всё равно остаются вне нас.

Сабира не была уверена, что до конца все понимает, но тоска в голосе Лоика заставляла девушку внимать ему и ловить каждое слово, будто когда-то это обязательно пригодится.

— Ты так хочешь предостеречь меня от серьёзной зависимости?

— Да… но это не совсем то, что я хотел, чтобы ты поняла, — он выдохнул, — Сабира, для меня… для нас с Нозией ты часть семьи. И мне не всё равно, что с тобой происходит. Я вижу, словно ты ходишь по земле, не зная, а зачем тебе это вообще нужно. Отсюда и эта игровая ломка. Зависимость особенно быстро укореняется в сердцах людей, которые потерялись в этой жизни. Сабира, тебе стоит подумать, зачем ты играешь?

Повисло молчание, но Сабира не задумалась над вопросом, скорее, она просто впала в ступор, потому что понимала — у неё не было какой-то веской причины добиваться топовых позиций в рейтинге. Ей не нужны были деньги, как Лоику, который содержал младшую сестру и мечтал отдать её в колледж. Она не смогла бы добиться славы, даже если бы очень хотела, ведь она постоянно меняет чипы. Она же…она…киберсвинья. И никто не должен узнать, что это не так.

Раньше никакие цели девушку не беспокоили, но сейчас она ощутила огромную дыру внутри себя. И ей очень захотелось заполнить себя чем-нибудь. От нависшего одиночества Сабиру затрясло, Лоик осторожно обнял её за плечи.

— Прости меня, что я вот так на тебя всё вывалил. Но если бы я не сказал, то снежный ком становился бы всё больше и… я… кхм, мы бы потеряли тебя. Однако я с тобой. И буду рядом всегда. Пока ты ищешь себя, когда найдешь, и когда на пути появятся трудности… я буду с тобой и поддержу тебя. Ты не упадешь.

Сабира посмотрела на парня, его глаза были наполнены сочувствием и любовью, вот только это не облегчало состояние девушки. Однажды нырнув в эту пустоту, ты не вырвешься из её объятий, пока не наполнишь своё существование смыслом. Сабира посмотрела на недоеденную самсу, которую всё ещё держала в руках. «Наверное, моя мечта также давно забыта и потеряна», — подумала девушка.

Им пора было возвращаться. И, к счастью Сабиры, дорога назад оказалось гораздо проще. Самым непростым испытание было забраться на возвышенность, с которой они с Лоиком летели к озеру. А и, конечно, одна из новых трудностей — преодолеть внезапно возникший кризис. Глубоко в сердце Сабира даже немного злилась на Лоика. Ну, умерла бы и умерла, зато не чувствовала бы эту боль в груди. Но от одной мысли, что ей было так просто принять смерть, становилось тошно. Родители боролись за жизнь Сабиры до самого конца. Как же она могла с ними поступить так жестоко. Нет, она должна была найти в себе силы, наполнить смыслом своё существование. И, по возможности, быть счастливой.

А в остальном — достаточно спокойный спуск. Они снова вышли на дорогу и побрели вдоль шоссе.

После бирюзового озера всё казалось унылым: и небо, и земля, и деревья. Но самым унылым, конечно, был район свиберов. Дома выглядели ещё более серыми, чем обычно. И тогда Сабира поняла, о чём говорила Нозия. Теперь девушке захотелось поскорее добраться до комнаты, чтобы поглядеть на красный абажур их лампы: пятно, разрывающее серый шаблон жизни. Сейчас Сабира ощущала себя этими серыми домами, но ей так не хотелось. Ей очень хотелось чувствовать себя красной лампой в комнате двух девочек.

Глава 3

Проветривание в горах пошло Сабире на пользу, единственное, что её беспокоило — сухость во рту, однако от такого недуга есть прекрасное лекарство: девушка залпом выпила стакан воды. Самочувствие улучшилось очень кстати: нужно было сдать анализы. Не очень-то хотелосьписать в баночку, пока руки трясутся.

Когда Сабира вошла в свою комнату на импровизированной тумбочке (или, по правде, на обыкновенном металлическом мини-боксе) стояло несколько небольших ёмкостей, на каждой из которых доктор Хаит старательно записал, какой материал ему необходим. Этот методичный человек любил лично контролировать дела своих пациентов. Он по старинке использовал ручку и своим аккуратным подчерком подписывал анализы. Врач не слишком доверял модным технологиям, словно кто-то может запросто хакнуть его цифровую надпись — от руки казалось надежнее. Начальство не сильно волновала такая странность врача Хаита. Он справлялся со своей задачей и был даже лучше, чем они могли себе представить. Под ножом медика ещё никто не умер, а это в среде свиберов было большим достижением.

Когда девушка «сделала все дела», то сразу упаковала анализы так, чтобы спокойно донести их до больницы. Но, прежде, конечно, нужно поесть. Сабира подошла к холодильнику и дернула за дверцу, та не поддавалась. Сканер снова барахлил и не мог быстро считывать показатели жильцов. Сплошные муки. Но даже такой дешёвый холодильник всё же лучше, чем никакой. Через две минуты сканер смог считать данные Сабиры, двери разблокировались, и девушка увидела поднос со своим именем. Там лежали два тюбика и стакан воды (видимо, ещё сушит). Сабира прочитала надписи — капуста и овощной салат.

— О нет, серьезно. И это все, что ты мне дашь? Как этим вообще можно наесться. Что за код в тебя встроили… — Девушка выдавила в рот два тюбика сразу, но ничего не почувствовала, жижа мгновенно пронеслась внутрь её организма. — Неужели это все калории, которые я заслужила сегодня?

Девушка вспомнила самсу, и тепло пробежалось по её голодному желудку. Вот бы взять ещё у Лоика, однако времени совсем не осталось, пора было идти к доктору Хаиту. Сабира двинулась в больницу в ужасном настроении.

***

Врач встретил девушку очень бодро и повел сразу же делать рентген мозга, после которого удалился, предварительно положив Сабиру в палату. Девушку это не удивило, она морально настраивалась на операцию. Обычно у неё всегда с анализами всё хорошо, поэтому чип изымали в тот же день, что и проводили обследование. Тянуть резину — терять деньги. А боссы этого терпеть не могли.

Пулат тоже лежал в палате, хотя Сабира его не сразу заметила. Он всегда был тихим, но когда спит — вообще мертвец. Судя по повязке на голове, ему уже удалили чип, и теперь его ждет «жизнь с чистого листа»… Опять.

Сабира погрустнела, ей большего всего не хотелось прощаться со своим нынешним чипом. Голос внутри говорил ей, что теперь как раньше ничего не будет. Хотя она уже много раз проходила эту процедуру, и вся её жизнь была закольцована. Девушка ходила по кругу по 4 месяца — и каждый раз одно и то же. Но сейчас она смотрела на небо, оглядывала палату, наблюдала за безмятежным Пулатом. А душа её словно играла какую-то очень грустную музыку, незнакомую ей, но по ощущениям хорошо известную где-то в другой жизни…

Дверь распахнулась. Вошёл доктор Хаит.

— Здравствуй, Сабира.

— Здравствуйте.

— Я удивлен, у тебя очень хорошие анализы.

— Почему? У меня всегда хорошие анализы.

— Ну, знаешь, — врач потёр затылок и неловко поправил халат, — Игнат Попов тут сообщал, что у тебя на днях случилась сильная игровая ломка…

— Он драматизирует, лёгкое наваждение, но сейчас, как вы видите, всё прекрасно.

— Кхм, да. Ну, я думаю, что можно проводить операцию уже сейчас, если ты согласна.

— Да, давайте.

Доктор Хаит поставил Сабире капельницу и ввел препарат. Мгновенно расслабились пальцы, через две минуты девушка уже не могла сжать руку в кулак. Тело становилось ватным. Сабира чувствовала себя растекающимся джемом.

Она не помнила, как санитары переложили её на каталку, и не слышала, что говорил врач, однако девушка почему-то хорошо запомнила озадаченного Пулата, он внимательно наблюдал за ней. Его привлекли слова, вылетающие из-под пьяного языка Сабиры. Ей вспомнился большеглазый мужчина, который просил о помощи. Такие глаза у него были, прямо как у Пулата — красивые, янтарные. Вновь в голове заиграла заунывная песня о том, что с этих пор всё навсегда изменится.

***

Сабире снился странный сон. И самое странное в нём было именно то, что она осознавала — всё происходит в её сознании, хотя ощущения были такими яркими, словно она находилась в игре. Стояла сейчас в шлеме на врлока и видела бесконечную равнину.

К слову, равнина была непростая. Под ногами девушки была черта, обозначающая государственную границу. Сабира стояла у самого заграждения из колючей проволоки и не шевелилась. Ей стало страшно, что кто-то уволочет её отсюда силой. Ей нравился её дом. Она любила свою маленькую и гордую страну, любила почти болезненной любовью, словно если оторвать от этих гор, то Сабира разобьётся на маленькие кусочки.

Хотя тем же нутром девушка ощущала, что не тот, ах не тот Таджикистан, которым он должен быть. Словно все краски из него высосали, все песни приглушили, всех людей обезличили. И рвалась обида из груди девушки. Она в общем-то и не знала, а каким должен был быть Таджикистан. Но чувствовала, кровь внутри бурлила, желая ей приоткрыть истинный облик любимой страны.

Сабира взглянула под ноги, на земле бесновались черви: они ползали вокруг девушки, напоминая завистников и бесчестных людей, которые то и дело плетут разные интриги. Сабира поморщилась и хотела уйти от них, да только путь назад в Таджикистан закрыли. Теперь только перелазить через заграждение и идти в неизвестность, где её мог ждать только холод чужой страны.

И снова он. Ворвался взрослый мужчина: ещё не старик, но уже близок к этому. Он смотрел и смотрел на Сабиру, беззвучно повторяя: «Он должен найти игру, чтобы спасти себя. Его хотят убить».

После наступила темнота. Девушка проваливалась в глубокий сон, и оттуда поднималась эта песня. Тутутуутууууууту-ты-ты-ты-тыыыыы…ты.

***

Девушка резко открыла глаза и поморщилась. Яркий свет ударил в лицо. Она пощупала свою голову — бинты, значит, операция прошла, и всё хорошо. Но после сна ещё долго не проходило чувство тревоги.

Пулат тоже был в сознании, он с интересом листал голограмму книги. Никогда у него не было такого выражения. Почувствовав на себе чей-то взгляд, он обернулся, Сабира улыбнулась парню, но он на дружеский жест никак не отреагировал. Она показала ему язык, и Пулат недовольно закатил глаза.

В палату постучались и, не дожидаясь ответа, вошли. Трое мужчин в ярких костюмах прошагали в комнату в сопровождении доктора Хаита. Он был смущен, нервно одергивал свой потемневший от старости халат. Неместные, это стало ясно сразу. Их красочный вид совершенно не вписывался в тоскливую обстановку серо-зеленого города. Самый молодой из мужчин имел очень длинную и плотную оранжевую косу. Он был одет в цветочные брюки, и все его лицо источало радость. И, наверное, блевал он радугой, хотя это Сабира добавила от себя.

Другой же мужчина казался очень важным. Его одежда плотно прилегала к телу и чувствовалась дороговизна ткани, даже когда на неё просто смотришь. Пожалуй, главным ярким элементом его образа была борода цвета фуксии. Но Сабира ей мало заинтересовалась, гораздо изысканнее смотрелись брови мужчины: две злые молнии.

Последний гость — плотный мужчина. И несмотря на его обыкновенность (яркими казались только белокурые дреды), он больше всех отталкивал Сабиру. В его взгляде было нечто мелочное и грубое. Мужчина не скрывал своего пренебрежения к грязным беднякам.

Среди старенькой больницы мужчины смотрелись очень нелепо, но их это похоже не сильно смущало.

— Какой винтаж! — воскликнул с рыжей косой, Пулат с Сабирой одновременно поморщились.

— Мда, у нас вот так, но чистенько, вы присаживайтесь, — доктор Хаит придвинул мужчинам стулья, а сам встал у двери, он слегка покачивался в разные стороны, словно не мог найти себе место.

— Благодарю, — откликнулся мужчина с бородой.

Все трое сели и одновременно закинули ногу на ногу, словно синхронистки в бассейне. Мужчины скрестили руки на груди. Девушка заметила, что самый важный неотрывно смотрела на неё, и даже когда она поймала его взгляд — не отвернулся. Так Сабира с бородатым играли в гляделки до тех пор, пока тот слегка не усмехнулся и не заговорил.

— Что ж, молодые люди, вы, пожалуй, обескуражены и не понимаете, что тут происходит. Дело в том, что мы прибыли из Москвы. Нам позвонил Игнат Попов и рассказал о ваших незаурядных способностях. И мы решили лично приехать, чтобы познакомиться с вами.

— Польщены, — холодно произнесла Сабира. — Вы, как я понимаю, и владеете конторой, на которую мы работает.

— Бинго! — улыбнулся мужчина с косой. — Решили, что нужно поощрить таких умелых работников!

— Поощрить? — вдруг послышался низкий голос Пулата.

— Кхм, вы как себя чувствуете после операции?

Ребята спокойно пожали плечами. Для них такие вещи были обыденным делом. Вдруг в комнату ворвалась медсестра и сильно смутилась, увидев троих мужчин. Она нервно перевела взгляд на доктора Хаита, тот встрепенулся.

— Извините, мне надо отойти. Сами понимаете, пациенты требуют много ухода.

— Да, конечно, — сказал бородатый. — Занимайтесь своими первоочередными задачами. За это мы вас и ценим, — медик скрылся за дверью, и мужчина продолжил. — Меня зовут Константин Воробьёв, а это мой сын и наследник Борис, а также партнёр по бизнесу Алексей.

— Привет! — бодро произнес Борис, Алексей промолчал, сильно сжав свои пухлые губы.

— Мы просмотрели ваши дела. И я впечатлён. У вас в общей сложности удивительно высокие показатели. Я бы сказал: нечеловечески высокие. Думаю, что вы бы стали топовыми геймерами, если бы имели высокопрочный чип. Никогда не думали об этом?

Сабира перевела взгляд на Пулата, тот не выказывал никаких эмоций.

— Зачем? Вы нам хорошо платите за такую простую работу.

Константин Воробьёв улыбнулся и сверкнул глазами.

— Рад, что вам нравится работа. Но, может, вы хотели бы чего-то большего?

— Чего, например? — спросил Пулат таким тоном, словно уже знал, что ему хотели предложить.

— Понимаете, ребята, мы тут расширяем бизнес. Хотим выходить на рынок покрупнее, а для этого нам нужны толковые и проверенные люди.

— Пожалуйста, говорите прямо, нам не до смысловых игр. Всё ещё отходим от наркоза и хочется спать, — слегка огрызнулась Сабира, но улыбка бородатого стала только шире.

— Вот это нрав, — присвистнул Борис.

— Дерзить своему начальнику при двух других начальниках, где это видано. Скромнее себя ведите, девушка.

— Алексей, всё нормально. В конце концов она вряд ли добилась бы развития своих АЧ, если бы не имела характер. Грустно, наверное, было терять такие показатели? — девушка промолчала. — Дорогие сотрудники, у нас к вам деловое предложение, рассматривайте его как повышение. Мы предлагаем следующим вживить более сильный чип. Скажем, на 10 000 часов.

— На 10 000 часов! — воскликнула Сабира, Пулат не подавал виду, но тоже был потрясен.

— Это ещё не все. Мы предлагаем вам поехать с нами в Москву, где вас ожидает современнейшее оборудование и приятный гонорар. Ничем вас не обидим. Сейчас мы собираем таких талантов, как вы, по всему миру.

— Такой эксперимент, — бодро вставил Борис. — Самых лучших мы свозим в Москву и селим вместе. Вы встретитесь с нереальными чуваками! Своими единомышленниками. Найдёте ребят, которые могут быть даже покруче вас.

— Безусловно, — снова прозвучал голос Константина, — ваша задача, как и прежде, будет довольно проста — играть в игры, которые мы вам поставляем. Чем выше рейтинг, тем выше ваша оплата. Бонусом будет также единовременная выплата в конце нашего проекта.

— Сколько? — спросил Пулат.

— 20 000 долларов, — Сабира чуть не умерла от шока.

— Какие условия и запреты? — продолжал задавать вопросы Пулат, пока Сабира приходила в чувства от головокружительной суммы.

— Вы мне нравитесь, молодой человек, — спокойно сказал Константин, — всё по делу. Алексей, расскажи нюансы.

— Кхм… — Алексей недовольно откашлялся, словно его заставляли делать что-то утомительное. — Так как это эксперимент, то четкого графика нет. Вы играете столько, сколько считаете нужным. Раз в неделю куратор, закрепленный за вами, будет проверять показатели. В движении вы ограничены районом проживания. О любых других передвижениях необходимо сообщать куратору. Жильё и питание мы предоставляем. Первоначально контракт подписываем на полгода. Если обе стороны все устраивает, то продлеваем. Если же вы не захотите продлевать контракт, то с чипом, увы, придётся попрощаться, даже если ёмкость не заполнена до конца.

— Что будет за договор? — Пулат внимательно слушал Алексея, тот состроил неприятную мину, но всё же согласился ответить на вопрос.

— Естественно, мы не можем заключить с вами договор свибера из-за нелегальности. Это будет просто стандартная форма контракта на оказание услуг геймера. Но как вы понимаете, некоторые пункты не могут быть там прописаны. Но если же вы решите, что эти пункты можно не соблюдать, то нам придётся разговаривать с вами по-другому.

— Ну, зачем вы запугиваете, ребят, Алексей, — благожелательно сказал Константин и развел руками. — Не стоит волноваться. Мы пять лет работали в согласии. Думаю, что и теперь это не составит труда. В любом случае, перед вами откроются перспективы. И пять лет, пока чип с вами, вы гарантированно станете значимыми людьми общества. Подумайте об этом. Вы прекрасно знаете, какие перспективы открывает настоящий гейммир. Он исполняет любые желания. В общем, — мужчина встал со стула, за ним последовали и остальные. — Было приятно с вами познакомиться. Завтра мы зайдём, чтобы узнать ваш ответ.

Так Сабира и Пулат остались вдвоем в недоумении от такого щедрого предложения со стороны боссов. Москва, гейммир, чип в 10 000 часов — это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. Девушка хотела обсудить всю ситуацию с Пулатом, но он демонстративно лёг и отвернулся от неё, так что теперь она видела его спину и взъерошенные русые волосы. На этот раз девушка показала парню более неприличный жест, чем высунутый язык.

И чего теперь делать? У Сабиры идей совсем не было. Предложение щедрое для того, кто знает, чего хочет, а девушка не знала. Ей, по правде, уезжать из родных краёв совсем не хотелось. Но сам шанс почувствовать себя элитой общества — искушал. В голове возник образ Нозии и Лоика. Ей было жаль оставлять их тут. Они были вместе все эти пять лет, а Нозия была Сабире, как младшая сестра. Любимая младшая сестра, с которой она возюкалась в детстве.

Они ведь были вместе и раньше. Лоик уже был взрослым и бегал по заработкам, а Сабира ухаживала за девочкой ещё в детдоме. Так уж вышло, что все они в одно и то же время потеряли родителей и всякую поддержку. Сабира помнила, как прижимала маленькую Нозию и говорила: «Всё будет хорошо, я буду твоей мамой!» А сама-то ещё была подростком. Но ничего. Справились. И ведь даже неплохо живут. С проблемами, конечно, но куда без них?

В палату вбежал потерянный доктор Хаит, задыхаясь он произнес.

— Сабира, срочно за мной. Беда.

Глава 4

Сабира стояла перед приоткрытой дверью. Она видела край спины Лоика, которая склонилась от страха и бессилия. Казалось, если сейчас переступить порог палаты, то вернуться назад уже будет невозможно: вернуться в «нормальную» жизнь.

Так оно и было. Вот только людей не спрашивают о том, чего они хотят. Время идёт и его невозможно удержать. Жизнь сама задает ритм и выбирает место трагедии. Доктор Хаит открыл дверь сильнее и буквально втащил Сабиру. Врач был очень настойчив, словно от этого движения зависела его собственная жизнь. Но Сабира не была способна спасти ни доктора Хаита, ни эту ещё совсем маленькую девочку, которая лежала на больничной койке с торчащими из головы трубками. На глаза наворачивались слезы, грудная клетка так сильно сдавливала, что почти сломала рёбра. Сабира не могла произнести ни звука, не могла сделать ни вздоха, потому что перед ней умирала её любимая малышка Нозия.

Лоик не помнил себя от горя. Он беззвучно что-то шептал, это было похоже на сцены из старых фильмов, когда люди ещё молились. По словам доктора Хаита, это продолжалось уже 15 минут. Никто не мог успокоить его и увести.

— Девочку надо отправить на ещё одно обследование. В таких случаях всегда нужно тщательно проверить все анализы несколько раз.

— В каких «таких случаях»? — прохрипела Сабира.

— Понимаете…она…в общем, её тело отвергает чип. Какая-то непереносимость компонента на генном уровне.

— Но раньше ведь всё было хорошо.

— Возможно, тело отреагировало не сразу, может, оно постепенно понимало, что чип — это яд. Может, был катализатор, из-за которого вдруг произошёл взрыв.

— Я не понимаю, доктор…

— Хм, — доктор Хаит вытер платком лоб, небрежно сжал его и сунул обратно в карман. — У девочки случилась непереносимость чипа. Развивалась она медленно и вот сейчас достигла своего апогея. Нужно ещё много всего проверить, но мы не можем ничего сделать, пока брат не отпустит больничную койку. Мы не так много можем сделать бесплатно для этой девочки. Но каждая небольшая процедура способна продлить ей жизнь.

А Лоик действительно вцепился в кровать так, словно это был спасательный круг, ни у кого не получалось разжать его пальцы. На мольбы доктора Хаита он не реагировал. Он вообще ни на что не реагировал. Сабира подошла к парню и опустила руку на плечо, но даже это не повлияло на Лоика: он находился в другой вселенной. Сабира присела на корточки рядом и с грустью погладила его по голове.

— Ты слышишь меня? Лоик! Я понимаю, как тебе сейчас страшно, но нужно идти, потому что иначе ты не сможешь её спасти. Нам нужны деньги, Лоик, чтобы спасти Нозию… — девушка выразительно посмотрела на доктора, тот поправил свой халат.

— Пока я не могу ничего точно сказать, — начал доктор Хаит, — но боюсь даже страховка свибера не сможет гарантировать ей должный уход для поддержания жизни. Я уже не говорю о том, чтобы вылечить её…скорее всего, для этого потребуется очень много денег. Хотя бы на специалиста в области генетики…

Лоик дёрнулся. Он умел только трудиться. Трудиться без отдыха. Что будет если он перестанет трудиться? Всё полетит в бездну. Надо трудиться. Да, труд всё исправит. Он просто будет трудиться вдвое, нет, втрое больше. Парень даже попытался встать, но тело его не слушалось, поэтому Сабире пришлось нырнуть под руку друга, чтобы помочь подняться. Взгляд парня блуждал всё ещё где-то не здесь. Отчаяние отпечаталось на его лице. Парень с девушкой вышли в коридор и встали, как истуканы, потому что не понимали, а куда им следует идти дальше.

Строго говоря, Лоик об этом и не думал, он вообще не думал, словно находился без сознания. Тогда девушка провела его к своей палате и уложила. Он не мигал.

— Что происходит? — искренне удивился Пулат, Сабира уже успела забыть о его существовании.

— Это ужас, кошмар. С Нозией беда, — прошептала Сабира.

— Понятно, — Пулат слез с кровати, — его надо отвести домой и привести в чувства. Ты давай, переодевайся, я пойду договорюсь с доктором Хаитом и узнаю всё.

Так Пулат и скрылся за дверью. Девушка сейчас испытывала к нему бесконечную благодарность, потому что сама она не могла мыслить трезво и по-взрослому. Спрятавшись за ширмой, Сабира быстро переоделась, хотя, пожалуй, даже если бы она раздевалась перед Лоиком, он бы сейчас не обратил на неё внимание.

Все прошлые сложности теперь казались Лоику такими нелепыми. Ещё день назад он бы раскраснелся и покрылся бы нервной сыпью от одной мысли, что лишь непрочная ширма отгораживает его от нагого тела Сабиры. Сейчас и Сабира, и работа, и выбор лучшего колледжа были далёкими и мелкими. Он глядел на всё даже ни со стороны космоса. Лоик и не глядел вовсе, он ёжился в пустоте.

Когда Сабира собралась и вышла к Лоику, тот сидел на кровати, как кукла. Взгляд Сабиры коснулся бутылки на столе. «Стоит попытаться», — решила девушка. Одной рукой Сабира приподняла Лоика, а другой дотянулась до воды. Открывать одной рукой бутылку оказалось сложнее, чем она думала. Тем более, что парень был внушительных размеров и неприлично много весил. Когда Сабира разобралась с пробкой, то аккуратно влила воду в отрешённого друга. Глотательные рефлексы заработали сами собой, Лоик даже не шевелил губами. Налив себе на ладошку немного жидкости, Сабира протёрла лицо парня. Его глаза стали потихоньку прояснятся.

— Готово, — Пулат вернулся в палату, — пойдём домой. Отнесём его, Лоику надо отоспаться, а уже завтра вернёмся все в больницу со свежими головами.

Они подхватили Лоика, но тот уже шёл сам. Ему была нужна лишь небольшая опора, чтобы не терять равновесия, поэтому до дома ребята добрались без приключений. Всю дорогу Сабиру мучило очень много разных мыслей. Что теперь будет с Нозией? Сумеет ли она выжить? Где найти такого специалиста, который сможет помочь девочке? Почему Пулат, никогда не проявлявший дружелюбие, вдруг так активно помогает? И чем своим друзьям может помочь сама Сабира?

Уже дома ребята усадили Лоика на стул и подвезли к холодильнику. Сканер минут пять не мог опознать парня, но всё же разблокировал дверцу. Умная машина предложила целый набор из разных блюд, словно Лоик был истощенным путником, не евшим нормально несколько дней.

Затем пришлось тащить бугая до комнаты мальчиков. После еды его так развезло, что он уже был не в состоянии идти. Глаза закрывались, Лоик уже хотел просто упасть в коридоре и спать на полу. Но комната была близко. Сабира оглядела берлогу парней. Все, как у всех: две кровати, железная тумба, жёсткое постельное из мусора. Девушка быстро потеряла к помещению интерес. Оно отличалось от девичьей комнаты только тем, что не было красной настольной лампы. Лампы с красным абажуром… Сердце девушки полоснуло лезвием. Сабира решила завтра же отнести светильник в больницу, словно такая мелочь могла помочь выздоровлению Нозии.

Подоткнув одеяло Лоика, ребята вышли подышать на улицу. Обоим не хотелось оставаться в квартире, которая казалась в два раза душнее, чем обычно. На пролёте они столкнулись с Игнатом Поповым. Он был отвратительно весел.

— О, привет! С вами уже разговаривали боссы? Наверное, хотите отблагодарить меня: я вас так расхвалил, что к вам с самой Москвы приехали! Но не стоит, конечно, я просто выполнял свою работу! Уже приняли предложение?

— Нет, — процедила девушка, Игнат удивленно развёл руками.

— А чего же вы томите? Имейте ввиду, такие предложения бывают только раз в жизни. Но дело ваше, чао!

Сабира уже порывалась наброситься на него с кулаками. Каким же мерзким был этот Игнат Попов! О чём он вообще говорит?! Какие предложения?! Ребёнок умирает!

Но Пулат вовремя успел схватить девушку, она вырывалась, как бешеная кошка. Но управляющий ничего не заметил и скрылся из поля зрения под задорный свист. Сабира повернулась к Пулату. Лицо её было настолько злобным, насколько это вообще возможно.

— Зачем ты меня остановил? Он отвратительный! Он из-за нас повышение получил и радуется? Радуется, сволочь, пока Нозия…

Это казалось самой несправедливой вещью на свете: неприятный Игнат Попов был весел и счастлив — тем временем где-то в больнице лежала одна маленькая девочка, которая заслуживала жизнь гораздо больше, чем никчемный управляющий.

Биография Игната Попова была известна всем свиберам, хотя, конечно, он о ней не распространялся. Его судили за попытку изнасилования, но дело замяли из-за влиятельного в гейминдустрии деда. Нерадивого внука старик решил отправить в Таджикистан. Несмотря на приличное образование, Игната вынудили работать на низкой должности управляющего. Планировали, что он посидит так год-два, но Игнат продолжал позорить своего успешного родственника: пить, дебоширить, приставать к местным девушкам. И его ссылка растянулась на пожизненно. Но, видно, обо всём начали забывать. Повышение, надо же…

Вот такой Игнат Попов жил с правом на реабилитацию. И при правильном поведении мог вернуться домой, где его ждала такая роскошная жизнь, какую только могла предложить Москва. И он был жив. И будет жить ещё, скорее всего, очень долго. А в палате умирала двенадцатилетняя Нозия — умная и честная девочка, которая в раннем возрасте потеряла родителей. Справедливо ли это? Для Сабиры было очевидно — нет, несправедливо. И она не могла понять: как же так устроен мир, что хорошим людям даётся столько лишений и ужасов, а плохим преподносят прекрасные дары.

— Ты согласишься ехать в Москву? — вдруг спросил Пулат.

— Что? — Сабира немного опешила от внезапного вопроса. — С чего ты вдруг об этом спрашиваешь? Разве сейчас время…

— Самое время. Знаешь, о чём я мечтаю… — снова заговорил парень, девушка притаилась, Пулат обычно не делился личным, — я мечтаю вырваться на свободу, чтобы жить, не думая о выживании, а просто наслаждаться. Я хочу жить в доме на острове, где всегда тепло, потягивая модные коктейли. Мне не хочется сражаться за выживание. Мне вообще сражаться не хочется. Но у нас такой возможности нет, просто потому что мы родились в условиях, где нет выхода. Даже если работать 24/7, как Лоик. И даже если у тебя есть талант к играм, как у нас с тобой. Исход один — борьба, карабканье по скалам жизни. Мы никогда не будет равными с теми, кто уже при рождении получил всё, как Игнат Попов. И несмотря на то, что он всё просрал — он ещё может забраться на вершину. А наш потолок — быть свибером в Москве: сидеть в клетке, где за нами будут наблюдать, точно мы мыши, а не люди. Мы в этом не виноваты. Мы не виноваты, что родились ни у тех родителей, ни в той стране и ни в том теле.

Пулат сосредоточенно смотрел в даль, его взгляд был спокоен, а лицо расслабленно. Но он подошёл к перилам балкона и вцепился в них так, словно хотел сломать.

— Значит, — продолжил он, — у нас есть только один путь: переписать код нашей жизни. Отобрать блага и забрать себе. Поповы уже попользовались своим положением. Можно теперь и нам пожить их жизнью немного. Разве это несправедливо?

— Справедливо, — рассудила Сабира, — но невозможно.

— А если я скажу тебе, что возможно?

— Но как?

Пулат разжал руки. Взгляд парня устремился в небо, и на секунду Сабире показалось, что он улыбнулся.

— Ты же понимаешь, что я параноик? — Сабира утвердительно кивнула. — Я очень беспокоюсь о своей безопасности. Недавно я подумал, что моим единственным белым пятном являетесь вы с Лоиком, потому что слишком уж просто взломать ваши сервера. А так и на меня можно выходы найти. Я прикрепил к вам наблюдающих жуков, которые фиксирует подозрительную активность.

— Ты ужасен, — не выдержала Сабира и сморщилась.

— И ладно, — Пулат лишь махнул рукой. — Твой жук на днях прислал мне письмо с видеозаписью последней катки. И там я увидел, что к тебе в игру пробрался лазутчик.

Сабира вспомнила мужчину и подпрыгнула.

— Чёрт, точно! — девушка указала пальцем на лицо Пулата. — У него же были такие же глаза! Точь-в-точь!

— Что ж, ты только что подтвердила мою теорию. Значит, это правда… — парень занервничал, он принялся отрывать заусенцы на пальцах и грызть губу.

— Так этот человек искал тебя?

— Похоже, — Пулат взглянул на Сабиру исподлобья. — Кажется, это был мой отец.

Сабира схватилась за голову.

— Как твой отец? Да ну… Он жив? Я-то думала, что ты сирота, как и мы, — девушка пошатнулась, она закипала. — Подожди. Так это он хотел тебя предупредить? Кто-то хочет убить тебя?

— Спокойно. Да, видимо, кто-то ищет меня, чтобы заполучить одну вещь, которая досталась мне от отца. Эта вещь поможет… — Пулат огляделся, после чего схватил Сабиру за руку и повёл на пустующую детскую площадку под домом. Качели там совсем обветшали, но их хлипкость не смутила парня, он сел и, покачиваясь, принялся рассказывать свою историю.

Пулату было пять, когда он остался совершенно один. В его воспоминаниях не случилось чего-то ужасного. Обычно это бывает так, что оба родителя неожиданно умирают. Ребёнок долго не может принять этого факта, его долго преследует запах матери и наставления отца. Малыш пытается свыкнуться с новой реальностью и раскусить проблемы, которые ему ещё не по зубам. Но Пулат такого не помнил. Просто пришло осознание, в голове что-то перещёлкнуло: теперь мальчик идёт один сквозь тучи реальной взрослой жизни. Он быстро собрал свои вещи и ушёл из дома, как будто знал, что на следующий день дом подожгут. Так Пулат и стал воровать, побираться — делать всё, чтобы выжить. Несмотря на проворность, через несколько лет мелкого хулигана всё же поймали. Он хорошо помнил, как из отделения полиции его забрала сморщенная тётя с высокой причёской и вжатым лицом.

В приюте было много времени, чтобы подумать. И Пулат подумал. Подумал, а где его отец? Мама умерла ещё при младенчестве. А вот про папу парень помнил смутно. Должен же был быть у него папа? И кажется, именно папа воспитывал мальчика до пяти лет. Но Пулат не мог вспомнить ни лица, ни имени.

В четырнадцать мальчик стал свибером лишь для того, чтобы получить доступ к гейммиру. Сам интернет стал учителем Пулата, подросток тонул в информации, впитывая всё. Вообще всё. Мозг обычного человека давно бы вскипел. Но Пулат был одержим идеей. Где его отец? От родителей у него осталась только игрушка: кубик-рубик. Дом со всеми пожитками сгорел при загадочных обстоятельствах. И опять же… Про «загадочные обстоятельства» Пулат понял лишь лет через десять, а до этого ему казалось, что так и должно было быть. В мозгах как будто что-то стёрли. Может, поэтому Пулат ощущал неполноценность и жаждал вложить в голову больше, ещё больше знаний.

Он лежал на кровати, закинув ноги на стену, и вертел кубик-рубик. Ещё одно утерянное знание. Наверное, кубик был важен для пятилетнего Пулата, раз он взял его с собой, уходя из дома. Наверное, кубик подарил отец, потому что у Пулата вообще не было никаких воспоминаний с игрушкой, словно она материализовалась из воздуха.

Чик. Парень даже не заметил, как собрал все четыре стороны. Игрушка разломалась напополам и оттуда вывалилась карта размером с фалангу большого пальца. Такие раньше вставляли в консоли, но ими уже давно никто не пользовался. Никаких опознавательных знаков не было, только номер: 3.

— Кто бы мог подумать, что это и станет моей отправной точкой. Ушли годы на то, чтобы только понять сообщение, — Пулат медленно раскачивался, а Сабира еле сдерживалась, чтобы не накричать на него из-за скрипа. — Есть такая игра, скрытая от глаз обычных пользователей. Знают о ней лишь некоторые топовые игроки. Некоторые из них известные, некоторые — нет. Она даёт безграничную свободу в управлении всем миром… это как код реальной жизни, понимаешь?

— Не очень.

— Через неё ты можешь делать всё, что угодно. У одних забрать дома и отдать их другим, переделав документы. Ты можешь изменить структуру любого предмета. И ещё…то, что тебя сейчас заинтересует — ты можешь перепрограммировать ДНК человека. Ведь организм — это тоже программа, состоящая из чисел. В общем, это не просто игра, это скрипт самого Бога.

Ком подступил к горлу Сабиры. В груди забилась надежда. Что если с помощью этой игры можно заменить часть гена Нозии, которая несовместима с чипом? Тогда проблема решится сама собой, и девочка сможет выжить.

— Ты думаешь, что это больше, чем просто сказки?

— Да, я точно это знаю. Карта, которую я нашёл в кубике — один из шести ключей.

— Только не говори, что нужно каким-то волшебным образом найти ещё пять, — Пулат пожал плечами. — И ты, конечно, не знаешь, где они находятся… — парень повторил жест. — А хотя бы как называется игра, ты знаешь?

— «Десять тысяч часов». У меня есть несколько зацепок, но для этого нам нужно в Москву. Я знаю… одного человека, который был с отцом в игре.

— Подожди, что? Твой отец был в игре?

— Сабира, это же очевидно. Он оставил мне один из ключей. А ещё он пропал. Пропал так, словно его стёрли. Хотя никаких «словно» не нужно. Его имя стёрли. Стёрлись и все воспоминания о нём. И я, возможно, знаю, кто это сделал. Мне нужно найти этого человека.

— Ты хочешь отомстить?

— Ты всегда используешь эти слишком эмоциональный слова? — выражение на лице Пулата стало таким усталым, словно он несколько часов таскал камни, он за неделю не произносил столько слов, сколько за этот день. — Я хочу найти отца. Он смог пробраться к тебе на сервер, значит, он жив. А там посмотрим.

Сабира крепко сжала перила.

— То есть эта игра способна на то, чтобы стереть целого человека. Но ты точно уверен, что она способна помочь Нозии?

— Более чем. Я точно знаю, что игра существует. Не спорю, что мне просто повезло узнать это. Но я не сомневаюсь. Проблема лишь в том, что она пропала 20 лет назад, как и мой отец. Раньше она переходила по наследству ума. В неё нельзя зайти больше одного раза, после чего свой ключ нужно передать другому. Ключи всё ещё раскиданы по миру, но самой коробки, куда их вставлять больше нет. Кто-то из последнего поколения игроков спрятал её.

— Зачем, если в игру можно зайти всего раз?

— Это мы узнаем, если найдём игру.

— Мы… Вот что мне сейчас непонятно. Зачем ты рассказываешь обо всём мне? Думаю, я не очень-то нужна тебе как партнёр. У меня ведь «эмоциональные слова», — Сабира скрестила руки на груди, но Пулат предпочёл не обратить внимание на её раздражение.

— Очевидно, я социопат. И также очевидно, что ты нравишься всем. Некоторые вопросы невозможно решить только с помощью ума. Если ты хочешь правду, то вот она — я просто использую тебя для достижения «эгоистичных» целей, — на слове «эгоистичный» Пулат покорёжился. — Я не смогу найти лучшего союзника. Ты талантливый геймер, ты умна, легко втираешься в доверие из-за своей вспыльчивости. Ты — раскрытая книга, поэтому нравишься людям.

— Эй!

— Ты хочешь пререкаться или мы продолжим обсуждать? Да, нам будет тяжело… — парень вздохнул. — В общем, нам обоим предлагают поехать в Москву. Также мой отец уже имеет доступ к твоему серверу, а значит, он может ещё раз с тобой связаться и дать важную подсказку.

— Так вот зачем всё это, — Сабира вскипела. — Ты такой добрый сегодня, потому что я тебе нужна! Используешь. Я уже было подумала, что ты нормальный человек. Всё это может оказаться обыкновенной брехнёй!

Пулат снова тяжело вздохнул.

— Сабира, я не монстр. Я не могу сказать, что Лоик мне друг, но он неплохой парень. И мне жаль его. Донести его до комнаты было сочувствующим жестом, а не желанием набиться к тебе в друзья. Если ты не хочешь, то можешь не ехать и не верить мне. Я лишь предложил тебе. У тебя есть своя дополнительная, «благородная» мотивация. Мы нужны друг другу. Если ты хочешь вылечить Нозию, то согласиться на предложение боссов — шанс. Опасно ли это? Безусловно. Есть ли вероятность, что мы умрём? Да. Но если мы хотим добиться своих целей, то это надёжный вариант. Нам следует найти игру «Десять тысяч часов».

Пулат замолчал. Сабира напряженно думала. Ей не нравилось бежать за призрачной надеждой, потому что она не знала историй, чтобы это заканчивалось хорошо. Бросив «я подумаю», девушка вернулась домой. Но это «я подумаю» совершенно ничего не значило. Внутри Сабиры кипело столько эмоций, что она даже не могла разобрать своих настоящих мыслей. Сабира злилась на мир за то, что маленькая девочка вынуждена страдать. Однако при этом Сабира радовалась новому открытию. «Скрипт Бога» звучит вычурно и бессмысленно, но ощущение огромности тайны, в которую девушку посвятили, захватывало дух. Ещё Сабира испытывала горечь. Оставлять Нозию и Лоика в такой тяжёлый для них период? Бросать дом и ехать в бездушную и заборную Москву? Прощаться с домом не хочется. И из-за того, что Сабира так много думала о себе, её мучило чувство вины.

Сабира плюхнулась на кровать. Чёрт, подушка колется. А в Москве ведь могут дать хорошее постельное. Но будет ли спокойно на нём спаться?

Темнота обрушилась очень резко. Девушка перевернулась на спину. Прежде чем уснуть, нужно упаковать лампу и поставить рядом со входом, чтобы не забыть завтра захватить с собой в больницу. Сабира лежала без света и казалось, что потолок кружится.

Глава 5

Заснуть так и не удалось, потому что мозг облюбовали муравьи страхов и сомнений. Никто бы не осудил Сабиру, чтобы она ни выбрала. Пустись искать «Десять тысяч часов» — повод восхититься смелостью девушки. Останься дома и продолжай работать свибером — не каждый же должен покорять Эверест. Но сложно отказаться лезть на эту чертову гору, когда тебя просит товарищ и долг.

Пулат был надёжен, потому что честен. Он либо не говорил ничего, либо говорил правду. И с ним можно было отправиться в любое приключение. Ведь парень чётко знал, чего хочет и как этого достичь. Или же был обыкновенным городским сумасшедшим, который верит в сказки. Так что с таким товарищем пан или пропал. Но что из этого — не будет ясно до самого конца.

Однако идти против московских кошельков — страшно. Они ведь не дураки, и проворачивать какие-то аферы за их спинами будет ой как не просто. И не сделает ли Сабира себе хуже, если попадется?

Девушка не знала, который сейчас час, потому что ночь смешалась с утром из-за лёгкой дремоты. Так что она решила — всё, баста. Пора вставать, даже если сейчас тёмная ночь. Сабира быстро привела себя в порядок и схватила замотанную лампу.

Судя по солнцу, был уже день. Оно нормально так палило, хотя жар не ощущался — в теньке под деревьями прохладно. Сабира никогда не была в других городах. Видела Москву только на фото и видео, но знала, что там таких приятных ощущений не будет. Москва под куполом. Москва не знает, что такое зелень, Москва — чужая.

Сабира добрела до больницы и взглянула на покосившееся здание с сочувствием. Если можно будет перекодировать его в игре «Десять тысяч часов», то она выровняет стены и побелит их, а ещё сделает небольшую парковую зону перед входом, чтобы больным дышалось легче.

Девушка вновь зашла в палату, где на койке лежала бледная Нозия. А рядом с ней, держа сестру за руку, сидел Лоик. Пулат стоял неподалеку и спокойно кивнул в знак приветствия.

— Почему вы не разбудили меня? — спросила девушка, распаковывая лампу.

— Лоик торопился, — пожал плечами Пулат. — Он и меня бы не взял, да только этот увалень еле ходит.

— Лоик…

— Всё нормально, — прохрипел парень.

Хотя, конечно, всё было совсем не нормально. Лоик работал на износ, чтобы обеспечить младшей сестре, единственному оставшемуся близкому человеку, хорошее будущее. Он мечтал, что, когда она вырастет, ей не придётся работать свибером. Она поступила бы в хороший колледж в России, отучилась бы на добротную профессию и заработала бы честные деньги, чтобы снять с семьи это свиберское проклятие. Но вот она, совсем ещё юная девочка, лежала перед ним в коме и медленно умирала на глазах брата. Сабира чувствовала эту боль. Эта боль висела в воздухе.

— Лоик, мы соберем деньги для Нозии. Это не обсуждается, — строго произнесла Сабира. — Мне всё равно, какие у тебя там правила чести, но мы её спасем. Это не только твоё дело.

— Только как? — парень посмотрел в глаза девушке, и она невольно попятилась назад.

— Нас пригласили на более оплачиваемую работу, — спокойно вставил Пулат, его не испугал безнадежный взгляд Лоика. — Мы поедем в Москву на какое-то время. Будем отчислять каждый месяц на её лечение, а вернёмся ещё и с контактами лучших специалистов. Найдем шарящих ребят. Твоё дело — следить за состоянием Нозии, выполнять все рекомендации доктора Хаита.

— Может, он и не гений, — сказала Сабира. — Но очень достойный врач.

Лоик тяжело поднялся и горячо обнял Сабиру, а затем Пулата (тот в край растерялся).

— Спасибо вам, ребята, — дрожащими губами произнес Лоик. Он забрал из рук Сабиры лампу и поставил на тумбочку сестры. Всем в палате даже показалось, что лицо Нозии стало чуть розовее, чуть счастливее.

Трое посетителей молчали, рассматривая как бегает воздух в трубке девочки. Каждый думал о своём. Лоик хотел, чтобы всё происходящее было просто страшным сном, и он бы проснулся в новом прекрасном дне. Пулат, несмотря на свою сдержанность, тоже напрягся. Не сказать, что он когда-то был близок со своими соседями, но его пугало, что совсем рядом с ним происходит такое большое горе — умирает ни в чём неповинная девочка. А Сабира просто прощалась. Она уже прощалась с Лоиком, с Нозией, с любимой страной, с каждым кустиком, с каждым воспоминанием. Ей стало легче от того, что, по сути, Пулат принял решение за неё.

Сабира не была уверена, что вернётся живой. Но хотелось рискнуть. Если Нозия умрёт, то Лоик умрёт вместе с ней. А если обоих не станет, то Сабира…Сабира не знала, можно ли ей жить дальше в таком случае.

В палату вошёл доктор Хаит.

***

Боссы снова сидели втроём, только костюмы изменились. Мужчины, зацепившись за местную обстановку, попытались одеться скромнее, но это мало что поменяло. Они всё ещё были самым пёстрым пятном в этой грустной больнице. Розовая борода Константина сверкала на солнце, а он, не мигая, глядел на Сабиру и улыбался. Она предпочитала делать вид, что ничего не замечает и отвернулась к окну.

— Я рад, что вы приняли наше предложение, — начал разговор Константин. — Тогда мы вылетаем в Москву сейчас же. Вещи вы с собой не берите, потому на первое время мы предоставим вам всё новое.

— В район, куда мы едем, — продолжил недовольный Алексей, его дреды напоминали змей, которые были готовы к прыжку. — Есть определенный дресс-код. Мы не можем привезти непонятно кого, ещё и в такой одежде

— Что же мне сделать рога из цветного стекла и брюзжать ядом? — вставила Сабира.

— Вот это фешенебельно! Вот это да! — воскликнул Борис, ему, кажется, идея очень понравилась. Он даже соскочил со стула.

Алексей закатил глаза, но ничего не ответил. Он лишь с укором посмотрел на Константина. Но у того только ярче загорелись глаза, а улыбка стала шире.

— Что вы, Са-би-ра, — Константин просмаковал имя девушки. — Мы попробуем максимально сохранить ваш образ, просто придадим вам немного стиля и яркости. Поймите нас, мы тоже заложники этикета. Нас просто могут не впустить в Москву.

Потеряв окончательный интерес к этому диалогу, Алексей коснулся своего штрихкода на шее: перед Пулатом и Сабирой возник цифровой договор.

— Здесь всё прописано. Ознакомьтесь и поставьте подпись на последней странице.

Листать пришлось много, в какой-то момент девушке показалось, что она засыпает. Всю эту тягомотину, конечно, можно было уместить в один абзац. Как и ранее говорил Алексей, работа с графиком 5/2,еженедельные отчёты по пройденным играм, собственная комната. В договоре было прописано даже оборудование, на котором они будут играть. Сабиру приятно удивило, что вместо врлоков им выдадут шлемы. Это значило, что можно просто поселить своё сознание в игру. Гораздо удобнее, чем прыгать и бегать на небольшом ковре.

— А что если мы не захотим пользоваться шлемами? — вдруг спросил Пулат. — Есть у вас более интересные игровые приспособления?

— Хм, — Алексей скривил губы, — безусловно. В вашем распоряжении также будет игровая комната. Шлем вам выдадут, но вы не обязаны им пользоваться.

Сабира очень удивилась, Пулат не был похож на консервативного игрока.

Зарплата была приятная, разглашению, конечно, она не подлежала, но на неё реально не только прожить в Москве, но ещё и откладывать. Сабира сразу подумала, что для Нозии скопится очень приличная сумма. И даже если ничего не выйдет с игрой «Десять тысяч часов», то хоть деньги смогут улучшить положение девочки.

— Нам вообще запрещено выходить дальше своего района? Это отрицательно скажется на чипе? — Пулат уже начинал серьёзно бесить Алексея.

— Да. Для вашей же безопасности…этого лучше не делать.

— То есть вы ещё в нас что-то вживлять будете?

— Что?! — встрепенулась Сабира. — Так мы не договаривались. Я не хочу стать киборгом с кучей железа внутри.

— Всё в порядке, — сказал Константин, — Жучки не будут вживляться. Они будут НА вашем теле. Мы их вставим в браслеты или кольца. Пока точно не решили. Тем не менее, снять их вы, конечно, не сможете, — Пулат и Сабира украдкой переглянулись. — Если это всё, то попрошу вас пройти с Борисом, он подберёт образы. Пока мы сделаем только голограмму. Но в ваших комнатах в Москве уже будут лежать чемоданы с косметикой и одеждой. Собственно, Борис же проведёт инструктаж по московской моде. После мы сразу вылетаем.

— Мне нужно попрощаться с друзьями, — вставила Сабира.

— Извините, но времени нет. Я могу дать вам максимум пять минут.

***

Борис процессом наслаждался, он применял на ребятах самые разные образы, иногда даже казалось, что парень издевался. Собственно, он попробовал сделать Сабире рога, о которых она говорила. Восхитился ими и сохранил себе в папку. Пулата всё это так раздражало, что его лицо скукожилось, словно он съел кислятину, но возражать нельзя было. Борис был странным, но всё-таки он — босс.

Если бы Константин ни торопил сына, тот бы вечность менял наряды ребят. Ему очень нравилась «этническая краса» (так он сам говорил) Сабиры. Она пока не понимала, что он имеет ввиду, потому что мало чем отличалась от любой таджикской девушки. Пулат же интересовал Бориса своим «грозным и скучающим шармом».

Девушке стилист оставил густые брови и плотную темную косу, но не удержался и добавил на голову красную бандану. Тогда он и решил сделать из Сабиры этакого бойца без правил. В ход пошли перчатки-беспальцовки и берцы. Борис буквально умолял девушку оставить кислотное боди, но она категорически отказалась выходить в таком виде куда-либо (даже на пляж). Поэтому сошлись на порванной кислотной майке и школьной клетчатой юбке с металлическими пуговицами. Выглядело интересно, хотя Борис всё равно расстроился.

Когда босс с ней закончил, то Сабира взглянула в зеркало и обомлела. Она никогда не видела себя накрашенной и теперь не могла понять, кто смотрит на неё по ту сторону. В небольшую щёлку двери аккуратно подсматривал Константин. Он был очень доволен работой сына.

Над парнем Борис не слишком старался, потому что Пулат был очень привередлив и не разрешил практически ничего. Поэтому стилист накинул на парня платок, скрывающий нос и рот, тем самым подчеркнул яркие глаза Пулата (накрасить-то их он, естественно, не дал), добавил бинт на правую руку, а также оранжевый спортивный костюм с золотым драконом на спине.

Сабира с Пулатом переглянулись, и оба подумали, что, пожалуй, Борис был гением. Ничего не зная о них, он сумел нутром почувствовать, что ребят ждет настоящая серьёзная битва. И в итоге, он одел их так, словно они сейчас побегут вступать в ряды сопротивления. В этот момент Пулат и Сабира зауважали Бориса, поэтому, когда он начал инструктаж о том, как им следует одеваться в будущем, они внимали каждому его слову.

— Пока мы будем лететь, я закажу вам всю необходимую одежду и аксессуары. Сейчас в большинстве районов Москвы действует фейс-контроль. То есть вам закрыт проход, если АЧ моды ниже 50. У вас пока нет чипа, поэтому вы не можете видеть АЧ, однако для систем безопасности — это неважно. Мой сканер показывает, что сейчас уровень 70 у каждого. Так что вы спокойно можете пройти, куда угодно. Думаю, здесь понятно. Перед выходом всегда проверяйте АЧ моды, иначе бац! И заберут на несколько суток в тюрьму. А такие проблемы нам не нужны.

Чтобы АЧ всегда был нужного уровня следуйте нескольким правилам. Во-первых, яркость. Яркие цвета сейчас в моде, как и пёстрый макияж. Можно прямо-таки рисовать что-то на щеках. Во-вторых, сейчас в моде винтажная атрибутика. Типа тех бандан, которые я на вас надел. Или твоя школьная юбка, Сабира. Всё, что носили наши предки в 21-22-х веках. Я пришлю вам в профиль инфу. В-третьих, уместность наряда. И я говорю не только о том, что если вы идёте в парк — это одна одежда, а на вечеринку — другая. Уместность для вашей личности и настроения. Это тоже очень важно. Вам нужно понимать: кто вы и зачем. Этот пункт самый сложный. Экспериментируйте и поймёте, о чем я.

В крайнем случае, цвет этого сезона — оранжевый. Если не получается добраться до 50 АЧ моды, то просто нацепите оранжевый. Вроде ничего не забыл.

— Спасибо, Борис, — улыбнулась Сабира.

— Будешь должна, — подмигнул парень, и все вышли прочь.

***

Попрощаться действительно не удалось. Сабира только смогла обнять Лоика и поцеловать Нозию, которая так и лежала без сознания. Девушка прошептала парню на ухо, что девочка будет обязательно спасена.

— Главное, чтобы ты не отчаивался. Открой счет для её лечения, не смей скромничать. Я повторю. Это не только твоя беда, — добавила Сабира, она уже намеревалась уходить, но Лоик взял её за руку.

— Знаю, что зря это говорю, но будь осторожна и не ввязывайся в авантюру, которую придумал Пулат.

— О чём ты? — девушка отвела глаза.

— Не знаю, что вы задумали, но я вижу, что всё не так просто. И это не просто заработки. Будь осторожна. Пулат настоящий сумасшедший.

— Я готова пойти на всё, если это спасёт Нозию, — Сабира вырвала руку. — Твоё дело сейчас быть твёрдой почвой под её ногами, а моё — придумывать и изобретать, находить новые пути, которые смогут помочь ей. Но не переживай, я не собираюсь впустую разбрасываться своей жизнью.

Так они и разошлись, но у обоих осталось внутри это чувство недосказанности.

Машина уже ждала девушку у входа в больницу. Сабира помахала доктору Хаиту, который наблюдал за электрокаром из окна — он устало улыбнулся. Алексей недовольно бибикал. Пришлось буквально влетать.

— Мало того, что тут доисторические методы передвижения, так ещё и тебя приходится ждать миллион лет. Имей уважение.

— А где Константин с Борисом? — Сабира проигнорировала недовольство Алексея.

— Они в другом каре. А я ваш портье, чёрт возьми.

Девушка пожала плечами. Становилось понятным, почему Алексей всегда раздражённый. Он играл какую-то вторую роль в управлении всеми делами. Сабира приняла это к сведению, но напряглась. Если самым главным был Константин, то его чрезмерное внимание не могло привести ни к чему хорошему. Кар тронулся.

До сегодняшнего дня Сабира никогда и никуда не летала — самолёты для неё были чем-то совершенно новым и чуждым. И когда она вошла в эту железную птицу, то сердце замерло. И если бы не радующийся всему Борис, то девушка оцепенела бы от страха.

— Какой же это винтаж! Какой винтаж! Не перестану удивляться этим странным чудо-машинам! Ты, наверное, не знаешь, — парень повернулся к Сабире. — Но у нас такого нет. Мы все перемещаемся по телепортам. Совершенно не живописный транспорт, но зато очень быстрый. Я бы хотел почаще летать на таких аппаратах. Поднимаешься прямо к облакам. Красота!

В салоне не было никого лишнего. Три босса, Пулат, Сабира и две стюардессы, которые выполняли прихоти своих пассажиров. Девушке было неловко от такого внимания, она не привыкла, что кто-то постоянно пытается ей помочь: то подушку поправит, то сок принесёт, то окно протрёт.

На борту лежали игровые шлемы. Боссы погрузились в игру, однако из-за отсутствия чипа Пулат с Сабирой не могли сделать того же. Девушка наблюдала за Константином, его тело было неподвижно, только руки то сжимались, то разжимались. И он наконец-то не улыбался, уже достал Сабиру своей наглой ухмылкой.

А небо было спокойное, оно не думало о том, что будет дальше. Облака просто плыли. Они делали так и раньше и будут плыть ещё очень долго, потому что им неважны людские проблемы. Для них даже железная птица не преграда. Это лайнер должен переживать и облетать облака, потому что некоторые тучки бывают коварными.

***

Сабира проснулась от резких толчков и еле открыла слипшиеся веки. Она выглянула в окно: небесная синева сменилась вполне себе привычным земным горизонтом. Как только Сабира вышла из самолёта, то сразу почувствовала, что находится в чужой стране. Спёртый воздух проходил в лёгкие с тяжестью. Девушка глубоко дышала, но кислорода всё равно не хватало. В окне не было видно ни одного дерева, только километры бетона. Лишь где-то вдали сверкали окна небоскрёбов.

— Далеко здесь до города?

— До ближайшего где-то полтора часа на электрокаре. До Москвы гораздо дольше.

— Может, мы хоть теперь портнёмся? — пробурчал Алексей.

— Ты же знаешь, что нельзя, — спокойно сказал Константин. — Ребята, никогда не телепортировались. Это может им навредить.

— Конечно, просто хочет позависать с девчонкой, — пробурчал под нос Алексей.

Борис молчал. Кажется, молодого человека дорога не беспокоила. Он был погружен в свои мысли и крепко держал шлем из самолета в руках. Тогда Сабира увидела, что игровой прибор Бориса отличался от прочих. Он был обклеен разными артами из игр и сериалов. Молодой человек заметил интерес девушки и бодро улыбнулся.

— Нравится? Это мой личный шлем, я всегда его беру с собой. Видишь, даже нашёл старые наклейки. Они настоящие. Не голограммы. Можешь проверить.

Борис протянул Сабире шлем, она неловко прикоснулась к нему и удивилась. Наклейки были шершавыми, как листья на деревьях. Девушка присмотрелась к рисункам внимательнее, она не узнавала никого из персонажей: причудливые зверушки, люди с большими глазами на аэробордах (только почему-то с колесиками).

— Это очень старые герои. Они были популярны много веков назад. Меня вообще всегда тянуло ко всему винтажному. Хорошо, что это вошло в моду. Повезло!

«Но повезло ли?» — таким вопросом задалась Сабира. А что если в «Десять тысяч часов» можно и моду менять? И какой-нибудь такой же любитель ретро-стиля вдруг решил сделать популярным своё хобби. Девушка оценивающе взглянула на Бориса. Не похож он на топового геймера, да и слишком молод. Не мог же он попасть в игру будучи младшеклассником.

В Москве аэропортом почти никто не пользовался, поэтому народу было совсем не много. Огромное здание пустовало, по нему только изредка бестолково слонялись роботы. Повеяло железным холодом, словно машины захватили человечество. Излюбленный ход сценаристов множества игр. Вот только тут пустота была взаправду. Константин накинул на Сабиру свой тёмно-синий длинный пиджак и похлопал по плечам.

— Кажется, вы замерзли.

Лицо девушки окаменело, она не приняла этот жест и вернула пиджак владельцу. Алексей довольно ухмыльнулся. Но Константин не слишком расстроился, он с улыбкой накинул пиджак обратно на себя.

Электрокар уже был подан. Только он не похож на те, которые ребята видели в Таджикистане. В таком аппарате вполне могли расположиться человек десять. Сабира и вовсе могла стоять в каре. Водителя не было. Все сели на пассажирские места. Девушка судорожно стала осматривать салон. Но на место водителя так никто и не сел. Кар завёлся и поехал сам.

Первые 20 минут Сабира сидела напряженно, потому что с человеком как-то надёжнее. Машина — всего лишь программа, которой тяжело перестроиться в критичной ситуации. Но вскоре Сабира привыкла и расслабилась. Тем более, остальные участники поездки не выказывали страха, даже Пулат, хотя он вполне мог притворяться.

Особенно рассматривать было нечего. Как говорили боссы, они лишь краем объезжают подмосковные города.

— Весь блеск в столице, — улыбнулся Борис.

И он был абсолютно прав. Как только кар добрался до границы Москвы — всё в миг изменилось. Город сиял. Отовсюду выскакивали неоновые вывески, яркая реклама с красивыми девушками и множество экранов, на которых транслировались летсплеи топовых игроков. На одном из таких Сабира узнал Кслана, её любимого стримера.

Блеск — хорошее слово, подходящее слово. Блеск слепил. Даже полосы на дороге подсвечивались. Их кар ехал по жёлтой полосе, а встречка — по розовой. В большинстве машин никого не было. На крыле читалось — «Доставка». Здесь доставляли вообще всё: продукты, гигиенические принадлежности, мебель, животных, одежду, лекарства и воду. Особенно много было машин с красочными гифками, где люди с остервенением пьют воду.

В российской столице не было зданий ниже 30 этажа, поэтому Сабире казалось, что уж они, людишки, совсем крошечные в этом мире. Даже страшно. Если себя так ощущал каждый человек, то было ли будущее у человечества?

Зелёных зон в городе нет: ни тебе леса, ни лиственных парков. На пустых пространствах располагались площади с причудливыми скульптурами и железными деревьями с фонариками вместо листочков. Эти площади были битком набиты голограммами и людьми. Причём сложно было одних отличить от других. Кто сейчас сделал трюк на аэрборде? Настоящий человек? Или его проекция? Девушка бы вообще подумала, что всё это живые люди, если бы заранее ни прочитала в интернете, что только 20 % населения Москвы выходит на улицу. Всего лишь 20! А остальные гуляют только с помощью шлемов или врлоков. Так и общаются.

Кар подъехал к их дому. У Сабиры сам собой открылся рот. Спасибо, что язык не вывалился. Небоскрёб был здоровенный. Этажей 200 — не меньше. Он горел жёлтой подсветкой и напоминал башню гигантских бокалов с шампанским

Внизу компанию встретила женщина в жёлто-белом комбинезоне с глубоким вырезом на груди. Одежда так сильно обтягивала стройную фигуру, что Сабира отвела глаза, словно смотреть было неприлично.

— Здравствуйте, господин Воробьёв, — она улыбнулась Константину, но на его лице не дрогнул ни один мускул.

— Здравствуйте, Катя. Это наши новые работники из Таджикистана. Пожалуйста, проводите их в комнаты. Вам уже объяснили ситуацию?

— Да, — как-то грустно сказала Катя, — это всё, господин Воробьёв?

— Всё, — Констатин повернулся к Пулату и Сабире, — завтра с утра Катя отведёт вас на больничный этаж, где вам поставят новые чипы. Так что хорошенько отдохните и выспитесь, — мужчина взял руку Сабиры и поцеловал, — до скорой встречи.

Когда он ушёл, Сабира ещё какое-то время нахмуренная смотрела ему вслед. Пулат растолкал девушку, и они отправились за Катей, лицо которой потеряло доброжелательный блеск.

По словам женщины, на этаже находятся всего семь комнат: три из них пустуют, две теперь заняты Пулатом и Сабирой. Катя настоятельно попросила пока не покидать их этаж, потому что они могут заблудиться.

— Башня Шампэ очень трудно устроена, здесь не просто несколько этажей, а множество разных зон. Некоторые лифты двигаются горизонтально: влево, вправо. Если вы уйдете не туда, то вам будет очень сложно найти дорогу назад.

Затем Катя указала Пулату его дверь, а Сабиру проводила лично до комнаты. Когда та зашла в свои новые апартаменты, то не поверила глазам: у неё была огромная комната с двуспальной кроватью и коврами с турецкими орнаментами.

— Нам сказали обустроить вашу комнату в восточном стиле, чтобы вы сильно не скучали по Родине. Мы не нашли ковры с таджикскими узорами, надеюсь, вы будете довольны турецкими.

На Родине Сабиры всё было не так. Не было навесных светильников с золотистыми цепями, не было таких ярких цветов и замысловатых узоров на спинке кровати. Девушка растерянно кивнула, и Катя ушла.

Наступать на такие красивые ковры Сабире было неловко, поэтому она сняла обувь (кстати, голограмма спала, поэтому на ней оказались обычные кеды). Огибая настилы, девушка прошлась по скользкому полу и оказалась в гардеробной. Да, Борис перестарался с количеством одежды. У Сабиры за всю жизнь не было столько, сколько лежало в этой гардеробной. Девушка сильно захлопнула двери, словно окунулась в чей-то секрет. Невозможно было поверить, что всё это богатство теперь её. Теперь вот такая у неё жизнь. Богемная. Правда, Сабира оставалась Сабирой и вряд ли сможет жить в такой роскоши.

«Может, попросить Катю дать мне комнату попроще? Или это будет слишком неуместно и грубо?» — подумала Сабира. Но решила оставить вопрос открытым до завтра, а сегодня её кое-что ещё ждало…

Самое главное Сабира оставила напоследок. Сладко закусив губу, она рысью подбиралась к кровати, словно та могла убежать от неё. Но кровать — не зверёк на водопое, поэтому она спокойно ожидала, когда хозяйка решится её опробовать. Со стороны спальное место выглядело так соблазняюще мягко, что девушка, только взглянув, почувствовала, как расслабляются мышцы и закрываются глаза. О, сколько она была готова сделать ради возможности поспать на такой красотке.

Девушка буквально напрыгнула на кровать и тут же утонула. Никогда в своей жизни она не испытывала такой комфорт. Постель обволакивала её, обнимала так, как обнимают своих детей мамы. В этот момент забываются все прочие проблемы и сложности. И Сабира была готова уже сейчас заснуть, чтобы лучшая ночь в её жизни тянулась долго-долго. Но в дверь постучали.

— Кого там принесло… — пробурчала девушка и поплелась ко входу. Там стоял Пулат.

— Ого, у тебя хоромы, — сказал парень, заглянув за спину девушки.

— А у тебя не так? — удивилась она.

— Размер комнаты такой же, но обставлена, конечно, не так шикарно. Кто-то очень постарался ради тебя.

Девушка поморщилась. Она принялась натягивать кеды обратно, бухтя себе под нос проклятия, Пулат озадачено поднял брови.

— Ты куда собираешься?

— Мы оба знаем, кто так «постарался», я прямиком к Константину, мне его попытки соблазнения не сдались. Я порядочная девушка, а не какая-то…

Пулат схватил Сабиру за руку и грозно посмотрел в глаза.

— Даже не думай.

— Почему?

— Нам на руку, что ты заинтересовала главного. Это может нам пригодиться. Не обрубай всё на корню. У нас есть нечто важнее гордости и принципов.

Сабира засопел и забурчала. Для неё тяжело было понять: как это есть что-то важнее принципов? Парень ввалился в комнату и запер дверь изнутри.

— Сама подумай. Нам нужно найти «Десять тысяч часов». Но при этом нас связывают определённые обязательства… юридические. Но там, где есть личное, иногда поступаются юридическим.

Девушка пожала плечами.

— Ладно, я доверюсь тебе. Но так и знай, я не пойду ни на какие непристойности.

— Ок, я вообще пришёл сказать, что первой нашей игрой станет «Мора». Там нужно будет быстро вкачать АЧ, чтобы к нам не приставали. И тогда мы уже будем спокойно заниматься делами, не думая о продвижении в рейтингах

— Ладно, но… Только я не пойму, — сказала Сабира. — Почему именно «Мора»? Не самая популярная игра.

Вопрос девушки был логичен. «Мора» была исключительно сетевой игрой, где совсем не было сюжета. Отсюда, конечно, многие игроки быстро смывались. «Мора» напоминала симулятор жизни, тебе приходилось работать, чтобы получить деньги, а иначе вряд ли добудешь нормальное оружие. Суть была в том, чтобы остаться единственным выжившим. У каждой новой локации — новая проблема: пробудившийся вулкан, наводнение, жестокий маньяк.

И одна из главных проблем «Моры» — довольно скучный мир. Скучный, потому что очень похож на реальный. А кому хочется зависать в такой игре, когда можно побегать в фэнтезийном мире?

— Создатель этой игры — тот самый человек, который, скорее всего, подставил моего отца. Я хочу с помощью «Моры» найти его. Ты много играла в «Мору» до этого?

— Нет…пару раз.

— Тогда я нас протащу. А с тебя разведка. Самое главное — уворачивайся от пуль. Там точно придётся стреляться с другими игроками.

— Поняла, пока буду восстанавливаться после операции займусь ловкостью и реакцией.

— Прыжки тренируй.

— Хорошо.

Глава 6

Новый чип — это очень личное, как нижнее бельё. Его никто не видит, но все знают, что оно у тебя есть. Каждый свибер хорошо знал, как тяжело привыкнуть к чистому чипу. Тебе всё время хочется засунуть руку в ухо, чтобы хорошенько почесаться или поправить устройство, потому что мозг зудит, словно доктор там чего-то вставил неправильно. Но врачи не ошиблись. Если бы сдвинули хоть на миллиметр, то ты уже был бы мёртв. Да, сложно сравнивать нечто, способное убить тебя и нижнее бельё. И нужно ли?

Сабира погружалась в наркоз, это означало, что через несколько дней начнётся её война. Вот только девушка плохо понимала, против кого сражается. Неужели её врагом является сама смерть, которая сейчас держала свою костлявую руку на пульсе 12-летней Нозии? Или всё проще — Сабира должна была победить толстосума, похитившего игру? Словно благородный вор, Сабира должна раздать все деньги тем, кто в них нуждался, кто больше заслужил их. Так?

Размышления девушки медленно перетекли в сон. Мысли превращались в воду и ручейками убегали. Сабира ещё пыталась уцепиться за них полчаса, но Морфей не собирался уступать. Уже нельзя было понять, что реальность, а что выдумка.

У озера стоял солидный мужчина в строгом, но стареньком костюме. У него были густые чёрные брови, орлиный нос и печальные янтарные глаза. Перед незнакомцем во весь его рост горел сенсорный экран. Он задумчиво переставлял какие-то цифры и буквы: менял их местами, потом возвращал обратно. И с каждым новым движением лицо его становилось всё ожесточеннее.

Подойдя ближе, Сабира поняла — это не экран, а дверь, и он пытается её открыть. За мужчиной на коленях стояли сотни, даже тысячи людей. А то и больше. Их очередь уходила так далеко, что девушка не видела замыкающего. Среди множества склоненных голов Сабира всё-таки узнала своих друзей — Лоика и Нозию. Они не реагировали ни на что.

Мужчина в костюме возился-возился с дверью, но ничего не получалось. Он разозлился, плюнул и ушёл. Люди не шелохнулись, они лишь печально смотрели на его удаляющуюся фигуру, словно вместе с ним пропала вся их жизнь. И Лоик тоже смотрел. Только Нозия не повернула головы — девочка спала, уткнувшись в спину брата.

Сабира не могла подойти к людям, словно их отделяла невидимая стена. Она кричала, но её никто не слышал. Фигура незнакомца скрылась из поля зрения. Вернётся ли он когда-нибудь ещё?

***

В этот раз открыть глаза после операции было особенно сложно, на голову давило большое количество пустых часов чипа. Напоминало похмелье, Сабира хорошо помнила тот единственный раз, когда напилась. Она праздновала 16-летие вместе с подругами по детскому дому. Тогда девочки ещё поддерживали связь, хотя Сабира уже вовсю занималась свиберством. Веки уходили вниз, словно склоняясь под тяжестью головы, а мозг надувался и надувался, намереваясь лопнуть. И тошнило. Всё время тошнило. Было бы здорово, если бы вчерашний алкоголь разом вышел наружу, но нет, ему больше нравилось вываливаться из Сабиры порционно: от одной пробежки в туалет до другой. Пришлось поставить рядом тазик, когда бегать стало невыносимо. Сейчас девушка также обнимала круглого друга.

На ум пришёл какой-то старый фильм, где вот с таким же простым предметом сидел человек прошлого, страшась, что его вывернет наизнанку. Сабира усмехнулась: проходит и сто, и двести лет, а человечество всё ещё не может обойтись без тазика.

Москва за окном жила, что было слышно, несмотря на шумоподавляющие стёкла больничного этажа. Город веселился. Его не интересовали человеческие желания. Хочешь спать? После смерти проспишься. Москва напоминала шар, бьющийся тебе в окно. Пожалуй, Москва, как тазик, и сто, и двести, и триста лет она стояла. И кто знает, сколько ещё простоит. Это она владела людьми, а не люди ею. Сабира знала точно, они друг другу не понравятся, но обе сильные и вспыльчивые, поэтому объединятся для достижения целей. Но какая мечта была у российской столицы? Вот уж непонятно.

В палату постучали. Уже по стуку можно было узнать Константина: чёткий, уверенный, изящный. Мужчина вошёл внутрь, хотя Сабира ничего не ответила. Он присел на стул неподалёку и погладил розовую бороду.

— Как вы, Сабира? — девушка не ответила, а только одобрительно кивнула. — Рад за вас, хотя признаюсь, выглядите вы плохо.

— Бестактно говорить такое женщине, — сказала Сабира, а Константин хищно улыбнулся.

— Тут вы правы. Однако даже на больничной койке вы не теряете свою грацию горной лани.

— У вас ко мне какое-то дело?

— Просто хотел посмотреть, как у вас обстоят дела. Очень хочется понять, когда вы сможете приступить к работе.

— Обычно после операции я лежала день или два, а потом выходила на работу. Но сейчас чип по-серьёзнее.

— Понимаю, выздоравливайте. Даю вам пока пять дней, там посмотрим, — Константин поднялся со стула и подошёл к двери, задержался на секунду. — Вы строптивы, но даже Эверест покорился, — и ушёл.

А в Сабире закипала злость. Она еле удержалась, чтобы не выбежать из палаты и дать такого сочного леща наглому индюку. Она не гора, чтобы на неё взбираться! Не какой-нибудь трофей! Константин ей вообще противен своими сладкими манерами и напускной вежливостью!

Девушка поднялась с кровати и начала разминаться. С каждым наклоном её мутило, пришлось подставить таз ближе. На всякий случай Сабира закрыла дверь, чтобы не вмешались медсёстры. Девушка была намерена, как можно быстрее повысить АЧ ловкости. Если она сейчас не может играть, то хотя бы будет растягиваться. Может, успокоиться. Выбросит всю свою злость в дело. Мышцы ещё помнили прошлые тренировки, хотя в реальности Сабира занималась не так уж много. Она полагалась только на свои чипы и теперь горько сожалела об этом. Человеческое тело может быть сильнее любых технологий. И пусть твой АЧ превышает 70, тебя всё равно может перепрыгнуть тот, кто просто чаще тренируется вне игр. Сабира тянула себя аккуратно, но с упрямством. Да, человеческое тело может всё, удивительно, как при этом оно остаётся таким хрупким.

«И что этот Константин от меня хочет? В Москве дефицит женщин?» — Сабира не могла выбросить босса из головы. Прогоняла мысли, как назойливых мух, но всё равно к ним возвращалась.

Пот стекал по щекам. От растяжки было жарко, но ещё жарче от того, что организм боролся с инородным объектом внутри. Как бы люди ни старались, чип всё равно не стал частью их. И всё же сейчас трудно представить человека без чипа. Ноги зудели, словно их активно расчесывали. Но девушка не сдавалась. Это лишь небольшие неприятности. В растяжке главное плавность и настойчивость. Тяжелее было бороться с плохим самочувствием: перед глазами то и дело появлялись вспышки, как будто Сабира долго смотрела на солнце. Вот только в Москве его не было совсем. Разве что голограмма.

Когда стало совсем уж тяжело стоять на ногах из-за слабости, Сабира села на кровать, вытянула ноги и легла на них. В складке она пролежала до тех пор, пока медперсонал ни начал ломиться в палату. Они были очень недовольны тем, что важная пациентка осталась без присмотра. Доломились. Сабира их впустила, но без энтузиазма. Легла и смотрела в окно, пока медсёстры копошились рядом.

Сколько времени прошло — неизвестно. Часов у Сабиры не было, а Москва стояла в режиме заката. Девушка щёлкнула по шее и принялась искать информацию в интернете. Оказывается, в столице в зависимости от дня недели и месяца ставят разные режимы погоды. Сегодня была июньская пятница, поэтому на улице весь день стоял теплый розово-оранжевый закат. По данным ученых, именно такие условия подготавливают людей к выходным и расслабляют.

А завтра весь день будет светить утреннее мягкое солнце. Сабира сразу вспомнила свой первый выходной после четырехмесячной работы. Солнце гладило её по щекам, а лёгкий ветерок обдувал кожу. «Интересно будет сравнить: сильно ли отличается искусственное солнце от настоящего», — подумала девушка.

Медсёстры наконец-то вышли из палаты. Они сидели у Сабиры неприлично долго, бесцельно то поправляли подушку, то одергивали одеяло. Теперь девушка снова вытянула ноги и легла в складку. Но браузер не закрыла. В поле поиска вбила: «Константин Воробьёв». Ей выдало множество фотографий со светских раутов, где уже знакомый мужчина оказывался в компании разных девушек. В одной из статей был такой заголовок: «Охотник за алмазами — так в народе называют сельхоз-магната Константина Воробьёва».

Сабира принялась читать дальше. Оказалось, что за душой у её босса не только компания по выводку киберсвинины. Он занимается и разработкой синтетических продуктов, а также прессует натуральные овощи и фрукты в тюбики. Всё, что ела Сабира в Таджикистане, производилось Константином.

Насчёт охотника за алмазами — всё гораздо прозаичнее. Мужчина сотрудничал с разными странами и часто бывал в гостях даже у самых непримечательных государств. И всегда привозил с собой новую очаровательную спутницу, местный колорит. На одной из фотографий Сабира узнала Катю, девушку, которая встретила их на входе башни. В статье обозначили, что новая пассия Константина — украинка. На снимке девушка держала под руку розовобородого мужчину. На Кате было платье-пиджак. И несмотря на то, что он нигде не облегал, можно было понять насколько шикарная у девушки фигура: длинные ноги и пышная грудь. Словом, всё как надо. Волнистые пшеничные волосы спускались на плечи, а на лице почти не было макияжа, разве что очень румяные щеки.

Это была совсем не та Катя, которую видела Сабира. Сейчас она стала напоминать типичную московскую девушку — ярким макияжем, цветными прядями и слишком облегающим нарядом. А на фото была очаровательная славянка, сошедшая с учебников по истории. Из тех времён, когда все жили в деревянных избах. Красивая до головокружения. Сабира невольно взглянула в своё отражение в маленьком прикроватном зеркале. Они были с Катей, как небо и земля. Сабира — загорелая, со впалыми щеками и уставшими глазами из-за нависшего века, а вот Катя — белокожая, синеглазая, с круглым лицом. Она напоминала сочное красное яблочко.

Полистав ещё несколько фотографий, Сабира погрязла в смятении. Каждая пассия Константина — красавица, как на подбор. Что же он такого нашёл в самой обыкновенной Сабире? И что сделать, чтобы он от неё отстал? Сходить на какой-то из этих приёмов, словно обезьянка? Ей этого не хотелось. Ей вообще внимания со стороны Константина не хотелось. Он вызывал только агрессию у Сабиры. Не простой человек — с гнильцой.

Ноги уже слегка затекли, поэтому девушка сменила позу. Правую ногу она вытянула, а левую поджала под себя — наклонилась. Тошнить перестало. Теперь захватил интерес. Новый запрос был такой: «Борис Воробьёв». Как и ожидалось, ничего компрометирующего Сабира не нашла. Борис был обыкновенным молодым человеком, который учился и тусовался. Хотя, конечно, деньги отца делали его золотым ребёнком. Сабира была ненамного младше, но у Бориса уже были за плечами самые престижные курсы разных дизайнерских школ. В этом году он делает свою коллекцию и собирается устроить показ. Среди его друзей — сплошь знаменитости, и все такие же яркие, как и сам Борис.

Настоящая загадка в том, кто была его мать. Информации об этом девушка не нашла, как и то, откуда вообще Борис появился. Просто в один момент у Константин Воробьёва из воздуха сотворился наследник. Мальчику на тот момент уже было 7 лет, и он начал проявлять задатки будущего гуру стиля. Вот только дети не могут родиться уже школьниками. Может, Борис был приёмным? Сабира открыла 3Дфотшоп, поставила рядом фото Константина и Бориса, наложила друг на друга, подтёрла причёски, макияж и прочие «аксессуары». Их лица почти идеально сходились в контуре, словно это был один и тот же человек: один моложе, другой постарше. Странное сходство для приёмного сына. Нет, такая похожесть может быть только у кровных родственников.

Но об этом опять же ничего не было… Ни строчки в интернете, а это напрягало больше всего. В Сети есть всё! Кроме новорожденного Бориса. В графе матери значилось лишь: «погибла в аварии». Только выглядит, как брехня.

Девушка закрыла страницу браузера и поменяла позу, теперь выставила вперёд левую ногу. Ей захотелось поговорить с Борисом, хотя тема была явно неэтичная, тем более он всё-таки её начальник. Имеет ли она право обсуждать с ним что-то настолько личное? Сабира вспомнила, что Борис хотел, чтобы она поучаствовала в его показе. Может быть, стоило согласиться и таким образом сблизиться? Просто вся эта история казалась очень мистической, а интуиция подсказывала — всё не так просто. Может, ли это быть следом, ведущим к потерянной игре? Почему нет? Константин вполне мог получить такое богатство не трудом и успешным бизнесом, а с помощью кода в игре.

Сабира коснулась головы. АЧ ловкости подрос до 38. Это её нормальный показатель в реальной жизни. К концу реабилитации она сможет повысить его до 42 или 45. А с этим уже можно делать великие дела.

Девушка вновь вернула браузер. Самое главное она поискать и не догадалась. Поиск: «Десять тысяч часов». Результат не дал ничего толкового: страницы про чипы, какой-то анимационный мультфильм и реклама клиники. Может, имело смысл поискать по запросу «ДТЧ» кого-то из игроков «Моры»? Сабире уже становилось и скучно, и грустно от того, что не было никакого понимания: фейк игра или реальная. Стоило ли доверять Пулату…

Новый поиск: «Игра Мора». Создатели — неизвестная инди-команда. Это была их первая и единственная разработка, потом все участники разбрелись по разным крупным игровым корпорациями, а «Мору» купила студия ByOM. Деньги она приносит, но не так, чтобы большие. Зачем игру вообще всё ещё поддерживает компания — непонятно.

Когда девушка попыталась найти конкретную информацию о родителях игры, то увидела странную фотографию. Необычна она была тем, что лицо одного из участников инди-команды затёрлось. Сабира полистала ещё картинки, но везде не было лица: только мутная фигура. Человека-невидимку обнимал некий Омар Саидов. Сабира ввела в поисковую строку его имя в надежде найти нормальные фотографии.

Оказалось, что сейчас Омар Саидов и владеет ByOM. То есть он был и создателем игры, и тем, кто купил эту игру. Откуда у него внезапно взялись деньги? И зачем были такие сложности с созданием компании, чтобы купить игру, которая по сути и так принадлежала ему?

Догадаться было не сложно. Вероятно, затёртый человек и был отцом Пулата, а Омар — его друг. Или же предатель. Это предстояло ещё выяснить. Значит, Пулат хотел найти Омара, чтобы выбить из него подробности про игру и про своего отца. Сейчас, судя по сведениям из интернета, бизнесмен жил в башне Шампэ. Какая удача. Впрочем, игровые магнаты любили это место. В то же время селебрити предпочитали жить ближе к Чистым прудам. Сабира не понимала, в чём смысл, если никто всё равно не выходит из своих башен. Какая разница в каком районе жить? Скорее всего, дело было не в районах, а в том, что предлагала сама башня.

Шампэ могла дать жителям большое разнообразие досуга, из-за чего жилплощади было не очень много в сравнении с другими. Здесь была даже своя лыжная траса, где всегда поддерживался искусственный снег. Поле для гольфа. Роллерный зал. В общем, всё то, что не должно было пользоваться популярностью из-за прогресса в игровых технологиях. Однако бизнесменам здесь нравилось. Наверное, когда у тебя уже есть всё, что может дать игровой мир — начинаешь скучать по реальному.

Сабира покачала головой. Кажется, она далеко ушла от изначальной темы. Девушка вернулась на страницу игры. В любом случае, все поиски «коробки» от игры бессмысленны, если они с Пулатом не сумеют найти ключи. «Интересно, как выглядит сам ДТЧ», — подумала девушка. Обычно игры не имели реального носителя. Но некоторые эксклюзивы представлялись в разных формах. Это могла быть мягкая игрушка, нажимая на которую открывается игровое меню. Самое удивительное, что Сабира слышала (но не очень верила), когда игра, словно телепорт, расщепляет тебя и помещает в виртуальную реальность целиком. Не просто твоё сознание, как это делает шлем, а именно тело. Но стримов таких не постили. Лишь ходили слухи, что богачам доступна эта технология.

Снова Сабира отвлеклась на пространственные размышления. Надо сосредоточиться на «Море», чтобы быть полезной Пулату, чтобы быстро ворваться в игру. Для успеха нужен анализ. Нельзя заходить в игру не подготовленным. Девушка принялась читать. Чтобы продвинуться в «Море» нужны ловкость, стрельба, реакция — это основные АЧ игры. Все остальные дополнительные показатели прокачиваются только с помощью сетов снаряжения. А этих сетов в «Море» — сотни. На все случаи игры — огнеупорность, плавание, скалолазание, навык готовки. Зачем готовка? Как-то же нужно добывать деньги и пропитание. Оказывается, снаряжение, прокачивающее готовку — одно из самых популярных.

Сабира подумала, что надо бы обязательно углубиться в то, какие ещё сеты есть и подобрать для себя парочку наилучших. Она вновь сменила позу, раскинув ноги, и погрузилась в глубокое чтение. Теперь её уже ничто не отвлекало. Гейммир — её жизнь.

Глава 7

— Значит, вы хотите начать с «Мора»? Почему именно с неё? Лучше выбрать игру популярнее. Скажем, Pillow by Dead, Shoot all или RevOrNo. «Мора» скучновата и слишком перенасыщена. Я удивлен, что такая непримечательная игра вообще кого-то интересует. Веселее ведь играть в популярные игры, — сказал Константин, заставив ребят недоумённо переглянуться. Каждый хороший игрок мечтает сломать систему, заставить работать то, что у других не работает. Лучшие геймеры выбирают всегда самый тернистый путь, потому что протоптанная дорожка — это так скучно.

Но босс этого не понимал. Судя по его отрешенности от игровой индустрии, он почти не гамал и дело это не любил. Может, по долгу службы приходилось поддерживать АЧ. Впрочем, у таких богачей найдутся примочки, которые помогут держать показатели на должном уровне. Сабира недоумевала: вряд ли такой далёкий от гейммира человек смог найти ДТЧ. Неужели он, действительно, сам заработал своё богатство?

— Занимайтесь бизнесом, а мы займёмся своим делом. С нулевым количеством часов проще подняться в рейтинге непопулярной игры, — раздражённо бросила Сабира. Сегодня было просто невыносимо видеть самодовольное лицо Константина. Так и хотелось сказать какую-нибудь гадость.

По правде, Сабира была не в духе не только из-за глупых суждений Константина. Чуть ранее она попыталась поговорить с Пулатом, чтобы понять, чего они вообще должны сделать в «Море». Он лишь сказал, что там проходит какой-то местечковый конкурс и «надо победить админа». Но зачем им эта маленькая и ненужная победа? Что делать с этой победой дальше? Как искать чипы? Молчал, высокомерно закатывая глаза. Засранец.

Несмотря на отвратительный характер парня, Сабира все ещё надеялась на Пулата. Она доверяла ему как другу и земляку, но теперь решила для себя, что осторожно начнёт сама собирать информацию. Если слухи о ДТЧ окажутся только пустой болтовнёй, то она без зазрения совести разорвёт все контракты с Воробьёвым. Придётся отдать чип, но ничего не поделаешь. Лучше она будет работать за меньшие деньги, но поближе к Родине и близким, чем тухнуть в этой коробке.

Настроение Сабиры усугублялось и тем, что Москва ей очень не нравилась. Девушка засыпала с мыслью о том, что ещё день точно не выдержит — просто задохнётся. Каждый раз просыпаться было мучением. Сабира и Москва не любили друг друга взаимно, не полюбили друг друга с первого взгляда, на том и разошлись: Сабира в свою башню, а Москва… Чёрт её знает, где она настоящая. Гостям из Таджикистана запрещалось выходить за пределы «Шампэ». Обещанное «украшение», ограничивающее движение свиберов, уже установили. Это был тонкий браслет диаметром не толще нитки. На нём были небольшие бусинки, напоминающие азбуку Морзе. Вот только «точки-тире» никакое слово не образовывали — Сабира проверила. Она даже облегченно вздохнула. Константин не оставил послания, а значит, он не совсем поехавший. Девушка переживала, что босс начнёт её преследовать. Мужчины бывают… странными.

— Мне это кажется лишним. Ваша задача ведь состоит в том, чтобы просто наработать достаточное количество часов. Конечно, чем выше рейтинг, тем лучше для чипа и его будущего «хозяина».

— Для будущей еды хозяина, — уточнила Сабира.

— Да-да, — Константин клацнул зубами, не скрывая своего удовольствия. — Однако времени у вас предостаточно. И не стоит сначала прокачиваться в одной игре, чтобы добиться успеха в чём-то более популярном. Лучше двигаться по рейтингу одной игры, а не распыляться.

— Ладно, — пожал плечами Пулат. — Мне-то всё равно, во что гамать. Это Сабира очень хотела попробовать в «Мору».

Сабира глянула на парня, тот выразительно поднял брови. Константин уставился на девушку.

— Неужели? И почему так, Сабира?

— Да, — девушка тяжело вздохнула, потому что ненавидела врать. — Я очень хочу поиграть в «Мору», эта игра дорога моему сердцу.

— Отчего так?

— Потому что, — Сабира снова тяжело вздохнула. Когда они окажутся наедине, она убьёт Пулата, — моей маме очень нравилась эта игра. А моя мама умерла. Понимаете?

— Ни слова больше, моя дорогая, — Константин встал и положил руку на плечо девушки, — я сочувствую твоей потере. И если это поможет тебе, смягчит твою боль и успокоит сердце, то я даю своё согласие.

— Спасибо.

Константин покровительственно погладил девушку по спине. Сабира еле удержалась, чтобы не вмазать нахалу.

— Ладно, мне ещё нужно поговорить с другими свиберами, вы пока отдыхайте, через час встречаемся в переговорной. Катя вас проводит, конечно.

В приподнятом настроении Константин покинул внутренний сад, в котором и сидели ребята. Они вообще облюбовали это местечко, обоим тоска по Родине теребила душу. А это место казалось единственным настоящим и живым клочком земли, несмотря на странные футуристичные лавки. Но деревья делали своё: были дикими,не обстриженными и росли так, как хотели того сами.

Солнца тоже не хватало: голограмма не могла в полной мере передать чувство, когда в летний зной припекают щёки. Только об этом молодые таджик и таджичка могли думать, когда лежали в палате. Отягощало и то, что нельзя было выходить за пределы «шампанской башни». Всюду стены — от такого человеку, привыкшему к простору, становилось дурно. И если Пулат мог держать себя в руках, потому что его цель была дороже всего на свете, то Сабира заламывала руки. Она уже хотела выть. Ей всё не нравилось в чужой стране: удушье в четырех стенах, люди в лице сладострастного Константин и сварливой Кати, слепящие краски Москвы. Они с Нозией не могли нарадоваться красной лампе, но в условиях, когда всё вокруг очень-очень красная лампа — начинаешь теряться… Если честно, хочется чего-то серого и хмурого.

Когда Сабира отворачивалась, Пулат сверлил её взглядом. Сейчас она обиженно отвернулась от него, и он мог насладиться своим мыслями вдоволь. Зачем он взял её с собой? Раньше ему казалось, что он сумел отринуть все чувства, которые делают человека слабым: привязанность, сострадание, честь, гордость. Ничего из этого не может ему помочь достигнуть самого важного. Где-то был путь на свободу. Он наконец перестанет каждый день играть. Напрочь забудет об АЧ. Найдёт отца. В их распоряжении будет целый остров, и никаких других людей — люди только мешают и приносят одни неприятности.

Однако жалость к Нозии спутала все планы. Эта маленькая девочка была настоящим борцом — она совмещала и работу, и учебу в свои 12 лет. Ещё успевала жить обычной жизнью и видеться с друзьями. Нозия добрая и ненавязчивая, всегда тихо прикрывала дверь, если Пулат играл. Она не заслуживала того, чтобы умереть. Много людей заслуживали смерти, и даже сам Пулат с радостью лишил бы жизни многих. Но только не Нозию. Сабира сделает всё, чтобы спасти девочку. И она спасёт. А Пулат просто хотел немного помочь.

«До добра эмоции не доведут», — подумал парень. Ему бы очень хотелось стать бесчувственным роботом.

Отведённый час заканчивался. За это время ребята не обмолвились ни словом, хотя Сабира очень хотела наехать на Пулата. Но…она напряженно думала о предстоящем собрании — это настолько её тревожило, что на праведный гнев не оставалось сил. Она познакомится с такими же свиберами из разных стран. Одно дело, когда ты варишься в проблемах в своей конуре, другое — когда понимаешь масштабы. Не хотелось отставать, сдавать позиции, и осознавать масштабы проблемы свиберства тоже не хотелось. Ладно, хватит откладывать. Пора идти. Ребята позвонили Кате с помощью телефона около лифта.

***

Проект по разведению свиберов с десятитысячными часами сидел в голове у Константина Воробьёва довольно долго. У бизнесмена есть много приятелей, мечтающих обзавестись киберсвининой, однако денег на легальную не хватало. Уж кто-кто, а Константин смог бы им впарить липовый товар. Прибыль с одного такого «животного» в три раза превышала затраты на содержание свиберов. Дело доходное, оставалось только найти хороших сотрудников.

Бизнесмен искал успешных геймеров, за высокие показатели — выше плата. Ему была важна и социальная составляющая, хотя, вернее сказать, антисоциальная: задроты обыкновенные. Группа друзей или единомышленников — потенциальные бунтари. А кому он нужен этот «бессмысленный и беспощадный»? Константин даже не хотел брать ребят из одной страны. Исключение сделал только одно.

Управляющий свиберами в Таджикистане, Игнат Попов, узнав о том, что начальство ищет интересных игроков, выслал данные двух свиберов. Алексей сразу пришёл к Константину с данными обоих, несмотря на это, он уже был уверен, что возьмут только Пулата: закрытый, ни с кем не общается, ничем не интересуется, отлично играет. У девушки тоже не было семьи, но она привязана к дому, имела тяжелый характер, по словам Попова, и была женщиной. Никакого ущемления быть не могло, просто для этого дела прекрасный пол не подходил: слишком жалостливые, эмоциональные и совестливые.

Но как только Константин открыл дело Сабиры Нурае, то сразу потерялся. На него глядела непокорная лань: сильная, грациозная, с большими невинными глазами. И всё его тело в миг затрепетало — в бизнесмене наконец-то проснулась жизнь. Он любил коллекционировать женщин, словно они были монетками. Чем более редкая, тем сильнее трепетала душа. Константин захотел посмотреть на неё лично. И, увидев, понял — это то самое! Жемчужина в его коллекции! Алексей был недоволен. Но Константин заверил, что девушка о бунте думать не будет, её мысли должны быть заняты самим бизнесменом. Но как же сложно расколоть этот орешек.

Она стояла среди остальных свиберов отрешенная и безучастная, словно и вовсе никакого Константина не существовало.

— Наконец-то прибыл последний участник нашего пилотного проекта, и мы можем познакомиться. Это ваши коллеги на ближайшие полгода точно, а то, может быть, и на пять лет.

Сабира окинула взглядом других свиберов. Все как один — Пулат, только разрез глаз и цвет волос разный, а так — то же безразличие на лице, впалые щеки и тёмные круги под глазами.

— Наша компания рассчитывает, что каждый из вас сумеет войти в двадцатку лучших игроков сервера «Шампэ» в играх, которые закреплены за вами. У вас на это есть полгода, но за месяц я уже хочу получить ощутимые результаты и прогнозы от всех вас. Да, теперь вы выходите на новый уровень, поэтому от вас требуется и писать отчеты, и анализировать. Вы все — перспективные геймеры, мне кажется, у вас не должно возникнуть проблем со статистикой. И вновь повторю то, что уже проговаривал вам по отдельности: вы не имеете право выходить из башни, вы не имеете право разглашать детали соглашения. Также за вами закреплено несколько проводниц. Настоятельно рекомендую не выходить со своего этажа без них. Если вы потеряетесь, то вряд ли вас уже кто-нибудь когда-нибудь найдет. Еда в ваших холодильниках синтезируется в семь утра, два часа дня и в восемь вечера. Насчет графика, — Константин откашлялся, — вы должны наиграть за неделю не менее 50 часов, иначе будут штрафы. Но мне безразлично: будете ли вы играть два дня без остановки или растяните на все 7 дней. Но к 20:00 в воскресенье у вас должно быть +50 часов на чипе. И это не обсуждается. А теперь я хочу дать слово одной из ваших проводниц.

В двери переговорной вошла Катя. Сабира вновь отметила, как сильно отличается сегодняшняя Катя от Кати в пиджаке на фотографии с Константином. Мало того, что её кудри были туго завязаны в хвост, а ресницы напоминали пауков, так из неё словно высосали всю жизнь.

— Башня «Шампэ» располагает большим спектром развлечений, с полным перечнем и ценами посещения вы можете ознакомиться на официальном сайте, — холодно произнесла Катя. — Рестораны, бары, кинотеатр, аквапарк, тренажерный зал, гольф-клуб, боулинг-клуб, батутный центр, скалодром, лыжная трасса — лишь часть того, что может предложить вам башня «Шампэ». В любое заведение вы можете легко попасть с помощью проводниц. Около лифта стоит телефон. На каждом этаже есть номер ближайшего ресепшена, просто позвоните администратору, и он отправит к вам одну из проводниц. Для безопасности наших сотрудников введены некоторые правила. Первое — гости не имеют право трогать проводниц. Второе — угрожать или унижать их достоинство. Третье — невозможно вызвать к себе определённую сотрудницу. Так же гостям следует знать, что на случай чрезвычайной ситуации у проводниц имеются портативные шокеры.

Один из свиберов поднял руку.

— У меня вопрос касательно служб башни. Если у меня в комнате что-то сломается, куда мне следует обращаться и как скоро придёт помощь? И есть ли в комнатах красные кнопки, если мне вдруг станет плохо?

— В чрезвычайной ситуации вам также следует позвонить на ближайший ресепшн, и вас свяжут с службой безопасности. Если же вы почувствовали ухудшение самочувствия или в вашу комнату кто-то пытается проникнуть, или произошло нечто, подвергающее вашу жизнь опасности, то нажмите красную кнопку. Красная кнопка имеется в каждом номере, она располагается под тумбой, которая ближе к окну. Обратите внимание, что нажимать красную кнопку следует в исключительных случаях, когда вашей жизни может грозить опасность. За ложный вызов возможен штраф.

— А кто придёт мне на помощь, если я её нажму? — не унимался мужчина.

— У нас есть отдел экстренной помощи, сотрудники которого физически подготовлены, имеют среднее медицинское образование, а также специальные пульты, с их помощью они могут быстро вызвать любую службу башни: скорую, полицию, пожарных.

Весь рассказ поразил Сабиру. Одна московская башня была современнее целой страны. Одна башня имела развлечений больше всего Таджикистана! И это только кусочек земли, а Россия огромная. Конечно, это только Москва такая, но в этой стране много городов-миллионников. И что же, интересно, творится там? Девушка оглядела остальных, все стояли в нервном напряжении. Для них тоже в новинку видеть подобные системы.

Константин попрощался с подчиненными, заявив, что он больше не может тут оставаться, Катя вызвалась проводить его, но он упорно отказывался. Девушка настояла под предлогом того, что это её работа, и она не может пренебрегать должностными инструкциями. Впрочем, всем было понятно, что это только повод. Они вышли, и свиберы тяжело выдохнули.

— Это я что же, — вдруг заговорил самый зрелый, — что же такого доброго в жизни сделал, что Бог послал мне такую благодать.

— Ого, в наше время ещё остались верующие? — усмехнулась единственная девушка помимо Сабиры.

— От того мы и прозябаем в пучине зла, что не осталось на земле нашей истинно православных.

— Гуляй, дядя.

— А я спорить с тобой не буду, другую щёку подставлю, как велит мне Христос, — мужчина поцеловал крест на груди.

— Даже смотреть мерзко, — поморщилась девушка.

Остальные ничего не сказали, а просто, молча, вышли в коридор. И всё было очень неловко, ведь свиберы, в итоге, стояли вместе в холе, ожидая, когда к ним приедет проводница. Не спорили даже верующий и девушка. Каждый хотел просто поскорее оказаться в комнате, чтобы скрыться от всех остальных.

На этаже Сабира и Пулат зашли в одну комнату — невольно породили грязные мысли в головах у коллег. Однако ребята не очень переживали по этому поводу, болтать эти нелюдимые геймеры не будут. Не по тому, что у них есть какие-либо идеалы — они вообще больше никогда с друг другом не заговорят. Такая вот была натура у первоклассных свиберов. Это были закрытые люди, знающие своё место в жизни. Они не питались иллюзиями, что смогут вырваться из своей клетки. Сейчас им повезло — они наконец сумели переехать в клетку побольше.

Пулата смущал только этот верующий. Такие люди геймерами не становились, они обычно отрицали техногенный мир, уходили на край земли, где жили и умирали. Но он оказался здесь. В башне «Шампэ». Зачем? Сабира заметила тревогу друга, но он ничего не стал ей объяснять, потому что были дела поважнее.

— Выходим в «Мору»? Мне кажется, хватит уже тянуть.

— Я посмотрела, через 15 минут должна начаться новая катка. Пока админа поймало удивительно мало геймеров. А конкурс уже недели две идет. Странновато…

— Как твой АЧ?

— Ловкость я прокачала до 47.

— В больнице? Сама? Ты просто монстр.

— Не хочу быть обузой.

— Не волнуйся, мы обязательно поймаем админа.

— Может, ты объяснишь всё-таки зачем мы в конкурсе участвуем.

— Хм, — Пулат посмотрел на девушку, но не нашёл причин промолчать. — Надеюсь, что меня увидит отец и что админ знает, где найти владельца игры.

— Омар Саидов…

Пулат усмехнулся.

— Вижу, что ты любопытнее, чем кажешься.

Глава 8

Добро пожаловать на карту «Туманного города». Где-то здесь спрятался adminLovit. Игроки выиграют только в том случае, если сумеют до него дотронуться. Запретов нет. Временных ограничений тоже. Приятной игры!

***

Туман был так густ, что напоминал облако, спустившееся с неба. Его нельзя было ощутить руками, но на ладонях оставались капли воды. Пожалуй, только их и было видно: никаких зданий, деревьев или хотя бы дороги, только серая дымная комната.

Однако Сабиру не обмануть. Она знала, что перед ней большой город. И где-то совсем близко прячется враг, хотя девушка и не видит его. Главное — нащупать Пулата. Тихонько, беззвучно. Нельзя было натыкаться на других игроков, пока у девушки низкий АЧ. Сабира опустилась на корточки и передвигалась по-собачьи, почему-то ей казалось, что так безопаснее. Пригнувшись, она поняла: никакого тумана не было. На уровне её глаз всё хорошо виднелось: и основания зданий, и стволы деревьев, и даже осторожные шаги незнакомцев. Их было трое. Один держался поодаль, а другие шли впритык к друг дружке. Это Пулат приближался к команде врагов. Сабира аккуратно на карачках приблизилась к неизвестным. Они подходили всё ближе к её товарищу.

Вскрик. Наткнулись, Сабира резко поднялась, схватила за шею того, чьи ноги были поменьше и со всей дури ударила игрока коленом по лицу — тот отключился сразу. Второй не успел сообразить, что произошло, Пулат стукнул его. Соперники с грохотом упали на землю.

— Сабира? — послышался шёпот Пулата.

— Ложись, — приказала девушка, парень так и поступил, Сабира увидела его удивлённое лицо.

— Как думаешь, большое облако? — но девушка не стала отвечать на вопрос парня, она схватила Пулата за руку и быстро помчалась в сторону ближайшего здания.

— Я думаю, что оно не вечно, и кто-то более опытный наблюдает за облаком, ждёт новичков, чтобы быстро устранить.

— Мышки загонят кошку, — Пулат улыбнулся.

Двигаясь на четвереньках, ребята обошли здание и добрались до входа, несколько раз они слышали выстрелы. За туманом на крышах действительно сидели игроки, которые поджидали новоприбывших геймеров и отстреливали, когда те выходили за пределы облачной зоны. В играх невозможно умереть, ведь внутри — лишь твоё сознание, однако приятного мало — человек ощущал все раны так, словно кто-то истязал настоящее тело. Поэтому в подобных «полных погружениях» игроки старались не умирать вообще. Но рисковать приходилось часто. Прозвучал ещё выстрел, чистильщики, похоже, не жалели никого.

Сабира и Пулат пробрались внутрь. Тумана в здании нет, однако из окон ничего не видно, так что ребята продолжали передвигаться на четвереньках. В «Море» было снаряжение, благодаря которому можно отчетливо видеть на 5 километров вперёд и даже сквозь предметы. Так что туман для чистильщиков мог вообще не быть проблемой. Без таких приблуд играть невозможно, поэтому ребята не упускали ни одного сундука, ни одного ящика, они вскрывали половицы, разбивали мебель. Но старались шуметь только тогда, когда раздавались выстрелы, чтобы чистильщики не заметили, что в этом доме кто-то есть.

Добыча невелика. Несколько баночек антибиотиков, пару сэндвичей и бутылка воды. Сабира щёлкнула по виску, перед ней всплыли три панели: на первой располагались данные АЧ, на второй — предметы в игровой сумке, на третьей — жизненные показатели. И судя по последней панели, совсем скоро девушке придётся поспать. Иначе она может просто отрубиться в середине игры.

— Зачем сюда вообще вставили жизненные показатели? Это же не симулятор. Они только мешают.

— Так от этого ещё интереснее. Это полевые условия. Всё, как в реальной жизни. У тебя нет сюжета, потому что ты создаёшь свою жизнь сам. И в реальности, исполняя миссию, ты можешь захотеть есть, спать или сходить в туалет. В «Море» всё, как в жизни, именно поэтому она людям не нравится. Люди — дураки.

Ребята наткнулись на светящийся синий круг в полу.

— Отлично, это сохранение, — обрадовалась Сабира. — Можем сделать штаб здесь. Если потеряемся, то просто вернёмся сюда.

— Да знать бы ещё, как найти этот дом и отличить его от других.

А звуки выстрелов только учащались, чистильщики убивали одного нового игрока за другим и казалось, словно они приближались к Сабире и Пулату. Вот только ребята не нашли ещё ничего полезного, чтобы дать отпор. «Мора» славилась огромным количеством ненужного снаряжения, и чтобы найти стоящее, приходилось изрядно попотеть.

— Может, зря мы сразу полезли на такую сложную миссию. Нам бы лучше попутешествовать по локациям и собирать предметы, которые бы пригодились, — выдохнула девушка, но Пулат не дрогнул.

— Я знаю «Мору» лучше некоторых админов. Спустимся в подвал, там обустроим лагерь, поставим ловушки и полностью восстановим жизненные показатели.

— Почему в подвал? Не лучше ли остаться у сохранения? Так мы сможем в любой момент убежать.

— Тебе не кажется странным, что жизненные показатели так быстро у нас упали? Мы в игре недолго, а сон стал меньше половины.

Больше Пулат ничего не говорил, но Сабира и так догадалась. Похоже, туман был не так прост. Он высасывал жизненные показатели. Таким образом, даже если чистильщики кого-то пропустили, игроки всё равно быстро сдадутся, потому что невозможно постоянно восполнять потребности, которые падают со скоростью света. Туман пропал, лишь когда Сабира присела на карачки. Чем ближе к земле, тем меньше воздействие. И хоть казалось, что злополучного тумана нет в здании, всё же жизненные показатели быстро падали, а значит, он мог просачиваться сквозь щели в окнах. Спастись, теоретически, можно лишь под землёй.

— Но враги подумают так же и легко найдут нас в подвале, — засомневалась Сабира.

Пулат промолчал. В последнее время он и так говорил слишком много и порядком устал от общения. Сабире захотелось стукнуть парня по голове, но она сдержалась. Всё же они были нужны друг другу.

Разбивать мебель стало опасно, потому что снаружи уже слышались какие-то шорохи и отдаленные разговоры. Это означало, что либо чистильщики, либо другие игроки слишком близко. Поэтому ребята лишь заглядывали в столы и ящики, собирая всякую мелочь. На всякий случай девушка брала всё. Проще просто потом сбросить вещи в подвале. В крайнем случае, спрячутся за горой мусора.

Но всё же они сумели отыскать несколько интересных вещиц из сетов снаряжения. И теперь даже могли вступать в схватки. Хотя большинство — вещи первых уровней, которые мало годятся для серьёзных дел.

Подвал не был похож на типичные подвалы. В нём ничего не было — кристальная чистота. Пулат принялся доставать из снаряжения всё, что собирал по пути. И это было нечто. Парень притащил даже матрас и побитый холодильник. Сабира присвистнула. Вот уж кто хомяк-собиратель. Девушка тоже сбросила пожитки на пол, и Пулат задумчиво осмотрел всё.

— Выбери, какой сет снаряжения ты будешь собирать, — парень кинул ей справочник, который взял с собой. Там было столько костюмов… некоторые Сабира даже в интернете не видела.

— Откуда у тебя такой обширный сборник?

Пулат отвёл глаза и пожал плечами, оставив Сабиру без ответа. Он принялся раскладывать вещи так, чтобы подвал казался естественным. Девушка принялась листать чудо-книгу, сверяясь с тем, какое снаряжение уже имела. Однако взгляд её невольно зацепился за сет под знаком вопроса. Сабира тыкнула пальцем в книгу:

— А это что?

— О, — Пулат встрепенулся. — Мы должны найти этот костюм. Это ещё одна цель для нас в «Море».

— И почему? Что он такого делает?

— В этой игре есть особенность, о которой знает совсем немного людей. Если собрать определённый комплект доспехов, у тебя в показателях появится АЧ манипуляции. Ну, и он же перенесётся с тобой в реальную жизнь.

— Манипуляции?! Ты, наверное, шутишь…

— Те, кто знают, скрывают эту особенность «Моры», потому что не хотят, чтобы о существовании такого полезного АЧ знало много людей.

Сабира замолчала. АЧ и правда был хорош, если это не сказки и не выдумки помешавшегося на игре Пулата. Но нутро девушки бунтовало. Манипуляция — это плохо, она знала об этом с самого детства. Мама ей говорила, что за хорошие дела тебе в ответ Небеса дают тоже что-то хорошее. Но жизнь Сабиры показывала, что это далеко не истина. Всё было намного печальнее. Необязательно быть хорошим, чтобы судьба благоволила тебе. Это доказывал Константин Воробьёв. И на долю праведников выпадают тяготы очень страшные — как, например, на долю малышки Нозии. «Может, мама ошибалась?» — подумала девушка.

Подвал превратился уже в обустроенное жилище. Впрочем, вернее назвать его «складом». И где-то в глубине лежала матрас с импровизированными подушками и одеялами. Но место только на первый взгляд самое обыкновенное. Пулат расставил ловушки уже при спуске — натянул нить и привязал колокольчик на конец, который был ближе к самим ребятам. Решение гениальное, ведь отвлекаясь на поиск магической ловушки и ловушки с помощью снаряжения, чистильщики или другие враги даже не подумают о том, что есть вероятность допотопной мышеловки. А Пулат такие штуки любил. Он развесил сети так, что практически при любом прикосновении к хламу подвала человек попадал в сети.

Около себя Пулат положил два ножа. Убивать не хотелось — лучше выудить информацию или забрать снаряжение. Первый нож он кинет в ногу, если же соперник продолжит угрожать, то второй — в голову. Ничего не поделаешь. Рядом он также положил часть сета с пистолетом. Спать в нём не получится, может, успеет быстро накинуть.

Сабира сидела на своей половине матраса и обливалась семью потами. Она ещё никогда не спала так близко к мужчине. Но нужно было сосредоточиться. Рефлексировать будет потом. Девушка всё ещё сверялась с книгой и снаряжением, которое у ребят уже имелось. Если честно, то она просто старалась наступить на горло своей гордыне. Ведь она уже давно всё выбрала, но никак не могла решиться.

Проблема была в предрассудках девушки. Она понимала, что сейчас главная движущая сила — Пулат. А её дело — оказание поддержки. И лучше всего было бы выбрать снаряжение «Боевой доктор», параллельно собирая нечто посерьёзнее. Например, «Стрелок-убийца». Но ей было тяжело принять то, что она не герой этой истории, а просто жалкий доктор, который особенно ничего не может. Его дело — бегать за крутым персом, подлечивая раны. И несмотря на то, что боевой доктор всё же имел, пожалуй, самое обширное снаряжение — аптечку с бесконечными медикаментами, набор для скалолазания, тихую маленькую пушку, качающие ловкость кроссовки — он не считался активным игроком. И это задевало самолюбие. Девушка обвела взглядом все те ловушки, которые придумал Пулат. Простые и эффективные ловушки. Она поняла: вот он — её Эверест. Ей стоило признать, что кто-то был лучше, чем она.

Начало очень сильно клонить в сон. Сабира включила панель жизненных потребностей и поняла, что совсем на нуле. Сил не осталось, чтобы даже думать, поэтому она, отринув все чувства и сомнения, просто завалилась на матрас. Пулат лёг рядом. Он тоже был на последнем издыхании. Девушка повернула голову и посмотрела на безмятежное лицо товарища. Не сошли ли они оба с ума в погоне за детской сказкой об Эльдорадо?

Прошло пять минут, сон почти полностью восстановился, однако ни Сабира, ни Пулат не выходили из игры ни на секунду. Всё это время они смотрели в темноту и внимательно слушали. Несмотря на то, что персонажи ничего не видели — всё ещё могли различать звуки. И колокольчик они легко услышат, но в таком случае среагировать нужно было быстро, потому что соперники могут оказаться не идиотами.

Трынь-трынь. Пулат вскочил на ноги, словно кошка, без секунды промедления. Он заранее надел на себя часть снаряжения «Бдящий страж». Костюм был слабый по показателям: неудобное копье, тяжеловатые доспехи (а значит, тяжело уворачиваться и вообще двигаться), однако благодаря ему очень быстро прокачивалась реакция. То, что нужно для защиты. Парень увидел сильное натяжение нити. Первая ловушка сработала — Пулат потянул верёвку на себя. Послышались громкие звуки — это противник падал с лестницы. Его ноги запутались в нитях.

Окон в подвале не было, и выход только один — по лестнице наверх. Теперь их обнаружили, так что придётся отстреливаться. Пулат стал быстро менять снаряжение, которое больше подходило для сражения в узких пространствах. Сабира же подкрепилась батончиком и ринулась к выходу. Спрятавшись за пустыми коробками, она аккуратно выглянула. На полу лежал один игрок в луже крови, а над его головой шёл отсчёт. 5…4…3…2…1… И неизвестный просто исчез. Простая ловушка очень легко выбила из игры одного человека. Сабира прислушалась. Наверху ещё точно кто-то был, но они не решались идти вниз, видимо, боялись тоже напороться на какую-нибудь хитрость. Пулат аккуратно подошёл к Сабире, девушка кивнула. Соперники нестрашные, обычные игроки, значит, им тоже проблемы не нужны. Она хотела просто отсидеться в подвале, но у её товарища возникла безумная идея.

— Чтобы меня вылечить, тебе нужно касаться, правильно?

— Да, но сет костюма неполный, так что у меня будет быстро убавляться голод и сон.

— А сможешь ты это делать на ходу, если будешь постоянно держать меня за руку?

— Не знаю, я же ещё не пробовала… Не уверена в том, что это вообще реально.

— Давай попробуем прямо сейчас.

— Ты спятил?! Если не получится, то нас обоих убьют. Мы можем выйти без потерь, если просто останемся здесь.

— Зачем? — Пулат пожал плечами, — Мы сохранились не так давно, очнёмся снова в этом доме. А если получится, то сможем уйти далеко вперёд. Ты понимаешь? Если ты сможешь лечить меня на ходу, то мы будем просто непобедимы. И сосредоточимся на твоем АЧ лечении.

Сабира открыла панель показателей.

— У меня сейчас АЧ лечения равен десяти. Ты всерьёз думаешь, что при таком показателе я смогу лечить тебя на ходу? Да ты спятил!

— Это «Мора»! В ней с помощью снаряжения возможно всё! — Пулат достал нож и надрезал свой палец. — Вот. Начинай лечить меня прямо сейчас, пока доберемся наверх, у тебя подскочит АЧ. Была не была! Главное, чтобы ты держалась чётко позади меня, тебя не должны задеть, следи за этим.

Ребята взялись за руки, свободной же рукой девушка касалась спины Пулата, она чувствовала, что сейчас ей недостаточно просто касаться ладони для лечения. Сабира попыталась вспомнить всё, что смотрела про АЧ лечения с помощью «Боевого доктора». Аптечка, завязанная на поясе, не только хранила медикаменты, но и отдавала энергию, с помощью которой в игре можно было затягивать раны и восстанавливать органы за считанные секунды.

У каждого игрока свои методы, как воспользоваться энергией лечения, однако каждый говорил о том, что в момент использования ты чувствуешь, будто тебя переполняет счастье. Сабира сосредоточилась и попыталась увидеть это в себе. Тёплая волна начала подниматься из глубины её тела. Пока это был ещё неясный шар в районе сердца. Сабира поняла: это энергия, которую нужно направить в ладони и передать Пулату. Девушка боялась, что тепло слишком слабое, однако даже этого хватило, чтобы остановить кровь, которая текла из пальца. Парень одобрительно кивнул и начал двигаться. Сабира хотела затормозить его. Теперь она точно понимала, что сейчас у неё не получится быстро залечивать раны. На это требуется слишком много сил, времени и концентрации. Но Пулат её уже не слушал. Он зарядил пистолет и ринулся в бой.

У подножия лестницы виднелись головы игроков, которые аккуратно заглядывали в подвал. Именно из-за такой глупости стало ясно, что это не чистильщики, поэтому Сабира и Пулат могли выйти из ситуации победителями.

— Давай я лучше тоже буду отстреливаться? — прошептала девушка.

— Нет, стрелять ещё будем много, а когда у тебя появится возможность научиться лечить на ходу?

Пулат сделал два выстрела, и оба попали точно в головы нерадивых геймеров, однако один из них успел наугад нажать на курок. Пулат левой рукой отодвинул Сабиру за себя, и из-за этого не успел уклониться: пуля попала в плечо. Девушка испугалась и стала судорожно стараться залечить рану, но энергия дрожала вместе с её руками. Пулат не дал передышку ни себе, ни Сабире. Он побежал наверх, но из-за боли уже не мог держать девушку за руку.

Несмотря на то, что тёплый шар внутри Сабиры разрастался, у неё не получалось им управлять — он скакал внутри, словно мяч из вышибал. Девушка пыталась успокоиться и глубоко дышать, но события слишком быстро сменяли друг друга. Наверху осталось ещё два игрока. И они сразу же наставили оружие на Пулата. Девушка не выдержала и достала свой пистолет. Её реальный АЧ стрельбы должен был быть не слишком высок, но с такого расстояния она могла попасть.

Это оказалась битва реакций. Сабира с Пулатом были быстрее. Они мгновенно достали пушки и выстрелили, пока другие игроки старались прицелиться. Соперники упали на пол. И над их головами появились числа. Один умер через 10 секунд. У другого раны были менее тяжелые, и если ему не окажут помощь, то он умрёт через две минуты.

— Прости, — грустно произнесла Сабира, — я оказалась совсем негодным медиком.

— О чём ты говоришь? — удивился парень, он указал на свою голову. — Отсчёт не идет, значит, ты вылечила меня. Может, рана всё ещё есть, но она затянется сама собой.

— Это же всего лишь плечо…

— Если его не вылечить, то человек всё равно умрет, пусть через несколько часов. Так что над моей головой загорелся бы отсчет. Не тупи.

Кровь из плеча Пулата действительно не шла, хотя рана всё ещё была открыта. Сабира сама не заметила, как это получилось. Возможно, частицы прыгающего шара всё же достигли руки девушки и перешли в её товарища.

— Есть ещё кто-нибудь из ваших? — Пулат схватил оставшегося в живых за горло.

— Нет.

— Как вы сюда попали?

Незнакомец молчал.

— Она может подлечить тебя, — Пулат указал на Сабиру, — и тут есть сохранение наверху. У тебя есть ещё шанс. Если, конечно, я ни отберу все твои находки прямо сейчас, а после ни застрелю.

— Не надо! — воскликнул соперник.

— Тогда выкладывай всё.

— Есть карта, там все сохранения.

— У тебя карта?

— Нет. Она была у одного из моих ребят.

— И где же вы её нашли?

— Справа от этого дома стоит бугор, но на самом деле это землянка и внутри под плакатом «Добро пожаловать» лежала эта карта.

— Какие там опасности?

— Я не знаю, я стоял на стрёме. Мне ребята только сказали, что им просто повезло.

— Ясно, тогда поступим, как и договаривались. Подлечи его, Сабира, и меня немного, дотащим его до сохранения.

Глава 9

Пулат помог незнакомцу (или лучше сказать «незнакомке»?) не из добрых побуждений, его вёл холодный расчёт. В игре нельзя умереть по-настоящему: входить/выходить можно бесконечное количество раз. Но зло не забывается, пусть даже виртуальное. Пулата всегда беспокоила месть, потому что она и сама им управляла. Он хорошо знал, на что способен человек, которым движет это чувство. Незнакомец вполне мог забыть обо всех насущных делах и открыть охоту на Сабиру и Пулата. А ведь они лишь в начале пути.

Ребята сидели возле сохранения. Сабира лечила товарища, а тот судорожно думал, как им добраться до лачуги, если снаружи туман и, скорее всего, чистильщики. Идти вновь наугад и рисковать — глупая затея. Попробовать забраться на крышу? Вариант, однако, судя по всему, чистильщики наблюдали за туманом сверху и не пускали никого за его пределы, а значит, могли легко заметить двоих оболтусов на самой высокой точке.

— По-моему, у нас оставалась кирка и перчатки от сета «Землекоп», — начала Сабира. — Можем попробовать прокопать туннель под землёй.

— Но мы же не знаем, как долго копать и чёткого направления. Да и снаряжение слабое. Мы просто год будем ковыряться в земле.

Тупик. Но хотя бы плечо Пулата сумели вылечить до конца. Он уже мог спокойно двигать рукой и даже отжиматься, словно и не было никакого ранения. Вот бы в жизни всё так быстро заживало.

Паниковать не время. Ребята собрались с силами и снова пошли в подвал, чтобы осмотреть имеющееся снаряжение, но ничего нового там, конечно, оказаться не могло. Что дельного придумать, когда у тебя груда ненужного хлама? Сабира с досады стукнула сломанный холодильник.

— Большой, а толку мало, — пробурчала девушка, — мы даже знаем, в какой стороне находится эта землянка, но просто не можем туда попасть. Ещё чуть-чуть, и я побегу напролом.

Пулат сидел, скрестив ноги, и упорно шевелил мозгами, не вслушиваясь в болтовню Сабиры, но всё же до него долетела последняя фраза девушки — сердце ёкнуло, он ещё сам не понимал всей идеи до конца, но уже чувствовал, что план назревает.

— Напролом, конечно, — Пулат подпрыгнул. — Всё просто. Сабира, мы перетащим весь хлам наверх, ты выкинешь всё из окна левого крыла, а пока ты будешь шуметь, я с помощью кирки пробью проход в правом крыле, где и находится землянка. Пока вся округа будет привлечена к твоему шуму, мы сможем убежать в нужном направлении.

Сабира непонимающе почесала голову.

— А как же я сама успею убежать в пролом?

— Сейчас решим, быстрее собирай весь мусор, устроим тут настоящее шоу!

План, который придумал Пулат, был сделан наспех и содержал много огрехов. Во-первых, враг уже мог находиться около правого крыла, поэтому вряд ли отвлечётся на шум Сабиры, особенно если услышит, как Пулат долбит стену. Во-вторых, всё ещё оставалась проблема тумана, который высасывал жизненные силы. Если окна будут открыты, то у Сабиры быстро может закончиться сон, тогда она просто не сможет добежать до пролома, когда её товарищ сделает проход. В-третьих, шум должен быть сильным, а значит придется выкидывать сразу несколько вещей. Сумеет ли Сабира сделать это одна? Но лучше плана не было.

Некоторые вещи Сабира связала друг с другом. Она столкнёт холодильник, а следом потянутся предметы поменьше. Тут же из другого окна девушка столкнёт телевизор — по той же схеме. С помощью переговорного устройства, которое ребята надели ещё до игры, Сабира сможет сказать Пулату, когда можно разбивать стену, а когда нельзя. Оставалось только надеяться, что дело выгорит.

Все уже стояли на своих местах. Сабира проверяла узлы, чтобы они были крепкими и не подвели. Пулат ждал с киркой у стены. Сабира начала с телевизора. Всё оказалось довольно просто: грохот разнесся по округе. И даже если бы рядом с правым крылом здания кто-то находился, то он бы услышал звук и начал двигаться к нему. Девушка выждала несколько секунд, после чего спихнула с окна бочку, наполненную разными железяками, и приказала Пулату копать. Пока бочка, а за ней и другие привязанные вещи летели вниз, Сабира уже толкала комод. Шум не прекращался и так Пулат смог спокойно пробивать стену.

Остался только холодильник и завершающий удар киркой. Девушка всем телом навалилась на белую громадину. Но холодильник не поддавался. Дело было не только в тяжёлом весе, Сабира чувствовала, как падают жизненные показатели. Сил становилось всё меньше. Девушка держалась на одном упрямстве. Она так сильно давила на холодильник, что с губ невольно сорвался крик, но это помогло. Непоколебимый монстр покачнулся, и поражение уже было неизбежно.

«Ломай!» — воскликнула Сабира в наушник, Пулат сделал последний взмах, а девушка со всех ног рванула в соседнее крыло. По пути она съела батончик, чтобы немного восстановиться. Когда она подбежала к проломанной стене, парень уже переоделся в снаряжение стрелка. Товарищи встали на четвереньки и, словно собаки, бросились на волю.

Игрок не обманул: землянка нашлась довольно быстро. И если бы ребята не знали о её существовании, то и вправду приняли бы за холмик или бугор. Сабира с Пулатом нашли вход без проблем, но он был настолько маленький, что в дверь пришлось не заходить, а вползать. Когда товарищи забрались внутрь, то тяжело выдохнули. Почему-то в этой сырой и тёмной комнате они ощущали себя гораздо спокойнее, чем где бы то ни было в «Море».

— Я думаю, что тебе нужно поспать, — сказал Пулат. — У тебя совсем низкий сон. Привяжем ниточки с колокольчиками к двери и твоей руке. Если кто-то зайдет, то ты быстро проснёшься и дашь отпор. А я пока попробую осмотреться, ладно?

Парень ожидал, что девушка начнёт сопротивляться (как обычно), но она быстро согласилась. Сабира не хотела быть обузой, но при таких низких жизненных показателях в любой момент могла просто свалиться без сознания. Она устроилась поудобнее, а Пулат сделал свою ловушку-«звонушку», как её называла Сабира.

Персонаж уснул моментально. Реальная же Сабира, конечно, не спала, и пока она виртуальная набиралась сил, реальная думала о том, как же здорово Пулат приспособил такую простую вещь, как колокольчик. И вообще, несмотря на скепсис в начале, Сабира призналась себе, что «Мора» оказалась классной игрой, просто потому что здесь действительно приходилось развивать показатели АЧ быстрее, чем где бы то ни было. Девушка включила панель и посмотрела на свои способности. Её ловкость не сильно прибавилась, однако сила подскочила — 26 АЧ. Теперь она могла потягаться со среднестатистическим мужчиной. Она приобрела и АЧ лечения — 20. Конечно, в реальной жизни она не сможет силой энергии лечить людей, однако руки сами будут знать, что делать при разных заболеваниях и какие следует принять лекарства. 20 — это хорошо, почти уровень медсестры. Логика тоже нормально поднялась — с 25 она подскочила до 29 АЧ.

Приятные показатели. Раньше, чтобы добиться хоть небольшого прогресса, приходилось из кожи вон лезть, а здесь благодаря добротным чипам, хорошему техническому обеспечению и, конечно, самой «Море» и Пулату девушке так легко давалось увеличивать АЧ.

Тем не менее Сабира пыталась успокоить себя, чтобы не возгордиться. Главное помнить, что этот чип ей не принадлежал. Его могли забрать в любой момент, поэтому важно развиваться не только в играх, но и качаться в реальном мире. Девушка приняла решение для закрепления АЧ лечения попозже почитать медицинскую литературу, сейчас ей это будет даваться гораздо проще, чем раньше. Знать, как лечить себя и других — полезный навык, особенно в условиях того, на что они с Пулатом замахнулись.

«Десять тысяч часов». Девушка всё ещё не получила никаких доказательств того, что игра существует, и, может быть, сейчас она просто тратит своё время на ненужную ерунду, когда жизнь маленькой Нозии угасает. Сабире так хотелось снова обнять девочку, расчесать ей волосы и услышать звонкий смех. Но эта мечта казалась какой-то недосягаемой, словно до неё можно и не дойти вовсе. Хотя мама всегда говорила не придаваться унынию, потому что лучше делать много бессмысленных вещей, чем не делать вообще ничего.

Зазвучала знакомая мелодия. Сабира прислушалась. Она же сейчас не совсем в игре. Сознание находится в пустоте. Так откуда здесь музыка? Сабира не успела этого понять — её персонаж очнулся ещё до того, как шкала сна заполнилось. Пулат разбудил девушку, его лицо выглядело ни на шутку озадаченным. Он провёл Сабиру вглубь землянки и указал на дверь с небольшим окном. Сабира заглянула внутрь и охнула. Это была тюремная камера, где в маленьких комнатах с решётками сидели несчастные люди, многие из них выглядели очень истощенными.

— Это НПС или массовка? — шёпотом спросила Сабира.

— Не знаю, — поморщился Пулат, он хлопнул себя по лицу, чтобы привести в чувства и забыть про трусость. Он вошёл в камеру, и все заключённые страдальчески посмотрели на него. Те, кто выглядел поживее, а их было всего двое, подскочили к решётке.

— Эй! Ребята! Ребята! У вас есть пушка или что-нибудь острое?!

— Зачем? — удивился Пулат, он мог понять, если бы его попросили об освобождении, но ни о чём таком заключенные даже не думали.

— Мы хотим убить себя, чтобы выйти из игры.

— Что?! — воскликнула Сабира. — Вы — реальные игроки? Что вы здесь делаете?

— Мы всё расскажем, если пообещаете убить нас! По-другому нам отсюда не выбраться. Пока у нас есть память, мы должны попасть наружу.

Пулат присел на корточки перед самым разговорчивым и зарядил пистолет.

— Согласен. Выкладывай всё, что знаешь.

— Эта локация — просто ловушка для новичков, которые гонятся за тем, чтобы поскорее пробиться в рейтинг. На самом деле, здесь админ занимается разработкой новых сетов. А нас используют как подопытных. Эти ребята, — говорливый указал на одного из пожелтевших заключенных, у мужчины были выпучены глаза и текла слюна, — уже не помнят, что у них есть реальные тела. Они сидят тут очень давно, поэтому для них всё потеряно.

— А что с их реальными телами? — спросила Сабира.

— Наверное, в коме.

— И почему же «Мора» не прикрыла эту локацию? И почему никто не подал в суд на студию? — напрягся Пулат.

— Так ведь все, кто знает правду, сидят тут. Настоящее чудо, что вы смогли зайти в тюрьму, убейте нас, а потом убейте себя. Иначе вас тоже схватят и посадят сюда.

Пулат привстал и недовольно почесал голову, не нравилась ему вся эта история.

— Если это такое секретное место, почему же мы легко смогли сюда пробраться… И те ребята, которые рассказали нам про карту. Ты мне врёшь, я не буду делать так, как ты хочешь, — парень демонстративно убрал пушку, и заключённый запаниковал, он попытался схватить Пулата за одежду, но тот ловко увернулся.

— Ладно-ладно! — сдался игрок. — Это правда, что админ ставит эксперименты над игроками для создания сетов. Но более важная для него цель — проверка сета «Манипулятор». А ещё — заманивание игроков, чтобы до самого админа никто не добрался. Все мы здесь не так давно, были обмануты предыдущими «крысами». А эти ребята, — говорливый указал на амёбных ребят, — просто под гипнозом. С помощью сета можно даже заставить тело человека измениться.

— Так костюм всё же существует.

— Да, и мы просто случайно попались админу, попытались отнять у него хотя бы часть снаряжения, за что поплатились своей свободой. Если ты убьёшь кого-то из нас, то админ сразу об этом узнает, так как чары развеются.

— Даже тебя? Ты не кажешься зачарованным.

— Я женщина.

— Воу, — вырывалось у Сабиры. — Вот это сила…

— Понятно, так как ты соврала в начале, скрыв правду, наша сделка откладывается. Теперь мы хотим найти здесь карту, и ты должна указать нам, где находится логово админа.

— Вы спятили! Ты меня вообще слышал?! Если ты попытаешься что-нибудь сделать, то он просто зачарует тебя.

— После того, как ты поможешь нам, мы убьём всех здесь, — Пулат проигнорировал слова заключённой.

Женщина в обличии мужчины пытливо глядела на Пулата, но он не дрогнул.

— Твоё право. Но за картой приходили не так давно.

— Мы убили тех игроков, так что карта должна снова появиться тут, — сказал Пулат.

— Тогда вам прямо, до конца и налево, карта в ящике под плакатом.

— Нам стоит чего-то опасаться?

— Нет. Разве что сюда могут спокойно нагрянуть чистильщики.

Пулат с Сабирой направились к карте. Девушка смотрела на спинутоварища и восхищалась. Он мог в любой ситуации сохранять самообладание, легко разгадывал обман и всегда знал, что делать дальше. Раньше Сабира держалась за Пулата, потому что он земляк, но теперь ей казалось, что уж Пулат далеко продвинется и обязательно получит желаемое. А ей нельзя отставать.

Напряжённо шагая по узкому коридору, Сабира и Пулат ни на секунду не теряли бдительности. Но ничего не произошло. Добрались до комнаты, осмотрелись — ничего необычного, кроме плаката «Добро пожаловать», который висел над тумбой. Пулат осторожно открыл ящик. Заключённая не обманула: карта действительно лежала там. Рука Пулата потянулась за ней, но Сабира остановила его. Парень недоуменно глянул на девушку. У Сабиры было плохое предчувствие. Как-то слишком просто всё вышло для такой проблемной игры. Сабира задумчиво оглядела комнату, и взгляд снова зацепился за плакат «Добро пожаловать». На нём плясали разноцветные буквы, приветствуя гостя. «Обычно здороваются при входе…» — подумала девушка. Сабира сдёрнула полотно — под ним висел механизм из стрел. Любой, кто схватит сокровище, получит стрелу в глаз. Древняя ловушка, подобные и любил Пулат, чуть не убила его. Парень смахнул пот с лица.

— Спасибо.

Сабира тепло улыбнулась. Ну, вот она совсем не такая бесполезная, как о себе думала. Она даже немного раздулась от гордости.

Деактивировав ловушку, ребята забрали свой приз и вернулись к заключённым.

— Ты не сказала нам о ловушке, — Пулат бросил испытывающий взгляд на женщину-мужчину.

— Какой ловушке?

— Понятно, — Пулат тяжело вздохнул, он развернул карту и показал заключённой, — где сидит админ?

— Всё очень просто: на этой лавовой горе. Это самая высокая точка во всей локации.

— У него какие-то комплексы? — усмехнулась Сабира.

— Кто знает… Пройти к нему можно только по дороге в ущелье. Но будьте осторожны, там частенько случаются камнепады. Советую вам перед походом прокачать снаряжение. Видите на карте длинное здание?

— Да.

— Это конюшня. Животных там, правда, нет, так что заглядывать нет смысла. За ней небольшой склад, там есть станок и шкаф с полезными приблудами. И прокачаетесь и чего полезного, может, найдёте.

— Как много ты знаешь, — Пулат подозрительно посмотрел на заключённую, его брови сильно нахмурились.

— Ну так мы же сумели дойти до админа. Просто не смогли победить. Не удивлюсь, если в следующий раз мы снова здесь встретимся, вот только поменяемся местами.

— Тогда, может, мы друг друга и не узнаем, — примирительно сказал Пулат.

Заключённая рассмеялась и подмигнула парню:

— Женщина из тебя получится красивая.

Сабиру флирт разозлил, она свернула карту и погнала Пулата прочь. Хватит тут со всякими женомужиками миловаться, пора уже браться за дело. Пулат впервые от души рассмеялся и дружески похлопал девушку по плечу.

Без колебаний Пулат поднял пистолет и по очереди выстрелил в каждого заключённого. Счастливое выражение стёрлось с его лица за секунду. Он стал строгим, даже холодным. В игрушках обычно так серьёзно смерть не воспринимают. Но для него это и не была игра. Для него всё это — война.

Товарищи выдвинулись сразу, как была выпущена последняя пуля. Вероятно, админ уже знает о лазутчиках и послал на разведку своих чистильщиков, поэтому пришлось действовать быстро.

Туман рассеялся так же внезапно, как и упал на локацию. Сабира с облегчением вдохнула: как же приятно дышать обычным воздухом и видеть горизонт. Вулкан, на котором находился админ, теперь хорошо просматривался. Причудливая гора больше напоминала дракона, из чьей пасти лился огонь, а хвост каменного монстра кто-то умело разрезал гигантским ножом. Этой «раной» было то самое ущелье, по которому Сабире и Пулату следовало пройти. Но долго наслаждаться видом не получилось. Послышались чьи-то голоса: надо срочно убираться.

Конюшня выглядела очень привлекательно. Казалось, что в ней точно найдутся полезные материалы. Любой игрок первым делом заглянул бы туда, а не пошёл осматривать территорию вокруг. Хорошо, что Сабиру и Пулата предупредили, потому что в конюшне уже были враги, хотя ребята пока об этом не знали.

Складом оказалась не очень большая железная коробка без окон. На двери висел ржавый замок, вырвать его не составило труда. Пулат с Сабирой пробрались внутрь. Почти всё место занимал стол с гайками и инструментами, хотя, конечно, они там лежали больше для антуража: другой пользы в них не было. Такой стол был во многих играх, обычно его называли «станком». Игрок должен положить оружие, часть снаряжения или припасы, чтобы улучшить их характеристики, например, добавить прочности.

Пулат сразу встал за станок, а Сабира решила осмотреться. Слева от стола располагалось несколько крючков. И на одном из них висел костюма боевого доктора. Вернее, остатки, которых и не хватало Сабире: прибавляющие ловкость ботинки, создающая бесконечные верёвки рубашка и перчатки, которые увеличивают радиус лечения. Удача! Да, снаряжение пока ниже 4 уровня, но собрать весь сет — значит, сильно увеличить получаемый опыт и некоторые важные баффы, например, огнеупорность. Теперь Сабира могла не бояться лавы, брызжущей из пасти дракона.

Пулат тоже хорошо обновился. Теперь у него было две кобуры с пистолетами, большая пушка, и спрятанный в жилете нож. Также он закрыл лицо маской, чтобы добавить себе немного огнеупорности. Впрочем, Сабира могла и так спасти его, но облегчить ей труд, значит, сохранить необходимые секунды для атаки.

— Я должна отдать тебе должное, — вдруг сказала Сабира.

— Ты о чём? — Пулат удивлённо поднял бровь.

— Я как-то пробовала играть в «Мору», но тогда она меня не привлекла. А сейчас я понимаю, что от неё невозможно оторваться. Здесь нужно хорошо соображать. Решать такие жизненные головоломки — интересно.

— Мне приятно, — Пулат посмотрел на Сабиру с теплотой. — Над игрой когда-то давно работал мой отец. Поэтому она мне особенно дорога.

— Серьёзно? — Сабира удивилась. — Но откуда ты знаешь? Ты ведь не помнишь отца. Его же… — она проглотила слово «стёрли».

— Я уже очень долго расследую дело об исчезновении моего отца, — Пулат отвернулся, он не хотел продолжать тему. — Идём, нам пора.

Ребята выскочили из склада, но тут же напоролись на команду: судя по одинаковой одёжке, чистильщики. Трое бежали прямо на Сабиру с Пулатом, ещё один забрался на крышу конюшни и стрелял оттуда. Разговаривать и строить план времени не было. Сабира инстинктивно спряталась за спину Пулата, схватившись одной рукой за плечо товарища, она впускала в него энергию лечения. Свободной рукой Сабира взяла верёвку из-за пояса, которая благодаря рубахе теперь была бесконечной. Резким движением Сабира выбила у чистильщика на крыше пушку. Очень пригодился АЧ силы. Спасибо холодильнику. Раньше Сабира не смогла бы бросить верёвку так далеко и хлёстко.

Пулат отстреливался быстро и точно, порой сбивая своими пулями пули противников, но чистильщики ловко уворачивались: они ведь не какие-то нубы. Пулата всё равно задевала стрельба, но Сабира сумела совладать с сетом «Боевой доктор», теперь она легко затягивала сквозные раны. Но себя девушка не могла вылечить. И Пулату приходилось играть роль живого щита.

Тем временем чистильщик с крыши добрался до своего оружия. Но Сабира следила за ним всё это время. Она заранее сделала более тонкую верёвку и крюком зацепилась за балку навесной крыши. Сабира дёрнула со всей силы. Конструкция сломалась и завалила чистильщика, который только и успел, что в удивлении раскрыть рот.

Так ребята быстро расправились с врагами. Чистильщики исчезли без отсчёта времени. Сабире понадобилось несколько минут, чтобы нормально залечить все ранения Пулата. Тот героически терпел, превозмогая боль. Он понимал: боль — только иллюзия, ведь его реальное тело находится за пределами игры, но всё равно хотелось кричать от того, как резало живот, как горело плечо. Благодаря Сабире все эти ощущения развеялись, но неприятный осадок остался.

Сабира с Пулатом двинулись дальше. Расслабляться нельзя. Да они и не хотели: уже прошло достаточно реального времени. Скоро не останется сил, чтобы продолжать игру. Но финал был близок. Надо было лишь сжать его в кулак. Нет, прерываться сейчас нельзя, вдруг они не смогут вернуться сюда и начать с того же места. Жизнь такая непредсказуемая.

Недалеко послышалось ржание лошади. Это был протяженный «вой» дикого скакуна, который звал бесстрашных игроков, чтобы те его обуздали — так почудилось Сабире.

— Мы посмотрим? — в надежде спросила она.

— А надо? — с сомнением спросил Пулат.

— С конём удобнее, быстрее доберёмся до ущелья…

Так оно и было, но Сабирой руководил совсем не рассудок. Она мечтала увидеть лошадь, она мечтала сесть на неё верхом. Это гордое создание вызывало в Сабире особенное чувство волнения. Вживую она никогда не видела этих животных, но это не мешало восхищаться конями в виртуальном мире. Пулат спорить не стал, и они двинулись в сторону звука.

Мустанг пил воду у ручья. Это был чёрный конь со смоляной гривой. И хоть морда была опущена к воде, глаза внимательно наблюдали за людьми. Он смотрел на Сабиру с издёвкой. «Ну, что? Хватит смелости подойти ко мне?» — вот что читалось во взгляде мустанга. Он завораживал Сабиру. Он выглядел так, как на фотографиях в интернете. Точь-в-точь настоящий конь, а не эти полулошади в разных фэнтезийных РПГ. Сабира задрожала. Она стала медленно подходить к коню, тот поднял голову, но пока не проявлял никаких чувств. Пулат не двигался, он понял, что сейчас здесь вообще лишний.

Животное не боялось человека. Оно просто наблюдало за тем, как далеко способно зайти это странное двуногое создание. С одной стороны, Сабира понимала, что конь ненастоящий, он всего лишь мираж, у которого даже нет собственной формы. И даже если она коснётся мустанга, он не станет от этого более живым — он лишь формула, лишь числа. Он — ничто. С другой стороны, насколько важно было физическое обличие? Сабира стояла перед конём и дрожала. Будь он хоть тысячу раз ненастоящий — чувств он вызывал гораздо больше, чем те же московские башни. Так кто или что настоящее? Сабиру охватило чувство, словно она забыла что-то важное, что-то настолько важное, что всё пред этим отступало. Обычно это называют «памятью предков». На уровне ДНК Сабира как будто знала, как усмирить скакуна одним ласковым взором. Она подошла к коню вплотную. Запустив пальцы в гриву, Сабира крепко ухватилась за неё. Дальше всё было как морок. Сабира лихо и властно запрыгнула на чернявого друга. Тот подчинился быстро. Только немного попрыгал. Но это была не строптивость, а радость.

Пулат не мог поверить своим глазам.

— Тебе уже раньше встречались лошади? — спросил он.

— Нет, — ответила Сабира, — только единороги всякие, но они на этого не похожи, — она подала Пулату руку. — Давай называть коня Шамол, пока он нас везёт.

— Интересное имя. Что оно значит?

— Понятия не имею. Оно само всплыло.

И трое путников выдвинулись. С Шамолом дело, конечно, пошло быстрее. Вокруг простиралась равнина с высокой травой, но для коня это едва ли стало препятствием. Он двигался очень легко и грациозно, словно никто на нём и не сидел.

Удивительно, что здесь в виртуальном поле Сабира чувствовала себя более настоящей, чем в Москве. Все процессы в «Море» шли согласно законам природы и вообще естества. Солнце встаёт на востоке и садится на западе всегда в одно и то же время, оставляя после себя оранжево-розовые следы на небе. А в столице России правил человек. Человек даже солнцу диктовал, когда ему вставать, а когда ложиться. Он повелевал настроением природы, впрочем, сложно город назвать природой.

Человек показал насколько он горделив. Он отнял у Земли клочок суши, поставил её под купол и принялся выставлять свои правила. Хотя за куполом всё ещё находился мир, который так и не склонился перед человеком. Природа, как конь, она доблестно везла человечество куда-то вперёд. Но люди — плохие наездники.

Виртуальная реальность оказалась очень близка к тому, чтобы человек стал властителем. И всё же… Даже она была несовершенна. Сабира часто замечала, что травинки все одинаково лежат, а холмы появляются на пути с определенной закономерностью. Безусловно, даже самая большая команда художников не могла бы сделать локацию абсолютно уникальной, такой уникальной, каким являлся настоящий мир. В реальности — облака не были похожи друг на друга, каждый цветок отличался от другого, а сам ландшафт извивался так, как ему хотелось. И плевать ему на удобства людишек. Девушка помотала головой. К чему ей вообще стали приходить эти мысли?

Благодаря Шамолу ребята быстро достигли хвоста «дракона». Но перед входом в ущелье животное остановилось, отказываясь двигаться дальше. Пулат с Сабирой спешились. Девушка дружелюбно погладила коня по морде.

— Спасибо тебе, Шамол, что согласился помочь, мы отправляемся дальше. Пожелай нам удачи.

Животное одобрительно заржало и цокнуло копытом. Пулат наблюдал за всем этим, не скрывая удивления.

— Порой ты такое можешь отчебучить, что я и не знаю, как реагировать. Может, ведьмы и в реале существуют?

— Чего ты вечно мелешь, — Сабира ущипнула парня.

— Я просто уязвлен, — Пулат потирал плечо после ловкого щипка подруги, — я как сопелька трясся позади тебя, а ты изгибалась вместе с лошадью, словно вы были одной волной.

— Прокачивай АЧ ловкости, неумеха, — хохотнула Сабира.

Они двинулись вперёд чрез зубастые скалы, напоминающие рыцарей с мечами. Земля была высохшая, словно прилетал злой дух и поглотил всю жизнь этого места. Жар лавы уже ощущался, хотя до жерла ещё было далековато. Может, поэтому здесь даже насекомые не летали? Очень грустное место.

Совсем близко послышался громкий удар — камни покатились с горы. Сабира с Пулатом попытались избежать камнепада, но это был словно осиный рой, неотступно следующий за раздражителями. Товарищи разбежались в разные стороны. «Рой» двинулся в сторону Сабиры. Тогда она зацепилась с помощью крюка за скалу и взлетела. Беда миновала. Сабира огляделась, она не могла теперь пойти тем же путём, что и Пулат, но оставалась возможность просто лезть наверх.

— Встретимся на голове, прокачаю скалолазание! — крикнула Сабира

— Хорошо! — послышался ответ Пулата.

Как-то стало зябко и трусливо. Сабира привыкла в «Море» рассчитывать на Пулата. Поэтому сейчас немного затрусила. Она потрясла головой. Ну уж нет! Хватит! Теперь ей следовало выйти из зоны комфорта. Слишком удобно стало под крылом этого иногда противного, но всё же надёжного человека. Но вечно так не будет. Сабире жизненно необходимо быть не просто чьей-то подпевалой, а полноценной личностью.

Пока она взбиралась по скалам, то думала о том, что ей вообще-то было не свойственно кому-то доверять. Она с детства привыкла брать на себя много ответственности. Сабира, будучи подростком, справлялась даже с крошкой Нозией: ловко её укладывала спать, учила различать цвета и гамать.

Наверное, из-за долгой работы свибером Сабира очень размякла морально. Она перестала думать о том, «а что дальше?». Она плыла по течению. Один чип сменял другой, день — другой. Тюбик еды — другой. А больше ничего, да и двигаться не хотелось. Всё было в общем-то определено. Есть Нозия, в которую и вкладывали все надежды. Скорее всего, Сабира с Лоиком бы поженились, продолжали работать свиберами, отдали бы Нозию в колледж. Скопленных средств хватило бы и на содержание девочки и на плату за обучение.

Вроде звучало всё не так уж плохо. Но чтобы разрушить устроенный порядок, хватило лишь одного тычка судьбы. Не такой уж и устоявшийся, получается, был у Сабиры мир. Желая спасти мнимую стабильность, она отправилась сюда. Однако и тут Сабира ухватилась за старое — за Пулата, за земляка. Если бы не он, то её бы вообще здесь не было. Он дал ей толчок, как младенца поставил на ноги, а теперь ей приходилось учиться ходить самой, потому что товарищ не может постоянно её направлять.

Когда Нозия была маленькая, Сабира ухаживала за ней, не потому что должна была — это было её желание. Она хотела помочь бедной маленькой девочке стать сильной и смелой. И хоть Сабира сама ничего не понимала в уходе за детьми, она старалась. Вот был поступок. Вот был стержень. Тьфу ты. Ей хотелось снова вернуть себя. Вернуть ту негнущуюся девчонку, которую не сломала даже смерть родителей.

За всеми этими мыслями Сабира не замечала, как забиралась всё выше и выше. Вот уже перед глазами вершина. Осталось сделать лишь небольшой рывок. Сабира с силой подтянулась, предвкушая ощущение твёрдой земли под ногами. Но наверху её ждал неожиданный сюрприз: человек, а рядом с ним — тигр. Сабира нырнула обратно в пропасть, прижавшись всем телом к горе. Кажется, её не заметили. Каждый знает, что дикие кошки не подчиняются в играх никому. Даже если у них есть хозяин, тот призывает их лишь в бою, потому что контролировать кошек нельзя. Но этот тигр покорно сидел у ног хозяина. Хвостатый был явно зачарован. Очень плохо. Против клыкастого хищника шансов у обычного человека мало.

Сабира очень бы хотела отдышаться, но это тяжело сделать, повиснув над пропастью. Сабира попробовала прислушаться: шарканье ботинок и урчание. Звуки то отдалялись, то приближались, чувствовалось нечто нервное в этом метании. Когда лучше улучить момент, чтобы напасть? С близкого расстояния тигр может легко достать лапой, зато эффект внезапности обеспечен. А если пропустить момент, то оставался шанс перейти в более удачную позицию.

Здесь не угадаешь. Слепой верной дороги без поводыря не найдет, так и Сабира не угадает. Нужно лишь довериться интуиции и собраться с духом. Девушка приняла удобную позицию: упёрлась ногами в скалу, чтобы подобно самому же хищнику выпрыгнуть, напугав дерзостью поступка. Сабира бросила один из крюков и зацепила его за скалу повыше, чтобы с помощью прыгучей верёвки подлеть. Она хотела в воздухе поймать админа-манипулятора с помощью лассо и повесить над пропастью.

Так девушка и сделала, она вспорхнула над админом грозным орлом, заметившим добычу. Мужчина носил чёрную маску с переплетенными ветками и напоминал сгнившее растение: весь скукоженный и грязный. А рядом с мясистым тигром человек вообще напоминал дичь, Сабира старалась не думать не анализировать, обычно это очень мешает скорости и реакции. Но хватило даже этой микросекунды размышлений, чтобы админ сам связал девушку. Он был так быстр и точен, словно ждал Сабиру всё это время.

Но она не была готова сдаваться. Тигр уже двинулся в её сторону, раскрыв пасть. И смотря в бездну желудка, Сабире в голову пришла совершенно безумная идея. Она притянула себя к скале и с силой оттолкнулась ногами так, чтобы полететь прямо на тигра. Админ опешил, его хватка ослабла, и Сабира могла теперь спокойно двигаться. Тигр, конечно, не думал, он продолжал бежать на Сабиру. Жертва сама летела к нему в пасть. Чего тут думать? Тогда Сабира засунула руку прямо в глотку хищнику, ухватившись за щёку с внутренней стороны пасти. Теперь хвостатый не мог нападать, но сильно прикусил руку. И, пожалуй, будь у тигра больше времени — он бы прожевал конечность девушки. Но другой рукой Сабира достала пистолет и выстрелила большой кошке в черепушку.

Внутри себя девушка всё ещё чувствовала лечащую энергию. Она направила её на тигра, но мертвого не спасёшь, поэтому поток просто срикошетил и отправился назад в Сабиру, залечив её сломанную руку. Она выпустила всё, что так долго сохраняла внутри себя. Раны затянулись сами собой. Хотя рукой двигать не получалось.

Админ ошалело смотрел на храбрую Сабиру. Несмотря на то, что это была игра — увечья воспринимались как реальные. И сейчас Сабира испытывала такую адскую боль, которую сложно сравнить с чем-то земным. Такое безрассудство не на шутку напугало манипулятора. Он мог бы попробовать её зачаровать, но рука с пистолетом поднялась сама по себе, словно это Сабира была какой-то ведьмой и заставляла админа сделать такую глупую вещь. Пулат, который и сам уже добрался до вершины, воспользовался переполохом: он подбежал незаметно и заломил руку противника. Админ обессиленно упал на колени.

— Не бейте! Только не бейте меня! Меня заставили. Заставили! — только теперь админ вгляделся в Пулата. — Ты? Это ты? Подчинись! Подчинись! Ложись! — судорожно кричал админ. — Почему не работает… — он весь дрожал.

— И что ты пытаешься сделать? — удивился Пулат.

— Что происходит! Это же ты… Мне говорили, что на тебя сработает…

Сабира и Пулат переглянулись. Админ вёл себя странно: он выставлял перед Пулатом руку, словно хотел бросить в того невидимый магический шар.

— Эй, парень, — Пулат схватил админа за горло. — Что на меня должно сработать?

— Сет… — админ закряхтел. — Манипулятор…

— И кто же тебе это сказал?

— Ом… Омар Саидов.

Пулат отпустил админа, тот принялся откашливаться и жадно вдыхать воздух.

— Я перехватил, — продолжил парень, — перехватил звуки мелодии. Меня предупреждали, чтобы я был готов, когда она заиграет и схватил человека с янтарными глазами.

— Песня! — Сабира неожиданно вспомнила заунывную мелодию. — Я поняла! Они должны были схватить твоего отца, Пулат!

Глава 10

Что может быть проще, чем передать песню на сервер человека? Не нужно даже взламывать чужие аккаунты, потому что есть множество легальных или полулегальных приложений, которые без проблем сделают это за тебя. Возможно, подобным сервисом и пользовался отец Пулата. Уже два раза Сабира слышала одну и ту же мелодию. И оба раза были связаны именно с загадочным мужчиной. Девушка не сомневалась — это послание.

Тем временем Пулат не подавал виду, что Сабира сказала нечто важное. Сейчас он сосредоточился на разговоре с админом, который со страха описался. Такой ужас наводил на него хмурый таджикистанец.

— Рассказывай, как должен работать сет.

— Гм… — админ сглотнул, прикидывая, что опаснее: рассказать всё или молчать.

— Ты же понимаешь… — Пулат погладил несчастного по голове свободной рукой, а второй продолжал удерживать админа, — что ты сейчас в моей власти. Я могу измываться над тобой до посинения. Ты не умрёшь в реале, но сам понимаешь: виртуальные пытки переносятся ничуть не легче реальных.

— Нет! Умоляю… — заскулил админ. — Я не могу ничего рассказать, иначе меня убьют по-настоящему!

— Эй-эй, — Пулат выглядел как хищная птица. — Я твоя самая большая опасность сейчас. И я же твоё спасение. Выйду из игры и почищу всё, что связано со мной. Никто даже не узнает, что мы тут были. Но если ты не будешь говорить, то я не стану этого делать. И тогда ты встрянешь по-крупному.

Пулат убрал руку с головы админа и схватил его за щёку и медленно потянул на себя. Сначала жертва никак не реагировала, но чем дольше тянул Пулат, тем больнее становилось. Вскоре боль стало невозможно терпеть, и админ завизжал, махая свободной рукой, но хищник не двигался.

— Я прошу! Перестань! А-а-а-ай… У-у-у-умоляю!

— Как должен был сработать сет? — голос Пулата был твёрд.

Ещё секунду админ молчал, но потом почувствовал, словно от щеки отрывается кусок. И он совершенно забыл о том, что находится в игре: боль ненастоящая, и умереть здесь невозможно. Но когда человек страдает, разум делает шаг назад.

— Нет-нет! Меня заставили! Я не хотел! Не хотел!

— Хм, слушай, вот что мне думается. Ты меня обманываешь. Ты тут главный злодей. Ты втайне хотел завладеть сетом манипулятора. Мы игроков в тюряге встретили. Говорят, ты тут измывался над ними. Наверное, тебя надо побольше помучить.

— Не я! Я должен был только схватить человека сетом! Сет не навредит другим — выпалил админ, Пулат ослабил хватку, чтобы тому было легче говорить. — Д-да, я проводил эксперименты с сетом, чтобы довести его до ума. Но его невозможно использовать на всех людях сразу. Я могу либо сделать незначительные изменения на нескольких людях, либо сосредоточить сильную атаку на одного человека. Я ждал пока кто-нибудь развеет действие сета на заключённых, только через них можно попасть сюда. Это была моя тревожная кнопка, после которой вся сила сета возвращалась ко мне. Пока вы сюда добирались, я успел настроить сет на конкретного человека. Я проводил эксперименты, чтобы понять, как лучше связать сет с манипулируемым. Босс сказал, что человека с янтарными глазами нужно будет поймать, что добровольно он не сдастся. Но инфы было слишком мало. Только образец ДНК. Ни имени, ни сервера. Сет должен был повлиять на него с помощью биологии.

— Раз ты тут, то вы закончили свои эксперименты? — спросил Пулат.

— Не совсем. Сет ещё не очень хорошо работает. После слова «подчинись» сет должен настроить определённую звуковую волну и выпустить запах, благодаря которым игрока можно было обездвижить. Времени улучшать «манипулятора» не оставалось, потому что появилась мелодия. Меня предупреждали: она будет сигналом, что человек с янтарными глазами вошёл в «Мору».

Пулат бросил взгляд на Сабиру, а она выразительно подняла брови, мол, я же говорила.

— Твой босс хочет убить этого человека?

— Да.

— Тебе приказал это лично Омар Саидов? Как мне его найти?

— Я не могу, не могу…

— Понимаешь, — Пулат сильнее надавил на схваченную руку, послышался хруст, админ завыл. — Моя подруга бросилась прямо в пасть тигру. Но в нашей с ней команде психованный я. Намёк понимаешь?

Снова хруст, админ заплакал. Пулат же злобно хихикнул, продолжая выворачивать уже сломанную конечность жертвы.

— Не-е-е-е-т, мне б-больно.

— Тогда рассказывай, где найти Саидова

— Он живёт в башне «Шампэ». Это всё, что я знаю.

— Как ты связывался с ним?

— В мессенджере, в скрытых чатах.

Небрежно шмыгнув носом, Пулат отпустил админа и полез в поясную сумку, откуда достал раскладной ноутбук размером с ладошку.

— Только не говори мне, что это мини-взламыватель, — вздохнула Сабира, но Пулат не посчитал нужным отвечать.

В сущности, это была почти безобидная вещь, но, естественно, запрещённая. С её помощью можно зайти в аккаунт человека и написать в статусе или на стене в соцсетях гадость. Однако умельцы давно использовали игрушку для более интересных вещей: взлома аккаунтов или, что ещё хуже, личного сервера игрока. Самое удобное, что мини-взламыватель легко протащить в виртуальный мир в отличии от любой другой техники.

— Придержи этого придурка, — спокойно произнёс Пулат.

— Ты здесь придурок, — процедила девушка, но всё же схватила дрожащего админа за запястья.

Несмотря на ввод системы АЧ по всему миру, ни в одной стране до сих пор не придумали чип, который смог бы учитывать навык программирования. Самая полезная способность современного мира будто намеренно им игнорировалась. Вернее, люди-то мечтали найти способ создать АЧ программирования, но сделать этого не удавалось. Что-то оставалось человеку неподвластно. Поэтому такие люди, как Пулат, очень ценились. Богачи судорожно искали таланты, которые могли написать гениальный код и решить сложную задачу: из чего складывается способность к программированию. Но те, кто теоретически мог бы такую формулу вывести, уходили в хакеры, потому что работать на систему скучно. Система — вся жизнь. Гораздо интереснее её сломать.

Закончив, Пулат убрал игрушку в сумку и приблизился к админу.

— Ты у меня теперь на крючке, друг. Расскажешь кому-то о нас, я солью всё. Вообще всё, что есть у тебя в личных данных. Я поверхностно глянул, но уже нашёл парочку интересных запросов с твоего сервера, — Пулат похлопал обречённого админа по щеке. — Ну, бывай. Не расстраивайся. Скажи своему боссу, что никто так и не пришёл к тебе на гору.

Оставаться в «Море» больше не было смысла. Пулат с Сабирой вышли из игры. Но перед уходом девушка бросила взгляд на админа — у него было синее напуганное лицо.

Когда ребята оказались в реальности, то обнаружили, что провели в виртуальном мире сутки. Живот скручивало и сосало изнутри. Тело ломило, хотя Сабира ещё до входа в «Мору» легла на специальный диванчик. У него были такие изгибы, которые позволяли расслабиться: небольшие ёршики по всей поверхности дивана массировали затекавшие участки.

Сабира пока ничего не видела, потому что капсула сознания, такая прилепленная к правому виску маленькая сосулька, всё ещё была надета. Но даже с закрытыми глазами Сабира ощущала чьё-то присутствие. И это был точно не Пулат. Сняв прибор, девушка смогла разлепить веки. Перед ней предстало лицо, которое она меньше всего хотела видеть.

— Как успехи? — спросил Константин Воробьёв.

Мысленно Сабира ликовала, что они с Пулатом решили надеть именно капсулы, а не шлем. Так они защитили свою игру. Через капсулы невозможно подсмотреть, что там человек творит в виртуальном мире. А вот шлем легко подключить к любому экрану.

— Неплохо, — Пулат тоже очнулся и поднялся с кресла. — Мы вошли в топ-50 по серверу.

— Всего за сутки? — удивился Константин.

— Мы свиберы, это наша работа — Сабира раздражённо закатила глаза. — Мы сменили много чипов и много раз начинали с чистого листа.

— Профессионалы, — Константин выглядел довольным, но его прищур казался опасным. — И как у вас всё прошло? Я так понял, вы в каком-то… Конкурсе участвовали. Удалось выиграть?

— Нет, — отчеканил Пулат.

Сабира застыла. Откуда Воробьёв знал, чем ребята занимались в «Море»?

— Как же так? — покачал головой Константин.

— Мы почти добрались до админа, но случился непонятный сбой. Может, хакеры. Решили, что безопаснее уйти. Нам-то это всё чисто для рейтинга.

— Понятно, — босс оттянул костюм. — Я пришёл узнать, всё ли у вас в порядке? И сообщить о том, что система связи в «Шампэ» немного повреждена. Видимо, вы, Пулат, правы. Хакеры поработали. Всё нормально, но близким лучше пока не звонить. На всякий случай.

Сабира подумала, что странно, когда большой начальник приходит сообщить такие бытовые вещи рядовым сотрудникам. Не по статусу.

— Хорошо.

— Есть ли у вас близкие? Семья на родине? Я могу передать через свою систему связи, что с вами всё хорошо, просто случилась небольшая поломка.

Быть в долгу перед Воробьёвым Сабире совершенно не хотелось, даже несмотря на то, что Лоик мог сильно переживать.

— Не…

— Да, — вдруг перебил Пулат, — у нас есть родственники. Но мы им звонили недавно. Так что, думаю, за одну неделю ничего не случится.

— У «вас»? Вы родственники? — уточнил Воробьёв.

— Двоюродные брат и сестра, — кивнул Пулат, Сабира попыталась скрыть своё удивление тем, что резко начала пить воду, стоявшую рядом.

— Не знал, — спокойно сказал Константин и удалился, бросив на Сабиру последний внимательный взгляд.

Когда дверь за боссом закрылась, Сабира выплюнула всю воду. Ненароком. Просто её сердце переполняли чувства, а мозг — вопросы. Пулат положил ей руку на лицо, словно она была попугайчиком, который замолкает в темноте.

— Вопросы про семью показались мне странными. Я подумал, что лучше соврать. Может, он во мне соперника видит. Раз мы с тобой слишком много времени проводим вместе… — парень задумчиво потёр щетину. — Мне надо покопаться на сервере админа «Моры». Может, там будут зацепки, где найти Омара. Чёрт, я так рассчитывал на этот сет «Манипулятора».

— Убери руку с моего лица, — глухо произнесла Сабира.

— Ты начнёшь задавать кучу вопросов, а у меня и так голова кругом идёт.

Тогда Сабира облизала ладонь Пулата, она знала, что парень брезглив. И задумка сработала: товарищ поёжился и быстро убрал руку.

— Фу, как мерзко.

— Ты мерзкий, — бросила Сабира. — И я не собиралась задавать никаких вопросов. Мне и так всё ясно.

— Неужели, — усмехнулся Пулат.

— Да, — Сабира показала язык, из-за чего парень отпрянул, — Правильно, бойся. Будешь выпендриваться, я умру, но все слюни на тебе оставлю. Так вот, — девушка вздохнула, собирая мысли в кучу. — Ты ожидал, что на твоего отца ведётся охота. И, скорее всего, именно в «Море». Наверное, потому что она особенно важна для него. Да и не зря же Омар Саидов всё ещё содержал такую неприбыльную игру. Он ждал, что рано или поздно твой отец там покажется. Если Омар стёр имя и личность твоего отца, то, вероятно, сам он должен был о нём помнить. Возможно, он единственный, кто его вообще помнит. Админ знал про янтарные глаза. Да, значит, Омар точно помнит, как выглядит твой отец.

Так, охота ведётся в «Море». Если не сам Омар пытается там поймать твоего отца, то у него есть подручный, с которым он общался на эту тему, которому он может доверить такое дело. Этот же подручный должен был стать приманкой. А сет «Манипулятор», пожалуй, самая важная приманка. Штука классная. И, наверняка, человеку без имени она бы очень пригодилась прятаться. Но сет оказался бы ловушкой для твоего отца. Омар приготовился к его приходу. Если бы твой отец рискнул, то, вероятнее всего, проиграл бы.

Ты же хотел заполучить не только доступ к серверу админа, но и сам сет, потому что надеялся, что с помощью него смог бы заставить админа или кого-нибудь ещё посодействовать во встрече с Омаром. Но сет бесполезен для этого. Только сам админ знает, как его правильно настроить. А ведь если бы всё работало как надо, то можно было бы и у Омара узнать, где ДТЧ и ключи. Что-то же он должен знать. Теперь непонятно, что делать дальше. Даже если получится выйти на Омара Саидова… Расскажет ли он нам хоть кроху той информации, которая у него есть? Да и найдём ли мы его…

Сабира прекратила говорить и взглянула на Пулатан — он выглядел подавленным. Постоял ещё с минуту и, ничего не произнося, вышел из игровой.

***

После утомительной катки Сабира спала почти сутки. Пулат же заперся в своей комнате, тщетно пытаясь найти зацепки по местоположению Омара Саидова. Девушка старалась вытащить товарища, заставить его нормально поспать, но он её не слушал, поэтому она просто оставила его в покое. Упрямство Пулата граничило с безумием.

Ещё час Сабира просто лежала в кровати, следя за движением секунд на часах. И когда наконец наступило девять вечера, девушка довольно потянулась и вышла из комнаты. Она хотела прогуляться до малого сада «Шампэ», который находился как раз рядом с крылом свиберов. Лучшее время там как раз глубокой ночью: жители башни уходили на тусовки, а в саду выключали колонки со звуками природы и гасили основной свет. Розоватая дымка ватой падала на листики папоротников и пальм. Слышно было лишь то, как копошатся в земле жучки. Запах листвы обволакивал, и душа наполнялась безмятежностью.

Это был не Таджикистан с его брутальным солнцем, лучи которого постоянно норовили ущипнуть. И если в саду от растений исходила прохлада, то в стране жёлтого жара трава пыталась высосать всю влагу из людей, неумело цепляясь за ноги. Но здесь, в малом саду, Сабира ощущала себя ближе к дому, по которому тосковала. Стекло и бетон отягощали. Она заметила, что с каждым новым днём пребывания в Москве становилось тяжелее дышать. Ещё и шею сильно тянуло — эта боль уходила в голову. Обезболивающее помогало на несколько часов, после виски вновь начинали зудеть. «Вот бы вся эта Москва оказалась лишь долгим сном», — подумала свибер.

В своих мыслях она и не заметила, как к ней кто-то подошёл.

— Эй! С тобой всё хорошо? — спросил кто-то, Сабира подняла голову и узнала Бориса. Он высился над ней, а на лицо его падали растрёпанные рыжие волосы.

— Привет, — коротко ответила Сабира.

— Ты выглядишь как-то нездорово. У тебя цвет лица посерел, и щёки впали. Ты что плохо кушаешь? — заботливо спросил Борис. — Так нельзя! Всю красоту растеряешь! А ну кушай! — молодой человек вручил девушке контейнер, с которым пришёл в сад. — Давай вместе поужинаем. А то я буду винить себя, если ты через пару недель сотрёшься с Земли.

— Я не хочу, спасибо.

— Никаких «не хочу». Отказываюсь от твоего «не хочу»! — Борис плюхнулся на скамейку рядом с Сабирой и открыл коробку с едой. — Здесь только овощи и диетическая курочка, я ем обычно руками, надеюсь, ты не побрезгуешь. Держи, — парень протянул антисептические перчатки. Сама Сабира такими никогда не пользовалась, но знала, что если их надеть, то они сольются с твоими руками, уничтожая всех микробов.

— А киберсвинину ты не ешь? — усмехнулась Сабира.

— Очень смешно, — усмехнулся в ответ Борис. — Кушай-кушай. Морковку захвати, она цвет лица улучшает.

Девушка задумчиво взяла овощ и покрутил в руке:

— Это обычная морковка? Без добавок?

— Да! — гордо заявил Борис. — Я не люблю еду в тюбиках и переработанную еду. Мне нравятся продукты такими, какие они есть.

— Наверное, свежие овощи тяжело в Москве достать.

— У меня высокий АЧ садоводства, — подмигнул Борис.

— Ты полон сюрпризов.

— Космос полон сюрпризов, а я его дитя, — парень закинул в рот пару маленьких помидорок. — Ты кушай, кушай. Этот урожай у меня особенно удался.

Вздохнув, Сабира всё-таки решила откусить немного морковки. Она давно не ела овощи в их натуральном виде. Непривычная свежесть разлилась по языку.

— Вку-ш-ш-но.

— А то! — Борис был особенно горд собой.

Чувства, которые испытала Сабира, были схожи с теми, которые возникли при поедании самсы с Лоиком. Обычно едой просто утоляешь голод и добираешь необходимые организму элементы. По крайней мере, стараешься. Но что с Лоиком, что сейчас с Борисом еда приобретала сакральное значение.

— Почему ты не тусуешься? — спросила девушка, дожевав.

— Ты никому не расскажешь?

— Клянусь.

— На самом деле, я не люблю толпу. Конечно, статус звезды обязывает меня тусоваться и быть в центре внимания. Но иногда это так раздражает. Я обычно ужинаю в тихом месте. А потом прихожу под конец тусовки и рассказываю, что я только заскочил с какой-то крышесносной вечеринки, чтобы поздороваться со всеми тут.

— Обманщик, — рассмеялась Сабира.

— Немножко, — Борис тепло улыбнулся. — Но получилось очень удачно сейчас. Я рад, что встретил тебя, хотел поговорить.

— О чём же?

— Совсем скоро я устраиваю этнический показ мод, и мне жизненно необходимо, чтобы ты в нём поучаствовала.

— Отка-ш-ываю-ш, — еле выговорила Сабира, набивая рот овощами (вошла во вкус).

— Я умоляю тебя! — Борис схватил девушку за плечи. — Это же абсолютное ноу-хау в современном искусстве. Никто не пытается осовременить этнические наряды! Я войду в историю! Я уже даже название придумал: «Будущее в прошлом». Как тебе? Представь! Мы же все имеем древние корни. В нас же ДНК людей, которые жили сотни тысяч лет назад. Мы — не только настоящее. Мы — будущее для наших предков, понимаешь?

Воодушевленные речи Бориса немного смутили Сабиру. Она абсолютно точно не собиралась участвовать ни в каком показе мод, но очень трудно отказать человеку с такими безумными глазами.

— Понимаешь, я…

— Я умоляю тебя подумать! Хотя бы подумай. Я сейчас тебе покажу концепт наряда, который я придумал для тебя. Это просто… Вух! Конечно, он не доработан… — Борис щёлкнул по штрихкоду на шее и повернул свой экран в сторону Сабиры. — Суть в том, чтобы показать внешнюю яркость народа, но упрямство в характере, даже некую нарочитую сдержанность. Хотя и музыка звонкая, и ткани струящиеся и цвета «вырви глаз».

Для наглядности Борис включил одну из сохранённых песен, где зазвучал инструмент чем-то напоминающий гитару, но «брынчание» казалось более обрывистым. Звуки сменяли друг друга быстро, создавая волнительное настроение. Сабира замерла. Темп казался ей знакомым. И мотив она смогла намычать под нос. Не попала точно, но было нечто общее. Смутно мелодия напоминала ту, которая сопровождала отца Пулата.

«Что если это не просто песня, а подсказка», — подумала девушка и в то же мгновение подскочила.

— Откуда у тебя песня?

— Да я нашёл какой-то плейлист с народной таджикской музыкой. Пытался… — Борис не успел договорить, как Сабира бросилась прочь из сада. Может быть, она всё себе придумала. Но ей казалось, что если найдёт ту самую песню, то в ней будут подсказки. Вдруг она сможет узнать, как найти отца Пулата, вдруг в песне зашифрована важная информация.

Глава 11

Когда Сабира вернулась в комнату, то хотела плотно закрыть за собой дверь, но Борис успел влететь в последний момент. Ему захотелось поглубже проникнуться эстетикой таджикской народной музыки. Сабира, конечно, не рассказала ему всей правды. Лишь бросила многозначительное: «Вспомнить корни». Но Борису большего и не нужно было.

Пока Сабира собирала плейлисты с нужной музыкой, Борис рассказывал о модном показе, надеясь увлечь девушку. А может, ему просто хотелось с кем-то поделиться.

— Изначально в мои планы не входило добавлять Таджикистан, я тебе честно скажу, что даже не знал о существовании этой прекрасной страны! — восхищался молодой человек, а Сабира начала прослушивать мелодии, но Бориса это не смущало. — Когда я узнал, что отец собирается поехать в такое интересное место, я напросился вместе с ним. И удачно! Сначала я увидел это обжигающее солнце, потом — невероятную природу, добила меня твоя красота! Сабира! Самобытность твоих черт волнует моё сердце художника, — говорил он, девушке стало немного неловко, потому что она не часто слышала столько похвалы в свой адрес, однако это не отрывало её от поисков нужной мелодии. — Я стал глубже погружаться в культуру. Столько красоты и своенравия в этой стране! И почему сейчас она в таком упадке?! Как же грустно! Как же несправедливо! Я покажу всему миру, как прекрасен Таджикистан.

Борис поднял руки к небу, шепча какие-то стихи, словно молился. «Странный парень», — подумала Сабира. Молодой человек казался ей не просто не от мира сего, а будто сам мир не от Бориса. Удивительно, что его болтовня не отвлекала девушку от поисков нужной песни. Хотя спустя полтора часа бесполезного странствия по музыкальным волнам, Сабира начинала раздражаться. Ей казалось, что уже все мелодии сливаются в одну. И каждая похожа на нужную, и каждая совершенно не похожа на ту самую. Возможно, поиск — лишь пустая трата времени. Точно ли песня существует? Может, Сабира её неверно запомнила или вообще выдумала.

— Ох! Вот эта хороша! Как дуновение свежего ветра, — отреагировал Борис на одну из песен. Сабира уже хотела переключить, так как тыкание на кнопку «следующий» стало механическим. Но слова Бориса про ветер вытащили девушку из конвейера бесполезных действий: она вслушалась. А ведь похоже. Точно похоже.

Тут же Сабира открыла текст. Песня рассказывала о храбрости юноши, который шёл против целого полка на своём коне, чтобы защитить Родину и любимую. Он не боялся смерти — его вело чувство долга и любви. Юноша скачет по полю, крепко вцепившись в гриву верного друга. Сабиравспомнила про Шамола: коня, которого встретила в «Море». В голове вырисовался образ непокорного скакуна, с проникновенным человеческим взглядом. Странно ли то, что одно животное так сильно выделяется в игре? Специально ли он привлекал внимание? Сабира не могла знать, как должен себя вести обычный конь. Но в Шамоле чувствовалась «настоящесть». И ещё одна странность: мустанга запрограммировали на непокорность. Это сразу можно было понять по его поведению да и виду. Однако почему он позволил Сабире и Пулату взобраться на него? Возможно, Сабира смогла найти ключик к коду Шамола, но Пулат…

В голове Сабиры возникла мысль, что конь — подсказка. Загадочный отец Пулата приложил руку к созданию игры. Он знал её хорошо и, наверняка, мог вмешаться в её дизайн и механики. Более того, он послал песню Сабире, когда она была «Море». Но сам перед ней не появился. Случайность? Баг? Девушка подорвалась. Она бросила Бориса, ничего не объяснив. Впрочем, он и не заметил, вкушая колорит таджикской народной музыки.

В игровой было тихо. Подбежав к столу с техникой, Сабира схватила капсулу, села в кресло и погрузила в мир «Моры» опять. Она не стала долго думать над снаряжением и прочей ерундой. Надела то, что позволит ей как можно скорее добежать до Шамола. На всякий случай прихватила пистолет. Но оружие девушке и не пригодилось. Туман рассеялся. Видимо, это была особенная мера, чтобы отрезать игроков от админа. Значит, сегодня отца Пулата никто не ждал, а может, искали в другом месте.

Шамол послушно ждал в том же месте, где его оставили: перед хвостом дракона. Сабира вновь восхищённо взглянула мустанга: как же красив, изящен, силён. Чтобы создать такого в виртуальном мире, нужно потратить очень много сил и времени. Девушка пригляделась к ландшафту. А вот он был неуникален: изгибы повторялись с точной периодичностью.

Сабира ласково погладила Шамола. Конь смотрел на неё так, словно узнал. Хотя, конечно, этого не могло быть, потому что он был набором чисел и букв. Мустанг заржал и настойчиво стукнул копытом, привлекая внимание Сабиры к его передней ноге.

— Здравствуй, друг, что ты хочешь мне показать? — девушка опустилась на корточки. Тогда Шамол приподнял копыто.

Сабира заметила маленький камешек, он слегка блестел зелёным. Вытащив его из копыта, девушка мгновенно получила достижение: «Укротитель мустангов». Послышался сигнал уведомления. На электронную почту пришёл подарок.

Попрощавшись с Шамолом, Сабира вышла из игры. На почте лежало письмо от «Моры» с вложением. Это был файл с некой 3D-моделью. Благо у Сабиры была программа 3DMax-Maya Pro 203. Очень давно у Сабиры был порыв научиться моделировать природу для игр. Но на учёбу не хватало времени. И как малышка Нозия совмещала обычную жизнь с жизнью свибера?

Когда Сабира открыла файл, то еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от радости. Оказалось, что это высокополигональная модель чипа с единицей на корпусе. Точно такую же карту показывал Пулат! Неужели это ключ? Девушка уже бежала в комнату друга и ворвалась туда с таким нахальством, что Пулат возмутился.

— Когда-нибудь ты допрыгаешься и застанешь меня голым. Это будет тебе уроком.

— Я по делу… — Сабира покраснела и отвела глаза. — Я кое-что нашла. Прислала тебе на сервер. Песня твоего отца оказалась подсказкой, которая привела меня к этому файлу.

— Не могу поверить… — Пулат открыл модельку и повертел её в программе. — Это точно ключ. Я думаю, что мы можем распечатать его на принтере, и он откроет ДТЧ.

— А там точно не нужен оригинал?

— Думаю, что модели нам вполне хватит, похоже, что она идеально воссоздает оригинал. Два ключа, — Пулат искренне улыбнулся. — Даже не верится, — лицо парня засияло так ярко, что Сабире пришлось зажмуриться.

«Почти приятный человек», — подумала она.

— Ты что-нибудь нашёл?

— Да, не так много, как ты, но есть серьёзная зацепка, — Пулат открыл свой голографический экран. — Мне удалось вскрыть один из свежих чатов админа и Саидова, диалог не успел полностью удалиться. Там Саидов просил подручного подождать с установкой ловушки на отца. Куда-то Омар собирался уйти, а по возвращению дать отмашку, что можно начинать. Я сверился со временем сообщений и посмотрел по камерам, когда он вышел.

— По каким камерам? — удивилась Сабира.

— Я взломал камеры у входа. Я вообще много чего сделал, когда лежал после операции, — пожал плечами Пулат. — В общем, он вышел и сел на электробус. Думаю, не хотел светить машиной. Номер транспортной карты попал на камеру, так что я смог найти, на какой остановке Омар вышел. И вот что странно: это остановка по требованию, где обычно никто не выходит. Там находится только старое здание Даниловского рынка, которое всё никак не снесут, потому что оно входит в перечень исторического наследия. Сейчас большинство помещений разрушено. Если и ошивается кто, то только маргиналы. И то не факт, потому что у них есть точки сбора поинтереснее.

— Что там забыл Саидов… — озадачилась девушка.

— Не знаю, но несколько дней назад на рынке была замечена странная сетевая активность. В таких местах не может быть интернета. Так откуда она там взялась?

— Твой отец, — поняла Сабира. — Возможно, он устроил себе прибежище.

— Если хочешь где-то спрятаться, то спрячься под носом у врага — в центре Москвы. Нам надо проверить это место.

— Но как же браслеты, — Сабира потрясла украшением.

— У меня есть парочку мыслей на этот счёт. Выглядят они довольно примитивно, надо покопаться в начинке. Но есть риск, что Воробьёв в этот момент посмотрит на экран, где отображаются наши сигналы. Если с моим будет происходить что-то странное, Воробьёв точно заподозрит неладное. Вот если бы его кто-то отвлёк, — Пулат печально вздохнул.

— Просто лучший актёр второго план, — у Сабиры задёргалась бровь. — Я действительно должна с ним общаться…

— Уведи его куда-нибудь подальше от кабинета. Хотя бы ненадолго. Я буду висеть на телефоне и пойму, когда действовать.

— Меньше всего на свете мне хочется пересекаться с этим человеком.

— Помни, ты это делаешь ради малышки Нозии. Если мы найдём моего отца, то сможем найти и ключи, и саму игру. Нам бы хоть небольшую подсказку, потому что у меня нет ни одной идеи, куда двигаться дальше.

Сабира прикрыла глаза, и воображение нарисовало портрет Нозии: храбрая девочка с большими глазами весело улыбалась, её волосы пушились и выбивались из плотной косы. Как же её не хватало. Если бы Сабира знала, что вечера с маленькой подружкой так оборвутся, то она бы наслаждалась каждым словом Нозии, каждым хихиканьем, каждым объятием. Сейчас тёплые щеки Нозии были холодными, а лицо — безжизненным.

— Хорошо, я позвоню тебе, когда пойду к Воробьёву, — твёрдо произнесла Сабира, Пулат одобрительно кивнул.

Вернувшись в свою комнату, девушка застала Бориса, который лежал на кровати, всё ещё поглощённый этнической музыкой, но уже не таджикского народа. Его рыжие волосы занимали половину кровати.

— А тебе не пора заявиться на вечеринку со своим «я на секундочку»? — спросила Сабира.

— Мда, уже совсем скоро надо будет, — Борис взглянул на время и расстроился.

— Ты знаешь, где сейчас твой отец? — неожиданно для молодого человека спросила Сабира.

— Он ещё в кабинете. Но почему ты спрашиваешь?

— Я… Да… Я…

Сабира растерялась. Ситуация усугублялась и тем, что она не знала, как добраться до офиса босса. Сегодня ещё, как назло, на этаже дежурила Катя, которая Сабиру не переносила на дух из-за повышенного внимания Константина к таджикистанке.

— Ты хочешь провести время с моим отцом? — взял инициативу на себя Борис.

— Да, но это не совсем то, что ты можешь подумать, но мне надо поговорить с ним… Где-то… Не в кабинете, — Сабире стало тяжело подбирать слова и вообще говорить.

— Хм, — Борис почесал подбородок. — Я устрою, но ты должна будешь выступить на моём показе, — парень подмигнул.

— Хорошо.

Окрылённый Борис подскочил на кровати, а после резко спрыгнул и забежал в гардеробную.

— Что ты делаешь? — спросила Сабира.

— Подбираю для тебя наряд!

— Это лишнее.

— Тут я руковожу! — Борис бросил в девушку платье и латексный пиджак. — Вот это подойдёт, обувь сейчас подберу.

— Я это не надену, — Сабира поморщилась от вида кислотного пиджака, от яркости которого может даже затошнить и закружиться голова.

— Ну давай! Будет классно!

— Ни за что на свете, — девушка потрогала платье, рука так легко скользила по атласу. — Впрочем, платье можно и надеть. Но на пиджак и не рассчитывай.

Лицо Бориса расплылось в разочаровании. Он достал высокие сапоги и с нескрываемым раздражением бросил их в девушку. Она отняла у него самое любимое — наряжать куколок.

После сборов Сабира с Борисом вместе пошли к офису Константина. Предварительно девушка набрала Пулата. Тот отклонил вызов и прислал смайлик, оповещающий о готовности. Тем лучше. Сабира надеялась, что товарищу не понадобится слишком много времени на взлом. Однако ей всё-таки хотелось уболтать босса отпустить её погулять. Как собачку…

Вместе с вызванным лифтом прикатилась Катя и окатила ребят пылающим взглядом, когда узнала, что они собираются к Константину Воробьёву. Но что несчастная проводница могла сделать? Такая драма была не в новинку. Катя знала о репутации Константина уже при знакомстве, но всё оттягивала момент, чтобы дать ему отворот-поворот. Ей так хотелось насладиться вниманием приятного и состоятельного мужчины. В итоге она не заметила, как сама оказался в плену любви. И превратилась в одну из этих неприятных девиц, которые всюду шныряют за своим (хотя уже совсем чужим) мужчиной. Теперь у Кати такой же брюзжащий вид.

Офис Константина находился в приятном месте: вид был шикарен. В крыле свиберов за окнами была лишь заданная голограмма какого-то отвлечённого пейзажа. Вроде бы и город, вроде бы и не очень город. А босс наслаждался реальными красотами Москвы. Столица России пылала разноцветными огнями, потому что практически всегда была запрограммирована на вечер. Челюсть можно сломать от такой красоты.

Сабира планировала спокойно постучать в дверь, без особой охоты. А то Константин надумает лишнего. Но Борис буквально ввалился в кабинет отца. Девушке пришлось тоже войти внутрь, было бы глупо стоять перед открытой дверью.

Слово «мягкий» лучше всего передаёт ощущение, когда входишь в рабочее пространство Воробьёва. Речь не о множестве подушек и обилии мебели, её почти не было: стол, кресло, софа и книжный шкаф. В условиях просторной комнаты с панорамными окнами такого достатка казалось совсем уж недостаточно. Однако кофейного цвета пол, молочные стены, сухоцветы, настоящие книги в твердых переплётах, ковёр и тканевые шторы, а не электронные жалюзи, обволакивали Сабиру. В интерьер не вписывался только Константин. И не потому, что он не нравился Сабире. Просто он был самым обычным современным человеком в дорогой одежде, а кабинет словно перенёсся из прошлого.

Константин Воробьёв напряжённо сидел на кожаном откидном кресле погруженный в свои мысли настолько глубоко, что вздулась вена на шее. Борис осторожно покашлял, и лишь тогда босс поднял глаза, задумчивое выражение не менялось ещё минуту, как будто мужчина не видел ребят, хотя смотрел в упор. Сабира даже слегка напряглась. Неужели этот тот самый мерзкий сладострастник Константин Воробьёв? Но когда на лице его вновь появилась фальшивая приторная улыбка — всё встало на свои места.

— Чем могу помочь? Не ожидал увидеть вас двоих, — отец бросил подозрительный взгляд на сына.

— Я обещал Сабире показать птичник. Но у меня тут возникли неотложные дела. Ты можешь помочь? — сказал Борис, а Сабира попыталась сделать вид человека, которому действительно обещали показать какой-то птичник.

— Конечно, — Константин поправил воротник пиджака, — ведь это задача родителя — помогать нерадивым отрокам.

Мужчина подошёл ближе к девушке и подставил локоть, она, не хотя, приняла этот жест, и они вместе покинули помещение под руку. У лифта их встретила Катя. Босс жестом приказал уйти с его пути, но ошарашенная Катя не сдвинулась с места: главный мужчина её жизни окончательно стал чужим. Проводница видела, что Сабира не питала никаких чувств к Константину, но Катя помнила, что тоже когда-то тихонько посмеивалась над Воробьёвым.

Константина раздражало, что Катя не двигалась, преграждая путь к получению нового алмаза. Тогда мужчина одной рукой оттолкнул блондинку. На его лице не дрогнул ни один мускул. Катя сильно ударилась головой о стену и стала медленно скатываться по ней. Сабира порывалась подбежать к девушке, она хотела помочь, но босс крепко держал Сабиру за запястье.

— Хамские работник заслуживают хамского отношения.

— У неё сотрясение! Ей нужно помочь, — Сабира сверкнула своими дикими карими глазами, не оставив Константину иного выбора. Он поднял часы к губам и вызвал медицинскую службу.

— Ты слишком добрая.

— Подождём медиков.

Мужчина сильнее сжал запястье, Сабира еле сдержалась, чтобы не завыть. Браслет слежения впивался ей прямо в кожу. Боль заставила Сабиру подчиниться, и они вместе с Константином ушли прочь от теряющей сознание Кати. И эта сцена впечаталась в память Сабиры. Можно назвать это клеймом. Константин Воробьёв навсегда потерял честь в глазах девушки. Но хорошего мнения о боссе изначально не было. Хуже всего Сабира себя чувствовала, так как отвернулась от Кати.

***

Птичником называли зоопарк, в котором находились исключительно пернатые. В Таджикистане если ты увидел пролетающую вдали птицу, то, считай, тебе повезло. Сейчас во всём мире был дефицит крылатых. В бородатые времена утки и голуби жили вместе с людьми, но сейчас их можно было посмотреть только в подобных птичниках. Сабира никогда не видела птиц так близко. Смотря на картинки в интернете, девушка думала, что все пернатые очень похожи друг на друга. Два крыла, клюв, глаза на противоположных полюсах головы. Но это оказалось ошибочным мнением. Пёрышки переливались разными цветами, клювы отличались причудливыми формами, не говоря о стане. Хищники располагались в больших вольерах и держались подальше от сородичей. А голуби любили подраться друг с другом за какую-нибудь крошку (булочку или самку — неважно).

Глаза разбегались. И ведь это не просто голограммы. Птицы настоящие. И хоть их нельзя было трогать, чувствовался жар жизни маленьких тел. Реальность отличалась от виртуальной, но сложно объяснить чем.

— Нравится? — спросил Константин.

— Очень, — честно призналась девушка. — Хотелось бы мне увидеть больше животных.

— Разве в Таджикистане их мало?

— Во всем мире животных мало.

— Это цена прогресса, — Константин ухмыльнулся.

— Прогресс ли то, — покачала головой девушка. — Я слышала, что в Москве один из самых больших и старейших зоопарков во всем мире. Это правда?

— Да, на Баррикадной. Животные занимают почти весь район.

— Как удивительно… Я бы хотела посмотреть.

Константин сморщился.

— Может, если у меня когда-нибудь будет выходной… Однако это очень сложно сделать.

— Я бы и одна сходила с удовольствием или с Борисом.

— Я смотрю, вы с моим сыном очень дружны.

Сабира осеклась. Зря она упомянула сына Константина, похоже, что тот ревновал к его молодости.

— Да, стала бы я с вами тогда тут гулять? Он говорил мне много хорошего о вас, — соврала девушка. — Мне-то вы кажетесь подозрительным.

— Неужели? — рассмеялся Константин. — Разве я веду себя с вами как-то неправильно?

— Вы ведёте себя очень правильно, очень вежливо и галантно с простушкой из Таджикистана, которая просто работает у вас свибером.

Мужчина выдержал короткую паузу.

— Вы мне нравитесь, Сабира, искренне. И я тоже хочу вам нравится.

— Вы ничего обо мне не знаете, чтобы я вам нравилась.

— Я знаю достаточно, — Константин улыбнулся и накрутил прядь волос Сабиры на палец. — Вам девятнадцать лет. Отец погиб, когда вам не было и трёх, а мама покинула сей мир, когда вам исполнилось двенадцать. И с этого момента вы в одиночку сражались с несправедливым положением. В четырнадцать уже стали свибером и показывали хорошие результаты. Периодически имели проблемы с управляющими, не терпите дураков и самодуров. Вы взрывная девушка. Сильная и смелая.

— Недостаточно просто прочитать моё досье, чтобы знать меня, — Сабиры не смотрела на Константина, она наблюдала, как голубь чистил пёрышки. Босс был глубоко противен Сабире. И она боялась, что мужчина прочитает это на её лице.

— И что же ещё стоит знать о вас? — спросил Константин.

— Я не обязана отвечать. Но если вы окажете мне услугу, то я готова поверить в вашу добродетель и рассказать больше.

— И какая же услуга? — сморщился мужчина.

— Отпустите меня в зоопарк.

Константин почесал бороду. Он остановился напротив сокола и внимательно смотрел в его глаза.

— Исключено.

— Почему?

— Я также не обязан отвечать.

— А я не обязана ходить здесь с вами. Спасибо, что показали птичник. Птицы красивые, в отличие от вас, — Сабира развернулась и пошла прочь, а Константин ещё какое-то время наблюдал за нежными изгибами её оголённой спины.

Ничего не вышло. Всё же Сабира не смогла сдержать эмоций. Это огорчало, однако девушка поняла, что затея была глупой. Она органически не переваривает Константина Воробьёва. И с этим невозможно ничего поделать. Мало того, что он сам по себе ужасный человек, так за несколько минут он сделал плохой и Сабиру, которая прошла мимо беды человека. Сабире следовало дождаться медиков и убедиться, что с Катей всё хорошо, но она этого не сделала. Теперь Сабира чувствовала себя ужасно. Теперь она — почти Константин Воробьёв.

Сабира набрала Пулата. Товарищ сбросил звонок и написал сообщение, где просил срочно подойти к нему в комнату. Девушка направилась к другу. До этажа свиберов её проводила другая сотрудница — высокая и рыжая. На всякий случай Сабира спросила, что со светловолосой украинкой. Оказалось, Катя обошлась небольшим сотрясением и сейчас спит в больничном крыле. Несчастная лежала в палате с сотрясением физическим и душевным. Она не была виновата в том, что полюбила плохого человека. И теперь ей приходится страдать. Хоть сама Сабира была такая сильная, смелая и умелая, она переживала, что когда-нибудь её постигнет та же участь. Вдруг она тоже влюбится в недостойного человека, а чувства будут настолько сильными, что девушка повсюду будет преграждать дорогу возлюбленному. Он же раз за разом продолжит отталкивать её, нанося всё новые увечья.

Сабира вошла в комнату с опущенными плечами — воин, который не сумел победить врага. Но Пулат не стал акцентировать на этом внимание. Он с облегчением выдохнул.

— Я сумел подобрать формулу для снятия браслета, но у нас будет не очень много времени, поэтому действовать надо быстро. Но самое главное — не попадаться на глаза Воробьёву. Датчики будут показывать, что мы в комнатах, а если он увидит нас в любом другом месте…

— Поняла. Я быстро переодеваюсь и выходим.

Пулат одобрительно кивнул.

Глава 12

Быть инкогнито очень страшно: Сабира всеми силами старалась не вызывать подозрений. Она старалась выглядеть «как все» настолько, чтобы никто не обратил на неё внимания. Но самой приходилось оставаться максимально включённой и наблюдать за окружающими, чтобы быстро среагировать, если на горизонте покажется знакомое лицо. Только бы не нервничать, а это получалось у девушки особенно трудно. Дыхание учащалось само по себе, ладони потели, а уши закладывало. Сабира даже проговаривала про себя, что ничего страшного не происходит, но тело не понимало её слова, тело паниковало. Мозг дал ему команду, мозг не хотел выходить из зоны комфорта.

Повезло, что Кати не было за стойкой у входа — там сидела безразличная ко всему сильно зализанная девушка, которая смотрела сериал, натачивая ногти в маленькой маникюрной машинке. Вообще такие штуковины Сабира видела впервые. Они напоминали маленькие закрытые кроватки для пальцев. Свибер взглянула на свои обрезанные ногти. Интересно, как бы они выглядели наполированными? Такая простая мысль заставила её немного отвлечься от тревоги.

Чтобы попасть на Даниловский рынок без свидетелей, проще всего поехать на метро. Но подземка так пугала и Сабиру, и Пулата, что они наотрез отказали от этой идеи. Оставалась проблема наружных камер, доступ к которым мог быть и у Воробьёва. Конечно мало вероятно, что Константин будет проводить свой вечер у мониторов, однако осторожность не помешает.

Пулат затормозил Сабиру перед тем, как выйти из здания. Он протянул ей маску, заставив девушку вопросительно поднять брови.

— Так нас не сможет никто вычислить. Сольёмся с молодёжью.

— А мы не молодёжь? — усмехнулась Сабира.

— Мы старики, запертые в молодом теле, — Пулат натянул маску свиньи и хрюкнул.

В Москве стало популярно движение «свибов». Новая субкультура у девушек и юношей появилась как протест против киберсвинины и свиберства. Требования были такими: дайте больше прав и возможностей людям, которым не повезло родиться в бедноте. Долой поклонение топовым игрокам — дорогу таким же талантливым геймерам. Молодёжь выходила на улицы в свиных масках с плакатами к административным зданиям и требовала справедливости.

Но в итоге, как и всё массовое, субкультура превратилась просто в показушную историю. Теперь уже в движении участвовали практически одни подростки, которые ощущали себя «не такими, как все». Свибы стали андеграундом. Они читали электронный рэп и дрались с представителями других субкультур. От истоков остались только маски с рожей свиньи. Но для Сабиры и раньше это было дикостью. Она искренне не понимала, как её положение свибера могут улучшить драки в масках с представителями власти, а теперь с анимешниками.

Благо, что по пути они не встретили свибов. Электробусы были пусты. На них, в целом, никто не ездил. Иногда заходили голограммы студентов, это компании решили сделать несколько фоток с пивом в общественном транспорте — такая дань олдскулу.

Сабира и Пулат смотрели на Москву через окошко и увидели Красную площадь: единственное, что жило и будет жить в Москве веками. Кирпичные башенки возвышались над городом, хоть и были ниже самого маленького небоскрёба. Возвышались над самим небом, как и памятник, который стоял у входа на площадь. Сабира не знала, кто этот мужчина, но отметила: если он достаточно силён, чтобы усидеть на вставшем на дыбы коне, то достоин уважения.

Ребята вышли на нужной остановке. Электробус привез их к оцеплённому небольшому куполу размером с этаж или два. Здание было протёртым, а невысокий подиум, на котором оно располагалось, просел. Но всё же узнавалось некогда приятное местечко, возможно, в далёкую старину.

Оградительные ленты в центре Москвы были исключительно голографические. Надобности ставить высокие заборы просто не было, потому что бездомные не ошивались в районах с небоскрёбами. Одно время здесь слишком часто шныряли служители закона. На каждого бродягу вешали специальные бирки, заставляли работать и подниматься по социальной лестнице. Но большинство нищих на то и были нищими, что не хотели ничем заниматься. Многие разбежались по окраинам Москвы. Кто-то вообще перебрался в Тверь, другие — в Тулу. Хотя в последней дела для бездомных также шли довольно плохо. Город стремительно развивался, стараясь встать в один ряд хотя бы с Калининградом. В Туле даже море построили. Надо чем-то удивлять туристов.

Сабира и Пулат прошмыгнули внутрь Даниловского рынка. Помещение было заставлено разбитыми продуктовыми лавками и столиками. Сохранились вывески, которые рассказывали, что здесь торговали булочками, здесь — воками, а тут — лучшим пивом на вынос. Продуктов уже нигде не было, так что запах ощущался лишь от гниения досок. Но всё же Сабира попыталась услышать аромат еды, который, наверное, когда-то заполнял это место. Девушка не могла знать, но представляла себе тот же щекочущий запах, какой был у самсы Лоика. Слюнки предательски рвались наружу.

Тусклый голубоватый свет тянулся из пиццерии. И чем ближе ребята подходили к помещению, тем отчетливее слышали стучащие по клавиатуре пальцы, перешептывания и клики. Всегда спокойный Пулат задёргался. Сабира заметила, как трясутся его колени и пальцы. Она подумала, что, наверное, очень волнительно встретить отца, которого не только не видел двадцать лет, но и попросту не помнишь. Даже имени или запаха. Лишь знаешь, что он, вероятно, у тебя есть.

Никого в помещении не оказалось. Звуки были записью, а на стене светилась голографическая рожица, которая ехидно посмеивалась. Ребята перешагнули через порог — неожиданно включилась аудиозапись.

«Я знал, что ты придёшь, — прозвучал металлический голос, смутно знакомый Сабире. — Хочешь поймать меня, но ты на это не способен. Деньги не помогут, ведь они нужны тем, кто существует. А я, как ты сам понимаешь, не существую. Благодаря тебе.

Знаешь, о чём я думал все эти двадцать лет скитаний? Мы сильно погрузились в то, как работает ДТЧ. Но кто её создал? Под силу ли это было обычному человеку? Чем крепче моя связь с этой игрой, тем больше мне кажется, что Бог есть. Он ушёл, потому что разочаровался в нас или почувствовал себя ненужным. Но напоследок всё же оставил нам нечто, которое способно удивить современного человека, раз уж больше людей не впечатляет загадочность природы. Наступит день, когда мы поплатимся за то, что использовали ДТЧ. Настанет день, и игра сотрёт не только все имена.

Тебе кажется странным, что я говорю о таких вещах? Наверное, меня должно охватывать чувство мести. Это мелочно. Это мне уже неинтересно. Возмездие настанет и так, даже если я не приложу к этому своей руки. Мы поплатимся за то, что использовали игру. А ты поплатишься ещё и за своё предательство. Кстати, Омар, ты тоже поплатишься, но за свою трусость».

Голос замолк. Сабира взглянула на Пулата, его почти бил озноб. Девушка взяла друга за руку и тактично спросила:

— Ты как?

— Ничего… — ответил тот. — Наверняка, мой отец.

— Мы оказались так близко, — подтвердила Сабира, ей было жаль товарища. — Но я уверена, когда мы найдём ДТЧ, то всё наладится и с твоим отцом.

— Да… — Пулат глубоко вдохнул и выдохнул. — Меня смущает последняя фраза: «ты тоже поплатишься». Почему «тоже»? Разве всё сообщение не было адресовано Омару?

— Думаешь, он ждал кого-то другого?

— Не знаю. Мой отец для меня самая большая загадка.

— Так что мы делаем дальше? — спросила Сабира.

— Давай осмотримся, — ответил Пулат.

Но помещение выглядело пустовато даже при первом взгляде: импровизированная постель из мешков и лоскутных одеял, собранный из мусора хендмэйд процессор, пустые продуктовые тюбики. Сабире казалось, что тут нечего ловить, но Пулат всё равно принялся трогать следы, оставленные отцом. Девушке не хотелось тормошить друга. Она оставила его наедине со своими чувствами. Вместо этого она решила пройтись по рынку.

Хотя и здесь ловить оказалось нечего — сплошная разруха. Сабира прогуливалась вдоль прилавков, пытаясь представить, как всё выглядело несколько веков назад. Но сделать это было трудно, потому что мир слишком отличался от сегодняшнего. Девушка не понимала, зачем нужны были эти витрины со стёклами и маленькая коробочка с сенсорным экраном, на котором было нарисовано три туги и… кажется, пластиковая карточка. Сабира ещё из курса истории помнила, что раньше такими оплачивали товары.

Так она прошлась по всем прилавкам. Её встречали и провожали разбитые стёкла, перекошенные полки и эти чёрные коробочки. Всё выглядело безликим и одинаковым, поэтому когда Сабира наткнулась на нечто выбивающееся из общей картины, то мгновенно затормозила. Вместо привычного потёртого значка пластиковой карты были нацарапаны единицы и нули. В них не было закономерности, и рисунок они не составляли. Скорее, напоминали шифр. Сабира провела пальцем по загадочным цифрам: нанесли их чем-то острым и не так уж давно.

— Эй! Пулат! — крикнула Сабира. — Иди сюда.

Товарищ подошёл к девушке и вопросительно поднял брови.

— Что? — бросил он.

— Смотри, — Сабира показала ему свою находку. — Это похоже на шифр. Вдруг он что-то значит.

Пулат задумчиво потёр подбородок.

— Очень старая система кодирования. Надо будет поискать инфу. Возьмём с собой, — парень забрал чёрную коробку и положил в рюкзак.

— А ты нашёл что-нибудь?

— Не особо. Если и было что-то важное, то Омар забрал с собой, — Пулат взглянул на время, — чёрт! Мы задержались. Надо срочно возвращаться!

Из здания Пулат буквально выскочил, Сабира еле угналась за ним. Парень на бегу объяснил, что времени почти не осталось. Ещё немного и браслет начнёт реагировать на отсутствие игроков, так как не может вечно находиться в «спящем режиме». Самый быстрый способ добраться до «Шампэ» — поехать на метро. Надо спуститься в подземку, хотя Сабире так не хотелось забираться под землю червяком. Выбора нет. Если их застукают — всё пропало, а ведь у них в руках уже два ключа от ДТЧ. В добавок, они нашли послание от отца Пулата. Вдруг удастся встретиться с ним. Наверняка, у него тоже найдётся ключ. А может, и пара.

Линии московского метро разрослись так сильно, что уже не могли уместиться на одну табличку. Весь потолок станции «Тульская» занимала голограмма схемы метро. Ребята пытались понять, куда им следует ехать, но от количества полос и непонятных названий только кружилась голова. Мешали и люди, которые норовили толкнуть плечом. Сабире показалось удивительным то, насколько пустовала наземная Москва и как сильно кипела жизнь под её землей. Девушка слабо понимала, кто все эти люди, но судя по одежде, самые обычные работяги, наверняка, многие из них обслуживали роботов, чистящих здания небоскребов. А другие, может быть, наблюдали за подземными помещениями зданий. Все они бежали очень быстро, брови нахмурены, уголки губ сильно опущены вниз. Мужчины — иссохшие, а женщины наоборот — тучные. В потоке людей было одновременно что-то притягательное и отталкивающее. Вроде и единение, а вроде и крах современной толерантности и равности возможностей. Эти люди буквально жили под землей, пока другие нежились в ванной сотого этажа.

Пулат и Сабира, сумев разобраться в движении подземки, подошли к платформе. Впрочем, её не было толком видно — только недовольные головы пассажиров. На станцию прибыл поезд. Толпа двинулась вперёд, хотя двери вагонов ещё не открылись. Сабиру в вагон внесли и сжали так сильно, что она стала одной каплей человеческого ручья. Она могла даже ноги от земли оторвать. Течение несло само. Хорошо, что Пулат оказался рядом, их не разбросало по разным концам вагона. Однако оба страдали из-за того, что незнакомка с тяжелой красной сумкой вжала их в стену.

По правде, когда Пулат увидел, как женщина несётся на них, расталкивая людей по пути, то сам двинул Сабиру к стене. Девушка прислонилась спиной к холодной поверхности, а Пулат попытался защитить подругу, приняв вес дамы с сумочкой на себя. Однако женщина была настолько тяжёлой, что он не по своей воле всё же вжался в Сабиру. От неожиданного поцелуя уберегли маски свибов, столкнувшиеся массивными носами. Чтобы отвлечься от неловкой ситуации, Сабира заговорила:

— А сколько игроков в ДТЧ могут зайти за один раз?

— Что?

— За раз в игру может заходить ограниченное количество игроков? — Сабире пришлось кричать, чтобы Пулат услышал её.

— По количеству ключей, — парень понял, что Сабира имеет ввиду ДТЧ. — Шесть человек. Не больше.

— А меньше?

— Думаю, нельзя. Есть же игры, в которых нужно определённое количество игроков.

— Значит, нам надо найти ещё игроков? Где мы их возьмём?

— Разберёмся. Ключей всё равно пока нет.

Новость расстроила Сабиру. Впрочем, если они смогут увезти игру в Таджикистан, то там точно найдут тех, кому нужна помощь ДТЧ.

Поезд приближался к станции, на которой ребята должны были пересесть, вот только пробраться к выходу было непростой задачкой. На просьбы дать пройти мало кто реагировал. Даже при желании никто не смог бы двинуться. Пришлось действовать, когда двери начали открываться. Пулат стал продираться, распихивая пассажиров. А руки Сабиры, словно отдельно от нее самой, потянулись к поручням. Она, точно маленькая обезьянка, забралась на металлические трубы и быстро перелезла по ним до самого выхода. Девушка ступила на платформу даже раньше Пулата. Когда парень с тяжелой отдышкой выбрался наружу, то спросил:

— Это что за скалолазание? У тебя АЧ ловкости перевалил за 50?

Сабира не знала, что ответить. Она только коснулась виска и увидела, что действительно показатель ловкости находился на отметке 57. И, честно говоря, девушка обалдела. Она смогла лишь недоумённо пожать плечами. Всё это время ей и в голову не проходило проверять свой АЧ, ведь чтобы выйти за грань человеческих возможностей, нужно было несколько месяцев упорных гаманий. А тут… Хватило сколько? Двух недель?

В реальной жизни без чипов человек может набрать любой АЧ до 55 — это предел. Дальше этого человеческое тело и мозг не могут развиваться — потолок, который не пробьёшь. Однако благодаря появлению игровых чипов барьер отодвинулся до 100. Но далеко не каждый всё ещё может переступить черту в 55. Словно природе было просто начхать на прогресс человечества, она диктовала свои условия: 55 и не больше. Но всё же люди научились разрушать этот потолок, хотя это давалось очень непросто.

Для наглядности. Человек с АЧ 50 ловкости может выполнить любой акробатический элемент и выступать в роли гимнаста под куполом цирка. С показателем в 55 единиц он способен изгибать своё тело так, словно у него нет костей, но только в статичном положении. Если же он сумел дойти до 100, то теперь способен танцевать брейк, будучи завязанным в узел.

Но времени на удивление и проверку своих новых способностей у Сабиры не было: ребятам пришлось двигаться дальше, чтобы быстрее добраться до «Шампэ». Время поджимает. Пересев на салатовую ветку, Пулат и Сабира снова столкнулись с тяготами московского метрополитена, но уже почувствовали себя бывалыми, так что двигались чётко и умело. На них никто даже косо не взглянул. Свои.

Выйдя из метро, ребята бежали. Башня «Шампэ» казалась очень близкой из-за своих размеров, но, на самом деле, потребовалось минут пять интенсивного бега, чтобы добраться до небоскрёба. Это был обман всех величественных зданий. Они только кажутся близкими, но до них — как до луны. Вбежав в стеклянные двери, Сабира с Пулатом опёрлись о колени и сняли маски, чтобы хорошенько отдышаться, им нужно было всего лишь 30 секунд, но этого хватило, чтобы возникли неприятности.

— Вы что делали на улице?

Сабира подняла глаза и увидела бледную Катю с перемотанной головой.

— А ты чего тут делаешь? Разве тебе не положен отдых?

— Я ответственный работник, — поморщилась Катя. — Буду вынуждена сообщить Константину о том, что вы самовольно покинули башню.

Катя хотела уже развернуться и на крыльях счастья лететь в сторону Константина, чтобы доложить о том, что его ненаглядная черномазая дикарка той ещё сволочью оказалась, но Сабира намертво вцепилась в запястье проводницы.

— Если ты хоть слово скажешь Воробьёву обо мне, то я соглашусь на все его предложения и самолично прыгну к нему в постель. Я сделаю всё, чтобы он больше в жизни на тебя не посмотрел.

Лицо Кати исказилось в ужасе — перед глазами пронеслись картины полные отчаяния и одиночества. Жизнь без любимого мужчины представлялась обречённой на вечные скитания в холоде, где сама Катя бродила босиком по льду. Однако соблазн принизить соперницу в глазах Константина был так велик, что девушка не могла согласиться с условиями.

— Ты отстранишь меня от него, а что дальше? — сказала Сабира так, словно услышала мысли проводницы. — Появится другая. И, скорее всего, она не будет так же крепка перед Константином, как я. И тебе придётся смотреть изо дня в день, как они целуются, держатся за руки и обнимаются. Оно тебе надо? Я — наименьшее из зол.

Катя округлила свои и без того большие голубые глаза и смотрела на Сабиру, словно обезумевшая гадалка. Ей не хотелось помогать сопернице, только уничтожить, толкнуть в грязь и размазать лицо каблуком. И ни о каких поддавках нельзя было даже заикаться.

— Хорошо, — Катя ловко прокрутилась на пятках и ушла за стойку так, словно и не было этой встречи.

Всё же она капитулировала, но для себя Катя сделала где-то в подсознании зазубрину: это не проигрыш, а тактическое отступление. Сабира ей казалась простушкой. Сабиру она в капкан поймает. И лучше пусть будет в соперницах эта нелепая таджичка, чем игрок посерьёзнее.

Зайдя в лифт с другой проводницей, ребята расслабились и прислонились лицом к холодному стеклу. Несмотря на грозный вид, они изрядно перенервничали. Всё же со стороны начальства могли быть серьёзные санкции. Одна из них — слежка. И тогда Константин узнал бы, что ребята ищут.

Глава 13

Сабира стояла возле своей комнаты с вытянутой рукой. Она хотела было зайти внутрь, но поток мыслей сбивал её. Отец Пулата ходил где-то рядом. Он сумел зайти к Сабире в игру, послать сигнал в «Море», оставить подсказку на Даниловском рынке. Но почему он не мог привести сына туда, где бы они наконец встретились. К чему эти странные шпионские игры. Знал ли он, где находятся все ключи. А где ДТЧ?

— Ты чего стоишь в дверях? — голос Бориса вывел Сабиру из транса. Девушка подняла глаза. Парень стоял за раскрытой дверью.

— А ты чего делаешь в моей комнате? — поморщилась Сабира.

— Так я ждал тебя! Сейчас столько придумал для будущего показа! Творю, творю, творю. Ты меня вдохновляешь!

— Неужели? — Сабира скептически усмехнулась.

— Честное слов! — Борис сложил руки на груди. — Ты самый загадочный человек, которого я встречал. Резко куда-то подрываешься, показываешь то холодность, то заинтересованность, внезапно просишь встретиться с моим отцом, а потом исчезаешь. Я не знаю, что ты сделаешь в следующую секунду. Это прекрасно и удивительно! Не выгоняй меня, прошу! Это так прекрасно для моего показа! Мой показ будет таким же. Ах! Это будет шедеврально, — Борис воодушевлённо схватился за голову и прошёл в комнату.

— Да, ты странный.

— Я творец.

Сабира внимательно наблюдала за Борисом, который принялся выделывать пируэты. Как же сильно он отличался от своего мерзкого отца. Борис был ярким, сумасшедшим, но приятным и тёплым. Девушке казалось, что его свет мог развеять любую тьму… кроме, очевидно, тьмы Константина Воробьёва.

— Вы такие разные с отцом… — сказала Сабира вслух свои мысли и сразу об этом пожалела. Вдруг Борис подумает что-то не то. Да и он всё-таки сын босса.

— Это так, — Борис улыбнулся. — Да и я, честно говоря, плохо знаю его.

— Он не возился с тобой в детстве?

— Я ничего не помню из детства.

— В каком смысле? — удивилась Сабира.

— В прямом. Пелена перед глазами. Помню вот только момент, где я в четвёртом классе просыпаюсь рано утром, чтобы пойти в школу.

— Ты совсем ничего не помнишь о себе?

Борис задумался.

— Иногда мне кажется… Я не знаю, как это объяснить. Словно за чернотой воспоминаний проглядываются какие-то силуэты. Отец говорит, что проблемы с памятью из-за того, что я попал в аварию, потерял память. Но разве не должны оставаться какие-то шрамы? Хоть что-то…

— Какой ужас…

— Да… Он говорит, что это произошло, когда мы жили в захолустье.

— Так вы с глубинки?

— Да, отец родился в деревне под Воронежем. Анна называется.

Сабира посмотрела в большие и грустные глаза Бориса. Он вроде и улыбался всегда, но эта томительная печаль всё равно считывалась во взгляде. Может, это и была одна из причин, почему Сабира так прониклась этим человеком за короткое время, почему она чувствовала, что ему можно доверять. Борис напоминал ей кристалл. Некоторые считают: если камень не преломляет свет, то остаётся просто камень. Но суть была именно в том, что Борис везде искал свет: солнечный или лунный, словно он изо всех сил пытается быть живым. Парень сел на кровать. Сабира подсела к нему и по-дружески погладила по спине.

— Что же мама твоя?

— Я не знаю своей мамы. Я её не помню. Вроде бы она умерла, когда я был ещё маленький.

— Получается тебя воспитывал отец? — Сабира нахмурилась, все эти обстоятельства казались ей очень странными и не состыковывались.

— Наверное… Я не помню. Помню только время, когда мы уже стали богатыми. Тогда уже он был очень строг со мной, — парень покачал головой. — С самого детства заставлял много и усердно работать и быть «нормальным». Он не очень-то поддерживает мою тягу к моде. И ему не очень нравится, что я свечусь как дизайнер. Почему-то он хочет, чтобы я был серой и неприметной мышью.

В комнату без стука вошёл Пулат и застал, как Сабира заплетала рыжую косу Борису. Это она уже начала делать в порыве сочувствия. Да и так мозги лучше соображали — Сабира упорно пыталась понять, что же во всей этой истории не так.

Но Пулат не мог этого знать. Он недовольно сложил руки на груди, оглядел Бориса и фыркнул.

— Сабира, нужно поговорить.

— Ну, я зайду к тебе чуть позже.

— Как можно скорее, — добавил он и ушёл, хлопнув дверью.

— Кажется, ты ему нравишься, и он ревнует, — рассмеялся Борис.

— Не говори глупости.

Сабира лениво поднялась с кровати, потянулась и вышла, а Борис так и остался в её комнате. Он принялся листать голографические журналы. Хотя, на самом деле, парень думал о том, кто он такой для этого мира, если его не готов признать даже собственный отец. Борис считал себя приёмным, но за много лет жизни с отцом не нашёл этому ни единого доказательства. Парадокс, но от отсутствия подтверждений становилось ещё более тошно. Он чувствовал себя, как неприкаянный: нигде места нет. Да и вообще ничего нет. Только мода радовала. Борис прятал себя настоящего за завесой стильной одежды, косметики, яркой прически. Может, поэтому ему очень нравилась Сабира. Из неё пёрла индивидуальность. Она её не скрывала. Роскошная жизнь может сделать счастливым немногих: только тех, кто понимает, зачем она ему нужна. Деньги запросто могут стать главным проводником в судьбе, но нет места искренней радости в такой жизни. И даже искреннему горю. А те, кто родился в нищете, становятся либо выше денег, либо укрощают богатства, но никогда не обманываются сиянием золота. Так думал Борис.

В это время надутый Пулата лежал на полу, ему хорошо думалось в таком положении. Не то чтобы он всерьёз переживал о том, что у Сабиры с Борисом могли быть какие-тоинтимные отношения. Просто сам факт того, что какому-то нелепому рыжику дозволялось то, чего бы хотел сам Пулат… А, впрочем, нет, нет и нет. Ничего ему такого не хотелось.

Когда вошла Сабира, парень приподнялся на локти. Он смотрел на неё, не мигая.

— В чём дело? — прервала молчание она.

— И давно вы дружите с Борисом?

— Я врежу тебе, если ты скажешь, что я не должна с ним общаться.

— Ты понимаешь, что он Воробьёв? — хмуро сказал Пулат. — Может, он доносит папочке.

— Ты о Борисе ничего не знаешь. Его отец раздражает не меньше, чем меня или тебя.

— Это он, может, тебе так говорит.

— Всё! Заканчиваем этот разговор! Ты меня позвал, чтобы указать, с кем не следует общаться?

Пулат поднялся с пола.

— Вообще нет. Я расшифровал послание. Там указаны координаты, где мы можем что-то достать. Я думаю, что речь ещё об одном ключе.

— Что ж ты молчал! — Сабира подскочила. — Скорее начинаем!

— Постой, есть одна проблема.

— Какая же?

— Ключ находится в «Завете».

Сабира еле сдержалась, чтобы не выругаться. Она знала, что в этой игре нужно от четырёх геймеров.

— Мы можем найти игроков автоматическим подбором. Но мне не очень нравится эта идея, потому что мы слишком будем привязаны к действиям неизвестных людей. Нужны такие, которые легко согласятся играть с нами, но не будут слишком обременять. Кто играет достаточно единолично и не ввязывается в дела других…

— О нет… Только не говори, что ты намекаешь на наших коллег-свиберов…

— Надо, — Пулат взглянул на время, — смотри, мы с тобой тут так провозились, что уже время завтрака.

— Чего? — девушка с удивлением взглянула на часы. Действительно настало утро. Из-за голограммы за окном тяжело было понять, который час.

— Может, мы сможем с кем-то пересечься в столовой на завтраке.

— Ты серьёзно думаешь, что свиберы ходят на завтрак?..

— Возможно, кто-то также не спал всю ночь.

Перед тем, как выйти, Сабира взглянула на себя в зеркало. «Ну, и рожа, — подумала она. — Самое время уговаривать кого-то ещё немного погамать». Но Пулат уже открыл дверь и ждал её. Этот человек был несгибаем, поэтому Сабира поплелась за ним, хотя и не особо верила в успех затеи.

Столовая, скорее, была рестораном, который специально бронировали на определённое время для работников компании Воробьёва. Естественно, не у всех была привилегия есть в приличном месте за счёт работодателя, но свиберы входили в число счастливчиков. Хоть здесь повезло…

Оглядев зал, Сабира заметила рослого мужчину с русыми волосами. И сразу узнала своего коллегу. Когда всех их знакомили, он выделялся среди прочих: внешностью и говором. Мужчина выглядел как сказочный герой: коренаст, бородат, с густой бородой. А разговаривал он…

— Здравия! Помнится вы со мной делом одним занялись, — сказал мужчина, когда Сабира подошла к его столику, он сидел вместе с раздражённой девушкой.

— Да… — неуверенно произнесла Сабира, потому что её смутила формулировка предложения, — привет. Можно я присяду?

— Дык. Почему нет! Добрым людям я всегда рад. Я — Микаил. А вот этовона — Биня.

— Бинни, — поправила девушка. Она была полной противоположностью Микаила: вся в чёрном, при полном макияже, с татуировками на лбу и неприветливым выражением на лице.

— А вы ранние пташки, — улыбнулась Сабира.

— Я встаю с рассветом, а Биня со мной на пару.

— Ага, отвал всего, — закатила глаза девушка.

— Ты не похожа на человека, которому нравится вставать рано утром, — заметила Сабира.

— Чё? Почему, блин?! — последнее звучало не как вопрос, а, скорее, как наезд.

— Забили, — Сабире было не до ссор. — Как дела у вас в свиберстве?

— Тяжко, домой хочется, — вздохнул Микаил. — Но пока никак нельзя. Старшенькому хотим учёбку оплатить. Учёный буит. Умён! Не то шо батя его, — мужчина рассмеялся так громогласно, что за соседними столиками обернулись.

Бинни ничего не отвечала, она смотрела на Микаила и жевала что-то тягучее. Казалось, что Сабира и её вопросы совершенно не интересовали Бинни.

— Есть возможность подзаработать, — внезапно к столику подошёл Пулат. Он ждал нужного момента в засаде: где-то за цветком. — Я походу фрилансом занимаюсь. Есть клиент, которому нужно достать одно достижение в «Завете». Но я один не справлюсь. Там играют от четырёх игроков. Что скажете? Платят нормально. Четверть зп за одну-две катки всего.

— Я за этого парня ручаюсь, — Сабира похлопала Пулату по спине.

— Тоже мне. Не боишься, что мы настучим Воробьёву? Фрилансер, — рыкнула Бинни.

— Пожалуйста, — Пулат пожал плечами, — правилами не запрещено. Задача стоит продвигаться в рейтинге и наигрывать часы. Я думаю, что ты видела статистику. Я с этим лучше всех справляюсь.

Лёгкое высокомерие Пулата взбесило Бинни она уже хотела наговорить ему грубостей, но Микаил положил свою большую руку на маленькое плечо девушки.

— Шо я говорил те? Терпимость — главная благодетель. Да и чего дурного он сказал? Предложил работу. А работа эт хорошо. Чего делать надо?

— Да ничего особого. Просто поиграть в «Завет». Дойти с нами до определённой локации, а там уже вы вольны. С опытными свиберами это будет быстрее, чем с какими-то левыми игроками. Да и мне не нравится гамать с кем попало.

— Эт правильно. Я чужаков тоже не жалую. Ай! Твоя взяла! Деньги не помешают. Да и как отказать хорошему человеку, — Микаил пожал руку Пулату.

— А ты? — спросил парень Бинни.

— Хрен с вами, напишите, когда соберётесь, — бросила она и ушла полная раздражения.

Сабира пригляделась. А вообще Бинни была очень даже ничего: низенькая блондинка с приятными линиями. Но характер, конечно, будь здоров.

— Вы не серчайте на неё. Нрав крутой, но она стремится к свету, — Микаил, поцеловав крест, направился за Бинни. Теперь Пулат с Сабирой спокойно выдохнули и смогли нормально позавтракать. Или это уже нужно называть ужином?

— Почему они общаются? — удивилась Сабира.

— Да походу она в него влюбилась.

— Иди ты…

— Я не силён в таких вещах, но ты не видела со стороны, как она смотрит на Микаила, когда он разговаривает.

— Может, он сектант.

— Может, — Пулата уже не интересовал разговор да и личная жизнь этих людей, поэтому он принялся за еду.

А вот Сабира ещё минут пять сидела, переваривая информацию. Кто бы мог подумать, что такая вредина и бунтарка последует за старомодным и чудаковатым праведником. И вот что ещё странно: как такой человек вообще стал свибером. Консерваторы ведь отрицают гейммир…

***

Проспав весь день, Сабира и Пулат встретились только под вечер в игровой. Микаил и Бинни уже работали там несколько часов. Они поздоровались с коллегами и на этом общение закончилось. Никаких глупых вопросов вроде: как рабочий день, как поспали, во что играли, что снилось. И прочая дрянь, которая, на самом деле, никому не интересна. Сабира отметила, как же приятно общаться со свиберами. Вот бы так все люди не требовали повышенного внимания. Девушка протянула Пулату микро-консоль. Но он только поморщился и сел за компьютер, мотивируя это тем, что «делать мне больше нечего, как уходить в полное погружение в фэнтези, чтобы я потом мучился галлюнами». После того, как погружаешься со шлемом или с точечной консолью в мир, который намного ярче, чем реальность, то невольно после катки ловишь приходы. Ломается нормальное восприятие самых обычных вещей. Например, кружка становится вовсе не кружкой, а кораблём или порталом в новое измерение, куда засасывает. Руки по одной, а их оказывается почему-то больше двух, стекают на дно, превращаясь в подобие киселя с комочками, где комочки — твои ногти. Долго приходить в себя — цена наслаждения красочным миром. Но платить готов не каждый.

Сабира держала двумя пальцами игровую консоль. Маленький шарик казался насмешкой над всеми технологиями, которые были до него. Такой системы у них в Таджикистане не было, только шлемы и допотопные врлоки. И уже по ощущениям от «Моры» девушка могла понять, что консоль — это совершенно другой уровень игры. Что же будет с Сабирой, когда она заглянет в фэнтези? Когда за спиной появятся крылья, а меч будет пылать перед носом? Какие ощущения выдаст её мозг, когда она будет сыпать магией?

И несмотря на вероятные отходняки, девушка не могла отказать себе в удовольствии прочувствовать фэнтези до глубины. Сабира прикрепила консоль к виску и легла на ортопедический диванчик.

Три… два… один… Настоящий мир погас, до входа в игру 60 секунд. Когда Сабира первый раз попробовала погружение, то очень испугалась этой минуты пустоты. Девушка оказалась в полном одиночестве и темноте, секунды шли нескончаемо долго, словно целая вечность. Теперь же она отмечала, что времени «без всего» было нестерпимо мало.

Мир включился. Вот только кардинально ничего не поменялось. Чёрная пелена сменилась на белую. Просто свет был настолько ярким, что глаза не могли ни на чём сфокусироваться. И непонятно, где ты чувствуешь себя более одиноким, ведь к темноте можно привыкнуть.

Чипу в голове Сабиры пришлось ещё какое-то время настраиваться на цветопередачу «Завета». Но тут разработчики умывают руки: они предупреждали, что фэнтези — дело непростое. И речь о здоровье игрока. Компании платят огромные штрафы, если у геймера на фоне игры начинают развиваться или обостряться болезни, к примеру, эпилепсия или психические расстройства. Так что мастодонты, которые всё же берутся за создание яркого мира с эльфами и прочей фантастической дичью, обязаны учесть и это. «Завет» сам выставляет настройки специально под человека, всю важную информации о состоянии мозга игрока искусственный интеллект черпает из чипа.

Обычно такие игры называют «любимым ребёнком», потому что для разработки требуется столько сил, столько высококвалифицированных специалистов (коих всегда проблема даже просто найти, а уж привлечь…), что большинство просто не берётся создавать масштабные фэнтези-игры. Спонсорами и идейными разработчиками игры стала древнейшая и богатейшая русская семья Бакальчук. Это были вообще единственные люди в России, способные создать нечто настолько гигантское, как «Завет».

Существовали в мире и другие масштабные игры, которые были даже интереснее и прогрессивнее, но в «Завете» была изюминка, которую оценили геймеры со всей планеты. Любой человек мог внести корректировку в локацию, то есть моды не только не возбранялись, но и в какой-то степени даже поощрялись. Некоторые моделлеры доходили до того, что с помощью одного только патча могли менять внешний вид целой локации так, что она уже совершенно не походила на изначальную.

Один из фанатов «Завета» сделал локацию из своих модов — локацию светлячков. Именно туда надо было Сабире и Пулату. Возможно, создателем был отец Пулата, а может, другой игрок «Десяти тысяч часов». В любом случае, ключ находился там. Но нельзя просто взять и зайти в это место. Прежде всего, до него нужно добраться по сюжету. А чтобы это сделать, каждый из четырёх игроков должен был занять место персонажа.

Сабира наконец начала видеть. Ребята уже стояли перед иконками персов, читая их характеристики. Пулат обернулся, когда девушка стала подходить к нему. Она аж отшатнулась, потому что друг стал совсем мультяшным.

— А ты милашка! — захохотала Сабира.

— Ня, — бросил Пулат, усмехнувшись.

Быть нарисованным Пулату очень шло: со своим угрюмым видом и янтарными глазами он походил на уставшего от жизни аниме-героя, от которого балдеют все девочки. Сабира взглянула на свои руки, они тоже были нарисованы — идеально гладкие песочного цвета пальчики.

Да и Микаил с Бинни выглядели красивыми, яркими и приглаженными.

— Ой, ты так долго включалась. Мы персонажей без тебя разобрали. Тебе осталась старшая сестра Грега. Надо было раньше приходить, — ухмыльнулась Бинни.

— Не егози, Биня, — наругал её Микаил. — Если захочешь, то мы кого уступим, Сабира.

Сабира подошла к иконкам персонажей и раскрыла характеристику «Старшей сестры». Игра автоматически вставила облик Сабиры в одежду персонажа, и теперь она могла увидеть себя со стороны. Девушка была ладной и суровой, в хлопковых шароварах, высоких ботинках и с кольчугой на груди. Этакая жительница леса, настоящее дитя природы. И надо сказать, мультяшная Сабира органично смотрелась в этом образе. Вот что было написано в описании персонажа:

«Старшая дочь в семье Грега. Из-за того, что отец постоянно пропадал на службе в гарнизоне, а мама много болела, девушке пришлось взять на себя роль добытчика. Уже в десять лет она отлично обращалась с луком, хорошо знала окрестности леса и могла легко взобраться на самое высокое дерево.

Однако это сильно повлияло на характер Старшей сестры. Она стала очень замкнутой и нелюдимой, проводя всё своё время на охоте. Усугубило ситуацию и то, что Старшая сестра одна из немногих в Лоргасе, у кого нет склонности к магическим силам. Ей недоступны заклинания, но девушка может использовать магическое оружие».

И тогда стало понятно, почему персонаж Старшей сестры является наименее популярным. Кому хочется играть в фэнтези, если тебе с самого начала недоступна магия? Но Сабира совершенно не расстроилась, а наоборот. Она считала, что у непопулярных и узкоспециализированных персонажей всегда намного больше возможностей. Девушка была вся в нетерпении. Пора играть! Да начнётся «Завет»!

Глава 14

Профиль игрока red_ saba_ nu:

Ловкость — 69

Сила — 47

Реакция — 57

Выносливость — 57

Логика — 49

Стрельба — 59

Манипуляция — 20

Лечение — 29

По правде, Сабира сама обалдела от своих высоких АЧ, одно то, что она выбрала персонажем Старшую сестру, увеличило и выносливость, и силу, и стрельбу, и реакцию. Да она теперь себя чувствовала просто суперчеловеком.

Если Сабира будет умна и не потеряет АЧ, то это станет настоящей победой. А вот лишиться такого богатства довольно просто. Каждая игра в жанре фэнтези должна следовать правилу равновесия шкалы. Чтобы геймеры не играли бесконечно именно в этот жанр и другие не теряли популярность, фэнтези-гильдия решила, что в играх можно не только довольно легко получать АЧ, но и терять его. Ведь пропадать в красивом фантастическом мире нельзя вечно.

Бинни недовольно топала ногой, она уже устала ждать.

— Погнали! Сколько можно пялиться на себя!

Претензия была адресована Пулату и Сабире, они привыкли к тому, чтобы долго изучать вводные данные и только потом начинать катку, особенно Пулат. Он вообще мог день только подготовкой заниматься. Бинни же была наоборот очень дерзким и бойким игроком, она придумывала стратегию на ходу. А Микаил… Сабира ещё ничего не знала об этом мужчине, но он выглядел как человек, которого заставляют покидать реальность — сам же он хочет заниматься чем-то другим.

Группа из четырёх человек отправилась в мир «Завета»: Сабира — старшая сестра главного героя Грега. Бинни — зеленоглазая возлюбленная Грега и дочь высокопоставленного чиновника, Пулат — друг главного героя и начинающий экзорцист. Последним был Микаил — местный травник, который живет по соседству с домом Грега.

О начальной точке путешествия, Лоргасе, ребята знали только из аннотации к самому «Завету». Лоргас — волшебное королевство, границы которого закрыты железным занавесом, что служит для защиты от гульмов. Это такие злые существа, 200 лет назад они напали на королевство и почти уничтожили его, но смелый генерал гарнизона сумела отстоять свой дом и прогнал гульмов. С тех пор Лоргас живёт тихой и спокойной жизнью. Но времена меняются.

И вот теперь ребята перенеслись в беззаботное королевство. Каждый из геймеров был в своей локации, играл свою роль. Сабира попала в деревянный уютный, но старенький домик. В нём вкусно пахло пирогом с вишней. Девушка знала этот запах, потому что почти в каждой игре именно так обозначается уют. Хотя сама она, конечно, никогда не пробовала пирог с вишней. Тюбики в Таджикистане почему-то не делали со вкусом мучных сладостей. Из-за угла выглянула нездорово худая женщина и мягко улыбнулась Сабире.

— Дорогая, ты ещё не ушла?

Перед девушкой всплыла подсказка: «Это ваша мама. Старшая сестра собиралась сегодня с утра на охоту в лес, но обещала Грегу взять его с собой». Над Сабирой появилось задание: «Найти Грега».

— Ты не видела Грега? Он просил взять его в лес, — сказала Сабира.

— А мне можно?! — в помещение вбежала маленькая девочка в платье в горошек, она весело улыбалась. Игра подсказала, что это младшая сестра Сабиры. Девушку кольнуло, потому что малышка напоминала ей Нозию в раннем детстве. Сабира подошла к сестре и погладила по голове.

— Боюсь, что ты ещё слишком мала для леса, — сказала мама, девочка недовольно надула губы и побежала по своим делам. — А Грег, — женщина обратилась к Сабире, — рубит дрова во дворе, — мама указала в сторону чёрного выхода.

— Спасибо!

Когда Сабира вышла на улицу, её ослепило солнце. Угадывалось, что русские в разработке игры опирались на японских геймдизайнеров. Вокруг всё было перенасыщено цветами. Небо не просто голубое, а кислотно-голубое. Но чип уже перенастроил восприятие, и глаза не болели от переизбытка яркости, а наслаждались.

Двор был небольшим и ограждён низким забором лишь для виду. Какой-то парень стоял около поленницы, рукавом вытирая пот. Над ним всплыло описание: «Ваш младший брат Грег. Взбалмошный, но добрый парень, всё время соревнуется со Старшей сестрой и всегда проигрывает». Грег обернулся и помахал Сабире. И в этом жесте было столько отчаяния, что девушка вздрогнула. Но чувство лишь промелькнула. Сабира тряхнула головой и пригляделась. Нет, вроде всё в порядке. Ей просто махал рукой младший брат, который был очень красивым высоким юношей с большими зелёными глазами и туго затянутыми в маленький хвостик волосами.

— Чем ты ту занимаешься? — спросила Сабира, когда подошла ближе. — Ты просился со мной в лес.

— Да! Извини, я тренировался.

Сабира посмотрела на топор.

— Ты просто рубил дрова…

— Нет же! Это не обычный топор! Я его одолжил у друга. Он магический: позволяет тебе получить разные ресурсы с предметов, — Грег поднял предмет и протянул его Сабире. — Вот! Попробуй разрубить что-нибудь.

Девушка взяла в руки топор. Поставила полено на пень и разрубила лёгким взмахом. Она отметила, насколько просто и приятно это оказалось. Над Сабирой всплыло окно с подсказкой: «Ваш персонаж обладает двойным бонусом за использование магических предметов, поэтому вы получаете дерево +2. В дальнейшем, если будете прокачивать оружие, то сможете ещё больше увеличить количество получаемых бонусов».

Девушка заглянула в свой профиль. Здорово, теперь она могла забрать топор с собой и сделать более прочным его рукоять. Оружие прокачалось до второго уровня.

— Всё! — Грег схватил Сабиру и заглянул в глаза, девушке показалось, словно сейчас он произнесёт нечто страшное, но ничего такого не произошло. — Хватит тут штаны просиживать. Пошли в лес, постреляем из лука.

Парень резко сорвался с места и побежал прочь, Сабира устремилась за ним. «А что, интересно, делали другие ребята?» — крутилось в голове у девушки. У каждого была своя история и линия сюжета. Напарники тоже должны были взаимодействовать с Грегом. Значит, сейчас он был в нескольких локациях одновременно. Это казалось Сабире странным. Конечно, мозгами она понимала, что он всего лишь запрограммированный персонаж, но девушка смотрела на Грега и диву давалась: какой натуральный парень. Какой живой, какой настоящий. Вот игровая мама не была похожа на настоящего человека. Это была тонкая грань, которую Сабира понимала чисто на интуитивном уровне.

Брат и сестра прыгали по холмам. Их домик находился в низине, что давало доступ к воде и защищало от нежелательных посетителей. Добраться до леса было довольно просто: бежишь себе вдоль ручья, и вот они — могучие деревья, которые протыкают небо. Грег достал свой лук, Сабира последовала его примеру.

— Давай спрячемся на том дереве и подождём добычу, только ты мне не подсказывай! Я сам хочу всё сделать, — улыбнулся мальчишка. Сабиру не покидало ощущение, что он хотел бы сказать что-то другое, но заложенный код не даёт ему это сделать.

— Не шуми, а то некого будет подстреливать.

— Ладно, — отмахнулся брат и подбежал к дереву, но лез он неуклюже, обламывая сучья. Сабира же с ловкостью белки быстро забралась на самую толстую и комфортную ветку.

— Когда-нибудь и я смогу так забираться на деревья. У тебя просто практики больше… — Грег сделал недовольную мину и высунул язык. — Вон… Вижу белку.

Девушка присмотрелась, через несколько деревьев от них действительно сидела рыжая и пушистая белка.

— Но я знаю, что ты скажешь, — и снова Грег произнёс фразу так, словно совсем не об этом думал. — Белка заметит меня, когда я начну натягивать лук, ведь если ты хорошо ни спрячешься, то животное убежит.

Сабира улыбнулась и кивнула. Интересный геймплей. Обычно основам геймеров учит встроенный подсказчик или NPC, а тут получалось, что вроде как это сама Сабира учит Грега, но при этом узнаёт от него, как нужно правильно охотиться в «Завете».

Грег затеребил плечо Сабиры и указал в глубь леса.

— Смотри, там свин, — шёпотом произнес парень.

Около лесной тропинки лежал розовый хряк, которого, казалось, не заботят никакие охотники.

— Я попробую, — Грег поставил перед собой лук, — беру стрелу, ставлю задом к тетиве, натягиваю двумя пальцами, прицеливаюсь и… Пли! — Стрела воткнулась рядом со свином, тот испугался, взвизгнул и убежал, Грег поник. — Опять ничего не вышло, надо было целиться лучше… О, — парень вновь воспрянул духом, — смотри, вон ещё один свин, твоя очередь.

Сабира даже не переживала. Она очень часто играла за персонажей с луком, поэтому хорошо знала, как с ним обращаться, хотя, конечно, в каждой игре были свои фичи и сложности. Девушка натянула тетиву, задержала дыхание, прицелилась и на выдохе пустила стрелу. Та попала точно хряку в сердце. Грег изумленно и восхищённо посмотрел на сестру.

— Чёрт! — воскликнул он. — Ты великолепна, — девушке стало очень приятно. Сабира почувствовала, что Грег действительно был её братом. — Пойдём, заберём добычу и отнесём маме.

Парень довольно легко сполз с дерева. Любой другой игрок не обратил бы на это внимания. Но Сабира знала: слезть гораздо тяжелее и сложнее, чем залезть. Так почему Грег так легко это сделал? Баг игры?

— Видишь? — Грег остановился у светящегося гриба. — Это магические грибы. Все растения, которые так подсвечиваются можно использовать для создания лекарств или прокачки. Мама говорит, что нужно обязательно срывать их.

Сабира утвердительно кивнула, взяла светящийся гриб и открыла профиль. Такое растение можно использовать для улучшения стрел, теперь они будут ядовитыми. Полезная штука.

Пока девушка разбиралась с инвентарём, Грег уже подбежал к туше свина. Он ловко разделал хряка, так что осталось только мясо.

— Вот, возьми немного себе. Тебе нужно есть, чтобы пополнять выносливость. Она быстро уходит.

Сабира посмотрела на шкалу АЧ. Выносливость упала на 3. Она забрала куски мяса. Видимо, нужно разводить костёр, чтобы приготовить окорочка, потому что сырую свинину персонаж отказался принимать. Ну, не беда.

Довольно иронично. В реальности Сабира свинину не ела. Не только из-за работы свибером. Это была бы несмешная шутка. Но и просто… Почему-то она испытывала глубокое отвращение к этому виду мяса. Она не могла объяснить свои чувства. Знала, что у соотечественников та же проблема. Может, национальная черта таджикистанцев, уходящая корнями в древние времена?

Внезапно послышался звук сирены. Грег обеспокоенно взглянул на Сабиру.

— Никогда не слышал, чтобы её включали… Это ведь не могут быть гульмы, да? — сказал Грег, а сирена завыла ещё громче. — О, нет! Дома же мама!

И парень со всех ног понесся домой. Сабира тоже ринулась, но не могла нагнать брата. Над девушкой всплыла табличка с заданием: «Добежать до Грега». Кажется, сейчас наконец начался основной сюжет «Завета».

Несмотря на то что Сабира с Грегом довольно быстро добрались до леса, дорога обратно занимала больше времени. Девушке пришлось даже прыгать по деревьям, потому что некоторые из них были свалены, и она просто не могла пройти по тропинке дальше. Слышались крики, взрывы и раскатистое журчание, словно детёныш крикливой птицы размером с два огромных дома вырвался наружу.

Девушка добежала до жилища своей игровой семьи. Она увидела Грега, но не успела ничего сказать. Прямо на её глазах огромный пернатый монстр наступил лапой на хлипкое здание и разрушил его. В правой лапе у чудовища была мама Грега и Сабиры, а в левой — маленькая сестрёнка.

— Отпусти их! — воскликнул парень, а Сабира, недолго думая, достала лук и прицелилась. Огромная причудливая птица, словно почувствовала угрозу и вспорхнула, — она направилась в сторону дворца! — снова крикнул Грег и побежал.

Как бы быстро Сабира ни двигалась, Грег всё равно оказывался далеко впереди неё, а когда они зашли в черту города, где вплотную к друг другу стояли трёхэтажные домики с синими крышами, парень вообще скрылся из виду. Сабира забралась на одно из жилищ, чтобы оглядеться, и чуть не попала впросак. Прямо на неё летела птица-чудище, но гораздо меньше, чем та, которая схватила маму. Девушка бы не успела достать лук и даже отклониться. Но внезапно монстр загорелся синим пламенем — в небе появился Пулат, который взмахом огромного двуручного меча снёс голову страшному созданию. Девушка благодарно кивнула, она была рада встрече с другом, но на разговоры и любезности времени не было.

— Ты тоже потеряла Грега?

— Да. Но, похоже, что он двигается ко дворцу.

Дворец возвышался над всем остальным, он казался гордым и неприступным. Ребята направились в сторону величественного здания, бежали по крышам, попутно сражаясь с монстрами, которые так и норовили сбросить Сабиру и Пулата на землю. Остальные игроки тоже присоединились.

— Грег и вас позвал ко дворцу? — беспорядочно махая во все стороны мачете, спросил Микаил.

— Да.

— Быстро что-то обучение закончилось, сразу к делу. Хорошая игра! — появилась и Бинни, в кураже она убила троих монстров одним взмахом палочки.

Да и Сабира приноровилась к игре и своему оружию: владела луком виртуозно. Она могла, подпрыгивая, достать оружие и выстрелить врагу в глаз. Вот только приходилось сдерживаться, потому что непрокаченный лук не выдерживал её разросшуюся силу.

Наконец началась фильм-сцена, так геймеры назвали моменты, которые никак не могли контролировать, здесь они просто становились зрителями событий. И история оказалась драматичной. Грег догнал гульма и с воплями кинулся спасать родных, но чудище легко и грациозно вспорхнуло в небо. У парня ни при каких обстоятельствах не получилось бы догнать монстра. Впрочем, тот не улетал, а просто смотрел на жалких людишек сверху. Казалось, будто гульм дразнится. Он положил маму Грега себе в рот. Последнее, что увидели ребята перед тем, как всё погасло — бледное и испуганное лицо женщины. На этом первая глава «Завета» закончилась. Всплыло уведомление: «Ради вашего здоровья просим сделать перерыв в игре на пять часов, чтобы восстановить эмоциональный фон».

— Неужто сожрал… — Микаил перекрестился, хотя по его бледному лицу было заметно: он не смог успокоиться.

— Эй! Эй! Не раскисай, — сказала Бинни, — это лишь игра. Всё не по-настоящему.

— Думаю, нам надо завтра продолжить… — Сабира тяжело сглотнула.

Все были в упадочном настроении. Вроде и Бинни права. Просто игра, но было тошно. Сабира твердила про себя, что это виртуальный мир. Но перед глазами стояло лицо Грега, который казался очень настоящим: была в нём такая тоска, словно он переживал это событие много раз. И помнил его и боль копилась.

— Встретимся завтра в 10 утра. Не опаздывайте. И готовьтесь к долгой катке, — Пулат и вышел из игры, остальные последовали его примеру.

***

Сабира не могла уснуть. Она ходила из одного угла в другой, считая шаги снова и снова. Умылась. Но и вода не смывала тягучие мысли. Девушку мучили не только грустные чувства от фильм-сцены «Завета». Она перекручивала её в голове несколько раз и поняла, что ничего особенного не произошло. Работая свибером уже много лет, Сабира видела множество грустных смертей и трогательных моментов. Профессия обязывала её быть скупой на эмоции. Но Грег… Его взгляд… Вспомнилось восхищение от мустанга Шамола в «Море». Было что-то одинаковое в этих ненастоящих персонажах игр.

В дверь кто-то постучал, Сабира дёрнулась. Она аккуратно подошла ко входу и осторожно приоткрыла дверь так, чтобы легко можно был быстро закрыть. Но благо это оказался всего лишь Пулат.

— Ты чего? — удивилась Сабира совсем позднему визиту.

— Не могу уснуть один.

— Неужели тебя пробрала история? — девушка попыталась ухмыльнуться, но лицо исказилось в судороге. — Хотя я понимаю… Проходи.

Пулат вошёл в комнату и сразу плюхнулся на кровать. Он положил ладони на лицо и тяжело вздохнул.

— Ты же знаешь меня, — сказал он. — Я не по вот этим… Эмоциям. Но тут что-то не так.

— В каком смысле?

— Как будто программа.

— Оу, ты думаешь ты настолько робот, что из тебя можно выдавить слезу только с помощью программы, — на секунду Сабира задумалась. — А вообще ты прав.

— Я о том же. Я чуть с отцом не встретился, да и то через пять минут успокоился. А тут не могу уснуть. Представляешь? Ужасно, как вы живёте, эмпаты?

— Тяжело, — Сабира плюхнулась рядом, — а что есть такие программы, которые вызывают… Эмпатию?

— Не слышал о таком, но, может, это нам какая-то подсказка. Может, ещё одно послание от отца.

— Знать бы, как нам его расшифровать…

— Не знаю, — Пулат повернулся спиной к Сабире. — Что за человек. Неужели нельзя было все упростить и уже просто появиться.

— Это твой отец. ТЫ его сын… Понимаешь…

— Ты что хочешь сказать я всё усложняю? Глупости.

— Не. Ты просто параноик. Ты бы тоже ключи запрятал так, что даже те, кто должны их найти — не нашли бы.

Пулат хохотнул, но ничего не ответил.

Глава 15

На завтраке Сабира сидела подавленная. Сказывалась бессонная ночь: так и не получилось провалиться глубоко. Даже при закрытых глазах мозг продолжал работать, хотя никаких дельных мыслей не выдавал.

В ресторан Пулат не пришёл — досыпал. Поэтому Сабира ела одна, но одиночество её длилось недолго. Микаил подсел рядом. Он был рад увидеть знакомое лицо. Бинни сегодня тоже не пришла на завтрак, а мужчине невыносимо было жить в одиночестве.

— Здраве будь! — бодро сказал Микаил

— Привет.

Он сел напротив Сабиры и положил ладонь перед собой. Стол просканировал Микаила и мгновенно выдал поднос с едой. Это был законсервированный борщ, сухари, и три тюбика с витаминами. Вот уж завтрак настоящего медведя.

— Эка хрень, — поморщился мужчина. — Пробовал я уж тутошние борщи. Моя жёнушка, конешно, варит лучше. И хлеб сама пекёт. А этовона — картон? Тьфу, — мужчина разочарованно открутил крышки тюбиков и вылил содержимое в рот.

Сабира наличию жены удивлялась. Вернее, её поражало то, как хвостиком за Микаилом бегает Бинни, зная, что у него есть другая.

— Вы прямо по старинке блюда готовите? — спросила Сабира.

— А как же! У нас и печь стоит! Газовая. Сам баллоны таскаю. Жена страшалась сначала. Опасно. Бахнуть может. Но мы приноровились и сделали всё по уму.

— Ого, вы молодцы. Я только один раз несинтетическую еду пробовала.

— И чего же?

— Самса.

— Эко чудо. А шо такое-то?

— Такие… Вроде пирожки с мясом и луком.

— Надо Марие моей попробовать сделать! А чего б! — загорелся энтузиазмом Микаил, но Сабира ответила тяжёлой улыбкой. — Хмурая ты сегодня. Чего-то с другом?

— С Пулатом? Нет, он спит.

— И чего ты-то грустишь?

— Я… — Сабира подложила руку под щёку, — наверное, по дому скучаю.

— С языка сняла, сплю и вижу просторы родные, так землю взять такую чёрную и мягкую, об щёку потереть. А ты откудова?

— Я из Таджикистана.

— О-о-о, далече, ты, небось, вообще с ума сходишь. Я хоть в Россиюшке остался своей, а ты и страну поменяла.

— Микаил, а откуда ты?

— Ну, как тебе сказать. Глубоко под Воронежем дом мой.

— Под Воронежем? — Сабира задумалась. Ей вспоминалось, что кто-то уже упоминал этот город, но боль в висках не давала сосредоточиться.

— Ага, земляк нашего Воробьёва, — добавил Микаил, заметив, что Сабира тщетно пытается его о чём-то ещё спросить.

— Неужели?! — воскликнула она.

— Так оно так. Он меня и забрал сюда. Кто б меня такого дуралея приволок бы в саму Московию. Сказал, едь, чё, денег для семьи заработаешь.

Сабира значительно помотала головой, но лишь для того, чтобы как-то скрыть шок. Она смутно начала догадываться, что происходит. Но пока ещё не верила даже самой себе.

— Удивительная история. Я бы сказала фантастика. Не врёшь ли ты мне случаем?

— Чего говоришь такое! Я христианин! Вот те крест, шо не вру, — Микаил перекрестился.

Но Сабира прищурилась и продолжила игру. Она намеревалась вытянуть из простодушного Микаила побольше сведений о Воробьёве.

— Странно это всё. Он из села так поднялся, а ты нет. При том, что вы ещё и друзья, как я понимаю. Сколько вы уже знакомы?

— Двадцать лет! Клянусь! — Микаил стукнул кулаком по столу.

— Вот и фантастика, — Сабира не дрогнула.

— Ты знаешь, там история такая… — мужчина занервничал, на что Сабира и рассчитывала. Такие люди, как Микаил, очень боятся, что их посчитают врунами. — Ему ведь богатство просто с неба упало. Не то шо он много трудился и своими силами всё. А с неба тут уж кому падает, кому нет.

— Да ну. Прямо-таки с неба?

— Точно тебе говорю. Жил он с матерью. Хорошая женщина была. Конфетами всегда меня угощала, хотя сама бедна была страшно. А потом раз! И куча денег появилась у Кости. И щеголять стал. Говорит, отец его оказался богачом и, мол, наследство оставил. Мать до того не дожила только. Умерла. Слаба была.

— Чего же раньше отец не объявился? — давила Сабира. — А наследство оставил. Да и сколько ж ему было-то лет? Богачи долго живут.

— Почём я знаю? Не спрашивал. Мож, совесть отца заела

Сабира быстро выдавила оставшиеся витамины в рот, поблагодарила Микаила за компанию и пулей ринулась к Пулату. Она уже чувствовала, что дальнейший разговор только отвернёт здоровяка от Сабиры. А ей он ещё мог понадобиться.

Она влетела в комнату друга, споткнулась о ковёр и плашмя упала на пол. Пулат присел на кровать и потёр ладонями лицо. Он недоумённо смотрел на девушку — она отряхнулась и, сделав глубокий вдох, выдала ему все свои догадки.

По мнению Сабиры, Константин Воробьёв был одним из игроков в «Десять тысяч часов», что подтверждало его бедное происхождение и внезапное богатство. Необычным кажется и внезапное появление сына, который ничего не помнит (как удобно). И вот ещё одна странность: он не проявлял никакого интереса к «Море», даже отговаривал их играть, а потом оказалось, что он наблюдал за свиберами, пока они играли. У Константина есть свой секрет, который он бережёт. Иначе его подозрительные правила бессмысленны.

— Почему нам нельзя выходить на улицу? — спросила Сабира. — Как будто мы побежим докладывать всем на свете, что Воробьёв работает на чёрный рынок киберсвинины. Но даже если… Кто нам поверит?

— Мне надо обмозговать, но я думаю, ты права, — Пулат взглянул на время. — В любом случае мне надо прийти в себя, скоро пойдём играть. Отложим ненадолго этот разговор.

***

В игровой уже сидели Микаил и Бинни. Девушка накручивала волосы на палец, а мужчина рассказывал ей, по всей видимости, что-то про мораль и христианство. Поздоровавшись, Сабира легла на диванчик. А почему бы и нет? Она снова планировала использовать консоль, несмотря на риск проблем со здоровьем. В прошлой катке они поиграли в «Завет» совсем не долго, поэтому Сабиру не мучали ни головокружение, ни галлюцинации, даже сны не снились. Но сейчас-то ребята планировали поиграть подольше. Впрочем, ещё не факт, что случится плохое.

Без лишних разговоров компания вновь зашла в «Завет». Началась фильм-сцена второй главы. Грег сидел на камне. У него были красные опухшие, но сухие глаза. Парень дышал глубоко и ровно, словно настраивал себя на длительный марафон. Все стояли в ожидании.

— Я спасу сестрёнку, — наконец произнёс Грег

— Но если гульм её съел, как маму? — эти слова вырвались у Сабиры непроизвольно. Девушка столько лет играла в игры, но до сих пор не могла привыкнуть к тому, что иногда губы двигаются независимо от её желания, если того требует сюжет.

— Значит, я уничтожу этого гульма. Я заставлю его поплатиться за все несчастья, которые он принёс моей семье, — он сурово посмотрел в сторону ворот.

— Я пойду с тобой! — заявила Бинни.

— Даже не думай, за воротами не место для девчонок.

— Откуда ты знаешь? Ты там не был никогда.

— Да уж… Но если станет опасно, то ты тут же даёшь деру.

Сабира сделала шаг вперёд (опять непроизвольно).

— Я тоже иду спасать сестрёнку.

— Невозможно! — воскликнул Грег. — Я не переживу, если ещё и с тобой что-то случится. Ты ведь у меня только и осталась…

— Это не обсуждается. Я твоя старшая сестра.

Грег тяжело вздохнул, отчего Сабира вздрогнула. Было в этом вздохе что-то настолько человеческое, что по коже пробежали мурашки.

— Я тоже иду, — скрипя зубами, сказал Микаил, Сабира решила, что мужчине противоестественны подобные игры. Они противоречат идеям его религии, хотя так практически в любой игре происходит. Религии и виртуальные миры оказались несовместимы. — Я приду на помощь, если кто-то поранится. Да и я обязан перед твоей мамой. Она спасла мне жизнь, так я верну ей долг.

— Раз такое дело, то и я пойду, — лениво протянул Пулат.

— Ты?! Ни за что! — воскликнул Грег. — С чего бы тебе идти со мной?!

— А я не с тобой, мне просто в ту сторону.

— И в какую же? — спросил Грег.

— Туда, — махнул Пулат и двинулся к железным воротам. Все остальные побежали за ним, и недовольство Грега вскоре утихло.

Компания подошла к огромным воротам. Было хорошо видно, что уже очень давно никто их не открывал. У входа дежурил напуганный солдат. Пулат подошёл к нему и отдал честь.

— Приветствую. Как пост?

— Приветствую. Сейчас-то уже тихо, но меня сюда специально поставили. Мало ли… Вдруг эти твари снова вернутся. Тот, кто будет у ворот, хорошо это услышит. Правда, у меня будет всего две минуты перед тем, как гульмы вышибут двери…

Солдат очень нервничал, он переминался с ноги на ногу. И в этом не было ничего удивительного, уже многие годы гульмы никак себя не проявляли, а тут вдруг такое.

— Как же они прошли через железный занавес?

— Не знаю, — ответил солдат. — Я-то и сам думал, что они не способны перелетать через него из-за созданного поля и энергетической силы самих ворот… Но, видно, нашли способ… В любом случае, вам лучше уйти, потому что здесь никому нельзя находиться.

Диалог с солдатом закончился, и тот отстранился, сделав вид, будто не замечает людей поблизости. Грег взволнованно хлопнул по ляжкам, а лицо покраснело от досады.

— Как же нам тогда выбраться, если через ворота нет хода? — сетовал он в пустоту и удручённо сел на камень.

Вопрос озадачил всех. Сабира огляделась. Королевство действительно было окружено высокими железными стенами. Забраться на них невозможно: занавес гладкий и ровный, без зазубрин — настоящий ад для рьяного путешественника и просто любителя полазить по стенам.

Бинни постаралась с помощью магии добраться до верха, но ей не хватило заряда, даже несмотря на то, что Микаил дал ей стимулирующее волшебные силы зелье. Пулат озадаченно постучал мечом по железу, после чего отошёл с задумчивым лицом. А Сабира в отчаянии глядела в небо. Оно было таким спокойным, словно насмешка. Недавно на королевство напали гульмы, которые на глазах мальчика съели его маму. И кто знает, сколько было таких мальчиков здесь. Сабире вспомнилась «Мора», там небо было другое: оно как будто чувствовало настроение игрока, поэтому далеко не всегда было лазурным.

И вдруг Сабиру осенило. Она открыла свой профиль и раскрыла АЧ ловкости, чтобы внимательнее посмотреть один показатель.

— Так и думала! Я смогу забраться на занавес и оглядеться.

— Это как же? — недовольно спросила Бинни.

— Мою ловкость во многом развило скалолазание и паркур в «Море», так что они главные двигатели моего АЧ ловкости.

— Ты не сможешь забраться по идеально гладкой поверхности, — заметил Пулат.

— Да, — Сабира улыбнулась, потому что решение оказалось очень простым, — разве что по верёвке. Гарпун поможет.

Компания замерла. Все раскрыли рты. Это было так легко, что даже не верилось.

— Ляпота! — воскликнул Микаил. — Чего нам делать? Верёвки надо?

Сабира заглянула в сумку: во вкладку с прокачкой оружия. Ей нужно было набрать 50 цветков хлопка и 17 железа. Тогда лук можно будет преобразовать в нужное оружие. Она рассказала это ребятам, и все решили, что настала пора разделиться и осмотреть город. Грег остался сидеть на камне, он лишь бросил в сторону Сабиры очередной человечный взгляд. Девушка даже сделала шаг. Быть может стоит поговорить с ним? Но Грег вновь поник и перестал выглядеть живым. Сабира ушла, оставив все мысли о виртуальном брате. Надо добыть материалы, а с этим странным персонажем разберётся потом.

К цветку хлопка Сабиру вело сердце, как бы поэтично это ни звучало. В Таджикистане росло много этого растения. Хотя оно уже никому не было нужно. Мода давно ушла — практичнее было, конечно, носить одежду из переработанного мусора. Сейчас вообще всё из него делали. Иначе жизнь на Земле стала бы невозможна. Но многие в Таджикистане по привычке всё ещё собирали хлопок, называя его белым золотом нации. И некоторые верили, что когда-нибудь он пригодится снова — тогда страна жаркого солнца вновь запрыгнет на коня: не будет бедности и голода.

И вот оно, бесконечно огромное поле, усеянное белоснежными ватными цветками, наслаждается любимым жёлтым шаром. Сабира срывала все цветки подряд пока случайно не натолкнулась на Микаила, внимательно разглядывающего одно из растений.

— О, и ты тута, — сказал он. — Хорошечное место для хлопка. Вот только некоторые цветки мне не милы.

— Почему?

— Цвет…ух-у-у-у…

Сабира присмотрелась: лёгкий жёлтый налёт на белых бутонах казался болезненным. Она заглянула в багаж — практически все растения, которые собрала, не засчитались.

— Вот чёрт, — вырвалось у девушки.

— Не помянай… — шикнулМикаил. — Я малёк собрал хорошечных. Вместе мы быстро управимся.

Мужчина буквально нырнул в поле и принялся искать нужные цветки. Сабире ничего не оставалось. Она нырнула за ним. Теперь оба свибера внимательно рассматривали каждый ватный шарик. Сабира косилась на Микаила. И вновь поразилась тому, как сильно он отличался от всех, кого она знала. И дело было даже не в религиозности и странном говоре. Микаил выглядел как человек прошлого, который любит возиться в своём огороде (кажется, это так называлось, Сабира плохо помнила), а ещё очень любит мастерить мебель или лепить причудливые фигурки из пластилина.

Много было вопросов к Микаилу. В первую очередь, про Константина. Как хорошо Микаил его знает? Был ли Воробьёв игроком в ДТЧ? Какие у него интересы? Ищет ли Константин снова ДТЧ?

Но и сама личность Микаила казалась довольно странной. При всём своём традиционном укладе жизни он всё-таки занимался свиберством, что в корне противоречило всему старому. Да и игрок из него казался так себе. Слишком восприимчивый, слишком неуклюжий. Ребята порубили уже с десяток монстров. А он хотя бы с одним расправился?

— Почему ты играешь? — неожиданно даже для самой себя спросила Сабира. — Извини…

— Ничё, — Микаил лишь отмахнулся, — игрок из меня дурной. Тяжко. Но старшенькой хочется лучшей жизни. Ради детей своих я готов хоть в ад прыгнуть! А Костик предложил хорошие деньги по старой дружбе. А чего. Это правильно! Надо держаться друг дружку.

— Наверное, он неплохой человек, — еле выдавила из себя Сабира.

— Ну-у-у… М-м-м… — многозначительно промычал мужчина. — Спасибо ему за услугу таку. Но и я в долгу не останусь.

Сабира вытаращилась на Микаила, ожидая продолжения, но он промолчал — собирал хлопок, словно и не было этого разговора, но руки дрожали, а пушистые цветки беспощадно рассыпались. Пришлось и Сабире помочь. Разговор не клеился, но девушка под коркой сделала себе зазубрину: Микаил знает нечто важное, о чём не хочет распространяться.

Вместе они быстро собрали весь необходимый хлопок, и Сабира послала сообщение остальным. Пулат нашёл 7 железа, а Бинни ещё 10. Материалы собраны, можно приступать к восхождению. Вернулись на точку сохранения — Грег сидел с опущенной головой.

Прокачав уровень лука до пятого, Сабира достала его из багажа и прицелилась, но выстреливать не торопилась. Ситуация оказалась непростая. Нужно было выстрелить так, чтобы стрела хорошенько зацепилась за занавес, а не соскользнула. Первый выстрел оказался неудачным. Пришлось пробовать снова, но и второй раз девушка промазала: железный крюк съехал со скрипучим звуком. Ребята напряглись. Запасного плана не было, и только Сабира могла справиться с этой задачей, потому что лишь её персонаж умеет обращаться с луком.

Девушка прикрыла глаза, вдохнула, открыла глаза, натянула тетиву и отпустила с резким выдохом. Взглянув в небо, Сабира уже хотела расстроиться: ей не понравился угол, под которым летела стрела, теперь больше похожая на миниатюрный гарпун. Но всё получилось. Наконечник зацепился крепко — девушка хорошенько дёрнула веревку на себя. Можно лезть.

Однако общее напряжение не спало: точно ли Сабира сможет забраться? Сколько же силищи нужно, чтобы карабкаться по такой скользкой поверхности. Пулат подошёл к подруге и протянул перчатки.

— Возьми, тебе понадобятся, — сказал он.

Сабира с благодарностью кивнула. Ей было не по себе… Дурацкое волнение. Совсем не давно она лазила по скале «Моры» рядом с кипящей лавой и засунула руку в пасть тигра. Ей ли бояться какого-то забора. Но… Всё равно страшновато.

Девушка, отринув смятённые чувства, надела перчатки и начала восхождение. Она крепко держалась за верёвку и в такт звонкому шагу перебирала руками. Тяжело. Дыхание сбилось быстро. Сил оказалось маловато, поэтому Сабира часто останавливалась отдохнуть. Вниз старалась не смотреть. Нет, она не боялась высоты, только озабоченных или недоверчивых взглядов товарищей, которые рассчитывают на неё. Надо лезть дальше. И она лезла. В голове ничего не было — лишь конечная цель: добраться бы, и пусть это всё будет не зря.

Когда осталось буквально два шага до конца стены, Сабира выдохлась окончательно. Она почувствовала, что достигла предела и больше не может карабкаться. Банальное не получалось передвинуть руки. Да ещё и пот затуманил глаза. Что делать? Она висела очень высоко от земли: либо падать и разбиться, либо сделать последний рывок и, возможно, тоже разбиться. Но во втором больше благородства, поэтому выбор был очевиден: умереть, но не сдаться. В прыжок Сабира вложила все оставшиеся силы. Она сумела зацепиться за край стены, но подтянуться не могла: держала локти согнутыми, потому что боялась, что если выпрямит их, то уже точно не сможет забраться. Снизу слышались голоса товарищей, которые кричали, что всё получится.

Раз. Два. Три. Взяли! Девушка подтянулась и лишь наполовину забралась на стену, но этого уже было достаточно. Снизу прозвучали радостные вопли, Сабира выдохнула, распластавшись на железе. Так приятно. Холодненько. Только во рту было очень солёно. Она еле-еле встала на ноги и посмотрела вдаль. За занавесом было множество гульмов, но они сбивались в кучки, видимо, задумка разработчиков: игроки не должны были сражаться со всей толпой сразу.

Сабира посмотрела на занавес. Тонкий. Лишний шаг и легко упадёшь, а там — разобьёшься сто процентов. Нигде не виднелось никаких трещин, ни крошечной возможности прорваться или сломать занавес. Единственный вариант, который представлялся Сабире логичным — это пролезть в щель над воротами. Она подошла к ним чуть ближе. Да, дырка между занавесом и верхней частью ворот нормальная, даже Микаил пролезет с его размерами. Да и до дырки будет добраться проще. Она ровно посередине пути, который только что проделала Сабира. Просто снизу этой дыры не было видно. Девушка написала обо всём в чат. Пулат подошёл к Грегу и передал слова подруги — тот ожил и заговорил. Несмотря на то, что Сабира находилась очень далеко от ребят, она всё отлично слышала.

— Хорошая идея! — воскликнул парнишка. — Но нам нужно отвлечь охранника. Как это сделать? Он так просто не уйдёт со своего поста. Это всё-таки приказ начальства. Нужна диверсия!

И Грег застыл: диверсию придётся организовывать игрокам. Бинни улыбнулась и шаловливо покрутила волшебной палочкой. Сабира подумала, что эта девчонка с крутым нравом уж точно знает, как навести шороха на вечеринке. Бинни написала Сабире такое сообщение:

«Подними верёвку и перекинь её на ту сторону, чтобы ты смогла слезть с занавеса в нужный момент. Мы полезем через дырку. Твоя задача — бежать по забору и не упасть. Удачи!»

Сабира почувствовала издёвку, но до конца поняла замысел, только когда Бинни подошла к солдату и закричала:

— Тревога! Кто-то неизвестный на стене! Срочно! Надо схватить его!

Бинни указала на Сабиру, а охранявший ворота солдат встрепенулся. Мужчина был так напуган недавним появлением гульмов, что без раздумья начал стрелять в Сабиру из арбалета. Девушка побежала со всех ног. Если не двигаться, то она окажется очень лёгкой мишенью. Она бы мысленно проклинала чёртову Бинни, да было совсем не до того. Пришлось внимательно следить за стрелами, которые выпускал солдат.

Через минут пять активного бега Сабира резко остановилась и ринулась в ту сторону, где висела верёвка. Хватит, достаточно уже выиграла времени, выносливость невечная. Показатель начинал неумолимо падать. На ходу Сабира достала мясо из багажа и быстро съела, чтобы поддержать себя. Силы восстановились, и она как рванула! У охранника не осталось шансов.

Сабира спустилась быстро и легко. Она спрыгнула на землю — ноги ещё пружинило, словно они хотели вновь полететь наверх. Но вот уж нет уж.

— Ну спасибо! — возмутилась Сабира, она вплотную подошла к Бинни и тыкнула пальцем ей в грудь. — Ты понимаешь, что если бы он меня сбил, и я упала с такой высоты, то почти все мои АЧ снизились бы!

— Но ты же не упала? — Бинни ухмыльнулась и пожала плечами.

— Да пошла ты! — Сабира уже хотела кинуться на неё с кулаками, но Пулат остановил.

— Погоди, ты помнишь, зачем мы здесь? — прошептал он ей на ухо, и девушка успокоилась.

Грег подошёл к сестре и с жаром обнял её. Сабира опешила.

— Ты в порядке?! Я волновался за тебя…

Немного погодя, девушка ответила на объятия, и в душе что-то заскулило. Она так давно ни с кем не обнималась, что забыла, каково ощущать жар человеческого тела. Но Грег не был человеком. Грега не существовало. Девушка отпрянула от брата.

— Всё нормально, — сказала она. — На сегодня хватит игр. Сыта по горло.

Сабира вышла из «Завета». Когда она сняла консоль, то не сразу поняла, что находится в реальности. Мир был слишком ярким и гротескным: мебель искажалась и плавала. Девушка попробовала подняться, но её тут же вырвало на пол. Хорошо, что Пулат был рядом. Он подскочил к подруге, подхватил её на руки и донёс до своей ванной. А Сабира приложила ладони ко рту, чтобы не срыгнуть на товарища. Она чувствовала себя просто отвратительно и физически, и морально.

— Забей, — сказал Пулат, — испачкаешь меня. Ну и что? Помоюсь.

Но Сабира не могла «забить». Ей было ужасно стыдно перед Пулатом за то, что он видел, как её вывернуло наружу. И теперь несёт обрыганную девушку в комнату. Она знала, что последствия долгой игры и резкие скачки АЧ могут привести к плохому самочувствию. Но не настолько же… Она-то надеялась, что сможет хотя бы доползти сама до комнаты. Но нет. Невозможно. Дело не в кружении пола, ломающихся стенах и причудливых красках, а в бесятах, которые мерещились девушке отовсюду. Они выглядывали из-за столов, свисали с потолка, прятались за углами — везде были их усмехающиеся красные рожицы. И хоть Сабира понимала, что это лишь галлюцинация, страх леденил душу.

Вот какой парадокс получался. Современные люди много времени проводят в виртуальном мире. Они путешествуют так по разным странам и временам. Современные люди видят призраков, драконов, пришельцев, а всё равно пугаются причудливых теней ночью. В реальности любая дурацкая коряга кажется такой страшной, что самый сильный босс в игре — плачущий ребенок.

Пулат положил Сабиру в ванную и поставил рядом тазик на всякий случай, после чего в смущении отвернулся.

— Извини, но я побуду тут. Я просто боюсь, что с тобой может что-то случиться. Но не переживай, я не буду поворачиваться.

А Сабира сейчас совсем об интимных вещах не думала. Её так сильно трясло, что не получалось схватиться за край одежды. К горлу снова подступала тошнота, когда девушка пыталась поменять положение. Она чувствовала себя ужасно беспомощной. И это было похуже танцующих бесят.

— Помоги мне, — хныкала она. — У меня не получается.

Пулат аккуратно развернулся и посмотрел на Сабиру — она неловким движениями пыталась снять футболку, но руки сплетались. Парень почесал голову. Некрасиво с его стороны как-то получается, но не может же он оставить Сабиру. Он подошёл к ней и осторожно стянул футболку, расстегнул штаны и отбросил одежду. Осталось самое страшное.

— Дальше справишься? — спросил парень.

Сабира покачала головой. Она чувствовала, как сознание ускользает от неё. Парень выдохнул. Пришлось взять себя в руки: расстегнул лифчик, стянул трусы подруги и наконец включил спасительный душ. Девушка почувствовала, как капли падают на голову, стекают по шее и груди. И так хорошо было. Миллион, нет, даже миллиард разных капель. Вода обволакивала, смывая напряжение, боль и страх. Бесята побледнели.

Повернув кран, Пулат взял голую Сабиру на руки и понёс в спальню. И хоть неудобно было расправлять постель, когда обе руки заняты девушкой, он справился: положил Сабиру и накрыл одеялом. Она провалилась в сон сразу, не успев даже сгореть со стыда.

Глава 16

Сабира проснулась так резко, словно вынырнула из воды. Она ощупала себя под одеялом и накрылась до подбородка. Да, она совершенно голая. Девушка медленно и осторожно повернула голову — рядом на одеяле спал одетый в уличную одежду Пулат.

Очень-очень плохо. И даже не то, что они лежали так близко в то время, как Сабира была… Недостаточно одета. Ей очень хотелось в туалет. И хотелось настолько сильно, что мочевой пузырь мог взорваться в любую секунду. Но не может же она с голой… Филейной частью побежать писать. А если парень проснётся? Если повернёт голову? Да и если шалость удастся, то как же Сабира попадёт под одеяло обратно? Патовая ситуация.

Единственный выход, который видела девушка, — выцепить одеяло из-под друга и, укутавшись, побежать до долгожданной комнаты: ловко, быстро, деликатно. Сделать всё лучше кошки. Томиться Сабира не собиралась. Она знала: чем больше тянешь, тем меньше остаётся храбрости. Но слишком резкое дёрганье одеяла привело к тому, что Пулат с грохотом упал на пол. Спросонок он не сразу понял, что произошло. Смотрел на девушку большими глазами и глупо хлопал ресницами.

Сабира замерла, как будто если она окаменеет, то сольётся со стенкой, и её не заметят. Женщина-ниндзя. Но когда до Пулата дошло, что происходит, то он широко улыбнулся и, ничего не произнеся, отвернулся. Это было в сто крат хуже, чем если бы он расхохотался в голос. Сабира бы ещё об этом подумала, но моча уже ударила в голову, поэтому девушка побежала в туалет. Там она уже со смакованием проклинала себя за всё.

Пулат подошёл к заветной комнате и прислонился к закрытой двери.

— Тебе не стоит сейчас гореть от стыда, — насмешливо произнёс он, — но сталкивать меня с кровати было всё-таки лишним.

Сабира бесилась, потому что Пулат специально издевался над ней и выводил её на психи. Зачем ему это надо? Девушка не знала, наверное, ему просто нравится наблюдать, как другие страдают.

— Пожалуйста, прекрати, — сквозь зубы прошипела она, — ты же понимаешь, как я себя сейчас чувствую.

— Понимаю, — согласился парень, — именно из-за этого я наседаю на тебя. Сабира, в некоторых вещах тебе следует расслабиться. Например, в тех, которые ты никак не можешь изменить. А ещё в тех, которые вообще не стоят нервов. Да, случился казус. Ты перенапряглась в игре. Это вылилось в то, что тебе стало плохо. Я помог тебе. Всё. Здесь нечего стыдиться. Нечего переживать, — Пулат на секунду замялся. — В конце концов мы не чужие люди друг другу.

Сабира не выдержала. Завёрнутая в одеяло она вышла к Пулату.

— Ты нёс меня голую на руках, я проблевалась на тебя и разбудила тем, что спихнула с твоей же кровати.

Парень неловко почесал подбородок.

— Да, ты права, не очень удобно получилось. Ну, придётся тебе, наверное, всю жизнь стирать мою одежду и подбирать за мной мусор.

— Пулат!

— Пулат! — товарищ передразнил подругу. — Это всё неважно. Тебе было плохо, ты не могла сама раздеться, из тебя лилось какое-то месиво. А ты думаешь о том, что стянула с меня одеяло… Серьёзно?

Сабира даже застыла, нет, заморозилась. В голову начали закрадываться сомнения. Возможно, она слишком сильно переживала о других, забывая о себе. Но ей всегда это казалось достоинством, нежели недостатком. Чем плохо то, что она заботится о людях в мире, где никто вообще не думает друг о друге? Это же Сабира и высказала Пулату, но тот ничего не хотел слушать, а на его лице появился оттенок скепсиса.

— Мы все заботимся о ком-то, но избирательно. Знаешь, почему я параноик? Почему я везде подключаюсь к камерам и подбрасываю жучков наблюдения знакомым? — неожиданно начал рассказывать парень. — Потому что я забочусь о том, чтобы отец не вышел на меня сам. Я не хочу, чтобы его поймал Омар Саидов. Я хочу вернуть отца к нормальной жизни. Да, я не помню его. Но уже одно то, что он оставил мне ключ говорит о его доверии и любви. Это доказательство. К несчастью, близкий друг отца оказался предателем, поганым змеем. Так что людей, о которых заботишься, тоже нужно тщательнее выбирать. Этому я научился. Поэтому я так зол всегда. Этот груз со мной, и он не исчезнет, пока я не отомщу. Я могу забыть о других и даже о себе, но я не забуду отца. Я расставил приоритеты. Тебе тоже когда-нибудь придётся их расставить, потому что, когда печёшься обо всех, получается, что не помогаешь тому, кто действительно для тебя дорог, — Пулат сел на кровать и сложил руки, теперь он выглядел так, словно оказался в коконе, где никому нет места.

Сабира поняла, что сейчас лучше всего будет просто уйти. Спорить не хотелось, да и бессмысленно. Девушка нашла свою одежду в шкафу: чистую, сухую, отглаженную. Она быстро переоделась в ванной. И уже хотела уйти, как Пулат кинул вдогонку:

— Очухайся и пойдём в «Завет».

Сабира рысью побежала в свою комнату, где, захлопнув дверь, уткнулась в подушку и закричала изо всех сил. Разные чувства смешивались внутри девушки, и она уже совсем не понимала, что нужно делать и кем является сама.

Странное дело, но ей вспомнилось, как тяжело в юношестве давалась стрельба из лука. Невыносимые персонажи-лучники, как назло, доставались именно ей. Купить нормального героя или хорошее оружие не получалось. Она и так еле сводила концы с концами. Движения выходили неловкими, когда Сабира пыталась освоить лук. И девочка искренне не понимала, в чём её проблема. Вот она уже научилась стрелять, но оружие со стрелами не поддаётся. Всё время выходит не так, как хотелось бы. И вроде движения правильные, точно выверено время, хороший прицел, но всё получается не так. Сабира беспощадно мазала до тех пор, пока ей не посчастливилось увидеть запись игры одной лучницы.

Это была высокая, красивая женщина с медным отливом волос. Движения казались такими лёгкими, словно в руках у неё была арфа. Хватило одного взгляда, чтобы понять, в чём была разница между ней и Сабирой. Женщина чувствовала лук, он был продолжением её самой, она сливалась с оружием. Ей не нужно было хорошенько прицеливаться, проверять силу натяжения или думать о дыхании. Всё получалось само собой, в чём и была сокрыта великая сила. Техничности можно научиться, но кто научит чувствовать?

Но Сабира не была бы собой, если бы просто сдалась. Теперь у неё был пример. И девушка точно знала, что справляться с луком возможно. День изо дня она тренировалась с закрытыми глазами. Сабира не стреляла. Просто натягивала тетиву и отпускала раз за разом. Она хотела ощутить единение с луком. Ничего не получалось, никаких чувств, но Сабира не сдавалась, и была вознаграждена за упорство и труд.

В один случайный день рука по-особенному легла на ручку, пальцы ощущали тетиву и не ощущали одновременно. Тело дышало иначе. Сабира всё поняла. Настал тот самый день. Да, она смогла почувствовать лук. С тех пор только это оружие и выбирает.

Но что насчёт себя самой? Душа — не лук, который можно пощупать. И девушка чувствовала, что механически всё делает правильно. Она добра к людям, довольно услужлива, но в меру. Она бойкая, упрямая. Всё, как надо. Но иногда Сабира сталкивалась с ситуациями, когда не понимала, кто стоит перед зеркалом. Почему не идёт в упрямстве до конца? Почему продолжает отвечать Константину в то время, как тайно ненавидит его? Следовало бы прерывать их диалог каждый раз, как только он начинался. Почему та, которая якобы так ценит честность и справедливость, не сказала Борису всё, что думает о его отце, о ДТЧ? Почему она не звонит Лоику, чтобы хоть одним глазком взглянуть на Нозию?

Дверь комнаты распахнулась, на пороге стоял взволнованный Борис.

— Где ты была всё это время?! — воскликнул он, за один прыжок парень оказался около девушки и крепко схватил её за руки. — У меня удивительные новости! Но сначала ты расскажешь, что с тобой произошло.

— Что со мной произошло?

— Да тебя же больше суток не было. И ты выглядишь так, словно… — Борис прищурился, а потом резко раскрыл рот. — Ты была у Пулата! Ты спала сегодня у него?!

— Тише! Нет! Это не то, что ты подумал!

— У-у-у-у-у-у-у, я знал, что этим закончится! — Борис сладко расхохотался и в сердцах пожалел, что не мог ни с кем поспорить, выиграл бы кучу денег. — Вы красивая пара.

— Пара? Ты всё неправильно понял. Мы с Пулатом дружим.

— О нет, моя хорошая, — парень кокетливо покачал головой, — это мы с тобой дружим. А между тобой и Пулатом есть химия.

— Не начинай, — Сабира закатила глаза, — ты хотел мне что-то рассказать.

— А, да! — Борис принял неотразимую позу. — Если ты помнишь, я сейчас работаю над своей коллекцией. И совсем скоро будет показ. Но он пройдёт не в виртуальном мире, а в реальном! Но это ещё не всё! Спонсором выступит… Знаешь кто? Знаешь?! Ровда Анна Львовна. Сама! Представляешь!

— Это… Кто?..

— Ты точно с этой реальности? — Борис бросил на Сабиру осудительный взгляд. — Одна из самых богатых женщина во всём мире.

— Ого…

— Да! Уж не знаю, как она вышла на меня, но она рассказала, что ей очень интересен мой показ, и она бы хотела сделать из этого мероприятия грандиозное событие. Ну, а я сопротивляться не собираюсь! Кстати, у тебя не так много времени. Нужно научиться ходить по подиуму.

— Прости, что?!

— Сабира! Ты бываешь удивительно тугая. Соберись! Нас ждут великие дела! Начнутся они завтра! Я за тобой зайду!

И Борис растворился.

***

Через несколько часов Сабира с остальными вновь зашли в «Завет», и сразу же на них бросилась кучка чудищ. Ситуация у ребят сложилась не лучшим образом. Выяснилось, что гульмы — это вполне себе осознанные твари. Они могут увеличивать и уменьшать рост по собственному желанию и даже менять форму морды, превращая её в человеческую. За стенами было несколько поселений, где жили люди, которые всё это и объяснили Сабире с компанией. Но зачем гульмы похитили маленькую сестрёнку Грега, никто не знал. И жива ли она вообще?

Пулат рассказал, что началась та самая миссия, после которой наконец откроется локация, в которую необходимо попасть. Суть задания заключалась в поимке одного из монстров. В лесу около деревни Данупада увидели женскую особь гульма. До этого никто не подозревал о существовании слабого пола у чудищ. То ли она отстала от основной группы, то ли просто скитается — неясно. В любом случае, игроки должны были схватить монстра и вытрясти всю информацию. Да, оказалось, что гульмы ещё и умеют говорить на человеческом языке.

Перед тем, как идти в лес, компания решила обсудить план. Женщина-гульм была настоящей загадкой. Никто не знал, чего она хочет и почему она слонялась недалеко от поселения людей уже несколько дней.

— У меня такая идея, — начал Пулат. — Мы пустим приманку прямо к самке, — палочкой на земле он начертил круг, — Сабира и Бинни встанут слева и справа, на равном расстоянии от этого круга. Например, если самка погонится за приманкой, то человек будет бежать направо, а если наоборот она станет убегать, то налево. Так как у девушек дальние атаки, то они смогут неожиданно напасть издалека и помочь приманке, а также направить гульма в ловушку, где будет ждать последний человек. Он и должен будет спихнуть её в яму или обездвижить, если вдруг она решит полететь, хоть люди и говорили, что у неё сломано крыло, но надо учесть всё.

— Звучит ладно. Но кому быть приманкой? — спросил Микаил.

— Лучше всего тебе, — ответил Пулат.

— Ни в коем случае! — возмутилась Бинни.

— Ты сражаешься хуже всех, — отрезал Пулат, игнорируя возгласы защитницы. — И у тебя всегда под рукой лекарства, которыми ты можешь увеличить себе выносливость или залечить раны.

— Сам иди, если такой умный! — не унималась Бинни.

— Угомонись, — твёрдо произнёс Микаил. — Я согласен. Ну, погонится и поймает страхолюдина эта, ну, откусит чё-нить… Неприятно, но я-то не умру. Пройдём дальше. Чутка осталось.

Все переглянулись. Может, виртуальность отличалась от настоящего мира, но умирать было страшно везде.

— Тогда мы с Бинни пойдём в лес, найдём особь и отметим на карте. А уже, исходя из этого, будем выстраивать позиции, — сказала Сабира.

— Если она агрессор, то может увеличиться в размерах, — заметил Пулат. — Поэтому предлагаю, чтобы Бинни её в этом случае оглушила молниями, а я применю заклинание и отрублю руку. Только так мы сумеем справиться.

На том и порешали. Девушки двинулись в лес. У Бинни энтузиазм пропал напрочь. Она наколдовала себе облако и удалялась на нём, лениво наблюдая за покачивающимися листиками. А Сабире было не до истерик и переживаний. Она искренне наслаждалась красотами игры. Хоть лес не выглядел так приветливо, как тот, который находился около дома Грега, ей всё нравилось. Она с удовольствием лазала по деревьям, перепрыгивая с ветки на ветку, как белка. Здесь не было солнца, но даже такая темень казалась приятнее бесконечного московского заката. Вдруг она уловила шорох и замерла. Шум не прекращался. Сабира внимательно огляделась, но ничего не увидела. Уже хотела пойти дальше, как над ней пролетела летучая мышь. Крыса с крыльями, как будто специально, коснулась когтями волос девушки, Сабира чуть ли не взвизгнула, но вовремя подавила звук внутри себя. Не хватало ещё спугнуть гульма раньше времени.

Пришло сообщение от Бинни. Она увидела особь и отметила на карте. Сабира выдвинулась искать нужную позицию. Необходимо найти место поудобнее, чтобы было легко увидеть, как гульм побежит в её сторону. Здесь важно было не промахнуться, а чётко попасть в крыло и ногу, тогда особь не сможет ни бежать, ни лететь и схватить её будет довольно просто.

Сабира заметила пышное дерево слева от помеченного Бинни места. Её здесь точно никто не заметит, несмотря на близость к тропе. Сабира достала лук и стала ждать. Вообще она больше всего беспокоилась о Микаиле. Опаснее всего был план именно для него. Чтобы решиться быть приманкой, надо очень доверять своим напарникам.

Крик. Женский. Визгливый. Кажется, шоу началось. Сабира вгляделась в тропу, чтобы понять, куда же бежит гульм. Топот приближался, и сомнений не осталось. Вскоре показалась пернатая голова получеловека-полуптицы. Крыло висело безжизненно, значит, слухи не врали, особь действительно не может летать. Сабира прицелилась туда, куда должен был прибежать гульм, и выстрелила. Время было рассчитано идеально, стрела точно угодила самке в бедро. От неожиданности та упала на колено. Пулат уже подбежал, схватил гульма и приставил меч к горлу.

— Только попробуй дёрнуться. Прирежу сразу.

Сабира поразилась красотой самки. Вблизи она выглядела очень привлекательно, несмотря на многочисленные перья, которые в основном служили, чтобы прикрыть все интимные места, так как она сама была абсолютно голая.

Когда вся компания была в сборе, явился и Грег. Он подошёл очень близко к особи и, не взирая на близость меча Пулата, схватил особь за горло.

— Где моя сестра, падаль! — злобно выкрикнул юноша. У Сабиры заколотилось сердце. Ей было больно видеть героя в таком состоянии. Грустно признавать, что выдуманный персонаж стал для тебя роднее большинства людей.

— Она больше не твоя сестра, ха-ха-ха! — хрипло рассмеялась самка.

Оказалось, что гульмы забрали всех маленьких девочек, которых нашли, чтобы превратить их в самок. И теперь Грегу с его друзьями надо отыскать королевство гульмов, спасти младшую сестрёнку и попутно всех запертых девочек. Особь же, рассказав эту информацию, самоуничтожилась, на чём и закончилась миссия.

— Теперь мы сможем дойти без проблем до нужной локации, — сказал Пулат. — Собственно, дальше вы уже можете не участвовать, я переведу вам оплату. Скиньте только свои данные.

— Интересная, однако, игра! Но шибко тяжёлая… Для души тяжёлая, — заметил Микаил.

— Я сваливаю, — фыркнула Бинни и вышла. Здоровяк тяжело вздохнул и отправился за ней.

— А мы что? — спросила Сабира Пулата, когда остальные ушли.

— Мы с тобой идём в локацию светлячков. Я уже установил моды, так что она должна быть нам доступна. Думаю, там мы уже увидим какую-нибудь загадку.

Ребята выбежали из леса — впереди огромные просторы, которые напомнили Сабире о «Море». Сейчас бы сесть на Шамола и с ветерком добраться до нужного места всего за минуту. Девушка могла себе позволить слегка расслабиться и помечтать, потому что впереди бежал надёжный Пулат, ловко рассекающий животы чудищ. Он так ловко орудовал своим огромным мечом и переключался с одной стихии на другую. Сабиру завораживала игра парня. Часто гульмы отличались друг от друга. Кто-то был восприимчив к водным атакам, а кто-то — к огненным. Но Пулат умел комбинировать разные стихии так, что не оставлял шанса ни тем, ни другим. Он был по-настоящему талантливым человеком, который не заслуживал того, чтобы всю жизнь прозябать в свиберах.

— Я тут подумала. А почему ключи спрятаны в русских играх?

— Может, мой отец украл у всех прошлых игроков ключи. А может, правду говорят о том, что ДТЧ была придумана группой русских хакеров, поэтому зарубежом вряд ли вообще знают об этом.

— Не скрипт Бога получается, — озадаченно проговорила Сабира.

— Да хрень это всё. Бога нет, — бросил Пулат.

Сабиру такие мысли удручали. Не Бог, конечно. Она думала о том, что игру придумали русские хакеры. Значит, как и любая созданная человеком вещь, ДТЧ была не совершенна и опасна. Угнетало плохое предчувствие.

На пути встала целая куча гульмов, поэтому размышления пришлось прервать. Сабира уже на подсознательном уровне подпрыгнула, а Пулат направил на неё поток воздуха, чтобы она подлетела повыше. Такая у них получилась комбинация: незамысловатая, но эффективная. Девушка стреляла сверху по гульмам, они не могли взлететь и сбить её, потому что приходилось сражаться Пулатом, который резал с завидной беспощадностью.

Разобравшись с монстрами, ребята двинулись дальше. Сабира подумала, что их игра в «Завете» подходит к концу, и похоже она не узнает, чем закончится история с Грегом. Вообще девушка привязалась к виртуальному брату. С ней подобного не случалось. Может, стоило всё же попробовать с ним поговорить вне сюжета? Может, у него было сознание? Он всё время бросал такие взгляды… Обнимал тепло, как могут только настоящие люди.

Сабира с Пулатом приблизились к странному месту. Стоило им пересечь условную, невидимую черту, как мир преобразился. В глазах засияли светлячки: множество зеленых огонечков. Вроде рот хотелось открыть от удивления, но страшно было, что насекомые залезут внутрь. Хотя такая «красота» не привлекала Сабиру, она признала, что некто, создавший её, делал основательно и со знанием. Поймав парочку насекомых, можно было заметить: каждый светлячок индивидуален. И сколько же времени ушло, чтобы смоделировать тысячи таких? Ни неделя, ни месяц. Может быть, год. Кто знает. Прекрасное и ужасное место, чтобы спрятать всё, что угодно. Пройдя чуть вперёд, Сабира увидела табличку, на которой было написано: «Только любовь способна привести к чуду».

Ох уж эти загадки. Девушка проходила мимо небольших и тонких деревьев. Но они казались пушистыми, потому что глаз просто не мог разглядеть, что это не листики, а десятки маленьких светлячков повисли в воздухе близ ствола. На Сабиру они не реагировали — чужаков не признавали.

В ярком свете девушка различила неясный силуэт. При таком скоплении светлячков сложно было заметить даже собственный нос, однако нечто отличалось по цвету. Тень светилась легкой голубизной и принимала форму, напоминающую человека. Она двинулась за удивительным явлением. Чем ближе подходила, тем яснее видела мужчину. Да, это точно был мужчина, вернее, его бесплотный призрак: мутный и прозрачный. Сабира подошла так близко, что уже могла коснуться человека, но дух мягко отплыл. Она пошла за ним — и вновь произошла та же ситуация. Так бы они продолжали играть в тихие догонялки, но Сабира заметила Пулата, внимательно что-то изучающего.

— Когда мы успели разделиться? Я даже не заметила.

— Не знаю, — ответил Пулат, — тут очень странное ощущение пространства. Смотри, — он указывал на постамент, на таких обычно размещали скульптуры. Только этот был пустой, лишь сияла надпись: «Теперь мы с тобой в вечности».

— Не представляю, что с этим нужно делать, — добавил Пулат, — но это явно загадка, которую нам надо решить.

Парень поднялся и принялся наворачивать круги, каждый раз область, которую он проходил, увеличивалась, пока вдруг он не наткнулся на странную фигуру чуть поодаль. Пулат указал на полупрозрачный силуэт девушки.

— Странно, — сказала Сабира. — Я тоже видела такой дух, только это был мужчина. Но когда я подошла к нему, он исчез. Ну, — девушка замялась, — Он, скорее, отплыл от меня подальше.

— Где призрак был?

— Там, — Сабира указала на место. — Мне показалось, что там было что-то вроде папоротников.

Ребята двинулись туда. Действительно, мужчина всё ещё стоял на месте, он с тоской смотрел на растения. Пулат двинулся к нему, но дух отплыл.

— Может, духи должны встретиться? — предположил Пулат.

— На постаменте, — догадалась Сабира. — В начале пути же было что-то про любовь, а на постаменте — фраза про вечность. Мы должны привести их туда. Но как?

Пулат приблизился к мужчине, однако тот отплыл подальше.

— Давай вернёмся к девушке.

Но когда они подошли к небольшому фонтану, призрака-женщины там уже не было. Ребята огляделись, оказалось, что дух отплыл подальше и остановился около зеркала. Сабира ещё удивилась, как раньше не заметила ни зеркала, ни фонтана. Впрочем с таким чрезмерно ярким освещением… Может, это и не удивительно. Пулат задумчиво почесал голову. И, ничего не произнося, пошёл в сторону другой тени. Мужчина стоял на том же месте. Пулат деловито протянул руку, но призрак моментально отлетел, а парень тут же понесся к полупрозрачной девушке.

— Так я и думал! — довольно произнёс он. — Они взаимосвязаны. Если один меняет локацию, то меняет и локацию другой дух. И перемещаются тени к определённым предметам.

— Поняла, то есть нам нужно вычислить, куда один отплывает, когда другой меняет локацию, чтобы понять после какого предмета последует постамент?

— Именно. Ты следи за девушкой, а я буду гнать мужика, посмотрим, что из этого получится. Запоминай, куда она приходит.

Началась рутина по решению логической головоломки. Жди, смотри, запоминай последовательность. Сабира выяснила, что если гнать мужчину, то девушка идёт по такому маршруту: фонтан, зеркало, красные цветы, статуя кота, постамент. Если же подходить только к ней, то порядок немного меняется: красные цветы, зеркало, статуя кота, фонтан, постамент.

Теперь нужно было совместить передвижение девушки с её возлюбленным. У Сабиры взрывалась голова, она такие штуки в играх просто ненавидела. Ей нравилось выполнять физические задания, а в логических загадках она быстро теряла терпение. Хорошо, что сейчас был Пулат, у него всё получалось здорово. Когда ребята разгадали порядок передвижения, то он построил маршрут, по которому надо гнать призраков. И наконец влюблённые встретились на постаменте. Теперь они никуда не уходили, даже если игроки подходили слишком близко. Девушка и мужчина взялись за руки, откуда вылетел красный сверчок.

Догадаться не сложно — его надо поймать. Пулат уже бросил в Сабиру заклинание ветра, чтобы она подлетела к насекомому, но та не успела. Кто-то неожиданно и очень быстро схватил сначала сверчка, а потом и саму Сабиру за запястье. Девушка буквально грохнулась на землю. Она приготовила кулак: хотела вмазать, очевидно, врагу. Но, увидев лицо Грега, остановилась.

— У меня мало времени. Молчи и слушай, — произнёс он. — Это не ключ от ДТЧ, а ловушка. Один человек не хочет, чтобы кто-то вновь зашёл в игру, потому что он надеется сохранить своё положение и богатство. Он спрятал ДТЧ. У меня есть один из ключей, — Грег протянул Сабире нечто похожее на камешек. — Мне отдал ключ Басир. Басир вас ищет. У него тоже есть ключ. Он хочет помочь.

— Ты настоящий? — не выдержав, спросила Сабира.

— Наполовину, — улыбнулся Грег. — Я могу говорить только здесь и недолго. Мне уже надо уходить. Спасибо тебе! Я, правда, поверил, что ты моя сестра, — он схватил девушку за плечи, — Басир выйдет на тебя, доверься ему, я очень тебя прошу. Он обещал сделать меня человеком, — после парень добавил, — и береги себя и Пулата. Враг ещё не знает, но уже догадывается, что вы ищете.

Грег отпустил Сабиру, размахнулся и бросил красного сверчка, словно тот был мячом. Послышался взрыв. Насекомое оказалось взрывчаткой. А значит, Грег не врал — кто-то устроил здесь ловушку. Девушка ещё много чего хотела спросить, но парня и след простыл. Девушка побежала искать его, но «туман света» сгущался и превратился в белую пелену.

Глава 17

Выйдя из «Завета» Пулат с Сабирой недоумённо посмотрели друг на друга. Девушка была так растеряна, что даже не знала, с какого вопроса начать. Да и Пулат выглядел озадаченным.

— Он настоящий, — решила прервать молчание девушка.

— Но это невозможно, — неуверенно произнёс Пулат.

Сабира всё больше уверялась, что нет ничего невозможного. Она посмотрела на свою руку: камешка в нём не оказалось, но на почту пришло новое сообщение. Похоже, Грег дал ей 3D-модель ключа.

— Кто такой Басир? — задалась она вопросом

— Я впервые слышу это имя, — Пулат потёр виски.

Хотелось ещё подробнее обсудить произошедшее, но некто ворвался в игровую, привнеся много беспорядочной энергии. Конечно, это был Борис, который лучился счастьем. В последнее время парень стал неотъемлемой частью будней Сабиры.

— Привет всем трудящимся! — Борис помахал рукой так, словно ребята стояли от него в метрах ста, хотя расстояние было всего четыре шага. — Я забежал сказать, что оккупирую твою комнату, — парень поставил Сабиру перед фактом.

— С чего бы? — возмутилась она.

— У тебя так хорошо работается. Вдохновение прёт, а мне очень надо сейчас завершить все свои концепты. Показ близок. Умоляю тебя!

— А я как буду спать? — вздохнула девушка. — Это что?

Пока Борис крутился вокруг своей оси в прозрачной блузке, Сабира заметила несколько странных порезов на его спине.

— В детстве на что-то наткнулся. Ты оставайся у Пулата ночевать! Всем пока! — и парень убежал, бросив насмешливый взгляд, когда Сабира пригрозила ему кулаком.

— Ты стала завидно частым гостем в моём жилище, — ухмыльнулся Пулат и пошёл к себе. Сабира забухтела себе под нос, но через пару минут двинулась за другом.

Она нагнала его только у дверей комнаты, Пулат уже вовсю искал информацию о загадочном Басире. Парню казалось, что Грег не зря несколько раз упомянул это имя. Да и если у него действительно есть ключ… Нет, дело, конечно, было не в словах Грега, а в том, что проскальзывало между строк. Во-первых, кто-то их ищет, то есть он знал о существовании Пулата и Сабиры. Во-вторых, если есть некий «враг», то он, вероятно, очень конкретный: с именем и деньгами. И Басир его знает хорошо, раз говорил о краже игры и спрятанном ключе. В-третьих, имя Басир арабского происхождения, скорее всего, незнакомец из жарких стран. Пусть Пулат пытался выкинуть догадку из головы, но она раз за разом возвращалась к нему. Что если имя его отца — Басир?

Но пока Пулат безуспешно копался в фактах. В Сети было много разных Басиров. И кого следовало искать? Если же это отец, то найти его среди людей в соцсетях всё равно будет невозможно. Помимо имён выдавалась ещё и книга под названием «Бас Ир» — третьесортный любовный роман про то, как девушка из обеспеченной семьи влюбилась в голодранца. Таких уже было миллион. Да и кто сейчас вообще читал книги. Он лениво пролистал цитаты, чудом взгляд зацепился за одну из них: «Огонь янтарных глаз Бас Ира заставлял трепетать непокорную Анесс. Она отчаянно сопротивлялась, но стоило ему сделать ещё один шаг, как женщина бездыханно упала в объятья любимого».

И сколько бы Пулат ни повторял сам себе, что это могло быть обычным совпадением, он не удержался: парень открыл профиль писательницы и внимательно изучил его. Это была высокая красивая зрелая женщина с кокетливым взглядом и умопомрачительными нарядами. У неё была стандартная история успешной женщины: три образования, в прошлом — топовый игрок, дочь богатых родителей, не замужем, детей нет. А потом он вдруг застопорился, увидев знакомое имя. Пулат поднял глаза на Сабиру, которая от скуки чуть ли не плевала в потолок. Оказалось, что всё это время он стоял перед дверью комнаты, так и не удосужившись её открыть.

— Борис упоминал показ. Что за показ?

— Чего это ты вдруг спрашиваешь? — удивилась Сабира.

— Я тут наткнулся на женщину, Анну Львовну Ровда. Пишут, что она спонсирует показ Бориса Воробьёва, — Пулат наконец впустил девушку в комнату, она сразу легла на кровать.

— Да, кажется, он упоминал это имя.

— Надо с ней поговорить. У меня есть подозрения, что она может быть связана с Басиром.

— Ну, я вроде как должна участвовать в этом показе.

— Отлично! — Пулат заметно повеселел

— Ага, — без энтузиазма ответила Сабира. Парень внимательно её осмотрел. Она выглядела какой-то очень поникшей. И даже не стала задавать миллион вопросов о его догадках.

— Ты сейчас сама не своя. Что происходит?

Сабира отвела глаза, ей не хотелось отвечать. И говорить ей не хотелось. Просто можно сейчас превратиться в ничто? Перестать существовать раз и навсегда. Пока парень копался в интернете, Сабира очень сильно загналась. Вся её жизнь превратилась в черти что. До поездки в Москву у неё было чёткое понимание жизни. Она знала, что будет дальше, и мирилась с этим. Это она и объяснила Пулату, на что тот тяжело вздохнул.

— Знаешь, что я думала? — разоткровенничалась девушка. — Когда мы были свиберами в Таджикистане, я планировала ещё немного подзаработать и через пять лет выйти замуж за Лоика. Скопить достаточно средств, чтобы отправить Нозию учиться в приличное место, построить маленький, но уютный домик, а ещё через пять лет завести собственного ребенка и бросить работу свибера. Это был мой план по достижению счастья.

— Не хотел поднимать эту тему, но… — Пулат отвёл взгляд. — Мне звонил Лоик. Он сказал, что ты не отвечаешь ни на сообщения, ни на звонки. Только присылаешь деньги. Игнорируешь его, потому что образ будущего разрушился?

Сабира попытался скрыть кислую мину, но у неё это слабо получалось.

— Но светлое будущее ещё возможно, — утешал подругу Пулат, — Осталось лишь чуть-чуть поднажать, чтобы найти ключи. А после ты сможешь вернуться домой. И всё будет идти чётко по твоему плану.

— У меня уже нет ощущения, что так я достигну счастья, — Сабира перевернулась на живот, и теперь Пулату приходилось вслушиваться, чтобы понять её слова. — Я больше не могу быть счастлива. Чувствую, будто подвела Лоика, потому что я не люблю его и не хочу за него замуж. Я чувствую себя гнилой. Я вру, обманываю, не следую слову. Единственное, что осталось во мне живого — помочь Нозии поступить вхорошее место, выучиться и получить важную профессию, вылезти из всего этого киберсвинного говна.

— Где же ты обманываешь? На мой взгляд, ты всё ещё отвратительно честна, — сказал Пулат.

— Ну, может, только по твоим меркам. Я хочу быть откровенной с людьми. Я хочу сказать правду Лоику. Я хочу сказать Борису правду о том, кто его отец. Я хочу врезать Константину, чтобы он наконец отстал от меня с этой своей мерзкой ухмылкой. Я хочу сказать Микаилу, что друг его мерзкая свинья. Я хочу сказать тебе… — Сабира взглянула на Пулата. — Что ты не так уж плох, как мне казалось раньше.

— Спасибо, — парень усмехнулся. — Давай по порядку. Ты знаешь о чувствах Лоика, полагаю, и тебе стыдно, что ты не можешь на них ответить, потому что теперь в тебе гораздо больше чувств к людям, которых ты назвала. Я это понимаю так. Но вечно ты от него бегать не можешь, Сабира. Поговори с ним. Лоик — хороший парень, он всё поймёт, — Пулат сжал кулаки. — А с Борисом не знаю… Однажды ты сможешь всё ему рассказать, честно, даже я не думаю, что он знает о ДТЧ и всё такое. Воробьёву точно врежешь. Когда мы выйдем из ДТЧ, нам уже ничего не страшно будет. Я его придержу, а ты будешь бить, — Пулат лёг рядом с девушкой и включил сенсвизор. — Но сейчас ничего делать не будем. Давай просто отдохнём. Включим хороший такой турнир. Butor и fresco-23 сегодня соревнуются. Ожидается нелётная погода.

Сабира с благодарностью посмотрела на Пулата. Он приобнял девушку, а она легла ему на плечо. Очень захотелось оказаться на необитаемом острове. Там и остаться навсегда.

***

Утром Сабира даже не успела продрать глаза, как её выволок из комнаты Борис. Хорошо, что уснула она в одежде, а то опозорилась бы на всю башню. По дороге он щебетал, о чём-то на высоких частотах, которые Сабира не улавливала только включившимся слухом.

В итоге, в большом зале с круговым подиумом Сабиру оценивающим взглядом встретила строгая седоволосая горгулья, натянутая как тетива. Тут девушка смутно начала догадываться, что происходит. Борис привёл Сабиру к гуру моделинга. Хорошо, что она вслух не назвала гуру горгульей.

Но оказалось, первое впечатление не обманчиво. Злая женщина заставляла юных девушек (очень красивых, надо сказать) ставить книжки на голову, балансировать на цыпочках, балансировать с множеством подносов и ходить на высоченных каблуках. Сабира не знала, как выглядит ад. Но теперь узнала. И во время этих тренировок она периодически озлобленно смотрела на Бориса. Однако парень лишь улыбался. Он был в экстазе. «Винтаж! Винтаж! Винтаж!» — повторял он, как умалишённый. Очень ему нравился такой подход репетиций.

Задача стояла такая: как можно скорее прокачать АЧ моделинга хотя бы до 35. Это был минимум, с которым горгулья согласилась бы выпустить девушек на подиум. Сабиру ждали долгие и мучительные тренировки. Лучше бы просто сражалась с монстрами. Это гораздо проще и приятнее.

Сабира надеялась, что хоть на обеде выдохнет. Но, как оказалось, одна из обязанности модели — быть моделью 24/7. Еда была настолько лёгкая, что девушка её даже не чувствовала. К слову, горгулья заранее всех предупредила, что до показа и спать придётся как модель: на спине, чтобы обезопасить кожу лица, ведь она должна быть гладкая, нежная и сияющая, словно вот тебя только что достали из коробки. Свеженькая и новенькая кукла.

Хотелось распсиховаться и всё бросить. Сабире казалось, что сейчас она просто впустую тратит день. Ей нужно искать ключ-карту, чтобы войти в ДТЧ, спасти малышку Нозию, уехать отсюда навсегда и забыть Москву, как страшный сон. Но были целых две причины, почему она продолжала слушать горгулью, почему не ела и собиралась спать в неудобной позе. Первая — Борис. Он горел этим показом. И похоже это были не первые сутки, которые он не спал. Борис почти всё шил вручную, изредка прибегая к автоматизированным швейным машинам. Он считал, что техника бездушна. Парень заметно похудел и осунулся за каких-то пару дней. Сабира переживала, что он попросту сгорит.

Вторая причина — Анна Львовна, которая должна была появиться на показе. Может быть, Пулат и ошибался, и некий Басир, о котором говорил Грег, не был никак связан со светской львицей, но попытаться стоило. В их деле внимания достойна каждая зацепка. Да и если не Басир, то вдруг она знает Омара Саидова. Все богачи так или иначе пересекаются. Сабира с Пулатом были почти на сто процентов уверены в том, что загадочный «враг» — тот самый Омар. Им бы только поймать его. Можно уже и кулаками вытрясти информацию.

Погрязнув в этих мыслях, Сабира и не заметила, как к ней за столик подсела Бинни.

— Какую гадость ты ешь, — она поморщилась, прочитав надписи на тюбиках обеда Сабиры.

— Да уж, — она выдохнула и выдавила в рот зелёную жижу, — привет. А где Микаил?

— У него типа время молиться, — отмахнулась Бинни.

— Даже странно, что ты сама подсела.

— Да я не хотела, — честно призналась коллега-свибер. — Я просто заметила в руках эту штуку. Хотела поближе посмотреть.

Сабира взглянула на свои руки и резко убрала их под стол. От напряжения она начала вертеть в руках модель ключа, которую буквально перед обедом распечатала. Хорошо, что Пулат этого не видел… Вот бы получила тогда…

— Ой, — Бинни закатила глаза, — приколы у вас какие-то. Как будто мне интересны ваши фотки.

— Фотки? — не поняла Сабира.

— Ну, вот на этих ваших картах. У Микаила такая же. Он мне сказал, что там фотки личные. Вы, видимо, с ним из одной касты чудиков. Кто вообще фотки хранит на носителях — Бинни сложила руки на груди.

— Да, — Сабира улыбнулась, стараясь как можно лучше скрыть резко возросшее напряжение. Чтобы не выглядеть подозрительно, она продолжала есть.

Значит, у Микаила был ключ от ДТЧ. Теперь пазл в голове Сабиры окончательно сложился. Константин Воробьёв заходил в Десять тысяч часов. Отсюда и внезапное наследство, и абсолютно новая успешная жизнь. Как появился Борис? Это ещё предстояло узнать, но, скорее всего, решение загадки лежит в механике самой ДТЧ.

Также Сабира предполагала, что Константин, как и Омар Саидов, боится отца Пулата, который преследует их, а, возможно, и собирает ключи, чтобы войти в игру вновь и лишить положения тех, кто его подставил. Девушка не сомневалась в том, что Константин устроил подлянку отцу Пулата. Это было похоже на мерзкого Воробьёва. Испугавшись возмездия, он передал ключ на хранение Микаилу, а взамен подарил земляку возможность подзаработать, хотя тот явно не дотягивал до уровня профессиональных свиберов.

Бинни ушла, не дождавшись Микаила, причину объяснять не стала, лишь махнула рукой. А вот Сабире пришлось ждать ещё минут десять. Как только мужчина появился в дверях она рванула на выход, прячась за искусственными растениями, чтобы здоровяк её не заметил.

До крыла свиберов тут было ходу минут пять, а Сабира преодолела расстояние за две. Она забарабанила по двери Пулата, парень вышел крайне недовольный.

— Очень громко, я вообще-то делом занят.

Но Сабире было не до брюзжания товарища. Она строго настрого ему запретила подпускать Микаила к комнате. Коротко обрисовала ситуацию и попросила подать знак, когда мужчина окажется тут, в коридоре. Обескураженный Пулат лишь кивнул головой. Камеры в крыле давно были под контролем друга-таджикистанца, поэтому Сабира не переживала, что кто-то её увидит. Со взломом двери Пулат хотел помочь, но оказалось не заперто. «Простодушный? Наивный? Или глупый?», — подумала Сабира и вошла.

Это была обычная комната, такая же, как и Пулата. Рассматривать антураж не было времени, поэтому Сабира судорожно принялась думать, где бы мог лежать ключ. Сначала девушка ощупала матрац и постельное. Но ничего даже близко к нужному предмету не обнаружила. Ящики были почти пусты: одежды оказалось немного, никаких личных мелочей и собственной техники. Как будто в комнате жил не свибер, а солдат или не оставляющий следов шпион. Под сидушками стульев тоже оказалось чисто. В ванной лежало только мыло: ни шампуней, ни гелей, ни кондиционеров. Чем дольше Сабира копалась в вещах Микаила, тем больше поражалась его странному образу жизни.

Оставалось лишь одно непроверенное место — шкаф. Но интуиция подсказывала. Нет в шкафу то, что Сабира искала. Она закрыла глаза, досчитала до десяти и открыл их снова, чтобы взглянуть на комнату по-новому. Если бы она была консервативным Микаилом, куда бы она спрятала нечто очень ценное? И тогда до неё наконец дошло. Над кроватью висели картины, вернее, то были специальные полотна, которые использовали христиане для молитв. На одном таком полотне была изображена женщина в красном платке и с младенцем на руках. Сабира аккуратно сняла картину и осмотрела её. Действительно, сзади была приклеена ключ-карта. Девушка оторвала находку и осторожно повесила полотно на место.

Так она бы спокойно и ушла, но из шкафа послышались странные звуки. Сабира побледнела. Она корила себя за то, что не подумала: в самой комнате могла быть ловушка. Медленно Сабира поставила руку на дверцу и после лёгкого движения та испарилась, а девушка отскочила в сторону, готовясь к защите от… Лазеров, пуль или ядовитых стрел. Да чего угодно! Но то, что… Вернее, кто появился перед ней… Этого она никак не ожидала.

— Какого чёрта… — только и смогла сказать Сабира.

В шкафу сидела Бинни с диким взглядом. Она смотрела на Сабиру, как маленький напуганный зверёк, держа в руках какую-то ткань. Присмотревшись, Сабира поняла, что это было мужской бельё. Всё встало на свои места. Вот почему Бинни ушла раньше, вот почему дверь была открыта.

— Маленькая извращенка, — поморщилась Сабира.

— Слушай сюда, воровка, — прошипела Бинни. — Я не говорю, что ты тут шаришься по чужим комнатам, а ты не говоришь о моих делах. Усекла? Вали!

Спорить с сумасшедшей не хотелось. Сабира закрыла дверь шкафа и вышла наружу. Благо, Микаил этого не увидел, так как Пулат успел перехватить его. Может, это была великая удача, что Бинни оказалась поехавшей сталкершой? В любом случае, ещё один ключ был у Сабиры. Осталось найти всего два. И, конечно… Саму игру.

Глава 18

Генеральная репетиция показа, если считать по московскому солнцу (а точнее голограмме), началась с глубокой ночи. А если же говорить о реальном времени, то в семь утра. Горгулья наорала на Сабиру, как только та зашла в зал. Намётанность глаза гуру моделинга действительно поражала. Ведь Сабира сделала просто всё, чтобы скрыть следы плохого сна. Борис не упустил случая посмеяться. «Я знаю, где ты была прошлой ночью. Ясно, почему не выспалась!» — хохотал он. Девушка разозлилась и кинула в него бутылку с водой, но он ловко увернулся, а потом застыл: к нему пришла новая гениальная идея. В итоге, убежал всё реализовывать.

Догадки Бориса, естественно, были в корне неверны. Сон не шёл в руку, потому что Сабира с Пулатом обсуждали дальнейший план действия. Даже если Анна Львовна каким-то чудом соизволит поговорить с ними, что они скажут? Здрасьте, не знаете никого по имени Басир? Ещё ничего не произошло, но ребята уже чувствовали себя глупо. Сейчас же моральные силы «на подумать» закончились. Все вокруг бегали и суетелись, мешая сосредоточиться. Все, кроме моделей, словно это был их день. Беготня у красавиц и красавцев была до появления остальных работников. Тогда модели вместе с горгульей репетировали проходку. Сейчас же двадцать бесподобных молодых людей сидели у зеркал и просто ждали, пока стилисты и визажисты наведут красоту. Многочасовое сидение, бесконечная скука в пыльных гримерках.

Наряд свой Сабира увидела впервые, и он её поразил, потому что ничего подобного на себе она бы не смогла представить даже в самых смелых мечтах. Вроде, на первый взгляд, вещи были обыкновенные: топ, сетка, джинсы и искусственная шуба. Но всё в купе с массивными золотыми украшениями создавало ощущение богатства. Когда-то так ходили рэп-геймеры, имевшие миллиарды на своих счетах, а теперь вот Сабира. «Винтаж! Винтаж! Винтаж!» — закричал бы Борис, если бы был сейчас рядом.

Тепло стало на душе от того, что дизайнер всё-таки сумел передать и колорит родины Сабиры. Она узнавала принты на джинсах и топах, такие рисовали в таджикистанских сказках. Удивительно, но Борис с помощью кусков ткани сделал то, чего не существовало в реальности — богатую таджичку. И девушка подумала: вот было бы здорово, если бы были люди в её стране действительно так ходили. Но сейчас в несчастном Таджикистане такого себе не может позволить даже президент.

Моделей позвали на подиум — финальная проходка перед показом. Горгулья командовала из-за кулис. Сабира выглянула мельком в зал — он уже был готов и был удивителен. Оказалось, брошенная в Бориса бутылка вдруг натолкнула его на мысль: здорово с помощью погоды отразить характер каждого выхода моделей. Собственно, до этого он думал использовать лишь молнию, которая распадётся, не добравшись до зрителей. Но почему бы по такой же методике не сделать дождь? Знойное солнце? Пришлось ещё немного покорпеть над техническими аспектами декораций, но благо Анна Львовна выделила лучших IT-декораторов.

Собственно, для каждой модели подготовили два костюма. Вторым нарядом у Сабиры было длинное платье с разрезом на правой ноге: белое с переплетающимися красными и зелеными линиями. Лоб девушки украшала золотая повязка с блямбой солнца. Такие она видела только в старых индийских фильмах. И если вовремя выхода в первом костюме должна была быть гроза и дождь, рассыпающийся совсем рядом с девушкой, то на втором наряде засияет палящее солнце, прямо как в родных краях. Спасибо, Борис. Простое человеческое спасибо. Давно Сабира не чувствовала этого приятного жжения на щеках.

— Я нервничаю, — сказал он, когда гости наполнили зал. Парень нервно оглядывал толпу людей. — Смотри сколько настоящих зрителей, а уж голограмм вообще немереное количество.

— Ты так много работал. Всем точно понравится, — пыталась ободрить Сабира.

— Я надеюсь, — Борис говорил, вглядываясь в лица людей, — надеюсь, что те, кто присутствуют здесь живьём, поймут… Я хочу, чтобы они прочувствовали атмосферу. Ведь вся эта игра с погодой — не просто так. Голограммы зрителей лишены тел, поэтому они не могут ощутить, как меняется внутреннее состояние тела, когда шумит гром или капает дождь. Я хочу вернуть мир в офлайн. Очень.

Сабира положила руку на плечо друга.

— Лично я уже почувствовала частичку дома, и я точно знаю, что твой показ произведёт фурор.

Они улыбнулись друг другу и разошлись. Пора начинать.

Погас свет, затихли звуки. Идеальное молчание длилось ровно минуту. Слышны были только шорохи зрителей и отсчёт часов. Вдруг подиум засиял. Салюты, конфетти, лазеры — всё перемешалось в радостном танце. На подиум вышел Борис. На лице не осталось ни тени сомнения. Он поклонился аплодирующей толпе и произнёс:

— Мы все так давно живём под куполом, что забыли, какой мир скрывается по ту сторону. Сегодня я приоткрою вам занавес. Я покажу жизнь, которую вы, возможно, никогда и не видели. Я — Борис Воробьёв. Запомните это имя. После этого шоу вы будете меня или превозносить, или ненавидеть.

Толпа взревела: то ли на них так повлияли слова Бориса, то ли вся эта какофония цветов и звуков. Шоу началось. Моделей выпустили в мир. Только теперь Сабира начала вглядываться в их лица: модели разительно отличались друг от друга, хотя шли с каменным выражением. Да и сама Сабира так шла, но чувства… Чувства переполняли. Она видела Пулата, его янтарные глаза горели, он улыбался. Кто бы мог подумать, что такой человек сможет улыбнуться в толпе.

Сабира заметила и Бориса, который сидел в зале. Рядом с ним была красивая седовласая женщина. Сабира сразу поняла, кто это. Борис как-то говорил: «Ты узнаешь Анну Львовну. Мимо неё никогда просто не пройдёшь». И это так. Но что больше поражало. Она знала её по старым записям геймплеев. Она была замечательной лучницей в своё время. Сомнений нет.

По другую сторону от Бориса сидел Константин. Он был очень недоволен и постоянно одёргивал сына, когда тот хотел подскочить и послать поцелуй проходящей мимо модели. Странно, что он вообще пришёл на показ, так как не одобрял то, что сын «показывается». Сабире было непонятно, почему Воробьёв мечтает спрятать сына.

За всеми мыслями девушка не заметила, как встретилась глазами с Константином. Он смотрел на неё исподлобья, точно хищник и был готов напрыгнуть прямо сейчас. Мужчина уже изнывал. Как ему хотелось получить этот трофей! Настолько сильно, что он уже был готов её попросту украсть. И чем дольше он томился, тем глупее становился. Всё это лежало на поверхности: в позе, взгляде, мимике. «К чёрту его», — выругалась про себя Сабира. Она уже получила от Воробьёва самое главное. Чип у неё. Вероятно, он пока об этом не знает.

В финале показа модели шли друг за другом, а после остановились в заранее выбранное позе. На подиум вскочил Борис, и его забросали букетами настоящих цветов. Это настолько тронуло парня, что он в порыве нежности обнял Сабиру и закружил. Он был до безумия счастлив. И очень хотел разделить этот миг с кем-то родным. Завтра все СМИ выставят фотографию, где столичный мажор обнимает смуглую незнакомку.

Сабира, понимая, что для такого важного момента Борис выбрал именно её, в очередной раз начала мучиться совестью. Он все чувства вложил в показ. Он столько сделал, и это момент только его торжества. Но своим жестом он словно благодарил Сабиру, сделал её причастной к успеху. А она даже не могла набраться смелости, чтобы рассказать ему правду о Константине. Какая-то отвратительная, неискренняя дружба получается.

На афтерпати пригласили совсем не много человек, но среди них, конечно же, была и Анна Львовна. Пулат, как друг Сабиры, тоже сумел попасть на вечеринку. Они решили вместе подойти к женщине и поговорить. Сделать это было страшно. Легко ли сказать «привет» светской львице… И вот эти двое, неловкие бедняки из страны, о которой эта женщина даже никогда и не слышала, подошли к высокой Анне Львовне. Она стояла к ним спиной, сверкая латексом.

— Кхм, — кашлянул Пулат.

— Здравствуйте…

Анна Львовна обернулась навеселе. Но увидев лицо парня, схватилась за сердце.

— Ты… Я знаю тебя… — она сглотнула и перевела взгляд на Сабиру. — И ты… Да-да, ты тоже там была, — Анна Львовна огляделась. — Срочно, идём в коридор.

Женщина скрылась за секунду. Ничего не понимая, ребята побежали за ней, чуть не упустив её из виду. Анна Львовна стояла за цветком в коридоре у самого дальнего туалета, куда особо никто не ходил. Она положила ладонь на лицо Пулата и заплакала.

— Я даже и не надеялась, думала, что это был обман зрения, думала, что баг игры или влияние этого дурацкого манипуляторского сета. Но нет… Без платка теперь я вижу… Теперь я понимаю… Вот она реальность, — сумбурная речь Анны Львовны заставила ребят опешить. Сабира первая пришла в себя. Наверное, потому что это не её лицо сейчас гладила совершенно незнакомая женщина, которая сейчас напоминала городскую сумасшедшую.

— Анна Львовна… Мы не очень понимаем, о чём вы. Вы нас знаете?

— Я… — она утёрла слёзы. — Мы встречались с вами. Ох, ну, конечно, вы меня совершенно не помните, потому что я была в другом образе. Вы спасли меня тогда… В «Море»…

— Вы были тем мужчиной, — вспомнила Сабира.

— Да я… — но Анна Львовна снова потерялась в мыслях, взглянув на лицо Пулата. Слёзы её вновь прорвались наружу, и женщина буквально кинулась в объятья парня. Она пустила пальцы в его волосы и уткнулась в шею, вдыхая аромат.

— Нет, ну, это уже совсем какой-то беспредел… — пробурчала Сабира.

— Анна Львовна, — Пулат немного пришёл в себя, он осторожно взял женщину за запястья и отстранил. — Что вы делали в «Море»? Странное место для светской львицы вроде вас. Не думаю, что вам нужна была победа в каком-то очень местечковом конкурсе

Вопрос показался Сабире настолько странным, что у неё даже рот сам собой открылся. Она не понимала, почему при таких обстоятельствах это первое, что Пулат захотел узнать у Анны Львовны.

— Я искала там Басира… — покорно ответила женщина. — Он оставил след. Там все его искали… И… ждали… Я хотела наконец встретиться с… Ним…

— Басир — это имя моего отца?

— Ну, конечно… Ты же его не помнишь… Как же… Да. Да. Это твой папа. Когда я встретила вас в игре, я не поверила глазам. Из-за платка я видела только твои глаза и думала, что мне просто мерещиться, как всегда. Но ты, правда… Ты на него так похож.

Анна Львовна тяжело задышала, она опёрлась о стенку спиной и потихоньку съехала на пол.

— Вы в порядке? — спросила Сабира.

— Да, я… Я просто не могу поверить… Он оставлял весточки. Были послания, но… Они все были такими нечёткими, такими расплывчатыми. Я уже решила, что всё выдумала. Но вот вы тут… Вы доказательство, что Басир есть. Он предупредил. Намекнул, что его сын будет здесь, но я не ожидала, что это окажется правдой.

Пулат приблизился и заглянул Анне Львовне в глаза, отчего она вся зардела.

— Соберитесь, прошу вас. Басир хотел, чтобы мы с вами встретились?

— Да…

— Зачем?

— Он… Я так поняла, что он хотел, чтобы я передала вам часы, которые он очень давно отдал мне. Вот… — женщина открыла маленькую сумочку, хорошенько в ней порылась, забравшись в неё почти с головой и вытащила очень простенькие наручные часы. — Берите скорее и уходите. Уходите быстрее. Нас не должны увидеть вместе.

— Хорошо, только… — Пулат немного замялся. — Объясните, как так вышло, что вы помните имя моего отца?

— Игрокам в ДТЧ невозможно стереть ничего из памяти.

— А Константин Воробьёв! — вдруг вспомнила Сабира. — Он тоже игрок?

— Да, — женщина тяжело вздохнула, — Срочно уходите. Умоляю. Иначе нам всем несдобровать.

Ребята не стали пререкаться, потому что Анна Львовна выглядела такой взволнованной, словно прямо сейчас могла умереть от сердечного приступа.

Когда Сабира и Пулат вышли в общий зал, парень притянул девушку и сказал на ухо:

— Попрощайся тут со всеми и приходи ко мне в комнату. Будем разбираться с часами.

После этих слов Пулат скрылся. Сабира же ещё стояла, пытаясь собраться с мыслями. Она чувствовала себя так, будто её кто-то размазал по полу. Теперь девушка уже не просто нутром чуяла, а точно знала, что они близки к ДТЧ. Хотя бы потому что теперь они воочию увидели одного игрока, который сам признался… Игра существует. Более того, у Сабиры с Пулатом есть почти все ключи. В часах мог быть ещё один ключ или подсказка, как найти Басира… Сложно поверить, но теперь даже стало известно, кто это такой.

Сабира почувствовала прикосновение и обернулась. Это Константин тронул её за плечо и улыбался во весь рот, держа два бокала с шампанским.

— Вы были сегодня так удивительно прекрасны. Хотя, о чём это я… Совершенно не удивительно. Вы, Сабира, всегда такая красивая.

Как же хотелось щёлкнуть ему по носу. Как же хотелось заломить руку и начать угрожать. Пусть он выдаст, где ключи, где игра, где Омар Саидов. Хоть что-то из этого он точно должен знать. Наверняка, Константин был заодно с Саидовым. Наверняка, они вместе спрятали ДТЧ. Он был разгадкой для всего. Но Сабира ничего не могла сказать и выдать себя никак не могла

— Спасибо, — коротко ответила девушка, она хотела уйти, но остановилась на секунду. — Знаете, я до сих пор вас не понимаю. Совершенно. Однако не уверена, хочу ли понимать.

— «Не уверена» — это ещё не отказ. Я всегда добиваюсь своего. Никто не встанет на моём пути.

Сабира бросила презрительный взгляд и ушла, заставив Воробьёва смотреть ей в след и облизываться от желания.

***

Пулат сидел на кровати и возился с часами, которые отдала Анна Львовна. Вскрыть их было невозможно, даже зацепиться не за что. Механизм открытия располагался внутри, так что ничего не оставалось, кроме как сыграть в игру для разблокировки. Но дурацкий тетрис не поддавался парню, словно нарочно прилетали не те блоки, которые нужны. Хоть он и пытался не выказывать раздражения, нервозность вылезла на лицо. Сабира тоже хотела поучаствовать в игре, за что получила злобный взгляд и фразу: «Делай, что хочешь». Часы он тоже отдал.

Сабира не обиделась, потому что понимала из-за чего Пулат так бесится. Он подобрался очень близко к отцу и теперь не мог успокоить будоражащие чувства. Чтобы не мозолить другу глаза, Сабира быстренько вышла из комнаты и направилась в малый сад. Как раньше она это делала, забралась в самый дальний угол. Но там уже оказалось занято. Под кустами сидел довольный Борис.

— О! Привет, моя звезда, — сказал он.

— Привет-привет. И что ты тут делаешь?

— Наслаждаюсь грандиозным успехом и одиночеством. Устал я уже общаться.

— Уникальный случай, — ухмыльнулась Сабира.

— А что это у тебя? — Борис увидел часы с тетрисом. — Винтаж! А глянуть можно?

— Можно. Можешь даже поиграть, — пожала плечами Сабира. — Любишь такое?

— Обожаю, — парень сосредоточился на тетрисе и с возбуждением облизнул губы. — Это почти как реальные игры. А я по реальности скучаю. Хотя как можно скучать по тому, чего толком не знаешь. Да?

Сабира умилялась сосредоточенному лицу Бориса. Он выглядел совсем как ребёнок, даже стало завидно. Хотелось бы тоже быть попроще и не мучиться от самобичевания. Почему бы не начать сейчас? Девушка решила, что сегодня точно позвонит Лоику. Пора проявить смелость.

— Ой-йо! Прости, я тебе тут что-то поломал, кажется…

Сабира встрепенулась от мыслей и глянула на часы, которые протягивал Борис. Они были открыты. Похоже, что ненароком парень победил в тетрисе. Девушка схватила украшение. Да, внутри лежала карта-ключ и… Что-то вроде маленькой голографической схемы, но Сабира решила её не раскрывать пока. Лучше отдаст Пулату. Надо же! Остался ведь всего один ключ. Совсем скоро малышка Нозия сможет выздороветь.

Порыв светлых чувств заставил Сабиру прямо сейчас позвонить Лоику. Она извинилась перед Борисом, отошла подальше, чтобы остаться в одиночестве и принялась набирать номер. Гудки длились совсем не долго. На экране появилось сильно изменившееся лицо Лоика. За время, что они не виделись, у него заметно впали щёки, посинела кожа под глазами. Он выглядел, как несчастнейший из людей.

— Сабира! Я так рад, что ты позвонила!

— Привет… — она не знала, что сказать, перед ней уже даже не Лоик был, а тень прежнего парня.

— Здравствуй, как у тебя дела?

— Хорошо, я в порядке. Прости, у меня много работы, поэтому я не отвечала.

— Ничего, — покачал головой парень, — главное, что сейчас ты позвонила!

— Как Нозия?

Лоик опустил глаза и тяжело вздохнул.

— По-прежнему, она не приходила в сознание. Но благодаря вашей с Пулатом помощи мы смогли оплатить услуги топового специалиста. Посмотрим, что он скажет. Вообще я тут, рядом с ней. Хочешь взглянуть?

Сабира не хотела: она боялась увидеть её, но и отказаться не могла.

— Да, — дрожащим голосом произнесла она, и Лоик повернул экран.

А Нозия совсем не поменялась за то время, что Сабира её не видела, только волосы сильно отрасли и спутались. Она всё так же лежала на кровати, словно сладко спала, в ней было множество трубок, которые обеспечивали жизнедеятельность девочки. Нозия казалась такой маленькой и беззащитной. В этот момент Сабира поняла, о чём говорил Пулат. Она совершила непоправимую ошибку. Девочка медленно угасала, пока её почти старшая сестра придерживалась никому ненужных принципов, пыталась найти себя и вообще занималась всякой ерундой.

— Девочка моя, я тебя вытащу — вдруг вырвалось у Сабиры, и она заплакала.

А на экране вновь появилось лицо Лоика.

— Извини, я не подумал, что это может тебя так впечатлить, я просто вижу Нозию каждый день… И для меня… Это уже привычно, но тебе, конечно, трудно…

Это был не сон. Девочка, радующаяся красной лампе, осталась в прошлом, настоящая сейчас лежала на больничной койке и спала почти мёртвым сном. Кто знает, сколько ещё удастся протянуть. До этого звонка внутри было такое ощущение, словно Сабира просто посмотрела плохое кино. Это случилось не с ней, нет никакой Нозии. Всё придумано. Но реальность оказалась жестокой.

— Всё нормально. Мне нужно было увидеть раньше. Я обещаю и тебе. Я верну Нозию. Верну её. Ты снова увидишь её открытые глаза и улыбку. Я сделаю это, чего бы оно мне ни стоило.

Сабира положила трубку, не услышав, что сказал ей Лоик. В душе всё перевернулось. Не было в сердце больше места ни для чего.

Глава 19

Голографическая схема, которую достала Сабира из часов, оказалась совершенно не картой местности, а полноценной игрой. В развёрнутом виде это были несколько небольших дисков, которые вставляются в шлемы. Сперев два гейм-приспособления из игровой, Пулат и Сабира сидели на кровати в комнате парня и сверлили взглядом друг друга.

— Волнуешься — спросила Сабира?

— Нет, — очевидно соврал Пулат. Зрачки у него были размером с Вселенную.

— Надо рискнуть.

— Надо, — подтвердил друг.

Собравшись с силами, ребята надели шлемы. Но диски не вставлялись. Прозрачные голографические кругляшки рассыпались, когда касались отверстий, и возвращались в часы.

— Похоже, нам нужно что-то ещё, — с облегчением произнёс Пулат.

Сабира присмотрелась. Кажется, она знала, в чём причина возникшей сложности. Она видела, что у Бориса шлем, помимо кучи древних наклеек, отличался ещё и портом. Вход был короче. Наверное, раньше это была популярная модель шлемов. Девушка высказала свою мысль другу, и тот согласился найти Бориса.

В комнате дизайнера не оказалось. Значит, он всё ещё сидел в саду. Где же ему прятаться? Но, обойдя всю оранжерею, ребята так и не встретили Бориса. Зато увидели блюющего в цветок мужчину. Сама ситуация была очень странной: незнакомец в дорогущем костюме и приличных туфлях загадил самый неприметный горшок. Сабира сначала хотела пройти мимо, но решила, что с неё не убудет, если она просто спросит:

— Вам нужна помощь?

Человек медленно повернулся и махнул рукой.

— М-м-м… — он не могу сказать ничего внятного.

Сабира застыла. Тёмное лицо мужчины казалось ей очень знакомым, но она никак не могла вспомнить, где же видела этот трусоватый взгляд. Она бы ещё постояла и подумала, но Пулат взбесился. Он выскочил к незнакомцу, взял его за шиворот и стукнул об стену так, что тот завыл. Девушка схватила друга за рукав и попыталась остановить. Но Пулат её не замечал, он, не моргая, пялился на незнакомца, ужас которого пропечатался на лице.

— Ч-ч-чё… К-к-кто… — у мужчины заплетался язык.

— Я человек, который тебя уничтожит, — Пулат ударил кулаком в миллиметре от незнакомца, тот икнул, — Помнишь, ты однажды предал друга, чтобы получить свои богатства? Пора платить по долгам.

— Кто ты? Кто? — казалось, что мужчина сейчас снова блеванёт, но уже от ужаса. — Б-б-басир…

— Я его сын, — рыкнул Пулат.

— Сын… — повторил мужчина, как блаженный.

Незнакомцем оказался Омаром Саидовым. Это тот самый человек, которого ребята очень давно надеялись встретить. Пулат был так зол, что у него раскраснелась шея. Сабира понимала чувства друга, но старалась его вразумить: нужно было вытащить из предателя как можно больше информации. Хотя сделать это сейчас было довольно сложно из-за то ли состояния аффекта, то ли тошноты. Пулат пригрозил Омару и сказал выдать всё, что тот знает о Басире и о ДТЧ. Но Саидов как будто не слушал парня.

— Мрачно… Так холодно и мрачно, — сумасшествие Омара набирало обороты. Он уже не пугался криков Пулата и громких стуков кулаков о стену.

— Он под чем-то… — поняла Сабира. — Давай по-другому решать это, — она аккуратно оттолкнула друга и попыталась поймать взгляд Омара. — Привет. Эй, привет, как ты?

— Привет… — ответил он. — Плохо. Мне плохо. Всё кружится. И тени, тени нагоняют. Холод.

— Эй-эй, друг, — девушка похлопала Омара по плечу. — Что за тени?

— Его тени… — многозначительно произнёс Омар. — У Него много разных теней. И холод. Но холод не Его. Холод этого… — он указал на Пулата.

— Холода тут нет, точно тебе говорю. Этот другой, он не холод. Давай я с тенями тоже тебе помогу. Кто такой «Его»?

— О-о-о… Он страшнее всех. Он ужасный, Он беспощадный. И всюду тени Его. Тени…

— Кто же это? Давай, мы поможем?

— Никто не поможет, — Омар затрясся и схватил Пулата за плечи. — Если я убью тебя… Убью прямо сейчас, может, Он оставит меня в покое. И ты оставишь меня в покое. И эта игра наконец прекратится…

— Какая игра? — уже с нажимом повторила Сабира, схватив Саидова за руку.

— Десять тысяч часов, — оттарабанил он. — Он её спрятал.

Девушка решила подыграть сумасшествию мужчины, она сделала испуганный вид и заговорщицки произнесла:

— Спрятал, да? Ужас, зачем же Он спрятал.

— Он боится этого, — Омар кивком головы указал на Пулата, говорил он шёпотом, словно парень не мог тогдп услышать.

— Его надо того…

— Этого?

— Да ну, — махнула Сабира. — Этот сбежит…

— Точно-точно, этот сбегает всегда…

— Давай Его кокнем…

— Нет! Ты чего! Это невозможно!

— Ладно тебе. Давай кокнем, подойдём к Нему и… того.

— Нельзя, нельзя… — Омар шикнул на девушку, — охрана, лазеры, пушки у Него…

— У кого? — Сабира попыталась сделать максимально непонимающий вид.

— Да у Него.

— Не поняла. У кого?

— У Него же. У Костика Воробьёва… — Омар ещё продолжал описывать, какая же ужасающе великолепная охрана у Него, но Сабира уже не слушала обезумевшего. Она смотрела на Пулата. Понял ли он? Омар Саидов не связан ни с похищением ДТЧ, ни даже со стёртым именем Басира. Всё устроил Константин Воробьёв. И игра находится где-то у босса. А несчастный Омар просто мальчик на побегушках, который должен схватить Басира. Но, видно, отец Пулата гораздо проворнее.

Увидев осознание на лице друга, Сабира вздохнула и хотела уже покинуть оранжерею. Пусть умалишённый бизнесмен остаётся один со своими страхами. Но стоило только повернуться, как она наткнулась на прозрачную жёлтую блузку. Борис высился над ней. Его лицо застыло в недоумении.

— Что это значит? — серьёзно спросил парень.

И больше не было возможности умалчивать. Сабира смотрела на Бориса и думала о том, как объяснить ситуацию полно, но сжато. Да и что она могла ему сказать? Привет, тут такое дело… Мы ищем игру, которая может изменить реальность. Кстати, твой отец двадцать лет назад играл в неё, а потом украл. А ещё, вероятнее всего, ты — ненастоящий.

Конечно, Сабира доподлинно не знала верно ли предположение о том, что Константин создал Бориса в ДТЧ. Но никакого другого объяснения, как вышло, что ниоткуда появился десятилетний сын, не было. Девушка положила руки на плечи Бориса и спросила, действительно ли он хочет узнать тайну, которая, возможно, изменит всю его жизнь. Тот коротко кивнул. Пулат не стал возражать. Оставив вновь блюющего Омара Саидова в оранжерее, компания молодых людей прошла в комнату Пулата. Борис многозначительно молчал, словно уже всё знал и ждал момента, когда тайна откроется. Но, возможно, Сабира тем лишь утешала себя, потому что открыть такую горькую правду человеку, по-настоящему хорошему человеку, было сложно.

Ребята неловко сели на край кровати, девушка не решалась заговорить первой, но парни молчали и выжидающе на неё смотрели.

— Я даже не знаю, с чего начать… — выдавила Сабира и после полилось.

Чем дальше история продвигалась, тем вытянутее становилось лицо Бориса. Несмотря на нарастающее сожаление, Сабира продолжала свой рассказ. На душе становилось легче, а вот голова тяжелела.

— Значит, я ненастоящий, — голос Бориса дрожал.

— Это только моё предположение… — Сабира утешительно погладила парня по плечу. — Возможно, Константин украл чью-то жизнь, и у этого несчастного был сын. Но… В общем, он не твой отец… Я уверена в этом. Прости…

— Нет, — парень помотал головой. — Я уверен в том, что я ненастоящий, — он тяжело улыбнулся. — Не могу этого объяснить, но я чётко ощущаю, что не принадлежу этому миру.

— Ты гораздо лучше большинства людей, которых я знаю, — честно призналась Сабира. — Я считаю тебя более живым, чем они.

— Спасибо, — он положил свою руку на руку девушки. — Если вы позволите, я хочу помочь, я тоже хочу найти ключи, найти игру, найти твоего отца, Пулат. Быть может он расскажет, как оно всё есть на самом деле.

— Я не против, — пожал плечами Пулат. — И нам как раз нужна твоя помощь.

Он показал дизайнеру голографический диск и объяснил, что в стандартные шлемы такой не вставляется. Борис подтвердил, что необходима была старая модель, какая была у него самого. Однако имелся и специальный дисковод, который позволял как бы увеличить размер диска. У Бориса такие имелись.

— На показе они пригодились. У меня же все носители нестандартного размера, — парень вытащил из небольшой поясной сумки три плоских коробочки.

— Но у нас всего два шлема, — сказал Пулат. — Можно вывести на экран…

— Знаешь, мне кажется, тебе лучше пойти одному, — вдруг сказала Сабира. — И у меня, и у Бориса куча вопросов, но я думаю, что ты сможешь найти на них ответы. Мы будем просто писать тебе сообщения сразу.

— Да, меня это тоже устроит, — согласился Борис.

Пулат приблизился к уху Сабиры и прошептал «спасибо». Она вздрогнула от такой близости и отвела глаза. Друг же, не мешкая, надел шлем, вставил диск и погрузился в игру своего отца.

***

Выйдя из минутной пустоты, Пулат попал в новую пустоту. Это показалось очень странным, он даже подумал, что голограмма диска неисправна. Но, приглядевшись, заметил медитирующего в тёмном пространстве человека. В груди что-то ёкнуло. Пулат хотел сделать шаг вперёд, но не удалось, вместо этого он перевернулся через себя, как в замедленной съёмке. Парень пытался нащупать что-то, чтобы остановить свои кувырки в невесомости, но безуспешно. Тогда он зафиксировался в одной позе и просто ждал, пока движение прекратится.

Это сработало. Чтобы добраться до медитирующего человека, Пулат поплыл — в прямом смысле. Он перебирал руками и ногами так, словно плавал в бассейне по-лягушачьи. Спина незнакомца становилась всё ближе и ближе. И когда Пулат наконец добрался, то дотронулся до плеча мужчины. Тот обернулся. Пулат не узнал его. Но янтарные глаза не оставили сомнений в том, что перед ним — отец.

— Вот мы наконец и встретились, сынок, — сказал Басир.

Пулат вгляделся в лицо отца: высушенное и уставшее. Странно было не узнавать его, но понимать, кто это.

— Привет, — несклонный к сентиментальностям парень обошёлся только этим, хотя хотелось сказать больше, может, стоило даже обнять отца. Столько лет в разлуке, столько времени потрачено на поиски, но выдавить из себя нежность не получалось.

— Привет, — усмехнулся Басир. — Я тоже не очень ласковый. Да и отец из меня оказался плохой, — глаза мужчины увлажнились, но голос был твёрд. — Давай тогда сразу к делу. Тем более, не стоит нам общаться слишком долго. Это пространство предназначено для меня одного. Так… Если ты нашёл меня. Полагаю, ты знаешь о ДТЧ. Сколько ключей нашёл?

— Не хватает одного.

— Отлично, — улыбнулся Басир. — Последний у меня.

— Ты знаешь, где находится сама игра?

— Нет, — покачал головой мужчина, — Знаю лишь, что её украл Константин Воробьёв.

— Зачем?

— Да, стоит, наверное, рассказать подробнее. Ведь ты ничего не знаешь. 20 лет назад я зашёл в игру вместе ещё с пятью людьми. Мы все вместе отыскали ключи и сумели узнать расположение самой… Приставки. Иначе это приспособление не назовёшь. Оказалось, что это очень тонкая пластинка с шестью отверстиями. Вставив в неё ключи и введя появившийся на каждом пароль, можно войти в игру.

— Не понимаю. Куда вводить пароль?

— Прямо в настройках собственного сервера. В графе, где значатся данные твоего чипа. Обычно, что туда не вводишь, всё стирается, однако только не пароль от ДТЧ. Он мгновенно перемещает тебя в игру.

— Через что перемещает? — недоумённо спросил Пулат. Он точно знал, чтобы попасть в игру нужно приспособление: экран, консоль, шлем.

— Не через что. Просто полностью погружает человека в игровое пространство. Хотя я думаю, что это ерунда. Что, на самом деле, просто в наших глазах реальность преобразуется в коды. Ну да ладно. После того, как все мы вошли в игру, нам открылась удивительная правда: всё виртуальное можно сделать реальным.

— Например? — уточнил Пулат.

— Раз у тебя есть все ключи, то ты встречал Грега. Он наполовину настоящий. Его сделал я. Я наделил его сознанием… Частично, — Басир неловко почесал шею, словно засмущался.

— Это странно, — честно признался парень. Он не понимал, зачем нужно было оживлять вымышленного персонажа.

— Да, — Басир прищурился и тепло улыбнулся. — Это была небольшая глупость, чтобы порадовать дорогого мне человека. Однажды он сказал мне, что Грег из «Завета» очень похож на умершего сына. У меня и у самого был ты, поэтому я мог понять, как тяжело потерять ребёнка. Конечно, если бы я знал, какое предательство меня ожидает, то поступил бы по-другому.

Мужчина тяжело опустил глаза и помассировал виски, словно у него болела голова.

— Так что же произошло дальше?

— В ДТЧ можно сделать ограниченное количество изменений. После того, как последний игрок закончит, необходимо спрятать ключи, часть из них обязательно должна быть спрятана в виртуальной реальности. При этом разглашать кому-либо местоположение напрямую нельзя. Это сделано, видимо, для того, чтобы ДТЧ ненадолго оставалось у одних и тех же людей. Кстати, также запрещается вновь заходить в игру тем же составом игроков. Может быть лишь один из ранее присутствовавших. Видимо, это правило и подтолкнула Костю на то, чтобы стереть меня.

— Почему он захотел убрать именно тебя?

— Потому что я единственный из всех мог представлять для него опасность. Я был когда-то и хорошим разработчиком, и неплохим программистом. Собственно, сейчас ты находишься в моей игре. Я из неё могу не выходить месяцами. Она подпитывает все мои АЧ, таким образом поддерживая и жизнь в моём теле.

— Как это возможно? — удивился Пулат.

— Об этом я расскажу тебе позже. Сложности кодирования. Давай продолжим про ДТЧ, — Басир сложил руки на груди. — Костя стёр моё имя, после чего спрятал приставку от игры. На это дело он подбил моего тогдашнего друга Омара.

— И как можно была согласиться на такую авантюру?

— Наверное, Костя пообещал Омару, что они вместе соберут все ключи, найдут команду и по очереди зайдут в ДТЧ, чтобы увеличить количество исполненных желаний. Омар — трус, а Костя хорошо разбирается в людях. Нашёл рычаги давления. В любом случае, как ты понимаешь, им не удалось найти все ключи, потому что большинство я нашёл первым.Но приставка оказалась слишком надёжно спрятана.

— Хотя бы известно, у кого она, — вздохнул Пулат и потёр лоб. От количества информации, казалось, что голова сейчас взорвётся. Хотя ему нравилось говорить с отцом о деле, потому что это исключало всякие сентиментальности, в которых он чувствовал себя неловко. На сервер пришло сообщение. Открыв окно, парень увидел ник Сабиры. Она просила его узнать о болезни малышки Нозии и о Борисе.

— Я хотел спросить, — сказал Пулат. — Возможно ли заменить часть гена человека в ДТЧ?

— Ты задаёшь пугающие вопросы, сынок. Что ты хочешь сделать?

— У одной девочки несовместимость с чипом, у неё отсутствует необходимый ген. Моя подруга хочет спасти её.

— Хм, — Басир погладил подбородок. — Это возможно. Но есть такая сложность: в ДТЧ нельзя из ничего создать что-то. Если у девочки нет этого гена, то нужно вырезать этот ген у кого-то другого, — мужчина бросил взгляд и заметил, как у сына опустились плечи.

***

В комнате Пулата ребята сидели молча и внимательно слушали, что говорит Басир. Когда Сабира услышала, как можно спасти Нозию, с одной стороны, ей стало легче. Но с другой, напрягла мысль, что необходимо было кем-то пожертвовать. Это шло вразрез с жизненными принципами Сабиры. Впрочем, она пообещала себе, что откажется абсолютно от всего, чтобы спасти девочку, пусть на душе и скребут кошки. В конце концов в мире столько недостойных людей. Ведь будет справедливее, если они окажутся при смерти, а не добрая Нозия. От одних только мыслей Сабиру мутило. Как же после такой жертвы усмирить совесть? И как вообще можно вершить суд над человеком, будучи человеком? Сабира понимала, что не ей решать, кому жить, а кому нет.

Тем временем, Пулат спросил про Бориса: был ли у Константина ребёнок. И мог ли он его «слепить» в ДТЧ.

— Мы не знали о личной жизни друг друга, — сказал Басир. — Даже мой, на тот момент, друг Омар не знал, что у меня есть сын. Поэтому я тоже мог не знать о детях Кости. Если же его сын ненастоящий, то, вероятнее всего, Костя перенёс его из виртуальности в реальность. Это возможно. Но не знаю есть ли смысл так заморачиваться, только если он очень хотел этого ребёнка.

Сабира взглянула на Бориса, по его носу стекала слеза. Было понятно, что Константин не любил своего сына, поэтому у него были какие-то свои корыстные цели на мальчишку, тогда ещё совсем маленького. Выдерживать больше всю эту несправедливость и боль не осталось сил, поэтому Сабира отключила свой наушник и вышла из комнаты. Вся преисполненная гнева она направилась в кабинет главной причины всех её внутренних метаний.

Глава 20

Воробьёв не намерен был сдаваться в отношении Сабиры, но нервы эта девчонка потрепала ему знатно. Он уже совершенно не мог думать о работе, не мог сосредоточиться на поисках ключей от ДТЧ. Толку от зацепок не было. Похоже, что чёртов Басир постарался. Но ничего. Это не сломит дух бизнесмена. Он — Константин Воробьёв. И пусть ключей нет, зато только он знает, где находится игра. Поэтому и мог позволить себе день за днём перелистывать фото знойной и неприступной таджикистанки, искать вдохновение для нового письма. Ну, или для запроса в нейросеть. Константин часто слал Сабире романтичные письма, но она не ответила ни на одно. Могла бы ему хоть слово сказать доброе, все остальные женщины таяли пред такой тонкой душой в суровой оболочке. Но она как будто и вовсе их не читала.

Дверь в кабинет распахнулась, от неожиданности Константин подпрыгнул. Кого там принесло?! Но, оглянувшись, обомлел. Даже с радости отключил все меры безопасности, чтобы они не помешали любви. Перед мужчиной стояло долгожданное украшение — Сабира. Она пришла к нему на разговор. Сама. Мужчина схватил смуглую ручку и с жаром поцеловал. Девушка отдёрнула ладонь. Но уже сам этот интимный жест — касание кожи неприступной самки — совсем свёл с ума несчастного Константина.

В кабинете Сабира подошла к столу и села на него с почти детской непосредственностью. Молодость, безусловно, была её достоинством. Константин опустился на кресло. При другой женщине он, пожалуй, вёл бы себя иначе. Тоже бы сел на стол или приблизился к ней, поймав в капкан объятий. Но эта знойная красавица могла и укусить.

— Удивлён вашему визиту, — улыбнулся Константин. — Неужели я могу расценивать это, как взаимность? Впрочем, оно мне не надо.

— Да ну. И чего же вам надо?

— Просто созерцать… «Я люблю, не нуждаясь в ответном чувстве», — Константин очень удачно вспомнил цитату из русской классики.

— А я думаю, что тебе надо испортить жизнь всем вокруг, но захапать себе как можно больше.

Мужчина напрягся. Пусть Сабира всегда общалась дерзко, однако никогда не опускалась до «ты».

— Я вас не понимаю.

— Ты испоганил жизнь многим людям, предал друзей. И даже сына зацепил своей сволочной натурой, — лицо Сабиры выглядело так, словно она унюхала что-то противное.

— Неужели? — Константин окончательно перестал улыбаться.

— Где игра? — от вопроса девушки в Константине всё всколыхнулось. — Я знаю, что она у тебя. Я переломаю тебе все кости, если ты не скажешь мне, где игра.

Мужчина заливисто рассмеялся. Так не зря он подозревал Пулата, тот всё-таки искал ДТЧ и был за одно со своей подружкой, которая корчила из себя сейчас мафию. Но пацанёнку хотя бы хватило ума не заявляться вот так в логово дракона. А эта мелкая девчонка решила угрожать ему… Ему! Константину Воробьёву!

— Ты думаешь, что я всё расскажу тебе за твоё красивое личико? Или действительно надеешься со мной побороться?

— Освежись, — бросила Сабира. И незаметно для Константина оказалась рядом с ним и засунула его голову в аквариум.

Первый миг погружения в воду обычно такой короткий, что люди не замечают спокойствия, которое вдруг становится всепоглощающим. Но сейчас все чувства Воробьёва были острыми — он смог вспомнить время, когда его так обволакивало со всех сторон: тогда он находился в утробе матери. Не было ничего кроме тишины, темноты, приглушённого голоса и теплоты главной женщины в его жизни. Он был даже не малышом, а малюсеньким зачатком человека, когда впервые услышал своё имя. Костя… Красиво, мне нравится, мама, тук-тук. Мне очень нравится моё имя. Мама погладила его. И хоть между ними была стена, он чувствовал, как нежная рука проводит по головке. Мне очень нравятся твои руки, мама. Бесконечная нежность и безусловная любовь — больше ничего Костя и не знал. Мама, ты где? Мама.

Вынырнул и снова оказался в реальности, где он обижен на мир, где он зол, где он хочет отобрать у этого мира всё, что положено.

— Ну, как водичка? — холодно спросила Сабира. — Надумал чего?

— Ты сейчас сдохнешь.

Константин схватил девушку за ноги, из-за чего та потеряла равновесие на секунду. Но этого мига хватило: мужчина схватил руку Сабиры и перекинул через себя. Аквариум разбился вдребезги и впился в нежное тело. Но проявлять жалость Константин не планировал. Схватил обидчицу за шкирку и поднял, после чего прижал лицом к стене и упёрся коленями так, что девушка не могла пошевелиться. Константину достаточно было одной руки, чтобы обхватить запястья Сабиры. Другой он расстегнул свои брюки. Он покажет, что получается, когда кто-то рискует угрожать ему.

Константин мог и просто вызвать охрану, которая бы порезала на кусочки мелкую дрянь. Но ему хотелось насладиться шоу, показать, какая она беспомощная перед настоящим зверем. Он кусал её шею, оставляя кровавые следы. Сабира выла, а Константин лишь усмехался. Почти залез к ней в трусы, как девушка взбесилась и замотала головой — толстая коса неприятно била по щекам и глазам Константина. Он зажмурился и ослабил хватку, лишь потому что рука автоматически хотела убрать соринку из глаз. Ловкая ладонь девушки выскользнула из хватки и решительно взялась уже за оголённый инструмент мужчины. Сабира сильно сжала плоть, от боли у Константина всё поплыло, он отпрянул. Девушка схватила, стоявшую на столе награду «Лучший бизнесмен десятилетия» и острым краем порезала горло Константина.

Его полоснула адская боль. Он потянулся к часам на руке, чтобы вызвать помощь, но всё вокруг погасло.

***

Вытирая нос испачканными кровью руками, Сабира почувствовала, как тошнота подступает к горлу, но выходить не собирается. Девушка обессиленно села прямо рядом с трупом Константина. Мимолетное возбуждение сменилось паникой. До неё дошло, что она натворила — убила человека. Тело знобило, голова пухла, живот крутило. Состояние отвратительное. Константин заслуживал быть убитым. Если бы он не умер, то умерла бы Сабира.

Но когда она увидела, как медленно стекает кровь по полу, то поняла, зачем действительно пришла к нему сегодня. Именно за этим. Она хотела, чтобы он умер. Это было необходимо не ради некой справедливости, не ради разбитых чувств Бориса или собственной неприязни Сабиры. Она просто хотела, чтобы кто-то умер. И никого лучше на эту роль не нашла.

Гнев, копившийся в ней всю жизнь, словно разом вышел. Но легче не стало. Теперь когда внутри было спокойствие, она поняла, какую непоправимую ошибку совершила. Но чтобы не думать об этом сейчас и не впасть в истерику, она принялась судорожно искать… Что-то. Сабира шарила по всему кабинету, даже не думала об оставленных следах. Какой толк? Камеры её видели. Множество камер. Всё кончено: дальше только тюрьма.

Но ничего сверхсекретного в кабинете Сабира всё равно не увидела. В планшете и то была какая-то ерунда: куча фотографий разных девушек, отчёты по продаже киберсвинины и медицинская карта с приложенным рентгеновским снимком.

Сабира бросила взгляд на мёртвого Константина. Она не ожидала, что он сможет дать ей отпор, ведь она свибер, а он дядечка в костюме. Её показатели АЧ должны быть выше. Но он смог удивить силой. Ещё и, оказывается, с больной спиной. Девушка пригляделась к снимку. Что-то очень странной творилось с лопаткой пациента, словно это была и не лопатка вовсе, а металлическая пластина. Взглянув на обратную сторону снимка, Сабира узнала, что он принадлежал не Константину Воробьёву, а Борису Воробьёву. Точно, ведь она же видела на спине парня какие-то шрамы… Сколько их было? Шесть?

— Быть не может! — воскликнула Сабира. — Какая же ты всё-таки, мразь! — она обратилась к бездыханному Воробьёву. Эта находка убедила её в том, что этот человек уж точно был достоин смерти.

Сабира со всех ног побежала обратно к Пулату. Она срочно должна была рассказать открывшуюся правду. Она несла её через коридоры, как светоч, словно это могло полностью оправдать ужасный поступок. В комнате ничего не изменилось: Борис всё так же сидел и слушал разговор, а Пулат общался с отцом.

— Сабира, — Борис оглянулся на девушку и обомлел. — Ты в порядке? — он увидел кровь на её руках. — Что случилось?

— Я… Это сейчас неважно, — она схватила маленький острый ножичек, лежавший в инструментах Пулата. — Надо, чтобы ты повернулся. Прошу, сейчас очень важно, чтобы ты доверился мне.

Последнее звучало особенно странно от человека с безумными глазами и кровавыми пальцами. Однако Борис без лишних слов повернулся. Девушка задрала его блузку и медленно провела лезвием по шраму. Он раскрылся без лишних усилий. Не было ни крови, ни мяса — пустое отверстие.

— Просто не могу в это поверить… — прошептала Сабира, она надрезала ещё один шрам. — Тебе больно?

— Я ничего не чувствую, — ответил Борис, — Ты что-то делаешь?

Сабира промолчала. Она вскрыла все шесть шрамов. В каждом из них было отверстие. Девушка схватила телефон и принялась строчить Пулату о том, что она нашла приставку. Борис и был игрой. Какая ирония.

Пулат вернулся в реальность, снял шлем. Сначала его ошарашил пугающий вид Сабиры, а после — вскрытые шрамы Бориса. Он всё понял сразу.

— Иди умойся, я тут разберусь, — бросил он девушке.

Пулату не нужно было от Сабиры признаний, чтобы узнать о случившимся. Она впала в ярость и пошла к Константину пылить, угрожать и избивать, пока тот не признается, где игра. Заодно так она выплеснула бы всю свою злость. И судя по тому, как были расширены её глаза, как пропала из них вся тревога да и вообще все чувства — она убила Воробьёва. Но Пулат не осуждал. Он бы и сам поступил так же. Да, человеческая жизнь бесценна. Но когда-то Константин сумел нарушить законы человеческого бытия, зайдя в Десять тысяч часов — больше он не был человеком. И Пулат тоже не будет. Он не обманывался. Если после смерти есть бездна, то он попадёт туда. Попадет, но без капли сожаления.

— Кто же зайдёт с нами в игру, — спросила Сабира, когда вернулась.

— Давай сначала проверим, — Пулат достал ключи. — Ты в норме? — обратился он к Борису.

— Нет, я совсем не понимаю, что происходит.

Слова Бориса заставили Сабиру закусить губу, она задрожала.

— Твой отец создал тебя в ДТЧ, чтобы спрятать в тебе игру. Именно поэтому он не хотел, чтобы ты показывался часто на публике, поэтому он прятал тебя и вообще… Я его убила.

После секундной паузы Борис сказал:

— И правильно сделала, — равнодушно бросил парень. — Про игру я всё понял из разговора. Раз уж я «хранитель» впустите и меня? Вам же нужен ещё один человек?

Спокойствие Бориса заставило Пулата зауважать дизайнера. Правда ли его совсем не беспокоило то, что натворила Сабира или же он решил, что сейчас не время устраивать драмы? В любом случае, не каждый человек способен быть настолько спокойным после смерти родственника. Пулат ожидал, что сейчас Сабира кинется на Бориса и прочитает какую-нибудь лекцию о том, как всё ужасно и равнодушие всех вокруг ужасно, и она сама ужасна. Но девушка была пугающе молчалива.

— Да, конечно. Сабира, ты не слышала, но мы с отцом решили отдать ключи ему, мне, тебе, Анне Львовне и Грегу.

— Грегу?

— Он хочет быть настоящим. Я подумал, что это справедливо.

— Справедливо.

— И тогда последний ключ будет твой, Борис, — сказал Пулат и вставил все шесть ключей в отверстия в лопатке парня. — Ты что-нибудь чувствуешь?

— Вообще ничего.

Пулат переписал коды и отправил их на адрес, который передал отец. А он уже разберётся, как вписать их на серверы остальных игроков.

— А как твой отец зайдёт в игру? — уточнил Борис. — У него же нет сервера.

— Он сумел присвоить чужой. Так что он теперь считай совсем другой человек, — Пулат повернулся к Сабире. — А это твоё. Открывай сервер.

Нервы начали шалить и теперь до Сабиры дошла волна паники и тревоги. Она дрожащими пальцами ввела код в настройках сервера, внимательно проверяя каждую буковку. Ей казалось, что если сейчас ошибиться, то всё полетит в тартарары. Впрочем, всё уже там и было. Куда хуже?

Когда девушка напечатала код, перед глазами возник значок Земли: голубая планета рассыпалась числами и собиралась обратно. Всё, хватит рефлексировать. Просто сделай то, что должна, Сабира. Пошла заставка.

***

Добро пожаловать, путешественник!

Ты проделал большой путь, чтобы добраться до самой великой игры. Да, мы скромничать не собираемся. Десять тысяч часов по праву называют скриптом Бога. Нам удалось раскрыть секреты Вселенной и перевести все знания в числа, чтобы ты мог изменить свою жизнь к лучшему. Но, как и в любой другой игре, здесь действуют некоторые правила. Пожалуйста, внимательно ознакомься с ними и поставь галочку в самом низу.

Для каждого игрока есть ограничения в три хода. Ходом считается изменение любого кода или смена единицы на другую. Например, если вы хотите перечислить деньги человека себе, то у вас есть два пути. Первый вариант, уже у существующего счёта переписать данные на свои. Это один ход. Второй вариант, вырезать необходимую сумму со счёта и вставить к себе. Однако здесь будет исполнено два действия. В игре действует закон равноценного обмена. Таким образом, чтобы что-то получить вам нужно откуда-то это взять. Однако если речь о цифрах, то правило не действует. Так вы можете спокойно добавлять любые цифры на свой банковский счёт или в показатели АЧ.Коды на стирание из памяти или замены в памяти не действуют на игроков, которые находятся в игре вместе с вами. Всего одновременно в Десять тысяч часов могут играть шесть игроков, после они должны получить свои ключи и спрятать их в любое место. Игра рандомно выберет тех, кто должен будет спрятать ЗD-модели ключей в виртуальном пространстве. Когда шесть новых игроков входят в Десять тысяч часов, прежним закрывается доступ на неопределённый срок. Войти снова сможет только один.

Играйте с фантазией! А если что-то не понимаете, то не волнуйтесь, каждому игроку будет предоставлена своя комната и персональный помощник, который поможет справиться с системой.

Приятной игры!

***

Экран потух. Вот они — несколько секунд вакуума. Сабира плыла в темноте и думала о том, какие же следует сделать изменения. Всего три… Ничтожно мало. Если так подумать, то врач говорил, что у Нозии отсутствует в ДНК ген, который и отвечает за совместимость с чипом. Судя по правилам, Сабира не могла просто подглядеть в свою ДНК и дописать недостающие элементы девочке. Значит, придётся жертвовать.

В мир вернулись наполненность и краски. Сабира оказалась в холле с зелёным ковром, деревянными колоннами и мягкими стенами, даже при желании об них голову не разобьёшь. Неожиданно послышался голос Пулата.

— Сабира, эй, Сабира. Ты меня слышишь?

— Да.

— Хорошо, я смог пробиться. Сейчас мы все находимся в разных комнатах, и я боялся, что не смогу с тобой связаться. Сабира не делай глупостей, — парень казался взволнованным.

Сабира печально улыбнулась. Ей бы хотелось сейчас уткнуться носом в его щетинистую шею и вдохнуть сладкий запах. Но это было за гранью её возможностей.

— Для меня всё кончено, — коротко произнесла она и ушла в открывшуюся дверь.

Сабира не колебалась. Ещё когда она смывала кровь Константина, знала, что жизнь не будет прежней, потому что она сама уже другая. Девушка никогда не сможет вернуться на Родину, по которой так скучала. Она уже не сможет выйти замуж за Лоика и жить себе спокойной и скучной семейной жизнью. Все потому что её личность и свобода навсегда потеряны в этой холодной стране. Оставалось лишь верить, что когда она впадёт в кому, то Пулат будет часто приходить к ней во сне.

— Здравствуй, — заговорила какая-то полупрозрачная девочка, внешне напоминавшая Нозию. — Я твой помощник, так что мы вместе исполним все твои мечты. Для начала скажи мне, что ты хочешь сделать, а я помогу тебе найти оптимальное решение в системе.

— Спасибо, помощник, — девушка тяжело улыбнулась, призрачное тело помощницы плавно плыло по воздуху. — Я могу просто посмотреть интересующую меня информацию? Сравнить данные, например?

— Да, ты можешь залезать в любую информации, и это не будет считаться за ход. Что ты хочешь сравнить?

— ДНК двух людей.

Девочка-помощник нахмурила брови.

— Странный выбор. Такого я ещё не слышала, но дело твоё, — она перевоплотилась в большой экран с кучей неизвестных кодов, и в этом мониторе всё бурлило, кипело, мешалось до тех пор, пока не выскочило два прямоугольника. — Введи имена тех, чьи ДНК ты хочешь сравнить. Если будет несколько людей с такими же именами, то понадобится дата рождения.

Сабира быстро набрала себя и Нозию. На экране появились две проекции спиралей, переплетающихся друг с другом. И впервые девушка задумалась о том, как же сложно был устроен человек.

— Я не разберусь тут сама… А можно ещё сузить поиск по ДНК.

— Я вычислительная система с бесконечными знаниями, справлюсь. Расскажи, что ты хочешь.

— Девочка, чьё имя я сейчас ввела находится в коме. Врач сказал, что случился какой-то сбой на генном уровне, и её тело вдруг начало отторгать чип.

Помощница недолго помолчала, а потом цифры и буквы вновь забегали по экрану.

— Да, я нашла все медицинские документы по девочке и сверилась с медицинскими протоколами пациентов с похожими проблемами. Сейчас загружу нужный участок ДНК.

На экране вновь появились переплетающиеся линии: они стали медленно приближаться. Приближались, приближались, приближались. Оказалось, что проблема Нозии таилась в одной маленькой несчастной точке, которой девочке не хватало для того, чтобы нормально функционировать с чипами нового поколения. Как объяснила помощница, прибор спровоцировал негативную реакцию мозга. И теперь даже если вытащить чип, то девочка всё равно останется в коме. Единственное решение — это успокоить мозг и заставить его вновь работать в нормальном, а не энергосберегающем режиме. Сабира взглянула на свой участок ДНК. Да, у неё эта волшебная точка была.

— Тогда я хочу вырезать у себя этот участок и вставить его в ДНК Нозии.

— Но внутри тебя чип нового поколения. Скорее всего, твой мозг так же отреагирует на него.

— Да, я понимаю. А когда изменения вступят в силу?

— Как только все игроки покинут игру, — проконстатировала помощница.

— Хорошо, тогда так и поступим. Сделай это сейчас.

— На это ты потратишь целых два хода: копировать и вставить. Уверена?

— Да, — твёрдо произнесла Сабира.

Экран опять забегал, но очень быстро вернулся в норму, показывая Сабире изменения. Она улыбнулась. Неужели дело сделано? Вообще она ещё должна была успеть посмотреть на пробуждение Нозии, потому что та не сразу впала в кому после операции, так что время есть. А о большем и просить не смела.

— Что ты хочешь сделать дальше?

У Сабиры больше и не было желаний. Действительно. Чего она хотела? Просто мечтала снова увидеть свою малышку, как открываются её добрые карие глаза, как ясно она улыбается. Жаль, что не получится узнать о её будущем. Станет ли Нозия врачом? Найдёт ли свою половинку? Какая она вырастет? Красавицей, конечно… Но какой? Она станет высокой или останется маленького роста? Вытянется ли её лицо или округлится? Прикроются ли большие карие глаза тяжёлыми ресницами? Но всего этого узнать не представлялось возможным. Сабира подписала себе смертный приговор ещё тогда, когда перерезала горло Константину Воробьёву.

Хотя нет… Нет. Когда приехала в Москву.

Но не выкидывать же желание на ветер. Сделать бы ещё что-то полезное, чтобы уйти из мира, думая о хорошем, а не о бледном мёртвом лице бывшего начальника.

— А возможно ли как-то помочь моему родному дому, Таджикистану? — спросила девушка.

— Повысить уровень значимости целой страны сложно, — произнесла помощница. — Здесь много факторов влияют: количество рабочих мест, уникальные производства или ресурсы, самобытность, развитость технологий.

Бедная маленькая страна, думала Сабира, неужели Таджикистан так и продолжит умирать, будучи таким красивым, тёплым, живым…

— У нас много хлопка, — оживилась Сабира. — Проверь, пожалуйста, много ли в мире осталось полей, засеянных хлопком?

Помощница быстро прошерстила информационное поле.

— Поставщиками хлопка исконно были Китай, США и Индия, но сейчас там совершенно не осталось полей, поэтому даже если они вновь захотят заняться этим промыслом, то это случится не скоро. В Узбекистане достаточно места, но поля не засеяны.

— Если бы вдруг миру понадобилось много хлопка. Таджикистан смог бы кого-то обеспечить?

— Вполне. Состояние хлопковых цветков выше среднего, думаю, что страна стала бы главным поставщиком качественного сырья.

— Возможно ли сделать так, чтобы хлопок вошёл в моду? И сколько он тогда в трендах сможет продержаться?

Помощница задумалась.

— Это сложно спрогнозировать. Многое зависит от тех, кто эти тренды поддерживает. Геймеры, актёры, дизайнеры.

— Борису бы такое точно понравилось, — тепло улыбнулась Сабира. Хотелось бы перед ним извиниться за всё… За то, каким плохим другом Сабира была. Борис ведь был прекрасен. Каждую секунду. У неё таких настоящий друзей не было. И так хотелось больше провести времени вместе, пройти ещё множество дорог бок о бок.

— Что делаем? Вводим в моду хлопок?

— А так можно?

— Можем просто заменить любой существующий тренд.

— Хорошо, замени любой. Мне всё равно.

Обессиленно Сабира села на пол и горько заплакала. Зелёный ковёр, насмехаясь, щекотал её лодыжки.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20