Человек цвета луны [Ксения Яблонко] (fb2) читать онлайн

Ксения Яблонко Человек цвета луны

I

Эффи проснулась среди ночи и подошла к окну. Ясные, чистые звезды светились с бархатного неба и лили свой бледный свет на лицо девочки, и та казалась себе удивительной волшебной принцессой или звёздной феей. Эффи забралась на подоконник и посмотрела на горизонт. Чёрные громады многоэтажек скрывали фонари дальней дороги и девочке светили только белые холодные звезды.

Эффи оглянулась на свою комнату, тёмную, жуткую и чужую. В пятне света на полу виднелся её силуэт. С каждой секундой он становился все темнее, а белое пятно на полу – все ярче. Девочка смотрела не отрываясь. Через минуту силуэт растворился во тьме, окружавшей фигуру на полу. Фигура отделилась от светлого паркета и встала во весь свой огромный рост (хотя, не исключено, что маленькой Эффи любой взрослый человек казался гигантом, даже если в нем было сантиметров 160 роста и 15 лет)

Призрак принял более оформленный вид и воззрился на девочку, а девочка – на него. На Эффи смотрел худощавый парень в белом фраке и цилиндре, из-под которого выбивались непослушные белые же кудряшки. В его живых светлых глазах плясали весёлые чертики.

На белого юношу коротко стриженная полненькая девчушка лет шести. Юноша и девочка целую минуту смотрели друг на друга и молчали.

– Кто ты такая? – наконец спросил парень, наклоняясь к Эффи. В его глазах клубился серый осенний туман, и белая луна, и чистый январский снег.

– Это я должна спрашивать, – оскорбилась малышка. Она прочитала достаточно книг, чтобы знать, что такие вопросы должен задавать ребёнок незнакомцу, а не наоборот.

– Но я успел первым, поэтому отвечай, – не то капризно, не то шутя

– Я Эффи.

– Мне не интересно твоё имя, я спрашиваю, кто ты?

– Я человек, – подумав, произнесла девочка, потихоньку теряя уверенность

– Твой вид мне тоже не интересен! И пол. И возраст, – юноша говорил тише, наклоняясь все ближе. – Скажи мне, кто ты?

Эффи замерла. А ведь действительно, кто она такая?

– Я не знаю, – расстроилась девочка.

– Ничего страшного. Пока ничего, – улыбнулся юноша, резко отстраняясь. – Хочешь, научу тебя делать звёзды?

– Хочу, – настороженно произнесла Эффи.

Ей не очень понравилось думать о том, кто она. Звёзды казались куда притягательнее.

– Здорово! Смотри, – белый человек снял цилиндр и вынул из него, как фокусник из шляпы, две бумажные ленты. Одну взял себе, другую протянулся девочке. Ловкие длинные пальцы быстро превратили полоску цвета сахара в маленькую пятиконечную звёздочку.

      Эффи повторила всё в точности и у неё получилось так же легко и естественно, словно она всегда умела складывать бумажные звёзды.

– Умница, – восхитился ночной гость. Его глаза цвета лучшего пломбира радостно блеснули. – Очень красивая.

Юноша забрал поделку своей ученицы, повертел её в руках и отдал обратно.

– Тебе понравилось?

– Да, – счастливо воскликнула малышка. Ей нравилась похвала.

– Это хорошо. Делай звёздочки каждый раз, когда задумаешься о том, кто ты. Договорились?

– Да, – тихо ответила Эффи.

– Отлично. Ложись спать. Спокойной ночи.

Косо поглядывая на Белого Человека, девочка послушно забралась в кровать.

– А ты куда? – донеслось из-под одеяла.

– Домой, – чудесный гость распахнул окно и шагнул в пустоту.

***

Утром, когда Эффи проснулась, окно было закрыто и зашторено. В задумчивости девочка выбралась из постели и подошла к подоконнику. Долго смотрела на ясное летнее утро с высоты пятого этажа. Золотое солнце разливалось по двору, оставаясь на листьях и ладонях детей. Хорошее утро.

Ещё немного подумав о своём сне, Эффи направилась на кухню. Там уже слышался мелодичный и звонкий мамин голос и задумчивый и сонный – папин.

Пошла и через пару шагов наступила босой ногой на что-то непозволительно колючее для части бежевого ковра на полу. Девочка отпрыгнула и наклонилась поднять колкое нечто. На ковре лежала бумажная звёздочка. Чуть помятая, но всё ещё прекрасная звёздочка из бумаги цвета ночного чуда.

За завтраком Эффи поведала историю с гостем родителям и предъявила поделку в качестве доказательства.

– Надо же, – деланно удивлённо произнёс папа, выслушав ее сбивчивое повествование, – прямо так сразу и получилось?

– Да, пап, – вздохнула Эффи.

Взрослые зря недооценивают детей, дети прекрасно знают, когда им не верят.

Мама задавала вопросы и, кажется, искренне интересовалась. Вряд ли она была уверена в том, что в доме кто-то был, но в честности дочери не сомневалась.

II

Через год о Белом Человеке из сна уже не вспоминали. В банке из-под огурцов, отведённой для бумажных звёзд, лежала только одна.

Та самая.

Эффи сидела на лавочке в школьном дворе в компании подруги, высокой смуглой девчонки с растрепанными черными волосами и глазами цвета сосновой коры и приключений. Она не могла сидеть неподвижно даже во сне, так что в отношении мельтешения перед глазами отдувалась и за себя, и за незаметную тихую Эффи, которую порой можно было обнаружить только по наличию вьющейся рядом Риты.

– Ты уже знаешь, кем будешь, когда вырастешь? – вдруг спросила Рита, замерев на лавочке.

Интерес в ней вспыхивал мгновенно, как пламя спички и либо тут же затухал, либо разгорался в бушующий лесной пожар. Последнее Эффи доведётся в последствие увидеть лишь раз – когда подруга заговорила о своей будущей карьере. Огонь вспыхивал в ней сверхновой, просвечивал через кожу, сиял в глазах. Сомнений не было, эта девочка добьётся своего. Разорвёт на клочки всех, кто встанет на пути. Эффи тогда стало страшно.

– Нет, – осторожно ответила младшая из девочек. Где-то внутри зашевелилось воспоминание о печально известном Белом Человеке. – Пока не знаю. Но время же ещё есть, – она робко, словно извиняясь, улыбнулась.

– Конечно, есть. Я тоже ещё не решила, – беспечно улыбнулась Рита, вскакивая.

– Хорошо, – напряжённо выдохнула Эффи.

По телу неуверенно растекалось облегчение, параноидально оглядываясь, не поторопилось ли оно, точно ли миновала опасность.

– Пошли в классики играть, – смуглая девчонка потянула за руку бледную подругу к полуистёршимся квадратикам на потрескавшемся асфальте.

***

Той ночью снова пришёл он. Когда Эффи открыла глаза, Белый Человек сидел на подоконнике, закинув ногу на ногу. Густая недвижная тьма заполняла комнату, а он светился в этой тьме, как луна, заглянувшая в гости. От его кожи, одежды, волос веяло нежным призрачным светом.

Эффи с трудом разлепила глаза и села на кровати.

– Привет, – устало и ласково произнёс юноша. За год он ни на йоту не изменился, только, казалось, не спал неделю. – Ты заметно выросла.

Девочка промолчала. Ночной гость внушал ей необъяснимую тревогу.

– Как день прошёл? – в мутноватом взгляде полыхнул огонёк, а голос был такой нежный и добрый, что хотелось верить каждому слову, произнесённому им.

– Хорошо, – дежурно ответила Эффи.

– Ты не знаешь, кем хочешь стать? – вопрошал бархатный голос.

– Нет, – созналась девочка.

Ей было страшно.

– Ничего, это пока не важно. Важно знать, кто ты сейчас. Ты знаешь?

– Я школьница, лучшая подруга Риты, художница… чуть-чуть, – стушевалась Эффи.

Ну, художница – это сильно сказано.

Глаза парня опасно загорелись. Он соскочил с подоконника и кинулся к девочке. Через секунду он сидел на кровати рядом с ней.

– Ты где-то учишься или сама рисуешь?

– Сама, – Эффи вздрогнула и отползла к изголовью.

Страх плескался внутри, как жидкий холодный яд.

– Покажешь мне свои рисунки?

Перепуганная девочка спустилась с кровати и подошла к столу. Где-то в ящике нашла кипу изрисованных листов.

Сияющий лунный гость уже стоял рядом и пожирал взглядом её рисунки. Жадно схватил несколько листков.

– У меня не очень хорошо получается, – оправдывалась маленькая художница, но он не слушал.

Перебирал кривоватые картинки и лишь шептал «верно, верно… я был прав… мы угадали… верно». Глаза горели, руки судорожно дрожали и роняли листы. Эффи вскрикнула и бросилась к двери. Дёргала ручку, стучала кулаками, ударяла плечом, – тщетно. Дверь поскрипывала, словно сочувствовала, но помочь ничем не могла.

– Не кричи, – жалобно прошептал юноша. – Дай мне минуту.

Эффи всё визжала и молотила кулаками в дверь. Ужас захлёстывал её с головой. Наконец Белый человек оторвал взгляд от рисунков и перевёл его на девочку, сжавшуюся на полу у стены. Взгляд звёздно-белых глаз был затуманен. На губах играла бледная эйфорическая улыбка. Усталость словно стёрли с его лица чистым ластиком.

– Тебе не нужно… меняться, – задыхаясь произнёс он. – Ты уже та, кем хочешь стать. Нужно только понять.

Эффи всхлипнула.

– Спасибо, – тяжело выдохнул Белый Человек. Он вскочил на подоконник и камнем рухнул из окна.

Оставшись одна, девочка снова панически дёрнула ручку двери. Та подалась. Эту ночь Эффи провела в комнате родителей.

III

Прошло семь лет. Лунный юноша больше не приходил, но поначалу постоянно снился и Эффи просыпалась в холодном поту и слезах. Но теперь всё позади. Всё, что осталось от воспоминания о нём – белый свет, ощущение опасности и… звёздочки.

А ещё вопрос.

Экзамены всё ближе, нужно решать, куда поступать, определяться с будущей профессией. Эффи вернулась из школы. Бросила рюкзак в угол комнаты. Тот жалобно проскрипел застёжками по полу и затих. Девочка завалилась на кровать лицом в подушку. Взрослая жизнь надвигалась как страшная черная туча на ясное летнее небо, неся с собой холод, мрак и беспросветную стену дождя, но спасительного яркого зонтика в виде радужных планов на будущее у Эффи не было. Прозвенит последний звонок, она выйдет за калитку школы, а дальше темнота.

О, сколь многое она отдала бы за возможность попасть в любое, даже самое плохонькое фэнтези. Самым бесполезным героем, который даже в книге не появлялся. Вырасти феей, вампиром, оборотнем… Кем угодно. Лучше, конечно, стать рифи – представителем ею же самой придуманной расы.

Вообще-то и рас, и миров были десятки – Эффи придумывала их всю жизнь, сколько себя помнила. Рисовала, писала истории и часами могла неподвижно лежать, продумывая детали. Рисунки получались неточными, истории скучными, но в её воображении миры были такими чудесными и яркими, что только ради этого чувства реальности стоило продолжать придумывать и бережно хранить их, даже нигде не используя. Она даже не могла вспомнить, когда это началось, но кажется, что первый кривенький мирок она придумала, после посещения Белым Человеком. Она долго размышляла о его родине, о том, откуда и зачем он явился ясной звёздной ночью.

Эффи вздохнула и поднялась. Кажется, мультивселенная ошиблась на её счёт и заслала не в ту реальность. Может ведь мультивселенная позволить себе крошечную ошибку ценой всего в одну человеческую жизнь? Вселенную Эффи простила, но что делать со своей жизнью не знала. Через силу затолкав в себя ужин, девочка тут же завалилась спать.

***

А ночью пришёл он. Белый Человек лежал на подоконнике, согнув одну ногу в колене, а другую свесив на пол. Эффи ещё не увидела его, но нежно струившегося света, что стучался под протестующе закрытые веки, хватило, чтобы девочку прошиб холодный пот. Она почти не помнила его, но точно уяснила: со светом в ночи приходит страх.

– Боишься меня? – юноша заметил её и чуть приподнялся, чтобы взглянуть её в глаза. Девочке стало дурно. От взгляда сияющих глаз, цвета новых книжных страниц.

– Нет, – она пожала плечами.

– Врёшь, – весело воскликнул парень. Он по-прежнему оставался в неопределённом положении – промежуточным между сидячим и лежачим.

– Ну, предположим, вру, – легко согласилась девочка. Её редко тянуло задираться с сильными мира сего, но дело никогда ничем хорошим не оканчивалось.

– Враньё полезно только во благо и только тем, кто не знает правды, – беспечно отозвался парень, окончательно садясь на подоконнике. – Не лги мне, – от его голоса исходил такой же сверхъестественный свет, как и от тела.

      От него веяло опасностью. Не той яркой вспышкой, когда маньяк кидается с ножом, а жертва не успевает даже пискнуть, а той, когда разум затуманивается, теряется контроль и ты сама шагаешь с крыши. Девочка судорожно сглотнула.

– Отпусти меня, – хрипло выговорила она.

– Не могу, – весело отозвался Белый Человек, закидывая ногу на ногу. – Ты нужна мне.

– Зачем? – низкий, чуть рычащий голос никак не вязался с образом четырнадцатилетней девочки.

– Скоро узнаешь. Ты делаешь звёздочки? – теперь он говорил, как человек и почти не вселял ужаса.

Эффи молча указала на стол – где-то в углу, у стены, возвышалась трёхлитровая банка, до половины заполненная бумажными звёздами. Кривыми, изрисованными, помятыми, некрасивыми. Все они были ужасны. Все, кроме первой, чудесной звёздочки, цвета топлёного молока. Единственной, не вызывавшей волны паники. Самый первый, самый важный вопрос.

– Как много, – восхитился парень. Его глаза алчно загорелись. – Так часто задаёшься этим вопросом, – вкрадчиво и жутко. – Так и не нашла ответ?

– Нет! И никогда не найду! Я ошибка! – девочка едва сдерживала слёзы. На больное, – Уходи.

Белый Человек сник. Посидел немного, ссутулившись, потом подошёл к девочке. Он двигался как марионетка, движимая судорожной рукой – то замирал, то вскакивал, не мог больше нескольких секунд оставаться на месте.

Эффи прожигала его ненавидящим взглядом. Она боялась его полжизни. С самого детства видела Белого человека в кошмарах. Из-за него она пугала сверстников и взрослых вопросами и размышлениями. Он подарил ей дар и проклятье – он виноват в том, что Эффи начала сочинять миры. Помнится, благодаря им она познакомилась с Ритой, та восхищалась её рассказами, рисовала придуманных существ, мечтала вместе с Эффи.

И благодаря им же потеряла её – когда девочки выросли, подруга решила, кем станет и уверенно двинулась к цели. А Эффи осталась одна, в обнимку со своими придумками. Только мама не порицала «эти глупости». Она ужасно огорчалась, когда дочь входила в раж и начинала болтать исключительно о них, но позволяла ей выдумывать и покорно выслушивала черновики и отполированные до блеска идеальные наработки.

      Эффи смотрела на Белого Человека и в её взгляде было столько злости, что он отшатнулся.

– За что ты меня так ненавидишь? – голос полон шутливого удивления. Ей захотелось ударить его по лицу, чтобы навсегда стереть эту напускную лицемерную веселость.

– Ну, полно, – Белый человек ласково улыбнулся. – Лучше расскажи мне о своих мирах. Или ты забросила?

Он нахально-беспечно улыбался, но в глазах светилась отчаянная надежда. От неё он не сможет скрыть. Не лги тем, кто знает правду. Эффи так и подмывало солгать. Отомстить.

Видимо внутренняя борьба отразилась на её лице, ибо юноша просиял и вскочил.

– Не забросила. Рассказывай, – чуть смягчился.

       Девочка молчала.

– Пожалуйста, – срывающимся шёпотом, с мольбой.

– Ты жалок, – с отвращением бросила она.

– Не говори мне о жалости, – прорычал он.

Он балансировал на грани отчаяния и надежды, срываясь то в одну, то в другую сторону.

Белый Человек молчал. Он сидел на полу, постоянно вздрагивая, порывался встать, падал обратно, словно рука, державшая его, задрожала. Юноша вскрикивал, шептал, точно боролся с чем-то внутри себя.

Эффи стало страшно. Горячая вспышка ударила в голову, девочка кинулась к двери. Ручка послушно дёргалась, но помочь ничем не могла – дверь не открывалась. Девочка вжалась спиной в стену.

– Помоги мне, – прохрипел парень.

– Как? – испуганно пискнула девочка.

– Говори, – велел он.

Эффи прерывисто вздохнула. Она старалась завязать с этим, чтобы освободить время для других, более полезных занятий и не вспоминала о мирах довольно долго, месяц, может два. Девочка сглотнула и заговорила, словно сорвала корочку с ранки и из неё невероятными яркими картинками хлынула живая горячая кровь.

Она говорила, он слушал и как наяву видел, как загораются огни, разрастаются диковинные растения. Смятение отступало, рука кукловода перестала дрожать, судорожно напряжённые мышцы расслабились. Белый человек улыбался, прикрыв глаза. По подбородку текла струйка крови из прокушенной губы.

      Эффи вдохновенно рассказывала о пейзажах, животных, вспоминала легенды и картины и ей хотелось плакать от счастья. Впервые с тех пор, как людей перестали поражать выдумки маленькой девочки и начали раздражать причуды юной девушки, её слушали, ею восхищались.

– Наркоман, – зло прошипела Эффи, заметив, что Белый Человек пришёл в себя.

– Дети жестоки, – с упрёком заметил он. – Но да. А ещё изгнанник и вор. Поэтому я преследовал тебя. Чтобы не загнуться где-нибудь у чёрта на рогах.

Девочка ответила непонимающим взглядом. Юноша продолжал.

– Духи питаются детскими фантазиями. Самыми честными и отчётливыми. Как твои. Я кое-что украл и меня прогнали. И вот я перебиваюсь случайным заработком. Как видишь, заработок получается на редкость непостоянным.

– Зачем украл? – она стояла над ним и улыбалась. Не зло, хотя совсем недавно многое отдала бы за вид Белого Человека пресмыкавшегося у её ног. А за его тайну ещё больше.

– Для этого человека я украл бы королевскую корону из дворца, – с ожесточением выдохнул он. Потом вдруг улыбнулся и спросил – Враг повержен?

– Ты не стоишь звания врага, – бросила девочка.

– А ты слишком много читаешь, – парировал он. – Кстати, если много читать, можно заметить, что у писателей иногда случается кризис.

Он рухнул из окна спиной вперёд прежде, чем Эффи успела спросить, что это значит. Девочка, спотыкаясь, кинулась к окну, но ночь была темна и беспросветна. Белый Человек исчез.

IV

Всего через несколько дней девочка наткнулась на статью горе-писателя, который жаловался своим горе-читателям на то, что придумывать антураж для фэнтези – выше его сил. Эффи рискнула, и через пару месяцев у них получилось неплохое произведение. Правда потом он куда-то исчез и Эффи больше никогда о нём не слышала, но надеялась, что теперь он уже просто писатель.

Вдохновившись их историей, Эффи нашли предприимчивые ребята, рисовавшие комикс, и пригласили её в свое творческое объединение – пристанище романтиков своего дела, которые больше наслаждаются процессом, чем работают. Поскольку Эффи придумывала саму вселенную, ей же и передали почётную должность координатора живописного бардака дружелюбной художническо-писательской компании. И надо сказать, получалось довольно неплохо. Настолько неплохо, что кто-то даже вскользь предположил «а ты, часом, не на режиссёра учиться собираешься?» и случайно определил её дальнейшую судьбу.

***

На улице пенился май. Город только просыпался, но в парках уже появлялись первые отважные герои в толстовках, спешившие жить и радоваться весне. Теперь, когда заканчивался последний год учёбы, Эффи вспоминала, с чего всё, собственно, начиналось. Эта мысль (как, впрочем, и любая ей подобная) привела к Белому Человеку и вопросу, который он задавал. Солнце, светившее с чистого ясного неба, как будто разогнало и мрак в голове девушки и осветило ответ. Простой и точный, естественный, как листья весной. Эффи улыбнулась.

Уже дома она нашла в дальнем углу шкафа злополучную банку со звёздочками. Долго вертела в руках, рассматривая. Поначалу звёздочки выходили некрасивые, но явно сделанные с усердием почти с любовью. Дальше стало хуже – исчёрканные ручкой, нарочно помятые, надорванные. Эффи злилась. Теперь ей казалось, словно всё время между вторым и третьим посещением она злилась. Постоянно. Зато сейчас её охватило странное, снисходительное спокойствие. Она простила и себя, и его.

Эффи делала последнюю звездочку, которая будет самой красивой. Закончив, девушка бросила её в банку. Она точно знала, чем закончится эта история.

Эффи проснулась среди ночи. В комнате она была одна. Взяла со стола баночку и подошла к окну.

– Знаешь, теперь я знаю, кто я. Я мечтательница. Всегда ею была и всегда буду, – с этими словами она открыла окно и высыпала звёзды в холодную ночь. Они мягко светились во тьме, растворялись и воздухе, не достигая земли.

Девушка почувствовала знакомое сверхъестественное сияние. Белый человек знает.

Она не ошиблась.