Книжное обозрение 2012 №08 (2332) [Газета «Книжное обозрение»] (pdf) читать постранично, страница - 4

448 с.

Copyright ОАО «ЦКБ «БИБКОМ» & ООО «Aгентство Kнига-Cервис»

Книжное обозрение

3

#8 (2332)

павел татарников

персона

«Пока рисуешь – проживаешь
параллельную жизнь…»
Беседовала
Вера Бройде

Психологи говорят, что едва ли не любой читатель или зритель фильма где-то внутри отождествляет себя с героем – мол,
именно это и есть форма сопереживания. С кем же тогда сравнивать себя Павлу Татарникову? Он – единственный белорусский художник-иллюстратор, получивший высшую награду Братиславского биеннале книжного искусства – «Золотое
яблоко», причем дважды: за иллюстрации к сборнику белорусских сказок (см. с. 24), недавно впервые изданных у нас, и за
рисунки к одному из самых известных эпосов британцев – о короле Артуре. Для китайских сказок он рисует драконов,
для сказок братьев Гримм – золотого гуся; рисует храбрых витязей, добрых волшебников, злых ведьм и еще много других
страшных вещей. Так что на поставленный психологами вопрос ответить ему нелегко.

— А я не знаю – про себя. Могу совершенно точно сказать лишь то, что, пока рисуешь, – проживаешь параллельную жизнь: тут
она приостанавливается, а там – продолжается. Я люблю работать дома у мамы: удобно,
ничто не отвлекает, сидишь, пишешь – и тут
ее крик: «Павлик, обедать!» О! И я вылезаю
из той реальности, в которой до этого пребывал. Вообще-то, профессия графика и книжного иллюстратора обязывает иметь довольно
широкий кругозор, обязывает хорошо разбираться в искусстве и в исторических реалиях.
Без этого невозможно работать. Я, например,
всегда интересовался историей. Но с каждой
новой работой мне приходится заново учиться,
чтобы досконально знать все тонкости и нюансы той эпохи, к которой принадлежат мои
герои. Даже если они – сказочные или мифологические персонажи.
—Вы не отвечаете на вопрос: «Кто ваш
любимый художник?» – даже, к примеру,
с уточнением: «ХХ века». Вы говорите: «Нет» –
и добавляете: «На это я пойти не могу».
— Их очень много, слишком много, чтобы
называть кого-то конкретного. Скорее, я скажу,
что воздействовали какие-то эпохи. Средневековая миниатюра, Раннее Возрождение и поздняя готика – в юности они оказали на меня
очень сильное влияние. И в то же время есть
циклы иллюстраций, где я вполне сознательно
цитирую Климта.
— Раз вы не хотите называть имя какого-то
одного художника, может быть, согласитесь
выбрать из тех, кто, на ваш взгляд, лучше всех
проиллюстрировал «Алису в стране чудес»?
— Мне подарили на день рождения большой альбом – «Алиса в стране чудес. В стране
чудес Алисы». Это такой огромный том, рассказывающий и показывающий историю иллюстрирования сказки за сто с лишним лет. И,
боже мой, сколько же там потрясающих художников, за сто лет такого наворотили, и мне
все так нравятся! Сказать, что кто-то из них
лучше – ну… У меня есть студентка – сейчас
она пишет диплом по «Алисе», и хотя работа
еще не закончена, она находится в процессе, но
мне уже кажется просто гениальной. Она делает такие рулоны – на семь метров в длину и на
два в ширину, и ажурно их расписывает, очень
тонко и красиво, умереть можно. А я не столкнулся с «Алисой», мне не посчастливилось ее
иллюстрировать.

— А первую свою книжку, проиллюстрированную осмысленно и по собственному
желанию, вы помните?
— Корней Чуковский – «Муха-Цокотуха».
Я рисовал этих насекомых, мух и тараканов,
потом пером от руки писал стихи, потому что
полиграфического текста там не было. Почему – не знаю, просто в голове сидели эти
слова: муха-цокотуха, муха-цокотуха. Все началось, как это чаще всего и бывает, со шрифта.
Хотя если копнуть еще глубже, то ведь графика начинается с точки, а потом точка вырастает
в линию. Так появилась Азбука Морзе: точка –
тире, точка – тире.
— Геннадий Калиновский – как раз один
из иллюстраторов «Алисы» – говорил, что
мастерство художника не столько в умении
рисовать, не столько в понимании текста и не
столько в искусстве шрифтовика, сколько
в чувствовании той книги, за которую он
берется. Вы с ним согласны?
— Тайна текста – это вообще самый главный
вопрос, вопрос любого искусства, не только
иллюстраторского. Почему люди делают то, что
в народном хозяйстве, собственно, не очень-то
нужно? Тайна. С одной стороны, есть стремление человека украшать пространство вокруг
себя, но с другой – для объяснения этого мало.
Одно украшательство – это ремесло, а человек
все время стремится создавать какие-то новые
образы. И часть своей жизни он проживает не
в материальном мире, а среди этих образов:
литературных, музыкальных, художественных.
То, что художник должен руководствоваться
прежде всего чувством – это, наверное, правильно. Но если у него нет навыков… Ведь
тонко чувствующих, поэтических людей в мире
довольно много, а вот тех, кто смог бы это чувство выразить, – гораздо меньше. Иными словами, я согласен с Калиновским, но не стал