Ключ [Виктор Иванович Калитвянский] (fb2) читать постранично

Виктор Калитвянский Ключ

Пьеса в 15 сценах

Действующие лица:

Он

Она

1. ЗУБ МУДРОСТИ.

Появляется Он.

ОН. Всё началось с моего зуба. (Показывает на щёку.) Этот, последний. Зуб мудрости. Почему он так называется? (Пожимает плечами.) Этот чёртов мудрый зуб страшно разболелся в ночь на субботу, и к утру я лез на стенку. Моя стоматология не работала по выходным, я стал обзванивать все клиники, какие мог найти в интернете. В конце концов, нашел. Прилетаю, сажусь в кресло. Входит врачиха. В маске, на голове какой-то балахон. Только глаза видны. Серые такие глаза…Подошла ко мне и вдруг – как шарахнется назад. Ну, я не знаю, что сказать, молчу. Она открыла окно настежь, постояла пару минут, потом, наконец, принялась за дело. (Вздыхает, машет рукой.) Когда экзекуция закончилась, я был страшно благодарен этой женщине. Стою, такой счастливый, – а она мне тут и говорит: «Вы не могли бы в следующий раз не обливаться одеколоном?» (Пауза.) Я даже не сразу сообразил, о чём речь. Мне никто в жизни не говорил таких вещей. Разве что родители лет двадцать пять назад… Да я просто по привычке, по инерции пшикнул из флакона в прихожей, когда бежал в эту чертову клинику. И на тебе – какая-то врачиха смеет делать мне замечание. Но я сдержался и говорю, вежливо так: «Вам не нравится запах моего одеколона?» А она – мне, мол, не нравятся любые подобные запахи. У неё, видите ли, аллергия. Ну что тут скажешь? Я поклонился и – в дверь. А она – вы только подумайте! – мне в догонку: что рубашку поменять перед визитом к врачу – хороший тон воспитанного человека… Тут меня прямо перевернуло, но я опять сдержался и выбежал вон из этой клиники, чтобы уже никогда не возвращаться. (Пауза.) И вот месяца через полтора иду по супермаркету, набираю товара. Навстречу мне – дамочка, симпатичная такая с первого взгляда.

Появляется Она.

ОНА. Я его сразу узнала. Первой мысль была – бежать от его одеколона, но попробуй развернуть тележку в узком проходе. Делать нечего, пришлось поздороваться.

ОН. И вот она смотрит на меня и говорит: «Как ваш зуб мудрости? Выжил?» Я гляжу – а глаза-то знакомые, серые, те самые, между маской и балахоном. – Да, – говорю, – живой. – Ну и хорошо, – отвечает она и идёт себе мимо, толкает свою тележку.

ОНА. А что я ещё должна была сделать? Строить ему глазки? Достаточно уже того, что я проявила участие к его зубу мудрости. Но что мне понравилось – одеколоном от него несло раз в десять слабее.

ОН. Ну, я заплатил в кассе, вышел на улицу, загружаюсь в машину. Поднимаю голову – она идёт с двумя пакетами. И глазами своими серыми – зырк на меня. Надо сказать, что и со второго взгляда она была очень даже ничего себе… Ну, я и предложил ей – подвезти. Само как-то выскочило.

ОНА. Машина у него была крутая, но залезать в неё, чтобы проехать пятьсот метров до моего подъезда, – как-то глупо. Так что я поблагодарила и пошла на своих каблуках дальше. И всей своей спиной чувствовала его взгляд…

ОН. А я гляжу, пакеты у неё такие неслабые – не очень это правильно, что женщине приходится такие тяжести таскать.

ОНА. И вот он подскочил и чуть ли не вырвал у меня из рук пакеты. И говорит, с вызовом так: я, мол, вас провожу. Надо же помочь женщине. Ладно, думаю, помоги. И помню, мысль у меня вертелась: вот ведь как, стоило снять маску, и он уже пакеты мои готов таскать… А дома, небось, жена с детишками. У таких мужчин обязательно жены есть.

ОН. И вот идём мы с ней к её дому, и я думаю: наверняка сейчас муж навстречу выйдет или на балкон выглянет… ведь не может быть, чтобы такая женщина – и одна.

ОНА. Подошли мы к моему подъезду, забрала я свои пакеты и всё: спасибо, дескать, и прощай. Ушла. А что делать? Телефончик что ли предлагать? А недели через две выхожу я из клиники – а он стоит около своего авто, улыбается во все свои здоровые зубы. Здравствуйте, – говорит, и называет меня по имени отчеству. Теперь-то, говорит, вы не отвертитесь, потому что до вашего дома пять километров, я проверил. Ну, я не стала ломаться, залезла. И пока ехали, он мне целую речь толкнул. Я, говорит, ещё в прошлый раз хотел вас куда-нибудь пригласить, да неловко было: а вдруг вы замужем, дети и всё такое прочее. Но теперь, говорит, я знаю, что вы не замужем, детей нет. Может быть, конечно, кто-нибудь из мужчин у вас есть, – но тогда вы меня сейчас вежливо пошлёте куда подальше, и я более не буду вам докучать.

ОНА. Не скрою, я была немного ошарашена таким напором. И не нашла ничего лучшего, как спросить: а вы сами-то, мил человек, не женаты ли?.. А то ведь меня каждый второй пациент-мужчина вашего возраста и вокруг того пытается в той или иной форме клеить, но почти все они – ходоки налево… А он засмеялся, руку приложил к голове, мол, докладываю: разведён уже три года как, имею дочку двенадцати лет и маму… В остальном – свободен…

ОН. Тут она глядит на меня своими серыми глазками и спрашивает: а откуда вы про меня всё узнали? Вы что, из этих, из КГБ? Или как их там нынче называют?

ОНА. Нет, говорит, я