Океан Энцелада [Татьяна Регн] (fb2) читать онлайн

Татьяна Регн Океан Энцелада

Маленькие, почти незаметные глазу снежинки висели в воздухе, словно застывшие во времени. Насколько хватало взгляда, вокруг было белым-бело, и солнечный свет искрился на снежном покрывале. Так похоже на морозный зимний день на Земле. Типичная погода на Энцеладе.

Пикнувший трижды прибор отвлек женщину от вида из окна, и она отвернулась. Командир экипажа Анна Беляева – так было написано на бейджике на ее униформе – повернулась к стене, состоящей из различного оборудования, и нажала несколько кнопок на одном из приборов. Подняв голову, она внимательно изучала отобразившиеся на экране графики и диаграммы с кучей каких-то цифр.

– Первая стадия завершена, – сказал мужчина за ее плечом.

– Да, – не отрывая взгляда от диаграмм, ответила ему женщина.

Первый анализ вод океана на Энцеладе. Анна смотрела на монитор, не в силах даже моргнуть. Ее глаза бегали по показателям, быстро выхватывая информацию то тут, то там. Аммонийные ионы, сульфат-ионы, хлорид-ионы… кальций пять и четыре, натрий два и один… Кислород. Это словно вода с Земли. Она точно такая же. В ней могут плавать земные рыбы, в ней можно купаться, эту воду даже можно пить. Анна моргнула несколько раз, словно не веря изображенным на экране данным. Она подалась назад, снимая с головы шлем-модуль подключения к АИС, Автономному Искусственному Сотруднику, который находился на поверхности и только что получил первый анализ воды из океана Энцелада. Женщина «вернулась» на орбитальную станцию.

Ее коллеги стояли рядом, полукругом, каждый за своим столом, и у всех на экранах был открыт анализ воды, дублирующий данные с поверхности. Все снимали с себя шлем-модули и обменивались взглядами, в которых читались удивление, недоумение и восторг. Взрослые люди выглядели, как нашкодившие ребятишки, которые вскрыли коробку конфет без разрешения. Хотару Ёсики, бортинженер, улыбалась, показывая ямочки на щеках.

– Вода… как на Земле, – первой подала голос женщина, на костюме которой была надпись: «Мария Уэллс, научный специалист».

– Да! —воскликнула Хотару и, словно подпрыгнув на месте, в пару шагов оказалась рядом с Марией, и сжала ее в объятиях. – Да, да, да!

– Все взяли купальные костюмы? – весело спросил Сантьяго Хуан Хосе, помощник командира. – Пора открывать сезон!

– Как на Земле! – восторженно повторил мужчина, на чьем костюме было указано, что он астропалеоцеолог Виктор Ювей, и тоже бросился обнимать коллег. Стоящий рядом с командиром Медеу Салау схватил Анну за руку и сжал со всей силы – давно привычный знак выражения одобрения и поздравления, для обычно сдержанного Медеу это было почти… выражением эмоций. Анна улыбнулась, пожимая руку ему в ответ, и поддалась всеобщему ликованию.

Когда почти двадцать пять лет назад к Сатурну с Земли стартовал шаттл с деталями для ИСИДА-2, она могла только мечтать оказаться на борту этой станции. Все эти годы она планомерно шла к тому, чтобы попасть в состав экспедиции, но даже помыслить не могла, что будет капитаном. Тогда и ранг был не важен, хотелось только узнать поскорее, что же там, во льдах Энцелада, в облаках Титана… Она следила за каждой новостью о шаттле, который вез вторую Исследовательскую Станцию Изучения Дальних Астрообъектов и «аистов», как все прозвали АИС. Волновалась, когда разворачивали саму «Исиду», ведь станцию устанавливали только роботы по заложенным в них паттернам, и любой промах мог стоить десятков лет работы; переживала за посадочный модуль, который после приземления на поверхность Энцелада должен был стать полевой лабораторией; за саму лабораторию, изначально расположенную на равнине Дияр, но позже ее пришлось перенести из-за геологической активности; за начало бурения – было много споров о том, стоит ли пытаться добраться до океана под толщей льда. В итоге несколько лет лед тщательно изучали в попытках выявить какие-либо вещества, которые могли бы навредить человеку. Согласно всем проведенным тестам, на поверхности оказался лед XIII, а ниже были обнаружены лед V и лед III… Потом решили бурить. Отправили еще один модуль к станции, который тоже крепили «аисты», а через несколько лет к ИСИДА-2 полетел первый экипаж с людьми на борту. Анна была в запасном составе того, первого, экипажа. Если бы кто-то из основного состава не смог, ей бы выпал шанс, но этого не случилось. Она продолжила свою работу на Земле, готовилась в похожих условиях в Арктике. Несколько лет подготовки на станциях на орбите Земли, год на базе на Луне и почти пять на орбите Марса – на тот момент самый долгий за всю историю срок нахождения человека на станции. Самый важный момент подготовки к долговременной изоляции в ее карьере. Когда знаешь, что полагаться можно только на себя, ведь сигнал с Земли достигнет станции не скоро, и решать проблемы надо самостоятельно. После службы на Марсе Анну утвердили капитаном второй миссии к ИСИДА-2. Да, пусть она не первый капитан на орбите Сатурна, но ведь именно сейчас, при ней, добрались до океана сквозь эту толщу льда. Почти двадцать лет человечество ждало этого момента, а она видит воду Энцелада в числе первых!

Работу решено было прервать из-за общего радостного возбуждения. По графику в ночную смену оставался Хосе, и после ужина, полного горячих споров и обсуждений, что же еще в ходе миссии они смогут найти внутри спутника, Сантьяго отправился в лабораторию. Остальной экипаж разошелся по своим делам. У Хотару и Марии по графику были спортивные тренировки в специально оборудованном отсеке станции, Медеу направился в свою каюту, намереваясь потратить личное время с пользой, Виктор и Анна остались в столовой, но оба погрузились в бумажную работу. Виктору нужно было задокументировать сегодняшние результаты исследований для будущей статьи: он частенько публиковался в различных научных журналах. А Анна должна была сформировать отчет для отправки в Центр Космических Исследований на Земле.

Оформляя данные, она невольно представляла, как в ЦКИ получат ее отчет и как будут удивлены. Конечно, они надеялись именно на такие или похожие результаты, но надеяться – это одно, а совсем другое – узнать, как обстоит дело в действительности. Она подумала о том, как в новостях расскажут об их миссии и полученных данных, как юные любители космоса увидят эти новости и тоже захотят узнать больше об огромной Вселенной вокруг них, и, кто знает, может, через пару-другую лет результаты этих исследований найдут свое место в учебниках, как и описание полетов первых космонавтов – Гагарина, Терешковой и Гленна. Может, даже у какого-нибудь ребенка на стене будет висеть фото ИСИДА-2 так же, как у маленькой Ани над кроватью висели фотографии МКС-1 и МКС-2, станции «Мир» и самой первой, «Салют-1», карта Млечного Пути… Она любила представлять, что тоже живет на станции или на космическом корабле, летящем изучать невиданные миры. Даже специально пристегивала себя к кровати ремнями, когда узнала, что космонавты на станциях старого типа так делали, чтобы отсутствие гравитации не мешало им спать.

Мы ведь стали еще на шаг, еще немножко, но ближе к познанию тайн Вселенной. Ближе к изучению новых неизведанных миров. Впереди столько открытий и загадок, столько нового и неизученного…

Вдохновленный поток мыслей прервала одна из глав отчета: «Использование исследуемого ресурса в интересах земного населения». Настроение Анны сразу ухудшилось. Да, их миссия была не просто любопытством ради любопытства. С тех пор, как стала известна проблема глобального потепления, человечество волновал вопрос о дополнительном ресурсе воды. Последние несколько десятилетий проблема стала еще более острой. Поселения на Марсе обходятся водой из восстанавливаемых ресурсов либо добывают ее изо льда, собранного с астероидов. Но ведь есть еще станции на орбитах Марса, Венеры, Юпитера и Сатурна, и через четыре года собираются отправлять ИСИДА к Нептуну, чтобы изучать Тритон. А проблема с земной водой никуда не делась. Да, есть куча разработок разной степени успешности, да и за прошедшие годы люди стали более разумно относиться к ресурсам своей планеты, но все равно на Энцелад в этом вопросе возлагали большие надежды. Если все стадии анализа, а их осталось еще пять, подтвердят возможность использования льдов спутника и воды из-подо льда людьми, Энцелад распилят на кусочки. А из-за пиратов придется ставить уйму охранных постов, как в свое время вокруг астероида Фемида, пока на нем еще можно было что-то добывать. Анна вздохнула и повертела в руках планшет с отчетом. Ведь никто не оставил надежду, что на Энцеладе может найтись жизнь. Когда-то даже думали, что она может быть на Марсе, но Марс разочаровал, а с Энцеладом все не так однозначно. Если здесь будут найдены признаки жизни, интересно, как поступит человечество? Если это окажутся всего лишь бактерии, человечество станет пить чей-то первичный бульон, уничтожая своих будущих соседей, или даст им шанс изучить нашу Землю миллионы лет спустя? И, опять же, пиратов это не остановит. И Мария, участвующая во всех протестах против использования «космической воды», как называют всю воду не из земных океанов, тоже не остановит… Откинувшись на спинку стула, Анна положила планшет на стол перед собой и поводила пальцем по тексту, чтобы промотать документ до данных с показателями. Остановившись на таблице «Органические следы», она словно сама себе потыкала в нее указательным пальцем и открыла было рот, чтобы сказать что-то Виктору, но, оглядевшись по сторонам, поняла, что находится в столовой одна.

– И когда он только успел… – пробормотала командир вслух и продолжила заполнять отчет.

Теперь не нужно пристегивать себя к кровати ремнями, чтобы не взлететь над поверхностью: на современных космических станциях была система искусственной гравитации, включаемая отдельно в каждом модуле станции и даже отдельно в каждом помещении, если нужно. У себя в каюте Анна всегда гравитацию выключала – и из соображений экономии энергии, и из-за своей привычки спать, зафиксировав себя в кровати. Прикрепив планшет на магнит над своей кроватью, Анна открыла на нем статью с последними данными, полученными с ИСИДА-1. На Титан и Европу у человечества тоже большие планы. Всегда интересно узнать, что там у коллег. Лучшее мотивирующее чтиво перед сном.

Когда голос Хосе по интеркому разбудил ее, Анне показалось, что она только сомкнула веки.

– Командир, у нас проблема.

– Сейчас буду, – женщина уже отцепляла ремни.

Дождавшись, пока гравитация каюты сравняется с гравитацией коридора, что обычно занимало не более трех секунд, Анна надела штаны от комбинезона поверх пижамных шорт и вышла, на ходу завязывая рукава комбинезона на талии. Модуль с научной лабораторией был прямо по коридору, через три прохода. В полумраке коридора свет из лаборатории сиял, словно солнце.

– В чем дело? – спросила Анна, перешагивая порог лаборатории.

Ее беглого взгляда на мониторы хватило, чтобы понять, в чем проблема, еще до того, как Хосе ответил.

– Связь с… поверхностью оборвалась, – с секундной запинкой ответил Хосе. – Не отвечает ни один «аист», все отключились.

– После чего произошел сбой? – Анна быстрым шагом подошла к пульту управления и попыталась запустить АИС оттуда. – Ёсики, в лабораторию! – командир отдала команду по интеркому.

– Я… я пробовал запустить… – запинаясь начал Хосе, но, увидев брошенный на него взгляд командира, решил, что лучше ответить на заданный вопрос. – Десять минут назад. Примерно.

– Что-то происходило перед этим? Как далеко мы от Энцелада сейчас? Может быть, просто потеря сигнала… – Женщина подошла к экрану, на котором отображалась орбита станции вокруг Сатурна. – Может, как тогда, неполадки из-за колец… – Изучив положение станции относительно колец планеты, Анна покачала головой. – Не похоже.

– Я отправил «аиста» за третьей пробой воды, пока вторая еще на анализе. Все было нормально, но почему-то отключился сначала наш «курьер», а потом и остальные, один за другим, – Хосе пришел в себя, и его голос стал звучать увереннее.

Анна не ответила, анализируя записи журнала. В лабораторию прибежала заспанная Хотару, и командир, позвав ее поближе, стала вводить бортинженера в курс дела. Да, действительно: вот «аист-курьер» нырнул, и Хосе, согласно плану, отправил АИС глубже. «Аист» собрал образец, как положено упаковал его в герметичный, поддерживающий температуру бокс, вынырнул и отправился к лаборатории. Вот он доставил бокс и отключился. Вслед за ним отключились остальные АИС.

– Неприятный сбой, – продолжая просматривать записи, проговорила командир.

– Пока «аисты» тестировались, никогда такого не было. У них надежные источники питания, они умеют сами себя чинить, есть куча модулей обхода в случае поломок и масса резервных сценариев, – быстро говорила Хотару, набирая команды на пульте управления АИС. – Хотя, конечно, они тут столько лет…

– Да-а, – согласно протянул Хосе. – Может, от старости испортились.

– Ну, они были рассчитаны на гораздо больший срок службы, это третье поколение. Плюс их меняли – прошлый экипаж заменил всю группу, – Хотару не сдавалась, пытаясь заставить АИС реагировать на ее команды с пульта. – Так что этого не должно было произойти.

– Однако, – Анна подошла к шлем-модулю управления АИС, – это произошло. – Инициировав включение, женщина надела прибор на голову. – Давай попробуем подключиться к памяти «аистов», может, найдем что-то, – она махнула рукой, приглашая Хосе подойти к соседнему шлему-модулю. Ее прибор включился, показывая видеофайлы, которые снимала камера АИС на поверхности.

– Так, сейчас я пролистаю до сегодня, – проговорила женщина. – Надо бы перенести данные к нам в базу, чтобы шлем этот не надевать, ну да ладно, так быстрее, а то пока скопируется… О, вот! Так, ты говорил, десять минут назад примерно, значит… Стоп, по времени не совпадает, последних тридцати минут нет!

– У меня тоже, – ответил ей Хосе.

– Что за… – Анна почти выругалась, но замолчала и сняла шлем-модуль. Хосе уже снял свой и стоял возле следующего, который обычно надевал Ювей.

– Я остальные посмотрю?

– Да, хорошая мысль, – командир кивнула. Пройдясь по лаборатории взад-вперед, она остановилась и снова полистала журнал. Хосе снял устройство и покачал головой.

– Тоже нет.

– Да не бывает такого! – слегка раздраженно воскликнула Хотару.

Хосе поджал губы и перешел к следующему шлем-модулю.

– Ладно. Видимо, сейчас мы не найдем причину этой поломки и точно не исправим ее отсюда, – задумчиво проговорила командир. – У нас есть вариант активировать наших «аистов» и спустить их вниз – пусть починят местных. Или не починят. В любом случае сломанную группу с поверхности нужно будет забрать, раз они сбоят.

– Это вполне вариант, – ответил Хосе, проверяя файлы следующего АИС. Пока что у всех них данные за последние полчаса отсутствовали.

Анна направилась в отсек, где хранились неактивные АИС. На их активацию уходило около получаса. Командир потратила некоторое время на раздумья, сколько машин стоит активировать. Наземный комплект включал в себя восемь единиц: четыре «аиста-курьера», которые могли передвигаться по любой поверхности и нырять в океан, оснащенные камерами, приборами дистанционного исследования и метеостанциями, и четыре «аиста-лаборанта», которые имели больше возможностей для химического исследования Энцелада, но обладали меньшей мобильностью в передвижениях по сложному ландшафту и нырять не умели. «Курьеры» были огромными: кабина около двух метров в высоту и полутора в ширину, расположенная на массивной гусеничной ленте. По трем сторонам от кабины крепились «ноги», которыми АИС упирался, если нужно было подняться на небольшую высоту, а сзади находился довольно внушительных размеров герметичный контейнер для перевозки исследуемых образцов, деталей для ремонта сломавшихся где-то по дороге собратьев и даже кусков льда. «Аисты-лаборанты» поменьше, но тоже на гусеничном ходу. Их грузовые отсеки не были рассчитаны на перевозку крупных предметов, зато они имели по восемь «рук»-манипуляторов и могли работать одновременно над несколькими задачами в лаборатории. Решив, что активация трех АИС первого и двух второго типа в данном случае уместна – как раз для пяти пилотов шлемов-модулей и одного наблюдающего, – Анна запустила активацию и отправилась в командный модуль станции: необходимо вычислить максимально быструю траекторию для челнока.

К моменту запуска челнока весь остальной экипаж уже был на ногах. Хотару, как специалист, обладавший наибольшей квалификацией в системах АИС, осуществляла предпосадочные проверки в свежеактивированных «аистах». Девушка ощущала неловкость за тех, которые отключились на поверхности, хотя в этом совершенно не было ее вины, и потому проверяла отправляемых усерднее обычного.

Траектория посадки была готова, экипаж занял свои места. Шлемы-модули проверены и активированы, с каждого «аиста» поступала четкая картинка в реальном времени, все запросы и манипуляции пилота шлема-модуля «аист» выполнял. Как только пять «аистов» загрузились в челнок и закрепились на время посадки, челнок стартовал.

– Вот бы тоже высадиться на Энцелад, – шепотом сказала Мария. Услышал ее только стоящий рядом Медеу, но внимания не обратил.

Виктор внимательно следил за показателями «аистов», Сантьяго наблюдал за снижением челнока на экране. За его спиной стояла Анна, готовая, если придется, дать Хосе команду взять ручное управление и посадить судно, управляя им со станции. Хотару, Мария и Медеу приготовились надевать шлемы-модули сразу же, как только «аисты» окажутся на поверхности.

– Выход на нижнюю опорную орбиту. Двадцать километров, – прокомментировал Хосе. – Начинаем торможение.

Изображение челнока на экране изменило цвет с зеленого на синий. Анна беглым взглядом осмотрела все показания датчиков.

– Сход с орбиты. Десять километров. Входное торможение, – Хосе наклонился над панелью управления челноком, готовый, если что, взять управление в свои руки. – Сбрасывает скорость.

Анна наблюдала, как уменьшается значение скорости и высоты на экране.

– Скорость двести… Высота пять километров. Тише, детка, тише, – разговаривал с челноком Сантьяго. – Осталось семьсот метров. Снижение скорости согласно нормам… Сто метров… Посадка завершена!

Символ челнока на экране загорелся белым.

– Подключаемся, – скомандовала Анна, подходя к своему шлему-модулю. Себе она всегда выбирала «аиста-курьера». Секундная задержка после подключения к системам АИС, и вот командир уже видит поверхность Энцелада через камеру «аиста», почти своими глазами, словно участвует в интерактивном кино.

Дверь челнока открылась. Посадка была совершена в километре от полевой лаборатории, чтобы в случае падения судна не разрушить ее, поэтому группе высадки пришлось проехаться. Снег на поверхности падать перестал. Последний выброс воды из гейзеров был более двадцати часов назад, вся вода превратилась в снег и осела. Вокруг была гладкая ледяная равнина, простиравшаяся до горизонта. Там виднелись пики гор, на деле бывшие острыми льдинами, некогда столкнувшимися и образовавшими ряд ледяных вершин, названных грядой Куфа. На их фоне полевая лаборатория выглядела маленькой и жалкой, как муравейник среди мегаполиса.

Хотару всю дорогу вертела головой и делала снимки – даже сквозь шум гусениц было постоянно слышно жужжание поворотного механизма ее «аиста» и щелчки затвора. Хосе всю дорогу был странно молчалив, хотя обычно любил болтать и травить шутки. Анна осматривала состояние антенны возле лаборатории: огромная стрела взмывала вверх, блестя на свету. Визуального осмотра антенны, конечно, недостаточно, но никаких признаков повреждений командир не увидела.

– Заходим внутрь группами. Сначала я и Ёсики, – сказала Анна, когда они въехали на территорию лаборатории.

Замок на двери принял введенные манипулятором Хосе коды, и дверь с шумом поднялась наверх. Три «аиста» заехали внутрь, и дверь тут же закрылась за ними. В образовавшемся коридоре освещение поступало только от второй двери, которая пока что светилась красным цветом. Началась обработка воздуха и процедура выравнивания температуры этого помещения с помещением внутренним. Как только процесс завершился, вторая дверь подсветилась зеленым. Хосе нажал на кнопку доступа, и створки двери развернулись в разные стороны. АИС командира двинулся внутрь лаборатории первым, и тут же связь прервалась – экран просто потух.

– Потеря сигнала, – Анна нажала кнопку перезагрузки на своем шлеме. – Перезагружаю.

– У меня тоже потеря, – Хотару сняла с себя шлем-модуль и начала что-то быстро набирать на пульте управления.

– Соединение разорвано только с вашими двумя, – Медеу наблюдал за показателями шлемов-модулей.

– Не понимаю, в чем дело. Все было нормально, я проверила каждый, все процессы были в норме, все идеально… – Хотару продолжала что-то набирать на пульте, смотря в экран.

– Ребят, а у вас? – Анна обратилась к коллегам, которые оставались в шлемах.

– Сигнал есть, картинка есть, – ответил Виктор.

– Мы снаружи. Может, зайдем? – предложила Мария.

– Не думаю, – покачала головой Анна. После секундной паузы продолжила: – Снимайте, но не отключайте. Что-то внутри здания глушит наши сигналы.

– Осталось понять, что, – ответил Виктор, снимая шлем-модуль.

– Сохранилась запись с наших «аистов», – сказала Хотару.

– Что ж, давайте посмотрим, – Анна подошла ближе к монитору Хотару. – Запускай.

– Я запущу твою запись, ты заходила первой, – бортинженер нажала на панели пульта несколько кнопок.

На экране отобразилась видеозапись, начатая в момент активации. Первым, что увидел «аист», была командир, включившая его и других «аистов». Хотару запустила перемотку, и запись в ускоренном темпе пролетела до момента, когда два АИС стояли перед заблокированной дверью с зеленой подсветкой. Ёсики замедлила скорость и нажала на воспроизведение. Появилась картинка: открывалась дверь… и тут картинка сразу же пропала. Хотару отмотала назад, запустила видео с нужной отметки и сразу же поставила паузу. Кадр застыл.

Лаборатория была пуста. Часть инвентаря валялась на полу, полки, на которых хранились образцы, были покорежены, ножки стеллажей, привинченные к полу, местами оторваны, винты вырваны из поверхности. «Аисты» лежали на полу, у одного был вырван с мясом манипулятор, у другого оторвана гусеница – на всех вмятины и дыры.

– Что за жесть… – выдохнул Виктор.

– Кто это сделал? – подала голос Хотару. – Они же из суперпрочного сплава…

Никто не знал ответа.

– Стоп, смотрите, – Мария показывала в дальний угол лаборатории. – Что это?

Все пригляделись. Из-за отсутствия освещения в той части лаборатории видно было плохо, но казалось, там есть какой-то волнистый контур, похожий на…

– Щупальце?.. – предположил Медеу.

– Увеличь-ка картинку и попробуй добавить света, – попросила Анна Хотару.

После произведенных бортинженером манипуляций экипаж ИСИДА-2 недоуменно рассматривал небольшое, около полуметра, вьющееся серое щупальце.

– Среди наших приборов нет ничего похожего. Что это такое? – спросил Виктор.

– Может, оно живое? Выросло из проб, которые мы взяли? – предположила Мария.

– Последнюю пробу брал Сантьяго, так ведь? – командир обернулась к помощнику за ответом.

– Дело в том… – очень тихо начал Хосе после возникшего молчания. – Дело в том, – продолжил он громче, заметив, что на него все обернулись, – что это моя вина.

Мария начала что-то возмущенно говорить, но Анна попросила ее замолчать.

– Когда я брал третью пробу, – продолжил Хосе, – я опустился на глубину три тысячи метров. Должен был на две, но решил, что спущусь на три, просто посмотрю… – он виновато огляделся. – И там я увидел его, – мужчина махнул рукой на щупальце. – Это первое живое существо в космосе! – словно оправдываясь, говорил Хосе. – И я следил за ним, а он следил за мной, я уплываю, а он за мной, я к нему, а он от меня. Словно играет в догонялки. Сначала я хотел только пофоткать его и потом подняться на нужную глубину, взять пробу, уплыть, а потом понял, что это, может быть, единственный шанс познакомиться с этим существом. Ну и… вместо пробы с двух тысяч я взял его, погрузил в термоотсек, привез в лабораторию, открыл здесь… И он все разнес. Я же не знал, что он так себя поведет!

– Да он же живой! А ты его как подопытного!.. – накинулась на Хосе Мария так быстро, словно только и ждала, пока тот закончит свой рассказ.

– Подождите, – осадила пыл коллеги Анна.

– Он вырубил моего «аиста». Я сначала подумал, что это просто какие-то неполадки, – продолжал Хосе, не в силах больше держать тайну в себе. – Я попытался активировать другого, но он отключал их одного за другим, что бы я ни делал…

– И ты решил спихнуть все на поломку? – язвительно перебила его Мария.

– Да, я стер записи из памяти «аистов» и камер. Подумал, что без воды оно все равно долго не проживет.

Анне сразу вспомнилось, что только несколько лет назад появились протоколы по ситуациям «Первого контакта», как их назвали. За всю историю космических исследований Солнечной системы еще не было случая знакомства с организмом серьезнее бактерий с Европы. А тут целый… осьминог? Который одной левой… А сколько у него левых?..

– Сантьяго, ты говорил, что делал фото?

– Да, командир, только я все удалил… И записи стер…

– Совсем удалил или себе сохранил? – спросила Анна, внимательно изучая своего коллегу.

– Я оставил одну…

– Тащи сюда, – не выдержал Виктор, встревая в разговор.

Пока Хосе возвращал удаленный файл в общую базу, мозг Анны лихорадочно работал. Существо выводит АИС из строя без физического воздействия. Похоже, оно даже не шевельнулось в своем углу, когда их «аисты» отключились. Телекинез? Какая-то ударная волна? Не хватало только фаерболлов, усмехнулась командир, но в памяти уже всплывали разные сцены, описанные фантастами, которыми Анна зачитывалась, будучи подростком.

– Вот, – Хосе открыл снимок.

Вытянутое грушевидное тело, широкая часть сверху. На голове по две пары глаз с каждой стороны, нижние ближе к центру, верхние дальше. Шесть щупалец – два спереди, казалось, были длиннее остальных. Все щупальца словно соединены «юбочкой», которая светилась бледно-голубым цветом. Тело существа на снимке казалось черным.

– Ктулху фхтагн… – попытался пошутить Сантьяго, вспомнив вымышленное морское чудище из старой фантастической книги.

– Нам нужно понять, обладает ли оно разумом, – заговорила Анна. – По протоколу…

– Да кое-кто уже положил на протокол! Вытащить из среды обитания!.. – вспылила Мария, однако тут же вернула над собой контроль и замолчала.

– Я понимаю, ситуация сложная. Если бы можно было сделать как-то иначе, мы бы сделали. – Анна осмотрела экипаж, пытаясь понять настроение команды. – Сейчас у нас есть проблема, которую надо решить. Нельзя, чтобы наша русалочка разрушала лабораторию и дальше, и нельзя оставить сам факт нахождения русалочки без внимания. Сантьяго отчасти прав: у нас могло больше не быть шанса познакомиться с ним.

Анна посмотрела на снимок еще раз.

– Нужно спуститься и попытаться наладить с ним контакт, – сказала командир.

– Необходимо провести сканирование и ряд тестов, чтобы определить его природу, – заявил Медеу.

– Мы должны вернуть его обратно. Домой! – Мария встала перед экраном, повернувшись к коллегам лицом. – Возможно, существо напугано и только обороняется. Каждый бы так себя вел, если бы пришельцы притащили его к себе на корабль и ставили на нем опыты.

– Это невероятная возможность для исследований… – попытался возразить ученый.

– Которой может больше не возникнуть! Оно напугано, оно вдали от дома, – продолжала напирать Мария.

– А ты собрался в него иголками тыкать, – неожиданно поддержал коллегу Хосе. – Сомневаюсь, что после такого он захочет с нами общаться.

Анна увеличила изображение в надежде найти какую-то подсказку к действию. Мария была права, вернуть существо домой – лучший способ показать свои добрые намерения.

– Возможно, оно не одиноко на Энцеладе. Важно, как мы проявим себя при первом контакте, – сказала командир.

– Но как мы его вернем, если он разносит все вокруг? – спросил Виктор.

– У меня есть теория, что объект наносит повреждения не физическим воздействием. Предположительно телекинез, – Медеу подтвердил догадку командира.

– Я тоже рассматривала такую версию, – Анна кивнула.

– Он так быстро отключает «аистов» – видимо, заставляет их платы перегореть или вызывает замыкание, – рассуждала вслух Хотару. – То есть как будто знает, что делать.

– Может быть, он так реагирует на неживые объекты? – подала голос Мария, внимательно изучая существо на снимке. – Мы же отправляли только «аистов».

– Ты хочешь проверить? – буркнул Сантьяго, чем вызвал новую вспышку гнева со стороны научного сотрудника.

– В ее словах есть доля логики, командир, – сказал Виктор, не став дожидаться, пока пыл Марии утихнет.

Анна задумчиво почесала подбородок и прошлась взад-вперед по лаборатории. Экипаж давно понял, что командир ведет себя так в моменты обдумывания решений, и не отвлекал ее. Женщина вернулась к карте, изучая положение станции относительно Энцелада. ИСИДА-2 вращалась медленнее спутника, из-за чего иногда спутник догонял станцию, а иногда станция спутник. Сейчас Энцелад удалялся от станции. Лучшим вариантом будет подождать, когда он пройдет дальнюю точку своей орбиты и будет двигаться навстречу. Таким образом, ожидание в несколько часов на станции сэкономит им время посадки, да и сама посадка произойдет быстрее. Анна окинула взглядом команду. Командир точно будет участвовать в высадке сама, но кого взять с собой?

– Я думаю, нам стоит проверить, – в конце концов сказала Анна. – Мы спустимся на поверхность. Я, Уэллс и Хосе пойдем вниз. Остальные подключатся к «аистам» на поверхности.

– Его даже не отстранят? – возмущенно спросила Мария, указывая на Сантьяго. Анна отрицательно покачала головой и не стала отвечать на вопрос.

– В данный момент это неразумно: нас тут и так немного, важен каждый, – пояснил для Марии Виктор. Женщина фыркнула в ответ.

Анна еще раз посмотрела на выбранных кандидатов. Мария больше остальных верила в существование иных живых существ во Вселенной и в своем стремлении узнать как можно больше о возможных соседях была ценным источником знаний, пусть пока только теоретических. Сантьяго, ее помощник… Анна вспомнила, что именно она порекомендовала взять его на эту должность, поработав с ним вместе на марсианской станции. Хосе обладал живым умом, был не лишен авантюризма, им часто двигало любопытство настоящего исследователя, как и в возникшей ситуации. Женщине казалось, что влечение к неизведанному – крайне положительная черта для их деятельности, а здравым рассудком и холодным расчетом она сама обладала в полной мере. В команде же нужен баланс.

Командир открыла карту еще раз, оценивая время, оставшееся до перигелия Энцелада. Вспомнив про план исследований, Анна сверилась и с ним тоже и, углядев что-то интересное, усмехнулась.

– У нас двадцать четыре часа на подготовку, – начала командир. – Команда высадки, подготовьте посадочные костюмы. Виктор, проверь второй челнок. Первый тоже нужно будет забрать с поверхности. Хотару, поддерживай соединение с «аистами» на поверхности. Медеу, ты за старшего, пока меня не будет. И вишенка на торте. Именно в тот момент будет затмение Сатурна, – последнее замечание страшно развеселило командира.

Это будет вторая высадка на Энцелад в истории человечества. И первая у экипажа Анны Беляевой. Без острой надобности посадки не совершались, но костюмы для высадки на поверхность были. Они не сильно отличались от снаряжения для выхода в открытый космос, но все же имели ряд отличий, одно из которых заключалось в возможности погружаться в этом костюме на небольшую глубину. План Анны как раз включал в себе погружение: командир хотела вернуть существо домой, в естественную среду обитания. Перед этим, конечно, неплохо было бы провести ряд тестов, чтобы узнать местное население поближе, но, если существо разумно, запирать его в лаборатории и ставить на нем опыты – не лучший способ познакомиться.

Предпосадочные работы завершились по графику. Анна, ее помощник и научный сотрудник заняли места внутри челнока, зафиксировав себя ремнями безопасности. ИСИДА-2 пролетала над Энцеладом, что позволяло совершить спуск максимально быстро. Пока челнок отцеплялся от станции, командир успела описать коллегам свой план действий на поверхности. Хосе согласно кивнул, Мария тоже одобрила идею командира.

– Как ты собираешься с ним общаться? Думаешь, он поймет наш язык? – задавая вполне разумный вопрос, Уэллс повысила голос в попытке перекричать шум двигателя.

– Не знаю, – ответила ей командир. – Буду импровизировать!

Дверь челнока плавно опустилась, шипя выкатился трап. Вокруг челнока образовалось яркое желтое пятно искусственного освещения. На Энцеладе была ночь, в темноте висели застывшие льдинки и искрились от попадающего на них света. При снижении группа высадки наблюдала, как снова ударили гейзеры, и теперь замершая вода замерзла в воздухе. Человек, вышедший из челнока первым, поднял ладонь, собрав искрящиеся льдинки. Поймав на перчатку несколько снежинок, он поднес ладонь к шлему, чтобы лучше их рассмотреть. Следом по трапу спустились еще двое. Включились фонарики на костюмах. Первый человек медленно опустил руку и повернулся к остальным. Процессия не спеша двинулась в сторону чернеющей вдалеке гряде Куфа.

Все молчали. Застывший в воздухе снег, невероятная тишина и темнота, освещенная только овалами света с наплечных фонарей, не вызывали желания нарушать многовековое безмолвие ледяного спутника. Даже Мария Уэллс, еще несколько минут назад испытывавшая гнев на Сантьяго, здесь ощущала покой и незначительность человеческих эмоций. Под подошвами их ботинок еле слышно поскрипывали, разрушаясь, кристаллы замерзшей воды. При земной гравитации, возможно, идущие проваливались бы в снег по колено. За группой оставалась цепочка следов, отмечающая их путь от челнока до полевой лаборатории. Анне почему-то сразу вспомнилась фотография первого следа человека на Луне. Как и на земном спутнике, на Энцеладе никогда не бывает ветров, только некоторого рода ударные волны после столкновения льдин. Следы группы высадки останутся видны, пока снова не пойдет снег и не засыплет все вокруг. Женщина усмехнулась, подумав о том, как это иронично: человечество оставляет следы в природе, создавая свою историю, но дай природе волю – и от самого человечества не останется ни следа.

Группа несколько раз замедлялась, чтобы сделать фотографии атмосферы Сатурна, подсвеченной Солнцем. Добравшись до первой двери лаборатории, где в прошлый раз оставили несколько «аистов», командир еще раз сверила инструкции с командой, проверила связь со станцией. Удостоверившись, что все понимают свои задачи, Анна набрала код доступа на входной двери, дождалась ее открытия и зашла внутрь коридора. На полу лежали два «аиста», с которыми они потеряли связь несколько часов назад. Внешних повреждений на них обнаружено не было. Женщина перешагнула манипулятор одной из машин, чтобы дотянуться до панели второй двери.

– Аня, не трогай это! – голос отца вырвал ее из раздумий.

Аня находилась возле стены с ружьями, которые коллекционировал отец, и, взобравшись на стул, пыталась снять одно из них.

Видение пропало. Анна-командир экипажа ИСИДА-2 стояла возле двери в лабораторию с поднятой над панелью открытия двери рукой. Женщина потрясла головой и снова протянула руку набрать код.

– Это не стоит нажимать, – услышала Аня голос пилота, обучавшего ее пилотированию самолета, – если ты не готова к…

Пилот… Его звали Дэн. Дэн, а фамилия?.. Аня начала с ним встречаться, после того как он научил ее управлять самолетом. Они были влюблены друг в друга. Ее первая взрослая любовь, а не эти школьные недоумения. Любовь… Любовь – это когда готов посвящать все свое время и отдавать все свои ресурсы ради того, чтобы человек был счастлив и радовался жизни. Счастье?.. Счастье так эфемерно… Например, Аня была счастлива и с Дэном, и когда в первый раз покинула атмосферу Земли, оказавшись в космосе, и когда полетела к ИСИДА-2, она тоже была счастлива, но одинаково ли это счастье? Но подождите, Земля! Земля с зелеными лесами, снежными горами, золотыми пустынями и глубокими океанами… В океанах обитает множество видов самых разных рыб, но там не может жить человек, такой, как Аня…

– Командир! ИСИДА-2 вызывает Анну Беляеву, ответьте! Как слышно? – голос Медеу в наушнике оторвал Анну от внезапно нахлынувших размышлений.

– Аня! – рука Хосе, оказавшаяся у женщины на плече, повернула командира лицом к говорившему. – Иисус, Мария, Иосиф! – воскликнул Сантьяго в сердцах, несмотря на то, что называл себя атеистом. – Ты не отвечала несколько минут! Что произошло?

Женщина оглянулась. Дверь внутрь лаборатории все еще была заблокирована. Перед ней стоял перепуганный Сантьяго, нарушивший ее приказ не входить. За открытой в коридор дверью виднелась Мария.

– ИСИДА-2, командир в порядке, – отчиталась та.

– Я… мне кажется, кто-то читал мои мысли, – заговорила Анна. – Я внезапно услышала голос отца и вспомнила, как пилотировала самолет. – Командир посмотрела на Сантьяго, но ее помощник не смотрел на нее. Он словно застыл, его глаза глядели в одну точку, не моргая. – Хосе! Хосе, да очнись же ты! – женщина потрясла его за плечо. – Уэллс, закрывай дверь! – скомандовала Анна, но, оглянувшись на Марию, поняла, что та тоже не реагирует.

– Беляева, что у вас происходит? Командир, ответьте! – голос Медеу звучал все тише и тише.

Земля… Третья планета от Солнца. Всего один естественный спутник. Земляне были на нем. Они были и на Марсе. Летают вокруг Юпитера. И они здесь, на Энцеладе. Мы на Энцеладе?

Какие они, земляне?

Теплые.

Хрупкие. Плохо приспособлены к различным условиям. Нуждаются в защитных приспособлениях.

Слабые. Им постоянно нужна помощь, чтобы выполнять различные действия.

Разумные.

Любопытные.

Жестокие. Убивают друг друга и тех, кто живет рядом с ними. Войны, казни, взрывы… Они такие хрупкие и так легко расстаются с жизнью. Ради территории? На Энцеладе земляне тоже ради территории?

– Подожди! – Анна выкрикнула просьбу изо всех сил, продравшись сквозь свои же воспоминания. Проникновение существа в разум ощущалось почти физически, словно кто-то перебирает в голове ее память, как файлы в картотеке, и, когда нужно, включает нужное воспоминание.

Земляне изучают животных. Вот грызун, белый, пушистый и мягкий, лежит с разрезанным животом. Земляне прилетели на Энцелад ради этого?

– Нет! – взмолилась Анна. – Я отнесу тебя обратно в океан! Мы не сделаем тебе ничего плохого!

Океан…

Анна вдруг почувствовала, будто оказалась в воде. Со всех сторон на нее навалилась тяжесть, свойственная погружению. Глаза словно заволокло пеленой, и все вокруг стало черно-синим, не было видно ни стен отсека, ни двери, ни стоящего рядом Сантьяго… И затем видение резко оборвалось. Женщина поняла, что оцепенение спало, она снова может двигаться и ее мысли принадлежат только ей.

Верните в океан.

Командир повернулась к Хосе. Тот тоже пришел в себя и непонимающе уставился на Анну.

– Оно читает мысли, – быстро сказала Анна. – Выходи, я зайду одна.

– Беляева! Хосе! Уэллс! Команду высадки вызывает ИСИДА-2! – по голосу обычно спокойного Медеу было слышно, как тот напуган.

– Мы… в порядке… Беляева заходит внутрь… – последние слова Сантьяго было не разобрать. Дверь за ним закрылась, и Анна снова осталась в коридоре одна.

– Я захожу! – командир говорила это существу, почти забыв, что должна сообщать команде. – Я захожу… – повторила она шепотом.

Код сработал. Дверь осветило зеленым, створки разъехались. Все в лаборатории было так же, как на снимке: брошенные на пол «аисты», покореженные полки. Из-за одного стола медленно высунулось черное длинное щупальце. Вокруг щупальца едва заметно мерцало некое поле.

– Я не причиню тебе вреда, – командир остановилась и подняла перед собой руки, растопырив пальцы в перчатках. – Ты можешь подойти ко мне сам, когда захочешь.

Я знаю.

В голове Анны сразу же пронеслась догадка: «Он читает мои мысли? Не только воспоминания?»

Я просто знаю, что происходит внутри тебя.

Верни меня в океан.

Существо показалось из-за стола целиком. С вытянутыми в стороны щупальцами создание своими размерами почти сравнялось с «аистом-лаборантом». Оно висело в нескольких сантиметрах над полом, окруженное слабо мерцающим полем. Черные длинные щупальца, грушевидная голова, две пары глаз, которые уставились на Анну и смотрели не моргая.

«Хорошо, – сказала Анна. – Мне нужно будет посадить тебя в тот бокс, в котором тебя привез Хосе. И мы на „курьере” отправим тебя до расщелины. „Курьер” может спуститься на ту же глубину и открыть там бокс. Ты будешь свободен».

Ты отнеси меня.

«В общем-то, этот вариант тоже можно провернуть, – подумала Анна. – Можно сесть в тот же отсек для бокса с пробой. Придется сидеть скрючившись, но можно потерпеть».

Верни меня в океан.

– ИСИДА-2, команда высадки. Я погружаю существо в бокс и помещаю его в отсек «аиста-курьера». Я еду к расщелине в том же отсеке. Ёсики, займите место пилота в «курьере».

– Принято, командир, – ответил Медеу со станции.

Ожидая, пока Хотару подключится к «аисту» и заедет внутрь лаборатории, Анна нашла бокс, подходящий по размеру для существа.

«Как ты выжил тут без воды?» – спросила она мысленно.

Поле вокруг меня позволяет мне существовать в любых условиях.

Анна осмотрела существо еще раз, надеясь запомнить его получше.

«Ты здесь один?»

Нет, нас много.

«Поразительно! – пронеслось в голове у Анны. – Как можно увидеть остальных?»

Отнеси меня в океан.

«Хорошо. Тебе нужно залезть в этот бокс… Хотя подожди, твое поле позволяет выживать при любых условиях?»

Да.

«На поверхности температура минус двести градусов. Это очень холодно. Ты сможешь выжить на поверхности?»

Я никогда не был на поверхности.

Предположив, что это отрицательный ответ, Анна снова обратилась к существу: «Нужно залезть в бокс». Существо послушно взлетело над столом и переместило себя в предложенный прозрачный ящик. Анна ожидала, что сейчас почувствует его вес и приготовилась ухватить бокс, но, кажется, существо держало себя само.

– Я захожу! – послышался голос Ёсики и шипение дверей.

Отнеси меня в океан.

«Мненужен этот механизм, чтобы доставить тебя в океан. Мы не причиним тебе вреда», – попыталась Анна успокоить существо. Огромный «аист-курьер» с шумом перевалился за порог лаборатории. Дверь за ним закрылась. Судя по тому, что с «аистом» ничего не произошло, у Анны получилось.

– Хотару, открой грузовой отсек.

Бортинженер выполнила команду. Анна обошла АИС, держа бокс с существом в руках, и забралась внутрь отсека.

– Хотару, закрывай и вези нас к расщелине, – сказала командир, пытаясь расположиться поудобнее. Сидеть пришлось, согнув колени и наклонив вперед корпус. Бокс пришлось разместить между колен.

– Есть.

Дверь грузового отсека захлопнулась. Они оказались в полной темноте. Ощущалось, что «аист» тронулся: загудели механизмы поворота и гусеницы проскрежетали по полу лаборатории.

Анна вспомнила, как на фото существа видела светящуюся «юбочку». Едва эта мысль промелькнула у нее в голове, как существо засветилось нежно-голубым светом. Командир улыбнулась.

– Набираю скорость, расчетное время прибытия – семь минут, – послышался голос Хотару.

«Скоро ты будешь дома», – обратилась Анна к существу.

Океан.

«У нас на планете тоже есть океаны», – подумала женщина и начала вспоминать, как она плавала в земных морях, пересекала Ледовитый океан Арктики… Существо не отвечало, но Анна надеялась, что оно чувствует ее воспоминания.

– Двести метров до точки погружения, командир, – голос Хотару отвлек ее от картинок земных океанов, возникающих в памяти.

– Хорошо. Спускай нас, когда будешь готова.

Я бы смог жить в ваших океанах?

«Возможно», – ответила Анна, но мысли ее пошли дальше. В земных океанах полно рыбы и других существ, а кто еще может встретиться в океанах Энцелада?

– Начинаю погружение! – проинформировала Хотару.

Было слышно, как заработали «ноги», поднимающие «аиста» над расщелиной. Когда они остановились, АИС с невероятной быстротой полетел вниз и резко затормозил. Анна почувствовала небольшой толчок снизу – «аист» коснулся воды.

– Мы под водой, – сказала бортинженер, – набираем глубину. До отметки в пятьсот метров две минуты.

«Когда окажемся на этой глубине, Хотару откроет наш отсек, – обратилась к существу Анна. – Я выйду с тобой и открою бокс. Ты сможешь уплыть».

Нам нужно ниже.

«Я не смогу опуститься с тобой ниже. Мой костюм не выдержит, и я погибну. Мы можем спустить тебя ниже внутри „аиста” и открыть отсек на той же глубине, где тебя забрали».

Нам нужно ниже.

«Хорошо, тогда так и сделаем».

– Хотару, на глубине пятьсот меня нужно будет оставить, – заговорила командир, – и спуститься на три тысячи с существом. Там его надо выпустить и вернуться за мной.

– Но… Да, командир, – ответила Ёсики после секундной заминки. – Мы почти на точке.

«Сейчас я тебя выпущу, – подумала Анна. – Можно я проведу сканирование? Это не больно».

Вы вернули меня в океан.

Больше существо ничего не ответило. Анна решила, что после того, как вылезет из отсека, попробует просканировать существо, если то не выкажет сопротивления.

– Мы на месте. Открываю замок. – После слов Хотару щелкнули клапаны отсека, плавно впуская сначала небольшое количество воды. Когда отсек почти заполнился водой, дверь отодвинулась, словно в замедленной съемке. Анна оказалась внутри океана Энцелада.

Ярким шаром белого цвета фонарь «аиста» освещал несколько метров вокруг себя. За границей этого света была черная непроглядная тьма подледных вод.

– Старт после моей команды, – Анна выплыла наружу из отсека и направила ручной сканер на существо.

Нам нужно ниже.

Анна опустила руку, смирившись, что сканирование не состоится, и подплыла чуть ближе.

«Тогда мы будем прощаться. Я не смогу погружаться ниже, ниже ты поплывешь один».

– Хотару… – начала командир.

Тут крышка бокса отлетела, выпуская существо наружу. Оно взмахнуло всеми щупальцами и обхватило Анну так крепко, что она даже через костюм ощутила силу сжатия. «Стой!» – взмолилась она, но существо прижалось еще сильнее и быстро рвануло вниз, на глубину.

– Командир! – ее вызывали со станции сразу несколько голосов.

– Меня уносит вниз, – Анна пыталась сохранять самообладание, зная, что скоро потеряет сознание от давления воды.

Они тебя больше не слышат. Нам нужно вниз.

– ИСИДА-2! ИСИДА-2, как слышно? – пыталась получить ответ командир. Связь на такой глубине работала, и Анна не верила, что она может отключиться. Ответа не было.

Анна видела, как «аист» Хотару закрыл грузовой отсек и стартовал за ней, но он становился все меньше, светлая точка все уменьшалась и уменьшалась, пока не превратилась в звезду на этом странном водонебосводе и, моргнув, не исчезла. Только спустя пару мгновений женщина сообразила, что они на глубине больше пятисот метров и она до сих пор жива, и даже не чувствует никакого дискомфорта, кроме плотно прижавшегося к ней существа.

Ты в пузыре.

Анна повертела головой. Вокруг была только темнота. Никаких стенок пузыря видно не было. Стало светлее, бледно-голубое свечение озаряло воду вокруг, и Анна сразу догадалась, что он услышал ее мысли о темноте и зажег «юбочку» поярче.

Нам не нужно ниже.

Женщина почувствовала, как они остановились. Существо разжало щупальца, отпуская командира, и Анна повернулась к нему. Щупальца плавно и не синхронно шевелились, словно удерживая его в воде. Но это не свет от «юбочки» освещал пространство вокруг. Анна огляделась, ища источник света, и опустила голову вниз. Внизу светились тысячи маленьких голубых огоньков.

Увидь. Нас много.