Тайна города трёх гор [Александр Александрович Шахов] (fb2) читать онлайн

Александр Шахов Тайна города трёх гор

Предисловие

Данная история является первой из планируемого цикла книг. Многие темы будут раскрыты, но в основном вопросов возникнет больше чем ответов. Книга призвана быть вводной и рассказать о событиях, предшествующих завязке главной сюжетной линии. Каждая деталь имеет значение и в своём значении будет раскрыта если не сейчас, то в последующих повествованиях.

О мире.

Мир, в котором будут происходить события, значительно отличается от нашего. Например, в нём 25 часов в сутках, 5 дней в неделе, 25 дней в месяце, а самих месяцев в году 15. На небосводе имеется две луны, а смены сезонов не существует. Культовым числом является число пять. Это обуславливается историей этого мира, что был создан Пятерыми Богами. В глубокой древности «Пятеро» (чаще всего их будут именовать так, имена всех в отдельности будут упоминаться позже) подняли со дна мирового океана континент и заселили его людьми. Поделив людей меж собой, они образовали пять рас с уникальными особенностями.

Анаарцы, или как их называют прочие: «Южане» поселились на самом юге континента. Многочисленный народ имеет серый цвет глаз, напоминающий серебряную сталь. Более всего ценили они власть и всякого рода порядок. Страсть к чёткости и порядку проявились в необычайных архитекторских способностях южан. Умение заложить прочный фундамент, ана’арцы творили настоящие чудеса, возводя величественные башни и дворцы, коими полнились их гигантские города.

Келеорийцы заняли центральные территории материка, а также земли «Келеории великой» (большого острова, расположенном восточнее континента. Многие считают его вторым континентом). Имеют тёмно-голубой, почти синий цвет глаз и являются искусными ремесленниками и торговцами. Ратуют за свободу во всех её проявлениях.

На холодном севере – одном из немногих мест крае где суровый снежный климат, живут северяне. Суровые коренастые народы имеют карие глаза, славятся своей силой и здоровьем. В силу климатических и природных условий занимаются горным делом, охотой и мореходством. Превосходные металлурги и воины.

Анванорцы – жители «Анванорского многоземья» – юго-западной части большого континента с прилегающими к ней островами. Самая многочисленная и самая мирная раса. Зеленоглазый народ склонен к земледелию и торговле. Представители данной расы также являются превосходными мореходами.

Последней и одной из самых славных рас являются Иларийцы. Желтоглазые жители Ила́ра (довольно обширной территории, включающей в себя одноимённую пустыню) заселяют западную часть континента. Этот народ является детищем второго из Пяти богов, бога-покровителя воинского ремесла. Отсюда вытекают их поразительные способности в области боевых искусств. При желании каждый илариец способен стать великим воином.

Стоит сказать, что названы лишь основные, фундаментальные расы. В последующие века они активно смешивались меж собой (и не только), что в конечном итоге привело к появлению огромного количества различных народностей и племён. Каждое из них могло обладать как преимуществами каждой расы-прародителя, так и обрести совершенно новые особенности.

Некогда все расы процветали, будучи под крылом своих создателей, однако после веков золотой эпохи началась война получившая название войны «Черного севера». Младший из Пяти, Черный бог, получивший себе в удел северные земли, создал расу волколюдов и вместе с подчинявшейся ему расой северян вторгся в уделы своих братьев. На начальных этапах те терпели поражение за поражением. Войн доселе не было, и только иларская армия могла оказать достойное сопротивление. Воинственный народ относился к войне как к искусству и имел превосходную подготовку, даже никогда не участвуя в реальных войнах. Обучив другие народы держать оружие, «наместник богов» как его прозвали современники, царь иларский смог переломить ход войны. Непобедимый союз вот-вот должен был нанести поражение силам севера в решающей схватке, однако перед самой битвой, четверо белых богов, противостоящие младшему брату, исчезли. Замешательство, порождённое внезапным исчезновением Богов, обрекло воинство света на поражение. Царь царей, наместник Богов, потеряв связь со своими хозяевами, утратил решимость, как и его воины, и не смог привести их к победе.

Прошел всего год и после того как пала столица великой южной империи – величайший город построенный руками человека, наступила эпоха властвования тьмы. На смену Пятерым, пришел один.

Много веков длилась черная эпоха. Именно в это время мир увидел рождение расы монстров. Землю наводнили гигантские змеи, драконы и прочие твари – результаты экспериментов тёмного бога, что и по ныне отравляют мир своим присутствием.

Но власти тьмы пришел конец, когда «Белый союз» во главе с верховным жрецом Белиором бросившему вызов своему хозяину и учителю, одержал над ним победу.

Имя поверженного бога предано забвению, чтобы больше не звучало оно под солнцем. Исчезнувшие Боги так и не вернулись, а на смену им пришли всевозможные «божки» и прочие существа, обладавшие поразительной силой и мощью, но даже близко не стоявшие с настоящими хозяевами этого мира.

Вскоре континент раздробило многоверие, появились культы природы, предков, смерти. Каждый верил в то, что больше отвечало его потребностям. Человеческая вера породила целый ряд божественных и полу-божественных сил, что обрели бытие.

Многобожие, борьба великого множества культов и верований привели к векам кровопролитных войн. На смену эпохе сверх империи пришла эпоха царств.

Могущественнейшим образованием стала, воскрешая Иларская империя, сумевшая вернуть почти все свои исконные территории вплоть до Анварского моря на юге. Династия, берущая свои истоки от того самого Царя царей, сумела сохранится за время правления тьмы и теперь властвовала чуть ли ни над четвертью всего континента. Но слава величайшего монарха, которого иной раз сравнивали с богом, не давала спокойствия другим владыкам. И в 612 году новой эпохи, после таинственной смерти наследного принца, священная династия прервалась. Гвардия адриариев (военизированное сословие в Иларской империи) не сумела удержать огромную империю от распада, и та раскололась на множество воюющих меж собой осколков.

Ныне 820 год новой эры, вот уже два века непрерывных войн насыщают пески кровью. Но среди песчаных просторов, войн и ветров, пробудилось нечто. Веками томящееся в недрах «города трёх гор», оно наконец нашло способ освободить себя руками смертных. Что принесёт миру это пробуждение? Долгожданный мир? Новое кровопролитие или гибель?

Глава I

Тэр`хорн, он же город трех гор. Жемчужина Ила́рской пустыни, величественный центр с древней историей. Еще два века назад, город играл важную роль в жизни еще существовавшей империи, будучи столицей всей её юго-восточной части. Точно неизвестно, когда и кем град был основан, но то, что его история насчитывает уже более восьми веков известно наверняка. Свое название твердыня получила из-за расположения. Раскинувшись на трех холмах, город принял шестиугольную форму. Поселение имело две системы крепостных стен. Внутреннюю и внешнюю. Первая была менее массивной, имела треугольную форму и окружала стоявший в центре дворец. Вторая же – это собственно крепостная шестибашеная стена, служившая защитой всему поселению. Трёхгорье имело лишь два входа – западные и восточные врата. Мощные крепостные стены были множество раз перестроены, и “родная” каменная кладка лишь частично сохранилась в основании дворца-цитадели. Сердце полиса (дворец) находилось в его центре, низине меж тремя возвышенностями. Поэтому дворец уступал в высоте многим городским постройкам. Однако архитекторы решили эту проблему. Издалека дворец стал похож на пирамиду со множеством ответвлений. Великое количество этажей, ярусов и башен, возводимое на протяжении столетий, сделали свое дело. Башня тронного зала, являвшаяся пиком всей этой грандиозной архитектурной системы, стала самой верхней точкой многотысячного города. Она была похожа на овальный купол и имела круговой балкон, с которого открывался восхитительный вид на дали, изрисованные волнистыми дюнами, созданными игрой пустынных ветров.

Гигантский дворец было видно со всех улиц и во время перемещения солнца по небосводу тот покрывал своей тенью то один, то другой район. Местные жители использовали дворец как солнечные часы, определяя по тени текущее время.

Правила трёхгорьем древняя династия. Сумев удержаться у власти после развала империи, теперь она были вынуждена защищать её.

Тэрх`орн был завидным кусочком, ибо именно он имел статус потенциального центра объединения Иларских земель. Бывшая столица империи, что находится далеко на западе, была захвачена. Фанатичная каста воинов (адриарии) веками, служившая императору, ныне удерживает древнюю столицу и ждёт возвращения законного наследника трона “царя царей”. И теперь среди великих городов Ила́ра, именно Трёхгорье занимает первое место.

Но правитель, потомственный маг Салазар не стремился к экспансии и традиционно занимал позиционное положение, как и все его предшественники. Несмотря на раздробленность и междоусобные войны, этому городу-государству удавалось сохранять нейтралитет. Много раз Салазару приходилось обороняться от нападения объединённых сил быстрораспадающихся альянсов. Веками совершенствовавшаяся оборонительная система не давала сбоев, и каждый раз приходившие сюда войска терпели поражение под могучими стенами. Однако нападения не прекращались. И вот на горизонте снова стали видны, колыхаемые горячим сухим ветром, знамёна.

Впервые под этими стенами стояла такая огромная армия. Было решено не давать боя на подходах к поселению как обычно, а сконцентрировать все силы на крепостных стенах и вратах.

Командовал наступающей армией человек по имени Ста́тис. Верхом на породистом и соответствующе своему благородству спокойном рысаке сидел всадник. Невысокое, но крепкое тело, привычно для себя вросло в седло. Сильные руки, надежно державшие вожжи, нервно играли костяшками пальцев на фоне кожаной брони, защищавшей обтянутый, стройный корпус. Бежевая ткань одежды небрежно обматывала руки и, просунувшись под броней, превращалась в защищавшую от песка маску и капюшон. Капюшон был опущен и его черных, волнистых волос касались, солнечные лучи. Вытянутое лицо с ярко выраженными скулами покрывала щетина. Дикие глаза пристально разглядывали твердыню. Еле заметные складки на лбу и переносице еще сильнее проявлялись от нахмурившихся тонких бровей, что выдавали бушующую внутри бурю.

“Я должен победить, любой ценой! Я не имею права проиграть.” – убеждал себя он, что именно ему удастся взять крепость, считавшуюся неприступной.

Человек, стоящий во главе армии был разбойником, славившимся дерзкими хитроумными планами, что позволяли ему при незначительных силах своей шайки, грабить большие караваны и даже поселения. Он составлял планы, следуя которым его люди всегда брали богатую добычу и оставались целыми и невредимыми. Однако однажды удача всё же изменила ему. Атамана удалось поймать и посаженного в клетку, отправить в Тэр’хорн на казнь. Но пленник был спасён отрядом разведчиков армии, что ныне им возглавляется. Наслышанный о славе тактика, правитель из своей столицы на востоке, велел назначить того полководцем. Таким образом, он надеялся усмирить грызущихся меж собой предводителей, пониженных до советников и, воспользовавшись талантами своего нового главнокомандующего, взять ненавистную ему твердыню.

Осматривая толстые городские стены, стратег искал слабое место в обороне города. Его окружало пять военачальников, что теперь были поставлены надзирать за его действиями и помогать в их реализации.

– Командуйте, господин. – с трудом, подавляя недовольство, сказал всадник слева от него. Второе слово далось ему особенно трудно.

Войска уже окружили поселение и теперь ожидали дальнейших указаний.

Стасис нервничал. Новоиспеченный полководец не имел заранее подготовленного плана и потому решил довериться своему компасу жизни – внутреннему чутью, что нередко вытаскивало его из передряг. Хоть ограбление каравана и взятие города разнились в масштабах, он всецело положился на своё чутьё. Велев нанести массированную атаку по восточным вратам, он стал нервно почесывать зудящий подбородок.

Всадник, получивший приказ, передал его сигнальным частям, и воздух был сотрясён сигналами труб. Началась атака. Тысячи воинов с криками ринулись вперед. Попав под обстрел, они тащили к вратам исполинских размеров таран. Примитивной конструкции, но внушительных размеров приспособление приводилось в движение сотней человек, что проваливаясь ногами в пески, толкали его вперед. Как только к стенам были подставлены многочисленные лестницы, началось кровопролитие. Вскоре последовал удар тарана и врата пошатнулись. Численное превосходство было на стороне осаждающих, тем не менее это совершенно не гарантировало им победу. Обе стороны несли огромные потери. Предчувствуя скорое разрушение ворот, Статис подтянул к ним большую часть растянутых вокруг крепости, сил. Необходимо было быстро прорваться за крепостные стены. Если начнется долгое противостояние пехоты в узком проходе врат, то долго его армия не продержится.

Тогда Статис велел собрать у ворот всю, стоявшую доселе без дела конницу и сам отправился туда же, желая возглавить эту атаку. Но ему возразили. Военачальники не одобрили его план и даже запретили его. Один особо активный из них выразился:

– Это безумие! Конница разобьется о строй пехоты. Узкий проход не даст никакой возможности для маневров! Ты же, погибнешь от первого копья!

Автор идеи, немного помолчав, спокойно выдал:

– Хорошо. Тогда, ТЫ возглавишь атаку. – сказал он, указывая на него пальцем.

Военачальник возмущенно изменился в лице, и было хотел что-то сказать:

– А-а…

– Кажется, я поставлен здесь отдавать приказы – перебил его Статис и на повышенных тонах продолжил: – И для воплощения плана по взятию города мне нужна эта атака! Если вы не пускаете меня, то атаку возглавит один из вас, и если вы не сумеете прорваться за стену, то битва будет проиграна. И кто же будет повинен в этом поражении?

Оппозиция молчала и вскоре приняла решение покориться воле полководца.

Скоординировав дальнейшие действия войск, он встал во главу конницы. Клином выстроенная сразу за тараном, что вот-вот закончит свою работу, она приготовилась к бою. И действительно, вскоре был нанесен последний удар, и раскрошенные врата с грохотом рухнули, подняв облака пыли. Осадную машину спешно откатили вбок, и мечи были вынуты из ножен. Сердце безудержно заколотилось, разгоняя кровь по мышцам. Ощущая силу тысячи всадников за своей спиной (всё что удалось сохранить после долгого перехода через пустыню), Статис с боевым криком повел смертоносную лавину в атаку.

Это было рискованно, атаковать состоящую преимущественно из копейщиков группировку защитников города конной атакой в лоб. Кто как не копейщик знает как бороться со всадниками?

Отряды защитников, стоящие с другой стороны разрушенных ворот, двинулись к проходу, чтобы остановить продвижение противника за стену. Но тут из образовавшегося там облака пыли вылетает кавалерийский клин и со всего маху врезается в их ряды. Защитники, не ожидавшие отражать атаку конницы, были просто смятены напористым ударом конницы. Дорога в город была пробита и вслед за всадниками полилась река пехоты.

Во время этой атаки, командующий едва не исполнил предсказание своего советника. На полном ходу врубившись в ряды копьеносцев, тот наткнулся на выставленное вперёд копьё, но оно, чудом проскользившее по подмышке лишь разодрало одежду и слегка оцарапало кожу.

Спустя несколько часов все улицы были заняты неприятелем. Лишь дворец, окруженный стеной, оставался незахваченным.

Во дворце

По длинным коридорам дворца бегают придворные, вельможи и солдаты. Всюду царит паника. Гарнизон цитадели составляют гвардейцы – дворцовая стража. Элитные, прекрасно выученные, но малочисленные воины. Еще никогда враг не подступал к этим стенам, и для дворцовых обитателей происходящее было шоком.

– Четвёртый отряд, на второй ярус, третий отправляется вниз. Нужно забаррикадировать все входы и выходы! – отдаёт приказы начальник стражи. Высокий крепкий мужчина в золоченых одеждах, богато украшенных узорами, спешно бежит по коридору. Преодолев несколько лестниц и пролётов, параллельно отдавая приказы, человек входит в богато украшенную комнату. Это его покои. Там он находит спрятавшегося среди бархатных подушек, темноволосого мальчишку пяти лет.

– Папа, что происходит? – говорит напуганный шумом битвы мальчик, взятый отцом на руки.

– Не бойся, всё будет хорошо. – успокаивая мальчика, сказал отец.

Он пришел за сыном, чтобы перенести его на верхние ярусы дворца, подальше от опасности. Это единственное что можно было сделать. Дворец окружен, помощи ждать неоткуда. Оставалось только унести его подальше и оборонять цитадель.

Начальник стражи снова побежал по коридорам, но уже с ребенком на руках, успел подняться этажом выше, как вдруг прямо перед ним, в метрах пятнадцати ударил снаряд.

Враги захватили стоявшие на стенах метательные орудия и приступили к обстрелу дворца.

Дорога была преграждена, а следующий подъем наверх находится на другом конце дворцового комплекса. Растерянный отец остановился, обдумывая дальнейшие действия. Но его размышления были прерваны шумом – стена была разрушена снарядом, и противник пробился к дворцу. Полководец, наконец-то достигший внутреннего двора цитадели, спешился и поднял голову. Вид на роскошный дворец будоражил воображение. Тысячи окон, изрешетили бесчисленные корпуса и пристройки, составляющую единую, симметричную систему. Вообразив сколько воинов, могут вместить эти чертоги, атаман подготовился к тяжелому штурму и вместе с остальными устремился к вратам.

Командир не мог оставить своих подчиненных и устремился вниз, где вскоре началась бойня. Баррикады были разрушены, захватчики прорвались на нижние ярусы цитадели. Сказывалось их численное преимущество, и вскоре под угрозой захвата оказался уже второй этаж. Находившийся на нём отец, поставив сына на ноги, стал командовать обороной. Развязалась рукопашная у лестницы, на которой показались неприятели, среди которых был и сам Статис.

Несмотря на все усилия защитников, приходилось тесниться. Полководец, вышедший вперед, яростно рубил стражей в золоченых шлемах и вскоре встретился взглядом с их командиром. Не выпуская сына из-за спины, тот пятился назад. Силы защитников таяли, и вскоре широкий коридор был занят врагами, что продолжили своё наступление, растекаясь по другим проходам.

Зарубив нескольких напавших на него, последний страж остановился. За спиной была стена. Тогда Статис приблизился к нему и жестом руки остановил стоящую за своей спиной толпу.

– Твоё дитя? – сказал разбойник, показывая на прячущегося за спиной мальчика. – Сразись со мной и, если победишь, спасёшь и себя и сына.

Статису очень захотелось сразиться с таким могучим противником. Это желание возникло в нём сразу же, как он увидел, с какой легкостью тот рубил его подчиненных. Пристрастие к поединкам было свойственным жителям пустыни.

Сдержит ли он своё слово или нет, а выбора у отца всё равно не было. Он сделал пару шагов вперёд, оставив плачущего сына у стены, и встал в стойку, держа наготове наградную саблю.

Начался бой. Статис был значительно меньше, чем его противник, но это не мешало ему. Вёрткий и быстрый, он успешно уходил от мощных ударов врага и наносил свои. Толпа, стоявшая за спиной своего предводителя, молча наблюдала за боем. Раздавались звонкие удары и свист рассекаемого воздуха. В какой-то момент бойцы скрестили клинки и принялись “бороться”. Послышался скрежет лезвий. Статис изменился в лице, когда осознал насколько уступает своему врагу в грубой силе. Сблизившись со сдающим позиции Статисом тот ударил его головой повалив тем самым на спину. Размахнувшись, страж нанёс добивающий удар сверху, но тому удалось уйти от удара кувырком назад, и сабля ударила каменный пол. Громила начал возвратное движение, поднимая оружие, попутно пытаясь попасть по врагу тыльной стороной сабли. Статис попытался остановить атаку, преградив горизонтально удерживаемым двумя руками клинком, но из этого ничего не вышло, и он чуть не выронил меч. Страж уже взнес саблю над головой, готовясь рассечь, потерявшего равновесие противника, но был пронзен насквозь. Пошатнувшийся Статис неосознанно дёрнул руку вперёд и пронзил грудь врага. Тем самым ему удалось устоять на ногах. За спиной послышался детский крик:

– Папа!

Смертельно раненный воин, было, продолжил удар. Но враг, предугадав его стремления, резко вытащил клинок из груди, окончательно распоров её. Из жуткой раны хлынула кровь и через несколько мгновений массивная фигура стража рухнула на залитый кровью пол.

Победитель обратил взор на рыдающего в углу мальчика. Он взглянул в его переполненные болью и страхом глаза и повернувшись к своим воинам нарвался на восторженный клич, заглушивший детский плач. “Его отец заплатил за него кровью” – подумал он и выбрав случайного копейщика, приказал тому проследить, чтобы никто не посмел тронуть мальчика, после чего вместе с остальными отправился на верхние этажи, откуда доносились звуки продолжающегося противостояния.

Войска таяли как кусок масла, скользящий по тёрке. Каждый проход, каждый поворот уносил сотни жизней. Проделав долгий путь, они оставили позади себя заваленные трупами коридоры. Статис наконец-то достиг последнего яруса. Из окон можно было наблюдать за хитросплетением улиц, с высоты птичьего полёта. Золотые ворота в центральную башню были заперты, укрывшимися там остатками дворцовых обитателей, включая престарелого правителя.

Салазар имел славу могучего мага и многим вселял страх, в том числе и Статису. Каждый удар по вратам приближал долгожданную для него схватку с опасным противником. Раньше атаман уже имел дело с магией, но то были лишь детские фокусы с притягиванием предметов и парящими предметами. Здесь же ему предстояло встретиться лицом к лицу с боевой магией, слухами о силе которой полнятся все земли. Нервно сжимая рукоять меча и, стараясь не выдавать в себе страха, он наблюдал как его подчиненные, куском каменной колонны пытались пробить высокие дверцы блестящих врат.

Тут явились пятеро военачальников. Высокие гордецы в бардовых плащах с изображением чёрного волка, разинувшего пасть, обратились к нему:

– Что ж, разбойник, твой план сработал, – с чувством досады по успеху выскочки, сказал один из них. – Теперь наша очередь действовать.

Статис был даже рад этому, полагая, что они станут хорошим подспорьем против мага и был прав. Высшее командование изучало магию в обязательном порядке, и наличие сразу пяти военачальников обосновывалось подготовкой к борьбе с Салазаром. Только сильные маги могли хоть как-то потягаться с ним.

Один из них обратился к таранившим дверь воинам и приказал отойти.

– Врата заколдованы, вам никогда не открыть их, глупцы! Прочь!

Солдаты, измученные напрасным трудом, разошлись и откатили колонну в сторону. Военачальники встали напротив запертого прохода и вытянули правые руки вперёд раскрытыми ладонями.

– РАЗ! – скомандовал стоящий посередине и раздался удар объединённых сил магов. Резкий импульс, посыпал расписную штукатурку вокруг врат. По стене, вокруг петель, поползли трещины. Пустынники со страхом и трепетом, наблюдали. Ворота слегка прогнулись внутрь, но устояли. – ДВА!

Колдун продолжал считать, и удары повторялись. Окружающие чувствовали, как между магами и вратами пробегала незримая волна, что, ударяясь, распространялась по помещению. Лицо Статиса после каждого удара, словно обдувало ветром. Но эти ощущения не были осязаемы, словно не кожа, а что-то иное чувствовало это. Он с волнением наблюдал как врата, сдерживаемые Салазаром, начали поддаваться. Каждый удар всё больше и больше наклонял уже выгнутые в обратную сторону золотые дверцы и наконец, последовал последний удар…

Вырванные с петлями врата врезались в основание широкой, устремляющейся вверх, винтовой лестницы, по которой через мгновенье побежала вооруженная толпа. Статис тоже устремился наверх. Не смотря на свои страхи, он хотел лично прикончить Салазара.

Преодолевшие все ступеньки, оказались на самой вершине башни. Огромный купол, держащийся на четырёх арочных колоннах, поражал воображение. Высокий рукотворный “небосвод” поразил всех присутствующих. Налюбовавшись куполом, люди, вспомнив, зачем они здесь, опустили свои головы. Кругом виднелось голубое небо, а вышедшим на круговой широкий балкон с резными гранитными перилами, открывался изумительный вид на захваченный город.

Вдруг раздался резкий, приглушенный звук, исходящий от центра зала. Мощная волна просто выбросила всех оказавшихся здесь людей. Пробив, и, перелетев ограждения балкона, они с криком отправились вниз. Но на смену им поднялись новые воины. Статис и военачальники в том числе. В центре роскошных апартаментов, на возвышенности у трона, окруженного золоченой лестницей, стоял правитель. Как ни странно, он оказался совершенно один.

Высокий худощавый старик в длинных парадных одеждах, с длинной седой бородой, гордо взирал на своих врагов. Грозный взгляд из-под густых бровей устремился на военачальников. Он почувствовал их силу и потому заострил на них внимание. Только один из магов хотел открыть рот, как последовал новый импульс.

Мощный поток понёс Статиса прочь, и лишь успев инстинктивно ухватиться за кусок обломанного ограждения, тот сумел спастись. Остальные же разбились о крыши нижних ярусов дворца.

Пятеро магов с трудом устояли, создав вокруг себя подобие защитного поля, и начали атаку. Заискрили молнии, засверкали вспышки. Что там происходило, висящий полководец не видел. Держась на одной руке, он висел на неописуемой высоте. От беглого взгляда вниз побежали мурашки. Видимо они-то и предали ему сил и позволили уже в следующее мгновение взобраться обратно. Он перевалился на спину, и слегка подрагивая от страха, пытался восстановить дыхание. Левая рука, спасшая его от падения, кажется, была выдернута и жутко заболела уже после того, как опасность миновала. Собравшись с духом, разбойник встал на ноги и, оглядываясь, стал искать свой меч, что был утерян сразу после атаки мага. Обнаружив цель возле лестницы, по которой, не переставая бежали захватчики, он устремился к ней.

Тем временем Салазар защищался от атаки пятерых магов, попутно истребляя набегающих прочих противников.

Сражение магов можно было сразить с противостоянием щитоносцев. Впереди каждого находился огромный незримый щит, что при отражении удара создавал оптическое искажение. Энергетическая защита местами ослаблялась для нанесения быстрых ударов.

Военачальники пытались окружить своего врага, но разделяясь, образовывали бреши в своей защите, которыми старик успешно пользовался. Осознав, что надо действовать общим фронтом, маги соединили свои щиты. Теперь трое из них поддерживали защиту, а двое по краям, наносили удары. Салазар не мог пробить такую заслонку и те стали медленно приближаться к нему.

Статис, же, подобрав оружие в здоровую руку, отправился к месту, где слышались трескающие разряды и притуплённые звуки ударов о магические щиты. Маги атаковали старца по его левую руку, а по правую пробегали пехотинцы, надеявшиеся подобраться к нему со спины. Атаман устремился туда же. Подбежав на то же расстояние что и маги, он смог разглядеть седовласого противника. Тот активно водил руками в своих попытках пробить защиту врагов и параллельно этому, создавал защитные заклинания. Полководец, решив, что это удобный шанс, подобрал с земли копье, и хорошенько прицелившись, со всей силы метнул его в Салазара. Копье пролетело около двадцати шагов словно стрела и почти достигнув цели будто ударилось о что-то твёрдое и очень горячее. Мага защищал невидимый щит. Сломанное пополам копьё воспламенилось и рухнуло. Удар привлек внимание правителя и тот решил избавиться от надоедливой шушеры у себя под боком. Выставив правую руку впереди и поддерживая глухую защиту, он обратил левую в сторону заходящих ему в тыл людей. Собрав их в кучу, словно огромной рукой, он просто отодвинул людей к лестничному проходу. Статис, увидел надвигающуюся на него лавину из людей и в ужасе отпрыгнул за стоящую справа колонну. “Вихрь” прошёл мимо и, врезавшись в проход, завалил его телами, прекратив поступления новых противников.

В это время маг, что находился по правую сторону “фронта”, собравшись с силами и выждав удачный момент, ударил. Защититься от такого удара можно было только равносильной контратакой, и чтобы это сделать старику пришлось перенаправить на это все свои силы. На поддержание защиты сил почти не осталось. К атаке тут же подключился сначала левый фланг, а после и оставшиеся трое бросили поддержание щита и подключились. Началось противостояние. Салазар был вынужден бороться со всеми противниками разом. Сталкивающиеся энергетические потоки, накаляли воздух. Силы одинокого мага были уже на исходе, и он осознал неизбежность своего проигрыша.

Вскоре силы иссякли, и мощный поток снёс старика. Скатившись по лестнице, тот рухнул на мраморный пол.

Статис, выглянул из-за колонны, когда шум прекратился. Увидев лежащую в другом углу зала фигуру человека, что в одиночку сдерживал натиск пяти магов и целой толпы, облегченно вздохнул и направился к нему. Военачальники тоже подошли к побежденному магу. Под лежащим на боку телом, виднелись растекающиеся струи крови. Но жизнь еще не покинула истощенное тело.

Схватив за грудки полуживого старца, один из пятерых гневно спросил:

– Где она?!

Но ответа не последовало. По седому виску текла кровь, капающая на дорогие украшенные росписью и драгоценными камнями одежды. Его взгляд был пустым, и только редкое моргание свидетельствовало о присутствии жизни. Казалось, вот-вот раненый владыка испустит дух.

– Отвечай, старик! – рычал допрашивающий его маг.

Салазар взглянул в глаза, наклонившегося над ним человека, и схватил его за руку, что крепко держала его халат. Затем он поднял вторую дрожащую руку перед собой и в ней засиял слабый свет. Связавшись с башней, что концентрировала энергию со всего города, правитель притянул остатки её заряда к вершине.

Военачальник изменился в лице и попытался вырваться из захвата когда почувствовал устремлённый сюда поток энергии, но времени чтобы что-то предпринять уже не было…

Раздался взрыв. С улиц было видно, как башню озарила яркая вспышка и грандиозное строение начало падать, покосившись в основании. Величественная башня разбилась о крыши нижних ярусов дворца, и местами разрушив их, подняла облака пыли.

Это крушение привело армию в замешательство. Всё высшее командование находилось в этой башне и в оставшемся без руководства войске начались беспорядки. Одни начал грабить дома и убивать жителей, другие – пытаться их остановить. Многочисленные капитаны даже успели устроить массовые поединки меж собой. Как вдруг послышались радостные крики.

– Главнокомандующий жив!

Во внутреннем дворе дворца, был найден раненый, утопающий Статис. Угодив прямо в садовый пруд, он пытался выгрести к берегу, но многочисленные ранения, выставленная в плече конечность и оглушительный удар о воду, сводил на нет, все его шансы спастись. Из воды его вытащили солдаты, что бродили здесь в поисках наживы.

Полководец не обрадовал своим чудесным спасением капитанов, но те, осознавая, что им самим армию в узде не удержать, с его помощью смогли восстановить порядок в войсках.

Глава II

Прошло 14 лет

Наступило утро. Трёхгорье начало оживать. Зашевелились улицы, повеяло свежеиспеченными лепёшками – традиционным завтраком для этих мест. На смену ночной тишине пришел гул толпы, перемешанный с ржанием коней и топотом прочих ездовых животных. Прилавки начали обрастать вереницей товаров всех цветов и оттенков. Вскоре хлебный запах завтрака сменился ароматом душистых специй и сладких фруктов.

Каждый прилавок – настоящий шедевр, выполненный из разложенных в строгом порядке товаров. Впереди, как правило, лежали заманивающие своим запахом фрукты. Привлечённый ароматом прохожий попадал в лапы торговца и был обречён купить всё, на что только хватит денег.

Вот возле одного из таких прилавков стоит молодой человек и о чем-то толкует торговцу. Перед торговцем стоял худощавый юноша лет двадцати, одетый в лохмотья. Нищий выпрашивал у бородатого купца подаяния, но тот никак не хотел заниматься благотворительностью.

– А-р-р-г-х! Я тебе не храм сострадания. Проваливай, крысёнышь!

Парень, давно привыкший к оскорблениям, никак не отреагировал и снова продолжил выпрашивать. Закончив очередную попрашайскую запевку, юнец поднял глаза вверх. Там на крыше здания, прямо над прилавком торговца показался его друг Инис. Торговец обрушивал на попрошайку шквал гневных речей. А в то время, стоявший над ним человек спустил на верёвке к крыше прилавка самодельный крюк. Он зацепил острую железку за один из кусков толстой ткани, что была небрежно приклёпана к деревянному каркасу. Из таких кусков была сделана вся крыша. Парень подал сигнал наблюдающему снизу напарнику и приготовился вырвать этот кусок ткани.

– О-о-о… – внезапно раздался громкий распев, от неожиданности и громкости которого торговец шарахнулся, сделав несколько шагов назад. Напугавшись, он даже не заметил треск рвущейся ткани за спиной – … благороднейший! Пода-а-а-йте на пропитание!

– Болван!!! – завопил бородач, едва не испустивший дух от испуга. Он сделал глубокий вдох, затем протяжный выдох “х-у-у-у” в попытке успокоиться. Но безуспешно. Испуг сменился яростью и тот как начал метать в паренька всё, что попадало под руку.

Пока один ловил оскорбления и летящие в его сторону овощи, другой лихо воровал фрукты за спиной бородача, накалывая их на крюк и вытаскивая через проделанное в крыше отверстие. Он уже стащил под десяток крупных фруктов и наклонился снова как заметил стоявшую у ноги торговца, корзину с финиками. Но не финики привлеки его внимание, а лежащий, а точнее плохо спрятанный в них белый кинжал удивительной красоты.

– Какая красота! – восхитился про себя “рыбак”. – Сколько же такое может стоить!

И не смотря на риск и обстоятельства, воришка решил, во что бы то ни стало стащить эту корзину.

Опустив крюк до самой земли, он начал раскачивать его, пытаясь достать до цели, и вот сделал финальный рывок. Но крюк немного скривил и крепко зацепился за раздутую штанину купца. Благо штанина была довольно широкой, а их обладатель слишком занят метанием и ничего не заметил.

– Беда! Крюк жалко! – с сожалением молвил горе-рыбак и стал пытаться высвободить застрявший инструмент.

В какую сторону ни потянешь – никакого результата. А крюк был очень важен для них. Только с его помощью и удавалось добыть пропитание, так что для нищих парней изогнутая железка была настоящей кормилицей. После нескольких неудачных попыток Инис вышел из себя. Дернул за верёвку и тут послышался треск – крюк надорвал дорогую ткань, но всё по-прежнему оставался в ней. Сердце ёкнуло, но к счастью даже этого взбешенный торгаш не заметил.

Или, кажется, все-таки… заметил.

Треск штанины то он не слышал, но вот толчок не мог остаться незамеченным. Толстая шея уже начала свой разворот, но тут случилось следующее: подобрав с земли уцелевший после метания в него фрукт, первый парень бросил его в свирепого бородача.

(Звук переспелого плода, разбившегося об искривлённое гримасой ярости, лицо торговца)

Инис, державший в руках веревку, слегка опешил, но после оглушительного вопля мужика пришел в себя и, наконец, дёрнул верёвку. Крюк вырвался из плена и по счастливой случайности зацепился за ручку заветной корзины.

– Так! Аккуратно! – успел он подумать и принялся маневрировать.

Корзина сначала ударилась о каменную стену здания, а после была быстро вытащена наверх. Воришка с облегчением вздохнул и взял в руки желанную добычу. Прохладная гладкая рукоять идеально смотрелась в руке. Клинок около тридцати сантиметров в длину. Отлит целиком вмести с рукоятью из странного белого металла. Очень лёгкий, он создавал ощущение своей неуязвимости. На нём не было ни царапин, ни зазубрин, ничего.

Поражаясь его великолепию, Инис не мог оторвать от него глаз. Только яростный крик униженного торговца заставил его отвлечься от разглядывания этого шедевра. Выглянув из-за ограждения, он увидел исчезающего из виду напарника, за которым уже гнались сбежавшиеся на крик купца, стражники. Рыбак спешно сложил фрукты в заранее подготовленный мешок, скрутил верёвку, привязав крюк к поясу и взяв корзину в руку, отправился домой.

После успешного рейда, Инис вернулся к развалинам старой башни бывшей некогда частью разрушенной после расширения города крепостной стены. Сейчас эта башня служит убежищем для проживающих здесь бездомных. Между двух разрушенных стен находился единственный вход в башню представляющий собой полуразрушенную временем лестницу. Возле неё он остановился и, озираясь по сторонам, стал ждать. Вскоре напарник был уже здесь.

– Что-то долго ты. – подметил Инис и кивком головы позвал того следовать за ним наверх по лестнице.

– В этот раз стражников было больше – ответил отдышавшийся бегун. – Мы привлекли слишком много внимания.

– Ну, это да – согласился тот и, передав полный мешок напарнику, устремился дальше.

Преодолев несколько пролётов, друзья поднялись на третий этаж. Второй был полностью разрушен, а вот третий являлся обиталищем основной части жителей башни.

– И́нис! Кесе́й! – радостно прокричали бегущие на встречу “отцам”, дети.

Добытчики, ответившие на радостные вопли улыбками и распростертыми объятьями, были встречены и взрослой частью населения.

Среди этой общины взрослых мужчин было только трое: Инис что был чуть постарше своего друга, Кесей и старый хромой мужчина, которого все тут ласково звали просто дедушкой. Два друга фактически были кормильцами этой общины, будучи единственными работоспособными людьми. Для детей они были отцами, для их матерей – младшими братьями, для дедушки – сыновьями. Вот и в этот раз они накормили своих подопечных, раздав украденные сегодня фрукты и финики. Когда Инис раздавал финики, то второй увидел на его поясе украденный кинжал.

– Что это?

– Позже, братец, позже. – не отвлекаясь от процесса ответил тот.

Накормив, насчитывавшую более дюжины человек общину, мужчины отправились на четвёртый этаж, что служил их личной комнатой.

– Зачем ты взял его? - возмущенно спросил младший из друзей. – У нас есть правила!

– Какие правила?! – пошел в контратаку Инис. – Брать только столько, чтобы не сдохнуть и не горстью больше?! Мне надоело каждый день рисковать, пытаясь украсть какие-то крохи у этих ожиревших животных! Почему мы не можем хоть раз украсть что-то стоящее и зажить нормально?

Он достал блестящий кинжал и показывая его Кесею, продолжил:

– Смотри, какая тонкая работа, какой сплав! Я конечно не мастер в этом деле, но даже мне понятно, что он стоит ОЧЕНЬ много! – с нарастающим тоном он продолжал – И, сбыв его какому-нибудь жирдяю, мы сможем, наконец, покинуть проклятый город и зажить нормальной жизнью. Купить дом в какой-нибудь деревне, развести хозяйство.

Молча выслушав речь Иниса, помолчав пару секунд, второй неуверенно ответил:

– Я не… не знаю. Нам нужно посоветоваться с дедушкой.

– Давай. – уверено произнес нарушитель и они оба отправились к дедушке, сидевшему в своей койке, в углу пыльного помещения.

– Н-да – со вздохом вырвалось из тощей груди, вникшего в суть дела старика.

– Ну мы же не будем его возвращать? – нетерпеливо спросил нарушитель правил. – Это было бы просто глупо! Возможно сама судьба навела нас на него.

– Не тому я вас учил – тяжело вздохнув, начал старик – Воровство не способ обогащения, а способ выживания. Но возвращать его действительно опасно.

Дедушка взял в руки кинжал. Рассмотрел его, повертев в руках и продолжил:

– Действительно дивный кинжал. На серебро не похоже, но за то какая тонкая работа! Филий-оружейник дорого возьмёт за такой.

– Это тот, что торгует у западных ворот? – спросил Инис, на что получил ответ кивком головы. Дедушку утомил разговор и тот медленно погрузился в сон.

Седовласый старик уже давно тяжело болел. Хворь высушила его тело, и окружающие уже давненько готовились к худшему. Прежде всего, морально. Ведь добрый и мудрый дедушка уже больше десяти лет являлся наставником и воспитателем не только Инису и Кесею, но и всем жильцам заброшенной башни. Многие были обязаны ему жизнью и все его очень любили. Именно ему все присутствовавшие обязаны жизнью. Еще, будучи работоспособным человеком, он подбирал со всего города сирот, в числе которых били и эти двое парней, и на своё небольшое жалование наёмного рабочего содержал разрастающуюся ораву. Когда же старость совсем повалила его с ног, и он не мог больше работать, на смену ему пришли подросшие воспитанники. Когда им пришлось продать дом, вся община перебралась в заброшенную башню, где они и жили несколько последних лет.

Инис, получивший одобрение своему плану, был очень рад, и хотел было тут же отправиться к тому самому Филию, но до сих пор рыскавшие по улицам стражники заставили перенести это дело до завтрашнего дня.

Тем временем в главном здании рынка

Посреди широкого зала торговой гильдии стоял ор. Десятки торговцев стояли, заполонив всё помещение, и ждали вельможу, с которым сегодня была назначена встреча.

Ожидая аудиенции у государственного советника, купцы собирались порешать вопросы торговых дел и в очередной раз подать жалобы. Жаловаться на тяжёлые условия было своего рода традицией в этом городе. Богатеи постоянно роптали на якобы высокие налоги и пошлины. Если послушать толстых торговцев, что при ходьбе слегка позвякивают “нищетой”, то они самые несчастные люди если не на континенте, то в городе точно.

Среди множества проблем также присутствовала нагнетающая особенность столицы – нищета. Нищие являлись главной проблемой для торговли. Воровство процветало, а стража демонстрировала неспособность справиться с охраной всехторговых площадей.

Поглощая и без того спёртый воздух, толпа не переставала шуметь. Но в один момент шум прекратился. Послышался звук открываемых двумя стражами дверей и вместе со свежим воздухом в зал вошёл советник. Торговцы тут же окружили высокую тощую фигуру в красном расписном халате.

Поднятой рукой, он успокоил начавшую шуметь толпу. Наперёд вышли четверо главных купцов со свитками в руках. То были главы четырёх купеческих кланов. Каждый из них представлял интересы своей части членов содружества. Показав пальцем на крайнего, советник принялся выслушивать его.

Слегка худощавый человек с проседью в волосах, начал долгую речь, в которой были затронуты многие вопросы, в том числе вопрос перераспределения зон влияния клана. Последней, но едва ли не самой острой проблемой купец назвал пресыщение города бедняками.

Озвучивание насущного вопроса вызвало у толпы волнение. Послышались разговоры, и шум снова сотряс эти стены.

Вдруг из плотных рядов толпы вышел тот самый, обворованный накануне торговец. В новых шароварах и в совершенной ярости от утренних событий, он решился на крайние меры. Купец уверено подошел вплотную к советнику, и открыто протянул ему толстый кошель.

– Надеюсь, это убедит вас в необходимости срочного решения этой проблемы, а вы в свою очередь убедите в том повелителя. – сказал тот, смотря ему прямо в глаза.

Наступила полная тишина. Люди ждали реакции вельможи.

Советник, взяв в руку увесистый кошель, перевязанный ремешком, смерил его вес.

– Что ж. Меня вы убедили. Но ведь вы знаете, в какое тяжёлое время мы живём. Идёт подготовка к войне на востоке. Общественный порядок в провинциях поддерживается только силой военного присутствия. Боюсь, владыка занят решением более важных дел.

– А что, если эти уличные крысы вдруг станут… повстанцами? – вступил один из четырёх клановых. – Пресечение восстания, будет являться ВАЖНЫМ делом?

– Вполне. Но ведь восстание дело не дешёвое. Оружие и так далее. Думаю, на такое дело у них ушло бы много золота. ОЧЕНЬ много золота…которого у них нет… - намекал вельможа.

Главы кланов переглянулись. Появилась возможность избавиться от невыносимого присутствия бедняков, что так давно тяготило их. Кроме того, нельзя было “недодать” чиновнику. В таком случае он бы просто ушел, не собираясь ничего выполнять, а в худшем случае так вообще бы обличил гильдию во взяточничестве. И когда один из них снял с пальца кольцо с драгоценным камнем, другие сделали то же самое. Дополнив кошель перстнями, советник убрал его за пазуху.

Чуть позже во дворце

В вечернем прохладном мраке, при свете ночных светил, жизнь внутри гигантского дворца понемногу утихала. Выглядывающая из-за восстановленной центральной башни луна, бросала лучи на кроны роскошного сада, где среди благоухания великого множества цветов неспешно шла чья-то фигура. Это нынешний правитель Тэр`хорна – Статис.

За годы своего правления бывший разбойник впитал в себя монарший дух и стал настоящим эталоном венценосной особы. Величественный стан заменил собой сутулую осанку закоренелого всадника, тихая воровская походка сменилась величавой поступью. Дикий взгляд хитреца превратился в невозмутимый горделивый взор. Теперь крепкое туловище обтягивал не тугой кожаный доспех, а шелковый пояс белоснежного, расшитого золотой росписью и украшенного драгоценными камнями халата. Повелитель был на вечерней прогулке по своему детищу. Почти каждое дерево в роскошном дворцовом саду было посажено лично правителем. Даже женщинам владыка не уделял столько ласки и внимания, как этому месту. Удивительно, что именно растения занимали такое значимое место в сердце властного завоевателя.

Неспешно прогуливаясь, царствующий садовник заметил один куст. С ним было что-то не так. Цвет потерял насыщенность, цветков не было, листья пожухли, а ветки стало клонить к земле. Он подошел к кусту. Просунул руки в листву и нежно стал наглаживать маленькие поникшие веточки, перебирая пальцами. Тут же куст буквально зашевелился и стал будто бы надуваться, наполняясь силой. Под шуршание листьев плавно выросли крупные голубые цветы как на соседних кустах. Свидетелем этого удивительного действа стал пришедший советник, что подошел к правителю со спины. Уже давно правитель занимался магией, и для придворных подобное не было в диковинку.

– Повелитель! Городские купцы обратились с жалобой. Нищие, заполонившие улицы города мешают торговле и вредят общественному порядку.

– Всё настолько плохо? – не оборачиваясь, спокойно спросил тиран.

– Город находится на грани. Поговаривают, что в городе назревает бунт. Наши гарнизоны не смогут остановить такую стихию.

– Неужели у нас мало воинов?

– Нет, господин. Войск предостаточно, но в случае восстания, каждый ваш воин будет вынужден отбиваться от восьми-десяти восставших. И если…

– Мне все ясно, – оборвал его Статис. – Бунтарей умертвить, мужчин, что пригодны для службы – в ополчение. Они пригодятся мне в предстоящей войне.

От спокойствия, с которым он говорил, советнику было жутко. Но он этого не показывал, стараясь сделать как можно более услужливый вид. И не зря. Именно ему правитель и поручил реализовать чистку города.

– Чтобы к завтрашнему дню эта проблема исчезла. – абсолютно спокойно утвердил сроки, он, увлеченно разглядывающий цветок.

Советник, раскланявшись, ушел. Он был рад возможности выслужиться и тому, что данная ему купцами взятка была практически отработана. Осталось очистить огромный город от нищеты. Сложно. Всего за один день. Таким жутким методом. От одной мысли о нём становилось холодно, но не исполнить приказ было нельзя. Статис хоть и был жестоким и требовательным, но своих слуг направо и налево не казнил. Так что смерть за невыполнение ему не грозила, однако лишение всех чинов и титулов последовало бы точно. А для таких вельмож как он сразу и не скажешь, что было бы предпочтительнее.

Вызвав к себе командира городского гарнизона и начальника стражи, он, нервно мяв руки, стал отдавать распоряжения от имени владыки.

Вскоре были мобилизованы все отряды города. На главной площади сонным воинам были зачитаны инструкции.

“Все трущобы города подлежат зачистке. Все оборванцы должны быть уничтожены. Исключения составляют боеспособные мужчины, давшие согласие на службу в армии. Командиры отрядов, набравшие наибольшее количество новобранцев, будут награждены.

Солдаты с тяжелым сердцем слушали инструкции и не смели даже подумать высказать возмущение. Когда же наступило смирение с бесчеловечным приказом, в умах солдат возник вопрос. Что делать с телами убитых? В местном климате тела быстро станут источником заразы и тогда настанет мор. Тогда, будто прочитавший их мысли, командир продолжил, говоря:

Что же касается трупов, то пятый полк займется их захоронением. Все тела будут вывезены за крепостную стену и захоронены в общей яме.

После этих слов началось распределение отрядов по районам города.

И будьте внимательны, остальные жители города не должны пострадать. Всякая попытка простых жителей вмешаться должна пресекаться без применения оружия. Ни одного прилавка или дома не должно быть повреждено! За нанесение вреда горожанину или его имуществу – смертная казнь.”

Наконец разъяснение приказа было закончено и тысячи вооруженных людей разошлись по городу, освещая себе путь факелами.

***

– Что это за шум? – спросил проснувшийся от топота и криков, Инис.

Кесей тоже проснулся и, заметив в окне над головой друга свет, рванул к нему. Выглянув в него, они увидели, как на всех улицах города виднелись факелы и многочисленные силуэты. Отовсюду раздавались крики, слегка приглушаемые гарканьем командиров.

– Что это? На город напали?

– Не знаю – растерянно ответил второй, заметивший как группа людей, двинулась к их башне. – Скорее вниз!

Они спешно спустились на нижний этаж и застали паникующих и растерянных людей. Дети плакали, перепуганные женщины пытались их успокоить, и только дедушка сохранял спокойствие.

– Быстро все наверх! – скомандовал Инис и стал помогать перетаскивать детей. Младший же пошел помогать хромому дедушке.

Когда же парни подняли по лестнице последних детей, за их спиной уже слышались шаги и виднелся свет факелов. Не зная, что делать, они собрали всех в кучу и, встав впереди просто ждали. На этаж поднялись стражники. Размахивая факелами, они еще больше напугали плачущих детей и женщин. Вперёд вышел их командир:

– Мужчины, крепкие и здоровые имеются?

Двое друзей инстинктивно вышли вперёд. Сердце бешено билось, мысли путались. Их вывели на крышу. Командир кивнул головой в сторону оставшихся людей и, получив ответный кивок от своих воинов, тоже отправился наверх.

На крыше открывался вид на уже более тихий, чем парой минут назад, город. Факелов становилось меньше, и только скрип повозок с трупами нарушал тишину. Пятый корпус принялся за работу. Недоумевающие парни стояли посередине. Их окружало четыре воина-копьеносца, чуть позже появился и их командир. Тот махнул рукой и, стражи направили копья внутрь круга. Будто бы собираясь сдерживать стоявших там юношей. После этого снизу послышались душераздирающие крики и тупые удары сабель, врезающихся в тело. Окруженные рванули с места, но были остановлены едва не вонзившимися в них копьями. Крики продолжались еще с минуту, пока последний, полный боли женский вопль не прервался.

Инис рухнул на колени и зарыдал. Кесей долгое время не мог вздохнуть от боли. Тщетные попытки вздохнуть прерывались грудными спазмами. Но, всё же сумев набрать воздуха в грудь, тот издал истошный крик. Его переполняли боль и ярость. Желание вцепиться в глотку стоящим перед ним стражникам, доводило до истерики. Потому как не представлялось возможным.

Командир подождал пока юнцы немного не придут в себя, затем произнес:

– По приказу повелителя нищие подлежат истреблению. Но вы можете избежать смерти, вступив в ряды доблестной армии нашего повелителя.

Уничтоженный горем юнец даже не помыслил о спасении таким образом. “Никогда я не буду служить этому тирану!” Правитель не был популярен в народе, а тем более среди бедного населения, так как опорой своей власти сделал именно силу оружия и принуждение. Высокие налоги обеспечивали ему сильную армию, а она в свою очередь обеспечивала незыблемость его власти.

Тут Инис встал на ноги и всхлипнув, сказал:

– Я согласен.

Словно окаченный ледяной водой, шокированный Кесей бросил тяжелый взгляд на друга.

– Отлично, парень! – одобрительно отреагировал командир.

– Позвольте показать мои способности.

– Нет! Не может быть. – думал про себя, наблюдающий предательство друга.

– Почему бы и нет? Покажи чего умеешь. – сказал главный стражник.

Доброволец подошел к краю. Стражники пропустили его. Тогда тот, достал с пояса свой крюк и указал на одинокий выступ на крыше соседнего здания, что было чуть пониже башни на которой они стояли. Стражники молча наблюдали. Инис начал раскручивать крюк над головой и, метнув его, попал точно в тот выступ, зацепив за него крюк. Учитывая солидное расстояние до цели и точное попадание, бросок не мог не произвести впечатления.

– Ай да парень! – восхитился командир. За вербовку такого ловкого новобранца, что в будущем мог бы стать отличным метателем, его непременно ждало вознаграждение.

В тот момент взор Иниса встретился со взглядом друга. Он подмигнул ему и сделал быстрый наскок глазами на верёвку в своих руках. Намёк был понят. Тогда резко нырнув, метатель быстро закрепил заранее сделанную петлю на остатке башенной колонны. Второй рванул к нему. Стражник, пытавшийся остановить бегущего, получил удар украденным кинжалом в спину и с хрипом упал. Младший сиганул вниз, схватился за верёвку и поскользил по канатному мосту. Старший же, прикрывая отход друга, угрожая, махал белым клинком. Командир стражи выхватил копьё у одного из подчинённых и метнул его.

Кесей не видел, как его названный брат, с занесенным над головой кинжалом, полетел вниз. Он, перебирая руками, полз к той крыше, как вдруг начал падать. Стражник разрубил верёвку, и парень сумевший удержаться на ней, со всего маху, влетел в стену. Он проскользил еще немного, прежде чем крюк отцепился. Упавший с оставшейся высоты на спину, застонал.

– Убедитесь что этот паршивец мертв. – приказал командир, и воины устремились вниз по лестнице.

Чудом выживший юнец не мог вздохнуть от боли в груди и спине. Удар о стену повредил локти, а тонкая грубая веревка порезала ему руки и из тех шла кровь. Вдруг, чья-то тонкая рука схватила его за предплечье. Человек в серых одеждах с капюшоном поднял его на плечо и поволок проч. Прибежавшие на место стражники не обнаружили мальчишку на месте и начали поиски. Тем временем он уже был на другой улице. Ощущая под собой чьи-то хрупкие плечи, он пытался вздохнуть. Таинственный спаситель принес его в развалины старого склада, посадил его на землю, и сам присел перевести дух. Наконец-то у неудачливого акробата получилось восстановить дыхание. Каждый вздох давался через боль, но тем не менее. Паника от нехватки воздуха отступила, и он посмотрел на сидящего напротив спасителя. К его удивлению, под широким капюшоном виднелось молодое… женское лицо.

– Кто… ты… такая? – с трудом спросил он. – Зачем… спасла?

– Потому-что могла – ответила запыхавшаяся девушка. После чего она обратила взгляд на его кровоточащие руки. Вырвав несколько кусков ткани от полов своей одежды, она перевязала их, строго сделав тому замечание: – Не скули!

Немного времени спустя они снова двинулись вперед. Он не понимал кто она, куда его ведет и что вообще происходит. Миссия по зачистке города была выполнена довольно быстро. Даже трупы с большей части улиц уже успели вывести. Потому добраться до крепостных стен им удалось почти никого не встретив. Когда они прибыли к воротам города, их там уже ждал верблюд что стоял в стойле неподалеку. Здесь располагалась городская конюшня. Девушка с трудом посадила своего спутника на верблюда. Затем заплатив караульному, спокойно выехала за пределы города.

Через какое-то время командир того самого отряда что побывал в башне, стоял на площади со своими воинами.

– Господин, может, оставим этого голодранца? – говорил один из стражников. – Это всего лишь какой-то бедняк.

– Замолкни! – заткнул его начальник.

– Из-за него погиб Фарах! – восклицал другой страж. – Мы должны за него отомстить!

Сам же командир был очень недоволен происходящим. При выполнении, казалось бы, простого приказа он потерял одного воина и позволил приговоренному сбежать. Такого начальство точно не одобрит. В таком случае о повышении, к которому он давно стремился, не может быть и речи. Кроме того, он был в ярости, будучи обведенным вокруг пальца каким-то нищим. Нет. Этого беглеца нужно найти. Непременно!

– Господин! – кричал подбежавший воин. – Некоторое время назад через западные ворота на верблюде прошла женщина с каким-то раненым. Караульные мне доложили.

– Немедленно в погоню! – прорычал гневный командир.

Тем временем в пустыне

Девушка вела верблюда, на котором сидел измученный Кесей. В какой-то момент тот чуть не упал от изнеможения. Немного поворчав и приведя того в чувства, наездница уселась в седло. Обхватив его руками свою талию и перевязав их меж собой, та прикрепила юношу к себе и продолжила путь. Но через пару часов пути, когда солнце уже начало выглядывать из-за горизонта, позади показалась погоня.

Дюжина всадников преследовала пару на верблюде, что значительно уступал рысакам в скорости. Из общего числа трое вырвались вперёд. Будучи на самых породистых и быстрых скакунах, они быстро нагнали добычу и окружили. Двое по бокам и один спереди. Верблюд, недовольно урча, вынужденно остановился. Всадник справа попытался скинуть беглецов с седла и пнул беспомощно болтавшегося юношу. Тот тут же свалился с верблюда, но девушка, поражающим воображение выпадом в сторону, ловко выскользнула из его “объятий” и осталась в седле. Воин снова попытался нанести удар, но вдруг его накрыл серый плащ. Показалась черноволосая шевелюра наездницы. Блестящие прямые волосы были подстрижены в косое каре, а на висках виднелись локоны, украшенные желтыми бусинками у кончиков.

Накинув на воина свой плащ, наездница ударом сильной ноги скинула того с седла. Одновременно с этим метнув кинжал в загораживавшего дорогу впереди, всадника. На поясе женщины виднелся целый набор метательных клинков. Вдруг послышался звук сабли, извлекаемой из ножен. Третий всадник замахнулся. Сделав резкий уклон от удара девушка юркнула куда то вниз по другую сторону верблюда. Всадник попытался обогнуть “горбатого коня” чтобы добить свою жертву, но острый кинжал молниеносно вонзившийся в его грудь остановил его. Прирезав последнего воина что валялся так и не успев выбраться из накинутого на него плаща, девушка оглянулась.

Вдалеке неслись еще девять всадников, поднимая за собой пыль. Вдруг в одного из них откуда то из стороны прилетает серп. Всадник падает вместе с конем, повалив еще двоих скакавших сзади. Конная волна останавливается. Из-за дюны на дорогу выходит закутанный в поношенные одежды, мужчина. В одной руке он держал длинный прямой клинок, а в другой еще один метательный серп, близнец которого уже успел насытиться кровью. После секундного ступора, кавалерия устремляется в атаку. Сразив еще одного противника вторым серпом, неизвестный принялся сражаться с остальными всадниками. Девушка, наблюдавшая сзади, вскочила на находящегося под боком рысака и поспешила на помощь. Стражники пытались окружить пешего противника, но тот постоянно пятился. Некоторые всадники спешились и потому погибли первыми. Пеших врагов ему убивать было намного легче чем конных.

Наблюдая за боем, трудно было не заметить существенную разницу в уровне подготовки между противниками. Стражники, набиравшиеся из обычных граждан, не проходили существенного обучения. Бросаясь на незнакомца, они гибли так же стремительно, как и атаковали. Уводя клинок врага в сторону, неизвестный пронзал того в продолжение одного и того же движения руки. Осталось четыре всадника. Подобрав с земли саблю, незнакомец умело метнул ее прямо в грудь одного врага, минуя массивную конскую голову.

– Довольно! – рявкнул командир и спрыгнул с седла.

Надоело ему смотреть, как бездарно гибнут его подчиненные. Подойдя к неизвестному, он изменился в лице. В старых растрёпанных одеждах он признал офицерскую форму.

– Кефар?! – удивлённо нахмурившись, он спросил. – Это ты?

– Я тоже узнал тебя, Афраз – ответил мужчина, вытаскивая серп из лежащего рядом окровавленного тела.

– Плевать! Я всё равно убью тебя! – после недолгой паузы бросился в атаку Афраз.

Мужчина остановил его удар клинком, затем отразил серпом в другой руке, последовавший за ним удар другого бойца. Но вот защититься от удара, зашедшего за спину врага, он не мог. Тут на помощь примчал отправленный прямо в затылок кинжал. Подоспевшая всадница сразила третьего стражника. Мужчина пинком свалил стражника с ног и полностью сконцентрировался на своём знакомом. Поваленного же настиг очередной кинжал воительницы.

Спешившаяся девушка стала наблюдать за поединком. Она чтила воинские традиции по которым последний противник имел право на честный поединок и не смела вмешиваться. Но всё же держала клинок наготове.

Поединок шел почти на равных. В отличие от своих подчиненных, командир действительно умел сражаться. Но всё же сказалось наличие у его оппонента второго оружия. Уведя в сторону тяжелый удар врага, Кефар с разворота вонзил в его грудь изогнутый серп. Последний враг упал замертво, а раскалённые пески принялись жадно пить его кровь.

Уставший победитель снял повязку с лица. Обросшее неопрятной бородой лицо со множеством шрамов кривилось от боли. Его нога ниже колена стремительно краснела от крови.

– Вы ранены?

– Задело не сильно. – потрогав раненную конечность, ответил он.

– Как ваше имя?

– Кефа́р. – продолжал отвечать на допросы воин, попутно перевязывающий кровоточащую рану.

– Рада встрече. Моё имя – Зе́ма. (читается через э)

– Зема. – тихо повторил имя своей спасительницы, подошедший паренёк. Он к тому времени пришёл в сознание и доковылял до места боя.

Спросив неудачливых путников о цели их путешествия, Кефар предложил свои услуги в качестве сопровождающего. Он не мог просто так бросить юную девушку с раненым юнцом. Дорога была опасной, да и надоело ему серое одиночество.

Подобрав всё оружие и взвалив его на оставшихся без седоков лошадей, трое отправились в путь. Разместившись каждый на отдельном скакуне, они медленно плыли среди дюн, ведя за собой целое стадо. Спасшийся от казни бедняк, впервые в жизни путешествующий верхом, с трудом удерживался в седле. Благо теперь скорость животного была низкой, и он был в состоянии обходиться без помощи.

– Так с какой же целью вы направляетесь в пред а`сурские земли? – пытаясь развеять скуку и жажду общения, начал Кефар.

– Я из повстанцев. Мы боремся против тирании Статиса. А там находится главный лагерь наших сил. – поведала она заслуживающему, по её мнению, доверия человеку.

– Стало быть, мы соратники – подметил он. – Вот уже несколько лет я пытаюсь выследить этого мерзавца. Делаю ловушки, устраиваю нападения на его караваны, но безуспешно.

– В таком случае в нашем лагере тебя встретят с распростертыми объятьями. Мы берем всех, кто жаждет свободы и готов драться за неё.

Бывалый воин был ободрён мыслью о присоединении к повстанцам. За всё время своих скитаний, он не раз слышал о многочисленных очагах сопротивления и многократно оказывал им помощь. Но эти очаги быстро и жестоко подавлялись правительственными войсками. Стало быть, восстание перешло на подпольный уровень. Вот почему он ничего не слышал об этом лагере.

– Я с радостью присоединюсь к вам. – обрадовав девушку ответил Кефар. После чего он обратил своё внимание на парня, что неумело держал вожжи и напряженно смотрел под ноги лошади, будто ожидая, что та вот-вот споткнётся.

– А этот, он тоже из ваших или он твой раб?

– Я не её раб!

– Да, это так – с легкой улыбкой на лице ответила Зема. Потом изменившись в лице, вспоминая прошлую ночь, она продолжила: – Я вытащила этого мальчика из Тэр`хорна, когда в городе началась бойня. По приказу Статиса все нищие должны были быть умерщвлены, а боеспособные мужчины должны были пополнить его армию.

На её лице отчетливо был виден ужас, от увиденного ночью.

“Ужасный шум и крики, доносящиеся с улиц разбудили меня. Выбежав наружу из таверны в которой я снимала комнату, я увидела тысячи вооруженных воинов, что с факелами рыскали по городу. Жуткие крики доносились то с одной, то с другой стороны. Я сходила с ума от этого, не имея возможности помочь. Вскоре сотни, сотни изрубленных и исколотых тел, кучами сгружались в телеги, что кружили по окровавленным улицам города. Воины, торопясь, вывозили переполненные трупами повозки за городскую стену, где, скорее всего они должны были быть погребены. Не выдержав я побежала вдоль одной из улиц и проходя мимо старой разрушенной башни увидела этого мальчика и решила, во что бы то ни стало спасти хотя бы одну жизнь. Мы бежали из города, но посланная за нами погоня всё же настигла нас.”

Выслушавший историю Кесей сначала был задет словом “мальчик”, но после, он тоже погрузился в воспоминания, что на время преследования были будто бы утоплены в непрекращающемся чувстве страха. Дедушка, дети, Инис. Их лица до сих пор мелькали перед его глазами, что стали наполняться слезами.

– Я тоже обязан Статису потерей близких мне людей – мрачно произнёс Кефар, узнав в слёзных глазах знакомую боль. – Я стал свидетелем как много лет назад, когда состоялась великая битва за Тэр`хорн, и величественная твердыня пала к ногам Статиса, тот отказался отныне выполнять приказы кого бы то ни было. Подбив армию на бунт, он объявил о законе, что провозглашал искуснейшего воина царём и стал править. Мы следовали за ним и в течение последующих лет взяли еще много городов. Он вёл нас к бесконечным победам. Но однажды, во время очередного штурма, мне довелось… отличился. Будучи отрезанным от своих соратников, я в одиночку обратил в бегство целый отряд врага. Умертвив в одиночку в тот день тридцать восемь воинов, я стал героем. Свидетели моего подвига посмели провозгласить меня лучшим воином, и я невольно стал претендентом на престол и соперником нашего предводителя, которого я уважал. Войско потребовало проведения поединка. И во время него, я, не желая брать ответственность за целое государство, выкованное руками моего противника, поддался. Поединок, обычно заканчивавшийся гибелью одного из участников, подошел к концу. И когда мой враг уже взнёс копье, дабы добить меня, толпа взволновалась. Требуя моей пощады, воины скандировали моё имя и топали ногами. Статису пришлось смириться и оставить меня в живых, но позволить мне жить дальше он не мог. Моё существование подрывало его авторитет и качало его трон. Поэтому, когда я был в отъезде, в столице, перед всей армией, мне выдвинули обвинения в измене. Подкинутые в мои покои монеты с ликом враждующего с нами правителя, позволили Статису вынести мне смертный приговор. Моя семья, находившаяся тогда в том городе, была истреблена как семья предателя. Когда же я на обратном пути прибыл на одну из-застав, меня взяли под стражу и в клетке отправили в столицу на казнь. Но, к счастью, не все поверили в моё предательство. Во время ночного привала, один из сопровождавших воинов освободил меня, ценой своей жизни. С тех пор пустыня стала мне домом, так как в любом из городов меня ждала смерть, а месть стала мне смыслом жизни.

Во время своего рассказа, рассказчик ни разу не изменился в лице и не проявил никаких эмоций. Все слёзы уже давно были иссушены палящим солнцем пустыни, и казалось, что из этих смотрящих в пустоту глаз они боле никогда не пойдут. Даже такие раны затягиваются, но, тем не менее, всё также продолжают тяготеть на душе непрерывной, ноющей болью.

А тем временем солнце уже прикоснулось к горизонту. Отряд шел целый день, и животные измотались. Всё это время их пекло жаркое солнце, а копыта нагревал горячий песок.

– Лошадям требуется отдых и вода – сказал бывший офицер, наблюдавший за несчастными животными уже который час. Особенно ему было жалко трёх породистых рысаков, что резко выделялись среди других. Великолепные животные не заслужили такого наказания! До цели еще два дня пути. Останавливаться у ближайшего яма нельзя. Рано или поздно весть о беглецах дойдёт и до него, и тогда станет известно, в каком направлении они ушли. Это подставит лагерь под угрозу рассекречивания – Недалеко отсюда есть оазис, малоизвестный островок жизни был обнаружен мной несколько лет назад. Если свернём сейчас, то доберемся до него еще дотемна.

Знания местности были очень кстати. Присоединившийся скиталец в очередной раз выступил спасителем. Уже через пару часов стадо с тремя всадниками подходило к зелёному острову среди тёмных ночных песков. Однако, среди тёмного пятна на горизонте вдруг зажегся огонь. Кефар остановил караван. Огней впереди становилось все больше. Одни из них неподвижно сияли на земле, а другие, зажигаясь над ними, расползались по округе.

– Работорговцы – утвердил всматривающийся вдаль воин. – Только один человек водит своих людей этой дорогой.

Вояка спрыгнул с седла и начал рыться в поклаже на соседней лошади, что везла собранные после боя трофеи. Девушка тоже спешилась, лихо перекинув ногу.

– Я давно выслеживал этот караван – отвечая на вопрос Земы касательно своих действий, стал пояснять воитель, что наполнял свою нагрудную перевязь новыми кинжалами. – Его хозяин убил одного моего знакомого, и я обещал тому отомстить. Честно говоря, я даже не надеялся настигнуть их в ближайшее время. Вы приносите мне удачу.

“Вот уж действительно, месть как смысл жизни” – подумал про себя Кесей.

– Я с тобой. – коротко пояснив, девушка тоже начала готовиться к сражению.

– Вы действительно собрались вдвоём нападать на целый караван? (Кесей)

– Там от силы десять-пятнадцать наёмников. Хозяин всегда скупился на хорошую охрану. При правильной стратегии мы быстро вырежем их. – не отвлекаясь от дела, ответил воитель. – А что же касаемо тебя, то нашему табуну требуется пастух. К тому же ты не можешь сражаться. Будет обидно, если одна из этих лошадей умчит в темноту с нашими трофеями. Я видел там пару довольно недурственных сабель.

После этих слов он отобрал небольшой кинжал и привязал его к поясу, остававшегося в седле парня.

– На всякий случай.

Кесею было неловко. Он чувствовал свою бесполезность и тот факт, что в бой идёт женщина, а он нет, еще больнее бил по его гордости. Он и вправду не мог сражаться. Пострадавшие от удара о стену и скольжения по веревке, конечности сильно ныли во многих местах. Грудь и спину сжимала боль от падения, ставшая на пол тона ниже и превратившаяся в постоянную помеху при дыхании. Он с трудом удерживался в седле. С непривычки некоторые места уже болели, и даже появилась мечта слезть с коня. Но, не желая снова проходить через позорную процедуру усаживания верхом с помощью своих спутников, он решил перетерпеть.

Прошло несколько часов. Уже совсем стемнело и только “светила первых”, как прозвали люди две луны, что светили в усыпанном звёздами небе, освещали охладевшие пески. Двое отважных, согласно оговоренному плану, выждали, когда враги погрузятся в сон и двинулись вперед.

В оккупированном оазисе царила полная тишина. Костры уже догорали и единственным освещением были факелы четырёх караульных, что были поделены на пары. Двое стояли у большого шатра хозяина, а другая пара охраняла клетки. В трёх огромных клетках, что были поставлены на колёса, находились десятки людей, по дюжине человек в каждой повозке. Сонные наёмники, совершенно не смотрели по сторонам, и беззаботно болтали. Смысл быть начеку, когда никто кроме них по этому пути не ходит?

Преодолев половину лагеря, скрываясь за песчаным перевалом, воитель спрятался за кустом, прямо напротив охранявших рабов, наёмников. Бесшумно вынув два кинжала и взяв их в две руки, он стал целиться. Зема, скрывающаяся за повозкой напротив главного шатра, держала на прицеле двух других стражей и ждала сигнала для начала действий. Вдруг послышался напугавший её и разбудивший всех вокруг, полный боли крик, что через секунду же прервался. Промах. Один из караульных дернулся в сторону и летящий в него кинжал вошел в плечо и только посланный следом клинок попал в цель, выйдя через затылок. Воины, стоявшие у входа в шатёр, похватали клинки и устремились в сторону крика. Сделав по три шага, они одновременно рухнули на землю с торчащими из левых висков кинжалами. Зема оказалась более искусной метательницей чем её напарник.

Лагерь ожил, послышался детский плачь, и голоса пробудившихся работорговцев, что начали вылезать из своих палаток.

Досадно прорычав, Кефар бросился к клеткам и, обрубив цепи, открыл их. Словно фонтан повыскакивали из клеток люди, а меж тем со стороны Земы послышались звуки сражения. Она отбивалась от трёх наёмников, что пытались окружить её. Он рванул к ней, но был остановлен возникшими перед ним врагами.

Тут к битве присоединилось двое пленников, что, подобрав копья убитых караульных, набросились на работорговцев. Прочие рабы тоже похватали, что могли и напали на своих тюремщиков. Неудачливый метатель пытался пробиться сквозь врагов. Но потом попытался оббежать толпу со стороны, но был повален на землю неожиданным ударом ноги. Лёжа на спине, он увидел перед собой наёмника, что направил своё копье в поваленного врага. Едва не достигшее цели, оно было остановлено крупной рукой человека, возникшего слева от добиваемого. Схвативший древко копья здоровяк, с легкостью вырвал его из рук ничтожного для себя противника и с хрустом свернув тому шею ударом кулака, обернулся к спасённому и подал руку.

Схватившийся за здоровую ручищу и быстрым рывком поставленный на ноги, Кефар оказался рядом со своим спасителем. Полноватый, в одних оборванных штанах, бритоголовый и безбородый мужик был выше его почти на голову и вдвое шире.

– Цел? Хорошо. – сказал гигант и обернувшись, метнул копьё в бегущего с криком врага. Удар был такой силы, что несчастный отлетел назад, прежде чем упасть. После броска, гигант бросился в гущу сражения, а Кефар побежал к уже видневшемуся впереди шатру.

Уже убив к тому времени одного из напавших, девушка продолжала защищаться от постоянных атак топоров, всё время маневрируя и изворачиваясь между двумя врагами. Вскоре, воспользовавшись удачным промахом одного из них, воительница вонзила в него свою саблю, но тот, продолжая траекторию своего удара, упал в сторону вместе с её клинком в своей груди. Стоя напротив последнего противника, она сунула руку к перевязи на поясе.

Тут подоспел Кефар. Топорник, повернув голову, отвлекся на него, и Зема засадила тому кинжал в горло. С хрипом он упал наземь. Вскоре шум сражения прекратился и ему на смену пришли радостные крики освобожденных рабов. Двое освободителей зашли в дорогой шатёр и обнаружили его совершенно пустым. Хозяин каравана уже давно умчался прочь, вскочив на первого попавшегося скакуна.

Выйдя наружу, они были встречены благодарной толпой освобожденных людей.

К утру, оазис покинуло две группы. Часть людей отправилась обратно в свои поселения, а другая решила присоединиться к сопротивлению. Люди разделились, поделив трофеи, и вскоре два каравана скрылись за горизонтом по разные стороны.

Глава III

Стоял жаркий душный день. Освобождённый раб сидел верхом. Еще вчера тот проклинал жестокую судьбу, а теперь присоединился к повстанцам и обрёл новый смысл существования. Находясь в бодрости духа, тот развлекал себя разглядыванием всего и вся. На сей раз рассматриванию подверглось ближайшее к нему – повозка. Всматриваясь в рисунок старой ткани, что обтягивала её каркас, он услышал какие-то всхлипы. Поток ветра слегка раздвинул завесу и внутри показался заплаканный Кесей. Парень лежал, обняв скомканный кусок ткани и погрузившись в раздумья, смотрел в одну точку. Увидев его красные глаза, в которых отражалась вся боль пережитого, случайный свидетель этих слёз не мог не испытать жалость к нему.

Раненому было невмоготу сидеть в седле и того разместили в тележке с тряпьём и коврами, чтоб было помягче.

Повозка, в которой он лежал, была лишь одной из нескольких, отобранных у работорговцев. Длинный обоз из загруженных вещами и людьми телег, окружали многочисленные всадники. Теперь для каждой лошади нашёлся наездник, одним из которых был Кефар. Матёрый воитель нахмурено вглядывался вдаль. На правах самого опытного, он занимал должность командира и координировал все действия и направление движения отряда. Он решал, когда устроить привал, когда менять лошадей и даже кто где должен находится. Именно он определил раненого Кесея в повозку с шелками.

Рядом с грозным руководителем ехал спасший его в ночной битве здоровяк. Он был настолько грузным, что был вынужден менять лошадей втрое чаще, чем остальные. Ни одно животное не могло нести его достаточно долго.

Между двумя завязалась дружеская беседа. Гиганта звали Таби́том, несмотря на грубый и даже туповатый вид в нём скрывался интересный собеседник. В какой-то момент увлекательной беседы, толстяку был задан вопрос:

– Как ты угодил в рабство? Долг? Плен?

– Жена. – сердито ответил Табит, вызвав недоумение у собеседника. – Собственная жена опоила меня и вместе с любовником продала проходящим мимо работорговцам.

Он хотел вытянуть из того подробности, но здоровяк не желал продолжать тему, закончил словами: “Женщины – коварные твари, будь осторожен, друг мой”. Данная фраза была намёком на Зему, в сторону которой говорящий кивнул головой. Но тут мнения товарищей разошлись. У Кефара не было причин не доверять девушке, с которой он бок о бок шел в бой уже дважды, а Табит бросил на неё неодобрительный, подозрительный взгляд. В каждой женщине он теперь видел угрозу.

Путешествие продолжалось еще несколько часов, после чего эшелон остановился на привал. Из заранее собранного хвороста развели костры для дальнейшей готовки пищи.

Люди расстелили ковры на песок, чтобы было удобнее сидеть и не пришлось потом оттряхиваться от вездесущего песка. Началась трапеза. Кесей, что жевал кусок почти высохшей лепёшки, свесив ноги со своей “личной” повозки, приклеился глазами к Земе. Стройная черноволосая девушка в светлых одеждах, что напомнили бы нам футболку с широкими шортами до колен, раздавала людям пищу. Глядя на заботливую, легко находившую общий язык с детьми, девушку никогда бы нельзя было подумать, что перед тобой настоящий воин, причем довольно-таки неплохой. Пускай ей и не хватало грубой силы справиться с мужчиной, но она с лихвой компенсировала это быстротой реакции и гибкостью, что была необходима в выполнении ею своих приёмов.

Парня окутали смешанные чувства. Он был благодарен ей за своё спасение и справедливо полагал, что теперь является её должником, и в то же время она вызывала у него не очень приятные эмоции. На его фоне он выглядел действительным задохликом, что просто не могло не задевать его мужской гордости. И как же ему отплатить за своё спасение женщине, что превосходит его буквально во всём? Чувство зависти могло бы перерасти в неприязнь или даже ненависть, если бы не компенсировалось одним обстоятельством – она ему очень понравилась. И пусть он пытался топить этот факт среди прочих мыслей, периодически он всё-таки всплывал наружу и становился очевидным. “Нет, нет, нет. Даже не думай!” – повторял он в своей голове, пожирая глазами свою спасительницу.

Будучи в городе, парень видел множество разных женщин и пару раз даже влюблялся в незнакомок, что одаривали его мимолетной магией хлопающих ресниц. Но, как и сейчас, дальше зрительного контакта дело не заходило. Кому был нужен какой-то оборванец?

– Ты чего? – процедура разглядывания была прервана фразой Кефара, что подошел справиться о здоровье своего подопечного.

Сидящий пришел в себя и понял причину заданного ему вопроса – он перестал жевать и с куском разжеванного теста, замер с полуоткрытым ртом. Быстро проглотив, тот освободил рот и ответил:

– Ничего.

Хм, хорошо – покидав взгляд то на него, то на Зему, мужчина продолжил. – Как там твои хваталища? Покажи.

Протянув обёрнутые в кровавые тряпки конечности, парень нарвался на перевязку. Заменяя старые импровизированные бинты на новые, Кефар успокаивая сказал:

– Потерпи. Сейчас у нас никаких снадобий нет, но как до лагеря доберёмся, определим тебя лекарю. У них ведь должны быть лекари?

Когда он резко затянул узлы на бинтах, раненый невольно вспомнил о своей первой перевязке. Какой же нежной, в сравнении с этой, она была.

Закончив обход каравана, привычным для себя командирским голосом, Кефар дал команду отправляться в путь.

Путешествие продолжилось. Преодолевая многие лиги по раскаляющимся днём и охлаждающимся ночью пескам, люди уже было начали уставать и даже роптать на взявшего, на себя командование вояку. Большая часть членов отряда составляли обычные сельские жители, непривыкшие к дальним переходам, потому поход казался им затянувшимся, и все винили в этом Кефара. Но все попытки что-то возразить пресекались грозным Табитом. Затыкая нытиков одним взглядом, он обеспечивал железную дисциплину, что в конечном итоге оказало благотворное влияние на предприятие. Достигнуть лагеря удалось на день раньше, чем предполагалось.

Проходя в узком ущелье, между крутых утёсов, люди занервничали. Петляющий проход местами сужался до такой степени, что в нём едва проходила одна повозка. Подъемов и спусков было так много, что поначалу считавший их Кесей несколько раз сбился со счета.

Во время одного из таких спусков, сбруя на шее одной из лошадей порвалась, и закреплённая ранее на ней повозка покатилась вниз. Находящийся на пути её спуска Табит, спрыгнув с верблюда, встал прямо на траектории её движения. Кефар, что шёл позади закричал: “Берегись!” и буквально пинками стал распихивать по сторонам попавших в зону риска людей.

Загруженная боле других телега стремительно неслась вниз по склону, пока не столкнулась с отчаянным здоровяком. Упёршись в неё руками, тот попытался остановить её, но вместо этого понёсся вместе с ней. Пробороздив несколько метров, гигант всё-таки смог её остановить. Оказавшись по щиколотки в земле, тот продолжал удерживать повозку. Подбежавшие через некоторое время люди привели лошадь и, подложив под колёса камни, принялись запрягать. Всё это время толстяк продолжал обеспечивать телеге неподвижность и убрал руки, только когда лично сопроводил её на вершину склона, за которым уже открывался вид на конечную цель их путешествия.

Огромный лагерь, состоящий преимущественно из палаток и шатров, содержал еще и каменные постройки. Расположенный в окруженной высокими утёсами долине, он имел непреодолимую для противника защиту. Внутри виднелись мелкие речушки, что брали свой исток от немногочисленных водопадов, что голубыми линиями виднелись далеко впереди. Сквозь палатки и прочие объекты виднелась зелень, питающаяся местными источниками и заводями.

Данный пейзаж вызвал у измотанных путешественников восторг и тут же послышались радостные возгласы. Поднявшийся последним Кефар также был немного впечатлён увиденным, но продолжал сохранять невозмутимый вид. Ему бы никогда не пришла в голову мысль, что среди горных порогов, что были истоптаны им вдоль и поперёк, скрывался целый город.

Спустившись с последнего склона по петлявшей широкой дорожке, караван поступил в распоряжение главы лагеря. Встретивший отряд старец, что в сопровождении четырёх воинов приблизился к гостям, распростер для Земы свои объятия. Обняв наставника, девушка стала представлять тому своих новых товарищей. Закончив называть неполный перечень имен, что она уже успела выучить, та обратилась к седовласому.

– Как видишь, я выполнила свою миссию.

– Более чем. – одобряюще улыбнувшись, ответил он.

Верховный предводитель движения имел довольно симпатизирующий вид. Невысокий длиннобородый мужчина с добрыми глазами внушал доверие. Совершенно седые длинные волосы с пробором по центру держались с помощью кожаного ремешка.Добросердечный взгляд, коим он окидывал стоящую перед ним толпу, создавал впечатление, будто миловидный старик “прочитывал” каждого человека как открытую книгу. Как только этот читающий взгляд коснулся парня-бедняка, тому от него стало не по себе.

– У вас и раненые есть – повернув голову в сторону девушки, подметил старец. – Значит так, больных в лазарет, остальных разместить в лагере. Займись этим, потом зайдешь ко мне.

Распорядившись касательно прибывших, старик удалился.

– Так, все за мной!

Группа двинулась вслед за Земой.

Прошло несколько дней

Умывшись чтобы прогнать дремоту после пробуждения, Кесей посмотрел на свои руки. Страшные порезы уже затянулись и теперь на их месте были лишь едва заметные линии. Он до сих пор поражался целительским способностям местных лекарей. Используя травы и магию, что при использовании вызывала растекающееся по всему телу тепло, они уже полностью вылечили юнца. Вдохнув полной грудью насыщенный влагой воздух, парень снова мысленно поблагодарил лекарей. Мучительных болей в груди и спине как не бывало.

Воодушевившись предвкушением наставшего дня, он направился на арену. Так как он теперь полностью здоров, ему следовало научиться владеть оружием.

Начавшиеся вчера тренировки вдохновляли его. Целиком и полностью занимая его мысли, они не оставляли места воспоминаниям о той ночи, что лишь во время сна нарушали его покой. В стремлении как можно скорее освоить воинское ремесло, Кесей усердно трудился на каждом занятии. Особенно же ему приходилось напрягаться на дисциплинах, которые преподавала Зема, а именно: метание и рукопашный бой. Каждый раз он пытался произвести на неё впечатление, хоть это ему и не удавалось. Единственным местом, где ему не было равных – это полоса с препятствиями. Будучи опытным вором, он имел огромную практику касательно бегства от стражников, потому преодоление всякого рода препятствий было для него обыденным делом.

Другое дело – фехтование. Инструктором данной дисциплины был пожилой мастер, что служил наёмником далеко на востоке аж в течение двадцати с лишним лет. Неизвестно каким ветром занесённый в Иларские земли келеориец, считал себя героем и требовал к себе значительного уважения. Именно эта его особенность и стала причиной его распрей с Кефаром.

Бывший капитан, также как и все отправленный на прохождение боевой подготовки, был сильно возмущен своим положением. Больше же всего его возмущало то, что его боевой и тактический опыт вообще никого не интересовал. Ожидав назначения хотя бы командиром отряда, он был разочарован. И теперь вместо того, чтобы бороться со Статисом, он вынужден присутствовать на каждодневных тренировках, где его, матерого ветерана пытаются чему-то научить. И как-то во время одной тренировки, он не выдержал и, вызвав бородатого инструктора на поединок, легко одержал над ним победу, обезоружив его. С тех самых пор, Кефар сам занял должность тренера.

По случаю своего назначения он прибрал отросшую за время скитаний бороду, превратив её в аккуратную щетину. В качестве учителя он был великолепен. Объясняя в доступной форме секреты воинского искусства, он снискал себе славу учителя и известность в лагере.

В шатре командования

Зема беседовала с седовласым предводителем, сидя в самодельных, но в то же время довольно изысканных креселках.

– У меня для тебя задание, моя девочка. Наши агенты, посланные в Тараман, не вернулись. Они были посланы с целью поиска новых сторонников уже две недели назад. По плану еще вчера должен был прибыть гонец с докладом, но никого нет. Если их схватили, то боюсь, что они могут выдать расположение нашей лагеря. Этого нельзя допустить. Отправляйся в Тараман и выясни в чём дело.

Девушка поднялась и, вспомнив кое о чём, спросила:

– Дозволь я возьму с собой Кефара и еще одного воина, что прибыл со мной в тот раз.

Старец слегка удивился выбору и немного подумав, сказал:

– А как же его работа? Он кажется теперь наш новый инструктор.

– Уверена, ты найдёшь ему замену. – сказала она, намекая на бывшего тренера келеорийца.

– Что ж. Если ты уверена в нём, и он изъявит своё желание, пусть отправляется с тобой. А что за второй? Я надеюсь это не тот самый с хитрыми глазами? Уж больно он мне не нравится, даже больше, чем твой оклеветанный капитан.

– Нет, не он. – успокаивающе ответила она. – Его имя Табит.

– Здоровяк? Одобряю. Подыщите ему верблюда покрепче, да пусть отправляется с вами.

Зема была рада, что смогла выполнить просьбы своих новых знакомых. Кефар уже давно напрашивался в какой-нибудь поход. Ему, думающему что по прибытии в лагерь сразу встанет на руководящую должность, нужно было зарабатывать репутацию, а будучи инструктором, это было сложно. Табиту же осточертело бессмысленное времяпровождение, и тот рвался в бой. Может она и не взяла бы его с собой, так как тот своим отношением к женщинам просто вымораживал её, но на этом настаивал Кефар. Сдружившись, два воителя много времени проводили вместе и в следующий бой также хотели идти только плечом к плечу.

Поклонившись, женщина отправилась к выходу, но была остановлена словами старика:

– И запомни, если мои опасения подтвердятся, и они действительно в плену, то приемлемы только два исхода: их смерть или их спасение. Мы не можем рисковать.

Снова кивнув головой, показав принятие приказа, она вышла наружу. Отправившись по главной улице к ристалищу, где в это время дня Кефар должен был проводить занятия, она влилась в разношерстую толпу. Большую часть местных составляли мужчины-воины, что занимались производством оружия, добычей леса и камня, стройкой и тренировками, но встречались также женщины и даже дети. Люди, бежавшие сюда целыми семьями, превратили изначально сугубо военную базу в настоящее поселение. Палатки стали заменяться хижинами, что строились из произраставших здесь тонкоствольных лесов. Была даже построена бракосочетательная палата. В общем, от обычного города, это место отличалось немногим.

Преодолев треть главной дороги, что крестом расходилась от шатра командования, девушка свернула на мелкую дорожку и вышла к отдыхающим новобранцам. У них был перерыв.

– Кефар! – крикнула Зема не найдя того взглядом среди десятков сидящих оголённых по пояс мужчин.

Тут же он пришел на зов. Накинув на рельефный торс балахон, тот замер с вопросительным видом, вытирая рукой пот со лба.

– У нас задание! – с предвкушением его реакции сказала она.

Услышав эти слова, Табит, что был среди измученных тренировками под палящим солнцем людей, бодро поднялся на ноги.

Резко сменив хмурое уставшее выражение лица на воодушевление, новоиспеченный инструктор стал мотать головой в поисках своего нового друга. Найдя того, стоящего одиноким дубом среди пней, он радостно спросил:

– Ты это слышал?

– Да-да. Наконец-то. – словно ворчание медведя, голосом ответил великан и подошел к ним.

– Мы отправляемся в Тараман. (Зема)

– Я с вами. – неуверенно, но как мог громко заявил поднявшийся Кесей.

Трое обратили на него свой взгляд.

– Нет. – возразила девушка.

– Ты неопытен, – поддержал Кефар. – Едва научившийся держать клинок, ты вряд ли принесёшь много пользы.

Юноша опустил голову.

– Да что ж вы – вмешался толстяк. – Парень рвётся в бой, нельзя его так отбрасывать.

– Он еще совсем мальчишка, нельзя его брать. (Зема)

– Да, молод, но я был еще моложе его, когда отец впервые взял меня с собой в набег. Да ты сама-то едва ли старше. Сколько тебе? Двадцать? (Табит)

– Двадцать два. – сердито проворчала еле достающая ему до плеча, девушка.

Здоровяк посмотрел на хранившего молчание друга и, кивая головой сказал:

– Возьмём.

Тут Кефар склонился в сторону человека, спасшего ему жизнь. Возможно, это не лучшее проявление благодарности за спасение, но именно этим являлось его согласие.

– Ладно. Пусть едет с нами. (Кефар)

Зема тяжело вздохнула.

Парень был очень рад этому. И хоть страх перед первым походом всё-таки был, он с лихвой подавлялся тем фактом, что он снова будет находиться в непосредственной близости с Земой.

– Мы сделаем из тебя настоящего воина – хлопнув тяжелой рукой юнца по плечу, улыбаясь сказал здоровяк и повернулся к другим членам отряда. – Может, возьмём еще и Тарса?

Тот, кого назвали по имени, уже давно наблюдал за переговорами и сейчас подошел. Бритый широкоплечий мужчина с длинными тёмными волосами был человеком, с которым Табит познакомился будучи в плену у работорговцев. Долгими беседами они коротали невольничьи дни и были почти что друзьями.

– НЕТ! – сказала Зема, смотрящая на него из-под нахмуренных бровей, да так сказала, что в этот раз споров не было.

– Извини, брат. Видимо она боится, что ты затмишь её своими кучеряшками. – усмехнувшись извинился перед товарищем Табит.

В количестве четырёх человек, они явились к складам, где запаслись всем необходимым. Дальше были конюшни. Отобрав пять самых лучших верблюдов, отряд пустился в путь.

Поднимаясь по склону, Кесей обернулся. Шикарный пейзаж жёлто-зелёного ковра под могучими скалами и линиями водопадов, оставался позади. А впереди только песок и искривлённая дюнами линия горизонта. Но сначала нужно было преодолеть ущелье, что в прошлый раз далось довольно тяжело. В особо опасных местах приходилось вести животных под уздцы, а самим, перебирая ногами, бороться с гравитацией.

Многочисленные подъемы давались нелегко, но Кефара подбадривала мысль о скорой возможности показать себя и беседа со своим тучным соратником. Зема же думала только о долге, о том, как выполнить приказ любой ценой. Изредка голову занимала мысль о плетущемся сзади парнишке, что расценивался ею как обуза. Сам же Кесей на первых порах подумывал повернуть назад. Но стыд и желание пригодиться спасшей его женщине, остановили его. Разглядывая колыхаемые ветром черные локоны, он забывал обо всём. Гипнотическое действо её волос даже чуть не привело к потере запасного верблюда, который в дополнение к ездовому был поручен идущему в хвосте Кесею. Заглядевшись, он выпустил из рук узду.

К вечеру отряд был уже далеко от ущелья. Верхом на неторопливых “кораблях пустыни”, путешественники плавно проплывали по песчаному океану. К вечеру пришлось остановиться на привал. За весь день они не сделали ни одной остановки, так как их подгоняла Зема, но к сумеркам продолжать сидеть в седле уже было невозможно. Разбив маленький лагерь с двумя палатками, четверо принялись за трапезу. Окончив её, люди начали устраиваться на ночлег. Зема отправилась в свою отдельную палатку, что стояла между двумя верблюдами, а остальные улеглись в большой общей. Все кроме Кефара. На первую половину ночи он заступил в дозор. Дальше была очередь Табита, что, только коснувшись плечом земли уже захрапел. Очередь же оставшихся двоих, наступила на следующую ночь.

Следующей ночью.

– Эй, вставай. Твой черёд. – сквозь сон Кесей услышал показавшийся ему сладким женский голос.

Последовавший за ним удар под зад, заставил того сесть. Протерев заспанные глаза, парень вышел наружу. Была еще ночь. Тёмные песчаные дали освещались светом двух лун. Малая что казалась желтоватой, была немного поодаль от своей гигантской белой сестры. Звёздная россыпь, выступавшая картой для жителей пустыни, создавала на черном небосводе причудливый узор. Наконец полностью проснувшись, он уселся на прохладный песок.

– И чего ты уселся? – спросила стоящая рядом девушка.

Кесей удивился думая, что сдавшая свой пост, она уже удалилась в свою палатку.

– Сторожу.

– И чего ты сторожишь то? Тебе хоть что-то видно отсюда? – всё больше возмущения слышалось в её голосе.

А возмущаться было чем. Спросонья совсем не подумав, тот сел посреди стоящего в глубинке меж двумя барханами лагере. Еще прошлой ночью, мучаясь от бессонницы он выходил из палатки и наблюдал за стоящим на вершине одного из них, Кефара, что озирал по сторонам.

Не зная, что можно было ответить в такой глупой ситуации, Кесей просто молча встал и спешно направился к песчаной возвышенности. Вскоре женщина его догнала.

– Почему ты не идёшь спать?

– Это слишком рискованно. Ты еще ни разу не стоял в дозоре, и оставлять тебя одного было бы опрометчиво. Уснёшь еще. Я бы и вовсе тебя не будила, но тогда это было бы несправедливо по отношению ко всем остальным.

С одной стороны он был рад такой компании, но с другой было довольно неприятно слышать такие обвинения хоть они и были справедливыми.

Поднявшись по сползающему от шагов склону, они оказались на его вершине. Оглядевшись вокруг, Зема уселась на песок спиной к спутнику.

– Вот теперь можно и посидеть.

Парень тоже сел повернувшись к ней спиной.

– Там твоя сторона, здесь моя. Увидишь какое-нибудь движение или огни – сразу скажи.

– Угу

Долго хранив молчание, не зная как начать разговор, он только собрался с духом, чтобы открыть рот и тут же был перебит:

– Уснул там? Не молчи, а то сон заморит.

– Нет, не уснул. – ответил он тремя словами, вместо тех уже продуманных и прокрученных в голове предложений, что теперь стали не актуальными.

Не зная чем продолжить беседу, Кесей сказал первое, что пришло в голову, и стал расспрашивать о том, как юная девушка стала воином, с которым не каждый-то мужчина смог бы потягаться. По крайней мере, он то точно.

Из долгой истории он узнал о том, что она не знала своих родителей и была подброшена к общине монахов. Учение воинскому искусству было настоянием главы ордена, что выступает её наставником, а на данный момент и главой сил сопротивления.

Так, беседуя сидя спинами друг к другу, двое и пробыли до утра.

Спустя еще два дня в городе Тараман

Пройдя через широкие врата, отряд оказался на улицах многолюдного города.

Тараман являлся вторым по значимости среди городов подвластных Статису. В окрестных поселениях добывались руды и строительный камень. В самом же центре провинции находилась крупнейшая в государстве кузнечная мастерская. Производство оружия было специальностью этого города, а наличие речного порта обеспечивало приток других стратегических товаров, в обмен на местную продукцию. Кроме того, река позволяла заниматься сельским хозяйством и кормить остальные, лишенные плодородной почвы, поселения. Уходя под землю, воды реки питали всю округу. Многочисленные озёрца обросли полями и фермами. Исходя из всех обстоятельств, склонить Тараман к восстанию было стратегически необходимо для сил сопротивления.

Пройдясь по улицам, наши герои завернули на постоялый двор, в котором пропавшие агенты непременно должны были остановиться.

Трёхэтажное здание было усеяно окошками маленьких комнат, что сдавались в аренду. В основании здания стояло, какое-то небольшое сооружение, вероятно бывшее когда-то домом, но впоследствии за счёт пристроек превратившееся в трактир.

Отряд прошел через расширенные уже после строительства новых этажей высокий проход. Внутреннее устройство не впечатляло. По нижнему этажу клиенты проходили с животными, прямо, как и четверо только что вошедших, поэтому облагораживать пол не было смысла и тот представлял собой просто каменный фундамент. По обеим сторонам находились два прохода, в которые вели следы из верблюжьих и конских следов. Как выяснилось позже там находились стойла. Оставив на постой верблюдов, они подошли к приёмной стойке.

Зема сняла большую комнату и отправила своих спутников наверх, а сама решила опросить дежурного.

– Я ищу троих мужчин, что пару недель назад должны были у вас остановиться.

– Двое коренастых и один маленький с бородкой? – в точности описав их внешность, спросил тот.

– Да, именно.

– Нет. Не припомню таких. Проблемы с памятью, знаете ли.

Поняв, чего он хочет, она положила на стол две монеты.

– Вспомнил - сказал он смахнув монеты себе в руку. – Да, останавливались. Около десяти дней назад. Прожили два дня, хотя плату внесли за неделю и исчезли. Даже мешок свой оставили. Мы думали, что за ним вернутся и не стали его открывать. Полагаю, вы пришли за ним?

– Верно. – Ответила девушка и тут же дежурный достал вышеупомянутую вещь на стойку.

Зема потянулась к нему и собиралась забрать, но работник трактира задержал её.

– Полагаю нашему заведению полагается плата за хранение, не так ли?

– Еще чего?! – возмутилась она потащила мешок, но мужчина крепко вцепился в него.

Тогда схватив руку дежурного, воительница молниеносно её заломила, впечатав обнаглевшего лицом в стойку. Дежурный закряхтел, но позвать на помощь было некого. В широком помещении не было ни души, а шум с улиц заглушил бы все его крики о помощи. Вот и пришлось ему пытаться решить проблему дипломатией.

– Отпусти! – жалобно просил он, прекратив всякие попытки бессмысленного сопротивления.

– Не наглей – спокойно и не спеша стала она проводить разъяснительную беседу. – Дали на лапу – радуйся и прислуживай. А сейчас, верни мне мои деньги.

Впечатанный в полированную стойку быстро достал свободной рукой монеты и шлепком вмазал рядом со своей головой. Вернув деньги, девушка отпустила наглеца и взяв мешок в одну руку, показала пальцем на кувшин вина под стойкой, что она успела разглядеть пока проводила беседу.

– Доставишь такой в мою комнату. Понял?

И дождавшись от потирающего руку понятливого кивка, стала подниматься по ступенькам на второй этаж.

Верхние ярусы постоялого двора были гораздо приличней, хотя роскошью и не пахли. Украшенные коврами и прочими недорогими способами украсить стены, запах жаренного мяса, специй и табака, всё это описывало таверну, устроенную по принципу: “харчевня, окруженная съемными комнатами”.

Любуясь местным декором и вдыхая малоприятный в своём сочетании букет ароматов, отряд добрался до арендованной комнаты.

Потраченные деньги того стоили. Помещение оказалось вполне неплохим. Просторная комната имела шесть спальных мест, декоративные цветы у двух небольших окон и набор седалищных подушек на миловидной круглой подставке прямо по центру. Имелось даже несколько сундуков и небольшой шкаф у маленькой ширмы, где находилось помещение для переодеваний.

На самом деле главной причиной таких растрат стало наличие у дорогих комнат хороших замков на дверях. Более всего не хотелось бы быть обворованным.

Мимолетно оценив условия проживания, девушка бросила мешок у ближайшей свободной кровати и стала смотреть его содержимое.

Успешно расположившаяся на других кроватях мужская часть отряда, уже давно принялась отдыхать после долгого пути. Было приятно растянуться по мягкой постели после долгой езды и четырёх ночей на песке.

Вдруг в комнату вошла служанка. Привлекательная девушка в легком жёлтом платье принесла поднос с чашками местного чая.

– Приветствую путники! – раздался сладкий голос, от которого уткнувшийся в подушку Табит приподнялся и, опираясь рукой об пол, бросил на его источник пристальный подозрительный взгляд при этом продолжая лежать. – Всем новым гостям напиток за счет заведения.

Девушка улыбалась и сделав круг по комнате, раздала чашки и перевернув пустой поднос, вернулась к двери.

– Если что-то будет нужно – обращайтесь ко мне. Меня можно найти у главной стойки на этом этаже. Я почти всегда нахожусь там. Приятного отдыха.

Её улыбка так и продолжала сиять, пока не скрылась за закрывающейся дверью.

– Подмазывается. - после нескольких секунд молчания буркнул Табит. – Что-то с ней не чисто.

– Это милейшее создание просто выполняет свою работу, мой друг. – в ответ на подозрения женоненавистника, сказал Кефар, продолжающий смотреть в то место, где еще недавно виднелась чарующая улыбка.

Здоровяк, не поддавшийся обаянию служанки, поднёс поданный чай к носу.

– Не отрава ли?

– Да брось! - возмутился воитель, очарованный юной красавицей. – Не все женщины коварные источники опасности. Как же ты делишь кров и хлеб с Земой? Она ведь тоже женщина!

Табит бросил хмурной взгляд на упомянутую. В тот момент она пыталась открыть мешок, но услышав своё имя, подняла голову и встретилась со сверлящим взором своего нежеланного компаньона.

– Да хватит уже! – возмутилась она и тотчас же брошенный на неё взор ушёл гулять по полу.

Избавившись от смущающего рассматривания, воительница наконец начала изучать содержимое мешка. В нём оказались окаменевшие от долгого хранения припасы, деревянный бутыль с водой и огниво.

Стало ясно что они никуда не ушли. Без припасов было трудно добраться даже до ближайшего поселения. Значит пропавшие должны быть еще в городе.

После недолгой “планёрки”, каждый из членов отряда получил по заданию. Табит отправился в тюрьму, узнать не были ли схвачены пропавшие агенты. Кефар отправлялся в город, разузнать местные слухи. Кесей же снова был в паре с начальницей отряда и вместе с ней он должен был провести опрос в постоялом дворе.

Как и всегда, боясь оставлять малоопытного парня, Зема решила перестраховаться и держать его возле себя.

После непродолжительного отдыха, все отправились по делам.

Зема отвела Кесею второй этаж, так что ему вообще не нужно было никуда передвигаться. Такой уровень опеки ему совсем не нравился, но высказать своё недовольство властной женщине он не смог. Сама же она взяла на себя остальные части трактира.

Выйдя в закуренный коридор, парень первым делом обратил внимание на ту самую служанку, что произвела на него довольно лестное впечатление. Как она и говорила, её рабочее место находилось у стойки таверны. Она помогала в готовке пищи и занималась разносом, но заметив приближающегося Кесея, оставила свои дела.

Прелестница с убранными в объёмную шишку волосами подняла глаза на него. На её милом личике снова засияла чарующая улыбка и юнец даже забыл зачем шёл.

– Вы что-то хотели?

Немного потоптавшись на месте, он очухался.

– Да… э-э … я хотел поинтересоваться у вас о трех мужчинах, что недавно здесь останавливались.

Его собеседница слегка усмехнулась.

– Мужчинах? Хех. Красавцы вроде вас обычно интересуются о девушках.

Кесей немного смутился, но взяв себя в руки продолжил опрос.

– Мне очень нужны эти сведения. Вы не видели их тут? Они были здесь около шести дней назад.

– Ну если для вас это так важно, попробую что-нибудь разузнать. – ответила красавица, после чего у них завязалась увлекательная беседа.

Через какое-то время Зема вернулась и обнаружив своего подопечного беззаботно болтающим с девицей у стойки, подошла к нему.

– Узнал что-нибудь?

– Да. Точнее нет – ответил опросивший за добрые пол часа всего одного человека. – Я как раз расспрашивал Лейлу по нашему делу. Она ничего не видела, но обещала помочь и разузнать о пропавших.

– Так они пропали? – раздался голос из-за спины Кесея облокотившегося на стойку.

– Так, иди сюда! – недовольная схватила болтуна за руку и как котенка затащила того в комнату.

(хлопок двери)

– Значит вот как ты проводишь опросы?! Готова поспорить – она единственная к кому ты успел подойти!

– Честно говоря – да. – не стал отпираться он.

Кесей искренне не понимал причин такой бурной реакции. Да, он подошел только к одной Лейле и разболтал о том, что люди которых они ищут, пропали. Но ведь это не столь страшно и не стоит той бури, которую он сейчас вынужден претерпевать.

Выместив на бедняге своё негодование, завершив это действо убийственным взглядом, Зема велела сидеть тому в номере, а сама, хлопнув дверью куда-то отправилась.

Словно дитя под домашним арестом, парень остался наедине с собой.

Он раскинулся на мягкой кровати, подложив руки под голову, и мечтательно впялился в потолок. Из головы никак не хотела выходить прелестная служанка. Мысли о ней даже перебили сожаления по поводу того, что Кесей снова разочаровал свою спасительницу, которой так хотел помочь. Но в какой-то момент, как то часто бывает, русло мыслей перескочило на другую тему. Взглянув на вдолбленный в потолок крюк, на котором держалась небольшая люстра, сирота вспомнил об Инисе.

Страшные события “статисовой ночи” всплыли в памяти. Темнота и огонь, шум, крики, прыжок и падение. Последним что пронеслось перед глазами, стал труп друга, что он увидел, повернув голову, когда его уже тащили прочь.

Стали прорисовываться детали коих раньше он не замечал. Тело лежало на окровавленном песке, пригвождённое копьём. Руки были распростёрты в разные стороны. И тут ему вспомнился белый кинжал, что был украден ими накануне. Его не было в руках Иниса и нигде поблизости тоже.

Стоило ему об этом подумать, как открылась дверь и в комнату вошли Кефар и Табит.

– Где наша миловидная руководительница? – спросил тот что был поменьше как вдруг раздался голос сзади:

– Кого это ты назвал миловидной?

Следом за ними явилась и Зема. Будучи воительницей она не жаловала комплименты в свой адрес, если только они не касались её воинских навыков. В руках она несла тот самый кувшин, что приглянулся ей еще утром. Она прошла в комнату, поставила кувшин на пол и, закрыв дверь, стала выслушивать доклады пришедших.

Великан пришел ни с чем. Ему удалось выведать у заскучавшего стражника о последних заключенных, но среди тех в основном были нищие, что покусились на купеческие товары, да пара наемников, устроивших дебош в одной из пивных.

Второй же, посланный «в народ» принес любопытнейшие известия. Агенты успели начать свою деятельность, о чем свидетельствовала пара случаев: прошли слухи о резне на одной из застав, что якобы устроили члены сопротивления, а также речь, что толкнул один “безрассудный человек" в одном из кабаков. В своих речах тот говорил о необходимости оказать сопротивление тирании Статиса и призывал организовать всеобщее выступление.

Разумеется, такой инцидент не мог остаться без внимания властей и вскоре к месту сборища, а людей собралось там не мало, прибыло несколько отрядов солдат. Людей разогнали, а вот главного смутьяна взять не удалось. Таинственным способом тому удалось исчезнуть.

Зема признала в этих действиях инструкции данные агентам. Демонстрация силы, призванное привлечь к себе внимание, следом за которой шло обращение к народу. Третьим шагом было привлечение сторонников из всех слоев населения и создание структуры управления силами сопротивления. Касательно последнего были сомнения, так как спустя пару дней после данных событий все действия прекратились. Погромы и стачки, что должны были вспыхать одна за другой не состоялись.

Стоило ей об этом подумать как Кефар продолжил, развеяв все ее сомнения.

В последнее время город находится в страхе. То и дело пропадают люди. Родители боятся пускать детей за порог дома, торговцы, дежурящие по ночам у своих переносных прилавков, вооружаются до зубов и не жалеют денег на услуги наемной охраны. За последние месяца пропало уже более тридцати горожан. Жертвами «тараманской прОпади» как окрестили жители это явление, являются самые разные люди, от детей до странствующих барахольщиков. Кто-то винил в этом работорговцев, что якобы в конец озверели и стали похищать людей в пределах города, другие говорили, что виноваты местные бедняки, что должно быть решили утолять голод человечинкой. Потому-то тел и не находят.

В эти версии можно было бы поверить, если бы последнее предположение не порушила находка “чудного трупа”, что был найден на одной из улиц три дня тому назад.

– Что за чудной труп? – спросила Зема, нахмурившая от размышлений брови.

– Старик, что поведал мне об этом, утверждал, что лично видел обнаруженный возле его дома труп. Ранее утро началось с криков женщины, что с утра пораньше отправилась на базар. Бездыханный мужчина в сером плаще, лежал на животе, воткнувшись лицом прямо в песок. Думая разбудить пьяницу, она перевернула того на спину и обмерла от ужаса. Говорят, он был так бледен и тощ, что выглядел как иссушенный плод.

– Где он сейчас?

-Его сразу же погребли, дабы не допустить разноса заразы. – ответил Кефар.

Составив план дальнейших действий, Зема велела всем собраться в круг. После чего она достала из-за пазухи какой-то порошок и сыпанув того в кувшин с вином, взяла его в руки.

– Что это? – с опаской спросил Табит. Уж больно не доверительными показались ему её действия. Порой казалось, что неустрашимого гиганта невозможно напугать. Его не страшат ни битвы, ни набитые до верху повозки, что несутся прямо на него, а вот от женщин исходит реальная угроза, что вызывает у него специфический, полный недоверия, опасливый взгляд.

– Это брат-трава, если по-простонародному. – успокоила его девушка.

Веками с тех самых пор как члены белого союза скрепили напитком из этой травы свой договор с Белиором, люди используют её в братаниях и скреплениях договоров и клятв.

Она перемешала вино, поболтав кувшин в руках, и отпила из него пару крепких глотков. Выдохнув, ничуть не поморщившаяся девушка протянула его стоящему рядом Кефару и сказала:

– Теперь наша очередь скреплять договор. Теперь мы братья по оружию, и чтобы я могла вам доверять, докажите свою верность нашему делу, испив вина с брат-травой.

Кефар, как и все присутствовавшие, знал о подобной традиции. Считалось что нарушивший клятву что скреплялась этой травой понесёт страшное наказание. Силы справедливости не оставят в покое несчастного, покуда не свершится правосудие.

Испив вина, воин передал кувшин своему здоровому товарищу. Тот, сделав несколько больших глотков, едва не опустошил сосуд, но вспомнив о Кесее, всё же оставил некоторую часть ему.

Когда пришла его очередь, парень глотнул крепкого вина, и лишь с большим трудом сумел опустошить весь кувшин. Этого требовали правила. Никогда раньше он не пил вина, они с братом воровали только съестное и лишь изредка лечебные травы, если кто-то из них самих или детей заболевал. Прокашлявшись, Кесей отдал пустой сосуд Земе, а та разбила его об пол, завершив обряд.

После побратания, отряд отправился на городское кладбище, где, расспросив местного работника они узнали место, где был закопан тот самый бедолага. Заплатив за молчание смотрителю, они прямо по среди белого дня выкопали тело. Таких людей обычно хоронили без могил, просто обмотав тканью и прикопав в песке. Этот случай не был исключением. Вытащив завёрнутого в грязную погребальную материю, они удивились. Картина точь-в-точь как описывал старик. Бледное, почти белое тело было похоже на скелет, обтянутый кожей. Глаза провалились, виднелись торчащие рёбра. Если человека сравнивать с виноградом, то этот человек был изюмом. Глядя на подобное зрелище, здоровяку и юнцу стало дурно. Не по душе им подобные действа и лишь Кефар с напарницей, со знанием дела принялись проводить осмотр.

Осмотрев обчищенное могильщиками тело, Зема обнаружила на левом запястье треугольный знак – печать сопротивления. Она задумчиво смотрела на мёртвого соратника и через несколько минут молчания сказала:

– В городе орудует иссушитель.

Никто так и не понял о чём идет речь. Мужчины стояли, ожидая объяснений.

– Он повинен в пропаже людей и вероятно наших агентов в том числе. – продолжала она.

– А что такое “иссушитель”? – всё же спросил Кесей.

Зема совершенно забыла о неосведомленности своих спутников.

– Что вам известно о порождениях тьмы? – спросила она своих компаньонов.

– О монстрах что ли? – усмехнувшись спросил Табит.

– Именно.

– Я слышал много историй от разных людей, но сам никогда с подобным не сталкивался, – вступил опытнейший из членов отряда. - Путешественники рассказывают о разных тварях, что питаются людьми или пьют их кровь, но я никогда не придавал значения их россказням, Может где-то далеко в северной пустоши и живут подобные чудища, но в наших краях их не встречают уж точно.

– Правильно. В наших краях их не встречают. Эти твари в большинстве своём боятся солнечного света, а иларская пустыня всегда славилась дарами солнца. Есть несколько мест на земле, где они выводятся, но отсюда они находятся очень далеко. Тем не менее, я и мои люди всё чаще и чаще стали встречаются с подобным. За последние года количество монстров значительно увеличилось. Они стягиваются сюда как мухи на падаль. Что-то их манит в этих краях. Чтобы научиться бороться с ними нам понадобилось время. Они устойчивы для большинства атак и почти все сильнее, быстрее и выносливее человека. Но всё же у них есть слабости. Например, в нашем случае это обычная соль.

– Соль? – переспросил Табит. – Это ж на какого зверя мы с солью охотиться будем?

– Мы называем их иссушителями. Некоторые предпочитают называть их энергетическими вампирами. Этот монстр выглядит как обычный человек и ничем не отличается от прочих. Питается энергией других существ, сначала ослабляя внешнюю защиту жертвы, а после высасывая из него все соки, превращает в нечто подобное. (указывает на откопанное тело).

– И с чего ты решила, что это именно монстр? На сколько я знаю, многие маги способны высосать всю энергию из человека. – спросил Кефар.

– Иссушители оставляют особый след на груди своей жертвы в форме ладони, – сказала Зема, показывая тот самый след на теле мужчины. – Процесс высасывания проходит очень быстро и потому кожа на месте прикосновения слегка обжигается, образуя шрам.

Далее последовал закономерный вопрос: “Как же теперь вычислить тварь, если она ничем не отличается от человека и не боится солнечного света?”

– Можно было бы значительно проще раскрыть его, будь я хоть немного магом, – с сожалением признала девушка. – Существует верный и лёгкий способ. А так придётся полагаться на единственную зацепку – соль.

Зема недолюбливала магию. Неоднократно ей предлагалось освоить магическое искусство, но для его изучения была необходима усидчивость, а активная и энергичная девочка не могла усидеть на месте, что в детстве, что потом. Воительница признавала преимущество магии перед рукопашным боем, но тем не менее не стала её изучать, о чём впоследствии часто жалела.

Покинув кладбище, отряд отправился обратно в постоялый двор.

Преодолевая длинную центральную улицу, Кесей шел позади всех. Оглядываясь по сторонам на вездесущих вечно галдящих людей, он испытывал страх. Мысль о том, что любой из них может являться существом, на счете которого уже более тридцати человек, заставляла мурашки отправляться в путешествия по спине и рукам. Он постоянно оглядывался, опасаясь нападения со спины. Так вот оборачиваясь и подозревая каждого прохожего, он и прошёл всю дорогу.

В трактире

Соратники решили начать поиски с таверны. Снабдив каждого мешочком с солью, они начали выполнение своего незамысловатого плана. Заключался он в том, чтобы, подходя к местным обитателям, незаметно прикладывать к ним мешочек. Со слов знатока по части охоты на монстров, даже такого контакта хватит чтобы иссушитель себя проявил.

Вскоре все принялись за дело. Кефар и Зема превратились в общительнейших людей и в процессе милой беседы незаметно прикладывали свои тряпицы к ничего не подозревающим посетителям. Табит же действовал проще. Он привязал мешочек к ладони и просто хлопал по плечу каждого кто попадался на его пути. Случалось и дамам отведать богатырского хлопка. Недоумевающие люди окружили того укорительными взглядами, но воспрепятствовать великану проводить методичный “обход” никто не осмелился.

Кесей же, по обыкновению своему задержался у Лейлы, что, как и всегда находилась на своём рабочем месте. Встретив его всё той же светлой улыбкой, она поинтересовалась у него как прошёл день. И тот принялся во всех подробностях рассказывать о пережитых за сегодня эмоциях. Стараясь не допустить вчерашней ошибки и не разболтать лишнего, он утаивал большинство деталей, рассказывая в полу выдуманных формах. Для него эта девушка стала неким островком счастья и безмятежности посреди океана негатива, что ныне переполнил его жизнь. Она слушала его с неподдельным интересом, изредка задавая вопросы и одаривая нежными прикосновениями от которых мурашки разбегались по телу. То стряхнёт пыль с рукава, то пригладит торчащие локоны.

Наступал вечер

Поиски иссушителя прошли безуспешно. Проверив каждого человека, включая персонал трактира, они ничего так и не обнаружили. Собравшись у своей комнаты, товарищи застали своего младшего компаньона за стойкой вместе со служанкой. За половину дня, проведённую вместе, они настолько сблизились, что со стороны напоминали пару давних друзей. Но вскоре идиллия была нарушена. Снова затащив бездельника в номер, Зема устроила ему новый разнос. Только к его окончанию провинившийся смог в полной мере осознать, что он СНОВА ничего так и не сделал, спустив всё время на болтовню. Бывший офицер осудительно качал головой. Даже в Табите стало проявляться разочарование по поводу мальца. Спустя несколько часов позора, Кесей всё-таки смог уснуть, когда за окном уже была глубокая ночь.

Но вдруг ночная тишина была прервана грохотом разбитого окна. Камень с посланием, разметав остатки хлипкой оконной решетки, громко стукнулся о пол комнаты. Зажегся свет и Кефар прочитал написанное на камне послание:

“Через час в развалинах старого храма. Приходите или служанка умрёт.”

Будучи в полном замешательстве, товарищи не могли собраться с мыслями. Больше же всех нервничал Кесей. Он не находил себе места и убеждал друзей немедленно отправиться в указанное место. Схватив оружие те всё же, отправились. Покинув трактир, они устремились по пустой ночной улице к развалинам. Дорогу указывал Кефар, что за время, проведённое в городе, уже успел ознакомиться с его “достопримечательностями”.

– Будь осторожен, – обратилась к нему бегущая рядомЗема, – Если он осушил три десятка человек, то силы в нём немерено.

Доставив отряд к останкам некогда великого архитектурного сооружения, воитель заметил любопытнейшую деталь. В центральном зале руин находился спуск ведущий куда-то под землю. Вероятно, храм имел систему подземных сооружений, что довольно часто встречалось в местном зодчестве. Обойдя округу и не обнаружив никого, они приняли решение спускаться.

Факелов при себе не имелось и преодолевать ступеньки приходилось в полной темноте. Только когда стало ясно, что лестница закончилась, вдали узкого коридора завиднелся свет от огня. Держа оружие наготове, воины направились к нему. Шедший первым Кефар, медленно переступал сжимая рукоять сабли. Как вдруг резкий толчок впечатал его и всех остальных в стену. Ударившись о неё, те потеряли сознание и очнулись уже внутри какого-то кругового зала, что, судя по освещению и прохладе, находился глубоко под песками. Воин попытался пошевелиться, но обнаружил, что связан. Раскалывающаяся голова потребовала некоторое время для восстановления. Как только он пришел в себя, стал оглядываться по сторонам. Рядом с ним, привязанные к колонне одной верёвкой, сидели Табит и Кесей. Земы среди пленных он не обнаружил.

– Так-так. – послышалось откуда-то из темноты.

Из тени вышел молодой невысокий мужчина в легкой зелёной одежде. Но прежде, чем из темноты появилась фигура, из неё показалась пара светящихся серыми огоньками глаз.

Нужды представляться у него не было. Пленников, сидящих у его ног, охватил холод и те сразу поняли кто перед ними. Поглощая энергию из пространства, монстр снижал его температуру до такой степени что от дыхания стал появляться пар.

– Или ты сейчас нас отпускаешь, ублюдок, или я оторву тебе башку, когда порву эти верёвки! – гневно прорычал громила, и тут послышался скрип натянутых верёвок.

– Да, продолжай, – словно с наслаждением сказал иссушитель. – покажи мне твой гнев.

– Остановись. – пытался предостеречь друга Кефар.

Но тот продолжал свои попытки разорвать путы и казалось, что те вот-вот должны разорваться. Но чем дольше он продолжал напрягаться, тем слабее становился. Силы покидали его, а скрип верёвок вскоре сошел на нет. Не понимающий причин своей резкой слабости, гигант был вынужден прекратить сопротивление.

– Один почти готов, – заявил сероглазый. – Чтобы “выпить” вас, сначала вас нужно ослабить. Большой мальчик очень сильно помог мне, а то я уже начал теряться в догадках чем мне достать такого крепыша.

Почувствовав чьё-то приближение, он, улыбаясь, продолжил словами: «Я не мастер на выдумку и просто бы отлавливал вас по одному, но к счастью, у меня есть помощница.»

В темноте коридора показалась еще одна пара серых глаз. Но когда их обладательница вышла на свет, насмешливая улыбка первого иссушиетля тут же исчезла.

Из потёмков вышла Зема, приставившая подобранный ею ранее белый клинок к горлу Лейлы, что, опасаясь за свою жизнь не смела делать не единого движения.

Кесей было пришел в ужас от увиденного, но свечение глаз служанки, помогло осознать происходящее. Он вспомнил, что вчера за всё время разговора так и не приложил соль к своей собеседнице. Его смятение дополняло удивление от того, что украденный Инисом кинжал, сейчас находился перед ним.

Оцепенение иссушителя сменилось гневом. Его глаза засияли еще ярче, а окружающие почувствовали, как внутри него “забурлила” энергия поглощенных людей.

– Развязал их. – почти по слогам приказала воительница, смотря тому прямо в глаза и слегка надавила лезвием на горло своей пленницы.

Немного помедлив, глядя то на неё, то на свою подельницу, что умоляющим взглядом смотрела не него, мужчина гневно бросил руку в сторону верёвок и те тут же лопнули.

Все встали, кроме обессиленного здоровяка. Сил его хватило только на то, чтобы немного приподняться и опереться на стенку. С помощью друзей ему удалось переместиться за спину угрожающей соратницы, где лежало их оружие. Оставив великана на попечение Кесею, бывший капитан взял свою саблю и встал подле женщины, словно следуя какому-то заранее обговоренному плану.

А тем временем монстр, словно зверь выжидающий удачный момент для удара, не спускал глаз со своей жертвы. В какой-то момент он переместился глазами на руки, угрожающие перерезать девичью глотку.

Вдруг Зема почувствовала резкий холод на руках. Словно чьи-то ледяные пальцы схватили их. Напряженные руки, держащие кинжал были раздвинуты резким рывком, после чего освобожденная Лейла произвела удар головой.

Моментально среагировавший Кефар метнул свою саблю в иссушителя, а тот послал в его сторону импульс, сбив того с ног.

При виде своего пронзённого насквозь напарника, что рухнул на пол, Лейла издала наполненный болью и гневом крик. Она развернулась и успела бросить взгляд на поваленную ударом Зему, перед темкак лезвие белого кинжала вонзилось ей между глаз.

Всё-таки в метании ей не было равных.

Служанка с кинжалом в голове попыталась вытащить его, но едва успевшая дернуться рука омертвела и тело рухнуло наземь.

Когда в наступившей тишине бойцы поднялись на ноги, отряхнувшись кто от песка, кто от штукатурки, послышался чей-то хрип.

Оказалось, сражённый саблей еще жив. Угодившая в живот, она не прервала его жизнь, тем более что тот был не обычным человеком. Поддерживая себя путём сжигания внутреннего запаса энергии, монстр стонал и заливал пол кровью.

Склонившись над ним, воительница спросила:

– Где остальные жертвы? Отвечай! Тебе всё равно теперь не жить, а я могу прекратить твои страдания.

– Мертвы, – решив воспользоваться предложением, отвечал смертельно раненный. – Мы закапывали их в этих залах, как только они «кончались».

– Что манит вас сюда? Вы же не обитаете в этих краях.

– Оно… зовёт нас, – стал отвечать монстр на новый вопрос. – В городе трёх гор, находится нечто, что словно маяк указывает нам путь к себе.

– Что это такое? – спросила она.

– Я не знаю, – он говорил всё тише и тише. – Это словно голос, что бессловно возвещает о чём-то. Далёкий и непрерывный он сводил нас с ума, становясь всё сильнее. И вот, полгода назад мы с сестрой решили отправиться… на встречу.

– Почему ты сказал “на встречу”? Зачем вы копили силы? Отвечай!

Но ответа не последовало, перестав продлевать свои мучения, он уже отходил в мир иной. Зема исполнила своё обещание и, поднявшись, вытирая лезвие от крови, заявила:

– Нам срочно нужно вернуться в лагерь.

Тем временем у городских ворот

Заспанные стражи открывают врата прибывшему отряду, во главе которого сидел мрачный, капитан, облаченный в дорогие оранжевые одежды, под которыми находилась традиционная кожаная броня.

Встретившись с начальником стражи города, капитан смел говорить с ним в приказных тонах:

– Я уполномочен организовать поиски в Тарамане. Мы ищем женщину-диверсантку. Отныне я беру на себя полномочия начальника стражи, а вы поступаете под моё командование.

У развалин

С трудом выбравшись из подземелья четверо снова оказались в развалинах храма. Трудность заключалась в том, что приходилось тащить на себе здоровяка, который еле передвигал ногами.

Уже было утро. Солнце начало вставать, но видно его еще не было. Здания и крыши домов, заслоняли светило.

Следующей целью стало возвращение в постоялый двор.

Дорога далась медленно, даже с несколькими привалами. Но по прибытии к трактиру, их ждал неприятный сюрприз. У входа стояли двое стражников, а судя по звукам в самом здании проходил обыск. Схоронившись в укромном уголке, меж двух домов, они разведали ситуацию. Оказалось, по всему городу расхаживают патрули, а все таверны и трактиры подвергались обыскам.

– Они ищут меня, – догадалась Зема. – Это не первая облава в которую мне довелось попасть. Я уже несколько лет являюсь агентом сопротивления и попортила им много крови, за что они уже давно мечтают меня повесить.

– И что же нам делать? Там вся наша провизия, все деньги и мало того, еще и наши верблюды тоже. (Кефар)

– За них заплачено? – вдруг раздался голос из под подмышки Табита. – Я мог бы забрать их. Меня то они не знают.

– Верно, Кесей! Так ты сможешь забрать и наши припасы. (Кефар)

– Это уже не выйдет. Осмотрев содержимое моих мешков, они сразу поймут, что я из сопротивления. (Зема)

– Ничего. Я заберу верблюдов, а провиант у нас будет. Можете не сомневаться. – уверил их воришка.

У постоялого двора

Выдохнув, парень сделал максимально спокойное лицо и двинулся ко входу. Пройдя мимо смеривших его подозрительным взглядом, стражников, он побрёл к конюшням. В длинном помещении по обеим его сторонам протягивались ряды стойбищ. Почти все они были заняты. Заметив конюха, юноша подошел к нему.

– Я хочу забрать моих верблюдов. – сделав максимально деловое лицо, сказал Кесей.

– Хорошо, – ответил тот. – Покажите мне их, и я приступлю к подготовке.

Постой был оплачен на несколько дней, потому конюх снял с животных всю амуницию, чтобы те могли отдохнуть.

Парень прошёлся по длинному проходу и обнаружив до боли знакомую морду запасного верблюда, показал на неё пальцем.

Поскольку в конюшни поступали целые караваны, то деление происходило следующим образом: животных ставили рядом друг с другом, вешая по краям разграничительные тряпки, по которым и определялось количество животных, принадлежащее одним хозяевам.

Кесей подождал пока работник запряг всех пятерых животных и связал их в одну цепочку, после чего преспокойно вывел их наружу.

– Ай да молодец! – похвалил вояка мальца, приведшего караван к их схрону.

– А теперь дело стало за припасами. – сказал юнец и позвав Зему с собой, отправился к рынку, что к этому времени уже стал обрастать товарами.

Стоя посреди торговой суеты, двое оглядывались по сторонам.

– Зачем ты вытащил меня сюда? Меня вообще-то ищут. – проворчала девушка, накрывающая своё лицо тканью.

– В этом и замысел, – ответил вор со стажем. – Ты устроишь на базаре погоню, а я тем временем стащу всё что нам нужно. Объявившись на рынке, ты привлечёшь сюда стражников со всего города, и тем самым освободишь нам дорогу к вратам. Главное суметь увести их в другую сторону, а потом догнать нас. Я буду ждать тебя с верблюдом на этом же месте. Ты ведь сможешь это провернуть?

Признав предложенный план весьма неплохим, она кивнула.

И вот Кесей, пробравшийся за спину к одному торговцу, наблюдает за Земой, что стоит вдалеке и сняв с себя капюшон начала громкую речь. Послышались поношения имени Статиса и призывы к восстанию. Всё внимание многолюдной площади было приковано к ней. Тут же показались отряды солдат, что чуть ли не бегом устремились к ней. Взяв с прилавка крупный орех, что являлся местным деликатесом, зарядила его в лоб одному из них. Рухнувший воин свалил вместе с собой еще одного. Оставшиеся на ногах повыхватывали сабли.

Стоявшие вокруг люди не могли оторваться от подобного зрелища и тем самым обрекли себя быть обворованными. Вор, мастерски орудовавший по прилавкам, старался брать только самое необходимое, но и от пары изысканных украшений, прихваченных для отважной напарницы, не отказался. Набрав два мешка, он поспешил к своим товарищам. Нужно было как можно скорее отправить друзей к воротам, а самому вернуться за Земой.

В переулке

– Скорее! - поторапливал запыхавшийся парень, что закинул перевязанные меж собой мешки на спину вьючное животное и бросился помогать двигать раненого. – Отправляйтесь к вратам, которые… ну… через которые мы сюда пришли. Мы догоним вас позже, главное успейте покинуть черты города.

– Всё идет по плану, потом объясню. – сказал он, заметив непонимание на лице соратника.

После того как Табит был закреплён в седле, а Кефар повёл караван к вратам, Кесей забравшись на одного из верблюдов, отправился в условленное место.

А тем временем девушка, которой была отведена роль исполнителя отвлекающего манёвра, бежала по узким улочкам, маневрируя между прохожими. Её преследовали стражи, коих становилось всё больше и что-то подсказывало, что скоро они появятся и впереди. Свернув в узкий проход между двумя зданиями, она забралась на крышу одного из них, опираясь на стены соседствующих построек. Когда перед ней открылся вид с высоты, она убедилась, что предчувствие её не подводили – впереди действительно виднелся отряд стражей, что через несколько переулков загнал бы её в ловушку.

Решив дальше двигаться по крышам, она перепрыгнула на другое здание, но слегка не рассчитав расстояние чуть не свалилась вниз, успев ухватиться руками.

– Надо будет поработать над прыжками. – досадно подметила она и лихо подтянувшись, двинулась дальше.

Через несколько подобных прыжков, что оказались уже более удачными, девушка остановилась и оглянулась. Погоня слегка отстала и появилась возможность спрыгнув вниз скрыться с поля зрения в очередном переулке. Так она и сделала. Построив наиболее хаотичный маршрут, она вышла на дорогу, ведущую к базару, где её должны были ждать. И действительно, посреди почти опустевшей от начавшихся беспорядков улицы, виднелся всадник на двугорбом “корабле пустыни”.

Кесей очень обрадовался, увидев бегущую к нему Зему, но сразу же как только показалась она, следом показались преследователи. Кроме того, они появились еще и с боковых улиц, так что диверсантка оказалась почти в окружении. Поняв, что она не успеет, Кесей недолго думая поскакал к ней, направившись прямо в сжимающуюся “пасть”.

Они двигались на встречу, глядя друг на друга. Она с надеждой, он – с тревогой. Вдруг прямо перед бегущей вонзилось в песок копье – начался обстрел. Вынуждено оглядываясь, чтобы иметь возможность увернуться от летящих копий, она продолжала изо всех сил бежать вперёд.

Пара копий, что чуть не настигли свою цель заставили сердце наездника сжаться. Он подгонял животное как мог и как только меж ним и ей остались считанные метры, начал поворот. Развернув верблюда на сто восемьдесят градусов, парень наклонился, чтобы подать руку Земе.

– Вперёд! – прокричала она, запрыгнув на верблюда с помощью поданной руки.

Тот в свою очередь снова стал разгоняться, но тут впереди показались воины. Ловушка начала захлопываться.

– Не останавливайся и держись покрепче! – сказала воительница и, взяв в руку по кинжалу, вдруг резко наклонилась в сторону. Задержав своё падение, зацепом за плечо сидящего впереди, она сразила сначала одного, потом проведя аналогичный наклон в другую сторону – второго стража. Образовавшейся прорехи хватило, чтобы они смогли проскочить. Летевшие вслед копья уже не доставали до своей цели, и те на полной скорости устремились к вратам.

У врат

В это самое время Кефар был уже на подходе к вратам, что в это время были закрыты.

– Стой! – послышалось от вытянувшего руку стражника. – Проход запрещён. Приказ начальника стражи.

Озадаченный караванщик смерил взглядом его, ворота и силу местной заставы, включающую в себя всего четверых человек. Затем, обернувшись, заметил мчащихся друзей.

– Извини. – сказал он с сожалением подошедшему почти вплотную стражу и рассёк ему голову одним ударом сабли. Ему было жаль убивать рядовых воинов, ведь он как никто другой понимал, что те лишь исполняют приказы, но другого выбора не было.

Спешившись, бывший офицер вступил в схватку с оставшимися тремя и не без труда одолев их, принялся открывать ворота. С большим трудом тому удалось поднять огромный засов и начать толкать многотонную дверь. “Эх, Табит, Табит.” подумал он, жалея, что лишён помощи великомощного друга.

Сомкнув зубы, он с великим трудом смог сдвинуть одну дверцу и услышал протяжный скрип массивных петель.

Врата приоткрылись и удостоверившись что этого хватит для прохода верблюда, отправился обратно к своему. Выведя свой караван наружу, он погнал животных вперёд, ожидая появления догоняющих товарищей.

Завидев пред собой новых воинов, что явились на крики сослуживцев пока тех убивал Кефар, Зема сразила одного из них, что хотел встать на их пути к проходу, отправив в него очередной кинжал.

Проскочив через приоткрытые врата, двое присоединились к Кефару. Воительница пересела на свободного верблюда, и они двинулись прочь от города.

Глава IV

Кесей был горд. Вытащив друзей из города, он кардинально поменял их отношение к себе. Табит, которому с каждым днём становилось всё легче, причитал, что не зря настоял на том, чтобы его взяли. Кефар же ограничивался одобрительными взглядами в сторону героя.

Больше же всех благодарности исходило от воительницы, что была обязана ему жизнью. Хоть она её и не выражала, но даже без этого было заметно, как изменилось её отношение к спасителю. Это проявлялось даже в “быту”. Во время привалов, что стали необходимостью для истощенного здоровяка, она подсаживалась рядом и одаривала того своей компанией, теперь не избегая его. Их разговоры превратились в беседы равных соратников, больше она не видела в нём бесполезного ребёнка. Во время одной такой беседы, Кесей спросил её про белый кинжал. Та рассказала, что забрала его сразу же после того, как недалеко от неё разбился Инис. Она не смогла пройти мимо такого великолепия, да и к тому же лишний клинок никогда не помешает. На его просьбу отдать его, она без вопросов передала сверкающее великолепие в руки “хозяина”.

Он вертел его в руках рассматривая последнюю добычу своего друга.

– Хочешь, научу тебя им орудовать? – спросила сидящая рядом Зема. В кинжалах она знала толк как никто другой, и даже матёрому Кефару не удавалось переплюнуть её в некоторых приёмах.

– Думаю это было бы полезным навыком. - ответил он.

С этих самых пор она стала его личным учителем. Она даже обещала перевести его на личное обучение по возвращении в лагерь. И тот был этому несказанно рад.

Спустя несколько дней в лагере повстанцев

– Наконец-то! – сказал старик, встречающий возвратившуюся воспитанницу распростёртыми объятьями.

После недолгих, но крепких объятий, он стал спрашивать обстановку:

– Ну как, тебе удалось разобраться? Что произошло?

Она что-то начала шептать ему на ухо, после чего он её оборвал.

– Подожди. Пошли, расскажешь это в командном пункте. У нас важные гости.

– Я не пойду без моих братьев по оружию. Мы побратались и теперь что должна знать я, то должны знать и они. – заявила она.

Предводитель тяжело вздохнул и смерил тех взглядом.

– И тот юнец тоже?

– Если бы не этот юнец, то нас бы здесь не было. МЕНЯ бы здесь не стояло.

– Что ж.

Ему крайне не хотелось приводить малознакомых людей на важную встречу, но зная, насколько девушка упряма, он не стал ей противиться.

Все пятеро явились в шатёр командования, где находились шестеро “гостей”. Они были в белых одеждах, под которыми виднелись сверкающие чешуйчатые доспехи тонкой работы. По их внешности стало ясно, что люди не местные. Светлый тон лица и синие глаза выдавали в них келеорийцев.

(Действия сопротивления были замечены членами белого союза, что и по сей день стоит на страже миропорядка уже восемь веков. В его главе стоит высший совет, состоящий из верховных магов и нескольких древнейших, что участвовали еще при его создании. Союз распространил своё влияние на весь континент, но будучи негосударственной организацией, осуществлять контроль на местах было возможно только с помощью создания небольших орденов, во главе которых стояли назначаемые сверху магистры. Магия была главной силой данных организаций, потому их штат ограничивался искусными колдунами, чародеями и воинами исключительной одарённости. Обладавший высоким авторитетом, союз вмешивался только в события высшей важности и визит его членов означал, что происходит что-то очень серьёзное.)

– Это мои агенты из Тарамана. У них имеются ценные сведения. – пояснил старик, как только вошёл в шатёр.

– Позвольте представить вам, – сказал поднявшийся келеориец, указывая на своего начальника, что продолжал сидеть. – Глава малого ордена белого союза, магистр Арамонт.

Осознав, кто перед ней, Зема по-воински поклонилась, наклонив голову и прислонив кулак к груди. За ней последовали остальные. Воительница с детства обожала истории о Белом союзе и его рыцарях. С малых лет она мечтала стать одной из них, но увы это так и оставалось мечтой. Далёкой и недосягаемой. Шансов попасть туда практически не было. Великий орден очень тщательно подходил к вопросу вербовки и только в случае инициативы от него самого можно было на что-то надеяться.

– Что же это за сведения? Не томите нас. – произнёс представленный магистр.

Арамонт слегка отличался от своей свиты. Он был более высок, имел более светлые, почти седые волосы и острую окладистую бороду. Худое и вытянутое лицо, выражало весьма горделивую сущность его обладателя. Объемные наплечники держали на себе длинный плащ, а на руках виднелись стальные перчатки.

– Нам удалось выяснить, что посланные ранее агенты были убиты иссушителями державшими в страхе город на протяжении последних месяцев. Они были нами уничтожены, но перед этим мне удалось провести допрос одного из них. Из слов монстра можно понять, что причиной их появления в этих местах стал зов со стороны Тер’хорна. Прибыв на этот зов, монстры начали усиленно копить силы, нападая на местных жителей.

– Копить силы? – спросил Арамонт. – Сколько было жертв?

– Более трёх десятков.

– Интересно, – проронил магистр и ненадолго впал в раздумья. Ему было известно, что данный вид монстров может годами поддерживать свои силы, питаясь энергией людей даже не убивая их. Люди сами выплёскивают её вместе с проявлением сильных эмоций, будь то ярость или даже радость. А полностью высушенного человека монстру хватит на несколько лет существования при экономном использовании магии. – Это всё, или есть еще что-нибудь?

– Всё. – даже с некой жалостью ответила Зема. Уж больно хотелось доказать свою полезность, своим давним кумирам.

– Господин Фатий, – обратился к предводителю восстания Арамонт. - Им должно присутствовать на совещании командования? Если нет – пусть отдыхают. Как я понимаю они только с дороги.

– Да, да, магистр. – произнёс седовласый и жестом руки дал четвёрке воинов вольную. Те, сделав еще один поклон, удалились.

– Это действительно рыцари ордена Белого союза? – спросил Кесей и, получив утвердительный кивок от отходящей от впечатлений Земы, продолжил. – Не может быть!

Из поколения в поколение с детскими сказками переходят легенды о Белом союзе, что вместе с великим Белиором спасли человечество. И, разумеется, парень не стал исключением. Смутно вспомнив рассказы отца, а после и приютившего его дедушки, которые были в памяти намного свежее отцовских, он сложил картинку и не смог в неё поверить.

Не только молодые были под впечатлением, даже для матёрого Кефара данная встреча была огромной честью. И только Табит отнёсся к ней без энтузиазма. Он был северянином, а данный народ признавал заслуги только своего соотечественника – Белиора. В интерпретации северных народов, именно он является главным героем, достойным поклонения, а Белый союз выступает в роли второстепенной вспомогательной силы.

Трудно сразу разобрать кто прав. Легенды древние, и хоть в большинстве стран признавали ведущее значение союза, но именно имя полумифического северянина вошло в народную память. Говорят, что в могущественнейшей державе севера – Олонгарде, правит священная династия прямых потомков этого героя. Царский род пользуется огромным престижем и даже состоит на особом положении у Белого союза.

Но не о том речь.

В шатре командования

Убедившись, что вокруг только нужные люди и лишних ушей нет, собравшийся совет начал обсуждение. Арамонт, слегка прогремев доспехами, встал с места и явил собравшимся свой исключительный рост и осанку.

– Как мы и предполагали, трехъгорье проявляет необычную активность, заметную не только нам. Тёмные твари также чувствуют её и по необъяснимым причинам стягиваются в окрестности её очага, – вокруг стояли воины его свиты, трое вожаков восстания и Фатий. Все слушали его молча, не смея чинить ни малейших звуков. – Настало время решительных действий.

Сказав это, магистр окинул взглядом всех присутствующих.

– Мы окажем всевозможное содействие силам сопротивления и добьемся безоговорочной победы над Статисом… – эти слова вызвали воодушевление у повстанческой верхушки. Еще бы! Заполучить в союзники орден Белого союза, было практически равнозначно победе. – … но при определённых условиях. – продолжил глава ордена, заставив расплывшихся в улыбке военачальников стереть их с лица. – Как бы ни сложились дальнейшие обстоятельства, контроль над главным городом должен перейти в руки ордена… и кончено же Белого совета.

“Они хотят заполучить Тер’хорн!” – прогремело в умах военачальников.

Цена не малая. Город является чуть ли не священным и именно на нём держались все мотивации сопротивления. “Отбить у тирана священный город!” – один из главных лозунгов восставших. Но помощь ордена того стоит. Осознав, что торг не уместен, командование, кивнув друг другу, приняло решение.

– Да будет так. – с болью в сердце, утвердил Фатий, будучи главой совета.

Посмотрев в глаза магистра, тот разглядел в них тщательно скрываемую под железной маской воинственной строгости, радость, о которой свидетельствовал лишь приподнявшийся кончик губы.

У шатра Земы

После долгого пути и волнительной встречи отряд отдыхал. Скинув с себя всё снаряжение наконец-то можно было расслабиться и искупаться. И благодаря удобному расположению шатра, что находился в непосредственной близости к одной из рек, это представлялось возможным.

Чтобы “разрядиться” Зема первым делом отправилась в воду. Купание после каждой миссии стало для неё вроде традиции. Сняв с себя только амуницию, она прямо в одежде вошла в тихую реку. Продемонстрировав свои навыки в плавании несколькими стремительными заплывами, она дала выход накопившимся эмоциям, и освободившись от них, отдалась еле заметному течению. Полностью расслабившись, она неспешно проплывала мимо своих боевых товарищей, щурясь от лучей солнца.

Те почему-то не спешили последовать её примеру. Жители пустыни не сильно любили воду. За последние столетия, пески распространились на чудовищные площади, и всё большему количеству местного населения приходилось привыкать к новым условиям жизни. Именно такими и являлись Кефар и Кесей. Воитель не любил купаний, но и о чистоте, конечно, не забывал. С опаской поглядывая на водоём, он оставался на суше, устроившись поудобнее в тени произраставшей здесь растительности. Второй же и вовсе никогда не видел рек, так как не покидал пределов города. Первое знакомство с водной стихией для него произошло, когда они впервые подходили к лагерю сопротивления, но самое яркое знакомство с водой было позже, на подходах к Тараману. Портовый город располагался возле достаточно крупной судоходной реки. Вид сверкающей водной ленты устремляющейся за горизонт, произвел на него сильное впечатление, но в силу занятости, времени сходить на набережную, не было. Поэтому манящий зов речной глади пришлось проигнорировать. Но в этот раз всё по-другому, хоть и в уменьшенных масштабах. Времени было полно, но лезть в неведомую ранее стихию не позволял страх.

Вот так и бывает. Видишь что-то большое и очень интересное и так хочется рвануть ему на встречу, утолив жажду внутреннего исследователя, но обстоятельства, увы не позволяют тебе этого сделать. Но когда представляется такая возможность, то якорем встаёт уже твой собственный страх.

Наблюдая за купающейся, парень подобно старшему товарищу сидел в тени пышного куста. И только Табит в усталом одиночестве развалился внутри палатки. Усталость всё также преследовала его, и хоть с каждым днем становилось все легче и силы будто возвращались, но происходило это слишком медленно. Вернувшиеся силы быстро кончались и даже удержать руку поднятой, спустя некоторое время превращалось для него в настоящее испытание. Распластавшись в привычной для себя позе “павшего на поле боя” (лежа на животе с повернутой головой, левой рукой вверх, правой вниз), он тяжело вздохнул и почти моментально впал в полудрёму.

А тем временем, оставшиеся снаружи мужчины продолжали наблюдать за Земой. От нечего делать, Кесей рылся босыми ногами в прохладном песке, провел для себя сравнение: песок – вода. И наблюдая за движениями ног пловчихи, пытался незаметно повторять их, как бы учась плавать. Заметив эти забавные манипуляции, девушка остановилась.

– Кесей! Иди сюда!

– Куда? Зачем? – отвечал засмущавшийся сухопутный, прекративший все движения и делая вид что ничего и не делал.

– Ко мне иди. Плавать научу. – с улыбкой на лице ответила она. Вид растерянного юнца казался ей забавным.

Идти не хотелось. Было всё также страшно, но показывать свой страх ему не хотелось. Взгляд Земы, что протянутой рукой зазывала его в воду, заставлял его колебаться, но решающим толчком стал взор сидящего поодаль Кефара. Грозноокий воитель наблюдал за этим действом, и демонстрировать перед ним свою трусость, которая к тому времени стала уже очевидна, было для него очень стыдно. Как никак теперь он герой и нужно было соответствовать статусу.

И еле слышно вздохнув, парень встал на ноги и отправился к берегу. Шаги давались тяжело и пока он шел, попутно снял выданную ему перед походом рубаху. Показалось худощавое тельце.

– Н-н-ничего. Откормим. – успокоил себя Кефар, нахмуривший брови от увиденного. Что-то похожее подумала и его соратница.

Кесей подошел уже к самой воде и преодолев необъяснимый страх, словно невидимую стену, шагнул в неё. Она оказалась такой тёплой, что сначала он даже не почувствовал её. Он вкопался пальцами ног в песок и испытав новые для себя ощущения уже с меньшим страхом устремился дальше. Вода поднималась по ногам всё выше и выше, вскоре уже штанины намокли выше колена и когда он вошёл уже по пояс, то невольно остановился.

– Окунись с головой. – посоветовала наблюдавшая за ним всё с той же улыбкой.

И исполнив её слова как приказ, Кесей присел, оказавшись под водой.

Трудно описать ощущения человека, впервые оказавшегося в воде. Мы в большинстве своём сами и не помним своего первого раза. Ведь купают нас с самого детства. Как можно увидеть на пляжах, дети, забегающие в водоём с задорным смехом и неподдельной радостью, приседают, погружаясь в воду, чтобы потом со всплесками и смехом вынырнуть.

Что-то похожее было и сейчас. Вынырнувший юнец был очень похож на ребёнка. На его лице было видно, как страх в одно мгновенье сменился радостью, глаза выражали удивление, и засияла улыбка.

Подойдя к нему и взяв за руку, пловчиха завела его чуть поглубже, так, чтобы можно было приступить к занятиям. Ей не привыкать к подобному, через неё прошло уже много людей, которых она научила плавать, и подобное поведение не умеющего держаться на воде было ей привычным. Доверившийся Кесей зашел по грудь в воду и почувствовал силу течения.

– Ложись. – помогая руками, девушка наклонила его вперёд. Удерживая его снизу, Зема начала учить его правильно двигать руками и ногами, как маленького ребёнка.

Сидящий на берегу Кефар также запоминал эти движения. Плавать он не умел, поэтому осознавая полезность данного умения, старался запомнить как можно больше. Как вдруг послышались шаги со стороны. Повернув голову, он увидел, как к шатру приближается один из рыцарей ордена. Сверкая доспехами, не спеша к ним направлялся светловолосый лучник.

– Не уж то безжалостное солнце не имеет над ними власти? – Подумал Кефар глядя на плотное обмундирование рыцаря.

Поднявшись на ноги, он посмотрел на своих плавающих друзей. Те были так увлечены, что и не заметили появления рыцаря. Оправившись и отряхнувшись от песка, он продолжал стоять.

– Приветствую! - произнёс длинноволосый рыцарь. – Моё имя Ремма́о.

В отличие от своих товарищей, тот выглядел менее надменно. Простоватый мужчина лет тридцати на вид, с добрым лицом и голубыми глазами внушал доверие. Бороды он не имел что было довольно досадным явлением, хоть и распространённым в среде ему подобных. Офицерская выправка и грациозная походка делали его похожим на аристократа. Но, несмотря на рыцарский титул, таковым он не являлся. Воины ордена не имели никаких личных владений, только магистр являлся землевладельцем, осуществляя свою власть над крепостью, что служила цитаделью группировки.

– Кефар. - представился другой, слегка наклонив голову.

– Не стоит, – заметив попытки поклониться, сказал Реммао. – Я такой же воин, как и ты. Будь я магистром – тогда другое дело.

Оглянувшись будто пытаясь найти кого-то и остановив взгляд на шатре, рыцарь спросил:

– Здоровяк внутри, да?

И получив утвердительный ответ, направился туда.

Мертвецки уставший громила имел одну особенность – очень чуткий сон. В походных условиях это помогало быстро проснуться при ночном нападении, но в мирной жизни это доставляло много проблем. Проснувшись от шагов лучника, он перевернулся на спину и стал пытаться встать.

– Стой. – остановил его вошедший и уложив обратно на пол, присел на корточки рядом с ним.

Ничего не понимавший Табит занервничал.

Рыцарь начал водить над ним руками, будто прощупывая. Стало ясно – творилась магия. Истощенный почувствовал тепло исходящее из протянутых над ним ладоней, и когда одна из них коснулась его груди, ощущения сменились. Он почувствовал будто делает глубокий вдох, при этом не дыша вовсе. В груди заиграл жар, что начал растекаться по телу. Силы начали возвращаться, и это вызвало у него душевный подъем. Когда рука была убрана, ощущения продолжались еще около секунды, и как только всё закончилось, Табит понял – слабость прошла. Тут показался и вошедший следом Кефар.

С улыбкой на лице великан встал на ноги и взглянул на поднявшегося перед ним Реммао. Тот доставал ему лишь до подбородка.

– Спасиба! – расплывшись в благодарной улыбке сказал он, поддавшись наступившему подъёму настроения.

– Ты бы и сам восстановился, я только ускорил процесс, – вместо “да не за что” ответил тот. – Лишь только завидев тебя, я почувствовал твоё опустошение. Поддался иссушителю, да?

Обычно ордена союза занимались истреблением всевозможных тварей, поэтому его адепты были настоящими знатоками «чернородных существ» как их называли маги. Реммао не был исключением и как и его магистр знал о монстрах всё.

В шатёр зашли мокрые пловцы.

– А вот и остальные. Я Реммао из срединного царства, воин ордена. – снова представился целитель. Обычно подобные ему произносили это с гордостью в голосе, но он говорил так, будто это ничего не значит.

– Зема.

– Кесей из Тер’хорна.

– Табит с севера. – вспомнив что остаётся не представленным, вставил исцелённый.

– Чем можем помочь? – продолжила воительница.

– Честно говоря, это я пришёл помочь. Наш отряд остаётся здесь, и я решил навестить вас.

– Вы остаётесь? (Зема)

– Да, магистр принял решение помочь вам в борьбе со Статисом, так что мы теперь союзники.

Не подавая радости от услышанного, Зема сказала себе: “Это мой шанс”

– Очень рад это слышать, - произнёс Кефар и протянул тому руку. – Это большая честь.

После крепкого рукопожатия, Реммао спросил:

– Где у вас лазарет? Я не плохой целитель и мог бы помочь вашим лекарям.

– Я провожу вас! – вызвалась единственная, что хорошо знала лагерь.

Как смогла она привела причёску в порядок и повела его к раненым.

– Неспроста он к нам зашёл. Как себя чувствуешь? – выдав мысли вслух, спросил Кефар своего большого друга.

– Просто отлично! - ответил тот.

– Хорошо, – задумчиво сказал воитель и перевёл взгляд на мокрого тощего Кесея, с рёбер которого капала вода. – Будешь есть?

Через несколько дней у входа в долину

Люди со всего лагеря собрались посмотреть на подкрепления, призванные орденом. Десятки закованных в блестящие доспехи рыцарей верхом на конях, в окружении многочисленных пеших оруженосцев, колонной приближались к толпе. Сразу за ними показался длинный обоз. Всевозможная поклажа еле уместилась в двадцати повозках. Оружие, припасы, магические принадлежности и так далее. В одной из телег виднелось что-то огромное, но из-за накинутой на него ткани понять, что это было такое, не удавалось.

Проходя меж восторженной публики, воины, горделиво закидывали головы со строгим, полным важности лицом.

Спустя пару часов у шатра Земы

Воодушевлённая присутствием своих кумиров, воительница натачивала клинки. Она уже несколько дней приводила всё своё оружие в идеальный порядок, стараясь не упускать ни малейшей детали. К ней, усердно затачивавшей лезвие, подошёл Кесей.

– Я должна. У меня получится, - она делилась с ним переживаниями, не отрываясь от дела. – Я покажу им на что способна!

За последние дни они значительно сблизились и часто делились друг с другом эмоциями и мыслями. Зема рассказала тому о своей мечте вступить в ряды ордена и потому даже обещанные уроки воинского ремесла отошли для неё на второй план. Главное теперь было доказать своё мастерство и заставить магистра обратить на неё внимание.

– Я мечтала об этом с самого детства, - всё же остановившись, чтобы дать уставшим от длительного труда рукам отдохнуть, сказала девушка, повернувшись в сторону севшего рядом друга. – Сколько себя помню, я хотела стать воительницей Белого союза.

– А я мечтал о семье. - произнёс Кесей. – Матери я и не помню, но отец был, хоть и остался он в памяти смутными обрывками, но, когда его не стало, я не переставал мечтать о том, как снова буду иметь семью. И только сейчас, я понял, что всё это у меня было. Собиравший беспризорников по всему городу старик был мне отцом, заботившиеся обо мне тётушки были мне матерями и сёстрами, а Инис был настоящим братом. Братом, спасшим меня.

После этих слов он уже не мог терпеть и в глазах начали скапливаться слёзы.

Психика иларийцев была устроена таким образом, что представители данной расы легче переносили душевные травмы. Потеря членов семьи или друзей была обыденностью у воинственного народа, и их Бог-покровитель помогал им переносить утраты почти безболезненно. Однако полностью подавить человеческую чувствительность не удалось, да и с момента его исчезновения прошло уже более тысячи лет, и с каждым поколением эта психологическая защита становилась всё слабее и слабее.

Не зная как его утешить, Зема положила руку на его плечо.

– Но знаешь, чего я хочу теперь? - словно воспряв духом, продолжил он. – Стать воином. И раз уж мирная семейная жизнь мне не дана, то я должен посвятить жизнь защите людей, что еще не лишены её.

Мысль о том, что при успехе Земы он может потерять её, очень сильно его беспокоила. Вступив в ряды рыцарей, она должна будет уйти вместе с ними, как только повстанцы одержат верх. Допускать этого он не хотел и решил, что если это неизбежно, то во что бы то ни стало отправится с ней.

– Ты поможешь мне? – спросил он её, глядя ей в глаза.

Та после недолгой паузы кивнула головой.

Через некоторое время на тренировочной площадке

Сразу же приступив к тренировкам, Зема стала учить парня приёмам рукопашного боя. Учила отнимать и выбивать оружие из рук врага, проводить прочие болевые приёмы. За жестокой даже для воительницы, славившейся жесткими способами обучения, тренировкой, следили другие воины во главе с инструктором Кефаром у которых был перерыв.

– Как думаешь, он выживет? - спросил он сидящего рядом товарища, смотря, как бедный парень оказывается на земле, после каждой неудачной атаки.

– Я в него верю, - ответил Табит. – Я тоже в его возрасте был маленьким и щуплым.

– Ты то? – не поверив переспросил Кефар, но ответа не последовало. Разумеется, это было не правдой.

– Что будешь делать после победы? - после недолгого молчания спросил великан. В победу теперь поверили всерьёз и разговоры о планах после неё стали очень популярными.

– Честно говоря, не знаю. Я живу в предвкушении мести, но отомстив, я потеряю смысл жизни. У меня ничего нет, да и от мирной жизни я уже отвык. Возможно, подамся в наёмники. А ты?

– А я ищу смерти на поле боя. Для меня победа будет означать начало поисков нового сражения. Так что, скорее всего нам по пути, мой друг.

Он считал себя опозоренным. Предательство жены оставило неизгладимую рану на его сознании, и теперь он брил голову и бороду в знак своего позора. Как известно, волосы служили показателем статуса и наголо брили только рабов. Даже воины в целях облегчения личной гигиены, сбривавшие волосы оставляли усы и бороду неприкосновенными. Жизнь северянина была тяжёлой. Смысла в ней не было и крупицы. Детей воин завести не успел, обременять других родственников своим присутствием ему не хотелось. Была мысль отомстить за своё предательство, но позже она была отвергнута из-за нежелания пятнать себя подобными делами. Вот и оставалось ему ждать, когда в одной из битв, чей-то клинок или топор прекратит его бессмысленное существование.

На следующий день

Воины ордена уже вовсю растеклись по всей долине. Маги практиковались с местными любителями, инструкторы учили новобранцев фехтованию, а офицерский состав оккупировал шатёр командования.

Как раз сейчас в нём проходило очередное совещание. Из десяти военачальников семеро были подчинёнными Арамонта и, сияя гладкими латами, они восседали по всему периметру, а в центре вещал сам магистр.

– У меня для вас новости. – оглашал он недавно поступившую к нему информацию. – Нам стало известно, что через три дня, недалеко отсюда будет проходить особый государственный караван. Он будет везти огромное количество драгоценностей, но не в том его важность. В этом караване путешествует важная вельможа – жена самого Статиса.

Услышав это члены совета оживились.

– Это не единственная его жена и даже не главная, но тем не менее. Если нам удастся захватить её, то мы получим в руки рычаг давления на Статиса. Каким бы гадким человеком он не был, к своему имуществу относится ревностно и не позволит своей женщине оставаться в плену. Не зная местоположения нашего лагеря, он пойдёт на любые уступки и тогда возможно нам удастся выманить его из своей цитадели. – продолжил он.

После этих слов началось активное обсуждение плана. После долгих и тщательных раздумий, был избран один офицер, которому было велено собрать штурмовой отряд для этой миссии. А дальнейшие действия с захваченной вельможей было решено утвердить уже после осуществления первого этапа.

Благодаря Земе, её отряд был зачислен в число действующих групп и теперь они занялись подготовкой к предстоящему заданию.

Параллельно этому, она продолжала тренировать своего подопечного. Каждый день был посвящен учению. Тренировки были настолько жесткими, что несколько раз даже приходилось обращаться к лекарю. Но зато и результаты не заставили себя ждать. Природные способности к воинскому искусству позволили ему добиться определенных успехов во многих дисциплинах. Особые результаты были в метании, так как его учитель была непревзойденной в этом деле. Научив его поражать цели на расстоянии любой попавшейся под руку вещью, она еще больше впечатлила его. Ему казалось, что она знает какую-то тайну, какое-то секретное познание, благодаря которому даже обычная палка в её руках превращалась в смертоносное оружие.

Когда она учила его метанию, то очень напоминала Иниса. Тот тоже был королем ловкости и частенько пытался научить какому-нибудь трюку своего младшего братишку.

“Учись обращаться с крюком! – говорил он ему. – Вот пойдешь на промысел без меня и вернешься с пустыми руками.”

– Что ты говоришь? Я никогда не пойду один, без тебя. – оправдывался Кесей, на что получал в ответ улыбку неразлучного друга.

Через два дня

Отряд выдвинулся из лагеря, чтобы настигнуть караван на более выгодном для них месте.

Группа из нескольких десятков человек состоял преимущественно из местных воинов, и лишь верхушка состояла из рыцарей ордена. Был в ней и Реммао в качестве второго оруженосца командира. Преодолев ущелье, они вышли на пустынный простор и двинулись к месту, где вскоре должна будет проходить их цель. Устроив засаду в скалистой местности, к которой они прибыли только к вечеру, повстанцы начали ждать.

Уже стемнело и стало холодать, но разжигать костры было нельзя, дабы не обнаружить себя.

Стоя на скале и разминая охолодевшие руки, Кесей наблюдал за находящейся напротив возвышенностью, в которой попряталась другая половина их людей. Вскоре стало совсем темно, и только ночное небо слегка освещало пространство. Ночная прохлада стала одолевать его. Кожа покрылась мурашками, а редкие порывы ветра и вовсе бросали в дрожь.

Взгляды затаившихся среди камней воинов были прикованы к горизонту. И вот на нём показались огни. Приближался тот самый караван. Десятки факелов позволяли разглядеть некоторые детали, а также оценить примерную численность охраны. Не менее пятидесяти воинов следовали за повозками, среди которых был настоящий шатёр на колёсах. Очевидно, в нём и находилась главная цель.

Вскоре многолюдный обоз двинулся по неширокой дороге, что проходила меж двух скал и большинство торговцев бы не пошло через такое удобное место для засады, но усиленный конвоем караван Статиса смело вошёл в ущелье, даже не предполагая, что кому-то стало известно о подробностях их маршрута.

Ожидавшие, когда враг зайдёт в ловушку достаточно далеко, воины уже с нетерпением сжимали рукояти мечей, топоров и сабель, а лучники ждали команды пустить в ход смертоносные стрелы. Кесей, находившийся рядом со своими товарищами, держал в одной руке лёгкую саблю, а в другой небольшой круглый щит. На поясе были закреплены тройка метательных кинжалов, во главе с тем самым роскошным клинком из белой стали. Сердце кошмарно билось, рука слегка подрагивала, но наблюдая полное решимости спокойствие своих соратников, он тоже пропитывался решимостью.

И вот началось…

Среди камней одной из скал вспыхнула сигнальная вспышка, и тут же начался обстрел. Как только первые залпы поразили менее удачливых воинов, на караван обрушились две человеческие лавины.

Вместе со всеми Кесей с криком бросился в атаку, стараясь не отставать и не отдаляться от своих друзей. Словно волны, засада накрыла караван. Послышался лязг стали, крики раненых и хрипы убитых. Ночная темнота, слегка рассеиваемая светом упавших наземь факелов, с трудом позволяла разглядеть, где враг, а где друг. Оказавшемуся в гуще сражения, Кесею выдался шанс продемонстрировать свои полученные навыки. Неделя каждодневных занятий позволила ему успешно защищаться, но вот одержать победу над напавшим противником ему не удавалось. Сказывался опыт и сила врага. Он наносил быстрые и сильные удары, которые юнец едва успевал заблокировать щитом. Попытки атаковать самому чуть не выбили оружие из руки, поэтому он решил продолжать оборону. Так бы и продолжалось, если бы яростного стражника не убил чей-то меткий выстрел в спину.

Посмотрев на поверженного противника, Кесей принялся оглядываться в поисках своих друзей. Всё происходило так быстро, казалось, будто время ускорило свой ход. Отовсюду были слышны крики и шумы ударов, и только прислушавшись, он услышал среди нихнатруженный голос Земы. Отправившись на него, парень увидел, как она, скрестив клинки с врагом, была прижата им к повозке. Голова в один миг стала ясной и, подбежав к ним, Кесей со всего маху рубанул по спине врага. Послышался туповатый звук удара и воин медленно осел наземь с хрипом крика неспособного до конца вырваться из груди.

Ошеломлённый произошедшим, спаситель сначала взглянул на Зему, потом на окровавленный клинок в трясущихся руках, а затем перевёл взгляд на застывшее в гримасе боли, лицо павшего.

В груди Кесея словно пробежал холодок и прежде чем разум с осознанием стали поспевать за эмоциями, Зема схватила парня за руку и отвернула в другую сторону.

– Не смотри! Никогда не смотри в глаза!

Едва они успели сделать несколько шагов как заметив атаку со стороны, Зема отталкивает от себя Кесея чем спасает его от огромного топора. Большой, едва ли не больше Табита, стражник набросился на воительницу и сбив её с ног делает замах для добивающего удара. Но прежде чем топор привёлся в движение, стражник был сражён очередным метким выстрелом на сей раз в глаз.

Метким лучником оказался Реммао, что, находясь на возвышенности, отстреливал наиболее опасных противников. Огромная туша воина рухнула на спину. Испугавшийся парень вскочил на ноги и снова принялся искать Зему. Та уже поднялась и успела найти его глазами. Вдруг из ночного мрака показался очередной слуга статиса. С мечом на перевес он подбирался к воительнице и лишь сумев сделать взмах был пронзён копьём подоспевшего повстанца.

Битва близилась к концу. Вскоре силы каравана были истреблены.

Окружив расписной шатёр, победители пустили к нему военачальника, что был ответственным за эту миссию. Распахнув шторину, он вошёл и увидел пред собой трёх женщин. Прижавшиеся к углу служанки в страхе сидели на полу, и только восседавшая на ложе была совершенно спокойна. Сразу стало ясно кто здесь царица. Очень красивая молодая девушка с черными как смоль длинными волосами что были уложены в аккуратную прическу, горделиво взирала на вошедшего. На ней был украшенный драгоценными камнями и золотой росписью, халат. Надев парадный костюм во время битвы, она приготовилась ко встрече.

– Отныне вы пленница магистра Арамонта. – сумел выговорить смущенный её красотой военачальник и тут же поспешил на выход.

Велев собираться в путь, он отправился к своим офицерам. Пленница произвела на того столь сильное впечатление что командир как можно быстрее покинул шатёр не желая демонстрировать проявляющуюся на его лице красноту.

Тем временем Кесей, сидел на камне и отходил от своего первого боя. Хоть и был он не долгим, но эмоций вызвал много. Оглядываясь по сторонам, он видел, как воины собирали оружие поверженных врагов и снимали с их тел доспехи и прочие элементы защиты. Мародёрство было делом привычным, но всё же вызывало у парня отвращение. Было тошно наблюдать как иларийцы обчищают тела своих собратьев, павших в братоубийственной схватке. Ведь люди по обе стороны ничем не отличались. Это были всё те же селяне и жители городов, что по разным причинам взялись за оружие. Кто-то хотел разбогатеть, кто-то оказался насильно угнан в ополчение, а кто-то взялся за рукоять меча чтобы поднять его против насилия тирана. И быть может тот воин, что сейчас тащит бездыханное тело за ноги, раньше жил с ним на одной улице. Они убивают, друг друга даже не будучи идейными врагами, а просто потому что поступил приказ.

Но больше всего его тяготило то, что теперь и он сам убийца. Он повинен в смерти того воина, что накинулся на Зему. Мысли о том, что это было ошибкой, не было. Он не мог не вступиться и не помочь ей. Но тот факт, что убитый был таким же человеком, как и он, просто сводил его с ума. У него могла быть семья, жена и дети, а он лишил их отца и мужа.

Погрузившемуся в подобные мысли юноше стало плохо. И он так бы и утонул в горьком море наступившего уныния, если бы не дружеский хлопок по плечу.

– Не надо, отпусти это. – сказала Зема и села с ним рядом.

Мужицкий хлопок был произведён её руками.

– Как ты можешь? - спросил он. – Как ты можешь лишать людей жизни и оставаться при этом…

Он остановился, не в силах подобрать нужное слово.

– Холодной. - закончил за него подошедший Кефар.

– Это опыт, - продолжил матёрый воитель, делясь своим опытом. – Мой первый бой тоже выбил меня из седла. Будучи шестнадцатилетним мальчишкой, я лежал с рассечённой ногой посреди моря трупов. Весь в крови, в своей и чужой, я, задыхающийся от ужаса выбирался из-под навалившихся на меня тел. Так я и сидел среди них, плачущий, пока не был подобран проходившими мимо воинами, что добивали раненых врагов. В тот день я был слаб. Пронзив одного врага, я задрожал, копьё выпало из рук, ноги подкосились и уже через несколько мгновений я лежал на земле. Еще долго я не мог забыть лица убитого мной воина. В тот день я понял, что один мёртвый враг, оставшийся в твоей голове опаснее двух стоящих перед тобою. И с тех пор я поклялся, что больше не проявлю слабости. Потом был второй бой, третий, четвёртый и вскоре я научился убивать не сожалея. Каждый взявший оружие в руки, должен быть готов, что его могут убить и не моя вина, что он встал на моём пути.

– Не думай, что ты виноват перед ними, отпусти их, - сказала Зема. Советы ветеранов продолжались. – Воин должен сохранять голову холодной. Не дай эмоциям обуять тебя.

– Они бы всё равно сдохли, – раздался голос Табита, что тащил сразу двоих погибших к месту, где для них готовилась братская могила. Он услышал о чём беседуют его друзья и решил утешить юнца очевидным фактом. – Рано или поздно, от старости или болезни. Ты просто ускорил дело.

Не то чтобы эти слова ему помогли, но теперь он начал стараться изгнать из головы тяготившие его мысли. В попытке отвлечься от размышления, он принялся помогать остальным готовится к отправке. Из всех дел менее тошным было копание могилы. Этим он и занялся. Используя всё что только попадалось под руку, люди пытались выкопать в холодном песке углубление. В ход пошли и щиты, и даже оторванная от телеги доска с помощью которой принялись расталкивать песок в разные стороны.

После сбора трофеев и спешных похорон убитых, отряд двинулся в обратный путь, забирая с собой все повозки, в том числе и шатёр. Ожидавшие хотя бы увидеть пленницу воины, смутились, но ничего не возразили. Жена самого Статиса как ни как, интересно же.

Не сделав ни одной остановки до самого утра, отряд уже прибыл к ущелью. Для того чтобы пройти, нужно было оставить дорогой шатёр, а для этого нужно было пересадить царицу в другую повозку. Пришлось военачальнику снова идти к ней.

– Вам придется покинуть шатёр и пересесть в освобожденную для вас повозку. - в командном тоне сказал он стараясь не смотреть на ту, с кем говорит.

Ничего не ответив, она молча встала и вместе со служанками спокойно вышла наружу. От увиденного собравшаяся вокруг толпа ахнула. Действительно царица. Невиданная красавица с горделивой осанкой и царственным взглядом спустилась по деревянным ступенькам и проследовала за одним из офицеров в повозку.

– Видал? - послышалось откуда-то из толпы. – А у него таких несколько!

Кто-то с завистью восхитился многожёнству Статиса.

И как всегда, только Табит остался не доволен, сказав:

– Чем красивее баба, тем больше от неё бед.

Разоравшийся по выходу военачальник приказал разобрать шатёр и по частям пронести через узкий проход что виднелся впереди. Он мог еще пригодиться.

Преодолев-таки ущелье, обоз оказался на главной улице лагеря. Собравшаяся поглазеть на пленницу толпа не давала прохода, и пришлось окружить женщину рыцарями, чтобы провести её к командованию.

Представшая перед военачальниками и магистром девушка заставила тех изумиться её красоте. Природная краса дополнялась умелым макияжем, что наносился служанками и завершался дорогими украшениями.

– Вы находитесь в плену сил сопротивления. – заявил оттаявший первым магистр.

– Полагаю вы и есть Арамонт? – чудным голосом спросила царица, заставившая того покрыться мурашками одним взглядом.

– Верно, - ответил он и, выпрямившись, встал в презентабельную позу. – Я магистр ордена Белого союза.

– Но я слышала будто восстанием руководит некий Фатий мудрец. – совершенно не смутившись перед представивишимся магистром, сказала красавица и найдя среди стоящих седовласого старика продолжила. – Вероятно это вы?

– Кхм… да.

– Полагаю, вы надеетесь использовать меня в борьбе с моим мужем?

– Здесь вопросы задаю я и командую тоже! – прервал их Арамонт. – Как твоё имя?

– Для тебя я госпожа. - ответила она, глядя ему в глаза.

– Ах ты… – успел вымолвить перекосившийся от гнева магистр, но тут его оборвал Фатий:

– Не гневайтесь магистр, просто спрашивать имя у царицы является грубым тоном. При заключении брака она получает от мужа новое имя, старое забывается. А знать это имя имеет право только муж. – объяснил он и обратившись к царице продолжил: – Но вы действительно теперь наша пленница и вам стоит вести себя более почтительно.

– Почему же пленница? Я сдалась без боя, не оказывала никакого сопротивления. Я хочу с вами сотрудничать. Видите ли, я четвёртая жена Статиса и далеко не самая любимая, и быть женой владыки, у которого больше десяти жён, довольно неприятно. Меня выдали за него без моей на то воли, и я ненавижу его, может быть, так же как и вы.

Сказанное ею привело окружающих в замешательство. О преданности иларских цариц слагали легенды, каждую девочку воспитывали в строгих правилах, и уж тем более в семьях аристократов. Но как оно шокировало, так и радовало. Теперь подготовка второго этапа плана была существенно облегчена сотрудничеством царицы.

Был разработан план. Среди конвоя, приставленного к её каравану, был отряд её личных телохранителей, они пали одними из первых, сраженные стрелами. Этому отряду должно сопровождать её вплоть до самих покоев владыки. Подменив телохранителей на своих людей, сопротивление могло организовать покушение на самого Статиса и, убив его, свершить переворот. Наследников у него еще не было, и после его смерти держава развалится.

План был согласован с царствующей особой и утверждён советом.

Глава V

Началась подготовка к операции. Среди трофеев была отобрана броня и амуниция телохранителей. Некоторые экземпляры были значительно повреждены, где стрелой, а где и вовсе красовалась дыра от копья, так что местным мастерам пришлось проводить реконструкцию. Время поджимало, но качество должно было быть соответствующим гвардейской броне. Пришлось потрудиться.

Также начался отбор людей, что примут участие в этом задании. Лучше всех на эту роль подходили маги-рыцари, но из-за их внешности это было невозможно. Телохранители царицы были смуглыми иларийцами, все до одного и среди них не могло быть светлолицых келеорийцев. Даже цвет глаз точно бы выдал их.

Поэтому проводить отбор приходилось из местных воинов. Хоть и брали самых лучших, но всё равно было ощущение, что этого мало. Статис опасный противник, тем более сражаться придется в его цитадели. Но благо нашёлся один способ. Четверо из шестнадцати телохранителей носили особую повязку на лице – признак статуса воина. Такие повязки полагались только заслуженным воинам. Использовав эту особенность можно было скрыть лица четверых человек, но кого же?

Первой вызвалась Зема. Ей очень нужно было показать себя, и с помощью Фатия она попала в число избранных. Вторым стал Кефар. Так как его могли узнать, повязка была бы очень кстати, кроме того, он просто не мог не отправиться на это задание. Убить Статиса было его заветной мечтой.

Остальные члены отряда (Табит и Кесей) входили в состав прочих телохранителей, с отрытыми лицами. Даже для здоровяка нашлась броня. Сраженный прошлой ночью громила входил в число гвардейцев и так как убит он был стрелой в глаз, то даже броню править не пришлось. Юношу же взяли по настоянию воительницы.

Всё бы хорошо, но нужно было отправить кого-то по мощнее. Маг бы очень пригодился. Среди повстанцев были практиканты магического искусства, но то были лекари. Боевая магия же требует бо́льшей силы и бо́льших знаний, потому то боевые маги и были вдвое ценнее.

Выстроив лекарей и увидев перед собой пожилых врачевателей, Арамонт разочарованно вздохнул.

Тут к нему подошёл Реммао.

– Сир, позвольте, я отправлюсь четвёртым.

– Ты что не слышал меня? Нас келеорийцев сразу вычислят по синим глазам. Местные жители сплошь и рядом желтоглазые.

– Смотрите. – сказал он и закрыл глаза, когда он вновь открыл их, то вместо глаз цвета неба, на магистра смотрел желтоглазый взгляд. Глаза были точь-в-точь как у любого из местных. Цвета тёмного золота радужка глаза, окружала сузившийся от яркого солнечного света зрачок.

Свидетели произошедшего были крайне удивлены. Все кроме магистра. Приставленный к нему приказом сверху лучник, часто удивлял его, показывая уникальные способности. О нём даже ходили слухи, что однажды во время одного задания тот погиб, а на другой день вернулся на базу. Правда это или нет, Арамонт разбираться не стал. В любом случае человек полезный и даже если бы он хотел от него избавиться, то всё равно бы не смог.

– Сколько длится эффект? - спросил магистр.

– Сколько потребуется, сир.

Так он и стал четвёртым избранным. Сняв стальные доспехи, он принялся надевать амуницию телохранителя. Железный нагрудник с поножами и остроконечным шлемом весил больше, чем его прежняя броня, однако в качестве всё же значительно уступал. Нацепив маску и приведя себя в полный порядок, он встал в общий строй на оценку царицы.

– Неплохо, – прокомментировала она. – Я бы сама не отличила. Как по мне, так они все одинаковые.

Разъяснив план еще раз, Арамонт велел отправляться в путь. Караван должен был быть уже на полпути к столице. Если задержаться еще больше, то будут подозрения, поэтому следовало спешить.

Выучив свои места и роли, люди направились к ущелью вместе со всеми богатствами, что в качестве дара царю, были отправлены вместе с царицей. Кроме обоза пришлось тащить еще и разобранный шатёр, что следовало собрать после перехода через узкий проход ущелья. Укомплектовав караван своими людьми, Фатий благословил их и проводил взглядом, пока длинная колонна повозок не скрылась за скалами.

Через некоторое время в столице

Жизнь города идёт своим чередом. После кровавой расправы над нищими прозванной в народе “статисовой ночью”, жители боялись власть как никогда. Страшась любой смутьянской нотки, люди обеспечивали столичной провинции самое стабильное положение во всей державе. Даже в кабаках и тавернах перебравший посетитель по пьяному делу не смел ляпнуть чего неуважительного в адрес чиновников, а уж тем более правителя. До такой степени народ был запуган. Гарнизон города был усилен согнанными бедняками, что под страхом смерти поклялись служить государю. В общем, положение в городе было как никогда благополучное. За такой достижение советник, что был назначен ответственным за чистку города, был награждён тончайшей работы мантией с плеча самого повелителя. Расхаживавший теперь только в ней, чиновник не мог нарадоваться своему успеху, а подкупившие его купцы, ныне торговали без всяких преград. На радостях советник, получивший еще и должность столичного управляющего, предоставил им такие льготы, что их взятка окупилась всего за неделю.

Сваливший дела по управлению на выскочку, сам владыка с головой окунулся в своё любимое дело. Гуляя по залитому солнцу саду, он вдыхал божественный аромат посаженных лично им цветов и растений.

Вдоль каждой дорожки огромного цветника располагался определённый вид благоуханных растений, так что, прогуливаясь, величественный садовник словно переходил из одного облака ароматов в другой. Больше же других он любил свою аллею, что находилась у пруда в самом центре сада. Величавые деревья с пурпурной листвой своими изгибами напоминали танцовщиц, что застыли в самый разгар страстного танца. Медленно шествуя по вытоптанным собою тропам, он блуждал между них, и казалось, что именно сейчас он и был счастлив.

Проведя рукой по шершавой тёмной коре, он вспоминал сад своего отца. Много лет назад, когда был еще совсем юн, он жил с родителями и тремя сёстрами в маленьком домике на окраине деревни, возле которой раскинулся сад его отца. Будучи сыном садовника, молодой Статис каждый день помогал ему наводить порядок в тенистых и благоухающих владениях. Тогда ему казалось, что нет места прекрасней на земле чем эта роща. Таская вёдрами воду из проходящей прямо посреди сада реки, от которой снабжалась вся деревня, он запинался о сползающие полы рубашки, и иной раз приходилось возвращаться по нескольку раз, чтобы наполнить их заново. Помня каждое растение, юный садовод каждый день делал обход, проверяя, не засохло ли, не заболело ли какое из них.

Мальчишка мог часами пропадать среди листвы, и только зов матери мог заставить его покинуть зелёное королевство, чтобы подкрепиться. Жила семья садовника не бедно, отец семейства был уважаемым человеком, выращиваемые им плоды охотно покупали, как и местные жители, так и заезжавшие специально за ними торговцы. Иной раз ему приходилось оставлять свой сад. Время от времени он нанимался садовником к кому-нибудь из богачей и занимался обустройством их садовников. В такие периоды ответственность за домашний сад возлагалась на плечи Статиса. Знал он своё дело в совершенстве, еще, будучи мальчишкой, он давал советы соседям как правильно ухаживать за тем или иным видом растений.

Такое пристрастие к земледелию было обусловлено его кровью. Отец был чистокровным анванорцем, а вот мать была иларской женщиной. Хоть внешне он пошёл в мать, по духу стал копией отца и до сих пор хранит в сердце страсть к возделыванию земли.

Вдруг воспоминания прервала встреча его ладони с отметиной на коре дерева. Длинный след от удара сабли уже давно зарос, но всё же оставался виден. Статис мог легко убрать его, воспользовавшись своими магическими способностями, но не делал этого. Этот след был для него значим.

Однажды одна из его жён забеременела, и вся страна готовилась к празднованию по случаю рождению первенца, но дитя родилось мёртвым. Обезумевший от горя он направился в свой сад и в приступе гнева стал рубить попавшие под руку растения.

Воспоминание о мёртвом ребёнке потянуло за собой еще более давнее воспоминание.

Однажды, когда он, как и всегда работал с отцом в саду, послышался сигнал тревоги. Колокола возвестили о нападении. Орда налётчиков опустошила поселение, не смогли спастись ни его мать с сёстрами, ни его отец, ни вековой сад. Только ему, закопавшемуся от страха в траву, удалось выжить.

Когда шум стих, и он вышел из укрытия, то его семья была уже мертва, деревня и роща сгорели. Маленький мальчик остался совсем один посреди пепелища.

Подобравшие его разбойники воспитали из него воина. Он научился сражаться и вскоре стал лучшим воином, а после и атаманом. Как оказалось, человеком он был талантливым, и природа наградила его еще и тактическим мышлением. Его гениальные планы привели к тому, что вскоре у него скопилась приличная сумма денег, и тогда перед ним встал выбор.

Он мог потратить награбленные деньги на то, чтобы усилить свою банду, закупив новое оружие и коней, а мог бросить всё и как того хотело его сердце, купить землю далеко от этой проклятой пустыни и возделывать землю. Долгое время его терзали сомнения. Бросить всё чего удалось добиться и надеяться, что история не повториться? Надеться, что в тот раз огонь войны до него не доберётся? Нет! Больше он не надеялся на счастье и возможность тихой мирной жизни, только не в этом мире. Но если мир не даст мне жить как я хочу, это значит, что я должен изменить его! Навести порядок, прекратить раскол и кровопролитие!

Так он и решил.

И вскоре дорога судьбы привела его к власти, которую он расценивал как инструмент в борьбе с этим жестоким миром. “Жизнь несправедлива, но я справедлив! И я решаю, как мне жить!”

Эти слова были его девизом и ныне он вершил судьбы тысяч людей полагая раз у него есть власть, то он властен не только над своей жизнью, но и над жизнями всех окружающих. Он называл себя справедливостью, а своё слово – законом.

Но, не смотря на такие убеждения, власть его тяготила. Корона непомерным грузом давила на него, но сдаться он не мог. Чтобы навести порядок, под его пятой должна оказаться вся пустыня и останавливаться было нельзя. Не прекращая постоянные войны, он расширял границы своего царства и включал в него всё новые земли, всё новые народы и всё новые жизни.

Он держался изо всех сил и только его сад помогал ему продолжать удерживаться на ногах. Предавшись глубоким воспоминаниям, он обнял ствол дерева и впился в него ногтями, как вдруг послышались чьи-то шаги. Он отпустил дерево и, оправившись судорожно вздохнул. И снова его покой был нарушен!

– Повелитель! Караван с дарами задерживается. Он должен был уже прибыть, но никаких вестей так и нет. Что прикажете?

– Терпение – благодетель. - с превеликим трудом он смог сохранить спокойствие в голосе. Вельможа, ожидавший приказа об организации поисков, поклонился и хотел было возразить, но всё же заметив недоброе состояние своего владыки поспешил удалиться.

Снова оставшись в одиночестве, государь одарил то дерево взглядом и тяжело вздохнув отправился к беседке, что стояла у самого берега небольшого пруда, который однажды спас ему жизнь. Подняв голову, он воссоздал в памяти образ башни, что рухнула тогда вместе с ним.

Он воссоздал её, и она стала даже лучше прежней. Она стала выше, величественнее и крепче. Правитель лично распорядился о возведении дополнительных конструкций у основания башни дабы сделать её устойчивее. Смерив взглядом первую постройку, сооруженную за его правление, он сел на изысканную лавку под крышей беседки.

Она находилась здесь неспроста. Именно отсюда открывается бесподобный вид на возвышающиеся над головой каскады дворца и именно на это место его вытащили спасшие его воины, когда тот тонул. Ни одна деталь в саду не располагалась просто так. У всего был свой смысл и своё сакральное значение.

Почесав бороду, он глубоко вдохнул ароматы цветов, перемешавшиеся с влагой и запахом водоёма, и закрыл глаза.

У городских ворот

Проделавший дальний путь, отряд снова оказался у стен рокового города. Восточные врата представляли собой величественный свод, увенчанный золотой обшивкой, на которой изображался правитель города, держащий в одной руке льва, в другой меч. Сходство было не портретным и узнавали его только по короне на голове, но, тем не менее архитекторам удалось точно передать величавость государя. Широкие плечи и корпус были точь-в-точь такими же, как и у оригинала и, видя льва, сидящего на его руке словно щенок, можно было сразу понять задумку картины. В сравнении с таким человеком, даже такое грозное животное как лев казалось ничтожным.

Лишь только караван стал приближаться к огромным дверцам, как те ожили и изображавшийся на них круг был разделён надвое. Пройдя под тенью великих врат, обоз оказался на широкой улице.

Завидев стражей, подменённые воины сначала занервничали, но, как и говорила царица, никто не посмел останавливать её обоз, и они беспрепятственно двинулись дальше.

Будучи верхом, Кесей следовал по правую сторону одной из набитых сокровищами повозок и попутно озирал по сторонам. Когда-то он также наблюдал со стороны за прибывающими отрядам, как и эти люди, что удивлённо смотрели на него.

Кефар, впервые за долгое время оказавшийся в этом городе сохранял хладнокровие. Находясь по левую сторону от расписного шатра, он совершенно не страшился быть узнанным. Его лицо надёжно скрывал маска, да и времени прошло уже довольно много.

Здоровяк, которому за время путешествия броня уже знатно натёрла некоторые места, мечтал поскорее броситься в бой. Наблюдая за патрульными, что расхаживали по улицам, он мысленно отрывал им головы.

Воительница же, находившаяся впереди всех своих друзей, на пару с Реммао двигалась, слегка обгоняя главную повозку. Оба сохраняли ясную голову и осматривали округу. Не заметить, что солдат в городе слишком много было нельзя. Отовсюду слышались приказы командиров, что были вынуждены гонять своих подчинённых по улицам, чтобы хоть на какое-то время освободить места в казармах. Статис готовился к войне и, подтянув в столицу значимую часть своих сил, готовился к походу на восток, против того, чьим приказом он однажды был возведён в чин главнокомандующего.

Факт пресыщения воинами слегка озадачивал. Если все улицы заняты патрулями, казармы тоже набиты битком, то и дворец, скорее всего, был переполнен людьми.

А тем временем колонна уже дошла до дворцовой крепостной стены. Будучи в тени грандиозного комплекса дворцовых корпусов, люди поражались его громадности.

Очередные врата открылись, и обоз продолжил своё движение. Оказавшись во внутреннем дворе дворца, повстанцы были удивлены. Его площадки также использовались как пункты размещения войск. Даже виднелся палаточный городок.

Спешившись, лжетелохранители как и подобает, взяли вышедшую наружу царицу в квадрат. Пройдя таким образом во дворец. Остальные же остались снаружи.

Оказавшись внутри, воины понятия не имели куда идти, и только Кесей стал вспоминать как будучи еще ребенком, бегал по этим коридорам, убегая от служанки. Царица указала куда идти, и квадрат двинулся дальше по длинным чертогам. Изумляясь роскоши дворца и его размерам, люди прошли не одну лестницу и не один коридор. Путь лежал в царские покои, что находились чуть ли не на самом верхнем этаже.

Чем дольше парень находился тут, тем больше в его памяти всплывало отрывков из прошлого. Вспоминая отдельные картины и события, он следовал за всеми, пока наконец-таки путь не подошёл к концу, и они не остановились у золотых дверей. По обе их стороны стояло по двое стражей, элитных воинов в традиционной амуниции. Видя до боли знакомую экипировку Кесей совсем начал сходить с ума, пока двери не распахнулись, и не показался ОН.

“Это ОН!” – словно гром среди ясного неба прогремело в его голове. И тут он вспомнил всё. Вспомнил как раньше жил с отцом во дворце, вспомнил, как однажды на дворец напали и ворвавшиеся люди убили всех вокруг, а самого отца убил их предводитель. “Статис – вот имя того, кто убил моего отца!”

Юноше стало плохо. Голова пошла кругом, а пространство вокруг будто искривилось. Лишь благодаря незаметно ухватившей его за пояс руке Табита, ему удалось устоять.

– Вы прибыли, моя царица. - произнёс Статис и вдруг почувствовал нечто странное, исходящее от двух телохранителей.

Получше приглядевшись, он понял, что одним источником является стоящий третьим от него воин с маской на лице, а другим, тот, что стоял прямо перед ним. Он мог бы подумать, что в телохранители попала пара магов, в этом нет ничего удивительного, но то была не просто энергия. Стоящий вдали воин был будто окутан светом, а внутри него виднелся чей-то лик. Этот свет раздражал тьму, что находилась внутри него самого, а вот от стоящей перед ним девушки, (он почувствовал, что это женщина) наоборот, веяло чем-то манящим.

Заглянув в глаза своей жены, он увидел, что та подаёт ему сигнал. Глазами описав круг, она слегка замотала головой. Тот сразу всё понял.

Вынув саблю, правитель, было, хотел атаковать стоящую перед ним девушку, но та, увернулась в сторону и клинок вонзился в стоявшего за ней. Стражи тоже принялись атаковать телохранителей, а царица тем временем забежала через образовавшуюся дыру за спину своего мужа.

Кефар, выхватив свой клинок, защитил Реммао от следующего удара правителя. Это он стоял окутанный светом в глазах Статиса. Кесей понял, что началась драка, но принять в ней участия он не смог и Табиту пришлось его придерживать чтобы тот не рухнул.

Один из повстанцев достал висевший на поясе топор и метнул его в разбушевавшегося тирана. Но с лёгкостью поймав его, тот бросил короткий топор в Реммао, что своим свечением продолжал оскорблять его взор.

Топор вонзился прямо в грудь, пробив доспех будто тот был сделан из ткани. Посмотревший на торчащую из него рукоять пошатнулся и, покосившись в левую сторону выпал из прорезанного в стене окна.

Зема, всеми силами пытавшаяся пробиться к Статису, уже убила одного из стражей и было накинулась на него, но тот, махнув рукой, отбросил её от себя магическим импульсом не желая убивать пока причина исходящей от неё энергии не будет выяснена. А к тому времени с другого конца коридора уже прибыли новые стражники, что схватили оставшихся в живых.

Те отчаянно сопротивлялись, но всё же стражей было больше. Во время брыканий, с Кефара спала повязка, и он встретился лицом к лицу со своим заклятым врагом.

– Кефар?! - удивился правитель, изменившийся в лице. – Не может быть. Это кого же к нам занесли пески – самого короля пустыни! Долго же ты прятался.

Но тот лишь скалился, глядя на него и не оставляя попыток вырваться.

Обратив внимание на Зему, что провела отчаянную попытку ударить его хотя бы ногой, Статис подошёл к ней.

– А это у нас кто?

Воинам приходилось изо всех сил держать её, чтобы она не накинулась на повелителя.

– Шпионка, - узнав её по рассказам своих воинов что уже встречались с ней прежде, заявил он. – Та самая шпионка, которую мои люди не могут поймать уже несколько лет.

После этого, царь обратил внимание на Табита и прочих захваченных людей.

– Всё понятно. Рабы, изменники, шпионы. Решили, что им под силу убить меня и набрались наглости явиться в мой дворец.

Налюбовавшись пленниками, государь велел отправить их в темницу.

Когда их поволокли прочь, Зема издала полный ненависти и отчаянья крик.

В темнице

Бродя по узкой тёмной камере, воительница проклинала себя за то, что не впилась в его глотку, пока еще была возможность. Находясь в полнейшем отчаянии, она била кулаками о холодные стены и разбив кулаки в кровь, скатилась по стене сев на корточки и заплакала.

Пленников разделили на две группы, и Кефар находился в соседней камере. Сжимая кулаки до боли, он сидел на полу и просто смотрел в одну точку.

Пришедший в себя Кесей, был в одной камере с ним.

Вдруг раздался тяжёлый скрип дверей и в темницу явился Статис.

Его вид заставил находящихся за решётками вскипеть от ненависти, но тут же опустить руки от отчаяния.

Он подошёл к первой камере, в которой находилась девушка, и остановился у неё начал рассматривать её, вцепившуюся в решётку. Она сжимала железные прутья представляя, как душит стоящего перед ней. Несколько секунд они смотрели друг на друга и полную тишину нарушало только злобное дыхание Земы и звук капающей на холодный пол крови с её кулаков.

– Что-то в тебе есть, - с неким сожалением, вглядываясь в Зему, сказал он. – Я взял бы тебя в жёны, не будь уверен в том, что при первой возможности ты перережешь мне глотку. Как жаль, что такой цветок пустыни должен быть сорван.

Последняя фраза означала, что их всех ждёт смертная казнь. Но поимка такого человека как Кефар, не могла быть оставлена без внимания, и потому в данный момент в городе шли приготовления к организации принародной казни. Решившийся спуститься к приговорённым, испытывал удивляющее его, необъяснимое влечение к Земе и потому он, протянув ей черный цветок, что вырос из маленького семечка прямо на её глазах, предложил перейти на его сторону.

Но она плюнула ему в лицо. Это большее что она сейчас могла сделать.

Несмотря на свою гордость, что-то внутри него позволило ему стерпеть оскорбление, и вместо должного гнева он испытал лишь сожаление. Прозвучал тяжёлый вздох. Подобное поведение было ему не свойственно и даже он сам удивился подобному.

– Я всё равно узнаю, где ваш лагерь, кто-нибудь из вас да расколется. Зная моего друга, могу с уверенностью сказать, что это точно будет не он, поэтому его я могу казнить без опаски.

Посмотрев напоследок в глаза девушки, он вытерся и направился к соседней камере. Словно наколовшись на вид озлобленного Кефара, он остановился напротив его.

Они были похожи, от холодного сурового взгляда, до одинаково подстриженных бород. Если бы не венец на голове одного из них и не решётка, то во мраке темницы их можно было бы даже перепутать.

– Прости меня, – прервав тяжёлую тишину зрительного противостояния, сказал Статис, удивив присутствовавших. – Только сильная власть способна сохранить государство.

– Я не хотел этого. – проговорил продолжавший колоть того взглядом.

– Я знаю. Этого хотела толпа. И когда она не дала мне тебя убить, я понял, что мой авторитет упал. Ты стал слишком знаменит, и у меня не было выбора, – оправдываясь говорил владыка, но в ответ всё тот же ненавидящий взгляд. – Ты ведь поддался мне тогда. Как думаешь, ты смог бы меня победить?

Не дождавшись ответа, он опустил взгляд, после чего снова поднял глаза и сказал:

– Вот и узнаем.

После этого заявления он было направился к выходу, но был остановлен криком Кесея.

– ТЫ! Ты убил моего отца!

– От моей руки пало много славных воинов, кто именно? – остановившись смерив взглядом юнца, с полным равнодушием сказал он.

– Он был начальником дворцовой стражи. Помнишь плачущего мальчика, забитого в угол?

Связав в голове эти два предложения, Статис понял о ком идёт речь.

– Ты. Да, я помню тебя. Четырнадцать лет назад я сразился с твоим отцом во время битвы за этот город. Я обещал отпустить вас если он победит меня, но одержал победу я. Он заплатил за тебя кровью, и я пощадил твою жизнь. - словно рассказывая о своих подвигах, продолжал он.

– Зря ты это сделал! - угрожающе прорычал вжавшийся в железные прутья Кесей.

В этот момент тот слабый мальчишка будто исчез, и вместо него появился грозный мужчина, глядя на которого правитель даже почувствовал угрозу.

– Возможно. Слабость всегда приносит проблемы. – расценив милосердие, проявлением слабости, ответил он.

– Так же, как и зря ты приказал вырезать всех бедняков в этом городе.

– О-о. Ты потерял кого-то еще, – всё в том же хладнокровном спокойствии говорил Статис. – Сочувствую. Беднота – гниль, которая мешает процветанию. Если палец загнивает – его отрезают, ровно так же как я вырезал бы всех бедняков в моём царстве. Опыт показывает, что как способ борьбы с повстанцами – это очень эффективно. Именно так я и сделаю.

Он отправился прочь, проходя мимо еще раз взглянув в глаза девушки и кинув ей между прутьев тот цветок. Дверь хлопнула, и в темнице остался лишь гнетущий мрак, гнев и отчаяние.

– Ты вспомнил своего отца? – спросил сидящий всё это время в углу здоровяк.

Только ему текущая обстановка не причиняла страданий. Давно отчаявшийся, он уже смирился с неизбежной смертью и даже был не против неё.

– Да. Статис убил его на моих глазах в одном из коридоров этого дворца. – охваченный гневом отвечал юноша. Его глаза выражали совершенную ненависть, в них не осталось былой простоты и добра. Во взгляде исчезла искра любопытного парня, которого можно было удивить водной гладью реки, и осталось только желание мести. Как никогда он стал похож на Кефара, что ровно с таким же взглядом стоял за стеной.

В метре от Табита стояла Зема. Взглянув на неё, он увидел только всепожирающую ненависть, но в ней, как ни в ком другом отражалось уныние. Опущенные от отчаяния руки дрожали, а сама она с трудом боролась с подступавшими слезами.

От этого зрелища в нём проснулся небывалый гнев. Ярость заставила его кулаки с хрустом сжаться.

– Ну уж нет! – тихо сказал он. – Не за этим мы сюда пришли.

Взглянув на закованные в цепи руки, он принялся рвать их.

Железная вязь натянулась как струна, и через несколько мгновений одно из звеньев не выдержало чудовищного усилия и со звоном разорвалось.

В нём очнулся спящий воитель, что, будучи уверенным в своей обречённости просто чах внутри.

Встав на ноги, он подошёл к прутьям решётки и под изумлённые взгляды соратников принялся их раздвигать. Напрягшийся изо всех сил он попытался разогнуть калёное железо, но прутья не поддавались. Последовала новая попытка, но и в этот раз те не сдвинулись с места. Снова приступив к ним, он напряг все свои мышцы. Огромные руки дрожали от натуги, но результата не было. Даже малейшего.

Поддавшиеся дуновению надежды, друзья, отчаялись снова.

Но только не Табит. Его, не поддававшаяся преграда, только разозлила.

И снова он схватился за прутья и с рычанием начал раздвигать их в разные стороны. Силы на пределе, но нужно еще. Еще немного, совсем чуть-чуть.

– А-а-а-а! – закричал он, и прутья медленно разогнулись, образовав проход.

С трудом протиснувшись в него, он казалось, совершил невозможное. Следом вышли остальные узники, а оставшиеся в другой камере подскочили с места.

Со стороны двери послышались шаги – на шум прибыли стражники.

– У них должны быть ключи! – сказал остававшийся за решёткой Кефар.

Разгорячённый великан пошёл на встречу бегущему стражнику, наивно полагающему, что раз они безоружны, то безвредны.

Поймав удар копья, схватившись за древко, Табит свернул ему шею ударом кулака. Послышался хруст шейных позвонков и несчастный рухнул замертво. Метнув копьё в убегающего за подмогой воина, богатырь пригвоздил его к каменной стене.

Обыскав стражей, удалось найти ключ и освободить оставшихся людей. Подобрав оружие, все поспешили наверх.

Полная решимости воительница шла впереди всех, пропустив вперёд только Кефара. Будучи в прошлом капитаном, он знал эти коридоры.

Пробиваясь сквозь заставы, воины расправлялись со стражами, что и воевать то как надо позабыли. Обычно попадая на должность тюремщика там и оставались.

Преодолев несколько лестниц и узких тёмных проходов, группа оказалась в хранилище, где волей судьбы оказалось отобранное у них оружие и броня. В спешке рыская по сундукам они вооружались получше, выбор там был. В одном из сундуков, где хранились кинжалы, Кесей обнаружил свой белый клинок. Странно, что такое великолепие лежало вместе со всеми трофеями. Вооружившись, отряд двинулся дальше, и после очередного поворота оказался у главного прохода. В конце широкого в сравнении с другими коридора виднелась лестница, ведущая к выходу из которой пробивались солнечные лучи.

Прикончив успевших добраться до дверей стражей, они вышли через них на волю.

Оказавшись в каком-то переулке меж заброшенных зданий, люди поняли, что они не во дворце. Кефар вывел их за пределы дворовых стен через потайной ход. Гигантская тень дворца покрывала всё окружающее пространство.

Осмотрев округу, что представляла собой обособленные от жилых улиц постройки, повстанцы принялись обсуждать план.

– Покинуть город у нас не получится, повсюду патрули. Люди, что остались с повозками, наверняка уже мертвы. Скоро нас начнут искать, и уж поверьте, нас найдут. – озвучил неприятные слуху факты капитан.

Люди поняли, что живыми им не выбраться. Пересчитав выживших в количестве двенадцати человек, они приняли решение дать бой. Статис должен умереть, любой ценой. Иначе, если врагу удастся схватить хотя бы одного человека, то ему станет известно расположение лагеря, и тогда даже мощь ордена не сможет остановить его.

Теперь нужно было его найти. Кефар предположил, что сейчас он должен находиться на центральной площади дворца, где вероятно собирается народ. Из его слов стало понятно, что он хотел организовать новый поединок с ним, а это должно было произойти непременно на глазах у толпы.

Прорываться с боем было бы глупо, но к счастью ветеран сказал, что знает, как пройти по тайным ходам прямо к “гласному балкону” так, назывался огромный балкон, возвышающийся над главной площадью, с которого правитель проводил смотры гвардейских войск, парады и праздники. Наверняка и сейчас он находится там.

– Поклянитесь, что умрёте, но не сдадитесь, – потребовала Зема от окружавших её воинов и поклялась сама. – Клянусь!

– Клянусь. Клянусь. – послышалось со всех сторон.

– Клянусь. – сказал Кесей и с сожалением заглянул в глаза девушки. Он так и не сказал ей, того, что хотел.

Оглядев соратников, Кефар повёл их за собой обратно в ту дверь, из которой они недавно вышли.

Тем временем на гласном балконе

Под его могучими сводами, в окружении высокопоставленных чиновников и военачальников, владыка вышел перед заполонившей всю площадь, толпой. Тысячи людей прибыли посмотреть на казнь главного предателя последних лет. Весть, о том, что он был пойман и сегодня будет убит правителем на главной площади, заставила жителей бросить все дела и отправиться туда. Людей было так много, что места не хватало и для предотвращения давки пришлось стянуть туда значительные силы в виде дворцовых стражей и гвардейских соединений.

Наблюдая за тем, как человеческое море волнуется, он отдал приказ одному из находящихся рядом военачальников:

– Приведите его.

Поклонившись, мужчина в красной мантии надетой поверх золочёных доспехов, подозвал к себе одного солдата и тот поспешил в тюрьму.

Прибывший в темницу посыльный застал тюремное помещение в полнейшем хаосе. Повсюду бегали воины, на полу лежали окровавленные тела, а начальник тюрьмы поведал, что пленники сбежали. Услышав это, он побежал докладывать об этом военачальнику.

Сделав поворот в одном из коридоров, он наткнулся на сбежавших. Страх сжал его сердце, и он было хотел убежать, но был окружен.

– Снимай броню. – сказал бывший капитан.

Снова на балконе

По бокам от входа на балкон стояли стражи. Мимо пробежал их соратник. Он приблизился к тому самому военачальнику.

– Ну же, где он? – нетерпеливо спросил тот, услышав знакомое бренчание за спиной. Но повернувшись к нему, увидел совершенно другое лицо.

Подменённый страж одним движением руки снёс ему голову и рубанул по стоящему рядом вельможе.

Наблюдавшая за этим толпа зашумела, а воины устремились наверх.

Услышав шум, Статис обернулся и увидел, как к нему приближается воин с окровавленной саблей, а возле него лежат два тела. Моментально вытащив свой меч, он отразил удар, что должен был рассечь ему глотку и следующим движением руки пронзил напавшего на него воина.

А тем временем из входа появились остальные повстанцы. Они набросились на стражников и вскоре вступили в бой со стоящими рядом с господином вельможами.

Откуда-то сверху начался обстрел. Отняв у местных стрелков луки, повстанцы забрались на верхний этаж. Тот находился сверху над входом, что вёл на платформу гласного балкона. Выйдя на него, те начали стрелять.

Среди летящих стрел и звона клинков, Кефар, стараясь сохранятьхладнокровие, спокойной походкой направился к своему заклятому врагу.

Встретившись с ним взглядом, Статис двинулся ему навстречу.

Настал тот момент, которого они оба так ждали. И хоть поединок идёт не по разработанному Статисом сценарию, он всё же состоится. То просто не могло его не радовать.

Началась схватка двух непревзойдённых воинов. Они готовились к этому моменту годами, в каждом сражении воображая эту минуту. Долгие годы не встречали они себе равных в бою. До этого момента.

Поединок шёл на равных. Восхищенные мастерством противоборствующих окружающие не смели вмешиваться, да и в противниках нехватки не было. Бьющаяся с одним из генералов Зема, отвлекаясь, наблюдала, как её соратник отражает молниеносные удары царя и в этот момент удары Статиса едва не достигшие своей цели внушали ей больше трепета чем клинок врага у её собственной шеи.

А тем временем Статис признался себе, что в честном бою Кефара ему не одолеть. И следующую атаку он усилил мощью, что пульсировала внутри него, ожидая возможности вырваться. Удар был такой силы, что ему удалось пробить блок, поставленный врагом. Следующий удар имел еще большую силу и даже заставил Кефара потерять равновесие. Теперь Кефар был вынужден не отражать атаки врага, а уклоняться от них, так как понял, что остановить такие удары не в его силах.

Уклонившись от нескольких атак, что со свистом рассекали воздух в опасной близости от головы, он выждал момент и сам провёл атаку, но она было удачно остановлена. Скрестив с ним клинок, маг не стал рассчитывать на физическую силу и мощным импульсом откинул его от себя, сбив с ног всех близстоящих с ним.

С годами он стал еще более опасным противником. Умелый сплав воинского искусства с магией, сделал правителя трёхгорья действительно непобедимым.

Отправившись добивать лежащего врага, тот наткнулся на вставшего на пути Табита. Размахнувшись, великан ударил сверху где-то добытым топором. Но тяжёлый двуручный рубитель встретился с непреодолимым препятствием. Остановив чудовищный удар саблей, что держал всего одной рукой, царь ужаснул великана. Еще никто не смог с такой лёгкостью останавливать его атаки.

Здоровяк сделал шаг назад, и снова замахнувшись над головой, произвёл новый удар, но в этот раз тот просто уклонился, сделав шаг в бок. Сразу после неудачного удара северянину пришлось отражать усиленную атаку врага выставив удерживаемое двумя руками длинное древко топора. Сильнейший удар почти пробил защиту, и вонзившееся в рукоять лезвие порезало плечо. Но всё же Табиту удалось остановить продвижение толчком. После толчка оружие Статиса снова оказалось в его распоряжении и, воспользовавшись моментом, тот чётким ударом снизу, выбил топор из рук Табита. Обезоруживший своего врага, в продолжение своего удара замахнулся, чтобы обезглавить его, но уже на подходе его клинок был сбит с траектории ударом со стороны. Это была Зема. Спасшая друга от смерти, она приняла врага на себя, но тот не желая убивать её, выдвинутой вперёд ладонью, отбросил её от себя. А затем рубанул по пытавшемуся поднять оружие Табиту.

Судорожный вздох вырвался из её груди, когда она увидела, как великан, дёрнувшись от полученного удара, рухнул на пол. Она резко поднялась и с криком ринулась в атаку.

Нанося град ударов парой лёгких прямых клинков, она заставила Статиса попятиться назад, попутно проделывая мечом восьмёрку в воздухе перед собой. Слышался звон непрекращающихся ударов.

Кефар тем временем был вынужден бороться с накинувшимся на него воином, будучи на полу. Сев ему на грудь и приставив кинжал к горлу, тот начал давить на капитана, пытаясь перебороть сопротивление лежащего.

Кесей, что всё это время входил в число трёх лучников, среди бойни заметил, как в дальнем углу Зема в одиночку противостоит правителю.

– Нет! – охолодев от увиденного, он начал прицельно бить по нему, целясь в голову.

Как только у уха просвистела стрела, Статис обратил внимание на балкон. В очередной раз отбросив от себя воительницу, он повернулся и встретился взглядом с Кесеем. Юноша пустил стрелу ему прямо в голову, но тот протянул к нему руку и стрела остановилась прямо в воздухе, а после упала. Юнец снова натянул лук, но когда маг сжал кулак остававшейся вытянутой рукой, пол балкона покрылся трещинами и вскоре разрушился. Парень, вместе с другими лучниками рухнул вниз.

Лежащая после падения на спине, девушка приподнялась и увидела, что балкон разрушен. Поднявшись, она увидела, что в окнах по бокам мелькают вражеские подкрепления. Осознав, что времени мало, она из последних сил атаковала отвернувшегося Статиса. И может он бы и не успел отразить эту атаку, если бы не услышал сопровождающий её крик девушки, у которой кончались всякие силы.

Одним движением руки он заблокировал удар и, усилившись магией, выбил оружие из её рук и снова повалил её на пол.

Обессилившая воительница приподнялась на локти, сил встать уже не было. И тут вдалеке она увидела поднявшегося на ноги Кесея. Его лук был сломан при падении, нога кровоточила, а за его спиной уже показались враги.

Оглянувшись, он осознал всю безвыходность положения и взглянув на Зему перевёл взгляд на стоящего перед ней правителя.

Увидев пристальный взгляд Земы обращённый на кого-то позади, Статис обернулся и снова встретился взглядом с Кесеем. Пылавшее от ненависти сердце заставило того потянуться за последним оставшимся оружием – белым кинжалом. Пошатываясь, парень замахнулся им и стал целиться в смотрящего прямо на него врага. Сморщившись от злости он метнул его. Проворачивающийся в полёте клинок был похож на обрывок лунного луча, что нёсся прямо в Статиса. Тот с иронией отнёсся к отчаянной попытке загнанного в угол мальчишки и демонстративно протянул руку вперёд чтобы, как и стрелу остановить клинок…

Провернувшись с того момента еще несколько раз, кинжал вонзился в неприкрытую бронёй грудь. Гримаса насмешки вмиг исчезла с лица парителя. Нахмурив брови больше от непонимания, чем от боли, он опустил голову и посмотрел на торчащую из его груди рукоять. Лезвие пробило его насквозь. Спереди и сзади расписной парадный халат стал краснеть от крови.

Судорожно подняв голову, Статис посмотрел на Кесея. Клинок вдруг засветился и раздался взрыв. Черное облако энергии, словно пепел из вулкана вырвалось из еще стоящего мага и взрывной волной обдало всех присутствующих. Сидевший на Кефаре воин был повален ею на бок, а прибывшие на подмогу воины еле устояли на ногах, стоявшие в первых рядах упали на стоящих сзади товарищей. Тёмная магия продолжала выходить из него мощными потоками, и только яркий свет белого клинка мог пробиться сквозь эту черноту. Даже стоящие внизу люди видели этот свет посреди разрастающегося черного облака, что заняло всю платформу огромного балкона.

Среди шумов потоков энергии можно было расслышать крики правителя. Когда они прекратились, затихли и потоки, тело рухнуло на пол. Последнее что он увидел это тьму заслоняющую перед ним небо. Образовавшееся облако рассеялось в считанные секунды. И лишь торчащий из груди кинжал еще продолжал ослепительно светиться некоторое время.

Военачальник, что был во главе примчавшихся на помощь, обнаружил своего господина мёртвым. Невозможное случилось. Непобедимый Статис был повержен. Теперь над ним не было хозяина.

Ободранный юноша, что был от него в трёх шагах, поднялся на ноги. Следом за ним поднялась и фигура Кефара.

Обратив внимание сначала, на одного, потом на второго, командир облегчённо вздохнул. Он понимал, что после гибели царя должна была разразиться междоусобная война меж его приближёнными и тогда державе придет конец. Вид выжившего героя, что еще не был забыт ни войсками, ни народом, обнадёжил его. Жестом руки он велел стоять воинам на месте, а сам подошёл к краю балкона. Перед ним раскинулась многотысячная толпа, среди которой ровным квадратом по краям стояли войска.

– Народ трёхгорья! – начал он свою речь. Наступившая после взрыва тишина продолжала сохраняться и, несмотря на большие расстояния, даже солдаты, находящиеся на самом краю слышали его слова. – Царь мёртв! И теперь нам предстоит отдать свои жизни в войнах за опустевший трон. Нам предстоит оставить свои дома и кровью отстоять право одного из многих претендентов на власть.

Выждав небольшую паузу и дождавшись реакции народа на его слова, он продолжил:

– Или… - начавшееся бормотание тут же прекратилось. – … нам следует признать царём величайшего воина, как велит древний закон. Перед вами Кефар – единственный кто за всё время правления нашего царя смог бросить ему вызов. Да, вы помните предъявленные ему объявления, но я хочу сделать признание. Слишком долго я хранил молчание, но теперь я расскажу вам правду. Предательство Кефара – это ложь, подстроенная по приказу Статиса! Я лично присутствовал при том, когда он велел избавиться от соперника. Он боялся его! Боялся как никого другого. А все потому что именно он является величайшим воином, и именно он единственный кто достоин править!

Людской океан зашумел, послышались голоса, что восторженными криками начали приветствовать нового правителя. Сказанное генералом не удивило их, он лишь подтвердил сомнения, что возникли сразу после очернения героя.

Оратор наклонился к телу павшего царя. Сняв с его головы тонкую корону, выполненную в виде переплетённых лиан, в кои был вплетён большой жёлтый самоцвет, он направился к Кефару.

Тот, понимая, сделал шаг назад, где продолжал валяться пытавшийся его убить воин.

Подняв руки над головой попятившегося от него, военачальник сказал:

– Спаси нас. Только твоё первенство никто не посмеет оспорить. Народ тебя помнит, армия будет верна тебе, и только ты сможешь удержать власть.

Растерянный герой смутился. Взглянув на блестящий камень на изящной короне, он повернул голову, где толпа продолжала издавать восторженные вопли. Но вдруг шум голосов будто притих и стоящий перед ним человек с короной в руках буквально протаранил его плечом сдвинув с места и замер. Люди увидели, как военачальник заслонил собой Кефара от кинжала, возникшего за его спиной воина, и послышался взволнованный вздох толпы.

Вытащив из живота клинок, тот снова двинулся к герою, но успел лишь сделать замах, когда один из солдат пустил в него стрелу. Сначала рухнул он, потом и военачальник, опустивший руки, что продолжали удерживать золотой венец.

Воины рванули к нему, а склонившийся над ним Кефар перевернул его на спину.

– Спаси царство. – сказал смертельно раненный и протянул окровавленную корону, что судорожно тряслась в его руке.

Успев схватить её, до того, как омертвевшая хватка разжалась, воитель посмотрел на столпившихся вокруг людей. Заглянув в глаза мёртвого генерала, что всё также продолжали взирать на него наполненным надеждой взором, он встал. Жители города затаили дыхание. В тишине он снова всмотрелся в корону. Тонкая, она казалась ему такой неподъёмной. Сердца его коснулся трепет. Страх впервые за долгое время обуял его, и, сжав золотые переплетения в руках, он протянул их перед собой. Титанических усилий стоило возложить венец на свою голову.

И тут же люди стали вставать на колени, склоняясь перед ним. Солдаты наклонив голову прижали левые руки к груди, а затерявшиеся меж них Зема и Кесей повторили сделали то же самое.

Крик с центральной площади был слышен по всему городу. Сотрясая стены дворца, восторженная толпа приветствовала своего нового царя. Воины скандировали его имя, поднимали копья вверх и опускали, ударяли ими о щиты.

Оглушённый шумом Кефар, смирившись с венцом, закрыл глаза. По лбу его тёплой струёй побежала кровь того из чьих рук венец был взят.

Глава VI

В лагере сопротивления

– Господин! – произнёс запыхавшийся рыцарь, что ворвался в шатёр своего начальника. – Статис мёртв!

От этой вести тот подскочил с лежака и спешно стал надевать лежавшую в углу амуницию. Его подчинённый подошёл к нему, чтобы помочь. Не должно магистру облачаться собственноручно. Процесс это долгий и тяжёлый, как раз для этого и была придумана должность оруженосца. Но тот остановил его жестом руки и велел передать свой приказ остальным.

– Скажи, чтобы они снаряжались. Мы немедленно отправляемся в Тер’хорн.

В городе трёх гор

Новый царь в окружении советников направлялся в лазарет.

Первым делом после его воцарения началось массовое бегство членов правящей верхушки. Высокопоставленные чиновники и командиры бежали из города, боясь опалы со стороны новой власти. Среди этих беглецов были те, что лично принимали участие в фальсификации предательства Кефара, ярые противники его приходу к власти и царица, благодаря которой отряд и оказался в городе. У всех были свои причины опасаться нового правителя.

Армия приняла его радушно. Воины как никто другие были наслышаны о легендарном воине, что на поле брани вытворял настоящие чудеса. Несмотря на запрет упоминать его имя, знавшие его лично офицеры продолжали ставить того в пример новобранцам и учить увиденным у него приёмам. Схожая ситуация была и в народе. Легенды о спасшемся от преследования капитане не покидали умов горожан. Среди жителей городов, его история вызывала у них сочувствие к нему, а также ненависть к нынешней власти. Однако озвучивать это вслух было опасно не только для здоровья, но и для жизни. После установленного Статисом режима тотального контроля, население, наконец, смогло поверить, что теперь они заживут по-новому. Конечно, далеко не все радушно приняли нового царя, и весть о нём еще не успела разойтись по другим городам. Даже в столице находились люди, не признающие новой власти, но из-за колоссального военного присутствия верной правителю армии, оппозиция была вынуждена молчать.

Большую опасность представляли наместники других городов государства, что почти наверняка, не станут просто так мириться с произошедшим. Потому новоиспечённый владыка готовился к войне. Статис собирал силы для войны на востоке, и в городе находилась армия, собранная со всех подвластных ему земель. Но всё же для того чтобы воевать на два фронта её сил бы не хватило. Кефар отправил послов в Ваалский деспотат, дабы заключить мир с давним врагом Статиса и сконцентрировать силы для борьбы с внутренними врагами.

В воинском искусстве Кефару не было равных, однако в стратегии, тактике и тем более политике, его навыки были менее высоки. Поэтому он послал гонцов к Фатию, дабы оповестить об успешности операции и пригласить его в столицу в качестве советника. О договоре меж силами сопротивления и орденом он ничего не знал.

Отдав все необходимые распоряжения, владыка теперь мог посвятить немного времени и другим делам помимо государственных. Оставив советников, что шли с ним по пятам у входа в лазарет, он вошёл вовнутрь.

Там в огромной кровати, что была объединением двух меньших, лежал Табит. Во время битвы, ему рассекли плечо, часть живота и грудь, но он выжил. Его массивные мышцы и наличие небольшого скопления жира смягчили удар, и он не повредил жизненно важные органы.

– Ну как ты, друг?

– Жив еще, ваше величество. – ехидно ответил ему раненый. Несмотря на новый статус своего товарища, он продолжал относиться к нему как к равному, но никакого гнева, таким образом на себя не навлекал. Напротив, друг Кефару сейчас был гораздо нужнее подчинённого.

– Главный целитель отбыл в одно близлежащее поселение, и я уже послал за ним. Придётся тебе поваляться несколько дней.

– Я не против. Тем более что я действительно паршиво себя чувствую. Но у меня есть просьба. Ты уверен, что местные сёстры милосердия тебе верны? Как по мне так они могут оказаться ничуть не лучше той царицы, что якобы ненавидела Статиса. Кстати где она сейчас?

– Мы ищем её. Ей удалось скрыться, но погоня уже в пути. Насчёт сестёр, я уверен. Они служат богу жизни, а не Статису. От него они просто получали жалование. Так, а в чём же твоя просьба?

– Пусть за мной ухаживает Зема. Я им не доверяю.

Удивившись такой просьбе, Кефар ответил:

– Извини, но сейчас она возглавляет поиски моих врагов. Она превосходный шпион и я назначил её моим тайным советником. С чего ты решил оказать ей такую честь? Она ведь тоже женщина.

– Ей я могу доверять.

С улыбкой посмотрев на лежащего друга, царь пообещал, что служанок ему подберёт лично Зема, чтобы он впредь так не беспокоился.

Тем временем в другом корпусе дворца

Новая начальница разведывательной службы давала распоряжения в помещении кабинета тайного советника. Теперь это был её кабинет. Роскошный зал с широким балконом на котором виднелись резные ограждения был переделан на её манер. Разместив большой стол с картой в середине зала, как в стратегическом пункте, она избавилась от множества вещей. Предыдущий глава разведки был не прочь получать на работе удовольствие и повсюду находились огромные подушки, дорогие ковры, несколько спальных мест и даже кальянов.

О них можно рассказать отдельно. То были кальяны, работающие на энергии, что была заключена в небольшом шарике. Тот был расположен в его основании и нуждался в постоянной подзарядке. Зарядить его мог любой человек, обладающий магическими знаниями наполнив его своей энергией. Но у бывшего хозяина данной прелести был личный маг, что ведал маленькой кальянной. Пришлось уволить его. Старый седоволосый мужчина с козлиной бородкой был в таком отчаянии, ведь за свою нетрудную работу он получал просто баснословные деньги. Но суровая воительница была непоколебима.

Она проявила себя как жесткий руководитель и с первых же дней отлично вжилась в свою новую роль. Вот и сейчас раздав приказы стоящим перед ней агентам, она принялась отмечать на карте их будущие местоположения разноцветными камнями, что остались здесь от предыдущего хозяина. Камни были драгоценными.

– Не самое правильное использование для такого великолепия. – сказал сидящий на кресле в углу зала Кесей.

Убивший Статиса парень стал настоящим героем. Поселив его во дворце, Кефар отвёл ему отдельные покои и велел не появляться у него перед глазами, пока тот не приведёт себя в форму. Таким образом, он решил дать ему заслуженный отдых, и воплотить свою давнюю задумку откормив тощего парня. Но тот, хоть и начал питаться по-царски, но местом своего обиталища избрал кабинет своей соратницы.

Каждый день, находясь с ней, он разбавлял её трудовые будни дружеской беседой. В день, когда юноша убил главного врага, а битва кончилась. Они встретились друг другом, но его попытка обнять её провалилась. Мужественная, чуть ли не больше чем он, женщина не позволила заключить её в объятия, несмотря на всю эмоциональность обстоятельств. Посчитав его действия неспособностью удержаться на ногах, она схватила его и как прежде потащила куда-то вперёд.

Испытывая неловкие чувства после этого, Кесей постоянно прокручивал это у себя в голове и всё пытался нахрабриться чтобы сказать ей о своих чувствах. Ведь именно они позволили ему устоять и двигаться дальше, именно они придавали ему сил всё это время и пробуждали в нём мужество. Только из-за неё он встал на стезю воина и решился на смертельно опасный поход. И тут он поймал себя на мысли, что смертельная опасность страшила его куда меньше, чем признание.

Издавая тяжелый вздох по окончанию каждой тяжёлой мысли, он сидел на мягком кресле и наблюдал за её работой.

– Как только я найду что-нибудь на замену, сразу отдам их в казну. Чувствую сейчас нам пригодится каждая крупица. – оправдалась она и решила перевести тему. – Кефар сказал, что послал гонца в лагерь, а это значит, что скоро орден будет здесь.

– И ты готова оставить нашего друга без тайного советника, чтобы исполнить свою мечту?

Девушка очень сожалела, что не ей довелось убить Статиса, но, тем не менее, она надеялась, что её заслуг хватит, чтобы магистр принял её в орден. Этот вопрос заставил её задуматься. Гражданская война вряд ли входит в планы Арамонта и если её действительно примут, то придется делать выбор. Отложив размышления до прибытия рыцарей в город, Зема снова перевела тему.

– Обыски показали, что тела Реммао нет на территории дворца. Когда магистр прибудет, мне нужно будет дать отчёт о его бойце. Кроме того нам еще предстоит выяснить что стало причиной влияния этого города на монстров. Но думаю тут уж без помощи наших союзников не обойтись. Среди наших людей нет достойных магов, а обыск одной только цитадели займёт кучу времени. Определённо нужен маг.

Закончив этой фразой произнесённой с максимально занятым видом, он дала понять, что пока занята решением проблем и не хочет обсуждать другие темы. Нахмурив брови, Кесей снова вздохнул, предположив, что такое поведение свидетельствует о её намерениях отправиться вместе с орденом.

Спустя несколько дней.

Уже вставший на ноги Табит разгуливал по дворцу, когда какое-то движение в окне привлекло его внимание.

В город прибыли рыцари. Через настежь распахнутые ворота промчалась длинная колонна всадников. Они торопились и даже оставили далеко позади свой обоз. Не останавливаясь, воители так и доскакали до врат дворца. Среди измождённых воинов, что с радостью на запотевших лицах спешивались был и Фатий. Доброликий старик показал недюжинную выносливость, проделав весь путь верхом вместе со всеми.

По вхождению во дворец, они были встречены Кефаром и его свитой. Среди советников и военачальников стояла Зема. Она сразу же отправилась встречать рыцарей, как только услышала об их прибытии. Вместе с ней увязался и Кесей. Ему мысли об этой “долгожданной” встрече попортили много нервов за последнее время. Видя во сне, как Зема отправляется вместе с ними, покидая его навсегда, он вздрагивал по ночам. И теперь он стоял мрачнее тучи, наблюдая как встречают поднимающегося по лестнице Арамонта.

– Вы наконец-то прибыли. Очень рад вас приветствовать. – встречая их как хозяин гостей, сказал Кефар.

Видя его в царских одеждах с венцом на голове, магистр нахмурился. А седовласый Фатий с облегчением смотрел на него, полагая, что этот факт остановит передачу города под контроль ордена.

– Приветствую. – не поклонившись ответил глава рыцарей.

– Полагаю, вы устали. Следуйте за мной, питие и яства уже готовы. – сказал царь и руками показал в сторону коридора.

Молча последовав за ним, рыцари стали греметь доспехами.

Держа шлем в левой руке, а правой придерживая рукоять меча на поясе, Арамонт горделиво шествовал, осматривая стены. Выглядел он так, будто являлся хозяином этого великолепия. Когда группа подошла к перекрёстку, то Кефар, еще не успевший выучить план хитросплетений дворца остановился, ожидая подсказки от советника которого собственно только для этого и взял с собой. Люди остановились, но магистр, шедший слева от царя, продолжил движение, повернув влево. Лишь сделав несколько шагов, он остановился. Только тогда смотревший на него советник-навигатор показал направление поворота, указав на магистра. Словив удивлённые взгляды, Арамонт дождался, когда снова окажется рядом с Кефаром и продолжил шествие.

Прибыв в приёмный зал, люди прошли через отворённые стражниками врата и узрели пред собой шикарный стол, доверху наполненный всевозможными блюдами. Только успев пробежать взглядами по разноцветному “полотну”, они заметили сидящего вдали Табита, что не дожидаясь остальных уже принялся за трапезу. Даже в дворцовых условиях он не носил верхней одежды, продолжая оставаться лишь в штанах.

Смутившись за бесцеремонного друга, Кефар пригласил всех за стол.

Озирающие прожорливого великана рыцари уселись, и стали ждать пока их глава не приступит к еде. Из норм этикета они не прикасались к яствам, а тем временем в пространстве раздавались всхлипывания и жевки мощных челюстей, что изредка перебивались громкими глотками.

Никакого стыда северянин не испытывал. Он совершенно не уважал членов ордена, а после убийства Статиса так вообще считал себя в сравнении с ними героем.

Проведя трапезу в полнейшей тишине, что изредка разбавлялась переговорами солдат, Кефар назначил заседание совета сразу после неё. И покинув зал направился в помещение где и собирался проводить собрание.

Сидя напротив рыцарей, Табит громко пережёвывая кусок мяса сказал.

– Едите как птички. (звук проглатывания) А сражаетесь вы как?

Сконцентрировав на себе грозные взгляды воинов, что продолжали сохранять самообладание, здоровяк наткнулся на взгляд Земы, что сидела слева от него. Что что, а убийственный взгляд у неё получался и впрямь убийственным.

Задетая неуважением к своим кумирам она посмотрела него так, что тот даже перестал жевать.

– Ладно, - сказал он уже набивший своё брюхо до отвала. – Не буду вам мешать.

Затем он встал, громко отодвинув стул, и неспешной походкой направился к выходу, чувствуя брошенные ему вслед взгляды.

Спустя некоторое время Кефар уже встречал своих гостей в приёмном зале. Отдохнувшие, утолившие голод и жажду они предстали пред ним в количестве пяти человек. Арамонт не стал брать всех офицеров, и его спутниками были только его верный помощник и Фатий. Также за ними проследовали Зема с Кесеем.

Собравшись в зале, в котором по кругу стояли десять кресел, они стали усаживаться. Царь, как и подобает, сидел на самом большом и шикарном, который находился напротив входа. Подавляя внутреннее раздражение, магистр начал словами:

– Как я вижу план удался, и теперь у города новый правитель.

– Вы правы магистр. Статис мёртв, и народ избрал меня царём. А вот и тот, кому мы всем обязаны. – ответил венценосный и обратил взор на Кесея. – Именно от его руки пал наш заклятый враг.

Искренне удивившийся Арамонт взглянул на парня, после чего перевёл глаза на Фатия. Старик довольно улыбался, сидя сложив руки, и казалось, немного кивал головой. Будто сбылось, то о чём он давно говорил.

– Вот этот мальчишка? – спросил магистр. – А где мой боец, Реммао?

– Он пал от руки Статиса. – вступила Зема. – Царица предала нас и подала знак своему мужу и нас раскрыли. Ваш воин пал одним из первых.

– Вы видели его тело? – прозвучал странный вопрос.

– Нет. Нам не удалось его найти. Мы прочесали всю территорию двора, но так и не нашли его.

Задумчиво опустив взгляд с девушки, Арамонт уставился на мраморный пол.

А в это время седовласый Фатий смотрел на него и ждал когда тот, наконец, поднимет тему о передаче города под контроль ордена. Проговаривая про себя речи, он готовился к грядущему конфликту, но его не последовало. Обговорив все условия текущей ситуации, магистр уходя, даже слегка приклонил голову перед правителем.

Позже, он застал Фатия в одном из углов дворца.

– Ты обещал мне. – схватив того за руку, которой он и завёл старика в угол, прорычал тот.

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Кто он такой? Как ему удалось так быстро захватить власть?

– Он Кефар – воитель пустыни. Герой, что вступил в схватку со Статисом за власть еще несколько лет назад. Он проиграл, но народ не позволил его убить. Тогда его обвинили в предательстве и казнили его семью.

– Значит, у него еще и семьи нет? – разочаровался магистр. Семью можно было использовать как рычаг давления, но этот факт делал его неуязвимым. – Нам нужно его устранить. Или ты на его стороне?

Тут старик понял, что теперь он единственный кто знает о готовящемся заговоре. Нельзя было отвечать отказом, иначе его устранят первым.

– Нет. В качестве царя он может помешать всем моим планам.

– Отлично. Ты дал мне слово, и ты поможешь мне…

Через несколько часов у покоев магистра

Зема стояла у дверей спальни, которая была выделена главе ордена и ждала пока её хозяин отдохнёт. Стояла она уже долго, но всё никак не осмеливалась потревожить магистра, полагая, что тогда попадёт в немилость. Она переминалась с ноги на ногу и даже слегка отчаялась. Но позже, собравшись с духом, всё же потянула руку к резной двери.

– Заходи ты уже. – послышалось из комнаты.

Смутившаяся девушка слегка вздрогнула, но затем пришла в себя и, открыв дверь, вошла внутрь. Там среди огромных подушек, под отодвинутым балдахином лежал Арамонт. Вытянувшись во всю свою длину, он слегка выступал ногами за пределы ложа. Потянувшись, он неспешно сел и обратил взор на гостью.

– Думал никогда не зайдешь. Что ты хотела?

“Очевидно, он заметил меня с самого начала. Ну, разумеется, они же все поголовно маги” – сказала про себя девушка.

– Моё имя Зема, светлейший магистр.

– Это мне известно.

– Кхм. Я пришла чтобы… – и тут она переволновалась и не смогла дальше продолжить, но вглядывающийся в неё магистр понял в чём дело и в его голове созрел очередной план.

– … чтобы поступить ко мне на службу в орден? – продолжил он за неё.

Зема лишь кивнула головой. Арамонт поднялся, и в этот момент она почувствовала себя маленькой девочкой в сравнении с этим гигантом. “Нет, такую он точно не возьмёт!”

– Я давно заметил тебя, – продолжил тот. – Твои навыки и знания могут принести огромную пользу на службе Белого союза. А вместо этого ты служишь жалким интересам кучки повстанцев. Но для того чтобы принять тебя в ряды рыцарей, я должен буду тебя испытать. Ты ведь готова послужить ордену?

– Я выдержу любое испытание! – ответила окрылённая, до конца не верившая в услышанное воительница.

– Отлично. Жди вестей, я передам тебе когда ты сможешь доказать свою верность ордену и союзу.

Этой фразой он окончательно купил её лояльность к себе. Видя её блестящие глаза, он не сомневался в её преданности, а уж в полезности тем более. Он знал, что перед ним новый тайный советник Трёхгорья. Проводив восторженную девушку до выхода, он закрыл дверь, в которой до последнего виднелась её счастливая улыбка.

– Очень удачно. – прокомментировал Арамонт, держа ручку двери и слушая отдаляющиеся шаги.

В одном из коридоров дворца

Кесей воспользовался поднятым настроением Земы и уговорил её отправиться с ним на прогулку. Они планировали спуститься до самого первого этажа, что само по себе являлось небольшим путешествием, и отправиться к великолепному саду, что некогда возделывался Статисом.

Двигаясь по одному из проходов, парень вдруг прервал свою беседу со своей спутницей из-за накативших воспоминаний.

– Что такое? – спросила она его. Тот даже остановился.

– Тут погиб мой отец, – мрачно пояснил, будто видящий призраков Кесей. – После того как он убил моего отца, Статис велел одному из воинов стеречь меня. Я остался один на один с тем мужчиной. От страха я не мог сдвинуться с места и только продолжал плакать, как вдруг послышался жуткий грохот. Земля задрожала, и по потолку побежали трещины. Схватив меня одной рукой, страж побежал вниз. Мужчина вынес меня из дворца, боясь обрушения. Внизу нас поджидала целая толпа воинов. Вскоре началась неразбериха, люди стали носиться в разные стороны. Кто-то снова забежал во дворец, остальные побежали вокруг. Я остался без присмотра и побежал. Мне удалось выбраться за крепостную стену, и я скрылся в одном из пострадавших от обстрела домов. В нём я встретил Иниса. Его семью задавил снаряд, и он остался один. Только спустя несколько недель скитаний по улицам нас подобрал Дедушка.

Зная, как болезненно парень переносил подобные воспоминания, Зема чтобы утешить его взяла за руку. Почувствовав тепло огрубевшей, но всё же женской руки, Кесей отошёл от остолбенения. Как будто поделившись с ним теплом, она и впрямь облегчила его переживания. Он взглянул в её глаза и даже открыл рот чтобы, воспользовавшись моментом признаться ей… но не смог. Слова, что тысячу раз были отрепетированы в голове просто не хотели выходить наружу.

Так, держась за руки, они и добрались до сада. Но перед ними возникла удручающая картина. Бесчисленные кусты и цветы пожухли и даже старания многочисленных садовников ничем не могли помочь. Ступив по брусчатке главной дороги, что вела прямо к центральному пруду, они направились к главной алее. Вокруг была лишь пожелтевшая листва. Кусты, что пожухли и потеряли былой объем. Деревья, засыхающие на глазах.

От ароматов тысяч цветов ни осталось и следа.

Было крайне грустно наблюдать за медленной смертью столь великого цветника.

Когда двое добрались до центра сада, то увиденное повергло их в еще большее отчаяние. Некогда великие тенистые деревья с пурпурной листвой полностью сбросили с себя листья и стояли кривыми чёрными корягами, под которыми лежали засушенные кучи. На это было смотреть больнее всего.

– Что же это? Почему? – спросила потерявшая былое настроение Зема.

– Погиб садовник – погиб и сад. – прозвучал знакомый старческий голос со стороны. Это был Фатий.

Заметив своего наставника, девушка словно со стыдом отпустила руку своего спутника. Но седовласый уже успел заметить крепкое сцепление двух рук. По-доброму усмехнувшись, он подошёл к ним.

– Расскажи мне как тебе удалось убить Статиса. – сказал он парню, недавно сжимавшему руку его названной дочери.

От каждой встречи с ним Кесей испытывал необъяснимое смущение. И виной тому был не его вид, голос или поведение. Парень и сам не понимал причин своего смущения. Собравшись, он принялся рассказывать ему во всех подробностях тот бой.

Во время рассказа Фатий то и дело хмурился, когда наступал суровый момент и качал головой. Дослушав до конца, он сказал:

– Ты должен показать мне тот кинжал, мне кажется я знаю в чём тут дело. А ты (обращаясь к Земе) зайдёшь ко мне сразу после прогулки.

После этих слов он решил оставить их наедине и неспешно удалился, сгребая халатом опавшие листья. А пара решила продолжить прогулку в другом месте, уж больно удручающая атмосфера была у этого пруда.

Тем временем в приёмной Кефара

Нарушив тишину шумом дверей, чьё эхо продолжало сотрясать воздух еще некоторое время, в зал вошёл военачальник. Доказавший свою верность генерал продолжал занимать свою должность еще со времён прошлого правителя.

– Господин! Пришли вести с востока. Ваалский деспотат согласился заключить мирный договор и отправил к нам своих послов. Они прибудут через несколько дней.

– Отлично. Это хорошие новости. – ответил приоживившийся на троне Кефар.

– Но есть еще одна новость. Тараманский наместник отказался признать вашу власть и теперь собирает силы для войны с вами. Остальные города, что также не признали вас, отправляют войска под его знамёна. Нужно атаковать как можно раньше пока они не успели собраться с силами.

Услышав это, Царь нахмурился. Вот и началось то, чего он ждал. Кефар так и думал, что за стабильность в государстве придётся побороться. Возникнет много претендентов и просто несогласных, которые поймут только грубую силу и демонстрацию превосходства. Удержать власть всегда труднее, чем получить.

– Сколько займут приготовления к походу? – полностью согласившись с мнением военного советника, правитель решил перейти в наступление.

– Не больше нескольких часов, государь. Армия уже находится в полной готовности.

– Хорошо.

Кефар встал с трона и, велев военачальнику готовить войска к походу, отправился давать распоряжения касательно двора. В его отсутствие он поручил Земе встретить послов и взять полный контроль над городом. С ней был мудрый Фатий, так что он мог покидать столицу без опаски.

В городе

Под крепостными стенами дворца находился один из многих палаточных городков, в котором жили воины, которым не хватило места в казармах. Лёжа на прохладном песке, ветеран коего уже успела коснуться благородная седина, мирно спал. До его очереди заступать в дозор была еще уйма времени. Да и сам дозор был бесполезным занятием. Единственным, что выступало в роли развлечения.

Вдруг послышались боевые горны. Грозное звучание сумело перебить шум городской суеты к которой солдат уже давно привык. Вскочив, ветеран упёрся головой в натянутую над ней ткань, что служила крышей его палатки, и спешно скинув её с себя быстро встал. Наконец-то! Бывалый воин радовался, как и добрая часть уставшего от безделья воинства. Только новобранцы не были воодушевлены мыслью о походе.

Вскоре послышались голоса офицеров, и в считанные минуты палаточный городок исчез, а на его месте построился двух сотенный отряд копейщиков. Подобное зрелище можно было наблюдать повсюду.

Во внутреннем дворе дворца

– Что это? – спросил Кесей.

– Это боевой горн. Кефар поднял войска. – пояснила Зема.

После чего оба поспешили во дворец. С большим трудом им удалось найти их царствующего друга. Он находился в царской оружейной и снаряжался для похода. С ним же был и Табит.

– Что происходит? – спросила девушка.

– Мы выступаем против Тараманского наместника. Глупец не признал мою власть и теперь будет повержен.

– Кого ты возьмёшь с собой? – окинув взглядом счастливого великана разбирающего оружие, спросила она. Она не думала, что он возьмёт её с собой, но всё же хотелось убедиться в этом. Кроме того нужно было узнать про рыцарей. Если они отправятся с ним, то и ей бы следовало поступить также.

– Только Табита. Ты останешься здесь за главную, я уже распорядился. Нужно будет принять Ваалских послов. С этим тебе поможет Фатий. Нам удалось заключить с ними мир и теперь их послы прибудут через несколько дней. – быстро вводя её в курс дела Кефар попутно застёгивал ремни поножей.

– А как же орден и магистр? Они идут с тобой?

– Нет, точнее магистр выделил мне в помощь одного командира, а сам попросил меня разрешить начать какие-то поиски в недрах дворца, так что он сейчас занят. Кроме того нельзя рисковать его жизнью.

Всё это время Кесей старался изобразить своё отсутствие. Ему очень не хотелось, чтобы его разлучали с Земой, и потому он стоял неподвижно за её спиной, стараясь не издавать никаких звуков. И его опасения были не напрасными. Вскоре поступило предложение от Табита взять его с собой и ему пришлось выходить из своего “укрытия” чтобы показаться Кефару. Тот, взглянув в его глаза, выражавшие искреннее нежелание отверг это предложение.

– Он еще не отъелся. - сказал он в качестве аргумента.

– Ничего, я с ним поделюсь – ответил его грузный друг и усмехнулся.

Спустя пару часов у главных ворот дворца

Кефар восседал на белом рысаке в самолично подобранной амуниции. Он не стал надевать броню своего предшественника, в которой тот брал один город за другим. Общей особенностью двух царей был только золотой венец.

В окружении командования и генерала, он двинулся вперёд, следом за ним через распахнутые врата прошла гвардия и располагавшиеся тут пехотные соединения. За процессией из окна следил магистр. Встретившись взглядом со своим подчинённым, которого тот отправил в качестве военного советника, он кивнул ему. На то последовал ответный кивок, после которого рыцарь пришпорил коня и отправился догонять царя.

Только спустя час войска покинули пределы города, что наконец-то смог вздохнуть, освободившись от перенаселения. Вскоре гигантская армия скрылась за горизонтом вместе с обозом.

Во дворце

После отправки войск Зема наконец оказалась в комнате Фатия.

– Отец, я хочу поделиться с тобой радостной вестью. – сказала она сидящая рядом со стариком.

– Что же это за весть?

– Магистр принял меня в свой орден, – с радостью в голосе сказала она. – Только сначала я должна выдержать испытание.

Тут старик изменился в лице.

– Но я его выдержу, каким бы они ни было, ведь ты меня готовил, – продолжала девушка, глядя на нахмурившего наставника. – Почему ты хмуришься? Что-то не так?

– Дорогая моя, – начал он, ожидавший, что она решилась рассказать ему про неё и Кесея. – Арамонту нельзя доверять.

– Что ты такое говоришь? – теперь в лице изменилась она.

– Ты не можешь вступить в этот орден.

– Почему? – неразделённая радость привела её в замешательство.

– Потому что он…

– Стой! – оборвала она его. – Потому что тогда ты лишишься лучшего бойца? Потому что тогда твой лучший воин перестанет быть твоим?

От таких слов Фатий опешил.

– Зема, дитя моё, что ты такое говоришь?

– Никакое я тебе не дитя, я всегда была для тебя лишь воином. Шпионкой, которую можно послать куда угодно и она выполнит задание ценой жизни своих соратников. – вгоняя наставника во всё больший шок продолжала она встав на ноги.

– Молчать! – вырвалось из уст старика. – Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне?

В тот момент миловидный дедушка превратился в грозного старца.

– Я воспитывал тебя с малых лет, я относился к тебе как к дочери. И вот чем ты мне отплатила! Недоверием! Ты не можешь вступить в орден, потому что он наш враг. Он собирается прибрать к рукам этот город. Мы заключили с ним договор по которому взамен на их помощь мы должны были отдать Тер’хорн, однако ваш Кефар спутал наши планы и теперь он хочет от него избавиться.

– Нет. Это не правда. – Зема не поверила его словам. – Ты просто боишься, что потеряешь меня!

После этих слов она покинула комнату, громко хлопнув дверьми.

Девушка не могла поверить сказанному, ведь это не укладывалось в голове. Отдать ордену столицу? Это немыслимо! А значит Фатий просто не хотел чтобы она от него уходила. Впервые в жизни она посмела повысить тон на своего учителя, от чего ей сейчас было невыносимо плохо. Отвращение к себе перемешивалось с болью неразделённой радости. Она как никогда приблизилась к мечте всей жизни и когда пришла поделиться радостью с самым дорогим для неё человеком, то напоролась на неодобрение.

Слова воспитанницы причинили боль Фатию, но он всё же должен был оповестить о заговоре магистра и тот принял решение обратился к Кесею. Вызвав его к себе, он рассказал ему о происходящем. Парень не сразу поверил этому. Слова старика вызвали у него тревогу за Зему, но с другой стороны это означало что теперь не допустить того чтобы она стала членом ордена – его долг.

– Будь рядом с ней и оберегай её… – говорил старик. – Теперь, когда Кефара нет в городе он в безопасности, и они до него не доберутся, но нам нужно держать действия ордена под контролем. Сейчас они что-то ищут, и мне кажется, что к добру это не приведёт. Постарайся узнать, что именно является целью поисков.

– Да. Я понял. Как что-то узнаю – сразу доложу вам. – сказал юноша и уже собрался отправляться на разведку.

– Береги её, – сказал он ему вслед заставив остановиться. – Магистр будет использовать её в своих целях. Не позволь ей действовать в его интересах.

Кесей в очередной раз кивнул и покинул комнату. Оставшись наедине, Фатий стал думать, что же ему делать дальше.

Так началасьборьба с орденом. Кесей стал пытаться разузнать подробности о раскопках, что проводили рыцари, и параллельно старался не отходить от Земы. Старик утратил своё влияние на неё и больше не мог следить за её действиями. Она окончательно отдалилась от своего учителя и больше не встречалась с ним. Душевные терзания от ссоры с приёмным отцом заставляли её искать утешения в единственном человеке, что всегда был рядом – в Кесее. Несколько раз парень сумел оградить её от встреч с магистром. Девушка хотела спросить у того о договоре о котором ей поведал старик, но отвлекаемая новыми обязанностями и другом она не находила для этого времени. Да и сам Арамонт не проявлял инициативы. Погрузившись в поиски, он руководил раскопками в подземных катакомбах дворца. Многовековые туннели были давно заброшены, но он всё равно заставлял своих людей всё дальше и дальше продвигаться в тёмные глубины, разгребая обвалившиеся проходы. Следивший за ними Кесей много раз становился свидетелем как при раскопках те использовали магию. Вооружившись непонятными приспособлениями из железа, они словно пытались прощупать окружающие их туннели, но результатов не было и потому магам просто приходилось копать глубже.

Так продолжалось несколько дней.

У подходов к городу Тараман

Наконец достигнув своей цели, армия остановилась в непосредственной близости от города. Окружающая природа значительно отличалась от привычных пейзажей густой растительностью вдоль широкой реки. Велев взять город в кольцо, Кефар окружил поселение несколькими группами отрядов. Всего было четыре группы во главе которых стояли свои командиры, а сам царь со своей свитой возглавлял первую гвардейскую часть с основными силами. Была уже вторая половина дня и сейчас командование решало, когда начинать атаку. Военный советник говорил царю о необходимости войск отдохнуть после марш броска, а рыцарь напротив предлагал взять город с хода.

– Люди измотаны и нуждаются в отдыхе. Нужно подождать. – пытался убедить военачальник стоящий напротив царя что сидел на походном троне в шатре обоза.

– И дать возможность врагу подготовиться к атаке, - спорил с ним рыцарь. – Город портовый и пока мы сейчас здесь спорим, наместник может попытаться покинуть город на кораблях.

– Нет, – возразил Кефар. – Он слишком горд и сбежав он обречёт себя на позор.

“Заезжий” рыцарь келеориец был не в курсе местных воинских традиций и привык вести бой с противниками которые могут в любой момент сбежать с поля боя, когда поймут что дело гиблое.

– А как ты считаешь? – спросил своего друга Кефар.

Другие военачальники были возмущены присутствием бестактного Табита в шатре командования, но возразить воле царя ничего не могли.

– В бой, да поскорее. – коротко и ясно ответил тот.

– Вот, – сказал Кефар. – Это воля обычного воина из которых и состоит наша армия. Они устали от бездействия и рвутся в бой. Будет не хорошо заставлять их ждать еще одну ночь.

Было решено. Зазвучали боевые горны, и армия начала готовиться к штурму. Вся осадная техника была готова заранее и сейчас только выкатывалась на передние позиции. Тысячи воинов медленно шли следом за осадными башнями, поглядывая на мощные крепостные стены. Сам же царь стоял на вершине холма и следил за происходящим. Он возглавляя конницу готовился вступить в бой после того как тараны уничтожат городские ворота и проход будет открыт. Находящемуся рядом с ним Табиту не терпелось ворваться в гущу сражения, но оставлять друга ему не хотелось. Переведя взгляд с него на город он увидел, как к стенам уже подобрались башни, и начался бой. Тараны ударялись об оббитые сталью врата, а шум битвы заполнил воздух вокруг, достигая даже его ушей.

Терпеливо наблюдая, здоровяк стал свидетелем, как вскоре ворота города были разбиты, и началась схватка в его проходе. Кефар скомандовал жестом руки, и боевая труба возвестила о перемещении конницы к вратам. Всадники рысью добрались до места, что находилось напротив разломанных врат и докуда не доставали стрелы лучников врага. Началось новое ожидание еще страшнее прошлого. Теперь битва была уже в манящей близости, но приходилось ждать пока воины не освободят дорогу и не уничтожат стрелков на стенах.

Нельзя было начинать атаку пока есть опасность попасть под обстрел. Царская конница – слишком ценный элемент армии, которым нельзя было рисковать. Поэтому атака началась только когда пехота, находящаяся впереди расступилась, образовав коридор, ведущий прямо в город.

С прорывом конницы за городские стены всё стало решено. Проигрыш защитников стал делом времени, и Кефар оказавшийся вдали от основной части всадников был наедине с рыцарем. Тот приложил немалые усилия, чтобы по ходу боя не отдалиться от него и теперь оказавшись с ним на пустой улице посреди хаоса битвы начал действовать.

– Нужно двигаться к цитадели. – сказал царь и пришпорил коня, но тут же был выбит из седла.

Оказавшись на земле, он потерял свой шлем, что соскочил с него при падении. Встав на ноги, он обнаружил перед собой рыцаря, что с мечом наготове стал приближаться к нему.

– Ты что?

– У меня приказ. – не став сильно усердствовать в пояснениях тот жестом руки заставил того снова оказаться на спине.

Видя перед собой небо Кефар принял попытку встать, но его будто что-то удерживало. Словно каменная плита придавила его, не давая поднять даже головы. Правая рука продолжала сжимать рукоять меча, но она не могла оторваться от земли. Так, в попытках пошевелиться он и пролежал пока не увидел подошедшего к нему келеорийца. Он мог убить его и, не прибегая к оружию, с помощью магии, но тогда бы всем стало ясно кто убийца. Потому то и пришлось воспользоваться наградным стальным клинком.

Рыцарь уже сделал замах, держась за рукоять обеими руками, как вдруг в десяти метрах от него прозвучал резкий шум. Словно комета что-то на дикой скорости врезалось в землю. Поднялись облака пыли, и ударная волна заставила его пошатнуться. Повернувшись в сторону звука, он увидел, как в рассеивающемся облаке пыли показался стоявший на согнутых ногах, словно после прыжка человеческий силуэт. Тот вскоре выпрямился и сделал шаг из образовавшегося после удара кратера.

Высокий человек в золочёной броне оказался на свету. Длинное тело с широкими плечами даже издалека давало понять о своём значительном росте. Уверенно зашагав им на встречу, он создавал звук ударяющихся друг об друга золотых пластин. На опущенных безоружных руках сверкали золотые поручи.

– Кто ты такой? – рыцарь потребовал представиться, но тот лишь продолжал приближаться храня молчание.

Каждый маг способен чувствовать скопления энергии вокруг себя, а излучение, исходящее от незнакомца было таким мощным, что даже Кефар будучи не имея никакого отношения к магии чувствовал его.

Рыцарь взял меч в одну руку, а другой движением от груди атаковал незнакомца. Энергия, ставшая видимой, со свистом и громким шумом на огромной скорости устремилась в сторону надвигающегося человека. Когда иссиня-белые разряды столкнулись с ним, послышался грохот. Но кроме звука никакого эффекта не последовало, тот даже не пошатнулся. Тогда воин ордена встал в боевую стойку и стал наполнять свой меч энергией, дабы усилить его. Это проявилось свечением нанесённых на его дол рун. Дождавшись, когда тот приблизится, он нанёс засечный удар, стремясь попасть в шею, что не была защищена сверкающей бронёй. Незнакомец просто отмахнулся левой рукой, сломав клинок пополам. Из наполненного магией оружия высвободилась сила, которая издала характерный шипящий звук и растворилась в воздухе.

Ошарашенный рыцарь потянулся за кинжалом на поясе, но был схвачен за горло и приподнят над землёй. Незнакомец держал его одной рукой и устремил свой взор в глаза рыцаря, что беспомощно болтал ногами.

– Ты будешь служить мне? – словно двойным голосом спросил незнакомец. В тот момент рыцарь перестал тратить энергию на удерживание Кефара на земле и тот смог встать.

Смотря в ярко оранжевые глаза, радужка которых была поделена на множество частей ровными черными линями, келеориец резким рывком ударил того кинжалом в грудь. Но и это оружие оказалось бесполезным. Послышался звон сломанного клинка, не пробившего чешуйчатую броню нагрудника. Обладатель золотых доспехов опустил голову, взглянул на обрубок в стальной перчатке и снова поднял глаза. Видимо это «нет», решил он и сломал тому шею. Бездыханное тело в стальной броне рухнуло наземь, а высокий человек обратился в сторону царя.

К тому времени по обе стороны узкой улицы показались воины, прибывшие к месту падения кометы.

– Не сейчас. – тихо произнёс незнакомец и бежавшие на помощь своему царю словно столкнулись с невидимым препятствием. Солдаты пытались пробиться, сзади напирали боевые товарищи, но находящиеся впереди были словно впечатаны в стеклянную стену.

Видя подобное зрелище, Кефар почувствовал себя беспомощным перед стоящим напротив него человеком. Тот был выше его почти на две головы. Когда он находился в непосредственной близости, стало возможным разглядеть его. Длинноволосый обладатель воистину нечеловеческой внешности носил ровную короткую бороду. Светлое лицо с абсолютно ровными чертами давало понять, что перед тобой не человек. Неестественный цвет слегка светящихся очей бросался в глаза, а при встрече с пронзающим взглядом начинали своё бегство мурашки.

– Кто ты такой? – собравшись с духом, спросил Кефар. Меч он опустил, понимая его бесполезность. Если бы он хотел его убить, то без всякого труда уже бы сделал это.

– Я бог Саманэй. - ответил словно раздваивающимся голосом тот. Казалось, будто поверх его настоящего голоса была наложена его более грубая доводящая до дрожи версия.

– Что ты хочешь?

– Мне нужна твоя помощь, смертный царь…

Глава VII

Спустя несколько часов во дворце Тарамана

Город был взят и в сопровождении своего божественного спасителя Кефар прогуливался по коридору захваченного дворца. Наместник был убит при обороне цитадели, а оставшиеся военачальники врага схвачены.

Его спутником был один из лжебогов – существ в силу своей гордости и могущества называющих себя богами. Таковыми они конечно не являлись, но тем не менее равных м в могуществе было найти трудно. Только высшие мастера магического искусства имели шансы на победу над этими сущностями. Причиной тому являлась одна передающаяся по крови особенность этих существ.

Внутри каждого человека от рождения находится «сфера» что служит вместилищем души и окружающих её потоков энергии. При обычном режиме эта энергия расходится по телу вместе с кровью и обеспечивает его жизнедеятельность. Но маги научились расширять эту сферу. Когда она увеличивается, душа заполняет образовавшуюся пустоту новой энергией. Излишки энергии расходятся по телу, его «энергоёмкость» повышается, а маг получает возможность использовать свободную для манипуляций силу в магии. Чем шире его сфера, тем большей мощью и «энергоёмкостью» располагает колдун. В процессе всей жизни маг стремится максимально расширить свою сферу, однако этот процесс требует огромной выдержки, терпения и внимательности, так как резкое её увеличение приведёт к разрыву и смерти.

А теперь стоит сказать об этой изнанке использования магии у лжебогов. Они от рождения имеют огромный энергетический запас, кроме того их «сфера» имеет повышенную прочность и способна впитывать большие объёмы энергии без вреда для себя. Это и делает существ данного вида неуязвимыми, энергия, наполняющая их тело, значительно укрепляет его, а также дарует превосходнейший потенциал для использования магии. Большинство лжебогов захватывая власть над определённой местностью, вынуждают местных жителей приносить им жертвы в виде животных и даже людей. Более милосердные принимают в дар растительность и молитвы. Питаясь подношениями, они становятся могущественнее и неуязвимее.

Многовековые существа с утраченной историей происхождения имели человеческие тела. Однако спутать с обычными смертными их было нельзя. Ростом они превосходили обычного человека в полтора раза, а некие особи и по более. Внешность тоже была лишь отдалённо человеческой. Неестественно правильные, не имеющие изъянов лица сразу выдавали своё не человеческое происхождение. В большинстве своём лжебоги носили длинные волосы и бороду, что проявлялась у них только по достижению определённого возраста. К подбору одежды они подходили по-разному, большинство не носило никакой брони в силу отсутствия необходимости. Простое оружие ломалось при встрече с прочной как сталь кожей бога. Но всё же встречалась на них и изощрённо подобранная амуниция. Чтобы показать свой статус и богатство они нередко изготавливали свою броню из чистого золота, в будущем зачаровывая её для дополнительной крепости. Так поступил и Саманей.

Горделивый бог безраздельно правил несколькими городами и потому мог позволить себе такое облачение. Вес для него не имел никакого значения так как в бог мог вынести и куда большие физические нагрузки.

Находясь рядом с одним из таких существ, Кефар нервничал. Будучи не имея понятия как бороться с таким грозным противником, он старался наладить с ним дружественные отношения. Он боялся, что взамен за своё спасение тот потребует начать ему поклонение, а это бы ввергло народ в постоянную необходимость жертвоприношений, но тот потребовал другое…

– Значит в недрах Тер’хорна находится некий древний артефакт который представляет огромную ценность? – повторял сказанное своим собеседником царь, обсуждающий вознаграждение за своё спасение.

– Ты даже не можешь вообразить какую. – отвечал Саманей. Тот, кто называл себя богом смел разговаривать с Кефаром на «ты».

– Так почему же ты не ворвался во дворец и не завладел им? – вопрошал ставший свидетелем его силы и способностей.

– Не смей разговаривать со мной как с равным, – прорычал бог и бросил в сторону собеседника грозный взгляд. – Я правил, когда дед твоего деда еще не родился на свет.

Слегка успокоившись поле подобного оскорбления, Саманей продолжил:

– Я не могу. На городе стоит защита, не позволяющая кому-либо из мне подобных оказаться за крепостной стеной. Основатели города позаботились о безопасности.

– Но ведь никакое заклинание не способно держаться столько веков. Значит дело в рунах, а город перестраивался множество раз.

– Только сверху, – пояснил бог. – Значительна его часть скрыта под песками и там, в вековой тьме находится хранилище, покрытое всевозможными рунами.

– Магистр ордена Белого союза Арамонт попросил у меня разрешение на раскопки во дворце. – вдруг вспомнил Кефар.

– Арамонт? – словно услышав знакомое имя, переспросил Саманей. – Тогда нам нужно спешить. Нельзя чтобы он добрался до неё первым.

Эта фраза оборвалась возгласом Табита за дверью:

– Что значит нельзя?! – возмутился он перед стражником и ворвался в отцепленную для переговоров часть коридора.

Нагло приблизившись к двоим находящимся в другом конце коридора он спросил:

– Что происходит? Кто это такой?

– Типичный северянин. – сказал Саманей, с презрением взглянув на почти равного ему по росту великана. – Никакого приличия и никакого страха перед божественностью.

– Ты то бог? Мы, северяне, побеждаем богов!

Лишь только Табит успел это сказать, как проделав в воздухе кувырок оказался на каменном полу в нескольких метрах от оскорблённого бога.

– Не такие ничтожества как ты одержали ту победу и не тебе этим хвалиться.

Прозвучали эти слова так грозно, что даже буйному великану пришлось утихомириться. Он был буквально подавлен мощью Саманея, что в моменты его гнева нагнетала в окружающем пространстве. Ощущая на себе его гнев, Кефар даже не подумал вступаться за друга. Это будет ему хорошим уроком, а то вечно тот позорит его своей бестактностью.

– Я не убью его только чтобы не портить отношения с тобой, смертный царь, – сказал повернувшийся и продолжил говорить о своих планах. – Времени мало. Я перенесу тебя в трёхгорье, хоть это и потребует много моих сил. Остальное обсудим на месте, подойди ко мне.

Кефар послушно сделал несколько шагов ему навстречу, как вдруг опомнился и сказал:

–  Мне нужно отдать распоряжения на время моего отсутствия. И я хочу отправиться вместе с моим другом. Думаю, его помощь мне не помешает.

Смерив взглядом поднявшегося северянина, потирающего спину после падения, тот сказал:

– Возможно ты и прав. Северянин! Подойди.

Табит молча преодолел то расстояние, которое он недавно пролетел по воздуху и встал рядом.

– Стража! – произнёс Кефар и на его зов из ближайшей двери явились двое воинов. Те поклонились, прижав правую руку к груди. – Передайте военному советнику, что отныне он берёт на себя командование армией и городом. Я отлучаюсь, пусть не беспокоится и не ищет меня.

Когда снова послышался звук закрывающихся дверей, лжебог положил свои тяжёлые руки на плечи стоявших перед ним и те почувствовали, как окружающее пространство начало наполняться энергией. Спустя мгновение на месте где они стояли, была совершенная пустота.

В столице

Трубы возвестили о прибытии Ваалских послов. Как и четырнадцать лет назад знамёна с изображениями волка снова оказались под этими стенами. В составе их посольства было большое количество воинов и один генерал в чьих полномочиях было говорить от имени самого правителя.

Распахнув врата, Зема с советниками и Кесеем ждали прибытия посла в приёмном зале. В нем же в окружении двух своих офицеров стоял Арамонт. Девушка, исполняющая обязанности царя не смела садиться на трон и лишь поддавшись напору прочих советников надела не полюбившийся ей парадный халат и стояла у престола.

Вскоре показалось посольство. Генерал сотрясал тишину зала бодрыми шагами во главе целого отряда вооруженной до зубов охраны. Держа тяжёлый шлем в руках, посол смерил стоящих перед ним нахмуренным взглядом и остановился.

– Приветствуем вас от имени царя Кефара. – как можно торжественнее произнесла Зема.

Бросив в её сторону недовольный взгляд, генерал изрёк:

– Приветствую вас от имени Ваалской державы, – громогласно ответил тот, после чего обратил взор на главу ордена стоящего по левую сторону от Земы. – Моё почтение, Магистр. Я генерал Сарм, волеизъявитель нашего государя.

Ему не нравилось, что переговоры с ним ведёт женщина, но он всё же был обязан следовать этикету.

– Но где же ваш славный царь? Я не буду вести переговоры с его представителями.

– Я тайный советник Тер’хорна и в мои обязанности входит только приём вашего посольства. В настоящее время наш царь находится в походе, но сразу же по его возвращении переговоры начнутся. А пока дозвольте разместить вас во дворце. Слуги проводят вас и ваших людей по покоям. Но сначала извольте принять участие в торжестве по случаю вашего прибытия.

После этих слов стража открыла врата, ведущие в чертог в котором были приготовлены яства, вино и все прочее.

Проследовав за девушкой в этот зал, люди оказались в огромном чертоге, что по красоте выделки и масштабности украшений не имел себе равных во всём дворце. По всему периметру у стен были места для гостей в виде разложенных подушек, у каждой из которых был поднос с фруктами, прочими блюдами и личный слуга с кувшином вина. По настоянию вельмож приём был организован в высшей степени роскошно. После того как все были размещены на ложах, заиграла музыка и началось празднование. Уж тут Земе пришлось занять царское место и сесть по центру стены на самом огромном ложе из белоснежных подушек. Такую моду в государстве ввёл Статис. Тот любил проводить пиры таким образом на котором всенепременно должен был проходить поединок, поэтому посреди помещения красовалась пустая арена.

Со смущением сев на мягчайшее ложе, девушка взяла поднесённый ей кубок с вином. От неё требовалось испить первой, дабы гостям можно было начать трапезу. На неё устремились взгляды со всего чертога, и она занервничала. Руки затряслись, и она одним махом осушила кубок больше для того чтобы успокоить нервы, нежели исполнить свою роль хозяйки тожества. Вино высочайшего качества было импортным товаром и потому не могло не приносить удовольствия от своего употребления. Успокоившись, Зема устроилась поудобнее и наконец смогла вздохнуть с облегчением – больше от неё ничего не требовалось.

Не меньше неё нервничал сейчас Кесей. Впервые оказавшись на таком пиру, он совершенно был растерян и сидел, подмяв под себя ноги. С непривычки ему хотелось провалиться под землю, однако оставлять свою соратницу одну ему не хотелось. Он сидел третьим от неё, сразу после Арамонта и одного советника. По другую сторону её окружал гость – смуглолицый генерал с окладистой бородой и некогда объёмной, но ныне придавленной от долгого ношения шлема, шевелюрой. Такое соседство заставляло их обоих нервничать. Её от стеснения и страха сделать что-то не так. Его от опасной близости магистра к ней. Он то и дело поглядывал на смущенную девушку, что осушала уже второй кубок. Спустя час напряженного времяпровождения музыка вдруг сменилась, и в другом конце зала показались танцовщицы. Десяток красавиц в тончайших шелках принялись развлекать гостей синхронными танцами, в которых они показывали изумляющую гибкость и поражающую слаженность. Взгляды всех присутствующих оказались прикованными к ним, в том числе и Арамонта. Кесей, сумевший на мгновенье отвлечься от гипнотического танца увидел, что магистр прилепился глазами к танцовщицам и боле не пытается заговорить с Земой. Вдохнув с облегчением, юноша перевёл взгляд на неё. Даже она с завороженно наблюдала за танцем. Казалось, вся нервозность прошла и теперь только эти изящные движения занимали её разум. Снова посмотрев на танец юноша уже не смог оторваться и продолжал очарованно наблюдать до самого конца представления.

То были личные танцовщицы Статиса. Своей красотой и талантами они нередко помогали ему забыться и отвлечься от всех проблем.

Когда танцы закончились, и красавицы учащенным шагом выстроившись друг за другом удалились, очарованная публика даже вздохнула с огорчением. Отчасти огорчение было вызвано тем, что танец по традиции являлся заключающей частью торжества. Теперь, когда пир подошёл к концу членов посольства принялись размещать по комнатам, Зема и Кесей наконец могли покинуть смущающую их обстановку.

Спустя некоторое время во дворце

Генерал Сарм и магистр встречаются в одном из проходов дворца.

– Всё идёт по плану, только пока нам так и не удалось найти её. – сказал Арамонт.

– Сколько времени вы уже ведёте поиски и до сих пор ничего не найдено! Как так? Ты ведь знаешь весь план дворца. Как можно искать так долго? – с раздражением ответил Сарм.

– Проходы в подземелье завалены. Нам удалось раскопать уже два этажа, но есть проблема. Мы не чувствуем её присутствия.

– Она не могла покинуть стен этого города. Сам знаешь! Ладно. Я помогу вам с поисками. Кучка бездарей, а еще зовёте себя орденом.

Магистр вскипел от злости и его синие глаза засияли как у мага, готовящегося использовать значительную часть своих сил.

– Попридержи язык! – сквозь зубы, стараясь не создавать лишнего шума, произнёс он.

Генерал отреагировал насмешкой. Ухмыльнувшись, он встретился со злобным взглядом магистра и сказал:

– Если бы не обстоятельства я бы преподал тебе урок. Да не хочу расстраивать хозяина… ты ведь тоже не хочешь его расстраивать?

– Не хочу, – сказал тот и его глаза перестали светиться. Выдержав некоторую паузу и вынужденно усмирив гнев, он продолжил. – Но как ты собираешься помочь нам? Это вызовет много лишних вопросов.

– А как ты думаешь, зачем я взял с собой так много воинов? При необходимости я смогу с боем прорваться сквозь весь гарнизон. Армии в городе нет и царя тоже уже не будет.

Частично он был прав, но вот насчет второго ошибся.

У городских стен

В тени крепостной стены из неоткуда появились трое: Саманей, Кефар и Табит. Как только они коснулись ногами песка, от них изошёл небольшой импульс, от которого тот, кто называл себя богом, пошатнулся, будучи его эпицентром. Чтобы совершить мгновенное перемещение в пространстве на такое расстояния он потратил много сил. Пока тот приходил в себя его спутники дивились произошедшему. Еще пару секунд назад они находились под крышей дворца, а теперь они у стен города, так еще и совершенно другого!

– Слушай меня, смертный царь. – послышался голос Саманея. – Защиту города можно сравнить с шаром. Его поверхность для меня непреодолима, но я всё же могу оказаться внутри… если я вселюсь в тебя. – эта фраза вызвала у Кефара смятение. – Твои глаза станут моими глазами, а твои руки моими руками, но это буде проще сделать если ты дашь на то своё согласие. Тогда мне не придётся ломать твою волю.

Немного помедлив царь кивнул головой.

– Что происходит? – настороженно спросил Табит.

– Не вмешивайся, – ответил ему друг. – Так нужно.

Кефар подошёл к лжебогу и тот положил свои руки на его голову.

Он почувствовал как будто что-то вошло в его голову и, дойдя до глаз будто бы углубилось в недра черепа.

– Когда ты окажешься внутри, то тебе будет достаточно произнести моё имя, чтобы я вошёл в тебя, – пояснял Саманей убравший свои руки от его головы. – Я получу над тобой полную власть, но это временно. Как только я заполучу то, что мне нужно я освобожу тебя. Слово бога! А теперь отправляйтесь во дворец.

Тем временем во дворце

Фатий, сидя в своей комнате печально вздыхал. Его, призванного помочь в управлении городом, обиженная Зема на приём даже не позвала. Думая как ему вернуть расположение дочери и что делать с заговором, он бросил взгляд в окно, откуда повеяло прохладным ветром. Там он увидел обоз прибывших послов, что сейчас разгружался слугами.

– Нет, – сказал изменившийся в лице старик, увидевший очертания на знамени, возвышающегося над одной из повозок. – Так вот откуда эти послы!

Он вскочил с места и поспешил по длинному коридору. Старик знал о пришествии послов, но кто они и откуда ему не поведали. Увидев впереди знакомую шевелюру, он устремился к ней и еще на подходе начал говорить:

– Кесей! Эти послы они наши вра…

Наступило молчание, когда тот к кому он обращался, повернулся и он увидел незнакомое бородатое лицо. Старческие глаза перепутали укладку Ваалского генерала с растрёпанными волосами Кесея.

– Они наши… кто? – нахмурив густые брови, спросил генерал и повернулся в другую сторону. – Кто это?

Тут показался и магистр, которого до этого было не видно, так как его закрывал выступ стены у которой они и стояли.

– Это Фатий, вожак восстания, – пояснял магистр. – Это он обещал мне этот город, а также помощь в заговоре.

Растерявшийся старик просто стоял и не мог выдавить из себя и слова.

– Обещал и не выполнил. Не хорошо. Поблагодари магистра за то, что он позаботился и теперь вашего выскочки недо-царя больше нет.

– По тише! – озирая по сторонам сказал Арамонт. – Нас могут услышать!

– Это больше не имеет значения. – произнёс Сарм и вытащив меч из ножен пронзил им старика.

– Ты что делаешь?! – воскликнул магистр когда старик уже оказался на земле с окровавленным животом.

– Он пытался сдать нас. Всё равно рано или поздно… ай… веди меня к катакомбам, а я пока подниму моих людей. – сказал генерал и достав небольшую трубу привязанную к поясу затрубил.

Пришедшие с ним воины повыскакивали из своих покоев, и в полном вооружении стали расползаться по этажу истребляя стражников и направляясь на звук. Это сигнал к атаке.

– Что это? – сказала Зема услышавшая непривычный звук трубы.

А тем временем генерал с магистром уже пробились к нижним этажам и спустились по старой лестнице в древний проход. В тусклом свете факела они увидели задремавшего здесь рыцаря, дежурившего свою смену. Подложив руки под голову, тот мирно спал в одной тканевой одежде, прямо на полу.

– Тоже мне рыцари. – усмехнулся генерал и сорвав со стены факел вошёл в недавно отрытый проход ведущий вглубь.

Оказавшись у большого завала длинного коридора, в котором он очутился, пройдя по узкому проходу, он передал факел Арамонту. Опустив руки и голову вниз, он глубоко вздохнул и закрыл глаза. Повторив манипуляцию шагом дальше, он скривил недоумённую гримасу. Затем положив руку на холодную стену из чёрного камня, снова закрыл глаза и максимально сконцентрировался.

– Её здесь нет! – воскликнул он, прекратив процесс поиска и отойдя от стены. – Её нет и сотней локтей глубже! Она в другом месте. Где? Куда он мог её перепрятать?

Магистр, на которого сыпались гневные вопросы, призадумался, после чего наступило озарение.

– Я знаю. Пошли!

Арамонт повёл своего соратника наружу.

Тем временем на верхнем этаже

Зема, Кесеем и группа воинов стражи пробегали по коридору в котором периодически встречались тела убитых стражей. Они искренне не понимали что происходит, но судя по звукам стало ясно что двигаться нужно вниз.

– Госпожа! – послышалось из-за угла. – Скорее сюда!

Прибыв на зов Зема увидела окровавленного Фатия над которым склонился нашедший его страж.

– Отец!

Девушка склонилась над еще живым учителем.

Тот еле дышал и лишь смотрел на неё любящими глазами. Его губ даже не смотря на жуткую боль, коснулась лёгкая улыбка.

– Моя девочка… я прощаю тебя. – собравшись с последними силами, еле слышно сказал он и его улыбка была стёрта с его лица, а глаза пустым взглядом устремились перед собой.

Послышались крики обезумевшей от боли Земы. Она сжала его плечи в последних объятиях и заплакала.

В этот момент стоявший рядом Кесей как никто другой из присутствовавших сочувствовал ей. Он опустил руку, и та коснулась чего-то холодного. Им оказался белый кинжал привязанный к поясу. И тут парень вспомнил, что так и не показал его старику лежавшему теперь перед ним. В день последней их встречи он забыл его взять с собой и именно это заставило его отныне брать с собой повсюду.

Тяжелый вздох вырвался из его груди.

– Госпожа. – робко сказал один из стоящих за её спиной солдат. Всё это время воины стояли и ожидали приказов, так как последним из них был следовать за ней.

Девушка очнулась и, отпустив бездыханное тело, подняла брошенный ею клинок.

– За мной! – сквозь сжатые от злости зубы скомандовала она, вытерев слёзы и поднявшись на ноги.

Во внутреннем дворе дворца

Воины посла выбежали наружу и стали убивать всех попавшихся под руку. Вслед за ними из дворца вышел магистр за которым шел и генерал. Арамонт огляделся и, убедившись, что сил Сарма хватит сполна, скомандовал рыцарям следовать за ним. Они направились к саду. Полностью погибший цветник выглядел просто ужасающе. Голая земля с остатками засохшей зелени и голые кусты. Теперь самым красивым в огромном саду была вымощенная брусчаткой дорожка по которой они и двинулись. Генерал не понимал куда они идут, но всё же доверился своему союзнику.

Преодолев всю дистанцию до центра сада, они оказались у потемневшего пруда. Его окружали совершенно чёрные стволы некогда красивых деревьев. Сделав отмашку, магистр приказал своим людям оцепить территорию. Воины разошлись.

Арамонт предположил что бывший царь Статис будучи страстным садовником перенёс артефакт из древних катакомб дворца в своё излюбленное место – сад.

– Да! Чувствую! – радостно воскликнул генерал “принюхавшийся” еще раз.

Во дворце

Спустившись, Зема со своими людьми столкнулась с воинами генерала. Элитные телохранители вступили в бой с дворцовой стражей. Она накинулась на первого попавшегося врага и в приступе ярости сопровождала каждую атаку криком. Гнев, затуманивший её рассудок, сильно сказался на её боевых способностях и гвардеец смог обезоружить ее и повалить наземь, когда та провалила очередной гневливый удар. Оказавшись под ногами замахнувшегося противника, она успела достать метательный кинжал, перевязь которых постоянно находилась при ней даже после начала дворцовой жизни. Но пустить его в ход не смогла, так как нависший над ней враг рухнул прямо на неё. Выбравшись из под массивного тела девушка увидела как из его спины торчит стрела. Обернувшись, она стала свидетелем как воины генерала один за другим падали сражённые меткой стрелой.

Кесей сражающийся против одного из гвардейцев лишь успел сделать шаг назад, как его противник был убит стрелой в глаз, как и в ту ночь, когда состоялся его первый бой. Успев разглядеть знакомую стрелу до того как враг рухнул на пол, парень развернулся. Там в проходе перед очередной лестницей стоял Реммао, прицеливающийся для нового выстрела. Кесей сначала не поверил глазам и, протерев их для достоверности еще раз взглянул на, как ему показалось, призрака. Точно не мерещится!

– Ты жив?! – послышался изумлённый голос воительницы, когда все противники на этаже оказались перебиты.

– Да. Потом объясню, а сейчас за мной!

Спустившись по лестнице, они оказались на первом этаже, где у главных врат снова столкнулись с противником. Справиться с превосходящими в мастерстве противниками удалось только благодаря поразительным способностям Реммао. Тот стрелял без промаха на любые дистанции, и казалось под любым углом. Сразив больше воинов чем все стражи вместе взятые, он повёл людей в сторону сада когда площадка перед вратами оказалась зачищена.

Там у пруда генерал вытянул руки перед черным водоёмом и его светло карие глаза засветились от использования магии в больших объёмах. Вода в довольно небольшом пруде оказалась пропитана тёмной энергией, и потому воздействовать на тысячи литров такой воды было крайне тяжело. Раздвинув руки, генерал стал раздвигать воду в центре пруда. Будто сами собой воды стали расползаться, вынуждая пруд выходить из берегов. После нескольких минут подобного процесса на тёмном дне показалась стоящая на постаменте чёрная сфера.

Тут послышались звуки битвы. Прибывшие стражи вступили в бой с защищавшими сад рыцарями, будучи под прикрытием зоркого лучника. Один выстрел – рухнул на землю маг, прогремев доспехами. Второй выстрел – еще один. Только третий рыцарь додумался защитить себя, создав перед собой барьер. Стрела ударилась об неё и сломалась.

Магистр был вынужден вступить в бой, дабы помочь редеющим рядам подчинённых. Выйдя наперёд, он встретился взглядом с Реммао.

– Ты! – гневно сказал он и едва не получил стрелу в глаз успев в последний момент защититься барьером.

После этого он увиделся уже с Земой, что желая его крови стояла с окровавленным клинком.

– Ты убил моего отца!

– Это испытание! – ответил он разъярённой девушке, наивно пытаясь переманить её на свою сторону. – Рыцарь не может быть привязан ни к чему, ни к месту, ни к человеку. Сейчас у тебя есть шанс встать в один ряд с величайшими воителями союза, только…

– На! – послышался переходящий на рычание женский возглас, за которым в магистра прилетел метко отправленный в него меч.

Ощутив всю её злобу даже защитившись в очередной раз магическим щитом, Арамонт потерял решимость. Он снова бросил взгляд на девушку, и та ответила ему очередным снарядом. На сей раз это был кинжал.

– В атаку! – скомандовал магистр не снимая защиты и без того сражающимся рыцарям и те с новыми силами принялись отстреливать напавших разрядами.

Сам же он снова попробовал остановить бойню словами, на сей раз подорвав боевой дух врага.

– Зачем вы сражаетесь? Город принадлежит ордену и Белому союзу, рано или поздно мы отобьём его у вас. У вас нет ничего! Ни города, ни царя!

Едва он закончил фразу, как в него прилетел молот, заставивший его пошатнуться и упасть на одно колено.

– Лжёшь …собака! – послышался ненавистный ему голос бестактного северянина.

За спинами Кесея и Земы показались новые войска во главе с Кефаром и Табитом.

Узрев их, рыцари пали духом, но всё же были вынуждены продолжать сражаться.

– Ладно, – гневно прорычал Арамонт, – Я сам тебя прикончу!

Глаза его засияли синими самоцветами, и он достал из ножен украшенный золотой росписью меч. На него понеслись воины, и он вступил с ними в рукопашный бой. Разрубив первого же воина пополам, он резко снизил желание к нему приближаться. Напитав магией свои руки и оружие, Арамонт разил врагов рассекая тех вместе со щитами. Клинки и копья ломались от встречи со сверкающим мечом, а головы падали одна за другой. Окружив себя трупами более чем десятка врагов, магистр скрестил оружие с Кефаром. Тут же в нескольких сантиметрах от его головы просвистел клинок Земы. Уклонившись от очередной атаки ему пришлось заблокировать удар топора Табита и пока он удерживал напор массивного противника о его наплечник ударился кинжал брошенный уже Кесеем. Разом накинувшись на одного противника четверо заставили того проявить недюжинную скорость и мастерство. С трудом отражающий постоянные атаки, Арамонт всё же нашёл время для собственного удара и, защитившись от Земы прижав плечо с массивным щитком брони к голове, рубанул по Кефару.

Разрубив царский доспех, он рассёк ему грудь и тот рухнул на колени, истекая кровью, что капала на потрескавшуюся почву и мгновенно исчезала в многочисленных трещинах.

– Кефар! Нет! – проорал северянин и с новой решимостью ринулся на магистра. Тот, уклонившись от его удара, свалил его с ног мощным ударом закованной в стальной сапог ноги в неприкрытую бронёй грудь. Дальше он методично расправился с окружившими его к тому моменту воинами, после чего откинул в сторону Зему, оставив её на потом, и обратился в сторону оставшегося Кесея. Просто отшвырнув его как недостойного противника, тот заставил юнца проделать несколько оборотов в воздухе и приземлиться на солидном расстоянии от места битвы.

Когда вокруг больше никто не представлял для него опасности, Арамонт посмотрел на генерала пытающегося достать сферу, затем протянул руки к возвышающейся над головой башне. Яркая вспышка, вырвавшаяся из его рук, понеслась в сторону основания башни и, врезавшись, заставила ту покрыться трещинами. Гигантская башня стала крениться, пока столкнувшись с другой, что была поменьше, не рухнула в нескольких сотнях метров от мага, завалив проход в сад вместе с сотнями находящимися там воинами.

Когда поднятое рухнувшей башней облако пыли покрыло окружающее пространство, в нем промелькнуло что-то светлое.

Магистр отогнал от себя пыль импульсом и оказался в воздушном кармане посреди «песчаного тумана». Вдруг послышался свист чего-то несущегося на огромной скорости, и нечто сбило его с ног. Тот успел выставить перед собой меч, когда увидел надвигающуюся на него вспышку и потому был лишь повален на землю. Поднявшись, магистр стал оглядываться по сторонам и принялся дальше развеивать пыльную заслонку, но атака повторилась. За ней была еще и еще. Магистр мог защищаться от них только окружив себя барьером, что принимал удары на себя. Так продолжалось пока пыль не осела, и тот увидел перед собой Реммао. Стало ясно, что никто из рыцарей не уцелел и в живых остался только Арамонт и Сарм. Встав в боевую стойку последний из своего ордена приготовился к атаке. Его бывший подчинённый давно убрал лук за спину и вооружился выданным ему рыцарским мечом.

– Иди сюда! – прорычал магистр и тот будто бы послушался. В одно мгновенье Реммао перенёсся к нему словно луч света и уже стоял рядом скрестив с ним меч. В его глазах горели жёлтые огоньки, и даже не смотря на огромные усилия магистру не удавалось его пересилить.

Они расцепились, оттолкнувшись друг от друга, и лишь стоило им замахнуться, как мощный разряд со стороны с грохотом отбросил лучника прочь.

– Довольно с ним возиться! – гневно произнёс генерал держащий в руке сферу. В его руке виднелись остаточные разряды от только что пущенного, а другая рука в месте соприкосновения с артефактом была объята огнём. – Сфера у нас, нужно уходить отсюда.

В это время поражённый молнией Реммао не мог подняться на ноги от такого удара. Зема лежала на земле, упёршись локтями и пытаясь перевернуться на бок. Кесей ударившись при падении еще не пришёл в себя. Табит, задыхаясь после пинка в солнечное сплетение, не мог набрать воздуха в грудь.

Посреди изрубленных тел лежал Кефар со страшной раной из которой хлестал кровь. Еще будучи в сознании он видел перед глазами небо. С огромный болью сделав подобие вздоха он произнёс:

– Са-ма-ней.

Тут же его сознание будто провалилось в темноту, а глаза сначала потемнели, а потом засветились, приобретя оранжевый оттенок. Резкий вдох наполнил его грудь, и он поднялся на ноги.

Маги обратили на него свои удивлённые взоры.

Из кровавой раны засиял свет, прекратившийся, когда царский доспех сросся, сплавившись по краям и восстановив свою прежнюю форму.

– Кто ты такой? – недоумевающе спросил Арамонт, почувствовавший в исцелённом теле чьё то присутствие.

– Ты не узнаёшь меня? – жутким раздвоенным голосом произнесли уста Кефара. – Арамонт, сын Салазара.

– Откуда ты знаешь меня? Назовись!

– Сам скажи моё имя.

Последние три слова словно пробудили в памяти магистра страшные воспоминания.

– Саманей. – протянул отпечатанное в памяти имя, Арамонт.

– Да, не похож ты на отца. В тебе нет ни его проницательности, ни его силы. Как жаль, что он не успел передать тебе свою родовую мощь, да? – злорадно продолжил бог в теле царя.

Налюбовавшись на гримасу молчавшего магистра, Саманей обратил взор на генерала со сферой в руке.

– Он её не получит. Отдайте мне сферу, и я подарю вам лёгкую смерть, в отличие от вашего хозяина, когда тот узнает о вашем поражении.

– Я скорее умру! – ответил генерал.

– Так и будет. Я заберу её в любом случае. Время людей-хранителей подошло к концу, и теперь бремя стража ляжет на плечи Богов.

– Вы… никакие… не боги. – произнёс Арамонт и тем навлёк на себя грозный взгляд горделивого существа.

Саманей протянул руки в стороны и, вооружившись прилетевшими в его ладони мечами, двинулся вперёд.

Сарм нанёс удар на опережение подобный тому, которым сразил лучника. Непрекращающимся потоком молния с грохотом устремилась в сторону лжебога. Тот, успев уклониться от атаки, потерял оружие в левой руке. Меч был просто расплален от соприкосновения с искрящимся потоком. Тут Саманей бросил оставшийся клинок в магистра. Промелькнувший около головы меч был похож на широкую стрелу с массивным оперением в видестальной крестовины. Обдув его лицо ветром, клинок вонзился в землю где-то позади.

Бог снова вооружился примчавшимися ему в руки мечами павших воинов и ринулся в атаку на Арамонта. Мастерски орудуя парным оружием, он еще до столкновения начал выполнять перед собой всевозможные манипуляции с оружием призванные размять руки и позволить начать непредсказуемую атаку. Послышался звон стали, и показались искры. Отражая молниеносные атаки бога, наносимые руками царя, магистр был вынужден пятиться назад и напрягать все свои силы, дабы не позволить одной из атак пробить его защиту.

Тем временем генерал стоял за спиной Кефара и принялся собирать силы для удара. Осознав, что его собственных сил будет недостаточно он решился на рискованный шаг. Вцепившись в сферу двумя руками маг стал вбирать в себя силу что под неописуемым давлением томилась в ней.

Саманей действовал от плеча и потому каждый его удар был просто чудовищной силы. На его мечах уже стали виднеться зазубрины. Качество оружия ордена было намного выше сортов местного железа. Пустив по превратившимся в пилы клинкам свою силу, бог значительно укрепил их и, проведя замысловатую атаку, вынудил магистра выставить меч перед собой и, воспользовавшись этим, ударом снизу сломал его. Мощь удара была такова, что не устоял и его собственный меч. Обломки двух клинков разлетелись в разные стороны, а их владельцы побросали обрубки на землю.

Арамонт достал стальной широкий кинжал и попытался вонзить его в шею врага. Саманей схватил его руку и сжал до такой степени, что основание пластичной перчатки смялось и вонзилось в тело. Кисть разжалась, и кинжал выпал из неё. Магистр зарычал и от боли скатился на колени.

– Если я не Бог… – сказал Саманей глядя на кривляющегося от боли магистра. – … то почему ты стоишь передо мной на коленях?

Вдруг послышался дикий гул, и тёмный искрящийся поток унёс Кефара в сторону. Его рука продолжала сжимать впившийся элемент брони, и тот отправился вместе с ним, изодрав руку Арамонта.

– А-а-а-а! – вскричал тот глядя на ободранную конечность.

А тем временем поток, исходящий от генерала бороздил лжебогом землю продолжая уносить его. Тело Кефара оказалось в мощном вихре энергии разъедающей его плоть, и когда сила, вложенная в удар, кончилась, он оказался во многих метрах от магов.

Тем временем Зема подползла к Кесею.

– Кесей! Очнись! Очнись же!

Его глаза открылись после нескольких ударов по щекам, и он увидел перед собой чумазое лицо желтоглазой девушки, что со слезами смотрела на него, думая, что тот мёртв.

Саманей в теле Кефара лежал подобный углю. От него исходил дым, а рядом виднелась длинная борозда, которую он проделал по пути сюда. Открыв не свои глаза, бог начал восстанавливать подконтрольное ему тело. Такой удар отнял у него много сил на сохранение целостности человека, и теперь восстановление шло гораздо медленнее. Обугленная плоть плавно стала заживать, а куски приплавленного к телу метала стали отлипать. То была расплавившаяся броня. Спустя несколько секунд чёрная фигура стала похожа на человека и покрылась кожей, и бог даже смог восстановить подобие одежды. Тяжело дыша, он встал на ноги, и хромая стал двигаться к своим врагам, попутно занимаясь восстановлением.

Генерал удивился что не бог во плоти, а человек под его контролем смог выдержать подобный удар. Даже для него самого такая концентрация энергии не прошла бесследно. Его рука была обожжена, а перчатка на удерживающей сферу руке слегка обмякла. Смерив взглядом держащегося за окровавленную руку магистра он понял, что завершать бой ему придётся самому. С такими повреждениями Арамонт не мог использовать магию, а махать мечом и подавно. Переведя взгляд на Кефара генерал направился в его сторону.

С каждым шагом ему становилось яснее – повреждений больше чем он думал. Боль по всему торсу и рукам свидетельствовала об обширном ожоге, а капающая из-под доспеха кровь заставляла пытаться не думать о причинах кровотечения. С трудом сконцентрировав внимание на своём противнике, Сарм достал свой меч и приготовился к рукопашной схватке. Он чувствовал, что нового использования магии его тело может просто не выдержать.

Сблизившись, враги окинули друг друга взглядами. Оба понимали о том, что после таких повреждений сражаться придётся врукопашную. Тем не менее, тело Кефара уже полностью восстановилось, и генерал осознал, что нужно разобраться с ним как можно раньше потому как резервы бога еще не были израсходованы и вскоре он пустит их в ход.

Саманей протянул руку в сторону, и к нему бороздя землю еле поднявшись в воздух “приползла” сабля. Сжав её рукоять, он встал в позу и стал ждать атаки. Время работало на него и с каждой секундой в это тело вливалось всё больше сил.

Генерал бросил сферу на землю и с криком ринулся в атаку.

Кесей с Земой тем временем преодолели некоторое расстояние и оказались неподалёку от них. Встретив на своём пути Реммао, они попытались как-то помочь ему, но прикосновение к нему вызвало удар током и обожгло руку девушки. Они оставили его и двинулись дальше.

Генерал Сарм сражался с Саманеем через силу, претерпевая боль. Каждое движение вынуждало его скрежетать зубами. С каждым шагом под ним образовывалось всё больше кровавых капель. Окропив землю своей кровью в постоянных финтах и манёврах, он отчаялся в своей победе. А его враг, наоборот, с каждым движением набирал всё больше силы и решимости.

Сидевший на своих ногах Арамонт наблюдал за поединком, и хотел было встать, но тут перед ним что-то блеснуло.

Кесей, достал уже однажды спасший его из безнадёжной ситуации белый клинок и метнул его в грудь магистра. Сверкающий кинжал, вращаясь, пролетел несколько метров, пока не оказался в руке Арамонта. Даже раненый он не утратил своей реакции. Одарив пойманное великолепие беглым взглядом, он без раздумий бросил его в Кефара.

– Не-е-е-т! – послышался крик Земы и под него сверкающий клинок вонзился в спину Кефара.

Раздался оглушительный рёв Саманея сопровождающийся вспышкой внутри занятого им тела и через несколько секунд Кефар рухнул на землю.

Арамонт, убедившись, что попал, вздохнул с облегчением и почувствовал на себе чей-то взгляд. Взглянув перед собой, он увидел, как издалека в него целится пришедший в себя, но сильно шатающийся Реммао. Смотря ему в глаза, магистр продолжал сидеть и лишь успел поднять руку с раскрытой ладонью перед собой, как стрела вышла из его затылка.

Увидевший это генерал обратил взор туда, откуда был произведён выстрел, и уже в него полетела меткая стрела, что угодила бы тому прямо в глаз, если бы не сломалась о защитный барьер, окруживший её цель.

Защитившийся от стрелы маг дернулся, и из его рта потекла кровь. Он, застыл с пустым взглядом и через мгновенье рухнул на землю. Его тело не выдержало очередного энергетического всплеска.

Когда наконец настала тишина, Зема и Кесей бросились к Кефару. Тот лежал на животе с торчащим из него кинжалом. Коснувшись его шеи, девушка почувствовала слабый пульс. Он был еще жив, но та не знала как ему помочь, а звать на помощь было некого.

Тут послышались чьи-то хромающие шаги. К ним подошёл Реммао. Склонившись над еле живым царём, он коснулся его кончиками пальцев. Чувствуя еще бьющееся сердце, лучник одним рывком вытащил из него кинжал, чем вызвал недоумённую реакцию.

– Ты что делаешь?! – воскликнула Зема, но её принял на себя доверившийся ему Кесей.

– Не беспокойся, он знает что делает. – пытался успокоить её парень, хоть и сам не знал что тот делает, но почему то в свете последних событий внезапно вернувшийся с того света келеориец вызывал у него доверие.

А тем временем тот уже надорвал одежду чтобы лучше видеть рану и, приложив к ней ладонь, попытался её залечить. Напрягшись ему удалось вызвать свечение в своей ладони и процесс исцеления должен был начаться, но рана не поддавалась. Оторвав от него руку Реммао подобрал брошенный рядом клинок и произнёс:

– Ну конечно же!

После этой таинственной фразы лучник просто обхватил голову Кефара и снова напрягшись, стал поддерживать в нём жизнь. Спустя какое-то время прибыла помощь. После обрушения башни единственным входом в сад стал проход, ведущий из наполненного трупами дворца. Прибывшие к месту крушения слуги подхватили раненого царя и понесли в лазарет.

На следующий день

Кефар находился в лазарете и над ним день и ночь кружили лекари. Табит же отделался сильным ушибом и теперь на его груди виднелся бардовый след от ноги магистра. Он лежал на соседней койке и удивлял своей дружеской преданностью, проявляя настоящую неразлучность со своим другом.

Зема и Кесей тем временем прогуливались по дворцу и решили выйти на балкон подышать воздухом. Им досталось меньше и те могли наслаждаться компанией друг друга в более свободной обстановке нежели их друзья.

– Почему так вышло? – положив голову на плечо Кесея, спрашивала девушка. Она до сих пор не могла смириться с утратой и не могла поверить, что именно её кумиры повинны в этом. – Почему Арамонт так поступил?

– Потому что он предатель, – раздался голос позади и, обернувшись, двое увидели перед собой Реммао. – Он предал союз и вступил в сговор с нашими врагами.

– Но что они могли ему предложить? Его положение – мечта любого воина.

– Этот город, – прозвучал ответ от лучника. – Наш враг предложил ему город которым некогда владел его отец.

– Отец?

– Отцом Арамонта был Салазар. Прошлый правитель Трёхгорья. Когда на город напали войска Статиса он перенёс свою семью в том числе и сына-наследника из города. Это стоило ему много сил, и потому владыка был сражён. Сомневаюсь, что даже у целого войска хватило бы сил победить мага подобного Салазару. Он происходил из древнего рода хранителей этого города. Каждый царь был магом и с каждым поколением новый правитель становился сильнее предыдущего, так как вся накопленная сила переходила от отца к сыну. Арамонт был и без того прекрасным магом, но это нельзя было ставить в никакое сравнение с наследством которое забрал у него Статис. Когда лишённый власти, статуса, но не жизни, наследник покинул пустыню, он устроился в ряды рыцарей ордена. Такого мага как он взяли охотно, и в течение следующих десяти лет он стал магистром. Он получил власть, под его командованием оказались значительные силы, и он получил относительную свободу действий. Тогда-то он и связался с правителем Ваалского государства. Тот сказал ему что Тер’хорн падёт к его ногам если он согласится признать его своим хозяином. И он согласился. Тогда меня и прикрепили к нему с целью найти доказательства его предательства. Магистр оказался под подозрением, но чтобы арестовать его, нужны были неоспоримые свидетельства его вины. Я нашёл их, но слишком поздно. К тому времени орден был уже почти уничтожен и единственное что мне оставалось – это убить его. Что я и сделал.

– Постой, – очнулся доселе молчавший Кесей. – Но ведь ты же сам мёртв. Мы все видели как Статис убил тебя.

– Я отвечу на этот вопрос, но позже. Сегодня наш царь будет собирать совет, и вы на нём будете присутствовать. Там я всё и расскажу.

– Какой совет? – недоумённо спросила Зема. – Мне он ничего не говорил.

– Еще нет. Гонец только-только отошёл от кровати Кефара и скоро будет здесь. – прозвучал странный и даже пугающий своей подробностью ответ.

– Ну, тогда может быть, ты можешь рассказать мне что-нибудь об этом кинжале? – решив воспользоваться моментом, спросил Кесей, достав из-за пазухи белый кинжал, вопросы о котором давно мучали его.

Клинок блеснул в его руке, и лучник тут же прилепился к нему взглядом.

– Это клинок из лунной стали, – начал свой рассказ рыцарь и Кесей принялся слушать каждое его слово. – Так называют эту сталь в легендах. Среди Пяти богов что создали этот мир, был могучий Келеор. Третий Бог был покровителем нашего народа, от него мы взяли своё название и научились ручному труду. Келеор был богом-ремесленником, и среди его умений любимым было кузнечное дело. Своим легендарным молотом он мог сделать всё что угодно и однажды решив превзойти самого себя, Бог решил сделать сталь из лунного света. Несколько раз в году лунный свет становился настолько сильным, что казалось был осязаемым. Для Келеора так оно и было. Построив несколько башен-кузниц, он поднялся на огромную высоту, чтобы быть поближе к светилам и, дождавшись нужной ночи, принялся ковать из лучей света. Как только луч касался наковальни, кузнец принимался за работу и, соединяя ударами молота магию и свет, он создавал слитки особой невесомой стали. Переливающаяся лунным светом и заложенной в себе энергией эта сталь попала в руки его смертных последователей. И тогда уже человеческие мастера соединили дар Бога с особым видом земного металла и получили лунную сталь, из которой и сделан этот клинок. Такое оружие обладает особыми свойствами в числе которых: лёгкость, нерушимость и главное – способность противостоять любой магии. Твой клинок невосприимчив к любым магическим воздействиям и способен убивать эфирные тела для которых любое другое оружие безвредно.

Взглянув на кинжал со столь великой историей, парень слегка задрожал. Владеть таким оружием должны только настоящие герои, а не ему подобные мальчишки.

– У меня тоже вопрос, – неуверенно произнесла девушка, решив задать давно засевший в голове вопрос, будто чувствуя, что именно стоящий перед ней должен знать на него ответ. – Когда я увидела перед собой Статиса, то почувствовала нечто. Какие-то странные чувства окружили меня. Я словно чувствовала его, и он также чувствовал меня. Словно у нас была с ним какая-то…

– …связь. – задумчиво продолжил за неё Реммао.

– Да. – подтвердила Зема следящая за помрачневшим лучником. – Что такое?

– У меня нет ответа на твой вопрос. Прости, – явно что-то недоговаривая сказал рыцарь и девушка заметившая его странное поведение непременно бы заставила того дать ответ если бы он вдруг не поспешил удалиться. – Прошу меня простить, но я должен вас покинуть. Встретимся на совете.

Как только он скрылся из виду за стеной оттуда же прибежал слуга и поспешил доложить:

– Госпожа и господин, вас ждут на заседании срочного совета через час в помещении лазарета.

Через час

Оборудовав зал, в котором лежал Кефар со своим грузным другом новыми креслами, слуги превратили его в место прохождения совещания. Кефар не мог встать в связи с ранениями. Несмотря на то, что кинжал нанёс ему несерьёзную рану в области плеча, его физическое состояние было весьма удручающим. Всё тело покалывало так, что царь не мог даже пошевелить рукой без неприятных для себя последствий в виде болей. Тяжело дыша, он сидел на кровати, лёжа на нескольких подушках под спиной. Слева от него спокойно сидел северянин, а напротив в кресла были усажены Кесей и Зема. Кроме них в помещении никого не было, и даже стража стояла на достаточном расстоянии от двери чтобы ничего не услышать о предмете совета.

Вдруг раздался скрип дверей и вошёл Реммао. Он одетый по «граждански» в серые простые одежды с чёрными сапогами встал напротив кровати Кефара и склонил голову.

– Не стоит, – прервал его тот. – Ты спас мне жизнь. Это мне было бы должно поклониться тебе. Ну, а теперь рассказывай всё что ты знаешь. У каждого из нас есть к тебе вопросы.

– Как ты выжил? – раздался женский голос.

– Что ж. Я должен признаться, – начал своё объяснение тот. – Я не совсем человек. Точнее я человек, но помимо меня в этом теле присутствует еще одна сущность. Я всю свою жизнь служил Белому союзу и однажды во время одного задания меня подстрелили. Раненый я волочился по лесу и уже было отчаялся, но вдруг мне послышался чей-то голос. Я увидел перед собой силуэт, сотканный из чистого света, что предложил мне сделку…

– Ну же, – нетерпеливо буркнул Табит. – Что за сделка? И что за силуэт?

Поняв, что лучше начать рассказ издалека, Реммао продолжил:

– Во времена, когда миром правили Пятеро, а человеческие расы процветали, на службе у создателей был особый вид существ. Каждый бог имел несколько легионов воинов, где каждый легион символизировал одну из его составляющих. Так один легион назывался «силы» и символизировала силу этого бога. Каждый раз, когда их хозяину нужно было приложить усилие для чего-либо, то все они как единое целое складывали свою энергию и передавали её под контроль своего господина. Тот, совместив силу воинства со своей мог свершить что угодно. Другая часть воинства называлась «мощи» и представляла собой воплощение разрушительного могущества бога. Каждый ряд отличался от предыдущего уровнем своих сил и самым последним и самым слабым был ряд посыльных, чьим предназначением было доносить волю господина до смертных. Вся эта структура была единым целым со своим владыкой. Легионы питали бога, а тот питался от них. И когда четверых не стало, то бесчисленные воинства утратили свои силы. Большинство из воинов ослабело до такой степени, что больше не могли иметь телесную форму и превратились в бестелесные сгустки энергии. Однако им нужно было питаться, чтобы поддерживать своё существование, и они нередко находили смертных готовых принять их в своём теле. Таких как я. Я впустил одного из таких духов в себя, и он спас мне жизнь. С тех пор мы стали одним целым. Он питался моей силой, а я черпал из него знания. Нередко дух помогал мне в битвах, делая меня сильнее, быстрее и неуязвимее.

– И это он спас тебя в тот раз?

– Да. Это отняло у него много сил. Рана была страшной, и только задействовав наши общие силы нам удалось исцелить её.

– Он не захватывает власть над тобой? – спросил Кефар. В свете последних событий тема одержимости стала для него личной.

– Нет, – отвечал Реммао. – Я могу с ним общаться и при необходимости передавать ему «бразды» правления. Впрочем, он может говорить и самостоятельно, но сейчас он, как и все мы, не в лучшей форме. Он хочет говорить с вами.

В этот момент келеориец закрыл глаза и когда открыл их, то те светились жёлтыми огоньками. Выражение лица мгновенно переменилось и стало ясно, что теперь перед ними не Реммао.

– Приветствую тебя, царь Тер’хорнский, и вас храбрые воители. – голосом своего носителя начал говорить дух.

– Как твоё имя? – спросил Кефар.

– У меня нет имени, только номер, но его значение ни о чём вам не скажет. Лучше я отвечу на ваши вопросы. Их ведь у вас не мало.

– Что со мной было? – задал первый вопрос царь. После одержимости Саманеем его сковывали непривычные ощущения. Покалывание по всему телу не давало покоя, а тот факт, что из времени, которое он находился под контролем лжебога почти ничего не помнил вообще вызывал у него страх.

– Ты был под властью такого существа, что смеет называть себя тем, кем он на самом деле не является. Саманей – один из многих лжебогов заполонивших этот мир. Хоть они и обладают огромной мощью, но они не стоят даже сотой доли могущества настоящего Бога. Тем не менее, присутствие такого мощного источника энергии вызвало у твоего тела шок. Ты не развиваешь свои магические способности, а потому твоё тело не способно проводить магию в больших количествах. А позже, когда дух Саманея был уничтожен белым клинком, это чуть не убило тебя. Я помог поддержать в тебе жизнь пока не прибыла помощь, но впредь не позволяй больше никому вселяться в тебя. Далеко не всем можно доверять собственное тело.

– Саманей требовал от меня какую-то сферу, что хранится в этом городе. Из-за неё он вступил в бой с Арамонтом и тем магом. Кто такой тот маг и почему они все искали эту сферу?

– Тот маг – слуга Ваалского правителя. Сфера нужна его хозяину, он уже многие годы пытается завладеть этим городом и однажды у него это получилось. Когда Статис встал во главе его войска. Однако, когда город пал, тот поднял восстание и отказался служить ему. Город был завоёван, но оказался не в его руках. Тогда он стал пытаться заключить мир с новым владыкой Трехгорья, но тот не шёл ни на какие переговоры и продолжал воевать с ним, полагая, что он никогда не простит ему предательства. Ваалскому царю нужна была только сфера, но она же не желала попадать в его руки. Сфера, многие века томившаяся в подземельях города под охраной династии стражей, наконец, выбралась из заточения с помощью своего “избранника”.

– Избранника?

– Сфера имеет свою волю, и она избрала Статиса для воплощения своих планов…

14 лет назад

Чудом спасшийся после падения с башни Статис первые дни лежал в захваченном лазарете дворца. Ему оказывали посильную помощь, однако хороших лекарей обладающих магией, как в войсках, так и в городе не было. Он продолжал лежать пока однажды не услышал чей-то зов.

Безмолвный голос в его голове был слышен постоянно.

– Обыскать дворец! Найти источник этих звуков! – приказал Статис уставший слушать непонятный ему звук похожий на возникающий в уме голос.

Спустя пол дня к раненому и злому главнокомандующему отправили капитана с докладом:

– Господин, мы обыскали все залы и чертоги, но ничего не нашли.

– Я до сих пор слышу это. Продолжайте искать! Ищите на нижних ярусах. – скомандовал изможденный болью и шумом в голове военачальник.

Еще несколько дней продолжались поиски, а меж тем Статис не мог сомкнуть глаз. Мысли о его текущем положении не вызывали у него хорошего предчувствия.

– Повезло как! Наверное, боги на моей стороне. А может просто богу смерти захотелось поиграться мной и теперь я должен умереть в лучах славы полководца сумевшего взять крепость на трёх холмах? Подумать только, я взял Тер’хорн! Я! Сколько армий терпели тут поражение, и именно мне удалось свершить невозможное. – и тут радостные мысли сменились мрачными прогнозами будущего. – И что теперь меня ждёт? Капитаны сказали ждать послов от правителя, и он уж вряд ли оставит меня на этой должности. На кой ему какой-то разбойник, хоть и превосходный командир? Такому нельзя доверять, я сам это понимаю. Дадут мешок золотом и отпустят? Наивный глупец! От тебя избавятся. Отсекут голову и закопают в песке. А что делать? Бежать я не могу, хожу то с трудом.

Судорожный обреченный вздох вырвался из его груди. Он осознал, что сейчас его судьба целиком и полностью находится в руках Ваалского царя, и он никак не может ни на что повлиять. Ожидание царских послов превратилось в ожидание смерти и просто убивало его. Ожидание смерти подобно, и хуже может быть только ожидание именно СМЕРТИ. Трудно вообразить в каком подавленном состоянии находился вчерашний разбойник. Сжимая кулаки, он с трепетом встречал очередной рассвет за окном после бессонной ночи. Вдобавок ко всему постоянный зов не давал ему даже надежды на покой. И однажды после завершения очередных безрезультатных поисков источников шума, Статис решился сам найти его.

С огромным трудом он встал с постели и, отогнав от себя лекарей пытавшихся уложить его обратно, поплёл вниз на голос в своей голове. Чем ниже он спускался, тем сильнее становился зов. Каждая лестница давалась ему с адской болью, но он продолжал двигаться дальше. Спустившись на подземный ярус, он забрёл в тупик, которому предшествовал широкий проход.

Не может широкий проход заканчиваться тупиком! – Подумал он и преисполненный гнева собирался покинуть тёмное помещение как остановился от нагрянувшей мысли, что была навеяна ему тем голосом. Не слыша слов или букв Статис понимал, что звук в его голове это именно голос и сейчас он “сказал” ему искать ручку. Машинально подчинившись “приказу” он стал водить рукой по указанной стене и, задев металлический полукруг торчащий меж кирпичей открыл потайной ход. Стена разошлась на его глазах, и пред ним появился очередной тёмный проход. Схватив факел со стены, он двинулся в него. Преодолев значительное расстояние в полутьме, он оказался посреди поражающего воображение огромного зала. Крыша этого кармана держалась на трёх упирающимися вверх скалам, что сходились прямо над головой. Тут ему стало ясно что три холма на которых находится город это вовсе и не холмы а искусственно сложенные друг с другом монолиты. Поверхность скал была отполировано, и об их естественном происхождении не могло быть и речи.

Платформа, на которой он стоял, являлась одной из восьми сходящихся прямо посреди простирающейся внизу бездны. Пройдя к месту схождения платформ похожих на мосты, он оказался перед небольшим постаментом. Сюда Статиса вёл усиливающийся с каждым шагом зов, и теперь даже боль не затормаживала его. Подойдя к постаменту, он увидел лежащую на нём черную сферу.

Руки самовольно потянулись к ней и как только пальцы прикоснулись к её поверхности того будто пронзили сотнями острых холодных игл. Статис стоял не в силах даже вздохнуть и вдруг раздался хруст костей. В течение нескольких секунд все его раны затянулись, а сломанные кости срослись в нужном положении. Когда тело оказалось полностью исцелённым, он почувствовал, как внутрь его что-то проникло. На руках показались разбухшие чёрные вены, по мере наполнения, протягивающиеся всё ближе к шее. Спустя несколько минут сфера будто отпустила его, позволив опустить руки.

Черные вены исчезли, и когда тот отошёл от шока, осознал, что совершенно здоров. Кроме того теперь он чувствовал некую связь с непонятным чёрным артефактом лежащим перед ним, от которой он чувствовал себя окрылённо. Его переполняли уверенность и сила. Все мысли словно были разложены по полочкам, и он совершенно точно знал, что ему теперь нужно было делать.

Когда Статис предстал перед офицерами исцелённым и окрылённым проникшей в него силой, то сказал:

– Отныне никто не будет повелевать мной!

На следующий день прибыли послы, которых взбунтовавшаяся армия даже не пустила в город. Воины словно перенявшие воодушевлённость своего лидера поклялись следовать за тем хоть на край света.

Спустя года эта армия завоюет все близлежащие города, а Статис самолично возложивший на себя корону с каждым посещением дворцового подземелья будет становиться всё сильнее и сильнее.

В один день он решит перенести сферу в менее отдалённое место и велит соорудить постамент на дне садового пруда. Тот наполнит его воды своей силой, и теперь для получения новой порции энергии Статсу было достаточно искупаться в пруду.

С каждой секундой его нахождения в воде та очищалась. Сгустки тёмной энергии впитывались в тело.

Лазарет 14 спустя

– Получить сферу хотели не только Ваалский царь и Саманей. Все силы этого мира охотятся за ней уже многие века, а Белый союз старательно стремится этому помешать.

– Что же в этой сфере такого, что за ней так много охотников? – наконец Табит задал самый интересующий вопрос.

– В ней заточён Хелис. – мрачно протянул дух.

Всех присутствующих объял беспричинный страх. Пытаясь разобраться в причине нахлынувших ощущений кто-то спросил:

– Кто такой Хелис?

– Хелис – отец колдовства, владыка севера и творец северных народов. Он тот чьё имя предано забвению, он тот для победы над кем величайшие маги всех племён и языков объединились восемь веков назад, он – один из Пяти, он – Черный Бог севера. И многие хотят его освободить.

От сказанных слов у окружающих появились мурашки. Даже Кефар не устыдился своего страха перед упоминанием имени этого существа. Наступающий ужас был так силён, что чтобы усмирить его, он сжал кулаки, спровоцировав боль, что помогла ему взять контроль над своими чувствами. Имя Черного бога было предано забвению, и никто из присутствовавших его не знал. Однако даже через упоминание имени, можно было ощутить чудовищную силу его обладателя. Что и произошло.

– Нет, – смог нарушить мрачное молчание Табит. – Белиор убил его!

– В мироздании бесчисленное множество существ, что нельзя убить, а Бога и подавно невозможно, – прозвучал ответ, в котором слышались нотки насмешки. – Члены белого союза лишь заточили его, используя никому не известную и непосильную магию. Разделив дух Бога, Белиор развоплотил его. А затем запечатал в семи чёрных сферах. Одна из которых всё это время хранилась в этом городе.

– Где сейчас сфера? – взволнованно спросил Кефар Зему что в его отсутствии должна была распорядиться обо всём.

– Мы перенесли её во дворец. Люди не могли прикоснуться к ней, и пришлось проявить сообразительность, чтобы перетащить её на другое место.

– Чтобы больше никто не смел трогать её! – вновь заговорил дух. – Простым людям не под силу прикасаться к ней… а магам – опасно. – проговорив это он обратился к Кефару. Кефар, как царь Тер’хорнский теперь ты являешься хранителем сферы и ты должен произнести клятву.

– Хранитель? Я думал ты заберёшь её с собой в свой орден! – возмутился Табит.

– Нет. Я не осмелюсь дотрагиваться до неё, ведь тогда она сможет проникнуть в мой разум, конечно, я смог бы этому противостоять, но рисковать не стоит. Кроме того сфера не должна покидать стен этого города. Это закон, установленный на втором совете Белого союза. Город ограждён сильнейшими рунами и только в нём влияние сферы безвредно. От города вы никогда не откажетесь, а потому есть лишь один способ – вы должны принести клятву хранителей.

– Что?

– Не спорь, Табит, – тихо произнёс Кефар. – Мы должны это сделать. Противиться Черному Богу – это общечеловеческий долг. Он никогда не должен оказаться на свободе.

Царь посмотрел в глаза своего друга и тот, смирившись, кивнул головой. Взглянув на Зему и Кесея он увидел тот же преданный взгляд в котором и без слов было понятно: “Мы с тобой”.

– Тогда слушайте меня, – видя как окружавшие его обменялись многозначными кивками, дух начал произносить слова клятвы, что некогда произносились перед Салазаром и должны были произноситься перед Арамонтом. – Клянётесь ли вы хранить свободу, данную нам отцами Белого союза и великим отцом Белиором?

– Клянёмся!

– Клянётесь ли вы охранять сферу от всякой посягающей на неё руки?

– Клянёмся!

– Клянётесь ли вы отдать жизнь если то потребуется во имя спасения мира от возвращения того чьё имя предано проклятию?

– Клянёмся!

– Поклянитесь, что данные вами клятвы нерушимы и пусть сам Бог Смерти будет этому свидетель.

Призыв самого бога смерти в свидетели означал наисерьёзнейшие намерения присягавших. Такую клятву невозможно разрушить, а нарушение и отступление от неё влекло за собой страшные последствия. Призывая бога в свидетели, смертные призывали его скрепить клятву и покарать посмевших нарушить её. Этот бог был одним из немногих в чьём всемогуществе и всеведении не сомневался никто, и поэтому именно упоминание его имени служило заключительным элементом страшнейших клятв в истории.

– Клянёмся! – последнюю клятву произнёс и Реммао придя в сознание. Всё это время он слышал о чём они говорили и в этот момент он тоже захотел принести клятву считая себя членом нового ордена. Ордена что приложит все усилия, дабы оградить мир от возвращения в него тьмы.

Закончил дух, снова взявший власть над телом:

– Клянёмся! Да будет так!

Похоже на счастливый конец? Это только начало.

Продолжение следует…

Оглавление

Глава I

Глава II

Глава III

Глава IV

Глава V

Глава VI

Глава VII