Пустое море [Алена Белая] (fb2) читать постранично, страница - 3

себя сонливость, повернулась к шкафу и достала одну зеленую чашку. Налила в нее обжигающий ароматный кофе и осторожно понесла ее к столу.

Подвинув стул, она села спиной к двери, поэтому только могла себе представить, как он недовольно нахмурился, когда вошел в кухню. Дым еще не рассеялся и качался небольшими волнами, сливаясь через стекло окна с настоящим холодным туманом на улице.

Антон подошел к Марине, но она, молча, обхватила чашку кофе обеими руками, словно почувствовала легкий озноб.

− Скажи, что ты вчера сказала несерьезно… Про наше расставание…

Марина упрямо молчала.

− Я тоже погорячился. Про тебя и про него… Не хочу тебя терять, поэтому вчера нес всякую чушь… Простишь?

− Хватит, − устало произнесла Марина.

Он помолчал, потом повернулся к кофеварке, чтобы налить себе кофе, а Марина в это время покосилась на его стройную спину. По его плечам она догадалась, о большом напряжении, что испытывал сейчас Антон. Его руки ловко двигались, а вот плечи были скованы, словно на них была невидимая и непосильная ноша.

Она прикрыла свои глаза, чтобы инстинктивно не наблюдать за ним. Надо было остаться в постели еще на несколько минут, чтобы полностью удостовериться, что его нет дома. Она уже поняла, что он собирается на работу, буднично, как всегда и ничто не меняло его планы. Но все же, сегодня было не, как всегда, сегодня все было по-другому, вчера он выдал свои страхи и этого Марина не могла забыть.

Ее мозг, будто сигнализировал ей невыносимо мерзким голосом: «Смотри… Смотри, вот он, перед тобой. Сидит… пьет кофе… дышит… Живет, в конце концов». Потом, этот же голос кричал в ответ: «Он никогда не отпустит тебя, дурочка. Никогда. Что тебе еще надо? Какие причины? Каждый делает свой выбор. Свой, он сделал уже давно, ты, свой, сделаешь сегодня».

Наверное, под закрытыми веками, глазные яблоки у нее ходили ходуном, выдавая ее чувства, настолько глубоко она погрузилась в свои мысли. Ей захотелось встать и пройти в свою комнату, чтобы побыть немного в одиночестве, но она, к своей досаде, не осмелилась даже пошевелиться. Она слышала каждое его движение, каждый его глоток, но не могла найти хоть одну причину его почувствовать, а значит, пожалеть.

В который раз, он негромко откашлялся, словно хотел обратить ее внимание на себя, хотя Марина знала, что он не смотрит на нее. Иначе, она давно, сквозь кожу век, почувствовала бы его обжигающий взгляд.

Неужели, будет день, когда я выйду на кухню и буду знать, что я могу курить столько, сколько захочу, и никто не будет сминать мои пачки сигарет. Неужели я дождусь того дня, когда буду с радостью просыпаться утром, чтобы налить кофе не только себе, но и своему любимому мужчине. Потому что, я сама этого захочу. Просто кому-то налить кофе. Боже! Как холодно. Я так замерзла и так безумно хочу курить. Когда он уйдет? Когда?

Она открыла глаза и скосила их на часы. Уже без пятнадцати восемь! Остались считанные секунды!

Он, будто прочитал ее мысли и сделал последний глоток кофе.

− Марина… Гм-м…

Она опять закрыла глаза, услышав очередное «Гм-м-м», показывая, что к разговору не была расположена и Антон, поколебавшись, настаивать не стал. Он задумчиво сидел и барабанил пальцами по столу. Если бы она не закрыла свои глаза, она бы увидела, как сильно нахмурились его брови. Пожалуй, она даже удивилась бы этому, настолько привыкла ассоциировать его лицо с неподвижной, застывшей маской. Но, внезапно, кожа у него на переносице расслабилась, он посмотрел на свои часы, поправил галстук и встал из-за стола.

Свою чашку, Антон отнес в мойку и тщательно вымыл. Он всегда так делал, одна из его правильных привычек, которые сегодня могли доконать Марину. Но она терпеливо ждала, открыла глаза и невидящим взглядом смотрела прямо перед собой.

Когда он, наконец, вышел в прихожую, она машинально взяла печенье с вазочки и стала его рассеянно крошить на стол. Холодные пальцы растирали кусочки до мелкой крошки, мысли витали где-то далеко, поэтому, от резко хлопнувшей двери Марина вздрогнула, но все же не шелохнулась. Решила подождать минут десять, прежде чем закурить и не напрасно. Минуты через три звякнули ключи и с порога донесся его голос.

− Марина, я ключи от машины на тумбочке оставил.

Она встала, стряхнула крошки с рук прямо на пол, и вышла в прихожую. Тумбочка стояла у стены, и расстояние от порога до нее разделял круглый и ворсистый ковер, цвета спелой вишни. Над тумбочкой висело овальное зеркало, которое отражало застывшего в ожидании бледного Антона. Он стоял вполоборота, придерживал одной рукой входную дверь, не давая ей закрыться. В бежевом плаще, с небрежно, но в то же время элегантно завязанном поясе, с непроницаемым лицом и ярко-синими глазами, он был очень красив, словно сошел со страниц глянцевых журналов. Но в Марине эта красота ничего будоражила. Она ее только раздражала.

Марина подала ему ключи, закрыла за ним дверь, постояла немного и пошла на кухню за сигаретами.

Дверной звонок коротко звякнул, когда Марина мыла свою чашку.