Как я заработала свой первый миллион. Роман в стихах [Александра Адмиралова] (fb2) читать онлайн

Доброго времени суток, уважаемые читатели. В данном предисловии я не буду рассказывать о себе, но, как положено, напишу несколько слов об истории создания этого произведения.

Изначально замышлялось написать о событии совсем со мной не связанном, историческом, кардинально изменившем мировоззрение многих миллионов людей того времени. Чтобы отвлечься…

Свой личный опыт я хотела лишь положить в основу любовной истории, которая стала бы ключевым звеном романа. Я стала изучать соответствующую литературу, делать зарисовки…

Но потом ни с того ни с сего, как под диктовку, я начала писать первую главу совсем другого произведения. Потом вторую… А потом данный процесс поглотил всё моё свободное время.

К слову, если изначально выбор языка поэзии для написания романа был продиктован желанием выделиться, то в процессе я поняла, что в прозе мне бы вряд ли удалось выразить всё то, что у меня получилось.

Теперь я осмелилась предложить к вашему прочтению первую (вступительную) часть своей поэмы, несмотря на то что сама она ещё не закончена. Данный пиар-ход был использован А.С. Пушкиным, Н.В. Гоголем и многими другими умными людьми, от коих я решила не отставать. Я очень и очень старалась…

Эта часть самая лёгкая, её текст больше походит на детскую сказку, чем на отрывок из романа. Тем не менее в ней я познакомлю вас с миром, в котором произойдут все его главные события. Он вполне реален. Это мир моего бизнеса.

Забегая вперед, хочу сообщить, что в дальнейшем стиль изложения изменится… И раскроется во всей красе самый интригующий период жизни автора, будут описаны события, от рассказа про которые у многих людей бегут мурашки по коже…

Основано на реальных событиях.

Как я заработала свой первый миллион

Роман в стихах

ПРЕДИСЛОВИЕ.

I

Не о России, нет, не о ней

Напишу я в своей поэме.

Ни шелест берёзы,

Ни шум тополей…

Всё это, увы, не по теме.

В блаженной истоме

Не буду украдкой

С любимым наедине…

Хотите поэзии сладкой?

Тогда вам, опять, не ко мне.

Про горечь разлуки – пожалуй,

Хоть коротко, но напишу.

Изнанкой души ведь едва ли

Кого-либо я прельщу.

Я лишь обнажить планирую

И с ракурсов разных заснять…

Её, свою душу ранимую –

Не жалко – ни дать, ни взять.

Не чёрствая, не гнилая…

Её я совсем не стыжусь.

И тем, что ещё не злая –

Так бесконечно горжусь!

А впрочем… И да, о России

В поэме я всё ж напишу:

И в ярости, и в бессилии

Я этой страною дышу.

II

Но, может быть,

По ходу пьесы…

Я планам изменю своим.

Ещё ведь та я поэтесса!

Мне дух свобод необходим.

Ещё неопытна к тому же

Я в написании поэм,

А потому, хоть курс мне нужен,

Его я не держусь. Зачем?

Пусть парус мой, ветрам внимая,

Помчится к новым берегам.

И море жизни, обнимая

Меня причудливой волной,

Назло врагам,

Еще, быть может,

Разгонит тучи надо мной,

И что-то сверху мне поможет

Вновь стать весёлой, озорной…

III

Чуть не забыла, простите.

Вопрос был: о ком же поэма?

Пускай и нескромно, отвечу:

В ней я – это главная тема.

Мой бизнес, мои размышления,

Порою и чувства мои…

Ещё здесь про преступления –

Неправда, конечно, они.

Неправда, что я страдала

И дурой изрядной слыла,

Неправда, что отдавала

Я больше всегда, чем брала.

Отсюда и шли все проблемы,

И беды случались. Конечно,

Всё это мне чуждые темы,

И всё у меня получалось.

На самом-то деле беспечно

По жизни своей я плыла…

И бизнес когда поднимала,

Я самой прелестной была…

Все злобные персонажи –

Откуда здесь только взялись?

Мне лично они не встречались,

Мою не поганили жизнь.

И все-таки, если серьёзно,

О том напишу, что не поздно…

IV

Постараюсь, чтобы нескучно,

Приятно чтоб было читать,

Хоть, верьте, могу по-научному

Поведать о многом. Как знать,

Я, может, ещё советы

По бизнесу дельные дам!!!

Так часто ведь ищут ответы,

Чтоб сразу… и всё по путям.

(При этом вопросы размытые,

А чаще и вовсе их нет,

И глупости неприкрытые

Находит ученья свет.)

Эх! Этакой ложной надеждой

Не смею я вас завлекать –

Мечтающих бизнесменов

Не стану от дел отвлекать.

Хотя и чего-то добилась:

Салонов уже своя сеть…

К пособиям я б обратилась,

Чтоб самой научиться успеть…

(Но практики мало пишут.

Они ведь, как правило, пашут,

Им некогда. Да и зачем

Секреты рассказывать всем?)

V

Курьёзные были случаи,

Смешные они в основном.

(И в общем-то жизнь смешная…

Ну, ладно… об этом – потом.)

Здесь текст я свой ограничу

Периодом только одним:

Мой бизнес – к нему приурочу.

Он был колоритным. И с ним

Была я почти неразлучна,

А может быть, и не почти,

Мы стали уже созвучны.

С ума б без него не сойти.

Период фатальный не кончился.

Сама я всё жду развязку.

Но кризис уже приключился –

О нём расскажу вам НЕ сказку.

И вы не уснёте, читая

Про то, как любовный обман…

Поэма моя не простая.

Вас ждёт детективный роман.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Ознакомительная.

ГЛАВА 1. Отдел в «ЦОТе».

I

Был там рядом за углом

Арендатор главный:

День и ночь к нам завлекал

Тот сосед желанный.

Покупатели порой

В ценник не глядели,

И слагалась предо мной

Выручка недели.

Но однажды гром с небес –

Арендатор тот исчез!

Длилось всё недоразумение,

Ну конечно, не мгновение.

Не скажу я вам сейчас,

Кто издал такой указ,

Кто на площадь покусился,

Как тот бизнес прекратился.

Баба, молвил весь народ,

Бизнес ей подарен.

Только покровитель жмот,

Ей не благодарен…

Ходят слухи, что она

Государя экс-жена!

Впрочем, с ней давно развёлся

И с другой уже затёрся…

Спорит весь бомондный свет:

Фигуристка или нет.

II

Длились долгие недели…

В «ЦОТе» камеры «слетели».

Их починка каждый раз

Отлагалась,

В суете всё «не сейчас» –

Забывалось.

И к тому же, ведь не я,

Старые мои друзья

По работе

Взяться уж за них должны.

Указания им даны.

Ждут их в «ЦОТе».

III

А тем временем одна,

Словно в рабство отдана:

Каждый день без выходных,

Не прося за передых

(Так уже давно сложилось),

Люба в том краю трудилась.

Слава шла со всех сторон,

Ведь в её руках айфон

Превращался в чудо-вещь – отправитель,

Наших лайков в тот же миг повелитель.

И как будто собирала не букеты,

А слагала задушевные сонеты.

Только не могла сказать словами,

Виртуозно обращалась лишь с цветами…

Хоть, не скрою, и она

(Дань уж чести отдана)

Иногда за магазин выходила,

Там вставала на крыльцо и дымила…

И в лице её тогда отражалось,

Что по жизни ей уже доставалось.

IV

Как так вышло – не пойму

И не знаю, почему.

Хоть случается оно

Каждый раз,

И в душе всегда темно –

Как сейчас.

Вдруг заметила неладное,

Что-то в записях нескладное.

И в путь.

Ждать ремонтников не стала.

Только всё, что та украла,

Не вернуть.

V

К ней на смену пришла Оля,

Только встала – вуаля!

Словно в сказочных гостях

Выручка как на дрожжах

Стала «подниматься»,

Безналичный аппарат

Только «обождался».

Я считала по старинке

Две недели уж назад

Не заметила в «безнале»

Там заказов один ряд.

Всё сошлось тогда примерно:

Пятьдесят на пятьдесят.

Но с приходом этой Оли

Интерес всё нарастал…

Я в тетрадку пригляделась –

И тут ясный день настал.

Убедиться всё же нужно,

И допёрла я тогда:

Есть ведь камера наружная!

Вмиг отправилась туда.

Долго скидывать на флешку,

Долгим тот просмотр был…

Видно было лишь одёжку

Тех, кто внутрь заходил.

Тут закончу я об этом.

Ох, не стать мне VIP-поэтом!

Люба счастливо живёт,

Дурам нескончаем счёт.

VI

«ЦОТ» с поры той всё качает,

Оля свадьбы заправляет…

Весела и говорлива,

Образованна, учтива…

Держит свой теперь ответ.

Жаль, букетов Любы нет.

Что ж, могу я вам признаться,

Тот флорист ведь мог остаться,

Если бы не рассказала

Ей о том, что я узнала.

Но в эмоциях таких

Разум слился и утих.

ГЛАВА 2. Точка в Тимирязево.

I

В Тутске новая шумиха,

Все судачат об одном:

Реформирование тихо

Постучится в каждый дом.

Всех коснётся. И уже

Ходит, бродит в неглиже…

«Видно, верят в Голливуд,

Светлого чего-то ждут,

Раз косятся все на запад

И завидуют ему», –

Так подумали в верхах.

Нет, не быть нам в дураках:

Позаботиться решили –

Нам повысить поспешили....

Но народ не оценил,

Хоть на выборы ходил!

И толкует всё о том,

Будто мы не доживём....

Будто пенсию такую,

Абы как, но хоть такую,

Не увидим ведь тогда

Мы, наверно, никогда.

Осознать толпа не может,

Что ничто уж не поможет:

Митингует там и сям,

Шлёт правительство к чертям.

II

В Тимирязево я еду,

Там на грядках трудовых

Бабы-ягодки мои.

Поспевают.

Всегда весело у них,

Но работать за двоих

Успевают.

Ведь на этой только точке

Те же, что у всех, цветочки,

Та же, что у всех, вода,

Только нет ночных всегда.

Еду, еду я туда.

III

Тимирязево для нас –

Всегда с нами,

Хоть находятся они далеко:

За постом, за мостом, за полями…

По ВотсАппу общаться легко.

А было всё вроде недавно....

Я с Анютой коротала всю ночь.

Помню, слушала её я как пьесу

И была как Станиславский –

Точь-в-точь.

Полюбила я тогда эту Аню

Всей своей безразмерной душой.

Всё такой же была она. Помню:

Будто мяч тренажёрный, большой.

Тогда не было в помине айфонов.

Вот представьте, совсем никаких!

Да и гожих других телефонов –

Обходились мы как-то без них.

Столько в жизни с тех пор поменялось....

Увольняла её я не раз.

Только Аня ко мне возвращалась,

Словно в гавань заблудший баркас.

IV

Мне надолго запомнился случай,

И, наверно, никогда не забуду.

Разорюсь, в лес уеду дремучий –

Все равно вспоминать я буду:

Продавщица меня обокрала,

Я послала её подальше.

И та мирно мне улыбалась,

Будто не было грязной фальши.

Ситуации суть идентичная

Той, что только недавно была.

И сложилось бы всё прозаично,

Но на суд тогда Аня пришла…

V

Мною Аня была уволена,

И работала уже у других.

Потому что не всё ей дозволено

(Я не буду здесь портить стих).

На отшибе стоял павильон,

Впрочем, там и поныне стоит:

Интересный со всех сторон –

Будто тайну от всех он таит…

Я туда приезжала к ней в гости,

Мы болтали о том о сём:

Промывали кому-то кости

И шутили с ней обо всём.

Демонстрировала она мне букеты,

Как учили их составлять:

Там на всех композюшках пакеты,

И букеты – Плеханке под стать.

Цены были не просто высокими,

А как будто перепутали их,

Или мнили себя столь далёкими…

(Конкурентов не видно близ них).

Из-под камеры мы уходили

И как малые дети чудили…

Но тут буду уже закругляться,

Мне к Алёне пора возвращаться…

VI

Та «звезда» подсуетилась –

К адвокату обратилась.

Позабыв про своё преступление,

Отнесла она в суд заявление.

Адвокат поработал над ним,

Смыслом иск был наполнен одним:

Отпускные и увольнительные –

Для меня они в нём – обвинительные.

А ещё, мол, она так страдала,

Даже спать не могла –

Всё рыдала.

VII

Затаскали ещё до суда.

Всё пошло как положено:

Вызывали к прокурору тогда....

И в налоговую тоже, но

На приём к заместителю главному –

Как же было приятно мне с ним!

Прокурора не вспомню,

Но важно ли?

Мой мирок был заполнен другим.

Проходили квазипроверки.

Они были не то что сейчас:

Не делались лишние сверки,

Чтоб исполнить чей-то указ;

Без насилия всё проходило:

Полюбовно платила я дань

И в налоговой находила

Уважение, а не только брань.

И я верила тогда, как дурочка,

В социальную свою роль,

Танцевала под чью-то дудочку,

Не знала досаду и боль

Оттого, что оно всё впустую,

А точнее – нельзя сказать.

Вот я думаю, правду такую

Лучше б было, наверно, не знать.

К слову, это всего лишь мнение,

Да и то лелею сомнение.

VIII

Так уместны здесь будут

Мамы слова.

Моя мама и тут

абсолютно права:

Исковеркаю в рифму,

Слагая стишок:

«Не наполнить картошкой

Дырявый мешок!»

Я поставлю здесь точку –

Добавлю одно:

И у бочки,

Бывает, отсутствует дно.

IX

А давеча меня государство....

Изнасиловало. Зазря.

Так противно то было зверство!

Уж простите, но я…

От судьи и не жду объяснения,

Почему же он так решил,

Но он гнусным таким преступлениям

Дорогу тем самым открыл!

Как и прежде, все полулегально:

Вся зарплата у нас каждый день…

А суд этот просто нахально

Оставил длинную тень

На дальнейший мой стих:

Ведь узнали, конечно, все сразу

(Подхватить не боялись заразу)

О правах непотребных своих:

Самим себе можно зарплату

И премию назначать!

«А ещё обещали доплату…» –

На суде потом громко кричать.

Доказать это можно словами,

Даже путаясь в них местами.

Вот. Чуть позже ещё я узнала,

Что не так уж я сильно встряла…

Но писать здесь о том не хочу.

Уже лишнее, промолчу.

X

Справедливости ради

Всё же скажу

(Объективностью взгляда

Я дорожу):

Поучительным стал

Лишь последний урок,

Хоть ещё не настал

Окончательный срок

Той системе, что столько

Уж лет прожила,

Потому, что удобна

И всем нам мила.

XI

Так, вернёмся назад.

Открываются двери в МХАТ:

На трибуне сидит судья,

Средь актеров, конечно же, я.

Вот на сцену выходит Алёна.

Не читала свой текст она:

Заплетается длинный язык –

Да, к такому суд не привык.

Персонаж был ещё интересный –

Это наша Татьяна явилась.

И визит её был тем чудесный,

Что она на меня же трудилась.

Как судья задавала вопросы –

От свидетеля шли доносы.

Говорила она как пела –

В этом деле она преуспела:

С уст её улетали слова

Все о том, что Алена права…

Был длительным первый акт.

Сколько ж было тогда заседаний –

Секретарь написала трактат,

Он почти был готов к изданию....

В суд об Ане истец заявила,

Ведь, кажись, я о том опустила:

За изгнание моё та серчала:

Ругалась, публично ворчала.

XII

«Да. Я в те месяцы работала там.

С восьми до восьми…

Всё верно».

Расставила Анна всё по местам

Весьма и весьма планомерно.

«Но что-то тебя я там не видала!» –

Случился такой разворот,

Открылся Алёнин рот.

И челюсть её провисала

До окончания суда.

До оглашения решения

Пришибленным стало тогда

Лица её выражение.

XIII

Как же мы бесподобно играли!!!

Как душевно и искренно врали

То, что будто Алёна писатель.

Ну, нравится ей писанина

(В тетради продаж читатель

Увидел бы эту картину),

Букеты она лишь училась

Восемь месяцев там составлять,

И потому так случилось,

Что ей долго всё объяснять…

Мы с Анютой столь явно «блистали»,

Что за ложь свою чушь не считали –

Мы её уважали Честь

Так, что даже боялись присесть.

Лишь за то мне судья угрожала,

Что при ней свою меру не знала

В необузданном смехе своём

(Мы жгли тогда с Аней вдвоём).

Но однажды сама не сдержалась,

Наконец-то судья расхохоталась:

На вопрос об ущербе моральном

(От чего же он был реальным)

Прозвучал от истицы ответ,

Мол, её осмеяла я лучший букет.

Ну, в общем, ладно,

Главное ведь, чтоб складно.

XIV

Немножко пройдусь по Татьяне

(Слишком быстро она промелькнула):

Была интересна вполне

Та, которая разом смекнула,

Как хитро и так невзначай

Проложить себе дорогу,

Ведь если б не редкостный случай,

Пошла бы с Алёной та в ногу…

Татьяна была двуличной.

И этим меня впечатлила.

Да так, что мой мир преломила

По части моей жизни личной....

XV

В налоговую на свидание

Я шла, как гласит предание.

И, может, была не прекрасна,

Но в узком смысле опасна…

Порхала как птичка туда

На крыльях своих желаний.

Неважно, что «в личке» тогда

Не ждали моих признаний:

Меня оно волновало

Не много, не мало,

А ровно вообще никак,

Ведь знала, что он не дурак…

Всем телом к нему я стремилась,

Но планы мои провалились.

А всё потому, что до места

И вовсе я не дошла.

Такая вот дура-невеста –

На точку к себе я зашла…

Язык свой держать за зубами

Это вообще – не моё.

Конечно, поймёте вы сами,

Что в этом и горе моё.

И вот она, наша Татьяна,

Представлена предо мной,

И будто бы без изъяна

Раскрылась она тут душой…

«Куда сейчас ты собралась?

Не к жениху ли подалась?» –

Спросила с пристрастием

Меня мой флорист.

«Шахтёр он, к несчастью,

Или таксист?

А может, он даже очень богат…

Скажи мне лишь главное:

Он не женат???»

И сразу же я пригрузилась:

А вдруг что-то важное

В вопросе её отразилось?

XVI

Я свободный человек –

Лишь себе принадлежу.

Проживаю так свой век:

Только за собой слежу!

Невдомёк тогда мне было

На кольцо его взглянуть,

Когда всё в глазах поплыло…

Что ж, себя ж не обмануть.

Вот такой был разговор:

«Руки помню до сих пор:

Плечи, кожу…

И, конечно, помню рожу.

Но не помню я кольца –

Память гонит слегонца:

Может, было, может, нет –

Не могу я дать ответ».

Татьяна молвила тогда

(Смысл речи был таков):

«Неужели ты, звезда,

Для чужих-то мужиков?

Ты подумай, коли так,

Ты сама себе же враг,

Ты воруешь у других

Счастье главное для них.

Ты тогда определись

И воровкой обзовись!»

XVII

Многое тогда узнала.

(Мне Таня Библию читала,

Хоть и в вольном пересказе,

Было вот что в том рассказе:

«Верность – это добродетель,

Семья – счастье, храм любви.)

Там, наверно, ещё дети…

Все чужие. Се ля ви.

В общем, это очень плохо,

Это мерзость – красть мужчин.

Не ходи к нему, дурёха,

Он женатый господин!»

XVIII

Потом тяжко я вздыхала,

Когда случаем узнала,

Что он вовсе не женат,

Был не беден, не богат…

Только страсть давно остыла.

Что скрывать того, что было…

В печке то бы разогреть,

Да, к несчастью, не суметь.

Почему я так решила –

Отказаться поспешила

От своего желанного

Негаданно-нежданного –

Не пойму я и сейчас.

Впечатлил меня рассказ,

Как-то так она внушила,

Усмотрев мою истому,

Будто бы заговорила,

Ведь взяла за аксиому:

Раз уже не молодой –

Стало быть, оброс семьей.

А уже поверх грузила,

Все солила, да перчила…

Так, что я под этим прессингом

Будто на сеансе с Мессингом:

Всем словам её внимала,

Да на веру принимала…

XIX

В общем, кончился роман,

Так и не начавшись.

Будто призрачный туман,

Ни с кем не попрощавшись,

Испарился без следа.

Вот такая ерунда.

Кстати, вспомнилась Алёна,

Та ведь тоже иногда

Библию читала:

Как журнал её она

Без особого стыда

Под столом листала.

XX

Незадолго до суда

Случай был ещё тогда…

Прихожу к себе в салон,

Там весёлый мне поклон.

Вся от счастья светится,

Да на месте вертится…

Говорит Татьяна

Вроде и не спьяна:

«Я сегодня без трусов!

(Не было про то вопросов.)

В речке утопили,

Потому что пили…

Вчера с церкви возвращалась,

С другом давним повстречалась…

Было очень хорошо.

Я б хотела так ещё!»

Как же так, я не пойму.

Что случилось, почему?

За Татьяну знала я:

У неё была семья.

Дети, муж был молодой,

Ждал ведь он жену домой....

Допросить её пыталась,

Та, смеясь, лишь отмахалась:

«Муж – не муж, дети не знают,

Все вокруг от всех гуляют!!!»

XXI

С той поры…

Я в вечном шоке.

Помню я тот вечер!

Был он будто пьяный.

В мысленном потоке:

Этот томик чёрный,

Проповедь Татьяны…

И её смешки –

Знать, они как камешки,

Брошенные в душу –

Больше я не буду

Никого так слушать!

ГЛАВА 3. Мичурина.

I

К Мичурина я подъезжаю

И в памяти всё провожаю,

Что было на точках за день.

И тут меня пленяет лень…

Такая, что выйти мне трудно

Из верно служившей машины,

Ведь гнусно бывает, паскудно

Припомнить все эти картины.

Но чаще мне весело даже.

Бывает, что я там танцую,

Потом лишь смотрю на продажи,

В тетрадке автограф рисую.

И снова иду к холодильнику…

На «Мичурке» он очень большой.

Танцпол вдоль него хороший,

И с музыкой неплохой…

II

Сегодня встречает Светлана.

Хорошая баба она.

Но только простите уж, Светы,

Я знаю за все имена…

Уж сколько сменилось Марин,

Наташ, Юль, Ань и Ирин,

Оль, Надь… и, конечно же, Свет

За эти двенадцать лет.

И вот, что скажу за последних,

Ещё раз простите за стих,

Они не флористы отнюдь,

Ведь руки кривые у них.

А в том инструменте вся суть.

И кажется, только от скуки

Букеты всё же случаются,

И нечто тогда получается,

Чем сами они восхищаются.

Спорить, увы, бесполезно,

(И ими же запрещается).

Им лучше сказать любезно:

«Какого лешего ты сотворила?

Да разве ж не ясно я говорила?

Напомнить тебе наш уговор?

Ты видишь, букетов уже перебор!

И ставить тут некуда

Твоё чудо-юдо».

III

А, раз уж задела я Свет,

Буду хреновый поэт,

Если не похвалю.

Я песню им славы спою:

Светлана от слова светла,

Порой как электрометла

От скуки наш мир расчищает,

И «Керхер» в себе воплощает.

То сама она так пошутит,

Что хоть в «Камеди Клаб» сойдёт,

То настолько ржачно поступит,

Что до коликов смех доведёт…

Ну а если серьёзно она психанёт,

То злость вниз рукою смахнёт.

Не помню я Свет других.

Закончу пока про них.

IV

История этой точки

Как легенда сложилась.

Это с виду там просто цветочки…

На нервах она зародилась.

В ней боль, сомнения, страх…

И ждёт её снова крах.

Так ясно уже больше года…

Мы все в ожидании дня.

Меняется только погода....

К нам враг заезжал намедни.

И весь этот долгий тягостный год,

Нет, нет, да ступает на наш огород…

То свет отрубить грозится,

То выкинуть просто… Боится.

Смешно бы оно показалось

Если б внезапно узналось:

Мой враг – арендодатель,

Аренды не получатель.

Чтоб было понятно откуда,

Как говорится, ноги растут,

Я вспомню другую паскуду,

С чего начиналось всё тут.

V

Когда-то очень давно…

(Года четыре назад)

Случилось всё это бесславно,

Всё резко пошло не в лад…

Напротив стоит павильон.

Вмещал он тогда мой салон,

Но собственник помещения

Неожиданно меня попросил.

Причину такого решения

Понять не хватало мне сил:

Аренду платила исправно,

За свет, как просил, и подавно…

Но стало совсем скоро ясно,

Что билась за место напрасно.

Посредник в аренде не нужен,

Когда с арендатором дружен.

VI

Решил он единолично:

Недействителен наш договор!

А все потому, что практично

Меж нами был лишь разговор.

И не было там бумаг.

Конечно, себе он не враг,

А хитрый мошенник –

Задушевный затейник.

В доверие мне втирался,

О честности говорил,

Когда же момент подкрался,

Он дело своё сотворил.

Обидно мне было до боли,

Я столько ему заплатила

И столько вкусила соли,

Когда субарендой рулила:

С оплатой всегда те тянули,

Не понравилось – вещи собрали…

Так многие обманули.

С меня же всю сумму драли.

И когда никого там не было,

Магазин был почти пустой,

Согласно устному договору

Я платила как за полностью свой.

Забыть бы всё это впору,

Но не забыла…

VII

Налегке переезжала,

Задумку их ещё не знала:

Между собою они сговорились –

На место моё позарились…

Да и трудно это назвать переездом…

Съезжать я сама не хотела.

То было жестоким наездом,

Когда я за дверь полетела.

Хотя я кого-то успела пнуть

И лично его даже за руку цапнуть –

Пришлось мне дерьма хлебнуть,

Ну, неприятностей хапнуть.

Боролась я с этим типом…

Витрины не возвращали…

Тогда под моим логотипом

Полгода цветы обращали…

VIII

Дело то было громкое.

Все мысли свои комкая,

Строчила в отделе я заявления.

Там ждали мои появления.

Так часто бывала у них,

Что был уже адрес их

В графе местожительства

(Все новые обстоятельства

По делу я находила.

Так снова и снова к ним приходила).

Когда же на адрес звала –

Ехать они не хотели,

Кричали, что я их достала,

У них уже сроки слетели…

Не желали за дело браться.

Но та канитель долго длилась…

Ведь я продолжала стараться.

Несладко мне приходилось.

А впрочем, стоит ли здесь

Описывать эту систему,

К чему меморандум тут весь?

На личное выведу тему…

IX

Я сильно переживала:

Ревела тогда навзрыд.

Врагов я, как змей, пригревала.

Где совесть у них, где стыд?

Зачем им? Ведь это чужое –

Не ими оно создано…

И даже нечто похожее

Им создавать не дано.

Пусть ездят теперь на джипе

И головы задирают,

О том, что такое открытие

Они до сих пор не знают.

Я их не сужу, но всё же

По мне, лучше жить по-людски.

Хоть даже… по-идиотски.

Чем так, как они – по-скотски.

X

Кстати, об идиотках

В дырявых тёплых колготках…

Спустя месяц он уже предлагал

(Свои цифры прекрасно слагал)

Забыть всё и дальше там быть:

Аренду платить побольше,

Про субаренду – забыть.

А точка была ведущей,

Заметную прибыль давала.

Проблемы денег насущной

В те годы я с ней не знавала…

XI

И всё же на принцип пошла –

Снести павильон захотела…

Я правды, увы, не нашла

(Боролась, но не сумела).

Павильоны – часто муть.

Вот он есть, и как бы его нет.

У него такая суть:

Это ж временный объект.

Потому по документам

Не увидеть, что к чему.

И стоял тогда он там –

Всем понятно почему.

Узаконили – успели,

Подняла когда я шум.

Пострадал лишь его ум.

XII

Ну, а впрочем, да, конечно,

Денег много потеряла.

«В нашей жизни всё не вечно» –

В душе мантру повторяла.

Но я всё же не сдавалась.

Как могла сопротивлялась…

Вместо сумочки стремянку прихватила,

Взор свой к крыше павильона обратила…

Далеко… Высоко… Страшно.

Но… на этой высоте, знаю…

Бьётся сердце моего холодильника.

И по трубке кровь его льётся.

Я стремянку разбираю…

Понимаю, что никак.

А, слава богу… Собираю.

Увожу её через дорогу....

XIII

Уж не помню, может, с пятого захода…

Наконец-то оказала страху бой.

Были за меня хорошая погода,

Продавщица и секатор – мой конвой.

Шесть метров высоты.

Светит моя вывеска «Цветы».

С силами я всеми собираюсь…

Всё! На самый верх я забираюсь....

Подо мною весь огромный павильон.

В жилах холодильника фреон.

Перекрыть им кислород пора…

Нахожу я агрегат…

Трубку между лезвий зажимаю…

И давлю до упора.

Результат не жду, удираю…

Выбегают из салона сторожа

И орут, и блажат…

Своим бегом лестницу спасаю

(Выдернуть из-под меня – побоятся).

Как собаки возле дерева с котом толпятся.

Мяу! Вот стремянка

И вот я. Только тронь!

Твоё место на лежанке –

Там твой трон.

Есть предъява? – Пошел вон!

(Или хочешь в РОВД на поклон?)

XIV

Я всё время удивляюсь неустанно,

Откуда они появляются?!

Странно…

Был ведь сторож там один,

Да продавщица…

Блин, откуда там взялись все те лица?

Время шло… Так для всех стало действо не ново

(Они и таксистов в охрану наняли),

Но точила я своё мастерство…

(Конспирацию мы сохраняли.)

Научилась ту стремянку

Без щелчков разбирать…

Лишь кричали мне вдогонку:

«Твою ж мать!..»

XV

Но однажды страж узрел неудачно…

(Видно, в час тот сторожил, не дремля),

Как под небом суровым и мрачным,

Далеко-далеко от земли....

Там сверкали мои каблуки.

Столь недолгой была разлука,

Закричал он мне снизу «сука!»

И так нервничал, будто его

Я стремилась сломать самого.

Уж не знаю, почему постеснялся,

Отчего он ко мне не поднялся.

Может, там у него в голове

Промелькнула картина из «Зорро»,

И представил, как на влажной траве

Он лежит интересным узором…

Я снова на крыше, как птица…

Только вскоре послышался шум,

Там как будто вокруг моей лестницы

Разразился предвыборный бум.

И до боли знакомые голоса услыхала:

И были до неба маты ядрёные…

И пока я по крыше порхала,

Те толпились внизу разъярённые.

Я замешкалась, но не вернулась

(Лишь немножечко встрепенулась),

Дело сделала, потом оглянулась…

XVI

Стоит передо мною Чудище окаянное!!!

В образе никого.

Шутка. Ничего странного,

Совсем почти ничего.

И только одно обстоятельство,

Как в уме моём помешательство:

Я не знаю, куда мне идти.

Было то как кошмарный бред:

Мне обратного нет пути –

Стремянки пропал и след.

Надо мною небо хмурится,

Тучи всё пуще сгущаются…

Будто сверху на нас кто-то смотрит

И тому, что здесь есть, возмущается…

Заблестела кровля крыши…

Господи! Меня услышь…

XVII

Хорошо, что хоть для связи с теми,

Кто был снизу – на грешной земле

И бродил там своими путями

Взад-вперёд в моросящей мгле,

Был с собою у меня телефон.

Достаю я его из кармана:

Здравствуй, родненький мой айфон,

Ясный лучик из тумана…

Первым делом я к той обращаюсь,

Что стремянку не сберегла,

И к вопросу сему возвращаюсь,

Почему отдала, ведь могла…

Звоню своей секьюрити:

«Ты ненастоящая!»

А она мне в ответ говорит:

«Я вообще-то твой флорист

приходящая.

И могу даже добавить,

Коли будешь на меня давить,

Что и уходящая».

Ну, конечно, так она не сказала,

Этой темы лишь вскользь коснулась.

К магазину она подбежала…

Всё, вернулась.

Кого ещё звать?

Вызывай, говорю, полицию!

Ни к чему мне тут куковать –

Это дело мне не к лицу!

XVIII

Только номер она набрала

И наш адрес им сообщила…

Вдруг сирена заорала

Да мигалка засветила…

И откуда ни возьмись,

Как жених у алтаря,

Предо мною появились

Тридцать три богатыря!

Кстати, незадолго до этого

(Так случилось как раз оттого)

В некой сказочной стране

В недалёкой стороне…

Созвал медведь собрание

И сделал всем сказание:

«Открыть все дороги богатырям!»

И хотя звери взвыли в тревоге…

Закон утвердили главные там,

Это были единороги.

XIV

«Чтобы имидж страны поправить,

Все усилия надо направить…» –

Уточнил хитроумный медведь –

«А что? Правда? Здорово ведь:

В школу волшебников их отправим…

Колдовать научиться заставим.

А совсем чтоб нам было не стыдно,

Мы снабдим их доспехами модными…

Да, теперь им не будет обидно

Быть защитниками народными!» –

«Но ведь сказка на то и сказка…

В ней добро не за просто так,

А вдруг сглазят – большая опаска.

Что взамен мы возьмём?» – «Пустяк…

Голосов их не будем лишать,

Каждый голос ещё пригодится,

Отожмем у них милые лица!

Не под небом Аустерлица,

Не в Америке, не в Польше, не в Ницце

Чести большей служить не найти!

Да и с новыми лицами…

Им от нас далеко не уйти».

В шоке рыцари были сами

И всё думали, что с небесами,

И о том, как с ума не сойти ненароком…

Всё казалось им злым роком.

XX

Как Спанч Боб я промокла тогда,

На кикимору стала похожа…

Ручейками стекала вода

По продрогшей синеющей коже.

Но как Роза я, из «Титаника»,

На краю павильона стояла.

На лице моём не было паники,

Я достоинство проявляла:

Так, мечтая тогда о лестнице,

Как о спасательной шлюпке,

Все ж старалась смотреться красавицей –

Для враждебных ко мне ублюдков.

Короче, прошло часа три,

И сверху ещё минут тридцать....

И вот она – ты посмотри!

До нас добралась полиция.

XXI

Как раз поутих уже дождь.

Приехали, ну и что ж…

Начинается выяснение,

Куда подевалась стремянка…

Находится объяснение:

Стащили её по незнанке.

Возвратить, конечно, хотели,

Но вот… пока не успели…

Отправили их за нею

В то место, куда унесли…

Обратно пришли без неё

Вернули, мол, если б могли…

«А давайте вместе поищем…

Какие же воры ушлые!

Мы только в подъезд затащили,

И всё – ушла она в прошлое.

Короче, теперь её нет», –

Такой был получен ответ.

К слову, этой стремянки своей

Я ни разу с тех пор не видела.

Ну да ладно, ведь дело не в ней,

Были б крылья – сама слетела…

Но их нет, и было холодно…

Выражаю своё почтение

Тем сотрудникам, что благородно

На врагов оказали давление.

XXII

И лестница сразу нашлась,

Будто вспомнили вдруг о ней.

Достали мне ту, что сошлась,

Враги из подсобки своей.

Завершилась спецоперация

Под названием «эвакуация».

Обстоятельств пошло выяснение:

Заявления, объяснения…

И с серьезным таким лицом

(Я держалась тогда молодцом)

Написала о том, как подкралась…

Как испортить, сломать старалась…

Потом посмеялись. И попрощались…

Но не раз мы ещё встречались.

Та ходка туда была не последней,

Но тему я эту закончу на ней.

ГЛАВА 4. Пролог.

I

class="book">Дураки на ошибках учатся –

Это миф, откровенная ложь.

Коль дурак, у тебя не получится.

Грабли сломаны – там же идёшь.

И хоть стань осторожен, как леший,

Не узнаешь ты грабли другие:

Те-то маленькие,

Как посох апостола, были,

А эти вдруг…

Как столб, большие.

Потому дураками жили –

Дураками и умирать.

Да и шишки все те, что набили,

Нету смысла потом уминать.

Отпускаем всё, дальше живём.

Улыбаемся, пляшем, поём…

II

Мне тогда типа как подфартило,

Ведь как раз в это самое время,

Когда паника охватила

От незнания, как вынести бремя…

Напротив съехал арендатор…

Вперёд, немыслимый новатор!

Пошла народная молва:

«Недалеко, через дорогу…»

Домов там меньше раза в два,

Да чёрт с ним, лишь бы снять тревогу,

Куда-нибудь припарковаться,

Там разместиться и остаться…

«Кока-кольные» холодильники

Выстроились вдоль стенки…

А на той стороне подельники

Готовились к новой сценке…

III

Которую не ожидала.

Я думала, кто-то другой…

Сомнения все побеждала,

Сражалась я с правдой такой:

Они сами захотели там встать,

Цветами решили заняться.

Разумно, чего бы не взять

Добро, чтоб ему не валяться,

Ну, зазря чтоб не пропадать…

Засранцы, чего тут сказать.

И вот однажды я еду во тьме,

Оглянулась налево: там свет.

Ясно вижу, что прямо в окне

То, чего быть не может. Нет…

Я с ума не сошла, я знаю:

Переехала вот, недавно…

И напротив себя ощущаю

(Хотя и стою там бесславно).

Интересно оно получается,

Раздвоение личности прям:

С двух сторон моё имя значится,

Логотип мой и там и сям.

И моё без меня работает.

И подумать… К себе не пустят.

И ведь выручка сразу растает,

Ещё один повод для грусти.

IV

Сначала всё как в тумане

Было в моей голове.

Так бывает, когда на обмане

Замешано тесто. И мне…

Совсем эта кухня не нравилась –

Я блюдами теми давилась.

Сомнение в своей адекватности

Тогда у меня появилось.

И снова пошли заявления…

Долгие выяснения…

Но в эту же ночь стало ясно:

Торговля не будет прекрасной

И вряд ли будет хорошей.

Тем более видели сами,

Мы перед ними в проигрыше

С нашими стеллажами…

V

Холодильная витрина –

Самый главный атрибут.

Все приходят на смотрины:

Месяц, два… Люди идут…

Очень удивляются,

Сильно возмущаются.

Видят хламо-холодильники…

И не возвращаются.

Смонтировать новый – затратно.

А старый тогда куда?

Вернут ведь его обратно

Хозяйке. И что тогда?

Вот, скоро, недолго осталось…

Лопнут однажды их нервы.

Не зря им уже показалось,

Я самая лучшая стерва.

И всё-таки на мели

Полгода существовали

Мы ждали, надеялись, верили…

Короче, мы выживали.

Возвращения дождались!

В обусловленных пределах

Выручки приподнялись.

Но Господь не при делах…

Ведь в отдел я к ним ходила…

Агрессивность победила.

VI

Не подумайте дурного,

Что одна я в тех делах....

Нет, но был один другого

Доблестней лишь на словах.

И однажды я осталась

У врагов своих в засаде.

Штурмом крепость взять пытались

Рыцари уже в ограде…

Так, как будто неожиданно

Вдруг хозяин прибежал

И сказал им, как ни странно,

Что полицию позвал.

Быстро все растушевались,

Проще говоря, убрались.

Там на улице стоят

И за жизнь с ним говорят…

VII

Я одна с шуруповёртом....

Ай, да ладно, ну их к чёрту!

Я же с темы соскочила.

Просто малость уточнила.

С магазином тем прощаюсь.

К новой теме приближаюсь…

В ней без драк, почти без ссор…

Да вот только до сих пор

продолжается:

Как пузырик с каждым днём

Раздувается,

Всем, что есть в сердце моём,

Наполняется....

Лопнет или сдуется…

Моя мама за меня волнуется.

Миф, иллюзия наш мир,

В мышеловке лежит сыр.

Кто судья нам, кто палач?

Раздаётся детский плач,

Верно, к смерти я иду....

Это я уже в бреду.

Нет, со мной так не случится,

Депресняк не постучится,

А иначе – не открою дверь,

Чтоб не слушать: «в настоящее поверь…»

Если правда будет такова,

Поживу в обмане я сперва.

ГЛАВА 5. Мичурина 2.

I

Сейчас на «Мичурке» спокойствие.

И ночью, и днём продавцы

Работают там в удовольствие.

Флористы мои – молодцы.

Мичурина днём – это Оля.

Как правило, только она

Находится там постоянно,

Надёжно стоит у руля.

В букетах у Оли легкость,

Тепло и кусочки детства:

Кузнечики, бусинки, мишки…

И строгость в лучах кокетства.

Как будто была рождена

На клумбе средь пахнущих роз:

К работе душою привязана,

К ней тянется… любит всерьёз

Букеты свои, композиции…

И посетителя каждого

(Хранит эта точка традиции

Гостеприимства столь важного).

И кажется, будто лица выражение

Есть жизни вокруг отражение…

В минуты покупки проблем уже нет –

Под взглядом её с улыбкой

Рождается новый чудесный букет.

Не может быть счастье ошибкой!

II

Нет, не та это Оля, что в ЦОТе была.

Та загуляла, та запила....

Пришла я туда, а там никого:

Где продавец? Все ищут его…

Заказов взяла на неделю вперёд,

А на столе лежит бутерброд,

Ещё кошелёк и пиццы кусок…

И мусора горы повсюду:

Пакеты с бутылками… Ну и денёк!

В День матери видели люди,

Как Оля, шатаясь, передвигалась,

Как с силами всеми она собиралась…

Но, видимо, сил ей тогда не хватило,

Чтоб даже поставку поставить на воду –

Цветы все тем самым она загубила,

Что ждали её по приходу.

III

Оли, как правило, во всем хороши…

И так же гуляют они от души.

Зато с пониманием к людям относятся,

И в речи их плавно это доносится;

Все их суждения с позиции чувств,

Но грамотны и объективны;

Единственно склонны к чему из искусств –

Это мыслить всегда позитивно

(Лишь если нежданчиком их похвалить,

Великое могут они сотворить,

Но редко, конечно, такое случается,

И так все «неплохо» у них получается);

В гармонии Оли живут с коллективом,

Хоть любят воспользоваться императивом,

Со всеми людьми они деликатны,

Настойчивы, но адекватны…

Ладно, я к Олям ещё вернусь

И по фамилиям, может, пройдусь…

Ещё одна Оля у нас, кстати, есть,

Она в Тимирязево с Аней вдвоём.

Что там происходит – самой мне не весть,

Но вроде стабильный подъём…

Короче, об Олях пора закругляться,

Пора в павильон мне уже возвращаться.

Ведь должен поэмы сюжет развиваться.

Мне к сути романа пора приближаться…