Второй шанс [Катя Березуля] (fb2) читать онлайн

Катя Березуля Второй шанс

I

Вам никогда не хотелось прожить жизнь заново? Жить с памятью о том, что не получилось, чтобы сделать все лучше? Не то чтобы знать, какая команда выиграет, и ставить на нее, а на уровне собственной судьбы. Помнишь, что после той дискотеки тебя побьют – не идешь на нее. Знаешь, что друг предаст – не дружишь с ним. Избегаешь любых несчастий. Нет, крупным мазком пусть все идет, как и теперь, – та же вторая половина, детишки, работа. Но с небольшими емкими корректировками…

Ольга думала об этом постоянно. Несмотря на сложившуюся жизнь, успешное замужество, стабильность, Ольга в любую свободную минутку взапой мечтала об идеальной жизни, о том, как бы она могла прожить ее заново. Все дело было в небольшом физическом недостатке, которому только она одна и придавала значение – хромоте. Неприятная история в детстве напоминала о себе всю жизнь и делала Ольгу несчастной. Успешная и талантливая на работе, любимая жена и мать, Ольга была уверена, что судьба жестоко ее обидела, и мечтала о втором шансе.

Вот и сегодня, когда на улице стоял жаркий весенний день, а сквозь свежую зеленую траву виднелись многочисленные желтые шляпки одуванчиков, и можно было провести остаток дня с родителями и детьми на даче, Ольга предвкушала очередной вечер фантазий на тему альтернативной жизни.

Придя с работы, Ольга, едва успев разуться, провела пальцем по обувной полке: пора ли уже стереть пыль? Уборка в квартире была для нее священной необходимостью, и пыли здесь никогда не бывало. Но всякий раз Ольга скрупулезно осматривала все поверхности в поисках признаков загрязнений и, не найдя таковых, все равно проходилась тряпкой – для профилактики. У нее даже имелся специальный журнальчик с концептуальными заметками по поводу уборки – она в этом вопросе придерживалась философии flylady. Квартира поделена на зоны, в каждой подробно описан фронт работ. Ежедневно находился какой-то ненужный хлам, который безжалостно выбрасывался на помойку. На выходных, пока нет мальчишек дома, Ольга планировала разобраться с их игрушками, отсортировать сломанные, испорченные, да и просто старые вещи, и избавиться от них хладнокровно и без свидетелей, а не под гнетом сыновних печальных глаз.

Зазвонил телефон, Ольга взяла трубку и услышала приветливый голос мамы:

– Оленька, привет. Ты как там?

– Привет, мам. Забрала мальчишек?

– Да, делают уроки. Балдежные такие. Будем жарить шашлычки, колбаски… овощи на гриле сделаем. Приедете, может, тоже?

Ольга, слушая маму, аккуратно поставила обувь на место. Затем прошла, хромая, в ванную, зажав телефон плечом, тщательно помыла руки с мылом.

– Не знаю, мам, – она вытерла руки о полотенце и протерла зеркало в ванной тряпочкой, висевшей рядом. – Хороших выходных, звоните обязательно, если что. С мальчишками – построже, чтоб вещи клали на места, не раскидывали игрушки по всему участку…

– Ой, себя вспомни в детстве! – засмеялась в трубке Валентина Петровна. – Уборка только со скандалом.

Ольга поспешила закончить разговор.

– Ладно ма, звоните, если что.

– Отдыхайте, Оля. А то приезжайте, подышите воздухом, в баньке попаритесь, – пригласила мама.

– Посмотрим, мам. Пока, – ответила Ольга и отключила телефон.

Она обвела взглядом ванную. Все ли в порядке, все ли на своих местах? Вышла и направилась в спальню.

Кровать была аккуратно застелена, на прикроватных столиках все чисто. В интерьере ничего лишнего, царствовал идеальный порядок.

Ольга переоделась в домашнюю одежду. Снятую юбку оглядела и повесила на плечики, блузку, понюхав, отнесла в корзину с грязным бельем.

Затем медленно прошлась по квартире, с наслаждением потянулась. Какая приятная пятница! Ей предстоит побыть в тишине наедине с собою, пока не пришел муж, поваляться на диване, отдохнуть, помечтать.

Только в пятницу вечером можно по-настоящему насладиться предстоящими выходными. Сознание того, что впереди суббота и воскресенье, делают вечер пятницы самым любимым днем недели. В субботу уже приходит понимание, что для отдыха остался один день, в воскресенье все мысли о том, что завтра уже на работу, и только вечер пятницы беззаботен и расслаблен – впереди целых два выходных. Еще и без детей. Еще и муж, возможно, куда-то уедет. Красота!

Не то чтобы Ольга не любила мужа, все у них было нормально. Ольга не любила «нормально». Нормально – это обыденно и скучно, просто и без огонька, это «и так сойдет». Ольга не любила, когда «и так сойдет». Именно поэтому дома, например, был идеальный порядок. Ничего лишнего, и в любую минуту хоть президента приглашай – не стыдно. Но порядок – это легко, следи да делай, а семья – тут не только от Ольги зависит. Со своей стороны она делала все, что должна делать идеальная мать и жена. Еда приготовлена, стирка вовремя, уроки с детьми делаются. Как жена, выглядит всегда хорошо, за собой ухаживает, не ленится, мужу в близости не отказывает. А то что близость без огонька, так может это ей так кажется. Сама себе голову забивает на тему собственной неполноценности, Андрей сколько раз говорил, что ее хромота никак не умаляет ее красоты. Наверное, действительно любит. Подруги, правда, как порассказывают иногда про свои сексуальные приключения, кто с мужьями, кто, как Светка, с кем придется, думаешь, как у людей все не скучно. А потом думаешь, врут все. Насмотрелись сериалов, а настоящая жизнь, она вот такая и есть – спокойная и стабильная. А чего хочется другого – так мало ли чего, прожить вот хочется заново, да разве так бывает?

Ольга прошла в гостиную, где обстановка также была строгой, без излишеств, без большого количество полок и каких-то интерьерных украшений в виде подсвечников, статуэток и прочей, как выражалась Ольга, «хрени». Она плюхнулась на диван и уже, было, растянулась на нем, чтобы расслабиться, но взгляд упал на штору. Безобразие! Штора висела неровно, зацепившись за батарею.

Ольга проворно вскочила, поправила дерзкий материал и уселась обратно. Ну вот: совсем другое дело. Все висит ровно, без складок.

На глаза попался пульт от телевизора. Попереключав каналы, она зевнула и выключила телевизор, не найдя ничего для себя интересного. Затем решила позвонить мужу. Пока шел вызов, с экрана телефона на Ольгу смотрел симпатичный мужчина лет 35, в очках – муж Андрей.

…

Несмотря на вечер пятницы, у Андрея кипела работа. Он занимал должность главного инженера в крупной проектной организации, которая получила серьезный заказ от администрации города на возведение очередного современного офисного здания – с подземной парковкой, новейшими архитектурными решениями и запоминающимся внешним обликом. На совещании как раз шло обсуждение начальных идей. Четверо коллег Андрея сидели за столом и листали фотографии современной архитектуры в журналах. Тут было и знаменитое Лондонское «яйцо», и Turning Torso в Швеции, и библиотека UCSD Geisel в США, и конечно же здания Москва-сити. Андрею хотелось не только удивить заказчика, но и вписать свое имя в историю родного города, построив крупную достопримечательность. Обсуждались варианты скрупулезно, приближался день, когда нужно было представлять предварительный эскиз будущего здания, а группа до сих пор не выбрала вариант, который бы удовлетворял всех участников проекта.

Андрей снял очки и потер глаза, когда зазвонил сотовый. Увидев, кто звонит, Андрей тут же взял трубку и услышал голос Ольги.

– Привет. Ты скоро будешь?

Андрей расплылся в улыбке, кивнул мужчинам, показывая на часы и растопыривая 5 пальцев, что, как они поняли, означало, что Андрей выйдет на 5 минут, и покинул их.

Коллеги весело переглянулись. Один из них устало бросил ручку на стол, сложил руки в замок за головой и, потягиваясь, произнес:

– Так-то совещание…

На что второй с ухмылкой ответил:

– Так-то жена звонит…

Мужчина, сидящий ближе остальных к столу Андрея, взял фоторамку с его стола и развернул к коллегам, показывая, кто на фото. Там была улыбающаяся Ольга.

– Из-за такой я бы тоже вас на фиг послал, мужики, – прокомментировал он.

Мужчины рассмеялись.

Андрей прошел по фойе к окну и, облокотившись на подоконник, приготовился ворковать с женой.

– Сегодня задержусь, много дел. Хочу максимально потрудиться, чтоб выходные были полноценными. Может, сходим куда-нибудь…

– Надолго задержишься?

– Еще часика три. Не скучай там, Оленёнок.

– Ладно, давай.

Ольга положила трубку. Андрей полюбовался секунду на фотографию жены в телефоне и вернулся в свой кабинет.

Ольга отбросила телефон подальше на диван, посидела минутку в задумчивости. Три часа покоя… Она подошла к шкафу. Открыв дверцы, полюбовалась на идеальный порядок внутри, затем достала потрепанный толстый альбом с фотографиями, прошла с ним к дивану и уселась поудобнее. Погладив альбом рукой, начала его листать.

Вспоминать о прошлом, мечтать о будущем – в последнее время грезы стали более навязчивыми, чем это было раньше. Любая свободная минутка, и Ольга – в альтернативной реальности… Вот и сейчас, рассматривая в тишине старые фото, Ольга не могла избавиться от навязчивого вопроса: «Как бы все могло быть, если бы не…?».

Ведь так все хорошо было в детстве. Вот ее молодые счастливые родители, только что обменявшиеся кольцами. На следующей странице уже она, укутанная в нарядные пеленки, перевязанные яркой красной лентой. Рядом папа с глупой улыбкой, заглядывающий в личико малышки вместо того, чтобы смотреть в объектив фотоаппарата, немного растерянная мама. Вот маленькая Оля в садике, вот пошла в первый класс. Уже тогда, на групповой фотографии класса, Ольга заметно выделялась своими правильными чертами лица, темными волосами, карими глазами. Сколько комплиментов она слышала про свои глаза…

Время шло, Оля росла – вот начали появляться в альбоме цветные фотографии. Ольга в пионерском лагере выступает на сцене, Оля в школе защищает свой первый реферат, Оля на олимпиаде, на спортивных соревнованиях. На фотографии со дня рождения перед Ольгой торт с 12 свечами… С любимым котом Пушистиком – на следующей. По соседству на несколько выцветшей фотографии запечатлены две смеющиеся девчонки – сама Оля и ее подруга белокурая симпатичная Светка, им примерно по тринадцать.

Ольга взялась за уголок страницы альбома, но не спешила ее переворачивать. Она долго смотрела в улыбающиеся глаза самой себе, юной, беззаботной, счастливой. Затем медленно перевернула страницу.

Вот и та страничка, которую Ольге хотелось выдрать не просто из альбома, а из своей жизни. Она стоит с костылями, одна нога в гипсе, взгляд грустный.

Ольга принялась туда-сюда переворачивать страницу: тут беззаботный смех, тут грустный взгляд и нога в гипсе, смех-травма, смех-травма, смех-травма…

Ольга резко захлопнула альбом и отбросила его в сторону. Затем она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.

Как же так произошло? Почему так все произошло? Почему это случилось с ней?

II

Семья Ольги жила в двухэтажном деревянном бараке на восемь квартир, построенном в 1970-х годах для работников мясокомбината. Такие домики и теперь стоят на окраине Западных, образуя своеобразный микрорайончик.

Дома стояли по обе стороны длинного двора, в котором и сушили белье, и играли в домино и карты, и тут же в песочнице рядом возились ребятишки. На лавочке возле дороги любили посидеть Ольга со своей закадычной подругой Светкой, обсуждая редко проезжающие машины, болтая о своем, девчачьем. Вот и в тот день Светка сидела на лавочке, щелкая семечки в ожидании, когда выйдет Оля.

Ольга помнила обстановку их старой квартиры до мелочей – гарнитур «Березка», за которым мама гонялась бог знает сколько времени, цветной телевизор «Кварц», каналы на котором переключаются при помощи кнопок – аж восьми штук!

В тот день Ольга торопливо жевала суп. Опрятностью она не отличалась и после трапезы частенько оставляла после себя крошки, лужицы пролитого чая, липкие пятна от варенья… Так и не доев до конца свою порцию, Оля вскочила и с набитым ртом прокричала матери, что идет гулять.

Валентина Петровна, молодая, стройная, увидев, какой «порядок» оставила дочка на кухне, в досаде покачала головой.

– Ольга, не моешь посуду за собой, так хоть в мойку ставь! – недовольно пробурчала она, проходя за дочерью в прихожую и наблюдая за ее поисками своей обуви.

– Да мам, приду, поставлю. Где мои сандалии? – Ольга никак не могла найти их среди расставленных в беспорядке пар. Она вертелась вокруг себя, заглядывала почему-то в полку с головными уборами, причем, зимними.

– Там, где ты их сняла, – «помогла» поиском мама.

– Ну, маааам. Где? Меня Светка ждет уже.

Оля беспомощно встала посреди коридора и сложила руки на груди.

– Неряха-растеряха ты у меня. Вот, не они стоят? Перед глазами! Ничего не видит.

Действительно, в стороне, вполне себе на виду, стояли Ольгины слегка стоптанные сандалии.

Ольга торопливо их схватила, на ходу надела, чуть не упала, споткнувшись, – была дорога каждая минута, проведенная в обществе близкой подруги.

– Под ноги смотри! Летишь…

«Да, видимо, мама тоже помнит о том, какой была я раньше», – грустно улыбнулась Ольга и продолжила воскрешать в своем воображении картинки из прошлого.

Тот день был ясный и теплый. Тетя Тома вешала на веревки огромные белые простыни и пододеяльники. На лавочке возле сараев сидели местные бабульки. В песочнице возились малыши, за которыми приглядывали родители – либо мамы из окон первого этажа, либо папы, играющие с азартом в домино, сидя за столиком за углом дома. Рядом с подъездом девчонки с первого или второго класса прыгали в резиночки.

Они со Светкой сидели на лавочке и, как всегда, обсуждали какую-то ерунду. То представляли бабу Галю, сидевшую напротив, в шапочке Микки-мауса, то грузную тетю Тому – балериной: в пуантах, таком мини-платье белого цвета – лебедем из известного всем «Озера». То и дело двор оглашался девчачьим смехом.

И тут к ним подбежал светкин брат. В руках у него был новый фотоаппарат «Кодак», а под мышкой он зажал резиновый мяч, судя по яркой окраске, тоже новый.

– Светик, позырь за мячиком, чтоб не тырнули, – обратился он к сестре.

– О, откуда фотик? – удивилась тогда Светка и потянула руки, чтобы рассмотреть чудо техники.

Но брат не позволил ей взять чудо техники в руки.

– Пашка дал! Тут цветная пленка на 36 кадров, и еще 5 осталось! Он разрешил дощелкать! – Гордо заявил он, а потом сжалился и позволил девчонкам рассмотреть «Кодак» получше, потрогать его, заглянуть в видоискатель, только следил, чтобы они нечаянно не нажали кнопочку.

Я посмотрю, – протянула Света, беря из руки брата его мяч, – если ты нас сфотографируешь.

– Ну, всего 5 кадров, Светик, – уперся брат.

– Вот именно, целых 5 кадров, а для сестры зажал один?

Брат немного помялся, а потом согласился:

– А, ладно, давайте.

Девчонки тут же уселись поближе, обняли друг друга, Оля даже о чем-то пошутила, и обе рассмеялись. В этот момент и прозвучал щелчок – брат их сфотографировал.

«Это то самое фото… Последнее счастливое фото», – с горечью подумала Ольга.

После того, как брат Светы убежал, оставив мяч на хранение, Света придумала играть в «овощи». Поскольку других планов у девчонок не было, Оля с радостью согласилась «вспомнить детство».

Света, бросая мяч, чего только ни предлагала Оле: и кабачок, и сырой баклажан, и торты! Оля, согласно правилам игры, ловила все съедобное, пока однажды «овощ» резко не потерял своей аппетитной привлекательности. «…Тухлые!» – крикнула Света сразу после произнесения «помидоры», чем заставила Олю резко отбросить мяч. «Тухлые помидоры», задорно подпрыгивая, ускакали от девчонок аккурат на дорогу…

Ольга не могла знать, что по этой дороге уже ехала «Волга» с двумя ссорящимися мужчинами. Собственно, суть ссоры как раз заключалась в том, что, по мнению одного из мужчин, второй таковым еще называться не должен. Хотя, например, именно второй сидел за рулем данного автомобиля.

– Пап, я за рулем, хватит распускать руки! Потерпи до остановки хотя бы, – просил водитель, очень молодой человек, как написали бы в любовном романе, «щека которого еще не познала лезвия бритвы». Однако, парню было никак не меньше двадцати лет, а интенсивность отрастания щетины в этой истории не имеет никакого значения. Во всяком случае для всех, кроме пассажира-отца.

– Молоко на губах не обсохло, а он уже учит! Водит он два года! Правила ему не писаны. Горит красный, значит, стой! – краснел отец то ли от эмоций, то ли от стыда за неопытного водителя.

– Ну, ты же видел, что чистая дорога была, никто не ехал. Что время-то терять? – горячо протестовал сын.

Между тем, Ольга с негодованием отчитывала подругу, чуть не накормившую ее тухлыми помидорами!

– Так и быть, накормлю нормальным, только сгоняй за мячом, – нашлась тут же Светка.

Ольга, хохоча, отправилась за мячом.

В салоне «Волги» продолжали кипеть страсти.

– …Да чтобы я еще раз с тобой куда поехал, да тьфу! – распекал сына отец.

– Пить надо меньше, будешь сам ездить!

– Чтоооэ?

Мужчина дал отпрыску подзатыльник, заставив его на секунду выпустить руль: водитель защищался от возможных повторных оплеух. И никто из них не заметил, что на дороге лежит мяч, а к нему бежит хохочущая девчонка.

Не успел молодой водитель избежать столкновения полностью. Край капота зацепил бедро Ольги, она выронила мяч, который тут же попал под колеса машины, издав «посмертный» хлопок на всю улицу.

Дальнейшее Ольга вспоминала, как кадры замедленного кино.

Она сидит посреди дороги и держится за ушибленное бедро. Рядом разорванный мяч, как-то неудобно перед светкиным братом. Вот Света широко раскрывает глаза, закрывает рот руками.

Вскакивают со скамеек взволнованные любопытствующие бабульки, ковыляют в направлении к дороге. Детки в песочнице отвлекаются от игры, смотрят в ее сторону, кто-то беззаботно ковыряет в носу, кто-то возвращается к своим делам – стучит совочком по перевернутой формочке.

Тетя Тома бросает развешивать белье и бежит к ней, Оле, задевая ногой и переворачивая таз с парой еще не развешанных простыней. Что-то кричит на ходу Светке, и Света куда-то убегает.

Оля переводит взгляд на машину и видит испуганное лицо водителя, а мужчина рядом, кажется, дает ему злой подзатыльник и выходит из машины, направляясь к ней. «Что – и мне подзатыльник?» – подумала тогда Ольга и все-таки потеряла сознание.

Не самые приятные воспоминания… Но Ольга, словно моральный мазохист, очень часто до мелочей воспроизводила в сознании эту страницу своего трагического прошлого. Именно так она считала – трагического. Одно время Ольга пыталась думать о тех, кто прикован к инвалидному креслу, о людях, сошедших с ума… Дескать, не так все плохо у самой. Но как-то не помогало. Свой физический недостаток всегда воспринимался как особенно неправильный, неуместный, такой глупый! Дурацкий мяч, дурацкие помидоры, Света со своими выдумками! Если бы не хромота, у Ольги бы все было ИДЕАЛЬНО!

Ольга решительно перевернула страницу и уставилась на себя в гипсе. Печальный взгляд, уголки губ опущены вниз, как будто блокадный Ленинград пережила, тоже мне… Время в больнице Оля совсем не помнила. Как гипс накладывали – тоже. Хотя мама рассказывала, что Оля была в сознании, просто какой-то отстраненной. О чем она думала тогда? Боялась, что не будет ходить? Или предвидела, что будет хромать, рисовала в красках издевательства одноклассников, насмешки знакомых? Да и какая разница?

Из больницы возвращались на такси. Ольга всю дорогу как будто искала глазами мяч, который должен был выкатиться откуда-нибудь на проезжую часть. Шеей вертеть она не особо могла – там тоже что-то было повреждено при падении, и на шее красовался теперь неудобный каркас.

Мама нелепо улыбалась, плохо скрывая свое беспокойство. Обо что-то то и дело бились костыли.

Было очень неудобно выходить из машины. Пока вылезла мама и вытащила костыли, готовая подать их Оле, Оля уже заметила полный двор любопытных соседей. Бабки наверняка зашептались, запричитали, будут сейчас обсуждать…

Но деваться некуда. Превозмогая в большей степени неловкость, нежели физическую ограниченность, Ольга неумело оперлась на поданные мамой костыли. А навстречу уже неслась Светка, готовая пожалеть и обнять. «Ты поправишься, Оль», – торопливо она сказала. Пришлось заставить себя улыбнуться.

Откуда ни возьмись появился светкин брат с фотоаппаратом в руках. За долю секунды он принял позу фотографа и нажал на кнопку.

– Ты что – дурак? – Обернулась на звук щелчка Светка.

– Да что такого?.. Для истории… – виновато пробубнил он, вполне умело перематывая пленку. – Все! Можно проявлять!

От светкиного брата Ольгу отвлек рукавчик Светкиной футболки. Он был маленько задран, и Ольге во что бы то ни стало захотелось его поправить. Чтоб аккуратно. Чтоб правильно. И чтоб идеально.

Из глубины воспоминаний выдернул телефонный звонок.

Ольга, до этого расслаблено сидевшая на диване, нехотя открыла глаза и протянула руку за мобильником.

– Да, Светик.

III

Мимо павильонов по широкому фойе торгового центра вышагивала блондинка с ярким макияжем, в которой без особого труда узнавалась та самая повзрослевшая Светка. С пакетами в руках, зажимая телефон плечиком, она громко разговаривала, ничуть не стесняясь обращать на себя внимание.

– Привет! Соскучилась? Ха-ха!

– Конечно, уже два часа не виделись, – отвечала ей на том конце Ольга.

Света успевала не только говорить по телефону, но и любоваться своей полноватой фигурой в отражении витрин, а также бросать взгляды на проходящих мимо мужчин. Обычно ее взгляд фокусировался на лице мужчины, затем на безымянном пальце левой руки, а затем было два варианта в зависимости от того, есть ли на пальце мужчины кольцо. Если нет, взгляд возвращался на лицо в ожидании ответного интереса, если да, внимание Светланы переносилось на спутницу мужчины, мол, кому так повезло, или наоборот, кто на такого позарился… Встречать мужчину с кольцом и без спутницы Свете приходилось редко…

Впрочем, в настоящую минуту мысль об отсутствии спутника жизни, точнее, постоянного спутника жизни, Светлану не расстраивала. Она была воодушевлена своими покупками, и ей не терпелось поделиться с кем-то своей радостью. Лучше всего с Ольгой, хотя недостатка в общении они не испытывали, так как работали в одной компании, Оля – заместителем руководителя, а Света – секретарем руководителя.

– Я тут пробежалась по магазинам, купила себе кучу новых шмоток, – щебетала Света, – мне необходимо похвастаться. Я приеду? Мур?

Через некоторое время Светлана уже крутилась у зеркала Ольгиного шкафа в обновках, не переставая щебетать и громко хохотать, внося в уютный Ольгин мир немного хаоса. Ольга, как могла, с этим хаосом боролась. Скинутые второпях новые шмотки Света бросала прямо на пол, откуда их поднимала Ольга, выворачивала, складывала в аккуратную стопку на край дивана.

Бегло оценив себя в топе и юбочке, Света их энергично стянула и бросила, Оля терпеливо продолжила заниматься дальнейшим приведением сброшенных обновок в порядок.

– Последнее! – торжественно продекларировала Светлана, доставая из пакета что-то скомканное красное.

– …И мы идем пить чай.

Света расправила обнову.

– Шарфик, что ли? – высказала недоумение Ольга.

– Терпение! Шарфик превращается…

Шарфик превратился в облегающее платье до колен. Тонкая стрейчевая ткань нежно обтягивала все складки несовершенного Светкиного тела, ничуть их не сглаживая, а наоборот, казалось, нарочито подчеркивая. Заметив это, Света почувствовала неловкость и покосилась на свою идеально стройную подругу, ожидая увидеть неприятную усмешку. Но Ольга восхищенными глазами смотрела на Светлану.

– Ты в своем репертуаре, красотка! – заметила она.

– Да я умоляю! Всегда удивлялась, почему ты не носишь короткое с твоими ногами. На-ка померь.

Света одним движением стянула с себя обновку и бросила оторопевшей Ольге.

– Да прям, не… – Оля бережно вывернула платье, встряхнула его.

– Давай-давай. С каблучками, дай хоть посмотреть на тебя в таком наряде, – не унималась та.

Ольга сняла свою одежду, аккуратно повесила ее на спинку стула. Света невольно залюбовалась упругими бедрами без грамма целлюлита, отчетливо просматривающимися кубиками пресса. Света знала, что Ольга регулярно ходит в спортзал, и даже ее звала неоднократно, но Светке было лень. И, возможно, сейчас она жалела об этом…

Света надела свою одежду, небрежно схватила вещи, сложенные Ольгой, и бросила всей охапкой в пакет. Присела на диван и ахнула.

Посреди комнаты в платье и туфлях на высоких каблуках, к зеркалу спиной, стояла Ольга. Она застенчиво приглаживала платье по фигуре, стараясь вытянуть его длину. Оно сидело идеально, и конечно же, ни в каких дополнительных приглаживаниях не нуждалось.

Заметив реакцию подруги, Ольга медленно повернулась к зеркалу и увидела очаровательную яркую женщину – себя. Рука потянулась распустить хвостик на голове, губы расплылись в улыбке, в глазах как-то сам собой загорелся озорной огонек. Словоохотливая Света все это время сидела на диване с открытым от удивления ртом и молчала.

Действительно, она не припоминала, чтобы видела подругу в подобном наряде. Все сплошь и рядом «учительский» гардероб, как называла его Света. Юбки-трапеции плотных тканей, пиджачки, водолазки или строгие блузки. На ногах обувь на плоской подошве.

Из неловкой паузы женщин вывел свист закипающего на кухне чайника.

– Ой! – крякнула Оля и побежала на кухню.

Картина убегающей хромающей дамы на каблуках как-то успокоила Свету, вернув ей потерянное на короткий миг чувство собственной привлекательности. К Светлане вернулось беззаботное выражение лица, она как-то примирительно похлопала себя по бокам, как бы извиняясь перед телом, что на секунду допустила мысль о несовершенстве, и оглянулась в поисках своих вещей – не осталось ли чего, не забыть бы.

Выключив чайник, Ольга залила кипятком шарик китайского чая, который тут же начал оживать, шевелиться, распуская свои лепестки. Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, Оля вышла в прихожую встретить Андрея.

Тот, не ожидая увидеть жену в таком виде, замер на пороге, пожирая глазами женщину, с которой в общем-то уже скоро будет пятнадцать лет со дня бракосочетания. Оля молчаливо улыбалась, понимая свою непривычную привлекательность и сексуальность. Андрей уже подумал об интимных сюрпризах, ролевых играх, еще чем-то эдаком, и даже решил, что вполне может повременить с ужином. Свое решение он проиллюстрировал плотными объятиями. Прижав Ольгу к стене, он поспешил поцеловать ее, а руки тем временем вовсю знакомились с материей платья.

– Чайник как раз вскипел, – прошептала Оля, пытаясь вырваться из объятий мужа, но тот не торопился ее отпускать.

– Я же правильно понимаю, что дети у мамы, а чайник очень медленно остывает? – Андрей нежно поцеловал супругу в шею, уткнулся в затылок, с наслаждением вдыхая запах Ольгиных волос.

– Платье очаровательно, – признался он, – но я бы его снял на время…

Руки Андрея уже были готовы исполнить озвученное намерение, но он заметил стоящую в коридоре Свету и нехотя выпустил Олю из своих объятий.

– Ну, чай, так чай, – нарочито бодро сказал он. – Пойду, переоденусь.

Проходя мимо Светы, Андрей холодно с ней поздоровался, получив в ответ ее ослепительную улыбку и громко-бодрое:

– Привет! Как дела?

Ему не хотелось отвечать.

Ольга сняла туфли и протянула их Свете.

– Ну… это… Снимай, наверное, я его отдам обратно в магазин, – кивнула Света на платье.

– Да-да, конечно.

Немного погодя подруги распивали чай на кухне. Света держала в руках альбом с фотографиями, который накануне рассматривала Ольга. Вазочки с пирожными и конфетами уже изрядно опустели – в основном благодаря стараниям Светланы. Возле нее периодически нарастали небольшие горки фантиков, на которые Ольга долго смотреть не могла и смахивала их в мусорное ведро. Казалось, Ольга была бы не прочь любезно разворачивать для Светланы все конфеты, лишь бы наиболее оперативно избавлять стол от беспорядка…

Светлана, просматривая альбом, уже была на страницах периода студенческой жизни Ольги. Что ни фото – то молодежь в аудиториях, в кафе, в парке. Везде улыбки, кривляния, какие-то радикальные сюжеты.

– Да, как представлю, что мне уже будет 35… – жуя, вздохнула Света, – Кажется, что еще вчера на лекции с тобой ходили, тусили в ночном клубе, а в этом году двенадцать лет после выпуска…

– Да, ты была еще та штучка.

– Что значит «была»? – С вызовом бросила Светка, выперев грудь вперед.

Подруги засмеялись.

– Ну, кстати, это у тебя 12, а у меня 11, – заметила Ольга. – Я, как, простите, лох, первую попытку профукала…

Слушай. Ведь, значит, осенью будет уже 17 лет с тех пор, как я с Андрюхой познакомилась…

– Я умоляю! ОНА познакомилась…

– Ну да, ну да, я помню, что ты нас познакомила.

– Уж запомни, кому ты обязана своим семейным счастьем, будь добра.

Ольга неловко улыбнулась. Ведь изначально Андрей ухаживал за Светой, пока та не познакомила их.

– То-то же, разлучница! – Как бы пошутила Света.

Она нарочито весело засмеялась, затем посерьезнела.

– Да ладно, Оль, ты же знаешь: Андрей мне, как мужчина, не очень.

Замечание из уст подруги так себе. Вроде и хорошо, что на твоего мужчину не заглядываются, а с другой стороны, забраковали, как будто. Тут и намек на отсутствие твоего личного вкуса, мол, на кого позарилась, и некоторое пренебрежение. Ольга встала подлить чаю, А Света продолжила листать альбом.

Ее внимание привлекло крупное групповое фото. Возле Оли стоял парень, который смотрел не прямо, как все, в объектив, а на Олю. Смотрел однозначно влюбленными глазами и мило улыбался.

– Напомни, кто это? – Указала Света пальчиком с плотно сидящим на нем перстнем в самое лицо влюбленного юноши.

Ольга взглянула на фото. Всмотрелась. Она редко пролистывала альбом до этого места, как правило, исчерпывая себя эмоционально на более раннем «этапе».

– Ванька. С исторического, – вспомнила она.

– Так смотрит на тебя… влюблённо.

– Да, наверное, – кажется, Ольга покраснела.

Света удивленно-вопросительно уставилась на подругу:

– У тебя с ним что-то было?

– Нет, что ты! – поспешила оправдаться та. – Я уже с Андреем была.

– А если бы не была?.. А?.. – К Светлане вернулся задор.

– Не знаю…

– Да я тя умоляю! Ну, думала же? Представляла?

В который раз Оля отругала себя за тотальную неспособность говорить неправду и неумение скрывать свои чувства. Ну, это же кощунство признаваться в том, что были и мысли, и представления… И «наличие» Андрея рядом не помогло избежать неуместных фантазий.

– Нет… Я…, – Ольга определенно растерялась от Светкиного напора. – Он так смотрел на меня, я пугалась…

– Как «так»? – не отставала та, в порыве интереса выдув за раз целую кружку чая.

– Как на кусок мяса, что ли…

– Это страсть, Ольчик! – Светлана отправила в рот очередную конфету, проглотив ее не жуя. – Ну и?

– Что?

– Что-то было?

Ольга, не вытерпев такого допроса, истерически расхохоталась. Неподдельный Светкин интерес внезапно рассмешил ее. Но та и не думала отставать.

– Ну давай, колись, было-не? Ну? Мур?

Усилием воли Ольга вернула себе привычную строгость.

– Нет.

Света ждала продолжения, подробностей, ну хоть чего-то еще, молча уставившись на подругу.

– Ну, зажал меня пару раз, пытался объясниться, что ли…

В очередной раз Ольга не находила слов.

– ИИИИ? – обозначила свое нетерпение Светлана.

Ох, сколько еще конфет погибло, сгорая в пылу Светкиного нетерпения. Как будто Ольга вот-вот должна была признаться, где спрятан клад ее прабабушки дворянской фамилии.

Поняв, что Светка не отстанет, Ольга продолжила.

– Когда это происходило, я так нервничала, даже не слышала, что он говорит. Несла какую-то чушь, что мне книгу в библиотеку сдавать, вырывалась и убегала…

– И что потом?

– Нет, ну ты посмотри на нее!

Света повела бровью.

– После вуза я его не видела.

Света разочарованно вздохнула, отодвинула от себя вазочку с оставшейся в ней одной конфетой, как бы афишируя свое намерение больше к сладкому не прикасаться, и с деланным безразличием продолжила просмотр альбома.

Ольга занялась любимым делом – выискиванием несанкционированных крошек на столе, протиранием всех поверхностей, мытьем кое-какой посуды.

Светлана заметила, что под одной из фото торчит уголок спрятанной фотографии. Она, убедившись, что Оля на нее не смотрит, вытянула спрятанную карточку и поспешила перевернуть ее.

– О! А Лёху-то зачем хранишь?

– Тсс! – шикнула Оля, опасаясь, что услышит Андрей. – Ну, первый же…

Ольга взяла фотографию из рук Светы, полюбовалась секунду, а потом разорвала ее и выбросила в ведро.

– Хотя, правда, зачем?

Обе рассмеялись.

Последние фотографии Света просмотрела бегло. Не было там интриги, загадок, непонятных мужчин. Были Андрей и Оля в разных местах – на фоне Египетских пирамид, на верблюдах, на яхте в море, среди пальм, на фоне статуи свободы… На последней в альбоме фотографии Ольга с животом позировала на фоне развалин Петры.

Отложив альбом, Света глубокомысленно заметила:

– Наверное, нет места в мире, где вы не были. Теперь и мечтать не о чем…

– Мечтать всегда есть о чем, – тут же ответила Оля, отогнав внезапно пришедшие мысли об Иване.

– А… Старая песня о главном – прожить все начистовую… – устало произнесла Света.

Оля моментально воодушевилась.

– …знать, что будет перестройка, поступить с первого раза в вуз – год не терять, приготовиться к дефолту…

– …замутить с Иваном? – ехидно спросила Света.

– Не хромать, Света. Не хромать…

– Ладно, поеду, – отмахнулась Света. – Поздно уже.

Эти Ольгины фантазии надоели ей с детства. Впервые она их услышала после того, как Оля вернулась из больницы. Редкий день обходился без странных сочинительств на тему «Как бы я прожила второй раз». Это была Олина заезженная пластинка. И, странное дело, с годами пластинка не менялась. Хотя ну есть же муж, дети, финансово все благополучно. Вот если бы тогда не знакомить их с Андреем… «Ой-ой-ой, – мысленно погрозила себе пальчиком Света, – не будем уподобляться. Жить надо здесь и сейчас».

Закрыв за Светой дверь, Ольга отправилась в спальню. Андрей, лежа в постели, читал журнал о современной архитектуре. Увидев супругу, он приветливо ей улыбнулся и поспешил откинуть одеяло с ее стороны, приглашая побыстрее лечь к себе под бочок.

– Я уж думал, она никогда не уйдет.

Ольга быстро разделась и, зевая, залезла в постель.

– Ты к ней строг. Ну, к кому ей торопиться?

– Ну, а чувство такта есть какое-то? Надо полагать, что нам и двоим интересно проводить время.

Андрей отложил журнал, снял очки и положил их на прикроватный столик. Затем обнял супругу.

– Ну, у нас все выходные впереди, – промурлыкала она.

– А надень свое новое платье, я на тебя полюбуюсь.

– Эээ, это же Светино, я просто померила.

– Да ладно? Ей оно налезло?

– Андрей…

– Слушай, был бы я твоей подругой, подарил бы тебе его.

– Оно дорогое…

– Ну, продал бы. Ты в нем такая соблазняшка.

Супруги поцеловались, Ольга выключила ночник.

В темноте раздались копошение и смешки.

– Соблазняшка, говоришь… – прошептала Ольга.

IV

Заканчивался май. Мальчишки с нетерпением ждали начала каникул и часто пропадали на даче у Ольгиных родителей. Она сама через неделю собиралась в отпуск, Андрей обещался тоже взять хотя бы несколько дней, чтобы всей семьей куда-нибудь съездить.

Накануне отпуска Ольге предстояло защищать рекламный проект для небольшой, но амбициозной компании, выпускающей пироги. У нее было около пяти конкурентов – компания подстраховалась. В зале собрались не только владельцы «пирогового» бизнеса, но и их партнеры, а также пришли студенты старших курсов, обучающиеся на специальностях, связанных с рекламным направлением. В общем, народу оказалось много.

Мероприятие проходило в офисе, где Ольга работала.

В зале стоял полумрак – свет приглушили, чтобы лучше были видны презентации выступающих. Ольга находилась на импровизированной сцене сбоку от большого белого экрана, куда и транслировались слайды презентации.

В Ольгиной презентации было не отыскать кривых линий или не выровненных элементов. Весь стиль оформления давал возможность предположить, какой характер у человека, создавшего данную презентацию. Педантичностью и строгостью несло, что называется, за версту. И когда на экране появились первые слайды, до этого разговорчивый зал стал внимательно слушать выступающую.

Ольга относилась к тем женщинам, которые несмотря на зрелый возраст и наличие детей, сохранили в характере скромность. Некоторые дамы, познав первого в своей жизни мужчину, начинают вызывающе глядеть всем в глаза, как бы демонстрируя, что ничего тайного в этом мире для них не осталось. Некоторые от рождения не понимают значения слова «скромность» – зайти в мужской туалет для них – показать отсутствие комплексов.

Казалось бы, чего может стесняться 35-летняя женщина? Конечно, можно предположить, что в Ольгином случае большое значение играл физический изъян. Сформировавшись как личность в условиях полного понимания наличия этого изъяна, некоторой черты, которая оставляет тебя несовершенным, несмотря ни на что, Ольга, безусловно, часто чувствовала скованность и краснела, например, за Светку, которая казалась ей временами чересчур вульгарной. Ей было неудобно привлекать внимание. Но скромность не мешала Ольге быть решительной. В любую минуту она могла собраться с духом и действовать. Иначе каким бы она была руководителем?

И вот теперь, понимая, что аудитория соберется представительная и широкая, Ольга не перекинула выступление на кого-то из подчиненных. Это был ее проект, и ответственность за него должна была нести она в полной мере. И, хромая при выходе на сцену, она, как никогда, хотела провалиться сквозь землю. Но что бы это изменило? В аду бы сказали: «Простите, хромых не принимаем». Было бы еще более неловко – пришлось бы потратить время на эвакуацию Ольги из-под земли и возвращение ее на эту сцену за эту кафедру для продолжения мероприятия.

Ольга улыбнулась – какие только фантазии ни приходили в ее голову.

На главном слайде мелькнул заголовок «Торговая марка «Хозяюшка». Рекламная концепция» и картинка пирогов. Ольга была лаконична в подаче информации, предпочитая четкость и емкость формулировок всевозможным рассусоливаниям.

Сидящие в зале мужчины, женщины в деловых костюмах ощупывали взглядами выступающую, постепенно начав проявлять интерес к транслируемой информации. Впрочем, многие мужчины остались «верны» выступающей.

Четко и уверенно рассказав присутствующим о плюсах своего предложения, Ольга подробнее остановилась на слайде с изображением диаграммы, указывающей года и ожидаемую прибыль в рублях. Еще через пару слайдов она подвела итог своего выступления:

– Таким образом, есть основания полагать, что при посыле, который я презентовала, продажи будут охватывать широкую возрастную категорию от 35 до 70 лет. В возрасте 35 лет, согласно соцопросам, увлечение кулинарией достигает своего наивысшего показателя. Проверено, что называется, на себе, – Ольга дала залу минутку оценить шутку. – И далее не спадает до самой старости. А предоставленные клиентам рецепты продукции как нельзя соответствуют десертам, которыми большинство из нас баловали мамы и бабушки в детстве…

Заулыбался сидящий в первом ряду зрителей Николай Петрович, Ольгин руководитель. Довольный услышанным, наверняка вспомнивший все бабушкины пироги в одночасье, он сыто произнес:

– Отлично! Пожалуйста, свет.

Откуда-то с задних рядов встала Светлана и пошла включать свет в зале.

– Спасибо Ольге Валерьевне за содержательную презентацию, – поблагодарил Николай Петрович выступающую, встав со своего места в первом ряду и повернувшись ко всему залу. Ольга в это время быстренько собрала свои листы-шпаргалки, причем, скорость ничуть не повлияла на аккуратность сего действа.

– Пока обдумываются вопросы, Олечка, можете присесть, – Николай Петрович нашёл глазами Свету и обратился к ней, попросив принести гостям чаю, кофе, кто что пожелает. Света, придав своему лицу чересчур серьезное выражение, не совсем соответствующее выполняемой задаче, пошла выполнять просьбу шефа.

Ольге нравилось произведенное ею на аудиторию впечатление – было очевидно, что доклад вызвал живой интерес, да и сама выступающая не оставила равнодушными большую часть мужчин. Омрачала только мысль, что сейчас под внимательными взглядами ей предстоит спускаться со сцены с этой неуместной хромотой. Снова идти нарочито медленно – прибегнуть к этой своей любимой уловке? Да к черту все, уже столько лет, а все никак не можешь подружиться со своим недостатком… Оля, Оля.

Оживленно общающиеся друг с другом присутствующие не замечали череды эмоций, сменяющихся на Олином лице. Света обходила гостей, помечая в альбомчик пожелания по поводу напитка. Ольга ждала вопросов, обворожительно улыбаясь и даже не подозревая об этом.

Немного позже она обсуждала итоги мероприятия с руководителем в его кабинете. Николай Петрович выглядел довольным и энергичным. – В общем, твоя концепция, как всегда, хороша, – хвалил он свою любимицу. – Не то чтобы какой-то суперкреатив, но анализ всех возможных профитов и последствий, уже не впервые отмечаются клиентами. Мне сегодня намекнули, что у проекта есть все шансы выйти на федеральный уровень. Ты понимаешь, что это значит?

Она понимала. Однако такие выступления всегда отнимали у нее много сил, и сейчас она могла поддержать шефа лишь сдержанным кивком головы.

Николай Петрович продолжал горячим шепотом:

– Ты прекрасно знаешь, что я ценю в работе, и это радует.

Ольга снова кивнула.

– Это твоя Светлана, – начал он вдруг, понизив шепот до минимума и показывая глазами на дверь, – как бы, не очень расторопная.

– Дайте ей время, Николай Петрович. Приятная, общительная… – встрепенулась Ольга, ощутив тревогу за подругу.

Шеф как будто пошел напопятную:

– Это я понял, – но, помявшись, сделав неопределенное жамканье губами, как будто подбирая слова, он аккуратно продолжил, – Так-то уже месяц работает, сколько еще времени надо для адаптации?..

Ольга опустила глаза, было крайне неловко за Светлану. Она уже ловила себя на мысли, что Светкина фривольность проявляется в работе россыпью отрицательных качеств. А Николай Петрович был «своим мужиком» только внешне – за внешностью простачка-добряка успешно маскировался умный сдержанный мужчина. На подлость он был не способен, поэтому даже сейчас, высказывая обоснованную критику Ольгиной протеже, чувствовалнеловкость, так как привык говорить людям все прямо в глаза. Но здесь ситуация была двоякой, он чувствовал, что Ольга, пожалуй, серьезнее относится к Светиной работе, чем она сама, и искал возможность начать предупреждать одного из своих лучших сотрудников в возможных переменах.

– Уже решено, кто поедет в Германию на конференцию по маркетингу? – внезапно решила сменить тему Ольга.

Пришла очередь Николая Петровича опускать глаза.

– Оль… Не ты.

Она в очередной раз кивнула – теперь уже с грустной улыбкой.

– Пойми правильно: там толерантное общество только на словах. Люди с любыми физическими недостатками вызывают страх «заразиться», даже брезгливость. Если б ты была нетрадиционной ориентации, то шансы заключить выгодные знакомства у тебя бы возросли тысячекратно. Потому что там бардак, Оля. Но там и рынок. И деньги. Мне ли тебе рассказывать?

Да, да… Ольга кивнула.

Казалось бы, чего она там не видела, в этой Германии. Но Ольга любила командировки – они ее бодрили. Смена впечатлений отвлекала ее от бесполезных грез и возвращала в реальность, которая ей начинала казаться интересной и привлекательной.

– А в Москву поедешь ты! Наши в этом плане проще.

– Да-да, пожалеют и будут сотрудничать, – на этот раз вслух проговорила она.

– Оль, ну, не кисни.

– Я – нормально, – Оля встала, – устала маленько.

– Ну, иди домой, заслужила.

V

В приемной стоял диванчик, возле него кулер, крупные цветы расставлены в углах, где-то посередине находился стол с компьютером – рабочее место Светы.

Света в эту минуту была не на своем месте, а подслушивала у двери. Впрочем, как только она поняла, что шеф отпускает Ольгу, поспешила сесть за свой стол.

Ольга, усталая, вышла от шефа и по-доброму улыбнулась Светлане. От ее взгляда не ускользнул разнос, на котором стояли грязные чашки, чайные ложечки, лежали конфеты и фантики от них, крошки от печенья. Подобного рода картины действовали на Ольгу удручающе – она моментально прикинула, что за тот час, что прошел после встречи, можно было все прибрать уже раз десять.

Глубоко вздохнув, вспомнив, что шеф высказал недовольство секретаршей, Ольга почувствовала укол стыда за свою «черствость».

– Ну, привет! – Как могла бодро обратилась она к подруге, – Такой загруз с утра, некогда поздороваться.

Светлана, напустив на себя в высшей степени деловой вид, поспешно закрыла окошко пасьянса на компьютере и поддакнула подруге:

– Не говори, я сама тут с бумагами никак не разгребусь.

Она потянулась рукой к подносу, достала конфету, положила ее в рот, смачно причмокнув, и фантик бросила рядом. Ольга брезгливо поморщилась, что не ускользнуло от взгляда подруги.

– Ну, ты как вообще с шефом? Уживаешься? Справляешься?

– Да, я умоляю, Оль, – ответила Света с набитым ртом. – Че тут делать-то, элементарщина.

В этот момент в приемную вошли двое респектабельных мужчин, которых ранее женщины видели в конференц-зале. Оба, как сговорившись, уставились на Ольгу, конечно же смутив ее. Опустив глаза, она поспешила выйти, вновь проклиная мысленно свою хромоту и желая провалиться сквозь землю. Была уверена, что их привлекает только ее изъян. Так всегда кажется, когда что-то занимает твои мысли, то ты уверен, будто другие думают о том же.

Светлана, выпрямив спину, напустив «масла» в глаза, поспешно попыталась проглотить конфету, искренне полагая, что это будет незаметно для окружающих.

– Ольга Валерьевна замужем? – спросил один из них без всяких предисловий.

По возможности безразлично Светлана ответила утвердительно, не преминув добавить, к тому же, что у подруги двое детей.

– Обалдеть, как выглядит! – восхитился он.

Света напустила себя какой могла строгий вид, и, нажав кнопку селектора отчеканила:

– Николай Петрович, к вам.

Чуть позднее между Светланой и Ольгой состоялся разговор о платье. Ольга предложила подруге купить у нее платье, но Света призналась, что уже отнесла его обратно. Правда, она лукавила – немного погодя, уже после разговора, она продала это платье Людмиле, их общей коллеге… Впрочем, Ольга об этом если и догадается, то не ранее новогоднего корпоратива.

Не получив желаемого, Ольга испытала и огорчение, и облегчение одновременно. Это платье было для нее чем-то запретным, оно ведь такое совершенное. Уставшая от этого дня, расстроенная словами шефа о подруге и словами подруги о платье, Оля предалась любимому делу – грезам наяву.

Сегодня в ее альтернативной реальности, которая отличалась от настоящей только тем, что проживающая там Ольга не хромала, ярко светило солнце. Ольга шла по улице, одетая в то самое платье. Мужчины, которых она видела в приемной, стояли на ступеньках ресторана, мимо которого она дефилировала. Они курили и беседовали о чем-то.

Распущенные волосы Ольги соблазнительно колыхались в такт походке, она улыбалась. Мужчины, заметив ее, тут же перестали разговаривать, засмотрелись, открыв рты.

Затем первый, кто обрел дар речи, спросил у второго:

– А что – она хромает?

И оба сразу отвернулись, потеряв интерес.

Да ну что ж такое?

Ольга открыла глаза и досадливо поморщилась. Даже альтернативная реальность сегодня против нее…

Тяжело вздохнув, Ольга устало пробубнила: «Если бы не этот дурацкий мячик, Света…». Она встала, взяла сумку и вышла.

Ольга припарковалась напротив подъезда, но выходить не спешила. У подъезда возле лавочки тасовалась молодежь – четверо парней гоповатого вида, трое сидели на лавочке, один стоял. Как всегда, уже успели наплевать кожуры от семечек, рядом валялись алюминиевые банки из-под пива.

Ольга ненавидела эти моменты. Она досадливо поморщилась, заметив, что парни уже пялятся на нее. И ладно бы это была местная молодежь. Каждый раз у подъезда трутся какие-то новые люди. Может, кто-то из соседей сдает квартиру «понедельно»?..

В очередной раз за этот день она тяжело вздохнула (не ждать же до утра, пока они разойдутся) и вышла из машины. Она достала с заднего сиденья пакеты, включила сигнализацию. Все это под пристальные взгляды и смешки переставших скучать парней. До ее слуха донеслись реплики «хороша девка», «какая тебе девка, у нее дети в школу ходят», «у меня сестре 18, она хуже выглядит». Ага, значит, не совсем чужие, соседские… Но лучше от этого не становилось.

Поворчав про себя что-то на тему «детского сада», Оля привычным движением лицевых мышц сдвинула брови, придав себе строгий вид, и направилась, хромая, к подъезду.

Парень, который стоял, отшагнул назад, преграждая ей дорогу. Картинно затянувшись сигаретой, как в популярных фильмах, он с ухмылкой, не торопясь, выдохнул дым в сторону. Ольга смотрела на него, не смущаясь, стараясь придать своему взгляду предельную степень решительности и уверенности в себе, хотя чувствовала, что сердце начинает биться быстрее.

– Ножку отсидела, красавица? – обратился он к ней. – Могу размять…

– С дороги отойди, массажист, – со злостью парировала она, порадовавшись про себя, что не задрожал голос.

И прошла мимо, зацепив наглеца плечом. В этом она вся – с виду уверенная неприступная крепость, терзаемая изнутри многочисленными сомнениями.

Ребята были настроены позитивно. Все весело рассмеялись, проводив глазами Олю до дверей.

Андрей и младшенький Дима как раз заканчивали ужинать. Ольга убирала посуду со стола в мойку, энергично ее мыла и тут же расставляла по местам. Она действовала как робот и, казалось, в мыслях находилась совсем не рядом с семьей.

– Уже поздно, пора спать, – сказала она и крикнула громко, чтоб услышал Виталя в другой комнате: – Виталик, сделал домашку?

– Да, мамуль!

Ольга вытерла руки о полотенце, повесила его на крючок. Руку матери словил Димка, поцеловал ее и начал ласкаться. Оля почему-то смутилась…

– Ты что, Димон?

Она торопливо погладила его по голове, но руку отняла.

– Мам, ты болеешь? – спросил Дима.

– Нет, сынок, что ты.

Андрей продолжал молча жевать. Ольга взяла тряпку, протерла газплиту.

– Мам, а где ты? – не унимался сын.

– Что?

– Ну, где ты? В облаках?

– Я тут, на кухне. Спать ляжете, пойду в ванную.

– Мам, а где ты, когда на кухне, когда в ванной?..

– Чего тебе нужно? – стала раздражаться Ольга. – В первом классе что – философию уже проходят какую-нибудь?

За секунду раскаявшись в своей реакции и разозлившись на себя саму, Ольга швырнула тряпку в мойку и вышла из кухни.

– Виталя! Иду проверять!

Дима пожал плечами и переключился на отца.

– Пап, а ты где?

– А я всегда здесь и сейчас, – тепло ответил тот, поторопившись проглотить еду.

– Молодец, па, давай пять!

Отец и сын хлопнули ладошами, и довольный Димка выбежал из кухни, а Андрей налил в кружку чай.

…

Кухонный стол чист, ни следа грязной посуды и недавнего ужина. Андрей сидел за ноутбуком, когда вошла Ольга.

– Еще не ложишься? – спросила она его.

Вместо ответа он притянул жену к себе, поцеловал в живот. Потом все-таки сказал, что работы много, и он не скоро.

Оля по-матерински чмокнула его в макушку и освободилась от объятий.

Оглянув кухню последний раз на сегодня, она пожелала супругу спокойной ночи и ушла.

В ноутбуке Андрея что-то пиликнуло – это пришло сообщение в «Одноклассниках» от Светы. «Привет! Как дела? ;)», – писала она.

Намазав руки кремом, Ольга улеглась в кровать. Зевнув, она закрыла глаза. По телу прошла волна расслабления. Оля любила ложиться одна. Супружеский долг с недавних пор стал ее тяготить. Не то чтобы муж совсем не вызывал в ней желания, но мысли были о другом…

Глубокий вдох, и здравствуй, альтернативная реальность.

Это был танцпол ночного клуба. Танцевали 5 – 6 человек, люди в зале выпивали, беседовали, насколько это было возможно в таком шуме, наблюдали за танцующими. В центре в такт музыке изящно двигала телом Ольга. Она была в светином платье на высоких каблуках. Довольная произведенным на присутствующих эффектом, Ольга вглядывалась в лица восхищенных ею людей. Среди них были разные мужчины – и по возрасту, и по статусу. Внезапно в толпе оказался Димка.

«Мам, ты где?» – крикнул он ей. От неожиданности Ольга подвернула ногу и упала.

Дима тут же подбежал к ней:

– Мам, вставай.

Ольга проснулась от того, что Дима дергал ее за руку, повторяя «Мама, вставай». Уже ярко светило солнце, несколько секунд она гадала, где находится, пока, наконец, не улыбнулась сыну, кивнула ему, подтвердив, что проснулась, и стала вылезать из постели…

VI

На работе был сдан очередной проект, и шеф отпустил всех пораньше. Кафе, куда отправились Света и Ольга, в этот час пустовало – за исключением пары столиков, за которыми сидела пара пар. Женщины пополдничали, лениво обсудили посетителей за соседними столиками, и наступил момент, когда каждая углубилась в собственные мысли. Ну, Ольга – в мысли, а Светлана – в телефон.

Ольга машинально наводила порядок на столе, смущая обслуживающую их официантку: аккуратно составляла грязную посуду, укладывала выпавшие из салфетницы салфетки.

Наконец, Светка отодвинула телефон и уставилась на подругу.

– Что кислая такая? Тебе ли печалиться?

Оля тут же смутилась: в последнее время она испытывала чувство вины, когда ловила себя на грустном настроении. Надо же, ведь действительно, все при ней, ну, почти все, и с точки зрения социума нет причин для печали. Вон, Света, в рассвете лет, а ни мужика постоянного, ни детей. Наверное, и секса хочется, а есть ли он у нее? Разве что эпизодический, после вечеринок…

Оля кисло улыбнулась.

– Да, вроде как и не о чем…

– В мечтах вся последнее время… Может, влюбилась ты, а? – Света задорно подмигнула.

– Да прям там.

Оля чувствовала, что подруга пытается ее разговорить, но точно знала, что той не будет интересно, о чем она думает. Хотя очень хотелось поделиться…

Света угадала мысли Ольги и жестом пригласила ее вещать.

– Ты только представь, Свет. Родилась ты в той же самой семье, а помнишь свою прежнюю жизнь, все те решения, которые ты приняла, и у тебя есть выбор, которого нет ни у одного человека! – услышала Светлана знакомую с детства песню.

– О, боже. Ты опять?

– Ты наверняка знаешь, как минимум, один вариант развития событий. И ты можешь выбрать другой! – Олю уже было не остановить.

Света искренне зевнула:

– Прожить ту же самую жизнь еще раз… – лениво поддержала подруга.

– Да! – у Ольги даже глаза заблестели, так она вдохновилась этой темой. Несмотря на частые разговоры, Светлана всегда старалась не допустить развития этой темы, понимая, что ничего нового не услышит. Вот и теперь, пока она благосклонно внимала, Ольга торопилась высказаться, не задумываясь о том, что просто повторяет одну и ту же мысль, меняя синтаксические конструкции. – Только подумай! Что ты могла бы сделать? Это же власть над обстоятельствами!

Света решила допить остывающий чай, из вежливости делая вид, что слушает.

– Не сказать однажды обидных слов близким людям, не встречаться с парнями, которые, как ты знаешь, тебя потом обидят, – продолжала Оля.

– Ну, и что бы сделала ты?

Света достала зеркальце, подправила макияж, подкрасила губы.

– Ооо, – еще больше вдохновилась Ольга, сумевшая наконец вовлечь подругу в диалог, – я бы поступила в вуз с первого раза! Я бы… э… не торопилась с замужеством. Может, повстречалась бы с какими-нибудь парнями…

– С Иваном, например?

Света с ухмылкой захлопнула зеркальце.

– Ну, может. И конечно, я бы была повнимательнее в тот раз, когда побежала за мячом…

– Дура ты! – разозлилась Светка. Резко вскочила, взяла сумку.

Ольга не понимала, что расстроило подругу.

– Дура, – повторила та. – Чего тебе не хватает? Муж, дети, работа. Мужики головы сворачивают. Да я готова на обе ноги хромать, пусть бы меня так любили!

Света сделала шаг к выходу, но обернулась и сказала, глядя Оле в глаза:

– Если бы мне был дан второй шанс, я бы сделала все, чтобы выйти замуж за Андрея!

Света решительным шагом вышла из кафе, оставив Ольгу в ошеломлении.

Опять чувство вины и неловкости. Почему все вокруг ей говорят ей про то, что она должна быть счастлива? Вышла бы за Андрея, который ей как мужчина не очень? Ну-ну…

Она посидела некоторое время, не двигаясь. Осмыслила услышанное. Выпила воды.

«Неужели только меня одну не устраивает, как все складывается? – думала она. – А действительно ли не устраивает? Неужели Света всем довольна? Никогда не думает, что вчерашний пирожок не надо было есть, он ей сегодня лишних 300 грамм жиру принес на бока…»

Ольга тяжело вздохнула и подозвала жестом официантку, попросив счет, когда та подошла.

Официантка кивнула, забрала часть грязной посуды и ушла.

И снова навалилось чувство вины. И что ты, правда, со своими мечтаниями бесперспективными? Нашла, с кем делиться… Со Светой только шмотки обсуждать, да ее собственные похождения. Как вообще с такими разными интересами можно столько лет дружить?

Неожиданно в нос ударил сладкий цветочный аромат. Оля подняла глаза от сумочки, где искала кошелек, и взгляд ее наткнулся на яркие красные розы, довольно большой букет. Муж сюрприз устроил, не иначе.

– Андрей, ты что – следил за нами все это время? – усмехнулась Ольга и встала, обернувшись к мужу. Но перед ней стоял другой мужчина, обаятельно улыбался, а черты лица были смутно знакомы. Ну, конечно!

– Иван! Привет!

Иван приобнял Ольгу и поцеловал ее в щечку.

– Я лет 10 тебя не видела! – в смущении вскрикнула она, успев параллельно испугаться, что Иван подумает, будто бы она отмечала каждый день с момента разлуки с ним в своем календарике, поэтому могла бы точно сказать, когда они в последний раз виделись…

Ольга взяла букет у расплывшегося в улыбке Ивана, который до сих пор не вымолвил ни слова. Недолго думая, она положила цветы на стол, прикинув, что их тут не менее пятидесяти. Развернувшись к Ивану, Ольга замерла в растерянности, не зная, то ли обнять, то ли что сделать.

Иван взял Олину руку в свои руки, поднес ее к губам и нежно поцеловал. Оля начала паниковать, понимая, что все кафе следит за ними.

– Поболтаем минуту? – спросил Иван.

– Конечно! – громче, чем было необходимо, ответила Оля и плюхнулась на стул, почувствовала, что покраснела, и от этого, видимо, покраснела еще больше. Чего ты стыдишься, что тебя сковывает – самоанализ не заставил себя ждать. Ольга быстро взяла себя в руки, как часто это делала, когда волновалась перед выступлением, и приказала своему лицу принять расслабленное выражение. Только после этого она посмотрела Ивану, севшему напротив, прямо в глаза.

Принесла счет и ушла официантка.

Иван, улыбаясь, продолжал смотреть на Ольгу. Какое-то время она выдерживала этот взгляд, отмечая про себя, как он изменился, как огрубели черты его лица, каким привлекательным делает его эта легкая щетина на щеках, какими соблазнительными выглядят немного пухлые губы. Ой-ой, а ведь она никогда не обращала внимания на его губы раньше… Раньше. Когда-то он мечтал о ней, а что теперь? Пожалуй, этот взгляд выражал былую страсть, которая никуда не делась…

Ольга опустила глаза и смущенно заулыбалась.

– Как ты меня нашел?

– Случайно. И букет не тебе вообще-то, – Иван от души рассмеялся. Ольга неловко улыбнулась, не поняв, шутит, или нет.

– Как у тебя все сложилось? – обратилась она к нему. – Женат? Дети есть?

Как-то вмиг Иван стал суров и серьезен.

– Оль, я завтра уезжаю работать во Францию. Пока на 5 лет… Перспективы… – торопится сказать и тоже волнуется, подумала Ольга.

Иван замолчал. Его руки, до этого просто лежащие на столе, начали «жить своей жизнью»: хлопать по столу, натыкаясь на салфетницу, соль, нож, теребя скатерть… Он достал из кармана визитку и вложил ее в руки Оли.

– Вот. Я – директор «Программиста». Слышала? Ну, крупная компания. Я после диплома сразу в Москву уехал.

Ольга глянула на визитку, кивнула, убрала ее в карман.

– Ольга, поехали со мной! – Вдруг выпалил Иван и замер в ожидании ответа.

Сказать, что Ольга удивилась, ничего не сказать.

– Иван, о чем ты говоришь? Это шутка такая? – Ольга истерично хохотнула.

– Ольга! – Строго проговорил Иван, и, кажется, опять все посетители (их заметно прибавилось) пристально следили за развитием событий.

– Да у меня же… – она с трудом подавляла сильные эмоции, продемонстрировала обручальное кольцо, – …два сына уже.

– Да знаю я про тебя все! – куда подевалась вся сдержанность? Иван вдруг стал суетливым и затараторил, как будто желая уместить в тесные секунды времени тонны надуманных за десятилетие мыслей. – Ольга, я же знаю, да, замужем… Но ты не понимаешь, как можно… Я же специально уехал, чтоб тебя не видеть, я же… Я думал, что из глаз долой… из сердца долой… вон… Ольга, я только тобой…

Он перевел дух и продолжил чуть медленнее, но не менее скомкано:

– Я думал, я знал, что ты молодец, карьера… Но теперь… Домик на окраине Парижа, красота, садик с цветами, Ольга, моя зарплата…

Ольга не верила ушам. Что происходит? Влюбленный мужчина зовет ее с собой в другую страну…

– Родителей перевезем, – горячим шепотом продолжал Иван, – я усыновлю твоих детей, родим девочку, слышишь?

…И похоже, говорил он на полном серьезе. Какой-то сюр.

– Иван, не надо, пожалуйста, этого не будет, – наконец, нашла в себе силы возразить потрясенная Ольга.

– Да ты не понимаешь! – разгорячился Иван, вскочил с места, разве что по столу не ударил.

Официанты, собравшиеся кучкой у стойки бара, уже не стесняясь наблюдали за этой парочкой – не хватало только попкорна.

Иван резким движением ослабил галстук, сорвал верхнюю пуговицу на рубахе, пытаясь набрать в легкие побольше воздуха.

Ольга тоже встала, спешно достала из сумочки кошелек, оттуда – крупную купюру, которую тут же засунула в папочку со счетом.

– Извини, мне пора, – сказал она и направилась к выходу, но Иван схватил ее за руку и притянул к себе.

– Ольга, я мечтаю только о тебе, бл… – прошептал Иван в какой-то ярости. – Все эти годы!

Еще чуть-чуть, и ей станет плохо. От Ивана приятно пахло каким-то легким парфюмом и сигаретами. А еще веяло сильной мужской харизмой. Этот человек способен вызвать в ней ответные сильные эмоции, поняла Ольга. Эмоции, способные заставить ее все поменять в жизни и бросить налаженный быт, Андрея, детей. Нет, нет, как можно подумать?

Ольга обеспокоенно посмотрела по сторонам.

– Каково, по-твоему, жить, зная, что твоя любимая женщина живет с другим! – продолжал Иван. – Ну, пожила с ним, родила ему детей, хватит с него…

– Да что ты такое говоришь, Ваня? Что я должна сделать? – Ольга мягко убрала сдерживающие ее руки Ивана. – У меня все хорошо. Извини, что ты меня любишь, но что я могу…

– Да какой «хорошо»? – Дерзко ухмыльнулся он. – Женщины, у которых хорошо, цветут и пахнут, как эти розы! – Иван кивнул на букет. – А ты потухшая, – тон его голоса стал спокойным и полным нежности, – снаружи только яркий фантик. Я зажгу тебя, слышишь, Ольга!

В кафе повисла тишина. Наконец, Иван заметил, что они с Ольгой в центре внимания, немного смутился. Воспользовавшись этим, Ольга поспешила, хромая, к выходу.

Однако Иван снова нагнал ее и утянул в коридорчик, ведущий в туалеты и удачно скрытый от взглядов посетителей кафе.

Иван мягко прислонил Олю к стене напротив дверей с пометками «М» и «Ж», с обеих сторон поставил к стене руки, как бы предотвращая очередной потенциальный побег Ольги. Его глаза горели, он снова заговорил – твердым шепотом, контролируя эмоции.

– Я люблю тебя, Ольга.

Мысли Ольги спутались, как моток ниток, которым хорошо так поиграл домашний кот. Она ощущала себя героиней какой-то нелепой драмы о безответной любви. Только чья любовь была в данном случае безответной? Ивана, Ольги или Андрея к Ольге? Могло ли быть так, что Оля называла любовью уважение? Злая на себя за возникшее чувство желания к Ивану, Ольга надела маску безразличия и отрешенности.

– Я люблю Андрея, – бесцветно сказала она, глядя в глаза Ивану.

– Да кому ты чешешь?! – Снова взорвался и несильно ударил кулаком в стену.

Это напугало Олю, она сильно заволновалась и сделала попытку убрать его руку, чтобы уйти, но Иван снова вернул ее на место.

– Был уверен, что забуду, но столько лет, а ты одна в мыслях. Ты хотя бы знаешь, что значит любить, сгорать от страсти? – вопрошал Иван, гладя ее по голове, щекам, губам. – Мучиться? И мечтать только об одном… Чтобы господь бог дал тебе второй шанс…

Услышав о втором шансе, Оля удивленно уставилась на Ивана. Как мог он угадать мысли ее последних лет и этого разговора со Светой, который состоялся буквально несколько минут назад.

– …И тогда-то уж я точно его не упущу, – Иван приблизился, чтобы поцеловать любимую женщину.

– Прощай! – Ольга решительно оттолкнула Ивана и, хромая заметнее обычного, вышла из кафе.

Иван досадливо помотал головой. Зашел в туалет, умыл лицо и, облокотившись на раковину, уставился на себя в зеркало.

– Ну, что, Ромео? – спросил Иван свое отражение, горько усмехнувшись.

Вернувшись к столику, он грустно посмотрел на оставленный Олей букет. Бухнулся на стул, протянул руку к одному из бутонов, провел пальцами по мягким лепесткам, затем по стеблю, но тут же одернул руку – на пальце выступила капелька крови. Коварные шипы.

– Символично, черт подери, – пробубнил он.

К столику подошла официантка и взяла оставленный Олей расчет.

– Девушка, принесите, пожалуйста, воды, – обратился Иван к ней.

Она кивнула, развернулась, чтобы уйти.

– Нет, лучше – водки, – спохватился Иван.

Официантка снова кивнула и ушла выполнять заказ.

VII

По тротуару перед кафе проходили люди. Стук каблуков прерывался звуком изредка проезжающих по расположенной рядом дороге автомобилей. Ольге было необходимо перейти эту дорогу. Всегда аккуратно пользующаяся пешеходными переходами, в этот раз она желала поскорее уйти из «опасного» места, вызвавшего у нее такую эмоциональную встряску. Жаль, Света рано ушла – насладилась бы мыльной оперой. Уж не она ли все это подстроила?

Убедившись, что машин поблизости нет, Ольга направилась, прихрамывая, на ту сторону.

Вдруг она увидела мяч, который катился ей навстречу с противоположной стороны. Ольга остановилась прям посреди проезжей части и застыла в поисках хозяина мяча. На тротуарной дорожке на той стороне мальчишка лет двух-трех, не спуская глаз со своего «имущества», осторожно, маленькими шажками, шел навстречу Ольге.

«Де жа вю» из детства стало очередным потрясением этого странного дня.

– Не надо, не надо, – шептала Ольга, как будто мальчишка мог ее услышать.

Мяч катился ближе. Ольга, как загипнотизированная, уставилась на него, продолжая автоматически повторять фразы, адресованные мальчишке:

– Не беги, не беги.

Ольге стало дурно, она закрыла глаза и увидела четкую картинку из прошлого. На дороге лежит мяч. 13-летняя Ольга бежит за ним.

Раздался скрип тормозов и глухой звук удара. Олю накрыла темнота.

0

На проезжей части лежала красивая молодая женщина. Ее взгляд был устремлен в небо, руки раскинуты в разные стороны, а ноги находились в неестественном изгибе. Рядом с девушкой образовалась темная лужица густой крови, которая заметно прибавляла в размерах, марая соприкасающуюся с ней одежду.

Подкатившийся к девушке детский мяч остановился, когда столкнулся с красно-мокрой преградой.

Слышался вой сирены, чьи-то рыдания и вздохи, а также громкий плач мальчика, которого мать держала за руку, не пуская на дорогу за мячом.

Вот над лежащей склонился врач скорой помощи, пощупал пульс на шее, и убрал руку. Оглядев собравшихся зевак, он медленно помотал головой, что означало смерть.

Пауза.

Ольга отвернулась от большого экрана. Она стояла на сцене, вся в белом, а за ее спиной на экран с проектора транслировался фильм собственной жизни. Модератор нажал на паузу, Ольге предстояло сказать какие-то слова в защиту своего «проекта».

Обстановка помещения, где осознала себя Ольга, напоминала интерьер конференц-зала на ее работе, только в белых цветах.

Сиденья в зале пустовали, за исключением одного в переднем ряду, где сидел модератор. Это был молодой брюнет в белом костюме, белых лаковых туфлях. На коленях у него стоял ноутбук, с помощью которого он и управлял видеокартинкой на экране.

Ровным голосом, лишенным каких-либо эмоций, модератор задал вопрос:

– То есть те же исходные условия, но с ноля?

– Ну… в 6 лет мне не обязательно помнить, о том, что было со мной в 30…

Он кивнул:

– Разумно.

– Понимаешь, в условиях эксперимента люди не должны помнить ничего этого, – продолжил модератор, немного погодя. – Самый ценный опыт они получают при отсутствии воспоминаний о прошлых жизнях.

– А как же случаи, когда люди вспоминают свои прошлые жизни?

– Сбой программы. Тем более, речь идет о разных жизнях, разных исходных условиях. Но чтобы вот так, ту же самую жизнь… Эдакое дежавю длиной в десятки лет… И ты уверена, что она будет лучше предыдущей?

– Абсолютно!

– Но куда еще лучше?

Ольга скисла и молча уставилась на мужчину.

– Ах, ну да… – проскользнула у того нотка иронии.

Он наклонился к экрану ноутбука, нажимая кнопки на клавиатуре. Изображение на экране включилось в обратном направлении и, дойдя до эпизода в детстве, где Ольга со Светой играют в «Овощи», вновь остановилось.

– Давай попробуем, – сказал мужчина, – в конце концов, никто еще не обращался с такими инициативами…

Он уверенно нажал кнопку «энтер».

I-II

Ольга осознала себя на лавочке из своего детства. До боли знакомый двор. Тетя Тома развешивает свои белые простыни. В другом конце сидят сплетницы-бабки, ребятишки младшего возраста копошатся в песочнице. А напротив стоит ее Светка, озорная такая, тоненькая, симпатичная блондиночка.

– Давай играть в «овощи»! – крикнула Светка, подняла с земли мяч и бросила ей в руки. – Кабачок!

Оля машинально словила мяч и пристально посмотрела на Светку. Неужели это все на самом деле? Это не воспоминание, не сон, а это то самое…

Света выхватила мяч из рук Оли и снова бросила:

– Арбуз!

Оля словила. Какой кабачок, какой арбуз? Света, я же вернулась…

Энергичная Света забрала мяч и крикнула:

– Гнилой помидор!

Ольга резко отбросила мяч, тот сильно ударил Свету по голове и отлетел на дорогу.

– Ай! – Света схватилась за ушибленное место. – Что – дура, так бить?

Взрослая Ольга в теле 13-летней девочки не желала выслушивать оскорбления, пусть и от подруги детства. Еще не хватало, чтобы какая-то малолетка ее дурой называла. Это она из-за дурацкой игры всю жизнь комплексовала, а Свете все было ни по чем. Ольга вмиг припомнила и сцену в кафе, и слова подруги о том, что она бы все отдала, лишь бы быть с Андреем.

– Да пошла-ка ты на хрен со своими овощами! – неожиданно для самой себя выпалила Ольга, заставив Свету забыть об ушибе.

Внезапно раздался резкий хлопок и скрип тормозов – проезжающая мимо «Волга» наехала на мяч, тот лопнул, и машина остановилась. Из салона выбежал молодой водитель и бросился осматривать колеса. Затем открылась дверь со стороны пассажирского сидения, оттуда с трудом вылез лысеющий мужчина, громко распекающий водителя. Ольга отвернулась от происходящего, осознав, что хромать она теперь не будет никогда.

– Ты и твой дурацкий мяч! – завершила свою мысль Ольга и направилась домой, с волнением предвкушая встречу с родителями образца практически двадцатилетней давности.

II-II

С первых минут в новой жизни Ольга поняла, насколько будет нелегко. Необходимо было привыкнуть к забытому и совсем юному телу, следовало выглядеть глупее, чем ты есть, не выдавать своих знаний по поводу грядущих событий. Как-то она брякнула при дворовых бабульках, что распад СССР это только первый звоночек, и наступит время, когда Россия и Украина будут откровенно враждовать. В общем, никогда она не думала, насколько острыми на язык могут быть рассерженные бабушки. Не отошли они еще от недавних потрясений.

Однако строить из себя тринадцатилетнюю девочку при уме, соответствующем 35-летней женщине, было, пожалуй, невозможно. Отчуждение чувствовалось со всеми сверстниками, да и взрослые посматривали на Олю искоса – даже если она держала рот на замке, взгляд выдавал в ней опыт и недетскую мудрость.

Голова Ольги пухла от воспоминаний и сопоставлений. И чтобы хоть как-то упорядочить собственные мысли, Ольга начала вести дневник, куда записывала все происходящее сейчас и все происходившее в прошлой жизни, насколько помнила.

Ключевые события вспоминались легко, и поначалу она бережно повторяла свои слова и действия, считая, что эти моменты не должны изменяться. Но вскоре это ей наскучило, и Оля даже стала планировать, что и в какой ситуации скажет, предвкушая непредсказуемость последствий.

Непредсказуемость – вот что стала она ценить в этой жизни. Когда случались события, которые она не помнила, которых не должно было быть, это возвращало ей азарт. В остальное время она чувствовала себя уставшим от жизни Печориным, которого уже ничем не удивить. Единственное, что всегда грело ей душу – она больше не хромает. Ощущение физической полноценности наполняло ее радостью и смыслом жизни, и незаметно для себя, уже через несколько недель, Ольга ловила себя на мысли, что ждет своего взросления, чтобы уже «по-взрослому» менять собственную судьбу. И даже не столько менять, сколько немного корректировать.

У Оли был в дневнике набросан примерный план. В соответствии с ним, она не будет отдаваться Лешке, своему первому, который некрасиво повел себя сразу же после первой (и единственной) совместно проведенной ночи. Замуж выйдет за Андрея, но немного позднее, года на 3-4, а девственность подарит Ивану. Ну, может, и повстречается с ним какое-то время.

Логика была проста. Страсть проходит. А брак, семейный союз – это продолжительное партнерство, долговременный совместный проект с дивидендами в виде детей. Пусть в браке не всегда есть страсть, но ведь и не так, что близость противна. Просто без огонька. К тому же перед Иваном Оля чувствовала вину. Парень ее страстно любил, и это было очевидно, ей хотелось как будто поблагодарить его за это. За его сильные эмоции, за искренность. Андрей, безусловно, тоже ее любил, Оля не сомневалась, но у него чувства были «интеллигентные». Однако, Андрюха проверен временем и бытом, другого мужа она себе не желала точно. А с Иваном, она была уверена, долгих отношений не будет. Яркая страсть быстро угаснет. И какие бы это были отношения? Как в мексиканском сериале? (как раз какой-то нынче шел по телевизору)

В общем, в ожидании совершеннолетия Оля спокойно училась, ходила в бассейн, осваивала шитье, писала статейки в школьную газету и много гуляла, стараясь впитать в себя эти образы родом из детства – старый город, пейзажи собственного микрорайона, старые телефонные будки, которые скоро исчезнут. У Оли даже появилось хобби – беседы с ветеранами Великой Отечественной войны. Когда ей было тридцать, ветеранов почти не осталось, а в настоящем их было еще много, и были они бодрыми старичками. Правда, опять же, и тут не каждый мог спокойно поддерживать беседу с девчонкой, которая задает не по возрасту пытливые вопросы. В общем, напрягались ветераны от таких бесед и ждали подвоха, но попадались и те, кто с радостью изливал душу любопытной школьнице, которая, казалось, понимает и признает высокую ценность победы 45-го…

…

В тот день, который позднее Ольга назвала для себя «когда все пошло не по плану», они с мамой и папой      обедали на кухне. Оля сразу заметила, что родители как-то заговорчески переглядываются, а мама даже как будто смущена. И вот ей сообщили, что у нее будет брат или сестра.

Ольга только и могла что открыть рот от удивления, и не нашла нужных слов. Единственное, что вырвалось, обрывки многочисленных мыслей:

– Ну, как же так… Как так получилось?.. Ведь не было же раньше?..

Мама с папой откровенно рассмеялись.

– Я имею в виду, раньше же… Ну… – поняла Ольга, что проговорилась, – Я хотела сказать, что рада этому.

Она натянуто улыбнулась, но уже заметила: что-то насторожило родителей в ее реакции.

– Просто неожиданно, – поспешила исправиться Ольга. – Я очень рада. А уже понятно, мальчик или девочка? Когда тебе на УЗИ?

Мама и папа Ольги удивленно посмотрели на дочь.

Ольга понимала, что наступил очередной крайне неловкий момент («Штирлиц никогда еще не был так близок к провалу»).

– Чего? – спросил папа.

– Ну… В смысле… Мальчик-девочка?

– А вот через полгода и узнаем.

III-II

Дни тянулись за днями. Как же скучно жить второй раз одну и ту же жизнь! Ольга понимала, что ее настигает апатия. Но скорое появление брата или сестры грозило все изменить. «Новый непредвиденный элемент» – так называла Ольга своего дозревающего родственника.

После рождения мальчика жизнь действительно пошла быстрее. Опыт с воспитанием своих сыновей в прошлой жизни очень помог Ольге ухаживать за малышом в этой. Мама диву давалась, как ловко Ольга и пеленает, и купает, и одевает малого.

Как-то так получилось, что друзей у Ольги не было. Часто она проводила время дома. То помогала маме с домашними заготовками, то смотрела с папой очередную олимпиаду по новому цветному «Кварцу». А самое интересное доверялось дневнику. Он заменял друзей и был лекарством от одиночества.

1993

По телевизору «Песня-93» – Валерий Леонтьев исполняет «Казанову». Папа шутит про его наряд, мама посмеивается. Эх, папа, ты еще не знаешь, как будут одеваться через пару десятков лет… Костюм Леонтьева не такой откровенный, как мог бы быть…

Я делаю вид, что пишу уроки. Хотя уроки я выполняю минут за 15, такая легкотня.

Свету вижу часто. Она бывает во дворе на лавочке с другими девчонками. Я прохожу мимо них, не останавливаясь, не здороваясь.

Зато я уже зарабатываю свои деньги и красиво одеваюсь, несмотря на гиперинфляцию.

Неприятно немного, что меня все считают зазнайкой, со мной не общаются. Но они кажутся мне такими смешными.

1994

В моей семье несчастье. Умер мой маленький братик. Он выпил уксус, который мать забыла убрать. Пережить такое – ужасно. И я догадываюсь, что само рождение брата – было ошибкой. Наверное, мама потеряла ребенка в той жизни, когда со мной случилась авария. Но она никогда не говорила об этом…

Мне очень плохо. Я чувствую себя виноватой… Как будто я его убила. Из-за меня все произошло. А как я к нему привязалась. Я просто немного была замкнута на себе, в своем мире, но этот мальчишка, недавно научившийся ходить, он возвращал тепло в мою жизнь. Он был неизведанным элементом. Что теперь будет?

Впервые с огромной силой затосковала по детям. Мои мальчишки, когда я вас увижу?

1995

Родители развелись. Они не смогли пережить потерю сына. Мама постоянно винит себя и пьёт валериану. А папу я часто вижу около нашей пивнушки.

А кто виноват во всем на самом деле? Я знаю ответ. Но какое это имеет значение?

Все усугубляется экономической ситуацией в стране. Я знаю, что можно было бы сделать, но смысл? Мама смотрит какой-то мексиканский сериал целыми днями, стала неряшливой, неприятной. Мы часто ссоримся… Она – живой укор мне.

Я в растерянности. Все не так, как представляла. Почему все не так???

…

В тот период Ольга решила, что самое правильное – сосредоточиться на себе. А еще созрело в ней такое чувство, что эта жизнь – не настоящая. Что именно эта жизнь является черновиком, а ту, настоящую, поставили на паузу. И можно здесь покуролесить, если что, а когда придет время того дня, все перейдет в нужное русло. Главное теперь не упустить Андрея.

IV-II

Школьные годы закончились. И прошли они в каком-то непрерывном периоде ухода за матерью. Дважды Ольга заставала ее наглотавшейся таблетками. Вызывала ей «скорую». Потом выслушивала обидные ругательства, упреки. Потом стал время от времени приходить папа. Ольга боялась сглазить, но вроде бы мама стала спокойнее и более уравновешенной. У папы был небольшой стабильный калым, он помогал с продуктами, и как будто шло все к примирению. Надо же, сколько лет иногда нужно, чтобы пережить горе и успокоить душу, которая, помыкавшись по бесцельным углам, успокаивается и вспоминает о любви. А там, где любовь, там и порядок. Так, как нужно и правильно.

Наконец, Ольга закончила школу. На выпускной, понятно, не пошла – «чего я там не видела?». К поступлению подготовилась основательно – хорошо помнила вопросы, которые достались на вступительном экзамене. И конечно же поступила с первого раза.

Правда, студенческая среда тоже ее не особо принимала – как будто на лбу у Ольги было написано «Вы все глупые, я вас презираю». Да Ольга и не старалась скрывать. На семинарах она легко приводила доводы в пользу своей точки зрения, затыкая за пояс самих преподавателей. Педагогический коллектив даже ее побаивался, хотя старательно впихивал во все конференции и престижные мероприятия, откуда Ольга привозила дипломы первых мест.

Изредка натыкалась в коридорах на Свету. Та почему-то скромно одевалась, и ни разу не попалась Ольге на глаза с мальчиком в компании. Странно. А еще Света была худая. Хотя Ольга уже забыла многое из прошлой жизни, и точно не помнила, в какой момент Света начала полнеть, но зато не помнила Свету в молодости без сигареты.

1999

Только с парой девчонок я хотя бы нормально здороваюсь и даже могу перекинуться дежурными фразами типа «Как дела?». Остальные меня избегают. Это зависть, ведь я всегда безупречна на занятиях и экзаменах.

Преподаватели всегда выбирают меня для представления вуза на разных уровнях. Я их не разочаровываю.

Этим летом должен в универ поступить Иван. Жаль, что интернет только начал проникать в нашу жизнь, так бы можно было бы смотреть, чем занимаются старые знакомые, посещая их страницы в социальных сетях.

Есть мысль, что Иван на меня не обратит внимания. Одно дело учиться в группе вместе, другое – на разных курсах. Во всяком случае, подарю свою девственность Андрею. Он всегда меня любил, он прекрасный муж.

Ну, а с Алексеем, моим первым мужчиной из прошлой жизни, я решила вообще не сближаться. Поражаюсь: он и теперь кажется мне обаяшкой, и только воспоминания о том, каким козлом он оказался, удерживают меня от увлечения этим сердцеедом. Я даже раздумывала, не отомстить ли ему за тот случай, но пожалела красавчика. Кто-то же должен разбивать девчонкам сердца…

Ольга убрала тетрадь. Была пара по философии, лектор что-то рассказывал про Гераклита.

– Все мы помним известное выражение Гераклита «Нельзя в одну реку войти дважды». Ученик Гераклита, Кратил, углубил мысль учителя.

Лектором был высокий худой мужчина лет 45. Отросшие до плеч волосы уже активно седели, но почему-то многие девчонки с курса смотрели на него томно.

Ольга зевнула. Рассказывает он про одну и ту же реку, а как уходить от жены несколько раз, а потом проситься обратно – это жизнь, а не философия. Или это будет позднее?

«Он вошел в более глубокую реку?» – Толя сострил. Умеет, что уж говорить.

– Он довел эту мысль до логического конца, – продолжила Ольга слушать лектора. – В реку нельзя войти дважды, потому что во второй раз она будет нести другие воды… Да и ты уже сам изменишься к этому моменту. Но разве не меняется вода в реке с каждым твоим шагом? Значит, сказал Кратил, в одну и ту же реку нельзя войти даже один раз. Мы чисто условно называем одной рекой постоянно меняющиеся воды. Мало того, мы еще с каждым шагом меняемся сами. Ведь каждый становится другим с каждой новой мыслью, с каждым новым пережитым чувством.

«…и с каждой новой жизнью» – завершила про себя мысль лектора Ольга.

Как и предполагалось, мама с папой помирились, и началась спокойная жизнь. Да и все вокруг как-то свыкались с новой действительностью. У кого-то в группе даже уже пейджер появился, а девчонки бегали к телефону-автомату на первом этаже корпуса отправлять игривые сообщения-приветы своим бойфрендам. Хотя слово «бойфренд» пока широко не использовалось.

Ощущение, что все снова под контролем, длилось недолго и разрушилось в один миг. Ольга гуляла по парку, когда встретила их: Андрея и Свету. От неожиданности и тревожной догадки Ольга встала как вкопанная, борясь с желанием броситься Андрею на шею и все-все рассказать про них из прошлой жизни, про их детей, про платье, которое она мерила незадолго до… До чего? До смерти? Перерождения?

Света шепнула Андрею «Я ее знаю».

Наконец Ольга взяла себя в руки, а то стояние столбом начинало веселить милую парочку.

– Привет. Гуляете?

Глупо, конечно. Столько лет не общаться, но все равно, что подумает Света. Он – ее муж, в конце концов.

Андрей, было заметно, заинтересовался. Он медленно рассматривал Ольгу, пока та пыталась набросать в уме план дальнейшего диалога.

Света, видимо, не выдержала:

– Знакомьтесь: это Андрей. Андрей, это Ольга, мы вместе росли, – представила она бывших (или будущих?) супругов друг другу.

– Оченьприятно, – ответил Андрей, и у Ольги по телу пробежали радостные мурашки. – Может, вместе сходим куда-нибудь?

Света удивленно глянула на Андрея, но безразлично, по крайней мере, внешне, пожала плечами.

2000

Я встретила Андрея! Но они со Светой вместе уже около года! Именно год назад я с ним познакомилась в прошлой жизни. Всё идёт не так!

Мне показалось, что я ему понравилась, даже Света начала нервничать. Но что же мне теперь делать?..

Вчера мы зашли в кафе, Андрей не сводил с меня глаз! И при этом обнимал Свету!

Боже, а как я его захотела. Все вспомнила – и наше первое свидание, и первый секс, и брачную ночь, и свадебное путешествие!!!

И в 13, и в 17 я, оставаясь девственницей, была опытнее всех малолетних блудниц, которые заканчивали со мной школу.

И тут, уже на втором курсе, девчонки активно вступают во «взрослую жизнь», чем не стыдятся хвастаться. А про меня уже слухи ходят, что я или лесбиянка, или бог знает кто… Им же не объяснишь, что ничего нового, особенно после рождения двух детей, я узнать уже не смогу… Но как же мне теперь понятен ажиотаж вокруг этой темы. Хоть на стенку лезь.

Сегодня я была готова отдаться Андрюхе, вот так, в первый же вечер. И так странно держать себя на расстоянии, когда ты жила с этим человеком половину жизни! Если бы это было наше свидание! Но Света… Что же мне теперь делать?

V-II

В этой жизни Ольгу преследовало чувство вины. Сначала из-за потерянного брата, потом из-за расставания родителей, теперь из-за Светы. Да что уж говорить, всему виной ее идея об идеальной жизни, о втором шансе. Выходит, именно первая жизнь была идеальная. Разве стоит отсутствие хромоты такой цены?

Но откуда она могла знать про брата? – тут же успокаивала себя Ольга. Ведь если бы знала, что так все может быть, разве бы желала этого? Да и радости от физической полноценности особо не испытывалось. А чувства уверенности в себе было как будто еще меньше, чем раньше. Это все чувство вины – оно тяжелым грузом давило на сердце, и вся приобретенная было уверенность не выдерживала такой непривычной ноши и самоедства.

Но одна крайность плавно переросла в другую. Ольге уже два месяца с момента встречи с Андреем жутко хотелось секса. Она осунулась, под глазами появились темные круги, исчезло килограмм пять веса. Когда преподаватели стали интересоваться, не болеет ли она, Ольга поняла: пора решаться. Муки совести и неудобство от осознания, что собираешься предать лучшую подругу, хоть и не в этой жизни, но в прошлой, способны навредить собственному здоровью, а ей еще пацанов рожать. Про план встреч с Иваном уже и не вспоминалось…

Пока все встречи с Андреем сводились к одному сценарию. Они втроем (Света, Андрей и Ольга) шли в кино, или гулять, или по магазинам, Андрей пожирал глазами Ольгу, Света делала вид, что не замечает, Ольга не могла выносить близкого присутствия Андрея и ретировалась под самыми разнообразными предлогами. Сомнений, что Андрей в нее влюблен по самые уши, не было никаких. Была только преграда, состоявшая из порядочности Андрея и совестливости Ольги. Ольга тайно ждала, что Света психанет и разругается со своим молодым человеком, но та почему-то все терпела, чего о Свете Ольга бы никогда не сказала.

Наконец, когда Ольга себе пообещала найти возможность объясниться с Андреем, долгожданное событие и случилось.

В парке возле университета, когда Ольга возвращалась домой, ее догнал Андрей. Было даже непривычно видеть его без Светы, как будто он был не одет – настолько это выглядело неуместно.

– Поболтаем? – предложил Андрей.

И тут же стало страшно.

И сразу перед глазами возник образ Светы, и вспомнилась Света из далекой прошлой жизни, располневшая неудачница, которую Оля пристроила на место секретаря. Одинокая молодящаяся женщина, любительница конфет…

– Андрей, я не думаю, что… – Ольга пошла напопятную, от недавней решительности не осталось и следа.

– Ольга, – Андрей взял ее за руку, и Ольга заволновалась еще больше. – Я не могу это игнорировать. Я с первого взгляда почувствовал, что мы как будто друг друга знаем всю жизнь. Я понимаю, что это не хорошо по отношению к Светлане, но сердцу не прикажешь.

Андрей уверенным движением притянул Ольгу к себе, и не обращая внимания на гуляющих мимо людей, страстно поцеловал ее.

Вот что имеют в виду писатели любовных романов, когда пишут, что героиню будто пронзило током. Все тело Ольги покрылось мурашками, нахлынувшее чувство нежности смешалось с самыми дорогими воспоминаниями о всех романтических моментах прошлой жизни.

Как будто пьяная, Ольга пролепетала:

– Андрей, но как же Света?

– Я поговорю с ней, – обещал он. – Увидимся завтра? Я подожду тебя после занятий на этом же месте.

Андрей ушел, а Ольга, ошалевшая и одновременно счастливая, присела на скамейку. Радость смешалась с неловкостью, уверенность – с беспокойством. А еще внутри зародилось не свойственное для прошлой Ольги чувство – чувство превосходства. Но его она старательно задвигала за муки совести. Как же так? И в прошлой жизни Светлана была одна, и в этой из-за Ольги она вновь лишается своего шанса на счастье с Андреем. Но с другой стороны, не судьба. А Ольге и там с Андреем было неплохо, а здесь будет еще лучше, ведь Ольга так наскучалась по нему. А Светлана… Что ж, если у них с детства не заладилось.

Ольга тяжело вздохнула, а потом перенеслась мыслями в завтрашний день. Завтра должен быть секс! Нет сил терпеть.

Ольга закрыла ладонями раскрасневшееся лицо. Сквозь щели между пальцев она видела, как к ней подбежала маленькая собачка и уселась напротив – как будто настойчиво требовала, чтобы Ольга посмотрела ей в глаза. Вот так, да, после таких бесстыжих мыслей. Оля убрала руки от лица и уставилась на наглую собачонку. Та что-то рявкнула, отбежала на пару шагов и пометила территорию.

Остаток дня Ольга провела перед телевизором. Это был «Самсунг» с пультом управления! Правда, еще далеко не «плазма», но уже с почти плоским экраном. Старый «КВАРЦ» стоял рядом – родители решали его дальнейшую судьбу. Судя по всему, ехать ему к дальним родственникам в деревню.

Ольга пыталась заглушить свою совесть, все-таки неспокойную из-за Светланы, переключая каналы. По первой программе молодая Екатерина Андреева рассказывала про ураган в Москве. На другом канале шла реклама зубной пасты «Аквафрэш» – «тройная защита для всей семьи». Ольга собиралась переключить дальше, когда в дверь позвонили.

VI-II

Это была Света.

– Привет, одна? – спросила она с порога.

– Да. Проходи?

– Ну, и хорошо.

Света переступила порог, но проходить не стала. Она была какая-то грустно-решительная, и Ольга начала догадываться в чем дело, но глаз не отвела.

– Андрей сказал мне, – промолвила Света.

Ольга снова изо всех сил пыталась держать лицо. Вспомнилась Светлана из прошлой жизни, неугомонная оптимистка, жующая конфеты. И почему-то очень не хотелось терять лицо перед той Светой. Но это была молодая строгая Света, как будто и не Света вовсе. Она без злости, но с каким-то легко улавливаемым чувством собственной правоты сверлила Ольгу глазами.

– У вас что-то было? – задала Света очередной вопрос.

Ольга отрицательно помотала головой.

– Я понимаю, что мы не подруги… уже давно, – Светлана говорила ровным твердым голосом. – Но это очень жестоко, Ольга. Ведь у нас заявление в ЗАГСе.

– Я не знала, – искренне удивилась Ольга.

– А если бы знала, это что-то бы изменило?

Ольга задумалась. И, правда, изменило бы? Ей и самой хотелось бы знать.

– Я тебе открыто скажу, – в голосе Светы появились нотки усталости. – Андрей – вся моя жизнь. Если он уйдет от меня, я напьюсь таблеток, и моя смерть будет омрачать ваше счастье.

– Света, о чем ты говоришь? – вскрикнула Ольга. – Чтобы ты, из-за мужчины, таблеток? Да ты никогда такая не была, что ни месяц, то новый кавалер…

Ольга резко замолкла, поняв, что говорит лишнее. А на душе вовсю скребли кошки: еще одна смерть будет омрачать ее жизнь? Еще одна вина?

– Что ты несешь? Кто что наплёл тебе? – раздраженно спросила Света. – Андрей – мой единственный, мой первый мужчина! Если тебе, кроме книг, ничего не мило в этой жизни, это не значит, что все такие ровные и бесчувственные!

– Света, успокойся. Я не то имела в виду…

И Света-кремень убежала, не сдержав слез и оставив Ольгу недоумевать. Ольга медленно закрыла дверь, и тут же сползла по ней на пол.

Слишком много событий для одного дня. Ольга думала о том, что ей надо контролировать язык. Может, Света стала легкомысленной в прошлой жизни после того, как поняла, что уступила Андрея ей?.. То есть и в прошлой жизни был на Ольге грешок, только она о нем никогда не задумывалась. Как тяжело нести ответственность, осознавать ее. Готова ли она взвалить на свои плечи еще один груз вины? Сможет ли она беззаботно получать удовольствие в объятиях Андрея, зная, что из-за нее его бывшая девушка попрощалась с жизнью?

Но, с другой стороны, Ольга не желает зла Светлане. Что если эти угрозы – всего лишь манипуляция? Никто не собирается ничего наглатываться, просто нужно во что бы то ни стало не упустить свое. Почему Ольга должна нести ответственность?.. «Нет, не то, почему благополучие Светы для меня важнее своего собственного?» – кажется, этот вопрос самой себе был правильным. Действительно, почему?..

Ольга вдруг вспомнила момент из последнего разговора со Светой в кафе. «Если бы мне был дан второй шанс, я бы сделала все, чтобы выйти замуж за Андрея!» – сказала она тогда. «Второй шанс просила я, а получила его Света… А мне тогда что остается?»

«Груза Светкиной смерти я не вынесу точно, – окончательное мнение о ситуации созрело, налилось силой и упало спелым яблоком в гущу мыслей. – Прощай, Андрей. Будет честно, если ты попробуешь с кем-то другим. Пусть моя подруга почувствует себя такой же счастливой, какой я была в прошлой жизни». От сознания собственного благородства у Ольги навернулись слезы на глаза. Представилась одинокая могилка с надгробием, где размещена ее фотография, а эпитафия гласит: «Первую жизнь не дожила, а вторую не сочла возможным», или нет, так: «Принесла себя в жертву ради счастливой любви подруги». Прозаичность полученных вариантов не вдохновила Ольгу на преждевременную смерть, и она утерла слезы. Надо попробовать вариант «Б». Реальный шанс теперь получается у Ивана. Только как бы его отыскать?

VII-II

Следующие годы пронеслись быстро и бездарно. Ивана нигде не было, на курсе он не учился и, похоже, не поступал в университет. Ольга ходила на дискотеки, откуда часто уезжала с разными мужчинами. Вторая попытка признана проваленной, руки развязаны, почему бы не заглушить воспоминания об Андрее всеми возможными искушениями? «Почему я не бухала в прошлой жизни? Отличное средство забыться».

С деньгами проблем не было, Оля заранее ориентировалась в разных ситуациях, неплохо помнила основные ключевые моменты в экономике страны. Доход ей приносили три точки на оптовых рынках: торговля шмотками. При этом устроилась в то же место к Николаю Петровичу. Тот не уставал удивляться, насколько Ольга предвосхищает все его предложения и желания.

В прошлой жизни к этому времени Ольга с Андреем объездили уже полмира. Было интересно и необычно путешествовать, когда для большинства жителей страны это оставалось недосягаемой роскошью.

В этой жизни поездки Ольгу не интересовали – все уже отсмотрено и отфографировано прежде. Новая идея – подкопить еще немного деньжат и купить ту самую квартиру. Наверное, чтобы жить в атмосфере нескончаемого морального мазохизма. На этом месте стояла кровать сыновей, здесь они любили смотреть мультики, тут размещалось наше семейное ложе… Все равно квартиру надо купить – это дело принципа. Мужчину своего отдала, а свою квартиру извольте оставить.

После вручения дипломов Ольга решила прогуляться по аллее возле университета, которую избегала после разговора с Андреем. Уж слишком ярко помнился этот разговор и ощущались те чувства, которые он вызвал. Да и попрощаться надо с аллеей – теперь будет не по пути.

Навстречу шла знакомая женщина – Ольгина свекровь.

Ольга бросилась к ней с намерением обнять, но вовремя сообразила, что в этой жизни они еще не знакомились.

– Здравствуйте! – Бодро поздоровалась Ольга.

Валентина Ивановна посмотрела подозрительно.

– Мы знакомы? – спросила она.

– Вы, наверное, не помните меня, – заторопилась с объяснением Ольга, опасаясь, что родной человек сейчас убежит. – Я – Ольга, знакомая Андрея, подруга Светы. Давно их не видела, хотела узнать, как у них дела.

Никаких дел у них нет, – как-то грубовато отчеканила Валентина Ивановна. – Андрей в Германии, Света где-то тут шляется.

– А как же свадьба?

– Какая свадьба? Расстались они. Андрей в работу ушел, сейчас за границей пашет.

Бывшая свекровь с интересом осматривала Ольгу, но недоверие никуда не исчезло.

– А когда он приедет?

– А тебе что?

– А дайте, пожалуйста, его номер телефона?

– Ну вот еще. Много вас таких… Без вас немок хватает…

Валентина Ивановна, гордо вскинув голову, пожала плечами и пошла своей дорогой. Ольга, расстроенная, долго смотрела ей вслед.

Как во сне, Ольга подошла к скамейке и уселась. С таким потоком мыслей в голове ходить было тяжело, пусть немного утрясутся.

Итак, что получается? Со Светой Андрей расстался, но Света здравствует, о попытке суицида нет и речи… Ни вашим, ни нашим, вполне в духе Светки. Через три года должны быть дети, а он уехал…

Ольга вспомнила контракт Андрея. В прошлый раз они решили остаться, потому что уже думали о создании семьи, и уезжать не собирались… А теперь там полно немок, как выразилась Валентина Ивановна.

VIII-II

Спустя три года Ольга уже жила в своей квартире. Все в ней обставлено было так, как в прошлой жизни. Даже детская комната с игрушками присутствовала. Детская была комнатой-музеем. Там Ольга любила полежать на полу и повспоминать прошлую жизнь.

«Что я за человек такой? – размышляла она. – Не умею жить в настоящем. Только в прошлом или в мечтах. А почему не здесь и не сейчас?»

В жилой комнате Ольги присутствовал легкий беспорядок: кое-где лежали вещи, одна шторина у окна завязана в узел, на тумбочке у кровати грязная чашка из-под кофе. Ольга собиралась в командировку, но бардак был не из-за этого. Примерно раз в месяц она вызывала менеджера по клинингу и решала эту проблему. Поддерживать чистоту самой было трудно. Она и так старалась первой узнать о появлении то стиральной машины-автомат, то машины-посудомойки, которую ждала как манну небесную. Как только проходили новости о выпусках первых моделей, Ольга тут же выписывала товар себе, чего бы это ни стоило.

Былую же педантичность в отношении домашнего порядка как рукой сняло. Вещи в чемодан складывались как попало, она ничуть не переживала ни об их сохранности, ни о внешнем виде. Иногда перед Ольгиными глазами внезапно ярко мелькали картины прошлой жизни. Она замирала, прислушиваясь к себе в эти моменты. Раньше щемило сердце и сразу щипало в носу. Теперь в груди немного давило, и как будто не хватало воздуха. И была одна картинка-спасение, которая вытряхивала Ольгу из печальных грез – промежуток между жизнями. Вот она стоит перед безэмоциональным существом и защищает свой проект под названием «Второй шанс». Попади она туда сейчас, что бы она сказала?

Она бы сказала, что ошиблась.

А он бы хмыкнул. Или не хмыкнул. Но нажал бы, возможно, какую-то кнопочку на клавиатуре своего ноутбука, и Ольга очутилась бы с Андреем на даче у любимых родителей и сыновей, которых, видимо, уже никогда не будет. Интересно, а если она родит девочку?

Что за жизнь такая – какая-то невзаправдишная, та была настоящая, а эта – просто потеря времени.

Ольга ехала на такси по улицам Москвы. Передвигалась медленно, часто машина стояла. Она лениво смотрела в окно, в который раз размышляя о тщетности бытия. Как жить дальше? Попробовать влюбиться в какого-то мужчину? Странно думать об этом, когда твой мужчина остался в прошлой жизни. Как влюбленные продолжают жить, если один из них погиб? Но когда знаешь, что второй не воскреснет, наверное, все равно проще. Найти Андрея, убить его, и тогда получится?

Ольга грустно усмехнулась и тряхнула головой – привычка думать об абсурдных вероятностях, похоже, никуда не делась.

Определенно, надо что-то делать. Надо принять свой выбор, пусть ошибочный. После принятия придет смирение, а там и новая жизнь появится.

Пожалуй, эта мысль выглядела вдохновляющей. Ольга стала смотреть на столичные улицы как-то по-новому…

IX-II

Сегодня ей предстояло выступление перед серьезной аудиторией. Ольга попыталась вспомнить, как это было в прошлый раз. Места для зрителей были практически все заполнены. Среди них – представители разных национальностей, многие с наушниками-трансляторами. Она, хромая, вышла к кафедре, разложила документы из папки рядом… Тогда что-то пошло не так. А, были дебильные вопросы, заставшие врасплох. Что-то даже про личную жизнь… «Странно, почему я тогда резко не ответила, может, и контракт бы не просрала», – подумала Ольга и поморщилась. Работа в той жизни – это то, что было безупречным, сегодняшнее выступление тогда – пожалуй, единственный промах. Очень уж шеф рассчитывал на иностранных партнеров.

Внезапно в памяти всплыла картина с детьми. Виталя и Дима за столом делают уроки. Ольга стоит над ними жандармом, указывая что-то пальцем то одному, другому.

Гостиничный номер был без излишеств – кровать, холодильник, столик с диванчиком. Ольга после душа, в халате, сушила волосы перед зеркалом. На кровати лежал открытый чемодан, недалеко от него разложен костюм. На столике беспорядок – обертка от еды, крошки, грязная посуда. Как-то совсем перестало это смущать Ольгу.

«Роза на помойке», – думала она про себя, глядя в зеркало примерно час спустя. Одета в строгий костюм, просто и аккуратно уложены волосы, неброский макияж подчеркивает большие глаза. Ольга довольно себе улыбнулась, взяла в руки портфельчик с бумагами, сумочку и вышла из номера.

В презентационном зале стоял полумрак. Ольга находилась за кафедрой, перед экраном, на котором отображалась презентация «Хозяюшки». Это был проект реанимации бабушкиных кулинарных рецептов, как его про себя называла Ольга.

Слушатели что-то фиксировали в свои блокнотики, планшеты, смартфоны. Кто-то полушепотом обменивался фразами, одобрительно кивая.

Среди слушателей, как и в «прошлый» раз присутствовали представители разных народов – восточных, арабских, афроамериканских.

Ольга была в хорошем настроении, улыбалась аудитории, шутила, пару раз даже сорвала жидкие аплодисменты, что является нонсенсом для такого рода мероприятий.

– Четкая адресность, отсутствие возрастных ограничений позволяют полагать, что реклама будет эффективной.

И продукт не только найдет своего покупателя в нашей стране, в чем мы не сомневаемся, но будет интересен и всем любителям русской кухни, проживающим за рубежом.

Выступление не затягивала, предложила задавать вопросы.

Ища глазами засранца, смутившего ее в прошлой жизни, Ольга заметила мужчину на дальнем ряду с краю, лицо которого оставалось в тени.

Ольга задержала на нем взгляд, и когда буквально на секунду человек поменял позу, она узнала Ивана.

Встретившись с ней взглядом, Иван резко встал с места и поспешил выйти из зала.

Кажется, кто-то задал свой вопрос, но у Ольги в ушах звенело.

– Господа, – обратилась к присутствующим Ольга, изо всех сил постаравшись сконцентрироваться. – Большое спасибо за ваш интерес. Я прошу прощения – я не смогу ответить на вопросы, но готова в другое время ответить каждому лично. Возьмите, пожалуйста, мои контакты у организаторов. Еще раз спасибо за внимание, мне жаль, я вынуждена вас покинуть. Извините.

Спешно собрав бумаги выступления в папочку, кое-где помяв их, Ольга стремительно выбежала из зала будто Золушка с бала и побежала к выходу из здания, полагая, что Иван пошел именно туда.

Возле выставочного комплекса «Планета», где проходило мероприятие, в небольшой прогулочной зоне, примыкающей к парковке, у скамеек курил Иван. Одна рука в кармане брюк, брови сдвинуты. Затягивался нервно, резко. Увидев семенившую к нему Ольгу, Иван забычковал сигарету, бросил окурок в урну и повернулся к Ольге лицом, убрав обе руки в карманы брюк.

– Вы что-то хотели? – спросил он очень холодно, как показалось Ольге.

Она на секунду смутилась, вспомнив, что в этой жизни они пока не знакомы. Надо было выходить из ситуации.

– Э… Кажется, я вас спутала с одним близким человеком… Хотя и вы кажетесь мне знакомым, мы раньше где-то встречались? Может, вы подскажете, при каких обстоятельствах?..

Она улыбнулась самой обаятельной улыбкой в мире, изо всех сил желая заинтересовать его.

Иван бросил взгляд на правую руку Ольги, заметил отсутствие кольца, хмыкнул.

– Простите за бестактность. Вы замужем?

– Нет.

– В таком случае приглашаю вас поужинать.

Ольга облегченно вздохнула. Иван стал как будто более расслабленным. Он взял портфель с документами из руки Ольги, жестом предложил последовать на парковку, где, очевидно, находился его автомобиль.

Всю дорогу до ресторана Ольга исподтишка рассматривала Ивана. И любовалась им. Безусловно, очень привлекательный. Ольга вспомнила, как он приставал к ней в кафе и, кажется, покраснела. Потом она пыталась вспомнить, когда у нее был секс в последний раз, – не смогла. Потом думала, а чего это они все молчат и молчат…

В ресторане разговорились.

– Позвольте. Как мы выяснили, мы с вами из одного города, – Ольге не терпелось узнать, как сложилась судьба Ивана в этой жизни. – Значит, мы вполне могли где-то встречаться… Может, в вузе? Где вы учились?

– Говорю вам, мы с вами не встречались. Я бы вас запомнил. Сразу после школы я уехал в Москву, здесь получал профессию. Планирую работать за рубежом.

– Странно… У меня недавно му… – Ольга вовремя закашляла, изобразив першение в горле, – …друг уехал работать заграницу. Но что с его, что с вашей специальностью вполне перспективно работать на благо родной страны.

– О, да вы патриот, Ольга, – Иван отпил чая. – Я буду трудиться на благо своей страны, как бы пафосно это ни звучало. Мы работаем над новым программным продуктом, который хотим предложить западу. Так что несколько лет, пока завяжутся контакты, возникнет доверие, я планирую провести во Франции. А потом вернусь, конечно. Я через месяц уже начинаю скучать по русскому менталитету, знаете, этим хмурым, но родным славянским лицам… Дом есть дом.

Ольга некоторое время молчала, нежно глядя на собеседника. Ждать, пока Иван проникнется к ней желанием, она не хотела.

– Иван, вы не могли бы отвезти меня в мою гостиницу? Я плохо знаю Москву, и если вы никуда не торопитесь…

– Ольга, я с удовольствием.

И Иван позволил себе приобнять Ольгу за талию, отчего у той пошли мурашки по всему телу, по которым она уже успела соскучиться.

X-II

В ее номере они расположились на диванчике перед столиком с фруктами и вином. Иван сидел в рубашке с расстегнутой верхней пуговицей, что позволяло заметить густые волосы на груди.

Ольга сидела с бокалом в руке, поджав под себя ноги, а другой рукой кокетливо перебирала бусины бижутерии. Ее взгляд блуждал с губ Ивана на его грудь, снова на соблазнительные, чуть пухлые губы, на бицепсы, натягивающие ткань рукавов рубашки… А Иван рассказывал анекдот.

– Идёт горбатый мужик по кладбищу. Вдруг голос «Мужииик, у тебя нет горба», – Иван был очень артистичным. – Мужик: «Да есть, есть». Голос: «Мужик, у тебя нет горба». Мужик: «Да харош издеваться, горбатый я, горбатый». Голос: «Нет, мужик, у тебя нет горба». Мужик смотрит назад, щупает рукой – и точно! Нет! Радостный, бежит домой, звонит хромому другу. Так, мол, и так, шел по кладбищу, теперь нет горба. Пошел хромой мужик по кладбищу. Вдруг голос: «Мужик, у тебя горб». Мужик: «Не-не, хромой я, хромаю, у меня нога». Голос: «Мужик, у тебя горб». Мужик: «Да нога, нога хромает, ногу лечи». Голос: «Нет, мужик, у тебя горб».

Ольга улыбнулась.

– Вдобавок к хромоте получил и горб. Очень символично…

– А однажды мы с Коляном пошли на рыбалку…

Ольга посмотрела Ивану прямо в глаза. «Чего же ты ждешь?» – подумала она.

Иван замялся, как будто прочитал ее мысли.

– Что-то я разговорился, поздно уже.

Ольга поставила фужер на столик и придвинулась ближе к Ивану. То ли не заинтересовала, то ли здешний Иван какой-то робкий. Но Ольга знала, чего хотела. Это был редкий момент уверенности в своем желании.

– Останься.

Ольга положила свою руку ему на плечо.

Иван тут же схватил ее руку и отстранил от себя.

Это было неожиданно. Немножко грубо.

– Извини, я … – начал, было, Иван.

Но, не закончив фразы, встал с места, подошел к окну, повернувшись к Ольге спиной, убрал руки в карманы брюк.

За окном светила луна, виднелись звезды, кое-где закрытые редкими облаками. Многоэтажки домов светились тысячью окон. Внизу по дороге проезжали редкие машины.

Глядя в окно, Иван задумчиво произнес:

– А ты теперь другая, Ольга…

Ольга мгновенно напряглась.

– Что значит «теперь»?

Но Иван как будто не слышал вопроса и разговаривал сам с собой.

– Я умирал с одной мыслью: прожить снова, но не встречать тебя. Поэтому, возможно, тебе кажется, что ты меня знаешь, хотя мы никогда не были близки.

– Иван, о чем ты говоришь? Что значит «умирал»? Ты пережил клиническую смерть?

– Но я тебя встретил, – продолжал он. – И что? Ты не скрываешь, что я тебе интересен, ты не замужем… Но при таком раскладе ведь можно было и встретиться намного раньше… А теперь столько лет…

– Да о чем ты говоришь?

Она вскочила, заходила по комнате в панике, догадываясь, впрочем, о чем речь, и приходя в ужас от этой мысли.

– Можешь считать меня ненормальным, но скажу как есть.

Иван повернулся к Ольге, обжог ее решительным, как тогда, в кафе, взглядом. В упор глядя на нее, продолжил:

– Мы уже жили в одной жизни, Ольга. Ты была там счастливо замужем, двое детишек, у меня не было шансов. Долгие годы я задавал себе вопрос: зачем я тебя повстречал? Зачем люди встречают любимых, которые не могут с ними быть? И вот провидение откликнулось – я умер, Ольга. Там. В первой жизни. Такой вот несчастный счастливый случай.

Он грустно усмехнулся.

– И я попросил второй шанс. Я поклялся себе, что сделаю все возможное, чтобы не встретить тебя. Однако не все зависит от меня, как оказалось. И память о тебе мучит меня всю жизнь.

Ольга опустила глаза и увидела свои трясущиеся мелкой дрожью руки.

Иван сделал шаг навстречу.

– Второй шанс оказался ни хрена не шансом!

Ольга вздрогнула, замерла, уставившись на Ивана.

Уже тише, но с какой-то злостью, активно жестикулируя, Иван продолжал:

– Каково это, по-твоему – жить, зная, что где-то живешь ты? Помнить тебя долгие годы, встречаться с девушками только по имени Ольга, чтобы нечаянно не назвать их твоим именем?

Ольга не выдержала обвинений и опустила глаза.

Иван устало присел на диванчик.

– Прости, я не знаю, зачем тебе это все говорю. Бред сумасшедшего, правда?

Иван вяло улыбнулся.

Ольга, наконец, решилась поднять глаза. Она глубоко вздохнула, начала что-то говорить, но запнулась. Начала заново:

– Ну… Если тебе верить… А почему ты не решил во второй жизни опередить моего… того парня? Познакомился бы, охмурил…

– Потому что в прошлый раз ты дала мне понять, что счастлива с мужем. Я не смог взять на себя ответственность… я не был уверен в твоих чувствах…

– Иван, а теперь что тебе мешает? Я здесь, я свободна. Я приглашаю тебя остаться.

Иван посмотрел с недоверием.

– Что-то не так, Ольга. Не такая ты какая-то. Или я уже не такой.

– В смысле? Какая?

– Самоуверенная, что ли… Моя Ольга никогда бы в первый день знакомства…

Ольга повела бровью. Как он не понимает, дурак? Может, именно тогдашнее его горячее объяснение в кафе подтолкнуло ее к такому выбору? Захотелось бурной страсти, а на тебе, раскатала губу. Истинная дура, все было у тебя, а теперь сиди, мотай слюни на кулак.

– «Твоя» Ольга никогда не была твоей. Уходи, – проговорила она холодно и даже надменно.

– Да, я пойду, – вскочил с места Иван, – Извини.

Иван взял свой пиджак и вышел из номера.

Ольга встала, побрела в ванную. Скинула на пол блузку, юбку, белье. Далеко не эротично стянула чулки. Эх, пришлось бы их снимать при Иване, можно бы было это сделать более изящно. А можно было и остаться в чулках, хороша же.

Ольга открыла воду. Немного полюбовалась на себя в зеркало, погладила плоский живот. Одобрительно подмигнула себе, красотке, и залезла в ванну.

После, обмотавшись полотенцем, вышла в комнату. На скорую руку прибрала столик, расчесала мокрые волосы, встряхнула головой и уселась в кровать.

Куда-то нужно было выговорить свои мысли, и Ольга полезла за тайником своих секретов – дневником.

«После стольких лет встретить Ивана, чтобы услышать такое? – быстро строчила Ольга, как будто торопилась досконально зафиксировать все переживания. – Жаль, я не объяснила, как стала такой… Может, мы бы попробовали…»

XI-II

Ранним утром Ольгу разбудил звонок Николая Петровича.

– Ольга, ты – красотка! – услышала она его бодрый голос, как только нажала кнопку звонка. – «Хозяюшка» теперь всероссийская, мы только что подписали контракт. Не прошло и суток после твоей презентации, а? А там и зарубеж думает!

– Круто, Николай Петрович, я рада, – пробубнила она сонно.

– Правда, твой побег вызвал недоумение. И кстати, в пресс-службу пришла куча вопросов, адресованных тебе. Почти все спрашивают, замужем ли Ольга Валерьевна…

– Да-да, я же им там стриптиз устроила вместо презентации, – начала просыпаться она. – Всем понравилось.

– Ахахаха! – оглушил Николай Петрович, – Ольга, на вопросы нужно отвечать, и журналисты штурмуют – просят прессуху и подробностей. Вылетай сегодня вечером!

– Обязательно, Николай Петрович. До встречи.

– Привет Владимиру! Ахаха!

– Путину?

– Ильичу! Ахаха!

Николай Петрович положил трубку. Ольга искренне улыбнулась. Менять работу в этой жизни она не захотела, и главным образом из-за шефа – нормального и спокойного мужика с отличным чувством юмора.

Ольга отложила телефон на столик, сладко потянулась.

Кто-то постучал в дверь.

– Завтрак, пожалуйста.

Некоторое время спустя после завтрака Ольга в банном халате уселась перед зеркалом, намереваясь сделать макияж.

Раздался стук в дверь.

– Да-да, – пригласила она.

– Ольга, это я, – раздался голос Ивана.

Инстинктивно поправив халат на груди, запахнув его поглубже, Ольга пригласила Ивана войти. Тревога соседствовала с острым любопытством – чего это он пришел? Она всю ночь проговаривала себе установки на «отпускание» Ивана, и настроилась не страдать.

Иван зашел в комнату. Вид у него был заметно помятый. Осунувшееся лицо, даже как будто щетина образовалась за ночь, только глаза горят, как тогда, в кафе.

Иван молча подошел к столику, где находились остатки завтрака, налил себе стакан воды, выпил залпом. Ольга почувствовала сильный перегар.

Иван взял из угла стул, поставил его напротив, уселся и уставился на Ольгу.

Она снова попыталась поглубже укутаться в халат, но словила себя на мысли, что ситуация начинает ее забавлять.

– Видишь, вчера я позволил себе, наверное, обидеть тебя, намекнув на твою безнравственность… А сам бухал всю ночь, «правильный» такой…

Голос Ивана был с хрипотцой, низкий. У Ольги снова появились мурашки.

– В прошлой жизни ты, кажется, не употреблял спиртного, – сказала она и прямо посмотрела в его глаза.

Иван усмехнулся.

– В молодости не употреблял. Да, я догадался. Это твое поведение…

Он помолчал.

– Даже если человек предполагает, что видел кого-то раньше, он не несется с собственного выступления сломя голову за ним… Но это ни черта не упрощает.

Оба некоторое время помолчали. Ольга снова любовалась привлекательным мужчиной напротив и подумала, что, может, зря она так усердно куталась в халат. Надо было наоборот, засветить какую-нибудь часть тела пособлазнительнее.

– Расскажи мне свою историю, – Иван снова направил мысли в другую сторону. – Ты же не из-за меня хотела второго шанса? Я прав?

Ольга кивнула:

– Ты прав. Не из-за тебя. Но я предусматривала возможность нашего с тобой… более близкого… общения…

– А, даже так? – почему-то Ивана это разозлило. – Предусматривала? Ну, давай… пообщаемся.

Иван встал, скинул пиджак, бросив его прямо на пол, и направился к Ольге, расстегивая ремень брюк.

Ольга в который раз опешила от непредсказуемости Ивана и даже успела подумать, что именно поэтому ее будоражит общение с ним.

– Иван, успокойся, ты что?

Иван подошел вплотную:

– Я – что? Я – пообщаться.

Он закончил с ремнем и расстегнул ширинку.

– Да ты пьян!

Ольга оборонительно выставила руки.

– Да, я пьян, – тихо сказал Иван.

Он легко оттолкнул ее руки в стороны, схватил Олю за ворот халата и притянул к себе. Вот и засветилась Ольгина грудь – «как быстро материализуются мысли» – зачем-то именно сейчас проскочила ироничная мысль.

Иван крепко прижал Ольгу к себе и наклонился для поцелуя, и тут Оля влепила ему звучную пощечину.

Он остановился. Отпустил. Шагнул назад.

Оля поправляла халат, тяжело дыша.

Иван отвернулся, застегнул брюки, поднял пиджак.

Ольга глазами, полными готовых пролиться слез, уставилась на него. Дрожали руки.

Она уселась на диван, скрестив руки на груди и подобрав под себя ноги.

У Ивана зазвонил телефон. Он, продолжая стоять спиной к Ольге, ответил на звонок.

– Ольчик, с партнерами всю ночь пил, башка гудит, я скоро приеду домой. Как Сонька?

– Ну и ладно, пил… – промолвила Ольга, но прикусила губу, поняв, что он не к ней обращается и не ей это говорит.

– У тебя семья? – тихо поинтересовалась она.

– Да. Дочке 4 года…

Ответил и обернулся. Спокойный, до сих пор чертовски привлекательный.

– И ты говоришь, что страдал все это время?

– Представь, какой дурак? А благодаря тебе… нашей встрече… я тебя потерял. И впервые в это утро я почувствовал себя свободным. И, кажется, счастливым.

Ольга опустила глаза, тут же предательски потекли слезы.

– Я рада, что хоть кто-то счастлив, – каким-то чудом ей удалось произнести эту фразу без дрожания в голосе.

Иван снова подошел к ней ближе.

– Прости меня, – сказал он. – Наверное, за второй шанс надо платить… Я платил годами депрессии и пустых надежд, а счастье оказалось простым и понятным. Хотя… как бы объяснить…

Иван коснулся плеча Ольги, но тут же убрал руку, опасаясь, что вновь напугает ее своими действиями.

– Я жил, тайно надеясь когда-нибудь увидеть тебя. Я хранил в себе твой образ, образ той, которую я запомнил, когда видел тебя в кафе в последний раз.

Однако Иван снова протягивал к Ольге руки, пытаясь смахнуть слезы с ее щек, как-то пожалеть ее, но руки как будто натыкались на невидимую преграду, он отказывался от своих намерений, но через секунду-две забывал, и снова все повторялось.

Ольга сидела, опустив голову. Слезы текли из глаз ручьями, тихо, она не всхлипывала, а просто слушала и где-то внутри параллельно наговаривала себе мантру прощания с дорогим человеком, с мечтами, с ним связанными, с надеждами на личное счастье.

– И вот я жил, я радовался, я встретил хорошую женщину, родил дочь, а все время недодавал своим близким свою любовь – всегда какой-то кусочек был припрятан для тебя.

И вот мы увиделись, и этот потенциал освободился. Я стал полноценным.

Теперь у меня все будет хорошо не только внешне, но и внутренне, понимаешь? И дефицита любви к своим девочкам у меня тоже не будет.

Ольга закрыла глаза ладонью. Слезы это не остановило, но иллюзию «я в домике» создало.

– Я вижу, что ты изменилась, и я тоже другой. И жизнь, вроде бы, та же самая, а не та же самая. Ты наверняка это сама поняла…

Ольга вытерла глаза рукавом халата, шмыгнула носом.

– Если бы я только могла предположить, что кому-то еще может быть дан второй шанс… Я понимаю, о чем ты говоришь. Но что делать мне?

Она посмотрела ему в глаза.

– Та встреча в кафе не прошла бесследно для меня. Я просто хотела узнать, возможно ли, чтобы мы были вместе?

– Может, когда-нибудь… в прошлой жизни.

Иван поцеловал Ольгу в макушку, погладил по голове, как маленькую девочку.

– Спасибо тебе, – произнес он и ушел.

– Ничего не понимаю, – сама себе сказала Ольга, как только захлопнулась дверь за Иваном. – А вдруг и Андрей со своей девушкой уже ждут ребенка?

Ольга вытерла слезы.

– Я к нему не поеду! Иван прав: за второй шанс надо платить.

Ольга направилась к кровати, залезла с головой под одеяло, и, наконец, разрыдалась от всей души.

XII-II

Ольга сидела в кабинете шефа, на его месте. Теперь она была шефом. Ее успешное выступление в Москве привело к непредсказуемым последствиям, и реальность пошла по другому сценарию. Николай Петрович, как оказалось, всегда тайно мечтал свалить заграницу и сделал это при первой возможности, как только убедился, что партнеры создали под него должность. За три месяца 50-летний Петрович, как слышала Ольга, даже нашел себе женщину, испанку, и поговаривали о свадьбы. Ольга лазила в соцсетях и лайкала фотографии Николая Петровича и его суженой.

Жизнь ее текла спокойно. После того случая в гостинице она перестала строить иллюзии и вся ушла в работу. Это вернуло в ее жизнь порядок. Он царил везде, где она обитала. Не такой, конечно, как в прошлой жизни – болезненно «перфекционистский», но вполне приятный и глазу, и сердцу.

Заходила Ольга на странички и к своим мужчинам, как про себя называла их она. На страничке Андрея тот был с женой на фоне разнообразных достопримечательностей, причем ракурсы и места один-в-один совпадали с ее семейными фото из прошлой жизни. Как будто в фотошопе поменяли Олю на другую женщину идентичной комплекции, и получились такие копии. У Андрея два сына, слава богу, не сильно похожих на Витальку и Димку.

На страничке Ивана «Вконтакте» он на всех фото улыбался. Причем, страничка, как отметила Ольга, была заведена как раз после той встречи в Москве. Сейчас его Сонька уже пошла в первый класс, о чем говорила фотография девочки в строгом клетчатом костюме с цветами. И не так давно у него родился сын, которого он на всех фотографиях подписывал не иначе, как «Иваныч». «Иваныч первый раз пробует брокколи», «Иваныч впервые видит море, но пока не умеет плавать, как и ходить», «Иваныч делает первые шаги» и так далее. Были и фотографии Ивана в обнимку с женой – пара выглядела очень счастливо.

Еще пару лет назад от этих фотографий у Ольги выступали слезы на глазах, но сейчас все было ровно. И даже легко. Значит, правда, отпустило. В общем, Олины мужчины счастливы, в отличие от нее. У нее мужчины, конечно, случались периодически, но ни с кем она не могла завести долговременных отношений.

Сегодня в ее жизни приближался «час Икс» – тот самый день, когда все случилось. И Ольга понимала: она хочет все прекратить. Без драматизма, без жалости к себе. Хотела получить второй шанс – пожалуйста. Не оправдались надежды, которые, конечно, были глупыми. Но тогда она этого не понимала.

Завершив все дела, оставив секретарю поручения на ближайшие дни, а также отправив высшему руководству предложения по своему преемнику (Ольга не удержалась и напустила мистики в свое сообщение, дескать, плохой сон приснился, ежели чего случится, пусть моим заместителем станет…), Ольга направилась в то самое кафе.

Она пила чай, посматривая по сторонам и вспоминая посетителей. Да, та самая официантка, те самые люди. На столике рядом дневник, она снова решила записать туда свои последние мысли.

«Сегодня тот самый день, – начала банально Ольга. – Я сижу в том же самом кафе, но, конечно, без Светы и уж тем более без Ивана. Я несколько лет жила, как зомби, просто делая свою работу. Наконец, пришло решение, примирившее меня с этой жизнью – расстаться с ней. И сегодня я полна решимости завершить этот тупиковый путь.

Я так и не смогла сделать ни одного альтернативного выбора, и все, о чем я мечтаю сейчас, – о втором шансе. Втором шансе дожить свою первую жизнь до конца»

Ольга вспомнила о своей прежней хромоте. Таким пустяком показался ей этот недостаток сейчас.

«Хочется увидеть, как вырастут дети. И меня не страшит хромота… В конце концов, что я делала тогда, чтобы это исправить? Я не сходила ни к одному пластическому хирургу, я предпочитала тихо страдать, смирившись с этим фактом.

Люди с поврежденным позвоночником снова начинают ходить вопреки всем заверениям врачей в невозможности этого.

И уж конечно, люди, прикованные к инвалидному креслу, мечтают об этом счастье – самостоятельно передвигаться, хромая или не хромая…

Все относительно в этом мире. Куда страшнее духовная инвалидность. Неужели надо было жить дважды, чтобы понять это?

Единственное, что меня успокаивает – я не разрушила ни одну счастливую семью. Да, я в полной мере окунулась в одиночество. Но оно касается только меня, и никого вокруг не делает несчастным. Тем не менее, я подписываю себе смертный приговор. Недопустимо быть одиноким и несчастным в жизни, где столько поводов для счастья».

Ольга поставила жирную точку, глянула на часы: пора просить счет.

В ожидании счета Ольга наблюдала за проходящими мимо витрин кафе людьми.

Вот прошла шумная компания молодежи.

Навстречу им – молодая мама с коляской.

За ней медленно ковыляла сгорбленная бабуся с палочкой, она на мгновенье остановилась, взяла палку в другую руку, пошла дальше.

Оплатив счет, бросив дневник в сумку, Ольга спешно покинула кафе. Еще не хватало опоздать на собственную кончину!

Ольга направилась к проезжей части, остановилась у края. Глянула на руки: дрожат. Прислушалась к себе: волнуется. Глубоко подышала. Увидела на той стороне гуляющую с мальчиком маму.

Улыбнулась: они. Кивнула сама себе – все идет по плану.

Мальчик выронил мяч, покатившийся через дороге навстречу Оле.

Ольга шагнула на проезжую часть, сделала пару шагов, услышала скрип тормозов и звук сигнала автомобиля и зажмурила глаза…

01

Ольга лежала в луже крови на проезжей части. Был слышен звук сирены, перебиваемый детским плачем…

Где-то она это уже видела. Ах, да. Снова тот безэмоциональный молодой человек с ноутбуком, она стоит за кафедрой перед ним, за ней экран, на котором застыла картинки ее, лежащей в луже крови посреди дороги.

– Я правильно понимаю, что не оправдал надежды второй шанс?

– Как видите.

– И какой вывод ты сделала?

– Не надо было никаких вторых шансов, все было идеально…

Вы были правы тогда – куда еще лучше? Дайте мне второй шанс дожить первую жизнь…

– Ах, ну да.

Модератор, как назвала его про себя Ольга в первую встречу, наклонился к монитору.

На экране в центре отображались два значка папок «Ольга1», «Ольга 2». Курсор выбрал папку «Ольга1»: внутри располагался видеофайл «Ольга1», вордовские документы с названиями «Качества личности», «Основные задачи», «Основные испытания», «Условия проживания», «Вероятности», «Болезни», «Способности», «Партнеры», «Дети», «Поступки», «Выводы»…

Курсор активировал видеофайл, в ускоренном режиме промоталась видеоистория Ольгиной жизни до момента, когда Ольга выходит из кафе. Мужчина нажал «play». Картинка ожила.

VIII

Ольга, хромая, подошла к дороге, остановилась. Взглянув на противоположную сторону, она увидела мальчика, выронившего мяч. Мяч покатился ей навстречу. Ольга шагнула на проезжую часть, потом вспомнила что-то и тут же отшагнула обратно, на тротуар, и спустя доли секунды мимо пронеслась машина. Другая, кажется, раздавила мяч – послышался громкий хлопок.

Ольга улыбнулась искренней счастливой улыбкой, на глазах выступили слезы. Дрожащей рукой она набрала номер мамы.

– Да, дочка, – услышала она родной голос.

– Мам, дети с тобой?

…

Был вечер. На двухъярусной кровати лежали мальчишки, но пока еще не спали.

Ольга сидела на краю кровати Виталика – его место располагалось на нижнем ярусе.

Виталя недовольно ворчал:

– Мам, я не маленький, ты меня сегодня зацеловала.

– Я соскучилась.

– Мам, ты как будто после двухнедельной командировки приехала.

Ольга готова была расплакаться от счастья ежесекундно с тех пор, как прибежала домой. Мальчишки играли в Лего, Ольгина мама им что-то помогала собирать. После бурных приветствий с поцелуями и особо крепкими обнимашками Ольга начинала выглядеть подозрительно, и мама, кажется, решила сыграть в викторину «Угадай причину хорошего настроения дочери». Когда стопятьсот вариантов были отвергнуты, мама осталась при мысли, что Оля беременна и ждет девочку.

И Ольга старалась обуздать свои эмоции, хотя это было чертовски трудно. Как им объяснить, что она их не видела много лет? Ольга радовалась, что ее совсем не беспокоит хромота, она чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

Когда появился Андрей, он тоже заметил что-то не ладное. Подозрения усилились после того, как несмотря на присутствие в квартире мамы и детей, положившись на их увлеченность играми, Оля затащила Андрея в ванну и практически изнасиловала супруга. Тот ошалел и прокомментировал случившееся примерно так: «Ты как будто сто лет без секса». «Чертовски проницательный муж у меня», – гордо подумала Ольга, а вслух сказала, что очень соскучилась.

Теперь она ласково трепала сына за волосы, желая завалиться рядом и проспать в обнимку всю ночь, никуда не отпуская. Ольга встала на цыпочки, чтобы дотянуться до младшего – Димка охотно подался навстречу и подставил щеку для поцелуя.

– Спокойной ночи, мам.

– Спокойной ночи, мои любимые.

Андрей одним глазом смотрел телевизор, а другим – что-то читал в телефоне, когда в комнату вошла Ольга. Правда, при ее виде он поспешил отключить телефон и положить его подальше. Он раскрыл объятия для жены, усадил ее рядом с собой, чмокнул в щечку. Ольга обняла его в ответ, потерлась лицом о родное плечо, насладилась знакомым и любимым запахом.

– Я так по тебе соскучилась, – сказала она и сама засмеялась: так часто она это сегодня всем говорила.

– Мальчишки улеглись? – поинтересовался Андрей.

Кивнула.

Он подмигнул несколько раз, активно кивая на кровать.

– Может, и нам пора?

Ольга также подмигнула в ответ.

– Пожалуй.

Андрей сорвался с места и выбежал из комнаты, бросив на ходу:

– Я первый в ванну!

Ольга рассмеялась, завалилась на кровать, устремила взгляд вверх:

– Спасибо, спасибо, спасибо.

Из ванны донесся звук льющейся воды – Андрей залез под душ. Ольга обвела взглядом комнату, остановившись на телефоне, который Андрей отбросил в спешке. Она неуверенно улыбнулась, вспомнив, как именно он это сделал. На секунду засомневалась, нужно ли, но потянулась, взяла телефон в руки, включила. Посмотрела входящие звонки – Света, Света, Света… Много звонков от Светы.

Ольга села на кровати, нахмурилась. Тяжело вздохнула. И полезла в «сообщения».

СВЕТА: «Привет, заяц, у нее сегодня трудный проект, будет допоздна, я забегу?»

АНДРЕЙ: «Давай»

СВЕТА: «Всё было как всегда, на высоте»

АНДРЕЙ: «Пожалуйста! »

СВЕТА: «Не особо шали на выходные, оставь маленько сил на меня ;)»

АНДРЕЙ: «Даже не знаю ;)»

СВЕТА: «Андрюха, я же без белья убежала, срочно избавься от моих труселей – они под кроватью где-то»

У Ольги задрожали руки. Она положила телефон на то же место, откуда взяла. Застыла на месте, пытаясь осознать. Однако сидеть на месте было невозможно. Она вскочила и стала ходить по комнате, заламывая руки и сдерживая слезы.

Потом снова присела на край кровати и опустила голову на руки.

Света. Сука.

Андрей. Козел.

Интересно, и как давно у них началось?

А, может, не прекращалось? Женившись на Ольге, Андрей и не прекращал привычных отношений со Светой?

Но она всегда утверждала, что до секса у них не дошло…

В ванной прекратила шуметь вода.

IX

На следующий день, когда Ольга зашла в приемную к шефу, Света сидела на своем обычном месте и, как всегда, что-то хомячила.

Накануне Ольга долго думала, как себя с ней вести. Андрею ничего не сказала и всем видом демонстрировала любезность, даже получила удовольствие от секса. Мысль, что лучше так, чем в одиночестве, как это было в прошлой жизни, быстро вернула ей душевное равновесие. И даже компенсировало чувство вины, которое она испытывала перед Светой из прошлой жизни.

Однако, подлость Светкиной натуры проявилась очень наглядно, и любезничать с ней Ольга точно не собиралась.

– Привет, – поздоровалась Света при виде Ольги.

Ольга, не глядя на нее, прошла к кабинету шефа.

Света вскочила:

– Ольга, он занят, люди у него!

Ольга, не обращая на нее внимания, зашла в кабинет Николая Петровича.

Через минуту от шефа вышли гости. Проходя мимо Светы, все вежливо ей кивнули, Света могла только натянуто улыбаться. Когда они ушли, косясь на дверь в кабинет шефа, Света смачно процедила:

– Сучка.

Она позвонила Андрею и уже совсем другим, ласковым, тоном заворковала с ним:

– Здравствуй, мой хороший.

Андрей в этот момент как раз был один в кабинете, на своей социальной страничке просматривал фотографии с семьей. Кажется, это была первая заграничная поездка с детьми. Им было по 4-5 лет. Ольга в раздельном купальнике лежала на шезлонге, а сыновья строили песочный замок. Он хорошо помнил и ту поездку, и именно этот день, когда он устроил Оле романтический ужин на берегу моря. Детей удалось оставить с милой горничной, за дополнительную плату, конечно. Ужин был волшебным, и звонок Светланы в этот момент портил все воспоминания.

Да и вообще, Андрей чувствовал, что со Светой пора завязывать. Вопрос «Зачем она мне?», звучавший в голове уже точно пару последних лет, ответа не находил.

– Свет, я занят, мы же договаривались, – вместо какого-то решительного отпора опять получалось мямляние. Жалеет он ее, что ли?

– Ну, пока ты там занят, Ольга твоя с шефом закрылись…

– Свет, прекрати. Ты же знаешь, что Ольга не такая.

– Не знаю, не знаю… Она не разговаривает со мной. Ты уверен, что она не догадывается?

Андрей начал раздражаться:

– Свет, ты отвлекаешь меня.

– Ах, отвлекаю? – появились истеричные нотки. – А давай я Ольгу на эту же тему отвлеку? Раскрою глаза подруге.

– Да какая ты ей подруга? – почти закричал со злостью Андрей.

Света опешила. Некоторое время молчала. Этого времени хватило, чтобы Андрей понял, что Света и навредить может, нужно с ней помягче.

– Все, Света, усмири истерику свою, потом поболтаем.

– Андрей, ну, хватит ее жалеть. Давай ей все скажем…

– Мы уже обсуждали это, кажется. Я повторю еще раз, для особо одаренных: я не жалею, я – люблю. Тебе не понять.

Андрей завершил вызов и небрежно бросил телефон на стол.

Света бросила телефон в сумку, крайне недовольная. В это время открылась дверь кабинета, Ольга с улыбкой вышла в приемную, Николай Петрович ее провожал.

– Спасибо, Николай Петрович! – за что-то благодарила она его.

Николай Петрович кивнул и закрыл дверь.

– Ольга, что за детский сад? – накинулась на Ольгу Света. – Ну, погорячилась в кафе, теперь «не писай в мой горшок»?

Ольга уже была у выхода из приемной, она не собиралась ничего обсуждать с этой женщиной, но Света умела зацепить. Ольга остановилась, развернулась, подошла к Свете.

– Никогда больше, пожалуйста, ко мне не обращайся, – сказала она тихим твердым голосом. – Не вздумай приходить в мой дом. Особенно, когда меня там нет. Запомнила? Или повторить, чтоб записала?

Света удивленно глядела на Ольгу.

– Билет мне в Москву на завтрашний рейс оформляй, все равно никогда не соберешь свой дурацкий пасьянс.

И Ольга вышла, оставив изумленную Свету в одиночестве и (чего скрывать?) испытывая приятное удовлетворение от чувства совершенной маленькой мести.

Николай Петрович разрешил Ольге съездить в Москву. Там было какое-то рядовое мероприятия, которое Ольга расписала как из ряда вон, и шеф не смог отказать. Ольга поняла, что ей нужна пауза. Это было странно – несколько лет с нетерпением ожидать встречи с мужем и детками, а когда долгожданная встреча случилась, куда-то уезжать.

Но дверцы шкафов стояли открытые, на кровати валялись вещи, лежал раскрытый чемодан, куда Ольга складывала одежду. А рядом за женой грустно наблюдал Андрей. Конечно, Света обо всем ему рассказала, и Андрей не знал, что предпринять. Ольга выглядела спокойной и уверенной, никаких вопросов не задавала. Что думать? Знает, но молчит? Или все-таки не знает? Судя по всему, знает. А если уедет и не вернется? А если что-то задумала?

В кои-то веки Андрей чувствовал настоящую тревогу. Мысль, что жена уйдет, мучила его. Он не хотел ее терять, определенно. Но какая же скверная ситуация: она знает, он знает, что она знает, она знает, что он знает, что она знает… Андрей абсолютно не представлял, что предпринять. И понимал, что отсутствие каких-то действий понижает его авторитет так же, как и совершение лишних движений.

Вот Ольга положила с собой яркое вечернее платье.

– А что как-то неожиданно… – начал все-таки Андрей.

– Шеф упустил из виду такое мероприятие. Будем «Хозяюшку» в массы продвигать. Я же рассказывала, что мы проект сдали. Это на пару дней, я думаю… Уверена, что ты не будешь скучать.

«Не будешь скучать» – намек? Или просто вежливость?

Андрей подошел к Ольге:

– Ольга!

Он потянулся обнять ее, но она мягко отстранилась.

– Андрей, у меня регистрация уже через час, я еще не собралась до конца.

Она вышла из комнаты, Андрей уселся на кровать в глубокой задумчивости. Достал из чемодана нарядное платье, подержал перед собой в вытянутых руках. Повздыхал, убрал аккуратно обратно.

– Дети с мамой будут на даче все выходные. Завтра она их из школы забирает, и они сразу едут, – крикнула Ольга из другой комнаты.

Андрей кивнул.

X

Ольга была в гостиничном номере в белом махровом халате, она стояла перед зеркалом, промакивала полотенцем мокрые волосы, когда раздался стук в дверь.

Открыла – Иван.

Она отступила назад, давая ему пройти.

Иван закрыл дверь, тут же прижал к этой двери Ольгу и страстно поцеловал.

Его рука оголила Ольгино плечо, другая крепко ухватила за талию. Продолжая целоваться, Ольга и Иван неуклюже продвигались к кровати.

– Пожалуйста, пристегните ремни, – раздался голос стюардессы в динамик самолета.

Иван отпустил Ольгу, посмотрел куда-то наверх, потом – на нее. С явным сожалением пожал плечами, дескать, не судьба. И Ольга проснулась.

Она сидела в кресле самолета и вспоминала приснившийся поцелуй. Она очень надеялась, что уже скоро у нее останутся крепкие воспоминания о поцелуях наяву. Измена Андрея развязывала ей руки, она со спокойной совестью запланировала ответную измену. Может быть, именно эта оперативно пришедшая в голову мысль и позволила ей остаться на психологическом плаву после того, как она узнала про Свету и Андрея.

Хромая походка, которую она видела в отражении стеклянных стен аэропорта, совсем ее не смущала. Она с трудом вспоминала, что когда-то переживала насчет этого очень сильно и прислушивалась к себе: правда, все равно на хромоту? Вроде бы правда…

Номер был, как во сне, и как тогда, в запасной жизни. Почему-то Ольга окрестила ту жизнь запасной. Сначала она называла свои жизни – та и эта. Та – это та, которая была без аварии, а эта – с аварией и прерывающаяся на ту. А поскольку до второго шанса жизнь тоже можно было считать «той», то Ольга для себя определила называть жизнь второго шанса просто «запасной».

Ольга в белом банном халате вышла из ванны, вытирая мокрые волосы полотенцем. С сожалением кинула взгляд на дверь – надеялась, что сон в самолете был вещим. Она достала из кармана лежащего рядом пиджака визитку Ивана, которую он ей сунул тогда в кафе, взяла трубку стационарного телефона в руки…

Решила сначала прорепетировать:

– Иван, привет. Я в Москве. Предлагаю увидеться. Можно пройтись по Красной площади, а потом поехать ко мне… Буду ждать тебя возле Мавзолея с журналом «Огонёк» в руках… Ха-ха-ха…

Ольга улыбалась сама себе. Она чувствовала возбуждение, волнение. Она очень хотела закрыть гештальт – в запасной жизни с Иваном ничего не случилось.

Ольга набрала номер телефона, указанный на визитке. Ответил приятный женский голос:

– Слушаю вас.

На секунду Ольга растерялась.

– Здравствуйте. Могу я услышать Ивана?

– Не можете.

Ольга, почувствовав, что и в этот раз, когда казалось бы ничего не мешало, когда не более недели назад Иван пылко признавался в любви возле туалета в кафе, опять что-то противостоит ее планам. И кто это на том конце провода – его девушка? Сестра?

– А увидеть? – спросила Ольга самым дерзким тоном, на который была способна.

– Увидеть – завтра. Прощание с телом состоится по адресу …

В ушах зашумело, перед глазами поплыло. Ольга выронила трубку телефона и упала без чувств на кровать. В трубке слышалось чье-то настойчивое «Алло?».

XI

Когда Ольга пришла в себя, на улице было темно. Посмотрев на часы, она поняла, что пролежала весь день. Ольга медленно положила болтающуюся возле кровати на проводе трубку на свое место.

Иван умер.

И тут она вспомнила слова, сказанные им в запасной жизни, но которым она тогда не придала значения: «Я умер, Ольга. Там. В первой жизни. Такой вот несчастный счастливый случай».

– «Нет, мужик, у тебя – горб», – процитировала Ольга сама себе строчку из анекдота, рассказанного тогда Иваном. Как раз про нее.

…

Ольга стояла перед могилой Ивана. На памятнике было изображено его улыбающееся лицо в черно-белых тонах, ниже указаны годы жизни: 1978 – 2014. Вокруг много цветов, венков.

Ольга стояла у могилки тонкой черной тенью – в брюках и водолазке черного цвета, на голове черный шифоновый шарф, темные очки на глазах. Ярким кровавым пятном на ее фоне смотрелась крупная роза, которую она держала в руках. Как будто одна из тех, что дарил ей Иван в кафе.

Ольга медленно положила цветок на могилу друга. Или тайного обожателя. Или несостоявшегося любовника. Одинокая роза на могиле в окружении гвоздик и венков смотрелась странно.

– Я знаю, что ты живой, Иван, – как бы объясняла Ольга и покойнику, и гвоздикам смысл розы и ее нечетного количества. – Я знаю, что ты счастлив. Спасибо тебе за все. Мне кажется, я тоже освободилась. И наконец-то я не знаю, что случится со мной завтра.

Она потопталась на месте еще пару минут.

– Прощай, мой хороший.

Возле ворот кладбища в машине ждал Андрей. Возвращаясь к нему, Ольга гадала, переписывался ли он со Светой, пока ее не было? Она улыбнулась себе, потому что поняла, что ее это абсолютно не волнует. Не потому, что она разлюбила мужа – он ей нравился, она его желала, она уважала его за идеально выполняемую роль отца и супруга. А потому, что она, наконец, нравилась себе. Как будто вторая жизнь помогла ей принять себя.

Дохромав до машины, Ольга плюхнулась на переднее сиденье рядом с Андреем.

– Все нормально? – спросил он.

Ольга кивнула.

Андрей взял ее руку, поднес к своим губам, поцеловал.

– Куда едем? – очередной вопрос.

– На дачу, – ответила Ольга. – Шашлычков поедим, с детьми побесимся.

– … В баньку сходим, – продолжил Андрей.

Ольга улыбнулась, потянулась к мужу, коротко поцеловала. Андрей завел машину.

Она сняла черный шарф, очки от солнца, поправила прическу.

Машина тронулась с места.

02

На экране ноутбука модератора застыла картинка с Ольгой и Андреем в машине, на фоне которой виднелся знак паузы – две короткие вертикальные черточки.

Модератор свернул окно видеопрограммы, щелкнул «Мой компьютер», перешел на диск D. На белом фоне экрана отобразилось содержимое диска: две папочки с названиями «ИВАН 1» и «ИВАН 2». Модератор удалил папку «ИВАН 1» и вышел из окна папки.

Следующим диском, содержимое которого отправился смотреть курсор, управляемый модератором, стал диск Е. На белом фоне экрана появились папки «ОЛЬГА 1» и «ОЛЬГА 2». Модератор избавился от папки «ОЛЬГА 2».

Модератор перешел на следующий диск – диск А. На экране отобразилось бесконечное множество папок «Андрей» с номерами. Модератор активно крутил колесиком мыши, мелькали папки «Андрей 113», «Андрей 220», «Андрей 511»…

Оглавление

I

II

III

IV

V

VI

VII

0

I-II

II-II

III-II

IV-II

V-II

VI-II

VII-II

VIII-II

IX-II

X-II

XI-II

XII-II

01

VIII

IX

X

XI

02