Тридцать один. Огневик [Роман Борисович Смеклоф] (fb2) читать постранично, страница - 117

мгновенно унёсся прочь. Я даже не успел осмотреться, когда услышал первый залп. Ближайший ко мне, стоящий у самого края площадки, колдун в глухом капюшоне взлетел в воздух. Сноп молний и дикого ветра в клочья разорвал его плащ, моментально растерзав бледное тощее тело. Я заметил каменный вихрь, летящий вдоль обрыва. Следом пронёсся сам голем. Раздался еще один громоподобный выстрел. По мерцающей пелене, накрывающей скалу советов, прошла рябь. Я бросился сквозь арку, но лишь отлетел назад, наткнувшись на гибкую стену.

С противоположной стороны площадки послышались еще залпы.

– Один, два, три, – посчитал я и снова кинулся на преграду.

Меня отбросило назад, я запнулся и полетел на дорожку, в кровь разодрав ладони и расцарапав ногу. Мгновенно вскочил и снова бросился в бой. Я не могу их потерять, только не сейчас. У меня больше ничего не осталось. Проклятое утро итак отобрало у меня всё: отца, самоуважение, даже собственное тело.

Вдалеке прогремели новые залпы. На этот раз преграда не смогла меня остановить, только замедлить. И хоть каждый шаг давался великими усилиями, я пёр вперед. Землю, под оплывшими каменными лужами идолами, покрывали неподвижные тела. Я бесстрастно переступал через них и шёл дальше. Сожалеть буду потом, а сейчас на счету каждая секунда.

Волшебницы лежали в самом центре площадки, рядом с главой совета. Они не шевелились, так же как все остальные.

Я не мог опоздать! Так не бывает! Я всё сделал очень быстро. Быстрее было просто невозможно!

Издалека доносился треск молний и вой ветра. Мерцающая пелена над головой побледнела, и я, уже не чувствуя сопротивления, побежал. Упал на колени, схватил Ирину за плечи и прижал к себе.

– Я верила, что ты вернёшься, – тихо прошептала она.

Оксана ахнула и приподнялась на локте.

– А я думала, ты нас бросил!

Я покачал головой.

– Кроме вас у меня никого нет.

Я посмотрел на оборотня, которого считал отцом. Сердце разрывалось от боли. Оно не хотело верить, что он не воспитывал меня, а лишь вёл к намеченной цели. Не заботился, а сохранял самую важную, первую часть Властелина. Не любил, а исполнял ритуал. Я перевёл взгляд на накрытый шкурой силуэт шамана. Что он там говорил, нужно собрать ещё шесть хранителей, по-другому никак. Посмотрим ещё!

– А как же я? – спросил подъехавший шар каменных осколков.

– Ты мне тоже очень дорог! Ты наш спаситель! Ты мой единственный друг!

Евлампий довольно заскрипел булыжниками и сообщил:

– Нам повезло, что это были не маги, а гомункулы. Расправился со всеми до единого. Ни один не ушёл.

– Доберусь я до этого Мровкуба, – зло пообещал Оливье.

А я не стал ничего говорить. Плевать, кто хотел нас убить! Неважно, где прячется архивариус и хранитель власти. Не имеет значения, кто я, оборотень, поглотитель магии или гомункул. Даже сомнительная судьба объединения со всеми частями великого Властелина не играет роли по сравнению с главным. Те, кого я люблю, живы! А значит, ещё есть за что бороться!

Заключение

– Я же приказал не беспокоить! – разозлился Сыч.

Он недовольно обернулся на шуршание песка под ногами непрошеного гостя. Пыточная с ржавыми решётками, крючьями и окровавленными столами пугала только пришлых. Для главы тайной канцелярии она была уютным убежищем – надёжно защищенным от несправедливости и коварства внешнего мира.

– Не вели казнить, – усмехнулись губы высокой бледной чародейки с длинными вьющимися волосами, но её глаза остались холодными и мёртвыми, словно агаты.

Изящная, стройная, красивая, как холодная бездушная статуя.

– Прошу прощения, Высшая жрица Кудара. Не ожидал появления столь высокой посетительницы. Магистрат редко балует нас визитами.

Сыч мельком глянул на простое чёрное платье, без украшений, и внутренне сжался. Если бы ему предстояло выдвинуть какого-нибудь колдуна на звание самой смерти, кандидатуры достойнее неожиданной гостьи он подобрать бы не смог.

– Проходите! – предложил он, стаскивая забрызганный кровью кожаный фартук, и, неловко помяв его в руках, незаметно забросил за шипастый стул с шестеренчатым механизмом. – Я обычно не принимаю в пыточной, но если вам нужно…

– Очень, – перебила Кудара. – Я прибыла из Блэк Бука не для обмена любезностями.

В освещенной факелами комнате пыток потемнело. От висевших на стенах пил, ножей и топоров поползли длинные уродливые тени.

– Да, конечно, – сдался Сыч. – Что вам угодно?

– Он! – произнесла Высшая жрица, ткнув длинным пальцем в багряный стол.

В ржавых цепях мелко дрожало накрытое грязной тряпкой тело гомункула, в точности похожее на Люсьена.

– Да? – удивился глава тайной канцелярии. – Меня он тоже поначалу занимал, потом даже восхищал. Не каждому блёклому удаётся выдержать столько пыток. А теперь, только раздражает. Я не знаток душевных болезней, но этот оборотень точно повредился рассудком. Если угодно, с радостью передам его вам.

Кудара подошла ближе, одарив мимолетным взглядом трясущееся тело на столе.

– Вас