Тридцать один. Огневик [Роман Борисович Смеклоф] (fb2) читать постранично, страница - 118

не удивила подобная стойкость у заурядного оборотня?

– Они все невосприимчивы к боли и магии.

– Но не настолько же! – воскликнула Высшая жрица.

Её голос неуловимо изменился, и у Сыча по спине побежали предательские мурашки.

– Моя госпожа, – склонил он голову. – Вы хотите сказать, что он тот самый?

– Читая твои отчёты, я так и подумала, – не стала вилять Кудара. – Тебе должен был всё объяснить Благолюб, но этот надутый архимаг так некстати посвятил все свои силы побегу поборников из Благоградской тюрьмы, что совсем забыл о главном.

– Но, если это и есть первый поглотитель, мы должны его немедленно уничтожить! – облизав пересохшие губы, сказал глава тайной канцелярии.

– Сначала надо убедиться, – уняла его пыл Высшая жрица.

Она наклонилась над телом и, почти касаясь губами уха, прошептала:

– Бедненький, как же ты еще дышишь-то? – нежно провела пальцами по щеке. – Не сопротивляйся, я пришла помочь и прекратить твои мучения. Отпустить тебя на свободу?

Гомункул никак не отреагировал на её слова, продолжая мелко дрожать.

Кудара нагнулась ниже и положила голову ему на грудь. Внимательно вслушивалась в дыхание, в каждый болезненный хрип и неровный стук сердца. Прочувствовала, как рваными пульсациями бежит внутри тела кровь. Как бурлит ещё не выжатая пытками жидкость. Как напрягаются, натягиваются измученные жилы.

Узнав то, что хотела, Высшая жрица прислонила руку к шее гомункула и надавила на кадык. Копия Люсьена затряслась ещё сильнее и захрипела. Даже Сыч отпрянул. Невидимая сила расходящаяся от Кудары, как волны от брошенного в воду камня, потащила его прочь. Не в силах сопротивляться, он лишь выставил перед собой руку, прикрывая глаза. Отголоски мощнейшего заклинания отбросили главу тайной канцелярии к противоположной стене. Он чуть не упал, в последней момент ухватившись за край письменного стола. На пол полетели сложенные стопками бумаги.

Кудара распрямилась, поправив растрепавшиеся волосы. Идеальное лицо скривилось, губы прыгали.

– Что это значит? – с трудом выговорила она. – Он пустой!

– Не знаю! – испугался глава тайной канцелярии.

– Там ничего нет! Это только скорлупа! – яростно заорала Высшая жрица. – Он…

Она прервалась на полуслове, втянув носом странный запах. Приподняла тряпку, обмакнув палец в вязкую кровь, и поднесла к губам. Облизала.

– Священный источник, он скис!

– Не может быть! – закричал, ринувшийся к ней Сыч.

– Сам попробуй, – зашипела Кудара, расхаживая вдоль стола. – Все ещё хуже, чем я думала – это гомункул!

– Поглотители не могут создать гомункула, – возразил глава тайной канцелярии и облизал окровавленный палец.

Его передёрнуло.

– Что теперь скажешь?

– У него есть сообщники.

– Да, и очень могущественные. Скорее всего, это и есть наш первый поглотитель.

Высшая жрица задумчиво закатила глаза.

– Значит, всё правда? Они хотят возродить Властелина? – прошептал Сыч.

– А ты как думал? Это же тот самый первый поглотитель! Как они смогли сохранить его за столько лет? – Кудара ухватилась за лацканы камзола главы тайной канцелярии. – Какой он?

Сыч вырвался из её рук и отступил на шаг.

– Глупый, неумелый, медлительный. Одним словом, заурядный.

– Прекрасно, – скривилась Кудара. – Нас обвел вокруг пальца бездарь! Весь магистрат не смог справиться с одним бестолковым оборотнем, ты это хочешь сказать?

– Теперь уже не знаю, – сознался глава тайной канцелярии.

Он на самом деле чувствовал себя неловко. Привыкнув доверять интуиции и своим способностям, он всегда добивался поставленной цели, но никогда не спешил с выводами и умел держать язык за зубами. Поэтому попал в магистрат и знал больше, чем многие короли.

– Он может помешать планам императора, – задумчиво проскрипела Кудара. – Этого нельзя допустить машину Дагара должны открыть мы! Ты обязан его найти.

– А как же… – Сыч обвёл пыточную рукой.

– Бросай всё! – резко сказала Высшая жрица. – Ты единственный видел его. Знаешь, как он себя ведёт. Как разговаривает! Что хочет! Достань его из-под земли.

Глава тайной канцелярии кивнул.

– Сделаю даже невозможное или умру!