Urantia- Урантия-Часть IV-120-196 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV-120-129 Жизнь и учения Иисуса.
Urantia- Урантия-Часть IV-120-129 Жизнь и учения Иисуса.
120 Посвящение Майкиэля на Урантии
1. СЕДЬМОЕ ПОСВЯЩЕНЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ
2. ОГРАНИЧЕНИЯ ПОСВЯЩЕНИЯ
3. ДАЛЬНЕЙШИЕ СОВЕТЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ
4. ИНКАРНАЦИЯ — ПРЕВРАЩЕНИЕ ДВУХ В ОДНОГО
121 Эпоха посвящения Майкиэля
1. ЗАПАД ПЕРВОГО ВЕКА ПОСЛЕ ХРИСТА
2. ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД
3. ЯЗЫЧЕСКИЙ МИР
4. ЯЗЫЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
5. ЯЗЫЧЕСКИЕ РЕЛИГИИ
6. ИУДЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ
7. ЕВРЕИ И ЯЗЫЧНИКИ
8. ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
122 Рождение и младенчество Иисуса
1. ИОСИФ И МАРИЯ
2. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЛИЗАВЕТЕ
3. ВОЗВЕЩЕНИЕ ГАВРИИЛА МАРИИ
4. СОН ИОСИФА
5. ЗЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ ИИСУСА
6. ДОМ В НАЗАРЕТЕ
7. ПОЕЗДКА В ВИФЛЕЕМ
8. РОЖДЕНИЕ ИИСУСА
9. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ХРАМЕ
10. ИРОД ДЕЙСТВУЕТ
123 Раннее детство Иисуса
1. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗАРЕТ
2. ПЯТЫЙ ГОД (2 ГОД ДО Н.Э.)
3. СОБЫТИЯ ШЕСТОГО ГОДА (1 ГОД ДО Н.Э.)
4. СЕДЬМОЙ ГОД (1 ГОД Н.Э.)
5. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ В НАЗАРЕТЕ
6. ЕГО ВОСЬМОЙ ГОД (2 ГОД Н.Э.)
124 Отрочество Иисуса
1. ДЕВЯТЫЙ ГОД (3 ГОД Н.Э.)
2. ДЕСЯТЫЙ ГОД (4 ГОД Н.Э.)
3. ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД (5 ГОД Н.Э.)
4. ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД (6 ГОД Н.Э.)
5. ЕГО ТРИНАДЦАТЫЙ ГОД (7 ГОД Н.Э.)
6. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ
125 Иисус в Иерусалиме
1. ИИСУС ОСМАТРИВАЕТ ХРАМ
2. ИИСУС И ПАСХА
3. ИОСИФ И МАРИЯ ПОКИДАЮТ ИЕРУСАЛИМ
4. ПЕРВЫЙ И ВТОРОЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
5. ТРЕТИЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
6. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
126 Два решающих года
1. ЕГО ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ГОД (8 ГОД Н.Э.)
2. СМЕРТЬ ИОСИФА
3. ПЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (9 ГОД Н.Э.)
4. ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ В СИНАГОГЕ
5. ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ
127 Юношеские годы
1. ШЕСТНАДЦАТЫЙ ГОД (10 ГОД Н.Э.)
2. СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (11 ГОД Н.Э.)
3. ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (12 ГОД Н. Э.)
4. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (13 ГОД Н.Э.)
5. РЕБЕККА, ДОЧЬ ЕЗДРЫ
6. ЕГО ДВАДЦАТЫЙ ГОД (14 ГОД Н.Э.)
128 Иисус в период ранней зрелости
1. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (15 ГОД Н.Э.)
2. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ГОД (16 ГОД Н.Э.)
3. ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД (17 ГОД Н.Э.)
4. ДАМАССКИЙ ЭПИЗОД
5. ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД (18 ГОД Н.Э.)
6. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ГОД (19 ГОД Н.Э.)
7. ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД (20 ГОД Н.Э.)
129 Дальнейшая взрослая жизнь Иисуса
1. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД (21 ГОД Н.Э.)
2. ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГОД (22 ГОД Н.Э.)
3. ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ГОД (23 ГОД Н.Э.)
4. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК
Urantia- Урантия-Часть IV-130-140 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV-130-140 Жизнь и учения Иисуса
130 На пути в Рим
1. В ИОППИИ — БЕСЕДА ОБ ИОНЕ
2. В КЕСАРИИ
3. В АЛЕКСАНДРИИ
4. БЕСЕДА О РЕАЛЬНОСТИ
5. НА ОСТРОВЕ КРИТ
6. ЮНОША, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ
7. В КАРФАГЕНЕ — БЕСЕДА О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ
8. НА ПУТИ В НЕАПОЛЬ И РИМ
131 Мировые религии
1. КИНИЗМ
2. ИУДАИЗМ
3. БУДДИЗМ
4. ИНДУИЗМ
5. ЗОРОАСТРИЗМ
6. СУДУАНИЗМ (ДЖАЙНИЗМ)
7. СИНТОИЗМ
8. ДАОСИЗМ
9. КОНФУЦИАНСТВО
10. «НАША РЕЛИГИЯ»
132 Пребывание в Риме
1. ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ
2. ДОБРО И ЗЛО
3. ИСТИНА И ВЕРА
4. ЛИЧНОЕ СЛУЖЕНИЕ
5. СОВЕТЫ БОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ
6. ОБЩЕСТВЕННОЕ СЛУЖЕНИЕ
7. ПОЕЗДКИ В ОКРЕСТНОСТЯХ РИМА
133 Возвращение из Рима
1. МИЛОСЕРДИЕ И ПРАВОСУДИЕ
2. ПОСАДКА НА КОРАБЛЬ В ТАРЕНТЕ
3. В КОРИНФЕ
4. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ В КОРИНФЕ
5. В АФИНАХ — БЕСЕДА О НАУКЕ
6. В ЭФЕСЕ — БЕСЕДА О ДУШЕ
7. ПРЕБЫВАНИЕ НА КИПРЕ — БЕСЕДА О РАЗУМЕ
8. В АНТИОХИИ
9. В МЕСОПОТАМИИ
134 Переходные годы
1. ТРИДЦАТЫЙ ГОД (24 ГОД Н.Э.)
2. ПУТЕШЕСТВИЕ С КАРАВАНОМ К КАСПИЮ
3. УРМСКИЕ ЛЕКЦИИ
4. СУВЕРЕНИТЕТ — БОЖЕСТВЕННЫЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ
5. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ
6. ЗАКОН, СВОБОДА И СУВЕРЕННОСТЬ
7. ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (25 ГОД Н.Э.)
8. ПРЕБЫВАНИЕ НА ГОРЕ ЕРМОН
9. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ
135 Иоанн Креститель
1. ИОАНН СТАНОВИТСЯ НАЗОРЕЕМ
2. СМЕРТЬ ЗАХАРИИ
3. ЖИЗНЬ ПАСТУХА
4. СМЕРТЬ ЕЛИЗАВЕТЫ
5. ЦАРСТВО БОГА
6. ИОАНН НАЧИНАЕТ ПРОПОВЕДОВАТЬ
7. ИОАНН ИДЕТ НА СЕВЕР
8. ВСТРЕЧА ИИСУСА И ИОАННА
9. СОРОК ДНЕЙ ПРОПОВЕДИ
10. ИОАНН НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЮГ
11. ИОАНН В ТЮРЬМЕ
12. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
136 Крещение и сорок дней
1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ОЖИДАЕМОМ МЕССИИ
2. КРЕЩЕНИЕ ИИСУСА
3. СОРОК ДНЕЙ
4. ПЛАНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА
5. ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ
6. ВТОРОЕ РЕШЕНИЕ
7. ТРЕТЬЕ РЕШЕНИЕ
8. ЧЕТВЕРТОЕ РЕШЕНИЕ
9. ПЯТОЕ РЕШЕНИЕ
10. ШЕСТОЕ РЕШЕНИЕ
137 Ожидание в Галилее
1. ИЗБРАНИЕ ПЕРВЫХ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ
2. ИЗБРАНИЕ ФИЛИППА И НАФАНАИЛА
3. ПОСЕЩЕНИЕ КАПЕРНАУМА
4. СВАДЬБА В КАНЕ
5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ
6. СОБЫТИЯ СУББОТНЕГО ДНЯ
7. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОДГОТОВКИ
8. ПРОПОВЕДЬ ЦАРСТВА
138 Подготовка вестников Царства
1. ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ
2. ИЗБРАНИЕ ШЕСТИ
3. ПРИЗВАНИЕ МАТФЕЯ И СИМОНА
4. ПРИЗВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ
5. ПРИЗВАНИЕ ФОМЫ И ИУДЫ
6. НЕДЕЛЯ ИНТЕНСИВНОЙ ПОДГОТОВКИ
7. НОВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ
8. НАЧАЛО ТРУДА ДВЕНАДЦАТИ
9. ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ИСПЫТАНИЙ
10. ОРГАНИЗАЦИЯ ДВЕНАДЦАТИ
139 Двенадцать Апостолов
1. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ
2. СИМОН ПЕТР
3. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ
4. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ
5. ФИЛИПП ЛЮБОПЫТНЫЙ
6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ
7. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ
8. ФОМА ДИДИМ
9 и 10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ
11. СИМОН ЗЕЛОТ
12. ИУДА ИСКАРИОТ
140 Рукоположение Двенадцати
1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ
2. РУКОПОЛОЖЕНИЕ
3. ПРОПОВЕДЬ ПРИ РУКОПОЛОЖЕНИИ
4. ВЫ — СОЛЬ ЗЕМЛИ
5. ОТЕЧЕСКАЯ И БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ
6. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
7. НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
8. В ЧЕТВЕРГ ПОПОЛУДНИ НА ОЗЕРЕ
9. ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ
10. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ
Urantia- Урантия-Часть IV.141-150 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV.141-150 Жизнь и учения Иисуса
141 Начало общественного труда
1. ПОКИДАЯ ГАЛИЛЕЮ
2. ЗАКОН БОГА И ВОЛЯ ОТЦА
3. ПРЕБЫВАНИЕ В АМАФЕ
4. УЧЕНИЕ ОБ ОТЦЕ
5. ДУХОВНОЕ ЕДИНСТВО
6. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В АМАФЕ
7. В ЗАИОРДАНСКОЙ ВИФАНИИ
8. РАБОТА В ИЕРИХОНЕ
9. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ
142 Пасха в Иерусалиме
1. ОБУЧЕНИЕ В ХРАМЕ
2. ГНЕВ БОГА
3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ
4. ФЛАВИЙ И ГРЕЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА
5. БЕСЕДА ОБ УВЕРЕННОСТИ
6. ВСТРЕЧА С НИКОДИМОМ
7. УРОК О СЕМЬЕ
8. В ЮЖНОЙ ИУДЕЕ
143 По Самарии
1. ПРОПОВЕДЬ В АРХЕЛАЕ
2. УРОК О САМООБЛАДАНИИ
3. РАЗВЛЕЧЕНИЕ И ОТДЫХ
4. ЕВРЕИ И САМАРИТЯНЕ
5. ЖЕНЩИНА ИЗ СИХАРА
6. ВОЗРОЖДЕНИЕ САМАРИТЯН
7. УЧЕНИЯ О МОЛИТВЕ И ПОКЛОНЕНИИ
144 На Гелвуе и в Декаполисе
1. ЛАГЕРЬ НА ГЕЛВУЕ
2. БЕСЕДА О МОЛИТВЕ
3. МОЛИТВА ВЕРУЮЩЕГО
4. ЕЩЕ О МОЛИТВЕ
5. ДРУГИЕ ФОРМЫ МОЛИТВЫ
6. СОВЕЩАНИЕ С АПОСТОЛАМИ ИОАННА
7. В ГОРОДАХ ДЕКАПОЛИСА
8. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ
9. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
145 Четыре знаменательных дня в Капернауме
1. УЛОВ РЫБЫ
2. ДЕНЬ В СИНАГОГЕ
3. ИСЦЕЛЕНИЕ НА ЗАКАТЕ
4. ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ
5. РАННИМ УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ
146 Первое проповедническое странствие по Галилее
1. ПРОПОВЕДЬ В РИММОНЕ
2. В ИОТАПАТЕ
3. ОСТАНОВКА В РАМЕ
4. ЕВАНГЕЛИЕ В ИРОНЕ
5. СНОВА В КАНЕ
6. НАИН И ВДОВИЙ СЫН
7. В ЕНДОРЕ
147 Краткое посещение Иерусалима
1. СЛУГА ЦЕНТУРИОНА
2. СТРАНСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ
3. У КУПАЛЬНИ ВИФЕЗДА
4. ПРАВИЛО ЖИЗНИ
5. В ГОСТЯХ У ФАРИСЕЯ СИМОНА
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ
7. СНОВА В КАПЕРНАУМЕ
8. ПРАЗДНИК ДУХОВНОЙ ДОБРОДЕТЕЛИ
148 Подготовка евангелистов в Вифсаиде
1. НОВАЯ ШКОЛА ПРОРОКОВ
2. БОЛЬНИЦА В ВИФСАИДЕ
3. ДЕЛО ОТЦА
4. ЗЛО, ГРЕХ И ПОРОК
5. СМЫСЛ СТРАДАНИЯ
6. НЕПОНИМАНИЕ СТРАДАНИЯ — БЕСЕДА ОБ ИОВЕ
7. СУХОРУКИЙ
8. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В ВИФСАИДЕ
9. ИСЦЕЛЕНИЕ ПАРАЛИТИКА
149 Второе проповедническое странствие
1. ШИРОКАЯ СЛАВА ИИСУСА
2. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ
3. ВРАЖДЕБНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ЛИДЕРОВ
4. ХОД ПРОПОВЕДНИЧЕСКОГО СТРАНСТВИЯ
5. УРОК ОБ УДОВЛЕТВОРЕННОСТИ
6. «СТРАХ ГОСПОДНИЙ»
7. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ
150 Третье проповедническое странствие
1. ЖЕНСКИЙ ЕВАНГЕЛИЧЕСКИЙ КОРПУС
2. ОСТАНОВКА В МАГДАЛЕ
3. СУББОТА В ТИВЕРИАДЕ
4. ОТПРАВКА АПОСТОЛОВ ПО ДВОЕ
5. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ?
6. ВЕЧЕРНИЕ УРОКИ
7. ПРЕБЫВАНИЕ В НАЗАРЕТЕ
8. СУББОТНЕЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ
9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА
Urantia-Урантия-Часть IV-151-160 Жизнь и учения Иисуса
Urantia-Урантия-Часть IV-151-160 Жизнь и учения Иисуса
151 Ожидание и обучение у моря
1. ПРИТЧА О СЕЯТЕЛЕ
2. ТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ
3. ЕЩЕ О ПРИТЧАХ
4. НОВЫЕ ПРИТЧИ У МОРЯ
5. ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРЕСЫ
6. СУМАСШЕДШИЙ ИЗ ХЕРЕСЫ
152 Накануне кризиса в Капернауме
1. В ДОМЕ ИАИРА
2. НАСЫЩЕНИЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ
3. КОРОНАЦИЯ
4. НОЧНОЕ ВИДЕНИЕ СИМОНА ПЕТРА
5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ
6. В ГЕННИСАРЕТЕ
7. В ИЕРУСАЛИМЕ
153 Кризис в Капернауме
1. ПРИГОТОВЛЕНИЕ
2. ЭПОХАЛЬНАЯ ПРОПОВЕДЬ
3. ПОСЛЕ ПРОПОВЕДИ
4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА В СИНАГОГЕ
5. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР
154 Последние дни в Капернауме
1. НЕДЕЛЯ СОВЕЩАНИЙ
2. НЕДЕЛЯ ОТДЫХА
3. ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ТИВЕРИАДЕ
4. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР В КАПЕРНАУМЕ
5. НАПРЯЖЕННОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО
6. ПРИБЫТИЕ СЕМЬИ ИИСУСА
7. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО
155 Бегство через Северную Галилею
1. ПОЧЕМУ БЕСЧИНСТВУЮТ ЯЗЫЧНИКИ?
2. ЕВАНГЕЛИСТЫ В ХОРАЗИНЕ
3. В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ
4. НА ПУТИ В ФИНИКИЮ
5. БЕСЕДА ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ
6. ВТОРАЯ БЕСЕДА О РЕЛИГИИ
156 Пребывание в Тире и Сидоне
1. СИРИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА
2. ОБУЧЕНИЕ В СИДОНЕ
3. ПУТЕШЕСТВИЕ ВДОЛЬ ПОБЕРЕЖЬЯ НА СЕВЕР
4. В ТИРЕ
5. УЧЕНИЕ ИИСУСА В ТИРЕ
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ФИНИКИИ
157 В Кесарии Филипповой
1. СБОРЩИК ХРАМОВОЙ ДАНИ
2. В ВИФСАИДЕ-ЮЛИИ
3. ПРИЗНАНИЕ ПЕТРА
4. БЕСЕДА О ЦАРСТВЕ
5. НОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ
6. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
7. БЕСЕДЫ АНДРЕЯ
158 Гора Преображения
1. ПРЕОБРАЖЕНИЕ
2. СПУСК С ГОРЫ
3. СМЫСЛ ПРЕОБРАЖЕНИЯ
4. МАЛЬЧИК, СТРАДАВШИЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ
5. ИИСУС ИСЦЕЛЯЕТ МАЛЬЧИКА
6. В САДУ У СЕЛЬСА
7. ПРОТЕСТ ПЕТРА
8. В ДОМЕ ПЕТРА
159 Странствие по Декаполису
1. ПРОПОВЕДЬ О ПРОЩЕНИИ
2. НЕЗНАКОМЫЙ ПРОПОВЕДНИК
3. НАСТАВЛЕНИЕ УЧИТЕЛЯМ И ВЕРУЮЩИМ
4. РАЗГОВОР С НАФАНАИЛОМ
5. ПОЗИТИВНАЯ СУЩНОСТЬ РЕЛИГИИ ИИСУСА
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАГАДАН
160 Родан Александрийский
1. ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РОДАНА
2. ИСКУССТВО ЖИЗНИ
3. ПРЕИМУЩЕСТВА ЗРЕЛОСТИ
4. БАЛАНС ЗРЕЛОСТИ
5. РЕЛИГИЯ ИДЕАЛА
Urantia-Урантия-Часть IV-161-170 Жизнь и учения Иисуса
Urantia-Урантия-Часть IV-161-170 Жизнь и учения Иисуса
161 Дальнейшие дискуссии с Роданом
1. ЛИЧНОСТЬ БОГА
2. БОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА ИИСУСА
3. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И БОЖЕСТВЕННЫЙ РАЗУМ ИИСУСА
162 На празднике кущей
1. ОПАСНОСТИ ПОСЕЩЕНИЯ ИЕРУСАЛИМА
2. ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ
3. ЖЕНЩИНА, УЛИЧЕННАЯ В ПРЕЛЮБОДЕЯНИИ
4. ПРАЗДНИК КУЩЕЙ
5. ПРОПОВЕДЬ О СВЕТЕ МИРА
6. БЕСЕДА О ВОДЕ ЖИЗНИ
7. БЕСЕДА О ДУХОВНОЙ СВОБОДЕ
8. ПОСЕЩЕНИЕ МАРФЫ И МАРИИ
9. В ВИФЛЕЕМЕ С АБНЕРОМ
163 Рукоположение Cемидесяти в Магадане
1. РУКОПОЛОЖЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ
2. БОГАТЫЙ ЮНОША И ДРУГИЕ
3. РАЗГОВОР О БОГАТСТВЕ
4. ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ
5. ПЕРЕНОС ЛАГЕРЯ В ПЕЛЛУ
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ
7. ПОДГОТОВКА К ПОСЛЕДНЕЙ МИССИИ
164 На празднике Обновления
1. РАССКАЗ О ДОБРОМ САМАРИТЯНИНЕ
2. В ИЕРУСАЛИМЕ
3. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОГО НИЩЕГО
4. ИОСИЯ ПЕРЕД СИНЕДРИОНОМ
5. ОБУЧЕНИЕ В ПРИТВОРЕ СОЛОМОНА
165 Начало миссии в Перее
1. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ
2. ПРОПОВЕДЬ О ДОБРОМ ПАСТЫРЕ
3. СУББОТНЯЯ ПРОПОВЕДЬ В ПЕЛЛЕ
4. РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА
5. БЕСЕДА С АПОСТОЛАМИ О БОГАТСТВЕ
6. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПЕТРА
166 Последнее посещение северной Переи
1. ФАРИСЕИ В РАГАБЕ
2. ДЕСЯТЬ ПРОКАЖЕННЫХ
3. ПРОПОВЕДЬ В ГЕРАСЕ
4. УЧЕНИЕ О НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЯХ
5. ОБЩИНА В ФИЛАДЕЛЬФИИ
167 Посещение Филадельфии
1. ЗАВТРАК С ФАРИСЕЯМИ
2. ПРИТЧА О ЗВАНОМ УЖИНЕ
3. ЖЕНЩИНА, ОДЕРЖИМАЯ ДУХОМ НЕМОЩИ
4. ВЕСТЬ ИЗ ВИФАНИИ
5. НА ПУТИ В ВИФАНИЮ
6. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ДЕТЕЙ
7. РАЗГОВОР ОБ АНГЕЛАХ
168 Воскрешение Лазаря
1. У ГРОБНИЦЫ ЛАЗАРЯ
2. ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ
3. ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
4. ОТВЕТ НА МОЛИТВУ
5. ЧТО СТАЛО С ЛАЗАРЕМ
169 Последнее наставление в Пелле
1. ПРИТЧА О БЛУДНОМ СЫНЕ
2. ПРИТЧА О ХИТРОМ УПРАВЛЯЮЩЕМ
3. БОГАЧ И НИЩИЙ
4. ОТЕЦ И ЕГО ЦАРСТВО
170 Царство Небесное
1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ
2. КОНЦЕПЦИЯ ЦАРСТВА У ИИСУСА
3. О ПРАВЕДНОСТИ
4. УЧЕНИЕ ИИСУСА О ЦАРСТВЕ
5. БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ
Urantia- Урантия-Часть IV-171-178 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV-171-178 Жизнь и учения Иисуса
171 На пути в Иерусалим
1. ОТПРАВЛЕНИЕ ИЗ ПЕЛЛЫ
2. ОБ ИСЧИСЛЕНИИ ИЗДЕРЖЕК
3. СТРАНСТВИЕ ПО ПЕРЕЕ
4. ОБУЧЕНИЕ В ЛИВИАСЕ
5. ИЕРИХОНСКИЙ СЛЕПОЙ
6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗАКХЕЯ
7. «КОГДА ИИСУС ПРОХОДИЛ МИМО»
8. ПРИТЧА О МИНАХ
172 Вхождение в Иерусалим
1. СУББОТА В ВИФАНИИ
2. ВОСКРЕСНОЕ УТРО С АПОСТОЛАМИ
3. ВЫСТУПЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМ
4. ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА
5. ОТНОШЕНИЕ АПОСТОЛОВ
173 Понедельник в Иерусалиме
1. ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА
2. ВЫЗОВ АВТОРИТЕТУ УЧИТЕЛЯ
3. ПРИТЧА О ДВУХ СЫНОВЬЯХ
4. ПРИТЧА ОБ ОТСУТСТВУЮЩЕМ ХОЗЯИНЕ
5. ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ
174 Во вторник утром в храме
1. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОЩЕНИЕ
2. ВОПРОСЫ ЕВРЕЙСКИХ ПРАВИТЕЛЕЙ
3. САДДУКЕИ И ВОСКРЕСЕНИЕ
4. ВЕЛИКАЯ ЗАПОВЕДЬ
5. ВОПРОШАЮЩИЕ ГРЕКИ
175 Последняя речь в храме
1. РЕЧЬ
2. СТАТУС ЕВРЕЯ КАК ИНДИВИДУУМА
3. РОКОВОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
4. ПОЛОЖЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ
176 Во вторник вечером на Елеонской Горе
1. РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА
2. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ УЧИТЕЛЯ
3. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ В ЛАГЕРЕ
4. ВОЗВРАЩЕНИЕ МАЙКИЭЛЯ
177 Среда, день отдыха
1. ОДИН ДЕНЬ НАЕДИНЕ С БОГОМ
2. РАННЯЯ ЖИЗНЬ В СЕМЬЕ
3. ДЕНЬ В ЛАГЕРЕ
4. ИУДА И ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ
5. ПОСЛЕДНИЙ ВЕЧЕР ОБЩЕНИЯ
178 Последний день в лагере
1. БЕСЕДА О СЫНОВСТВЕ И ГРАЖДАНСТВЕ
2. ПОСЛЕ ПОЛУДЕННОЙ ТРАПЕЗЫ
3. НА ПУТИ К ВЕЧЕРЕ
Urantia-Урантия-Часть IV-179-196 Жизнь и учения Иисуса
Urantia-Урантия-Часть IV-179-196 Жизнь и учения Иисуса
179 Тайная Вечеря
1. ЖАЖДА ПРИВИЛЕГИЙ
2. НАЧАЛО ТРАПЕЗЫ
3. ОМОВЕНИЕ НОГ АПОСТОЛАМ
4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА ПРЕДАТЕЛЮ
5. УЧРЕЖДЕНИЕ ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЫ
180 Прощальная беседа
1. НОВАЯ ЗАПОВЕДЬ
2. ЛОЗА И ПОБЕГИ
3. ВРАЖДЕБНОСТЬ МИРА
4. ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК
5. ДУХ ИСТИНЫ
6. НЕОБХОДИМОСТЬ УХОДА
181 Последние наставления и предупреждения
1. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА УТЕШЕНИЯ
2. ПРОЩАЛЬНЫЕ ЛИЧНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ
182 В Гефсимании
1. ПОСЛЕДНЯЯ ОБЩАЯ МОЛИТВА
2. ЗА ЧАС ДО ПРЕДАТЕЛЬСТВА
3. ОДИН В ГЕФСИМАНИИ
183 Предательство и арест Иисуса
1. ВОЛЯ ОТЦА
2. ИУДА В ГОРОДЕ
3. АРЕСТ УЧИТЕЛЯ
4. СОВЕЩАНИЕ У ОЛИВКОВОГО ПРЕССА
5. НА ПУТИ КО ДВОРЦУ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА
184 На суде синедриона
1. ДОПРОС У АННЫ
2. ПЕТР ВО ДВОРЕ
3. СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
4. ЧАС УНИЖЕНИЯ
5. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ТРИБУНАЛА
185 Суд Пилата
1. ПОНТИЙ ПИЛАТ
2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ
3. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ
4. ИИСУС ПЕРЕД ИРОДОМ
5. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ
6. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА
7. ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР С ПИЛАТОМ
8. ТРАГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА
186 Перед распятием
1. КОНЕЦ ИУДЫ ИСКАРИОТА
2. ОТНОШЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
3. НАДЕЖНЫЙ ДАВИД ЗЕВЕДЕЕВ
4. ПОДГОТОВКА К РАСПЯТИЮ
5. СМЕРТЬ ИИСУСА И ЕЕ СВЯЗЬ С ПАСХОЙ
187 Распятие
1. НА ПУТИ К ГОЛГОФЕ
2. РАСПЯТИЕ
3. СВИДЕТЕЛИ РАСПЯТИЯ
4. ВОР НА КРЕСТЕ
5. ПОСЛЕДНИЙ ЧАС НА КРЕСТЕ
6. ПОСЛЕ РАСПЯТИЯ
188 Час погребения
1. ПОГРЕБЕНИЕ ИИСУСА
2. ОХРАНА ГРОБНИЦЫ
3. В ТЕЧЕНИЕ СУББОТНЕГО ДНЯ
4. СМЫСЛ СМЕРТИ НА КРЕСТЕ
5. УРОКИ КРЕСТА
189 Воскресение
1. МОРОНТИЙНЫЙ ПЕРЕХОД
2. МАТЕРИАЛЬНОЕ ТЕЛО ИИСУСА
3. ЭПОХАЛЬНОЕ ВОСКРЕШЕНИЕ
4. ОБНАРУЖЕНИЕ ПУСТОЙ ГРОБНИЦЫ
5. ПЕТР И ИОАНН У ГРОБНИЦЫ
190 Моронтийные явления Иисуса
1. ГЛАШАТАИ ВОСКРЕСЕНИЯ
2. ЯВЛЕНИЕ ИИСУСА В ВИФАНИИ
3. В ДОМЕ ИОСИФА
4. ЯВЛЕНИЕ ГРЕКАМ
5. ПРОГУЛКА С ДВУМЯ БРАТЬЯМИ
191 Явления апостолам и другим лидерам
1. ЯВЛЕНИЕ ПЕТРУ
2. ПЕРВОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ
3. С МОРОНТИЙНЫМИ СОЗДАНИЯМИ
4. ДЕСЯТОЕ ЯВЛЕНИЕ (В ФИЛАДЕЛЬФИИ)
5. ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ
6. ЯВЛЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИИ
192 Явления в Галилее
1. ЯВЛЕНИЕ У ОЗЕРА
2. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ ПО ДВОЕ
3. НА ГОРЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
4. СОБРАНИЕ У ОЗЕРА
193 Последние явления и Вознесение
1. ЯВЛЕНИЕ В СИХАРЕ
2. ЯВЛЕНИЕ В ФИНИКИИ
3. ПОСЛЕДНЕЕ ЯВЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ
4. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ ИУДЫ
5. ВОЗНЕСЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
6. ПЕТР СОЗЫВАЕТ ВЕРУЮЩИХ
194 Посвящение Духа Истины
1. ПРОПОВЕДЬ В ДЕНЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ
2. ЗНАЧИМОСТЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ
3. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПЯТИДЕСЯТНИЦУ
4. НАЧАЛА ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ
195 После Пятидесятницы
1. ВЛИЯНИЕ ГРЕКОВ
2. РИМСКОЕ ВЛИЯНИЕ
3. ПОД ВЛАСТЬЮ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ
4. ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
5. ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ
6. МАТЕРИАЛИЗМ
7. УЯЗВИМОСТЬ МАТЕРИАЛИЗМА
8. СЕКУЛЯРНЫЙ ТОТАЛИТАРИЗМ
9. ПРОБЛЕМА ХРИСТИАНСТВА
10. БУДУЩЕЕ
196 Вера Иисуса
1. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК
2. РЕЛИГИЯ ИИСУСА
3. ПРЕВОСХОДСТВО РЕЛИГИИ
ru
Urantia- Урантия-Часть IV-120-129 Жизнь и учения Иисуса.
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
2e57b3d6-4ba5-4acb-9fb6-648b33692baf
Unknown

https://urantia.me/120-2/

Урантия-Часть IV-120-129

Жизнь и учения Иисуса.

120 Посвящение Майкиэля на Урантии

• 
  1. СЕДЬМОЕ ПОСВЯЩЕНЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ
  
• 
  2. ОГРАНИЧЕНИЯ ПОСВЯЩЕНИЯ
  
• 
  3. ДАЛЬНЕЙШИЕ СОВЕТЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ
  
• 
  4. ИНКАРНАЦИЯ — ПРЕВРАЩЕНИЕ ДВУХ В ОДНОГО
  

PART IV

The Life and Teachings of Jesus 

ЧАСТЬ IV

ЖИЗНЬ И УЧЕНИЯ ИИСУСА

This group of papers was sponsored by a commission of twelve Urantia midwayers acting under the supervision of a Melchizedek revelatory director. The basis of this narrative was supplied by a secondary midwayer who was onetime assigned to the superhuman watchcare of the Apostle Andrew.
Данная группа документов подготовлена комиссией из двенадцати промежуточных созданий Урантии, действующих под наблюдением Мелхиседека — руководителя комиссии откровения. Основа этого рассказа представлена вторичным промежуточным созданием, которому некогда было поручено сверхчеловеческое наблюдение за апостолом Андреем.

 (The Bestowal of Michael on Urantia)

[120:0.1] ASSIGNED by Gabriel to supervise the restatement of the life of Michael when on Urantia and in the likeness of mortal flesh, I, the Melchizedek director of the revelatory commission intrusted with this task, am authorized to present this narrative of certain events which immediately preceded the Creator Son’s arrival on Urantia to embark upon the terminal phase of his universe bestowal experience. To live such identical lives as he imposes upon the intelligent beings of his own creation, thus to bestow himself in the likeness of his various orders of created beings, is a part of the price which every Creator Son must pay for the full and supreme sovereignty of his self-made universe of things and beings.

НАЗНАЧЕННЫЙ Гавриилом для наблюдения за повторным изложением жизни Майкиэля на Урантии в облике смертной плоти, я, Мелхиседек, руководитель комиссии откровения, которой доверена эта задача, уполномочен изложить некоторые события, непосредственно предшествовавшие прибытию Сына-Создателя на Урантию для осуществления завершающей стадии своего посвящения во вселенной. Проживание жизни созданных им разумных существ в своем творении через посвящения себя в облике существ различных категорий — часть той цены, которую каждый Сын-Создатель обязан заплатить для обретения полного и верховного полновластия в своей вселенной предметов и существ.

[120:0.2] Before the events I am about to delineate, Michael of Nebadon had bestowed himself six times after the similitude of six differing orders of his diverse creation of intelligent beings. Then he prepared to descend upon Urantia in the likeness of mortal flesh, the lowest order of his intelligent will creatures, and, as such a human of the material realm, to execute the final act in the drama of the acquirement of universe sovereignty in accordance with the mandates of the divine Paradise Rulers of the universe of universes.

До начала описываемых мной событий Майкиэль Небадонский шесть раз посвящал себя в облике созданий шести различных категорий разумных существ его разнообразного творения. Вслед за этим он подготовился к нисхождению на Урантию в облике смертной плоти — низшей категории его разумных волевых созданий, чтобы в качестве человека материального мира исполнить последний акт драмы обретения вселенского полновластия согласно установлениям божественных Райских Правителей вселенной вселенных.

[120:0.3] In the course of each of these preceding bestowals Michael not only acquired the finite experience of one group of his created beings, but he also acquired an essential experience in Paradise co-operation which would, in and of itself, further contribute to constituting him the sovereign of his self-made universe. At any moment throughout all past local universe time, Michael could have asserted personal sovereignty as a Creator Son and as a Creator Son could have ruled his universe after the manner of his own choosing. In such an event, Immanuel and the associated Paradise Sons would have taken leave of the universe. But Michael did not wish to rule Nebadon merely in his own isolated right, as a Creator Son. He desired to ascend through actual experience in co-operative subordination to the Paradise Trinity to that high place in universe status where he would become qualified to rule his universe and administer its affairs with that perfection of insight and wisdom of execution which will sometime be characteristic of the exalted rule of the Supreme Being. He aspired not to perfection of rule as a Creator Son but to supremacy of administration as the embodiment of the universe wisdom and the divine experience of the Supreme Being.

В ходе каждого из предшествующих посвящений Майкиэль обретал не только исчерпывающий опыт отдельной группы созданных им существ, но и важный опыт взаимодействия с Раем, что было дополнительным вкладом в его становление в качестве властелина созданной им вселенной. В любой момент на протяжении всего предшествующего времени в локальной вселенной Майкиэль как Сын-Создатель мог заявить о личном полновластии и в качестве Сына-Создателя был бы вправе управлять вселенной по собственному усмотрению. В таком случае Иммануэль и связанные с ним Райские Сыны покинули бы вселенную. Однако Майкиэль не желал управлять Небадоном только по своему собственному и отдельному праву Сына-Создателя. В сотрудничестве с Райской Троицей и в подчинении ей он хотел взойти по пути реального опыта до статуса, позволявшего ему управлять делами своей вселенной с тем совершенством проницательности и мудростью исполнения, которые однажды будут характеризовать величественное правление Верховного Существа. Он стремился не к совершенству власти в качестве Сына-Создателя, но к верховенству управления воплощенной вселенской мудрости и божественного опыта Верховного Существа.

[120:0.4] Michael, therefore, had a double purpose in the making of these seven bestowals upon the various orders of his universe creatures: First, he was completing the required experience in creature understanding which is demanded of all Creator Sons before they assume complete sovereignty. At any time a Creator Son may rule his universe in his own right, but he can rule as the supreme representative of the Paradise Trinity only after passing through the seven universe-creature bestowals. Second, he was aspiring to the privilege of representing the maximum authority of the Paradise Trinity which can be exercised in the direct and personal administration of a local universe. Accordingly, did Michael, during the experience of each of his universe bestowals, successfully and acceptably voluntarily subordinate himself to the variously constituted wills of the diverse associations of the persons of the Paradise Trinity. That is, on the first bestowal he was subject to the combined will of the Father, Son, and Spirit; on the second bestowal to the will of the Father and the Son; on the third bestowal to the will of the Father and the Spirit; on the fourth bestowal to the will of the Son and the Spirit; on the fifth bestowal to the will of the Infinite Spirit; on the sixth bestowal to the will of the Eternal Son; and during the seventh and final bestowal, on Urantia, to the will of the Universal Father.

Таким образом, в семи посвящениях различным категориям вселенских созданий своей вселенной Майкиэль преследовал двойную цель. Во-первых, он обретал обязательный опыт постижения созданий, необходимый каждому Сыну-Создателю для принятия окончательного полновластия. В любой момент Сын-Создатель волен править вселенной по собственному праву, однако управлять в качестве верховного представителя Райской Троицы он может только после завершения семи посвящений в облике вселенских созданий. Во-вторых, он стремился к привилегии представлять максимальный авторитет Райской Троицы в непосредственном и личном управлении локальной вселенной. В соответствии с этим, в опыте каждого из своих вселенских посвящений Майкиэль успешно, должным образом и добровольно подчинял себя по-разному выраженной воле различных объединений лиц Райской Троицы. А именно, во время первого посвящения он подчинялся объединенной воле Отца, Сына и Духа; во время второго посвящения — воле Отца и Сына; во время третьего посвящения — воле Отца и Духа; во время четвертого посвящения — воле Сына и Духа; во время пятого посвящения — воле Бесконечного Духа; во время шестого посвящения — воле Вечного Сына; а в течение седьмого и последнего посвящения на Урантии — воле Всеобщего Отца.

[120:0.5] Michael, therefore, combines in his personal sovereignty the divine will of the sevenfold phases of the universal Creators with the understanding experience of his local universe creatures. Thus has his administration become representative of the greatest possible power and authority although divested of all arbitrary assumptions. His power is unlimited since it is derived from experienced association with the Paradise Deities; his authority is unquestioned inasmuch as it was acquired through actual experience in the likeness of universe creatures; his sovereignty is supreme since it embodies at one and the same time the sevenfold viewpoint of Paradise Deity with the creature viewpoint of time and space.
Поэтому, в своем личном полновластии Майкиэль объединяет божественную волю семичастных аспектов всеобщих Создателей с опытом постижения созданий своей локальной вселенной. Так его правление выражает величайшие из возможных могущество и полномочия, но лишенных каких-либо произвольных допущений. Его могущество неограниченно, ибо основано на эмпирическом объединении с Райскими Божествами; его полномочия бесспорны, поскольку обретены посредством реального опыта в облике вселенских созданий; его полновластие верховно, ибо охватывает семичастную точку зрения Райского Божества и точку зрения пространственно-временного создания.

[120:0.6] Having determined the time of his final bestowal and having selected the planet whereon this extraordinary event would take place, Michael held the usual prebestowal conference with Gabriel and then presented himself before his elder brother and Paradise counselor, Immanuel. All powers of universe administration which had not previously been conferred upon Gabriel, Michael now assigned to the custody of Immanuel. And just before Michael’s departure for the Urantia incarnation, Immanuel, in accepting the custody of the universe during the time of the Urantia bestowal, proceeded to impart the bestowal counsel which would serve as the incarnation guide for Michael when he would presently grow up on Urantia as a mortal of the realm.
Приняв решение о сроках своего завершающего посвящения и выбрав планету, на которой должно было произойти это необычайное событие, Майкиэль провел обычную пред-посвященческую встречу с Гавриилом, после чего предстал перед своим старшим братом и Райским советником Иммануэлем. Все полномочия по управлению вселенной не переданные ранее Гавриилу, Майкиэль оставил Иммануэлю. И непосредственно перед отбытием Майкиэля для инкарнации на Урантии, где ему вскоре предстояло вырасти в качестве смертного данного мира, Иммануэль, принимая управление вселенной на время урантийского посвящения, обратился к Майкиэлю со своим посвященческим советом — руководством на время инкарнации.

[120:0.7] In this connection it should be borne in mind that Michael had elected to execute this bestowal in the likeness of mortal flesh, subject to the will of the Paradise Father. The Creator Son required instructions from no one in order to effect this incarnation for the sole purpose of achieving universe sovereignty, but he had embarked upon a program of the revelation of the Supreme which involved co-operative functioning with the diverse wills of the Paradise Deities. Thus his sovereignty, when finally and personally acquired, would actually be all-inclusive of the sevenfold will of Deity as it culminates in the Supreme. He had, therefore, six times previously been instructed by the personal representatives of the various Paradise Deities and associations thereof; and now he was instructed by the Union of Days, ambassador of the Paradise Trinity to the local universe of Nebadon, acting on behalf of the Universal Father.
В связи с этим следует иметь в виду, что Майкиэль решил осуществить данное посвящение в облике смертного в подчинении воле Райского Отца. Сыну-Создателю не требовалось чьих-либо наставлений для совершения этого посвящения, если бы его единственной целью было достижение полновластия во вселенной, однако он уже начал выполнять программу раскрытия Верховного, включающую в себя сотрудничество с разнообразными волеизъявлениями Райских Божеств. Поэтому его полновластие — обретенное окончательно и лично — реально заключало бы в себе всю семичастную волю Божества в ее кульминационном выражении в Верховном. По этой причине в прошлом в шести случаях его наставляли личные представители различных Райских Божеств и их сочетаний, а на этот раз он получил указания От Века Единого — посла Райской Троицы в локальной вселенной Небадон, действующего от имени Всеобщего Отца.

[120:0.8] There were immediate advantages and tremendous compensations resultant from the willingness of this mighty Creator Son once more voluntarily to subordinate himself to the will of the Paradise Deities, this time to that of the Universal Father. By this decision to effect such associative subordination, Michael would experience in this incarnation, not only the nature of mortal man, but also the will of the Paradise Father of all. And further, he could enter upon this unique bestowal with the complete assurance, not only that Immanuel would exercise the full authority of the Paradise Father in the administration of his universe during his absence on the Urantia bestowal, but also with the comforting knowledge that the Ancients of Days of the superuniverse had decreed the safety of his realm throughout the entire bestowal period.
Готовность этого могущественного Сына-Создателя еще раз добровольно подчинить себя воле Райских Божеств — на этот раз воле Всеобщего Отца — давало прямые преимущества и обещало колоссальные последствия. Принимая решение пойти на такое ассоциативное подчинение, Майкиэль в течение данной инкарнации мог познавать в своем опыте не только природу смертного человека, но и волю Райского Отца всего сущего. Кроме того, он мог приступить к этому уникальному посвящению не только абсолютно уверенным в том, что Иммануэль воспользуется всей полнотой власти, данной Всеобщим Отцом, для управления вселенной в его отсутствие в связи с посвящением на Урантии, но и успокоенный знанием того, что От Века Древние сверхвселенной обеспечили безопасность его владений на весь период посвящения.

[120:0.9] And this was the setting of the momentous occasion when Immanuel presented the seventh bestowal commission. And from this prebestowal charge of Immanuel to the universe ruler who subsequently became Jesus of Nazareth (Christ Michael) on Urantia, I am permitted to present the following excerpts:
Таким было положение дел в тот знаменательный час, когда Иммануэль представил свое седьмое посвященческое поручение. Из этого пред-посвященческого наказа Иммануэля вселенскому правителю, ставшему впоследствии на Урантии Иисусом Назарянином (Христом Майкиэлем), мне позволено привести следующие выдержки:

1. THE SEVENTH BESTOWAL COMMISSION

1. СЕДЬМОЕ ПОСВЯЩЕНЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ

[120:1.1] «My Creator brother, I am about to witness your seventh and final universe bestowal. Most faithfully and perfectly have you executed the six previous commissions, and I entertain no thought but that you will be equally triumphant on this, your terminal sovereignty bestowal. Heretofore you have appeared on your bestowal spheres as a fully developed being of the order of your choosing. Now you are about to appear upon Urantia, the disordered and disturbed planet of your choice, not as a fully developed mortal, but as a helpless babe. This, my comrade, will be a new and untried experience for you. You are about to pay the full price of bestowal and to experience the complete enlightenment of the incarnation of a Creator in the likeness of a creature.

«Мой брат-Создатель, вскоре я стану свидетелем твоего седьмого и завершающего посвящения во вселенной. Воистину преданно и совершенно исполнил ты шесть предшествующих поручений и у меня нет и тени сомнения в том, что столь же триумфально пройдет и это заключительное посвящение, необходимое для обретения тобой полновластия. До сих пор ты появлялся в мирах своих посвящений в виде полностью развитого существа избранной тобой категории. Теперь же тебе предстоит появиться на Урантии — лишенной порядка и покоя планете твоего выбора — не взрослым смертным, но беспомощным младенцем. Это станет для тебя, мой друг, новым и неизведанным опытом. Вскоре тебе предстоит заплатить всю цену посвящения и в полной мере озарить для себя опыт инкарнации Создателя в облике создания.

[120:1.2] «Throughout each of your former bestowals you have voluntarily chosen to subject yourself to the will of the three Paradise Deities and their divine interassociations. Of the seven phases of the will of the Supreme you have in your previous bestowals been subject to all but the personal will of your Paradise Father. Now that you have elected to be wholly subject to your Father’s will throughout your seventh bestowal, I, as the personal representative of our Father, assume the unqualified jurisdiction of your universe for the time of your incarnation.

В каждом из своих посвящений ты принимал добровольное решение подчинить себя воле трех Райских Божеств и их взаимных божественных объединений. Из семи аспектов воли Верховного в своих прошлых посвящениях ты подчинялся каждому, кроме личной воли твоего Райского Отца. Теперь, когда ты решил полностью подчинить себя воле Отца в течение своего седьмого посвящения, я, как личный представитель нашего Отца, принимаю на себя неограниченные полномочия в отношении твоей вселенной на время твоей инкарнации.

[120:1.3] «In entering upon the Urantia bestowal, you have voluntarily divested yourself of all extraplanetary support and special assistance such as might be rendered by any creature of your own creation. As your created sons of Nebadon are wholly dependent upon you for safe conduct throughout their universe careers, so now must you become wholly and unreservedly dependent upon your Paradise Father for safe conduct throughout the unrevealed vicissitudes of your ensuing mortal career. And when you shall have finished this bestowal experience, you will know in very truth the full meaning and the rich significance of that faith-trust which you so unvaryingly require all your creatures to master as a part of their intimate relationship with you as their local universe Creator and Father.

Приступая к посвящению на Урантии, ты по собственной воле отказываешься от любой экстра-планетарной поддержки и особой помощи от любого создания твоего собственного творения. Подобно тому как надежное продвижение созданных тобой сынов Небадона по вселенскому пути полностью зависит от тебя, так и ты теперь должен целиком и полностью зависеть от Райского Отца для уверенного преодоления нераскрытых превратностей грядущей смертной жизни. Когда же ты завершишь это посвящение, то воистину познаешь полный смысл и глубокую значимость веры и доверия, которые ты неизменно требуешь от своих созданий при сокровенных взаимоотношениях с тобой — Создателем и Отцом их локальной вселенной.

[120:1.4] «Throughout your Urantia bestowal you need be concerned with but one thing, the unbroken communion between you and your Paradise Father; and it will be by the perfection of such a relationship that the world of your bestowal, even all the universe of your creation, will behold a new and more understandable revelation of your Father and my Father, the Universal Father of all. Your concern, therefore, has only to do with your personal life on Urantia. I will be fully and efficiently responsible for the security and unbroken administration of your universe from the moment of your voluntary relinquishment of authority until you return to us as Universe Sovereign, confirmed by Paradise, and receive back from my hands, not the vicegerent authority which you now surrender to me, but, instead, the supreme power over, and jurisdiction of, your universe.

В течение всего посвящения на Урантии наиважнейшим для тебя должен оставаться неразрывный контакт между тобой и Райским Отцом; именно в совершенстве такого взаимоотношения мир твоего посвящения вместе со всей сотворенной тобой вселенной увидят новое и более доступное раскрытие твоего и моего Отца — Всеобщего Отца всего сущего. Поэтому для тебя предметом первостепенной заботы должна стать личная жизнь на Урантии. Я же возьму на себя полную ответственность за безопасность, непрерывность и эффективность управления твоей вселенной с момента добровольного сложения тобой полномочий и вплоть до момента когда, утвержденный Раем, ты вернешься к нам Властелином Вселенной и получишь из моих рук уже не власть наместника, передаваемую теперь мне, а верховную власть и полномочия в своей вселенной.

[120:1.5] «And that you may know with assurance that I am empowered to do all that I am now promising (knowing full well that I am the assurance of all Paradise for the faithful performance of my word), I announce to you that there has just been communicated to me a mandate of the Ancients of Days on Uversa which will prevent all spiritual jeopardy in Nebadon throughout the period of your voluntary bestowal. From the moment you surrender consciousness, upon the beginning of the mortal incarnation, until you return to us as supreme and unconditional sovereign of this universe of your own creation and organization, nothing of serious import can happen in all Nebadon. In this interim of your incarnation, I hold the orders of the Ancients of Days which unqualifiedly mandate the instantaneous and automatic extinction of any being guilty of rebellion or presuming to instigate insurrection in the universe of Nebadon while you are absent on this bestowal. My brother, in view of the authority of Paradise inherent in my presence and augmented by the judicial mandate of Uversa, your universe and all its loyal creatures will be secure during your bestowal. You may proceed upon your mission with but a single thought — the enhanced revelation of our Father to the intelligent beings of your universe.

Для твоей полной уверенности в том, что я в силах выполнить все обещанное (хорошо зная, что я сам по себе — гарантия Рая в отношении данного мною слова), сообщаю тебе, что я только что получил указ От Века Древних Уверсы, предотвращающий какую-либо духовную опасность в Небадоне на период твоего добровольного посвящения. С момента, когда ты прервешь свое сознание, приступая к инкарнации в качестве смертного и до возвращения к нам в качестве верховного и безусловного владыки сотворенной и организованной тобой вселенной в Небадоне не сможет случиться ничего серьезного. Согласно распоряжению От Века Древних, на срок твоей инкарнации мне даются безусловные полномочия в отношении немедленного и автоматического уничтожения любого существа, повинного в восстании или намеревающегося спровоцировать бунт во вселенной Небадон во время твоего отсутствия при осуществлении посвящения. Брат мой, полномочия Рая, неотъемлемо присутствующие во мне и подтвержденные судебным мандатом Уверсы, служат гарантией безопасности твоей вселенной и всех ее верных созданий в течение всего посвящения. Ты можешь приступать к своей миссии только с одной мыслью — о расширенном раскрытии нашего Отца разумным существам твоей вселенной.
[120:1.6] «As in each of your previous bestowals, I would remind you that I am recipient of your universe jurisdiction as brother-trustee. I exercise all authority and wield all power in your name. I function as would our Paradise Father and in accordance with your explicit request that I thus act in your stead. And such being the fact, all this delegated authority is yours again to exercise at any moment you may see fit to requisition its return. Your bestowal is, throughout, wholly voluntary. As a mortal incarnate in the realm you are without celestial endowments, but all your relinquished power may be had at any time you may choose to reinvest yourself with universe authority. If you should choose to reinstate yourself in power and authority, remember, it will be wholly for personal
reasons since I am the living and supreme pledge whose presence and promise guarantee the safe administration of your universe in accordance with your Father’s will. Rebellion, such as has three times occurred in Nebadon, cannot occur during your absence from Salvington on this bestowal. For the period of the Urantia bestowal the Ancients of Days have decreed that rebellion in Nebadon shall be invested with the automatic seed of its own annihilation.
Как и в каждом из твоих предыдущих посвящений, хотел бы напомнить тебе, что я принимаю твои вселенские полномочия в качестве брата и доверенного лица. Я исполняю все полномочия и владею всем могуществом от твоего имени. Я поступаю так, как поступал бы наш Райский Отец и в соответствии с твоей искренней просьбой о том, чтобы я действовал именно таким образом вместо тебя. Исходя из этого, в любой момент ты можешь воспользоваться всей оставленной тобой властью, если посчитаешь нужным вернуть ее себе. Твое посвящение полностью и во всех отношениях добровольно. Как воплощенный в мире смертный, ты не будешь обладать небесными дарованиями, однако сможешь восстановить свое могущество в любое время, если решишь вернуть себе вселенские полномочия. Помни, что если ты примешь решение восстановить себя в могуществе и власти, то это произойдет только в силу личных
причин, ибо я — живой и высший гарант благополучного управления твоей вселенной в согласии с волей Отца. Восстание, подобное тем, которые трижды случались в Небадоне, не может произойти во время твоего отсутствия на Салвингтоне при выполнении данного посвящения. На срок урантийского посвящения От Века Древние распорядились о том, чтобы любое восстание в Небадоне автоматически включало в себя семя своего собственного уничтожения.

[120:1.7] «As long as you are absent on this final and extraordinary bestowal, I pledge (with Gabriel’s co-operation) the faithful administration of your universe; and as I commission you to undertake this ministry of divine revelation and to undergo this experience of perfected human understanding, I act in behalf of my Father and your Father and offer you the following counsel, which should guide you in the living of your earth life as you become progressively self-conscious regarding the divine mission of your continued sojourn in the flesh:
Пока ты будешь отсутствовать, выполняя это завершающее и исключительное посвящение, я обязуюсь (в сотрудничестве с Гавриилом) добросовестно управлять твоей вселенной; поручая тебе миссию божественного откровения и обретения опыта совершенствующегося человеческого понимания, я действую от имени моего и твоего Отца и предлагаю тебе следующий совет, призванный направлять тебя в земной жизни по мере все лучшего осознания тобой божественной миссии в течение временного пребывания во плоти:

2. THE BESTOWAL LIMITATIONS

2. ОГРАНИЧЕНИЯ ПОСВЯЩЕНИЯ

[120:2.1] «1. In accordance with the usages and in conformity with the technique of Sonarington — in compliance with the mandates of the Eternal Son of Paradise — I have provided in every way for your immediate entrance upon this mortal bestowal in harmony with the plans formulated by you and placed in my keeping by Gabriel. You will grow up on Urantia as a child of the realm, complete your human education — all the while subject to the will of your Paradise Father — live your life on Urantia as you have determined, terminate your planetary sojourn, and prepare for ascension to your Father to receive from him the supreme sovereignty of your universe.
1. Согласно практическим методам Сонарингтона, определенными установлениями Вечного Сына Рая, я предпринял все необходимые меры для твоего незамедлительного посвящения в облике смертного в соответствии с планами, сформулированными тобой и переданными мне на хранение Гавриилом. Ты вырастешь на Урантии как обычный ребенок данного мира, получишь человеческое образование — постоянно оставаясь в подчинении воле Райского Отца, — проживешь жизнь на Урантии согласно принятому тобой решению, завершишь пребывание на планете и приготовишься совершить восхождение к Отцу для получения от него верховного полновластия в своей вселенной.

[120:2.2] «2. Apart from your earth mission and your universe revelation, but incidental to both, I counsel that you assume, after you are sufficiently self-conscious of your divine identity, the additional task of technically terminating the Lucifer rebellion in the system of Satania, and that you do all this as the Son of Man;
thus, as a mortal creature of the realm, in weakness made powerful by faith-submission to the will of your Father, I suggest that you graciously achieve all you have repeatedly declined arbitrarily to accomplish by power and might when you were so endowed at the time of the inception of this sinful and unjustified rebellion. I would regard it as a fitting climax of your mortal bestowal if you should return to us as the Son of Man, Planetary Prince of Urantia, as well as the Son of God, supreme sovereign of your universe. As a mortal man, the lowest type of intelligent creature in Nebadon, meet and adjudicate the blasphemous pretensions of Caligastia and Lucifer and, in your assumed humble estate, forever end the shameful misrepresentations of these fallen children of light. Having steadfastly declined to discredit these rebels through the exercise of your creator prerogatives, now it would be fitting that you should, in the likeness of the lowest creatures of your creation, wrest dominion from the hands of these fallen Sons; and so would your whole local universe in all fairness clearly and forever recognize the justice of your doing in the role of mortal flesh those things which mercy admonished you not to do by the power of arbitrary authority. And having thus by your bestowal established the possibility of the sovereignty of the Supreme in Nebadon, you will in effect have brought to a close the unadjudicated affairs of all preceding insurrections, notwithstanding the greater or lesser time lag involved in the realization of this achievement. By this act the pending dissensions of your universe will be in substance liquidated. And with the subsequent endowment of supreme sovereignty over your universe, similar challenges to your authority can never recur in any part of your great personal creation.
2. Мой следующий совет не имеет прямого отношения к твоей земной миссии и вселенскому откровению, но связан как с тем, так и с другим. После того, как ты достаточно осознаешь свою божественную индивидуальность, я рекомендую тебе взять на себя дополнительную задачу по техническому прекращению восстания Люцифера в системе Сатания, причем сделать это в качестве Сына Человеческого; я предлагаю, чтобы ты, оставаясь смертным созданием данного мира, в слабости своей обретшим могущество благодаря вероисповедному подчинению воле своего Отца, кротостью достиг всего того, что неоднократно отказывался добиться силой и могуществом, обладая ими в тот момент, когда вспыхнуло это греховное и неправомерное восстание. Я считал бы это достойной кульминацией твоего смертного посвящения: ты вернулся бы к нам в качестве Сына Человеческого, Планетарного Князя Урантии, равно как и Сына Бога — верховного властелина своей вселенной. Как смертный человек — низший тип разумного создания в Небадоне — повстречайся с Калигастией и Люцифером, осуди их богохульные претензии и в принятом тобою скромном статусе навечно положи конец позорной и умышленной лжи этих падших детей света. Для тебя, упорно отказывавшегося разоблачить этих мятежников, используя прерогативы создателя, было бы уместным лишить этих падших Сынов власти теперь, в облике низшего создания твоего творения. Так вся твоя локальная вселенная во всей справедливости смогла бы ясно и навсегда осознать правомерность твоих действий в облике смертного, когда ты из милосердия отказался совершить их в полноте власти. И когда своим посвящением ты создашь условия для полновластия Верховного в Небадоне, то фактически закроешь все незавершенные в судах дела всех предшествующих мятежей, несмотря на большую или меньшую задержку этого деяния во времени. Тем самым, в сущности будут ликвидированы все ожидающие решения разногласия в твоей вселенной. И с последующим наделением тебя правами верховного властелина вселенной, твой авторитет уже никогда не сможет быть оспорен ни в одном из миров твоего огромного личного творения.

[120:2.3] «3. When you have succeeded in terminating the Urantia secession, as you undoubtedly will, I counsel you to accept from Gabriel the conference of the title of `Planetary Prince of Urantia’ as the eternal recognition by your universe of your finalbestowal experience; and that you further do any and all things, consistent with the purport of your bestowal, to atone for the sorrow and confusion brought upon Urantia by the Caligastia betrayal and the subsequent Adamic default.
3. После того, как ты успешно прекратишь урантийский мятеж — в чем нет сомнений, я советую тебе принять от Гавриила титул «Планетарного Князя Урантии» в знак вечного признания твоей вселенной этого завершающего опыта посвящений и кроме того сделать все возможное в соответствии с духом твоего посвящения, что помогло бы компенсировать страдания и смятения, постигшие Урантию из-за предательства Калигастии и последующего проступка Адама.

[120:2.4] «4. In accordance with your request, Gabriel and all concerned will co-operate with you in the expressed desire to end your Urantia bestowal with the pronouncement of a dispensational judgment of the realm, accompanied by the termination of an age, the resurrection of the sleeping mortal survivors, and the establishment of the dispensation of the bestowed Spirit of Truth.
4. В соответствии с твоей просьбой, Гавриил и его сподвижники будут сотрудничать с тобой в искреннем стремлении завершить посвящение провозглашением эпохального вердикта данного мира, сопровождаемого завершением эпохи, воскрешением спящих смертных восходителей и установлением периода посвященного Духа Истины.

[120:2.5] «5. As concerns the planet of your bestowal and the immediate generation of men living thereon at the time of your mortal sojourn, I counsel you to function largely in the role of a teacher. Give attention, first, to the liberation and inspiration of man’s spiritual nature. Next, illuminate the darkened human intellect, heal the souls of men, and emancipate their minds from age-old fears. And then, in accordance with your mortal wisdom, minister to the physical well-being and material comfort of your brothers in the flesh. Live the ideal religious life for the inspiration and edification of all your universe.
5. Что касается планеты твоего посвящения и поколения людей, живущих на ней во время твоего пребывания в облике смертного, я советую тебе действовать в основном в качестве учителя. Прежде всего, уделяй внимание высвобождению и вдохновению духовной природы человека, затем — просвещению омраченного человеческого интеллекта, исцелению душ людей и избавлению их разума от многовековых страхов. А после этого — сообразно своей человеческой мудрости — служи физическому благополучию и материальному утешению твоих братьев во плоти. Живи идеальной религиозной жизнью для вдохновения и наставления всей своей вселенной.

[120:2.6] «6. On the planet of your bestowal, set rebellion-segregated man spiritually free. On Urantia, make a further contribution to the sovereignty of the Supreme, thus extending the establishment of this sovereignty throughout the broad domains of your personal creation. In this, your material bestowal in the likeness of the flesh, you are about to experience the final enlightenment of a time-space Creator, the dual experience of working within the nature of man with the will of your Paradise Father. In your temporal life the will of the finite creature and the will of the infinite Creator are to become as one, even as they are also uniting in the evolving Deity of the Supreme Being. Pour out upon the planet of your bestowal the Spirit of Truth and thus make all normal mortals on that isolated sphere immediately and fully accessible to the ministry of the segregated presence of our Paradise Father, the Thought Adjusters of the realms.
6. На планете твоего посвящения духовно освободи изолированного восстанием человека. Внеси дальнейший вклад в полновластие Верховного на Урантии, расширяя тем самым границы такого полновластия на всех просторах твоего личного творения. Таким образом, в материальном посвящении во плоти ты сможешь испытать окончательное просветление пространственно-временного Создателя — двойственный опыт существа, обладающего природой человека и подчиняющегося воле Райского Отца. Во время твоей бренной жизни воля конечного существа и воля бесконечного Создателя должны слиться воедино — так же, как они объединяются в эволюционирующем Божестве Верховного Существа. Излей на планету своего посвящения Дух Истины, открыв тем самым доступ всем нормальным смертным этой изолированной сферы к непосредственному и полному служению индивидуального присутствия нашего Райского Отца — действующим в мирах Настройщикам Мышления.

[120:2.7] «7. In all that you may perform on the world of your bestowal, bear constantly in mind that you are living a life for the instruction and edification of all your universe. You are bestowing this life of mortal incarnation upon Urantia, but you are to live such a life for the spiritual inspiration of every human and superhuman intelligence that has lived, now exists, or may yet live on every inhabited world which has formed, now forms, or may yet form a part of the vast galaxy of your administrative domain. Your earth life in the likeness of mortal flesh shall not be so lived as to constitute an example for the mortals of Urantia in the days of your earthly sojourn nor for any subsequent generation of human beings on Urantia or on any other world. Rather shall your life in the flesh on Urantia be the inspiration
for all lives upon all Nebadon worlds throughout all generations in the ages to come.
7. Во всех своих свершениях в мире посвящения постоянно помни о том, что ты проживаешь жизнь для наставления и назидания всей твоей вселенной. Воплощаясь в качестве смертного, ты посвящаешь свою жизнь Урантии, однако проживаешь эту жизнь для духовного вдохновения каждого прошлого, настоящего и будущего человеческого и сверхчеловеческого разумного существа в каждом обитаемом мире, который стал, становится или станет составной частью обширной галактики, образующей твою административную сферу. Твоя земная жизнь в облике смертной плоти не должна стать примером для смертных Урантии в период твоего пребывания на земле или для любого из последующих поколений людей — будь то обитатели Урантии или любого другого мира. Скорее, твоя жизнь, прожитая во плоти на Урантии, должна стать источником вдохновения для всех поколений живых существ во всех мирах Небадона, на протяжении всех последующих эпох.

[120:2.8] «8. Your great mission to be realized and experienced in the mortal incarnation is embraced in your decision to live a life wholeheartedly motivated to do the will of your Paradise Father, thus to reveal God, your Father, in the flesh and especially to the creatures of the flesh. At the same time you will also interpret, with a new enhancement, our Father, to the supermortal beings of all Nebadon. Equally with this ministry of new revelation and augmented interpretation of the Paradise Father to the human and the superhuman type of mind, you will also so function as to make a new revelation of man to God. Exhibit in your one short life in the flesh, as it has never before been seen in all Nebadon, the transcendent possibilities attainable by a God-knowing human during the short career of mortal existence, and make a new and illuminating interpretation
of man and the vicissitudes of his planetary life to all the superhuman intelligences of all Nebadon, and for all time. You are to go down to Urantia in the likeness of mortal flesh, and living as a man in your day and generation, you will so function as to show your entire universe the ideal of perfected technique in the supreme engagement of the affairs of your vast creation: The achievement of God seeking man and finding him and the phenomenon of man seeking God and finding him; and doing all of this to mutual satisfaction and doing it during one short lifetime in the flesh.
8. Великая миссия, которую тебе предстоит осознать и осуществить при воплощении в качестве смертного, основана на твоем решении прожить жизнь, всецело направленную на исполнение воли твоего Райского Отца и тем самым раскрыть Бога — твоего Отца — во время пребывания во плоти и прежде всего созданиям во плоти. Вместе с тем ты поднимешь на новый уровень толкование нашего Отца, предназначенное для сверхсмертных существ всего Небадона. В той же мере, в какой ты будешь предоставлять новое откровение и расширенное толкование Райского Отца человеческому и сверхчеловеческому типам разума, ты осуществишь новое раскрытие человека Богу. В течение своей одной короткой жизни во плоти, прояви — как никогда прежде во всем Небадоне — превосходящие возможности, достижимые богопознающим человеком в течение короткого смертного существования и раскрой новое, озаряющее толкование человека и превратностей его планетарной жизни для всех сверхчеловеческих разумных существ во всем Небадоне, на все времена. Тебе предстоит появиться на Урантии в облике смертной плоти и проживая жизнь человека своего времени и поколения, показать всей своей вселенной идеал совершенного метода высшего вовлечения в дела обширного творения: свершение Бога, который ищет и находит человека и феномен человека, который ищет и находит Бога; причем ко взаимному удовлетворению и в течение одной короткой жизни во плоти.

[120:2.9] «9. I caution you ever to bear in mind that, while in fact you are to become an ordinary human of the realm, in potential you will remain a Creator Son of the Paradise Father. Throughout this incarnation, although you will live and act as a Son of Man, the creative attributes of your personal divinity will follow you from Salvington to Urantia. It will ever be within your power-of-will to terminate the incarnation at any moment subsequent to the arrival of your Thought Adjuster. Prior to the arrival and reception of the Adjuster I will vouch for your personality integrity. But subsequent to the arrival of your Adjuster and concomitant with your progressive recognition of the nature and import of your bestowal mission, you should refrain from the formulation of any superhuman will-to-attainment, achievement, or power in view of the fact that your creator prerogatives will remain associated with your mortal personality because of the inseparability of these attributes from your personal presence. But no superhuman repercussions will attend your earthly career apart from the will of the Paradise Father unless you should, by an act of conscious and deliberate will, make an undivided decision which would terminate in whole-personality choice.
9. Я призываю тебя всегда помнить о том, что хотя фактически тебе предстоит стать обыкновенным человеком данного мира, потенциально ты останешься Сыном-Создателем Райского Отца. В течение всего посвящения, несмотря на то, что ты будешь жить и поступать как Сын Человеческий, созидательные атрибуты твоей личной божественности переместятся вместе с тобой из Салвингтона на Урантию. По собственной воле ты всегда сможешь завершить свое воплощение в любой момент после прибытия твоего Настройщика Мышления. До прибытия и принятия тобой Настройщика я буду гарантом целостности твоей личности. Но после прибытия Настройщика и в связи с постепенным осознанием характера и значимости своей миссии, тебе следует воздерживаться от любых сверхчеловеческих волевых устремлений, достижений или могущества ввиду того, что твои прерогативы создателя будут частью твоей смертной личности из-за неразделимости этих атрибутов и твоего личного присутствия. Однако помимо воли Райского Отца, ничто сверхчеловеческое не будет сопутствовать твоей земной жизни, если только твоя осознанная и преднамеренная воля не проявится в безоговорочном решении всей твоей личности.

3. FURTHER COUNSEL AND ADVICE

3. ДАЛЬНЕЙШИЕ СОВЕТЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ

[120:3.1] «And now, my brother, in taking leave of you as you prepare to depart for Urantia and after counseling you regarding the general conduct of your bestowal, allow me to present certain advices that have been arrived at in consultation with Gabriel, and which concern minor phases of your mortal life. We further suggest:
А теперь, брат мой, прежде чем покинуть тебя, готовящегося к отбытию на Урантию и после того, как я высказал советы общего характера в отношении твоего посвящения, позволь мне дополнить данные тебе пожелания некоторыми рекомендациями, появившимися в результате консультаций с Гавриилом и имеющими отношение к второстепенным деталям твоей смертной жизни. Вот что мы предлагаем в дополнение к вышесказанному:

[120:3.2] «1. That, in the pursuit of the ideal of your mortal earth life, you also give some attention to the realization and exemplification of some things practical and immediately helpful to your fellow men.
1. В стремлении к идеалу своей смертной земной жизни, уделяй также некоторое внимание реализации и демонстрации на собственном примере того, что сможет оказать практическую и непосредственную помощь твоим человеческим собратьям.

[120:3.3] «2. As concerns family relationships, give precedence to the accepted customs of family life as you find them established in the day and generation of your bestowal. Live your family and community life in accordance with the practices of the people among whom you have elected to appear.
2. В семейных отношениях придерживайся принятых правил, сложившихся ко времени и в поколении твоего посвящения. Веди семейную и общественную жизнь в согласии с обычаями людей, среди которых ты решил появиться.

[120:3.4] «3. In your relations to the social order we advise that you confine your efforts largely to spiritual regeneration and intellectual emancipation. Avoid all entanglements with the economic structure and the political commitments of your day. More especially devote yourself to living the ideal religious life on Urantia.
3. В отношениях к общественному строю мы советуем тебе направлять основные усилия на духовное возрождение и интеллектуальное освобождение. Избегай любого участия в экономических и политических структурах своего времени. Прежде всего, посвяти себя проживанию идеальной религиозной жизни на Урантии.

[120:3.5] «4. Under no circumstances and not even in the least detail, should you interfere with the normal and orderly progressive evolution of the Urantia races. But this prohibition must not be interpreted as limiting your efforts to leave behind you on Urantia an enduring and improved system of positive religious ethics. As a dispensational Son you are granted certain privileges pertaining to the advancement of the spiritual and religious
status of the world peoples.
4. Ни при каких обстоятельствах и ни в малейшей степени тебе не следует вмешиваться в естественную, планомерную и постепенную эволюцию урантийских рас. Однако этот запрет не ограничивает твоих усилий, направленных на создание прочной и улучшенной системы позитивной религиозной этики на Урантии. Как Сыну, завершающему судный период, тебе предоставлены определенные привилегии по возвышению духовного и религиозного статуса народов данного мира.

[120:3.6] «5. As you may see fit, you are to identify yourself with existing religious and spiritual movements as they may be found on Urantia but in every possible manner seek to avoid the formal establishment of an organized cult, a crystallized religion, or a segregated ethical grouping of mortal beings. Your life and teachings are to become the common heritage of all religions and all peoples.
5. По своему усмотрению ты можешь разделять взгляды с существующими на Урантии религиозными и духовными движениями, однако всеми доступными способами стремись избегать учреждения организованного культа, формальной религии или этически обособленной группы смертных. Твоя жизнь и твои учения должны стать общим наследием для всех религий и всех народов.

[120:3.7] «6. To the end that you may not unnecessarily contribute to the creation of subsequent stereotyped systems of Urantia religious beliefs or other types of nonprogressive religious loyalties, we advise you still further: Leave no writings behind you on the planet. Refrain from all writing upon permanent materials; enjoin your associates to make no images or other likenesses of yourself in the flesh. See that nothing potentially idolatrous is left on the planet at the time of your departure.
6. Чтобы не вносить ненужный вклад в создание последующих стандартных систем урантийских верований или иных видов непрогрессивных религиозных течений, мы также советуем тебе не оставлять после себя на планете никаких писаний. Старайся ничего не записывать на прочных материалах; запрещай своим сподвижникам создавать скульптурные или иные изображения, отражающие твой облик во плоти. Проследи за тем, чтобы ко времени твоего ухода на планете не осталось повода для идолопоклонства.

[120:3.8] «7. While you will live the normal and average social life of the planet, being a normal individual of the male sex, you will probably not enter the marriage relation, which relation would be wholly honorable and consistent with your bestowal; but I must remind you that one of the incarnation mandates of Sonarington forbids the leaving of human offspring behind on any planet by a bestowal Son of Paradise origin.
7. Проживая обычную для данной планеты жизнь в качестве нормального индивидуума мужского пола, ты скорее всего не станешь вступать в супружеские отношения — отношения вполне достойные и сообразные твоему посвящению; однако я должен напомнить тебе, что одно из инкарнатных распоряжений Сонарингтона запрещает посвященческому Сыну Райского происхождения оставлять после себя человеческое потомство на какой-либо планете.

[120:3.9] «8. In all other details of your oncoming bestowal we would commit you to the leading of the indwelling Adjuster, the teaching of the ever-present divine spirit of human guidance, and the reason-judgment of your expanding human mind of hereditary endowment. Such an association of creature and Creator attributes will enable you to live for us the perfect life of man on the planetary spheres, not necessarily perfect as regarded by any one man in any one generation on any one world (much less on Urantia) but wholly and supremely replete as evaluated on the more highly perfected and perfecting worlds of your far-flung universe.

8. В отношении всех остальных деталей предстоящего посвящения мы вверяем тебя руководству внутреннего Настройщика — учениям постоянно присутствующего божественного духа, выполняющего роль человеческого проводника — и разумным суждениям твоего унаследованного и развивающегося человеческого разума. Подобное соединение атрибутов создания и Создателя позволит тебе прожить для нас совершенную жизнь человека планетарных сфер — жизнь, которая не обязательно покажется совершенной человеку любого поколения в любом из миров (тем более на Урантии), однако станет всецело и в высшем смысле полноценной в представлении более совершенных и совершенствующихся миров твоей обширной вселенной.

[120:3.10] «And now, may your Father and my Father, who has ever sustained us in all past performances, guide and sustain you and be with you from the moment you leave us and achieve the surrender of your consciousness of personality, throughout your gradual return to recognition of your divine identity incarnate in human form, and then on through the whole of your bestowal experience on Urantia until your deliverance from the flesh and your ascension to our Father’s right hand of sovereignty. When I shall again see you on Salvington, we shall welcome your return to us as the supreme and unconditional sovereign of this universe of your own making, serving, and completed understanding.

Так пусть же твой Отец и мой Отец, который всегда поддерживал нас во всех прошлых свершениях, направляет и поддерживает тебя с момента, когда ты покинешь нас, утратив сознание своей личности, в течение всего периода постепенного осознания тобой своей божественной индивидуальности, воплощенной в человеческой форме и далее — на протяжении всего посвященческого опыта на Урантии вплоть до избавления от плоти и вознесения по правую руку Отца — обретения полновластия. Когда я вновь увижу тебя на Салвингтоне, мы поздравим тебя с возвращением в качестве верховного и безусловного властелина созданной тобой вселенной, которой ты служишь и которую ты в совершенстве познал.

[120:3.11] «In your stead I now reign. I assume jurisdiction of all Nebadon as acting sovereign during the interim of your seventh and mortal bestowal on Urantia. And to you, Gabriel, I commit the safekeeping of the Son of Man about-to-be until he shall presently and in power and glory be returned to me as the Son of Man and the Son of God. And, Gabriel, I am your sovereign until Michael thus returns.»
Отныне от твоего имени правлю я. На срок твоего седьмого посвящения в облике смертного на Урантии, я принимаю на себя полномочия временного владыки всего Небадона. Тебе, Гавриил, я поручаю хранить того, кто вскоре станет Сыном Человеческим до тех пор, пока в недалеком будущем он не вернется ко мне в могуществе и славе в качестве Сына Человеческого и Сына Бога. И я буду твоим, Гавриил, властелином вплоть до возвращения Майкиэля».

***

[120:3.12] Then, immediately, in the presence of all Salvington assembled, Michael removed himself from our midst, and we saw him no more in his accustomed place until his return as the supreme and personal ruler of the universe, subsequent to the completion of his bestowal career on Urantia.
Сразу же вслед за этим и в присутствии всех обитателей Салвингтона Майкиэль покинул нас и мы больше не видели его на обычном месте вплоть до возвращения к нам в качестве верховного и личного правителя вселенной после завершения посвящения на Урантии.

4. THE INCARNATION — MAKING TWO ONE 

4. ИНКАРНАЦИЯ — ПРЕВРАЩЕНИЕ ДВУХ В ОДНОГО

[120:4.1] And so certain unworthy children of Michael, who had accused their Creator-father of selfishly seeking rulership and indulged the insinuation that the Creator Son was arbitrarily and autocratically upheld in power by virtue of the unreasoning loyalty of a deluded universe of subservient creatures, were to be silenced forever and left confounded and disillusioned by the life of self-forgetful service which the Son of God now entered upon as the Son of Man — all the while subject to «the will of the Paradise Father.»
Так некоторые недостойные дети Майкиэля, обвинявшие своего отца-Создателя в эгоистичном стремлении к владычеству и в своих инсинуациях опустившиеся до утверждений о том, что Сын-Создатель произвольно и деспотично держался за власть за счет слепой преданности введенной в заблуждение вселенной подчиненных созданий, вынуждены были навсегда умолкнуть, пораженные и прозревшие благодаря жизни, прожитой в самоотверженном служении, которую Сын Бога начал в качестве Сына Человеческого и в течение которой он все время подчинялся «воле Райского Отца».

[120:4.2] But make no mistake; Christ Michael, while truly a dual-origin being, was not a double personality. He was not God in association with man but, rather, God incarnate
in man. And he was always just that combined being. The only progressive factor in such a nonunderstandable relationship was the progressive self-conscious realization and recognition (by the human mind) of this fact of being God and man.
Однако не заблуждайтесь: Христос Майкиэль, являясь истинным существом двойственного происхождения, не был раздвоенной личностью. Он не был Богом, соединившимся с человеком, скорее он был Богом, воплощенным
в человеке. И он всегда был именно таким объединенным существом. Единственным прогрессирующим фактором этой недоступной пониманию связи было все большее самоосознание и признание данного факта человеческим разумом — факта бытия Бога и человека.
[120:4.3] Christ Michael did not progressively become God. God did not, at some vital moment in the earth life of Jesus, become man. Jesus was God and man — always and even forevermore. And this God and this man were, and now are, one, even as the Paradise Trinity of three beings is in reality one
Deity.
Христос Майкиэль не стал постепенно Богом. Бог не стал в некий решающий момент земной жизни Иисуса человеком. Иисус был Богом и человеком — так было и так будет всегда. Этот Бог и этот человек были и остаются одним, так же как Райская Троица трех существ в реальности — это одно
Божество.
[120:4.4] Never lose sight of the fact that the supreme spiritual purpose of the Michael bestowal was to enhance the
revelation of God.
Никогда не упускайте из вида того факта, что высшей духовной целью посвящения Майкиэля было углубление откровения Бога.

[120:4.5] Urantia mortals have varying concepts of the miraculous, but to us who live as citizens of the local universe there are few miracles, and of these by far the most intriguing are the incarnational bestowals of the Paradise Sons. The appearance in and on your world, by apparently natural processes, of a divine Son, we regard as a miracle — the operation of universal laws beyond our understanding. Jesus of Nazareth was a miraculous person.

Смертные Урантии обладают различными представлениями о чудесном, но мы, граждане локальной вселенной, редко сталкиваемся с чудесами и наиболее загадочные из них — инкарнатные посвящения Райских Сынов. Явление божественного Сына вашему миру и в вашем мире в ходе естественного по своим внешним признакам процесса мы считаем чудом — действием всеобщих законов, находящихся за пределами нашего понимания. Иисус Назарянин был воплощенным чудом.
[120:4.6] In and through all this extraordinary experience, God the Father chose to manifest himself as he always does — in the usual way —
in the normal, natural, and dependable way of divine acting.
На всем протяжении этого исключительного события Бог-Отец явил себя так, как он это делает всегда — обычным образом — в нормальном, естественном и надежном образе божественного действия.

 

---

 

121 Эпоха посвящения Майкиэля

• 
  1. ЗАПАД ПЕРВОГО ВЕКА ПОСЛЕ ХРИСТА
  
• 
  2. ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД
  
• 
  3. ЯЗЫЧЕСКИЙ МИР
  
• 
  4. ЯЗЫЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
  
• 
  5. ЯЗЫЧЕСКИЕ РЕЛИГИИ
  
• 
  6. ИУДЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ
  
• 
  7. ЕВРЕИ И ЯЗЫЧНИКИ
  
• 
  8. ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
  

(The Times of Michael’s Bestowal) 

[121:0.1] ACTING under the supervision of a commission of twelve members of the United Brotherhood of Urantia Midwayers, conjointly sponsored by the presiding head of our order and the Melchizedek of record, I am the secondary midwayer of onetime attachment to the Apostle Andrew, and I am authorized to place on record the narrative of the life transactions of Jesus of Nazareth as they were observed by my order of earth creatures, and as they were subsequently partially recorded by the human subject of my temporal guardianship. Knowing how his Master so scrupulously avoided leaving written records behind him, Andrew steadfastly refused to multiply copies of his written narrative. A similar attitude on the part of the other apostles of Jesus greatly delayed the writing of the Gospels.
ДЕЙСТВУЯ под наблюдением комиссии из двенадцати членов Объединенного Братства Промежуточных Созданий Урантии, созданной при содействии председательствующего главы нашей категории и зарегистрированного Мелхиседека, я, вторичное промежуточное создание в прошлом прикрепленный к апостолу Андрею, уполномочен изложить события жизни Иисуса Назарянина как их наблюдали земные создания моей категории и какими впоследствии они были частично записаны человеком, временно находившимся под моей опекой. Зная как тщательно его Учитель следил за тем, чтобы не оставлять после себя записей, Андрей упорно отказывался копировать свои записи. Подобное отношение со стороны других апостолов Иисуса стало причиной значительной задержки в написании Евангелий.

1. THE OCCIDENT OF THE FIRST CENTURY AFTER CHRIST

1. ЗАПАД ПЕРВОГО ВЕКА ПОСЛЕ ХРИСТА

[121:1.1] Jesus did not come to this world during an age of spiritual decadence; at the time of his birth Urantia was experiencing such a revival of spiritual thinking and religious living as it had not known in all its previous post-Adamic history nor has experienced in any era since. When Michael incarnated on Urantia, the world presented the most favorable condition for the Creator Son’s bestowal that had ever previously prevailed or has since obtained. In the centuries just prior to these times Greek culture and the Greek language had spread over Occident and near Orient, and the Jews, being a Levantine race, in nature part Occidental and part Oriental, were eminently fitted to utilize such cultural and linguistic settings for the effective spread of a new religion to both East and West. These most favorable circumstances were further enhanced by the tolerant political rule of the Mediterranean world by the Romans.

Иисус пришел в этот мир вовсе не в эпоху духовного упадка; во время его рождения Урантия переживала такой расцвет духовной мысли и религиозной жизни, которого не знала за всю предшествующую постадамическую историю и никогда не испытывала с тех пор. Во время инкарнации Майкиэля на Урантии этот мир отличался наиболее благоприятными условиями для посвящения Сына-Создателя, которые когда-либо преобладали или были достигнуты с тех пор. В течение нескольких столетий непосредственно предшествовавших этим временам, греческая культура и греческий язык распространились на Западе и Ближнем Востоке и евреи, как левантийский народ, совмещавший в себе западные и восточные черты, являли собой исключительно благотворное культурное и языковое окружение для успешного распространения новой религии как на Востоке, так и на Западе. Такие весьма позитивные обстоятельства усиливались и терпимым политическим правлением римлян в Средиземноморье.

[121:1.2] This entire combination of world influences is well illustrated by the activities of Paul, who, being in religious culture a Hebrew of the Hebrews, proclaimed the gospel of a Jewish Messiah in the Greek tongue, while he himself was a Roman citizen.

Хороший пример такого сочетания мировых влияний — деятельность Павла, который оставаясь по своей религиозной культуре иудеем из иудеев, провозглашал евангелие еврейского Мессии на греческом языке, являясь при этом гражданином Рима.

[121:1.3] Nothing like the civilization of the times of Jesus has been seen in the Occident before or since those days. European civilization was unified and co-ordinated under an extraordinary threefold influence:
Ни до Иисуса, ни после него на Западе не возникало даже отдаленного подобия цивилизации тех времен. Европейская цивилизация оставалась объединенной и согласованной, благодаря необычному воздействию следующих трех факторов:

1. The Roman political and social systems.
2. The Grecian language and culture — and philosophy to a certain extent.
3. The rapidly spreading influence of Jewish religious and moral teachings.

1. Римской общественно-политической системы.
2. Греческого языка, культуры, а также в некоторой степени философии.
3. Быстро распространявшегося влияния еврейских религиозных и моральных учений.

[121:1.4] When Jesus was born, the entire Mediterranean world was a unified empire. Good roads, for the first time in the world’s history, interconnected many major centers. The seas were cleared of pirates, and a great era of trade and travel was rapidly advancing. Europe did not again enjoy another such period of travel and trade until the nineteenth century after Christ.

При рождении Иисуса все Средиземноморье было единой империей. Хорошие дороги, проложенные впервые в мировой истории, соединяли многие крупные центры. Моря были очищены от пиратов и стремительно наступала великая эра торговли и путешествий. Новый расцвет путешествий и торговли произошел в Европе только в девятнадцатом столетии после Христа.

[121:1.5] Notwithstanding the internal peace and superficial prosperity of the Greco-Roman world, a majority of the inhabitants of the empire languished in squalor and poverty. The small upper class was rich; a miserable and impoverished lower class embraced the rank and file of humanity. There was no happy and prosperous middle class in those days; it had just begun to make its appearance in Roman society.

Несмотря на внутренний мир и внешнее процветание, большая часть греко-римского населения империи влачила жалкое и нищенское существование. Наряду с немногочисленным богатым высшим классом, существовал несчастный и убогий низший класс — простые люди. В те дни еще не было счастливого и зажиточного среднего класса, который только начинал складываться в римском обществе.

[121:1.6] The first struggles between the expanding Roman and Parthian states had been concluded in the then recent past, leaving Syria in the hands of the Romans. In the times of Jesus, Palestine and Syria were enjoying a period of prosperity, relative peace, and extensive commercial intercourse with the lands to both the East and the West.
После произошедших незадолго до того первых столкновений расширявшихся римского и парфянского государств, Сирия оказалась в руках римлян. Во времена Иисуса Палестина и Сирия переживали период процветания и относительного мира, оживленно торгуя с землями как на Востоке, так и на Западе.

 

2. THE JEWISH PEOPLE

2. ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД

[121:2.1] The Jews were a part of the older Semitic race, which also included the Babylonians, the Phoenicians, and the more recent enemies of Rome, the Carthaginians. During the fore part of the first century after Christ, the Jews were the most influential group of the Semitic peoples, and they happened to occupy a peculiarly strategic geographic position in the world as it was at that time ruled and organized for trade.

Евреи принадлежали к древней семитской расе, к которой относились также вавилоняне, финикийцы и недавние враги Рима — карфагеняне. В начале первого века после Христа евреи были самой влиятельной группой среди семитских народов, занимавшей особое стратегическое географическое положение в мире, благодаря своим формам правления и организации торговли.

[121:2.2] Many of the great highways joining the nations of antiquity passed through Palestine, which thus became the meeting place, or crossroads, of three continents. The travel, trade, and armies of Babylonia, Assyria, Egypt, Syria, Greece, Parthia, and Rome successively swept over Palestine. From time immemorial, many caravan routes from the Orient passed through some part of this region to the few good seaports of the eastern end of the Mediterranean, whence ships carried their cargoes to all the maritime Occident. And more than half of this caravan traffic passed through or near the little town of Nazareth in Galilee.

Многие из великих торговых путей античных государств проходили через Палестину, расположенную на пересечении трех континентов. Сменяя друг друга, путешественники, торговцы и армии Вавилонии, Ассирии, Египта, Сирии, Греции, Парфии и Рима наводняли Палестину. С незапамятных времен многие караванные пути Востока проходили через различные части этого региона к немногим удобным морским портам восточной оконечности Средиземного моря, откуда корабли везли грузы во все приморские страны Запада. Более половины этих караванов проходили через небольшой городок Назарет в Галилее или же вблизи него.

[121:2.3] Although Palestine was the home of Jewish religious culture and the birthplace of Christianity, the Jews were abroad in the world, dwelling in many nations and trading in every province of the Roman and Parthian states.

Хотя Палестина и была очагом еврейской религиозной культуры и местом зарождения христианства, евреи были рассеяны по миру среди многих народов и вели торговлю в каждой из римских и парфянских провинций.

[121:2.4] Greece provided a language and a culture, Rome built the roads and unified an empire, but the dispersion of the Jews, with their more than two hundred synagogues and well-organized religious communities scattered hither and yon throughout the Roman world, provided the cultural centers in which the new gospel of the kingdom of heaven found initial reception, and from which it subsequently spread to the uttermost parts of the world.

Греция дала миру язык и культуру, Рим построил дороги и объединил империю, но именно рассеяние евреев с их более чем двумястами синагогами и хорошо организованными религиозными общинами привело к созданию культурных центров, в которых новое евангелие царства небесного нашло свое первое признание и впоследствии распространилось в самые отдаленные уголки мира.

[121:2.5] Each Jewish synagogue tolerated a fringe of gentile believers, «devout» or «God-fearing» men, and it was among this fringe of proselytes that Paul made the bulk of his early converts to Christianity. Even the temple at Jerusalem possessed its ornate court of the gentiles. There was very close connection between the culture, commerce, and worship of Jerusalem and Antioch. In Antioch Paul’s disciples were first called «Christians.»

При каждой еврейской синагоге допускалось существование небольшой группы верующих язычников — «набожных» или «богобоязненных» людей и именно эта прослойка прозелитов составила основную массу ранних христиан, обращенных в новую веру Павлом. Даже в иерусалимском храме у язычников был свой богато украшенный двор. Существовали весьма тесные культурные, торговые и религиозные связи между Иерусалимом и Антиохией. В Антиохии последователей Павла впервые стали называть «христианами».

[121:2.6] The centralization of the Jewish temple worship at Jerusalem constituted alike the secret of the survival of their monotheism and the promise of the nurture and sending forth to the world of a new and enlarged concept of that one God of all nations and Father of all mortals. The temple service at Jerusalem represented the survival of a religious cultural concept in the face of the downfall of a succession of gentile national overlords and racial persecutors.
В том, что храмовое богослужение евреев было сосредоточено в Иерусалиме, заключался одновременно и секрет сохранения их монотеизма, и залог развития и распространения в мире нового и расширенного представления о едином Боге всех народов и Отце всех смертных. Храмовая служба в Иерусалиме олицетворяла собой сохранение религиозно-культурной идеи, вопреки падению целого ряда иноверных государственных правителей и притеснителей нации.

[121:2.7] The Jewish people of this time, although under Roman suzerainty, enjoyed a considerable degree of self-government and, remembering the then only recent heroic exploits of deliverance executed by Judas Maccabee and his immediate successors, were vibrant with the expectation of the immediate appearance of a still greater deliverer, the long-expected Messiah.

В те времена еврейский народ находился под владычеством Рима, но пользовался достаточно широким самоуправлением; народ, в чьей памяти была жива недавняя героическая освободительная борьба Иуды Маккавея и его последователей, с трепетом ожидал скорого прихода еще более великого избавителя — долгожданного Мессии.

[121:2.8] The secret of the survival of Palestine, the kingdom of the Jews, as a semi-independent state was wrapped up in the foreign policy of the Roman government, which desired to maintain control of the Palestinian highway of travel between Syria and Egypt as well as the western terminals of the caravan routes between the Orient and the Occident. Rome did not wish any power to arise in the Levant which might curb her future expansion in these regions. The policy of intrigue which had for its object the pitting of Seleucid Syria and Ptolemaic Egypt against each other necessitated fostering Palestine as a separate and independent state. Roman policy, the degeneration of Egypt, and the progressive weakening of the Seleucids before the rising power of Parthia, explain why it was that for several generations a small and unpowerful group of Jews was able to maintain its independence against both Seleucidae to the north and Ptolemies to the south. This fortuitous liberty and independence of the political rule of surrounding and more powerful peoples the Jews attributed to the fact that they were the «chosen people,» to the direct interposition of Yahweh. Such an attitude of racial superiority made it all the harder for them to endure Roman suzerainty when it finally fell upon their land. But even in that sad hour the Jews refused to learn that their world mission was spiritual, not political.
Причина сохранения Палестины, царства евреев, в качестве полунезависимого государства заключалась во внешней политике Рима, стремящегося удержать в своих руках контроль над Палестиной, соединявшей Египет с Сирией и конечными западными пунктами караванных путей, соединявших Восток с Западом. Рим не желал, чтобы в Леванте появилась какая-либо сила, способная подорвать его дальнейшую экспансию в этих регионах. Для проведения политики интриг и стравливания селевкидов Сирии с птолемеями Египта, необходимо было укреплять Палестину как отдельное и независимое государство. Политика Рима, упадок Египта и все большее ослабление селевкидов наряду с возвышением Парфии стали причиной того, что на протяжении нескольких поколений малочисленным и не обладавшим властью евреям удавалось сохранять независимость как от селевкидов на севере, так и от птолемеев на юге. Эту случайную свободу и независимость от политической власти более могущественных окружающих народов евреи объясняли своей «богоизбранностью», прямым вмешательством Яхве. Однако в силу такой убежденности в расовом превосходстве им было тем более трудно смириться с господством Рима, когда он в конце концов обрушился на их землю. Но даже в тот горестный час евреи не захотели понять, что их всемирная миссия имела духовный, а не политический характер.

[121:2.9] The Jews were unusually apprehensive and suspicious during the times of Jesus because they were then ruled by an outsider, Herod the Idumean, who had seized the overlordship of Judea by cleverly ingratiating himself with the Roman rulers. And though Herod professed loyalty to the Hebrew ceremonial observances, he proceeded to build temples for many strange gods.

Во времена Иисуса евреям была свойственна необычайная тревожность и подозрительность из-за того, что ими правил иноземец — Ирод Идумеянин, своей хитростью втершийся в доверие к римским правителям и захвативший власть в Иудее. И хотя Ирод заявлял о своей верности ритуальным обрядам иудаизма, он продолжал строить храмы многим чужеродным богам.

[121:2.10] The friendly relations of Herod with the Roman rulers made the world safe for Jewish travel and thus opened the way for increased Jewish penetration even of distant portions of the Roman Empire and of foreign treaty nations with the new gospel of the kingdom of heaven. Herod’s reign also contributed much toward the further blending of Hebrew and Hellenistic philosophies.

Дружеские отношения Ирода с римскими правителями обеспечивали евреям беспрепятственное перемещение по всему миру, что позволяло им все шире распространять новое евангелие царства небесного даже в отдаленных частях Римской империи и иностранных государств, с которыми существовали договорные отношения. Кроме того, правление Ирода весьма способствовало дальнейшему смешению иудейской и эллинистической философии.

[121:2.11] Herod built the harbor of Caesarea, which further aided in making Palestine the crossroads of the civilized world. He died in 4 B.C., and his son Herod Antipas governed Galilee and Perea during Jesus’ youth and ministry to A.D. 39. Antipas, like his father, was a great builder. He rebuilt many of the cities of Galilee, including the important trade center of Sepphoris.

Ирод построил порт Кесарию, чем еще больше помог превращению Палестины в перекресток цивилизованного мира. Он умер в 4 году до н.э., а его сын — Ирод Антипа — правил Галилеей и Переей в молодости Иисуса и в годы его служения. Подобно своему отцу, Антипа, чье правление завершилось в 39 году н.э., был великим строителем. Он перестроил многие города Галилеи, включая важный торговый центр Сепфорис.

[121:2.12] The Galileans were not regarded with full favor by the Jerusalem religious leaders and rabbinical teachers. Galilee was more gentile than Jewish when Jesus was born.
Галилеяне не пользовались особым уважением среди иерусалимских религиозных вождей и учителей-раввинов. Когда родился Иисус, Галилея была более языческой, чем еврейской.

 

3. AMONG THE GENTILES

3. ЯЗЫЧЕСКИЙ МИР

[121:3.1] Although the social and economic condition of the Roman state was not of the highest order, the widespread domestic peace and prosperity was propitious for the bestowal of Michael. In the first century after Christ the society of the Mediterranean world consisted of five well-defined strata:
Социально-экономическое положение римского государства было не самого высокого порядка, но прочный внутренний мир и процветание благоприятствовали посвящению Майкиэля. В первом веке после Христа в средиземноморском обществе отчетливо выделялись пять социальных слоев:

[121:3.2] 1. The aristocracy.
The upper classes with money and official power, the privileged and ruling groups.
1. Аристократия
. Высшие классы, владевшие финансами и официальной властью — привилегированные и правящие группы.
[121:3.3] 2. The business groups.
The merchant princes and the bankers, the traders — the big importers and exporters — the international merchants.
2. Деловые круги
. Коммерсанты, банкиры и торговцы — крупные импортеры и экспортеры, международные купцы.
[121:3.4] 3. The small middle class.
Although this group was indeed small, it was very influential and provided the moral backbone of the early Christian church, which encouraged these groups to continue in their various crafts and trades. Among the Jews many of the Pharisees belonged to this class of tradesmen.
3. Небольшой средний класс
. Эта группа была немногочисленной, но очень влиятельной и стала нравственной опорой ранней христианской церкви, которая поощряла такие группы продолжать заниматься своими разнообразными ремеслами и торговлей. Среди евреев к этому классу торговцев принадлежали многие фарисеи.
[121:3.5] 4. The free proletariat.
This group had little or no social standing. Though proud of their freedom, they were placed at great disadvantage because they were forced to compete with slave labor. The upper classes regarded them disdainfully, allowing that they were useless except for «breeding purposes.»
4. Свободный пролетариат
. Данная группа была практически лишена общественного статуса. Эти люди гордились своей свободой, но были поставлены в чрезвычайно невыгодное положение, потому что им приходилось конкурировать с трудом рабов. Высшие классы смотрели на них свысока, считая пригодными только для «целей размножения».
[121:3.6] 5. The slaves.
Half the population of the Roman state were slaves; many were superior individuals and quickly made their way up among the free proletariat and even among the tradesmen. The majority were either mediocre or very inferior.
5. Рабы. Половину населения Римского государства составляли рабы; многие из них были незаурядными индивидуумами, быстро поднимавшимися до положения свободного пролетариата и даже торговцев. Большинство же было на посредственном, либо на очень низком уровне.

[121:3.7] Slavery, even of superior peoples, was a feature of Roman military conquest. The power of the master over his slave was unqualified. The early Christian church was largely composed of the lower classes and these slaves.

Превращение в рабов даже представителей высокоразвитых народов было особенностью военных завоеваний Рима. Раб находился в полной зависимости от своего хозяина. Ранняя христианская церковь в основном состояла из представителей низших классов и таких рабов.

[121:3.8] Superior slaves often received wages and by saving their earnings were able to purchase their freedom. Many such emancipated slaves rose to high positions in state, church, and the business world. And it was just such possibilities that made the early Christian church so tolerant of this modified form of slavery.

Лучшие из рабов часто получали плату за свой труд и накопив денег, могли купить свободу. Многие из освобожденных рабов добивались высокого положения в государстве, церкви и деловом мире. Именно такие возможности сделали раннюю христианскую церковь столь терпимой к подобным видам рабства.

[121:3.9] There was no widespread social problem in the Roman Empire in the first century after Christ. The major portion of the populace regarded themselves as belonging in that group into which they chanced to be born. There was always the open door through which talented and able individuals could ascend from the lower to the higher strata of Roman society, but the people were generally content with their social rank. They were not class conscious, neither did they look upon these class distinctions as being unjust or wrong. Christianity was in no sense an economic movement having for its purpose the amelioration of the miseries of the depressed classes.

В Римской империи первого века после Христа не было никаких серьезных социальных проблем. Большая часть населения считала себя принадлежащей к той группе, в среде которой они появились на свет. Талантливые и способные индивидуумы всегда имели возможность подняться из низших в высшие слои римского общества, однако в целом люди были довольны своим общественным статусом. Они не обладали классовым сознанием и не усматривали в классовых различиях несправедливости или зла. Христианство никоим образом не было экономическим движением, ставившим своей целью облегчение страдания угнетенных классов.

[121:3.10] Although woman enjoyed more freedom throughout the Roman Empire than in her restricted position in Palestine, the family devotion and natural affection of the Jews far transcended that of the gentile world.
Женщины пользовалисьбольшей свободой в Римской империи, чем в Палестине, где их положение во многом было зависимым, но по своей преданности семье и врожденной привязанности еврейки значительно превосходили женщин языческого мира.

4. GENTILE PHILOSOPHY

4. ЯЗЫЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

[121:4.1] The gentiles were, from a moral standpoint, somewhat inferior to the Jews, but there was present in the hearts of the nobler gentiles abundant soil of natural goodness and potential human affection in which it was possible for the seed of Christianity to sprout and bring forth an abundant harvest of moral character and spiritual achievement. The gentile world was then dominated by four great philosophies, all more or less derived from the earlier Platonism of the Greeks. These schools of philosophy were:
В нравственном отношении язычники несколько уступали евреям, однако в сердцах наиболее благородных иноверцев было вполне достаточно природной доброты и потенциальной человеческой привязанности, чтобы на этой почве могли прорасти семена христианства, дав обильный урожай моральной стойкости и духовных обретений. В то время в языческом мире доминировали четыре великие философии, каждая из которых в той или иной степени восходила к раннему платонизму греков. Вот эти философские школы:

[121:4.2] 1. The Epicurean.
This school of thought was dedicated to the pursuit of happiness. The better Epicureans were not given to sensual excesses. At least this doctrine helped to deliver the Romans from a more deadly form of fatalism; it taught that men could do something to improve their terrestrial status. It did effectually combat ignorant superstition.
1. Эпикурейцы. Эта школа мысли была направлена на поиски счастья. Лучшие из эпикурейцев вовсе не предавались плотским излишествам. Эта доктрина помогла римлянам освободиться от одной из губительных форм фатализма; она учила, что люди способны улучшить свое земное положение, если захотят что-либо для этого предпринять. Эпикуреизм успешно боролся с невежеством суеверий.

[121:4.3] 2. The Stoic.
Stoicism was the superior philosophy of the better classes. The Stoics believed that a controlling Reason-Fate dominated all nature. They taught that the soul of man was divine; that it was imprisoned in the evil body of physical nature. Man’s soul achieved liberty by living in harmony with nature, with God; thus virtue came to be its own reward. Stoicism ascended to a sublime morality, ideals never since transcended by any purely human system of philosophy. While the Stoics professed to be the «offspring of God,» they failed to know him and therefore failed to find him. Stoicism remained a philosophy; it never became a religion. Its followers sought to attune their minds to the harmony of the Universal Mind, but they failed to envisage themselves as the children of a loving Father. Paul leaned heavily toward Stoicism when he wrote, «I have learned in whatsoever state I am, therewith to be content.»
2. Стоики. Стоицизм был развитой философией высших классов. Стоики верили, что управляющий Разум-Судьба господствует над всей природой. Они учили, что душа человека божественна, но заключена в порочном физическом теле. Человеческая душа достигала свободы за счет жизни в гармонии с природой, с Богом; так добродетель сама по себе становилась вознаграждением. Стоицизм достиг возвышенной морали и с тех пор его идеалы не превзошла ни одна чисто человеческая философская система. Но хотя стоики и заявляли о себе как о «порождении Бога», они не смогли познать Бога и вследствие этого не смогли его найти. Стоицизм остался философией; он так и не стал религией. Его последователи стремились настроить свой разум на гармонию Всеобщего Разума, однако они не смогли увидеть в себе детей любящего Отца. Павел в значительной мере склонялся к стоицизму, когда писал: «Я научился быть довольным тем, что у меня есть».

[121:4.4] 3. The Cynic.
Although the Cynics traced their philosophy to Diogenes of Athens, they derived much of their doctrine from the remnants of the teachings of Machiventa Melchizedek. Cynicism had formerly been more of a religion than a philosophy. At least the Cynics made their religio-philosophy democratic. In the fields and in the market places they continually preached their doctrine that «man could save himself if he would.» They preached simplicity and virtue and urged men to meet death fearlessly. These wandering Cynic preachers did much to prepare the spiritually hungry populace for the later Christian missionaries. Their plan of popular preaching was much after the pattern, and in accordance with the style, of Paul’s Epistles.
3. Киники. Киники считали родоначальником своего учения Диогена Афинского, однако их доктрина в значительной мере опиралась на остатки учений Макивенты Мелхиседека. Изначально кинизм был больше религией, чем философией. По крайней мере, киники придали своей религиозно-философской системе демократический характер. В полях и на рыночных площадях они постоянно проповедовали свою доктрину о том, что «человек может себя спасти, если захочет». Они проповедовали простоту и добродетель и призывали людей бесстрашно встречать смерть. Странствующие проповедники-киники сделали многое для того, чтобы подготовить изголодавшихся по духовной пище людей к последующему появлению христианских миссионеров. Их план народной проповеди во многом напоминал форму и стиль Посланий Павла.

[121:4.5] 4. The Skeptic.
Skepticism asserted that knowledge was fallacious, and that conviction and assurance were impossible. It was a purely negative attitude and never became widespread.
4. Скептики. Скептицизм утверждал, что знание ошибочно, а убежденность и уверенность невозможны. Это был чисто негативный подход, так и не получивший широкого распространения.

[121:4.6] These philosophies were semireligious; they were often invigorating, ethical, and ennobling but were usually above the common people. With the possible exception of Cynicism, they were philosophies for the strong and the wise, not religions of salvation for even the poor and the weak.
Все эти философии были полурелигиозными, нередко вдохновляющими, этичными и облагораживающими, однако обычно далекими от простых людей. За возможным исключением кинизма, это были философии для сильных и мудрых, а не религии спасения даже для слабых и бедных.

5. THE GENTILE RELIGIONS

5. ЯЗЫЧЕСКИЕ РЕЛИГИИ

[121:5.1] Throughout preceding ages religion had chiefly been an affair of the tribe or nation; it had not often been a matter of concern to the individual. Gods were tribal or national, not personal. Such religious systems afforded little satisfaction for the individual spiritual longings of the average person.

На протяжении предшествующих веков религия в основном оставалась делом племени или нации и редко интересовала отдельного человека. Боги были племенными или национальными, но не личными. Такие религиозные системы плохо отвечали индивидуальным духовным устремлениям обычного человека.

[121:5.2] In the times of Jesus the religions of the Occident included:
Во времена Иисуса религии Запада включали в себя:

[121:5.3] 1. The pagan cults.
These were a combination of Hellenic and Latin mythology, patriotism, and tradition.
1. Языческие культы. Представляли собой сочетание эллинской и латинской мифологии, патриотизма и традиции.

[121:5.4] 2. Emperor worship.
This deification of man as the symbol of the state was very seriously resented by the Jews and the early Christians and led directly to the bitter persecutions of both churches by the Roman government.
2. Поклонение императору. Обожествление человека как символа государства вызывало резкое возмущение у евреев и ранних христиан, что повлекло за собой жестокие преследования обоих церквей со стороны римских властей.

[121:5.5] 3. Astrology.
This pseudo science of Babylon developed into a religion throughout the Greco-Roman Empire. Even in the twentieth century man has not been fully delivered from this superstitious belief.
3. Астрология. Эта псевдонаука Вавилона превратилась в религию по всему греко-римскому миру. Даже в двадцатом веке человек еще не полностью избавился от этого суеверия.

[121:5.6] 4. The mystery religions. Upon such a spiritually hungry world a flood of mystery cults had broken, new and strange religions from the Levant, which had enamored the common people and had promised them individual
salvation. These religions rapidly became the accepted belief of the lower classes of the Greco-Roman world. And they did much to prepare the way for the rapid spread of the vastly superior Christian teachings, which presented a majestic concept of Deity, associated with an intriguing theology for the intelligent and a profound proffer of salvation for all, including the ignorant but spiritually hungry average man of those days.
4. Мистериальные религии. Поток мистериальных культов обрушился на мир, столь жаждущий духовной пищи; новые и странные религии из Леванта увлекали простых людей и обещали им личное спасение. Эти религии быстро укоренились в среде низших классов греко-римского мира. И они во многом содействовали быстрому распространению неизмеримо более высоких христианских учений, предлагавших величественное представление о Божестве в сочетании с увлекательной теологией для людей интеллектуального склада и проникновенным предложением спасения для всех, включая невежественного, но духовно голодного простолюдина тех дней.

[121:5.7] The mystery religions spelled the end of national beliefs and resulted in the birth of the numerous personal cults. The mysteries were many but were all characterized by:
Мистериальные религии положили конец национальным верованиям и привели к рождению многочисленных личных культов. Несмотря на свою многочисленность, у всех мистерий были общие черты:

[121:5.8] 1. Some mythical legend, a mystery — whence their name. As a rule this mystery pertained to the story of some god’s life and death and return to life, as illustrated by the teachings of Mithraism, which, for a time, were contemporary with, and a competitor of, Paul’s rising cult of Christianity.
1. Некоторая мифическая легенда, тайна — откуда и произошло само название. Как правило, такая мистерия была связана с историей о жизни и смерти какого-нибудь бога и его возвращении к жизни, что видно на примере учений митраизма, на время оказавшегося современником и конкурентом создаваемого Павлом христианского культа.

[121:5.9] 2. The mysteries were nonnational and interracial. They were personal and fraternal, giving rise to religious brotherhoods and numerous sectarian societies.
2. Мистерии носили вненациональный и межрасовый характер. Они по-братски обращались к личности, порождая религиозные братства и многочисленные сектантские сообщества.

[121:5.10] 3. They were, in their services, characterized by elaborate ceremonies of initiation and impressive sacraments of worship. Their secret rites and rituals were sometimes gruesome and revolting.
3. Их службы сопровождались сложными обрядами инициации и впечатляющими причастиями во время богослужений. Порой их тайные обычаи и ритуалы вызывали ужас и отвращение.

[121:5.11] 4. But no matter what the nature of their ceremonies or the degree of their excesses, these mysteries invariably promised their devotees salvation,
«deliverance from evil, survival after death, and enduring life in blissful realms beyond this world of sorrow and slavery.»
4. Но каким бы ни был характер этих обрядов или степень их излишеств, мистерии неизменно обещали своим приверженцам спасение, «избавление от зла, продолжение жизни после смерти и вечную жизнь в блаженных сферах, вдали от этого мира страдания и рабства».

[121:5.12] But do not make the mistake of confusing the teachings of Jesus with the mysteries. The popularity of the mysteries reveals man’s quest for survival, thus portraying a real hunger and thirst for personal religion and individual righteousness. Although the mysteries failed adequately to satisfy this longing, they did prepare the way for the subsequent appearance of Jesus, who truly brought to this world the bread of life and the water thereof.

Однако было бы заблуждением смешивать учения Иисуса с мистериями. Популярность мистерий раскрывает стремление человека к спасению, обнажая реальную жажду личной религии и индивидуальной праведности. Мистерии не смогли должным образом удовлетворить такое стремление, но подготовили путь для последующего появления Иисуса, который воистину принес в этот мир хлеб и воду жизни.

[121:5.13] Paul, in an effort to utilize the widespread adherence to the better types of the mystery religions, made certain adaptations of the teachings of Jesus so as to render them more acceptable to a larger number of prospective converts. But even Paul’s compromise of Jesus’ teachings (Christianity) was superior to the best in the mysteries in that:
В своем стремлении использовать широкую популярность лучших мистериальных религий, Павел несколько видоизменил учения Иисуса с тем, чтобы сделать их более приемлемыми для широких слоев потенциальных новообращенных. Но даже предложенный Павлом компромиссный вариант учений Иисуса (христианство) превосходил лучшие из мистерий. Причин тому несколько:

[121:5.14] 1. Paul taught a moral redemption, an ethical salvation. Christianity pointed to a new life and proclaimed a new ideal. Paul forsook magic rites and ceremonial enchantments.
1. Павел учил нравственному искуплению, этическому спасению. Христианство указало на новую жизнь и провозгласило новый идеал. Павел отказался от магических ритуалов и обрядового колдовства.

[121:5.15] 2. Christianity presented a religion which grappled with final solutions of the human problem, for it not only offered salvation from sorrow and even from death, but it also promised deliverance from sin followed by the endowment of a righteous character of eternal survival qualities.
2. Христианство представляло собой религию, стремившуюся к окончательному решению проблемы человека, ибо не только предлагало спасение от мук и даже от смерти, но и обещало освобождение от греха с последующим обретением праведного характера с необходимыми для вечной жизни качествами.

[121:5.16] 3. The mysteries were built upon myths. Christianity, as Paul preached it, was founded upon a historic fact: the bestowal of Michael, the Son of God, upon mankind.
3. Мистерии строились на мифах. Христианство, проповедуемое Павлом, было основано на историческом факте посвящения человечеству Майкиэля — Сына Бога.

[121:5.17] Morality among the gentiles was not necessarily related to either philosophy or religion. Outside of Palestine it not always occurred to people that a priest of religion was supposed to lead a moral life. Jewish religion and subsequently the teachings of Jesus and later the evolving Christianity of Paul were the first European religions to lay one hand upon morals and the other upon ethics, insisting that religionists pay some attention to both.

У язычников мораль не обязательно была связана с философией или религией. За пределами Палестины люди редко задумывались о том, что священник должен вести нравственную жизнь. Еврейская религия, последующие учения Иисуса и появившееся позднее христианство Павла были первыми европейскими религиями, имевшими в своей основе и мораль, и этику, требуя от верующих уделять должное внимание и тому, и другому.

[121:5.18] Into such a generation of men, dominated by such incomplete systems of philosophy and perplexed by such complex cults of religion, Jesus was born in Palestine. And to this same generation he subsequently gave his gospel of personal religion — sonship with God.
Именно в таком поколении, испытывавшем преобладающее влияние столь незавершенных философских систем и сбитом с толку столь запутанными религиозными культами, в Палестине родился Иисус. И тому же самому поколению он впоследствии дал свое евангелие личной религии — сыновства по отношению к Богу.

6. THE HEBREW RELIGION

6. ИУДЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ

[121:6.1] By the close of the first century before Christ the religious thought of Jerusalem had been tremendously influenced and somewhat modified by Greek cultural teachings and even by Greek philosophy. In the long contest between the views of the Eastern and Western schools of Hebrew thought, Jerusalem and the rest of the Occident and the Levant in general adopted the Western Jewish or modified Hellenistic viewpoint.

К концу первого столетия до Христа религиозная мысль Иерусалима претерпела некоторые изменения вследствие мощного влияния культурных учений греков и даже греческой философии. В результате длительного противоборства Восточной и Западной школ иудаизма, Иерусалим как и остальная часть Запада и Левант в целом приняли западно-еврейскую или модифицированную эллинистическую точку зрения.

[121:6.2] In the days of Jesus three languages prevailed in Palestine: The common people spoke some dialect of Aramaic; the priests and rabbis spoke Hebrew; the educated classes and the better strata of Jews in general spoke Greek. The early translation of the Hebrew scriptures into Greek at Alexandria was responsible in no small measure for the subsequent predominance of the Greek wing of Jewish culture and theology. And the writings of the Christian teachers were soon to appear in the same language. The renaissance of Judaism dates from the Greek translation of the Hebrew scriptures. This was a vital influence which later determined the drift of Paul’s Christian cult toward the West instead of toward the East.

Во времена Иисуса в Палестине преобладали три языка: простой люд говорил на одном из арамейских диалектов; священники и раввины пользовались ивритом; образованные классы и более обеспеченные слои евреев говорили в основном на греческом. Выполненные в Александрии ранние переводы иудейских священных писаний на греческий язык в значительной мере стали причиной последующего господствующего положения греческой ветви в еврейской культуре и теологии. И вскоре на том же самом языке предстояло появиться писаниям христианских учителей. Возрождение иудаизма началось с греческих переводов священных книг иудеев. Это стало важнейшим фактором, определившим ориентацию христианского культа Павла на Запад, а не на Восток.

[121:6.3] Though the Hellenized Jewish beliefs were very little influenced by the teachings of the Epicureans, they were very materially affected by the philosophy of Plato and the self-abnegation doctrines of the Stoics. The great inroad of Stoicism is exemplified by the Fourth Book of the Maccabees; the penetration of both Platonic philosophy and Stoic doctrines is exhibited in the Wisdom of Solomon. The Hellenized Jews brought to the Hebrew scriptures such an allegorical interpretation that they found no difficulty in conforming Hebrew theology with their revered Aristotelian philosophy. But this all led to disastrous confusion until these problems were taken in hand by Philo of Alexandria, who proceeded to harmonize and systemize Greek philosophy and Hebrew theology into a compact and fairly consistent system of religious belief and practice. And it was this later teaching of combined Greek philosophy and Hebrew theology that prevailed in Palestine when Jesus lived and taught, and which Paul utilized as the foundation on which to build his more advanced and enlightening cult of Christianity.

Учения эпикурейцев почти не повлияли на эллинизированные еврейские верования, тогда как философия Платона и доктрины самоотречения стоиков оказали на них огромное воздействие. Серьезное влияние стоицизма можно увидеть в Четвертой Книге Маккавеев; проникновение как философии Платона, так и доктрин стоиков видно на примере Премудростей Соломона. Эллинизированные евреи привнесли в иудейские писания столь аллегорическое толкование, что им было легко совместить иудейскую теологию с почитаемой ими философией Аристотеля. Однако все это приводило к катастрофической путанице, царившей до тех пор, пока за эти проблемы не взялся Филон Александрийский, приступивший к согласованию и систематизации греческой философии и иудейской теологии, а также к их сведению в компактную и вполне логичную систему религиозных практик и убеждений. И именно это последующее учение, основанное на объединении греческой философии и иудейской теологии стало господствующим в Палестине в период жизни и служения Иисуса, и именно его использовал Павел в качестве фундамента для строительства своего более прогрессивного и просвещающего культа христианства.

[121:6.4] Philo was a great teacher; not since Moses had there lived a man who exerted such a profound influence on the ethical and religious thought of the Occidental world. In the matter of the combination of the better elements in contemporaneous systems of ethical and religious teachings, there have been seven outstanding human teachers: Sethard, Moses, Zoroaster, Lao-tse, Buddha, Philo, and Paul.

Филон был великим учителем; со времен Моисея не было человека, который оказал бы столь же глубокое влияние на этическую и религиозную мысль западного мира. В вопросах сочетания современных им этических и религиозных систем, человеческий род дал семерых выдающихся учителей: Сифарда, Моисея, Заратустру, Лао-цзы, Будду, Филона и Павла.

[121:6.5] Many, but not all, of Philo’s inconsistencies resulting from an effort to combine Greek mystical philosophy and Roman Stoic doctrines with the legalistic theology of the Hebrews, Paul recognized and wisely eliminated from his pre-Christian basic theology. Philo led the way for Paul more fully to restore the concept of the Paradise Trinity, which had long been dormant in Jewish theology. In only one matter did Paul fail to keep pace with Philo or to transcend the teachings of this wealthy and educated Jew of Alexandria, and that was the doctrine of the atonement; Philo taught deliverance from the doctrine of forgiveness only by the shedding of blood. He also possibly glimpsed the reality and presence of the Thought Adjusters more clearly than did Paul. But Paul’s theory of original sin, the doctrines of hereditary guilt and innate evil and redemption therefrom, was partially Mithraic in origin, having little in common with Hebrew theology, Philo’s philosophy, or Jesus’ teachings. Some phases of Paul’s teachings regarding original sin and the atonement were original with himself.

Павел осознал и благоразумно исключил из своей основной дохристианской теологии многие, хотя и не все противоречия Филона — следствие его попытки объединить мистическую философию греков и доктрины римских стоиков с законопослушной теологией иудеев. Филон проложил путь Павлу, позволив ему более полно восстановить концепцию Райской Троицы, которая долгое время бездействовала в иудейской теологии. Только в одном вопросе Павел не смог сравняться с Филоном или превзойти учения этого богатого и образованного александрийского еврея и этим вопросом была доктрина искупления: Филон призывал отказаться от учения о прощении, обретаемом только через пролитие крови. Возможно, что он также более ясно, чем Павел, осознал реальность и духовное присутствие Настройщиков Мышления. По своему происхождению теория Павла о первородном грехе — доктрина наследственного греха, врожденного зла и следующем из этого искуплении — была частично митраистской и имела мало общего с иудейской теологией, философией Филона или учениями Иисуса. Некоторые аспекты учений Павла, касающиеся первородного греха и искупления, были его собственными.

[121:6.6] The Gospel of John, the last of the narratives of Jesus’ earth life, was addressed to the Western peoples and presents its story much in the light of the viewpoint of the later Alexandrian Christians, who were also disciples of the teachings of Philo.
Евангелие от Иоанна — последнее из повествований о земной жизни Иисуса — было адресовано народам Запада, а излагаемые в нем события во многом основаны на воззрениях поздних александрийских христиан, которые также были последователями учений Филона.

[121:6.7] At about the time of Christ a strange reversion of feeling toward the Jews occurred in Alexandria, and from this former Jewish stronghold there went forth a virulent wave of persecution, extending even to Rome, from which many thousands were banished. But such a campaign of misrepresentation was short-lived; very soon the imperial government fully restored the curtailed liberties of the Jews throughout the empire.

Примерно во времена Христа в Александрии произошла странная перемена в отношении к евреям и в этом бывшем оплоте еврейства поднялась жестокая волна гонений, докатившая даже до Рима, откуда были изгнаны многие тысячи евреев. Но эта кампания клеветы была недолговечной и вскоре римские власти полностью восстановили урезанные свободы евреев по всей империи.

[121:6.8] Throughout the whole wide world, no matter where the Jews found themselves dispersed by commerce or oppression, all with one accord kept their hearts centered on the holy temple at Jerusalem. Jewish theology did survive as it was interpreted and practiced at Jerusalem, notwithstanding that it was several times saved from oblivion by the timely intervention of certain Babylonian teachers.

Куда бы ни бежали евреи от преследований, куда бы ни приводила их торговля, везде центральное место в сердце каждого еврея занимал святой храм в Иерусалиме. Иудейская теология сохранилась именно в иерусалимском варианте толкований и исполнения обрядов, несмотря на то, что несколько раз ее спасали от забвения своевременные вмешательства некоторых вавилонских учителей.

[121:6.9] As many as two and one-half million of these dispersed Jews used to come to Jerusalem for the celebration of their national religious festivals. And no matter what the theologic or philosophic differences of the Eastern (Babylonian) and the Western (Hellenic) Jews, they were all agreed on Jerusalem as the center of their worship and in ever looking forward to the coming of the Messiah.
До двух с половиной миллионов евреев диаспоры прибывало обычно в Иерусалим на свои национальные религиозные празднества. И несмотря на теологические или философские разногласия между восточными (вавилонскими) и западными (эллинскими) евреями, все они были единодушны в восприятии Иерусалима в качестве центра своего поклонения и в постоянном ожидании прихода Мессии.

 

7. JEWS AND GENTILES

7. ЕВРЕИ И ЯЗЫЧНИКИ

[121:7.1] By the times of Jesus the Jews had arrived at a settled concept of their origin, history, and destiny. They had built up a rigid wall of separation between themselves and the gentile world; they looked upon all gentile ways with utter contempt. They worshiped the letter of the law and indulged a form of self-righteousness based upon the false pride of descent. They had formed preconceived notions regarding the promised Messiah, and most of these expectations envisaged a Messiah who would come as a part of their national and racial history. To the Hebrews of those days Jewish theology was irrevocably settled, forever fixed.

Ко временам Иисуса у евреев сложилось твердое представление о своем происхождении, истории и предназначении. Отделившись от языческого мира прочной стеной изоляции, они с глубоким презрением относились ко всему нееврейскому. Они поклонялись букве закона и предавались самодовольству, основанному на ложной гордыне происхождения. Они сформировали предвзятые представления об обещанном Мессии и большая часть таких ожиданий была связана с Мессией, неотъемлемым от их национальной и расовой истории. Для иудеев тех дней еврейская теология имела неизменный и навсегда решенный характер.

[121:7.2] The teachings and practices of Jesus regarding tolerance and kindness ran counter to the long-standing attitude of the Jews toward other peoples whom they considered heathen. For generations the Jews had nourished an attitude toward the outside world which made it impossible for them to accept the Master’s teachings about the spiritual brotherhood of man. They were unwilling to share Yahweh on equal terms with the gentiles and were likewise unwilling to accept as the Son of God one who taught such new and strange doctrines.

Учения и деяния Иисуса, призывавшего к терпимости и доброте, противоречили традиционному отношению евреев к другим народам, которых они считали язычниками. Давнее отношение евреев к внешнему миру сделало для них невозможным принятие учения Иисуса о духовном братстве людей. Они не желали делиться своим Яхве на равных правах с иноверцами и не хотели принимать в качестве Сына Бога того, кто проповедовал столь новые и странные доктрины.
[121:7.3] The scribes, the Pharisees, and the priesthood held the Jews in a terrible bondage of ritualism and legalism, a bondage far more real than that of the Roman political rule. The Jews of Jesus’ time were not only held in subjugation to the law but were equally bound by the slavish demands of the traditions,
which involved and invaded every domain of personal and social life. These minute regulations of conduct pursued and dominated every loyal Jew, and it is not strange that they promptly rejected one of their number who presumed to ignore their sacred traditions, and who dared to flout their long-honored regulations of social conduct. They could hardly regard with favor the teachings of one who did not hestitate to clash with dogmas which they regarded as having been ordained by Father Abraham himself. Moses had given them their law and they would not compromise.
Книжники, фарисеи и духовенство держали евреев в чудовищной кабале обрядности и законничества — кабале намного более реальной, чем политическая власть Рима. Евреи времен Иисуса не только удерживались в подчинении закону, но также были связаны порабощающими требованиями обычаев
, охватывавших каждую сферу личной и общественной жизни. Детальные предписания в отношении поведения преследовали и держали в своей власти каждого благоверного еврея и поэтому не удивительно, что они сразу же отвергли своего соплеменника, позволявшего себе игнорировать священные традиции и пренебрегать их издревле чтимыми правилами общественного поведения. Они вряд ли могли бы благосклонно отнестись к учениям человека, не побоявшегося выступить против догм, которые по их убеждению были предписанием самого Отца Авраама. Моисей дал им закон и они не желали идти ни на какие уступки.

[121:7.4] By the time of the first century after Christ the spoken interpretation of the law by the recognized teachers, the scribes, had become a higher authority than the written law itself. And all this made it easier for certain religious leaders of the Jews to array the people against the acceptance of a new gospel.

К первому веку после Христа устные толкования закона признанными учителями — книжниками — обладали большим авторитетом, чем сам писаный закон. И все это помогло некоторым религиозным вождям евреев настроить людей против принятия нового евангелия.

[121:7.5] These circumstances rendered it impossible for the Jews to fulfill their divine destiny as messengers of the new gospel of religious freedom and spiritual liberty. They could not break the fetters of tradition. Jeremiah had told of the «law to be written in men’s hearts,» Ezekiel had spoken of a «new spirit to live in man’s soul,» and the Psalmist had prayed that God would «create a clean heart within and renew a right spirit.» But when the Jewish religion of good works and slavery to law fell victim to the stagnation of traditionalistic inertia, the motion of religious evolution passed westward to the European peoples.

Эти обстоятельства помешали евреям исполнить свое божественное предназначение — стать посланниками нового евангелия религиозной независимости и духовной свободы. Они не смогли сломать оковы традиции. Иеремия сказал о «законе, который должен быть записан в сердцах людей», Иезекииль говорил о «новом духе, который будет жить в душе человека», а псалмопевец молился о том, чтобы Бог «вложил в сердце чистоту и сделал снова правым дух». Однако когда еврейская религия благих дел и рабского послушания закону привела к застою в силу присущей традиционализму инерции, развитие религиозной мысли переместилось на запад к народам Европы.

[121:7.6] And so a different people were called upon to carry an advancing theology to the world, a system of teaching embodying the philosophy of the Greeks, the law of the Romans, the morality of the Hebrews, and the gospel of personality sanctity and spiritual liberty formulated by Paul and based on the teachings of Jesus.
И поэтому иные люди были призваны нести в мир прогрессивную теологию — систему учений, включавших философию греков, закон римлян, мораль иудеев и евангелие личной святости и духовной свободы, сформулированное Павлом и основанное на учениях Иисуса.

[121:7.7] Paul’s cult of Christianity exhibited its morality as a Jewish birthmark. The Jews viewed history as the providence of God — Yahweh at work. The Greeks brought to the new teaching clearer concepts of the eternal life. Paul’s doctrines were influenced in theology and philosophy not only by Jesus’ teachings but also by Plato and Philo. In ethics he was inspired not only by Christ but also by the Stoics.

В христианском культе Павла еврейским родимым пятном была мораль. Евреи рассматривали историю как промысел Божий — действие Яхве. Греки дали новому учению более ясное представление о вечной жизни. В философском и теологическом аспекте на доктрины Павла оказали влияние не только учения Иисуса, но также труды Платона и Филона. В области этики вдохновителем Павла был не только Христос, но и стоики.

[121:7.8] The gospel of Jesus, as it was embodied in Paul’s cult of Antioch Christianity, became blended with the following teachings:
Евангелие Иисуса, воплощенное в культе Антиохийского Христианства Павла, оказалось смешанным со следующими учениями:

1. The philosophic reasoning of the Greek proselytes to Judaism, including some of their concepts of the eternal life.
2. The appealing teachings of the prevailing mystery cults, especially the Mithraic doctrines of redemption, atonement, and salvation by the sacrifice made by some god.
3. The sturdy morality of the established Jewish religion.

1. Философские рассуждения греческих прозелитов иудаизма, включавшие некоторые из их представлений о вечной жизни.
2. Привлекательные учения основных мистериальных культов, в особенности доктрины митраизма об избавлении, искуплении и спасении за счет жертвы, принесенной каким-либо богом.
3. Суровая мораль традиционной еврейской религии.

[121:7.9] The Mediterranean Roman Empire, the Parthian kingdom, and the adjacent peoples of Jesus’ time all held crude and primitive ideas regarding the geography of the world, astronomy, health, and disease; and naturally they were amazed by the new and startling pronouncements of the carpenter of Nazareth. The ideas of spirit possession, good and bad, applied not merely to human beings, but every rock and tree was viewed by many as being spirit possessed. This was an enchanted age, and everybody believed in miracles as commonplace occurrences.
Население Средиземноморской Римской империи, Парфянского царства, а также все соседние народы во времена Иисуса обладали примитивными представлениями о географии мира, астрономии, здоровье и болезнях; естественно, что их изумляли неслыханные и поразительные заявления плотника из Назарета. Идеи одержимости духами — добрыми и злыми — распространялись не только на людей: многие видели вселившихся духов в каждом камне и дереве. Это был век волшебства и все верили в повседневность чудес.

8. PREVIOUS WRITTEN RECORDS

8. ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА

[121:8.1] As far as possible, consistent with our mandate, we have endeavored to utilize and to some extent co-ordinate the existing records having to do with the life of Jesus on Urantia. Although we have enjoyed access to the lost record of the Apostle Andrew and have benefited from the collaboration of a vast host of celestial beings who were on earth during the times of Michael’s bestowal (notably his now Personalized Adjuster), it has been our purpose also to make use of the so-called Gospels of Matthew, Mark, Luke, and John.

Насколько позволяют условия нашего мандата, мы стремимся к использованию и до некоторой степени — согласованию существующих источников, относящихся к жизни Иисуса на Урантии. Мы имеем доступ к утерянным свидетельствам апостола Андрея и извлекаем пользу из сотрудничества с множеством небесных существ, находившихся на земле во времена посвящения Майкиэля (в особенности с его ныне Персонализированным Настройщиком), однако нашей целью является также использование и так называемых Евангелий от Матфея, Марка, Луки и Иоанна.

[121:8.2] These New Testament records had their origin in the following circumstances:
Эти записи Нового Завета появились при следующих обстоятельствах:

[121:8.3] 1. The Gospel by Mark.
John Mark wrote the earliest (excepting the notes of Andrew), briefest, and most simple record of Jesus’ life. He presented the Master as a minister, as man among men. Although Mark was a lad lingering about many of the scenes which he depicts, his record is in reality the Gospel according to Simon Peter. He was early associated with Peter; later with Paul. Mark wrote this record at the instigation of Peter and on the earnest petition of the church at Rome. Knowing how consistently the Master refused to write out his teachings when on earth and in the flesh, Mark, like the apostles and other leading disciples, was hesitant to put them in writing. But Peter felt the church at Rome required the assistance of such a written narrative, and Mark consented to undertake its preparation. He made many notes before Peter died in A.D. 67, and in accordance with the outline approved by Peter and for the church at Rome, he began his writing soon after Peter’s death. The Gospel was completed near the end of A.D. 68. Mark wrote entirely from his own memory and Peter’s memory. The record has since been considerably changed, numerous passages having been taken out and some later matter added at the end to replace the latter one fifth of the original Gospel, which was lost from the first manuscript before it was ever copied. This record by Mark, in conjunction with Andrew’s and Matthew’s notes, was the written basis of all subsequent Gospel narratives which sought to portray the life and teachings of Jesus.
1. Евангелие от Марка. Иоанн Марк написал самый ранний (не считая записей Андрея), самый краткий и наиболее простой рассказ о жизни Иисуса. Он показал Учителя в его служении, как человека среди людей. Юношей Марк побывал во многих описываемых им местах, но все же его рассказ — это Евангелие от Симона Петра. Сначала он сблизился с Петром, позднее — с Павлом. Марк написал свой рассказ по требованию Петра и в ответ на настойчивую просьбу церкви в Риме. Зная о том, с каким постоянством Учитель отказывался записывать свои учения во время пребывания на земле во плоти, подобно остальным апостолам и другим ближайшим ученикам Марк сомневался, следует ли их излагать в письменном виде. Однако Петр чувствовал, что римская церковь нуждается в таком письменном источнике и Марк согласился взяться за его подготовку. Он сделал много записей до гибели Петра в 67 году н.э. и вскоре после его смерти, согласно одобренному Петром плану и ожиданиям церкви в Риме, приступил к своему сочинению. Евангелие было завершено к концу 68 года н.э. Марк писал, опираясь только на свою собственную память и воспоминания Петра. С тех пор это свидетельство претерпело существенные изменения: многие части были изъяты, а в конце добавлен более поздний материал, заменивший собой последнюю пятую часть первоначального Евангелия, пропавшую еще до того, как были сделаны копии с оригинала. Рассказ Марка в совокупности с записями Андрея и Матфея послужил письменной основой для всех последующих Евангелий, описывающих жизнь и учения Иисуса.

[121:8.4] 2. The Gospel of Matthew.
The so-called Gospel according to Matthew is the record of the Master’s life which was written for the edification of Jewish Christians. The author of this record constantly seeks to show in Jesus’ life that much which he did was that «it might be fulfilled which was spoken by the prophet.» Matthew’s Gospel portrays Jesus as a son of David, picturing him as showing great respect for the law and the prophets.
2. Евангелие от Матфея
. Так называемое Евангелие от Матфея представляет собой рассказ о жизни Учителя, написанный в назидание христианам-евреям. Автор этого свидетельства постоянно стремится показать, что многое из совершенного Иисусом в своей жизни было сделано для того, чтобы «сбылось сказанное устами пророка». Евангелие от Матфея изображает Иисуса как сына Давида, проявляющего большое почтение к закону и пророкам.

[121:8.5] The Apostle Matthew did not write this Gospel. It was written by Isador, one of his disciples, who had as a help in his work not only Matthew’s personal remembrance of these events but also a certain record which the latter had made of the sayings of Jesus directly after the crucifixion. This record by Matthew was written in Aramaic; Isador wrote in Greek. There was no intent to deceive in accrediting the production to Matthew. It was the custom in those days for pupils thus to honor their teachers.

Апостол Матфей не писал это Евангелие. Оно было написано Исадором — одним из его учеников, который опирался в своей работе не только на личные воспоминания Матфея об этих событиях, но и на изречения Иисуса, записанные Матфеем сразу же после распятия. Записи Матфея были сделаны на арамейском; Исадор писал по-гречески. Авторство Евангелия было приписано Матфею не с целью обмана. В те дни было принято, чтобы таким образом ученики отдавали дань уважения своим учителям.

[121:8.6] Matthew’s original record was edited and added to in A.D. 40 just before he left Jerusalem to engage in evangelistic preaching. It was a private record, the last copy having been destroyed in the burning of a Syrian monastery in A.D. 416.

Первоначальная запись Матфея была отредактирована и дополнена в 40 году н.э., как раз перед тем как он покинул Иерусалим, чтобы приступить к проповеди евангелия. Это была частная запись, последняя копия которой была уничтожена при пожаре в сирийском монастыре в 416 году н.э.

[121:8.7] Isador escaped from Jerusalem in A.D. 70 after the investment of the city by the armies of Titus, taking with him to Pella a copy of Matthew’s notes. In the year 71, while living at Pella, Isador wrote the Gospel according to Matthew. He also had with him the first four fifths of Mark’s narrative.
Исадор бежал из Иерусалима в 70 году н.э. после осаждения города армиями Тита, взяв с собой в Пеллу экземпляр записей Матфея. В 71 году в Пелле Исадор написал Евангелие от Матфея. В его распоряжении находились также первые четыре пятых повествования Марка.

[121:8.8] 3. The Gospel by Luke.
Luke, the physician of Antioch in Pisidia, was a gentile convert of Paul, and he wrote quite a different story of the Master’s life. He began to follow Paul and learn of the life and teachings of Jesus in A.D. 47. Luke preserves much of the «grace of the Lord Jesus Christ» in his record as he gathered up these facts from Paul and others. Luke presents the Master as «the friend of publicans and sinners.» He did not formulate his many notes into the Gospel until after Paul’s death. Luke wrote in the year 82 in Achaia. He planned three books dealing with the history of Christ and Christianity but died in A.D. 90 just before he finished the second of these works, the «Acts of the Apostles.»
3. Евангелие от Луки
. Лука, врач из Антиохии Писидийской, был иноверцем, обращенным в христианство Павлом и написанный им рассказ о жизни Учителя существенно отличается от других. Примкнув к Павлу в 47 году н.э., он начал знакомиться с жизнью и учениями Иисуса. В своем повествовании Лука сохранил многие факты, почерпнутые у Павла и других и говорящие о «благодати Господа Иисуса Христа». Лука рисует Учителя «другом мытарей и грешников». Его многочисленные записи были сведены им в Евангелие только после смерти Павла. Евангелие от Луки было написано в 82 году в Ахайе. Он собирался написать три книги об истории Христа и христианства, однако скончался в 90 году н.э., не успев закончить вторую из них — «Деяния апостолов».

[121:8.9] As material for the compilation of his Gospel, Luke first depended upon the story of Jesus’ life as Paul had related it to him. Luke’s Gospel is, therefore, in some ways the Gospel according to Paul. But Luke had other sources of information. He not only interviewed scores of eyewitnesses to the numerous episodes of Jesus’ life which he records, but he also had with him a copy of Mark’s Gospel, that is, the first four fifths, Isador’s narrative, and a brief record made in the year A.D. 78 at Antioch by a believer named Cedes. Luke also had a mutilated and much-edited copy of some notes purported to have been made by the Apostle Andrew.
Первоначально в качестве материала для составления своего Евангелия Лука использовал историю жизни Иисуса в пересказе Павла. Поэтому Евангелие Луки в некотором смысле является Евангелием от Павла. Но у Луки были и другие источники информации. Он не только опросил десятки свидетелей многочисленных эпизодов из жизни Иисуса, включенных в его повествование, но также имел в своем распоряжении экземпляр Евангелия Марка (то есть его первые четыре пятых), рассказ Исадора и короткое свидетельство, записанное в 78 году н.э. в Антиохии верующим по имени Кедес. У Луки была также искаженная и многократно правленная копия некоторых заметок, якобы сделанных апостолом Андреем.

[121:8.10] 4. The Gospel of John.
The Gospel according to John relates much of Jesus’ work in Judea and around Jerusalem which is not contained in the other records. This is the so-called Gospel according to John the son of Zebedee, and though John did not write it, he did inspire it. Since its first writing it has several times been edited to make it appear to have been written by John himself. When this record was made, John had the other Gospels, and he saw that much had been omitted; accordingly, in the year A.D. 101 he encouraged his associate, Nathan, a Greek Jew from Caesarea, to begin the writing. John supplied his material from memory and by reference to the three records already in existence. He had no written records of his own. The Epistle known as «First John» was written by John himself as a covering letter for the work which Nathan executed under his direction.
4. Евангелие от Иоанна. Евангелие от Иоанна в основном повествует о служении Иисуса в Иудее и окрестностях Иерусалима, чего нет в других записях. Это так называемое Евангелие от Иоанна, сына Зеведея, и хотя Иоанн не является автором, он был его вдохновителем. Первый вариант Евангелия несколько раз исправлялся с целью создать впечатление, что оно написано самим Иоанном. Когда писалось это повествование, в распоряжении Иоанна были остальные Евангелия и он видел, что многое упущено; соответственно, в 101 году н.э. он вдохновил своего товарища Нафана, греческого еврея из Кесарии, на составление Евангелия. Иоанн восстанавливал события по памяти, а также справлялся с тремя уже существовавшими в то время рассказами. Сам он не вел никаких записей. Так называемое «Первое послание Иоанна» было написано самим Иоанном в качестве сопроводительного письма к работе, которую Нафан выполнил под его руководством.

[121:8.11] All these writers presented honest pictures of Jesus as they saw, remembered, or had learned of him, and as their concepts of these distant events were affected by their subsequent espousal of Paul’s theology of Christianity. And these records, imperfect as they are, have been sufficient to change the course of the history of Urantia for almost two thousand years.
Все эти авторы искренне изображали Иисуса таким, каким они его видели, помнили или знали по рассказам других. Необходимо также учитывать то воздействие, которое последующее принятие ими христианской теологии Павла оказало на их представления об этих давних событиях. При всем своем несовершенстве этих записей оказалось достаточно для того, чтобы изменить направление исторического развития Урантии почти на две тысячи лет.

[121:8.12] [Acknowledgment:
In carrying out my commission to restate the teachings and retell the doings of Jesus of Nazareth, I have drawn freely upon all sources of record and planetary information. My ruling motive has been to prepare a record which will not only be enlightening to the generation of men now living, but which may also be helpful to all future generations. From the vast store of information made available to me, I have chosen that which is best suited to the accomplishment of this purpose. As far as possible I have derived my information from purely human sources. Only when such sources failed, have I resorted to those records which are superhuman. When ideas and concepts of Jesus’ life and teachings have been acceptably expressed by a human mind, I invariably gave preference to such apparently human thought patterns. Although I have sought to adjust the verbal expression the better to conform to our concept of the real meaning and the true import of the Master’s life and teachings, as far as possible, I have adhered to the actual human concept and thought pattern in all my narratives. I well know that those concepts which have had origin in the human mind will prove more acceptable and helpful to all other human minds. When unable to find the necessary concepts in the human records or in human expressions, I have next resorted to the memory resources of my own order of earth creatures, the midwayers. And when that secondary source of information proved inadequate, I have unhesitatingly resorted to the superplanetary sources of information.
[Благодарность.
Выполняя полученное задание по восстановлению учений и свершений Иисуса Назарянина, я широко использовал все доступные источники, включая письменные свидетельства и планетарную информацию. Мною руководило стремление подготовить просвещающий рассказ не только для ныне живущего поколения людей, но полезный всем будущим поколениям. Из огромных запасов находившейся в моем распоряжении информации я выбирал ту, которая наилучшим образом соответствовала осуществлению этого замысла. Насколько это было возможным, я черпал свою информацию из чисто человеческих источников. Лишь в тех случаях, когда такие источники оказывались недостаточными, я прибегал к сверхчеловеческим свидетельствам. Если идеи и представления о жизни и учениях Иисуса в приемлемой форме выражались человеческим разумом, я неизменно отдавал предпочтение такому типично человеческому образу мысли. Хотя я и стремился корректировать словесное выражение для его более полногосоответствия нашей точке зрения на подлинный смысл и истинное значение жизни и учений Иисуса, во всех своих повествованиях, насколько это было возможно, я придерживался реальных человеческих концепций и моделей мышления. Я хорошо знаю, что идеи, порожденные человеческим разумом, более приемлемы и полезны для всех остальных людей. В тех случаях, когда мне не удавалось найти необходимые представления в письменных свидетельствах или выражениях людей, я прибегал к источникам памяти существ моей собственной категории — промежуточных созданий. Если же и этот, вторичный источник информации оказывался недостаточным, я без колебания обращался к сверхпланетарным источникам.

[121:8.13] The memoranda which I have collected, and from which I have prepared this narrative of the life and teachings of Jesus — aside from the memory of the record of the Apostle Andrew — embrace thought gems and superior concepts of Jesus’ teachings assembled from more than two thousand human beings who have lived on earth from the days of Jesus down to the time of the inditing of these revelations, more correctly restatements. The revelatory permission has been utilized only when the human record and human concepts failed to supply an adequate thought pattern. My revelatory commission forbade me to resort to extrahuman sources of either information or expression until such a time as I could testify that I had failed in my efforts to find the required conceptual expression in purely human sources.

Кроме воспоминаний, содержащихся в повествовании апостола Андрея, собранные мною записи, на основании которых я подготовил этот рассказ о жизни и учениях Иисуса, содержат жемчужины мысли и высшие представления об учениях Иисуса, собранные более чем у двух тысяч людей, живших на земле в период между Иисусом и составлением, а точнее — новым изложением этих откровений. Разрешение, позволяющее прибегать к откровению, использовалось только тогда, когда в человеческих источниках и человеческих представлениях отсутствовала адекватная идея. В соответствии с полученным поручением, я имел право использовать сверхчеловеческие источники информации или выражения только в тех случаях, когда я мог подтвердить, что все мои попытки найти требуемое концептуальное выражение среди чисто человеческих источников оставались тщетными.

[121:8.14] While I, with the collaboration of my eleven associate fellow midwayers and under the supervision of the Melchizedek of record, have portrayed this narrative in accordance with my concept of its effective arrangement and in response to my choice of immediate expression, nevertheless, the majority of the ideas and even some of the effective expressions which I have thus utilized had their origin in the minds of the men of many races who have lived on earth during the intervening generations, right on down to those who are still alive at the time of this undertaking. In many ways I have served more as a collector and editor than as an original narrator. I have unhesitatingly appropriated those ideas and concepts, preferably human, which would enable me to create the most effective portraiture of Jesus’ life, and which would qualify me to restate his matchless teachings in the most strikingly helpful and universally uplifting phraseology. In behalf of the Brotherhood of the United Midwayers of Urantia, I most gratefully acknowledge our indebtedness to all sources of record and concept which have been hereinafter utilized in the further elaboration of our restatement of Jesus’ life on earth.]
В сотрудничестве со своими одиннадцатью собратьями — промежуточными созданиями и под руководством зарегистрированного Мелхиседека, я изложил это повествование в соответствии с моим собственным представлением об эффективности компоновки и согласно выбранной мною форме непосредственного выражения. Тем не менее, большинство идей и даже некоторые из использованных мною удачных выражений были рождены в разумах людей различных рас и поколений, живших на протяжении прошедшего времени и живущих ныне на земле. Во многих отношениях я не столько сам излагал события, сколько выступал в роли составителя и редактора. Я без колебаний заимствовал те идеи и представления, предпочтительно человеческие, которые помогали мне создавать наиболее выразительный рассказ о жизни Иисуса и по-новому излагать его несравненные учения в наиболее точных, метких, полезных и возвышенных выражениях. От имени Братства Объединенных Промежуточных Созданий Урантии я с величайшей благодарностью признаю наш долг перед всеми письменными и концептуальными источниками, которые были использованы в нижеследующем и переработанном изложении жизни Иисуса на земле.]

 

---

 

122 Рождение и младенчество Иисуса

• 
  1. ИОСИФ И МАРИЯ
  
• 
  2. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЛИЗАВЕТЕ
  
• 
  3. ВОЗВЕЩЕНИЕ ГАВРИИЛА МАРИИ
  
• 
  4. СОН ИОСИФА
  
• 
  5. ЗЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ ИИСУСА
  
• 
  6. ДОМ В НАЗАРЕТЕ
  
• 
  7. ПОЕЗДКА В ВИФЛЕЕМ
  
• 
  8. РОЖДЕНИЕ ИИСУСА
  
• 
  9. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ХРАМЕ
  
• 
  10. ИРОД ДЕЙСТВУЕТ
  

(Birth and Infancy of Jesus) 

[122:0.1] IT WILL hardly be possible fully to explain the many reasons which led to the selection of Palestine as the land for Michael’s bestowal, and especially as to just why the family of Joseph and Mary should have been chosen as the immediate setting for the appearance of this Son of God on Urantia.

ЕДВА ЛИ можно исчерпывающим образом объяснить многие причины выбора Палестины для посвящения Майкиэля и тем более ответить на вопрос о выборе семьи Марии и Иосифа как непосредственного места появления Сына Бога на Урантии.

[122:0.2] After a study of the special report on the status of segregated worlds prepared by the Melchizedeks, in counsel with Gabriel, Michael finally chose Urantia as the planet whereon to enact his final bestowal. Subsequent to this decision Gabriel made a personal visit to Urantia, and, as a result of his study of human groups and his survey of the spiritual, intellectual, racial, and geographic features of the world and its peoples, he decided that the Hebrews possessed those relative advantages which warranted their selection as the bestowal race. Upon Michael’s approval of this decision, Gabriel appointed and dispatched to Urantia the Family Commission of Twelve — selected from among the higher orders of universe personalities — which was intrusted with the task of making an investigation of Jewish family life. When this commission ended its labors, Gabriel was present on Urantia and received the report nominating three prospective unions as being, in the opinion of the commission, equally favorable as bestowal families for Michael’s projected incarnation.

Изучив специальный доклад Мелхиседеков о статусе изолированных миров, Майкиэль по совету с Гавриилом остановил свой выбор на Урантии как планете своего заключительного посвящения. После этого решения Гавриил лично посетил Урантию и на основании изучения человеческих групп и исследования духовных, интеллектуальных, расовых и географических особенностей мира и населяющих его народов пришел к выводу, что при выборе расы посвящения относительными преимуществами обладали евреи. После одобрения этого решения Майкиэлем, Гавриил назначил и отправил на Урантию Семейную Комиссию Двенадцати в составе высших категорий вселенских личностей с заданием изучить семейную жизнь евреев. По завершении работы комиссия предоставила находившемуся тогда на Урантии Гавриилу доклад, определяющий три возможные супружеские пары одинаково приемлемые в качестве посвященческих семей для грядущей инкарнации Майкиэля.

[122:0.3] From the three couples nominated, Gabriel made the personal choice of Joseph and Mary, subsequently making his personal appearance to Mary, at which time he imparted to her the glad tidings that she had been selected to become the earth mother of the bestowal child.
Из этих трех пар Гавриил лично выбрал Иосифа и Марию и впоследствии явился Марии, сообщив ей благую весть о том, что она избрана в качестве земной матери посвященческого дитя.

1. JOSEPH AND MARY

1. ИОСИФ И МАРИЯ

[122:1.1] Joseph, the human father of Jesus (Joshua ben Joseph), was a Hebrew of the Hebrews, albeit he carried many non-Jewish racial strains which had been added to his ancestral tree from time to time by the female lines of his progenitors. The ancestry of the father of Jesus went back to the days of Abraham and through this venerable patriarch to the earlier lines of inheritance leading to the Sumerians and Nodites and, through the southern tribes of the ancient blue man, to Andon and Fonta. David and Solomon were not in the direct line of Joseph’s ancestry, neither did Joseph’s lineage go directly back to Adam. Joseph’s immediate ancestors were mechanics — builders, carpenters, masons, and smiths. Joseph himself was a carpenter and later a contractor. His family belonged to a long and illustrious line of the nobility of the common people, accentuated ever and anon by the appearance of unusual individuals who had distinguished themselves in connection with the evolution of religion on Urantia.

Иосиф — земной отец Иисуса (Иешуа бен Иосифа) — был иудеем из иудеев, хотя в нем было немало нееврейских расовых линий, время от времени привносимых в его родословную прародителями по женской линии. Родословная отца Иисуса уходила корнями ко временам Авраама и через этого досточтимого патриарха — к еще более древним наследственным линиям, восходившим к шумерам и нодитам, а через южные племена древнего синего человека — к Андону и Фонте. Ни Давид, ни Соломон не были прямыми предками Иосифа, а его родословная не велась от Адама. Непосредственные предшественники Иосифа были мастеровыми — строителями, плотниками, каменщиками и кузнецами. Сам Иосиф был плотником, впоследствии — подрядчиком. Его семья принадлежала к древнему и известному роду благородных простолюдинов, в котором время от времени появлялись незаурядные индивидуумы, отличавшиеся в связи с эволюцией религии на Урантии.

[122:1.2] Mary, the earth mother of Jesus, was a descendant of a long line of unique ancestors embracing many of the most remarkable women in the racial history of Urantia. Although Mary was an average woman of her day and generation, possessing a fairly normal temperament, she reckoned among her ancestors such well-known women as Annon, Tamar, Ruth, Bathsheba, Ansie, Cloa, Eve, Enta, and Ratta. No Jewish woman of that day had a more illustrious lineage of common progenitors or one extending back to more auspicious beginnings. Mary’s ancestry, like Joseph’s, was characterized by the predominance of strong but average individuals, relieved now and then by numerous outstanding personalities in the march of civilization and the progressive evolution of religion. Racially considered, it is hardly proper to regard Mary as a Jewess. In culture and belief she was a Jew, but in hereditary endowment she was more a composite of Syrian, Hittite, Phoenician, Greek, and Egyptian stocks, her racial inheritance being more general than that of Joseph.

Мария — земная мать Иисуса — была потомком древнего и уникального рода, давшего немало выдающихся женщин в истории развития рас на Урантии. В своем времени и поколении Мария была заурядной женщиной обычного характера, но среди ее предков были такие известные женщины, как Аннон, Фамарь, Руфь, Вирсавия, Ансия, Клоя, Ева, Энта и Ратта. Ни одна еврейская женщина того времени не обладала более прославленной родословной, восходившей к более благоприятным истокам. Род Марии, как и род Иосифа, отличался преобладанием сильных, но обыкновенных индивидуумов, среди которых время от времени появлялись личности, вносившие заметный вклад в развитие цивилизации и прогресс религии. С расовой точки зрения Марию едва ли можно считать еврейкой, которой она была только по своей культуре и вере. Однако по своей наследственности она несла в себе кровь сирийских, хеттейских, финикийских, греческих и египетских племен, обладая более широкими наследственными факторами, чем Иосиф.
[122:1.3] Of all couples living in Palestine at about the time of Michael’s projected bestowal, Joseph and Mary possessed the most ideal combination of widespread racial connections and superior average of personality endowments. It was the plan of Michael to appear on earth as an average
man, that the common people might understand him and receive him; wherefore Gabriel selected just such persons as Joseph and Mary to become the bestowal parents.
Из всех пар, живших в Палестине во времена предполагавшегося посвящения Майкиэля, Иосиф и Мария обладали наиболее идеальным сочетанием богатого расового наследия и превосходного набора обычных личностных качеств. По плану Майкиэля, он должен был появиться на земле как обычный человек, чтобы его могли понять и принять простые люди; поэтому в качестве его будущих посвященческих родителей Гавриил выбрал именно таких людей как Иосиф и Мария.

2. GABRIEL APPEARS TO ELIZABETH

2. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЛИЗАВЕТЕ

[122:2.1] Jesus’ lifework on Urantia was really begun by John the Baptist. Zacharias, John’s father, belonged to the Jewish priesthood, while his mother, Elizabeth, was a member of the more prosperous branch of the same large family group to which Mary the mother of Jesus also belonged. Zacharias and Elizabeth, though they had been married many years, were childless.
Дело жизни Иисуса на Урантии в действительности было начато Иоанном Крестителем. Захария, отец Иоанна, принадлежал к еврейскому духовенству, а его мать, Елизавета, принадлежала к процветающей ветви того же большого рода, к которому принадлежала и Мария, мать Иисуса. Захария и Елизавета были женаты много лет, однако детей у них не было.

[122:2.2] It was late in the month of June, 8 B.C., about three months after the marriage of Joseph and Mary, that Gabriel appeared to Elizabeth at noontide one day, just as he later made his presence known to Mary. Said Gabriel:

Шел конец июня 8 года до н.э., когда однажды в полдень, спустя примерно три месяца после женитьбы Иосифа и Марии, Гавриил явился Елизавете — так же, как позднее он предстал перед Марией. Гавриил сказал:

[122:2.3] «While your husband, Zacharias, stands before the altar in Jerusalem, and while the assembled people pray for the coming of a deliverer, I, Gabriel, have come to announce that you will shortly bear a son who shall be the forerunner of this divine teacher, and you shall call your son John. He will grow up dedicated to the Lord your God, and when he has come to full years, he will gladden your heart because he will turn many souls to God, and he will also proclaim the coming of the soul-healer of your people and the spirit-liberator of all mankind. Your kinswoman Mary shall be the mother of this child of promise, and I will also appear to her.»

«В то время как твой муж, Захария, стоит перед алтарем в Иерусалиме и пока собравшиеся там люди молятся о приходе избавителя, я, Гавриил, прибыл объявить, что вскоре ты родишь сына, который станет предтечей этого божественного учителя, и ты наречешь своего сына Иоанном. Он вырастет в преданности Господу Богу, а когда возмужает, то обрадует твое сердце, ибо обратит многие души к Богу и провозгласит приход целителя души твоего народа и духовного освободителя всего человечества. Твоя родственница, Мария, станет матерью этого заветного дитя, и я также явлюсь ей».

[122:2.4] This vision greatly frightened Elizabeth. After Gabriel’s departure she turned this experience over in her mind, long pondering the sayings of the majestic visitor, but did not speak of the revelation to anyone save her husband until her subsequent visit with Mary in early February of the following year.
Это видение чрезвычайно испугало Елизавету. После ухода Гавриила она все время мысленно возвращалась к этому случаю, подолгу размышляя о словах величественного посетителя, однако не рассказывала об откровении никому, кроме своего мужа, пока не отправилась навестить Марию в начале февраля следующего года.

[122:2.5] For five months, however, Elizabeth withheld her secret even from her husband. Upon her disclosure of the story of Gabriel’s visit, Zacharias was very skeptical and for weeks doubted the entire experience, only consenting halfheartedly to believe in Gabriel’s visit to his wife when he could no longer question that she was expectant with child. Zacharias was very much perplexed regarding the prospective motherhood of Elizabeth, but he did not doubt the integrity of his wife, notwithstanding his own advanced age. It was not until about six weeks before John’s birth that Zacharias, as the result of an impressive dream, became fully convinced that Elizabeth was to become the mother of a son of destiny, one who was to prepare the way for the coming of the Messiah.

Однако в течение пяти месяцев Елизавета хранила эту тайну даже от своего мужа. Узнав от нее о визите Гавриила, Захария отнесся к услышанному с большим сомнением и долгое время вообще не верил в подлинность этого случая, согласившись, скрепя сердце, поверить ей лишь после того, как уже не мог сомневаться в ее беременности. Будущее материнство Елизаветы сильно озадачило Захарию, но он не сомневался в добропорядочности своей жены, несмотря на собственный преклонный возраст. Лишь примерно за шесть недель до рождения Иоанна, под воздействием поразительного сна, Захария полностью уверился в том, что Елизавета станет матерью сына предначертанной судьбы, которому суждено подготовить путь для прихода Мессии.

[122:2.6] Gabriel appeared to Mary about the middle of November, 8 B.C., while she was at work in her Nazareth home. Later on, after Mary knew without doubt that she was to become a mother, she persuaded Joseph to let her journey to the City of Judah, four miles west of Jerusalem, in the hills, to visit Elizabeth. Gabriel had informed each of these mothers-to-be of his appearance to the other. Naturally they were anxious to get together, compare experiences, and talk over the probable futures of their sons. Mary remained with her distant cousin for three weeks. Elizabeth did much to strengthen Mary’s faith in the vision of Gabriel, so that she returned home more fully dedicated to the call to mother the child of destiny whom she was so soon to present to the world as a helpless babe, an average and normal infant of the realm.
Гавриил явился Марии примерно в середине ноября 8 года до н.э. в тот момент, когда она занималась хозяйством в своем доме в Назарете. Позднее, когда Мария уже не сомневалась в том, что станет матерью, она убедила Иосифа разрешить ей отправиться в город Иудин, находившийся в горах в четырех милях к западу от Иерусалима, чтобы встретиться с Елизаветой. Гавриил объявил каждой из этих будущих матерей о своем явлении другой. Естественно, им не терпелось поскорее увидеться, обменяться впечатлениями и обсудить возможное будущее своих сыновей. В течение трех недель Мария оставалась в гостях у своей дальней родственницы. Елизавета сделала многое для того, чтобы укрепить веру Марии в явление Гавриила, благодаря чему Мария вернулась домой более подготовленной к своему призванию — родить дитя предначертанной судьбы, которого ей вскоре было суждено подарить миру в виде беспомощного младенца — обычного и нормального ребенка данного мира.

[122:2.7] John was born in the City of Judah, March 25, 7 B.C. Zacharias and Elizabeth rejoiced greatly in the realization that a son had come to them as Gabriel had promised, and when on the eighth day they presented the child for circumcision, they formally christened him John, as they had been directed aforetime. Already had a nephew of Zacharias departed for Nazareth, carrying the message of Elizabeth to Mary proclaiming that a son had been born to her and that his name was to be John.

Иоанн родился в городе Иудином 25 марта 7 года до н.э. Захария и Елизавета чрезвычайно обрадовались, осознав, что получили сына в соответствии с обещанием Гавриила и когда на восьмой день принесли ребенка для обрезания, то как и было велено, дали ему имя Иоанн. Племянник Захарии уже отправился в Назарет с посланием от Елизаветы к Марии, где она сообщала о рождении сына, нареченного Иоанном.

[122:2.8] From his earliest infancy John was judiciously impressed by his parents with the idea that he was to grow up to become a spiritual leader and religious teacher. And the soil of John’s heart was ever responsive to the sowing of such suggestive seeds. Even as a child he was found frequently at the temple during the seasons of his father’s service, and he was tremendously impressed with the significance of all that he saw.
С самого раннего детства родители Иоанна благоразумно внушали ему мысль о том, что по возмужании ему предстоит стать духовным лидером и религиозным учителем. И эти семена пали на благодатную почву в сердце Иоанна. Еще ребенком его часто находили в храме в периоды богослужения, которое совершал его отец и значимость всего виденного оставляла в нем глубокий след.

3. GABRIEL’S ANNOUNCEMENT TO MARY

3. ВОЗВЕЩЕНИЕ ГАВРИИЛА МАРИИ

[122:3.1] One evening about sundown, before Joseph had returned home, Gabriel appeared to Mary by the side of a low stone table and, after she had recovered her composure, said: «I come at the bidding of one who is my Master and whom you shall love and nurture. To you, Mary, I bring glad tidings when I announce that the conception within you is ordained by heaven, and that in due time you will become the mother of a son; you shall call him Joshua, and he shall inaugurate the kingdom of heaven on earth and among men. Speak not of this matter save to Joseph and to Elizabeth, your kinswoman, to whom I have also appeared, and who shall presently also bear a son, whose name shall be John, and who will prepare the way for the message of deliverance which your son shall proclaim to men with great power and deep conviction. And doubt not my word, Mary, for this home has been chosen as the mortal habitat of the child of destiny. My benediction rests upon you, the power of the Most Highs will strengthen you, and the Lord of all the earth shall overshadow you.»
Однажды вечером на закате и до возвращения Иосифа домой Гавриил предстал перед Марией возле низкого каменного стола, и когда к ней вернулось самообладание, сказал: «Я пришел по велению моего Владыки, кого ты будешь любить и воспитывать. Тебе, Мария, принес я благую весть о том, что зачатое во чреве твоем предопределено небесами и что в должное время ты станешь матерью сына, наречешь его Иешуа и он откроет царство небесное на земле и среди людей. Не говори об этом никому, кроме Иосифа и Елизаветы, твоей родственницы, которой я также явился и которая вскоре тоже родит сына; его нарекут Иоанном и он подготовит путь для спасительной проповеди, которую твой сын решительно и проникновенно возвестит людям. Не сомневайся же в моих словах, Мария, ибо этот дом избран в качестве смертной обители для дитя предначертанной судьбы. Мое благословение остается с тобой, могущество Всевышних укрепит тебя, и Господь всей земли сохранит тебя».

[122:3.2] Mary pondered this visitation secretly in her heart for many weeks until of a certainty she knew she was with child, before she dared to disclose these unusual events to her husband. When Joseph heard all about this, although he had great confidence in Mary, he was much troubled and could not sleep for many nights. At first Joseph had doubts about the Gabriel visitation. Then when he became well-nigh persuaded that Mary had really heard the voice and beheld the form of the divine messenger, he was torn in mind as he pondered how such things could be. How could the offspring of human beings be a child of divine destiny? Never could Joseph reconcile these conflicting ideas until, after several weeks of thought, both he and Mary reached the conclusion that they had been chosen to become the parents of the Messiah, though it had hardly been the Jewish concept that the expected deliverer was to be of divine nature. Upon arriving at this momentous conclusion, Mary hastened to depart for a visit with Elizabeth.

На протяжении многих недель Мария тайно размышляла об этом посещении и только когда уже не сомневалась в своей беременности, решилась поведать об этом необычном событии своему мужу. Иосиф полностью доверял своей жене, но услышав об этом, сильно встревожился и на долгое время лишился сна. Поначалу Иосиф сомневался в явлении Гавриила. Затем, уже почти поверив в то, что Мария действительно слышала голос и видела облик божественного вестника, он начал терзаться сомнениями, размышляя как такое возможно. Каким образом человеческий ребенок может стать дитя божественной судьбы? Только спустя несколько недель раздумий Иосифу удалось примирить свои противоречивые мысли, когда они вместе с Марией пришли к выводу о том, что избраны в качестве родителей Мессии, хотя по представлениям евреев ожидаемый спаситель не должен был иметь божественную природу. Придя к такому знаменательному выводу, Мария поспешила навестить Елизавету.

[122:3.3] Upon her return, Mary went to visit her parents, Joachim and Hannah. Her two brothers and two sisters, as well as her parents, were always very skeptical about the divine mission of Jesus, though, of course, at this time they knew nothing of the Gabriel visitation. But Mary did confide to her sister Salome that she thought her son was destined to become a great teacher.
После возвращения Мария отправилась к своим родителям, Иоахиму и Ханне. Оба ее брата и обе сестры, как и ее родители, всегда с большим сомнением относились к божественной миссии Иисуса, хотя конечно в то время они ничего не знали о явлении Гавриила. Однако Мария все-таки поведала своей сестре Саломии мысли о том, что ее сыну суждено стать великим учителем.

[122:3.4] Gabriel’s announcement to Mary was made the day following the conception of Jesus and was the only event of supernatural occurrence connected with her entire experience of carrying and bearing the child of promise.
Возвещение Гавриила Марии произошло на следующий день после зачатия Иисуса и было единственным сверхъестественным событием на всем протяжении ее опыта вынашивания и рождения заветного дитя.

4. JOSEPH’S DREAM

4. СОН ИОСИФА

[122:4.1] Joseph did not become reconciled to the idea that Mary was to become the mother of an extraordinary child until after he had experienced a very impressive dream. In this dream a brilliant celestial messenger appeared to him and, among other things, said: «Joseph, I appear by command of Him who now reigns on high, and I am directed to instruct you concerning the son whom Mary shall bear, and who shall become a great light in the world. In him will be life, and his life shall become the light of mankind. He shall first come to his own people, but they will hardly receive him; but to as many as shall receive him to them will he reveal that they are the children of God.» After this experience Joseph never again wholly doubted Mary’s story of Gabriel’s visit and of the promise that the unborn child was to become a divine messenger to the world.
Иосиф смирился с мыслью о том, что Марии суждено стать матерью необыкновенного дитя лишь после того, как ему приснился глубоко поразивший его сон. В этом сне ему явился ослепительный небесный вестник и среди прочего сказал следующее: «Иосиф, я прибыл по приказу Того, кто правит на небесах и мне поручено сообщить тебе о сыне, которого родит Мария и который станет великим светом в мире. В нем будет жизнь, которая станет светом для человечества. Сначала он придет к своему народу, который вряд ли примет его; но всем тем, кто примет его, он раскроет, что они — дети Бога». После этого случая Иосиф уже никогда более не сомневался в рассказе Марии о явлении Гавриила и обещании, что будущему дитя суждено стать божественным вестником миру.

[122:4.2] In all these visitations nothing was said about the house of David. Nothing was ever intimated about Jesus’ becoming a «deliverer of the Jews,» not even that he was to be the long-expected Messiah. Jesus was not such a Messiah as the Jews had anticipated, but he was the world’s deliverer
. His mission was to all races and peoples, not to any one group.
Во всех этих посещениях ничего не говорилось о доме Давида. Не было сделано никаких намеков на то, что Иисус станет «избавителем евреев» или на то, что ему суждено стать долгожданным Мессией. Иисус не был тем Мессией, которого ожидали евреи, однако он был избавителем мира
. Его миссия предназначалась всем расам и народам, а не какой-либо одной группе людей.

[122:4.3] Joseph was not of the line of King David. Mary had more of the Davidic ancestry than Joseph. True, Joseph did go to the City of David, Bethlehem, to be registered for the Roman census, but that was because, six generations previously, Joseph’s paternal ancestor of that generation, being an orphan, was adopted by one Zadoc, who was a direct descendant of David; hence was Joseph also accounted as of the «house of David.»

Иосиф не происходил из рода царя Давида. У Марии было больше Давидовой крови, чем у Иосифа. И хотя Иосиф действительно отправился в город Давида — Вифлеем — для регистрации в римском цензе, это объяснялось тем, что за шесть поколений до него предок Иосифа с отцовской стороны, будучи сиротой, был усыновлен неким Садоком, прямым потомком Давида; поэтому Иосифа также причисляли к «дому Давида».

[122:4.4] Most of the so-called Messianic prophecies of the Old Testament were made to apply to Jesus long after his life had been lived on earth. For centuries the Hebrew prophets had proclaimed the coming of a deliverer, and these promises had been construed by successive generations as referring to a new Jewish ruler who would sit upon the throne of David and, by the reputed miraculous methods of Moses, proceed to establish the Jews in Palestine as a powerful nation, free from all foreign domination. Again, many figurative passages found throughout the Hebrew scriptures were subsequently misapplied to the life mission of Jesus. Many Old Testament sayings were so distorted as to appear to fit some episode of the Master’s earth life. Jesus himself onetime publicly denied any connection with the royal house of David. Even the passage, «a maiden shall bear a son,» was made to read, «a virgin shall bear a son.» This was also true of the many genealogies of both Joseph and Mary which were constructed subsequent to Michael’s career on earth. Many of these lineages contain much of the Master’s ancestry, but on the whole they are not genuine and may not be depended upon as factual. The early followers of Jesus all too often succumbed to the temptation to make all the olden prophetic utterances appear to find fulfillment in the life of their Lord and Master.
Большая часть так называемых мессианских пророчеств Ветхого Завета были истолкованы применительно к Иисусу спустя много лет после его жизни на земле. Веками иудейские пророки провозглашали приход спасителя и в толкованиях последующих поколений эти обещания стали связывать с новым еврейским правителем, который воссядет на троне Давида и при помощи якобы чудодейственных методов Моисея сделает палестинских евреев могущественной нацией, свободной от иностранного господства. Кроме того, многие образные выражения, повсеместно встречаемые в священных книгах иудеев, были впоследствии необоснованно использованы по отношению к жизненной миссии Иисуса. Многие изречения Ветхого Завета были настолько искажены, что казалось, будто они соответствуют одному из эпизодов земной жизни Учителя. Однажды Иисус сам публично заявил, что не имеет отношения к царскому дому Давида. Даже слова «дева родит сына» были изменены на «девственница родит сына». То же самое относится и ко многим генеалогиям как Иосифа, так и Марии, составленным после жизни Майкиэля на земле. Многие из этих родословных содержат значительную часть прародителей Учителя, однако в целом они не являются подлинными и на их достоверность нельзя полагаться. Ранние последователи Иисуса слишком часто поддавались соблазну показать, что в жизни их Господа и Учителя сбылись все речения древних пророков.

5. JESUS’ EARTH PARENTS

5. ЗЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ ИИСУСА

[122:5.1] Joseph was a mild-mannered man, extremely conscientious, and in every way faithful to the religious conventions and practices of his people. He talked little but thought much. The sorry plight of the Jewish people caused Joseph much sadness. As a youth, among his eight brothers and sisters, he had been more cheerful, but in the earlier years of married life (during Jesus’ childhood) he was subject to periods of mild spiritual discouragement. These temperamental manifestations were greatly improved just before his untimely death and after the economic condition of his family had been enhanced by his advancement from the rank of carpenter to the role of a prosperous contractor.

Иосиф был мягким и чрезвычайно добросовестным человеком, во всех отношениях преданным религиозным обычаям и традициям своего народа. Он был немногословен, но рассудителен. Тяжелое положение еврейского народа очень огорчало Иосифа. В пору юности и в кругу своих восьми братьев и сестер он был более жизнерадостным, но в первые годы семейной жизни (в детские годы Иисуса) он порой падал духом. Однако эти черты его характера практически исчезли незадолго до его безвременной смерти, когда он сменил работу плотника на должность преуспевающего подрядчика и благосостояние его семьи заметно улучшилось.

[122:5.2] Mary’s temperament was quite opposite to that of her husband. She was usually cheerful, was very rarely downcast, and possessed an ever-sunny disposition. Mary indulged in free and frequent expression of her emotional feelings and was never observed to be sorrowful until after the sudden death of Joseph. And she had hardly recovered from this shock when she had thrust upon her the anxieties and questionings aroused by the extraordinary career of her eldest son, which was so rapidly unfolding before her astonished gaze. But throughout all this unusual experience Mary was composed, courageous, and fairly wise in her relationship with her strange and little-understood first-born son and his surviving brothers and sisters.

Характер Марии был полной противоположностью характеру ее мужа. Она отличалась веселым нравом, почти никогда не печалилась и постоянно пребывала в лучезарном настроении. Мария свободно и часто выражала свои эмоции и впервые загоревала только после внезапной смерти Иосифа. Не успела она оправиться от этого удара, как на нее обрушились тревоги и сомнения из-за необычайной жизни ее старшего сына, которая столь стремительно разворачивалась перед ее изумленном взором. Однако на протяжении всего своего необычного жизненного пути Мария отличалась сдержанностью, отвагой и достаточной мудростью в отношениях со своим удивительным и загадочным первенцем, а также с пережившими его братьями и сестрами.

[122:5.3] Jesus derived much of his unusual gentleness and marvelous sympathetic understanding of human nature from his father; he inherited his gift as a great teacher and his tremendous capacity for righteous indignation from his mother. In emotional reactions to his adult-life environment, Jesus was at one time like his father, meditative and worshipful, sometimes characterized by apparent sadness; but more often he drove forward in the manner of his mother’s optimistic and determined disposition. All in all, Mary’s temperament tended to dominate the career of the divine Son as he grew up and swung into the momentous strides of his adult life. In some particulars Jesus was a blending of his parents’ traits; in other respects he exhibited the traits of one in contrast with those of the other.

Необычная мягкость Иисуса, его удивительная благожелательность и сочувственное понимание человеческой природы в значительной мере перешли к нему от отца; свой дар великого учителя и колоссальный запас праведного негодования он унаследовал от матери. Во взрослой жизни по эмоциональным реакциям на окружение Иисус временами напоминал своего отца, становясь созерцательным и благоговейным, но иногда погружаясь в печаль, однако чаще он устремлялся вперед полный оптимизма и решительности, как и его мать. В целом, темперамент Марии постепенно становился преобладающим по мере взросления божественного Сына и обращения к важнейшим свершениям зрелого периода жизни. Иногда Иисус сочетал в себе черты своих родителей; в других ситуациях черты одного родителя преобладали над чертами другого.

[122:5.4] From Joseph Jesus secured his strict training in the usages of the Jewish ceremonials and his unusual acquaintance with the Hebrew scriptures; from Mary he derived a broader viewpoint of religious life and a more liberal concept of personal spiritual freedom.

От Иосифа Иисус получил строгое воспитание в традициях еврейской обрядности, а также исключительную осведомленность в отношении священных книг иудеев; от Марии он унаследовал более широкий взгляд на религиозную жизнь и более либеральное представление о личной духовной свободе.

[122:5.5] The families of both Joseph and Mary were well educated for their time. Joseph and Mary were educated far above the average for their day and station in life. He was a thinker; she was a planner, expert in adaptation and practical in immediate execution. Joseph was a black-eyed brunet; Mary, a brown-eyed well-nigh blond type.

Семьи Иосифа и Марии отличались хорошей образованностью. Для своего времени и положения Иосиф и Мария были образованы намного выше среднего уровня. Он был мыслителем, она была стратегом, способной мастерски планировать, гибко адаптировать свои планы и практично их осуществлять. Иосиф был черноглазым брюнетом, Мария была кареглазой и светловолосой.

[122:5.6] Had Joseph lived, he undoubtedly would have become a firm believer in the divine mission of his eldest son. Mary alternated between believing and doubting, being greatly influenced by the position taken by her other children and by her friends and relatives, but always was she steadied in her final attitude by the memory of Gabriel’s appearance to her immediately after the child was conceived.

Если бы жизнь Иосифа не оборвалась, он наверняка твердо уверовал бы в божественную миссию своего старшего сына. Мария попеременно то верила, то сомневалась, чрезвычайно подверженная влиянию позиции, которую занимали остальные дети, а также друзья и родственники, однако она всегда укреплялась в своем окончательном отношении воспоминанием о явлении к ней Гавриила сразу же после зачатия ребенка.

[122:5.7] Mary was an expert weaver and more than averagely skilled in most of the household arts of that day; she was a good housekeeper and a superior homemaker. Both Joseph and Mary were good teachers, and they saw to it that their children were well versed in the learning of that day.
Мария была искусной ткачихой и обладала незаурядными способностями к большинству домашних ремесел того времени; она была хорошей хозяйкой и превосходной матерью семейства. Как Иосиф, так и Мария были хорошими учителями и следили за тем, чтобы их дети получали принятое в то время образование.

[122:5.8] When Joseph was a young man, he was employed by Mary’s father in the work of building an addition to his house, and it was when Mary brought Joseph a cup of water, during a noontime meal, that the courtship of the pair who were destined to become the parents of Jesus really began.

В молодости Иосиф был нанят отцом Марии для строительства пристройки к его дому и однажды во время полуденной трапезы, когда Мария подала Иосифу чашку воды, состоялось знакомство двух людей, которым было суждено стать родителями Иисуса.

[122:5.9] Joseph and Mary were married, in accordance with Jewish custom, at Mary’s home in the environs of Nazareth when Joseph was twenty-one years old. This marriage concluded a normal courtship of almost two years’ duration. Shortly thereafter they moved into their new home in Nazareth, which had been built by Joseph with the assistance of two of his brothers. The house was located near the foot of the near-by elevated land which so charmingly overlooked the surrounding countryside. In this home, especially prepared, these young and expectant parents had thought to welcome the child of promise, little realizing that this momentous event of a universe was to transpire while they would be absent from home in Bethlehem of Judea.
В соответствии с еврейским обычаем, Иосиф и Мария сыграли свадьбу в доме Марии в окрестностях Назарета, когда Иосифу исполнился двадцать один год. Этим браком завершился обычный период ухаживания, продолжавшийся почти два года. Вскоре они перебрались в свой новый дом в Назарете, построенный Иосифом с помощью двух его братьев. Дом стоял у подножья ближнего холма, с которого открывался чудесный вид на окружавшую его местность. В этом специально подготовленном доме молодые и полные надежд родители готовились встретить заветное дитя, не догадываясь о том, что это знаменательное событие, имевшее значение для всей вселенной, произойдет в то время, когда они будут находиться вдали от дома, в иудейском городе Вифлееме.

[122:5.10] The larger part of Joseph’s family became believers in the teachings of Jesus, but very few of Mary’s people ever believed in him until after he departed from this world. Joseph leaned more toward the spiritual concept of the expected Messiah, but Mary and her family, especially her father, held to the idea of the Messiah as a temporal deliverer and political ruler. Mary’s ancestors had been prominently identified with the Maccabean activities of the then but recent times.

Большая часть семьи Иосифа уверовала в учения Иисуса, но из членов семьи Марии мало кто поверил в него до того, пока он не покинул этот мир. Иосиф больше склонялся к духовному представлению об ожидаемом Мессии, однако Мария, ее семья и особенно ее отец придерживались идеи о том, что Мессия должен быть мирским спасителем и политическим правителем. Предки Марии были видными участниками движения Маккавеев, которое в то время все еще было недавним прошлым.

[122:5.11] Joseph held vigorously to the Eastern, or Babylonian, views of the Jewish religion; Mary leaned strongly toward the more liberal and broader Western, or Hellenistic, interpretation of the law and the prophets.
Иосиф решительно придерживался восточных, или вавилонских, воззрений иудаизма; Мария сильно склонялась к более либеральному и широкому западному, или эллинистическому, толкованию закона и пророков.

6. THE HOME AT NAZARETH

6. ДОМ В НАЗАРЕТЕ

[122:6.1] The home of Jesus was not far from the high hill in the northerly part of Nazareth, some distance from the village spring, which was in the eastern section of the town. Jesus’ family dwelt in the outskirts of the city, and this made it all the easier for him subsequently to enjoy frequent strolls in the country and to make trips up to the top of this near-by highland, the highest of all the hills of southern Galilee save the Mount Tabor range to the east and the hill of Nain, which was about the same height. Their home was located a little to the south and east of the southern promontory of this hill and about midway between the base of this elevation and the road leading out of Nazareth toward Cana. Aside from climbing the hill, Jesus’ favorite stroll was to follow a narrow trail winding about the base of the hill in a northeasterly direction to a point where it joined the road to Sepphoris.

Дом Иисуса стоял недалеко от холма, возвышавшегося в северной части Назарета, на некотором расстоянии от источника, находившегося в восточной части города. Семья Иисуса поселилась на окраине города, что впоследствии давало ему прекрасную возможность часто отправляться на прогулки по окрестностям и забираться на вершину соседней возвышенности — самого высокого из всех холмов южной Галилеи, не считая кряжа горы Фавор к востоку и почти столь же высокого холма Наин. Дом семьи Иисуса находился чуть южнее и восточнее южного выступа этого холма и примерно посередине между основанием возвышенности и дорогой из Назарета в Кану. Кроме походов на вершину холма, Иисус любил отправляться на прогулку по узкой тропе, огибавшей основание холма в северо-восточном направлении до места соединения с дорогой на Сепфорис.

[122:6.2] The home of Joseph and Mary was a one-room stone structure with a flat roof and an adjoining building for housing the animals. The furniture consisted of a low stone table, earthenware and stone dishes and pots, a loom, a lampstand, several small stools, and mats for sleeping on the stone floor. In the back yard, near the animal annex, was the shelter which covered the oven and the mill for grinding grain. It required two persons to operate this type of mill, one to grind and another to feed the grain. As a small boy Jesus often fed grain to this mill while his mother turned the grinder.

Дом Иосифа и Марии представлял собой однокомнатное каменное строение с плоской крышей и пристройкой для животных. Домашняя утварь состояла из низкого каменного стола, глиняной и каменной посуды и горшков, ткацкого станка, светильника, нескольких небольших стульев и спальных тюфяков на каменном полу. На заднем дворе рядом с пристройкой для животных был навес, укрывавший очаг и мельницу для помола зерна. На такой мельнице нужно было работать вдвоем — один молол, а другой подсыпал зерно. Маленьким мальчиком Иисус часто подсыпал зерно в мельницу, в то время как его мать вращала жернова.

[122:6.3] In later years, as the family grew in size, they would all squat about the enlarged stone table to enjoy their meals, helping themselves from a common dish, or pot, of food. During the winter, at the evening meal the table would be lighted by a small, flat clay lamp, which was filled with olive oil. After the birth of Martha, Joseph built an addition to this house, a large room, which was used as a carpenter shop during the day and as a sleeping room at night.
Позднее, когда семья выросла, они обычно собирались для трапезы вокруг расширенного каменного стола: сидя на корточках, они набирали себе еду из общего блюда или горшка. Зимой во время ужина стол приходилось освещать при помощи небольшой плоской глиняной лампы, наполненной оливковым маслом. После рождения Марты Иосиф сделал к дому пристройку — большую комнату, которая днем использовалась в качестве столярной мастерской, а ночью — как спальня.

7. THE TRIP TO BETHLEHEM

7. ПОЕЗДКА В ВИФЛЕЕМ

[122:7.1] In the month of March, 8 B.C. (the month Joseph and Mary were married), Caesar Augustus decreed that all inhabitants of the Roman Empire should be numbered, that a census should be made which could be used for effecting better taxation. The Jews had always been greatly prejudiced against any attempt to «number the people,» and this, in connection with the serious domestic difficulties of Herod, King of Judea, had conspired to cause the postponement of the taking of this census in the Jewish kingdom for one year. Throughout all the Roman Empire this census was registered in the year 8 B.C., except in the Palestinian kingdom of Herod, where it was taken in 7 B.C., one year later.

В марте 8 года до н.э. (в том же месяце, когда состоялась свадьба Иосифа и Марии) Цезарь Август издал указ о переписи всего населения Римской империи для более успешного взимания налогов. Евреи всегда с огромным предубеждением относились к любым попыткам «пересчитать народ» и это, вместе с серьезными проблемами в семье Ирода, царя Иудейского, привело к тому, что перепись в еврейском царстве была отложена на год. Во всей Римской империи перепись состоялась в 8 году до н.э., за исключением палестинского царства Ирода, где она была проведена на год позже — в 7 году до н.э.

[122:7.2] It was not necessary that Mary should go to Bethlehem for enrollment — Joseph was authorized to register for his family — but Mary, being an adventurous and aggressive person, insisted on accompanying him. She feared being left alone lest the child be born while Joseph was away, and again, Bethlehem being not far from the City of Judah, Mary foresaw a possible pleasurable visit with her kinswoman Elizabeth.

Марии ехать в Вифлеем было не обязательно — Иосиф имел право зарегистрировать свою семью — однако Мария, отважная и решительная женщина, настояла на сопровождении своего мужа. Она не хотела оставаться одна, чтобы ребенок не родился в отсутствие Иосифа, к тому же Вифлеем находился недалеко от города Иудина и Мария предвкушала приятную возможность навестить свою родственницу Елизавету.

[122:7.3] Joseph virtually forbade Mary to accompany him, but it was of no avail; when the food was packed for the trip of three or four days, she prepared double rations and made ready for the journey. But before they actually set forth, Joseph was reconciled to Mary’s going along, and they cheerfully departed from Nazareth at the break of day.

Иосиф попытался запретить Марии сопровождать его, но это оказалось безуспешным; она приготовила двойной запас еды на три или четыре дня пути и собралась в дорогу. И еще до выхода из дома Иосиф смирился с решением Марии и рано утром в хорошем расположении духа они покинули Назарет.

[122:7.4] Joseph and Mary were poor, and since they had only one beast of burden, Mary, being large with child, rode on the animal with the provisions while Joseph walked, leading the beast. The building and furnishing of a home had been a great drain on Joseph since he had also to contribute to the support of his parents, as his father had been recently disabled. And so this Jewish couple went forth from their humble home early on the morning of August 18, 7 B.C., on their journey to Bethlehem.

Иосиф и Мария были бедны, а поскольку у них было только один вьючный осел, то Мария, которая вскоре должна была родить, ехала верхом вместе с запасом еды, а Иосиф шел рядом, ведя осла. Строительство дома и приобретение домашней утвари ввели его в огромный расход и кроме того Иосифу приходилось поддерживать родителей, так как незадолго до этого его отец стал инвалидом. Так ранним утром 18 августа 7 года до н.э. эта еврейская пара покинула свой скромный дом и направилась в Вифлеем.

[122:7.5] Their first day of travel carried them around the foothills of Mount Gilboa, where they camped for the night by the river Jordan and engaged in many speculations as to what sort of a son would be born to them, Joseph adhering to the concept of a spiritual teacher and Mary holding to the idea of a Jewish Messiah, a deliverer of the Hebrew nation.

В первый день пути они обогнули предгорья горы Гелвуй, где остановились на ночлег около реки Иордан и долго обсуждали каким предстоит стать их сыну, причем Иосиф придерживался своего представления о духовном учителе, а Мария — идеи об иудейском Мессии, спасителе еврейской нации.

[122:7.6] Bright and early the morning of August 19, Joseph and Mary were again on their way. They partook of their noontide meal at the foot of Mount Sartaba, overlooking the Jordan valley, and journeyed on, making Jericho for the night, where they stopped at an inn on the highway in the outskirts of the city. Following the evening meal and after much discussion concerning the oppressiveness of Roman rule, Herod, the census enrollment, and the comparative influence of Jerusalem and Alexandria as centers of Jewish learning and culture, the Nazareth travelers retired for the night’s rest. Early in the morning of August 20 they resumed their journey, reaching Jerusalem before noon, visiting the temple, and going on to their destination, arriving at Bethlehem in midafternoon.

Ранним ясным утром 19 августа Иосиф и Мария уже были в пути. Пообедав у горы Сартаба, откуда открывался вид на Иорданскую долину, они продолжили путь и к ночи добрались до Иерихона, остановившись на ночлег в гостинице на окраине города. После ужина и долгого обсуждения тирании римской власти, Ирода, регистрации для участия в переписи и сравнительного влияния Иерусалима и Александрии как центров еврейского знания и культуры, путники из Назаретаотправились на покой. Ранним утром 20 августа они возобновили путешествие и до полудня прибыли в Иерусалим, где посетили храм, а затем продолжили путь, прибыв в Вифлеем в середине второй половины дня.

[122:7.7] The inn was overcrowded, and Joseph accordingly sought lodgings with distant relatives, but every room in Bethlehem was filled to overflowing. On returning to the courtyard of the inn, he was informed that the caravan stables, hewn out of the side of the rock and situated just below the inn, had been cleared of animals and cleaned up for the reception of lodgers. Leaving the donkey in the courtyard, Joseph shouldered their bags of clothing and provisions and with Mary descended the stone steps to their lodgings below. They found themselves located in what had been a grain storage room to the front of the stalls and mangers. Tent curtains had been hung, and they counted themselves fortunate to have such comfortable quarters.

Постоялый двор был переполнен и Иосиф пытался найти приют у дальних родственников, однако все помещения в Вифлееме были заполнены до предела. Вернувшись, он услышал о том, что караванные стойла, высеченные в склоне скалы и находившиеся прямо под ними, были освобождены от животных и вычищены для приема постояльцев. Оставив осла во дворе, Иосиф взвалил на себя корзины с провиантом и одеждой и они вместе с Марией спустились по каменным ступеням вниз, чтобы остановиться на ночлег. Их разместили в бывшем хранилище для зерна, находившемся перед конюшней и яслями для скота. Здесь была повешена занавеска, и они были счастливы, что им досталось такое удобное помещение.

[122:7.8] Joseph had thought to go out at once and enroll, but Mary was weary; she was considerably distressed and besought him to remain by her side, which he did.
Иосиф хотел сразу же отправиться на регистрацию, но Мария чувствовала себя уставшей; она ощущала сильное недомогание и упросила Иосифа остаться с ней, что он и сделал.

8. THE BIRTH OF JESUS

8. РОЖДЕНИЕ ИИСУСА

[122:8.1] All that night Mary was restless so that neither of them slept much. By the break of day the pangs of childbirth were well in evidence, and at noon, August 21, 7 B.C., with the help and kind ministrations of women fellow travelers, Mary was delivered of a male child. Jesus of Nazareth was born into the world, was wrapped in the clothes which Mary had brought along for such a possible contingency, and laid in a near-by manger.

Всю ночь Мария не находила себе места, так что оба почти не спали. К рассвету начались сильные схватки и в полдень 21 августа 7 года до н.э. с участием и доброй помощью остановившихся в гостинице женщин Мария родила мальчика. Иисус Назарянин появился на свет, Мария завернула его в пеленки, которые прихватила на этот случай и положила в ясли рядом с собой.

[122:8.2] In just the same manner as all babies before that day and since have come into the world, the promised child was born; and on the eighth day, according to the Jewish practice, he was circumcised and formally named Joshua (Jesus).

Заветный ребенок родился точно так же, как являлись на свет все предшествующие и последующие младенцы. И на восьмой день, согласно еврейскому обычаю, он прошел должный обряд обрезания и получил имя Иешуа (Иисус).

[122:8.3] The next day after the birth of Jesus, Joseph made his enrollment. Meeting a man they had talked with two nights previously at Jericho, Joseph was taken by him to a well-to-do friend who had a room at the inn, and who said he would gladly exchange quarters with the Nazareth couple. That afternoon they moved up to the inn, where they lived for almost three weeks until they found lodgings in the home of a distant relative of Joseph.

На следующий день после рождения Иисуса Иосиф прошел регистрацию. Он встретил человека, с которым двумя днями ранее беседовал в Иерихоне и тот привел Иосифа к своему состоятельному другу, снимавшему в гостинице комнату и охотно согласившемуся поменяться местами с парой из Назарета. В тот же день пополудни они перебрались наверх в гостиницу, где прожили почти три недели, пока не нашли приют в доме одного из дальних родственников Иосифа.

[122:8.4] The second day after the birth of Jesus, Mary sent word to Elizabeth that her child had come and received word in return inviting Joseph up to Jerusalem to talk over all their affairs with Zacharias. The following week Joseph went to Jerusalem to confer with Zacharias. Both Zacharias and Elizabeth had become possessed with the sincere conviction that Jesus was indeed to become the Jewish deliverer, the Messiah, and that their son John was to be his chief of aides, his right-hand man of destiny. And since Mary held these same ideas, it was not difficult to prevail upon Joseph to remain in Bethlehem, the City of David, so that Jesus might grow up to become the successor of David on the throne of all Israel. Accordingly, they remained in Bethlehem more than a year, Joseph meantime working some at his carpenter’s trade.
На второй день после рождения Иисуса Мария отправила Елизавете весточку, в которой сообщала о рождении ребенка и в ответ получила письмо с приглашением Иосифу посетить Иерусалим и обсудить все их дела с Захарией. На следующей неделе Иосиф отправился в Иерусалим, чтобы посоветоваться с Захарией. Как Захария, так и Елизавета полностью уверились в том, что Иисусу было суждено стать избавителем еврейского народа, Мессией, и что их сыну Иоанну предстояло стать главой его помощников, правой рукой Мессии, человеком предначертанной судьбы. Поскольку Мария придерживалась таких же представлений, то Иосифа удалось без труда уговорить остаться в Вифлееме, городе Давида, где Иисус, возмужав, мог бы стать преемником Давида на троне всего Израиля. Поэтому они оставались в Вифлееме более года, в течение которого Иосиф периодически занимался своим плотницким ремеслом.

[122:8.5] At the noontide birth of Jesus the seraphim of Urantia, assembled under their directors, did sing anthems of glory over the Bethlehem manger, but these utterances of praise were not heard by human ears. No shepherds nor any other mortal creatures came to pay homage to the babe of Bethlehem until the day of the arrival of certain priests from Ur, who were sent down from Jerusalem by Zacharias.

В полдень при рождении Иисуса серафимы Урантии под началом своих руководителей в самом деле исполнили над вифлеемскими яслями славящие гимны, однако эти восхваления не были слышны человеческому уху. Ни пастухи, ни какие-либо иные смертные люди не приходили для поклонения вифлеемскому младенцу вплоть до того дня, когда прибыли священники из Ура, направленные сюда из Иерусалима Захарией.

[122:8.6] These priests from Mesopotamia had been told sometime before by a strange religious teacher of their country that he had had a dream in which he was informed that «the light of life» was about to appear on earth as a babe and among the Jews. And thither went these three teachers looking for this «light of life.» After many weeks of futile search in Jerusalem, they were about to return to Ur when Zacharias met them and disclosed his belief that Jesus was the object of their quest and sent them on to Bethlehem, where they found the babe and left their gifts with Mary, his earth mother. The babe was almost three weeks old at the time of their visit.

Незадолго до того некий чужеземный религиозный учитель рассказал этим месопотамским священникам о своем сне, в котором ему сообщили, что «свет жизни» вскоре появится на земле в виде младенца среди евреев. Поэтому эти три учителя и отправились на поиски «света жизни». После многих недель бесплодных поисков в Иерусалиме они уже собирались возвращаться в Ур, когда их встретил Захария и поведал о своей вере в то, что предметом их поисков был Иисус, а затем направил их в Вифлеем, где они нашли младенца и оставили свои дары Марии — его земной матери. Во время их визита младенец был почти трех недель от роду.

[122:8.7] These wise men saw no star to guide them to Bethlehem. The beautiful legend of the star of Bethlehem originated in this way: Jesus was born August 21 at noon, 7 B.C. On May 29, 7 B.C., there occurred an extraordinary conjunction of Jupiter and Saturn in the constellation of Pisces. And it is a remarkable astronomic fact that similar conjunctions occurred on September 29 and December 5 of the same year. Upon the basis of these extraordinary but wholly natural events the well-meaning zealots of the succeeding generation constructed the appealing legend of the star of Bethlehem and the adoring Magi led thereby to the manger, where they beheld and worshiped the newborn babe. Oriental and near-Oriental minds delight in fairy stories, and they are continually spinning such beautiful myths about the lives of their religious leaders and political heroes. In the absence of printing, when most human knowledge was passed by word of mouth from one generation to another, it was very easy for myths to become traditions and for traditions eventually to become accepted as facts.
Эти мудрецы не видели никакой звезды, направлявшей их на пути в Вифлеем. Красивая легенда о вифлеемской звезде появилась следующим образом. Иисус родился 21 августа 7 года до н.э. в полдень. 29 мая 7 года до н.э. произошло необычное сближение Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб. Замечательным астрономическим фактом остается то, что аналогичное сближение произошло 29 сентября и 5 декабря того же года. На основании этих необычных, но совершенно естественных явлений благонамеренные ревнители последующих поколений сочинили трогательную легенду о вифлеемской звезде и поклоняющихся волхвах, которых эта звезда привела к яслям, где они увидели новорожденного младенца и поклонились ему. Восточные и ближневосточные народы обожают сказочные истории и постоянно сочиняют красивые мифы о жизни своих религиозных вождей и политических героев. В отсутствие книгопечатания, когда знания передавались в основном изустно от одного поколения к другому, мифы легко превращались в традиции и в качестве таковых начинали восприниматься как факты.

9. THE PRESENTATION IN THE TEMPLE

9. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ХРАМЕ

[122:9.1] Moses had taught the Jews that every first-born son belonged to the Lord, and that, in lieu of his sacrifice as was the custom among the heathen nations, such a son might live provided his parents would redeem him by the payment of five shekels to any authorized priest. There was also a Mosaic ordinance which directed that a mother, after the passing of a certain period of time, should present herself (or have someone make the proper sacrifice for her) at the temple for purification. It was customary to perform both of these ceremonies at the same time. Accordingly, Joseph and Mary went up to the temple at Jerusalem in person to present Jesus to the priests and effect his redemption and also to make the proper sacrifice to insure Mary’s ceremonial purification from the alleged uncleanness of childbirth.
Моисей учил евреев, что каждый первенец принадлежит Господу и что вместо принесения его в жертву по обычаям язычников, родители могли изменить его участь, заплатив пять сиклов любому полномочному священнику. Один из Моисеевых законов требовал также, чтобы мать через определенное время проходила в храме через обряд очищения (или чтобы кто-нибудь приносил жертву от ее имени). Обычно оба этих обряда выполнялись одновременно. Поэтому Иосиф и Мария отправились в иерусалимский храм, чтобы лично представить Иисуса священникам, выкупить его, а также принести необходимую жертву и обеспечить ритуальное очищение Марии от мнимой скверны деторождения.

[122:9.2] There lingered constantly about the courts of the temple two remarkable characters, Simeon a singer and Anna a poetess. Simeon was a Judean, but Anna was a Galilean. This couple were frequently in each other’s company, and both were intimates of the priest Zacharias, who had confided the secret of John and Jesus to them. Both Simeon and Anna longed for the coming of the Messiah, and their confidence in Zacharias led them to believe that Jesus was the expected deliverer of the Jewish people.

По дворам храма постоянно прогуливались две замечательные личности — певец Симеон и поэтесса Анна. Симеон был родом из Иудеи, Анна — из Галилеи. Они много времени проводили вместе и были близки к Захарии, который поведал им тайну об Иоанне и Иисусе. Как Симеон, так и Анна жаждали прихода Мессии и доверие к Захарии помогло им уверовать в то, что Иисус был долгожданным спасителем еврейского народа.

[122:9.3] Zacharias knew the day Joseph and Mary were expected to appear at the temple with Jesus, and he had prearranged with Simeon and Anna to indicate, by the salute of his upraised hand, which one in the procession of first-born children was Jesus.

Захария знал в какой день Иосиф и Мария должны были появиться в храме вместе с Иисусом и заранее условился с Симеоном и Анной о том, что укажет, подняв в приветствии руку, кто из череды первенцев и есть Иисус.

[122:9.4] For this occasion Anna had written a poem which Simeon proceeded to sing, much to the astonishment of Joseph, Mary, and all who were assembled in the temple courts. And this was their hymn of the redemption of the first-born son:
Для этого случая Анна написала поэму, исполненную Симеоном, которая поразила Иосифа, Марию и всех собравшихся во дворах храма. Это был гимн в честь искупления первенца:

[122:9.5] Blessed be the Lord, the God of Israel,
For he has visited us and wrought redemption for his people;
He has raised up a horn of salvation for all of us
In the house of his servant David.
Even as he spoke by the mouth of his holy prophets —
Salvation from our enemies and from the hand of all who hate us;
To show mercy to our fathers, and remember his holy covenant —
The oath which he swore to Abraham our father,
To grant us that we, being delivered out of the hand of our enemies,
Should serve him without fear,
In holiness and righteousness before him all our days.
Yes, and you, child of promise, shall be called the prophet of the Most High;
For you shall go before the face of the Lord to establish his kingdom;
To give knowledge of salvation to his people
In the remission of their sins.
Rejoice in the tender mercy of our God because the dayspring from on high has now visited us
To shine upon those who sit in darkness and the shadow of death;
To guide our feet into ways of peace.
And now let your servant depart in peace, O Lord, according to your word,
For my eyes have seen your salvation,
Which you have prepared before the face of all peoples;
A light for even the unveiling of the gentiles
And the glory of your people Israel.

Благословен будь Господь Бог Израиля,
Что посетил свой народ и сотворил искупление ему;
Он воздвиг рог спасения нам
В доме слуги своего Давида.
Как и возвещал он устами своих святых пророков —
Спасение от врагов и от руки наших ненавистников;
Сотворит милость отцам нашим и пошлет святой завет свой —
Клятву, которую он дал Аврааму, праотцу нашему,
Что избавит нас от врагов,
Чтобы могли мы безбоязненно служить ему,
Свято и праведно всю нашу жизнь.
А ты, заветное дитя, будешь называться пророком Всевышнего;
Ибо ты будешь идти впереди Господа, чтобы создать его царство;
Ты возвестишь людям о спасении,
Ибо отпустятся им грехи их.
Возрадуйтесь ласковой милости Бога нашего, ибо воссияла нам
новая заря с небес,
Чтобы светить тем, кто живет во тьме и страхе смерти,
Чтобы указывать нам путь к миру.
Ныне отпускаешь раба твоего, Господи, по слову твоему с миром,
Ибо глаза мои видели спасение,
Которое ты приготовил пред лицом всех народов:
Свет даже к просвещению язычников
И славу народу твоему, Израилю.

[122:9.6] On the way back to Bethlehem, Joseph and Mary were silent — confused and overawed. Mary was much disturbed by the farewell salutation of Anna, the aged poetess, and Joseph was not in harmony with this premature effort to make Jesus out to be the expected Messiah of the Jewish people.
Возвращаясь в Вифлеем, Иосиф и Мария молчали, смущенные и объятые благоговейным страхом. Мария была глубоко взволнована прощальным приветствием Анны, престарелой поэтессы, а Иосиф был обеспокоен из-за преждевременной попытки представить Иисуса долгожданным Мессией еврейского народа.

10. HEROD ACTS 

10. ИРОД ДЕЙСТВУЕТ

[122:10.1] But the watchers for Herod were not inactive. When they reported to him the visit of the priests of Ur to Bethlehem, Herod summoned these Chaldeans to appear before him. He inquired diligently of these wise men about the new «king of the Jews,» but they gave him little satisfaction, explaining that the babe had been born of a woman who had come down to Bethlehem with her husband for the census enrollment. Herod, not being satisfied with this answer, sent them forth with a purse and directed that they should find the child so that he too might come and worship him, since they had declared that his kingdom was to be spiritual, not temporal. But when the wise men did not return, Herod grew suspicious. As he turned these things over in his mind, his informers returned and made full report of the recent occurrences in the temple, bringing him a copy of parts of the Simeon song which had been sung at the redemption ceremonies of Jesus. But they had failed to follow Joseph and Mary, and Herod was very angry with them when they could not tell him whither the pair had taken the babe. He then dispatched searchers to locate Joseph and Mary. Knowing Herod pursued the Nazareth family, Zacharias and Elizabeth remained away from Bethlehem. The boy baby was secreted with Joseph’s relatives.

Но и доносчики Ирода не сидели без дела. Когда они доложили ему о посещении Вифлеема священниками из Ура, Ирод затребовал этих халдеев к себе. Он дотошно расспросил мудрецов о новом «царе иудеев», но к его разочарованию они сказали лишь, что младенец был рожден женщиной, прибывшей в Вифлеем со своим мужем для участия в переписи. Не удовлетворившись этим ответом, Ирод дал им денег и велел найти ребенка, чтобы и он тоже мог прийти к нему на поклон, ибо они заявили, что его царство будет духовным, а не мирским. Но когда мудрецы не вернулись, Ирод стал подозревать неладное. Пока он размышлял над случившимся, вернулись его информаторы и подробно доложили обо всех последних происшествиях в храме, а также доставили часть текста из гимна Симеона, прозвучавшего во время обряда выкупа Иисуса. Однако им не удалось выследить Иосифа и Марию и Ирод был в гневе оттого, что они не смогли сообщить ему куда эта пара унесла младенца. После этого он отправил людей на розыск Иосифа и Марии. Зная о том, что Ирод преследует семью назарян, Захария и Елизавета не появлялись в Вифлееме. Малыш был спрятан у родственников Иосифа.

[122:10.2] Joseph was afraid to seek work, and their small savings were rapidly disappearing. Even at the time of the purification ceremonies at the temple, Joseph deemed himself sufficiently poor to warrant his offering for Mary two young pigeons as Moses had directed for the purification of mothers among the poor.

Иосиф боялся искать работу и их скромные сбережения быстро таяли. Даже при совершении очистительных обрядов в храме Иосиф считал, что его бедность оправдывает принесение в жертву за Марию двух горлиц, как предписывал поступать Моисей для очищения бедных матерей.

[122:10.3] When, after more than a year of searching, Herod’s spies had not located Jesus, and because of the suspicion that the babe was still concealed in Bethlehem, he prepared an order directing that a systematic search be made of every house in Bethlehem, and that all boy babies under two years of age should be killed. In this manner Herod hoped to make sure that this child who was to become «king of the Jews» would be destroyed. And thus perished in one day sixteen boy babies in Bethlehem of Judea. But intrigue and murder, even in his own immediate family, were common occurrences at the court of Herod.

Целый год продолжались поиски, но шпионы Ирода не смогли найти Иисуса. Тогда — подозревая, что младенец все еще находится в Вифлееме, Ирод распорядился о тщательной проверке каждого дома в Вифлееме и умерщвлении каждого младенца мужского пола в возрасте до двух лет. Таким образом Ирод надеялся убедиться в том, что ребенок, которому было суждено стать «царем иудеев», будет уничтожен. Так за один день в Вифлееме иудейском погибли шестнадцать мальчиков. Однако козни и убийства были привычным делом при дворе Ирода и даже в его собственной семье.

[122:10.4] The massacre of these infants took place about the middle of October, 6 B.C., when Jesus was a little over one year of age. But there were believers in the coming Messiah even among Herod’s court attachés, and one of these, learning of the order to slaughter the Bethlehem boy babies, communicated with Zacharias, who in turn dispatched a messenger to Joseph; and the night before the massacre Joseph and Mary departed from Bethlehem with the babe for Alexandria in Egypt. In order to avoid attracting attention, they journeyed alone to Egypt with Jesus. They went to Alexandria on funds provided by Zacharias, and there Joseph worked at his trade while Mary and Jesus lodged with well-to-do relatives of Joseph’s family. They sojourned in Alexandria two full years, not returning to Bethlehem until after the death of Herod.
Избиение младенцев произошло примерно в середине октября 6 года до н.э., когда Иисусу было чуть больше года. Но верующие в приход Мессии были и среди приближенных Ирода и один из них, услышав о приказе умерщвлять всех младенцев мужского пола, связался с Захарией, который в свою очередь отправил посыльного к Иосифу. И в ночь перед резней Иосиф и Мария покинули Вифлеем и направились в Египет, в Александрию. Для того чтобы не привлекать к себе внимания, они отправились в путь одни, взяв с собой только Иисуса. Добравшись до Александрии на средства, предоставленные Захарией, Иосиф занялся своим ремеслом, а Мария с Иисусом нашли приют у состоятельных родственников семьи Иосифа. Они провели в Александрии целых два года и вернулись в Вифлеем только после смерти Ирода.

 

---

 

123 Раннее детство Иисуса

• 
  1. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗАРЕТ
  
• 
  2. ПЯТЫЙ ГОД (2 ГОД ДО Н.Э.)
  
• 
  3. СОБЫТИЯ ШЕСТОГО ГОДА (1 ГОД ДО Н.Э.)
  
• 
  4. СЕДЬМОЙ ГОД (1 ГОД Н.Э.)
  
• 
  5. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ В НАЗАРЕТЕ
  
• 
  6. ЕГО ВОСЬМОЙ ГОД (2 ГОД Н.Э.)
  

(The early childhood of Jesus)

[123:0.1] OWING to the uncertainties and anxieties of their sojourn in Bethlehem, Mary did not wean the babe until they had arrived safely in Alexandria, where the family was able to settle down to a normal life. They lived with kinsfolk, and Joseph was well able to support his family as he secured work shortly after their arrival. He was employed as a carpenter for several months and then elevated to the position of foreman of a large group of workmen employed on one of the public buildings then in process of construction. This new experience gave him the idea of becoming a contractor and builder after their return to Nazareth.
ИЗ-ЗА неопределенностей и волнений во время пребывания в Вифлееме Мария отняла ребенка от груди только после того, как они благополучно добрались до Александрии и жизнь семьи вошла в нормальную колею. Они поселились у родственников, Иосиф нашел работу и вполне мог содержать свою семью. Несколько месяцев он проработал плотником, после чего поднялся до положения десятника большой группы рабочих, занятых на строительстве одного из общественных зданий. Этот опыт навел его на мысль стать подрядчиком и строителем после возвращения в Назарет.

[123:0.2] All through these early years of Jesus’ helpless infancy, Mary maintained one long and constant vigil lest anything befall her child which might jeopardize his welfare or in any way interfere with his future mission on earth; no mother was ever more devoted to her child. In the home where Jesus chanced to be there were two other children about his age, and among the near neighbors there were six others whose ages were sufficiently near his own to make them acceptable play-fellows. At first Mary was disposed to keep Jesus close by her side. She feared something might happen to him if he were allowed to play in the garden with the other children, but Joseph, with the assistance of his kinsfolk, was able to convince her that such a course would deprive Jesus of the helpful experience of learning how to adjust himself to children of his own age. And Mary, realizing that such a program of undue sheltering and unusual protection might tend to make him self-conscious and somewhat self-centered, finally gave assent to the plan of permitting the child of promise to grow up just like any other child; and though she was obedient to this decision, she made it her business always to be on watch while the little folks were at play about the house or in the garden. Only an affectionate mother can know the burden that Mary carried in her heart for the safety of her son during these years of his infancy and early childhood.

На протяжении всего периода беспомощного младенчества Иисуса Мария неустанно и бдительно следила за тем, чтобы с ее ребенком не случилось ничего, что поставило бы под угрозу его благополучие или помешало бы его будущей миссии на земле; не было еще матери, более преданной своему дитя. В доме где подрастал Иисус было двое его сверстников, а у ближайших соседей — еще шестеро детей примерно того же возраста, с которыми Иисус мог бы играть. Но поначалу Мария не хотела отпускать Иисуса от себя. Она боялась, что если ему позволить играть в саду вместе с другими детьми с ним может что-нибудь произойти, однако Иосифу с помощью своих родных удалось убедить ее, что такое воспитание лишило бы Иисуса полезного опыта — умения ладить с детьми своего возраста. И Мария, осознав что чрезмерная защита и покровительство могут сделать Иисуса застенчивым и несколько эгоцентричным, в конце концов согласилась, чтобы заветный ребенок рос так же как и любой другой. Но даже приняв такое решение, она взяла за правило всегда присматривать за малышами, играющими возле дома или в саду. Только любящая мать знает какой груз лежал на сердце Марии, переживавшей за безопасность своего сына в годы его младенчества и раннего детства.

[123:0.3] Throughout the two years of their sojourn at Alexandria, Jesus enjoyed good health and continued to grow normally. Aside from a few friends and relatives no one was told about Jesus’ being a «child of promise.» One of Joseph’s relatives revealed this to a few friends in Memphis, descendants of the distant Ikhnaton, and they, with a small group of Alexandrian believers, assembled at the palatial home of Joseph’s relative-benefactor a short time before the return to Palestine to wish the Nazareth family well and to pay their respects to the child. On this occasion the assembled friends presented Jesus with a complete copy of the Greek translation of the Hebrew scriptures. But this copy of the Jewish sacred writings was not placed in Joseph’s hands until both he and Mary had finally declined the invitation of their Memphis and Alexandrian friends to remain in Egypt. These believers insisted that the child of destiny would be able to exert a far greater world influence as a resident of Alexandria than of any designated place in Palestine. These persuasions delayed their departure for Palestine for some time after they received the news of Herod’s death.
В течение их двухлетнего пребывания в Александрии Иисус рос здоровым и нормальным ребенком. Не считая нескольких друзей и родственников, никто не знал о том, что Иисус был «заветным дитя». Один из родственников Иосифа раскрыл эту тайну своим друзьям из Мемфиса — потомкам древнего Эхнатона и незадолго до возвращения назаретского семейства в Палестину они вместе с небольшой группой александрийских верующих собрались в роскошном доме родственника и благотворителя Иосифа, чтобы пожелать им добра и выразить дитя свое почтение. Собравшиеся по этому случаю друзья подарили Иисусу полный греческий перевод священных иудейских книг. Однако этот экземпляр священных книг был вручен Иосифу только после того, как и он, и Мария окончательно отклонили приглашение своих друзей из Мемфиса и Александрии остаться в Египте. Эти верующие настаивали на том, что судьбоносный ребенок сможет оказать намного большее влияние на мир, находясь в Александрии, чем в каком-либо месте в Палестине. Эти уговоры на некоторое время задержали их отъезд в Палестину после получения известия о смерти Ирода.

[123:0.4] Joseph and Mary finally took leave of Alexandria on a boat belonging to their friend Ezraeon, bound for Joppa, arriving at that port late in August of the year 4 B.C. They went directly to Bethlehem, where they spent the entire month of September in counsel with their friends and relatives concerning whether they should remain there or return to Nazareth.

В конце концов Иосиф и Мария покинули Александрию на корабле, принадлежавшем их другу Ездриону и направлявшемся в Иоппию и прибыли в этот порт в конце августа 4 года до н.э. Они сразу же направились в Вифлеем, где провели весь сентябрь, обсуждая со своими друзьями и родственниками, следует ли им оставаться там или вернуться в Назарет.

[123:0.5] Mary had never fully given up the idea that Jesus ought to grow up in Bethlehem, the City of David. Joseph did not really believe that their son was to become a kingly deliverer of Israel. Besides, he knew that he himself was not really a descendant of David; that his being reckoned among the offspring of David was due to the adoption of one of his ancestors into the Davidic line of descent. Mary, of course, thought the City of David the most appropriate place in which the new candidate for David’s throne could be reared, but Joseph preferred to take chances with Herod Antipas rather than with his brother Archelaus. He entertained great fears for the child’s safety in Bethlehem or in any other city in Judea, and surmised that Archelaus would be more likely to pursue the menacing policies of his father, Herod, than would Antipas in Galilee. And besides all these reasons, Joseph was outspoken in his preference for Galilee as a better place in which to rear and educate the child, but it required three weeks to overcome Mary’s objections.

Мария так до конца и не отказалась от мысли о том, что Иисус должен вырасти в Вифлееме — городе Давида. Иосиф по-настоящему не верил, что их сыну предстоит стать царственным спасителем Израиля. Кроме того, он знал, что сам не является потомком Давида и причисляется к таковым только потому, что один из его предков был усыновлен человеком, принадлежавшим к родословной Давида. Мария конечно же полагала, что город Давида был бы самым подходящим местом для воспитания нового претендента на трон Давида, однако Иосиф считал менее опасным иметь дело с Иродом Антипой, чем с его братом Архелаем. Он чрезвычайно боялся за безопасность дитя в Вифлееме или любом другом городе Иудеи и подозревал, что Архелай скорее будет продолжать коварную политику своего отца Ирода, чем Антипа в Галилее. Помимо всех этих причин, Иосиф открыто выражал свое предпочтение Галилее, которую считал лучшим местом для воспитания и образования ребенка, однако потребовалось три недели, чтобы преодолеть возражения Марии.

[123:0.6] By the first of October Joseph had convinced Mary and all their friends that it was best for them to return to Nazareth. Accordingly, early in October, 4 B.C., they departed from Bethlehem for Nazareth, going by way of Lydda and Scythopolis. They started out early one Sunday morning, Mary and the child riding on their newly acquired beast of burden, while Joseph and five accompanying kinsmen proceeded on foot; Joseph’s relatives refused to permit them to make the trip to Nazareth alone. They feared to go to Galilee by Jerusalem and the Jordan valley, and the western routes were not altogether safe for two lone travelers with a child of tender years.
К первому октября Иосиф убедил Марию и всех друзей в том, что им лучше вернуться в Назарет. Поэтому в начале октября 4 года до н.э. они отправились из Вифлеема в Назарет через Лидду и Скифополь. Они вышли в путь ранним воскресным утром. Мария и дитя ехали верхом на их новом вьючном животном, а Иосиф и пять сопровождавших их родных шли пешком; родственники Иосифа не разрешили им в одиночку добираться до Назарета. Они опасались идти в Галилею через Иерусалим и долину Иордана, но и западные пути были не вполне безопасны для двух одиноких путешественников с малолетним дитя.

1. BACK IN NAZARETH

1. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗАРЕТ

[123:1.1] On the fourth day of the journey the party reached its destination in safety. They arrived unannounced at the Nazareth home, which had been occupied for more than three years by one of Joseph’s married brothers, who was indeed surprised to see them; so quietly had they gone about their business that neither the family of Joseph nor that of Mary knew they had even left Alexandria. The next day Joseph’s brother moved his family, and Mary, for the first time since Jesus’ birth, settled down with her little family to enjoy life in their own home. In less than a week Joseph secured work as a carpenter, and they were supremely happy.

На четвертый день путники благополучно добрались до места назначения. Никого не оповестив, они прибыли в свой дом в Назарете. Здесь более трех лет жил один из женатых братьев Иосифа, для которого их появление было полной неожиданностью: все делалось столь скрытно, что ни семья Иосифа, ни семья Марии даже не знали об их отъезде из Александрии. На следующий день брат Иосифа уехал со своей семьей и Мария впервые со времени рождения Иисуса с радостью обосновалась со своей небольшой семьей в собственном доме. Менее чем за неделю Иосиф устроился работать плотником и они были совершенно счастливы.

[123:1.2] Jesus was about three years and two months old at the time of their return to Nazareth. He had stood all these travels very well and was in excellent health and full of childish glee and excitement at having premises of his own to run about in and to enjoy. But he greatly missed the association of his Alexandrian playmates.

Ко времени возвращения в Назарет Иисусу было почти три года и два месяца. Он очень хорошо перенес все переезды, был совершенно здоров и полон детского ликования и возбуждения от того, что у него появился собственный двор, где можно было играть и резвиться. Однако ему очень не хватало общества его александрийских приятелей по играм.

[123:1.3] On the way to Nazareth Joseph had persuaded Mary that it would be unwise to spread the word among their Galilean friends and relatives that Jesus was a child of promise. They agreed to refrain from all mention of these matters to anyone. And they were both very faithful in keeping this promise.

По пути в Назарет Иосиф убедил Марию в неразумности распространения среди галилейских друзей и родственников слухов о том, что Иисус — заветное дитя. Они договорились воздерживаться от любых упоминаний об этом в присутствии кого-либо и оба твердо хранили данное друг другу обещание.

[123:1.4] Jesus’ entire fourth year was a period of normal physical development and of unusual mental activity. Meantime he had formed a very close attachment for a neighbor boy about his own age named Jacob. Jesus and Jacob were always happy in their play, and they grew up to be great friends and loyal companions.

Весь четвертый год жизни Иисуса был периодом нормального физического развития и необычной умственной активности. За это время он очень сдружился с соседским мальчиком и его сверстником Иаковом. Иисус и Иаков всегда весело играли друг с другом, а когда подросли, то стали большими друзьями и верными спутниками.

[123:1.5] The next important event in the life of this Nazareth family was the birth of the second child, James, in the early morning hours of April 2, 3 B.C. Jesus was thrilled by the thought of having a baby brother, and he would stand around by the hour just to observe the baby’s early activities.

Следующим важным событием в жизни назаретской семьи было рождение второго ребенка, Иакова, что произошло ранним утром 2 апреля 3 года до н.э. Иисус трепетал при одной мысли о том, что у него появился младший брат и мог часами стоять, наблюдая за первыми движениями малыша.

[123:1.6] It was midsummer of this same year that Joseph built a small workshop close to the village spring and near the caravan tarrying lot. After this he did very little carpenter work by the day. He had as associates two of his brothers and several other mechanics, whom he sent out to work while he remained at the shop making yokes and plows and doing other woodwork. He also did some work in leather and with rope and canvas. And Jesus, as he grew up, when not at school, spent his time about equally between helping his mother with home duties and watching his father work at the shop, meanwhile listening to the conversation and gossip of the caravan conductors and passengers from the four corners of the earth.

В разгар лета того же года Иосиф построил небольшую мастерскую рядом с деревенским родником, недалеко от стоянки караванов. С этих пор он почти не занимался поденным плотницким трудом. Ему помогали двое его братьев и несколько других мастеровых, которых он посылал на работу; сам же он оставался в мастерской, делая хомуты, плуги и другие деревянные изделия. Иногда он изготавливал изделия из кожи, веревок и холста. И пока Иисус подрастал, свободное от школы время он делил поровну, помогая матери по хозяйству и наблюдая за работой отца в мастерской, где слушал рассказы и истории проводников и путешественников, прибывавших со всех концов света.

[123:1.7] In July of this year, one month before Jesus was four years old, an outbreak of malignant intestinal trouble spread over all Nazareth from contact with the caravan travelers. Mary became so alarmed by the danger of Jesus being exposed to this epidemic of disease that she bundled up both her children and fled to the country home of her brother, several miles south of Nazareth on the Megiddo road near Sarid. They did not return to Nazareth for more than two months; Jesus greatly enjoyed this, his first experience on a farm.
В июле этого года за месяц до четырехлетия Иисуса весь Назарет поразила вспышка кишечной инфекции, занесенная караванными путниками. Мария была настолько обеспокоена тем, что Иисус может стать жертвой этой эпидемии, что забрав обоих детей, бежала с ними в загородный дом своего брата, находившийся в нескольких милях к югу от Назарета по дороге в Мегиддо, недалеко от Сарида. Они не возвращались в Назарет больше двух месяцев; Иисус же чрезвычайно радовался своему первому посещению фермы.

2. THE FIFTH YEAR (2 B.C.)

2. ПЯТЫЙ ГОД (2 ГОД ДО Н.Э.)

[123:2.1] In something more than a year after the return to Nazareth the boy Jesus arrived at the age of his first personal and wholehearted moral decision; and there came to abide with him a Thought Adjuster, a divine gift of the Paradise Father, which had aforetime served with Machiventa Melchizedek, thus gaining the experience of functioning in connection with the incarnation of a supermortal being living in the likeness of mortal flesh. This event occurred on February 11, 2 B.C. Jesus was no more aware of the coming of the divine Monitor than are the millions upon millions of other children who, before and since that day, have likewise received these Thought Adjusters to indwell their minds and work for the ultimate spiritualization of these minds and the eternal survival of their evolving immortal souls.

Через год с небольшим после возвращения в Назарет мальчик-Иисус достиг возраста своего первого личного и идущего от всего сердца нравственного решения; и для пребывания с ним явился Настройщик Мышления — божественный дар Райского Отца, служивший прежде с Макивентой Мелхиседеком и тем самым получивший практический опыт участия в воплощении сверхсмертного существа в облике смертной плоти. Это произошло 11 февраля 2 года до н.э. Иисус осознал прибытие божественного Наставника не более, чем миллионы и миллионы других детей, которые — и до того дня, и с тех пор — точно так же принимали и принимают Настройщиков Мышления, вселяющихся в их разум для его максимального одухотворения и вечного посмертия их развивающихся бессмертных душ.

[123:2.2] On this day in February the direct and personal supervision of the Universe Rulers, as it was related to the integrity of the childlike incarnation of Michael, terminated. From that time on throughout the human unfolding of the incarnation, the guardianship of Jesus was destined to rest in the keeping of this indwelling Adjuster and the associated seraphic guardians, supplemented from time to time by the ministry of midway creatures assigned for the performance of certain definite duties in accordance with the instruction of their planetary superiors.
В тот февральский день личное и непосредственное наблюдение Правителей Вселенной за неприкосновенностью воплощения Майкиэля в облике ребенка было завершено. С этого времени и на протяжении всего человеческого этапа инкарнации Иисуса должен был опекать внутренний Настройщик и связанные с ним серафические хранители, к которым время от времени присоединялись промежуточные создания, назначаемые для выполнения некоторых конкретных заданий в соответствии с распоряжениями их планетарных руководителей.

[123:2.3] Jesus was five years old in August of this year, and we will, therefore, refer to this as his fifth (calendar) year of life. In this year, 2 B.C., a little more than one month before his fifth birthday anniversay, Jesus was made very happy by the coming of his sister Miriam, who was born on the night of July 11. During the evening of the following day Jesus had a long talk with his father concerning the manner in which various groups of living things are born into the world as separate individuals. The most valuable part of Jesus’ early education was secured from his parents in answer to his thoughtful and searching inquiries. Joseph never failed to do his full duty in taking pains and spending time answering the boy’s numerous questions. From the time Jesus was five years old until he was ten, he was one continuous question mark. While Joseph and Mary could not always answer his questions, they never failed fully to discuss his inquiries and in every other possible way to assist him in his efforts to reach a satisfactory solution of the problem which his alert mind had suggested.

В августе этого года Иисусу исполнилось пять лет и поэтому мы будем говорить о пятом (календарном) годе его жизни. В этом году, 2 году до н.э. и примерно за месяц до своего пятилетия Иисус испытал огромное счастье: ночью 11 июля у него появилась сестра Мириам. Вечером следующего дня состоялся продолжительный разговор Иисуса со своим отцом о том как различные группы живых существ рождаются в этом мире в виде отдельных индивидуумов. Наиболее ценную часть своего раннего образования Иисус получил от родителей, отвечавших на его глубокие и пытливые вопросы. Иосиф никогда не уклонялся от своих обязанностей, прилагая все силы и не жалея времени для ответов на многочисленные вопросы мальчика. С пятилетнего возраста и пока ему не исполнилось десять лет Иисус был настоящим почемучкой. Иосиф и Мария не всегда находили ответы на его вопросы, однако они никогда не отказывались от подробного обсуждения интересующих Иисуса тем и пытались всеми возможными средствами помогать ему в стремлении находить удовлетворительное решение проблем, занимавших его живой разум.

[123:2.4] Since returning to Nazareth, theirs had been a busy household, and Joseph had been unusually occupied building his new shop and getting his business started again. So fully was he occupied that he had found no time to build a cradle for James, but this was corrected long before Miriam came, so that she had a very comfortable crib in which to nestle while the family admired her. And the child Jesus heartily entered into all these natural and normal home experiences. He greatly enjoyed his little brother and his baby sister and was of great help to Mary in their care.

После возвращения в Назарет жизнь в доме закипела; Иосиф работал не покладая рук, устраивая свою новую мастерскую и заново налаживая дела. Он был настолько поглощен работой, что у него не нашлось времени сделать колыбель для Иакова, однако это было исправлено задолго до рождения Мириам, так что в ее распоряжении уже была очень удобная и уютная люлька, в которой она лежала на виду у восхищенной семьи. И дитя-Иисус охотно участвовал во всех этих естественных и нормальных домашних заботах. Он очень любил своего маленького брата и свою малютку-сестру и много помогал Марии в уходе за ними.

[123:2.5] There were few homes in the gentile world of those days that could give a child a better intellectual, moral, and religious training than the Jewish homes of Galilee. These Jews had a systematic program for rearing and educating their children. They divided a child’s life into seven stages:
В языческом мире того времени трудно было найти семью, способную дать ребенку лучшее интеллектуальное, нравственное и религиозное воспитание, чем в еврейских семьях Галилеи. Здешние евреи придерживались систематической программы воспитания и образования своих детей. Они делили жизнь ребенка на семь этапов:

1. The newborn child, the first to the eighth day.
2. The suckling child.
3. The weaned child.
4. The period of dependence on the mother, lasting up to the end of the fifth year.
5. The beginning independence of the child and, with sons, the father assuming responsibility for their education.
6. The adolescent youths and maidens.
7. The young men and the young women.

1. Новорожденный — с первого до восьмого дня.
2. Грудной младенец.
3. Ребенок, отнятый от груди.
4. Период зависимости от матери, продолжающийся до конца пятого года.
5. Начало независимости ребенка и — если это был мальчик — принятие отцом ответственности за его образование.
6. Мальчики и девочки подросткового возраста.
7. Юноши и девушки.

[123:2.6] It was the custom of the Galilean Jews for the mother to bear the responsibility for a child’s training until the fifth birthday, and then, if the child were a boy, to hold the father responsible for the lad’s education from that time on. This year, therefore, Jesus entered upon the fifth stage of a Galilean Jewish child’s career, and accordingly on August 21, 2 B.C., Mary formally turned him over to Joseph for further instruction.

У евреев Галилеи существовал обычай, согласно которому мать отвечала за воспитание ребенка до пяти лет, после чего, если это был мальчик, ответственность за его образование ложилась на отца. Поэтому в тот год в жизни Иисуса, сына галилейских евреев, начался пятый этап, в соответствии с которым 21 августа 2 года до н.э. Мария формально передала Иисуса Иосифу для дальнейшего воспитания.

[123:2.7] Though Joseph was now assuming the direct responsibility for Jesus’ intellectual and religious education, his mother still interested herself in his home training. She taught him to know and care for the vines and flowers growing about the garden walls which completely surrounded the home plot. She also provided on the roof of the house (the summer bedroom) shallow boxes of sand in which Jesus worked out maps and did much of his early practice at writing Aramaic, Greek, and later on, Hebrew, for in time he learned to read, write, and speak, fluently, all three languages.

Отныне Иосиф брал на себя прямую ответственность за интеллектуальное и религиозное образование Иисуса, но его мать по-прежнему принимала участие в домашнем воспитании. Она учила его разбираться и ухаживать за виноградником и цветами, которые росли вдоль окружавшей весь участок садовой ограды. Кроме того, на крыше дома (служившей летней спальней) она поставила мелкие ящики с песком, в которых Иисус чертил карты и которые часто использовал для своих ранних упражнений в письме на арамейском, греческом и позже — иврите, со временем научившись свободно читать, писать и говорить на всех трех языках.

[123:2.8] Jesus appeared to be a well-nigh perfect child physically and continued to make normal progress mentally and emotionally. He experienced a mild digestive upset, his first minor illness, in the latter part of this, his fifth (calendar) year.

Физически Иисус был практически совершенным ребенком и продолжал нормально развиваться в умственном и эмоциональном отношении. Во второй половине этого года — пятого (календарного) года своей жизни — он перенес небольшое расстройство пищеварения, свое первое незначительное заболевание.

[123:2.9] Though Joseph and Mary often talked about the future of their eldest child, had you been there, you would only have observed the growing up of a normal, healthy, carefree, but exceedingly inquisitive child of that time and place.
Иосиф и Мария часто говорили о будущем своего старшего сына, однако окажись вы там, единственное, что смогли бы заметить — это то, что в обычной для своего времени еврейской семье подрастает нормальный, здоровый, беззаботный и чрезвычайно любознательный ребенок.

3. EVENTS OF THE SIXTH YEAR (1 B.C.)

3. СОБЫТИЯ ШЕСТОГО ГОДА (1 ГОД ДО Н.Э.)

[123:3.1] Already, with his mother’s help, Jesus had mastered the Galilean dialect of the Aramaic tongue; and now his father began teaching him Greek. Mary spoke little Greek, but Joseph was a fluent speaker of both Aramaic and Greek. The textbook for the study of the Greek language was the copy of the Hebrew scriptures — a complete version of the law and the prophets, including the Psalms — which had been presented to them on leaving Egypt. There were only two complete copies of the Scriptures in Greek in all Nazareth, and the possession of one of them by the carpenter’s family made Joseph’s home a much-sought place and enabled Jesus, as he grew up, to meet an almost endless procession of earnest students and sincere truth seekers. Before this year ended, Jesus had assumed custody of this priceless manuscript, having been told on his sixth birthday that the sacred book had been presented to him by Alexandrian friends and relatives. And in a very short time he could read it readily.
С помощью матери Иисус уже освоил галилейский диалект арамейского языка и теперь отец начал обучать его греческому. Мария лишь немного говорила по-гречески, однако Иосиф свободно владел и арамейским, и греческим. Учебником для изучения греческого языка стал экземпляр иудейских Писаний, подаренный им при отъезде из Египта — полный текст закона и пророков, включая псалмы. Во всем Назарете было всего два экземпляра Писаний на греческом и то, что одним из них обладала семья плотника сделало дом Иосифа местом паломничества, позволяя подраставшему Иисусу знакомиться со все новыми серьезными учениками и искренними искателями истины. К концу года Иисус получил этот бесценный манускрипт в личное владение, а в день шестилетия ему было сказано, что священная книга была подарена ему друзьями и родственниками из Александрии. Вскоре он уже мог читать ее без труда.

[123:3.2] The first great shock of Jesus’ young life occurred when he was not quite six years old. It had seemed to the lad that his father — at least his father and mother together — knew everything. Imagine, therefore, the surprise of this inquiring child, when he asked his father the cause of a mild earthquake which had just occurred, to hear Joseph say, «My son, I really do not know.» Thus began that long and disconcerting disillusionment in the course of which Jesus found out that his earthly parents were not all-wise and all-knowing.

Первое сильное потрясение в жизни юного Иисуса произошло в возрасте около шести лет. До этого ему казалось, что отец — или по крайней мере, отец вместе с матерью — знали все. Представьте же себе удивление этого любознательного мальчика, когда на вопрос о причине только что произошедшего небольшого землетрясения Иосиф ответил: «Сын мой, я не знаю». Так начался длительный и обескураживающий процесс утраты иллюзий, в ходе которого Иисус обнаружил, что его земные родители не были премудрыми и всезнающими.

[123:3.3] Joseph’s first thought was to tell Jesus that the earthquake had been caused by God, but a moment’s reflection admonished him that such an answer would immediately be provocative of further and still more embarrassing inquiries. Even at an early age it was very difficult to answer Jesus’ questions about physical or social phenomena by thoughtlessly telling him that either God or the devil was responsible. In harmony withthe prevailing belief of the Jewish people, Jesus was long willing to accept the doctrine of good spirits and evil spirits as the possible explanation of mental and spiritual phenomena, but he very early became doubtful that such unseen influences were responsible for the physical happenings of the natural world.
Иосиф хотел было ответить, что землетрясение вызвано Богом, однако уже через мгновение понял, что такой ответ сразу же повлечет за собой новые и еще более щекотливые вопросы. Уже в раннем возрасте было чрезвычайно трудно отвечать на вопросы Иисуса о физических или социальных явлениях, неосмотрительно заявляя, что за ними стоит Бог или дьявол. В соответствии с преобладавшими верованиями еврейского народа Иисус был готов охотно принять учения о добрых и злых духах в качестве возможных объяснений психических и духовных явлений, но он рано начал сомневаться в том, что такие невидимые силы могут стоять за физическими событиями в мире природы.

[123:3.4] Before Jesus was six years of age, in the early summer of 1 B.C., Zacharias and Elizabeth and their son John came to visit the Nazareth family. Jesus and John had a happy time during this, their first visit within their memories. Although the visitors could remain only a few days, the parents talked over many things, including the future plans for their sons. While they were thus engaged, the lads played with blocks in the sand on top of the house and in many other ways enjoyed themselves in true boyish fashion.
Иисусу было неполных шесть лет, когда в начале лета 1 года до н.э. назаретское семейство навестили Захария и Елизавета вместе со своим сыном Иоанном. Иисус и Иоанн прекрасно провели время в течение первой на их памяти встречи. Гости смогли пробыть лишь несколько дней, но родители успели обсудить многое, включая планы на будущее для своих сыновей. Пока они были заняты, мальчики играли кубиками в песке на крыше дома и предавались всевозможным мальчишеским забавам.

[123:3.5] Having met John, who came from near Jerusalem, Jesus began to evince an unusual interest in the history of Israel and to inquire in great detail as to the meaning of the Sabbath rites, the synagogue sermons, and the recurring feasts of commemoration. His father explained to him the meaning of all these seasons. The first was the midwinter festive illumination, lasting eight days, starting out with one candle the first night and adding one each successive night; this commemorated the dedication of the temple after the restoration of the Mosaic services by Judas Maccabee. Next came the early springtime celebration of Purim, the feast of Esther and Israel’s deliverance through her. Then followed the solemn Passover, which the adults celebrated in Jerusalem whenever possible, while at home the children would remember that no leavened bread was to be eaten for the whole week. Later came the feast of the first-fruits, the harvest ingathering; and last, the most solemn of all, the feast of the new year, the day of atonement. While some of these celebrations and observances were difficult for Jesus’ young mind to understand, he pondered them seriously and then entered fully into the joy of the feast of tabernacles, the annual vacation season of the whole Jewish people, the time when they camped out in leafy booths and gave themselves up to mirth and pleasure.
Познакомившись с Иоанном, жившим в окрестностях Иерусалима, Иисус начал проявлять необычайный интерес к истории Израиля и подробно расспрашивать о смысле субботних ритуалов, о проповедях в синагоге и о периодических праздниках поминовения. Отец объяснил ему значение всех этих празднеств. Первым было торжественное зажигание свечей в середине зимы, продолжавшееся восемь дней и начинавшееся с одной свечи в первый вечер с прибавлением каждый вечер еще по одной свече; так отмечалось освящение храма после восстановления богослужения по Моисееву закону Иудой Маккавеем. Следующим был отмечавшийся ранней весной Пурим — праздник, посвященный Эсфири и спасения через нее Израиля. Затем наступала торжественная Пасха, которую взрослые старались встретить в Иерусалиме, а оставшиеся дома дети должны были помнить, что в течение всей недели нельзя есть дрожжевой хлеб. Позднее наступал праздник первых плодов, сбора урожая; последним же и самым торжественным было празднование встречи нового года, дня искупления. Хотя юному Иисусу было трудно понять некоторые из этих праздников и ритуалов, после серьезного размышления над ними он целиком отдался радостному празднику кущей — ежегодному периоду отдыха всего еврейского народа, когда люди жили в крытых листвой шалашах и предавались веселью и удовольствиям.

[123:3.6] During this year Joseph and Mary had trouble with Jesus about his prayers. He insisted on talking to his heavenly Father much as he would talk to Joseph, his earthly father. This departure from the more solemn and reverent modes of communication with Deity was a bit disconcerting to his parents, especially to his mother, but there was no persuading him to change; he would say his prayers just as he had been taught, after which he insisted on having «just a little talk with my Father in heaven.»
В тот год причиной беспокойства Иосифа и Марии стали молитвы Иисуса. Он во что бы то ни стало хотел разговаривать со своим небесным Отцом так же, как с Иосифом, своим земным отцом. Отклонение от торжественного и благоговейного тона общения с Божеством несколько смущало его родителей, в особенности Марию, но Иисуса невозможно было переубедить: он произносил свои молитвы точно так, как его учили, после чего непременно просил разрешения
«немножко поговорить с моим небесным Отцом».

[123:3.7] In June of this year Joseph turned the shop in Nazareth over to his brothers and formally entered upon his work as a builder. Before the year was over, the family income had more than trebled. Never again, until after Joseph’s death, did the Nazareth family feel the pinch of poverty. The family grew larger and larger, and they spent much money on extra education and travel, but always Joseph’s increasing income kept pace with the growing expenses.

В июне того года Иосиф передал мастерскую в Назарете своим братьям и официально приступил к работе строителя. К концу года доход семьи более чем утроился. Вплоть до самой смерти Иосифа они не знали нужды. Семья продолжала расти; много денег уходило на дополнительное образование и путешествия, однако растущие доходы Иосифа всегда покрывали постоянно увеличивающиеся расходы.

[123:3.8] The next few years Joseph did considerable work at Cana, Bethlehem (of Galilee), Magdala, Nain, Sepphoris, Capernaum, and Endor, as well as much building in and near Nazareth. As James grew up to be old enough to help his mother with the housework and care of the younger children, Jesus made frequent trips away from home with his father to these surrounding towns and villages. Jesus was a keen observer and gained much practical knowledge from these trips away from home; he was assiduously storing up knowledge regarding man and the way he lived on earth.

В течение нескольких следующих лет Иосиф много работал в Кане, Вифлееме (галилейском), Магдале, Наине, Сепфорисе, Капернауме и Ендоре, а также строил много зданий в самом Назарете и его окрестностях. По мере того, как подрастал Иаков и уже мог помогать матери в домашней работе и уходу за младшими детьми, Иисус все чаще отправлялся с отцом в поездки по этим близлежащим городам и селам. Иисус отличался наблюдательностью и в этих путешествиях обрел немало практических навыков; он усердно накапливал знания о человеке и его жизни на земле.

[123:3.9] This year Jesus made great progress in adjusting his strong feelings and vigorous impulses to the demands of family co-operation and home discipline. Mary was a loving mother but a fairly strict disciplinarian. In many ways, however, Joseph exerted the greater control over Jesus as it was his practice to sit down with the boy and fully explain the real and underlying reasons for the necessity of disciplinary curtailment of personal desires in deference to the welfare and tranquillity of the entire family. When the situation had been explained to Jesus, he was always intelligently and willingly co-operative with parental wishes and family regulations.
В этот год Иисус добился больших успехов в согласовании своих сильных чувств и энергичных порывов с требованиями внутрисемейного согласования и домашней дисциплины. Мария была любящей, но довольно строгой матерью. Однако во многих отношениях значительно большее воздействие на Иисуса оказывал Иосиф, когда по своему обыкновению садился вместе с мальчиком и подробно объяснял ему истинные и глубинные причины дисциплинарного ограничения личных желаний во имя сохранения благополучия и мира в семье. Когда Иисусу объясняли положение дел, он всегда сознательно и охотно шел навстречу желаниям родителей и подчинялся правилам семьи.

[123:3.10] Much of his spare time — when his mother did not require his help about the house — was spent studying the flowers and plants by day and the stars by night. He evinced a troublesome penchant for lying on his back and gazing wonderingly up into the starry heavens long after his usual bedtime in this well-ordered Nazareth household.
Значительную часть своего свободного времени когда матери не требовалась его помощь по хозяйству он проводил, изучая днем цветы и растения, а ночью — звезды. У него появилась беспокоящая родителей привычка лежать на спине и завороженно смотреть на звездное небо в то время, когда в добропорядочном назаретском доме уже давно было пора спать.

4. THE SEVENTH YEAR (A.D. 1)

4. СЕДЬМОЙ ГОД (1 ГОД Н.Э.)

[123:4.1] This was, indeed, an eventful year in Jesus’ life. Early in January a great snowstorm occurred in Galilee. Snow fell two feet deep, the heaviest snowfall Jesus saw during his lifetime and one of the deepest at Nazareth in a hundred years.

Этот год в жизни Иисуса был поистине богат событиями. В начале января на Галилею обрушилась снежная буря. Толщина снежного покрова составляла более полуметра; это был сильнейший снегопад за всю жизнь Иисуса и один из самых обильных в Назарете за последние сто лет.

[123:4.2] The play life of Jewish children in the times of Jesus was rather circumscribed; all too often the children played at the more serious things they observed their elders doing. They played much at weddings and funerals, ceremonies which they so frequently saw and which were so spectacular. They danced and sang but had few organized games, such as children of later days so much enjoy.

Игры еврейских детей во времена Иисуса были довольно ограниченными; обычно в играх дети подражали серьезным занятиям взрослых. Часто они играли в свадьбы и похороны — зрелищные обряды, которые они столь часто видели. Они пели и плясали, но у них почти не было групповых игр, подобных тем, которые так нравятся детям более позднего времени.

[123:4.3] Jesus, in company with a neighbor boy and later his brother James, delighted to play in the far corner of the family carpenter shop, where they had great fun with the shavings and the blocks of wood. It was always difficult for Jesus to comprehend the harm of certain sorts of play which were forbidden on the Sabbath, but he never failed to conform to his parents’ wishes. He had a capacity for humor and play which was afforded little opportunity for expression in the environment of his day and generation, but up to the age of fourteen he was cheerful and lighthearted most of the time.

Вместе с соседским мальчиком и позднее со своим братом Иаковом Иисус очень любил играть в дальнем углу семейной столярной мастерской, где они с огромным удовольствием забавлялись стружками и деревянными кубиками. Иисусу всегда было трудно понять, что плохого в тех играх, которые были запрещены по субботам, но он никогда не перечил желаниям своих родителей. Его чувство юмора и любовь к играм не находили достаточного выражения в том времени и поколении, однако до четырнадцатилетнего возраста он отличался веселым и беззаботным нравом.

[123:4.4] Mary maintained a dovecote on top of the animal house adjoining the home, and they used the profits from the sale of doves as a special charity fund, which Jesus administered after he deducted the tithe and turned it over to the officer of the synagogue.
На крыше пристройки для скота Мария держала голубятню, а доходы от продажи голубей использовались в качестве благотворительного фонда, которым распоряжался Иисус, удерживавший предварительно десятую часть и передававший ее служителю синагоги.

[123:4.5] The only real accident Jesus had up to this time was a fall down the back-yard stone stairs which led up to the canvas-roofed bedroom. It happened during an unexpected July sandstorm from the east. The hot winds, carrying blasts of fine sand, usually blew during the rainy season, especially in March and April. It was extraordinary to have such a storm in July. When the storm came up, Jesus was on the housetop playing, as was his habit, for during much of the dry season this was his accustomed playroom. He was blinded by the sand when descending the stairs and fell. After this accident Joseph built a balustrade up both sides of the stairway.

Единственным серьезным происшествием, случившимся с Иисусом за это время, было его падение с каменной лестницы заднего двора, которая вела в спальню с парусиновым навесом. Это случилось в июле во время песчаной бури, неожиданно нагрянувшей с востока. Горячие ветры, приносившие потоки мелкого песка, обычно усиливались в сезон дождей, особенно в марте и апреле. В июле такая буря была большой редкостью. Когда она разразилась, Иисус по своему обыкновению был на крыше, служившей ему местом для игр в течение большей части сухого сезона. Спускаясь по лестнице, он был ослеплен песком и упал. После этого случая Иосиф приделал с обеих сторон лестницы перила.

[123:4.6] There was no way in which this accident could have been prevented. It was not chargeable to neglect by the midway temporal guardians, one primary and one secondary midwayer having been assigned to the watchcare of the lad; neither was it chargeable to the guardian seraphim. It simply could not have been avoided. But this slight accident, occurring while Joseph was absent in Endor, caused such great anxiety to develop in Mary’s mind that she unwisely tried to keep Jesus very close to her side for some months.

Это происшествие невозможно было предотвратить. Оно случилось не по вине временных хранителей из числа промежуточных созданий — одного первичного и одного вторичного, которым было предписано оберегать мальчика, — как не было это и виной серафимы-хранителя. Его просто невозможно было избежать. Однако это незначительное происшествие, случившееся в то время, когда Иосиф находился в Ендоре, настолько перепугало Марию, что в течение нескольких месяцев она вела себя неразумно, пытаясь не отпускать Иисуса от себя.

[123:4.7] Material accidents, commonplace occurrences of a physical nature, are not arbitrarily interfered with by celestial personalities. Under ordinary circumstances only midway creatures can intervene in material conditions to safeguard the persons of men and women of destiny, and even in special situations these beings can so act only in obedience to the specific mandates of their superiors.

Небесные личности не могут произвольно вмешиваться в материальные происшествия — обыкновенные явления физического характера. В обычных ситуациях только промежуточные создания способны вмешиваться в материальные обстоятельства для защиты мужчин и женщин предначертанной судьбы, но и в таких случаях они могут делать это только по специальному распоряжению своих руководителей.

[123:4.8] And this was but one of a number of such minor accidents which subsequently befell this inquisitive and adventurous youth. If you envisage the average childhood and youth of an aggressive boy, you will have a fairly good idea of the youthful career of Jesus, and you will be able to imagine just about how much anxiety he caused his parents, particularly his mother.
И это было лишь одним из тех незначительных происшествий, которые впоследствии выпадали на долю любознательного и смелого юноши. Если вы представите себе обычное детство и отрочество активного мальчика, то получите достаточно хорошее представление о молодых годах Иисуса и поймете как много волнений он доставлял своим родителям, особенно матери.

[123:4.9] The fourth member of the Nazareth family, Joseph, was born Wednesday morning, March 16, A.D. 1.
Четвертый член назаретской семьи — Иосиф — родился в среду утром 16 марта 1 года н.э.

5. SCHOOL DAYS IN NAZARETH

5. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ В НАЗАРЕТЕ

[123:5.1] Jesus was now seven years old, the age when Jewish children were supposed to begin their formal education in the synagogue schools. Accordingly, in August of this year he entered upon his eventful school life at Nazareth. Already this lad was a fluent reader, writer, and speaker of two languages, Aramaic and Greek. He was now to acquaint himself with the task of learning to read, write, and speak the Hebrew language. And he was truly eager for the new school life which was ahead of him.

Иисусу исполнилось уже семь лет и это был возраст, когда еврейским детям полагалось начинать свое формальное образование в школах при синагогах. Поэтому в августе этого года началась его богатая событиями школьная жизнь в Назарете. Мальчик уже умел свободно читать, писать и говорить на двух языках — арамейском и греческом. Теперь же ему предстояло учиться читать, писать и говорить на иврите. И он с большим нетерпением ожидал начала предстоящей ему школьной жизни.

[123:5.2] For three years — until he was ten — he attended the elementary school of the Nazareth synagogue. For these three years he studied the rudiments of the Book of the Law as it was recorded in the Hebrew tongue. For the following three years he studied in the advanced school and committed to memory, by the method of repeating aloud, the deeper teachings of the sacred law. He graduated from this school of the synagogue during his thirteenth year and was turned over to his parents by the synagogue rulers as an educated «son of the commandment» — henceforth a responsible citizen of the commonwealth of Israel, all of which entailed his attendance at the Passovers in Jerusalem; accordingly, he attended his first Passover that year in company with his father and mother.
В течение трех лет — до десятилетнего возраста — он посещал начальную школу при назаретской синагоге. На протяжении этого времени он изучал основы Книги Закона, написанной на иврите. Следующие три года он учился в средней школе и заучил наизусть, повторяя вслух, более сложные положения священного закона. На тринадцатый год он окончил школу при синагоге и правители синагоги передали его родителям как образованного «сына закона», а значит — ответственного гражданина государства Израиль, что давало ему право посещать на Пасху Иерусалим; соответственно в том же году он впервые присутствовал на праздновании Пасхи вместе со своими родителями.

[123:5.3] At Nazareth the pupils sat on the floor in a semicircle, while their teacher, the chazan, an officer of the synagogue, sat facing them. Beginning with the Book of Leviticus, they passed on to the study of the other books of the law, followed by the study of the Prophets and the Psalms. The Nazareth synagogue possessed a complete copy of the Scriptures in Hebrew. Nothing but the Scriptures was studied prior to the twelfth year. In the summer months the hours for school were greatly shortened.

В Назарете ученики сидели полукругом на полу, а их учитель — хазан, служитель синагоги — сидел к ним лицом. Они начинали с Левита, после чего переходили к изучению остальных книг закона, за которыми следовали книги пророков и Псалтырь. Назаретская синагога располагала полным текстом Писаний на иврите. До двенадцатилетнего возраста ученики изучали только Писания. В летние месяцы учебный день был значительно короче.

[123:5.4] Jesus early became a master of Hebrew, and as a young man, when no visitor of prominence happened to be sojourning in Nazareth, he would often be asked to read the Hebrew scriptures to the faithful assembled in the synagogue at the regular Sabbath services.

Иисус быстро овладел ивритом, и юношей, когда в Назарете не оказывалось видного гостя, его часто просили читать Писание верующим, собиравшимся в синагоге на регулярные субботние богослужения.

[123:5.5] These synagogue schools, of course, had no textbooks. In teaching, the chazan would utter a statement while the pupils would in unison repeat it after him. When having access to the written books of the law, the student learned his lesson by reading aloud and by constant repetition.
Конечно же в школах при синагогах не было учебников. На уроках хазан произносил предложение вслух, а ученики хором повторяли его за ним. Если у ученика был доступ к книгам закона, он выучивал урок, читая вслух и постоянно повторяя прочитанное.

[123:5.6] Next, in addition to his more formal schooling, Jesus began to make contact with human nature from the four quarters of the earth as men from many lands passed in and out of his father’s repair shop. When he grew older, he mingled freely with the caravans as they tarried near the spring for rest and nourishment. Being a fluent speaker of Greek, he had little trouble in conversing with the majority of the caravan travelers and conductors.

Кроме того, в дополнение к формальному обучению, Иисус начал знакомиться с людьми со всех концов света, ибо ремонтную мастерскую его отца то и дело посещали люди из разных стран мира. Повзрослев, он свободно общался с караванными путниками, которые останавливались для отдыха и восстановления сил неподалеку от родника. Свободно говоря по-гречески, он без труда беседовал с большинством из путешественников и проводников.

[123:5.7] Nazareth was a caravan way station and crossroads of travel and largely gentile in population; at the same time it was widely known as a center of liberal interpretation of Jewish traditional law. In Galilee the Jews mingled more freely with the gentiles than was their practice in Judea. And of all the cities of Galilee, the Jews of Nazareth were most liberal in their interpretation of the social restrictions based on the fears of contamination as a result of contact with the gentiles. And these conditions gave rise to the common saying in Jerusalem, «Can any good thing come out of Nazareth?»

Назарет был местом остановки караванов и лежал на пересечении торговых путей. Его население было в основном нееврейским; вместе с тем он был широко известен как центр либерального толкования традиционного еврейского закона. Галилейские евреи более свободно общались с иноверцами, чем это было принято в Иудее. И из всех городов Галилеи, евреи Назарета были наиболее либеральными в своей интерпретации социальных ограничений, основанных на боязни осквернить себя общением с язычниками. Именно это положение породило популярную в Иерусалиме поговорку: «Разве может что-нибудь хорошее прийти из Назарета?»

[123:5.8] Jesus received his moral training and spiritual culture chiefly in his own home. He secured much of his intellectual and theological education from the chazan. But his real education — that equipment of mind and heart for the actual test of grappling with the difficult problems of life — he obtained by mingling with his fellow men. It was this close association with his fellow men, young and old, Jew and gentile, that afforded him the opportunity to know the human race. Jesus was highly educated in that he thoroughly understood men and devotedly loved them.
Иисус получил нравственное и духовное воспитание главным образом в своем собственном доме. Большую часть интеллектуальных и теологических знаний он почерпнул у хазана. Однако свое истинное образование — подготовку разума и сердца к реальным испытаниям через преодоление различных жизненных трудностей — он получил в общении с людьми. Именно общение с собратьями — молодыми и пожилыми, иудеями и язычниками — дало ему возможность узнать человеческую расу. Иисус достиг высокого уровня образованности через глубокое понимание людей и преданную любовь к ним.

[123:5.9] Throughout his years at the synagogue he was a brilliant student, possessing a great advantage since he was conversant with three languages. The Nazareth chazan, on the occasion of Jesus’ finishing the course in his school, remarked to Joseph that he feared he «had learned more from Jesus’ searching questions» than he had «been able to teach the lad.»

В течение всех лет обучения в синагоге он был блестящим учеником и его огромным преимуществом было знание трех языков. По случаю окончания Иисусом школьного курса назаретский хазан заметил Иосифу, что «научился большему благодаря пытливым вопросам Иисуса», чем «был способен научить этого мальчика».

[123:5.10] Throughout his course of study Jesus learned much and derived great inspiration from the regular Sabbath sermons in the synagogue. It was customary to ask distinguished visitors, stopping over the Sabbath in Nazareth, to address the synagogue. As Jesus grew up, he heard many great thinkers of the entire Jewish world expound their views, and many also who were hardly orthodox Jews since the synagogue of Nazareth was an advanced and liberal center of Hebrew thought and culture.

Иисус усвоил многое из программы обучения и черпал вдохновение в проходивших в синагоге регулярных субботних богослужениях. Обычно к собравшимся в синагоге обращался какой-нибудь видный посетитель, остановившийся на субботу в Назарете. Подраставший Иисус слышал, как свои взгляды излагали многие выдающиеся мыслители со всего еврейского мира, зачастую отнюдь не ортодоксальные евреи, ибо назаретская синагога была прогрессивным и либеральным центром еврейской мысли и культуры.

[123:5.11] When entering school at seven years (at this time the Jews had just inaugurated a compulsory education law), it was customary for the pupils to choose their «birthday text,» a sort of golden rule to guide them throughout their studies, one upon which they often expatiated at their graduation when thirteen years old. The text which Jesus chose was from the Prophet Isaiah: «The spirit of the Lord God is upon me, for the Lord has anointed me; he has sent me to bring good news to the meek, to bind up the brokenhearted, to proclaim liberty to the captives, and to set the spiritual prisoners free.»
При поступлении в школу в семилетнем возрасте (а незадолго до этого евреи ввели обязательное образование) ученики обычно выбирали себе «отрывок на день рождения» — нечто вроде золотого правила, которому они должны были следовать в течение учебы и который они зачастую толковали при окончании школы в возрасте тринадцати лет. Текст, выбранный Иисусом, был взят из пророка Исайи: «Дух Господа Бога на мне, ибо Господь помазал меня; он послал меня благовествовать нищим, исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и освобождать духовных узников».

[123:5.12] Nazareth was one of the twenty-four priest centers of the Hebrew nation. But the Galilean priesthood was more liberal in the interpretation of the traditional laws than were the Judean scribes and rabbis. And at Nazareth they were also more liberal regarding the observance of the Sabbath. It was therefore the custom for Joseph to take Jesus out for walks on Sabbath afternoons, one of their favorite jaunts being to climb the high hill near their home, from which they could obtain a panoramic view of all Galilee. To the northwest, on clear days, they could see the long ridge of Mount Carmel running down to the sea; and many times Jesus heard his father relate the story of Elijah, one of the first of that long line of Hebrew prophets, who reproved Ahab and exposed the priests of Baal. To the north Mount Hermon raised its snowy peak in majestic splendor and monopolized the skyline, almost 3,000 feet of the upper slopes glistening white with perpetual snow. Far to the east they could discern the Jordan valley and, far beyond, the rocky hills of Moab. Also to the south and the east, when the sun shone upon their marble walls, they could see the Greco-Roman cities of the Decapolis, with their amphitheaters and pretentious temples. And when they lingered toward the going down of the sun, to the west they could make out the sailing vessels on the distant Mediterranean.

Назарет был одним из двадцати четырех центров иудейского духовенства. Однако галилейское духовенство более широко толковало традиционные законы, чем книжники и раввины Иудеи. Большей либеральностью отличалось в Назарете и соблюдение субботы. Так по субботам Иосиф обычно брал Иисуса на прогулку, во время которой они любили взбираться на высокий холм неподалеку от дома, откуда перед их глазами открывалась панорама всей Галилеи. В ясный день на северо-западе можно было видеть длинный, спускавшийся к морю хребет горы Кармил и Иисус не раз слышал от своего отца рассказ об Илие — одном из первых в длинном ряду древнееврейских пророков, — который обличал Ахава и посрамлял жрецов Ваала. К северу в ослепительном великолепии возвышаясь над горизонтом вставала снежная вершина горы Ермон, верхние склоны которой поднимались почти километр, сверкая белизной вечных снегов. Далеко на востоке виднелась Иорданская долина, а еще дальше громоздились скалистые хребты Моава. К югу и востоку лежали города Декаполиса и когда солнце сверкало на их мраморных стенах, взору Иосифа и Иисуса представали греко-римские амфитеатры и вычурные храмы. А если они дожидались заката, то на западе могли разглядеть паруса кораблей в далеком Средиземном море.

[123:5.13] From four directions Jesus could observe the caravan trains as they wended their way in and out of Nazareth, and to the south he could overlook the broad and fertile plain country of Esdraelon, stretching off toward Mount Gilboa and Samaria.

Отсюда Иисус мог видеть как с четырех сторон в Назарет прибывали и отправлялись в путь вереницы караванов, а к югу перед ним открывалась широкая и плодородная долина Ездрилон, уходящая вдаль к горе Гелвуй и Самарии.

[123:5.14] When they did not climb the heights to view the distant landscape, they strolled through the countryside and studied nature in her various moods in accordance with the seasons. Jesus’ earliest training, aside from that of the home hearth, had to do with a reverent and sympathetic contact with nature.
Если они не забирались на вершины полюбоваться пейзажем, то отправлялись на прогулку по сельской местности, наблюдая как изменяется лик природы в зависимости от времени года. Не считая семейного обучения, свои первые уроки Иисус получил благодаря трепетному и проникновенному отношению к природе.

[123:5.15] Before he was eight years of age, he was known to all the mothers and young women of Nazareth, who had met him and talked with him at the spring, which was not far from his home, and which was one of the social centers of contact and gossip for the entire town. This year Jesus learned to milk the family cow and care for the other animals. During this and the following year he also learned to make cheese and to weave. When he was ten years of age, he was an expert loom operator. It was about this time that Jesus and the neighbor boy Jacob became great friends of the potter who worked near the flowing spring; and as they watched Nathan’s deft fingers mold the clay on the potter’s wheel, many times both of them determined to be potters when they grew up. Nathan was very fond of the lads and often gave them clay to play with, seeking to stimulate their creative imaginations by suggesting competitive efforts in modeling various objects and animals.
Иисусу еще не исполнилось и восьми лет, а его уже знали все матери и молодые женщины, беседовавшие с ним у находившегося недалеко от его дома источника, где встречались и обсуждали новости люди со всего города. В этот год Иисус научился доить домашнюю корову и ухаживать за другими животными. В течение этого и следующего года он научился также делать сыр и ткать. Когда ему исполнилось десять лет, он уже в совершенстве управлял ткацким станком. Примерно в это же время Иисус и соседский мальчик Иаков крепко подружились с гончаром, работавшим у ручья. И не раз, наблюдая за тем, как ловкие пальцы Нафана формуют глину на гончарном круге, оба мальчика решали, что когда вырастут, то тоже станут гончарами. Нафан очень любил ребят и часто давал им поиграть с глиной, стремясь пробудить в них творческое воображение и предлагая им посоревноваться в лепке различных предметов и животных.

6. HIS EIGHTH YEAR (A.D. 2)

6. ЕГО ВОСЬМОЙ ГОД (2 ГОД Н.Э.)

[123:6.1] This was an interesting year at school. Although Jesus was not an unusual student, he was a diligent pupil and belonged to the more progressive third of the class, doing his work so well that he was excused from attendance one week out of each month. This week he usually spent either with his fisherman uncle on the shores of the Sea of Galilee near Magdala or on the farm of another uncle (his mother’s brother) five miles south of Nazareth.

Это был интересный школьный год. Иисус был обычным учеником, прилежно учился, входил в треть сильнейших учеников класса и столь успешно справлялся с заданиями, что раз в месяц на одну неделю освобождался от посещения школы. Эту неделю он обычно проводил либо со своим дядей-рыбаком на побережье Галилейского моря около Магдалы, либо на ферме другого своего дяди (брата его матери) в пяти милях к югу от Назарета.

[123:6.2] Although his mother had become unduly anxious about his health and safety, she gradually became reconciled to these trips away from home. Jesus’ uncles and aunts were all very fond of him, and there ensued a lively competition among them to secure his company for these monthly visits throughout this and immediately subsequent years. His first week’s sojourn on his uncle’s farm (since infancy) was in January of this year; the first week’s fishing experience on the Sea of Galilee occurred in the month of May.

Хотя его мать проявляла излишнее беспокойство по поводу его здоровья и безопасности, она все же постепенно смирилась с этими отлучками из дома. Все дяди и тетки очень любили Иисуса и между ними возникало живое соперничество за право принимать его во время таких ежемесячных посещений в течение этого года и последующих лет. В январе он впервые (со времени своего младенчества) побывал на ферме у своего дяди, а в мае состоялась его первая рыбалка в Галилейском море.

[123:6.3] About this time Jesus met a teacher of mathematics from Damascus, and learning some new techniques of numbers, he spent much time on mathematics for several years. He developed a keen sense of numbers, distances, and proportions.

Примерно в то же время Иисус познакомился с учителем математики из Дамаска и овладев некоторыми новыми методами счета, в течение нескольких лет уделял много времени математике. Он стал хорошо чувствовать числа, расстояния и пропорции.

[123:6.4] Jesus began to enjoy his brother James very much and by the end of this year had begun to teach him the alphabet.

Иисус стал получать огромное удовольствие от общения со своим братом Иаковом и к концу года начал обучать его алфавиту.

[123:6.5] This year Jesus made arrangements to exchange dairy products for lessons on the harp. He had an unusual liking for everything musical. Later on he did much to promote an interest in vocal music among his youthful associates. By the time he was eleven years of age, he was a skillful harpist and greatly enjoyed entertaining both family and friends with his extraordinary interpretations and able improvisations.

В этом году Иисус договорился о том, что будет брать уроки игры на арфе в обмен на молочные продукты. Он обладал удивительной тягой ко всему музыкальному. Позднее он сделал многое для развития интереса к вокальной музыке у своих молодых товарищей. К одиннадцати годам он уже был искусным арфистом и очень любил развлекать свою семью и друзей необычными интерпретациями и талантливыми импровизациями.

[123:6.6] While Jesus continued to make enviable progress at school, all did not run smoothly for either parents or teachers. He persisted in asking many embarrassing questions concerning both science and religion, particularly regarding geography and astronomy. He was especially insistent on finding out why there was a dry season and a rainy season in Palestine. Repeatedly he sought the explanation for the great difference between the temperatures of Nazareth and the Jordan valley. He simply never ceased to ask such intelligent but perplexing questions.
Иисус продолжал делать завидные успехи в школе, однако его родителям и учителям порой приходилось нелегко. Он по-прежнему ставил их в тупик многими вопросами из области науки (в особенности географии и астрономии) и религии. С особым упорством он пытался выяснить причины чередования сухого и влажного сезонов в Палестине. Раз за разом он допытывался о причинах столь огромной разницы температур в Назарете и долине Иордана. И он не переставал задавать свои разумные, но озадачивающие вопросы.

[123:6.7] His third brother, Simon, was born on Friday evening, April 14, of this year, A.D. 2.
Его третий брат, Симон, родился вечером в пятницу 14 апреля этого года — 2 года н.э.

[123:6.8] In February, Nahor, one of the teachers in a Jerusalem academy of the rabbis, came to Nazareth to observe Jesus, having been on a similar mission to Zacharias’s home near Jerusalem. He came to Nazareth at the instigation of John’s father. While at first he was somewhat shocked by Jesus’ frankness and unconventional manner of relating himself to things religious, he attributed it to the remoteness of Galilee from the centers of Hebrew learning and culture and advised Joseph and Mary to allow him to take Jesus back with him to Jerusalem, where he could have the advantages of education and training at the center of Jewish culture. Mary was half persuaded to consent; she was convinced her eldest son was to become the Messiah, the Jewish deliverer; Joseph hesitated; he was equally persuaded that Jesus was to grow up to become a man of destiny, but what that destiny would prove to be he was profoundly uncertain. But he never really doubted that his son was to fulfill some great mission on earth. The more he thought about Nahor’s advice, the more he questioned the wisdom of the proposed sojourn in Jerusalem.

В феврале один из преподавателей иерусалимской академии раввинов, Нахор, прибыл в Назарет, чтобы посмотреть на Иисуса, посетив перед тем с такой же целью дом Захарии вблизи Иерусалима. Он прибыл в Назарет по совету отца Иоанна. Поначалу он был несколько шокирован откровенностью Иисуса и его нетрадиционным отношением к вопросам религии, но списал это на счет удаленности Галилеи от центров иудейской науки и культуры и посоветовал Иосифу и Марии разрешить ему взять Иисуса с собой в Иерусалим, где он мог бы воспользоваться преимуществами образования и воспитания, полученного в центре еврейской культуры. Мария была готова согласиться, уверенная в том, что ее старшему сыну суждено стать Мессией и спасителем евреев. Иосиф колебался: как и Мария, он был убежден в том, что Иисуса ждет великое будущее, но не имел никакого представления о том, каким именно оно будет. Однако он никогда по-настоящему не сомневался в том, что его сыну суждено осуществить великую миссию на земле. Чем больше он думал о предложении Нахора, тем больше сомневался в целесообразности предлагаемого пребывания в Иерусалиме.

[123:6.9] Because of this difference of opinion between Joseph and Mary, Nahor requested permission to lay the whole matter before Jesus. Jesus listened attentively, talked with Joseph, Mary, and a neighbor, Jacob the stone mason, whose son was his favorite playmate, and then, two days later, reported that since there was such a difference of opinion among his parents and advisers, and since he did not feel competent to assume the responsibility for such a decision, not feeling strongly one way or the other, in view of the whole situation, he had finally decided to «talk with my Father who is in heaven»; and while he was not perfectly sure about the answer, he rather felt he should remain at home «with my father and mother,» adding, «they who love me so much should be able to do more for me and guide me more safely than strangers who can only view my body and observe my mind but can hardly truly know me.» They all marveled, and Nahor went his way, back to Jerusalem. And it was many years before the subject of Jesus’ going away from home again came up for consideration.
Из-за различия во мнениях между Иосифом и Марией Нахор попросил разрешения изложить суть дела Иисусу. Иисус внимательно его выслушал, поговорил с Иосифом, Марией и соседом — каменщиком Иаковом, чей сын был его лучшим товарищем по играм, а затем двумя днями позже сообщил, что ввиду столь существенного расхождения во взглядах между его родителями и между советчиками, а также ввиду того, что он не чувствует себя вправе брать на себя ответственность за такое решение, не склоняясь определенно ни к одному из вариантов, он решил наконец «поговорить с моим Отцом, который на небесах». И так как он не до конца уверен в ответе, то полагает, что ему следует остаться дома «с отцом и матерью», добавив, что «они, которые так меня любят наверняка могут сделать для меня больше и более успешно вести меня по жизни, чем посторонние, которые могут видеть только мое тело и наблюдать мой разум, однако вряд ли по-настоящему знают меня». Все были изумлены и Нахор отправился назад в Иерусалим. Прошло много лет, прежде чем вопрос об отъезде Иисуса из дома возник снова.

 

---

 

124 Отрочество Иисуса

• 
  1. ДЕВЯТЫЙ ГОД (3 ГОД Н.Э.)
  
• 
  2. ДЕСЯТЫЙ ГОД (4 ГОД Н.Э.)
  
• 
  3. ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД (5 ГОД Н.Э.)
  
• 
  4. ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД (6 ГОД Н.Э.)
  
• 
  5. ЕГО ТРИНАДЦАТЫЙ ГОД (7 ГОД Н.Э.)
  
• 
  6. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ
  

 (The Later Childhood of Jesus)

[124:0.1] ALTHOUGH Jesus might have enjoyed a better opportunity for schooling at Alexandria than in Galilee, he could not have had such a splendid environment for working out his own life problems with a minimum of educational guidance, at the same time enjoying the great advantage of constantly contacting with such a large number of all classes of men and women hailing from every part of the civilized world. Had he remained at Alexandria, his education would have been directed by Jews and along exclusively Jewish lines. At Nazareth he secured an education and received a training which more acceptably prepared him to understand the gentiles, and which gave him a better and more balanced idea of the relative merits of the Eastern, or Babylonian, and the Western, or Hellenic, views of Hebrew theology.
Александрия могла бы предоставить Иисусу лучшие возможности для получения образования, чем Галилея, но там он был бы лишен столь замечательного окружения, помогавшего ему справляться с жизненными трудностями при минимальной помощи образования; к тому же постоянное общение со множеством мужчин и женщин из всех слоев общества и со всех концов цивилизованного мира давало ему огромные преимущества. Оставшись в Александрии, он получил бы образование под руководством евреев и исключительно в еврейском духе. Образование же и воспитание, полученные в Назарете, в большей мере подготовили его к пониманию иноверцев и дали ему лучшее и более взвешенное представление об относительных достоинствах восточной (или вавилонской) и западной (или эллинской) школ иудейской теологии.

1. JESUS’ NINTH YEAR (A.D. 3) 

1. ДЕВЯТЫЙ ГОД (3 ГОД Н.Э.)

[124:1.1] Though it could hardly be said that Jesus was ever seriously ill, he did have some of the minor ailments of childhood this year, along with his brothers and baby sister.

Едва ли было бы верным утверждать, что Иисус когда-либо серьезно болел, однако в этом году он вместе со своими братьями и малышкой-сестрой перенес несколько легких детских болезней.

[124:1.2] School went on and he was still a favored pupil, having one week each month at liberty, and he continued to divide his time about equally between trips to neighboring cities with his father, sojourns on his uncle’s farm south of Nazareth, and fishing excursions out from Magdala.
Учеба в школе продолжалась и он по-прежнему был привилегированным учеником, каждый месяц получавшим одну свободную неделю. Иисус продолжал почти поровну делить это время между поездками в соседние города с отцом, посещениями фермы своего дяди к югу от Назарета и поездками на рыбалку в окрестностях Магдалы.

[124:1.3] The most serious trouble as yet to come up at school occurred in late winter when Jesus dared to challenge the chazan regarding the teaching that all images, pictures, and drawings were idolatrous in nature. Jesus delighted in drawing landscapes as well as in modeling a great variety of objects in potter’s clay. Everything of that sort was strictly forbidden by Jewish law, but up to this time he had managed to disarm his parents’ objection to such an extent that they had permitted him to continue in these activities.

Самая серьезная неприятность из приключившихся до сих пор в школе произошла в конце зимы, когда Иисус осмелился возразить хазану по поводу учения о том, что все изваяния, изображения и рисунки в своей сущности — идолопоклонство. Иисус очень любил рисовать пейзажи и лепить самые разнообразные предметы из глины. Еврейский закон строго запрещал любые подобные действия, но вплоть до этого времени ему удавалось столь обезоруживающе отвечать на возражения родителей, что они позволяли ему продолжать эти занятия.

[124:1.4] But trouble was again stirred up at school when one of the more backward pupils discovered Jesus drawing a charcoal picture of the teacher on the floor of the schoolroom. There it was, plain as day, and many of the elders had viewed it before the committee went to call on Joseph to demand that something be done to suppress the lawlessness of his eldest son. And though this was not the first time complaints had come to Joseph and Mary about the doings of their versatile and aggressive child, this was the most serious of all the accusations which had thus far been lodged against him. Jesus listened to the indictment of his artistic efforts for some time, being seated on a large stone just outside the back door. He resented their blaming his father for his alleged misdeeds; so in he marched, fearlessly confronting his accusers. The elders were thrown into confusion. Some were inclined to view the episode humorously, while one or two seemed to think the boy was sacrilegious if not blasphemous. Joseph was nonplused, Mary indignant, but Jesus insisted on being heard. He had his say, courageously defended his viewpoint, and with consummate self-control announced that he would abide by the decision of his father in this as in all other matters controversial. And the committee of elders departed in silence.

Однако очередной скандал разразился в школе после того, как один из нерадивых учеников увидел как Иисус рисует углем портрет учителя на полу классной комнаты. Там этот портрет и оставался, в чем мог убедиться каждый желающий и многие из старейшин осмотрели рисунок, прежде чем школьный комитет вызвал Иосифа и потребовал, чтобы тот принял меры для пресечения беззаконий своего старшего сына. Иосифу и Марии уже приходилось выслушивать жалобы на своего разностороннего и активного сына, однако это обвинение было наиболее серьезным из всех выдвинутых против него до сих пор. В течение некоторого времени Иисус слушал вердикт по поводу своих художественных занятий, сидя на большом камне у задней двери. Возмутившись тем, что в его мнимых проступках обвиняли отца, он вошел в помещение и бесстрашно предстал перед своими обвинителями. Старейшины оказались в неловком положении. Некоторые склонялись к тому, чтобы отнестись к происшедшему с юмором, в то время как один или двое считали, что поведение мальчика — святотатство, если не богохульство. Иосиф был в замешательстве, Мария негодовала, но Иисус настаивал на том, чтобы его выслушали. Он получил слово, мужественно выступил в защиту своих взглядов и с предельным самообладанием заявил, что будет подчиняться решениям отца по этому и всем другим спорным вопросам. И комитет старейшин разошелся в молчании.

[124:1.5] Mary endeavored to influence Joseph to permit Jesus to model in clay at home, provided he promised not to carry on any of these questionable activities at school, but Joseph felt impelled to rule that the rabbinical interpretation of the second commandment should prevail. And so Jesus no more drew or modeled the likeness of anything from that day as long as he lived in his father’s house. But he was unconvinced of the wrong of what he had done, and to give up such a favorite pastime constituted one of the great trials of his young life.
Мария пыталась уговорить Иосифа позволить Иисусу заниматься лепкой из глины дома с условием, чтобы тот обещал не продолжать каких-либо сомнительных занятий в школе, но Иосиф счел нужным принять раввинское толкования второй заповеди. И с этого дня и до тех пор, пока Иисус не покинул дом своего отца, он не рисовал и не лепил никаких фигурок. Но его так и не удалось убедить в неправоте и отказ от столь любимого занятия был одним из самых серьезных испытаний в его юной жизни.

[124:1.6] In the latter part of June, Jesus, in company with his father, first climbed to the summit of Mount Tabor. It was a clear day and the view was superb. It seemed to this nine-year-old lad that he had really gazed upon the entire world excepting India, Africa, and Rome.
Во второй половине июня Иисус вместе со своим отцом впервые поднялся на вершину горы Фавор. Стоял ясный день и зрелище было великолепным. Девятилетнему мальчику казалось, что он видит весь мир, кроме Индии, Африки и Рима.

[124:1.7] Jesus’ second sister, Martha, was born Thursday night, September 13. Three weeks after the coming of Martha, Joseph, who was home for awhile, started the building of an addition to their house, a combined workshop and bedroom. A small workbench was built for Jesus, and for the first time he possessed tools of his own. At odd times for many years he worked at this bench and became highly expert in the making of yokes.
Вторая сестра Иисуса, Марфа, родилась вечером в четверг 13 сентября. Через три недели после появления Марфы Иосиф, который в то время был дома, начал возводить пристройку, ставшую одновременно мастерской и спальней. Небольшой верстак был сделан и для Иисуса, впервые получившего собственные инструменты. В течение многих лет в свободное время он работал за верстаком и научился мастерски изготовлять хомуты.

[124:1.8] This winter and the next were the coldest in Nazareth for many decades. Jesus had seen snow on the mountains, and several times it had fallen in Nazareth, remaining on the ground only a short time; but not until this winter had he seen ice. The fact that water could be had as a solid, a liquid, and a vapor — he had long pondered over the escaping steam from the boiling pots — caused the lad to think a great deal about the physical world and its constitution; and yet the personality embodied in this growing youth was all this while the actual creator and organizer of all these things throughout a far-flung universe.

Эта и следующая зимы были в Назарете самыми холодными за многие десятилетия. Раньше Иисус видел снег, лежащий в горах; несколько раз снег выпадал в Назарете, где быстро таял. Однако только в эту зиму Иисус впервые увидел лед. То, что вода может быть твердой, жидкой и парообразной — а он уже давно размышлял о паре, выходящем из кипящих котлов, — заставляло мальчика подолгу задумываться о физическом мире и его строении; и вместе с тем, воплощенная в этом растущем юноше личность все это время оставалась истинным создателем и организатором всего происходящего в обширной вселенной.

[124:1.9] The climate of Nazareth was not severe. January was thecoldest month, the temperature averaging around 50° F. During July and August, the hottest months, the temperature would vary from 75° to 90° F. From the mountains to the Jordan and the Dead Sea valley the climate of Palestine ranged from the frigid to the torrid. And so, in a way, the Jews were prepared to live in about any and all of the world’s varying climates.

Климат в Назарете был мягким. Самым холодным месяцем был январь, когда средняя температура составляла 10 oC. В течение июля и августа, наиболее жарких месяцев, температура колебалась между 24 и 32 oC. От гор до Иордана и долины Мертвого моря климат Палестины изменялся от холодного к знойному. Поэтому евреи в известной мере были подготовлены к жизни практически во всех без исключения климатических поясах мира.

[124:1.10] Even during the warmest summer months a cool sea breeze usually blew from the west from 10:00 A.M. until about 10:00 P.M. But every now and then terrific hot winds from the eastern desert would blow across all Palestine. These hot blasts usually came in February and March, near the end of the rainy season. In those days the rain fell in refreshing showers from November to April, but it did not rain steadily. There were only two seasons in Palestine, summer and winter, the dry and rainy seasons. In January the flowers began to bloom, and by the end of April the whole land was one vast flower garden.
Даже в самые теплые летние месяцы с 10 часов утра примерно до 10 часов вечера обычно дул прохладный ветер с запада. Однако то и дело на всю Палестину обрушивались сильные горячие ветры восточной пустыни. Обычно это происходило в феврале и марте ближе к завершению сезона дождей. В те времена освежающие дожди шли с ноября по апрель, но они не были постоянными. В Палестине было только два времени года — лето и зима, сухой и влажный сезоны. В январе начинали цвести цветы и к концу апреля вся земля превращалась в один сплошной цветочный сад.

[124:1.11] In May of this year, on his uncle’s farm, Jesus for the first time helped with the harvest of the grain. Before he was thirteen, he had managed to find out something about practically everything that men and women worked at around Nazareth except metal working, and he spent several months in a smith’s shop when older, after the death of his father.

В мае этого года Иисус впервые участвовал в уборке зерновых на ферме своего дяди. К тринадцати годам он успел познакомиться практически со всеми занятиями мужчин и женщин в округе Назарета, кроме работы по металлу, а после смерти отца в более старшем возрасте провел несколько месяцев и в кузнице.

[124:1.12] When work and caravan travel were slack, Jesus made many trips with his father on pleasure or business to nearby Cana, Endor, and Nain. Even as a lad he frequently visited Sepphoris, only a little over three miles from Nazareth to the northwest, and from 4 B.C. to about A.D. 25 the capital of Galilee and one of the residences of Herod Antipas.

Когда в работе и движении караванов наступало затишье, Иисус совершал многочисленные поездки со своим отцом — по делам или ради развлечения — в соседние Кану, Ендор и Наин. Еще ребенком он часто посещал Сепфорис, находившийся на расстоянии чуть более трех миль к северо-западу от Назарета, где с 4 года до н.э. до 25 года н.э. располагалась столица Галилеи и одна из резиденций Ирода Антипы.

[124:1.13] Jesus continued to grow physically, intellectually, socially, and spiritually. His trips away from home did much to give him a better and more generous understanding of his own family, and by this time even his parents were beginning to learn from him as well as to teach him. Jesus was an original thinker and a skillful teacher, even in his youth. He was in constant collision with the so-called «oral law,» but he always sought to adapt himself to the practices of his family. He got along fairly well with the children of his age, but he often grew discouraged with their slow-acting minds. Before he was ten years old, he had become the leader of a group of seven lads who formed themselves into a society for promoting the acquirements of manhood — physical, intellectual, and religious. Among these boys Jesus succeeded in introducing many new games and various improved methods of physical recreation.
Иисус продолжал развиваться в физическом, интеллектуальном, социальном и духовном плане. Его поездки в другие места способствовали лучшему и более глубокому пониманию своей собственной семьи и к этому времени даже его родители не только учили его, но и учились у него. Уже юношей Иисус был самобытным мыслителем и талантливым учителем. Он был в постоянном противоречии с так называемым «неписаным законом», однако старался не нарушать обычаи своей семьи. Он поддерживал хорошие отношения с детьми своего возраста, но его часто обескураживала медлительность их мышления. Еще до достижения десятилетия он стал лидером группы из семи подростков, объединившихся в общество по развитию зрелости — физической, интеллектуальной и религиозной. В кругу этих мальчиков Иисусу удалось ввести много новых игр и различные усовершенствованные методы активного отдыха.

2. THE TENTH YEAR (A.D. 4)

2. ДЕСЯТЫЙ ГОД (4 ГОД Н.Э.)

[124:2.1] It was the fifth of July, the first Sabbath of the month, when Jesus, while strolling through the countryside with his father, first gave expression to feelings and ideas which indicated that he was becoming self-conscious of the unusual nature of his life mission. Joseph listened attentively to the momentous words of his son but made few comments; he volunteered no information. The next day Jesus had a similar but longer talk with his mother. Mary likewise listened to the pronouncements of the lad, but neither did she volunteer any information. It was almost two years before Jesus again spoke to his parents concerning this increasing revelation within his own consciousness regarding the nature of his personality and the character of his mission on earth.
Пятого июля в первую субботу месяца во время прогулки с отцом по окрестностям Иисус впервые выразил чувства и идеи, указывавшие на осознание им необычного характера своей миссии. Иосиф внимательно выслушал знаменательные слова сына, однако почти никак на них не отреагировал и не раскрыл того, что ему было известно. На следующий день у Иисуса состоялся аналогичный, но более продолжительный разговор с матерью. Мария также выслушала высказывания сына, но тоже ни о чем ему не рассказала. Прошло почти два года, прежде чем Иисус вновь заговорил со своими родителями об усиливающемся осознании сущности своей личности и характера своей миссии на земле.

[124:2.2] He entered the advanced school of the synagogue in August. At school he was constantly creating trouble by the questions he persisted in asking. Increasingly he kept all Nazareth in more or less of a hubbub. His parents were loath to forbid his asking these disquieting questions, and his chief teacher was greatly intrigued by the lad’s curiosity, insight, and hunger for knowledge.

В августе он перешел в старшую школу при синагоге, где постоянно создавал осложнения, досаждая своими настойчивыми вопросами. Кроме того, он все чаще будоражил весь Назарет. Родители не запрещали задавать такие тревожащие вопросы, а старший учитель был чрезвычайно заинтригован его любопытством, проницательностью и жаждой знаний.

[124:2.3] Jesus’ playmates saw nothing supernatural in his conduct; in most ways he was altogether like themselves. His interest in study was somewhat above the average but not wholly unusual. He did ask more questions at school than others in his class.
Товарищи Иисуса по играм не видели в его поведении ничего сверхъестественного; в целом, он был совершенно таким же, как и они. Его интерес к учебе был несколько выше среднего, но не был чем-то необычным. Но он задавал в школе больше вопросов, чем другие ученики его класса.

[124:2.4] Perhaps his most unusual and outstanding trait was his unwillingness to fight for his rights. Since he was such a well-developed lad for his age, it seemed strange to his playfellows that he was disinclined to defend himself even from injustice or when subjected to personal abuse. As it happened, he did not suffer much on account of this trait because of the friendship of Jacob, a neighbor boy, who was one year older. He was the son of the stone mason, a business associate of Joseph. Jacob was a great admirer of Jesus and made it his business to see that no one was permitted to impose upon Jesus because of his aversion to physical combat. Several times older and uncouth youths attacked Jesus, relying upon his reputed docility, but they always suffered swift and certain retribution at the hands of his self-appointed champion and ever-ready defender, Jacob the stone mason’s son.

Наверное самой необычной и примечательной особенностью его характера было полное нежелание отстаивать свои права. Он был хорошо развитым для своих лет подростком и его друзьям казалось странным, что он не был склонен защищать себя даже от несправедливостей или личных оскорблений. Правда это не доставляло ему особых неприятностей, благодаря дружбе с Иаковом — соседским мальчиком, который был на год старше его. Тот был сыном каменщика — компаньона Иосифа. Иаков относился к Иисусу с огромным восхищением и следил за тем, чтобы никто не вздумал воспользоваться отвращением Иисуса к физическому противоборству. Несколько раз старшие и грубые подростки нападали на Иисуса, рассчитывая на его хорошо известную покорность, однако они всегда получали быстрый и решительный отпор от рук его добровольного стража и верного защитника — Иакова, сына каменщика.

[124:2.5] Jesus was the generally accepted leader of the Nazareth lads who stood for the higher ideals of their day and generation. He was really loved by his youthful associates, not only because he was fair, but also because he possessed a rare and understanding sympathy that betokened love and bordered on discreet compassion.

Иисус был общепризнанным лидером назаретских подростков, отстаивавших высшие идеалы своего времени и поколения. Его молодые товарищи относились к нему с настоящей любовью — не только потому, что он был справедливым, но также благодаря его редкой отзывчивости, выражавшей любовь и граничащей с благоразумным состраданием.

[124:2.6] This year he began to show a marked preference for the company of older persons. He delighted in talking over things cultural, educational, social, economic, political, and religious with older minds, and his depth of reasoning and keenness of observation so charmed his adult associates that they were always more than willing to visit with him. Until he became responsible for the support of the home, his parents were constantly seeking to influence him to associate with those of his own age, or more nearly his age, rather than with older and better-informed individuals for whom he evinced such a preference.

В этом году он стал явно тяготеть к обществу старших. Он любил обсуждать культурные, образовательные, общественные, экономические, политические и религиозные проблемы с людьми, обладавшими более зрелым разумом, причем глубина его суждений и острота наблюдений настолько покоряли старших собеседников, что они всегда с большим удовольствием встречались с ним. Однако до тех пор, пока он не взял на себя ответственность за обеспечение семьи, родители все же постоянно пытались привлечь его к обществу сверстников — или тех, кто был ближе к его возрасту, — вместо более старших и знающих людей, которым он отдавал столь явное предпочтение.

[124:2.7] Late this year he had a fishing experience of two months with his uncle on the Sea of Galilee, and he was very successful. Before attaining manhood, he had become an expert fisherman.

Позднее в этом же году в течение двух месяцев он рыбачил со своим дядей в Галилейском море и добился больших успехов. Еще не достигнув окончательной зрелости, он стал отличным рыбаком.

[124:2.8] His physical development continued; he was an advanced and privileged pupil at school; he got along fairly well at home with his younger brothers and sisters, having the advantage of being three and one-half years older than the oldest of the other children. He was well thought of in Nazareth except by the parents of some of the duller children, who often spoke of Jesus as being too pert, as lacking in proper humility and youthful reserve. He manifested a growing tendency to direct the play activities of his youthful associates into more serious and thoughtful channels. He was a born teacher and simply could not refrain from so functioning, even when supposedly engaged in play.

Иисус продолжал развиваться физически; он был одним из лучших и привилегированных учеников; он был в хороших отношениях с младшими братьями и сестрами, обладая преимуществом в возрасте — Иисус был на три с половиной года старше следующего ребенка. Он пользовался хорошей репутацией в Назарете, не считая родителей некоторых наиболее нерадивых детей, которые часто говорили, что Иисус слишком дерзок и что ему не хватает должной скромности и юношеской сдержанности. Он обнаруживал растущую склонность направлять игры своих товарищей в более серьезное и разумное русло. Он был прирожденным учителем и просто не мог поступать иначе, даже если всего лишь участвовал в играх.

[124:2.9] Joseph early began to instruct Jesus in the diverse means of gaining a livelihood, explaining the advantages of agriculture over industry and trade. Galilee was a more beautiful and prosperous district than Judea, and it cost only about one fourth as much to live there as in Jerusalem and Judea. It was a province of agricultural villages and thriving industrial cities, containing more than two hundred towns of over five thousand population and thirty of over fifteen thousand.

Уже в раннем возрасте Иосиф начал учить Иисуса различным видам заработка, объясняя преимущества земледелия перед ремеслами и торговлей. Галилея была более красивой и зажиточной, чем Иудея и стоимость жизни составляла здесь лишь около четверти стоимости жизни в Иерусалиме и Иудее. Это была провинция сельскохозяйственных деревень и процветающих промышленных городов; здесь насчитывалось более двухсот городов с населением свыше пяти тысяч человек и тридцать городов с более чем пятнадцатитысячным населением.

[124:2.10] When on his first trip with his father to observe the fishing industry on the lake of Galilee, Jesus had just about made up his mind to become a fisherman; but close association with his father’s vocation later on influenced him to become a carpenter, while still later a combination of influences led him to the final choice of becoming a religious teacher of a new order.
Ко времени поездки с отцом на Галилейское море для ознакомления с рыболовным промыслом Иисус уже почти решил стать рыбаком. Однако лучше узнав ремесло отца, он впоследствии стал склоняться к профессии плотника, а еще позднее сочетание нескольких факторов привело его к окончательному выбору — стать религиозным учителем нового типа.

3. THE ELEVENTH YEAR (A.D. 5)

3. ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД (5 ГОД Н.Э.)

[124:3.1] Throughout this year the lad continued to make trips away from home with his father, but he also frequently visited his uncle’s farm and occasionally went over to Magdala to engage in fishing with the uncle who made his headquarters near that city.

В течение всего года мальчик продолжал выезжать за город вместе с отцом, часто посещал ферму и иногда рыбачил с дядей, жившем недалеко от Магдалы.

[124:3.2] Joseph and Mary were often tempted to show some special favoritism for Jesus or otherwise to betray their knowledge that he was a child of promise, a son of destiny. But both of his parents were extraordinarily wise and sagacious in all these matters. The few times they did in any manner exhibit any preference for him, even in the slightest degree, the lad was quick to refuse all such special consideration.

Иосиф и Мария часто испытывали искушение как-то особо выделить Иисуса или иным образом обнаружить свое знание того, что он — заветное дитя, сын предначертанной судьбы. Однако в этих вопросах оба родителя отличались чрезвычайной мудростью и прозорливостью. В тех редких случаях, когда они все-таки оказывали ему какое-то — пусть незначительное — предпочтение, юноша быстро отвергал любые знаки особого внимания.

[124:3.3] Jesus spent considerable time at the caravan supply shop, and by conversing with the travelers from all parts of the world, he acquired a store of information about international affairs that was amazing, considering his age. This was the last year in which he enjoyed much free play and youthful joyousness. From this time on difficulties and responsibilities rapidly multiplied in the life of this youth.
Иисус проводил много времени в караванной мастерской; здесь, общаясь с путешественниками со всех концов мира, он почерпнул удивительно многое — учитывая его возраст — о жизни в других странах. Это был последний год свободных игр и юношестких забав. Начиная с этого времени, трудности и заботы в жизни юноши стали стремительно нарастать.

[124:3.4] On Wednesday evening, June 24, A.D. 5, Jude was born. Complications attended the birth of this, the seventh child. Mary was so very ill for several weeks that Joseph remained at home. Jesus was very much occupied with errands for his father and with many duties occasioned by his mother’s serious illness. Never again did this youth find it possible to return to the childlike attitude of his earlier years. From the time of his mother’s illness — just before he was eleven years old — he was compelled to assume the responsibilities of the first-born son and to do all this one or two full years before these burdens should normally have fallen on his shoulders.

Вечером в среду 24 июня 5 года н.э. родился Иуда. Рождение седьмого ребенка сопровождалось осложнениями. В течение нескольких недель Мария находилась в таком тяжелом состоянии, что Иосиф оставался дома. Иисус был загружен поручениями отца и многочисленными обязанностями, вызванными серьезной болезнью матери. С тех пор он уже не считал для себя возможным вернуться к беспечности, присущей его более раннему возрасту. Со времени болезни матери — незадолго до своего одиннадцатилетия — он был вынужден взять на себя ответственность старшего сына, причем сделать это на один или два года раньше, чем это бремя должно было бы в обычных обстоятельствах лечь на его плечи.

[124:3.5] The chazan spent one evening each week with Jesus, helping him to master the Hebrew scriptures. He was greatly interested in the progress of his promising pupil; therefore was he willing to assist him in many ways. This Jewish pedagogue exerted a great influence upon this growing mind, but he was never able to comprehend why Jesus was so indifferent to all his suggestions regarding the prospects of going to Jerusalem to continue his education under the learned rabbis.
Каждую неделю хазан проводил один из вечеров с Иисусом, помогая ему осваивать священные книги иудеев. Он был чрезвычайно заинтересован в успехах своего многообещающего ученика и поэтому был готов всячески помогать ему. Еврейский педагог оказывал огромное влияние на этот крепнувший разум, однако для него оставалось полной загадкой, почему Иисус был столь равнодушен ко всем предложениям относительно возможности переезда в Иерусалим для продолжения образования под началом ученых раввинов.

[124:3.6] About the middle of May the lad accompanied his father on a business trip to Scythopolis, the chief Greek city of the Decapolis, the ancient Hebrew city of Beth-shean. On the way Joseph recounted much of the olden history of King Saul, the Philistines, and the subsequent events of Israel’s turbulent history. Jesus was tremendously impressed with the clean appearance and well-ordered arrangement of this so-called heathen city. He marveled at the open-air theater and admired the beautiful marble temple dedicated to the worship of the «heathen» gods. Joseph was much perturbed by the lad’s enthusiasm and sought to counteract these favorable impressions by extolling the beauty and grandeur of the Jewish temple at Jerusalem. Jesus had often gazed curiously upon this magnificent Greek city from the hill of Nazareth and had many times inquired about its extensive public works and ornate buildings, but his father had always sought to avoid answering these questions. Now they were face to face with the beauties of this gentile city, and Joseph could not gracefully ignore Jesus’ inquiries.

Примерно в середине мая Иисус сопровождал отца в деловой поездке в Скифополь — главный греческий город Декаполиса, в древности — иудейский город Беф-Сан. По дороге Иосиф рассказывал о многих событиях древней истории царя Саула, филистимлянах и последующих событиях бурной истории Израиля. Чистота и стройная планировка этого так называемого языческого города произвели на Иисуса громадное впечатление. Его поразил открытый театр и восхитил прекрасный мраморный храм для поклонения «языческим» богам. Иосиф был глубоко встревожен восторгом юноши и пытался свести на нет эти благоприятные впечатления, превознося красоту и величие иудейского храма в Иерусалиме. Иисус часто с любопытством смотрел на Скифополь с холма в Назарете и не раз расспрашивал об огромных общественных сооружениях и богато украшенных зданиях, однако отец всегда стремился уклониться от ответов на эти вопросы. Теперь же они оказались лицом к лицу с красотой города иноверцев и Иосифу было нелегко оставить расспросы Иисуса без внимания.

[124:3.7] It so happened that just at this time the annual competitive games and public demonstrations of physical prowess between the Greek cities of the Decapolis were in progress at the Scythopolis amphitheater, and Jesus was insistent that his father take him to see the games, and he was so insistent that Joseph hesitated to deny him. The boy was thrilled with the games and entered most heartily into the spirit of the demonstrations of physical development and athletic skill. Joseph was inexpressibly shocked to observe his son’s enthusiasm as he beheld these exhibitions of «heathen» vaingloriousness. After the games were finished, Joseph received the surprise of his life when he heard Jesus express his approval of them and suggest that it would be good for the young men of Nazareth if they could be thus benefited by wholesome outdoor physical activities. Joseph talked earnestly and long with Jesus concerning the evil nature of such practices, but he well knew that the lad was unconvinced.

Случилось так, что в это время в амфитеатре Скифополя проходили ежегодные соревнования и состязания в физической силе среди греческих городов Декаполиса и Иисус стал упрашивать отца позволить ему посмотреть игры. Его просьба была столь настойчивой, что Иосиф не решился ответить отказом. Мальчик пришел в восторг от игр и проникся духом атлетизма и спортивных умений. Иосиф был потрясен до глубины души, видя как его сын восхищенно взирает на демонстрацию «языческого» тщеславия. Когда игры завершились, Иосиф был изумлен как никогда в жизни после того как Иисус выразил свое одобрение к играм и заявил, что если бы юноши Назарета могли предаваться здоровым физическим упражнениям на свежем воздухе, это пошло бы им на пользу. Иосиф долго и откровенно говорил с Иисусом о пагубности подобных занятий, однако прекрасно понимал, что мальчик остался при своем мнении.

[124:3.8] The only time Jesus ever saw his father angry with him was that night in their room at the inn when, in the course of their discussions, the boy so far forgot the trends of Jewish thought as to suggest that they go back home and work for the building of an amphitheater at Nazareth. When Joseph heard his first-born son express such un-Jewish sentiments, he forgot his usual calm demeanor and, seizing Jesus by the shoulder, angrily exclaimed, «My son, never again let me hear you give utterance to such an evil thought as long as you live.» Jesus was startled by his father’s display of emotion; he had never before been made to feel the personal sting of his father’s indignation and was astonished and shocked beyond expression. He only replied, «Very well, my father, it shall be so.» And never again did the boy even in the slightest manner allude to the games and other athletic activities of the Greeks as long as his father lived.
В тот вечер в комнате гостиницы Иисус единственный раз видел своего отца рассерженным: в ходе их разговора мальчик настолько забыл о некоторых особенностях еврейских представлений, что предложил отправиться домой и организовать строительство амфитеатра в Назарете. Когда Иосиф услышал из уст своего первенца столь нееврейские мысли, он потерял свою обычную сдержанность и схватив Иисуса за плечо гневно воскликнул: «Чтобы я никогда больше не слышал от тебя, сын мой, столь греховных речей!» Иисус был поражен таким взрывом эмоций со стороны родителя; никогда ранее не приходилось ему испытывать жгучую боль от негодования отца и он был несказанно изумлен и потрясен. В ответ он сказал лишь: «Хорошо, отец мой, пусть будет так»
. И никогда впредь, пока был жив его отец, мальчик ни одним словом не упоминал об играх и других спортивных занятиях греков.

[124:3.9] Later on, Jesus saw the Greek amphitheater at Jerusalem and learned how hateful such things were from the Jewish point of view. Nevertheless, throughout his life he endeavored to introduce the idea of wholesome recreation into his personal plans and, as far as Jewish practice would permit, into the later program of regular activities for his twelve apostles.

Позже Иисус увидел греческий амфитеатр в Иерусалиме и узнал насколько ненавистными подобные вещи были с еврейской точки зрения. Тем не менее, на протяжении всей своей жизни он стремился включать идею здорового отдыха в свои личные планы, а в дальнейшем и насколько позволял еврейский обычай — в программу регулярных занятий его двенадцати апостолов.

[124:3.10] At the end of this eleventh year Jesus was a vigorous, well-developed, moderately humorous, and fairly lighthearted youth, but from this year on he was more and more given to peculiar seasons of profound meditation and serious contemplation. He was much given to thinking about how he was to carry out his obligations to his family and at the same time be obedient to the call of his mission to the world; already he had conceived that his ministry was not to be limited to the betterment of the Jewish people.
К концу одиннадцатого года Иисус был энергичным, хорошо развитым и довольно жизнерадостным подростком, но с этого года его все чаще посещали характерные периоды глубокой задумчивости и серьезных размышлений. Он много думал над тем, как исполнить обязательства по отношению к семье и одновременно следовать зову своей миссии в мире; он уже понял, что его служение не ограничится улучшением положения еврейского народа.

4. THE TWELFTH YEAR (A.D. 6)

4. ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД (6 ГОД Н.Э.)

[124:4.1] This was an eventful year in Jesus’ life. He continued to make progress at school and was indefatigable in his study of nature, while increasingly he prosecuted his study of the methods whereby men make a living. He began doing regular work in the home carpenter shop and was permitted to manage his own earnings, a very unusual arrangement to obtain in a Jewish family. This year he also learned the wisdom of keeping such matters a secret in the family. He was becoming conscious of the way in which he had caused trouble in the village, and henceforth he became increasingly discreet in concealing everything which might cause him to be regarded as different from his fellows.

Этот год в жизни Иисуса был полон событий. Он продолжал успешно учиться в школе, неутомимо исследовал природу и уделял все больше внимания изучению методов заработка на жизнь. Он начал регулярно работать в столярной мастерской и получил разрешение распоряжаться собственным заработком, что было большой редкостью в еврейской семье. В этом же году он также научился мудро хранить все подобные вопросы в пределах семьи. Он начал понимать, чем именно вызывал неприятности и впредь все более осмотрительно скрывал все то, из-за чего его могли считать отличным от других.

[124:4.2] Throughout this year he experienced many seasons of uncertainty, if not actual doubt, regarding the nature of his mission. His naturally developing human mind did not yet fully grasp the reality of his dual nature. The fact that he had a single personality rendered it difficult for his consciousness to recognize the double origin of those factors which composed the nature associated with that selfsame personality.

В течение этого года он не раз переживал периоды неуверенности, а то и настоящие сомнения относительно характера своей миссии. Его естественно развивающийся человеческий разум все еще не мог осознать всю реальность его двойной сущности. Факт обладания единой личностью осложнял осознание двойственного происхождения составляющих факторов его сущности, связанных с той же самой личностью.

[124:4.3] From this time on he became more successful in getting along with his brothers and sisters. He was increasingly tactful, always compassionate and considerate of their welfare and happiness, and enjoyed good relations with them up to the beginning of his public ministry. To be more explicit: He got along with James, Miriam, and the two younger (as yet unborn) children, Amos and Ruth, most excellently. He always got along with Martha fairly well. What trouble he had at home largely arose out of friction with Joseph and Jude, particularly the latter.
С этого времени он стал лучше ладить с братьями и сестрами. Он становился все более тактичным, всегда был участливым и внимательным к их благополучию и счастью и сохранял хорошие отношения с ними вплоть до начала своего общественного служения. Наилучшие отношения связывали его с Иаковом, Мириам и двумя младшими (в то время еще не родившимися) детьми — Амосом и Руфью. Он всегда ладил с Марфой. Источником домашних неприятностей были для него трения в отношениях с Иосифом и Иудой, в особенности с последним.

[124:4.4] It was a trying experience for Joseph and Mary to undertake the rearing of this unprecedented combination of divinity and humanity, and they deserve great credit for so faithfully and successfully discharging their parental responsibilities. Increasingly Jesus’ parents realized that there was something superhuman resident within this eldest son, but they never even faintly dreamed that this son of promise was indeed and in truth the actual creator of this local universe of things and beings. Joseph and Mary lived and died without ever learning that their son Jesus really was the Universe Creator incarnate in mortal flesh.

Для Иосифа и Марии воспитание этого беспрецедентного сочетания божественного и человеческого начал было нелегким испытанием и они заслуживают всяческого одобрения за столь преданное и успешное выполнение своих родительских обязанностей. Родители Иисуса все больше осознавали, что в их старшем сыне присутствует нечто сверхчеловеческое, однако они и представить себе не могли, что это заветное дитя действительно и воистину — подлинный создатель этой локальной вселенной со всем, что в ней находится и живет. Иосиф и Мария жили и умерли так и не узнав о том, что их сын Иисус в самом деле был Создателем Вселенной, воплотившимся в облике смертной плоти.

[124:4.5] This year Jesus paid more attention than ever to music, and he continued to teach the home school for his brothers and sisters. It was at about this time that the lad became keenly conscious of the difference between the viewpoints of Joseph and Mary regarding the nature of his mission. He pondered much over his parents’ differing opinions, often hearing their discussions when they thought he was sound asleep. More and more he inclined to the view of his father, so that his mother was destined to be hurt by the realization that her son was gradually rejecting her guidance in matters having to do with his life career. And, as the years passed, this breach of understanding widened. Less and less did Mary comprehend the significance of Jesus’ mission, and increasingly was this good mother hurt by the failure of her favorite son to fulfill her fond expectations.

В этом году Иисус более чем когда-либо уделял внимание музыке и продолжал обучать дома своих братьев и сестер. Примерно в это же время юноша начал остро осознавать различие во взглядах Иосифа и Марии на характер его миссии. Он много размышлял о расхождениях во взглядах своих родителей и часто слышал их разговоры когда они думали, что он уже давно спит. Иисус все больше склонялся к мнению отца, поэтому его мать не могла не чувствовать себя уязвленной, видя как сын постепенно отвергает ее руководство в вопросах, имеющих отношение к его жизненному пути. С течением лет пропасть непонимания увеличивалась. Мария все меньше понимала значимость миссии Иисуса и все сильнее эта добрая мать переживала из-за того, что любимый сын не оправдывает ее сокровенных надежд.

[124:4.6] Joseph entertained a growing belief in the spiritual nature of Jesus’ mission. And but for other and more important reasons it does seem unfortunate that he could not have lived to see the fulfillment of his concept of Jesus’ bestowal on earth.
Иосиф же все больше верил в духовный характер миссии Иисуса. И поэтому, уже не говоря о других и более важных причинах, воистину печально, что он не дожил до того времени, когда сбылось его представление о посвящении Иисуса на земле.

[124:4.7] During his last year at school, when he was twelve years old, Jesus remonstrated with his father about the Jewish custom of touching the bit of parchment nailed upon the doorpost each time on going into, or coming out of, the house and then kissing the finger that touched the parchment. As a part of this ritual it was customary to say, «The Lord shall preserve our going out and our coming in, from this time forth and even forevermore.» Joseph and Mary had repeatedly instructed Jesus as to the reasons for not making images or drawing pictures, explaining that such creations might be used for idolatrous purposes. Though Jesus failed fully to grasp their proscriptions against images and pictures, he possessed a high concept of consistency and therefore pointed out to his father the essentially idolatrous nature of this habitual obeisance to the doorpost parchment. And Joseph removed the parchment after Jesus had thus remonstrated with him.

В этот последний год учебы в школе в возрасте 12 лет Иисус высказал отцу свои возражения против еврейского обычая при каждом выходе из дома прикасаться к куску пергамента, прибитому к дверному косяку и целовать палец, коснувшийся пергамента. Этот обычай сопровождался словами: «Господь будет хранить нас в походах и возвращениях, отныне и вовек». Иосиф и Мария не раз просили Иисуса не делать изваяний и рисунков, объясняя это стремлением избежать идолопоклонства. Иисус так и не смог до конца понять смысл запретов на изваяния и рисунки, но у него было очень хорошее представление о логике, вследствие чего он указал своему отцу на принципиально идолопоклоннический характер ритуального поклонения пергаменту на дверном косяке. После этого возражения Иисуса Иосиф снял пергамент.

[124:4.8] As time passed, Jesus did much to modify their practice of religious forms, such as the family prayers and other customs. And it was possible to do many such things at Nazareth, for its synagogue was under the influence of a liberal school of rabbis, exemplified by the renowned Nazareth teacher, Jose.

Со временем Иисус сделал многое для изменения форм выражения их религиозных чувств — семейных молитв и других обычаев. И все это стало возможным именно в Назарете, где городская синагога находилась под влиянием либеральной школы раввинов, примером для которой служил известный назаретский учитель Иосий.

[124:4.9] Throughout this and the two following years Jesus suffered great mental distress as the result of his constant effort to adjust his personal views of religious practices and social amenities to the established beliefs of his parents. He was distraught by the conflict between the urge to be loyal to his own convictions and the conscientious admonition of dutiful submission to his parents; his supreme conflict was between two great commands which were uppermost in his youthful mind. The one was: «Be loyal to the dictates of your highest convictions of truth and righteousness.» The other was: «Honor your father and mother, for they have given you life and the nurture thereof.» However, he never shirked the responsibility of making the necessary daily adjustments between these realms of loyalty to one’s personal convictions and duty toward one’s family, and he achieved the satisfaction of effecting an increasingly harmonious blending of personal convictions and family obligations into a masterful concept of group solidarity based upon loyalty, fairness, tolerance, and love.
На протяжении этого года и двух последующих лет Иисус испытывал сильные душевные страдания из-за постоянных попыток совместить собственные взгляды на религиозные обычаи и нормы общественного поведения с укоренившимися верованиями своих родителей. Его смущало противоречие между стремлением быть верным своим собственным убеждениям и осознанной необходимостью покорно подчиняться родителям; глубочайший конфликт выражался в столкновении двух заповедей, имевших преобладающее значение для его юношеского разума. Первая гласила: «Следуй велениям твоих высших представлений об истине и праведности». В другой говорилось: «Почитай отца своего и мать свою, ибо они дали тебе жизнь и воспитали тебя». Тем не менее, Иисус никогда не уклонялся от ежедневной обязанности необходимого согласования этих двух сфер — верности собственным убеждениям и обязательств по отношению к семье и получал удовлетворение только тогда, когда все возрастающее гармоничное объединение личных убеждений и семейного долга выражалось в искусном претворении идеи групповой согласованности, основанной на верности, справедливости, терпимости и любви.

5. HIS THIRTEENTH YEAR (A.D. 7)

5. ЕГО ТРИНАДЦАТЫЙ ГОД (7 ГОД Н.Э.)

[124:5.1] In this year the lad of Nazareth passed from boyhood to the beginning of young manhood; his voice began to change, and other features of mind and body gave evidence of the oncoming status of manhood.

В этом году завершилось детство назаретского подростка и начался период юности; ломка голоса, а также другие особенности его разума и тела свидетельствовали о приближении периода возмужания.

[124:5.2] On Sunday night, January 9, A.D. 7, his baby brother, Amos, was born. Jude was not yet two years of age, and the baby sister, Ruth, was yet to come; so it may be seen that Jesus had a sizable family of small children left to his watchcare when his father met his accidental death the following year.
В воскресенье вечером 9 января 7 года н.э. родился его самый младший брат Амос. Иуде не было и двух лет, а маленькая Руфь еще не родилась; поэтому после случайной смерти в следующем году его отца на попечении Иисуса осталась большая семья малолетних детей.

[124:5.3] It was about the middle of February that Jesus became humanly assured that he was destined to perform a mission on earth for the enlightenment of man and the revelation of God. Momentous decisions, coupled with far-reaching plans, were formulating in the mind of this youth, who was, to outward appearances, an average Jewish lad of Nazareth. The intelligent life of all Nebadon looked on with fascination and amazement as all this began to unfold in the thinking and acting of the now adolescent carpenter’s son.
Примерно в середине февраля Иисус по-человечески обрел уверенность в том, что ему суждено выполнить на земле миссию просвещения человека и раскрытия Бога. В разуме этого внешне обычного еврейского подростка из Назарета созревали важные решения и далеко идущие планы. Зачарованная и изумленная разумная жизнь Небадона наблюдала за раскрытием всего этого в мыслях и действиях сына плотника, теперь уже юноши.

[124:5.4] On the first day of the week, March 20, A.D. 7, Jesus graduated from the course of training in the local school connected with the Nazareth synagogue. This was a great day in the life of any ambitious Jewish family, the day when the first-born son was pronounced a «son of the commandment» and the ransomed first-born of the Lord God of Israel, a «child of the Most High» and servant of the Lord of all the earth.

В первый день недели, 20 марта 7 года н.э. Иисус закончил курс обучения в местной школе при назаретской синагоге. Это был знаменательный день в жизни любой честолюбивой еврейской семьи — день, когда первенец провозглашался «сыном закона» и искупленным первородным сыном Господа Бога Израиля, «дитя Всевышнего» и слугой Господа всей земли.

[124:5.5] Friday of the week before, Joseph had come over from Sepphoris, where he was in charge of the work on a new public building, to be present on this glad occasion. Jesus’ teacher confidently believed that his alert and diligent pupil was destined to some outstanding career, some distinguished mission. The elders, notwithstanding all their trouble with Jesus’ nonconformist tendencies, were very proud of the lad and had already begun laying plans which would enable him to go to Jerusalem to continue his education in the renowned Hebrew academies.

В предыдущую пятницу Иосиф вернулся из Сепфориса, где руководил строительством нового общественного здания, чтобы присутствовать на этом радостном событии. Учитель Иисуса твердо верил в то, что его толкового и прилежного ученика ждут великие дела, выдающаяся миссия. Старейшины, несмотря на все неприятности, вызванные инакомыслием Иисуса, чрезвычайно гордились юношей и уже начали составлять планы, которые позволили бы ему отправиться в Иерусалим для продолжения образования в знаменитых иудейских академиях.

[124:5.6] As Jesus heard these plans discussed from time to time, he became increasingly sure that he would never go to Jerusalem to study with the rabbis. But he little dreamed of the tragedy, so soon to occur, which would insure the abandonment of all such plans by causing him to assume the responsibility for the support and direction of a large family, presently to consist of five brothers and three sisters as well as his mother and himself. Jesus had a larger and longer experience rearing this family than was accorded to Joseph, his father; and he did measure up to the standard which he subsequently set for himself: to become a wise, patient, understanding, and effective teacher and eldest brother to this family — his family — so suddenly sorrow-stricken and so unexpectedly bereaved.
Слушая периодические обсуждения этих планов, Иисус все больше укреплялся в мысли о том, что он никогда не поедет в Иерусалим для получения образования под началом раввинов. Но он и не подозревал о нависшей над ними трагедии, положившей конец всем подобным планам и заставившей его взять на себя ответственность за обеспечение и руководство большой семьей, которая вскоре уже насчитывала пятерых братьев, трех сестер, мать и его самого. Опыт Иисуса по воспитанию семьи был более обширным и продолжительным, чем тот, который выпал на долю Иосифа, его отца. Ему действительно была по силам задача, поставленная впоследствии перед собой: стать мудрым, терпеливым, отзывчивым и умелым учителем и старшим братом для всей семьи — своей семьи, столь внезапно пораженной горем и столь неожиданно осиротевшей.

6. THE JOURNEY TO JERUSALEM

6. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ

[124:6.1] Jesus, having now reached the threshold of young manhood and having been formally graduated from the synagogue schools, was qualified to proceed to Jerusalem with his parents to participate with them in the celebration of his first Passover. The Passover feast of this year fell on Saturday, April 9, A.D. 7. A considerable company (103) made ready to depart from Nazareth early Monday morning, April 4, for Jerusalem. They journeyed south toward Samaria, but on reaching Jezreel, they turned east, going around Mount Gilboa into the Jordan valley in order to avoid passing through Samaria. Joseph and his family would have enjoyed going down through Samaria by way of Jacob’s well and Bethel, but since the Jews disliked to deal with the Samaritans, they decided to go with their neighbors by way of the Jordan valley.

Достигнув порога зрелости и официально закончив школу при синагоге, Иисус получил право отправиться с родителями в Иерусалим для празднования своей первой Пасхи. В том году праздник Пасхи пришелся на субботу, 9 апреля 7 года н.э. Рано утром в понедельник 4 апреля большая группа жителей Назарета (103 человека) отправились в Иерусалим. Они двинулись на юг в направлении Самарии, однако достигнув Изреельской долины, повернули на восток и обогнув гору Гелвуй вышли к долине Иордана, чтобы избежать перехода через Самарию. Иосиф и его семья с удовольствием пошли бы и через Самарию, минуя колодец Иакова и Вефиль, но ввиду того, что евреи предпочитали не иметь дел с самаритянами, они решили отправиться вместе со своими соседями через Иорданскую долину.

[124:6.2] The much-dreaded Archelaus had been deposed, and they had little to fear in taking Jesus to Jerusalem. Twelve years had passed since the first Herod had sought to destroy the babe of Bethlehem, and no one would now think of associating that affair with this obscure lad of Nazareth.

Внушавший страх Архелай был уже низложен, поэтому они могли безбоязненно взять Иисуса с собой в Иерусалим. Прошло двенадцать лет после попытки первого Ирода уничтожить вифлеемского младенца и теперь уже никто бы не подумал связывать тот случай с никому неизвестным юношей из Назарета.

[124:6.3] Before reaching the Jezreel junction, and as they journeyed on, very soon, on the left, they passed the ancient village of Shunem, and Jesus heard again about the most beautiful maiden of all Israel who once lived there and also about the wonderful works Elisha performed there. In passing by Jezreel, Jesus’ parents recounted the doings of Ahab and Jezebel and the exploits of Jehu. In passing around Mount Gilboa, they talked much about Saul, who took his life on the slopes of this mountain, King David, and the associations of this historic spot.

Вскоре — еще до того, как они достигли Изреельского распутья — по их левую руку осталось древнее селение Сунем и Иисус в очередной раз услышал рассказ о прекраснейшей из девушек Израиля, которая некогда жила здесь, а также о чудесах, сотворенных здесь Елисеем. Проходя через Изреельскую долину, родители Иисуса вспоминали о деяниях Ахава и Иезавели и о подвигах Ииуя. Огибая гору Гелвуй, они много говорили о Сауле, который покончил с собой на склонах этой горы, о царе Давиде и о событиях, связанных с этим историческим местом.

[124:6.4] As they rounded the base of Gilboa, the pilgrims could see the Greek city of Scythopolis on the right. They gazed upon the marble structures from a distance but went not near the gentile city lest they so defile themselves that they could not participate in the forthcoming solemn and sacred ceremonies of the Passover at Jerusalem. Mary could not understand why neither Joseph nor Jesus would speak of Scythopolis. She did not know about their controversy of the previous year as they had never revealed this episode to her.

Обходя основание Гелвуя, паломники могли видеть справа греческий город Скифополь. Они смотрели на мраморные строения, держась на расстоянии и не приближаясь к языческому городу — в противном случае они осквернили бы себя настолько, что не смогли бы принять участие в священных ритуалах Пасхи в Иерусалиме. Мария не могла понять, почему ни Иосиф, ни Иисус не хотели говорить о Скифополе. Она не знала об их прошлогодних разногласиях, ибо они никогда не рассказывали ей об этом случае.

[124:6.5] The road now led immediately down into the tropical Jordan valley, and soon Jesus was to have exposed to his wondering gaze the crooked and ever-winding Jordan with its glistening and rippling waters as it flowed down toward the Dead Sea. They laid aside their outer garments as they journeyed south in this tropical valley, enjoying the luxurious fields of grain and the beautiful oleanders laden with their pink blossoms, while massive snow-capped Mount Hermon stood far to the north, in majesty looking down on the historic valley. A little over three hours’ travel from opposite Scythopolis they came upon a bubbling spring, and here they camped for the night, out under the starlit heavens.
Начался спуск в тропическую Иорданскую долину и вскоре восторженному взору Иисуса предстал извилистый, петляющий Иордан, несущий свои сверкающие и журчащие воды к Мертвому морю. Сняв верхние одежды, они продолжили путь на юг по этой тропической долине, любуясь роскошными хлебными полями и прекрасными олеандрами, усыпанными розовыми цветами, а далеко на севере возвышался покрытый снежной шапкой Ермон, величественно взирая на эту историческую долину. Миновав Скифополь и спустя немногим более трех часов пути, они подошли к журчащему роднику, где расположились на ночлег под звездным небом.

[124:6.6] On their second day’s journey they passed by where the Jabbok, from the east, flows into the Jordan, and looking east up this river valley, they recounted the days of Gideon, when the Midianites poured into this region to overrun the land. Toward the end of the second day’s journey they camped near the base of the highest mountain overlooking the Jordan valley, Mount Sartaba, whose summit was occupied by the Alexandrian fortress where Herod had imprisoned one of his wives and buried his two strangled sons.

На второй день они прошли мимо того места, где Иавок впадает с востока в Иордан и глядя на восток в долину этой реки, они вспомнили времена Гидеона, когда мадианитяне наводнили эту местность, чтобы захватить ее. К концу второго дня они остановились у основания самой высокой горы, возвышавшейся над Иорданской долиной — горы Сартаба; на ее вершине находилась Александрийская крепость, в которую Ирод заточил одну из своих жен и где он похоронил двух задушенных сыновей.

[124:6.7] The third day they passed by two villages which had been recently built by Herod and noted their superior architecture and their beautiful palm gardens. By nightfall they reached Jericho, where they remained until the morrow. That evening Joseph, Mary, and Jesus walked a mile and a half to the site of the ancient Jericho, where Joshua, for whom Jesus was named, had performed his renowned exploits, according to Jewish tradition.

На третий день они миновали два селения, недавно построенные Иродом, отметив их великолепную архитектуру и прекрасные пальмовые сады. К ночи они добрались до Иерихона, где оставались до утра. В тот вечер Иосиф, Мария и Иисус прошли два километра до того места, где когда-то находился древний Иерихон и где, согласно еврейскому преданию, Иешуа — в честь которого был назван Иисус — совершил свои знаменитые подвиги.

[124:6.8] By the fourth and last day’s journey the road was a continuous procession of pilgrims. They now began to climb the hills leading up to Jerusalem. As they neared the top, they could look across the Jordan to the mountains beyond and south over the sluggish waters of the Dead Sea. About halfway up to Jerusalem, Jesus gained his first view of the Mount of Olives (the region to be so much a part of his subsequent life), and Joseph pointed out to him that the Holy City lay just beyond this ridge, and the lad’s heart beat fast with joyous anticipation of soon beholding the city and house of his heavenly Father.

К четвертому — последнему — дню пути дорога превратилась в сплошной поток паломников. Вскоре начался подъем на холмы, ведущие к Иерусалиму. С приближением к вершине их взгляду представали дальние горы, поднимавшиеся далеко за Иорданом, а на юге открывалась земля, лежавшая за стоячими водами Мертвого моря. На полпути к Иерусалиму Иисус впервые увидел Елеонскую гору (которой предстояло сыграть столь значительную роль в его последующей жизни) и Иосиф сказал ему, что Священный город лежит сразу же за этим гребнем. Сердце подростка сильно забилось в радостном ожидании скорой встречи с городом и домом его небесного Отца.

[124:6.9] On the eastern slopes of Olivet they paused for rest in the borders of a little village called Bethany. The hospitable villagers poured forth to minister to the pilgrims, and it happened that Joseph and his family had stopped near the house of one Simon, who had three children about the same age as Jesus — Mary, Martha, and Lazarus. They invited the Nazareth family in for refreshment, and a lifelong friendship sprang up between the two families. Many times afterward,in his eventful life, Jesus stopped in this home.

На восточном склоне Елеонской горы они устроили привал у небольшой деревушки под названием Вифания. Гостеприимные жители деревни всей гурьбой высыпали навстречу, чтобы услужить паломникам и случилось так, что Иосиф и Мария остановились рядом с домом некоего Симона, у которого было трое детей примерно возраста Иисуса — Мария, Марфа и Лазарь. Они пригласили назаретскую семью передохнуть в их доме и с этого началась длившаяся всю жизнь дружба двух семей. Впоследствии Иисус не раз останавливался в этом доме в течение своей богатой событиями жизни.

[124:6.10] They pressed on, soon standing on the brink of Olivet, and Jesus saw for the first time (in his memory) the Holy City, the pretentious palaces, and the inspiring temple of his Father. At no time in his life did Jesus ever experience such a purely human thrill as that which at this time so completely enthralled him as he stood there on this April afternoon on the Mount of Olives, drinking in his first view of Jerusalem. And in after years, on this same spot he stood and wept over the city which was about to reject another prophet, the last and the greatest of her heavenly teachers.

Они продолжали двигаться дальше и вскоре уже стояли на гребне Елеонской горы и Иисус впервые (на своей памяти) увидел Священный город, пышные дворцы и вдохновляющий храм его Отца. За всю свою жизнь Иисус никогда не испытывал такого же чисто человеческого восторга, как охвативший его в этот апрельский день на Елеонской горе, когда он впервые наслаждался панорамой Иерусалима. Пройдет время и он будет стоять на том же месте и оплакивать город, готовый отвергнуть еще одного пророка — последнего и величайшего из небесных учителей.

[124:6.11] But they hurried on to Jerusalem. It was now Thursday afternoon. On reaching the city, they journeyed past the temple, and never had Jesus beheld such throngs of human beings. He meditated deeply on how these Jews had assembled here from the uttermost parts of the known world.

Но они поспешили вперед к Иерусалиму. Это было в четверг пополудни. Войдя в город, они миновали храм и никогда еще Иисус не видел такого скопления людей. Он сосредоточенно думал о том, как эти евреи смогли прибыть сюда из самых дальних уголков известного мира.

[124:6.12] Soon they reached the place prearranged for their accommodation during the Passover week, the large home of a well-to-do relative of Mary’s, one who knew something of the early history of both John and Jesus, through Zacharias. The following day, the day of preparation, they made ready for the appropriate celebration of the Passover Sabbath.

Вскоре они достигли места, заранее подготовленного в качестве их пристанища на время Пасхальной недели. Это был большой дом состоятельного родственника Марии, знавшего от Захарии кое-что о ранней истории как Иоанна, так и Иисуса. На следующий день — день приготовлений — они подготовились к должному празднованию Пасхальной субботы.

[124:6.13] While all Jerusalem was astir in preparation for the Passover, Joseph found time to take his son around to visit the academy where it had been arranged for him to resume his education two years later, as soon as he reached the required age of fifteen. Joseph was truly puzzled when he observed how little interest Jesus evinced in all these carefully laid plans.

В то время как весь Иерусалим возбужденно готовился к Пасхе, Иосиф нашел время, чтобы показать своему сыну город и посетить академию, где ему предстояло продолжить свое образование двумя годами позже, сразу же по достижении необходимого пятнадцатилетнего возраста. Однако Иосиф был искренне удивлен, заметив сколь мало интересовали Иисуса все эти тщательно продуманные планы.

[124:6.14] Jesus was profoundly impressed by the temple and all the associated services and other activities. For the first time since he was four years old, he was too much preoccupied with his own meditations to ask many questions. He did, however, ask his father several embarrassing questions (as he had on previous occasions) as to why the heavenly Father required the slaughter of so many innocent and helpless animals. And his father well knew from the expression on the lad’s face that his answers and attempts at explanation were unsatisfactory to his deep-thinking and keen-reasoning son.
Храм, а также все связанные с ним службы и другая деятельность произвели на Иисуса сильное впечатление. Впервые с тех пор, как ему исполнилось четыре года, он был настолько погружен в собственные мысли, что почти ни о чем не спрашивал. И все же он (как и в предыдущих случаях) задал отцу несколько смутивших того вопросов о том, почему небесный Отец требовал убийства столь многих невинных и беззащитных животных. И по выражению лица мальчика Иосиф прекрасно понимал, что ответы и попытки дать какое-то объяснение не удовлетворили его глубокомысленного и проницательного сына.

[124:6.15] On the day before the Passover Sabbath, flood tides of spiritual illumination swept through the mortal mind of Jesus and filled his human heart to overflowing with affectionate pity for the spiritually blind and morally ignorant multitudes assembled for the celebration of the ancient Passover commemoration. This was one of the most extraordinary days that the Son of God spent in the flesh; and during the night, for the first time in his earth career, there appeared to him an assigned messenger from Salvington, commissioned by Immanuel, who said: «The hour has come. It is time that you began to be about your Father’s business.»

Накануне Пасхальной субботы поток духовного озарения прокатился через смертный разум Иисуса и до предела наполнил его человеческое сердце жалостью к духовно слепым и морально невежественным толпам, собравшимся на празднование древней Пасхи. Это был один из самых необычных дней, проведенных Сыном Бога во плоти; и ночью, впервые за всю смертную жизнь Иисуса, к нему явился направленный Иммануэлем полномочный вестник из Салвингтона, который сказал: «Пробил час. Тебе пора начинать заниматься делом своего Отца».

[124:6.16] And so, even ere the heavy responsibilities of the Nazareth family descended upon his youthful shoulders, there now arrived the celestial messenger to remind this lad, not quite thirteen years of age, that the hour had come to begin the resumption of the responsibilities of a universe. This was the first act of a long succession of events which finally culminated in the completion of the Son’s bestowal on Urantia and the replacing of «the government of a universe on his human-divine shoulders.»

Так еще до того, как на эти молодые плечи пал тяжкий груз ответственности за назаретскую семью, прибыл небесный вестник, чтобы напомнить юноше, которому еще не исполнилось тринадцати лет, о том, что настало время вспомнить свои обязательства перед вселенной. Это явилось первым действием в длинном ряду событий, кульминацией которых стало завершение посвящения Сына на Урантии и повторное возложение «управления вселенной на его богочеловеческие плечи».

[124:6.17] As time passed, the mystery of the incarnation became, to all of us, more and more unfathomable. We could hardly comprehend that this lad of Nazareth was the creator of all Nebadon. Neither do we nowadays understand how the spirit of this same Creator Son and the spirit of his Paradise Father are associated with the souls of mankind. With the passing of time, we could see that his human mind was increasingly discerning that, while he lived his life in the flesh, in spirit on his shoulders rested the responsibility of a universe.

Со временем тайна инкарнации становилась для всех нас все более непостижимой. Мы с трудом могли осознавать тот факт, что этот назаретский юноша был создателем всего Небадона. Так и сегодня мы не понимаем, каким образом дух того же самого Сына-Создателя и дух его Райского Отца соединяются с душами людей. Постепенно мы видели, как его человеческий разум все яснее различал, что пока он проживает свою жизнь во плоти, в духе он продолжает нести ответственность за всю вселенную.

[124:6.18] Thus ends the career of the Nazareth lad, and begins the narrative of that adolescent youth — the increasingly self-conscious divine human — who now begins the contemplation of his world career as he strives to integrate his expanding life purpose with the desires of his parents and his obligations to his family and the society of his day and age.
Так завершается путь назаретского подростка и начинается рассказ о юноше, который все глубже осознает себя богочеловеком, уже начинает обдумывать свой путь в мире и пытается совместить раскрывающуюся цель своей жизни с желаниями родителей и обязательствами по отношению к своей семье и к обществу своего времени.

 

---

 

125 Иисус в Иерусалиме

• 
  1. ИИСУС ОСМАТРИВАЕТ ХРАМ
  
• 
  2. ИИСУС И ПАСХА
  
• 
  3. ИОСИФ И МАРИЯ ПОКИДАЮТ ИЕРУСАЛИМ
  
• 
  4. ПЕРВЫЙ И ВТОРОЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
  
• 
  5. ТРЕТИЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
  
• 
  6. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
  

 (Jesus at Jerusalem)

[125:0.1] No incident in all Jesus’ eventful earth career was more engaging, more humanly thrilling, than this, his first remembered visit to Jerusalem. He was especially stimulated by the experience of attending the temple discussions by himself, and it long stood out in his memory as the great event of his later childhood and early youth. This was his first opportunity to enjoy a few days of independent living, the exhilaration of going and coming without restraint and restrictions. This brief period of undirected living, during the week following the Passover, was the first complete freedom from responsibility he had ever enjoyed. And it was many years subsequent to this before he again had a like period of freedom from all sense of responsibility, even for a short time.
В НАСЫЩЕННОЙ земной жизни Иисуса не было более увлекательного и по-человечески более волнующего события, чем это первое памятное посещение Иерусалима. Особенно побуждающим для Иисуса был опыт самостоятельного участия в храмовых диспутах, ставший достопамятным событием позднего детства и ранней юности. Ему впервые предоставилась возможность провести несколько дней независимой жизни, испытать восторг от свободных и самостоятельных действий. В этот краткий период вольной жизни в течение недели после Пасхи он впервые в жизни был полностью освобожден от каких-либо обязанностей. Только через много лет и на короткое время ему предоставился такой же период свободы от каких-либо обязательств.

[125:0.2] Women seldom went to the Passover feast at Jerusalem; they were not required to be present. Jesus, however, virtually refused to go unless his mother would accompany them. And when his mother decided to go, many other Nazareth women were led to make the journey, so that the Passover company contained the largest number of women, in proportion to men, ever to go up to the Passover from Nazareth. Ever and anon, on the way to Jerusalem, they chanted the one hundred and thirtieth Psalm.

Женщины редко отправлялись на празднование Пасхи в Иерусалим; их присутствие было не обязательным. Иисус, однако, фактически отказался идти без матери. Когда же Мария решила присоединиться к ним, многие назаретские женщины пришли к такому же решению, вследствие чего в пасхальной группе оказалось наибольшее число женщин, когда-либо отправлявшихся на Пасху из Назарета. По дороге в Иерусалим они раз за разом распевали сто тридцатый Псалом.

[125:0.3] From the time they left Nazareth until they reached the summit of the Mount of Olives, Jesus experienced one long stress of expectant anticipation. All through a joyful childhood he had reverently heard of Jerusalem and its temple; now he was soon to behold them in reality. From the Mount of Olives and from the outside, on closer inspection, the temple had been all and more than Jesus had expected; but when he once entered its sacred portals, the great disillusionment began.

На всем пути от Назарета до вершины Елеонской горы радостное предчувствие не покидало Иисуса. В детстве он часто и с почтением слушал рассказы об Иерусалиме и его храме, теперь же ему предстояло увидеть все наяву. Внешний вид храма — с Елеонской горы и вблизи — отвечал его ожиданиям и даже превосходил их, но когда он впервые вошел в его священные врата, началось великое разочарование.

[125:0.4] In company with his parents Jesus passed through the temple precincts on his way to join that group of new sons of the law who were about to be consecrated as citizens of Israel. He was a little disappointed by the general demeanor of the temple throngs, but the first great shock of the day came when his mother took leave of them on her way to the women’s gallery. It had never occurred to Jesus that his mother was not to accompany him to the consecration ceremonies, and he was thoroughly indignant that she was made to suffer from such unjust discrimination. While he strongly resented this, aside from a few remarks of protest to his father, he said nothing. But he thought, and thought deeply, as his questions to the scribes and teachers a week later disclosed.

Вместе с родителями Иисус прошел через храм, чтобы присоединиться к группе новых сынов закона, которым вскоре предстояло пройти обряд посвящения в граждан Израиля. Он был несколько разочарован поведением находившейся в храме толпы, однако первое сильное потрясение того дня случилось, когда Мария отделилась от них и направилась на галерею для женщин. Иисус и не предполагал, что его мать не имеет права сопровождать его на церемонию посвящения, и он был глубоко возмущен тем, что она стала жертвой столь несправедливой дискриминации. Все это сильно не понравилось Иисусу, но он смолчал, если не считать нескольких слов протеста сказанных отцу. Однако он задумался и задумался глубоко, о чем свидетельствовали его вопросы, заданные книжникам и учителям неделю спустя.

[125:0.5] He passed through the consecration rituals but was disappointed by their perfunctory and routine natures. He missed that personal interest which characterized the ceremonies of the synagogue at Nazareth. He then returned to greet his mother and prepared to accompany his father on his first trip about the temple and its various courts, galleries, and corridors. The temple precincts could accommodate over two hundred thousand worshipers at one time, and while the vastness of these buildings — in comparison with any he had ever seen — greatly impressed his mind, he was more intrigued by the contemplation of the spiritual significance of the temple ceremonies and their associated worship.

Иисус прошел обряд посвящения, но остался разочарованным из-за его поверхностного и рутинного характера. Ему не хватало атмосферы личной вовлеченности, столь характерной для церемоний в синагоге Назарета. Затем он вернулся поприветствовать свою мать и приготовился вместе с отцом совершить первый осмотр храма — его различных дворов, галерей и коридоров. Территория храма могла одновременно вместить свыше двухсот тысяч богомольцев и громадность этого здания по сравнению со всем виденным прежде поразила воображение Иисуса, но еще больше он был поглощен размышлениями о духовной значимости храмовых ритуалов и связанного с ними богослужения.

[125:0.6] Though many of the temple rituals very touchingly impressed his sense of the beautiful and the symbolic, he was always disappointed by the explanation of the real meanings of these ceremonies which his parents would offer in answer to his many searching inquiries. Jesus simply would not accept explanations of worship and religious devotion which involved belief in the wrath of God or the anger of the Almighty. In further discussion of these questions, after the conclusion of the temple visit, when his father became mildly insistent that he acknowledge acceptance of the orthodox Jewish beliefs, Jesus turned suddenly upon his parents and, looking appealingly into the eyes of his father, said: “My father, it cannot be true—the Father in heaven cannot so regard his erring children on earth. The heavenly Father cannot love his children less than you love me. And I well know, no matter what unwise thing I might do, you would never pour out wrath upon me nor vent anger against me. If you, my earthly father, possess such human reflections of the Divine, how much more must the heavenly Father be filled with goodness and overflowing with mercy. I refuse to believe that my Father in heaven loves me less than my father on earth.”
Многие храмовые церемонии глубоко тронули его красотой и символичностью, однако толкования подлинного смысла этих обрядов, предлагаемые родителями в ответ на его многочисленные и пытливые запросы, приносили ему одно разочарование. Иисус просто не мог принять объяснений богослужения и религиозного поклонения, подразумевавших веру в гнев Божий или ярость Всемогущего. В ходе дальнейшего обсуждения этих вопросов после завершения осмотра храма, когда отец стал мягко настаивать на признании Иисусом ортодоксальных еврейских убеждений, тот внезапно повернулся к своим родителям и глядя с мольбой отцу в глаза, сказал:
«Отец мой, этого не может быть — Отец небесный не может так относиться к своим заблуждающимся земным детям. Небесный Отец не может любить своих детей меньше, чем ты любишь меня. И я хорошо знаю, что сколь бы неблагоразумными ни были мои поступки, ты никогда не излил бы на меня свой гнев и не дал бы выхода своему раздражению. Если ты, мой земной отец, по-человечески отражаешь Божественное, насколько же больше должен быть исполнен добродетели и милосердия небесный Отец. Я отказываюсь верить, что мой небесный Отец любит меня меньше, чем мой земной отец».

[125:0.7] When Joseph and Mary heard these words of their first-born son, they held their peace. And never again did they seek to change his mind about the love of God and the mercifulness of the Father in heaven.
Услышав эти слова своего первенца, Иосиф и Мария промолчали. И никогда впредь не пытались они изменить его представления о любви Бога и милосердии небесного Отца.

1. JESUS VIEWS THE TEMPLE

1. ИИСУС ОСМАТРИВАЕТ ХРАМ

[125:1.1] Everywhere Jesus went throughout the temple courts, he was shocked and sickened by the spirit of irreverence which he observed. He deemed the conduct of the temple throngs to be inconsistent with their presence in “his Father’s house.” But he received the shock of his young life when his father escorted him into the court of the gentiles with its noisy jargon, loud talking and cursing, mingled indiscriminately with the bleating of sheep and the babble of noises which betrayed the presence of the money-changers and the vendors of sacrificial animals and sundry other commercial commodities.

Проходя через дворы храма, Иисус везде ощущал поражавший его и вызывавший отвращение дух непочтительности. Он воспринимал поведение находившихся в храме толп как несовместимое с присутствием в «доме его Отца». Однако величайшим потрясением его молодой жизни стало посещение двора язычников, куда его привел отец и где крикливый говор, выкрики и ругань, беспорядочно смешиваясь с блеянием овец выдавали присутствие менял и торговцев жертвенными животными и другими товарами.

[125:1.2] But most of all was his sense of propriety outraged by the sight of the frivolous courtesans parading about within this precinct of the temple, just such painted women as he had so recently seen when on a visit to Sepphoris. This profanation of the temple fully aroused all his youthful indignation, and he did not hesitate to express himself freely to Joseph.

Но больше всего его чувство пристойности оскорбил вид фривольных куртизанок, разгуливавших по территории храма — таких же нагримированных женщин, каких лишь недавно он видел при посещении Сепфориса. Такое осквернение храма всколыхнуло все его юношеское негодование и он тут же излил свое возмущение Иосифу.

[125:1.3] Jesus admired the sentiment and service of the temple, but he was shocked by the spiritual ugliness which he beheld on the faces of so many of the unthinking worshipers.

Иисус восхищался настроением и богослужением в храме, но был потрясен духовным уродством, отраженным на лицах столь многих бездумно верующих.

[125:1.4] They now passed down to the priests’ court beneath the rock ledge in front of the temple, where the altar stood, to observe the killing of the droves of animals and the washing away of the blood from the hands of the officiating slaughter priests at the bronze fountain. The bloodstained pavement, the gory hands of the priests, and the sounds of the dying animals were more than this nature-loving lad could stand. The terrible sight sickened this boy of Nazareth; he clutched his father’s arm and begged to be taken away. They walked back through the court of the gentiles, and even the coarse laughter and profane jesting which he there heard were a relief from the sights he had just beheld.

Затем они перешли во двор священников, который располагался под скальным выступом перед храмом. Здесь стоял жертвенник, на котором священники-резники целыми гуртами забивали животных, смывая кровь со своих рук в бронзовом фонтане. Запятнанный кровью пол, окровавленные руки священников и крики умирающих животных — всего этого любящий природу юноша вынести уже не мог. Ужасное зрелище вызвало такое отвращение мальчика из Назарета, что он схватил своего отца за руку и взмолился увести его прочь. Они прошли обратно через двор язычников, где даже грубый смех и богохульные шутки были облегчением после только что увиденного.

[125:1.5] Joseph saw how his son had sickened at the sight of the temple rites and wisely led him around to view the “gate beautiful,” the artistic gate made of Corinthian bronze. But Jesus had had enough for his first visit at the temple. They returned to the upper court for Mary and walked about in the open air and away from the crowds for an hour, viewing the Asmonean palace, the stately home of Herod, and the tower of the Roman guards. During this stroll Joseph explained to Jesus that only the inhabitants of Jerusalem were permitted to witness the daily sacrifices in the temple, and that the dwellers in Galilee came up only three times a year to participate in the temple worship: at the Passover, at the feast of Pentecost (seven weeks after Passover), and at the feast of tabernacles in October. These feasts were established by Moses. They then discussed the two later established feasts of the dedication and of Purim. Afterward they went to their lodgings and made ready for the celebration of the Passover.
Иосиф видел отвращение сына при наблюдении храмовых ритуалов и благоразумно решил показать ему «красные ворота» — мастерски выполненные ворота из коринфской бронзы. Однако Иисусу уже хватило впечатлений для первого посещения храма. Они вернулись на верхний двор, чтобы забрать Марию и в течение часа гуляли на свежем воздухе вдали от толпы, осматривая дворец Хасмонеев, величественный дворец Ирода и башню римских стражников. Во время этой прогулки Иосиф объяснил Иисусу, что только жители Иерусалима имеют право присутствовать при ежедневных жертвоприношениях в храме, а галилеяне могут участвовать в храмовом богослужении только три раза в году: на Пасху, в праздник Пятидесятницы (через семь недель после Пасхи) и на праздник кущей в октябре. Эти празднования были установлены Моисеем. Затем они обсудили и два праздника, учрежденных в более позднее время — праздник обновления и Пурим. После этого они отправились к себе, чтобы приготовиться к празднованию Пасхи.

2. JESUS AND THE PASSOVER

2. ИИСУС И ПАСХА

[125:2.1] Five Nazareth families were guests of, or associates with, the family of Simon of Bethany in the celebration of the Passover, Simon having purchased the paschal lamb for the company. It was the slaughter of these lambs in such enormous numbers that had so affected Jesus on his temple visit. It had been the plan to eat the Passover with Mary’s relatives, but Jesus persuaded his parents to accept the invitation to go to Bethany.

В дни празднования Пасхи в семье Симона из Вифании гостили пять семей из Назарета, и хозяин купил для всей компании пасхального ягненка. Именно заклание ягнят в таком огромном количестве оказало столь сильное воздействие на Иисуса во время посещения храма. Первоначально они собирались разделить пасхальную трапезу с родственниками Марии, но Иисус уговорил родителей принять приглашение посетить Вифанию.

[125:2.2] That night they assembled for the Passover rites, eating the roasted flesh with unleavened bread and bitter herbs. Jesus, being a new son of the covenant, was asked to recount the origin of the Passover, and this he well did, but he somewhat disconcerted his parents by the inclusion of numerous remarks mildly reflecting the impressions made on his youthful but thoughtful mind by the things which he had so recently seen and heard. This was the beginning of the seven-day ceremonies of the feast of the Passover.

В тот вечер, собравшись для исполнения пасхальных ритуалов, они ели жареное мясо с пресным хлебом и горькими травами. Иисуса, ставшего новым сыном завета, попросили рассказать о происхождении Пасхи, с чем он хорошо справился, немного смутив при этом родителей, поскольку вставил в свой рассказ многочисленные замечания в мягкой форме отражавшие впечатления от недавно виденного и слышанного и оставшегося в его молодом, но пытливом разуме. Это было началом семидневных церемоний празднования Пасхи.

[125:2.3] Even at this early date, though he said nothing about such matters to his parents, Jesus had begun to turn over in his mind the propriety of celebrating the Passover without the slaughtered lamb. He felt assured in his own mind that the Father in heaven was not pleased with this spectacle of sacrificial offerings, and as the years passed, he became increasingly determined someday to establish the celebration of a bloodless Passover.

Уже тогда Иисус стал задумываться о возможности празднования Пасхи без закланного ягненка, хотя ничего не говорил об этом своим родителям. В глубине души он был уверен в том, что зрелище жертвоприношений не угодно небесному Отцу и с течением лет все больше укреплялся в решении учредить бескровную Пасху.

[125:2.4] Jesus slept very little that night. His rest was greatly disturbed by revolting dreams of slaughter and suffering. His mind was distraught and his heart torn by the inconsistencies and absurdities of the theology of the whole Jewish ceremonial system. His parents likewise slept little. They were greatly disconcerted by the events of the day just ended. They were completely upset in their own hearts by the lad’s, to them, strange and determined attitude. Mary became nervously agitated during the fore part of the night, but Joseph remained calm, though he was equally puzzled. Both of them feared to talk frankly with the lad about these problems, though Jesus would gladly have talked with his parents if they had dared to encourage him.

В ту ночь Иисус почти не спал, измученный кошмарными сновидениями убийств и страданий. Противоречия и нелепости теологии, присущие всей системе еврейских ритуалов, приводили в смятение его разум и разрывали его сердце. Не спалось и его родителям. События минувшего дня привели их в полное замешательство. Иосиф и Мария были до глубины души расстроены непонятным и непреклонным отношением мальчика. Первую половину ночи Мария была в смятении, однако Иосиф сохранял спокойствие, хотя и он был не менее озадачен. Оба они боялись откровенно говорить об этих проблемах с мальчиком, хотя Иисус с радостью обсудил бы все с родителями, если бы те решились помочь ему начать такой разговор.

[125:2.5] The next day’s services at the temple were more acceptable to Jesus and did much to relieve the unpleasant memories of the previous day. The following morning young Lazarus took Jesus in hand, and they began a systematic exploration of Jerusalem and its environs. Before the day was over, Jesus discovered the various places about the temple where teaching and question conferences were in progress; and aside from a few visits to the holy of holies to gaze in wonder as to what really was behind the veil of separation, he spent most of his time about the temple at these teaching conferences.

Богослужения в храме на следующий день были более приемлемы для Иисуса и во многом смягчили неприятные впечатления прошлого дня. Утром молодой Лазарь взял Иисуса под свою опеку и они приступили к планомерному изучению Иерусалима и его окрестностей. До конца дня Иисус обнаружил около храма различные места, где собиравшиеся обсуждали учение и вели диспуты. За исключением нескольких посещений святая святых, чтобы подивиться на то, что же в действительности скрывалось за завесой, большую часть времени он провел на этих диспутах.

[125:2.6] Throughout the Passover week, Jesus kept his place among the new sons of the commandment, and this meant that he must seat himself outside the rail which segregated all persons who were not full citizens of Israel. Being thus made conscious of his youth, he refrained from asking the many questions which surged back and forth in his mind; at least he refrained until the Passover celebration had ended and these restrictions on the newly consecrated youths were lifted.

В течение всей пасхальной недели Иисус оставался среди новых сынов закона, а это означало, что его место было за оградой, отделявшей еще не полноправных граждан Израиля. Это заставляло его помнить о своей молодости и не задавать всех тех вопросов, которые не давали ему покоя. Он сохранял свою сдержанность до завершения празднования Пасхи и снятия ограничений с юношей, прошедших обряд посвящения.

[125:2.7] On Wednesday of the Passover week, Jesus was permitted to go home with Lazarus to spend the night at Bethany. This evening, Lazarus, Martha, and Mary heard Jesus discuss things temporal and eternal, human and divine, and from that night on they all three loved him as if he had been their own brother.

В среду пасхальной недели Иисусу позволили отправиться вместе с Лазарем на ночь в Вифанию. В тот вечер Лазарь, Марфа и Мария слушали, как Иисус говорил о вещах бренных и вечных, человеческих и божественных и с тех пор все трое полюбили его как родного брата.

[125:2.8] By the end of the week, Jesus saw less of Lazarus since he was not eligible for admission to even the outer circle of the temple discussions, though he attended some of the public talks delivered in the outer courts. Lazarus was the same age as Jesus, but in Jerusalem youths were seldom admitted to the consecration of sons of the law until they were a full thirteen years of age.

В последние дни недели Иисус реже встречался с Лазарем, который не обладал правом допуска даже во внешний круг на храмовых диспутах, хотя и побывал на некоторых публичных беседах, проводимых во внешних дворах. Лазарь был сверстником Иисуса, однако в Иерусалиме юношей редко допускали к посвящению в сыны закона, пока им не исполнялось полных тринадцать лет.

[125:2.9] Again and again, during the Passover week, his parents would find Jesus sitting off by himself with his youthful head in his hands, profoundly thinking. They had never seen him behave like this, and not knowing how much he was confused in mind and troubled in spirit by the experience through which he was passing, they were sorely perplexed; they did not know what to do. They welcomed the passing of the days of the Passover week and longed to have their strangely acting son safely back in Nazareth.

В течение пасхальной недели родители Иисуса раз за разом находили его сидящим в одиночестве, обхватившим молодую голову руками и погруженным в глубокие размышления. Они никогда не видели его таким и не ведая, в каком смятении пребывал его разум и сколь встревожен всем происходящим вокруг был его дух, пребывали в крайнем недоумении; они и не знали, что делать. Они лишь радовались близкому окончанию пасхальной недели и мечтали благополучно вернуться со своим странным сыном в Назарет.

[125:2.10] Day by day Jesus was thinking through his problems. By the end of the week he had made many adjustments; but when the time came to return to Nazareth, his youthful mind was still swarming with perplexities and beset by a host of unanswered questions and unsolved problems.

День за днем Иисус размышлял над своими проблемами. К концу недели он ко многому изменил отношение; однако ко времени отбытия в Назарет его юношеский разум все еще был переполнен многочисленными дилеммами, вопросами без ответов и нерешенными задачами.

[125:2.11] Before Joseph and Mary left Jerusalem, in company with Jesus’ Nazareth teacher they made definite arrangements for Jesus to return when he reached the age of fifteen to begin his long course of study in one of the best-known academies of the rabbis. Jesus accompanied his parents and teacher on their visits to the school, but they were all distressed to observe how indifferent he seemed to all they said and did. Mary was deeply pained at his reactions to the Jerusalem visit, and Joseph was profoundly perplexed at the lad’s strange remarks and unusual conduct.

Перед отправлением из Иерусалима Иосиф и Мария вместе с назаретским учителем их сына окончательно условились о том, чтобы по достижении Иисусом пятнадцати лет он смог вернуться сюда и приступить к длительному курсу обучения в одной из самых известных академий раввинов. Иисус несколько раз сопровождал своих родителей и учителя при посещении этого учебного заведения, но ко всеобщему огорчению оставался безразличным к тому, что они говорили и делали. Реакция Иисуса на посещение Иерусалима причинила Марии глубокую боль, а Иосиф был крайне озадачен странными замечаниями юноши и его необычным поведением.

[125:2.12] After all, Passover week had been a great event in Jesus’ life. He had enjoyed the opportunity of meeting scores of boys about his own age, fellow candidates for the consecration, and he utilized such contacts as a means of learning how people lived in Mesopotamia, Turkestan, and Parthia, as well as in the Far-Western provinces of Rome. He was already fairly conversant with the way in which the youth of Egypt and other regions near Palestine grew up. There were thousands of young people in Jerusalem at this time, and the Nazareth lad personally met, and more or less extensively interviewed, more than one hundred and fifty. He was particularly interested in those who hailed from the Far-Eastern and the remote Western countries. As a result of these contacts the lad began to entertain a desire to travel about the world for the purpose of learning how the various groups of his fellow men toiled for their livelihood.
Как бы то ни было, пасхальная неделя стала огромным событием в жизни Иисуса. Он получил возможность познакомиться с многочисленными сверстниками — такими же как и он кандидатами на посвящение и воспользовался таким общением, чтобы узнать о жизни людей в Месопотамии, Туркестане и Парфии, равно как и в западных римских провинциях. Он уже довольно хорошо знал условия, в которых росли молодые люди в Египте и в соседних с Палестиной областях. В то время в Иерусалиме находились тысячи юношей и назаретский подросток лично повстречался и более или менее основательно расспросил свыше ста пятидесяти из них. Особенно его интересовали прибывшие из далеких восточных и западных стран. В результате таких контактов у мальчика возникло желание отправиться в путешествие по миру, чтобы лучше узнать каким трудом различные группы его человеческих собратьев зарабатывают свой хлеб.

3. DEPARTURE OF JOSEPH AND MARY

3. ИОСИФ И МАРИЯ ПОКИДАЮТ ИЕРУСАЛИМ

[125:3.1] It had been arranged that the Nazareth party should gather in the region of the temple at midforenoon on the first day of the week after the Passover festival had ended. This they did and started out on the return journey to Nazareth. Jesus had gone into the temple to listen to the discussions while his parents awaited the assembly of their fellow travelers. Presently the company prepared to depart, the men going in one group and the women in another as was their custom in journeying to and from the Jerusalem festivals. Jesus had gone up to Jerusalem in company with his mother and the women. Being now a young man of the consecration, he was supposed to journey back to Nazareth in company with his father and the men. But as the Nazareth party moved on toward Bethany, Jesus was completely absorbed in the discussion of angels, in the temple, being wholly unmindful of the passing of the time for the departure of his parents. And he did not realize that he had been left behind until the noontime adjournment of the temple conferences.

Назаретские паломники договорились встретиться у храма поздним утром первого дня после окончания празднования Пасхи. В назначенный час все стали собираться в обратный путь в Назарет. Пока родители ждали прибытия остальных паломников, Иисус отправился в храм послушать дебаты. Вскоре все уже были в сборе, причем мужчины и женщины шли отдельными группами как было принято при паломничествах в Иерусалим для участия в празднествах и при возвращении домой. Иисус пришел в Иерусалим в обществе своей матери и других женщин. Теперь же после обряда посвящения он должен был возвращаться в Назарет в обществе отца и других мужчин. Однако когда назаретская группа отправилась в Вифанию, Иисус в храме был настолько увлечен беседой об ангелах, что совершенно не заметил как пропустил время возвращения домой с родителями. И только во время полуденного перерыва в храмовых собраниях он понял, что отстал от остальных.

[125:3.2] The Nazareth travelers did not miss Jesus because Mary surmised he journeyed with the men, while Joseph thought he traveled with the women since he had gone up to Jerusalem with the women, leading Mary’s donkey. They did not discover his absence until they reached Jericho and prepared to tarry for the night. After making inquiry of the last of the party to reach Jericho and learning that none of them had seen their son, they spent a sleepless night, turning over in their minds what might have happened to him, recounting many of his unusual reactions to the events of Passover week, and mildly chiding each other for not seeing to it that he was in the group before they left Jerusalem.
Назаретские паломники не хватились Иисуса, так как Мария считала, что он идет вместе с мужчинами, а Иосиф полагал, что он находится в группе женщин, ибо в Иерусалим он прибыл вместе с женщинами, ведя осла, на котором ехала Мария. Они обнаружили его отсутствие лишь после того, как добрались до Иерихона и приготовились остаться здесь на ночь. Расспросив последнего члена группы, достигшего Иерихона и обнаружив, что их сына никто не видел, родители провели бессонную ночь, вспоминая многие из его необычных реакций на события пасхальной недели, теряясь в догадках о том, что могло с ним случиться и мягко укоряя друг друга за то, что не заметили отсутствия сына во время отправления из Иерусалима.

4. FIRST AND SECOND DAYS IN THE TEMPLE

4. ПЕРВЫЙ И ВТОРОЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

[125:4.1] In the meantime, Jesus had remained in the temple throughout the afternoon, listening to the discussions and enjoying the more quiet and decorous atmosphere, the great crowds of Passover week having about disappeared. At the conclusion of the afternoon discussions, in none of which Jesus participated, he betook himself to Bethany, arriving just as Simon’s family made ready to partake of their evening meal. The three youngsters were overjoyed to greet Jesus, and he remained in Simon’s house for the night. He visited very little during the evening, spending much of the time alone in the garden meditating.

Между тем Иисус оставался в храме в течение всей второй половины дня, слушая диспуты и наслаждаясь более спокойной и благопристойной атмосферой, воцарившейся после того, как схлынули огромные толпы пасхальных паломников. По окончании послеполуденных диспутов — ни в одном из которых Иисус не принимал участия — он отправился в Вифанию и прибыл туда как раз в то время, когда семья Симона собиралась приступить к вечерней трапезе. Трое подростков были счастливы видеть Иисуса, и он остался у Симона на ночь. В тот вечер он почти не общался с другими и большую часть времени провел в саду, размышляя в одиночестве.

[125:4.2] Early next day Jesus was up and on his way to the temple. On the brow of Olivet he paused and wept over the sight his eyes beheld — a spiritually impoverished people, tradition bound and living under the surveillance of the Roman legions. Early forenoon found him in the temple with his mind made up to take part in the discussions. Meanwhile, Joseph and Mary also had arisen with the early dawn with the intention of retracing their steps to Jerusalem. First, they hastened to the house of their relatives, where they had lodged as a family during the Passover week, but inquiry elicited the fact that no one had seen Jesus. After searching all day and finding no trace of him, they returned to their relatives for the night.

Ранним утром следующего дня Иисус уже направлялся в храм. Он остановился на гребне Елеонской горы и заплакал над тем, что предстало его взору — духовно убогим народом, скованным традициями и живущим под надзором римских легионов. С утра он уже был в храме, готовый принять участие в диспутах. Иосиф же и Мария также поднялись засветло с намерением вернуться в Иерусалим. Первым делом они поспешили в дом своих родственников, где располагались всей семьей в течение пасхальной недели, однако после расспросов выяснилось, что никто не видел Иисуса. Проведя день в тщетных поисках, они вернулись к родственникам на ночь.

[125:4.3] At the second conference Jesus had made bold to ask questions, and in a very amazing way he participated in the temple discussions but always in a manner consistent with his youth. Sometimes his pointed questions were somewhat embarrassing to the learned teachers of the Jewish law, but he evinced such a spirit of candid fairness, coupled with an evident hunger for knowledge, that the majority of the temple teachers were disposed to treat him with every consideration. But when he presumed to question the justice of putting to death a drunken gentile who had wandered outside the court of the gentiles and unwittingly entered the forbidden and reputedly sacred precincts of the temple, one of the more intolerant teachers grew impatient with the lad’s implied criticisms and, glowering down upon him, asked how old he was. Jesus replied, “thirteen years lacking a trifle more than four months.” “Then,” rejoined the now irate teacher, “why are you here, since you are not of age as a son of the law?” And when Jesus explained that he had received consecration during the Passover, and that he was a finished student of the Nazareth schools, the teachers with one accord derisively replied, “We might have known; he is from Nazareth.” But the leader insisted that Jesus was not to be blamed if the rulers of the synagogue at Nazareth had graduated him, technically, when he was twelve instead of thirteen; and notwithstanding that several of his detractors got up and left, it was ruled that the lad might continue undisturbed as a pupil of the temple discussions.
На втором собрании Иисус набрался смелости, начал задавать вопросы и принял участие в храмовых дискуссиях в поразительной манере, но в полном соответствии со своим возрастом. Порой острые вопросы Иисуса несколько смущали образованных учителей еврейского закона, но его учтивость была столь искренней, а его жажда знаний столь явной, что большинство храмовых учителей отнеслись к нему со всем уважением. Но когда он позволил себе усомниться в справедливости казни пьяного язычника, который бродил за пределами отведенного для язычников двора и нечаянно попал на запретную и как считалось священную территорию храма, один из наиболее нетерпеливых учителей, почувствовав в словах Иисуса скрытую критику, не выдержал и с недовольным видом осведомился у юноши о возрасте. Иисус ответил: «Тринадцать лет без четырех месяцев и нескольких дней»
. «В таком случае — возразил теперь уже раздраженный учитель — как ты можешь находиться здесь, не достигнув возраста сына закона?» Когда же Иисус пояснил, что прошел обряд посвящения во время Пасхи и является выпускником назаретских школ, то учители в один голос насмешливо воскликнули: «Как же мы не догадались, что он из Назарета!» Однако по убеждению ведущего диспут учителя Иисус не был повинен в том, что начальники назаретской синагоги позволили ему закончить курс, хотя формально ему было только двенадцать, а не тринадцать лет; и несмотря на то, что некоторые из его хулителей встали и ушли, было решено, что юноша может продолжать участвовать в храмовых диспутах в качестве ученика.

[125:4.4] When this, his second day in the temple, was finished, again he went to Bethany for the night. And again he went out in the garden to meditate and pray. It was apparent that his mind was concerned with the contemplation of weighty problems.
Когда закончился этот день — второй день в храме, — он снова отправился на ночь в Вифанию. И вновь он вышел в сад, чтобы предаться размышлениям и молитвам. Было ясно, что размышлял он над тяжелыми проблемами.

5. THE THIRD DAY IN THE TEMPLE

5. ТРЕТИЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

[125:5.1] Jesus’ third day with the scribes and teachers in the temple witnessed the gathering of many spectators who, having heard of this youth from Galilee, came to enjoy the experience of seeing a lad confuse the wise men of the law. Simon also came down from Bethany to see what the boy was up to. Throughout this day Joseph and Mary continued their anxious search for Jesus, even going several times into the temple but never thinking to scrutinize the several discussion groups, although they once came almost within hearing distance of his fascinating voice.

Третий день, проведенный Иисусом с книжниками и учителями в храме, собрал толпу людей, прослышавших о галилейском юноше и пришедших подивиться на мальчика, который ставит в тупик умудренных в законе мужей. Симон также пришел из Вифании, чтобы посмотреть чем занимается Иисус. Иосиф и Мария весь день продолжали в тревоге искать сына и даже несколько раз заходили в храм, однако не догадались присмотреться к участникам дискуссионных групп, хотя в одном случае, если бы они подошли чуть ближе, то смогли бы услышать пленительный голос Иисуса.

[125:5.2] Before the day had ended, the entire attention of the chief discussion group of the temple had become focused upon the questions being asked by Jesus. Among his many questions were:
К концу дня все внимание основной дискутирующей группы храма было приковано к вопросам Иисуса. Среди многих из его вопросов были следующие:

1. What really exists in the holy of holies, behind the veil?
2. Why should mothers in Israel be segregated from the male temple worshipers?
3. If God is a father who loves his children, why all this slaughter of animals to gain divine favor—has the teaching of Moses been misunderstood?
4. Since the temple is dedicated to the worship of the Father in heaven, is it consistent to permit the presence of those who engage in secular barter and trade?
5.Is the expected Messiah to become a temporal prince to sit on the throne of David, or is he to function as the light of life in the establishment of a spiritual kingdom?

1. Что на самом деле находится в святая святых за завесой?
2. Почему матери Израиля должны находиться отдельно от молящихся в храме мужчин?
3. Если Бог — это любящий своих детей отец, то к чему все это заклание животных для снискания божественной милости? Быть может учение Моисея понято не правильно?
4. Если храм посвящен поклонению небесному Отцу, то можно ли позволять присутствовать здесь мирским менялам и торговцам?
5. Должен ли ожидаемый Мессия стать временным князем на троне Давида — или же он должен стать светом жизни при установлении духовного царства?

[125:5.3] And all the day through, those who listened marveled at these questions, and none was more astonished than Simon. For more than four hours this Nazareth youth plied these Jewish teachers with thought-provoking and heart-searching questions. He made few comments on the remarks of his elders. He conveyed his teaching by the questions he would ask. By the deft and subtle phrasing of a question he would at one and the same time challenge their teaching and suggest his own. In the manner of his asking a question there was an appealing combination of sagacity and humor which endeared him even to those who more or less resented his youthfulness. He was always eminently fair and considerate in the asking of these penetrating questions. On this eventful afternoon in the temple he exhibited that same reluctance to take unfair advantage of an opponent which characterized his entire subsequent public ministry. As a youth, and later on as a man, he seemed to be utterly free from all egoistic desire to win an argument merely to experience logical triumph over his fellows, being interested supremely in just one thing: to proclaim everlasting truth and thus effect a fuller revelation of the eternal God.
На протяжении всего дня слушатели дивились этим вопросам, но больше всех был поражен Симон. Свыше четырех часов назаретский юноша забрасывал еврейских учителей своими вопросами, заставляющими думать и проникающими в самое сердце. Он почти не комментировал замечания старших, излагая свое учение в форме вопросов. Искусно и тонко формулируя свои вопросы, Иисус одновременно и бросал вызов их учению, и предлагал свое. В его словах было привлекающее сочетание мудрости и юмора, подкупавшее даже тех, кто в большей или меньшей степени возмущался его молодостью. Задавая свои острые вопросы, он всегда был предельно вежлив и тактичен. В тот знаменательный день в храме он проявил то же отвращение к неоправданному использованию своего преимущества перед оппонентами, которое отличало все его последующее общественное служение. В юношеском, а позднее и в зрелом возрасте он казался начисто лишенным всякого эгоистического желания выиграть спор только для того, чтобы испытать триумф своей логики над логикой собратьев, ибо превыше всего для него было только одно: провозглашение вечной истины и через нее — более полное раскрытие вечного Бога.

[125:5.4] When the day was over, Simon and Jesus wended their way back to Bethany. For most of the distance both the man and the boy were silent. Again Jesus paused on the brow of Olivet, but as he viewed the city and its temple, he did not weep; he only bowed his head in silent devotion.

Когда день подошел к концу, Иисус и Симон отправились назад в Вифанию. Большую часть пути мужчина и мальчик хранили молчание. Иисус вновь задержался на гребне Елеонской горы, но на этот раз, смотря на город и его храм, он не заплакал, а лишь склонил голову в безмолвной молитве.

[125:5.5] After the evening meal at Bethany he again declined to join the merry circle but instead went to the garden, where he lingered long into the night, vainly endeavoring to think out some definite plan of approach to the problem of his lifework and to decide how best he might labor to reveal to his spiritually blinded countrymen a more beautiful concept of the heavenly Father and so set them free from their terrible bondage to law, ritual, ceremonial, and musty tradition. But the clear light did not come to the truth-seeking lad.
После вечерней трапезы в Вифании он вновь отказался присоединиться к веселой компании и вместо этого вышел в сад, где бродил до поздней ночи, тщетно пытаясь составить какой-нибудь определенный план осуществления дела своей жизни и решить, что следует предпринять для лучшего раскрытия своим духовно слепым соотечественникам более совершенного представления о небесном Отце и освобождения их от ужасной кабалы закона, ритуалов, обрядов и косных традиций. Однако его поиски истины ни к чему не привели.

6. THE FOURTH DAY IN THE TEMPLE

6. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ

[125:6.1] Jesus was strangely unmindful of his earthly parents; even at breakfast, when Lazarus’s mother remarked that his parents must be about home by that time, Jesus did not seem to comprehend that they would be somewhat worried about his having lingered behind.

Как ни странно, Иисус словно забыл о своих земных родителях; даже за завтраком,когда мать Лазаря заметила, что его родители наверное уже дома, Иисус казалось не понял, что они могут волноваться из-за его задержки.

[125:6.2] Again he journeyed to the temple, but he did not pause to meditate at the brow of Olivet. In the course of the morning’s discussions much time was devoted to the law and the prophets, and the teachers were astonished that Jesus was so familiar with the Scriptures, in Hebrew as well as Greek. But they were amazed not so much by his knowledge of truth as by his youth.

Он вновь отправился в храм, но на этот раз не остановился, чтобы предаться размышлениям на гребне Елеонской горы. В течение утренних диспутов много внимания было уделено закону и пророкам и учители были потрясены тем, насколько хорошо Иисус знает Писания — не только на иврите, но и на греческом языке. Однако их изумили не столько его знание истины, сколько его молодость.

[125:6.3] At the afternoon conference they had hardly begun to answer his question relating to the purpose of prayer when the leader invited the lad to come forward and, sitting beside him, bade him state his own views regarding prayer and worship.
На послеполуденном собрании они едва приступили к ответу на его вопрос о назначении молитвы, как руководитель пригласил юношу выйти вперед и сидя возле него, попросил Иисуса изложить собственные взгляды на молитву и богослужение.

[125:6.4] The evening before, Jesus’ parents had heard about this strange youth who so deftly sparred with the expounders of the law, but it had not occurred to them that this lad was their son. They had about decided to journey out to the home of Zacharias as they thought Jesus might have gone thither to see Elizabeth and John. Thinking Zacharias might perhaps be at the temple, they stopped there on their way to the City of Judah. As they strolled through the courts of the temple, imagine their surprise and amazement when they recognized the voice of the missing lad and beheld him seated among the temple teachers.

Накануне вечером родители Иисуса слышали о необычном юноше, который столь искусно дискутировал с толкователями закона, но даже не подумали, что этим юношей мог быть их сын. Они уже почти решили отправиться к Захарии, предполагая, что Иисус мог пойти туда для встречи с Елизаветой и Иоанном. Но полагая, что Захария мог все еще быть в храме, они задержались здесь по пути в город Иудин. Представьте себе их удивление, когда проходя через дворы храма, они узнали голос пропавшего мальчика и увидели его сидящим среди учителей храма.

[125:6.5] Joseph was speechless, but Mary gave vent to her long-pent-up fear and anxiety when, rushing up to the lad, now standing to greet his astonished parents, she said: “My child, why have you treated us like this? It is now more than three days that your father and I have searched for you sorrowing. Whatever possessed you to desert us?” It was a tense moment. All eyes were turned on Jesus to hear what he would say. His father looked reprovingly at him but said nothing.
У Иосифа не было слов, но Мария дала волю давно сдерживаемому страху и беспокойству и подбежав к мальчику, вставшему для приветствия своих изумленных родителей, сказала: «Дитя мое, зачем ты так поступаешь с нами? Уже больше трех дней твой отец и я ищем тебя в печали. Что заставило тебя покинуть нас?» В воздухе повисло напряжение. Все смотрели на Иисуса, ожидая его ответа. Отец взглянул на него с укоризной, однако ничего не сказал.

[125:6.6] It should be remembered that Jesus was supposed to be a young man. He had finished the regular schooling of a child, had been recognized as a son of the law, and had received consecration as a citizen of Israel. And yet his mother more than mildly upbraided him before all the people assembled, right in the midst of the most serious and sublime effort of his young life, thus bringing to an inglorious termination one of the greatest opportunities ever to be granted him to function as a teacher of truth, a preacher of righteousness, a revealer of the loving character of his Father in heaven.

Необходимо напомнить, что Иисуса уже следовало считать молодым человеком. Он закончил обычный для ребенка курс обучения, был признан сыном закона и прошел обряд посвящения как гражданин Израиля. И тем не менее, его мать в исключительно мягкой форме, но упрекнула его перед всеми собравшимися людьми в самый разгар наиболее серьезного и возвышенного свершения его молодой жизни, бесславно оборвав одну из величайших когда-либо предоставленных ему возможностей проявить себя в качестве учителя истины, проповедника добродетели, раскрывающего любвеобильный характер его небесного Отца.

[125:6.7] But the lad was equal to the occasion. When you take into fair consideration all the factors which combined to make up this situation, you will be better prepared to fathom the wisdom of the boy’s reply to his mother’s unintended rebuke. After a moment’s thought, Jesus answered his mother, saying: “Why is it that you have so long sought me? Would you not expect to find me in my Father’s house since the time has come when I should be about my Father’s business?”
Однако мальчик оказался на высоте положения. Если вы по справедливости оцените все факторы, повлиявшие на эту ситуацию, то сможете лучше понять мудрость сказанного им в ответ на ненамеренное порицание своей матери. Задумавшись на мгновение, Иисус ответил:
«Зачем же вы так долго искали меня? Разве вы не ожидали найти меня здесь, в доме моего Отца, ибо настало время, когда я должен заниматься делом моего Отца?»

[125:6.8] Everyone was astonished at the lad’s manner of speaking. Silently they all withdrew and left him standing alone with his parents. Presently the young man relieved the embarrassment of all three when he quietly said: “Come, my parents, none has done aught but that which he thought best. Our Father in heaven has ordained these things; let us depart for home.”
Такой ответ Иисуса поразил всех присутствовавших, которые молча разошлись, оставив его наедине с родителями. Вскоре юноша преодолел смущение, охватившее всех троих и спокойно произнес:
«Пойдемте, мои родители; каждый сделал то, что считал наилучшим. Наш небесный Отец предопределил все это; отправимся же домой».

[125:6.9] In silence they started out, arriving at Jericho for the night. Only once did they pause, and that on the brow of Olivet, when the lad raised his staff aloft and, quivering from head to foot under the surging of intense emotion, said: “O Jerusalem, Jerusalem, and the people thereof, what slaves you are — subservient to the Roman yoke and victims of your own traditions — but I will return to cleanse yonder temple and deliver my people from this bondage!”
В молчании они отправились в путь и к ночи прибыли в Иерихон. Только раз они остановились на гребне Елеонской горы, где юноша поднял свой посох и дрожа с головы до пят от нахлынувшего чувства, произнес:
«О, Иерусалим, Иерусалим, о, жители твои! Какие же вы рабы — вы, несущие римское ярмо и ставшие жертвой собственных традиций! Но я вернусь, чтобы очистить этот храм и освободить мой народ от кабалы!».

[125:6.10] On the three days’ journey to Nazareth Jesus said little; neither did his parents say much in his presence. They were truly at a loss to understand the conduct of their first-born son, but they did treasure in their hearts his sayings, even though they could not fully comprehend their meanings.

В течение трех дней пути в Назарет Иисус был немногословен. В его присутствии родители тоже в основном молчали. Они совсем не могли понять поведение своего первенца. С другой стороны, в глубине души они высоко ценили его высказывания, хотя и не могли постигнуть всего их смысла.

[125:6.11] Upon reaching home, Jesus made a brief statement to his parents, assuring them of his affection and implying that they need not fear he would again give any occasion for their suffering anxiety because of his conduct. He concluded this momentous statement by saying: “While I must do the will of my Father in heaven, I will also be obedient to my father on earth. I will await my hour.”
По возвращении домой Иисус обратился к родителям с кратким заявлением, заверив их в своей любви и дав понять, что им не придется когда-либо снова переживать из-за его поведения. Он завершил свое торжественное обращение словами:
«Я должен выполнять волю моего небесного Отца, но я также буду послушен моему земному отцу. Я буду ждать своего часа».
[125:6.12] Though Jesus, in his mind, would many times refuse to consent to the well-intentioned but misguided efforts of his parents to dictate the course of his thinking or to establish the plan of his work on earth, still, in every manner consistent with his dedication to the doing of his Paradise Father’s will, he did most gracefully conform
to the desires of his earthly father and to the usages of his family in the flesh. Even when he could not consent, he would do everything possible to conform. He was an artist in the matter of adjusting his dedication to duty to his obligations of family loyalty and social service.
Несмотря на то, что в глубине души Иисус неоднократно отказывался соглашаться с благонамеренными, но ошибочными попытками своих родителей повлиять на направление его мышления или составить план его деятельности на земле, во всем не противоречащем преданному исполнению воли Отца, он с предельным смирением подчинялся желаниям своего земного отца и обычаям своей семьи во плоти. Даже в случае несогласия он делал все возможное для подчинения. Он умел мастерски совмещать преданность своему долгу с исполнением обязательств перед семьей и служением людям.

[125:6.13] Joseph was puzzled, but Mary, as she reflected on these experiences, gained comfort, eventually viewing his utterance on Olivet as prophetic of the Messianic mission of her son as Israel’s deliverer. She set to work with renewed energy to mold his thoughts into patriotic and nationalistic channels and enlisted the efforts of her brother, Jesus’ favorite uncle; and in every other way did the mother of Jesus address herself to the task of preparing her first-born son to assume the leadership of those who would restore the throne of David and forever cast off the gentile yoke of political bondage.
Иосиф был озадачен, однако Мария, размышляя о недавних событиях, успокоилась и в итоге усмотрела в его словах, произнесенных на Елеонской горе, предсказание мессианского подвига своего сына как освободителя Израиля. С удвоенной энергией она принялась настраивать его мысли на патриотический и националистический лад, заручившись в этом и поддержкой своего брата, любимого дяди Иисуса. Все свои силы мать Иисуса направляла на подготовку своего первенца к роли вождя тех, кому будет суждено восстановить трон Давида и навсегда сбросить ярмо политической зависимости от язычников.

 

---

 

126 Два решающих года

• 
  1. ЕГО ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ГОД (8 ГОД Н.Э.)
  
• 
  2. СМЕРТЬ ИОСИФА
  
• 
  3. ПЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (9 ГОД Н.Э.)
  
• 
  4. ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ В СИНАГОГЕ
  
• 
  5. ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ
  

(The Two Crucial Years)

[126:0.1] OF ALL Jesus’ earth-life experiences, the fourteenth and fifteenth years were the most crucial. These two years, after he began to be self-conscious of divinity and destiny, and before he achieved a large measure of communication with his indwelling Adjuster, were the most trying of his eventful life on Urantia. It is this period of two years which should be called the great test, the real temptation. No human youth, in passing through the early confusions and adjustment problems of adolescence, ever experienced a more crucial testing than that which Jesus passed through during his transition from childhood to young manhood.

САМЫМИ решающими годами за всю земную жизнь Иисуса были четырнадцатый и пятнадцатый. Эти два года — со времени осознания им своей божественности и предназначения и вплоть до достижения высокой степени общения с внутренним Настройщиком — были самыми трудными за всю его богатую событиями жизнь на Урантии. Именно этот двухгодичный период следует называть великим испытанием, подлинным искушением. Ни один молодой человек, вступающий в период первых противоречий и адаптационных трудностей юности никогда не подвергался более решающему испытанию, чем Иисус при переходе от детства к ранней зрелости.

[126:0.2] This important period in Jesus’ youthful development began with the conclusion of the Jerusalem visit and with his return to Nazareth. At first Mary was happy in the thought that she had her boy back once more, that Jesus had returned home to be a dutiful son — not that he was ever anything else — and that he would henceforth be more responsive to her plans for his future life. But she was not for long to bask in this sunshine of maternal delusion and unrecognized family pride; very soon she was to be more completely disillusioned. More and more the boy was in the company of his father; less and less did he come to her with his problems, while increasingly both his parents failed to comprehend his frequent alternation between the affairs of this world and the contemplation of his relation to his Father’s business. Frankly, they did not understand him, but they did truly love him.
Этот важный период в юношеском развитии Иисуса начался после посещения Иерусалима и возвращения в Назарет. Поначалу Мария была счастлива, думая о том, что ее мальчик снова рядом с ней — вернулся домой, чтобы быть послушным сыном, каким он был всегда, и что теперь он станет более восприимчивым к ее планам на будущее. Однако купание в лучах материнских иллюзий и сокровенной семейной гордости было недолгим; очень скоро ее ждало еще большее разочарование. Мальчик все чаще проводил время в обществе своего отца; он все реже и реже делился с ней своими проблемами и оба родителя все меньше понимали его частое чередование земных дел и размышлений о своей связи с делом Отца. В сущности, они не понимали его, но по-настоящему любили.

[126:0.3] As he grew older, Jesus’ pity and love for the Jewish people deepened, but with the passing years, there developed in his mind a growing righteous resentment of the presence in the Father’s temple of the politically appointed priests. Jesus had great respect for the sincere Pharisees and the honest scribes, but he held the hypocritical Pharisees and the dishonest theologians in great contempt; he looked with disdain upon all those religious leaders who were not sincere. When he scrutinized the leadership of Israel, he was sometimes tempted to look with favor on the possibility of his becoming the Messiah of Jewish expectation, but he never yielded to such a temptation.
С возрастом жалость и любовь Иисуса к еврейскому народу усиливались, но постепенно в его разуме нарастало праведное негодование из-за присутствия в храме Отца священников, назначенных по политическим мотивам. Он относился с огромным уважением к искренним фарисеям и честным книжникам, однако глубоко презирал лицемерных фарисеев и бесчестных теологов; неискренние религиозные лидеры вызывали у него только чувство глубокого отвращения. Глядя на вождей Израиля, он порой испытывал искушение согласиться с ролью того Мессии, которого ждали евреи, но он ни разу не поддался такому соблазну.

[126:0.4] The story of his exploits among the wise men of the temple in Jerusalem was gratifying to all Nazareth, especially to his former teachers in the synagogue school. For a time his praise was on everybody’s lips. All the village recounted his childhood wisdom and praiseworthy conduct and predicted that he was destined to become a great leader in Israel; at last a really great teacher was to come out of Nazareth in Galilee. And they all looked forward to the time when he would be fifteen years of age so that he might be permitted regularly to read the Scriptures in the synagogue on the Sabbath day.
Рассказ о его подвигах среди мудрецов храма порадовал весь Назарет, особенно его бывших учителей в синагогальной школе. В течение какого-то времени все в один голос хвалили его. Все село вспоминало о том, что еще ребенком он отличался мудростью и похвальным поведением и ему прочили будущее великого лидера Израиля — наконец-то из галилейского Назарета выйдет поистине великий учитель. Все с нетерпением ждали его пятнадцатилетия и получения разрешения на регулярное чтение Писаний в синагоге в день субботы.

1. HIS FOURTEENTH YEAR (A.D. 8) 

1. ЕГО ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ГОД (8 ГОД Н.Э.)

[126:1.1] This is the calendar year of his fourteenth birthday. He had become a good yoke maker and worked well with both canvas and leather. He was also rapidly developing into an expert carpenter and cabinetmaker. This summer he made frequent trips to the top of the hill to the northwest of Nazareth for prayer and meditation. He was gradually becoming more self-conscious of the nature of his bestowal on earth.

Наступил календарный год его четырнадцатилетия. Иисус стал хорошим изготовителем хомутов и успешно работал как с парусиной, так и с кожей. Он также быстро становился опытным столяром и мебельщиком. В то лето он часто поднимался на вершину холма к северо-западу от Назарета для молитвы и размышлений. Постепенно он начинал все лучше осознавать сущность своего посвящения на земле.

[126:1.2] This hill, a little more than one hundred years previously, had been the «high place of Baal,» and now it was the site of the tomb of Simeon, a reputed holy man of Israel. From the summit of this hill of Simeon, Jesus looked out over Nazareth and the surrounding country. He would gaze upon Megiddo and recall the story of the Egyptian army winning its first great victory in Asia; and how, later on, another such army defeated the Judean king Josiah. Not far away he could look upon Tannach, where Deborah and Barak defeated Sisera. In the distance he could view the hills of Dothan, where he had been taught Joseph’s brethren sold him into Egyptian slavery. He then would shift his gaze over to Ebal and Gerizim and recount to himself the traditions of Abraham, Jacob, and Abimelech. And thus he recalled and turned over in his mind the historic and traditional events of his father Joseph’s people.

Прошло немногим более ста лет с того времени, когда этот холм был «капищем Ваала». Теперь же здесь находилась гробница Симеона, известного израильского святого. С вершины холма Симеона Иисусу открывалась панорама Назарета и окружавших его земель. Глядя на Мегиддо, он вспоминал предание о египетской армии, одержавшей здесь свою первую в Азии крупную победу и о том, как позднее другая армия разбила царя Иудеи Иосию. Неподалеку виднелся Таанак, где Девора и Варак разгромили Сисару. Вдалеке были видны и холмы Дотана, где, как его учили, Иосиф был продан своими братьями в египетское рабство. Затем он устремлял свой взгляд на Евал и Гаризим, повторяя про себя предания об Аврааме, Иакове и Авимелехе. Так он вспоминал и обдумывал исторические события и предания народа, к которому принадлежал его отец Иосиф.

[126:1.3] He continued to carry on his advanced courses of reading under the synagogue teachers, and he also continued with the home education of his brothers and sisters as they grew up to suitable ages.

Он продолжал углубленные занятия чтением под началом учителей синагоги, а дома обучал своих братьев и сестер по мере достижения ими соответствующего возраста.

[126:1.4] Early this year Joseph arranged to set aside the income from his Nazareth and Capernaum property to pay for Jesus’ long course of study at Jerusalem, it having been planned that he should go to Jerusalem in August of the following year when he would be fifteen years of age.

В начале этого года Иосиф таким образом устроил свои дела, чтобы откладывать доход от собственности в Назарете и Капернауме для оплаты длительного курса обучения Иисуса в Иерусалиме, ибо планировалось, что в августе следующего года по достижении пятнадцати лет он отправится в Иерусалим.

[126:1.5] By the beginning of this year both Joseph and Mary entertained frequent doubts about the destiny of their first-born son. He was indeed a brilliant and lovable child, but he was so difficult to understand, so hard to fathom, and again, nothing extraordinary or miraculous ever happened. Scores of times had his proud mother stood in breathless anticipation, expecting to see her son engage in some superhuman or miraculous performance, but always were her hopes dashed down in cruel disappointment. And all this was discouraging, even disheartening. The devout people of those days truly believed that prophets and men of promise always demonstrated their calling and established their divine authority by performing miracles and working wonders. But Jesus did none of these things; wherefore was the confusion of his parents steadily increased as they contemplated his future.

К началу этого года как Иосифа, так и Марию стали одолевать частые сомнения относительно судьбы своего первенца. Несомненно он был одаренным и обаятельным ребенком, однако его было почти невозможно понять; к тому же, не происходило ничего исключительного или чудесного. Много раз его гордая мать стояла и затаив дыхание ожидала, что сын совершит нечто сверхчеловеческое или чудесное, но всякий раз ее ждало горькое разочарование. Все это обескураживало и приводило в уныние. В те времена благочестивые верующие искренне полагали, что пророки и люди предначертанной судьбы всегда обнаруживали свое призвание и устанавливали божественную власть, творя волшебства и совершая чудеса. Однако Иисус ничего подобного не совершал и поэтому недоумение его родителей, размышлявших над его будущим, постоянно усиливалось.

[126:1.6] The improved economic condition of the Nazareth family was reflected in many ways about the home and especially in the increased number of smooth white boards which were used as writing slates, the writing being done with charcoal. Jesus was also permitted to resume his music lessons; he was very fond of playing the harp.
Многое говорило об улучшении экономического положения назаретской семьи, в особенности — увеличение количества гладких белых дощечек, используемых в качестве грифельных досок для письма углем. Кроме того, Иисусу было позволено возобновить уроки музыки; он очень любил играть на арфе.

[126:1.7] Throughout this year it can truly be said that Jesus «grew in favor with man and with God.» The prospects of the family seemed good; the future was bright.
В отношении всего этого года воистину можно сказать, что Иисус «преуспевал в любви у людей и Бога». Перспективы семьи были хорошими; будущее представлялось безоблачным.

2. THE DEATH OF JOSEPH

2. СМЕРТЬ ИОСИФА

[126:2.1] All did go well until that fateful day of Tuesday, September 25, when a runner from Sepphoris brought to this Nazareth home the tragic news that Joseph had been severely injured by the falling of a derrick while at work on the governor’s residence. The messenger from Sepphoris had stopped at the shop on the way to Joseph’s home, informing Jesus of his father’s accident, and they went together to the house to break the sad news to Mary. Jesus desired to go immediately to his father, but Mary would hear to nothing but that she must hasten to her husband’s side. She directed that James, then ten years of age, should accompany her to Sepphoris while Jesus remained home with the younger children until she should return, as she did not know how seriously Joseph had been injured. But Joseph died of his injuries before Mary arrived. They brought him to Nazareth, and on the following day he was laid to rest with his fathers.
Все действительно шло хорошо вплоть до рокового вторника 25 сентября, когда гонец из Сепфориса принес в назаретскую семью трагическую весть о том, что во время работы на строительстве резиденции для правителя Иосиф упал с подъемника и получил тяжелую травму. На пути к дому Иосифа гонец из Сепфориса остановился в мастерской, чтобы сообщить Иисусу о несчастном случае с отцом, и они вместе пошли к дому, чтобы известить Марию о трагическом событии. Иисус хотел сразу же отправиться к отцу, но Мария и слышать ничего не хотела: она должна была сама поспешить к мужу. Она велела десятилетнему Иакову сопровождать ее в Сепфорис, а Иисусу оставаться с младшими детьми до ее возвращения, ибо не знала, насколько серьезной была травма Иосифа. Однако еще до прибытия Марии Иосиф скончался от полученных ран. Они перевезли его в Назарет и на следующий день похоронили рядом с его предками.

[126:2.2] Just at the time when prospects were good and the future looked bright, an apparently cruel hand struck down the head of this Nazareth household, the affairs of this home were disrupted, and every plan for Jesus and his future education was demolished. This carpenter lad, now just past fourteen years of age, awakened to the realization that he had not only to fulfill the commission of his heavenly Father to reveal the divine nature on earth and in the flesh, but that his young human nature must also shoulder the responsibility of caring for his widowed mother and seven brothers and sisters — and another yet to be born. This lad of Nazareth now became the sole support and comfort of this so suddenly bereaved family. Thus were permitted those occurrences of the natural order of events on Urantia which would force this young man of destiny so early to assume these heavy but highly educational and disciplinary responsibilities attendant upon becoming the head of a human family, of becoming father to his own brothers and sisters, of supporting and protecting his mother, of functioning as guardian of his father’s home, the only home he was to know while on this world.

Так именно в тот момент, когда появились хорошие перспективы и будущее представлялось в радужном свете злой рок поразил главу назаретского семейства, дела семьи расстроились и все планы в отношении Иисуса и его будущего образования рухнули. Юноша-плотник, которому недавно исполнилось всего четырнадцать лет, осознал, что ему предстоит не только выполнять поручение своего небесного Отца и раскрывать божественную сущность на земле и во плоти, но что его молодой человеческой сущности придется взять на себя также заботу об овдовевшей матери и о семи братьях и сестрах, равно как и о том ребенке, которому еще только предстояло родиться. Назаретский подросток стал единственной опорой и утешением столь внезапно осиротевшей семьи. Таким образом было позволено произойти естественным для Урантии событиям, вынудивших этого юношу предначертанной судьбы столь рано взвалить на себя тяжелую, но имеющую огромное воспитательное и дисциплинирующее значение ответственность главы земной семьи, став отцом для своих собственных братьев и сестер, опорой и защитой для своей матери и хранителем дома своего отца — единственного, который ему было суждено познать в этом мире.

[126:2.3] Jesus cheerfully accepted the responsibilities so suddenly thrust upon him, and he carried them faithfully to the end. At least one great problem and anticipated difficulty in his life had been tragically solved — he would not now be expected to go to Jerusalem to study under the rabbis. It remained always true that Jesus «sat at no man’s feet.» He was ever willing to learn from even the humblest of little children, but he never derived authority to teach truth from human sources.

Иисус с готовностью принял столь внезапно обрушившиеся на него обязательства и добросовестно исполнял их до конца. И по-крайней мере одна огромная проблема, грозившая осложнить его жизнь, получила трагическое разрешение — теперь ему не нужно было отправляться в Иерусалим, чтобы учиться у раввинов. Иисус поистине никогда «не сидел у ног ни одного человека». Он всегда был готов учиться даже у самого скромного из малых детей, однако его авторитет учителя истины не имел никаких человеческих истоков.

[126:2.4] Still he knew nothing of the Gabriel visit to his mother before his birth; he only learned of this from John on the day of his baptism, at the beginning of his public ministry.
Он по-прежнему ничего не знал о явлении Гавриила его матери до своего рождения; он узнал об этом только от Иоанна в начале общественного служения в день своего крещения.

[126:2.5] As the years passed, this young carpenter of Nazareth increasingly measured every institution of society and every usage of religion by the unvarying test: What does it do for the human soul? does it bring God to man? does it bring man to God? While this youth did not wholly neglect the recreational and social aspects of life, more and more he devoted his time and energies to just two purposes: the care of his family and the preparation to do his Father’s heavenly will on earth.
С годами молодой назаретский плотник все чаще оценивал каждый общественный институт и каждый религиозный обычай одним и тем же мерилом: что это дает человеческой душе? Приближает ли Бога к человеку? Приближает ли человека к Богу? Юноша не отвергал полностью развлечение и общение, но все большую часть своего времени и энергии он уделял только двум целям: заботе о семье и подготовке к исполнению воли небесного Отца на земле.

[126:2.6] This year it became the custom for the neighbors to drop in during the winter evenings to hear Jesus play upon the harp, to listen to his stories (for the lad was a master storyteller), and to hear him read from the Greek scriptures.

В тот год соседи стали регулярно захаживать зимними вечерами, чтобы послушать игру Иисуса на арфе, его рассказы (ибо юноша был прекрасным рассказчиком) и как он читает священные книги по-гречески.

[126:2.7] The economic affairs of the family continued to run fairly smoothly as there was quite a sum of money on hand at the time of Joseph’s death. Jesus early demonstrated the possession of keen business judgment and financial sagacity. He was liberal but frugal; he was saving but generous. He proved to be a wise and efficient administrator of his father’s estate.

Материальное положение семьи оставалось весьма благополучным, ибо в момент смерти Иосифа они располагали довольно крупной суммой денег. Уже в молодые годы Иисус обнаружил острый деловой ум и финансовую прозорливость. Он был великодушным, но бережливым; экономным, но щедрым. Он оказался мудрым и умелым управляющим состоянием своего отца.

[126:2.8] But in spite of all that Jesus and the Nazareth neighbors could do to bring cheer into the home, Mary, and even the children, were overcast with sadness. Joseph was gone. Joseph was an unusual husband and father, and they all missed him. And it seemed all the more tragic to think that he died ere they could speak to him or hear his farewell blessing.
Однако несмотря на все старания Иисуса и соседей по Назарету, пытавшихся утешить семью, Мария и дети были охвачены скорбью. Иосифа не стало. Иосиф был необыкновенным мужем и отцом и его всем недоставало. Произошедшее казалось еще более трагичным при мысли о том, что они не успели поговорить с ним перед смертью и услышать его прощальное благословение.

3. THE FIFTEENTH YEAR (A.D. 9)

3. ПЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (9 ГОД Н.Э.)

[126:3.1] By the middle of this fifteenth year — and we are reckoning time in accordance with the twentieth-century calendar, not by the Jewish year — Jesus had taken a firm grasp upon the management of his family. Before this year had passed, their savings had about disappeared, and they were face to face with the necessity of disposing of one of the Nazareth houses which Joseph and his neighbor Jacob owned in partnership.

К середине пятнадцатого года — мы ведем отсчет времени по календарю двадцатого века, а не в соответствии с еврейским годом — Иисус твердо взял в свои руки ведение семейных дел. Еще до конца года почти все их сбережения иссякли, и они были вынуждены отказаться от одного из назаретских домов, которым Иосиф владел совместно со своим соседом Иаковом.

[126:3.2] On Wednesday evening, April 17, A.D. 9, Ruth, the baby of the family, was born, and to the best of his ability Jesus endeavored to take the place of his father in comforting and ministering to his mother during this trying and peculiarly sad ordeal. For almost a score of years (until he began his public ministry) no father could have loved and nurtured his daughter any more affectionately and faithfully than Jesus cared for little Ruth. And he was an equally good father to all the other members of his family.
В среду вечером 17 апреля 9 года н.э. родилась Руфь — самая младшая в семье и Иисус постарался заменить отца, утешая и поддерживая мать в течение этого тяжелого и особенно печального времени. На протяжении почти двадцати лет (до начала общественного служения) Иисус заботился о маленькой Руфи с такой нежностью и преданностью, с какой ни один отец не мог бы любить и лелеять свою дочь. И столь же хорошим отцом он был для всех остальных членов семьи.

[126:3.3] During this year Jesus first formulated the prayer which he subsequently taught to his apostles, and which to many has become known as «The Lord’s Prayer.» In a way it was an evolution of the family altar; they had many forms of praise and several formal prayers. After his father’s death Jesus tried to teach the older children to express themselves individually in prayer — much as he so enjoyed doing — but they could not grasp his thought and would invariably fall back upon their memorized prayer forms. It was in this effort to stimulate his older brothers and sisters to say individual prayers that Jesus would endeavor to lead them along by suggestive phrases, and presently, without intention on his part, it developed that they were all using a form of prayer which was largely built up from these suggestive lines which Jesus had taught them.

В течение этого года Иисус впервые составил молитву, которой впоследствии научил апостолов и которая многим стала известна как «Отче наш». В некотором смысле она стала результатом развития семейной практики, содержавшей прежде множество восхвалений и несколько формальных молитв. После смерти отца Иисус пытался научить старших детей выражать себя в молитве индивидуально — подобно тому, как любил делать сам — однако они не понимали его и неизменно возвращались к заученным формам молитвы. Стремясь побудить старших братьев и сестер произносить индивидуальные молитвы, Иисус помогал им наводящими фразами, но вскоре — без какого-либо намерения с его стороны — получилось так, что все они начали пользоваться молитвой, составленной в основном с помощью тех наводящих строк, которым их научил Иисус.

[126:3.4] At last Jesus gave up the idea of having each member of the family formulate spontaneous prayers, and one evening in October he sat down by the little squat lamp on the low stone table, and, on a piece of smooth cedar board about eighteen inches square, with a piece of charcoal he wrote out the prayer which became from that time on the standard family petition.
В итоге Иисус отказался от идеи научить каждого члена семьи произносить спонтанные молитвы и однажды вечером в октябре сел около небольшой приземистой лампы, стоявшей на низком каменном столе и на гладкой квадратной кедровой доске с размером стороны около 45 см написал углем молитву, ставшей с того времени обычным семейным прошением.

[126:3.5] This year Jesus was much troubled with confused thinking. Family responsibility had quite effectively removed all thought of immediately carrying out any plan for responding to the Jerusalem visitation directing him to «be about his Father’s business.» Jesus rightly reasoned that the watchcare of his earthly father’s family must take precedence of all duties; that the support of his family must become his first obligation.
В этот год Иисуса серьезно беспокоили озадачивающие мысли. Ответственность за семью практически исключала любую мысль о немедленном претворении какого-либо плана в ответ на полученное в Иерусалиме веление «заниматься делом своего Отца». Иисус справедливо считал, что забота о семье его земного отца должна быть первейшим долгом и что поддержка семьи должна стать основной обязанностью.

[126:3.6] In the course of this year Jesus found a passage in the so-called Book of Enoch which influenced him in the later adoption of the term «Son of Man» as a designation for his bestowal mission on Urantia. He had thoroughly considered the idea of the Jewish Messiah and was firmly convinced that he was not to be that Messiah. He longed to help his father’s people, but he never expected to lead Jewish armies in overthrowing the foreign domination of Palestine. He knew he would never sit on the throne of David at Jerusalem. Neither did he believe that his mission was that of a spiritual deliverer or moral teacher solely to the Jewish people. In no sense, therefore, could his life mission be the fulfillment of the intense longings and supposed Messianic prophecies of the Hebrew scriptures; at least, not as the Jews understood these predictions of the prophets. Likewise he was certain he was never to appear as the Son of Man depicted by the Prophet Daniel.

В том году в так называемой Книге Еноха Иисус нашел отрывок, под влиянием которого позднее стал пользоваться выражением «Сын Человеческий» как определением своей посвященческой миссии на Урантии. Он серьезно обдумал идею иудейского Мессии и пришел к твердому убеждению, что ему не суждено стать таким Мессией. Он жаждал помочь народу своего отца, однако не собирался вставать во главе еврейских армий для свержения иностранного господства в Палестине. Он знал, что никогда не сядет на трон Давида в Иерусалиме. Не верил он и в то, что его миссия была миссией духовного избавителя или нравственного учителя одного только еврейского народа. Поэтому исполнение ревностных желаний и предположительно мессианских пророчеств священных книг иудеев ни в малейшем смысле не могло стать делом его жизни — во всяком случае в том виде как евреи понимали предсказания пророков. Равным образом он был уверен и в том, что никогда не выступит в качестве того Сына Человеческого, который описан пророком Даниилом.

[126:3.7] But when the time came for him to go forth as a world teacher, what would he call himself? What claim should he make concerning his mission? By what name would he be called by the people who would become believers in his teachings?
Но как ему назвать себя, когда придет время выступить в качестве учителя мира? Что он должен говорить о своей миссии? Каким именем будут называть его те, кто поверит в его учение?

[126:3.8] While turning all these problems over in his mind, he found in the synagogue library at Nazareth, among the apocalyptic books which he had been studying, this manuscript called «The Book of Enoch»; and though he was certain that it had not been written by Enoch of old, it proved very intriguing to him, and he read and reread it many times. There was one passage which particularly impressed him, a passage in which this term «Son of Man» appeared. The writer of this so-called Book of Enoch went on to tell about this Son of Man, describing the work he would do on earth and explaining that this Son of Man, before coming down on this earth to bring salvation to mankind, had walked through the courts of heavenly glory with his Father, the Father of all; and that he had turned his back upon all this grandeur and glory to come down on earth to proclaim salvation to needy mortals. As Jesus would read these passages (well understanding that much of the Eastern mysticism which had become admixed with these teachings was erroneous), he responded in his heart and recognized in his mind that of all the Messianic predictions of the Hebrew scriptures and of all the theories about the Jewish deliverer, none was so near the truth as this story tucked away in this only partially accredited Book of Enoch; and he then and there decided to adopt as his inaugural title «the Son of Man.» And this he did when he subsequently began his public work. Jesus had an unerring ability for the recognition of truth, and truth he never hesitated to embrace, no matter from what source it appeared to emanate.

Размышляя над этими проблемами, среди изучаемых им тогда апокалиптических книг в синодальной библиотеке Назарета он обнаружил рукопись под названием Книга Еноха; и хотя он был уверен, что она не принадлежит перу древнего Еноха, книга чрезвычайно заинтересовала его, и он читал и перечитывал ее много раз. Особенно сильное впечатление произвел на Иисуса фрагмент, в котором встречалось это определение — «Сын Человеческий». Автор так называемой Книги Еноха рассказывал о Сыне Человеческом, описывая труд, который тому предстояло совершить на земле и объясняя, что Сын Человеческий — до того, как спуститься на землю и принести спасение всему человечеству, — прошел сквозь чертоги небесной славы со своим Отцом, Отцом всего сущего; и что он отказался от всего величия и славы, чтобы спуститься на землю и провозгласить спасение для страждущих смертных. Читая эти отрывки, Иисус (прекрасно понимая, что привнесенный в эти учения восточный мистицизм был во многом ошибочным), почувствовал сердцем и осознал разумом то, что из всех мессианских предсказаний священных книг иудеев и всех теорий о еврейском избавителе ничто не было ближе к истине, чем этот рассказ, затерянный только в одной и частично признанной Книге Еноха. И он сразу же решил, что начнет свое служение под именем «Сын Человеческий». Так он и сделал, когда впоследствии приступил к общественной деятельности. Иисус обладал безупречной способностью видеть истину и принимал ее без колебаний, каким бы ни был источник такой истины.

[126:3.9] By this time he had quite thoroughly settled many things about his forthcoming work for the world, but he said nothing of these matters to his mother, who still held stoutly to the idea of his being the Jewish Messiah.

К этому времени он окончательно решил многие вопросы, касавшиеся его предстоящей работы на благо мира, однако ничего не говорил об этом матери, которая все еще упорно придерживалась представления о том, что он — еврейский Мессия.

[126:3.10] The great confusion of Jesus’ younger days now arose. Having settled something about the nature of his mission on earth, «to be about his Father’s business» — to show forth his Father’s loving nature to all mankind — he began to ponder anew the many statements in the Scriptures referring to the coming of a national deliverer, a Jewish teacher or king. To what event did these prophecies refer? Was not he a Jew? or was he? Was he or was he not of the house of David? His mother averred he was; his father had ruled that he was not. He decided he was not. But had the prophets confused the nature and mission of the Messiah?

И теперь для молодого Иисуса пришло время великого смятения. Решив некоторые вопросы о сущности своей миссии на земле — «служить делу своего Отца», то есть демонстрировать любвеобильную сущность своего Отца всему человечеству — он вновь стал задумываться о многих утверждениях Писаний относительно прихода национального избавителя, еврейского учителя или царя. Какое событие имелось в виду в этих пророчествах? Ведь он был евреем? Или все же нет? Принадлежал он к дому Давида — или нет? Его мать утверждала, что принадлежал; отец — что не принадлежал. Сам он решил, что не принадлежал. Быть может, пророки ошиблись в сущности и предназначении Мессии?
[126:3.11] After all, could it be possible that his mother was right? In most matters, when differences of opinion had arisen in the past, she had been right. If he were a new teacher and not
the Messiah, then how should he recognize the Jewish Messiah if such a one should appear in Jerusalem during the time of his earth mission; and, further, what should be his relation to this Jewish Messiah? And what should be his relation, after embarking on his life mission, to his family? to the Jewish commonwealth and religion? to the Roman Empire? to the gentiles and their religions? Each of these momentous problems this young Galilean turned over in his mind and seriously pondered while he continued to work at the carpenter’s bench, laboriously making a living for himself, his mother, and eight other hungry mouths.
И все же — могло ли быть так, что права его мать? В прошлом когда возникали разногласия в большинстве вопросов она оказывалась права. Если он — новый учитель, но не Мессия, то как он сможет узнать еврейского Мессию, если таковой появится в Иерусалиме во время его миссии на земле? И какова будет его связь с этим еврейским Мессией? И каким должно быть его отношение к семье после того, как он приступит к делу своей жизни? Его отношение к еврейскому обществу и религии? К Римской империи? К иноверцам и к их религиям? Снова и снова возвращался этот молодой галилеянин к каждой из этих важных проблем, глубоко размышляя над ними и одновременно продолжая работать за столярным верстаком, тяжелым трудом зарабатывая на пропитание себе, своей матери и еще восьми голодным ртам.

[126:3.12] Before the end of this year Mary saw the family funds diminishing. She turned the sale of doves over to James. Presently they bought a second cow, and with the aid of Miriam they began the sale of milk to their Nazareth neighbors.
К концу года Мария увидела, что семейные накопления тают. Она поручила продажу голубей Иакову. Тогда же они купили вторую корову и с помощью Мириам начали продавать молоко своим назаретским соседям.

[126:3.13] His profound periods of meditation, his frequent journeys to the hilltop for prayer, and the many strange ideas which Jesus advanced from time to time, thoroughly alarmed his mother. Sometimes she thought the lad was beside himself, and then she would steady her fears, remembering that he was, after all, a child of promise and in some manner different from other youths.

Периоды глубокой задумчивости Иисуса, его частые восхождения на вершину холма для молитв и многие странные идеи, которые он время от времени высказывал, вызывали глубокую тревогу у его матери. Иногда ей казалось, что мальчик не в себе, но она отгоняла страх, вспоминая, что в конце концов он — заветное дитя и в некотором смысле отличается от других подростков.

[126:3.14] But Jesus was learning not to speak of all his thoughts, not to present all his ideas to the world, not even to his own mother. From this year on, Jesus’ disclosures about what was going on in his mind steadily diminished; that is, he talked less about those things which an average person could not grasp, and which would lead to his being regarded as peculiar or different from ordinary folks. To all appearances he became commonplace and conventional, though he did long for someone who could understand his problems. He craved a trustworthy and confidential friend, but his problems were too complex for his human associates to comprehend. The uniqueness of the unusual situation compelled him to bear his burdens alone.
Однако постепенно Иисус учился оставлять некоторые свои мысли при себе, не посвящать мир и даже собственную мать в каждую свою идею. Начиная с этого года, Иисус все меньше раскрывал то, что происходило в его разуме; иными словами, он все меньше говорил о том, что было недоступно обычному человеку и из-за чего он мог бы показаться странным или непохожим на других. Во всех внешних проявлениях он стал обыкновенным и нормальным человеком, хотя ему очень не хватало кого-нибудь, кто мог бы понять его трудности. Он мечтал о надежном и близком друге, но его проблемы были слишком сложны для понимания их его человеческими друзьями. Уникальность этой необычной ситуации заставляла его нести свое бремя в одиночестве.

4. FIRST SERMON IN THE SYNAGOGUE

4. ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ В СИНАГОГЕ

[126:4.1] With the coming of his fifteenth birthday, Jesus could officially occupy the synagogue pulpit on the Sabbath day. Many times before, in the absence of speakers, Jesus had been asked to read the Scriptures, but now the day had come when, according to law, he could conduct the service. Therefore on the first Sabbath after his fifteenth birthday the chazan arranged for Jesus to conduct the morning service of the synagogue. And when all the faithful in Nazareth had assembled, the young man, having made his selection of Scriptures, stood up and began to read:
По достижении пятнадцатилетия Иисус получил официальное право занимать кафедру синагоги в день субботы. До этого и в отсутствие чтецов его не раз просили читать Писания, теперь же настал день, когда согласно закону он был вправе вести богослужение. Поэтому в первую субботу после пятнадцатого дня рождения хазан поручил Иисусу провести утреннюю службу. Когда все верующие Назарета собрались, отобравший отрывки из Писаний юноша встал и начал читать:

[126:4.2] «The spirit of the Lord God is upon me, for the Lord has anointed me; he has sent me to bring good news to the meek, to bind up the brokenhearted, to proclaim liberty to the captives, and to set the spiritual prisoners free; to proclaim the year of God’s favor and the day of our God’s reckoning; to comfort all mourners, to give them beauty for ashes, the oil of joy in the place of mourning, a song of praise instead of the spirit of sorrow, that they may be called trees of righteousness, the planting of the Lord, wherewith he may be glorified.

«Дух Господа Бога на мне, ибо Господь помазал меня; он послал меня благовествовать кротким, исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и освобождать духовных узников; возвещать год Божьей милости и день Божьего суда; утешать всех печальных, давать им красоту — вместо пепла, елей радости — вместо скорби, хвалебную песнь — вместо унылого духа, чтобы эти люди могли называться добрыми деревьями, порослью Господней во славу его.

[126:4.3] «Seek good and not evil that you may live, and so the Lord, the God of hosts, shall be with you. Hate the evil and love the good; establish judgment in the gate. Perhaps the Lord God will be gracious to the remnant of Joseph.

Творите добро, а не зло и тогда будете жить и Господь Бог Саваоф будет с вами. Возненавидьте зло и возлюбите добро и восстановите у ворот правосудие. Может быть, Господь Бог будет милостив к остатку Иосифову.

[126:4.4] «Wash yourselves, make yourselves clean; put away the evil of your doings from before my eyes; cease to do evil and learn to do good; seek justice, relieve the oppressed. Defend the fatherless and plead for the widow.

Омойтесь и очиститесь; удалите злые дела свои от взора моего; перестаньте творить зло и научитесь творить добро; ищите справедливости, спасайте угнетенных. Защищайте сирот и вступайтесь за вдов.

[126:4.5] «Wherewith shall I come before the Lord, to bow myself before the Lord of all the earth? Shall I come before him with burnt offerings, with calves a year old? Will the Lord be pleased with thousands of rams, ten thousands of sheep, or with rivers of oil? Shall I give my first-born for my transgression, the fruit of my body for the sin of my soul? No! for the Lord has showed us, O men, what is good. And what does the Lord require of you but to deal justly, love mercy, and walk humbly with your God?

С чем приду я к Господу и склонюсь перед Всемогущим? Предстать ли пред ним с жертвоприношениями, с однолетними тельцами? Будет ли доволен Господь, если принести ему тысячу баранов, десять тысяч овец или реки елея? Или принести моего первенца за искупление моих преступлений, плод чрева моего за грех моей души? Нет! Ибо Господь показал нам, о люди, что есть добро. Чего же еще требует от вас Господь, кроме как действовать справедливо, любить милосердие и жить смиренно пред Богом вашим?

[126:4.6] «To whom, then, will you liken God who sits upon the circle of the earth? Lift up your eyes and behold who has created all these worlds, who brings forth their host by number and calls them all by their names. He does all these things by the greatness of his might, and because he is strong in power, not one fails. He gives power to the weak, and to those who are weary he increases strength. Fear not, for I am with you; be not dismayed, for I am your God. I will strengthen you and I will help you; yes, I will uphold you with the right hand of my righteousness, for I am the Lord your God. And I will hold your right hand, saying to you, fear not, for I will help you.

Кому же тогда уподобите Бога, восседающего над кругом земли?Поднимите глаза ваши и посмотрите, кто сотворил все эти миры, кто исчисляет небесные армии и всех их называет по имени. Все это совершает он по величию своего могущества и благодаря его огромной силе ни одна звезда не пропадает. Он дает уставшим силу и изнемогшим дарует крепость. Не бойтесь, ибо я с вами; не смущайтесь, ибо я — Бог ваш. Я дам вам силы и укреплю вас; да, я поддержу вас десницей правды моей, ибо я — Господь Бог ваш. И я буду держать вашу правую руку, говоря: не бойтесь, ибо я помогу вам.

[126:4.7] «And you are my witness, says the Lord, and my servant whom I have chosen that all may know and believe me and understand that I am the Eternal. I, even I, am the Lord, and beside me there is no savior.»
А вы мои свидетели, говорит Господь и слуги мои, которых я избрал, чтобы вы знали и верили мне и поняли, что я — Вечный. Я, только я — Господь и нет спасителя кроме меня».

[126:4.8] And when he had thus read, he sat down, and the people went to their homes, pondering over the words which he had so graciously read to them. Never had his townspeople seen him so magnificently solemn; never had they heard his voice so earnest and so sincere; never had they observed him so manly and decisive, so authoritative.

Закончив чтение, он сел на место и люди разошлись по домам, размышляя о словах, которые он с таким достоинством им прочитал. Впервые горожане видели его столь величественно торжественным; впервые они слышали его голос звучащим столь убежденно и искренне; впервые он предстал перед ними столь мужественным, решительным и столь властным.

[126:4.9] This Sabbath afternoon Jesus climbed the Nazareth hill with James and, when they returned home, wrote out the Ten Commandments in Greek on two smooth boards in charcoal. Subsequently Martha colored and decorated these boards, and for long they hung on the wall over James’s small workbench.
После полудня в субботу Иисус вместе с Иаковом взобрались на вершину назаретского холма, а по возвращении домой Иисус записал углем Десять Заповедей по-гречески на двух гладких дощечках. Впоследствии Марфа разрисовала и украсила эти дощечки и они еще долго висели на стене над маленьким верстаком Иакова.

5. THE FINANCIAL STRUGGLE

5. ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ

[126:5.1] Gradually Jesus and his family returned to the simple life of their earlier years. Their clothes and even their food became simpler. They had plenty of milk, butter, and cheese. In season they enjoyed the produce of their garden, but each passing month necessitated the practice of greater frugality. Their breakfasts were very plain; they saved their best food for the evening meal. However, among these Jews lack of wealth did not imply social inferiority.

Постепенно Иисус и его семья вернулись к скромной жизни прежних лет. Их одежда и даже пища стали более простыми. В изобилии было молоко, масло и сыр. Они пользовались сезонными дарами своего сада, однако с каждым месяцем им приходилось все больше экономить. Завтракали они чрезвычайно скромно и лучшую пищу оставляли на ужин. Впрочем, в те времена среди евреев отсутствие богатства не означало низкого социального положения.

[126:5.2] Already had this youth well-nigh encompassed the comprehension of how men lived in his day. And how well he understood life in the home, field, and workshop is shown by his subsequent teachings, which so repletely reveal his intimate contact with all phases of human experience.

К этому времени юноша уже обладал достаточно всесторонним пониманием жизни своих современников. И то, насколько хорошо он понимал жизнь в семье, в поле и в мастерской видно по его последующим учениям, столь полно раскрывающими его близкую связь со всеми сторонами человеческого опыта.

[126:5.3] The Nazareth chazan continued to cling to the belief that Jesus was to become a great teacher, probably the successor of the renowned Gamaliel at Jerusalem.
Назаретский хазан продолжал считать, что Иисусу суждено стать великим учителем, возможно — преемником знаменитого Гамалиила в Иерусалиме.

[126:5.4] Apparently all Jesus’ plans for a career were thwarted. The future did not look bright as matters now developed. But he did not falter; he was not discouraged. He lived on, day by day, doing well the present duty and faithfully discharging the immediate
responsibilities of his station in life. Jesus’ life is the everlasting comfort of all disappointed idealists.
Но было ясно, что все карьерные планы Иисуса рухнули. Развитие событий не предвещало радужного будущего. Однако он не унывал и не терял присутствия духа. День за днем он жил, добросовестно и преданно исполняя насущные
обязанности человека его положения. Жизнь Иисуса — это вечное утешение для всех разочарованных идеалистов.

[126:5.5] The pay of a common day-laboring carpenter was slowly diminishing. By the end of this year Jesus could earn, by working early and late, only the equivalent of about twenty-five cents a day. By the next year they found it difficult to pay the civil taxes, not to mention the synagogue assessments and the temple tax of one-half shekel. During this year the tax collector tried to squeeze extra revenue out of Jesus, even threatening to take his harp.

Дневной заработок простого плотника постепенно сокращался. К концу года, трудясь от зари до зари, Иисус мог лишь зарабатывать сумму примерно соответствующую двадцати пяти центам в день. К началу следующего года семье было уже сложно платить гражданские налоги, не говоря о взносах в синагогу и храмовом налоге в полсикла. В этом году сборщик налогов, пытаясь получить с Иисуса еще хоть какие-то деньги, даже грозил забрать его арфу.

[126:5.6] Fearing that the copy of the Greek scriptures might be discovered and confiscated by the tax collectors, Jesus, on his fifteenth birthday, presented it to the Nazareth synagogue library as his maturity offering to the Lord.
Опасаясь, что экземпляр Писаний на греческом будет обнаружен и конфискован сборщиками налогов, в день своего пятнадцатилетия Иисус передал его библиотеке назаретской синагоги в качестве своего дара Господу при вступлении в пору зрелости.

[126:5.7] The great shock of his fifteenth year came when Jesus went over to Sepphoris to receive the decision of Herod regarding the appeal taken to him in the dispute about the amount of money due Joseph at the time of his accidental death. Jesus and Mary had hoped for the receipt of a considerable sum of money when the treasurer at Sepphoris had offered them a paltry amount. Joseph’s brothers had taken an appeal to Herod himself, and now Jesus stood in the palace and heard Herod decree that his father had nothing due him at the time of his death. And for such an unjust decision Jesus never again trusted Herod Antipas. It is not surprising that he once alluded to Herod as «that fox.»
Огромное потрясение пятнадцатого года жизни ожидало Иисуса в Сепфорисе. Он отправился туда, чтобы получить решение по поводу жалобы, поданной Ироду из-за спора в отношении денег, причитавшихся Иосифу в момент его трагической смерти. Иисус и Мария надеялись получить значительную сумму, однако казначей в Сепфорисе предложил им гроши. Братья Иосифа обратились с жалобой к самому Ироду и вот теперь Иисус стоял во дворце и выслушивал решение Ирода о том, что его отцу на момент смерти не причиталось никаких денег. Из-за этого несправедливого решения Иисус никогда более не доверял Ироду Антипе. Не удивительно, что однажды он назвал его «этой лисой»
.

[126:5.8] The close work at the carpenter’s bench during this and subsequent years deprived Jesus of the opportunity of mingling with the caravan passengers. The family supply shop had already been taken over by his uncle, and Jesus worked altogether in the home shop, where he was near to help Mary with the family. About this time he began sending James up to the camel lot to gather information about world events, and thus he sought to keep in touch with the news of the day.

Уединенная работа за столярным верстаком в течение этого и последующих лет лишила Иисуса возможности общения с караванными путниками. Семейная лавка по обслуживанию караванов уже перешла к его дяде, а Иисус работал только в домашней мастерской, где мог в любой момент помогать Марии с семейными делами. Примерно в это же время он начал посылать Иакова на стоянку верблюдов для сбора информации о событиях в мире; так он стремился оставаться в курсе текущих новостей.

[126:5.9] As he grew up to manhood, he passed through all those conflicts and confusions which the average young persons of previous and subsequent ages have undergone. And the rigorous experience of supporting his family was a sure safeguard against his having overmuch time for idle meditation or the indulgence of mystic tendencies.
В период возмужания Иисус прошел через все те противоречия и сомнения, с которыми сталкивались и будут сталкиваться обычные молодые люди предшествовавших и последующих веков. Однако суровый опыт кормильца семьи был надежной гарантией от чрезмерного увлечения праздными размышлениями или от пристрастия к мистике.

[126:5.10] This was the year that Jesus rented a considerable piece of land just to the north of their home, which was divided up as a family garden plot. Each of the older children had an individual garden, and they entered into keen competition in their agricultural efforts. Their eldest brother spent some time with them in the garden each day during the season of vegetable cultivation. As Jesus worked with his younger brothers and sisters in the garden, he many times entertained the wish that they were all located on a farm out in the country where they could enjoy the liberty and freedom of an unhampered life. But they did not find themselves growing up in the country; and Jesus, being a thoroughly practical youth as well as an idealist, intelligently and vigorously attacked his problem just as he found it, and did everything within his power to adjust himself and his family to the realities of their situation and to adapt their condition to the highest possible satisfaction of their individual and collective longings.

В этом году Иисус арендовал большой участок к северу от их дома, который был разбит по типу семейного сада. У каждого из старших детей появился свой собственный огород и они увлеченно соревновались друг с другом за успехи в земледелии. В сезон сельскохозяйственных работ их старший брат ежедневно проводил некоторое время вместе с ними в саду. Работая там со своими младшими братьями и сестрами, Иисус не раз мечтал о возможности поселиться всем вместе на сельской ферме, где они могли бы наслаждаться свободной и вольной жизнью. Но им не суждено было вырасти в сельской местности; и Иисус, являясь не только идеалистом, но и вполне практичным юношей, разумно и энергично решал именно те проблемы, с которыми сталкивался. Он делал все возможное для того, чтобы и он сам, и его семья могли приспособиться к реальностям их положения и жить в условиях, более всего соответствующих их индивидуальным и совместным устремлениям.

[126:5.11] At one time Jesus faintly hoped that he might be able to gather up sufficient means, provided they could collect the considerable sum of money due his father for work on Herod’s palace, to warrant undertaking the purchase of a small farm. He had really given serious thought to this plan of moving his family out into the country. But when Herod refused to pay them any of the funds due Joseph, they gave up the ambition of owning a home in the country. As it was, they contrived to enjoy much of the experience of farm life as they now had three cows, four sheep, a flock of chickens, a donkey, and a dog, in addition to the doves. Even the little tots had their regular duties to perform in the well-regulated scheme of management which characterized the home life of this Nazareth family.
Одно время у Иисуса была слабая надежда на то, что ему удастся собрать достаточно средств — в случае получения большой денежной суммы, которую Ирод был должен его отцу за работу на строительстве дворца — для покупки небольшой фермы. Он всерьез подумывал о том, чтобы перевезти свою семью в сельскую местность. Но после того как Ирод отказался заплатить причитавшиеся Иосифу деньги, с мыслью о сельском доме пришлось расстаться. Однако и сейчас им удавалось наслаждаться многими сторонами сельской жизни, ибо вдобавок к голубям у них было уже три коровы, четыре овцы, цыплята, осел и собака. Даже у малышей были свои постоянные обязанности в хорошо отлаженном хозяйственном и домашнем укладе назаретской семьи.

[126:5.12] With the close of this fifteenth year Jesus completed the traversal of that dangerous and difficult period in human existence, that time of transition between the more complacent years of childhood and the consciousness of approaching manhood with its increased responsibilities and opportunities for the acquirement of advanced experience in the development of a noble character. The growth period for mind and body had ended, and now began the real career of this young man of Nazareth.
С окончанием пятнадцатого года в жизни Иисуса завершился опасный и трудный для человека период — время между относительно беспечным детским возрастом и осознанием приближения к зрелости с ее возрастающими обязательствами и новыми возможностями обретения более сложного опыта, необходимого для формирования благородного характера. Период роста для разума и тела завершился и теперь этот молодой назарянин приступил к подлинному делу своей жизни.

 

---

 

127 Юношеские годы

• 
  1. ШЕСТНАДЦАТЫЙ ГОД (10 ГОД Н.Э.)
  
• 
  2. СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (11 ГОД Н.Э.)
  
• 
  3. ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (12 ГОД Н. Э.)
  
• 
  4. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (13 ГОД Н.Э.)
  
• 
  5. РЕБЕККА, ДОЧЬ ЕЗДРЫ
  
• 
  6. ЕГО ДВАДЦАТЫЙ ГОД (14 ГОД Н.Э.)
  

(The Adolescent Years)

[127:0.1] AS JESUS entered upon his adolescent years, he found himself the head and sole support of a large family. Within a few years after his father’s death all their property was gone. As time passed, he became increasingly conscious of his pre-existence; at the same time he began more fully to realize that he was present on earth and in the flesh for the express purpose of revealing his Paradise Father to the children of men.

ИИСУС вступил в годы юношества главой и единственной опорой большой семьи. За несколько лет после смерти отца они лишились всей своей собственности. Постепенно Иисус все больше осознавал свое предсуществование и одновременно с этим все лучше понимал, что присутствует на земле во плоти с совершенно определенной целью раскрытия Райского Отца детям человеческим.

[127:0.2] No adolescent youth who has lived or ever will live on this world or any other world has had or ever will have more weighty problems to resolve or more intricate difficulties to untangle. No youth of Urantia will ever be called upon to pass through more testing conflicts or more trying situations than Jesus himself endured during those strenuous years from fifteen to twenty.

Ни один юноша, который когда-либо жил или будет жить в этом или в каком-либо другом мире, никогда не сталкивался и никогда не столкнется с более трудноразрешимыми проблемами или более сложными обстоятельствами. Ни один юноша Урантии никогда не пройдет через более сложные коллизии или более тяжелые ситуации, чем пережитые Иисусом в течение того напряженного периода времени — от пятнадцати до двадцати лет.

[127:0.3] Having thus tasted the actual experience of living these adolescent years on a world beset by evil and distraught by sin, the Son of Man became possessed of full knowledge about the life experience of the youth of all the realms of Nebadon, and thus forever he became the understanding refuge for the distressed and perplexed adolescents of all ages and on all worlds throughout the local universe.

Пройдя через реальный опыт юношеской жизни в переполненном злом и грехом мире, Сын Человеческий обрел исчерпывающее понимание жизненного опыта юноши в любом мире Небадона и потому навсегда стал чутким утешителем страдающих и растерянных юношей всех эпох во всех мирах локальной вселенной.
[127:0.4] Slowly, but certainly and by actual experience, this divine Son is earning
the right to become sovereign of his universe, the unquestioned and supreme ruler of all created intelligences on all local universe worlds, the understanding refuge of the beings of all ages and of all degrees of personal endowment and experience.
Медленно, но верно и в непосредственном опыте этот божественный Сын зарабатывает право стать властелином своей вселенной, бесспорным и верховным правителем всех созданных разумных существ во всех мирах локальной вселенной, чутким утешителем для любого существа любого возраста и любой степени личной одаренности и опыта.

1. THE SIXTEENTH YEAR (A.D. 10)

1. ШЕСТНАДЦАТЫЙ ГОД (10 ГОД Н.Э.)

[127:1.1] The incarnated Son passed through infancy and experienced an uneventful childhood. Then he emerged from that testing and trying transition stage between childhood and young manhood — he became the adolescent Jesus.

Воплощенный Сын прошел через младенчество и прожил спокойное детство. Позади остались испытания и трудности переходного периода между детством и ранней зрелостью — теперь он стал юношей Иисусом.

[127:1.2] This year he attained his full physical growth. He was a virile and comely youth. He became increasingly sober and serious, but he was kind and sympathetic. His eye was kind but searching; his smile was always engaging and reassuring. His voice was musical but authoritative; his greeting cordial but unaffected. Always, even in the most commonplace of contacts, there seemed to be in evidence the touch of a twofold nature, the human and the divine. Ever he displayed this combination of the sympathizing friend and the authoritative teacher. And these personality traits began early to become manifest, even in these adolescent years.

В этом году он достиг полного физического развития. Иисус возмужал и обрел привлекательность. Он становился все более сдержанным и серьезным, оставаясь доброжелательным и отзывчивым. Взгляд его был добрым, но испытующим; улыбка — неизменно располагающей и ободряющей. Он обладал мелодичным, но влиятельным голосом, а его приветствие было сердечным и неподдельным. Даже в самом обыденном общении в нем постоянно ощущалась двуединая сущность — человеческая и божественная. Он всегда был и отзывчивым другом, и авторитетным учителем. Такие личные качества проявились уже в эти юношеские годы.

[127:1.3] This physically strong and robust youth also acquired the full growth of his human intellect, not the full experience of human thinking but the fullness of capacity for such intellectual development. He possessed a healthy and well-proportioned body, a keen and analytical mind, a kind and sympathetic disposition, a somewhat fluctuating but aggressive temperament, all of which were becoming organized into a strong, striking, and attractive personality.
Этот физически сильный и крепкий юноша достиг также полного развития своего человеческого интеллекта — не всей полноты опыта человеческого мышления, но полной способности к такому интеллектуальному развитию. Он обладал здоровым и хорошо сложенным телом, острым и аналитическим разумом, имел добрый и отзывчивый характер, энергичный, но несколько переменчивый темперамент и из всего этого постепенно складывалась сильная, поразительная и притягательная личность.

[127:1.4] As time went on, it became more difficult for his mother and his brothers and sisters to understand him; they stumbled over his sayings and misinterpreted his doings. They were all unfitted to comprehend their eldest brother’s life because their mother had given them to understand that he was destined to become the deliverer of the Jewish people. After they had received from Mary such intimations as family secrets, imagine their confusion when Jesus would make frank denials of all such ideas and intentions.
С течением времени матери, братьям и сестрам становилось все труднее его понимать; их озадачивали его высказывания, они неверно толковали его поступки. Никто из них не мог постигнуть жизнь своего старшего брата, ибо мать дала им понять, что ему суждено стать избавителем еврейского народа. Узнав от матери эту семейную тайну, — представьте себе их замешательство, когда Иисус решительно отвергал любые подобные идеи и намерения.

[127:1.5] This year Simon started to school, and they were compelled to sell another house. James now took charge of the teaching of his three sisters, two of whom were old enough to begin serious study. As soon as Ruth grew up, she was taken in hand by Miriam and Martha. Ordinarily the girls of Jewish families received little education, but Jesus maintained (and his mother agreed) that girls should go to school the same as boys, and since the synagogue school would not receive them, there was nothing to do but conduct a home school especially for them.

В этом году Симон пошел в школу и им пришлось продать еще один дом. Иаков взял на себя обучение трех сестер, две из которых были уже достаточно большими для того, чтобы приступить к серьезной учебе. Как только подросла Руфь, она перешла на попечение Мириам и Марфы. Обычно девочки в еврейских семьях были плохо образованны, однако Иисус считал (и его мать была согласна с ним), что девочки должны ходить в школу наравне с мальчиками, а так как школа синагоги их не принимала, то оставалось только организовать домашнюю школу специально для них.

[127:1.6] Throughout this year Jesus was closely confined to the workbench. Fortunately he had plenty of work; his was of such a superior grade that he was never idle no matter how slack work might be in that region. At times he had so much to do that James would help him.

Весь год Иисус не отходил от верстака. К счастью, у него было много работы. Качество его изделий было столь высоким, что он не оставался без работы даже при падении спроса. Порой заказов было так много, что ему должен был помогать Иаков.

[127:1.7] By the end of this year he had just about made up his mind that he would, after rearing his family and seeing them married, enter publicly upon his work as a teacher of truth and as a revealer of the heavenly Father to the world. He knew he was not to become the expected Jewish Messiah, and he concluded that it was next to useless to discuss these matters with his mother; he decided to allow her to entertain whatever ideas she might choose since all he had said in the past had made little or no impression upon her and he recalled that his father had never been able to say anything that would change her mind. From this year on he talked less and less with his mother, or anyone else, about these problems. His was such a peculiar mission that no one living on earth could give him advice concerning its prosecution.

К концу этого года Иисус почти решил приступить к своему труду в качестве учителя истины для раскрытия небесного Отца миру после того, как члены его семьи вырастут и обзаведутся своими семьями. Он знал, что ему не суждено стать долгожданным еврейским Мессией и считал практически бесполезным обсуждать эти вопросы со своей матерью; он решил оставить ее с любыми своими идеями, ибо все сказанное ей в прошлом не оказывало на нее никакого или почти никакого воздействия и к тому же он помнил, что отцу никогда не удавалось переубедить ее. Начиная с этого года, он все реже и реже говорил об этих проблемах с матерью или с кем-либо другим. Его миссия была столь особой, что никто из живущих на земле не смог бы поддержать его советом.

[127:1.8] He was a real though youthful father to the family; he spent every possible hour with the youngsters, and they truly loved him. His mother grieved to see him work so hard; she sorrowed that he was day by day toiling at the carpenter’s bench earning a living for the family instead of being, as they had so fondly planned, at Jerusalem studying with the rabbis. While there was much about her son that Mary could not understand, she did love him, and she most thoroughly appreciated the willing manner in which he shouldered the responsibility of the home.
Для своей семьи он был настоящим, хотя и молодым отцом: каждую свободную минуту он проводил с младшими членами семьи и они по-настоящему любили его. Матери было горько видеть сколько ему приходится работать; она печалилась из-за того, что изо дня в день он стоял за столярным верстаком, зарабатывая семье на пропитание вместо обучения у раввинов в Иерусалиме, на что они столь наивно рассчитывали. В сыне было многое, что Мария не понимала, но она любила его и глубоко ценила готовность, с которой он взвалил на себя ответственность за семью.

2. THE SEVENTEENTH YEAR (A.D. 11)

2. СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (11 ГОД Н.Э.)

[127:2.1] At about this time there was considerable agitation, especially at Jerusalem and in Judea, in favor of rebellion against the payment of taxes to Rome. There was coming into existence a strong nationalist party, presently to be called the Zealots. The Zealots, unlike the Pharisees, were not willing to await the coming of the Messiah. They proposed to bring things to a head through political revolt.

Примерно в это же время из Иерусалима и Иудеи начали распространяться широкие волнения с призывами к мятежу против уплаты налогов Риму. Рождалась сильная националистическая партия, членов которой вскоре стали называть зелотами. В отличие от фарисеев, зелоты не желали дожидаться прихода Мессии. Они предлагали навести порядок путем политического переворота.

[127:2.2] A group of organizers from Jerusalem arrived in Galilee and were making good headway until they reached Nazareth. When they came to see Jesus, he listened carefully to them and asked many questions but refused to join the party. He declined fully to disclose his reasons for not enlisting, and his refusal had the effect of keeping out many of his youthful fellows in Nazareth.

Группа организаторов из Иерусалима успешно действовала и в Галилее, пока не достигла Назарета. Когда они пришли к Иисусу, он внимательно выслушал их и задал много вопросов, однако отказался примкнуть к партии. Он уклонился от объяснения всех своих причин, но отказ Иисуса остановил и многих его молодых собратьев в Назарете.

[127:2.3] Mary did her best to induce him to enlist, but she could not budge him. She went so far as to intimate that his refusal to espouse the nationalist cause at her behest was insubordination, a violation of his pledge made upon their return from Jerusalem that he would be subject to his parents; but in answer to this insinuation he only laid a kindly hand on her shoulder and, looking into her face, said: «My mother, how could you?» And Mary withdrew her statement.
Мария сделала все возможное, чтобы уговорить его стать членом партии, но не смогла ничего добиться. Она даже намекнула на то, что его отказ поддержать дело националистов по ее воле был непослушанием — нарушением обещания подчиняться своим родителям, данного им при возвращении из Иерусалима; однако в ответ на это измышление Иисус только ласково положил руку ей на плечо и глядя в глаза, сказал: «Мама, как ты могла?»
И Мария взяла свои слова назад.

[127:2.4] One of Jesus’ uncles (Mary’s brother Simon) had already joined this group, subsequently becoming an officer in the Galilean division. And for several years there was something of an estrangement between Jesus and his uncle.

Один из дядей Иисуса (брат Марии Симон) уже присоединился к этой группе и впоследствии вошел в руководство галилейской организации. И в течение нескольких лет между Иисусом и его дядей наблюдалось некоторое отчуждение.

[127:2.5] But trouble began to brew in Nazareth. Jesus’ attitude in these matters had resulted in creating a division among the Jewish youths of the city. About half had joined the nationalist organization, and the other half began the formation of an opposing group of more moderate patriots, expecting Jesus to assume the leadership. They were amazed when he refused the honor offered him, pleading as an excuse his heavy family responsibilities, which they all allowed. But the situation was still further complicated when, presently, a wealthy Jew, Isaac, a moneylender to the gentiles, came forward agreeing to support Jesus’ family if he would lay down his tools and assume leadership of these Nazareth patriots.

Между тем, в Назарете назревали неприятности. Позиция Иисуса в этих вопросах привела к расколу среди городских еврейских юношей. Около половины из них вошли в националистическую организацию, а другая половина начала формировать оппозиционную ей группу более умеренных патриотов, ожидая, что Иисус станет их вождем. Но они были изумлены, когда тот отказался от предложенной ему чести, объяснив свой отказ многочисленными обязательствами по отношению к семье. И такое объяснение всеми было принято. Однако вскоре положение еще больше осложнилось тем, что некий богатый еврей Исаак — ростовщик, ссужавший деньги язычникам — пообещал поддержку семье Иисуса, если тот оставит свое ремесло и встанет во главе назаретских патриотов.

[127:2.6] Jesus, then scarcely seventeen years of age, was confronted with one of the most delicate and difficult situations of his early life. Patriotic issues, especially when complicated by tax-gathering foreign oppressors, are always difficult for spiritual leaders to relate themselves to, and it was doubly so in this case since the Jewish religion was involved in all this agitation against Rome.

Семнадцатилетний Иисус столкнулся с одной из самых щекотливых и сложных ситуаций своей юности. Духовным лидерам всегда проблематично определить свое отношение к патриотическим вопросам, особенно если дело усложняется иностранными угнетателями, собирающими налоги. В данном случае положение усложнялось вдвойне, ибо в волнения против Рима была вовлечена религия евреев.

[127:2.7] Jesus’ position was made more difficult because his mother and uncle, and even his younger brother James, all urged him to join the nationalist cause. All the better Jews of Nazareth had enlisted, and those young men who had not joined the movement would all enlist the moment Jesus changed his mind. He had but one wise counselor in all Nazareth, his old teacher, the chazan, who counseled him about his reply to the citizens’ committee of Nazareth when they came to ask for his answer to the public appeal which had been made. In all Jesus’ young life this was the very first time he had consciously resorted to public strategy. Theretofore, always had he depended upon a frank statement of truth to clarify the situation, but now he could not declare the full truth. He could not intimate that he was more than a man; he could not disclose his idea of the mission which awaited his attainment of a riper manhood. Despite these limitations his religious fealty and national loyalty were directly challenged. His family was in a turmoil, his youthful friends in division, and the entire Jewish contingent of the town in a hubbub. And to think that he was to blame for it all! And how innocent he had been of all intention to make trouble of any kind, much less a disturbance of this sort.

Положение Иисуса осложнялось еще и тем, что его мать, дядя и даже младший брат Иаков уговаривали его примкнуть к национальному движению, в котором уже состояли все лучшие евреи Назарета, а те юноши, которые не вошли в движение, немедленно сделали бы это, если бы Иисус изменил свое решение. Во всем Назарете у него был единственный мудрый советчик — его прежний учитель, хазан, который посоветовал ему, что ответить гражданскому комитету Назарета после того, как его члены пришли к Иисусу и попросили откликнуться на общественный призыв. За всю его молодую жизнь он впервые сознательно прибег к публичной стратегии. До сих пор для прояснения ситуации он всегда полагался на откровенное изложение истины, однако сейчас он не мог рассказать всю правду. Он не мог даже намекнуть на то, что является более чем человеком, как и не мог раскрыть им свое представление о миссии, ожидавшей его в более зрелом возрасте. Но несмотря на такие ограничения, это был прямой вызов его религиозной верности и национальной преданности. Его семья была в смятении, молодые друзья разделились на два лагеря, а все еврейское население города находилось в состоянии брожения. И подумать только, что во всем этом обвиняли его — столь неповинного в каком-либо намерении вызвать неприятности, не говоря уже о таких волнениях.

[127:2.8] Something had to be done. He must state his position, and this he did bravely and diplomatically to the satisfaction of many, but not all. He adhered to the terms of his original plea, maintaining that his first duty was to his family, that a widowed mother and eight brothers and sisters needed something more than mere money could buy — the physical necessities of life — that they were entitled to a father’s watchcare and guidance, and that he could not in clear conscience release himself from the obligation which a cruel accident had thrust upon him. He paid compliment to his mother and eldest brother for being willing to release him but reiterated that loyalty to a dead father forbade his leaving the family no matter how much money was forthcoming for their material support, making his never-to-be-forgotten statement that «money cannot love.» In the course of this address Jesus made several veiled references to his «life mission» but explained that, regardless of whether or not it might be inconsistent with the military idea, it, along with everything else in his life, had been given up in order that he might be able to discharge faithfully his obligation to his family. Everyone in Nazareth well knew he was a good father to his family, and this was a matter so near the heart of every noble Jew that Jesus’ plea found an appreciative response in the hearts of many of his hearers; and some of those who were not thus minded were disarmed by a speech made by James, which, while not on the program, was delivered at this time. That very day the chazan had rehearsed James in his speech, but that was their secret.
Необходимо было что-то предпринять. Иисус должен был объяснить свою позицию, и он сделал это смело и дипломатично, удовлетворив многих, хотя и не всех. Он использовал свои изначальные доводы, сославшись на то, что главная обязанность для него — семья, что овдовевшей матери и восьми братьям и сестрам нужно нечто большее, чем то, что можно купить за деньги — большее, чем предметы первой необходимости — что они имеют право на отеческую заботу и руководство и что он не может со спокойной совестью освободить себя от ответственности, возложенной на него жестокостью несчастного случая. Он отдал должное своей матери и старшему из братьев за их готовность отпустить его, однако повторил, что верность покойному отцу не позволяет ему оставить семью, сколько бы денег ни предлагалось для их материальной поддержки, произнеся незабываемые слова о том, что «деньги не могут любить». В своем обращении Иисус сделал несколько завуалированных намеков на «дело своей жизни»
, но объяснил, что независимо от того, насколько это дело согласуется с планами вооруженного восстания, он отказался от него наряду со всем остальным для преданного исполнения обязательств по отношению к семье. Каждый в Назарете прекрасно знал, что он является хорошим отцом для своей семьи и эта тема была столь близка каждому достойному еврею, что такое объяснение нашло встречный отклик в сердцах многих слушающих; некоторые же из тех, кто придерживался иных взглядов, были разоружены незапланированной речью Иакова. В тот самый день Иаков отрепетировал ее с хазаном, однако они держали это в тайне.

[127:2.9] James stated that he was sure Jesus would help to liberate his people if he (James) were only old enough to assume responsibility for the family, and that, if they would only consent to allow Jesus to remain «with us, to be our father and teacher, then you will have not just one leader from Joseph’s family, but presently you will have five loyal nationalists, for are there not five of us boys to grow up and come forth from our brother-father’s guidance to serve our nation?» And thus did the lad bring to a fairly happy ending a very tense and threatening situation.

Иаков заявил, что Иисус помог бы освободить свой народ, если бы только он (Иаков) был достаточно взрослым, чтобы взять на себя ответственность за семью, и что если они согласятся оставить Иисуса «с нами, чтобы быть нашим отцом и учителем, то вскоре к вам присоединится не один лидер из семьи Иосифа, а пять верных патриотов, ибо разве нас не пять мальчиков, которые подрастут и вместе с нашим братом-отцом встанут на службу своему народу?» Так мальчик помог вполне благополучно разрешить весьма напряженную и угрожающую ситуацию.

[127:2.10] The crisis for the time being was over, but never was this incident forgotten in Nazareth. The agitation persisted; not again was Jesus in universal favor; the division of sentiment was never fully overcome. And this, augmented by other and subsequent occurrences, was one of the chief reasons why he moved to Capernaum in later years. Henceforth Nazareth maintained a division of sentiment regarding the Son of Man.
На время кризис миновал, но этот случай не был забыт в Назарете. Волнения продолжались; Иисус уже не был всеобщим любимцем, расхождение во взглядах так и осталось непреодоленным. Это обстоятельство — усложненное впоследствии другими событиями — послужило одной из главных причин его переезда в Капернаум в последующие годы. С того времени в Назарете сохранялось расхождение во мнениях относительно Сына Человеческого.

[127:2.11] James graduated at school this year and began full-time work at home in the carpenter shop. He had become a clever worker with tools and now took over the making of yokes and plows while Jesus began to do more house finishing and expert cabinet work.
В этом году Иаков окончил школу и стал полноценным работником в домашней столярной мастерской. Он научился хорошему владению инструментами и теперь взял на себя изготовление хомутов и плугов, а Иисус стал больше времени уделять отделке домов и тонкой столярной работе.

[127:2.12] This year Jesus made great progress in the organization of his mind. Gradually he had brought his divine and human natures together, and he accomplished all this organization of intellect by the force of his own decisions
and with only the aid of his indwelling Monitor, just such a Monitor as all normal mortals on all postbestowal-Son worlds have within their minds. So far, nothing supernatural had happened in this young man’s career except the visit of a messenger, dispatched by his elder brother Immanuel, who once appeared to him during the night at Jerusalem.
В этом году Иисус добился огромного прогресса в организации своего разума. Постепенно он свел свою божественную и человеческую сущности воедино и осуществил всю эту систематизацию интеллекта силой своих собственных решений и с помощью одного только внутреннего Наставника — такого же Наставника, какой присутствует в разуме каждого нормального смертного во всех мирах, где уже побывал посвященческий Сын. До сих пор ничего сверхъестественного не произошло в жизни этого юноши, если не считать прибытия вестника, направленного его старшим братом Иммануэлем и явившегося ему однажды ночью в Иерусалиме.

3. THE EIGHTEENTH YEAR (A.D. 12)

3. ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (12 ГОД Н. Э.)

[127:3.1] In the course of this year all the family property, except the home and garden, was disposed of. The last piece of Capernaum property (except an equity in one other), already mortgaged, was sold. The proceeds were used for taxes, to buy some new tools for James, and to make a payment on the old family supply and repair shop near the caravan lot, which Jesus now proposed to buy back since James was old enough to work at the house shop and help Mary about the home. With the financial pressure thus eased for the time being, Jesus decided to take James to the Passover. They went up to Jerusalem a day early, to be alone, going by way of Samaria. They walked, and Jesus told James about the historic places en route as his father had taught him on a similar journey five years before.

В течение этого года семья лишилась всей своей собственности, за исключением дома и сада. Последняя и уже заложенная часть имущества в Капернауме (не считая их доли в другой собственности) была продана. Полученные средства пошли на уплату налогов, приобретение новых инструментов для Иакова и выплату взноса за старую семейную лавку-мастерскую у караванной стоянки, которую Иисус предложил выкупить, ибо Иаков был уже достаточно взрослым, чтобы работать в домашней мастерской и помогать Марии по хозяйству. Поскольку финансовое положение на некоторое время улучшилось, Иисус решил взять Иакова на празднование Пасхи. Они отправились в Иерусалим на день раньше других, чтобы побыть вдвоем и пошли через Самарию. По дороге Иисус рассказывал Иакову об исторических местах, о которых пятью годами ранее во время такого же путешествия слышал от отца.

[127:3.2] In passing through Samaria, they saw many strange sights. On this journey they talked over many of their problems, personal, family, and national. James was a very religious type of lad, and while he did not fully agree with his mother regarding the little he knew of the plans concerning Jesus’ lifework, he did look forward to the time when he would be able to assume responsibility for the family so that Jesus could begin his mission. He was very appreciative of Jesus’ taking him up to the Passover, and they talked over the future more fully than ever before.

Проходя через Самарию, они обозревали множество незнакомых мест. За время перехода они обсудили немало личных, семейных и национальных проблем. Иаков относился к типу весьма религиозных юношей и хотя не во всем соглашался со своей матерью относительно немногого известного ему о плане дела жизни Иисуса, с нетерпением дожидался времени принятия собственной ответственности за семью и соответствующего начала миссии Иисуса. Он был очень благодарен Иисусу за то, что тот взял его с собой на Пасху и за более подробное чем прежде обсуждение будущего.

[127:3.3] Jesus did much thinking as they journeyed through Samaria, particularly at Bethel and when drinking from Jacob’s well. He and his brother discussed the traditions of Abraham, Isaac, and Jacob. He did much to prepare James for what he was about to witness at Jerusalem, thus seeking to lessen the shock such as he himself had experienced on his first visit to the temple. But James was not so sensitive to some of these sights. He commented on the perfunctory and heartless manner in which some of the priests performed their duties but on the whole greatly enjoyed his sojourn at Jerusalem.

Пересекая Самарию, Иисус много размышлял, особенно в Вефиле и когда утолял жажду у колодца Иакова. Он обсудил со своим братом предания об Аврааме, Исааке и Иакове. Стремясь смягчить возможное потрясение, какое пережил он сам при первом посещении храма, Иисус приложил немало усилий для подготовки брата к тому, что предстояло увидеть в Иерусалиме. Однако Иаков оказался не столь чувствителен к такому зрелищу. Он был недоволен небрежным и бездушным характером исполнения своих обязанностей некоторыми священниками, но в целом получил большое удовольствие от своего пребывания в Иерусалиме.

[127:3.4] Jesus took James to Bethany for the Passover supper. Simon had been laid to rest with his fathers, and Jesus presided over this household as the head of the Passover family, having brought the paschal lamb from the temple.

На пасхальный ужин Иисус привел Иакова в Вифанию. Симон к тому времени уже покоился рядом с предками и Иисус, принеся из храма пасхального ягненка, сидел во главе стола пасхальной семьи.

[127:3.5] After the Passover supper Mary sat down to talk with James while Martha, Lazarus, and Jesus talked together far into the night. The next day they attended the temple services, and James was received into the commonwealth of Israel. That morning, as they paused on the brow of Olivet to view the temple, while James exclaimed in wonder, Jesus gazed on Jerusalem in silence. James could not comprehend his brother’s demeanor. That night they again returned to Bethany and would have departed for home the next day, but James was insistent on their going back to visit the temple, explaining that he wanted to hear the teachers. And while this was true, secretly in his heart he wanted to hear Jesus participate in the discussions, as he had heard his mother tell about. Accordingly, they went to the temple and heard the discussions, but Jesus asked no questions. It all seemed so puerile and insignificant to this awakening mind of man and God — he could only pity them. James was disappointed that Jesus said nothing. To his inquiries Jesus only made reply, «My hour has not yet come.»
После праздничного ужина Мария завела разговор с Иаковом, а Марфа, Лазарь и Иисус проговорили друг с другом далеко за полночь. На следующий день они были на богослужении в храме и Иаков был принят в число граждан Израиля. В то утро, когда они остановились на гребне Елеонской горы посмотреть на храм, у Иакова вырвался возглас изумления. Однако Иисус взирал на Иерусалим в молчании. Иаков не мог понять поведения своего брата. На ночь они снова вернулись в Вифанию и на следующий день должны были отправиться домой, но Иаков настоял на том, чтобы они еще раз посетили храм, объясняя это желанием послушать учителей. И хотя это было действительно так, в глубине души он хотел услышать, как Иисус участвует в дискуссиях, о чем знал от своей матери. Поэтому они отправились в храм послушать дебаты, но Иисус не задал ни одного вопроса. Его пробуждавшемуся разуму человека и Бога все это казалось столь незрелым и незначительным, что он мог только пожалеть этих людей. Иаков был разочарован молчанием Иисуса. На его вопросы Иисус отвечал только одно:
«Мой час еще не настал».

[127:3.6] The next day they journeyed home by Jericho and the Jordan valley, and Jesus recounted many things by the way, including his former trip over this road when he was thirteen years old.
На следующий день они отправились домой через Иерихон и долину Иордана и по пути Иисус рассказывал о многом, включая свое путешествие по этой дороге в тринадцать лет.

[127:3.7] Upon returning to Nazareth, Jesus began work in the old family repair shop and was greatly cheered by being able to meet so many people each day from all parts of the country and surrounding districts. Jesus truly loved people — just common folks. Each month he made his payments on the shop and, with James’s help, continued to provide for the family.

После возвращения в Назарет Иисус начал работать в старой семейной ремонтной мастерской и был чрезвычайно рад тому, что каждый день мог встречаться со многими людьми со всей округи и из прилегающих мест. Иисус действительно любил людей — самых обыкновенных людей. Каждый месяц он вносил деньги за мастерскую и с помощью Иакова продолжал обеспечивать семью.

[127:3.8] Several times a year, when visitors were not present thus to function, Jesus continued to read the Sabbath scriptures at the synagogue and many times offered comments on the lesson, but usually he so selected the passages that comment was unnecessary. He was skillful, so arranging the order of the reading of the various passages that the one would illuminate the other. He never failed, weather permitting, to take his brothers and sisters out on Sabbath afternoons for their nature strolls.

Несколько раз в году по субботам и если в городе не было приезжих гостей Иисус продолжал читать Писания в синагоге и не раз предлагал свои комментарии к прочитанному, однако обычно он так выбирал отрывки, что комментариев не требовалось. Он столь умело выстраивал порядок чтения, что один отрывок прояснял другой. И если позволяла погода, то Иисус никогда не пропускал прогулку со своими братьями и сестрами во второй половине субботнего дня.

[127:3.9] About this time the chazan inaugurated a young men’s club for philosophic discussion which met at the homes of different members and often at his own home, and Jesus became a prominent member of this group. By this means he was enabled to regain some of the local prestige which he had lost at the time of the recent nationalistic controversies.

Примерно в это время хазан организовал юношеский клуб для проведения философских диспутов. Собрания проходили в домах у различных членов клуба и самого хазана. Иисус стал видным членом этой группы. Благодаря этому, он смог в некоторой степени вернуть себе престиж среди местных жителей, утерянный во время недавних националистических разногласий.

[127:3.10] His social life, while restricted, was not wholly neglected. He had many warm friends and stanch admirers among both the young men and the young women of Nazareth.
Общественная жизнь Иисуса была ограниченной, но он не забывал о ней полностью. У него было много близких друзей и преданных поклонников — как среди юношей, так и среди девушек Назарета.

[127:3.11] In September, Elizabeth and John came to visit the Nazareth family. John, having lost his father, intended to return to the Judean hills to engage in agriculture and sheep raising unless Jesus advised him to remain in Nazareth to take up carpentry or some other line of work. They did not know that the Nazareth family was practically penniless. The more Mary and Elizabeth talked about their sons, the more they became convinced that it would be good for the two young men to work together and see more of each other.

В сентябре назаретскую семью навестили Елизавета и Иоанн. Лишившись отца, Иоанн собирался вернуться в горы Иудеи и заняться земледелием или разведением овец, если только Иисус не посоветует ему остаться в Назарете и взяться за плотницкое дело или какое-нибудь другое ремесло. Они не знали, что назаретская семья живет в крайней нужде. Чем дольше Мария и Елизавета говорили о своих сыновьях, тем больше они убеждались в том, что совместная работа и более частые встречи пошли бы на пользу обоим юношам.

[127:3.12] Jesus and John had many talks together; and they talked over some very intimate and personal matters. When they had finished this visit, they decided not again to see each other until they should meet in their public service after «the heavenly Father should call» them to their work. John was tremendously impressed by what he saw at Nazareth that he should return home and labor for the support of his mother. He became convinced that he was to be a part of Jesus’ life mission, but he saw that Jesus was to occupy many years with the rearing of his family; so he was much more content to return to his home and settle down to the care of their little farm and to minister to the needs of his mother. And never again did John and Jesus see each other until that day by the Jordan when the Son of Man presented himself for baptism.
Иисус и Иоанн тоже часто беседовали друг с другом, обсуждая множество сугубо сокровенных и личных вопросов. Расставаясь, они договорились, что в следующий раз встретятся только при публичном служении, после того как «небесный Отец призовет» их к своему труду. Увиденное в Назарете произвело на Иоанна столь громадное впечатление, что он решил вернуться домой и своим трудом поддерживать мать. Он уверился в том, что ему предстоит участвовать в жизненной миссии Иисуса, однако понимал, что пройдет много лет, прежде чем Иисус поднимет на ноги свою семью; поэтому он с удовольствием вернулся домой, чтобы вести хозяйство на небольшой ферме и заботиться о своейматери. С тех пор Иоанн и Иисус не виделись вплоть до того дня, когда Сын Человеческий пришел на берег Иордана для крещения.

[127:3.13] On Saturday afternoon, December 3, of this year, death for the second time struck at this Nazareth family. Little Amos, their baby brother, died after a week’s illness with a high fever. After passing through this time of sorrow with her first-born son as her only support, Mary at last and in the fullest sense recognized Jesus as the real head of the family; and he was truly a worthy head.

Пополудни в субботу 3 декабря этого года смерть во второй раз поразила назаретскую семью. После недельной болезни, сопровождавшейся сильным жаром, умер их маленький брат Амос. Единственной опорой Марии в это скорбное время был ее первенец. Пережив вместе с Иисусом это горе, она наконец и в полной мере признала его главой семьи — и он был поистине достойным главой.

[127:3.14] For four years their standard of living had steadily declined; year by year they felt the pinch of increasing poverty. By the close of this year they faced one of the most difficult experiences of all their uphill struggles. James had not yet begun to earn much, and the expenses of a funeral on top of everything else staggered them. But Jesus would only say to his anxious and grieving mother: «Mother-Mary, sorrow will not help us; we are all doing our best, and mother’s smile, perchance, might even inspire us to do better. Day by day we are strengthened for these tasks by our hope of better days ahead.» His sturdy and practical optimism was truly contagious; all the children lived in an atmosphere of anticipation of better times and better things. And this hopeful courage contributed mightily to the development of strong and noble characters, in spite of the depressiveness of their poverty.
В течение четырех лет уровень их жизни постоянно снижался; год от года тиски бедности сжимались. К концу этого года они столкнулись с одним из самых тяжких испытаний в своей нелегкой борьбе. Заработки Иакова были еще недостаточными, а расходы на похороны окончательно выбили у них почву из-под ног. Однако своей переживающей и скорбящей матери Иисус повторял только одно: «Мама Мария, скорбь нам не поможет; все мы трудимся в меру своих сил и быть может улыбка матери могла бы воодушевить нас на еще большее. День ото дня надежда на лучшее будущее укрепляет нас для решения проблем»
. Здоровый и практичный оптимизм Иисуса был поистине заразительным; все дети жили в атмосфере ожидания лучших времен и лучшей жизни. И несмотря на гнет нужды, такое оптимистическое мужество в огромной мере способствовало формированию сильных и благородных характеров.
[127:3.15] Jesus possessed the ability effectively to mobilize all his powers of mind, soul, and body on the task immediately in hand. He could concentrate his deep-thinking mind on the one problem which he wished to solve, and this, in connection with his untiring patience,
enabled him serenely to endure the trials of a difficult mortal existence — to live as if he were «seeing Him who is invisible.»
Иисус обладал способностью эффективно направлять все силы своего разума, души и тела на решение непосредственной задачи. Он умел концентрировать свой глубокий разум на той единственной проблеме, которую стремился решить и это в сочетании с его неистощимым терпением позволяло ему невозмутимо переносить тяготы трудного смертного существования — жить так, как если бы он «видел Невидимого».

4. THE NINETEENTH YEAR (A.D. 13)

4. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (13 ГОД Н.Э.)

[127:4.1] By this time Jesus and Mary were getting along much better. She regarded him less as a son; he had become to her more a father to her children. Each day’s life swarmed with practical and immediate difficulties. Less frequently they spoke of his lifework, for, as time passed, all their thought was mutually devoted to the support and upbringing of their family of four boys and three girls.

К этому времени Иисус и Мария уже намного лучше ладили друг с другом. Она воспринимала Иисуса больше как отца своих детей, чем как сына. Каждый день приносил массу неотложных практических проблем. Они реже говорили о деле его жизни, ибо со временем все свои помыслы посвятили содержанию и воспитанию семьи из четырех мальчиков и трех девочек.
[127:4.2] By the beginning of this year Jesus had fully won his mother to the acceptance of his methods of child training — the positive injunction to do good in the place of the older Jewish method of forbidding to do evil. In his home and throughout his public-teaching career Jesus invariably employed the positive
form of exhortation. Always and everywhere did he say, «You shall do this — you ought to do that.» Never did he employ the negative mode of teaching derived from the ancient taboos. He refrained from placing emphasis on evil by forbidding it, while he exalted the good by commanding its performance. Prayer time in this household was the occasion for discussing anything and everything relating to the welfare of the family.
К началу этого года Иисус снискал от матери полное признание своих методов воспитания детей — позитивного предписания творить добро вместо более традиционного еврейского запрета творить зло. В своей семье, равно как и на всем протяжении общественной деятельности учителя, Иисус всегда пользовался позитивной формой наставления. Всегда и везде он говорил: «Делайте так» или: «Вам следовало бы сделать так».
Он никогда не пользовался негативным методом обучения, берущим начало в древних табу. Иисус старался не акцентировать внимания на зле, запрещая его; вместо этого он привлекал внимание к добру, повелевая его творить. В домашнем кругу время для молитвы было и временем обсуждения самых разных вопросов, касавшихся благополучия семьи.

[127:4.3] Jesus began wise discipline upon his brothers and sisters at such an early age that little or no punishment was ever required to secure their prompt and wholehearted obedience. The only exception was Jude, upon whom on sundry occasions Jesus found it necessary to impose penalties for his infractions of the rules of the home. On three occasions when it was deemed wise to punish Jude for self-confessed and deliberate violations of the family rules of conduct, his punishment was fixed by the unanimous decree of the older children and was assented to by Jude himself before it was inflicted.

Иисус начал мудро дисциплинировать своих братьев и сестер в столь раннем возрасте, что для обеспечения их быстрого и добровольного послушания практически не требовалось наказаний. Единственным исключением был Иуда, которого Иисусу приходилось периодически наказывать за несоблюдение установленных в доме правил. В трех случаях — когда было признано необходимым наказать Иуду за сознательное и преднамеренное нарушение правил поведения в семье — мера наказания была назначена единодушным решением старших детей, причем Иуда сам согласился с наказанием до того, как оно было наложено на него.

[127:4.4] While Jesus was most methodical and systematic in everything he did, there was also in all his administrative rulings a refreshing elasticity of interpretation and an individuality of adaptation that greatly impressed all the children with the spirit of justice which actuated their father-brother. He never arbitrarily disciplined his brothers and sisters, and such uniform fairness and personal consideration greatly endeared Jesus to all his family.

Иисус был исключительно методичным и организованным во всем, что делал, но любое выносимое им решение отличалось также живительной гибкостью толкования и индивидуальностью подхода, поражая всех детей духом справедливости, побуждающего их брата-отца. Он никогда не подвергал своих братьев и сестер произвольным дисциплинарным взысканиям и такая неизменная справедливость и личное внимание вызывали огромную любовь к нему со стороны всех членов семьи.
[127:4.5] James and Simon grew up trying to follow Jesus’ plan of placating their bellicose and sometimes irate playmates by persuasion and nonresistance, and they were fairly successful; but Joseph and Jude, while assenting to such teachings at home, made haste to defend themselves when assailed by their comrades; in particular was Jude guilty of violating the spirit of these teachings. But nonresistance was not a rule
of the family. No penalty was attached to the violation of personal teachings.
Иаков и Симон выросли, пытаясь следовать плану Иисуса — умиротворять своих драчливых и порой гневливых товарищей по играм при помощи убеждения и непротивления и добивались хороших результатов; однако Иосиф и Иуда, соглашаясь с такими учениями дома, спешили защитить себя, когда на них нападали их товарищи. Особенно часто дух этих учений нарушал Иуда. Однако непротивление не было правилом
семьи. Если члены семьи не следовали данному учению, это не влекло за собой наказания.

[127:4.6] In general, all of the children, particularly the girls, would consult Jesus about their childhood troubles and confide in him just as they would have in an affectionate father.

Как правило все дети, в особенности девочки, приходили к Иисусу за советом, делясь с ним своими детскими горестями и доверяя ему так же, как они доверяли бы любящему отцу.

[127:4.7] James was growing up to be a well-balanced and even-tempered youth, but he was not so spiritually inclined as Jesus. He was a much better student than Joseph, who, while a faithful worker, was even less spiritually minded. Joseph was a plodder and not up to the intellectual level of the other children. Simon was a well-meaning boy but too much of a dreamer. He was slow in getting settled down in life and was the cause of considerable anxiety to Jesus and Mary. But he was always a good and well-intentioned lad. Jude was a firebrand. He had the highest of ideals, but he was unstable in temperament. He had all and more of his mother’s determination and aggressiveness, but he lacked much of her sense of proportion and discretion.

Иаков рос уравновешенным и выдержанным юношей, но у него не было таких же духовных наклонностей, как у Иисуса. Он намного лучше учился, чем Иосиф, который являясь добросовестным работником, был еще менее духовно одаренным человеком. Работяга-Иосиф отставал от интеллектуального уровня других детей. Симон был благонамеренным мальчиком, но отличался излишней мечтательностью. Он никак не мог найти своего места в жизни и был источником больших волнений для Иисуса и Марии. Однако он всегда оставался добрым малым и действовал из лучших побуждений. Иуда был смутьяном. При высочайших идеалах он обладал неустойчивым характером. По своей решительности и настойчивости он превосходил свою мать, но ему во многом не хватало ее чувства меры и осмотрительности.

[127:4.8] Miriam was a well-balanced and level-headed daughter with a keen appreciation of things noble and spiritual. Martha was slow in thought and action but a very dependable and efficient child. Baby Ruth was the sunshine of the home; though thoughtless of speech, she was most sincere of heart. She just about worshiped her big brother and father. But they did not spoil her. She was a beautiful child but not quite so comely as Miriam, who was the belle of the family, if not of the city.
Мириам была уравновешенной и спокойной девочкой, глубоко чувствовавшей все возвышенное и духовное. Марфа отличалась медлительностью в мыслях и действиях, но была чрезвычайно надежным и исполнительным ребенком. Малютка Руфь была солнышком в доме; беспечная в словах, она имела совершенно чистое сердце и почти поклонялась своему старшему брату и отцу. Но ее не баловали. Она была восхитительным ребенком, хотя и не такой привлекательной, как Мириам — первая красавица семьи, если не всего города.

[127:4.9] As time passed, Jesus did much to liberalize and modify the family teachings and practices related to Sabbath observance and many other phases of religion, and to all these changes Mary gave hearty assent. By this time Jesus had become the unquestioned head of the house.

Со временем Иисус сделал многое для того, чтобы смягчить и изменить семейные учения и обряды, относившиеся к соблюдению субботы и ко многим другим сторонам религиозной жизни; такие изменения встретили горячее одобрение Марии. К этому времени Иисус стал бесспорным главой семьи.

[127:4.10] This year Jude started to school, and it was necessary for Jesus to sell his harp in order to defray these expenses. Thus disappeared the last of his recreational pleasures. He much loved to play the harp when tired in mind and weary in body, but he comforted himself with the thought that at least the harp was safe from seizure by the tax collector.
В этом году Иуда пошел в школу и чтобы покрыть расходы Иисусу пришлось продать свою арфу. Так он расстался с последним из своих увлечений. Он очень любил играть на арфе, когда уставал разумом и телом, однако утешал себя мыслью о том, что теперь по крайней мере, его арфа не достанется сборщику налогов.

5. REBECCA, THE DAUGHTER OF EZRA 

5. РЕБЕККА, ДОЧЬ ЕЗДРЫ

[127:5.1] Although Jesus was poor, his social standing in Nazareth was in no way impaired. He was one of the foremost young men of the city and very highly regarded by most of the young women. Since Jesus was such a splendid specimen of robust and intellectual manhood, and considering his reputation as a spiritual leader, it was not strange that Rebecca, the eldest daughter of Ezra, a wealthy merchant and trader of Nazareth, should discover that she was slowly falling in love with this son of Joseph. She first confided her affection to Miriam, Jesus’ sister, and Miriam in turn talked all this over with her mother. Mary was intensely aroused. Was she about to lose her son, now become the indispensable head of the family? Would troubles never cease? What next could happen? And then she paused to contemplate what effect marriage would have upon Jesus’ future career; not often, but at least sometimes, did she recall the fact that Jesus was a «child of promise.» After she and Miriam had talked this matter over, they decided to make an effort to stop it before Jesus learned about it, by going direct to Rebecca, laying the whole story before her, and honestly telling her about their belief that Jesus was a son of destiny; that he was to become a great religious leader, perhaps the Messiah.

Бедность ни в малейшей степени не влияла на общественное положение Иисуса в Назарете. Он был одним из первых юношей города и большинство молодых женщин были о нем очень высокого мнения. Поскольку Иисус был великолепным образцом сильного и умного мужчины, а также принимая во внимание его репутацию духовного лидера не удивительно, что Ребекка, старшая дочь Ездры — богатого назаретского купца и торговца почувствовала, что постепенно влюбляется в сына Иосифа. Первой она открыла свое чувство Мириам — сестре Иисуса, а та в свою очередь рассказала обо всем матери. Мария сильно встревожилась. Неужели ей предстоит потерять сына, ставшего теперь незаменимым главой семьи? Будет ли конец несчастьям? Что дальше? После этого она задумалась о влиянии женитьбы на будущий путь Иисуса; хотя и нечасто, но она все же вспоминала о том, что Иисус был «заветным дитя». Обсудив проблему, Мария и Мириам решили попытаться пресечь эту затею, пока о ней не узнал Иисус. Они отправились прямиком к Ребекке, рассказали ей обо всем и чистосердечно сообщили о своей вере в то, что Иисус — сын предначертанной судьбы и что ему предстоит стать великим религиозным лидером — возможно, Мессией.

[127:5.2] Rebecca listened intently; she was thrilled with the recital and more than ever determined to cast her lot with this man of her choice and to share his career of leadership. She argued (to herself) that such a man would all the more need a faithful and efficient wife. She interpreted Mary’s efforts to dissuade her as a natural reaction to the dread of losing the head and sole support of her family; but knowing that her father approved of her attraction for the carpenter’s son, she rightly reckoned that he would gladly supply the family with sufficient income fully to compensate for the loss of Jesus’ earnings. When her father agreed to such a plan, Rebecca had further conferences with Mary and Miriam, and when she failed to win their support, she made bold to go directly to Jesus. This she did with the co-operation of her father, who invited Jesus to their home for the celebration of Rebecca’s seventeenth birthday.

Ребекка внимательно слушала; она была взволнована рассказом и прониклась еще большей решимостью связать жизнь со своим избранником и разделить с ним судьбу вождя. Она убеждала (себя) в том, что такой человек тем более будет нуждаться в преданной и умелой жене. Она истолковала попытку Марии разубедить ее как естественную реакцию — боязнь потерять главу и единственного кормильца семьи; однако зная, что отец одобряет ее влечение к сыну плотника, она справедливо решила, что он с радостью обеспечит семью доходом, достаточным для возмещения заработков Иисуса. И после того, как ее отец согласился с этим планом, Ребекка еще раз встретилась с Марией и Мириам, но когда ей не удалось заручиться их поддержкой, она решилась поговорить с самим Иисусом. Ей удалось сделать это с помощью своего отца, который пригласил Иисуса в их дом на празднование семнадцатилетия Ребекки.

[127:5.3] Jesus listened attentively and sympathetically to the recital of these things, first by the father, then by Rebecca herself. He made kindly reply to the effect that no amount of money could take the place of his obligation personally to rear his father’s family, to «fulfill the most sacred of all human trusts — loyalty to one’s own flesh and blood.» Rebecca’s father was deeply touched by Jesus’ words of family devotion and retired from the conference. His only remark to Mary, his wife, was: «We can’t have him for a son; he is too noble for us.»
Иисус внимательно и участливо выслушал их предложение — вначале от отца Ребекки, затем от нее самой. В своем мягком ответе он сказал, что никакие деньги не смогут выполнить вместо него его обязанность — самому поднять семью его отца, «выполнить самый святой человеческий долг — быть верным собственной плоти и крови».
Отец Ребекки был глубоко тронут словами Иисуса о преданности семье и далее не участвовал в разговоре, сказав лишь своей жене Марии: «Он не сможет быть нашим сыном; он слишком благороден для нас».

[127:5.4] Then began that eventful talk with Rebecca. Thus far in his life, Jesus had made little distinction in his association with boys and girls, with young men and young women. His mind had been altogether too much occupied with the pressing problems of practical earthly affairs and the intriguing contemplation of his eventual career «about his Father’s business» ever to have given serious consideration to the consummation of personal love in human marriage. But now he was face to face with another of those problems which every average human being must confront and decide. Indeed was he «tested in all points like as you are.»

После этого состоялся тот памятный разговор с Ребеккой. До сих пор Иисус не проводил большого различия между мальчиками и девочками, юношами и девушками, с которыми общался. Его разум был слишком поглощен неотложными проблемами, связанными с практическими земными делами и неизменными размышлениями о грядущем «выполнении дела Отца», чтобы хотя бы раз всерьез подумать о воплощении личной любви в человеческом браке. Теперь же он был поставлен еще перед одной проблемой, с которой приходится сталкиваться и которую приходится решать каждому обычному человеку. Он воистину был «искушен во всем, подобно нам».

[127:5.5] After listening attentively, he sincerely thanked Rebecca for her expressed admiration, adding, «it shall cheer and comfort me all the days of my life.» He explained that he was not free to enter into relations with any woman other than those of simple brotherly regard and pure friendship. He made it clear that his first and paramount duty was the rearing of his father’s family, that he could not consider marriage until that was accomplished; and then he added: «If I am a son of destiny, I must not assume obligations of lifelong duration until such a time as my destiny shall be made manifest.»
Внимательно выслушав Ребекку, он искренне поблагодарил ее за выраженное ею восхищение, добавив, что «оно будет воодушевлять и утешать меня во все дни моей жизни». Он объяснил, что не волен вступать с женщиной в иные отношения, чем чисто братские и дружеские. Он дал недвусмысленно понять, что его первый и главный долг — воспитание детей своего отца и что он не может думать о женитьбе до тех пор, пока эта задача остается невыполненной и затем добавил:
«Если я — сын предначертанной судьбы, то не должен принимать на себя пожизненных обязательств до тех пор, пока мое предназначение не явит себя».

[127:5.6] Rebecca was heartbroken. She refused to be comforted and importuned her father to leave Nazareth until he finally consented to move to Sepphoris. In after years, to the many men who sought her hand in marriage, Rebecca had but one answer. She lived for only one purpose — to await the hour when this, to her, the greatest man who ever lived would begin his career as a teacher of living truth. And she followed him devotedly through his eventful years of public labor, being present (unobserved by Jesus) that day when he rode triumphantly into Jerusalem; and she stood «among the other women» by the side of Mary on that fateful and tragic afternoon when the Son of Man hung upon the cross, to her, as well as to countless worlds on high, «the one altogether lovely and the greatest among ten thousand.»
Сердце Ребекки было разбито. Она была безутешна и настойчиво уговаривала своего отца уехать из Назарета, пока в конце концов он не согласился переехать в Сепфорис. В последующие годы многие добивались ее руки, однако для всех у нее был один ответ. Она жила с единственной целью: дождаться того часа, когда тот, кто был для нее величайшим из когда-либо живших людей, вступит на свой путь учителя живой истины. И она преданно следовала за ним в течение всех его наполненных событиями лет общественного труда, присутствуя (незамеченной Иисусом) в день его триумфального вступления в Иерусалим; и она была «среди других женщин» вместе с Марией в тот роковой и трагический день, когда Сын Человеческий был распят на кресте, оставаясь для нее — как и для бесчисленных небесных миров — «возлюбленным и величайшим, лучшим из лучших».

6. HIS TWENTIETH YEAR (A.D. 14)

6. ЕГО ДВАДЦАТЫЙ ГОД (14 ГОД Н.Э.)

[127:6.1] The story of Rebecca’s love for Jesus was whispered about Nazareth and later on at Capernaum, so that, while in the years to follow many women loved Jesus even as men loved him, not again did he have to reject the personal proffer of another good woman’s devotion. From this time on human affection for Jesus partook more of the nature of worshipful and adoring regard. Both men and women loved him devotedly and for what he was, not with any tinge of self-satisfaction or desire for affectionate possession. But for many years, whenever the story of Jesus’ human personality was recited, the devotion of Rebecca was recounted.

Слухи об истории любви Ребекки к Иисусу распространились по Назарету, а позднее — в Капернауме, поэтому когда в последующие годы многие женщины и мужчины любили Иисуса, ему уже никогда не приходилось отвергать личного предложения добропорядочной преданности от другой женщины. Начиная с этого времени, любовь людей к Иисусу носила больше характер преклонения и восхищенного почитания. Как мужчины, так и женщины искренне любили его за то, каким он был — без малейшей примеси самоудовлетворения или желания любовного обладания. Однако многие годы преданность Ребекки вспоминали каждый раз, когда речь заходила о человеческой личности Иисуса.

[127:6.2] Miriam, knowing fully about the affair of Rebecca and knowing how her brother had forsaken even the love of a beautiful maiden (not realizing the factor of his future career of destiny), came to idealize Jesus and to love him with a touching and profound affection as for a father as well as for a brother.
Хорошо зная подробности истории с Ребеккой, а также то, что Иисус отказался от любви столь прекрасной девушки, Мириам (не осознавая предначертанности судьбы своего брата) стала идеализировать его и прониклась трогательной и глубокой любовью к нему как отцу и брату.

[127:6.3] Although they could hardly afford it, Jesus had a strange longing to go up to Jerusalem for the Passover. His mother, knowing of his recent experience with Rebecca, wisely urged him to make the journey. He was not markedly conscious of it, but what he most wanted was an opportunity to talk with Lazarus and to visit with Martha and Mary. Next to his own family he loved these three most of all.

Хотя они едва ли могли себе это позволить, Иисус чувствовал странное побуждение отправиться в Иерусалим на Пасху. Мать, зная о его недавних переживаниях с Ребеккой, мудро убеждала его совершить это путешествие. Не вполне сознавая это, в действительности он искал случая поговорить с Лазарем и навестить Марфу и Марию. Помимо своей семьи он любил этих троих больше всех на свете.

[127:6.4] In making this trip to Jerusalem, he went by way of Megiddo, Antipatris, and Lydda, in part covering the same route traversed when he was brought back to Nazareth on the return from Egypt. He spent four days going up to the Passover and thought much about the past events which had transpired in and around Megiddo, the international battlefield of Palestine.

По дороге в Иерусалим Иисус прошел через Мегиддо, Антипатриду и Лидду, повторив частично тот же путь, которым его семья возвращалась из Египта в Назарет. На дорогу ушло четыре дня, в течение которых он много размышлял о прошлых событиях в Мегиддо и в окрестностях этого города — международного поля брани Палестины.

[127:6.5] Jesus passed on through Jerusalem, only pausing to look upon the temple and the gathering throngs of visitors. He had a strange and increasing aversion to this Herod-built temple with its politically appointed priesthood. He wanted most of all to see Lazarus, Martha, and Mary. Lazarus was the same age as Jesus and now head of the house; by the time of this visit Lazarus’s mother had also been laid to rest. Martha was a little over one year older than Jesus, while Mary was two years younger. And Jesus was the idolized ideal of all three of them.

Иисус прошел через Иерусалим, лишь ненадолго задержавшись, чтобы взглянуть на храм и собиравшиеся здесь толпы посетителей. Он чувствовал странное и растущее неприятие этого построенного Иродом храма и его духовенства, назначаемого по политическим мотивам. Больше всего он хотел увидеть Лазаря, Марфу и Марию. Лазарь был его сверстником и теперь — главой семьи; к этому времени он успел похоронить и свою мать. Марфа была на год с небольшим старше Иисуса, а Мария — двумя годами младше. И для всех троих Иисус был глубоко почитаемым идеалом.

[127:6.6] On this visit occurred one of those periodic outbreaks of rebellion against tradition — the expression of resentment for those ceremonial practices which Jesus deemed misrepresentative of his Father in heaven. Not knowing Jesus was coming, Lazarus had arranged to celebrate the Passover with friends in an adjoining village down the Jericho road. Jesus now proposed that they celebrate the feast where they were, at Lazarus’s house. «But,» said Lazarus, «we have no paschal lamb.» And then Jesus entered upon a prolonged and convincing dissertation to the effect that the Father in heaven was not truly concerned with such childlike and meaningless rituals. After solemn and fervent prayer they rose, and Jesus said: «Let the childlike and darkened minds of my people serve their God as Moses directed; it is better that they do, but let us who have seen the light of life no longer approach our Father by the darkness of death. Let us be free in the knowledge of the truth of our Father’s eternal love.»
Во время этого визита произошел один из периодических взрывов протеста против традиции — выражение возмущения теми ритуальными обрядами, которые Иисус считал искажающими образ его небесного Отца. Не зная о том, что Иисус собирается к ним, Лазарь договорился встретить Пасху с друзьями в соседней деревне у дороги на Иерихон. Теперь же Иисус предлагал, чтобы они провели праздничный день там, где они находились — в доме Лазаря. «Но у нас нет пасхального ягненка», — сказал Лазарь. И тогда Иисус начал свое обстоятельное и убедительное рассуждение о том, что небесного Отца воистину не интересуют столь наивные и бессмысленные ритуалы. После торжественной и проникновенной молитвы они поднялись и Иисус сказал:
«Пусть мои незрелые и темные разумом соплеменники служат своему Богу так, как учил их Моисей; так будет лучше для них, однако пусть те из нас, кто видел свет жизни, больше не стремятся к нашему Отцу через тьму смерти. Будем же свободны в своем знании истины о вечной любви нашего Отца».

[127:6.7] That evening about twilight these four sat down and partook of the first Passover feast ever to be celebrated by devout Jews without the paschal lamb. The unleavened bread and the wine had been made ready for this Passover, and these emblems, which Jesus termed «the bread of life» and «the water of life,» he served to his companions, and they ate in solemn conformity with the teachings just imparted. It was his custom to engage in this sacramental ritual whenever he paid subsequent visits to Bethany. When he returned home, he told all this to his mother. She was shocked at first but came gradually to see his viewpoint; nevertheless, she was greatly relieved when Jesus assured her that he did not intend to introduce this new idea of the Passover in their family. At home with the children he continued, year by year, to eat the Passover «according to the law of Moses.»
В тот вечер, когда стало смеркаться, все четверо сели за стол и то была первая пасхальная трапеза благочестивых евреев без пасхального ягненка. На Пасху были приготовлены пресный хлеб с вином и эти символы, названные Иисусом «хлебом жизни» и «водой жизни», он подал своим товарищам, которые вкушали их в торжественном согласии с только что услышанными учениями. Стало обычаем выполнять этот священный ритуал всякий раз, когда Иисус посещал Вифанию в последующие годы. Вернувшись домой, он рассказал обо всем матери. Вначале она была потрясена, однако постепенно смогла понять его точку зрения. И все же она почувствовала огромное облегчение, когда Иисус заверил ее, что не собирается изменять празднование Пасхи в их семье. Дома вместе с детьми он из года в год продолжал вкушать Пасху «по закону Моисея».

[127:6.8] It was during this year that Mary had a long talk with Jesus about marriage. She frankly asked him if he would get married if he were free from his family responsibilities. Jesus explained to her that, since immediate duty forbade his marriage, he had given the subject little thought. He expressed himself as doubting that he would ever enter the marriage state; he said that all such things must await «my hour,» the time when «my Father’s work must begin.» Having settled already in his mind that he was not to become the father of children in the flesh, he gave very little thought to the subject of human marriage.
В этом году состоялся продолжительный разговор Марии с Иисусом по поводу женитьбы. Она откровенно спросила его женился бы он, если бы был свободен от обязанностей перед семьей. Иисус объяснил ей, что его непосредственный долг не позволяет ему жениться и потому этот вопрос мало его беспокоит. Он выразил сомнение в том, что когда-либо станет женатым человеком сказав, что все подобные проблемы должны отойти на второй план, пока не «исполнится его время» — время, когда он «должен будет приступить к делу своего Отца».
Решив уже для себя, что не станет отцом детей во плоти, он практически не думал о человеческом браке.
[127:6.9] This year he began anew the task of further weaving his mortal and divine natures into a simple and effective human individuality.
And he continued to grow in moral status and spiritual understanding.
В этом году он заново приступил к задаче дальнейшего соединения смертной и божественной сущностей в простую и действенную человеческую индивидуальность
. И он продолжал расти в нравственном статусе и духовной чуткости.

[127:6.10] Although all their Nazareth property (except their home) was gone, this year they received a little financial help from the sale of an equity in a piece of property in Capernaum. This was the last of Joseph’s entire estate. This real estate deal in Capernaum was with a boatbuilder named Zebedee.

Хотя они лишились всех своих назаретских владений (кроме собственного дома), в этом году их материальное положение несколько улучшилось после продажи своей доли недвижимости в Капернауме. Это было последней частью всего состояния Иосифа. Сделка на продажу капернаумской собственности была заключена со строителем лодок по имени Зеведей.

[127:6.11] Joseph graduated at the synagogue school this year and prepared to begin work at the small bench in the home carpenter shop. Although the estate of their father was exhausted, there were prospects that they would successfully fight off poverty since three of them were now regularly at work.
В этом году Иосиф закончил школу синагоги и начал работать за небольшим верстаком в домашней столярной мастерской. И хотя состояние их отца было исчерпано, они рассчитывали на успешную борьбу с нуждой, так как теперь трое из них регулярно работали.

[127:6.12] Jesus is rapidly becoming a man, not just a young man but an adult. He has learned well to bear responsibility. He knows how to carry on in the face of disappointment. He bears up bravely when his plans are thwarted and his purposes temporarily defeated. He has learned how to be fair and just even in the face of injustice. He is learning how to adjust his ideals of spiritual living to the practical demands of earthly existence. He is learning how to plan for the achievement of a higher and distant goal of idealism while he toils earnestly for the attainment of a nearer and immediate goal of necessity. He is steadily acquiring the art of adjusting his aspirations to the commonplace demands of the human occasion. He has very nearly mastered the technique of utilizing the energy of the spiritual drive to turn the mechanism of material achievement. He is slowly learning how to live the heavenly life while he continues on with the earthly existence. More and more he depends upon the ultimate guidance of his heavenly Father while he assumes the fatherly role of guiding and directing the children of his earth family. He is becoming experienced in the skillful wresting of victory from the very jaws of defeat; he is learning how to transform the difficulties of time into the triumphs of eternity.
Иисус быстро становится мужчиной — не просто юношей, а взрослым человеком. Он хорошо научился нести бремя ответственности. Он умеет не падать духом при разочарованиях. Он стойко держится, когда его планы расстраиваются, а замыслы временно срываются. Он научился быть честным и справедливым даже перед лицом несправедливости. Он учится адаптировать свои идеалы духовной жизни к практическим требованиям земного бытия. Он учится планировать достижение более высокой и отдаленной идеалистической цели и одновременно — упорно трудится для достижения ближайшей и непосредственной цели, определяемой необходимостью. Он планомерно осваивает искусство соразмерности при согласовании своих устремлений и обычных потребностей человеческой жизни. Он уже почти в совершенстве овладел методом использования энергии духовного побуждения для приведения в действие механизма материального достижения. Он постепенно учится жить небесной жизнью, продолжая свое земное существование. Он все больше полагается на высочайшее руководство своего Отца и одновременно берет на себя отеческую роль наставника детей своей земной семьи. Он накапливает все больше опыта в искусстве вырывать победу на грани поражения; он учится превращать трудности времени в триумфы вечности.

[127:6.13] And so, as the years pass, this young man of Nazareth continues to experience life as it is lived in mortal flesh on the worlds of time and space. He lives a full, representative, and replete life on Urantia. He left this world ripe in the experience which his creatures pass through during the short and strenuous years of their first life, the life in the flesh. And all this human experience is an eternal possession of the Universe Sovereign. He is our understanding brother, sympathetic friend, experienced sovereign, and merciful father.

Так с течением лет молодой назарянин продолжает знакомиться с жизнью во плоти в мирах времени и пространства. Он проживает полную, наглядную и исчерпывающую жизнь на Урантии. Иисус покинул этот мир, исполненный опыта пребывающих здесь созданий в течение коротких и напряженных лет своей первой жизни — жизни во плоти. И весь этот человеческий опыт навечно стал достоянием Владыки Вселенной. Он — наш отзывчивый брат, сочувствующий друг, опытный владыка и милосердный отец.

[127:6.14] As a child he accumulated a vast body of knowledge; as a youth he sorted, classified, and correlated this information; and now as a man of the realm he begins to organize these mental possessions preparatory to utilization in his subsequent teaching, ministry, and service in behalf of his fellow mortals on this world and on all other spheres of habitation throughout the entire universe of Nebadon.

Ребенком он обрел огромный запас знаний; юношей он разобрал, классифицировал и сопоставил эту информацию; и теперь, став взрослым человеком этого мира, он приступает к организации такого интеллектуального достояния перед его использованием в своем последующем учении, опеке и служении во благо своих смертных братьев в этом мире и на всех остальных обитаемых сферах по всей вселенной Небадон.

[127:6.15] Born into the world a babe of the realm, he has lived his childhood life and passed through the successive stages of youth and young manhood; he now stands on the threshold of full manhood, rich in the experience of human living, replete in the understanding of human nature, and full of sympathy for the frailties of human nature. He is becoming expert in the divine art of revealing his Paradise Father to all ages and stages of mortal creatures.

Рожденный младенцем данного мира, он прожил детство, прошел через последовательные стадии отрочества и юности и теперь стоит на пороге полной зрелости, обладая богатым опытом, исчерпывающим пониманием человеческой природы и исполненным глубокого сочувствия к ее слабостям. Он становится мастером божественного искусства — раскрытия своего Райского Отца смертным созданиям всех возрастов и уровней развития.

[127:6.16] And now as a full-grown man — an adult of the realm — he prepares to continue his supreme mission of revealing God to men and leading men to God.
И теперь, как взрослый человек — зрелый человек данного мира — он готовится продолжить свою высшую миссию: раскрывать Бога людям и вести людей к Богу.

 

---

 

128 Иисус в период ранней зрелости

• 
  1. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (15 ГОД Н.Э.)
  
• 
  2. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ГОД (16 ГОД Н.Э.)
  
• 
  3. ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД (17 ГОД Н.Э.)
  
• 
  4. ДАМАССКИЙ ЭПИЗОД
  
• 
  5. ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД (18 ГОД Н.Э.)
  
• 
  6. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ГОД (19 ГОД Н.Э.)
  
• 
  7. ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД (20 ГОД Н.Э.)
  

(Jesus’ Early Manhood) 

[128:0.1] AS JESUS of Nazareth entered upon the early years of his adult life, he had lived, and continued to live, a normal and average human life on earth. Jesus came into this world just as other children come; he had nothing to do with selecting his parents. He did choose this particular world as the planet whereon to carry out his seventh and final bestowal, his incarnation in the likeness of mortal flesh, but otherwise he entered the world in a natural manner, growing up as a child of the realm and wrestling with the vicissitudes of his environment just as do other mortals on this and on similar worlds.

ИИСУС Назарянин вступил в первые годы своей зрелости, продолжая вести нормальную земную жизнь обычного человека. Иисус появился в этом мире так же, как и другие дети; он не имел отношения к выбору своих родителей. Он избрал данный конкретный мир в качестве планеты своего седьмого и завершающего посвящения для воплощения в облике смертной плоти, но в остальном появился здесь естественным путем, рос как обычный ребенок данного мира и боролся с превратностями своего окружения точно так же, как и другие смертные в этом и похожих мирах.

[128:0.2] Always be mindful of the twofold purpose of Michael’s bestowal on Urantia:
Всегда помните о двуединой цели посвящения Майкиэля на Урантии:

1. The mastering of the experience of living the full life of a human creature in mortal flesh, the completion of his sovereignty in Nebadon.
2. The revelation of the Universal Father to the mortal dwellers on the worlds of time and space and the more effective leading of these same mortals to a better understanding of the Universal Father.

1. Овладение полным опытом проживания человеческой жизни в облике смертной плоти и завершение обретения полновластия в Небадоне.
2. Раскрытие Всеобщего Отца смертным обитателям миров пространства-времени для более полного понимания Всеобщего Отца.

[128:0.3] All other creature benefits and universe advantages were incidental and secondary to these major purposes of the mortal bestowal.
Все остальные преимущества для созданий, а также польза для вселенной имели побочный и второстепенный характер по отношению к этим главным целям посвящения в облике смертного.

1. THE TWENTY-FIRST YEAR (A.D. 15)

1. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (15 ГОД Н.Э.)

[128:1.1] With the attainment of adult years Jesus began in earnest and with full self-consciousness the task of completing the experience of mastering the knowledge of the life of his lowest form of intelligent creatures, thereby finally and fully earning the right of unqualified rulership of his self-created universe. He entered upon this stupendous task fully realizing his dual nature. But he had already effectively combined these two natures into one — Jesus of Nazareth.

С достижением зрелости Иисус всерьез и совершенно осознанно приступил к задаче завершения опыта овладения знанием жизни низшей формы созданных им разумных существ, обретая окончательное и полное право безусловного владычества в своей вселенной. Он приступил к этой исполинской задаче, полностью осознавая свою двойную природу. Однако он уже сумел успешно объединить две эти сущности в одну — Иисуса Назарянина.
[128:1.2] Joshua ben Joseph knew full well that he was a man, a mortal man, born of woman. This is shown in the selection of his first title, the Son of Man.
He was truly a partaker of flesh and blood, and even now, as he presides in sovereign authority over the destinies of a universe, he still bears among his numerous well-earned titles that of Son of Man. It is literally true that the creative Word — the Creator Son — of the Universal Father was «made flesh and dwelt as a man of the realm on Urantia.» He labored, grew weary, rested, and slept. He hungered and satisfied such cravings with food; he thirsted and quenched his thirst with water. He experienced the full gamut of human feelings and emotions; he was «in all things tested, even as you are,» and he suffered and died.
Иешуа бен Иосиф прекрасно знал, что он — человек, смертный человек, рожденный женщиной. Это видно по выбранному им для себя первому имени — Сын Человеческий
. Он воистину прожил жизнь во плоти и даже сейчас в качестве полновластного вершителя судеб вселенной среди своих многочисленных и заслуженных титулов он носит имя «Сын Человеческий». Буквально истинно то, что созидательное Слово Всеобщего Отца — Сын-Создатель — «стало плотью и пребывало в качестве человека на Урантии». Он трудился, уставал, отдыхал и спал. Он испытывал голод и удовлетворял его пищей; он испытывал жажду и утолял ее водой. Он познал всю гамму человеческих чувств и эмоций. Он был «искушен во всем, подобно нам», и он страдал и умер.

[128:1.3] He obtained knowledge, gained experience, and combined these into wisdom, just as do other mortals of the realm. Until after his baptism he availed himself of no supernatural power. He employed no agency not a part of his human endowment as a son of Joseph and Mary.

Он получал знания, обретал опыт и объединял их в мудрость точно так же как и другие смертные этого мира. Вплоть до своего крещения он не прибегал к сверхъестественному могуществу. Он не использовал каких-либо средств, которые не были частью его человеческой натуры как сына Иосифа и Марии.

[128:1.4] As to the attributes of his prehuman existence, he emptied himself. Prior to the beginning of his public work his knowledge of men and events was wholly self-limited. He was a true man among men.
Что касается атрибутов до-человеческого существования, то он освободил себя от них. До начала общественного труда его знания людей и событий обретались только им самим. Он был истинным человеком среди людей.

[128:1.5] It is forever and gloriously true: «We have a high ruler who can be touched with the feeling of our infirmities. We have a Sovereign who was in all points tested and tempted like as we are, yet without sin.» And since he himself has suffered, being tested and tried, he is abundantly able to understand and minister to those who are confused and distressed.
Извечна и благословенна истина: «У нас есть высокий правитель, способный сострадать нам в наших слабостях. У нас есть Властелин, искушенный, подобно нам, во всем, кроме греха». И поскольку он сам страдал, подвергаясь испытаниям и искушениям, то способен в полной мере понимать и опекать всех пребывающих в смятении и страдании.

[128:1.6] The Nazareth carpenter now fully understood the work before him, but he chose to live his human life in the channel of its natural flowing. And in some of these matters he is indeed an example to his mortal creatures, even as it is recorded: «Let this mind be in you which was also in Christ Jesus, who, being of the nature of God, thought it not strange to be equal with God. But he made himself to be of little import and, taking upon himself the form of a creature, was born in the likeness of mankind. And being thus fashioned as a man, he humbled himself and became obedient to death, even the death of the cross.»

Теперь назаретский плотник до конца представлял себе уготованный ему труд, однако он решил жить человеческой жизнью в ее естественном течении. И в некоторых отношениях он — реальный пример для своих смертных созданий, ибо сказано: «Рассуждайте так, как Иисус Христос, который, будучи Богом по своей природе, не считал странным быть равным Богу. Но он принял образ малозначительного создания — родился как человек. И явившись в образе человеческом, он смирил себя до такой степени, что принял смерть — и не просто смерть, а смерть на кресте».
[128:1.7] He lived his mortal life just as all others of the human family may live theirs, «who in the days of the flesh so frequently offered up prayers and supplications, even with strong feelings and tears, to Him who is able to save from all evil, and his prayers were effective because he believed.» Wherefore it behooved him in every respect
to be made like his brethren that he might become a merciful and understanding sovereign ruler over them.
Он прожил свою смертную жизнь так же, как могут прожить свою жизнь все другие люди — он, «который при жизни во плоти столь часто, порой с сильными чувствами и слезами, возносил молитвы и воззвания Ему, способному спасти от всякого зла и его молитвы были действенны, ибо он верил». Поэтому ему надлежало во всех отношениях
уподобиться своим собратьям, чтобы стать их милосердным и отзывчивым властелином.

[128:1.8] Of his human nature he was never in doubt; it was self-evident and always present in his consciousness. But of his divine nature there was always room for doubt and conjecture, at least this was true right up to the event of his baptism. The self-realization of divinity was a slow and, from the human standpoint, a natural evolutionary revelation. This revelation and self-realization of divinity began in Jerusalem when he was not quite thirteen years old with the first supernatural occurrence of his human existence; and this experience of effecting the self-realization of his divine nature was completed at the time of his second supernatural experience while in the flesh, the episode attendant upon his baptism by John in the Jordan, which event marked the beginning of his public career of ministry and teaching.

Он никогда не сомневался в своей человеческой природе; она была для него очевидной, он всегда ее осознавал. Что же касается сущности божественной, то здесь всегда оставалось место сомнениям и предположениям; по крайней мере так продолжалось до его крещения. Осознание своей божественности было медленным и с человеческой точки зрения — естественным эволюционным откровением. Такое откровение и самоосознание божественности началось в Иерусалиме — когда ему было неполных тринадцать лет с первым сверхъестественным явлением в его человеческой жизни; а завершение опыта самоосознания своей божественной сущности произошло во время второго сверхъестественного случая во плоти — события, произошедшего при его крещении Иоанном в Иордане и ознаменовавшего собой начало его общественного служения и учительства.

[128:1.9] Between these two celestial visitations, one in his thirteenth year and the other at his baptism, there occurred nothing supernatural or superhuman in the life of this incarnated Creator Son. Notwithstanding this, the babe of Bethlehem, the lad, youth, and man of Nazareth, was in reality the incarnated Creator of a universe; but he never once used aught of this power, nor did he utilize the guidance of celestial personalities, aside from that of his guardian seraphim, in the living of his human life up to the day of his baptism by John. And we who thus testify know whereof we speak.

Между этими двумя небесными посещениями — одно из которых произошло на тринадцатом году, а другое при крещении, — в жизни воплощенного Сына-Создателя не происходило ничего сверхъестественного или сверхчеловеческого. Несмотря на это, вифлеемский младенец, мальчик, юноша и мужчина из Назарета в реальности был воплощенным Создателем вселенной; однако вплоть до принятия крещения от Иоанна, за всю свою человеческую жизнь он ни разу и ни в малейшей мере не воспользовался ни своим могуществом, ни помощью небесных личностей, не считая своей серафимы-хранителя. И мы, свидетельствующие об этом, знаем, о чем говорим.

[128:1.10] And yet, throughout all these years of his life in the flesh he was truly divine. He was actually a Creator Son of the Paradise Father. When once he had espoused his public career, subsequent to the technical completion of his purely mortal experience of sovereignty acquirement, he did not hesitate publicly to admit that he was the Son of God. He did not hesitate to declare, «I am Alpha and Omega, the beginning and the end, the first and the last.» He made no protest in later years when he wascalled Lord of Glory, Ruler of a Universe, the Lord God of all creation, the Holy One of Israel, the Lord of all, our Lord and our God, God with us, having a name above every name and on all worlds, the Omnipotence of a universe, the Universe Mind of this creation, the One in whom are hid all treasures of wisdom and knowledge, the fullness of Him who fills all things, the eternal Word of the eternal God, the One who was before all things and in whom all things consist, the Creator of the heavens and the earth, the Upholder of a universe, the Judge of all the earth, the Giver of life eternal, the True Shepherd, the Deliverer of the worlds, and the Captain of our salvation.
И все же, в течение всех лет его жизни во плоти, он был истинно божественным. Он в самом деле был Сыном-Создателем Райского Отца. После начала общественного служения — что произошло после формального завершения его сугубо смертного опыта обретения полновластия, — без колебаний и публично он признавал себя Сыном Бога. Он прямо заявлял: «Я есть Альфа и Омега, начало и конец, первый и последний». Он не возражал, когда в последующие годы его называли Господом Славы, Правителем Вселенной, Господом Богом всего творения, Святым Израиля, Господом всего, Господом нашим и Богом нашим, Богом с нами, имеющим имя выше всякого имени и во всех мирах, Всемогуществом вселенной, Вселенским Разумом всего творения, Тем, в котором сокрыты все сокровища премудрости и знаний, полнотой Наполняющего все во всем, вечным Словом вечного Бога, Тем, который прежде всего и в котором все существует, Создателем неба и земли, Вседержителем вселенной, Судией всей земли, Дарителем вечной жизни, Истинным Пастырем, Избавителем миров и Предводителем нашего спасения.

[128:1.11] He never objected to any of these titles as they were applied to him subsequent to the emergence from his purely human life into the later years of his self-consciousness of the ministry of divinity in humanity, and for humanity, and to humanity on this world and for all other worlds. Jesus objected to but one title as applied to him: When he was once called Immanuel, he merely replied, «Not I, that is my elder brother.»
Он никогда не возражал против какого-либо из этих титулов, которые стали присваивать ему с окончанием его чисто человеческой жизни и началом последующих лет самоосознания своего божественного служения в облике человека, во имя человека и для человека в этом мире и для всех других миров. Применительно к себе, Иисус возражал только против одного имени: когда однажды он был назван Иммануэлем, то просто ответил:
«Не я — это мой старший брат».

[128:1.12] Always, even after his emergence into the larger life on earth, Jesus was submissively subject to the will of the Father in heaven.

Всегда — даже после того, как его жизнь на земле обрела большую полноту, — Иисус смиренно подчинялся воле небесного Отца.

[128:1.13] After his baptism he thought nothing of permitting his sincere believers and grateful followers to worship him. Even while he wrestled with poverty and toiled with his hands to provide the necessities of life for his family, his awareness that he was a Son of God was growing; he knew that he was the maker of the heavens and this very earth whereon he was now living out his human existence. And the hosts of celestial beings throughout the great and onlooking universe likewise knew that this man of Nazareth was their beloved Sovereign and Creator-father. A profound suspense pervaded the universe of Nebadon throughout these years; all celestial eyes were continuously focused on Urantia — on Palestine.
После своего крещения он не придавал какого-либо значения поклонению своих искренних сторонников и благодарных последователей. Даже в то время, когда он боролся с бедностью и работал не покладая рук, чтобы обеспечить свою семью самым необходимым, в нем росло сознание того, что он — Сын Бога; он знал, что является творцом небес и той самой земли, на которой жил теперь жизнью человека. И сонмы небесных существ по всей огромной и взирающей на Урантию вселенной также знали, что этот человек из Назарета — их возлюбленный Властелин и Создатель-отец. На протяжении этих лет вся вселенная Небадон была глубоко охвачена тревожным ожиданием; взоры всех небесных существ были постоянно прикованы к Урантии — к Палестине.

[128:1.14] This year Jesus went up to Jerusalem with Joseph to celebrate the Passover. Having taken James to the temple for consecration, he deemed it his duty to take Joseph. Jesus never exhibited any degree of partiality in dealing with his family. He went with Joseph to Jerusalem by the usual Jordan valley route, but he returned to Nazareth by the east Jordan way, which led through Amathus. Going down the Jordan, Jesus narrated Jewish history to Joseph and on the return trip told him about the experiences of the reputed tribes of Ruben, Gad, and Gilead that traditionally had dwelt in these regions east of the river.

В этом году Иисус отправился в Иерусалим вместе с Иосифом на празднование Пасхи. Побывав на посвящении в храме с Иаковом, он считал своим долгом привести сюда и Иосифа. Иисус никогда не отдавал кому-либо предпочтения в своих отношениях с членами семьи. Вместе с Иосифом они отправились в Иерусалим обычным маршрутом через долину Иордана, но вернулись восточно-иорданским путем, который проходил через Амаф. Идя по долине Иордана, Иисус излагал Иосифу историю еврейского народа, а на обратном пути рассказывал ему о жизни славных племен Рувима, Гада и Илиадуда, которые традиционно населяли эти места к востоку от реки.

[128:1.15] Joseph asked Jesus many leading questions concerning his life mission, but to most of these inquiries Jesus would only reply, «My hour has not yet come.» However, in these intimate discussions many words were dropped which Joseph remembered during the stirring events of subsequent years. Jesus, with Joseph, spent this Passover with his three friends at Bethany, as was his custom when in Jerusalem attending these festival commemorations.
Иосиф задавал Иисусу много наводящих вопросов о миссии его жизни, но на большинство из них Иисус отвечал только: «Мой час еще не наступил». Однако в этих задушевных беседах он обронил много слов, всплывавших в памяти Иосифа в течение волнующих событий последующих лет. Иисус и Иосиф встретили Пасху вместе с тремя друзьями в Вифании, что стало уже традицией при посещении им Иерусалима для участия в этих празднествах.

2. THE TWENTY-SECOND YEAR (A.D. 16) 

2. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ГОД (16 ГОД Н.Э.)

[128:2.1] This was one of several years during which Jesus’ brothers and sisters were facing the trials and tribulations peculiar to the problems and readjustments of adolescence. Jesus now had brothers and sisters ranging in ages from seven to eighteen, and he was kept busy helping them to adjust themselves to the new awakenings of their intellectual and emotional lives. He had thus to grapple with the problems of adolescence as they became manifest in the lives of his younger brothers and sisters.

Этот год был одним из тех, когда братья и сестры Иисуса сталкивались с испытаниями и трудностями, присущими переходному возрасту с его изменениями и проблемами. К этому времени у Иисуса были братья и сестры в возрасте от семи до восемнадцати лет и ему приходилось уделять им много времени, помогая свыкнуться с переменами в их интеллектуальной и эмоциональной жизни. Тем самым ему приходилось решать проблемы подросткового возраста по мере того, как они проявлялись в жизни его младших братьев и сестер.

[128:2.2] This year Simon graduated from school and began work with Jesus’ old boyhood playmate and ever-ready defender, Jacob the stone mason. As a result of several family conferences it was decided that it was unwise for all the boys to take up carpentry. It was thought that by diversifying their trades they would be prepared to take contracts for putting up entire buildings. Again, they had not all kept busy since three of them had been working as full-time carpenters.

Симон в этом году окончил школу и начал работать вместе со старым товарищем Иисуса по играм и его неизменным защитником — каменщиком Иаковом. В результате нескольких семейных советов было решено, что неблагоразумно всем мальчикам заниматься плотницким делом. Предполагалось, что освоив разные ремесла, они смогут брать контракты на строительство целых зданий. К тому же всем работы не хватало, ибо трое из них работали плотниками полный рабочий день.

[128:2.3] Jesus continued this year at house finishing and cabinetwork but spent most of his time at the caravan repair shop. James was beginning to alternate with him in attendance at the shop. The latter part of this year, when carpenter work was slack about Nazareth, Jesus left James in charge of the repair shop and Joseph at the home bench while he went over to Sepphoris to work with a smith. He worked six months with metals and acquired considerable skill at the anvil.
В этом году Иисус продолжал заниматься отделкой домов и тонкой столярной работой, однако большую часть своего времени он проводил в ремонтной мастерской по обслуживанию караванов, где его иногда начал подменять Иаков. Во второй половине этого года, когда плотницкой работы в районе Назарета было мало, Иисус оставил ремонтную мастерскую Иакову, домашнюю мастерскую Иосифу, а сам отправился в Сепфорис работать в кузнице. В течение шести месяцев он работал по металлу и достиг значительного мастерства в кузнечном деле.

[128:2.4] Before taking up his new employment at Sepphoris, Jesus held one of his periodic family conferences and solemnly installed James, then just past eighteen years old, as acting head of the family. He promised his brother hearty support and full co-operation and exacted formal promises of obedience to James from each member of the family. From this day James assumed full financial responsibility for the family, Jesus making his weekly payments to his brother. Never again did Jesus take the reins out of James’s hands. While working at Sepphoris he could have walked home every night if necessary, but he purposely remained away, assigning weather and other reasons, but his true motive was to train James and Joseph in the bearing of the family responsibility. He had begun the slow process of weaning his family. Each Sabbath Jesus returned to Nazareth, and sometimes during the week when occasion required, to observe the working of the new plan, to give advice and offer helpful suggestions.
Прежде чем приступить к новой работе в Сепфорисе, Иисус устроил один из своих регулярных семейных советов и торжественно утвердил восемнадцатилетнего Иакова исполняющим обязанности главы семьи. Он пообещал своему брату полную поддержку, всяческое участие и получил от каждого члена семьи формальное обещание слушаться Иакова. С того дня Иаков взял на себя всю материальную ответственность за семью, а Иисус при этом делал еженедельный взнос. Впоследствии он уже никогда не забирал бразды правления из рук Иакова. Работая в Сепфорисе, Иисус при необходимости мог бы каждый вечер приходить домой, однако он специально держался в стороне, ссылаясь на погоду и другие обстоятельства, хотя истинной причиной было желание приучить Иакова и Иосифа нести ответственность за семью. Он начал постепенно отдаляться от семьи. Каждую субботу, а иногда по мере необходимости и на неделе Иисус возвращался в Назарет, чтобы посмотреть, как осуществляется новый план, дать совет или оказать помощь.

[128:2.5] Living much of the time in Sepphoris for six months afforded Jesus a new opportunity to become better acquainted with the gentile viewpoint of life. He worked with gentiles, lived with gentiles, and in every possible manner did he make a close and painstaking study of their habits of living and of the gentile mind.

В течение шести месяцев Иисус большую часть времени проводил в Сепфорисе и это позволило ему лучше познакомиться с языческим взглядом на жизнь. Он работал с иноверцами, жил среди них и использовал любую возможность для того, чтобы подробно и тщательно изучать особенности их жизни и мышления.

[128:2.6] The moral standards of this home city of Herod Antipas were so far below those of even the caravan city of Nazareth that after six months’ sojourn at Sepphoris Jesus was not averse to finding an excuse for returning to Nazareth. The group he worked for were to become engaged on public work in both Sepphoris and the new city of Tiberias, and Jesus was disinclined to have anything to do with any sort of employment under the supervision of Herod Antipas. And there were still other reasons which made it wise, in the opinion of Jesus, for him to go back to Nazareth. When he returned to the repair shop, he did not again assume the personal direction of family affairs. He worked in association with James at the shop and as far as possible permitted him to continue oversight of the home. James’s management of family expenditures and his administration of the home budget were undisturbed.

По своим моральным устоям этот город — родина Ирода Антипы — настолько уступал даже караванному Назарету, что после шестимесячного пребывания в Сепфорисе Иисус с готовностью воспользовался предлогом и вернулся в Назарет. Бригада, в которой он работал, должна была принять участие в строительстве общественных сооружений как в Сепфорисе, так и в новом городе Тивериаде, но Иисус не желал принимать какого-либо участия в работах под надзором Ирода Антипы. Были и другие причины, из-за которых, по мнению Иисуса, ему следовало вернуться в Назарет. Вернувшись в ремонтную мастерскую, он не стал снова брать на себя управление семейными делами. Работая вместе с Иаковом в мастерской, Иисус, насколько это было возможно, позволял ему и дальше руководить домом. Иаков продолжал распоряжаться расходами и бюджетом семьи.

[128:2.7] It was by just such wise and thoughtful planning that Jesus prepared the way for his eventual withdrawal from active participation in the affairs of his family. When James had had two years’ experience as acting head of the family — and two full years before he (James) was to be married — Joseph was placed in charge of the household funds and intrusted with the general management of the home.
Именно благодаря такому мудрому и продуманному планированию, Иисус смог обеспечить условия для окончательного отхода от активного участия в семейных делах. Когда Иаков приобрел двухгодичный опыт в качестве исполняющего обязанности главы семьи — и за два года до того, как он (Иаков) женился, — распоряжение семейными деньгами и общее управление делами семьи было возложено на Иосифа.

3. THE TWENTY-THIRD YEAR (A.D. 17) 

3. ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД (17 ГОД Н.Э.)

[128:3.1] This year the financial pressure was slightly relaxed as four were at work. Miriam earned considerable by the sale of milk and butter; Martha had become an expert weaver. The purchase price of the repair shop was over one third paid. The situation was such that Jesus stopped work for three weeks to take Simon to Jerusalem for the Passover, and this was the longest period away from daily toil he had enjoyed since the death of his father.

В этом году финансовые трудности несколько ослабли, так как работали уже четыре члена семьи. Мириам хорошо зарабатывала продажей молока и масла; Марфа стала искусной ткачихой. Было выплачено уже более трети суммы за ремонтную мастерскую. Это позволило Иисусу на три недели прервать работу, чтобы отправиться вместе с Симоном в Иерусалим на празднование Пасхи и со времени смерти отца это был самый продолжительный период без ежедневного тяжелого труда.

[128:3.2] They journeyed to Jerusalem by way of the Decapolis and through Pella, Gerasa, Philadelphia, Heshbon, and Jericho. They returned to Nazareth by the coast route, touching Lydda, Joppa, Caesarea, thence around Mount Carmel to Ptolemais and Nazareth. This trip fairly well acquainted Jesus with the whole of Palestine north of the Jerusalem district.

Они шли в Иерусалим через Декаполис, минуя Пеллу, Герасу, Филадельфию, Хешбон и Иерихон. Возвращаясь в Назарет, они пошли побережьем — через Лидду, Иоппию и Кесарию после чего, обогнув гору Кармил, вышли к Птолемаиде и Назарету. Это путешествие позволило Иисусу достаточно хорошо познакомиться со всей Палестиной к северу от Иерусалима.

[128:3.3] At Philadelphia Jesus and Simon became acquainted with a merchant from Damascus who developed such a great liking for the Nazareth couple that he insisted they stop with him at his Jerusalem headquarters. While Simon gave attendance at the temple, Jesus spent much of his time talking with this well-educated and much-traveled man of world affairs. This merchant owned over four thousand caravan camels; he had interests all over the Roman world and was now on his way to Rome. He proposed that Jesus come to Damascus to enter his Oriental import business, but Jesus explained that he did not feel justified in going so far away from his family just then. But on the way back home he thought much about these distant cities and the even more remote countries of the Far West and the Far East, countries he had so frequently heard spoken of by the caravan passengers and conductors.

В Филадельфии Иисус и Симон познакомились с купцом из Дамаска, которому так понравилась назаретская пара, что он уговорил их остановиться в его иерусалимской резиденции. Пока Симон находился в храме, Иисус проводил время в продолжительных беседах с этим хорошо образованным и сведущим в мировых делах человеком. Этому купцу принадлежало более четырех тысяч караванных верблюдов; его коммерческие интересы охватывали весь римский мир, и теперь он собирался отправиться в Рим. Он предложил, чтобы Иисус приехал в Дамаск и вошел в его дело — импорт восточных товаров, — однако в тот момент Иисус не считал себя вправе уезжать так далеко от семьи. Тем не менее, по дороге домой он много думал о тех далеких городах и еще более далеких странах Запада и Востока, о которых слышал столько рассказов от караванных путешественников и проводников.

[128:3.4] Simon greatly enjoyed his visit to Jerusalem. He was duly received into the commonwealth of Israel at the Passover consecration of the new sons of the commandment. While Simon attended the Passover ceremonies, Jesus mingled with the throngs of visitors and engaged in many interesting personal conferences with numerous gentile proselytes.

Симону чрезвычайно понравилось их пребывание в Иерусалиме. Он был должным образом принят в граждане государства Израиль при пасхальном посвящении новых сынов завета. Пока Симон присутствовал на пасхальных церемониях, Иисус бродил в толпе посетителей и провел много интересных бесед с многочисленными новообращенными язычниками.

[128:3.5] Perhaps the most notable of all these contacts was the one with a young Hellenist named Stephen. This young man was on his first visit to Jerusalem and chanced to meet Jesus on Thursday afternoon of Passover week. While they both strolled about viewing the Asmonean palace, Jesus began the casual conversation that resulted in their becoming interested in each other, and which led to a four-hour discussion of the way of life and the true God and his worship. Stephen was tremendously impressed with what Jesus said; he never forgot his words.

Наверное самой примечательной из всех этих встреч было знакомство с молодым греком по имени Стефан. Этот юноша впервые посетил Иерусалим и случайно встретился с Иисусом пополудни в четверг на пасхальной неделе. Во время прогулки вокруг дворца Хасмонеев Иисус завел непринужденную беседу, в результате которой они заинтересовались друг другом и в течение четырех часов говорили о путях жизни, истинном Боге и поклонении ему. Стефан был глубоко потрясен словами Иисуса и никогда их не забывал.

[128:3.6] And this was the same Stephen who subsequently became a believer in the teachings of Jesus, and whose boldness in preaching this early gospel resulted in his being stoned to death by irate Jews. Some of Stephen’s extraordinary boldness in proclaiming his view of the new gospel was the direct result of this earlier interview with Jesus. But Stephen never even faintly surmised that the Galilean he had talked with some fifteen years previously was the very same person whom he later proclaimed the world’s Savior, and for whom he was so soon to die, thus becoming the first martyr of the newly evolving Christian faith. When Stephen yielded up his life as the price of his attack upon the Jewish temple and its traditional practices, there stood by one named Saul, a citizen of Tarsus. And when Saul saw how this Greek could die for his faith, there were aroused in his heart those emotions which eventually led him to espouse the cause for which Stephen died; later on he became the aggressive and indomitable Paul, the philosopher, if not the sole founder, of the Christian religion.
И это был тот самый Стефан, который впоследствии уверовал в учения Иисуса и чья смелая проповедь раннего евангелия привела к тому, что разгневанные евреи забили его камнями насмерть. Отчасти, храбрость Стефана в провозглашении своего взгляда на новое евангелие была прямым результатом его первой беседы с Иисусом. Однако у Стефана ни разу не возникло даже смутной догадки о том, что галилеянин, с которым он разговаривал примерно пятнадцать лет назад, был тем же самым человеком, которого он впоследствии провозгласил Спасителем мира и за которого ему было суждено вскоре умереть, став первым мучеником нарождавшейся христианской веры. Когда Стефан прощался с жизнью, заплатив ею за свои нападки на еврейский храм и традиционные обряды, рядом стоял некий человек по имени Савл, житель Тарса. И когда Савл увидел, на какую смерть был способен этот грек за свою веру, в его сердце пробудились чувства, приведшие его со временем к принятию того учения, за которое умер Стефан; впоследствии он стал напористым и неукротимым Павлом — философом и едва ли не единственным основателем христианской религии.

[128:3.7] On the Sunday after Passover week Simon and Jesus started on their way back to Nazareth. Simon never forgot what Jesus taught him on this trip. He had always loved Jesus, but now he felt that he had begun to know his father-brother. They had many heart-to-heart talks as they journeyed through the country and prepared their meals by the wayside. They arrived home Thursday noon, and Simon kept the family up late that night relating his experiences.

В воскресенье после Пасхальной недели Симон и Иисус отправились назад в Назарет. Симон никогда не забывал того, чему научил его Иисус во время этого путешествия. Он всегда любил Иисуса, однако именно теперь он почувствовал, что начал понимать своего отца-брата. По дороге у них было много задушевных бесед — и в пути, и во время приготовления пищи у дороги. Они вернулись домой в четверг в полдень, а вечером Симон допоздна рассказывал домашним о своих впечатлениях.

[128:3.8] Mary was much upset by Simon’s report that Jesus spent most of the time when in Jerusalem «visiting with the strangers, especially those from the far countries.» Jesus’ family never could comprehend his great interest in people, his urge to visit with them, to learn about their way of living, and to find out what they were thinking about.
Мария была очень расстроена словами Симона о том, что большую часть своего времени в Иерусалиме Иисус провел «во встречах с незнакомцами, особенно с теми, которые прибыли из дальних стран». Семья Иисуса никогда не понимала его огромного интереса к людям, его желания встречаться с ними, знакомиться с их жизнью и узнавать образ их мыслей.

[128:3.9] More and more the Nazareth family became engrossed with their immediate and human problems; not often was mention made of the future mission of Jesus, and very seldom did he himself speak of his future career. His mother rarely thought about his being a child of promise. She was slowly giving up the idea that Jesus was to fulfill any divine mission on earth, yet at times her faith was revived when she paused to recall the Gabriel visitation before the child was born.
Насущные человеческие проблемы все больше и больше поглощали назаретскую семью; домашние не часто вспоминали о будущей миссии Иисуса, да и сам он крайне редко говорил о своем будущем труде. Его мать почти не вспоминала о том, что он был заветным дитя. Постепенно она расставалась с мыслью о некоей божественной миссии, которую Иисусу было суждено осуществить на земле и все же порой ее вера возрождалась при воспоминании о посещении Гавриила перед рождением ребенка.

4. THE DAMASCUS EPISODE 

4. ДАМАССКИЙ ЭПИЗОД

[128:4.1] The last four months of this year Jesus spent in Damascus as the guest of the merchant whom he first met at Philadelphia when on his way to Jerusalem. A representative of this merchant had sought out Jesus when passing through Nazareth and escorted him to Damascus. This part-Jewish merchant proposed to devote an extraordinary sum of money to the establishment of a school of religious philosophy at Damascus. He planned to create a center of learning which would out-rival Alexandria. And he proposed that Jesus should immediately begin a long tour of the world’s educational centers preparatory to becoming the head of this new project. This was one of the greatest temptations that Jesus ever faced in the course of his purely human career.

Последние четыре месяца этого года Иисус провел в Дамаске в гостях у того купца, с которым встретился в Филадельфии на пути в Иерусалим. Будучи в Назарете, представитель купца разыскал Иисуса и проводил его до Дамаска. Этот купец, наполовину еврей, предложил выделить необычайно крупную сумму денег для организации в Дамаске школы религиозной философии. Он планировал создать центр образования, который превзошел бы Александрию и предложил Иисусу сразу же отправиться в длительное путешествие по мировым центрам просвещения, чтобы, получив необходимую подготовку, возглавить это начинание. Это был один из величайших соблазнов, с которым Иисус когда-либо сталкивался в своей чисто человеческой жизни.

[128:4.2] Presently this merchant brought before Jesus a group of twelve merchants and bankers who agreed to support this newly projected school. Jesus manifested deep interest in the proposed school, helped them plan for its organization, but always expressed the fear that his other and unstated but prior obligations would prevent his accepting the direction of such a pretentious enterprise. His would-be benefactor was persistent, and he profitably employed Jesus at his home doing some translating while he, his wife, and their sons and daughters sought to prevail upon Jesus to accept the proffered honor. But he would not consent. He well knew that his mission on earth was not to be supported by institutions of learning; he knew that he must not obligate himself in the least to be directed by the «councils of men,» no matter how well-intentioned.

Вскоре этот купец представил Иисусу группу из двенадцати купцов и банкиров, готовых поддержать организацию новой школы. Иисус проявил глубокий интерес к идее создания школы, помог подготовить план ее организации, однако постоянно выражал опасение, что некоторые не названные, но взятые на себя ранее обязательства, не позволят ему приступить к руководству столь значительным предприятием. Его возможный благотворитель был настойчив и дал Иисусу несколько выгодных заказов на переводы, которые тот выполнял у него дома, в то время как сам купец, его жена, а также его сыновья и дочери пытались убедить Иисуса не отказываться от предлагаемой чести. Но Иисус не соглашался. Он прекрасно знал, что его миссия на земле не должна пользоваться поддержкой учебных заведений; он знал, что ему нельзя ни в коей мере подчинять себя «советам людей», пусть даже действующим из самых благих побуждений.

[128:4.3] He who was rejected by the Jerusalem religious leaders, even after he had demonstrated his leadership, was recognized and hailed as a master teacher by the businessmen and bankers of Damascus, and all this when he was an obscure and unknown carpenter of Nazareth.

Тот, кого отвергли религиозные лидеры Иерусалима, — даже после того, как он продемонстрировал свое превосходство, — был признан выдающимся учителем деловыми людьми и банкирами Дамаска, причем в то время, когда оставался скромным, никому не известным плотником из Назарета.

[128:4.4] He never spoke about this offer to his family, and the end of this year found him back in Nazareth going about his daily duties just as if he had never been tempted by the flattering propositions of his Damascus friends. Neither did these men of Damascus ever associate the later citizen of Capernaum who turned all Jewry upside down with the former carpenter of Nazareth who had dared to refuse the honor which their combined wealth might have procured.
Он никогда не рассказывал об этом предложении своей семье, и конец этого года застал его снова в Назарете при выполнении своих ежедневных обязанностей, как будто он никогда не подвергался искушению лестными предложениями своих дамасских друзей. Точно так же этим дамасцам никогда не приходило в голову, что будущий гражданин Капернаума, взбудораживший все еврейство, был плотником из Назарета, осмелившимся отказаться от той чести, которую могло бы обеспечить их объединенное состояние.

[128:4.5] Jesus most cleverly and intentionally contrived to detach various episodes of his life so that they never became, in the eyes of the world, associated together as the doings of a single individual. Many times in subsequent years he listened to the recital of this very story of the strange Galilean who declined the opportunity of founding a school in Damascus to compete with Alexandria.

Иисусу удавалось с большим искусством и расчетом разделять отдельные эпизоды своей жизни так, чтобы в глазах мира они никогда не воспринимались как поступки одного и того же человека. Не раз в последующие годы он слышал рассказ о странном галилеянине, отказавшемся от возможности основать в Дамаске школу, которая соперничала бы с Александрией.
[128:4.6] One purpose which Jesus had in mind, when he sought to segregate certain features of his earthly experience, was to prevent the building up of such a versatile and spectacular career as would cause subsequent generations to venerate the teacher in place of obeying the truth which he had lived and taught. Jesus did not want to build up such a human record of achievement as would attract attention from his teaching. Very early he recognized that his followers would be tempted to formulate a religion about
him which might become a competitor of the gospel of the kingdom that he intended to proclaim to the world. Accordingly, he consistently sought to suppress everything during his eventful career which he thought might be made to serve this natural human tendency to exalt the teacher in place of proclaiming his teachings.
Одна из целей, преследуемых Иисусом при разделении некоторых эпизодов своего земного опыта, состояла в том, чтобы воспрепятствовать созданию столь многогранной и впечатляющей картины жизненного пути, которая заставила бы последующие поколения поклоняться учителю вместо следования истине, которую он воплотил в своей жизни и которой он учил. Иисус не желал, чтобы свидетельства его чисто человеческих достижений отвлекали внимание от его учения. Уже на раннем этапе он понял, что у его последователей будет искушение создать религию о нем,
и что такая религия может стать соперником евангелия царства, которое он собирался провозгласить миру. Соответственно, он последовательно стремился замалчивать в своей богатой событиями жизни все, что могло бы послужить этой естественной человеческой склонности превозносить учителя, вместо того, чтобы нести миру его учение.

[128:4.7] This same motive also explains why he permitted himself to be known by different titles during various epochs of his diversified life on earth. Again, he did not want to bring any undue influence to bear upon his family or others which would lead them to believe in him against their honest convictions. He always refused to take undue or unfair advantage of the human mind. He did not want men to believe in him unless their hearts were responsive to the spiritual realities revealed in his teachings.
Этим же объясняется, почему он допускал, чтобы его знали под разными именами в различные периоды его многосторонней жизни на земле. Вместе с тем, он не хотел оказывать неправомерного воздействия на свою семью или каких-либо других людей, заставляя их поверить в него вопреки своим истинным убеждениям. Он всегда отказывался пользоваться незаслуженным или несправедливым преимуществом перед человеческим разумом. Он не хотел, чтобы люди верили в него до тех пор, пока их сердца не открывались зову духовных реальностей, раскрытым в его учениях.

[128:4.8] By the end of this year the Nazareth home was running fairly smoothly. The children were growing up, and Mary was becoming accustomed to Jesus’ being away from home. He continued to turn over his earnings to James for the support of the family, retaining only a small portion for his immediate personal expenses.

К концу этого года дела в назаретской семье шли неплохо. Дети росли, и Мария начала привыкать к отсутствию Иисуса. Он продолжал передавать свои заработки Иакову на нужды семьи, оставляя только небольшую часть на свои непосредственные личные потребности.

[128:4.9] As the years passed, it became more difficult to realize that this man was a Son of God on earth. He seemed to become quite like an individual of the realm, just another man among men. And it was ordained by the Father in heaven that the bestowal should unfold in this very way.
С течением лет все труднее было представить себе, что этот человек — Сын Бога на земле. Казалось, что он стал вполне обыкновенным индивидуумом этого мира — человеком среди людей. И то, что его посвящение должно было протекать именно таким образом, было предопределено небесным Отцом.

5. THE TWENTY-FOURTH YEAR (A.D. 18) 

5. ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД (18 ГОД Н.Э.)

[128:5.1] This was Jesus’ first year of comparative freedom from family responsibility. James was very successful in managing the home with Jesus’ help in counsel and finances.

Для Иисуса это был первый год относительной свободы от семейных обязанностей. С помощью советов и финансовой поддержки от Иисуса, Иаков весьма успешно вел хозяйство.

[128:5.2] The week following the Passover of this year a young man from Alexandria came down to Nazareth to arrange for a meeting, later in the year, between Jesus and a group of Alexandrian Jews at some point on the Palestinian coast. This conference was set for the middle of June, and Jesus went over to Caesarea to meet with five prominent Jews of Alexandria, who besought him to establish himself in their city as a religious teacher, offering as an inducement to begin with, the position of assistant to the chazan in their chief synagogue.

На следующей неделе после Пасхи в Назарет прибыл молодой человек из Александрии, чтобы организовать встречу Иисуса с группой александрийских евреев где-нибудь на побережье Палестины. Совещание было назначено на середину июня, и Иисус отправился в Кесарию, где пять видных александрийских евреев просили его обосноваться в их городе в качестве религиозного учителя, предложив для начала, в качестве стимула, место помощника хазана в главной синагоге.

[128:5.3] The spokesmen for this committee explained to Jesus that Alexandria was destined to become the headquarters of Jewish culture for the entire world; that the Hellenistic trend of Jewish affairs had virtually outdistanced the Babylonian school of thought. They reminded Jesus of the ominous rumblings of rebellion in Jerusalem and throughout Palestine and assured him that any uprising of the Palestinian Jews would be equivalent to national suicide, that the iron hand of Rome would crush the rebellion in three months, and that Jerusalem would be destroyed and the temple demolished, that not one stone would be left upon another.

Представители этого комитета объяснили Иисусу, что Александрии суждено стать всемирным центром еврейской культуры, что эллинистические тенденции в иудаизме практически уже вытеснили вавилонскую школу мысли. Они напомнили Иисусу о зловещих слухах о восстании в Иерусалиме и по всей Палестине, уверяя его, что любой мятеж палестинских евреев будет равносилен национальному самоубийству, что железная рука Рима сокрушит восстание в три месяца, разрушит Иерусалим и сровняет с землей храм, не оставив от него камня на камне.

[128:5.4] Jesus listened to all they had to say, thanked them for their confidence, and, in declining to go to Alexandria, in substance said, «My hour has not yet come.» They were nonplused by his apparent indifference to the honor they had sought to confer upon him. Before taking leave of Jesus, they presented him with a purse in token of the esteem of his Alexandrian friends and in compensation for the time and expense of coming over to Caesarea to confer with them. But he likewise refused the money, saying: «The house of Joseph has never received alms, and we cannot eat another’s bread as long as I have strong arms and my brothers can labor.»
Иисус выслушал все сказанное ими, поблагодарил за доверие и, отвергая предложение переехать в Александрию, по-существу лишь сказал: «Мой час еще не наступил». Очевидное безразличие Иисуса к той чести, которую они собирались ему оказать, привело прибывших в замешательство. Прежде чем расстаться с Иисусом, они вручили ему некоторую сумму денег в знак признательности со стороны его египетских друзей и для возмещения времени и расходов на приезд в Кесарию для встречи с ними. Однако он отказался и от денег, сказав:
«Семья Иосифа никогда не принимала подаяний, и мы не можем есть чужой хлеб, пока мои руки сильны и мои братья способны трудиться».

[128:5.5] His friends from Egypt set sail for home, and in subsequent years, when they heard rumors of the Capernaum boatbuilder who was creating such a commotion in Palestine, few of them surmised that he was the babe of Bethlehem grown up and the same strange-acting Galilean who had so unceremoniously declined the invitation to become a great teacher in Alexandria.
Его друзья из Египта отплыли домой и в последующие годы, когда до них доходили слухи о лодочнике из Капернаума, вызвавшем такое волнение в Палестине, мало кто из них догадывался о том, что это был выросший вифлеемский младенец и тот самый странный галилеянин, который без долгих слов отказался от приглашения стать великим учителем в Александрии.

[128:5.6] Jesus returned to Nazareth. The remainder of this year was the most uneventful six months of his whole career. He enjoyed this temporary respite from the usual program of problems to solve and difficulties to surmount. He communed much with his Father in heaven and made tremendous progress in the mastery of his human mind.

Иисус вернулся в Назарет. Вторая половина этого года была самым спокойным временем за всю его земную жизнь. Он наслаждался этой временной передышкой в своих обычных делах — решении проблем и преодолении трудностей. Он много общался со своим небесным Отцом и совершил колоссальный прогресс в овладении человеческим разумом.

[128:5.7] But human affairs on the worlds of time and space do not run smoothly for long. In December James had a private talk with Jesus, explaining that he was much in love with Esta, a young woman of Nazareth, and that they would sometime like to be married if it could be arranged. He called attention to the fact that Joseph would soon be eighteen years old, and that it would be a good experience for him to have a chance to serve as the acting head of the family. Jesus gave consent for James’s marriage two years later, provided he had, during the intervening time, properly trained Joseph to assume direction of the home.

Однако спокойное течение человеческих дел в мирах времени и пространства не бывает продолжительным. В декабре состоялся конфиденциальный разговор Иакова с Иисусом, в ходе которого Иаков поведал о своей сильной любви к назаретской девушке Эсте и о том, что они хотели бы пожениться, если бы это было возможно. Он напомнил, что Иосифу скоро исполнится восемнадцать лет и что возможность исполнять обязанности главы семьи была бы для него полезным опытом. Иисус дал согласие на то, чтобы Иаков женился через два года, при условии, что за это время он должным образом подготовит Иосифа к принятию на себя функций главы семьи.

[128:5.8] And now things began to happen — marriage was in the air. James’s success in gaining Jesus’ assent to his marriage emboldened Miriam to approach her brother-father with her plans. Jacob, the younger stone mason, onetime self-appointed champion of Jesus, now business associate of James and Joseph, had long sought to gain Miriam’s hand in marriage. After Miriam had laid her plans before Jesus, he directed that Jacob should come to him making formal request for her and promised his blessing for the marriage just as soon as she felt that Martha was competent to assume her duties as eldest daughter.
И теперь события следовали одно за другим — пришла пора брачных настроений. Успех Иакова, получившего согласие Иисуса на брак, придал смелости Мириам, которая также решила поговорить с братом-отцом о своих планах. Иаков, молодой каменщик, когда-то добровольно взявший на себя роль защитника Иисуса, а теперь бывший партнером Иакова и Иосифа, уже давно добивался от Мириам согласия стать его женой. После того, как Мириам раскрыла Иисусу свои планы, он распорядился, чтобы Иаков сам явился к нему и официально попросил ее руки, пообещав благословить их брак, как только Мириам сочтет, что Марфа готова к исполнению обязанностей старшей дочери.

[128:5.9] When at home, he continued to teach the evening school three times a week, read the Scriptures often in the synagogue on the Sabbath, visited with his mother, taught the children, and in general conducted himself as a worthy and respected citizen of Nazareth in the commonwealth of Israel.
Когда Иисус бывал дома, он продолжал три раза в неделю вести занятия в вечерней школе, часто по субботам читал Писания в синагоге, проводил время с матерью, учил детей и в целом вел себя как достойный и уважаемый житель Назарета в государстве Израиль.

6. THE TWENTY-FIFTH YEAR (A.D. 19) 

6. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ГОД (19 ГОД Н.Э.)

[128:6.1] This year began with the Nazareth family all in good health and witnessed the finishing of the regular schooling of all the children with the exception of certain work which Martha must do for Ruth.
Этот год все члены назаретской семьи встретили в добром здравии, и все дети закончили обычное обучение, если не считать того, что Марфе нужно было сделать небольшую работу для Руфи.

[128:6.2] Jesus was one of the most robust and refined specimens of manhood to appear on earth since the days of Adam. His physical development was superb. His mind was active, keen, and penetrating — compared with the average mentality of his contemporaries, it had developed gigantic proportions — and his spirit was indeed humanly divine.
Иисус был одним из наиболее сильных и совершенных представителей рода человеческого, когда-либо живших на земле со времен Адама. Его физическое развитие было превосходным. Его разум, достигнув гигантских масштабов по сравнению с обычным умственным развитием современников, был активным, глубоким и проницательным, а дух — по-человечески божественным.

[128:6.3] The family finances were in the best condition since the disappearance of Joseph’s estate. The final payments had been made on the caravan repair shop; they owed no man and for the first time in years had some funds ahead. This being true, and since he had taken his other brothers to Jerusalem for their first Passover ceremonies, Jesus decided to accompany Jude (who had just graduated from the synagogue school) on his first visit to the temple.

В материальном отношении семья была лучше обеспечена, чем когда-либо со времени утраты состояния Иосифа. Они полностью рассчитались за караванную ремонтную мастерскую, никому не были должны и впервые за многие годы у них появились некоторые сбережения. Ввиду этого, а также потому, что раньше он уже сопровождал других братьев для участия в их первых пасхальных церемониях, Иисус решил отправиться в путь вместе с Иудой (только что окончившим школу), которому предстояло впервые посетить храм.

[128:6.4] They went up to Jerusalem and returned by the same route, the Jordan valley, as Jesus feared trouble if he took his young brother through Samaria. Already at Nazareth Jude had got into slight trouble several times because of his hasty disposition, coupled with his strong patriotic sentiments.

И в Иерусалим, и обратно они шли одним и тем же путем — через долину Иордана, так как Иисус опасался возможных неприятностей, если поведет младшего брата через Самарию. Еще в Назарете несдержанность Иуды в сочетании с сильными патриотическими чувствами несколько раз приводили к тому, что он попадал в сложные ситуации.

[128:6.5] They arrived at Jerusalem in due time and were on their way for a first visit to the temple, the very sight of which had stirred and thrilled Jude to the very depths of his soul, when they chanced to meet Lazarus of Bethany. While Jesus talked with Lazarus and sought to arrange for their joint celebration of the Passover, Jude started up real trouble for them all. Close at hand stood a Roman guard who made some improper remarks regarding a Jewish girl who was passing. Jude flushed with fiery indignation and was not slow in expressing his resentment of such an impropriety directly to and within hearing of the soldier. Now the Roman legionnaires were very sensitive to anything bordering on Jewish disrespect; so the guard promptly placed Jude under arrest. This was too much for the young patriot, and before Jesus could caution him by a warning glance, he had delivered himself of a voluble denunciation of pent-up anti-Roman feelings, all of which only made a bad matter worse. Jude, with Jesus by his side, was taken at once to the military prison.

В положенное время они прибыли в Иерусалим и в первый раз направились в храм один вид которого взволновал и потряс Иуду до глубины души, и здесь им повстречался Лазарь из Вифании. Пока Иисус договаривался с Лазарем о совместном праздновании Пасхи, Иуда неожиданно нарвался на крупные неприятности, коснувшиеся всех троих. Стоявший неподалеку римский стражник отпустил неприличное замечание в адрес проходившей мимо еврейской девушки. Иуда вспыхнул от возмущения и тут же выразил в адрес солдата свое негодование по поводу такой непристойности, причем достаточно громко, чтобы тот услышал. В то время римские легионеры весьма чувствительно реагировали на малейшее неуважение со стороны евреев. Поэтому стражник тут же задержал Иуду. Для молодого патриота это было уже слишком и еще до того, как Иисус успел предупредить его своим взглядом, он разразился пространной обвинительной речью, выплеснув накопившиеся антиримские чувства, чем только усугубил и без того скверную ситуацию. Иуду, в сопровождении шедшего рядом с ним Иисуса, сразу же отвели в военную тюрьму.

[128:6.6] Jesus endeavored to obtain either an immediate hearing for Jude or else his release in time for the Passover celebration that evening, but he failed in these attempts. Since the next day was a «holy convocation» in Jerusalem, even the Romans would not presume to hear charges against a Jew. Accordingly, Jude remained in confinement until the morning of the second day after his arrest, and Jesus stayed at the prison with him. They were not present in the temple at the ceremony of receiving the sons of the law into the full citizenship of Israel. Jude did not pass through this formal ceremony for several years, until he was next in Jerusalem at a Passover and in connection with his propaganda work in behalf of the Zealots, the patriotic organization to which he belonged and in which he was very active.

Иисус пытался добиться либо немедленного слушания по делу Иуды, либо его освобождения, с тем чтобы Иуда успел вечером принять участие в праздновании Пасхи, однако все его попытки оказались безуспешными. Из-за того, что следующий день был днем «священного собрания» в Иерусалиме, даже римляне не решались выдвигать обвинений против евреев. Поэтому Иуда оставался в заключении до утра второго дня после своего ареста, и Иисус находился в тюрьме вместе с ним. Они не присутствовали в храме на церемонии принятия новых сынов закона в полноправные граждане общества Израиля. Иуда прошел эту официальную церемонию только через несколько лет, когда в очередной раз оказался в Иерусалиме во время Пасхи в связи с агитационной деятельностью в качестве представителя зелотов — патриотической организации, активным членом которой он был.

[128:6.7] The morning following their second day in prison Jesus appeared before the military magistrate in behalf of Jude. By making apologies for his brother’s youth and by a further explanatory but judicious statement with reference to the provocative nature of the episode which had led up to the arrest of his brother, Jesus so handled the case that the magistrate expressed the opinion that the young Jew might have had some possible excuse for his violent outburst. After warning Jude not to allow himself again to be guilty of such rashness, he said to Jesus in dismissing them: «You had better keep your eye on the lad; he’s liable to make a lot of trouble for all of you.» And the Roman judge spoke the truth. Jude did make considerable trouble for Jesus, and always was the trouble of this same nature — clashes with the civil authorities because of his thoughtless and unwise patriotic outbursts.

После двух дней, проведенных ими в тюрьме, утром третьего дня Иисус предстал перед военным судьей от имени Иуды. Принеся извинения за своего юного брата, Иисус выступил с поясняющей, но благоразумной речью, в которой упомянул о провокационном характере эпизода, приведшего к аресту его брата. Благодаря трактовке Иисуса, судья пришел к заключению, что у молодого еврея могли быть определенные основания для своей резкой выходки. Предупредив Иуду о недопустимости повтора подобной несдержанности, он отпустил их, сказав Иисусу: «Тебе следует присматривать за мальчиком; он способен доставить всем вам большие неприятности». И римский судья был прав. Иуда действительно был источником значительных неприятностей для Иисуса и они всегда заключались в одном и том же — в столкновениях с гражданскими властями из-за неосмотрительных и неразумных патриотических порывов.

[128:6.8] Jesus and Jude walked over to Bethany for the night, explaining why they had failed to keep their appointment for the Passover supper, and set out for Nazareth the following day. Jesus did not tell the family about his young brother’s arrest at Jerusalem, but he had a long talk with Jude about this episode some three weeks after their return. After this talk with Jesus Jude himself told the family. He never forgot the patience and forbearance his brother-father manifested throughout the whole of this trying experience.

На ночь Иисус и Иуда отправились в Вифанию и объяснили, почему не смогли, как было условлено, принять участие в пасхальном ужине, а на следующий день отправились в Назарет. Иисус ничего не сказал домашним об аресте своего младшего брата в Иерусалиме, однако примерно через три недели после возвращения у него состоялся продолжительный разговор по этому поводу с Иудой. После разговора Иуда сам рассказал обо всем семье. Он никогда не забывал, какое терпение и выдержку продемонстрировал его брат-отец в течение всего этого мучительного испытания.

[128:6.9] This was the last Passover Jesus attended with any member of his own family. Increasingly the Son of Man was to become separated from close association with his own flesh and blood.
Это была последняяПасха, на которой Иисус побывал с кем-либо из членов своей семьи. Приближалось время все большего ослабления связи Сына Человеческого со своими родными.

[128:6.10] This year his seasons of deep meditation were often broken into by Ruth and her playmates. And always was Jesus ready to postpone the contemplation of his future work for the world and the universe that he might share in the childish joy and youthful gladness of these youngsters, who never tired of listening to Jesus relate the experiences of his various trips to Jerusalem. They also greatly enjoyed his stories about animals and nature.

В этом году периоды его глубоких раздумий часто прерывались Руфью и ее товарищами по играм. И Иисус всегда был готов отложить размышления о своем будущем труде для мира и вселенной, чтобы разделить детскую радость и молодой задор этих ребятишек, которые никогда не уставали слушать о его различных путешествиях в Иерусалим. Они также чрезвычайно любили его рассказы о животных и природе.

[128:6.11] The children were always welcome at the repair shop. Jesus provided sand, blocks, and stones by the side of the shop, and bevies of youngsters flocked there to amuse themselves. When they tired of their play, the more intrepid ones would peek into the shop, and if its keeper were not busy, they would make bold to go in and say, «Uncle Joshua, come out and tell us a big story.» Then they would lead him out by tugging at his hands until he was seated on the favorite rock by the corner of the shop, with the children on the ground in a semicircle before him. And how the little folks did enjoy their Uncle Joshua. They were learning to laugh, and to laugh heartily. It was customary for one or two of the smallest of the children to climb upon his knees and sit there, looking up in wonderment at his expressive features as he told his stories. The children loved Jesus, and Jesus loved the children.

Дети всегда были желанными гостями в ремонтной мастерской. У стены мастерской Иисус оставлял песок, деревянные кубики и камушки, и здесь всегда резвились стайки детей. Устав от игр, самые отважные из них заглядывали в мастерскую и, если ее владелец не был занят, то они, набравшись смелости, заходили внутрь и говорили: «Дядя Иешуа, выходи к нам и расскажи какую-нибудь историю подлиннее». Затем они хватали его за руки и тащили за собой, пока он не усаживался на любимый камень у угла мастерской, а сами устраивались перед ним полукругом. И как же малыши любили своего дядю Иешуа! Они учились смеяться, и смеяться от души. Обычно один или двое самых маленьких забирались ему на колени и сидели там, завороженно глядя на его выразительное лицо, пока он рассказывал свои истории. Дети любили Иисуса, и Иисус любил детей.

[128:6.12] It was difficult for his friends to comprehend the range of his intellectual activities, how he could so suddenly and so completely swing from the profound discussion of politics, philosophy, or religion to the lighthearted and joyous playfulness of these tots of from five to ten years of age. As his own brothers and sisters grew up, as he gained more leisure, and before the grandchildren arrived, he paid a great deal of attention to these little ones. But he did not live on earth long enough to enjoy the grandchildren very much.
Его друзьям было трудно понять размах его интеллектуальной деятельности — каким образом ему удавалось столь внезапно и полностью переключаться с глубоких обсуждений политики, философии или религии на беспечную и веселую шаловливость этих малышей, которым было от пяти до десяти лет. Его собственные братья и сестры подросли; теперь у него было больше свободного времени, и пока в семье не появились внуки, он уделял огромное внимание этим малышам. Однако он прожил на земле слишком мало, чтобы успеть по-настоящему порадоваться внукам.

7. THE TWENTY-SIXTH YEAR (A.D. 20)

7. ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД (20 ГОД Н.Э.)

[128:7.1] As this year began, Jesus of Nazareth became strongly conscious that he possessed a wide range of potential power. But he was likewise fully persuaded that this power was not to be employed by his personality as the Son of Man, at least not until his hour should come.

С началом этого года Иисус Назарянин начал явственно осознавать в себе огромное потенциальное могущество. Но он был в равной степени полностью уверен в том, что это могущество не может использоваться его личностью как Сыном Человеческим, во всяком случае, до тех пор, пока не наступит его час.

[128:7.2] At this time he thought much but said little about the relation of himself to his Father in heaven. And the conclusion of all this thinking was expressed once in his prayer on the hilltop, when he said: «Regardless of who I am and what power I may or may not wield, I always have been, and always will be, subject to the will of my Paradise Father.» And yet, as this man walked about Nazareth to and from his work, it was literally true — as concerned a vast universe — that «in him were hidden all the treasures of wisdom and knowledge.»
В это время он много думал, но мало говорил о своем отношении с небесным Отцом. И результатом всех этих размышлений были слова, произнесенные им однажды в молитве на вершине холма: «Кем бы я ни был и каким бы могуществом не обладал, я всегда подчинялся и всегда буду подчиняться воле моего Райского Отца». И тем не менее, когда этот человек шел по Назарету на работу и с работы, «в нем были сокрыты все сокровища мудрости и познания», что применительно к огромной вселенной было буквальной истиной.

[128:7.3] All this year the family affairs ran smoothly except for Jude. For years James had trouble with his youngest brother, who was not inclined to settle down to work nor was he to be depended upon for his share of the home expenses. While he would live at home, he was not conscientious about earning his share of the family upkeep.

Весь этот год семейные дела шли гладко для всех, кроме Иуды. В течение многих лет младший брат доставлял Иакову неприятности, не желая заниматься каким-либо ремеслом. Невозможно было положиться и на его участие в семейных расходах. Живя дома, он не слишком добросовестно относился к обязанности вносить свой вклад в содержание семьи.

[128:7.4] Jesus was a man of peace, and ever and anon was he embarrassed by Jude’s belligerent exploits and numerous patriotic outbursts. James and Joseph were in favor of casting him out, but Jesus would not consent. When their patience would be severely tried, Jesus would only counsel: «Be patient. Be wise in your counsel and eloquent in your lives, that your young brother may first know the better way and then be constrained to follow you in it.» The wise and loving counsel of Jesus prevented a break in the family; they remained together. But Jude never was brought to his sober senses until after his marriage.
Иисус был миролюбивым человеком и чувствовал себя неловко из-за постоянных агрессивных выходок Иуды и его многочисленных патриотических демаршей. Иаков и Иосиф предлагали выгнать его из дома, но Иисус не соглашался. Всякий раз, когда их терпение готово было лопнуть, Иисус лишь советовал: «Будьте терпеливы. Будьте благоразумны в своих советах и подавайте пример собственной жизнью, чтобы ваш брат мог сначала познать лучший путь, а затем был бы вынужден следовать за вами по этому пути».
Мудрый и добрый совет Иисуса предотвратил раскол в семье; они остались вместе. Однако Иуда образумился только после женитьбы.

[128:7.5] Mary seldom spoke of Jesus’ future mission. Whenever this subject was referred to, Jesus only replied, «My hour has not yet come.» Jesus had about completed the difficult task of weaning his family from dependence on the immediate presence of his personality. He was rapidly preparing for the day when he could consistently leave this Nazareth home to begin the more active prelude to his real ministry for men.
Мария редко говорила о будущей миссии Иисуса. Всякий раз, когда об этом заходила речь, Иисус лишь отвечал: «Мой час еще не настал».
Иисус почти уже справился с трудной задачей, которая заключалась в том, чтобы отучить свою семью быть зависимой от его непосредственного присутствия. Он торопился подготовиться к тому дню, когда мог бы уверенно покинуть свой назаретский дом и начать более активную подготовку к своему истинному служению людям.

[128:7.6] Never lose sight of the fact that the prime mission of Jesus in his seventh bestowal was the acquirement of creature experience, the achievement of the sovereignty of Nebadon. And in the gathering of this very experience he made the supreme revelation of the Paradise Father to Urantia and to his entire local universe. Incidental to these purposes he also undertook to untangle the complicated affairs of this planet as they were related to the Lucifer rebellion.
Никогда не упускайте из виду того обстоятельства, что первоочередной задачей Иисуса в его седьмом посвящении было обретение опыта создания, достижение полновластия в Небадоне. И именно при накоплении такого опыта он осуществил высшее, предназначенное для Урантии и всей локальной вселенной, раскрытие Райского Отца. Дополнительно к этим целям он также взял на себя решение сложных проблем этого мира, связанных с восстанием Люцифера.

[128:7.7] This year Jesus enjoyed more than usual leisure, and he devoted much time to training James in the management of the repair shop and Joseph in the direction of home affairs. Mary sensed that he was making ready to leave them. Leave them to go where? To do what? She had about given up the thought that Jesus was the Messiah. She could not understand him; she simply could not fathom her first-born son.

В этом году у Иисуса было больше свободного времени, чем обычно, и он уделял много времени подготовке Иакова к управлению ремонтной мастерской, а Иосифа — к руководству домашними делами. Мария чувствовала, что он готовится покинуть их. Куда он собирается уйти? Чем он намерен заняться? Она почти уже перестала думать об Иисусе как о Мессии. Она не могла его понять; она просто была не в состоянии постичь своего первенца.

[128:7.8] Jesus spent a great deal of time this year with the individual members of his family. He would take them for long and frequent strolls up the hill and through the countryside. Before harvest he took Jude to the farmer uncle south of Nazareth, but Jude did not remain long after the harvest. He ran away, and Simon later found him with the fishermen at the lake. When Simon brought him back home, Jesus talked things over with the runaway lad and, since he wanted to be a fisherman, went over to Magdala with him and put him in the care of a relative, a fisherman; and Jude worked fairly well and regularly from that time on until his marriage, and he continued as a fisherman after his marriage.
В этом году Иисус очень много времени уделял каждому члену своей семьи. Он отправлялся с ними в длительные и частые прогулки, забираясь на вершину холма и гуляя по окрестностям. Перед жатвой он отвел Иуду на ферму к своему дяде, которая находилась к югу от Назарета, однако Иуда там не задержался. Вскоре после жатвы он сбежал, и позднее Симон нашел его на озере в компании рыбаков. После того как Симон привел его домой, Иисус обстоятельно поговорил с беглецом и, так как тот хотел быть рыбаком, отправился с ним в Магдалу и оставил его на попечении их родственника, рыбака; с того времени и до своей женитьбы Иуда успешно и регулярно трудился и продолжал рыбачить после женитьбы.

[128:7.9] At last the day had come when all Jesus’ brothers had chosen, and were established in, their lifework. The stage was being set for Jesus’ departure from home.
Наконец настал день, когда все братья Иисуса выбрали себе занятие в жизни и овладели ремеслом. Все было готово для того, чтобы Иисус мог покинуть семью.

[128:7.10] In November a double wedding occurred. James and Esta, and Miriam and Jacob were married. It was truly a joyous occasion. Even Mary was once more happy except every now and then when she realized that Jesus was preparing to go away. She suffered under the burden of a great uncertainty: If Jesus would only sit down and talk it all over freely with her as he had done when he was a boy, but he was consistently uncommunicative; he was profoundly silent about the future.

В ноябре состоялась двойная свадьба. Иаков, брат Иисуса, женился на Эсте, а Мириам вышла замуж за Иакова. Это было поистине радостное событие. Даже Мария снова чувствовала себя счастливой, если не считать тех моментов, когда она понимала, что Иисус готовится уйти. Она страдала под тяжким бременем неопределенности: если бы только Иисус сел и открыто поговорил с ней, как это бывало, когда он был ребенком. Но Иисус упорно не хотел вступать в обсуждения и хранил полное молчание относительно своего будущего.

[128:7.11] James and his bride, Esta, moved into a neat little home on the west side of town, the gift of her father. While James continued his support of his mother’s home, his quota was cut in half because of his marriage, and Joseph was formally installed by Jesus as head of the family. Jude was now very faithfully sending his share of funds home each month. The weddings of James and Miriam had a very beneficial influence on Jude, and when he left for the fishing grounds, the day after the double wedding, he assured Joseph that he could depend on him «to do my full duty, and more if it is needed.» And he kept his promise.

Иаков и его невеста, Эста, перебрались в скромный небольшой дом в западной части города, подаренный ее отцом. Хотя Иаков продолжал поддерживать семью матери, из-за женитьбы его доля была сокращена наполовину, и Иисус официально назначил Иосифа главой семьи. К этому времени Иуда исправно присылал домой свою ежемесячную долю в семейных расходах. Брак Иакова и Мириам оказал на него весьма благотворное воздействие и на следующий день после свадьбы, перед тем как отправиться на рыбный промысел, он заверил Иосифа, что тот может твердо рассчитывать «на его долю, а если потребуется — то и на большее». И он сдержал свое слово.

[128:7.12] Miriam lived next door to Mary in the home of Jacob, Jacob the elder having been laid to rest with his fathers. Martha took Miriam’s place in the home, and the new organization was working smoothly before the year ended.
Мириам жила в доме Иакова по соседству с Марией. К этому времени Иаков старший уже покоился рядом со своими предками. Марфа заменила в доме Мириам, и к концу года реорганизация семьи была благополучно завершена.

[128:7.13] The day after this double wedding Jesus held an important conference with James. He told James, confidentially, that he was preparing to leave home. He presented full title to the repair shop to James, formally and solemnly abdicated as head of Joseph’s house, and most touchingly established his brother James as «head and protector of my father’s house.» He drew up, and they both signed, a secret compact in which it was stipulated that, in return for the gift of the repair shop, James would henceforth assume full financial responsibility for the family, thus releasing Jesus from all further obligations in these matters. After the contract was signed, after the budget was so arranged that the actual expenses of the family would be met without any contribution from Jesus, Jesus said to James: «But, my son, I will continue to send you something each month until my hour shall have come, but what I send shall be used by you as the occasion demands. Apply my funds to the family necessities or pleasures as you see fit. Use them in case of sickness or apply them to meet the unexpected emergencies which may befall any individual member of the family.»
На следующий день после двойной свадьбы у Иисуса состоялся важный разговор с Иаковом. Конфиденциально сообщив Иакову, что собирается покинуть семью, он передал ему все права на ремонтную мастерскую, формально и торжественно снял с себя обязанности главы дома Иосифа и чрезвычайно трогательно назначил своего брата Иакова «главой и защитником дома моего отца». Он составил — и они оба подписали — тайное соглашение, в котором оговаривалось, что в обмен на подаренную ему ремонтную мастерскую, Иаков принимает на себя полную материальную ответственность за семью и тем самым освобождает Иисуса от любых дальнейших обязанностей в этих вопросах. После того, как они подписали договор и так распределили семейный бюджет, чтобы реальные семейные расходы могли погашаться без участия Иисуса, Иисус сказал Иакову:
«Однако, сын мой, пока не исполнится мое время, я буду продолжать посылать тебе некоторую сумму каждый месяц, но то, что я буду присылать, должно использоваться тобой по обстоятельствам. Расходуй эти деньги на предметы первой необходимости для семьи или на развлечения — как сочтешь нужным. Используй их в случае болезни или для погашения непредвиденных расходов, с которыми могут столкнуться отдельные члены семьи».

[128:7.14] And thus did Jesus make ready to enter upon the second and home-detached phase of his adult life before the public entrance upon his Father’s business.
Таким образом Иисус приготовился ко второму и отдельному от его дома периоду зрелой жизни, прежде чем приступить к публичной деятельности — делу Отца.

 

---

 

129 Дальнейшая взрослая жизнь Иисуса

• 
  1. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД (21 ГОД Н.Э.)
  
• 
  2. ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГОД (22 ГОД Н.Э.)
  
• 
  3. ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ГОД (23 ГОД Н.Э.)
  
• 
  4. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК
  

(The Later Adult Life of Jesus)

[129:0.1] JESUS had fully and finally separated himself from the management of the domestic affairs of the Nazareth family and from the immediate direction of its individuals. He continued, right up to the event of his baptism, to contribute to the family finances and to take a keen personal interest in the spiritual welfare of every one of his brothers and sisters. And always was he ready to do everything humanly possible for the comfort and happiness of his widowed mother.

ИИСУС полностью и окончательно отошел от управления домашними делами назаретской семьи и непосредственного руководства ее членами. Вплоть до своего крещения он продолжал вносить вклад в семейный бюджет и живо интересовался духовным благополучием всех своих братьев и сестер. И он всегда был готов сделать все по-человечески возможное для утешения и счастья своей вдовствующей матери.

[129:0.2] The Son of Man had now made every preparation for detaching himself permanently from the Nazareth home; and this was not easy for him to do. Jesus naturally loved his people; he loved his family, and this natural affection had been tremendously augmented by his extraordinary devotion to them. The more fully we bestow ourselves upon our fellows, the more we come to love them; and since Jesus had given himself so fully to his family, he loved them with a great and fervent affection.

К этому времени Сын Человеческий подготовил все необходимое для того, чтобы навсегда покинуть свой назаретский дом, но ему было нелегко это сделать. Иисус глубоко любил своих близких; он любил свою семью, и это естественное чувство чрезвычайно усиливалось необыкновенной преданностью ей. Чем полнее мы посвящаем себя своим собратьям, тем больше начинаем их любить, а поскольку Иисус безраздельно отдавал себя семье, то любил всех пылкой и пламенной любовью.

[129:0.3] All the family had slowly awakened to the realization that Jesus was making ready to leave them. The sadness of the anticipated separation was only tempered by this graduated method of preparing them for the announcement of his intended departure. For more than four years they discerned that he was planning for this eventual separation.
Постепенно все члены семьи поняли, что Иисус собирается их покинуть. Печаль от предчувствия расставания смягчалась только той постепенностью, с которой он готовил их к объявлению о своем уходе. Более четырех лет они наблюдали, как Иисус готовится к окончательной разлуке.

 

1. THE TWENTY-SEVENTH YEAR (A.D. 21)

1. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД (21 ГОД Н.Э.)

[129:1.1] In January of this year, A.D. 21, on a rainy Sunday morning, Jesus took unceremonious leave of his family, only explaining that he was going over to Tiberias and then on a visit to other cities about the Sea of Galilee. And thus he left them, never again to be a regular member of that household.

В январе этого года, 21 года н.э., дождливым воскресным утром без особых церемоний Иисус покинул свою семью, объяснив только, что отправляется в Тивериаду, после чего собирается посетить другие города в окрестностях Галилейского моря. Так он ушел, чтобы уже никогда не возвращаться в лоно семьи.

[129:1.2] He spent one week at Tiberias, the new city which was soon to succeed Sepphoris as the capital of Galilee; and finding little to interest him, he passed on successively through Magdala and Bethsaida to Capernaum, where he stopped to pay a visit to his father’s friend Zebedee. Zebedee’s sons were fishermen; he himself was a boatbuilder. Jesus of Nazareth was an expert in both designing and building; he was a master at working with wood; and Zebedee had long known of the skill of the Nazareth craftsman. For a long time Zebedee had contemplated making improved boats; he now laid his plans before Jesus and invited the visiting carpenter to join him in the enterprise, and Jesus readily consented.

Он провел неделю в Тивериаде — новом городе, которому вскоре предстояло стать преемником Сепфориса в качестве столицы Галилеи; не найдя здесь ничего для себя интересного, он продолжил путь через Магдалу и Вифсаиду в Капернаум, где остановился, чтобы навестить друга своего отца — Зеведея. Сыновья Зеведея были рыбаками; сам он строил лодки. Иисус Назарянин обладал опытом как проектирования, так и строительства; он мастерски работал по дереву; и Зеведей был наслышан об искусстве назаретского ремесленника. Зеведей уже давно подумывал о строительстве лодок улучшенной конструкции и теперь он рассказал о своих планах Иисусу, предложив остановившемуся у него плотнику войти в дело. Иисус охотно согласился.

[129:1.3] Jesus worked with Zebedee only a little more than one year, but during that time he created a new style of boat and established entirely new methods of boatmaking. By superior technique and greatly improved methods of steaming the boards, Jesus and Zebedee began to build boats of a very superior type, craft which were far more safe for sailing the lake than were the older types. For several years Zebedee had more work, turning out these new-style boats, than his small establishment could handle; in less than five years practically all the craft on the lake had been built in the shop of Zebedee at Capernaum. Jesus became well known to the Galilean fisherfolk as the designer of the new boats.

Иисус проработал с Зеведеем чуть больше года, однако за это время он создал лодку новой конструкции и внедрил принципиально новые методы лодочного строительства. Благодаря более совершенной технологии и значительно улучшенным методам пропарки бортов, Иисус и Зеведей начали строить лодки чрезвычайно высокого качества, которые были намного безопасней в плавании по озеру, чем лодки прежних типов. В течение нескольких лет заказы на эти лодки нового типа превышали возможности небольшого предприятия Зеведея. Менее чем через пять лет практически все используемые на озере лодки были построены в мастерской Зеведея в Капернауме. Иисус стал широко известен в кругу галилейских рыбаков как создатель этих новых лодок.

[129:1.4] Zebedee was a moderately well-to-do man; his boatbuilding shops were on the lake to the south of Capernaum, and his home was situated down the lake shore near the fishing headquarters of Bethsaida. Jesus lived in the home of Zebedee during the year and more he remained at Capernaum. He had long worked alone in the world, that is, without a father, and greatly enjoyed this period of working with a father-partner.

Зеведей был достаточно состоятельным человеком; его лодочные мастерские располагались на озере к югу от Капернаума, а дом стоял ниже по побережью недалеко от рыболовецкого центра Вифсаиды. Год с небольшим, который Иисус провел в Капернауме, он жил в доме Зеведея. Он давно уже трудился в мире в одиночестве — то есть без отца — и потому наслаждался работой с партнером, заменившем отца.

[129:1.5] Zebedee’s wife, Salome, was a relative of Annas, onetime high priest at Jerusalem and still the most influential of the Sadducean group, having been deposed only eight years previously. Salome became a great admirer of Jesus. She loved him as she loved her own sons, James, John, and David, while her four daughters looked upon Jesus as their elder brother. Jesus often went out fishing with James, John, and David, and they learned that he was an experienced fisherman as well as an expert boatbuilder.
Жена Зеведея, Саломия, была родственницей Анны, бывшего в свое время первосвященником Иерусалима, смещенного лишь восемью годами ранее и все еще самого влиятельного из саддукеев. Саломия прониклась большим почтением к Иисусу. Она любила его так же, как своих собственных сыновей — Иакова, Иоанна и Давида, а ее четыре дочери смотрели на Иисуса как на своего старшего брата. Иисус часто выходил на рыбалку с Иаковом, Иоанном и Давидом, и те обнаружили, что он не только искусный строитель лодок, но и опытный рыбак.

[129:1.6] All this year Jesus sent money each month to James. He returned to Nazareth in October to attend Martha’s wedding, and he was not again in Nazareth for over two years, when he returned shortly before the double wedding of Simon and Jude.
В течение всего этого года Иисус ежемесячно отсылал деньги Иакову. Он вернулся в Назарет в октябре, чтобы присутствовать на свадьбе Марфы, после чего не появлялся более двух лет, вернувшись лишь перед двойной свадьбой Симона и Иуды.

[129:1.7] Throughout this year Jesus built boats and continued to observe how men lived on earth. Frequently he would go down to visit at the caravan station, Capernaum being on the direct travel route from Damascus to the south. Capernaum was a strong Roman military post, and the garrison’s commanding officer was a gentile believer in Yahweh, «a devout man,» as the Jews were wont to designate such proselytes. This officer belonged to a wealthy Roman family, and he took it upon himself to build a beautiful synagogue in Capernaum, which had been presented to the Jews a short time before Jesus came to live with Zebedee. Jesus conducted the services in this new synagogue more than half the time this year, and some of the caravan people who chanced to attend remembered him as the carpenter from Nazareth.

В течение этого года Иисус строил лодки и продолжал наблюдать за жизнью людей на земле. Он часто посещал стоянки караванов, ибо путь из Дамаска на юг проходил через Капернаум. Здесь же находился большой римский гарнизон; возглавлявший его офицер был язычником, обращенным в веру Яхве, — «благочестивым человеком», как называли таких прозелитов евреи. Этот офицер, происходивший из богатой римской семьи, решил построить в Капернауме прекрасную синагогу, которую он передал евреям незадолго до того, как Иисус поселился у Зеведея. В течение этого года Иисус провел здесь более половины всех богослужений, и некоторые из побывавших в синагоге караванных путников запомнили его как плотника из Назарета.

[129:1.8] When it came to the payment of taxes, Jesus registered himself as a «skilled craftsman of Capernaum.» From this day on to the end of his earth life he was known as a resident of Capernaum. He never claimed any other legal residence, although he did, for various reasons, permit others to assign his residence to Damascus, Bethany, Nazareth, and even Alexandria.

Когда пришла пора платить налоги, Иисус зарегистрировался как «квалифицированный ремесленник из Капернаума». С того дня и до конца своей земной жизни его знали как жителя Капернаума. Он никогда не заявлял о каком-либо ином официальном местожительстве, хотя по разным причинам позволял принимать себя за жителя Дамаска, Вифании, Назарета и даже Александрии.

[129:1.9] At the Capernaum synagogue he found many new books in the library chests, and he spent at least five evenings a week at intense study. One evening he devoted to social life with the older folks, and one evening he spent with the young people. There was something gracious and inspiring about the personality of Jesus which invariably attracted young people. He always made them feel at ease in his presence. Perhaps his great secret in getting along with them consisted in the twofold fact that he was always interested in what they were doing, while he seldom offered them advice unless they asked for it.

В синагоге Капернаума он нашел много новых книг, хранившихся в библиотечных сундуках и как минимум пять вечеров в неделю проводил в интенсивных занятиях. Один из свободных вечеров он уделял общению со старшими, а другой проводил с молодежью. В личности Иисуса было нечто благодатное и воодушевляющее, что неизменно притягивало к нему молодых людей. В его обществе они всегда чувствовали себя легко и непринужденно. Возможно, главный секрет его успеха в общении с ними заключался в том, что он постоянно интересовался их делами и вместе с тем редко давал им советы, если только они сами об этом не просили.

[129:1.10] The Zebedee family almost worshiped Jesus, and they never failed to attend the conferences of questions and answers which he conducted each evening after supper before he departed for the synagogue to study. The youthful neighbors also came in frequently to attend these after-supper meetings. To these little gatherings Jesus gave varied and advanced instruction, just as advanced as they could comprehend. He talked quite freely with them, expressing his ideas and ideals about politics, sociology, science, and philosophy, but never presumed to speak with authoritative finality except when discussing religion — the relation of man to God.

Семья Зеведея почти боготворила Иисуса и они никогда не пропускали вечеров вопросов и ответов, которые Иисус регулярно проводил после ужина до того, как уходил заниматься в синагогу. Юные соседи также часто посещали эти вечерние беседы. На этих небольших собраниях Иисус давал различные прогрессивные наставления — прогрессивные ровно настолько, насколько они были доступны пониманию слушателей. Он вполне непринужденно беседовал с ними, выражая свои идеи и идеалы в отношении политики, социологии, науки и философии; властная категоричность появлялась в его тоне только тогда, когда речь заходила о религии — отношении человека к Богу.

[129:1.11] Once a week Jesus held a meeting with the entire household, shop, and shore helpers, for Zebedee had many employees. And it was among these workers that Jesus was first called «the Master.» They all loved him. He enjoyed his labors with Zebedee in Capernaum, but he missed the children playing out by the side of the Nazareth carpenter shop.

Раз в неделю Иисус устраивал собрания, на которых присутствовала вся семья, а также подмастерья и подсобные береговые рабочие, ибо у Зеведея было много наемных работников. Именно в среде этих тружеников Иисус впервые был назван «Учителем». Все они любили его. Иисусу нравилось работать вместе с Зеведеем в Капернауме, однако он скучал по детям, игравшим возле столярной мастерской в Назарете.

[129:1.12] Of the sons of Zebedee, James was the most interested in Jesus as a teacher, as a philosopher. John cared most for his religious teaching and opinions. David respected him as a mechanic but took little stock in his religious views and philosophic teachings.

Из сыновей Зеведея Иаков больше других интересовался Иисусом как учителем и философом. Иоанн прежде всего ценил его религиозные учения и воззрения. Давид уважал в нем мастерового, но мало задумывался о его религиозных взглядах и философских учениях.

[129:1.13] Frequently Jude came over on the Sabbath to hear Jesus talk in the synagogue and would tarry to visit with him. And the more Jude saw of his eldest brother, the more he became convinced that Jesus was a truly great man.
Иуда часто приходил сюда по субботам послушать речи Иисуса в синагоге и оставался, чтобы пообщаться с ним. И чем больше времени проводил Иуда в обществе своего старшего брата, тем больше убеждался в том, что Иисус — поистине великий человек.

[129:1.14] This year Jesus made great advances in the ascendant mastery of his human mind and attained new and high levels of conscious contact with his indwelling Thought Adjuster.

В этом году Иисус поднялся на новый уровень овладения своим человеческим разумом и достиг новых высот сознательного контакта с внутренним Настройщиком Мышления.

[129:1.15] This was the last year of his settled life. Never again did Jesus spend a whole year in one place or at one undertaking. The days of his earth pilgrimages were rapidly approaching. Periods of intense activity were not far in the future, but there were now about to intervene between his simple but intensely active life of the past and his still more intense and strenuous public ministry, a few years of extensive travel and highly diversified personal activity. His training as a man of the realm had to be completed before he could enter upon his career of teaching and preaching as the perfected God-man of the divine and posthuman phases of his Urantia bestowal.
Это был последний год его оседлой жизни. Впредь Иисус никогда уже не проводил целого года в одном месте или за одним занятием. Быстро приближались дни его земных странствий. Периоды напряженной работы были не за горами, но теперь — между простой, но необычайно энергичной жизнью в прошлом и еще более интенсивным и активным общественным служением, — ему предстояло провести несколько лет в длительных путешествиях и самой разнообразной личной деятельности. Он должен был завершить свою подготовку в качестве человека данного мира, до того как стать учителем и проповедником божественной и пост-человеческой стадий своего урантийского посвящения в качестве достигшего совершенства Богочеловека.

2. THE TWENTY-EIGHTH YEAR (A.D. 22)

2. ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГОД (22 ГОД Н.Э.)

[129:2.1] In March, A.D. 22, Jesus took leave of Zebedee and of Capernaum. He asked for a small sum of money to defray his expenses to Jerusalem. While working with Zebedee he had drawn only small sums of money, which each month he would send to the family at Nazareth. One month Joseph would come down to Capernaum for the money; the next month Jude would come over to Capernaum, get the money from Jesus, and take it up to Nazareth. Jude’s fishing headquarters was only a few miles south of Capernaum.

В марте 22 года н.э. Иисус покинул Зеведея и Капернаум. Он попросил немного денег для покрытия расходов на дорогу в Иерусалим. Работая с Зеведеем, он брал лишь небольшие суммы, которые ежемесячно отправлял в Назарет. Каждый месяц Иосиф и Иуда поочередно приходили в Капернаум за деньгами и относили их в Назарет. Рыболовецкий центр Иуды находился всего в нескольких милях к югу от Капернаума.

[129:2.2] When Jesus took leave of Zebedee’s family, he agreed to remain in Jerusalem until Passover time, and they all promised to be present for that event. They even arranged to celebrate the Passover supper together. They all sorrowed when Jesus left them, especially the daughters of Zebedee.
Когда Иисус прощался с семьей Зеведея, то согласился остаться в Иерусалиме до Пасхи, и все они пообещали прибыть на празднование. Они даже договорились устроить совместную пасхальную трапезу. Все были опечалены уходом Иисуса — особенно дочери Зеведея.

[129:2.3] Before leaving Capernaum, Jesus had a long talk with his new-found friend and close companion, John Zebedee. He told John that he contemplated traveling extensively until «my hour shall come» and asked John to act in his stead in the matter of sending some money to the family at Nazareth each month until the funds due him should be exhausted. And John made him this promise: «My Teacher, go about your business, do your work in the world; I will act for you in this or any other matter, and I will watch over your family even as I would foster my own mother and care for my own brothers and sisters. I will disburse your funds which my father holds as you have directed and as they may be needed, and when your money has been expended, if I do not receive more from you, and if your mother is in need, then will I share my own earnings with her. Go your way in peace. I will act in your stead in all these matters.»

Прежде чем покинуть Капернаум, Иисус провел длительную беседу со своим новым другом и близким напарником — Иоанном Зеведеевым. Он сказал Иоанну, что собирается много путешествовать «пока не придет мой час» и попросил Иоанна, чтобы тот ежемесячно посылал вместо него в Назарет некоторую сумму до тех пор, пока не будут израсходованы причитающиеся ему деньги. И Иоанн дал ему следующее обещание: «Мой Учитель, занимайся своим делом, верши свой труд в мире; я буду действовать от твоего имени в этом и любом другом деле и буду помогать твоей семье так же, как я опекал бы свою собственную мать и ухаживал бы за своими родными братьями и сестрами. Я буду расходовать твои средства, которые хранятся у моего отца, так, как ты распорядился и в зависимости от необходимости, а если твои деньги закончатся и я ничего не буду от тебя получать, а твоя мать будет нуждаться, то я разделю с ней свой собственный заработок. Иди с миром. Я буду действовать вместо тебя во всех этих вопросах».

[129:2.4] Therefore, after Jesus had departed for Jerusalem, John consulted with his father, Zebedee, regarding the money due Jesus, and he was surprised that it was such a large sum. As Jesus had left the matter so entirely in their hands, they agreed that it would be the better plan to invest these funds in property and use the income for assisting the family at Nazareth; and since Zebedee knew of a little house in Capernaum which carried a mortgage and was for sale, he directed John to buy this house with Jesus’ money and hold the title in trust for his friend. And John did as his father advised him. For two years the rent of this house was applied on the mortgage, and this, augmented by a certain large fund which Jesus presently sent up to John to be used as needed by the family, almost equaled the amount of this obligation; and Zebedee supplied the difference, so that John paid up the remainder of the mortgage when it fell due, thereby securing clear title to this two-room house. In this way Jesus became the owner of a house in Capernaum, but he had not been told about it.
Поэтому после того, как Иисус отправился в Иерусалим, Иоанн справился у своего отца, Зеведея, относительно причитавшихся Иисусу средств, и был удивлен тому, сколь внушительной была эта сумма. Ввиду того, что Иисус оставил этот вопрос целиком на их усмотрение, они решили, что лучше всего вложить деньги в недвижимость и использовать доход в помощь назаретской семье; и так как Зеведей знал о небольшом доме в Капернауме, который был заложен и предназначался для продажи, он велел Иоанну купить этот дом на деньги Иисуса и распоряжаться собственностью своего друга на правах опекуна. Иоанн поступил так, как посоветовал ему отец. В течение двух лет арендная плата за дом шла в счет погашения долга, а вскоре Иоанн получил от Иисуса крупную сумму денег на нужды семьи Учителя, и образовавшихся средств почти полностью хватило для выплаты по закладной; Зеведей покрыл разницу и Иоанн в установленное время погасил долг, приобретя полное право собственности на этот двухкомнатный дом. Таким образом, Иисус стал владельцем дома в Капернауме, но ему ничего об этом не сообщили.

[129:2.5] When the family at Nazareth heard that Jesus had departed from Capernaum, they, not knowing of this financial arrangement with John, believed the time had come for them to get along without any further help from Jesus. James remembered his contract with Jesus and, with the help of his brothers, forthwith assumed full responsibility for the care of the family.
Когда назаретская семья узнала о том, что Иисус покинул Капернаум, они — не зная о его финансовом соглашении с Иоанном — решили, что настало время обходиться без дальнейшей помощи Иисуса. Иаков помнил о своем договоре с Иисусом и с помощью своих братьев сразу же взял на себя полную ответственность за обеспечение семьи.

[129:2.6] But let us go back to observe Jesus in Jerusalem. For almost two months he spent the greater part of his time listening to the temple discussions with occasional visits to the various schools of the rabbis. Most of the Sabbath days he spent at Bethany.

Однако вернемся назад к Иисусу, в Иерусалим. В течение двух месяцев большую часть своего времени он проводил в храме, слушая диспуты и время от времени посещая различные школы раввинов. По субботам он обычно проводил время в Вифании.

[129:2.7] Jesus had carried with him to Jerusalem a letter from Salome, Zebedee’s wife, introducing him to the former high priest, Annas, as «one, the same as my own son.» Annas spent much time with him, personally taking him to visit the many academies of the Jerusalem religious teachers. While Jesus thoroughly inspected these schools and carefully observed their methods of teaching, he never so much as asked a single question in public. Although Annas looked upon Jesus as a great man, he was puzzled as to how to advise him. He recognized the foolishness of suggesting that he enter any of the schools of Jerusalem as a student, and yet he well knew Jesus would never be accorded the status of a regular teacher inasmuch as he had never been trained in these schools.

Иисус принес в Иерусалим письмо от Саломии, жены Зеведея, представлявшей его бывшему первосвященнику Анне как человека, к которому она относится «как к родному сыну». Анна уделил Иисусу много времени и лично побывал с ним во всех многочисленных иерусалимских академиях, готовивших религиозных учителей. Несмотря на то, что Иисус внимательно осматривал эти школы и тщательно изучал их методы преподавания, он ни разу открыто не задал ни одного вопроса. Анна относился к Иисусу как к великому человеку, однако был озадачен и не знал, что посоветовать. Он понимал, сколь глупым было бы рекомендовать ему поступать в какую-либо из иерусалимских школ в качестве ученика; с другой стороны, он хорошо знал, что Иисусу никогда не предоставят статус официального учителя, поскольку он не учился в этих школах.

[129:2.8] Presently the time of the Passover drew near, and along with the throngs from every quarter there arrived at Jerusalem from Capernaum, Zebedee and his entire family. They all stopped at the spacious home of Annas, where they celebrated the Passover as one happy family.
Вскоре наступила пасхальная неделя и вместе с толпами паломников со всех концов мира из Капернаума в Иерусалим прибыл Зеведей со всей своей семьей. Все они остановились в просторном доме Анны, где встретили Пасху одной счастливой семьей.

[129:2.9] Before the end of this Passover week, by apparent chance, Jesus met a wealthy traveler and his son, a young man about seventeen years of age. These travelers hailed from India, and being on their way to visit Rome and various other points on the Mediterranean, they had arranged to arrive in Jerusalem during the Passover, hoping to find someone whom they could engage as interpreter for both and tutor for the son. The father was insistent that Jesus consent to travel with them. Jesus told him about his family and that it was hardly fair to go away for almost two years, during which time they might find themselves in need. Whereupon, this traveler from the Orient proposed to advance to Jesus the wages of one year so that he could intrust such funds to his friends for the safeguarding of his family against want. And Jesus agreed to make the trip.

Еще до окончания пасхальной недели Иисус совершенно случайно повстречался с богатым путешественником и его сыном — молодым человеком примерно семнадцати лет. Отец и сын были родом из Индии; собираясь посетить Рим и другие места Средиземноморья, они решили отправиться в Иерусалим на Пасху в надежде найти человека, который стал бы переводчиком для них обоих и гувернером для юноши. Отец настаивал на том, чтобы Иисус согласился поехать вместе с ними. Иисус рассказал ему о своей семье и о том, что с его стороны вряд ли было бы правильно отлучаться почти на два года — ведь за это время его семья может оказаться в нужде. В ответ на это путешественник с востока предложил Иисусу жалование за год вперед, с тем чтобы его друзья, распоряжаясь от имени Иисуса этими деньгами, могли содержать его семью. И Иисус согласился совершить путешествие.

[129:2.10] Jesus turned this large sum over to John the son of Zebedee. And you have been told how John applied this money toward the liquidation of the mortgage on the Capernaum property. Jesus took Zebedee fully into his confidence regarding this Mediterranean journey, but he enjoined him to tell no man, not even his own flesh and blood, and Zebedee never did disclose his knowledge of Jesus’ whereabouts during this long period of almost two years. Before Jesus’ return from this trip the family at Nazareth had just about given him up as dead. Only the assurances of Zebedee, who went up to Nazareth with his son John on several occasions, kept hope alive in Mary’s heart.
Иисус передал эту крупную сумму Иоанну, сыну Зеведея. И вы уже знаете, что Иоанн использовал эти деньги для погашения долга за дом в Капернауме. Иисус полностью посвятил Зеведея в планы своего путешествия по Средиземноморью, однако велел ему никому не рассказывать об этом — даже своим родным. И за все это долгое время продолжительностью почти в два года, Зеведей действительно ни разу не раскрыл место его пребывания. Когда Иисус вернулся из путешествия, назаретская семья почти уже не надеялась увидеть его живым. Только благодаря уверениям Зеведея, который несколько раз приходил в Назарет вместе со своим сыном Иоанном, в сердце Марии еще теплилась надежда.

[129:2.11] During this time the Nazareth family got along very well; Jude had considerably increased his quota and kept up this extra contribution until he was married. Notwithstanding that they required little assistance, it was the practice of John Zebedee to take presents each month to Mary and Ruth, as Jesus had instructed him.
В течение этого времени положение назаретской семьи оставалось вполне благополучным; Иуда существенно увеличил размер своей доли и продолжал платить увеличенный взнос вплоть до своей женитьбы. Несмотря на то, что они почти не нуждались в помощи, Иоанн Зеведеев, выполняя распоряжение Иисуса, каждый месяц привозил подарки для Марии и Руфи.

3. THE TWENTY-NINTH YEAR (A.D. 23) 

3. ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ГОД (23 ГОД Н.Э.)

[129:3.1] The whole of Jesus’ twenty-ninth year was spent finishing up the tour of the Mediterranean world. The main events, as far as we have permission to reveal these experiences, constitute the subjects of the narratives which immediately follow this paper.

Весь двадцать девятый год жизни Иисуса ушел на завершение путешествия по Средиземноморью. Основные его события — в той мере, в которой нам позволено раскрыть этот опыт, — рассматриваются в повествованиях, следующих сразу же за данным документом.
[129:3.2] Throughout this tour of the Roman world, for many reasons, Jesus was known as the Damascus scribe. At Corinth and other stops on the return trip he was, however, known as the
Jewish tutor.
Во время путешествия по римскому миру Иисус, в силу многих причин, был известен как дамасский книжник. В Коринфе и других местах, где он останавливался на обратном пути, его знали как
еврейского гувернера.

[129:3.3] This was an eventful period in Jesus’ life. While on this journey he made many contacts with his fellow men, but this experience is a phase of his life which he never revealed to any member of his family nor to any of the apostles. Jesus lived out his life in the flesh and departed from this world without anyone (save Zebedee of Bethsaida) knowing that he had made this extensive trip. Some of his friends thought he had returned to Damascus; others thought he had gone to India. His own family inclined to the belief that he was in Alexandria, as they knew that he had once been invited to go there for the purpose of becoming an assistant chazan.

Этот период в жизни Иисуса был насыщен событиями. Во время путешествия он много общался с людьми, но данный опыт — это этап его жизни, который он никогда не раскрывал ни членам своей семьи, ни кому-либо из апостолов. Иисус прожил свою жизнь во плоти и покинул этот мир так, что никто (кроме Зеведея из Вифсаиды) не знал об этом длительном путешествии. Некоторые из его друзей считали, что он вернулся в Дамаск; другие полагали, что он уехал в Индию. Его собственная семья склонялась к мнению, что он был в Александрии, ибо они знали, что когда-то его приглашали туда на должность помощника хазана.

[129:3.4] When Jesus returned to Palestine, he did nothing to change the opinion of his family that he had gone from Jerusalem to Alexandria; he permitted them to continue in the belief that all the time he had been absent from Palestine had been spent in that city of learning and culture. Only Zebedee the boatbuilder of Bethsaida knew the facts about these matters, and Zebedee told no one.
Когда Иисус вернулся в Палестину, он ничего не сделал для того, чтобы изменить мнение своей семьи, считавшей, что он отправился из Иерусалима в Александрию; он позволил им продолжать верить, что все то время, что его не было в Палестине, он провел в этом городе знаний и культуры. Только Зеведей, строитель лодок из Вифсаиды, знал фактическое положение дел, однако Зеведей никому ничего не говорил.

[129:3.5] In all your efforts to decipher the meaning of Jesus’ life on Urantia, you must be mindful of the motivation of the Michael bestowal. If you would comprehend the meaning of many of his apparently strange doings, you must discern the purpose of his sojourn on your world. He was consistently careful not to build up an overattractive and attention-consuming personal career. He wanted to make no unusual or overpowering appeals to his fellow men. He was dedicated to the work of revealing the heavenly Father to his fellow mortals and at the same time was consecrated to the sublime task of living his mortal earth life all the while subject to the will of the same Paradise Father.
Пытаясь понять смысл жизни Иисуса на Урантии вам следует помнить о мотивах посвящения Майкиэля. Если вы хотите постигнуть смысл его многих на первый взгляд странных поступков, вы должны видеть цель его пребывания в вашем мире. Он тщательно следил за тем, чтобы не сделать собственную жизнь предметом чрезмерного, всепоглощающего внимания. Он не хотел прибегать к необычному и неотразимому воздействию на других людей. Он был всецело предан делу раскрытия небесного Отца своим смертным собратьям и одновременно посвящен возвышенной задаче проживания смертной жизни в подчинении воле того же Райского Отца.

[129:3.6] It will also always be helpful in understanding Jesus’ life on earth if all mortal students of this divine bestowal will remember that, while he lived this life of incarnation on Urantia, he lived it for
his entire universe. There was something special and inspiring associated with the life he lived in the flesh of mortal nature for every single inhabited sphere throughout all the universe of Nebadon. The same is also true of all those worlds which have become habitable since the eventful times of his sojourn on Urantia. And it will likewise be equally true of all worlds which may become inhabited by will creatures in all the future history of this local universe.
Кроме того, смертные, изучающие жизнь Иисуса на земле, смогут лучше понять этобожественное посвящение, если всегда будут помнить, что хотя Иисус жил свою жизнь в инкарнации на Урантии, он проживал ее для всей своей вселенной. В жизни, прожитой им во плоти, было нечто особое и вдохновляющее для каждой обитаемой сферы во вселенной Небадон. Это также справедливо в отношении тех миров, которые стали обитаемыми после его незабываемого пребывания на Урантии. И это будет так же справедливо в отношении всех миров, в которых смогут появиться волевые создания на протяжении всей грядущей истории этой локальной вселенной.

[129:3.7] The Son of Man, during the time and through the experiences of this tour of the Roman world, practically completed his educational contact-training with the diversified peoples of the world of his day and generation. By the time of his return to Nazareth, through the medium of this travel-training he had just about learned how man lived and wrought out his existence on Urantia.

Во время путешествия по римскому миру и благодаря обретенному за это время опыту, Сын Человеческий практически завершил свое образование через общение с самыми разными людьми того времени и поколения. Благодаря полученной в путешествиях подготовке, ко времени возвращения Иисуса в Назарет у него сложилось почти полное представление о том, как живет и чем обеспечивает свое существование человек на Урантии.
[129:3.8] The real purpose of his trip around the Mediterranean basin was to know men.
He came very close to hundreds of humankind on this journey. He met and loved all manner of men, rich and poor, high and low, black and white, educated and uneducated, cultured and uncultured, animalistic and spiritual, religious and irreligious, moral and immoral.
Истинной целью его путешествия по странам бассейна Средиземного моря было познание людей
. Он сблизился с сотнями представителей человеческого рода. Он встретил и полюбил самых разных людей — богатых и бедных, знатных и простых, черных и белых, образованных и необразованных, культурных и некультурных, с животными и духовными наклонностями, религиозных и нерелигиозных, нравственных и безнравственных.

[129:3.9] On this Mediterranean journey Jesus made great advances in his human task of mastering the material and mortal mind, and his indwelling Adjuster made great progress in the ascension and spiritual conquest of this same human intellect. By the end of this tour Jesus virtually knew — with all human certainty — that he was a Son of God, a Creator Son of the Universal Father. The Adjuster more and more was able to bring up in the mind of the Son of Man shadowy memories of his Paradise experience in association with his divine Father ere he ever came to organize and administer this local universe of Nebadon. Thus did the Adjuster, little by little, bring to Jesus’ human consciousness those necessary memories of his former and divine existence in the various epochs of the well-nigh eternal past. The last episode of his prehuman experience to be brought forth by the Adjuster was his farewell conference with Immanuel of Salvington just before his surrender of conscious personality to embark upon the Urantia incarnation. And this final memory picture of prehuman existence was made clear in Jesus’ consciousness on the very day of his baptism by John in the Jordan.
Во время путешествия по Средиземноморью Иисус добился больших успехов в своей человеческой задаче — достичь вершин владения материальным смертным разумом, а его внутренний Настройщик совершил огромный прогресс в возвышении и одухотворении того же человеческого интеллекта. К концу путешествия Иисус подлинно, со всей человеческой уверенностью знал, что он — Сын Бога, Сын-Создатель, Сын Всеобщего Отца. Настройщику все чаще удавалось пробудить в разуме Сына Человеческого смутные воспоминания о его Райском опыте общения с божественным Отцом до того, как он приступил к организации и управлению локальной вселенной Небадон. Так Настройщик шаг за шагом пробуждал в человеческом сознании Иисуса необходимые воспоминания о его прежнем божественном существовании в течение различных эпох его практически вечного прошлого. Последним из возрожденных Настройщиком эпизодов пред-человеческого опыта была прощальная встреча Майкиэля с Иммануэлем Салвингтонским непосредственно перед тем, как он перестал осознавать свою личность, чтобы приступить к инкарнации на Урантии. Это последнее воспоминание из пред-человеческого существования ясно проявилось в сознании Иисуса в тот самый день, когда Иоанн крестил его в Иордане.

4. THE HUMAN JESUS

4. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК

[129:4.1] To the onlooking celestial intelligences of the local universe, this Mediterranean trip was the most enthralling of all Jesus’ earth experiences, at least of all his career right up to the event of his crucifixion and mortal death. This was the fascinating period of his personal ministry
in contrast with the soon-following epoch of public ministry. This unique episode was all the more engrossing because he was at this time still the carpenter of Nazareth, the boatbuilder of Capernaum, the scribe of Damascus; he was still the Son of Man. He had not yet achieved the complete mastery of his human mind; the Adjuster had not fully mastered and counterparted the mortal identity. He was still a man among men.
Для наблюдающих небесных разумных существ локальной вселенной путешествие Иисуса по Средиземноморью было наиболее захватывающим из всех событий его земной жизни — по крайней мере, до распятия и плотской смерти. Это был восхитительный период его личного служения
в отличие от приближавшейся эпохи общественного служения. Захватывающий характер этого уникального эпизода усиливался еще и тем, что в это время он продолжал оставаться плотником из Назарета, строителем лодок из Капернаума, книжником из Дамаска — он все еще был Сыном Человеческим. Он еще не достиг совершенного владения своим человеческим разумом; Настройщик еще не овладел смертной индивидуальностью и не сделал ее своей неотъемлемой частью. Он все еще был человеком среди людей.

[129:4.2] The purely human religious experience — the personal spiritual growth — of the Son of Man well-nigh reached the apex of attainment during this, the twenty-ninth year. This experience of spiritual development was a consistently gradual growth from the moment of the arrival of his Thought Adjuster until the day of the completion and confirmation of that natural and normal human relationship between the material mind of man and the mind-endowment of the spirit — the phenomenon of the making of these two minds one, the experience which the Son of Man attained in completion and finality, as an incarnated mortal of the realm, on the day of his baptism in the Jordan.

В течение этого двадцать девятого года чисто человеческий религиозный опыт — личный духовный рост — практически достиг своего апогея. Опыт духовного развития представлял собой последовательный, постепенный рост с момента прибытия Настройщика Мышления вплоть до того дня, когда произошло окончательное завершение и подтверждение этого естественного и нормального человеческого взаимоотношения между материальным разумом человека и присутствующим в разуме духом — феномен соединения этих двух разумов воедино, опыт, который Сын Человеческий, как воплощенный смертный данного мира, в совершенстве и завершенности обрел в день своего крещения в Иордане.

[129:4.3] Throughout these years, while he did not appear to engage in so many seasons of formal communion with his Father in heaven, he perfected increasingly effective methods of personal communication with the indwelling spirit presence of the Paradise Father. He lived a real life, a full life, and a truly normal, natural, and average life in the flesh. He knows from personal experience the equivalent of the actuality of the entire sum and substance of the living of the life of human beings on the material worlds of time and space.

Хотя в течение этих лет казалось, что Иисус не столь часто предавался непосредственному общению с небесным Отцом, он все более совершенствовал эффективные методы личного общения с пребывающим в нем духовным присутствием Райского Отца. Он жил настоящей полнокровной жизнью, действительно нормальной, естественной и обычной жизнью во плоти. То, что он знает на своем собственном опыте, эквивалентно актуальности, объединяющей всю суть и сущность жизни людей в материальных мирах времени и пространства.

[129:4.4] The Son of Man experienced those wide ranges of human emotion which reach from superb joy to profound sorrow. He was a child of joy and a being of rare good humor; likewise was he a «man of sorrows and acquainted with grief.» In a spiritual sense, he did live through the mortal life from the bottom to the top, from the beginning to the end. From a material point of view, he might appear to have escaped living through both social extremes of human existence, but intellectually he became wholly familiar with the entire and complete experience of humankind.

Сын Человеческий испытал всю широкую гамму человеческих чувств — от высшей радости до глубочайшей печали. Он был дитя радости, существом редкого доброго юмора; и вместе с тем он был «мужем скорби, знакомым с печалью». В духовном смысле, он прожил смертную жизнь снизу доверху, от начала до конца. Может показаться, что с материальной точки зрения он избежал социальных крайностей человеческого бытия, однако в интеллектуальном отношении он всесторонне и исчерпывающим образом познал опыт человечества.
[129:4.5] Jesus knows about the thoughts and feelings, the urges and impulses, of the evolutionary and ascendant mortals of the realms, from birth to death. He has lived the human life from the beginnings of physical, intellectual, and spiritual selfhood up through infancy, childhood, youth, and adulthood — even to the human experience of death. He not only passed through these usual and familiar human periods of intellectual and spiritual advancement, but he also
fully experienced those higher and more advanced phases of human and Adjuster reconciliation which so few Urantia mortals ever attain. And thus he experienced the full life of mortal man, not only as it is lived on your world, but also as it is lived on all other evolutionary worlds of time and space, even on the highest and most advanced of all the worlds settled in light and life.
Иисус знает о мыслях и чувствах, побуждениях и импульсах эволюционных и восходящих смертных обитаемых миров — от рождения до смерти. Он прожил человеческую жизнь от истоков физической, интеллектуальной и духовной индивидуальности — пройдя через младенчество, детство, юность и зрелый возраст — вплоть до человеческого опыта смерти. Он не только прожил эти обычные и привычные периоды интеллектуального и духовного развития человека, но он также
полностью испытал те более высокие и более прогрессивные стадии согласования человека и Настройщика, которые мало кому доступны из смертных Урантии. И поэтому он прожил полную жизнь смертного человека — не только свойственную вашему миру, но и присущую высшим и наиболее развитым мирам, утвердившимся в свете и жизни.

[129:4.6] Although this perfect life which he lived in the likeness of mortal flesh may not have received the unqualified and universal approval of his fellow mortals, those who chanced to be his contemporaries on earth, still, the life which Jesus of Nazareth lived in the flesh and on Urantia did receive full and unqualified acceptance by the Universal Father as constituting at one and the same time, and in one and the same personality-life, the fullness of the revelation of the eternal God to mortal man and the presentation of perfected human personality to the satisfaction of the Infinite Creator.

Хотя эта совершенная жизнь в облике смертной плоти могла и не получить безусловного и всеобщего одобрения со стороны его смертных собратьев, — тех, которые случайно оказались его современниками на земле, — тем не менее, жизнь, которую Иисус Назарянин прожил во плоти на Урантии, действительно получила полное и безусловное признание Всеобщего Отца, ибо одна и та же личность — за одну и ту же жизнь — стала одновременно наиболее полным раскрытием вечного Бога смертному человеку и примером достигшей совершенства человеческой личности, удовлетворившей Бесконечного Создателя.
[129:4.7] And this was his true and supreme purpose. He did not come down to live on Urantia as the perfect and detailed example for any child or adult, any man or woman, in that age or any other. True it is, indeed, that in his full, rich, beautiful, and noble life we may all find much that is exquisitely exemplary, divinely inspiring, but this is because he lived a true and genuinely human life. Jesus did not live his life on earth in order to set an example for all other human beings to copy. He lived this life in the flesh by the same mercy ministry that you all may live your lives on earth; and as he lived his mortal life in his day and as he was, so did he thereby set the example for all of us thus to live our lives in our day and as we are. You may not aspire to live his life, but you can resolve to live your lives even as, and by the same means that, he lived his. Jesus may not be the technical and detailed example for all the mortals of all ages on all the realms of this local universe, but he is everlastingly the inspiration and guide of all Paradise pilgrims from the worlds of initial ascension up through a universe of universes and on through Havona to Paradise. Jesus is the new and living way
from man to God, from the partial to the perfect, from the earthly to the heavenly, from time to eternity.
В этом и состояла его истинная и высшая цель. Он сошел на Урантию не для того, чтобы стать совершенным и наглядным примером для любого дитя или взрослого, любого мужчины или женщины в ту или иную эпоху. Воистину, в его полной, богатой, красивой и благородной жизни мы можем найти многое возвышенно-образцовое и божественно-вдохновляющее, однако это объясняется тем, что он прожил истинно и подлинно человеческую жизнь. Иисус жил на земле не для того, чтобы дать всем остальным людям пример для подражания. Его жизнь во плоти была исполнена той же милосердной заботы, какой может быть отмечена жизнь каждого на земле; и проживая свою смертную жизнь в свою эпоху и таким, каким он был, он стал примером для всех, побуждая нас так же проживать и свои жизни — в свою эпоху и такими, какие мы есть. Вы не можете прожить его жизнь, но вы способны принять решение прожить свои жизни так же, таким же образом, каким он прожил свою жизнь. Иисус может не быть буквальным и исчерпывающим примером для всех смертных всех веков во всех мирах этой локальной вселенной, однако он — вечный источник вдохновения и путеводная звезда для всех паломников, направляющихся к Раю из миров изначального восхождения и в течение всего их продвижения через вселенную вселенных и дальше через Хавону к Раю. Иисус есть новый и живой путь от человека к Богу, от частичного к совершенному, от земного к небесному, из времени в вечность.

[129:4.8] By the end of the twenty-ninth year Jesus of Nazareth had virtually finished the living of the life required of mortals as sojourners in the flesh. He came on earth the fullness of God to be manifest to man; he had now become well-nigh the perfection of man awaiting the occasion to become manifest to God. And he did all of this before he was thirty years of age.
К концу двадцать девятого года Иисус Назарянин фактически завершил проживание жизни, требуемой от смертных созданий, существующих во плоти. Он прибыл на землю, чтобы полнота Бога была явлена человеку; и теперь он стал практически совершенным человеком, ожидающим своего часа быть явленным Богу. И он достиг всего этого до того, как ему исполнилось тридцать лет.

 

---

 

Urantia- Урантия-Часть IV-120-129 Жизнь и учения Иисуса.
Urantia- Урантия-Часть IV-120-129 Жизнь и учения Иисуса.
120 Посвящение Майкиэля на Урантии
1. СЕДЬМОЕ ПОСВЯЩЕНЧЕСКОЕ ПОРУЧЕНИЕ
2. ОГРАНИЧЕНИЯ ПОСВЯЩЕНИЯ
3. ДАЛЬНЕЙШИЕ СОВЕТЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ
4. ИНКАРНАЦИЯ — ПРЕВРАЩЕНИЕ ДВУХ В ОДНОГО
121 Эпоха посвящения Майкиэля
1. ЗАПАД ПЕРВОГО ВЕКА ПОСЛЕ ХРИСТА
2. ЕВРЕЙСКИЙ НАРОД
3. ЯЗЫЧЕСКИЙ МИР
4. ЯЗЫЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ
5. ЯЗЫЧЕСКИЕ РЕЛИГИИ
6. ИУДЕЙСКАЯ РЕЛИГИЯ
7. ЕВРЕИ И ЯЗЫЧНИКИ
8. ПРЕДШЕСТВУЮЩИЕ ПИСЬМЕННЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА
122 Рождение и младенчество Иисуса
1. ИОСИФ И МАРИЯ
2. ГАВРИИЛ ЯВЛЯЕТСЯ ЕЛИЗАВЕТЕ
3. ВОЗВЕЩЕНИЕ ГАВРИИЛА МАРИИ
4. СОН ИОСИФА
5. ЗЕМНЫЕ РОДИТЕЛИ ИИСУСА
6. ДОМ В НАЗАРЕТЕ
7. ПОЕЗДКА В ВИФЛЕЕМ
8. РОЖДЕНИЕ ИИСУСА
9. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ В ХРАМЕ
10. ИРОД ДЕЙСТВУЕТ
123 Раннее детство Иисуса
1. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НАЗАРЕТ
2. ПЯТЫЙ ГОД (2 ГОД ДО Н.Э.)
3. СОБЫТИЯ ШЕСТОГО ГОДА (1 ГОД ДО Н.Э.)
4. СЕДЬМОЙ ГОД (1 ГОД Н.Э.)
5. ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ В НАЗАРЕТЕ
6. ЕГО ВОСЬМОЙ ГОД (2 ГОД Н.Э.)
124 Отрочество Иисуса
1. ДЕВЯТЫЙ ГОД (3 ГОД Н.Э.)
2. ДЕСЯТЫЙ ГОД (4 ГОД Н.Э.)
3. ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД (5 ГОД Н.Э.)
4. ДВЕНАДЦАТЫЙ ГОД (6 ГОД Н.Э.)
5. ЕГО ТРИНАДЦАТЫЙ ГОД (7 ГОД Н.Э.)
6. ПУТЕШЕСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ
125 Иисус в Иерусалиме
1. ИИСУС ОСМАТРИВАЕТ ХРАМ
2. ИИСУС И ПАСХА
3. ИОСИФ И МАРИЯ ПОКИДАЮТ ИЕРУСАЛИМ
4. ПЕРВЫЙ И ВТОРОЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
5. ТРЕТИЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
6. ЧЕТВЕРТЫЙ ДЕНЬ В ХРАМЕ
126 Два решающих года
1. ЕГО ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ ГОД (8 ГОД Н.Э.)
2. СМЕРТЬ ИОСИФА
3. ПЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (9 ГОД Н.Э.)
4. ПЕРВАЯ ПРОПОВЕДЬ В СИНАГОГЕ
5. ФИНАНСОВЫЕ ТРУДНОСТИ
127 Юношеские годы
1. ШЕСТНАДЦАТЫЙ ГОД (10 ГОД Н.Э.)
2. СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (11 ГОД Н.Э.)
3. ВОСЕМНАДЦАТЫЙ ГОД (12 ГОД Н. Э.)
4. ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ГОД (13 ГОД Н.Э.)
5. РЕБЕККА, ДОЧЬ ЕЗДРЫ
6. ЕГО ДВАДЦАТЫЙ ГОД (14 ГОД Н.Э.)
128 Иисус в период ранней зрелости
1. ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (15 ГОД Н.Э.)
2. ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ ГОД (16 ГОД Н.Э.)
3. ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ ГОД (17 ГОД Н.Э.)
4. ДАМАССКИЙ ЭПИЗОД
5. ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД (18 ГОД Н.Э.)
6. ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ ГОД (19 ГОД Н.Э.)
7. ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ ГОД (20 ГОД Н.Э.)
129 Дальнейшая взрослая жизнь Иисуса
1. ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД (21 ГОД Н.Э.)
2. ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ ГОД (22 ГОД Н.Э.)
3. ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ ГОД (23 ГОД Н.Э.)
4. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК
ru
Urantia- Урантия-Часть IV-130-140 Жизнь и учения Иисуса
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
81f829da-59ba-455b-95b4-4b1e12558bf8
Unknown

https://urantia.me/chast-iv-zhizn-i-ucheniya-iisusa/

Урантия-Часть IV-130-140

Жизнь и учения Иисуса

130 На пути в Рим

• 
  1. В ИОППИИ — БЕСЕДА ОБ ИОНЕ
  
• 
  2. В КЕСАРИИ
  
• 
  3. В АЛЕКСАНДРИИ
  
• 
  4. БЕСЕДА О РЕАЛЬНОСТИ
  
• 
  5. НА ОСТРОВЕ КРИТ
  
• 
  6. ЮНОША, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ
  
• 
  7. В КАРФАГЕНЕ — БЕСЕДА О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ
  
• 
  8. НА ПУТИ В НЕАПОЛЬ И РИМ
  

(On The Way To Rome) 

[130:0.1] THE tour of the Roman world consumed most of the twenty-eighth and the entire twenty-ninth year of Jesus’ life on earth. Jesus and the two natives from India — Gonod and his son Ganid — left Jerusalem on a Sunday morning, April 26, A.D. 22. They made their journey according to schedule, and Jesus said good-bye to the father and son in the city of Charax on the Persian Gulf on the tenth day of December the following year, A.D. 23.
НА ПУТЕШЕСТВИЕ по римскому миру ушла большая часть двадцать восьмого и весь двадцать девятый год жизни Иисуса на земле. Иисус и два уроженца Индии — Гонод и его сын Ганид — покинули Иерусалим воскресным утром 26 апреля 22 года н.э. Они завершили свое путешествие в запланированный срок и на следующий год Иисус распрощался с отцом и сыном на берегу Персидского залива в городе Хараксе деcятого декабря 23 года н.э.

[130:0.2] From Jerusalem they went to Caesarea by way of Joppa. At Caesarea they took a boat for Alexandria. From Alexandria they sailed for Lasea in Crete. From Crete they sailed for Carthage, touching at Cyrene. At Carthage they took a boat for Naples, stopping at Malta, Syracuse, and Messina. From Naples they went to Capua, whence they traveled by the Appian Way to Rome.

Из Иерусалима они отправились в Кесарию через Иоппию. В Кесарии они сели на корабль до Александрии. Из Александрии они отплыли на Крит, в Ласею. С Крита они отплыли в Карфаген, сделав остановку в Кирене. В Карфагене сели на корабль до Неаполя, с остановками на Мальте, в Сиракузах и Мессине. Из Неаполя они отправились в Капую, а оттуда — по Аппиевой дороге в Рим.

[130:0.3] After their stay in Rome they went overland to Tarentum, where they set sail for Athens in Greece, stopping at Nicopolis and Corinth. From Athens they went to Ephesus by way of Troas. From Ephesus they sailed for Cyprus, putting in at Rhodes on the way. They spent considerable time visiting and resting on Cyprus and then sailed for Antioch in Syria. From Antioch they journeyed south to Sidon and then went over to Damascus. From there they traveled by caravan to Mesopotamia, passing through Thapsacus and Larissa. They spent some time in Babylon, visited Ur and other places, and then went to Susa. From Susa they journeyed to Charax, from which place Gonod and Ganid embarked for India.
После пребывания в Риме они отправились в Тарент, откуда отплыли в Грецию, в Афины, сделав остановки в Никополе и Коринфе. Из Афин они направились в Эфес через Трою. Из Эфеса отплыли на Кипр, по пути сделав остановку на Родосе. На Кипре они пробыли довольно долго, осматривая остров и отдыхая, после чего отплыли в Сирию — в Антиохию. Из Антиохии они повернули на юг к Сидону, после чего прибыли в Дамаск. Оттуда, вместе с караванами, они добрались до Месопотамии, пройдя через Тапсак и Лариссу. Некоторое время они провели в Вавилоне, посетили Ур и другие места, вслед за чем направились в Сузы. Из Суз они отправились в Харакс, откуда Гонод и Ганид отплыли в Индию.

[130:0.4] It was while working four months at Damascus that Jesus had picked up the rudiments of the language spoken by Gonod and Ganid. While there he had labored much of the time on translations from Greek into one of the languages of India, being assisted by a native of Gonod’s home district.
Основы языка Гонода и Ганида Иисус усвоил в течение четырех месяцев работы в Дамаске. Там он много трудился над переводами с греческого на один из языков Индии, в чем ему помогал земляк Гонода.

[130:0.5] On this Mediterranean tour Jesus spent about half of each day teaching Ganid and acting as interpreter during Gonod’s business conferences and social contacts. The remainder of each day, which was at his disposal, he devoted to making those close personal contacts with his fellow men, those intimate associations with the mortals of the realm, which so characterized his activities during these years that just preceded his public ministry.

В течение этого путешествия по Средиземноморью Иисус примерно полдня проводил в ежедневных занятиях с Ганидом или работая переводчиком на деловых или дружеских встречах Гонода. Оставшаяся часть дня была в его распоряжении и он посвящал ее тем близким личным знакомствам со своими собратьями, тому сокровенному общению со смертными этого мира, которое было столь характерно для его деятельности в течение этих лет, непосредственно предшествовавших общественному служению.

[130:0.6] From firsthand observation and actual contact Jesus acquainted himself with the higher material and intellectual civilization of the Occident and the Levant; from Gonod and his brilliant son he learned a great deal about the civilization and culture of India and China, for Gonod, himself a citizen of India, had made three extensive trips to the empire of the yellow race.

Путем непосредственного наблюдения и через реальный контакт Иисус познакомился с более высоким уровнем материального и интеллектуального развития цивилизации Запада и Леванта. От Гонода и его блестящего сына он узнал многое о цивилизации и культуре Индии и Китая, ибо Гонод, хотя и был гражданином Индии, совершил три длительных путешествия по империи желтой расы.

[130:0.7] Ganid, the young man, learned much from Jesus during this long and intimate association. They developed a great affection for each other, and the lad’s father many times tried to persuade Jesus to return with them to India, but Jesus always declined, pleading the necessity for returning to his family in Palestine.
Юноша Ганид много почерпнул от Иисуса за время этого долгого и тесного общения. Они сильно привязались друг к другу, и отец юноши не раз пытался уговорить Иисуса поехать вместе с ними в Индию. Однако Иисус неизменно отклонял это предложение, ссылаясь на необходимость вернуться к своей семье в Палестину.

1. AT JOPPA — DISCOURSE ON JONAH

1. В ИОППИИ — БЕСЕДА ОБ ИОНЕ

[130:1.1] During their stay in Joppa, Jesus met Gadiah, a Philistine interpreter who worked for one Simon a tanner. Gonod’s agents in Mesopotamia had transacted much business with this Simon; so Gonod and his son desired to pay him a visit on their way to Caesarea. While they tarried at Joppa, Jesus and Gadiah became warm friends. This young Philistine was a truth seeker. Jesus was a truth giver; he was
the truth for that generation on Urantia. When a great truth seeker and a great truth giver meet, the result is a great and liberating enlightenment born of the experience of new truth.
Во время остановки в Иоппии Иисус встретил Гадиаха — переводчика-филистимлянина, работавшего у некоего Симона, кожевника. Торговые представители Гонода в Месопотамии вели крупные деловые операции с этим Симоном, поэтому Гонод и его сын хотели остановиться у него на пути в Кесарию. За время, проведенное в Иоппии, Иисус и Гадиах стали близкими друзьями. Молодой филистимлянин искал истину. Иисус же дарил истину; он был
истиной для того поколения на Урантии. Встреча страстного искателя истины с великим носителем истины всегда приводит к грандиозному и освобождающему озарению в результате опыта контакта с новой истиной.

[130:1.2] One day after the evening meal Jesus and the young Philistine strolled down by the sea, and Gadiah, not knowing that this «scribe of Damascus» was so well versed in the Hebrew traditions, pointed out to Jesus the ship landing from which it was reputed that Jonah had embarked on his ill-fated voyage to Tarshish. And when he had concluded his remarks, he asked Jesus this question: «But do you suppose the big fish really did swallow Jonah?» Jesus perceived that this young man’s life had been tremendously influenced by this tradition, and that its contemplation had impressed upon him the folly of trying to run away from duty; Jesus therefore said nothing that would suddenly destroy the foundations of Gadiah’s present motivation for practical living. In answering this question, Jesus said: «My friend, we are all Jonahs with lives to live in accordance with the will of God, and at all times when we seek to escape the present duty of living by running away to far-off enticements, we thereby put ourselves in the immediate control of those influences which are not directed by the powers of truth and the forces of righteousness. The flight from duty is the sacrifice of truth. The escape from the service of light and life can only result in those distressing conflicts with the difficult whales of selfishness which lead eventually to darkness and death unless such God-forsaking Jonahs shall turn their hearts, even when in the very depths of despair, to seek after God and his goodness. And when such disheartened souls sincerely seek for God — hunger for truth and thirst for righteousness — there is nothing that can hold them in further captivity. No matter into what great depths they may have fallen, when they seek the light with a whole heart, the spirit of the Lord God of heaven will deliver them from their captivity; the evil circumstances of life will spew them out upon the dry land of fresh opportunities for renewed service and wiser living.»
Однажды после ужина Иисус и юный филистимлянин прогуливались по берегу моря и Гадиах, не подозревая что «дамасский книжник» столь хорошо знает иудейские предания, указал Иисусу на причал, с которого, как считалось, Иона отправился в злополучное плавание в Фарсис. Высказав свои замечания, он спросил у Иисуса: «Как ты считаешь, действительно ли большая рыба проглотила Иону?» Иисус чувствовал, что это предание произвело на юношу огромное впечатление и что размышления о нем убедили его в безрассудстве попыток уклониться от своего долга; поэтому он не сказал ничего, что могло бы ненароком разрушить те принципы, которыми Гадиах руководствовался в своей практической жизни. Отвечая на его вопрос, Иисус сказал:
«Мой друг, все мы — Ионы, которым следует жить в согласии с волей Бога и всякий раз, когда мы пытаемся уклониться от насущного долга и бежим к дальним соблазнам, мы сразу же попадаем под действие тех влияний, которые не управляются силами истины и праведности. Бежать от долга — значит жертвовать истиной. Бегство от служения свету и истине может привести только к мучительным столкновениям с упрямыми китами эгоизма, влекущими во тьму и смерть, если такие богоотступнические Ионы не обращают свое сердце — пусть даже в самых глубинах отчаяния — к поиску Бога и к его добродетели. И когда такие отчаявшиеся души искренне ищут Бога — жаждут истины и праведности — ничто не может удержать их в плену. На каком бы дне они ни оказались, если всем своим сердцем они устремятся к свету, то дух Господа Бога небесного освободит их из плена; неблагоприятные обстоятельства жизни извергнут их на твердую почву новых возможностей для обновленного служения и более мудрой жизни».

[130:1.3] Gadiah was mightily moved by Jesus’ teaching, and they talked long into the night by the seaside, and before they went to their lodgings, they prayed together and for each other. This was the same Gadiah who listened to the later preaching of Peter, became a profound believer in Jesus of Nazareth, and held a memorable argument with Peter one evening at the home of Dorcas. And Gadiah had very much to do with the final decision of Simon, the wealthy leather merchant, to embrace Christianity.
Гадиах был глубоко тронут учением Иисуса, они проговорили у моря далеко за полночь и перед тем как разойтись по домам, вместе помолились друг о друге. Именно этот Гадиах, услышав впоследствии проповедь Петра, всем сердцем уверовал в Иисуса Назарянина и провел достопамятную беседу с Петром в один из вечеров в доме Доркаса. И Гадиах сыграл огромную роль в том, что Симон — богатый торговец кожей — окончательно решил принять христианство.

[130:1.4] (In this narrative of the personal work of Jesus with his fellow mortals on this tour of the Mediterranean, we shall, in accordance with our permission, freely translate his words into modern phraseology current on Urantia at the time of this presentation.)
(В соответствии с полученным разрешением, в этом рассказе о личном труде Иисуса со своими смертными собратьями во время путешествия по Средиземноморью мы будем переводить его слова на текущий язык Урантии времени составления настоящего документа.)

[130:1.5] Jesus’ last visit with Gadiah had to do with a discussion of good and evil. This young Philistine was much troubled by a feeling of injustice because of the presence of evil in the world alongside the good. He said: «How can God, if he is infinitely good, permit us to suffer the sorrows of evil; after all, who creates evil?» It was still believed by many in those days that God creates both good and evil, but Jesus never taught such error. In answering this question, Jesus said: «My brother, God is love; therefore he must be good, and his goodness is so great and real that it cannot contain the small and unreal things of evil. God is so positively good that there is absolutely no place in him for negative evil. Evil is the immature choosing and the unthinking misstep of those who are resistant to goodness, rejectful of beauty, and disloyal to truth. Evil is only the misadaptation of immaturity or the disruptive and distorting influence of ignorance. Evil is the inevitable darkness which follows upon the heels of the unwise rejection of light. Evil is that which is dark and untrue, and which, when consciously embraced and willfully endorsed, becomes sin.
Последняя встреча Иисуса с Гадиахом была связана с обсуждением добра и зла. Ощущение несправедливости из-за присутствия в мире зла наряду с добром сильно беспокоило юного филистимлянина. Он спросил: «Как может Бог, если он бесконечно добр, позволять нам горевать от зла; в конце концов, кто порождает зло?» В те дни многие еще верили в то, что Бог порождает как добро, так и зло, однако Иисус никогда не учил такому ложному представлению. Отвечая на этот вопрос, он сказал:
«Мой брат, Бог есть любовь; поэтому он добр и его добродетель столь велика и реальна, что не способна содержать в себе мелкие и нереальные проявления зла. Бог столь положительно добр, что в нем абсолютно нет места для отрицательного зла. Зло представляет собой незрелый выбор и бездумные ошибки тех, кто сопротивляется добродетели, отвергает красоту и предает истину. Зло есть всего лишь заблуждение незрелости или разрушительное и искажающее воздействие невежества. Зло — это неизбежная тьма, неотступно следующая за неразумным отторжением света. Зло есть то, что мрачно, лживо и что при сознательном приятии и намеренном одобрении становится грехом.

[130:1.6] «Your Father in heaven, by endowing you with the power to choose between truth and error, created the potential negative of the positive way of light and life; but such errors of evil are really nonexistent until such a time as an intelligent creature wills their existence by mischoosing the way of life. And then are such evils later exalted into sin by the knowing and deliberate choice of such a willful and rebellious creature. This is why our Father in heaven permits the good and the evil to go along together until the end of life, just as nature allows the wheat and the tares to grow side by side until the harvest.» Gadiah was fully satisfied with Jesus’ answer to his question after their subsequent discussion had made clear to his mind the real meaning of these momentous statements.
Наделяя тебя способностью выбирать между истиной и заблуждением, твой небесный Отец создал возможность отрицания положительного пути света и жизни; однако такие заблуждения зла не существуют в реальности до тех пор, пока разумное создание не пробуждает их к жизни через ошибочный выбор жизненного пути. А вследствие умышленного и преднамеренного выбора со стороны своенравного и мятежного создания, такое зло позднее перерастает в грех. Именно поэтому наш небесный Отец допускает одновременное существование добра и зла до окончания жизни — так же, как природа позволяет пшенице и плевелам расти вместе до жатвы». Гадиах был полностью удовлетворен ответом Иисуса на свой вопрос после того, как их последующая беседа прояснила ему истинный смысл этих важных заявлений.

2. AT CAESAREA

2. В КЕСАРИИ

[130:2.1] Jesus and his friends tarried in Caesarea beyond the time expected because one of the huge steering paddles of the vessel on which they intended to embark was discovered to be in danger of cleaving. The captain decided to remain in port while a new one was being made. There was a shortage of skilled woodworkers for this task, so Jesus volunteered to assist. During the evenings Jesus and his friends strolled about on the beautiful wall which served as a promenade around the port. Ganid greatly enjoyed Jesus’ explanation of the water system of the city and the technique whereby the tides were utilized to flush the city’s streets and sewers. This youth of India was much impressed with the temple of Augustus, situated upon an elevation and surmounted by a colossal statue of the Roman emperor. The second afternoon of their stay the three of them attended a performance in the enormous amphitheater which could seat twenty thousand persons, and that night they went to a Greek play at the theater. These were the first exhibitions of this sort Ganid had ever witnessed, and he asked Jesus many questions about them. On the morning of the third day they paid a formal visit to the governor’s palace, for Caesarea was the capital of Palestine and the residence of the Roman procurator.
Иисус и его друзья пробыли в Кесарии дольше, чем предполагали, так как оказалось, что треснуло одно из огромных рулевых весел корабля, на котором они собирались отплыть. Капитан решил задержаться в порту, пока не будет готово новое весло. Квалифицированных плотников, способных справиться с этой задачей, не хватало, и Иисус предложил свои услуги. Вечерами Иисус и его друзья прогуливались по великолепной дамбе, служившей променадом вокруг порта. Ганид с огромным интересом слушал Иисуса, когда тот объяснял устройство системы водоснабжения города и метод использования приливов для промывания городских улиц и сточных канав. Большое впечатление на индийского юношу произвел стоявший на возвышении храм Августа, который венчала исполинская статуя римского императора. На второй день пополудни все трое присутствовали на представлении в огромном амфитеатре, вмещавшем двадцать тысяч человек, а вечером они посмотрели в театре греческую пьесу. Ганид ничего подобного раньше не видел и задал Иисусу множество вопросов. Утром третьего дня они нанесли официальный визит во дворец правителя, ибо Кесария была столицей Палестины и резиденцией римского прокуратора.

[130:2.2] At their inn there also lodged a merchant from Mongolia, and since this Far-Easterner talked Greek fairly well, Jesus had several long visits with him. This man was much impressed with Jesus’ philosophy of life and never forgot his words of wisdom regarding «the living of the heavenly life while on earth by means of daily submission to the will of the heavenly Father.» This merchant was a Taoist, and he had thereby become a strong believer in the doctrine of a universal Deity. When he returned to Mongolia, he began to teach these advanced truths to his neighbors and to his business associates, and as a direct result of such activities, his eldest son decided to become a Taoist priest. This young man exerted a great influence in behalf of advanced truth throughout his lifetime and was followed by a son and a grandson who likewise were devotedly loyal to the doctrine of the One God — the Supreme Ruler of Heaven.
В их гостинице остановился также некий купец из Монголии, и так как этот торговец с Дальнего Востока неплохо говорил по-гречески, Иисус провел с ним несколько продолжительных бесед. Философия жизни, изложенная Иисусом, произвела глубокое впечатление на этого человека и он навсегда запомнил его мудрые слова о том, что «для проживания небесной жизни на земле нужно каждый день следовать воле небесного Отца».
Этот купец был даосистом и поэтому прочно уверовал в доктрину всеобщего Божества. Вернувшись в Монголию, он стал проповедовать эти прогрессивные истины своим соседям и компаньонам, в результате чего его старший сын стал даосским священником. В течение всей своей жизни этот молодой человек оказывал огромное влияние, проповедуя новую истину, а его сын и внук также предано хранили верность учению о Едином Боге — Верховном Правителе Небес.

[130:2.3] While the eastern branch of the early Christian church, having its headquarters at Philadelphia, held more faithfully to the teachings of Jesus than did the Jerusalem brethren, it was regrettable that there was no one like Peter to go into China, or like Paul to enter India, where the spiritual soil was then so favorable for planting the seed of the new gospel of the kingdom. These very teachings of Jesus, as they were held by the Philadelphians, would have made just such an immediate and effective appeal to the minds of the spiritually hungry Asiatic peoples as did the preaching of Peter and Paul in the West.
Представители восточной ветви раннехристианской церкви с центром в Филадельфии оставались более верными учениям Иисуса, чем их иерусалимские братья, но приходится с сожалением констатировать, что не нашлось никого подобного Петру, способного отправиться в Китай, или Павлу, чтобы проникнуть в Индию, где духовная почва была столь благодатной для семян нового евангелия царства. Учения Иисуса — в том виде, как их воспринимали в Филадельфии — оказали бы столь же незамедлительное и действенное воздействие на духовно изголодавшиеся азиатские народы, как проповеди Петра и Павла на Западе.

[130:2.4] One of the young men who worked with Jesus one day on the steering paddle became much interested in the words which he dropped from hour to hour as they toiled in the shipyard. When Jesus intimated that the Father in heaven was interested in the welfare of his children on earth, this young Greek, Anaxand, said: «If the Gods are interested in me, then why do they not remove the cruel and unjust foreman of this workshop?» He was startled when Jesus replied, «Since you know the ways of kindness and value justice, perhaps the Gods have brought this erring man near that you may lead him into this better way. Maybe you are the salt which is to make this brother more agreeable to all other men; that is, if you have not lost your savor. As it is, this man is your master in that his evil ways unfavorably influence you. Why not assert your mastery of evil by virtue of the power of goodness and thus become the master of all relations between the two of you? I predict that the good in you could overcome the evil in him if you gave it a fair and living chance. There is no adventure in the course of mortal existence more enthralling than to enjoy the exhilaration of becoming the material life partner with spiritual energy and divine truth in one of their triumphant struggles with error and evil. It is a marvelous and transforming experience to become the living channel of spiritual light to the mortal who sits in spiritual darkness. If you are more blessed with truth than is this man, his need should challenge you. Surely you are not the coward who could stand by on the seashore and watch a fellow man who could not swim perish! How much more of value is this man’s soul floundering in darkness compared to his body drowning in water!»
Некий молодой человек, работавший вместе с Иисусом над изготовлением рулевого весла, очень заинтересовался словами, которые время от времени проскальзывали в речи Иисуса, пока они трудились на верфи. Когда Иисус упомянул о том, что небесный Отец заинтересован в благополучии своих земных детей, этот молодой грек по имени Анаксанд воскликнул: «Если Боги так заботятся обо мне, то почему же они не избавят меня от жестокого и несправедливого начальника этой мастерской?» Ответ Иисуса поразил его:
«Так как ты знаешь пути добра и ценишь справедливость, быть может Боги приблизили к тебе этого заблуждающегося человека, чтобы ты мог вывести его на лучший путь. Быть может, ты являешься той солью, которая сможет сделать этого брата более приемлемым для всех остальных людей, если ты, конечно, не потерял свою силу. Сейчас этот человек властвует над тобой в том смысле, что его порочные поступки оказывают на тебя неблагоприятное воздействие. Почему бы тебе не доказать свое превосходство над злом, опираясь на силу добра и таким образом стать хозяином ваших отношений? Я предвижу, что доброе в тебе способно пересилить злое в нем, если ты дашь доброму подлинную и живую возможность проявиться. В жизни смертного нет ничего более увлекательного, чем радостное наслаждение от соединения своей материальной жизни с духовной энергией и божественной истиной в одном из триумфальных сражений с заблуждением и злом. Восхитителен этот преобразующий человека опыт — стать живым каналом духовного света для смертного, пребывающего в духовной тьме. Если ты более одарен истиной, чем этот человек, то его беда должна стать для тебя вызовом. Ты же не трус, способный стоять на берегу моря и смотреть, как гибнет твой не умеющий плавать собрат! Насколько же более ценна блуждающая во тьме душа этого человека по сравнению с тонущим в воде телом!»

[130:2.5] Anaxand was mightily moved by Jesus’ words. Presently he told his superior what Jesus had said, and that night they both sought Jesus’ advice as to the welfare of their souls. And later on, after the Christian message had been proclaimed in Caesarea, both of these men, one a Greek and the other a Roman, believed Philip’s preaching and became prominent members of the church which he founded. Later this young Greek was appointed the steward of a Roman centurion, Cornelius, who became a believer through Peter’s ministry. Anaxand continued to minister light to those who sat in darkness until the days of Paul’s imprisonment at Caesarea, when he perished, by accident, in the great slaughter of twenty thousand Jews while he ministered to the suffering and dying.
Анаксанд был чрезвычайно тронут словами Иисуса. Вскоре он пересказал их своему начальнику и в тот же вечер оба они пришли к нему за советом относительно благополучия своих душ. И позднее, когда христианское послание было провозглашено в Кесарии, оба этих человека — грек и римлянин — уверовали в проповедь Филиппа и стали видными членами основанной им церкви. Впоследствии этот молодой грек был назначен управляющим при римском центурионе Корнелии, который стал верующим благодаря служению Петра. Анаксанд продолжал нести свет пребывающим во тьме вплоть до заточения Павла в Кесарии, когда по трагической случайности он погиб при побоище двадцати тысяч евреев, оказывая помощь умирающим в муках людям.

[130:2.6] Ganid was, by this time, beginning to learn how his tutor spent his leisure in this unusual personal ministry to his fellow men, and the young Indian set about to find out the motive for these incessant activities. He asked, «Why do you occupy yourself so continuously with these visits with strangers?» And Jesus answered: «Ganid, no man is a stranger to one who knows God. In the experience of finding the Father in heaven you discover that all men are your brothers, and does it seem strange that one should enjoy the exhilaration of meeting a newly discovered brother? To become acquainted with one’s brothers and sisters, to know their problems and to learn to love them, is the supreme experience of living.»
К тому времени Ганид уже начал понимать, что его домашний учитель посвящает свой досуг необычному личному служению людям и молодой индиец заинтересовался мотивом для такой неутомимой деятельности. Он спросил: «Почему ты с таким постоянством тратишь свое время на встречи с чужими людьми?» Иисус ответил:
«Ганид, для познавшего Бога нет чужих. В поиске небесного Отца ты открываешь, что все люди — братья, а разве удивительно, что человек испытывает радость, встречая нового брата? Познакомиться с собственными братьями и сестрами, познать их заботы и научиться их любить — это высший опыт жизни».

[130:2.7] This was a conference which lasted well into the night, in the course of which the young man requested Jesus to tell him the difference between the will of God and that human mind act of choosing which is also called will. In substance Jesus said: The will of God is the way of God, partnership with the choice of God in the face of any potential alternative. To do the will of God, therefore, is the progressive experience of becoming more and more like God, and God is the source and destiny of all that is good and beautiful and true. The will of man is the way of man, the sum and substance of that which the mortal chooses to be and do. Will is the deliberate choice of a self-conscious being which leads to decision-conduct based on intelligent reflection.
Однажды в ходе долгой вечерней беседы юноша попросил Иисуса рассказать ему об отличии воли Бога от того акта выбора человеческого разума, который тоже называется волей. Суть ответа Иисуса заключалась в следующем:
воля Бога есть путь Бога, участие в выборе Бога в условиях любой потенциальной альтернативы. Поэтому выполнение воли Бога есть опыт постепенного обретения все большего Богоподобия, а Бог — источник и предназначение всего добродетельного, прекрасного и истинного. Человеческая воля есть человеческий путь — совокупность и сущность того, чем смертный решает быть и что он решает делать. Воля есть взвешенный выбор самосознающего существа, ведущий к решению-поведению, основанному на разумном размышлении.
[130:2.8] That afternoon Jesus and Ganid had both enjoyed playing with a very intelligent shepherd dog, and Ganid wanted to know whether the dog had a soul, whether it had a will, and in response to his questions Jesus said: «The dog has a mind which can know material man, his master, but cannot know God, who is spirit; therefore the dog does not possess a spiritual nature and cannot enjoy a spiritual experience. The dog may have a will derived from nature and augmented by training, but such a power of mind is not a spiritual force, neither is it comparable to the human will, inasmuch as it is not reflective —
it is not the result of discriminating higher and moral meanings or choosing spiritual and eternal values. It is the possession of such powers of spiritual discrimination and truth choosing that makes mortal man a moral being, a creature endowed with the attributes of spiritual responsibility and the potential of eternal survival.» Jesus went on to explain that it is the absence of such mental powers in the animal which makes it forever impossible for the animal world to develop language in time or to experience anything equivalent to personality survival in eternity. As a result of this day’s instruction Ganid never again entertained belief in the transmigration of the souls of men into the bodies of animals.
Во второй половине того же дня Иисус и Ганид с удовольствием играли с очень умной собакой пастуха, и Ганид захотел узнать, есть ли у собаки душа и воля. В ответ на его вопросы Иисус сказал: «У собаки есть ум, способный знать материального человека, ее хозяина, однако не способный знать Бога, который есть дух; поэтому собака не обладает духовной природой и не может обретать духовный опыт. У собаки может быть воля, данная ей природой и усиленная дрессировкой, но такая способность ума — это не духовная сила, как нельзя ее сравнивать и с человеческой волей, поскольку она не является мыслящей — она не различает более высокие и нравственные смыслы и не выбирает духовные и вечные ценности. Именно обладание такими способностями к духовному различению и к выбору истины делает смертного человека нравственным существом — созданием, наделенным атрибутами духовной ответственности и возможностью вечной жизни». Далее Иисус объяснил, что именно отсутствие в животном таких умственных способностей делает принципиально невозможным появление в животном мире языка во времени или переживание чего-либо равноценного продолжению существования личности в вечности. В результате полученного в тот день урока, Ганид перестал верить в переселение душ людей в тела животных.

[130:2.9] The next day Ganid talked all this over with his father, and it was in answer to Gonod’s question that Jesus explained that «human wills which are fully occupied with passing only upon temporal decisions having to do with the material problems of animal existence are doomed to perish in time. Those who make wholehearted moral decisions and unqualified spiritual choices are thus progressively identified with the indwelling and divine spirit, and thereby are they increasingly transformed intothe values of eternal survival — unending progression of divine service.»
На следующий день Ганид обсудил все это со своим отцом и именно в ответ на вопрос Гонода Иисус объяснил, что «человеческая воля, исключительно связанная с принятием временных решений относительно материальных проблем животного бытия, обречена на исчезновение во времени. Те же, кто принимают чистосердечные нравственные решения и делают безусловный духовный выбор — постепенно отождествляются с пребывающим в них божественным духом и тем самым все больше преобразуются в ценности вечного посмертия, в нескончаемое продвижение в божественном служении».

[130:2.10] It was on this same day that we first heard that momentous truth which, stated in modern terms, would signify: «Will is that manifestation of the human mind which enables the subjective consciousness to express itself objectively and to experience the phenomenon of aspiring to be Godlike.» And it is in this same sense that every reflective and spiritually minded human being can become
creative.
В тот же самый день мы впервые услышали великую истину, которая, выраженная современным языком, звучала бы так: «Воля — это проявление человеческого разума, позволяющее субъективному сознанию выразить себя объективно и испытать феномен стремления к Богоподобию». Именно в таком смысле каждый разумный и движимый духом человек может стать созидателем.

3. AT ALEXANDRIA 

3. В АЛЕКСАНДРИИ

[130:3.1] It had been an eventful visit at Caesarea, and when the boat was ready, Jesus and his two friends departed at noon one day for Alexandria in Egypt.

Визит в Кесарию получился насыщенным, а когда корабль был готов, Иисус и двое его друзей однажды в полдень отплыли в Египет — в Александрию.

[130:3.2] The three enjoyed a most pleasant passage to Alexandria. Ganid was delighted with the voyage and kept Jesus busy answering questions. As they approached the city’s harbor, the young man was thrilled by the great lighthouse of Pharos, located on the island which Alexander had joined by a mole to the mainland, thus creating two magnificent harbors and thereby making Alexandria the maritime commercial crossroads of Africa, Asia, and Europe. This great lighthouse was one of the seven wonders of the world and was the forerunner of all subsequent lighthouses. They arose early in the morning to view this splendid lifesaving device of man, and amidst the exclamations of Ganid Jesus said: «And you, my son, will be like this lighthouse when you return to India, even after your father is laid to rest; you will become like the light of life to those who sit about you in darkness, showing all who so desire the way to reach the harbor of salvation in safety.» And as Ganid squeezed Jesus’ hand, he said, «I will.»
Путь в Александрию доставил всем троим огромное удовольствие. Ганид наслаждался путешествием и постоянно забрасывал Иисуса вопросами. На заходе в городской порт юношу охватил трепет при виде огромного Фаросского маяка, расположенного на острове, который Александр соединил молом с материком, создав тем самым две величественные гавани и превратив Александрию в морской перекресток Африки, Азии и Европы. Этот огромный маяк был одним из семи чудес света и предшественником всех последующих маяков. Они встали рано утром, чтобы посмотреть на это великолепное, предназначенное для спасения жизни изобретение человека и среди восторженных возгласов Ганида Иисус сказал: «И ты, мой сын, по возвращению в Индию будешь как этот маяк и когда твой отец обретет вечный покой, ты уподобишься свету жизни для пребывающих рядом с тобой во тьме, указывая всем желающим путь безопасного достижения гавани спасения». Сжав руку Иисуса, Ганид ответил: «Да будет так».

[130:3.3] And again we remark that the early teachers of the Christian religion made a great mistake when they so exclusively turned their attention to the western civilization of the Roman world. The teachings of Jesus, as they were held by the Mesopotamian believers of the first century, would have been readily received by the various groups of Asiatic religionists.
И вновь мы отмечаем, что первые учители христианской религии совершили огромную ошибку, обратив свое внимание исключительно на западную цивилизацию римского мира. Учения Иисуса, как их понимали месопотамские верующие первого века, были бы с готовностью восприняты различными группами верующих в Азии.

[130:3.4] By the fourth hour after landing they were settled near the eastern end of the long and broad avenue, one hundred feet wide and five miles long, which stretched on out to the western limits of this city of one million people. After the first survey of the city’s chief attractions — university (museum), library, the royal mausoleum of Alexander, the palace, temple of Neptune, theater, and gymnasium — Gonod addressed himself to business while Jesus and Ganid went to the library, the greatest in the world. Here were assembled nearly a million manuscripts from all the civilized world: Greece, Rome, Palestine, Parthia, India, China, and even Japan. In this library Ganid saw the largest collection of Indian literature in all the world; and they spent some time here each day throughout their stay in Alexandria. Jesus told Ganid about the translation of the Hebrew scriptures into Greek at this place. And they discussed again and again all the religions of the world, Jesus endeavoring to point out to this young mind the truth in each, always adding: «But Yahweh is the God developed from the revelations of Melchizedek and the covenant of Abraham. The Jews were the offspring of Abraham and subsequently occupied the very land wherein Melchizedek had lived and taught, and from which he sent teachers to all the world; and their religion eventually portrayed a clearer recognition of the Lord God of Israel as the Universal Father in heaven than any other world religion.»
К четвертому часу после прибытия в порт они обосновались недалеко от восточного конца длинной и широкой улицы, имевшей тридцать метров в ширину и восемь километров в длину и простиравшейся к западным пределам города с миллионным населением. После первого осмотра основных городских достопримечательностей — университета (музея), библиотеки, императорского мавзолея Александра, дворца, храма Нептуна, театра и гимназии — Гонод занялся делами, а Иисус и Ганид отправились в библиотеку, крупнейшую в мире. Здесь было собрано около миллиона рукописей со всего цивилизованного мира: из Греции, Рима, Палестины, Парфии, Индии, Китая и даже из Японии. В этой библиотеке Ганид увидел крупнейшее в мире собрание индийской литературы; и в течение всего пребывания в Александрии они каждый день приходили сюда. Иисус рассказал Ганиду о выполненном здесь переводе на греческий священных книг иудеев. Вновь и вновь предметом их обсуждения становились все мировые религии, причем Иисус стремился показать молодому разуму ту истину, которая содержится в каждой из них, неизменно прибавляя: «Однако Яхве — это Бог, представление о котором сформировалось из откровений Мелхиседека и завета Авраама. Евреи были потомками Авраама и впоследствии занимали ту самую землю, где жил и учил Мелхиседек и откуда он направлял учителей во все концы света; в итоге, их религия в большей мере, чем какая-либо другая мировая религия стала отражением более ясного осознания Господа Бога Израиля как Всеобщего Отца небесного».

[130:3.5] Under Jesus’ direction Ganid made a collection of the teachings of all those religions of the world which recognized a Universal Deity, even though they might also give more or less recognition to subordinate deities. After much discussion Jesus and Ganid decided that the Romans had no real God in their religion, that their religion was hardly more than emperor worship. The Greeks, they concluded, had a philosophy but hardly a religion with a personal God. The mystery cults they discarded because of the confusion of their multiplicity, and because their varied concepts of Deity seemed to be derived from other and older religions.

Под руководством Иисуса Ганид составил собрание учений всех мировых религий, признающих Всеобщее Божество, даже если они оставляли то или иное место для второстепенных божеств. После долгого обсуждения Иисус и Ганид решили, что в религии римлян нет настоящего Бога и что их религия — это практически поклонение императору. Они пришли к выводу, что у греков есть философия, но едва ли религия, признающая личностного Бога. Мистериальные культы были отвергнуты ими из-за той путаницы, к которой приводила их многочисленность, а также потому, что их разнообразные концепции Божества представлялись заимствованными из других, более древних религий.

[130:3.6] Although these translations were made at Alexandria, Ganid did not finally arrange these selections and add his own personal conclusions until near the end of their sojourn in Rome. He was much surprised to discover that the best of the authors of the world’s sacred literature all more or less clearly recognized the existence of an eternal God and were much in agreement with regard to his character and his relationship with mortal man.
Эти переводы были сделаны в Александрии, но окончательно Ганид привел в порядок отобранные ими учения и сопроводил их своими личными выводами только к концу их пребывания в Риме. К своему большому удивлению, он обнаружил, что все лучшие авторы мировой духовной литературы более или менее ясно осознавали существование вечного Бога и в принципе придерживались схожего мнения относительно его характера и его отношений со смертным человеком.

[130:3.7] Jesus and Ganid spent much time in the museum during their stay in Alexandria. This museum was not a collection of rare objects but rather a university of fine art, science, and literature. Learned professors here gave daily lectures, and in those times this was the intellectual center of the Occidental world. Day by day Jesus interpreted the lectures to Ganid; one day during the second week the young man exclaimed: «Teacher Joshua, you know more than these professors; you should stand up and tell them the great things you have told me; they are befogged by much thinking. I shall speak to my father and have him arrange it.» Jesus smiled, saying: «You are an admiring pupil, but these teachers are not minded that you and I should instruct them. The pride of unspiritualized learning is a treacherous thing in human experience. The true teacher maintains his intellectual integrity by ever remaining a learner.»
В Александрии Иисус и Ганид много времени проводили в музее. Этот музей был не столько собранием редких экспонатов, сколько университетом изящных искусств, науки и литературы. Ученые профессора ежедневно читали здесь лекции и в те времена этот университет был интеллектуальным центром Запада. День за днем Иисус переводил Ганиду эти лекции и как-то раз на второй неделе занятий юноша воскликнул: «Учитель Иешуа, ты знаешь больше этих преподавателей, тебе нужно рассказать им о тех великих вещах, о которых ты рассказываешь мне, ибо они запутались в избытке размышлений. Я поговорю с отцом и он все устроит». Иисус улыбнулся и ответил:
«В тебе говорит восхищение ученика, однако эти учители не ждут от нас с тобой наставлений. Гордость неодухотворенной учености коварна в человеческом опыте. Истинный учитель поддерживает свою интеллектуальную цельность, навсегда оставаясь учеником».

[130:3.8] Alexandria was the city of the blended culture of the Occident and next to Rome the largest and most magnificent in the world. Here was located the largest Jewish synagogue in the world, the seat of government of the Alexandria Sanhedrin, the seventy ruling elders.

Александрия была городом смешанной западной культуры и по величине и великолепию из всех городов мира уступала только Риму. Здесь находилась крупнейшая еврейская синагога — место правления Александрийского Синедриона под управлением семидесяти старейшин.

[130:3.9] Among the many men with whom Gonod transacted business was a certain Jewish banker, Alexander, whose brother, Philo, was a famous religious philosopher of that time. Philo was engaged in the laudable but exceedingly difficult task of harmonizing Greek philosophy and Hebrew theology. Ganid and Jesus talked much about Philo’s teachings and expected to attend some of his lectures, but throughout their stay at Alexandria this famous Hellenistic Jew lay sick abed.

Среди многих людей, с которыми Гонод поддерживал деловые отношения, был некий еврейский банкир по имени Александр, чей брат Филон был знаменитым религиозным философом того времени. Филон занимался похвальной, но исключительно сложной задачей согласования греческой философии и иудейской теологии. Ганид и Иисус много говорили об учениях Филона и собирались посетить некоторые из его лекций, однако в течение всего их пребывания в Александрии этот известный эллинский еврей был прикован болезнью к постели.

[130:3.10] Jesus commended to Ganid much in the Greek philosophy and the Stoic doctrines, but he impressed upon the lad the truth that these systems of belief, like the indefinite teachings of some of his own people, were religions only in the sense that they led men to find God and enjoy a living experience in knowing the Eternal.
Иисус рекомендовал вниманию Ганида многое из греческой философии и доктрин стоиков, но также помог юноше осознать истину того, что эти системы верований, равно как и расплывчатые учения некоторых его соплеменников, были религиозны лишь в том смысле, что вели человека к поиску Бога и к радости живого опыта познания Вечного.

4. DISCOURSE ON REALITY

4. БЕСЕДА О РЕАЛЬНОСТИ

[130:4.1] The night before they left Alexandria Ganid and Jesus had a long visit with one of the government professors at the university who lectured on the teachings of Plato. Jesus interpreted for the learned Greek teacher but injected no teaching of his own in refutation of the Greek philosophy. Gonod was away on business that evening; so, after the professor had departed, the teacher and his pupil had a long and heart-to-heart talk about Plato’s doctrines. While Jesus gave qualified approval of some of the Greek teachings which had to do with the theory that the material things of the world are shadowy reflections of invisible but more substantial spiritual realities, he sought to lay a more trustworthy foundation for the lad’s thinking; so he began a long dissertation concerning the nature of reality in the universe. In substance and in modern phraseology Jesus said to Ganid:
Вечером накануне отбытия из Александрии у Ганида и Иисуса состоялась продолжительная встреча с одним из ведущих профессоров университета, который выступал с лекциями об учениях Платона. Иисус выполнил обязанности переводчика для ученого греческого преподавателя, но не предложил своих учений в опровержение греческой философии. Гонод занимался в тот вечер своими делами и поэтому после ухода профессора между учителем и учеником состоялся долгий и откровенный разговор о доктринах Платона. Иисус с оговорками одобрил некоторые положения греческого учения о том, что предметы материального мира есть призрачные отражения невидимых, но более существенных духовных реальностей, однако он стремился заложить более прочный фундамент для размышлений юноши и поэтому приступил к пространному рассуждению о природе реальности во вселенной. В изложении на современном языке, суть сказанного Иисусом Ганиду заключается в следующем:

[130:4.2] The source of universe reality is the Infinite. The material things of finite creation are the time-space repercussions of the Paradise Pattern and the Universal Mind of the eternal God. Causation in the physical world, self-consciousness in the intellectual world, and progressing selfhood in the spirit world — these realities, projected on a universal scale, combined in eternal relatedness, and experienced with perfection of quality and divinity of value — constitute the reality of the Supreme.
But in an ever-changing universe the Original Personality of causation, intelligence, and spirit experience is changeless, absolute. All things, even in an eternal universe of limitless values and divine qualities, may, and oftentimes do, change except the Absolutes and that which has attained the physical status, intellectual embrace, or spiritual identity which is absolute.
Источником всеобщей реальности является Бесконечный. Материальные предметы конечного творения — это пространственно-временные последствия Райского Эталона и Всеобщего Разума вечного Бога. Причинность в физическом мире, самосознание в интеллектуальном мире и эволюционирующая индивидуальность в духовном мире — эти реальности, проецированные в масштабе вселенной, соединенные в вечной взаимосвязи и воспринимаемые как совершенные в качестве и божественные в ценности — образуют реальность Верховного.
Однако в вечно изменяющейся вселенной Изначальная Личность причинности, разумности и духовного опыта остается неизменной, абсолютной. Даже в вечной вселенной безграничных ценностей и божественных качеств все может изменяться и зачастую изменяется, за исключением Абсолютов и того, что достигло абсолютного физического статуса, абсолютного интеллектуального охвата или абсолютной духовной идентичности.

[130:4.3] The highest level to which a finite creature can progress is the recognition of the Universal Father and the knowing of the Supreme. And even then such beings of finality destiny go on experiencing change in the motions of the physical world and in its material phenomena. Likewise do they remain aware of selfhood progression in their continuing ascension of the spiritual universe and of growing consciousness in their deepening appreciation of, and response to, the intellectual cosmos. Only in the perfection, harmony, and unanimity of will can the creature become as one with the Creator; and such a state of divinity is attained and maintained only by the creature’s continuing to live in time and eternity by consistently conforming his finite personal will to the divine will of the Creator. Always must the desire to do the Father’s will be supreme in the soul and dominant over the mind of an ascending son of God.

Высочайший уровень достижения для конечного создания заключается в осознании Всеобщего Отца и знании Верховного. Но и тогда такие существа завершенного предназначения продолжают испытывать изменения в движениях физического мира и его материальных явлений. Также они продолжают сознавать эволюцию собственной индивидуальности в процессе продолжающегося восхождения в духовной вселенной и растущего осознания своей способности к углубленному пониманию разумного космоса и своей реакции на него. Только в совершенстве, гармонии и единстве воли создание способно объединиться с Создателем; и такое состояние божественности достигается и поддерживается созданием только тогда, когда оно продолжает жить во времени и вечности, постоянно согласуя свою конечную личную волю с божественной волей Создателя. Стремление исполнять волю Отца всегда должно быть высшим в душе и доминирующим в разуме восходящего сына Бога.

[130:4.4] A one-eyed person can never hope to visualize depth of perspective. Neither can single-eyed material scientists nor single-eyed spiritual mystics and allegorists correctly visualize and adequately comprehend the true depths of universe reality. All true values of creature experience are concealed in depth of recognition.

У одноглазого человека нет надежды увидеть глубину перспективы. Так и однобокие ученые-материалисты или однобокие духовные мистики и аллегористы не способны правильно видеть и адекватно постигать истинные глубины вселенской реальности. Все истинные ценности опыта создания сокрыты в глубине осознания.

[130:4.5] Mindless causation cannot evolve the refined and complex from the crude and the simple, neither can spiritless experience evolve the divine characters of eternal survival from the material minds of the mortals of time. The one attribute of the universe which so exclusively characterizes the infinite Deity is this unending creative bestowal of personality which can survive in progressive Deity attainment.

Бездумная причинность не способна развить изысканное и сложное из грубого и простого, как не может бездуховный опыт развить необходимый для вечной жизни божественный характер из материального разума смертных времени. Единственным качеством вселенной столь исключительно выражающим бесконечное Божество является нескончаемое созидательное посвящение личности, способной продолжить существование в поступательном стремлении к Божеству.

[130:4.6] Personality is that cosmic endowment, that phase of universal reality, which can coexist with unlimited change and at the same time retain its identity in the very presence of all such changes, and forever afterward.

Личность — это космический дар, фаза вселенской реальности, способная существовать в условиях неограниченных изменений и одновременно сохранять свою идентичность в самом присутствии таких изменений и навсегда после них.

[130:4.7] Life is an adaptation of the original cosmic causation to the demands and possibilities of universe situations, and it comes into being by the action of the Universal Mind and the activation of the spirit spark of the God who is spirit. The meaning of life is its adaptability; the value of life is its progressability — even to the heights of God-consciousness.

Жизнь — это приспособление изначальной космической причинности к условиям и возможностям вселенских ситуаций; она возникает под действием Всеобщего Разума при активации духовной искрой Бога, который есть дух. Смысл жизни — в ее адаптивности; ценность жизни — в ее прогрессивном развитии вплоть до высот Богосознания.

[130:4.8] Misadaptation of self-conscious life to the universe results in cosmic disharmony. Final divergence of personality will from the trend of the universes terminates in intellectual isolation, personality segregation. Loss of the indwelling spirit pilot supervenes in spiritual cessation of existence. Intelligent and progressing life becomes then, in and of itself, an incontrovertible proof of the existence of a purposeful universe expressing the will of a divine Creator. And this life, in the aggregate, struggles toward higher values, having for its final goal the Universal Father.

Неспособность самосознающей жизни к адаптации во вселенной приводит к космической дисгармонии. Окончательное отклонение личностной воли от общего направления развития вселенных заканчивается интеллектуальной изоляцией, обособлением личности. Утрата внутреннего направляющего духа влечет за собой прекращение духовного существования. Таким образом, интеллектуальная и прогрессирующая жизнь сама по себе и сама для себя становится неоспоримым доказательством существования целеустремленной вселенной, выражающей волю божественного Создателя. И такая жизнь в своей совокупности преследует высшие ценности в стремлении к окончательной цели — Всеобщему Отцу.

[130:4.9] Only in degree does man possess mind above the animal level aside from the higher and quasi-spiritual ministrations of intellect. Therefore animals (not having worship and wisdom) cannot experience superconsciousness, consciousness of consciousness. The animal mind is only conscious of the objective universe.

Без высших, квази-духовных проявлений интеллекта различие между разумом человека и животных состоит только в степени развития. Поэтому животные (не зная поклонения и не обладая мудростью) не могут испытать опыт сверхсознания — осознания собственного сознания. Ум животного осознает только объективную вселенную.

[130:4.10] Knowledge is the sphere of the material or fact-discerning mind. Truth is the domain of the spiritually endowed intellect that is conscious of knowing God. Knowledge is demonstrable; truth is experienced. Knowledge is a possession of the mind; truth an experience of the soul, the progressing self. Knowledge is a function of the nonspiritual level; truth is a phase of the mind-spirit level of the universes. The eye of the material mind perceives a world of factual knowledge; the eye of the spiritualized intellect discerns a world of true values. These two views, synchronized and harmonized, reveal the world of reality, wherein wisdom interprets the phenomena of the universe in terms of progressive personal experience.

Знание есть сфера материального или различающего факты разума. Истина есть область духовно одаренного интеллекта, осознающего свое знание Бога. Знание доказуемо; истина постигается в опыте. Знание есть достояние разума; истина представляет собой опыт души, прогрессирующего «я». Знание есть функция недуховного уровня; истина представляет собой ступень разумно-духовного уровня вселенных. Материальный разум воспринимает мир фактического знания; одухотворенный интеллект различает мир истинных ценностей. Два этих взгляда, синхронизированные и гармонизированные, раскрывают мир реальности, в котором мудрость интерпретирует явления вселенной в терминах прогрессирующего личного опыта.

[130:4.11] Error (evil) is the penalty of imperfection. The qualities of imperfection or facts of misadaptation are disclosed on the material level by critical observation and by scientific analysis; on the moral level, by human experience. The presence of evil constitutes proof of the inaccuracies of mind and the immaturity of the evolving self. Evil is, therefore, also a measure of imperfection in universe interpretation. The possibility of making mistakes is inherent in the acquisition of wisdom, the scheme of progressing from the partial and temporal to the complete and eternal, from the relative and imperfect to the final and perfected. Error is the shadow of relative incompleteness which must of necessity fall across man’s ascending universe path to Paradise perfection. Error (evil) is not an actual universe quality; it is simply the observation of a relativity in the relatedness of the imperfection of the incomplete finite to the ascending levels of the Supreme and Ultimate.
Заблуждение (зло) есть следствие несовершенства. Признаки несовершенства или факты неправильной адаптации раскрываются на материальном уровне с помощью критического наблюдения и научного анализа; на нравственном уровне они постигаются в человеческом опыте. Присутствие зла представляет собой доказательство неточностей разума и незрелости эволюционирующей индивидуальности. Поэтому зло — это мера несовершенства интерпретации вселенной. Возможность совершения ошибок свойственна обретению мудрости — пути развития от частичного и временного к завершенному и вечному, от относительного и несовершенного к окончательному и ставшему совершенным. Заблуждение представляет собой тень относительной незавершенности, которая неизбежно ложится на путь восхождения человека к Райскому совершенству. Заблуждение (зло) — это не реальное вселенское качество, но всего лишь выражение относительности взаимосвязи незавершенного конечного уровня с восходящими уровнями Верховного и Предельного.

[130:4.12] Although Jesus told all this to the lad in language best suited to his comprehension, at the end of the discussion Ganid was heavy of eye and was soon lost in slumber. They rose early the next morning to go aboard the boat bound for Lasea on the island of Crete. But before they embarked, the lad had still further questions to ask about evil, to which Jesus replied:
Все это Иисус высказал юноше на наиболее понятном тому языке, однако к концу беседы веки Ганида отяжелели и вскоре он погрузился в сон. На следующее утро они встали рано, чтобы сесть на корабль, отправлявшийся в Ласею на острове Крит. Но еще до посадки на корабль юноша задал новые вопросы о зле, на которые Иисус ответил так:

[130:4.13] Evil is a relativity concept. It arises out of the observation of the imperfections which appear in the shadow cast by a finite universe of things and beings as such a cosmos obscures the living light of the universal expression of the eternal realities of the Infinite One.

Зло относительно. Оно возникает из наблюдения несовершенств, появляющихся в тени космоса конечной вселенной предметов и существ, затеняющего живой свет всеобщего выражения вечных реальностей Бесконечного.
[130:4.14] Potential evil is inherent in the necessary incompleteness of the revelation of God as a time-space-limited expression of infinity and eternity. The fact of the partial in the presence of the complete constitutes relativity of reality, creates necessity for intellectual choosing, and establishes value levels of spirit recognition and response. The incomplete and finite concept of the Infinite which is held by the temporal and limited creature mind is, in and of itself, potential evil. But the augmenting error of unjustified deficiency in reasonable spiritual rectification of these originally inherent intellectual disharmonies and spiritual insufficiencies, is equivalent to the realization of
actual evil.
Потенциальное зло неотъемлемо от неизбежной незавершенности раскрытия бесконечного и вечного Бога в ограниченных условиях пространства-времени. Факт частичного в присутствии завершенного образует относительность реальности, создает необходимость интеллектуального выбора и устанавливает ценностные уровни духовного осознания и отклика. Незавершенное и конечное представление о Бесконечном в преходящем и ограниченном разуме создания само по себе и внутри себя является потенциальным злом. Однако усугубление заблуждения — неоправданная неполноценность должного духовного устранения таких неотъемлемых интеллектуальных диссонансов и духовных изъянов — равноценно совершению
реального зла.

[130:4.15] All static, dead, concepts are potentially evil. The finite shadow of relative and living truth is continually moving. Static concepts invariably retard science, politics, society, and religion. Static concepts may represent a certain knowledge, but they are deficient in wisdom and devoid of truth. But do not permit the concept of relativity so to mislead you that you fail to recognize the co-ordination of the universe under the guidance of the cosmic mind, and its stabilized control by the energy and spirit of the Supreme.
Все неподвижные, изжившие себя концепции становятся потенциальным злом. Конечная тень относительной и живой истины находится в постоянном движении. Статичные идеи неизменно тормозят науку, политику, общество и религию. Статичные концепции могут выражать определенное знание, однако им недостает мудрости и они лишены истины. Но не следует позволять концепции относительности вводить себя в заблуждение до потери способности осознавать согласованность вселенной под руководством космического разума и ее надежное управление посредством энергии и духа Верховного.

5. ON THE ISLAND OF CRETE 

5. НА ОСТРОВЕ КРИТ

[130:5.1] The travelers had but one purpose in going to Crete, and that was to play, to walk about over the island, and to climb the mountains. The Cretans of that time did not enjoy an enviable reputation among the surrounding peoples. Nevertheless, Jesus and Ganid won many souls to higher levels of thinking and living and thus laid the foundation for the quick reception of the later gospel teachings when the first preachers from Jerusalem arrived. Jesus loved these Cretans, notwithstanding the harsh words which Paul later spoke concerning them when he subsequently sent Titus to the island to reorganize their churches.

Направляясь на Крит, путешественники преследовали только одну цель: отдохнуть, осмотреть остров и побродить по горам. В те времена критяне пользовались не слишком завидной славой у соседних народов. Несмотря на это, Иисус и Ганид обратили многие души к более высоким помыслам и более возвышенной жизни и тем самым заложили основу для быстрого принятия последующих евангелических учений после прибытия первых проповедников из Иерусалима. Иисус любил критян вопреки резким словам, сказанным позднее о них Павлом при отправке Тита на остров для реорганизации местных церквей.

[130:5.2] On the mountainside in Crete Jesus had his first long talk with Gonod regarding religion. And the father was much impressed, saying: «No wonder the boy believes everything you tell him, but I never knew they had such a religion even in Jerusalem, much less in Damascus.» It was during the island sojourn that Gonod first proposed to Jesus that he go back to India with them, and Ganid was delighted with the thought that Jesus might consent to such an arrangement.

В гористой части Крита состоялся первый длительный разговор Иисуса с Гонодом о религии. Отец был глубоко впечатлен, сказав: «Неудивительно, что мальчик верит каждому твоему слову, однако я никогда не слышал, чтобы такая религия существовала даже в Иерусалиме, не говоря уже о Дамаске». Именно во время пребывания на острове Гонод впервые предложил Иисусу вернуться вместе с ними в Индию и Ганид с радостью думал о том, что Иисус быть может согласится на это предложение.

[130:5.3] One day when Ganid asked Jesus why he had not devoted himself to the work of a public teacher, he said: «My son, everything must await the coming of its time. You are born into the world, but no amount of anxiety and no manifestation of impatience will help you to grow up. You must, in all such matters, wait upon time. Time alone will ripen the green fruit upon the tree. Season follows season and sundown follows sunrise only with the passing of time. I am now on the way to Rome with you and your father, and that is sufficient for today. My tomorrow is wholly in the hands of my Father in heaven.» And then he told Ganid the story of Moses and the forty years of watchful waiting and continued preparation.
Однажды, отвечая на вопрос Ганида, почему он не посвятил себя работе общественного учителя, Иисус сказал: «Сын мой, всему свое время. Ты рождаешься в этом мире, но никакое рвение и никакое проявление нетерпения не помогут тебе вырасти. Во всех подобных делах ты должен ждать своего часа. Одно только время сделает зрелым висящий на дереве зеленый плод. Только по прошествии времени зима сменяется летом, восход солнца — его заходом. Сейчас я вместе с тобой и твоим отцом нахожусь на пути в Рим и этого на сегодня достаточно. Мой завтрашний день всецело находится в руках моего небесного Отца».
И после этого он рассказал Ганиду о Моисее и сорока годах бдительного ожидания и непрерывных приготовлений.

[130:5.4] One thing happened on a visit to Fair Havens which Ganid never forgot; the memory of this episode always caused him to wish he might do something to change the caste system of his native India. A drunken degenerate was attacking a slave girl on the public highway. When Jesus saw the plight of the girl, he rushed forward and drew the maiden away from the assault of the madman. While the frightened child clung to him, he held the infuriated man at a safe distance by his powerful extended right arm until the poor fellow had exhausted himself beating the air with his angry blows. Ganid felt a strong impulse to help Jesus handle the affair, but his father forbade him. Though they could not speak the girl’s language, she could understand their act of mercy and gave token of her heartfelt appreciation as they all three escorted her home. This was probably as near a personal encounter with his fellows as Jesus ever had throughout his entire life in the flesh. But he had a difficult task that evening trying to explain to Ganid why he did not smite the drunken man. Ganid thought this man should have been struck at least as many times as he had struck the girl.
При посещении Тихой Гавани произошел эпизод, навсегда оставшийся в памяти Ганида; воспоминание об этом случае всегда пробуждало в нем желание сделать что-нибудь для изменения кастовой системы в своей родной Индии. На большой дороге пьяный выродок приставал к юной рабыне. Когда Иисус увидел незавидное положение девушки, то поспешил к ней на помощь и защитил ее от нападения безумца. Пока испуганное дитя льнуло к нему, он, вытянув свою сильную правую руку, удерживал разъяренного человека на безопасном расстоянии до тех пор, пока тот, в бешенстве молотивший перед собой воздух руками, не выдохся. Ганид порывался помочь Иисусу, однако отец остановил его. Они не владели языком девушки, но она оценила их милосердный поступок и знаками выразила свою искреннюю признательность, когда они проводили ее домой. За всю жизнь Иисуса во плоти это был, наверное, единственный случай, когда он был действительно близок к личному столкновению с другим человеком. Однако в тот вечер ему было трудно объяснить Ганиду, почему он не наказал пьяного. Ганид считал, что этого человека следовало ударить по меньшей мере столько же раз, сколько он ударил девушку.

6. THE YOUNG MAN WHO WAS AFRAID

6. ЮНОША, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ

[130:6.1] While they were up in the mountains, Jesus had a long talk with a young man who was fearful and downcast. Failing to derive comfort and courage from association with his fellows, this youth had sought the solitude of the hills; he had grown up with a feeling of helplessness and inferiority. These natural tendencies had been augmented by numerous difficult circumstances which the lad had encountered as he grew up, notably, the loss of his father when he was twelve years of age. As they met, Jesus said: «Greetings, my friend! why so downcast on such a beautiful day? If something has happened to distress you, perhaps I can in some manner assist you. At any rate it affords me real pleasure to proffer my services.»
Когда они бродили по горам, у Иисуса состоялся длительный разговор с испуганным и подавленным молодым человеком. Неспособный обрести утешение и твердость духа в компании со своими собратьями, этот юноша стремился к уединению в горах; он вырос с ощущением беспомощности и неполноценности. Такие природные наклонности были усилены многочисленными трудными обстоятельствами, с которыми юноша столкнулся в своей жизни, в первую очередь — потерей отца в двенадцатилетнем возрасте. Когда они повстречались, Иисус сказал:
«Приветствую тебя, мой друг! Отчего ты столь печален в такой прекрасный день? Если что-то расстроило тебя, может я могу помочь? Я бы с огромным удовольствием предложил свои услуги».

[130:6.2] The young man was disinclined to talk, and so Jesus made a second approach to his soul, saying: «I understand you come up in these hills to get away from folks; so, of course, you do not want to talk with me, but I would like to know whether you are familiar with these hills; do you know the direction of the trails? and, perchance, could you inform me as to the best route to Phenix?» Now this youth was very familiar with these mountains, and he really became much interested in telling Jesus the way to Phenix, so much so that he marked out all the trails on the ground and fully explained every detail. But he was startled and made curious when Jesus, after saying good-bye and making as if he were taking leave, suddenly turned to him, saying: «I well know you wish to be left alone with your disconsolation; but it would be neither kind nor fair for me to receive such generous help from you as to how best to find my way to Phenix and then unthinkingly to go away from you without making the least effort to answer your appealing request for help and guidance regarding the best route to the goal of destiny which you seek in your heart while you tarry here on the mountainside. As you so well know the trails to Phenix, having traversed them many times, so do I well know the way to the city of your disappointed hopes and thwarted ambitions. And since you have asked me for help, I will not disappoint you.» The youth was almost overcome, but he managed to stammer out, «But — I did not ask you for anything — » And Jesus, laying a gentle hand on his shoulder, said: «No, son, not with words but with longing looks did you appeal to my heart. My boy, to one who loves his fellows there is an eloquent appeal for help in your countenance of discouragement and despair. Sit down with me while I tell you of the service trails and happiness highways which lead from the sorrows of self to the joys of loving activities in the brotherhood of men and in the service of the God of heaven.»
Молодой человек не был расположен к разговору и Иисус еще раз обратился к его душе со словами: «Насколько я понимаю, ты поднялся сюда в горы, чтобы уйти от людей; поэтому ты конечно же не хочешь со мной разговаривать, однако скажи, знакомы ли тебе эти места? Знаешь ли ты, как проходят горные тропы? Можешь ли подсказать мне, как лучше всего добраться до Феникса?» Надо сказать, что юноша хорошо знал эти горы и он настолько увлекся, рассказывая Иисусу как попасть в Феникс, что начертил на земле все тропинки и объяснил все подробности пути. Однако он был поражен и заинтригован, когда Иисус — попрощавшись и сделав вид будто уходит, — внезапно повернулся и сказал: «Я не сомневаюсь в том, что ты хочешь остаться наедине со своей печалью; однако с моей стороны было бы столь же недобрым, сколь и несправедливым получить такую великодушную помощь — узнать о том, как лучше всего добраться до Феникса — и после этого равнодушно покинуть тебя, не попытавшись хоть как-то ответить на твой призыв и направить тебя на лучший путь к судьбоносной цели, которую ты ищешь в своем сердце, скитаясь здесь в горах. Так же как ты прекрасно знаешь тропы, ведущие к Фениксу, ибо не раз ходил ими, так и я хорошо знаю путь к городу твоих сокрушенных надежд и несбывшихся мечтаний. И поскольку ты попросил меня о помощи, я не разочарую тебя». Юноша был крайне смущен, но все же пробормотал: «Но я не просил тебя ни о чем…» Мягко положив ему руку на плечо, Иисус сказал:
«Нет, сын мой, не словами, но этим жаждущим взглядом ты воззвал к моему сердцу. Мой мальчик, уныние и отчаяние, написанные на твоем лице — красноречивый призыв о помощи для того, кто любит своих ближних. Присядем и я расскажу тебе о тропах служения и путях счастья, уводящих от собственных печалей к радостям любвеобильных трудов в братстве людей и служении Богу небес».
[130:6.3] By this time the young man very much desired to talk with Jesus, and he knelt at his feet imploring Jesus to help him, to show him the way of escape from his world of personal sorrow and defeat. Said Jesus: «My friend, arise! Stand up like a man! You may be surrounded with small enemies and be retarded by many obstacles, but the big things and the real things of this world and the universe are on your side. The sun rises every morning to salute you just as it does the most powerful and prosperous man on earth. Look — you have a strong body and powerful muscles — your physical equipment is better than the average. Of course, it is just about useless while you sit out here on the mountainside and grieve over your misfortunes, real and fancied. But you could do great things with your body if you would hasten off to where great things are waiting to be done. You are trying to run away from your unhappy self, but it cannot be done. You and your problems of living are real; you cannot escape them as long as you live. But look again, your mind is clear and capable. Your strong body has an intelligent mind to direct it. Set your mind at work to solve its problems; teach your intellect to work for you; refuse longer to be dominated by fear like an unthinking animal. Your mind should be your courageous ally in the solution of your life problems rather than your being, as you have been, its abject fear-slave and the bond-servant of depression and defeat. But most valuable of all, your potential of real achievement is the spirit which lives within you, and which will stimulate and inspire your mind to control itself and activate the body if you will release it from the fetters of fear and thus enable your spiritual nature to begin your deliverance from the evils of inaction by the power-presence of living faith. And then, forthwith, will this faith vanquish fear of men by the compelling presence of that new and all-dominating love of your fellows
which will so soon fill your soul to overflowing because of the consciousness which has been born in your heart that you are a child of God.
К тому моменту юноша уже жаждал поговорить с Иисусом и склонился к его ногам, умоляя помочь ему — указать ему путь выхода из своего мира горя и неудач. Иисус сказал: «Поднимись, мой друг! Встань, как подобает мужчине! Тебя могут окружать мелкие враги, тебе могут мешать многие препятствия, но величие и реальность этого мира и вселенной — на твоей стороне. Солнце встает каждое утро, чтобы приветствовать тебя — точно так же, как оно приветствует самых могущественных и процветающих людей на земле. Посмотри: у тебя сильное тело и крепкие мышцы — твои физические возможности выше средних. Но все это бесполезно, пока ты сидишь здесь на склоне горы и переживаешь из-за своих проблем — реальных и вымышленных. Однако с помощью своего тела ты мог бы вершить великие дела, если бы поспешил навстречу им. Ты пытаешься бежать от своего несчастного „я», но это невозможно. Ты и твои жизненные проблемы реальны; пока ты жив, ты не можешь уклониться от них. Но посмотри же: ты обладаешь ясным и деятельным разумом; для управления твоим сильным телом тебе дана хорошая голова. Заставь этот разум решать свои проблемы; научи свой интеллект работать на тебя; не позволяй себе оставаться во власти страха, подобно бездумному животному. Ты должен сделать свой разум мужественным союзником в решении жизненных проблем — вместо того, чтобы позволять ему быть рабом страха и покорным слугой уныния и поражения, как было до сих пор. Но самый ценный твой дар и возможность настоящего достижения — это живущий в тебе дух, который будет побуждать и воодушевлять твой разум так, чтобы он контролировал себя и стимулировал тело, если только ты освободишь его от бремени страха и тем самым позволишь своей духовной природе избавиться от зла бездействия с помощью могущественной живой веры. Такая вера сразу же преодолеет страх перед людьми за счет неотразимого присутствия новой и всепобеждающей любви к своим собратьям,
которая вскоре начнет переполнять твою душу, благодаря рожденному в сердце осознанию, что ты — дитя Бога.

[130:6.4] «This day, my son, you are to be reborn, re-established as a man of faith, courage, and devoted service to man, for God’s sake. And when you become so readjusted to life within yourself, you become likewise readjusted to the universe; you have been born again — born of the spirit — and henceforth will your whole life become one of victorious accomplishment. Trouble will invigorate you; disappointment will spur you on; difficulties will challenge you; and obstacles will stimulate you. Arise, young man! Say farewell to the life of cringing fear and fleeing cowardice. Hasten back to duty and live your life in the flesh as a son of God, a mortal dedicated to the ennobling service of man on earth and destined to the superb and eternal service of God in eternity.»

Сегодня, сын мой, тебе предстоит родиться заново, восстановить человека веры, мужества и преданного служения людям во имя Бога. И как только ты изменишь в себе отношение к жизни, то станешь по-новому воспринимать вселенную; ты родишься заново — родишься в духе и с этого момента вся твоя жизнь станет одним победоносным свершением. Неприятности будут закалять тебя, разочарования будут побуждать тебя; трудности будут бросать тебе вызов, а препятствия будут придавать тебе сил. Восстань, юноша! Распрощайся с жизнью, проведенной в раболепном страхе и малодушном бегстве. Поторопись вернуться к исполнению своего долга и проживи свою жизнь во плоти как сын Бога — как смертный, посвященный облагораживающему служению человеку на земле в преддверии возвышенного и вечного служения Богу в вечности».

[130:6.5] And this youth, Fortune, subsequently became the leader of the Christians in Crete and the close associate of Titus in his labors for the uplift of the Cretan believers.
И этот юноша, Фортун, впоследствии стал лидером христиан на Крите и близким соратником Тита в его усилиях по ободрению критских верующих.

[130:6.6] The travelers were truly rested and refreshed when they made ready about noon one day to sail for Carthage in northern Africa, stopping for two days at Cyrene. It was here that Jesus and Ganid gave first aid to a lad named Rufus, who had been injured by the breakdown of a loaded oxcart. They carried him home to his mother, and his father, Simon, little dreamed that the man whose cross he subsequently bore by orders of a Roman soldier was the stranger who once befriended his son.
Прекрасно отдохнув и набравшись сил, путешественники собрались в путь и в один прекрасный день около полудня отплыли в северную Африку, в Карфаген, сделав на два дня остановку в Кирене. Именно здесь Иисус и Ганид оказали первую медицинскую помощь мальчику по имени Руф, который был ранен при поломке запряженной быками груженой телеги. Они отнесли его домой к матери, а его отец, Симон, не мог и предположить, что человек, чей крест он впоследствии нес по приказу римского солдата, был тем самым незнакомцем, который однажды помог его сыну.

7. AT CARTHAGE — DISCOURSE ON TIME AND SPACE

7. В КАРФАГЕНЕ — БЕСЕДА О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ

[130:7.1] Most of the time en route to Carthage Jesus talked with his fellow travelers about things social, political, and commercial; hardly a word was said about religion. For the first time Gonod and Ganid discovered that Jesus was a good storyteller, and they kept him busy telling tales about his early life in Galilee. They also learned that he was reared in Galilee and not in either Jerusalem or Damascus.

Большую часть времени на пути в Карфаген Иисус провел в беседах со своими попутчиками на темы, связанные с обществом, политикой и торговлей; о религии не было сказано практически ни слова. Гонод и Ганид впервые обнаружили, что Иисус — хороший рассказчик и постоянно просили его рассказывать истории о своей прежней жизни в Галилее. Они также узнали, что он воспитывался в Галилее, а не в Иерусалиме или Дамаске.

[130:7.2] When Ganid inquired what one could do to make friends, having noticed that the majority of persons whom they chanced to meet were attracted to Jesus, his teacher said: «Become interested in your fellows; learn how to love them and watch for the opportunity to do something for them which you are sure they want done,» and then he quoted the olden Jewish proverb — «A man who would have friends must show himself friendly.»
Когда Ганид заметил как влекло к Иисусу большинство из встреченных ими людей, то спросил что нужно делать для обретения друзей. Его учитель ответил: «Проявляй интерес к своим собратьям; учись любить их и ищи возможность исполнить их искренние желания». После этого он процитировал старую еврейскую пословицу:
«Кто хочет иметь друзей, тот и сам должен быть дружелюбным».

[130:7.3] At Carthage Jesus had a long and memorable talk with a Mithraic priest about immortality, about time and eternity. This Persian had been educated at Alexandria, and he really desired to learn from Jesus. Put into the words of today, in substance Jesus said in answer to his many questions:
В Карфагене у Иисуса состоялся длительный и незабываемый разговор с митраистским священником о бессмертии, времени и вечности. Этот перс получил образование в Александрии и очень хотел послушать Иисуса. В изложении на современном языке сущность ответов Иисуса на его многочисленные вопросы заключалась в следующем:

[130:7.4] Time is the stream of flowing temporal events perceived by creature consciousness. Time is a name given to the succession-arrangement whereby events are recognized and segregated. The universe of space is a time-related phenomenon as it is viewed from any interior position outside of the fixed abode of Paradise. The motion of time is only revealed in relation to something which doesnot move in space as a time phenomenon. In the universe of universes Paradise and its Deities transcend both time and space. On the inhabited worlds, human personality (indwelt and oriented by the Paradise Father’s spirit) is the only physically related reality which can transcend the material sequence of temporal events.

Время — это поток текущих преходящих событий, воспринимаемых сознанием сотворенного существа. Время — это термин для осознания и выделения последовательности событий. При взгляде из любой точки за пределами неподвижной обители Рая, вселенная пространства связана со временем. Течение времени раскрывается только по отношению к тому, что не движется в пространстве в качестве феномена времени. Во вселенной вселенных Рай и его Божества выходят за пределы как времени, так и пространства. В обитаемых мирах человеческая личность (в которой пребывает направляющий ее дух Райского Отца) — это единственная связанная с физическим миром реальность, способная выходить за пределы материальной последовательности временных событий.

[130:7.5] Animals do not sense time as does man, and even to man, because of his sectional and circumscribed view, time appears as a succession of events; but as man ascends, as he progresses inward, the enlarging view of this event procession is such that it is discerned more and more in its wholeness. That which formerly appeared as a succession of events then will be viewed as a whole and perfectly related cycle; in this way will circular simultaneity increasingly displace the onetime consciousness of the linear sequence of events.

Животные не ощущают время так, как его ощущает человек, но даже человеку — из-за его фрагментарного и ограниченного взгляда — время представляется последовательностью событий; однако по мере восхождения человека, по мере его приближения к центру, расширяющийся взгляд на такую череду событий позволяет все более и более различать ее целостность. То, что ранее представлялось последовательностью событий, позже будет рассматриваться как цельный и в совершенстве связанный цикл; так круговая одновременность будет все более вытеснять прежнее сознание линейной последовательности событий.

[130:7.6] There are seven different conceptions of space as it is conditioned by time. Space is measured by time, not time by space. The confusion of the scientist grows out of failure to recognize the reality of space. Space is not merely an intellectual concept of the variation in relatedness of universe objects. Space is not empty, and the only thing man knows which can even partially transcend space is mind. Mind can function independently of the concept of the space-relatedness of material objects. Space is relatively and comparatively finite to all beings of creature status. The nearer consciousness approaches the awareness of seven cosmic dimensions, the more does the concept of potential space approach ultimacy. But the space potential is truly ultimate only on the absolute level.

Есть семь различных концепций пространства, обусловленного временем. Пространство измеряется временем, но не время — пространством. Сложности ученого возникают из-за проблем осознания реальности пространства. Пространство — это не только интеллектуальное представление об изменении взаимного положения вселенских объектов. Пространство не является пустым, а разум — это единственный известный человеку фактор, способный хотя бы частично выходить за пределы пространства. Разум способен действовать независимо от концепции пространственной взаимосвязи материальных объектов. Пространство относительно и сравнительно конечно для всех существ статуса созданий. Чем глубже осознание семи космических измерений, тем более концепция потенциального пространства приближается к предельности. Однако пространственный потенциал становится истинно предельным только на абсолютном уровне.

[130:7.7] It must be apparent that universal reality has an expanding and always relative meaning on the ascending and perfecting levels of the cosmos. Ultimately, surviving mortals achieve identity in a seven-dimensional universe.
Должно быть очевидным, что вселенская реальность имеет расширяющийся и всегда относительный смысл на восходящих и все более совершенных уровнях космоса. В конечном счете, продолжающие существование смертные достигают идентичности в семимерной вселенной.

[130:7.8] The time-space concept of a mind of material origin is destined to undergo successive enlargements as the conscious and conceiving personality ascends the levels of the universes. When man attains the mind intervening between the material and the spiritual planes of existence, his ideas of time-space will be enormously expanded both as to quality of perception and quantity of experience. The enlarging cosmic conceptions of an advancing spirit personality are due to augmentations of both depth of insight and scope of consciousness. And as personality passes on, upward and inward, to the transcendental levels of Deity-likeness, the time-space concept will increasingly approximate the timeless and spaceless concepts of the Absolutes. Relatively, and in accordance with transcendental attainment, these concepts of the absolute level are to be envisioned by the children of ultimate destiny.
Пространственно-временному представлению разума материального происхождения предстоит постепенное расширение по мере восхождения сознающей и постигающей личности на новые уровни вселенных. С обретением разума, занимающего промежуточное положение между материальной и духовной плоскостями бытия, идеи человека о пространстве-времени будут неимоверно расширены как в отношении качества восприятия, так и количества опыта. Расширяющимся космическим представлениям прогрессирующей духовной личности предстоит усиливаться как в отношении глубины проницания, так и масштабов осознания. По мере дальнейшего развития личности вверх и внутрь — к трансцендентальным уровням подобия Божеству — представление о пространстве-времени будет все больше приближаться к вне-временным и вне-пространственным концепциям Абсолютов. В относительном смысле и в соответствии с трансцендентными достижениями такие представления об абсолютном уровне должны возникать у детей предельного предназначения.

8. ON THE WAY TO NAPLES AND ROME 

8. НА ПУТИ В НЕАПОЛЬ И РИМ

[130:8.1] The first stop on the way to Italy was at the island of Malta. Here Jesus had a long talk with a downhearted and discouraged young man named Claudus. This fellow had contemplated taking his life, but when he had finished talking with the scribe of Damascus, he said: «I will face life like a man; I am through playing the coward. I will go back to my people and begin all over again.» Shortly he became an enthusiastic preacher of the Cynics, and still later on he joined hands with Peter in proclaiming Christianity in Rome and Naples, and after the death of Peter he went on to Spain preaching the gospel. But he never knew that the man who inspired him in Malta was the Jesus whom he subsequently proclaimed the world’s Deliverer.
Первой остановкой на пути в Италию был остров Мальта. Здесь Иисус долго беседовал с подавленным и разочарованным юношей по имени Клавдий. Этот несчастный подумывал о самоубийстве, однако после разговора с дамасским книжником сказал: «Я буду смотреть на жизнь как мужчина и перестану быть трусом. Я вернусь к своему народу и начну все заново». Вскоре он стал вдохновенным проповедником киников, позже — объединился с Петром и начал проповедовать христианство в Риме и Неаполе, а после смерти Петра отправился возвещать евангелие в Испанию. Однако он так никогда и не узнал, что человек, вдохновивший его на Мальте был тем самым Иисусом, провозглашенным им впоследствии Избавителем мира.

[130:8.2] At Syracuse they spent a full week. The notable event of their stop here was the rehabilitation of Ezra, the backslidden Jew, who kept the tavern where Jesus and his companions stopped. Ezra was charmed by Jesus’ approach and asked him to help him come back to the faith of Israel. He expressed his hopelessness by saying, «I want to be a true son of Abraham, but I cannot find God.» Said Jesus: «If you truly want to find God, that desire is in itself evidence that you have already found him. Your trouble is not that you cannot find God, for the Father has already found you; your trouble is simply that you do not know God. Have you not read in the Prophet Jeremiah, `You shall seek me and find me when you shall search for me with all your heart’? And again, does not this same prophet say: `And I will give you a heart to know me, that I am the Lord, and you shall belong to my people, and I will be your God’? And have you not also read in the Scriptures where it says: `He looks down upon men, and if any will say: I have sinned and perverted that which was right, and it profited me not, then will God deliver that man’s soul from darkness, and he shall see the light’?» And Ezra found God and to the satisfaction of his soul. Later, this Jew, in association with a well-to-do Greek proselyte, built the first Christian church in Syracuse.
В Сиракузах они провели целую неделю. Примечательным событием во время этой остановки было восстановление доброго имени Ездры; этот разуверившийся еврей держал таверну, где остановились Иисус и его друзья. Взгляды Иисуса покорили Ездру, и он попросил помочь ему вернуться к вере Израиля. Свое безнадежное состояние он выразил словами: «Я хочу быть истинным сыном Авраама, но не могу найти Бога». Иисус ответил: «Если ты действительно желаешь найти Бога, то само это желание говорит о том, что ты уже нашел его. Твоя беда не в том, что ты не можешь найти Бога — ибо Отец уже нашел тебя, — а лишь в том, что ты не знаешь Бога. Разве ты не помнишь слова пророка Иеремии: „И взыщете меня и найдете, если взыщете меня всем сердцем вашим»? И разве не сказал тот же пророк: „И я дам вам сердце, чтобы знать меня, что я — Господь, и вы будете моим народом, а я буду вашим Богом»? И разве ты не помнишь то место из Писаний, где сказано: „Он смотрит на людей, и если кто-нибудь скажет: я грешил и правде изменял и это не принесло мне пользы, то он освободит душу этого человека от мрака и он увидит свет»?» И Ездра нашел Бога, и душа его утешилась. Впоследствии этот еврей, вместе с богатым новообращенным греком, построил первую христианскую церковь в Сиракузах.

[130:8.3] At Messina they stopped for only one day, but that was long enough to change the life of a small boy, a fruit vendor, of whom Jesus bought fruit and in turn fed with the bread of life. The lad never forgot the words of Jesus and the kindly look which went with them when, placing his hand on the boy’s shoulder, he said: «Farewell, my lad, be of good courage as you grow up to manhood and after you have fed the body learn how also to feed the soul. And my Father in heaven will be with you and go before you.» The lad became a devotee of the Mithraic religion and later on turned to the Christian faith.
В Мессине они остановились всего на один день, однако этого оказалось достаточно, чтобы изменить жизнь мальчика – уличного торговца, у которого Иисус купил фрукты и которого в свою очередь насытил хлебом жизни. Подросток никогда не забывал слов Иисуса и его доброго взгляда, когда тот, положив руку на его плечо, сказал: «Прощай, мой мальчик; взрослея и становясь мужчиной, будь отважным; насытив тело, учись насыщать душу. Мой небесный Отец будет с тобой, указывая тебе путь». Мальчик стал приверженцем митраизма, а позднее обратился в христианскую веру.

[130:8.4] At last they reached Naples and felt they were not far from their destination, Rome. Gonod had much business to transact in Naples, and aside from the time Jesus was required as interpreter, he and Ganid spent their leisure visiting and exploring the city. Ganid was becoming adept at sighting those who appeared to be in need. They found much poverty in this city and distributed many alms. But Ganid never understood the meaning of Jesus’ words when, after he had given a coin to a street beggar, he refused to pause and speak comfortingly to the man. Said Jesus: «Why waste words upon one who cannot perceive the meaning of what you say? The spirit of the Father cannot teach and save one who has no capacity for sonship.» What Jesus meant was that the man was not of normal mind; that he lacked the ability to respond to spirit leading.
Наконец, они достигли Неаполя и почувствовали близость своей цели — Рима. У Гонода в Неаполе было много дел и не считая времени когда Иисус исполнял обязанности переводчика, весь свой досуг он и Ганид потратили на знакомство с городом. Постепенно Ганид научился точно подмечать, кто из людей испытывает нужду. В этом городе они часто сталкивались с нищими и раздавали много подаяний. Однако Ганид так и не понял смысла произнесенных Иисусом слов, когда тот отказался остановиться и сказать слова утешения уличному бродяге, которому подал монету. Иисус сказал: «К чему впустую тратить слова на тех, кто не может постигнуть смысл сказанного тобой? Дух Отца не может учить и спасать того, кто не способен быть его сыном».
Иисус имел в виду то, что этот человек не обладал нормальным разумом и был лишен способности реагировать на духовное водительство.

[130:8.5] There was no outstanding experience in Naples; Jesus and the young man thoroughly canvassed the city and spread good cheer with many smiles upon hundreds of men, women, and children.

В Неаполе не произошло ничего примечательного. Иисус и юноша исходили весь город и своими улыбками подняли настроение сотням мужчин, женщин и детей.

[130:8.6] From here they went by way of Capua to Rome, making a stop of three days at Capua. By the Appian Way they journeyed on beside their pack animals toward Rome, all three being anxious to see this mistress of empire and the greatest city in all the world.
Отсюда они отправились в Рим через Капую, где остановились на три дня. Ведя за собой вьючных животных, они вышли на Аппиеву дорогу и продолжили путь к Риму. Всем троим не терпелось поскорее увидеть столицу империи и величайший город мира.

 

---

 

131 Мировые религии

• 
  1. КИНИЗМ
  
• 
  2. ИУДАИЗМ
  
• 
  3. БУДДИЗМ
  
• 
  4. ИНДУИЗМ
  
• 
  5. ЗОРОАСТРИЗМ
  
• 
  6. СУДУАНИЗМ (ДЖАЙНИЗМ)
  
• 
  7. СИНТОИЗМ
  
• 
  8. ДАОСИЗМ
  
• 
  9. КОНФУЦИАНСТВО
  
• 
  10. «НАША РЕЛИГИЯ»
  

(The World’s Religions)

[131:0.1] DURING the Alexandrian sojourn of Jesus, Gonod, and Ganid, the young man spent much of his time and no small sum of his father’s money making a collection of the teachings of the world’s religions about God and his relations with mortal man. Ganid employed more than threescore learned translators in the making of this abstract of the religious doctrines of the world concerning the Deities. And it should be made plain in this record that all these teachings portraying monotheism were largely derived, directly or indirectly, from the preachments of the missionaries of Machiventa Melchizedek, who went forth from their Salem headquarters to spread the doctrine of one God — the Most High — to the ends of the earth.

ВО ВРЕМЯ пребывания Иисуса, Гонода и Ганида в Александрии юноша потратил значительную часть времени и немало средств своего отца, собирая учения мировых религий о Боге и его взаимоотношениях со смертным человеком. Более шестидесяти ученых переводчиков было нанято им для составления обзора существовавших в мире религиозных доктрин, касающихся Божеств. И здесь следует подчеркнуть, что все эти учения, описывающие монотеизм, были большей частью — прямо или косвенно — взяты из проповедей миссионеров Макивенты Мелхиседека, посланных во все концы земли из своего Салимского центра для распространения доктрины о едином Боге — Всевышнем.

[131:0.2] There is presented herewith an abstract of Ganid’s manuscript, which he prepared at Alexandria and Rome, and which was preserved in India for hundreds of years after his death. He collected this material under ten heads, as follows:
Ниже представлены выдержки из рукописи Ганида, подготовленной им в Александрии и Риме и хранившейся в Индии в течение сотен лет после его смерти. Он сгруппировал материал в десять разделов следующим образом:

1. CYNICISM

1. КИНИЗМ

[131:1.1] The residual teachings of the disciples of Melchizedek, excepting those which persisted in the Jewish religion, were best preserved in the doctrines of the Cynics. Ganid’s selection embraced the following:
Остаточные учения последователей Мелхиседека, не считая тех, которые сохранились в еврейской религии, лучше всего были представлены в доктринах киников. В подборку Ганида входило следующее:

[131:1.2] «God is supreme; he is the Most High of heaven and earth. God is the perfected circle of eternity, and he rules the universe of universes. He is the sole maker of the heavens and the earth. When he decrees a thing, that thing is. Our God is one God, and he is compassionate and merciful. Everything that is high, holy, true, and beautiful is like our God. The Most High is the light of heaven and earth; he is the God of the east, the west, the north, and the south.

«Бог верховен; он есть Всевышний небес и земли. Бог есть завершенный круг вечности, и он правит вселенной вселенных. Он — единственный творец неба и земли. Как он решает, так и происходит. Наш Бог есть единый Бог и он сострадателен и милосерден. Все возвышенное, святое, истинное и прекрасное подобно нашему Богу. Всевышний есть свет неба и земли; он есть Бог востока, запада, севера и юга.

[131:1.3] «Even if the earth should pass away, the resplendent face of the Supreme would abide in majesty and glory. The Most High is the first and the last, the beginning and the end of everything. There is but this one God, and his name is Truth. God is self-existent, and he is devoid of all anger and enmity; he is immortal and infinite. Our God is omnipotent and bounteous. While he has many manifestations, we worship only God himself. God knows all — our secrets and our proclamations; he also knows what each of us deserves. His might is equal to all things.

Даже если земля исчезнет, ослепительный лик Верховного пребудет в величии и славе. Всевышний есть первый и последний, начало и конец всего. Есть только один Бог и его имя — Истина. Бог самосущен и чужд всякого гнева и враждебности; он бессмертен и бесконечен. Наш Бог всемогущ и щедр. Хотя он проявляет себя по-разному, мы поклоняемся только самому Богу. Бог знает все — наши тайны и наши воззвания; он также знает, чего заслуживает каждый из нас. Его могущество одинаково для всего сущего.

[131:1.4] «God is a peace giver and a faithful protector of all who fear and trust him. He gives salvation to all who serve him. All creation exists in the power of the Most High. His divine love springs forth from the holiness of his power, and affection is born of the might of his greatness. The Most High has decreed the union of body and soul and has endowed man with his own spirit. What man does must come to an end, but what the Creator does goes on forever. We gain knowledge from the experience of man, but we derive wisdom from the contemplation of the Most High.

Бог дает примирение и преданно защищает всех, кто боится его и доверяет ему. Он дает спасение всем, кто служит ему. Все творение находится во власти Всевышнего. Его божественная любовь берет начало в святости его власти и рождается в могуществе его величия. Всевышний предопределил союз тела и души и наделил человека своим собственным духом. То, что делает человек, должно завершиться, однако то, что делает Создатель, длится вечно. Мы обретаем знания из человеческого опыта, но извлекаем мудрость из созерцания Всевышнего.

[131:1.5] «God pours rain upon the earth, he causes the sun to shine upon the sprouting grain, and he gives us the abundant harvest of the good things of this life and eternal salvation in the world to come. Our God enjoys great authority; his name is Excellent and his nature is unfathomable. When you are sick, it is the Most High who heals you. God is full of goodness toward all men; we have no friend like the Most High. His mercy fills all places and his goodness encompasses all souls. The Most High is changeless; and he is our helper in every time of need. Wherever you turn to pray, there is the face of the Most High and the open ear of our God. You may hide yourself from men, but not from God. God is not a great distance from us; he is omnipresent. God fills all places and lives in the heart of the man who fears his holy name. Creation is in the Creator and the Creator in his creation. We search for the Most High and then find him in our hearts. You go in quest of a dear friend, and then you discover him within your soul.

Бог проливает дождь на землю, он заставляет солнце светить на прорастающее зерно и дает нам обильный урожай благости в этой жизни и вечное спасение в будущем мире. Наш Бог обладает огромной властью; его имя — Превосходный, и его сущность непостижима. Когда ты заболеваешь, именно Всевышний исцеляет тебя. Бог полон добродетели, обращенной ко всем людям; у нас нет друга, подобного Всевышнему. Его милосердие наполняет все, и его добродетель охватывает все души. Всевышний неизменен; он — наш помощник во всякой нужде. Где бы ты ни обратился к молитве, перед тобой будет лик Всевышнего и раскрытое ухо нашего Бога. Ты можешь спрятаться от людей, но не от Бога. Бог рядом с нами; он вездесущ. Бог наполняет все и живет в сердце того человека, который боится его святого имени. Творение пребывает в Творце, и Творец пребывает в творении. Мы ищем Всевышнего, а затем находим его в своих сердцах. Ты отправляешься на поиски дорогого друга, а потом находишь его в своей душе.

[131:1.6] «The man who knows God looks upon all men as equal; they are his brethren. Those who are selfish, those who ignore their brothers in the flesh, have only weariness as their reward. Those who love their fellows and who have pure hearts shall see God. God never forgets sincerity. He will guide the honest of heart into the truth, for God is truth.

Человек, знающий Бога, смотрит на всех людей как на равных себе; все они — его братья. Тот, кто эгоистичен, кто забывает о своих братьях во плоти, расплачивается за это опустошением. Тот же, кто любит своих собратьев и чье сердце чисто, увидит Бога. Бог никогда не забывает искренности. Он направит искренних сердцем к истине, ибо Бог есть истина.

[131:1.7] «In your lives overthrow error and overcome evil by the love of the living truth. In all your relations with men do good for evil. The Lord God is merciful and loving; he is forgiving. Let us love God, for he first loved us. By God’s love and through his mercy we shall be saved. Poor men and rich men are brothers. God is their Father. The evil you would not have done you, do not to others.

В жизни своей уничтожайте заблуждение и преодолевайте зло любовью к живой истине. Во всех своих отношениях с людьми творите добро в ответ на зло. Господь Бог милосерден и любвеобилен; он великодушен. Возлюбим же Бога, ибо он первым полюбил нас. Любовью Бога и его милостью обретем спасение. Бедные и богатые — суть братья. Бог — их Отец. Не делай другим зла, которого ты не причинил бы себе.

[131:1.8] «At all times call upon his name, and as you believe in his name, so shall your prayer be heard. What a great honor it is to worship the Most High! All the worlds and the universes worship the Most High. And with all your prayers give thanks — ascend to worship. Prayerful worship shuns evil and forbids sin. At all times let us praise the name of the Most High. The man who takes shelter in the Most High conceals his defects from the universe. When you stand before God with a clean heart, you become fearless of all creation. The Most High is like a loving father and mother; he really loves us, his children on earth. Our God will forgive us and guide our footsteps into the ways of salvation. He will take us by the hand and lead us to himself. God saves those who trust him; he does not compel man to serve his name.

Во всякое время взывай к имени его, и если ты веришь в его имя, молитва твоя будет услышана. Какая великая честь поклоняться Всевышнему! Все миры и вселенные поклоняются Всевышнему. И во всех своих молитвах приноси благодарения — восходи к поклонению. Молитвенное поклонение оберегает от зла и препятствует греху. Будем же всегда восхвалять имя Всевышнего. Тот, кто укрывается во Всевышнем, скрывает свои недостатки от вселенной. Когда ты стоишь перед Богом с чистым сердцем, ты неустрашим перед всем творением. Всевышний подобен любящему отцу и матери; он действительно любит нас, своих земных детей. Наш Бог простит нас и направит наши стопы по пути спасения. Он возьмет нас за руку и приведет нас к себе. Бог спасает тех, кто доверяет ему; он не принуждает человека служить своему имени.

[131:1.9] «If the faith of the Most High has entered your heart, then shall you abide free from fear throughout all the days of your life. Fret not yourself because of the prosperity of the ungodly; fear not those who plot evil; let the soul turn away from sin and put your whole trust in the God of salvation. The weary soul of the wandering mortal finds eternal rest in the arms of the Most High; the wise man hungers for the divine embrace; the earth child longs for the security of the arms of the Universal Father. The noble man seeks for that high estate wherein the soul of the mortal blends with the spirit of the Supreme. God is just: What fruit we receive not from our plantings in this world we shall receive in the next.»
Если вера во Всевышнего вошла в твое сердце, то во все дни своей жизни ты будешь свободен от страха. Не тревожься из-за благоденствия нечестивых; не бойся тех, кто замышляет зло; пусть душа отвернется от греха, всецело доверься Богу спасения. Во власти Всевышнего уставшая душа блуждающего смертного обретает вечный покой; мудрец жаждет божественных объятий; земное дитя стремится к уверенности в руках Всеобщего Отца. Благородный человек жаждет того высокого положения, в котором душа смертного сливается с духом Верховного. Бог справедлив: плоды, не собранные в этом мире от посеянных нами семян, мы получим в следующем».

2. JUDAISM

2. ИУДАИЗМ

[131:2.1] The Kenites of Palestine salvaged much of the teaching of Melchizedek, and from these records, as preserved and modified by the Jews, Jesus and Ganid made the following selection:
Палестинские кениты спасли многое из учения Мелхиседека, и из этих рукописей, сохраненных и видоизмененных евреями, Иисус и Ганид отобрали следующее:

[131:2.2] «In the beginning God created the heavens and the earth and all things therein. And, behold, all he created was very good. The Lord, he is God; there is none beside him in heaven above or upon the earth beneath. Therefore shall you love the Lord your God with all your heart and with all your soul and with all your might. The earth shall be full of the knowledge of the Lord as the waters cover the sea. The heavens declare the glory of God, and the firmament shows his handiwork. Day after day utters speech; night after night shows knowledge. There is no speech or language where their voice is not heard. The Lord’s work is great, and in wisdom has he made all things; the greatness of the Lord is unsearchable. He knows the number of the stars; he calls them all by their names.

«В начале сотворил Бог небо и землю и все, что на ней. И вот, все, что он сотворил, было очень хорошо. Господь есть Бог; нет другого кроме него ни наверху на небесах, ни внизу на земле. Поэтому люби Господа Бога твоего всем сердцем своим, всей душой своей и всей силой своей. Как воды наполняют море, земля будет наполнена знанием Господа. Небеса возвещают славу Божию и свод небесный являет его творение. День говорит за днем, каждая ночь являет знание. Нет ни языка, ни наречия, где не слышался бы голос их. Велик труд Господа, и мудростью отмечены все его творения; величие Господа неисследимо. Он исчисляет количество звезд и каждую зовет по имени.

[131:2.3] «The power of the Lord is great and his understanding infinite. Says the Lord: `As the heavens are higher than the earth, so are my ways higher than your ways, and my thoughts higher than your thoughts.’ God reveals the deep and secret things because the light dwells with him. The Lord is merciful and gracious; he is long-suffering and abundant in goodness and truth. The Lord is good and upright; the meek will he guide in judgment. Taste and see that the Lord is good! Blessed is the man who trusts God. God is our refuge and strength, a very present help in trouble.

Велико могущество Господа и нет предела его мудрости. Говорит Господь: «Как небо выше земли, так мои пути выше ваших путей, и мои мысли выше ваших мыслей». Господь раскрывает глубокое и сокровенное, ибо свет пребывает в нем. Господь милосерден и милостив; он долготерпелив, полон добродетели и истины. Благ и праведен Господь; он направляет кротких к мудрости. Вкусите, и увидите, что благ Господь! Благословен тот, кто уповает на Бога. Бог — наше спасение и сила, самая верная помощь в несчастьях.

[131:2.4] «The mercy of the Lord is from everlasting to everlasting upon those who fear him and his righteousness even to our children’s children. The Lord is gracious and full of compassion. The Lord is good to all, and his tender mercies are over all his creation; he heals the brokenhearted and binds up their wounds. Whither shall I go from God’s spirit? whither shall I flee from the divine presence? Thus says the High and Lofty One who inhabits eternity, whose name is Holy: `I dwell in the high and holy place; also with him who is of a contrite heart and a humble spirit!’ None can hide himself from our God, for he fills heaven and earth. Let the heavens be glad and let the earth rejoice. Let all nations say: The Lord reigns! Give thanks to God, for his mercy endures forever.

Милость Господа от века и до века к боящимся его и праведность его на детях наших детей. Господь милостив и полон сострадания. Господь добр к каждому и милосерден ко всему творению; он исцеляет сокрушенных сердцем и врачует их раны. Куда пойду от Божьего духа? Куда убегу от божественного присутствия? Так говорит Возвышенный и Величественный, обитающий в вечности, чье имя Святой: «Я живу на высоте в святилище, а также с тем, у кого сокрушенное сердце и смиренный дух». Никто не может скрыться от нашего Бога, ибо он наполняет небо и землю. Пусть веселятся небеса, пусть торжествует земля. Пусть скажут в народах: Господь царствует! Благодарите Бога, ибо его милость пребудет вовеки.

[131:2.5] «The heavens declare God’s righteousness, and all the people have seen his glory. It is God who has made us, and not we ourselves; we are his people, the sheep of his pasture. His mercy is everlasting, and his truth endures to all generations. Our God is governor among the nations. Let the earth be filled with his glory! O that men would praise the Lord for his goodness and for his wonderful gifts to the children of men!

Небеса возвещают его правду, и все народы видят его славу. Это Бог сотворил нас, а не мы себя; мы — его народ и овцы его пастбища. Милость его вечна, и истина его сохраняется для всех поколений. Наш Бог — владыка над народами. Да наполнится славой его земля! Пусть люди благодарят Господа за его добродетель и за его чудесные дары детям человеческим!

[131:2.6] «God has made man a little less than divine and has crowned him with love and mercy. The Lord knows the way of the righteous, but the way of the ungodly shall perish. The fear of the Lord is the beginning of wisdom; the knowledge of the Supreme is understanding. Says the Almighty God: `Walk before me and be perfect.’ Forget not that pride goes before destruction and a haughty spirit before a fall. He who rules his own spirit is mightier than he who takes a city. Says the Lord God, the Holy One: `In returning to your spiritual rest shall you be saved; in quietness and confidence shall be your strength.’ They who wait upon the Lord shall renew their strength; they shall mount up with wings like eagles. They shall run and not be weary; they shall walk and not be faint. The Lord shall give you rest from your fear. Says the Lord: `Fear not, for I am with you. Be not dismayed, for I am your God. I will strengthen you; I will help you; yes, I will uphold you with the right hand of my righteousness.’

Бог сотворил человека почти божественным и увенчал его любовью и милосердием. Господь знает путь праведных, а путь нечестивых погибнет. Начало мудрости — в страхе перед Господом; понимание есть познание Верховного. Говорит Всемогущий Бог: «Ходи предо мною и будь совершенен». Не забывай, что погибели предшествует гордыня, а падению — надменность. Управляющий собственным духом могущественней того, кто завоевал город. Так говорит Господь Бог, Святой: «Возвратившись к покою духовному, спасены будете; в тишине и уповании будет сила ваша». Надеющиеся на Господа вновь обретут свою силу; они поднимут крылья, как орлы. Они побегут и не ослабеют; будут идти и не устанут. Господь избавит тебя от страха твоего. Говорит Господь: «Не бойся, ибо я — с тобою. Не смущайся, ибо я — твой Бог. Я дам тебе силы; я помогу тебе; да, я поддержу тебя правой рукой моей праведности».

[131:2.7] «God is our Father; the Lord is our redeemer. God has created the universal hosts, and he preserves them all. His righteousness is like the mountains and his judgment like the great deep. He causes us to drink of the river of his pleasures, and in his light we shall see light. It is good to give thanks to the Lord and to sing praises to the Most High; to show forth loving-kindness in the morning and the divine faithfulness every night. God’s kingdom is an everlasting kingdom, and his dominion endures throughout all generations. The Lord is my shepherd; I shall not want. He makes me to lie down in green pastures; he leads me beside still waters. He restores my soul. He leads me in the paths of righteousness. Yes, even though I walk through the valley of the shadow of death, I will fear no evil, for God is with me. Surely goodness and mercy shall follow me all the days of my life, and I shall dwell in the house of the Lord forever.

Бог — отец наш; Господь — искупитель наш. Бог сотворил небесные множества и хранит их всех. Праведность его — как горы, а его суждение — как бездонный океан. Он поит нас из реки своего блаженства, и в его свете мы увидим свет. Хорошо благодарить Господа и петь хвалу Всевышнему; являть милость утром и божественную преданность каждую ночь. Царство Божье пребудет вовеки, и управлять он будет всеми поколениями. Господь — мой пастырь; я не буду ни в чем нуждаться. Он укладывает меня на зеленом лугу; он приводит меня к тихой воде. Он восстанавливает силы моей души. Он ведет меня тропой праведности. И хотя я прохожу через долину смертной тени, не устрашусь зла, ибо со мной Бог. Во все дни мои благость и милосердие несомненно пребудут со мной, и я поселюсь в доме Господнем навеки.

[131:2.8] «Yahweh is the God of my salvation; therefore in the divine name will I put my trust. I will trust in the Lord with all my heart; I will lean not upon my own understanding. In all my ways I will acknowledge him, and he shall direct my paths. The Lord is faithful; he keeps his word with those who serve him; the just shall live by his faith. If you do not well, it is because sin lies at the door; men reap the evil they plough and the sin they sow. Fret not yourself because of evildoers. If you regard iniquity in your heart, the Lord will not hear you; if you sin against God, you also wrong your own soul. God will bring every man’s work to judgment with every secret thing, whether it be good or evil. As a man thinks in his heart, so is he.

Яхве — Бог моего спасения; поэтому я буду уповать на божественное имя. Я буду надеяться на Господа всем сердцем своим; я не буду полагаться на свое собственное разумение. Во всех путях моих я буду признавать его, и он будет вести меня. Господь верен; он верен своему слову, данному тем, кто служит ему; праведный будет жив верой. Если не делаешь доброго, то это оттого, что у дверей лежит грех; люди пожинают вспаханное ими зло и посеянный ими грех. Не завидуй зло творящим. Если таишь беззаконие в сердце своем, Господь не услышит тебя; если грешишь против Бога, то вредишь своей собственной душе. Бог будет судить все людские дела, добрые они или злые. Что человек помышляет в сердце, таков и сам человек.

[131:2.9] «The Lord is near all who call upon him in sincerity and in truth. Weeping may endure for a night, but joy comes in the morning. A merry heart does good like a medicine. No good thing will God withhold from those who walk uprightly. Fear God and keep his commandments, for this is the whole duty of man. Thus says the Lord who created the heavens and who formed the earth: `There is no God beside me, a just God and a savior. Look to me and be saved, all the ends of the earth. If you seek me, you shall find me if you search for me with all your heart.’ The meek shall inherit the earth and shall delight themselves in the abundance of peace. Whoever sows iniquity shall reap calamity; they who sow the wind shall reap the whirlwind.

Господь близок ко всем, кто зовет его искренне и истинно. Слезы могут литься всю ночь, но утром приходит радость. Веселое сердце благотворно, как целебное лекарство. Бог ничего не отнимает у тех, кто идет по жизни непорочно. Бойся Бога и подчиняйся его заповедям, потому что в этом вся обязанность человека. Так говорит Господь, создавший небо и сотворивший землю: «Нет иного Бога, кроме меня — Бога праведного и спасающего. Обратитесь ко мне и будете спасены, люди дальних стран. Вы будете искать меня, и когда вы будете делать это всем сердцем, вы найдете меня». Кроткие наследуют землю и насладятся изобилием мира. Сеющий беззаконие пожнет беду; сеющие ветер пожнут бурю.

[131:2.10] «`Come now, let us reason together,’ says the Lord, `Though your sins be as scarlet, they shall be as white as snow. Though they be red like crimson, they shall be as wool.’ But there is no peace for the wicked; it is your own sins which have withheld the good things from you. God is the health of my countenance and the joy of my soul. The eternal God is my strength; he is our dwelling place, and underneath are the everlasting arms. The Lord is near to those who are brokenhearted; he saves all who have a childlike spirit. Many are the afflictions of the righteous man, but the Lord delivers him out of them all. Commit your way to the Lord — trust him — and he will bring it to pass. He who dwells in the secret place of the Most High shall abide under the shadow of the Almighty.

«Придите, и мы рассудим», говорит Господь. «Если грехи ваши, как багряница, то побелеют они, словно снег. Если будут они пурпурно-красные, то убелю их, как шерсть». Нечестивым же нет мира; это грехи ваши удерживают вас от всего доброго. Бог — здоровье моего тела и радость моей души. Вечный Бог — моя сила; он прибежище наше, нас охраняет его вечное могущество. Господь близок к тем, кто сокрушен сердцем; он спасает всех, кто духом подобен детям. Много скорбей у праведного, и от всех их избавит его Господь. Доверься Господу — уповай на него — и он совершит. Пребывающий под кровом Всевышнего покоится под сенью Всемогущего.

[131:2.11] «Love your neighbor as yourself; bear a grudge against no man. Whatsoever you hate do to no man. Love your brother, for the Lord has said: `I will love my children freely.’ The path of the just is as a shining light which shines more and more until the perfect day. They who are wise shall shine as the brightness of the firmament and they who turn many to righteousness as the stars forever and ever. Let the wicked forsake his evil way and the unrighteous man his rebellious thoughts. Says the Lord: `Let them return to me, and I will have mercy on them; I will abundantly pardon.’

Люби ближнего твоего, как самого себя; не держи злобы против других людей. Не делай другому того, что ненавистно тебе. Люби брата твоего, ибо Господь сказал: «Я буду любить детей своих щедро». Путь праведных — как светило лучезарное, которое разгорается до совершенного дня. Мудрые будут сиять, как ясное небо, а обратившие многих к правде — как звезды, вовеки, навсегда. Да оставит нечестивый путь свой, а неправедный — мятежные помыслы свои. Говорит Господь: «Пусть обратятся ко мне, и я в изобилии дарую им прощение».

[131:2.12] «Says God, the creator of heaven and earth: `Great peace have they who love my law. My commandments are: You shall love me with all your heart; you shall have no gods before me; you shall not take my name in vain; remember the Sabbath day to keep it holy; honor your father and mother; you shall not kill; you shall not commit adultery; you shall not steal; you shall not bear false witness; you shall not covet.’

Говорит Господь, создатель неба и земли: «Велик покой у любящих закон мой. Вот мои заповеди: возлюби меня всем сердцем твоим; не поклоняйся никаким богам, кроме меня; не произноси имени моего напрасно; чти святой день субботний; почитай отца своего и мать свою; не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не клевещи на других; не пожелай чужого».

[131:2.13] «And to all who love the Lord supremely and their neighbors like themselves, the God of heaven says: `I will ransom you from the grave; I will redeem you from death. I will be merciful to your children, as well as just. Have I not said of my creatures on earth, you are the sons of the living God? And have I not loved you with an everlasting love? Have I not called you to become like me and to dwell forever with me in Paradise?'»
И всем тем, кто любит Господа превыше всего и своих ближних, как себя самих, Бог небес говорит: «Я избавлю вас от могилы; я уберегу вас от смерти. Я буду милосерден к детям вашим, и я буду справедлив. Разве не сказал я о своих созданиях земных: вы — сыны живого Бога? И разве не возлюбил я вас любовью вечной? И разве не призывал я вас стать такими, как я, и вечно пребывать со мной в Раю?»»

3. BUDDHISM

3. БУДДИЗМ

[131:3.1] Ganid was shocked to discover how near Buddhism came to being a great and beautiful religion without God, without a personal and universal Deity. However, he did find some record of certain earlier beliefs which reflected something of the influence of the teachings of the Melchizedek missionaries who continued their work in India even to the times of Buddha. Jesus and Ganid collected the following statements from the Buddhist literature:
Ганид был потрясен, когда узнал, как близок был буддизм к тому, чтобы стать великой и прекрасной религией без Бога, без личностного и всеобщего Божества. Тем не менее, он все-таки обнаружил некоторое влияние учений миссионеров Мелхиседека, продолжавших свой труд в Индии вплоть до времен Будды. Иисус и Ганид собрали следующие высказывания из буддистской литературы:

[131:3.2] «Out of a pure heart shall gladness spring forth to the Infinite; all my being shall be at peace with this supermortal rejoicing. My soul is filled with content, and my heart overflows with the bliss of peaceful trust. I have no fear; I am free from anxiety. I dwell in security, and my enemies cannot alarm me. I am satisfied with the fruits of my confidence. I have found the approach to the Immortal easy of access. I pray for faith to sustain me on the long journey; I know that faith from beyond will not fail me. I know my brethren will prosper if they become imbued with the faith of the Immortal, even the faith that creates modesty, uprightness, wisdom, courage, knowledge, and perseverance. Let us forsake sorrow and disown fear. By faith let us lay hold upon true righteousness and genuine manliness. Let us learn to meditate on justice and mercy. Faith is man’s true wealth; it is the endowment of virtue and glory.

«Из чистого сердца радость будет струиться к Бесконечному; все мое существо будет в мире с этой неземной радостью. Моя душа исполнена довольства, и сердце мое переполнено блаженством безмятежного упования. Я не знаю страха; я свободен от тревог. Я пребываю в уверенности, и враги не могут потревожить меня. Я доволен плодами своего доверия. Я обрел путь к Бессмертному, на который легко вступить. Я молюсь о вере, поддерживающей меня на долгом пути; я знаю, что ниспосланная свыше вера не оставит меня. Я знаю, что мои братья будут благоденствовать, если проникнутся верой в Бессмертного, — той верой, которая дарует умеренность, честность, мудрость, мужество, знание и стойкость. Оставим же печали и откажемся от страха. В вере своей будем придерживаться истинной праведности и подлинного мужества. Научимся размышлять о справедливости и милосердии. Вера — истинное богатство человека; это дар добродетели и славы.

[131:3.3] «Unrighteousness is contemptible; sin is despicable. Evil is degrading, whether held in thought or wrought out in deeds. Pain and sorrow follow in the path of evil as the dust follows the wind. Happiness and peace of mind follow pure thinking and virtuous living as the shadow follows the substance of material things. Evil is the fruit of wrongly directed thinking. It is evil to see sin where there is no sin; to see no sin where there is sin. Evil is the path of false doctrines. Those who avoid evil by seeing things as they are gain joy by thus embracing the truth. Make an end of your misery by loathing sin. When you look up to the Noble One, turn away from sin with a whole heart. Make no apology for evil; make no excuse for sin. By your efforts to make amends for past sins you acquire strength to resist future tendencies thereto. Restraint is born of repentance. Leave no fault unconfessed to the Noble One.

Презренна нечестивость; жалок грех. Унизительно зло — остается ли оно в помыслах или претворяется в делах. Как пыль следует за ветром, так зло вызывает страдания и печаль. Как тень идет за материальным предметом, так счастье и душевный покой следуют за чистыми мыслями и добродетельной жизнью. Зло есть плод помыслов, направленных по ложному пути. Зло — видеть грех в безгрешном и не видеть греха в грешном. Зло есть путь ложных учений. Избегающие зла, наблюдая вещи как они есть, обретают радость, ибо приобщаются к истине. Положите конец своим несчастьям, отвратившись от греха. Поднимая свои глаза к Великодушному, всем своим сердцем отвернитесь от греха. Не оправдывай зла; не извиняй греха. Исправляя прошлые грехи, вы обретаете силу противостоять им в будущем. Покаяние рождает сдержанность. В каждом своем проступке исповедуйтесь Великодушному.

[131:3.4] «Cheerfulness and gladness are the rewards of deeds well done and to the glory of the Immortal. No man can rob you of the liberty of your own mind. When the faith of your religion has emancipated your heart, when the mind, like a mountain, is settled and immovable, then shall the peace of the soul flow tranquilly like a river of waters. Those who are sure of salvation are forever free from lust, envy, hatred, and the delusions of wealth. While faith is the energy of the better life, nevertheless, must you work out your own salvation with perseverance. If you would be certain of your final salvation, then make sure that you sincerely seek to fulfill all righteousness. Cultivate the assurance of the heart which springs from within and thus come to enjoy the ecstasy of eternal salvation.

Бодрость и радость — награда за дела, достойно выполненные во славу Бессмертного. Никто не может лишить вас свободы вашего собственного разума. Когда вера вашей религии освободит сердце, когда твердым и непоколебимым как гора станет разум, тогда душевный покой польется спокойно, как течение реки. Уверенные в спасении навсегда избавляются от вожделения, зависти, ненависти и иллюзий богатства. Вера — это энергия лучшей жизни, но вы должны сами настойчиво работать для своего собственного спасения. Если вы желаете обрести уверенность в своем окончательном спасении, то вам следует позаботиться об искреннем следовании всему праведному. Развивайте в своем сердце уверенность, произрастающую изнутри, чтобы насладиться восторгом вечного спасения.

[131:3.5] «No religionist may hope to attain the enlightenment of immortal wisdom who persists in being slothful, indolent, feeble, idle, shameless, and selfish. But whoso is thoughtful, prudent, reflective, fervent, and earnest — even while he yet lives on earth — may attain the supreme enlightenment of the peace and liberty of divine wisdom. Remember, every act shall receive its reward. Evil results in sorrow and sin ends in pain. Joy and happiness are the outcome of a good life. Even the evildoer enjoys a season of grace before the time of the full ripening of his evil deeds, but inevitably there must come the full harvest of evil-doing. Let no man think lightly of sin, saying in his heart: `The penalty of wrongdoing shall not come near me.’ What you do shall be done to you, in the judgment of wisdom. Injustice done to your fellows shall come back upon you. The creature cannot escape the destiny of his deeds.

Ни один верующий не достигнет просветления бессмертной мудрости, оставаясь ленивым, вялым, слабым, праздным, бесстыдным и эгоистичным. Тот же кто вдумчив, благоразумен, рассудителен, пылок и искренен, еще при жизни на земле может достигнуть высшего просветления, приходящего с покоем и свободой божественной мудрости. Помните: за каждым действием — свое воздаяние. Зло приводит к печали, грех ведет к мукам. Радость и счастье есть результат добродетельной жизни. Даже злодей пользуется милосердием, пока не вызрели его злодеяния, но неотвратим срок жатвы всех плодов зла. Пусть никто не думает о грехе легкомысленно, говоря про себя: «Наказание за прегрешения обойдет меня стороной». То, что ты делаешь, будет сделано для тебя по суду мудрости. Несправедливость, допущенная по отношению к твоим собратьям, вернется к тебе. Создание не может избежать последствий своих дел.

[131:3.6] «The fool has said in his heart, `Evil shall not overtake me’; but safety is found only when the soul craves reproof and the mind seeks wisdom. The wise man is a noble soul who is friendly in the midst of his enemies, tranquil among the turbulent, and generous among the grasping. Love of self is like weeds in a goodly field. Selfishness leads to grief; perpetual care kills. The tamed mind yields happiness. He is the greatest of warriors who overcomes and subdues himself. Restraint in all things is good. He alone is a superior person who esteems virtue and is observant of his duty. Let not anger and hate master you. Speak harshly of no one. Contentment is the greatest wealth. What is given wisely is well saved. Do not to others those things you would not wish done to you. Pay good for evil; overcome evil with the good.

Сказал глупец в сердце своем: «Зло не овладеет мной»; однако устойчивость обретается только тогда, когда душа жаждет упрека, а разум стремится к мудрости. Мудра та благородная душа, которая дружелюбна среди врагов, спокойна среди беспокойных, щедра среди алчных. Любовь к себе — что сорняки на плодородном поле. Эгоизм ведет к печали; бесконечные заботы убивают. Укрощенный разум приносит счастье. Тот есть величайший из воинов, кто покоряет и подчиняет самого себя. Сдержанность хороша во всем. Превосходен лишь тот человек, который ценит добродетель и выполняет долг. Не позволяйте гневу и ненависти овладевать собой. Ни о ком не говорите резко. Довольство — величайшее богатство. Что дано с мудростью, то хорошо сохраняется. Не делайте другим того, чего вы не желали бы себе. Платите добром за зло; преодолевайте зло добром.

[131:3.7] «A righteous soul is more to be desired than the sovereignty of all the earth. Immortality is the goal of sincerity; death, the end of thoughtless living. Those who are earnest die not; the thoughtless are dead already. Blessed are they who have insight into the deathless state. Those who torture the living will hardly find happiness after death. The unselfish go to heaven, where they rejoice in the bliss of infinite liberality and continue to increase in noble generosity. Every mortal who thinks righteously, speaks nobly, and acts unselfishly shall not only enjoy virtue here during this brief life but shall also, after the dissolution of the body, continue to enjoy the delights of heaven.»
Праведная душа желанней владычества над всем миром. Цель искренности — бессмертие; удел бездумной жизни — смерть. Искренний не умирает; безрассудный уже мертв. Благословенны способные познать бессмертие. Кто мучает живых, едва ли обретет счастье после смерти. Бескорыстные восходят на небо, где наслаждаются блаженством бесконечной щедрости и продолжаютисполняться благородного великодушия. Каждый смертный, чьи помыслы праведны, высказывания благородны, а действия бескорыстны, не только обретет добродетель здесь, в течение этой короткой жизни, но также — после разрушения тела — продолжит вкушать наслаждения небес».

4. HINDUISM

4. ИНДУИЗМ

[131:4.1] The missionaries of Melchizedek carried the teachings of the one God with them wherever they journeyed. Much of this monotheistic doctrine, together with other and previous concepts, became embodied in the subsequent teachings of Hinduism. Jesus and Ganid made the following excerpts:
Где бы ни появлялись миссионеры Мелхиседека, они повсюду распространяли учения о едином Боге. Многие положения этой монотеистической доктрины — вместе с другими и предшествующими понятиями — вошли в последующие учения индуизма. Иисус и Ганид отобрали следующие выдержки:

[131:4.2] «He is the great God, in every way supreme. He is the Lord who encompasses all things. He is the creator and controller of the universe of universes. God is one God; he is alone and by himself; he is the only one. And this one God is our Maker and the last destiny of the soul. The Supreme One is brilliant beyond description; he is the Light of Lights. Every heart and every world is illuminated by this divine light. God is our protector — he stands by the side of his creatures — and those who learn to know him become immortal. God is the great source of energy; he is the Great Soul. He exercises universal lordship over all. This one God is loving, glorious, and adorable. Our God is supreme in power and abides in the supreme abode. This true Person is eternal and divine; he is the primal Lord of heaven. All the prophets have hailed him, and he has revealed himself to us. We worship him. O Supreme Person, source of beings, Lord of creation, and ruler of the universe, reveal to us, your creatures, the power whereby you abide immanent! God has made the sun and the stars; he is bright, pure, and self-existent. His eternal knowledge is divinely wise. The Eternal is unpenetrated by evil. Inasmuch as the universe sprang from God, he does rule it appropriately. He is the cause of creation, and hence are all things established in him.

«Он есть великий Бог, верховный во всем. Он — Господь, в котором все. Он — создатель и управитель вселенной вселенных. Бог един; он пребывает наедине с самим собой; он — единственный. И этот единый Бог есть наш Творец и последнее предназначение души. Верховный неописуемо ослепителен; он — Свет Светов. Каждое сердце и каждое слово освещается этим божественным светом. Бог — наш защитник: он поддерживает свои создания, и познавшие его обретают бессмертие. Бог — великий источник энергии; он — Великая Душа. Он всеобщий повелитель над всем. Этот единый Бог любвеобилен, великолепен и восхитителен. Наш Бог — высший в могуществе, он пребывает в верховной обители. Это истинный Лик вечен и божественен; он — изначальное Верховное Лицо, источник существ, Господь творения и правитель вселенной! Раскрой нам, твоим созданиям, могущество, делающее тебя неизменным! Бог создал солнце и звезды; он — ярок, чист и самосущен. Его вечное знание отличается божественной мудростью. Вечный непроницаем для зла. Поскольку вселенная произошла от Бога, он действительно правит ею. Он — причина творения, и потому все утверждено в нем.

[131:4.3] «God is the sure refuge of every good man when in need; the Immortal One cares for all mankind. God’s salvation is strong and his kindness is gracious. He is a loving protector, a blessed defender. Says the Lord: `I dwell within their own souls as a lamp of wisdom. I am the splendor of the splendid and the goodness of the good. Where two or three gather together, there am I also.’ The creature cannot escape the presence of the Creator. The Lord even counts the ceaseless winking of every mortal’s eyes; and we worship this divine Being as our inseparable companion. He is all-prevailing, bountiful, omnipresent, and infinitely kind. The Lord is our ruler, shelter, and supreme controller, and his primeval spirit dwells within the mortal soul. The Eternal Witness to vice and virtue dwells within man’s heart. Let us long meditate on the adorable and divine Vivifier; let his spirit fully direct our thoughts. From this unreal world lead us to the real! From darkness lead us to the light! From death guide us to immortality!

Бог — надежное убежище каждого доброго человека, попавшего в беду; Бессмертный заботится обо всем человечестве. Божественное спасение прочно, а доброта его милосердна. Он — любящий покровитель, благословенный защитник. Говорит Господь: «Я пребываю в их собственных душах как светильник мудрости. Я — великолепие великолепных, добродетель добродетельных. Где двое или трое собираются вместе, там пребываю и я». Создание неспособно избежать присутствия Создателя. Господь ведет счет даже непрестанным морганиям каждого глаза смертных; и мы поклоняемся этому божественному Существу как нашему неразлучному спутнику. Он всесилен, щедр, вездесущ и бесконечно добр. Господь — наш владыка, наше прибежище, наш высший управляющий, и его изначальный дух обитает в смертной душе. Вечный Свидетель порока и добродетели пребывает в человеческом сердце. Глубоко же задумаемся над обожаемым божественным Животворцем; пусть его дух всецело направляет наши мысли. Из этого нереального мира приведи нас в мир реальный! Веди нас из тьмы к свету! Из смерти веди нас к бессмертию!

[131:4.4] «With our hearts purged of all hate, let us worship the Eternal. Our God is the Lord of prayer; he hears the cry of his children. Let all men submit their wills to him, the Resolute. Let us delight in the liberality of the Lord of prayer. Make prayer your inmost friend and worship your soul’s support. `If you will but worship me in love,’ says the Eternal, `I will give you the wisdom to attain me, for my worship is the virtue common to all creatures.’ God is the illuminator of the gloomy and the power of those who are faint. Since God is our strong friend, we have no more fear. We praise the name of the never-conquered Conqueror. We worship him because he is man’s faithful and eternal helper. God is our sure leader and unfailing guide. He is the great parent of heaven and earth, possessed of unlimited energy and infinite wisdom. His splendor is sublime and his beauty divine. He is the supreme refuge of the universe and the changeless guardian of everlasting law. Our God is the Lord of life and the Comforter of all men; he is the lover of mankind and the helper of those who are distressed. He is our life giver and the Good Shepherd of the human flocks. God is our father, brother, and friend. And we long to know this God in our inner being.

С сердцами, очищенными от всякой ненависти, поклонимся Вечному. Наш Бог — Господь молитвы; он слышит мольбы своих детей. Пусть же все люди подчинят свою волю ему — Непоколебимому. Возрадуемся же великодушию Господа молитвы. Сделайте молитву своим сокровенным другом и поклонение — опорой своей души. «Если только будете поклоняться мне в любви, — говорит Вечный, — я дам вам мудрость, чтобы достичь меня, ибо поклонение мне — добродетель, присущая всем созданиям». Бог просветляет печальных и дает силу слабым. Поскольку Бог — наш сильный друг, у нас больше нет страха. Мы славим имя непобедимого победителя. Мы поклоняемся ему, ибо он — преданный и вечный помощник человека. Бог — наш верный вождь и надежный советчик. Он — великий родитель неба и земли, обладающий безграничной энергией и бесконечной мудростью. Его великолепие возвышенно, его красота божественна. Он — высшее убежище вселенной и неизменный хранитель вечного закона. Наш Бог — Господь жизни и Утешитель всех людей; он любит человечество и помогает тем, кто в беде. Он — источник нашей жизни и Добрый Пастырь людских паств. Бог — наш отец, брат и друг. И мы жаждем познать такого Бога внутри себя.

[131:4.5] «We have learned to win faith by the yearning of our hearts. We have attained wisdom by the restraint of our senses, and by wisdom we have experienced peace in the Supreme. He who is full of faith worships truly when his inner self is intent upon God. Our God wears the heavens as a mantle; he also inhabits the other six wide-spreading universes. He is supreme over all and in all. We crave forgiveness from the Lord for all of our trespasses against our fellows; and we would release our friend from the wrong he has done us. Our spirit loathes all evil; therefore, O Lord, free us from all taint of sin. We pray to God as a comforter, protector, and savior — one who loves us.

Мы научились обретать веру благодаря томлению наших сердец. Мы достигли мудрости благодаря сдержанности наших чувств, и благодаря своей мудрости мы испытали мир в Верховном. Исполненный веры, истинно поклоняется, когда его внутреннее «я» устремлено к Богу. Для нашего Бога небеса — что мантия; он обитает и в шести других обширных вселенных. Он — высший над всем и во всем. Мы жаждем, чтобы наш Господь простил нас за все прегрешения перед собратьями; и мы готовы простить своему другу совершенное им зло. Наш дух отвращается всякого греха; поэтому, о, Господи, освободи нас от всех пут греха. Мы молимся Богу как утешителю, защитнику и спасителю — тому, кто любит нас.

[131:4.6] «The spirit of the Universe Keeper enters the soul of the simple creature. That man is wise who worships the One God. Those who strive for perfection must indeed know the Lord Supreme. He never fears who knows the blissful security of the Supreme, for the Supreme says to those who serve him, `Fear not, for I am with you.’ The God of providence is our Father. God is truth. And it is the desire of God that his creatures should understand him — come fully to know the truth. Truth is eternal; it sustains the universe. Our supreme desire shall be union with the Supreme. The Great Controller is the generator of all things — all evolves from him. And this is the sum of duty: Let no man do to another what would be repugnant to himself; cherish no malice, smite not him who smites you, conquer anger with mercy, and vanquish hate by benevolence. And all this we should do because God is a kind friend and a gracious father who remits all our earthly offenses.

Дух Хранителя Вселенной проникает в душу простого создания. Тот человек мудр, кто поклоняется Единому Богу. Стремящиеся к совершенству должны знать Господа Верховного. Кто знает блаженную защиту Верховного, тот никогда не боится, ибо Верховный говорит тем, кто ему служит: «Не бойтесь, я с вами». Бог провидения — наш Отец. Бог есть истина. И Бог желает, чтобы его создания поняли его — всецело познали истину. Истина вечна; она поддерживает вселенную. Нашим высшим желанием должно быть единение с Верховным. Великий Управитель — источник всех вещей; все исходит от него. И вот в чем высший долг: пусть никто не делает другому того, что было бы неприятно для него самого; не таите зла, не ударяйте того, кто ударяет вас, покоряйте гнев милосердием, изничтожайте ненависть благожелательностью. И все это нам следует делать потому, что Бог — наш добрый друг и великодушный отец, который прощает все земные проступки.

[131:4.7] «God is our Father, the earth our mother, and the universe our birthplace. Without God the soul is a prisoner; to know God releases the soul. By meditation on God, by union with him, there comes deliverance from the illusions of evil and ultimate salvation from all material fetters. When man shall roll up space as a piece of leather, then will come the end of evil because man has found God. O God, save us from the threefold ruin of hell — lust, wrath, and avarice! O soul, gird yourself for the spirit struggle of immortality! When the end of mortal life comes, hesitate not to forsake this body for a more fit and beautiful form and to awake in the realms of the Supreme and Immortal, where there is no fear, sorrow, hunger, thirst, or death. To know God is to cut the cords of death. The God-knowing soul rises in the universe like the cream appears on top of the milk. We worship God, the all-worker, the Great Soul, who is ever seated in the heart of his creatures. And they who know that God is enthroned in the human heart are destined to become like him — immortal. Evil must be left behind in this world, but virtue follows the soul to heaven.

Бог — наш Отец, земля — наша мать, вселенная — наша родина. Без Бога душа — пленница; знание Бога освобождает душу. При созерцании Бога, в единении с ним, приходит избавление от иллюзий зла и окончательное освобождение от всех материальных уз. Когда человек свернет пространство как кусок кожи, тогда придет конец злу, потому что человек найдет Бога. О, Бог, спаси нас от тройной погибели ада — вожделения, гнева и алчности! О, душа, приготовься к духовной борьбе за бессмертие! Когда придет конец смертной жизни, оставь, не колеблясь, это тело, чтобы облечься в более достойную и прекрасную форму и пробудиться в мирах Верховного и Бессмертного, где нет страха, печали, голода, жажды или смерти. Познать Бога — значит разбить оковы смерти. Богопознающая душа поднимается во вселенной, как сливки всплывают на молоке. Мы поклоняемся Богу — вездесущему воздействию, Великой Душе, извечно пребывающей в сердцах своих созданий. И тем, кто знает, что Бог царствует в человеческом сердце, суждено стать такими же, как он — бессмертными. Зло должно остаться позади, в этом мире, однако добродетель следует за душой на небеса.

[131:4.8] «It is only the wicked who say: The universe has neither truth nor a ruler; it was only designed for our lusts. Such souls are deluded by the smallness of their intellects. They thus abandon themselves to the enjoyment of their lusts and deprive their souls of the joys of virtue and the pleasures of righteousness. What can be greater than to experience salvation from sin? The man who has seen the Supreme is immortal. Man’s friends of the flesh cannot survive death; virtue alone walks by man’s side as he journeys ever onward toward the gladsome and sunlit fields of Paradise.»
Только нечестивец говорит: во вселенной нет ни истины, ни правителя; она предназначена только для наших вожделений. Такие души введены в заблуждение скудостью своего интеллекта. Так они отказываются от себя, предаваясь своим страстям, и лишают свои души радостей добродетели и удовольствий праведности. Что может быть более великого, чем испытать спасение от греха? Человек, увидевший Верховного, бессмертен. Собратья человека во плоти не могут пережить смерть; только добродетель сопровождает человека в его вечном путешествии вперед, к радостным и залитым светом полям Рая».

5. ZOROASTRIANISM

5. ЗОРОАСТРИЗМ

[131:5.1] Zoroaster was himself directly in contact with the descendants of the earlier Melchizedek missionaries, and their doctrine of the one God became a central teaching in the religion which he founded in Persia. Aside from Judaism, no religion of that day contained more of these Salem teachings. From the records of this religion Ganid made the following excerpts:
Сам Зороастр поддерживал непосредственную связь с потомками первых миссионеров Мелхиседека, и их доктрина единого Бога стала центральным постулатом религии, основанной им в Персии. Не считая иудаизма, в этой религии были наиболее широко использованы учения Салима. Ганид отобрал следующие выдержки из письменных источников этой религии:

[131:5.2] «All things come from, and belong to, the One God — all-wise, good, righteous, holy, resplendent, and glorious. This, our God, is the source of all luminosity. He is the Creator, the God of all good purposes, and the protector of the justice of the universe. The wise course in life is to act in consonance with the spirit of truth. God is all-seeing, and he beholds both the evil deeds of the wicked and the good works of the righteous; our God observes all things with a flashing eye. His touch is the touch of healing. The Lord is an all-powerful benefactor. God stretches out his beneficent hand to both the righteous and the wicked. God established the world and ordained the rewards for good and for evil. The all-wise God has promised immortality to the pious souls who think purely and act righteously. As you supremely desire, so shall you be. The light of the sun is as wisdom to those who discern God in the universe.

«Все происходит из Единого Бога и все принадлежит ему — премудрому, добродетельному, праведному, святому, сияющему и величественному. Этот Бог — наш Бог — источник всякого сияния. Он — Создатель, Бог всех благих намерений и защитник справедливости во вселенной. Мудрость жизни заключается в том, чтобы поступать в согласии с духом истины. Бог — всевидящий, он видит как злые дела нечестивцев, так и добрые дела праведников; наш Бог замечает все в мгновение ока. Его прикосновение исцеляет. Господь — всемогущий благодетель. Бог простирает свою щедрую руку и праведникам, и нечестивцам. Бог создал мир и предопределил воздаяние за добро и зло. Премудрый Бог пообещал бессмертие благочестивым душам, помыслы которых чисты и дела праведны. Какими вы желаете стать превыше всего, такими вы и будете. Мудрость, как свет солнца, озаряет тех, кто различает Бога во вселенной.

[131:5.3] «Praise God by seeking the pleasure of the Wise One. Worship the God of light by joyfully walking in the paths ordained by his revealed religion. There is but one Supreme God, the Lord of Lights. We worship him who made the waters, plants, animals, the earth, and the heavens. Our God is Lord, most beneficent. We worship the most beauteous, the bountiful Immortal, endowed with eternal light. God is farthest from us and at the same time nearest to us in that he dwells within our souls. Our God is the divine and holiest Spirit of Paradise, and yet he is more friendly to man than the most friendly of all creatures. God is most helpful to us in this greatest of all businesses, the knowing of himself. God is our most adorable and righteous friend; he is our wisdom, life, and vigor of soul and body. Through our good thinking the wise Creator will enable us to do his will, thereby attaining the realization of all that is divinely perfect.

Славьте Бога, стремясь к тому, что угодно Мудрому. Поклоняйтесь Богу света, радостно следуя путями, определенными откровением его религии. Есть лишь один Верховный Бог — Господь Светов. Мы поклоняемся ему, сотворившему воды, растения, животных, землю и небо. Наш Бог — Господь, самый благотворный. Мы поклоняемся наиболее прекрасному, щедрому Бессмертному, излучающему вечный свет. Бог — дальше всех от нас и одновременно ближе всех к нам, ибо он пребывает в наших душах. Наш Бог — божественный и святейший Дух Рая, и, тем не менее, он относится к человеку дружелюбнее самых дружелюбных созданий. Бог больше всего помогает нам в величайшем из всех дел — Богопознании. Бог — наш самый обожаемый и праведный друг; он — наша мудрость, жизнь, сила души и тела. Через наши добродетельные мысли мудрый Создатель позволит нам исполнить свою волю и тем самым добиться претворения всего, что божественно совершенно.

[131:5.4] «Lord, teach us how to live this life in the flesh while preparing for the next life of the spirit. Speak to us, Lord, and we will do your bidding. Teach us the good paths, and we will go right. Grant us that we may attain union with you. We know that the religion is right which leads to union with righteousness. God is our wise nature, best thought, and righteous act. May God grant us unity with the divine spirit and immortality in himself!

Господи, научи нас прожить эту жизнь во плоти, подготавливая себя к следующей жизни — жизни духа. Скажи нам, Господи, и мы исполним твое веление. Научи нас благим стезям, и мы пойдем верным путем. Позволь нам соединиться с тобой. Мы знаем, что та религия истинна, которая ведет к союзу с праведностью. Бог — наша мудрая сущность, лучший помысел и праведное деяние. Да позволит нам Бог соединиться с божественным духом и бессмертием в нем!

[131:5.5] «This religion of the Wise One cleanses the believer from every evil thought and sinful deed. I bow before the God of heaven in repentance if I have offended in thought, word, or act — intentionally or unintentionally — and I offer prayers for mercy and praise for forgiveness. I know when I make confession, if I purpose not to do again the evil thing, that sin will be removed from my soul. I know that forgiveness takes away the bonds of sin. Those who do evil shall receive punishment, but those who follow truth shall enjoy the bliss of an eternal salvation. Through grace lay hold upon us and minister saving power to our souls. We claim mercy because we aspire to attain perfection; we would be like God.»
Эта религия Мудрого очищает верующего от всякой порочной мысли и греховного деяния. Я склоняюсь перед Богом небес в раскаянии, если я оскорбил его мыслью, словом или действием — вольно или невольно — и в своих молитвах прошу милосердия и славлю за прощение. Я знаю, что если я осознаю свою вину и намереваюсь не совершать более зла, то грех будет снят с моей души. Я знаю, что прощение освобождает от оков греха. Те, кто совершает зло, получат наказание, однако те, кто следует истине, обретут блаженство вечного спасения. Удерживай нас своей благодатью и помогай нашим душам спасительным могуществом. Мы просим милосердия, ибо стремимся достигнуть совершенства; мы хотели бы стать подобными Богу».

6. SUDUANISM (JAINISM)

6. СУДУАНИЗМ (ДЖАЙНИЗМ)

[131:6.1] The third group of religious believers who preserved the doctrine of one God in India — the survival of the Melchizedek teaching — were known in those days as the Suduanists. Latterly these believers have become known as followers of Jainism. They taught:
Третья группа верующих, сохранившая учения о едином Боге в Индии, — то, что сохранилось от учений Мелхиседека, — называлась в те дни судуанистами. Позднее эти верующие стали известны как последователи джайнизма. Они учили следующему:

[131:6.2] «The Lord of Heaven is supreme. Those who commit sin will not ascend on high, but those who walk in the paths of righteousness shall find a place in heaven. We are assured of the life hereafter if we know truth. The soul of man may ascend to the highest heaven, there to develop its true spiritual nature, to attain perfection. The estate of heaven delivers man from the bondage of sin and introduces him to the final beatitudes; the righteous man has already experienced an end of sin and all its associated miseries. Self is man’s invincible foe, and self is manifested as man’s four greatest passions: anger, pride, deceit, and greed. Man’s greatest victory is the conquest of himself. When man looks to God for forgiveness, and when he makes bold to enjoy such liberty, he is thereby delivered from fear. Man should journey through life treating his fellow creatures as he would like to be treated.»
«Господь Небес верховен. Те, кто грешит, не взойдут на небеса; те же, кто идет стезями праведности, найдут место на небе. Нам обеспечена грядущая жизнь, если мы знаем истину. Душа человека способна взойти на самое высокое небо, чтобы раскрыть там свою истинную духовную сущность, достичь совершенства. Небесное состояние освобождает человека от кабалы греха и приводит его к окончательному блаженству; праведный человек уже изведал освобождение от греха и всех связанных с ним несчастий. Собственное «я» — неодолимый враг человека, и это «я» проявляется в четырех величайших страстях: гневе, гордости, хитрости и жадности. Величайшая победа человека — победа над собой. Когда человек ждет от Бога прощения и когда он обретает смелость воспользоваться такой свободой, то тем самым он уже освобождается от страха. Человек должен идти по жизни, обращаясь со своими собратьями так, как он хотел бы, чтобы они обращались с ним».

7. SHINTO

7. СИНТОИЗМ

[131:7.1] Only recently had the manuscripts of this Far-Eastern religion been lodged in the Alexandrian library. It was the one world religion of which Ganid had never heard. This belief also contained remnants of the earlier Melchizedek teachings as is shown by the following abstracts:
Только недавно манускрипты, рассказывавшие об этой дальневосточной религии, были помещены в Александрийскую библиотеку. Это была единственная мировая религия, о которой Ганид никогда не слышал. В этой вере также были слышны отголоски ранних учений Мелхиседека, что видно на примере следующих отрывков:

[131:7.2] «Says the Lord: `You are all recipients of my divine power; all men enjoy my ministry of mercy. I derive great pleasure in the multiplication of righteous men throughout the land. In both the beauties of nature and the virtues of men does the Prince of Heaven seek to reveal himself and to show forth his righteous nature. Since the olden people did not know my name, I manifested myself by being born into the world as a visible existence and endured such abasement even that man should not forget my name. I am the maker of heaven and earth; the sun and the moon and all the stars obey my will. I am the ruler of all creatures on land and in the four seas. Although I am great and supreme, still I have regard for the prayer of the poorest man. If any creature will worship me, I will hear his prayer and grant the desire of his heart.’

«Говорит Господь: «Все вы принимаете мою божественную силу; все люди наслаждаются моим служением милосердия. Я получаю огромное наслаждение, умножая праведников по всей земле. И в красотах природы, и в добродетелях человека стремится Небесный Князь раскрыть себя и показать свою праведную сущность. Так как древние не знали моего имени, я проявил себя, родившись в мире в зримом облике, пройдя через это самоуничижение именно для того, чтобы человек не забывал моего имени. Я — творец неба и земли; солнце, луна и все звезды подчиняются моей воле. Я — правитель всех созданий на земле и в четырех морях. Я — великий и высочайший, но я не оставляю без внимания молитву последнего бедняка. И какое бы создание ни поклонялось мне, я услышу его молитвы и удовлетворю желание его сердца».

[131:7.3] «`Every time man yields to anxiety, he takes one step away from the leading of the spirit of his heart.’ Pride obscures God. If you would obtain heavenly help, put away your pride; every hair of pride shuts off saving light, as it were, by a great cloud. If you are not right on the inside, it is useless to pray for that which is on the outside. `If I hear your prayers, it is because you come before me with a clean heart, free from falsehood and hypocrisy, with a soul which reflects truth like a mirror. If you would gain immortality, forsake the world and come to me.'»
«Всякий раз, когда человек поддается волнениям, он на один шаг отступает от водительства духа своего сердца». Гордость заслоняет Бога. Если вы надеетесь на небесную помощь, откажитесь от своей гордости; каждая частица гордости заслоняет спасительный свет, как огромная туча. Если вы не праведны внутри, бесполезно молиться о том, что снаружи. «Если я слышу ваши молитвы, то это потому, что вы предстаете передо мной с чистым сердцем, свободным от лжи и лицемерия, с душой, отражающей истину, как зеркало. Если вы хотите достигнуть бессмертия, оставьте мир и приходите ко мне».

8. TAOISM

8. ДАОСИЗМ

[131:8.1] The messengers of Melchizedek penetrated far into China, and the doctrine of one God became a part of the earlier teachings of several Chinese religions; the one persisting the longest and containing most of the monotheistic truth was Taoism, and Ganid collected the following from the teachings of its founder:
Вестники Мелхиседека проникли далеко в глубь Китая, и доктрина единого Бога стала частью ранних учений в нескольких китайских религиях; одной из них, которая сохранилась дольше всех и лучше других отражала истину монотеизма, был даосизм, и Ганид собрал следующие отрывки из учений его основателя:

[131:8.2] «How pure and tranquil is the Supreme One and yet how powerful and mighty, how deep and unfathomable! This God of heaven is the honored ancestor of all things. If you know the Eternal, you are enlightened and wise. If you know not the Eternal, then does ignorance manifest itself as evil, and thus do the passions of sin arise. This wondrous Being existed before the heavens and the earth were. He is truly spiritual; he stands alone and changes not. He is indeed the world’s mother, and all creation moves around him. This Great One imparts himself to men and thereby enables them to excel and to survive. Even if one has but a little knowledge, he can still walk in the ways of the Supreme; he can conform to the will of heaven.

«Сколь чист и спокоен Верховный — и вместе с тем сколь силен и могуществен, сколь глубок и непостижим! Бог небес — досточтимый прародитель всего сущего. Если вы знаете Вечного, вы просвещены и мудры. Если вы не знаете Вечного, то невежество проявляет себя как зло, пробуждая греховные страсти. Это дивное Существо пребывало прежде небес и земли. Вечный поистине духовен; он один, он не изменяется. Он — истинная мать мира, и все творение движется вокруг него. Великий наделяет собою людей и тем самым позволяет им преуспеть и сохраниться. Если у человека есть лишь малая толика знаний, он все равно может идти по стезям Верховного; он может подчиняться воле небес.

[131:8.3] «All good works of true service come from the Supreme. All things depend on the Great Source for life. The Great Supreme seeks no credit for his bestowals. He is supreme in power, yet he remains hidden from our gaze. He unceasingly transmutes his attributes while perfecting his creatures. The heavenly Reason is slow and patient in his designs but sure of his accomplishments. The Supreme overspreads the universe and sustains it all. How great and mighty are his overflowing influence and drawing power! True goodness is like water in that it blesses everything and harms nothing. And like water, true goodness seeks the lowest places, even those levels which others avoid, and that is because it is akin to the Supreme. The Supreme creates all things, in nature nourishing them and in spirit perfecting them. And it is a mystery how the Supreme fosters, protects, and perfects the creature without compelling him. He guides and directs, but without self-assertion. He ministers progression, but without domination.

Все благие дела истинного служения исходят от Верховного. Все зависит от Великого Источника Жизни. Великий Верховный не ждет похвал за свои дары. Он — верховный в могуществе, однако он остается сокрытым от нашего взора. Он непрестанно меняет свои свойства, совершенствуя свои создания. Небесный Разум нетороплив и терпелив в своих планах, но тверд в своих свершениях. Верховный простирается над вселенной и поддерживает ее всю. Сколь велико и могущественно его переполняющее влияние, его притягательная сила! Истинная добродетель подобна воде, ибо все благословляет и ничему не вредит. И как вода, истинная добродетель ищет самые низкие места — даже такие глубины, которых остальные сторонятся, и это потому, что она подобна Верховному. Верховный создает все, и все созданное он питает и совершенствует в духе. Каким образом Верховный поощряет, защищает и совершенствует создание, не принуждая его, остается загадкой. Он ведет и направляет, но не неволит. Он помогает развитию, но не подчиняет.

[131:8.4] «The wise man universalizes his heart. A little knowledge is a dangerous thing. Those who aspire to greatness must learn to humble themselves. In creation the Supreme became the world’s mother. To know one’s mother is to recognize one’s sonship. He is a wise man who regards all parts from the point of view of the whole. Relate yourself to every man as if you were in his place. Recompense injury with kindness. If you love people, they will draw near you — you will have no difficulty in winning them.

Мудрец обнимает своим сердцем вселенную. Малое знание опасно. Стремящиеся к величию, должны учиться смирению. При сотворении мира Верховный стал его матерью. Знать свою мать — значит признать свое сыновство. Тот мудр, кто относится ко всем частям с точки зрения целого. Относитесь к каждому человеку так, как если бы вы были на его месте. Воздавайте добротой за обиду. Если вы любите людей, они будут тянуться к вам — вам будет легко завоевать их расположение.

[131:8.5] «The Great Supreme is all-pervading; he is on the left hand and on the right; he supports all creation and indwells all true beings. You cannot find the Supreme, neither can you go to a place where he is not. If a man recognizes the evil of his ways and repents of sin from the heart, then may he seek forgiveness; he may escape the penalty; he may change calamity into blessing. The Supreme is the secure refuge for all creation; he is the guardian and savior of mankind. If you seek for him daily, you shall find him. Since he can forgive sins, he is indeed most precious to all men. Always remember that God does not reward man for what he does but for what he is; therefore should you extend help to your fellows without the thought of rewards. Do good without thought of benefit to the self.

Великий Верховный вездесущ; он слева и справа; он поддерживает все творение и пребывает во всех истинных существах. Вы не можете найти Верховного, равно как неспособны найти место, в котором его нет. Если человек осознает зло своих деяний и чистосердечно раскаивается в грехе, тогда он может ждать прощения; он может избежать наказания; вместо бедствия он получит благословение. Верховный — надежное убежище всего творения; он — хранитель и спаситель человечества. Если будете искать его каждый день, найдете его. Поскольку он способен прощать грехи, он действительно дороже всего для людей. Всегда помните: Бог награждает человека не за то, что он делает, а за то, чем он является; поэтому вы должны оказывать помощь своим товарищам без мысли о наградах. Делайте добро, не думая о пользе для себя.

[131:8.6] «They who know the laws of the Eternal are wise. Ignorance of the divine law is misery and disaster. They who know the laws of God are liberal minded. If you know the Eternal, even though your body perish, your soul shall survive in spirit service. You are truly wise when you recognize your insignificance. If you abide in the light of the Eternal, you shall enjoy the enlightenment of the Supreme. Those who dedicate their persons to the service of the Supreme are joyous in this pursuit of the Eternal. When man dies, the spirit begins to wing its long flight on the great home journey.»
Мудры те, кто знает законы Вечного. Не знать божественный закон — значит страдать и бедствовать. Те, кто знает законы Бога, великодушны. Если вы знаете Вечного, ваша душа продолжит духовное служение, даже если погибнет ваше тело. Вы истинно мудры, если осознаете собственную незначительность. Если вы пребываете в свете Вечного, Верховный просветит вас. Те, кто посвящает себя служению Верховному, с радостью стремятся к Вечному. Когда человек умирает, дух поднимается на крыльях и отправляется в долгое путешествие домой».

9. CONFUCIANISM

9. КОНФУЦИАНСТВО

[131:9.1] Even the least God-recognizing of the world’s great religions acknowledged the monotheism of the Melchizedek missionaries and their persistent successors. Ganid’s summary of Confucianism was:
Даже та из великих мировых религий, которая в наименьшей степени признавала Бога, восприняла монотеизм миссионеров Мелхиседека и их упорных последователей. В подготовленном Ганидом кратком изложении конфуцианства говорилось:

[131:9.2] «What Heaven appoints is without error. Truth is real and divine. Everything originates in Heaven, and the Great Heaven makes no mistakes. Heaven has appointed many subordinates to assist in the instruction and uplifting of the inferior creatures. Great, very great, is the One God who rules man from on high. God is majestic in power and awful in judgment. But this Great God has conferred a moral sense even on many inferior people. Heaven’s bounty never stops. Benevolence is Heaven’s choicest gift to men. Heaven has bestowed its nobility upon the soul of man; the virtues of man are the fruit of this endowment of Heaven’s nobility. The Great Heaven is all-discerning and goes with man in all his doings. And we do well when we call the Great Heaven our Father and our Mother. If we are thus servants of our divine ancestors, then may we in confidence pray to Heaven. At all times and in everything let us stand in awe of the majesty of Heaven. We acknowledge, O God, the Most High and sovereign Potentate, that judgment rests with you, and that all mercy proceeds from the divine heart.

«Что определено Небом, то безошибочно. Истина реальна и божественна. Все исходит от Неба, и Великое Небо не ошибается. Небо назначило многих подчиненных помогать в воспитании и возвышении менее развитых созданий. Велик, очень велик Единый Бог, управляющий человеком с небес. Бог — величествен в могуществе и страшен в суде. Однако этот Великий Бог наделил нравственным чувством даже многих малоразвитых людей. Щедрость Неба непрестанна. Благоволение — лучший дар Неба людям. Небо даровало свое величие человеческой душе; добродетели человека — плоды этого небесного величия. Великое Небо все видит и следует за человеком во всех его делах. И мы правильно поступаем, когда называем Великое Небо нашим Отцом и нашей Матерью. Поэтому, если мы — слуги наших божественных прародителей, то можем уверенно молиться Небу. Будем же всегда и во всем испытывать благоговейный трепет перед величием Неба. О, Боже, Всевышний и полноправный Властелин, мы видим, что в твоей власти суд, и что все милосердие проистекает из божественного сердца.

[131:9.3] «God is with us; therefore we have no fear in our hearts. If there be found any virtue in me, it is the manifestation of Heaven who abides with me. But this Heaven within me often makes hard demands on my faith. If God is with me, I have determined to have no doubt in my heart. Faith must be very near the truth of things, and I do not see how a man can live without this good faith. Good and evil do not befall men without cause. Heaven deals with man’s soul in accordance with its purpose. When you find yourself in the wrong, do not hesitate to confess your error and be quick to make amends.

Бог с нами; поэтому в наших сердцах нет страха. Если мне не чужда добродетель, то это — проявление пребывающего во мне Неба. Однако живущее во мне Небо часто предъявляет суровые требования к моей вере. Поскольку Бог — во мне, я решил не оставлять в своем сердце места для сомнений. Вера должна быть чрезвычайно близка истинной природе вещей, и я не понимаю, как человек может жить без такой благотворной веры. Радость и горе не происходят с человеком без причины. Небо обращается с душой человека в соответствии с намерением души. Когда вы заблуждаетесь, признавайтесь в своей ошибке без колебаний и исправляйтесь без промедления.

[131:9.4] «A wise man is occupied with the search for truth, not in seeking for a mere living. To attain the perfection of Heaven is the goal of man. The superior man is given to self-adjustment, and he is free from anxiety and fear. God is with you; have no doubt in your heart. Every good deed has its recompense. The superior man murmurs not against Heaven nor holds a grudge against men. What you do not like when done to yourself, do not to others. Let compassion be a part of all punishment; in every way endeavor to make punishment a blessing. Such is the way of Great Heaven. While all creatures must die and return to the earth, the spirit of the noble man goes forth to be displayed on high and to ascend to the glorious light of final brightness.»
Мудрец занят поисками истины, а не только средств к существованию. Цель человека — достигнуть совершенства Неба. Высокоразвитый человек стремится изменить себя, и он свободен от тревог и страха. Бог с вами; пусть в вашем сердце не останется сомнений. Каждое благое деяние вознаграждается. Высокоразвитый человек не ропщет на Небо и не таит зла на людей. Не делайте другим того, что не нравится вам, когда это совершается по отношению к вам. Пусть во всяком наказании будет место для сочувствия; всячески стремитесь превратить наказание в благодеяние. Таков путь Великого Неба. Хотя все создания должны умереть и вернуться в землю, дух благородного человека устремляется вперед, чтобы проявиться на небесах и взойти к блаженному свету окончательной яркости».

10. «OUR RELIGION» 

10. «НАША РЕЛИГИЯ»

[131:10.1] After the arduous labor of effecting this compilation of the teachings of the world religions concerning the Paradise Father, Ganid set himself to the task of formulating what he deemed to be a summary of the belief he had arrived at regarding God as a result of Jesus’ teaching. This young man was in the habit of referring to such beliefs as «our religion.» This was his record:
Завершив свой напряженный труд по созданию этого собрания учений мировых религий, имевших отношение к Райскому Отцу, — Ганид взялся за изложение того, что считал основным содержанием веры в Бога, к которой он пришел под влиянием учения Иисуса. Такие вероучения юноша обычно называл «наша религия». Вот что содержали его записи:

[131:10.2] «The Lord our God is one Lord, and you should love him with all your mind and heart while you do your very best to love all his children as you love yourself. This one God is our heavenly Father, in whom all things consist, and who dwells, by his spirit, in every sincere human soul. And we who are the children of God should learn how to commit the keeping of our souls to him as to a faithful Creator. With our heavenly Father all things are possible. Since he is the Creator, having made all things and all beings, it could not be otherwise. Though we cannot see God, we can know him. And by daily living the will of the Father in heaven, we can reveal him to our fellow men.

«Господь Бог наш — Господь единый и его следует любить всем умом и сердцем и одновременно делать все для того, чтобы любить всех его детей, как самих себя. Этот единый Бог — наш небесный Отец, в ком все заключено и кто через свой дух пребывает в каждой искренней человеческой душе. И мы, являющиеся детьми Бога, должны учиться вверять опеку наших душ ему, как верному Создателю. Все возможно вместе с нашим небесным Отцом. Иначе и быть не может, поскольку он — Создатель, сотворивший все сущее. Хотя мы не можем видеть Бога, мы можем его знать. И ежедневно исполняя волю небесного Отца, мы можем раскрывать его нашим собратьям.

[131:10.3] «The divine riches of God’s character must be infinitely deep and eternally wise. We cannot search out God by knowledge, but we can know him in our hearts by personal experience. While his justice may be past finding out, his mercy may be received by the humblest being on earth. While the Father fills the universe, he also lives in our hearts. The mind of man is human, mortal, but the spirit of man is divine, immortal. God is not only all-powerful but also all-wise. If our earth parents, being of evil tendency, know how to love their children and bestow good gifts on them, how much more must the good Father in heaven know how wisely to love his children on earth and to bestow suitable blessings upon them.

Божественные сокровища Божьего характера должны отличаться бесконечной глубиной и вечной мудростью. Нам не найти Бога с помощью знаний, но мы можем познать его в своих сердцах и в личном опыте. Правосудие его, возможно, непостижимо, но самое смиренное существо на земле может удостоиться его милосердия. Наполняя собой вселенную, Отец также живет в наших сердцах. Разум человека смертен, однако дух человека божественен, бессмертен. Бог не только всесилен, но и всемудр. Если наши далеко не идеальные земные родители знают, как любить своих детей и посвящать им благие дары, то благой небесный Отец должен неизмеримо лучше знать, как следует мудро любить своих земных детей и даровать им соответствующие блага.

[131:10.4] «The Father in heaven will not suffer a single child on earth to perish if that child has a desire to find the Father and truly longs to be like him. Our Father even loves the wicked and is always kind to the ungrateful. If more human beings could only know about the goodness of God, they would certainly be led to repent of their evil ways and forsake all known sin. All good things come down from the Father of light, in whom there is no variableness neither shadow of changing. The spirit of the true God is in man’s heart. He intends that all men should be brothers. When men begin to feel after God, that is evidence that God has found them, and that they are in quest of knowledge about him. We live in God and God dwells in us.

Отец небесный не позволит погибнуть ни одному земному дитя, если это дитя желает найти Отца и подлинно стремится стать подобным ему. Наш Отец любит даже нечестивых и всегда добр к неблагодарным. Если бы только больше людей могло познать добродетель Бога, их наверняка можно было бы привести к раскаянию в их порочных деяниях и к отказу от всех известных грехов. Все добродетельные вещи исходят от Отца света, в ком нет ни изменчивости, ни тени перемены. Дух истинного Бога пребывает в сердце человека. Он хочет, чтобы все люди были братьями. Когда люди начинают тянуться к Богу, это значит, что Бог нашел их и что они стремятся познать его. Мы живем в Боге, и Бог пребывает в нас.
[131:10.5] «I will no longer be satisfied to believe that God is the Father of all my people; I will henceforth believe that he is also my
Father. Always will I try to worship God with the help of the Spirit of Truth, which is my helper when I have become really God-knowing. But first of all I am going to practice worshiping God by learning how to do the will of God on earth; that is, I am going to do my best to treat each of my fellow mortals just as I think God would like to have him treated. And when we live this sort of a life in the flesh, we may ask many things of God, and he will give us the desire of our hearts that we may be the better prepared to serve our fellows. And all of this loving service of the children of God enlarges our capacity to receive and experience the joys of heaven, the high pleasures of the ministry of the spirit of heaven.
Я не буду больше довольствоваться верой в то, что Бог — Отец всего моего народа; отныне я буду верить, что он также мой
Отец. Я всегда буду стремиться поклоняться Богу с помощью Духа Истины, который станет моим помощником после того, как я действительно познаю Бога. Однако в первую очередь я буду поклоняться Богу, стремясь выполнять волю Бога на земле; это значит, что я буду прилагать все свои силы к тому, чтобы относиться к каждому из своих смертных собратьев так, как, по-моему, Бог относился бы к ним. Живя такой жизнью во плоти, мы можем многое просить у Бога, и он удовлетворит наше сокровенное желание для того, чтобы мы наилучшим образом подготовились к служению своим собратьям. И все это преданное служение детям Бога улучшает нашу способность принимать и испытывать небесную радость — высокое наслаждение, которое приносит водительство небесного духа.

[131:10.6] «I will every day thank God for his unspeakable gifts; I will praise him for his wonderful works to the children of men. To me he is the Almighty, the Creator, the Power, and the Mercy, but best of all, he is my spirit Father, and as his earth child I am sometime going forth to see him. And my tutor has said that by searching for him I shall become like him. By faith in God I have attained peace with him. This new religion of ours is very full of joy, and it generates an enduring happiness. I am confident that I shall be faithful even to death, and that I will surely receive the crown of eternal life.

Каждый день я буду благодарить Бога за его несказанные дары; я буду славить его за то чудесное, что он совершает для детей человеческих. Для меня он — Всемогущий, Создатель, Сила, Милосердие, однако в первую очередь он — мой духовный Отец, и как его земное дитя в должное время я отправлюсь в путь, чтобы увидеть его. Мой учитель сказал, что в поисках его я стану подобным ему. Верой в Бога, я достиг мира с ним. Наша новая религия преисполнена радости и порождает прочное счастье. Я уверен, что сохраню свою веру до смерти и наверняка получу в награду вечную жизнь.

[131:10.7] «I am learning to prove all things and adhere to that which is good. Whatsoever I would that men should do to me, that I will do to my fellows. By this new faith I know that man may become the son of God, but it sometimes terrifies me when I stop to think that all men are my brothers, but it must be true. I do not see how I can rejoice in the fatherhood of God while I refuse to accept the brotherhood of man. Whosoever calls upon the name of the Lord shall be saved. If that is true, then all men must be my brothers.

Я учусь испытывать все и придерживаться того, что благотворно. Во всем я буду поступать со своими собратьями так, как я хотел бы, чтобы они поступали со мной. Благодаря этой новой вере я знаю, что человек может стать сыном Бога, но иногда я прихожу в ужас, думая о том, что все люди — мои братья, хотя это наверняка так. Я не вижу, как я могу радоваться отцовству Бога, пока отказываюсь принимать братство людей. Всякий, взывающий к имени Господа, будет спасен. Если это истинно, то все люди должны быть моими братьями.

[131:10.8] «Henceforth will I do my good deeds in secret; I will also pray most when by myself. I will judge not that I may not be unfair to my fellows. I am going to learn to love my enemies; I have not truly mastered this practice of being Godlike. Though I see God in these other religions, I find him in ‘our religion’ as being more beautiful, loving, merciful, personal, and positive. But most of all, this great and glorious Being is my spiritual Father; I am his child. And by no other means than my honest desire to be like him, I am eventually to find him and eternally to serve him. At last I have a religion with a God, a marvelous God, and he is a God of eternal salvation.»
Отныне я буду творить добрые дела втайне; я возьму за правило молиться в одиночестве. Я не буду судить, дабы не быть несправедливым к своим собратьям. Я собираюсь научиться любить своих врагов; я еще не научился по-настоящему стремиться к Богоподобию. Хотя я вижу Бога в других религиях, я нахожу, что в «нашей религии» он предстает более прекрасным, любящим, милосердным, личностным и положительным. Однако в первую очередь это восхитительное и великое Существо — мой духовный Отец и я — его дитя. И с помощью одного только искреннего желания стать таким, как он, я со временем найду его и буду вечно служить ему. Наконец-то я обрел религию, в которой есть Бог, чудесный Бог, и он есть Бог вечного спасения».

 

---

 

132 Пребывание в Риме

• 
  1. ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ
  
• 
  2. ДОБРО И ЗЛО
  
• 
  3. ИСТИНА И ВЕРА
  
• 
  4. ЛИЧНОЕ СЛУЖЕНИЕ
  
• 
  5. СОВЕТЫ БОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ
  
• 
  6. ОБЩЕСТВЕННОЕ СЛУЖЕНИЕ
  
• 
  7. ПОЕЗДКИ В ОКРЕСТНОСТЯХ РИМА
  

(The Sojourn at Rome)

[132:0.1] SINCE Gonod carried greetings from the princes of India to Tiberius, the Roman ruler, on the third day after their arrival in Rome the two Indians and Jesus appeared before him. The morose emperor was unusually cheerful on this day and chatted long with the trio. And when they had gone from his presence, the emperor, referring to Jesus, remarked to the aide standing on his right, «If I had that fellow’s kingly bearing and gracious manner, I would be a real emperor, eh?»
Гонод привез с собой приветствия индийских князей к правителю Рима Тиберию и поэтому на третий день после прибытия в Рим двое индийцев и Иисус предстали перед императором. В тот день обычно мрачный Тиберий был в хорошем настроении и долго разговаривал с ними. А когда они ушли, то имея в виду Иисуса, император заметил стоявшему по правую руку помощнику: «Будь у меня царственная осанка и изящные манеры этого приятеля, я был бы настоящим императором, а?»

[132:0.2] While at Rome, Ganid had regular hours for study and for visiting places of interest about the city. His father had much business to transact, and desiring that his son grow up to become a worthy successor in the management of his vast commercial interests, he thought the time had come to introduce the boy to the business world. There were many citizens of India in Rome, and often one of Gonod’s own employees would accompany him as interpreter so that Jesus would have whole days to himself; this gave him time in which to become thoroughly acquainted with this city of two million inhabitants. He was frequently to be found in the forum, the center of political, legal, and business life. He often went up to the Capitolium andpondered the bondage of ignorance in which these Romans were held as he beheld this magnificent temple dedicated to Jupiter, Juno, and Minerva. He also spent much time on Palatine hill, where were located the emperor’s residence, the temple of Apollo, and the Greek and Latin libraries.
В Риме Ганид ежедневно отдавал несколько часов учебе и знакомству с достопримечательностями города. Гоноду же предстояло заключить несколько сделок, а так как он хотел, чтобы в будущем его сын стал достойным преемником и продолжал бы вести его обширные торговые операции, то решил познакомить юношу с деловым миром. В Риме было много граждан Индии и поэтому Гонода в качестве переводчика часто сопровождал один из его собственных служащих; благодаря этому Иисус целыми днями бывал свободен, что позволило ему основательно познакомиться с двухмиллионным городом. Его часто можно было видеть на форуме — в центре политической, законодательной и деловой жизни. Он нередко бывал в Капитолии и созерцая величественный храм Юпитера, Юноны и Минервы, размышлял о кабале невежества римлян. Он также проводил много времени на Палатинском холме, где находилась резиденция императора, храм Аполлона, а также греческая и латинская библиотеки.

[132:0.3] At this time the Roman Empire included all of southern Europe, Asia Minor, Syria, Egypt, and northwest Africa; and its inhabitants embraced the citizens of every country of the Eastern Hemisphere. His desire to study and mingle with this cosmopolitan aggregation of Urantia mortals was the chief reason why Jesus consented to make this journey.

В те времена Римская империя включала в себя всю южную Европу, Малую Азию, Сирию, Египет и северо-западную Африку; ее населяли граждане всех стран западного полушария. Желание Иисуса изучить и познакомиться с таким многонациональным скоплением урантийских смертных было главной причиной его согласия на это путешествие.

[132:0.4] Jesus learned much about men while in Rome, but the most valuable of all the manifold experiences of his six months’ sojourn in that city was his contact with, and influence upon, the religious leaders of the empire’s capital. Before the end of the first week in Rome Jesus had sought out, and had made the acquaintance of, the worth-while leaders of the Cynics, the Stoics, and the mystery cults, in particular the Mithraic group. Whether or not it was apparent to Jesus that the Jews were going to reject his mission, he most certainly foresaw that his messengers were presently coming to Rome to proclaim the kingdom of heaven; and he therefore set about, in the most amazing manner, to prepare the way for the better and more certain reception of their message. He selected five of the leading Stoics, eleven of the Cynics, and sixteen of the mystery-cult leaders and spent much of his spare time for almost six months in intimate association with these religious teachers. And this was his method of instruction: Never once did he attack their errors or even mention the flaws in their teachings. In each case he would select the truth in what they taught and then proceed so to embellish and illuminate this truth in their minds that in a very short time this enhancement of the truth effectively crowded out the associated error; and thus were these Jesus-taught men and women prepared for the subsequent recognition of additional and similar truths in the teachings of the early Christian missionaries. It was this early acceptance of the teachings of the gospel preachers which gave that powerful impetus to the rapid spread of Christianity in Rome and from there throughout the empire.

За шесть месяцев пребывания в Риме Иисус многое узнал о людях, однако из всех разнообразных событий наиболее ценным опытом стали контакты с религиозными лидерами имперской столицы и оказанное на них влияние. К концу первой недели Иисус разыскал и познакомился с достойными внимания лидерами киников, стоиков и мистериальных культов — в частности, с группой митраистов. Было ли или нет для Иисуса очевидным, что евреи отвергнут его миссию, но он наверняка предвидел, что его вестники вскоре прибудут в Рим для провозглашения небесного царства; поэтому он совершенно поразительным образом начал готовить почву для более успешного приема их послания. Он выбрал пять ведущих стоиков, одиннадцать киников и шестнадцать лидеров мистериальных культов и на протяжении шести месяцев много свободного времени проводил в сокровенных беседах с этими религиозными учителями. Метод его обучения заключался в следующем: он никогда не критиковал их заблуждений и ни единым намеком не касался слабых мест в их учениях. В каждом случае он выделял истину, которой они учили и начинал таким образом высвечивать и озарять эту истину в их разумах, что вскоре такая возвышенная истина успешно вытесняла сопутствующее заблуждение. Таким образом эти обученные Иисусом мужчины и женщины были подготовлены к последующему осознанию дополнительных и похожих истин в учениях ранних миссионеров христианства. Именно быстрое признание учений евангелических проповедников послужило мощным импульсом для распространения христианства в Риме, а оттуда — по всей империи.

[132:0.5] The significance of this remarkable doing can the better be understood when we record the fact that, out of this group of thirty-two Jesus-taught religious leaders in Rome, only two were unfruitful; the thirty became pivotal individuals in the establishment of Christianity in Rome, and certain of them also aided in turning the chief Mithraic temple into the first Christian church of that city. We who view human activities from behind the scenes and in the light of nineteen centuries of time recognize just three factors of paramount value in the early setting of the stage for the rapid spread of Christianity throughout Europe, and they are:
Значимость этого замечательного деяния можно лучше понять, если учесть тот факт, что только в отношении двух из тридцати двух обученных Иисусом римских религиозных лидеров его усилия оказались напрасными; тридцать человек стали центральными фигурами при установлении христианства в Риме, а некоторые из них способствовали также превращению главного митраистского храма в первую христианскую церковь этого города. Мы, взирающие на человеческую деятельность из-за кулис и оценивающие ее в свете прошедших с тех пор девятнадцати столетий, видим только три фактора, имевших первостепенное значение для создания ранних предпосылок быстрого распространения христианства по всей Европе, а именно:

1. The choosing and holding of Simon Peter as an apostle.
2. The talk in Jerusalem with Stephen, whose death led to the winning of Saul of Tarsus.
3. The preliminary preparation of these thirty Romans for the subsequent leadership of the new religion in Rome and throughout the empire.

1. Избрание и утверждение Симона Петра в качестве апостола.
2. Разговор в Иерусалиме со Стефаном, смерть которого привела к обращению в христианство Савла Тарсянина.
3. Предварительная подготовка этих тридцати римлян, ставших впоследствии во главе новой религии в Риме и по всей империи.

[132:0.6] Through all their experiences, neither Stephen nor the thirty chosen ones ever realized that they had once talked with the man whose name became the subject of their religious teaching. Jesus’ work in behalf of the original thirty-two was entirely personal. In his labors for these individuals the scribe of Damascus never met more than three of them at one time, seldom more than two, while most often he taught them singly. And he could do this great work of religious training because these men and women were not tradition bound; they were not victims of a settled preconception as to all future religious developments.

В течение всей своей жизни ни Стефан, ни тридцать избранных индивидуумов не догадывались о том, что когда-то говорили с человеком, чье имя стало предметом их религиозного учения. Работа Иисуса с первыми тридцатью двумя избранниками носила исключительно личный характер. Занимаясь с этими людьми, дамасский книжник никогда не беседовал одновременно более чем с тремя, редко — более чем с двумя, чаще всего обучая только одного из них. И ему удалось осуществить столь великую задачу религиозного воспитания благодаря тому, что эти мужчины и женщины не были скованы традициями; они не были жертвами укоренившихся предубеждений в отношении будущего религиозного развития.

[132:0.7] Many were the times in the years so soon to follow that Peter, Paul, and the other Christian teachers in Rome heard about this scribe of Damascus who had preceded them, and who had so obviously (and as they supposed unwittingly) prepared the way for their coming with the new gospel. Though Paul never really surmised the identity of this scribe of Damascus, he did, a short time before his death, because of the similarity of personal descriptions, reach the conclusion that the «tentmaker of Antioch» was also the «scribe of Damascus.» On one occasion, while preaching in Rome, Simon Peter, on listening to a description of the Damascus scribe, surmised that this individual might have been Jesus but quickly dismissed the idea, knowing full well (so he thought) that the Master had never been in Rome.
В последующие годы Петру, Павлу и другим христианским учителям Рима доводилось много раз слышать о дамасском книжнике, который столь явно (и как они полагали — непреднамеренно) проложил путь для их прихода с новым евангелием. Павел так и не догадался о том, кем был этот дамасский книжник, но незадолго до своей смерти из-за сходства в описании внешности он все-же пришел к выводу, что «антиохийский палаточник» и «дамасский книжник» был одним и тем же человеком. Однажды и у Симона Петра, проповедовавшего в Риме и слышавшего описание дамасского книжника, мелькнула догадка, что этот человек мог быть Иисусом, однако он быстро отбросил эту мысль, хорошо зная (как он считал), что Учитель никогда не был в Риме.

1. TRUE VALUES

1. ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ

[132:1.1] It was with Angamon, the leader of the Stoics, that Jesus had an all-night talk early during his sojourn in Rome. This man subsequently became a great friend of Paul and proved to be one of the strong supporters of the Christian church at Rome. In substance, and restated in modern phraseology, Jesus taught Angamon:
Вскоре после прибытия в Рим, Иисус встретился с лидером стоиков Ангамоном, беседа с которым продолжалась всю ночь. Впоследствии Ангамон стал большим другом Павла и одним из убежденных сторонников христианской церкви в Риме. В сущности и выражаясь современным языком, Иисус учил Ангамона следующему:

[132:1.2] The standard of true values must be looked for in the spiritual world and on divine levels of eternal reality. To an ascending mortal all lower and material standards must be recognized as transient, partial, and inferior. The scientist, as such, is limited to the discovery of the relatedness of material facts. Technically, he has no right to assert that he is either materialist or idealist, for in so doing he has assumed to forsake the attitude of a true scientist since any and all such assertions of attitude are the very essence of philosophy.

Критерий истинных ценностей необходимо искать в духовном мире и на божественных уровнях вечной реальности. Для восходящего смертного все более низкие и материальные стандарты должны рассматриваться как преходящие, частичные и вторичные. Ученый ограничен выявлением отношений между материальными фактами. Строго говоря, у него нет права называть себя ни материалистом, ни идеалистом, ибо в таком случае он отказывается от подхода истинного ученого, поскольку любые и все подобные утверждения позиции — это глубинная сущность философии.

[132:1.3] Unless the moral insight and the spiritual attainment of mankind are proportionately augmented, the unlimited advancement of a purely materialistic culture may eventually become a menace to civilization. A purely materialistic science harbors within itself the potential seed of the destruction of all scientific striving, for this very attitude presages the ultimate collapse of a civilization which has abandoned its sense of moral values and has repudiated its spiritual goal of attainment.

Неограниченное развитие сугубо материалистической культуры в отсутствие соразмерных успехов в нравственной проницательности и духовных достижениях в конце концов может превратиться для человечества в цивилизационную угрозу. Чисто материалистическая наука таит в самой себе потенциал уничтожения всех научных устремлений, ибо такой подход предвещает полный крах цивилизации, утратившей сознание нравственных ценностей и отказавшейся от достижения духовной цели.

[132:1.4] The materialistic scientist and the extreme idealist are destined always to be at loggerheads. This is not true of those scientists and idealists who are in possession of a common standard of high moral values and spiritual test levels. In every age scientists and religionists must recognize that they are on trial before the bar of human need. They must eschew all warfare between themselves while they strive valiantly to justify their continued survival by enhanced devotion to the service of human progress. If the so-called science or religion of any age is false, then must it either purify its activities or pass away before the emergence of a material science or spiritual religion of a truer and more worthy order.
Ученый-материалист и крайний идеалист редко ладят друг с другом. Однако это не относится к тем ученым и идеалистам, которые обладают общим критерием высоких нравственных ценностей и духовных ориентиров. В каждую эпоху ученые и религиозные деятели обязаны понимать, что стоят перед судом человеческих потребностей. В стремлении оправдать свое существование все большей преданностью прогрессу человечества они должны избегать какой-либо вражды между собой. Если же так называемые наука и религия какой-либо эпохи оказываются ошибочными, то им следует либо очиститься, либо уступить место возникающей материальной науке или духовной религии более истинного и более достойного типа.

2. GOOD AND EVIL

2. ДОБРО И ЗЛО

[132:2.1] Mardus was the acknowledged leader of the Cynics of Rome, and he became a great friend of the scribe of Damascus. Day after day he conversed with Jesus, and night upon night he listened to his supernal teaching. Among the more important discussions with Mardus was the one designed to answer this sincere Cynic’s question about good and evil. In substance, and in twentieth-century phraseology, Jesus said:
Признанный лидер римских киников Мардус стал большим другом дамасского книжника. День за днем он беседовал с Иисусом и каждый вечер внимал его непревзойденному учению. Одна из важнейших дискуссий с Мардусом касалась ответа на вопрос этого искреннего киника о добре и зле. В сущности и на языке двадцатого века Иисус сказал:

[132:2.2] My brother, good and evil are merely words symbolizing relative levels of human comprehension of the observable universe. If you are ethically lazy and socially indifferent, you can take as your standard of good the current social usages. If you are spiritually indolent and morally unprogressive, you may take as your standards of good the religious practices and traditions of your contemporaries. But the soul that survives time and emerges into eternity must make a living and personal choice between good and evil as they are determined by the true values of the spiritual standards established by the divine spirit which the Father in heaven has sent to dwell within the heart of man. This indwelling spirit is the standard of personality survival.

Брат мой, добро и зло — это лишь слова, обозначающие относительные уровни человеческого постижения наблюдаемой вселенной. Если ты этически ленив и социально безразличен, то в качестве критерия добра можешь принять существующие общественные традиции. Если ты духовно бездеятелен и нравственно инертен, то в качестве критерия добра ты можешь принять религиозные обычаи и традиции современников. Однако душа, переживающая время и устремленная в вечность, должна сделать живой и личный выбор между добром и злом в соответствии с духовными критериями истинных ценностей, установленных божественным духом, посланным Отцом для пребывания в сердце человека. Этот внутренний дух и есть критерий посмертия личности.

[132:2.3] Goodness, like truth, is always relative and unfailingly evil-contrasted. It is the perception of these qualities of goodness and truth that enables the evolving souls of men to make those personal decisions of choice which are essential to eternal survival.

Добродетель, как и истина, всегда относительна и неизбежно противопоставлена злу. Именно осознание качеств добродетели и истины позволяет эволюционирующим душам людей принимать личные решения, необходимые для вечного посмертия.

[132:2.4] The spiritually blind individual who logically follows scientific dictation, social usage, and religious dogma stands in grave danger of sacrificing his moral freedom and losing his spiritual liberty. Such a soul is destined to become an intellectual parrot, a social automaton, and a slave to religious authority.

Духовно слепой индивидуум, логически следующий научному диктату, социальному обычаю или религиозной догме, подвергает себя огромной опасности утраты как нравственной самобытности, так и духовной свободы. Такая душа обречена на участь интеллектуального попугая, социального автомата или раба религиозного режима.

[132:2.5] Goodness is always growing toward new levels of the increasing liberty of moral self-realization and spiritual personality attainment — the discovery of, and identification with, the indwelling Adjuster. An experience is good when it heightens the appreciation of beauty, augments the moral will, enhances the discernment of truth, enlarges the capacity to love and serve one’s fellows, exalts the spiritual ideals, and unifies the supreme human motives of time with the eternal plans of the indwelling Adjuster, all of which lead directly to an increased desire to do the Father’s will, thereby fostering the divine passion to find God and to be more like him.
Добродетель всегда устремлена к новым уровням возрастающей свободы нравственной самореализации и личного духовного достижения — к открытию внутреннего Настройщика и отождествлению с ним. Всякий опыт хорош, если он усиливает восприятие красоты, укрепляет нравственную волю, углубляет понимание истины, расширяет способность любить и служить своим собратьям, возвышает духовные идеалы и объединяет высшие человеческие побуждения во времени с вечными планами внутреннего Настройщика, ибо все это прямо приводит к нарастанию желания исполнять волю Отца и тем самым усиливает божественную потребность поиска Бога и уподобления ему.

[132:2.6] As you ascend the universe scale of creature development, you will find increasing goodness and diminishing evil in perfect accordance with your capacity for goodness-experience and truth-discernment. The ability to entertain error or experience evil will not be fully lost until the ascending human soul achieves final spirit levels.

По мере восхождения по вселенским ступеням развития созданий, вы обнаружите, что усиление добродетели и уменьшение зла полностью соответствуют объему вашего опыта проявления добродетели и различения истины. Возможность совершать ошибку или испытывать зло полностью утрачивается только при достижении восходящей человеческой душой окончательных духовных уровней.

[132:2.7] Goodness is living, relative, always progressing, invariably a personal experience, and everlastingly correlated with the discernment of truth and beauty. Goodness is found in the recognition of the positive truth-values of the spiritual level, which must, in human experience, be contrasted with the negative counterpart — the shadows of potential evil.
Добродетель — это живой, относительный, всегда прогрессирующий и неизменно личный опыт, извечно связанный с различением истины и красоты. Добродетель обнаруживается в осознании позитивных истин-ценностей духовного уровня, которые в человеческом опыте с необходимостью должны противопоставляться своей негативной противоположности — теням потенциального зла.

[132:2.8] Until you attain Paradise levels, goodness will always be more of a quest than a possession, more of a goal than an experience of attainment. But even as you hunger and thirst for righteousness, you experience increasing satisfaction in the partial attainment of goodness. The presence of goodness and evil in the world is in itself positive proof of the existence and reality of man’s moral will, the personality, which thus identifies these values and is also able to choose between them.

Пока вы не достигнете уровней Рая, добродетель всегда будет оставаться больше стремлением, чем обретением, больше целью, чем опытом достижения. Но даже в стремлении к утолению голода и жажды праведности, вы уже испытываете растущее удовлетворение от частичного обретения добродетели. Присутствие в мире добродетели и зла служит положительным доказательством реальности нравственной воли человека — личности, распознающей эти ценности и выбирающей между ними.

[132:2.9] By the time of the attainment of Paradise the ascending mortal’s capacity for identifying the self with true spirit values has become so enlarged as to result in the attainment of the perfection of the possession of the light of life. Such a perfected spirit personality becomes so wholly, divinely, and spiritually unified with the positive and supreme qualities of goodness, beauty, and truth that there remains no possibility that such a righteous spirit would cast any negative shadow of potential evil when exposed to the searching luminosity of the divine light of the infinite Rulers of Paradise. In all such spirit personalities, goodness is no longer partial, contrastive, and comparative; it has become divinely complete and spiritually replete; it approaches the purity and perfection of the Supreme.

Ко времени достижения Рая, способность восходящего смертного отождествлять себя с истинными духовными ценностями возрастает настолько, что он достигает совершенства в обладании светом жизни. Такая ставшая совершенной духовная личность столь всецело, божественно и духовно объединяется с позитивными и высшими качествами добродетели, красоты и истины, что когда такой праведный дух попадает под высвечивающий поток божественного сияния бесконечных Правителей Рая, исчезает даже возможность появления какой-либо негативной тени потенциального зла. Во всех таких духовных личностях добродетель уже не остается частичной, сравнительной и относительной, но становится божественно завершенной и духовно исчерпывающей, достигая чистоты и совершенства Верховного.
[132:2.10] The possibility
of evil is necessary to moral choosing, but not the actuality thereof. A shadow is only relatively real. Actual evil is not necessary as a personal experience. Potential evil acts equally well as a decision stimulus in the realms of moral progress on the lower levels of spiritual development. Evil becomes a reality of personal experience only when a moral mind makes evil its choice.
Для нравственного выбора необходима возможность зла, но не его актуальность. Тень лишь относительно реальна. Как личный опыт, актуальное зло не является необходимым. Потенциальное зло — столь же адекватный стимул для принятия решения в мирах нравственного прогресса на низших уровнях духовного развития. Зло становится реальностью личного опыта только тогда, когда нравственный разум останавливает на нем свой выбор.

3. TRUTH AND FAITH

3. ИСТИНА И ВЕРА

[132:3.1] Nabon was a Greek Jew and foremost among the leaders of the chief mystery cult in Rome, the Mithraic. While this high priest of Mithraism held many conferences with the Damascus scribe, he was most permanently influenced by their discussion of truth and faith one evening. Nabon had thought to make a convert of Jesus and had even suggested that he return to Palestine as a Mithraic teacher. He little realized that Jesus was preparing him to become one of the early converts to the gospel of the kingdom. Restated in modern phraseology, the substance of Jesus’ teaching was:
Среди лидеров главного мистериального культа Рима — митраизма — выделялся греческий еврей Набон. Этот верховный жрец митраизма много раз беседовал с дамасским книжником, но самое неизгладимое впечатление на него оказала состоявшаяся в один из вечеров беседа об истине и вере. Набон надеялся обратить Иисуса в митраизм и даже предлагал ему вернуться в Палестину в качестве проповедника митраизма. Но он едва ли догадывался о том, что это Иисус готовил его к роли одного из первых новообращенных в евангелие царства. В изложении на современном языке, сущность учения Иисуса сводилась к следующему:

[132:3.2] Truth cannot be defined with words, only by living. Truth is always more than knowledge. Knowledge pertains to things observed, but truth transcends such purely material levels in that it consorts with wisdom and embraces such imponderables as human experience, even spiritual and living realities. Knowledge originates in science; wisdom, in true philosophy; truth, in the religious experience of spiritual living. Knowledge deals with facts; wisdom, with relationships; truth, with reality values.

Истина определяется жизнью, а не словами. Истина всегда больше знания. Знание имеет отношение к наблюдаемым предметам, однако истина выходит за пределы чисто материальных уровней, ибо она созвучна мудрости и охватывает такие неуловимые категории как человеческий опыт и даже духовные и живые реальности. Знание порождается в науке; мудрость — в истинной философии; истина — в религиозном опыте духовной жизни. Знание связано с фактами; мудрость — с отношениями, истина — с ценностями реальности.

[132:3.3] Man tends to crystallize science, formulate philosophy, and dogmatize truth because he is mentally lazy in adjusting to the progressive struggles of living, while he is also terribly afraid of the unknown. Natural man is slow to initiate changes in his habits of thinking and in his techniques of living.

Человек склонен выхолащивать науку, сводить философию к формулам и догматизировать истину, ибо в приспособлении к возрастающим трудностям жизни он морально ленив и к тому же страшно боится неизвестного. Обычный человек не спешит менять привычный тип мышления и образ жизни.

[132:3.4] Revealed truth, personally discovered truth, is the supreme delight of the human soul; it is the joint creation of the material mind and the indwelling spirit. The eternal salvation of this truth-discerning and beauty-loving soul is assured by that hunger and thirst for goodness which leads this mortal to develop a singleness of purpose to do the Father’s will, to find God and to become like him. There is never conflict between true knowledge and truth. There may be conflict between knowledge and human beliefs, beliefs colored with prejudice, distorted by fear, and dominated by the dread of facing new facts of material discovery or spiritual progress.

Обнаруженная истина — лично открытая истина — это высшее наслаждение для человеческой души; она представляет собой совместное творение материального разума и пребывающего в человеке духа. Вечное спасение такой различающей истину и любящей красоту души гарантируется жаждой добродетели, ведущей смертного к укреплению единства цели — исполнения воли Отца, нахождения Бога и уподобления ему. Между достоверным знанием и истиной противоречий нет. Противоречие возможно между знанием и человеческими убеждениями, окрашенными предрассудками, искаженными страхом и наполненными кошмарами от столкновения с новыми фактами материальных открытий и духовного прогресса.

[132:3.5] But truth can never become man’s possession without the exercise of faith. This is true because man’s thoughts, wisdom, ethics, and ideals will never rise higher than his faith, his sublime hope. And all such true faith is predicated on profound reflection, sincere self-criticism, and uncompromising moral consciousness. Faith is the inspiration of the spiritized creative imagination.

Однако истина никогда не становится достоянием человека без усилия веры. Это так потому, что мысли, мудрость, этика и идеалы человека никогда не поднимаются выше его веры, его возвышенной надежды. Такая истинная вера утверждается на глубоком размышлении, искренней самокритике и бескомпромиссном нравственном сознании. Вера вдохновляет возвышенное творческое воображение.

[132:3.6] Faith acts to release the superhuman activities of the divine spark, the immortal germ, that lives within the mind of man, and which is the potential of eternal survival. Plants and animals survive in time by the technique of passing on from one generation to another identical particles of themselves. The human soul (personality) of man survives mortal death by identity association with this indwelling spark of divinity, which is immortal, and which functions to perpetuate the human personality upon a continuing and higher level of progressive universe existence. The concealed seed of the human soul is an immortal spirit. The second generation of the soul is the first of a succession of personality manifestations of spiritual and progressing existences, terminating only when this divine entity attains the source of its existence, the personal source of all existence, God, the Universal Father.

Своим действием вера высвобождает сверхчеловеческую деятельность божественной искры — бессмертного начала в разуме человека и потенциала вечного посмертия. Растения и животные продолжают существование во времени за счет передачи идентичных частиц от одного поколения к другому. Человеческая же душа (личность) переживает физическую смерть благодаря соединению с внутренней и бессмертной искрой божественности, действующей для увековечивания человеческой личности на продолжающемся и более высоком уровне последовательного бытия во вселенной. Скрытое семя человеческой души — это бессмертный дух. Второе поколение души — это первое из последовательности личностных проявлений духовного и эволюционирующего бытия, завершающихся лишь тогда, когда такая божественная сущность достигает своего источника, личностного источника всего сущего — Бога, Всеобщего Отца.

[132:3.7] Human life continues — survives — because it has a universe function, the task of finding God. The faith-activated soul of man cannot stop short of the attainment of this goal of destiny; and when it does once achieve this divine goal, it can never end because it has become like God — eternal.
Человеческая жизнь продолжается — сохраняется, — ибо имеет вселенскую функцию в виде задачи обретения Бога. Движимая верой, душа человека не может остановиться, не достигнув цели своего предназначения; и когда однажды она действительно достигает этой божественной цели, то обретает бессмертие, ибо становится подобной Богу — вечной.

[132:3.8] Spiritual evolution is an experience of the increasing and voluntary choice of goodness attended by an equal and progressive diminution of the possibility of evil. With the attainment of finality of choice for goodness and of completed capacity for truth appreciation, there comes into existence a perfection of beauty and holiness whose righteousness eternally inhibits the possibility of the emergence of even the concept of potential evil. Such a God-knowing soul casts no shadow of doubting evil when functioning on such a high spirit level of divine goodness.

Духовная эволюция — это опыт все более уверенного и сознательного выбора добродетели при соответствующем и последовательном уменьшении возможности зла. С достижением окончательности выбора добродетели и с обретением максимальной способности восприятия истины возникает совершенство красоты и святости, праведность которых навечно исключает вероятность возникновения даже идеи потенциального зла. Действуя на столь высоких уровнях божественной добродетели, Богопознающая душа не отбрасывает и тени сомневающегося зла.

[132:3.9] The presence of the Paradise spirit in the mind of man constitutes the revelation promise and the faith pledge of an eternal existence of divine progression for every soul seeking to achieve identity with this immortal and indwelling spirit fragment of the Universal Father.

Присутствие Райского духа в разуме человека предвещает откровение вечного бытия и служит основой веры в божественное продвижение каждой души, стремящейся к единению с таким бессмертным и внутренним фрагментом Всеобщего Отца.

[132:3.10] Universe progress is characterized by increasing personality freedom because it is associated with the progressive attainment of higher and higher levels of self-understanding and consequent voluntary self-restraint. The attainment of perfection of spiritual self-restraint equals completeness of universe freedom and personal liberty. Faith fosters and maintains man’s soul in the midst of the confusion of his early orientation in such a vast universe, whereas prayer becomes the great unifier of the various inspirations of the creative imagination and the faith urges of a soul trying to identify itself with the spirit ideals of the indwelling and associated divine presence.
Прогресс во вселенной характеризуется расширением свободы личности, ибо связан с постепенным обретением все более глубоких уровней самопознания и последующим добровольным самоограничением. Достижение совершенства духовной сдержанности равно полноте обретения свободы во вселенной и личной свободы. Вера питает и поддерживает душу человека в период смятения во время начальной ориентации в столь обширной вселенной, а молитва объединяет различные воодушевляющие стимулы творческого воображения и побуждения веры души, пытающейся отождествить себя с духовными идеалами пребывающего в ней и соединенного с ней божественного присутствия.

[132:3.11] Nabon was greatly impressed by these words, as he was by each of his talks with Jesus. These truths continued to burn within his heart, and he was of great assistance to the later arriving preachers of Jesus’ gospel.
Набон был глубоко поражен этими словами, равно как и каждым из разговоров с Иисусом. Эти истины продолжали пылать в его сердце, и он оказал огромную помощь прибывшим впоследствии проповедникам евангелия Иисуса.

4. PERSONAL MINISTRY

4. ЛИЧНОЕ СЛУЖЕНИЕ

[132:4.1] Jesus did not devote all his leisure while in Rome to this work of preparing men and women to become future disciples in the oncoming kingdom. He spent much time gaining an intimate knowledge of all races and classes of men who lived in this, the largest and most cosmopolitan city of the world. In each of these numerous human contacts Jesus had a double purpose: He desired to learn their reactions to the life they were living in the flesh, and he was also minded to say or do something to make that life richer and more worth while. His religious teachings during these weeks were no different than those which characterized his later life as teacher of the twelve and preacher to the multitudes.

Находясь в Риме, Иисус посвящал свой досуг не только подготовке мужчин и женщин к роли будущих последователей грядущего царства. Много времени он уделял близкому знакомству со всеми расами и классами людей этого крупнейшего и самого многоликого города мира. В каждой из многочисленных встреч Иисус преследовал двоякую цель: познакомиться с реакцией человека на проживаемую во плоти жизнь, а также постараться словом или делом обогатить такую жизнь, возвысив ее ценность. Его религиозные учения в течение этих недель не отличались от тех, что характеризовали его последующую жизнь в качестве учителя двенадцати апостолов и общественного проповедника.

[132:4.2] Always the burden of his message was: the fact of the heavenly Father’s love and the truth of his mercy, coupled with the good news that man is a faith-son of this same God of love. Jesus’ usual technique of social contact was to draw people out and into talking with him by asking them questions. The interview would usually begin by his asking them questions and end by their asking him questions. He was equally adept in teaching by either asking or answering questions. As a rule, to those he taught the most, he said the least. Those who derived most benefit from his personal ministry were overburdened, anxious, and dejected mortals who gained much relief because of the opportunity to unburden their souls to a sympathetic and understanding listener, and he was all that and more. And when these maladjusted human beings had told Jesus about their troubles, always was he able to offer practical and immediately helpful suggestions looking toward the correction of their real difficulties, albeit he did not neglect to speak words of present comfort and immediate consolation. And invariably would he tell these distressed mortals about the love of God and impart the information, by various and sundry methods, that they were the children of this loving Father in heaven.

Основная мысль его послания оставалась неизменной: факт любви небесного Отца, истина его милосердия, а также благая весть о том, что человек — это вероисповедный сын такого Бога любви. Обычно Иисус общался с людьми, вовлекая их в разговор вопросами. Как правило, встреча начиналась с его вопросов, а заканчивалась вопросами собеседников. Он одинаково мастерски учил как задавая вопросы, так и отвечая на них и говорил меньше с теми, кого учил больше. Наибольшую пользу из его личного служения извлекали обремененные, тревожные и подавленные смертные, получавшие огромное облегчение, изливая свою душу сочувствующему и понимающему слушателю — а он обладал всеми этими и многими другими качествами. Когда такие изнуренные люди рассказывали о своих бедах, Иисус всегда предлагал им практические и конкретные советы, направленные на решение реальных проблем, не забывая произносить и ободряющие слова утешения. Он неизменно говорил таким изможденным смертным о любви Бога и различными методами внушал, что они — дети такого любящего небесного Отца.

[132:4.3] In this manner, during the sojourn in Rome, Jesus personally came into affectionate and uplifting contact with upward of five hundred mortals of the realm. He thus gained a knowledge of the different races of mankind which he could never have acquired in Jerusalem and hardly even in Alexandria. He always regarded this six months as one of the richest and most informative of any like period of his earth life.

За время своего пребывания в Риме Иисус лично провел более пятисот теплых и вселяющих уверенность встреч со смертными этого мира. Так он обрел знания о различных человеческих расах, что было бы невозможным ни в Иерусалиме, ни даже в Александрии. Он всегда считал эти шесть месяцев одним из самых плодотворных и наиболее поучительных периодов своей жизни.

[132:4.4] As might have been expected, such a versatile and aggressive man could not thus function for six months in the world’s metropolis without being approached by numerous persons who desired to secure his services in connection with some business or, more often, for some project of teaching, social reform, or religious movement. More than a dozen such proffers were made, and he utilized each one as an opportunity for imparting some thought of spiritual ennoblement by well-chosen words or by some obliging service. Jesus was very fond of doing things — even little things — for all sorts of people.
Вполне естественно, что столь разносторонний и энергичный человек, действующий в течение шести месяцев в мировой метрополии, стал объектом внимания многих людей, желающих воспользоваться его служением для пользы дела или для помощи проектам в области обучения, общественных реформ или религиозного движения. Поступило более дюжины подобных предложений, и он воспользовался каждым из них как возможностью поделиться той или иной духовно облагораживающей мыслью с помощью тщательно подобранных слов или любезной услуги. Иисус очень любил помогать — даже в мелочах — самым разным людям.

[132:4.5] He talked with a Roman senator on politics and statesmanship, and this one contact with Jesus made such an impression on this legislator that he spent the rest of his life vainly trying to induce his colleagues to change the course of the ruling policy from the idea of the government supporting and feeding the people to that of the people supporting the government. Jesus spent one evening with a wealthy slaveholder, talked about man as a son of God, and the next day this man, Claudius, gave freedom to one hundred and seventeen slaves. He visited at dinner with a Greek physician, telling him that his patients had minds and souls as well as bodies, and thus led this able doctor to attempt a more far-reaching ministry to his fellow men. He talked with all sorts of people in every walk of life. The only place in Rome he did not visit was the public baths. He refused to accompany his friends to the baths because of the sex promiscuity which there prevailed.
С римским сенатором он говорил о политике и управлении государством, и эта единственная встреча с Иисусом произвела на римского законодателя такое впечатление, что остаток своей жизни он провел в тщетных попытках убедить своих коллег изменить господствующий политический курс — отказаться от идеи правительства, поддерживающего и обеспечивающего народ и принять идею народа, поддерживающего правительство. Иисус провел один вечер с богатым рабовладельцем в беседе о человеке как сыне Бога и на следующий день этот человек, Клавдий, освободил сто семнадцать рабов. С греком-врачом во время трапезы он говорил о том, что у его пациентов помимо тела есть также разум и душа, что побудило этого талантливого доктора оказывать более широкую помощь своим собратьям. Он разговаривал с самыми различными людьми из всех слоев общества. Единственным местом в Риме, которое он не посещал, были общественные бани. Он отказывался сопровождать своих друзей в бани из-за царившей там сексуальной неразборчивости.

[132:4.6] To a Roman soldier, as they walked along the Tiber, he said: «Be brave of heart as well as of hand. Dare to do justice and be big enough to show mercy. Compel your lower nature to obey your higher nature as you obey your superiors. Revere goodness and exalt truth. Choose the beautiful in place of the ugly. Love your fellows and reach out for God with a whole heart, for God is your Father in heaven.»
Римскому солдату, во время прогулки с ним вдоль Тибра, Иисус сказал: «Будь храбр сердцем и тверд рукой. Смело поступай справедливо и будь великодушен для проявления милосердия. Подчиняй свою низшую природу высшей как сам подчиняешься своим командирам. Почитай добродетель и превозноси истину. Выбирай прекрасное вместо безобразного. Люби своих собратьев и всем сердцем стремись к Богу, ибо Бог — твой небесный Отец».

[132:4.7] To the speaker at the forum he said: «Your eloquence is pleasing, your logic is admirable, your voice is pleasant, but your teaching is hardly true. If you could only enjoy the inspiring satisfaction of knowing God as your spiritual Father, then you might employ your powers of speech to liberate your fellows from the bondage of darkness and from the slavery of ignorance.» This was the Marcus who heard Peter preach in Rome and became his successor. When they crucified Simon Peter, it was this man who defied the Roman persecutors and boldly continued to preach the new gospel.
Оратору на форуме он сказал: «Твое красноречие приятно, твоя логика восхитительна, твой голос благозвучен, однако твое учение вряд ли истинно. Если бы ты только мог почувствовать вдохновляющее удовлетворение от осознания Бога как своего духовного Отца, то смог бы воспользоваться своим ораторским искусством для освобождения твоих собратьев от кабалы тьмы и рабства невежества». Это был тот самый Маркус, который стал последователем Петра после того, как услышал его проповедь в Риме. После казни Симона Петра именно этот человек, бросив вызов римским преследователям, смело продолжил возвещать новое евангелие.

[132:4.8] Meeting a poor man who had been falsely accused, Jesus went with him before the magistrate and, having been granted special permission to appear in his behalf, made that superb address in the course of which he said: «Justice makes a nation great, and the greater a nation the more solicitous will it be to see that injustice shall not befall even its most humble citizen. Woe upon any nation when only those who possess money and influence can secure ready justice before its courts! It is the sacred duty of a magistrate to acquit the innocent as well as to punish the guilty. Upon the impartiality, fairness, and integrity of its courts the endurance of a nation depends. Civil government is founded on justice, even as true religion is founded on mercy.» The judge reopened the case, and when the evidence had been sifted, he discharged the prisoner. Of all Jesus’ activities during these days of personal ministry, this came the nearest to being a public appearance.
Повстречав бедняка, ставшего жертвой огульного обвинения, Иисус отправился с ним к мировому судье и получив специальное разрешение выступить от его имени, произнес блистательную речь, где в частности сказал: «Правосудие делает нацию великой, а чем больше величие нации, тем с большим вниманием она должна следить за тем, чтобы даже самые скромные из ее граждан не страдали от несправедливости. Позор той нации, где правосудие доступно только имеющим деньги и влияние! Священный долг судьи — оправдывать невиновных, равно как и карать преступников. Прочность нации зависит от беспристрастности, справедливости и неподкупности ее судов. Гражданское правление основано на правосудии, так же как истинная религия — на милосердии». Судья вернулся к этому делу и после тщательного изучения свидетельских показаний, освободил заключенного. Из всех поступков Иисуса в период личного служения этот случай был ближе всего к публичному выступлению.

5. COUNSELING THE RICH MAN 

5. СОВЕТЫ БОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ

[132:5.1] A certain rich man, a Roman citizen and a Stoic, became greatly interested in Jesus’ teaching, having been introduced by Angamon. After many intimate conferences this wealthy citizen asked Jesus what he would do with wealth if he had it, and Jesus answered him: «I would bestow material wealth for the enhancement of material life, even as I would minister knowledge, wisdom, and spiritual service for the enrichment of the intellectual life, the ennoblement of the social life, and the advancement of the spiritual life. I would administer material wealth as a wise and effective trustee of the resources of one generation for the benefit and ennoblement of the next and succeeding generations.»
Некий богатый человек, римский гражданин и стоик, серьезно заинтересовался учением Иисуса, с которым его познакомил Ангамон. После многих сокровенных бесед этот богатый гражданин спросил Иисуса, как бы он распорядился своим богатством, будь оно у него. Иисус ответил:
«Я посвятил бы материальное богатство улучшению материальной жизни, точно так же, как я использовал бы знания, мудрость и духовное служение для обогащения интеллектуальной жизни, облагораживания общественной жизни и развития жизни духовной. Я распоряжался бы материальным богатством как мудрый и эффективный опекун средств одного поколения для пользы и блага следующего и грядущих поколений».
[132:5.2] But the rich man was not fully satisfied with Jesus’ answer. He made bold to ask again: «But what do you think a man in my position should do with his wealth? Should I keep it, or should I give it away?» And when Jesus perceived that he really desired to know more of the truth about his loyalty to God and his duty to men, he further answered: «My good friend, I discern that you are a sincere seeker after wisdom and an honest lover of truth; therefore am I minded to lay before you my view of the solution of your problems having to do with the responsibilities of wealth. I do this because you have asked
for my counsel, and in giving you this advice, I am not concerned with the wealth of any other rich man; I am offering advice only to you and for your personal guidance. If you honestly desire to regard your wealth as a trust, if you really wish to become a wise and efficient steward of your accumulated wealth, then would I counsel you to make the following analysis of the sources of your riches: Ask yourself, and do your best to find the honest answer, whence came this wealth? And as a help in the study of the sources of your great fortune, I would suggest that you bear in mind the following ten different methods of amassing material wealth:
Однако богач не в полной мере удовлетворился ответом Иисуса и решил задать еще один вопрос: «Но как, по-твоему, должен распорядиться своим богатством человек в моем положении? Нужно ли мне хранить его или я должен его раздать?» Когда Иисус увидел, что этот человек действительно желает лучше узнать истину о преданности Богу и долге перед людьми, то добавил: «Мой добрый друг, я вижу, что ты искренне жаждешь мудрости и всецело предан истине; поэтому я готов предложить тебе свой взгляд на решение твоих проблем, вытекающих из обязательств, накладываемых богатством. Я делаю это потому, что ты попросил моего совета, но предлагая его, не касаюсь состояния какого-либо другого богача; я даю совет только тебе и для твоего личного руководства. Если ты искренне желаешь относиться к своему богатству как к доверительной собственности, если ты в самом деле хочешь стать мудрым и эффективным распорядителем накопленных богатств, то я советовал бы тебе проанализировать источники твоего состояния: спроси себя и постарайся найти честный ответ — откуда это богатство? А в качестве помощи при изучении источников твоего огромного состояния, я предложил бы тебе рассмотреть десять различных способов накопления материального богатства:

«1. Inherited wealth — riches derived from parents and other ancestors.
«2. Discovered wealth — riches derived from the uncultivated resources of mother earth.
«3. Trade wealth — riches obtained as a fair profit in the exchange and barter of material goods.
«4. Unfair wealth — riches derived from the unfair exploitation or the enslavement of one’s fellows.
«5. Interest wealth — income derived from the fair and just earning possibilities of invested capital.
«6. Genius wealth — riches accruing from the rewards of the creative and inventive endowments of the human mind.
«7. Accidental wealth — riches derived from the generosity of one’s fellows or taking origin in the circumstances of life.
«8. Stolen wealth — riches secured by unfairness, dishonesty, theft, or fraud.
«9. Trust funds — wealth lodged in your hands by your fellows for some specific use, now or in the future.
10. Earned wealth — riches derived directly from your own personal labor, the fair and just reward of your own daily efforts of mind and body.

1. Наследство — состояние, полученное от родителей и других предков.
2. Открытие — состояние, полученное из недр земли.
3. Торговля — состояние, приобретенное в результате справедливого дохода от обмена или торговли материальными товарами.
4. Обман — состояние, полученное в результате нечестной эксплуатации или порабощения собратьев.
5. Доход — состояние в форме честной и справедливой ренты со вложенного капитала.
6. Одаренность — состояние, приобретенное благодаря творческим или изобретательским способностям человеческого разума.
7. Случай — состояние, источником которого становится щедрость собратьев или обстоятельства жизни.
8. Воровство — состояние, полученное нечестным, мошенническим, воровским или обманным путем.
9. Опека — состояние, доверенное собратьями для некоторого особого использования — сейчас или в будущем.
10. Работа — состояние, приобретенное собственным трудом, честное и справедливое вознаграждение ежедневных усилий разума и тела.

[132:5.3] «And so, my friend, if you would be afaithful and just steward of your large fortune, before God and in service to men, you must approximately divide your wealth into these ten grand divisions, and then proceed to administer each portion in accordance with the wise and honest interpretation of the laws of justice, equity, fairness, and true efficiency; albeit, the God of heaven would not condemn you if sometimes you erred, in doubtful situations, on the side of merciful and unselfish regard for the distress of the suffering victims of the unfortunate circumstances of mortal life. When in honest doubt about the equity and justice of material situations, let your decisions favor those who are in need, favor those who suffer the misfortune of undeserved hardships.»

Итак, мой друг, если ты хочешь быть добросовестным и справедливым распорядителем своего большого состояния перед Богом и в служении людям, то должен приблизительно распределить его по этим десяти общим категориям, после чего поступить с каждой порцией согласно мудрому и чистосердечному толкованию законов правосудия, справедливости, честности и истинной пользы, хотя Бог небесный не осудит тебя, если в спорных случаях ты иной раз ошибешься в пользу милосердного и бескорыстного сочувствия к бедствиям несчастных жертв злополучных обстоятельств смертной жизни. Если же ты испытываешь чистосердечные сомнения относительно честности и справедливости в материальных ситуациях, пусть твое решение благоволит тем, кто нуждается, благоприятствует тем, кто попал в беду и испытывает незаслуженные лишения».

[132:5.4] After discussing these matters for several hours and in response to the rich man’s request for further and more detailed instruction, Jesus went on to amplify his advice, in substance saying: «While I offer further suggestions concerning your attitude toward wealth, I would admonish you to receive my counsel as given only to you and for your personal guidance. I speak only for myself and to you as an inquiring friend. I adjure you not to become a dictator as to how other rich men shall regard their wealth. I would advise you:
После многочасового обсуждения этих вопросов и в ответ на просьбу богача расширить и уточнить свои наставления, Иисус решил дополнить свой совет, сказав в сущности следующее: «Предлагая дополнительные рекомендации об отношении к богатству, прошу тебя помнить, что они касаются одного тебя и только тебя. Я выражаю только свое личное мнение и обращаюсь только к тебе как к пытливому другу. Я заклинаю тебя не навязывать другим богатым людям своих взглядов на отношение к богатству. Вот, что я мог бы тебе посоветовать:

[132:5.5] «1. As steward of inherited wealth you should consider its sources. You are under moral obligation to represent the past generation in the honest transmittal of legitimate wealth to succeeding generations after subtracting a fair toll for the benefit of the present generation. But you are not obligated to perpetuate any dishonesty or injustice involved in the unfair accumulation of wealth by your ancestors. Any portion of your inherited wealth which turns out to have been derived through fraud or unfairness, you may disburse in accordance with your convictions of justice, generosity, and restitution. The remainder of your legitimate inherited wealth you may use in equity and transmit in security as the trustee of one generation for another. Wise discrimination and sound judgment should dictate your decisions regarding the bequest of riches to your successors.
1. Как распорядитель унаследованного состояния ты должен принимать во внимание его источники. На тебя возложена моральная обязанность представлять прошлое поколение в честной передаче законного богатства последующим поколениям за вычетом справедливой доли в пользу действующего поколения. Однако ты не обязан увековечивать какое-либо мошенничество или несправедливость, связанное с нечестным накоплением состояния твоими предками. От любой части унаследованного тобой состояния, полученной мошенническим или нечестным образом, ты можешь избавиться согласно собственным представлениям о справедливости, щедрости и возмещении ущерба. Оставшуюся часть законно унаследованного состояния ты можешь справедливо использовать и надежно передавать потомкам как попечитель одного поколения, действующий во благо другого. Однако твои решения при завещании богатства своим преемникам должны быть основаны на разборчивости и здравом суждении.

[132:5.6] «2. Everyone who enjoys wealth as a result of discovery should remember that one individual can live on earth but a short season and should, therefore, make adequate provision for the sharing of these discoveries in helpful ways by the largest possible number of his fellow men. While the discoverer should not be denied all reward for efforts of discovery, neither should he selfishly presume to lay claim to all of the advantages and blessings to be derived from the uncovering of nature’s hoarded resources.
2. Каждый, использующий состояние полученное в результате открытия, должен помнить о скоротечности человеческой жизни на земле и о необходимости принимать адекватные меры для того, чтобы полезным образом разделять такие открытия с максимальным числом своих собратьев. Сделавшему открытие не стоит отказывать в вознаграждении за его усилия, но он не должен своекорыстно претендовать на все преимущества и блага, вытекающие из обнаружения запасов природных ресурсов.

[132:5.7] «3. As long as men choose to conduct the world’s business by trade and barter, they are entitled to a fair and legitimate profit. Every tradesman deserves wages for his services; the merchant is entitled to his hire. The fairness of trade and the honest treatment accorded one’s fellows in the organized business of the world create many different sorts of profit wealth, and all these sources of wealth must be judged by the highest principles of justice, honesty, and fairness. The honest trader should not hesitate to take the same profit which he would gladly accord his fellow trader in a similar transaction. While this sort of wealth is not identical with individually earned income when business dealings are conducted on a large scale, at the same time, such honestly accumulated wealth endows its possessor with a considerable equity as regards a voice in its subsequent distribution.
3. Пока люди совершают дела путем торговли и обмена, они имеют право на честную и законную прибыль. Каждый торговец заслуживает оплаты своих услуг; купец имеет право на свою долю. Справедливая торговля и честное отношение к своим собратьям в системе мировой коммерции приводят к различным формам прибыли и все такие источники должны оцениваться в соответствии с высочайшими принципами законности, честности и справедливости. Честный торговец должен без колебания запрашивать такую же прибыль, какую охотно отдал бы собрату при аналогичной сделке. При широкомасштабном ведении дел этот вид состояния не идентичен индивидуальному заработку, но все же такое честно накопленное состояние предоставляет его обладателю значительное право голоса при последующем распределении средств.

[132:5.8] «4. No mortal who knows God and seeks to do the divine will can stoop to engage in the oppressions of wealth. No noble man will strive to accumulate riches and amass wealth-power by the enslavement or unfair exploitation of his brothers in the flesh. Riches are a moral curse and a spiritual stigma when they are derived from the sweat of oppressed mortal man. All such wealth should be restored to those who have thus been robbed or to their children and their children’s children. An enduring civilization cannot be built upon the practice of defrauding the laborer of his hire.
4. Ни один познающий Бога и стремящийся исполнять его волю смертный, не должен опускаться до обретения состояния через угнетение. Ни один благородный человек не будет накапливать богатство и сопутствующую ему власть через порабощение или несправедливую эксплуатацию своих братьев во плоти. Если богатство обретается потом угнетенного человека, то становится нравственным проклятием и духовной язвой. Такое состояние должно возвращаться либо тем, кто был таким образом ограблен, либо их детям и внукам. Прочную цивилизацию невозможно построить на лишении работника его заработка.

[132:5.9] «5. Honest wealth is entitled to interest. As long as men borrow and lend, that which is fair interest may be collected provided the capital lent was legitimate wealth. First cleanse your capital before you lay claim to the interest. Do not become so small and grasping that you would stoop to the practice of usury. Never permit yourself to be so selfish as to employ money-power to gain unfair advantage over your struggling fellows. Yield not to the temptation to take usury from your brother in financial distress.
5. Честно приобретенное состояние дает право на прибыль в виде процента. До тех пор, пока люди дают и берут в долг, такой доход можно считать справедливым, если ссужаемый капитал — законный. Прежде чем претендовать на процент, очисти свой капитал. Не будь мелочен и жаден, иначе опустишься до ростовщичества. Никогда не позволяй себе быть столь эгоистичным, чтобы пользоваться властью денег для достижения несправедливого преимущества перед оказавшимися в нужде собратьями. Не поддавайся соблазну взять со стесненного в средствах брата больше положенного.

[132:5.10] «6. If you chance to secure wealth by flights of genius, if your riches are derived from the rewards of inventive endowment, do not lay claim to an unfair portion of such rewards. The genius owes something to both his ancestors and his progeny; likewise is he under obligation to the race, nation, and circumstances of his inventive discoveries; he should also remember that it was as man among men that he labored and wrought out his inventions. It would be equally unjust to deprive the genius of all his increment of wealth. And it will ever be impossible for men to establish rules and regulations applicable equally to all these problems of the equitable distribution of wealth. You must first recognize man as your brother, and if you honestly desire to do by him as you would have him do by you, the commonplace dictates of justice, honesty, and fairness will guide you in the just and impartial settlement of every recurring problem of economic rewards and social justice.
6. Если состояние стало результатом полета твоего гения, если твои богатства — награда за изобретательность, не претендуй на незаслуженную часть таких наград. Гений имеет обязательства и перед предками, и перед потомками; точно также он несет обязательства перед своим народом, страной и обстоятельствами, благодаря которым он сделал свои открытия; гений также должен помнить о том, что работая над своими изобретениями, он пользовался помощью других людей. Однако было бы в равной степени несправедливо отказывать гению в вознаграждении. Человек никогда не сможет выработать правила и нормы, одинаково применимые ко всем проблемам справедливого распределения богатства. Сначала ты должен увидеть в человеке брата, и если ты искренне желаешь поступать с ним так же, как поступали бы с тобой, то обычные требования законности, честности и справедливости приведут тебя к верному и объективному решению каждой очередной проблемы, связанной с экономическим вознаграждением и социальной справедливостью.

[132:5.11] «7. Except for the just and legitimate fees earned in administration, no man should lay personal claim to that wealth which time and chance may cause to fall into his hands. Accidental riches should be regarded somewhat in the light of a trust to be expended for the benefit of one’s social or economic group. The possessors of such wealth should be accorded the major voice in the determination of the wise and effective distribution of such unearned resources. Civilized man will not always look upon all that he controls as his personal and private possession.
7. Никто не должен лично претендовать на то состояние, которое может выпасть на его долю по велению времени и по воле случая, не считая разумного и законного вознаграждения за управление таким состоянием. Случайные богатства следует рассматривать как некую доверительную собственность, расходуемую на благо социальной или экономической группы, членом которой является данный человек. Обладающие таким богатством, должны иметь право решающего голоса при решении вопросов мудрого и эффективного распределения таких даром полученных ресурсов. Цивилизованный человек не должен относиться ко всему, что он контролирует, как к своей личной и частной собственности.

[132:5.12] «8. If any portion of your fortune has been knowingly derived from fraud; if aught of your wealth has been accumulated by dishonest practices or unfair methods; if your riches are the product of unjust dealings with your fellows, make haste to restore all these ill-gotten gains to the rightful owners. Make full amends and thus cleanse your fortune of all dishonest riches.
8. Если ты знаешь, что какая-то часть твоего состояния получена нечестным или недобросовестным образом или является результатом мошенничества, если твои богатства — результат несправедливых сделок с твоими собратьями, то поспеши вернуть эти злополучные средства законным владельцам. Рассчитайся сполна и таким образом очисти свое состояние от всех нечестных средств.

[132:5.13] «9. The trusteeship of the wealth of one person for the benefit of others is a solemn and sacred responsibility. Do not hazard or jeopardize such a trust. Take for yourself of any trust only that which all honest men would allow.
9. Попечительство над состоянием одного человека для пользы других — священная и святая ответственность. Не рискуй этим состоянием, не ставь его под угрозу. Оставляй себе лишь ту часть доверительной собственности, которую мог бы позволить себе любой честный человек.

[132:5.14] «10. That part of your fortune which represents the earnings of your own mental and physical efforts — if your work has been done in fairness and equity — is truly your own. No man can gainsay your right to hold and use such wealth as you may see fit provided your exercise of this right does not work harm upon your fellows.»
10. Та часть твоего состояния, которую ты заработал своим собственным умственным и физическим трудом, если твой труд был честным и справедливым —действительно твоя. Никто не может отрицать твоего права сохранить это богатство и пользоваться им так, как ты сочтешь нужным, если только использование этого права не наносит ущерба твоим собратьям».

[132:5.15] When Jesus had finished counseling him, this wealthy Roman arose from his couch and, in saying farewell for the night, delivered himself of this promise: «My good friend, I perceive you are a man of great wisdom and goodness, and tomorrow I will begin the administration of all my wealth in accordance with your counsel.»
Когда Иисус изложил свои советы, богатый римлянин поднялся со своего ложа и прощаясь с Иисусом перед отходом ко сну, дал следующее обещание: «Мой добрый друг, я вижу, что ты — человек огромной мудрости и добродетели и с завтрашнего же дня я начну распоряжаться своим состоянием в соответствии с твоим советом».

6. SOCIAL MINISTRY 

6. ОБЩЕСТВЕННОЕ СЛУЖЕНИЕ

[132:6.1] Here in Rome also occurred that touching incident in which the Creator of a universe spent several hours restoring a lost child to his anxious mother. This little boy had wandered away from his home, and Jesus found him crying in distress. He and Ganid were on their way to the libraries, but they devoted themselves to getting the child back home. Ganid never forgot Jesus’ comment: «You know, Ganid, most human beings are like the lost child. They spend much of their time crying in fear and suffering in sorrow when, in very truth, they are but a short distance from safety and security, even as this child was only a little way from home. And all those who know the way of truth and enjoy the assurance of knowing God should esteem it a privilege, not a duty, to offer guidance to their fellows in their efforts to find the satisfactions of living. Did we not supremely enjoy this ministry of restoring the child to his mother? So do those who lead men to God experience the supreme satisfaction of human service.» And from that day forward, for the remainder of his natural life, Ganid was continually on the lookout for lost children whom he might restore to their homes.
Здесь в Риме произошел и тот трогательный случай, когда Создатель вселенной потратил несколько часов, чтобы вернуть потерявшегося ребенка его взволнованной матери. Малыш заблудился и Иисус нашел его горько плачущим. Иисус и Ганид направлялись в библиотеку, но занялись тем, чтобы вернуть ребенка домой. Ганид навсегда запомнил слова Иисуса: «Знаешь, Ганид, многие люди похожи на этого заблудившегося ребенка. Большую часть времени они плачут от страха и страдают от горя, когда на самом деле покой и безопасность рядом с ними — вот так же, как этот малыш был совсем недалеко от дома. Идущие по пути истины и ощущающие уверенность от познания Бога, должны считать привилегией, — а не обязанностью — предложение помощи своим собратьям в их попытках найти удовлетворенность в жизни. Разве мы не испытали высшую радость, вернув ребенка его матери? Так и ведущие людей к Богу испытывают высшее удовлетворение от служения людям». С того дня и до конца земной жизни Ганид всегда высматривал заблудившихся детей, чтобы помочь им найти свой дом.

[132:6.2] There was the widow with five children whose husband had been accidentally killed. Jesus told Ganid about the loss of his own father by an accident, and they went repeatedly to comfort this mother and her children, while Ganid sought money from his father to provide food and clothing. They did not cease their efforts until they had found a position for the eldest boy so that he could help in the care of the family.
Они повстречали также вдову с пятью детьми, чей муж погиб в результате несчастного случая. Иисус рассказал Ганиду о трагической гибели своего собственного отца, и они неоднократно навещали и утешали эту женщину и ее детей, Ганид же просил для них у отца деньги на еду и одежду. Они не прекращали своих усилий до тех пор, пока не нашли работу для старшего мальчика, благодаря чему он смог поддерживать свою семью.

[132:6.3] That night, as Gonod listened to the recital of these experiences, he said to Jesus, good-naturedly: «I propose to make a scholar or a businessman of my son, and now you start out to make a philosopher or philanthropist of him.» And Jesus smilingly replied: «Perhaps we will make him all four; then can he enjoy a fourfold satisfaction in life as his ear for the recognition of human melody will be able to recognize four tones instead of one.» Then said Gonod: «I perceive that you really are a philosopher. You must write a book for future generations.» And Jesus replied: «Not a book — my mission is to live a life in this generation and for all generations. I —» but he stopped, saying to Ganid, «My son, it is time to retire.»
В тот вечер, слушая их рассказ, Гонод добродушно заметил Иисусу: «Я собираюсь сделать из своего сына ученого или коммерсанта, а ты взялся делать из него философа или филантропа». Иисус ответил с улыбкой: «Возможно, мы сделаем из него всех четырех; тогда он сможет испытать четырехкратное удовлетворение от жизни, ибо слушая мелодию человека, будет различать четыре тона вместо одного». Тогда Гонод сказал: «Я вижу, что ты — настоящий философ. Ты должен написать книгу для будущих поколений». Иисус ответил: «Не книгу, моя миссия — в том, чтобы прожить жизнь в этом поколении и для всех поколений. Я…» — однако, он оборвал себя на полуслове и обращаясь к Ганиду, сказал: «Сын мой, пора отдыхать».

7. TRIPS ABOUT ROME

7. ПОЕЗДКИ В ОКРЕСТНОСТЯХ РИМА

[132:7.1] Jesus, Gonod, and Ganid made five trips away from Rome to points of interest in the surrounding territory. On their visit to the northern Italian lakes Jesus had the long talk with Ganid concerning the impossibility of teaching a man about God if the man does not desire to know God. They had casually met a thoughtless pagan while on their journey up to the lakes, and Ganid was surprised that Jesus did not follow out his usual practice of enlisting the man in conversation which would naturally lead up to the discussion of spiritual questions. When Ganid asked his teacher why he evinced so little interest in this pagan, Jesus answered:
Пять раз Иисус, Гонод и Ганид выезжали из Рима для знакомства с достопримечательностями близлежащих районов. При посещении озер северной Италии Иисус долго говорил с Ганидом о невозможности передать знания о Боге человеку, не желающему знать Бога. На пути к озерам им повстречался беспечный язычник и Ганид был удивлен тем, что Иисус не стал как обычно вовлекать его в разговор, который естественным образом привел бы к обсуждению духовных вопросов. Когда Ганид спросил своего учителя о столь малом интересе к язычнику, Иисус ответил:

[132:7.2] «Ganid, the man was not hungry for truth. He was not dissatisfied with himself. He was not ready to ask for help, and the eyes of his mind were not open to receive light for the soul. That man was not ripe for the harvest of salvation; he must be allowed more time for the trials and difficulties of life to prepare him for the reception of wisdom and higher learning. Or, if we could have him live with us, we might by our lives show him the Father in heaven, and thus would he become so attracted by our lives as sons of God that he would be constrained to inquire about our Father. You cannot reveal God to those who do not seek for him; you cannot lead unwilling souls into the joys of salvation. Man must become hungry for truth as a result of the experiences of living, or he must desire to know God as the result of contact with the lives of those who are acquainted with the divine Father before another human being can act as the means of leading such a fellow mortal to the Father in heaven. If we know God, our real business on earth is so to live as to permit the Father to reveal himself in our lives, and thus will all God-seeking persons see the Father and ask for our help in finding out more about the God who in this manner finds expression in our lives.»
«Ганид, этот человек не жаждал истины. Он вполне доволен собой и не готов просить о помощи, а глаза его разума еще не открыты для того, чтобы принять свет для души. Этот человек не созрел для жатвы спасения; ему необходимо время для того, чтобы жизненные испытания и трудности подготовили его к восприятию мудрости и высшего знания. Или если бы он жил с нами, мы могли бы своей жизнью показать ему небесного Отца, и наша жизнь как сынов Бога увлекла бы его настолько, что он не мог бы не заинтересоваться нашим Отцом. Невозможно раскрыть Бога тем, кто не ищет его; нельзя привести к радости спасения нежелающие того души. До того, как другой человек может привести смертного собрата к небесному Отцу, тот должен чувствовать жажду истины вследствие опыта жизни или стремиться к Богопознанию в результате контакта с теми, кто знает божественного Отца. Если мы знаем Бога, то наше главное дело на земле — жить так, чтобы Отец раскрывал себя в нашей жизни и все ищущие Бога люди видели бы Отца и обращались бы к нам за помощью, чтобы больше узнать о Боге, который таким образом проявляет себя в нашей жизни».

[132:7.3] It was on the visit to Switzerland, up in the mountains, that Jesus had an all-day talk with both father and son about Buddhism. Many times Ganid had asked Jesus direct questions about Buddha, but he had always received more or less evasive replies. Now, in the presence of the son, the father asked Jesus a direct question about Buddha, and he received a direct reply. Said Gonod: «I would really like to know what you think of Buddha.» And Jesus answered:

При посещении Швейцарии, высоко в горах, Иисус целый день проговорил с отцом и сыном о буддизме. Много раз Ганид недвусмысленно спрашивал Иисуса о Будде, но каждый раз получал уклончивые ответы. Теперь же в присутствии сына подобный вопрос о Будде задал Гонод и получил прямой ответ. Гонод сказал: «Я в самом деле хотел бы знать, что ты думаешь о Будде». И Иисус ответил:

[132:7.4] «Your Buddha was much better than your Buddhism. Buddha was a great man, even a prophet to his people, but he was an orphan prophet; by that I mean that he early lost sight of his spiritual Father, the Father in heaven. His experience was tragic. He tried to live and teach as a messenger of God, but without God. Buddha guided his ship of salvation right up to the safe harbor, right up to the entrance to the haven of mortal salvation, and there, because of faulty charts of navigation, the good ship ran aground. There it has rested these many generations, motionless and almost hopelessly stranded. And thereon have many of your people remained all these years. They live within hailing distance of the safe waters of rest, but they refuse to enter because the noble craft of the good Buddha met the misfortune of grounding just outside the harbor. And the Buddhist peoples never will enter this harbor unless they abandon the philosophic craft of their prophet and seize upon his noble spirit. Had your people remained true to the spirit of Buddha, you would have long since entered your haven of spirit tranquillity, soul rest, and assurance of salvation.

«Ваш Будда был значительно лучше вашего буддизма. Будда был великим человеком и даже пророком для своего народа, однако он был пророком-сиротой; этим я хочу сказать, что он рано потерял из виду своего духовного небесного Отца. Его опыт был трагическим. Он пытался жить и учить как вестник Бога, но без Бога. Будда привел свой корабль спасения прямо к тихой гавани, к самому входу в спасительное пристанище для смертных, но здесь из-за ошибочных навигационных карт хорошее судно село на мель. Там оно и остается на протяжении многих поколений, неподвижное и почти безнадежно застрявшее. И на этом судне многие ваши люди пребывают в течение всех этих лет. Они живут на расстоянии вытянутой руки от спасительных вод покоя, но отказываются войти в них, потому что благородное судно доброго Будды оказалось на мели прямо у входа в гавань. И буддистские народы не войдут в эту гавань до тех пор, пока не покинут философского судна своего пророка и не проникнутся его благородным духом. Если бы ваш народ сохранил верность духу Будды, вы бы уже давно вошли в гавань духовной безмятежности, спокойствия души и уверенности в спасении.

[132:7.5] «You see, Gonod, Buddha knew God in spirit but failed clearly to discover him in mind; the Jews discovered God in mind but largely failed to know him in spirit. Today, the Buddhists flounder about in a philosophy without God, while my people are piteously enslaved to the fear of a God without a saving philosophy of life and liberty. You have a philosophy without a God; the Jews have a God but are largely without a philosophy of living as related thereto. Buddha, failing to envision God as a spirit and as a Father, failed to provide in his teaching the moral energy and the spiritual driving power which a religion must possess if it is to change a race and exalt a nation.»

Видишь ли, Гонод, Будда знал Бога в духе, но он не смог со всей ясностью открыть его в разуме; евреи открыли Бога в разуме, однако в целом, не смогли познать его в духе. Сегодня буддисты увязли в философии без Бога, в то время как мой народ порабощен жалким страхом перед Богом и лишен спасительной философии жизни и свободы. У вас есть философия без Бога; у евреев есть Бог, но почти нет связанной с ним философии жизни. Не сумев прозреть Бога как духа и Отца, Будда не смог вдохнуть в свое учение нравственную энергию и движущую силу духа религии, стремящейся изменить расу и возвысить народ».

[132:7.6] Then exclaimed Ganid: «Teacher, let’s you and I make a new religion, one good enough for India and big enough for Rome, and maybe we can trade it to the Jews for Yahweh.» And Jesus replied: «Ganid, religions are not made. The religions of men grow up over long periods of time, while the revelations of God flash upon earth in the lives of the men who reveal God to their fellows.» But they did not comprehend the meaning of these prophetic words.
Тогда Ганид воскликнул: «Учитель, давай вместе создадим новую религию — такую, которая была бы достаточно хорошей для Индии и достаточно значительной для Рима и быть может нам удастся предложить ее евреям вместо Яхве». И Иисус ответил: «Ганид, религии не создаются. Человеческие религии развиваются на протяжении длительных периодов времени, в то время как откровения Бога вспыхивают на земле в жизни тех, кто раскрывает Бога своим собратьям». Однако ни отец, ни сын не поняли смысла этих пророческих слов.

[132:7.7] That night after they had retired, Ganid could not sleep. He talked a long time with his father and finally said, «You know, father, I sometimes think Joshua is a prophet.» And his father only sleepily replied, «My son, there are others —»

В ту ночь, когда они отправились на покой, Ганид не мог заснуть. Он долго разговаривал с отцом и наконец, сказал: «Ты знаешь, отец, иногда мне кажется, что Иешуа — пророк». Но его отец только сонно пробормотал: «Сын мой, есть и другие…»

[132:7.8] From this day, for the remainder of his natural life, Ganid continued to evolve a religion of his own. He was mightily moved in his own mind by Jesus’ broadmindedness, fairness, and tolerance. In all their discussions of philosophy and religion this youth never experienced feelings of resentment or reactions of antagonism.
С того дня и в течение всей своей смертной жизни Ганид продолжал развивать собственную религию. В своем разуме он был потрясен широтой взглядов, справедливостью и терпимостью Иисуса. Во всех своих беседах с Иисусом о философии и религии юноша никогда не испытывал чувства возмущения или неприязни.

[132:7.9] What a scene for the celestial intelligences to behold, this spectacle of the Indian lad proposing to the Creator of a universe that they make a new religion! And though the young man did not know it, they were making a new and everlasting religion right then and there — this new way of salvation, the revelation of God to man through, and in, Jesus. That which the lad wanted most to do he was unconsciously actually doing. And it was, and is, ever thus. That which the enlightened and reflective human imagination of spiritual teaching and leading wholeheartedly and unselfishly wants to do and be, becomes measurably creative in accordance with the degree of mortal dedication to the divine doing of the Father’s will. When man goes in partnership with God, great things may, and do, happen.
Какое зрелище для небесных разумных существ — видеть, как индийский юноша предлагает Создателю вселенной организовать новую религию! И хотя молодой человек ни о чем не догадывался, в тот самый момент они уже создавали новую и вечную религию — новый путь спасения, откровение Бога человеку в Иисусе и через него. Этот юноша неосознанно совершал именно то, чего больше всего желал. Так всегда было, так есть, и так всегда будет. Все, к чему искренне и бескорыстно стремится просвещенное и мыслящее человеческое воображение, опирающееся на духовное учение и ведомое духом, становится созидательным в той мере, в какой смертное создание посвящает себя божественному делу исполнения воли Отца. Когда человек действует вместе с Богом, могут произойти и на самом деле совершаются великие дела.

 

---

 

133 Возвращение из Рима

• 
  1. МИЛОСЕРДИЕ И ПРАВОСУДИЕ
  
• 
  2. ПОСАДКА НА КОРАБЛЬ В ТАРЕНТЕ
  
• 
  3. В КОРИНФЕ
  
• 
  4. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ В КОРИНФЕ
  
• 
  5. В АФИНАХ — БЕСЕДА О НАУКЕ
  
• 
  6. В ЭФЕСЕ — БЕСЕДА О ДУШЕ
  
• 
  7. ПРЕБЫВАНИЕ НА КИПРЕ — БЕСЕДА О РАЗУМЕ
  
• 
  8. В АНТИОХИИ
  
• 
  9. В МЕСОПОТАМИИ
  

(The Return from Rome) 

[133:0.1] WHEN preparing to leave Rome, Jesus said good-bye to none of his friends. The scribe of Damascus appeared in Rome without announcement and disappeared in like manner. It was a full year before those who knew and loved him gave up hope of seeing him again. Before the end of the second year small groups of those who had known him found themselves drawn together by their common interest in his teachings and through mutual memory of their good times with him. And these small groups of Stoics, Cynics, and mystery cultists continued to hold these irregular and informal meetings right up to the time of the appearance in Rome of the first preachers of the Christian religion.
ПОКИДАЯ Рим, Иисус не попрощался ни с кем из своих друзей. Дамасский книжник появился в Риме без предварительного объявления и точно так же исчез. Прошел целый год, прежде чем те, кто знал и любил его, оставили всякую надежду увидеть его снова. К концу второго года небольшие группы знавших его людей сблизились, благодаря общему интересу к его учениям и воспоминаниям о прекрасном времени, проведенном вместе с ним. И эти небольшие группы стоиков, киников и сторонников мистериальных культов продолжали нерегулярно и неофициально встречаться вплоть до появления в Риме первых проповедников христианской религии.

[133:0.2] Gonod and Ganid had purchased so many things in Alexandria and Rome that they sent all their belongings on ahead by pack train to Tarentum, while the three travelers walked leisurely across Italy over the great Appian Way. On this journey they encountered all sorts of human beings. Many noble Roman citizens and Greek colonists lived along this road, but already the progeny of great numbers of inferior slaves were beginning to make their appearance.

Гонод и Ганид приобрели в Александрии и Риме столько вещей, что отослали весь свой багаж вьючным обозом в Тарент, а трое путешественников неспешно отправились пешком через Италию по большой Аппиевой дороге. На своем пути они встречали самых различных людей. Вдоль этой дороги селились многие благородные римские граждане и греческие колонисты, но среди них уже стали появляться потомки многочисленных отсталых рабов.

[133:0.3] One day while resting at lunch, about halfway to Tarentum, Ganid asked Jesus a direct question as to what he thought of India’s caste system. Said Jesus: «Though human beings differ in many ways, the one from another, before God and in the spiritual world all mortals stand on an equal footing. There are only two groups of mortals in the eyes of God: those who desire to do his will and those who do not. As the universe looks upon an inhabited world, it likewise discerns two great classes: those who know God and those who do not. Those who cannot know God are reckoned among the animals of any given realm. Mankind can appropriately be divided into many classes in accordance with differing qualifications, as they may be viewed physically, mentally, socially, vocationally, or morally, but as these different classes of mortals appear before the judgment bar of God, they stand on an equal footing; God is truly no respecter of persons. Although you cannot escape the recognition of differential human abilities and endowments in matters intellectual, social, and moral, you should make no such distinctions in the spiritual brotherhood of men when assembled for worship in the presence of God.»
Однажды, отдыхая во время полуденной трапезы примерно на полпути к Таренту, Ганид задал Иисусу прямой вопрос о кастовой системе Индии. Иисус сказал: «Люди во многом отличаются друг от друга, но перед Богом и в духовном мире все смертные равны. В глазах Бога есть только две группы смертных: те, кто желает исполнять его волю и кто этого не желает. С точки зрения вселенной, в обитаемом мире также различимы два класса: те, кто знает Бога и кто его не знает. Неспособные знать Бога причисляются к животным данного мира. Человечество можно разделить на множество классов в соответствии с различными качествами — физическими, умственными, социальными, профессиональными или нравственными, однако перед судом Бога все люди находятся в равных условиях; Бог воистину нелицеприятен. И хотя нельзя не признать, что люди различаются по своим способностям и дарованиям в интеллектуальной, социальной и нравственной сферах — не следует проводить таких же различий в духовном братстве людей, собирающихся для поклонения в присутствии Бога».

1. MERCY AND JUSTICE

1. МИЛОСЕРДИЕ И ПРАВОСУДИЕ

[133:1.1] A very interesting incident occurred one afternoon by the roadside as they neared Tarentum. They observed a rough and bullying youth brutally attacking a smaller lad. Jesus hastened to the assistance of the assaulted youth, and when he had rescued him, he tightly held on to the offender until the smaller lad had made his escape. The moment Jesus released the little bully, Ganid pounced upon the boy and began soundly to thrash him, and to Ganid’s astonishment Jesus promptly interfered. After he had restrained Ganid and permitted the frightened boy to escape, the young man, as soon as he got his breath, excitedly exclaimed: «I cannot understand you, Teacher. If mercy requires that you rescue the smaller lad, does not justice demand the punishment of the larger and offending youth?» In answering, Jesus said:

Однажды днем около Тарента произошел весьма интересный случай. Они увидели как грубый молодой хулиган задирает младшего мальчика. Иисус поспешил на помощь слабому и освободив его, крепко удерживал обидчика, пока мальчик не убежал. Как только Иисус отпустил хулигана, Ганид набросился на того и принялся сильно его молотить, но к изумлению Ганида Иисус сразу же вмешался, остановил его и позволил напуганному парню скрыться. Оправившись от удивления и отдышавшись, Ганид возбужденно воскликнул: «Я не понимаю тебя, Учитель. Если милосердие требует, чтобы ты спас более слабого, то разве правосудие не требует наказания для нападавшего и более сильного?» В ответ Иисус сказал:

[133:1.2] «Ganid, it is true, you do not understand. Mercy ministry is always the work of the individual, but justice punishment is the function of the social, governmental, or universe administrative groups. As an individual I am beholden to show mercy; I must go to the rescue of the assaulted lad, and in all consistency I may employ sufficient force to restrain the aggressor. And that is just what I did. I achieved the deliverance of the assaulted lad; that was the end of mercy ministry. Then I forcibly detained the aggressor a sufficient length of time to enable the weaker party to the dispute to make his escape, after which I withdrew from the affair. I did not proceed to sit in judgment on the aggressor, thus to pass upon his motive — to adjudicate all that entered into his attack upon his fellow — and then undertake to execute the punishment which my mind might dictate as just recompense for his wrongdoing. Ganid, mercy may be lavish, but justice is precise. Cannot you discern that no two persons are likely to agree as to the punishment which would satisfy the demands of justice? One would impose forty lashes, another twenty, while still another would advise solitary confinement as a just punishment. Can you not see that on this world such responsibilities had better rest upon the group or be administered by chosen representatives of the group? In the universe, judgment is vested in those who fully know the antecedents of all wrongdoing as well as its motivation. In civilized society and in an organized universe the administration of justice presupposes the passing of just sentence consequent upon fair judgment, and such prerogatives are vested in the juridical groups of the worlds and in the all-knowing administrators of the higher universes of all creation.»

«Да, Ганид, ты не понимаешь. Проявление милосердия — это всегда действие индивидуума, однако определение справедливого наказания — функция общественных, правительственных или вселенских административных групп. Как индивидуум, я обязан проявлять милосердие; я должен прийти на помощь атакованному мальчику и в полном соответствии с этим могу использовать силу, достаточную для обуздания нападающего. Именно так я и поступил. Я добился освобождения атакованного мальчика и этим завершилось проявление милосердия. Затем я силой удерживал нападавшего столько времени, сколько нужно, чтобы слабейший мог спастись, а потом прекратил вмешательство. Я не стал судить агрессора — выяснять его мотивы, определять все привходящие обстоятельства нападения на своего собрата — и после этого выносить наказание, которое по моему разумению могло бы стать справедливым возмездием за проступок. Ганид, милосердие может быть избыточным, однако правосудие должно быть точным. Разве ты не понимаешь, что нет двух людей, которые придерживались бы одинакового мнения относительно наказания, удовлетворяющего требованиям правосудия? Один наложил бы сорок плетей, другой — двадцать, а третий посоветовал бы в качестве справедливой кары одиночное заключение. Разве ты не видишь, что в этом мире такие обязанности должны лежать на группах или выполняться выборными представителями группы? Во вселенной правосудие возложено на тех, кто исчерпывающе знает все предшествующие правонарушению обстоятельства, равно как и его мотивы. В цивилизованном обществе и в организованной вселенной отправление правосудия предполагает вынесение справедливых приговоров, основанных на решении беспристрастного суда, а такими прерогативами обладают юридические группы миров и всезнающие администраторы более высоких вселенных всего творения».

[133:1.3] For days they talked about this problem of manifesting mercy and administering justice. And Ganid, at least to some extent, understood why Jesus would not engage in personal combat. But Ganid asked one last question, to which he never received a fully satisfactory answer; and that question was: «But, Teacher, if a stronger and ill-tempered creature should attack you and threaten to destroy you, what would you do? Would you make no effort to defend yourself?» Although Jesus could not fully and satisfactorily answer the lad’s question, inasmuch as he was not willing to disclose to him that he (Jesus) was living on earth as the exemplification of the Paradise Father’s love to an onlooking universe, he did say this much:

В течение нескольких дней они обсуждали проблему проявления милосердия и отправления правосудия. Наконец Ганид — пусть и отчасти — понял, почему Иисус не желал вступать в личное противоборство. Однако на свой последний вопрос Ганид так и не получил удовлетворяющего ответа, и этот вопрос звучал так: «И все же, Учитель, если более сильный и злонамеренный человек нападет на тебя и будет угрожать твоей жизни, как ты поступишь? Разве ты не будешь себя защищать?» Иисус не мог полностью и убедительно ответить на вопрос юноши, поскольку не хотел раскрывать ему того, что для наблюдающей вселенной его (Иисуса) жизнь на земле — это пример любви Райского Отца, но все же он сказал:
[133:1.4] «Ganid, I can well understand how some of these problems perplex you, and I will endeavor to answer your question. First, in all attacks which might be made upon my person, I would determine whether or not the aggressor was a son of God — my brother in the flesh and if I thought such a creature did not possess moral judgment and spiritual reason, I would unhesitatingly defend myself to the full capacity of my powers of resistance, regardless of consequences to the attacker. But I would not thus assault a fellow man of sonship status, even in self-defense. That is, I would not punish him in advance and without judgment for his assault upon me. I would by every possible artifice seek to prevent and dissuade him from making such an attack and to mitigate it in case of my failure to abort it. Ganid, I have absolute confidence in my heavenly Father’s overcare; I am consecrated to doing the will of my Father in heaven. I do not believe that real
harm can befall me; I do not believe that my lifework can really be jeopardized by anything my enemies might wish to visit upon me, and surely we have no violence to fear from our friends. I am absolutely assured that the entire universe is friendly to me — this all-powerful truth I insist on believing with a wholehearted trust in spite of all appearances to the contrary.»
«Ганид, я хорошо понимаю, что некоторые из этих проблем озадачивают тебя и попытаюсь ответить на твой вопрос. При любом возможном нападении в первую очередь я попытался бы определить, является ли нападающий сыном Бога — моим братом во плоти и если бы увидел, что он не способен ни к нравственному суждению, ни к духовному благоразумию, то без колебаний, используя все возможности и невзирая на последствия для нападающего, я бы защитил себя. Однако даже в целях самозащиты я не прибег бы к такому же насилию по отношению к своему собрату, обладающему статусом сыновства. Я не стал бы наказывать его заранее и без суда. Я попытался бы любым возможным способом остановить его и отговорить от нападения, а если бы мне не удалось предотвратить атаку, то постарался бы смягчить конфликт. Ганид, я полностью уверен в заботе обо мне моего небесного Отца; я посвящаю свою жизнь исполнению его воли. Я не верю, что со мной может произойти реальная
беда. Я не верю, что делу моей жизни могут помешать происки врагов и уж конечно мы можем не опасаться насилия со стороны наших друзей. Я абсолютно уверен в дружественном отношении ко мне всей вселенной — с беззаветным доверием я настаиваю на вере в эту всесильную истину, несмотря на любые проявления противоположного».

[133:1.5] But Ganid was not fully satisfied. Many times they talked over these matters, and Jesus told him some of his boyhood experiences and also about Jacob the stone mason’s son. On learning how Jacob appointed himself to defend Jesus, Ganid said: «Oh, I begin to see! In the first place very seldom would any normal human being want to attack such a kindly person as you, and even if any one should be so unthinking as to do such a thing, there is pretty sure to be near at hand some other mortal who will fly to your assistance, even as you always go to the rescue of any person you observe to be in distress. In my heart, Teacher, I agree with you, but in my head I still think that if I had been Jacob, I would have enjoyed punishing those rude fellows who presumed to attack you just because they thought you would not defend yourself. I presume you are fairly safe in your journey through life since you spend much of your time helping others and ministering to your fellows in distress — well, most likely there’ll always be someone on hand to defend you.» And Jesus replied: «That test has not yet come, Ganid, and when it does, we will have to abide by the Father’s will.» And that was about all the lad could get his teacher to say on this difficult subject of self-defense and nonresistance. On another occasion he did draw from Jesus the opinion that organized society had every right to employ force in the execution of its just mandates.
Однако ответ Иисуса удовлетворил Ганида не полностью. Они не раз возвращались к этим вопросам и однажды Иисус рассказал ему о некоторых эпизодах своего отрочества, а также об Иакове – сыне каменщика. Услышав как Иаков вызвался защищать Иисуса, Ганид воскликнул: «О, теперь я начинаю понимать! Во-первых, трудно найти нормального человека, который захотел бы напасть на такого доброго человека, как ты, а если бы и нашелся решившийся на такое безумец, наверняка поблизости оказался бы другой человек, который поспешил бы тебе на помощь, — точно так же, как ты всегда выручаешь всякого, кто попадает в беду. Своим сердцем, Учитель, я согласен с тобой, но своим умом я по-прежнему считаю, что если бы я был Иаковом, то с радостью бы наказал тех грубых парней, которые нападали на тебя только из-за уверенности в том, что ты не станешь себя защищать. Я думаю, что тебе нечего опасаться на жизненном пути, ведь ты уделяешь так много времени помощи другим и опеке своих бедствующих собратьев, — скорее всего, рядом всегда окажется кто-нибудь, кто защитит тебя». Иисус ответил: «Время таких испытаний еще не пришло, а когда оно настанет, мы будем подчиняться воле Отца». И это было все, чего юноша смог добиться от своего учителя в отношении трудного вопроса о самозащите и непротивлении. В другом случае ему удалось выпытать мнение Иисуса о том, что организованное общество имеет полное право использовать силу для исполнения своих справедливых приговоров.

2. EMBARKING AT TARENTUM

2. ПОСАДКА НА КОРАБЛЬ В ТАРЕНТЕ

[133:2.1] While tarrying at the ship landing, waiting for the boat to unload cargo, the travelers observed a man mistreating his wife. As was his custom, Jesus intervened in behalf of the person subjected to attack. He stepped up behind the irate husband and, tapping him gently on the shoulder, said: «My friend, may I speak with you in private for a moment?» The angry man was nonplused by such an approach and, after a moment of embarrassing hesitation, stammered out «— er — why — yes, what do you want with me?» When Jesus had led him to one side, he said: «My friend, I perceive that something terrible must have happened to you; I very much desire that you tell me what could happen to such a strong man to lead him to attack his wife, the mother of his children, and that right out here before all eyes. I am sure you must feel that you have some good reason for this assault. What did the woman do to deserve such treatment from her husband? As I look upon you, I think I discern in your face the love of justice if not the desire to show mercy. I venture to say that, if you found me out by the wayside, attacked by robbers, you would unhesitatingly rush to my rescue. I dare say you have done many such brave things in the course of your life. Now, my friend, tell me what is the matter? Did the woman do something wrong, or did you foolishly lose your head and thoughtlessly assault her?» It was not so much what he said that touched this man’s heart as the kindly look and the sympathetic smile which Jesus bestowed upon him at the conclusion of his remarks. Said the man: «I perceive you are a priest of the Cynics, and I am thankful you restrained me. My wife has done no great wrong; she is a good woman, but she irritates me by the manner in which she picks on me in public, and I lose my temper. I am sorry for my lack of self-control, and I promise to try to live up to my former pledge to one of your brothers who taught me the better way many years ago. I promise you.»
Находясь на причале в ожидании разгрузки корабля, путешественники стали свидетелями грубого обращения мужа со своей женой. Как обычно, Иисус встал на защиту слабейшей стороны. Он подошел сзади к раздраженному мужу и мягко похлопав его по плечу, сказал: «Друг мой, могу ли я обмолвиться с тобой несколькими словами наедине?» Рассерженный человек растерялся от такого обращения и после минутного колебания пробормотал: «Э-э… зачем… ну, можешь… а что тебе от меня нужно?» Отведя его в сторону, Иисус сказал: «Друг мой, я вижу, что с тобой произошло что-то ужасное; я очень хотел бы услышать от тебя, что именно заставило столь сильного человека на глазах у всех поднять руку на жену, мать его детей? Уверен, ты не сомневаешься в наличии веских причин для такого поведения. Но что же сделала эта женщина, чтобы заслужить подобное обращение со стороны своего мужа? Глядя на тебя, я кажется замечаю на твоем лице не только любовь к справедливости, но и желание проявить милосердие. Отважусь предположить, что если бы на обочине дороги на меня напали разбойники, ты бы помог мне без колебаний. Я полагаю, что за свою жизнь ты не раз совершал такие храбрые поступки. Так скажи мне, друг мой, что случилось? Допустила ли эта женщина какую-нибудь оплошность, или же ты по нелепости потерял голову и бездумно набросился на нее?»
Сердце мужчины тронули не столько слова Иисуса, сколько его добрый взгляд и благожелательная улыбка, которой Иисус одарил его в заключение. Он ответил: «Я вижу ты священник из киников и благодарен тебе за то, что сдержал меня. Моя жена не сделала ничего ужасного; она хорошая женщина, но меня раздражает ее манера критиковать меня на людях, это просто выводит меня из себя. Я сожалею, что мне не хватило самообладания и обещаю, что постараюсь сдержать свое прежнее обещание, данное одному из твоих братьев,который когда-то учил меня уму-разуму. Обещаю тебе».

[133:2.2] And then, in bidding him farewell, Jesus said: «My brother, always remember that man has no rightful authority over woman unless the woman has willingly and voluntarily given him such authority. Your wife has engaged to go through life with you, to help you fight its battles, and to assume the far greater share of the burden of bearing and rearing your children; and in return for this special service it is only fair that she receive from you that special protection which man can give to woman as the partner who must carry, bear, and nurture the children. The loving care and consideration which a man is willing to bestow upon his wife and their children are the measure of that man’s attainment of the higher levels of creative and spiritual self-consciousness. Do you not know that men and women are partners with God in that they co-operate to create beings who grow up to possess themselves of the potential of immortal souls? The Father in heaven treats the Spirit Mother of the children of the universe as one equal to himself. It is Godlike to share your life and all that relates thereto on equal terms with the mother partner who so fully shares with you that divine experience of reproducing yourselves in the lives of your children. If you can only love your children as God loves you, you will love and cherish your wife as the Father in heaven honors and exalts the Infinite Spirit, the mother of all the spirit children of a vast universe.»
Тогда, прощаясь с ним, Иисус сказал:
«Брат мой, всегда помни о том, что мужчина не имеет законной власти над женщиной, если только женщина сама и без принуждения не дает ему такой власти. Твоя жена взяла на себя обязательства идти вместе с тобой по жизни, помогать тебе бороться с жизненными трудностями и приняла на себя большую часть бремени рождения и воспитания твоих детей; и было бы только справедливо, если бы за это особое служение она получала от тебя ту особую защиту, которую мужчина может предоставить женщине, вынужденной вынашивать, рожать и воспитывать детей. Нежная забота и участие, предоставляемые мужчиной своей жене и детям — это мера достижения таким мужчиной более высоких уровней творческого и духовного самосознания. Разве ты не знаешь, что мужчины и женщины — суть партнеры Бога, ибо объединяются в создании существ, которые вырастают до возможности обладания бессмертными душами? Небесный Отец относится к Духовной Матери вселенских детей как к равному себе существу. Ты уподобляешься Богу, когда на равных условиях делишь свою жизнь и все, что к ней относится со своей супругой-матерью, всецело разделяющей с тобой божественный опыт воспроизведения себя в жизни собственных детей. Если ты способен любить своих детей так же, как Бог любит тебя, то будешь любить и лелеять свою жену так же, как небесный Отец почитает и прославляет Бесконечного Духа — мать всех духовных детей обширной вселенной».

[133:2.3] As they went on board the boat, they looked back upon the scene of the teary-eyed couple standing in silent embrace. Having heard the latter half of Jesus’ message to the man, Gonod was all day occupied with meditations thereon, and he resolved to reorganize his home when he returned to India.

Поднимаясь на борт корабля, они оглянулись и увидели супругов, со слезами на глазах стоящих в молчаливом объятии. Услышав вторую половину из сказанного Иисусом, Гонод весь день размышлял об этом и принял решение реорганизовать жизнь своей семьи после возвращения в Индию.

[133:2.4] The journey to Nicopolis was pleasant but slow as the wind was not favorable. The three spent many hours recounting their experiences in Rome and reminiscing about all that had happened to them since they first met in Jerusalem. Ganid was becoming imbued with the spirit of personal ministry. He began work on the steward of the ship, but on the second day, when he got into deep religious water, he called on Joshua to help him out.

Путешествие в Никополь было приятным, но медленным, так как ветер не благоприятствовал им. Трое друзей провели много часов, вспоминая Рим и размышляя о произошедшем с ними после первой встречи в Иерусалиме. Ганид начал проникаться духом личного служения. Он взялся было за стюарда корабля, однако на второй день, когда дело дошло до обсуждения серьезных религиозных вопросов, призвал Иешуа на помощь.

[133:2.5] They spent several days at Nicopolis, the city which Augustus had founded some fifty years before as the «city of victory» in commemoration of the battle of Actium, this site being the land whereon he camped with his army before the battle. They lodged in the home of one Jeramy, a Greek proselyte of the Jewish faith, whom they had met on shipboard. The Apostle Paul spent all winter with the son of Jeramy in the same house in the course of his third missionary journey. From Nicopolis they sailed on the same boat for Corinth, the capital of the Roman province of Achaia.
Несколько дней они провели в Никополе — городе, основанном Августом примерно пятьюдесятью годами ранее в качестве «города победы» в память о битве при Актиуме, ибо именно здесь он стоял со своим войском перед сражением. Они поселились в доме некоего Еримея — греческого прозелита, с которым познакомились на корабле. В этом же доме провел всю зиму апостол Павел вместе с сыном Еримея во время своего третьего миссионерского странствия. Из Никополя они отправились на том же корабле в Коринф — столицу римской провинции Ахайя.

3. AT CORINTH

3. В КОРИНФЕ

[133:3.1] By the time they reached Corinth, Ganid was becoming very much interested in the Jewish religion, and so it was not strange that, one day as they passed the synagogue and saw the people going in, he requested Jesus to take him to the service. That day they heard a learned rabbi discourse on the «Destiny of Israel,» and after the service they met one Crispus, the chief ruler of this synagogue. Many times they went back to the synagogue services, but chiefly to meet Crispus. Ganid grew to be very fond of Crispus, his wife, and their family of five children. He much enjoyed observing how a Jew conducted his family life.

Ко времени прибытия в Коринф Ганид весьма серьезно заинтересовался еврейской религией, поэтому было неудивительно, что однажды, проходя мимо синагоги и видя входящих в нее людей, он попросил Иисуса взять его с собой на богослужение. В тот день они услышали беседу ученого раввина о «Судьбах Израиля», а после службы познакомились с неким Криспом — управляющим этой синагоги. Они много раз посещали богослужения в синагоге, однако в основном приходили для того, чтобы повидаться с Криспом. Постепенно Ганид проникся теплым чувством к Криспу, его жене и их пяти детям. Ему нравилось наблюдать за тем, как еврей руководит жизнью своей семьи.

[133:3.2] While Ganid studied family life, Jesus was teaching Crispus the better ways of religious living. Jesus held more than twenty sessions with this forward-looking Jew; and it is not surprising, years afterward, when Paul was preaching in this very synagogue, and when the Jews had rejected his message and had voted to forbid his further preaching in the synagogue, and when he then went to the gentiles, that Crispus with his entire family embraced the new religion, and that he became one of the chief supports of the Christian church which Paul subsequently organized at Corinth.

Пока Ганид знакомился с семейной жизнью, Иисус учил Криспа лучшим путям религиозной жизни. Иисус провел с этим дальновидным евреем более двадцати бесед; и неудивительно, что много лет спустя — когда в той же синагоге проповедовал Павел, а евреи отвергли его послание, проголосовав за запрет его дальнейших проповедей в синагоге, и когда после этого он обратился к язычникам, этот Крисп со всей своей семьей принял новую религию и стал одним из главных сторонников христианской церкви, организованной впоследствии Павлом в Коринфе.

[133:3.3] During the eighteen months Paul preached in Corinth, being later joined by Silas and Timothy, he met many others who had been taught by the «Jewish tutor of the son of an Indian merchant.»

В течение тех восемнадцати месяцев, когда Павел — к которому впоследствии присоединились Сила и Тимофей — проповедовал в Коринфе, он встречался со многими из тех, кого учил «еврейский репетитор сына индийского купца».

[133:3.4] At Corinth they met people of every race hailing from three continents. Next to Alexandria and Rome, it was the most cosmopolitan city of the Mediterranean empire. There was much to attract one’s attention in this city, and Ganid never grew weary of visiting the citadel which stood almost two thousand feet above the sea. He also spent a great deal of his spare time about the synagogue and in the home of Crispus. He was at first shocked, and later on charmed, by the status of woman in the Jewish home; it was a revelation to this young Indian.

В Коринфе они встречались с представителями всех рас, прибывающих с трех континентов. После Александрии и Рима это был самый многоликий город средиземноморской империи. Здесь многое привлекало внимание и Ганид часто посещал крепость, стоявшую на высоте почти семисот метров над уровнем моря. Значительную часть свободного времени он проводил возле синагоги и в доме Криспа. Поначалу он был потрясен, а впоследствии очарован положением женщины в еврейской семье; это стало для молодого индийца настоящим откровением.

[133:3.5] Jesus and Ganid were often guests in another Jewish home, that of Justus, a devout merchant, who lived alongside the synagogue. And many times, subsequently, when the Apostle Paul sojourned in this home, did he listen to the recounting of these visits with the Indian lad and his Jewish tutor, while both Paul and Justus wondered whatever became of such a wise and brilliant Hebrew teacher.

Иисус и Ганид были частыми гостями в еще одном еврейском доме — семье Иуста, набожного торговца, жившего рядом с синагогой. Впоследствии, когда апостол Павел останавливался в этом доме и слышал многочисленные рассказы о визитах индийского юноши со своим еврейским репетитором, и Павел, и Иуст задумывались о дальнейшей судьбе столь мудрого и блистательного еврейского учителя.

[133:3.6] When in Rome, Ganid observed that Jesus refused to accompany them to the public baths. Several times afterward the young man sought to induce Jesus further to express himself in regard to the relations of the sexes. Though he would answer the lad’s questions, he never seemed disposed to discuss these subjects at great length. One evening as they strolled about Corinth out near where the wall of the citadel ran down to the sea, they were accosted by two public women. Ganid had imbibed the idea, and rightly, that Jesus was a man of high ideals, and that he abhorred everything which partook of uncleanness or savored of evil; accordingly he spoke sharply to these women and rudely motioned them away. When Jesus saw this, he said to Ganid: «You mean well, but you should not presume thus to speak to the children of God, even though they chance to be his erring children. Who are we that we should sit in judgment on these women? Do you happen to know all of the circumstances which led them to resort to such methods of obtaining a livelihood? Stop here with me while we talk about these matters.» The courtesans were astonished at what he said even more than was Ganid.
Еще в Риме Ганид заметил, что Иисус отказывается сопровождать их в публичные бани. Впоследствии юноша несколько раз пытался склонить Иисуса к тому, чтобы он более подробно раскрыл свои взгляды на отношения полов. Хотя Иисус отвечал на его вопросы, каждый раз складывалось впечатление, что ему не хочется останавливаться на этой теме. Однажды вечером, когда они гуляли по Коринфу недалеко от того места, где крепостная стена спускалась к морю, к ним пристали две женщины легкого поведения. К тому времени Ганид — вполне справедливо — усвоил то, что Иисус — человек высоких идеалов, питающий отвращение ко всему, что напоминало о нечистоте или имело оттенок зла; поэтому он резко ответил этим женщинам и в грубой форме стал гнать их. Заметив это, Иисус сказал Ганиду: «Вижу твои добрые намерения, но не нужно так говорить с детьми Бога, даже если они оказываются его заблудшими детьми. Кто мы такие, чтобы судить этих женщин? Может быть тебе случайно известны все обстоятельства, заставившие их обратиться к такому виду заработка средств к существованию? Остановимся здесь и поговорим об этом».
Куртизанки были изумлены тем, что сказал Иисус, даже больше Ганида.

[133:3.7] As they stood there in the moonlight, Jesus went on to say: «There lives within every human mind a divine spirit, the gift of the Father in heaven. This good spirit ever strives to lead us to God, to help us to find God and to know God; but also within mortals there are many natural physical tendencies which the Creator put there to serve the well-being of the individual and the race. Now, oftentimes, men and women become confused in their efforts to understand themselves and to grapple with the manifold difficulties of making a living in a world so largely dominated by selfishness and sin. I perceive, Ganid, that neither of these women is willfully wicked. I can tell by their faces that they have experienced much sorrow; they have suffered much at the hands of an apparently cruel fate; they have not intentionally chosen this sort of life; they have, in discouragement bordering on despair, surrendered to the pressure of the hour and accepted this distasteful means of obtaining a livelihood as the best way out of a situation that to them appeared hopeless. Ganid, some people are really wicked at heart; they deliberately choose to do mean things, but, tell me, as you look into these now tear-stained faces, do you see anything bad or wicked?» And as Jesus paused for his reply, Ganid’s voice choked up as he stammered out his answer: «No, Teacher, I do not. And I apologize for my rudeness to them — I crave their forgiveness.» Then said Jesus: «And I bespeak for them that they have forgiven you as I speak for my Father in heaven that he has forgiven them. Now all of you come with me to a friend’s house where we will seek refreshment and plan for the new and better life ahead.» Up to this time the amazed women had not uttered a word; they looked at each other and silently followed as the men led the way.
Они стояли в лунном свете, и Иисус продолжал говорить: «В каждом человеческом разуме живет божественный дух, дар небесного Отца. Этот добрый дух неизменно стремится привести нас к Богу, помочь нам найти Бога и узнать Бога. Но в смертных есть также много естественных физических наклонностей, предусмотренных Создателем для благополучия индивидуума и расы. Однако мужчин и женщин часто сбивают с толку попытки познать себя и справиться с многочисленными трудностями, связанными с заработком средств к существованию в мире, в котором царит эгоизм и грех. Я чувствую, Ганид, что ни одна из этих женщин не стала распутной по собственной воле. Глядя на их лица, я вижу, что они много горевали; очевидно, жестокая судьба принесла им множество страданий. Они избрали такую жизнь не намеренно: в минуту разочарования, граничащего с отчаянием, не выдержав всей тяжести момента, они обратились к этому отталкивающему способу заработка, который представлялся лучшим выходом из казавшимся безнадежным положения. Ганид, некоторые люди в самом деле нечестивы в сердце и преднамеренно совершают низкие поступки, однако скажи мне, глядя на заплаканные лица этих женщин, видишь ли ты в них что-нибудь плохое или нечестивое?» Иисус замолчал в ожидании ответа, а Ганид сдавленным голосом ответил: «Нет, Учитель, не вижу. И я прошу извинить меня за грубость — я молю их о прощении». Тогда Иисус сказал: «А я ручаюсь за то, что они уже простили тебя, — как говорю и от имени своего Отца небесного: он уже простил их. Пойдемте же все вместе в дом к моему другу, где мы сможем отдохнуть и составить планы на будущее с мыслями о новой и лучшей жизни».
За все это время изумленные женщины не проронили ни слова; они переглянулись и молча отправились вслед за мужчинами.

[133:3.8] Imagine the surprise of Justus’ wife when, at this late hour, Jesus appeared with Ganid and these two strangers, saying: «You will forgive us for coming at this hour, but Ganid and I desire a bite to eat, and we would share it with these our new-found friends, who are also in need of nourishment; and besides all this, we come to you with the thought that you will be interested in counseling with us as to the best way to help these women get a new start in life. They can tell you their story, but I surmise they have had much trouble, and their very presence here in your house testifies how earnestly they crave to know good people, and how willingly they will embrace the opportunity to show all the world — and even the angels of heaven — what brave and noble women they can become.»
Вообразите же удивление жены Иуста, когда в этот поздний час Иисус появился с Ганидом и двумя незнакомками со словами:
«Прости нас за то, что мы пришли в такое время, однако Ганид и я немного проголодались и хотели бы разделить трапезу с двумя нашими новыми подругами, которые также нуждаются в поддержке. К тому же, мы пришли сюда в надежде, что тебе будет интересно вместе с нами поразмыслить, как можно было бы наилучшим образом помочь этим женщинам начать новую жизнь. Свою историю они смогут рассказать тебе сами, но я полагаю, что они хлебнули горя и само их присутствие в твоем доме говорит о том, сколь искренне они желают познакомиться с добрыми людьми и сколь охотно они воспользуются возможностью показать всему миру и даже ангелам на небесах — какими доблестными и благородными женщинами они могут стать».

[133:3.9] When Martha, Justus’ wife, had spread the food on the table, Jesus, taking unexpected leave of them, said: «As it is getting late, and since the young man’s father will be awaiting us, we pray to be excused while we leave you here together — three women — the beloved children of the Most High. And I will pray for your spiritual guidance while you make plans for a new and better life on earth and eternal life in the great beyond.»
Когда Марфа, жена Иуста, поставила еду на стол, Иисус неожиданно встал, чтобы попрощаться и сказал:
«Уже поздно и отец этого юноши давно ожидает нас, поэтому мы просим простить нас за то, что оставляем вас одних — трех женщин — любимых детей Всевышнего. И я буду молиться о духовном водительстве для вас, пока вы будете строить планы новой, лучшей жизни на земле и вечной жизни в посмертии».

[133:3.10] Thus did Jesus and Ganid take leave of the women. So far the two courtesans had said nothing; likewise was Ganid speechless. And for a few moments so was Martha, but presently she rose to the occasion and did everything for these strangers that Jesus had hoped for. The elder of these two women died a short time thereafter, with bright hopes of eternal survival, and the younger woman worked at Justus’ place of business and later became a lifelong member of the first Christian church in Corinth.

Так Иисус и Ганид покинули женщин. До сих пор куртизанки не проронили ни слова; молчал и Ганид. Первые мгновения хранила молчание и Марфа, однако она быстро оказалась на высоте положения и сделала для этих женщин все, на что надеялся Иисус. Старшая из них вскоре умерла со светлыми надеждами на вечную жизнь; младшая работала у Иуста, а позднее до конца своей жизни оставалась членом первой христианской церкви в Коринфе.

[133:3.11] Several times in the home of Crispus, Jesus and Ganid met one Gaius, who subsequently became a loyal supporter of Paul. During these two months in Corinth they held intimate conversations with scores of worth-while individuals, and as a result of all these apparently casual contacts more than half of the individuals so affected became members of the subsequent Christian community.

В доме Криспа Иисус и Ганид несколько раз встречались с неким Гаем, ставшим позднее верным сторонником Павла. В течение двух месяцев, проведенных в Коринфе, они беседовали с десятками достойных людей, более половины из которых в результате этих казавшихся случайными встреч, впоследствии стали членами христианской общины.

[133:3.12] When Paul first went to Corinth, he had not intended to make a prolonged visit. But he did not know how well the Jewish tutor had prepared the way for his labors. And further, he discovered that great interest had already been aroused by Aquila and Priscilla, Aquila being one of the Cynics with whom Jesus had come in contact when in Rome. This couple were Jewish refugees from Rome, and they quickly embraced Paul’s teachings. He lived with them and worked with them, for they were also tentmakers. It was because of these circumstances that Paul prolonged his stay in Corinth.
Когда Павел впервые прибыл в Коринф, он не собирался оставаться здесь надолго. Однако он не знал, сколь хорошо еврейский репетитор подготовил почву для его трудов. Кроме того, он обнаружил, что Акила и Прискилла уже пользуются огромным влиянием. Акила был одним из тех киников, с которыми Иисус познакомился в Риме. Эти супруги были еврейскими беженцами из Рима и быстро восприняли учения Павла. Он жил у них и работал вместе с ними, ибо они также занимались изготовлением палаток. Именно в силу этих обстоятельств Павел продлил свое пребывание в Коринфе.

4. PERSONAL WORK IN CORINTH 

4. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ В КОРИНФЕ

[133:4.1] Jesus and Ganid had many more interesting experiences in Corinth. They had close converse with a great number of persons who greatly profited by the instruction received from Jesus.
В Коринфе с Иисусом и Ганидом произошло еще немало интересного. Они близко познакомились со множеством людей, получивших огромную пользу из наставлений Иисуса.

[133:4.2] The miller he taught about grinding up the grains of truth in the mill of living experience so as to render the difficult things of divine life readily receivable by even the weak and feeble among one’s fellow mortals. Said Jesus: «Give the milk of truth to those who are babes in spiritual perception. In your living and loving ministry serve spiritual food in attractive form and suited to the capacity of receptivity of each of your inquirers.»
Мельника он научил перемалывать зерна истины в мельнице живого опыта, чтобы трудные вопросы божественной жизни были доступны даже слабым и немощным смертным собратьям. Иисус сказал: «Давай молоко истины тому, кто в духовном познании остается младенцем. В живом и исполненном любви служении предлагай духовную пищу в привлекательном виде, доступном восприятию каждого из просящих».

[133:4.3] To the Roman centurion he said: «Render unto Caesar the things which are Caesar’s and unto God the things which are God’s. The sincere service of God and the loyal service of Caesar do not conflict unless Caesar should presume to arrogate to himself that homage which alone can be claimed by Deity. Loyalty to God, if you should come to know him, would render you all the more loyal and faithful in your devotion to a worthy emperor.»
Римскому центуриону он сказал: «Отдавай кесарю кесарево, а Богу — божье. Искреннее служение Богу и преданное служение кесарю не противоречат друг другу, если только кесарь не пытается претендовать на поклонение себе как Божеству. Преданность Богу — если тебе случится познать его — сделала бы тебя только еще более лояльным и верным в твоей преданности достойному императору».

[133:4.4] To the earnest leader of the Mithraic cult he said: «You do well to seek for a religion of eternal salvation, but you err to go in quest of such a glorious truth among man-made mysteries and human philosophies. Know you not that the mystery of eternal salvation dwells within your own soul? Do you not know that the God of heaven has sent his spirit to live within you, and that this spirit will lead all truth-loving and God-serving mortals out of this life and through the portals of death up to the eternal heights of light where God waits to receive his children? And never forget: You who know God are the sons of God if you truly yearn to be like him.»
Убежденному лидеру митраистского культа он сказал: «Ты прав в своих поисках религии вечного спасения, однако ты ошибаешься, когда ищешь столь восхитительную истину среди придуманных человеком мистерий и философий. Разве ты не знаешь, что тайна вечного спасения находится в твоей собственной душе? Разве ты не знаешь, что Бог небесный послал свой дух, чтобы он жил в тебе, выводил всех любящих истину и служащих Богу смертных из этой жизни через врата смерти и приводил к вечным высотам света, на которых Бог ожидает своих детей? И никогда не забывай: вы, знающие Бога — дети Бога, если истинно стремитесь уподобиться ему».

[133:4.5] To the Epicurean teacher he said: «You do well to choose the best and esteem the good, but are you wise when you fail to discern the greater things of mortal life which are embodied in the spirit realms derived from the realization of the presence of God in the human heart? The great thing in all human experience is the realization of knowing the God whose spirit lives within you and seeks to lead you forth on that long and almost endless journey of attaining the personal presence of our common Father, the God of all creation, the Lord of universes.»
Учителю-эпикурейцу он сказал: «Ты прав, выбирая лучшее и ценя доброе, но говорит ли о мудрости твоя неспособность различить более важное в смертной жизни, заключенное в духовных реальностях, осознаваемых через присутствие Бога в человеческом сердце? Величайший человеческий опыт — это осмысление знания Бога, чей дух живет в тебе и стремится вести тебя вперед по долгому и почти бесконечному пути к достижению личного присутствия нашего общего Отца — Бога всего творения, Господа вселенных».

[133:4.6] To the Greek contractor and builder he said: «My friend, as you build the material structures of men, grow a spiritual character in the similitude of the divine spirit within your soul. Do not let your achievement as a temporal builder outrun your attainment as a spiritual son of the kingdom of heaven. While you build the mansions of time for another, neglect not to secure your title to the mansions of eternity for yourself. Ever remember, there is a city whose foundations are righteousness and truth, and whose builder and maker is God.»
Греческому подрядчику и строителю он сказал: «Друг мой, возводя материальные строения для людей, взращивай в себе духовный характер, соответствующий божественному духу, пребывающему в твоей душе. Не позволяй своим достижениям мирского строителя превзойти достижения духовного сына небесного царства. Строя обители времени для других, не забудь обеспечить доступ к обителям вечности для себя самого. Всегда помни о том, что есть город, стоящий на фундаменте праведности и истины, строителем и творцом которого является Бог».

[133:4.7] To the Roman judge he said: «As you judge men, remember that you yourself will also some day come to judgment before the bar of the Rulers of a universe. Judge justly, even mercifully, even as you shall some day thus crave merciful consideration at the hands of the Supreme Arbiter. Judge as you would be judged under similar circumstances, thus being guided by the spirit of the law as well as by its letter. And even as you accord justice dominated by fairness in the light of the need of those who are brought before you, so shall you have the right to expect justice tempered by mercy when you sometime stand before the Judge of all the earth.»
Римскому судье он сказал: «Когда ты судишь людей, помни о том, что однажды сам предстанешь перед судом Правителей вселенной. Суди не только справедливо, но и милосердно, ибо когда-нибудь и ты сам будешь жаждать милосердного отношения со стороны Верховного Судьи. Суди так, как ты желал бы, чтобы судили тебя при схожих обстоятельствах, тем самым подчиняясь духу закона, равно как и его букве. И так же как ты вершишь правосудие, исходя из справедливого отношения к запутавшимся подсудимым, так и у тебя будет право ожидать правосудия, смягченного милосердием, когда однажды ты предстанешь перед Судией всей земли».

[133:4.8] To the mistress of the Greek inn he said: «Minister your hospitality as one who entertains the children of the Most High. Elevate the drudgery of your daily toil to the high levels of a fine art through the increasing realization that you minister to God in the persons whom he indwells by his spirit which has descended to live within the hearts of men, thereby seeking to transform their minds and lead their souls to the knowledge of the Paradise Father of all these bestowed gifts of the divine spirit.»
Хозяйке греческой гостиницы он сказал: «Оказывай гостеприимство как человек, принимающий детей Всевышнего. Возвысь свой тяжкий ежедневный труд до уровня высокого искусства, благодаря все большему осознанию служения Богу в лицах тех, в кого он вселяется посредством своего духа; этот дух нисходит для того, чтобы жить в сердцах людей и тем самым преображать их разум и вести их души к познанию Райского Отца всех этих ниспосланных даров божественного духа».

[133:4.9] Jesus had many visits with a Chinese merchant. In saying good-bye, he admonished him: «Worship only God, who is your true spirit ancestor. Remember that the Father’s spirit ever lives within you and always points your soul-direction heavenward. If you follow the unconscious leadings of this immortal spirit, you are certain to continue on in the uplifted way of finding God. And when you do attain the Father in heaven, it will be because by seeking him you have become more and more like him. And so farewell, Chang, but only for a season, for we shall meet again in the worlds of light where the Father of spirit souls has provided many delightful stopping-places for those who are Paradise-bound.»
Иисус много раз встречался с одним китайским торговцем. Прощаясь с ним, он дал ему следующее наставление: «Поклоняйся только Богу — твоему истинному духовному прародителю. Помни о том, что дух Отца всегда живет в тебе, постоянно обращая твою душу к небесам. Следуя неосознанным побуждениям этого бессмертного духа, ты наверняка продолжишь возвышенный поиск Бога. И когда ты действительно достигнешь небесного Отца, это произойдет потому, что в поисках Бога ты становился все больше и больше подобным ему. Итак, прощай, Чанг — но ненадолго, ибо мы снова встретимся в мирах света, где Отец духовных душ приготовил множество восхитительных мест для тех, кто направляется в Рай».

[133:4.10] To the traveler from Britain he said: «My brother, I perceive you are seeking for truth, and I suggest that the spirit of the Father of all truth may chance to dwell within you. Did you ever sincerely endeavor to talk with the spirit of your own soul? Such a thing is indeed difficult and seldom yields consciousness of success; but every honest attempt of the material mind to communicate with its indwelling spirit meets with certain success, notwithstanding that the majority of all such magnificent human experiences must long remain as superconscious registrations in the souls of such God-knowing mortals.»
Путешественнику из Британии он сказал: «Мой брат, я вижу, что ты ищешь истину и говорю, что в тебе обитает дух Отца всякой истины. Пытался ли ты когда-нибудь чистосердечно поговорить с духом собственной души? Это совсем непростое занятие, редко дающее ощутимые результаты; однако каждая честная попытка общения материального разума с пребывающим в нем духом в некоторой мере успешна, несмотря на то, что в течение долгого времени большая часть такого величественного человеческого опыта должна оставаться на сверхсознательных уровнях в душах познающих Бога смертных».

[133:4.11] To the runaway lad Jesus said: «Remember, there are two things you cannot run away from — God and yourself. Wherever you may go, you take with you yourself and the spirit of the heavenly Father which lives within your heart. My son, stop trying to deceive yourself; settle down to the courageous practice of facing the facts of life; lay firm hold on the assurances of sonship with God and the certainty of eternal life, as I have instructed you. From this day on purpose to be a real man, a man determined to face life bravely and intelligently.»
Мальчику-беглецу Иисус сказал: «Помни, есть две вещи, от которых ты не можешь убежать — Бог и ты сам. Куда бы ты ни отправился, ты несешь вместе с собой себя самого и дух небесного Отца, который живет в твоем сердце. Сын мой, перестань обманывать себя; возьми за правило мужественно смотреть жизни в лицо; исполнись прочной уверенности в своем Богосыновстве и в несомненности вечной жизни, как я учил тебя. Начиная с этого дня, стремись стать настоящим человеком — человеком, решившим смело и разумно смотреть жизни в глаза».

[133:4.12] To the condemned criminal he said at the last hour: «My brother, you have fallen on evil times. You lost your way; you became entangled in the meshes of crime. From talking to you, I well know you did not plan to do the thing which is about to cost you your temporal life. But you did do this evil, and your fellows have adjudged you guilty; they have determined that you shall die. You or I may not deny the state this right of self-defense in the manner of its own choosing. There seems to be no way of humanly escaping the penalty of your wrongdoing. Your fellows must judge you by what you did, but there is a Judge to whom you may appeal for forgiveness, and who will judge you by your real motives and better intentions. You need not fear to meet the judgment of God if your repentance is genuine and your faith sincere. The fact that your error carries with it the death penalty imposed by man does not prejudice the chance of your soul to obtain justice and enjoy mercy before the heavenly courts.»
Осужденному преступнику в его последний час он сказал: «Мой брат, для тебя настали недобрые времена. Ты сбился с пути и запутался в сетях преступления. Из разговора с тобой я ясно вижу, что ты не собирался делать то, за что вскоре тебе придется заплатить своей бренной жизнью. Однако ты в самом деле совершил зло и твои собратья признали тебя виновным; они постановили, что ты должен умереть. Ни ты, ни я не можем отрицать того, что государство обладает правом защищать себя так, как считает нужным. Как человек, ты не можешь избежать наказания за свое преступление. Твои собратья должны судить тебя за то, что ты сделал, но есть Судья, к которому ты сможешь обратиться за прощением и который будет судить тебя в соответствии с твоими реальными мотивами и лучшими намерениями. Тебе не следует бояться суда Бога, если твое раскаяние — подлинное, а вера — искренняя. То, что совершенная тобой ошибка влечет за собой смертное наказание, вынесенное человеком, не уменьшает возможности того, что твоя душа удостоится правосудия и милосердия в небесных судах».

[133:4.13] Jesus enjoyed many intimate talks with a large number of hungry souls, too many to find a place in this record. The three travelers enjoyed their sojourn in Corinth. Excepting Athens, which was more renowned as an educational center, Corinth was the most important city in Greece during these Roman times, and their two months’ stay in this thriving commercial center afforded opportunity for all three of them to gain much valuable experience. Their sojourn in this city was one of the most interesting of all their stops on the way back from Rome.

Иисус провел много сокровенных бесед со многими жаждущими душами, слишком многими, чтобы отразить это в данном повествовании. Трое путешественников остались довольны своим пребыванием в Коринфе. Не считая Афин, которые были больше известны как центр образования, в ту римскую эпоху Коринф был важнейшим городом Греции и два месяца, проведенные в этом процветающем центре торговли, предоставили всем троим возможность обретения весьма полезного опыта. Пребывание в Коринфе было одной из наиболее интересных из всех их остановок на обратном пути из Рима.

[133:4.14] Gonod had many interests in Corinth, but finally his business was finished, and they prepared to sail for Athens. They traveled on a small boat which could be carried overland on a land track from one of Corinth’s harbors to the other, a distance of ten miles.
С Коринфом Гонода связывали многие коммерческие интересы, но наконец он закончил свои дела и они приготовились отплыть в Афины на небольшом судне, которое можно было перетащить сушей по земляной колее из одного коринфского порта в другой на расстояние в шестнадцать километров.

5. AT ATHENS DISCOURSE ON SCIENCE 

5. В АФИНАХ — БЕСЕДА О НАУКЕ

[133:5.1] They shortly arrived at the olden center of Greek science and learning, and Ganid was thrilled with the thought of being in Athens, of being in Greece, the cultural center of the onetime Alexandrian empire, which had extended its borders even to his own land of India. There was little business to transact; so Gonod spent most of his time with Jesus and Ganid, visiting the many points of interest and listening to the interesting discussions of the lad and his versatile teacher.

Вскоре они прибыли в древний центр греческой науки и образования и Ганид был в восторге от осознания пребывания в Афинах, в Греции — в культурном центре бывшей империи Александра, простиравшейся до его, Ганида, родной Индии. У Гонода дел почти не было, поэтому большую часть своего времени он проводил вместе с Иисусом и Ганидом, посещая с ними многочисленные достопримечательности и слушая увлекательные беседы юноши со своим разносторонним учителем.

[133:5.2] A great university still thrived in Athens, and the trio made frequent visits to its halls of learning. Jesus and Ganid had thoroughly discussed the teachings of Plato when they attended the lectures in the museum at Alexandria. They all enjoyed the art of Greece, examples of which were still to be found here and there about the city.

В Афинах по-прежнему процветал прекрасный университет и они втроем часто бывали в его учебных залах. Посещая лекции в Александрийском музее, Иисус и Ганид подробно обсуждали учения Платона. Всем им нравилось искусство Греции, образцы которого все еще можно было встретить в различных местах города.

[133:5.3] Both the father and the son greatly enjoyed the discussion on science which Jesus had at their inn one evening with a Greek philosopher. After this pedant had talked for almost three hours, and when he had finished his discourse, Jesus, in terms of modern thought, said:
Как отец, так и сын получили огромное удовольствие от дискуссии о науке, которую в один из вечеров Иисус провел в их гостинице с греческим философом. После того как этот доктринер проговорил в течение почти трех часов, Иисус — в изложении современным языком — сказал следующее:

[133:5.4] Scientists may some day measure the energy, or force manifestations, of gravitation, light, and electricity, but these same scientists can never (scientifically) tell you what these universe phenomena are.
Science deals with physical-energy activities; religion deals with eternal values. True philosophy grows out of the wisdom which does its best to correlate these quantitative and qualitative observations. There always exists the danger that the purely physical scientist may become afflicted with mathematical pride and statistical egotism, not to mention spiritual blindness.
Возможно, что со временем ученые научатся измерять энергию — или силовые проявления — гравитации, света и электричества, но те же самые ученые никогда не смогут (в научном смысле) объяснить, чем являются
эти вселенские феномены. Наука занимается физико-энергетическими взаимодействиями; религия — вечными ценностями. Истинная философия произрастает из мудрости, которая наилучшим образом соотносит эти количественные и качественные результаты наблюдений. Для ученого, стоящего на позициях чистой физики, существует постоянная опасность оказаться жертвой свойственной математике гордыни и присущего статистике эготизма, не говоря уже о духовной слепоте.

[133:5.5] Logic is valid in the material world, and mathematics is reliable when limited in its application to physical things; but neither is to be regarded as wholly dependable or infallible when applied to life problems. Life embraces phenomena which are not wholly material. Arithmetic says that, if one man could shear a sheep in ten minutes, ten men could shear it in one minute. That is sound mathematics, but it is not true, for the ten men could not so do it; they would get in one another’s way so badly that the work would be greatly delayed.

Логика эффективна в материальном мире и математика достоверна при изучении физических явлений; однако ни та, ни другая не могут считаться всецело надежными или безошибочными в применении к жизненным проблемам. Жизнь охватывает не только материальные феномены. Арифметика утверждает, что если один человек может постричь овцу за десять минут, то десять человек постригут ее за минуту. Такое суждение убедительно в математике, но оно не соответствует истине, ибо десять человек не справились бы с такой задачей: они настолько мешали бы друг другу, что на эту работу ушло бы намного больше времени.

[133:5.6] Mathematics asserts that, if one person stands for a certain unit of intellectual and moral value, ten persons would stand for ten times this value. But in dealing with human personality it would be nearer the truth to say that such a personality association is a sum equal to the square of the number of personalities concerned in the equation rather than the simple arithmetical sum. A social group of human beings in co-ordinated working harmony stands for a force far greater than the simple sum of its parts.

Математика утверждает, что если один человек соответствует некоторой единице интеллектуальной и нравственной ценности, то десять человек соответствовали бы десятикратной ценности. Однако применительно к человеческой личности было бы правильнее сказать, что такая ассоциация в своей сумме ближе к квадрату участвующих в уравнении личностей, чем к их простой арифметической сумме. Общественная группа согласованно действующих людей соответствует силе значительно превосходящей простую сумму сил ее отдельных членов.
[133:5.7] Quantity may be identified as a fact, thus becoming a scientific uniformity. Quality, being a matter of mind interpretation, represents an estimate of values, and must, therefore, remain an experience of the individual. When both science and religion become less dogmatic and more tolerant of criticism, philosophy will then begin to achieve unity
in the intelligent comprehension of the universe.
Количество может рассматриваться как факт, выражая тем самым научный стандарт. Качество же, как результат интерпретации разума, представляет собой постижение ценностей и поэтому с необходимостью должно оставаться опытом индивидуума. Когда и наука, и религия станут менее догматичными и более терпимыми к критике, тогда философия начнет достигать единства
в разумном постижении вселенной.

[133:5.8] There is unity in the cosmic universe if you could only discern its workings in actuality. The real universe is friendly to every child of the eternal God. The real problem is: How can the finite mind of man achieve a logical, true, and corresponding unity of thought? This universe-knowing state of mind can be had only by conceiving that the quantitative fact and the qualitative value have a common causation in the Paradise Father. Such a conception of reality yields a broader insight into the purposeful unity of universe phenomena; it even reveals a spiritual goal of progressive personality achievement. And this is a concept of unity which can sense the unchanging background of a living universe of continually changing impersonal relations and evolving personal relationships.

Космическая вселенная едина, если только различать такие проявления в актуальности. Реальная вселенная дружественна для каждого дитя вечного Бога. Настоящая проблема заключается в достижении конечным человеческим разумом логического, истинного и адекватного единства мысли. Такое осознающее вселенную состояние разума достигается только через постижение количественного факта и качественной ценности как имеющих общую причинность в Райском Отце. Такое представление о реальности имеет следствием более глубокое постижение целенаправленного единства вселенских явлений и даже раскрывает духовную цель последовательных достижений личности. И такая концепция единства позволяет увидеть неизменную основу живой вселенной, на фоне которой постоянно изменяются безличностные связи и эволюционируют личностные взаимоотношения.

[133:5.9] Matter and spirit and the state intervening between them are three interrelated and interassociated levels of the true unity of the real universe. Regardless of how divergent the universe phenomena of fact and value may appear to be, they are, after all, unified in the Supreme.

Материя, дух и разделяющее их третье состояние представляют собой взаимозависимые и взаимосвязанные уровни истинного единства реальной вселенной. Сколь бы различными ни представлялись такие вселенские явления как факт и ценность, в конечном счете они объединяются в Верховном.

[133:5.10] Reality of material existence attaches to unrecognized energy as well as to visible matter. When the energies of the universe are so slowed down that they acquire the requisite degree of motion, then, under favorable conditions, these same energies become mass. And forget not, the mind which can alone perceive the presence of apparent realities is itself also real. And the fundamental cause of this universe of energy-mass, mind, and spirit, is eternal — it exists and consists in the nature and reactions of the Universal Father and his absolute co-ordinates.
Реальность материального бытия связана как с невидимой энергией, так и с видимой материей. Когда энергии вселенной замедляются до уровня обретения необходимой степени движения, тогда при благоприятных условиях те же самые энергии становятся массой. И не забывай о том, что разум — один только способный воспринимать присутствие видимых реальностей — сам по себе также реален. Основополагающая же причина этой вселенной энергии-массы, разума и духа вечна — она существует и заключается в сущности и реакциях Всеобщего Отца и его абсолютных согласованных партнеров.

[133:5.11] They were all more than astounded at the words of Jesus, and when the Greek took leave of them, he said: «At last my eyes have beheld a Jew who thinks something besides racial superiority and talks something besides religion.» And they retired for the night.

Все они были потрясены до глубины души словами Иисуса и покидая их, грек сказал: «Наконец-то я увидел еврея, который думает не только о национальном превосходстве и говорит не только о религии». Затем все они отправились отдыхать.

[133:5.12] The sojourn in Athens was pleasant and profitable, but it was not particularly fruitful in its human contacts. Too many of the Athenians of that day were either intellectually proud of their reputation of another day or mentally stupid and ignorant, being the offspring of the inferior slaves of those earlier periods when there was glory in Greece and wisdom in the minds of its people. Even then, there were still many keen minds to be found among the citizens of Athens.
Пребывание в Афинах было приятным и полезным, но не особенно плодотворным с точки зрения общения с людьми. Слишком многие афиняне того времени отличались либо интеллектуальной надменностью из-за репутации своих предшественников, либо были глупы и невежественны, являясь потомками отсталых рабов более ранних периодов, когда Греция славилась величием, а ее народ — мудростью. Но даже тогда среди жителей Афин все еще можно было найти немало тех, кто обладал блестящим разумом.

6. AT EPHESUS — DISCOURSE ON THE SOUL 

6. В ЭФЕСЕ — БЕСЕДА О ДУШЕ

[133:6.1] On leaving Athens, the travelers went by way of Troas to Ephesus, the capital of the Roman province of Asia. They made many trips out to the famous temple of Artemis of the Ephesians, about two miles from the city. Artemis was the most famous goddess of all Asia Minor and a perpetuation of the still earlier mother goddess of ancient Anatolian times. The crude idol exhibited in the enormous temple dedicated to her worship was reputed to have fallen from heaven. Not all of Ganid’s early training to respect images as symbols of divinity had been eradicated, and he thought it best to purchase a little silver shrine in honor of this fertility goddess of Asia Minor. That night they talked at great length about the worship of things made with human hands.

Покинув Афины, путешественники отправились через Троас в Эфес — столицу римской провинции Азии. Там они несколько раз посетили знаменитый храм Артемиды Ефесской, находившийся на расстоянии примерно трех километров от города. Артемида была самой знаменитой богиней во всей Малой Азии с чертами более древней богини-матери античных анатолийских времен. Считалось, что  примитивный идол в исполинском храме Артемиды упал с небес. Ганид, в то время еще не полностью освободившийся от своего прежнего воспитания в духе уважения образов как символов божественности, решил, что ему обязательно следует купить маленькую серебряную раку в честь богини плодородия Малой Азии. В ту ночь они долго говорили о поклонении предметам, изготовленным руками человека.

[133:6.2] On the third day of their stay they walked down by the river to observe the dredging of the harbor’s mouth. At noon they talked with a young Phoenician who was homesick and much discouraged; but most of all he was envious of a certain young man who had received promotion over his head. Jesus spoke comforting words to him and quoted the olden Hebrew proverb: «A man’s gift makes room for him and brings him before great men.»
На третий день они спустились вдоль течения реки посмотреть как углубляют дно у входа в гавань. В полдень они разговорились с молодым финикийцем, который очень скучал по дому и пребывал в глубоком унынии; однако больше всего он завидовал одному молодому человеку, который получил повышение по службе через его голову. Иисус произнес слова утешения и процитировал старую еврейскую пословицу:
«Талант определяет место человека и приводит его к великим людям».

[133:6.3] Of all the large cities they visited on this tour of the Mediterranean, they here accomplished the least of value to the subsequent work of the Christian missionaries. Christianity secured its start in Ephesus largely through the efforts of Paul, who resided here more than two years, making tents for a living and conducting lectures on religion and philosophy each night in the main audience chamber of the school of Tyrannus.

Из всех крупных городов, где они побывали за время путешествия по Средиземноморью, здесь им удалось сделать менее всего для последующей работы христианских миссионеров. Христианство появилось в Эфесе в основном благодаря усилиям Павла, который жил в этом городе свыше двух лет, изготавливая на продажу палатки и выступая каждый вечер с лекциями о религии и философии в главном зале школы Тиранна.

[133:6.4] There was a progressive thinker connected with this local school of philosophy, and Jesus had several profitable sessions with him. In the course of these talks Jesus had repeatedly used the word «soul.» This learned Greek finally asked him what he meant by «soul,» and he replied:
С этой местной школой философии был связан некий прогрессивный мыслитель, с которым Иисус провел несколько плодотворных встреч. В ходе этих бесед Иисус неоднократно использовал слово «душа». В конце концов, ученый грек спросил его, что он подразумевает под этим словом. Иисусответил:

[133:6.5] «The soul is the self-reflective, truth-discerning, and spirit-perceiving part of man which forever elevates the human being above the level of the animal world. Self-consciousness, in and of itself, is not the soul. Moral self-consciousness is true human self-realization and constitutes the foundation of the human soul, and the soul is that part of man which represents the potential survival value of human experience. Moral choice and spiritual attainment, the ability to know God and the urge to be like him, are the characteristics of the soul. The soul of man cannot exist apart from moral thinking and spiritual activity. A stagnant soul is a dying soul. But the soul of man is distinct from the divine spirit which dwells within the mind. The divine spirit arrives simultaneously with the first moral activity of the human mind, and that is the occasion of the birth of the soul.

«Душа — это самосознающая, различающая истину и воспринимающая дух часть человека, которая навечно возвышает его над уровнем животного мира. Самосознание, в себе и само по себе, не есть душа. Нравственное самосознание — истинная самореализация человека — образует основу для человеческой души, а душа есть часть человека, представляющая ценность человеческого опыта, обладающую потенциалом посмертия. Характеристики души — это нравственный выбор и духовное достижение, способность познавать Бога и стремление становиться подобным ему. Душа человека не может существовать отдельно от нравственного мышления и духовной активности. Инертная душа — это умирающая душа. Однако душа человека отличается от божественного духа, находящегося в разуме. Божественный дух прибывает одновременно с первым нравственным действием человеческого разума и именно в этот момент рождается душа.

[133:6.6] «The saving or losing of a soul has to do with whether or not the moral consciousness attains survival status through eternal alliance with its associated immortal spirit endowment. Salvation is the spiritualization of the self-realization of the moral consciousness, which thereby becomes possessed of survival value. All forms of soul conflict consist in the lack of harmony between the moral, or spiritual, self-consciousness and the purely intellectual self-consciousness.

Спасение души или ее утрата зависит от достижения нравственным сознанием необходимого для посмертия статуса через объединение со связанным с ним бессмертным духовным даром. Спасение — это одухотворение внутренней способности к нравственному сознанию, обретающего тем самым необходимую для посмертия ценность. Все виды душевных конфликтов заключаются в отсутствии гармонии между самосознанием нравственным или духовным и сугубо интеллектуальным самосознанием.
[133:6.7] «The human soul, when matured, ennobled, and spiritualized, approaches the heavenly status in that it comes near to being an entity intervening between the material and the spiritual, the material self and the divine spirit. The evolving soul of a human being is difficult of description and more difficult of demonstration because it is not discoverable by the methods of either material investigation or spiritual proving. Material science cannot demonstrate the existence of a soul, neither can pure spirit-testing. Notwithstanding the failure of both material science and spiritual standards to discover the existence of the human soul, every morally conscious mortal knows of the existence of his soul as a real
and actual personal experience.»
Становясь зрелой, облагороженной и одухотворенной, душа приближается к небесному статусу; другими словами — к промежуточному положению между материальным и духовным — материальным «я» и божественным духом. Эволюционирующую душу человека трудно описать и еще труднее показать, ибо ее невозможно обнаружить ни с помощью материального исследования, ни с помощью духовных доказательств. Ни материальная наука, ни чисто духовная проба не могут продемонстрировать существование души. Однако несмотря на неспособность как материальной науки, так и духовных методов обнаружить существование человеческой души, каждый нравственно мыслящий смертный знает о существовании своей души в реальном и подлинном личном опыте».

7. THE SOJOURN AT CYPRUS DISCOURSE ON MIND

7. ПРЕБЫВАНИЕ НА КИПРЕ — БЕСЕДА О РАЗУМЕ

[133:7.1] Shortly the travelers set sail for Cyprus, stopping at Rhodes. They enjoyed the long water voyage and arrived at their island destination much rested in body and refreshed in spirit.

Вскоре путешественники отплыли на Кипр, сделав остановку на Родосе. Они насладились длительным путешествием по морю и прибыли на остров отдохнувшие телом и освеженные духом.

[133:7.2] It was their plan to enjoy a period of real rest and play on this visit to Cyprus as their tour of the Mediterranean was drawing to a close. They landed at Paphos and at once began the assembly of supplies for their sojourn of several weeks in the near-by mountains. On the third day after their arrival they started for the hills with their well-loaded pack animals.

Посещение Кипра планировалось как период настоящего отдыха и развлечений, ибо их путешествие по Средиземноморью подходило к концу. Они высадились в Пафосе и сразу же начали собирать все необходимое на несколько недель пребывания в близлежащих горах. На третий день после прибытия они отправились в горы вместе с доверху нагруженными вьючными животными.

[133:7.3] For two weeks the trio greatly enjoyed themselves, and then, without warning, young Ganid was suddenly taken grievously ill. For two weeks he suffered from a raging fever, oftentimes becoming delirious; both Jesus and Gonod were kept busy attending the sick boy. Jesus skillfully and tenderly cared for the lad, and the father was amazed by both the gentleness and adeptness manifested in all his ministry to the afflicted youth. They were far from human habitations, and the boy was too ill to be moved; so they prepared as best they could to nurse him back to health right there in the mountains.

В течение двух недель все трое прекрасно проводили время, но затем молодой Ганид внезапно и тяжело заболел. Две недели его мучила лихорадка, из-за которой он часто начинал бредить. Иисус и Гонод все свое время посвятили заботе о больном мальчике. Иисус умело и нежно опекал Ганида и Гонод был изумлен его деликатностью и сноровкой, проявленными в помощи страдающему юноше. Они находились далеко от поселений, а мальчика нельзя было перевозить; поэтому они как можно лучше приготовились к тому, чтобы выхаживать его здесь же в горах.

[133:7.4] During Ganid’s convalescence of three weeks Jesus told him many interesting things about nature and her various moods. And what fun they had as they wandered over the mountains, the boy asking questions, Jesus answering them, and the father marveling at the whole performance.

Ганид выздоравливал в течение трех недель и за это время Иисус рассказал ему много интересного о природе и ее переменчивом нраве. И с каким же удовольствием они бродили по горам, когда юноша задавал вопросы, Иисус отвечал на них, а отец восхищался всем этим зрелищем.

[133:7.5] The last week of their sojourn in the mountains Jesus and Ganid had a long talk on the functions of the human mind. After several hours of discussion the lad asked this question: «But, Teacher, what do you mean when you say that man experiences a higher form of self-consciousness than do the higher animals?» And as restated in modern phraseology, Jesus answered:
В последнюю неделю пребывания в горах Иисус и Ганид долго говорили о функциях человеческого разума. После многочасового обсуждения этого вопроса Ганид спросил: «Однако, Учитель, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что человек обладает более высокой формой самосознания, чем высшие животные?» В изложении на современном языке, Иисус ответил:

[133:7.6] My son, I have already told you much about the mind of man and the divine spirit that lives therein, but now let me emphasize that self-consciousness is a reality.
When any animal becomes self-conscious, it becomes a primitive man. Such an attainment results from a co-ordination of function between impersonal energy and spirit-conceiving mind, and it is this phenomenon which warrants the bestowal of an absolute focal point for the human personality, the spirit of the Father in heaven.
Сын мой, я уже не раз рассказывал тебе о разуме человека и живущем в нем божественном духе, но сейчас позволь мне сделать акцент на том, что самосознание — это реальность
. Обретая самосознание, животное становится примитивным человеком. Такое достижение вытекает из согласования функций безличностной энергии и постигающего дух разума и именно данный феномен делает возможным посвящение абсолютного центра фокального средоточия человеческой личности — духа небесного Отца.

[133:7.7] Ideas are not simply a record of sensations; ideas are sensations plus the reflective interpretations of the personal self; and the self is more than the sum of one’s sensations. There begins to be something of an approach to unity in an evolving selfhood, and that unity is derived from the indwelling presence of a part of absolute unity which spiritually activates such a self-conscious animal-origin mind.

Идеи — это не просто регистрация ощущений; идеи представляют собой ощущения плюс вдумчивые интерпретации личностного «я», которое больше совокупности опыта ощущений. В эволюционирующей индивидуальности появляются признаки приближения к единству, вытекающего из внутреннего присутствия части абсолютного единства, духовно активирующей самосознающий разум животного происхождения.

[133:7.8] No mere animal could possess a time self-consciousness. Animals possess a physiological co-ordination of associated sensation-recognition and memory thereof, but none experience a meaningful recognition of sensation or exhibit a purposeful association of these combined physical experiences such as is manifested in the conclusions of intelligent and reflective human interpretations. And this fact of self-conscious existence, associated with the reality of his subsequent spiritual experience, constitutes man a potential son of the universe and foreshadows his eventual attainment of the Supreme Unity of the universe.

Ни одно животное не обладает самосознанием во времени. Животные способны к физиологическому согласованию связанных между собой непосредственных ощущений с памятью о них, однако не воспринимают содержательной стороны ощущений и не обнаруживают целенаправленной связи комбинированных видов физического опыта как это происходит в результате разумных и осмысленных человеческих толкований. Факт человеческого самосознания в совокупности с реальностью последующего духовного опыта человека делает его потенциальным сыном вселенной и предвосхищает окончательное достижение им Верховного Единства вселенной.

[133:7.9] Neither is the human self merely the sum of the successive states of consciousness. Without the effective functioning of a consciousness sorter and associater there would not exist sufficient unity to warrant the designation of a selfhood. Such an ununified mind could hardly attain conscious levels of human status. If the associations of consciousness were just an accident, the minds of all men would then exhibit the uncontrolled and random associations of certain phases of mental madness.

Человеческое «я» также не является всего лишь суммой последовательных состояний сознания. Без эффективного функционирования распределителя и объединителя сознания не было бы достаточного единства для определения индивидуальности. Такой разобщенный разум едва ли мог бы достигнуть человеческого уровня сознания. Если бы различные проявления сознания были бы только случайностью, то разум каждого человека обнаруживал бы неконтролируемые и произвольные ассоциации, характерные для некоторых стадий умопомешательства.

[133:7.10] A human mind, built up solely out of the consciousness of physical sensations, could never attain spiritual levels; this kind of material mind would be utterly lacking in a sense of moral values and would be without a guiding sense of spiritual dominance which is so essential to achieving harmonious personality unity in time, and which is inseparable from personality survival in eternity.

Человеческий разум, сформированный исключительно на осознании физических ощущений, никогда не мог бы достигнуть духовных уровней; такой тип материального разума был бы начисто лишен восприятия нравственных ценностей и направляющего ощущения духовного влияния, столь необходимого для достижения гармоничного единства личности во времени и неотъемлемого от посмертия личности в вечности.

[133:7.11] The human mind early begins to manifest qualities which are supermaterial; the truly reflective human intellect is not altogether bound by the limits of time. That individuals so differ in their life performances indicates, not only the varying endowments of heredity and the different influences of the environment, but also the degree of unification with the indwelling spirit of the Father which has been achieved by the self, the measure of the identification of the one with the other.

Уже на раннем этапе человеческий разум начинает проявлять сверхматериальные качества; истинно мыслящий человеческий интеллект не ограничен пределами времени. Глубокие отличия в жизненных реакциях индивидуумов говорят не только о наследственной изменчивости и различных влияниях окружающей среды, но и о степени объединения человека с пребывающим в нем духом Отца — о мере отождествления одного с другим.

[133:7.12] The human mind does not well stand the conflict of double allegiance. It is a severe strain on the soul to undergo the experience of an effort to serve both good and evil. The supremely happy and efficiently unified mind is the one wholly dedicated to the doing of the will of the Father in heaven. Unresolved conflicts destroy unity and may terminate in mind disruption. But the survival character of a soul is not fostered by attempting to secure peace of mind at any price, by the surrender of noble aspirations, and by the compromise of spiritual ideals; rather is such peace attained by the stalwart assertion of the triumph of that which is true, and this victory is achieved in the overcoming of evil with the potent force of good.
Человеческому разуму трудно служить двум господам. Пытаясь служить как добру, так и злу, душа испытывает огромное напряжение. В высшей степени счастливым и рационально объединенным становится разум целиком посвященный исполнению воли небесного Отца. Неразрешенные конфликты уничтожают единство и могут привести к разрушению разума. Однако попытки добиться спокойствия разума любой ценой, за счет отказа от благородных устремлений и ослабления духовных идеалов не способствуют необходимым для спасения качествам души; такое спокойствие скорее обретается доблестным утверждением всего истинного, а такая победа достигается преодолением зла с помощью могущественной силы добра.

[133:7.13] The next day they departed for Salamis, where they embarked for Antioch on the Syrian coast.
На следующий день они отбыли в Саламин, где сели на корабль, отправлявшийся в Антиохию к берегам Сирии.

8. AT ANTIOCH 

8. В АНТИОХИИ

[133:8.1] Antioch was the capital of the Roman province of Syria, and here the imperial governor had his residence. Antioch had half a million inhabitants; it was the third city of the empire in size and the first in wickedness and flagrant immorality. Gonod had considerable business to transact; so Jesus and Ganid were much by themselves. They visited everything about this polyglot city except the grove of Daphne. Gonod and Ganid visited this notorious shrine of shame, but Jesus declined to accompany them. Such scenes were not so shocking to Indians, but they were repellent to an idealistic Hebrew.

Антиохия была столицей римской провинции Сирия и здесь находилась резиденция римского правителя. Население Антиохии составляло полмиллиона человек; этот город был третьим в империи по величине и первым по нечестивости и ужасающей безнравственности. У Гонода здесь было много дел, поэтому Иисус и Ганид в основном были предоставлены самим себе. Они осмотрели все достопримечательности этого многоязыкого города, кроме рощи Дафны. Гонод и Ганид посетили эту пресловутую постыдную святыню, но Иисус отказался сопровождать их. Происходящее там не было столь шокирующим для индийцев, однако внушало отвращение идеалистичному еврею.

[133:8.2] Jesus became sober and reflective as he drew nearer Palestine and the end of their journey. He visited with few people in Antioch; he seldom went about in the city. After much questioning as to why his teacher manifested so little interest in Antioch, Ganid finally induced Jesus to say: «This city is not far from Palestine; maybe I shall come back here sometime.»
В конце путешествия и с приближением к Палестине Иисус становился все более серьезным и задумчивым. В Антиохии он почти ни с кем не общался и редко выходил в город. Наконец, после многочисленных вопросов о том, почему он проявляет так мало интереса к Антиохии, Ганид добился от Иисуса ответа:
«Этот город недалеко от Палестины; быть может когда-нибудь я вернусь сюда».

[133:8.3] Ganid had a very interesting experience in Antioch. This young man had proved himself an apt pupil and already had begun to make practical use of some of Jesus’ teachings. There was a certain Indian connected with his father’s business in Antioch who had become so unpleasant and disgruntled that his dismissal had been considered. When Ganid heard this, he betook himself to his father’s place of business and held a long conference with his fellow countryman. This man felt he had been put at the wrong job. Ganid told him about the Father in heaven and in many ways expanded his views of religion. But of all that Ganid said, the quotation of a Hebrew proverb did the most good, and that word of wisdom was: «Whatsoever your hand finds to do, do that with all your might.»

В Антиохии Ганид приобрел весьма интересный опыт. Этот юноша оказался способным учеником и уже начал использовать на практике некоторые из учений Иисуса. Некий индиец, причастный к торговым делам его отца в Антиохии, стал настолько неприятным и злым человеком, что встал вопрос о его увольнении. Услышав об этом, Ганид отправился туда, где вел свои дела его отец и долго беседовал со своим земляком. Этот человек считал, что оказался не на своем месте. Ганид рассказал ему о небесном Отце и всесторонне изложил свои взгляды на религию. Однако из всего, что сказал Ганид, наибольшую пользу принесла еврейская пословица, и эта мудрость гласила: «Что бы ты ни делал, делай как можно лучше».

[133:8.4] After preparing their luggage for the camel caravan, they passed on down to Sidon and thence over to Damascus, and after three days they made ready for the long trek across the desert sands.
Собрав свой багаж для отправки с караваном, они направились в Сидон, а оттуда — в Дамаск, где через три дня подготовились к длительному переходу через пески пустыни.

9. IN MESOPOTAMIA

9. В МЕСОПОТАМИИ

[133:9.1] The caravan trip across the desert was not a new experience for these much-traveled men. After Ganid had watched his teacher help with the loading of their twenty camels and observed him volunteer to drive their own animal, he exclaimed, «Teacher, is there anything that you cannot do?» Jesus only smiled, saying, «The teacher surely is not without honor in the eyes of a diligent pupil.» And so they set forth for the ancient city of Ur.
Переход с караваном через пустыню не был чем-то новым для этих опытных путешественников. Посмотрев, как его учитель помогает нагружать их двадцать верблюдов и увидев, что он вызвался вести их собственное животное, Ганид воскликнул: «Учитель, есть ли что-нибудь, чего ты не умеешь делать?» Иисус только улыбнулся, сказав: «Учитель определенно пользуется уважением со стороны прилежного ученика».
И так, они направились в древний город Ур.

[133:9.2] Jesus was much interested in the early history of Ur, the birthplace of Abraham, and he was equally fascinated with the ruins and traditions of Susa, so much so that Gonod and Ganid extended their stay in these parts three weeks in order to afford Jesus more time to conduct his investigations and also to provide the better opportunity to persuade him to go back to India with them.

Иисуса очень интересовала ранняя история Ура, родины Авраама, и он был не менее очарован руинами и преданиями Суз. Его увлеченность была столь велика, что Гонод и Ганид продлили свое пребывание в этих местах на три недели, чтобы дать Иисусу больше времени для проведения своих исследований; кроме того, им предоставилась прекрасная возможность попытаться уговорить его поехать в Индию вместе с ними.

[133:9.3] It was at Ur that Ganid had a long talk with Jesus regarding the difference between knowledge, wisdom, and truth. And he was greatly charmed with the saying of the Hebrew wise man: «Wisdom is the principal thing; therefore get wisdom. With all your quest for knowledge, get understanding. Exalt wisdom and she will promote you. She will bring you to honor if you will but embrace her.»
Именно в Уре Ганид и Иисус долго говорили о различиях между знанием, мудростью и истиной и Ганида совершенно пленили процитированные Иисусом слова иудейского мудреца: «Главное — мудрость; поэтому приобретай мудрость. Всем своим стремлением к знаниям обретай понимание. Возвышай мудрость, и она продвинет тебя. Она прославит тебя, если только ты изберешь ее».

[133:9.4] At last the day came for the separation. They were all brave, especially the lad, but it was a trying ordeal. They were tearful of eye but courageous of heart. In bidding his teacher farewell, Ganid said: «Farewell, Teacher, but not forever. When I come again to Damascus, I will look for you. I love you, for I think the Father in heaven must be something like you; at least I know you are much like what you have told me about him. I will remember your teaching, but most of all, I will never forget you.» Said the father, «Farewell to a great teacher, one who has made us better and helped us to know God.» And Jesus replied, «Peace be upon you, and may the blessing of the Father in heaven ever abide with you.» And Jesus stood on the shore and watched as the small boat carried them out to their anchored ship. Thus the Master left his friends from India at Charax, never to see them again in this world; nor were they, in this world, ever to know that the man who later appeared as Jesus of Nazareth was this same friend they had just taken leave of — Joshua their teacher.
Наконец, настал день прощания. Все они старались не унывать, особенно юноша, однако это было тяжким испытанием. Глаза их были полны слез, но сердца были исполнены отваги. Прощаясь со своим учителем, Ганид сказал: «Прощай, Учитель, но не навсегда. Когда я снова буду в Дамаске, то обязательно тебя найду. Я люблю тебя, ибо я думаю, что небесный Отец должен походить на тебя; во всяком случае, я знаю — ты очень похож на того Отца, о котором поведал мне. Я буду помнить твои учения, но прежде всего, я буду помнить тебя». Его отец сказал: «Я прощаюсь с великим учителем, который сделал нас лучше и помог нам узнать Бога». В ответ Иисус произнес: «Мир с вами, и да пребудет с вами благословение небесного Отца».
Стоя на берегу, Иисус смотрел, как небольшая лодка отвозит их к стоящему на якоре кораблю. Так Учитель расстался со своими друзьями в Хараксе, чтобы уже никогда не увидеть их в этом мире. Так и им — в этом мире — не было суждено узнать о том, что человек, известный впоследствии как Иисус Назарянин, был тем самым другом и учителем Иешуа, с которым они только что расстались.

[133:9.5] In India, Ganid grew up to become an influential man, a worthy successor of his eminent father, and he spread abroad many of the noble truths which he had learned from Jesus, his beloved teacher. Later on in life, when Ganid heard of the strange teacher in Palestine who terminated his career on a cross, though he recognized the similarity between the gospel of this Son of Man and the teachings of his Jewish tutor, it never occurred to him that these two were actually the same person.
В Индии Ганид со временем стал влиятельным человеком, достойным преемником своего видного отца и распространил многие благородные истины, усвоенные им от Иисуса, своего любимого учителя. Впоследствии до Ганида доходили слухи о странном палестинском проповеднике, закончившем свою жизнь на кресте. Однако хотя он и заметил сходство между евангелием Сына Человеческого и учениями своего еврейского репетитора, все же так и не догадался о том, что в реальности тот и другой были одним и тем же человеком.

[133:9.6] Thus ended that chapter in the life of the Son of Man which might be termed:
The mission of Joshua the teacher.
Так завершилась глава в жизни Сына Человеческого, которую можно было бы назвать Миссия учителя Иешуа.

 

---

 

134 Переходные годы

• 
  1. ТРИДЦАТЫЙ ГОД (24 ГОД Н.Э.)
  
• 
  2. ПУТЕШЕСТВИЕ С КАРАВАНОМ К КАСПИЮ
  
• 
  3. УРМСКИЕ ЛЕКЦИИ
  
• 
  4. СУВЕРЕНИТЕТ — БОЖЕСТВЕННЫЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ
  
• 
  5. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ
  
• 
  6. ЗАКОН, СВОБОДА И СУВЕРЕННОСТЬ
  
• 
  7. ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (25 ГОД Н.Э.)
  
• 
  8. ПРЕБЫВАНИЕ НА ГОРЕ ЕРМОН
  
• 
  9. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ
  

(The Transition Years)

[134:0.1] DURING the Mediterranean journey Jesus had carefully studied the people he met and the countries through which he passed, and at about this time he reached his final decision as to the remainder of his life on earth. He had fully considered and now finally approved the plan which provided that he be born of Jewish parents in Palestine, and he therefore deliberately returned to Galilee to await the beginning of his lifework as a public teacher of truth; he began to lay plans for a public career in the land of his father Joseph’s people, and he did this of his own free will.

ПУТЕШЕСТВУЯ по Средиземноморью, Иисус деликатно изучал людей, с которыми встречался и страны, через которые проходил; примерно в это же время он пришел к окончательному решению относительно оставшейся ему жизни на земле. Он всесторонне рассмотрел и теперь окончательно утвердил замысел, согласно которому был рожден от еврейских родителей в Палестине и поэтому намеренно вернулся в Галилею в ожидании начала своей миссии — публичной деятельности в качестве учителя истины. Он начал готовиться к общественному служению на земле народа своего отца Иосифа и делал это по своей собственной свободной воле.

[134:0.2] Jesus had found out through personal and human experience that Palestine was the best place in all the Roman world wherein to set forth the closing chapters, and to enact the final scenes, of his life on earth. For the first time he became fully satisfied with the program of openly manifesting his true nature and of revealing his divine identity among the Jews and gentiles of his native Palestine. He definitely decided to finish his life on earth and to complete his career of mortal existence in the same land in which he entered the human experience as a helpless babe. His Urantia career began among the Jews in Palestine, and he chose to terminate his life in Palestine and among the Jews.
На личном и человеческом опыте Иисус убедился в том, что во всем римском мире именно Палестина была наилучшим местом для того, чтобы перевернуть последние страницы и разыграть заключительные сцены своей жизни на земле. Впервые он был полностью удовлетворен планом открытого проявления своей истинной сущности и раскрытия своей божественной идентичности среди евреев и язычников родной Палестины. Он определенно решил окончить свою жизнь на земле и завершить свой смертный путь там же, куда пришел обретать человеческий опыт в виде беспомощного дитя. Его урантийский путь начался среди евреев в Палестине, и он решил завершить свою жизнь в Палестине и среди евреев.

1. THE THIRTIETH YEAR (A.D. 24)

1. ТРИДЦАТЫЙ ГОД (24 ГОД Н.Э.)

[134:1.1] After taking leave of Gonod and Ganid at Charax (in December of A.D. 23), Jesus returned by way of Ur to Babylon, where he joined a desert caravan that was on its way to Damascus. From Damascus he went to Nazareth, stopping only a few hours at Capernaum, where he paused to call on Zebedee’s family. There he met his brother James, who had sometime previously come over to work in his place in Zebedee’s boatshop. After talking with James and Jude (who also chanced to be in Capernaum) and after turning over to his brother James the little house which John Zebedee had managed to buy, Jesus went on to Nazareth.

Расставшись с Гонодом и Ганидом в Хараксе (в декабре 23 года н.э.), Иисус через Ур вернулся в Вавилон, где примкнул к каравану, направлявшемуся через пустыню в Дамаск. Из Дамаска он отправился в Назарет, задержавшись всего на несколько часов в Капернауме, чтобы повидаться с семьей Зеведея. Здесь он встретил своего брата Иакова, который ранее переселился в Капернаум для работы на его месте в лодочной мастерской Зеведея. Поговорив с Иаковом и Иудой (также оказавшимся в Капернауме) и передав Иакову небольшой дом, который удалось приобрести Иоанну Зеведею, Иисус продолжил путь в Назарет.

[134:1.2] At the end of his Mediterranean journey Jesus had received sufficient money to meet his living expenses almost up to the time of the beginning of his public ministry. But aside from Zebedee of Capernaum and the people whom he met on this extraordinary trip, the world never knew that he made this journey. His family always believed that he spent this time in study at Alexandria. Jesus never confirmed these beliefs, neither did he make open denial of such misunderstandings.

По окончании путешествия по Средиземноморью Иисус получил достаточно денег для покрытия расходов почти до начала его общественного служения. Однако кроме Зеведея из Капернаума, а также тех, кого он встретил за время этой необыкновенной поездки, мир так никогда и не узнал о его путешествии. Его семья всегда считала, что все это время он учился в Александрии. Иисус никогда не подтверждал этих предположений, но и открыто не опровергал подобных недоразумений.

[134:1.3] During his stay of a few weeks at Nazareth, Jesus visited with his family and friends, spent some time at the repair shop with his brother Joseph, but devoted most of his attention to Mary and Ruth. Ruth was then nearly fifteen years old, and this was Jesus’ first opportunity to have long talks with her since she had become a young woman.

За несколько недель в Назарете Иисус навестил свою семью, друзей, немного поработал в ремонтной мастерской со своим братом Иосифом, но больше всего внимания уделил Марии и Руфи. В то время Руфи было уже почти пятнадцать лет и у Иисуса впервые появилась возможность для долгих бесед с этой молодой женщиной.

[134:1.4] Both Simon and Jude had for some time wanted to get married, but they had disliked to do this without Jesus’ consent; accordingly they had postponed these events, hoping for their eldest brother’s return. Though they all regarded James as the head of the family in most matters, when it came to getting married, they wanted the blessing of Jesus. So Simon and Jude were married at a double wedding in early March of this year, A.D. 24. All the older children were now married; only Ruth, the youngest, remained at home with Mary.

Как Симон, так и Иуда уже подумывали о женитьбе, но не хотели делать этого без согласия Иисуса; поэтому они отложили свои планы, ожидая возвращения старшего брата. В большинстве вопросов главой семьи единодушно считался Иаков, однако до женитьбы они хотели получить благословение Иисуса. Поэтому Симон и Иуда сыграли двойную свадьбу в начале марта этого года — 24 года н.э. Теперь уже все старшие дети были женаты или замужем, только самая младшая — Руфь — оставалась дома с Марией.

[134:1.5] Jesus visited with the individual members of his family quite normally and naturally, but when they were all together, he had so little to say that they remarked about it among themselves. Mary especially was disconcerted by this unusually peculiar behavior of her first-born son.

Иисус вполне обычно и непринужденно общался с отдельными членами своей семьи, но когда они собирались все вместе, то говорил столь мало, что они даже обсуждали это между собой. Больше других необычное поведение первенца волновало Марию.

[134:1.6] About the time Jesus was preparing to leave Nazareth, the conductor of a large caravan which was passing through the city was taken violently ill, and Jesus, being a linguist, volunteered to take his place. Since this trip would necessitate his absence for a year, and inasmuch as all his brothers were married and his mother was living at home with Ruth, Jesus called a family conference at which he proposed that his mother and Ruth go to Capernaum to live in the home which he had so recently given to James. Accordingly, a few days after Jesus left with the caravan, Mary and Ruth moved to Capernaum, where they lived for the rest of Mary’s life in the home that Jesus had provided. Joseph and his family moved into the old Nazareth home.

Примерно во время, когда Иисус собирался покинуть Назарет, заболел проводник большого каравана, проходившего через город и Иисус — как знающий иностранные языки — предложил свои услуги. Ввиду того, что на путешествие должен был уйти целый год, а также поскольку все его братья были женаты и мать жила с Руфью, Иисус собрал семейный совет и предложил, чтобы его мать и Руфь отправились в Капернаум и поселились в недавно переданном Иакову доме. Поэтому через несколько дней после отбытия Иисуса с караваном Мария и Руфь перебрались в Капернаум, где до самой смерти Марии жили в предоставленном Иисусом доме. Иосиф и его семья жили в старом назаретском доме.

[134:1.7] This was one of the more unusual years in the inner experience of the Son of Man; great progress was made in effecting working harmony between his human mind and the indwelling Adjuster. The Adjuster had been actively engaged in reorganizing the thinking and in rehearsing the mind for the great events which were in the not then distant future. The personality of Jesus was preparing for his great change in attitude toward the world. These were the in-between times, the transition stage of that being who began life as God appearing as man, and who was now making ready to complete his earth career as man appearing as God.
Этот год был одним из самых необычных для внутреннего опыта Сына Человеческого; был сделан большой шаг в установлении действенной гармонии между человеческим разумом и внутренним Настройщиком. Настройщик был активно вовлечен в реорганизацию мышления и подготовку разума к великим событиям близкого будущего. Личность Иисуса готовилась к огромной перемене в отношении к миру. Это был промежуточный период — переходной этап — для того, кто начал свою жизнь в качестве Бога, представшего человеком и теперь готовился к завершению своего земного пути в качестве человека, представшего Богом.

2. THE CARAVAN TRIP TO THE CASPIAN

2. ПУТЕШЕСТВИЕ С КАРАВАНОМ К КАСПИЮ

[134:2.1] It was the first of April, A.D. 24, when Jesus left Nazareth on the caravan trip to the Caspian Sea region. The caravan which Jesus joined as its conductor was going from Jerusalem by way of Damascus and Lake Urmia through Assyria, Media, and Parthia to the southeastern Caspian Sea region. It was a full year before he returned from this journey.

Первого апреля 24 года н.э. Иисус покинул Назарет, отправившись с караваном в район Каспийского моря. Караван, проводником которого стал Иисус, направлялся из Иерусалима через Дамаск, мимо озера Урмия и далее — через Ассирию, Мидию и Парфию — в район юго-восточного Каспия. Прошел целый год, прежде чем он вернулся из этого путешествия.

[134:2.2] For Jesus this caravan trip was another adventure of exploration and personal ministry. He had an interesting experience with his caravan family — passengers, guards, and camel drivers. Scores of men, women, and children residing along the route followed by the caravan lived richer lives as a result of their contact with Jesus, to them, the extraordinary conductor of a commonplace caravan. Not all who enjoyed these occasions of his personal ministry profited thereby, but the vast majority of those who met and talked with him were made better for the remainder of their natural lives.

Для Иисуса этот поход с караваном стал еще одним событием в исследовании мира и личном служении. Он обрел интересный опыт в общении со своим караванным семейством — пассажирами, охранниками и погонщиками верблюдов. Множество мужчин, женщин и детей, проживавших на пути следования каравана обогатили свою жизнь в результате контактов с Иисусом, который стал для них столь необычным проводником обычного каравана. Личное служение Иисуса не всем пошло на пользу, но большинство из тех, кто встречался и беседовал с ним менялись к лучшему вплоть до завершения своей земной жизни.

[134:2.3] Of all his world travels this Caspian Sea trip carried Jesus nearest to the Orient and enabled him to gain a better understanding of the Far-Eastern peoples. He made intimate and personal contact with every one of the surviving races of Urantia excepting the red. He equally enjoyed his personal ministry to each of these varied races and blended peoples, and all of them were receptive to the living truth which he brought them. The Europeans from the Far West and the Asiatics from the Far East alike gave attention to his words of hope and eternal life and were equally influenced by the life of loving service and spiritual ministry which he so graciously lived among them.
Из всех его странствий по миру путешествие к Каспийскому морю предоставило Иисусу наилучшую возможность познакомиться с Востоком и лучше понять дальневосточные народы. Он близко и лично познакомился со всеми сохранившимися урантийскими расами, за исключением красной. Он получал одинаковое удовлетворение от личной опеки каждой из этих различных рас и смешанных народов и все они были восприимчивы к его живой истине. Как европейцы далеко на западе, так и азиаты Дальнего Востока внимали его словам надежды и вечной жизни; как те, так и другие испытали на себе влияние его любвеобильного служения и великодушной духовной опеки.

[134:2.4] The caravan trip was successful in every way. This was a most interesting episode in the human life of Jesus, for he functioned during this year in an executive capacity, being responsible for the material intrusted to his charge and for the safe conduct of the travelers making up the caravan party. And he most faithfully, efficiently, and wisely discharged his multiple duties.

Путешествие с караваном было успешным во всех отношениях. Это был наиболее интересный эпизод человеческой жизни Иисуса, ибо в течение этого года он действовал в качестве руководителя, отвечая за вверенные ему грузы и благополучие путешественников, составлявших караванную партию. И он предельно добросовестно, умело и мудро справлялся со всеми своими многочисленными обязанностями.

[134:2.5] On the return from the Caspian region, Jesus gave up the direction of the caravan at Lake Urmia, where he tarried for slightly over two weeks. He returned as a passenger with a later caravan to Damascus, where the owners of the camels besought him to remain in their service. Declining this offer, he journeyed on with the caravan train to Capernaum, arriving the first of April, A.D. 25. No longer did he regard Nazareth as his home. Capernaum had become the home of Jesus, James, Mary, and Ruth. But Jesus never again lived with his family; when in Capernaum he made his home with the Zebedees.
На обратном пути из прикаспийских областей Иисус сложил с себя полномочия проводника каравана у озера Урмия, где он пробыл чуть более двух недель. Вернулся он в качестве пассажира с одним из следующих караванов в Дамаск, где владельцы верблюдов упрашивали его остаться у них на службе. Отклонив это предложение, он добрался с караваном до Капернаума, куда прибыл 1 апреля 25 года н.э. Он более не считал Назарет своим домом. Капернаум стал домом для Иисуса, Иакова, Марии и Руфи. Однако Иисус уже больше никогда не жил со своей семьей; находясь в Капернауме, он останавливался у Зеведеев.

3. THE URMIA LECTURES

3. УРМСКИЕ ЛЕКЦИИ

[134:3.1] On the way to the Caspian Sea, Jesus had stopped several days for rest and recuperation at the old Persian city of Urmia on the western shores of Lake Urmia. On the largest of a group of islands situated a short distance offshore near Urmia was located a large building — a lecture amphitheater — dedicated to the «spirit of religion.» This structure was really a temple of the philosophy of religions.

На пути к Каспийскому морю Иисус на несколько дней остановился для отдыха и восстановления сил в древнем персидском городе Урмия, стоявшем на западном берегу озера Урмия. Здесь на небольшом расстоянии от берега находилась группа островов, на крупнейшем из которых стояло большое здание — лекционный амфитеатр, предназначенный для «духа религии». Строение воистину было храмом философии религий.

[134:3.2] This temple of religion had been built by a wealthy merchant citizen of Urmia and his three sons. This man was Cymboyton, and he numbered among his ancestors many diverse peoples.

Этот храм религии был построен богатым торговцем, гражданином Урмии и его тремя сыновьями. Человека этого звали Кимбойтон и среди его предков были представители многих народов.

[134:3.3] The lectures and discussions in this school of religion began at 10:00 o’clock every morning in the week. The afternoon sessions started at 3:00 o’clock, and the evening debates opened at 8:00 o’clock. Cymboyton or one of his three sons always presided at these sessions of teaching, discussion, and debate. The founder of this unique school of religions lived and died without ever revealing his personal religious beliefs.

Лекции и дискуссии в этой школе религии начинались ежедневно в 10 часов утра. Послеполуденные занятия начинались в 3 часа, а вечерние дебаты открывались в 8 часов. Кимбойтон или один из его трех сыновей всегда возглавляли эти собрания, проходившие в форме обучения, дискуссии или диспута. Основатель этой уникальной школы религий жил и умер так и не раскрыв своих собственных религиозных убеждений.

[134:3.4] On several occasions Jesus participated in these discussions, and before he left Urmia, Cymboyton arranged with Jesus to sojourn with them for two weeks on his return trip and give twenty-four lectures on «The Brotherhood of Men,» and to conduct twelve evening sessions of questions, discussions, and debates on his lectures in particular and on the brotherhood of men in general.

Иисус несколько раз принимал участие в этих дискуссиях и до его отъезда из Урмии Кимбойтон предложил ему на обратном пути присоединиться к ним на две недели и прочитать цикл из двадцати четырех лекций о «Братстве людей», а также провести двенадцать вечерних занятий в форме ответов на вопросы, обсуждений и диспутов по содержанию его лекций в частности и по теме братства людей вообще.

[134:3.5] In accordance with this arrangement, Jesus stopped off on the return trip and delivered these lectures. This was the most systematic and formal of all the Master’s teaching on Urantia. Never before or after did he say so much on one subject as was contained in these lectures and discussions on the brotherhood of men. In reality these lectures were on the «Kingdom of God» and the «Kingdoms of Men.»

В соответствии с этой договоренностью, на обратном пути Иисус сделал остановку и прочитал курс этих лекций. Из всех учений Иисуса на Урантии этот курс отличался наибольшей систематичностью и стройностью. Никогда — ни до, ни после этого — он не уделял такого внимания одной теме, как на этих лекциях и беседах о братстве людей. В реальности, темами лекций стали «Царство Бога» и «Царства людей».

[134:3.6] More than thirty religions and religious cults were represented on the faculty of this temple of religious philosophy. These teachers were chosen, supported, and fully accredited by their respective religious groups. At this time there were about seventy-five teachers on the faculty, and they lived in cottages each accommodating about a dozen persons. Every new moon these groups were changed by the casting of lots. Intolerance, a contentious spirit, or any other disposition to interfere with the smooth running of the community would bring about the prompt and summary dismissal of the offending teacher. He would be unceremoniously dismissed, and his alternate in waiting would be immediately installed in his place.

Среди преподавателей этого храма религиозной философии были представители более тридцати религий и религиозных культов. Эти учители выбирались, поддерживались и облекались полномочиями соответствующими религиозными группами. В то время в штат преподавателей входило около семидесяти пяти учителей и они жили в коттеджах, вмещавших примерно по двенадцать человек. Каждое новолуние эти группы менялись по жребию. Нетерпимость, дух соперничества или что-либо иное, мешающее спокойному управлению общиной, приводили к решительному и безотлагательному увольнению виновного учителя. Без лишних церемоний он освобождался от работы, а его место сразу же занимал ждущий своей очереди преподаватель.

[134:3.7] These teachers of the various religions made a great effort to show how similar their religions were in regard to the fundamental things of this life and the next. There was but one doctrine which had to be accepted in order to gain a seat on this faculty — every teacher must represent a religion which recognized God — some sort of supreme Deity. There were five independent teachers on the faculty who did not represent any organized religion, and it was as such an independent teacher that Jesus appeared before them.
Эти учители различных религий прилагали немалые усилия, чтобы показать, сколь схожими были их религии в отношении фундаментальных понятий этой и последующей жизни. Для того чтобы стать преподавателем, требовалось признание только одной доктрины: каждый учитель должен был представлять религию, признающую Бога — некоторый тип высшего Божества. Среди преподавателей было пять независимых учителей, не представлявших какую-либо из организованных религий и именно в качестве такого независимого учителя и предстал перед ними Иисус.

[134:3.8] [When we, the midwayers, first prepared the summary of Jesus’ teachings at Urmia, there arose a disagreement between the seraphim of the churches and the seraphim of progress as to the wisdom of including these teachings in the Urantia Revelation. Conditions of the twentieth century, prevailing in both religion and human governments, are so different from those prevailing in Jesus’ day that it was indeed difficult to adapt the Master’s teachings at Urmia to the problems of the kingdom of God and the kingdoms of men as these world functions are existent in the twentieth century. We were never able to formulate a statement of the Master’s teachings which was acceptable to both groups of these seraphim of planetary government. Finally, the Melchizedek chairman of the revelatory commission appointed a commission of three of our number to prepare our view of the Master’s Urmia teachings as adapted to twentieth-century religious and political conditions on Urantia. Accordingly, we three secondary midwayers completed such an adaptation of Jesus’ teachings, restating his pronouncements as we would apply them to present-day world conditions, and we now present these statements as they stand after having been edited by the Melchizedek chairman of the revelatory commission.]
[Когда мы, промежуточные создания, впервые подготовили краткое изложение учений Иисуса в Урмии, между серафимами церквей и серафимами прогресса возникло разногласие относительно благоразумности включения этих учений в Урантийское Откровение. В двадцатом веке преобладающие условия как в религии, так и в формах правления людей настолько отличаются от условий эпохи Иисуса, что адаптация доктрин Учителя в Урмии к проблемам Царства Бога и царств людей как общемировой функции в двадцатом веке оказалась непростой задачей. Мы так и не смогли сформулировать удовлетворяющее обе группы серафим планетарного правления изложение доктрин Учителя. В итоге Мелхиседек, как председатель комиссии откровения, уполномочил трех членов нашей категории для изложения нашего взгляда на урмские лекции Учителя, адаптированные к религиозным и политическим условиям Урантии двадцатого века. В соответствии с этим, мы — три вторичных промежуточных создания — подготовили нижеследующий вариант учений Иисуса, перефразировав его высказывания так, как по нашему мнению они могли бы выглядеть с учетом современных условий. И здесь мы предлагаем эти положения в редакции Мелхиседека — председателя комиссии откровения.]

4. SOVEREIGNTY — DIVINE AND HUMAN

4. СУВЕРЕНИТЕТ — БОЖЕСТВЕННЫЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ

[134:4.1] The brotherhood of men is founded on the fatherhood of God. The family of God is derived from the love of God — God is love. God the Father divinely loves his children, all of them.

Братство людей основано на отцовстве Бога. Семья Бога возникает из любви Бога, который есть любовь. Бог-Отец божественно любит всех своих детей.

[134:4.2] The kingdom of heaven, the divine government, is founded on the fact of divine sovereignty — God is spirit. Since God is spirit, this kingdom is spiritual. The kingdom of heaven is neither material nor merely intellectual; it is a spiritual relationship between God and man.

Царство небесное, божественное правление основано на факте божественного суверенитета — Бог есть дух. Поскольку Бог есть дух, то такое царство — духовно. Царство небесное не является ни материальным, ни всего лишь интеллектуальным; это духовная связь Бога и человека.

[134:4.3] If different religions recognize the spirit sovereignty of God the Father, then will all such religions remain at peace. Only when one religion assumes that it is in some way superior to all others, and that it possesses exclusive authority over other religions, will such a religion presume to be intolerant of other religions or dare to persecute other religious believers.

До тех пор, пока различные религии осознают духовный суверенитет Бога-Отца, они остаются миролюбивыми. Только если какая-либо религия претендует на превосходство и исключительные полномочия по отношению к иным религиям, возникает нетерпимость и даже преследование иноверцев со стороны такой религии.

[134:4.4] Religious peace — brotherhood — can never exist unless all religions are willing to completely divest themselves of all ecclesiastical authority and fully surrender all concept of spiritual sovereignty. God alone is spirit sovereign.

Религиозный мир — братство — наступит только тогда, когда все религии добровольно и окончательно откажутся от какой-либо церковной власти и полностью оставят все притязания на духовный суверенитет. Только Бог есть духовный суверен.

[134:4.5] You cannot have equality among religions (religious liberty) without having religious wars unless all religions consent to the transfer of all religious sovereignty to some superhuman level, to God himself.
class="c20">
Невозможно достичь равенства религий (религиозной свободы) без религиозных войн, если только все религии не согласятся передать весь религиозный суверенитет на некоторый сверхчеловеческий уровень, то есть самому Богу.

[134:4.6] The kingdom of heaven in the hearts of men will create religious unity (not necessarily uniformity) because any and all religious groups composed of such religious believers will be free from all notions of ecclesiastical authority — religious sovereignty.

Царство небесное в сердцах людей создаст религиозное единство (не обязательно единообразие) потому что любая и все религиозные группы таких верующих освободятся от всех мнений церковных властей — от религиозного суверенитета.

[134:4.7] God is spirit, and God gives a fragment of his spirit self to dwell in the heart of man. Spiritually, all men are equal. The kingdom of heaven is free from castes, classes, social levels, and economic groups. You are all brethren.

Бог есть дух и Бог дает фрагмент своего духа для вселения в сердце человека. В духовном отношении все люди равны. Царство небесное не знает каст, классов, социальных уровней и экономических групп. Все вы — братья.

[134:4.8] But the moment you lose sight of the spirit sovereignty of God the Father, some one religion will begin to assert its superiority over other religions; and then, instead of peace on earth and good will among men, there will start dissensions, recriminations, even religious wars, at least wars among religionists.

Но как только вы потеряете из виду духовный суверенитет Бога-Отца, какая-нибудь одна религия начнет заявлять о своем превосходстве над другими и тогда вместо мира на земле и доброй воли среди людей возникнут разногласия, взаимные обвинения и даже религиозные войны — во всяком случае, войны среди верующих.

[134:4.9] Freewill beings who regard themselves as equals, unless they mutually acknowledge themselves as subject to some supersovereignty, some authority over and above themselves, sooner or later are tempted to try out their ability to gain power and authority over other persons and groups. The concept of equality never brings peace except in the mutual recognition of some overcontrolling influence of supersovereignty.

Если свободноволевые и считающие себя равными существа не приходят ко взаимному признанию некоторой сверхсуверенности — некоторой власти, которая над ними и превыше их, то рано или поздно они поддаются искушению обрести собственное могущество и власть над другими людьми и группами. Принцип равенства обеспечивает мир только в том случае, если есть взаимное признание некоторого сверхуправляющего влияния сверхсуверенитета.

[134:4.10] The Urmia religionists lived together in comparative peace and tranquillity because they had fully surrendered all their notions of religious sovereignty. Spiritually, they all believed in a sovereign God; socially, full and unchallengeable authority rested in their presiding head — Cymboyton. They well knew what would happen to any teacher who assumed to lord it over his fellow teachers. There can be no lasting religious peace on Urantia until all religious groups freely surrender all their notions of divine favor, chosen people, and religious sovereignty. Only when God the Father becomes supreme will men become religious brothers and live together in religious peace on earth.
Верующие Урмии жили вместе в относительном мире и спокойствии благодаря полному отказу от всех своих претензий на религиозный суверенитет. В духовном отношении все они верили в суверенного Бога; в социальном отношении высшая и неоспоримая власть находилась в руках их главы — Кимбойтона. Они хорошо знали, что произойдет с любым учителем, который позволит себе помыкать коллегами. Устойчивый религиозный мир наступит на Урантии только тогда, когда все религиозные группы добровольно откажутся от всех своих представлений о божественном покровительстве, избранном народе или религиозном суверенитете. Только когда высшим представлением становится Бог-Отец, возникает религиозное братство и люди живут в религиозном мире на земле.

5. POLITICAL SOVEREIGNTY

5. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ

[134:5.1] [While the Master’s teaching concerning the sovereignty of God is a truth — only complicated by the subsequent appearance of the religion about him among the world’s religions — his presentations concerning political sovereignty are vastly complicated by the political evolution of nation life during the last nineteen hundred years and more. In the times of Jesus there were only two great world powers — the Roman Empire in the West and the Han Empire in the East — and these were widely separated by the Parthian kingdom and other intervening lands of the Caspian and Turkestan regions. We have, therefore, in the following presentation departed more widely from the substance of the Master’s teachings at Urmia concerning political sovereignty, at the same time attempting to depict the import of such teachings as they are applicable to the peculiarly critical stage of the evolution of political sovereignty in the twentieth century after Christ.]
[В то время как доктрины Учителя о суверенности Бога остаются истиной — пусть и несколько осложненной последующим появлением среди мировых религий религии о нем самом, — изложенные им тогда концепции политической суверенности сегодня чрезвычайно усложнены политической эволюцией государства за последние девятнадцать с лишним столетий. Во времена Иисуса в мире существовали только две великие мировые державы — Римская империя на Западе и империя династии Хань на Востоке, разделенные обширным пространством — Парфянским царством и другими государствами каспийского и туркестанского регионов. Поэтому в последующем повествовании мы в большей степени отошли от содержания доктрин Учителя в Урмии, касавшихся политической суверенности, одновременно пытаясь показать значимость таких учений в той мере, в какой они применимы к особенно критической стадии эволюции политической суверенности в двадцатом веке после Христа.]

[134:5.2] War on Urantia will never end so long as nations cling to the illusive notions of unlimited national sovereignty. There are only two levels of relative sovereignty on an inhabited world: the spiritual free will of the individual mortal and the collective sovereignty of mankind as a whole. Between the level of the individual human being and the level of the total of mankind, all groupings and associations are relative, transitory, and of value only in so far as they enhance the welfare, well-being, and progress of the individual and the planetary grand total — man and mankind.

Войны на Урантии не прекратятся до тех пор, пока нации будут цепляться за призрачные представления о неограниченном национальном суверенитете. В обитаемом мире есть только два уровня относительной суверенности: духовная свободная воля индивидуального смертного и совокупная суверенность человечества как целого. Между уровнем отдельного человека и уровнем всего человечества любые объединения и ассоциации — относительны, преходящи и имеют ценность только в той мере, в какой способствуют благополучию, процветанию и прогрессу индивидуума и планетарного целого — человека и человечества.

[134:5.3] Religious teachers must always remember that the spiritual sovereignty of God overrides all intervening and intermediate spiritual loyalties. Someday civil rulers will learn that the Most Highs rule in the kingdoms of men.

Религиозные учители всегда должны помнить, что духовный суверенитет Бога поглощает все промежуточные и переходные уровни духовной преданности. Когда-нибудь гражданские правители поймут, что Всевышние правят в царствах людей.
[134:5.4] This rule of the Most Highs in the kingdoms of men is not for the especial benefit of any especially favored group of mortals. There is no such thing as a «chosen people.» The rule of the Most Highs, the overcontrollers of political evolution, is a rule designed to foster the greatest good to the greatest number of all
men and for the greatest length of time.
Такое правление Всевышних в царствах людей не дает особых преимуществ какой-либо выделенной тем или иным образом группе смертных. «Избранного народа» не существует. Правление Всевышних — сверхуправляющих политической эволюцией — есть правление, рассчитанное на принесение наибольшей пользы наибольшему числу всех
людей в течение наиболее длительного периода времени.

[134:5.5] Sovereignty is power and it grows by organization. This growth of the organization of political power is good and proper, for it tends to encompass ever-widening segments of the total of mankind. But this same growth of political organizations creates a problem at every intervening stage between the initial and natural organization of political power — the family — and the final consummation of political growth the government of all mankind, by all mankind, and for all mankind.

Суверенность — это власть, растущая посредством организации. Такой рост организованности политической власти — благое и нужное явление, ибо в своей тенденции стремится охватить все более широкие сегменты всего человечества. Однако на каждой промежуточной стадии то же самое развитие политических организаций создает проблемы между изначальной и естественной организацией политической власти — семьей и окончательным завершением политического роста — правлением всего человечества, посредством всего человечества и во имя всего человечества.

[134:5.6] Starting out with parental power in the family group, political sovereignty evolves by organization as families overlap into consanguineous clans which become united, for various reasons, into tribal units — superconsanguineous political groupings. And then, by trade, commerce, and conquest, tribes become unified as a nation, while nations themselves sometimes become unified by empire.

Начиная с власти родителей в семейной группе, политический суверенитет развивается по мере того, как семьи сливаются в единокровные кланы, которые в силу различных причин объединяются в племена — над-единокровные политические группы. А затем, вследствие обмена, торговли и завоеваний племена объединяются в нацию, в то время как сами нации иногда объединяются империей.

[134:5.7] As sovereignty passes from smaller groups to larger groups, wars are lessened. That is, minor wars between smaller nations are lessened, but the potential for greater wars is increased as the nations wielding sovereignty become larger and larger. Presently, when all the world has been explored and occupied, when nations are few, strong, and powerful, when these great and supposedly sovereign nations come to touch borders, when only oceans separate them, then will the stage be set for major wars, world-wide conflicts. So-called sovereign nations cannot rub elbows without generating conflicts and eventuating wars.

По мере того, как суверенитет переходит от меньших групп к большим, войны становятся все более редкими. Это означает, что сокращаются военные конфликты между малыми народами. Однако в процессе усиления суверенитета крупных наций, возрастает опасность возникновения больших войн. Сейчас, когда весь мир исследован и заселен, когда в нем остается лишь несколько сильных и могущественных наций, когда у этих великих и по общему мнению суверенных государств появляются общие границы и разделяют их только океаны — возникают все условия для разрушительных войн и общемировых конфликтов. Географически близкое существование так называемых суверенных государств всегда порождает конфликты и провоцирует войны.

[134:5.8] The difficulty in the evolution of political sovereignty from the family to all mankind, lies in the inertia-resistance exhibited on all intervening levels. Families have, on occasion, defied their clan, while clans and tribes have often been subversive of the sovereignty of the territorial state. Each new and forward evolution of political sovereignty is (and has always been) embarrassed and hampered by the «scaffolding stages» of the previous developments in political organization. And this is true because human loyalties, once mobilized, are hard to change. The same loyalty which makes possible the evolution of the tribe, makes difficult the evolution of the supertribe — the territorial state. And the same loyalty (patriotism) which makes possible the evolution of the territorial state, vastly complicates the evolutionary development of the government of all mankind.

Трудность эволюции политической суверенности от уровня семьи до уровня всего человечества заключается в инерционном сопротивлении на каждом из промежуточных уровней. Семьи порой бросали вызов своим кланам, а действия кланов и племен зачастую оказывались губительными для территориального государства. То, что было опорой на предыдущих этапах развития политической организации, всегда служит (и всегда служило) помехой и препятствием для каждого нового, поступательного развития политической суверенности. И так происходит потому, что однажды мобилизованные, человеческие виды преданности плохо поддаются изменению. Та же лояльность, которая делает возможной эволюцию племени, затрудняет эволюцию сверхплемени — территориального государства. И та же преданность (патриотизм), благодаря которой возможна эволюция территориального государства, чрезвычайно усложняет эволюционное развитие общепланетарных форм правления.

[134:5.9] Political sovereignty is created out of the surrender of self-determinism, first by the individual within the family and then by the families and clans in relation to the tribe and larger groupings. This progressive transfer of self-determination from the smaller to ever larger political organizations has generally proceeded unabated in the East since the establishment of the Ming and the Mogul dynasties. In the West it obtained for more than a thousand years right on down to the end of the World War, when an unfortunate retrograde movement temporarily reversed this normal trend by re-establishing the submerged political sovereignty of numerous small groups in Europe.

Политический суверенитет создается из отказа от самоопределения — сначала индивидуума в пределах семьи, затем — семей и кланов по отношению к племени и более крупным группам. В целом, постепенная передача самоопределения от меньших групп ко все более крупным политическим организациям протекала на Востоке с неослабевающей силой со времени появления династий Мин и Моголов. На Западе этот процесс продолжался более тысячелетия, вплоть до окончания мировой войны, когда прискорбное ретроградное движение на время нарушило эту нормальную тенденцию, возродив исчезнувший политический суверенитет многочисленных малых групп в Европе.

[134:5.10] Urantia will not enjoy lasting peace until the so-called sovereign nations intelligently and fully surrender their sovereign powers into the hands of the brotherhood of men — mankind government. Internationalism — Leagues of Nations — can never bring permanent peace to mankind. World-wide confederations of nations will effectively prevent minor wars and acceptably control the smaller nations, but they will not prevent world wars nor control the three, four, or five most powerful governments. In the face of real conflicts, one of these world powers will withdraw from the League and declare war. You cannot prevent nations going to war as long as they remain infected with the delusional virus of national sovereignty. Internationalism is a step in the right direction. An international police force will prevent many minor wars, but it will not be effective in preventing major wars, conflicts between the great military governments of earth.

Прочный мир воцарится на Урантии только тогда, когда так называемые суверенные нации благоразумно и полностью передадут свою государственную власть в руки братства людей — общечеловеческому правительству. Интернационализм — Лига Наций — никогда не сможет дать человечеству прочного мира. Всемирные союзы наций смогут успешно предупреждать локальные войны и удовлетворительно контролировать малые нации, но они не предотвратят мировых войн, как не смогут контролировать три, четыре или пять сильнейших правительств. Перед лицом настоящих конфликтов, одна из этих мировых держав выйдет из Лиги Наций и объявит войну. Невозможно избежать войн до тех пор, пока нации заражены обманчивым вирусом национальной суверенности. Интернационализм — шаг в правильном направлении. Международные полицейские силы смогут предотвратить многие малые войны, однако они останутся не эффективными для предотвращения крупных войн — конфликтов между великими военными державами земли.

[134:5.11] As the number of truly sovereign nations (great powers) decreases, so do both opportunity and need for mankind government increase. When there are only a few really sovereign (great) powers, either they must embark on the life and death struggle for national (imperial) supremacy, or else, by voluntary surrender of certain prerogatives of sovereignty, they must create the essential nucleus of supernational power which will serve as the beginning of the real sovereignty of all mankind.
По мере сокращения числа подлинно суверенных наций (великих держав), увеличивается как возможность, так и потребность в общечеловеческом правительстве. Когда существуют лишь несколько действительно суверенных (великих) держав, они должны либо вступить в смертельную борьбу за национальное (имперское) превосходство, либо — за счет добровольной передачи некоторых прерогатив суверенитета — создать принципиальное ядро над-национальной власти, которое послужит началом реального суверенитета всего человечества.

[134:5.12] Peace will not come to Urantia until every so-called sovereign nation surrenders its power to make war into the hands of a representative government of all mankind. Political sovereignty is innate with the peoples of the world. When all the peoples of Urantia create a world government, they have the right and the power to make such a government SOVEREIGN; and when such a representative or democratic world power controls the world’s land, air, and naval forces, peace on earth and good will among men can prevail — but not until then.

Мир придет на Урантию только после того, как так называемые суверенные государства передадут право ведения военных действий уполномоченному общечеловеческому правительству. Политический суверенитет органически присущ народам мира. Когда все народы Урантии создадут мировое правительство, у них будет право и возможность сделать такое правительство СУВЕРЕННЫМ; и только тогда, когда такая представительная или демократическая мировая власть будет контролировать все сухопутные, воздушные и морские силы, возобладает мир на земле и добрая воля среди людей.

[134:5.13] To use an important nineteenth- and twentieth-century illustration: The forty-eight states of the American Federal Union have long enjoyed peace. They have no more wars among themselves. They have surrendered their sovereignty to the federal government, and through the arbitrament of war, they have abandoned all claims to the delusions of self-determination. While each state regulates its internal affairs, it is not concerned with foreign relations, tariffs, immigration, military affairs, or interstate commerce. Neither do the individual states concern themselves with matters of citizenship. The forty-eight states suffer the ravages of war only when the federal government’s sovereignty is in some way jeopardized.
Воспользуемся важным примером девятнадцатого и двадцатого веков: сорок восемь штатов Американского Федеративного Союза уже давно живут в мире. Они больше не ведут междоусобных войн. Они передали свой суверенитет федеральному правительству и используя суд для решения конфликтов, отказались от любых притязаний на иллюзорное самоопределение. Каждый штат занимается своими внутренними делами, тогда как международные отношения, тарифы, иммиграция, военные дела или торговля между штатами не входят в его компетенцию. Не занимаются отдельные штаты и вопросами гражданства. Сорок восемь штатов страдают от разрушительных последствий войны только тогда, когда возникает угроза суверенности федерального государства.

[134:5.14] These forty-eight states, having abandoned the twin sophistries of sovereignty and self-determination, enjoy interstate peace and tranquillity. So will the nations of Urantia begin to enjoy peace when they freely surrender their respective sovereignties into the hands of a global government — the sovereignty of the brotherhood of men. In this world state the small nations will be as powerful as the great, even as the small state of Rhode Island has its two senators in the American Congress just the same as the populous state of New York or the large state of Texas.

Отказавшись от однотипных заблуждений — суверенитета и самоопределения — сорок восемь штатов в отношениях между собой наслаждаются миром и покоем. Так и нации Урантии начнут обретать мир, когда добровольно передадут свой суверенитет глобальному правительству — суверенитету братства людей. В таком мире малые нации будут столь же могущественными, сколь и великие — подобно тому, как маленький штат Род-Айленд представлен двумя сенаторами в американском конгрессе, так же как и густонаселенный штат Нью-Йорк или крупный штат Техас.

[134:5.15] The limited (state) sovereignty of these forty-eight states was created by men and for men. The superstate (national) sovereignty of the American Federal Union was created by the original thirteen of these states for their own benefit and for the benefit of men. Sometime the supernational sovereignty of the planetary government of mankind will be similarly created by nations for their own benefit and for the benefit of all men.

Ограниченный (в рамках штата) суверенитет таких сорока восьми штатов был создан людьми и для людей. Федеральный (государственный) суверенитет Американского Федерального Союза был создан тринадцатью первыми штатами для их собственной пользы и для пользы людей. Когда-нибудь сверхгосударственный суверенитет планетарного правительства всего человечества также будет создан нациями для их собственной пользы и на благо всего человечества.

[134:5.16] Citizens are not born for the benefit of governments; governments are organizations created and devised for the benefit of men. There can be no end to the evolution of political sovereignty short of the appearance of the government of the sovereignty of all men. All other sovereignties are relative in value, intermediate in meaning, and subordinate in status.

Граждане рождаются не для блага правительств; правительства — это организации, создаваемые и предназначенные для блага людей. Эволюция политической суверенности завершается только с появлением правительства, суверенитет которого будет распространяться на все человечество. Все остальные виды суверенности являются относительными по своей ценности, промежуточными по своему смыслу и подчиненными по своему статусу.

[134:5.17] With scientific progress, wars are going to become more and more devastating until they become almost racially suicidal. How many world wars must be fought and how many leagues of nations must fail before men will be willing to establish the government of mankind and begin to enjoy the blessings of permanent peace and thrive on the tranquillity of good will — world-wide good will — among men?
С прогрессом науки войны будут становиться все более и более разрушительными, пока не поставят под угрозу само существование человеческого рода. Сколько мировых войн должно вспыхнуть, сколько лиг наций должно пасть, прежде чем люди будут готовы создать правительство для всего человечества, начнут вкушать блага постоянного мира и придут к спокойствию, основанному на доброй воле среди людей всего мира?

6. LAW, LIBERTY, AND SOVEREIGNTY

6. ЗАКОН, СВОБОДА И СУВЕРЕННОСТЬ

[134:6.1] If one man craves freedom — liberty — he must remember that all
other men long for the same freedom. Groups of such liberty-loving mortals cannot live together in peace without becoming subservient to such laws, rules, and regulations as will grant each person the same degree of freedom while at the same time safeguarding an equal degree of freedom for all of his fellow mortals. If one man is to be absolutely free, then another must become an absolute slave. And the relative nature of freedom is true socially, economically, and politically. Freedom is the gift of civilization made possible by the enforcement of LAW.
При стремлении к независимости — свободе, каждый должен помнить, что к такой же свободе стремятся и все
другие люди. Группы свободолюбивых смертных не смогут жить вместе в мире без подчинения законам, правилам и предписаниям, предоставляющим каждому человеку одинаковую степень свободы, одновременно с этим гарантируя равную степень свободы для всех его смертных собратьев. Если один человек станет абсолютно свободным, то другой с необходимостью должен стать абсолютным рабом. Относительная сущность свободы проявлена как в социальном, экономическом, так и в политическом плане. Свобода есть дар цивилизации, ставший возможным благодаря силе ЗАКОНА.

[134:6.2] Religion makes it spiritually possible to realize the brotherhood of men, but it will require mankind government to regulate the social, economic, and political problems associated with such a goal of human happiness and efficiency.

Религия создает духовные условия для претворения братства людей, но для регулирования социальных, экономических и политических проблем, связанных с достижением такой цели — счастья и полноты человеческой жизни, необходима общечеловеческая форма правления.

[134:6.3] There shall be wars and rumors of wars — nation will rise against nation — just as long as the world’s political sovereignty is divided up and unjustly held by a group of nation-states. England, Scotland, and Wales were always fighting each other until they gave up their respective sovereignties, reposing them in the United Kingdom.

До тех пор, пока политическая суверенность в этом мире поделена группой наций-государств и несправедливо удерживается ими, войны и толки о войнах сохранятся — одна нация будет идти войной на другую. Англия, Шотландия и Уэльс всегда враждовали, пока не отказались от суверенности, передав ее Соединенному Королевству.

[134:6.4] Another world war will teach the so-called sovereign nations to form some sort of federation, thus creating the machinery for preventing small wars, wars between the lesser nations. But global wars will go on until the government of mankind is created. Global sovereignty will prevent global wars — nothing else can.

Очередная мировая война заставит так называемые суверенные государства сформировать федерацию, которая станет механизмом для предупреждения малых войн — войн между малыми нациями. Однако глобальные войны будут продолжаться до тех пор, пока не будет создана общечеловеческая форма правления. Только глобальная суверенность сможет предотвратить глобальные войны — и ничто иное.

[134:6.5] The forty-eight American free states live together in peace. There are among the citizens of these forty-eight states all of the various nationalities and races that live in the ever-warring nations of Europe. These Americans represent almost all the religions and religious sects and cults of the whole wide world, and yet here in North America they live together in peace. And all this is made possible because these forty-eight states have surrendered their sovereignty and have abandoned all notions of the supposed rights of self-determination.

Сорок восемь американских свободных штатов живут вместе в мире. Среди граждан этих сорока восьми штатов есть представители всех национальностей и рас, принадлежащих в том числе и к вечно воюющим нациям Европы. Эти американцы представляют почти все существующие в мире религии, религиозные секты и культы и несмотря на это, в Северной Америке они мирно уживаются друг с другом. Все это стало возможным благодаря отказу сорока восьми штатов от своей суверенности и каких-либо притязаний на мнимое право самоопределения.

[134:6.6] It is not a question of armaments or disarmament. Neither does the question of conscription or voluntary military service enter into these problems of maintaining world-wide peace. If you take every form of modern mechanical armaments and all types of explosives away from strong nations, they will fight with fists, stones, and clubs as long as they cling to their delusions of the divine right of national sovereignty.

Дело не в вооружении или разоружении. Не связаны с проблемой сохранения мира во всем мире и вопросы обязательного призыва или вольного найма на военную службу. Если у сильных наций отобрать все виды современной военной техники и все виды взрывчатых веществ, они будут драться при помощи кулаков, камней и палок до тех пор, пока будут цепляться за свои заблуждения — представление о том, что национальная суверенность — их божественное право.

[134:6.7] War is not man’s great and terrible disease; war is a symptom, a result. The real disease is the virus of national sovereignty.

Война — это не самое тяжелое и страшное заболевание человека; война — это симптом, следствие. Настоящее заболевание — это вирус национальной суверенности.

[134:6.8] Urantia nations have not possessed real sovereignty; they never have had a sovereignty which could protect them from the ravages and devastations of world wars. In the creation of the global government of mankind, the nations are not giving up sovereignty so much as they are actually creating a real, bona fide, and lasting world sovereignty which will henceforth be fully able to protect them from all war. Local affairs will be handled by local governments; national affairs, by national governments; international affairs will be administered by global government.

Урантийские нации никогда не обладали настоящей суверенностью — такой, которая могла бы стать защитой от разрушительных и опустошающих мировых войн. Вырабатывая глобальную форму правления, нации не столько отказываются от своей суверенности, сколько создают реальный, настоящий и прочный общемировой суверенитет, который сможет стать их всесторонней защитой от любых войн. Местные вопросы будут решаться местными правительствами; национальные дела — национальными правительствами; международные отношения будут находиться в ведении глобального правительства.

[134:6.9] World peace cannot be maintained by treaties, diplomacy, foreign policies, alliances, balances of power, or any other type of makeshift juggling with the sovereignties of nationalism. World law must come into being and must be enforced by world government — the sovereignty of all mankind.

Мир во всем мире невозможно поддерживать с помощью договоров, дипломатии, международной политики, союзов, баланса сил или любых других паллиативных перетасовок национальной суверенности. Мировой закон должен создаваться и исполняться под контролем мирового правительства, выражающего суверенность всего человечества.

[134:6.10] The individual will enjoy far more liberty under world government. Today, the citizens of the great powers are taxed, regulated, and controlled almost oppressively, and much of this present interference with individual liberties will vanish when the national governments are willing to trustee their sovereignty as regards international affairs into the hands of global government.

При всемирном правительстве индивидуум будет обладать значительно большей свободой. Налогообложение, предписания и контроль, которым подвергаются сегодня граждане великих держав, отличаются едва ли не деспотичностью. Многие из нынешних посягательств на индивидуальные свободы исчезнут, когда национальные правительства будут готовы доверить свою суверенность в области международных отношений глобальному правительству.

[134:6.11] Under global government the national groups will be afforded a real opportunity to realize and enjoy the personal liberties of genuine democracy. The fallacy of self-determination will be ended. With global regulation of money and trade will come the new era of world-wide peace. Soon may a global language evolve, and there will be at least some hope of sometime having a global religion — or religions with a global viewpoint.

Под руководством глобального правительства национальные группы получат реальную возможность осознать и прочувствовать личные свободы, присущие подлинной демократии. Заблуждению самоопределения придет конец. С глобальным регулированием финансов и торговли настанет новая эра всеобщего мира. Вскоре сможет появиться общемировой язык и забрезжит надежда на появление глобальной религии — или религий с глобальной точкой зрения.

[134:6.12] Collective security will never afford peace until the collectivity includes all mankind.

Коллективная безопасность принесет мир только тогда, когда коллектив будет включать в себя все человечество.

[134:6.13] The political sovereignty of representative mankind government will bring lasting peace on earth, and the spiritual brotherhood of man will forever insure good will among all men. And there is no other way whereby peace on earth and good will among men can be realized.
Политическая суверенность представительной формы общечеловеческого правления обеспечит прочный мир на земле и духовное братство навсегда станет гарантией доброй воли между людьми. Иного пути для достижения мира на земле и доброй воли среди людей не существует.

* * *

[134:6.14] After the death of Cymboyton, his sons encountered great difficulties in maintaining a peaceful faculty. The repercussions of Jesus’ teachings would have been much greater if the later Christian teachers who joined the Urmia faculty had exhibited more wisdom and exercised more tolerance.

После смерти Кимбойтона его сыновья столкнулись с огромными трудностями, пытаясь сохранить мир среди учителей. Последствия учений Иисуса были бы намного значительней, если бы христианские учители, появившиеся позднее среди лекторов Урмии, проявили больше мудрости и терпимости.

[134:6.15] Cymboyton’s eldest son had appealed to Abner at Philadelphia for help, but Abner’s choice of teachers was most unfortunate in that they turned out to be unyielding and uncompromising. These teachers sought to make their religion dominant over the other beliefs. They never suspected that the oft-referred-to lectures of the caravan conductor had been delivered by Jesus himself.

Старший сын Кимбойтона обратился за помощью в Филадельфию к Абнеру, однако выбор учителей Абнером был крайне неудачным, ибо они оказались непреклонными и не способными идти на компромиссы. Эти учители стремились сделать свою религию господствующей над другими убеждениями. Они так и не догадались о том, что часто упоминаемые лекции проводника каравана были прочитаны самим Иисусом.

[134:6.16] As confusion increased in the faculty, the three brothers withdrew their financial support, and after five years the school closed. Later it was reopened as a Mithraic temple and eventually burned down in connection with one of their orgiastic celebrations.
Так как столкновения среди преподавателей только усиливались, трое братьев прекратили финансовую поддержку и через пять лет школа была закрыта. Позднее она повторно открылась в качестве митраистского храма и в конце концов сгорела дотла во время одного из их разнузданных ритуалов.

7. THE THIRTY-FIRST YEAR (A.D. 25)

7. ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (25 ГОД Н.Э.)

[134:7.1] When Jesus returned from the journey to the Caspian Sea, he knew that his world travels were about finished. He made only one more trip outside of Palestine, and that was into Syria. After a brief visit to Capernaum, he went to Nazareth, stopping over a few days to visit. In the middle of April he left Nazareth for Tyre. From there he journeyed on north, tarrying for a few days at Sidon, but his destination was Antioch.

По возвращении из путешествия к Каспийскому морю Иисус уже знал, что его странствия подходят к концу. Только однажды после этого он побывал за пределами Палестины, в Сирии. После короткой остановки в Капернауме, он отправился на несколько дней в Назарет. В середине апреля он вышел из Назарета в Тир. Оттуда он продолжил путь на север, задержавшись на несколько дней в Сидоне, однако местом его назначения была Антиохия.

[134:7.2] This is the year of Jesus’ solitary wanderings through Palestine and Syria. Throughout this year of travel he was known by various names in different parts of the country: the carpenter of Nazareth, the boatbuilder of Capernaum, the scribe of Damascus, and the teacher of Alexandria.

Этот год стал временем одиночных странствий Иисуса по Палестине и Сирии. В течение этого времени, проведенного в путешествиях, в разных частях страны его знали под различными именами: плотник из Назарета, корабельщик из Капернаума, книжник из Дамаска и учитель из Александрии.
[134:7.3] At Antioch the Son of Man lived for over two months, working, observing, studying, visiting, ministering, and all the while learning how man lives, how he thinks, feels, and reacts to the environment of human existence. For three weeks of this period he worked as a tentmaker. He remained longer in Antioch than at any other place he visited on this trip. Ten years later, when the Apostle Paul was preaching in Antioch and heard his followers speak of the doctrines of the Damascus scribe,
he little knew that his pupils had heard the voice, and listened to the teachings, of the Master himself.
В Антиохии Сын Человеческий пробыл более двух месяцев, работая, наблюдая, исследуя, беседуя, помогая и одновременно изучая как человек живет, думает, чувствует и реагирует на свое окружение. В течение трех недель он занимался изготовлением палаток. Он задержался в Антиохии дольше, чем в других местах, где останавливался во время своего путешествия. Десятью годами позже, когда апостол Павел выступал с проповедями в Антиохии, он слышал, как его последователи говорили об учениях дамасского книжника,
однако и не подозревал, что его ученики слышали голос и внимали наставлениям самого Учителя.

[134:7.4] From Antioch Jesus journeyed south along the coast to Caesarea, where he tarried for a few weeks, continuing down the coast to Joppa. From Joppa he traveled inland to Jamnia, Ashdod, and Gaza. From Gaza he took the inland trail to Beersheba, where he remained for a week.

Из Антиохии Иисус отправился по берегу моря на юг до Кесарии, где задержался на несколько недель, после чего продолжил свой путь в Иоппию. Из Иоппии он направился в глубь страны через Иамнию, Ашдод и Газу. Из Газы он отправился еще дальше в Беершиву, где остановился на неделю.

[134:7.5] Jesus then started on his final tour, as a private individual, through the heart of Palestine, going from Beersheba in the south to Dan in the north. On this journey northward he stopped at Hebron, Bethlehem (where he saw his birthplace), Jerusalem (he did not visit Bethany), Beeroth, Lebonah, Sychar, Schecham, Samaria, Geba, En-Gannim, Endor, Madon; passing through Magdala and Capernaum, he journeyed on north; and passing east of the Waters of Merom, he went by Karahta to Dan, or Caesarea Philippi.

После этого Иисус начал свое последнее странствие в качестве частного лица, пройдя через глубинные районы Палестины — от Беершивы на юге до Дана на севере. Во время этого странствия на север он останавливался в Хевроне, Вифлееме (где увидел место своего рождения), Иерусалиме (не заходя в Вифанию), Беерофе, Левоне, Сихаре, Сихеме, Самарии, Гиве, Ен-Ганниме, Ендоре и Мадоне; миновав Магдалу и Капернаум, он взял путь на север; пройдя восточнее ручья Мером, он направился через Карату в Дан или в Кесарию Филиппову.

[134:7.6] The indwelling Thought Adjuster now led Jesus to forsake the dwelling places of men and betake himself up to Mount Hermon that he might finish his work of mastering his human mind and complete the task of effecting his full consecration to the remainder of his lifework on earth.

Внутренний Настройщик Мышления вел теперь Иисуса вдаль от человеческих поселений к горе Ермон, где ему предстояло окончательно овладеть своим человеческим разумом и полностью посвятить себя завершающей стадии дела своей жизни на земле.

[134:7.7] This was one of those unusual and extraordinary epochs in the Master’s earth life on Urantia. Another and very similar one was the experience he passed through when alone in the hills near Pella just subsequent to his baptism. This period of isolation on Mount Hermon marked the termination of his purely human career, that is, the technical termination of the mortal bestowal, while the later isolation marked the beginning of the more divine phase of the bestowal. And Jesus lived alone with God for six weeks on the slopes of Mount Hermon.
Это был один из самых необычных и непостижимых периодов в земной жизни Учителя на Урантии. Другим и очень похожим был опыт одиночного пребывания в горах недалеко от Пеллы сразу же после его крещения. Теперь же период уединения на горе Ермон ознаменовал собой завершение его чисто человеческого пути — то есть формальное завершение посвящения в облике смертного, — в то время как второе уединение стало началом более божественного этапа этого посвящения. И в течение шести недель Иисус жил наедине с Богом на склонах горы Ермон.

8. THE SOJOURN ON MOUNT HERMON

8. ПРЕБЫВАНИЕ НА ГОРЕ ЕРМОН

[134:8.1] After spending some time in the vicinity of Caesarea Philippi, Jesus made ready his supplies, and securing a beast of burden and a lad named Tiglath, he proceeded along the Damascus road to a village sometime known as Beit Jenn in the foothills of Mount Hermon. Here, near the middle of August, A.D. 25, he established his headquarters, and leaving his supplies in the custody of Tiglath, he ascended the lonely slopes of the mountain. Tiglath accompanied Jesus this first day up the mountain to a designated point about 6,000 feet above sea level, where they built a stone container in which Tiglath was to deposit food twice a week.

Проведя некоторое время в окрестностях Кесарии Филипповой, Иисус приготовил все необходимое, нашел вьючное животное, договорился с парнишкой по имени Тиглаф и направился по дамасской дороге к деревне известной когда-то под названием Бейт-Иенн у подножия горы Ермон. Здесь примерно в середине августа 25 года н.э. он устроил лагерь и оставив вещи на попечение Тиглафа, поднялся по пустынным склонам горы. В первый день Тиглаф сопровождал Иисуса до условленного места, находившегося на высоте около 2.000 метров над уровнем моря, где они соорудили укрытие из камней, куда Тиглаф дважды в неделю должен был приносить еду.

[134:8.2] The first day, after he had left Tiglath, Jesus had ascended the mountain only a short way when he paused to pray. Among other things he asked his Father to send back the guardian seraphim to «be with Tiglath.» He requested that he be permitted to go up to his last struggle with the realities of mortal existence alone. And his request was granted. He went into the great test with only his indwelling Adjuster to guide and sustain him.
В первый день, покинув Тиглафа, Иисус лишь немного поднялся по склону горы и остановился для молитвы. Среди прочего, он попросил Отца, чтобы тот отослал серафиму-хранителя назад «остаться с Тиглафом». Он попросил, чтобы ему было позволено приступить к его последней битве с реальностями смертного существования в одиночестве. И его просьба была удовлетворена. Он приступил к великому испытанию, опираясь на руководство и поддержку одного только внутреннего Настройщика.

[134:8.3] Jesus ate frugally while on the mountain; he abstained from all food only a day or two at a time. The superhuman beings who confronted him on this mountain, and with whom he wrestled in spirit, and whom he defeated in power, were real;
they were his archenemies in the system of Satania; they were not phantasms of the imagination evolved out of the intellectual vagaries of a weakened and starving mortal who could not distinguish reality from the visions of a disordered mind.
Во время своего пребывания на горе Иисус питался умеренно; время от времени он воздерживался от еды не более чем на один-два дня. Сверхчеловеческие существа, противостоявшие ему на этой горе, — существа, с которыми он боролся в духе и которым нанес поражение в могуществе, — были реальны;
это были его непримиримые враги в системе Сатания, а не фантомы воображения, возникшие из-за неустойчивости интеллекта ослабленного и голодающего смертного, не способного отличить реальность от видений расстроенного разума.

[134:8.4] Jesus spent the last three weeks of August and the first three weeks of September on Mount Hermon. During these weeks he finished the mortal task of achieving the circles of mind-understanding and personality-control. Throughout this period of communion with his heavenly Father the indwelling Adjuster also completed the assigned services. The mortal goal of this earth creature was there attained. Only the final phase of mind and Adjuster attunement remained to be consummated.

Иисус провел на горе Ермон три последние недели августа и три первые недели сентября. За это время он выполнил смертную задачу достижения кругов понимания со стороны разума и контроля со стороны личности. В этот период общения с небесным Отцом внутренний Настройщик также завершил необходимое служение. Здесь была достигнута смертная цель этого земного создания. Незавершенной оставалась только окончательная стадия согласования разума и Настройщика.

[134:8.5] After more than five weeks of unbroken communion with his Paradise Father, Jesus became absolutely assured of his nature and of the certainty of his triumph over the material levels of time-space personality manifestation. He fully believed in, and did not hesitate to assert, the ascendancy of his divine nature over his human nature.
Проведя более пяти недель в непрерывном общении со своим Райским Отцом, Иисус обрел абсолютную уверенность в своей сущности и убежденность в своем окончательном триумфе над материальными уровнями пространственно-временного проявления личности. Он всецело верил в господство своей божественной сущности над своей человеческой природой и не колеблясь заявлял об этом.

[134:8.6] Near the end of the mountain sojourn Jesus asked his Father if he might be permitted to hold conference with his Satania enemies as the Son of Man, as Joshua ben Joseph. This request was granted. During the last week on Mount Hermon the great temptation, the universe trial, occurred. Satan (representing Lucifer) and the rebellious Planetary Prince, Caligastia, were present with Jesus and were made fully visible to him. And this «temptation,» this final trial of human loyalty in the face of the misrepresentations of rebel personalities, had not to do with food, temple pinnacles, or presumptuous acts. It had not to do with the kingdoms of this world but with the sovereignty of a mighty and glorious universe. The symbolism of your records was intended for the backward ages of the world’s childlike thought. And subsequent generations should understand what a great struggle the Son of Man passed through that eventful day on Mount Hermon.

К концу своего пребывания на горе Иисус спросил Отца, будет ли ему разрешено встретиться со своими врагами из системы Сатания как Сыну Человеческому, как Иешуа бен Иосифу. Его просьба была удовлетворена. Последняя неделя, проведенная на горе Ермон, стала временем великого искушения, вселенского испытания. Сатана (представлявший Люцифера) и мятежный Планетарный Князь Калигастия предстали перед Иисусом, для чего их сделали полностью видимыми для него. И это «искушение», это последнее испытание человеческой преданности перед лицом измышлений мятежных личностей не имело отношения ни к пище, ни к башням храма, ни к самонадеянным деяниям. Речь шла не о царствах этого мира, а о полновластии в могущественной и величественной вселенной. Символизм ваших письменных свидетельств предназначался для тех далеких эпох, когда в мире бытовали наивные представления. И последующие поколения должны понимать, какого огромного напряжения стоил Сыну Человеческому тот знаменательный день на горе Ермон.

[134:8.7] To the many proposals and counterproposals of the emissaries of Lucifer, Jesus only made reply: «May the will of my Paradise Father prevail, and you, my rebellious son, may the Ancients of Days judge you divinely. I am your Creator-father; I can hardly judge you justly, and my mercy you have already spurned. I commit you to the adjudication of the Judges of a greater universe.»
На многочисленные предложения и контрпредложения эмиссаров Люцифера Иисус отвечал только одно:
«Пусть исполнится воля моего Отца, а тебя, мой мятежный сын, пусть божественно судят От Века Древние. Я — твой Создатель-отец; я едва ли способен судить тебя справедливо, а мое милосердие ты уже с презрением отверг. Я передаю тебя суду, который вершат Судьи более великой вселенной».

[134:8.8] To all the Lucifer-suggested compromises and makeshifts, to all such specious proposals about the incarnation bestowal, Jesus only made reply, «The will of my Father in Paradise be done.» And when the trying ordeal was finished, the detached guardian seraphim returned to Jesus’ side and ministered to him.
На все предложенные Люцифером компромиссы и паллиативы, на все лицемерные предложения, касавшиеся посвящения во плоти, Иисус отвечал только одно: «Да исполнится воля моего Райского Отца». И когда тяжелое испытание осталось позади, отосланная серафима-хранитель вернулась к Иисусу и служила ему.

[134:8.9] On an afternoon in late summer, amid the trees and in the silence of nature, Michael of Nebadon won the unquestioned sovereignty of his universe. On that day he completed the task set for Creator Sons to live to the full the incarnated life in the likeness of mortal flesh on the evolutionary worlds of time and space. The universe announcement of this momentous achievement was not made until the day of his baptism, months afterward, but it all really took place that day on the mountain. And when Jesus came down from his sojourn on Mount Hermon, the Lucifer rebellion in Satania and the Caligastia secession on Urantia were virtually settled. Jesus had paid the last price required of him to attain the sovereignty of his universe, which in itself regulates the status of all rebels and determines that all such future upheavals (if they ever occur) may be dealt with summarily and effectively. Accordingly, it may be seen that the so-called «great temptation» of Jesus took place some time before his baptism and not just after that event.

В конце лета, пополудни, в тишине окружавших деревьев, Майкиэль Небадонский завоевал статус неоспоримого властелина своей вселенной. В тот день он завершил выполнение задачи, поставленной перед Сынами-Создателями — прожить полноценную жизнь в облике смертного в эволюционном пространственно-временном мире. Вселенское оповещение этого важного достижения состоялось только в день его крещения, несколько месяцев спустя, однако в реальности все произошло именно в тот день на горе. И когда Иисус завершил пребывание на горе Ермон, восстание Люцифера в Сатании и мятеж Калигастии на Урантии были практически ликвидированы. Иисус выполнилпоследнее условие обретения полновластия в своей вселенной, что само по себе определяет статус всех мятежников и устанавливает, что в будущем все аналогичные бунты (если они когда-либо произойдут) смогут прекращаться быстро и эффективно. Отсюда видно, что так называемое «великое искушение» Иисуса имело место не сразу же после крещения, а за некоторое время до него.

[134:8.10] At the end of this sojourn on the mountain, as Jesus was making his descent, he met Tiglath coming up to the rendezvous with food. Turning him back, he said only: «The period of rest is over; I must return to my Father’s business.» He was a silent and much changed man as they journeyed back to Dan, where he took leave of the lad, giving him the donkey. He then proceeded south by the same way he had come, to Capernaum.
В конце своего пребывания на горе Иисус, спускаясь вниз, встретил Тиглафа, идущего навстречу ему с едой. Отправляя мальчика назад, он лишь сказал: «Время отдыха закончено; я должен вернуться к делу своего Отца». На пути в Дан, Иисус был молчалив и казался сильно изменившимся. В Дане Иисус покинул мальчика, подарив ему осла. После этого он направился на юг в Капернаум той же дорогой, которой пришел сюда.

9. THE TIME OF WAITING

9. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ

[134:9.1] It was now near the end of the summer, about the time of the day of atonement and the feast of tabernacles. Jesus had a family meeting in Capernaum over the Sabbath and the next day started for Jerusalem with John the son of Zebedee, going to the east of the lake and by Gerasa and on down the Jordan valley. While he visited some with his companion on the way, John noted a great change in Jesus.

Лето подходило к концу; приближался день искупления и праздник кущей. В субботу Иисус провел в Капернауме семейный совет и на следующий день отправился в Иерусалим вместе с Иоанном, сыном Зеведея, обойдя озеро с востока через Герасу и продолжив путь долиной Иордана. Во время встреч Иисуса с некоторыми из своих попутчиков, Иоанн заметил в нем огромную перемену.

[134:9.2] Jesus and John stopped overnight at Bethany with Lazarus and his sisters, going early the next morning to Jerusalem. They spent almost three weeks in and around the city, at least John did. Many days John went into Jerusalem alone while Jesus walked about over the near-by hills and engaged in many seasons of spiritual communion with his Father in heaven.

Иисус и Иоанн заночевали в Вифании у Лазаря и его сестер, а на следующий день ранним утром отправились в Иерусалим. Они провели в городе и его окрестностях почти три недели — во всяком случае, Иоанн. Много раз Иоанн отправлялся в город один, а Иисус бродил по соседним холмам и часто предавался духовному общению со своим небесным Отцом.

[134:9.3] Both of them were present at the solemn services of the day of atonement. John was much impressed by the ceremonies of this day of all days in the Jewish religious ritual, but Jesus remained a thoughtful and silent spectator. To the Son of Man this performance was pitiful and pathetic. He viewed it all as misrepresentative of the character and attributes of his Father in heaven. He looked upon the doings of this day as a travesty upon the facts of divine justice and the truths of infinite mercy. He burned to give vent to the declaration of the real truth about his Father’s loving character and merciful conduct in the universe, but his faithful Monitor admonished him that his hour had not yet come. But that night, at Bethany, Jesus did drop numerous remarks which greatly disturbed John; and John never fully understood the real significance of what Jesus said in their hearing that evening.

Оба они присутствовали на торжественном богослужении в день искупления. Из всех дней еврейского религиозного календаря этот день производил на Иоанна самое сильное впечатление, но Иисус оставался задумчивым и молчаливым зрителем. Для Сына Человеческого это зрелище было жалким и достойным сожаления. Он рассматривал все это как искажение характера и отличительных черт своего небесного Отца. Для него события этого дня были карикатурным представлением фактов божественного правосудия и истин бесконечного милосердия. Он горел желанием провозгласить подлинную истину о любвеобильном характере Отца, о его милосердном руководстве вселенной, но верный Наставник предупредил, что его час еще не пробил. Однако вечером в Вифании Иисус все же обронил несколько замечаний, чрезвычайно обеспокоивших Иоанна, который так никогда в полной мере и не понял реальной значимости всего сказанного Иисусом.

[134:9.4] Jesus planned to remain throughout the week of the feast of tabernacles with John. This feast was the annual holiday of all Palestine; it was the Jewish vacation time. Although Jesus did not participate in the merriment of the occasion, it was evident that he derived pleasure and experienced satisfaction as he beheld the lighthearted and joyous abandon of the young and the old.

Иисус предполагал провести с Иоанном всю неделю праздника кущей. Этот праздник ежегодно отмечался по всей Палестине и в это время евреи отдыхали. Иисус не принимал участия в празднествах, но было очевидно, что он с удовольствием и удовлетворением наблюдал за беззаботным весельем и молодежи, и стариков.

[134:9.5] In the midst of the week of celebration and ere the festivities were finished, Jesus took leave of John, saying that he desired to retire to the hills where he might the better commune with his Paradise Father. John would have gone with him, but Jesus insisted that he stay through the festivities, saying: «It is not required of you to bear the burden of the Son of Man; only the watchman must keep vigil while the city sleeps in peace.» Jesus did not return to Jerusalem. After almost a week alone in the hills near Bethany, he departed for Capernaum. On the way home he spent a day and a night alone on the slopes of Gilboa, near where King Saul had taken his life; and when he arrived at Capernaum, he seemed more cheerful than when he had left John in Jerusalem.
В середине праздничной недели и до окончания празднеств Иисус покинул Иоанна, сказав ему, что желает удалиться в горы, где ему удобнее общаться со своим Райским Отцом. Иоанн хотел отправиться вместе с ним, однако Иисус настоял на том, чтобы тот провел здесь всю праздничную неделю, сказав: «От тебя не требуется нести бремя Сына Человеческого; только стражник должен бодрствовать, когда город мирно спит».
Иисус не вернулся в Иерусалим. Пробыв в одиночестве почти неделю в горах недалеко от Вифании, он отправился в Капернаум. По пути домой он провел день и ночь в одиночестве на склонах Гелвуя, неподалеку от того места, где покончил с собой царь Саул; по возращении в Капернаум, он казался более веселым, чем при расставании с Иоанном в Иерусалиме.

[134:9.6] The next morning Jesus went to the chest containing his personal effects, which had remained in Zebedee’s workshop, put on his apron, and presented himself for work, saying, «It behooves me to keep busy while I wait for my hour to come.» And he worked several months, until January of the following year, in the boatshop, by the side of his brother James. After this period of working with Jesus, no matter what doubts came up to becloud James’s understanding of the lifework of the Son of Man, he never again really and wholly gave up his faith in the mission of Jesus.
На следующее утро Иисус подошел к сундуку, который оставался в мастерской Зеведея и в котором хранилось его личное имущество, надел свой фартук и взялся за работу, сказав: «Мне следует заняться делом в ожидании своего часа».
И он проработал в течение нескольких месяцев — до января следующего года — в лодочной мастерской вместе со своим братом Иаковом. Какие бы сомнения ни одолевали в будущем Иакова, когда он пытался осмыслить дело жизни Сына Человеческого, после этого периода работы с Иисусом он полностью уверовал в его миссию.

[134:9.7] During this final period of Jesus’ work at the boatshop, he spent most of his time on the interior finishing of some of the larger craft. He took great pains with all his handiwork and seemed to experience the satisfaction of human achievement when he had completed a commendable piece of work. Though he wasted little time upon trifles, he was a painstaking workman when it came to the essentials of any given undertaking.
В течение этого завершающего периода работы в лодочной мастерской большую часть своего времени Иисус тратил на внутреннюю отделку некоторых более крупных лодок. Он с большим усердием выполнял всю ручную работу и потрудившись на славу, испытывал явное человеческое удовлетворение. Он почти не тратил времени на мелочи, но проявлял усердие, когда дело касалось сути любого начинания.

[134:9.8] As time passed, rumors came to Capernaum of one John who was preaching while baptizing penitents in the Jordan, and John preached: «The kingdom of heaven is at hand; repent and be baptized.» Jesus listened to these reports as John slowly worked his way up the Jordan valley from the ford of the river nearest to Jerusalem. But Jesus worked on, making boats, until John had journeyed up the river to a point near Pella in the month of January of the next year, A.D. 26, when he laid down his tools, declaring, «My hour has come,» and presently presented himself to John for baptism.
Со временем до Капернаума дошли слухи о некоем Иоанне, который крестил кающихся грешников в Иордане, проповедуя: «Приблизилось царство небесное; покайтесь и креститесь». Иисус слушал эти сообщения об Иоанне, который медленно продвигался на север по долине Иордана от ближайшей к Иерусалиму речной переправы. Но он продолжал работать, строя лодки, до тех пор, пока в январе 26 года н.э. Иоанн не дошел до окрестностей Пеллы. Тогда Иисус сложил свои инструменты и заявил: «Мой час настал».
Вскоре после этого он предстал перед Иоанном для крещения.

[134:9.9] But a great change had been coming over Jesus. Few of the people who had enjoyed his visits and ministrations as he had gone up and down in the land ever subsequently recognized in the public teacher the same person they had known and loved as a private individual in former years. And there was a reason for this failure of his early beneficiaries to recognize him in his later role of public and authoritative teacher. For long years this transformation of mind and spirit had been in progress, and it was finished during the eventful sojourn on Mount Hermon.
Однако с Иисусом происходили огромные перемены. Мало кто из тех, кому довелось общаться с ним и воспользоваться его помощью в период его путешествий по стране, смог позднее узнать в публичном учителе того же, кого они знали и любили как простого человека в прошлые годы. И неспособность прежних подопечных Иисуса узнать его в последующем облике влиятельного учителя имела свое объяснение: трансформация его разума и духа продолжалась на протяжении многих лет и была завершена только во время его незабываемого пребывания на горе Ермон.

 

---

 

135 Иоанн Креститель

• 
  1. ИОАНН СТАНОВИТСЯ НАЗОРЕЕМ
  
• 
  2. СМЕРТЬ ЗАХАРИИ
  
• 
  3. ЖИЗНЬ ПАСТУХА
  
• 
  4. СМЕРТЬ ЕЛИЗАВЕТЫ
  
• 
  5. ЦАРСТВО БОГА
  
• 
  6. ИОАНН НАЧИНАЕТ ПРОПОВЕДОВАТЬ
  
• 
  7. ИОАНН ИДЕТ НА СЕВЕР
  
• 
  8. ВСТРЕЧА ИИСУСА И ИОАННА
  
• 
  9. СОРОК ДНЕЙ ПРОПОВЕДИ
  
• 
  10. ИОАНН НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЮГ
  
• 
  11. ИОАНН В ТЮРЬМЕ
  
• 
  12. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
  

(John the Baptist)

[135:0.1] JOHN the Baptist was born March 25, 7 B.C., in accordance with the promise that Gabriel made to Elizabeth in June of the previous year. For five months Elizabeth kept secret Gabriel’s visitation; and when she told her husband, Zacharias, he was greatly troubled and fully believed her narrative only after he had an unusual dream about six weeks before the birth of John. Excepting the visit of Gabriel to Elizabeth and the dream of Zacharias, there was nothing unusual or supernatural connected with the birth of John the Baptist.

ИОАНН Креститель родился 25 марта 7 года до н.э. в соответствии с обещанием Гавриила Елизавете в июне предыдущего года. В течение пяти месяцев Елизавета хранила посещение Гавриила в тайне, а когда рассказала о нем своему мужу, Захария был чрезвычайно обеспокоен и полностью поверил ей только после того, как примерно за шесть недель до рождения Иоанна увидел необычный сон. Не считая явления Гавриила Елизавете и сна Захарии, с рождением Иоанна Крестителя не было связано ничего необычного или сверхъестественного.

[135:0.2] On the eighth day John was circumcised according to the Jewish custom. He grew up as an ordinary child, day by day and year by year, in the small village known in those days as the City of Judah, about four miles west of Jerusalem.

На восьмой день, по еврейскому обычаю, Иоанну сделали обрезание. Он рос как обычный ребенок — день за днем и год за годом — в небольшом селении, известном в те времена как город Иудин и находившемся примерно в шести километрах к западу от Иерусалима.

[135:0.3] The most eventful occurrence in John’s early childhood was the visit, in company with his parents, to Jesus and the Nazareth family. This visit occurred in the month of June, 1 B.C., when he was a little over six years of age.

Самым примечательным событием раннего детства Иоанна стало посещение вместе со своими родителями Иисуса и его семьи в Назарете. Этот визит состоялся в июне 1 года до н.э., когда Иоанну было чуть больше шести лет.

[135:0.4] After their return from Nazareth John’s parents began the systematic education of the lad. There was no synagogue school in this little village; however, as he was a priest, Zacharias was fairly well educated, and Elizabeth was far better educated than the average Judean woman; she was also of the priesthood, being a descendant of the «daughters of Aaron.» Since John was an only child, they spent a great deal of time on his mental and spiritual training. Zacharias had only short periods of service at the temple in Jerusalem so that he devoted much of his time to teaching his son.

После возвращения из Назарета родители Иоанна занялись планомерным обучением мальчика. В этом маленьком селении не было школы при синагоге, однако как священник Захария был весьма хорошо образован, Елизавета же была значительно лучше образована, чем женщины Иудеи в среднем; она также имела отношение к духовенству, поскольку происходила из рода «дочерей Аарона». Так как Иоанн был единственным ребенком, они уделяли много времени его умственному и духовному воспитанию. Периоды богослужения Захарии в иерусалимском храме были непродолжительными, поэтому большую часть времени он посвящал обучению своего сына.

[135:0.5] Zacharias and Elizabeth had a small farm on which they raised sheep. They hardly made a living on this land, but Zacharias received a regular allowance from the temple funds dedicated to the priesthood.
У Захарии и Елизаветы была небольшая ферма, на которой они разводили овец. Эта ферма вряд ли могла бы их прокормить, но Захария получал регулярное содержание из храмовой казны для духовенства.

1. JOHN BECOMES A NAZARITE 

1. ИОАНН СТАНОВИТСЯ НАЗОРЕЕМ

[135:1.1] John had no school from which to graduate at the age of fourteen, but his parents had selected this as the appropriate year for him to take the formal Nazarite vow. Accordingly, Zacharias and Elizabeth took their son to Engedi, down by the Dead Sea. This was the southern headquarters of the Nazarite brotherhood, and there the lad was duly and solemnly inducted into this order for life. After these ceremonies and the making of the vows to abstain from all intoxicating drinks, to let the hair grow, and to refrain from touching the dead, the family proceeded to Jerusalem, where, before the temple, John completed the making of the offerings which were required of those taking Nazarite vows.

Иоанн не посещал школу и поэтому не мог ее окончить в четырнадцать лет, однако его родители решили, что именно в этом возрасте ему следует дать официальный обет назорея. Соответственно, Захария и Елизавета отправились со своим сыном в Ен-Геди, к берегу Мертвого моря. Здесь располагался южный центр братства назореев, в котором юноша прошел надлежащее торжественное и пожизненное посвящение в это братство. После всех ритуалов и обетов воздерживаться от опьяняющих напитков, не стричь волос и не прикасаться к мертвым, Иоанн вместе с родителями направился в Иерусалим, где перед храмом совершил жертвоприношения, которые требовались от тех, кто давал клятву назорея.

[135:1.2] John took the same life vows that had been administered to his illustrious predecessors, Samson and the prophet Samuel. A life Nazarite was looked upon as a sanctified and holy personality. The Jews regarded a Nazarite with almost the respect and veneration accorded the high priest, and this was not strange since Nazarites of lifelong consecration were the only persons, except high priests, who were ever permitted to enter the holy of holies in the temple.
Иоанн дал такой же пожизненный обет, который приняли его прославленные предшественники — Самсон и пророк Самуил. Пожизненный назорей считался посвященным и святым человеком. Евреи относились к назореям почти с таким же уважением и почтением, которые оказывались первосвященнику, что было неудивительно, ибо назореи пожизненного посвящения были единственными — за исключением первосвященников — людьми, которые допускались в святая святых храма.

[135:1.3] John returned home from Jerusalem to tend his father’s sheep and grew up to be a strong man with a noble character.

Вернувшись из Иерусалима, Иоанн стал пасти овец своего отца и со временем вырос в сильного человека с благородным характером.

[135:1.4] When sixteen years old, John, as a result of reading about Elijah, became greatly impressed with the prophet of Mount Carmel and decided to adopt his style of dress. From that day on John always wore a hairy garment with a leather girdle. At sixteen he was more than six feet tall and almost full grown. With his flowing hair and peculiar mode of dress he was indeed a picturesque youth. And his parents expected great things of this their only son, a child of promise and a Nazarite for life.
Когда шестнадцатилетним юношей Иоанн прочитал об Илии, пророк горы Кармил произвел на него столь сильное впечатление, что он решил перенять у него стиль одежды. Впредь Иоанн всегда носил власяницу и подпоясывался кожаным поясом. К шестнадцати годам его рост превышал метр восемьдесят сантиметров и он казался почти взрослым. Со своими ниспадающими волосами и своеобразной манерой одеваться он действительно был колоритным юношей. Родители же ожидали великих свершений от своего единственного сына — заветного дитя и пожизненного назорея.

2. THE DEATH OF ZACHARIAS 

2. СМЕРТЬ ЗАХАРИИ

[135:2.1] After an illness of several months Zacharias died in July, A.D. 12, when John was just past eighteen years of age. This was a time of great embarrassment to John since the Nazarite vow forbade contact with the dead, even in one’s own family. Although John had endeavored to comply with the restrictions of his vow regarding contamination by the dead, he doubted that he had been wholly obedient to the requirements of the Nazarite order; therefore, after his father’s burial he went to Jerusalem, where, in the Nazarite corner of the women’s court, he offered the sacrifices required for his cleansing.
После нескольких месяцев болезни Захария умер в июле 12 года н.э., когда Иоанну только что исполнилось восемнадцать лет. Иоанн оказался в сложном положении, ибо обет назорея запрещал прикасаться к покойнику даже в своей собственной семье. И хотя Иоанн решил подчиниться ограничениям данного им обета и не осквернять себя контактами с умершим, он сомневался в том, что выполнил все требования назореев, поэтому после похорон отца отправился в Иерусалим, где в отведенном для назореев углу женского двора принес жертвы, требуемые для очищения.

[135:2.2] In September of this year Elizabeth and John made a journey to Nazareth to visit Mary and Jesus. John had just about made up his mind to launch out in his lifework, but he was admonished, not only by Jesus’ words but also by his example, to return home, take care of his mother, and await the «coming of the Father’s hour.» After bidding Jesus and Mary good-bye at the end of this enjoyable visit, John did not again see Jesus until the event of his baptism in the Jordan.

В сентябре этого года Елизавета и Иоанн совершили поездку в Назарет, чтобы навестить Марию и Иисуса. Иоанн почти уже решил приступить к делу своей жизни, однако не только слова Иисуса, но и его пример убедили его вернуться домой, чтобы заботиться о матери и «дожидаться, когда пробьет час Отца». Когда приятный визит подошел к концу, Иоанн распрощался с Иисусом и Марией и больше не видел Иисуса до самого его крещения в Иордане.

[135:2.3] John and Elizabeth returned to their home and began to lay plans for the future. Since John refused to accept the priest’s allowance due him from the temple funds, by the end of two years they had all but lost their home; so they decided to go south with the sheep herd. Accordingly, the summer that John was twenty years of age witnessed their removal to Hebron. In the so-called «wilderness of Judea» John tended his sheep along a brook that was tributary to a larger stream which entered the Dead Sea at Engedi. The Engedi colony included not only Nazarites of lifelong and time-period consecration but numerous other ascetic herdsmen who congregated in this region with their herds and fraternized with the Nazarite brotherhood. They supported themselves by sheep raising and from gifts which wealthy Jews made to the order.

Вернувшись домой, Иоанн и Елизавета стали строить планы на будущее. Поскольку Иоанн отказался принимать содержание священника, положенное ему из средств храма, к концу второго года, фактически потеряв свой дом, они решили отправиться на юг вместе с отарой овец. Поэтому летом того года, когда Иоанну было двадцать лет, они перебрались в Хеврон. В так называемой «пустыне Иудейской» Иоанн пас своих овец у ручья, питавшего более крупный водный поток, который впадал в Мертвое Море у Ен-Геди. Местная колония объединяла не только назореев пожизненного и временного посвящения, но и многих других пастухов-аскетов, собиравшихся в этих местах со своими отарами и общавшихся с назорейским братством. Они жили разведением овец и дарами богатых евреев ордену.

[135:2.4] As time passed, John returned less often to Hebron, while he made more frequent visits to Engedi. He was so entirely different from the majority of the Nazarites that he found it very difficult fully to fraternize with the brotherhood. But he was very fond of Abner, the acknowledged leader and head of the Engedi colony.
Со временем Иоанн все реже возвращался в Хеврон и все чаще посещал Ен-Геди. Он столь разительно отличался от большинства назореев, что ему было трудно по-настоящему сдружиться с членами братства. Однако он очень полюбил Абнера — признанного лидера и главу колонии в Ен-Геди.

3. THE LIFE OF A SHEPHERD

3. ЖИЗНЬ ПАСТУХА

[135:3.1] Along the valley of this little brook John built no less than a dozen stone shelters and night corrals, consisting of piled-up stones, wherein he could watch over and safeguard his herds of sheep and goats. John’s life as a shepherd afforded him a great deal of time for thought. He talked much with Ezda, an orphan lad of Beth-zur, whom he had in a way adopted, and who cared for the herds when he made trips to Hebron to see his mother and to sell sheep, as well as when he went down to Engedi for Sabbath services. John and the lad lived very simply, subsisting on mutton, goat’s milk, wild honey, and the edible locusts of that region. This, their regular diet, was supplemented by provisions brought from Hebron and Engedi from time to time.
В долине вдоль небольшого ручья Иоанн построил не менее дюжины каменных укрытий и ночных загонов, устроенных из наваленных друг на друга камней, в которых он мог стеречь и охранять свои отары овец и коз. Жизнь пастуха оставляла Иоанну много свободного времени для размышлений. Он часто беседовал с Ездой — осиротевшим мальчиком из Беф-цура, которого почти усыновил и который присматривал за отарами, когда Иоанн отправлялся в Хеврон навестить мать и продать овец или посещал Ен-Геди для участия в субботних богослужениях. Иоанн и мальчик жили очень простой жизнью, питаясь бараниной, козьим молоком, диким медом и местными съедобными видами саранчи. Этот обычный рацион дополняли продукты, которые время от времени приносили из Хеврона и Ен-Геди.

[135:3.2] Elizabeth kept John posted about Palestinian and world affairs, and his conviction grew deeper and deeper that the time was fast approaching when the old order was to end; that he was to become the herald of the approach of a new age, «the kingdom of heaven.» This rugged shepherd was very partial to the writings of the Prophet Daniel. He read a thousand times Daniel’s description of the great image, which Zacharias had told him represented the history of the great kingdoms of the world, beginning with Babylon, then Persia, Greece, and finally Rome. John perceived that already was Rome composed of such polyglot peoples and races that it could never become a strongly cemented and firmly consolidated empire. He believed that Rome was even then divided, as Syria, Egypt, Palestine, and other provinces; and then he further read «in the days of these kings shall the God of heaven set up a kingdom which shall never be destroyed. And this kingdom shall not be left to other people but shall break in pieces and consume all these kingdoms, and it shall stand forever.» «And there was given him dominion and glory and a kingdom that all peoples, nations, and languages should serve him. His dominion is an everlasting dominion, which shall not pass away, and his kingdom never shall be destroyed.» «And the kingdom and dominion and the greatness of the kingdom under the whole heaven shall be given to the people of the saints of the Most High, whose kingdom is an everlasting kingdom, and all dominions shall serve and obey him.»
Елизавета постоянно извещала Иоанна о событиях в Палестине и в мире и в нем все больше крепло убеждение в быстром приближении времени, когда старый порядок вещей должен закончиться и что ему предстояло стать глашатаем приближения новой эры — «царства небесного». Этот суровый пастух был особенно увлечен писаниями пророка Даниила. Тысячу раз перечитывал он описание возвышенного видения Даниила, которое, как говорил ему Захария, отражало историю великих царств мира, начиная с Вавилона, затем Персии, Греции и вплоть до Рима. Иоанн чувствовал, что языковая и расовая пестрота Рима уже никогда не позволит ему превратиться в действительно прочную и нерушимую империю. Он полагал, что Рим уже разделился на Сирию, Египет, Палестину и другие провинции; он читал далее, что «в правление этих царей Бог небесный установит царство, которое никогда не будет разрушено. Царство это не будет передано другому народу, но сокрушит все эти царства и приведет их к концу, а само будет стоять вечно». «И дана ему была власть и слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили ему. Владычество его вечно, оно не прейдет и царство его будет нерушимым». «Царство же и власть и величие царственное по всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, чье царство вечно, и все властители будут служить и повиноваться ему».

[135:3.3] John was never able completely to rise above the confusion produced by what he had heard from his parents concerning Jesus and by these passages which he read in the Scriptures. In Daniel he read: «I saw in the night visions, and, behold, one like the Son of Man came with the clouds of heaven, and there was given him dominion and glory and a kingdom.» But these words of the prophet did not harmonize with what his parents had taught him. Neither did his talk with Jesus, at the time of his visit when he was eighteen years old, correspond with these statements of the Scriptures. Notwithstanding this confusion, throughout all of his perplexity his mother assured him that his distant cousin, Jesus of Nazareth, was the true Messiah, that he had come to sit on the throne of David, and that he (John) was to become his advance herald and chief support.

Иоанну так и не удалось в полной мере разобраться с путаницей, вызванной тем, что он узнал от своих родителей об Иисусе и этими местами из Писаний. Он читал у Даниила: «Видел я в ночных видениях кого-то, кто выглядел как Сын Человеческий и кто шел с облаками на небесах и дана ему была власть и слава, и царство». Однако эти слова пророка противоречили тому, чему его учили родители. Не соответствовал этим словам Писаний и его разговор с Иисусом во время их встречи, когда Иоанну было восемнадцать лет. Однако вопреки всем противоречиям, его мать всегда пыталась развеять сомнения, убеждая Иоанна в том, что его дальний родственник — Иисус Назарянин — истинный Мессия, который явился, чтобы воссесть на трон Давида и что ему (Иоанну) предстоит стать его предтечей и главной опорой.

[135:3.4] From all John heard of the vice and wickedness of Rome and the dissoluteness and moral barrenness of the empire, from what he knew of the evil doings of Herod Antipas and the governors of Judea, he was minded to believe that the end of the age was impending. It seemed to this rugged and noble child of nature that the world was ripe for the end of the age of man and the dawn of the new and divine age — the kingdom of heaven. The feeling grew in John’s heart that he was to be the last of the old prophets and the first of the new. And he fairly vibrated with the mounting impulse to go forth and proclaim to all men: «Repent! Get right with God! Get ready for the end; prepare yourselves for the appearance of the new and eternal order of earth affairs, the kingdom of heaven.»
На основании всего того, что Иоанн слышал о порочности и нечестивости Рима, беспутстве и нравственном убожестве империи, а также того, что ему было известно о злодеяниях Ирода Антипы и правителей Иудеи, он склонялся к вере в скорый конец эпохи. Этому суровому и благородному дитя природы казалось, что эпоха человека уже близится к своему закату и наступает рассвет новой и божественной эпохи — царства небесного. В своей душе Иоанн все больше ощущал себя последним из старых пророков и первым из новых. И он буквально дрожал от желания выйти и провозгласить всем людям: «Покайтесь! Оправдайтесь перед Богом! Готовьтесь к концу; будьте готовы к установлению нового и вечного порядка земных дел, царства небесного».

4. THE DEATH OF ELIZABETH

4. СМЕРТЬ ЕЛИЗАВЕТЫ

[135:4.1] On August 17, A.D. 22, when John was twenty-eight years of age, his mother suddenly passed away. Elizabeth’s friends, knowing of the Nazarite restrictions regarding contact with the dead, even in one’s own family, made all arrangements for the burial of Elizabeth before sending for John. When he received word of the death of his mother, he directed Ezda to drive his herds to Engedi and started for Hebron.

17 августа 22 года н.э., когда Иоанну было двадцать восемь лет, его мать неожиданно умерла. Друзья Елизаветы, зная о назорейских запретах на прикосновение к покойнику даже в своей собственной семье, сделали все приготовления к ее похоронам еще до того, как послали за Иоанном. Когда Иоанн получил известие о смерти матери, он отправился в Хеврон, попросив Езду перегнать его отары в Ен-Геди.

[135:4.2] On returning to Engedi from his mother’s funeral, he presented his flocks to the brotherhood and for a season detached himself from the outside world while he fasted and prayed. John knew only of the old methods of approach to divinity; he knew only of the records of such as Elijah, Samuel, and Daniel. Elijah was his ideal of a prophet. Elijah was the first of the teachers of Israel to be regarded as a prophet, and John truly believed that he was to be the last of this long and illustrious line of the messengers of heaven.

Вернувшись в Ен-Геди с похорон матери, он передал свои отары братству и на время уединился для поста и молитвы. Иоанн знал только старые методы приближения к божественности; он знал только записи Илии, Самуила и Даниила. Идеалом пророка был для него Илия. Тот был первым из учителей Израиля, которого стали считать пророком, а Иоанн искренне верил в то, что ему было суждено стать последним в этом долгом и прославленном ряду вестников небес.

[135:4.3] For two and a half years John lived at Engedi, and he persuaded most of the brotherhood that «the end of the age was at hand»; that «the kingdom of heaven was about to appear.» And all his early teaching was based upon the current Jewish idea and concept of the Messiah as the promised deliverer of the Jewish nation from the domination of their gentile rulers.

Иоанн жил в Ен-Геди в течение двух с половиной лет и убедил большую часть братства в том, что «приблизился конец эпохи», что «грядет царство небесное». Все его раннее учение было основано на современном ему еврейском представлении о Мессии как обещанном избавителе еврейского народа от господства иноверных правителей.

[135:4.4] Throughout this period John read much in the sacred writings which he found at the Engedi home of the Nazarites. He was especially impressed by Isaiah and by Malachi, the last of the prophets up to that time. He read and reread the last five chapters of Isaiah, and he believed these prophecies. Then he would read in Malachi: «Behold, I will send you Elijah the prophet before the coming of the great and dreadful day of the Lord; and he shall turn the hearts of the fathers toward the children and the hearts of the children toward their fathers, lest I come and smite the earth with a curse.» And it was only this promise of Malachi that Elijah would return that deterred John from going forth to preach about the coming kingdom and to exhort his fellow Jews to flee from the wrath to come. John was ripe for the proclamation of the message of the coming kingdom, but this expectation of the coming of Elijah held him back for more than two years. He knew he was not Elijah. What did Malachi mean? Was the prophecy literal or figurative? How could he know the truth? He finally dared to think that, since the first of the prophets was called Elijah, so the last should be known, eventually, by the same name. Nevertheless, he had doubts, doubts sufficient to prevent his ever calling himself Elijah.

В течение этого периода Иоанн проводил много времени за чтением священных книг, найденных им в доме назореев в Ен-Геди. Особенно сильное впечатление произвели на него Исайя и Малахия — на то время последние из пророков. Он читал и перечитывал пять заключительных глав из Исайи и верил его пророчествам. После этого он читал у Малахии: «Вот я пошлю вам Илию пророка до наступления великого и страшного дня Господня; и он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы я не пришел и не поразил землю проклятием». Только это обещание Малахии о том, что Илия вернется, удерживало Иоанна от проповеди грядущего царства и призыва к свои собратьям-евреям бежать от будущего гнева. Иоанн был готов возвещать приближение царства, однако в течение более чем двух лет его удерживало ожидание прихода Илии. Он знал, что не является Илией. Что имел в виду Малахия? Буквальным или образным было его пророчество? Как он мог узнать истину? Наконец, он решился поверить в то, что поскольку первого из пророков звали Илия, последний будет известен под тем же именем. Тем не менее, его не оставляли сомнения достаточные для того, чтобы никогда не называть Илией себя.

[135:4.5] It was the influence of Elijah that caused John to adopt his methods of direct and blunt assault upon the sins and vices of his contemporaries. He sought to dress like Elijah, and he endeavored to talk like Elijah; in every outward aspect he was like the olden prophet. He was just such a stalwart and picturesque child of nature, just such a fearless and daring preacher of righteousness. John was not illiterate, he did well know the Jewish sacred writings, but he was hardly cultured. He was a clear thinker, a powerful speaker, and a fiery denunciator. He was hardly an example to his age, but he was an eloquent rebuke.

Именно под влиянием Илии Иоанн взял на вооружение его метод прямых и резких обличений грехов и пороков своих современников. Он пытался одеваться, как Илия и он старался говорить, как Илия; по всем внешним признакам он напоминал древнего пророка. Он был таким же могучим и колоритным дитя природы, таким же бесстрашным и отважным проповедником праведности. Иоанн не был неграмотным — он хорошо знал священные книги евреев, однако он едва ли мог считаться культурным человеком. Он обладал ясным умом, был убедительным оратором и пламенным обличителем. Он едва ли был примером для своих современников, но зато служил красноречивым упреком им.

[135:4.6] At last he thought out the method of proclaiming the new age, the kingdom of God; he settled that he was to become the herald of the Messiah; he swept aside all doubts and departed from Engedi one day in March of A.D. 25 to begin his short but brilliant career as a public preacher.
Наконец, он придумал способ провозглашения новой эры — царства Бога: он решил, что ему суждено стать провозвестником Мессии. Отбросив все сомнения, в марте 25 года н.э. Иоанн покинул Ен-Геди, чтобы встать на свой короткий, но блистательный путь народного проповедника.

5. THE KINGDOM OF GOD 

5. ЦАРСТВО БОГА

[135:5.1] In order to understand John’s message, account should be taken of the status of the Jewish people at the time he appeared upon the stage of action. For almost one hundred years all Israel had been in a quandary; they were at a loss to explain their continuous subjugation to gentile overlords. Had not Moses taught that righteousness was always rewarded with prosperity and power? Were they not God’s chosen people? Why was the throne of David desolate and vacant? In the light of the Mosaic doctrines and the precepts of the prophets the Jews found it difficult to explain their long-continued national desolation.

Для того чтобы понять послание Иоанна, необходимо принять во внимание положение еврейского народа при появлении Крестителя. Уже почти сто лет весь Израиль находился в сложной ситуации — евреи никак не могли понять причину продолжающегося притеснения со стороны языческих правителей. Разве Моисей не учил, что праведность всегда вознаграждается процветанием и могуществом? Разве они не Богоизбранный народ? Почему трон Давида остается заброшенным и пустующим? В свете учений Моисея и наставлений пророков евреям было трудно объяснить длительный упадок своей нации.

[135:5.2] About one hundred years before the days of Jesus and John a new school of religious teachers arose in Palestine, the apocalyptists. These new teachers evolved a system of belief that accounted for the sufferings and humiliation of the Jews on the ground that they were paying the penalty for the nation’s sins. They fell back onto the well-known reasons assigned to explain the Babylonian and other captivities of former times. But, so taught the apocalyptists, Israel should take heart; the days of their affliction were almost over; the discipline of God’s chosen people was about finished; God’s patience with the gentile foreigners was about exhausted. The end of Roman rule was synonymous with the end of the age and, in a certain sense, with the end of the world. These new teachers leaned heavily on the predictions of Daniel, and they consistently taught that creation was about to pass into its final stage; the kingdoms of this world were about to become the kingdom of God. To the Jewish mind of that day this was the meaning of that phrase — the kingdom of heaven — which runs throughout the teachings of both John and Jesus. To the Jews of Palestine the phrase «kingdom of heaven» had but one meaning: an absolutely righteous state in which God (the Messiah) would rule the nations of earth in perfection of power just as he ruled in heaven — «Your will be done on earth as in heaven.»

Примерно за сто лет до Иисуса и Иоанна в Палестине появилась новая школа религиозных учителей — апокалипсистов. Эти новые проповедники создали вероучение, объяснявшее страдания и унижения евреев как расплату за грехи нации. Они опирались на хорошо известные причины, использованные таким образом, чтобы объяснить вавилонское и другие пленения прежних времен. Однако, учили апокалипсисты, Израилю не следует падать духом; конец их страданий не за горами; терпение Бога по отношению к иноверным правителям на исходе. Конец римского правления означал конец эпохи и даже конец мира. Эти новые учители во многом опирались на предсказания Даниила и утверждали, что творение приближается к своей завершающей стадии и что царства этого мира должны вскоре стать царством Бога. Для еврейского разума того времени именно в этом заключался смысл выражения «царство небесное», что стало лейтмотивом как учения Иоанна, так и учения Иисуса. Для палестинских евреев «царство небесное» означало только одно: абсолютно праведное государство, в котором обладающий совершенной властью Бог (Мессия) правит народами земли так же, как он правит на небесах — «Да исполнится воля твоя на земле, как на небе».

[135:5.3] In the days of John all Jews were expectantly asking, «How soon will the kingdom come?» There was a general feeling that the end of the rule of the gentile nations was drawing near. There was present throughout all Jewry a lively hope and a keen expectation that the consummation of the desire of the ages would occur during the lifetime of that generation.

Во времена Иоанна все евреи с надеждой вопрошали: «Скоро ли придет царство?» Ощущение близости конца правления язычников было повсеместным. Во всем еврейском народе жила надежда, острое предчувствие того, что эта вековая мечта сбудется при их жизни.

[135:5.4] While the Jews differed greatly in their estimates of the nature of the coming kingdom, they were alike in their belief that the event was impending, near at hand, even at the door. Many who read the Old Testament literally looked expectantly for a new king in Palestine, for a regenerated Jewish nation delivered from its enemies and presided over by the successor of King David, the Messiah who would quickly be acknowledged as the rightful and righteous ruler of all the world. Another, though smaller, group of devout Jews held a vastly different view of this kingdom of God. They taught that the coming kingdom was not of this world, that the world was approaching its certain end, and that «a new heaven and a new earth» were to usher in the establishment of the kingdom of God; that this kingdom was to be an everlasting dominion, that sin was to be ended, and that the citizens of the new kingdom were to become immortal in their enjoyment of this endless bliss.

В своих оценках характера грядущего царства евреи существенно отличались друг от друга, но все они сходились на том, что царство было делом недалекого, близкого и даже ближайшего будущего. Многие из тех, кто буквально понимал Ветхий Завет с надеждой ждали нового царя Палестины, ждали возрождения еврейской нации, освобожденной от своих врагов и возглавляемой наследником царя Давида — Мессией, которого быстро признают в качестве законного и праведного правителя всего мира. Другая, хотя и меньшая группа благочестивых евреев придерживалась совершенно иных взглядов на царство Бога. Они учили, что грядущее царство — не от мира сего, что мир приближается к своему неизбежному концу и что «новое небо и новая земля» должны возвестить установление царства Бога; что царство это будет стоять вечно, что грех будет искоренен и что граждане этого царства обретут бессмертие в наслаждении бесконечным блаженством.

[135:5.5] All were agreed that some drastic purging or purifying discipline would of necessity precede the establishment of the new kingdom on earth. The literalists taught that a world-wide war would ensue which would destroy all unbelievers, while the faithful would sweep on to universal and eternal victory. The spiritists taught that the kingdom would be ushered in by the great judgment of God which would relegate the unrighteous to their well-deserved judgment of punishment and final destruction, at the same time elevating the believing saints of the chosen people to high seats of honor and authority with the Son of Man, who would rule over the redeemed nations in God’s name. And this latter group even believed that many devout gentiles might be admitted to the fellowship of the new kingdom.

Все сходились на том, что установление нового царства на земле должно неизбежно предваряться какой-то суровой карой или очищающим наказанием. Сторонники буквального толкования предвещали мировую войну, которая уничтожит всех неверующих, в то время как верующие прошествуют ко всеобщей и вечной победе. Сторонники духовного толкования учили, что возвещением царства будет великий суд Бога, который воздаст нечестивым по заслугам, осудив их на окончательное уничтожение и одновременно вознесет верующих святых Богоизбранного народа к славе и власти вместе с Сыном Человеческим, который будет править над спасенными народами от имени Бога. Эта вторая группа также верила, что в братство нового царства будут допущены и благочестивые язычники.
[135:5.6] Some of the Jews held to the opinion that God might possibly establish this new kingdom by direct and divine intervention, but the vast majority believed that he would interpose some representative intermediary, the Messiah. And that was the only possible meaning the term Messiah could have had in the minds of the Jews of the generation of John and Jesus. Messiah could not possibly refer to one who merely taught God’s will or proclaimed the necessity for righteous living. To all such holy persons the Jews gave the title of prophet.
The Messiah was to be more than a prophet; the Messiah was to bring in the establishment of the new kingdom, the kingdom of God. No one who failed to do this could be the Messiah in the traditional Jewish sense.
Некоторые из евреев считали, что Бог установит свое новое царство прямым божественным вмешательством, однако подавляющее большинство верило, что он использует для этой цели своего представителя, посредника — Мессию. Только так понимали слово «Мессия» евреи того поколения, к которому принадлежали Иоанн и Иисус. Мессией никак не мог называться тот, кто лишь учил Божьей воле или провозглашал необходимость праведной жизни. Всех таких святых евреи именовали пророками
. Мессия должен был быть больше, чем пророк: Мессия должен был установить новое царство — царство Бога. Тот, кто не мог этого осуществить, никак не мог называться Мессией в традиционном еврейском смысле.
[135:5.7] Who would this Messiah be? Again the Jewish teachers differed. The older ones clung to the doctrine of the son of David. The newer taught that, since the new kingdom was a heavenly kingdom, the new ruler might also be a divine personality, one who had long sat at God’s right hand in heaven. And strange as it may appear, those who thus conceived of the ruler of the new kingdom looked upon him not as a human Messiah, not as a mere man,
but as «the Son of Man» — a Son of God — a heavenly Prince, long held in waiting thus to assume the rulership of the earth made new. Such was the religious background of the Jewish world when John went forth proclaiming: «Repent, for the kingdom of heaven is at hand!»
Кто будет этим Мессией? И в этом вопросе еврейские учители расходились во мнениях. Старые проповедники придерживались доктрины о сыне Давида. Новые учили, что поскольку новое царство — это царство небесное, то новый правитель мог быть также божественной личностью — тем, кто уже давно восседает по правую руку Бога на небесах. Хотя это и может показаться странным, но сторонники такого взгляда на правителя нового царства взирали на него не как на человеческого Мессию, не просто как на человека,
но как на «Сына Человеческого» — Сына Бога, небесного Князя, давно ожидающего, чтобы принять бразды правления обновленной землей. Такова была религиозная ситуация в еврейском мире, когда Иоанн выступил со своим призывом: «Покайтесь, ибо приблизилось царство небесное!»

[135:5.8] It becomes apparent, therefore, that John’s announcement of the coming kingdom had not less than half a dozen different meanings in the minds of those who listened to his impassioned preaching. But no matter what significance they attached to the phrases which John employed, each of these various groups of Jewish-kingdom expectants was intrigued by the proclamations of this sincere, enthusiastic, rough-and-ready preacher of righteousness and repentance, who so solemnly exhorted his hearers to «flee from the wrath to come.»
Поэтому очевидно, что провозглашенное Иоанном грядущее царство имело не менее полдюжины различных толкований в представлении тех, кто внимал его страстной проповеди. Однако какой бы смысл ни вкладывался в используемые Иоанном выражения различными группами, уповавшими на еврейское царство, каждая из них была заинтригована воззваниями этого искреннего, энергичного и не стеснявшегося в выражениях проповедника праведности и покаяния, столь настойчиво призывавшего своих слушателей «бежать от будущего гнева».

6. JOHN BEGINS TO PREACH

6. ИОАНН НАЧИНАЕТ ПРОПОВЕДОВАТЬ

[135:6.1] Early in the month of March, A.D. 25, John journeyed around the western coast of the Dead Sea and up the river Jordan to opposite Jericho, the ancient ford over which Joshua and the children of Israel passed when they first entered the promised land; and crossing over to the other side of the river, he established himself near the entrance to the ford and began to preach to the people who passed by on their way back and forth across the river. This was the most frequented of all the Jordan crossings.

В начале марта 25 года н.э. Иоанн обошел западный берег Мертвого моря, поднялся вверх по течению Иордана и остановился напротив Иерихона у древней переправы, через которую Иешуа и дети Израиля впервые вступили на обетованную землю; перебравшись на противоположный берег реки, он обосновался у брода и начал проповедовать людям, переходившим реку в обоих направлениях. Эта была самая оживленная переправа на всем Иордане.

[135:6.2] It was apparent to all who heard John that he was more than a preacher. The great majority of those who listened to this strange man who had come up from the Judean wilderness went away believing that they had heard the voice of a prophet. No wonder the souls of these weary and expectant Jews were deeply stirred by such a phenomenon. Never in all Jewish history had the devout children of Abraham so longed for the «consolation of Israel» or more ardently anticipated «the restoration of the kingdom.» Never in all Jewish history could John’s message, «the kingdom of heaven is at hand,» have made such a deep and universal appeal as at the very time he so mysteriously appeared on the bank of this southern crossing of the Jordan.

Всем, кто слышал Иоанна, было ясно, что он не просто проповедник. Подавляющее большинство людей, внимавших этому странному человеку, пришедшему из пустыни Иудейской, уходили с верой, что слышали голос пророка. Неудивительно, что это событие глубоко взволновало души измученных и полных надежды евреев. Никогда в истории еврейского народа благочестивые дети Авраама столь сильно не желали «утешения Израиля» и не жаждали «восстановления царства». Никогда за всю историю еврейского народа проповедь Иоанна — «приблизилось царство небесное» — не смогла бы оказать такого же глубокого и всеобщего воздействия, как в то самое время, когда он столь таинственным образом появился на берегу этой южной переправы через Иордан.

[135:6.3] Hecame from the herdsmen, like Amos. He was dressed like Elijah of old, and he thundered his admonitions and poured forth his warnings in the «spirit and power of Elijah.» It is not surprising that this strange preacher created a mighty stir throughout all Palestine as the travelers carried abroad the news of his preaching along the Jordan.

Он был из пастухов, как Амос. Он одевался, как древний Илия, он выступал с громогласными предостережениями и наставлениями в «духе и могуществе Илии». Неудивительно, что этот странный проповедник вызвал огромное волнение во всей Палестине, куда путешественники приносили сообщения о его проповеди у Иордана.
[135:6.4] There was still another and a new
feature about the work of this Nazarite preacher: He baptized every one of his believers in the Jordan «for the remission of sins.» Although baptism was not a new ceremony among the Jews, they had never seen it employed as John now made use of it. It had long been the practice thus to baptize the gentile proselytes into the fellowship of the outer court of the temple, but never had the Jews themselves been asked to submit to the baptism of repentance. Only fifteen months intervened between the time John began to preach and baptize and his arrest and imprisonment at the instigation of Herod Antipas, but in this short time he baptized considerably over one hundred thousand penitents.
Была и еще одна, новая
черта в действиях назорейского проповедника: он крестил в Иордане каждого из приходивших к нему людей «для отпущения грехов». Крещение не было новым обрядом среди евреев, но они никогда не видели, чтобы оно использовалось так, как это делал Иоанн. Уже давно существовал обычай крестить прозелитов из числа язычников для принятия в братство внешнего двора храма, однако никогда самим евреям не предлагалось креститься для покаяния. От первых проповедей Иоанна до его ареста и заключения в тюрьму по приказу Ирода Антипы прошло всего пятнадцать месяцев, но за это короткое время число крещенных им людей перевалило далеко за сто тысяч.

[135:6.5] John preached four months at Bethany ford before starting north up the Jordan. Tens of thousands of listeners, some curious but many earnest and serious, came to hear him from all parts of Judea, Perea, and Samaria. Even a few came from Galilee.

В течение четырех месяцев Иоанн проповедовал на переправе у Вифании, после чего отправился на север вверх по течению Иордана. Десятки тысяч слушателей — некоторые из любопытства, но многие с глубокими и с серьезными намерениями, — приходили послушать его со всех концов Иудеи, Переи и Самарии. Некоторые прибывали даже из Галилеи.

[135:6.6] In May of this year, while he still lingered at Bethany ford, the priests and Levites sent a delegation out to inquire of John whether he claimed to be the Messiah, and by whose authority he preached. John answered these questioners by saying: «Go tell your masters that you have heard `the voice of one crying in the wilderness,’ as spoken by the prophet, saying, `make ready the way of the Lord, make straight a highway for our God. Every valley shall be filled, and every mountain and hill shall be brought low; the uneven ground shall become a plain, while the rough places shall become a smooth valley; and all flesh shall see the salvation of God.'»

В мае этого года, когда Иоанн еще находился на переправе у Вифании, священники и левиты направили к нему делегацию, чтобы узнать, считает ли он себя Мессией и какой властью проповедует. Иоанн отвечал на эти вопросы словами: «Идите и скажите своим хозяевам, что вы слышали — как сказано у пророка — „глас вопиющего в пустыне», говорившего: „Готовьте путь для Господа, прямой сделайте дорогу для Бога нашего. Пусть заполнятся долины, разровняются холмы и горы; выпрямится вся кривизна дорог, а труднопроходимые места превратятся в ровные долины; и все увидят спасение Божье».

[135:6.7] John was a heroic but tactless preacher. One day when he was preaching and baptizing on the west bank of the Jordan, a group of Pharisees and a number of Sadducees came forward and presented themselves for baptism. Before leading them down into the water, John, addressing them as a group said: «Who warned you to flee, as vipers before the fire, from the wrath to come? I will baptize you, but I warn you to bring forth fruit worthy of sincere repentance if you would receive the remission of your sins. Tell me not that Abraham is your father. I declare that God is able of these twelve stones here before you to raise up worthy children for Abraham. And even now is the ax laid to the very roots of the trees. Every tree that brings not forth good fruit is destined to be cut down and cast into the fire.» (The twelve stones to which he referred were the reputed memorial stones set up by Joshua to commemorate the crossing of the «twelve tribes» at this very point when they first entered the promised land.)

Иоанн был героическим, но прямолинейным проповедником. Однажды, когда он проповедовал и крестил на западном берегу Иордана, туда для крещения прибыла группа фарисеев и несколько саддукеев. Перед тем, как сойти вместе с ними в воду, Иоанн, обращаясь ко всей группе, сказал: «Кто внушил вам бежать, подобно змеям от огня, от грядущего гнева? Я буду крестить вас, но предупреждаю: сотворите плоды, достойные чистосердечного раскаяния, если хотите получить отпущение своих грехов. И не говорите мне, что Авраам — отец ваш. Говорю вам, что Бог может сотворить достойных сыновей Авраама из этих двенадцати камней. Топор уже лежит у корней дерева. Всякое дерево, не приносящее хороших плодов, будет срублено и брошено в огонь». (По преданию, двенадцать камней, о которых говорил Иоанн были мемориальными камнями, положенными Иешуа в память о переправе «двенадцати колен» в том самом месте, где они впервые ступили на обетованную землю.)

[135:6.8] John conducted classes for his disciples, in the course of which he instructed them in the details of their new life and endeavored to answer their many questions. He counseled the teachers to instruct in the spirit as well as the letter of the law. He instructed the rich to feed the poor; to the tax gatherers he said: «Extort no more than that which is assigned you.» To the soldiers he said: «Do no violence and exact nothing wrongfully — be content with your wages.» While he counseled all: «Make ready for the end of the age — the kingdom of heaven is at hand.»
Иоанн проводил со своими учениками занятия, на которых наставлял их относительно новой жизни и старался отвечать на многочисленные вопросы. Он советовал учителям следовать как духу, так и букве закона. Он наставлял богатых, чтобы они кормили бедных; сборщикам налогов он говорил: «Не берите больше, чем положено вам». Он говорил воинам: «Никого не обижайте и не вымогайте денег — довольствуйтесь своим жалованием». И всем он повторял: «Приготовьтесь к концу эпохи, ибо приблизилось царство небесное».

7. JOHN JOURNEYS NORTH

7. ИОАНН ИДЕТ НА СЕВЕР

[135:7.1] John still had confused ideas about the coming kingdom and its king. The longer he preached the more confused he became, but never did this intellectual uncertainty concerning the nature of the coming kingdom in the least lessen his conviction of the certainty of the kingdom’s immediate appearance. In mind John might be confused, but in spirit never. He was in no doubt about the coming kingdom, but he was far from certain as to whether or not Jesus was to be the ruler of that kingdom. As long as John held to the idea of the restoration of the throne of David, the teachings of his parents that Jesus, born in the City of David, was to be the long-expected deliverer, seemed consistent; but at those times when he leaned more toward the doctrine of a spiritual kingdom and the end of the temporal age on earth, he was sorely in doubt as to the part Jesus would play in such events. Sometimes he questioned everything, but not for long. He really wished he might talk it all over with his cousin, but that was contrary to their expressed agreement.

У Иоанна все еще были смутные представления о будущем царстве и его царе. И чем больше он проповедовал, тем большее смущение охватывало его, однако неопределенность его представления о характере грядущего царства никогда и ни в коей мере не уменьшала его убежденности в скором приходе этого царства. В разуме он мог быть смущен, но в духе — никогда. Он не сомневался в близком установлении царства, но у него не было никакой уверенности в том, что Иисусу предстояло стать правителем этого царства. До тех пор, пока Иоанн придерживался идеи о восстановлении трона Давида, учения его родителей о том, что Иисус, родившийся в городе Давида — долгожданный спаситель казались логичными; когда же он начинал больше склоняться к доктрине духовного царства и концу бренного земного века, его охватывали глубокие сомнения относительно той роли, которую мог бы играть в таких событиях Иисус. Порой он сомневался во всем, но ненадолго. Он глубоко сожалел, что не может поговорить обо всем этом со своим родственником, однако это противоречило бы их недвусмысленному договору.

[135:7.2] As John journeyed north, he thought much about Jesus. He paused at more than a dozen places as he traveled up the Jordan. It was at Adam that he first made reference to «another one who is to come after me» in answer to the direct question which his disciples asked him, «Are you the Messiah?» And he went on to say: «There will come after me one who is greater than I, whose sandal straps I am not worthy to stoop down and unloose. I baptize you with water, but he will baptize you with the Holy Spirit. And his shovel is in his hand thoroughly to cleanse his threshing floor; he will gather the wheat into his garner, but the chaff will he burn up with the judgment fire.»

Идя все дальше на север, Иоанн часто думал об Иисусе. Продвигаясь вверх по течению Иордана, он останавливался в добром десятке мест. В одном из них, Адаме, в ответ на прямой вопрос его учеников, является ли он Мессией, он впервые упомянул «другого, который придет после меня» и продолжил словами: «Вслед за мной придет тот, кто сильнее меня, у которого я недостоин даже развязать ремень сандалии. Я крещу вас водой, он же будет крестить вас Святым Духом. Лопата его в руке его и он очистит гумно свое; он соберет пшеницу в закрома свои, а мякину сожжет судным огнем».

[135:7.3] In response to the questions of his disciples John continued to expand his teachings, from day to day adding more that was helpful and comforting compared with his early and cryptic message: «Repent and be baptized.» By this time throngs were arriving from Galilee and the Decapolis. Scores of earnest believers lingered with their adored teacher day after day.
Отвечая на вопросы учеников, Иоанн продолжал развивать свои учения, день ото дня добавляя к ним все то, что в отличие от своей изначальной и загадочной проповеди — «Покайтесь и креститесь», приносило больше пользы и утешения. К этому времени люди уже толпами прибывали из Галилеи и Декаполиса. Каждый день множество искренних верующих следовали за своим обожаемым учителем.

8. MEETING OF JESUS AND JOHN 

8. ВСТРЕЧА ИИСУСА И ИОАННА

[135:8.1] By December of A.D. 25, when John reached the neighborhood of Pella in his journey up the Jordan, his fame had extended throughout all Palestine, and his work had become the chief topic of conversation in all the towns about the lake of Galilee. Jesus had spoken favorably of John’s message, and this had caused many from Capernaum to join John’s cult of repentance and baptism. James and John the fishermen sons of Zebedee had gone down in December, soon after John took up his preaching position near Pella, and had offered themselves for baptism. They went to see John once a week and brought back to Jesus fresh, first-hand reports of the evangelist’s work.

К декабрю 25 года н.э. когда Иоанн, поднимаясь вдоль Иордана, достиг окрестностей Пеллы, его слава распространилась уже на всю Палестину, а его деяния стали главной темой для разговоров во всех городах вокруг Галилейского озера. Иисус благожелательно отзывался о послании Иоанна, что побудило многих жителей Капернаума присоединиться к культу покаяния и крещения Иоанна. Вскоре после того, как Иоанн начал проповедовать недалеко от Пеллы, в декабре к нему отправились и сыновья Зеведея — рыбаки Иаков и Иоанн. Они посещали Иоанна раз в неделю и приносили Иисусу свежие новости о странствующем проповеднике.

[135:8.2] Jesus’ brothers James and Jude had talked about going down to John for baptism; and now that Jude had come over to Capernaum for the Sabbath services, both he and James, after listening to Jesus’ discourse in the synagogue, decided to take counsel with him concerning their plans. This was on Saturday night, January 12, A.D. 26. Jesus requested that they postpone the discussion until the following day, when he would give them his answer. He slept very little that night, being in close communion with the Father in heaven. He had arranged to have noontime lunch with his brothers and to advise them concerning baptism by John. That Sunday morning Jesus was working as usual in the boatshop. James and Jude had arrived with the lunch and were waiting in the lumber room for him, as it was not yet time for the midday recess, and they knew that Jesus was very regular about such matters.

Братья Иисуса — Иаков и Иуда — уже поговаривали о том, чтобы отправиться к Иоанну для крещения и когда Иуда пришел в Капернаум на субботнее богослужение, они с Иаковом, прослушав выступление Иисуса в синагоге, решили посоветоваться с ним относительно своих планов. Это было вечером в субботу 12 января 26 года н.э. Иисус попросил братьев отложить разговор, пообещав дать ответ на следующий день. В ту ночь он почти не спал, пребывая в тесном общении с небесным Отцом. Иисус договорился встретиться со своими братьями во время полуденной трапезы и дать им совет относительно крещения у Иоанна. В то воскресное утро Иисус как обычно работал в лодочной мастерской. Иаков и Иуда принесли еду и поджидали его в подсобном помещении, ибо время для полуденного перерыва еще не наступило, а они знали, что Иисус весьма пунктуален в таких вещах.

[135:8.3] Just before the noon rest, Jesus laid down his tools, removed his work apron, and merely announced to the three workmen in the room with him, «My hour has come.» He went out to his brothers James and Jude, repeating, «My hour has come — let us go to John.» And they started immediately for Pella, eating their lunch as they journeyed. This was on Sunday, January 13. They tarried for the night in the Jordan valley and arrived on the scene of John’s baptizing about noon of the next day.
Перед самым началом полуденного перерыва Иисус отложил свой инструмент, снял с себя рабочий фартук и сказал трем работникам, находившимся в том же помещении, только одно: «Настал мой час». Он вышел к своим братьям Иакову и Иуде и повторил: «Мой час настал — пойдемте к Иоанну». Они сразу же направились в Пеллу, пополдничав на ходу. Это было в воскресенье, 13 января. Заночевав в долине Иордана, на следующий день около полудня они прибыли к месту крещения.

[135:8.4] John had just begun baptizing the candidates for the day. Scores of repentants were standing in line awaiting their turn when Jesus and his two brothers took up their positions in this line of earnest men and women who had become believers in John’s preaching of the coming kingdom. John had been inquiring about Jesus of Zebedee’s sons. He had heard of Jesus’ remarks concerning his preaching, and he was day by day expecting to see him arrive on the scene, but he had not expected to greet him in the line of baptismal candidates.

Иоанн как раз только что начал крестить пришедших в тот день людей. Множество кающихся стояли друг за другом в ожидании своей очереди, когда Иисус и двое его братьев заняли место среди мужчин и женщин, глубоко уверовавших в проповедь Иоанна о приближении царства. Иоанн уже расспрашивал сыновей Зеведея об Иисусе. Он знал о высказываниях Иисуса относительно его проповедей и день ото дня ожидал увидеть его здесь, однако не предполагал, что встретит его среди ожидающих в очереди на крещение.

[135:8.5] Being engrossed with the details of rapidly baptizing such a large number of converts, John did not look up to see Jesus until the Son of Man stood in his immediate presence. When John recognized Jesus, the ceremonies were halted for a moment while he greeted his cousin in the flesh and asked, «But why do you come down into the water to greet me?» And Jesus answered, «To be subject to your baptism.» John replied: «But I have need to be baptized by you. Why do you come to me?» And Jesus whispered to John: «Bear with me now, for it becomes us to set this example for my brothers standing here with me, and that the people may know that my hour has come.»
Поглощенный процессом быстрого крещения столь огромного числа новообращенных, Иоанн не поднимал головы и увидел Иисуса только тогда, когда Сын Человеческий оказался непосредственно перед ним. Когда Иоанн узнал Иисуса, он приостановил на время обряд, чтобы поприветствовать своего кузена во плоти и спросил: «Но отчего, приветствуя меня, ты сошел в воду?» Иисус ответил: «Чтобы принять от тебя крещение». Иоанн возразил: «Это я должен креститься у тебя. Почему же ты пришел ко мне?» И Иисус прошептал ему: «Пусть пока будет так, ибо мы должны показать пример моим братьям и дать знать людям, что мой час настал».

[135:8.6] There was a tone of finality and authority in Jesus’ voice. John was atremble with emotion as he made ready to baptize Jesus of Nazareth in the Jordan at noon on Monday, January 14, A.D. 26. Thus did John baptize Jesus and his two brothers James and Jude. And when John had baptized these three, he dismissed the others for the day, announcing that he would resume baptisms at noon the next day. As the people were departing, the four men still standing in the water heard a strange sound, and presently there appeared for a moment an apparition immediately over the head of Jesus, and they heard a voice saying, «This is my beloved Son in whom I am well pleased.» A great change came over the countenance of Jesus, and coming up out of the water in silence he took leave of them, going toward the hills to the east. And no man saw Jesus again for forty days.

Категорично и властно звучал голос Иисуса. Иоанн затрепетал от волнения, приготовившись крестить Иисуса Назарянина в Иордане в полуденный час в понедельник 14 января 26 года н.э. Так Иоанн окрестил Иисуса и двух его братьев, Иакова и Иуду. После этого Иоанн отпустил остальных, объявив, что возобновит крещение в полдень на следующий день. Когда люди расходились, все четверо, все еще стоявшие в воде, услышали странный звук и вскоре над головой Иисуса на мгновение возникло видение и они услышали голос: «Вот Сын мой возлюбленный, к которому я благоволю». Разительная перемена отразилась на лице Иисуса и выйдя из воды, он молча покинул их, направившись к восточным холмам. И ни один человек не видел Иисуса в течение сорока дней.

[135:8.7] John followed Jesus a sufficient distance to tell him the story of Gabriel’s visit to his mother ere either had been born, as he had heard it so many times from his mother’s lips. He allowed Jesus to continue on his way after he had said, «Now I know of a certainty that you are the Deliverer.» But Jesus made no reply.
Иоанн проследовал за Иисусом и прошел за ним столько, сколько потребовалось, чтобы рассказать ему о посещении Гавриилом его матери еще до того, как они появились на свет — историю, которую он не раз слышал от своей матери. После этого он оставил Иисуса, продолжавшего свой путь, сказав: «Теперь я знаю наверняка, что ты — Избавитель». Но Иисус ничего не ответил.

9. FORTY DAYS OF PREACHING 

9. СОРОК ДНЕЙ ПРОПОВЕДИ

[135:9.1] When John returned to his disciples (he now had some twenty-five or thirty who abode with him constantly), he found them in earnest conference, discussing what had just happened in connection with Jesus’ baptism. They were all the more astonished when John now made known to them the story of the Gabriel visitation to Mary before Jesus was born, and also that Jesus spoke no word to him even after he had told him about this. There was no rain that evening, and this group of thirty or more talked long into the starlit night. They wondered where Jesus had gone, and when they would see him again.
Когда Иоанн вернулся к своим ученикам (к этому времени рядом с ним постоянно находилось около двадцати пяти или тридцати человек), те увлеченно обсуждали только что произошедшее событие, связанное с крещением Иисуса. Они пришли в еще большее изумление после того, как Иоанн поведал им о явлении Гавриила к Марии незадолго до рождения Иисуса, а также о том, что Иисус не произнес ни слова, когда он рассказал ему об этом. В тот вечер дождя не было и они проговорили под звездным небом далеко за полночь. Все думали о том, куда ушел Иисус и когда они увидят его снова.

[135:9.2] After the experience of this day the preaching of John took on new and certain notes of proclamation concerning the coming kingdom and the expected Messiah. It was a tense time, these forty days of tarrying, waiting for the return of Jesus. But John continued to preach with great power, and his disciples began at about this time to preach to the overflowing throngs which gathered around John at the Jordan.

После случившегося в тот день по-новому зазвучала проповедь Иоанна, провозглашавшая грядущее царство и долгожданного Мессию. Сорок дней ожидания возвращения Иисуса были напряженными. Но проповедь Иоанна продолжала звучать с великой силой; примерно в это же время огромным толпам народа, собиравшимся вокруг Иоанна у Иордана, начали проповедовать и его ученики.

[135:9.3] In the course of these forty days of waiting, many rumors spread about the countryside and even to Tiberias and Jerusalem. Thousands came over to see the new attraction in John’s camp, the reputed Messiah, but Jesus was not to be seen. When the disciples of John asserted that the strange man of God had gone to the hills, many doubted the entire story.

В течение этих сорока дней ожидания всюду распространялось множество слухов, достигавших даже Тивериады и Иерусалима. Желание увидеть того, кого считали Мессией, притягивало к лагерю Иоанна тысячи людей — однако Иисус исчез. А когда ученики Иоанна заявили, что странный Божий человек ушел в горы, многие усомнились во всей этой истории.

[135:9.4] About three weeks after Jesus had left them, there arrived on the scene at Pella a new deputation from the priests and Pharisees at Jerusalem. They asked John directly if he was Elijah or the prophet that Moses promised; and when John said, «I am not,» they made bold to ask, «Are you the Messiah?» and John answered, «I am not.» Then said these men from Jerusalem: «If you are not Elijah, nor the prophet, nor the Messiah, then why do you baptize the people and create all this stir?» And John replied: «It should be for those who have heard me and received my baptism to say who I am, but I declare to you that, while I baptize with water, there has been among us one who will return to baptize you with the Holy Spirit.»

Примерно через три недели после того, как Иисус покинул их, на место событий у Пеллы прибыла новая делегация священников и фарисеев из Иерусалима. Они прямо спросили Иоанна, является ли он Илией или тем пророком, о котором говорил Моисей. И когда Иоанн ответил «нет», они решились спросить: «Мессия ли ты?», — и Иоанн ответил: «Нет». Тогда пришедшие из Иерусалима сказали: «Если ты не Илия, не пророк и не Мессия, то что же ты крестишь людей и поднимаешь весь этот шум?» И Иоанн ответил: «Пусть слышавшие меня и получившие от меня крещение скажут, кто я, но говорю вам: я крещу водой, но среди нас тот, кто вернется крестить вас Святым Духом».

[135:9.5] These forty days were a difficult period for John and his disciples. What was to be the relation of John to Jesus? A hundred questions came up for discussion. Politics and selfish preferment began to make their appearance. Intense discussions grew up around the various ideas and concepts of the Messiah. Would he become a military leader and a Davidic king? Would he smite the Roman armies as Joshua had the Canaanites? Or would he come to establish a spiritual kingdom? John rather decided, with the minority, that Jesus had come to establish the kingdom of heaven, although he was not altogether clear in his own mind as to just what was to be embraced within this mission of the establishment of the kingdom of heaven.

Эти сорок дней были трудным временем для Иоанна и его учеников. Какими будут взаимоотношения Иоанна и Иисуса? Люди искали ответы на множество вопросов. Начало проявляться политиканство и эгоистическое желание выдвинуться. Вспыхивали ожесточенные споры вокруг различных идей и представлений о Мессии. Будет ли он военным руководителем и царем как Давид? Разобьет ли он римские армии подобно Иешуа, разгромившему ханаанеев? Или же он придет для установления духовного царства? Иоанн и меньшая часть спорящих склонялись к мнению, что Иисус пришел для установления царства небесного, хотя ему было не совсем ясно, в чем именно заключалась миссия по созданию такого царства.

[135:9.6] These were strenuous days in John’s experience, and he prayed for the return of Jesus. Some of John’s disciples organized scouting parties to go in search of Jesus, but John forbade, saying: «Our times are in the hands of the God of heaven; he will direct his chosen Son.»
Для Иоанна настали напряженные дни и он молился о возвращении Иисуса. Некоторые из учеников Иоанна организовали поисковые партии, готовые отправиться на розыск Иисуса, однако Иоанн запретил им делать это, сказав: «Наши дни — в руках Бога небесного; он направит своего избранного Сына».

[135:9.7] It was early on the morning of Sabbath, February 23, that the company of John, engaged in eating their morning meal, looked up toward the north and beheld Jesus coming to them. As he approached them, John stood upon a large rock and, lifting up his sonorous voice, said: «Behold the Son of God, the deliverer of the world! This is he of whom I have said, `After me there will come one who is preferred before me because he was before me.’ For this cause came I out of the wilderness to preach repentance and to baptize with water, proclaiming that the kingdom of heaven is at hand. And now comes one who shall baptize you with the Holy Spirit. And I beheld the divine spirit descending upon this man, and I heard the voice of God declare, `This is my beloved Son in whom I am well pleased.'»

Наступило раннее утро субботы, 23 февраля, когда во время утренней трапезы Иоанн и его ученики обратили свой взор на север и увидели приближавшегося к ним Иисуса. Когда он подошел, Иоанн взобрался на большой камень и своим звучным голосом прокричал: «Вот Сын Бога, избавитель мира! Это тот, о ком я сказал: „Вслед за мной придет тот, кто стал впереди меня, потому что был прежде меня». Для этого пришел я из пустыни проповедовать покаяние и крестить водой, возвещая приближение небесного царства. И вот идет тот, кто будет крестить вас Святым Духом. И видел я, как божественный дух снизошел на этого человека, и слышал я голос Бога, провозгласивший: „Вот Сын мой возлюбленный, к которому я благоволю».

[135:9.8] Jesus bade them return to their food while he sat down to eat with John, his brothers James and Jude having returned to Capernaum.
Иисус попросил их продолжить трапезу и сел рядом с Иоанном. К тому времени его братья, Иаков и Иуда, уже вернулись в Капернаум.

[135:9.9] Early in the morning of the next day he took leave of John and his disciples, going back to Galilee. He gave them no word as to when they would again see him. To John’s inquiries about his own preaching and mission Jesus only said, «My Father will guide you now and in the future as he has in the past.» And these two great men separated that morning on the banks of the Jordan, never again to greet each other in the flesh.
На следующий день, ранним утром, Иисус покинул Иоанна и его учеников и отправился назад в Галилею. Он ничего не сказал им о том, когда они увидят его вновь. На вопросы Иоанна о его собственных проповедях и миссии Иисус только ответил: «Мой Отец будет направлять тебя ныне и впредь, так же как и в прошлом». И два великих человека расстались в то утро на берегах Иордана, чтобы уже никогда не встретиться во плоти.

10. JOHN JOURNEYS SOUTH 

10. ИОАНН НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЮГ

[135:10.1] Since Jesus had gone north into Galilee, John felt led to retrace his steps southward. Accordingly, on Sunday morning, March 3, John and the remainder of his disciples began their journey south. About one quarter of John’s immediate followers had meantime departed for Galilee in quest of Jesus. There was a sadness of confusion about John. He never again preached as he had before baptizing Jesus. He somehow felt that the responsibility of the coming kingdom was no longer on his shoulders. He felt that his work was almost finished; he was disconsolate and lonely. But he preached, baptized, and journeyed on southward.

Поскольку Иисус отправился в Галилею, Иоанн чувствовал побуждение повернуть назад, на юг. Поэтому воскресным утром 3 марта Иоанн и оставшиеся ученики отправились на юг. Тем временем около четверти ближайших последователей Иоанна направились в Галилею в поисках Иисуса. Печаль и смущение охватили Иоанна. Он уже никогда не проповедовал так, как до крещения Иисуса. Каким-то образом он чувствовал, что ответственность за грядущее царство более не лежит на его плечах, что его труд подходит к концу. Он был безутешен и одинок. Однако он проповедовал, крестил и продолжал идти на юг.

[135:10.2] Near the village of Adam, John tarried for several weeks, and it was here that he made the memorable attack upon Herod Antipas for unlawfully taking the wife of another man. By June of this year (A.D. 26) John was back at the Bethany ford of the Jordan, where he had begun his preaching of the coming kingdom more than a year previously. In the weeks following the baptism of Jesus the character of John’s preaching gradually changed into a proclamation of mercy for the common people, while he denounced with renewed vehemence the corrupt political and religious rulers.

Иоанн остановился на несколько недель неподалеку от деревни Адам и выступил здесь с достопамятной критикой Ирода Антипы за незаконное присвоение чужой жены. К июню этого года (26 года н.э.) Иоанн вернулся к переправе у Вифании. Больше года прошло с тех пор, как у этой переправы через Иордан он впервые начал проповедовать грядущее царство. На протяжении нескольких недель после крещения Иисуса характер проповедей Иоанна постепенно менялся. Его призывы превратились в проповедь милосердия к простым людям, в то время как он с новой силой обличал продажных политических и религиозных правителей.

[135:10.3] Herod Antipas, in whose territory John had been preaching, became alarmed lest he and his disciples should start a rebellion. Herod also resented John’s public criticisms of his domestic affairs. In view of all this, Herod decided to put John in prison. Accordingly, very early in the morning of June 12, before the multitude arrived to hear the preaching and witness the baptizing, the agents of Herod placed John under arrest. As weeks passed and he was not released, his disciples scattered over all Palestine, many of them going into Galilee to join the followers of Jesus.
Ирод Антипа, на чьей территории Иоанн вел свои проповеди, стал опасаться, что Иоанн и его ученики поднимут восстание. К тому же Ирода возмущала публичная критика его семейных дел со стороны Иоанна. Поэтому Ирод решил посадить Иоанна за решетку. Ранним утром 12 июня до того как толпы людей собрались, чтобы услышать проповеди и стать свидетелями крещения, Иоанн был арестован агентами Ирода. Шли недели, Иоанн оставался в заточении, а его ученики разбрелись по всей Палестине и многие из них отправились в Галилею, чтобы присоединиться к последователям Иисуса.

11. JOHN IN PRISON

11. ИОАНН В ТЮРЬМЕ

[135:11.1] John had a lonely and somewhat bitter experience in prison. Few of his followers were permitted to see him. He longed to see Jesus but had to be content with hearing of his work through those of his followers who had become believers in the Son of Man. He was often tempted to doubt Jesus and his divine mission. If Jesus were the Messiah, why did he do nothing to deliver him from this unbearable imprisonment? For more than a year and a half this rugged man of God’s outdoors languished in that despicable prison. And this experience was a great test of his faith in, and loyalty to, Jesus. Indeed, this whole experience was a great test of John’s faith even in God. Many times was he tempted to doubt even the genuineness of his own mission and experience.
В темнице Иоанну было одиноко и очень горько. Мало кому из его сторонников было позволено видеться с ним. Он страстно желал увидеть Иисуса, однако ему приходилось довольствоваться рассказами тех своих последователей, которые уверовали в Сына Человеческого. Часто его одолевали сомнения в Иисусе и его божественной миссии. Если Иисус является Мессией, то почему же он ничего не делает для освобождения его из невыносимого заточения? Более полутора лет этот суровый человек — дитя Божьего приволья — томился в презренных застенках. Это заключение стало огромным испытанием его веры в Иисуса и преданности ему. В самом деле, весь этот опыт явился великим испытанием самой веры Иоанна в Бога. Много раз его посещали невольные сомнения в подлинности даже своей собственной миссии и деятельности.

[135:11.2] After he had been in prison several months, a group of his disciples came to him and, after reporting concerning the public activities of Jesus, said: «So you see, Teacher, that he who was with you at the upper Jordan prospers and receives all who come to him. He even feasts with publicans and sinners. You bore courageous witness to him, and yet he does nothing to effect your deliverance.» But John answered his friends: «This man can do nothing unless it has been given him by his Father in heaven. You well remember that I said, `I am not the Messiah, but I am one sent on before to prepare the way for him.’ And that I did. He who has the bride is the bridegroom, but the friend of the bridegroom who stands near-by and hears him rejoices greatly because of the bridegroom’s voice. This, my joy, therefore is fulfilled. He must increase but I must decrease. I am of this earth and have declared my message. Jesus of Nazareth comes down to the earth from heaven and is above us all. The Son of Man has descended from God, and the words of God he will declare to you. For the Father in heaven gives not the spirit by measure to his own Son. The Father loves his Son and will presently put all things in the hands of this Son. He who believes in the Son has eternal life. And these words which I speak are true and abiding.»
Через несколько месяцев заточения Иоанна навестила группа его учеников. Рассказав ему о публичном служении Иисуса, они продолжили: «Вот видишь, Учитель, тот, кто был с тобою в верховье Иордана, благоденствует и принимает всех к нему приходящих. Он даже пирует с мытарями и грешниками. Ты показал ему героический пример, однако же он ничего не делает для твоего освобождения». Но Иоанн ответил своим друзьям: «Этот человек может сделать только то, что дано ему его Отцом небесным. Вы хорошо помните мои слова: „Я не Мессия, но я послан перед ним, чтобы подготовить ему путь». Это я и сделал. Невеста может принадлежать только своему жениху, а друг жениха, стоящий рядом и внимающий ему премного радуется, слыша голос жениха. Вот и исполнилась эта радость моя. Ему должно возрастать, а мне умаляться. Я от мира сего и провозгласил свое послание. Иисус Назарянин пришел на землю с небес и он выше всех нас. Сын Человеческий снизошел от Бога и возвестит вам слова Бога. Ибо Отец небесный сполна одарил Сына духом. Отец возлюбил Сына своего и вскоре все отдаст в его руки. Верующий в Сына имеет жизнь вечную. И эти слова мои истинны и останутся таковыми».

[135:11.3] These disciples were amazed at John’s pronouncement, so much so that they departed in silence. John was also much agitated, for he perceived that he had uttered a prophecy. Never again did he wholly doubt the mission and divinity of Jesus. But it was a sore disappointment to John that Jesus sent him no word, that he came not to see him, and that he exercised none of his great power to deliver him from prison. But Jesus knew all about this. He had great love for John, but being now cognizant of his divine nature and knowing fully the great things in preparation for John when he departed from this world and also knowing that John’s work on earth was finished, he constrained himself not to interfere in the natural outworking of the great preacher-prophet’s career.
Слова Иоанна настолько поразили учеников, что они удалились в молчании. Иоанн также был глубоко взволнован, ибо понял, что произнес пророчество. После этого он уже никогда не сомневался в миссии и божественности Иисуса. Но его горько разочаровало то, что Иисус не послал ему весточки, не пришел навестить его и не воспользовался хотя бы крупицей своего великого могущества, чтобы освободить его из заточения. Однако Иисус знал об этом все. Он любил Иоанна огромной любовью, но сознавая теперь свою божественную сущность и зная о великой награде, уготованной Иоанну после ухода из этого мира, а также о том, что миссия Иоанна на земле исполнена, он сдерживал себя и не вмешивался в естественное течение событий жизни великого проповедника и пророка.

[135:11.4] This long suspense in prison was humanly unbearable. Just a few days before his death John again sent trusted messengers to Jesus, inquiring: «Is my work done? Why do I languish in prison? Are you truly the Messiah, or shall we look for another?» And when these two disciples gave this message to Jesus, the Son of Man replied: «Go back to John and tell him that I have not forgotten but to suffer me also this, for it becomes us to fulfill all righteousness. Tell John what you have seen and heard — that the poor have good tidings preached to them — and, finally, tell the beloved herald of my earth mission that he shall be abundantly blessed in the age to come if he finds no occasion to doubt and stumble over me.» And this was the last word John received from Jesus. This message greatly comforted him and did much to stabilize his faith and prepare him for the tragic end of his life in the flesh which followed so soon upon the heels of this memorable occasion.
Долгое и томительное ожидание в заточении было невыносимо. За несколько дней до смерти Иоанн вновь направил доверенных посланников Иисусу, спрашивая: «Завершен ли мой труд? Зачем я гибну в темнице? Ты ли Мессия или ждать нам другого?» Когда два ученика передали послание Иисусу, Сын Человеческий ответил: «Идите к Иоанну и скажите, что я не забыл его, но допускаю все это, ибо так нам надлежит исполниться праведностью. Расскажите Иоанну, что вы видели и слышали, расскажите, что нищим благовествуют утешение и наконец расскажите возлюбленному глашатаю моей земной миссии, что он будет премного благословен в век грядущий, если не усомнится во мне». Это было последнее известие, которое Иоанн получил от Иисуса. Оно чрезвычайно утешило его и серьезно укрепило его веру, подготовив к трагическому окончанию жизни во плоти, столь быстро наступившей после этого незабываемого события.

12. DEATH OF JOHN THE BAPTIST 

12. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

[135:12.1] As John was working in southern Perea when arrested, he was taken immediately to the prison of the fortress of Machaerus, where he was incarcerated until his execution. Herod ruled over Perea as well as Galilee, and he maintained residence at this time at both Julias and Machaerus in Perea. In Galilee the official residence had been moved from Sepphoris to the new capital at Tiberias.

В момент своего ареста Иоанн трудился в южной Перее и поэтому был сразу же доставлен в крепость Махерон, где и находился в заключении вплоть до своей казни. Ирод правил Переей, равно как и Галилеей, и в те времена его перейские резиденции находились как в Юлии, так и в Махероне. В Галилее официальная резиденция переместилась из Сепфориса в новую столицу — Тивериаду.

[135:12.2] Herod feared to release John lest he instigate rebellion. He feared to put him to death lest the multitude riot in the capital, for thousands of Pereans believed that John was a holy man, a prophet. Therefore Herod kept the Nazarite preacher in prison, not knowing what else to do with him. Several times John had been before Herod, but never would he agree either to leave the domains of Herod or to refrain from all public activities if he were released. And this new agitation concerning Jesus of Nazareth, which was steadily increasing, admonished Herod that it was no time to turn John loose. Besides, John was also a victim of the intense and bitter hatred of Herodias, Herod’s unlawful wife.

Ирод не освобождал Иоанна, поскольку боялся, что тот поднимет восстание. Но он и не предавал его смерти, поскольку опасался массовых волнений в столице — тысячи переян считали Иоанна святым человеком, пророком. Поэтому Ирод держал назорейского проповедника в темнице, не зная, что с ним делать. Иоанн несколько раз представал перед Иродом, однако наотрез отказывался покидать владения Ирода или воздерживаться от какой-либо публичной деятельности в случае своего освобождения. А новое, постоянно нараставшее беспокойство из-за Иисуса Назарянина подсказывало Ироду, что сейчас не время отпускать Иоанна на свободу. Кроме того, Иоанн был жертвой жгучей ненависти со стороны Иродиады — незаконной жены Ирода.

[135:12.3] On numerous occasions Herod talked with John about the kingdom of heaven, and while sometimes seriously impressed with his message, he was afraid to release him from prison.

Ирод неоднократно говорил с Иоанном о царстве небесном, и хотя порой содержание этих разговоров производило на него сильное впечатление, он боялся освобождать Иоанна из тюрьмы.

[135:12.4] Since much building was still going on at Tiberias, Herod spent considerable time at his Perean residences, and he was partial to the fortress of Machaerus. It was a matter of several years before all the public buildings and the official residence at Tiberias were fully completed.
Ввиду того, что в Тивериаде все еще велось широкое строительство, Ирод проводил много времени в своей Перейской резиденции, отдавая особое предпочтение крепости Махерон. Прошло несколько лет, прежде чем были готовы все общественные здания и официальная резиденция в Тивериаде.

[135:12.5] In celebration of his birthday Herod made a great feast in the Machaerian palace for his chief officers and other men high in the councils of the government of Galilee and Perea. Since Herodias had failed to bring about John’s death by direct appeal to Herod, she now set herself to the task of having John put to death by cunning planning.

Отмечая день своего рождения, Ирод устроил пышное пиршество в махеронском дворце для своих старших офицеров и других высокопоставленных чиновников из советов правления Галилеи и Переи. Прямое обращение Иродиады к Ироду с требованием казнить Иоанна ни к чему не привело и она решила прибегнуть к коварному замыслу.

[135:12.6] In the course of the evening’s festivities and entertainment, Herodias presented her daughter to dance before the banqueters. Herod was very much pleased with the damsel’s performance and, calling her before him, said: «You are charming. I am much pleased with you. Ask me on this my birthday for whatever you desire, and I will give it to you, even to the half of my kingdom.» And Herod did all this while well under the influence of his many wines. The young lady drew aside and inquired of her mother what she should ask of Herod. Herodias said, «Go to Herod and ask for the head of John the Baptist.» And the young woman, returning to the banquet table, said to Herod, «I request that you forthwith give me the head of John the Baptist on a platter.»

В разгар вечернего застолья и развлечений Иродиада вывела к гостям свою дочь танцевать перед пирующими. Ирод, которому чрезвычайно понравилось выступление девицы, подозвал ее к себе и сказал: «Ты очаровательна. Я очень доволен тобой. Сегодня, в день моего рождения, проси меня о чем угодно — все будет твоим, хоть полцарства». Ирод говорил все это, находясь под сильным воздействием изрядного количества вина. Девушка отошла в сторону и спросила у своей матери, чего ей следует попросить у Ирода. «Подойди к Ироду и попроси голову Иоанна Крестителя», сказала Иродиада. И молодая особа, вернувшись к праздничному столу, сказала Ироду: «Я прошу, чтобы ты тотчас подал мне на блюде голову Иоанна Крестителя».

[135:12.7] Herod was filled with fear and sorrow, but because of his oath and because of all those who sat at meat with him, he would not deny the request. And Herod Antipas sent a soldier, commanding him to bring the head of John. So was John that night beheaded in the prison, the soldier bringing the head of the prophet on a platter and presenting it to the young woman at the rear of the banquet hall. And the damsel gave the platter to her mother. When John’s disciples heard of this, they came to the prison for the body of John, and after laying it in a tomb, they went and told Jesus.
Страх и скорбь охватили Ирода, однако из-за клятвы, данной им в присутствии всех сидящих с ним за столом, он не смог отказать в исполнении этой просьбы. Ирод Антипа призвал стражника и велел ему принести голову Иоанна. Так в ту ночь Иоанн был обезглавлен в темнице, а стражник принес голову пророка на блюде и подал его девушке в дальнем углу парадного зала. Девица же передала блюдо матери. Когда ученики Иоанна узнали об этом, то пришли за его телом и положив его в гробницу, отправились к Иисусу и рассказали ему обо всем.

 

---

 

136 Крещение и сорок дней

• 
  1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ОЖИДАЕМОМ МЕССИИ
  
• 
  2. КРЕЩЕНИЕ ИИСУСА
  
• 
  3. СОРОК ДНЕЙ
  
• 
  4. ПЛАНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА
  
• 
  5. ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ
  
• 
  6. ВТОРОЕ РЕШЕНИЕ
  
• 
  7. ТРЕТЬЕ РЕШЕНИЕ
  
• 
  8. ЧЕТВЕРТОЕ РЕШЕНИЕ
  
• 
  9. ПЯТОЕ РЕШЕНИЕ
  
• 
  10. ШЕСТОЕ РЕШЕНИЕ
  

(Baptism and the Forty Days) 

[136:0.1] JESUS began his public work at the height of the popular interest in John’s preaching and at a time when the Jewish people of Palestine were eagerly looking for the appearance of the Messiah. There was a great contrast between John and Jesus. John was an eager and earnest worker, but Jesus was a calm and happy laborer; only a few times in his entire life was he ever in a hurry. Jesus was a comforting consolation to the world and somewhat of an example; John was hardly a comfort or an example. He preached the kingdom of heaven but hardly entered into the happiness thereof. Though Jesus spoke of John as the greatest of the prophets of the old order, he also said that the least of those who saw the great light of the new way and entered thereby into the kingdom of heaven was indeed greater than John.

ИИСУС приступил к общественному служению в разгар всенародного интереса к проповеди Иоанна и в то время, когда еврейский народ Палестины с нетерпением ждал появления Мессии. Иоанн и Иисус разительно отличались друг от друга. Иоанн был пылким и усердным работником, Иисус — спокойным и счастливым тружеником; за всю свою жизнь он почти никогда не спешил. Иисус был отрадным утешением для мира и своего рода примером; Иоанн едва ли был утешением или примером. Он проповедовал царство небесное, но сам вряд ли познал счастье пребывающих в нем. Иисус говорил об Иоанне как о величайшем из пророков прежнего типа, однако он также сказал, что последний из видевших великий свет нового пути и пришедший по нему в царство небесное больше Иоанна.

[136:0.2] When John preached the coming kingdom, the burden of his message was: Repent! flee from the wrath to come. When Jesus began to preach, there remained the exhortation to repentance, but such a message was always followed by the gospel, the good tidings of the joy and liberty of the new kingdom.
Когда Иоанн проповедовал грядущее царство, основной мыслью его послания было: «Покайтесь, бегите от будущего гнева!». Когда Иисус начал проповедовать, призыв к покаянию сохранился, но за ним всегда следовало евангелие — благая весть о радости и свободе нового царства.

1. CONCEPTS OF THE EXPECTED MESSIAH

1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ОЖИДАЕМОМ МЕССИИ

[136:1.1] The Jews entertained many ideas about the expected deliverer, and each of these different schools of Messianic teaching was able to point to statements in the Hebrew scriptures as proof of their contentions. In a general way, the Jews regarded their national history as beginning with Abraham and culminating in the Messiah and the new age of the kingdom of God. In earlier times they had envisaged this deliverer as «the servant of the Lord,» then as «the Son of Man,» while latterly some even went so far as to refer to the Messiah as the «Son of God.» But no matter whether he was called the «seed of Abraham» or «the son of David,» all were agreed that he was to be the Messiah, the «anointed one.» Thus did the concept evolve from the «servant of the Lord» to the «son of David,» «Son of Man,» and «Son of God.»

У евреев было множество представлений об ожидаемом избавителе и в подтверждение своей точки зрения каждая из различных мессианских школ могла сослаться на соответствующие места в иудейских писаниях. В целом евреи считали, что начало их национальной истории положил Авраам, а ее кульминацией станет Мессия и новый век царства Божьего. В более древние времена они представляли избавителя как «слугу Господнего», затем — как «Сына Человеческого», а еще позднее некоторые из них называли Мессию даже «Сыном Бога». Однако как бы он ни назывался, — «семенем Авраама» или «сыном Давида», — все сходились на том, что он должен быть Мессией, «помазанником». Так произошла эволюция концепции от «слуги Господнего» к «сыну Давида», «Сыну Человеческому» и «Сыну Бога».

[136:1.2] In the days of John and Jesus the more learned Jews had developed an idea of the coming Messiah as the perfected and representative Israelite, combining in himself as the «servant of the Lord» the threefold office of prophet, priest, and king.

Во времена Иоанна и Иисуса более образованные евреи развили представление о грядущем Мессии как о ставшем совершенным и образцовом израильтянине, сочетающем в себе, как в «слуге Господнем», тройственные функции пророка, священника и царя.
[136:1.3] The Jews devoutly believed that, as Moses had delivered their fathers from Egyptian bondage by miraculous wonders, so would the coming Messiah deliver the Jewish people from Roman domination by even greater miracles of power and marvels of racial triumph. The rabbis had gathered together almost five hundred passages from the Scriptures which, notwithstanding their apparent contradictions, they averred were prophetic of the coming Messiah. And amidst all these details of time, technique, and function, they almost completely lost sight of the personality
of the promised Messiah. They were looking for a restoration of Jewish national glory — Israel’s temporal exaltation — rather than for the salvation of the world. It therefore becomes evident that Jesus of Nazareth could never satisfy this materialistic Messianic concept of the Jewish mind. Many of their reputed Messianic predictions, had they but viewed these prophetic utterances in a different light, would have very naturally prepared their minds for a recognition of Jesus as the terminator of one age and the inaugurator of a new and better dispensation of mercy and salvation for all nations.
Евреи глубоко верили в то, что подобно Моисею, освободившему их прародителей от египетского рабства с помощью сверхъестественных чудес, грядущий Мессия освободит еврейский народ от римского господства с помощью еще более чудотворного могущества и приведет его к необыкновенному национальному триумфу. Раввины собрали около пятисот отрывков изПисаний, явная противоречивость которых не мешала им утверждать, что в них предсказывается приход Мессии. Погруженные в детали времени, метода и функции, они практически полностью упустили из вида личность обещанного Мессии. Они искали восстановления еврейского национального величия, мирского возвышения Израиля, а не спасения мира. Поэтому очевидно, что Иисус Назарянин никогда не смог бы соответствовать материалистическому представлению о Мессии в еврейском разуме. Если бы евреи взглянули на многие из своих якобы мессианских пророчеств в ином свете, то это вполне естественным образом подготовило бы их к признанию Иисуса как завершителя одной эпохи и зачинателя новой и лучшей эпохи милосердия и спасения для всех народов.

[136:1.4] The Jews had been brought up to believe in the doctrine of the Shekinah.
But this reputed symbol of the Divine Presence was not to be seen in the temple. They believed that the coming of the Messiah would effect its restoration. They held confusing ideas about racial sin and the supposed evil nature of man. Some taught that Adam’s sin had cursed the human race, and that the Messiah would remove this curse and restore man to divine favor. Others taught that God, in creating man, had put into his being both good and evil natures; that when he observed the outworking of this arrangement, he was greatly disappointed, and that «He repented that he had thus made man.» And those who taught this believed that the Messiah was to come in order to redeem man from this inherent evil nature.
Евреи воспитывались с верой в доктрину Шехины
. Однако этот, как считалось, символ Божественного Присутствия не был виден в храме. Евреи верили, что приход Мессии приведет к его восстановлению. У них были противоречивые представления о национальном грехе и якобы порочной природе человека. Некоторые учили, что грех Адама стал проклятием для всего человеческого рода и что Мессия снимет это проклятие и вернет человеку божественное благоволение. Другие учили, что Бог, создавая человека, вложил в него как добрую, так и злую природу; что, увидев результаты такого решения, он был чрезвычайно разочарован и что «Он раскаялся, что сотворил человека таковым». Учившие этому, полагали, что приход Мессии избавит человека от врожденного зла.
[136:1.5] The majority of the Jews believed that they continued to languish under Roman rule because of their national sins and because of the halfheartedness of the gentile proselytes. The Jewish nation had not wholeheartedly repented;
therefore did the Messiah delay his coming. There was much talk about repentance; wherefore the mighty and immediate appeal of John’s preaching, «Repent and be baptized, for the kingdom of heaven is at hand.» And the kingdom of heaven could mean only one thing to any devout Jew: The coming of the Messiah.
Большинство евреев верили, что они продолжают томиться под римской властью из-за своих национальных грехов и безразличия язычников, ставших прозелитами. Еврейский народ не совершил чистосердечного покаяния;
поэтому приход Мессии задерживался. Было много разговоров о покаянии; этим объясняется мощная и непосредственная притягательная сила проповеди Иоанна — «покайтесь и креститесь, ибо приблизилось царство небесное». А для любого благоверного еврея царство небесное могло означать только одно: приход Мессии.
[136:1.6] There was one feature of the bestowal of Michael which was utterly foreign to the Jewish conception of the Messiah, and that was the union of the two natures, the human and the divine. The Jews had variously conceived of the Messiah as perfected human, superhuman, and even as divine, but they never entertained the concept of the union
of the human and the divine. And this was the great stumbling block of Jesus’ early disciples. They grasped the human concept of the Messiah as the son of David, as presented by the earlier prophets; as the Son of Man, the superhuman idea of Daniel and some of the later prophets; and even as the Son of God, as depicted by the author of the Book of Enoch and by certain of his contemporaries; but never had they for a single moment entertained the true concept of the union in one earth personality of the two natures, the human and the divine. The incarnation of the Creator in the form of the creature had not been revealed beforehand. It was revealed only in Jesus; the world knew nothing of such things until the Creator Son was made flesh and dwelt among the mortals of the realm.
Посвящение Майкиэля имело одну особенность, совершенно чуждую еврейской концепции Мессии и этой особенностью было объединение двух сущностей — человеческой и божественной. Евреи по-разному представляли себе Мессию: как ставшего совершенным человека, как сверхчеловека и даже как божественное существо, но они никогда не придерживались идеи объединения человеческого и божественного. И это стало главной трудностью для первых последователей Иисуса. Они понимали Мессию как человека — сына Давида в представлении ранних пророков; как Сына Человеческого — сверхчеловека в представлении Даниила и некоторых более поздних пророков; они видели в нем даже Сына Бога — каким показывает его автор Книги Еноха и некоторые из его современников; однако никогда, даже на мгновение, не возникало у них истинного представления об объединении в одной земной личности двух сущностей — человеческой и божественной. Воплощение Создателя в образе создания не было раскрыто заранее. Оно было раскрыто только в Иисусе; подобного мир не знал до тех пор, пока Сын-Создатель не стал плотью и не явился к смертным данного мира.

2. THE BAPTISM OF JESUS

2. КРЕЩЕНИЕ ИИСУСА

[136:2.1] Jesus was baptized at the very height of John’s preaching when Palestine was aflame with the expectancy of his message — «the kingdom of God is at hand» — when all Jewry was engaged in serious and solemn self-examination. The Jewish sense of racial solidarity was very profound. The Jews not only believed that the sins of the father might afflict his children, but they firmly believed that the sin of one individual might curse the nation. Accordingly, not all who submitted to John’s baptism regarded themselves as being guilty of the specific sins which John denounced. Many devout souls were baptized by John for the good of Israel. They feared lest some sin of ignorance on their part might delay the coming of the Messiah. They felt themselves to belong to a guilty and sin-cursed nation, and they presented themselves for baptism that they might by so doing manifest fruits of race penitence. It is therefore evident that Jesus in no sense received John’s baptism as a rite of repentance or for the remission of sins. In accepting baptism at the hands of John, Jesus was only following the example of many pious Israelites.
Иисус был крещен в самый разгар проповеди Иоанна, когда вся Палестина пылала надеждой, звучавшей в его послании, — «приблизилось царство Бога», — и когда все еврейство предавалось серьезному и глубокому самоанализу. Еврейское чувство национальной солидарности было чрезвычайно глубоким. Евреи не только верили, что грехи отца могут повлиять на детей, но были полностью уверены в том, что грех отдельного индивидуума может стать проклятием для всей нации. Поэтому не каждый из приходивших к Иоанну для крещения, считал себя виновным именно в тех грехах, которые разоблачал Иоанн. Многие благочестивые души крестились у Иоанна во благо Израиля. Они опасались, что неведомый им грех может отсрочить приход Мессии. Они ощущали себя принадлежащими к виновной и погрязшей в грехе нации и приходили, чтобы своим крещением явить плоды национального покаяния. Поэтому крещение Иисуса не было ни ритуалом раскаяния, ни прощения грехов. Принимая крещение от Иоанна, Иисус лишь следовал примеру многих набожных израильтян.

[136:2.2] When Jesus of Nazareth went down into the Jordan to be baptized, he was a mortal of the realm who had attained the pinnacle of human evolutionary ascension in all matters related to the conquest of mind and to self-identification with the spirit. He stood in the Jordan that day a perfected mortal of the evolutionary worlds of time and space. Perfect synchrony and full communication had become established between the mortal mind of Jesus and the indwelling spirit Adjuster, the divine gift of his Father in Paradise. And just such an Adjuster indwells all normal beings living on Urantia since the ascension of Michael to the headship of his universe, except that Jesus’ Adjuster had been previously prepared for this special mission by similarly indwelling another superhuman incarnated in the likeness of mortal flesh, Machiventa Melchizedek.

Когда Иисус Назарянин вошел в Иордан для крещения, он был смертным данного мира, достигшим вершины эволюционного человеческого восхождения во всем, что касается овладения разумом и самоотождествления с духом. В тот день в воде Иордана стоял ставший совершенным смертный эволюционных миров времени и пространства. Совершенная синхронность и полноценная связь была установлена между смертным разумом Иисуса и пребывавшим в нем духовным Настройщиком — божественным даром его Райского Отца. Именно такие Настройщики пребывают во всех нормальных существах, живущих на Урантии со времени восхождения Майкиэля к владычеству в своей вселенной, если не считать того, что Настройщик Иисуса был предварительно подготовлен к этой особой миссии в течение схожего пребывания в другом сверхчеловеке, воплотившемся в облике смертной плоти — Макивенте Мелхиседеке.

[136:2.3] Ordinarily, when a mortal of the realm attains such high levels of personality perfection, there occur those preliminary phenomena of spiritual elevation which terminate in eventual fusion of the matured soul of the mortal with its associated divine Adjuster. And such a change was apparently due to take place in the personality experience of Jesus of Nazareth on that very day when he went down into the Jordan with his two brothers to be baptized by John. This ceremony was the final act of his purely human life on Urantia, and many superhuman observers expected to witness the fusion of the Adjuster with its indwelt mind, but they were all destined to suffer disappointment. Something new and even greater occurred. As John laid his hands upon Jesus to baptize him, the indwelling Adjuster took final leave of the perfected human soul of Joshua ben Joseph. And in a few moments this divine entity returned from Divinington as a Personalized Adjuster and chief of his kind throughout the entire local universe of Nebadon. Thus did Jesus observe his own former divine spirit descending on its return to him in personalized form. And he heard this same spirit of Paradise origin now speak, saying, «This is my beloved Son in whom I am well pleased.» And John, with Jesus’ two brothers, also heard these words. John’s disciples, standing by the water’s edge, did not hear these words, neither did they see the apparition of the Personalized Adjuster. Only the eyes of Jesus beheld the Personalized Adjuster.
Обычно, когда смертный данного мира достигает столь высоких уровней личностного совершенства, происходят предваряющие явления духовного возвышения, приводящие к слиянию зрелой души смертного и связанного с ней божественного Настройщика. Казалось, что подобное изменение должно было произойти в личном опыте Иисуса Назарянина в тот самый день, когда он с двумя своими братьями вошел в Иордан для крещения от Иоанна. Этот обряд был последним актом чисто человеческой жизни Иисуса на Урантии и многие сверхчеловеческие наблюдатели ожидали увидеть слияние Настройщика с разумом его пребывания, но всех их ждало разочарование. Произошло нечто новое и даже более возвышенное. Когда Иоанн возложил руки на Иисуса для крещения внутренний Настройщик окончательно покинул ставшую совершенной человеческую душу Иешуа бен Иосифа. И через несколько мгновений эта божественная сущность вернулась из Дивинингтона в качестве Персонализированного Настройщика и главы этой категории во всей локальной вселенной Небадон. Так Иисус увидел, как его собственный прежний божественный дух нисходит к нему после возвращения в персонализированной форме. И он услышал голос того же самого Райского духа, говорящего: «Вот сын мой возлюбленный, к которому я благоволю». Иоанн вместе с двумя братьями Иисуса также слышали эти слова. Стоявшие у воды ученики Иоанна не слышали этих слов, как не видели они и явления Персонализированного Настройщика, доступного только взору Иисуса.

[136:2.4] When the returned and now exalted Personalized Adjuster had thus spoken, all was silence. And while the four of them tarried in the water, Jesus, looking up to the near-by Adjuster, prayed: «My Father who reigns in heaven, hallowed be your name. Your kingdom come! Your will be done on earth, even as it is in heaven.» When he had prayed, the «heavens were opened,» and the Son of Man saw the vision, presented by the now Personalized Adjuster, of himself as a Son of God as he was before he came to earth in the likeness of mortal flesh, and as he would be when the incarnated life should be finished. This heavenly vision was seen only by Jesus.
Когда вернувшийся и теперь уже возвышенный Персонализированный Настройщик произнес эти слова, воцарилась тишина. И пока все четверо стояли в воде, Иисус поднял глаза на находившегося рядом Настройщика и произнес молитву: «Отец мой, владыка небесный, да святится имя твое. Да придет царство твое! Да исполнится воля твоя на земле, как на небе».
После этого «отверзлись небеса» и Сыну Человеческому открылось видение, представленное его — теперь уже Персонализированным — Настройщиком, где он был Сыном Бога, каким являлся до своего прихода на землю в облике смертной плоти и каким ему предстояло стать после завершения жизни во плоти. Это небесное видение мог наблюдать только Иисус.

[136:2.5] It was the voice of the Personalized Adjuster that John and Jesus heard, speaking in behalf of the Universal Father, for the Adjuster is of, and as, the Paradise Father. Throughout the remainder of Jesus’ earth life this Personalized Adjuster was associated with him in all his labors; Jesus was in constant communion with this exalted Adjuster.
Именно голос Персонализированного Настройщика, говорящего от имени Всеобщего Отца, слышали Иоанн и Иисус, ибо Настройщик — это порождение и продолжение Райского Отца. В течение всей оставшейся земной жизни Иисуса Персонализированный Настройщик был связан с ним во всех его трудах; Иисус пребывал в постоянном контакте со своим возвышенным Настройщиком.

[136:2.6] When Jesus was baptized, he repented of no misdeeds; he made no confession of sin. His was the baptism of consecration to the performance of the will of the heavenly Father. At his baptism he heard the unmistakable call of his Father, the final summons to be about his Father’s business, and he went away into private seclusion for forty days to think over these manifold problems. In thus retiring for a season from active personality contact with his earthly associates, Jesus, as he was and on Urantia, was following the very procedure that obtains on the morontia worlds whenever an ascending mortal fuses with the inner presence of the Universal Father.

Принимая крещение, Иисус не каялся ни в каких злодеяниях; он не исповедовался в грехах. Этим крещением он посвятил себя исполнению воли небесного Отца. Во время своего крещения он услышал ясный призыв Отца, окончательное веление исполнять дело Отца, после чего удалился на сорок дней, чтобы в уединении обдумать связанные с этим многочисленные проблемы. Таким временным прекращением активного личностного общения со своими земными собратьями Иисус, пребывая на Урантии, в точности следовал процедуре, используемой в моронтийных мирах каждый раз, когда восходящий смертный сливается с внутренним духовным присутствием Всеобщего Отца.

[136:2.7] This day of baptism ended the purely human life of Jesus. The divine Son has found his Father, the Universal Father has found his incarnated Son, and they speak the one to the other.
День крещения подвел черту под чисто человеческой жизнью Иисуса. Божественный Сын нашел своего Отца, Всеобщий Отец нашел своего воплощенного Сына, и они говорят друг с другом.

[136:2.8] (Jesus was almost thirty-one and one-half years old when he was baptized. While Luke says that Jesus was baptized in the fifteenth year of the reign of Tiberius Caesar, which would be A.D. 29 since Augustus died in A.D. 14, it should be recalled that Tiberius was coemperor with Augustus for two and one-half years before the death of Augustus, having had coins struck in his honor in October, A.D. 11. The fifteenth year of his actual rule was, therefore, this very year of A.D. 26, that of Jesus’ baptism. And this was also the year that Pontius Pilate began his rule as governor of Judea.)
(При крещении Иисусу было почти тридцать один с половиной год. Хотя Лука говорит, что Иисус был крещен в пятнадцатый год правления кесаря Тиберия, что должно соответствовать 29 году н.э., так как Август умер в 14 году н.э., — следует иметь в виду то, что в течение двух с половиной лет до смерти Августа Тиберий был соправителем, а чеканка монет в его честь состоялась в октябре 11 года н.э. Поэтому пятнадцатым годом его фактического правления был именно этот, 26 год н.э. — год крещения Иисуса. В этом же году правителем Иудеи стал Понтий Пилат.)

3. THE FORTY DAYS

3. СОРОК ДНЕЙ

[136:3.1] Jesus had endured the great temptation of his mortal bestowal before his baptism when he had been wet with the dews of Mount Hermon for six weeks. There on Mount Hermon, as an unaided mortal of the realm, he had met and defeated the Urantia pretender, Caligastia, the prince of this world. That eventful day, on the universe records, Jesus of Nazareth had become the Planetary Prince of Urantia. And this Prince of Urantia, so soon to be proclaimed supreme Sovereign of Nebadon, now went into forty days of retirement to formulate the plans and determine upon the technique of proclaiming the new kingdom of God in the hearts of men.

Великое искушение смертного посвящения Иисус выдержал до своего крещения, когда мокрый от росы, в течение шести недель находился на горе Ермон. Там на горе Ермон как смертный этого мира и без посторонней помощи он встретился с урантийским лицемером Калигастией — князем этого мира и одержал над ним победу. Согласно вселенским записям, в тот памятный день Иисус Назарянин стал Планетарным Князем Урантии. Теперь же этот Князь Урантии, которому вскоре предстояло быть объявленным верховным Властелином Небадона уединился на сорок дней для составления планов и избрания метода возвещения нового царства Бога в сердцах людей.

[136:3.2] After his baptism he entered upon the forty days of adjusting himself to the changed relationships of the world and the universe occasioned by the personalization of his Adjuster. During this isolation in the Perean hills he determined upon the policy to be pursued and the methods to be employed in the new and changed phase of earth life which he was about to inaugurate.

После крещения Иисус приступил к сорокадневной самотрансформации, вызванной переменами во взаимоотношениях мира и вселенной после персонализации его Настройщика. За время уединения в горах Переи он выработал линию поведения и избрал пути реализации нового этапа своей земной жизни, к которому ему предстояло приступить.

[136:3.3] Jesus did not go into retirement for the purpose of fasting and for the affliction of his soul. He was not an ascetic, and he came forever to destroy all such notions regarding the approach to God. His reasons for seeking this retirement were entirely different from those which had actuated Moses and Elijah, and even John the Baptist. Jesus was then wholly self-conscious concerning his relation to the universe of his making and also to the universe of universes, supervised by the Paradise Father, his Father in heaven. He now fully recalled the bestowal charge and its instructions administered by his elder brother, Immanuel, ere he entered upon his Urantia incarnation. He now clearly and fully comprehended all these far-flung relationships, and he desired to be away for a season of quiet meditation so that he could think out the plans and decide upon the procedures for the prosecution of his public labors in behalf of this world and for all other worlds in his local universe.
Иисус удалялся не для поста и не для испытаний своей души. Он не был аскетом и пришел для того, чтобы навсегда уничтожить все подобные представления о приближении к Богу. Его причины поиска уединения полностью отличались от причин, побуждавших Моисея, Илию и даже Иоанна Крестителя. В то время Иисус уже всецело осознавал свою связь с созданной им самим вселенной, а также со вселенной вселенных, находящейся в ведении Райского Отца — его небесного Отца. Теперь он полностью восстановил в своей памяти посвященческий наказ и относящиеся к нему наставления, данные его старшим братом Иммануэлем перед воплощением на Урантии. Он ясно и исчерпывающим образом осознал всю глубину произошедшего тогда и желал на время удалиться для спокойных размышлений, чтобы выработать планы и определить методы осуществления своего общественного служения на благо данного мира и всех иных миров своей локальной вселенной.

[136:3.4] While wandering about in the hills, seeking a suitable shelter, Jesus encountered his universe chief executive, Gabriel, the Bright and Morning Star of Nebadon. Gabriel now re-established personal communication with the Creator Son of the universe; they met directly for the first time since Michael took leave of his associates on Salvington when he went to Edentia preparatory to entering upon the Urantia bestowal. Gabriel, by direction of Immanuel and on authority of the Uversa Ancients of Days, now laid before Jesus information indicating that his bestowal experience on Urantia was practically finished so far as concerned the earning of the perfected sovereignty of his universe and the termination of the Lucifer rebellion. The former was achieved on the day of his baptism when the personalization of his Adjuster demonstrated the perfection and completion of his bestowal in the likeness of mortal flesh, and the latter was a fact of history on that day when he came down from Mount Hermon to join the waiting lad, Tiglath. Jesus was now informed, upon the highest authority of the local universe and the superuniverse, that his bestowal work was finished in so far as it affected his personal status in relation to sovereignty and rebellion. He had already had this assurance direct from Paradise in the baptismal vision and in the phenomenon of the personalization of his indwelling Thought Adjuster.

Странствуя в горах в поисках подходящего крова, Иисус встретил главного администратора своей вселенной — Гавриила, Яркую Утреннюю Звезду Небадона. К этому времени Гавриил восстановил личную связь с Сыном-Создателем вселенной и это была их первая встреча после того, как Майкиэль покинул своих собратьев на Салвингтоне и отправился на Эдентию для подготовки к посвящению на Урантии. По указанию Иммануэля и на основании полномочий от От Века Древних Уверсы Гавриил передал Иисусу сообщение о том, что его посвященческий опыт на Урантии практически подошел к концу в отношении всего, что касалось обретения совершенного полновластия в своей вселенной и прекращения восстания Люцифера. Первая цель была достигнута в день крещения Иисуса, когда факт персонализации его Настройщика продемонстрировал совершенство и завершенность посвящения Иисуса в облике смертного, а достижение второй цели стало историческим фактом уже в тот день, когда он спустился с горы Ермон и вернулся к ожидавшему его юноше Тиглафу. Теперь от имени высшей власти локальной вселенной и сверхвселенной Иисус был извещен о завершении своего посвященческого труда в той мере, в какой это затрагивало его личный статус в отношении полновластия и восстания. Он уже получил соответствующее заверение непосредственно из Рая в форме видения при крещении, а также в феномене персонализации его внутреннего Настройщика.

[136:3.5] While he tarried on the mountain, talking with Gabriel, the Constellation Father of Edentia appeared to Jesus and Gabriel in person, saying: «The records are completed. The sovereignty of Michael No. 611,121 over his universe of Nebadon rests in completion at the right hand of the Universal Father. I bring to you the bestowal release of Immanuel, your sponsor-brother for the Urantia incarnation. You are at liberty now or at any subsequent time, in the manner of your own choosing, to terminate your incarnation bestowal, ascend to the right hand of your Father, receive your sovereignty, and assume your well-earned unconditional rulership of all Nebadon. I also testify to the completion of the records of the superuniverse, by authorization of the Ancients of Days, having to do with the termination of all sin-rebellion in your universe and endowing you with full and unlimited authority to deal with any and all such possible upheavals in the future. Technically, your work on Urantia and in the flesh of the mortal creature is finished. Your course from now on is a matter of your own choosing.»

Пока Иисус оставался на горе, беседуя с Гавриилом, Отец Созвездия из Эдентии лично предстал перед ними со словами: «Свидетельства готовы. Полновластие Майкиэля номер 611.121 во вселенной Небадон ожидает его по правую руку Всеобщего Отца. Я передаю тебе освобождение от посвященческих обязательств, направленное Иммануэлем — твоим братом и наблюдателем за ходом посвящения на Урантии. Ты волен сейчас или в любое последующее время любым угодным тебе образом завершить свое инкарнатное посвящение, вознестись по правую руку твоего Отца, обрести полновластие и принять заслуженное тобою безусловное владычество над всем Небадоном. Кроме того, на основании полномочий от От Века Древних я заявляю о готовности свидетельств сверхвселенной о прекращении всех вызванных грехом восстаний в твоей вселенной и наделении тебя всей полнотой власти при столкновении с любыми и всеми возможными переворотами такого рода в будущем. Формально, твой труд на Урантии и во плоти смертного создания завершен. Отныне ты волен самостоятельно избирать свой путь».

[136:3.6] When the Most High Father of Edentia had taken leave, Jesus held long converse with Gabriel regarding the welfare of the universe and, sending greetings to Immanuel, proffered his assurance that, in the work which he was about to undertake on Urantia, he would be ever mindful of the counsel he had received in connection with the prebestowal charge administered on Salvington.
После ухода Всевышнего Отца Эдентии Иисус долго беседовал с Гавриилом о благополучии вселенной и посылая приветствия Иммануэлю, заверил его, что в предстоящем труде на Урантии он всегда будет помнить совет, полученный им в связи с предпосвященческим наказом на Салвингтоне.

[136:3.7] Throughout all of these forty days of isolation James and John the sons of Zebedee were engaged in searching for Jesus. Many times they were not far from his abiding place, but never did they find him.
В течение всех этих сорока дней уединения сыновья Зеведеевы Иаков и Иоанн продолжали искать Иисуса. Не раз они были поблизости от места его пребывания, но так и не нашли его.

4. PLANS FOR PUBLIC WORK

4. ПЛАНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА

[136:4.1] Day by day, up in the hills, Jesus formulated the plans for the remainder of his Urantia bestowal. He first decided not to teach contemporaneously with John. He planned to remain in comparative retirement until the work of John achieved its purpose, or until John was suddenly stopped by imprisonment. Jesus well knew that John’s fearless and tactless preaching would presently arouse the fears and enmity of the civil rulers. In view of John’s precarious situation, Jesus began definitely to plan his program of public labors in behalf of his people and the world, in behalf of every inhabited world throughout his vast universe. Michael’s mortal bestowal was on Urantia but for
all worlds of Nebadon.
В горах день за днем Иисус конкретизировал планы на оставшееся время своего посвящения на Урантии. Во-первых, он решил не учить одновременно с Иоанном. Он собирался оставаться в относительном уединении до тех пор, пока труд Иоанна не достигнет своей цели или же пока Иоанна не заставят замолчать внезапным заключением в тюрьму. Иисус хорошо знал, что вскоре бесстрашные и непочтительные проповеди пробудят в гражданских правителях страх и враждебность. Ввиду шаткого положения Иоанна, Иисус приступил к составлению конкретного плана публичной деятельности на благо своего народа, этого мира и на благо каждого обитаемого мира в своей обширной вселенной. Посвящение Майкиэля проходило на Урантии, но для
всех миров Небадона.

[136:4.2] The first thing Jesus did, after thinking through the general plan of co-ordinating his program with John’s movement, was to review in his mind the instructions of Immanuel. Carefully he thought over the advice given him concerning his methods of labor, and that he was to leave no permanent writing on the planet. Never again did Jesus write on anything except sand. On his next visit to Nazareth, much to the sorrow of his brother Joseph, Jesus destroyed all of his writing that was preserved on the boards about the carpenter shop, and which hung upon the walls of the old home. And Jesus pondered well over Immanuel’s advice pertaining to his economic, social, and political attitude toward the world as he should find it.
Продумав общий план согласования своей программы с движением Иоанна, Иисус в первую очередь проанализировал в своем разуме наставления Иммануэля. Он внимательно обдумал советы, данные ему в отношении методов его труда, а также то, что он не должен был оставлять после себя на планете каких-либо записей. Впредь Иисус не писал ни на чем, кроме песка. Во время очередного посещения Назарета и к большому огорчению своего брата Иосифа Иисус уничтожил все свои записи, сохранявшиеся на дощечках в столярной мастерской и висевшие на стенах старого дома. Кроме того, Иисус тщательно обдумал совет Иммануэля об отношении к экономическим, социальным и политическим вопросам в современном ему мире.

[136:4.3] Jesus did not fast during this forty days’ isolation. The longest period he went without food was his first two days in the hills when he was so engrossed with his thinking that he forgot all about eating. But on the third day he went in search of food. Neither was he tempted
during this time by any evil spirits or rebel personalities of station on this world or from any other world.
Иисус не постился в течение этого сорокадневного уединения. Максимальным сроком без пищи были первые два дня в горах, когда он был настолько погружен в размышления, что совершенно забыл о еде. Однако на третий день он отправился на поиски пищи. Равным образом в это время он не был искушаем никакими злыми духами или мятежными личностями, находящимися в этом мире или прибывшими из какого-либо иного мира.

[136:4.4] These forty days were the occasion of the final conference between the human and the divine minds, or rather the first real functioning of these two minds as now made one. The results of this momentous season of meditation demonstrated conclusively that the divine mind has triumphantly and spiritually dominated the human intellect. The mind of man has become the mind of God from this time on, and though the selfhood of the mind of man is ever present, always does this spiritualized human mind say, «Not my will but yours be done.»
Эти сорок дней ознаменовались последним обменом мнений между человеческим и божественным разумами или точнее — началом подлинного функционирования этих двух разумов в качестве единого разума. Результаты этого важнейшего периода размышлений убедительно показали, что божественный разум триумфально и духовно преобладал над человеческим интеллектом. Начиная с этого времени, разум человека стал разумом Бога и хотя индивидуальность разума человека во всем проявляет себя, такой одухотворенный человеческий разум неизменно заявляет:
«Да исполнится не моя, но твоя воля».

[136:4.5] The transactions of this eventful time were not the fantastic visions of a starved and weakened mind, neither were they the confused and puerile symbolisms which afterward gained record as the «temptations of Jesus in the wilderness.» Rather was this a season for thinking over the whole eventful and varied career of the Urantia bestowal and for the careful laying of those plans for further ministry which would best serve this world while also contributing something to the betterment of all other rebellion-isolated spheres. Jesus thought over the whole span of human life on Urantia, from the days of Andon and Fonta, down through Adam’s default, and on to the ministry of the Melchizedek of Salem.

События этого знаменательного периода не были причудливыми фантомами изголодавшегося и ослабленного разума, как не были они путанными и наивными видениями впоследствии известными как «искушения Иисуса в пустыне». Скорее это было время размышлений обо всем насыщенном разнообразными событиями пути Урантийского посвящения и тщательного составления планов дальнейшего служения для наибольшей пользы этому миру и улучшения положения всех других изолированных восстанием сфер. Иисус думал над всей эпохой жизни человека на Урантии — от Андона и Фонты до проступка Адама и далее — до служения Мелхиседека Салимского.

[136:4.6] Gabriel had reminded Jesus that there were two ways in which he might manifest himself to the world in case he should choose to tarry on Urantia for a time. And it was made clear to Jesus that his choice in this matter would have nothing to do with either his universe sovereignty or the termination of the Lucifer rebellion. These two ways of world ministry were:
Гавриил напомнил Иисусу, что есть два пути, следуя которым он может явить себя миру в случае, если решит на время остаться на Урантии. И со всей ясностью Иисусу было сказано, что его выбор в этом отношении уже не будет иметь какого-либо отношения ни к его полновластию во вселенной, ни к прекращению восстания Люцифера. Эти два пути служения миру были следующими:

1.His own way — the way that might seem most pleasant and profitable from the standpoint of the immediate needs of this world and the present edification of his own universe.
2. The Father’s way — the exemplification of a farseeing ideal of creature life visualized by the high personalities of the Paradise administration of the universe of universes.

1. Его собственный путь — тот путь, который показался бы наиболее приятным и благотворным с точки зрения непосредственных потребностей этого мира и текущего наставления его собственной вселенной.
2. Путь Отца — пример будущего идеала жизни создания с точки зрения высших личностей Райских управляющих вселенной вселенных.

[136:4.7] It was thus made clear to Jesus that there were two ways in which he could order the remainder of his earth life. Each of these ways had something to be said in its favor as it might be regarded in the light of the immediate situation. The Son of Man clearly saw that his choice between these two modes of conduct would have nothing to do with his reception of universe sovereignty; that was a matter already settled and sealed on the records of the universe of universes and only awaited his demand in person. But it was indicated to Jesus that it would afford his Paradise brother, Immanuel, great satisfaction if he, Jesus, should see fit to finish up his earth career of incarnation as he had so nobly begun it, always subject to the Father’s will. On the third day of this isolation Jesus promised himself he would go back to the world to finish his earth career, and that in a situation involving any two ways he would always choose the Father’s will. And he lived out the remainder of his earth life always true to that resolve. Even to the bitter end he invariably subordinated his sovereign will to that of his heavenly Father.

Так Иисусу были ясно показаны два варианта организации остатка своей земной жизни. Каждый из них имел свои достоинства в свете сложившейся ситуации. Сын Человеческий четко понимал, что его выбор между этими двумя линиями поведения не имеет никакого отношения к принятию полновластия во вселенной; вопрос этот был уже решен, а соответствующее решение закреплено в записях вселенных и ожидало только его личного востребования. Однако Иисусу было дано понять, что его Райский брат, Иммануэль, был бы в полной мере удовлетворен, если бы он, Иисус, счел возможным завершить свою инкарнатную жизнь на земле так же, как он ее столь возвышенно начал — неизменно подчиняясь воле Отца. На третий день уединения Иисус дал себе слово, что вернется в мир для завершения своего пути на земле и что в ситуациях, допускающих любой из двух способов поведения, он всегда будет избирать волю Отца. Он прожил остаток своей земной жизни, сохранив верность этому решению. Вплоть до победного конца он всегда подчинял свою суверенную волю воле небесного Отца.
[136:4.8] The forty days in the mountain wilderness were not a period of great temptation but rather the period of the Master’s great decisions.
During these days of lone communion with himself and his Father’s immediate presence — the Personalized Adjuster (he no longer had a personal seraphic guardian) — he arrived, one by one, at the great decisions which were to control his policies and conduct for the remainder of his earth career. Subsequently the tradition of a great temptation became attached to this period of isolation through confusion with the fragmentary narratives of the Mount Hermon struggles, and further because it was the custom to have all great prophets and human leaders begin their public careers by undergoing these supposed seasons of fasting and prayer. It had always been Jesus’ practice, when facing any new or serious decisions, to withdraw for communion with his own spirit that he might seek to know the will of God.
Сорок дней в горной глуши не были периодом великого искушения, но скорее — временем великих решений Учителя.
За эти дни уединенного общения с самим собой и с непосредственным присутствием своего Отца — Персонализированным Настройщиком (у него уже не было личного серафического хранителя) — он последовательно принял великие решения, определяющие его поведение и поступки до конца земной жизни. Впоследствии предание о великом искушении стали связывать именно с этим периодом уединения из-за смешения с отрывочными рассказами о противостоянии на горе Ермон, а также из-за убеждения в том, что все великие пророки и лидеры человечества якобы начинали свое общественное служение с поста и молитвы. Перед тем как принять новое или серьезное решение, Иисус по обыкновению удалялся для общения со своим собственным духом, стремясь узнать волю Бога.

[136:4.9] In all this planning for the remainder of his earth life, Jesus was always torn in his human heart by two opposing courses of conduct:
В течение всего планирования остатка своей земной жизни человеческое сердце Иисуса разрывалось между двумя противоположными линиями поведения:

1. He entertained a strong desire to win his people — and the whole world — to believe in him and to accept his new spiritual kingdom. And he well knew their ideas concerning the coming Messiah.
2. To live and work as he knew his Father would approve, to conduct his work in behalf of other worlds in need, and to continue, in the establishment of the kingdom, to reveal the Father and show forth his divine character of love.

1. Он испытывал сильное желание убедить свой народ и весь мир поверить в него и принять его новое духовное царство. И он очень хорошо знал представления своего народа о грядущем Мессии.
2. Жить и трудиться со знанием того, что избранный путь был бы одобрен Отцом, трудиться во благо других нуждающихся миров и продолжать через установление царства раскрывать Отца и проявлять божественный характер его любви.

[136:4.10] Throughout these eventful days Jesus lived in an ancient rock cavern, a shelter in the side of the hills near a village sometime called Beit Adis. He drank from the small spring which came from the side of the hill near this rock shelter.
В течение всех этих богатых событиями дней Иисус жил в древней скальной пещере — укрытии, находившемся на склоне горы недалеко от деревни, называвшейся некогда Бейт-Адис. Он утолял жажду из небольшого родника рядом со своим укрытием в скале.

5. THE FIRST GREAT DECISION

5. ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ

[136:5.1] On the third day after beginning this conference with himself and his Personalized Adjuster, Jesus was presented with the vision of the assembled celestial hosts of Nebadon sent by their commanders to wait upon the will of their beloved Sovereign. This mighty host embraced twelve legions of seraphim and proportionate numbers of every order of universe intelligence. And the first great decision of Jesus’ isolation had to do with whether or not he would make use of these mighty personalities in connection with the ensuing program of his public work on Urantia.

На третий день внутреннего осмысления и обсуждения проблем со своим Персонализированным Настройщиком Иисусу было явлено видение небесного множества Небадона, созванного и направленного его командующими для исполнения воли возлюбленного Властелина. Это могущественное множество включало двенадцать легионов серафим и пропорциональное число представителей всех других категорий разумных существ вселенной. И первое великое решение Иисуса в уединении касалось использования этих могучих личностей в связи с последующей программой его общественного труда на Урантии.
[136:5.2] Jesus decided that he would not utilize a single personality of this vast assemblage unless it should become evident that this was his Father’s will.
Notwithstanding this general decision, this vast host remained with him throughout the balance of his earth life, always in readiness to obey the least expression of their Sovereign’s will. Although Jesus did not constantly behold these attendant personalities with his human eyes, his associated Personalized Adjuster did constantly behold, and could communicate with, all of them.
Иисус принял решение не пользоваться помощью ни единой личности из этой обширной группы, пока не станет очевидным, что такова воля Отца. Но несмотря на это принципиальное решение, все огромное множество оставалось с ним до конца земной жизни, всегда готовое подчиниться малейшему изъявлению воли своего Властелина. Иисус не всегда видел сопровождавшие его личности своим человеческим зрением, но связанный с ним Персонализированный Настройщик видел их всегда и мог сообщаться с ними.

[136:5.3] Before coming down from the forty days’ retreat in the hills, Jesus assigned the immediate command of this attendant host of universe personalities to his recently Personalized Adjuster, and for more than four years of Urantia time did these selected personalities from every division of universe intelligences obediently and respectfully function under the wise guidance of this exalted and experienced Personalized Mystery Monitor. In assuming command of this mighty assembly, the Adjuster, being a onetime part and essence of the Paradise Father, assured Jesus that in no case would these superhuman agencies be permitted to serve, or manifest themselves in connection with, or in behalf of, his earth career unless it should develop that the Father willed such intervention. Thus by one great decision Jesus voluntarily deprived himself of all superhuman co-operation in all matters having to do with the remainder of his mortal career unless the Father might independently choose to participate in some certain act or episode of the Son’s earth labors.

Перед тем, как вернуться из сорокадневного уединения в горах, Иисус назначил своего недавно Персонализированного Настройщика непосредственным главой сопровождающего множества вселенских личностей и в течение более чем четырех лет урантийского времени эти личности, набранные из всех категорий разумных существ вселенной, послушно и почтительно действовали под мудрым руководством этого возвышенного и опытного Персонализированного Таинственного Наставника. Принимая под свое начало это могущественное собрание, Настройщик — бывший некогда частью и сущностью Райского Отца — заверил Иисуса, что этим сверхчеловеческим силам ни в коем случае не будет позволено служить ему или проявлять себя в связи с его земной жизнью или в ее интересах до тех пор, пока не станет очевидным, что Отец желает такого вмешательства. Таким образом, одним великим решением Иисус добровольно отказался от какого-либо сверхчеловеческого сотрудничества во всех вопросах, имевших отношение к остатку его смертного пути — за исключением тех случаев, когда Отец сам решил бы принять участие в определенном деянии или эпизоде земных трудов Сына.
[136:5.4] In accepting this command of the universe hosts in attendance upon Christ Michael, the Personalized Adjuster took great pains to point out to Jesus that, while such an assembly of universe creatures could be limited in their space activities by the delegated authority of their Creator, such limitations were not operative in connection with their function in time. And this limitation was dependent on the fact that Adjusters are nontime beings when once they are personalized. Accordingly was Jesus admonished that, while the Adjuster’s control of the living intelligences placed under his command would be complete and perfect as to all matters involving space, there could be no such perfect limitations imposed regarding time. Said the Adjuster: «I will, as you have directed, enjoin the employment of this attendant host of universe intelligences in any manner in connection with your earth career except in those cases where the Paradise Father directs me to release such agencies in order that his divine will of your choosing may be accomplished, and in those instances where you may engage in any choice or act of your divine-human will which shall only involve departures from the natural earth order as to time. In all such events I am powerless, and your creatures here assembled in perfection and unity of power are likewise helpless. If your united natures once entertain such desires, these mandates of your choice will be forthwith executed. Your wish in all such matters will constitute the abridgment of time, and the thing projected is
existent. Under my command this constitutes the fullest possible limitation which can be imposed upon your potential sovereignty. In my self-consciousness time is nonexistent, and therefore I cannot limit your creatures in anything related thereto.»
Принимая руководство вселенскими множествами, сопровождавших Христа Майкиэля, Персонализированный Настройщик заострил внимание Иисуса на том, что такое собрание вселенских созданий может быть ограничено в своих действиях в отношении пространства посредством переданных полномочий своего Создателя, но такие ограничения не эффективны в отношении их действий, связанных со временем. Такое положение дел объяснялось тем фактом, что при персонализации Настройщики становятся вне-временными существами. Поэтому Иисус был предупрежден о том, что Настройщик будет полностью и в совершенстве контролировать переданные под его начало разумные существа во всех вопросах, имеющих отношение к пространству, однако столь же совершенные ограничения не возможны в отношении времени. Настройщик сказал: «В соответствии с твоим распоряжением я буду запрещать сопровождающему множеству разумных существ вселенной каким-либо образом действовать в твоей земной жизни, за исключением прямых распоряжений Райского Отца об освобождении этих сил для исполнения его божественной воли на основе принятого тобой решения, а также эпизодов, когда по своей собственной божественно-человеческой воле ты примешь решение или совершишь действие, предполагающее отклонение от естественного земного порядка вещей только в отношении времени. Во всех таких случаях я бессилен и собравшиеся здесь в совершенстве и единстве своего могущества создания также беспомощны. Как только твоя объединенная сущность выразит такое желание, распоряжения будут тотчас выполнены. Во всех подобных случаях твое желание будет приводить к сокращению времени и планируемое станет сущим. Таково максимальное ограничение твоего потенциального владычества, возможное под моим руководством. В моем самосознании времени нет и поэтому я не могу ограничить твои создания в чем-либо связанным со временем».

[136:5.5] Thus did Jesus become apprised of the working out of his decision to go on living as a man among men. He had by a single decision excluded all of his attendant universe hosts of varied intelligences from participating in his ensuing public ministry except in such matters as concerned time only. It therefore becomes evident that any possible supernatural or supposedly superhuman accompaniments of Jesus’ ministry pertained wholly to the elimination of time unless the Father in heaven specifically ruled otherwise. No miracle, ministry of mercy, or any other possible event occurring in connection with Jesus’ remaining earth labors could possibly be of the nature or character of an act transcending the natural laws established and regularly working in the affairs of man as he lives on Urantia except in this expressly stated matter of time. No limits, of course, could be placed upon the manifestations of «the Father’s will.» The elimination of time in connection with the expressed desire of this potential Sovereign of a universe could only be avoided by the direct and explicit act of the will of this God-man to the effect that time, as related to the act or event in question, should not be shortened or eliminated. In order to prevent the appearance of apparent time miracles,
it was necessary for Jesus to remain constantly time conscious. Any lapse of time consciousness on his part, in connection with the entertainment of definite desire, was equivalent to the enactment of the thing conceived in the mind of this Creator Son, and without the intervention of time.
Так Иисус был извещен о последствиях своего решения продолжать жить как человек среди людей. Одним решением он отстранил все сопровождавшее его множество разнообразных разумных существ от участия в его предстоящем общественном служении во всех ситуациях, кроме относящихся только ко времени. Поэтому становится очевидным, что любые сверхъестественные или предположительно сверхчеловеческие явления во время служения Иисуса объяснялись исключением времени, если только небесный Отец не принимал особого иного решения. Никакое чудо, милосердное деяние или любое иное событие в течение остающегося периода трудов Иисуса на земле по своей природе и характеру никак не могло выходить за пределы естественных законов жизни урантийского человека, кроме как в таком особо оговоренном аспекте времени. Конечно никакие ограничения не могли распространяться на «волю Отца». Исключение времени в связи с выраженным желанием потенциального Владыки вселенной можно было обойти только за счетпрямого и явного действия воли этого Богочеловека, направленной на то, чтобы время — в отношении конкретного действия или события — не сокращалось и не исключалось. Во избежание возникновения явных чудес во времени,
Иисус должен был постоянно осознавать течение времени. Любое прекращение осознания времени в момент появления определенного желания было равноценно реализации образа, возникавшего в разуме Сына-Создателя, причем без участия фактора времени.
[136:5.6] Through the supervising control of his associated and Personalized Adjuster it was possible for Michael perfectly to limit his personal earth activities with reference to space, but it was not possible for the Son of Man thus to limit his new earth status as potential Sovereign of Nebadon as regards time.
And this was the actual status of Jesus of Nazareth as he went forth to begin his public ministry on Urantia.
Благодаря бдительному наблюдению связанного с ним Персонализированного Настройщика, Майкиэль мог в совершенстве ограничивать свои личные земные деяния в отношении пространства, однако Сын Человеческий не мог таким же образом ограничивать свой новый земной статус потенциального Владыки Небадона в отношении времени. Таким был реальный статус Иисуса Назарянина, когда он приступил к своему общественному служению на Урантии.

6. THE SECOND DECISION

6. ВТОРОЕ РЕШЕНИЕ

[136:6.1] Having settled his policy concerning all personalities of all classes of his created intelligences, so far as this could be determined in view of the inherent potential of his new status of divinity, Jesus now turned his thoughts toward himself. What would he, now the fully self-conscious creator of all things and beings existent in this universe, do with these creator prerogatives in the recurring life situations which would immediately confront him when he returned to Galilee to resume his work among men? In fact, already, and right where he was in these lonely hills, had this problem forcibly presented itself in the matter of obtaining food. By the third day of his solitary meditations the human body grew hungry. Should he go in quest of food as any ordinary man would, or should he merely exercise his normal creative powers and produce suitable bodily nourishment ready at hand? And this great decision of the Master has been portrayed to you as a temptation — as a challenge by supposed enemies that he «command that these stones become loaves of bread.»

Определив линию поведения в отношении всех личностей всех классов созданных им разумных существ — насколько это было возможно с учетом потенциала, присущего его новому божественному статусу, — Иисус задумался о себе. Как следует ему, теперь уже полностью самосознающему создателю всего сущего в своей вселенной, поступать с этими прерогативами создателя в обычных жизненных ситуациях, с которыми он сразу же столкнется после возвращения в Галилею для возобновления своего труда среди людей? Фактически, эта проблема уже решительно заявила о себе в этих безлюдных горах, ибо ему требовалась пища. На третий день уединенных размышлений человеческое тело проголодалось. Следует ли ему отправиться на поиски пищи, как поступил бы обычный человек, или же он должен воспользоваться своими естественными созидательными возможностями и сразу же обеспечить должное питание для тела? И это великое решение Учителя было представлено вам как искушение — как вызов его предполагаемых врагов «велеть, чтобы камни эти превратились в караваи хлеба».
[136:6.2] Jesus thus settled upon another and consistent policy for the remainder of his earth labors. As far as his personal necessities were concerned, and in general even in his relations with other personalities, he now deliberately chose to pursue the path of normal earthly existence; he definitely decided against a policy which would transcend, violate, or outrage his own established natural laws. But he could not promise himself, as he had already been warned by his Personalized Adjuster, that these natural laws might not, in certain conceivable circumstances, be greatly accelerated.
In principle, Jesus decided that his lifework should be organized and prosecuted in accordance with natural law and in harmony with the existing social organization. The Master thereby chose a program of living which was the equivalent of deciding against miracles and wonders. Again he decided in favor of «the Father’s will»; again he surrendered everything into the hands of his Paradise Father.
Так Иисус остановился на второй и последовательной линии поведения в течение остатка своих земных трудов. Отныне во всем, что касалось его личных потребностей и в целом даже его отношений с другими личностями, он намеренно выбирал путь обычного земного существования и решительно отказывался от поведения, выходящего за пределы, попирающего или нарушающего установленные им же самим естественные законы. Но он не мог обещать себе, уже предупрежденный об этом своим Персонализированным Настройщиком, что эти естественные законы не смогут быть в некоторых вероятных ситуациях существенно ускорены
. В принципе, Иисус решил, что дело его жизни должно быть организовано и исполнено в согласии с естественным законом и в гармонии с существующим общественным порядком. Так Учитель избрал программу жизни, которая соответствовала решению не прибегать к чудесам и волшебству. В очередной раз он избрал «волю Отца»; он снова передал все в руки Райского Отца.

[136:6.3] Jesus’ human nature dictated that the first duty was self-preservation; that is the normal attitude of the natural man on the worlds of time and space, and it is, therefore, a legitimate reaction of a Urantia mortal. But Jesus was not concerned merely with this world and its creatures; he was living a life designed to instruct and inspire the manifold creatures of a far-flung universe.

Человеческая сущность Иисуса требовала, чтобы его первой обязанностью было самосохранение; таково естественное отношение обычного человека в мирах пространства и времени и следовательно такова обоснованная реакция смертного Урантии. Однако Иисус думал не только об этом мире и его созданиях; он жил жизнью, направленной на наставление и вдохновение многочисленных созданий обширной вселенной.

[136:6.4] Before his baptismal illumination he had lived in perfect submission to the will and guidance of his heavenly Father. He emphatically decided to continue on in just such implicit mortal dependence on the Father’s will. He purposed to follow the unnatural course — he decided not to seek self-preservation. He chose to go on pursuing the policy of refusing to defend himself. He formulated his conclusions in the words of Scripture familiar to his human mind: «Man shall not live by bread alone but by every word that proceeds from the mouth of God.» In reaching this conclusion in regard to the appetite of the physical nature as expressed in hunger for food, the Son of Man made his final declaration concerning all other urges of the flesh and the natural impulses of human nature.

До своего озарения при крещении он жил в совершенном подчинении воле и руководству небесного Отца. Иисус определенно решил, что как смертный он и дальше будет оставаться в полной зависимости от воли Отца. Он избрал неестественный путь — он решил не стремиться к самосохранению. Он принял решение продолжать отказываться защищать себя. Он сформулировал свой вывод словами Писания, знакомыми его человеческому разуму: «Не хлебом единым жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих». Приняв решение относительно своих физических потребностей, проявлявшихся в чувстве голода, Сын Человеческий отрешился от всех иных побуждений плоти и естественных импульсов человеческой природы.

[136:6.5] His superhuman power he might possibly use for others, but for himself, never. And he pursued this policy consistently to the very end, when it was jeeringly said of him: «He saved others; himself he cannot save» — because he would not.

Он мог бы воспользоваться своими сверхчеловеческими способностями для других, но для себя — никогда. И он строго следовал этой линии поведения до самого конца, когда в его адрес была брошена насмешка: «Других спасал, а себя спасти не может!» — потому что отказался от этого.

[136:6.6] The Jews were expecting a Messiah who would do even greater wonders than Moses, who was reputed to have brought forth water from the rock in a desert place and to have fed their forefathers with manna in the wilderness. Jesus knew the sort of Messiah his compatriots expected, and he had all the powers and prerogatives to measure up to their most sanguine expectations, but he decided against such a magnificent program of power and glory. Jesus looked upon such a course of expected miracle working as a harking back to the olden days of ignorant magic and the degraded practices of the savage medicine men. Possibly, for the salvation of his creatures, he might accelerate natural law, but to transcend his own laws, either for the benefit of himself or the overawing of his fellow men, that he would not do. And the Master’s decision was final.

Евреи ожидали Мессию, который будет творить еще большие чудеса, чем Моисей, который, якобы, высек воду из скалы в пустыне и накормил их праотцов манной. Иисус знал, какого Мессию ждали его соплеменники и обладал всем могуществом и всеми прерогативами для того, чтобы оправдать их самые оптимистичные надежды; однако он отказался от такой впечатляющей программы, сулившей могущество и славу. Иисус смотрел на такой путь сотворения ожидаемых чудес как на возврат к старым временам невежественной магии и унизительных ритуалов диких шаманов. Возможно, для спасения своих созданий он мог бы ускорить естественный закон, но преступать свои собственные законы для личной пользы или для внушения благоговейного страха своим человеческим собратьям он не станет никогда. И решение Учителя было окончательным.

[136:6.7] Jesus sorrowed for his people; he fully understood how they had been led up to the expectation of the coming Messiah, the time when «the earth will yield its fruits ten thousandfold, and on one vine there will be a thousand branches, and each branch will produce a thousand clusters, and each cluster will produce a thousand grapes, and each grape will produce a gallon of wine.» The Jews believed the Messiah would usher in an era of miraculous plenty. The Hebrews had long been nurtured on traditions of miracles and legends of wonders.

Иисус скорбел о своем народе; он прекрасно понимал, что привело их к ожиданию прихода Мессии — времени, когда «земля будет приносить в десять тысяч раз больше плодов, и одна виноградная лоза разрастется тысячью ветвей, и каждая ветвь родит тысячу гроздей, и на каждой грозди вырастет тысяча виноградин, и каждая виноградина даст галлон вина». Евреи верили, что Мессия возвестит эру волшебного изобилия. Иудеи давно уже воспитывались в традициях чудес и волшебных легенд.

[136:6.8] He was not a Messiah coming to multiply bread and wine. He came not to minister to temporal needs only; he came to reveal his Father in heaven to his children on earth, while he sought to lead his earth children to join him in a sincere effort so to live as to do the will of the Father in heaven.
Он не был Мессией, явившимся для умножения хлеба и вина. Он прибыл не для того, чтобы удовлетворять лишь мирские потребности; он пришел, чтобы раскрыть небесного Отца своим детям на земле, стремясь убедить своих земных детей следовать за ним в искреннем стремлении жить так, чтобы исполнять волю небесного Отца.

[136:6.9] In this decision Jesus of Nazareth portrayed to an onlooking universe the folly and sin of prostituting divine talents and God-given abilities for personal aggrandizement or for purely selfish gain and glorification. That was the sin of Lucifer and Caligastia.

Этим решением Иисус Назарянин показал наблюдавшей за ним вселенной безрассудность и греховность превратного использования божественных талантов и данных Богом способностей для личного возвеличения или для чисто эгоистической выгоды и прославления. Таким был грех Люцифера и Калигастии.

[136:6.10] This great decision of Jesus portrays dramatically the truth that selfish satisfaction and sensuous gratification, alone and of themselves, are not able to confer happiness upon evolving human beings. There are higher values in mortal existence — intellectual mastery and spiritual achievement — which far transcend the necessary gratification of man’s purely physical appetites and urges. Man’s natural endowment of talent and ability should be chiefly devoted to the development and ennoblement of his higher powers of mind and spirit.

Это великое решение Иисуса — яркая иллюстрация той истины, что эгоистическое удовлетворение и чувственное наслаждение сами по себе и сами в себе не могут принести счастье эволюционирующему человеку. В жизни смертных есть более высокие ценности — интеллектуальное совершенство и духовное достижение, — которые значительно превосходят необходимое удовлетворение чисто физических потребностей и побуждений человека. Естественные одаренности, выраженные в таланте и способностях человека, должны главным образом посвящаться развитию и облагораживанию его более высоких возможностей разума и духа.

[136:6.11] Jesus thus revealed to the creatures of his universe the technique of the new and better way, the higher moral values of living and the deeper spiritual satisfactions of evolutionary human existence on the worlds of space.
Так Иисус раскрыл созданиям своей вселенной метод нового и лучшего пути, более высокие нравственные ценности жизни и более глубокие виды духовного удовлетворения развивающегося человека в мирах пространства.

7. THE THIRD DECISION

7. ТРЕТЬЕ РЕШЕНИЕ

[136:7.1] Having made his decisions regarding such matters as food and physical ministration to the needs of his material body, the care of the health of himself and his associates, there remained yet other problems to solve. What would be his attitude when confronted by personal danger? He decided to exercise normal watchcare over his human safety and to take reasonable precaution to prevent the untimely termination of his career in the flesh but to refrain from all superhuman intervention when the crisis of his life in the flesh should come. As he was formulating this decision, Jesus was seated under the shade of a tree on an overhanging ledge of rock with a precipice right there before him. He fully realized that he could cast himself off the ledge and out into space, and that nothing could happen to harm him provided he would rescind his first great decision not to invoke the interposition of his celestial intelligences in the prosecution of his lifework on Urantia, and provided he would abrogate his second decision concerning his attitude toward self-preservation.

Решения относительно пищи, удовлетворения физических потребностей тела, забот о собственном здоровье и здоровье его товарищей не исчерпывали всех проблем. Каким должно быть его отношение при столкновении с непосредственной опасностью? Иисус решил прибегать к обычным мерам для обеспечения своей безопасности как человека и к разумным мерам предосторожности для предотвращения преждевременного прекращения своего пути во плоти, однако воздерживаться от любого сверхчеловеческого вмешательства в случае критической жизненной ситуации. Принимая это решение, Иисус сидел в тени дерева у самого края скалы, нависшей над обрывом. Он прекрасно понимал, что может броситься с уступа вниз и не причинит себе никакого вреда, если только аннулирует свое первое великое решение — не прибегать к вмешательству небесных разумных существ в осуществлении своего труда на Урантии — и отменит свое второе решение, касавшееся его отношения к самосохранению.

[136:7.2] Jesus knew his fellow countrymen were expecting a Messiah who would be above natural law. Well had he been taught that Scripture: «There shall no evil befall you, neither shall any plague come near your dwelling. For he shall give his angels charge over you, to keep you in all your ways. They shall bear you up in their hands lest you dash your foot against a stone.» Would this sort of presumption, this defiance of his Father’s laws of gravity, be justified in order to protect himself from possible harm or, perchance, to win the confidence of his mistaught and distracted people? But such a course, however gratifying to the sign-seeking Jews, would be, not a revelation of his Father, but a questionable trifling with the established laws of the universe of universes.
Иисус знал, что его соплеменники ожидали Мессию, который был бы выше естественного закона. Он хорошо помнил то место из Писаний, где говорилось: «Не коснется тебя никакой вред, несчастья даже близко не подойдут к тебе. Он ангелам своим велит смотреть и защищать тебя на всех твоих путях. Они вознесут тебя, чтобы ты о камень не споткнулся». Могла ли такая самонадеянность, такое пренебрежение установленными Отцом законами гравитации быть оправданием для защиты себя или, быть может, для обретения доверия со стороны своего введенного в заблуждение и сбитого с толку народа? Однако сколь бы удовлетворяющим ни был такой путь для искавших знамения евреев, он стал бы не раскрытием Отца, а сомнительным заигрыванием с установленными законами вселенной вселенных.

[136:7.3] Understanding all of this and knowing that the Master refused to work in defiance of his established laws of nature in so far as his personal conduct was concerned, you know of a certainty that he never walked on the water nor did anything else which was an outrage to his material order of administering the world; always, of course, bearing in mind that there had, as yet, been found no way whereby he could be wholly delivered from the lack of control over the element of time in connection with those matters put under the jurisdiction of the Personalized Adjuster.

Понимая все это и зная, что в своем собственном поведении Учитель отказывался действовать вопреки установленным им законам природы, вы тем самым можете быть уверены в том, что он никогда не ходил по воде и никаким другим образом не нарушал собственный материальный порядок управления миром. При этом, конечно, нужно всегда помнить и о том, что в то время еще не было найдено решения, благодаря которому он мог бы в полной мере контролировать элемент времени в вопросах, переданных под управление его Персонализированного Настройщика.

[136:7.4] Throughout his entire earth life Jesus was consistently loyal to this decision. No matter whether the Pharisees taunted him for a sign, or the watchers at Calvary dared him to come down from the cross, he steadfastly adhered to the decision of this hour on the hillside.
На протяжении всей земной жизни Иисус неизменно оставался верным этому решению. Насмехались ли над ним фарисеи, предлагая сотворить знамение, издевались ли зеваки на Голгофе, требуя нисхождения с креста — он всегда твердо держался решения, принятого в тот час на склоне горы.

8. THE FOURTH DECISION

8. ЧЕТВЕРТОЕ РЕШЕНИЕ

[136:8.1] The next great problem with which this God-man wrestled and which he presently decided in accordance with the will of the Father in heaven, concerned the question as to whether or not any of his superhuman powers should be employed for the purpose of attracting the attention and winning the adherence of his fellow men. Should he in any manner lend his universe powers to the gratification of the Jewish hankering for the spectacular and the marvelous? He decided that he should not. He settled upon a policy of procedure which eliminated all such practices as the method of bringing his mission to the notice of men. And he consistently lived up to this great decision. Even when he permitted the manifestation of numerous time-shortening ministrations of mercy, he almost invariably admonished the recipients of his healing ministry to tell no man about the benefits they had received. And always did he refuse the taunting challenge of his enemies to «show us a sign» in proof and demonstration of his divinity.

Следующей огромной проблемой, над которой бился этот Богочеловек и которую он вскоре решил согласно воле небесного Отца, была связана с вопросом использования каких-либо своих сверхчеловеческих возможностей для привлечения внимания и завоевания приверженности соплеменников. Должен ли он тем или иным образом направлять свое вселенское могущество на удовлетворение страстного стремления евреев ко всему эффектному и чудесному? Он решил, что ему не следует этого делать. Иисус выбрал линию поведения, исключающую подобные средства для привлечения внимания людей к его миссии. И он всегда следовал этому великому решению. Даже тогда, когда он допускал проявление многочисленных милосердных деяний, сокращавших время, он почти всегда призывал тех, кто получал от него целительную помощь, никому не рассказывать о полученных ими благодеяниях. И он всегда отвергал насмешки своих врагов, требующих «показать знамение» в качестве доказательства и демонстрации его божественности.

[136:8.2] Jesus very wisely foresaw that the working of miracles and the execution of wonders would call forth only outward allegiance by overawing the material mind; such performances would not reveal God nor save men. He refused to become a mere wonder-worker. He resolved to become occupied with but a single task — the establishment of the kingdom of heaven.
Иисус весьма мудро предвидел, что чудеса и волшебства, внушая материальному разуму благоговейный страх, могут привести только к внешней лояльности; такие действия не могли бы ни раскрыть Бога, ни привести к спасению человека. Он отказался стать всего лишь чудотворцем. Он решил посвятить себя достижению единственной цели — установлению царства небесного.

[136:8.3] Throughout all this momentous dialog of Jesus’ communing with himself, there was present the human element of questioning and near-doubting, for Jesus was man as well as God. It was evident he would never be received by the Jews as the Messiah if he did not work wonders. Besides, if he would consent to do just one unnatural thing, the human mind would know of a certainty that it was in subservience to a truly divine mind. Would it be consistent with «the Father’s will» for the divine mind to make this concession to the doubting nature of the human mind? Jesus decided that it would not and cited the presence of the Personalized Adjuster as sufficient proof of divinity in partnership with humanity.
В течение всего этого важного внутреннего диалога присутствовал человеческий фактор неуверенности и почти сомнения, ибо Иисус был человеком, равно как и Богом. Было очевидно, что евреи никогда не примут его как Мессию, если он не будет творить чудеса. Кроме того, если бы он согласился совершить хотя бы одно неестественное деяние, то человеческий разум знал бы наверняка, что это произошло в подчинении истинно божественному разуму. Будет ли такая уступка сомневающемуся человеческому разуму со стороны божественного разума совместима с «волей Отца»? Иисус пришел к выводу, что нет, не будет и сослался на присутствие Персонализированного Настройщика как убедительное доказательство партнерства божественного и человеческого начал.

[136:8.4] Jesus had traveled much; he recalled Rome, Alexandria, and Damascus. He knew the methods of the world — how people gained their ends in politics and commerce by compromise and diplomacy. Would he utilize this knowledge in the furtherance of his mission on earth? No! He likewise decided against all compromise with the wisdom of the world and the influence of riches in the establishment of the kingdom. He again chose to depend exclusively on the Father’s will.

Иисус много путешествовал; он вспомнил Рим, Александрию и Дамаск. Он знал, какие методы используются в этом мире, каким образом люди достигают своих целей в политике и торговле за счет компромиссов и дипломатии. Необходимо ли ему использовать это знание для содействия своей миссии на земле? Нет! Таким же образом Иисус решил, что, устанавливая царство, он будет отвергать все компромиссы с мудростью мира и с влиянием богатства. В очередной раз он решил положиться исключительно на волю Отца.

[136:8.5] Jesus was fully aware of the short cuts open to one of his powers. He knew many ways in which the attention of the nation, and the whole world, could be immediately focused upon himself. Soon the Passover would be celebrated at Jerusalem; the city would be thronged with visitors. He could ascend the pinnacle of the temple and before the bewildered multitude walk out on the air; that would be the kind of a Messiah they were looking for. But he would subsequently disappoint them since he had not come to re-establish David’s throne. And he knew the futility of the Caligastia method of trying to get ahead of the natural, slow, and sure way of accomplishing the divine purpose. Again the Son of Man bowed obediently to the Father’s way, the Father’s will.

Иисус хорошо знал кратчайшие пути для проявления своего могущества. Он знал множество способов привлечения внимания всей нации и даже всего мира. Вскоре в Иерусалиме должна была праздноваться Пасха, город будет наводнен паломниками. Он мог бы вознестись на вершину храма и пройти по воздуху перед потрясенной толпой; таков был бы Мессия, которого они ожидали. Однако впоследствии ему пришлось бы разочаровать их, ибо он явился не для того, чтобы восстанавливать трон Давида. И он знал тщетность метода Калигастии, пытавшегося обойти естественный, постепенный и надежный путь достижения божественной цели. В очередной раз Сын Человеческий смиренно встал на путь Отца, подчинился воле Отца.

[136:8.6] Jesus chose to establish the kingdom of heaven in the hearts of mankind by natural, ordinary, difficult, and trying methods, just such procedures as his earth children must subsequently follow in their work of enlarging and extending that heavenly kingdom. For well did the Son of Man know that it would be «through much tribulation that many of the children of all ages would enter into the kingdom.» Jesus was now passing through the great test of civilized man, to have power and steadfastly refuse to use it for purely selfish or personal purposes.
Иисус решил установить царство небесное в сердцах человечества с помощью естественных, обыкновенных, трудных и мучительных методов — тех самых методов, которых должны будут впоследствии придерживаться его земные дети, распространяя и расширяя небесное царство. Сын Человеческий хорошо знал, что «многими скорбями надлежит детям всех эпох войти в царство». Для Иисуса это было время огромного испытания цивилизованного человека — обладая властью, неуклонно отказываться использовать ее в сугубо эгоистических и личных целях.

[136:8.7] In your consideration of the life and experience of the Son of Man, it should be ever borne in mind that the Son of God was incarnate in the mind of a first-century human being, not in the mind of a twentieth-century or other-century mortal. By this we mean to convey the idea that the human endowments of Jesus were of natural acquirement. He was the product of the hereditary and environmental factors of his time, plus the influence of his training and education. His humanity was genuine, natural, wholly derived from the antecedents of, and fostered by, the actual intellectual status and social and economic conditions of that day and generation. While in the experience of this God-man there was always the possibility that the divine mind would transcend the human intellect, nonetheless, when, and as, his human mind functioned, it did perform as would a true mortal mind under the conditions of the human environment of that day.
Размышляя над жизнью и опытом Сына Человеческого, вам следует иметь в виду, что Сын Бога воплотился в разуме человека первого, а не двадцатого или иного века. Этим мы хотим подчеркнуть, что человеческие дарования Иисуса были обретены естественным путем. Он был продуктом наследственных факторов и современного ему окружения, а также своего воспитания и образования. Его человеческое начало было подлинным, естественным и полностью продиктованным и обусловленным существовавшими в то время и в том поколении интеллектуальным уровнем и социально-экономическими условиями. В опыте этого Богочеловека постоянно была возможность преобладания его божественного разума над человеческим интеллектом, однако когда действовал его человеческий разум и именно как человеческий, то он проявлял себя как истинно смертный разум в условиях человеческого окружения того времени.

[136:8.8] Jesus portrayed to all the worlds of his vast universe the folly of creating artificial situations for the purpose of exhibiting arbitrary authority or of indulging exceptional power for the purpose of enhancing moral values or accelerating spiritual progress. Jesus decided that he would not lend his mission on earth to a repetition of the disappointment of the reign of the Maccabees. He refused to prostitute his divine attributes for the purpose of acquiring unearned popularity or for gaining political prestige. He would not countenance the transmutation of divine and creative energy into national power or international prestige. Jesus of Nazareth refused to compromise with evil,
much less to consort with sin. The Master triumphantly put loyalty to his Father’s will above every other earthly and temporal consideration.
Иисус показал всем мирам своей обширной вселенной безрассудность создания искусственных ситуаций для демонстрации деспотической власти или использования исключительного могущества для укрепления нравственных ценностей или ускорения духовного прогресса. Иисус решил не допускать, чтобы его миссия на земле стала таким же разочарованием, как и правление Маккавеев. Он отказался спекулировать своими божественными атрибутами для обретения незаслуженной известности или снискания политического влияния. Он не желал потакать преобразованию божественной и созидательной энергии в национальное могущество или международный авторитет. Иисус Назарянин отказался идти на компромисс со злом, тем более — иметь дело с грехом. Учитель триумфально поставил верность воле Отца превыше всех других земных и бренных обстоятельств.

9. THE FIFTH DECISION

9. ПЯТОЕ РЕШЕНИЕ

[136:9.1] Having settled such questions of policy as pertained to his individual relations to natural law and spiritual power, he turned his attention to the choice of methods to be employed in the proclamation and establishment of the kingdom of God. John had already begun this work; how might he continue the message? How should he take over John’s mission? How should he organize his followers for effective effort and intelligent co-operation? Jesus was now reaching the final decision which would forbid that he further regard himself as the Jewish Messiah, at least as the Messiah was popularly conceived in that day.

Приняв решения по вопросам его индивидуального отношения к естественному закону и духовному могуществу, Иисус обратил свое внимание на выбор методов провозглашения и установления царства Бога. Иоанн уже приступил к своему труду; как он мог бы развить идеи Иоанна? Как ему следовало продолжить миссию Иоанна? Как организовать своих сторонников для полезного труда и разумного сотрудничества? Иисус был близок к принятию последнего решения, после которого он уже не мог рассматривать себя как иудейского Мессию — по крайней мере, как того Мессию, который всенародно воспринимался в то время.

[136:9.2] The Jews envisaged a deliverer who would come in miraculous power to cast down Israel’s enemies and establish the Jews as world rulers, free from want and oppression. Jesus knew that this hope would never be realized. He knew that the kingdom of heaven had to do with the overthrow of evil in the hearts of men, and that it was purely a matter of spiritual concern. He thought out the advisability of inaugurating the spiritual kingdom with a brilliant and dazzling display of power — and such a course would have been permissible and wholly within the jurisdiction of Michael — but he fully decided against such a plan. He would not compromise with the revolutionary techniques of Caligastia. He had won the world in potential by submission to the Father’s will, and he proposed to finish his work as he had begun it, and as the Son of Man.

Евреи представляли себе избавителя, который явился бы в чудодейственном могуществе, чтобы низвергнуть врагов Израиля и сделать евреев мировыми правителями свободными от нужды и угнетения. Иисус знал, что этой мечте не было суждено когда-либо осуществиться. Он знал, что царство небесное связано с ниспровержением зла в сердцах людей и является чисто духовным свершением. Он тщательно рассмотрел целесообразность инициации духовного царства посредством яркой и ослепляющей демонстрации могущества, что конечно же было бы допустимым и лежало целиком в пределах компетенции Майкиэля, однако решительно отверг такой план. Он не желал идти на уступки революционным методам Калигастии. Потенциально он уже завоевал мир подчинением воле Отца и решил завершить свой труд так же, как его начал — в качестве Сына Человеческого.

[136:9.3] You can hardly imagine what would have happened on Urantia had this God-man, now in potential possession of all power in heaven and on earth, once decided to unfurl the banner of sovereignty, to marshal his wonder-working battalions in militant array! But he would not compromise. He would not serve evil that the worship of God might presumably be derived therefrom. He would abide by the Father’s will. He would proclaim to an onlooking universe, «You shall worship the Lord your God and him only shall you serve.»
Вы вряд ли можете представить, что произошло бы на Урантии, если бы этот Богочеловек — в то время уже потенциально обладавший всей властью на небе и на земле — решил бы развернуть знамена полновластия и построил бы свои чудотворные батальоны в боевой порядок! Однако он не желал идти ни на какие компромиссы. Он не желал служить злу ради того, чтобы из этого зла можно было — предположительно — извлечь поклонение Богу. Он решил подчиняться воле Отца. Он собирался провозгласить взирающей на него вселенной:
«Почитайте Господа Бога вашего и только ему служите».

[136:9.4] As the days passed, with ever-increasing clearness Jesus perceived what kind of a truth-revealer he was to become. He discerned that God’s way was not going to be the easy way. He began to realize that the cup of the remainder of his human experience might possibly be bitter, but he decided to drink it.

Шли дни и Иисус все яснее видел каким проповедником истины ему предстояло стать. Он видел, что путь Бога не будет легким. Он начал осознавать, что эта чаша остатка его человеческой жизни возможно будет горькой, но решил испить ее.

[136:9.5] Even his human mind is saying good-bye to the throne of David. Step by step this human mind follows in the path of the divine. The human mind still asks questions but unfailingly accepts the divine answers as final rulings in this combined life of living as a man in the world while all the time submitting unqualifiedly to the doing of the Father’s eternal and divine will.

Даже его человеческий разум прощается с троном Давида. Шаг за шагом этот человеческий разум следует по пути божественного разума. Человеческий разум еще задает вопросы, но неизменно принимает божественные ответы как окончательные решения в этой объединенной жизни, проживаемой в качестве человека в мире и одновременно безусловно подчиняющейся исполнению вечной и божественной воли Отца.

[136:9.6] Rome was mistress of the Western world. The Son of Man, now in isolation and achieving these momentous decisions, with the hosts of heaven at his command, represented the last chance of the Jews to attain world dominion; but this earthborn Jew, who possessed such tremendous wisdom and power, declined to use his universe endowments either for the aggrandizement of himself or for the enthronement of his people. He saw, as it were, «the kingdoms of this world,» and he possessed the power to take them. The Most Highs of Edentia had resigned all these powers into his hands, but he did not want them. The kingdoms of earth were paltry things to interest the Creator and Ruler of a universe. He had only one objective, the further revelation of God to man, the establishment of the kingdom, the rule of the heavenly Father in the hearts of mankind.

Рим был владыкой Западного мира. Пребывая в уединении и принимая свои важные решения, Сын Человеческий — вместе с находившимся в его распоряжении божественным множеством — был последней возможностью евреев для достижения мирового господства; однако этот земной еврей, обладавший столь колоссальной мудростью и могуществом, отказался от использования своих вселенских дарований для собственного возвеличения или вступления на престол своего народа. Он видел «все царства этого мира» какими они были и в его руках была власть, позволявшая завладеть ими. Всевышние Эдентии передали все могущество в его руки, но он не нуждался в нем. Царства мира были слишком незначительны, чтобы интересовать Создателя и Правителя вселенной. У него была только одна цель — дальнейшее раскрытие Бога человеку, установление царства и правления небесного Отца в сердцах человечества.

[136:9.7] The idea of battle, contention, and slaughter was repugnant to Jesus; he would have none of it. He would appear on earth as the Prince of Peace to reveal a God of love. Before his baptism he had again refused the offer of the Zealots to lead them in rebellion against the Roman oppressors. And now he made his final decision regarding those Scriptures which his mother had taught him, such as: «The Lord has said to me, `You are my Son; this day have I begotten you. Ask of me, and I will give you the heathen for your inheritance and the uttermost parts of the earth for your possession. You shall break them with a rod of iron; you shall dash them in pieces like a potter’s vessel.'»

Мысль о сражениях, раздорах и убийствах вызывала у Иисуса отвращение; он не желал принимать в этом участия. Ему было суждено явиться на землю как Князю Мира, чтобы раскрыть Бога любви. Перед своим крещением он в очередной раз отверг предложение зелотов возглавить их восстание против римских угнетателей. И теперь он принял окончательное решение в отношении тех мест Писаний, которым учила его мать — таких как: «Господь сказал мне: „Ты сын мой; сегодня я стал для тебя отцом. Если ты попросишь, все язычники твоими будут, и все станет на земле тебе подвластно. Ты разобьешь их жезлом железным, сокрушишь, как глиняный горшок».

[136:9.8] Jesus of Nazareth reached the conclusion that such utterances did not refer to him. At last, and finally, the human mind of the Son of Man made a clean sweep of all these Messianic difficulties and contradictions — Hebrew scriptures, parental training, chazan teaching, Jewish expectations, and human ambitious longings; once and for all he decided upon his course. He would return to Galilee and quietly begin the proclamation of the kingdom and trust his Father (the Personalized Adjuster) to work out the details of procedure day by day.
Иисус Назарянин пришел к заключению, что такие высказывания не относятся к нему. Наконец, человеческий разум Сына Человеческого окончательно и полностью избавился от всех этих мессианских сложностей и противоречий — иудейских писаний, родительского воспитания, полученного у хазана образования, еврейских ожиданий и честолюбивых людских стремлений; он раз и навсегда решил, каким будет его путь. Он вернется в Галилею и спокойно приступит к провозглашению царства, доверив своему Отцу (Персонализированному Настройщику) разработку каждодневных деталей.

[136:9.9] By these decisions Jesus set a worthy example for every person on every world throughout a vast universe when he refused to apply material tests to prove spiritual problems, when he refused presumptuously to defy natural laws. And he set an inspiring example of universe loyalty and moral nobility when he refused to grasp temporal power as the prelude to spiritual glory.
Этими решениями Иисус показал достойный пример каждому существу каждого мира своей обширной вселенной, ибо отказавшись самонадеянно нарушать естественные законы, он отказался измерять материальным мерилом духовные проблемы. Отказавшись использовать мирскую власть в качестве пролога к духовной славе, он продемонстрировал воодушевляющий пример вселенской преданности и нравственного благородства.

[136:9.10] If the Son of Man had any doubts about his mission and its nature when he went up in the hills after his baptism, he had none when he came back to his fellows following the forty days of isolation and decisions.

Если уходя в горы после крещения, Сын Человеческий и имел еще некоторые сомнения относительно своей миссии и ее характера, то теперь по возвращении к своим собратьям после сорока дней уединения и принятия решений, сомнений у него не осталось.

[136:9.11] Jesus has formulated a program for the establishment of the Father’s kingdom. He will not cater to the physical gratification of the people. He will not deal out bread to the multitudes as he has so recently seen it being done in Rome. He will not attract attention to himself by wonder-working, even though the Jews are expecting just that sort of a deliverer. Neither will he seek to win acceptance of a spiritual message by a show of political authority or temporal power.

Иисус выработал программу установления царства Отца. Он не будет потакать физическому услаждению людей. Он не будет раздавать хлеб людским толпам, свидетелем чего лишь недавно был в Риме. Он не будет привлекать к себе внимание чудесами, хотя евреи ожидают именно такого избавителя. Не будет он добиваться и признания духовного послания, являя политическую власть или мирское могущество.

[136:9.12] In rejecting these methods of enhancing the coming kingdom in the eyes of the expectant Jews, Jesus made sure that these same Jews would certainly and finally reject all of his claims to authority and divinity. Knowing all this, Jesus long sought to prevent his early followers alluding to him as the Messiah.

Отвергая эти методы возвышения грядущего царства в глазах ожидавших Мессию евреев, Иисус предопределил то, что эти самые евреи со всей неизбежностью и безоговорочно отвергнут все его притязания на власть и божественность. Зная все это, Иисус в течение долгого времени старался не допускать, чтобы первые последователи называли его Мессией.

[136:9.13] Throughout his public ministry he was confronted with the necessity of dealing with three constantly recurring situations: the clamor to be fed, the insistence on miracles, and the final request that he allow his followers to make him king. But Jesus never departed from the decisions which he made during these days of his isolation in the Perean hills.
В течение всего общественного служения ему приходилось сталкиваться с тремя постоянно повторявшимися ситуациями: требованием накормить, требованием чудес и наконец, просьбой разрешить его последователям сделать его царем. Однако Иисус никогда не отходил от решений, принятых в дни своего уединения в горах Переи.

10. THE SIXTH DECISION

10. ШЕСТОЕ РЕШЕНИЕ

[136:10.1] On the last day of this memorable isolation, before starting down the mountain to join John and his disciples, the Son of Man made his final decision. And this decision he communicated to the Personalized Adjuster in these words, «And in all other matters, as in these now of decision-record, I pledge you I will be subject to the will of my Father.» And when he had thus spoken, he journeyed down the mountain. And his face shone with the glory of spiritual victory and moral achievement.
В последний день своего памятного уединения, перед тем как спуститься с гор и присоединиться к Иоанну и его ученикам, Сын Человеческий принял свое последнее решение. Это решение он передал Персонализированному Настройщику следующими словами: «Во всех остальных вопросах — как и в тех, по которым уже принято решение, — я торжественно обещаю тебе, что буду подчиняться воле моего Отца». Произнеся эти слова, он спустился вниз. И его лицо озаряла слава духовной победы и нравственного подвига.

 

---

 

137 Ожидание в Галилее

• 
  1. ИЗБРАНИЕ ПЕРВЫХ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ
  
• 
  2. ИЗБРАНИЕ ФИЛИППА И НАФАНАИЛА
  
• 
  3. ПОСЕЩЕНИЕ КАПЕРНАУМА
  
• 
  4. СВАДЬБА В КАНЕ
  
• 
  5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ
  
• 
  6. СОБЫТИЯ СУББОТНЕГО ДНЯ
  
• 
  7. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОДГОТОВКИ
  
• 
  8. ПРОПОВЕДЬ ЦАРСТВА
  

(Tarrying time in Galilee) 

[137:0.1] EARLY on Saturday morning, February 23, A.D. 26, Jesus came down from the hills to rejoin John’s company encamped at Pella. All that day Jesus mingled with the multitude. He ministered to a lad who had injured himself in a fall and journeyed to the near-by village of Pella to deliver the boy safely into the hands of his parents.
РАННИМ утром в субботу 23 февраля 26 года н.э. Иисус спустился с гор и вновь присоединился к лагерю сторонников Иоанна недалеко от Пеллы. Весь тот день Иисус провел в гуще людей. Он оказал помощь мальчику, который поранил себя при падении и отвел его в Пеллу, где передал родителям.

1. CHOOSING THE FIRST FOUR APOSTLES

1. ИЗБРАНИЕ ПЕРВЫХ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ

[137:1.1] During this Sabbath two of John’s leading disciples spent much time with Jesus. Of all John’s followers one named Andrew was the most profoundly impressed with Jesus; he accompanied him on the trip to Pella with the injured boy. On the way back to John’s rendezvous he asked Jesus many questions, and just before reaching their destination, the two paused for a short talk, during which Andrew said: «I have observed you ever since you came to Capernaum, and I believe you are the new Teacher, and though I do not understand all your teaching, I have fully made up my mind to follow you; I would sit at your feet and learn the whole truth about the new kingdom.» And Jesus, with hearty assurance, welcomed Andrew as the first of his apostles, that group of twelve who were to labor with him in the work of establishing the new kingdom of God in the hearts of men.
В течение этой субботы два лучших ученика Иоанна много времени провели с Иисусом. Из всех последователей Иоанна наибольшее впечатление от Иисуса осталось у человека по имени Андрей; он сопровождал Иисуса в Пеллу, куда они отвели раненого мальчика. На обратном пути в лагерь Иоанна Андрей задал Иисусу много вопросов, а перед самым лагерем они ненадолго остановились, чтобы поговорить. Во время этого разговора Андрей сказал: «Я наблюдаю за тобой с того дня, как ты появился в Капернауме и верю, что ты — новый Учитель; и хотя я не все понимаю в твоем учении, я твердо решил следовать за тобой; я хотел бы сесть у твоих ног и узнать всю истину о новом царстве». И Иисус с радушным уверением пригласил Андрея в качестве первого из своих апостолов — той группы из двенадцати человек, которой предстояло трудиться вместе с ним над установлением нового царства Бога в сердцах людей.

[137:1.2] Andrew was a silent observer of, and sincere believer in, John’s work, and he had a very able and enthusiastic brother, named Simon, who was one of John’s foremost disciples. It would not be amiss to say that Simon was one of John’s chief supporters.

Андрей был молчаливым наблюдателем, а также искренним сторонником деяний Иоанна и имел весьма способного и полного энтузиазма брата Симона — одного из передовых учеников Иоанна. Нужно добавить, что Симон был одним из основных сторонников Иоанна.

[137:1.3] Soon after Jesus and Andrew returned to the camp, Andrew sought out his brother, Simon, and taking him aside, informed him that he had settled in his own mind that Jesus was the great Teacher, and that he had pledged himself as a disciple. He went on to say that Jesus had accepted his proffer of service and suggested that he (Simon) likewise go to Jesus and offer himself for fellowship in the service of the new kingdom. Said Simon: «Ever since this man came to work in Zebedee’s shop, I have believed he was sent by God, but what about John? Are we to forsake him? Is this the right thing to do?» Whereupon they agreed to go at once to consult John. John was saddened by the thought of losing two of his able advisers and most promising disciples, but he bravely answered their inquiries, saying: «This is but the beginning; presently will my work end, and we shall all become his disciples.» Then Andrew beckoned to Jesus to draw aside while he announced that his brother desired to join himself to the service of the new kingdom. And in welcoming Simon as his second apostle, Jesus said: «Simon, your enthusiasm is commendable, but it is dangerous to the work of the kingdom. I admonish you to become more thoughtful in your speech. I would change your name to Peter.»
Вскоре после возвращения в лагерь Андрей разыскал брата Симона и отведя его в сторону, сообщил следующее: он пришел к выводу, что Иисус — великий Учитель и что он торжественно обещал стать его учеником. Далее он сказал, что Иисус принял его предложение служения и посоветовал, чтобы Симон тоже присоединился к братству служителей нового царства. Симон ответил: «С тех пор как этот человек появился в мастерской Зеведея я поверил, что он послан Богом, но как же быть с Иоанном? Неужели нам придется оставить его? Можно ли так поступить?» Они решили сразу же посоветоваться с самим Иоанном. Иоанн опечалился от сознания потери двух способных помощников и самых многообещающих учеников, но смело ответил на их вопросы, сказав: «Это только начало; вскоре мой труд подойдет к концу и все мы станем его учениками». После этого Андрей знаком попросил Иисуса отойти в сторону и объявил ему, что его брат также желает присоединиться к нему в служении новому царству. Принимая Симона в качестве своего второго апостола, Иисус сказал: «Симон, твой энтузиазм достоин похвал, однако он опасен для провозглашения царства. Я призываю тебя быть более осмотрительным в своих речах. Я буду звать тебя Петром».

[137:1.4] The parents of the injured lad who lived at Pella had besought Jesus to spend the night with them, to make their house his home, and he had promised. Before leaving Andrew and his brother, Jesus said, «Early on the morrow we go into Galilee.»
Родители раненого мальчика, жившего в Пелле, упрашивали Иисуса провести у них ночь и считать их дом своим домом; и он пообещал им это. Прежде чем покинуть Андрея и его брата, Иисус сказал им: «Ранним утром мы идем в Галилею».

[137:1.5] After Jesus had returned to Pella for the night, and while Andrew and Simon were yet discussing the nature of their service in the establishment of the forthcoming kingdom, James and John the sons of Zebedee arrived upon the scene, having just returned from their long and futile searching in the hills for Jesus. When they heard Simon Peter tell how he and his brother, Andrew, had become the first accepted counselors of the new kingdom, and that they were to leave with their new Master on the morrow for Galilee, both James and John were sad. They had known Jesus for some time, and they loved him. They had searched for him many days in the hills, and now they returned to learn that others had been preferred before them. They inquired where Jesus had gone and made haste to find him.

После того как Иисус ушел на ночь в Пеллу и пока Андрей и Симон обсуждали характер своего служения при установлении грядущего царства, сыновья Зеведея Иаков и Иоанн вернулись в лагерь после долгих и тщетных поисков Иисуса в горах. Услышав как Симон Петррассказывает о том, что он и его брат Андрей стали первыми советниками нового царства и что наутро им предстоит отправиться вместе со своим новым Учителем в Галилею, Иаков и Иоанн опечалились. Они уже давно знали Иисуса и любили его. Они искали его много дней в горах, а вернувшись обнаружили, что предпочтение отдано другим. Узнав куда отправился Иисус, они поспешили вслед за ним.

[137:1.6] Jesus was asleep when they reached his abode, but they awakened him, saying: «How is it that, while we who have so long lived with you are searching in the hills for you, you prefer others before us and choose Andrew and Simon as your first associates in the new kingdom?» Jesus answered them, «Be calm in your hearts and ask yourselves, `who directed that you should search for the Son of Man when he was about his Father’s business?'» After they had recited the details of their long search in the hills, Jesus further instructed them: «You should learn to search for the secret of the new kingdom in your hearts and not in the hills. That which you sought was already present in your souls. You are indeed my brethren — you needed not to be received by me — already were you of the kingdom, and you should be of good cheer, making ready also to go with us tomorrow into Galilee.» John then made bold to ask, «But, Master, will James and I be associates with you in the new kingdom, even as Andrew and Simon?» And Jesus, laying a hand on the shoulder of each of them, said: «My brethren, you were already with me in the spirit of the kingdom, even before these others made request to be received. You, my brethren, have no need to make request for entrance into the kingdom; you have been with me in the kingdom from the beginning. Before men, others may take precedence over you, but in my heart did I also number you in the councils of the kingdom, even before you thought to make this request of me. And even so might you have been first before men had you not been absent engaged in a well-intentioned but self-appointed task of seeking for one who was not lost. In the coming kingdom, be not mindful of those things which foster your anxiety but rather at all times concern yourselves only with doing the will of the Father who is in heaven.»
Иисус уже спал, но они разбудили его словами: «Как так получилось, что мы, так долго жившие с тобой, ищем тебя в горах, а ты предпочитаешь других и выбираешь Андрея и Симона своими первыми спутниками в новом царстве?» Иисус ответил: «Успокойте свои сердца и спросите себя, кто направил вас на поиски Сына Человеческого, пока он занимался делами своего Отца?» После того, как они подробно рассказали о своих долгих поисках в горах, Иисус дал им еще одно наставление: «Вы должны учиться искать тайну нового царства в своем сердце, а не в горах. Что вы искали, уже было в ваших душах. Вы в самом деле мои братья — вам не нужно быть принятыми мною — вы уже принадлежите царству и вам следует возрадоваться и быть готовыми отправиться завтра вместе с нами в Галилею». После этого Иоанн решился спросить: «Но, Учитель, будем ли мы с Иаковом твоими сподвижниками в новом царстве как Андрей и Симон?» Положив каждому из них руку на плечо, Иисус сказал:
«Братья мои, в духе своем вы пребывали со мной в царстве еще до того, как остальные попросили принять их. Вам, моим братьям, не нужно просить о вхождении в царство; с самого начала вы были вместе со мной в царстве. Людям может казаться, что другие опередили вас, однако в моем сердце вы были в советах царства еще до того, как пришли ко мне с этой просьбой. Вы могли бы точно так же быть первыми и в глазах людей, если бы благонамеренно, но самовольно не отправились на поиски того, кто не терялся. В грядущем царстве не обращайте внимания на то, что питает вашу тревогу, но всегда проявляйте заботу только об исполнении воли небесного Отца».

[137:1.7] James and John received the rebuke in good grace; never more were they envious of Andrew and Simon. And they made ready, with their two associate apostles, to depart for Galilee the next morning. From this day on the term apostle was employed to distinguish the chosen family of Jesus’ advisers from the vast multitude of believing disciples who subsequently followed him.
Иаков и Иоанн восприняли упрек подобающим образом; впредь они никогда не завидовали Андрею и Симону. Вместе с двумя своими собратьями-апостолами они приготовились отправиться на следующее утро в Галилею. С того дня «апостолами» стали называть избранную семью помощников Иисуса, в отличие от огромного множества уверовавших учеников, которые впоследствии сопровождали его.

[137:1.8] Late that evening, James, John, Andrew, and Simon held converse with John the Baptist, and with tearful eye but steady voice the stalwart Judean prophet surrendered two of his leading disciples to become the apostles of the Galilean Prince of the coming kingdom.
Поздним вечером того же дня Иаков, Иоанн, Андрей и Симон встретились с Иоанном Крестителем и этот мужественный пророк из Иудеи — со слезами на глазах, но твердым голосом — отпустил двух своих лучших учеников, чтобы они могли стать апостолами галилейского Князя грядущего царства.

2. CHOOSING PHILIP AND NATHANIEL

2. ИЗБРАНИЕ ФИЛИППА И НАФАНАИЛА

[137:2.1] Sunday morning, February 24, A.D. 26, Jesus took leave of John the Baptist by the river near Pella, never again to see him in the flesh.

В воскресенье утром 24 февраля 26 года н.э. Иисус покинул Иоанна Крестителя у реки вблизи Пеллы и уже никогда не встречался с ним во плоти.

[137:2.2] That day, as Jesus and his four disciple-apostles departed for Galilee, there was a great tumult in the camp of John’s followers. The first great division was about to take place. The day before, John had made his positive pronouncement to Andrew and Ezra that Jesus was the Deliverer. Andrew decided to follow Jesus, but Ezra rejected the mild-mannered carpenter of Nazareth, proclaiming to his associates: «The Prophet Daniel declares that the Son of Man will come with the clouds of heaven, in power and great glory. This Galilean carpenter, this Capernaum boatbuilder, cannot be the Deliverer. Can such a gift of God come out of Nazareth? This Jesus is a relative of John, and through much kindness of heart has our teacher been deceived. Let us remain aloof from this false Messiah.» When John rebuked Ezra for these utterances, he drew away with many disciples and hastened south. And this group continued to baptize in John’s name and eventually founded a sect of those who believed in John but refused to accept Jesus. A remnant of this group persists in Mesopotamia even to this day.
В тот день, когда Иисус со своими четырьмя учениками-апостолами отправился в Галилею, в лагере последователей Иоанна поднялось сильное волнение. Назревал первый крупный раскол. За день до этого Иоанн выразил Андрею и Ездре свою уверенность в том, что Иисус — Избавитель. Андрей решил следовать за Иисусом, однако Ездра отверг кроткого назаретского плотника, заявив своим товарищам: «Пророк Даниил провозгласил, что Сын Человеческий явится с облаками небесными, в могуществе и славе. Этот галилейский плотник, этот лодочник из Капернаума не может быть Избавителем. Может ли такой дар Бога выйти из Назарета? Иисус — родственник Иоанна и по огромной доброте своего сердца наш учитель обманулся. Давайте же держаться подальше от этого ложного Мессии». Когда Иоанн упрекнул Ездру за эти слова, тот увел с собой многих учеников и поспешил на юг. Продолжая крестить именем Иоанна, эта группа со временем основала секту, члены которой верили в Иоанна, но отказывались принять Иисуса. Остатки этой группы сохранились в Месопотамии и по сей день.

[137:2.3] While this trouble was brewing among John’s followers, Jesus and his four disciple-apostles were well on their way toward Galilee. Before they crossed the Jordan, to go by way of Nain to Nazareth, Jesus, looking ahead and up the road, saw one Philip of Bethsaida with a friend coming toward them. Jesus had known Philip aforetime, and he was also well known to all four of the new apostles. He was on his way with his friend Nathaniel to visit John at Pella to learn more about the reported coming of the kingdom of God, and he was delighted to greet Jesus. Philip had been an admirer of Jesus ever since he first came to Capernaum. But Nathaniel, who lived at Cana of Galilee, did not know Jesus. Philip went forward to greet his friends while Nathaniel rested under the shade of a tree by the roadside.

Пока в лагере последователей Иоанна назревали неприятности, Иисус со своими четырьмя апостолами приближался к Галилее. Они собирались пересечь Иордан и направиться через Наин в Назарет, когда Иисус увидел, что навстречу им идет Филипп из Вифсаиды вместе со своим другом. Иисус прежде знал Филиппа и четверо новых апостолов также были хорошо с ним знакомы. Филипп направлялся в Пеллу со своим другом Нафанаилом на встречу с Иоанном узнать подробности о провозглашенном приближении царства Бога и был рад приветствовать Иисуса. Филипп был поклонником Иисуса еще с тех времен, когда тот впервые пришел в Капернаум. Однако Нафанаил, живший в Кане Галилейской, не знал Иисуса. Филипп подошел поприветствовать своих друзей, а Нафанаил остался отдохнуть в тени дерева у дороги.

[137:2.4] Peter took Philip to one side and proceeded to explain that they, referring to himself, Andrew, James, and John, had all become associates of Jesus in the new kingdom and strongly urged Philip to volunteer for service. Philip was in a quandary. What should he do? Here, without a moment’s warning — on the roadside near the Jordan — there had come up for immediate decision the most momentous question of a lifetime. By this time he was in earnest converse with Peter, Andrew, and John while Jesus was outlining to James the trip through Galilee and on to Capernaum. Finally, Andrew suggested to Philip, «Why not ask the Teacher?»

Петр отвел Филиппа в сторону и стал объяснять ему, что они — имея в виду себя, Андрея, Иакова и Иоанна — стали сподвижниками Иисуса в новом царстве и настоятельно советовал Филиппу присоединиться к служению. Филипп оказался в затруднительном положении. Как ему поступить? Здесь на дороге у Иордана без всякого предупреждения ему нужно было сразу же решить самый важный вопрос своей жизни. Пока он, Петр, Андрей и Иоанн вели серьезный разговор, Иисус объяснял Иакову маршрут через Галилею в Капернаум. Наконец, Андрей предложил Филиппу: «Почему бы не спросить Учителя?»

[137:2.5] It suddenly dawned on Philip that Jesus was a really great man, possibly the Messiah, and he decided to abide by Jesus’ decision in this matter; and he went straight to him, asking, «Teacher, shall I go down to John or shall I join my friends who follow you?» And Jesus answered, «Follow me.» Philip was thrilled with the assurance that he had found the Deliverer.
Внезапно Филиппа осенило, что Иисус — поистине великий человек, возможно — Мессия и он решил подчиниться в этом вопросе решению Иисуса; он подошел прямо к нему и спросил: «Учитель, идти ли мне к Иоанну или присоединиться к своим друзьям, следующим за тобой?» Иисус ответил: «Следуй за мной». И Филиппа охватил трепет от уверенности в том, что он нашел Избавителя.

[137:2.6] Philip now motioned to the group to remain where they were while he hurried back to break the news of his decision to his friend Nathaniel, who still tarried behind under the mulberry tree, turning over in his mind the many things which he had heard concerning John the Baptist, the coming kingdom, and the expected Messiah. Philip broke in upon these meditations, exclaiming, «I have found the Deliverer, him of whom Moses and the prophets wrote and whom John has proclaimed.» Nathaniel, looking up, inquired, «Whence comes this teacher?» And Philip replied, «He is Jesus of Nazareth, the son of Joseph, the carpenter, more recently residing at Capernaum.» And then, somewhat shocked, Nathaniel asked, «Can any such good thing come out of Nazareth?» But Philip, taking him by the arm, said, «Come and see.»

Затем Филипп сделал знак группе подождать его, а сам поспешил рассказать о произошедшем своему другу Нафанаилу, который все еще сидел под шелковицей, обдумывая все то, что слышал об Иоанне Крестителе, грядущем царстве и ожидаемом Мессии. Филипп нарушил его размышления возгласом: «Я нашел Избавителя — того, о котором писал Моисей и пророки и кого провозгласил Иоанн». Подняв голову, Нафанаил поинтересовался: «Откуда явился этот учитель?» Филипп ответил: «Это Иисус Назарянин, сын Иосифа — плотник, с недавнего времени проживающий в Капернауме». Тогда, несколько пораженный его ответом, Нафанаил спросил: «Разве может что-нибудь хорошее прийти из Назарета?» Однако Филипп, взяв его за руку, сказал: «Пойдем и увидишь».

[137:2.7] Philip led Nathaniel to Jesus, who, looking benignly into the face of the sincere doubter, said: «Behold a genuine Israelite, in whom there is no deceit. Follow me.» And Nathaniel, turning to Philip, said: «You are right. He is indeed a master of men. I will also follow, if I am worthy.» And Jesus nodded to Nathaniel, again saying, «Follow me.»
Филипп подвел Нафанаила к Иисусу, который ласково посмотрел в глаза искреннему скептику и сказал: «Вот настоящий израильтянин, в котором нет обмана. Следуй за мной». И Нафанаил, поворачиваясь к Филиппу, сказал: «Ты прав. Он действительно учитель людей. Я пойду за ним, если буду достоин». Иисус же кивнул Нафанаилу, повторив: «Следуй за мной».

[137:2.8] Jesus had now assembled one half of his future corps of intimate associates, five who had for some time known him and one stranger, Nathaniel. Without further delay they crossed the Jordan and, going by the village of Nain, reached Nazareth late that evening.

Так Иисус собрал половину его будущей группы ближайших сподвижников, пять из которых знали его в течение некоторого времени и один — Нафанаил — был незнакомцем. Они сразу же пересекли Иордан и миновав деревню Наин, поздним вечером достигли Назарета.

[137:2.9] They all remained overnight with Joseph in Jesus’ boyhood home. The associates of Jesus little understood why their new-found teacher was so concerned with completely destroying every vestige of his writing which remained about the home in the form of the ten commandments and other mottoes and sayings. But this proceeding, together with the fact that they never saw him subsequently write — except upon the dust or in the sand — made a deep impression upon their minds.
Там они заночевали у Иосифа — в доме, где Иисус провел свое детство. Товарищи Иисуса плохо понимали, почему их новый учитель с такой тщательностью уничтожает все свои уцелевшие записи, которые оставались в доме в виде десяти заповедей, а также других девизов и изречений. Однако эти действия — равно как и тот факт, что впоследствии они никогда не видели, чтобы он писал на чем-либо, кроме пыли или песка — произвели на них глубокое впечатление.

3. THE VISIT TO CAPERNAUM 

3. ПОСЕЩЕНИЕ КАПЕРНАУМА

[137:3.1] The next day Jesus sent his apostles on to Cana, since all of them were invited to the wedding of a prominent young woman of that town, while he prepared to pay a hurried visit to his mother at Capernaum, stopping at Magdala to see his brother Jude.

На следующий день Иисус отправил своих апостолов в Кану, куда все они были приглашены на свадьбу одной видной молодой горожанки. Сам же он поспешил навестить свою мать в Капернауме, остановившись по дороге в Магдале, чтобы повидаться с братом Иудой.

[137:3.2] Before leaving Nazareth, the new associates of Jesus told Joseph and other members of Jesus’ family about the wonderful events of the then recent past and gave free expression to their belief that Jesus was the long-expected deliverer. And these members of Jesus’ family talked all this over, and Joseph said: «Maybe, after all, Mother was right — maybe our strange brother is the coming king.»

Прежде чем покинуть Назарет, новые сподвижники Иисуса рассказали Иосифу и другим членам семьи Иисуса об удивительных событиях недавнего прошлого и дали волю своим чувствам, выразив уверенность в том, что Иисус — долгожданный избавитель. После того, как члены семьи обсудили этот вопрос, Иосиф сказал: «Может быть мама все-таки была права, быть может наш странный брат и в самом деле грядущий царь».

[137:3.3] Jude was present at Jesus’ baptism and, with his brother James, had become a firm believer in Jesus’ mission on earth. Although both James and Jude were much perplexed as to the nature of their brother’s mission, their mother had resurrected all her early hopes of Jesus as the Messiah, the son of David, and she encouraged her sons to have faith in their brother as the deliverer of Israel.
Иуда присутствовал при крещении Иисуса и вместе со своим братом Иаковом твердо уверовал в миссию Иисуса на земле. Как Иаков, так и Иуда пребывали в глубоком недоумении относительно миссии своего брата, но мать возродила все свои прежние надежды на то, что Иисус — это Мессия, сын Давида и призывала сыновей уверовать в своего брата как освободителя Израиля.

[137:3.4] Jesus arrived in Capernaum Monday night, but he did not go to his own home, where lived James and his mother; he went directly to the home of Zebedee. All his friends at Capernaum saw a great and pleasant change in him. Once more he seemed to be comparatively cheerful and more like himself as he was during the earlier years at Nazareth. For years previous to his baptism and the isolation periods just before and just after, he had grown increasingly serious and self-contained. Now he seemed quite like his old self to all of them. There was about him something of majestic import and exalted aspect, but he was once again lighthearted and joyful.

Иисус прибыл в Капернаум в понедельник вечером, но не зашел в свой собственный дом, где жил Иаков с матерью, а отправился прямо к дому Зеведея. Все его капернаумские друзья заметили в нем огромную и приятную перемену. Он снова выглядел вполне жизнерадостным и больше напоминал прежнего, назаретского Иисуса. В течение нескольких лет, предшествовавших его крещению и периодам уединения до и после крещения, он становился все более серьезным и замкнутым. Теперь же он казался им всем прежним Иисусом. В его облике чувствовалась величественная значительность и благородство, но он вновь был непринужденным и веселым.

[137:3.5] Mary was thrilled with expectation. She anticipated that the promise of Gabriel was nearing fulfillment. She expected all Palestine soon to be startled and stunned by the miraculous revelation of her son as the supernatural king of the Jews. But to all of the many questions which his mother, James, Jude, and Zebedee asked, Jesus only smilingly replied: «It is better that I tarry here for a while; I must do the will of my Father who is in heaven.»
Мария трепетала в ожидании. Ей казалось, что приблизилось исполнение обещания Гавриила. Она ждала, что вскоре вся Палестина будет потрясена и ошеломлена чудотворным раскрытием ее сына как сверхъестественного царя всех евреев. Но на все многочисленные вопросы матери, Иакова, Иуды и Зеведея Иисус лишь отвечал с улыбкой: «Мне лучше задержаться здесь на время; я должен исполнять волю моего небесного Отца».

[137:3.6] On the next day, Tuesday, they all journeyed over to Cana for the wedding of Naomi, which was to take place on the following day. And in spite of Jesus’ repeated warnings that they tell no man about him «until the Father’s hour shall come,» they insisted on quietly spreading the news abroad that they had found the Deliverer. They each confidently expected that Jesus would inaugurate his assumption of Messianic authority at the forthcoming wedding at Cana, and that he would do so with great power and sublime grandeur. They remembered what had been told them about the phenomena attendant upon his baptism, and they believed that his future course on earth would be marked by increasing manifestations of supernatural wonders and miraculous demonstrations. Accordingly, the entire countryside was preparing to gather together at Cana for the wedding feast of Naomi and Johab the son of Nathan.
На следующий день во вторник все они отправились в Кану на свадьбу Наоми, которая должна была состояться днем позже. И несмотря на многочисленные предупреждения Иисуса не говорить о нем никому, «пока не пробьет час Отца»,
они настаивали на тайном распространении вести о том, что нашли Избавителя. Каждый из них надеялся про себя, что во время этой свадьбы Иисус примет полномочия Мессии и сделает это с великим могуществом и впечатляющим величием. Они помнили разговоры о явлениях, произошедших после его крещения и верили, что его грядущий земной путь будет отмечен все более частыми проявлениями сверхъестественных способностей и чудес. Поэтому вся округа готовилась прибыть в Кану на свадебный пир Наоми и Иоава, сына Нафана.

[137:3.7] Mary had not been so joyous in years. She journeyed to Cana in the spirit of the queen mother on the way to witness the coronation of her son. Not since he was thirteen years old had Jesus’ family and friends seen him so carefree and happy, so thoughtful and understanding of the wishes and desires of his associates, so touchingly sympathetic. And so they all whispered among themselves, in small groups, wondering what was going to happen. What would this strange person do next? How would he usher in the glory of the coming kingdom? And they were all thrilled with the thought that they were to be present to see the revelation of the might and power of Israel’s God.
Мария уже давно не испытывала столько радости. Она отправилась в Кану, ощущая себя царицей-матерью, собирающейся на коронацию сына. Впервые после того, как Иисусу исполнилось тринадцать лет, семья и друзья видели его столь беззаботным и счастливым, столь чутким и отзывчивым к просьбам и желаниям своих спутников, столь трогательно благожелательным. И потому они разбивались на группки и перешептывались, гадая что произойдет. Что теперь предпримет этот странный человек? Как возвестит он славу грядущего царства? И все они были в возбуждении от мысли, что им предстоит присутствовать при откровении могущества и силы Бога Израиля.

4. THE WEDDING AT CANA

4. СВАДЬБА В КАНЕ

[137:4.1] By noon on Wednesday almost a thousand guests had arrived in Cana, more than four times the number bidden to the wedding feast. It was a Jewish custom to celebrate weddings on Wednesday, and the invitations had been sent abroad for the wedding one month previously. In the forenoon and early afternoon it appeared more like a public reception for Jesus than a wedding. Everybody wanted to greet this near-famous Galilean, and he was most cordial to all, young and old, Jew and gentile. And everybody rejoiced when Jesus consented to lead the preliminary wedding procession.

К полудню среды в Кану прибыла почти тысяча гостей, что более чем в четыре раза превышало число приглашенных на свадебный пир. По еврейскому обычаю свадьбу отмечали в среду, а приглашения были разосланы за месяц до свадьбы. До полудня и в начале второй половины дня все происходящее больше напоминало устроенный в честь Иисуса общественный прием, чем свадьбу. Каждый хотел поприветствовать этого почти уже знаменитого галилеянина, а он был чрезвычайно сердечен со всеми — молодыми и старыми, иудеями и иноверцами. И все обрадовались, когда Иисус согласился возглавить предваряющее свадебное шествие.

[137:4.2] Jesus was now thoroughly self-conscious regarding his human existence, his divine pre-existence, and the status of his combined, or fused, human and divine natures. With perfect poise he could at one moment enact the human role or immediately assume the personality prerogatives of the divine nature.

Теперь Иисус уже полностью осознавал свою человеческую жизнь, свое божественное предсуществование и состояние своей объединенной или слившейся божественной и человеческой природы. С полным самообладанием в каждый момент он мог быть как человеком, так и мгновенно принимать на себя личностные прерогативы божественной природы.

[137:4.3] As the day wore on, Jesus became increasingly conscious that the people were expecting him to perform some wonder; more especially he recognized that his family and his six disciple-apostles were looking for him appropriately to announce his forthcoming kingdom by some startling and supernatural manifestation.

В течение дня Иисус все отчетливее осознавал, что народ ожидает от него совершения чуда; особенно ясно он видел, что его семья и шесть учеников-апостолов надеются на то, что он провозгласит свое грядущее царство каким-нибудь поразительным и сверхъестественным действом.

[137:4.4] Early in the afternoon Mary summoned James, and together they made bold to approach Jesus to inquire if he would admit them to his confidence to the extent of informing them at what hour and at what point in connection with the wedding ceremonies he had planned to manifest himself as the «supernatural one.» No sooner had they spoken of these matters to Jesus than they saw they had aroused his characteristic indignation. He said only: «If you love me, then be willing to tarry with me while I wait upon the will of my Father who is in heaven.» But the eloquence of his rebuke lay in the expression of his face.
В начале второй половины дня Мария позвала Иакова и они отважились подойти к Иисусу с вопросом, доверяет ли он им настолько, чтобы сообщить, когда и в какой момент свадебной церемонии планирует проявить себя в качестве «сверхъестественного». Не успели они закончить, как увидели, что пробудили в Иисусе его характерное возмущение. Он лишь сказал: «Если вы любите меня, то проявите как и я терпение, пока я ожидаю воли моего небесного Отца».
Однако выражение его лица было красноречивым свидетельством упрека.

[137:4.5] This move of his mother was a great disappointment to the human Jesus, and he was much sobered by his reaction to her suggestive proposal that he permit himself to indulge in some outward demonstration of his divinity. That was one of the very things he had decided not to do when so recently isolated in the hills. For several hours Mary was much depressed. She said to James: «I cannot understand him; what can it all mean? Is there no end to his strange conduct?» James and Jude tried to comfort their mother, while Jesus withdrew for an hour’s solitude. But he returned to the gathering and was once more lighthearted and joyous.
Этот поступок матери чрезвычайно разочаровал Иисуса-человека; его собственная реакция на косвенно высказанный ею намек о внешней демонстрации его божественности оказала на него отрезвляющее воздействие. Все это имело отношение именно к тому, что он лишь недавно — во время своего уединения в горах — решил не делать. В течение нескольких часов Мария пребывала в подавленном состоянии. Она сказала Иакову: «Я не понимаю его; что все это может означать? Будет ли конец его странному поведению?» Иаков и Иуда пытались успокоить свою мать, в то время как Иисус уединился на час. Но вернувшись к гостям, он вновь был веселым и радостным.

[137:4.6] The wedding proceeded with a hush of expectancy, but the entire ceremony was finished and not a move, not a word, from the honored guest. Then it was whispered about that the carpenter and boatbuilder, announced by John as «the Deliverer,» would show his hand during the evening festivities, perhaps at the wedding supper. But all expectance of such a demonstration was effectually removed from the minds of his six disciple-apostles when he called them together just before the wedding supper and, in great earnestness, said: «Think not that I have come to this place to work some wonder for the gratification of the curious or for the conviction of those who doubt. Rather are we here to wait upon the will of our Father who is in heaven.» But when Mary and the others saw him in consultation with his associates, they were fully persuaded in their own minds that something extraordinary was about to happen. And they all sat down to enjoy the wedding supper and the evening of festive good fellowship.
Свадьба проходила в молчаливом ожидании, но вся церемония завершилась без единого слова или жеста со стороны почетного гостя. Затем прошел слух, что плотник и лодочник, которого Иоанн провозгласил «Избавителем», проявит свое могущество во время вечернего празднества — возможно, за свадебным ужином. Однако для его шести учеников-апостолов всякое ожидание такой демонстрации прекратилось после того, как он собрал их перед самым праздничным ужином и с величайшей серьезностью сказал: «Не думайте, что я пришел сюда творить чудеса для удовлетворения любопытных или убеждения сомневающихся. Мы находимся здесь в ожидании воли нашего небесного Отца». Но когда Мария и остальные увидели его беседующим со своими сподвижниками, они уже не сомневались в том, что готовится нечто исключительное. И все уселись, чтобы насладиться свадебным ужином праздничным вечером и приятным общением.

[137:4.7] The father of the bridegroom had provided plenty of wine for all the guests bidden to the marriage feast, but how was he to know that the marriage of his son was to become an event so closely associated with the expected manifestation of Jesus as the Messianic deliverer? He was delighted to have the honor of numbering the celebrated Galilean among his guests, but before the wedding supper was over, the servants brought him the disconcerting news that the wine was running short. By the time the formal supper had ended and the guests were strolling about in the garden, the mother of the bridegroom confided to Mary that the supply of wine was exhausted. And Mary confidently said: «Have no worry — I will speak to my son. He will help us.» And thus did she presume to speak, notwithstanding the rebuke of but a few hours before.

Отец жениха приготовил запас вина, которого с лихвой хватило бы на всех приглашенных на свадьбу гостей, но мог ли он знать, что женитьба его сына станет событием, столь тесно связанным с ожидаемым явлением Иисуса в качестве Мессии-избавителя? Он радовался выпавшей на его долю чести видеть знаменитого галилеянина среди своих гостей, однако еще до окончания ужина слуги обескуражили его сообщением о том, что вино на исходе. К окончанию свадебного ужина, когда гости стали прогуливаться по саду, мать жениха сообщила Марии по секрету, что запасы вина иссякли, на что Мария самонадеянно ответила: «Не тревожься, я поговорю со своим сыном. Он поможет нам». Так она отважилась поговорить с ним, несмотря на порицание, сделанное лишь несколькими часами раньше.

[137:4.8] Throughout a period of many years, Mary had always turned to Jesus for help in every crisis of their home life at Nazareth so that it was only natural for her to think of him at this time. But this ambitious mother had still other motives for appealing to her eldest son on this occasion. As Jesus was standing alone in a corner of the garden, his mother approached him, saying, «My son, they have no wine.» And Jesus answered, «My good woman, what have I to do with that?» Said Mary, «But I believe your hour has come; cannot you help us?» Jesus replied: «Again I declare that I have not come to do things in this wise. Why do you trouble me again with these matters?» And then, breaking down in tears, Mary entreated him, «But, my son, I promised them that you would help us; won’t you please do something for me?» And then spoke Jesus: «Woman, what have you to do with making such promises? See that you do it not again. We must in all things wait upon the will of the Father in heaven.»
В течение многих лет при каждом кризисе, случавшемся в их семейной жизни в Назарете, Мария всегда обращалась за помощью к Иисусу, поэтому было вполне естественным, что в такой ситуации она подумала о нем. Но были и другие причины, побуждавшие эту честолюбивую мать обратиться к своему старшему сыну в данном случае. Мария подошла к Иисусу, стоявшему в одиночестве в углу сада и произнесла: «Сын мой, у них нет вина». Иисус ответил: «Моя добрая женщина, при чем здесь я?» Мария сказала: «Но я считаю, что настал твой час; разве ты не можешь помочь нам?» Иисус ответил: «Вновь говорю: я пришел не для того, чтобы заниматься подобными делами. Зачем ты снова беспокоишь меня?» И тут, разрыдавшись, Мария взмолилась: «Сын мой, но я обещала им, что ты поможешь нам; разве ты не можешь выполнить мою просьбу?» И тогда Иисус сказал:
«Женщина, по какому праву ты раздаешь такие обещания? Позаботься о том, чтобы впредь этого не делать. Мы должны во всем следовать воле небесного Отца».

[137:4.9] Mary the mother of Jesus was crushed; she was stunned! As she stood there before him motionless, with the tears streaming down her face, the human heart of Jesus was overcome with compassion for the woman who had borne him in the flesh; and bending forward, he laid his hand tenderly upon her head, saying: «Now, now, Mother Mary, grieve not over my apparently hard sayings, for have I not many times told you that I have come only to do the will of my heavenly Father? Most gladly would I do what you ask of me if it were a part of the Father’s will — » and Jesus stopped short, he hesitated. Mary seemed to sense that something was happening. Leaping up, she threw her arms around Jesus’ neck, kissed him, and rushed off to the servants’ quarters, saying, «Whatever my son says, that do.» But Jesus said nothing. He now realized that he had already said — or rather desirefully thought — too much.
Мария, мать Иисуса, была сломлена; она была ошеломлена! И пока она стояла перед ним без движения, со слезами, стекающими по лицу, человеческое сердце Иисуса переполнилось состраданием к женщине, родившей его во плоти; наклонившись к ней, он ласково положил ей руку на голову и сказал: «Ну-ну, мама Мария, не печалься из-за моих очевидно резких слов; но разве не говорил я тебе много раз, что пришел только для того, чтобы исполнять волю моего небесного Отца? С превеликой радостью я сделал бы то, о чем ты меня просишь, если бы это было частью воли Отца…»
— и Иисус внезапно умолк, он заколебался. Мария, казалось, почувствовала, как что-то происходит. Вскочив, она обвила его шею руками, поцеловала и поспешила назад, в помещение для слуг, которым сказала только: «Что мой сын скажет, то и делайте». Однако Иисус молчал. Он осознал, что уже сказал — или, скорее, мысленно пожелал — слишком много.

[137:4.10] Mary was dancing with glee. She did not know how the wine would be produced, but she confidently believed that she had finally persuaded her first-born son to assert his authority, to dare to step forth and claim his position and exhibit his Messianic power. And, because of the presence and association of certain universe powers and personalities, of which all those present were wholly ignorant, she was not to be disappointed. The wine Mary desired and which Jesus, the God-man, humanly and sympathetically wished for, was forthcoming.

От ликования Марии хотелось пуститься в пляс. Она не знала, откуда появится вино, но не сомневалась в том, что наконец уговорила своего первенца утвердить свою власть — раскрыть себя, заявить о своем высоком положении и проявить мессианское могущество. И благодаря присутствию и взаимодействию определенных вселенских сил и личностей, о чем никто из гостей совершенно не догадывался, она не осталась разочарованной. Вино, которое просила Мария и которое Богочеловек Иисус по-человечески, из сочувствия пожелал, было уже на подходе.

[137:4.11] Near at hand stood six waterpots of stone, filled with water, holding about twenty gallons apiece. This water was intended for subsequent use in the final purification ceremonies of the wedding celebration. The commotion of the servants about these huge stone vessels, under the busy direction of his mother, attracted Jesus’ attention, and going over, he observed that they were drawing wine out of them by the pitcherful.

Поблизости стояли шесть каменных сосудов, наполненных водой и вмещавших около семидесяти пяти литров каждый. Эта вода предназначалась для использования во время завершающих свадебное празднество очистительных обрядов. Внимание Иисуса привлекло движение слуг, хлопотавших возле этих огромных каменных сосудов под оживленным руководством его матери; подойдя поближе, он увидел как из них кувшинами черпают вино.
[137:4.12] It was gradually dawning upon Jesus what had happened. Of all persons present at the marriage feast of Cana, Jesus was the most surprised. Others had expected him to work a wonder, but that was just what he had purposed not to do. And then the Son of Man recalled the admonition of his Personalized Thought Adjuster in the hills. He recounted how the Adjuster had warned him about the inability of any power or personality to deprive him of the creator prerogative of independence of time. On this occasion power transformers, midwayers, and all other required personalities were assembled near the water and other necessary elements, and in the face of the expressed wish of the Universe Creator Sovereign, there was no escaping the instantaneous appearance of wine.
And this occurrence was made doubly certain since the Personalized Adjuster had signified that the execution of the Son’s desire was in no way a contravention of the Father’s will.
Постепенно Иисус начал понимать, что произошло. Из всех присутствующих на свадебном пиршестве в Кане Иисус был изумлен больше всех. Люди ждали от него чуда, однако именно этого он решил не делать. И тут Сын Человеческий вспомнил, о чем предостерегал его Персонализированный Настройщик Мышления в горах. Он вспомнил предупреждение Настройщика о неспособности любой силы или личности лишить его прерогативы создателя, связанной с независимостью от времени. В данном случае преобразователи энергии, промежуточные создания и все другие требуемые личности были собраны рядом с водой и другими необходимыми элементами и в связи с выраженным желанием Создателя и Властелина Вселенной, результат — мгновенное появление вина
— стал неотвратимым. Персонализированный Настройщик дал понять, что исполнение желания Сына никак не противоречило воле Отца, что только усилило неизбежность произошедшего.
[137:4.13] But this was in no sense a miracle. No law of nature was modified, abrogated, or even transcended. Nothing happened but the abrogation of time in association with the celestial assembly of the chemical elements requisite for the elaboration of the wine. At Cana on this occasion the agents of the Creator made wine just as they do by the ordinary natural processes except
that they did it independently of time and with the intervention of superhuman agencies in the matter of the space assembly of the necessary chemical ingredients.
Однако это ни в каком смысле не было чудом. Ни один закон природы не был модифицирован, отменен или превышен. Единственное, что произошло — это аннулирование времени при подборе небесными существами химических элементов, необходимых для образования вина. В данном случае, в Кане помощники Создателя приготовили вино точно так же, как они делают это с помощью обычного, естественного процесса — за исключением
того, что сделали это независимо от времени и при вмешательстве сверхчеловеческих сил в процесс соединения в пространстве необходимых химических ингредиентов.

[137:4.14] Furthermore it was evident that the enactment of this so-called miracle was not contrary to the will of the Paradise Father, else it would not have transpired, since Jesus had already subjected himself in all things to the Father’s will.
Кроме того, было очевидно, что совершение этого так называемого чуда не противоречило воле Райского Отца — в противном случае этого не случилось бы, ибо Иисус уже во всем подчинил себя воле Отца.

[137:4.15] When the servants drew this new wine and carried it to the best man, the «ruler of the feast,» and when he had tasted it, he called to the bridegroom, saying: «It is the custom to set out first the good wine and, when the guests have well drunk, to bring forth the inferior fruit of the vine; but you have kept the best of the wine until the last of the feast.»

Когда слуги начерпали нового вина и принесли его шаферу, исполнявшему роль тамады и тот попробовал его, то подозвал жениха и сказал ему: «Обычно сначала угощают хорошим вином, а когда гости напьются, то подают вино похуже; ты же сберег лучшее вино до окончания пира».

[137:4.16] Mary and the disciples of Jesus were greatly rejoiced at the supposed miracle which they thought Jesus had intentionally performed, but Jesus withdrew to a sheltered nook of the garden and engaged in serious thought for a few brief moments. He finally decided that the episode was beyond his personal control under the circumstances and, not being adverse to his Father’s will, was inevitable. When he returned to the people, they regarded him with awe; they all believed in him as the Messiah. But Jesus was sorely perplexed, knowing that they believed in him only because of the unusual occurrence which they had just inadvertently beheld. Again Jesus retired for a season to the housetop that he might think it all over.

Мария и ученики Иисуса чрезвычайно обрадовались мнимому чуду, которое, как они полагали, он намеренно сотворил, однако Иисус ненадолго уединился в укромном уголке сада, чтобы серьезно подумать. Он окончательно пришел к выводу, что в данных обстоятельствах произошедшее было за пределами его личного контроля и поскольку не противоречило воле Отца — стало неизбежным. Когда он вернулся к гостям, те смотрели на него с благоговением; все они видели в нем Мессию. Однако Иисус был глубоко озадачен, понимая, что они поверили в него только из-за необычного происшествия, свидетелями которого случайно стали. И вновь Иисус удалился на время и поднялся на крышу дома, чтобы как следует все обдумать.

[137:4.17] Jesus now fully comprehended that he must constantly be on guard lest his indulgence of sympathy and pity become responsible for repeated episodes of this sort. Nevertheless, many similar events occurred before the Son of Man took final leave of his mortal life in the flesh.
Теперь Иисус уже в полной мере понимал, что должен все время контролировать себя, чтобы избегать постоянного повторения похожих эпизодов из-за сочувствия или жалости. Тем не менее, еще много подобных событий произошло, прежде чем Сын Человеческий навсегда ушел из своей смертной жизни во плоти.

5. BACK IN CAPERNAUM 

5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ

[137:5.1] Though many of the guests remained for the full week of wedding festivities, Jesus, with his newly chosen disciple-apostles — James, John, Andrew, Peter, Philip, and Nathaniel — departed very early the next morning for Capernaum, going away without taking leave of anyone. Jesus’ family and all his friends in Cana were much distressed because he so suddenly left them, and Jude, Jesus’ youngest brother, set out in search of him. Jesus and his apostles went directly to the home of Zebedee at Bethsaida. On this journey Jesus talked over many things of importance to the coming kingdom with his newly chosen associates and especially warned them to make no mention of the turning of the water into wine. He also advised them to avoid the cities of Sepphoris and Tiberias in their future work.

В то время как многие из гостей остались еще на целую неделю свадебных торжеств, Иисус со своими новыми учениками-апостолами — Иаковом, Иоанном, Андреем, Петром, Филиппом и Нафанаилом — не попрощавшись, ранним утром следующего дня отправились в Капернаум. Семья Иисуса и его друзья в Кане были чрезвычайно расстроены тем, что он столь внезапно покинул их, а Иуда — младший брат Иисуса — отправился разыскивать его. Иисус и апостолы направились прямо к Зеведею, в Вифсаиду. По пути Иисус обсудил со своими новыми товарищами много важных вопросов о грядущем царстве и особо предупредил их не упоминать о превращении воды в вино. Он также посоветовал им в своей будущей деятельности обходить стороной Сепфорис и Тивериаду.

[137:5.2] After supper that evening, in this home of Zebedee and Salome, there was held one of the most important conferences of all Jesus’ earthly career. Only the six apostles were present at this meeting; Jude arrived as they were about to separate. These six chosen men had journeyed from Cana to Bethsaida with Jesus, walking, as it were, on air. They were alive with expectancy and thrilled with the thought of having been selected as close associates of the Son of Man. But when Jesus set out to make clear to them who he was and what was to be his mission on earth and how it might possibly end, they were stunned. They could not grasp what he was telling them. They were speechless; even Peter was crushed beyond expression. Only the deep-thinking Andrew dared to make reply to Jesus’ words of counsel. When Jesus perceived that they did not comprehend his message, when he saw that their ideas of the Jewish Messiah were so completely crystallized, he sent them to their rest while he walked and talked with his brother Jude. And before Jude took leave of Jesus, he said with much feeling: «My father-brother, I never have understood you. I do not know of a certainty whether you are what my mother has taught us, and I do not fully comprehend the coming kingdom, but I do know you are a mighty man of God. I heard the voice at the Jordan, and I am a believer in you, no matter who you are.» And when he had spoken, he departed, going to his own home at Magdala.

В тот вечер после ужина в доме Зеведея и Саломии состоялось одно из важнейших совещаний всего земного служения Иисуса. Присутствовали только шесть апостолов; Иуда прибыл, когда они уже собирались разойтись. Когда шестеро избранных мужчин шли с Иисусом из Каны в Вифсаиду, им казалось, что они летят по воздуху. Они были полны ожидания и трепетали от сознания того, что избраны близкими сподвижниками Сына Человеческого. Однако когда Иисус обстоятельно рассказал им кто он, какой будет его миссия на земле и как она, возможно, завершится, они были потрясены. Они не могли постигнуть смысла его слов. Они лишились дара речи; даже Петр был невыразимо подавлен. Только глубокомысленный Андрей решился ответить на слова Иисуса. Когда Иисус понял, что они не воспринимают его послание, когда увидел сколь окостеневшими были их представления об иудейском Мессии, то отослал их отдыхать, а сам отправился на прогулку для разговора со своим братом Иудой. Перед тем, как расстаться с Иисусом, Иуда прочувствованно сказал: «Мой отец-брат, я никогда не понимал тебя. Я не уверен, являешься ли ты тем, о ком нам говорила мать и не до конца понимаю грядущее царство, но я доподлинно знаю, что ты — могущественный Божий человек. Я слышал голос у Иордана и верю в тебя, кем бы ты ни был». Произнеся эти слова, он отправился домой в Магдалу.

[137:5.3] That night Jesus did not sleep. Donning his evening wraps, he sat out on the lake shore thinking, thinking until the dawn of the next day. In the long hours of that night of meditation Jesus came clearly to comprehend that he never would be able to make his followers see him in any other light than as the long-expected Messiah. At last he recognized that there was no way to launch his message of the kingdom except as the fulfillment of John’s prediction and as the one for whom the Jews were looking. After all, though he was not the Davidic type of Messiah, he was truly the fulfillment of the prophetic utterances of the more spiritually minded of the olden seers. Never again did he wholly deny that he was the Messiah. He decided to leave the final untangling of this complicated situation to the outworking of the Father’s will.

В ту ночь Иисус не спал. Набросив вечернюю накидку, он сидел на берегу озера и думал, думал до рассвета. За долгие часы той ночи, проведенной в раздумьях, Иисус ясно понял, что ему никогда не удастся убедить своих последователей видеть в нем кого-либо иного, кроме долгожданного Мессии. Наконец он осознал, что его проповедь царства может начаться только как исполнение предсказания Иоанна и что он может приступить к ней только в качестве того, кого ждали евреи. В конце концов, хотя он и не был Мессией, похожим на Давида, он был истинным свершением пророческих высказываний тех провидцев древности, которые обладали более духовным видением. С тех пор он никогда полностью не отрицал того, что является Мессией. Он решил доверить окончательное разрешение этой сложной ситуации воле Отца.

[137:5.4] The next morning Jesus joined his friends at breakfast, but they were a cheerless group. He visited with them and at the end of the meal gathered them about him, saying: «It is my Father’s will that we tarry hereabouts for a season. You have heard John say that he came to prepare the way for the kingdom; therefore it behooves us to await the completion of John’s preaching. When the forerunner of the Son of Man shall have finished his work, we will begin the proclamation of the good tidings of the kingdom.» He directed his apostles to return to their nets while he made ready to go with Zebedee to the boatshop, promising to see them the next day at the synagogue, where he was to speak, and appointing a conference with them that Sabbath afternoon.
На следующее утро Иисус присоединился за завтраком к своим унылым друзьям. Он поговорил с ними, а после трапезы собрал их возле себя и сказал: «Воля моего Отца состоит в том, чтобы мы задержались здесь на время. Вы слышали, как Иоанн говорил, что пришел приготовить путь для царства; поэтому нам следует дождаться завершения проповеди Иоанна. Когда предтеча Сына Человеческого завершит свой труд, мы начнем провозглашать благую весть царства». Иисус отправил своих апостолов по домам, а сам собрался идти вместе с Зеведеем в лодочную мастерскую; он договорился увидеться с ними на следующий день в синагоге, где должен был выступить с речью и назначил встречу с ними на субботу после полудня.

6. THE EVENTS OF A SABBATH DAY 

6. СОБЫТИЯ СУББОТНЕГО ДНЯ

[137:6.1] Jesus’ first public appearance following his baptism was in the Capernaum synagogue on Sabbath, March 2, A.D. 26. The synagogue was crowded to overflowing. The story of the baptism in the Jordan was now augmented by the fresh news from Cana about the water and the wine. Jesus gave seats of honor to his six apostles, and seated with them were his brothers in the flesh James and Jude. His mother, having returned to Capernaum with James the evening before, was also present, being seated in the women’s section of the synagogue. The entire audience was on edge; they expected to behold some extraordinary manifestation of supernatural power which would be a fitting testimony to the nature and authority of him who was that day to speak to them. But they were destined to disappointment.

Первое публичное выступление Иисуса после крещения состоялось в синагоге Капернаума в субботу, 2 марта 26 года н.э. Синагога была переполнена. Рассказ о крещении в Иордане усиливался теперь свежими новостями из Каны о воде и вине. Иисус усадил на почетные места шестерых апостолов, рядом с которыми сидели его братья во плоти Иаков и Иуда. Его мать, вернувшаяся в Капернаум с Иаковом вечером предыдущего дня, также присутствовала и сидела в женской части синагоги. Вся публика пребывала в состоянии нетерпеливого ожидания; они рассчитывали увидеть какую-нибудь необычную демонстрацию сверхъестественной силы, которая явилась бы подобающим свидетельством сущности и власти того, кто должен был обратиться к ним в тот день. Однако их ждало разочарование.

[137:6.2] When Jesus stood up, the ruler of the synagogue handed him the Scripture roll, and he read from the Prophet Isaiah: «Thus says the Lord: `The heaven is my throne, and the earth is my footstool. Where is the house that you built for me? And where is the place of my dwelling? All these things have my hands made,’ says the Lord. `But to this man will I look, even to him who is poor and of a contrite spirit, and who trembles at my word.’ Hear the word of the Lord, you who tremble and fear: `Your brethren hated you and cast you out for my name’s sake.’ But let the Lord be glorified. He shall appear to you in joy, and all others shall be ashamed. A voice from the city, a voice from the temple, a voice from the Lord says: `Before she travailed, she brought forth; before her pain came, she was delivered of a man child.’ Who has heard such a thing? Shall the earth be made to bring forth in one day? Or can a nation be born at once? But thus says the Lord: `Behold I will extend peace like a river, and the glory of even the gentiles shallbe like a flowing stream. As one whom his mother comforts, so will I comfort you. And you shall be comforted even in Jerusalem. And when you see these things, your heart shall rejoice.'»
Когда Иисус встал, управляющий синагоги подал ему свиток Писания, и он прочел из пророка Исайи:
«Так говорит Господь: „Мой трон — небеса, земля — подножие для моих ног; где же дом, построенный вами для меня? Где моя обитель? Все это создал я сам, говорит Господь. И об этом человеке я позабочусь, о бедном и смиренном, сокрушенном духом, о том, кто трепещет перед словом моим». Слушайте слово Господа, трепещущие перед ним: „Ваши братья ненавидели вас и изгоняли вас за имя мое». Но пусть прославится Господь. Он явится в веселии и все остальные будут постыжены. Голос из города, голос из храма, голос Господа говорит: „Еще не мучилась родами, а родила; прежде чем наступили боли, разрешилась сыном». Кто слыхал о таком? Можно ли заставить землю рожать в один день? Может ли народ родиться в один раз? Но так говорит Господь: „Вот, я дам мир, он прольется рекой и даже слава язычников потечет потоком. Как успокаивает мать свое дитя, так я утешу вас. И вы будете утешены в Иерусалиме. И когда вы увидите это, возрадуется ваше сердце».

[137:6.3] When he had finished this reading, Jesus handed the roll back to its keeper. Before sitting down, he simply said: «Be patient and you shall see the glory of God; even so shall it be with all those who tarry with me and thus learn to do the will of my Father who is in heaven.» And the people went to their homes, wondering what was the meaning of all this.
Закончив чтение, Иисус вернул свиток хранителю. Перед тем, как сесть на место, он просто сказал: «Будьте терпеливы и увидите славу Бога; так же будет со всеми, кто останется со мной и научится исполнять волю моего небесного Отца». И люди разошлись по домам, изумляясь, что все это значит.

[137:6.4] That afternoon Jesus and his apostles, with James and Jude, entered a boat and pulled down the shore a little way, where they anchored while he talked to them about the coming kingdom. And they understood more than they had on Thursday night.

В тот же день Иисус и его апостолы вместе с Иаковом и Иудой сели в лодку и отплыли на некоторое расстояние от берега; там они встали на якорь и Иисус заговорил о грядущем царстве. И они поняли больше, чем им удалось понять в четверг вечером.
[137:6.5] Jesus instructed them to take up their regular duties until «the hour of the kingdom comes.» And to encourage them, he set an example by going back regularly to work in the boatshop. In explaining that they should spend three hours every evening in study and preparation for their future work, Jesus further said: «We will all remain hereabout until the Father bids me call you. Each of you must now return to his accustomed work just as if nothing had happened. Tell no man about me and remember that my kingdom is not to come with noise and glamor, but rather must it come through the great change which my Father will have wrought in your hearts and in the hearts of those who shall be called to join you in the councils of the kingdom. You are now my friends; I trust you and I love you; you are soon to become my personal associates. Be patient, be gentle. Be ever obedient to the Father’s will. Make yourselves ready for the call of the kingdom. While you will experience great joy in the service of my Father, you should also be prepared for trouble, for I warn you that it will be only through much tribulation that many will enter the kingdom. But those who have found the kingdom, their joy will be full, and they shall be called the blest of all the earth. But do not entertain false hope; the world will stumble at my words. Even you, my friends, do not fully perceive what I am unfolding to your confused minds. Make no mistake; we go forth to labor for a generation of sign seekers. They will demand wonder-working as the proof that I am sent by my Father, and they will be slow to recognize in the revelation of my Father’s love
the credentials of my mission.»
Иисус предложил им вернуться к исполнению своих обычных обязанностей пока «не наступит час царства». Для ободрения он привел в пример себя, сказав, что начал регулярно работать в лодочной мастерской. Объяснив, что им следует каждый вечер посвящать три часа подготовке к своей будущей работе, Иисус добавил: «Все мы останемся здесь до тех пор, пока Отец не велит мне призвать вас. Каждый из вас должен вернуться к своей привычной работе, как будто ничего не произошло. Никому не говорите обо мне и помните, что царство мое придет не с шумными толками и волшебством, а через великую перемену, которую мой Отец произведет в ваших сердцах и сердцах тех, кто будет призван вместе с вами в советы царства. Теперь вы мои друзья; я верю вам и люблю вас; вскоре вам предстоит стать моими личными сподвижниками. Будьте терпеливы, будьте кротки. Всегда будьте послушны воле Отца. Приготовьтесь откликнуться на призыв царства. Вы испытаете огромную радость при служении моему Отцу, но также должны быть готовы и к горестям, ибо предупреждаю вас, что многие войдут в царство только через большие страдания. Те же, кто найдут царство, исполнятся совершенной радости и будут названы благословением всей земли. Но не надейтесь понапрасну; мир усомнится в моих словах. Даже вы, друзья мои, не совсем понимаете то, что я раскрываю вашему смущенному разуму. Не обманывайтесь; нам предстоит трудиться для поколения, ищущего знамений. Они будут требовать чудес в доказательство того, что я послан моим Отцом и не сразу увидят подтверждение моей миссии в раскрытии мною любви
моего Отца».

[137:6.6] That evening, when they had returned to the land, before they went their way, Jesus, standing by the water’s edge, prayed: «My Father, I thank you for these little ones who, in spite of their doubts, even now believe. And for their sakes have I set myself apart to do your will. And now may they learn to be one, even as we are one.»
В тот вечер — после возвращения на берег и прежде чем разойтись, Иисус, стоя у края воды, произнес молитву: «Отец мой, я благодарю тебя за малых сих, которые несмотря на свои сомнения, уже сейчас верят. И ради них я отрешился от всего, чтобы исполнять твою волю. Пусть же они научатся быть едины, как едины мы с тобой».

7. FOUR MONTHS OF TRAINING

7. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОДГОТОВКИ

[137:7.1] For four long months — March, April, May, and June — this tarrying time continued; Jesus held over one hundred long and earnest, though cheerful and joyous, sessions with these six associates and his own brother James. Owing to sickness in his family, Jude seldom was able to attend these classes. James, Jesus’ brother, did not lose faith in him, but during these months of delay and inaction Mary nearly despaired of her son. Her faith, raised to such heights at Cana, now sank to new low levels. She could only fall back on her so oft-repeated exclamation: «I cannot understand him. I cannot figure out what it all means.» But James’s wife did much to bolster Mary’s courage.

Период ожидания продолжался долгих четыре месяца — март, апрель, май и июнь. За это время Иисус провел с шестью соратниками и своим родным братом Иаковом более ста продолжительных и серьезных бесед, прошедших, однако, в приподнятом и радостном настроении. Ввиду болезни домочадцев, Иуда редко посещал эти занятия. Иаков, брат Иисуса, не терял в него веры; что же касается Марии, то в течение этих месяцев промедления и бездействия она почти отчаялась в своем сыне. Ее вера, так высоко взлетевшая в Кане, теперь упала до рекордно низкого уровня. Она только и знала, что раз за разом восклицать: «Я не могу понять его. Я не могу понять, что все это значит». Однако жена Иакова очень старалась укрепить ее стойкость.

[137:7.2] Throughout these four months these seven believers, one his own brother in the flesh, were getting acquainted with Jesus; they were getting used to the idea of living with this God-man. Though they called him Rabbi, they were learning not to be afraid of him. Jesus possessed that matchless grace of personality which enabled him so to live among them that they were not dismayed by his divinity. They found it really easy to be «friends with God,» God incarnate in the likeness of mortal flesh. This time of waiting severely tested the entire group of believers. Nothing, absolutely nothing, miraculous happened. Day by day they went about their ordinary work, while night after night they sat at Jesus’ feet. And they were held together by his matchless personality and by the gracious words which he spoke to them evening upon evening.

В течение четырех месяцев семеро верующих, один из которых был его родным братом во плоти, продолжали знакомиться с Иисусом; они свыкались с мыслью о том, что живут рядом с Богочеловеком. Они называли его Равви, однако учились не бояться его. Иисус обладал таким несравненным личностным очарованием, что мог жить среди них, не подавляя их своей божественностью. Им было поистине легко быть «друзьями Бога» — Бога, воплощенного в облике смертного. Этот период ожидания оказался суровым испытанием для всей группы верующих. За это время не произошло ничего, абсолютно ничего сверхъестественного. Каждый день они занимались своими обычными делами, а вечер за вечером усаживались у ног Иисуса. Удерживала же их вместе непревзойденная личность Иисуса и произносимые им раз за разом благотворные слова.

[137:7.3] This period of waiting and teaching was especially hard on Simon Peter. He repeatedly sought to persuade Jesus to launch forth with the preaching of the kingdom in Galilee while John continued to preach in Judea. But Jesus’ reply to Peter ever was: «Be patient, Simon. Make progress. We shall be none too ready when the Father calls.» And Andrew would calm Peter now and then with his more seasoned and philosophic counsel. Andrew was tremendously impressed with the human naturalness of Jesus. He never grew weary of contemplating how one who could live so near God could be so friendly and considerate of men.
Особенно трудным этот период ожидания и учебы был для Симона Петра. То и дело он пытался убедить Иисуса приступить к проповеди царства в Галилее одновременно с Иоанном, продолжавшим проповедовать в Иудее. Однако Иисус неизменно отвечал Петру: «Наберись терпения, Симон. Развивайся. Ничто из этого не будет лишним, когда Отец призовет нас».
А более опытный и рассудительный Андрей периодически успокаивал Петра своими философскими советами. На Андрея колоссальное впечатление производила человеческая естественность Иисуса. Он неустанно думал над тем, каким образом тот, кто способен жить так близко к Богу, может с таким дружелюбием и участием относиться к людям.

[137:7.4] Throughout this entire period Jesus spoke in the synagogue but twice. By the end of these many weeks of waiting the reports about his baptism and the wine of Cana had begun to quiet down. And Jesus saw to it that no more apparent miracles happened during this time. But even though they lived so quietly at Bethsaida, reports of the strange doings of Jesus had been carried to Herod Antipas, who in turn sent spies to ascertain what he was about. But Herod was more concerned about the preaching of John. He decided not to molest Jesus, whose work continued along so quietly at Capernaum.

В течение этого времени Иисус только дважды выступил в синагоге. По завершении нескольких недель ожидания люди стали реже вспоминать о его крещении и о случае с вином в Кане. Кроме того, Иисус позаботился о том, чтобы за это время не произошло ничего, что показалось бы чудом. Но несмотря на их неприметную жизнь в Вифсаиде, слухи о необычных деяниях Иисуса дошли до Ирода Антипы, который послал шпионов с целью выяснить намерения Иисуса. Однако Ирода больше беспокоили проповеди Иоанна. Он решил не трогать Иисуса, который продолжал свою столь неприметную работу в Капернауме.
[137:7.5] In this time of waiting Jesus endeavored to teach his associates what their attitude should be toward the various religious groups and the political parties of Palestine. Jesus’ words always were, «We are seeking to win all of them, but we are not of
any of them.»
В этот период ожидания Иисус стремился объяснить своим соратникам каким должно быть их отношение к различным религиозным группам и политическим партиям Палестины. Иисус всегда повторял: «Мы стремимся склонить на свою сторону каждую из них, но мы не принадлежим ни к одной из них».

[137:7.6] The scribes and rabbis, taken together, were called Pharisees. They referred to themselves as the «associates.» In many ways they were the progressive group among the Jews, having adopted many teachings not clearly found in the Hebrew scriptures, such as belief in the resurrection of the dead, a doctrine only mentioned by a later prophet, Daniel.
В совокупности, книжники и раввины именовались фарисеями. Они называли себя «соратниками». По сравнению с остальными евреями, они во многих отношениях были прогрессивной группой и принимали многие учения, не имевшие однозначного подтверждения в священных книгах иудеев, как, например, доктрину о воскрешении мертвых, которая упоминается только одним из пророков позднего периода, Даниилом.

[137:7.7] The Sadducees consisted of the priesthood and certain wealthy Jews. They were not such sticklers for the details of law enforcement. The Pharisees and Sadducees were really religious parties, rather than sects.
Саддукеи состояли из духовенства и некоторых богатых евреев. Они не были столь ревностными блюстителями буквы закона. Фарисеи и саддукеи в реальности были скорее религиозными партиями, чем сектами.

[137:7.8] The Essenes were a true religious sect, originating during the Maccabean revolt, whose requirements were in some respects more exacting than those of the Pharisees. They had adopted many Persian beliefs and practices, lived as a brotherhood in monasteries, refrained from marriage, and had all things in common. They specialized in teachings about angels.
Ессеи же представляли собой настоящую религиозную секту, появившуюся во времена восстания Маккавеев; их требования в некоторых отношениях были более строгими, чем у фарисеев. Они переняли от персов многие верования и обряды, жили монастырскими братствами и отказывались от брака, а все имущество у них было общим. Ессеи уделяли особое внимание учениям об ангелах.

[137:7.9] The Zealots were a group of intense Jewish patriots. They advocated that any and all methods were justified in the struggle to escape the bondage of the Roman yoke.
Зелоты были группой ревностных еврейских патриотов. Они утверждали, что в борьбе за освобождение от ярма римского рабства хороши любые методы.

[137:7.10] The Herodians were a purely political party that advocated emancipation from the direct Roman rule by a restoration of the Herodian dynasty.
Иродиане были чисто политической партией, выступавшей за освобождение от римского правления через восстановление династии Ирода.

[137:7.11] In the very midst of Palestine there lived the Samaritans, with whom «the Jews had no dealings,» notwithstanding that they held many views similar to the Jewish teachings.
В самом центре Палестины жили самаритяне, с которыми «евреи не общались», несмотря на то, что многие их воззрения совпадали с учениями евреев.

[137:7.12] All of these parties and sects, including the smaller Nazarite brotherhood, believed in the sometime coming of the Messiah. They all looked for a national deliverer. But Jesus was very positive in making it clear that he and his disciples would not become allied to any of these schools of thought or practice. The Son of Man was to be neither a Nazarite nor an Essene.

Все эти партии и секты, включая малочисленное братство назореев, верили в приход Мессии. Все они ждали освободителя своего народа. Однако Иисус совершенно недвусмысленно объяснял, что он и его ученики не будут связаны ни с одной из этих школ мысли или практики. Сын Человеческий не должен был быть ни назореем, ни ессеем.

[137:7.13] While Jesus later directed that the apostles should go forth, as John had, preaching the gospel and instructing believers, he laid emphasis on the proclamation of the «good tidings of the kingdom of heaven.» He unfailingly impressed upon his associates that they must «show forth love, compassion, and sympathy.» He early taught his followers that the kingdom of heaven was a spiritual experience having to do with the enthronement of God in the hearts of men.
Иисус, как и Иоанн, призывал своих апостолов проповедовать евангелие и наставлять верующих, но он делал акцент на возвещении «благой вести о царстве небесном». Он неизменно побуждал своих соратников «проявлять любовь, сострадание и сочувствие».
С самого начала он учил своих последователей, что царство небесное — это духовный опыт воцарения Бога в сердцах людей.

[137:7.14] As they thus tarried before embarking on their active public preaching, Jesus and the seven spent two evenings each week at the synagogue in the study of the Hebrew scriptures. In later years after seasons of intense public work, the apostles looked back upon these four months as the most precious and profitable of all their association with the Master. Jesus taught these men all they could assimilate. He did not make the mistake of overteaching them. He did not precipitate confusion by the presentation of truth too far beyond their capacity to comprehend.
В этот период ожидания перехода к активной общественной проповеди два вечера каждой недели Иисус и семь его соратников проводили в синагоге, изучая священные книги евреев. В последующие годы и после интенсивной общественной деятельности апостолы вспоминали эти четыре месяца как самый ценный и плодотворный период общения с Учителем. Иисус учил этих мужчин всему, что они могли усвоить. Он не перегружал их учением и не ввергал в замешательство ознакомлением с истиной, слишком далеко выходящий за пределы их возможностей постижения.

8. SERMON ON THE KINGDOM 

8. ПРОПОВЕДЬ ЦАРСТВА

[137:8.1] On Sabbath, June 22, shortly before they went out on their first preaching tour and about ten days after John’s imprisonment, Jesus occupied the synagogue pulpit for the second time since bringing his apostles to Capernaum.

В субботу 22 июня незадолго до первого проповеднического странствия и спустя примерно десять дней после заключения Иоанна в тюрьму, Иисус во второй раз после прихода с апостолами в Капернаум поднялся на кафедру в синагоге.

[137:8.2] A few days before the preaching of this sermon on «The Kingdom,» as Jesus was at work in the boatshop, Peter brought him the news of John’s arrest. Jesus laid down his tools once more, removed his apron, and said to Peter: «The Father’s hour has come. Let us make ready to proclaim the gospel of the kingdom.»
За несколько дней до этой проповеди «О Царстве» и во время работы Иисуса в лодочной мастерской Петр принес известие об аресте Иоанна. Иисус снова сложил свои инструменты, снял фартук и сказал Петру:
«Настал час Отца. Приготовимся возвестить евангелие царства».

[137:8.3] Jesus did his last work at the carpenter bench on this Tuesday, June 18, A.D. 26. Peter rushed out of the shop and by midafternoon had rounded up all of his associates, and leaving them in a grove by the shore, he went in quest of Jesus. But he could not find him, for the Master had gone to a different grove to pray. And they did not see him until late that evening when he returned to Zebedee’s house and asked for food. The next day he sent his brother James to ask for the privilege of speaking in the synagogue the coming Sabbath day. And the ruler of the synagogue was much pleased that Jesus was again willing to conduct the service.
В тот вторник 18 июня 26 года н.э. Иисус в последний раз работал за верстаком. Петр выбежал из мастерской и к середине дня собрал всех своих товарищей. Оставив их в роще у берега, он отправился на поиски Иисуса. Однако ему не удалось найти его, ибо Учитель удалился в другую рощу для молитвы. Они увидели его только поздним вечером, когда он вернулся в дом Зеведея и попросил накормить его. На следующий день Иисус отправил своего брата Иакова испросить для него разрешения выступить в синагоге в ближайшую субботу. И управляющий синагогой был очень рад тому, что Иисус вновь выразил желание вести богослужение.

[137:8.4] Before Jesus preached this memorable sermon on the kingdom of God, the first pretentious effort of his public career, he read from the Scriptures these passages: «You shall be to me a kingdom of priests, a holy people. Yahweh is our judge, Yahweh is our lawgiver, Yahweh is our king; he will save us. Yahweh is my king and my God. He is a great king over all the earth. Loving-kindness is upon Israel in this kingdom. Blessed be the glory of the Lord for he is our King.»
Перед тем, как выступить с этой незабываемой проповедью о царстве Бога — первым значительным выступлением на пути своего общественного служения, — Иисус прочитал следующие отрывки из Писаний:
«Вы будете для меня царством священников, святым народом. Яхве — наш судья, Яхве — наш законодатель, Яхве — наш царь; он спасет нас. Яхве — мой царь и мой Бог. Он — великий царь всей земли. Милость твоя на Израиле в этом царстве. Благословенна слава Господа, ибо он — наш Царь».

[137:8.5] When he had finished reading, Jesus said:
Закончив чтение, Иисус сказал:

[137:8.6] «I have come to proclaim the establishment of the Father’s kingdom. And this kingdom shall include the worshiping souls of Jew and gentile, rich and poor, free and bond, for my Father is no respecter of persons; his love and his mercy are over all.

«Я пришел провозгласить установление царства Отца. Это царство будет объединять поклоняющиеся ему души евреев и язычников, богатых и бедных, свободных и подвластных, ибо мой Отец нелицеприятен; его любовь и его милосердие простираются на всех.

[137:8.7] «The Father in heaven sends his spirit to indwell the minds of men, and when I shall have finished my work on earth, likewise shall the Spirit of Truth be poured out upon all flesh. And the spirit of my Father and the Spirit of Truth shall establish you in the coming kingdom of spiritual understanding and divine righteousness. My kingdom is not of this world. The Son of Man will not lead forth armies in battle for the establishment of a throne of power or a kingdom of worldly glory. When my kingdom shall have come, you shall know the Son of Man as the Prince of Peace, the revelation of the everlasting Father. The children of this world fight for the establishment and enlargement of the kingdoms of this world, but my disciples shall enter the kingdom of heaven by their moral decisions and by their spirit victories; and when they once enter therein, they shall find joy, righteousness, and eternal life.

Отец небесный посылает свой дух в разумы людей и когда я завершу свой труд на земле, на всю плоть также будет излит и Дух Истины. И тогда дух моего Отца вместе с Духом Истины утвердят вас в грядущем царстве духовного понимания и божественной праведности. Царство мое не от мира сего. Сын Человеческий не поведет армии на битву для утверждения престола власти или царства мирской славы. Когда придет мое царство, вы познаете Сына Человеческого как Князя Мира, как раскрытие вечного Отца. Дети этого мира сражаются за установление и расширение царств этого мира; мои же ученики войдут в царство небесное своими нравственными решениями и духовными победами; войдя же в него, они обретут радость, праведность и вечную жизнь.

[137:8.8] «Those who first seek to enter the kingdom, thus beginning to strive for a nobility of character like that of my Father, shall presently possess all else that is needful. But I say to you in all sincerity: Unless you seek entrance into the kingdom with the faith and trusting dependence of a little child, you shall in no wise gain admission.

К тому, кто прежде всего жаждет войти в царство и тем самым начинает стремиться к благородству характера, подобного благородству моего Отца, приложится и все остальное, в чем он нуждается. Но истинно говорю вам: если вы не будете искать дорогу в царство с верой и доверчивостью малого дитя, ничто не поможет вам войти в него.

[137:8.9] «Be not deceived by those who come saying here is the kingdom or there is the kingdom, for my Father’s kingdom concerns not things visible and material. And this kingdom is even now among you, for where the spirit of God teaches and leads the soul of man, there in reality is the kingdom of heaven. And this kingdom of God is righteousness, peace, and joy in the Holy Spirit.

Не обманывайтесь теми, кто придет и скажет: „здесь царство» или „там царство», ибо царство моего Отца не касается того, что зримо и материально. Царство это уже сейчас среди вас, ибо где дух Бога учит и ведет душу человеческую, там воистину и есть царство небесное. И это царство Бога есть праведность, мир и радость во Святом Духе.

[137:8.10] «John did indeed baptize you in token of repentance and for the remission of your sins, but when you enter the heavenly kingdom, you will be baptized with the Holy Spirit.

Иоанн в самом деле крестил вас в знак покаяния и отпущения ваших грехов; при входе же в небесное царство, вы будете крещены Святым Духом.

[137:8.11] «In my Father’s kingdom there shall be neither Jew nor gentile, only those who seek perfection through service, for I declare that he who would be great in my Father’s kingdom must first become server of all. If you are willing to serve your fellows, you shall sit down with me in my kingdom, even as, by serving in the similitude of the creature, I shall presently sit down with my Father in his kingdom.

В царстве моего Отца не будет ни еврея, ни язычника, но будут только те, кто ищет совершенства через служение, ибо я заявляю: тот, кто хочет быть великим в царстве моего Отца, должен сначала стать слугой для всех. Если вы желаете служить своим собратьям, то воссядете вместе со мной в моем царстве — так же как я, благодаря служению в облике создания, вскоре воссяду вместе с моим Отцом в его царстве.

[137:8.12] «This new kingdom is like a seed growing in the good soil of a field. It does not attain full fruit quickly. There is an interval of time between the establishment of the kingdom in the soul of man and that hour when the kingdom ripens into the full fruit of everlasting righteousness and eternal salvation.

Это новое царство подобно прорастающему в благодатной земле семени. Не сразу приносит оно спелый плод. Пройдет время, прежде чем укоренившееся в душе человека царство принесет полноценный плод неувядаемой праведности и вечного спасения.

[137:8.13] «And this kingdom which I declare to you is not a reign of power and plenty. The kingdom of heaven is not a matter of meat and drink but rather a life of progressive righteousness and increasing joy in the perfecting service of my Father who is in heaven. For has not the Father said of his children of the world, `It is my will that they should eventually be perfect, even as I am perfect.’

Царство, которое я возвещаю вам — это не царство власти и изобилия. Царство небесное — не пища и питие, а жизнь углубляющейся праведности и возрастающей радости во все более совершенном служении моему небесному Отцу. Ибо разве не сказал Отец о своих детях в этом мире: „Воля моя, чтобы они стали совершенны, как совершенен я?»

[137:8.14] «I have come to preach the glad tidings of the kingdom. I have not come to add to the heavy burdens of those who would enter this kingdom. I proclaim the new and better way, and those who are able to enter the coming kingdom shall enjoy the divine rest. And whatever it shall cost you in the things of the world, no matter what price you may pay to enter the kingdom of heaven, you shall receive manyfold more of joy and spiritual progress in this world, and in the age to come eternal life.

Я пришел с проповедью благой вести о царстве. Я пришел не для того, чтобы взвалить новый груз на тех, кто желает войти в царство. Я провозглашаю новый и лучший путь и способные войти в грядущее царство обретут божественный покой. И чего бы вам это ни стоило, какую бы цену вам ни пришлось заплатить за вхождение в царство небесное, вы получите во много крат больше радости и духовных обретений как в этом мире, так и в грядущую эпоху вечной жизни.

[137:8.15] «Entrance into the Father’s kingdom waits not upon marching armies, upon overturned kingdoms of this world, nor upon the breaking of captive yokes. The kingdom of heaven is at hand, and all who enter therein shall find abundant liberty and joyous salvation.

Вхождение в царство Отца не знаменуется наступлением армий, свержением царств этого мира или срыванием оков. Царство небесное — рядом с вами и все вошедшие в него обретут обильную свободу и радостное спасение.

[137:8.16] «This kingdom is an everlasting dominion. Those who enter the kingdom shall ascend to my Father; they will certainly attain the right hand of his glory in Paradise. And all who enter the kingdom of heaven shall become the sons of God, and in the age to come so shall they ascend to the Father. And I have not come to call the would-be righteous but sinners and all who hunger and thirst for the righteousness of divine perfection.

Царство это — вечные владения. Входящие в него, взойдут к моему Отцу; они непременно достигнут его и воссядут по правую руку, осененные его славой. Каждый вошедший в царство небесное станет сыном Бога, чтобы в грядущую эпоху взойти к Отцу. Я пришел призвать не будущих праведников, а грешников и всех, жаждущих праведности и божественного совершенства.

[137:8.17] «John came preaching repentance to prepare you for the kingdom; now have I come proclaiming faith, the gift of God, as the price of entrance into the kingdom of heaven. If you would but believe that my Father loves you with an infinite love, then you are in the kingdom of God.»
Иоанн явился с проповедью покаяния, чтобы подготовить вас к царству; теперь же я пришел провозгласить веру — дар Бога — в качестве платы за вступление в царство небесное. Если вы всего лишь верите, что мой Отец любит вас бесконечной любовью, то вы уже в царстве Бога».

[137:8.18] When he had thus spoken, he sat down. All who heard him were astonished at his words. His disciples marveled. But the people were not prepared to receive the good news from the lips of this God-man. About one third who heard him believed the message even though they could not fully comprehend it; about one third prepared in their hearts to reject such a purely spiritual concept of the expected kingdom, while the remaining one third could not grasp his teaching, many truly believing that he «was beside himself.»
Сказав так, он сел. Его слова потрясли слушателей. Ученики были изумлены. Однако люди не были готовы к восприятию благой вести из уст этого Богочеловека. Примерно третья часть слушавших его поверила сказанному, хотя не все смогли понять; около трети в глубине души не были готовы принять такое чисто духовное представление об ожидаемом царстве, в то время как оставшаяся треть не могла воспринять его учения и многие из них были убеждены, что он «не в себе».

 

---

 

138 Подготовка вестников Царства

• 
  1. ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ
  
• 
  2. ИЗБРАНИЕ ШЕСТИ
  
• 
  3. ПРИЗВАНИЕ МАТФЕЯ И СИМОНА
  
• 
  4. ПРИЗВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ
  
• 
  5. ПРИЗВАНИЕ ФОМЫ И ИУДЫ
  
• 
  6. НЕДЕЛЯ ИНТЕНСИВНОЙ ПОДГОТОВКИ
  
• 
  7. НОВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ
  
• 
  8. НАЧАЛО ТРУДА ДВЕНАДЦАТИ
  
• 
  9. ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ИСПЫТАНИЙ
  
• 
  10. ОРГАНИЗАЦИЯ ДВЕНАДЦАТИ
  

(Training the Kingdom’s Messengers)

[138:0.1] AFTER preaching the sermon on «The Kingdom,» Jesus called the six apostles together that afternoon and began to disclose his plans for visiting the cities around and about the Sea of Galilee. His brothers James and Jude were very much hurt because they were not called to this conference. Up to this time they had regarded themselves as belonging to Jesus’ inner circle of associates. But Jesus planned to have no close relatives as members of this corps of apostolic directors of the kingdom. This failure to include James and Jude among the chosen few, together with his apparent aloofness from his mother ever since the experience at Cana, was the starting point of an ever-widening gulf between Jesus and his family. This situation continued throughout his public ministry — they very nearly rejected him — and these differences were not fully removed until after his death and resurrection. His mother constantly wavered between attitudes of fluctuating faith and hope, and increasing emotions of disappointment, humiliation, and despair. Only Ruth, the youngest, remained unswervingly loyal to her father-brother.

ПОСЛЕ выступления с проповедью «О Царстве» Иисус собрал шестерых апостолов во второй половине дня и начал раскрывать свои планы относительно посещения городов в окрестностях Галилейского моря. Его братья Иаков и Иуда были чрезвычайно задеты тем, что их не пригласили на этот совет. До сих пор они считали себя членами внутреннего круга сподвижников Иисуса. Однако Иисус не планировал включать близких родственников в число апостольских наставников царства. Отказ от принятия Иакова и Иуды в число избранных, а также явное отчуждение Иисуса от своей матери со времени свадьбы в Кане положили начало все большему отдалению Иисуса от своей семьи. Такое положение сохранялось на протяжении всего его общественного служения — семья почти отвергла его — и эти разногласия не были полностью устранены вплоть до его смерти и воскресения. Его мать постоянно металась между неустойчивой верой и надеждой с одной стороны и усиливающимся чувством разочарования, унижения и отчаяния — с другой. Только Руфь, самая младшая из членов семьи, хранила непоколебимую преданность своему отцу-брату.

[138:0.2] Until after the resurrection, Jesus’ entire family had very little to do with his ministry. If a prophet is not without honor save in his own country, he is not without understanding appreciation save in his own family.
Вплоть до воскресения Иисуса вся его семья практически не принимала участия в его служении. Как не чтут пророка в своем отечестве, так и в своей собственной семье ему отказывают в понимании и сочувствии.

1. FINAL INSTRUCTIONS

1. ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ

[138:1.1] The next day, Sunday, June 23, A.D. 26, Jesus imparted his final instructions to the six. He directed them to go forth, two and two, to teach the glad tidings of the kingdom. He forbade them to baptize and advised against public preaching. He went on to explain that later he would permit them to preach in public, but that for a season, and for many reasons, he desired them to acquire practical experience in dealing personally with their fellow men. Jesus purposed to make their first tour entirely one of personal work.
Although this announcement was something of a disappointment to the apostles, still they saw, at least in part, Jesus’ reason for thus beginning the proclamation of the kingdom, and they started out in good heart and with confident enthusiasm. He sent them forth by twos, James and John going to Kheresa, Andrew and Peter to Capernaum, while Philip and Nathaniel went to Tarichea.
На следующий день в воскресенье 23 июня 26 года н.э. Иисус дал шести апостолам последние наставления. После этого он попарно отправил их в путь учить благой вести царства. Он запретил им крестить и советовал воздерживаться от публичных проповедей. Он объяснил, что позже позволит им выступать с такими проповедями, но пока на какое-то время и по многим причинам хотел бы, чтобы они обрели практический опыт личного общения со своими собратьями. Иисус стремился к тому, чтобы их первый тур в полной мере был посвящен индивидуальной работе
. Такое наставление привело к некоторому разочарованию апостолов, но они все же отчасти поняли, почему он хотел начать провозглашение царства именно таким образом и вышли в путь в приподнятом настроении, уверенные и воодушевленные. Иисус отправил их в путь парами: Иаков и Иоанн направились в Хересу, Андрей и Петр — в Капернаум, а Филипп и Нафанаил пошли в Тарихею.

[138:1.2] Before they began this first two weeks of service, Jesus announced to them that he desired to ordain twelve apostles to continue the work of the kingdom after his departure and authorized each of them to choose one man from among his early converts for membership in the projected corps of apostles. John spoke up, asking: «But, Master, will these six men come into our midst and share all things equally with us who have been with you since the Jordan and have heard all your teaching in preparation for this, our first labor for the kingdom?» And Jesus replied: «Yes, John, the men you choose shall become one with us, and you will teach them all that pertains to the kingdom, even as I have taught you.» After thus speaking, Jesus left them.
До начала этого первого двухнедельного периода служения Иисус сообщил им, что желает избрать двенадцать апостолов, которые продолжили бы дело царства после того, как он покинет этот мир и уполномочил каждого из шести выбрать из числа его первых новообращенных по одному человеку в предполагаемую группу апостолов. Иоанн спросил: «Однако, Учитель, станут ли эти шестеро членами нашего круга, будут ли они участвовать во всем наравне с нами — теми, кто стали твоими последователями еще на Иордане и слышали все, чему ты учил при подготовке к этому первому заданию во имя царства?» Иисус ответил: «Да, Иоанн, эти избранные вами мужчины станут едины с нами и вы научите их всему, что имеет отношение к царству, как я учил вас».
Сказав это, Иисус оставил их.

[138:1.3] The six did not separate to go to their work until they had exchanged many words in discussion of Jesus’ instruction that each of them should choose a new apostle. Andrew’s counsel finally prevailed, and they went forth to their labors. In substance Andrew said: «The Master is right; we are too few to encompass this work. There is need for more teachers, and the Master has manifested great confidence in us inasmuch as he has intrusted us with the choosing of these six new apostles.» This morning, as they separated to go to their work, there was a bit of concealed depression in each heart. They knew they were going to miss Jesus, and besides their fear and timidity, this was not the way they had pictured the kingdom of heaven being inaugurated.

Шестеро апостолов отправились в путь только после длительного обсуждения данных Иисусом наставлений, согласно которым каждый из них должен был избрать нового апостола. В итоге, возобладало мнение Андрея, после чего они приступили к своему труду. Суть сказанного Андреем заключалась в следующем: «Учитель прав; нас слишком мало, чтобы мы могли справиться с этой работой. Нам нужны новые наставники и Учитель оказал нам огромное доверие, поручив избрать шестерых новых апостолов». В то утро перед тем как они расстались, чтобы приступить к работе, сердце каждого из них сжималось от затаенной печали. Они знали, что им будет не хватать Иисуса и кроме того испытывали страх и нерешительность, ибо совсем не так представляли себе провозглашение царства.

[138:1.4] It had been arranged that the six were to labor for two weeks, after which they were to return to the home of Zebedee for a conference. Meantime Jesus went over to Nazareth to visit with Joseph and Simon and other members of his family living in that vicinity. Jesus did everything humanly possible, consistent with his dedication to the doing of his Father’s will, to retain the confidence and affection of his family. In this matter he did his full duty and more.

Было решено, что шесть апостолов будут трудиться в течение двух недель, после чего соберутся на совет в доме Зеведея. Тем временем Иисус отправился в Назарет, чтобы увидеться с Иосифом, Симоном и другими членами своей семьи, жившими неподалеку. Иисус делал все по-человечески возможное, чтобы сохранять доверие и любовь своей семьи, если это не противоречило его решению исполнять волю Отца. В этом отношении он с лихвой выполнил свой долг.

[138:1.5] While the apostles were out on this mission, Jesus thought much about John, now in prison. It was a great temptation to use his potential powers to release him, but once more he resigned himself to «wait upon the Father’s will.»
Пока апостолы отсутствовали, исполняя свою миссию, Иисус много думал об Иоанне, уже находившемся в заключении. Он испытывал огромный соблазн использовать свое потенциальное могущество для его освобождения, однако в очередной раз подчинился решению «ожидать волю Отца».

2. CHOOSING THE SIX 

2. ИЗБРАНИЕ ШЕСТИ

[138:2.1] This first missionary tour of the six was eminently successful. They all discovered the great value of direct and personal contact with men. They returned to Jesus more fully realizing that, after all, religion is purely and wholly a matter of personal experience.
They began to sense how hungry were the common people to hear words of religious comfort and spiritual good cheer. When they assembled about Jesus, they all wanted to talk at once, but Andrew assumed charge, and as he called upon them one by one, they made their formal reports to the Master and presented their nominations for the six new apostles.
Этот первый миссионерский поход шестерых апостолов был исключительно успешным. Каждый из них открыл для себя огромную ценность непосредственного, личного контакта с людьми. Они вернулись к Иисусу лучше понимая, что в конечном счете религия — это целиком и полностью личный опыт.
Они начали чувствовать, сколь сильно жаждут простые люди слышать слова религиозного утешения и духовного ободрения. Когда они собрались вокруг Иисуса, всем хотелось высказаться одновременно, однако Андрей взял руководство на себя и вызывал всех по очереди, чтобы они должным образом отчитались перед Учителем и представили шестерых кандидатов в новые апостолы.

[138:2.2] Jesus, after each man had presented his selection for the new apostleships, asked all the others to vote upon the nomination; thus all six of the new apostles were formally accepted by all of the older six. Then Jesus announced that they would all visit these candidates and give them the call to service.

После того, как каждый из апостолов представил своего кандидата, Иисус попросил всех остальных проголосовать за претендента; так все шесть новых апостолов были официально приняты всеми шестью старшими апостолами. Затем Иисус объявил, что они посетят всех кандидатов и призовут их на служение.

[138:2.3] The newly selected apostles were:
Вновь избранными апостолами были:

[138:2.4] 1. Matthew Levi,
the customs collector of Capernaum, who had his office just to the east of the city, near the borders of Batanea. He was selected by Andrew.
1. Матфей Левий, сборщик пошлин из Капернаума, чья таможня находилась чуть восточнее города у границы с Ватанией. Он был избран Андреем.

[138:2.5] 2. Thomas Didymus,
a fisherman of Tarichea and onetime carpenter and stone mason of Gadara. He was selected by Philip.
2. Фома Дидим, рыбак из Тарихеи, прежде работавший в качестве плотника и каменщика в Гадаре. Он был избран Филиппом.

[138:2.6] 3. James Alpheus,
a fisherman and farmer of Kheresa, was selected by James Zebedee.
3. Иаков Алфеев, рыбак и фермер из Хересы, избранный Иаковом Зеведеевым.

[138:2.7] 4. Judas Alpheus,
the twin brother of James Alpheus, also a fisherman, was selected by John Zebedee.
4. Иуда Алфеев, брат-близнец Иакова Алфеева, тоже рыбак, был избран Иоанном Зеведеевым.

[138:2.8] 5. Simon Zelotes
was a high officer in the patriotic organization of the Zealots, a position which he gave up to join Jesus’ apostles. Before joining the Zealots, Simon had been a merchant. He was selected by Peter.
5. Симон Зелот, занимавший высокий пост в патриотической организации зелотов и отказавшийся от своего положения, чтобы присоединиться к апостолам Иисуса. До того, как стать зелотом, Симон был торговцем. Он был избран Петром.

[138:2.9] 6. Judas Iscariot
was an only son of wealthy Jewish parents living in Jericho. He had become attached to John the Baptist, and his Sadducee parents had disowned him. He was looking for employment in these regions when Jesus’ apostles found him, and chiefly because of his experience with finances, Nathaniel invited him to join their ranks. Judas Iscariot was the only Judean among the twelve apostles.
6. Иуда Искариот — единственный сын богатых еврейских родителей, живших в Иерихоне. После того, как он стал последователем Иоанна Крестителя, родители-саддукеи отреклись от него. Он искал работу в этих местах, когда его нашли апостолы Иисуса и Нафанаил пригласил Иуду присоединиться к ним в основном из-за его опыта в финансовых вопросах. Иуда Искариот был единственным иудеянином среди двенадцати апостолов.

[138:2.10] Jesus spent a full day with the six, answering their questions and listening to the details of their reports, for they had many interesting and profitable experiences to relate. They now saw the wisdom of the Master’s plan of sending them out to labor in a quiet and personal manner before the launching of their more pretentious public efforts.
Иисус провел с шестью апостолами весь день, отвечая на их вопросы и слушая их подробные отчеты, ибо им было что рассказать — у них накопилось немало интересных и полезных впечатлений. Теперь они видели всю мудрость плана Учителя, пославшего их для работы в спокойной и личной обстановке, прежде чем позволить им приступить к более активной публичной деятельности.

3. THE CALL OF MATTHEW AND SIMON

3. ПРИЗВАНИЕ МАТФЕЯ И СИМОНА

[138:3.1] The next day Jesus and the six went to call upon Matthew, the customs collector. Matthew was awaiting them, having balanced his books and made ready to turn the affairs of his office over to his brother. As they approached the toll house, Andrew stepped forward with Jesus, who, looking into Matthew’s face, said, «Follow me.» And he arose and went to his house with Jesus and the apostles.
На следующий день Иисус и шестеро апостолов отправились к Матфею, сборщику пошлин. Матфей ожидал их, подведя балансы в своих книгах и приготовившись передать служебные дела брату. Когда они подошли к таможне, Андрей выступил вперед вместе с Иисусом, который, глядя Матфею в глаза, произнес: «Следуй за мной».
И тот поднялся и пошел к своему дому вместе с Иисусом и апостолами.

[138:3.2] Matthew told Jesus of the banquet he had arranged for that evening, at least that he wished to give such a dinner to his family and friends if Jesus would approve and consent to be the guest of honor. And Jesus nodded his consent. Peter then took Matthew aside and explained that he had invited one Simon to join the apostles and secured his consent that Simon be also bidden to this feast.
Матфей сказал Иисусу, что вечером собирается устроить прием, — по крайней мере, он хотел бы дать обед для своей семьи и друзей, если Иисус согласится присутствовать на нем в качестве почетного гостя. Иисус кивнул в знак согласия. После этого Петр отвел Матфея в сторону и сказав, что пригласил некоего Симона присоединиться к апостолам, получил согласие на то, чтобы Симон также был приглашен на пир.

[138:3.3] After a noontide luncheon at Matthew’s house they all went with Peter to call upon Simon the Zealot, whom they found at his old place of business, which was now being conducted by his nephew. When Peter led Jesus up to Simon, the Master greeted the fiery patriot and only said, «Follow me.»
После обеда в доме Матфея все они последовали за Петром к Симону Зелоту, которого нашли у его прежней торговой палатки, где теперь вел дела его племянник. Когда Петр подвел Иисуса к Симону, Учитель приветствовал пылкого патриота и сказал лишь: «Следуй за мной».

[138:3.4] They all returned to Matthew’s home, where they talked much about politics and religion until the hour of the evening meal. The Levi family had long been engaged in business and tax gathering; therefore many of the guests bidden to this banquet by Matthew would have been denominated «publicans and sinners» by the Pharisees.

Все вместе они вернулись в дом Матфея, где до ужина проговорили о политике и религии. Семья Левия уже давно занималась коммерцией и сбором пошлин; поэтому многих гостей, приглашенных Матфеем, фарисеи называли не иначе как «мытарями и грешниками».

[138:3.5] In those days, when a reception-banquet of this sort was tendered a prominent individual, it was the custom for all interested persons to linger about the banquet room to observe the guests at meat and to listen to the conversation and speeches of the men of honor. Accordingly, most of the Capernaum Pharisees were present on this occasion to observe Jesus’ conduct at this unusual social gathering.

В те дни было обычаем, что когда в честь важного гостя устраивались такие званые обеды, любой желающий мог пройти в трапезную, чтобы посмотреть на обедающих и послушать беседы и выступления знатных гостей. Поэтому многие фарисеи Капернаума явились сюда, чтобы понаблюдать за поведением Иисуса на этом необычном собрании.

[138:3.6] As the dinner progressed, the joy of the diners mounted to heights of good cheer, and everybody was having such a splendid time that the onlooking Pharisees began, in their hearts, to criticize Jesus for his participation in such a lighthearted and carefree affair. Later in the evening, when they were making speeches, one of the more malignant of the Pharisees went so far as to criticize Jesus’ conduct to Peter, saying: «How dare you to teach that this man is righteous when he eats with publicans and sinners and thus lends his presence to such scenes of careless pleasure making.» Peter whispered this criticism to Jesus before he spoke the parting blessing upon those assembled. When Jesus began to speak, he said: «In coming here tonight to welcome Matthew and Simon to our fellowship, I am glad to witness your lightheartedness and social good cheer, but you should rejoice still more because many of you will find entrance into the coming kingdom of the spirit, wherein you shall more abundantly enjoy the good things of the kingdom of heaven. And to you who stand about criticizing me in your hearts because I have come here to make merry with these friends, let me say that I have come to proclaim joy to the socially downtrodden and spiritual liberty to the moral captives. Need I remind you that they who are whole need not a physician, but rather those who are sick? I have come, not to call the righteous, but sinners.»
В ходе праздничного обеда настроение гостей постепенно переросло в прекрасное расположение духа; всеобщее веселье было таковым, что наблюдавшие фарисеи в душе стали порицать Иисуса за участие в столь беспечном и беззаботном занятии. Позднее, когда собравшиеся начали произноситьречи, один из наиболее злобных фарисеев позволил себе, обращаясь к Петру, осудить поведение Иисуса: «Как можешь ты учить, что этот человек — праведник, когда он ест с мытарями и грешниками, позволяя себе предаваться столь беспечному времяпрепровождению?» Петр шепотом передал это замечание Иисусу до того, как тот выступил с прощальным благословением присутствующих. Иисус начал свою речь словами:
«Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы принять Матфея и Симона в наше братство. Мне приятно видеть ваше веселье и радость, однако вы должны возрадоваться еще больше, ибо многие из вас войдут в грядущее царство духа, где с избытком вкусят благодатных даров царства небесного. Вам же, стоящим здесь и порицающим меня в душе за то, что я веселюсь со своими друзьями, позвольте заметить, что я пришел провозгласить радость отверженным и духовную свободу морально угнетенным. Мне ли напоминать вам, что врач нужен не здоровым, а больным? Я пришел призвать не праведников, но грешников».

[138:3.7] And truly this was a strange sight in all Jewry: to see a man of righteous character and noble sentiments mingling freely and joyously with the common people, even with an irreligious and pleasure-seeking throng of publicans and reputed sinners. Simon Zelotes desired to make a speech at this gathering in Matthew’s house, but Andrew, knowing that Jesus did not want the coming kingdom to become confused with the Zealots’ movement, prevailed upon him to refrain from making any public remarks.

Это было воистину необычным зрелищем для всего еврейства: наблюдать как человек, отличающийся праведным характером и благородными чувствами свободно и весело общается с простым людом и даже с толпой сборщиков налогов и так называемых грешников — далеких от религии любителей развлечений. Симон Зелот пожелал произнести речь на этом собрании в доме Матфея, однако Андрей — зная, что Иисус не хотел, чтобы грядущее царство смешивали с движением зелотов — убедил его воздержаться от публичных высказываний.

[138:3.8] Jesus and the apostles remained that night in Matthew’s house, and as the people went to their homes, they spoke of but one thing: the goodness and friendliness of Jesus.
Иисус и апостолы заночевали в доме Матфея, а расходившиеся по домам люди говорили только об одном — о доброте и дружелюбии Иисуса.

4. THE CALL OF THE TWINS

4. ПРИЗВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ

[138:4.1] On the morrow all nine of them went by boat over to Kheresa to execute the formal calling of the next two apostles, James and Judas the twin sons of Alpheus, the nominees of James and John Zebedee. The fisherman twins were expecting Jesus and his apostles and were therefore awaiting them on the shore. James Zebedee presented the Master to the Kheresa fishermen, and Jesus, gazing on them, nodded and said, «Follow me.»
Наутро все девять отплыли в Хересу, чтобы должным образом призвать избранных Иаковом и Иоанном Зеведеями следующих двух апостолов, Иакова и Иуду — братьев-близнецов, сыновей Алфея. Близнецы-рыбаки знали о визите Иисуса и его апостолов и поджидали их на берегу. Иаков Зеведей представил Учителя хересским рыбакам и Иисус, пристально глядя на них, кивнул головой и сказал: «Следуйте за мной».

[138:4.2] That afternoon, which they spent together, Jesus fully instructed them concerning attendance upon festive gatherings, concluding his remarks by saying: «All men are my brothers. My Father in heaven does not despise any creature of our making. The kingdom of heaven is open to all men and women. No man may close the door of mercy in the face of any hungry soul who may seek to gain an entrance thereto. We will sit at meat with all who desire to hear of the kingdom. As our Father in heaven looks down upon men, they are all alike. Refuse not therefore to break bread with Pharisee or sinner, Sadducee or publican, Roman or Jew, rich or poor, free or bond. The door of the kingdom is wide open for all who desire to know the truth and to find God.»
Во второй половине дня, которую они провели вместе, Иисус дал им подробные наставления относительно праздничных собраний, закончив свои замечания следующими словами: «Все люди — мои братья. Отец мой небесный не презирает никакое сотворенное нами создание. Царство небесное открыто для всех мужчин и женщин. Никто не вправе закрывать дверь милосердия перед жаждущей душой, стремящейся войти в царство. Мы будем делить трапезу со всеми, кто пожелает услышать о царстве. Когда наш Отец взирает с небес на людей, все они одинаковы. Поэтому не отказывайтесь преломить хлеб с фарисеем или грешником, саддукеем или мытарем, римлянином или иудеем, богатым или бедным, свободным или невольником. Врата царства широко открыты для всех, кто желает познать истину и найти Бога».

[138:4.3] That night at a simple supper at the Alpheus home, the twin brothers were received into the apostolic family. Later in the evening Jesus gave his apostles their first lesson dealing with the origin, nature, and destiny of unclean spirits, but they could not comprehend the import of what he told them. They found it very easy to love and admire Jesus but very difficult to understand many of his teachings.

В тот вечер во время скромного ужина в доме Алфея братья-близнецы были приняты в апостольскую семью. Позже тем же вечером Иисус дал апостолам первый урок о происхождении, природе и предназначении нечистых духов, однако они не смогли понять смысла сказанного. Им было очень легко любить Иисуса и восхищаться им, но очень трудно понимать многие из его учений.

[138:4.4] After a night of rest the entire party, now numbering eleven, went by boat over to Tarichea.
После ночного отдыха вся компания, насчитывающая уже одиннадцать человек, отправилась на лодке в Тарихею.

5. THE CALL OF THOMAS AND JUDAS 

5. ПРИЗВАНИЕ ФОМЫ И ИУДЫ

[138:5.1] Thomas the fisherman and Judas the wanderer met Jesus and the apostles at the fisher-boat landing at Tarichea, and Thomas led the party to his near-by home. Philip now presented Thomas as his nominee for apostleship and Nathaniel presented Judas Iscariot, the Judean, for similar honors. Jesus looked upon Thomas and said: «Thomas, you lack faith; nevertheless, I receive you. Follow me.» To Judas Iscariot the Master said: «Judas, we are all of one flesh, and as I receive you into our midst, I pray that you will always be loyal to your Galilean brethren. Follow me.»
Рыбак Фома и скиталец Иуда встретились с Иисусом и апостолами на рыбацкой пристани в Тарихее и Фома повел всех в свой находившийся поблизости дом. Здесь Филипп представил Фому в качестве своего кандидата в апостолы, а Нафанаил представил Иуду Искариота, иудеянина, как человека, достойного такой же чести. Иисус взглянул на Фому и сказал: «Фома, тебе не хватает веры; тем не менее, я принимаю тебя. Следуй за мной». Иуде Искариоту Учитель сказал: «Иуда, все мы одной плоти и принимая тебя в наш круг, я молюсь, чтобы ты всегда хранил верность своим галилейским братьям. Следуй за мной».

[138:5.2] When they had refreshed themselves, Jesus took the twelve apart for a season to pray with them and to instruct them in the nature and work of the Holy Spirit, but again did they largely fail to comprehend the meaning of those wonderful truths which he endeavored to teach them. One would grasp one point and one would comprehend another, but none of them could encompass the whole of his teaching. Always would they make the mistake of trying to fit Jesus’ new gospel into their old forms of religious belief. They could not grasp the idea that Jesus had come to proclaim a new gospel of salvation and to establish a new way of finding God; they did not perceive that he was
a new revelation of the Father in heaven.
После того, как они подкрепились, Иисус уединился с двенадцатью апостолами, чтобы предаться совместным молитвам и рассказать им о сущности и действии Святого Духа, но и на этот раз они большей частью не смогли понять смысла тех изумительных истин, которым он пытался их научить. Один понимал одно, другой — другое, но никому из них не удалось воспринять его учение в целом. Каждый раз они совершали одну и ту же ошибку, пытаясь вместить новое евангелие Иисуса в свои старые формы религиозных убеждений. Они не могли понять того, что Иисус пришел для провозглашения нового евангелия спасения и установления нового пути обретения Бога; они не осознавали, что он есть
новое раскрытие небесного Отца.

[138:5.3] The next day Jesus left his twelve apostles quite alone; he wanted them to become acquainted and desired that they be alone to talk over what he had taught them. The Master returned for the evening meal, and during the after-supper hours he talked to them about the ministry of seraphim, and some of the apostles comprehended his teaching. They rested for a night and the next day departed by boat for Capernaum.

На следующий день Иисус оставил двенадцать апостолов одних; он хотел, чтобы они познакомились друг с другом и обсудили между собой то, чему он их учил. Учитель вернулся к ужину и во время вечерней беседы рассказал им о служении серафим и некоторые из апостолов поняли его учение. Ночью они отдыхали, а на следующий день отплыли в Капернаум.

[138:5.4] Zebedee and Salome had gone to live with their son David so that their large home could be turned over to Jesus and his twelve apostles. Here Jesus spent a quiet Sabbath with his chosen messengers; he carefully outlined the plans for proclaiming the kingdom and fully explained the importance of avoiding any clash with the civil authorities, saying: «If the civil rulers are to be rebuked, leave that task to me. See that you make no denunciations of Caesar or his servants.» It was this same evening that Judas Iscariot took Jesus aside to inquire why nothing was done to get John out of prison. And Judas was not wholly satisfied with Jesus’ attitude.
Зеведей и Саломия перебрались к своему сыну Давиду, оставив свой большой дом Иисусу и его двенадцати апостолам. Здесь Иисус спокойно провел субботу со своими избранными вестниками; он подробно изложил планы провозглашения царства и исчерпывающе объяснил всю важность уклонения от стычек с гражданскими властями, сказав: «Если необходимо вынести порицание гражданским правителям, предоставьте это мне. Следите за тем, чтобы не допускать осуждения кесаря или его слуг». В тот же вечер Иуда Искариот отозвал Иисуса в сторону, чтобы узнать почему ничего не делается для освобождения Иоанна из заключения. И Иуда остался не вполне удовлетворенным отношением Иисуса.

6. THE WEEK OF INTENSIVE TRAINING 

6. НЕДЕЛЯ ИНТЕНСИВНОЙ ПОДГОТОВКИ

[138:6.1] The next week was devoted to a program of intense training. Each day the six new apostles were put in the hands of their respective nominators for a thoroughgoing review of all they had learned and experienced in preparation for the work of the kingdom. The older apostles carefully reviewed, for the benefit of the younger six, Jesus’ teachings up to that hour. Evenings they all assembled in Zebedee’s garden to receive Jesus’ instruction.

Следующая неделя была посвящена программе интенсивной подготовки. Ежедневно каждый из шести новых апостолов становился подопечным рекомендовавшего его собрата для тщательного обзора всего, что они выучили и испытали при подготовке к работе для царства. Первые апостолы подробно повторяли с шестью новыми апостолами учения, услышанные от Иисуса до последнего времени. По вечерам все собирались в саду Зеведея для получения наставлений от Иисуса.

[138:6.2] It was at this time that Jesus established the mid-week holiday for rest and recreation. And they pursued this plan of relaxation for one day each week throughout the remainder of his material life. As a general rule, they never prosecuted their regular activities on Wednesday. On this weekly holiday Jesus would usually take himself away from them, saying: «My children, go for a day of play. Rest yourselves from the arduous labors of the kingdom and enjoy the refreshment that comes from reverting to your former vocations or from discovering new sorts of recreational activity.» While Jesus, at this period of his earth life, did not actually require this day of rest, he conformed to this plan because he knew it was best for his human associates. Jesus was the teacher — the Master; his associates were his pupils — disciples.
Именно в это время Иисус выделил в середине недели свободный день для отдыха и развлечений. В течение всей его оставшейся материальной жизни они придерживались этого плана, посвящая отдыху один день в неделю. Как правило, они прекращали свои привычные занятия по средам. В такой день Иисус обычно покидал их со словами: «Дети мои, устройте себе день развлечений. Оставьте напряженные труды царства и насладитесь отдыхом, обратившись к вашим прежним занятиям или открывая новые способы восстановления сил». Сам Иисус в этот период своей жизни не нуждался в дне отдыха, но он следовал такому порядку, зная это пойдет на пользу его человеческим собратьям. Иисус был наставником — Учителем; его собратья были его последователями — учениками.

[138:6.3] Jesus endeavored to make clear to his apostles the difference between his teachings and his life among them and the teachings which might subsequently spring up about him. Said Jesus: «My kingdom and the gospel related thereto shall be the burden of your message. Be not sidetracked into preaching about me and about my teachings. Proclaim the gospel of the kingdom and portray my revelation of the Father in heaven but do not be misled into the bypaths of creating legends and building up a cult having to do with beliefs and teachings about
my beliefs and teachings.» But again they did not understand why he thus spoke, and no man dared to ask why he so taught them.
Иисус старался прояснить своим апостолам отличие между его учениями и его жизнью среди них и учениями, которые впоследствии могли появиться о нем. Он говорил: «Мое царство и евангелие этого царства должны стать основной темой вашего послания. Не отвлекайтесь на проповедь обо мне и о моих учениях. Провозглашайте евангелие царства и придерживайтесь моего раскрытия небесного Отца, но не сворачивайте на путь создания легенд и построения культа мнений и учений о моих убеждениях и наставлениях».
Однако они в очередной раз не поняли, отчего он так говорит и ни один не решился спросить, почему он учит их этому.
[138:6.4] In these early teachings Jesus sought to avoid controversies with his apostles as far as possible excepting those involving wrong concepts of his Father in heaven. In all such matters he never hesitated to correct erroneous beliefs. There was just one
motive in Jesus’ postbaptismal life on Urantia, and that was a better and truer revelation of his Paradise Father; he was the pioneer of the new and better way to God, the way of faith and love. Ever his exhortation to the apostles was: «Go seek for the sinners; find the downhearted and comfort the anxious.»
В этих ранних наставлениях Иисус стремился, насколько это было возможно, избегать противоречий со своими апостолами, если только они не касались ложных представлений о его небесном Отце. Во всех таких случаях он без колебания исправлял ошибочные убеждения. После крещения в жизни Иисуса на Урантии был только один мотив — более совершенное и истинное раскрытие его Райского Отца; он был первопроходцем нового и лучшего пути к Богу, пути веры и любви. Он всегда призывал апостолов:
«Ищите грешников и павших духом, утешайте страждущих».

[138:6.5] Jesus had a perfect grasp of the situation; he possessed unlimited power, which might have been utilized in the furtherance of his mission, but he was wholly content with means and personalities which most people would have regarded as inadequate and would have looked upon as insignificant. He was engaged in a mission of enormous dramatic possibilities, but he insisted on going about his Father’s business in the most quiet and undramatic manner; he studiously avoided all display of power. And he now planned to work quietly, at least for several months, with his twelve apostles around about the Sea of Galilee.
Иисус в совершенстве владел положением; обладая неограниченным могуществом, он мог бы использовать его в своей миссии, но он полностью удовлетворялся средствами и личностями, которые в представлении большинства людей выглядели бы неадекватными и незначительными. Он осуществлял миссию, в которой таились колоссальные возможности для внешней эффектности, но настаивал на служении делу своего Отца совершенно неприметным и недраматичным образом, упорно избегая любой демонстрации могущества. Вот и теперь он собирался по крайней мере несколько месяцев неприметно трудиться со своими двенадцатью апостолами в окрестностях Галилейского моря.

7. ANOTHER DISAPPOINTMENT

7. НОВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ

[138:7.1] Jesus had planned for a quiet missionary campaign of five months’ personal work. He did not tell the apostles how long this was to last; they worked from week to week. And early on this first day of the week, just as he was about to announce this to his twelve apostles, Simon Peter, James Zebedee, and Judas Iscariot came to have private converse with him. Taking Jesus aside, Peter made bold to say: «Master, we come at the behest of our associates to inquire whether the time is not now ripe to enter into the kingdom. And will you proclaim the kingdom at Capernaum, or are we to move on to Jerusalem? And when shall we learn, each of us, the positions we are to occupy with you in the establishment of the kingdom — » and Peter would have gone on asking further questions, but Jesus raised an admonitory hand and stopped him. And beckoning the other apostles standing near by to join them, Jesus said: «My little children, how long shall I bear with you! Have I not made it plain to you that my kingdom is not of this world? I have told you many times that I have not come to sit on David’s throne, and now how is it that you are inquiring which place each of you will occupy in the Father’s kingdom? Can you not perceive that I have called you as ambassadors of a spiritual kingdom? Do you not understand that soon, very soon, you are to represent me in the world and in the proclamation of the kingdom, even as I now represent my Father who is in heaven? Can it be that I have chosen you and instructed you as messengers of the kingdom, and yet you do not comprehend the nature and significance of this coming kingdom of divine pre-eminence in the hearts of men? My friends, hear me once more. Banish from your minds this idea that my kingdom is a rule of power or a reign of glory. Indeed, all power in heaven and on earth will presently be given into my hands, but it is not the Father’s will that we use this divine endowment to glorify ourselves during this age. In another age you shall indeed sit with me in power and glory, but it behooves us now to submit to the will of the Father and to go forth in humble obedience to execute his bidding on earth.»
По плану Иисуса в течение пяти месяцев они должны были спокойно заниматься индивидуальной миссионерской работой. Он не раскрыл апостолам этого срока; они работали по недельному плану. И в первый же день недели, когда он собирался объявить об этом двенадцати апостолам, Симон Петр, Иаков Зеведей и Иуда Искариот пришли к нему для частной беседы. Отведя Иисуса в сторону, Петр без колебаний заявил: «Учитель, мы пришли по настоянию наших товарищей, чтобы спросить: не настало ли время войти в царство? Провозгласишь ли ты царство в Капернауме или же нам следует идти в Иерусалим? И еще: когда каждый из нас узнает, какое место ему предстоит занять возле тебя при установлении царства?…» Петр продолжал бы задавать свои вопросы, но Иисус остановил его предостерегающим жестом руки. Знаком подозвав остальных апостолов, стоявших поблизости, Иисус сказал:
«Дети мои малые, до каких же пор вы будете испытывать мое терпение? Разве не объяснял я вам, что царство мое — не от мира сего? Не раз говорил вам, что я пришел не для восседания на троне Давида и вы все продолжаете спрашивать меня о вашем месте в царстве Отца? Разве вы не можете понять, что я призвал вас как посланников духовного царства? Разве вы не понимаете, что скоро, очень скоро вы будете представлять меня в мире и в провозглашении царства так же, как я сейчас представляю моего небесного Отца? Возможно ли, что я избрал вас и наставлял вас как вестников царства, а вы не понимаете сущности и значимости грядущего царства торжества божественности в сердцах людей? Друзья мои, выслушайте меня еще раз. Избавьтесь от мысли о том, что мое царство — это господство силы или власть славы. Воистину, все могущество на небе и на земле будет вскоре передано в мои руки, однако воля Отца не в том, чтобы мы пользовались этим божественным даром для возвеличения себя в течение этой эпохи. Наступит время, когда вы воистину будете восседать возле меня в могуществе и славе, но сейчас нам надлежит следовать воле Отца и продолжать свой труд, смиренно покорившись исполнению его требований на земле».

[138:7.2] Once more were his associates shocked, stunned. Jesus sent them away two and two to pray, asking them to return to him at noontime. On this crucial forenoon they each sought to find God, and each endeavored to cheer and strengthen the other, and they returned to Jesus as he had bidden them.

Вновь его сподвижники были потрясены и ошеломлены. Иисус отправил их молиться по двое, попросив вернуться к нему в полдень. В это решающее утро каждый из них пытался найти Бога, каждый стремился подбодрить и укрепить духом своего напарника, и они вернулись к Иисусу в указанное время.
[138:7.3] Jesus now recounted for them the coming of John, the baptism in the Jordan, the marriage feast at Cana, the recent choosing of the six, and the withdrawal from them of his own brothers in the flesh, and warned them that the enemy of the kingdom would seek also to draw them away. After this short but earnest talk the apostles all arose, under Peter’s leadership, to declare their undying devotion to their Master and to pledge their unswerving loyalty to the kingdom, as Thomas expressed it, «To this coming kingdom, no matter what it is and even if I do not fully understand it.» They all truly believed in Jesus,
even though they did not fully comprehend his teaching.
Теперь Иисус напомнил им о приходе Иоанна, крещении в Иордане, праздновании свадьбы в Кане, недавнем избрании шести апостолов и отзыве из их рядов его собственных братьев во плоти, а также предупредил их, что враг царства попытается отдалить и их. После этой короткой, но очень убедительной беседы, апостолы поднялись вслед за Петром, чтобы заявить о вечной преданности Учителю и поклясться в нерушимой верности царству — как сказал Фома, «этому грядущему царству, чем бы оно ни было и даже если я не до конца понимаю его». Все они истинно верили в Иисуса,
хотя и не вполне понимали его учения.

[138:7.4] Jesus now asked them how much money they had among them; he also inquired as to what provision had been made for their families. When it developed that they had hardly sufficient funds to maintain themselves for two weeks, he said: «It is not the will of my Father that we begin our work in this way. We will remain here by the sea two weeks and fish or do whatever our hands find to do; and in the meantime, under the guidance of Andrew, the first chosen apostle, you shall so organize yourselves as to provide for everything needful in your future work, both for the present personal ministry and also when I shall subsequently ordain you to preach the gospel and instruct believers.» They were all greatly cheered by these words; this was their first clearcut and positive intimation that Jesus designed later on to enter upon more aggressive and pretentious public efforts.
Затем Иисус спросил, какими средствами они располагают и какие меры приняты для содержания их семей. Когда выяснилось, что имеющихся денег вряд ли хватит на то, чтобы прокормить их в течение даже двух недель, Иисус сказал: «Не по воле моего Отца начинать наш труд в таких условиях. Останемся здесь на побережье на две недели и будем рыбачить или заниматься чем-нибудь другим, а вы за это время — под началом первого избранного апостола Андрея — обеспечите все необходимое для будущей работы — как для текущего личного служения, так и для того времени, когда я отправлю вас проповедовать евангелие и наставлять верующих».
Все они были чрезвычайно обрадованы этими словами — первым недвусмысленным и ясным намеком на то, что впоследствии Иисус предполагал перейти к более активной и решительной публичной деятельности.

[138:7.5] The apostles spent the remainder of the day perfecting their organization and completing arrangements for boats and nets for embarking on the morrow’s fishing as they had all decided to devote themselves to fishing; most of them had been fishermen, even Jesus was an experienced boatman and fisherman. Many of the boats which they used the next few years had been built by Jesus’ own hands. And they were good and trustworthy boats.

Остаток дня апостолы совершенствовали свою организацию и занимались приготовлением лодок и сетей для того, чтобы на следующий день отправиться рыбачить, ибо все они решили посвятить себя рыболовству: большинство из них были рыбаками, да и Иисус был опытным лодочником и рыбаком. Многие из лодок, которыми они пользовались в последующие годы, были построены его собственными руками. И это были хорошие и прочные лодки.

[138:7.6] Jesus enjoined them to devote themselves to fishing for two weeks, adding, «And then will you go forth to become fishers of men.» They fished in three groups, Jesus going out with a different group each night. And they all so much enjoyed Jesus! He was a good fisherman, a cheerful companion, and an inspiring friend; the more they worked with him, the more they loved him. Said Matthew one day: «The more you understand some people, the less you admire them, but of this man, even the less I comprehend him, the more I love him.»
Иисус поручил им две недели заниматься рыболовством, добавив: «И после этого вы отправитесь в путь, чтобы стать ловцами человеков».
Они рыбачили тремя группами, а Иисус каждый вечер выходил в море с новой группой. И как они наслаждались общением с Иисусом! Он был хорошим рыбаком, не унывающим спутником и воодушевляющим другом; чем больше они трудились вместе с ним, тем больше его любили. Матфей однажды сказал: «Чем больше понимаешь некоторых людей, тем меньше восхищаешься ими; что же касается этого человека, то чем меньше я понимаю его, тем больше я его люблю».

[138:7.7] This plan of fishing two weeks and going out to do personal work in behalf of the kingdom for two weeks was followed for more than five months, even to the end of this year of A.D. 26, until after the cessation of those special persecutions which had been directed against John’s disciples subsequent to his imprisonment.
Так продолжалось более пяти месяцев: две недели они рыбачили, а следующие две недели посвящали личному труду во имя царства. Они придерживались такого распорядка до самого конца 26 года н.э. вплоть до прекращения гонений на учеников Иоанна после его заточения.

8. FIRST WORK OF THE TWELVE

8. НАЧАЛО ТРУДА ДВЕНАДЦАТИ

[138:8.1] After disposing of the fish catches of two weeks, Judas Iscariot, the one chosen to act as treasurer of the twelve, divided the apostolic funds into six equal portions, funds for the care of dependent families having been already provided. And then near the middle of August, in the year A.D. 26, they went forth two and two to the fields of work assigned by Andrew. The first two weeks Jesus went out with Andrew and Peter, the second two weeks with James and John, and so on with the other couples in the order of their choosing. In this way he was able to go out at least once with each couple before he called them together for the beginning of their public ministry.

После продажи двухнедельного улова, Иуда Искариот, избранный апостольским казначеем, отложил средства для семей, а остальное разделил на шесть равных частей. И затем в середине августа 26 года н.э. они отправились по двое в указанные Андреем районы. Первые две недели Иисус ходил с Андреем и Петром, следующие две недели — с Иаковом и Иоанном и так далее с другими парами апостолов в порядке их избрания. Таким образом, он смог как минимум один раз поработать с каждой из пар, прежде чем созвал их вместе перед началом общественного служения.
[138:8.2] Jesus taught them to preach the forgiveness of sin through faith in God
without penance or sacrifice, and that the Father in heaven loves all his children with the same eternal love. He enjoined his apostles to refrain from discussing:
Иисус учил апостолов проповедовать прощение грехов через веру в Бога — без искуплений или жертвоприношений, проповедовать то, что небесный Отец любит всех своих детей одинаковой вечной любовью. Но он призывал их воздерживаться от обсуждения следующих вопросов:

[138:8.3] 1. The work and imprisonment of John the Baptist.

1. Труд и заточение Иоанна Крестителя.

[138:8.4] 2. The voice at the baptism. Said Jesus: «Only those who heard the voice may refer to it. Speak only that which you have heard from me; speak not hearsay.»
2. Голос при крещении. Иисус сказал:
«Только те, кто слышал голос, могут упоминать это. Говорите только о том, что вы сами слышали от меня; не передавайте слухи».

[138:8.5] 3. The turning of the water into wine at Cana. Jesus seriously charged them, saying, «Tell no man about the water and the wine.»
3. Превращение воды в вино в Кане. Иисус строго предупредил их:
«Никому не рассказывайте о воде и вине».

[138:8.6] They had wonderful times throughout these five or six months during which they worked as fishermen every alternate two weeks, thereby earning enough money to support themselves in the field for each succeeding two weeks of missionary work for the kingdom.

Они прекрасно провели эти пять или шесть месяцев, в течение которых по две недели рыбачили, зарабатывая достаточно денег для обеспечения себя на следующие две недели миссионерской работы во имя царства.

[138:8.7] The common people marveled at the teaching and ministry of Jesus and his apostles. The rabbis had long taught the Jews that the ignorant could not be pious or righteous. But Jesus’ apostles were both pious and righteous; yet they were cheerfully ignorant of much of the learning of the rabbis and the wisdom of the world.
Простые люди изумлялись учением и служением Иисуса и его апостолов. Раввины издавна внушали евреям, что невежественный человек не может быть благочестивым или праведным. Однако апостолы Иисуса были и благочестивыми, и праведными; и тем не менее они, по большей части, пребывали в счастливом неведении относительно учености раввинов и мудрости мира.

[138:8.8] Jesus made plain to his apostles the difference between the repentance of so-called good works as taught by the Jews and the change of mind by faith — the new birth — which he required as the price of admission to the kingdom. He taught his apostles that faith
was the only requisite to entering the Father’s kingdom. John had taught them «repentance — to flee from the wrath to come.» Jesus taught, «Faith is the open door for entering into the present, perfect, and eternal love of God.» Jesus did not speak like a prophet, one who comes to declare the word of God. He seemed to speak of himself as one having authority. Jesus sought to divert their minds from miracle seeking to the finding of a real and personal experience in the satisfaction and assurance of the indwelling of God’s spirit of love and saving grace.
Иисус подробно разъяснил своим апостолам отличие между покаянием через так называемые благие дела, которому учили евреи и изменением разума через веру — нового рождения, которого он требовал в качестве платы за прием в царство. Он учил своих апостолов, что вера — единственное условие для вступления в царство Отца. Иоанн учил их «покаянию — бегству от грядущего гнева». Иисус учил: «Вера — это открытая дверь для вступления в настоящую, совершенную и вечную любовь Бога».
Иисус говорил не как пророк, который приходит для возвещения слова Бога. Чувствовалось, что он говорит от себя, имея на то власть. Иисус стремился отвратить их разум от жажды чудес и обратить его к поиску подлинного и личного опыта в удовлетворении и уверенности, порождаемых пребывающим в человеке Божьим духом любви и спасительной благодати.
[138:8.9] The disciples early learned that the Master had a profound respect and sympathetic regard for every human being he met, and they were tremendously impressed by this uniform and unvarying consideration which he so consistently gave to all sorts of men, women, and children. He would pause in the midst of a profound discourse that he might go out in the road to speak good cheer to a passing woman laden with her burden of body and soul. He would interrupt a serious conference with his apostles to fraternize with an intruding child. Nothing ever seemed so important to Jesus as the individual human
who chanced to be in his immediate presence. He was master and teacher, but he was more — he was also a friend and neighbor, an understanding comrade.
С самого начала ученики видели, что Учитель с огромным уважением и сочувствием относится к каждому человеку, с которым встречался и такое равное и неизменное участие к самым разным мужчинам, женщинам и детям производило на них громадное впечатление. Иисус мог на полуслове прервать самую проникновенную речь, чтобы выйти на дорогу и сказать несколько сердечных слов проходящей мимо женщине, обремененной тяготами тела и души. Он мог прекратить серьезное обсуждение со своими апостолами, чтобы поиграть с подбежавшим ребенком. Ничто и никогда не было для Иисуса более важным, чем отдельный человек, случайно оказавшийся рядом с ним. Он был владыкой и учителем, но он был больше того — он также был другом и близким, отзывчивым товарищем.

[138:8.10] Though Jesus’ public teaching mainly consisted in parables and short discourses, he invariably taught his apostles by questions and answers. He would always pause to answer sincere questions during his later public discourses.

Публичные выступления Иисуса обычно состояли из притч и коротких бесед, но апостолов он всегда учил с помощью вопросов и ответов. Во время же своих последующих публичных выступлений, он всегда находил время для ответов на искренние вопросы.

[138:8.11] The apostles were at first shocked by, but early became accustomed to, Jesus’ treatment of women; he made it very clear to them that women were to be accorded equal rights with men in the kingdom.
Поначалу апостолы были изумлены отношением Иисуса к женщинам, однако быстро привыкли к этому; Иисус предельно ясно объяснил им, что в царстве женщинам предоставляются равные права с мужчинами.

9. FIVE MONTHS OF TESTING

9. ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ИСПЫТАНИЙ

[138:9.1] This somewhat monotonous period of alternate fishing and personal work proved to be a grueling experience for the twelve apostles, but they endured the test. With all of their grumblings, doubts, and transient dissatisfactions they remained true to their vows of devotion and loyalty to the Master. It was their personal association with Jesus during these months of testing that so endeared him to them that they all (save Judas Iscariot) remained loyal and true to him even in the dark hours of the trial and crucifixion. Real men simply could not actually desert a revered teacher who had lived so close to them and had been so devoted to them as had Jesus. Through the dark hours of the Master’s death, in the hearts of these apostles all reason, judgment, and logic were set aside in deference to just one extraordinary human emotion — the supreme sentiment of friendship-loyalty. These five months of work with Jesus led these apostles, each one of them, to regard him as the best friend
he had in all the world. And it was this human sentiment, and not his superb teachings or marvelous doings, that held them together until after the resurrection and the renewal of the proclamation of the gospel of the kingdom.
Этот несколько однообразный период, в течение которого рыбная ловля чередовалась с индивидуальным трудом, стал суровым испытанием для двенадцати апостолов, но они выдержали его с честью. Несмотря на все их жалобы, сомнения и мимолетное недовольство, они сдержали свою клятву верности и преданности Учителю. Именно благодаря личному общению с Иисусом в течение этих месяцев испытания они полюбили его настолько, что все (кроме Иуды Искариота) сохранили свою верность и преданность ему даже в тяжкие часы суда и распятия. Настоящие мужчины просто не могли бросить почитаемого учителя, столь близкого и столь преданного им, как Иисус. В мрачные часы смерти Учителя в сердцах этих апостолов все доводы, аргументы и логика были вытеснены только одним высшим человеческим чувством преданности дружбе. Эти пять месяцев, в течение которых они трудились вместе с Иисусом, привели каждого из апостолов к тому, что Иисус стал для них лучшим в мире другом
. Именно такие человеческие чувства, а не его возвышенные учения или восхитительные деяния удерживали их вместе вплоть до воскресения Иисуса и возобновления возвещения евангелия царства.

[138:9.2] Not only were these months of quiet work a great test to the apostles, a test which they survived, but this season of public inactivity was a great trial to Jesus’ family. By the time Jesus was prepared to launch forth on his public work, his entire family (except Ruth) had practically deserted him. On only a few occasions did they attempt to make subsequent contact with him, and then it was to persuade him to return home with them, for they came near to believing that he was beside himself. They simply could not fathom his philosophy nor grasp his teaching; it was all too much for those of his own flesh and blood.
Эти пять месяцев неприметного труда были не только великим экзаменом для апостолов — экзаменом, который они выдержали, но этот период публичного бездействия стал огромным испытанием и для семьи Иисуса. К тому времени, когда Иисус приготовился приступить к общественному служению, вся его семья (за исключением Руфи) практически оставила его. В дальнейшем только в нескольких случаях они пытались наладить с ним связь, но и тогда лишь для того, чтобы попытаться убедить его вернуться вместе с ними домой, ибо были близки к тому, чтобы считать его сумасшедшим. Они просто не могли вникнуть в его философию или разобраться в его учении; все это было выше понимания его родственников по крови.

[138:9.3] The apostles carried on their personal work in Capernaum, Bethsaida-Julias, Chorazin, Gerasa, Hippos, Magdala, Cana, Bethlehem of Galilee, Jotapata, Ramah, Safed, Gischala, Gadara, and Abila. Besides these towns they labored in many villages as well as in the countryside. By the end of this period the twelve had worked out fairly satisfactory plans for the care of their respective families. Most of the apostles were married, some had several children, but they had made such arrangements for the support of their home folks that, with some little assistance from the apostolic funds, they could devote their entire energies to the Master’s work without having to worry about the financial welfare of their families.
Апостолы продолжали свою индивидуальную работу в Капернауме, Вифсаиде-Юлии, Хоразине, Герасе, Гиппосе, Магдале, Кане, Вифлееме Галилейском, Иотапате, Раме, Сафеде, Гисхале, Гадаре и Абиле. Кроме того, они трудились во многих деревнях и селах. К концу этого периода двенадцать апостолов выработали вполне удовлетворительные планы опеки своих семей. Большинство апостолов были женатыми людьми, некоторые из них имели по несколько детей, однако принятые ими меры по обеспечению своих близких — в дополнение к небольшим поступлениям из апостольского фонда — позволяли им посвящать всю свою энергию делу Учителя, не беспокоясь о финансовом благополучии своих семей.

10. ORGANIZATION OF THE TWELVE 

10. ОРГАНИЗАЦИЯ ДВЕНАДЦАТИ

[138:10.1] The apostles early organized themselves in the following manner:
Уже на раннем этапе апостолы организовали себя следующим образом:

[138:10.2] 1. Andrew, the first chosen apostle, was designated chairman and director general of the twelve.
1. Андрей, первый избранный, был назначенным председателем и управляющим двенадцати.

[138:10.3] 2. Peter, James, and John were appointed personal companions of Jesus. They were to attend him day and night, to minister to his physical and sundry needs, and to accompany him on those night vigils of prayer and mysterious communion with the Father in heaven.
2. Петр, Иаков и Иоанн были назначены личными помощниками Иисуса. Они должны были быть с ним днем и ночью, заботиться о его физических и других потребностях и сопровождать его во время ночных бдений, проводимых в молитве и таинственном общении с небесным Отцом.

[138:10.4] 3. Philip was made steward of the group. It was his duty to provide food and to see that visitors, and even the multitude of listeners at times, had something to eat.
3. Филипп стал экономом группы. Он должен был обеспечивать питание и следить за тем, чтобы посетителям, а порой целым толпам слушающих, было что поесть.

[138:10.5] 4. Nathaniel watched over the needs of the families of the twelve. He received regular reports as to the requirements of each apostle’s family and, making requisition on Judas, the treasurer, would send funds each week to those in need.
4. Нафанаил следил за положением апостольских семей. Он получал регулярные сообщения о нуждах каждой семьи и делал соответствующие заявки казначею Иуде, который еженедельно отправлял деньги нуждающимся.

[138:10.6] 5. Matthew was the fiscal agent of the apostolic corps. It was his duty to see that the budget was balanced, the treasury replenished. If the funds for mutual support were not forthcoming, if donations sufficient to maintain the party were not received, Matthew was empowered to order the twelve back to their nets for a season. But this was never necessary after they began their public work; he always had sufficient funds in the treasurer’s hands to finance their activities.
5. Матфей следил за финансовым состоянием апостольского корпуса. Он должен был балансировать бюджет и пополнять казну. Если у группы отсутствовали средства к существованию, если пожертвования на ее содержание не поступали, Матфей обладал правом на какое-то время отозвать апостолов к сетям. Однако к этому не приходилось прибегать после начала их общественного труда; в распоряжении казначея всегда было достаточно средств для финансирования их деятельности.

[138:10.7] 6. Thomas was manager of the itinerary. It devolved upon him to arrange lodgings and in a general way select places for teaching and preaching, thereby insuring a smooth and expeditious travel schedule.
6. Фома был администратором. На него легла обязанность искать жилье и намечать места для обучения и проповедей, тем самым обеспечивая плавный и динамичный график путешествий.

[138:10.8] 7. James and Judas the twin sons of Alpheus were assigned to the management of the multitudes. It was their task to deputize a sufficient number of assistant ushers to enable them to maintain order among the crowds during the preaching.
7. Иаков и Иуда — сыновья-близнецы Алфеевы — должны были следить за порядком. В их обязанности входило назначать достаточное количество дежурных для поддержания порядка в толпе во время проповедей.

[138:10.9] 8. Simon Zelotes was given charge of recreation and play. He managed the Wednesday programs and also sought to provide for a few hours of relaxation and diversion each day.
8. Симон Зелот отвечал за восстановление сил и проведение досуга. Он организовывал выходные дни по средам и стремился каждый день найти несколько часов для отдыха и развлечений.

[138:10.10] 9. Judas Iscariot was appointed treasurer. He carried the bag. He paid all expenses and kept the books. He made budget estimates for Matthew from week to week and also made weekly reports to Andrew. Judas paid out funds on Andrew’s authorization.
9. Иуда Искариот был назначен казначеем. Он носил казну. Иуда оплачивал все расходы и вел бухгалтерский учет. Он составлял еженедельные сметы доходов и расходов для Матфея и каждую неделю отчитывался перед Андреем. Иуда выплачивал деньги с санкции Андрея.

[138:10.11] In this way the twelve functioned from their early organization up to the time of the reorganization made necessary by the desertion of Judas, the betrayer. The Master and his disciple-apostles went on in this simple manner until Sunday, January 12, A.D. 27, when he called them together and formally ordained them as ambassadors of the kingdom and preachers of its glad tidings. And soon thereafter they prepared to start for Jerusalem and Judea on their first public preaching tour.
Таковы были функции двенадцати апостолов с момента появления этой организации и вплоть до того времени, когда предательство Иуды заставило их провести реорганизацию. Учитель и его ученики-апостолы продолжали свой непритязательный труд вплоть до воскресенья 12 января 27 года н.э. когда Иисус созвал апостолов и официально посвятил их в качестве вестников царства и проповедников его благой вести. Вскоре они были готовы отправиться в Иерусалим и Иудею — в свое первое странствие с публичной проповедью царства.

 

---

 

139 Двенадцать Апостолов

• 
  1. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ
  
• 
  2. СИМОН ПЕТР
  
• 
  3. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ
  
• 
  4. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ
  
• 
  5. ФИЛИПП ЛЮБОПЫТНЫЙ
  
• 
  6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ
  
• 
  7. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ
  
• 
  8. ФОМА ДИДИМ
  
• 
  9 и 10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ
  
• 
  11. СИМОН ЗЕЛОТ
  
• 
  12. ИУДА ИСКАРИОТ
  

(The Twelve Apostles) 

[139:0.1] IT IS an eloquent testimony to the charm and righteousness of Jesus’ earth life that, although he repeatedly dashed to pieces the hopes of his apostles and tore to shreds their every ambition for personal exaltation, only one deserted him.

КРАСНОРЕЧИВОЕ свидетельство обаяния и праведности земной жизни Иисуса заключается в том, что хотя он неоднократно разбивал надежды своих апостолов и развенчивал любое их притязание на личное возвеличение, только один из них покинул его.
[139:0.2] The apostles learned from Jesus about the kingdom of heaven, and Jesus learned much from them about the kingdom of men, human nature as it lives on Urantia and on the other evolutionary worlds of time and space. These twelve men represented many different types of human temperament, and they had not been made alike
by schooling. Many of these Galilean fishermen carried heavy strains of gentile blood as a result of the forcible conversion of the gentile population of Galilee one hundred years previously.
Апостолы узнали от Иисуса о царстве небесном, а Иисус узнал от них многое о царстве человеческом — человеческой природе в том виде, как она существует на Урантии и в других эволюционных мирах времени и пространства. Эти двенадцать мужчин являли собой различные типы человеческого характера и обучение не сделало их одинаковыми
. В жилах многих из этих галилейских рыбаков текло немало языческой крови из-за принудительного обращения языческого населения Галилеи в иудаизм столетием раньше.

[139:0.3] Do not make the mistake of regarding the apostles as being altogether ignorant and unlearned. All of them, except the Alpheus twins, were graduates of the synagogue schools, having been thoroughly trained in the Hebrew scriptures and in much of the current knowledge of that day. Seven were graduates of the Capernaum synagogue schools, and there were no better Jewish schools in all Galilee.

Ошибочно считать апостолов невежественными или необразованными людьми. Все они, за исключением близнецов Алфеевых, были выпускниками синагогальных школ, хорошо знали писания иудеев и обладали многими знаниями той эпохи. Семь из них закончили синагогальные школы Капернаума, которые были лучшими из еврейских школ в Галилее.

[139:0.4] When your records refer to these messengers of the kingdom as being «ignorant and unlearned,» it was intended to convey the idea that they were laymen, unlearned in the lore of the rabbis and untrained in the methods of rabbinical interpretation of the Scriptures. They were lacking in so-called higher education. In modern times they would certainly be considered uneducated, and in some circles of society even uncultured. One thing is certain: They had not all been put through the same rigid and stereotyped educational curriculum. From adolescence on they had enjoyed separate experiences of learning how to live.
Когда ваши письменные свидетельства называют этих вестников царства «невежественными и необразованными», это означает лишь, что они были простыми людьми, не обученными доктринам раввинов и не владеющими методами раввинского толкования Писаний. У них не было так называемого высшего образования. Сегодня их наверняка посчитали бы необразованными, а в некоторых слоях общества даже некультурными. Несомненно одно: они не проходили через жесткую и стандартную программу обучения. С юношеских лет каждый из них учился жить самостоятельно.

1. ANDREW, THE FIRST CHOSEN

1. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ

[139:1.1] Andrew, chairman of the apostolic corps of the kingdom, was born in Capernaum. He was the oldest child in a family of five — himself, his brother Simon, and three sisters. His father, now dead, had been a partner of Zebedee in the fish-drying business at Bethsaida, the fishing harbor of Capernaum. When he became an apostle, Andrew was unmarried but made his home with his married brother, Simon Peter. Both were fishermen and partners of James and John the sons of Zebedee.

Андрей, председатель апостольского корпуса царства, родился в Капернауме. Он был старшим ребенком в семье из пяти детей — кроме брата Симона у него было три сестры. Его отец, который к тому времени уже умер, был компаньоном Зеведея в рыбокоптильном промысле Вифсаиды — рыболовецкого порта Капернаума. Когда Андрей стал апостолом, он был холост и жил в семье своего женатого брата Симона Петра. Оба они былирыбаками и компаньонами Иакова и Иоанна — сыновей Зеведея.

[139:1.2] In A.D. 26, the year he was chosen as an apostle, Andrew was 33, a full year older than Jesus and the oldest of the apostles. He sprang from an excellent line of ancestors and was the ablest man of the twelve. Excepting oratory, he was the peer of his associates in almost every imaginable ability. Jesus never gave Andrew a nickname, a fraternal designation. But even as the apostles soon began to call Jesus Master, so they also designated Andrew by a term the equivalent of Chief.
При избрании апостолом в 26 году н.э. Андрею было 33 года, он был на целый год старше Иисуса и самым старшим из апостолов. Андрей имел отличные наследственные качества и был наиболее способным из двенадцати. За исключением красноречия, во всем остальном он был равным своим товарищам практически во всем. Иисус не дал Андрею прозвища, братского эпитета. Однако подобно тому, как апостолы вскоре стали называть Иисуса Учителем, в отношении Андрея они стали пользоваться прозвищем, соответствующим слову «Лидер».

[139:1.3] Andrew was a good organizer but a better administrator. He was one of the inner circle of four apostles, but his appointment by Jesus as the head of the apostolic group made it necessary for him to remain on duty with his brethren while the other three enjoyed very close communion with the Master. To the very end Andrew remained dean of the apostolic corps.

Андрей был хорошим организатором, но еще лучшим администратором. Он входил во внутренний круг из четырех апостолов, но ввиду того, что Иисус назначил его руководителем апостольской группы, ему приходилось исполнять свои обязанности среди собратьев, в то время как трое остальных пользовались возможностью тесного общения с Учителем. До самого конца Андрей оставался главой апостольского корпуса.

[139:1.4] Although Andrew was never an effective preacher, he was an efficient personal worker, being the pioneer missionary of the kingdom in that, as the first chosen apostle, he immediately brought to Jesus his brother, Simon, who subsequently became one of the greatest preachers of the kingdom. Andrew was the chief supporter of Jesus’ policy of utilizing the program of personal work as a means of training the twelve as messengers of the kingdom.

Андрей никогда не был сильным проповедником, но успешно занимался индивидуальным трудом, став первым миссионером царства, ибо как первый избранный апостол сразу же привел к Иисусу своего брата Симона — впоследствии одного из величайших проповедников царства. Андрей был главным сторонником политики Иисуса, состоявшей в использовании индивидуального труда как метода подготовки двенадцати в качестве вестников царства.

[139:1.5] Whether Jesus privately taught the apostles or preached to the multitude, Andrew was usually conversant with what was going on; he was an understanding executive and an efficient administrator. He rendered a prompt decision on every matter brought to his notice unless he deemed the problem one beyond the domain of his authority, in which event he would take it straight to Jesus.
Учил ли Иисус в тесном кругу своих апостолов или проповедовал толпе, Андрей всегда был в курсе дел; он был толковым распорядителем и умелым руководителем. Он быстро принимал решения по всем вопросам, если не считал, что проблема выходит за рамки его компетенции; в таком случае он без промедления обращался с ней непосредственно к Иисусу.

[139:1.6] Andrew and Peter were very unlike in character and temperament, but it must be recorded everlastingly to their credit that they got along together splendidly. Andrew was never jealous of Peter’s oratorical ability. Not often will an older man of Andrew’s type be observed exerting such a profound influence over a younger and talented brother. Andrew and Peter never seemed to be in the least jealous of each other’s abilities or achievements. Late on the evening of the day of Pentecost, when, largely through the energetic and inspiring preaching of Peter, two thousand souls were added to the kingdom, Andrew said to his brother: «I could not do that, but I am glad I have a brother who could.» To which Peter replied: «And but for your bringing me to the Master and by your steadfastness keeping
me with him, I should not have been here to do this.» Andrew and Peter were the exceptions to the rule, proving that even brothers can live together peaceably and work together effectively.
Андрей и Петр были совершенно непохожими по характеру и темпераменту, однако следует поставить им в вечную заслугу то, что они прекрасно ладили друг с другом. Андрей никогда не завидовал ораторским способностям Петра. Не часто можно встретить старшего человека типа Андрея, который оказывал бы столь огромное влияние на своего одаренного младшего брата. Казалось, что Андрей и Петр никогда и ни в малейшей степени не завидовали способностям и достижениям друг друга. Поздним вечером в день Пятидесятницы, когда во многом благодаря страстной и воодушевляющей проповеди Петра царство увеличилось на две тысячи новых душ, Андрей сказал своему брату: «Я бы не смог сделать это, но рад, что у меня есть брат, которому это удалось». На что Петр ответил: «Но если бы ты не привел меня к Учителю и прочно не удерживал
меня рядом с ним, я не смог бы оказаться здесь и сделать это». Отношения Андрея и Петра были исключительными и доказывающими, что даже братья могут жить в мире и успешно сотрудничать друг с другом.

[139:1.7] After Pentecost Peter was famous, but it never irritated the older Andrew to spend the rest of his life being introduced as «Simon Peter’s brother.»

После Пятидесятницы Петр стал известным человеком, однако старшего Андрея никогда не раздражало то, что до конца жизни его представляли как «брата Симона Петра».

[139:1.8] Of all the apostles, Andrew was the best judge of men. He knew that trouble was brewing in the heart of Judas Iscariot even when none of the others suspected that anything was wrong with their treasurer; but he told none of them his fears. Andrew’s great service to the kingdom was in advising Peter, James, and John concerning the choice of the first missionaries who were sent out to proclaim the gospel, and also in counseling these early leaders about the organization of the administrative affairs of the kingdom. Andrew had a great gift for discovering the hidden resources and latent talents of young people.

Из всех апостолов Андрей лучше других разбирался в людях. Он знал, что Иуда Искариот замышляет недоброе еще тогда, когда никто из апостолов не догадывался о том, что с их казначеем происходит что-то неладное, однако никому не раскрыл своих опасений. Великой заслугой Андрея перед царством были его советы, данные Петру, Иакову и Иоанну относительно первых миссионеров, которых отправили в мир возвещать евангелие, а также рекомендации по организации административных дел царства, данные этим первым руководителям. Андрей обладал огромным даром видеть скрытые возможности и потенциальные таланты молодых людей.

[139:1.9] Very soon after Jesus’ ascension on high, Andrew began the writing of a personal record of many of the sayings and doings of his departed Master. After Andrew’s death other copies of this private record were made and circulated freely among the early teachers of the Christian church. These informal notes of Andrew’s were subsequently edited, amended, altered, and added to until they made up a fairly consecutive narrative of the Master’s life on earth. The last of these few altered and amended copies was destroyed by fire at Alexandria about one hundred years after the original was written by the first chosen of the twelve apostles.

Почти сразу после вознесения Иисуса Андрей начал писать личные воспоминания о многих высказываниях и деяниях своего ушедшего Учителя. После смерти Андрея копии этого частного свидетельства свободно ходили по рукам среди ранних учителей христианской церкви. Впоследствии в эти неформальные записи Андрея вносились поправки, изменения и дополнения, пока они не превратились в достаточно последовательный рассказ о жизни Учителя на земле. Последний из этих видоизмененных и исправленных экземпляров сгорел при пожаре в Александрии спустя примерно сто лет после написания оригинала первым избранным из двенадцати апостолов.

[139:1.10] Andrew was a man of clear insight, logical thought, and firm decision, whose great strength of character consisted in his superb stability. His temperamental handicap was his lack of enthusiasm; he many times failed to encourage his associates by judicious commendation. And this reticence to praise the worthy accomplishments of his friends grew out of his abhorrence of flattery and insincerity. Andrew was one of those all-round, even-tempered, self-made, and successful men of modest affairs.
Андрей был человеком тонкой проницательности, логического мышления и твердых решений, чья огромная сила характера заключалась в несравненном постоянстве. Недостатком его темперамента было отсутствие энтузиазма; много раз он оказывался неспособным воодушевить своих товарищей словами благоразумной похвалы. Такое сдержанное отношение к похвале за достойные достижения произрастало из его отвращения к лести и лживости. Андрей был одним из тех разносторонних, уравновешенных, обязанных всем самим себе и успешных людей, занимающихся скромным трудом.

[139:1.11] Every one of the apostles loved Jesus, but it remains true that each of the twelve was drawn toward him because of some certain trait of personality which made a special appeal to the individual apostle. Andrew admired Jesus because of his consistent sincerity, his unaffected dignity. When men once knew Jesus, they were possessed with the urge to share him with their friends; they really wanted all the world to know him.
Все апостолы любили Иисуса, однако столь же истинно, что каждого из двенадцати влекла к нему какая-то определенная черта его личности, особенно импонировавшая тому или иному апостолу. Андрей восхищался Иисусом из-за его неизменной искренности, его естественного достоинства. Когда люди узнавали Иисуса, ими овладевало желание познакомить с ним своих друзей; они действительно хотели, чтобы его узнал весь мир.

[139:1.12] When the later persecutions finally scattered the apostles from Jerusalem, Andrew journeyed through Armenia, Asia Minor, and Macedonia and, after bringing many thousands into the kingdom, was finally apprehended and crucified in Patrae in Achaia. It was two full days before this robust man expired on the cross, and throughout these tragic hours he continued effectively to proclaim the glad tidings of the salvation of the kingdom of heaven.
Когда последующие гонения заставили апостолов окончательно покинуть Иерусалим, Андрей прошел через Армению, Малую Азию и Македонию и приведя в царство многие тысячи людей, был схвачен и распят в Патрах, в Ахайе. Прошло целых два дня, прежде чем этот могучий человек скончался на кресте и в течение этих трагических часов он продолжал неустанно возвещать благую весть о спасительном небесном царстве.

2. SIMON PETER

2. СИМОН ПЕТР

[139:2.1] When Simon joined the apostles, he was thirty years of age. He was married, had three children, and lived at Bethsaida, near Capernaum. His brother, Andrew, and his wife’s mother lived with him. Both Peter and Andrew were fisher partners of the sons of Zebedee.

Когда Симон присоединился к апостолам, ему было тридцать лет. Он был женат, имел троих детей и жил в Вифсаиде, недалеко от Капернаума. Вместе с ним также жили его брат Андрей и мать его жены. Как Петр, так и Андрей занимались рыболовством вместе с сыновьями Зеведея.

[139:2.2] The Master had known Simon for some time before Andrew presented him as the second of the apostles. When Jesus gave Simon the name Peter, he did it with a smile; it was to be a sort of nickname. Simon was well known to all his friends as an erratic and impulsive fellow. True, later on, Jesus did attach a new and significant import to this lightly bestowed nickname.
Учитель был знаком с Симоном в течение некоторого времени до того, как Андрей представил своего брата в качестве второго из апостолов. Когда Иисус назвал Симона Петром, он сделал это с улыбкой; это имя должно было стать чем-то вроде прозвища. Симон был хорошо известен своим друзьям как непредсказуемый и импульсивный человек. Однако впоследствии Иисус вложил в это данное в шутку прозвище новый и важный смысл.

[139:2.3] Simon Peter was a man of impulse, an optimist. He had grown up permitting himself freely to indulge strong feelings; he was constantly getting into difficulties because he persisted in speaking without thinking. This sort of thoughtlessness also made incessant trouble for all of his friends and associates and was the cause of his receiving many mild rebukes from his Master. The only reason Peter did not get into more trouble because of his thoughtless speaking was that he very early learned to talk over many of his plans and schemes with his brother, Andrew, before he ventured to make public proposals.

Симон Петр был порывистым человеком, оптимистом. Он вырос, позволяя себе не сдерживать сильные эмоции и постоянно попадая в трудные ситуации, ибо всегда говорил, не подумав. Такая беспечность также приносила постоянные неприятности всем его друзьям и товарищам и была причиной многих мягких упреков со стороны Учителя. Единственным, что спасало Петра от еще больших неприятностей из-за его неосторожных речей, было то, что он рано научился обсуждать многие свои планы и замыслы с братом Андреем, прежде чем решался публично выступать со своими предложениями.

[139:2.4] Peter was a fluent speaker, eloquent and dramatic. He was also a natural and inspirational leader of men, a quick thinker but not a deep reasoner. He asked many questions, more than all the apostles put together, and while the majority of these questions were good and relevant, many of them were thoughtless and foolish. Peter did not have a deep mind, but he knew his mind fairly well. He was therefore a man of quick decision and sudden action. While others talked in their astonishment at seeing Jesus on the beach, Peter jumped in and swam ashore to meet the Master.
Петр был хорошим оратором, красноречивым и выразительным. Кроме того, он был прирожденным и вдохновляющим лидером, сообразительным, хотя и не глубокомысленным человеком. Он задавал много вопросов — больше, чем все остальные апостолы вместе взятые, — и хотя в основном его вопросы были правильными и уместными, среди них также были пустые и глупые. Петр не обладал глубоким разумом, однако достаточно хорошо знал свои возможности. Поэтому он был человеком быстрых решений и стремительных действий. Пока остальные при виде Иисуса на берегу в изумлении говорили об этом, Петр бросился в воду и поплыл к берегу навстречу Учителю.

[139:2.5] The one trait which Peter most admired in Jesus was his supernal tenderness. Peter never grew weary of contemplating Jesus’ forbearance. He never forgot the lesson about forgiving the wrongdoer, not only seven times but seventy times and seven. He thought much about these impressions of the Master’s forgiving character during those dark and dismal days immediately following his thoughtless and unintended denial of Jesus in the high priest’s courtyard.
Той чертой Иисуса, которая больше других восхищала Петра, была его неземная отзывчивость. Петр никогда не уставал наблюдать за терпимостью Иисуса. Он никогда не забывал урока о прощении грешника — не до семи, но до семидесяти семи раз. В мрачные и гнетущие дни, наступившие после его бездумного и неумышленного отречения от Иисуса во дворе у первосвященника, он много думал о том впечатлении, которое произвел на него всепрощающий характер Учителя.

[139:2.6] Simon Peter was distressingly vacillating; he would suddenly swing from one extreme to the other. First he refused to let Jesus wash his feet and then, on hearing the Master’s reply, begged to be washed all over. But, after all, Jesus knew that Peter’s faults were of the head and not of the heart. He was one of the most inexplicable combinations of courage and cowardice that ever lived on earth. His great strength of character was loyalty, friendship. Peter really and truly loved Jesus. And yet despite this towering strength of devotion he was so unstable and inconstant that he permitted a servant girl to tease him into denying his Lord and Master. Peter could withstand persecution and any other form of direct assault, but he withered and shrank before ridicule. He was a brave soldier when facing a frontal attack, but he was a fear-cringing coward when surprised with an assault from the rear.

Симон Петр был чрезвычайно переменчивым; он мог внезапно бросаться из одной крайности в другую. Сначала он отказался от того, чтобы Иисус омыл его ноги, а затем, услышав ответ Учителя, начал упрашивать его, чтобы тот омыл его с головы до ног. И все же Иисус знал, что недостатки Петра идут от головы, а не от сердца. Он представлял собой одно из самых непостижимых сочетаний отваги и трусости, которые когда-либо встречались на земле. Сильнейшей чертой его характера была преданность, дружба. Петр по-настоящему и искренне любил Иисуса. И все же, несмотря на эту могучую силу его ревностного служения, он был столь неустойчивым и непостоянным, что позволил насмешкам служанки довести его до отречения от своего Господа и Учителя. Петр мог вынести преследования и любую другую форму прямого оскорбления, но слабел и пасовал перед насмешками. Он был храбрым воином при лобовой атаке, но превращался в дрожащего от страха труса при неожиданном нападении с тыла.

[139:2.7] Peter was the first of Jesus’ apostles to come forward to defend the work of Philip among the Samaritans and Paul among the gentiles; yet later on at Antioch he reversed himself when confronted by ridiculing Judaizers, temporarily withdrawing from the gentiles only to bring down upon his head the fearless denunciation of Paul.

Петр был первым из апостолов Иисуса, выступившим в защиту работы Филиппа среди самаритян и Павла среди иноверцев; однако позднее в Антиохии, столкнувшись с насмешками ортодоксальных иудеев, он изменил свое отношение к язычникам и на время покинул их, чем только навлек на себя бесстрашное осуждение Павла.

[139:2.8] He was the first one of the apostles to make wholehearted confession of Jesus’ combined humanity and divinity and the first — save Judas — to deny him. Peter was not so much of a dreamer, but he disliked to descend from the clouds of ecstasy and the enthusiasm of dramatic indulgence to the plain and matter-of-fact world of reality.

Первым среди апостолов он всецело признал в Иисусе соединение человеческого и божественного и первым, не считая Иуды, отрекся от него. Петр был не столько мечтателем, сколько человеком, не желавшим спускаться вниз с облаков исступленного восторга, расставаться с восторженным увлечением внешней эффектностью и возвращаться в будничный и прозаичный мир реальности.

[139:2.9] In following Jesus, literally and figuratively, he was either leading the procession or else trailing behind — «following afar off.» But he was the outstanding preacher of the twelve; he did more than any other one man, aside from Paul, to establish the kingdom and send its messengers to the four corners of the earth in one generation.

Следуя за Иисусом, он буквально и фигурально либо возглавлял процессию, либо плелся в хвосте, «шагая вдали». Однако из всех двенадцати апостолов он был самым выдающимся проповедником; не считая Павла, он сделал больше любого другого человека для установления царства небесного и для того, чтобы за время жизни одного поколения направить вестников царства во все концы земли.

[139:2.10] After his rash denials of the Master he found himself, and with Andrew’s sympathetic and understanding guidance he again led the way back to the fish nets while the apostles tarried to find out what was to happen after the crucifixion. When he was fully assured that Jesus had forgiven him and knew he had been received back into the Master’s fold, the fires of the kingdom burned so brightly within his soul that he became a great and saving light to thousands who sat in darkness.
После своих опрометчивых отречений от Учителя он пришел в себя и под благожелательным и чутким руководством Андрея первым вернулся к рыболовным сетям, пока остальные апостолы мешкали, пытаясь выяснить, что должно произойти после распятия. Когда он окончательно убедился в том, что Иисус простил его и узнал, что Учитель снова принял его в свои ряды, огонь царства вспыхнул в его душе с такой силой, что превратился в великий и спасительный свет для тысяч людей, пребывавших во тьме.

[139:2.11] After leaving Jerusalem and before Paul became the leading spirit among the gentile Christian churches, Peter traveled extensively, visiting all the churches from Babylon to Corinth. He even visited and ministered to many of the churches which had been raised up by Paul. Although Peter and Paul differed much in temperament and education, even in theology, they worked together harmoniously for the upbuilding of the churches during their later years.

Покинув Иерусалим и до того, как Павел стал духовным лидером среди христианских церквей языческого мира, Петр много путешествовал, посетив все церкви от Вавилона до Коринфа. Он даже побывал с проповедями во многих церквях, основанных Павлом. Хотя Петр и Павел обладали совершенно разными характерами, имели различное образование и даже придерживались различающихся теологических взглядов, в последующие годы они слаженно работали над укреплением церквей.

[139:2.12] Something of Peter’s style and teaching is shown in the sermons partially recorded by Luke and in the Gospel of Mark. His vigorous style was better shown in his letter known as the First Epistle of Peter; at least this was true before it was subsequently altered by a disciple of Paul.

Некоторые элементы стиля и учений Петра отражены в проповедях, частично записанных Лукой, а также в евангелии Марка. Более верным отражением его энергичного стиля является письмо, известное как Первое Послание Петра; по крайней мере, это было так до того, как оно было изменено одним из учеников Павла.

[139:2.13] But Peter persisted in making the mistake of trying to convince the Jews that Jesus was, after all, really and truly the Jewish Messiah. Right up to the day of his death, Simon Peter continued to suffer confusion in his mind between the concepts of Jesus as the Jewish Messiah, Christ as the world’s redeemer, and the Son of Man as the revelation of God, the loving Father of all mankind.
Однако Петр упорствовал в своей ошибке, пытаясь убедить евреев в том, что Иисус на самом деле был истинным еврейским Мессией. До самой смерти Симон Петр страдал превратными представлениями об Иисусе, путая идеи еврейского Мессии — Христа как всемирного искупителя — и Сына Человеческого — как откровения Бога, любящего Отца всего человечества.

[139:2.14] Peter’s wife was a very able woman. For years she labored acceptably as a member of the women’s corps, and when Peter was driven out of Jerusalem, she accompanied him upon all his journeys to the churches as well as on all his missionary excursions. And the day her illustrious husband yielded up his life, she was thrown to the wild beasts in the arena at Rome.
Жена Петра была очень способной женщиной. Многие годы она успешно трудилась в качестве члена женского корпуса, а после изгнания Петра из Иерусалима сопровождала его во всех странствиях по церквям и во время миссионерских поездок. В тот день, когда ее прославленный муж расстался с жизнью, она была брошена на растерзание диким зверям на арене в Риме.

[139:2.15] And so this man Peter, an intimate of Jesus, one of the inner circle, went forth from Jerusalem proclaiming the glad tidings of the kingdom with power and glory until the fullness of his ministry had been accomplished; and he regarded himself as the recipient of high honors when his captors informed him that he must die as his Master had died — on the cross. And thus was Simon Peter crucified in Rome.
Так этот человек, близкий друг Иисуса и один из членов его внутреннего круга, отправился в мир из Иерусалима, возвещая благую весть царства со всей мощью и величием вплоть до завершения своей миссии; и он посчитал высокой честью сообщение от своих пленителей о том, что должен умереть такой же смертью, как и его Учитель — на кресте. Симон Петр был распят в Риме.

3. JAMES ZEBEDEE

3. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ

[139:3.1] James, the older of the two apostle sons of Zebedee, whom Jesus nicknamed «sons of thunder,» was thirty years old when he became an apostle. He was married, had four children, and lived near his parents in the outskirts of Capernaum, Bethsaida. He was a fisherman, plying his calling in company with his younger brother John and in association with Andrew and Simon. James and his brother John enjoyed the advantage of having known Jesus longer than any of the other apostles.

Старшему из двух апостолов-сыновей Зеведея, которых Иисус окрестил «сынами грома» — Иакову в начале апостольского служения было тридцать лет. Он был женат, имел четырех детей и жил рядом со своими родителями в предместье Капернаума — Вифсаиде. Он был рыбаком и вместе с младшим братом Иоанном занимался своим ремеслом в партнерстве с Андреем и Симоном. Иаков и Иоанн знали Иисуса дольше всех остальных апостолов.

[139:3.2] This able apostle was a temperamental contradiction; he seemed really to possess two natures, both of which were actuated by strong feelings. He was particularly vehement when his indignation was once fully aroused. He had a fiery temper when once it was adequately provoked, and when the storm was over, he was always wont to justify and excuse his anger under the pretense that it was wholly a manifestation of righteous indignation. Except for these periodic upheavals of wrath, James’s personality was much like that of Andrew. He did not have Andrew’s discretion or insight into human nature, but he was a much better public speaker. Next to Peter, unless it was Matthew, James was the best public orator among the twelve.

В характере этого умелого апостола сочетались противоречивые черты; казалось, что он обладал двумя натурами, каждая из которых питалась сильными чувствами. Особой горячностью он отличался тогда, когда в полной мере пробуждалось его негодование. Достаточно чем-то раздраженный, он демонстрировал вспыльчивый нрав, однако когда страсти утихали всегда пытался объяснить и оправдать свой гнев проявлением всего лишь праведного негодования. За исключением этих периодических вспышек гнева, личность Иакова во многом напоминала личность Андрея. У него не было свойственного Андрею благоразумия или понимания человеческой природы, но зато он обладал намного лучшим красноречием. После Петра и Матфея Иаков был лучшим оратором среди апостолов.

[139:3.3] Though James was in no sense moody, he could be quiet and taciturn one day and a very good talker and storyteller the next. He usually talked freely with Jesus, but among the twelve, for days at a time he was the silent man. His one great weakness was these spells of unaccountable silence.

Иаков никак не отличался легкими переменами настроения, но в один день он мог быть сдержанным и неразговорчивым, а на другой день превращаться в словоохотливого рассказчика. Обычно он непринужденно беседовал с Иисусом, однако в обществе двенадцати апостолов мог целыми днями хранить молчание. Эти периоды беспричинного молчания были его огромной слабостью.

[139:3.4] The outstanding feature of James’s personality was his ability to see all sides of a proposition. Of all the twelve, he came the nearest to grasping the real import and significance of Jesus’ teaching. He, too, was slow at first to comprehend the Master’s meaning, but ere they had finished their training, he had acquired a superior concept of Jesus’ message. James was able to understand a wide range of human nature; he got along well with the versatile Andrew, the impetuous Peter, and his self-contained brother John.

Выдающейся чертой личности Иакова была его способность видеть все стороны того или иного суждения. Из всех двенадцати он ближе других подошел к постижению реального смысла и значимости учения Иисуса. Поначалу и ему было трудно постигнуть смысл слов Учителя, но уже до завершения подготовки апостолов он лучше всех понимал послание Иисуса. Иаков умел прозревать людей самого различного типа; он прекрасно ладил и с разносторонним Андреем, и с пылким Петром, и со своим необщительным братом Иоанном.

[139:3.5] Though James and John had their troubles trying to work together, it was inspiring to observe how well they got along. They did not succeed quite so well as Andrew and Peter, but they did much better than would ordinarily be expected of two brothers, especially such headstrong and determined brothers. But, strange as it may seem, these two sons of Zebedee were much more tolerant of each other than they were of strangers. They had great affection for one another; they had always been happy playmates. It was these «sons of thunder» who wanted to call fire down from heaven to destroy the Samaritans who presumed to show disrespect for their Master. But the untimely death of James greatly modified the vehement temperament of his younger brother John.
Во время совместной работы Иаков и Иоанн сталкивались с некоторыми трудностями, однако было отрадно наблюдать как они ладили между собой. Их отношения несколько уступали отношениям Андрея и Петра, но были значительно лучше чем можно было бы ожидать от двух братьев — особенно таких своевольных и решительных братьев. Но каким бы странным это ни показалось, сыновья Зеведея были намного терпимей друг к другу, чем к посторонним. Они очень любили друг друга и всегда были дружны. Именно эти «сыны грома» хотели, чтобы огонь сошел с небес и истребил самаритян, проявивших неуважение к их Учителю. Однако безвременная кончина Иакова существенно смягчила бурный темперамент его младшего брата Иоанна.

[139:3.6] That characteristic of Jesus which James most admired was the Master’s sympathetic affection. Jesus’ understanding interest in the small and the great, the rich and the poor, made a great appeal to him.
В Иисусе Иакова больше всего восхищала благожелательность Учителя. Отзывчивость Иисуса, его интерес к простым и великим, богатым и бедным людям оказывала на Иакова огромное воздействие.

[139:3.7] James Zebedee was a well-balanced thinker and planner. Along with Andrew, he was one of the more level-headed of the apostolic group. He was a vigorous individual but was never in a hurry. He was an excellent balance wheel for Peter.

Мысли и планы Иакова Зеведеева отличались взвешенностью. Вместе с Андреем он был одним из наиболее рассудительных членов апостольской группы. Он был энергичным человеком, но никогда не спешил и представлял собой прекрасный противовес Петру.

[139:3.8] He was modest and undramatic, a daily server, an unpretentious worker, seeking no special reward when he once grasped something of the real meaning of the kingdom. And even in the story about the mother of James and John, who asked that her sons be granted places on the right hand and the left hand of Jesus, it should be remembered that it was the mother who made this request. And when they signified that they were ready to assume such responsibilities, it should be recognized that they were cognizant of the dangers accompanying the Master’s supposed revolt against the Roman power, and that they were also willing to pay the price. When Jesus asked if they were ready to drink the cup, they replied that they were. And as concerns James, it was literally true — he did drink the cup with the Master, seeing that he was the first of the apostles to experience martyrdom, being early put to death with the sword by Herod Agrippa. James was thus the first of the twelve to sacrifice his life upon the new battle line of the kingdom. Herod Agrippa feared James above all the other apostles. He was indeed often quiet and silent, but he was brave and determined when his convictions were aroused and challenged.
Это был скромный и безыскусный человек — непритязательный труженик, ежедневно делавший свое дело и не стремившийся к какому-либо особому вознаграждению после осознания реального смысла царства. Что же касается рассказа о матери Иакова и Иоанна, попросившей Иисуса предоставить ее сыновьям место по правую и левую руку от него, то не надо забывать, что с этой просьбой обратилась именно мать. И следует признать, что выражая готовность взять на себя такую ответственность, они осознавали все опасности участия в воображаемом ими восстании Учителя против римской власти и были готовы отвечать за это. Когда Иисус спросил их о готовности испить чашу, они дали утвердительный ответ. Что касается Иакова, то так буквально и произошло — он испил чашу вместе с Учителем, ибо вскоре, первым из апостолов, принял мученическую смерть от меча Ирода Агриппы. Так Иаков стал первым из двенадцати апостолов, отдавшим свою жизнь на новых рубежах борьбы за царство. Ирод Агриппа боялся Иакова больше, чем всех других апостолов. Иаков в самом деле обычно был спокойным и молчаливым, но становился храбрым и решительным, если задевали и оспаривали его убеждения.

[139:3.9] James lived his life to the full, and when the end came, he bore himself with such grace and fortitude that even his accuser and informer, who attended his trial and execution, was so touched that he rushed away from the scene of James’s death to join himself to the disciples of Jesus.
Иаков должным образом прожил свою жизнь и когда пришел конец, то даже его обвинитель и доносчик, присутствовавший на суде и казни, настолько был потрясен его достоинством и силой духа, что бежал с места казни и примкнул к ученикам Иисуса.

4. JOHN ZEBEDEE 

4. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ

[139:4.1] When he became an apostle, John was twenty-four years old and was the youngest of the twelve. He was unmarried and lived with his parents at Bethsaida; he was a fisherman and worked with his brother James in partnership with Andrew and Peter. Both before and after becoming an apostle, John functioned as the personal agent of Jesus in dealing with the Master’s family, and he continued to bear this responsibility as long as Mary the mother of Jesus lived.

Когда Иоанн стал апостолом, ему было двадцать четыре года — он был самым младшим из двенадцати апостолов. Он был холост, жил с родителями в Вифсаиде, занимался рыболовством и со своим братом Иаковом трудился вместе с Андреем и Петром. И до, и после того, как стал апостолом, Иоанн действовал как личный представитель Иисуса в отношениях с его семьей и продолжал исполнять эти обязанности, пока была жива Мария, мать Иисуса.

[139:4.2] Since John was the youngest of the twelve and so closely associated with Jesus in his family affairs, he was very dear to the Master, but it cannot be truthfully said that he was «the disciple whom Jesus loved.» You would hardly suspect such a magnanimous personality as Jesus to be guilty of showing favoritism, of loving one of his apostles more than the others. The fact that John was one of the three personal aides of Jesus lent further color to this mistaken idea, not to mention that John, along with his brother James, had known Jesus longer than the others.
Поскольку Иоанн был самым младшим из апостолов и был тесно связан с Иисусом и его семьей, он был очень дорог Учителю; однако было бы неправильно говорить, что он был «любимым учеником Иисуса». Едва ли можно было заподозрить столь великодушную личность, как Иисус, в фаворитизме — в том, что он любил одного из апостолов больше, чем других. Тот факт, что Иоанн был одним из трех личных помощников Иисуса также способствовал формированию этого ошибочного представления, уже не говоря о том, что Иоанн, как и его брат Иаков, знал Иисуса дольше других.

[139:4.3] Peter, James, and John were assigned as personal aides to Jesus soon after they became apostles. Shortly after the selection of the twelve and at the time Jesus appointed Andrew to act as director of the group, he said to him: «And now I desire that you assign two or three of your associates to be with me and to remain by my side, to comfort me and to minister to my daily needs.» And Andrew thought best to select for this special duty the next three first-chosen apostles. He would have liked to volunteer for such a blessed service himself, but the Master had already given him his commission; so he immediately directed that Peter, James, and John attach themselves to Jesus.
Петр, Иаков и Иоанн были назначены личными помощниками Иисуса вскоре после того, как стали апостолами. Назначая Андрея руководителем группы после избрания двенадцати апостолов, Иисус сказал ему: «А теперь я хотел бы, чтобы ты поручил двум или трем своим товарищам быть со мной и оставаться при мне, поддерживать меня и удовлетворять мои ежедневные нужды». И Андрей посчитал, что лучшим решением будет предложить для этой особой роли троих следующих первозванных апостолов. Он был бы рад и сам исполнять столь благословенную службу, однако Учитель уже дал ему поручение; поэтому Андрей сразу же распорядился, чтобы Петр, Иаков и Иоанн были рядом с Иисусом.

[139:4.4] John Zebedee had many lovely traits of character, but one which was not so lovely was his inordinate but usually well-concealed conceit. His long association with Jesus made many and great changes in his character. This conceit was greatly lessened, but after growing old and becoming more or less childish, this self-esteem reappeared to a certain extent, so that, when engaged in directing Nathan in the writing of the Gospel which now bears his name, the aged apostle did not hesitate repeatedly to refer to himself as the «disciple whom Jesus loved.» In view of the fact that John came nearer to being the chum of Jesus than any other earth mortal, that he was his chosen personal representative in so many matters, it is not strange that he should have come to regard himself as the «disciple whom Jesus loved» since he most certainly knew he was the disciple whom Jesus so frequently trusted.

Иоанн Зеведеев обладал многими привлекательными чертами характера, но к числу не самых завидных относилось его чрезмерное, хотя и хорошо скрываемое, самомнение. Длительное общение с Иисусом привело ко многим и глубоким переменам в его характере. Его самомнение было существенно ослаблено, но когда Иоанн состарился и у него появились признаки некоторого инфантилизма, оно в определенной мере проявилось вновь. Поэтому наставляя Нафана при написании Евангелия носящего теперь его имя, престарелый апостол без стеснения неоднократно называл себя «любимым учеником Иисуса». Поскольку Иоанн ближе других смертных подошел к тому, чтобы считаться приятелем Иисуса, а также учитывая то, что он был его избранным личным представителем в столь многих делах, неудивительно, что он стал смотреть на себя как на «любимого ученика Иисуса», ибо он совершенно точно знал, что был учеником, которому Иисус так часто доверял.

[139:4.5] The strongest trait in John’s character was his dependability; he was prompt and courageous, faithful and devoted. His greatest weakness was this characteristic conceit. He was the youngest member of his father’s family and the youngest of the apostolic group. Perhaps he was just a bit spoiled; maybe he had been humored slightly too much. But the John of after years was a very different type of person than the self-admiring and arbitrary young man who joined the ranks of Jesus’ apostles when he was twenty-four.
Сильнейшей чертой характера Иоанна была его надежность; он был исполнительным и отважным, верным и преданным. Его величайшей слабостью было это свойственное ему самомнение. Он был самым младшим в своей семье и среди апостолов. Возможно, он был несколько избалован; быть может, ему слишком много потакали. Однако Иоанн последних лет своей жизни был совершенно не похож на того самовлюбленного и капризного молодого человека, который стал апостолом Иисуса в возрасте двадцати четырех лет.

[139:4.6] Those characteristics of Jesus which John most appreciated were the Master’s love and unselfishness; these traits made such an impression on him that his whole subsequent life became dominated by the sentiment of love and brotherly devotion. He talked about love and wrote about love. This «son of thunder» became the «apostle of love»; and at Ephesus, when the aged bishop was no longer able to stand in the pulpit and preach but had to be carried to church in a chair, and when at the close of the service he was asked to say a few words to the believers, for years his only utterance was, «My little children, love one another.»
В Иисусе Иоанн больше всего ценил любовь Учителя и его бескорыстие; эти черты произвели на него такое впечатление, что вся его последующая жизнь прошла под знаком чувства любви и братской преданности. Он говорил о любви и писал о любви. Этот «сын грома» стал «апостолом любви»; и в Эфесе, когда престарелый епископ уже не мог стоя проповедовать за кафедрой и его приходилось вносить в церковь на кресле и когда в конце службы его просили сказать несколько слов верующим, в течение многих лет его единственными словами были: «Дети мои малые, любите друг друга».

[139:4.7] John was a man of few words except when his temper was aroused. He thought much but said little. As he grew older, his temper became more subdued, better controlled, but he never overcame his disinclination to talk; he never fully mastered this reticence. But he was gifted with a remarkable and creative imagination.

Иоанн был немногословен, если только не был раздражен. Он много думал, но мало говорил. С возрастом его характер стал более мягким и сдержанным, но он так и не преодолел своего нежелания говорить, не избавился от своей молчаливости. Однако он был одарен замечательным творческим воображением.

[139:4.8] There was another side to John that one would not expect to find in this quiet and introspective type. He was somewhat bigoted and inordinately intolerant. In this respect he and James were much alike — they both wanted to call down fire from heaven on the heads of the disrespectful Samaritans. When John encountered some strangers teaching in Jesus’ name, he promptly forbade them. But he was not the only one of the twelve who was tainted with this kind of self-esteem and superiority consciousness.

У Иоанна была еще одна черта, неожиданная для такого спокойного и самоуглубленного человека. Он отличался своего рода фанатичностью и крайней нетерпимостью. В этом отношении он и Иаков были очень похожи друг на друга — оба они хотели, чтобы огонь сошел с небес на головы непочтительных самаритян. Когда Иоанн столкнулся с незнакомцами, которые учили от имени Иисуса, он сразу же запретил им заниматься этим. Однако он был не единственным из двенадцати апостолов, страдавшим таким самомнением и сознанием собственного превосходства.

[139:4.9] John’s life was tremendously influenced by the sight of Jesus’ going about without a home as he knew how faithfully he had made provision for the care of his mother and family. John also deeply sympathized with Jesus because of his family’s failure to understand him, being aware that they were gradually withdrawing from him. This entire situation, together with Jesus’ ever deferring his slightest wish to the will of the Father in heaven and his daily life of implicit trust, made such a profound impression on John that it produced marked and permanent changes in his character, changes which manifested themselves throughout his entire subsequent life.

Громадное влияние на жизнь Иоанна оказало то обстоятельство, что у Иисуса не было своего угла, в то время как он знал, сколь преданно Иисус заботился о матери и родных. Иоанн также глубоко сочувствовал Иисусу из-за постепенного отчуждения не способных понять его родных. Вся эта ситуация — при том, что Иисус подчинял малейшее свое желание воле небесного Отца и строил свою повседневную жизнь на безоговорочном доверии — произвели на Иоанна столь сильное впечатление, что его характер претерпел явные и глубокие изменения, сохранявшиеся на протяжении всей его последующей жизни.

[139:4.10] John had a cool and daring courage which few of the other apostles possessed. He was the one apostle who followed right along with Jesus the night of his arrest and dared to accompany his Master into the very jaws of death. He was present and near at hand right up to the last earthly hour and was found faithfully carrying out his trust with regard to Jesus’ mother and ready to receive such additional instructions as might be given during the last moments of the Master’s mortal existence. One thing is certain, John was thoroughly dependable. John usually sat on Jesus’ right hand when the twelve were at meat. He was the first of the twelve really and fully to believe in the resurrection, and he was the first to recognize the Master when he came to them on the seashore after his resurrection.

Мало кто из апостолов обладал такой же холодной и дерзкой отвагой, как Иоанн. Он был единственным из апостолов, кто сопровождал Иисуса в ночь ареста и не побоялся пойти за своим Учителем в самую пасть смерти. Он был рядом с Иисусом вплоть до его последнего земного часа и преданно исполнял свой долг по отношению к его матери, готовый к получению дополнительных наставлений, которые Учитель мог дать в последние минуты своей жизни. Несомненно одно: на Иоанна можно было полностью положиться. Когда двенадцать апостолов трапезничали, он обычно сидел по правую руку от Иисуса. Первым из двенадцати он по-настоящему и полностью уверовал в воскресение и был первым, кто узнал Учителя при явлении на берегу моря после воскресения.

[139:4.11] This son of Zebedee was very closely associated with Peter in the early activities of the Christian movement, becoming one of the chief supporters of the Jerusalem church. He was the right-hand support of Peter on the day of Pentecost.

В первые годы христианского движения этот сын Зеведея был теснейшим образом связан с Петром, став одним из главных поборников иерусалимской церкви. Он был правой рукой Петра в день Пятидесятницы.

[139:4.12] Several years after the martyrdom of James, John married his brother’s widow. The last twenty years of his life he was cared for by a loving granddaughter.

Через несколько лет после мученической смерти Иакова Иоанн женился на вдове своего брата. Последние двадцать лет жизни его опекала любящая внучка.

[139:4.13] John was in prison several times and was banished to the Isle of Patmos for a period of four years until another emperor came to power in Rome. Had not John been tactful and sagacious, he would undoubtedly have been killed as was his more outspoken brother James. As the years passed, John, together with James the Lord’s brother, learned to practice wise conciliation when they appeared before the civil magistrates. They found that a «soft answer turns away wrath.» They also learned to represent the church as a «spiritual brotherhood devoted to the social service of mankind» rather than as «the kingdom of heaven.» They taught loving service rather than ruling power — kingdom and king.

Несколько раз Иоанн попадал в тюрьму и был сослан на остров Патмос, где находился четыре года, пока в Риме не пришел к власти новый император. Если бы не осторожность и прозорливость Иоанна, он наверняка был бы казнен, как и его более откровенный брат Иаков. Представая перед мировыми судьями, Иоанн вместе с братом Господа, Иаковом, с годами научились мудрому улаживанию разногласий. Они обнаружили, что «кроткий ответ смиряет гнев». Они также научились представлять церковь как «духовное братство, посвященное общественному служению человечеству», а не как «царство небесное». Они проповедовали исполненное любви служение, а не силу власти — царства и царя.

[139:4.14] When in temporary exile on Patmos, John wrote the Book of Revelation, which you now have in greatly abridged and distorted form. This Book of Revelation contains the surviving fragments of a great revelation, large portions of which were lost, other portions of which were removed, subsequent to John’s writing. It is preserved in only fragmentary and adulterated form.

Находясь во временной ссылке на Патмосе, Иоанн написал Книгу Откровения, дошедшую до вас в крайне сокращенном и искаженном виде. В этой Книге Откровения сохранились некоторые фрагменты великого откровения, большая часть которого была утеряна, а другие части изъяты после того, как Иоанн написал его. Книга сохранилась лишь в отрывочном и искаженном виде.

[139:4.15] John traveled much, labored incessantly, and after becoming bishop of the Asia churches, settled down at Ephesus. He directed his associate, Nathan, in the writing of the so-called «Gospel according to John,» at Ephesus, when he was ninety-nine years old. Of all the twelve apostles, John Zebedee eventually became the outstanding theologian. He died a natural death at Ephesus in A.D. 103 when he was one hundred and one years of age.
Иоанн много путешествовал и работал, не покладая рук. Став епископом церквей Азии, он поселился в Эфесе. Здесь в возрасте девяносто девяти лет он руководил своим помощником Нафаном при написании так называемого «Евангелия от Иоанна». Из всех двенадцати апостолов только Иоанн Зеведеев в итоге стал выдающимся теологом. Он умер естественной смертью в Эфесе в 103 году н.э. в возрасте ста одного года.

5. PHILIP THE CURIOUS 

5. ФИЛИПП ЛЮБОПЫТНЫЙ

[139:5.1] Philip was the fifth apostle to be chosen, being called when Jesus and his first four apostles were on their way from John’s rendezvous on the Jordan to Cana of Galilee. Since he lived at Bethsaida, Philip had for some time known of Jesus, but it had not occurred to him that Jesus was a really great man until that day in the Jordan valley when he said, «Follow me.» Philip was also somewhat influenced by the fact that Andrew, Peter, James, and John had accepted Jesus as the Deliverer.
Филипп, пятый из избранных апостолов, был призван, когда Иисус и его первые четыре апостола направлялись от места встречи с Иоанном на Иордане в Кану Галилейскую. Поскольку Филипп жил в Вифсаиде, он уже в течение некоторого времени знал об Иисусе, однако ему никогда не приходило в голову, что Иисус — великий человек вплоть до того дня, когда в долине Иордана Учитель сказал ему: «Следуй за мной».
В определенной мере на Филиппа подействовало также то, что Андрей, Петр, Иаков и Иоанн приняли Иисуса в качестве Избавителя.

[139:5.2] Philip was twenty-seven years of age when he joined the apostles; he had recently been married, but he had no children at this time. The nickname which the apostles gave him signified «curiosity.» Philip was always wanting to be shown. He never seemed to see very far into any proposition. He was not necessarily dull, but he lacked imagination. This lack of imagination was the great weakness of his character. He was a commonplace and matter-of-fact individual.
Когда Филипп примкнул к апостолам, ему было двадцать семь лет; незадолго до этого он женился, но детей в то время у него еще не было. Прозвище, данное ему апостолами, подчеркивало его «любопытство». Филиппу всегда все нужно было показывать. Казалось, он никогда глубоко не вникал ни в одно утверждение. Это вовсе не означало, что он был глуп, однако ему не хватало воображения. Отсутствие воображения было огромной слабостью его характера. Он был обыкновенным и заурядным человеком.

[139:5.3] When the apostles were organized for service, Philip was made steward; it was his duty to see that they were at all times supplied with provisions. And he was a good steward. His strongest characteristic was his methodical thoroughness; he was both mathematical and systematic.

При организации апостолов для служения Филипп стал экономом; в его обязанности входило следить за тем, чтобы они всегда были обеспечены всем необходимым. И он былхорошим экономом. Его сильнейшим качеством была методичная скрупулезность; он был и точен, и последователен.

[139:5.4] Philip came from a family of seven, three boys and four girls. He was next to the oldest, and after the resurrection he baptized his entire family into the kingdom. Philip’s people were fisherfolk. His father was a very able man, a deep thinker, but his mother was of a very mediocre family. Philip was not a man who could be expected to do big things, but he was a man who could do little things in a big way, do them well and acceptably. Only a few times in four years did he fail to have food on hand to satisfy the needs of all. Even the many emergency demands attendant upon the life they lived seldom found him unprepared. The commissary department of the apostolic family was intelligently and efficiently managed.

Филипп вырос в семье, где было семеро детей — три мальчика и четыре девочки. Он был вторым ребенком и после воскресения Иисуса крестил всю свою семью, приняв ее в царство. Его родители занимались рыболовством. Отец был очень способным и глубокомысленным человеком, однако мать происходила из весьма заурядной семьи. Филипп был не тем человеком, от которого можно было ожидать великих свершений, но он был способен самозабвенно выполнять малые дела, выполнять их как следует и хорошо. За все четыре года лишь несколько раз он не смог обеспечить едой всех присутствовавших. Даже многие чрезвычайные требования, проистекавшие из их образа жизни, редко заставали его врасплох. Хозяйственный отдел апостольской семьи управлялся разумно и эффективно.

[139:5.5] The strong point about Philip was his methodical reliability; the weak point in his make-up was his utter lack of imagination, the absence of the ability to put two and two together to obtain four. He was mathematical in the abstract but not constructive in his imagination. He was almost entirely lacking in certain types of imagination. He was the typical everyday and commonplace average man. There were a great many such men and women among the multitudes who came to hear Jesus teach and preach, and they derived great comfort from observing one like themselves elevated to an honored position in the councils of the Master; they derived courage from the fact that one like themselves had already found a high place in the affairs of the kingdom. And Jesus learned much about the way some human minds function as he so patiently listened to Philip’s foolish questions and so many times complied with his steward’s request to «be shown.»

Сильной стороной Филиппа была его методичная надежность; слабой чертой его характера было полное отсутствие воображения, неспособность сложить два и два, чтобы получить четыре. Он был педантичным в отвлеченных понятиях, но его воображению не хватало практичности. Некоторые виды воображения отсутствовали у него практически полностью. Он был типичным, рядовым и будничным, средним человеком. В толпах приходящих послушать учения и проповеди Иисуса было множество подобных мужчин и женщин и они испытывали огромное утешение, наблюдая, что такой же как и они человек удостоен столь почетного положения в советах Учителя; они воодушевлялись тем фактом, что подобный им человек уже занял высокое положение в делах царства. Иисус же узнал много нового о действии разума некоторых людей, когда терпеливо выслушивал нелепые вопросы Филиппа и столь часто удовлетворял просьбы своего эконома, когда тот просил, чтобы ему «показали».

[139:5.6] The one quality about Jesus which Philip so continuously admired was the Master’s unfailing generosity. Never could Philip find anything in Jesus which was small, niggardly, or stingy, and he worshiped this ever-present and unfailing liberality.
Той чертой Иисуса, которой неустанно восхищался Филипп, была неисчерпаемая щедрость Учителя. Филипп никогда не замечал в Иисусе какой-либо мелочности, скупости или скаредности и преклонялся перед такой повсеместной и неизменной щедростью.

[139:5.7] There was little about Philip’s personality that was impressive. He was often spoken of as «Philip of Bethsaida, the town where Andrew and Peter live.» He was almost without discerning vision; he was unable to grasp the dramatic possibilities of a given situation. He was not pessimistic; he was simply prosaic. He was also greatly lacking in spiritual insight. He would not hesitate to interrupt Jesus in the midst of one of the Master’s most profound discourses to ask an apparently foolish question. But Jesus never reprimanded him for such thoughtlessness; he was patient with him and considerate of his inability to grasp the deeper meanings of the teaching. Jesus well knew that, if he once rebuked Philip for asking these annoying questions, he would not only wound this honest soul, but such a reprimand would so hurt Philip that he would never again feel free to ask questions. Jesus knew that on his worlds of space there were untold billions of similar slow-thinking mortals, and he wanted to encourage them all to look to him and always to feel free to come to him with their questions and problems. After all, Jesus was really more interested in Philip’s foolish questions than in the sermon he might be preaching. Jesus was supremely interested in men,
all kinds of men.
В личности Филиппа было мало впечатляющего. О нем часто говорили как о «Филиппе из Вифсаиды, города, где живут Андрей и Петр». Он был почти полностью лишен прозорливости и способности увидеть огромные возможности, заключенные в конкретной ситуации. Он не был пессимистом; он был всего лишь прозаичным. Кроме того, в нем в значительной мере отсутствовала духовная проницательность. Он мог без колебаний прервать Иисуса в разгар самых глубоких бесед Учителя, чтобы задать явно нелепый вопрос. Однако Иисус никогда не отчитывал его за такое недомыслие; он был терпелив к Филиппу и тактично относился к его неспособности проникнуть в глубинный смысл учения. Иисус хорошо знал, что если бы он хотя бы раз упрекнул Филиппа за его надоедливые вопросы, то этим не только ранил бы его искреннюю душу, но и задел бы Филиппа настолько, что тот уже никогда не решился бы задать ни одного вопроса. Иисус знал, что в его мирах пространства живут неисчислимые миллиарды таких же недостаточно сообразительных смертных и хотел ободрить их всех, чтобы им было всегда легко обращаться к нему, приходя со своими вопросами и проблемами. В конце концов, Иисуса действительно больше интересовали глупые вопросы Филиппа, чем собственная проповедь. Иисуса в высшей степени интересовали люди,
самые различные люди.
[139:5.8] The apostolic steward was not a good public speaker, but he was a very persuasive and successful personal worker. He was not easily discouraged; he was a plodder and very tenacious in anything he undertook. He had that great and rare gift of saying, «Come.» When his first convert, Nathaniel, wanted to argue about the merits and demerits of Jesus and Nazareth, Philip’s effective reply was, «Come and see.» He was not a dogmatic preacher who exhorted his hearers to «Go» — do this and do that. He met all situations as they arose in his work with «Come» — «come with me; I will show you the way.» And that is always the effective technique in all forms and phases of teaching. Even parents may learn from Philip the better way of saying to their children not
«Go do this and go do that,» but rather, «Come with us while we show and share with you the better way.»
Апостольский эконом не был хорошим оратором, однако он обладал большой способностью убеждать и добивался успеха в индивидуальном общении. Его было трудно сбить с толку; он отличался упорством и настойчивостью во всем, за что бы ни брался. Он обладал огромным и редким даром — умением сказать «пойдем». Когда его первый новообращенный, Нафанаил, захотел поспорить о достоинствах и недостатках Иисуса из Назарета, убедительным ответом Филиппа было: «Пойдем и увидишь». Он не был догматичным проповедником, увещевающим своих слушателей: «Идите» — делайте то, делайте это. Любую ситуацию, возникавшую в его работе, он встречал словом «пойдем» — «пойдем со мной, я покажу тебе путь». И такой метод эффективен всегда, при любых формах и на любых стадиях обучения. Даже родители могут поучиться у Филиппа и не говорить своим детям 
«иди и сделай то и это», но говорить «пойдем с нами и мы покажем тебе и научим как сделать лучше».

[139:5.9] The inability of Philip to adapt himself to a new situation was well shown when the Greeks came to him at Jerusalem, saying: «Sir, we desire to see Jesus.» Now Philip would have said to any Jew asking such a question, «Come.» But these men were foreigners, and Philip could remember no instructions from his superiors regarding such matters; so the only thing he could think to do was to consult the chief, Andrew, and then they both escorted the inquiring Greeks to Jesus. Likewise, when he went into Samaria preaching and baptizing believers, as he had been instructed by his Master, he refrained from laying hands on his converts in token of their having received the Spirit of Truth. This was done by Peter and John, who presently came down from Jerusalem to observe his work in behalf of the mother church.

Неспособность Филиппа приспосабливаться к новой ситуации проявилась в полной мере, когда группа греков явилась к нему в Иерусалиме со словами: «Господин, мы хотим увидеть Иисуса». Любому еврею, обратившемуся к нему с таким вопросом, Филипп ответил бы: «Пойдем». Однако эти люди были чужеземцами, а Филипп не помнил какого-либо наставления вышестоящих на этот счет. Поэтому единственное, что он смог придумать — это посоветоваться с главой апостолов, Андреем, после чего они вдвоем препроводили просивших встречи греков к Иисусу. Точно так же, когда по заданию своего Учителя он отправился в Самарию для проповеди и крещения верующих, то воздерживался от возложения рук на своих новообращенных в знак получения ими Духа Истины. Это было сделано Петром и Иоанном, прибывшими вскоре из Иерусалима для наблюдения за его работой от лица матери-церкви.

[139:5.10] Philip went on through the trying times of the Master’s death, participated in the reorganization of the twelve, and was the first to go forth to win souls for the kingdom outside of the immediate Jewish ranks, being most successful in his work for the Samaritans and in all his subsequent labors in behalf of the gospel.
Филипп прошел через мучительный период смерти Учителя, принял участие в реорганизации группы апостолов и стал первым, кто отправился покорять новые души проповедью царства за пределами непосредственного расселения евреев. Он добился огромных успехов в своей работе среди самаритян и в последующих трудах по распространению евангелия.

[139:5.11] Philip’s wife, who was an efficient member of the women’s corps, became actively associated with her husband in his evangelistic work after their flight from the Jerusalem persecutions. His wife was a fearless woman. She stood at the foot of Philip’s cross encouraging him to proclaim the glad tidings even to his murderers, and when his strength failed, she began the recital of the story of salvation by faith in Jesus and was silenced only when the irate Jews rushed upon her and stoned her to death. Their eldest daughter, Leah, continued their work, later on becoming the renowned prophetess of Hierapolis.
Жена Филиппа была активным членом женского корпуса и помогала Филиппу в его проповедническом труде после их бегства от преследований из Иерусалима. Это была бесстрашная женщина. Она стояла у основания креста, на котором был распят Филипп, воодушевляя его на провозглашение благой вести даже его убийцам, а когда силы оставили его, начала рассказывать о спасении через веру в Иисуса и замолчала лишь тогда, когда озлобленные евреи набросились на нее и до смерти забили камнями. Их старшая дочь, Лия, продолжила их труд и впоследствии стала известной пророчицей Иераполиса.

[139:5.12] Philip, the onetime steward of the twelve, was a mighty man in the kingdom, winning souls wherever he went; and he was finally crucified for his faith and buried at Hierapolis.
Филипп, некогда бывший экономом апостолов, стал могущественным человеком в царстве и обращал к нему новые души, куда бы он ни приходил; в итоге, он был распят за свою веру и похоронен в Иераполисе.

 

6. HONEST NATHANIEL

6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ

[139:6.1] Nathaniel, the sixth and last of the apostles to be chosen by the Master himself, was brought to Jesus by his friend Philip. He had been associated in several business enterprises with Philip and, with him, was on the way down to see John the Baptist when they encountered Jesus.

Нафанаил — шестой и последний из лично избранных Учителем апостолов был приведен к Иисусу его другом Филиппом. Он был компаньоном Филиппа в нескольких коммерческих предприятиях и направлялся вместе с ним к Иоанну Крестителю, когда они повстречали Иисуса.

[139:6.2] When Nathaniel joined the apostles, he was twenty-five years old and was the next to the youngest of the group. He was the youngest of a family of seven, was unmarried, and the only support of aged and infirm parents, with whom he lived at Cana; his brothers and sister were either married or deceased, and none lived there. Nathaniel and Judas Iscariot were the two best educated men among the twelve. Nathaniel had thought to become a merchant.
Нафанаил стал апостолом в возрасте двадцати пяти лет и после Иоанна был самым молодым членом группы. Младший ребенок их семерых детей в семье он был холост и оставался единственной опорой престарелых и немощных родителей, вместе с которыми жил в Кане; некоторые из его братьев и сестер имели семьи, другие умерли, но ни один из них не жил в родном селении. Нафанаил и Иуда Искариот были наиболее образованными из двенадцати апостолов. Ранее Нафанаил собирался стать торговцем.

[139:6.3] Jesus did not himself give Nathaniel a nickname, but the twelve soon began to speak of him in terms that signified honesty, sincerity. He was «without guile.» And this was his great virtue; he was both honest and sincere. The weakness of his character was his pride; he was very proud of his family, his city, his reputation, and his nation, all of which is commendable if it is not carried too far. But Nathaniel was inclined to go to extremes with his personal prejudices. He was disposed to prejudge individuals in accordance with his personal opinions. He was not slow to ask the question, even before he had met Jesus, «Can any good thing come out of Nazareth?» But Nathaniel was not obstinate, even if he was proud. He was quick to reverse himself when he once looked into Jesus’ face.

Сам Иисус не дал Нафанаилу прозвища, но двенадцать апостолов вскоре начали называть его словами, означавшими честность, искренность. Он был «без обмана». И это было его огромным достоинством; он был и честным, и искренним. Недостатком его характера была гордость: он очень гордился своей семьей, своим городом, своей репутацией и своим народом, что само по себе достойно одобрения, если только не заходит слишком далеко. Однако Нафанаил был склонен доводить свои личные предубеждения до крайностей. Он имел обыкновение предвзято судить о других людях согласно своим личным представлениям. Еще до того, как увидеть Иисуса, он первым делом спросил: «Может ли что доброе прийти из Назарета?» Но несмотря на свою гордость, Нафанаил не был упрямцем. Он сразу же изменил свое отношение к Иисусу, как только взглянул ему в глаза.

[139:6.4] In many respects Nathaniel was the odd genius of the twelve. He was the apostolic philosopher and dreamer, but he was a very practical sort of dreamer. He alternated between seasons of profound philosophy and periods of rare and droll humor; when in the proper mood, he was probably the best storyteller among the twelve. Jesus greatly enjoyed hearing Nathaniel discourse on things both serious and frivolous. Nathaniel progressively took Jesus and the kingdom more seriously, but never did he take himself seriously.

Во многих отношениях Нафанаил был странным гением апостольской семьи. Среди апостолов он был философом и мечтателем, но это был весьма практичный тип мечтательства. Глубокие философские размышления сменялись у него периодами редкого и тонкого юмора. В хорошем настроении он становился лучшим рассказчиком среди апостолов. Иисус очень любил слушать рассуждения Нафанаила и о важном, и о пустяках. Постепенно Нафанаил начал более серьезно воспринимать Иисуса и царство, но он никогда не принимал всерьез самого себя.

[139:6.5] The apostles all loved and respected Nathaniel, and he got along with them splendidly, excepting Judas Iscariot. Judas did not think Nathaniel took his apostleship sufficiently seriously and once had the temerity to go secretly to Jesus and lodge complaint against him. Said Jesus: «Judas, watch carefully your steps; do not overmagnify your office. Who of us is competent to judge his brother? It is not the Father’s will that his children should partake only of the serious things of life. Let me repeat: I have come that my brethren in the flesh may have joy, gladness, and life more abundantly. Go then, Judas, and do well that which has been intrusted to you but leave Nathaniel, your brother, to give account of himself to God.» And the memory of this, with that of many similar experiences, long lived in the self-deceiving heart of Judas Iscariot.
Все апостолы любили и уважали Нафанаила и у него были превосходные отношения со всеми, кроме Иуды Искариота. Иуда считал, что Нафанаил недостаточно глубоко относится к своим обязанностям апостола и однажды осмелился втайне от других пойти к Иисусу и пожаловаться на Нафанаила. Иисус сказал: «Иуда, не оступись, не кичись своим положением. Кто из нас вправе судить своего брата? Воля Отца — не в том, чтобы его дети занимались в своей жизни только серьезными делами. Позволь повторить: я пришел для того, чтобы мои братья во плоти смогли получить больше радости, веселья и жили полнокровной жизнью. А потому ступай, Иуда и добросовестно выполняй порученное тебе, а своему брату Нафанаилу позволь самому отчитываться перед Богом».
И память об этом и многих других схожих случаях долго жила в заблуждающемся сердце Иуды Искариота.

[139:6.6] Many times, when Jesus was away on the mountain with Peter, James, and John, and things were becoming tense and tangled among the apostles, when even Andrew was in doubt about what to say to his disconsolate brethren, Nathaniel would relieve the tension by a bit of philosophy or a flash of humor; good humor, too.

Не раз, когда Иисус был в горах с Петром, Иаковом и Иоанном и отношения между апостолами становились натянутыми и сложными, когда даже Андрей не знал, что сказать своим печальным собратьям — Нафанаил разряжал обстановку философским замечанием или своей искрометной и доброй шуткой.

[139:6.7] Nathaniel’s duty was to look after the families of the twelve. He was often absent from the apostolic councils, for when he heard that sickness or anything out of the ordinary had happened to one of his charges, he lost no time in getting to that home. The twelve rested securely in the knowledge that their families’ welfare was safe in the hands of Nathaniel.
В обязанности Нафанаила входила забота о семьях апостолов. Он часто отсутствовал на апостольских собраниях, ибо когда узнавал, что болезнь или нечто чрезвычайное случилось с кем-то из его подопечных, то немедленно отправлялся туда. Апостолы могли быть уверены в том, что благополучие их семей находится в надежных руках Нафанаила.

[139:6.8] Nathaniel most revered Jesus for his tolerance. He never grew weary of contemplating the broadmindedness and generous sympathy of the Son of Man.
Нафанаил больше всего чтил Иисуса за его терпимость. Он неустанно размышлял о широте взглядов и великодушной благожелательности Сына Человеческого.

[139:6.9] Nathaniel’s father (Bartholomew) died shortly after Pentecost, after which this apostle went into Mesopotamia and India proclaiming the glad tidings of the kingdom and baptizing believers. His brethren never knew what became of their onetime philosopher, poet, and humorist. But he also was a great man in the kingdom and did much to spread his Master’s teachings, even though he did not participate in the organization of the subsequent Christian church. Nathaniel died in India.
Отец Нафанаила (Варфоломей) умер вскоре после Пятидесятницы, вслед за чем этот апостол отправился в Месопотамию и Индию, где возвещал благую весть царства и крестил верующих. Его собратья так и не узнали, что стало с их прежним товарищем — философом, поэтом и юмористом. Однако он также был великим человеком в царстве и сделал многое для распространения учений Иисуса, хотя и не принимал участия в последующей организации христианской церкви. Умер Нафанаил в Индии.

7. MATTHEW LEVI

7. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ

[139:7.1] Matthew, the seventh apostle, was chosen by Andrew. Matthew belonged to a family of tax gatherers, or publicans, but was himself a customs collector in Capernaum, where he lived. He was thirty-one years old and married and had four children. He was a man of moderate wealth, the only one of any means belonging to the apostolic corps. He was a good business man, a good social mixer, and was gifted with the ability to make friends and to get along smoothly with a great variety of people.
Матфей, седьмой апостол, был избран Андреем. Матфей принадлежал к семье сборщиков податей, или мытарей; сам же он был сборщиком налоговых пошлин в своем родном городе Капернауме. Ему был тридцать один год, он был женат и имел четырех детей. Матфей обладал небольшим состоянием, являясь единственным сколько-нибудь обеспеченным человеком из всего апостольского корпуса. Это был предприимчивый и компанейский человек, умевший дружить и поддерживать хорошие отношения с самыми разными людьми.

[139:7.2] Andrew appointed Matthew the financial representative of the apostles. In a way he was the fiscal agent and publicity spokesman for the apostolic organization. He was a keen judge of human nature and a very efficient propagandist. His is a personality difficult to visualize, but he was a very earnest disciple and an increasing believer in the mission of Jesus and in the certainty of the kingdom. Jesus never gave Levi a nickname, but his fellow apostles commonly referred to him as the «money-getter.»

Андрей назначил Матфея финансовым представителем апостолов. Он был своего рода финансовым агентом и представителем по связям с общественностью для апостольской организации. Он хорошо разбирался в людях и был сильным пропагандистом. Его личность плохо поддается описанию, однако он был весьма добросовестным учеником и все больше верил в миссию Иисуса и несомненность царства. Иисус не дал Левию прозвища, но собратья-апостолы обычно говорили о нем как о «добытчике денег».

[139:7.3] Levi’s strong point was his wholehearted devotion to the cause. That he, a publican, had been taken in by Jesus and his apostles was the cause for overwhelming gratitude on the part of the former revenue collector. However, it required some little time for the rest of the apostles, especially Simon Zelotes and Judas Iscariot, to become reconciled to the publican’s presence in their midst. Matthew’s weakness was his shortsighted and materialistic viewpoint of life. But in all these matters he made great progress as the months went by. He, of course, had to be absent from many of the most precious seasons of instruction as it was his duty to keep the treasury replenished.

Сильной чертой характера Левия была его безраздельная преданность общему делу. То что он, мытарь, был принят Иисусом и апостолами, служило причиной благодарности, переполнявшей бывшего сборщика налогов. Но потребовалось некоторое время, прежде чем остальные апостолы — в особенности Симон Зелот и Иуда Искариот — примирились с присутствием среди них мытаря. Слабостью Матфея был его близорукий и материалистический взгляд на жизнь. Однако со временем он добился огромного прогресса во всех этих вопросах. Но ему приходилось пропускать многие из самых ценных периодов обучения, ибо его обязанностью было следить за пополнением казны.

[139:7.4] It was the Master’s forgiving disposition which Matthew most appreciated. He would never cease to recount that faith only was necessary in the business of finding God. He always liked to speak of the kingdom as «this business of finding God.»
В Учителе Матфей больше всего ценил его готовность прощать. Он непрестанно повторял, что в деле нахождения Бога достаточно одной только веры. Он любил говорить о царстве как об «этом деле обретения Бога».

[139:7.5] Though Matthew was a man with a past, he gave an excellent account of himself, and as time went on, his associates became proud of the publican’s performances. He was one of the apostles who made extensive notes on the sayings of Jesus, and these notes were used as the basis of Isador’s subsequent narrative of the sayings and doings of Jesus, which has become known as the Gospel according to Matthew.

Хотя на Матфее лежало бремя прошлого, он зарекомендовал себя с лучшей стороны и постепенно его товарищи стали гордиться поступками мытаря. Он был одним из тех апостолов, которые записывали многие высказывания Иисуса и эти записи легли в основу последующего рассказа Исадора о словах и деяниях Иисуса, известного как Евангелие от Матфея.

[139:7.6] The great and useful life of Matthew, the business man and customs collector of Capernaum, has been the means of leading thousands upon thousands of other business men, public officials, and politicians, down through the subsequent ages, also to hear that engaging voice of the Master saying, «Follow me.» Matthew really was a shrewd politician, but he was intensely loyal to Jesus and supremely devoted to the task of seeing that the messengers of the coming kingdom were adequately financed.
Благодаря великой и полезной жизни Матфея — делового человека и сборщика налоговых пошлин, — многие тысячи деловых людей, государственных служащих и политических деятелей последующих веков тоже могли услышать подкупающие слова Учителя: «Следуй за мной».
Матфей действительно был расчетливым политиком, однако он хранил исключительную верность Иисусу и был в высшей степени предан задаче обеспечения вестников царства адекватным финансированием.

[139:7.7] The presence of Matthew among the twelve was the means of keeping the doors of the kingdom wide open to hosts of downhearted and outcast souls who had regarded themselves as long since without the bounds of religious consolation. Outcast and despairing men and women flocked to hear Jesus, and he never turned one away.
Присутствие Матфея среди двенадцати апостолов позволило широко распахнуть двери царства для множества павших духом и отвергнутых душ, давно уже считавших себя лишенными религиозного утешения. Целые толпы отверженных и отчаявшихся мужчин и женщин стремились услышать Иисуса и он не отверг ни от одного из них.

[139:7.8] Matthew received freely tendered offerings from believing disciples and the immediate auditors of the Master’s teachings, but he never openly solicited funds from the multitudes. He did all his financial work in a quiet and personal way and raised most of the money among the more substantial class of interested believers. He gave practically the whole of his modest fortune to the work of the Master and his apostles, but they never knew of this generosity, save Jesus, who knew all about it. Matthew hesitated openly to contribute to the apostolic funds for fear that Jesus and his associates might regard his money as being tainted; so he gave much in the names of other believers. During the earlier months, when Matthew knew his presence among them was more or less of a trial, he was strongly tempted to let them know that his funds often supplied them with their daily bread, but he did not yield. When evidence of the disdain of the publican would become manifest, Levi would burn to reveal to them his generosity, but always he managed to keep still.

Матфей принимал пожертвования, которые без какого-либо принуждения предлагали верующие последователи и непосредственные слушатели Учителя, однако он никогда не просил денег прямо. Вся его деятельность, связанная с финансированием, осуществлялась им тайно и лично; большей частью деньги собирались среди представителей наиболее состоятельного класса заинтересованных верующих. Практически все свое скромное состояние он потратил на нужды Учителя и его апостолов, но они так и не узнали о его щедрости, — за исключением Иисуса, который знал об этом все. Матфей не решался открыто вносить свои деньги в апостольскую казну из-за боязни, что Иисус и его товарищи посчитают их грязными; поэтому часто он давал деньги от имени других верующих. В первые месяцы, когда Матфей знал, что его присутствие среди апостолов было определенным испытанием, он чувствовал сильное искушение намекнуть им на то, что нередко они кормятся на его средства, однако подавлял этот соблазн. В тех случаях, когда проявлялось презрительное отношение к мытарю, Левий сгорал от желания раскрыть им свою щедрость, но он всегда сдерживал себя.

[139:7.9] When the funds for the week were short of the estimated requirements, Levi would often draw heavily upon his own personal resources. Also, sometimes when he became greatly interested in Jesus’ teaching, he preferred to remain and hear the instruction, even though he knew he must personally make up for his failure to solicit the necessary funds. But Levi did so wish that Jesus might know that much of the money came from his pocket! He little realized that the Master knew all about it. The apostles all died without knowing that Matthew was their benefactor to such an extent that, when he went forth to proclaim the gospel of the kingdom after the beginning of the persecutions, he was practically penniless.
Если оказывалось, что имевшихся в наличии средств недостаточно для покрытия недельных расходов, Левий часто брал крупные суммы из личных сбережений. Так же иногда, когда у него появлялся огромный интерес к учению Иисуса, он предпочитал остаться с остальными и послушать Учителя, даже если знал, что из-за этого ему придется самому внести нужную сумму. Но как же ему хотелось, чтобы Иисус узнал о том, что значительную часть денег он берет из собственного кармана! Он и не догадывался, что Учитель знает об этом все. Ни один из апостолов так никогда и не узнал, что Матфей был их благотворителем, причем в такой степени, что когда с началом преследований он отправился проповедовать евангелие царства, то остался практически без гроша.

[139:7.10] When these persecutions caused the believers to forsake Jerusalem, Matthew journeyed north, preaching the gospel of the kingdom and baptizing believers. He was lost to the knowledge of his former apostolic associates, but on he went, preaching and baptizing, through Syria, Cappadocia, Galatia, Bithynia, and Thrace. And it was in Thrace, at Lysimachia, that certain unbelieving Jews conspired with the Roman soldiers to encompass his death. And this regenerated publican died triumphant in the faith of a salvation he had so surely learned from the teachings of the Master during his recent sojourn on earth.
Когда эти преследования заставили апостолов покинуть Иерусалим, Матфей отправился на север, проповедуя евангелие царства и крестя верующих. Его прежние товарищи-апостолы утратили с ним связь, однако он продолжал идти вперед, проповедуя и крестя, через Сирию, Каппадокию, Галатию, Вифинию и Фракию. Именно здесь, во фракийском городе Лисимахии в результате сговора группы скептически настроенных евреев с римскими солдатами он встретил свою смерть. Так этот возрожденный мытарь погиб победителем — с верой в спасение, столь прочно усвоенной им из учений Иисуса в течение последних лет пребывания того на земле.

8. THOMAS DIDYMUS

8. ФОМА ДИДИМ

[139:8.1] Thomas was the eighth apostle, and he was chosen by Philip. In later times he has become known as «doubting Thomas,» but his fellow apostles hardly looked upon him as a chronic doubter. True, his was a logical, skeptical type of mind, but he had a form of courageous loyalty which forbade those who knew him intimately to regard him as a trifling skeptic.

Фома был восьмым апостолом и его выбрал Филипп. В последующие времена он стал известен как «Фома неверующий», однако его собратья-апостолы вряд ли считали его неисправимым скептиком. Да, он обладал логическим и скептическим складом ума, но его отважная преданность не позволяла близко знавшим его людям считать Фому банальным маловером.

[139:8.2] When Thomas joined the apostles, he was twenty-nine years old, was married, and had four children. Formerly he had been a carpenter and stone mason, but latterly he had become a fisherman and resided at Tarichea, situated on the west bank of the Jordan where it flows out of the Sea of Galilee, and he was regarded as the leading citizen of this little village. He had little education, but he possessed a keen, reasoning mind and was the son of excellent parents, who lived at Tiberias. Thomas had the one truly analytical mind of the twelve; he was the real scientist of the apostolic group.

Когда Фома присоединился к апостолам, ему было двадцать девять лет. Он был женат и имел четверых детей. Поначалу он работал плотником и каменщиком, но впоследствии стал рыбаком и поселился в Тарихее, находившейся на западном берегу Иордана у того места, где тот вытекает из Галилейского моря. Фома считался незаурядным человеком в этом небольшом селении. Он был мало образован, но обладал острым, рассудительным умом и был сыном прекрасных родителей, живших в Тивериаде. Из всех апостолов только Фома обладал поистине аналитическим разумом, в группе апостолов он был настоящим ученым.

[139:8.3] The early home life of Thomas had been unfortunate; his parents were not altogether happy in their married life, and this was reflected in Thomas’s adult experience. He grew up having a very disagreeable and quarrelsome disposition. Even his wife was glad to see him join the apostles; she was relieved by the thought that her pessimistic husband would be away from home most of the time. Thomas also had a streak of suspicion which made it very difficult to get along peaceably with him. Peter was very much upset by Thomas at first, complaining to his brother, Andrew, that Thomas was «mean, ugly, and always suspicious.» But the better his associates knew Thomas, the more they liked him. They found he was superbly honest and unflinchingly loyal. He was perfectly sincere and unquestionably truthful, but he was a natural-born faultfinder and had grown up to become a real pessimist. His analytical mind had become cursed with suspicion. He was rapidly losing faith in his fellow men when he became associated with the twelve and thus came in contact with the noble character of Jesus. This association with the Master began at once to transform Thomas’s whole disposition and to effect great changes in his mental reactions to his fellow men.

Детство Фомы в семье было несчастливым; брак его родителей нельзя назвать удачным, что отразилось на его взрослой жизни. Фома вырос с тяжелым и сварливым характером. Даже его жена была довольна, когда он стал одним из апостолов: она радовалась тому, что большую часть времени ее пессимистичный муж будет вдали от дома. Кроме того, Фоме была присуща некоторая подозрительность, поэтому с ним было трудно ужиться. Поначалу Петр был весьма разочарован Фомой и жаловался на него своему брату Андрею, называя его «ничтожным, противным и вечно недоверчивым». Но чем лучше товарищи Фомы узнавали его, тем больше он им нравился. Они убедились в его абсолютной честности и непоколебимой преданности. Фома был в высшей степени искренним и правдивым человеком, однако от природы был въедливым и вырос настоящим скептиком. Проклятием его аналитического разума была подозрительность. Он уже терял веру в людей, когда познакомился с апостолами и тем самым соприкоснулся с благородным характером Иисуса. Связь с Учителем сразу же привела к изменениям в характере Фомы и к огромным переменам в его отношениях с другими людьми.

[139:8.4] Thomas’s great strength was his superb analytical mind coupled with his unflinching courage — when he had once made up his mind. His great weakness was his suspicious doubting, which he never fully overcame throughout his whole lifetime in the flesh.

Великая сила Фомы заключалась в его превосходном аналитическом разуме в сочетании с несокрушимой отвагой, наполняющей его после выбора того или иного решения. Его огромной слабостью была подозрительность в сочетании с нерешительностью, которую он так и не преодолел за всю свою жизнь во плоти.

[139:8.5] In the organization of the twelve Thomas was assigned to arrange and manage the itinerary, and he was an able director of the work and movements of the apostolic corps. He was a good executive, an excellent businessman, but he was handicapped by his many moods; he was one man one day and another man the next. He was inclined toward melancholic brooding when he joined the apostles, but contact with Jesus and the apostles largely cured him of this morbid introspection.

В организации двенадцати апостолов в обязанности Фомы входило составление и планирование маршрутов и он умело управлял работой и передвижениями апостольского корпуса. Он был хорошим распорядителем, великолепным предпринимателем, однако ему мешало его переменчивое настроение; сегодня он был одним человеком, завтра — становился другим. Когда Фома присоединился к апостолам, он был склонен к меланхолии, однако общение с Иисусом и другими апостолами в значительной мере излечило его от этого болезненного самоанализа.

[139:8.6] Jesus enjoyed Thomas very much and had many long, personal talks with him. His presence among the apostles was a great comfort to all honest doubters and encouraged many troubled minds to come into the kingdom, even if they could not wholly understand everything about the spiritual and philosophic phases of the teachings of Jesus. Thomas’s membership in the twelve was a standing declaration that Jesus loved even honest doubters.
Иисусу очень нравился Фома, с которым он провел много длительных бесед с глазу на глаз. Его присутствие среди апостолов было огромным утешением для всех честных скептиков и помогло многим смущенным разумам войти в царство, даже если они не могли целиком понять всех духовных и философских аспектов учений Иисуса. Апостольство Фомы было неизменным свидетельством того, что Иисус любит и честных скептиков.

[139:8.7] The other apostles held Jesus in reverence because of some special and outstanding trait of his replete personality, but Thomas revered his Master because of his superbly balanced character. Increasingly Thomas admired and honored one who was so lovingly merciful yet so inflexibly just and fair; so firm but never obstinate; so calm but never indifferent; so helpful and so sympathetic but never meddlesome or dictatorial; so strong but at the same time so gentle; so positive but never rough or rude; so tender but never vacillating; so pure and innocent but at the same time so virile, aggressive, and forceful; so truly courageous but never rash or foolhardy; such a lover of nature but so free from all tendency to revere nature; so humorous and so playful, but so free from levity and frivolity. It was this matchless symmetry of personality that so charmed Thomas. He probably enjoyed the highest intellectual understanding and personality appreciation of Jesus of any of the twelve.
Если другие апостолы чтили Иисуса из-за какой-то особенной и выдающейся черты его многогранной личности, то Фома почитал своего Учителя из-за его в высшей степени гармоничного характера. Фома все больше восхищался и уважал того, кто был столь любвеобильно милосердным, но и столь непреклонно справедливым и беспристрастным; столь твердым, но не своевольным; столь спокойным, но не безразличным; столь предупредительным и благожелательным, но не назойливым и не деспотичным; столь сильным и одновременно столь мягким; столь уверенным, но не грубым и не резким; столь деликатным, но чуждым нерешительности; столь чистым и невинным — и в то же время столь мужественным, решительным и убедительным; столь истинно отважным, но не безрассудным и не авантюрным; столь любящим природу, но столь свободным от какого-либо поклонения ей; столь веселым и шутливым, но свободным от легкомыслия или беспечности. Именно эта несравненная соразмерность личности так покорила Фому. Из всех апостолов он, возможно, обладал лучшим интеллектуальным пониманием Иисуса и способностью по достоинству оценить его личность.

[139:8.8] In the councils of the twelve Thomas was always cautious, advocating a policy of safety first, but if his conservatism was voted down or overruled, he was always the first fearlessly to move out in execution of the program decided upon. Again and again would he stand out against some project as being foolhardy and presumptuous; he would debate to the bitter end, but when Andrew would put the proposition to a vote, and after the twelve would elect to do that which he had so strenuously opposed, Thomas was the first to say, «Let’s go!» He was a good loser. He did not hold grudges nor nurse wounded feelings. Time and again did he oppose letting Jesus expose himself to danger, but when the Master would decide to take such risks, always was it Thomas who rallied the apostles with his courageous words, «Come on, comrades, let’s go and die with him.»

В советах двенадцати Фома всегда был осмотрителен и настаивал на соблюдении осторожности, однако если его консервативная линия не встречала достаточной поддержки или отвергалась, он всегда был первым, кто бесстрашно отправлялся исполнять принятый план. Вновь и вновь он выступал против какой-нибудь идеи, считая ее проявлением безрассудства и излишней самоуверенности; он спорил до самого конца, но когда Андрей выносил вопрос на голосование и апостолы решали сделать то, против чего он столь упорно возражал, Фома был первым, кто говорил: «Пошли!» Он умел проигрывать. Он не был злопамятным и не таил оскорбленных чувств. Раз за разом он возражал против того, чтобы Иисус подвергал себя опасности, но если Учитель решал пойти на риск, Фома неизменно сплачивал апостолов своим отважным призывом: «Вперед, друзья — пойдем же на смерть вместе с ним».

[139:8.9] Thomas was in some respects like Philip; he also wanted «to be shown,» but his outward expressions of doubt were based on entirely different intellectual operations. Thomas was analytical, not merely skeptical. As far as personal physical courage was concerned, he was one of the bravest among the twelve.
В некоторых отношениях Фома был похож на Филиппа; он тоже хотел, чтобы ему «показали», однако его внешние проявления сомнения опирались на совершенно иные интеллектуальные доводы. Фома был аналитиком, а не просто скептиком. Что касалось личной физической отваги, то он был одним из самых храбрых среди двенадцати апостолов.

[139:8.10] Thomas had some very bad days; he was blue and downcast at times. The loss of his twin sister when he was nine years old had occasioned him much youthful sorrow and had added to his temperamental problems of later life. When Thomas would become despondent, sometimes it was Nathaniel who helped him to recover, sometimes Peter, and not infrequently one of the Alpheus twins. When he was most depressed, unfortunately he always tried to avoid coming in direct contact with Jesus. But the Master knew all about this and had an understanding sympathy for his apostle when he was thus afflicted with depression and harassed by doubts.

У Фомы бывали очень тяжелые дни; временами он становился мрачным и унылым. Утрата сестры-близнеца в возрасте девяти лет во многом стала причиной его юношеской печали и усугубила проблемы его характера в более поздний период жизни. Когда Фома впадал в уныние, то иногда ему помогал прийти в себя Нафанаил, иногда — Петр, а нередко — один из близнецов Алфеевых. К сожалению, в периоды наибольшей депрессии он всегда избегал прямого контакта с Иисусом. Однако Учитель знал об этом все и с понимающим сочувствием относился к своему страдавшему меланхолией и одолеваемому сомнениями апостолу.

[139:8.11] Sometimes Thomas would get permission from Andrew to go off by himself for a day or two. But he soon learned that such a course was not wise; he early found that it was best, when he was downhearted, to stick close to his work and to remain near his associates. But no matter what happened in his emotional life, he kept right on being an apostle. When the time actually came to move forward, it was always Thomas who said, «Let’s go!»

Иногда Фома получал от Андрея разрешение покинуть остальных и уединиться на один-два дня, но вскоре понял неразумность такого пути; он быстро убедился в том, что лучшее средство в период уныния — продолжать работать и держаться ближе своих товарищей. Однако какие бы чувства ни владели им, он оставался настоящим апостолом. Когда приходило время действовать, именно Фома всегда говорил: «Пойдем!»
[139:8.12] Thomas is the great example of a human being who has doubts, faces them, and wins. He had a great mind; he was no carping critic. He was a logical thinker; he was the acid test of Jesus and his fellow apostles. If Jesus and his work had not been genuine, it could not have held a man like Thomas from the start to the finish. He had a keen and sure sense of fact.
At the first appearance of fraud or deception Thomas would have forsaken them all. Scientists may not fully understand all about Jesus and his work on earth, but there lived and worked with the Master and his human associates a man whose mind was that of a true scientist — Thomas Didymus — and he believed in Jesus of Nazareth.
Фома служит прекрасным примером человека, который сомневаясь, не отступает и побеждает. Он обладал великолепным разумом; он не был придирчивым критиканом. Это был человек логического склада ума, мыслитель; он стал пробным камнем для Иисуса и своих собратьев-апостолов. Если бы Иисус и его труд не были подлинными, такого человека как Фома невозможно было бы удержать от начала до конца. Он обладал острым и безошибочным чувством правды. При первом же признаке мошенничества или обмана, Фома оставил бы их. Ученые могут не до конца понимать Иисуса и его труд на земле, однако с Учителем и его человеческими соратниками жил и трудился человек, обладавший разумом настоящего ученого — Фома Дидим, и он верил в Иисуса Назарянина.

[139:8.13] Thomas had a trying time during the days of the trial and crucifixion. He was for a season in the depths of despair, but he rallied his courage, stuck to the apostles, and was present with them to welcome Jesus on the Sea of Galilee. For a while he succumbed to his doubting depression but eventually rallied his faith and courage. He gave wise counsel to the apostles after Pentecost and, when persecution scattered the believers, went to Cyprus, Crete, the North African coast, and Sicily, preaching the glad tidings of the kingdom and baptizing believers. And Thomas continued preaching and baptizing until he was apprehended by the agents of the Roman government and was put to death in Malta. Just a few weeks before his death he had begun the writing of the life and teachings of Jesus.
Дни суда и распятия стали тяжелым испытанием для Фомы. Некоторое время он пребывал в бездне отчаяния, но собрался с силами, остался с апостолами и вместе с ними приветствовал Иисуса на Галилейском море. На какое-то время он поддался полной сомнений депрессии, но в итоге вновь обрел веру и мужество. После Пятидесятницы он помогал апостолам мудрым советом, а когда преследования рассеяли верующих, отправился на Кипр, Крит, побережье Северной Африки и в Сицилию, проповедуя благую весть царства и крестя верующих. Фома продолжал проповедовать и крестить до тех пор, пока по приказу Рима не был схвачен и казнен на Мальте. Всего за несколько недель до смерти он приступил к описанию жизни и учений Иисуса.

9 and 10. JAMES AND JUDAS ALPHEUS

9 и 10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ

[139:9.1] James and Judas the sons of Alpheus, the twin fishermen living near Kheresa, were the ninth and tenth apostles and were chosen by James and John Zebedee. They were twenty-six years old and married, James having three children, Judas two.
Сыновья Алфея Иаков и Иуда были рыбаками и жили недалеко от Хересы; Иаков и Иоанн Зеведеевы избрали их девятым и десятым апостолами. Им было по двадцать шесть лет, они были женаты, у Иакова было трое детей, у Иуды — двое.

[139:9.2] There is not much to be said about these two commonplace fisherfolk. They loved their Master and Jesus loved them, but they never interrupted his discourses with questions. They understood very little about the philosophical discussions or the theological debates of their fellow apostles, but they rejoiced to find themselves numbered among such a group of mighty men. These two men were almost identical in personal appearance, mental characteristics, and extent of spiritual perception. What may be said of one should be recorded of the other.

Мало что можно сказать об этих простых рыбаках. Они любили своего Учителя, а Иисус любил их, однако они никогда не прерывали его рассуждений вопросами. Плохо понимая философские беседы и теологические дебаты собратьев-апостолов, они ликовали из-за того, что оказались среди столь могущественных людей. Оба они были практически идентичны по своему внешнему облику, умственным способностям и глубине духовного восприятия. То, что можно сказать об одном, справедливо и для другого.

[139:9.3] Andrew assigned them to the work of policing the multitudes. They were the chief ushers of the preaching hours and, in fact, the general servants and errand boys of the twelve. They helped Philip with the supplies, they carried money to the families for Nathaniel, and always were they ready to lend a helping hand to any one of the apostles.

Андрей поручил им следить за порядком в толпах. Они были главными блюстителями порядка во время проповедей и фактически слугами и посыльными для других апостолов. Они помогали Филиппу со снабжением, относили деньги семьям вместо Нафанаила и всегда были готовы помочь любому из апостолов.

[139:9.4] The multitudes of the common people were greatly encouraged to find two like themselves honored with places among the apostles. By their very acceptance as apostles these mediocre twins were the means of bringing a host of fainthearted believers into the kingdom. And, too, the common people took more kindly to the idea of being directed and managed by official ushers who were very much like themselves.

Толпы простых людей испытывали огромное воодушевление, когда видели среди апостолов подобных себе, удостоенных столь высокой чести. Сам факт принятия в апостолы этих недалеких близнецов был средством привлечения в царство множества нерешительных верующих. Кроме того, простые люди более благосклонно относились к тому, что ими руководили и управляли официальные блюстители порядка, во многом похожие на них самих.

[139:9.5] James and Judas, who were also called Thaddeus and Lebbeus, had neither strong points nor weak points. The nicknames given them by the disciples were good-natured designations of mediocrity. They were «the least of all the apostles»; they knew it and felt cheerful about it.
Иаков и Иуда, которых также называли Фаддеем и Леввеем, не имели ни сильных, ни слабых сторон. Прозвища, данные им учениками, были добродушным обозначением заурядности. Они были «меньшими из всех апостолов», знали это и с радостью принимали такое положение дел.

[139:9.6] James Alpheus especially loved Jesus because of the Master’s simplicity. These twins could not comprehend the mind of Jesus, but they did grasp the sympathetic bond between themselves and the heart of their Master. Their minds were not of a high order; they might even reverently be called stupid, but they had a real experience in their spiritual natures. They believed in Jesus; they were sons of God and fellows of the kingdom.

Иаков Алфеев особеннолюбил Иисуса из-за его простоты. Эти близнецы не могли постигнуть разум Иисуса, однако в полной мере сознавали узы благожелательности, связывающие их с сердцем Учителя. Они не обладали большим умом; при всем уважении к ним, их можно было бы назвать даже глупыми, но в своей духовной сущности они обрели настоящий опыт. Они верили в Иисуса; они были сынами Бога и собратьями в царстве.

[139:9.7] Judas Alpheus was drawn toward Jesus because of the Master’s unostentatious humility. Such humility linked with such personal dignity made a great appeal to Judas. The fact that Jesus would always enjoin silence regarding his unusual acts made a great impression on this simple child of nature.
Иуду Алфеева притягивала к Иисусу непоказная скромность Учителя. Подобная скромность в сочетании с таким личным достоинством чрезвычайно импонировала Иуде. То, что Иисус всегда умалчивал о своих необычных деяниях, производило огромное впечатление на этого неприметного дитя природы.

[139:9.8] The twins were good-natured, simple-minded helpers, and everybody loved them. Jesus welcomed these young men of one talent to positions of honor on his personal staff in the kingdom because there are untold millions of other such simple and fear-ridden souls on the worlds of space whom he likewise wishes to welcome into active and believing fellowship with himself and his outpoured Spirit of Truth. Jesus does not look down upon littleness, only upon evil and sin. James and Judas were little, but they were also faithful.
They were simple and ignorant, but they were also big-hearted, kind, and generous.
Близнецы были добродушными и бесхитростными помощниками и все любили их. Иисус пригласил этих молодых людей одного таланта занять почетное место в царстве и войти в его личное окружение потому, что в пространственно-временных мирах живут бесчисленные миллионы таких же простодушных и охваченных страхом душ, которым он также предлагает активные вероисповедные дружеские отношения с ним и его излитым Духом Истины. Иисус презирает не незначительность, а лишь зло и грех. Иаков и Иуда были малы, но они были верны.
Они были простыми и невежественными людьми, но они были также сердечными, добрыми и щедрыми.

[139:9.9] And how gratefully proud were these humble men on that day when the Master refused to accept a certain rich man as an evangelist unless he would sell his goods and help the poor. When the people heard this and beheld the twins among his counselors, they knew of a certainty that Jesus was no respecter of persons. But only a divine institution — the kingdom of heaven — could ever have been built upon such a mediocre human foundation!

И сколь преисполнены благодарной гордостью были эти скромные люди в тот день, когда Учитель отказался принять некоего богатого человека в качестве проповедника евангелия, пока тот не продаст свои товары и не поможет бедным! Когда бедняки слышали это и видели близнецов среди его советников, они знали доподлинно, что Иисус нелицеприятен. И только божественная организация — царство небесное — могло быть построено на столь заурядном человеческом фундаменте!

[139:9.10] Only once or twice in all their association with Jesus did the twins venture to ask questions in public. Judas was once intrigued into asking Jesus a question when the Master had talked about revealing himself openly to the world. He felt a little disappointed that there were to be no more secrets among the twelve, and he made bold to ask: «But, Master, when you do thus declare yourself to the world, how will you favor us with special manifestations of your goodness?»
Лишь один или два раза за все время их общения с Иисусом близнецы решились обратиться с вопросом в присутствии других. Проснувшийся у Иуды интерес побудил его задать вопрос после того, как Учитель сказал об открытом явлении себя миру. Иуда был несколько разочарован тем, что у двенадцати апостолов не останется секретов и решился спросить: «Но Учитель, являя так себя миру, как ты отметишь нас особым проявлением твоей доброты?»

[139:9.11] The twins served faithfully until the end, until the dark days of trial, crucifixion, and despair. They never lost their heart faith in Jesus, and (save John) they were the first to believe in his resurrection. But they could not comprehend the establishment of the kingdom. Soon after their Master was crucified, they returned to their families and nets; their work was done. They had not the ability to go on in the more complex battles of the kingdom. But they lived and died conscious of having been honored and blessed with four years of close and personal association with a Son of God, the sovereign maker of a universe.
Близнецы добросовестно служили до самого конца — до черных дней суда, распятия и отчаяния. В своих сердцах они никогда не теряли веру в Иисуса и (не считая Иоанна) первыми поверили в воскресение. Но они не могли понять установления царства. Вскоре после того, как их Учитель был распят, они вернулись к своим семьям и сетям; их труд был завершен. Они не обладали способностями для более сложных сражений во имя царства. Однако они жили и умерли с сознанием того, что были удостоены и благословлены четырьмя годами тесной и личной связи с Сыном Бога, полновластным творцом вселенной.

11. SIMON THE ZEALOT

11. СИМОН ЗЕЛОТ

[139:11.1] Simon Zelotes, the eleventh apostle, was chosen by Simon Peter. He was an able man of good ancestry and lived with his family at Capernaum. He was twenty-eight years old when he became attached to the apostles. He was a fiery agitator and was also a man who spoke much without thinking. He had been a merchant in Capernaum before he turned his entire attention to the patriotic organization of the Zealots.
Симон Зелот, одиннадцатый апостол, был избран Симоном Петром. Он был способным человеком, имел хорошее происхождение и жил со своей семьей в Капернауме. Когда он присоединился к апостолам, ему было двадцать восемь лет. Он был пламенным агитатором, но человеком, который много говорил, не подумав. До того, как посвятить всего себя патриотической организации зелотов, он был торговцем в Капернауме.

[139:11.2] Simon Zelotes was given charge of the diversions and relaxation of the apostolic group, and he was a very efficient organizer of the play life and recreational activities of the twelve.

Симон Зелот отвечал за развлечения и отдых апостольской группы и был весьма умелым организатором досуга и отдыха двенадцати апостолов.

[139:11.3] Simon’s strength was his inspirational loyalty. When the apostles found a man or woman who floundered in indecision about entering the kingdom, they would send for Simon. It usually required only about fifteen minutes for this enthusiastic advocate of salvation through faith in God to settle all doubts and remove all indecision, to see a new soul born into the «liberty of faith and the joy of salvation.»

Сильной стороной характера Симона была его воодушевляющая преданность. Когда апостолы встречали мужчину или женщину, которые терзались сомнениями относительно вступления в царство, они посылали Симона. Обычно этому вдохновенному стороннику спасения через веру в Бога требовалось не более пятнадцати минут, чтобы развеять все сомнения, устранить любые колебания и увидеть рождение новой души в «свободе веры и радости спасения».

[139:11.4] Simon’s great weakness was his material-mindedness. He could not quickly change himself from a Jewish nationalist to a spiritually minded internationalist. Four years was too short a time in which to make such an intellectual and emotional transformation, but Jesus was always patient with him.

Огромной слабостью Симона был его материалистический склад ума. Он не мог быстро превратиться из еврейского националиста в духовного интернационалиста. Четыре года — слишком короткий срок для такой интеллектуальной и эмоциональной трансформации, однако Иисус всегда был с ним терпелив.

[139:11.5] The one thing about Jesus which Simon so much admired was the Master’s calmness, his assurance, poise, and inexplicable composure.
В Иисусе Симона больше всего восхищало спокойствие Учителя, его уверенность, выдержка и непостижимое самообладание.

[139:11.6] Although Simon was a rabid revolutionist, a fearless firebrand of agitation, he gradually subdued his fiery nature until he became a powerful and effective preacher of «Peace on earth and good will among men.» Simon was a great debater; he did like to argue. And when it came to dealing with the legalistic minds of the educated Jews or the intellectual quibblings of the Greeks, the task was always assigned to Simon.

Симон был неистовым революционером, бесстрашным зачинщиком волнений, но он постепенно усмирял свою пылкую натуру, пока не стал ярким и убедительным проповедником «мира на земле и доброй воли среди людей». Симон был искусным спорщиком и любил поспорить. Когда приходилось иметь дело с законничеством образованных евреев или с интеллектуальными софизмами греков, то такая задача всегда поручалась Симону.

[139:11.7] He was a rebel by nature and an iconoclast by training, but Jesus won him for the higher concepts of the kingdom of heaven. He had always identified himself with the party of protest, but he now joined the party of progress, unlimited and eternal progression of spirit and truth. Simon was a man of intense loyalties and warm personal devotions, and he did profoundly love Jesus.
Симон был мятежником по своей природе и бунтарем по воспитанию, однако Иисус сумел обратить его к более высоким представлениям о царстве небесном. Симон всегда отождествлял себя с партией протеста; теперь же он присоединился к партии прогресса — неограниченного и вечного восхождения в духе и истине. Симон был человеком огромной верности, горячей личной преданности и очень глубоко любил Иисуса.

[139:11.8] Jesus was not afraid to identify himself with business men, laboring men, optimists, pessimists, philosophers, skeptics, publicans, politicians, and patriots.
Иисус не боялся связывать себя с коммерсантами, тружениками, оптимистами, пессимистами, философами, скептиками, мытарями, политиками и патриотами.

[139:11.9] The Master had many talks with Simon, but he never fully succeeded in making an internationalist out of this ardent Jewish nationalist. Jesus often told Simon that it was proper to want to see the social, economic, and political orders improved, but he would always add: «That is not the business of the kingdom of heaven. We must be dedicated to the doing of the Father’s will. Our business is to be ambassadors of a spiritual government on high, and we must not immediately concern ourselves with aught but the representation of the will and character of the divine Father who stands at the head of the government whose credentials we bear.» It was all difficult for Simon to comprehend, but gradually he began to grasp something of the meaning of the Master’s teaching.
Учитель часто беседовал с Симоном, но ему так и не удалось превратить этого ревностного еврейского националиста в интернационалиста. Иисус часто говорил Симону, что человеку свойственно желать улучшения социального, экономического и политического положения, однако при этом неизменно добавлял: «Это не имеет отношения к небесному царству. Мы должны посвятить себя исполнению воли Отца. Наше дело — быть вестниками небесного духовного правления и мы не должны непосредственно заниматься чем-либо иным, кроме выражения воли и характера божественного Отца, стоящего во главе правления, чьим доверием мы обличены».
Все это Симону было трудно понять, но постепенно он в некоторой степени начал постигать смысл учения Иисуса.

[139:11.10] After the dispersion because of the Jerusalem persecutions, Simon went into temporary retirement. He was literally crushed. As a nationalist patriot he had surrendered in deference to Jesus’ teachings; now all was lost. He was in despair, but in a few years he rallied his hopes and went forth to proclaim the gospel of the kingdom.

Когда иерусалимские преследования рассеяли учеников, Симон временно прекратил свою деятельность. Он был буквально сломлен. Как патриот-националист, он отдал всего себя ради учений Иисуса; и вот все было потеряно. Он впал в отчаяние, но через несколько лет вновь исполнился надеждой и отправился в путь, возвещая евангелие царства.

[139:11.11] He went to Alexandria and, after working up the Nile, penetrated into the heart of Africa, everywhere preaching the gospel of Jesus and baptizing believers. Thus he labored until he was an old man and feeble. And †
Он прибыл в Александрию и поднявшись к верховьям Нила, проник в глубинные районы Африки, повсюду проповедуя евангелие Иисуса и крестя верующих. Так он трудился, пока не превратился в немощного старика. Он умер и был похоронен в самом сердце Африки.

12. JUDAS ISCARIOT

12. ИУДА ИСКАРИОТ

[139:12.1] Judas Iscariot, the twelfth apostle, was chosen by Nathaniel. He was born in Kerioth, a small town in southern Judea. When he was a lad, his parents moved to Jericho, where he lived and had been employed in his father’s various business enterprises until he became interested in the preaching and work of John the Baptist. Judas’ parents were Sadducees, and when their son joined John’s disciples, they disowned him.
Иуда Искариот, двенадцатый апостол, был избран Нафанаилом. Он родился в Кериоте — небольшом городке в южной Иудее. Когда Иуда был подростком, его родители перебрались в Иерихон, где он жил и служил в различных коммерческих предприятиях своего отца, пока не заинтересовался проповедью и деяниями Иоанна Крестителя. Родители Иуды были саддукеями и когда их сын примкнул к ученикам Иоанна, отреклись от него.

[139:12.2] When Nathaniel met Judas at Tarichea, he was seeking employment with a fish-drying enterprise at the lower end of the Sea of Galilee. He was thirty years of age and unmarried when he joined the apostles. He was probably the best-educated man among the twelve and the only Judean in the Master’s apostolic family. Judas had no outstanding trait of personal strength, though he had many outwardly appearing traits of culture and habits of training. He was a good thinker but not always a truly honest
thinker. Judas did not really understand himself; he was not really sincere in dealing with himself.
Нафанаил встретил Иуду в Тарихее, где тот искал работу на рыбосушильном предприятии у южной оконечности Галилейского моря. Когда Иуда примкнул к апостолам, ему было тридцать лет и он был холост. Из двенадцати он был, возможно, самым образованным и единственным в апостольской семье Учителя выходцем из Иудеи. Личность Иуды не отличалась какими-либо яркими чертами, но он обладал многими внешними признаками культурного и воспитанного человека. Он был хорошим мыслителем, но не всегда по-настоящему честным
мыслителем. Иуда плохо понимал себя и не отличался искренностью в общении с самим собой.

[139:12.3] Andrew appointed Judas treasurer of the twelve, a position which he was eminently fitted to hold, and up to the time of the betrayal of his Master he discharged the responsibilities of his office honestly, faithfully, and most efficiently.
Андрей назначил Иуду апостольским казначеем и тот полностью соответствовал такой должности; вплоть до своего предательства Учителя он исполнял обязанности честно, преданно и наиболее результативно.

[139:12.4] There was no special trait about Jesus which Judas admired above the generally attractive and exquisitely charming personality of the Master. Judas was never able to rise above his Judean prejudices against his Galilean associates; he would even criticize in his mind many things about Jesus. Him whom eleven of the apostles looked upon as the perfect man, as the «one altogether lovely and the chiefest among ten thousand,» this self-satisfied Judean often dared to criticize in his own heart. He really entertained the notion that Jesus was timid and somewhat afraid to assert his own power and authority.
В Иисусе не было какой-либо особой черты, которая восхищала бы Иуду и которую он выделял бы из всесторонне привлекательной и чрезвычайно обаятельной личности Учителя. Иуда так и не смог возвыситься над своими предвзятыми мнениями иудеянина о своих товарищах-галилеянах. Про себя он критиковал многое даже в Иисусе. Не раз этот самодовольный иудеянин осмеливался в глубине души подвергать критике даже того, на кого одиннадцать апостолов смотрели как на совершенного человека, который был «самым прекрасным и выделялся из десяти тысяч». Иуда в самом деле считал, что Иисус был нерешительным и в некотором смысле боялся утвердить собственное могущество и власть.

[139:12.5] Judas was a good business man. It required tact, ability, and patience, as well as painstaking devotion, to manage the financial affairs of such an idealist as Jesus, to say nothing of wrestling with the helter-skelter business methods of some of his apostles. Judas really was a great executive, a farseeing and able financier. And he was a stickler for organization. None of the twelve ever criticized Judas. As far as they could see, Judas Iscariot was a matchless treasurer, a learned man, a loyal (though sometimes critical) apostle, and in every sense of the word a great success. The apostles loved Judas; he was really one of them. He must have believed in Jesus, but we doubt whether he really loved
the Master with a whole heart. The case of Judas illustrates the truthfulness of that saying: «There is a way that seems right to a man, but the end thereof is death.» It is altogether possible to fall victim to the peaceful deception of pleasant adjustment to the paths of sin and death. Be assured that Judas was always financially loyal to his Master and his fellow apostles. Money could never have been the motive for his betrayal of the Master.
Иуда был хорошим коммерсантом. Требовался такт, способности, терпение, равно как и неукоснительная приверженность своему делу для того, чтобы вести финансовые дела такого идеалиста как Иисус, не говоря уже о борьбе с безалаберностью в деловых вопросах некоторых апостолов. Иуда в самом деле был хорошим управляющим, дальновидным и способным финансистом. Он был активным сторонником организованности. Никто из двенадцати никогда не критиковал Иуду. Насколько они могли понять, Иуда Искариот был непревзойденным казначеем, образованным и лояльным (хотя иногда критически настроенным) апостолом и во всех отношениях преуспевающим человеком. Апостолы любили Иуду; он действительно был одним из них. Наверное он верил в Иисуса, однако мы сомневаемся, чтобы он действительно любил
Учителя всем сердцем. Случай Иуды иллюстрирует справедливость выражения: «Иной путь кажется человеку правильным, но в конце пути — смерть». Человеку легко пасть жертвой незаметного обольщения — приятного приспособления к путям греха и смерти. Не сомневайтесь в том, что в финансовом отношении Иуда всегда был лоялен по отношению к Учителю и своим собратьям-апостолам. Деньги никогда не могли бы стать мотивом его предательства Учителя.

[139:12.6] Judas was an only son of unwise parents. When very young, he was pampered and petted; he was a spoiled child. As he grew up, he had exaggerated ideas about his self-importance. He was a poor loser. He had loose and distorted ideas about fairness; he was given to the indulgence of hate and suspicion. He was an expert at misinterpretation of the words and acts of his friends. All through his life Judas had cultivated the habit of getting even with those whom he fancied had mistreated him. His sense of values and loyalties was defective.
Иуда был единственным сыном неблагоразумных родителей. В детстве его баловали и ласкали; он был испорченным ребенком. Он вырос, имея преувеличенное представление о собственной значимости. Он не умел проигрывать. Его представления о справедливости были расплывчатыми и превратными; он лелеял в себе чувства ненависти и подозрительности. Он был мастером превратного толкования слов и поступков своих друзей. Всю свою жизнь Иуда культивировал в себе привычку сводить счеты с теми, кто, как ему казалось, плохо обходился с ним. Он обладал извращенным представлением о ценностях и преданности.

[139:12.7] To Jesus, Judas was a faith adventure. From the beginning the Master fully understood the weakness of this apostle and well knew the dangers of admitting him to fellowship. But it is the nature of the Sons of God to give every created being a full and equal chance for salvation and survival. Jesus wanted not only the mortals of this world but the onlookers of innumerable other worlds to know that, when doubts exist as to the sincerity and wholeheartedness of a creature’s devotion to the kingdom, it is the invariable practice of the Judges of men fully to receive the doubtful candidate. The door of eternal life is wide open to all; «whosoever will may come»; there are no restrictions or qualifications save the faith
of the one who comes.
Для Иисуса Иуда был подвигом веры. С самого начала Учитель прекрасно понимал слабости этого апостола и хорошо видел, какой опасностью чревато принятие его в братство. Однако такова сущность Сынов Бога — давать каждому созданному существу полную и равную возможность спасения и продолжения жизни. Иисус хотел, чтобы не только смертные данного мира, но и наблюдатели в бесчисленных других мирах знали, что когда возникает сомнение в искренней и беззаветной преданности царству, неизменной практикой стоящих над людьми Судей становится полное принятие сомнительного кандидата. Дверь в вечную жизнь широко открыта для всех; «всякий желающий может войти»; нет никаких ограничений или условий, кроме веры входящего
.

[139:12.8] This is just the reason why Jesus permitted Judas to go on to the very end, always doing everything possible to transform and save this weak and confused apostle. But when light is not honestly received and lived up to, it tends to become darkness within the soul. Judas grew intellectually regarding Jesus’ teachings about the kingdom, but he did not make progress in the acquirement of spiritual character as did the other apostles. He failed to make satisfactory personal progress in spiritual experience.
Именно поэтому Иисус позволил Иуде идти до самого конца, всегда делая все возможное для того, чтобы изменить и спасти этого слабого и запутавшегося апостола. Однако если свет не принимают честно и не живут в согласии с ним, то в душе он постепенно превращается во тьму. Интеллектуально Иуда возрастал в понимании учения Иисуса о царстве, но в отличие от остальных апостолов, он не продвинулся в обретении духовного характера. Ему не удалось добиться удовлетворительного личного прогресса в духовном опыте.

[139:12.9] Judas became increasingly a brooder over personal disappointment, and finally he became a victim of resentment. His feelings had been many times hurt, and he grew abnormally suspicious of his best friends, even of the Master. Presently he became obsessed with the idea of getting even, anything to avenge himself, yes, even betrayal of his associates and his Master.

Иуда все глубже погружался в размышления о собственных разочарованиях и в итоге пал жертвой негодования. Его чувства нередко задевались и он начал относиться с патологической подозрительностью к своим лучшим друзьям — и даже к Учителю. Вскоре его поглотила идея сведения счетов; он был готов пойти на все, чтобы отомстить за себя — вплоть до предательства своих товарищей и своего Учителя.
[139:12.10] But these wicked and dangerous ideas did not take definite shape until the day when a grateful woman broke an expensive box of incense at Jesus’ feet. This seemed wasteful to Judas, and when his public protest was so sweepingly disallowed by Jesus right there in the hearing of all, it was too much. That event determined the mobilization of all the accumulated hate, hurt, malice, prejudice, jealousy, and revenge of a lifetime, and he made up his mind to get even with he knew not whom; but he crystallized all the evil of his nature upon the one
innocent person in all the sordid drama of his unfortunate life just because Jesus happened to be the chief actor in the episode which marked his passing from the progressive kingdom of light into that self-chosen domain of darkness.
Однако эти порочные и опасные мысли приняли окончательную форму только в тот день, когда благодарная женщина открыла сосуд с дорогим благовонием у ног Иисуса. Иуда счел это расточительством и когда его открытый протест был сразу же и во всеуслышание отвергнут Иисусом, чаша терпения Иуды переполнилась. Это событие пробудило в нем накопившуюся за всю жизнь ненависть, обиду, злобу, предубеждение, ревность и жажду мести. Он решил расквитаться еще даже не зная с кем, но сосредоточил все свое зло на единственном
невинном человеке во всей презренной драме его несчастной жизни только потому, что Иисус оказался главным действующим лицом в эпизоде перехода Иуды из эволюционирующего царства света в избранные им самим владения тьмы.

[139:12.11] The Master many times, both privately and publicly, had warned Judas that he was slipping, but divine warnings are usually useless in dealing with embittered human nature. Jesus did everything possible, consistent with man’s moral freedom, to prevent Judas’s choosing to go the wrong way. The great test finally came. The son of resentment failed; he yielded to the sour and sordid dictates of a proud and vengeful mind of exaggerated self-importance and swiftly plunged on down into confusion, despair, and depravity.

Много раз Учитель как наедине, так и публично предупреждал Иуду о том, что тот встал на скользкий путь, однако обычно божественные предостережения бесполезны, если наталкиваются на озлобленную человеческую природу. Иисус сделал все возможное, не противоречащее нравственной свободе человека, чтобы удержать Иуду от заблуждения. И настал час великого испытания. Сын злобы пал; он уступил отвратительным и презренным велениям надменного, мстительного, полного самомнения разума и стремительно погрузился в смятение, отчаяние и порочность.

[139:12.12] Judas then entered into the base and shameful intrigue to betray his Lord and Master and quickly carried the nefarious scheme into effect. During the outworking of his anger-conceived plans of traitorous betrayal, he experienced moments of regret and shame, and in these lucid intervals he faintheartedly conceived, as a defense in his own mind, the idea that Jesus might possibly exert his power and deliver himself at the last moment.

И тогда Иуда вступил в подлый и позорный сговор с целью предательства своего Господа и Учителя и быстро привел в исполнение этот гнусный заговор. При осуществлении своих порожденных злобой планов коварного предательства он испытывал мгновения сожаления и стыда, но в такие периоды ясного сознания он, защищая собственный разум, малодушно воображал, что Иисус, быть может, воспользуется своим могуществом и в последнее мгновение освободит себя.

[139:12.13] When the sordid and sinful business was all over, this renegade mortal, who thought lightly of selling his friend for thirty pieces of silver to satisfy his long-nursed craving for revenge, rushed out and committed the final act in the drama of fleeing from the realities of mortal existence — suicide.

Когда все было позади — когда презренный и греховный поступок был совершен, — этот ставший предателем смертный, которому ничего не стоило продать своего друга за тридцать сребреников для удовлетворения давней жажды мести, бросился вон и исполнил последний акт в драме бегства от реальностей смертного существования, покончив с собой.

[139:12.14] The eleven apostles were horrified, stunned. Jesus regarded the betrayer only with pity. The worlds have found it difficult to forgive Judas, and his name has become eschewed throughout a far-flung universe.
Одиннадцать апостолов ужаснулись, они были потрясены. Иисус же испытывал к предателю одну только жалость. Миры не смогли простить Иуду и его имени стали избегать по всей обширной вселенной.

 

140 Рукоположение Двенадцати

• 
  1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ
  
• 
  2. РУКОПОЛОЖЕНИЕ
  
• 
  3. ПРОПОВЕДЬ ПРИ РУКОПОЛОЖЕНИИ
  
• 
  4. ВЫ — СОЛЬ ЗЕМЛИ
  
• 
  5. ОТЕЧЕСКАЯ И БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ
  
• 
  6. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
  
• 
  7. НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
  
• 
  8. В ЧЕТВЕРГ ПОПОЛУДНИ НА ОЗЕРЕ
  
• 
  9. ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ
  
• 
  10. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ
  

(The Ordination of the Twelve)

[140:0.1] JUST before noon on Sunday, January 12, A.D. 27, Jesus called the apostles together for their ordination as public preachers of the gospel of the kingdom. The twelve were expecting to be called almost any day; so this morning they did not go out far from the shore to fish. Several of them were lingering near the shore repairing their nets and tinkering with their fishing paraphernalia.

ОКОЛО полудня в воскресенье 12 января 27 года н.э. Иисус собрал апостолов для рукоположения в качестве общественных проповедников евангелия царства. Двенадцать ожидали призвания почти каждый день и поэтому в то утро рыбачили недалеко от берега. Некоторые из них оставались на берегу, чинили сети и приводили в порядок рыболовные снасти.

[140:0.2] As Jesus started down the seashore calling the apostles, he first hailed Andrew and Peter, who were fishing near the shore; next he signaled to James and John, who were in a boat near by, visiting with their father, Zebedee, and mending their nets. Two by two he gathered up the other apostles, and when he had assembled all twelve, he journeyed with them to the highlands north of Capernaum, where he proceeded to instruct them in preparation for their formal ordination.

Идя по берегу моря, Иисус начал созывать апостолов, окликнув сначала рыбачивших неподалеку Андрея и Петра; затем дал знак Иакову и Иоанну, которые были поблизости в лодке и чинили сети, беседуя со своим отцом Зеведеем. Так попарно Иисус собрал остальных апостолов и когда все двенадцать были в сборе, отправился с ними в горы к северу от Капернаума, где приступил к наставлениям, предварявшим формальное рукоположение.

[140:0.3] For once all twelve of the apostles were silent; even Peter was in a reflective mood. At last the long-waited-for hour had come! They were going apart with the Master to participate in some sort of solemn ceremony of personal consecration and collective dedication to the sacred work of representing their Master in the proclamation of the coming of his Father’s kingdom.
Впервые все апостолы молчали; даже Петр впал в задумчивость. Наконец-то настал долгожданный час! Им предстояло отправиться в путь со своим Учителем, чтобы принять участие в неком торжественном ритуале личного освящения и коллективного посвящения священному труду в качестве представителей их Учителя в провозглашении грядущего царства его Отца.

1. PRELIMINARY INSTRUCTION

1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ

[140:1.1] Before the formal ordination service Jesus spoke to the twelve as they were seated about him: «My brethren, this hour of the kingdom has come. I have brought you apart here with me to present you to the Father as ambassadors of the kingdom. Some of you heard me speak of this kingdom in the synagogue when you first were called. Each of you has learned more about the Father’s kingdom since you have been with me working in the cities around about the Sea of Galilee. But just now I have something more to tell you concerning this kingdom.
Перед тем, как приступить к официальному рукоположению, Иисус обратился к сидящим перед ним двенадцати апостолам:
«Братья мои, час царства настал. Я привел вас сюда для того, чтобы представить вас Отцу в качестве посланников царства. Некоторые из вас, призванные первыми, слышали, как я говорил об этом царстве в синагоге. С тех пор как вы начали трудиться вместе со мной в городах вокруг Галилейского моря, каждый из вас лучше познакомился с царством Отца. Но сейчас я хочу подробнее рассказать вам об этом царстве.

[140:1.2] «The new kingdom which my Father is about to set up in the hearts of his earth children is to be an everlasting dominion. There shall be no end of this rule of my Father in the hearts of those who desire to do his divine will. I declare to you that my Father is not the God of Jew or gentile. Many shall come from the east and from the west to sit down with us in the Father’s kingdom, while many of the children of Abraham will refuse to enter this new brotherhood of the rule of the Father’s spirit in the hearts of the children of men.

Новое царство, которое мой Отец собирается воздвигнуть в сердцах своих земных детей, будет царством вечным. И такому правлению моего Отца в сердцах желающих исполнять его божественную волю не будет конца. Объявляю вам, что мой Отец не есть Бог евреев или язычников. Многие придут с востока и запада и воссядут с нами в царстве Отца, тогда как многие дети Авраама откажутся вступить в это новое братство правления духа Отца в сердцах детей человеческих.

[140:1.3] «The power of this kingdom shall consist, not in the strength of armies nor in the might of riches, but rather in the glory of the divine spirit that shall come to teach the minds and rule the hearts of the reborn citizens of this heavenly kingdom, the sons of God. This is the brotherhood of love wherein righteousness reigns, and whose battle cry shall be: Peace on earth and good will to all men. This kingdom, which you are so soon to go forth proclaiming, is the desire of the good men of all ages, the hope of all the earth, and the fulfillment of the wise promises of all the prophets.

Сила этого царства будет не в численности армий и не в могуществе богатства, но во славе божественного духа, который снизойдет для обучения разума и правления в сердцах рожденных заново граждан этого небесного царства — сынов Бога. Это братство любви, где господствует праведность и где девизом станут слова: „Мир на земле и добрая воля для всех людей». Это царство, к провозглашению которого вам предстоит вскоре приступить, есть предмет страстного желания добрых людей всех времен, надежда всей земли и исполнение мудрых обещаний всех пророков.

[140:1.4] «But for you, my children, and for all others who would follow you into this kingdom, there is set a severe test. Faith alone will pass you through its portals, but you must bring forth the fruits of my Father’s spirit if you would continue to ascend in the progressive life of the divine fellowship. Verily, verily, I say to you, not every one who says, `Lord, Lord,’ shall enter the kingdom of heaven; but rather he who does the will of my Father who is in heaven.

Но вас, дети мои и всех следующих за вами в царство ждет серьезное испытание. Для прохождения через врата царства достаточно лишь веры, но для продолжения восхождения в жизни божественного братства вы должны приносить плоды духа моего Отца. Истинно, истинно вам говорю: не всякий говорящий „Господи, Господи» войдет в царство небесное, но скорее тот, кто исполняет волю моего небесного Отца.

[140:1.5] «Your message to the world shall be: Seek first the kingdom of God and his righteousness, and in finding these, all other things essential to eternal survival shall be secured therewith. And now would I make it plain to you that this kingdom of my Father will not come with an outward show of power or with unseemly demonstration. You are not to go hence in the proclamation of the kingdom, saying, `it is here’ or `it is there,’ for this kingdom of which you preach is God within you.

Ваше послание миру будет следующим: „Ищите прежде всего царство Бога и его праведность и найдя его, вы обретете все необходимое для вечного существования». Теперь же я хочу объяснить вам, что царство моего Отца не придет через внешнее проявление силы или неподобающее знамение. Вы не должны возвещать царство, говоря: „вот оно здесь» или „вон оно там», ибо проповедуемое вами царство есть Бог внутри вас.

[140:1.6] «Whosoever would become great in my Father’s kingdom shall become a minister to all; and whosoever would be first among you, let him become the server of his brethren. But when you are once truly received as citizens in the heavenly kingdom, you are no longer servants but sons, sons of the living God. And so shall this kingdom progress in the world until it shall break down every barrier and bring all men to know my Father and believe in the saving truth which I have come to declare. Even now is the kingdom at hand, and some of you will not die until you have seen the reign of God come in great power.

Желающий быть великим в царстве моего Отца станет служителем для всех; стремящийся быть первым среди вас, пусть служит своим братьям. Когда же вас примут в качестве истинных граждан небесного царства, вы будете уже не слугами, а сынами, сынами живого Бога. Так это царство будет крепнуть в мире, сокрушая все преграды и приводя всех людей к познанию моего Отца и вере в спасительную истину, которую я пришел возвестить. Приблизилось царство и некоторые из вас не умрут, пока не увидят великое могущество власти Бога.

[140:1.7] «And this which your eyes now behold, this small beginning of twelve commonplace men, shall multiply and grow until eventually the whole earth shall be filled with the praise of my Father. And it will not be so much by the words you speak as by the lives you live that men will know you have been with me and have learned of the realities of the kingdom. And while I would lay no grievous burdens upon your minds, I am about to put upon your souls the solemn responsibility of representing me in the world when I shall presently leave you as I now represent my Father in this life which I am living in the flesh.» And when he had finished speaking, he stood up.
То, что теперь видят ваши глаза, это скромное начало, двенадцать простых мужчин — будет множиться и расти, пока весь мир не исполнится хвалой моему Отцу. И люди узнают, что вы были со мной и познали реальности царства не столько по вашим словам, сколько по вашим жизням. Я не хотел бы возлагать тяжелое бремя на ваши умы, но я собираюсь возложить священную ответственность на ваши души: когда вскоре я покину вас, представлять меня в мире так же, как сам я ныне представляю моего Отца в этой жизни во плоти». Закончив говорить, он встал.

2. THE ORDINATION

2. РУКОПОЛОЖЕНИЕ

[140:2.1] Jesus now instructed the twelve mortals who had just listened to his declaration concerning the kingdom to kneel in a circle about him. Then the Master placed his hands upon the head of each apostle, beginning with Judas Iscariot and ending with Andrew. When he had blessed them, he extended his hands and prayed:

Теперь Иисус велел двенадцати смертным, которые только что выслушали его наставления о царстве, преклонить колена вокруг него. После этого Учитель возложил руки на голову каждого из апостолов, начав с Иуды Искариота и закончив Андреем. Благословив их, он воздел руки и произнес молитву:

[140:2.2] «My Father, I now bring to you these men, my messengers. From among our children on earth I have chosen these twelve to go forth to represent me as I came forth to represent you. Love them and be with them as you have loved and been with me. And now, my Father, give these men wisdom as I place all the affairs of the coming kingdom in their hands. And I would, if it is your will, tarry on earth a time to help them in their labors for the kingdom. And again, my Father, I thank you for these men, and I commit them to your keeping while I go on to finish the work you have given me to do.»

«Отец мой, я привел к тебе этих людей, моих вестников. Я избрал эти двенадцать человек среди наших земных детей для того, чтобы они отправились в мир и представляли меня так же, как я пришел сюда представлять тебя. Люби их и будь с ними так же, как ты любишь меня и пребываешь со мной. И теперь, Отец мой, дай этим людям мудрости, ибо я доверяю им все дела грядущего царства. И если будет на то твоя воля, я хотел бы задержаться на земле на срок, чтобы помогать им в их трудах во благо царства. И вновь я благодарю тебя, Отец мой, за этих людей и передаю их твоей опеке, пока я сам буду завершать дело, порученное тобой».

[140:2.3] When Jesus had finished praying, the apostles remained each man bowed in his place. And it was many minutes before even Peter dared lift up his eyes to look upon the Master. One by one they embraced Jesus, but no man said aught. A great silence pervaded the place while a host of celestial beings looked down upon this solemn and sacred scene — the Creator of a universe placing the affairs of the divine brotherhood of man under the direction of human minds.
Когда Иисус закончил молиться, каждый из апостолов остался на своем месте с преклоненной головой. И прошла не одна минута, прежде чем даже Петр осмелился поднять глаза и взглянуть на Учителя. Один за другим они обняли Иисуса, однако никто не проронил ни слова. Воцарилась великая тишина и небесное множество взирало сверху на эту торжественную и священную сцену — Создателя вселенной, передающего дела божественного братства людей под начало человеческого разума.

3. THE ORDINATION SERMON

3. ПРОПОВЕДЬ ПРИ РУКОПОЛОЖЕНИИ

[140:3.1] Then Jesus spoke, saying: «Now that you are ambassadors of my Father’s kingdom, you have thereby become a class of men separate and distinct from all other men on earth. You are not now as men among men but as the enlightened citizens of another and heavenly country among the ignorant creatures of this dark world. It is not enough that you live as you were before this hour, but henceforth must you live as those who have tasted the glories of a better life and have been sent back to earth as ambassadors of the Sovereign of that new and better world. Of the teacher more is expected than of the pupil; of the master more is exacted than of the servant. Of the citizens of the heavenly kingdom more is required than of the citizens of the earthly rule. Some of the things which I am about to say to you may seem hard, but you have elected to represent me in the world even as I now represent the Father; and as my agents on earth you will be obligated to abide by those teachings and practices which are reflective of my ideals of mortal living on the worlds of space, and which I exemplify in my earth life of revealing the Father who is in heaven.
После этого Иисус обратился к ним со словами:
«Теперь, как посланники царства моего Отца, вы стали особыми людьми, отличным от всех других людей на земле. Теперь вы уже не просто люди среди людей, но просвещенные граждане иной и небесной страны среди невежественных созданий этого темного мира. Недостаточно, чтобы вы жили как прежде; отныне вы должны жить как вкусившие блаженства лучшей жизни и посланные назад на землю в качестве посланников Владыки этого нового и лучшего мира. От учителя ждут больше, чем от ученика; с господина больше спрос, чем со слуги. От граждан небесного царства требуется больше, чем от граждан земного царства. Кое-что из того, что я собираюсь сказать, может показаться вам трудным, однако вы приняли решение представлять меня в мире так же, как я представляю сейчас Отца; и в качестве моих эмиссаров на земле вы будете обязаны придерживаться тех учений и обычаев, которые отражают мои идеалы смертной жизни в мирах пространства и которые я выражаю своей земной жизнью, посвященной раскрытию небесного Отца.

[140:3.2] «I send you forth to proclaim liberty to the spiritual captives, joy to those in the bondage of fear, and to heal the sick in accordance with the will of my Father in heaven. When you find my children in distress, speak encouragingly to them, saying:
Я посылаю вас в мир для возвещения свободы духовным пленникам и радости узникам страха, а также для исцеления больных по воле моего небесного Отца. Видя моих детей в затруднительном положении, ободряйте их словами:

[140:3.3] «Happy are the poor in spirit, the humble, for theirs are the treasures of the kingdom of heaven.

Блаженны нищие духом, смиренные, ибо богатства царства небесного принадлежат им.

[140:3.4] «Happy are they who hunger and thirst for righteousness, for they shall be filled.

Блаженны изголодавшиеся и жаждущие праведности, ибо они насытятся.

[140:3.5] «Happy are the meek, for they shall inherit the earth.

Блаженны кроткие, ибо они унаследуют землю.

[140:3.6] «Happy are the pure in heart, for they shall see God.

Блаженны чистые сердцем, ибо они увидят Бога.

[140:3.7] «And even so speak to my children these further words of spiritual comfort and promise:

И так еще говорите моим детям, обращаясь со словами духовного утешения и надежды:

[140:3.8] «Happy are they who mourn, for they shall be comforted. Happy are they who weep, for they shall receive the spirit of rejoicing.

Блаженны скорбящие, ибо они утешатся. Блаженны плачущие, ибо они обретут дух радости.

[140:3.9] «Happy are the merciful, for they shall obtain mercy.

Блаженны милосердные, ибо они помилованы будут.

[140:3.10] «Happy are the peacemakers, for they shall be called the sons of God.

Блаженны миротворцы, ибо они будут названы сынами Бога.

[140:3.11] «Happy are they who are persecuted for righteousness’ sake, for theirs is the kingdom of heaven. Happy are you when men shall revile you and persecute you and shall say all manner of evil against you falsely. Rejoice and be exceedingly glad, for great is your reward in heaven.

Блаженны преследуемые за праведность, ибо их есть царство небесное. Блаженны вы, когда люди будут оскорблять вас, преследовать и всячески клеветать на вас. Радуйтесь и ликуйте, ибо велика ваша награда на небесах.

[140:3.12] «My brethren, as I send you forth, you are the salt of the earth, salt with a saving savor. But if this salt has lost its savor, wherewith shall it be salted? It is henceforth good for nothing but to be cast out and trodden under foot of men.

Братья мои, посылая вас в мир, говорю, что вы — соль земли, соль со спасительной силой. Но если соль становится безвкусной, то как ей снова стать соленой? Непригодна она более ни к чему, разве только выбросить ее вон на попрание людям.

[140:3.13] «You are the light of the world. A city set upon a hill cannot be hid. Neither do men light a candle and put it under a bushel, but on a candlestick; and it gives light to all who are in the house. Let your light so shine before men that they may see your good works and be led to glorify your Father who is in heaven.

Вы — свет мира. Нельзя скрыть город, построенный на вершине холма. Зажженный светильник не прячут под сосудом, но ставят его на подсвечник, чтобы светил всем в доме. Пусть свет ваш сияет перед людьми так, чтобы они видели ваши добрые деяния и приходили к прославлению вашего небесного Отца.

[140:3.14] «I am sending you out into the world to represent me and to act as ambassadors of my Father’s kingdom, and as you go forth to proclaim the glad tidings, put your trust in the Father whose messengers you are. Do not forcibly resist injustice; put not your trust in the arm of the flesh. If your neighbor smites you on the right cheek, turn to him the other also. Be willing to suffer injustice rather than to go to law among yourselves. In kindness and with mercy minister to all who are in distress and in need.

Я посылаю вас в мир представлять меня и действовать в качестве посланников царства моего Отца; отправляясь в путь для проповеди благой вести, уповайте на Отца, вестниками которого вы являетесь. Не противьтесь несправедливости насилием; не доверяйтесь силе плоти. Если ваш ближний ударит вас в правую щеку, обратите к нему и другую. Будьте готовы терпеть несправедливость, а не судиться друг с другом. С добротой и милосердием служите всем, кто в беде и нужде.

[140:3.15] «I say to you: Love your enemies, do good to those who hate you, bless those who curse you, and pray for those who despitefully use you. And whatsoever you believe that I would do to men, do you also to them.

Говорю вам: любите врагов ваших, делайте добро ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас. И как считаете поступал бы с людьми я, так и вы поступайте с ними.

[140:3.16] «Your Father in heaven makes the sun to shine on the evil as well as upon the good; likewise he sends rain on the just and the unjust. You are the sons of God; even more, you are now the ambassadors of my Father’s kingdom. Be merciful, even as God is merciful, and in the eternal future of the kingdom you shall be perfect, even as your heavenly Father is perfect.

Отец ваш небесный — причина того, что солнце сияет над злыми и добрыми людьми; он посылает дождь на праведных и неправедных. Вы — сыны Бога, более того: теперь вы — посланники царства моего Отца. Будьте милосердны, как милосерден Бог и в вечном будущем царства станете совершенны, как совершенен ваш небесный Отец.

[140:3.17] «You are commissioned to save men, not to judge them. At the end of your earth life you will all expect mercy; therefore do I require of you during your mortal life that you show mercy to all of your brethren in the flesh. Make not the mistake of trying to pluck a mote out of your brother’s eye when there is a beam in your own eye. Having first cast the beam out of your own eye, you can the better see to cast the mote out of your brother’s eye.

Вы призваны спасать людей, но не судить их. В конце земной жизни все вы будете ожидать милосердия; поэтому я требую от вас, чтобы в течение смертной жизни вы были милосердны ко всем вашим братьям во плоти. Не пытайтесь напрасно вынуть соринку из глаза своего брата, когда в собственном глазу бревно. Прежде очистите собственный глаз и тогда сможете лучше увидеть, как вынуть соринку из глаза своего брата.

[140:3.18] «Discern the truth clearly; live the righteous life fearlessly; and so shall you be my apostles and my Father’s ambassadors. You have heard it said: `If the blind lead the blind, they both shall fall into the pit.’ If you would guide others into the kingdom, you must yourselves walk in the clear light of living truth. In all the business of the kingdom I exhort you to show just judgment and keen wisdom. Present not that which is holy to dogs, neither cast your pearls before swine, lest they trample your gems under foot and turn to rend you.

Ясно распознавайте истину; бесстрашно живите праведной жизнью; так вы будете моими апостолами и посланниками моего Отца. Вы слышали, как говорят: „Если слепой ведет слепого, то оба они упадут в яму». Если вы хотите вести в царство других, то сами должны жить в ясном свете живой истины. В любом деле царства я призываю вас выказывать справедливое суждение и глубокую мудрость. Не давайте святыни собакам и не разбрасывайте жемчуга перед свиньями, дабы не попрали они ваши драгоценные камни и не повернулись, чтобы растерзать вас.

[140:3.19] «I warn you against false prophets who will come to you in sheep’s clothing, while on the inside they are as ravening wolves. By their fruits you shall know them. Do men gather grapes from thorns or figs from thistles? Even so, every good tree brings forth good fruit, but the corrupt tree bears evil fruit. A good tree cannot yield evil fruit, neither can acorrupt tree produce good fruit. Every tree that does not bring forth good fruit is presently hewn down and cast into the fire. In gaining an entrance into the kingdom of heaven, it is the motive that counts. My Father looks into the hearts of men and judges by their inner longings and their sincere intentions.

Остерегайтесь лжепророков, приходящих к вам в овечьей шкуре, но внутри подобных хищным волкам. По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? Так вот, всякое хорошее дерево приносит хорошие плоды, а плохое дерево приносит плохие плоды. Не может хорошее дерево приносить плохие плоды, как не может плохое дерево приносить хорошие плоды. Всякое дерево, которое не приносит хороших плодов, срубают и бросают в огонь. Доступ в царство небесное определяется побуждением. Мой Отец читает в сердцах людей и судит по их сокровенным стремлениям и искренним намерениям.

[140:3.20] «In the great day of the kingdom judgment, many will say to me, `Did we not prophesy in your name and by your name do many wonderful works?’ But I will be compelled to say to them, `I never knew you; depart from me you who are false teachers.’ But every one who hears this charge and sincerely executes his commission to represent me before men even as I have represented my Father to you, shall find an abundant entrance into my service and into the kingdom of the heavenly Father.»
В великий судный день царства многие скажут мне: «Разве не от твоего имени мы пророчествовали и не твоим ли именем совершали многие чудеса?» Но мне придется ответить им: «Я никогда не знал вас; уйдите от меня, лжеучители». Но перед каждым, кто слышит этот наказ и искренне исполняет данное ему поручение — представлять меня перед людьми так же, как я представляю моего Отца перед вами, — широко распахнутся двери в мое служение и в царство небесного Отца».

[140:3.21] Never before had the apostles heard Jesus speak in this way, for he had talked to them as one having supreme authority. They came down from the mountain about sundown, but no man asked Jesus a question.
Никогда прежде апостолы не слышали от Иисуса подобных речей, ибо он говорил с ними как облеченный верховной властью. Они спустились с горы перед заходом солнца и никто не задал Иисусу ни одного вопроса.

4. YOU ARE THE SALT OF THE EARTH

4. ВЫ — СОЛЬ ЗЕМЛИ

[140:4.1] The so-called «Sermon on the Mount» is not the gospel of Jesus. It does contain much helpful instruction, but it was Jesus’ ordination charge to the twelve apostles. It was the Master’s personal commission to those who were to go on preaching the gospel and aspiring to represent him in the world of men even as he was so eloquently and perfectly representative of his Father.
Так называемая «Нагорная Проповедь» — это не евангелие Иисуса. Она действительно содержит много полезных наставлений, однако это был наказ, данный Иисусом при рукоположении двенадцати апостолов, личное поручение Учителя тем, кому предстояло отправиться с проповедью евангелия в стремлении представлять его в мире людей так же, как он столь красноречиво и совершенно представлял своего Отца.

[140:4.2]
«You are the salt of the earth, salt with a saving savor. But if this salt has lost its savor, wherewith shall it be salted? It is henceforth good for nothing but to be cast out and trodden under foot of men».

«Вы — соль земли, соль со спасительной силой. Но если соль теряет свой вкус, то как она снова станет соленой? Непригодна она более ни к чему, разве только выбросить ее вон на попрание людям».

[140:4.3] In Jesus’ time salt was precious. It was even used for money. The modern word «salary» is derived from salt. Salt not only flavors food, but it is also a preservative. It makes other things more tasty, and thus it serves by being spent.
Во времена Иисуса соль ценилась высоко. Ее даже использовали в качестве денег. Современное слово salary (зарплата) происходит от слова salt (соль). Соль не только сдабривает пищу, но и предохраняет ее. Она придает вкус другим продуктам и поэтому служит тогда, когда ее расходуют.

[140:4.4]
«You are the light of the world. A city set on a hill cannot be hid. Neither do men light a candle and put it under a bushel, but on a candlestick; and it gives light to all who are in the house. Let your light so shine before men that they may see your good works and be led to glorify your Father who is in heaven.»

«Вы — свет мира. Нельзя скрыть город, построенный на вершине холма. И зажженный светильник не прячут под сосудом, но ставят его на подсвечник, чтобы светил всем в доме. Пусть свет ваш сияет перед людьми так, чтобы они видели ваши добрые деяния и приходили к прославлению вашего небесного Отца».

[140:4.5] While light dispels darkness, it can also be so «blinding» as to confuse and frustrate. We are admonished to let our light so shine that our fellows will be guided into new and godly paths of enhanced living. Our light should so shine as not to attract attention to self. Even one’s vocation can be utilized as an effective «reflector» for the dissemination of this light of life.
Свет рассеивает тьму, однако он может быть также настолько «слепящим», что смущает и разочаровывает. Нас призывают светить своим светом так,
чтобы направлять собратьев на новые и благочестивые пути лучшей жизни. Наш свет должен сиять так, чтобы не привлекать внимания к нам самим. Даже собственная профессия может быть использована в качестве эффективного «отражателя», распространяющего этот свет жизни.
[140:4.6] Strong characters are not derived from not
doing wrong but rather from actually doing right. Unselfishness is the badge of human greatness. The highest levels of self-realization are attained by worship and service. The happy and effective person is motivated, not by fear of wrongdoing, but by love of right doing.
Сильный характер возникает не оттого, что человек не творит зло, а оттого, что он реально творит добро. Бескорыстие — признак человеческого величия. Высшие уровни самореализации достигаются в поклонении и служении. Счастливый и активный человек побуждается не страхом проступка, но любовью к совершению добрых дел.

[140:4.7] «By their fruits you shall know them.»
Personality is basically changeless; that which changes — grows — is the moral character. The major error of modern religions is negativism. The tree which bears no fruit is «hewn down and cast into the fire.» Moral worth cannot be derived from mere repression — obeying the injunction «Thou shalt not.» Fear and shame are unworthy motivations for religious living. Religion is valid only when it reveals the fatherhood of God and enhances the brotherhood of men.
«По плодам их узнаете их». Личность в своей основе неизменна; изменяется — растет — нравственный характер. Главная ошибка современных религий — склонность к запрету. Дерево, не приносящее плодов, «срубают и бросают в огонь». Нравственная ценность не возникает из одного только подавления — соблюдения предписания «не делай этого». Страх и стыд — недостойные мотивы религиозной жизни. Религия реальна лишь тогда, когда раскрывает отцовство Бога и укрепляет братство людей.

[140:4.8] An effective philosophy of living is formed by a combination of cosmic insight and the total of one’s emotional reactions to the social and economic environment. Remember: While inherited urges cannot be fundamentally modified, emotional responses to such urges can be changed; therefore the moral nature can be modified, character can be improved. In the strong character emotional responses are integrated and co-ordinated, and thus is produced a unified personality. Deficient unification weakens the moral nature and engenders unhappiness.

Действенная философия жизни складывается из сочетания космической проницательности и всей совокупности эмоциональных реакций человека на его социальное и экономическое окружение. Помните: унаследованные побуждения невозможно изменить коренным образом, но эмоциональные реакции на такие побуждения могут быть изменены; поэтому нравственная природа подлежит обновлению, а характер может быть улучшен. В сильном характере эмоциональные отклики интегрированы и согласованы; так формируется цельная личность. Недостаточное объединение ослабляет нравственную природу и порождает несчастье.

[140:4.9] Without a worthy goal, life becomes aimless and unprofitable, and much unhappiness results. Jesus’ discourse at the ordination of the twelve constitutes a master philosophy of life. Jesus exhorted his followers to exercise experiential faith. He admonished them not to depend on mere intellectual assent, credulity, and established authority.

Без достойной цели жизнь становится бессмысленной и бесполезной, что только умножает несчастья. Речь Иисуса при рукоположении двенадцати — это образцовая философия жизни. Иисус призывал своих последователей развивать в себе эмпирическую веру. Он предупредил их, что одного только интеллектуального согласия не достаточно, что не следует быть излишне доверчивым или полагаться на признанные авторитеты.

[140:4.10] Education should be a technique of learning (discovering) the better methods of gratifying our natural and inherited urges, and happiness is the resulting total of these enhanced techniques of emotional satisfactions. Happiness is little dependent on environment, though pleasing surroundings may greatly contribute thereto.
Образование должно заключаться в постижении (открытии) лучших методов удовлетворения наших естественных и унаследованных побуждений, а счастье — это совокупный результат использования таких углубленных методов достижения эмоционального удовлетворения. Счастье мало зависит от среды, хотя приятное окружение может в значительной степени ему способствовать.

[140:4.11] Every mortal really craves to be a complete person, to be perfect even as the Father in heaven is perfect, and such attainment is possible because in the last analysis the «universe is truly fatherly.»
Каждый смертный действительно жаждет стать цельной личностью, быть совершенным как совершенен небесный Отец и такое достижение возможно потому, что в конечном счете «вселенной присущ подлинно отеческий характер».

5. FATHERLY AND BROTHERLY LOVE

5. ОТЕЧЕСКАЯ И БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ

[140:5.1] From the Sermon on the Mount to the discourse of the Last Supper, Jesus taught his followers to manifest fatherly love rather than brotherly
love. Brotherly love would love your neighbor as you love yourself, and that would be adequate fulfillment of the «golden rule.» But fatherly affection would require that you should love your fellow mortals as Jesus loves you.
Начиная с Нагорной Проповеди и вплоть до беседы на Тайной Вечере, Иисус учил своих последователей проявлять скорее отеческую любовь, а не братскую
любовь. Братская любовь есть любовь к ближнему как к самому себе и этого достаточно для исполнения «золотого правила». Отеческая же любовь требует, чтобы вы любили своих смертных собратьев так, как вас любит Иисус.

[140:5.2] Jesus loves mankind with a dual affection. He lived on earth as a twofold personality — human and divine. As the Son of God he loves man with a fatherly love — he is man’s Creator, his universe Father. As the Son of Man, Jesus loves mortals as a brother — he was truly a man among men.

Иисус любит человечество двойственной любовью. Он жил на земле как двуединая личность — человеческая и божественная. Как Сын Бога, он любит человека отеческой любовью, он — Создатель человека, его вселенский Отец. Как Сын Человеческий, Иисус любит смертных как брат — он воистину был человеком среди людей.
[140:5.3] Jesus did not expect his followers to achieve an impossible manifestation of brotherly love, but he did expect them to so strive to be like God — to be perfect even as the Father in heaven is perfect — that they could begin to look upon man as God looks upon his creatures and therefore could begin to love men as God loves them — to show forth the beginnings of a fatherly affection. In the course of these exhortations to the twelve apostles, Jesus sought to reveal this new concept of fatherly love
as it is related to certain emotional attitudes concerned in making numerous environmental social adjustments.
Иисус не ожидал от своих последователей достижения невозможного в проявлении братской любви, однако он ждал от них стремления к Богоподобию — быть совершенными как совершенен небесный Отец — для того, чтобы смотреть на человека так, как Бог смотрит на свои создания и потому любить людей так, как Бог любит их — проявляя тем самым начала отеческого чувства. В ходе этих наставлений Иисус стремился раскрыть двенадцати апостолам новую концепцию отеческой любви в отношении к целому ряду характерных эмоциональных проявлений в изменяющемся окружении человека.

[140:5.4] The Master introduced this momentous discourse by calling attention to four faith
attitudes as the prelude to the subsequent portrayal of his four transcendent and supreme reactions of fatherly love in contrast to the limitations of mere brotherly love.
Учитель начал эту важную беседу с того, что обратил внимание апостолов на четыре направления веры
, предваряющих последующее изложение четырех трансцендентных и высших проявлений отеческой любви в сравнении с ограничениями всего лишь братской любви.
[140:5.5] He first talked about those who were poor in spirit, hungered after righteousness, endured meekness, and who were pure in heart. Such spirit-discerning mortals could be expected to attain such levels of divine selflessness as to be able to attempt the amazing exercise of fatherly
affection; that even as mourners they would be empowered to show mercy, promote peace, and endure persecutions, and throughout all of these trying situations to love even unlovely mankind with a fatherly love. A father’s affection can attain levels of devotion that immeasurably transcend a brother’s affection.
Сначала он говорил о нищих духом, жаждущих праведности, безропотно кротких и чистых сердцем. От таких различающих дух смертных можно ожидать достижения уровней божественной самоотверженности, на которых они способны к поразительному проявлению отеческого
чувства; можно ожидать, что даже в скорби они найдут в себе возможность проявлять милосердие, укреплять мир и стойко переносить преследования, продолжая во всех этих сложных испытаниях любить отеческой любовью даже непривлекательное человечество. Приверженность отеческого чувства может неизмеримо превосходить братское чувство.

[140:5.6] The faith and the love of these beatitudes strengthen moral character and create happiness. Fear and anger weaken character and destroy happiness. This momentous sermon started out upon the note of happiness.
Вера и любовь, заключенные в этих заповедях, укрепляют нравственный характер и приводят к блаженству. Страх и гнев ослабляют характер и блаженство разрушают. С упоминания блаженства и началась эта знаменательная проповедь.

[140:5.7] 1. «Happy are the poor in spirit — the humble.» To a child, happiness is the satisfaction of immediate pleasure craving. The adult is willing to sow seeds of self-denial in order to reap subsequent harvests of augmented happiness. In Jesus’ times and since, happiness has all too often been associated with the idea of the possession of wealth. In the story of the Pharisee and the publican praying in the temple, the one felt rich in spirit — egotistical; the other felt «poor in spirit» — humble. One was self-sufficient; the other was teachable and truth-seeking. The poor in spirit seek for goals of spiritual wealth — for God. And such seekers after truth do not have to wait for rewards in a distant future; they are rewarded now. They find the kingdom of heaven within their own hearts, and they experience such happiness now
.
1. «Блаженны нищие духом — смиренные». Для ребенка блаженство — это удовлетворение сиюминутного стремления к удовольствию. Взрослый же человек готов сеять семена самоотречения, чтобы впоследствии собрать урожай возросшего блаженства. Во времена Иисуса и в последующие эпохи блаженство слишком часто связывали с идеей обладания богатством. В рассказе о фарисее и мытаре, молившихся в храме, один чувствовал себя богатым духом — эгоистичным; другой чувствовал себя «нищим духом» — смиренным. Один был самодовольным, другой был способен к учению и искал истину. Нищий духом ищет цели духовного богатства — ищет Бога. И таким искателям истины не нужно ждать награды в далеком будущем; они получают ее уже сейчас. Они находят царство небесное в своих собственных сердцах и сразу же ощущают блаженство.

[140:5.8] 2. «Happy are they who hunger and thirst for righteousness, for they shall be filled.»
Only those who feel poor in spirit will ever hunger for righteousness. Only the humble seek for divine strength and crave spiritual power. But it is most dangerous to knowingly engage in spiritual fasting in order to improve one’s appetite for spiritual endowments. Physical fasting becomes dangerous after four or five days; one is apt to lose all desire for food. Prolonged fasting, either physical or spiritual, tends to destroy hunger.
2. «Блаженны изголодавшиеся и жаждущие праведности, ибо они насытятся».
Только те, кто чувствует себя нищими духом, будут когда-либо жаждать праведности. Только смиренные ищут божественной силы и жаждут духовного могущества. Однако чрезвычайно опасно сознательно идти на духовный пост для того, чтобы усилить стремление к духовным дарам. Физический пост становится опасным через четыре или пять дней, когда человек может полностью утратить вкус к пище. Продолжительный пост — будь он физическим или духовным — притупляет чувство голода.

[140:5.9] Experiential righteousness is a pleasure, not a duty. Jesus’ righteousness is a dynamic love — fatherly-brotherly affection. It is not the negative or thou-shalt-not type of righteousness. How could one ever hunger for something negative — something «not to do»?
Эмпирическая праведность — это наслаждение, а не обязанность. Праведность Иисуса — в его динамичной любви, любви отца и брата. Такой тип праведности не является негативным или запретительным. Как вообще можно жаждать чего-то негативного — жаждать «не делать»?

[140:5.10] It is not so easy to teach a child mind these first two of the beatitudes, but the mature mind should grasp their significance.
Не так легко научить детский разум этим первым двум заповедям блаженства, однако зрелый разум должен понимать их значимость.

[140:5.11] 3. «Happy are the meek, for they shall inherit the earth.»
Genuine meekness has no relation to fear. It is rather an attitude of man co-operating with God — «Your will be done.» It embraces patience and forbearance and is motivated by an unshakable faith in a lawful and friendly universe. It masters all temptations to rebel against the divine leading. Jesus was the ideal meek man of Urantia, and he inherited a vast universe.
3. «Блаженны кроткие, ибо они унаследуют землю». Подлинная кротость не имеет ничего общего со страхом. Наоборот: это отношение человека, сотрудничающего с Богом — «да будет воля твоя». Она включает терпение и воздержанность и побуждается несгибаемой верой в законопослушную и дружественную вселенную. Она гасит любой соблазн восстания против божественного руководства. Иисус был идеалом кроткого урантийца и унаследовал обширную вселенную.

[140:5.12] 4. «Happy are the pure in heart, for they shall see God.»
Spiritual purity is not a negative quality, except that it does lack suspicion and revenge. In discussing purity, Jesus did not intend to deal exclusively with human sex attitudes. He referred more to that faith which man should have in his fellow man; that faith which a parent has in his child, and which enables him to love his fellows even as a father would love them. A father’s love need not pamper, and it does not condone evil, but it is always anticynical. Fatherly love has singleness of purpose, and it always looks for the best in man; that is the attitude of a true parent.
4. «Блаженны чистые сердцем, ибо они узрят Бога».
Духовная чистота — это не отрицающее качество, если не считать того, что в ней отсутствуют подозрительность и мстительность. Говоря о чистоте, Иисус не имел в виду только половые отношения людей. В первую очередь, он говорил о вере человека в своего ближнего, той вере родителя в своего дитя, которая позволяет ему любить своих собратьев так же, как их любил бы отец. Любовь отца не потакает, не потворствует злу, но всегда сострадательна. Отеческая любовь отличается целеустремленностью и всегда ищет в человеке лучшее; таково отношение настоящего родителя.

[140:5.13] To see God — by faith — means to acquire true spiritual insight. And spiritual insight enhances Adjuster guidance, and these in the end augment God-consciousness. And when you know the Father, you are confirmed in the assurance of divine sonship, and you can increasingly love each of your brothers in the flesh, not only as a brother — with brotherly love — but also as a father — with fatherly affection.

Узреть Бога — значит обрести истинную духовную проницательность, которая укрепляет водительство Настройщика, что в итоге приводит к углублению осознания Бога. Когда вы знаете Отца, то обретаете прочную уверенность в божественном сыновстве и начинаете все больше любить каждого из своих братьев во плоти не только как брата — братской любовью, но и как отец — отеческим чувством.

[140:5.14] It is easy to teach this admonition even to a child. Children are naturally trustful, and parents should see to it that they do not lose that simple faith. In dealing with children, avoid all deception and refrain from suggesting suspicion. Wisely help them to choose their heroes and select their lifework.
Этот совет легко усваивается даже ребенком. Дети от природы доверчивы и родители должны следить за тем, чтобы они не утратили такой простой веры. Общаясь с детьми, избегайте любого обмана и воздерживайтесь от подозрительности. Мудро помогайте им находить своих героев и выбирать дело своей жизни.

[140:5.15] And then Jesus went on to instruct his followers in the realization of the chief purpose of all human struggling — perfection — even divine attainment. Always he admonished them: «Be you perfect, even as your Father in heaven is perfect.» He did not exhort the twelve to love their neighbors as they loved themselves. That would have been a worthy achievement; it would have indicated the achievement of brotherly love. He rather admonished his apostles to love men as he had loved them — to love with a fatherly
as well as a brotherly affection. And he illustrated this by pointing out four supreme reactions of fatherly love:
После этого Иисус продолжил обучать своих последователей реализации главной цели человеческих устремлений — совершенства — и даже достижения божественности. Он всегда призывал их: «Будьте совершенны как совершенен Отец ваш небесный». Он не наставлял апостолов любить своих ближних как самих себя. Это было бы достойным свершением и означало бы достижение ими братской любви. Однако Иисус, скорее, призывал своих апостолов любить людей так, как любил их он — любить отеческой, равно как и братской любовью. В качестве иллюстрации он указал на четыре высших проявления отеческой любви:

[140:5.16] 1. «Happy are they who mourn, for they shall be comforted.»
So-called common sense or the best of logic would never suggest that happiness could be derived from mourning. But Jesus did not refer to outward or ostentatious mourning. He alluded to an emotional attitude of tenderheartedness. It is a great error to teach boys and young men that it is unmanly to show tenderness or otherwise to give evidence of emotional feeling or physical suffering. Sympathy is a worthy attribute of the male as well as the female. It is not necessary to be calloused in order to be manly. This is the wrong way to create courageous men. The world’s great men have not been afraid to mourn. Moses, the mourner, was a greater man than either Samson or Goliath. Moses was a superb leader, but he was also a man of meekness. Being sensitive and responsive to human need creates genuine and lasting happiness, while such kindly attitudes safeguard the soul from the destructive influences of anger, hate, and suspicion.
1. «Блаженны скорбящие, ибо они утешатся». Исходя из так называемого здравого смысла или безупречной логики, блаженство никак не может быть следствием скорби. Однако Иисус не имел в виду внешнюю или показную скорбь. Он говорил об эмоциональном отношении мягкосердечности. Великая ошибка — внушать мальчикам и юношам, что проявление мягкости и вообще эмоционального волнения или физического страдания недостойно мужчины. Сочувствие красит как мужчину, так и женщину. Чтобы быть мужественным, совсем не обязательно быть черствым. Это неверный путь воспитания отважных мужчин. Величайшие люди этого мира не боялись скорби. Скорбный Моисей был более великим человеком, чем Самсон или Голиаф. Моисей был выдающимся лидером, но он также оставался кротким человеком. Чуткость и отзывчивость к человеческим нуждам приводит к подлинному и устойчивому блаженству и в то же время такие добрые отношения оберегают душу от губительных воздействий гнева, ненависти и подозрительности.

[140:5.17] 2. «Happy are the merciful, for they shall obtain mercy.»
Mercy here denotes the height and depth and breadth of the truest friendship — loving-kindness. Mercy sometimes may be passive, but here it is active and dynamic — supreme fatherliness. A loving parent experiences little difficulty in forgiving his child, even many times. And in an unspoiled child the urge to relieve suffering is natural. Children are normally kind and sympathetic when old enough to appreciate actual conditions.
2. «Блаженны милосердные, ибо они помилованы будут». Здесь милосердие означает высоту, широту и глубину наиболее истинной дружбы — добротолюбие. Милосердие порой бывает пассивным, но здесь оно активно и динамично, представляя собой высшее проявление отеческого чувства. Любящему родителю легко прощать своего ребенка сколь угодно раз. И в неиспорченном ребенке живет естественное стремление облегчать страдание. Дети обычно добры и отзывчивы, когда достигают возраста, в котором способны по достоинству оценивать реальные обстоятельства.

[140:5.18] 3. «Happy are the peacemakers, for they shall be called the sons of God.»
Jesus’ hearers were longing for military deliverance, not for peacemakers. But Jesus’ peace is not of the pacific and negative kind. In the face of trials and persecutions he said, «My peace I leave with you.» «Let not your heart be troubled, neither let it be afraid.» This is the peace that prevents ruinous conflicts. Personal peace integrates personality. Social peace prevents fear, greed, and anger. Political peace prevents race antagonisms, national suspicions, and war. Peacemaking is the cure of distrust and suspicion.
3. «Блаженны миротворцы, ибо они будут названы сынами Бога». Слушатели Иисуса ожидали военного освобождения силой оружия, а не миротворцев. Однако мир Иисуса — не пацифистского и пассивного свойства. В преддверии испытаний и преследований он говорил: «Свой мир я оставляю вам». «Да не смутятся сердца ваши и да не устрашатся».
Это тот мир, который предотвращает разрушительные конфликты. Внутренний мир объединяет личность. Социальный мир предотвращает страх, алчность и гнев. Политический мир устраняет расовые противоречия, национальную настороженность и войны. Миротворчество это лекарство от недоверия и подозрительности.

[140:5.19] Children can easily be taught to function as peacemakers. They enjoy team activities; they like to play together. Said the Master at another time: «Whosoever will save his life shall lose it, but whosoever will lose his life shall find it.»
Детей легко научить быть миротворцами. Им нравится действовать сообща; они любят играть вместе. В другое время Учитель сказал: «Кто хочет сохранить свою жизнь, тот потеряет ее, а кто потеряет свою жизнь, тот обретет ее».

[140:5.20]
4. «Happy are they who are persecuted for righteousness’ sake, for theirs is the kingdom of heaven. Happy are you when men shall revile you and persecute you and shall say all manner of evil against you falsely. Rejoice and be exceedingly glad, for great is your reward in heaven.»
4.
«Блаженны преследуемые за праведность, ибо царство небесное принадлежит им. Блаженны вы, когда люди будут оскорблять вас, преследовать и всячески клеветать на вас. Радуйтесь и ликуйте, ибо велика ваша награда на небесах».

[140:5.21] So often persecution does follow peace. But young people and brave adults never shun difficulty or danger. «Greater love has no man than to lay down his life for his friends.» And a fatherly love can freely do all these things — things which brotherly love can hardly encompass. And progress has always been the final harvest of persecution.

Сколь часто вслед за миром следуют гонения. Однако молодые люди и храбрые взрослые никогда не страшатся трудностей или опасностей. «Для человека нет большей любви, чем отдать свою жизнь за друзей». Отеческой любви легко дается все то, что едва ли доступно любви братской. Окончательным же результатом гонений всегда был прогресс.

[140:5.22] Children always respond to the challenge of courage. Youth is ever willing to «take a dare.» And every child should early learn to sacrifice.
Дети неизменно откликаются на призыв к мужеству. Юность всегда готова «принять вызов». И каждый ребенок должен с раннего детства учиться жертвовать.

[140:5.23] And so it is revealed that the beatitudes of the Sermon on the Mount are based on faith and love and not on law — ethics and duty.
Отсюда видно, что заповеди блаженства Нагорной Проповеди основаны на вере и любви, а не на законе — этике и долге.

[140:5.24] Fatherly love delights in returning good for evil — doing good in retaliation for injustice.
Отеческая любовь с радостью отвечает добром за зло — творит добро в ответ на несправедливость.

6. THE EVENING OF THE ORDINATION

6. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ РУКОПОЛОЖЕНИЯ

[140:6.1] Sunday evening, on reaching the home of Zebedee from the highlands north of Capernaum, Jesus and the twelve partook of a simple meal. Afterward, while Jesus went for a walk along the beach, the twelve talked among themselves. After a brief conference, while the twins built a small fire to give them warmth and more light, Andrew went out to find Jesus, and when he had overtaken him, he said: «Master, my brethren are unable to comprehend what you have said about the kingdom. We do not feel able to begin this work until you have given us further instruction. I have come to ask you to join us in the garden and help us to understand the meaning of your words.» And Jesus went with Andrew to meet with the apostles.

В воскресенье вечером Иисус и двенадцать апостолов спустились с нагорья к северу от Капернаума и вернулись в дом Зеведея, где разделили скромный ужин. Позднее, когда Иисус отправился пройтись по берегу, у апостолов завязался разговор. Близнецы развели небольшой костер, дававший тепло и свет и после короткого совещания Андрей отправился на поиски Иисуса. Догнав его, он сказал: «Учитель, мои братья не могут понять того, что ты сказал о царстве. Мы чувствуем, что не сможем приступить к этому труду, пока не получим от тебя дополнительных разъяснений. Я пришел, чтобы просить тебя присоединиться к нам в саду и помочь понять смысл твоих слов». И Иисус пошел вместе с Андреем к апостолам.

[140:6.2] When he had entered the garden, he gathered the apostles around him and taught them further, saying: «You find it difficult to receive my message because you would build the new teaching directly upon the old, but I declare that you must be reborn. You must start out afresh as little children and be willing to trust my teaching and believe in God. The new gospel of the kingdom cannot be made to conform to that which is. You have wrong ideas of the Son of Man and his mission on earth. But do not make the mistake of thinking that I have come to set aside the law and the prophets; I have not come to destroy but to fulfill, to enlarge and illuminate. I come not to transgress the law but rather to write these new commandments on the tablets of your hearts.
Войдя в сад, он собрал апостолов и продолжил свои наставления:
«Вам трудно принять мои слова потому, что вы пытаетесь построить новое учение прямо на старом, но я заявляю вам, что вы должны родиться заново. Вы должны начать сначала, как малые дети и быть готовыми доверять моему учению и верить в Бога. Новое евангелие царства невозможно привести в соответствие с тем, что уже есть. Вы придерживаетесь неверных представлений о Сыне Человеческом и о его миссии на земле. Но не думайте понапрасну, что я пришел устранить закон и пророков; я пришел не уничтожать, а наполнять, расширять и озарять. Я пришел не преступать закон, но для того, чтобы начертать новые заповеди на скрижалях ваших сердец.

[140:6.3] «I demand of you a righteousness that shall exceed the righteousness of those who seek to obtain the Father’s favor by almsgiving, prayer, and fasting. If you would enter the kingdom, you must have a righteousness that consists in love, mercy, and truth — the sincere desire to do the will of my Father in heaven.»

Я требую от вас праведности, которая превзойдет праведность тех, кто стремится снискать расположение Отца подаянием, молитвой и постом. Если вы хотите войти в царство, в вас должна быть праведность, которая заключается в любви, милосердии и истине — искреннем желании исполнять волю небесного Отца».

[140:6.4] Then said Simon Peter: «Master, if you have a new commandment, we would hear it. Reveal the new way to us.» Jesus answered Peter: «You have heard it said by those who teach the law: `You shall not kill; that whosoever kills shall be subject to judgment.’ But I look beyond the act to uncover the motive. I declare to you that every one who is angry with his brother is in danger of condemnation. He who nurses hatred in his heart and plans vengeance in his mind stands in danger of judgment. You must judge your fellows by their deeds; the Father in heaven judges by the intent.
Тогда Петр сказал: «Учитель, если у тебя есть новая заповедь, мы хотели бы услышать ее. Открой нам новый путь». Иисус ответил Петру:
«Вы слышали, как говорят те, кто учит закону: „Не убивай; кто же убьет, подлежит суду». Однако я стремлюсь за поступком видеть мотив. Я заявляю вам, что всякому, кто гневается на брата своего, грозит осуждение. Тому, кто таит в своем сердце ненависть и вынашивает в своем уме планы отмщения, грозит суд. Вы должны судить своих собратьев по их поступкам; небесный же Отец судит по намерениям.

[140:6.5] «You have heard the teachers of the law say, `You shall not commit adultery.’ But I say to you that every man who looks upon a woman with intent to lust after her has already committed adultery with her in his heart. You can only judge men by their acts, but my Father looks into the hearts of his children and in mercy adjudges them in accordance with their intents and real desires.»

Вы слышали, как говорят учители закона: „Не прелюбодействуй». Я же говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем. Вы можете судить людей только по их поступкам, но мой Отец смотрит в сердца своих детей и милосердно судит их в соответствии с их намерениями и подлинными желаниями».

[140:6.6] Jesus was minded to go on discussing the other commandments when James Zebedee interrupted him, asking: «Master, what shall we teach the people regarding divorcement? Shall we allow a man to divorce his wife as Moses has directed?» And when Jesus heard this question, he said: «I have not come to legislate but to enlighten. I have come not to reform the kingdoms of this world but rather to establish the kingdom of heaven. It is not the will of the Father that I should yield to the temptation to teach you rules of government, trade, or social behavior, which, while they might be good for today, would be far from suitable for the society of another age. I am on earth solely to comfort the minds, liberate the spirits, and save the souls of men. But I will say, concerning this question of divorcement, that, while Moses looked with favor upon such things, it was not so in the days of Adam and in the Garden.»
Иисус собирался перейти к другим заповедям, когда Иаков Зеведеев прервал его вопросом: «Учитель, чему следует учить людей относительно развода? Позволять ли мужчине разводиться со своей женой, как учил Моисей?» Выслушав этот вопрос, Иисус сказал:
«Я пришел не устанавливать законы, но просвещать. Я пришел не реформировать царства этого мира, но устанавливать царство небесное. Не в воле Отца моего, чтобы я поддался искушению учить вас принципам правления, торговли или общественного поведения: пригодное сегодня, такое знание было бы совершенно негодным для общества в другую эпоху. Для того только пребываю я на земле, чтобы утешать разум человека, освобождать его дух и спасать душу. Но я отвечу на твой вопрос: хотя Моисей и благосклонно смотрел на развод, в дни Адама и в Саду все было иначе».

[140:6.7] After the apostles had talked among themselves for a short time, Jesus went on to say: «Always must you recognize the two viewpoints of all mortal conduct — the human and the divine; the ways of the flesh and the way of the spirit; the estimate of time and the viewpoint of eternity.» And though the twelve could not comprehend all that he taught them, they were truly helped by this instruction.
После того как апостолы немного поговорили между собой, Иисус продолжил: «Вы всегда должны различать два взгляда на любое смертное поведение — человеческий и божественный; пути плоти и путь духа; суждения времени и взгляд вечности». А
постолы не смогли понять всего того, чему он учил их, но после этого наставления они почувствовали истинное облегчение.

[140:6.8] And then said Jesus: «But you will stumble over my teaching because you are wont to interpret my message literally; you are slow to discern the spirit of my teaching. Again must you remember that you are my messengers; you are beholden to live your lives as I have in spirit lived mine. You are my personal representatives; but do not err in expecting all men to live as you do in every particular. Also must you remember that I have sheep not of this flock, and that I am beholden to them also, to the end that I must provide for them the pattern of doing the will of God while living the life of the mortal nature.»
Затем Иисус сказал:
«Однако мое учение будет для вас камнем преткновения, ибо вам свойственно понимать мои слова буквально; вам трудно постигнуть дух моего учения. Кроме того, вы должны помнить, что являетесь моими вестниками; вы должны прожить свою жизнь так, как я в духе прожил свою. Вы — мои личные представители; однако не допускайте ошибки, ожидая, что все люди будут жить в точности как вы. Помните, что у меня есть овцы не из этого стада и что у меня есть обязательства перед ними — я должен и им служить примером исполнения воли Бога в течение смертной жизни».

[140:6.9] Then asked Nathaniel: «Master, shall we give no place to justice? The law of Moses says, `An eye for an eye, and a tooth for a tooth.’ What shall we say?» And Jesus answered: «You shall return good for evil. My messengers must not strive with men, but be gentle toward all. Measure for measure shall not be your rule. The rulers of men may have such laws, but not so in the kingdom; mercy always shall determine your judgments and love your conduct. And if these are hard sayings, you can even now turn back. If you find the requirements of apostleship too hard, you may return to the less rigorous pathway of discipleship.»
Затем спросил Нафанаил: «Учитель, следует ли нам отказаться от правосудия? Закон Моисея гласит: „Око за око и зуб за зуб». Что должны говорить мы?» Иисус ответил:
«Вы будете платить добром за зло. Мои вестники не должны противостоять людям, а быть добрыми ко всем. Воздаяние той же мерой не должно быть вашим правилом. Такие законы возможны у людских правителей, но не в царстве; пусть ваши суждения всегда определяются милосердием, а ваши поступки — любовью. И если эти слова тяжелы, то вам и сейчас не поздно повернуть назад. Если требования апостольства слишком трудны для вас, вы можете вернуться на менее тернистую стезю ученичества».

[140:6.10] On hearing these startling words, the apostles drew apart by themselves for a while, but they soon returned, and Peter said: «Master, we would go on with you; not one of us would turn back. We are fully prepared to pay the extra price; we will drink the cup. We would be apostles, not merely disciples.»

Услышав эти поразительные слова, апостолы на время удалились, однако вскоре они вернулись и Петр сказал: «Учитель, мы хотим остаться с тобой, никто из нас не повернет назад. Мы полностью готовы платить высокую плату; мы выпьем эту чашу. Мы хотели бы быть апостолами, а не просто учениками».

[140:6.11] When Jesus heard this, he said: «Be willing, then, to take up your responsibilities and follow me. Do your good deeds in secret; when you give alms, let not the left hand know what the right hand does. And when you pray, go apart by yourselves and use not vain repetitions and meaningless phrases. Always remember that the Father knows what you need even before you ask him. And be not given to fasting with a sad countenance to be seen by men. As my chosen apostles, now set apart for the service of the kingdom, lay not up for yourselves treasures on earth, but by your unselfish service lay up for yourselves treasures in heaven, for where your treasures are, there will your hearts be also.
Услышав это, Иисус сказал:
«Тогда будьте готовы взять на себя ответственность и следовать за мной. Вершите благие дела втайне; когда подаете милостыню, пусть левая рука не знает, что делает правая. Когда молитесь, уединяйтесь и не пользуйтесь напрасными повторами и пустыми фразами. Всегда помните, что Отец знает ваши нужды еще до вашей просьбы. И не поститесь с унылыми лицами на показ людям. Как избранные мои апостолы ныне выделенные для служения царству, не собирайте себе сокровищ на земле, но своим бескорыстным трудом собирайте себе сокровища на небе, ибо где сокровища ваши, там будут и сердца ваши.

[140:6.12] «The lamp of the body is the eye; if, therefore, your eye is generous, your whole body will be full of light. But if your eye is selfish, the whole body will be filled with darkness. If the very light which is in you is turned to darkness, how great is that darkness!»

Светильник для тела есть око; поэтому если око ваше благодатно, то и все тело наполнено светом. Но если око ваше эгоистично, то и все тело полно тьмы. И если ваш свет обратился во тьму, то как ужасна эта тьма!»

[140:6.13] And then Thomas asked Jesus if they should «continue having everything in common.» Said the Master: «Yes, my brethren, I would that we should live together as one understanding family. You are intrusted with a great work, and I crave your undivided service. You know that it has been well said: `No man can serve two masters.’ You cannot sincerely worship God and at the same time wholeheartedly serve mammon. Having now enlisted unreservedly in the work of the kingdom, be not anxious for your lives; much less be concerned with what you shall eat or what you shall drink; nor yet for your bodies, what clothing you shall wear. Already have you learned that willing hands and earnest hearts shall not go hungry. And now, when you prepare to devote all of your energies to the work of the kingdom, be assured that the Father will not be unmindful of your needs. Seek first the kingdom of God, and when you have found entrance thereto, all things needful shall be added to you. Be not, therefore, unduly anxious for the morrow. Sufficient for the day is the trouble thereof.»
Затем Фома спросил Иисуса, следует ли им «продолжать делить все между собой». Учитель ответил:
«Да, мои братья, я хотел бы, чтобы мы жили вместе, одной семьей единомышленников. Вам доверено великое дело и я настоятельно прошу от вас безраздельной преданности. Вы знаете, что по праву сказано: „Никто не может служить двум господам». Вы не можете искренне поклоняться Богу и в то же время всей душой служить мамоне. Целиком посвятив себя делу царства, не беспокойтесь за свои жизни; еще меньше думайте о еде или питье, равно как о теле или о том, во что одеться. Вы уже поняли, что работящие руки и честные сердца голодать не будут. И теперь, когда вы готовитесь посвятить все свои силы делу царства, будьте уверены в том, что Отец не забудет о ваших потребностях. Ищите же прежде всего царства Бога и когда найдете вход в него, все остальное приложится. Поэтому не заботьтесь понапрасну о завтрашнем дне. Каждому дню довольно своей заботы».

[140:6.14] When Jesus saw they were disposed to stay up all night to ask questions, he said to them: «My brethren, you are earthen vessels; it is best for you to go to your rest so as to be ready for the morrow’s work.» But sleep had departed from their eyes. Peter ventured to request of his Master that «I have just a little private talk with you. Not that I would have secrets from my brethren, but I have a troubled spirit, and if, perchance, I should deserve a rebuke from my Master, I could the better endure it alone with you.» And Jesus said, «Come with me, Peter» — leading the way into the house. When Peter returned from the presence of his Master much cheered and greatly encouraged, James decided to go in to talk with Jesus. And so on through the early hours of the morning, the other apostles went in one by one to talk with the Master. When they had all held personal conferences with him save the twins, who had fallen asleep, Andrew went in to Jesus and said: «Master, the twins have fallen asleep in the garden by the fire; shall I arouse them to inquire if they would also talk with you?» And Jesus smilingly said to Andrew, «They do well — trouble them not.» And now the night was passing; the light of another day was dawning.
Увидев, что апостолы готовы бодрствовать всю ночь и задавать вопросы, Иисус сказал им: «Братья мои, вы — земные создания; вам лучше бы пойти отдохнуть, чтобы быть готовыми к завтрашнему труду». Но им было уже не до сна. Петр отважился обратиться к Учителю с просьбой «немного поговорить наедине. Не потому, что у меня есть какие-то секреты от моих братьев, а оттого, что дух мой смущен и если я заслужу упрек от моего Учителя, мне будет легче перенести его наедине с тобой». Иисус сказал: «Пойдем со мной, Петр» — и первым вошел в дом. Когда Петр вернулся от Учителя повеселевшим и чрезвычайно воодушевленным, Иаков решил войти в дом и поговорить с Иисусом. Так в предрассветные утренние часы, остальные апостолы поочередно входили в дом для разговора с Учителем. После того, как все, кроме уснувших близнецов поговорили с Иисусом наедине, Андрей вошел к нему и сказал: «Учитель, близнецы заснули в саду около костра; разбудить ли мне их, чтобы спросить, желают ли и они поговорить с тобой?» Улыбнувшись, Иисус ответил: «У них все хорошо — не тревожь их». Ночь подходила к концу. Занимался новый день.

7. THE WEEK FOLLOWING THE ORDINATION

7. НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ

[140:7.1] After a few hours’ sleep, when the twelve were assembled for a late breakfast with Jesus, he said: » Now must you begin your work of preaching the glad tidings and instructing believers. Make ready to go to Jerusalem.» After Jesus had spoken, Thomas mustered up courage to say: «I know, Master, that we should now be ready to enter upon the work, but I fear we are not yet able to accomplish this great undertaking. Would you consent for us to stay hereabouts for just a few days more before we begin the work of the kingdom?» And when Jesus saw that all of his apostles were possessed by this same fear, he said: «It shall be as you have requested; we will remain here over the Sabbath day.»
После нескольких часов сна, когда апостолы собрались на поздний завтрак, Иисус сказал: «Теперь вы должны приступить к своему труду — проповеди благой вести и наставлению верующих. Приготовьтесь отправиться в Иерусалим». После этих слов Иисуса Фома собрался с духом и сказал: «Я знаю, Учитель, что теперь мы должны быть готовы приступить к своему труду, но боюсь, что мы еще не способны совершить это великое дело. Не позволишь ли ты нам остаться здесь еще на несколько дней, прежде чем приступить к труду во имя царства?» Когда Иисус увидел, что все его апостолы охвачены тем же страхом, то сказал:
«Пусть будет так; мы задержимся здесь до окончания субботы».

[140:7.2] For weeks and weeks small groups of earnest truth seekers, together with curious spectators, had been coming to Bethsaida to see Jesus. Already word about him had spread over the countryside; inquiring groups had come from cities as far away as Tyre, Sidon, Damascus, Caesarea, and Jerusalem. Heretofore, Jesus had greeted these people and taught them concerning the kingdom, but the Master now turned this work over to the twelve. Andrew would select one of the apostles and assign him to a group of visitors, and sometimes all twelve of them were so engaged.

Уже в течение многих недель небольшие группы искренних искателей истины и просто любопытные прибывали в Вифсаиду, чтобы увидеть Иисуса. Молва о нем уже разнеслась по всей округе; группы интересовавшихся им людей прибывали даже из таких далеких мест, как Тир, Сидон, Дамаск, Кесария и Иерусалим. Вплоть до этого времени Иисус сам встречал таких посетителей и рассказывал им о царстве, однако теперь Учитель передал эту работу двенадцати апостолам. Андрей выбирал одного из апостолов и назначал его к группе посетителей, и порой все двенадцать были заняты тем же.

[140:7.3] For two days they worked, teaching by day and holding private conferences late into the night. On the third day Jesus visited with Zebedee and Salome while he sent his apostles off to » go fishing, seek carefree change, or perchance visit your families.» On Thursday they returned for three more days of teaching.
Так они работали два дня — днем учили, а вечером собирались для беседы в своем кругу. На третий день Иисус отправился навестить Зеведея и Саломию, отослав апостолов «порыбачить, сменить обстановку или же навестить свои семьи».
В четверг они вернулись и продолжали учить еще три дня.

[140:7.4] During this week of rehearsing,Jesus many timesrepeated to his apostles the two great motives of his postbaptismal mission on earth:
Во время этой недели подготовки Иисус неоднократно повторял своим апостолам две важнейших задачи его посткрещенческой миссии на земле:

1. To reveal the Father to man.
2. To lead men to become son-conscious — to faith-realize that they are the children of the Most High.

1. Раскрыть человеку Отца.
2. Привести людей к осознанию своего сыновства — помочь им через веру осознать, что они — дети Всевышнего.

[140:7.5] One week of this varied experience did much for the twelve; some even became over self-confident. At the last conference, the night after the Sabbath, Peter and James came to Jesus, saying, «We are ready — let us now go forth to take the kingdom.» To which Jesus replied, «May your wisdom equal your zeal and your courage atone for your ignorance.»
Эта неделя, проведенная в разнообразных занятиях, многому научила апостолов; некоторые даже стали излишне самоуверенными. На последнем совещании, состоявшемся вечером после празднования субботы, Петр и Иаков пришли к Иисусу и сказали: «Мы готовы — отправимся же в путь, чтобы завладеть царством». На что Иисус ответил:
«Пусть ваша мудрость сравняется с вашим рвением, а ваша смелость искупит ваше неведение».

[140:7.6] Though the apostles failed to comprehend much of his teaching, they did not fail to grasp the significance of the charmingly beautiful life he lived with them.
Апостолы не смогли постигнуть большую часть его учений, но им удалось осознать значимость его восхитительной жизни, которой он жил вместе с ними.

8. THURSDAY AFTERNOON ON THE LAKE

8. В ЧЕТВЕРГ ПОПОЛУДНИ НА ОЗЕРЕ

[140:8.1] Jesus well knew that his apostles were not fully assimilating his teachings. He decided to give some special instruction to Peter, James, and John, hoping they would be able to clarify the ideas of their associates. He saw that, while some features of the idea of a spiritual kingdom were being grasped by the twelve, they steadfastly persisted in attaching these new spiritual teachings directly onto their old and entrenched literal concepts of the kingdom of heaven as a restoration of David’s throne and the re-establishment of Israel as a temporal power on earth. Accordingly, on Thursday afternoon Jesus went out from the shore in a boat with Peter, James, and John to talk over the affairs of the kingdom. This was a four hours’ teaching conference, embracing scores of questions and answers, and may most profitably be put in this record by reorganizing the summary of this momentous afternoon as it was given by Simon Peter to his brother, Andrew, the following morning:
Иисус хорошо знал, что апостолы не усваивают его учения в полной мере и решил дать некоторые особые наставления Петру, Иакову и Иоанну в надежде на то, что они смогут внести ясность в представления своих товарищей. Он видел, что усваивая некоторые характерные черты идеи духовного царства, апостолы продолжали упорно связывать эти новые духовные учения со своими старыми, укоренившимися и буквальными представлениями о царстве небесном как восстановлении трона Давида и воссоздании Израиля в качестве мирской державы на земле. Поэтому в четверг пополудни Иисус, Петр, Иаков и Иоанн отплыли на лодке от берега, чтобы обсудить вопросы царства. Этот разговор продолжался четыре часа и включал множество вопросов и ответов; но в рамках данного повествования наиболее целесообразным будет краткое изложение тех знаменательных событий в рассказе Симона Петра своему брату Андрею на следующее утро:

[140:8.2] 1. Doing the Father’s will
. Jesus’ teaching to trust in the overcare of the heavenly Father was not a blind and passive fatalism. He quoted with approval, on this afternoon, an old Hebrew saying: «He who will not work shall not eat.» He pointed to his own experience as sufficient commentary on his teachings. His precepts about trusting the Father must not be adjudged by the social or economic conditions of modern times or any other age. His instruction embraces the ideal principles of living near God in all ages and on all worlds.
1. Исполнение воли Отца. Учение Иисуса, призывающее доверять опеке небесного Отца, не было слепым и пассивным фатализмом. В тот день он с одобрением процитировал старое еврейское выражение: «Кто не работает — тот не ест».
Он указал, что его собственный опыт — достаточный комментарий к этому учению. Заповедь доверия к Отцу не должна рассматриваться сквозь призму социальных или экономических условий текущей или какой-либо иной эпохи. Его наставления охватывают идеальные принципы жизни рядом с Богом во все эпохи и во всех мирах.

[140:8.3] Jesus made clear to the three the difference between the requirements of apostleship and discipleship. And even then he did not forbid the exercise of prudence and foresight by the twelve. What he preached against was not forethought but anxiety, worry. He taught the active and alert submission to God’s will. In answer to many of their questions regarding frugality and thriftiness, he simply called attention to his life as carpenter, boatmaker, and fisherman, and to his careful organization of the twelve. He sought to make it clear that the world is not to be regarded as an enemy; that the circumstances of life constitute a divine dispensation working along with the children of God.

Иисус разъяснил трем апостолам отличия между требованиями к апостолам и к ученикам. И он отнюдь не запрещал апостолам использовать благоразумие и прозорливость. Он осуждал не предусмотрительность, а тревогу и беспокойство. Он учил активному и бдительному подчинению воле Отца. В ответ на многочисленные вопросы об умеренности и бережливости, он лишь обратил их внимание на свою жизнь столяра, лодочника, рыбака и его тщательную организацию двенадцати апостолов. Он старался объяснить, что на мир не следует смотреть как на врага, что обстоятельства жизни образуют божественный промысел, действующий вместе с детьми Бога.

[140:8.4] Jesus had great difficulty in getting them to understand his personal practice of nonresistance. He absolutely refused to defend himself, and it appeared to the apostles that he would be pleased if they would pursue the same policy. He taught them not to resist evil, not to combat injustice or injury, but he did not teach passive tolerance of wrongdoing. And he made it plain on this afternoon that he approved of the social punishment of evildoers and criminals, and that the civil government must sometimes employ force for the maintenance of social order and in the execution of justice.

Иисусу было чрезвычайно трудно добиться от них понимания его личной практики непротивления. Он наотрез отказывался защищать себя и апостолам казалось, что ему было бы в радость, если бы и они придерживались той же линии поведения. Он учил их не сопротивляться злу, не бороться с несправедливостью или оскорблениями, но он не учил пассивной терпимости по отношению к злодеяниям. И в тот день он дал ясно понять, что выступает за общественное наказание злодеев и преступников и что гражданское правительство иногда должно использовать силу для поддержания общественного порядка и отправления правосудия.
[140:8.5] He never ceased to warn his disciples against the evil practice of retaliation; he made no allowance for revenge, the idea of getting even. He deplored the holding of grudges. He disallowed the idea of an eye for an eye and a tooth for a tooth. He discountenanced the whole concept of private and personal revenge, assigning these matters to civil government, on the one hand, and to the judgment of God, on the other. He made it clear to the three that his teachings applied to the individual
, not the state. He summarized his instructions up to that time regarding these matters, as:
Он непрестанно предостерегал своих учеников против порочной практики возмездия; он не признавал мести, идеи сведения счетов. Он порицал затаенную злобу и отвергал принцип «око за око и зуб за зуб». Он осуждал саму идею частной и личной мести и отводил эти функции с одной стороны — гражданскому правительству, а с другой — суду Бога. Он разъяснил трем апостолам, что его учения касаются индивидуума, а не государства. Он резюмировал данные к тому времени наставления по этим вопросам в следующих положениях:

[140:8.6] Love your enemies — remember the moral claims of human brotherhood.

Любите своих врагов — помните о нравственных требованиях братства людей.

[140:8.7] The futility of evil: A wrong is not righted by vengeance. Do not make the mistake of fighting evil with its own weapons.

Тщетность зла: зло не исправить отмщением. Не совершайте ошибки, борясь со злом, используя его же средства.

[140:8.8] Have faith — confidence in the eventual triumph of divine justice and eternal goodness.
Имейте веру — уверенность в окончательном торжестве божественной справедливости и вечной добродетели.

[140:8.9] 2. Political attitude.
He cautioned his apostles to be discreet in their remarks concerning the strained relations then existing between the Jewish people and the Roman government; he forbade them to become in any way embroiled in these difficulties. He was always careful to avoid the political snares of his enemies, ever making reply, «Render to Caesar the things which are Caesar’s and to God the things which are God’s.» He refused to have his attention diverted from his mission of establishing a new way of salvation; he would not permit himself to be concerned about anything else. In his personal life he was always duly observant of all civil laws and regulations; in all his public teachings he ignored the civic, social, and economic realms. He told the three apostles that he was concerned only with the principles of man’s inner and personal spiritual life.
2. Политическая позиция. Он предупреждал апостолов быть осмотрительными в своих замечаниях относительно напряженных в то время отношений между еврейским народом и римской властью; он запрещал им каким бы то ни было образом ввязываться в эти сложные проблемы. Он всегда был осторожным, обходя расставленные его врагами политические ловушки и неизменно отвечая: «Отдавайте кесарю кесарево, а Богу — Богово».
Он не позволял отвлекать себя от своей миссии — установления нового пути спасения; он не позволял себе заниматься чем-либо иным. В своей личной жизни он всегда соблюдал все гражданские законы и правила, а в публичных учениях никогда не затрагивал гражданских, социальных и экономических вопросов. Он сказал трем апостолам, что занимается только принципами внутренней и личной духовной жизни человека.

[140:8.10] Jesus was not, therefore, a political reformer. He did not come to reorganize the world; even if he had done this, it would have been applicable only to that day and generation. Nevertheless, he did show man the best way of living, and no generation is exempt from the labor of discovering how best to adapt Jesus’ life to its own problems. But never make the mistake of identifying Jesus’ teachings with any political or economic theory, with any social or industrial system.
Поэтому Иисус не был политическим реформатором. Он пришел не для того, чтобы переустроить мир; даже если бы он это сделал, перемены соответствовали бы только тому времени и поколению. Тем не менее, он показал человеку путь лучшей жизни и ни одному поколению не избежать усилий по поиску возможностей наилучшей адаптации жизни Иисуса для решения своих собственных проблем. Однако ни в коем случае не допускайте ошибки, отождествляя учение Иисуса с какой-либо политической или экономической теорией, какой-либо социальной или индустриальной системой.

[140:8.11] 3. Social attitude
. The Jewish rabbis had long debated the question: Who is my neighbor? Jesus came presenting the idea of active and spontaneous kindness, a love of one’s fellow men so genuine that it expanded the neighborhood to include the whole world, thereby making all men one’s neighbors. But with all this, Jesus was interested only in the individual, not the mass. Jesus was not a sociologist, but he did labor to break down all forms of selfish isolation. He taught pure sympathy, compassion. Michael of Nebadon is a mercy-dominated Son; compassion is his very nature.
3. Общественная позиция.
Еврейские раввины уже давно спорили о том, кого считать ближним. Иисус пришел с идеей активной и спонтанной доброты, столь подлинной любви к собратьям, что она расширяла понятие ближнего до целого мира, превращая всех людей в ближних. Но при всем этом Иисуса интересовал только индивидуум, а не масса. Он не был социологом, однако трудился над разрушением всех форм эгоистической обособленности. Он учил чистому сочувствию и состраданию. Майкиэль Небадонский — это Сын, исполненный милосердия; сострадание составляет саму его сущность.

[140:8.12] The Master did not say that men should never entertain their friends at meat, but he did say that his followers should make feasts for the poor and the unfortunate. Jesus had a firm sense of justice, but it was always tempered with mercy. He did not teach his apostles that they were to be imposed upon by social parasites or professional alms-seekers. The nearest he came to making sociological pronouncements was to say, «Judge not, that you be not judged.»
Учитель не говорил, что люди никогда не должны встречаться со своими друзьями за трапезой, но он говорил, что его последователям следует устраивать празднества для бедных и обделенных. Иисус обладал твердым чувством справедливости, но оно всегда смягчалось милосердием. Он не учил своих апостолов потворствовать общественным паразитам и профессиональным нищим. Ближе всего к социологическим заявлениям было его изречение
«не судите, да не судимы будете».

[140:8.13] He made it clear that indiscriminate kindness may be blamed for many social evils. The following day Jesus definitely instructed Judas that no apostolic funds were to be given out as alms except upon his request or upon the joint petition of two of the apostles. In all these matters it was the practice of Jesus always to say, «Be as wise as serpents but as harmless as doves.» It seemed to be his purpose in all social situations to teach patience, tolerance, and forgiveness.
Он разъяснил, что слепая доброта может быть причиной многих социальных пороков. На следующий день Иисус уведомил Иуду о том, что милостыни из апостольских средств можно раздавать только по его требованию или по совместному прошению любых двух апостолов. Отвечая на все подобные вопросы, Иисус обычно говорил: «Будьте мудры, как змеи и безобидны, как голуби».
Казалось, что во всех общественных ситуациях он стремился научить терпению, терпимости и умению прощать.

[140:8.14] The family occupied the very center of Jesus’ philosophy of life — here and hereafter. He based his teachings about God on the family, while he sought to correct the Jewish tendency to overhonor ancestors. He exalted family life as the highest human duty but made it plain that family relationships must not interfere with religious obligations. He called attention to the fact that the family is a temporal institution; that it does not survive death. Jesus did not hesitate to give up his family when the family ran counter to the Father’s will. He taught the new and larger brotherhood of man — the sons of God. In Jesus’ time divorce practices were lax in Palestine and throughout the Roman Empire. He repeatedly refused to lay down laws regarding marriage and divorce, but many of Jesus’ early followers had strong opinions on divorce and did not hesitate to attribute them to him. All of the New Testament writers held to these more stringent and advanced ideas about divorce except John Mark.
Семья занимала центральное место в предложенной Иисусом философии жизни — на земле и в посмертии. Он строил свои учения о Боге на примере семьи, одновременно стремясь исправить склонность евреев к чрезмерному почитанию предков. Он представлял семейную жизнь как высший долг человека, но разъяснял, что семейные отношения не должны мешать исполнению религиозных обязанностей. Он обращал внимание на тот факт, что семья — это бренный институт и не сохраняется в посмертии. Иисус без колебания оставил свою семью, когда ее действия пошли вразрез с волей Отца. Он учил новому и более широкому братству людей — сынов Бога. Во времена Иисуса разводы в Палестине и по всей Римской империи были обычным делом. Он упорно отказывался сформулировать законы, регулирующие брак и развод, однако многие из ранних последователей Иисуса придерживались строгих взглядов на развод и без колебаний приписали их Иисусу. Все авторы Нового Завета придерживались этих более строгих и прогрессивных взглядов на развод, за исключением Иоанна Марка.

[140:8.15] 4. Economic attitude
. Jesus worked, lived, and traded in the world as he found it. He was not an economic reformer, although he did frequently call attention to the injustice of the unequal distribution of wealth. But he did not offer any suggestions by way of remedy. He made it plain to the three that, while his apostles were not to hold property, he was not preaching against wealth and property, merely its unequal and unfair distribution. He recognized the need for social justice and industrial fairness, but he offered no rules for their attainment.
4. Экономическая позиция.
Иисус трудился, жил и зарабатывал на жизнь в том мире, каким его застал. Он не был экономическим реформатором, хотя часто обращал внимание на несправедливость неравномерного распределения богатств. Однако он не предложил каких-либо решений этой проблемы. Он разъяснил троим, что хотя апостолы не должны владеть собственностью, его проповедь направлена не против богатства и собственности, а лишь против их неравномерного и несправедливого распределения. Он признавал потребность в общественной и производственной справедливости, но не предлагал каких-либо принципов их достижения.

[140:8.16] He never taught his followers to avoid earthly possessions, only his twelve apostles. Luke, the physician, was a strong believer in social equality, and he did much to interpret Jesus’ sayings in harmony with his personal beliefs. Jesus never personally directed his followers to adopt a communal mode of life; he made no pronouncement of any sort regarding such matters.

Он никогда не учил своих последователей избегать материального имущества, — он требовал этого только от двенадцати апостолов. Лука, врач, был убежденным сторонником социального равенства и сделал многое для того, чтобы привести высказывания Иисуса в соответствие со своими собственными взглядами. Иисус никогда лично не призывал своих последователей перейти к общинному образу жизни; он вообще ничего об этом не говорил.

[140:8.17] Jesus frequently warned his listeners against covetousness, declaring that «a man’s happiness consists not in the abundance of his material possessions.» He constantly reiterated, «What shall it profit a man if he gain the whole world and lose his own soul?» He made no direct attack on the possession of property, but he did insist that it is eternally essential that spiritual values come first. In his later teachings he sought to correct many erroneous Urantia views of life by narrating numerous parables which he presented in the course of his public ministry. Jesus never intended to formulate economic theories; he well knew that each age must evolve its own remedies for existing troubles. And if Jesus were on earth today, living his life in the flesh, he would be a great disappointment to the majority of good men and women for the simple reason that he would not take sides in present-day political, social, or economic disputes. He would remain grandly aloof while teaching you how to perfect your inner spiritual life so as to render you manyfold more competent to attack the solution of your purely human problems.
Иисус часто предостерегал своих слушателей против алчности, заявляя, что «счастье человека состоит не в изобилии его материальных владений». Он всегда повторял: «Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, но потеряет свою душу?»
Не делая прямых выпадов против владения собственностью, он настаивал на том, что в аспекте вечности на первом месте стоят духовные ценности. В своих более поздних учениях он стремился исправить многие ошибочные урантийские взгляды на жизнь, рассказывая многочисленные притчи. Иисус вовсе не собирался формулировать экономические теории; он прекрасно знал, что каждая эпоха должна найти собственные средства решения существующих проблем. И если бы Иисус был на земле сегодня, то проживая свою жизнь во плоти, глубоко разочаровал бы большинство добродетельных мужчин и женщин по той простой причине, что не присоединился бы ни к одной из сторон в современных политических, социальных или экономических спорах. Оставаясь величественно отчужденным, он учил бы вас совершенствовать внутреннюю духовную жизнь так, чтобы становиться намного более сведущими в нахождении решений чисто человеческих проблем.

[140:8.18] Jesus would make all men Godlike and then stand by sympathetically while these sons of God solve their own political, social, and economic problems. It was not wealth that he denounced, but what wealth does to the majority of its devotees. On this Thursday afternoon Jesus first told his associates that «it is more blessed to give than to receive.»
Иисус хотел бы сделать всех людей Богоподобными, а сам благожелательно оставался бы рядом, пока эти сыны Бога решали бы свои политические, социальные и экономические проблемы. Он осуждал не богатство, а то, что богатство делает с большинством его ревнителей. В тот четверг Иисус впервые сказал своим сподвижникам, что «блаженнее давать, чем получать».

[140:8.19] 5. Personal religion
. You, as did his apostles, should the better understand Jesus’ teachings by his life. He lived a perfected life on Urantia, and his unique teachings can only be understood when that life is visualized in its immediate background. It is his life, and not his lessons to the twelve or his sermons to the multitudes, that will assist most in revealing the Father’s divine character and loving personality.
5. Личная религия
. Как и апостолы, вы лучше поймете учения Иисуса, посмотрев на них сквозь призму его жизни. Он прожил на Урантии совершенную жизнь, и его уникальные учения можно понять только в том случае, если представить эту жизнь в ее непосредственном окружении. Не наставления, данные двенадцати апостолам и не проповеди, с которыми он выступал перед народом, а именно жизнь Иисуса лучше всего поможет в постижении божественного характера и любвеобильной личности Отца.
[140:8.20] Jesus did not attack the teachings of the Hebrew prophets or the Greek moralists. The Master recognized the many good things which these great teachers stood for, but he had come down to earth to teach something additional, «the voluntary conformity of man’s will to God’s will.» Jesus did not want simply to produce a religious man, a mortal wholly occupied with religious feelings and actuated only by spiritual impulses. Could you have had but one look at him, you would have known that Jesus was a real man of great experience in the things of this world. The teachings of Jesus in this respect have been grossly perverted and much misrepresented all down through the centuries of the Christian era; you have also held perverted ideas about the Master’s meekness and humility. What he aimed at in his life appears to have been a superb self-respect. He only advised man to humble himself that he might become truly exalted; what he really aimed at was true humility toward God. He placed great value upon sincerity — a pure heart. Fidelity was a cardinal virtue in his estimate of character, while courage
was the very heart of his teachings. «Fear not» was his watchword, and patient endurance his ideal of strength of character. The teachings of Jesus constitute a religion of valor, courage, and heroism. And this is just why he chose as his personal representatives twelve commonplace men, the majority of whom were rugged, virile, and manly fishermen.
Иисус не критиковал учения иудейских пророков или греческих моралистов. Он сознавал, что эти великие учители отстаивали много хорошего, однако явился на землю для того, чтобы учить тому, что дополняло их — «добровольному подчинению воли человека воле Бога». Иисус не стремился создать только религиозного человека — смертного, исполненного религиозных чувств и движимого исключительно духовными импульсами. Если бы вы могли хотя бы раз взглянуть на него, то поняли бы, что Иисус был реальным человеком, прекрасно знающим этот мир. Учения Иисуса в этом отношении были чрезвычайно извращены и претерпели многочисленные искажения на протяжении всех веков христианской эры; кроме того, вы придерживаетесь искаженных представлений о кротости Учителя и его смирении. То, к чему он стремился в своей жизни, представляется благородным чувством собственного достоинства. Он советовал смиряться только для того, чтобы истинно возвыситься; его настоящей целью было смирение перед Богом. Он высоко ценил искренность — чистосердечие. Преданность была основным достоинством в его оценке характера, а неустрашимость — самой душой его учения. Слова «не бойтесь»
были его девизом, а долготерпение — идеалом сильного характера. Учения Иисуса образуют религию отваги, мужества и героизма. Именно поэтому он избрал в качестве своих личных представителей двенадцать простых мужчин, большинство из которых были закаленными, энергичными и смелыми рыбаками.

[140:8.21] Jesus had little to say about the social vices of his day; seldom did he make reference to moral delinquency. He was a positive teacher of true virtue. He studiously avoided the negative method of imparting instruction; he refused to advertise evil. He was not even a moral reformer. He well knew, and so taught his apostles, that the sensual urges of mankind are not suppressed by either religious rebuke or legal prohibitions. His few denunciations were largely directed against pride, cruelty, oppression, and hypocrisy.

Иисус почти ничего не говорил о социальных пороках своего времени; он редко упоминал о моральных проступках. Он был позитивным учителем истинной добродетели. Он старательно избегал негативного метода обучения, отказываясь афишировать зло. Не был Иисус и реформатором нравов. Он хорошо знал и учил этому своих апостолов, что чувственные побуждения человека не подавляются ни религиозным порицанием, ни правовыми запретами. Его редкие обличения были направлены в основном против гордыни, жестокости, угнетения и лицемерия.

[140:8.22] Jesus did not vehemently denounce even the Pharisees, as did John. He knew many of the scribes and Pharisees were honest of heart; he understood their enslaving bondage to religious traditions. Jesus laid great emphasis on «first making the tree good.» He impressed the three that he valued the whole life, not just a certain few special virtues.
В отличие от Иоанна, Иисус не выступал с резкими обличениями даже фарисеев. Он знал, что многие книжники и фарисеи чистосердечны; он понимал, что они находятся в рабском плену религиозных традиций. Иисус придавал особое значение тому, чтобы «прежде сделать добрым само дерево». Он внушал троим апостолам, что ценит всю жизнь в совокупности, а не всего лишь некоторые отдельные добродетели.

[140:8.23] The one thing which John gained from this day’s teaching was that the heart of Jesus’ religion consisted in the acquirement of a compassionate character coupled with a personality motivated to do the will of the Father in heaven.

Главный вывод, сделанный Иоанном после данного в этот день урока, состоял в том, что суть религии Иисуса заключается в обретении сострадательного характера, объединенного в личности, стремящейся исполнять волю небесного Отца.

[140:8.24] Peter grasped the idea that the gospel they were about to proclaim was really a fresh beginning for the whole human race. He conveyed this impression subsequently to Paul, who formulated therefrom his doctrine of Christ as «the second Adam.»

Петр усвоил идею о том, что евангелие, которое им вскоре предстоит провозглашать — это новое начало для всей человеческой расы. Впоследствии он передал это мнение Павлу, который вывел отсюда свою доктрину о Христе как о «втором Адаме».

[140:8.25] James grasped the thrilling truth that Jesus wanted his children on earth to live as though they were already citizens of the completed heavenly kingdom.
Иаков постиг волнующую истину о том, что Иисус желает, чтобы его земные дети жили так, как если бы они уже были гражданами свершившегося небесного царства.

[140:8.26] Jesus knew men were different, and he so taught his apostles. He constantly exhorted them to refrain from trying to mold the disciples and believers according to some set pattern. He sought to allow each soul to develop in its own way, a perfecting and separate individual before God. In answer to one of Peter’s many questions, the Master said: » I want to set men free so that they can start out afresh as little children upon the new and better life.» Jesus always insisted that true goodness must be unconscious, in bestowing charity not allowing the left hand to know what the right hand does.
Иисус знал, что люди различны и учил этому своих апостолов. Он постоянно убеждал их воздерживаться от попыток формировать взгляды учеников и верующих по заданному шаблону. Он стремился дать каждой душе возможность самостоятельного развития, становясь совершенным и отдельным индивидуумом перед Богом. В ответ на один из многих вопросов Петра, Учитель сказал: «Я хочу освободить людей, чтобы они, подобно малым детям, могли начать жить новой, лучшей жизнью».
Иисус всегда настаивал на том, что истинное великодушие должно быть бессознательным — когда человек подает милостыню, его левая рука не должна знать, что делает правая.
[140:8.27] The three apostles were shocked this afternoon when they realized that their Master’s religion made no provision for spiritual self-examination. All religions before and after the times of Jesus, even Christianity, carefully provide for conscientious self-examination. But not so with the religion of Jesus of Nazareth. Jesus’ philosophy of life is without religious introspection. The carpenter’s son never taught character building; he taught character growth
, declaring that the kingdom of heaven is like a mustard seed. But Jesus said nothing which would proscribe self-analysis as a prevention of conceited egotism.
В тот день трое апостолов были потрясены, осознав, что религия их Учителя не предусматривает духовного самоанализа. Все религии до и после Иисуса, даже христианство, уделяют особое внимание добросовестному самоанализу. Иное дело — религия Иисуса Назарянина. Философия жизни Иисуса лишена религиозного самонаблюдения. Сын плотника никогда не учил формированию характера; он учил росту
характера, заявляя, что царство небесное подобно горчичному зерну. Однако Иисус не говорил ничего, что осуждало бы самоанализ в качестве средства предупреждения самодовольного эготизма.

[140:8.28] The right to enter the kingdom is conditioned by faith, personal belief. The cost of remaining in the progressive ascent of the kingdom is the pearl of great price, in order to possess which a man sells all that he has.

Право войти в царство обусловлено верой, личным убеждением. Продолжение постепенного восхождения в царстве — что драгоценная жемчужина, ради обладания которой человек продает все, что имеет.

[140:8.29] The teaching of Jesus is a religion for everybody, not alone for weaklings and slaves. His religion never became crystallized (during his day) into creeds and theological laws; he left not a line of writing behind him. His life and teachings were bequeathed the universe as an inspirational and idealistic inheritance suitable for the spiritual guidance and moral instruction of all ages on all worlds. And even today, Jesus’ teaching stands apart from all religions, as such, albeit it is the living hope of every one of them.

Учение Иисуса — это религия для всех, а не только для слабых и рабов. Эта религия никогда (при его жизни) не формулировалась в застывших символах веры и теологических законах; он не оставил после себя ни строчки. Его жизнь и учения были завещаны вселенной как вдохновляющее и идеалистическое наследие, применимое для духовного руководства и нравственного наставления во все эпохи и во всех мирах. Так и сегодня учение Иисуса стоит в стороне от всех религий как таковых, являясь, тем не менее, живой надеждой для каждой из них.

[140:8.30] Jesus did not teach his apostles that religion is man’s only earthly pursuit; that was the Jewish idea of serving God. But he did insist that religion was the exclusive business of the twelve. Jesus taught nothing to deter his believers from the pursuit of genuine culture; he only detracted from the tradition-bound religious schools of Jerusalem. He was liberal, bighearted, learned, and tolerant. Self-conscious piety had no place in his philosophy of righteous living.

Иисус не учил апостолов тому, что религия — единственное занятие человека на земле; таким было иудейское представление о служении Богу. Однако он настаивал на том, чтобы религия стала исключительным делом для двенадцати апостолов. Иисус не учил ничему, что мешало бы верующим в него людям стремиться к подлинной культуре; он лишь был невысокого мнения о скованных традициями религиозных школах Иерусалима. Он был свободомыслящим, великодушным, образованным и терпимым. В его философии праведной жизни не было места для показной набожности.

[140:8.31] The Master offered no solutions for the nonreligious problems of his own age nor for any subsequent age. Jesus wished to develop spiritual insight into eternal realities and to stimulate initiative in the originality of living; he concerned himself exclusively with the underlying and permanent spiritual needs of the human race. He revealed a goodness equal to God. He exalted love — truth, beauty, and goodness — as the divine ideal and the eternal reality.

Учитель не предлагал решений для нерелигиозных проблем своего времени или какой-либо последующей эпохи. Иисус желал развить духовную проницательность в вечные реальности и пробудить активность в самобытности жизни; он обращал внимание только на основополагающие и неизменные духовные потребности человеческой расы. Он раскрыл добродетель, равную Богу. Он возвысил любовь — истину, красоту и добродетель — как божественный идеал и вечную реальность.

[140:8.32] The Master came to create in man a new spirit, a new will — to impart a new capacity for knowing the truth, experiencing compassion, and choosing goodness — the will to be in harmony with God’s will, coupled with the eternal urge to become perfect, even as the Father in heaven is perfect.
Учитель пришел для того, чтобы возжечь в человеке новый дух, новую волю — наделить его новой способностью постигать истину, испытывать сострадание и выбирать добродетель, — волю быть в гармонии с волей Бога, вместе с вечным стремлением становиться совершенным в подобии совершенному небесному Отцу.

9. THE DAY OF CONSECRATION

9. ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ

[140:9.1] The next Sabbath day Jesus devoted to his apostles, journeying back to the highland where he had ordained them; and there, after a long and beautifully touching personal message of encouragement, he engaged in the solemn act of the consecration of the twelve. This Sabbath afternoon Jesus assembled the apostles around him on the hillside and gave them into the hands of his heavenly Father in preparation for the day when he would be compelled to leave them alone in the world. There was no new teaching on this occasion, just visiting and communion.

Следующую субботу Иисус провел со своими апостолами, снова отправившись с ними в горы, где он рукоположил их; и там, после продолжительного и восхитительно трогательного и воодушевляющего личного обращения, он приступил к торжественному акту посвящения двенадцати. В тот субботний день Иисус собрал апостолов вокруг себя на склоне горы и передал их в руки своего небесного Отца, готовясь к тому дню, когда он будет вынужден оставить их одних в мире. На этот раз апостолы не услышали новых учений; время прошло в дружеском общении.

[140:9.2] Jesus reviewed many features of the ordination sermon, delivered on this same spot, and then, calling them before him one by one, he commissioned them to go forth in the world as his representatives. The Master’s consecration charge was: «Go into all the world and preach the glad tidings of the kingdom. Liberate spiritual captives, comfort the oppressed, and minister to the afflicted. Freely you have received, freely give.»
Иисус рассмотрел многие особенности проповеди рукоположения, произнесенной на этом же самом месте, а затем, призвав апостолов одного за другим, поручил им идти в мир в качестве своих представителей. Наказ Учителя при посвящении был следующим:
«Идите по всему миру и проповедуйте благую весть о царстве. Освобождайте духовных пленников, утешайте угнетенных и помогайте страждущим. Даром получили, даром отдавайте».

[140:9.3] Jesus advised them to take neither money nor extra clothing, saying, «The laborer is worthy of his hire.» And finally he said: «Behold I send you forth as sheep in the midst of wolves; be you therefore as wise as serpents and as harmless as doves. But take heed, for your enemies will bring you up before their councils, while in their synagogues they will castigate you. Before governors and rulers you will be brought because you believe this gospel, and your very testimony shall be a witness for me to them. And when they lead you to judgment, be not anxious about what you shall say, for the spirit of my Father indwells you and will at such a time speak through you. Some of you will be put to death, and before you establish the kingdom on earth, you will be hated by many peoples because of this gospel; but fear not; I will be with you, and my spirit shall go before you into all the world. And my Father’s presence will abide with you while you go first to the Jews, then to the gentiles.»
Иисус посоветовал им не брать с собой ни денег, ни запаса одежды, сказав: «Работник достоин своей работы». В заключение он произнес: «Вот посылаю я вас, словно овец к волкам; так будьте мудры, как змеи и невинны, как голуби. Но будьте внимательны, ибо враги ваши поведут вас в свои советы и в своих синагогах будут осуждать вас. И приведут вас к правителям и царям, потому что вы верите в это евангелие, а слова ваши будут для них свидетельством обо мне. Когда поведут вас на суд, не беспокойтесь о том, что сказать, ибо дух моего Отца пребывает в вас и в такое время будет говорить через вас. Некоторые из вас будут преданы смерти и прежде, чем вы установите царство на земле, многие народы будут ненавидеть вас из-за этого евангелия; но не бойтесь: я буду с вами и дух мой пойдет перед вами по всему миру. Присутствие моего Отца будет с вами, когда сначала вы пойдете к евреям, а затем и к язычникам».

[140:9.4] And when they came down from the mountain, they journeyed back to their home in Zebedee’s house.
Спустившись с горы, они вернулись назад к своему жилищу в доме Зеведея.

10. THE EVENING AFTER THE CONSECRATION

10. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ

[140:10.1] That evening while teaching in the house, for it had begun to rain, Jesus talked at great length, trying to show the twelve what they must be, not what they must do. They knew only a religion that imposed the doing of certain things as the means of attaining righteousness — salvation. But Jesus would reiterate, «In the kingdom you must be righteous in order to do the work.» Many times did he repeat, «Be you therefore perfect, even as your Father in heaven is perfect.» All the while was the Master explaining to his bewildered apostles that the salvation which he had come to bring to the world was to be had only by believing, by simple and sincere faith. Said Jesus: «John preached a baptism of repentance, sorrow for the old way of living. You are to proclaim the baptism of fellowship with God. Preach repentance to those who stand in need of such teaching, but to those already seeking sincere entrance to the kingdom, open the doors wide and bid them enter into the joyous fellowship of the sons of God.» But it was a difficult task to persuade these Galilean fishermen that, in the kingdom, being righteous, by faith, must precede doing
righteousness in the daily life of the mortals of earth.
В тот день, обучая в доме, ибо начался дождь, Иисус долго говорил, стараясь объяснить апостолам, чем они должны быть, а не что они должны делать. Они знали только такую религию, которая предписывала делать определенные вещи для того, чтобы обрести праведность — спасение. Иисус же повторял: «В царстве вы должны быть праведными, чтобы выполнять свой труд». Много раз он повторял им: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный». Учитель постоянно объяснял своим смущенным апостолам, что спасение, которое он пришел дать миру, достижимо только для верующего человека — только через простую и искреннюю веру. Иисус сказал: «Иоанн проповедовал крещение покаяния, раскаяния в прежней жизни. Вам же предстоит провозглашать крещение братства с Богом. Проповедуйте покаяние тем, кто нуждается в таком учении; для тех же, кто уже искренне ищет вход в царство, широко раскрывайте двери и призывайте их войти в радостное братство сынов Бога». Но это была сложная задача — убедить галилейских рыбаков в том, что в царстве сначала нужно быть праведным через веру для того, чтобы вершить праведность в каждодневной жизни земных смертных.

[140:10.2] Another great handicap in this work of teaching the twelve was their tendency to take highly idealistic and spiritual principles of religious truth and remake them into concrete rules of personal conduct. Jesus would present to them the beautiful spirit of the soul’s attitude, but they insisted on translating such teachings into rules of personal behavior. Many times, when they did make sure to remember what the Master said, they were almost certain to forget what he did not say. But they slowly assimilated his teaching because Jesus was
all that he taught. What they could not gain from his verbal instruction, they gradually acquired by living with him.
Другой огромной помехой в этой работе по обучению двенадцати была их склонность превращать высокоидеалистические и духовные принципы религиозной истины в конкретные правила личного поведения. Иисус хотел явить им тот прекрасный дух, которым исполнено отношение души; они же упорно пытались перевести такие учения в правила личного поведения. Не раз, стараясь запомнить сказанное Учителем, они почти полностью теряли из виду то, о чем он не говорил. Однако понемногу они усваивали его учение, потому что Иисус был
всем тем, чему он учил. То, что они не могли почерпнуть из его словесных наставлений, они постепенно обретали благодаря тому, что жили рядом с ним.
[140:10.3] It was not apparent to the apostles that their Master was engaged in living a life of spiritual inspiration for every person of every age on every world of a far-flung universe. Notwithstanding what Jesus told them from time to time, the apostles did not grasp the idea that he was doing a work on this world but for all other worlds in his vast creation. Jesus lived his earth life on Urantia, not to set a personal example of mortal living for the men and women of this world, but rather to create a high spiritual and inspirational
ideal for all mortal beings on all worlds.
Для апостолов не было очевидным, что жизнь их Учителя была призвана духовно воодушевлять каждое создание, в каждую эпоху, в каждом мире обширной вселенной. Хотя Иисус периодически говорил им об этом, апостолы не понимали идею его труда на этой планете, но для всех остальных миров его огромного творения. Иисус прожил свою земную жизнь на Урантии не для того, чтобы на своем личном примере показать, какой должна быть смертная жизнь мужчин и женщин этого мира, а для того, чтобы создать высокий духовный и вдохновляющий идеал для всех смертных существ во всех мирах.

[140:10.4] This same evening Thomas asked Jesus: «Master, you say that we must become as little children before we can gain entrance to the Father’s kingdom, and yet you have warned us not to be deceived by false prophets nor to become guilty of casting our pearls before swine. Now, I am honestly puzzled. I cannot understand your teaching.» Jesus replied to Thomas: «How long shall I bear with you! Ever you insist on making literal all that I teach. When I asked you to become as little children as the price of entering the kingdom, I referred not to ease of deception, mere willingness to believe, nor to quickness to trust pleasing strangers. What I did desire that you should gather from the illustration was the child-father relationship. You are the child, and it is your
Father’s kingdom you seek to enter. There is present that natural affection between every normal child and its father which insures an understanding and loving relationship, and which forever precludes all disposition to bargain for the Father’s love and mercy. And the gospel you are going forth to preach has to do with a salvation growing out of the faith-realization of this very and eternal child-father relationship.»
В тот же вечер Фома спросил Иисуса: «Учитель, ты говоришь, что мы должны стать, как малые дети, прежде чем сможем войти в царство Отца — и в то же время ты предупреждаешь нас остерегаться лжепророков и не бросать жемчуга свиньям. Честно говоря, я озадачен. Я не понимаю твоего учения». Иисус ответил Фоме: «Сколько же мне еще терпеть вас! Вечно вы пытаетесь понять буквально все, чему я учу. Когда в качестве платы за вступление в царство я попросил вас стать, как малые дети, я говорил не о легкости обольщения, не об обыкновенной доверчивости и не о готовности доверять угодливым незнакомцам. В действительности, я хотел, чтобы в этом примере вы увидели взаимоотношения дитя и отца. Вы — дети, и вы ищете вступления в царство именно вашего Отца. Между каждым нормальным ребенком и отцом есть то естественное чувство, которое обеспечивает отзывчивость и взаимную любовь и которое навечно предотвращает любую склонность торговаться из-за любви и милосердия Отца. И евангелие, с проповедью которого вы отправляетесь в путь, говорит о спасении, вырастающем именно из таких вероисповедных и вечных взаимоотношений дитя и отца».

[140:10.5] The one characteristic of Jesus’ teaching was that the morality of his philosophy originated in the personal relation of the individual to God — this very child-father relationship. Jesus placed emphasis on the individual
, not on the race or nation. While eating supper, Jesus had the talk with Matthew in which he explained that the morality of any act is determined by the individual’s motive. Jesus’ morality was always positive. The golden rule as restated by Jesus demands active social contact; the older negative rule could be obeyed in isolation. Jesus stripped morality of all rules and ceremonies and elevated it to majestic levels of spiritual thinking and truly righteous living.
Характерной чертой учения Иисуса было то, что нравственность его философии проистекала из личных взаимоотношений индивидуума с Богом — все тех же взаимоотношений дитя и отца. Иисус придавал особое значение индивидууму,
а не расе или нации. За ужином, в разговоре с Матфеем, Иисус объяснил, что нравственность любого поступка определяется побуждением индивидуума. Нравственность Иисуса всегда была позитивной. В новой формулировке Иисуса золотое правило требует активного социального контакта; прежнее негативное правило можно было соблюдать и в изоляции. Иисус освободил нравственность от всяких норм и обрядов, возвысив ее до величественных уровней духовного мышления и истинно праведной жизни.

[140:10.6] This new religion of Jesus was not without its practical implications, but whatever of practical political, social, or economic value there is to be found in his teaching is the natural outworking of this inner experience of the soul as it manifests the fruits of the spirit in the spontaneous daily ministry of genuine personal religious experience.

Новая религия Иисуса не лишена практического смысла, однако любая извлекаемая из его учения практическая ценность в политической, социальной или экономической сфере — это естественное претворение внутреннего опыта души, являющего духовные плоды в спонтанном повседневном служении, порожденном в подлинном личном религиозном опыте.

[140:10.7] After Jesus and Matthew had finished talking, Simon Zelotes asked, «But, Master, are all men the sons of God?» And Jesus answered: «Yes, Simon, all men are the sons of God, and that is the good news you are going to proclaim.» But the apostles could not grasp such a doctrine; it was a new, strange, and startling announcement. And it was because of his desire to impress this truth upon them that Jesus taught his followers to treat all men as their brothers.
После того, как Иисус и Матфей закончили свой разговор, Симон Зелот спросил: «Однако, Учитель, все ли люди сыны Бога?» И Иисус ответил: «Да, Симон, все люди — сыны Бога и это та благая весть, которую вам предстоит возвещать».
Но апостолы не могли постигнуть такое учение; это сообщение было новым, странным и поразительным. Именно из-за своего желания внушить эту истину апостолам Иисус учил своих последователей обращаться со всеми людьми, как со своими братьями.
[140:10.8] In response to a question asked by Andrew, the Master made it clear that the morality of his teaching was inseparable from the religion of his living. He taught morality, not from the nature of man,but from the relation
of man to God.
Отвечая на вопрос, заданный Андреем, Учитель разъяснил, что мораль его учения неотделима от религии его жизни. Он учил нравственности, исходя не из природы человека, а из отношения человека к Богу.

[140:10.9] John asked Jesus, «Master, what is the kingdom of heaven?» And Jesus answered: «The kingdom of heaven consists in these three essentials: first, recognition of the fact of the sovereignty of God; second, belief in the truth of sonship with God; and third, faith in the effectiveness of the supreme human desire to do the will of God — to be like God. And this is the good news of the gospel: that by faith every mortal may have all these essentials of salvation.»
Иоанн спросил у Иисуса: «Учитель, что такое царство небесное?» Иисус ответил: «Сущность царства небесного троична: во-первых, это признание факта всевластия Бога; во-вторых, это убежденность в истине сыновства по отношению к Богу; и в-третьих, это вера в плодотворность высшего человеческого желания исполнять волю Бога — быть подобным Богу. Благая весть евангелия заключается в том, что благодаря своей вере, каждый смертный может получить все необходимое для спасения».

[140:10.10] And now the week of waiting was over, and they prepared to depart on the morrow for Jerusalem.
Неделя ожидания подошла к концу и они приготовились на следующий день отправиться в Иерусалим.

 

---

 

Urantia- Урантия-Часть IV-130-140 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV-130-140 Жизнь и учения Иисуса
130 На пути в Рим
1. В ИОППИИ — БЕСЕДА ОБ ИОНЕ
2. В КЕСАРИИ
3. В АЛЕКСАНДРИИ
4. БЕСЕДА О РЕАЛЬНОСТИ
5. НА ОСТРОВЕ КРИТ
6. ЮНОША, КОТОРЫЙ БОЯЛСЯ
7. В КАРФАГЕНЕ — БЕСЕДА О ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВЕ
8. НА ПУТИ В НЕАПОЛЬ И РИМ
131 Мировые религии
1. КИНИЗМ
2. ИУДАИЗМ
3. БУДДИЗМ
4. ИНДУИЗМ
5. ЗОРОАСТРИЗМ
6. СУДУАНИЗМ (ДЖАЙНИЗМ)
7. СИНТОИЗМ
8. ДАОСИЗМ
9. КОНФУЦИАНСТВО
10. «НАША РЕЛИГИЯ»
132 Пребывание в Риме
1. ИСТИННЫЕ ЦЕННОСТИ
2. ДОБРО И ЗЛО
3. ИСТИНА И ВЕРА
4. ЛИЧНОЕ СЛУЖЕНИЕ
5. СОВЕТЫ БОГАТОМУ ЧЕЛОВЕКУ
6. ОБЩЕСТВЕННОЕ СЛУЖЕНИЕ
7. ПОЕЗДКИ В ОКРЕСТНОСТЯХ РИМА
133 Возвращение из Рима
1. МИЛОСЕРДИЕ И ПРАВОСУДИЕ
2. ПОСАДКА НА КОРАБЛЬ В ТАРЕНТЕ
3. В КОРИНФЕ
4. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ В КОРИНФЕ
5. В АФИНАХ — БЕСЕДА О НАУКЕ
6. В ЭФЕСЕ — БЕСЕДА О ДУШЕ
7. ПРЕБЫВАНИЕ НА КИПРЕ — БЕСЕДА О РАЗУМЕ
8. В АНТИОХИИ
9. В МЕСОПОТАМИИ
134 Переходные годы
1. ТРИДЦАТЫЙ ГОД (24 ГОД Н.Э.)
2. ПУТЕШЕСТВИЕ С КАРАВАНОМ К КАСПИЮ
3. УРМСКИЕ ЛЕКЦИИ
4. СУВЕРЕНИТЕТ — БОЖЕСТВЕННЫЙ И ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ
5. ПОЛИТИЧЕСКИЙ СУВЕРЕНИТЕТ
6. ЗАКОН, СВОБОДА И СУВЕРЕННОСТЬ
7. ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ГОД (25 ГОД Н.Э.)
8. ПРЕБЫВАНИЕ НА ГОРЕ ЕРМОН
9. ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ
135 Иоанн Креститель
1. ИОАНН СТАНОВИТСЯ НАЗОРЕЕМ
2. СМЕРТЬ ЗАХАРИИ
3. ЖИЗНЬ ПАСТУХА
4. СМЕРТЬ ЕЛИЗАВЕТЫ
5. ЦАРСТВО БОГА
6. ИОАНН НАЧИНАЕТ ПРОПОВЕДОВАТЬ
7. ИОАНН ИДЕТ НА СЕВЕР
8. ВСТРЕЧА ИИСУСА И ИОАННА
9. СОРОК ДНЕЙ ПРОПОВЕДИ
10. ИОАНН НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ЮГ
11. ИОАНН В ТЮРЬМЕ
12. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
136 Крещение и сорок дней
1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ОЖИДАЕМОМ МЕССИИ
2. КРЕЩЕНИЕ ИИСУСА
3. СОРОК ДНЕЙ
4. ПЛАНЫ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРУДА
5. ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ РЕШЕНИЕ
6. ВТОРОЕ РЕШЕНИЕ
7. ТРЕТЬЕ РЕШЕНИЕ
8. ЧЕТВЕРТОЕ РЕШЕНИЕ
9. ПЯТОЕ РЕШЕНИЕ
10. ШЕСТОЕ РЕШЕНИЕ
137 Ожидание в Галилее
1. ИЗБРАНИЕ ПЕРВЫХ ЧЕТЫРЕХ АПОСТОЛОВ
2. ИЗБРАНИЕ ФИЛИППА И НАФАНАИЛА
3. ПОСЕЩЕНИЕ КАПЕРНАУМА
4. СВАДЬБА В КАНЕ
5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ
6. СОБЫТИЯ СУББОТНЕГО ДНЯ
7. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА ПОДГОТОВКИ
8. ПРОПОВЕДЬ ЦАРСТВА
138 Подготовка вестников Царства
1. ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ
2. ИЗБРАНИЕ ШЕСТИ
3. ПРИЗВАНИЕ МАТФЕЯ И СИМОНА
4. ПРИЗВАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ
5. ПРИЗВАНИЕ ФОМЫ И ИУДЫ
6. НЕДЕЛЯ ИНТЕНСИВНОЙ ПОДГОТОВКИ
7. НОВОЕ РАЗОЧАРОВАНИЕ
8. НАЧАЛО ТРУДА ДВЕНАДЦАТИ
9. ПЯТЬ МЕСЯЦЕВ ИСПЫТАНИЙ
10. ОРГАНИЗАЦИЯ ДВЕНАДЦАТИ
139 Двенадцать Апостолов
1. АНДРЕЙ ПЕРВОЗВАННЫЙ
2. СИМОН ПЕТР
3. ИАКОВ ЗЕВЕДЕЕВ
4. ИОАНН ЗЕВЕДЕЕВ
5. ФИЛИПП ЛЮБОПЫТНЫЙ
6. ЧЕСТНЫЙ НАФАНАИЛ
7. МАТФЕЙ ЛЕВИЙ
8. ФОМА ДИДИМ
9 и 10. ИАКОВ И ИУДА АЛФЕЕВЫ
11. СИМОН ЗЕЛОТ
12. ИУДА ИСКАРИОТ
140 Рукоположение Двенадцати
1. ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ
2. РУКОПОЛОЖЕНИЕ
3. ПРОПОВЕДЬ ПРИ РУКОПОЛОЖЕНИИ
4. ВЫ — СОЛЬ ЗЕМЛИ
5. ОТЕЧЕСКАЯ И БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ
6. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
7. НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
8. В ЧЕТВЕРГ ПОПОЛУДНИ НА ОЗЕРЕ
9. ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ
10. ВЕЧЕРОМ В ДЕНЬ ПОСВЯЩЕНИЯ
ru
Urantia- Урантия-Часть IV.141-150 Жизнь и учения Иисуса
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
3163fe9e-e2bb-49fc-b6dc-7c03da447307
Unknown

https://urantia.me/chast-iv-zhizn-i-ucheniya-iisusa/

Урантия-Часть IV.141-150

Жизнь и учения Иисуса

141 Начало общественного труда

• 
  1. ПОКИДАЯ ГАЛИЛЕЮ
  
• 
  2. ЗАКОН БОГА И ВОЛЯ ОТЦА
  
• 
  3. ПРЕБЫВАНИЕ В АМАФЕ
  
• 
  4. УЧЕНИЕ ОБ ОТЦЕ
  
• 
  5. ДУХОВНОЕ ЕДИНСТВО
  
• 
  6. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В АМАФЕ
  
• 
  7. В ЗАИОРДАНСКОЙ ВИФАНИИ
  
• 
  8. РАБОТА В ИЕРИХОНЕ
  
• 
  9. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ
  

(Beginning the Public Work)

[141:0.1] ON THE first day of the week, January 19, A.D. 27, Jesus and the twelve apostles made ready to depart from their headquarters in Bethsaida. The twelve knew nothing of their Master’s plans except that they were going up to Jerusalem to attend the Passover feast in April, and that it was the intention to journey by way of the Jordan valley. They did not get away from Zebedee’s house until near noon because the families of the apostles and others of the disciples had come to say good-bye and wish them well in the new work they were about to begin.

В ПЕРВЫЙ день недели 19 января 27 года н.э. Иисус и двенадцать апостолов приготовились покинуть свой центр в Вифсаиде. Апостолы ничего не знали о планах Учителя кроме того, что через долину Иордана отправляются в Иерусалим на апрельское празднование Пасхи. Только к полудню они смогли покинуть дом Зеведея, так как семьи апостолов и другие ученики пришли попрощаться с ними и пожелать успехов в новом деле, к которому они собирались приступить.

[141:0.2] Just before leaving, the apostles missed the Master, and Andrew went out to find him. After a brief search he found Jesus sitting in a boat down the beach, and he was weeping. The twelve had often seen their Master when he seemed to grieve, and they had beheld his brief seasons of serious preoccupation of mind, but none of them had ever seen him weep. Andrew was somewhat startled to see the Master thus affected on the eve of their departure for Jerusalem, and he ventured to approach Jesus and ask: «On this great day, Master, when we are to depart for Jerusalem to proclaim the Father’s kingdom, why is it that you weep? Which of us has offended you?» And Jesus, going back with Andrew to join the twelve, answered him: «No one of you has grieved me. I am saddened only because none of my father Joseph’s family have remembered to come over to bid us Godspeed.» At this time Ruth was on a visit to her brother Joseph at Nazareth. Other members of his family were kept away by pride, disappointment, misunderstanding, and petty resentment indulged as a result of hurt feelings.
Перед самым уходом апостолы заметили отсутствие Учителя, и Андрей отправился его искать. Вскоре он нашел Иисуса на берегу; тот сидел в лодке и плакал. Апостолы часто видели Учителя в минуты, когда он казался глубоко опечаленным, наблюдали они его и в короткие периоды глубокой задумчивости, однако никто из них никогда не видел его плачущим. Такое состояние Учителя накануне их отбытия в Иерусалим настолько изумило Андрея, что он решился подойти к Иисусу и спросить: «Учитель, в этот великий день, когда нам предстоит отправиться в Иерусалим и возвестить царство Отца, отчего ты плачешь? Кто из нас обидел тебя?» Возвращаясь вместе с Андреем к апостолам, Иисус ответил: «Никто из вас не огорчал меня. Я опечален лишь тем, что никто из семьи моего отца Иосифа не подумал о том, чтобы прийти и пожелать нам счастливого пути». Руфь в это время гостила у своего брата Иосифа в Назарете. Других членов семьи удерживали гордость, разочарование, недопонимание и вызванное обидой мелочное недовольство.

1. LEAVING GALILEE

1. ПОКИДАЯ ГАЛИЛЕЮ

[141:1.1] Capernaum was not far from Tiberias, and the fame of Jesus had begun to spread well over all of Galilee and even to parts beyond. Jesus knew that Herod would soon begin to take notice of his work; so he thought best to journey south and into Judea with his apostles. A company of over one hundred believers desired to go with them, but Jesus spoke to them and besought them not to accompany the apostolic group on their way down the Jordan. Though they consented to remain behind, many of them followed after the Master within a few days.

Капернаум находился недалеко от Тивериады, а молва об Иисусе уже начала распространяться по всей Галилее и даже за ее пределами. Иисус знал, что Ирод вскоре обратит внимание на его труд и поэтому счел за лучшее отправиться вместе с апостолами на юг, в Иудею. Группа из более чем ста верующих пожелала идти вместе с ними, но Иисус отговорил их от сопровождения апостольской группы на пути вдоль Иордана. Согласившись держаться на расстоянии, многие из них через несколько дней все же последовали за Учителем.

[141:1.2] The first day Jesus and the apostles only journeyed as far as Tarichea, where they rested for the night. The next day they traveled to a point on the Jordan near Pella where John had preached about one year before, and where Jesus had received baptism. Here they tarried for more than two weeks, teaching and preaching. By the end of the first week several hundred people had assembled in a camp near where Jesus and the twelve dwelt, and they had come from Galilee, Phoenicia, Syria, the Decapolis, Perea, and Judea.

В первый день Иисус и апостолы дошли только до Тарихеи, где остановились на ночлег. На следующий день они достигли того места у Иордана недалеко от Пеллы, где примерно годом ранее проповедовал Иоанн и где принял крещение Иисус. Здесь они учили и проповедовали более двух недель. К концу первой недели рядом с местом расположения Иисуса и апостолов возник лагерь из нескольких сотен человек, пришедших сюда из Галилеи, Финикии, Сирии, Декаполиса, Переи и Иудеи.

[141:1.3] Jesus did no public preaching. Andrew divided the multitude and assigned the preachers for the forenoon and afternoon assemblies; after the evening meal Jesus talked with the twelve. He taught them nothing new but reviewed his former teaching and answered their many questions. On one of these evenings he told the twelve something about the forty days which he spent in the hills near this place.

Иисус не выступал с публичными проповедями. Андрей делил народ на группы и назначал проповедников для утренних и послеполуденных собраний; после ужина Иисус беседовал с апостолами. Он не учил их чему-либо новому, повторяя свои прежние учения и отвечая на многочисленные вопросы. В один из этих вечеров он немного рассказал им о сорока днях, проведенных в горах поблизости от этого места.

[141:1.4] Many of those who came from Perea and Judea had been baptized by John and were interested in finding out more about Jesus’ teachings. The apostles made much progress in teaching the disciples of John inasmuch as they did not in any way detract from John’s preaching, and since they did not at this time even baptize their new disciples. But it was always a stumbling stone to John’s followers that Jesus, if he were all that John had announced, did nothing to get him out of prison. John’s disciples never could understand why Jesus did not prevent the cruel death of their beloved leader.

Многие приходившие из Переи и Иудеи уже были крещены Иоанном и хотели лучше познакомиться с учениями Иисуса. Апостолы преуспели в обучении последователей Иоанна потому, что никак не умаляли его проповедь, а также потому, что в то время они даже не крестили своих новых учеников. Однако вечным камнем преткновения для приверженцев Иоанна было то, что Иисус — если он был тем, кого предрекал Иоанн, — ничего не делал для освобождения его из тюрьмы. Последователи Иоанна так и не поняли, почему Иисус не предотвратил жестокую смерть их любимого лидера.

[141:1.5] From night to night Andrew carefully instructed his fellow apostles in the delicate and difficult task of getting along smoothly with the followers of John the Baptist. During this first year of Jesus’ public ministry more than three fourths of his followers had previously followed John and had received his baptism. This entire year of A.D. 27 was spent in quietly taking over John’s work in Perea and Judea.
Каждый вечер Андрей тщательно наставлял своих собратьев-апостолов в тонком и трудном деле сохранения хороших отношений с последователями Иоанна Крестителя. В течение первого года общественного служения Иисуса более трех четвертей его приверженцев относились к числу тех, кто ранее следовал за Иоанном и принял от него крещение. В течение всего 27 года н.э. они постепенно перенимали на себя труд Иоанна в Перее и Иудее.

2. GOD’S LAW AND THE FATHER’S WILL

2. ЗАКОН БОГА И ВОЛЯ ОТЦА

[141:2.1] The night before they left Pella, Jesus gave the apostles some further instruction with regard to the new kingdom. Said the Master: «You have been taught to look for the coming of the kingdom of God, and now I come announcing that this long-looked-for kingdom is near at hand, even that it is already here and in our midst. In every kingdom there must be a king seated upon his throne and decreeing the laws of the realm. And so have you developed a concept of the kingdom of heaven as a glorified rule of the Jewish people over all the peoples of the earth with Messiah sitting on David’s throne and from this place of miraculous power promulgating the laws of all the world. But, my children, you see not with the eye of faith, and you hear not with the understanding of the spirit. I declare that the kingdom of heaven is the realization and acknowledgment of God’s rule within the hearts of men. True, there is a King in this kingdom, and that King is my Father and your Father. We are indeed his loyal subjects, but far transcending that fact is the transforming truth that we are his sons.
In my life this truth is to become manifest to all. Our Father also sits upon a throne, but not one made with hands. The throne of the Infinite is the eternal dwelling place of the Father in the heaven of heavens; he fills all things and proclaims his laws to universes upon universes. And the Father also rules within the hearts of his children on earth by the spirit which he has sent to live within the souls of mortal men.
Вечером накануне отбытия из Пеллы Иисус дал своим апостолам дальнейшие наставления относительно нового царства. Учитель сказал: «Вас учили ожидать наступления царства Бога и теперь я пришел возвестить, что это долгожданное царство приблизилось, что оно уже здесь и среди нас. В каждом царстве должен быть царь, восседающий на троне и возвещающий его законы. Поэтому у вас сложилось представление о царстве небесном как о прославленном правлении еврейского народа над всеми народами земли и о Мессии, сидящем на троне Давида и с этого места чудодейственной власти провозглашающего законы всему миру. Однако, дети мои, вы не смотрите глазами веры и не слушаете в духе. Я провозглашаю, что царство небесное есть осознание и признание правления Бога в сердцах людей. Воистину, в этом царстве есть Царь, и Царь этот — мой Отец и ваш Отец. Мы в самом деле — его верные подданные, но неизмеримо выше этого факта находится преображающая истина о том, что мы — его сыны
. В моей жизни эта истина будет явлена для всех. Наш Отец также восседает на троне, но троне нерукотворном. Трон Бесконечного — это вечная обитель Отца на небе небес; он наполняет собою все сущее и возвещает свои законы вселенным вселенных. И Отец также правит в сердцах своих детей на земле через дух, посылаемый им для пребывания в душах смертных людей.
[141:2.2] «When you are the subjects of this kingdom, you indeed are made to hear the law of the Universe Ruler; but when, because of the gospel of the kingdom which I have come to declare, you faith-discover yourselves as sons, you henceforth look not upon yourselves as law-subject creatures of an all-powerful king but as privileged sons of a loving and divine Father. Verily, verily, I say to you, when the Father’s will is your law, you are hardly in the kingdom. But when the Father’s will becomes truly your will,
then are you in very truth in the kingdom because the kingdom has thereby become an established experience in you. When God’s will is your law, you are noble slave subjects; but when you believe in this new gospel of divine sonship, my Father’s will becomes your will, and you are elevated to the high position of the free children of God, liberated sons of the kingdom.»
Когда вы подданные этого царства, то способны слышать закон Правителя Вселенной; но когда, благодаря евангелию царства, которое я пришел возвестить, вы через веру становитесь сынами, то впредь будете видеть себя не законопослушными подданными всемогущего царя, а приближенными сынами любящего и божественного Отца. Истинно, истинно говорю вам, что когда воля Отца — ваш закон, вы едва ли пребываете в царстве. Но когда воля Отца поистине становится вашей волей,
то вы в самом истинном смысле обретаете царство, ибо это означает, что царство стало вашим непреложным опытом. Когда воля Бога — ваш закон, вы — благородные рабы-подданные; но когда вы верите в новое евангелие божественного сыновства, воля моего Отца становится вашей волей, и вы возвышаетесь до высокого положения свободных детей Бога, освобожденных сынов царства».

[141:2.3] Some of the apostles grasped something of this teaching, but none of them comprehended the full significance of this tremendous announcement, unless it was James Zebedee. But these words sank into their hearts and came forth to gladden their ministry during later years of service.
Некоторые из апостолов кое-что восприняли из этого учения, но ни один из них не постиг всей значимости этого потрясающего возвещения, разве что Иаков Зеведей. Однако эти слова проникли в их сердца и в последующие годы вносили радость в их служение.

3. THE SOJOURN AT AMATHUS

3. ПРЕБЫВАНИЕ В АМАФЕ

[141:3.1] The Master and his apostles remained near Amathus for almost three weeks. The apostles continued to preach twice daily to the multitude, and Jesus preached each Sabbath afternoon. It became impossible to continue the Wednesday playtime; so Andrew arranged that two apostles should rest each day of the six days in the week, while all were on duty during the Sabbath services.

Почти три недели Учитель и его апостолы оставались вблизи Амафа. Апостолы по-прежнему дважды в день проповедовали перед народом, а по субботам с проповедью выступал Иисус. Продолжать отдых по средам стало невозможным; поэтому Андрей договорился о том, чтобы в течение шестидневной недели каждый день двое из апостолов отдыхали, а во время субботних богослужений трудились все.

[141:3.2] Peter, James, and John did most of the public preaching. Philip, Nathaniel, Thomas, and Simon did much of the personal work and conducted classes for special groups of inquirers; the twins continued their general police supervision, while Andrew, Matthew, and Judas developed into a general managerial committee of three, although each of these three also did considerable religious work.

Чаще других с проповедями выступали Петр, Иаков и Иоанн. Филипп, Нафанаил, Фома и Симон выполняли большую часть индивидуальной работы и проводили занятия для специальных групп интересующихся; близнецы продолжали наблюдать за порядком, в то время как Андрей, Матфей и Иуда втроем осуществляли общее руководство, хотя каждый из них проводил и большую религиозную работу.

[141:3.3] Andrew was much occupied with the task of adjusting the constantly recurring misunderstandings and disagreements between the disciples of John and the newer disciples of Jesus. Serious situations would arise every few days, but Andrew, with the assistance of his apostolic associates, managed to induce the contending parties to come to some sort of agreement, at least temporarily. Jesus refused to participate in any of these conferences; neither would he give any advice about the proper adjustment of these difficulties. He never once offered a suggestion as to how the apostles should solve these perplexing problems. When Andrew came to Jesus with these questions, he would always say: «It is not wise for the host to participate in the family troubles of his guests; a wise parent never takes sides in the petty quarrels of his own children.»
Андрею приходилось постоянно улаживать недоразумения и разногласия между учениками Иоанна и новыми учениками Иисуса. Серьезные ситуации возникали каждые несколько дней, однако с помощью других апостолов Андрею удавалось хотя бы на время приводить конфликтующие стороны к соглашению. Иисус отказывался принимать участие в подобных обсуждениях; не давал он и совета, как лучше улаживать такие трудности. Он ни разу не подсказал апостолам, как им следует справляться с этими озадачивающими проблемами. Когда Андрей приходил к Иисусу с вопросами, тот всегда лишь говорил: «Неразумно хозяину участвовать в семейных спорах своих гостей; мудрый родитель никогда не принимает чью-либо сторону в мелочных ссорах своих детей».

[141:3.4] The Master displayed great wisdom and manifested perfect fairness in all of his dealings with his apostles and with all of his disciples. Jesus was truly a master of men; he exercised great influence over his fellow men because of the combined charm and force of his personality. There was a subtle commanding influence in his rugged, nomadic, and homeless life. There was intellectual attractiveness and spiritual drawing power in his authoritative manner of teaching, in his lucid logic, his strength of reasoning, his sagacious insight, his alertness of mind, his matchless poise, and his sublime tolerance. He was simple, manly, honest, and fearless. With all of this physical and intellectual influence manifest in the Master’s presence, there were also all those spiritual charms of being which have become associated with his personality — patience, tenderness, meekness, gentleness, and humility.

Учитель являл огромную мудрость и выказывал совершенную справедливость во всех отношениях с апостолами и со всеми учениками. Иисус был воистину учителем людей; он оказывал на своих собратьев огромное влияние благодаря сочетанию обаяния и силы своей личности. Его суровая, кочевая и бездомная жизнь оказывала неуловимо доминирующее воздействие. Его властная манера обучения, ясная логика, сила аргументации, прозорливая интуиция, живость ума, несравненная выдержка и возвышенная терпимость были привлекательны для разума и притягательны для духа. Он был простым, мужественным, искренним и бесстрашным. При всем физическом и интеллектуальном влиянии, которое ощущалось в присутствии Учителя, в нем также были все те черты духовного очарования, которые стали ассоциироваться с его личностью — терпение, отзывчивость, кротость, мягкость и смирение.

[141:3.5] Jesus of Nazareth was indeed a strong and forceful personality; he was an intellectual power and a spiritual stronghold. His personality not only appealed to the spiritually minded women among his followers, but also to the educated and intellectual Nicodemus and to the hardy Roman soldier, the captain stationed on guard at the cross, who, when he had finished watching the Master die, said, «Truly, this was a Son of God.» And red-blooded, rugged Galilean fishermen called him Master.

Иисус Назарянин был воистину сильной и влиятельной личностью; он обладал интеллектуальным могуществом и духовной твердостью. Его личность привлекала не только женщин духовного склада из числа последователей, но и образованного, интеллектуального Никодима, равно как и закаленного в сражениях римского воина — капитана, поставленного сторожить крест, который — увидев, как умирал Учитель, — произнес: «Воистину это был Сын Бога». А мужественные и крепкие галилейские рыбаки называли его Учителем.
[141:3.6] The pictures of Jesus have been most unfortunate. These paintings of the Christ have exerted a deleterious influence on youth; the temple merchants would hardly have fled before Jesus if he had been such a man as your artists usually have depicted. His was a dignified manhood; he was good, but natural. Jesus did not pose as a mild, sweet, gentle, and kindly mystic. His teaching was thrillingly dynamic. He not only meant well, but he went about actually
doing good.
Существующие изображения Иисуса крайне неудачны. Эти запечатлевшие Христа картины оказывают вредное воздействие на молодежь; храмовые торговцы вряд ли бросились бы бежать от Иисуса, будь он таким, каким его обычно изображают ваши художники. Его характеризовала величавая мужественность; он был доброжелательным, но естественным. Иисус не казался мягким, сентиментальным, тихим и добродушным мистиком. Его учение было захватывающе действенным. Он не только желал добра, но и творил добро
.
[141:3.7] The Master never said, «Come to me all you who are indolent and all who are dreamers.» But he did many times say, «Come to me all you who labor,
and I will give you rest — spiritual strength.» The Master’s yoke is, indeed, easy, but even so, he never imposes it; every individual must take this yoke of his own free will.
Учитель никогда не говорил: «Придите ко мне все праздные и мечтатели». Однако он в самом деле не раз говорил: «Придите ко мне все, кто трудится, и я дам вам покой — духовную силу».
Бремя Учителя воистину легко, но несмотря на это, он никогда не принуждает к нему; каждый человек должен принять это бремя по своей собственной свободной воле.

[141:3.8] Jesus portrayed conquest by sacrifice, the sacrifice of pride and selfishness. By showing mercy, he meant to portray spiritual deliverance from all grudges, grievances, anger, and the lust for selfish power and revenge. And when he said, «Resist not evil,» he later explained that he did not mean to condone sin or to counsel fraternity with iniquity. He intended the more to teach forgiveness, to «resist not evil treatment of one’s personality, evil injury to one’s feelings of personal dignity.»
Иисус показал, что победа достигается через жертву, но жертву гордости и эгоизма. Проявляя милосердие, он указывал путь духовного избавления от всех обид, жалоб, гнева, жажды личной власти и мести. Когда он сказал «не противьтесь злу», то позже объяснил, что не имел в виду потворствовать греху и не советовал брататься с пороком. Подлинный смысл его слов — учить прощению, «не противиться злонамеренному отношению к своей личности, злонамеренному оскорблению чувства личного достоинства».

4. TEACHING ABOUT THE FATHER

4. УЧЕНИЕ ОБ ОТЦЕ

[141:4.1] While sojourning at Amathus, Jesus spent much time with the apostles instructing them in the new concept of God; again and again did he impress upon them that God is a Father, not a great and supreme bookkeeper who is chiefly engaged in making damaging entries against his erring children on earth, recordings of sin and evil to be used against them when he subsequently sits in judgment upon them as the just Judge of all creation. The Jews had long conceived of God as a king over all, even as a Father of the nation, but never before had large numbers of mortal men held the idea of God as a loving Father of the
individual.
В Амафе Иисус провел много времени с апостолами, обучая их новому представлению о Боге; вновь и вновь он убеждал их в том, что Бог есть Отец, а не великий верховный счетовод, занятый в основном регистрацией поступков, очерняющих его заблуждающихся детей на земле — учетом греха и зла для последующего использования на суде, который он вершит над ними в качестве справедливого Судьи всего творения. Евреи уже давно представляли Бога царем всего сущего и даже Отцом нации, однако никогда прежде какое-либо значительное число смертных не разделяли идею Бога как любящего Отца
отдельного человека.
[141:4.2] In answer to Thomas’s question, «Who is this God of the kingdom?» Jesus replied: «God is your
Father, and religion — my gospel — is nothing more nor less than the believing recognition of the truth that you are his son. And I am here among you in the flesh to make clear both of these ideas in my life and teachings.»
В ответ на вопрос Фомы: «Кто он, этот Бог царства?» Иисус ответил: «Бог — это твой
Отец, а религия — мое евангелие — есть ни что иное, как осознание в вере истины о том, что ты — его сын. И я здесь среди вас во плоти, чтобы прояснить эти идеи своей жизнью и учениями».

[141:4.3] Jesus also sought to free the minds of his apostles from the idea of offering animal sacrifices as a religious duty. But these men, trained in the religion of the daily sacrifice, were slow to comprehend what he meant. Nevertheless, the Master did not grow weary in his teaching. When he failed to reach the minds of all of the apostles by means of one illustration, he would restate his message and employ another type of parable for purposes of illumination.
Иисус также стремился освободить разум апостолов от идеи о том, что жертвоприношение животных — это религиозный долг. Однако эти люди, воспитанные в религии каждодневных жертвоприношений, медленно постигали то, что он имел в виду. Тем не менее, Учитель не терял терпения. Если ему не удавалось добиться понимания от всех апостолов с помощью одного примера, он заново формулировал свою мысль, используя для наглядности иную притчу.

[141:4.4] At this same time Jesus began to teach the twelve more fully concerning their mission «to comfort the afflicted and minister to the sick.» The Master taught them much about the whole man — the union of body, mind, and spirit to form the individual man or woman. Jesus told his associates about the three forms of affliction they would meet and went on to explain how they should minister to all who suffer the sorrows of human sickness. He taught them to recognize:
В это же время Иисус начал более подробно разъяснять двенадцати их миссию «утешать страждущих и служить больным». Учитель много говорил им о человеке как едином целом — союзе тела, разума и духа, образующем конкретного мужчину или женщину. Иисус рассказал своим соратникам о трех формах недугов, с которыми они могут столкнуться и затем разъяснил виды помощи тем, кто проходит через муки заболеваний. Он учил их разделять:

1. Diseases of the flesh — those afflictions commonly regarded as physical sickness.
2. Troubled minds — those nonphysical afflictions which were subsequently looked upon as emotional and mental difficulties and disturbances.
3. The possession of evil spirits.

1. Болезни плоти — недуги, которые обычно считаются физическими заболеваниями.
2. Расстройства разума — недуги не физического характера, которые впоследствии рассматривались как эмоциональные и психические отклонения и расстройства.
3. Одержимость злыми духами.

[141:4.5] Jesus explained to his apostles on several occasions the nature, and something concerning the origin, of these evil spirits, in that day often also called unclean spirits. The Master well knew the difference between the possession of evil spirits and insanity, but the apostles did not. Neither was it possible, in view of their limited knowledge of the early history of Urantia, for Jesus to undertake to make this matter fully understandable. But he many times said to them, alluding to these evil spirits: «They shall no more molest men when I shall have ascended to my Father in heaven, and after I shall have poured out my spirit upon all flesh in those times when the kingdom will come in great power and spiritual glory.»
Иисус несколько раз объяснял апостолам природу этих злых духов и касался происхождения тех, кого в то время нередко называли также нечистыми духами. Учитель хорошо знал отличие одержимости злыми духами от безумия, но апостолы этого не знали. Кроме того, ввиду их ограниченных познаний в области ранней истории Урантии, Иисус не мог взяться за всестороннее разъяснение этого вопроса. Однако он не раз говорил им, имея в виду таких злых духов:
«Они перестанут досаждать людям после того, как я вознесусь к своему небесному Отцу и изолью свой дух на всю плоть в те времена, когда царство придет в великом могуществе и духовной славе».

[141:4.6] From week to week and from month to month, throughout this entire year, the apostles paid more and more attention to the healing ministry of the sick.
В течение всего этого года, из недели в неделю, из месяца в месяц апостолы все больше внимания уделяли исцелению больных.

5. SPIRITUAL UNITY

5. ДУХОВНОЕ ЕДИНСТВО

[141:5.1] One of the most eventful of all the evening conferences at Amathus was the session having to do with the discussion of spiritual unity. James Zebedee had asked, «Master, how shall we learn to see alike and thereby enjoy more harmony among ourselves?» When Jesus heard this question, he was stirred within his spirit, so much so that he replied: «James, James, when did I teach you that you should all see alike? I have come into the world to proclaim spiritual liberty to the end that mortals may be empowered to live individual lives of originality and freedom before God. I do not desire that social harmony and fraternal peace shall be purchased by the sacrifice of free personality and spiritual originality. What I require of you, my apostles, is spirit unity — and that you can experience in the joy of your united dedication to the wholehearted doing of the will of my Father in heaven. You do not have to see alike or feel alike or even think alike in order spiritually to be alike.
Spiritual unity is derived from the consciousness that each of you is indwelt, and increasingly dominated, by the spirit gift of the heavenly Father. Your apostolic harmony must grow out of the fact that the spirit hope of each of you is identical in origin, nature, and destiny.
Одним из самых насыщенных вечерних собраний в Амафе стало занятие, посвященное обсуждению духовного единства. Иаков Зеведеев спросил: «Учитель, как нам научиться единству взглядов и тем самым добиться большего согласия между собой?» Услышав этот вопрос, Иисус настолько встревожился в духе, что ответил: «Иаков, Иаков, когда я учил вас видеть все одинаково? Я пришел в этот мир провозгласить такую духовную свободу, которая даст каждому смертному возможность жить своей собственной самобытной и свободной жизнью перед Богом. Я не желаю, чтобы гармония в обществе и братский мир покупались ценой принесения в жертву свободы личности и духовной уникальности. То, чего я требую от вас, мои апостолы, есть духовное единство, — а его вы можете испытать в радости объединенной преданности беззаветному исполнению воли моего небесного Отца. Вам не нужно одинаково видеть, одинаково чувствовать или даже одинаково думать, чтобы быть одинаковыми
духовно. Духовное единство рождается из сознания того, что в каждом из вас пребывает и все более преобладает духовный дар небесного Отца. Ваша апостольская гармония должна произрастать из того, что духовные надежды каждого из вас идентичны по своему происхождению, сущности и предназначению.

[141:5.2] «In this way you may experience a perfected unity of spirit purpose and spirit understanding growing out of the mutual consciousness of the identity of each of your indwelling Paradise spirits; and you may enjoy all of this profound spiritual unity in the very face of the utmost diversity of your individual attitudes of intellectual thinking, temperamental feeling, and social conduct. Your personalities may be refreshingly diverse and markedly different, while your spiritual natures and spirit fruits of divine worship and brotherly love may be so unified that all who behold your lives will of a surety take cognizance of this spirit identity and soul unity; they will recognize that you have been with me and have thereby learned, and acceptably, how to do the will of the Father in heaven. You can achieve the unity of the service of God even while you render such service in accordance with the technique of your own original endowments of mind, body, and soul.

Так вы сможете испытать на собственном опыте совершенное единство духовной цели и духовного понимания, произрастающие из вашего взаимного осознания подлинности Райских духов, пребывающих в каждом из вас; и вы можете наслаждаться этим глубочайшим духовным единством, несмотря на величайшее многообразие ваших индивидуальных особенностей в интеллектуальном мышлении, эмоциональном ощущении и социальном поведении. Ваши личности могут отличаться живительным разнообразием и быть существенно отличными друг от друга, в то время как ваши духовные сущности и духовные плоды, приносимые божественным поклонением и братской любовью, могут достичь такого единения, что все свидетели вашей жизни наверняка заметят это духовное тождество и душевное единство; они поймут, что вы были со мной, благодаря чему научились — и научились достойно — исполнять волю небесного Отца. Вы можете достигнуть единства в служении Богу, даже если совершаете это служение в соответствии с вашими собственными индивидуальными дарованиями разума, тела и души.

[141:5.3] «Your spirit unity implies two things, which always will be found to harmonize in the lives of individual believers: First, you are possessed with a common motive for life service; you all desire above everything to do the will of the Father in heaven. Second, you all have a common goal of existence; you all purpose to find the Father in heaven, thereby proving to the universe that you have become like him.»

Ваше духовное единство подразумевает две вещи, которые всегда будут пребывать в гармонии в жизни отдельного верующего. Во-первых, вы обладаете общим побуждением — прожить свою жизнь в служении; все вы превыше всего желаете исполнять волю небесного Отца. Во-вторых, у всех вас есть общая цель бытия — найти небесного Отца, доказав тем самым вселенной, что вы стали подобными ему».

[141:5.4] Many times during the training of the twelve Jesus reverted to this theme. Repeatedly he told them it was not his desire that those who believed in him should become dogmatized and standardized in accordance with the religious interpretations of even good men. Again and again he warned his apostles against the formulation of creeds and the establishment of traditions as a means of guiding and controlling believers in the gospel of the kingdom.
Много раз за время подготовки двенадцати Иисус возвращался к этой теме. Он неоднократно повторял им, что не желает, чтобы верующие в него становились сторонниками догм и норм в соответствии с религиозными толкованиями пусть даже и благих людей. Раз за разом он предостерегал своих апостолов против формулирования символов веры и установления традиций как средства руководства и управления верующими в евангелие царства.

6. LAST WEEK AT AMATHUS

6. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В АМАФЕ

[141:6.1] Near the end of the last week at Amathus, Simon Zelotes brought to Jesus one Teherma, a Persian doing business at Damascus. Teherma had heard of Jesus and had come to Capernaum to see him, and there learning that Jesus had gone with his apostles down the Jordan on the way to Jerusalem, he set out to find him. Andrew had presented Teherma to Simon for instruction. Simon looked upon the Persian as a «fire worshiper,» although Teherma took great pains to explain that fire was only the visible symbol of the Pure and Holy One. After talking with Jesus, the Persian signified his intention of remaining for several days to hear the teaching and listen to the preaching.

К концу последней недели в Амафе, Симон Зелот привел к Иисусу перса по имени Тегерма — коммерсанта, ведущего дела в Дамаске. Тегерма прослышал об Иисусе и прибыл в Капернаум, чтобы увидеть его, а там, узнав, что Иисус отправился с апостолами по иорданской дороге в Иерусалим, последовал за ним. Андрей представил Тегерму Симону для наставления. Симон считал его «огнепоклонником», несмотря на все попытки Тегермы объяснить ему, что огонь — это всего лишь зримый символ Чистого и Святого. После разговора с Иисусом перс заявил о своем желании остаться на несколько дней, чтобы присутствовать на уроках и слушать проповеди.
[141:6.2] When Simon Zelotes and Jesus were alone, Simon asked the Master: «Why is it that I could not persuade him? Why did he so resist me and so readily lend an ear to you?» Jesus answered: «Simon, Simon, how many times have I instructed you to refrain from all efforts to take something out of the hearts of those who seek salvation? How often have I told you to labor only to put something into
these hungry souls? Lead men into the kingdom, and the great and living truths of the kingdom will presently drive out all serious error. When you have presented to mortal man the good news that God is his Father, you can the easier persuade him that he is in reality a son of God. And having done that, you have brought the light of salvation to the one who sits in darkness. Simon, when the Son of Man came first to you, did he come denouncing Moses and the prophets and proclaiming a new and better way of life? No. I came not to take away that which you had from your forefathers but to show you the perfected vision of that which your fathers saw only in part. Go then, Simon, teaching and preaching the kingdom, and when you have a man safely and securely within the kingdom, then is the time, when such a one shall come to you with inquiries, to impart instruction having to do with the progressive advancement of the soul within the divine kingdom.»
Когда Симон Зелот и Иисус остались одни, Симон спросил Учителя: «Почему же я не смог убедить его? Почему он так упорно противился мне и с такой готовностью стал слушать тебя?» Иисус ответил: «Симон, Симон, сколько раз я говорил тебе о необходимости воздерживаться от любых попыток изъять что-либо из сердец ищущих спасения людей? Сколько раз я призывал вас трудиться только над тем, чтобы вложить
нечто в эти жаждущие души? Веди людей в царство и великие, живые истины царства вскоре вытеснят любое серьезное заблуждение. Когда ты принес смертному человеку благую весть о том, что Бог — его Отец, тебе легче убедить его, что он — сын Бога. И сделав это, ты принесешь свет спасения пребывающему во тьме. Симон, когда Сын Человеческий впервые пришел к вам, явился ли он с обличением Моисея и пророков, провозглашая новую и лучшую жизнь? Нет. Я пришел не с тем, чтобы отнять то, что досталось вам от предков, но для того, чтобы явить более совершенное представление о том, что ваши отцы видели лишь частично. Потому ступай, Симон, учи царству и проповедуй его, а когда человек будет благополучно и надежно введен в царство, тогда и настанет время для его вопросов и твоих наставлений о дальнейшем продвижении души в божественном царстве».

[141:6.3] Simon was astonished at these words, but he did as Jesus had instructed him, and Teherma, the Persian, was numbered among those who entered the kingdom.
Симон был изумлен этими словами, но сделал так, как велел ему Иисус, и перс Тегерма оказался среди тех, кто вошел в царство.

[141:6.4] That night Jesus discoursed to the apostles on the new life in the kingdom. He said in part: «When you enter the kingdom, you are reborn. You cannot teach the deep things of the spirit to those who have been born only of the flesh; first see that men are born of the spirit before you seek to instruct them in the advanced ways of the spirit. Do not undertake to show men the beauties of the temple until you have first taken them into the temple. Introduce men to God and as the sons of God before you discourse on the doctrines of the fatherhood of God and the sonship of men. Do not strive with men — always be patient. It is not your kingdom; you are only ambassadors. Simply go forth proclaiming: This is the kingdom of heaven — God is your Father and you are his sons, and this good news, if you wholeheartedly believe it, is
your eternal salvation.»
В ту ночь Иисус беседовал с апостолами о новой жизни в царстве. В числе прочего он сказал: «Когда вы вступаете в царство, вы рождаетесь заново. Невозможно научить глубоким духовным истинам тех, кто рожден только во плоти; прежде чем пытаться учить человека более высоким путям духа, позаботьтесь о том, чтобы он родился в духе. Не пытайтесь показать людям красоты храма, не приведя их сначала в этот храм. Представьте людей Богу как сынов Бога, прежде чем говорить об отцовстве Бога и сыновстве людей. Не конфликтуйте с людьми — всегда будьте терпеливы. Это не ваше царство; вы — всего лишь посланники. Просто продолжайте возвещать: это царство небесное — Бог ваш Отец, а вы его сыны; и эта благая весть, если вы верите в нее всем сердцем, и есть
ваше вечное спасение».

[141:6.5] The apostles made great progress during the sojourn at Amathus. But they were very much disappointed that Jesus would give them no suggestions about dealing with John’s disciples. Even in the important matter of baptism, all that Jesus said was: «John did indeed baptize with water, but when you enter the kingdom of heaven, you shall be baptized with the Spirit.»
Апостолы добились огромных успехов за время пребывания в Амафе. Однако они были весьма разочарованы тем, что Иисус не дал им никаких советов о том, как вести себя с учениками Иоанна. Даже о таком важном вопросе, как крещение, Иисус сказал лишь одно: «Иоанн крестил водой, но когда вы войдете в царство небесное, то будете крещены Духом».

 

7. AT BETHANY BEYOND JORDAN

7. В ЗАИОРДАНСКОЙ ВИФАНИИ

[141:7.1] On February 26, Jesus, his apostles, and a large group of followers journeyed down the Jordan to the ford near Bethany in Perea, the place where John first made proclamation of the coming kingdom. Jesus with his apostles remained here, teaching and preaching, for four weeks before they went on up to Jerusalem.

26 февраля Иисус, апостолы и большая группа последователей отправились вдоль Иордана к переправе у Вифании в Перее, к тому самому месту, где Иоанн впервые возвестил о грядущем царстве. Иисус и апостолы оставались здесь в течение четырех недель, обучая и проповедуя, после чего продолжили путь в Иерусалим.

[141:7.2] The second week of the sojourn at Bethany beyond Jordan, Jesus took Peter, James, and John into the hills across the river and south of Jericho for a three days’ rest. The Master taught these three many new and advanced truths about the kingdom of heaven. For the purpose of this record we will reorganize and classify these teachings as follows:
Через неделю после прибытия в заиорданскую Вифанию Иисус вместе с Петром, Иаковом и Иоанном отправился на другой берег реки — в горы к югу от Иерихона — для трехдневного отдыха. Учитель раскрыл этим трем апостолам много новых и более глубоких истин о царстве небесном. В данном повествовании мы излагаем эти учения в реорганизованном и систематизированном виде:

[141:7.3] Jesus endeavored to make clear that he desired his disciples, having tasted of the good spirit realities of the kingdom, so to live in the world that men, by seeing their lives, would become kingdom conscious and hence be led to inquire of believers concerning the ways of the kingdom. All such sincere seekers for the truth are always glad to hear
the glad tidings of the faith gift which insures admission to the kingdom with its eternal and divine spirit realities.
Иисус попытался объяснить свое желание, чтобы его вкусившие благие духовные реальности царства ученики жили в этом мире так, что люди, наблюдая их жизнь, осознавали бы царство и благодаря этому ощущали бы потребность узнать у верующих о путях царства. Все такие искренние искатели истины всегда рады услышать
благую весть о даре веры, обеспечивающем вхождение в царство с его вечными и божественными духовными реальностями.

[141:7.4] The Master sought to impress upon all teachers of the gospel of the kingdom that their only business was to reveal God to the individual man as his Father — to lead this individual man to become son-conscious; then to present this same man to God as his faith son. Both of these essential revelations are accomplished in Jesus. He became, indeed, «the way, the truth, and the life.» The religion of Jesus was wholly based on the living of his bestowal life on earth. When Jesus departed from this world, he left behind no books, laws, or other forms of human organization affecting the religious life of the individual.
Учитель стремился внушить всем учителям евангелия царства, что их единственная задача — раскрывать каждому человеку Бога как своего Отца — вести такого индивидуума к осознанию своего сыновства; а затем представлять того же человека Богу в качестве его вероисповедного сына. Оба эти важнейшие откровения воплощены в Иисусе. Он воистину стал «путем, истиной и жизнью».
Религия Иисуса была целиком основана на его посвященческой жизни на земле. Когда Иисус покинул этот мир, то не оставил после себя ни книг, ни законов, ни каких-либо иных форм организации людей, влияющих на религиозную жизнь отдельного человека.

[141:7.5] Jesus made it plain that he had come to establish personal and eternal relations with men which should forever take precedence over all other human relationships. And he emphasized that this intimate spiritual fellowship was to be extended to all men of all ages and of all social conditions among all peoples. The only reward which he held out for his children was: in this world — spiritual joy and divine communion; in the next world — eternal life in the progress of the divine spirit realities of the Paradise Father.

Иисус ясно дал понять, что пришел для установления таких личных и вечных отношений с людьми, которые навсегда стали бы первостепенными по сравнению со всеми остальными человеческими отношениями. Он подчеркивал, что такое сокровенное духовное братство должно распространяться на всех людей всех возрастов и в любых социальных условиях среди всех народов.Единственной наградой, которую он предлагал своим детям было: в этом мире — духовная радость и божественное общение; в мире грядущем — вечная жизнь постепенного восхождения в божественных духовных реальностях Райского Отца.

[141:7.6] Jesus laid great emphasis upon what he called the two truths of first import in the teachings of the kingdom, and they are: the attainment of salvation by faith, and faith alone, associated with the revolutionary teaching of the attainment of human liberty through the sincere recognition of truth, «You shall know the truth, and the truth shall make you free.» Jesus was the truth made manifest in the flesh, and he promised to send his Spirit of Truth into the hearts of all his children after his return to the Father in heaven.
Иисус придавал особое значение тому, что он называл двумя истинами первостепенной важности в учениях о царстве, а именно: достижению спасения через веру и только веру в сочетании с поворотным учением о достижении человеческой свободы посредством искреннего осознания истины: «Вы познаете истину, и истина сделает вас свободными».
Иисус был истиной, представшей во плоти и обещал послать свой Дух Истины в сердца всех своих детей после возвращения к небесному Отцу.

[141:7.7] The Master was teaching these apostles the essentials of truth for an entire age on earth. They often listened to his teachings when in reality what he said was intended for the inspiration and edification of other worlds. He exemplified a new and original plan of life. From the human standpoint he was indeed a Jew, but he lived his life for all the world as a mortal of the realm.

Иисус учил апостолов основам истины для целой земной эпохи. Часто апостолы слушали его учения, в реальности предназначенные для воодушевления и просвещения иных миров. Он явил собой пример нового и самобытного образа жизни. С человеческой точки зрения, он в самом деле был евреем, но он прожил свою жизнь для всего мира в качестве смертного данного мира.

[141:7.8] To insure the recognition of his Father in the unfolding of the plan of the kingdom, Jesus explained that he had purposely ignored the «great men of earth.» He began his work with the poor, the very class which had been so neglected by most of the evolutionary religions of preceding times. He despised no man; his plan was world-wide, even universal. He was so bold and emphatic in these announcements that even Peter, James, and John were tempted to think he might possibly be beside himself.

Для обеспечения признания своего Отца в раскрытии плана царства Иисус объяснил, что намеренно игнорировал «сильных мира сего». Он начал свой труд с бедняков, с того самого класса, которым так пренебрегали большинство эволюционных религий прежних времен. Он не презирал ни одного человека; его план был всемирным, даже вселенским. В своих заявлениях он был настолько смел и решителен, что у Петра, Иакова и Иоанна возникала мысль о том, что он быть может не в себе.

[141:7.9] He sought mildly to impart to these apostles the truth that he had come on this bestowal mission, not to set an example for a few earth creatures, but to establish and demonstrate a standard of human life for all peoples upon all worlds throughout his entire universe. And this standard approached the highest perfection, even the final goodness of the Universal Father. But the apostles could not grasp the meaning of his words.

Он пытался мягко внушить апостолам ту истину, что явился с посвященческой миссией не для того, чтобы послужить примером горстке земных созданий, а для того, чтобы установить и показать образец человеческой жизни для всех народов, во всех мирах, по всей своей вселенной. И этот образец приближался к высшему совершенству и даже к окончательной добродетели Всеобщего Отца. Однако апостолы не могли понять смысла его слов.

[141:7.10] He announced that he had come to function as a teacher, a teacher sent from heaven to present spiritual truth to the material mind. And this is exactly what he did; he was a teacher, not a preacher. From the human viewpoint Peter was a much more effective preacher than Jesus. Jesus’ preaching was so effective because of his unique personality, not so much because of compelling oratory or emotional appeal. Jesus spoke directly to men’s souls. He was a teacher of man’s spirit, but through the mind. He lived with men.

Он возвестил, что пришел быть учителем — учителем, посланным с небес для раскрытия духовной истины материальному разуму. Именно это он и делал: он был — учителем, а не проповедником. С человеческой точки зрения, Петр был намного более действенным проповедником, чем Иисус. Проповедь Иисуса была столь результативной прежде всего благодаря его уникальной личности, а не его неотразимому красноречию или эмоциональности. Иисус обращался непосредственно к душам людей. Он был учителем человеческого духа, но действовал через разум. Он жил с людьми.

[141:7.11] It was on this occasion that Jesus intimated to Peter, James, and John that his work on earth was in some respects to be limited by the commission of his «associate on high,» referring to the prebestowal instructions of his Paradise brother, Immanuel. He told them that he had come to do his Father’s will and only his Father’s will. Being thus motivated by a wholehearted singleness of purpose, he was not anxiously bothered by the evil in the world.

Именно в этот раз Иисус дал понять Петру, Иакову и Иоанну, что его труд на земле в некоторых отношениях ограничен поручением, данным его «небесным соратником», имея в виду предпосвященческие наставления своего Райского брата Иммануэля. Он сказал им, что пришел исполнять волю Отца — и только волю Отца. Существующее в мире зло не столь сильно тревожило его потому, что он без остатка отдавал себя служению одной-единственной цели.

[141:7.12] The apostles were beginning to recognize the unaffected friendliness of Jesus. Though the Master was easy of approach, he always lived independent of, and above, all human beings. Not for one moment was he ever dominated by any purely mortal influence or subject to frail human judgment. He paid no attention to public opinion, and he was uninfluenced by praise. He seldom paused to correct misunderstandings or to resent misrepresentation. He never asked any man for advice; he never made requests for prayers.

Постепенно апостолы начали отмечать неподдельное дружелюбие Иисуса. Но несмотря на свою открытость, Учитель всегда жил независимо от всех людей и как бы над ними. Он никогда, ни на мгновение, не был подвластен какому-либо чисто смертному влиянию или переменчивым человеческим суждениям. Он не обращал внимания на общественное мнение и оставался безучастным к похвале. Он редко тратил время на то, чтобы исправить недоразумение или возмутиться неправильным толкованием его слов. Он никогда ни у одного человека не спрашивал совета; он никогда не просил о молитвах.

[141:7.13] James was astonished at how Jesus seemed to see the end from the beginning. The Master rarely appeared to be surprised. He was never excited, vexed, or disconcerted. He never apologized to any man. He was at times saddened, but never discouraged.

Иаков был потрясен способностью Иисуса видеть все от начала до конца. Учитель редко казался удивленным. Он никогда не был взволнован, раздражен или смущен. Он никогда не извинялся ни перед одним человеком. Временами он бывал опечален, но никогда не унывал.

[141:7.14] More clearly John recognized that, notwithstanding all of his divine endowments, after all, he was human. Jesus lived as a man among men and understood, loved, and knew how to manage men. In his personal life he was so human, and yet so faultless. And he was always unselfish.

Иоанн с еще большей ясностью осознал, что Иисус — несмотря на все его божественные дарования — в конечном счете, был человеком. Иисус жил как человек среди людей; он понимал и любил людей и знал, как ими руководить. В своей личной жизни он был истинным человеком и вместе с тем — человеком истинно безупречным. И он всегда был бескорыстным.

[141:7.15] Although Peter, James, and John could not understand very much of what Jesus said on this occasion, his gracious words lingered in their hearts, and after the crucifixion and resurrection they came forth greatly to enrich and gladden their subsequent ministry. No wonder these apostles did not fully comprehend the Master’s words, for he was projecting to them the plan of a new age.
Петр, Иаков и Иоанн смогли понять лишь немногое из сказанного Иисусом в тот день, но его благодатные слова запали им в сердца и после распятия и воскресения эти слова пробудились в их памяти, обогатив и наполнив радостью все последующее служение. Не удивительно, что апостолы не до конца постигли слова Учителя — ведь он раскрывал перед ними предначертания новой эпохи.

8. WORKING IN JERICHO

8. РАБОТА В ИЕРИХОНЕ

[141:8.1] Throughout the four weeks’ sojourn at Bethany beyond Jordan, several times each week Andrew would assign apostolic couples to go up to Jericho for a day or two. John had many believers in Jericho, and the majority of them welcomed the more advanced teachings of Jesus and his apostles. On these Jericho visits the apostles began more specifically to carry out Jesus’ instructions to minister to the sick; they visited every house in the city and sought to comfort every afflicted person.

На протяжении всех четырех недель пребывания в заиорданской Вифании несколько раз в неделю Андрей отправлял апостолов попарно в Иерихон на один или два дня. В Иерихоне у Иоанна было много последователей и большинство из них приветствовали более прогрессивные учения Иисуса и его апостолов. Во время таких посещений Иерихона апостолы начали уделять больше внимания наставлениям Иисуса о служении больным; они заходили в каждый дом в этом городе и старались дать утешение каждому страждущему человеку.

[141:8.2] The apostles did some public work in Jericho, but their efforts were chiefly of a more quiet and personal nature. They now made the discovery that the good news of the kingdom was very comforting to the sick; that their message carried healing for the afflicted. And it was in Jericho that Jesus’ commission to the twelve to preach the glad tidings of the kingdom and minister to the afflicted was first fully carried into effect.

Апостолы занимались в Иерихоне и публичной деятельностью, но в основном их усилия носили более неприметный и личный характер. Теперь они обнаружили, что благая весть о царстве приносит большое облегчение больным, что их послание несет в себе исцеление недугов. Именно в Иерихоне они впервые в полной мере выполнили поручение Иисуса — проповедовать благую весть о царстве и помогать страждущим.

[141:8.3] They stopped in Jericho on the way up to Jerusalem and were overtaken by a delegation from Mesopotamia that had come to confer with Jesus. The apostles had planned to spend but a day here, but when these truth seekers from the East arrived, Jesus spent three days with them, and they returned to their various homes along the Euphrates happy in the knowledge of the new truths of the kingdom of heaven.
Они остановились в Иерихоне на пути в Иерусалим, где их нагнала делегация из Месопотамии, члены которой прибыли побеседовать с Иисусом. Апостолы предполагали задержаться здесь только на день, но после прибытия этих искателей истины с Востока, Иисус провел с ними три дня, и те вернулись в родные места к берегам Евфрата в радости знания новых истин о царстве небесном.

9. DEPARTING FOR JERUSALEM

9. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ

[141:9.1] On Monday, the last day of March, Jesus and the apostles began their journey up the hills toward Jerusalem. Lazarus of Bethany had been down to the Jordan twice to see Jesus, and every arrangement had been made for the Master and his apostles to make their headquarters with Lazarus and his sisters at Bethany as long as they might desire to stay in Jerusalem.

В понедельник, последний день марта, Иисус и апостолы начали подниматься на холмы, лежащие на пути к Иерусалиму. Ранее Лазарь из Вифании уже дважды приходил к Иисусу на Иордан и теперь было подготовлено все необходимое для того, чтобы Учитель и апостолы могли расположиться у Лазаря и его сестер на время их пребывания в Иерусалиме.

[141:9.2] The disciples of John remained at Bethany beyond the Jordan, teaching and baptizing the multitudes, so that Jesus was accompanied only by the twelve when he arrived at Lazarus’s home. Here Jesus and the apostles tarried for five days, resting and refreshing themselves before going on to Jerusalem for the Passover. It was a great event in the lives of Martha and Mary to have the Master and his apostles in the home of their brother, where they could minister to their needs.

Ученики Иоанна остались в заиорданской Вифании, где учили и крестили народ, поэтому когда Иисус появился в доме Лазаря, его сопровождали только двенадцать. Здесь Иисус и апостолы оставались в течение пяти дней, отдыхая и восстанавливая силы, прежде чем отправиться на Пасху в Иерусалим. Для Марфы и Марии это стало огромным событием в жизни — принимать Учителя и апостолов в доме их брата и служить им.

[141:9.3] On Sunday morning, April 6, Jesus and the apostles went down to Jerusalem; and this was the first time the Master and all of the twelve had been there together.
Утром в воскресенье 6 апреля Иисус и апостолы отправились в Иерусалим; впервые Учитель и все двенадцать были там все вместе.

 

---

 

142 Пасха в Иерусалиме

• 
  
• 
  1. ОБУЧЕНИЕ В ХРАМЕ
  
• 
  2. ГНЕВ БОГА
  
• 
  3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ
  
• 
  4. ФЛАВИЙ И ГРЕЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА
  
• 
  5. БЕСЕДА ОБ УВЕРЕННОСТИ
  
• 
  6. ВСТРЕЧА С НИКОДИМОМ
  
• 
  7. УРОК О СЕМЬЕ
  
• 
  8. В ЮЖНОЙ ИУДЕЕ
  

(The Passover at Jerusalem)

 

[142:0.1] THE month of April Jesus and the apostles worked in Jerusalem, going out of the city each evening to spend the night at Bethany. Jesus himself spent one or two nights each week in Jerusalem at the home of Flavius, a Greek Jew, where many prominent Jews came in secret to interview him.
В АПРЕЛЕ Иисус и апостолы трудились в Иерусалиме, покидая город каждый вечер и проводя ночь в Вифании. Сам Иисус одну или две ночи в неделю проводил в Иерусалиме в доме греческого еврея Флавия, куда тайно приходили многие видные иудеи, желавшие побеседовать с Иисусом.

[142:0.2] The first day in Jerusalem Jesus called upon his friend of former years, Annas, the onetime high priest and relative of Salome, Zebedee’s wife. Annas had been hearing about Jesus and his teachings, and when Jesus called at the high priest’s home, he was received with much reserve. When Jesus perceived Annas’s coldness, he took immediate leave, saying as he departed: «Fear is man’s chief enslaver and pride his great weakness; will you betray yourself into bondage to both of these destroyers of joy and liberty?» But Annas made no reply. The Master did not again see Annas until the time when he sat with his son-in-law in judgment on the Son of Man.
В первый же день Иисус посетил своего друга прошлых лет Анну, бывшего первосвященника и родственника Саломии, жены Зеведея. Анна был наслышан об Иисусе и его учениях, и когда Иисус появился в доме первосвященника, ему был оказан весьма холодный прием. Почувствовав неприветливость Анны, Иисус сразу же распрощался, сказав перед уходом: «Страх — главный поработитель человека, а гордыня — его огромная слабость; предашь ли ты себя в кабалу этим двум разрушителям радости и свободы?» Но Анна ничего не ответил. Больше Учитель не встречался с Анной вплоть до того дня, когда тот вместе со своим зятем судил Сына Человеческого.

1. TEACHING IN THE TEMPLE

1. ОБУЧЕНИЕ В ХРАМЕ

[142:1.1] Throughout this month Jesus or one of the apostles taught daily in the temple. When the Passover crowds were too great to find entrance to the temple teaching, the apostles conducted many teaching groups outside the sacred precincts. The burden of their message was:
Весь этот месяц Иисус или один из апостолов ежедневно учили в храме. Когда пасхальные толпы разрастались настолько, что попасть в храм было невозможно, апостолы учили в нескольких группах за пределами священных стен. Суть их послания заключалась в следующем:

1. The kingdom of heaven is at hand.
2. By faith in the fatherhood of God you may enter the kingdom of heaven, thus becoming the sons of God.
3. Love is the rule of living within the kingdom — supreme devotion to God while loving your neighbor as yourself.
4. Obedience to the will of the Father, yielding the fruits of the spirit in one’s personal life, is the law of the kingdom.

1. Приблизилось царство небесное.
2. Через веру в отцовство Бога вы можете войти в царство небесное и тем самым стать сынами Бога.
3. Любовь есть правило жизни в царстве — высшая преданность Богу и любовь к ближнему, как к самому себе.
4. Послушание воле Отца, приносящее плоды духа в личной жизни человека — есть закон царства.

[142:1.2] The multitudes who came to celebrate the Passover heard this teaching of Jesus, and hundreds of them rejoiced in the good news. The chief priests and rulers of the Jews became much concerned about Jesus and his apostles and debated among themselves as to what should be done with them.

Народ, пришедший на празднование Пасхи, услышал это учение Иисуса, и сотни людей возрадовались благой вести. Первосвященники и правители евреев были сильно обеспокоены деяниями Иисуса и его апостолов и спорили между собой о том, что с ними делать.

[142:1.3] Besides teaching in and about the temple, the apostles and other believers were engaged in doing much personal work among the Passover throngs. These interested men and women carried the news of Jesus’ message from this Passover celebration to the uttermost parts of the Roman Empire and also to the East. This was the beginning of the spread of the gospel of the kingdom to the outside world. No longer was the work of Jesus to be confined to Palestine.
Помимо обучения в храме и вблизи него, апостолы и другие верующие проводили большую индивидуальную работу среди пасхальных толп. Заинтересованные посланием Иисуса во время празднования Пасхи, эти мужчины и женщины разнесли его в самые отдаленные уголки Римской империи и Востока. Так началось распространение евангелия царства по всему миру. С тех пор труд Иисуса уже не ограничивался только Палестиной.

2. GOD’S WRATH

2. ГНЕВ БОГА

[142:2.1] There was in Jerusalem in attendance upon the Passover festivities one Jacob, a wealthy Jewish trader from Crete, and he came to Andrew making request to see Jesus privately. Andrew arranged this secret meeting with Jesus at Flavius’s home the evening of the next day. This man could not comprehend the Master’s teachings, and he came because he desired to inquire more fully about the kingdom of God. Said Jacob to Jesus: «But, Rabbi, Moses and the olden prophets tell us that Yahweh is a jealous God, a God of great wrath and fierce anger. The prophets say he hates evildoers and takes vengeance on those who obey not his law. You and your disciples teach us that God is a kind and compassionate Father who so loves all men that he would welcome them into this new kingdom of heaven, which you proclaim is so near at hand.»
Среди прибывших в Иерусалим на празднование Пасхи был некий Иаков — богатый еврейский торговец с Крита, пришедший к Андрею с просьбой увидеть Иисуса наедине. Андрей организовал эту тайную встречу с Иисусом в доме Флавия вечером следующего дня. Этот человек не мог понять идей Учителя и пришел для того, чтобы подробнее расспросить его о царстве Бога. Иаков сказал Иисусу: «Однако, Рабби, Моисей и древние пророки говорят нам, что Яхве — Бог ревнивый, Бог великой ярости и лютого гнева. У пророков сказано, что он ненавидит злодеев и мстит всем законоотступникам. Ты же и твои ученики учите нас, что Бог — это добрый и сострадательный Отец, который настолько любит всех людей, что с радостью примет их в своем новом царстве, которое, как вы провозглашаете, уже совсем близко».

[142:2.2] When Jacob finished speaking, Jesus replied: «Jacob, you have well stated the teachings of the olden prophets who taught the children of their generation in accordance with the light of their day. Our Father in Paradise is changeless. But the concept of his nature has enlarged and grown from the days of Moses down through the times of Amos and even to the generation of the prophet Isaiah. And now have I come in the flesh to reveal the Father in new glory and to show forth his love and mercy to all men on all worlds. As the gospel of this kingdom shall spread over the world with its message of good cheer and good will to all men, there will grow up improved and better relations among the families of all nations. As time passes, fathers and their children will love each other more, and thus will be brought about a better understanding of the love of the Father in heaven for his children on earth. Remember, Jacob, that a good and true father not only loves his family as a whole — as a family — but he also truly loves and affectionately cares for each individual
member.»
Когда Иаков закончил говорить, Иисус ответил: «Иаков, ты хорошо изложил доктрины древних пророков, учивших детей своего поколения в свете тех дней. Наш Райский Отец неизменен. Однако представление о его сущности расширялось и росло со времен Моисея до эпохи Амоса и далее вплоть до поколения пророка Исайи. И теперь я пришел во плоти для того, чтобы раскрыть Отца в новой славе и показать его любовь и милосердие всем людям во всех мирах. По мере распространения в мире евангелия этого царства, несущего идею благоволения и доброй воли ко всем людям, отношения между семьями всех народов будут улучшаться. Со временем отцы и дети будут больше любить друг друга и это приведет к более глубокому пониманию любви небесного Отца к своим детям на земле. Помни, Иаков, что хороший, настоящий отец не только любит свою семью в целом — как семью — но также искренне любит каждого ее отдельного
члена и нежно опекает его».
[142:2.3] After considerable discussion of the heavenly Father’s character, Jesus paused to say: «You, Jacob, being a father of many, know well the truth of my words.» And Jacob said: «But, Master, who told you I was the father of six children? How did you know this about me?» And the Master replied: «Suffice it to say that the Father and the Son know all things, for indeed they see all. Loving your children as a father on earth, you must now accept as a reality the love of the heavenly Father for you —
not just for all the children of Abraham, but for you, your individual soul.»
После обстоятельного обсуждения характера небесного Отца, Иисус сделал паузу, а затем произнес: «Как многодетный отец, ты, Иаков, прекрасно знаешь истинность моих слов». Иаков удивился: «Однако, Учитель, кто поведал тебе о том, что у меня шестеро детей? Откуда ты это узнал?» Учитель ответил: «Достаточно сказать, что Отец и Сын знают все, ибо воистину видят все. Любя своих детей как земной отец, теперь ты должен признать реальность любви небесного Отца к тебе — не просто ко всем детям Авраама, но к тебе, к твоей индивидуальной душе».

[142:2.4] Then Jesus went on to say: «When your children are very young and immature, and when you must chastise them, they may reflect that their father is angry and filled with resentful wrath. Their immaturity cannot penetrate beyond the punishment to discern the father’s farseeing and corrective affection. But when these same children become grown-up men and women, would it not be folly for them to cling to these earlier and misconceived notions regarding their father? As men and women they should now discern their father’s love in all these early disciplines. And should not mankind, as the centuries pass, come the better to understand the true nature and loving character of the Father in heaven? What profit have you from successive generations of spiritual illumination if you persist in viewing God as Moses and the prophets saw him? I say to you, Jacob, under the bright light of this hour you should see the Father as none of those who have gone before ever beheld him. And thus seeing him, you should rejoice to enter the kingdom wherein such a merciful Father rules, and you should seek to have his will of love dominate your life henceforth.»
Затем Иисус продолжил:
«Когда твои дети еще молоды и незрелы, и когда ты вынужден наказать их, они могут подумать, что их отец рассержен и исполнен возмущения и гнева. Из-за своей незрелости они не видят дальше наказания и не воспринимают прозорливой и исправляющей любви отца. Но когда те же самые дети становятся взрослыми мужчинами и женщинами, разве не было бы недомыслием с их стороны придерживаться прежних и неправильных представлений о своем отце? Как мужчины и женщины во всех этих прошлых наказаниях они теперь должны различать отеческую любовь. И по мере того, как один век сменяется другим, разве не должно человечество обретать лучшее понимание подлинной сущности и любящего характера небесного Отца? Какая польза от череды духовно просвещенных поколений, если вы продолжаете видеть Бога таким, каким его видели Моисей и пророки? Я говорю тебе, Иаков, что в ясном свете этого часа ты должен видеть Отца таким, каким его не видел никто другой до тебя. И увидев его таким, ты должен возрадоваться и войти в царство, где правит столь милосердный Отец, и стремиться к тому, чтобы впредь твоя жизнь подчинялась его исполненной любви воле».

[142:2.5] And Jacob answered: «Rabbi, I believe; I desire that you lead me into the Father’s kingdom.»
И Иаков ответил: «Рабби, я верю; я желаю, чтобы ты вел меня в царство Отца».

3. THE CONCEPT OF GOD

3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ

[142:3.1] The twelve apostles, most of whom had listened to this discussion of the character of God, that night asked Jesus many questions about the Father in heaven. The Master’s answers to these questions can best be presented by the following summary in modern phraseology:

В тот вечер двенадцать апостолов, большинство из которых слушали эту беседу о характере Бога, задали Иисусу много вопросов о небесном Отце. Используя современный стиль изложения, ответы Учителя на эти вопросы лучше всего могут быть кратко изложены следующим образом:

[142:3.2] Jesus mildly upbraided the twelve, in substance saying: Do you not know the traditions of Israel relating to the growth of the idea of Yahweh, and are you ignorant of the teaching of the Scriptures concerning the doctrine of God? And then did the Master proceed to instruct the apostles about the evolution of the concept of Deity throughout the course of the development of the Jewish people. He called attention to the following phases of the growth of the God idea:
Иисус мягко упрекнул апостолов, в сущности сказав: Разве вы не знаете традиций Израиля, касающихся развития идеи Яхве? Разве вы не слышали, чему учат Писания относительно доктрины Бога? И затем Учитель продолжил наставлять апостолов об эволюции концепции Божества в течение всего процесса становления еврейского народа. Он обратил внимание на следующие стадии развития представления о Боге:

[142:3.3] 1. Yahweh —
the god of the Sinai clans. This was the primitive concept of Deity which Moses exalted to the higher level of the Lord God of Israel. The Father in heaven never fails to accept the sincere worship of his children on earth, no matter how crude their concept of Deity or by what name they symbolize his divine nature.
1. Яхве — бог синайских кланов. Это было примитивное представление о Божестве, возвышенное Моисеем до более высокого уровня Господа Бога Израиля. Небесный Отец всегда принимает искреннее поклонение своих земных детей, каким бы незрелым ни было их представление о Божестве и какое бы имя ни символизировало для них его божественную сущность.

[142:3.4] 2. The Most High.
This concept of the Father in heaven was proclaimed by Melchizedek to Abraham and was carried far from Salem by those who subsequently believed in this enlarged and expanded idea of Deity. Abraham and his brother left Ur because of the establishment of sun worship, and they became believers in Melchizedek’s teaching of El Elyon — the Most High God. Theirs was a composite concept of God, consisting in a blending of their older Mesopotamian ideas and the Most High doctrine.
2. Всевышний. Эта концепция небесного Отца была провозглашена Мелхиседеком Аврааму и была распространена далеко за пределы Салима теми, кто впоследствии верил в такое расширенное и более глубокое представление о Божестве. Авраам и его брат покинули Ур из-за возникновения культа поклонения солнцу и уверовали в учение Мелхиседека об Эль-Эльоне — Всевышнем Боге. Они придерживались смешанной концепции Бога, в которой слились их прежние месопотамские идеи и доктрина Всевышнего.

[142:3.5] 3. El Shaddai.
During these early days many of the Hebrews worshiped El Shaddai, the Egyptian concept of the God of heaven, which they learned about during their captivity in the land of the Nile. Long after the times of Melchizedek all three of these concepts of God became joined together to form the doctrine of the creator Deity, the Lord God of Israel.
3. Эль-Шаддай. В те ранние времена многие иудеи поклонялись Эль-Шаддаю — египетскому представлению о небесном Боге, о котором они узнали во времена своего плена в долине Нила. Спустя много лет после Мелхиседека все три представления о Боге соединились в доктрине Божества-создателя, Господа Бога Израиля.

[142:3.6] 4. Elohim.
From the times of Adam the teaching of the Paradise Trinity has persisted. Do you not recall how the Scriptures begin by asserting that «In the beginning the Gods created the heavens and the earth»? This indicates that when that record was made the Trinity concept of three Gods in one had found lodgment in the religion of our forebears.
4. Элохим. Со времен Адама сохранялось учение о Райской Троице. Разве вы не помните, что Писания начинаются со слов: «В начале Боги сотворили небо и землю»? Это указывает на то, что уже во время возникновения этой записи представление о Троице — трех Богах в одном — занимало прочное место в религии наших праотцов.

[142:3.7] 5. The Supreme Yahweh.
By the times of Isaiah these beliefs about God had expanded into the concept of a Universal Creator who was simultaneously all-powerful and all-merciful. And this evolving and enlarging concept of God virtually supplanted all previous ideas of Deity in our fathers’ religion.
5. Верховный Яхве. Ко времени Исайи верования о Боге расширились до концепции Всеобщего Создателя, который одновременно был всемогущим и всемилостивым. И такое развивающееся и расширяющееся представление о Боге вытеснило практически все предшествующие концепции Божества в религии наших отцов.

[142:3.8] 6. The Father in heaven. And now do we know God as our Father in heaven. Our teaching provides a religion wherein the believer is
a son of God. That is the good news of the gospel of the kingdom of heaven. Coexistent with the Father are the Son and the Spirit, and the revelation of the nature and ministry of these Paradise Deities will continue to enlarge and brighten throughout the endless ages of the eternal spiritual progression of the ascending sons of God. At all times and during all ages the true worship of any human being — as concerns individual spiritual progress — is recognized by the indwelling spirit as homage rendered to the Father in heaven.
6. Небесный Отец. И теперь мы знаем Бога как нашего небесного Отца. Наше учение предлагает религию, в которой верующий является сыном Бога. Это и есть благая весть евангелия небесного царства. Сын и Дух сосуществуют с Отцом и откровение о сущности и служении этих Райских Божеств будет расти и проясняться на протяжении бесконечных эпох вечного духовного развития восходящих сынов Бога. Во все времена и во все эпохи истинное поклонение любого человеческого существа — в отношении индивидуального духовного прогресса — воспринимается его внутренним духом как благоговение перед небесным Отцом.

[142:3.9] Never before had the apostles been so shocked as they were upon hearing this recounting of the growth of the concept of God in the Jewish minds of previous generations; they were too bewildered to ask questions. As they sat before Jesus in silence, the Master continued: «And you would have known these truths had you read the Scriptures. Have you not read in Samuel where it says: `And the anger of the Lord was kindled against Israel, so much so that he moved David against them, saying, go number Israel and Judah’? And this was not strange because in the days of Samuel the children of Abraham really believed that Yahweh created both good and evil. But when a later writer narrated these events, subsequent to the enlargement of the Jewish concept of the nature of God, he did not dare attribute evil to Yahweh; therefore he said: `And Satan stood up against Israel and provoked David to number Israel.’ Cannot you discern that such records in the Scriptures clearly show how the concept of the nature of God continued to grow from one generation to another?
Никогда прежде апостолы не испытывали такого же потрясения, как после этого рассказа об эволюции концепции Бога в разумах евреев предыдущих поколений; они были настолько сбиты с толку, что не могли задавать вопросы. Пока они в молчании сидели перед Иисусом, Учитель продолжал:
«Вы знали бы эти истины, если бы читали Писания. Разве вы не читали у Самуила, где говорится: „И гнев Господен настолько возгорелся на Израиль, что возбудил против них Давида, говоря: пойдите, пересчитайте народ Израиля и Иудеи»? И это было неудивительно, потому что в дни Самуила дети Авраама верили, что Яхве создал как добро, так и зло. Но когда после расширения представления евреев о сущности Бога более поздний автор пересказывал эти события, то он не решился приписать зло Яхве, поэтому сказал: „И поднялся Сатана против Израильтян и побудил Давида пересчитать народ Израиля». Разве вы не видите, что такие места в Писаниях ясно указывают на развитие представления о сущности Бога от одного поколения к другому?

[142:3.10] «Again should you have discerned the growth of the understanding of divine law in perfect keeping with these enlarging concepts of divinity. When the children of Israel came out of Egypt in the days before the enlarged revelation of Yahweh, they had ten commandments which served as their law right up to the times when they were encamped before Sinai. And these ten commandments were:
К тому же, вы должны были бы заметить, что в полном согласии с развитием представления о божественности происходила эволюция в понимании божественного закона. В эпоху исхода детей Израиля из Египта и до появления расширенного откровения о Яхве у них было десять заповедей, которые служили им законом вплоть до того времени, когда они расположились лагерем у Синая. Вот эти десять заповедей:

1. You shall worship no other god, for the Lord is a jealous God.
2. You shall not make molten gods.
3. You shall not neglect to keep the feast of unleavened bread.
4. Of all the males of men or cattle, the first-born are mine, says the Lord.
5. Six days you may work, but on the seventh day you shall rest.
6. You shall not fail to observe the feast of the first fruits and the feast of the ingathering at the end of the year.
7. You shall not offer the blood of any sacrifice with leavened bread.
8. The sacrifice of the feast of the Passover shall not be left until morning.
9. The first of the first fruits of the ground you shall bring to the house of the Lord your God.
10. You shall not seethe a kid in its mother’s milk.

1. Не поклоняйся никакому другому богу, ибо Господь — Бог ревнивый.
2. Не делай литых богов.
3. Соблюдай праздник пресных хлебов.
4. Все первенцы у людей или скота — мои, говорит Господь.
5. Работай шесть дней, а на седьмой день отдыхай.
6. Соблюдай праздник первых плодов и праздник кущей в конце года.
7. Не изливай крови жертвы на квасной хлеб.
8. Не оставляй жертвенного мяса с Пасхи до следующего утра.
9. Самые первые плоды земли приноси в дом Господа Бога твоего.
10. Не вари козленка в молоке его матери.

[142:3.11] «And then, amidst the thunders and lightnings of Sinai, Moses gave them the new ten commandments, which you will all allow are more worthy utterances to accompany the enlarging Yahweh concepts of Deity. And did you never take notice of these commandments as twice recorded in the Scriptures, that in the first case deliverance from Egypt is assigned as the reason for Sabbath keeping, while in a later record the advancing religious beliefs of our forefathers demanded that this be changed to the recognition of the fact of creation as the reason for Sabbath observance?

И затем, посреди грома и молний Синая, Моисей дал им десять новых заповедей, которые — с чем вы все согласитесь — более достойны расширяющихся представлений о Божестве, воплощенных в образе Яхве. И разве вы никогда не обращали внимания на тот факт, что из двух случаев, в которых упоминаются эти заповеди, в первом — соблюдение субботы связывается с освобождением из Египта, а во втором — прогресс религиозных верований наших праотцов потребовал внести изменения и в качестве причины соблюдения субботы был признан уже факт творения?

[142:3.12] «And then will you remember that once again — in the greater spiritual enlightenment of Isaiah’s day — these ten negative commandments were changed into the great and positive law of love, the injunction to love God supremely and your neighbor as yourself. And it is this supreme law of love for God and for man that I also declare to you as constituting the whole duty of man.»
И вспомните, что во времена Исайи в эпоху великого духовного просвещения эти десять негативных заповедей были в очередной раз преобразованы в великий и позитивный закон любви — предписание любить Бога превыше всего и любить своего ближнего, как самого себя. Я также провозглашаю вам именно этот высший закон любви к Богу и человеку, ибо в нем — весь долг человека».

[142:3.13] And when he had finished speaking, no man asked him a question. They went, each one to his sleep.
И когда он закончил говорить, никто не задал ни одного вопроса. Все разошлись, каждый к своему ночлегу.

4. FLAVIUS AND GREEK CULTURE

4. ФЛАВИЙ И ГРЕЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

[142:4.1] Flavius, the Greek Jew, was a proselyte of the gate, having been neither circumcised nor baptized; and since he was a great lover of the beautiful in art and sculpture, the house which he occupied when sojourning in Jerusalem was a beautiful edifice. This home was exquisitely adorned with priceless treasures which he had gathered up here and there on his world travels. When he first thought of inviting Jesus to his home, he feared that the Master might take offense at the sight of these so-called images. But Flavius was agreeably surprised when Jesus entered the home that, instead of rebuking him for having these supposedly idolatrous objects scattered about the house, he manifested great interest in the entire collection and asked many appreciative questions about each object as Flavius escorted him from room to room, showing him all of his favorite statues.

Греческий еврей Флавий, не являясь ни обрезанным, ни крещеным, был прозелитом, допущенным лишь ко вратам храма; а так как он был большим ценителем красоты в искусстве и скульптуре, то и дом, который он занимал во время проживания в Иерусалиме, представлял собой великолепное сооружение. Этот дом был изысканно украшен бесценными сокровищами, собранными им в странствиях по миру. Поначалу, задумав пригласить к себе Иисуса, он опасался, что зрелище этих так называемых образов оскорбит Учителя. Но Флавий был приятно удивлен, когда войдя в его дом, Иисус — вместо того, чтобы укорять его за обладание этими якобы идолопоклонническими предметами, находившимися повсюду в доме, — проявил огромный интерес к его коллекции и пока Флавий сопровождал его из комнаты в комнату, демонстрируя все свои любимые статуи, задал множество признательных вопросов, по достоинству оценив каждый предмет.

[142:4.2] The Master saw that his host was bewildered at his friendly attitude toward art; therefore, when they had finished the survey of the entire collection, Jesus said: «Because you appreciate the beauty of things created by my Father and fashioned by the artistic hands of man, why should you expect to be rebuked? Because Moses onetime sought to combat idolatry and the worship of false gods, why should all men frown upon the reproduction of grace and beauty? I say to you, Flavius, Moses’ children have misunderstood him, and now do they make false gods of even his prohibitions of images and the likeness of things in heaven and on earth. But even if Moses taught such restrictions to the darkened minds of those days, what has that to do with this day when the Father in heaven is revealed as the universal Spirit Ruler over all? And, Flavius, I declare that in the coming kingdom they shall no longer teach, `Do not worship this and do not worship that’; no longer shall they concern themselves with commands to refrain from this and take care not to do that, but rather shall all be concerned with one supreme duty. And this duty of man is expressed in two great privileges: sincere worship of the infinite Creator, the Paradise Father, and loving service bestowed upon one’s fellow men. If you love your neighbor as you love yourself, you really know that you are a son of God.
Учитель заметил, что его положительное отношение к искусству вызвало недоумение у хозяина и поэтому закончив осмотр всей коллекции, сказал:
«Почему ты ждешь порицания за свою любовь к красоте вещей, созданных моим Отцом и воспроизведенных руками мастера? Почему все люди должны неодобрительно относиться к воспроизведению изящества и красоты из-за того, что Моисей пытался бороться с идолопоклонством и почитанием ложных богов? Я говорю тебе, Флавий, что дети Моисея превратно поняли его и теперь сами творят лже-богов даже из его запретов на идолов и изображение того, что есть на небе и на земле. Но если Моисей и внушал подобные запреты темным разумам тех дней, то какое отношение это имеет к сегодняшнему дню, когда небесный Отец раскрыт как всеобщий Духовный Правитель всего сущего? Я заявляю, Флавий, что в грядущем царстве люди не будут более учить: «не поклоняйся этому и не поклоняйся тому»; все будут беспокоиться уже не о приказах — воздерживаться от этого и ни в коем случае не делать того, — а о выполнении единственного высшего долга. И этот долг человека выражается в двух великих привилегиях: в искреннем поклонении бесконечному Создателю, Райскому Отцу и в любвеобильном служении своим собратьям. Если ты любишь своего ближнего, как самого себя, ты знаешь, что являешься сыном Бога.

[142:4.3] «In an age when my Father was not well understood, Moses was justified in his attempts to withstand idolatry, but in the coming age the Father will have been revealed in the life of the Son; and this new revelation of God will make it forever unnecessary to confuse the Creator Father with idols of stone or images of gold and silver. Henceforth, intelligent men may enjoy the treasures of art without confusing such material appreciation of beauty with the worship and service of the Father in Paradise, the God of all things and all beings.»
В эпоху недостаточного понимания моего Отца попытки Моисея противостоять идолопоклонству были оправданы. Однако в грядущую эпоху Отец будет явлен в жизни Сына; и такое новое раскрытие Бога навеки избавит от необходимости смешивать Отца-Создателя с каменными идолами или золотыми и серебряными образами. Впредь разумные люди смогут наслаждаться сокровищами искусства без того, чтобы путать такое материальное восприятие красоты с поклонением и служением Отцу в Раю — Богу всего и всех».

[142:4.4] Flavius believed all that Jesus taught him. The next day he went to Bethany beyond the Jordan and was baptized by the disciples of John. And this he did because the apostles of Jesus did not yet baptize believers. When Flavius returned to Jerusalem, he made a great feast for Jesus and invited sixty of his friends. And many of these guests also became believers in the message of the coming kingdom.
Флавий уверовал во все, что раскрыл ему Иисус. На следующий день он отправился в заиорданскую Вифанию и был крещен учениками Иоанна. Он поступил так потому, что апостолы Иисуса еще не крестили верующих. Когда Флавий вернулся в Иерусалим, то устроил большой прием в честь Иисуса, пригласив шестьдесят своих друзей. И многие из этих гостей также уверовали в послание о грядущем царстве.

5. THE DISCOURSE ON ASSURANCE

5. БЕСЕДА ОБ УВЕРЕННОСТИ

[142:5.1] One of the great sermons which Jesus preached in the temple this Passover week was in answer to a question asked by one of his hearers, a man from Damascus. This man asked Jesus: «But, Rabbi, how shall we know of a certainty that you are sent by God, and that we may truly enter into this kingdom which you and your disciples declare is near at hand?» And Jesus answered:
Одна из величайших проповедей, произнесенных Иисусом в храме на этой пасхальной неделе, прозвучала в ответ на вопрос слушателя, прибывшего из Дамаска. Этот человек спросил Иисуса: «Однако, Рабби, как мы можем быть уверены в том, что ты послан Богом и что мы в самом деле можем войти в это царство, которое ты и твои ученики объявляете близким?» Иисус ответил:

[142:5.2] «As to my message and the teaching of my disciples, you should judge them by their fruits. If we proclaim to you the truths of the spirit, the spirit will witness in your hearts that our message is genuine. Concerning the kingdom and your assurance of acceptance by the heavenly Father, let me ask what father among you who is a worthy and kindhearted father would keep his son in anxiety or suspense regarding his status in the family or his place of security in the affections of his father’s heart? Do you earth fathers take pleasure in torturing your children with uncertainty about their place of abiding love in your human hearts? Neither does your Father in heaven leave his faith children of the spirit in doubtful uncertainty as to their position in the kingdom. If you receive God as your Father, then indeed and in truth are you the sons of God. And if you are sons, then are you secure in the position and standing of all that concerns eternal and divine sonship. If you believe my words, you thereby believe in Him who sent me, and by thus believing in the Father, you have made your status in heavenly citizenship sure. If you do the will of the Father in heaven, you shall never fail in the attainment of the eternal life of progress in the divine kingdom.

«Что касается моего послания и учения моих последователей, то вам лучше судить по плодам. Если мы провозглашаем вам истины духа, то о подлинности нашего послания будет свидетельствовать дух в ваших сердцах. Что же касается царства и уверенности в том, что небесный Отец примет вас, позвольте мне спросить, найдется ли среди вас отец, — достойный и добросердечный отец, — который держал бы своего сына в тревоге или неведении относительно его положения в семье или наличия у него надежного места в любящем сердце отца? Разве вы, как земные отцы, находите удовольствие в терзании ваших детей сомнениями относительно наличия для них в ваших человеческих сердцах неисчерпаемой любви? Так и ваш небесный Отец не оставляет своих верующих детей духа в полной сомнений неопределенности относительно их положения в царстве. Если вы принимаете Бога как своего Отца, то вы действительно и истинно — сыны Бога. А если вы сыны, то занимаете прочное положение во всем, что касается статуса вечного и божественного сыновства. Если вы верите моим словам, то тем самым вы верите в Пославшего меня и через такую веру в Отца утверждаетесь в своем небесном гражданстве. Если вы исполняете волю небесного Отца, то никогда не оступитесь, стремясь к вечной жизни и прогрессу в божественном царстве.

[142:5.3] «The Supreme Spirit shall bear witness with your spirits that you are truly the children of God. And if you are the sons of God, then have you been born of the spirit of God; and whosoever has been born of the spirit has in himself the power to overcome all doubt, and this is the victory that overcomes all uncertainty, even your faith.

Верховный Дух засвидетельствует вашему духу, что вы — воистину дети Бога. А если вы сыны Бога, то родились от духа Бога; и всякий, кто родился от духа, имеет в себе силу преодолеть любое сомнение, победа же над любой неуверенностью и есть ваша вера.

[142:5.4] «Said the Prophet Isaiah, speaking of these times: `When the spirit is poured upon us from on high, then shall the work of righteousness become peace, quietness, and assurance forever.’ And for all who truly believe this gospel, I will become surety for their reception into the eternal mercies and the everlasting life of my Father’s kingdom. You, then, who hear this message and believe this gospel of the kingdom are the sons of God, and you have life everlasting; and the evidence to all the world that you have been born of the spirit is that you sincerely love one another.»
Об этих временах сказано у пророка Исайи: „Когда дух изольется на нас свыше, тогда делом праведности станет мир, спокойствие и уверенность вовеки». И для всех, кто искренне верит в это евангелие, я стану залогом их приема в вечное милосердие и бессмертную жизнь в царстве моего Отца. Поэтому вы, слышащие эту весть и верящие в евангелие царства — сыны Бога, имеющие вечную жизнь; а ваша искренняя любовь друг к другу — это свидетельство для всего мира о вашем рождении от духа».

[142:5.5] The throng of listeners remained many hours with Jesus, asking him questions and listening attentively to his comforting answers. Even the apostles were emboldened by Jesus’ teaching to preach the gospel of the kingdom with more power and assurance. This experience at Jerusalem was a great inspiration to the twelve. It was their first contact with such enormous crowds, and they learned many valuable lessons which proved of great assistance in their later work.
В течение многих часов Иисус был окружен толпой слушателей, которые задавали ему вопросы и внимали его утешительным ответам. Учения Иисуса придали сил и апостолам, подвигнув их на более энергичную и уверенную проповедь евангелия царства. Этот иерусалимский опыт стал источником огромного вдохновения для двенадцати. Они впервые соприкоснулись со столь громадными толпами и усвоили много ценных уроков, оказавшим им большую помощь в дальнейшей работе.

6. THE VISIT WITH NICODEMUS

6. ВСТРЕЧА С НИКОДИМОМ

[142:6.1] One evening at the home of Flavius there came to see Jesus one Nicodemus, a wealthy and elderly member of the Jewish Sanhedrin. He had heard much about the teachings of this Galilean, and so he went one afternoon to hear him as he taught in the temple courts. He would have gone often to hear Jesus teach, but he feared to be seen by the people in attendance upon his teaching, for already were the rulers of the Jews so at variance with Jesus that no member of the Sanhedrin would want to be identified in any open manner with him. Accordingly, Nicodemus had arranged with Andrew to see Jesus privately and after nightfall on this particular evening. Peter, James, and John were inFlavius’s garden when the interview began, but later they all went into the house where the discourse continued.

Однажды вечером дом Флавия для встречи с Иисусом посетил некто Никодим — богатый и престарелый член еврейского синедриона. Он много слышал об учениях этого галилеянина и потому однажды днем отправился послушать, как Иисус учит во дворах храма. Никодим посещал бы проповеди Иисуса чаще, но опасался, что будет замечен народом, ибо еврейские правители уже настолько расходились с Иисусом, что ни один из членов синедриона не хотел открыто связывать себя с ним. Поэтому Никодим договорился через Андрея о тайной встрече с Иисусом в тот вечер после захода солнца. В начале разговора Петр, Иаков и Иоанн находились в саду Флавия, однако позднее все они перешли в дом, где продолжалась беседа.

[142:6.2] In receiving Nicodemus, Jesus showed no particular deference; in talking with him, there was no compromise or undue persuasiveness. The Master made no attempt to repulse his secretive caller, nor did he employ sarcasm. In all his dealings with the distinguished visitor, Jesus was calm, earnest, and dignified. Nicodemus was not an official delegate of the Sanhedrin; he came to see Jesus wholly because of his personal and sincere interest in the Master’s teachings.

Принимая Никодима, Иисус не оказывал ему какого-либо предпочтения; в разговоре с ним не было ни компромиссов, ни чрезмерного желания убедить. Учитель не пытался оттолкнуть своего тайного гостя и не прибегал к сарказму. В своем обращении с высокопоставленным посетителем Иисус был спокоен, серьезен и исполнен чувства собственного достоинства. Никодим не был официальным представителем синедриона; он пришел к Иисусу исключительно из-за своего личного и искреннего интереса к его учениям.

[142:6.3] Upon being presented by Flavius, Nicodemus said: «Rabbi, we know that you are a teacher sent by God, for no mere man could so teach unless God were with him. And I am desirous of knowing more about your teachings regarding the coming kingdom.»

После того, как Флавий представил его, Никодим сказал: «Рабби, мы знаем, что ты — учитель, посланный Богом, ибо никто не мог бы так учить, если бы с ним не было Бога. Я желаю больше узнать о твоих учениях о грядущем царстве».

[142:6.4] Jesus answered Nicodemus: «Verily, verily, I say to you, Nicodemus, except a man be born from above, he cannot see the kingdom of God.» Then replied Nicodemus: «But how can a man be born again when he is old? He cannot enter a second time into his mother’s womb to be born.»
Иисус ответил Никодиму: «Истинно, истинно говорю тебе, Никодим: никто не может увидеть царство Бога, если только не родится свыше».
Тогда Никодим сказал: «Но как может человек родиться заново, если он уже стар? Не может он снова войти в материнскую утробу для рождения».

[142:6.5] Jesus said: «Nevertheless, I declare to you, except a man be born of the spirit, he cannot enter into the kingdom of God. That which is born of the flesh is flesh, and that which is born of the spirit is spirit. But you should not marvel that I said you must be born from above. When the wind blows, you hear the rustle of the leaves, but you do not see the wind — whence it comes or whither it goes — and so it is with everyone born of the spirit. With the eyes of the flesh you can behold the manifestations of the spirit, but you cannot actually discern the spirit.»
Иисус сказал:
«И все же, я говорю тебе: если человек не родится от духа, то не сможет войти в царство Бога. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от духа есть дух. Но не удивляйся моим словам о том, что ты должен родиться свыше. Когда дует ветер, ты слышишь шелест листьев, но не видишь ветра — откуда он пришел и куда уходит — так бывает со всяким, рожденным от духа. Глазами плоти можно увидеть проявления духа, но различить сам дух нельзя».

[142:6.6] Nicodemus replied: «But I do not understand — how can that be?» Said Jesus: «Can it be that you are a teacher in Israel and yet ignorant of all this? It becomes, then, the duty of those who know about the realities of the spirit to reveal these things to those who discern only the manifestations of the material world. But will you believe us if we tell you of the heavenly truths? Do you have the courage, Nicodemus, to believe in one who has descended from heaven, even the Son of Man?»
Никодим ответил: «Но я не понимаю — как такое возможно?» Иисус сказал:
«Может ли быть, что ты учитель в Израиле и не знаешь этого? Стало быть знающие о реальностях духа должны раскрывать их тем, кто видит только проявления материального мира. Но поверишь ли ты нам, если мы будем говорить тебе о небесных истинах? Хватит ли у тебя смелости, Никодим, поверить в того, кто сошел с неба — в Сына Человеческого?»

[142:6.7] And Nicodemus said: «But how can I begin to lay hold upon this spirit which is to remake me in preparation for entering into the kingdom?» Jesus answered: «Already does the spirit of the Father in heaven indwell you. If you would be led by this spirit from above, very soon would you begin to see with the eyes of the spirit, and then by the wholehearted choice of spirit guidance would you be born of the spirit since your only purpose in living would be to do the will of your Father who is in heaven. And so finding yourself born of the spirit and happily in the kingdom of God, you would begin to bear in your daily life the abundant fruits of the spirit.»
Никодим спросил: «Но как мне начать овладевать этим духом, который должен переродить меня, подготовив для вхождения в царство?» Иисус ответил:
«Дух небесного Отца уже пребывает в тебе. И если ты позволишь этому духу свыше вести тебя, то вскоре начнешь видеть глазами духа и тогда, искренне избрав водительство духа, ты будешь рожден в духе, ибо для тебя единственной целью в жизни станет исполнение воли твоего небесного Отца. Так родившись в духе и радостно войдя в царства Бога, ты начнешь приносить в своей каждодневной жизни обильные плоды духа».
[142:6.8] Nicodemus was thoroughly sincere. He was deeply impressed but went away bewildered. Nicodemus was accomplished in self-development, in self-restraint, and even in high moral qualities. He was refined, egoistic, and altruistic; but he did not know how to submit
his will to the will of the divine Father as a little child is willing to submit to the guidance and leading of a wise and loving earthly father, thereby becoming in reality a son of God, a progressive heir of the eternal kingdom.
Никодим был совершенно искренен. Он был глубоко впечатлен, однако ушел в замешательстве. Никодим достиг больших успехов в саморазвитии, самоограничении и даже в обретении высоких нравственных качеств. Он был утончен, самодоволен и альтруистичен, но не знал, как подчинить
свою волю воле божественного Отца подобно малому дитя, готовому следовать руководству и направлению мудрого и любящего земного отца, становясь тем самым сыном Бога — эволюционирующим наследником вечного царства.

[142:6.9] But Nicodemus did summon faith enough to lay hold of the kingdom. He faintly protested when his colleagues of the Sanhedrin sought to condemn Jesus without a hearing; and with Joseph of Arimathea, he later boldly acknowledged his faith and claimed the body of Jesus, even when most of the disciples had fled in fear from the scenes of their Master’s final suffering and death.
И все же у Никодима хватило веры, чтобы войти в царство. Он слабо протестовал, когда его коллеги по синедриону пытались осудить Иисуса без слушания дела, а позднее вместе с Иосифом Аримафейским смело признал свою веру и испросил тело Иисуса, когда большинство учеников в страхе бежали с места последних страданий и смерти своего Учителя.

7. THE LESSON ON THE FAMILY

7. УРОК О СЕМЬЕ

[142:7.1] After the busy period of teaching and personal work of Passover week in Jerusalem, Jesus spent the next Wednesday at Bethany with his apostles, resting. That afternoon, Thomas asked a question which elicited a long and instructive answer. Said Thomas: «Master, on the day we were set apart as ambassadors of the kingdom, you told us many things, instructed us regarding our personal mode of life, but what shall we teach the multitude? How are these people to live after the kingdom more fully comes? Shall your disciples own slaves? Shall your believers court poverty and shun property? Shall mercy alone prevail so that we shall have no more law and justice?» Jesus and the twelve spent all afternoon and all that evening, after supper, discussing Thomas’s questions. For the purposes of this record we present the following summary of the Master’s instruction:

После напряженной пасхальной недели обучения и индивидуальной работы в Иерусалиме Иисус и апостолы провели среду в Вифании, посвятив ее отдыху. В тот день Фома задал вопрос, повлекший за собой пространный и поучительный ответ. Фома сказал: «Учитель, в тот день, когда мы были избраны в качестве посланников царства, ты дал нам много наставлений относительно нашего личного образа жизни, но чему мы должны учить народ? Как должны жить эти люди после более полного установления царства? Могут ли твои ученики владеть рабами? Следует ли верующим в тебя людям стремиться к бедности, избегая собственности? Неужели восторжествует одно только милосердие и у нас не будет больше ни закона, ни правосудия?» Все послеобеденное время и весь вечер после ужина Иисус и апостолы обсуждали вопросы Фомы. В данном повествовании мы предлагаем краткое изложение наставлений Учителя:

[142:7.2] Jesus sought first to make plain to his apostles that he himself was on earth living a unique life in the flesh, and that they, the twelve, had been called to participate in this bestowal experience of the Son of Man; and as such coworkers, they, too, must share in many of the special restrictions and obligations of the entire bestowal experience. There was a veiled intimation that the Son of Man was the only person who had ever lived on earth who could simultaneously see into the very heart of God and into the very depths of man’s soul.

Сначала Иисус стремился разъяснить апостолам, что сам находится на земле, проживая уникальную жизнь во плоти, и что они, двенадцать, призваны участвовать в этом посвященческом опыте Сына Человеческого; и что как соработники, они также должны разделять многие особые ограничения и обязанности, накладываемые опытом посвящения. В его словах было завуалированное сообщение о том, что Сын Человеческий — единственный из когда-либо живших на земле, кто способен одновременно проникать в самое сердце Бога и в самые глубины человеческой души.

[142:7.3] Very plainly Jesus explained that the kingdom of heaven was an evolutionary experience, beginning here on earth and progressing up through successive life stations to Paradise. In the course of the evening he definitely stated that at some future stage of kingdom development he would revisit this world in spiritual power and divine glory.

Иисус очень ясно объяснил, что царство небесное — это эволюционный опыт, который начинается здесь на земле и включает последовательные жизненные этапы вплоть до Рая. В ходе вечера он со всей определенностью заявил, что на некоторой будущей стадии развития царства он вновь посетит этот мир в духовном могуществе и божественной славе.

[142:7.4] He next explained that the «kingdom idea» was not the best way to illustrate man’s relation to God; that he employed such figures of speech because the Jewish people were expecting the kingdom, and because John had preached in terms of the coming kingdom. Jesus said: «The people of another age will better understand the gospel of the kingdom when it is presented in terms expressive of the family relationship — when man understands religion as the teaching of the fatherhood of God and the brotherhood of man, sonship with God.» Then the Master discoursed at some length on the earthly family as an illustration of the heavenly family, restating the two fundamental laws of living: the first commandment of love for the father, the head of the family, and the second commandment of mutual love among the children, to love your brother as yourself. And then he explained that such a quality of brotherly affection would invariably manifest itself in unselfish and loving social service.
Затем он разъяснил, что «идея царства» отнюдь не лучшим образом иллюстрирует отношение человека к Богу, однако он пользуется этой метафорой потому, что еврейский народ ожидает царство, а также потому, что Иоанн проповедовал в образах грядущего царства. Иисус сказал: «Люди другой эпохи будут лучше понимать евангелие царства, когда оно будет представлено как выражение семейных отношений — когда человек будет понимать религию как учение об отцовстве Бога и братстве людей, как сыновство человека по отношению к Богу».
Далее Учитель подробно обсудил земную семью как пример небесной семьи и по-новому сформулировал два основных закона жизни: первую заповедь о любви к отцу — главе семьи и вторую заповедь о взаимной любви между детьми — о любви к своему брату, как к самому себе. Он объяснил, что такое качество братской любви неизбежно проявится в бескорыстном и любвеобильном общественном служении.

[142:7.5] Following that, came the memorable discussion of the fundamental characteristics of family life and their application to the relationship existing between God and man. Jesus stated that a true family is founded on the following seven facts:
Вслед за этим состоялось достопамятное обсуждение характерных черт семейной жизни применительно к взаимоотношениям, существующим между Богом и человеком. Иисус отметил, что в основе настоящей семьи лежат следующие семь фактов:

[142:7.6] 1. The fact of existence.
The relationships of nature and the phenomena of mortal likenesses are bound up in the family: Children inherit certain parental traits. The children take origin in the parents; personality existence depends on the act of the parent. The relationship of father and child is inherent in all nature and pervades all living existences.
1. Факт существования. Естественные взаимоотношения и феномен наследственности смертных переплетены в семье: дети наследуют определенные родительские черты. Дети происходят от родителей; существование личности зависит от действия родителя. Отношения отца и ребенка присущи всей природе и пронизывают все живое бытие.

[142:7.7] 2. Security and pleasure.
True fathers take great pleasure in providing for the needs of their children. Many fathers are not content with supplying the mere wants of their children but enjoy making provision for their pleasures also.
2. Безопасность и удовольствие. Настоящие отцы с большим наслаждением заботятся о своих детях. Многие отцы не ограничиваются одним только удовлетворением простых потребностей детей, но также с радостью развлекают их.

[142:7.8] 3. Education and training.
Wise fathers carefully plan for the education and adequate training of their sons and daughters. When young they are prepared for the greater responsibilities of later life.
3. Образование и воспитание. Мудрые отцы тщательно планируют образование и адекватное воспитание своих сыновей и дочерей, готовя их смолоду к более серьезным обязательствам в последующей жизни.

[142:7.9] 4. Discipline and restraint.
Farseeing fathers also make provision for the necessary discipline, guidance, correction, and sometimes restraint of their young and immature offspring.
4. Дисциплина и ограничение. Прозорливые отцы заботятся также о должной дисциплине, руководстве, исправлении, а иногда и об ограничении своего молодого и незрелого потомства.

[142:7.10] 5. Companionship and loyalty.
The affectionate father holds intimate and loving intercourse with his children. Always is his ear open to their petitions; he is ever ready to share their hardships and assist them over their difficulties. The father is supremely interested in the progressive welfare of his progeny.
5. Дружеское общение и преданность. Любящий отец поддерживает тесные и сердечные взаимоотношения со своими детьми. Он всегда внимателен к их просьбам; он всегда готов разделить с ними невзгоды и помочь им в преодолении трудностей. Отец в высшей степени заинтересован в возрастающем благополучии своего потомства.

[142:7.11] 6. Love and mercy.
A compassionate father is freely forgiving; fathers do not hold vengeful memories against their children. Fathers are not like judges, enemies, or creditors. Real families are built upon tolerance, patience, and forgiveness.
6. Любовь и милосердие. Сострадательный отец легко прощает; отцы не держат зла на своих детей. Отцы не похожи на судей, врагов или кредиторов. Настоящие семьи основаны на терпимости, терпении и прощении.

[142:7.12] 7. Provision for the future.
Temporal fathers like to leave an inheritance for their sons. The family continues from one generation to another. Death only ends one generation to mark the beginning of another. Death terminates an individual life but not necessarily the family.
7. Забота о будущем. Бренные отцы стремятся оставить наследство своим сыновьям. Семья продолжается от одного поколения к другому. Смерть всего лишь отмечает конец одного поколения и начало следующего. Смерть прекращает индивидуальную жизнь, но не обязательно жизнь семьи.

[142:7.13] For hours the Master discussed the application of these features of family life to the relations of man, the earth child, to God, the Paradise Father. And this was his conclusion: «This entire relationship of a son to the Father, I know in perfection, for all that you must attain of sonship in the eternal future I have now already attained. The Son of Man is prepared to ascend to the right hand of the Father, so that in me is the way now open still wider for all of you to see God and, ere you have finished the glorious progression, to become perfect, even as your Father in heaven is perfect.»
В течение нескольких часов Учитель обсуждал приложение этих особенностей семейной жизни к отношениям человека и Бога, земного дитя и Райского Отца. Его вывод был следующим:
«Я в совершенстве знаю все отношения Отца и сына, ибо уже обрел все то, что вы должны будете обрести в сыновстве в вечном будущем. Сын Человеческий готов вознестись и занять место по правую руку Отца, так что во мне для всех вас еще шире открывается путь к Богу, чтобы стать совершенными, как совершенен ваш небесный Отец еще до завершения своего славного восхождения».

[142:7.14] When the apostles heard these startling words, they recalled the pronouncements which John made at the time of Jesus’ baptism, and they also vividly recalled this experience in connection with their preaching and teaching subsequent to the Master’s death and resurrection.

Услышав эти поразительные слова, апостолы вспомнили что говорил Иоанн во время крещения Иисуса. Этот эпизод всегда жил в их памяти в течение всей проповеднической и просветительской деятельности после смерти и воскресения Учителя.

[142:7.15] Jesus is a divine Son, one in the Universal Father’s full confidence. He had been with the Father and comprehended him fully. He had now lived his earth life to the full satisfaction of the Father, and this incarnation in the flesh had enabled him fully to comprehend man. Jesus was the perfection of man; he had attained just such perfection as all true believers are destined to attain in him and through him. Jesus revealed a God of perfection to man and presented in himself the perfected son of the realms to God.

Иисус — это божественный Сын, обладающий всей полнотой доверия Всеобщего Отца. Он пребывал с Отцом и в полной мере его понимал. Теперь же он в полной мере удовлетворил Отца своей прожитой на земле жизнью и инкарнация во плоти позволила ему полностью понять человека. Иисус был совершенством человека; он достиг именно такого совершенства, которого — в нем и через него — суждено достичь всем истинно верующим. Иисус явил человеку совершенного Бога и в себе представил Богу совершенного сына миров.

[142:7.16] Although Jesus discoursed for several hours, Thomas was not yet satisfied, for he said: «But, Master, we do not find that the Father in heaven always deals kindly and mercifully with us. Many times we grievously suffer on earth, and not always are our prayers answered. Where do we fail to grasp the meaning of your teaching?»

Хотя Иисус говорил в течение нескольких часов, Фома все еще не был удовлетворен, ибо он сказал: «Однако, Учитель, на наш взгляд, небесный Отец не всегда относится к нам доброжелательно и милосердно. Нередко мы мучительно страдаем на земле и не всегда получаем ответ на наши молитвы. В чем нам не удается понять смысл твоего учения?»

[142:7.17] Jesus replied: «Thomas, Thomas, how long before you will acquire the ability to listen with the ear of the spirit? How long will it be before you discern that this kingdom is a spiritual kingdom, and that my Father is also a spiritual being? Do you not understand that I am teaching you as spiritual children in the spirit family of heaven, of which the fatherhead is an infinite and eternal spirit? Will you not allow me to use the earth family as an illustration of divine relationships without so literally applying my teaching to material affairs? In your minds cannot you separate the spiritual realities of the kingdom from the material, social, economic, and political problems of the age? When I speak the language of the spirit, why do you insist on translating my meaning into the language of the flesh just because I presume to employ commonplace and literal relationships for purposes of illustration? My children, I implore that you cease to apply the teaching of the kingdom of the spirit to the sordid affairs of slavery, poverty, houses, and lands, and to the material problems of human equity and justice. These temporal matters are the concern of the men of this world, and while in a way they affect all men, you have been called to represent me in the world, even as I represent my Father. You are spiritual ambassadors of a spiritual kingdom, special representatives of the spirit Father. By this time it should be possible for me to instruct you as full-grown men of the spirit kingdom. Must I ever address you only as children? Will you never grow up in spirit perception? Nevertheless, I love you and will bear with you, even to the very end of our association in the flesh. And even then shall my spirit go before you into all the world.»
Иисус ответил: «Фома, Фома, когда же ты научишься внимать духовным слухом? Сколько времени должно пройти, прежде чем ты осознаешь, что это царство — царство духовное, и что мой Отец — существо тоже духовное? Разве ты не понимаешь, что я учу вас как духовных детей небесной семьи духа, глава которой — бесконечный и вечный дух? Разве ты не можешь позволить мне использовать земную семью как пример божественных отношений без того, чтобы буквально применять мое учение к тому, что материально? Неужели в своем разуме ты не способен отделить духовные реальности царства от сегодняшних материальных, социальных, экономических и политических проблем? Когда я говорю языком духа, зачем ты упорно переводишь вкладываемый мною смысл на язык плоти только потому, что в качестве примера я предпочитаю пользоваться обычными и буквальными отношениями? Дети мои, я призываю вас перестать прилагать учение о царстве духа к таким жалким вещам, как рабство, бедность, дома, земли, а также к материальным проблемам человеческого равенства и правосудия. Эти бренные вопросы заботят людей этого мира и хотя они так или иначе затрагивают всех, вы призваны представлять в этом мире меня так же, как я представляю своего Отца. Вы — духовные посланники духовного царства, особые представители духовного Отца. К этому времени я должен был бы уже учить вас как взрослых людей духовного царства. Неужели мне всегда придется обращаться с вами как с детьми? Неужели вы никогда не повзрослеете в своем духовном восприятии? И все же я люблю вас и буду терпелив к вам до самого конца нашей связи во плоти. И даже тогда мой дух пойдет впереди вас по всему миру».

8. IN SOUTHERN JUDEA

8. В ЮЖНОЙ ИУДЕЕ

[142:8.1] By the end of April the opposition to Jesus among the Pharisees and Sadducees had become so pronounced that the Master and his apostles decided to leave Jerusalem for a while, going south to work in Bethlehem and Hebron. The entire month of May was spent in doing personal work in these cities and among the people of the surrounding villages. No public preaching was done on this trip, only house-to-house visitation. A part of this time, while the apostles taught the gospel and ministered to the sick, Jesus and Abner spent at Engedi, visiting the Nazarite colony. John the Baptist had gone forth from this place, and Abner had been head of this group. Many of the Nazarite brotherhood became believers in Jesus, but the majority of these ascetic and eccentric men refused to accept him as a teacher sent from heaven because he did not teach fasting and other forms of self-denial.

К концу апреля противодействие Иисусу среди фарисеев и саддукеев стало столь явным, что Учитель и его апостолы решили на время покинуть Иерусалим и продолжить свою деятельность на юге — в Вифлееме и Хевроне. Весь май прошел в индивидуальном труде в этих городах и среди жителей окружающих деревень. Во время этого путешествия Иисус и апостолы не выступали с публичными проповедями, ограничившись посещением отдельных домов. Часть этого времени, пока апостолы учили евангелию и помогали больным, Иисус и Абнер провели в колонии назореев в Ен-Геди. Отсюда вышел Иоанн Креститель и Абнер был главой этой группы. Многие члены братства назореев уверовали в Иисуса, но в своем большинстве эти аскетичные и чудаковатые мужчины отказались принять его как учителя, посланного свыше, потому что он не призывал к посту и другим формам самоотречения.

[142:8.2] The people living in this region did not know that Jesus had been born in Bethlehem. They always supposed the Master had been born at Nazareth, as did the vast majority of his disciples, but the twelve knew the facts.

Люди, жившие в этих местах, не знали, что Иисус родился в Вифлееме. Как и огромное большинство учеников, они всегда считали, что Учитель родился в Назарете. Однако апостолы знали истинное положение вещей.

[142:8.3] This sojourn in the south of Judea was a restful and fruitful season of labor; many souls were added to the kingdom. By the first days of June the agitation against Jesus had so quieted down in Jerusalem that the Master and the apostles returned to instruct and comfort believers.

Время, проведенное в южной Иудее, было периодом спокойного и плодотворного труда; царство пополнилось многими новыми душами. К началу июня нападки на Иисуса в Иерусалиме почти прекратились, что позволило Учителю и апостолам вернуться туда для наставления и утешения верующих.

[142:8.4] Although Jesus and the apostles spent the entire month of June in or near Jerusalem, they did no public teaching during this period. They lived for the most part in tents, which they pitched in a shaded park, or garden, known in that day as Gethsemane. This park was situated on the western slope of the Mount of Olives not far from the brook Kidron. The Sabbath week ends they usually spent with Lazarus and his sisters at Bethany. Jesus entered within the walls of Jerusalem only a few times, but a large number of interested inquirers came out to Gethsemane to visit with him. One Friday evening Nicodemus and one Joseph of Arimathea ventured out to see Jesus but turned back through fear even after they were standing before the entrance to the Master’s tent. And, of course, they did not perceive that Jesus knew all about their doings.

Весь июнь Иисус и апостолы провели в Иерусалиме и его окрестностях, но в этот период они не учили публично. Большую часть времени они жили в палатках, поставленных в тенистом парке или саду, в то время известном как Гефсимания. Этот парк находился на западном склоне Елеонской горы недалеко от ручья Кедрон. Субботние выходные они обычно проводили в Вифании в обществе Лазаря и его сестер. Лишь несколько раз Иисус посещал Иерусалим, однако множество посетителей приходили к нему из города в Гефсиманию. Однажды вечером в пятницу Никодим и Иосиф Аримафейский решили посетить Иисуса, но испугались и повернули назад уже тогда, когда стояли перед входом в палатку Учителя. И конечно они не догадывались о том, что Иисус все об этом знал.

[142:8.5] When the rulers of the Jews learned that Jesus had returned to Jerusalem, they prepared to arrest him; but when they observed that he did no public preaching, they concluded that he had become frightened by their previous agitation and decided to allow him to carry on his teaching in this private manner without further molestation. And thus affairs moved along quietly until the last days of June, when one Simon, a member of the Sanhedrin, publicly espoused the teachings of Jesus, after so declaring himself before the rulers of the Jews. Immediately a new agitation for Jesus’ apprehension sprang up and grew so strong that the Master decided to retire into the cities of Samaria and the Decapolis.
Когда правители евреев узнали о возвращении Иисуса в Иерусалим, то приготовились было арестовать его; однако заметив, что тот не выступает с публичными проповедями, сделали вывод, что он напуган их прошлыми угрозами и решили прекратить дальнейшие преследования, позволив ему продолжить обучение в такой не привлекающей внимания манере. События развивались спокойно вплоть до последних дней июня, когда некий Симон, член синедриона, публично поддержал учение Иисуса, заявив об этом еврейским правителям. Сразу же раздались новые призывы к аресту Иисуса и события приняли столь серьезный оборот, что Учитель решил удалиться в города Самарии и Декаполиса.

 

---

 

143 По Самарии

• 
  
• 
  1. ПРОПОВЕДЬ В АРХЕЛАЕ
  
• 
  2. УРОК О САМООБЛАДАНИИ
  
• 
  3. РАЗВЛЕЧЕНИЕ И ОТДЫХ
  
• 
  4. ЕВРЕИ И САМАРИТЯНЕ
  
• 
  5. ЖЕНЩИНА ИЗ СИХАРА
  
• 
  6. ВОЗРОЖДЕНИЕ САМАРИТЯН
  
• 
  7. УЧЕНИЯ О МОЛИТВЕ И ПОКЛОНЕНИИ
  

(Going through Samaria)

 

[143:0.1] AT THE end of June, A.D. 27, because of the increasing opposition of the Jewish religious rulers, Jesus and the twelve departed from Jerusalem, after sending their tents and meager personal effects to be stored at the home of Lazarus at Bethany. Going north into Samaria, they tarried over the Sabbath at Bethel. Here they preached for several days to the people who came from Gophna and Ephraim. A group of citizens from Arimathea and Thamna came over to invite Jesus to visit their villages. The Master and his apostles spent more than two weeks teaching the Jews and Samaritans of this region, many of whom came from as far as Antipatris to hear the good news of the kingdom.

В КОНЦЕ июня 27 года н.э. из-за усилившегося противодействия еврейских религиозных правителей Иисус и двенадцать покинули Иерусалим, отправив свои палатки и скудное личное имущество на хранение в дом Лазаря в Вифанию. По дороге на север в Самарию они задержались на празднование субботы в Вефиле. Здесь в течение нескольких дней они проповедовали людям, пришедшим из Гофны и Ефраима. Группа жителей Аримафеи и Фамны прибыла, чтобы пригласить Иисуса посетить их селения. Более двух недель Учитель и его апостолы учили евреев и самаритян этого района, многие из которых пришли из таких далеких мест как Антипатрида, чтобы услышать благую весть царства.

[143:0.2] The people of southern Samaria heard Jesus gladly, and the apostles, with the exception of Judas Iscariot, succeeded in overcoming much of their prejudice against the Samaritans. It was very difficult for Judas to love these Samaritans. The last week of July Jesus and his associates made ready to depart for the new Greek cities of Phasaelis and Archelais near the Jordan.
Жители южной Самарии охотно слушали Иисуса и апостолам, кроме Иуды Искариота, удалось в значительной мере преодолеть свои предубеждения против самаритян. Иуде же было очень трудно полюбить их. В последнюю неделю июля Иисус и его соратники приготовились отправиться в новые греческие города Фазалис и Архелай недалеко от Иордана.

1. PREACHING AT ARCHELAIS

1. ПРОПОВЕДЬ В АРХЕЛАЕ

[143:1.1] The first half of the month of August the apostolic party made its headquarters at the Greek cities of Archelais and Phasaelis, where they had their first experience preaching to well-nigh exclusive gatherings of gentiles — Greeks, Romans, and Syrians — for few Jews dwelt in these two Greek towns. In contacting with these Roman citizens, the apostles encountered new difficulties in the proclamation of the message of the coming kingdom, and they met with new objections to the teachings of Jesus. At one of the many evening conferences with his apostles, Jesus listened attentively to these objections to the gospel of the kingdom as the twelve repeated their experiences with the subjects of their personal labors.

В течение первой половины августа центром деятельности апостольской группы стали греческие города Архелай и Фазалис, где они впервые проповедовали почти исключительно язычникам — грекам, римлянам и сирийцам, ибо в этих греческих городах было очень мало евреев. Общаясь с этими римскими гражданами, апостолы столкнулись с новыми трудностями при возвещении грядущего царства и услышали новые возражения против учений Иисуса. На одной из многих вечерних бесед со своими апостолами Иисус внимательно выслушал эти возражения против евангелия царства из уст двенадцати, рассказавших о впечатлениях, накопленных за время индивидуального труда.

[143:1.2] A question asked by Philip was typical of their difficulties. Said Philip: «Master, these Greeks and Romans make light of our message, saying that such teachings are fit for only weaklings and slaves. They assert that the religion of the heathen is superior to our teaching because it inspires to the acquirement of a strong, robust, and aggressive character. They affirm that we would convert all men into enfeebled specimens of passive nonresisters who would soon perish from the face of the earth. They like you, Master, and freely admit that your teaching is heavenly and ideal, but they will not take us seriously. They assert that your religion is not for this world; that men cannot live as you teach. And now, Master, what shall we say to these gentiles?»

Вопрос, заданный Филиппом был типичным в отношении таких трудностей. Филипп сказал: «Учитель, эти греки и римляне умаляют наше послание, говоря, что такие учения годятся лишь для слабых и рабов. Они утверждают, что религия язычников превосходит наше учение, ибо побуждает на обретение сильного, твердого и решительного характера. Они говорят, что мы хотели бы превратить всех людей в лишенных сил пассивных непротивленцев, которые вскоре исчезли бы с лица земли. Ты, Учитель, нравишься им и они открыто признают, что твое учение — небесное и идеальное, однако они не желают относиться к нам серьезно. Они заявляют, что твоя религия — не для этого мира; что люди не могут жить в соответствии с твоим учением. Что же, Учитель, нам отвечать этим язычникам?»

[143:1.3] After Jesus had heard similar objections to the gospel of the kingdom presented by Thomas, Nathaniel, Simon Zelotes, and Matthew, he said to the twelve:

Выслушав аналогичные возражения против евангелия царства от Фомы, Нафанаила, Симона Зелота и Матфея, Иисус сказал двенадцати:

[143:1.4] «I have come into this world to do the will of my Father and to reveal his loving character to all mankind. That, my brethren, is my mission. And this one thing I will do, regardless of the misunderstanding of my teachings by Jews or gentiles of this day or of another generation. But you should not overlook the fact that even divine love has its severe disciplines. A father’s love for his son oftentimes impels the father to restrain the unwise acts of his thoughtless offspring. The child does not always comprehend the wise and loving motives of the father’s restraining discipline. But I declare to you that my Father in Paradise does rule a universe of universes by the compelling power of his love. Love is the greatest of all spirit realities. Truth is a liberating revelation, but love is the supreme relationship. And no matter what blunders your fellow men make in their world management of today, in an age to come the gospel which I declare to you will rule this very world. The ultimate goal of human progress is the reverent recognition of the fatherhood of God and the loving materialization of the brotherhood of man.

«Я пришел в этот мир для исполнения воли моего Отца и раскрытия его любвеобильного характера всему человечеству. Такова моя миссия, братья мои. И я буду выполнять только ее, невзирая на непонимание моего учения со стороны евреев или иноверцев этого или иного поколения. Но вы не должны упускать из виду тот факт, что даже божественная любовь требует строгой дисциплины. Любовь отца к своему сыну нередко побуждает его удерживать своего безрассудного отпрыска от неразумных деяний. Дитя не всегда понимает мудрые и исполненные любви мотивы сдерживающей дисциплины отца. Но я заявляю вам, что мой Отец в Раю воистину правит вселенной вселенных посредством неотразимой силы своей любви. Любовь — это величайшая из всех духовных реальностей. Истина представляет собой освобождающее откровение, любовь же — это высшая форма отношений. И какие бы просчеты в управлении миром не допускали бы ваши собратья сегодня, в будущую эпоху этим миром будет править евангелие, которое я провозглашаю вам. Окончательная цель человеческого прогресса — благоговейное признание отцовства Бога и претворение исполненного любви братства людей.

[143:1.5] «But who told you that my gospel was intended only for slaves and weaklings? Do you, my chosen apostles, resemble weaklings? Did John look like a weakling? Do you observe that I am enslaved by fear? True, the poor and oppressed of this generation have the gospel preached to them. The religions of this world have neglected the poor, but my Father is no respecter of persons. Besides, the poor of this day are the first to heed the call to repentance and acceptance of sonship. The gospel of the kingdom is to be preached to all men — Jew and gentile, Greek and Roman, rich and poor, free and bond — and equally to young and old, male and female.

Но кто сказал вам, что мое евангелие предназначено только для рабов и слабых? Разве вы, мои избранные апостолы, похожи на слабых людей? Разве Иоанн походил на слабого человека? Разве вы видите, что я порабощен страхом? Действительно, в этом поколении проповедь евангелия обращена к бедным и угнетенным. Религии этого мира отвернулись от бедных, однако мой Отец нелицеприятен. Кроме того, сегодняшние бедняки первыми обратили внимание на призыв к раскаянию и принятию сыновства. Евангелие царства должно проповедоваться всем людям — иудеям и язычникам, грекам и римлянам, богатым и бедным, свободным и подневольным — и в равной мере молодым и старым, мужчинам и женщинам.

[143:1.6] «Because my Father is a God of love and delights in the practice of mercy, do not imbibe the idea that the service of the kingdom is to be one of monotonous ease. The Paradise ascent is the supreme adventure of all time, the rugged achievement of eternity. The service of the kingdom on earth will call for all the courageous manhood that you and your coworkers can muster. Many of you will be put to death for your loyalty to the gospel of this kingdom. It is easy to die in the line of physical battle when your courage is strengthened by the presence of your fighting comrades, but it requires a higher and more profound form of human courage and devotion calmly and all alone to lay down your life for the love of a truth enshrined in your mortal heart.

Не думайте, что служение царству должно быть однообразно легким из-за того, что мой Отец — Бог любви и любит миловать. Восхождение к Раю — высшее свершение всего времени, трудное достижение вечности. Служение царству на земле потребует от вас всей мужественной зрелости, на которую будете способны вы и ваши соратники. Многих из вас предадут смерти за вашу верность евангелию этого царства. Легко умереть в физическом сражении, в строю, когда ваша храбрость укрепляется присутствием сражающихся товарищей, однако нужна более высокая и глубокая форма человеческой отваги и преданности, чтобы спокойно и в полном одиночестве сложить голову за любовь к истине, живущей в вашем смертном сердце.

[143:1.7] «Today, the unbelievers may taunt you with preaching a gospel of nonresistance and with living lives of nonviolence, but you are the first volunteers of a long line of sincere believers in the gospel of this kingdom who will astonish all mankind by their heroic devotion to these teachings. No armies of the world have ever displayed more courage and bravery than will be portrayed by you and your loyal successors who shall go forth to all the world proclaiming the good news — the fatherhood of God and the brotherhood of men. The courage of the flesh is the lowest form of bravery. Mind bravery is a higher type of human courage, but the highest and supreme is uncompromising loyalty to the enlightened convictions of profound spiritual realities. And such courage constitutes the heroism of the God-knowing man. And you are all God-knowing men; you are in very truth the personal associates of the Son of Man.»
Сегодня неверующие могут насмехаться над тем, что вы проповедуете евангелие непротивления и живете жизнью без насилия, но вы — первые добровольцы в длинном ряду искренних верующих в евангелие этого царства, которые поразят человечество своей героической преданностью этим учениям. Никакие армии мира никогда не проявляли большую храбрость и отвагу, чем вы и ваши верные последователи, провозглашая по всему миру благую весть — отцовство Бога и братство людей. Храбрость плоти — низшая форма смелости. Бесстрашие разума — более высокая форма человеческой отваги, но высочайшей и верховной становится бескомпромиссная верность просвещенного человека своим убеждениям в глубочайших духовных реальностях. Подобная отвага и есть героизм Богопознающего человека. И все вы познаете Бога; вы воистину — личные соратники Сына Человеческого».

[143:1.8] This was not all that Jesus said on that occasion, but it is the introduction of his address, and he went on at great length in amplification and in illustration of this pronouncement. This was one of the most impassioned addresses which Jesus ever delivered to the twelve. Seldom did the Master speak to his apostles with evident strong feeling, but this was one of those few occasions when he spoke with manifest earnestness, accompanied by marked emotion.
Это не все, что было сказано Иисусом в данном случае, однако таковым было его вступительное слово, после чего он еще долго говорил, усиливая и иллюстрируя свои высказывания. Это было одно из самых пылких обращений Иисуса к двенадцати. Не часто слова Учителя к апостолам наполнялись столь сильными чувствами, и это был один из редких случаев, когда он говорил с явной серьезностью, сопровождавшейся выраженными эмоциями.

[143:1.9] The result upon the public preaching and personal ministry of the apostles was immediate; from that very day their message took on a new note of courageous dominance. The twelve continued to acquire the spirit of positive aggression in the new gospel of the kingdom. From this day forward they did not occupy themselves so much with the preaching of the negative virtues and the passive injunctions of their Master’s many-sided teaching.
Влияние его слов сразу же сказалось на публичных проповедях и личном служении апостолов; начиная с этого дня, новая тема мужества стала преобладающей в их проповеди. Двенадцать продолжали черпать дух положительной напористости в новом евангелии царства. С этого дня они уже не уделяли столько внимания проповеди запретительных добродетелей и пассивных предписаний многосторонних доктрин их Учителя.

2. LESSON ON SELF-MASTERY

2. УРОК О САМООБЛАДАНИИ

[143:2.1] The Master was a perfected specimen of human self-control. When he was reviled, he reviled not; when he suffered, he uttered no threats against his tormentors; when he was denounced by his enemies, he simply committed himself to the righteous judgment of the Father in heaven.
Учитель являл собой совершенный образец человеческого самообладания. Когда его оскорбляли, он не оскорблял в ответ; страдая, он не произносил угроз в адрес своих мучителей; когда враги обвиняли его, он лишь предавал себя праведному решению небесного Отца.

[143:2.2] At one of the evening conferences, Andrew asked Jesus: «Master, are we to practice self-denial as John taught us, or are we to strive for the self-control of your teaching? Wherein does your teaching differ from that of John?» Jesus answered: «John indeed taught you the way of righteousness in accordance with the light and laws of his fathers, and that was the religion of self-examination and self-denial. But I come with a new message of self-forgetfulness and self-control. I show to you the way of life as revealed to me by my Father in heaven.
На одном из вечерних собраний Андрей спросил Иисуса: «Учитель, следует ли нам придерживаться самоотречения, как учил нас Иоанн, или же стремиться к самообладанию, к которому призывает твое учение? В чем твое учение отличается от учения Иоанна?» Иисус ответил:
«Иоанн действительно учил вас праведному пути согласно учениям и законам его отцов, и таковой была религия самоанализа и самоотречения. Но я пришел с новым посланием самоотдачи и самообладания. Я показываю вам путь жизни, открытый мне моим небесным Отцом.

[143:2.3] «Verily, verily, I say to you, he who rules his own self is greater than he who captures a city. Self-mastery is the measure of man’s moral nature and the indicator of his spiritual development. In the old order you fasted and prayed; as the new creature of the rebirth of the spirit, you are taught to believe and rejoice. In the Father’s kingdom you are to become new creatures; old things are to pass away; behold I show you how all things are to become new. And by your love for one another you are to convince the world that you have passed from bondage to liberty, from death into life everlasting.

Истинно, истинно говорю вам: владеющий собой больше того, кто захватывает город. Самообладание есть мера нравственной природы человека и показатель его духовного развития. Согласно прежнему порядку вы постились и молились; как новые создания рожденные в духе, вы должны верить и радоваться. В царстве Отца вы должны стать новыми созданиями; старое должно уйти; смотрите — я показываю вам, как все должно стать новым. И своей любовью друг к другу вы должны убедить мир, что перешли от рабства к свободе, от смерти к вечной жизни.
[143:2.4] «By the old way you seek to suppress, obey, and conform to the rules of living; by the new way you are first transformed
by the Spirit of Truth and thereby strengthened in your inner soul by the constant spiritual renewing of your mind, and so are you endowed with the power of the certain and joyous performance of the gracious, acceptable, and perfect will of God. Forget not — it is your personal faith in the exceedingly great and precious promises of God that ensures your becoming partakers of the divine nature. Thus by your faith and the spirit’s transformation, you become in reality the temples of God, and his spirit actually dwells within you. If, then, the spirit dwells within you, you are no longer bondslaves of the flesh but free and liberated sons of the spirit. The new law of the spirit endows you with the liberty of self-mastery in place of the old law of the fear of self-bondage and the slavery of self-denial.
Следуя прежнему пути, вы стремитесь подавлять, выполнять и подчиняться правилам жизни; следуя новому пути, вы сначала преображаетесь
Духом Истины, укрепляете душу посредством постоянного духовного обновления разума и тем самым наделяетесь силой убежденного и радостного исполнения милосердной, желанной и совершенной воли Бога. Не забывайте — именно ваша личная вера в величайшие и драгоценные обетования Бога обеспечивает вам причастность божественной природе. Так через свою веру и духовное преображение вы поистине становитесь храмами Бога, и его дух действительно пребывает в вас. Если же в вас пребывает дух, то вы более не рабы плоти, но становитесь свободными и вольными сынами духа. Новый закон духа дарует вам свободу самообладания вместо прежнего закона, ведущего к страху самозакрепощения и к рабству самоотречения.

[143:2.5] «Many times, when you have done evil, you have thought to charge up your acts to the influence of the evil one when in reality you have but been led astray by your own natural tendencies. Did not the Prophet Jeremiah long ago tell you that the human heart is deceitful above all things and sometimes even desperately wicked? How easy for you to become self-deceived and thereby fall into foolish fears, divers lusts, enslaving pleasures, malice, envy, and even vengeful hatred!

Не раз, совершив зло, вы пытались оправдать свои поступки влиянием лукавого, хотя в реальности вас сбивали с пути истинного ваши собственные естественные наклонности. Разве давным-давно пророк Иеремия не сказал вам, что человеческое сердце более всего обманчиво, а порой и крайне порочно? С какой легкостью вы обманываете себя, предаваясь глупым страхам, всевозможной похоти, порабощающим наслаждениям, злым умыслам, зависти и даже мстительной ненависти!
[143:2.6] «Salvation is by the regeneration of the spirit and not by the self-righteous deeds of the flesh. You are justified by faith and fellowshipped by grace, not by fear and the self-denial of the flesh, albeit the Father’s children who have been born of the spirit are ever and always masters
of the self and all that pertains to the desires of the flesh. When you know that you are saved by faith, you have real peace with God. And all who follow in the way of this heavenly peace are destined to be sanctified to the eternal service of the ever-advancing sons of the eternal God. Henceforth, it is not a duty but rather your exalted privilege to cleanse yourselves from all evils of mind and body while you seek for perfection in the love of God.
Спасение достигается перерождением духа, а не самодовольными деяниями плоти. Вы находите оправдание в вере, а сплочение — в благодати, а не в страхе или самоотречении плоти, хотя рожденные в духе дети Отца всегда и во всем владеют
собой и всем, что связано с желаниями плоти. Зная о спасении верой, вы пребываете в истинном мире с Богом. И всем, кто следует таким путем небесного мира, суждено быть посвященными в вечное служение постоянно развивающихся сынов вечного Бога. Отныне не обязанность, но скорее ваша возвышенная привилегия состоит в очищении своего разума и тела от всякого зла в стремлении к совершенству в любви к Богу.

[143:2.7] «Your sonship is grounded in faith, and you are to remain unmoved by fear. Your joy is born of trust in the divine word, and you shall not therefore be led to doubt the reality of the Father’s love and mercy. It is the very goodness of God that leads men into true and genuine repentance. Your secret of the mastery of self is bound up with your faith in the indwelling spirit, which ever works by love. Even this saving faith you have not of yourselves; it also is the gift of God. And if you are the children of this living faith, you are no longer the bondslaves of self butrather the triumphant masters of yourselves, the liberated sons of God.

Ваше сыновство основано на вере, и вы не должны поддаваться страху. Ваша радость рождена доверием к божественному слову, и потому вы не должны сомневаться в реальности любви и милосердия Отца. Сама добродетель Бога ведет человека к истинному и подлинному раскаянию. Секрет владения собой заключается в вашей вере во внутренний дух, действующий посредством любви. Но даже такая спасительная вера — не от вас; она тоже — дар Бога. И если вы дети этой живой веры, то вы уже не рабы своей природы, но ее победоносные владыки, вольные сыны Бога.

[143:2.8] «If, then, my children, you are born of the spirit, you are forever delivered from the self-conscious bondage of a life of self-denial and watchcare over the desires of the flesh, and you are translated into the joyous kingdom of the spirit, whence you spontaneously show forth the fruits of the spirit in your daily lives; and the fruits of the spirit are the essence of the highest type of enjoyable and ennobling self-control, even the heights of terrestrial mortal attainment — true self-mastery.»
Итак, дети мои, если вы рождены в духе, то навечно освобождаетесь от сознаваемого вами жизненного бремени в виде самоотречения и заботы о желаниях плоти и перемещаетесь в радостное царство духа, где спонтанно приносите плоды духа в своей каждодневной жизни; а плоды духа — это сущность высшего типа чудесного и облагораживающего самообладания, вершина земного смертного достижения, истинное умение владеть собой».

3. DIVERSION AND RELAXATION

3. РАЗВЛЕЧЕНИЕ И ОТДЫХ

[143:3.1] About this time a state of great nervous and emotional tension developed among the apostles and their immediate disciple associates. They had hardly become accustomed to living and working together. They were experiencing increasing difficulties in maintaining harmonious relations with John’s disciples. The contact with the gentiles and the Samaritans was a great trial to these Jews. And besides all this, the recent utterances of Jesus had augmented their disturbed state of mind. Andrew was almost beside himself; he did not know what next to do, and so he went to the Master with his problems and perplexities. When Jesus had listened to the apostolic chief relate his troubles, he said: «Andrew, you cannot talk men out of their perplexities when they reach such a stage of involvement, and when so many persons with strong feelings are concerned. I cannot do what you ask of me — I will not participate in these personal social difficulties — but I will join you in the enjoyment of a three-day period of rest and relaxation. Go to your brethren and announce that all of you are to go with me up on Mount Sartaba, where I desire to rest for a day or two.
Примерно в это время в среде апостолов и их ближайших учеников проявилось сильное нервное и эмоциональное напряжение. Они еще не вполне привыкли жить и работать вместе. Им было все труднее сохранять гармоничные отношения с учениками Иоанна. Тяжелым испытанием для этих евреев стало общение с иноверцами и самаритянами. Кроме того, недавние высказывания Иисуса еще больше усилили их душевное смятение. Андрей был почти на грани срыва; он не знал, за что браться и поэтому отправился к Учителю, чтобы изложить ему свои проблемы и трудности. Выслушав главу апостолов, рассказавшего о своих бедах, Иисус сказал:
«Андрей, когда столько людей с такими сильными чувствами достигают такой степени сопричастности, то их затруднения уже не разрешить словами. Я не могу выполнить твою просьбу и не буду участвовать в разрешении этих личных и общественных проблем, однако я проведу вместе с вами три дня в отдыхе и развлечениях. Ступай к своим братьям и сообщи им, что все вы должны пойти со мной на гору Сартаба, где я собираюсь отдохнуть день-другой.

[143:3.2] «Now you should go to each of your eleven brethren and talk with him privately, saying: `The Master desires that we go apart with him for a season to rest and relax. Since we all have recently experienced much vexation of spirit and stress of mind, I suggest that no mention be made of our trials and troubles while on this holiday. Can I depend upon you to co-operate with me in this matter?’ In this way privately and personally approach each of your brethren.» And Andrew did as the Master had instructed him.
Ты должен подойти к каждому из своих одиннадцати братьев и сказать ему наедине: „Учитель желает, чтобы мы посвятили вместе с ним некоторое время отдыху и расслаблению. Так как в последнее время все мы испытали значительное томление духа и напряжение разума, то предлагаю не вспоминать во время этого отдыха о наших трудностях и тревогах. Могу ли я рассчитывать на твое сотрудничество в этом деле?» Поговори так наедине и лично с каждым из твоих собратьев». И Андрей последовал совету Учителя.

[143:3.3] This was a marvelous occasion in the experience of each of them; they never forgot the day going up the mountain. Throughout the entire trip hardly a word was said about their troubles. Upon reaching the top of the mountain, Jesus seated them about him while he said: «My brethren, you must all learn the value of rest and the efficacy of relaxation. You must realize that the best method of solving some entangled problems is to forsake them for a time. Then when you go back fresh from your rest or worship, you are able to attack your troubles with a clearer head and a steadier hand, not to mention a more resolute heart. Again, many times your problem is found to have shrunk in size and proportions while you have been resting your mind and body.»
Этот поход стал удивительным событием для каждого из участников; они навсегда запомнили день восхождения на гору. За все время путешествия о проблемах не было сказано практически ни слова. Достигнув вершины горы, Иисус усадил их возле себя и сказал:
«Братья мои, все вы должны усвоить ценность отдыха и пользу восстановления. Вы должны понять, что лучший метод решения некоторых запутанных проблем — оставить их на время. Возвращаясь же посвежевшими благодаря отдыху или поклонению, вы сможете взяться за решение своих проблем с более ясной головой и более твердой рукой, не говоря уже о более решительном сердце. Кроме того, часто оказывается, что за время отдыха разума и тела размеры и значимость вашей проблемы уменьшились».

[143:3.4] The next day Jesus assigned to each of the twelve a topic for discussion. The whole day was devoted to reminiscences and to talking over matters not related to their religious work. They were momentarily shocked when Jesus even neglected to give thanks — verbally — when he broke bread for their noontide lunch. This was the first time they had ever observed him to neglect such formalities.

На следующий день Иисус дал каждому из двенадцати тему для обсуждения. Весь день был посвящен воспоминаниям и беседам на темы, не связанные с религиозным трудом. На мгновение они были шокированы тем, что Иисус даже не выразил вслух благодарения, когда преломил хлеб для полуденной трапезы. Впервые они видели его пренебрегающим такими формальностями.

[143:3.5] When they went up the mountain, Andrew’s head was full of problems. John was inordinately perplexed in his heart. James was grievously troubled in his soul. Matthew was hard pressed for funds inasmuch as they had been sojourning among the gentiles. Peter was overwrought and had recently been more temperamental than usual. Judas was suffering from a periodic attack of sensitiveness and selfishness. Simon was unusually upset in his efforts to reconcile his patriotism with the love of the brotherhood of man. Philip was more and more nonplused by the way things were going. Nathaniel had been less humorous since they had come in contact with the gentile populations, and Thomas was in the midst of a severe season of depression. Only the twins were normal and unperturbed. All of them were exceedingly perplexed about how to get along peaceably with John’s disciples.

Во время подъема на гору голова Андрея была забита проблемами. Иоанн был в состоянии чрезвычайной растерянности. Иаков ощущал сильные душевные муки. Матфей испытывал острый недостаток средств в связи с тем, что они жили среди иноверцев. Петр был переутомлен и в последнее время проявлял большую несдержанность, чем обычно. Иуда страдал от очередного приступа обидчивости и эгоизма. Симон был необычайно расстроен попытками примирить свой патриотизм с любовью к братству людей. Филипп приходил во все большее замешательство из-за развития событий. Нафанаил реже шутил с тех пор, как они вошли в контакт с языческим населением, а Фома пребывал в глубокой депрессии. Только близнецы оставались прежними и невозмутимыми. Все они были сильно озадачены тем как поддерживать мирные отношения с учениками Иоанна.

[143:3.6] The third day when they started down the mountain and back to their camp, a great change had come over them. They had made the important discovery that many human perplexities are in reality nonexistent, that many pressing troubles are the creations of exaggerated fear and the offspring of augmented apprehension. They had learned that all such perplexities are best handled by being forsaken; by going off they had left such problems to solve themselves.

На третий день, после спуска с горы и возвращения в лагерь, с ними произошла огромная перемена. Они сделали важное открытие, увидев, что многие человеческие трудности на самом деле не существуют, что многие насущные проблемы порождаются чрезмерным страхом и возникают из-за преувеличенных опасений. Они узнали, что лучший способ решения любых подобных затруднений — оставить их на время; уйдя от своих проблем, они позволили им разрешиться самим.

[143:3.7] Their return from this holiday marked the beginning of a period of greatly improved relations with the followers of John. Many of the twelve really gave way to mirth when they noted the changed state of everybody’s mind and observed the freedom from nervous irritability which had come to them as a result of their three days’ vacation from the routine duties of life. There is always danger that monotony of human contact will greatly multiply perplexities and magnify difficulties.
Возвращение после отдыха положило начало существенному улучшению отношений с последователями Иоанна. Многие из двенадцати действительно повеселели, когда в результате трехдневного отдыха от рутинных обязанностей заметили перемену в состоянии разума каждого и увидели, что избавились от раздражительности. Для людей однообразное общение всегда чревато существенным умножением трудностей и увеличением проблем.

[143:3.8] Not many of the gentiles in the two Greek cities of Archelais and Phasaelis believed in the gospel, but the twelve apostles gained a valuable experience in this their first extensive work with exclusively gentile populations. On a Monday morning, about the middle of the month, Jesus said to Andrew: «We go into Samaria.» And they set out at once for the city of Sychar, near Jacob’s well.
Мало кто из иноверцев двух греческих городов, Архелая и Фазеля, уверовал в евангелие, однако двенадцать апостолов обрели ценный опыт своей первой продолжительной работы с исключительно языческим населением. Утром в понедельник примерно в середине месяца Иисус сказал Андрею: «Мы отправляемся в Самарию». И они сразу же направились в город Сихар, находившийся недалеко от колодца Иакова.

4. THE JEWS AND THE SAMARITANS

4. ЕВРЕИ И САМАРИТЯНЕ

[143:4.1] For more than six hundred years the Jews of Judea, and later on those of Galilee also, had been at enmity with the Samaritans. This ill feeling between the Jews and the Samaritans came about in this way: About seven hundred years B.C., Sargon, king of Assyria, in subduing a revolt in central Palestine, carried away and into captivity over twenty-five thousand Jews of the northern kingdom of Israel and installed in their place an almost equal number of the descendants of the Cuthites, Sepharvites, and the Hamathites. Later on, Ashurbanipal sent still other colonies to dwell in Samaria.

Более шестисот лет евреи Иудеи, а позднее и евреи Галилеи враждовали с самаритянами. Неприязнь между евреями и самаритянами возникла следующим образом: примерно за семьсот лет до н.э. ассирийский царь Саргон во время подавления бунта в центральной Палестине увел в плен более двадцати пяти тысяч евреев северного Израильского царства и заменил их почти таким же числом потомков кутийцев, сепарян и емафян. Позднее Ашшурбанипал послал новых колонистов для поселения в Самарии.

[143:4.2] The religious enmity between the Jews and the Samaritans dated from the return of the former from the Babylonian captivity, when the Samaritans worked to prevent the rebuilding of Jerusalem. Later they offended the Jews by extending friendly assistance to the armies of Alexander. In return for their friendship Alexander gave the Samaritans permission to build a temple on Mount Gerizim, where they worshiped Yahweh and their tribal gods and offered sacrifices much after the order of the temple services at Jerusalem. At least they continued this worship up to the time of the Maccabees, when John Hyrcanus destroyed their temple on Mount Gerizim. The Apostle Philip, in his labors for the Samaritans after the death of Jesus, held many meetings on the site of this old Samaritan temple.

Начало религиозной вражде между евреями и самаритянами было положено после возвращения евреев из вавилонского плена, когда самаритяне попытались воспрепятствовать восстановлению Иерусалима. Позднее они оскорбили евреев, оказав дружескую помощь армиям Александра. В ответ на их дружбу Александр разрешил самаритянам построить храм на горе Гаризим, где они поклонялись Яхве и своим племенным богам, а также приносили жертвы с соблюдением ритуалов, во многом напоминавших храмовые богослужения Иерусалима. Это вероисповедание сохранялось у них по крайней мере до эпохи Маккавеев, когда Иоанн Гирканский разрушил их храм на горе Гаризим. Во время своих трудов среди самаритян после смерти Иисуса, апостол Филипп провел много встреч на месте этого древнего храма.

[143:4.3] The antagonisms between the Jews and the Samaritans were time-honored and historic; increasingly since the days of Alexander they had had no dealings with each other. The twelve apostles were not averse to preaching in the Greek and other gentile cities of the Decapolis and Syria, but it was a severe test of their loyalty to the Master when he said, «Let us go into Samaria.» But in the year and more they had been with Jesus, they had developed a form of personal loyalty which transcended even their faith in his teachings and their prejudices against the Samaritans.
Враждебные отношения между евреями и самаритянами были освящены временем и уходили в глубь веков; со времен Александра они все меньше общались друг с другом. Двенадцать апостолов не противились тому, чтобы проповедовать в греческих и других языческих городах Декаполиса и Сирии, но их преданность Учителю подверглась суровому испытанию, когда он сказал: «отправимся в Самарию». Однако более чем за год, проведенный с Иисусом, у них сформировалась такая личная преданность, которая превосходила даже их веру в его учения и их предубеждения против самаритян.

5. THE WOMAN OF SYCHAR

5. ЖЕНЩИНА ИЗ СИХАРА

[143:5.1] When the Master and the twelve arrived at Jacob’s well, Jesus, being weary from the journey, tarried by the well while Philip took the apostles with him to assist in bringing food and tents from Sychar, for they were disposed to stay in this vicinity for a while. Peter and the Zebedee sons would have remained with Jesus, but he requested that they go with their brethren, saying: «Have no fear for me; these Samaritans will be friendly; only our brethren, the Jews, seek to harm us.» And it was almost six o’clock on this summer’s evening when Jesus sat down by the well to await the return of the apostles.
Когда Учитель и двенадцать прибыли к колодцу Иакова, утомленный дорогой Иисус остался у колодца, а Филипп взял апостолов с собой, чтобы помочь ему принести из Сихара палатки и еду, ибо они собирались на некоторое время задержаться в этом районе. Петр и сыновья Зеведея хотели остаться с Иисусом, но тот попросил их пойти вместе со своими собратьями, сказав: «Не тревожьтесь из-за меня; самаритяне будут дружелюбны; только наши братья, евреи, стремятся навредить нам».
Так летним вечером около шести часов Иисус присел у колодца дожидаться возвращения апостолов.

[143:5.2] The water of Jacob’s well was less mineral than that from the wells of Sychar and was therefore much valued for drinking purposes. Jesus was thirsty, but there was no way of getting water from the well. When, therefore, a woman of Sychar came up with her water pitcher and prepared to draw from the well, Jesus said to her, «Give me a drink.» This woman of Samaria knew Jesus was a Jew by his appearance and dress, and she surmised that he was a Galilean Jew from his accent. Her name was Nalda and she was a comely creature. She was much surprised to have a Jewish man thus speak to her at the well and ask for water, for it was not deemed proper in those days for a self-respecting man to speak to a woman in public, much less for a Jew to converse with a Samaritan. Therefore Nalda asked Jesus, «How is it that you, being a Jew, ask for a drink of me, a Samaritan woman?» Jesus answered: «I have indeed asked you for a drink, but if you could only understand, you would ask me for a draught of the living water.» Then said Nalda: «But, Sir, you have nothing to draw with, and the well is deep; whence, then, have you this living water? Are you greater than our father Jacob who gave us this well, and who drank thereof himself and his sons and his cattle also?»
Вода колодца Иакова была более пресная, чем вода колодцев Сихара и потому особенно хороша для питья. Иисуса мучила жажда, но набрать воды ему было нечем. Поэтому когда к колодцу подошла женщина из Сихара со своим кувшином и приготовилась зачерпнуть воды, Иисус сказал ей: «Дай мне напиться». По внешности Иисуса и его одежде самаритянка поняла, что перед ней еврей, а по его акценту заключила, что он — галилейский еврей. Эту миловидную женщину звали Налда. Такое обращение к ней еврейского мужчины у колодца с просьбой о воде немало удивило ее, ибо тогда считалось неприличным для уважающего себя мужчины прилюдно говорить с женщиной, тем более для еврея вступать в разговор с самаритянкой. Поэтому Налда спросила Иисуса: «Как же это ты, еврей, просишь напиться у меня, самаритянской женщины?» Иисус ответил: «Я в самом деле попросил у тебя напиться, но если бы ты только могла понять, то сама попросила бы у меня глоток живой воды».
Тогда Налда сказала: «Но господин, тебе и зачерпнуть-то нечем, а колодец глубок; где же ты возьмешь эту живую воду? Неужели ты превосходишь нашего праотца Иакова, который дал нам этот колодец и сам пил из него, и сыновья его, и скот его тоже?»

[143:5.3] Jesus replied: «Everyone who drinks of this water will thirst again, but whosoever drinks of the water of the living spirit shall never thirst. And this living water shall become in him a well of refreshment springing up even to eternal life.» Nalda then said: «Give me this water that I thirst not neither come all the way hither to draw. Besides, anything which a Samaritan woman could receive from such a commendable Jew would be a pleasure.»
Иисус ответил: «Всякий, пьющий эту воду, возжаждет снова; тот же, кто пьет воду живого духа, не будет жаждать вовек. И эта живая вода превратится в нем в животворный источник, текущий в жизнь вечную».
Тогда Налда сказала: «Дай мне этой воды, чтобы я никогда больше не испытывала жажды и чтобы мне не пришлось больше приходить сюда за водой. Кроме того, что бы ни получила самаритянка от такого достойного еврея, все доставит ей удовольствие».

[143:5.4] Nalda did not know how to take Jesus’ willingness to talk with her. She beheld in the Master’s face the countenance of an upright and holy man, but she mistook friendliness for commonplace familiarity, and she misinterpreted his figure of speech as a form of making advances to her. And being a woman of lax morals, she was minded openly to become flirtatious, when Jesus, looking straight into her eyes, with a commanding voice said, «Woman, go get your husband and bring him hither.» This command brought Nalda to her senses. She saw that she had misjudged the Master’s kindness; she perceived that she had misconstrued his manner of speech. She was frightened; she began to realize that she stood in the presence of an unusual person, and groping about in her mind for a suitable reply, in great confusion, she said, «But, Sir, I cannot call my husband, for I have no husband.» Then said Jesus: «You have spoken the truth, for, while you may have once had a husband, he with whom you are now living is not your husband. Better it would be if you would cease to trifle with my words and seek for the living water which I have this day offered you.»
Налда не знала, как объяснить готовность Иисуса говорить с ней. Она видела на лице Учителя выражение праведности и святости, однако ошибочно приняла дружелюбие за обычную фамильярность и ложно истолковала его образную речь как форму заигрывания. Будучи женщиной свободных нравов, она была уже готова к откровенному кокетству, когда Иисус, глядя ей прямо в глаза, сказал непререкаемым тоном: «Женщина, пойди позови твоего мужа и приведи его сюда». Это приказание привело Налду в чувство. Она поняла, что неверно оценила доброту Учителя; она увидела, что неправильно истолковала его манеру говорить. Налда испугалась; она начала осознавать, что перед ней — необыкновенный человек и пытаясь подыскать подходящий ответ, страшно смутившись, вымолвила: «Но, господин, я не могу позвать своего мужа, потому что у меня его нет». Тогда Иисус сказал:
«Ты сказала правду, хотя у тебя и был когда-то муж, тот, с кем ты живешь сейчас, не муж тебе. Будет лучше, если ты перестанешь заигрывать со мной и попросишь живой воды, которую я предложил тебе сегодня».
[143:5.5] By this time Nalda was sobered, and her better self was awakened. She was not an immoral woman wholly by choice. She had been ruthlessly and unjustly cast aside by her husband and in dire straits had consented to live with a certain Greek as his wife, but without marriage. Nalda now felt greatly ashamed that she had so unthinkingly spoken to Jesus, and she most penitently addressed the Master, saying: «My Lord, I repent of my manner of speaking to you, for I perceive that you are a holy man or maybe a prophet.» And she was just about to seek direct and personal help from the Master when she did what so many have done before and since — dodged the issue of personal salvation by turning to the discussion of theology and philosophy. She quickly turned the conversation from her own needs to a theological controversy. Pointing over to Mount Gerizim, she continued: «Our fathers worshiped on this mountain, and yet you
would say that in Jerusalem is the place where men ought to worship; which, then, is the right place to worship God?»
К этому времени к Налде вернулось благоразумие и в ней пробудилось все лучшее. Она стала распутной женщиной не только по собственной воле. Жестоко и несправедливо отвергнутая мужем, отчаявшись, она согласилась жить с неким греком, не выходя за него замуж. Теперь самаритянка чувствовала огромный стыд оттого, что столь легкомысленно разговаривала с Иисусом и в глубоком раскаянии обратилась к Учителю со словами: «Мой Господин, я сожалею о том, что говорила с тобой таким тоном, ибо понимаю, что ты святой или, может быть, пророк». И она была уже готова просить у Учителя непосредственной и личной помощи, когда сделала то, что совершали столь многие до и после нее, уходя от вопроса о личном спасении и обращаясь к обсуждению теологии и философии. Она быстро перевела разговор со своих собственных нужд на теологические споры. Указывая на гору Гаризим, она продолжила: «Наши отцы поклонялись на этой горе и тем не менее, ты
утверждаешь, что именно Иерусалим — место поклонения; так где же нужно поклоняться Богу?»

[143:5.6] Jesus perceived the attempt of the woman’s soul to avoid direct and searching contact with its Maker, but he also saw that there was present in her soul a desire to know the better way of life. After all, there was in Nalda’s heart a true thirst for the living water; therefore he dealt patiently with her, saying: «Woman, let me say to you that the day is soon coming when neither on this mountain nor in Jerusalem will you worship the Father. But now you worship that which you know not, a mixture of the religion of many pagan gods and gentile philosophies. The Jews at least know whom they worship; they have removed all confusion by concentrating their worship upon one God, Yahweh. But you should believe me when I say that the hour will soon come — even now is — when all sincere worshipers will worship the Father in spirit and in truth, for it is just such worshipers the Father seeks. God is spirit, and they who worship him must worship him in spirit and in truth. Your salvation comes not from knowing how others should worship or where but by receiving into your own heart this living water which I am offering you even now.»
Иисус заметил, что душа этой женщины пытается уйти от прямого и испытующего соприкосновения с ее Творцом, однако он также увидел в этой душе желание познать путь лучшей жизни. В конце концов, сердце Налды действительно жаждало живой воды; поэтому он терпеливо ей сказал:
«Женщина, позволь сказать тебе, что недалек тот день, когда и не на этой горе, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу. Сегодня же вы поклоняетесь тому, чего не знаете — смеси религии многих языческих богов и философий. Евреи по крайней мере знают, кому поклоняются; они освободились от всякой путаницы, сосредоточив свою веру на одном Боге — Яхве. Но ты должна поверить мне, что настанет время — и настало уже, когда все искренне верующие будут поклоняться Отцу в духе и в истине, ибо именно таких ревнителей ищет Отец. Бог есть дух и поклоняющиеся ему должны поклоняться в духе и в истине. Твое спасение не в том, чтобы знать как или где должны поклоняться другие, а в том, чтобы принять в свое сердце эту живую воду, которую я предлагаю тебе уже сейчас».

[143:5.7] But Nalda would make one more effort to avoid the discussion of the embarrassing question of her personal life on earth and the status of her soul before God. Once more she resorted to questions of general religion, saying: «Yes, I know, Sir, that John has preached about the coming of the Converter, he who will be called the Deliverer, and that, when he shall come, he will declare to us all things» — and Jesus, interrupting Nalda, said with startling assurance, «I who speak to you am he.»
Однако Налда сделала еще одну попытку уклониться от обсуждения щекотливого вопроса о ее личной жизни на земле и статуса ее души перед Богом. В очередной раз она прибегла к вопросам на общерелигиозные темы, сказав: «Да, я знаю, господин, что Иоанн проповедовал приход Обратителя, которого назовут Избавителем и что явившись, он возвестит нам все…» — и тут Иисус, перебив Налду, сказал с поразительной уверенностью:
«Я, говорящий с тобой, и есть он».
[143:5.8] This was the first direct, positive, and undisguised pronouncement of his divine nature and sonship which Jesus had made on earth; and it was made to a woman, a Samaritan woman, and a woman of questionable character in the eyes of men up to this moment, but a woman whom the divine eye beheld as having been sinned against more than as sinning of her own desire and as now
being a human soul who desired salvation, desired it sincerely and wholeheartedly, and that was enough.
Это стало первым прямым, четким и откровенным объявлением своей божественной природы и сыновства, сделанным Иисусом на земле; и оно было сделано женщине, самаритянке, причем женщине, вплоть до того времени имевшей сомнительную репутацию в глазах людей. Однако божественное око видело, что против этой женщины грешили больше, чем грешила она сама и теперь
ее человеческая душа желала спасения, жаждала его искренне и всем сердцем — и этого было достаточно.

[143:5.9] As Nalda was about to voice her real and personal longing for better things and a more noble way of living, just as she was ready to speak the real desire of her heart, the twelve apostles returned from Sychar, and coming upon this scene of Jesus’ talking so intimately with this woman — this Samaritan woman, and alone — they were more than astonished. They quickly deposited their supplies and drew aside, no man daring to reprove him, while Jesus said to Nalda: «Woman, go your way; God has forgiven you. Henceforth you will live a new life. You have received the living water, and a new joy will spring up within your soul, and you shall become a daughter of the Most High.» And the woman, perceiving the disapproval of the apostles, left her waterpot and fled to the city.
Когда Налда уже собиралась высказать свое подлинное, личное стремление к лучшему, более благородному образу жизни, как раз тогда, когда она была готова раскрыть истинное желание своего сердца, двенадцать апостолов вернулись из Сихара и увидев, что Иисус столь доверительно беседует с женщиной — с самаритянкой и притом наедине — были более чем изумлены. Быстро сложив свои припасы, они отошли в сторону и ни один из них не осмелился упрекнуть Иисуса, который сказал Налде: «Женщина, иди своим путем; Бог простил тебя. Отныне ты будешь жить новой жизнью. Ты получила живую воду и в твоей душе забьет ключом новая радость и ты станешь дочерью Всевышнего».
Женщина же, заметив неодобрительное отношение апостолов, оставила свой кувшин и поспешила в город.

[143:5.10] As she entered the city, she proclaimed to everyone she met: «Go out to Jacob’s well and go quickly, for there you will see a man who told me all I ever did. Can this be the Converter?» And ere the sun went down, a great crowd had assembled at Jacob’s well to hear Jesus. And the Master talked to them more about the water of life, the gift of the indwelling spirit.

Налда вернулась в город, возвещая каждому встречному: «Идите к колодцу Иакова, да поспешите, ибо там вы увидите человека, рассказавшего мне все, что я когда-либо делала. Быть может, это Обратитель?» И еще до захода солнца огромная толпа собралась у колодца Иакова, чтобы услышать Иисуса. Учитель же продолжал говорить им о воде жизни — даре пребывающего в человеке духа.

[143:5.11] The apostles never ceased to be shocked by Jesus’ willingness to talk with women, women of questionable character, even immoral women. It was very difficult for Jesus to teach his apostles that women, even so-called immoral women, have souls which can choose God as their Father, thereby becoming daughters of God and candidates for life everlasting. Even nineteen centuries later many show the same unwillingness to grasp the Master’s teachings. Even the Christian religion has been persistently built up around the fact of the death of Christ instead of around the truth of his life. The world should be more concerned with his happy and God-revealing life than with his tragic and sorrowful death.

Апостолы не переставали поражаться готовности Иисуса говорить с женщинами, женщинами сомнительной репутации и даже падшими женщинами. Иисусу было очень трудно научить своих апостолов тому, что женщины — даже так называемые падшие женщины — имеют душу, способную избрать Бога своим Отцом и тем самым стать дочерьми Бога и кандидатами на вечную жизнь. До сих пор, девятнадцать веков спустя, многие люди демонстрируют такое же нежелание постигнуть учения Иисуса. Даже христианская религия упорно строилась вокруг факта смерти Христа, а не вокруг истины его жизни. Мир должен больше интересоваться счастливой и раскрывающей Бога жизнью Иисуса, чем его трагической и печальной смертью.

[143:5.12] Nalda told this entire story to the Apostle John the next day, but he never revealed it fully to the other apostles, and Jesus did not speak of it in detail to the twelve.

На следующий день Налда рассказала всю историю апостолу Иоанну, но тот никогда не раскрывал его в полной мере другим апостолам, а Иисус в разговорах об этом с апостолами не касался деталей.

[143:5.13] Nalda told John that Jesus had told her «all I ever did.» John many times wanted to ask Jesus about this visit with Nalda, but he never did. Jesus told her only one thing about herself, but his look into her eyes and the manner of his dealing with her had so brought all of her checkered life in panoramic review before her mind in a moment of time that she associated all of this self-revelation of her past life with the look and the word of the Master. Jesus never told her she had had five husbands. She had lived with four different men since her husband cast her aside, and this, with all her past, came up so vividly in her mind at the moment when she realized Jesus was a man of God that she subsequently repeated to John that Jesus had really told her all about herself.
Налда поведала Иоанну, что Иисус рассказал ей «все, что я когда-либо делала». Иоанн не раз хотел спросить у Иисуса об этой беседе с Налдой, но так и не сделал этого. Иисус рассказал Налде только об одном факте из ее жизни, но его пристальный взгляд и манера общения привели к тому, что перед ней в одно мгновение промелькнула вся пестрая панорама ее жизни. Именно поэтому она связала раскрывающуюся перед ней прошлую жизнь со взглядом и словом Учителя. Иисус никогда не говорил ей, что у нее было пять мужей. После того, как ее отверг муж, она жила с четырьмя различными мужчинами и это вместе со всем ее прошлым настолько ярко проявилось в ее разуме в момент осознания Иисуса как человека от Бога, что позже она передала Иоанну, что именно Иисус рассказал ей все о ней самой.

6. THE SAMARITAN REVIVAL

6. ВОЗРОЖДЕНИЕ САМАРИТЯН

[143:6.1] On the evening that Nalda drew the crowd out from Sychar to see Jesus, the twelve had just returned with food, and they besought Jesus to eat with them instead of talking to the people, for they had been without food all day and were hungry. But Jesus knew that darkness would soon be upon them; so he persisted in his determination to talk to the people before he sent them away. When Andrew sought to persuade him to eat a bite before speaking to the crowd, Jesus said, «I have meat to eat that you do not know about.» When the apostles heard this, they said among themselves: «Has any man brought him aught to eat? Can it be that the woman gave him food as well as drink?» When Jesus heard them talking among themselves, before he spoke to the people, he turned aside and said to the twelve: «My meat is to do the will of Him who sent me and to accomplish His work. You should no longer say it is such and such a time until the harvest. Behold these people coming out from a Samaritan city to hear us; I tell you the fields are already white for the harvest. He who reaps receives wages and gathers this fruit to eternal life; consequently the sowers and the reapers rejoice together. For herein is the saying true: `One sows and another reaps.’ I am now sending you to reap that whereon you have not labored; others have labored, and you are about to enter into their labor.» This he said in reference to the preaching of John the Baptist.
В тот вечер, когда Налда привела из Сихара толпу желавших увидеть Иисуса, двенадцать только что вернулись с едой и упрашивали Иисуса поесть вместе с ними вместо разговора с людьми, ибо они проголодались за день. Однако Иисус знал, что вскоре стемнеет и настоял на том, чтобы поговорить с людьми прежде, чем отослать их. Когда Андрей попытался уговорить его перекусить перед беседой, Иисус сказал: «У меня есть пища, о которой вы не знаете». Услышав это, апостолы начали спрашивать друг у друга: «Разве кто-нибудь приносил ему еды? Быть может, женщина дала ему не только воды, но и еды?» Иисус услышал их разговоры и перед обращением к людям повернулся к двенадцати и произнес: «Моя пища в том, чтобы исполнять волю Пославшего меня и выполнять Его работу. Отныне не говорите больше, что осталось время до жатвы. Посмотрите на этих людей, пришедших из самаритянского города, чтобы услышать нас; я говорю вам, что нивы уже созрели для жатвы. Жнущий уже получает свою плату и собирает сей плод для вечной жизни, чтобы и сеятель, и жнец оба могли радоваться. Ибо в этом справедливо изречение: «один сеет, другой жнет». Я посылаю вас жать то, над чем вы не трудились сами; другие трудились, а вы собираете плоды их трудов».
Он сказал это, имея в виду проповедь Иоанна Крестителя.

[143:6.2] Jesus and the apostles went into Sychar and preached two days before they established their camp on Mount Gerizim. And many of the dwellers in Sychar believed the gospel and made request for baptism, but the apostles of Jesus did not yet baptize.
Иисус и апостолы отправились в Сихар и проповедовали там в течение двух дней, прежде чем разбить лагерь на горе Гаризим. И многие из жителей Сихара уверовали в евангелие и просили крестить их, однако в то время апостолы Иисуса еще не крестили.

[143:6.3] The first night of the camp on Mount Gerizim the apostles expected that Jesus would rebuke them for their attitude toward the woman at Jacob’s well, but he made no reference to the matter. Instead he gave them that memorable talk on «The realities which are central in the kingdom of God.» In any religion it is very easy to allow values to become disproportionate and to permit facts to occupy the place of truth in one’s theology. The fact of the cross became the very center of subsequent Christianity; but it is not the central truth of the religion which may be derived from the life and teachings of Jesus of Nazareth.

В первую ночь в лагере на горе Гаризим апостолы ожидали, что Иисус станет упрекать их за отношение к женщине у колодца Иакова, но он ни словом не обмолвился о этом. Вместо этого он провел с ними незабываемую беседу о «реальностях, занимающих главное место в царстве Бога». В любой религии можно легко прийти к несоразмерности ценностей и позволить фактам занять место истины в человеческой теологии. Факт креста стал сердцевиной последующего христианства; однако это не центральная истина в религии, которую можно создать на основе жизни и учений Иисуса Назарянина.

[143:6.4] The theme of Jesus’ teaching on Mount Gerizim was: That he wants all men to see God as a Father-friend just as he (Jesus) is a brother-friend. And again and again he impressed upon them that love is the greatest relationship in the world — in the universe — just as truth is the greatest pronouncement of the observation of these divine relationships.
Темой учений Иисуса на горе Гаризим было следующее:
он желает, чтобы все люди видели Бога как Отца-друга, точно так же как он (Иисус) для них — брат-друг. Вновь и вновь он внушал им, что любовь — это величайшее отношение в этом мире, во вселенной — так же как истина есть величайшее выражение факта таких божественных отношений.

[143:6.5] Jesus declared himself so fully to the Samaritans because he could safely do so, and because he knew that he would not again visit the heart of Samaria to preach the gospel of the kingdom.

Иисус столь полно раскрыл себя самаритянам потому, что мог делать это, не подвергая себя риску, а кроме того, он знал, что не сможет вторично посетить глубинные районы Самарии с проповедью царства.

[143:6.6] Jesus and the twelve camped on Mount Gerizim until the end of August. They preached the good news of the kingdom — the fatherhood of God — to the Samaritans in the cities by day and spent the nights at the camp. The work which Jesus and the twelve did in these Samaritan cities yielded many souls for the kingdom and did much to prepare the way for the marvelous work of Philip in these regions after Jesus’ death and resurrection, subsequent to the dispersion of the apostles to the ends of the earth by the bitter persecution of believers at Jerusalem.
Иисус и двенадцать жили в лагере на горе Гаризим до конца августа. День они проводили в городах, проповедуя самаритянам благую весть царства — отцовство Бога, а на ночь возвращались в лагерь. Работа Иисуса и апостолов в самаритянских городах привела в царство многие души и в значительной мере подготовила почву для замечательного труда Филиппа в этих местах после смерти и воскресения Иисуса, когда жестокие гонения на верующих в Иерусалиме рассеяли апостолов по всему миру.

7. TEACHINGS ABOUT PRAYER AND WORSHIP

7. УЧЕНИЯ О МОЛИТВЕ И ПОКЛОНЕНИИ

[143:7.1] At the evening conferences on Mount Gerizim, Jesus taught many great truths, and in particular he laid emphasis on the following:
На вечерних собраниях на горе Гаризим Иисус учил многим великим истинам, в особенности подчеркнув следующее:

[143:7.2] True religion is the act of an individual soul in its self-conscious relations with the Creator; organized religion is man’s attempt to socialize
the worship of individual religionists.
Истинная религия — это осознанные отношения индивидуальной души с Создателем; организованная религия — это попытка человека социализировать поклонение отдельных верующих.

[143:7.3] Worship — contemplation of the spiritual — must alternate with service, contact with material reality. Work should alternate with play; religion should be balanced by humor. Profound philosophy should be relieved by rhythmic poetry. The strain of living — the time tension of personality — should be relaxed by the restfulness of worship. The feelings of insecurity arising from the fear of personality isolation in the universe should be antidoted by the faith contemplation of the Father and by the attempted realization of the Supreme.
Поклонение — созерцание духовного — должно чередоваться со служением, контактом с материальной реальностью. Работа должна чередоваться с отдыхом; религия — уравновешиваться юмором. Глубокой философии должна помогать ритмическая поэзия. Трудности жизни — возникающее во времени напряжение личности — должны разрешаться покоем поклонения. Чувство незащищенности, порождаемое страхом перед изолированностью личности во вселенной, должно ослабляться вероисповедным созерцанием Отца и попытками осознания Верховного.

[143:7.4] Prayer is designed to make man less thinking but more realizing;
it is not designed to increase knowledge but rather to expand insight.
Молитва призвана делать человека менее думающим, но более осознающим; она служит не для расширения знания, но для углубления проницательности.

[143:7.5] Worship is intended to anticipate the better life ahead and then to reflect these new spiritual significances back onto the life which now is. Prayer is spiritually sustaining, but worship is divinely creative.
Поклонение призвано предвосхищать грядущую лучшую жизнь, с тем чтобы воспринятые новые духовные ценности находили отражение в текущей жизни. Молитва оказывает духовную поддержку, однако поклонение отличается божественной созидательностью.

[143:7.6] Worship is the technique of looking to the One for the inspiration of service to the many.
Worship is the yardstick which measures the extent of the soul’s detachment from the material universe and its simultaneous and secure attachment to the spiritual realities of all creation.
Поклонение — это метод обращения к Одному за вдохновением для служения многим. Поклонение — это критерий как отрешенности души от материальной вселенной, так и ее одновременной и безоговорочной преданности духовным реальностям всего творения.

[143:7.7] Prayer is self-reminding — sublime thinking; worship is self-forgetting — superthinking. Worship is effortless attention, true and ideal soul rest, a form of restful spiritual exertion.
Молитва — это напоминание о себе, возвышенное мышление; поклонение — это самозабвение, сверхмышление. Поклонение — это внимание без усилий, истинный и идеальный душевный покой, форма умиротворяющего духовного устремления.

[143:7.8] Worship is the act of a part identifying itself with the Whole; the finite with the Infinite; the son with the Father; time in the act of striking step with eternity. Worship is the act of the son’s personal communion with the divine Father, the assumption of refreshing, creative, fraternal, and romantic attitudes by the human soul-spirit.
Поклонение — это действие части, отождествляющей себя с Целым, конечного с Бесконечным, сына с Отцом; времени в поразительном сочетании с вечностью. Поклонение — это личный контакт сына с божественным Отцом, вступление человеческой души-духа в живительные, созидательные, братские и романтические отношения.

[143:7.9] Although the apostles grasped only a few of his teachings at the camp, other worlds did, and other generations on earth will.
Хотя апостолы усвоили лишь некоторые из его учений в лагере, иные миры их поняли, а другие поколения на земле еще поймут.

 

---

 

144 На Гелвуе и в Декаполисе

• 
  
• 
  1. ЛАГЕРЬ НА ГЕЛВУЕ
  
• 
  2. БЕСЕДА О МОЛИТВЕ
  
• 
  3. МОЛИТВА ВЕРУЮЩЕГО
  
• 
  4. ЕЩЕ О МОЛИТВЕ
  
• 
  5. ДРУГИЕ ФОРМЫ МОЛИТВЫ
  
• 
  6. СОВЕЩАНИЕ С АПОСТОЛАМИ ИОАННА
  
• 
  7. В ГОРОДАХ ДЕКАПОЛИСА
  
• 
  8. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ
  
• 
  9. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
  

(At Gilboa and in the Decapolis)

 

[144:0.1] SEPTEMBER and October were spent in retirement at a secluded camp upon the slopes of Mount Gilboa. The month of September Jesus spent here alone with his apostles, teaching and instructing them in the truths of the kingdom.

СЕНТЯБРЬ и октябрь прошли в уединении в укромном лагере, разбитом на склонах горы Гелвуй. Весь сентябрь Иисус находился здесь наедине со своими апостолами, обучая и наставляя их истинам царства.

[144:0.2] There were a number of reasons why Jesus and his apostles were in retirement at this time on the borders of Samaria and the Decapolis. The Jerusalem religious rulers were very antagonistic; Herod Antipas still held John in prison, fearing either to release or execute him, while he continued to entertain suspicions that John and Jesus were in some way associated. These conditions made it unwise to plan for aggressive work in either Judea or Galilee. There was a third reason: the slowly augmenting tension between the leaders of John’s disciples and the apostles of Jesus, which grew worse with the increasing number of believers.

Было несколько причин для уединения Иисуса и апостолов в это время на границе Самарии и Декаполиса. Религиозные правители Иерусалима были настроены весьма враждебно; Ирод Антипа все еще держал Иоанна в заточении, не решаясь ни освободить, ни казнить его и продолжая подозревать, что Иоанн и Иисус каким-то образом связаны друг с другом. В этих условиях было бы неразумно планировать активную работу в Иудее или Галилее. Была и третья причина: постепенно нарастающее напряжение между лидерами учеников Иоанна и апостолами Иисуса, которое усугублялось с увеличением числа верующих.

[144:0.3] Jesus knew that the days of the preliminary work of teaching and preaching were about over, that the next move involved the beginning of the full and final effort of his life on earth, and he did not wish the launching of this undertaking to be in any manner either trying or embarrassing to John the Baptist. Jesus had therefore decided to spend some time in retirement rehearsing his apostles and then to do some quiet work in the cities of the Decapolis until John should be either executed or released to join them in a united effort.
Иисус знал, что предварительная работа – учеба и проповеди – подходит к концу и что следующий шаг положит начало исполнению главной и завершающей задачи его жизни на земле. Он хотел приступить к этому делу так, чтобы оно никоим образом не терзало и не смущало Иоанна Крестителя. Поэтому Иисус решил провести какое-то время в уединении для дополнительной подготовки своих апостолов, а затем спокойно трудиться в городах Декаполиса до тех пор, пока Иоанн не будет либо казнен, либо освобожден, чтобы присоединиться к ним для совместной работы.

1. THE GILBOA ENCAMPMENT

1. ЛАГЕРЬ НА ГЕЛВУЕ

[144:1.1] As time passed, the twelve became more devoted to Jesus and increasingly committed to the work of the kingdom. Their devotion was in large part a matter of personal loyalty. They did not grasp his many-sided teaching; they did not fully comprehend the nature of Jesus or the significance of his bestowal on earth.

Со временем двенадцать апостолов становились все более преданными Иисусу и все более приверженными делу царства. Такая преданность в значительной мере объяснялась личной привязанностью. Они не понимали его многостороннего учения и не в полной мере постигали сущность Иисуса или значимость его посвящения на земле.

[144:1.2] Jesus made it plain to his apostles that they were in retirement for three reasons:
Иисус разъяснил апостолам, что они уединяются в силу трех причин:

1. To confirm their understanding of, and faith in, the gospel of the kingdom.
2. To allow opposition to their work in both Judea and Galilee to quiet down.
3. To await the fate of John the Baptist.

1. Для укрепления их понимания евангелия царства и веры в это евангелие.
2. Для ослабления противодействия их труду в Иудее и Галилее.
3. Для ожидания решения судьбы Иоанна Крестителя.

[144:1.3] While tarrying on Gilboa, Jesus told the twelve much about his early life and his experiences on Mount Hermon; he also revealed something of what happened in the hills during the forty days immediately after his baptism. And he directly charged them that they should tell no man about these experiences until after he had returned to the Father.

За время, проведенное на Гелвуе, Иисус рассказал двенадцати многое о раннем периоде своей жизни и о пережитом опыте на горе Ермон; он также частично поведал им о том, что произошло в горах в течение сорока дней непосредственно после своего крещения. И он прямо поручил им никому об этом не рассказывать до своего возвращения к Отцу.

[144:1.4] During these September weeks they rested, visited, recounted their experiences since Jesus first called them to service, and engaged in an earnest effort to co-ordinate what the Master had so far taught them. In a measure they all sensed that this would be their last opportunity for prolonged rest. They realized that their next public effort in either Judea or Galilee would mark the beginning of the final proclamation of the coming kingdom, but they had little or no settled idea as to what the kingdom would be when it came. John and Andrew thought the kingdom had already come; Peter and James believed that it was yet to come; Nathaniel and Thomas frankly confessed they were puzzled; Matthew, Philip, and Simon Zelotes were uncertain and confused; the twins were blissfully ignorant of the controversy; and Judas Iscariot was silent, noncommittal.
В эти сентябрьские недели они отдыхали, беседовали, вспоминали пережитое со времени, когда Иисус впервые призвал их к служению и старательно пытались согласовать все то, что они почерпнули от Учителя до сих пор. Отчасти все они чувствовали, что это их последняя возможность для длительного отдыха. Они понимали, что их последующие действия в Иудее или Галилее положат начало окончательному возвещению грядущего царства, однако очень смутно представляли себе, еслипредставляли вообще, каким будет это царство, когда настанет. Иоанн и Андрей считали, что царство уже пришло; Петр и Иаков полагали, что оно еще только должно прийти; Нафанаил и Фома честно признавались в том, что пребывают в замешательстве; Матфей, Филипп и Симон Зелот были не уверены и сбиты с толку; близнецы пребывали в состоянии блаженного неведения о разногласиях, а Иуда Искариот был молчалив и не выражал определенного мнения.

[144:1.5] Much of this time Jesus was alone on the mountain near the camp. Occasionally he took with him Peter, James, or John, but more often he went off to pray or commune alone. Subsequent to the baptism of Jesus and the forty days in the Perean hills, it is hardly proper to speak of these seasons of communion with his Father as prayer, nor is it consistent to speak of Jesus as worshiping, but it is altogether correct to allude to these seasons as personal communion with his Father.
Большую часть этого времени Иисус провел в одиночестве в горах поблизости от лагеря. Иногда он брал с собой Петра, Иакова или Иоанна, но чаще уходил один для молитвы или общения. После крещения Иисуса и сорока дней, проведенных в горах Переи, вряд ли было бы правильно говорить об этих периодах общения с Отцом как о молитве или называть то, что делал Иисус поклонением, однако будет совершенно оправданно называть эти периоды личным общением Иисуса со своим Отцом.

[144:1.6] The central theme of the discussions throughout the entire month of September was prayer and worship. After they had discussed worship for some days, Jesus finally delivered his memorable discourse on prayer in answer to Thomas’s request: «Master, teach us how to pray.»

В течение всего сентября центральной темой в обсуждениях были молитва и поклонение. В заключение – после нескольких дней, посвященных обсуждению поклонения, – Иисус выступил с памятной беседой о молитве в ответ на просьбу Фомы: «Учитель, научи нас молиться».

[144:1.7] John had taught his disciples a prayer, a prayer for salvation in the coming kingdom. Although Jesus never forbade his followers to use John’s form of prayer, the apostles very early perceived that their Master did not fully approve of the practice of uttering set and formal prayers. Nevertheless, believers constantly requested to be taught how to pray. The twelve longed to know what form of petition Jesus would approve. And it was chiefly because of this need for some simple petition for the common people that Jesus at this time consented, in answer to Thomas’s request, to teach them a suggestive form of prayer. Jesus gave this lesson one afternoon in the third week of their sojourn on Mount Gilboa.
Иоанн научил своих учеников молитве о спасении в грядущем царстве. Иисус никогда не запрещал своим последователям использовать молитву Иоанна, однако апостолы скоро почувствовали, что Учитель не вполне одобряет практику произнесения заученных и формальных молитв. Тем не менее, верующие постоянно просили научить их молиться. Двенадцать очень хотели узнать, какую форму обращения к Богу одобрит Иисус. И главным образом из-за того, что обычные люди нуждались в простой форме обращения, Иисус – в ответ на просьбу Фомы – на этот раз согласился дать им примерный образец молитвы. Этот урок состоялся в один из дней на третьей неделе их пребывания на горе Гелвуй.

2. THE DISCOURSE ON PRAYER

2. БЕСЕДА О МОЛИТВЕ

[144:2.1] «John indeed taught you a simple form of prayer: `O Father, cleanse us from sin, show us your glory, reveal your love, and let your spirit sanctify our hearts forevermore, Amen!’ He taught this prayer that you might have something to teach the multitude. He did not intend that you should use such a set and formal petition as the expression of your own souls in prayer.

«Иоанн действительно научил вас простой форме молитвы: „О, Отец, очисти нас от греха, покажи нам свою славу, раскрой свою любовь и позволь духу своему освятить наши сердца на веки вечные. Аминь!» Он учил этой молитве, чтобы вам было чему учить народ. Он не имел ввиду, что вы должны использовать такое строгое и формальное прошение для выражения своих собственных душ в молитве.

[144:2.2] «Prayer is entirely a personal and spontaneous expression of the attitude of the soul toward the spirit; prayer should be the communion of sonship and the expression of fellowship. Prayer, when indited by the spirit, leads to co-operative spiritual progress. The ideal prayer is a form of spiritual communion which leads to intelligent worship. True praying is the sincere attitude of reaching heavenward for the attainment of your ideals.

Молитва – это сугубо личное и спонтанное выражение отношения души к духу; молитва должна быть сопричастием сыновства и выражением братства. Продиктованная духом молитва ведет к совместному духовному росту. Идеальная молитва есть форма духовного общения, ведущая к разумному поклонению. Истинная молитва отражает подлинное небесное стремление к достижению ваших идеалов.

[144:2.3] «Prayer is the breath of the soul and should lead you to be persistent in your attempt to ascertain the Father’s will. If any one of you has a neighbor, and you go to him at midnight and say: `Friend, lend me three loaves, for a friend of mine on a journey has come to see me, and I have nothing to set before him’; and if your neighbor answers, `Trouble me not, for the door is now shut and the children and I are in bed; therefore I cannot rise and give you bread,’ you will persist, explaining that your friend hungers, and that you have no food to offer him. I say to you, though your neighbor will not rise and give you bread because he is your friend, yet because of your importunity he will get up and give you as many loaves as you need. If, then, persistence will win favors even from mortal man, how much more will your persistence in the spirit win the bread of life for you from the willing hands of the Father in heaven. Again I say to you: Ask and it shall be given you; seek and you shall find; knock and it shall be opened to you. For every one who asks receives; he who seeks finds; and to him who knocks the door of salvation will be opened.

Молитва — это дыхание души и она должна вести вас к настойчивости в стремлении познавать волю Отца. Если вы придете к соседу среди ночи и скажете: „Друг, одолжи мне три хлеба, ибо мой приятель зашел ко мне с дороги, а мне нечем угостить его»; и если ваш сосед ответит: „Не беспокой меня, дверь уже заперта, мои дети и я уже в постели, поэтому я не могу встать и дать тебе хлеба» — то вы будете настаивать, объясняя, что ваш приятель голоден и вам нечего предложить ему. Говорю вам, что если ваш сосед не поднимется, чтобы дать хлеба из дружбы к вам, то из-за вашей настойчивости он встанет и даст столько хлебов, сколько вам нужно. И если уж упорство приносит результат даже в случае со смертным человеком, насколько же больше хлеба жизни, благодаря своей настойчивости в духе, вы можете получить из щедро дающих рук небесного Отца. И вновь я говорю вам: просите и дано будет вам; ищите и найдете; стучите и отворится вам. Ибо кто просит — тому дано будет; кто ищет — тот находит; а тому, кто стучит — будет открыта дверь спасения.

[144:2.4] «Which of you who is a father, if his son asks unwisely, would hesitate to give in accordance with parental wisdom rather than in the terms of the son’s faulty petition? If the child needs a loaf, will you give him a stone just because he unwisely asks for it? If your son needs a fish, will you give him a watersnake just because it may chance to come up in the net with the fish and the child foolishly asks for the serpent? If you, then, being mortal and finite, know how to answer prayer and give good and appropriate gifts to your children, how much more shall your heavenly Father give the spirit and many additional blessings to those who ask him? Men ought always to pray and not become discouraged.

Кто из вас как отец, к которому сын обращается с неразумной просьбой, усомнится в том, что давать нужно в соответствии с родительской мудростью, а не по ошибочной просьбе сына? Если ребенок нуждается в хлебе, дадите ли ему камень только оттого, что он неразумно попросил его? Если сын просит рыбы, дадите ли ему водяную змею только потому, что она угодила в сеть вместе с рыбой и дитя по глупости своей просит змею? Если же вы, как смертные и конечные создания знаете, что отвечать на просьбы и как давать благие и подобающие дары своим детям, то насколько же больше духовных и многих других благодеяний совершает ваш небесный Отец для просящих у него! Всегда следует молиться и не унывать.

[144:2.5] «Let me tell you the story of a certain judge who lived in a wicked city. This judge feared not God nor had respect for man. Now there was a needy widow in that city who came repeatedly to this unjust judge, saying, `Protect me from my adversary.’ For some time he would not give ear to her, but presently he said to himself: `Though I fear not God nor have regard for man, yet because this widow ceases not to trouble me, I will vindicate her lest she wear me out by her continual coming.’ These stories I tell you to encourage you to persist in praying and not to intimate that your petitions will change the just and righteous Father above. Your persistence, however, is not to win favor with God but to change your earth attitude and to enlarge your soul’s capacity for spirit receptivity.

Позвольте рассказать вам об одном судье, который жил в нечестивом городе. Этот судья не боялся Бога и не уважал людей. В том же городе жила бедная вдова, которая много раз приходила к этому несправедливому судье, говоря: „Защити меня от противника моего». Какое-то время он не хотел ее слушать, но после сказал сам себе: „Хотя я и Бога не боюсь, и людей не уважаю, но эта вдова не оставляет меня в покое и я защищу ее, чтобы она больше не приходила и не надоедала мне». Я рассказываю вам это для того, чтобы призвать вас к настойчивости в своих молитвах. Мои слова не означают, что ваши прошения изменят справедливого и праведного небесного Отца. Ваша настойчивость нужна не для обретения благосклонности Бога, а для изменения своего земного отношения и расширения способности ваших душ к восприятию духа.

[144:2.6] «But when you pray, you exercise so little faith. Genuine faith will remove mountains of material difficulty which may chance to lie in the path of soul expansion and spiritual progress.»
Однако, когда вы молитесь, вы проявляете слишком мало веры. Подлинная вера сдвигает горы материальных трудностей, которые могут оказаться на пути развития души и духовного продвижения».

3. THE BELIEVER’S PRAYER

3. МОЛИТВА ВЕРУЮЩЕГО

[144:3.1] But the apostles were not yet satisfied; they desired Jesus to give them a model prayer which they could teach the new disciples. After listening to this discourse on prayer, James Zebedee said: «Very good, Master, but we do not desire a form of prayer for ourselves so much as for the newer believers who so frequently beseech us, `Teach us how acceptably to pray to the Father in heaven.'»

Но и это не удовлетворило апостолов; они хотели, чтобы Иисус дал им пример молитвы, которой они могли бы учить новых учеников. Выслушав беседу о молитве, Иаков Зеведеев сказал: «Очень хорошо, Учитель, но нам нужна форма молитвы не столько для себя, сколько для новых верующих, столь часто упрашивающих нас: «Научите, как должно молиться небесному Отцу».

[144:3.2] When James had finished speaking, Jesus said: «If, then, you still desire such a prayer, I would present the one which I taught my brothers and sisters in Nazareth»:
Когда Иаков умолк, Иисус сказал: «Если вам все еще нужна такая молитва, я познакомлю вас с той, которой я научил моих братьев и сестер в Назарете»:

[144:3.3] Our Father who is in heaven, Hallowed be your name.
Your kingdom come; your will be done
On earth as it is in heaven.
Give us this day our bread for tomorrow;
Refresh our souls with the water of life.
And forgive us every one our debts
As we also have forgiven our debtors.
Save us in temptation, deliver us from evil,
And increasingly make us perfect like yourself.

Отец наш небесный, да святится имя твое;
Да наступит царство твое; да будет воля твоя
И на земле, как на небе.
Хлеб наш насущный дай нам на сей день;
Освежи наши души водой жизни.
И прости нам долги наши,
Как и мы прощаем должникам нашим.
Спаси нас в искушении, избавь нас от зла,
И делай нас все более совершенными в подобии тебе.

[144:3.4] It is not strange that the apostles desired Jesus to teach them a model prayer for believers. John the Baptist had taught his followers several prayers; all great teachers had formulated prayers for their pupils. The religious teachers of the Jews had some twenty-five or thirty set prayers which they recited in the synagogues and even on the street corners. Jesus was particularly averse to praying in public. Up to this time the twelve had heard him pray only a few times. They observed him spending entire nights at prayer or worship, and they were very curious to know the manner or form of his petitions. They were really hard pressed to know what to answer the multitudes when they asked to be taught how to pray as John had taught his disciples.

Нет ничего странного в том, что апостолы хотели услышать от Иисуса пример молитвы для верующих. Иоанн Креститель научил своих последователей нескольким молитвам; все великие учители формулировали молитвы для своих учеников. У еврейских религиозных учителей было около двадцати пяти или тридцати стандартных молитв, которые они произносили в синагогах и даже просто на углу улицы. Иисус питал особую неприязнь к публичным молитвам. До сих пор апостолы лишь несколько раз слышали, как он молится. Но они видели, что он проводит целые ночи в молитве или поклонении и очень хотели узнать о характере или форме его прошений. Им и в самом деле было необходимо знать, что отвечать людям, когда те просили научить их молиться, подобно тому, как учил своих последователей Иоанн.

[144:3.5] Jesus taught the twelve always to pray in secret; to go off by themselves amidst the quiet surroundings of nature or to go in their rooms and shut the doors when they engaged in prayer.

Иисус учил апостолов молиться в уединении; уходить в одиночестве в тихие окрестности на природе или удаляться в свои комнаты и закрывать двери на время молитвы.

[144:3.6] After Jesus’ death and ascension to the Father it became the practice of many believers to finish this so-called Lord’s prayer by the addition of – «In the name of the Lord Jesus Christ.» Still later on, two lines were lost in copying, and there was added to this prayer an extra clause, reading: «For yours is the kingdom and the power and the glory, forevermore.»

После смерти Иисуса и его вознесения к Отцу, для многих верующих стало обыкновением завершать эту так называемую молитву Господа добавлением слов «Во имя Господа Иисуса Христа». Еще позже при переписывании были утеряны две строки и к молитве была добавлена дополнительная фраза: «Ибо твое есть царство, и сила, и слава вовеки».

[144:3.7] Jesus gave the apostles the prayer in collective form as they had prayed it in the Nazareth home. He never taught a formal personal prayer, only group, family, or social petitions. And he never volunteered to do that.

Иисус дал апостолам групповую форму молитвы, которую они использовали дома в Назарете. Он никогда не учил формальной индивидуальной молитве – только групповым, семейным или общественным прошениям. И он никогда не делал этого по собственной инициативе.

[144:3.8] Jesus taught that effective prayer must be:
Иисус учил, что действенная молитва должна быть:

1. Unselfish – not alone for oneself.
2. Believing – according to faith.
3. Sincere – honest of heart.
4. Intelligent – according to light.
5. Trustful – in submission to the Father’s all-wise will.

1. Бескорыстной – не только для себя.
2. Убежденной – соответствующей вере.
3. Искренней – идущей от сердца.
4. Разумной – согласно просветлению.
5. Уповающей – покорной всемудрой воле Отца.

[144:3.9] When Jesus spent whole nights on the mountain in prayer, it was mainly for his disciples, particularly for the twelve. The Master prayed very little for himself, although he engaged in much worship of the nature of understanding communion with his Paradise Father.
Когда Иисус целые ночи напролет проводил на горе в молитве, то это было в основном ради его учеников и в первую очередь для двенадцати. Учитель очень мало молился о себе, хотя часто предавался поклонению, которое по своей сущности было осмысленным общением с его Райским Отцом.

4. MORE ABOUT PRAYER

4. ЕЩЕ О МОЛИТВЕ

[144:4.1] For days after the discourse on prayer the apostles continued to ask the Master questions regarding this all-important and worshipful practice. Jesus’ instruction to the apostles during these days, regarding prayer and worship, may be summarized and restated in modern phraseology as follows:
Несколько дней после беседы о молитве апостолы продолжали задавать Учителю вопросы об этой крайне важной практике поклонения. На современном языке изложенное апостолам учение Иисуса о молитве и поклонении можно суммировать и изложить следующим образом:

[144:4.2] The earnest and longing repetition of any petition, when such a prayer is the sincere expression of a child of God and is uttered in faith, no matter how ill-advised or impossible of direct answer, never fails to expand the soul’s capacity for spiritual receptivity.

Когда молитва является искренним выражением дитя Бога и произносится в вере, то убежденное и страстное повторение любого прошения всегда расширяет способность души к духовной восприимчивости, даже если просьба неблагоразумна или прямой ответ на нее невозможен.
[144:4.3] In all praying, remember that sonship is a gift. No child has aught to do with earning the status of son or daughter. The earth child comes into being by the will of its parents. Even so, the child of God comes into grace and the new life of the spirit by the will of the Father in heaven. Therefore must the kingdom of heaven – divine sonship – be received
as by a little child. You earn righteousness – progressive character development – but you receive sonship by grace and through faith.
Во всех молитвах помните, что сыновство — это дар. Ни одному дитя не нужно добиваться положения сына или дочери. Земное дитя рождается по воле своих родителей. Точно так же дитя Бога рождается в благодати и новой жизни духа по воле небесного Отца. Поэтому царство небесное — божественное сыновство — должно приниматься
подобно малому дитя. Развивая характер, вы обретаете праведность, но принимаете сыновство через благодать и веру.

[144:4.4] Prayer led Jesus up to the supercommunion of his soul with the Supreme Rulers of the universe of universes. Prayer will lead the mortals of earth up to the communion of true worship. The soul’s spiritual capacity for receptivity determines the quantity of heavenly blessings which can be personally appropriated and consciously realized as an answer to prayer.

Молитва привела Иисуса к возвышенному общению его души с Верховными Правителями вселенной вселенных. Молитва приведет земных смертных к сопричастию в истинном поклонении. Количество лично воспринятой и осознанной небесной благодати в качестве ответа на молитву определяется способностью души к духовной восприимчивости.

[144:4.5] Prayer and its associated worship is a technique of detachment from the daily routine of life, from the monotonous grind of material existence. It is an avenue of approach to spiritualized self-realization and individuality of intellectual and religious attainment.

Молитва и связанное с ней поклонение — это метод отстранения от каждодневной рутины жизни, от монотонного однообразия материального бытия. Молитва — это путь приближения к одухотворенной самореализации, к индивидуальному интеллектуальному и религиозному достижению.

[144:4.6] Prayer is an antidote for harmful introspection. At least, prayer as the Master taught it is such a beneficent ministry to the soul. Jesus consistently employed the beneficial influence of praying for one’s fellows. The Master usually prayed in the plural, not in the singular. Only in the great crises of his earth life did Jesus ever pray for himself.

Молитва — это противоядие от пагубного самоанализа. По меньшей мере, молитва по учению Иисуса — это благотворная опека для души. Иисус постоянно использовал благотворное влияние молитвы за своих собратьев. Учитель обычно молился за многих, а не за одного. Только в периоды великих кризисов своей земной жизни Иисус молился за себя самого.

[144:4.7] Prayer is the breath of the spirit life in the midst of the material civilization of the races of mankind. Worship is salvation for the pleasure-seeking generations of mortals.

Молитва — это дыхание духовной жизни посреди материальной цивилизации человеческих рас. Поклонение — это спасение для ищущих наслаждений поколений смертных.

[144:4.8] As prayer may be likened to recharging the spiritual batteries of the soul, so worship may be compared to the act of tuning in the soul to catch the universe broadcasts of the infinite spirit of the Universal Father.

Подобно тому как молитву можно сравнить с перезарядкой духовных батарей души, поклонение можно сравнить с настройкой души на прием вселенских трансляций бесконечного духа Всеобщего Отца.

[144:4.9] Prayer is the sincere and longing look of the child to its spirit Father; it is a psychologic process of exchanging the human will for the divine will. Prayer is a part of the divine plan for making over that which is into that which ought to be.
Молитва — это искренний и жаждущий взгляд дитя, обращенный к своему духовному Отцу; это психологический процесс замены воли человеческой на волю божественную. Молитва — это часть божественного плана преобразования того, что есть, в то, что должно быть.

[144:4.10] One of the reasons why Peter, James, and John, who so often accompanied Jesus on his long night vigils, never heard Jesus pray, was because their Master so rarely uttered his prayers as spoken words. Practically all of Jesus’ praying was done in the spirit and in the heart – silently.

Одна из причин, по которой Петр, Иаков и Иоанн, столь часто сопровождавшие Иисуса в его длительных ночных бдениях, никогда не слышали молитв Иисуса, заключалась в том, что Учитель чрезвычайно редко облекал свои молитвы в слова. Практически все молитвы Иисуса возносились в духе и в сердце — безмолвно.

[144:4.11] Of all the apostles, Peter and James came the nearest to comprehending the Master’s teaching about prayer and worship.
Из всех апостолов Петр и Иаков более других подошли к пониманию учения Иисуса о молитве и поклонении.

5. OTHER FORMS OF PRAYER

5. ДРУГИЕ ФОРМЫ МОЛИТВЫ

[144:5.1] From time to time, during the remainder of Jesus’ sojourn on earth, he brought to the notice of the apostles several additional forms of prayer, but he did this only in illustration of other matters, and he enjoined that these «parable prayers» should not be taught to the multitudes. Many of them were from other inhabited planets, but this fact Jesus did not reveal to the twelve. Among these prayers were the following:
В течение оставшегося периода своего пребывания на земле Иисус время от времени обращал внимание апостолов на некоторые дополнительные формы молитвы, но приводил их только для пояснения других вопросов и велел не учить народ этим «молитвам-притчам». Многие из них были с других обитаемых планет, но Иисус не раскрыл этот факт двенадцати. Среди таких молитв были следующие:

[144:5.2] Our Father in whom consist the universe realms,
Uplifted be your name and all-glorious your character.
Your presence encompasses us, and your glory is manifested
Imperfectly through us as it is in perfection shown on high.
Give us this day the vivifying forces of light,
And let us not stray into the evil bypaths of our imagination,
For yours is the glorious indwelling, the everlasting power,
And to us, the eternal gift of the infinite love of your Son.
Even so, and everlastingly true.

Отец наш, заключающий в себе вселенские миры,
Да возвысится имя твое и да восславится сущность твоя.
Твое присутствие охватывает нас, и слава твоя проявляется
Несовершенно через нас, как в совершенстве оно явлено на небесах.
Дай нам на сей день животворящие силы света
И не дай нам сбиться на порочные тропы нашего воображения,
Ибо восхитительно твое внутреннее присутствие, вечное могущество,
Которое для нас явлено как вечный дар бесконечной любви твоего Сына.
Воистину и вовеки веков.

***

[144:5.3] Our creative Parent, who is in the center of the universe,
Bestow upon us your nature and give to us your character.
Make us sons and daughters of yours by grace
And glorify your name through our eternal achievement.
Your adjusting and controlling spirit give to live and dwell within us
That we may do your will on this sphere as angels do your bidding in light.
Sustain us this day in our progress along the path of truth.
Deliver us from inertia, evil, and all sinful transgression.
Be patient with us as we show loving-kindness to our fellows.
Shed abroad the spirit of your mercy in our creature hearts.
Lead us by your own hand, step by step, through the uncertain maze of life,
And when our end shall come, receive into your own bosom our faithful spirits.
Even so, not our desires but your will be done.

Наш созидательный Родитель, пребывающий в центре вселенной,
Даруй нам свою сущность и дай уподобиться тебе.
Своей благодатью сделай нас своими сыновьями и дочерьми
И прославь свое имя в нашем вечном достижении.
Пошли свой направляющий и руководящий дух жить и пребывать в нас,
Чтобы мы исполнили твою волю в этом мире, как ангелы исполняют твои веления в свете.
Придай нам сил сегодня в нашем движении по пути истины.
Освободи нас от бездеятельности, зла и всякого греховного проступка.
Будь терпелив к нам, как и мы проявляем любовь и доброту к нашим собратьям.
Щедро излей дух своего милосердия в сердца твоих созданий.
Шаг за шагом, веди нас своей рукой через запутанный лабиринт жизни,
И когда придет наш конец, прими в свое лоно наш верный дух.
Воистину, да исполнятся не наши желания, но воля твоя.

***

[144:5.4] Our perfect and righteous heavenly Father,
This day guide and direct our journey.
Sanctify our steps and co-ordinate our thoughts.
Ever lead us in the ways of eternal progress.
Fill us with wisdom to the fullness of power
And vitalize us with your infinite energy.
Inspire us with the divine consciousness of
The presence and guidance of the seraphic hosts.
Guide us ever upward in the pathway of light;
Justify us fully in the day of the great judgment.
Make us like yourself in eternal glory
And receive us into your endless service on high.

Наш совершенный и праведный небесный Отец,
В этот день веди и направляй наш путь.
Освяти наши поступки и просвети наши мысли.
Всегда веди нас по путям вечного прогресса.
Наполни нас всем могуществом мудрости
И своей бесконечной энергией вдохни в нас жизнь.
Воодушеви нас божественным сознанием
Присутствия и водительства серафических множеств.
Вечно веди нас вверх по пути света;
Сполна оправдай нас в день великого суда.
Сделай нас себе подобными в вечной славе
И прими нас в свое бесконечное служение на небесах.

***

[144:5.5] Our Father who is in the mystery,
Reveal to us your holy character.
Give your children on earth this day
To see the way, the light, and the truth.
Show us the pathway of eternal progress
And give us the will to walk therein.
Establish within us your divine kingship
And thereby bestow upon us the full mastery of self.
Let us not stray into paths of darkness and death;
Lead us everlastingly beside the waters of life.
Hear these our prayers for your own sake;
Be pleased to make us more and more like yourself.
At the end, for the sake of the divine Son,
Receive us into the eternal arms.
Even so, not our will but yours be done.

Отец наш, сокрытый тайной,
Раскрой нам свой святой характер.
В этот день позволь своим земным детям
Увидеть путь, свет и истину.
Укажи нам путь вечного прогресса
И дай нам волю идти по этому пути.
Установи в нас свое божественное царство
И тем даруй нам полную власть над собой.
Не дай нам сбиться на стези мрака и смерти;
Вечно веди нас берегами вод жизни.
Услышь эти наши молитвы во славу твою;
Соблаговоли делать нас все более подобными тебе.
Когда придет конец, во имя божественного Сына,
Прими нас в вечные объятия.
Воистину, да исполнится не наша воля, но твоя.

***

[144:5.6] Glorious Father and Mother, in one parent combined,
Loyal would we be to your divine nature.
Your own self to live again in and through us
By the gift and bestowal of your divine spirit,
Thus reproducing you imperfectly in this sphere
As you are perfectly and majestically shown on high.
Give us day by day your sweet ministry of brotherhood
And lead us moment by moment in the pathway of loving service.
Be you ever and unfailingly patient with us
Even as we show forth your patience to our children.
Give us the divine wisdom that does all things well
And the infinite love that is gracious to every creature.
Bestow upon us your patience and loving-kindness
That our charity may enfold the weak of the realm.
And when our career is finished, make it an honor to your name,
A pleasure to your good spirit, and a satisfaction to our soul helpers.
Not as we wish, our loving Father, but as you desire the eternal good of your mortal children,
Even so may it be.

Прославленные Отец и Мать, объединенные в одном родителе,
Да будем мы верны вашей божественной природе.
Ваша сущность да живет в нас и через нас
Благодаря дару и посвящению вашего божественного духа
Воспроизводя вас в несовершенной форме в этом мире,
Являющего себя в совершенстве и величии на небе.
Изо дня в день даруй нам свое благотворное служение в духе братства
И миг за мигом веди нас по пути любвеобильного служения.
Будь вечно и неизменно терпелив к нам,
Так же как мы являем твое терпение к нашим детям.
Даруй нам божественную мудрость, благоприятную во всем,
И бесконечную любовь, благодатную для каждого создания.
Посвяти нам свое терпение и милосердие,
Чтобы наша милость могла объять слабых этого мира.
И когда завершится наш путь, то пусть он будет достоин твоего имени,
Порадует ваш добрый дух и удовлетворит помощников наших душ.
Не как желаем мы, наш любящий Отец, но как желаешь ты вечного блага
своим смертным детям.
Воистину, да будет так.

***

[144:5.7] Our all-faithful Source and all-powerful Center,
Reverent and holy be the name of your all-gracious Son.
Your bounties and your blessings have descended upon us,
Thus empowering us to perform your will and execute your bidding.
Give us moment by moment the sustenance of the tree of life;
Refresh us day by day with the living waters of the river thereof.
Step by step lead us out of darkness and into the divine light.
Renew our minds by the transformations of the indwelling spirit,
And when the mortal end shall finally come upon us,
Receive us to yourself and send us forth in eternity.
Crown us with celestial diadems of fruitful service,
And we shall glorify the Father, the Son, and the Holy Influence.
Even so, throughout a universe without end.

Наш всеправедный Источник и всемогущий Центр,
Да чтится и святится имя твоего всемилосердного Сына.
Твои щедроты и благословения ниспосланы нам,
Наделяя нас силой для исполнения твоей воли и твоих велений.
Миг за мигом даруй нам пищу древа жизни;
День за днем питай нас живыми водами реки жизни.
Шаг за шагом выводи нас из мрака и веди в божественный свет.
Обнови наш разум преобразующим действием пребывающего в нас духа,
И когда придет наш смертный конец,
Прими нас к себе и направь нас в вечность.
Увенчай нас небесным венцом плодотворного служения,
И мы прославим Отца, Сына и Святое Влияние.
Да будет так по всей бесконечной вселенной.

***

[144:5.8] Our Father who dwells in the secret places of the universe,
Honored be your name, reverenced your mercy, and respected your judgment.
Let the sun of righteousness shine upon us at noontime,
While we beseech you to guide our wayward steps in the twilight.
Lead us by the hand in the ways of your own choosing
And forsake us not when the path is hard and the hours are dark.
Forget us not as we so often neglect and forget you.
But be you merciful and love us as we desire to love you.
Look down upon us in kindness and forgive us in mercy
As we in justice forgive those who distress and injure us.
May the love, devotion, and bestowal of the majestic Son
Make available life everlasting with your endless mercy and love.
May the God of universes bestow upon us the full measure of his spirit;
Give us grace to yield to the leading of this spirit.
By the loving ministry of devoted seraphic hosts
May the Son guide and lead us to the end of the age.
Make us ever and increasingly like yourself
And at our end receive us into the eternal Paradise embrace.
Even so, in the name of the bestowal Son
And for the honor and glory of the Supreme Father.

Наш Отец, сущий в сокровенных местах вселенной,
Да чтится имя твое, да почитается милосердие твое и уважается
правосудие твое.
Пусть солнце праведности светит нам в полдень;
В сумерках же мы молим тебя направить наши нетвердые стопы.
Веди нас за руку по путям, избранным тобою,
И не оставляй нас, когда труден путь и когда нас окружает тьма.
Не забывай нас, столь часто забывающих тебя и пренебрегающих тобой.
Будь же милосерден и люби нас, как мы желаем любить тебя.
Будь милостив к нам и милосердно прощай нас,
Как справедливо прощаем мы тех, кто терзает и ранит нас.
Пусть же любовь, преданность и посвящение величественного Сына
Даст жизнь вечную, исполненную твоего бесконечного милосердия и любви.
Пусть же Бог вселенных в полной мере посвятит нам свой дух;
Дай нам благодать, чтобы подчиняться водительству этого духа.
Пусть же Сын ведет и направляет нас до скончания века
Через любвеобильное служение преданного серафического множества.
Извечно делай нас все более подобными тебе
И в конце нашего пути прими нас в вечные объятия Рая.
Воистину, во имя посвященческого Сына,
В честь и во славу Верховного Отца.

[144:5.9] Though the apostles were not at liberty to present these prayer lessons in their public teachings, they profited much from all of these revelations in their personal religious experiences. Jesus utilized these and other prayer models as illustrations in connection with the intimate instruction of the twelve, and specific permission has been granted for transcribing these seven specimen prayers into this record.
Апостолы не имели права использовать эти посвященные молитве уроки в публичных проповедях, но в своем личном религиозном опыте они извлекли большую пользу из всех этих откровений. Иисус использовал эти и другие примеры молитвы в качестве иллюстраций при личном наставлении двенадцати и нам было дано особое разрешение для включения семи образцов молитвы в настоящее повествование.

6. CONFERENCE WITH JOHN’S APOSTLES

6. СОВЕЩАНИЕ С АПОСТОЛАМИ ИОАННА

[144:6.1] Around the first of October, Philip and some of his fellow apostles were in a near-by village buying food when they met some of the apostles of John the Baptist. As a result of this chance meeting in the market place there came about a three weeks’ conference at the Gilboa camp between the apostles of Jesus and the apostles of John, for John had recently appointed twelve of his leaders to be apostles, following the precedent of Jesus. John had done this in response to the urging of Abner, the chief of his loyal supporters. Jesus was present at the Gilboa camp throughout the first week of this joint conference but absented himself the last two weeks.

Примерно первого октября Филипп и некоторые из его собратьев-апостолов во время покупки пропитания в соседнем селе повстречали нескольких апостолов Иоанна Крестителя. Эта случайная встреча на рынке привела к тому, что в лагере на Гелвуе в течение трех недель проходил обмен мнениями между апостолами Иисуса и апостолами Иоанна, который незадолго до этого, следуя примеру Иисуса, назначил двенадцать своих ведущих сторонников апостолами. Иоанн поступил так по призыву Абнера — главы его верных последователей. Иисус присутствовал в лагере на Гелвуе в течение первой недели этого совещания, однако отсутствовал в течение второй и третьей недели.

[144:6.2] By the beginning of the second week of this month, Abner had assembled all of his associates at the Gilboa camp and was prepared to go into council with the apostles of Jesus. For three weeks these twenty-four men were in session three times a day and for six days each week. The first week Jesus mingled with them between their forenoon, afternoon, and evening sessions. They wanted the Master to meet with them and preside over their joint deliberations, but he steadfastly refused to participate in their discussions, though he did consent to speak to them on three occasions. These talks by Jesus to the twenty-four were on sympathy, co-operation, and tolerance.

К началу второй недели этого месяца Абнер собрал всех своих сподвижников в лагере на Гелвуе и был готов приступить к совещанию с апостолами Иисуса. В течение трех недель эти двадцать четыре человека встречались трижды в день шесть дней в неделю. В первую неделю Иисус общался с ними в перерывах между их утренними, дневными и вечерними встречами. Они хотели, чтобы Учитель присутствовал на их встречах и возглавлял их совместные диспуты, но тот упорно отказывался от участия в дискуссиях, согласившись выступить перед ними только трижды. Эти выступления Иисуса перед двадцатью четырьмя были посвящены сочувствию, сотрудничеству и терпимости.
[144:6.3] Andrew and Abner alternated in presiding over these joint meetings of the two apostolic groups. These men had many difficulties to discuss and numerous problems to solve. Again and again would they take their troubles to Jesus, only to hear him say: «I am concerned only with your personal and purely religious problems. I am the representative of the Father to the individual,
not to the group. If you are in personal difficulty in your relations with God, come to me, and I will hear you and counsel you in the solution of your problem. But when you enter upon the co-ordination of divergent human interpretations of religious questions and upon the socialization of religion, you are destined to solve all such problems by your own decisions. Albeit, I am ever sympathetic and always interested, and when you arrive at your conclusions touching these matters of nonspiritual import, provided you are all agreed, then I pledge in advance my full approval and hearty co-operation. And now, in order to leave you unhampered in your deliberations, I am leaving you for two weeks. Be not anxious about me, for I will return to you. I will be about my Father’s business, for we have other realms besides this one.»
Андрей и Абнер поочередно возглавляли совместные встречи двух апостольских групп. Этим людям предстояло обсудить множество трудных вопросов и разрешить многочисленные проблемы. Раз за разом они приходили со своими трудностями к Иисусу, но в ответ слышали только одно: «Меня заботят исключительно ваши личные и чисто религиозные проблемы. Я — представитель Отца для индивидуума
, но не для группы. Если вы сталкиваетесь с личными трудностями в своих отношениях с Богом, то приходите ко мне и тогда я выслушаю вас и посоветую как решить вашу проблему. Но когда вы приступаете к согласованию различных человеческих толкований религиозных вопросов и к социализации религии, то вам суждено самим находить решения всех подобных проблем. Впрочем, мое отношение будет неизменно благожелательным и внимательным и я заранее обещаю вам свою полную поддержку и дружеское участие, если вы все придете к единым решениям в этих вопросах, не имеющих духовного значения. Теперь же, чтобы не мешать вашим обсуждениям, я покидаю вас на две недели. Не тревожьтесь обо мне, ибо я вернусь к вам. Я буду заниматься делом моего Отца, ибо кроме этого, у нас есть и другие миры».

[144:6.4] After thus speaking, Jesus went down the mountainside, and they saw him no more for two full weeks. And they never knew where he went or what he did during these days. It was some time before the twenty-four could settle down to the serious consideration of their problems, they were so disconcerted by the absence of the Master. However, within a week they were again in the heart of their discussions, and they could not go to Jesus for help.
Сказав это, Иисус спустился по склону горы, и они не видели его в течение целых двух недель. Они так и не узнали, где он был и что делал в те дни. Прошло какое-то время, прежде чем двадцать четыре человека смогли взяться за серьезное обсуждение своих проблем, настолько они были расстроены отсутствием Учителя. Однако в течение недели дискуссии разгорелись с новой силой, но они уже не могли обратиться за помощью к Иисусу.

[144:6.5] The first item the group agreed upon was the adoption of the prayer which Jesus had so recently taught them. It was unanimously voted to accept this prayer as the one to be taught believers by both groups of apostles.

Первое, о чем им удалось договориться, было принятие молитвы, которой Иисус лишь недавно научил их. Присутствующие единодушно постановили, что именно этой молитве обе группы апостолов будут учить верующих.

[144:6.6] They next decided that, as long as John lived, whether in prison or out, both groups of twelve apostles would go on with their work, and that joint meetings for one week would be held every three months at places to be agreed upon from time to time.

Затем они решили, что пока Иоанн жив, в заключении или на свободе, обе группы из двенадцати апостолов будут продолжать свою деятельность и раз в три месяца проводить недельные совместные встречи в специально оговоренных местах.

[144:6.7] But the most serious of all their problems was the question of baptism. Their difficulties were all the more aggravated because Jesus had refused to make any pronouncement upon the subject. They finally agreed: As long as John lived, or until they might jointly modify this decision, only the apostles of John would baptize believers, and only the apostles of Jesus would finally instruct the new disciples. Accordingly, from that time until after the death of John, two of the apostles of John accompanied Jesus and his apostles to baptize believers, for the joint council had unanimously voted that baptism was to become the initial step in the outward alliance with the affairs of the kingdom.

Однако наиболее серьезной проблемой был вопрос крещения. Их трудности еще больше усугублялись тем, что Иисус отказался высказать свое мнение по этому вопросу. В конце концов, они договорились о следующем: пока Иоанн жив, или до тех пор, пока они вместе не изменят это решение, только апостолы Иоанна будут крестить верующих и только апостолы Иисуса будут наставлять новых учеников. Соответственно, начиная с того времени и до смерти Иоанна, двое из апостолов Иоанна сопровождали Иисуса и его апостолов для крещения верующих, ибо совместный совет единодушно постановил, что крещение должно быть первым шагом во внешнем приобщении к делам царства.

[144:6.8] It was next agreed, in case of the death of John, that the apostles of John would present themselves to Jesus and become subject to his direction, and that they would baptize no more unless authorized by Jesus or his apostles.

Далее было решено, что в случае смерти Иоанна его апостолы явятся к Иисусу и подчинятся его руководству, продолжая крестить только с разрешения Иисуса или его апостолов.
[144:6.9] And then was it voted that, in case of John’s death, the apostles of Jesus would begin to baptize with water as the emblem of the baptism of the divine Spirit. As to whether or not repentance
should be attached to the preaching of baptism was left optional; no decision was made binding upon the group. John’s apostles preached, «Repent and be baptized.» Jesus’ apostles proclaimed, «Believe and be baptized.»
Затем было принято решение, что в случае смерти Иоанна апостолы Иисуса начнут крестить водой в знак крещения божественным Духом. Следует ли в проповеди крещения упоминать покаяние, было оставлено на усмотрение апостолов; не было принято какого-либо обязательного для всей группы решения. Апостолы Иоанна проповедовали: «Покайтесь и креститесь». Апостолы Иисуса возвещали: «Уверуйте и креститесь».

[144:6.10] And this is the story of the first attempt of Jesus’ followers to co-ordinate divergent efforts, compose differences of opinion, organize group undertakings, legislate on outward observances, and socialize personal religious practices.

Такой была первая попытка последователей Иисуса согласовать противоречивые устремления, уладить расхождения во мнениях, организовать групповые действия, выработать правила внешней обрядности и социализировать индивидуальные религиозные ритуалы.

[144:6.11] Many other minor matters were considered and their solutions unanimously agreed upon. These twenty-four men had a truly remarkable experience these two weeks when they were compelled to face problems and compose difficulties without Jesus. They learned to differ, to debate, to contend, to pray, and to compromise, and throughout it all to remain sympathetic with the other person’s viewpoint and to maintain at least some degree of tolerance for his honest opinions.
Были рассмотрены многие другие второстепенные вопросы, в отношении которых апостолы пришли к единодушному мнению. В течение этих двух недель двадцать четыре человека приобрели выдающийся опыт, ибо им пришлось сталкиваться с трудностями и находить решения проблем без помощи Иисуса. Они научились выражать свое мнение, спорить, обсуждать, молиться, идти на компромисс и во всем сохранять благожелательное отношение к точке зрения собеседника и хотя бы некоторую терпимость к его чистосердечным взглядам.

[144:6.12] On the afternoon of their final discussion of financial questions, Jesus returned, heard of their deliberations, listened to their decisions, and said: «These, then, are your conclusions, and I shall help you each to carry out the spirit of your united decisions.»
В тот день, когда апостолы проводили завершающее обсуждение финансовых проблем, вернулся Иисус; он выслушал их решения и сказал: «Таковы, следовательно, ваши заключения, и я помогу каждому из вас претворять в жизнь дух ваших совместных решений».

[144:6.13] Two months and a half from this time John was executed, and throughout this period the apostles of John remained with Jesus and the twelve. They all worked together and baptized believers during this season of labor in the cities of the Decapolis. The Gilboa camp was broken up on November 2, A.D. 27.
Через два с половиной месяца Иоанн был казнен, и все это время апостолы Иоанна оставались с Иисусом и его апостолами. В течение этого времени все они работали сообща и крестили верующих в городах Декаполиса. Лагерь на Гелвуе был покинут 2 ноября 27 года н.э.

7. IN THE DECAPOLIS CITIES

7. В ГОРОДАХ ДЕКАПОЛИСА

[144:7.1] Throughout the months of November and December, Jesus and the twenty-four worked quietly in the Greek cities of the Decapolis, chiefly in Scythopolis, Gerasa, Abila, and Gadara. This was really the end of that preliminary period of taking over John’s work and organization. Always does the socialized religion of a new revelation pay the price of compromise with the established forms and usages of the preceding religion which it seeks to salvage. Baptism was the price which the followers of Jesus paid in order to carry with them, as a socialized religious group, the followers of John the Baptist. John’s followers, in joining Jesus’ followers, gave up just about everything except water baptism.

В ноябре и декабре Иисус и двадцать четыре апостола спокойно трудились в греческих городах Декаполиса – в основном в Скифополе, Герасе, Абиле и Гадаре. Именно здесь завершился предварительный этап принятия на себя дела Иоанна и его организации. Социализированная религия нового откровения всегда вынуждена идти на компромисс с существующими формами и обычаями предшествующей религии, которую она стремится спасти. Крещение стало той ценой, которую сторонники Иисуса заплатили, чтобы иметь рядом с собой сторонников Иоанна Крестителя в качестве социализированной религиозной группы. Последователи Иоанна, присоединяясь к сторонникам Иисуса, отказались практически от всего, кроме крещения водой.

[144:7.2] Jesus did little public teaching on this mission to the cities of the Decapolis. He spent considerable time teaching the twenty-four and had many special sessions with John’s twelve apostles. In time they became more understanding as to why Jesus did not go to visit John in prison, and why he made no effort to secure his release. But they never could understand why Jesus did no marvelous works, why he refused to produce outward signs of his divine authority. Before coming to the Gilboa camp, they had believed in Jesus mostly because of John’s testimony, but soon they were beginning to believe as a result of their own contact with the Master and his teachings.

На протяжении этой миссии в городах Декаполиса Иисус почти не учил публично. Он много занимался с двадцатью четырьмя и провел целый ряд специальных бесед с двенадцатью апостолами Иоанна. Со временем они стали лучше понимать, почему он не навещал Иоанна в тюрьме и не пытался добиться его освобождения. Но они так и не поняли, почему Иисус не совершает чудес, почему он отказывается демонстрировать внешние знаки своих божественных полномочий. До прихода в лагерь на Гелвуе они верили в Иисуса в основном благодаря свидетельству Иоанна, но вскоре начали верить в него в результате своего собственного контакта с Учителем и его учениями.

[144:7.3] For these two months the group worked most of the time in pairs, one of Jesus’ apostles going out with one of John’s. The apostle of John baptized, the apostle of Jesus instructed, while they both preached the gospel of the kingdom as they understood it. And they won many souls among these gentiles and apostate Jews.

В течение этих двух месяцев большую часть времени апостолы работали в парах – один из апостолов Иисуса трудился вместе с одним из апостолов Иоанна. Апостол Иоанна крестил, апостол Иисуса наставлял, в то время как оба проповедовали евангелие царства в соответствии с собственным пониманием. И они завоевали много душ среди язычников и отступивших от своей веры евреев.

[144:7.4] Abner, the chief of John’s apostles, became a devout believer in Jesus and was later on made the head of a group of seventy teachers whom the Master commissioned to preach the gospel.
Абнер, глава апостолов Иоанна, стал убежденным последователем Иисуса и впоследствии был назначен главой группы из семидесяти учителей, которых Иисус уполномочил проповедовать евангелие.

8. IN CAMP NEAR PELLA 

8. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ

class="c17">
[144:8.1] The latter part of December they all went over near the Jordan, close by Pella, where they again began to teach and preach. Both Jews and gentiles came to this camp to hear the gospel. It was while Jesus was teaching the multitude one afternoon that some of John’s special friends brought the Master the last message which he ever had from the Baptist.

Во второй половине декабря все они перебрались к Иордану и обосновались у Пеллы, где снова начали учить и проповедовать. Чтобы услышать евангелие в этот лагерь приходили как евреи, так и язычники. Однажды днем во время обучения народа несколько ближайших друзей Иоанна доставили Учителю последнее послание от Крестителя.

[144:8.2] John had now been in prison a year and a half, and most of this time Jesus had labored very quietly; so it was not strange that John should be led to wonder about the kingdom. John’s friends interrupted Jesus’ teaching to say to him: «John the Baptist has sent us to ask – are you truly the Deliverer, or shall we look for another?»

Иоанн был в тюрьме уже полтора года и большую часть этого времени Иисус трудился, не привлекая к себе внимания; поэтому неудивительно, что Иоанн начал беспокоиться о судьбе царства. Друзья Иоанна прервали Иисуса, чтобы сообщить ему: «Иоанн Креститель послал нас спросить — являешься ли ты истинным Избавителем или искать нам другого?»

[144:8.3] Jesus paused to say to John’s friends: «Go back and tell John that he is not forgotten. Tell him what you have seen and heard, that the poor have good tidings preached to them.» And when Jesus had spoken further to the messengers of John, he turned again to the multitude and said: «Do not think that John doubts the gospel of the kingdom. He makes inquiry only to assure his disciples who are also my disciples. John is no weakling. Let me ask you who heard John preach before Herod put him in prison: What did you behold in John – a reed shaken with the wind? A man of changeable moods and clothed in soft raiment? As a rule they who are gorgeously appareled and who live delicately are in kings’ courts and in the mansions of the rich. But what did you see when you beheld John? A prophet? Yes, I say to you, and much more than a prophet. Of John it was written: `Behold, I send my messenger before your face; he shall prepare the way before you.’
Помолчав, Иисус ответил друзьям Иоанна: «Пойдите и скажите Иоанну, что он не забыт. Скажите ему, что вы слышали и видели, что бедным проповедуется благая весть». И поговорив еще с вестниками Иоанна, Иисус повернулся к народу и сказал:
«Не думайте, что Иоанн усомнился в евангелии царства. Он спрашивает только для того, чтобы уверить своих учеников, которые также и мои ученики. Иоанн — не слабый человек. Позвольте спросить вас, слышавших проповеди Иоанна до того, как Ирод бросил его в темницу: что вы видели в Иоанне — тростник ли, раскачиваемый ветром? Капризного ли человека, одетого в мягкие одежды? Обычно пышно разодетые и роскошно живущие находятся при царском дворе или в особняках богачей. Но кого же вы видели в Иоанне? Пророка? Да, говорю я вам и много больше, чем пророка. Именно об Иоанне было сказано: „Вот, я посылаю перед тобой своего предтечу; он приготовит тебе путь».

[144:8.4] «Verily, verily, I say to you, among those born of women there has not arisen a greater than John the Baptist; yet he who is but small in the kingdom of heaven is greater because he has been born of the spirit and knows that he has become a son of God.»

Истинно, истинно говорю вам: среди всех родившихся не было никого более великого, чем Иоанн Креститель; и все же самый малый в царстве небесном выше его, ибо рожден в духе и знает, что стал сыном Бога».

[144:8.5] Many who heard Jesus that day submitted themselves to John’s baptism, thereby publicly professing entrance into the kingdom. And the apostles of John were firmly knit to Jesus from that day forward. This occurrence marked the real union of John’s and Jesus’ followers.

Многие из слушавших Иисуса в тот день приняли Иоанново крещение и тем самым публично заявили о вступлении в царство. С того дня апостолы Иоанна крепкими узами связали себя с Иисусом. Это событие ознаменовало реальное объединение последователей Иоанна и Иисуса.

[144:8.6] After the messengers had conversed with Abner, they departed for Machaerus to tell all this to John. He was greatly comforted, and his faith was strengthened by the words of Jesus and the message of Abner.

После беседы с Абнером вестники отправились в Махерон, чтобы рассказать обо всем Иоанну. Тот был чрезвычайно утешен и слова Иисуса вместе с сообщением от Абнера укрепили его веру.

[144:8.7] On this afternoon Jesus continued to teach, saying: «But to what shall I liken this generation? Many of you will receive neither John’s message nor my teaching. You are like the children playing in the market place who call to their fellows and say: `We piped for you and you did not dance; we wailed and you did not mourn.’ And so with some of you. John came neither eating nor drinking, and they said he had a devil. The Son of Man comes eating and drinking, and these same people say: `Behold, a gluttonous man and a winebibber, a friend of publicans and sinners!’ Truly, wisdom is justified by her children.
В тот день Иисус продолжил обучение словами:
«С кем сравню я это поколение? Многие из вас не хотят принимать ни проповедь Иоанна, ни мое учение. Вы подобны детям, играющим на рыночной площади, которые обращаются к своим приятелям и говорят: „Мы играли для вас на свирели, а вы не плясали; мы пели вам скорбные песни, а вы не плакали». Так и с некоторыми из вас. Пришел Иоанн, который не ел и не пил и говорили, что в нем бес. Пришел Сын Человеческий, который ест и пьет, и те же люди говорят: „Вот человек, который слишком много ест и слишком много пьет вина, друг мытарей и грешников!» Воистину, о мудрости судят по ее плодам.

[144:8.8] «It would appear that the Father in heaven has hidden some of these truths from the wise and haughty, while he has revealed them to babes. But the Father does all things well; the Father reveals himself to the universe by the methods of his own choosing. Come, therefore, all you who labor and are heavy laden, and you shall find rest for your souls. Take upon you the divine yoke, and you will experience the peace of God, which passes all understanding.»
Может показаться, что небесный Отец сокрыл некоторые из этих истин от мудрых и высокомерных, открыв их младенцам. Но Отец все делает во благо; Отец раскрывает себя вселенной способами, которые выбирает сам. А потому придите ко мне все вы, кто трудится и обременен и найдете успокоение для своих душ. Возложите на себя божественное ярмо и обретете божественный мир, который превыше всякого понимания».

9. DEATH OF JOHN THE BAPTIST

9. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ

[144:9.1] John the Baptist was executed by order of Herod Antipas on the evening of January 10, A.D. 28. The next day a few of John’s disciples who had gone to Machaerus heard of his execution and, going to Herod, made request for his body, which they put in a tomb, later giving it burial at Sebaste, the home of Abner. The following day, January 12, they started north to the camp of John’s and Jesus’ apostles near Pella, and they told Jesus about the death of John. When Jesus heard their report, he dismissed the multitude and, calling the twenty-four together, said: «John is dead. Herod has beheaded him. Tonight go into joint council and arrange your affairs accordingly. There shall be delay no longer. The hour has come to proclaim the kingdom openly and with power. Tomorrow we go into Galilee.»
Иоанн Креститель был казнен по приказу Ирода Антипы вечером 10 января 28 года н.э. На другой день некоторые из его пришедших в Махерон учеников узнали о казни и обратившись к Ироду испросили разрешения забрать тело, которое они положили в гробницу и похоронили в Севастии, на родине Абнера. На следующий день 12 января они отправились на север в лагерь апостолов Иисуса и Иоанна у Пеллы и рассказали Иисусу о смерти Иоанна. Выслушав их сообщение, Иисус отпустил народ и сказал собравшимся двадцати четырем:
«Иоанн мертв. Ирод обезглавил его. Вечером соберите совет и решите соответствующим образом свои дела. Промедление закончено. Пришел час возвестить царство открыто и со всей силой. Завтра мы идем в Галилею».

[144:9.2] Accordingly, early on the morning of January 13, A.D. 28, Jesus and the apostles, accompanied by some twenty-five disciples, made their way to Capernaum and lodged that night in Zebedee’s house.
Так ранним утром 13 января 28 года н.э. Иисус и апостолы в сопровождении примерно двадцати пяти последователей отправились в Капернаум и остановились в ту ночь в доме Зеведея.

 

---

 

145 Четыре знаменательных дня в Капернауме

• 
  
• 
  1. УЛОВ РЫБЫ
  
• 
  2. ДЕНЬ В СИНАГОГЕ
  
• 
  3. ИСЦЕЛЕНИЕ НА ЗАКАТЕ
  
• 
  4. ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ
  
• 
  5. РАННИМ УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ
  

(Four Eventful Days at Capernaum)

 

[145:0.1] JESUS and the apostles arrived in Capernaum the evening of Tuesday, January 13. As usual, they made their headquarters at the home of Zebedee in Bethsaida. Now that John the Baptist had been sent to his death, Jesus prepared to launch out in the first open and public preaching tour of Galilee. The news that Jesus had returned rapidly spread throughout the city, and early the next day, Mary the mother of Jesus hastened away, going over to Nazareth to visit her son Joseph.

ИИСУС и апостолы прибыли в Капернаум вечером во вторник 13 января. Как обычно, они расположились в доме Зеведея в Вифсаиде. Теперь, когда Иоанн Креститель был казнен, Иисус приготовился отправиться в первое странствие по Галилее с открытыми и публичными проповедями. Весть о прибытии Иисуса быстро разнеслась по городу и рано утром на следующий день его мать Мария поспешила прочь, отправившись в Назарет навестить своего сына Иосифа.

[145:0.2] Wednesday, Thursday, and Friday Jesus spent at the Zebedee house instructing his apostles preparatory to their first extensive public preaching tour. He also received and taught many earnest inquirers, both singly and in groups. Through Andrew, he arranged to speak in the synagogue on the coming Sabbath day.

Среду, четверг и пятницу Иисус провел в доме Зеведея, наставляя апостолов перед их первым продолжительным проповедническим странствием. Кроме того, он принимал и учил многих искренне интересующихся посетителей — как по одному, так и в группах. Через Андрея он договорился о выступлении в синагоге в ближайшую субботу.

[145:0.3] Late on Friday evening Jesus’ baby sister, Ruth, secretly paid him a visit. They spent almost an hour together in a boat anchored a short distance from the shore. No human being, save John Zebedee, ever knew of this visit, and he was admonished to tell no man. Ruth was the only member of Jesus’ family who consistently and unwaveringly believed in the divinity of his earth mission from the times of her earliest spiritual consciousness right on down through his eventful ministry, death, resurrection, and ascension; and she finally passed on to the worlds beyond never having doubted the supernatural character of her father-brother’s mission in the flesh. Baby Ruth was the chief comfort of Jesus, as regards his earth family, throughout the trying ordeal of his trial, rejection, and crucifixion.
Поздно вечером в пятницу Иисуса тайно навестила его младшая сестра Руфь. Они провели вдвоем около часа в лодке, стоявшей на якоре около берега. Ни один человек, за исключением Иоанна Зеведея, не знал об этой встрече, а тому было велено никому о ней не рассказывать. Руфь была единственным членом семьи Иисуса последовательно и непоколебимо верившей в божественность его земной миссии — начиная со времени пробуждения ее духовного сознания и на протяжении всего богатого событиями служения Иисуса, его смерти, воскресения и вознесения; в итоге, она перешла в иные миры, ни разу не усомнившись в сверхъестественном характере миссии ее отца-брата, исполненной им во плоти. Из всех членов земной семьи Иисуса малышка Руфь была его главным утешением на всем протяжении тяжелого испытания — суда над ним, отвержения и распятия.

1. THE DRAUGHT OF FISHES

1. УЛОВ РЫБЫ

[145:1.1] On Friday morning of this same week, when Jesus was teaching by the seaside, the people crowded him so near the water’s edge that he signaled to some fishermen occupying a near-by boat to come to his rescue. Entering the boat, he continued to teach the assembled multitude for more than two hours. This boat was named «Simon»; it was the former fishing vessel of Simon Peter and had been built by Jesus’ own hands. On this particular morning the boat was being used by David Zebedee and two associates, who had just come in near shore from a fruitless night of fishing on the lake. They were cleaning and mending their nets when Jesus requested them to come to his assistance.

Утром в пятницу той же недели, когда Иисус учил на берегу, толпа настолько оттеснила его к кромке воды, что он знаком попросил рыбаков, находившихся неподалеку в лодке, прийти к нему на помощь. Перейдя в лодку, он более двух часов продолжал учить собравшийся народ. Лодка эта называлась «Симон»; ранее она принадлежала Симону Петру и была построена руками Иисуса. В то утро лодкой пользовался Давид Зеведей с двумя помощниками; они только что подошли к берегу после безуспешного ночного лова на озере и чинили сети, когда Иисус позвал их на помощь.

[145:1.2] After Jesus had finished teaching the people, he said to David: «As you were delayed by coming to my help, now let me work with you. Let us go fishing; put out into yonder deep and let down your nets for a draught.» But Simon, one of David’s assistants, answered: «Master, it is useless. We toiled all night and took nothing; however, at your bidding we will put out and let down the nets.» And Simon consented to follow Jesus’ directions because of a gesture made by his master, David. When they had proceeded to the place designated by Jesus, they let down their nets and enclosed such a multitude of fish that they feared the nets would break, so much so that they signaled to their associates on the shore to come to their assistance. When they had filled all three boats with fish, almost to sinking, this Simon fell down at Jesus’ knees, saying, «Depart from me, Master, for I am a sinful man.» Simon and all who were concerned in this episode were amazed at the draught of fishes. From that day David Zebedee, this Simon, and their associates forsook their nets and followed Jesus.
Закончив учить народ, Иисус сказал Давиду: «Так как вам пришлось задержаться помогая мне, то позволь теперь мне поработать с вами. Отправимся порыбачить; отведите лодку на глубину и закиньте сети».
Но один из помощников Давида, Симон, ответил: «Учитель, это бесполезно. Мы трудились всю ночь и ничего не поймали; но мы сделаем, как ты велишь, — отойдем от берега и закинем сети». Симон согласился следовать указаниям Иисуса после знака своего хозяина Давида. Когда они достигли указанного Иисусом места и закинули сеть, то в ней оказалось столько рыбы, что они стали бояться за свои сети и дали знак товарищам на берегу прийти им на помощь. Когда все три лодки были до краев наполнены рыбой так, что почти черпали бортами воду, Симон припал к ногам Иисуса и сказал: «Оставь меня, Учитель, ибо я грешен». Симон и все остальные свидетели этого случая были потрясены уловом рыбы. С того дня Давид Зеведей, этот Симон и их товарищи оставили свои сети и последовали за Иисусом.

[145:1.3] But this was in no sense a miraculous draught of fishes. Jesus was a close student of nature; he was an experienced fisherman and knew the habits of the fish in the Sea of Galilee. On this occasion he merely directed these men to the place where the fish were usually to be found at this time of day. But Jesus’ followers always regarded this as a miracle.
Однако в этом улове рыбы не было ничего чудесного. Иисус внимательно изучал природу; он был опытным рыбаком и знал повадки рыбы в Галилейском море. В данном случае он просто направил рыбаков к тому месту, где обычно водилась рыба в это время суток. Однако последователи Иисуса всегда считали это чудом.

2. AFTERNOON AT THE SYNAGOGUE

2. ДЕНЬ В СИНАГОГЕ

[145:2.1] The next Sabbath, at the afternoon service in the synagogue, Jesus preached his sermon on «The Will of the Father in Heaven.» In the morning Simon Peter had preached on «The Kingdom.» At the Thursday evening meeting of the synagogue Andrew had taught, his subject being «The New Way.» At this particular time more people believed in Jesus in Capernaum than in any other one city on earth.

В следующую субботу во время дневной службы в синагоге Иисус выступил с проповедью на тему «Воля Небесного Отца». Утром Симон Петр проповедовал на тему «О царстве». Темой Андрея, выступившего в четверг на вечернем собрании в синагоге, был «Новый Путь». В это время в Капернауме в Иисуса верило больше людей, чем в каком-либо другом городе на земле.

[145:2.2] As Jesus taught in the synagogue this Sabbath afternoon, according to custom he took the first text from the law, reading from the Book of Exodus: «And you shall serve the Lord, your God, and he shall bless your bread and your water, and all sickness shall be taken away from you.» He chose the second text from the Prophets, reading from Isaiah: «Arise and shine, for your light has come, and the glory of the Lord has risen upon you. Darkness may cover the earth and gross darkness the people, but the spirit of the Lord shall arise upon you, and the divine glory shall be seen with you. Even the gentiles shall come to this light, and many great minds shall surrender to the brightness of this light.»
Обучая в синагоге в тот субботний день, Иисус, следуя обычаю, сначала выбрал текст из закона, прочитав отрывок из Книги Исхода: «Служи Господу, Богу своему, и он благословит твой хлеб и твою воду и отведет от тебя все болезни». Второй текст он взял из пророков, прочитав отрывок из Исайи:
«Поднимись и свети, ибо твой свет пришел, и слава Господа взошла над тобою. Тьма может покрывать землю, во мраке народы, но дух Господа воссияет над тобою, и божественная слава явится с тобою. Даже язычники придут к этому свету, и многие великие умы склонятся перед сиянием света сего».
[145:2.3] This sermon was an effort on Jesus’ part to make clear the fact that religion is a personal experience.
Among other things, the Master said:
Для Иисуса эта проповедь была попыткой разъяснить, что религия — это личный опыт
. Среди прочего, Учитель сказал:
[145:2.4] «You well know that, while a kindhearted father loves his family as a whole, he so regards them as a group because of his strong affection for each individual member of that family. No longer must you approach the Father in heaven as a child of Israel but as a child of God. As a group, you are indeed the children of Israel, but as individuals, each one of you is a child of God. I have come, not to reveal the Father to the children of Israel, but rather to bring this knowledge of God and the revelation of his love and mercy to the individual believer as a genuine personal experience. The prophets have all taught you that Yahweh cares for his people, that God loves Israel. But I have come among you to proclaim a greater truth, one which many of the later prophets also grasped, that God loves you —
every one of you — as individuals. All these generations have you had a national or racial religion; now have I come to give you a personal religion.
«Вы хорошо знаете, что любовь добросердечного отца к своей семье как к единому целому объясняется его сильным чувством к каждому отдельному члену своей семьи. Впредь всякий из вас должен относиться к небесному Отцу не как дитя Израиля, а как дитя Бога. Все вместе вы действительно — дети Израиля, но как индивидуумы каждый из вас — дитя Бога. Я пришел не для того, чтобы раскрыть Отца детям Израиля, а для того, чтобы принести это знание Бога и откровение его любви и милосердия каждому отдельному верующему в качестве подлинного личного опыта. Пророки учили вас, что Яхве заботится о своих детях, что Бог любит Израиль. Но я пришел к вам, чтобы провозгласить более великую истину, — ту, которую поняли многие поздние пророки: Бог любит каждого
— каждого из вас — как индивидуума. В течение всех этих поколений ваша религия была национальной или расовой; теперь же я пришел для того, чтобы дать вам религию личную.

[145:2.5] «But even this is not a new idea. Many of the spiritually minded among you have known this truth, inasmuch as some of the prophets have so instructed you. Have you not read in the Scriptures where the Prophet Jeremiah says: `In those days they shall no more say, the fathers have eaten sour grapes and the children’s teeth are set on edge. Every man shall die for his own iniquity; every man who eats sour grapes, his teeth shall be set on edge. Behold, the days shall come when I will make a new covenant with my people, not according to the covenant which I made with their fathers when I brought them out of the land of Egypt, but according to the new way. I will even write my law in their hearts. I will be their God, and they shall be my people. In that day they shall not say, one man to his neighbor, do you know the Lord? Nay! For they shall all know me personally, from the least to the greatest.’

Впрочем, и эта идея не нова. Многие из духовно мыслящих среди вас знают эту истину, поскольку некоторые пророки наставляли вас в этом. Разве вы не читали в Писаниях у пророка Иеремии, где сказано: „В те дни уже не будут говорить, что отцы ели зеленый виноград, а у детей — оскомина. Каждый умрет только за свой собственный грех; оскомина будет у каждого, кто ест кислый виноград. И вот наступят дни, когда я заключу со своим народом новый завет, — не такой, какой я заключил с их предками, когда я вывел их из земли Египетской, но согласно новому пути. Я запишу свой закон в их сердцах. Я буду их Богом, а они — моим народом. В те дни уже не спросит брат брата, знает ли он Господа. Нет! Ибо все они узнают меня лично, от мала до велика».

[145:2.6] «Have you not read these promises? Do you not believe the Scriptures? Do you not understand that the prophet’s words are fulfilled in what you behold this very day? And did not Jeremiah exhort you to make religion an affair of the heart, to relate yourselves to God as individuals? Did not the prophet tell you that the God of heaven would search your individual hearts? And were you not warned that the natural human heart is deceitful above all things and oftentimes desperately wicked?

Разве вы не читали этих обещаний? Разве вы не верите Писаниям? Разве вы не понимаете, что слова пророка исполняются в том, что вы видите сегодня? И разве Иеремия не призывал вас сделать религию делом сердца, установить личную и индивидуальную связь с Богом? Разве пророк не сказал вам, что Бог небесный прозрит в каждое сердце? И разве вас не предупреждали, что обычное человеческое сердце более всего обманчиво, а порою и крайне испорчено?

[145:2.7] «Have you not read also where Ezekiel taught even your fathers that religion must become a reality in your individual experiences? No more shall you use the proverb which says, `The fathers have eaten sour grapes and the children’s teeth are set on edge.’ `As I live,’ says the Lord God, `behold all souls are mine; as the soul of the father, so also the soul of the son. Only the soul that sins shall die.’ And then Ezekiel foresaw even this day when he spoke in behalf of God, saying: `A new heart also will I give you, and a new spirit will I put within you.’

Разве не читали вы то место, где Иезекииль учил ваших отцов, что религия непременно должна стать реальностью в вашем личном опыте? Вы больше не будете пользоваться пословицей, гласящей: „Отцы ели зеленый виноград, а у детей — оскомина». „Живу я! — говорит Господь Бог. — Смотрите, все души принадлежат мне; как душа отца, так и душа сына. Только та душа, которая грешила, умрет». Именно этот день предвидел Иезекииль, когда сказал от имени Бога: „И дам вам сердце новое, и новый дух вложу в вас».

[145:2.8] «No more should you fear that God will punish a nation for the sin of an individual; neither will the Father in heaven punish one of his believing children for the sins of a nation, albeit the individual member of any family must often suffer the material consequences of family mistakes and group transgressions. Do you not realize that the hope of a better nation — or a better world — is bound up in the progress and enlightenment of the individual?»

Вы не должны больше бояться того, что Бог накажет нацию за грех одного человека; не накажет небесный Отец и одного из своих верующих детей за грехи нации, хотя члены любой семьи зачастую должны сталкиваться с материальными последствиями семейных ошибок и коллективных проступков. Разве вы не осознаете, что надежда на лучшую нацию — или на лучший мир — связана с прогрессом и просвещением индивидуума?»

[145:2.9] Then the Master portrayed that the Father in heaven, after man discerns this spiritual freedom, wills that his children on earth should begin that eternal ascent of the Paradise career which consists in the creature’s conscious response to the divine urge of the indwelling spirit to find the Creator, to know God and to seek to become like him.
Вслед за этим Учитель рассказал о желании небесного Отца, чтобы его земные дети, различающие такую духовную свободу, приступили к вечному восхождению к Раю, которое заключается в осознанном ответе создания на божественное побуждение пребывающего в нем духа: найти Создателя, познать Бога и стремиться стать подобным ему.

[145:2.10] The apostles were greatly helped by this sermon. All of them realized more fully that the gospel of the kingdom is a message directed to the individual, not to the nation.

Эта проповедь оказала апостолам огромную помощь. Каждый из них более полно осознал, что евангелие царства обращено к индивидууму, а не к нации.

[145:2.11] Even though the people of Capernaum were familiar with Jesus’ teaching, they were astonished at his sermon on this Sabbath day. He taught, indeed, as one having authority and not as the scribes.
Несмотря на то, что жители Капернаума были знакомы с учением Иисуса, они были потрясены его проповедью в этот субботний день. Иисус в самом деле учил как власть имеющий, а не как книжник.

[145:2.12] Just as Jesus finished speaking, a young man in the congregation who had been much agitated by his words was seized with a violent epileptic attack and loudly cried out. At the end of the seizure, when recovering consciousness, he spoke in a dreamy state, saying: «What have we to do with you, Jesus of Nazareth? You are the holy one of God; have you come to destroy us?» Jesus bade the people be quiet and, taking the young man by the hand, said, «Come out of it» — and he was immediately awakened.
Как только Иисус закончил говорить, с одним из слушающих — юношей, сильно взволнованным его словами, — случился страшный эпилептический припадок, и он громко закричал. Когда приступ прошел и к нему стало возвращаться сознание, он проговорил в полузабытьи: «Что нам до тебя, Иисус Назарянин? Ты — святой Божий; не погубить ли нас ты явился сюда?» Иисус приказал людям успокоиться и взяв молодого человека за руку, сказал: «Очнись»
— и юноша тут же пришел в себя.

[145:2.13] This young man was not possessed of an unclean spirit or demon; he was a victim of ordinary epilepsy. But he had been taught that his affliction was due to possession by an evil spirit. He believed this teaching and behaved accordingly in all that he thought or said concerning his ailment. The people all believed that such phenomena were directly caused by the presence of unclean spirits. Accordingly they believed that Jesus had cast a demon out of this man. But Jesus did not at that time cure his epilepsy. Not until later on that day, after sundown, was this man really healed. Long after the day of Pentecost the Apostle John, who was the last to write of Jesus’ doings, avoided all reference to these so-called acts of «casting out devils,» and this he did in view of the fact that such cases of demon possession never occurred after Pentecost.

Этот юноша не был одержим нечистым духом или демоном; он страдал обычной эпилепсией. Однако ему внушили, что его недуг — следствие одержимости злым духом. Он верил этим внушениям и это накладывало отпечаток на все, что он думал или говорил о своем заболевании. Все люди верили, что подобные явления — прямое следствие присутствия нечистых духов. Поэтому они считали, что Иисус изгнал из этого человека демона. Однако в данном случае Иисус не излечил его от эпилепсии. Этот человек действительно был исцелен в тот же день, но произошло это позднее, после захода солнца. Спустя много лет после Пятидесятницы апостол Иоанн, последним описавший деяния Иисуса, избегал каких-либо упоминаний так называемых «изгнаний бесов» и поступал так потому, что случаи одержимости полностью прекратились после Пятидесятницы.

[145:2.14] As a result of this commonplace incident the report was rapidly spread through Capernaum that Jesus had cast a demon out of a man and miraculously healed him in the synagogue at the conclusion of his afternoon sermon. The Sabbath was just the time for the rapid and effective spreading of such a startling rumor. This report was also carried to all the smaller settlements around Capernaum, and many of the people believed it.
В результате этого рядового события по всему Капернауму быстро разнеслась весть о том, что Иисус изгнал из человека беса и чудесным образом исцелил его в синагоге по окончании дневной проповеди. Суббота была подходящим временем для молниеносного распространения такого поразительного слуха. Сообщение об этом происшествии разнеслось также по всем небольшим селениям вокруг Капернаума и многие люди поверили ему.

[145:2.15] The cooking and the housework at the large Zebedee home, where Jesus and the twelve made their headquarters, was for the most part done by Simon Peter’s wife and her mother. Peter’s home was near that of Zebedee; and Jesus and his friends stopped there on the way from the synagogue because Peter’s wife’s mother had for several days been sick with chills and fever. Now it chanced that, at about the time Jesus stood over this sick woman, holding her hand, smoothing her brow, and speaking words of comfort and encouragement, the fever left her. Jesus had not yet had time to explain to his apostles that no miracle had been wrought at the synagogue; and with this incident so fresh and vivid in their minds, and recalling the water and the wine at Cana, they seized upon this coincidence as another miracle, and some of them rushed out to spread the news abroad throughout the city.

Приготовлением еды и хозяйством в большом доме Зеведея, ставшем центром деятельности Иисуса и двенадцати апостолов, обычно занимались жена Симона Петра и ее мать. Дом Петра находился рядом с домом Зеведея и Иисус и его друзья остановились здесь, возвращаясь из синагоги, так как мать жены Петра уже в течение нескольких дней страдала малярией. Теперь же случилось так, что примерно в то же время, когда Иисус стоял над больной женщиной, держа ее за руку, гладя ей лоб и говоря слова утешения и ободрения, лихорадка оставила ее. Иисус еще не успел объяснить апостолам, что в синагоге не произошло никакого чуда. Теперь же, находясь под свежим и ярким впечатлением от того случая и вспомнив воду и вино в Кане, они восприняли и это совпадение как очередное чудо, и некоторые из них бросились из дома, чтобы разнести эту новость по всему городу.

[145:2.16] Amatha, Peter’s mother-in-law, was suffering from malarial fever. She was not miraculously healed by Jesus at this time. Not until several hours later, after sundown, was her cure effected in connection with the extraordinary event which occurred in the front yard of the Zebedee home.
Теща Петра, Амафа, страдала малярийной лихорадкой. В этот раз она не была чудесным образом исцелена Иисусом. Только спустя несколько часов, после захода солнца, она излечилась в связи с чрезвычайным событием, произошедшим в палисаднике дома Зеведея.

[145:2.17] And these cases are typical of the manner in which a wonder-seeking generation and a miracle-minded people unfailingly seized upon all such coincidences as the pretext for proclaiming that another miracle had been wrought by Jesus.
Все эти случаи типичны для поведения падкого на волшебства поколения; эти верившие в чудеса люди использовали в качестве предлога каждое стечение обстоятельств, чтобы заявить, что Иисус сотворил очередное чудо.

3. THE HEALING AT SUNDOWN

3. ИСЦЕЛЕНИЕ НА ЗАКАТЕ

[145:3.1] By the time Jesus and his apostles had made ready to partake of their evening meal near the end of this eventful Sabbath day, all Capernaum and its environs were agog over these reputed miracles of healing; and all who were sick or afflicted began preparations to go to Jesus or to have themselves carried there by their friends just as soon as the sun went down. According to Jewish teaching it was not permissible even to go in quest of health during the sacred hours of the Sabbath.

К тому времени, когда Иисус и апостолы приготовились к вечерней трапезе ближе к концу этого насыщенного событиями субботнего дня, весь Капернаум и окрестности пришли в возбуждение из-за этих якобы чудесных исцелений и все больные и страждущие приготовились сразу же после захода солнца либо идти к Иисусу сами, либо к тому, чтобы их отнесли туда друзья. Согласно еврейскому учению, в священные часы субботы человек не имел права отправиться даже на лечение.

[145:3.2] Therefore, as soon as the sun sank beneath the horizon, scores of afflicted men, women, and children began to make their way toward the Zebedee home in Bethsaida. One man started out with his paralyzed daughter just as soon as the sun sank behind his neighbor’s house.

Поэтому, как только солнце село за горизонтом, множество пораженных болезнями мужчин, женщин и детей начали стекаться к дому Зеведея в Вифсаиде. Один человек отправился в путь со своей парализованной дочерью, как только солнце скрылось за домом его соседа.

[145:3.3] The whole day’s events had set the stage for this extraordinary sundown scene. Even the text Jesus had used for his afternoon sermon had intimated that sickness should be banished; and he had spoken with such unprecedented power and authority! His message was so compelling! While he made no appeal to human authority, he did speak directly to the consciences and souls of men. Though he did not resort to logic, legal quibbles, or clever sayings, he did make a powerful, direct, clear, and personal appeal to the hearts of his hearers.
События этого дня подготовили почву для необыкновенной сцены на закате. Даже отрывок, использованный Иисусом в послеобеденной проповеди, указывал на то, что следует избавиться от болезней; и он говорил с такой невиданной силой и властью! Его проповедь была столь убедительной! Не взывая к человеческим авторитетам, он прямо обращался к совести и душам людей. Не прибегая к логике, софизмам законников или хитроумным рассуждениям, он обращался с сильным, прямым, ясным и личным воззванием к сердцам своих слушателей.

[145:3.4] That Sabbath was a great day in the earth life of Jesus, yes, in the life of a universe. To all local universe intents and purposes the little Jewish city of Capernaum was the real capital of Nebadon. The handful of Jews in the Capernaum synagogue were not the only beings to hear that momentous closing statement of Jesus’ sermon: «Hate is the shadow of fear; revenge the mask of cowardice.» Neither could his hearers forget his blessed words, declaring, «Man is the son of God, not a child of the devil.»
Эта суббота стала великим днем в земной жизни Иисуса, да и в жизни вселенной. Для всей локальной вселенной небольшой еврейский городок Капернаум фактически стал настоящей столицей Небадона. Горстка евреев в капернаумской синагоге были не единственными существами, внимавшими заключительным словам проповеди Иисуса: «Ненависть — это тень страха, месть — личина трусости». Не могли слушатели забыть и его благословенных слов: «Человек — сын Бога, а не дитя дьявола».

[145:3.5] Soon after the setting of the sun, as Jesus and the apostles still lingered about the supper table, Peter’s wife heard voices in the front yard and, on going to the door, saw a large company of sick folks assembling, and that the road from Capernaum was crowded by those who were on their way to seek healing at Jesus’ hands. On seeing this sight, she went at once and informed her husband, who told Jesus.

Вскоре после захода солнца, когда Иисус и апостолы все еще сидели за столом, жена Петра услышала голоса из палисадника и подойдя к двери увидела, что перед домом собирается большая толпа больных людей и что дорога из Капернаума запружена теми, кто направляется к ним в надежде на исцеление от рук Иисуса. Увидев это зрелище, она сразу же сообщила об этом своему мужу, а тот — Иисусу.

[145:3.6] When the Master stepped out of the front entrance of Zebedee’s house, his eyes met an array of stricken and afflicted humanity. He gazed upon almost one thousand sick and ailing human beings; at least that was the number of persons gathered together before him. Not all present were afflicted; some had come assisting their loved ones in this effort to secure healing.

Когда Учитель вышел из главного входа дома Зеведея, его взору предстало множество пораженных болезнями и страдающих людей. Он смотрел почти на тысячу больных и немощных; во всяком случае, такое число людей собралось перед ним. Не все присутствующие страдали от болезней; некоторые пришли, помогая своим любимым в их стремлении исцелиться.

[145:3.7] The sight of these afflicted mortals, men, women, and children, suffering in large measure as a result of the mistakes and misdeeds of his own trusted Sons of universe administration, peculiarly touched the human heart of Jesus and challenged the divine mercy of this benevolent Creator Son. But Jesus well knew he could never build an enduring spiritual movement upon the foundation of purely material wonders. It had been his consistent policy to refrain from exhibiting his creator prerogatives. Not since Cana had the supernatural or miraculous attended his teaching; still, this afflicted multitude touched his sympathetic heart and mightily appealed to his understanding affection.

Вид этих страдающих смертных — мужчин, женщин и детей, мучения которых в значительной мере были следствием ошибок и преступлений его собственных доверенных Сынов вселенской администрации, — глубоко тронул человеческое сердце Иисуса и воззвал к божественному милосердию этого великодушного Сына-Создателя. Но Иисус прекрасно понимал, что ему никогда не построить прочного духовного движения на фундаменте одних только материальных чудес. Он последовательно стремился воздерживаться от демонстрации своих прерогатив создателя. Со времени Каны с его учением не было связано ничего сверхъестественного или чудесного; тем не менее, эта толпа страждущих тронула его отзывчивое сердце и мощно воззвала к его сострадательной любви.

[145:3.8] A voice from the front yard exclaimed: «Master, speak the word, restore our health, heal our diseases, and save our souls.» No sooner had these words been uttered than a vast retinue of seraphim, physical controllers, Life Carriers, and midwayers, such as always attended this incarnated Creator of a universe, made themselves ready to act with creative power should their Sovereign give the signal. This was one of those moments in the earth career of Jesus in which divine wisdom and human compassion were so interlocked in the judgment of the Son of Man that he sought refuge in appeal to his Father’s will.

Он услышал, как из палисадника кто-то крикнул: «Учитель, вымолви слово, верни нам здоровье, исцели наши болезни и спаси наши души». Не успели эти слова растаять в воздухе, как огромная свита серафим, физических управляющих, Носителей Жизни и промежуточных созданий, постоянно сопровождавших воплощенного Создателя вселенной, приготовилась использовать созидательную силу в случае получения сигнала от их Владыки. Это был один из тех моментов в земной жизни Иисуса, когда божественная мудрость и человеческое сострадание в суждении Сына Человеческого переплелись настолько, что он обратился за помощью к воле своего Отца.

[145:3.9] When Peter implored the Master to heed their cry for help, Jesus, looking down upon the afflicted throng, answered: «I have come into the world to reveal the Father and establish his kingdom. For this purpose have I lived my life to this hour. If, therefore, it should be the will of Him who sent me and not inconsistent with my dedication to the proclamation of the gospel of the kingdom of heaven, I would desire to see my children made whole — and —» but the further words of Jesus were lost in the tumult.
Когда Петр стал умолять его внять их крику о помощи, Иисус, глядя на толпу страждущих, ответил: «Я пришел в этот мир, чтобы раскрыть Отца и установить его царство. Этой цели была посвящена вся моя прожитая до сих пор жизнь. Поэтому если на то будет воля Пославшего меня и если это не будет противоречить провозглашению мною евангелия небесного царства, я хотел бы видеть своих детей исцеленными и…»
— но дальнейшие слова Иисуса утонули в шуме и криках.

[145:3.10] Jesus had passed the responsibility of this healing decision to the ruling of his Father. Evidently the Father’s will interposed no objection, for the words of the Master had scarcely been uttered when the assembly of celestial personalities serving under the command of Jesus’ Personalized Thought Adjuster was mightily astir. The vast retinue descended into the midst of this motley throng of afflicted mortals, and in a moment of time 683 men, women, and children were made whole, were perfectly healed of all their physical diseases and other material disorders. Such a scene was never witnessed on earth before that day, nor since. And for those of us who were present to behold this creative wave of healing, it was indeed a thrilling spectacle.
Иисус передал Отцу ответственность за принятие решения об исцелении. Очевидно, воля Отца не противоречила этому желанию, ибо не успел Учитель произнести своих слов, как сонм небесных личностей, действующих под предводительством Персонализированного Настройщика Мышления Иисуса, пришел в состояние чрезвычайной активности. Огромная свита опустилась на разноликую толпу страдающих смертных и через мгновение 683 человека — мужчины, женщины и дети — были исцелены и полностью избавлены от всех физических заболеваний и других материальных недугов. Подобное никогда не наблюдалось на земле ни до этого дня, ни после. И для тех из нас, кто был свидетелем такой созидательной волны исцеления, это стало действительно захватывающим зрелищем.

[145:3.11] But of all the beings who were astonished at this sudden and unexpected outbreak of supernatural healing, Jesus was the most surprised. In a moment when his human interests and sympathies were focused upon the scene of suffering and affliction there spread out before him, he neglected to bear in his human mind the admonitory warnings of his Personalized Adjuster regarding the impossibility of limiting the time element of the creator prerogatives of a Creator Son under certain conditions and in certain circumstances. Jesus desired to see these suffering mortals made whole if his Father’s will would not thereby be violated. The Personalized Adjuster of Jesus instantly ruled that such an act of creative energy at that time would not transgress the will of the Paradise Father, and by such a decision — in view of Jesus’ preceding expression of healing desire — the creative act was. What a Creator Son desires and his Father wills
IS. Not in all of Jesus’ subsequent earth life did another such en masse physical healing of mortals take place.
Однако из всех потрясенных мгновенным и неожиданным всплеском сверхъестественного исцеления больше всех был удивлен Иисус. В тот момент, когда его человеческое участие и сострадание были сосредоточены на открывшемся перед ним зрелище страданий и невзгод, он упустил из виду предупреждения своего Персонализированного Настройщика о том, что при определенных условиях и в некоторых обстоятельствах невозможно ограничить элемент времени в сфере присущих Сыну-Создателю прерогатив творца. Иисус желал исцеления этих страдающих смертных, если это не противоречило воле его Отца. Персонализированный Настройщик Иисуса тут же постановил, что в тот момент подобный акт с использованием созидательной энергии не нарушал волю Райского Отца и этим решением — ввиду предшествующего желания Иисуса вылечить людей — созидательный акт стал фактом. То, чего желает Сын-Создатель и что соответствует воле его Отца — ЕСТЬ. И это стало самым массовым физическим исцелением смертных за всю последующую земную жизнь Иисуса.

[145:3.12] As might have been expected, the fame of this sundown healing at Bethsaida in Capernaum spread throughout all Galilee and Judea and to the regions beyond. Once more were the fears of Herod aroused, and he sent watchers to report on the work and teachings of Jesus and to ascertain if he was the former carpenter of Nazareth or John the Baptist risen from the dead.

Как и следовало ожидать, молва об этом исцелении на закате в Вифсаиде близ Капернаума разнеслась по всей Галилее и Иудее, а также за их пределами. В очередной раз у Ирода пробудился страх и он послал наблюдателей, которые должны были сообщить ему о труде и учениях Иисуса и выяснить, кто он — бывший плотник из Назарета или же воскресший из мертвых Иоанн Креститель.

[145:3.13] Chiefly because of this unintended demonstration of physical healing, henceforth, throughout the remainder of his earth career, Jesus became as much a physician as a preacher. True, he continued his teaching, but his personal work consisted mostly in ministering to the sick and the distressed, while his apostles did the work of public preaching and baptizing believers.

В основном благодаря этой непреднамеренной демонстрации физического исцеления, впредь — на протяжении всей его оставшейся земной жизни — Иисус в равной мере был как врачом, так и проповедником. Конечно, он продолжал учить людей, но его непосредственный труд заключался в основном в помощи больным и страждущим, в то время как апостолы выступали с публичными проповедями и крестили верующих.

[145:3.14] But the majority of those who were recipients of supernatural or creative physical healing at this sundown demonstration of divine energy were not permanently spiritually benefited by this extraordinary manifestation of mercy. A small number were truly edified by this physical ministry, but the spiritual kingdom was not advanced in the hearts of men by this amazing eruption of timeless creative healing.

Однако большинство из тех, на ком проявилось действие божественной энергии, продемонстрированной после захода солнца в форме сверхъестественного созидательного исцеления, не извлекли долговременной духовной пользы из этого необычайного проявления милосердия. Лишь немногих такая физическая помощь действительно укрепила в вере, но поразительный всплеск вневременного исцеления не помог сердцам людей проникнуться духовным царством.

[145:3.15] The healing wonders which every now and then attended Jesus’ mission on earth were not a part of his plan of proclaiming the kingdom. They were incidentally inherent in having on earth a divine being of well-nigh unlimited creator prerogatives in association with an unprecedented combination of divine mercy and human sympathy. But such so-called miracles gave Jesus much trouble in that they provided prejudice-raising publicity and afforded much unsought notoriety.
Чудеса исцеления, с которыми то и дело была связана земная миссия Иисуса, не были частью его плана провозглашения царства. Они были побочным следствием присутствия на земле божественного существа, обладающего практически неограниченными прерогативами создателя в сочетании с беспрецедентным соединением божественного милосердия и человеческого сочувствия. Однако эти так называемые чудеса доставляли Иисусу много хлопот, приводя к порождающей предубеждения известности и создавая ненужную шумиху.

4. THE EVENING AFTER

4. ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ

[145:4.1] Throughout the evening following this great outburst of healing, the rejoicing and happy throng overran Zebedee’s home, and the apostles of Jesus were keyed up to the highest pitch of emotional enthusiasm. From a human standpoint, this was probably the greatest day of all the great days of their association with Jesus. At no time before or after did their hopes surge to such heights of confident expectation. Jesus had told them only a few days before, and when they were yet within the borders of Samaria, that the hour had come when the kingdom was to be proclaimed in power,
and now their eyes had seen what they supposed was the fulfillment of that promise. They were thrilled by the vision of what was to come if this amazing manifestation of healing power was just the beginning. Their lingering doubts of Jesus’ divinity were banished. They were literally intoxicated with the ecstasy of their bewildered enchantment.
Весь вечер после этого великого потока исцеления толпа ликующих и счастливых людей заполняла дом Зеведея, а апостолы Иисуса были на вершине эмоционального восторга. С человеческой точки зрения это был наверное величайший из всех великих дней в их отношениях с Иисусом. И никогда — ни до, ни после — их надежды не взлетали до таких высот убежденного упования. Лишь за несколько дней до этого — когда они еще находились в Самарии — Иисус сказал им, что настал час для провозглашения царства со всей мощью
и теперь они видели то, что казалось им исполнением этого обещания. Они трепетали в ожидании предстоящего, если такая поразительная демонстрация целительной силы была лишь началом. Исчезли последние следы сомнений в божественности Иисуса. Ошеломленные и зачарованные они буквально опьянели от восторга.

[145:4.2] But when they sought for Jesus, they could not find him. The Master was much perturbed by what had happened. These men, women, and children who had been healed of diverse diseases lingered late into the evening, hoping for Jesus’ return that they might thank him. The apostles could not understand the Master’s conduct as the hours passed and he remained in seclusion; their joy would have been full and perfect but for his continued absence. When Jesus did return to their midst, the hour was late, and practically all of the beneficiaries of the healing episode had gone to their homes. Jesus refused the congratulations and adoration of the twelve and the others who had lingered to greet him, only saying: «Rejoice not that my Father is powerful to heal the body, but rather that he is mighty to save the soul. Let us go to our rest, for tomorrow we must be about the Father’s business.»
Однако, когда они стали искать Иисуса, то не смогли его найти. Учитель был крайне обеспокоен произошедшим. Исцеленные от разных болезней мужчины, женщины и дети не расходились допоздна в надежде дождаться возвращения Иисуса и поблагодарить его. Апостолы не могли понять поведения Учителя: шло время, а он оставался в уединении; их радость была бы полной и совершенной, если бы не его затянувшееся отсутствие. Когда же Иисус наконец вернулся к ним, то было поздно и практически все исцеленные люди уже разошлись по домам. Иисус отверг поздравления и восторги двенадцати и других людей,задержавшихся здесь для приветствия и только сказал:
«Не радуйтесь тому, что мой Отец может исцелить тело — радуйтесь тому, что он способен спасти душу. Отправимся на покой, ибо завтра нам предстоит заняться делом Отца».

[145:4.3] And again did twelve disappointed, perplexed, and heart-sorrowing men go to their rest; few of them, except the twins, slept much that night. No sooner would the Master do something to cheer the souls and gladden the hearts of his apostles, than he seemed immediately to dash their hopes in pieces and utterly to demolish the foundations of their courage and enthusiasm. As these bewildered fishermen looked into each other’s eyes, there was but one thought: «We cannot understand him. What does all this mean?»
И вновь двенадцать разочарованных, озадаченных и опечаленных мужчин отправились на покой; в ту ночь они, за исключением близнецов, почти не сомкнули глаз. Не успел Учитель ободрить души и порадовать сердца апостолов, как он сразу же разбил их надежды и полностью разрушил основу их мужества и энтузиазма. Когда эти сбитые с толку рыбаки смотрели друг на друга, в их глазах читалась только одна мысль: «Мы не можем понять его. Что все это значит?»

5. EARLY SUNDAY MORNING

5. РАННИМ УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ

[145:5.1] Neither did Jesus sleep much that Saturday night. He realized that the world was filled with physical distress and overrun with material difficulties, and he contemplated the great danger of being compelled to devote so much of his time to the care of the sick and afflicted that his mission of establishing the spiritual kingdom in the hearts of men would be interfered with or at least subordinated to the ministry of things physical. Because of these and similar thoughts which occupied the mortal mind of Jesus during the night, he arose that Sunday morning long before daybreak and went all alone to one of his favorite places for communion with the Father. The theme of Jesus’ prayer on this early morning was for wisdom and judgment that he might not allow his human sympathy, joined with his divine mercy, to make such an appeal to him in the presence of mortal suffering that all of his time would be occupied with physical ministry to the neglect of the spiritual. Though he did not wish altogether to avoid ministering to the sick, he knew that he must also do the more important work of spiritual teaching and religious training.

В ту субботнюю ночь Иисус тоже почти не сомкнул глаз. Он сознавал, что мир наполнен физическими страданиями и материальными трудностями и размышлял об огромной опасности — быть вынужденным посвящать заботе о больных и страждущих столь значительную часть своего времени, что физическая опека оказалась бы препятствием для его миссии по установлению духовного царства в сердцах людей или, по крайней мере, подчинила бы ее себе. Из-за таких и схожих мыслей, одолевавших ночью смертный разум Иисуса, в то воскресное утро он поднялся задолго до рассвета и отправился в одиночестве в одно из своих излюбленных мест для общения с Отцом. В это раннее утро Иисус молился о мудрости и здравом смысле, о том, чтобы не позволять своему человеческому сочувствию, соединенному с божественным милосердием, оказывать на него настолько сильное влияние в присутствии страдающих смертных, что все его время уходило бы на физическую опеку в ущерб опеке духовной. Он не хотел полностью уклоняться от помощи больным, но знал, что должен заниматься более важным делом — духовным обучением и религиозным наставлением.

[145:5.2] Jesus went out in the hills to pray so many times because there were no private rooms suitable for his personal devotions.

Иисус столь часто уходил молиться в горы из-за отсутствия укромного помещения, пригодного для его личных молитв.

[145:5.3] Peter could not sleep that night; so, very early, shortly after Jesus had gone out to pray, he aroused James and John, and the three went to find their Master. After more than an hour’s search they found Jesus and besought him to tell them the reason for his strange conduct. They desired to know why he appeared to be troubled by the mighty outpouring of the spirit of healing when all the people were overjoyed and his apostles so much rejoiced.

Петр не мог заснуть в ту ночь; поэтому очень рано, как только Иисус ушел молиться, он разбудил Иакова и Иоанна и они втроем пошли искать Учителя. Проведя в поисках больше часа, они нашли Иисуса и попросили его объяснить им причину своего странного поведения. Они хотели знать, почему он казался обеспокоенным могучим излиянием духа исцеления, приведшего всех людей в бурный восторг и столь обрадовавшего его апостолов.

[145:5.4] For more than four hours Jesus endeavored to explain to these three apostles what had happened. He taught them about what had transpired and explained the dangers of such manifestations. Jesus confided to them the reason for his coming forth to pray. He sought to make plain to his personal associates the real reasons why the kingdom of the Father could not be built upon wonder-working and physical healing. But they could not comprehend his teaching.

Более четырех часов Иисус старался разъяснить троим апостолам, что же произошло. Он изложил произошедшее и объяснил им всю опасность таких проявлений. Иисус открыл им причину своего ухода для молитвы. Он стремился объяснить своим личным соратникам подлинные причины невозможности построить царство Отца на чудесах и физическом исцелении. Однако они не смогли понять его учения.

[145:5.5] Meanwhile, early Sunday morning, other crowds of afflicted souls and many curiosity seekers began to gather about the house of Zebedee. They clamored to see Jesus. Andrew and the apostles were so perplexed that, while Simon Zelotes talked to the assembly, Andrew, with several of his associates, went to find Jesus. When Andrew had located Jesus in company with the three, he said: «Master, why do you leave us alone with the multitude? Behold, all men seek you; never before have so many sought after your teaching. Even now the house is surrounded by those who have come from near and far because of your mighty works. Will you not return with us to minister to them?»

Тем временем, с раннего утра в воскресенье к дому Зеведея стали стекаться новые толпы страдающих и любопытных, требовавших встречи с Иисусом. Андрей и апостолы оказались в столь затруднительном положении, что пока Симон Зелот говорил с собравшейся толпой, Андрей вместе с несколькими товарищами отправился на поиски Иисуса. Найдя Иисуса в обществе троих апостолов, он сказал: «Учитель, зачем ты оставил нас наедине с народом? Посмотри, все ищут тебя; никогда еще так много людей не стремилось к твоему учению. Вот и сейчас дом окружают люди, пришедшие из ближних и дальних мест, благодаря твоим великим делам. Не вернешься ли ты вместе с нами, чтобы помочь им?»

[145:5.6] When Jesus heard this, he answered: «Andrew, have I not taught you and these others that my mission on earth is the revelation of the Father, and my message the proclamation of the kingdom of heaven? How is it, then, that you would have me turn aside from my work for the gratification of the curious and for the satisfaction of those who seek for signs and wonders? Have we not been among these people all these months, and have they flocked in multitudes to hear the good news of the kingdom? Why have they now come to besiege us? Is it not because of the healing of their physical bodies rather than as a result of the reception of spiritual truth for the salvation of their souls? When men are attracted to us because of extraordinary manifestations, many of them come seeking not for truth and salvation but rather in quest of healing for their physical ailments and to secure deliverance from their material difficulties.
Услышав эти слова, Иисус ответил:
«Андрей, разве я не учил тебя и других, что моя миссия на земле — раскрытие Отца, а мое послание — провозглашение царства небесного? Так почему же ты готов допустить, чтобы меня отвлекали от моего труда ради ублажения любопытных и удовлетворения ищущих знамений и чудес? Мы были среди этих людей все эти месяцы, но разве приходили они толпами, чтобы услышать благую весть царства? Почему же теперь они пришли осаждать нас? Вследствие ли восприятия ими духовной истины для спасения душ или просто потому, что исцелились их физические тела? Многие тянутся к нам из-за необычных явлений не в поиске истины и спасения, а для исцеления от физических болезней и избавления от материальных трудностей.

[145:5.7] «All this time I have been in Capernaum, and both in the synagogue and by the seaside have I proclaimed the good news of the kingdom to all who had ears to hear and hearts to receive the truth. It is not the will of my Father that I should return with you to cater to these curious ones and to become occupied with the ministry of things physical to the exclusion of the spiritual. I have ordained you to preach the gospel and minister to the sick, but I must not become engrossed in healing to the exclusion of my teaching. No, Andrew, I will not return with you. Go and tell the people to believe in that which we have taught them and to rejoice in the liberty of the sons of God, and make ready for our departure for the other cities of Galilee, where the way has already been prepared for the preaching of the good tidings of the kingdom. It was for this purpose that I came forth from the Father. Go, then, and prepare for our immediate departure while I here await your return.»

Все это время я провел в Капернауме; и в синагоге, и у моря я провозглашал благую весть царства всем, кто имел уши, чтобы слышать и сердца, чтобы принять истину. Воля моего Отца — не в том, чтобы я вернулся с вами угождать любопытным и заниматься телесной опекой в ущерб опеке духовной. Я посвятил вас проповедовать евангелие и помогать больным, но я не могу посвятить себя исцелению в ущерб своему учению. Нет, Андрей, я не вернусь с вами. Идите и скажите людям, чтобы они верили в то, чему мы их учили и радовались свободе сынов Бога, а сами собирайтесь в дорогу — мы отправляемся в другие города Галилеи, где уже подготовлен путь для проповеди благой вести царства. Именно для этой цели я пришел от Отца. Ступайте же и будьте готовы сразу же выйти в путь; я буду ждать вашего возвращения здесь».

[145:5.8] When Jesus had spoken, Andrew and his fellow apostles sorrowfully made their way back to Zebedee’s house, dismissed the assembled multitude, and quickly made ready for the journey as Jesus had directed. And so, on the afternoon of Sunday, January 18, A.D. 28, Jesus and the apostles started out upon their first really public and open preaching tour of the cities of Galilee. On this first tour they preached the gospel of the kingdom in many cities, but they did not visit Nazareth.

Когда Иисус закончил говорить, Андрей и его собратья-апостолы понуро побрели назад к дому Зеведея, распустили собравшийся народ и быстро собрались в путь, как и велел Иисус. Так, пополудни в воскресенье, 18 января 28 года н.э., Иисус и апостолы отправились в свое первое странствие с открытыми публичными проповедями по городам Галилеи. Во время этого первого странствия они проповедовали евангелие царства во многих городах, но не посетили Назарет.

[145:5.9] That Sunday afternoon, shortly after Jesus and his apostles had left for Rimmon, his brothers James and Jude came to see him, calling at Zebedee’s house. About noon of that day Jude had sought out his brother James and insisted that they go to Jesus. By the time James consented to go with Jude, Jesus had already departed.

В тот же день — вскоре после того, как Иисус и апостолы вышли в Риммон, — его братья Иаков и Иуда пришли в дом Зеведея, чтобы повидаться с ним. В тот день, около полудня, Иуда разыскал своего брата Иакова и настоял на том, чтобы они отправились к Иисусу. К тому времени, когда Иаков согласился, Иисус уже покинул Капернаум.

[145:5.10] The apostles were loath to leave the great interest which had been aroused at Capernaum. Peter calculated that no less than one thousand believers could have been baptized into the kingdom. Jesus listened to them patiently, but he would not consent to return. Silence prevailed for a season, and then Thomas addressed his fellow apostles, saying: «Let’s go! The Master has spoken. No matter if we cannot fully comprehend the mysteries of the kingdom of heaven, of one thing we are certain: We follow a teacher who seeks no glory for himself.» And reluctantly they went forth to preach the good tidings in the cities of Galilee.
Апостолы очень не хотели уходить от возникшего в Капернауме огромного интереса. По подсчетам Петра, не менее тысячи человек могло бы креститься и вступить в царство. Иисус терпеливо выслушал их, однако отказался вернуться. На время воцарилось молчание, а затем Фома обратился к своим собратьям-апостолам со словами: «Пойдем! Учитель сказал свое слово. Хотя мы и не можем до конца постигнуть тайны небесного царства, в одном мы уверены: мы следуем за учителем, который не ищет славы для себя самого». И с неохотой покинув Капернаум, они отправились в путь возвещать благую весть в городах Галилеи.

 

---

 

146 Первое проповедническое странствие по Галилее

• 
  
• 
  1. ПРОПОВЕДЬ В РИММОНЕ
  
• 
  2. В ИОТАПАТЕ
  
• 
  3. ОСТАНОВКА В РАМЕ
  
• 
  4. ЕВАНГЕЛИЕ В ИРОНЕ
  
• 
  5. СНОВА В КАНЕ
  
• 
  6. НАИН И ВДОВИЙ СЫН
  
• 
  7. В ЕНДОРЕ
  

(First Preaching Tour of Galilee) 

 

[146:0.1] THE first public preaching tour of Galilee began on Sunday, January 18, A.D. 28, and continued for about two months, ending with the return to Capernaum on March 17. On this tour Jesus and the twelve apostles, assisted by the former apostles of John, preached the gospel and baptized believers in Rimmon, Jotapata, Ramah, Zebulun, Iron, Gischala, Chorazin, Madon, Cana, Nain, and Endor. In these cities they tarried and taught, while in many other smaller towns they proclaimed the gospel of the kingdom as they passed through.

ПЕРВОЕ странствие по Галилее с публичными проповедями началось в воскресенье, 18 января 28 года н.э. и продолжалось около двух месяцев, завершившись 17 марта возвращением в Капернаум. Во время этого странствия Иисус и двенадцать апостолов, которым помогали бывшие апостолы Иоанна, проповедовали евангелие и крестили верующих в Риммоне, Иотапате, Раме, Завулоне, Ироне, Гисхале, Хоразине, Мадоне, Кане, Наине и Ендоре. В этих городах они останавливались и учили, в то время как во многих меньших городах они провозглашали евангелие царства, не задерживаясь там.

[146:0.2] This was the first time Jesus permitted his associates to preach without restraint. On this tour he cautioned them on only three occasions; he admonished them to remain away from Nazareth and to be discreet when passing through Capernaum and Tiberias. It was a source of great satisfaction to the apostles at last to feel they were at liberty to preach and teach without restriction, and they threw themselves into the work of preaching the gospel, ministering to the sick, and baptizing believers, with great earnestness and joy.
В это время Иисус впервые разрешил своим сподвижникам проповедовать без ограничений. Во время этого странствия он предостерегал их только в трех случаях, посоветовав держаться подальше от Назарета и быть осмотрительными, проходя через Капернаум и Тивериаду. Сознание того, что они свободны проповедовать и учить без ограничений стало источником огромного удовлетворения для апостолов и они целиком посвятили себя проповеди евангелия, помощи больным и крещению верующих, делая все это с великим усердием и радостью.

1. PREACHING AT RIMMON

1. ПРОПОВЕДЬ В РИММОНЕ

[146:1.1] The small city of Rimmon had once been dedicated to the worship of a Babylonian god of the air, Ramman. Many of the earlier Babylonian and later Zoroastrian teachings were still embraced in the beliefs of the Rimmonites; therefore did Jesus and the twenty-four devote much of their time to the task of making plain the difference between these older beliefs and the new gospel of the kingdom. Peter here preached one of the great sermons of his early career on «Aaron and the Golden Calf.»

Когда-то небольшой городок Риммон поклонялся вавилонскому богу воздуха — Рамману. Многие из ранних вавилонских и последующих зороастрийских учений все еще были частью верований риммонитян; поэтому Иисус и двадцать четыре апостола посвятили много времени разъяснению отличий между этими древними верованиями и новым евангелием царства. Здесь Петр выступил с одной из своих лучших ранних проповедей — «Аарон и Золотой Телец».

[146:1.2] Although many of the citizens of Rimmon became believers in Jesus’ teachings, they made great trouble for their brethren in later years. It is difficult to convert nature worshipers to the full fellowship of the adoration of a spiritual ideal during the short space of a single lifetime.

Многие жители Риммона уверовали в учение Иисуса, однако в последующие годы доставили немало хлопот своим собратьям. За короткий промежуток времени жизни одного поколения трудно превратить почитателей сил природы в подлинных членов братства поклонения духовному идеалу.

[146:1.3] Many of the better of the Babylonian and Persian ideas of light and darkness, good and evil, time and eternity, were later incorporated in the doctrines of so-called Christianity, and their inclusion rendered the Christian teachings more immediately acceptable to the peoples of the Near East. In like manner, the inclusion of many of Plato’s theories of the ideal spirit or invisible patterns of all things visible and material, as later adapted by Philo to the Hebrew theology, made Paul’s Christian teachings more easy of acceptance by the western Greeks.
Многие из лучших идей Вавилона и Персии о свете и мраке, добре и зле, времени и вечности были впоследствии включены в так называемое христианство, что сделало христианские учения более приемлемыми для народов Ближнего Востока. Таким же образом, включение многих теорий Платона об идеальном духе или невидимых эталонах всего видимого и материального, адаптированных позднее Филоном для теологии иудеев, сделало христианские учения Павла более приемлемыми для западных греков.

[146:1.4] It was at Rimmon that Todan first heard the gospel of the kingdom, and he later carried this message into Mesopotamia and far beyond. He was among the first to preach the good news to those who dwelt beyond the Euphrates.
Именно в Риммоне Тодан впервые услышал евангелие царства и впоследствии пронес это послание через Месопотамию и далеко за ее пределы. Он был среди первых проповедников благой вести за Евфратом.

2. AT JOTAPATA

2. В ИОТАПАТЕ

[146:2.1] While the common people of Jotapata heard Jesus and his apostles gladly and many accepted the gospel of the kingdom, it was the discourse of Jesus to the twenty-four on the second evening of their sojourn in this small town that distinguishes the Jotapata mission. Nathaniel was confused in his mind about the Master’s teachings concerning prayer, thanksgiving, and worship, and in response to his question Jesus spoke at great length in further explanation of his teaching. Summarized in modern phraseology, this discourse may be presented as emphasizing the following points:
Простые люди Иотапаты охотно слушали Иисуса и апостолов и многие из них приняли евангелие царства, но посещение Иотапаты было прежде всего отмечено беседой Иисуса с двадцатью четырьмя, состоявшейся во второй вечер их пребывания в этом городке. Нафанаил запутался в учениях Иисуса о молитве, благодарении и поклонении, и в ответ на его вопрос Иисус дал весьма подробное толкование своего учения. Резюмируя его речь современным языком, можно выделить следующие положения:

[146:2.2] 1. The conscious and persistent regard for iniquity in the heart of man gradually destroys the prayer connection of the human soul with the spirit circuits of communication between man and his Maker. Naturally God hears the petition of his child, but when the human heart deliberately and persistently harbors the concepts of iniquity, there gradually ensues the loss of personal communion between the earth child and his heavenly Father.
1. Сознательное и упорное стремление к пороку в сердце человека постепенно разрушает молитвенную связь человеческой души с духовными контурами, соединяющими человека с его Творцом. Конечно, Бог слышит прошение своего дитя, но когда человеческое сердце умышленно и настойчиво вынашивает порочные представления, происходит постепенная утрата личного контакта земного дитя со своим небесным Отцом.

[146:2.3] 2. That prayer which is inconsistent with the known and established laws of God is an abomination to the Paradise Deities. If man will not listen to the Gods as they speak to their creation in the laws of spirit, mind, and matter, the very act of such deliberate and conscious disdain by the creature turns the ears of spirit personalities away from hearing the personal petitions of such lawless and disobedient mortals. Jesus quoted to his apostles from the Prophet Zechariah: «But they refused to hearken and pulled away the shoulder and stopped their ears that they should not hear. Yes, they made their hearts adamant like a stone, lest they should hear my law and the words which I sent by my spirit through the prophets; therefore did the results of their evil thinking come as a great wrath upon their guilty heads. And so it came to pass that they cried for mercy, but there was no ear open to hear.» And then Jesus quoted the proverb of the wise man who said: «He who turns away his ear from hearing the divine law, even his prayer shall be an abomination.»
2. Молитва, несовместимая с известными и установленными законами Бога, отвратительна Райским Божествам. Если человек не желает слушать Богов, говорящих со своим творением в законах духа, разума и материи, то сам акт подобного преднамеренного и сознательного пренебрежения со стороны создания делает духовные личности глухими к личным прошениям таких не подчиняющихся законам и непокорных смертных. Иисус напомнил апостолам слова пророка Захарии: «Но они не желали внимать, отвернулись от меня и заткнули уши, чтобы не слышать. И сердца свои сделали твердокаменными, чтобы не слышать закона и слов, которые я послал через своего духа и возвестил устами пророков; а потому результатом их злоумышления стал великий гнев, обрушенный на их преступные головы. И было так, что они взывали, но ни одно ухо не было открыто для них». После этого Иисус процитировал высказывание мудреца: «Если человек отказывается следовать наставлениям божественного закона, то его молитва — отвратительна».

[146:2.4] 3. By opening the human end of the channel of the God-man communication, mortals make immediately available the ever-flowing stream of divine ministry to the creatures of the worlds. When man hears God’s spirit speak within the human heart, inherent in such an experience is the fact that God simultaneously hears that man’s prayer. Even the forgiveness of sin operates in this same unerring fashion. The Father in heaven has forgiven you even before you have thought to ask him, but such forgiveness is not available in your personal religious experience until such a time as you forgive your fellow men. God’s forgiveness in fact is not conditioned upon your forgiving your fellows, but in experience
it is exactly so conditioned. And this fact of the synchrony of divine and human forgiveness was thus recognized and linked together in the prayer which Jesus taught the apostles.
3. Открывая канал общения человека с Богом со стороны человека, смертные сразу же обретают доступ к непрекращающемуся потоку божественной опеки созданиям миров. Когда человек слышит в своем сердце голос Божьего духа, тогда и Бог одновременно слышит молитву человека. Таким же безошибочным образом совершается и прощение греха. Небесный Отец простил вас прежде, чем вы подумали просить его, однако такое прощение возникает в вашем личном религиозном опыте только тогда, когда вы прощаете своих собратьев. Прощение Бога как факт не зависит от вашего прощения своих собратьев, однако в опыте оно связано именно таким условием. И этот факт синхронности человеческого и божественного прощения нашел отражение и связь в молитве, которой Иисус научил апостолов.

[146:2.5] 4. There is a basic law of justice in the universe which mercy is powerless to circumvent. The unselfish glories of Paradise are not possible of reception by a thoroughly selfish creature of the realms of time and space. Even the infinite love of God cannot force the salvation of eternal survival upon any mortal creature who does not choose to survive. Mercy has great latitude of bestowal, but, after all, there are mandates of justice which even love combined with mercy cannot effectively abrogate. Again Jesus quoted from the Hebrew scriptures: «I have called and you refused to hear; I stretched out my hand, but no man regarded. You have set at naught all my counsel, and you have rejected my reproof, and because of this rebellious attitude it becomes inevitable that you shall call upon me and fail to receive an answer. Having rejected the way of life, you may seek me diligently in your times of suffering, but you will not find me.»
4. Во вселенной действует основополагающий закон правосудия, который не может быть обойден милосердием. Всецело эгоистичному созданию из пространственно-временных миров не доступно чуждое корысти великолепие Рая. Даже бесконечная любовь Бога не может заставить принять вечное продолжение жизни, если смертное создание решает иначе. Посвящение милосердия огромно по своему охвату, но в конечном итоге действует правосудие, которое не может отменить даже соединенная с милосердием любовь. Иисус вновь процитировал из священных писаний евреев: «Я звал, но вы отказались слушать; я протянул вам руку, но вы отказались от помощи. Вы отвергли все мои советы и не приняли моих упреков и ваше мятежное отношение неизбежно приведет к тому, что будете звать меня, но не услышите ответа. Отвергнув путь жизни, усердно будете искать меня в дни ваших страданий, но не найдете».

[146:2.6] 5. They who would receive mercy must show mercy; judge not that you be not judged. With the spirit with which you judge others you also shall be judged. Mercy does not wholly abrogate universe fairness. In the end it will prove true: «Whoso stops his ears to the cry of the poor, he also shall some day cry for help, and no one will hear him.» The sincerity of any prayer is the assurance of its being heard; the spiritual wisdom and universe consistency of any petition is the determiner of the time, manner, and degree of the answer. A wise father does not literally
answer the foolish prayers of his ignorant and inexperienced children, albeit the children may derive much pleasure and real soul satisfaction from the making of such absurd petitions.
5. Желающие милосердия, должны являть милосердие; не судите, да не судимы будете. Каким судом судите, таким будете судимы. Милосердие не отменяет всей справедливости во вселенной. В конечном счете, подтвердится истина: «Кто остается глухим к воплям бедных, тот однажды и сам возопит — и не будет услышан». Искренность любой молитвы — вот залог того, что ее слышат; духовная мудрость и вселенская состоятельность любого прошения определяет время, способ и меру ответа. Мудрый отец не отвечает буквально на глупые молитвы своих невежественных и неопытных детей, хотя дети могут получать большое удовольствие и реальное душевное удовлетворение, обращаясь с такими абсурдными просьбами.

[146:2.7] 6. When you have become wholly dedicated to the doing of the will of the Father in heaven, the answer to all your petitions will be forthcoming because your prayers will be in full accordance with the Father’s will, and the Father’s will is ever manifest throughout his vast universe. What the true son desires and the infinite Father wills IS. Such a prayer cannot remain unanswered, and no other sort of petition can possibly be fully answered.
6. Когда вы полностью посвятите себя исполнению воли небесного Отца, тогда на все ваши прошения будет ответ, ибо ваши молитвы будут полностью соответствовать воле Отца, а воля Отца проявляется всегда, по всей его необъятной вселенной. То, что желает истинный сын и велит бесконечный Отец, ЕСТЬ. Такая молитва не может остаться без ответа, а на любое иное прошение не может быть полного ответа.

[146:2.8] 7. The cry of the righteous is the faith act of the child of God which opens the door of the Father’s storehouse of goodness, truth, and mercy, and these good gifts have long been in waiting for the son’s approach and personal appropriation. Prayer does not change the divine attitude toward man, but it does change man’s attitude toward the changeless Father. The motive
of the prayer gives it right of way to the divine ear, not the social, economic, or outward religious status of the one who prays.
7. Мольба праведника есть вероисповедное действие дитя Бога, открывающее двери кладовых Отца, содержащих добродетель, истину и милосердие и эти благие дары уже давно дожидаются востребования сына и личного использования. Молитва не изменяет божественного отношения к человеку, но изменяет отношение человека к неизменному Отцу. Проникновение к божественному уху обеспечивается именно мотивом молитвы, а не социальным, экономическим или внешним религиозным статусом молящегося.

[146:2.9] 8. Prayer may not be employed to avoid the delays of time or to transcend the handicaps of space. Prayer is not designed as a technique for aggrandizing self or for gaining unfair advantage over one’s fellows. A thoroughly selfish soul cannot pray in the true sense of the word. Said Jesus: «Let your supreme delight be in the character of God, and he shall surely give you the sincere desires of your heart.» «Commit your way to the Lord; trust in him, and he will act.» «For the Lord hears the cry of the needy, and he will regard the prayer of the destitute.»
8. С помощью молитвы невозможно сократить время или преодолеть ограничения пространства. Молитва не может быть методом самовозвеличения или обеспечения несправедливого преимущества перед своими собратьями. Целиком эгоистичная душа не способна молиться в истинном смысле этого слова. Иисус сказал: «Пусть ваше высшее наслаждение будет в характере Бога и он непременно исполнит искреннее желание твоего сердца». «Доверься Господу, верь в него и он совершит». «Ибо Господь слышит мольбу обездоленных и не останется глух к молитве беспомощных».

[146:2.10] 9. «I have come forth from the Father; if, therefore, you are ever in doubt as to what you would ask of the Father, ask in my name, and I will present your petition in accordance with your real needs and desires and in accordance with my Father’s will.» Guard against the great danger of becoming self-centered in your prayers. Avoid praying much for yourself; pray more for the spiritual progress of your brethren. Avoid materialistic praying; pray in the spirit and for the abundance of the gifts of the spirit.
9. «Я пришел от Отца; поэтому если сомневаетесь о чем просить у Отца, то просите во имя мое и я представлю ваше прошение согласно вашим подлинным потребностям и желаниям и в соответствии с волей моего Отца». Берегитесь великой опасности стать эгоистичными в своих молитвах. Не молитесь много о себе; молитесь больше о духовном росте своих собратьев. Избегайте молиться о материальном; молитесь в духе и об изобилии даров духа.

[146:2.11] 10. When you pray for the sick and afflicted, do not expect that your petitions will take the place of loving and intelligent ministry to the necessities of these afflicted ones. Pray for the welfare of your families, friends, and fellows, but especially pray for those who curse you, and make loving petitions for those who persecute you. «But when to pray, I will not say. Only the spirit that dwells within you may move you to the utterance of those petitions which are expressive of your inner relationship with the Father of spirits.»
10. Молясь о больных и страждущих, не ждите, что ваши прошения заменят сердечную и разумную помощь им. Молитесь о благополучии своих семей, друзей и собратьев, но особо молитесь за проклинающих вас и возносите исполненные любви прошения за преследующих вас. «Но я не скажу вам, когда нужно молиться. Только внутренний дух может побудить вас произнести те прошения, которые выражают вашу внутреннюю связь с Отцом духов».

[146:2.12] 11. Many resort to prayer only when in trouble. Such a practice is thoughtless and misleading. True, you do well to pray when harassed, but you should also be mindful to speak as a son to your Father even when all goes well with your soul. Let your real petitions always be in secret. Do not let men hear your personal prayers. Prayers of thanksgiving are appropriate for groups of worshipers, but the prayer of the soul is a personal matter. There is but one form of prayer which is appropriate for all God’s children, and that is: «Nevertheless, your will be done.»
11. Многие обращаются к молитве только в беде. Такая практика безрассудна и обманчива. Да, вы поступаете правильно, молясь в состоянии тревоги, но не нужно забывать говорить как сын с Отцом и в состоянии душевного покоя. Пусть ваши настоящие прошения всегда будут тайными. Не позволяйте людям слышать ваши личные молитвы. Благодарственные молитвы уместны для групп верующих, однако молитва души — дело личное. Есть только одна форма молитвы, которая уместна для всех Божьих детей и она следующая: «Как бы то ни было, да свершится воля твоя».

[146:2.13] 12. All believers in this gospel should pray sincerely for the extension of the kingdom of heaven. Of all the prayers of the Hebrew scriptures he commented most approvingly on the petition of the Psalmist: «Create in me a clean heart, O God, and renew a right spirit within me. Purge me from secret sins and keep back your servant from presumptuous transgression.» Jesus commented at great length on the relation of prayer to careless and offending speech, quoting: «Set a watch, O Lord, before my mouth; keep the door of my lips.» «The human tongue,» said Jesus, «is a member which few men can tame, but the spirit within can transform this unruly member into a kindly voice of tolerance and an inspiring minister of mercy.»
12. Все верующие в это евангелие, должны искренне молиться за расширение царства небесного. Из всех молитв, приведенных в еврейских писаниях, Иисус наиболее одобрительно отозвался о следующем прошении Псалмопевца: «Вложи мне в сердце чистоту, о Боже и сделай правым мой дух. Очисть меня от тайных грехов и удержи от высокомерного беззакония». Иисус подробно остановился на отношении молитвы к небрежной и оскорбительной речи, процитировав: «Стражу поставь, о Господи, перед моими устами, чтобы следила за дверьми моих губ». «Человеческий язык, — сказал Иисус, — это орган, который редко кому удается укротить, однако внутренний дух способен преобразовать этот непокорный орган в добрый глас терпимости и воодушевляющего служителя милосердия».

[146:2.14] 13. Jesus taught that the prayer for divine guidance over the pathway of earthly life was next in importance to the petition for a knowledge of the Father’s will. In reality this means a prayer for divine wisdom. Jesus never taught that human knowledge and special skill could be gained by prayer. But he did teach that prayer is a factor in the enlargement of one’s capacity to receive the presence of the divine spirit. When Jesus taught his associates to pray in the spirit and in truth, he explained that he referred to praying sincerely and in accordance with one’s enlightenment, to praying wholeheartedly and intelligently, earnestly and steadfastly.
13. Иисус учил, что молитва о божественном водительстве по стезям земной жизни — следующая по важности после прошения о знании воли Отца. Фактически это означает молитву о божественной мудрости. Иисус никогда не учил, что молитва может дать человеку знания и специальные умения. Но он учил, что молитва — это один из факторов повышения чувствительности человека к присутствию божественного духа. Когда Иисус учил своих товарищей молиться в духе и истине, то объяснял, что имеет в виду молиться искренне и согласно личной озаренности, молиться от всего сердца, разумно, серьезно и настойчиво.

[146:2.15] 14. Jesus warned his followers against thinking that their prayers would be rendered more efficacious by ornate repetitions, eloquent phraseology, fasting, penance, or sacrifices. But he did exhort his believers to employ prayer as a means of leading up through thanksgiving to true worship. Jesus deplored that so little of the spirit of thanksgiving was to be found in the prayers and worship of his followers. He quoted from the Scriptures on this occasion, saying: «It is a good thing to give thanks to the Lord and to sing praises to the name of the Most High, to acknowledge his loving-kindness every morning and his faithfulness every night, for God has made me glad through his work. In everything I will give thanks according to the will of God.»
14. Иисус предостерегал своих последователей против выводов о том, что витиеватые повторения, изысканные выражения, пост, покаяние или жертва сделают их молитвы более эффективными. Однако он призывал верующих использовать молитву как средство восхождения через благодарение к истинному поклонению. Иисус сожалел о том, что в молитвах и в поклонении его последователей было так мало от духа благодарения. По этому поводу он процитировал из Писаний: «Благо славить Господа и петь хвалу имени Всевышнего, каждое утро быть благодарным за его милосердие и каждый вечер — за его верность, ибо Бог доставляет мне радость своим трудом. Буду благодарить за все согласно воле Бога».

[146:2.16] 15. And then Jesus said: «Be not constantly overanxious about your common needs. Be not apprehensive concerning the problems of your earthly existence, but in all these things by prayer and supplication, with the spirit of sincere thanksgiving, let your needs be spread out before your Father who is in heaven.» Then he quoted from the Scriptures: «I will praise the name of God with a song and will magnify him with thanksgiving. And this will please the Lord better than the sacrifice of an ox or bullock with horns and hoofs.»
15. И затем Иисус сказал: «Не нужно постоянно и чрезмерно беспокоиться о своих обычных потребностях. Не тревожьтесь о проблемах своего земного бытия, но в молитве и прошении, в духе искреннего благодарения открывайте свои нужды перед небесным Отцом». После этого он процитировал из Писаний: «Я буду славить имя Бога в песнях и превозносить его имя в благодарственном молебне. И это обрадует Господа намного больше, чем в жертву принесенный вол или телец с рогами и копытами».

[146:2.17] 16. Jesus taught his followers that, when they had made their prayers to the Father, they should remain for a time in silent receptivity to afford the indwelling spirit the better opportunity to speak to the listening soul. The spirit of the Father speaks best to man when the human mind is in an attitude of true worship. We worship God by the aid of the Father’s indwelling spirit and by the illumination of the human mind through the ministry of truth. Worship, taught Jesus, makes one increasingly like the being who is worshiped. Worship is a transforming experience whereby the finite gradually approaches and ultimately attains the presence of the Infinite.
16. Иисус учил своих последователей, что после вознесения молитвы Отцу им следует на время оставаться в состоянии молчаливой восприимчивости, чтобы предоставить внутреннему духу лучшую возможность для разговора с внимающей ему душой. Дух Отца успешней всего говорит с человеком тогда, когда человеческий разум пребывает в состоянии истинного поклонения. Мы поклоняемся Богу с помощью пребывающего в нас духа Отца и посредством озарения человеческого разума через служение истины. Поклонение, учил Иисус, делает поклоняющегося все более похожим на того, кому поклоняются. Поклонение — это преобразующий опыт, посредством которого конечное постепенно приближается к присутствию Бесконечного и в итоге достигает его.

[146:2.18] And many other truths did Jesus tell his apostles about man’s communion with God, but not many of them could fully encompass his teaching.
Иисус раскрыл своим апостолам также многие другие истины относительно общения человека с Богом, но мало кто из них смог полностью охватить его учение.

3. THE STOP AT RAMAH

3. ОСТАНОВКА В РАМЕ

[146:3.1] At Ramah Jesus had the memorable discussion with the aged Greek philosopher who taught that science and philosophy were sufficient to satisfy the needs of human experience. Jesus listened with patience and sympathy to this Greek teacher, allowing the truth of many things he said but pointing out that, when he was through, he had failed in his discussion of human existence to explain «whence, why, and whither,» and added: «Where you leave off, we begin. Religion is a revelation to man’s soul dealing with spiritual realities which the mind alone could never discover or fully fathom. Intellectual strivings may reveal the facts of life, but the gospel of the kingdom unfolds the truths
of being. You have discussed the material shadows of truth; will you now listen while I tell you about the eternal and spiritual realities which cast these transient time shadows of the material facts of mortal existence?» For more than an hour Jesus taught this Greek the saving truths of the gospel of the kingdom. The old philosopher was susceptible to the Master’s mode of approach, and being sincerely honest of heart, he quickly believed this gospel of salvation.
В Раме у Иисуса состоялась достопамятная беседа с престарелым греческим философом, который учил, что наука и философия достаточны для удовлетворения потребностей, возникающих в человеческом опыте. Иисус терпеливо и благожелательно выслушал этого греческого учителя и во многом согласился с истинностью сказанного им, но когда грек закончил, Иисус указал, что в своем описании человеческого бытия он не смог объяснить «откуда, куда и зачем» и добавил: «Где вы останавливаетесь, там мы начинаем. Религия — это предназначенное для человеческой души откровение, связанное с духовными реальностями, которые никогда не удалось бы открыть или целиком охватить одним только разумом. Интеллектуальные устремления способны открыть факты жизни, однако евангелие царства раскрывает истины бытия. Ты говорил о материальных тенях истины; готов ли ты выслушать мой рассказ о вечных и духовных реальностях, которые и порождают эти преходящие временные тени материальных фактов смертного бытия?»
Более часа Иисус учил этого грека спасительным истинам евангелия царства. Престарелый философ оказался восприимчивым к подходу Учителя и, будучи действительно искренним в сердце, быстро поверил в это евангелие спасения.

[146:3.2] The apostles were a bit disconcerted by the open manner of Jesus’ assent to many of the Greek’s propositions, but Jesus afterward privately said to them: «My children, marvel not that I was tolerant of the Greek’s philosophy. True and genuine inward certainty does not in the least fear outward analysis, nor does truth resent honest criticism. You should never forget that intolerance is the mask covering up the entertainment of secret doubts as to the trueness of one’s belief. No man is at any time disturbed by his neighbor’s attitude when he has perfect confidence in the truth of that which he wholeheartedly believes. Courage is the confidence of thoroughgoing honesty about those things which one professes to believe. Sincere men are unafraid of the critical examination of their true convictions and noble ideals.»
Апостолы были несколько обескуражены открытым согласием Иисуса со многими утверждениями грека, однако позднее, когда они остались одни, Иисус сказал им: «Дети мои, не удивляйтесь моему терпимому отношению к философии грека. Истинная, подлинная внутренняя уверенность ничуть не боится внешнего анализа, а истина не отвергает честной критики. Вам не следует забывать о том, что нетерпимость — это маска, под которой скрываются тайные сомнения в истинности собственных убеждений. Если человек совершенно убежден в истинности того, во что верит всем сердцем, то его никогда не будет беспокоить отношение ближнего. Отважна бескомпромиссно-честная убежденность в том, во что человек открыто верит. Искренние люди не боятся критического рассмотрения своих истинных убеждений и благородных идеалов».

[146:3.3] On the second evening at Ramah, Thomas asked Jesus this question: «Master, how can a new believer in your teaching really know, really be certain, about the truth of this gospel of the kingdom?»

Во второй вечер в Раме Фома задал Иисусу следующий вопрос: «Учитель, как может новый верующий в твое учение действительно знать, быть уверенным в истинности этого евангелия царства?»

[146:3.4] And Jesus said to Thomas: «Your assurance that you have entered into the kingdom family of the Father, and that you will eternally survive with the children of the kingdom, is wholly a matter of personal experience — faith in the word of truth. Spiritual assurance is the equivalent of your personal religious experience in the eternal realities of divine truth and is otherwise equal to your intelligent understanding of truth realities plus your spiritual faith and minus your honest doubts.
Иисус ответил Фоме:
«Ваша уверенность в том, что вы вошли в семью Отца в царстве и в том, что вы обретете вечное посмертие вместе с детьми царства, полностью относится к личному опыту — к вере в слово истины. Духовная убежденность равна вашему личному религиозному опыту в сфере вечных реальностей божественной истины; иначе говоря, она равна вашему здравому пониманию реальностей истины плюс духовная вера и минус ваши честные сомнения.

[146:3.5] «The Son is naturally endowed with the life of the Father. Having been endowed with the living spirit of the Father, you are therefore sons of God. You survive your life in the material world of the flesh because you are identified with the Father’s living spirit, the gift of eternal life. Many, indeed, had this life before I came forth from the Father, and many more have received this spirit because they believed my word; but I declare that, when I return to the Father, he will send his spirit into the hearts of all men.

Сын естественно наделен жизнью Отца. Одаренные живым духом Отца, вы — сыны Бога. После жизни во плоти в материальном мире вы продолжаете жить, ибо соединены с живым духом Отца, даром вечной жизни. Многие в самом деле имели эту жизнь до того, как я пришел от Отца и многие другие получили этот дух, ибо поверили моему слову; но я заявляю: когда я вернусь к Отцу, то он пошлет свой дух в сердца всех людей.

[146:3.6] «While you cannot observe the divine spirit at work in your minds, there is a practical method of discovering the degree to which you have yielded the control of your soul powers to the teaching and guidance of this indwelling spirit of the heavenly Father, and that is the degree of your love for your fellow men. This spirit of the Father partakes of the love of the Father, and as it dominates man, it unfailingly leads in the directions of divine worship and loving regard for one’s fellows. At first you believe that you are sons of God because my teaching has made you more conscious of the inner leadings of our Father’s indwelling presence; but presently the Spirit of Truth shall be poured out upon all flesh, and it will live among men and teach all men, even as I now live among you and speak to you the words of truth. And this Spirit of Truth, speaking for the spiritual endowments of your souls, will help you to know that you are the sons of God. It will unfailingly bear witness with the Father’s indwelling presence, your spirit, then dwelling in all men as it now dwells in some, telling you that you are in reality the sons of God.

Вы не можете наблюдать действие божественного духа в вашем разуме, однако есть практический метод определения меры передачи управления вашими душевными силами наставлению и руководству пребывающего в вас духа небесного Отца и это — сила вашей любви к своим собратьям-людям. Дух Отца несет в себе любовь Отца и по мере усиления его влияния в человеке, он неизменно приводит к божественному поклонению и любвеобильному отношению к вашим собратьям. Сначала вы верите, что являетесь сынами Бога потому, что мое учение помогло вам лучше осознать внутренние побуждения пребывающего в вас духовного присутствия нашего Отца; однако вскоре Дух Истины будет излит на всю плоть и будет жить среди людей и учить всех людей так же, как я живу сейчас среди вас и говорю вам слова истины. И этот Дух Истины, говоря от имени духовных даров ваших душ, поможет вам узнать, что вы — сыны Бога. Он будет безошибочно свидетельствовать о внутреннем духовном присутствии Отца, вашем духе, который к тому времени будет пребывать во всех людях, как сегодня пребывает лишь в некоторых, говоря вам, что вы в самом деле — сыны Бога.

[146:3.7] «Every earth child who follows the leading of this spirit shall eventually know the will of God, and he who surrenders to the will of my Father shall abide forever. The way from the earth life to the eternal estate has not been made plain to you, but there is a way, there always has been, and I have come to make that way new and living. He who enters the kingdom has eternal life already — he shall never perish. But much of this you will the better understand when I shall have returned to the Father and you are able to view your present experiences in retrospect.»

Каждое земное дитя, следуя водительству этого духа, в итоге узнает волю Бога, а тот, кто подчиняется воле моего Отца, будет жить вечно. Путь от земной жизни к вечному бытию не был вам указан, но он есть и всегда был, и я пришел для того, чтобы сделать этот путь новым и живым. Вступающий в царство уже обретает вечную жизнь — он никогда не умрет. Однако многое из этого вы лучше поймете после того, как я вернусь к Отцу, и вы сможете увидеть ваш сегодняшний опыт ретроспективно».

[146:3.8] And all who heard these blessed words were greatly cheered. The Jewish teachings had been confused and uncertain regarding the survival of the righteous, and it was refreshing and inspiring for Jesus’ followers to hear these very definite and positive words of assurance about the eternal survival of all true believers.
И те, кто слышал эти благословенные слова, были премного утешены. Еврейские учения были путаными и неопределенными в том, что касалось спасения праведников и потому совершенно определенные и уверенные слова о вечном спасении всех истинно верующих придали сил сторонникам Иисуса и воодушевили их.

[146:3.9] The apostles continued to preach and baptize believers, while they kept up the practice of visiting from house to house, comforting the downcast and ministering to the sick and afflicted. The apostolic organization was expanded in that each of Jesus’ apostles now had one of John’s as an associate; Abner was the associate of Andrew; and this plan prevailed until they went down to Jerusalem for the next Passover.
Апостолы по-прежнему проповедовали и крестили верующих, продолжая по своему обыкновению ходить по домам, утешая павших духом и помогая больным и страждущим. Апостольская организация была расширена, ибо с каждым из апостолов Иисуса трудился один из апостолов Иоанна; Абнер был напарником Андрея; и такая структура сохранялась до тех пор, пока они не отправились в Иерусалим на очередную Пасху.

[146:3.10] The special instruction given by Jesus during their stay at Zebulun had chiefly to do with further discussions of the mutual obligationsof the kingdom and embraced teaching designed to make clear the differences between personal religious experience and the amities of social religious obligations. This was one of the few times the Master ever discussed the social aspects of religion. Throughout his entire earth life Jesus gave his followers very little instruction regarding the socialization of religion.

Особое наставление Иисуса во время их пребывания в Завулоне касалось, в первую очередь, дальнейшего обсуждения взаимных обязанностей в царстве и включало положения, проясняющие различия между личным религиозным опытом и взаимопониманием внутри религиозных организаций. Это был один из тех редких случаев, когда Учитель обсуждал социальные аспекты религии. На протяжении всей своей земной жизни Иисус не давал своим последователям почти никаких наставлений относительно социализации религии.

[146:3.11] In Zebulun the people were of a mixed race, hardly Jew or gentile, and few of them really believed in Jesus, notwithstanding they had heard of the healing of the sick at Capernaum.
Население Завулона было смешанным; местных жителей вряд ли можно было назвать евреями или язычниками и несмотря на то, что они слышали об исцелении больных в Капернауме, мало кто из этих людей по-настоящему уверовал в Иисуса.

4. THE GOSPEL AT IRON

4. ЕВАНГЕЛИЕ В ИРОНЕ

[146:4.1] At Iron, as in many of even the smaller cities of Galilee and Judea, there was a synagogue, and during the earlier times of Jesus’ ministry it was his custom to speak in these synagogues on the Sabbath day. Sometimes he would speak at the morning service, and Peter or one of the other apostles would preach at the afternoon hour. Jesus and the apostles would also often teach and preach at the week-day evening assemblies at the synagogue. Although the religious leaders at Jerusalem became increasingly antagonistic toward Jesus, they exercised no direct control over the synagogues outside of that city. It was not until later in Jesus’ public ministry that they were able to create such a widespread sentiment against him as to bring about the almost universal closing of the synagogues to his teaching. At this time all the synagogues of Galilee and Judea were open to him.

В Ироне, как и во многих даже небольших городах и селах Галилеи и Иудеи, была синагога, и в начале своего служения Иисус обычно выступал в этих синагогах по субботам. Иногда он говорил на утреннем богослужении, а Петр или один из других апостолов проповедовали пополудни. Кроме того, Иисус и апостолы часто учили и проповедовали на вечерних собраниях в синагогах в будние дни. Хотя религиозные лидеры Иерусалима становились все более враждебными к Иисусу, их непосредственное влияние не распространялось за пределы синагог Иерусалима. Лишь позднее им удалось столь широко настроить народ против Иисуса, что почти все синагоги закрыли свои двери перед его учением. Пока же синагоги Галилеи и Иудеи были для него открыты.

[146:4.2] Iron was the site of extensive mineral mines for those days, and since Jesus had never shared the life of the miner, he spent most of his time, while sojourning at Iron, in the mines. While the apostles visited the homes and preached in the public places, Jesus worked in the mines with these underground laborers. The fame of Jesus as a healer had spread even to this remote village, and many sick and afflicted sought help at his hands, and many were greatly benefited by his healing ministry. But in none of these cases did the Master perform a so-called miracle of healing save in that of the leper.
В Ироне находились крупные по тем временам рудники, а так как Иисус никогда не жил жизнью рудокопа, то пока они находились в Ироне, большую часть своего времени он проводил в рудниках. Пока апостолы посещали дома и проповедовали в общественных местах, Иисус работал в рудниках вместе с подземными тружениками. Слава об Иисусе-целителе достигла даже этого глухого селения, многие больные и страждущие ждали от него помощи и получили огромную пользу от его исцеляющей опеки. Однако ни в одном из этих случаев Учитель не совершил так называемого чуда, кроме излечения прокаженного.

[146:4.3] Late on the afternoon of the third day at Iron, as Jesus was returning from the mines, he chanced to pass through a narrow side street on his way to his lodging place. As he drew near the squalid hovel of a certain leprous man, the afflicted one, having heard of his fame as a healer, made bold to accost him as he passed his door, saying as he knelt before him: «Lord, if only you would, you could make me clean. I have heard the message of your teachers, and I would enter the kingdom if I could be made clean.» And the leper spoke in this way because among the Jews lepers were forbidden even to attend the synagogue or otherwise engage in public worship. This man really believed that he could not be received into the coming kingdom unless he could find a cure for his leprosy. And when Jesus saw him in his affliction and heard his words of clinging faith, his human heart was touched, and the divine mind was moved with compassion. As Jesus looked upon him, the man fell upon his face and worshiped. Then the Master stretched forth his hand and, touching him, said: «I will — be clean.» And immediately he was healed; the leprosy no longer afflicted him.
В конце третьего дня своего пребывания в Ироне Иисус возвращался из рудников по узкой улице к своему жилищу. Когда он оказался рядом с убогой лачугой некоего прокаженного, несчастный, слышавший об Иисусе как целителе, осмелился обратиться к нему, когда тот проходил мимо его двери. Упав перед ним на колени, он произнес: «Господи, если бы ты только захотел, то смог бы меня очистить. Я слышал послание твоих учителей и вошел бы в царство, если бы стал чистым». Говорил он так потому, что у евреев прокаженным запрещалось посещать синагогу и как-либо принимать участие в публичном богослужении. Этот человек в самом деле верил тому, что не может быть принят в грядущее царство, пока не излечится от проказы. Когда Иисус увидел его страдания и услышал слова, в которых звучала твердая вера, его человеческое сердце было тронуто и божественный разум отозвался состраданием. Как только Иисус посмотрел на него, человек в поклонении пал ниц. Тогда Иисус протянул руку и прикоснувшись к нему сказал: «Повелеваю — очистись».
И тот сразу же исцелился; проказа более не причиняла ему страданий.

[146:4.4] When Jesus had lifted the man upon his feet, he charged him: «See that you tell no man about your healing but rather go quietly about your business, showing yourself to the priest and offering those sacrifices commanded by Moses in testimony of your cleansing.» But this man did not do as Jesus had instructed him. Instead, he began to publish abroad throughout the town that Jesus had cured his leprosy, and since he was known to all the village, the people could plainly see that he had been cleansed of his disease. He did not go to the priests as Jesus had admonished him. As a result of his spreading abroad the news that Jesus had healed him, the Master was so thronged by the sick that he was forced to rise early the next day and leave the village. Although Jesus did not again enter the town, he remained two days in the outskirts near the mines, continuing to instruct the believing miners further regarding the gospel of the kingdom.
Подняв человека на ноги, Иисус приказал ему: «Смотри, никому не рассказывай о своем исцелении, но скромно займись своим делом, покажи себя священнику и принеси жертвы, какие повелел Моисей, во свидетельство твоего излечения».
Но этот человек не сделал так, как ему сказал Иисус. Вместо того, он стал рассказывать всем встречным о том, что Иисус излечил его проказу, и так как все в городе знали его, люди могли удостовериться в том, что он очистился от своей болезни. Несмотря на наставления Иисуса, он не пошел к священникам. В результате распространения вести о том, что Иисус исцелил этого человека, Учителя осадили такие толпы больных, что на следующий день ему пришлось встать засветло и покинуть селение. Больше Иисус не входил в город, но в течение двух дней он оставался на окраине рядом с рудниками, продолжая учить уверовавших рудокопов евангелию царства.

[146:4.5] This cleansing of the leper was the first so-called miracle which Jesus had intentionally and deliberately performed up to this time. And this was a case of real leprosy.
Очищение прокаженного до сих пор было первым так называемым чудом, сознательно и преднамеренно совершенным Иисусом. И это был случай настоящей проказы.

[146:4.6] From Iron they went to Gischala, spending two days proclaiming the gospel, and then departed for Chorazin, where they spent almost a week preaching the good news; but they were unable to win many believers for the kingdom in Chorazin. In no place where Jesus had taught had he met with such a general rejection of his message. The sojourn at Chorazin was very depressing to most of the apostles, and Andrew and Abner had much difficulty in upholding the courage of their associates. And so, passing quietly through Capernaum, they went on to the village of Madon, where they fared little better. There prevailed in the minds of most of the apostles the idea that their failure to meet with success in these towns so recently visited was due to Jesus’ insistence that they refrain, in their teaching and preaching, from referring to him as a healer. How they wished he would cleanse another leper or in some other manner so manifest his power as to attract the attention of the people! But the Master was unmoved by their earnest urging.
Из Ирона они отправились в Гишалу, где провели два дня, провозглашая евангелие, после чего вышли в Хоразин, где задержались почти на неделю, проповедуя благую весть; однако в Хоразине им не удалось привлечь в царство сколь-нибудь значительное число верующих. Ни в одном другом месте, где довелось учить Иисусу, он не встречался с таким единодушным неприятием своего послания. Пребывание в Хоразине оказало гнетущее воздействие на большинство апостолов; Андрею и Абнеру с трудом удавалось поддерживать присутствие духа в своих товарищах. Не привлекая к себе внимания, они прошли через Капернаум и продолжили путь в село Мадон, где добились чуть большего успеха. В разуме большинства апостолов преобладала мысль о том, что их неспособность добиться успеха в городах, которые они недавно посетили, объяснялась настойчивым требованием Иисуса не упоминать о нем как о целителе в своих выступлениях и проповедях. Как же им хотелось, чтобы он очистил еще одного прокаженного или каким-либо иным образом обнаружил свое могущество, чтобы привлечь внимание людей! Однако их искренние уговоры не возымели на Учителя никакого воздействия.

5. BACK IN CANA

5. СНОВА В КАНЕ

[146:5.1] The apostolic party was greatly cheered when Jesus announced, «Tomorrow we go to Cana.» They knew they would have a sympathetic hearing at Cana, for Jesus was well known there. They were doing well with their work of bringing people into the kingdom when, on the third day, there arrived in Cana a certain prominent citizen of Capernaum, Titus, who was a partial believer, and whose son was critically ill. He heard that Jesus was at Cana; so he hastened over to see him. The believers at Capernaum thought Jesus could heal any sickness.
Огромная радость охватила апостолов, когда Иисус объявил: «Завтра мы идем в Кану».
Они знали, что в Кане их ждет благожелательный прием, ибо Иисус был хорошо там известен. Они успешно трудились, помогая людям войти в царство, когда на третий день в Кану прибыл видный житель Капернаума по имени Тит, который до некоторой степени верил в царство и сын которого был серьезно болен. Он узнал, что Иисус находится в Кане и поспешил сюда, чтобы увидеть его. Верующие Капернаума думали, что Иисус способен излечить любую болезнь.

[146:5.2] When this nobleman had located Jesus in Cana, he besought him to hurry over to Capernaum and heal his afflicted son. While the apostles stood by in breathless expectancy, Jesus, looking at the father of the sick boy, said: «How long shall I bear with you? The power of God is in your midst, but except you see signs and behold wonders, you refuse to believe.» But the nobleman pleaded with Jesus, saying: «My Lord, I do believe, but come ere my child perishes, for when I left him he was even then at the point of death.» And when Jesus had bowed his head a moment in silent meditation, he suddenly spoke, «Return to your home; your son will live.» Titus believed the word of Jesus and hastened back to Capernaum. And as he was returning, his servants came out to meet him, saying, «Rejoice, for your son is improved — he lives.» Then Titus inquired of them at what hour the boy began to mend, and when the servants answered «yesterday about the seventh hour the fever left him,» the father recalled that it was about that hour when Jesus had said, «Your son will live.» And Titus henceforth believed with a whole heart, and all his family also believed. This son became a mighty minister of the kingdom and later yielded up his life with those who suffered in Rome. Though the entire household of Titus, their friends, and even the apostles regarded this episode as a miracle, it was not. At least this was not a miracle of curing physical disease. It was merely a case of preknowledge concerning the course of natural law, just such knowledge as Jesus frequently resorted to subsequent to his baptism.
Когда этот знатный господин разыскал Иисуса в Кане, то стал упрашивать его побыстрей отправиться в Капернаум для исцеления больного сына. Пока апостолы стояли рядом, затаив дыхание, Иисус, глядя на отца больного мальчика, сказал: «Долго ли мне еще терпеть вас? Могущество Бога среди вас, но вы не уверуете, пока не увидите знамений и чудес». Но аристократ взмолился: «Господи, я подлинно верую, но приди, пока не скончался мой сын, ибо когда я оставил его, он уже был при смерти». На мгновенье Иисус склонил в раздумье голову и внезапно произнес: «Возвращайся домой; твой сын будет жить». Тит поверил слову Иисуса и поспешил назад в Капернаум. По дороге его встретили слуги со словами: «Радуйся — твоему сыну лучше, он жив». Тогда Тит спросил, в котором часу мальчик стал выздоравливать и когда слуги ответили: «Вчера в седьмом часу горячка оставила его», то он вспомнил, что примерно в это же время Иисус сказал: «Твой сын будет жить».
С тех пор Тит уверовал всем сердцем, как и вся его семья. Этот сын стал выдающимся служителем царства и позднее отдал свою жизнь вместе с теми, кто принял страдания в Риме. Все домашние Тита, его друзья и даже апостолы считали этот эпизод чудом, но он таковым не был. По крайней мере, это не было чудом исцеления физической болезни. Это был лишь случай использования априорного знания естественного закона развития событий, к чему Иисус часто прибегал после своего крещения.

[146:5.3] Again was Jesus compelled to hasten away from Cana because of the undue attention attracted by the second episode of this sort to attend his ministry in this village. The townspeople remembered the water and the wine, and now that he was supposed to have healed the nobleman’s son at so great a distance, they came to him, not only bringing the sick and afflicted but also sending messengers requesting that he heal sufferers at a distance. And when Jesus saw that the whole countryside was aroused, he said, «Let us go to Nain.»
И вновь Иисусу пришлось поспешить прочь из Каны из-за нездорового внимания, привлеченного вторым случаем подобного рода за время его служения в этом селении. Горожане помнили о воде и вине; теперь же, когда он якобы излечил сына аристократа на большом расстоянии, они не только стали приходить к нему, приводя больных и страждущих, но и слали гонцов с просьбой исцелить страдальцев на расстоянии. Когда Иисус увидел, что вся округа пришла в движение, то сказал: «Отправимся в Наин».

6. NAIN AND THE WIDOW’S SON

6. НАИН И ВДОВИЙ СЫН

[146:6.1] These people believed in signs; they were a wonder-seeking generation. By this time the people of central and southern Galilee had become miracle minded regarding Jesus and his personal ministry. Scores, hundreds, of honest persons suffering from purely nervous disorders and afflicted with emotional disturbances came into Jesus’ presence and then returned home to their friends announcing that Jesus had healed them. And such cases of mental healing these ignorant and simple-minded people regarded as physical healing, miraculous cures.
Эти люди верили в знамения; они принадлежали к поколению жаждущих чуда. К тому времени в центральной и южной Галилее имя Иисуса и его личное служение отождествлялись с чудесами. Десятки, сотни честных людей, страдавших от сугубо нервных и эмоциональных расстройств, приходили к Иисусу и затем возвращались домой к своим друзьям, объявляя, что Иисус исцелил их. Невежественные и простодушные люди принимали такие случаи ментального исцеления за исцеление физическое, чудесное выздоровление.

[146:6.2] When Jesus sought to leave Cana and go to Nain, a great multitude of believers and many curious people followed after him. They were bent on beholding miracles and wonders, and they were not to be disappointed. As Jesus and his apostles drew near the gate of the city, they met a funeral procession on its way to the near-by cemetery, carrying the only son of a widowed mother of Nain. This woman was much respected, and half of the village followed the bearers of the bier of this supposedly dead boy. When the funeral procession had come up to Jesus and his followers, the widow and her friends recognized the Master and besought him to bring the son back to life. Their miracle expectancy was aroused to such a high pitch they thought Jesus could cure any human disease, and why could not such a healer even raise the dead? Jesus, while being thus importuned, stepped forward and, raising the covering of the bier, examined the boy. Discovering that the young man was not really dead, he perceived the tragedy which his presence could avert; so, turning to the mother, he said: «Weep not. Your son is not dead; he sleeps. He will be restored to you.» And then, taking the young man by the hand, he said, «Awake and arise.» And the youth who was supposed to be dead presently sat up and began to speak, and Jesus sent them back to their homes.
Когда Иисус попытался покинуть Кану и отправиться в Наин, за ним последовали огромные толпы верующих и множество любопытных. Им непременно нужны были чудеса и волшебства и они не разочаровались. Когда Иисус и апостолы подходили к городским воротам, им повстречалась похоронная процессия, направлявшаяся на соседнее кладбище с единственным сыном вдовы из Наина. Это была уважаемая в деревне женщина и половина односельчан следовала за похоронными дрогами, на которых лежал считавшийся мертвым мальчик. Когда похоронная процессия поравнялась с Иисусом и его спутниками, вдова и ее друзья узнали Учителя и стали умолять его вернуть мальчика к жизни. Упование на чудо достигло такой степени, что они считали Иисуса способным излечить любое человеческое заболевание — так почему же такой целитель не мог бы воскресить мертвого? Одолеваемый настойчивыми просьбами, Иисус подошел к дрогам и приподняв покров, осмотрел мальчика. Обнаружив, что в действительности юноша не умер, он понял какую трагедию может предотвратить его присутствие; поэтому, повернувшись к матери, он сказал: «Не плачь. Твой сын не умер; он спит. Он вернется к тебе». После этого, взяв юношу за руку, он сказал: «Проснись и встань».
И юноша, который считался мертвым, вскоре сел и начал говорить, и Иисус отправил их обратно по домам.

[146:6.3] Jesus endeavored to calm the multitude and vainly tried to explain that the lad was not really dead, that he had not brought him back from the grave, but it was useless. The multitude which followed him, and the whole village of Nain, were aroused to the highest pitch of emotional frenzy. Fear seized many, panic others, while still others fell to praying and wailing over their sins. And it was not until long after nightfall that the clamoring multitude could be dispersed. And, of course, notwithstanding Jesus’ statement that the boy was not dead, everyone insisted that a miracle had been wrought, even the dead raised. Although Jesus told them the boy was merely in a deep sleep, they explained that that was the manner of his speaking and called attention to the fact that he always in great modesty tried to hide his miracles.

Иисус старался успокоить толпу, тщетно пытаясь объяснить, что мальчик на самом деле не умер, что он не возвращал его из могилы, — но все было бесполезно. Следовавшая за ним толпа и вся деревня Наин пришли в состояние полного неистовства. Многих охватил страх, других — паника, в то время как третьи принялись молиться, сетуя на свои грехи. Лишь далеко за полночь удалось рассеять шумную толпу. И, конечно, несмотря на утверждение Иисуса о том, что мальчик был жив, никто не сомневался в свершившемся чуде, воскрешении из мертвых. Хотя Иисус и говорил им, что мальчик просто глубоко спал, они сочли это за образное выражение, ибо помнили, что он всегда отличался великой скромностью и пытался скрыть свои чудеса.

[146:6.4] So the word went abroad throughout Galilee and into Judea that Jesus had raised the widow’s son from the dead, and many who heard this report believed it. Never was Jesus able to make even all his apostles fully understand that the widow’s son was not really dead when he bade him awake and arise. But he did impress them sufficiently to keep it out of all subsequent records except that of Luke, who recorded it as the episode had been related to him. And again was Jesus so besieged as a physician that he departed early the next day for Endor.
Так слух о том, что Иисус воскресил сына вдовы разнесся по всей Галилее и достиг Иудеи, и многие из слышавших поверили ему. Иисусу так и не удалось убедить даже апостолов в том, что вдовий сын в реальности не был мертв в тот момент, когда он приказал ему проснуться и встать. Однако его разъяснения оказались достаточными для того, чтобы в дальнейшем этот эпизод никем не упоминался, за исключением Луки, который описал его с чужих слов. И вновь такое количество людей стало осаждать Иисуса как врача, что на следующий день ранним утром он вышел в Ендор.

7. AT ENDOR

7. В ЕНДОРЕ

[146:7.1] At Endor Jesus escaped for a few days from the clamoring multitudes in quest of physical healing. During their sojourn at this place the Master recounted for the instruction of the apostles the story of King Saul and the witch of Endor. Jesus plainly told his apostles that the stray and rebellious midwayers who had oftentimes impersonated the supposed spirits of the dead would soon be brought under control so that they could no more do these strange things. He told his followers that, after he returned to the Father, and after they had poured out their spirit upon all flesh, no more could such semispirit beings — so-called unclean spirits — possess the feeble- and evil-minded among mortals.

В Ендоре Иисус на несколько дней избавился от шумных толп, требовавших физического исцеления. Во время их пребывания в этом месте Учитель, в наставление апостолам, рассказал историю царя Саула и ворожеи из Ендора. Иисус недвусмысленно объяснил своим апостолам, что заблудшие и мятежные промежуточные создания, нередко выдававшие себя за духов умерших людей, вскоре будут обузданы и не смогут более вытворять такие странные вещи. Он сказал своим спутникам, что после своего возращения к Отцу они изольют дух на всю плоть и такие полудуховные существа — так называемые нечистые духи — уже не смогут овладевать слабоумными и злонамеренными смертными.

[146:7.2] Jesus further explained to his apostles that the spirits of departed human beings do not come back to the world of their origin to communicate with their living fellows. Only after the passing of a dispensational age would it be possible for the advancing spirit of mortal man to return to earth and then only in exceptional cases and as a part of the spiritual administration of the planet.

Иисус также объяснил своим апостолам, что духи усопших людей не возвращаются в мир своего происхождения для общения со своими живущими собратьями. Лишь после окончания судного периода прогрессирующий дух смертного человека может вернуться на землю и то лишь в исключительных случаях и в составе духовного руководства планеты.

[146:7.3] When they had rested two days, Jesus said to his apostles: «On the morrow let us return to Capernaum to tarry and teach while the countryside quiets down. At home they will have by this time partly recovered from this sort of excitement.»
После двухдневного отдыха Иисус сказал своим апостолам: «Завтра мы возвращаемся в Капернаум и пробудем там, пока округа не успокоится. Дома они к тому времени успеют отойти от подобного возбуждения».

 

---

 

147 Краткое посещение Иерусалима

• 
  
• 
  1. СЛУГА ЦЕНТУРИОНА
  
• 
  2. СТРАНСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ
  
• 
  3. У КУПАЛЬНИ ВИФЕЗДА
  
• 
  4. ПРАВИЛО ЖИЗНИ
  
• 
  5. В ГОСТЯХ У ФАРИСЕЯ СИМОНА
  
• 
  6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ
  
• 
  7. СНОВА В КАПЕРНАУМЕ
  
• 
  8. ПРАЗДНИК ДУХОВНОЙ ДОБРОДЕТЕЛИ
  

(The Interlude Visit to Jerusalem)

 

[147:0.1] JESUS and the apostles arrived in Capernaum on Wednesday, March 17, and spent two weeks at the Bethsaida headquarters before they departed for Jerusalem. These two weeks the apostles taught the people by the seaside while Jesus spent much time alone in the hills about his Father’s business. During this period Jesus, accompanied by James and John Zebedee, made two secret trips to Tiberias, where they met with the believers and instructed them in the gospel of the kingdom.

ИИСУС и апостолы прибыли в Капернаум в среду 17 марта и перед отправлением в Иерусалим провели две недели в Вифсаиде в доме, где обычно останавливались. В течение этих двух недель апостолы учили людей на берегу моря, Иисус же подолгу уединялся в горах, занимаясь делом своего Отца. За это время Иисус в сопровождении Иакова и Иоанна Зеведеевых дважды тайно побывал в Тивериаде, где они встречались с верующими и разъясняли им евангелие царства.

[147:0.2] Many of the household of Herod believed in Jesus and attended these meetings. It was the influence of these believers among Herod’s official family that had helped to lessen that ruler’s enmity toward Jesus. These believers at Tiberias had fully explained to Herod that the «kingdom» which Jesus proclaimed was spiritual in nature and not a political venture. Herod rather believed these members of his own household and therefore did not permit himself to become unduly alarmed by the spreading abroad of the reports concerning Jesus’ teaching and healing. He had no objections to Jesus’ work as a healer or religious teacher. Notwithstanding the favorable attitude of many of Herod’s advisers, and even of Herod himself, there existed a group of his subordinates who were so influenced by the religious leaders at Jerusalem that they remained bitter and threatening enemies of Jesus and the apostles and, later on, did much to hamper their public activities. The greatest danger to Jesus lay in the Jerusalem religious leaders and not in Herod. And it was for this very reason that Jesus and the apostles spent so much time and did most of their public preaching in Galilee rather than at Jerusalem and in Judea.
Многие из домочадцев Ирода верили в Иисуса и посещали эти встречи. Именно влияние верующих среди официальной семьи Ирода помогло смягчить враждебное отношение правителя к Иисусу. Тивериадские верующие исчерпывающе объяснили Ироду, что провозглашаемое Иисусом «царство» — духовное, а не политическое начинание. Ирод был склонен верить членам своей собственной семьи и потому не слишком беспокоился из-за распространявшихся сообщений об учении и целительстве Иисуса. Он не возражал против деятельности Иисуса в качестве целителя или религиозного учителя. Однако, несмотря на благоприятное отношение многих советников Ирода и самого правителя, среди его подчиненных была группа людей, находившихся под столь сильным влиянием религиозных вождей Иерусалима, что они оставались жестокими и грозными врагами Иисуса и апостолов и впоследствии сделали многое для того, чтобы помешать их публичной деятельности. Величайшая опасность для Иисуса исходила не от Ирода, а от религиозных лидеров Иерусалима. Именно по этой причине Иисус и апостолы проводили так много времени и выступали с публичными проповедями в основном в Галилее, а не в Иерусалиме и в Иудее.

1. THE CENTURION’S SERVANT

1. СЛУГА ЦЕНТУРИОНА

[147:1.1] On the day before they made ready to go to Jerusalem for the feast of the Passover, Mangus, a centurion, or captain, of the Roman guard stationed at Capernaum, came to the rulers of the synagogue, saying: «My faithful orderly is sick and at the point of death. Would you, therefore, go to Jesus in my behalf and beseech him to heal my servant?» The Roman captain did this because he thought the Jewish leaders would have more influence with Jesus. So the elders went to see Jesus and their spokesman said: «Teacher, we earnestly request you to go over to Capernaum and save the favorite servant of the Roman centurion, who is worthy of your notice because he loves our nation and even built us the very synagogue wherein you have so many times spoken.»

За день до того, как они приготовились идти в Иерусалим на празднование Пасхи, некто Мангус — центурион, или капитан римского гарнизона, стоявшего в Капернауме, — пришел к управляющим синагоги и сказал: «Мой верный ординарец болен и находится при смерти. Не смогли бы вы пойти к Иисусу и от моего имени попросить его исцелить моего слугу?» Римский капитан поступил так, полагая, что еврейские вожди имели более сильное влияние на Иисуса. Старейшины пришли к Иисусу и их представитель сказал: «Учитель, мы настоятельно просим тебя пойти в Капернаум и спасти любимого слугу римского центуриона, который достоин твоего внимания, ибо он любит наш народ и даже построил нам ту самую синагогу, в которой ты так часто выступаешь».

[147:1.2] And when Jesus had heard them, he said, «I will go with you.» And as he went with them over to the centurion’s house, and before they had entered his yard, the Roman soldier sent his friends out to greet Jesus, instructing them to say: «Lord, trouble not yourself to enter my house, for I am not worthy that you should come under my roof. Neither did I think myself worthy to come to you; wherefore I sent the elders of your own people. But I know that you can speak the word where you stand and my servant will be healed. For I am myself under the orders of others, and I have soldiers under me, and I say to this one go, and he goes; to another come, and he comes, and to my servants do this or do that, and they do it.»
Выслушав их, Иисус сказал: «Я пойду с вами».
Они направились к дому центуриона и уже подходили к его двору, когда навстречу им вышли друзья римского воина, которым он поручил встретить Иисуса и сказать ему: «Не утруждай себя, Господи, входить в мой дом, ибо я недостоин, чтобы ты вошел под мой кров. Я и сам не счел себя достойным прийти к тебе; поэтому я послал старейшин из твоего народа. Но я знаю, что ты можешь сказать слово там, где стоишь, и мой слуга исцелится. Ибо я сам подчиняюсь приказам и у меня есть в подчинении воины и когда говорю одному: „ступай», он уходит; другому говорю: „иди сюда» и он приходит, говорю слугам: „сделайте это или то» и они делают».

[147:1.3] And when Jesus heard these words, he turned and said to his apostles and those who were with them: «I marvel at the belief of the gentile. Verily, verily, I say to you, I have not found so great faith, no, not in Israel.» Jesus, turning from the house, said, «Let us go hence.» And the friends of the centurion went into the house and told Mangus what Jesus had said. And from that hour the servant began to mend and was eventually restored to his normal health and usefulness.
Услышав эти слова, Иисус повернулся и сказал апостолам и остальным сопровождавшим его: «Я изумлен верой этого язычника. Истинно, истинно говорю вам: не встречал я такой веры даже в Израиле». Повернувшись, Иисус сказал: «Пойдемте отсюда».
А друзья центуриона вошли в дом и передали Мангусу слова Иисуса. И с того часа слуга начал поправляться и в конце концов полностью выздоровел и снова смог работать.

[147:1.4] But we never knew just what happened on this occasion. This is simply the record, and as to whether or not invisible beings ministered healing to the centurion’s servant, was not revealed to those who accompanied Jesus. We only know of the fact of the servant’s complete recovery.
Однако мы так и не узнали, что именно произошло в данном случае. Мы располагаем лишь описанием этого события. Сопровождавшим Иисуса не было раскрыто, помогли ли невидимые существа слуге центуриона или нет. Нам же известен только факт полного выздоровления слуги.

2. THE JOURNEY TO JERUSALEM

2. СТРАНСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ

[147:2.1] Early on the morning of Tuesday, March 30, Jesus and the apostolic party started on their journey to Jerusalem for the Passover, going by the route of the Jordan valley. They arrived on the afternoon of Friday, April 2, and established their headquarters, as usual, at Bethany. Passing through Jericho, they paused to rest while Judas made a deposit of some of their common funds in the bank of a friend of his family. This was the first time Judas had carried a surplus of money, and this deposit was left undisturbed until they passed through Jericho again when on that last and eventful journey to Jerusalem just before the trial and death of Jesus.

Ранним утром во вторник, 30 марта Иисус и группа апостолов отправились через Иорданскую долину в Иерусалим на празднование Пасхи. Они достигли цели пополудни в пятницу, 2 апреля и как обычно остановились в Вифании. Проходя через Иерихон, они остановились передохнуть, пока Иуда делал вклад части их общих средств в банк друга его семьи. У Иуды впервые образовался излишек денег и этот вклад оставался нетронутым до тех пор, пока они снова не оказались в Иерихоне во время последнего и богатого событиями странствия в Иерусалим незадолго до суда и смерти Иисуса.

[147:2.2] The party had an uneventful trip to Jerusalem, but they had hardly got themselves settled at Bethany when from near and far those seeking healing for their bodies, comfort for troubled minds, and salvation for their souls, began to congregate, so much so that Jesus had little time for rest. Therefore they pitched tents at Gethsemane, and the Master would go back and forth from Bethany to Gethsemane to avoid the crowds which so constantly thronged him. The apostolic party spent almost three weeks at Jerusalem, but Jesus enjoined them to do no public preaching, only private teaching and personal work.

Спутники добрались до Иерусалима без приключений, но не успели они устроиться в Вифании, как из ближних и дальних мест стали стекаться люди в надежде излечить свою плоть, утешить свой беспокойный разум и спасти свои души. Их было столько, что у Иисуса почти не оставалось времени для отдыха. Поэтому они поставили свои палатки в Гефсимании и Учитель переходил из Вифании в Гефсиманию и назад, пытаясь избежать постоянно осаждавших его толп. Апостолы провели в Иерусалиме около трех недель, однако Иисус велел им не выступать с публичными проповедями и ограничиться частным обучением и личным трудом.

[147:2.3] At Bethany they quietly celebrated the Passover. And this was the first time that Jesus and all of the twelve partook of the bloodless Passover feast. The apostles of John did not eat the Passover with Jesus and his apostles; they celebrated the feast with Abner and many of the early believers in John’s preaching. This was the second Passover Jesus had observed with his apostles in Jerusalem.

В Вифании они спокойно отпраздновали Пасху. И это был первый случай, когда Иисус и все двенадцать апостолов разделили бескровную пасхальную трапезу. Апостолы Иоанна не участвовали в пасхальной трапезе вместе с Иисусом и его апостолами; они праздновали Пасху вместе с Абнером и многими из первых последователей Иоанна. Это была вторая Пасха, которую Иисус встретил вместе со своими апостолами в Иерусалиме.

[147:2.4] When Jesus and the twelve departed for Capernaum, the apostles of John did not return with them. Under the direction of Abner they remained in Jerusalem and the surrounding country, quietly laboring for the extension of the kingdom, while Jesus and the twelve returned to work in Galilee. Never again were the twenty-four all together until a short time before the commissioning and sending forth of the seventy evangelists. But the two groups were co-operative, and notwithstanding their differences of opinion, the best of feelings prevailed.
Когда Иисус и двенадцать апостолов отправились в Капернаум, апостолы Иоанна не вернулись вместе с ними. Они остались в Иерусалиме и его окрестностях и, не привлекая к себе внимания, трудились над распространением царства под руководством Абнера, в то время как Иисус и его апостолы вернулись в Галилею. Лишь однажды все двадцать четыре апостола снова оказались вместе, собравшись на короткое время перед назначением и отправкой семидесяти евангелистов. Однако две эти группы сотрудничали друг с другом и несмотря на расхождения во мнениях, поддерживали между собой самые теплые отношения.

3. AT THE POOL OF BETHESDA

3. У КУПАЛЬНИ ВИФЕЗДА

[147:3.1] The afternoon of the second Sabbath in Jerusalem, as the Master and the apostles were about to participate in the temple services, John said to Jesus, «Come with me, I would show you something.» John conducted Jesus out through one of the Jerusalem gates to a pool of water called Bethesda. Surrounding this pool was a structure of five porches under which a large group of sufferers lingered in quest of healing. This was a hot spring whose reddish-tinged water would bubble up at irregular intervals because of gas accumulations in the rock caverns underneath the pool. This periodic disturbance of the warm waters was believed by many to be due to supernatural influences, and it was a popular belief that the first person who entered the water after such a disturbance would be healed of whatever infirmity he had.

Пополудни во вторую субботу пребывания в Иерусалиме, когда Учитель и апостолы собирались принять участие в храмовых богослужениях, Иоанн сказал Иисусу: «Пойдем со мной, я покажу тебе кое-что». Через одни из городских ворот Иоанн вывел Иисуса к купальне, называвшейся Вифезда. Эту купальню окружали пять крытых галерей, где собиралось большое число страждущих в надежде исцелиться. Здесь находился горячий источник, чья красноватая вода начинала пузыриться через нерегулярные промежутки времени из-за скоплений газа в скальных кавернах под купальней. Многие верили в то, что периодическое бурление горячей воды объяснялось сверхъестественными силами и что первый человек, вошедший в воду после такого бурления, излечится от любого недуга.

[147:3.2] The apostles were somewhat restless under the restrictions imposed by Jesus, and John, the youngest of the twelve, was especially restive under this restraint. He had brought Jesus to the pool thinking that the sight of the assembled sufferers would make such an appeal to the Master’s compassion that he would be moved to perform a miracle of healing, and thereby would all Jerusalem be astounded and presently be won to believe in the gospel of the kingdom. Said John to Jesus: «Master, see all of these suffering ones; is there nothing we can do for them?» And Jesus replied: «John, why would you tempt me to turn aside from the way I have chosen? Why do you go on desiring to substitute the working of wonders and the healing of the sick for the proclamation of the gospel of eternal truth? My son, I may not do that which you desire, but gather together these sick and afflicted that I may speak words of good cheer and eternal comfort to them.»
Из-за наложенных Иисусом ограничений апостолы ощущали некоторое нетерпение. Особенно томился Иоанн, самый младший из двенадцати. Он привел Иисуса к купальне в надежде на то, что собравшиеся здесь несчастные пробудят в Учителе сочувствие и, тронутый этим, он совершит чудо исцеления, в результате чего весь Иерусалим придет в изумление и сразу же уверует в евангелие царства. Иоанн сказал Иисусу: «Учитель, посмотри на всех этих страждущих; неужели мы ничем не можем им помочь?» Иисус же ответил:
«Иоанн, зачем искушаешь меня свернуть с избранного мною пути? Почему по-прежнему желаешь заменить возвещение евангелия вечной истины совершением чудес и исцелением больных? Сын мой, я не могу сделать то, чего ты желаешь, однако собери этих больных и страждущих, чтобы я мог обратиться к ним со словами ободрения и вечного утешения».

[147:3.3] In speaking to those assembled, Jesus said: «Many of you are here, sick and afflicted, because of your many years of wrong living. Some suffer from the accidents of time, others as a result of the mistakes of their forebears, while some of you struggle under the handicaps of the imperfect conditions of your temporal existence. But my Father works, and I would work, to improve your earthly state but more especially to insure your eternal estate. None of us can do much to change the difficulties of life unless we discover the Father in heaven so wills. After all, we are all beholden to do the will of the Eternal. If you could all be healed of your physical afflictions, you would indeed marvel, but it is even greater that you should be cleansed of all spiritual disease and find yourselves healed of all moral infirmities. You are all God’s children; you are the sons of the heavenly Father. The bonds of time may seem to afflict you, but the God of eternity loves you. And when the time of judgment shall come, fear not, you shall all find, not only justice, but an abundance of mercy. Verily, verily, I say to you: He who hears the gospel of the kingdom and believes in this teaching of sonship with God, has eternal life; already are such believers passing from judgment and death to light and life. And the hour is coming in which even those who are in the tombs shall hear the voice of the resurrection.»
Обращаясь к собравшимся, Иисус сказал:
«Многие ваши болезни и недуги — следствие долгих лет неправильной жизни. Некоторые страдают от несчастных случаев, другие — от ошибок, допущенных предками, в то время как третьи томятся под гнетом несовершенных условий вашего бренного бытия. Однако мой Отец трудится, и я буду трудиться над улучшением вашего земного состояния, но особенно — для обеспечения вашего вечного положения. Никто из нас не может повлиять на трудности жизни без воли на то небесного Отца. В конечном счете, все мы обязаны выполнять волю Вечного. Если бы все вы были исцелены от своих физических недугов, это в самом деле восхитило бы вас, но еще более великая задача — это очищение от всех духовных болезней и исцеление от всех нравственных немощей. Все вы — Божьи дети, сыны небесного Отца. Вам может казаться, что оковы времени заставляют вас страдать, однако Бог вечности любит вас. И когда придет время суда, не бойтесь, ибо все вы встретите не только правосудие, но и щедрое милосердие. Истинно, истинно говорю вам: слушающий евангелие царства и верующий в это учение о Богосыновстве имеет жизнь вечную; такие верующие уже переходят от суда и смерти к свету и жизни. И близок час, когда даже лежащие в склепах услышат глас воскрешения».

[147:3.4] And many of those who heard believed the gospel of the kingdom. Some of the afflicted were so inspired and spiritually revivified that they went about proclaiming that they had also been cured of their physical ailments.

Многие из слышавших эти слова поверили в евангелие царства. Некоторые страждущие почувствовали такое воодушевление и так воспряли духом, что пошли и стали повсюду заявлять об исцелении и от своих физических недугов.
[147:3.5] One man who had been many years downcast and grievously afflicted by the infirmities of his troubled mind, rejoiced at Jesus’ words and, picking up his bed, went forth to his home, even though it was the Sabbath day. This afflicted man had waited all these years for somebody
to help him; he was such a victim of the feeling of his own helplessness that he had never once entertained the idea of helping himself which proved to be the one thing he had to do in order to effect recovery — take up his bed and walk.
Некий человек, многие годы пребывавший в подавленном состоянии и мучительно страдавший из-за неустойчивости своего расстроенного разума, обрадовался словам Иисуса и взяв свою постель, отправился домой, хотя это и было в субботу. Долгие годы этот страждущий ждал, чтобы кто-нибудь
помог ему; чувство собственной беспомощности овладело им настолько, что ему никогда не приходило в голову помочь самому себе, а это оказалось именно тем, что ему требовалось для выздоровления — взять свою постель и пойти.

[147:3.6] Then said Jesus to John: «Let us depart ere the chief priests and the scribes come upon us and take offense that we spoke words of life to these afflicted ones.» And they returned to the temple to join their companions, and presently all of them departed to spend the night at Bethany. But John never told the other apostles of this visit of himself and Jesus to the pool of Bethesda on this Sabbath afternoon.
После этого Иисус сказал Иоанну: «Уйдем отсюда, пока первосвященники и книжники не увидели нас и не обвинили в том, что мы обратились к этим страждущим со словами жизни». Они вернулись в храм к своим товарищам и вскоре все отправились на ночлег в Вифанию. Однако Иоанн никогда не рассказывал остальным апостолам о том, что в этот субботний день он и Иисус посетили купальню Вифезда.

4. THE RULE OF LIVING

4. ПРАВИЛО ЖИЗНИ

[147:4.1] On the evening of this same Sabbath day, at Bethany, while Jesus, the twelve, and a group of believers were assembled about the fire in Lazarus’s garden, Nathaniel asked Jesus this question: «Master, although you have taught us the positive version of the old rule of life, instructing us that we should do to others as we wish them to do to us, I do not fully discern how we can always abide by such an injunction. Let me illustrate my contention by citing the example of a lustful man who thus wickedly looks upon his intended consort in sin. How can we teach that this evil-intending man should do to others as he would they should do to him?»

Вечером того же субботнего дня, в Вифании, когда Иисус, двенадцать и группа верующих собрались у костра в саду у Лазаря, Нафанаил задал Иисусу вопрос: «Учитель, хотя ты и учишь нас позитивному толкованию старого правила жизни, наставляя, что мы должны поступать с другими так, как мы хотели бы, чтобы они поступали с нами, — я не совсем понимаю, как мы можем всегда следовать этому предписанию. Позволь мне проиллюстрировать свою точку зрения, приведя в пример похотливого мужчину, с вожделением смотрящего на женщину, с которой он хочет согрешить. Как мы можем учить, что этот злонамеренный человек должен поступать с другими так, как он хотел бы, чтобы они поступали с ним?»

[147:4.2] When Jesus heard Nathaniel’s question, he immediately stood upon his feet and, pointing his finger at the apostle, said: «Nathaniel, Nathaniel! What manner of thinking is going on in your heart? Do you not receive my teachings as one who has been born of the spirit? Do you not hear the truth as men of wisdom and spiritual understanding? When I admonished you to do to others as you would have them do to you, I spoke to men of high ideals, not to those who would be tempted to distort my teaching into a license for the encouragement of evil doing.»
Выслушав вопрос Нафанаила, Иисус тотчас встал и указывая пальцем на апостола, произнес:
«Нафанаил, Нафанаил! Что за мысли таятся в твоем сердце? Разве ты не принимаешь мое учение как рожденный от духа? Разве ты не слышишь истину как человек мудрости и духовного понимания? Когда я наставлял вас относиться к другим так, как вы хотели бы, чтобы они относились к вам, я обращался к людям высоких идеалов — не к тем, кто соблазнится превратить мое учение в потворствующую злодеянию вседозволенность».

[147:4.3] When the Master had spoken, Nathaniel stood up and said: «But, Master, you should not think that I approve of such an interpretation of your teaching. I asked the question because I conjectured that many such men might thus misjudge your admonition, and I hoped you would give us further instruction regarding these matters.» And then when Nathaniel had sat down, Jesus continued speaking: «I well know, Nathaniel, that no such idea of evil is approved in your mind, but I am disappointed in that you all so often fail to put a genuinely spiritual interpretation upon my commonplace teachings, instruction which must be given you in human language and as men must speak. Let me now teach you concerning the differing levels of meaning attached to the interpretation of this rule of living, this admonition to `do to others that which you desire others to do to you’:
После этого Нафанаил встал и сказал: «Однако, Учитель, тебе не следует думать, будто я одобряю такие толкования твоего учения. Я задал этот вопрос, так как полагал, что многие могут неправильно понять твой наказ и надеялся, что ты дашь нам дополнительные наставления». Когда Нафанаил сел, Иисус продолжил: «Я прекрасно знаю, Нафанаил, что твой разум не одобряет таких порочных идей, но разочарован тем, что всем вам зачастую не удается извлечь подлинно духовный смысл из моих простых учений, которые я должен давать на понятном людям языке и в доступных выражениях. Позволь мне теперь научить вас различным смысловым уровням толкования правила жизни — наставления «поступать с другими так, как вы хотели бы, чтобы поступали с вами»:

[147:4.4] «1. The level of the flesh.
Such a purely selfish and lustful interpretation would be well exemplified by the supposition of your question.
1. Уровень плоти. Такое чисто эгоистическое и сладострастное толкование подразумевается в твоем вопросе.

[147:4.5] «2. The level of the feelings.
This plane is one level higher than that of the flesh and implies that sympathy and pity would enhance one’s interpretation of this rule of living.
2. Уровень чувств. Этот уровень на ступень выше, по сравнению с уровнем плоти и подразумевает, что сочувствие и жалость смогут улучшить толкование правила жизни.

[147:4.6] «3. The level of mind.
Now come into action the reason of mind and the intelligence of experience. Good judgment dictates that such a rule of living should be interpreted in consonance with the highest idealism embodied in the nobility of profound self-respect.
3. Уровень разума. Здесь на первый план выходят доводы разума и жизненный опыт. Здравое суждение подсказывает, что такое правило жизни должно толковаться в созвучии с высшими идеалами, заключенными в благородстве глубокого самоуважения.

[147:4.7] «4. The level of brotherly love.
Still higher is discovered the level of unselfish devotion to the welfare of one’s fellows. On this higher plane of wholehearted social service growing out of the consciousness of the fatherhood of God and the consequent recognition of the brotherhood of man, there is discovered a new and far more beautiful interpretation of this basic rule of life.
4. Уровень братской любви. Еще более высоким оказывается уровень бескорыстной преданности благополучию своих собратьев. На этой более высокой ступени чистосердечного общественного служения, произрастающего из осознания отцовства Бога и вытекающего из него братства людей,открывается новое и намного более прекрасное толкование этого основного правила жизни.

[147:4.8] «5. The moral level. And then when you attain true philosophic levels of interpretation, when you have real insight into the rightness and wrongness
of things, when you perceive the eternal fitness of human relationships, you will begin to view such a problem of interpretation as you would imagine a high-minded, idealistic, wise, and impartial third person would so view and interpret such an injunction as applied to your personal problems of adjustment to your life situations.
5. Нравственный уровень. Когда вы достигаете истинно философских уровней толкования, овладеваете подлинным проницанием истинного и ложного, воспринимаете вечную гармоничность человеческих взаимоотношений — тогда вы начинаете подходить к проблеме толкования с позиций воображаемого благородного, идеалистического, мудрого и непредвзятого третьего лица, интерпретирующего такое правило применительно к вашим личным проблемам урегулирования жизненных ситуаций.

[147:4.9] «6. The spiritual level.
And then last, but greatest of all, we attain the level of spirit insight and spiritual interpretation which impels us to recognize in this rule of life the divine command to treat all men as we conceive God would treat them. That is the universe ideal of human relationships. And this is your attitude toward all such problems when your supreme desire is ever to do the Father’s will. I would, therefore, that you should do to all men that which you know I would do to them in like circumstances.»
6. Духовный уровень. Наконец, мы достигаем последнего, но величайшего уровня духовной проницательности и духовного толкования, побуждающего нас признать в правиле жизни божественную заповедь обращаться со всеми людьми в соответствии с нашим представлением о том, как с ними поступал бы Бог. Таков вселенский идеал человеческих взаимоотношений. И таковым должно быть отношение ко всем подобным проблемам, когда вашим высшим желанием становится извечное исполнение воли Отца. Поэтому я хотел бы, чтобы вы относились ко всем людям согласно вашему представлению о том, как при аналогичных обстоятельствах к ним относился бы я».

[147:4.10] Nothing Jesus had said to the apostles up to this time had ever more astonished them. They continued to discuss the Master’s words long after he had retired. While Nathaniel was slow to recover from his supposition that Jesus had misunderstood the spirit of his question, the others were more than thankful that their philosophic fellow apostle had had the courage to ask such a thought-provoking question.
Ничто из до сих пор сказанного Иисусом не потрясало апостолов в большей степени. Они еще долго продолжали обсуждение слов Учителя после того, как он удалился на покой. И хотя Нафанаил никак не мог успокоиться, предполагая, что Иисус неправильно истолковал суть его обращения, остальные апостолы были очень признательны своему философствующему собрату за его смелый и наводящий на размышления вопрос.

5. VISITING SIMON THE PHARISEE

5. В ГОСТЯХ У ФАРИСЕЯ СИМОНА

[147:5.1] Though Simon was not a member of the Jewish Sanhedrin, he was an influential Pharisee of Jerusalem. He was a half-hearted believer, and notwithstanding that he might be severely criticized therefor, he dared to invite Jesus and his personal associates, Peter, James, and John, to his home for a social meal. Simon had long observed the Master and was much impressed with his teachings and even more so with his personality.

Симон был влиятельным иерусалимским фарисеем, но не входил в состав еврейского синедриона. Он отчасти верил в евангелие и несмотря на возможное суровое осуждение, решил пригласить к себе на обед Иисуса и его ближайших сподвижников — Петра, Иакова и Иоанна. Симон уже давно наблюдал за Учителем и находился под большим впечатлением от учения Иисуса и тем более — от его личности.

[147:5.2] The wealthy Pharisees were devoted to almsgiving, and they did not shun publicity regarding their philanthropy. Sometimes they would even blow a trumpet as they were about to bestow charity upon some beggar. It was the custom of these Pharisees, when they provided a banquet for distinguished guests, to leave the doors of the house open so that even the street beggars might come in and, standing around the walls of the room behind the couches of the diners, be in position to receive portions of food which might be tossed to them by the banqueters.

Богатые фарисеи усердно раздавали милостыню и не стеснялись прилюдно заниматься благотворительностью. Иногда они даже трубили в трубу, собираясь подать милостыню какому-нибудь нищему. Устраивая званый обед для высоких гостей, фарисеи обычно оставляли двери открытыми, чтобы даже уличные нищие могли зайти в дом и, стоя вдоль стен за ложами обедающих, получать объедки от пирующих.

[147:5.3] On this particular occasion at Simon’s house, among those who came in off the street was a woman of unsavory reputation who had recently become a believer in the good news of the gospel of the kingdom. This woman was well known throughout all Jerusalem as the former keeper of one of the so-called high-class brothels located hard by the temple court of the gentiles. She had, on accepting the teachings of Jesus, closed up her nefarious place of business and had induced the majority of the women associated with her to accept the gospel and change their mode of living; notwithstanding this, she was still held in great disdain by the Pharisees and was compelled to wear her hair down — the badge of harlotry. This unnamed woman had brought with her a large flask of perfumed anointing lotion and, standing behind Jesus as he reclined at meat, began to anoint his feet while she also wet his feet with her tears of gratitude, wiping them with the hair of her head. And when she had finished this anointing, she continued weeping and kissing his feet.

В данном случае среди зашедших в дом Симона с улицы была женщина сомнительной репутации, которая незадолго до того уверовала в благую весть евангелия царства. Эта женщина была хорошо известна всему Иерусалиму как бывшая содержательница одного из так называемых первоклассных публичных домов, находившихся рядом с храмовым двором для язычников. Приняв учение Иисуса, она закрыла свое нечестивое заведение и уговорила большинство работавших на нее женщин принять евангелие и начать новую жизнь; несмотря на это, фарисеи по-прежнему глубоко презирали ее, вынуждая ходить с распущенными волосами в знак распутства. Эта безымянная женщина принесла с собой большой сосуд с благовонием и расположившись позади Иисуса, возлежавшего во время трапезы, стала умащивать его ноги, увлажняя их слезами благодарности и утирая своими волосами. Закончив умащение, она продолжала плакать и целовать его ноги.

[147:5.4] When Simon saw all this, he said to himself: «This man, if he were a prophet, would have perceived who and what manner of woman this is who thus touches him; that she is a notorious sinner.» And Jesus, knowing what was going on in Simon’s mind, spoke up, saying: «Simon, I have something which I would like to say to you.» Simon answered, «Teacher, say on.» Then said Jesus: «A certain wealthy moneylender had two debtors. The one owed him five hundred denarii and the other fifty. Now, when neither of them had wherewith to pay, he forgave them both. Which of them do you think, Simon, would love him most?» Simon answered, «He, I suppose, whom he forgave the most.» And Jesus said, «You have rightly judged,» and pointing to the woman, he continued: «Simon, take a good look at this woman. I entered your house as an invited guest, yet you gave me no water for my feet. This grateful woman has washed my feet with tears and wiped them with the hair of her head. You gave me no kiss of friendly greeting, but this woman, ever since she came in, has not ceased to kiss my feet. My head with oil you neglected to anoint, but she has anointed my feet with precious lotions. And what is the meaning of all this? Simply that her many sins have been forgiven, and this has led her to love much. But those who have received but little forgiveness sometimes love but little.» And turning around toward the woman, he took her by the hand and, lifting her up, said: «You have indeed repented of your sins, and they are forgiven. Be not discouraged by the thoughtless and unkind attitude of your fellows; go on in the joy and liberty of the kingdom of heaven.»
Увидев все это, Симон подумал: «Если бы этот человек был пророком, то понимал бы, кто и какая женщина прикасается к нему; что она отъявленная грешница». Иисус, знавший какие мысли одолевают Симона, произнес во всеуслышание: «Симон, я хотел бы сказать тебе кое-что». Симон ответил: «Скажи, Учитель». Тогда Иисус сказал: «У одного богатого ростовщика было два должника. Один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят. Но так как им было нечем заплатить, он простил им долг. Как ты думаешь, Симон, который из двух будет больше любить ростовщика?» Симон ответил: «Я полагаю тот, которому он простил больше». И Иисус сказал: «Ты рассудил правильно» и, указывая на женщину, продолжил: «Симон, посмотри внимательно на эту женщину. Я пришел в твой дом как званый гость, но ты не дал мне воды омыть ноги. Эта же благодарная женщина омыла мои ноги слезами и осушила их своими волосами. Ты не поцеловал меня в знак дружеского приветствия, а эта женщина, с тех пор как вошла в дом, не перестает целовать мои ноги. Ты не помазал мне волосы маслом, а она помазала мои ноги благовонием. Что все это значит? Только то, что многие ее грехи прощены, и это привело ее к большей любви. А кому мало прощается, тот порой мало любит». И, повернувшись к женщине, он взял ее за руку и подняв с колен, сказал: «Ты в самом деле раскаялась в своих грехах и они прощены. Не огорчайся из-за бездумного и недоброго отношения людей; продолжай жить в радости и свободе царства небесного».

[147:5.5] When Simon and his friends who sat at meat with him heard these words, they were the more astonished, and they began to whisper among themselves, «Who is this man that he even dares to forgive sins?» And when Jesus heard them thus murmuring, he turned to dismiss the woman, saying, «Woman, go in peace; your faith has saved you.»
Когда Симон и его друзья за столом услышали эти слова, то изумились еще больше и начали перешептываться: «Что это за человек, что даже грехи смеет отпускать?» Услышав это, Иисус повернулся, чтобы отпустить женщину и сказал:
«Иди с миром, женщина; вера твоя спасла тебя».

[147:5.6] As Jesus arose with his friends to leave, he turned to Simon and said: «I know your heart, Simon, how you are torn betwixt faith and doubts, how you are distraught by fear and troubled by pride; but I pray for you that you may yield to the light and may experience in your station in life just such mighty transformations of mind and spirit as may be comparable to the tremendous changes which the gospel of the kingdom has already wrought in the heart of your unbidden and unwelcome guest. And I declare to all of you that the Father has opened the doors of the heavenly kingdom to all who have the faith to enter, and no man or association of men can close those doors even to the most humble soul or supposedly most flagrant sinner on earth if such sincerely seek an entrance.» And Jesus, with Peter, James, and John, took leave of their host and went to join the rest of the apostles at the camp in the garden of Gethsemane.
Поднявшись вместе с друзьями, чтобы уйти, Иисус повернулся к Симону и сказал: «Я знаю твое сердце, Симон, знаю как ты разрываешься между верой и сомнением, знаю как ты подавлен страхом и замучен гордыней; но я молюсь за тебя, чтобы ты сумел уступить свету и испытать в своей жизни могучие преобразования разума и духа, сравнимые с громадными изменениями, которые евангелие царство уже произвело в сердце твоей незваной и непрошеной гостьи. Я заявляю всем вам, что Отец открыл двери небесного царства каждому, имеющему веру; и ни человек, ни группа людей не смогут закрыть эти двери даже перед самой скромной душой или перед тем, кого считают самым страшным на земле грешником, если только тот искренне стремится войти в царство». И Иисус вместе с Петром, Иаковом и Иоанном покинули дом Симона и отправились к остальным апостолам в Гефсиманский лагерь.

[147:5.7] That same evening Jesus made the long-to-be-remembered address to the apostles regarding the relative value of status with God and progress in the eternal ascent to Paradise. Said Jesus: «My children, if there exists a true and living connection between the child and the Father, the child is certain to progress continuously toward the Father’s ideals. True, the child may at first make slow progress, but the progress is none the less sure. The important thing is not the rapidity of your progress but rather its certainty. Your actual achievement is not so important as the fact that the direction
of your progress is Godward. What you are becoming day by day is of infinitely more importance than what you are today.
В тот же вечер Иисус выступил с незабываемым обращением к апостолам об относительной ценности статуса по отношению к Богу и о продвижении по вечному пути восхождения к Раю. Иисус сказал: «Дети мои, если между дитя и Отцом существует истинная и живая связь, то дитя обязательно будет развиваться в направлении к идеалам Отца. Да, сначала успехи дитя будут скромными, однако его развитие несомненно. Важна не скорость вашего продвижения, но скорее уверенность движения. Важно не ваше конкретное достижение, но тот факт, что ваше продвижение направлено
к Богу. Какими вы становитесь день ото дня бесконечно важнее того, какими вы являетесь сегодня.

[147:5.8] «This transformed woman whom some of you saw at Simon’s house today is, at this moment, living on a level which is vastly below that of Simon and his well-meaning associates; but while these Pharisees are occupied with the false progress of the illusion of traversing deceptive circles of meaningless ceremonial services, this woman has, in dead earnest, started out on the long and eventful search for God, and her path toward heaven is not blocked by spiritual pride and moral self-satisfaction. The woman is, humanly speaking, much farther away from God than Simon, but her soul is in progressive motion; she is on the way toward an eternal goal. There are present in this woman tremendous spiritual possibilities for the future. Some of you may not stand high in actual levels of soul and spirit, but you are making daily progress on the living way opened up, through faith, to God. There are tremendous possibilities in each of you for the future. Better by far to have a small but living and growing faith than to be possessed of a great intellect with its dead stores of worldly wisdom and spiritual unbelief.»

Эта преобразившаяся женщина, которую некоторые из вас видели сегодня в доме Симона, сейчас живет на неизмеримо более низком уровне, чем Симон и его благонамеренные товарищи; однако в то время как эти фарисеи заняты иллюзорным продвижением по обманчивым кругам бессмысленных ритуальных служб, эта женщина всерьез приступила к длительному и богатому событиями поиску Бога и ее путь к небу не прегражден ни духовной гордыней, ни нравственным самодовольством. С точки зрения людей, она значительно дальше от Бога, чем Симон, но ее душа находится в поступательном движении; она встала на путь, ведущий к вечной цели. В этой женщине есть громадные духовные возможности, которые могут проявиться в будущем. Некоторые из вас могут и не находиться на высоких уровнях души и духа, но вы добиваетесь каждодневных успехов, ступая по живому пути веры по направлению к Богу. В каждом из вас таятся колоссальные возможности. Куда лучше иметь небольшую, но живую и растущую веру, чем обладать огромным интеллектом с его мертвым грузом житейской мудрости и духовного неверия».

[147:5.9] But Jesus earnestly warned his apostles against the foolishness of the child of God who presumes upon the Father’s love. He declared that the heavenly Father is not a lax, loose, or foolishly indulgent parent who is ever ready to condone sin and forgive recklessness. He cautioned his hearers not mistakenly to apply his illustrations of father and son so as to make it appear that God is like some overindulgent and unwise parents who conspire with the foolish of earth to encompass the moral undoing of their thoughtless children, and who are thereby certainly and directly contributing to the delinquency and early demoralization of their own offspring. Said Jesus: «My Father does not indulgently condone those acts and practices of his children which are self-destructive and suicidal to all moral growth and spiritual progress. Such sinful practices are an abomination in the sight of God.»
Однако Иисус со всей серьезностью предупредил апостолов о неразумности дитя Бога, злоупотребляющего любовью Отца. Он заявил, что небесный Отец не похож на вялого, снисходительного или слепо потакающего родителя, всегда готового отпустить грехи и простить безрассудство. Он предостерег своих слушателей от ошибки использования его примера отца и сына, заключающейся в уподобления Бога чрезмерно балующим и неразумным земным родителям, безрассудные поступки которых способствуют нравственной гибели своих бездумных детей и тем самым явно и непосредственно усугубляют проступки и скорую деморализацию собственного потомства. Иисус сказал: «Мой Отец не питает снисхождения к саморазрушительным и губительным для нравственного роста и духовного прогресса поступкам и действиям своих детей. В глазах Бога такие греховные действия отвратительны».

[147:5.10] Many other semiprivate meetings and banquets did Jesus attend with the high and the low, the rich and the poor, of Jerusalem before he and his apostles finally departed for Capernaum. And many, indeed, became believers in the gospel of the kingdom and were subsequently baptized by Abner and his associates, who remained behind to foster the interests of the kingdom in Jerusalem and thereabouts.
Иисус побывал на многих полузакрытых встречах и обедах у знатных и простых, богатых и бедных людей Иерусалима, прежде чем отправиться с апостолами в Капернаум. И многие действительно уверовали в евангелие царства и были впоследствии крещены Абнером и его товарищами, которые остались укреплять интересы царства в Иерусалиме и его окрестностях.

6. RETURNING TO CAPERNAUM

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ

[147:6.1] The last week of April, Jesus and the twelve departed from their Bethany headquarters near Jerusalem and began their journey back to Capernaum by way of Jericho and the Jordan.

В последнюю неделю апреля Иисус и апостолы покинули свой вифанский центр поблизости от Иерусалима и отправились назад в Капернаум через Иерихон и долину Иордана.

[147:6.2] The chief priests and the religious leaders of the Jews held many secret meetings for the purpose of deciding what to do with Jesus. They were all agreed that something should be done to put a stop to his teaching, but they could not agree on the method. They had hoped that the civil authorities would dispose of him as Herod had put an end to John, but they discovered that Jesus was so conducting his work that the Roman officials were not much alarmed by his preaching. Accordingly, at a meeting which was held the day before Jesus’ departure for Capernaum, it was decided that he would have to be apprehended on a religious charge and be tried by the Sanhedrin. Therefore a commission of six secret spies was appointed to follow Jesus, to observe his words and acts, and when they had amassed sufficient evidence of lawbreaking and blasphemy, to return to Jerusalem with their report. These six Jews caught up with the apostolic party, numbering about thirty, at Jericho and, under the pretense of desiring to become disciples, attached themselves to Jesus’ family of followers, remaining with the group up to the time of the beginning of the second preaching tour in Galilee; whereupon three of them returned to Jerusalem to submit their report to the chief priests and the Sanhedrin.
Первосвященники и религиозные лидеры евреев провели много тайных встреч, пытаясь решить, что делать с Иисусом. Все они были согласны с тем, что необходимо положить конец его учению, но не могли решить, как это сделать. Поначалу они надеялись, что гражданские власти расправятся с ним так же как Ирод с Иоанном, однако обнаружили, что Иисус не особенно беспокоит своими проповедями римские власти. Поэтому на встрече за день до возвращения Иисуса в Капернаум было решено задержать его по религиозным мотивам и судить в синедрионе. Для этого была назначена комиссия из шести шпионов, которые должны были следовать за Иисусом, следить за его словами и действиями и после сбора достаточных свидетельств нарушения закона и богохульства вернуться со своим отчетом в Иерусалим. Эти шесть евреев догнали апостольскую группу примерно из тридцати человек в Иерихоне и под предлогом желания стать учениками примкнули к семье последователей Иисуса, оставаясь с группой вплоть до начала второго проповеднического странствия по Галилее, когда трое из них вернулись в Иерусалим для предоставления своего отчета первосвященникам и синедриону.

[147:6.3] Peter preached to the assembled multitude at the crossing of the Jordan, and the following morning they moved up the river toward Amathus. They wanted to proceed straight on to Capernaum, but such a crowd gathered here they remained three days, preaching, teaching, and baptizing. They did not move toward home until early Sabbath morning, the first day of May. The Jerusalem spies were sure they would now secure their first charge against Jesus — that of Sabbath breaking — since he had presumed to start his journey on the Sabbath day. But they were doomed to disappointment because, just before their departure, Jesus called Andrew into his presence and before them all instructed him to proceed for a distance of only one thousand yards, the legal Jewish Sabbath day’s journey.

Петр выступил с проповедью перед собравшимся народом у переправы через Иордан, и на следующее утро они направились на север вдоль реки к Амафе. Они хотели сразу же продолжить путь в Капернаум, но собралось столько людей, что им пришлось задержаться здесь на три дня, в течение которых они проповедовали, учили и крестили. Только ранним субботним утром, в первый день мая, они отправились домой. Иерусалимские шпионы были уверены в том, что смогут выдвинуть первое обвинение против Иисуса, а именно — в нарушении субботы, ибо он позволил себе выйти в путь в субботний день. Однако их ждало разочарование, поскольку перед самым отходом Иисус позвал к себе Андрея и во всеуслышание приказал ему пройти расстояние только в тысячу шагов, что соответствовало законной еврейской субботней прогулке.

[147:6.4] But the spies did not have long to wait for their opportunity to accuse Jesus and his associates of Sabbath breaking. As the company passed along the narrow road, the waving wheat, which was just then ripening, was near at hand on either side, and some of the apostles, being hungry, plucked the ripe grain and ate it. It was customary for travelers to help themselves to grain as they passed along the road, and therefore no thought of wrongdoing was attached to such conduct. But the spies seized upon this as a pretext for assailing Jesus. When they saw Andrew rub the grain in his hand, they went up to him and said: «Do you not know that it is unlawful to pluck and rub the grain on the Sabbath day?» And Andrew answered: «But we are hungry and rub only sufficient for our needs; and since when did it become sinful to eat grain on the Sabbath day?» But the Pharisees answered: «You do no wrong in eating, but you do break the law in plucking and rubbing out the grain between your hands; surely your Master would not approve of such acts.» Then said Andrew: «But if it is not wrong to eat the grain, surely the rubbing out between our hands is hardly more work than the chewing of the grain, which you allow; wherefore do you quibble over such trifles?» When Andrew intimated that they were quibblers, they were indignant, and rushing back to where Jesus walked along, talking to Matthew, they protested, saying: «Behold, Teacher, your apostles do that which is unlawful on the Sabbath day; they pluck, rub, and eat the grain. We are sure you will command them to cease.» And then said Jesus to the accusers: «You are indeed zealous for the law, and you do well to remember the Sabbath day to keep it holy; but did you never read in the Scripture that, one day when David was hungry, he and they who were with him entered the house of God and ate the showbread, which it was not lawful for anyone to eat save the priests? and David also gave this bread to those who were with him. And have you not read in our law that it is lawful to do many needful things on the Sabbath day? And shall I not, before the day is finished, see you eat that which you have brought along for the needs of this day? My good men, you do well to be zealous for the Sabbath, but you would do better to guard the health and well-being of your fellows. I declare that the Sabbath was made for man and not man for the Sabbath. And if you are here present with us to watch my words, then will I openly proclaim that the Son of Man is lord even of the Sabbath.»
Но шпионам не пришлось долго ждать возможности обвинить Иисуса и его товарищей в нарушении субботы. Компания шла узкой дорогой, по обеим сторонам которой волновались нивы созревающей пшеницы и некоторые из апостолов, чувствуя голод, срывали спелое зерно и ели его. В том, что путешественники, проходя по дороге, угощались зерном, не было ничего необычного и такое поведение не воспринималось как проступок. Но шпионы воспользовались этим в качестве предлога для нападок на Иисуса. Когда они увидели, что Андрей растирает зерно в своей ладони, то подошли к нему и спросили: «Разве ты не знаешь, что противозаконно срывать и растирать зерно в субботу?» Андрей ответил: «Но мы голодны и растираем лишь столько, сколько нам нужно; к тому же, с каких это пор греховно есть зерно в субботу?» Но фарисеи ответили: «Ты нарушаешь закон не тем, что ешь, а тем, что срываешь и растираешь зерно между ладонями. Ваш Учитель наверняка не одобрил бы этого». Тогда Андрей сказал: «Но если я не нарушаю закон, когда ем зерно, едва ли растирание зерна в руках является большей работой, чем пережевывание зерен, которое вы допускаете; зачем вы придираетесь к таким пустякам?» Когда Андрей намекнул на их буквоедство фарисеи пришли в негодование и поспешили выразить свой протест Иисусу, который разговаривал на ходу с Матфеем: «Вот, Учитель, твои апостолы делают то, чего не должно делать в субботу: они срывают, растирают и едят зерно. Мы уверены, что ты велишь им перестать заниматься этим». Тогда Иисус ответил своим обвинителям:
«Вы действительно ревностно соблюдаете закон и правильно поступаете, помня субботу и почитая ее как святой день. Но разве вы не читали в Писании о том как однажды, когда Давид проголодался, то вместе с другими он вошел в храм Божий и ел священные хлебы, принесенные в дар Богу, хотя закон и запрещает делать это всем, кроме священников? И Давид дал этот хлеб также тем, кто были с ним. И разве вы не читали в нашем законе, что в субботний день законно делать многие необходимые вещи? И разве до исхода дня я не увижу, как вы едите то, что взяли с собой на этот день? Добрые люди, вы правильно делаете, ревностно соблюдая субботу, но будет еще лучше, если вы станете оберегать здоровье и благополучие своих собратьев. Я заявляю: суббота для человека, а не человек для субботы. И если вы находитесь здесь с нами для того, чтобы следить за моими словами, то я открыто объявляю, что Сын Человеческий — господин и субботы».

[147:6.5] The Pharisees were astonished and confounded by his words of discernment and wisdom. For the remainder of the day they kept by themselves and dared not ask any more questions.
Фарисеи были изумлены и сбиты с толку его проницательными и мудрыми словами. Остаток дня они держались в стороне, не решаясь задавать новые вопросы.

[147:6.6] Jesus’ antagonism to the Jewish traditions and slavish ceremonials was always positive.
It consisted in what he did and in what he affirmed. The Master spent little time in negative denunciations. He taught that those who know God can enjoy the liberty of living without deceiving themselves by the licenses of sinning. Said Jesus to the apostles: «Men, if you are enlightened by the truth and really know what you are doing, you are blessed; but if you know not the divine way, you are unfortunate and already breakers of the law.»
Сопротивление Иисуса еврейским традициям и рабской зависимости от ритуалов всегда было позитивным. Оно заключалось в том, что он делал и что он утверждал. Учитель не тратил времени на негативные опровержения. Он учил, что познавшие Бога могут наслаждаться свободой жизни, не обманывая себя разрешениями на право грешить. Иисус сказал апостолам: «Благословенны вы, люди, если просвещены истиной и действительно знаете, что делаете; но если вы не знаете божественного пути, то вы несчастны и уже нарушители закона».

7. BACK IN CAPERNAUM

7. СНОВА В КАПЕРНАУМЕ

[147:7.1] It was around noon on Monday, May 3, when Jesus and the twelve came to Bethsaida by boat from Tarichea. They traveled by boat in order to escape those who journeyed with them. But by the next day the others, including the official spies from Jerusalem, had again found Jesus.

В понедельник 3 мая около полудня Иисус и двенадцать прибыли в Вифсаиду на лодке из Тарихеи. На лодке же они плыли для того, чтобы избавиться от путешествующих вместе с ними. Однако на следующий день остальные, включая подосланных иерусалимских шпионов, снова нашли Иисуса.

[147:7.2] On Tuesday evening Jesus was conducting one of his customary classes of questions and answers when the leader of the six spies said to him: «I was today talking with one of John’s disciples who is here attending upon your teaching, and we were at a loss to understand why you never command your disciples to fast and pray as we Pharisees fast and as John bade his followers.» And Jesus, referring to a statement by John, answered this questioner: «Do the sons of the bridechamber fast while the bridegroom is with them? As long as the bridegroom remains with them, they can hardly fast. But the time is coming when the bridegroom shall be taken away, and during those times the children of the bridechamber undoubtedly will fast and pray. To pray is natural for the children of light, but fasting is not a part of the gospel of the kingdom of heaven. Be reminded that a wise tailor does not sew a piece of new and unshrunk cloth upon an old garment, lest, when it is wet, it shrink and produce a worse rent. Neither do men put new wine into old wine skins, lest the new wine burst the skins so that both the wine and the skins perish. The wise man puts the new wine into fresh wine skins. Therefore do my disciples show wisdom in that they do not bring too much of the old order over into the new teaching of the gospel of the kingdom. You who have lost your teacher may be justified in fasting for a time. Fasting may be an appropriate part of the law of Moses, but in the coming kingdom the sons of God shall experience freedom from fear and joy in the divine spirit.» And when they heard these words, the disciples of John were comforted while the Pharisees themselves were the more confounded.
Во вторник, когда Иисус проводил один из обычных вечеров вопросов и ответов, глава шести шпионов сказал ему: «Сегодня я говорил с одним из учеников Иоанна, который посещает здесь твои уроки и мы никак не могли понять, почему ты никогда не велишь своим ученикам поститься и молиться, как постимся мы, фарисеи, и как Иоанн завещал своим последователям». Иисус, ссылаясь на одно из заявлений Иоанна, ответил вопрошавшему: «Постятся ли сыны брачного чертога, когда с ними жених? Пока жених среди них, они вряд ли будут поститься. Но придут дни, когда уведут от них жениха и тогда сыны брачного чертога несомненно будут поститься и молиться. Молитва естественна для детей света, но пост не имеет отношения к евангелию царства небесного. Напомню, что мудрый портной не нашивает заплату из новой и не давшей усадку ткани на старую одежду, ибо намокнув, заплата сядет и стянет одежду и дыра станет еще больше. И не наливают молодое вино в старые мехи — иначе старые мехи лопнут, вино выльется и мехи тоже будут погублены. Мудрые люди наливают молодое вино в новые мехи. Поэтому мои ученики поступают мудро, не привнося слишком много от старого порядка в новое учение евангелия царства. Вам, потерявшим своего учителя, позволительно временно соблюдать пост. Соблюдение поста может быть должной частью закона Моисея, но в грядущем царстве сыны Бога обретут свободу от страха и радость в божественном духе».
Услышав эти слова, ученики Иоанна утешились, а фарисеи еще больше озадачились.
[147:7.3] Then the Master proceeded to warn his hearers against entertaining the notion that all olden teaching should be replaced entirely by new doctrines. Said Jesus: «That which is old and also true
must abide. Likewise, that which is new but false must be rejected. But that which is new and also true, have the faith and courage to accept. Remember it is written: `Forsake not an old friend, for the new is not comparable to him. As new wine, so is a new friend; if it becomes old, you shall drink it with gladness.'»
После этого Учитель предостерег своих слушателей от идеи о том, что прежнее учение следует целиком заменить новыми доктринами. Иисус сказал: «Старое и истинное должно сохраниться. Точно так же новое, но ложное должно быть отвергнуто. Однако имейте веру и мужество принять новое и истинное. Помните, что написано: „Не бросай старого друга, ибо нового с ним не сравнить. Молодое вино как новый друг — когда оно состарится, будешь пить его с радостью».

8. THE FEAST OF SPIRITUAL GOODNESS

8. ПРАЗДНИК ДУХОВНОЙ ДОБРОДЕТЕЛИ

[147:8.1] That night, long after the usual listeners had retired, Jesus continued to teach his apostles. He began this special instruction by quoting from the Prophet Isaiah:

В ту ночь, еще долго после ухода остальных слушателей на покой, Иисус продолжал учить своих апостолов. Он начал этот необычный урок цитатой из пророка Исайи:

[147:8.2] «`Why have you fasted? For what reason do you afflict your souls while you continue to find pleasure in oppression and to take delight in injustice? Behold, you fast for the sake of strife and contention and to smite with the fist of wickedness. But you shall not fast in this way to make your voices heard on high.

«Зачем вы постились? Для чего томятся ваши души, когда вы продолжаете находить удовольствие в угнетении и наслаждаться несправедливостью? Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы злобной рукой бить других. Но вы не должны так поститься, чтобы ваш голос был услышан на небе.

[147:8.3] «`Is it such a fast that I have chosen — a day for a man to afflict his soul? Is it to bow down his head like a bulrush, to grovel in sackcloth and ashes? Will you dare to call this a fast and an acceptable day in the sight of the Lord? Is not this the fast I should choose: to loose the bonds of wickedness, to undo the knots of heavy burdens, to let the oppressed go free, and to break every yoke? Is it not to share my bread with the hungry and to bring those who are homeless and poor to my house? And when I see those who are naked, I will clothe them.

Думаете, мне угодно видеть, как человек томит свою душу? Думаете, я хочу, чтобы он склонял свою голову, как тростник, чтобы пресмыкался в рубище и прахе? Осмелитесь ли называть это постом и днем, угодным Господу? Не такой ли пост следует избрать мне: снять оковы зла, сбросить груз тяжкого бремени, освободить угнетенных и разбить каждое ярмо? Не в том ли этот пост, чтобы разделить хлеб с голодными и ввести в мой дом бездомных и нищих? И когда я вижу нагих, я даю им одежду.

[147:8.4] «`Then shall your light break forth as the morning while your health springs forth speedily. Your righteousness shall go before you while the glory of the Lord shall be your rear guard. Then will you call upon the Lord, and he shall answer; you will cry out, and he shall say — Here am I. And all this he will do if you refrain from oppression, condemnation, and vanity. The Father rather desires that you draw out your heart to the hungry, and that you minister to the afflicted souls; then shall your light shine in obscurity, and even your darkness shall be as the noonday. Then shall the Lord guide you continually, satisfying your soul and renewing your strength. You shall become like a watered garden, like a spring whose waters fail not. And they who do these things shall restore the wasted glories; they shall raise up the foundations of many generations; they shall be called the rebuilders of broken walls, the restorers of safe paths in which to dwell.'»
И тогда свет ваш засияет зарей, и здоровье ваше быстро укрепится. Ваша праведность пойдет впереди вас, и слава Господня будет следовать позади. Тогда вы воззовете к Господу, и он ответит; возопите, и он откликнется: „Я здесь». И все это он совершит, если удержитесь от тирании, осуждения и тщеславия. Отцу угодно, чтобы вы сострадали голодным, чтобы помогали страждущим; и тогда свет ваш засияет во тьме, и даже ваш мрак будет, как полдень. И тогда Господь будет вести вас всегда, насыщая ваши души и восполняя силы. И вы будете, как напоенный водою сад, как ручей, который никогда не иссякает. И те, кто так поступает, вернут былую славу; они возведут основания для многих поколений; и будут называть их восстановителями разрушенных стен, воссоздателями безопасных путей для жизни».

[147:8.5] And then long into the night Jesus propounded to his apostles the truth that it was their faith that made them secure in the kingdom of the present and the future, and not their affliction of soul nor fasting of body. He exhorted the apostles at least to live up to the ideas of the prophet of old and expressed the hope that they would progress far beyond even the ideals of Isaiah and the older prophets. His last words that night were: «Grow in grace by means of that living faith which grasps the fact that you are the sons of God while at the same time it recognizes every man as a brother.»
После этого, далеко за полночь, Иисус излагал апостолам истину о том, что в царстве настоящего и будущего их утвердила вера, а не душевные страдания или телесный пост. Он призывал своих апостолов жить хотя бы согласно идеям древнего пророка и выразил надежду, что в своем развитии они намного превзойдут представления Исайи и пророков древности. Его последними словами в ту ночь были:
«Растите в благодати с помощью той живой веры, которая охватывает факт вашего Богосыновства и одновременно видит в каждом человеке брата».

[147:8.6] It was after two o’clock in the morning when Jesus ceased speaking and every man went to his place for sleep.
Иисус закончил говорить в третьем часу ночи и все отправились на покой.

 

---

 

148 Подготовка евангелистов в Вифсаиде

• 
  
• 
  1. НОВАЯ ШКОЛА ПРОРОКОВ
  
• 
  2. БОЛЬНИЦА В ВИФСАИДЕ
  
• 
  3. ДЕЛО ОТЦА
  
• 
  4. ЗЛО, ГРЕХ И ПОРОК
  
• 
  5. СМЫСЛ СТРАДАНИЯ
  
• 
  6. НЕПОНИМАНИЕ СТРАДАНИЯ — БЕСЕДА ОБ ИОВЕ
  
• 
  7. СУХОРУКИЙ
  
• 
  8. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В ВИФСАИДЕ
  
• 
  9. ИСЦЕЛЕНИЕ ПАРАЛИТИКА
  

(Training Evangelists at Bethsaida) 

 

[148:0.1] FROM May 3 to October 3, A.D. 28, Jesus and the apostolic party were in residence at the Zebedee home at Bethsaida. Throughout this five months’ period of the dry season an enormous camp was maintained by the seaside near the Zebedee residence, which had been greatly enlarged to accommodate the growing family of Jesus. This seaside camp, occupied by an ever-changing population of truth seekers, healing candidates, and curiosity devotees, numbered from five hundred to fifteen hundred. This tented city was under the general supervision of David Zebedee, assisted by the Alpheus twins. The encampment was a model in order and sanitation as well as in its general administration. The sick of different types were segregated and were under the supervision of a believer physician, a Syrian named Elman.

С 3 мая по 3 октября 28 года н.э. Иисус и апостолы жили в доме Зеведея в Вифсаиде. В течение пяти месяцев сухого сезона недалеко от дома Зеведея на берегу моря располагался огромный лагерь, существенно расширенный для размещения растущей семьи Иисуса. Этот прибрежный лагерь — с переменным составом из искателей истины, ждавших исцеления больных и просто любопытных — насчитывал от пятисот до полутора тысяч человек. Палаточный город находился под общим наблюдением Давида Зеведея, которому помогали близнецы Алфеевы. Лагерь служил образцом порядка и санитарии, равно как и общего управления. Больные с различными заболеваниями содержались отдельно и находились под наблюдением верующего врача — сирийца по имени Элман.

[148:0.2] Throughout this period the apostles would go fishing at least one day a week, selling their catch to David for consumption by the seaside encampment. The funds thus received were turned over to the group treasury. The twelve were permitted to spend one week out of each month with their families or friends.

В течение этого периода минимум раз в неделю апостолы ловили рыбу, продавая улов Давиду для потребления прибрежным лагерем. Полученные таким образом средства поступали в общую казну. Раз в месяц апостолам разрешалось провести неделю со своими семьями или друзьями.

[148:0.3] While Andrew continued in general charge of the apostolic activities, Peter was in full charge of the school of the evangelists. The apostles all did their share in teaching groups of evangelists each forenoon, and both teachers and pupils taught the people during the afternoons. After the evening meal, five nights a week, the apostles conducted question classes for the benefit of the evangelists. Once a week Jesus presided at this question hour, answering the holdover questions from previous sessions.

Андрей продолжал осуществлять общее руководство деятельностью апостолов, но школа евангелистов находилась целиком на попечении Петра. Каждое утро все апостолы принимали участие в обучении евангелистов, а во второй половине дня как учители, так и ученики обучали народ. После ужина пять раз в неделю апостолы отвечали на вопросы евангелистов. Раз в неделю Иисус отвечал на вопросы, не получившие ответа на предыдущих сессиях.

[148:0.4] In five months several thousand came and went at this encampment. Interested persons from every part of the Roman Empire and from the lands east of the Euphrates were in frequent attendance. This was the longest settled and well-organized period of the Master’s teaching. Jesus’ immediate family spent most of this time at either Nazareth or Cana.

За пять месяцев в лагере побывало несколько тысяч человек. Здесь часто появлялись заинтересованные люди со всех концов Римской империи и из стран к востоку от Евфрата. Для Учителя это был самый продолжительный период упорядоченного и хорошо организованного обучения. Родные же Иисуса проводили большую часть этого времени либо в Назарете, либо в Кане.

[148:0.5] The encampment was not conducted as a community of common interests, as was the apostolic family. David Zebedee managed this large tent city so that it became a self-sustaining enterprise, notwithstanding that no one was ever turned away. This ever-changing camp was an indispensable feature of Peter’s evangelistic training school.
В отличие от апостольской семьи, лагерь не был общиной единых интересов. Под управлением Давида Зеведея огромный палаточный город превратился в самодостаточное предприятие и в нем никому и никогда не отказывали в приеме. Этот постоянно изменявшийся лагерь был органической частью школы подготовки евангелистов, которой руководил Петр.

1. A NEW SCHOOL OF THE PROPHETS

1. НОВАЯ ШКОЛА ПРОРОКОВ

[148:1.1] Peter, James, and Andrew were the committee designated by Jesus to pass upon applicants for admission to the school of evangelists. All the races and nationalities of the Roman world and the East, as far as India, were represented among the students in this new school of the prophets. This school was conducted on the plan of learning and doing. What the students learned during the forenoon they taught to the assembly by the seaside during the afternoon. After supper they informally discussed both the learning of the forenoon and the teaching of the afternoon.

Иисус назначил комиссию в составе Петра, Иакова и Андрея для отбора кандидатов на прием в школу евангелистов. Среди слушателей этой новой школы пророков были представители всех рас и национальностей римского мира и Востока вплоть до Индии. Занятия в школе включали учебу и практику. Во второй половине дня студенты обучали собиравшийся на берегу народ тому, что было ими усвоено на утренних занятиях. После ужина в непринужденной обстановке они обсуждали как утренние занятия, так и послеполуденную практику обучения.
[148:1.2] Each of the apostolic teachers taught his own view of the gospel of the kingdom. They made no effort to teach just alike; there was no standardized or dogmatic formulation of theologic doctrines. Though they all taught the same truth,
each apostle presented his own personal interpretation of the Master’s teaching. And Jesus upheld this presentation of the diversity of personal experience in the things of the kingdom, unfailingly harmonizing and co-ordinating these many and divergent views of the gospel at his weekly question hours. Notwithstanding this great degree of personal liberty in matters of teaching, Simon Peter tended to dominate the theology of the school of evangelists. Next to Peter, James Zebedee exerted the greatest personal influence.
Каждый из преподавателей-апостолов учил своему собственному пониманию евангелия царства. Они не пытались учить одинаково; не существовало стандартных или догматических формулировок теологических доктрин. Все они учили одной и той же истине,
но каждый из апостолов предлагал личное толкование учения Иисуса. И Учитель поддерживал такую практику изложения разнообразного личного опыта в отношении царства, неизменно гармонизируя и согласуя многообразие взглядов на евангелие во время своих еженедельных вечеров вопросов и ответов. Однако несмотря на огромную степень личной свободы в вопросах обучения, ведущим теологом школы евангелистов постепенно становился Симон Петр. После Петра наибольшее личное влияние оказывал Иаков Зеведей.

[148:1.3] The one hundred and more evangelists trained during this five months by the seaside represented the material from which (excepting Abner and John’s apostles) the later seventy gospel teachers and preachers were drawn. The school of evangelists did not have everything in common to the same degree as did the twelve.

Более ста подготовленных за пять месяцев на побережье евангелистов стали той группой, из которой (не считая Абнера и апостолов Иоанна) впоследствии были отобраны семьдесят учителей и проповедников евангелия. В школе евангелистов не было такой же степени обобществления собственности, как у двенадцати.

[148:1.4] These evangelists, though they taught and preached the gospel, did not baptize believers until after they were later ordained and commissioned by Jesus as the seventy messengers of the kingdom. Only seven of the large number healed at the sundown scene at this place were to be found among these evangelistic students. The nobleman’s son of Capernaum was one of those trained for gospel service in Peter’s school.
Евангелисты учили евангелию и проповедовали его, однако крестить верующих начали только после того, как Иисус посвятил их и назначил в качестве семидесяти вестников царства. В числе будущих евангелистов было лишь семеро из всего множества людей, исцеленных на этом же месте на закате солнца. Сын же знатного человека из Капернаума был одним из тех, кто прошел подготовку к евангелическому служению в школе Петра.

2. THE BETHSAIDA HOSPITAL

2. БОЛЬНИЦА В ВИФСАИДЕ

[148:2.1] In connection with the seaside encampment, Elman, the Syrian physician, with the assistance of a corps of twenty-five young women and twelve men, organized and conducted for four months what should be regarded as the kingdom’s first hospital. At this infirmary, located a short distance to the south of the main tented city, they treated the sick in accordance with all known material methods as well as by the spiritual practices of prayer and faith encouragement. Jesus visited the sick of this encampment not less than three times a week and made personal contact with each sufferer. As far as we know, no so-called miracles of supernatural healing occurred among the one thousand afflicted and ailing persons who went away from this infirmary improved or cured. However, the vast majority of these benefited individuals ceased not to proclaim that Jesus had healed them.

При этом прибрежном лагере с помощью группы из двадцати пяти молодых женщин и двенадцати мужчин сирийский врач Элман организовал и в течение четырех месяцев руководил тем, что можно считать первой больницей царства. В этом расположенном на небольшом расстоянии к югу от основного палаточного города лазарете они лечили больных всеми известными материальными методами, а также с помощью духовных методов молитвы и укрепления веры. Не реже трех раз в неделю Иисус посещал больных этого лагеря и лично встречался с каждым страждущим. Насколько нам известно, среди тысячи пораженных болезнями и страдавших людей, вышедших из этого лазарета поправившимися или здоровыми, не было так называемых чудес сверхъестественного исцеления. Тем не менее, огромное большинство получивших помощь индивидуумов не переставали утверждать, что их исцелил Иисус.

[148:2.2] Many of the cures effected by Jesus in connection with his ministry in behalf of Elman’s patients did, indeed, appear to resemble the working of miracles, but we were instructed that they were only just such transformations of mind and spirit as may occur in the experience of expectant and faith-dominated persons who are under the immediate and inspirational influence of a strong, positive, and beneficent personality whose ministry banishes fear and destroys anxiety.

Многие из случаев исцеления, совершенных Иисусом в связи с его опекой пациентов Элмана, в самом деле напоминали чудеса, однако нам объяснили, что они были лишь такими изменениями разума и духа, которые возможны в опыте полных надежды и веры людей, находящихся под непосредственным и воодушевляющим воздействием сильной, уверенной и доброжелательной личности, чья опека изгоняет страх и устраняет тревогу.

[148:2.3] Elman and his associates endeavored to teach the truth to these sick ones concerning the «possession of evil spirits,» but they met with little success. The belief that physical sickness and mental derangement could be caused by the dwelling of a so-called unclean spirit in the mind or body of the afflicted person was well-nigh universal.

Элман и его помощники пытались просветить этих больных людей относительно «одержимости злыми духами», но почти ничего не добились. Убежденность в том, что физические болезни и психические расстройства могут вызываться присутствием в разуме или теле пораженного человека так называемых нечистых духов была практически повсеместной.

[148:2.4] In all his contact with the sick and afflicted, when it came to the technique of treatment or the revelation of the unknown causes of disease, Jesus did not disregard the instructions of his Paradise brother, Immanuel, given ere he embarked upon the venture of the Urantia incarnation. Notwithstanding this, those who ministered to the sick learned many helpful lessons by observing the mannerin which Jesus inspired the faith and confidence of the sick and suffering.

Во всех своих контактах с больными и страждущими — в тех случаях, когда дело касалось методов лечения или раскрытия неизвестных причин болезней — Иисус следовал наставлениям своего Райского брата Иммануэля, полученными перед инкарнацией на Урантии. Несмотря на это, помогавшие больным люди извлекли для себя много полезного, наблюдая за тем, как Иисус вселял веру и уверенность в больных и страждущих.

[148:2.5] The camp disbanded a short time before the season for the increase in chills and fever drew on.
Лагерь был свернут незадолго до приближения сезона простуд и лихорадки.

3. THE FATHER’S BUSINESS

3. ДЕЛО ОТЦА

[148:3.1] Throughout this period Jesus conducted public services at the encampment less than a dozen times and spoke only once in the Capernaum synagogue, the second Sabbath before their departure with the newly trained evangelists upon their second public preaching tour of Galilee.

За все это время Иисус провел в лагере лишь несколько публичных встреч и только однажды выступил в синагоге Капернаума — в предпоследнюю субботу, прежде чем отправиться вместе с закончившими подготовку евангелистами во второе проповедническое странствие по Галилее.

[148:3.2] Not since his baptism had the Master been so much alone as during this period of the evangelists’ training encampment at Bethsaida. Whenever any one of the apostles ventured to ask Jesus why he was absent so much from their midst, he would invariably answer that he was «about the Father’s business.»
Никогда со времени своего крещения Учитель не проводил столько времени в одиночестве, как в этот период подготовки евангелистов в лагере у Вифсаиды. Когда кто-либо из апостолов набирался духу спросить Иисуса, чем объяснялось его столь частое отсутствие, тот неизменно отвечал, что выполняет
«дело Отца».

[148:3.3] During these periods of absence, Jesus was accompanied by only two of the apostles. He had released Peter, James, and John temporarily from their assignment as his personal companions that they might also participate in the work of training the new evangelistic candidates, numbering more than one hundred. When the Master desired to go to the hills about the Father’s business, he would summon to accompany him any two of the apostles who might be at liberty. In this way each of the twelve enjoyed an opportunity for close association and intimate contact with Jesus.

В эти периоды отсутствия Иисуса сопровождали только двое из апостолов. Он временно освободил Петра, Иакова и Иоанна от обязанностей своих личных спутников, чтобы они также могли принять участие в подготовке кандидатов в будущие евангелисты, количество которых уже превышало сто человек. Когда Учитель желал отправиться в горы и заняться делом Отца, то брал с собой любых двух свободных апостолов. Так каждому из двенадцати предоставилась возможность тесного и сокровенного общения с Иисусом.

[148:3.4] It has not been revealed for the purposes of this record, but we have been led to infer that the Master, during many of these solitary seasons in the hills, was in direct and executive association with many of his chief directors of universe affairs. Ever since about the time of his baptism this incarnated Sovereign of our universe had become increasingly and consciously active in the direction of certain phases of universe administration. And we have always held the opinion that, in some way not revealed to his immediate associates, during these weeks of decreased participation in the affairs of earth he was engaged in the direction of those high spirit intelligences who were charged with the running of a vast universe, and that the human Jesus chose to designate such activities on his part as being «about his Father’s business.»

Нижеследующее не предназначалось для данных записей, но нам дали понять, что в течение многочисленных одиночных сессий в горах Учитель находился в непосредственной руководящей связи со многими из своих главных управляющих делами вселенной. Примерно со времени своего крещения Властелин нашей вселенной принимал все более активное и осознанное участие в руководстве некоторыми фазами управления вселенной. И мы всегда придерживались мнения, что в течение этих недель менее активного участия в земных делах он — неким нераскрытым его непосредственным товарищам образом — руководил высокими духовными разумными существами, отвечавшими за функционирование обширной вселенной и что Иисус-человек решил называть свое участие в такой деятельности исполнением «дела Отца».

[148:3.5] Many times, when Jesus was alone for hours, but when two of his apostles were near by, they observed his features undergo rapid and multitudinous changes, although they heard him speak no words. Neither did they observe any visible manifestation of celestial beings who might have been in communication with their Master, such as some of them did witness on a subsequent occasion.
Не раз, когда Иисус уединялся на долгие часы и рядом были двое из его апостолов, те наблюдали быстрое и многообразное изменение черт его лица, хотя и не слышали каких-либо слов. Не видели они и зримого проявления небесных существ общающихся с их Учителем, чему некоторые из них стали свидетелями позже.

4. EVIL, SIN, AND INIQUITY

4. ЗЛО, ГРЕХ И ПОРОК

[148:4.1] It was the habit of Jesus two evenings each week to hold special converse with individuals who desired to talk with him, in a certain secluded and sheltered corner of the Zebedee garden. At one of these evening conversations in private Thomas asked the Master this question: «Why is it necessary for men to be born of the spirit in order to enter the kingdom? Is rebirth necessary to escape the control of the evil one? Master, what is evil?» When Jesus heard these questions, he said to Thomas:
По своему обыкновению дважды в неделю Иисус устраивал особые встречи с желающими поговорить с ним в укромной беседке в саду у Зеведеев. Во время одной из таких частных вечерних бесед Фома задал Учителю вопрос: «Почему для вхождения в царство нужно родиться в духе? Необходимо ли перерождение для избавления от власти лукавого? Учитель, что такое зло?» Выслушав эти вопросы, Иисус ответил Фоме:

[148:4.2] «Do not make the mistake of confusing evil with the evil one, more correctly the iniquitous one.
He whom you call the evil one is the son of self-love, the high administrator who knowingly went into deliberate rebellion against the rule of my Father and his loyal Sons. But I have already vanquished these sinful rebels. Make clear in your mind these different attitudes toward the Father and his universe. Never forget these laws of relation to the Father’s will:
«Не допускайте ошибки, смешивая зло с лукавым, а точнее — с порочным.
Тот, кого вы называете лукавым — сын самолюбия, высокий управляющий, который сознательно пошел на преднамеренное восстание против правления моего Отца и его преданных Сынов. Но я уже победил этих греховных мятежников. Проясните в своем разуме следующие различные виды отношений к Отцу и его вселенной. Никогда не забывайте следующих законов, определяющих связь с волей Отца:

[148:4.3] «Evil is the unconscious or unintended transgression of the divine law, the Father’s will. Evil is likewise the measure of the imperfectness of obedience to the Father’s will.

Зло есть неосознанное или непреднамеренное нарушение божественного закона, воли Отца. Зло также — это мера несовершенства подчинения воле Отца.

[148:4.4] «Sin is the conscious, knowing, and deliberate transgression of the divine law, the Father’s will. Sin is the measure of unwillingness to be divinely led and spiritually directed.

Грех — это осознанное, преднамеренное и умышленное нарушение божественного закона, воли Отца. Грех — это мера нежелания воспринимать божественное руководство и духовное наставление.

[148:4.5] «Iniquity is the willful, determined, and persistent transgression of the divine law, the Father’s will. Iniquity is the measure of the continued rejection of the Father’s loving plan of personality survival and the Sons’ merciful ministry of salvation.

Порок — это умышленное, настойчивое и упорное нарушение божественного закона, воли Отца. Порок — это мера непрекращающегося отторжения любвеобильного плана Отца, направленного на сохранение личности в посмертии и милосердной опеки Сына, направленной на спасение.

[148:4.6] «By nature, before the rebirth of the spirit, mortal man is subject to inherent evil tendencies, but such natural imperfections of behavior are neither sin nor iniquity. Mortal man is just beginning his long ascent to the perfection of the Father in Paradise. To be imperfect or partial in natural endowment is not sinful. Man is indeed subject to evil, but he is in no sense the child of the evil one unless he has knowingly and deliberately chosen the paths of sin and the life of iniquity. Evil is inherent in the natural order of this world, but sin is an attitude of conscious rebellion which was brought to this world by those who fell from spiritual light into gross darkness.

По своей природе смертный человек — до перерождения в духе — подвержен врожденным злотворным воздействиям, но такие естественные несовершенства поведения — это не грех и не порок. Смертный человек только начинает свое долгое восхождение к совершенству Отца в Раю. Быть несовершенным или обладать недостаточным природным дарованием не значит быть греховным. Человек действительно подвержен злу, но он ни в коей мере не является дитя лукавого до тех пор, пока сам — сознательно и намеренно — не изберет греховные пути и порочную жизнь. Зло присуще естественному порядку вещей в этом мире, однако грех — это осознанное отношение мятежника, привнесенное в этот мир теми, кто пал из духовного света в кромешную тьму.

[148:4.7] «You are confused, Thomas, by the doctrines of the Greeks and the errors of the Persians. You do not understand the relationships of evil and sin because you view mankind as beginning on earth with a perfect Adam and rapidly degenerating, through sin, to man’s present deplorable estate. But why do you refuse to comprehend the meaning of the record which discloses how Cain, the son of Adam, went over into the land of Nod and there got himself a wife? And why do you refuse to interpret the meaning of the record which portrays the sons of God finding wives for themselves among the daughters of men?

Ты смущен, Фома, доктринами греков и ложными представлениями персов. Ты не понимаешь взаимоотношений зла и греха, ибо считаешь, что человечество началось на земле с совершенного Адама и через грех быстро деградировало до нынешнего плачевного состояния. Но почему ты отказываешься постигнуть смысл повествования, рассказывающего о том, как Каин, сын Адама, отправился в землю Нода, где нашел себе жену? И почему ты отказываешься толковать смысл записи, где говорится о сынах Бога, берущих себе в жены дочерей человеческих?

[148:4.8] «Men are, indeed, by nature evil, but not necessarily sinful. The new birth — the baptism of the spirit — is essential to deliverance from evil and necessary for entrance into the kingdom of heaven, but none of this detracts from the fact that man is the son of God. Neither does this inherent presence of potential evil mean that man is in some mysterious way estranged from the Father in heaven so that, as an alien, foreigner, or stepchild, he must in some manner seek for legal adoption by the Father. All such notions are born, first, of your misunderstanding of the Father and, second, of your ignorance of the origin, nature, and destiny of man.

Действительно, люди по своей природе злонамеренны, но не обязательно греховны. Новое рождение — крещение духом — необходимо для освобождения от зла и вхождения в царство небесное, но ни одно из этих условий не умаляет того факта, что человек — сын Бога. Врожденное присутствие потенциального зла не означает и того, что человек неким непостижимым образом отчужден от небесного Отца и потому — как чужое, незнакомое или неродное дитя — должен каким-то образом добиваться от Отца законного усыновления. Все подобные представления рождаются во-первых, из твоего непонимания Отца и во-вторых, из твоего незнания происхождения, природы и предназначения человека.

[148:4.9] «The Greeks and others have taught you that man is descending from godly perfection steadily down toward oblivion or destruction; I have come to show that man, by entrance into the kingdom, is ascending certainly and surely up to God and divine perfection. Any being who in any manner falls short of the divine and spiritual ideals of the eternal Father’s will is potentially evil, but such beings are in no sense sinful, much less iniquitous.

Греки и другие учили тебя, что человек спускается с высот божественного совершенства и неуклонно движется к забвению или уничтожению; я же пришел показать, что человек, через вхождение в царство, непременно и уверенно восходит к божественному совершенству. Каждый, кто в каком-либо отношении не соответствует божественным и духовным идеалам воли Отца, несет в себе потенциальное зло, однако такие существа ни в коем случае не греховны и конечно же не порочны.

[148:4.10] «Thomas, have you not read about this in the Scriptures, where it is written: `You are the children of the Lord your God.’ `I will be his Father and he shall be my son.’ `I have chosen him to be my son — I will be his Father.’ `Bring my sons from far and my daughters from the ends of the earth; even every one who is called by my name, for I have created them for my glory.’ `You are the sons of the living God.’ `They who have the spirit of God are indeed the sons of God.’ While there is a material part of the human father in the natural child, there is a spiritual part of the heavenly Father in every faith son of the kingdom.»
Фома, разве ты не читал в Писаниях то место, где сказано: «Вы дети Господа вашего Бога». «Я буду ему Отцом, и он будет мне сыном». «Я избрал его себе сыном — я буду ему Отцом». «Приведи сыновей моих издалека и дочерей моих со всех концов земли; всех, кто носит мое имя, ибо я сотворил их для себя». «Вы — сыны живого Бога». «Те, в ком Божий дух, воистину — сыны Божьи». Подобно тому, как в земном дитя есть материальная часть человеческого отца, так и в каждом верующем сыне царства присутствует духовная часть небесного Отца».

[148:4.11] All this and much more Jesus said to Thomas, and much of it the apostle comprehended, although Jesus admonished him to «speak not to the others concerning these matters until after I shall have returned to the Father.» And Thomas did not mention this interview until after the Master had departed from this world.
Все это и многое другое Иисус сказал Фоме и апостол многое понял, однако Иисус предупредил его словами «не говорить об этом с другими, пока я не вернусь к Отцу». И Фома не упоминал об этой беседе до тех пор, пока Учитель не покинул этот мир.

5. THE PURPOSE OF AFFLICTION 

5. СМЫСЛ СТРАДАНИЯ

[148:5.1] At another of these private interviews in the garden Nathaniel asked Jesus: «Master, though I am beginning to understand why you refuse to practice healing indiscriminately, I am still at a loss to understand why the loving Father in heaven permits so many of his children on earth to suffer so many afflictions.» The Master answered Nathaniel, saying:
Во время другой такой частной беседы в саду Нафанаил спросил Иисуса: «Учитель, я начинаю понимать почему ты отказываешься исцелять всех подряд, но все еще не могу понять, почему любящий небесный Отец допускает, чтобы столь многие его земные дети страдали от столь многих недугов». Отвечая Нафанаилу, Учитель сказал:

[148:5.2] «Nathaniel, you and many others are thus perplexed because you do not comprehend how the natural order of this world has been so many times upset by the sinful adventures of certain rebellious traitors to the Father’s will. And I have come to make a beginning of setting these things in order. But many ages will be required to restore this part of the universe to former paths and thus release the children of men from the extra burdens of sin and rebellion. The presence of evil alone is sufficient test for the ascension of man — sin is not essential to survival.

«Нафанаил, ты и многие другие озадачены потому, что не понимаете как естественное развитие событий в этом мире неоднократно нарушалось греховными авантюрами некоторых мятежных предателей воли Отца. И я пришел, чтобы положить начало восстановлению порядка. Но потребуется много эпох, чтобы вернуть эту часть вселенной на изначальные пути и тем самым освободить детей человеческих от излишнего груза греха и восстания. Присутствие зла — уже достаточное испытание для восхождения человека, искушение грехом совсем не обязательно для посмертия.

[148:5.3] «But, my son, you should know that the Father does not purposely afflict his children. Man brings down upon himself unnecessary affliction as a result of his persistent refusal to walk in the better ways of the divine will. Affliction is potential in evil, but much of it has been produced by sin and iniquity. Many unusual events have transpired on this world, and it is not strange that all thinking men should be perplexed by the scenes of suffering and affliction which they witness. But of one thing you may be sure: The Father does not send affliction as an arbitrary punishment for wrongdoing. The imperfections and handicaps of evil are inherent; the penalties of sin are inevitable; the destroying consequences of iniquity are inexorable. Man should not blame God for those afflictions which are the natural result of the life which he chooses to live; neither should man complain of those experiences which are a part of life as it is lived on this world. It is the Father’s will that mortal man should work persistently and consistently toward the betterment of his estate on earth. Intelligent application would enable man to overcome much of his earthly misery.

Однако, сын мой, ты должен знать, что Отец не причиняет своим земным детям преднамеренных страданий. Человек навлекает на себя ненужные несчастья из-за своего упорного отказа идти по лучшим стезям в согласии с божественной волей. Страдание потенциально во зле, но в основном порождается грехом и пороком. В этом мире произошло много необычных событий и неудивительно, что все мыслящие люди озадачены картинами несчастий и страданий, свидетелями которых становятся. Но в одном ты можешь быть уверен: Отец не насылает страдания в качестве деспотического наказания за проступок. Связанные со злом несовершенства и ограничения врожденны; расплата за грех неизбежна; разрушительные последствия порока неотвратимы. Человеку не следует винить Бога за страдания, которые становятся естественным результатом избранной им жизни; не следует человеку жаловаться и на обычные переживания. Воля Отца в том, чтобы смертный человек упорно и последовательно трудился над улучшением своего положения на земле. Разумное усердие поможет человеку преодолеть его земные невзгоды.

[148:5.4] «Nathaniel, it is our mission to help men solve their spiritual problems and in this way to quicken their minds so that they may be the better prepared and inspired to go about solving their manifold material problems. I know of your confusion as you have read the Scriptures. All too often there has prevailed a tendency to ascribe to God the responsibility for everything which ignorant man fails to understand. The Father is not personally responsible for all you may fail to comprehend. Do not doubt the love of the Father just because some just and wise law of his ordaining chances to afflict you because you have innocently or deliberately transgressed such a divine ordinance.

Нафанаил, наша миссия состоит в том, чтобы помогать людям решать духовные проблемы и тем самым стимулировать их разум для того, чтобы они могли с большей готовностью и воодушевлением справляться с многочисленными материальными трудностями. Я знаю, что чтение Писаний вызывает твое недоумение. Слишком часто в нем Богу стремились приписать ответственность за все, что недоступно пониманию невежественного человека. Отец не несет личной ответственности за все то, что может быть непостижимым для тебя. Не сомневайся в любви Отца только оттого, что некоторые учрежденные им справедливые и мудрые законы приносят тебе страдания, если — по неведению или преднамеренно — ты преступаешь эти божественные предписания.

[148:5.5] «But, Nathaniel, there is much in the Scriptures which would have instructed you if you had only read with discernment. Do you not remember that it is written: `My son, despise not the chastening of the Lord; neither be weary of his correction, for whom the Lord loves he corrects, even as the father corrects the son in whom he takes delight.’ `The Lord does not afflict willingly.’ `Before I was afflicted, I went astray, but now do I keep the law. Affliction was good for me that I might thereby learn the divine statutes.’ `I know your sorrows. The eternal God is your refuge, while underneath are the everlasting arms.’ `The Lord also is a refuge for the oppressed, a haven of rest in times of trouble.’ `The Lord will strengthen him upon the bed of affliction; the Lord will not forget the sick.’ `As a father shows compassion for his children, so is the Lord compassionate to those who fear him. He knows your body; he remembers that you are dust.’ `He heals the brokenhearted and binds up their wounds.’ `He is the hope of the poor, the strength of the needy in his distress, a refuge from the storm, and a shadow from the devastating heat.’ `He gives power to the faint, and to them who have no might he increases strength.’ `A bruised reed shall he not break, and the smoking flax he will not quench.’ `When you pass through the waters of affliction, I will be with you, and when the rivers of adversity overflow you, I will not forsake you.’ `He has sent me to bind up the brokenhearted, to proclaim liberty to the captives, and to comfort all who mourn.’ `There is correction in suffering; affliction does not spring forth from the dust.'»
Однако, Нафанаил, в Писаниях есть многое, что просветило бы тебя, если бы ты вдумался в прочитанное. Разве ты не помнишь следующих слов: «Сын мой, не огорчайся Господнему наказанию и не тяготись, когда он указывает тебе на твои ошибки, ибо Господь исправляет тех, кого любит, как отец, наказывающий любимого сына». «Не по воле своей наказывает Господь». «До того как пострадать, я заблуждался, а теперь я послушен закону. Я рад, что страдал, ибо научился божественным уставам». «Я знаю твои скорби. Извечный Бог — твое прибежище и ты под дланями вечными». «Господь есть также приют для униженных, тихая гавань во времена скорби». «В болезни Господь даст ему силы; он не забудет больных». «Как отец сострадает своим детям, так Господь сострадает тем, кто его боится. Он знает ваше тело; он помнит, что вы вышли из праха». «Он исцеляет разбитые сердца, врачует раны». «Он — надежда для бедных, сила — для нуждающихся, защита от бури, тень от опустошительного зноя». «Он дает уставшим силу и укрепляет изнемогших». «Он не переломит даже надломленный тростник, не погасит даже тлеющих углей». «Когда будешь переходить через воды страданий, я буду с тобой, и когда реки несчастий хлынут на тебя, я не оставлю тебя». «Он послал меня исцелять сокрушенных сердцем, возвещать свободу пленным и утешать всех скорбящих». «Наказание вразумляет; не из праха выходит страдание».

6. THE MISUNDERSTANDING OF SUFFERING DISCOURSE ON JOB

6. НЕПОНИМАНИЕ СТРАДАНИЯ — БЕСЕДА ОБ ИОВЕ

[148:6.1] It was this same evening at Bethsaida that John also asked Jesus why so many apparently innocent people suffered from so many diseases and experienced so many afflictions. In answering John’s questions, among many other things, the Master said:
В тот же вечер в Вифсаиде Иоанн также спросил Иисуса, почему так много явно невинных людей мучаются от такого множества болезней и испытывают столь многочисленные страдания. Отвечая на вопрос Иоанна, Учитель в числе прочего сказал:

[148:6.2] «My son, you do not comprehend the meaning of adversity or the mission of suffering. Have you not read that masterpiece of Semitic literature — the Scripture story of the afflictions of Job? Do you not recall how this wonderful parable begins with the recital of the material prosperity of the Lord’s servant? You well remember that Job was blessed with children, wealth, dignity, position, health, and everything else which men value in this temporal life. According to the time-honored teachings of the children of Abraham such material prosperity was all-sufficient evidence of divine favor. But such material possessions and such temporal prosperity do not indicate God’s favor. My Father in heaven loves the poor just as much as the rich; he is no respecter of persons.

«Сын мой, ты не понимаешь ни смысла невзгод, ни назначения страдания. Читал ли ты шедевр семитской литературы — библейскую историю о страданиях Иова? Припоминаешь ли как эта замечательная притча начинается рассказом о материальном процветании слуги Господа? Иов был благословен детьми, богатством, саном, положением, здоровьем и всем тем, что ценится людьми в этой бренной жизни. Согласно освященным веками учениям детей Авраама, подобное материальное благополучие было достаточным свидетельством божественного благоволения. Однако материальное благосостояние и преходящее процветание — это не признак благосклонности Бога. Мой небесный Отец любит бедных точно так же, как и богатых; он нелицеприятен.
[148:6.3] «Although transgression of divine law is sooner or later followed by the harvest of punishment, while men certainly eventually do reap what they sow, still you should know that human suffering is not always a punishment for antecedent sin. Both Job and his friends failed to find the true answer for their perplexities. And with the light you now enjoy you would hardly assign to either Satan or God the parts they play in this unique parable. While Job did not, through suffering, find the resolution of his intellectual troubles or the solution of his philosophical difficulties, he did achieve great victories; even in the very face of the breakdown of his theological defenses he ascended to those spiritual heights where he could sincerely say, `I abhor myself’; then was there granted him the salvation of a vision of God.
So even through misunderstood suffering, Job ascended to the superhuman plane of moral understanding and spiritual insight. When the suffering servant obtains a vision of God, there follows a soul peace which passes all human understanding.
Нарушение божественного закона рано или поздно влечет за собой наказание, люди непременно пожинают посеянный урожай, однако тебе все же следует знать, что человеческие страдания — это не всегда наказание за предшествующий грех. Ни Иов, ни его друзья не смогли выяснить истинную причину своих невзгод. В свете доступных тебе теперь знаний, ты вряд ли будешь приписывать Сатане или Богу те роли, которые они играют в этой уникальной притче. Страдания не помогли Иову в разрешении его интеллектуальных трудностей или решении философских проблем, но он все же добился огромных побед; даже перед лицом крушения своих теологических воззрений, он поднялся на духовные высоты, с которых мог искренне сказать: «Я отрекаюсь себя», после чего ему было даровано спасение через видение Бога
. Так даже через непонимание страдания он взошел на сверхчеловеческий уровень нравственного постижения и духовной проницательности. Когда страдающий слуга обретает видение Бога, наступает душевный покой, превосходящий любое человеческое понимание.

[148:6.4] «The first of Job’s friends, Eliphaz, exhorted the sufferer to exhibit in his afflictions the same fortitude he had prescribed for others during the days of his prosperity. Said this false comforter: `Trust in your religion, Job; remember that it is the wicked and not the righteous who suffer. You must deserve this punishment, else you would not be afflicted. You well know that no man can be righteous in God’s sight. You know that the wicked never really prosper. Anyway, man seems predestined to trouble, and perhaps the Lord is only chastising you for your own good.’ No wonder poor Job failed to get much comfort from such an interpretation of the problem of human suffering.

Первый из друзей Иова, Елифаз, посоветовал страдальцу проявить в скорби ту же стойкость, которую он предписывал другим во времена своего процветания. Этот ложный утешитель сказал: «Верь своей религии, Иов; помни, что не праведники страдают, а нечестивцы. Должно быть, ты заслужил эту кару, иначе бы ты не страдал. Ты хорошо знаешь, что никто не может быть праведным перед Богом. Ты знаешь, что нечестивцы никогда не достигают настоящего процветания. Человек все равно обречен на бедствия и возможно Господь карает тебя для твоего же блага». Не удивительно, что такое толкование проблемы человеческих страданий мало утешило Иова.

[148:6.5] «But the counsel of his second friend, Bildad, was even more depressing, notwithstanding its soundness from the standpoint of the then accepted theology. Said Bildad: `God cannot be unjust. Your children must have been sinners since they perished; you must be in error, else you would not be so afflicted. And if you are really righteous, God will certainly deliver you from your afflictions. You should learn from the history of God’s dealings with man that the Almighty destroys only the wicked.’

Однако совет его второго друга, Вилдада, был еще более гнетущим, несмотря на его разумность с точки зрения принятой тогда теологии. Вилдад сказал: «Бог не может быть несправедливым. Раз твои дети погибли, то они были грешниками; да и ты наверняка согрешил, иначе бы так не страдал. Если же ты в самом деле праведен, Бог наверняка избавит тебя от всех страданий. Из истории отношений человека с Богом тебе следует уяснить, что Всемогущий сокрушает только нечестивых».

[148:6.6] «And then you remember how Job replied to his friends, saying: `I well know that God does not hear my cry for help. How can God be just and at the same time so utterly disregard my innocence? I am learning that I can get no satisfaction from appealing to the Almighty. Cannot you discern that God tolerates the persecution of the good by the wicked? And since man is so weak, what chance has he for consideration at the hands of an omnipotent God? God has made me as I am, and when he thus turns upon me, I am defenseless. And why did God ever create me just to suffer in this miserable fashion?’

После этого, как ты помнишь, Иов ответил своим друзьям: «Я хорошо знаю, что Бог не слышит моего крика о помощи. Как может Бог быть справедливым и в то же время полностью отвергать мою невиновность? Я начинаю думать, что мне не искупить грехов обращением к Всемогущему. Разве вы не видите, что Бог позволяет нечестивцам преследовать праведников? Как может слабый человек надеяться на внимание всемогущего Бога? Бог сотворил меня таким, какой я есть, и когда он обрушивается на меня, я беспомощен. И зачем Бог создал меня обреченным на эти ужасные страдания?»
[148:6.7] «And who can challenge the attitude of Job in view of the counsel of his friends and the erroneous ideas of God which occupied his own mind? Do you not see that Job longed for a human
God, that he hungered to commune with a divine Being who knows man’s mortal estate and understands that the just must often suffer in innocence as a part of this first life of the long Paradise ascent? Wherefore has the Son of Man come forth from the Father to live such a life in the flesh that he will be able to comfort and succor all those who must henceforth be called upon to endure the afflictions of Job.
И кто может оспорить отношение Иова, принимая во внимание совет его друзей и его собственные ошибочные представления о Боге? Разве ты не видишь, что Иов стремился к человеческому
Богу, что он жаждал общения с божественным Существом, знающим смертное положение человека и понимающим, что праведные нередко должны страдать без вины в этой первой жизни на долгом пути восхождения к Раю? Потому и пришел Сын Человеческий от Отца прожить жизнь во плоти, чтобы утешать и поддерживать тех, кому и впредь придется страдать подобно Иову.

[148:6.8] «Job’s third friend, Zophar, then spoke still less comforting words when he said: `You are foolish to claim to be righteous, seeing that you are thus afflicted. But I admit that it is impossible to comprehend God’s ways. Perhaps there is some hidden purpose in all your miseries.’ And when Job had listened to all three of his friends, he appealed directly to God for help, pleading the fact that `man, born of woman, is few of days and full of trouble.’

После этого третий друг Иова, Софар, произнес еще менее утешительные слова, сказав: «Нелепо заявлять тебе о своей праведности при таком несчастье. Но я признаю, что пути Божьи неисповедимы. Возможно, что во всех твоих бедах присутствует скрытый смысл». И когда Иов выслушал всех троих друзей, то воззвал о помощи к самому Богу, ссылаясь на то, что «жизнь человека, рожденного женщиной, коротка и полна печали».

[148:6.9] «Then began the second session with his friends. Eliphaz grew more stern, accusing, and sarcastic. Bildad became indignant at Job’s contempt for his friends. Zophar reiterated his melancholy advice. Job by this time had become disgusted with his friends and appealed again to God, and now he appealed to a just God against the God of injustice embodied in the philosophy of his friends and enshrined even in his own religious attitude. Next Job took refuge in the consolation of a future life in which the inequities of mortal existence may be more justly rectified. Failure to receive help from man drives Job to God. Then ensues the great struggle in his heart between faith and doubt. Finally, the human sufferer begins to see the light of life; his tortured soul ascends to new heights of hope and courage; he may suffer on and even die, but his enlightened soul now utters that cry of triumph, `My Vindicator lives!’

Затем началась вторая беседа с друзьями. Елифаз стал более жестким, обвиняющим и саркастичным. Вилдад пришел в негодование из-за неуважительного отношения Иова к своим друзьям. Софар вновь повторил свой унылый совет. К этому времени Иов стал испытывать отвращение к друзьям и воззвал к Богу, но теперь к справедливому Богу в противоположность Богу несправедливости, воплощенному в философии его друзей и таившемуся также в его собственных религиозных воззрениях. После этого Иов стал утешать себя грядущей жизнью с ее более полным устранением несправедливостей смертного существования. Невозможность получить помощь от человека обращает Иова к Богу. Так в его сердце вспыхивает великая борьба между верой и сомнением. Наконец, страдалец начинает видеть свет жизни; его измученная душа поднимается к новым высотам надежды и отваги; его страдания могут продолжаться и даже привести к смерти, но теперь его озаренная душа издает победный клич: «Мой Защитник жив!»

[148:6.10] «Job was altogether right when he challenged the doctrine that God afflicts children in order to punish their parents. Job was ever ready to admit that God is righteous, but he longed for some soul-satisfying revelation of the personal character of the Eternal. And that is our mission on earth. No more shall suffering mortals be denied the comfort of knowing the love of God and understanding the mercy of the Father in heaven. While the speech of God spoken from the whirlwind was a majestic concept for the day of its utterance, you have already learned that the Father does not thus reveal himself, but rather that he speaks within the human heart as a still, small voice, saying, `This is the way; walk therein.’ Do you not comprehend that God dwells within you, that he has become what you are that he may make you what he is!»

Иов был совершенно прав, усомнившись в доктрине о том, что Бог карает детей в наказание родителям. Иов был готов признать, что Бог праведен, однако он жаждал удовлетворяющего душу раскрытия личного характера Вечного. И такова наша миссия на земле. Впредь страдающие смертные не будут лишаться утешающего знания любви Бога и понимания милосердия небесного Отца. Слово Бога, прозвучавшее из бури, было величественным представлением для своего времени, но ты уже знаешь, что Отец не раскрывает себя подобным образом, но говорит в человеческом сердце спокойным, тихим голосом: «Вот путь; иди по нему». Пойми, что Бог пребывает в тебе, что он стал тобой, чтобы сделать тебя собой!»
[148:6.11] Then Jesus made this final statement: «The Father in heaven does not willingly afflict the children of men. Man suffers, first, from the accidents of time and the imperfections of the evil of an immature physical existence. Next, he suffers the inexorable consequences of sin — the transgression of the laws of life and light. And finally, man reaps the harvest of his own iniquitous persistence in rebellion against the righteous rule of heaven on earth. But man’s miseries are not a personal
visitation of divine judgment. Man can, and will, do much to lessen his temporal sufferings. But once and for all be delivered from the superstition that God afflicts man at the behest of the evil one. Study the Book of Job just to discover how many wrong ideas of God even good men may honestly entertain; and then note how even the painfully afflicted Job found the God of comfort and salvation in spite of such erroneous teachings. At last his faith pierced the clouds of suffering to discern the light of life pouring forth from the Father as healing mercy and everlasting righteousness.»
В заключение Иисус сказал: «Отец небесный не наказывает детей человеческих по своей воле. Человек страдает во-первых, из-за случайностей времени и несовершенств, причина которых — зло незрелого физического бытия. Во-вторых, он страдает из-за неотвратимых последствий греха — нарушения законов света и жизни. И наконец, человек пожинает плоды своего собственного порочного упрямства, когда восстает против праведного правления неба на земле. Однако человеческие беды — это не личная
кара со стороны божественного правосудия. Человек способен сделать — и сделает — многое для уменьшения своих страданий во времени. Но раз и навсегда избавься от суеверного представления о том, что Бог наказывает человека по велению лукавого. Изучай Книгу Иова именно для того, чтобы увидеть, сколь многих ложных представлений о Боге могут искренне придерживаться даже добродетельные люди; и после этого обрати внимание на то, что даже мучительно страдавший Иов нашел утешение и спасение, несмотря на столь ошибочные учения. В итоге его вера пробилась сквозь облака страданий, чтобы увидеть свет жизни, изливаемый Отцом в виде целительного милосердия и непреходящей праведности».

[148:6.12] John pondered these sayings in his heart for many days. His entire afterlife was markedly changed as a result of this conversation with the Master in the garden, and he did much, in later times, to cause the other apostles to change their viewpoints regarding the source, nature, and purpose of commonplace human afflictions. But John never spoke of this conference until after the Master had departed.
В течение многих дней Иоанн обдумывал про себя эти высказывания. Разговор с Учителем в саду существенным образом изменил всю его оставшуюся жизнь и впоследствии он сделал многое для изменения взглядов остальных апостолов на источник, природу и смысл обычных человеческих страданий. Однако Иоанн не упоминал об этой беседе до тех пор, пока Учитель не покинул их.

7. THE MAN WITH THE WITHERED HAND

7. СУХОРУКИЙ

[148:7.1] The second Sabbath before the departure of the apostles and the new corps of evangelists on the second preaching tour of Galilee, Jesus spoke in the Capernaum synagogue on the «Joys of Righteous Living.» When Jesus had finished speaking, a large group of those who were maimed, halt, sick, and afflicted crowded up around him, seeking healing. Also in this group were the apostles, many of the new evangelists, and the Pharisaic spies from Jerusalem. Everywhere that Jesus went (except when in the hills about the Father’s business) the six Jerusalem spies were sure to follow.

В предпоследнюю субботу, перед тем как апостолы и новый корпус евангелистов отправились во второе проповедническое странствие по Галилее, Иисус выступил в синагоге Капернаума с проповедью «Радости праведной жизни». Когда Иисус закончил говорить, его обступила большая группа ищущих исцеления увечных, хромых, больных и страдальцев. В этой группе были также апостолы, многие из новых евангелистов и шпионы-фарисеи из Иерусалима. Куда бы ни направлялся Иисус (за исключением пребывания в горах, где он посвящал себя делу Отца), шесть иерусалимских шпионов неотступно следовали за ним.

[148:7.2] The leader of the spying Pharisees, as Jesus stood talking to the people, induced a man with a withered hand to approach him and ask if it would be lawful to be healed on the Sabbath day or should he seek help on another day. When Jesus saw the man, heard his words, and perceived that he had been sent by the Pharisees, he said: «Come forward while I ask you a question. If you had a sheep and it should fall into a pit on the Sabbath day, would you reach down, lay hold on it, and lift it out? Is it lawful to do such things on the Sabbath day?» And the man answered: «Yes, Master, it would be lawful thus to do well on the Sabbath day.» Then said Jesus, speaking to all of them: «I know wherefore you have sent this man into my presence. You would find cause for offense in me if you could tempt me to show mercy on the Sabbath day. In silence you all agreed that it was lawful to lift the unfortunate sheep out of the pit, even on the Sabbath, and I call you to witness that it is lawful to exhibit loving-kindness on the Sabbath day not only to animals but also to men. How much more valuable is a man than a sheep! I proclaim that it is lawful to do good to men on the Sabbath day.» And as they all stood before him in silence, Jesus, addressing the man with the withered hand, said: «Stand up here by my side that all may see you. And now that you may know that it is my Father’s will that you do good on the Sabbath day, if you have the faith to be healed, I bid you stretch out your hand.»
Пока Иисус говорил с людьми, глава шпионивших фарисеев подговорил человека с сухой рукой подойти к Иисусу и спросить, будет ли законно принять исцеление в субботу или же ему следует просить помощи в другой день. Когда Иисус увидел этого человека, услышал его слова и понял, что тот был послан фарисеями, то сказал: «Подойди ко мне и ответь на мой вопрос. Если бы в субботу твоя овца упала в яму, разве бы ты не полез туда, чтобы взять ее и вытащить наверх? Законно ли так поступать в субботу?» И человек ответил: «Да, Учитель, было бы законно совершить такое благое дело в субботу». Тогда Иисус сказал, обращаясь ко всем: «Я знаю зачем вы послали ко мне этого человека. Вы хотели найти повод для нападок, склонив меня к проявлению милосердия в субботу. Однако все вы молчаливо согласились с тем, что даже в субботу было бы законным вытащить из ямы несчастную овцу и поэтому призываю вас стать свидетелями того, что проявление милосердия в субботу законно не только по отношению к животным, но и к людям. Насколько же человек ценнее овцы! Я заявляю, что творить добро в субботу — законное дело». И пока они стояли перед ним в молчании, Иисус обратился к сухорукому:
«Встань рядом со мной, чтобы все могли видеть тебя. А теперь — чтобы вы знали, что воля моего Отца в том, чтобы вы творили добро и в субботу, велю: если ты веришь в свое исцеление, протяни свою руку».

[148:7.3] And as this man stretched forth his withered hand, it was made whole. The people were minded to turn upon the Pharisees, but Jesus bade them be calm, saying: «I have just told you that it is lawful to do good on the Sabbath, to save life, but I did not instruct you to do harm and give way to the desire to kill.» The angered Pharisees went away, and notwithstanding it was the Sabbath day, they hastened forthwith to Tiberias and took counsel with Herod, doing everything in their power to arouse his prejudice in order to secure the Herodians as allies against Jesus. But Herod refused to take action against Jesus, advising that they carry their complaints to Jerusalem.
И когда этот человек протянул свою сухую руку, она стала здоровой. Люди были готовы наброситься на фарисеев, но Иисус велел им успокоиться, сказав: «Только что я говорил вам, что законно совершать благие поступки в субботу, спасать жизнь, но я не учил вас причинять вред и поддаваться желанию убивать».
Разгневанные фарисеи удалились, и, несмотря на субботу, поспешили в Тивериаду для совещания с Иродом. Всеми силами они пытались возбудить в нем предубеждение, чтобы заручиться поддержкой иродиан в своей борьбе против Иисуса. Однако Ирод отказался принять меры против Иисуса, посоветовав им направить свои жалобы в Иерусалим.

[148:7.4] This is the first case of a miracle to be wrought by Jesus in response to the challenge of his enemies. And the Master performed this so-called miracle, not as a demonstration of his healing power, but as an effective protest against making the Sabbath rest of religion a veritable bondage of meaningless restrictions upon all mankind. This man returned to his work as a stone mason, proving to be one of those whose healing was followed by a life of thanksgiving and righteousness.
Это был первый случай чуда, сотворенного Иисусом в ответ на вызов, брошенный его врагами. Учитель совершил это так называемое чудо не для демонстрации своих целительных способностей, а в качестве действенного протеста против превращения учрежденного религией субботнего отдыха в настоящую кабалу бессмысленных запретов для всех людей. Этот человек вернулся к своему занятию каменотеса, оказавшись одним из тех, чье исцеление повлекло за собой жизнь, прожитую в благодарении и праведности.

8. LAST WEEK AT BETHSAIDA

8. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В ВИФСАИДЕ

[148:8.1] The last week of the sojourn at Bethsaida the Jerusalem spies became much divided in their attitude toward Jesus and his teachings. Three of these Pharisees were tremendously impressed by what they had seen and heard. Meanwhile, at Jerusalem, Abraham, a young and influential member of the Sanhedrin, publicly espoused the teachings of Jesus and was baptized in the pool of Siloam by Abner. All Jerusalem was agog over this event, and messengers were immediately dispatched to Bethsaida recalling the six spying Pharisees.
В последнюю неделю пребывания в Вифсаиде среди иерусалимских шпионов произошел раскол в их отношении к Иисусу и его учениям. Трое из этих фарисеев были до глубины души потрясены увиденным и услышанным. Тем временем в Иерусалиме молодой и влиятельный член синедриона по имени Авраам публично принял учения Иисуса и был крещен Абнером в Силоамской купальне. Это событие взбудоражило весь Иерусалим и в Вифсаиду были немедленно отправлены гонцы с приказом отозвать шестерых шпионивших фарисеев.

[148:8.2] The Greek philosopher who had been won for the kingdom on the previous tour of Galilee returned with certain wealthy Jews of Alexandria, and once more they invited Jesus to come to their city for the purpose of establishing a joint school of philosophy and religion as well as an infirmary for the sick. But Jesus courteously declined the invitation.
Греческий философ, уверовавший в царство во время предыдущего странствия по Галилее, вернулся из Александрии с несколькими богатыми евреями, которые в очередной раз пригласили Иисуса прибыть в их город для создания объединенной школы философии и религии, а также лазарета для больных. Однако Иисус вежливо отклонил это приглашение.

[148:8.3] About this time there arrived at the Bethsaida encampment a trance prophet from Bagdad, one Kirmeth. This supposed prophet had peculiar visions when in trance and dreamed fantastic dreams when his sleep was disturbed. He created a considerable disturbance at the camp, and Simon Zelotes was in favor of dealing rather roughly with the self-deceived pretender, but Jesus intervened and allowed him entire freedom of action for a few days. All who heard his preaching soon recognized that his teaching was not sound as judged by the gospel of the kingdom. He shortly returned to Bagdad, taking with him only a half dozen unstable and erratic souls. But before Jesus interceded for the Bagdad prophet, David Zebedee, with the assistance of a self-appointed committee, had taken Kirmeth out into the lake and, after repeatedly plunging him into the water, had advised him to depart hence — to organize and build a camp of his own.
Примерно в это же время в вифсаидский лагерь прибыл некий Кирмет из Багдада, изрекавший пророчества в состоянии транса. Когда этот мнимый пророк впадал в транс, перед ним представали странные картины, а при нарушениях сна он видел фантастические видения. Он вызвал в лагере серьезное возбуждение и Симон Зелот собирался довольно жестко обойтись с этим самообольщающимся лжепророком, но Иисус вмешался и позволил тому беспрепятственно действовать в течение нескольких дней. Все, кто слышал его проповеди, сразу поняли зыбкость его учения в свете евангелия царства. Вскоре он вернулся в Багдад, уведя с собой лишь полдюжины неустойчивых и колеблющихся душ. Однако до того, как Иисус вступился за багдадского пророка, Давид Зеведей с помощью стихийно возникшего комитета вывез Кирмета в открытое озеро и окунув того несколько раз в воду, посоветовал немедленно покинуть их и организовать свой собственный лагерь.

[148:8.4] On this same day, Beth-Marion, a Phoenician woman, became so fanatical that she went out of her head and, after almost drowning from trying to walk on the water, was sent away by her friends.
В тот же день финикиянка Бет-Марион вошла в такой раж, что лишилась рассудка и едва не утонула, пытаясь пойти по воде, после чего была отослана из лагеря своими друзьями.

[148:8.5] The new Jerusalem convert, Abraham the Pharisee, gave all of his worldly goods to the apostolic treasury, and this contribution did much to make possible the immediate sending forth of the one hundred newly trained evangelists. Andrew had already announced the closing of the encampment, and everybody prepared either to go home or else to follow the evangelists into Galilee.
Новообращенный из Иерусалима — фарисей Авраам — передал все свои мирские владения в апостольскую казну и во многом благодаря этому вкладу, удалось сразу же снарядить в путь сто вновь обученных евангелистов. К тому времени Андрей уже объявил о закрытии лагеря и все приготовились либо разойтись по домам, либо следовать за евангелистами в Галилею.

9. HEALING THE PARALYTIC 

9. ИСЦЕЛЕНИЕ ПАРАЛИТИКА

[148:9.1] On Friday afternoon, October 1, when Jesus was holding his last meeting with the apostles, evangelists, and other leaders of the disbanding encampment, and with the six Pharisees from Jerusalem seated in the front row of this assembly in the spacious and enlarged front room of the Zebedee home, there occurred one of the strangest and most unique episodes of all Jesus’ earth life. The Master was, at this time, speaking as he stood in this large room, which had been built to accommodate these gatherings during the rainy season. The house was entirely surrounded by a vast concourse of people who were straining their ears to catch some part of Jesus’ discourse.

Пополудни в пятницу 1 октября, когда Иисус проводил свою последнюю встречу с апостолами, евангелистами и другими лидерами прекращавшего существование лагеря и в присутствии шести иерусалимских фарисеев, сидевших в первом ряду в расширенной просторной гостиной дома Зеведея, произошел один из самых странных и уникальных случаев за всю земную жизнь Иисуса. В это время Учитель стоя выступал с речью в большом помещении, специально построенном для таких собраний, проводимых в сезон дождей. Дом был окружен плотной толпой людей, которые напрягали свойслух, пытаясь уловить хотя бы что-то из того, о чем говорил Иисус.

[148:9.2] While the house was thus thronged with people and entirely surrounded by eager listeners, a man long afflicted with paralysis was carried down from Capernaum on a small couch by his friends. This paralytic had heard that Jesus was about to leave Bethsaida, and having talked with Aaron the stone mason, who had been so recently made whole, he resolved to be carried into Jesus’ presence, where he could seek healing. His friends tried to gain entrance to Zebedee’s house by both the front and back doors, but too many people were crowded together. But the paralytic refused to accept defeat; he directed his friends to procure ladders by which they ascended to the roof of the room in which Jesus was speaking, and after loosening the tiles, they boldly lowered the sick man on his couch by ropes until the afflicted one rested on the floor immediately in front of the Master. When Jesus saw what they had done, he ceased speaking, while those who were with him in the room marveled at the perseverance of the sick man and his friends. Said the paralytic: «Master, I would not disturb your teaching, but I am determined to be made whole. I am not like those who received healing and immediately forgot your teaching. I would be made whole that I might serve in the kingdom of heaven.» Now, notwithstanding that this man’s affliction had been brought upon him by his own misspent life, Jesus, seeing his faith, said to the paralytic: «Son, fear not; your sins are forgiven. Your faith shall save you.»
В это время к дому до отказа набитому людьми и окруженному напряженно слушающей толпой, из Капернаума на небольшой лежанке друзья принесли давно разбитого параличом человека. Услышав, что Иисус собирается покинуть Вифсаиду и поговорив с только что исцеленным каменотесом Аароном, этот парализованный упросил, чтобы его отнесли к Иисусу, у которого он мог бы просить об исцелении. Его друзья пытались пробиться в дом Зеведея как через передние, так и задние двери, однако толпа была слишком плотной. Но парализованный не хотел мириться с поражением; он велел своим друзьям достать лестницу, по которой они взобрались на крышу помещения, где выступал Иисус и разобрав кровлю, начали смело опускать лежанку с больным при помощи веревок, пока страждущий не оказался на полу прямо перед Учителем. Когда Иисус увидел, что они сделали, то умолк, а все присутствующие были изумлены настойчивостью больного и его друзей. Парализованный сказал: «Учитель, я не стал бы мешать твоему обучению, но я твердо решил стать здоровым. Я не из тех, кто исцелившись сразу же забывает твое учение. Я хотел бы излечиться, чтобы служить царству небесному». И несмотря на то, что парализованный сам навлек на себя страдания своей неразумно прожитой жизнью, Иисус, видя его веру, сказал:
«Сын, не бойся; твои грехи прощены. Твоя вера спасет тебя».

[148:9.3] When the Pharisees from Jerusalem, together with other scribes and lawyers who sat with them, heard this pronouncement by Jesus, they began to say to themselves: «How dare this man thus speak? Does he not understand that such words are blasphemy? Who can forgive sin but God?» Jesus, perceiving in his spirit that they thus reasoned within their own minds and among themselves, spoke to them, saying: «Why do you so reason in your hearts? Who are you that you sit in judgment over me? What is the difference whether I say to this paralytic, your sins are forgiven, or arise, take up your bed, and walk? But that you who witness all this may finally know that the Son of Man has authority and power on earth to forgive sins, I will say to this afflicted man, Arise, take up your bed, and go to your own house.» And when Jesus had thus spoken, the paralytic arose, and as they made way for him, he walked out before them all. And those who saw these things were amazed. Peter dismissed the assemblage, while many prayed and glorified God, confessing that they had never before seen such strange happenings.
Как только иерусалимские фарисеи, а также другие книжники и законники, сидевшие вместе с ними, услышали это заявление Иисуса, то начали обсуждать между собой: «Как смеет этот человек так говорить? Разве не понимает он, что это богохульство? Кто, кроме Бога, может прощать грехи?» Иисус, почувствовав в духе о чем они думают и переговариваются, сказал им: «Почему в ваших сердцах такие мысли? Кто вы такие, чтобы судить меня? Какое имеет значение, скажу ли я этому парализованному: «твои грехи прощены» или: «встань, возьми свою постель и иди»? Но чтобы вы, присутствующие при всем этом, смогли наконец узнать, что Сын Человеческий имеет на земле власть и могущество прощать грехи, я скажу этому страждущему: «Встань, возьми свою постель и ступай в свой дом». И когда Иисус произнес эти слова, парализованный встал и пройдя мимо расступившихся перед ним людей, вышел из дома. Все видевшие это были потрясены. Петр распустил собрание и многие молились и прославляли Бога, признавая, что никогда прежде не видели ничего подобного.

[148:9.4] And it was about this time that the messengers of the Sanhedrin arrived to bid the six spies return to Jerusalem. When they heard this message, they fell to earnest debate among themselves; and after they had finished their discussions, the leader and two of his associates returned with the messengers to Jerusalem, while three of the spying Pharisees confessed faith in Jesus and, going immediately to the lake, were baptized by Peter and fellowshipped by the apostles as children of the kingdom.
Примерно в то же время прибыли гонцы синедриона с приказом для шести шпионов вернуться в Иерусалим. Когда те услышали это сообщение, между ними разгорелся жаркий спор, после чего лидер группы с двумя единомышленниками и гонцами вернулись в Иерусалим, а трое из шпионивших фарисеев признались в вере в Иисуса, немедленно отправились к озеру, были крещены Петром и приняты апостолами в братство в качестве детей царства.

 

---

 

149 Второе проповедническое странствие

• 
  
• 
  1. ШИРОКАЯ СЛАВА ИИСУСА
  
• 
  2. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ
  
• 
  3. ВРАЖДЕБНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ЛИДЕРОВ
  
• 
  4. ХОД ПРОПОВЕДНИЧЕСКОГО СТРАНСТВИЯ
  
• 
  5. УРОК ОБ УДОВЛЕТВОРЕННОСТИ
  
• 
  6. «СТРАХ ГОСПОДНИЙ»
  
• 
  7. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ
  

(The Second Preaching Tour)

 

[149:0.1] THE second public preaching tour of Galilee began on Sunday, October 3, A.D. 28, and continued for almost three months, ending on December 30. Participating in this effort were Jesus and his twelve apostles, assisted by the newly recruited corps of 117 evangelists and by numerous other interested persons. On this tour they visited Gadara, Ptolemais, Japhia, Dabaritta, Megiddo, Jezreel, Scythopolis, Tarichea, Hippos, Gamala, Bethsaida-Julias, and many other cities and villages.

ВТОРОЕ проповедническое странствие по Галилее началось в воскресенье 3 октября 28 года н.э. и продолжалось почти три месяца, завершившись 30 декабря. В нем участвовали Иисус и двенадцать апостолов, которым помогал вновь набранный корпус из 117 евангелистов и многие другие заинтересованные люди. Во время этого путешествия они посетили Гадару, Птолемаиду, Иафию, Дабаритту, Мегиддо, Изреель, Скифополь, Тарихею, Гиппос, Гамалу, Вифсаиду-Юлию и многие другие города и селения.

[149:0.2] Before the departure on this Sunday morning Andrew and Peter asked Jesus to give the final charge to the new evangelists, but the Master declined, saying that it was not his province to do those things which others could acceptably perform. After due deliberation it was decided that James Zebedee should administer the charge. At the conclusion of James’s remarks Jesus said to the evangelists: «Go now forth to do the work as you have been charged, and later on, when you have shown yourselves competent and faithful, I will ordain you to preach the gospel of the kingdom.»
Перед отправлением в путь в то воскресное утро, Андрей и Петр попросили Иисуса дать последнее наставление новым евангелистам, однако Учитель отклонил эту просьбу, сказав, что не его дело заниматься тем, с чем вполне могут справиться другие. После должного обсуждения было решено, что с наказом выступит Иоанн Зеведей. Когда Иоанн закончил краткую речь, Иисус сказал евангелистам:
«Идите же в путь и делайте порученное вам дело, а позднее, когда вы проявите свои умения и преданность, я рукоположу вас в проповедники евангелия царства».

[149:0.3] On this tour only James and John traveled with Jesus. Peter and the other apostles each took with them about one dozen of the evangelists and maintained close contact with them while they carried on their work of preaching and teaching. As fast as believers were ready to enter the kingdom, the apostles would administer baptism. Jesus and his two companions traveled extensively during these three months, often visiting two cities in one day to observe the work of the evangelists and to encourage them in their efforts to establish the kingdom. This entire second preaching tour was principally an effort to afford practical experience for this corps of 117 newly trained evangelists.
Во время этого странствия Иисуса сопровождали только Иаков и Иоанн. Петр и каждый из остальных апостолов взяли с собой примерно по двенадцать евангелистов и поддерживали с ними тесную связь, пока те проповедовали и учили. Как только верующие были готовы вступить в царство, апостолы крестили их. В течение этих трех месяцев Иисус и двое его провожатых много перемещались, посещая подчас по два города за один день, чтобы наблюдать за работой евангелистов и поддержать их усилия по установлению царства. Весь смысл второго проповеднического странствия сводился к тому, чтобы предоставить практический опыт этому корпусу из 117 новых евангелистов.

[149:0.4] Throughout this period and subsequently, up to the time of the final departure of Jesus and the twelve for Jerusalem, David Zebedee maintained a permanent headquarters for the work of the kingdom in his father’s house at Bethsaida. This was the clearinghouse for Jesus’ work on earth and the relay station for the messenger service which David carried on between the workers in various parts of Palestine and adjacent regions. He did all of this on his own initiative but with the approval of Andrew. David employed forty to fifty messengers in this intelligence division of the rapidly enlarging and extending work of the kingdom. While thus employed, he partially supported himself by spending some of his time at his old work of fishing.
На все это время, равно как и позднее — вплоть до последнего отбытия Иисуса и двенадцати апостолов в Иерусалим, — Давид Зеведей превратил вифсаидский дом своего отца в постоянный центр координации деятельности во благо царства. Этот дом стал центром обмена информацией о земных трудах Иисуса и распределительным пунктом курьерской службы, благодаря которой Давид связывал друг с другом всех, кто трудился в различных частях Палестины и прилегающих районах. Все это он делал по собственной инициативе, но с одобрения Андрея. В этой информационной группе, созданной в рамках расширяющейся деятельности по установлению царства, Давид использовал от сорока до пятидесяти гонцов. Занимаясь этим, он содержал себя отчасти тем, что некоторое время уделял своему прежнему труду — рыболовству.

1. THE WIDESPREAD FAME OF JESUS

1. ШИРОКАЯ СЛАВА ИИСУСА

[149:1.1] By the time the camp at Bethsaida had been broken up, the fame of Jesus, particularly as a healer, had spread to all parts of Palestine and through all of Syria and the surrounding countries. For weeks after they left Bethsaida, the sick continued to arrive, and when they did not find the Master, on learning from David where he was, they would go in search of him. On this tour Jesus did not deliberately perform any so-called miracles of healing. Nevertheless, scores of afflicted found restoration of health and happiness as a result of the reconstructive power of the intense faith which impelled them to seek for healing.

Ко времени расформирования лагеря в Вифсаиде, слава Иисуса, в особенности как целителя, распространилась на все районы Палестины, всю Сирию и окружающие страны. На протяжении еще многих недель после того, как они покинули Вифсаиду, сюда продолжали прибывать больные, которые, не находя Учителя, узнавали о его местопребывании от Давида и отправлялись на поиски. Во время этого странствия Иисус преднамеренно не совершал ни одного из так называемых чудесных исцелений. Тем не менее, десятки страждущих восстановили свое здоровье и обрели счастье под действием возрождающей силы глубокой веры, побуждающей их искать исцеления.

[149:1.2] There began to appear about the time of this mission — and continued throughout the remainder of Jesus’ life on earth — a peculiar and unexplained series of healing phenomena. In the course of this three months’ tour more than one hundred men, women, and children from Judea, Idumea, Galilee, Syria, Tyre, and Sidon, and from beyond the Jordan were beneficiaries of this unconscious healing by Jesus and, returning to their homes, added to the enlargement of Jesus’ fame. And they did this notwithstanding that Jesus would, every time he observed one of these cases of spontaneous healing, directly charge the beneficiary to «tell no man.»
Со временем этой миссии совпадают и первые случаи особенных и необъяснимых исцелений, продолжавшихся на протяжении всей оставшейся земной жизни Иисуса. В течение этого трехмесячного странствия более ста мужчин, женщин и детей из Иудеи, Идумеи, Галилеи, Сирии, Тира, Сидона, а также из земель за Иорданом получали такое ненамеренное исцеление от Иисуса и возвращаясь в родные места, способствовали усилению его славы. Поступали же они так, невзирая на то, что всякий раз, когда Иисус становился свидетелем спонтанного исцеления, он прямо наказывал исцелившемуся «никому не рассказывать».

[149:1.3] It was never revealed to us just what occurred in these cases of spontaneous or unconscious healing. The Master never explained to his apostles how these healings were effected, other than that on several occasions he merely said, «I perceive that power has gone forth from me.» On one occasion he remarked when touched by an ailing child, «I perceive that life has gone forth from me.»
Нам никогда не раскрывали, что именно происходило в таких случаях спонтанного или ненамеренного исцеления. Учитель никогда не объяснял своим апостолам, как совершались эти исцеления и лишь в нескольких случаях просто сказал: «Чувствую, что из меня изошла сила». В одном из случаев, когда его коснулся больной ребенок, он произнес:
«Чувствую, что из меня изошла жизнь».

[149:1.4] In the absence of direct word from the Master regarding the nature of these cases of spontaneous healing, it would be presuming on our part to undertake to explain how they were accomplished, but it will be permissible to record our opinion of all such healing phenomena. We believe that many of these apparent miracles of healing, as they occurred in the course of Jesus’ earth ministry, were the result of the coexistence of the following three powerful, potent, and associated influences:
С нашей стороны было бы самонадеянным пытаться раскрыть механизм таких случаев спонтанного исцеления в отсутствие непосредственного объяснения Учителя, однако изложить наше мнение обо всех подобных феноменах исцеления вполне возможно. Мы полагаем, что многие из этих якобы чудесных случаев исцеления, происходивших во время земного служения Иисуса, явились результатом совпадения трех могущественных, действенных и взаимосвязанных факторов:

[149:1.5] 1. The presence of strong, dominant, and living faith in the heart of the human being who persistently sought healing, together with the fact that such healing was desired for its spiritual benefits rather than for purely physical restoration.
1. Присутствия в сердце человека, упорно стремящегося к исцелению, сильной, доминирующей и живой веры, в сочетании с жаждой исцеления во имя духовных благ, а не только ради восстановления физического здоровья.

[149:1.6] 2. The existence, concomitant with such human faith, of the great sympathy and compassion of the incarnated and mercy-dominated Creator Son of God, who actually possessed in his person almost unlimited and timeless creative healing powers and prerogatives.
2. Наличия, наряду с такой человеческой верой, огромного сочувствия и сострадания со стороны воплощенного и исполненного милосердия Божьего Сына-Создателя, заключающего в себе почти неограниченные и вневременные прерогативы и способности исцеления.

[149:1.7] 3. Along with the faith of the creature and the life of the Creator it should also be noted that this God-man was the personified expression of the Father’s will. If, in the contact of the human need and the divine power to meet it, the Father did not will otherwise, the two became one, and the healing occurred unconsciously to the human Jesus but was immediately recognized by his divine nature. The explanation, then, of many of these cases of healing must be found in a great law which has long been known to us, namely, What the Creator Son desires and the eternal Father wills IS.
3. Наряду с верой создания и жизнью Создателя, следует также отметить, что этот Богочеловек был персонифицированным выражением воли Отца. Если воля Отца не расходилась с волей Сына, то при соприкосновении человеческой потребности со способной удовлетворить ее божественной силой они сливались воедино и исцеление происходило неосознанно для Иисуса-человека, однако немедленно осознавалось его божественной сущностью. Следовательно объяснение многих из этих случаев исцеления должно заключаться в давно известном нам великом законе, а именно: то, что желает Сын-Создатель и соответствует воле вечного Отца, ЕСТЬ.

[149:1.8] It is, then, our opinion that, in the personal presence of Jesus, certain forms of profound human faith were literally and truly compelling
in the manifestation of healing by certain creative forces and personalities of the universe who were at that time so intimately associated with the Son of Man. It therefore becomes a fact of record that Jesus did frequently suffer men to heal themselves in his presence by their powerful, personal faith.
Поэтому наше мнение таково: в личном присутствии Иисуса некоторые формы глубокой человеческой веры в буквальном и истинном смысле заставляли
определенные созидательные силы и личности вселенной, столь тесно связанные в то время с Сыном Человеческим, осуществлять исцеление. Таким образом, очевидным становится тот факт, что Иисус часто позволял людям исцелять себя в его присутствии своей могучей личной верой.

[149:1.9] Many others sought healing for wholly selfish purposes. A rich widow of Tyre, with her retinue, came seeking to be healed of her infirmities, which were many; and as she followed Jesus about through Galilee, she continued to offer more and more money, as if the power of God were something to be purchased by the highest bidder. But never would she become interested in the gospel of the kingdom; it was only the cure of her physical ailments that she sought.
Многие другие искали излечения только в эгоистических целях. Богатая вдова из Тира явилась вместе со своей свитой в поисках исцеления от своих многочисленных немощей; следуя за Иисусом по всей Галилее, она продолжала предлагать ему все больше и больше денег — как будто силу Бога можно приобрести, предложив самую высокую цену. Но ее совершенно не интересовало евангелие царства; она стремилась только к излечению своих физических недугов.

 

2. ATTITUDE OF THE PEOPLE 

2. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ

[149:2.1] Jesus understood the minds of men. He knew what was in the heart of man, and had his teachings been left as he presented them, the only commentary being the inspired interpretation afforded by his earth life, all nations and all religions of the world would speedily have embraced the gospel of the kingdom. The well-meant efforts of Jesus’ early followers to restate his teachings so as to make them the more acceptable to certain nations, races, and religions, only resulted in making such teachings the less acceptable to all other nations, races, and religions.

Иисус понимал человеческий разум. Он знал то, что было в сердце человека, и если бы его учения сохранились в том виде, в каком он их представлял, когда единственным комментарием было вдохновенное толкование его земной жизни, то все народы и все религии мира быстро приняли бы евангелие царства. Действуя из лучших побуждений, ранние последователи Иисуса сформулировали его учения таким образом, чтобы сделать их более приемлемыми для отдельных народов, рас и религий, но это привело лишь к тому, что учения Иисуса стали менее приемлемыми для всех других народов, рас и религий.

[149:2.2] The Apostle Paul, in his efforts to bring the teachings of Jesus to the favorable notice of certain groups in his day, wrote many letters of instruction and admonition. Other teachers of Jesus’ gospel did likewise, but none of them realized that some of these writings would subsequently be brought together by those who would set them forth as the embodiment of the teachings of Jesus. And so, while so-called Christianity does contain more of the Master’s gospel than any other religion, it does also contain much that Jesus did not teach. Aside from the incorporation of many teachings from the Persian mysteries and much of the Greek philosophy into early Christianity, two great mistakes were made:
В своем стремлении обеспечить учениям Иисуса благоприятный прием со стороны некоторых групп своих современников, апостол Павел написал много посланий директивного и назидательного характера. Так же поступали и другие учители евангелия Иисуса, однако никто из них не предполагал, что некоторые из этих писаний могут быть впоследствии объединены теми, кто представит их как воплощение учений Иисуса. Поэтому, хотя так называемое христианство в самом деле содержит больше от евангелия Учителя, чем любая другая религия, в то же время в нем есть многое из того, чему Иисус не учил. Помимо включения в раннее христианство целого ряда доктрин, заимствованных из персидских мистерий, а также многого из греческой философии, были допущены две принципиальные ошибки:

[149:2.3] 1. The effort to connect the gospel teaching directly onto the Jewish theology, as illustrated by the Christian doctrines of the atonement — the teaching that Jesus was the sacrificed Son who would satisfy the Father’s stern justice and appease the divine wrath. These teachings originated in a praiseworthy effort to make the gospel of the kingdom more acceptable to disbelieving Jews. Though these efforts failed as far as winning the Jews was concerned, they did not fail to confuse and alienate many honest souls in all subsequent generations.
1. Попытка связать учение евангелия непосредственно с еврейской теологией, примером чему стала христианская доктрина искупления — учение о том, что Иисус является принесенным в жертву Сыном, удовлетворяющим суровое правосудие Отца и умиротворяющим божественный гнев. Эти учения были порождены похвальным стремлением сделать евангелие царства более приемлемым для неверующих евреев. И хотя эти попытки оказались неудачными в том, что касалось обращения евреев, им удалось смутить и отвратить множество искренних душ во всех последующих поколениях.

[149:2.4] 2. The second great blunder of the Master’s early followers, and one which all subsequent generations have persisted in perpetuating, was to organize the Christian teaching so completely about the person
of Jesus. This overemphasis of the personality of Jesus in the theology of Christianity has worked to obscure his teachings, and all of this has made it increasingly difficult for Jews, Mohammedans, Hindus, and other Eastern religionists to accept the teachings of Jesus. We would not belittle the place of the person of Jesus in a religion which might bear his name, but we would not permit such consideration to eclipse his inspired life or to supplant his saving message: the fatherhood of God and the brotherhood of man.
2. Вторым огромным просчетом ранних последователей Учителя, упорно повторявшимся всеми последующими поколениями, была организация христианских учений всецело вокруг личности
Иисуса. Такое чрезмерное выделение личности Иисуса в христианской теологии привело к вытеснению его доктрин на задний план и еще больше затруднило принятие учений Иисуса евреями, мусульманами, индусами и представителями других восточных религий. Мы не станем умалять роль личности Иисуса в религии, носящей его имя, но мы не можем допустить, чтобы такой довод затмевал его вдохновенную жизнь или вытеснял его спасительное послание об отцовстве Бога и братстве людей.

[149:2.5] The teachers of the religion of Jesus should approach other religions with the recognition of the truths which are held in common (many of which come directly or indirectly from Jesus’ message) while they refrain from placing so much emphasis on the differences.
Обращаясь к другим религиям, учители религии Иисуса должны признавать общие истины (многие из которых прямо или косвенно берут начало в проповеди Иисуса) и в то же время воздерживаться от чрезмерного выделения различий.

[149:2.6] While, at that particular time, the fame of Jesus rested chiefly upon his reputation as a healer, it does not follow that it continued so to rest. As time passed, more and more he was sought for spiritual help. But it was the physical cures that made the most direct and immediate appeal to the common people. Jesus was increasingly sought by the victims of moral enslavement and mental harassments, and he invariably taught them the way of deliverance. Fathers sought his advice regarding the management of their sons, and mothers came for help in the guidance of their daughters. Those who sat in darkness came to him, and he revealed to them the light of life. His ear was ever open to the sorrows of mankind, and he always helped those who sought his ministry.

В тот конкретный период времени слава Иисуса опиралась в основном на его репутацию целителя, но это не означает, что так было и впоследствии. Постепенно к нему все больше и больше обращались за духовной помощью. Однако именно физическое исцеление производило наиболее прямое и сильное впечатление на простых людей. Все больше жертв морального порабощения и психического угнетения стремились к Иисусу, который неизменно учил их путям избавления. Отцы искали совета в обучении сыновей, а матери приходили за советом в воспитании дочерей. Сидящие во тьме приходили к нему, и он раскрывал им свет жизни. Он всегда был чуток к скорбям человечества и всегда помогал тем, кто искал его помощи.

[149:2.7] When the Creator himself was on earth, incarnated in the likeness of mortal flesh, it was inevitable that some extraordinary things should happen. But you should never approach Jesus through these so-called miraculous occurrences. Learn to approach the miracle through Jesus, but do not make the mistake of approaching Jesus through the miracle. And this admonition is warranted, notwithstanding that Jesus of Nazareth is the only founder of a religion who performed supermaterial acts on earth.
Когда сам Создатель присутствовал на земле в облике смертной плоти, некоторые необыкновенные вещи просто не могли не произойти. Однако вам никогда не следует рассматривать Иисуса через призму этих так называемых чудесных явлений. Учитесь смотреть на чудо через Иисуса, но не заблуждайтесь, смотря на Иисуса через чудо. И это наставление оправданно, несмотря на то, что Иисус Назарянин — единственный основатель религии, совершавший сверхматериальные деяния на земле.

[149:2.8] The most astonishing and the most revolutionary feature of Michael’s mission on earth was his attitude toward women. In a day and generation when a man was not supposed to salute even his own wife in a public place, Jesus dared to take women along as teachers of the gospel in connection with his third tour of Galilee. And he had the consummate courage to do this in the face of the rabbinic teaching which declared that it was «better that the words of the law should be burned than delivered to women.»

Наиболее поразительной и самой революционной особенностью земной миссии Майкиэля на земле было его отношение к женщинам. В то время и в том поколении, когда мужчине не полагалось приветствовать в общественном месте даже свою жену, Иисус посмел взять с собой женщин в качестве учителей евангелия во время своего третьего странствия по Галилее. И он обладал исключительной смелостью, чтобы поступить так вопреки учению раввинов, утверждавших, что «лучше сжечь слова закона, чем передать их женщинам».

[149:2.9] In one generation Jesus lifted women out of the disrespectful oblivion and the slavish drudgery of the ages. And it is the one shameful thing about the religion that presumed to take Jesus’ name that it lacked the moral courage to follow this noble example in its subsequent attitude toward women.
За одно поколение Иисус вызволил женщин из непочтительного забвения и многовекового тяжкого рабского труда. И самой позорной чертой религии, позволившей себе взять имя Иисуса, стал недостаток нравственного мужества для следования этому благородному примеру в своем дальнейшем отношении к женщинам.

[149:2.10] As Jesus mingled with the people, they found him entirely free from the superstitions of that day. He was free from religious prejudices; he was never intolerant. He had nothing in his heart resembling social antagonism. While he complied with the good in the religion of his fathers, he did not hesitate to disregard man-made traditions of superstition and bondage. He dared to teach that catastrophes of nature, accidents of time, and other calamitous happenings are not visitations of divine judgments or mysterious dispensations of Providence. He denounced slavish devotion to meaningless ceremonials and exposed the fallacy of materialistic worship. He boldly proclaimed man’s spiritual freedom and dared to teach that mortals of the flesh are indeed and in truth sons of the living God.

Когда Иисус общался с людьми, те убеждались в его полной свободе от суеверий того времени. Иисус был лишен религиозных предрассудков; он никогда не был нетерпимым. В его сердце не было ничего от социальных антагонизмов. Соглашаясь с тем полезным, что было в религии его предков, он не колеблясь отвергал суеверные и кабальные традиции, придуманные людьми. Он осмеливался учить, что природные катастрофы, случайности времени и другие катаклизмы — это не кара и не таинственное действие Провидения. Он осуждал рабскую приверженность бессмысленным ритуалам и разоблачал заблуждения материалистического поклонения. Он открыто провозглашал духовную свободу человека и отваживался учить, что смертные во плоти действительно и воистину — сыны живого Бога.
[149:2.11] Jesus transcended all the teachings of his forebears when he boldly substituted clean hearts for clean hands as the mark of true religion. He put reality in the place of tradition and swept aside all pretensions of vanity and hypocrisy. And yet this fearless man of God did not give vent to destructive criticism or manifest an utter disregard of the religious, social, economic, and political usages of his day. He was not a militant revolutionist; he was a progressive evolutionist. He engaged in the destruction of that which was only when he simultaneously offered his fellows the superior thing which
ought to be.
Иисус превзошел все учения своих предшественников, смело заменив чистые руки чистым сердцем в качестве признака истинной религии. На место традиции он поставил реальность и отверг все тщеславные и лицемерные притязания. И тем не менее, этот бесстрашный Божий человек не давал волю разрушительной критике и не проявлял пренебрежения к религиозным, общественным, экономическим и политическим обычаям своего времени. Он не был воинствующим революционером; он был прогрессивным эволюционером. Он брался за разрушение того что есть только тогда, когда одновременно предлагал своим собратьям то лучшее, что должно быть.

[149:2.12] Jesus received the obedience of his followers without exacting it. Only three men who received his personal call refused to accept the invitation to discipleship. He exercised a peculiar drawing power over men, but he was not dictatorial. He commanded confidence, and no man ever resented his giving a command. He assumed absolute authority over his disciples, but no one ever objected. He permitted his followers to call him Master.

Иисус не требовал от своих приверженцев повиновения — они сами подчинялись ему. Только трое из тех, кто получил его личное приглашение, отказались от предложения стать учениками. Он обладал необычайной притягательной силой, однако был лишен диктаторских замашек. Он внушал уверенность, и ни один человек ни разу не возмутился полученному от Иисуса указанию. Он обладал абсолютной властью над своими учениками, но никто и никогда не возражал против этого. Он разрешал своим последователям называть себя Учителем.

[149:2.13] The Master was admired by all who met him except by those who entertained deep-seated religious prejudices or those who thought they discerned political dangers in his teachings. Men were astonished at the originality and authoritativeness of his teaching. They marveled at his patience in dealing with backward and troublesome inquirers. He inspired hope and confidence in the hearts of all who came under his ministry. Only those who had not met him feared him, and he was hated only by those who regarded him as the champion of that truth which was destined to overthrow the evil and error which they had determined to hold in their hearts at all cost.

Учитель восхищал всех, кто встречался с ним, кроме тех, кто придерживался глубоко укоренившихся предрассудков, или тех, кто считал его учения политически опасными. Людей поражали оригинальность и убедительность его учения. Они изумлялись его терпению в отношениях с отсталыми и назойливыми посетителями. Он вселял надежду и уверенность в сердца всех, на кого распространялось его служение. Боялись же его только те, кто не встречался с ним, а ненавидели только те, кто считал его поборником истины, призванной сокрушить зло и заблуждения, которые они решили любой ценой сохранить в своих душах.

[149:2.14] On both friends and foes he exercised a strong and peculiarly fascinating influence. Multitudes would follow him for weeks, just to hear his gracious words and behold his simple life. Devoted men and women loved Jesus with a well-nigh superhuman affection. And the better they knew him the more they loved him. And all this is still true; even today and in all future ages, the more man comes to know this God-man, the more he will love and follow after him.
И на друзей, и на врагов он оказывал сильное и необычайно пленительное влияние. Толпы людей сопровождали его неделями только лишь для того, чтобы услышать его милосердные слова и увидеть его простую жизнь. Преданные мужчины и женщины любили Иисуса почти сверхчеловеческим чувством. И чем лучше они узнавали его, тем больше его любили. Все это остается истинным и сейчас: чем больше человек будет узнавать этого Богочеловека, тем больше он будет любить его и следовать за ним — как сегодня, так и во все грядущие века.

3. HOSTILITY OF THE RELIGIOUS LEADERS

3. ВРАЖДЕБНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ЛИДЕРОВ

[149:3.1] Notwithstanding the favorable reception of Jesus and his teachings by the common people, the religious leaders at Jerusalem became increasingly alarmed and antagonistic. The Pharisees had formulated a systematic and dogmatic theology. Jesus was a teacher who taught as the occasion served; he was not a systematic teacher. Jesus taught not so much from the law as from life, by parables. (And when he employed a parable for illustrating his message, he designed to utilize just one
feature of the story for that purpose. Many wrong ideas concerning the teachings of Jesus may be secured by attempting to make allegories out of his parables.)
Несмотря на одобрительный прием Иисуса и его учений со стороны простых людей, отношение религиозных лидеров Иерусалима становилось все более настороженным и враждебным. Фарисеи сформулировали систематическую и догматическую теологию. Иисус же был учителем, который учил при всяком удобном случае; он не придерживался какой-либо системы. Он учил, опираясь не столько на закон, сколько на жизнь — с помощью притчей. (И когда он пользовался притчей для иллюстрации своего послания, то предлагал использовать для этого только одну
особенность своего рассказа. Можно прийти ко многим ложным представлениям об учениях Иисуса, если пытаться превратить его притчи в аллегории).

[149:3.2] The religious leaders at Jerusalem were becoming well-nigh frantic as a result of the recent conversion of young Abraham and by the desertion of the three spies who had been baptized by Peter, and who were now out with the evangelists on this second preaching tour of Galilee. The Jewish leaders were increasingly blinded by fear and prejudice, while their hearts were hardened by the continued rejection of the appealing truths of the gospel of the kingdom. When men shut off the appeal to the spirit that dwells within them, there is little that can be done to modify their attitude.

Религиозные лидеры Иерусалима были вне себя после недавнего обращения молодого Авраама и дезертирства троих шпионов, крещенных Петром и теперь вместе с евангелистами принимавшими участие во втором проповедническом странствии по Галилее. Страх и предрассудки все больше ослепляли еврейских лидеров, а их сердца черствели из-за упорного отрицания притягательных истин евангелия царства. Когда люди отвергают призыв, обращенный к пребывающему в них духу, мало что может быть сделано для изменения их взглядов.
[149:3.3] When Jesus first met with the evangelists at the Bethsaida camp, in concluding his address, he said: «You should remember that in body and mind — emotionally men react individually. The only uniform
thing about men is the indwelling spirit. Though divine spirits may vary somewhat in the nature and extent of their experience, they react uniformly to all spiritual appeals. Only through, and by appeal to, this spirit can mankind ever attain unity and brotherhood.» But many of the leaders of the Jews had closed the doors of their hearts to the spiritual appeal of the gospel. From this day on they ceased not to plan and plot for the Master’s destruction. They were convinced that Jesus must be apprehended, convicted, and executed as a religious offender, a violator of the cardinal teachings of the Jewish sacred law.
Когда Иисус впервые встретился с евангелистами в лагере у Вифсаиды, то завершая свое обращение к ним, сказал: «Вы должны помнить, что телом и разумом — эмоционально — люди реагируют индивидуально. Единственный фактор, объединяющий людей — это пребывающий в них дух. Божественные духи могут в некоторой степени отличаться друг от друга по своей природе и глубине опыта, но они единообразно реагируют на все духовные призывы. Только через обращение к духу человечество сможет когда-либо достичь единства и братства». Однако многие из еврейских лидеров оставались глухи к духовному призыву евангелия. С того времени они неустанно планировали и готовили гибель Учителя. Они были убеждены в том, что Иисус должен быть схвачен, осужден и казнен как религиозный преступник и осквернитель самих основ еврейского священного закона.

 

4. PROGRESS OF THE PREACHING TOUR

4. ХОД ПРОПОВЕДНИЧЕСКОГО СТРАНСТВИЯ

[149:4.1] Jesus did very little public work on this preaching tour, but he conducted many evening classes with the believers in most of the cities and villages where he chanced to sojourn with James and John. At one of these evening sessions one of the younger evangelists asked Jesus a question about anger, and the Master among other things said, in reply:
В ходе этого проповеднического странствия Иисус почти не выступал перед народом, однако провел много вечерних бесед с верующими в большинстве городов и селений, где ему довелось побывать с Иаковом и Иоанном. На одной из таких вечерних встреч молодой евангелист задал вопрос о гневе, и в ответ Учитель среди прочего сказал:

[149:4.2] «Anger is a material manifestation which represents, in a general way, the measure of the failure of the spiritual nature to gain control of the combined intellectual and physical natures. Anger indicates your lack of tolerant brotherly love plus your lack of self-respect and self-control. Anger depletes the health, debases the mind, and handicaps the spirit teacher of man’s soul. Have you not read in the Scriptures that `wrath kills the foolish man,’ and that man `tears himself in his anger’? That `he who is slow of wrath is of great understanding,’ while `he who is hasty of temper exalts folly’? You all know that `a soft answer turns away wrath,’ and how `grievous words stir up anger.’ `Discretion defers anger,’ while `he who has no control over his own self is like a defenseless city without walls.’ `Wrath is cruel and anger is outrageous.’ `Angry men stir up strife, while the furious multiply their transgressions.’ `Be not hasty in spirit, for anger rests in the bosom of fools.'» Before Jesus ceased speaking, he said further: «Let your hearts be so dominated by love that your spirit guide will have little trouble in delivering you from the tendency to give vent to those outbursts of animal anger which are inconsistent with the status of divine sonship.»
«Гнев — это материальное проявление, в общем смысле выражающее меру неспособности духовного начала поставить под свой контроль совокупность интеллектуального и физического начал. Гнев свидетельствует о недостатке терпимой братской любви, а также о слабом самоуважении и самоконтроле. Гнев подрывает здоровье, обесценивает разум и препятствует духовному учителю человеческой души. Разве вы не читали в Писаниях, что «гнев убивает глупца» и что «человек раздирает себя на части в гневе»? Что «терпеливый человек — человек большого ума», а «раздражительный не разумен»? Все вы знаете, что «кроткий ответ смиряет гнев» и что «оскорбительные слова возбуждают ярость». «Благоразумие делает человека терпеливым», в то время как «человек, неспособный держать себя в руках, подобен беззащитному городу с разрушенными стенами». «Жесток гнев и оскорбительна ярость». «Сердитые поднимают ссору и вспыльчивые умножают свои грехи». «Не будь поспешен в духе, ибо гнев живет в груди глупцов». В той же речи Иисус сказал: «Пусть ваши сердца исполнятся любовью настолько, чтобы вашему духовному проводнику было легче освобождать вас от склонности давать выход взрывам животного гнева, несовместимыми со статусом божественного сыновства».

[149:4.3] On this same occasion the Master talked to the group about the desirability of possessing well-balanced characters. He recognized that it was necessary for most men to devote themselves to the mastery of some vocation, but he deplored all tendency toward overspecialization, toward becoming narrow-minded and circumscribed in life’s activities. He called attention to the fact that any virtue, if carried to extremes, may become a vice. Jesus always preached temperance and taught consistency — proportionate adjustment of life problems. He pointed out that overmuch sympathy and pity may degenerate into serious emotional instability; that enthusiasm may drive on into fanaticism. He discussed one of their former associates whose imagination had led him off into visionary and impractical undertakings. At the same time he warned them against the dangers of the dullness of overconservative mediocrity.

В тот же вечер Учитель беседовал с группой о полезности обладания уравновешенным характером. Он согласился с тем, что большинство людей должны владеть каким-либо ремеслом, однако отверг любое стремление к чрезмерной специализации, ведущей к узости мышления и ограничениям в делах жизни. Он обратил внимание на тот факт, что любая добродетель, доведенная до крайности, может стать пороком. Иисус всегда проповедовал умеренность и учил согласованности — соразмерному приспособлению к проблемам жизни. Он подчеркивал, что чрезмерное сочувствие и жалость могут выродиться в серьезную эмоциональную неустойчивость, что энтузиазм может перерасти в фанатизм. В качестве примера он обсудил одного из их бывших сподвижников, чье воображение привело его к неосуществимым и непрактичным занятиям. В то же время он предостерег их об опасностях невыразительности сверхконсервативной заурядности.

[149:4.4] And then Jesus discoursed on the dangers of courage and faith, how they sometimes lead unthinking souls on to recklessness and presumption. He also showed how prudence and discretion, when carried too far, lead to cowardice and failure. He exhorted his hearers to strive for originality while they shunned all tendency toward eccentricity. He pleaded for sympathy without sentimentality, piety without sanctimoniousness. He taught reverence free from fear and superstition.

После этого Иисус рассмотрел опасности, сопутствующие отваге и вере, ведущие порой легкомысленные души к безрассудству и самонадеянности. Он также показал, что предусмотрительность и осторожность, зашедшие слишком далеко, приводят к трусости и поражению. Он призывал своих слушателей стремиться к самобытности, избегая при этом любой склонности к эксцентричности. Он призывал к сочувствию без сентиментальности и к благочестию без ханжества. Он учил благоговению, свободному от страха и суеверия.

[149:4.5] It was not so much what Jesus taught about the balanced character that impressed his associates as the fact that his own life was such an eloquent exemplification of his teaching. He lived in the midst of stress and storm, but he never wavered. His enemies continually laid snares for him, but they never entrapped him. The wise and learned endeavored to trip him, but he did not stumble. They sought to embroil him in debate, but his answers were always enlightening, dignified, and final. When he was interrupted in his discourses with multitudinous questions, his answers were always significant and conclusive. Never did he resort to ignoble tactics in meeting the continuous pressure of his enemies, who did not hesitate to employ every sort of false, unfair, and unrighteous mode of attack upon him.

Товарищей Иисуса поражало не столько то, что он говорил об уравновешенном характере, сколько тот факт, что его собственная жизнь служила красноречивым примером его учения. И хотя эта жизнь была сопряжена с тяготами и бурями, он ни разу не дрогнул. Его враги постоянно расставляли ему ловушки, но ни разу не поймали его. Мудрецы и ученые пытались сбить его с толку, но он не оступился. Они старались запутать его в споре, однако его ответы были неизменно просветляющими, достойными и исчерпывающими. Когда его прерывали многочисленными вопросами, он всегда давал убедительные ответы, говоря по существу дела. Сталкиваясь с постоянным давлением своих врагов, нападавших на него не чураясь никаких лживых, несправедливых и нечестивых методов, он никогда не прибегал к недостойным приемам.

[149:4.6] While it is true that many men and women must assiduously apply themselves to some definite pursuit as a livelihood vocation, it is nevertheless wholly desirable that human beings should cultivate a wide range of cultural familiarity with life as it is lived on earth. Truly educated persons are not satisfied with remaining in ignorance of the lives and doings of their fellows.
Многие мужчины и женщины действительно должны усердно заниматься некоторым определенным делом, чтобы иметь средства к существованию, однако весьма желательно, чтобы люди расширяли культурное знакомство с жизнью на земле. Истинно образованные люди всегда интересуются жизнью и занятиями своих собратьев.

5. LESSON REGARDING CONTENTMENT

5. УРОК ОБ УДОВЛЕТВОРЕННОСТИ

[149:5.1] When Jesus was visiting the group of evangelists working under the supervision of Simon Zelotes, during their evening conference Simon asked the Master: «Why are some persons so much more happy and contented than others? Is contentment a matter of religious experience?» Among other things, Jesus said in answer to Simon’s question:
Когда Иисус навещал группу евангелистов, работавших под началом Симона Зелота, на вечернем собрании Симон спросил его: «Учитель, почему одни люди намного счастливее и довольнее других? Зависит ли удовлетворенность от религиозного опыта?» Иисус ответил Симону, в частности, следующее:

[149:5.2] «Simon, some persons are naturally more happy than others. Much, very much, depends upon the willingness of man to be led and directed by the Father’s spirit which lives within him. Have you not read in the Scriptures the words of the wise man, `The spirit of man is the candle of the Lord, searching all the inward parts’? And also that such spirit-led mortals say: `The lines are fallen to me in pleasant places; yes, I have a goodly heritage.’ `A little that a righteous man has is better than the riches of many wicked,’ for `a good man shall be satisfied from within himself.’ `A merry heart makes a cheerful countenance and is a continual feast. Better is a little with the reverence of the Lord than great treasure and trouble therewith. Better is a dinner of herbs where love is than a fatted ox and hatred therewith. Better is a little with righteousness than great revenues without rectitude.’ `A merry heart does good like a medicine.’ `Better is a handful with composure than a superabundance with sorrow and vexation of spirit.’

«Симон, некоторые люди по своей природе счастливее других. Многое, очень многое зависит от желания человека быть ведомым и направляемым живущим в нем духом Отца. Разве ты не читал в Писаниях слова мудреца: «Дух человека — светильник Господа, испытывающий все глубины сердца»? А также то, что такие ведомые духом смертные говорят: «Прекрасна доля, выпавшая мне; да, мое наследство восхитительно». «То малое, что есть у праведника, лучше богатства многих нечестивых», ибо «добрый человек насытится из недр своих». «Веселое сердце делает веселым лицо и у него всегда пир. Лучше малое с благоговением перед Господом, чем огромное сокровище с проблемами. Лучше обед из трав там, где любовь, чем откормленный бык там, где ненависть. Лучше малое в праведности, чем многое без чести». «Веселое сердце благотворно, как лекарство». «Лучше горсть со спокойствием, чем изобилие с печалью и томлением духа».

[149:5.3] «Much of man’s sorrow is born of the disappointment of his ambitions and the wounding of his pride. Although men owe a duty to themselves to make the best of their lives on earth, having thus sincerely exerted themselves, they should cheerfully accept their lot and exercise ingenuity in making the most of that which has fallen to their hands. All too many of man’s troubles take origin in the fear soil of his own natural heart. `The wicked flee when no man pursues.’ `The wicked are like the troubled sea, for it cannot rest, but its waters cast up mire and dirt; there is no peace, says God, for the wicked.’

Причина многих скорбей человека заключается в крушении его честолюбивых замыслов и в оскорбленной гордости. Конечно люди должны стремиться к лучшей жизни на земле, но если усилия человека были искренними, то он должен без уныния принять свою участь и воспользоваться своей находчивостью для извлечения максимума из доступного. Слишком многие неприятности человека произрастают на почве страха, таящегося в его сердце. «Нечестивый бежит, когда никто за ним не гонится».«Нечестивые подобны беспокойному морю, ибо оно не может успокоиться и поднимает грязь; нет мира нечестивым, говорит Бог».

[149:5.4] «Seek not, then, for false peace and transient joy but rather for the assurance of faith and the sureties of divine sonship which yield composure, contentment, and supreme joy in the spirit.»

А потому ищите не ложного мира и мимолетной радости, а твердости в вере и уверенности в богосыновстве, ибо они приносят спокойствие, удовлетворенность и высшую радость в духе».

[149:5.5] Jesus hardly regarded this world as a «vale of tears.» He rather looked upon it as the birth sphere of the eternal and immortal spirits of Paradise ascension, the «vale of soul making.»
Иисус едва ли считал этот мир «долиной слез». Скорее, он смотрел на него как на сферу рождения восходящих к Раю вечных и бессмертных духов, «долину созидания души».

6. THE «FEAR OF THE LORD»

6. «СТРАХ ГОСПОДНИЙ»

[149:6.1] It was at Gamala, during the evening conference, that Philip said to Jesus: «Master, why is it that the Scriptures instruct us to `fear the Lord,’ while you would have us look to the Father in heaven without fear? How are we to harmonize these teachings?» And Jesus replied to Philip, saying:
В Гамале во время вечерней беседы Филипп спросил Иисуса: «Учитель, почему Писания учат нас «бояться Господа», а ты хочешь, чтобы мы смотрели на Отца небесного без страха? Как нам согласовать эти учения?» Иисус ответил Филиппу:

[149:6.2] «My children, I am not surprised that you ask such questions. In the beginning it was only through fear that man could learn reverence, but I have come to reveal the Father’s love so that you will be attracted to the worship of the Eternal by the drawing of a son’s affectionate recognition and reciprocation of the Father’s profound and perfect love. I would deliver you from the bondage of driving yourselves through slavish fear to the irksome service of a jealous and wrathful King-God. I would instruct you in the Father-son relationship of God and man so that you may be joyfully led into that sublime and supernal free worship of a loving, just, and merciful Father-God.

«Дети мои, меня не удивляет то, что вы задаете подобные вопросы. Вначале человек мог научиться благоговению только через страх, но я пришел раскрыть любовь Отца, чтобы привлечь вас к поклонению Вечному через осознание признательного встречного чувства в сыне в ответ на полную и совершенную любовь Отца. Я желаю избавить вас от кабалы рабского страха, в объятиях которого вы подвергаете себя утомительному служению ревнивому и гневному Богу-Царю. Я хочу рассказать вам, что Бог и человек связаны отношениями Отца и сына, чтобы вы с радостью пришли к возвышенному и величественному небесному поклонению — свободному поклонению любящему, справедливому и милосердному Богу-Отцу.
[149:6.3] «The `fear of the Lord’ has had different meanings in the successive ages, coming up from fear, through anguish and dread, to awe and reverence. And now from reverence I would lead you up, through recognition, realization, and appreciation, to love.
When man recognizes only the works of God, he is led to fear the Supreme; but when man begins to understand and experience the personality and character of the living God, he is led increasingly to love such a good and perfect, universal and eternal Father. And it is just this changing of the relation of man to God that constitutes the mission of the Son of Man on earth.
Выражение «страх Господний» имело различные смыслы на протяжении веков: от боли и ужаса до трепета и благоговения. Теперь же я хочу провести вас по восходящему пути от благоговения через осознание, постижение и признательность — к любви
. Когда человек осознает лишь деяния Бога, то склоняется к страху перед Верховным; но когда человек начинает понимать и ощущать личность и характер живого Бога, то приходит ко все большей любви к такому добродетельному, совершенному, всеобщему и вечному Отцу. Именно в таком изменении отношения человека к Богу и заключается миссия Сына Человеческого на земле.

[149:6.4] «Intelligent children do not fear their father in order that they may receive good gifts from his hand; but having already received the abundance of good things bestowed by the dictates of the father’s affection for his sons and daughters, these much loved children are led to love their father in responsive recognition and appreciation of such munificent beneficence. The goodness of God leads to repentance; the beneficence of God leads to service; the mercy of God leads to salvation; while the love of God leads to intelligent and freehearted worship.

Разумным детям не нужно бояться своего Отца, чтобы получать из его рук щедрые дары; и получив в изобилии то, что было посвящено им отцовской любовью к своим сынам и дочерям, эти горячо любимые дети начинают любить своего отца с ответной признательностью и в благодарность за столь щедрое благодеяние. Добродетель Бога ведет к покаянию; благодеяние Бога ведет к служению; милосердие Бога ведет к спасению; тогда как любовь Бога ведет к разумному и чистосердечному поклонению.
[149:6.5] «Your forebears feared God because he was mighty and mysterious. You shall adore him because he is magnificent in love, plenteous in mercy, and glorious in truth. The power of God engenders fear in the heart of man, but the nobility and righteousness of his personality beget reverence, love, and willing worship. A dutiful and affectionate son does not fear or dread even a mighty and noble father. I have come into the world to put love in the place of fear, joy in the place of sorrow, confidence in the place of dread, loving service and appreciative worship in the place of slavish bondage and meaningless ceremonies. But it is still true of those who sit in darkness that `the fear of the Lord is the beginning of wisdom.’ But when the light has more fully come, the sons of God are led to praise the Infinite for what he is rather than to fear him for what he
does.
Ваши предки боялись Бога, потому что он был могуч и таинственен. Вы же будете поклоняться ему, потому что он величествен в любви, изобилен в милосердии и восхитителен в истине. Сила Бога пробуждает страх в сердце человека, однако величие и праведность его личности порождает благоговение, любовь и добровольное поклонение. Почтительный и любящий сын не боится и не трепещет даже перед могущественным и благородным отцом. Я пришел в этот мир заменить страх — любовью, печаль — радостью, опасение — уверенностью, рабскую кабалу и бессмысленные обряды — любвеобильным служением и благодарным поклонением. Для тех же, кто все еще сидит во тьме, верной остается истина: «Истоки мудрости — в страхе перед Господом». Когда же свет становится ярче, сыны Бога склоняются к прославлению Бесконечного за то, чем он является, вместо того, чтобы бояться его за то, что он творит
.

[149:6.6] «When children are young and unthinking, they must necessarily be admonished to honor their parents; but when they grow older and become somewhat more appreciative of the benefits of the parental ministry and protection, they are led up, through understanding respect and increasing affection, to that level of experience where they actually love their parents for what they are more than for what they have done. The father naturally loves his child, but the child must develop his love for the father from the fear of what the father can do, through awe, dread, dependence, and reverence, to the appreciative and affectionate regard of love.

Когда дети малы и неразумны, их необходимо увещевать, чтобы они уважали своих родителей; но когда дети взрослеют и начинают больше ценить родительскую опеку и защиту, то через разумное уважение и растущую привязанность они поднимаются на тот уровень опыта, где любят своих родителей больше за то, что они есть, чем за то, что родители для них сделали. Отец естественно любит свое дитя, однако ребенок должен развить любовь к отцу, пройдя путь от страха перед тем, что может сделать отец — через трепет, опасение, зависимость и благоговение — к благодарной и нежной любви.

[149:6.7] «You have been taught that you should `fear God and keep his commandments, for that is the whole duty of man.’ But I have come to give you a new and higher commandment. I would teach you to `love God and learn to do his will, for that is the highest privilege of the liberated sons of God.’ Your fathers were taught to `fear God — the Almighty King.’ I teach you, `Love God — the all-merciful Father.’

Вас учили, что вы должны «бояться Бога и соблюдать его заповеди, потому что в этом — весь долг человека». Я же пришел дать вам новую и более высокую заповедь. Я хотел бы научить вас «любить Бога и учиться исполнять его волю, ибо такова высшая привилегия вольных сынов Бога». Ваших отцов учили «бояться Бога — Всемогущего Царя». Я же учу вас: «Любите Бога — всемилостивого Отца».

[149:6.8] «In the kingdom of heaven, which I have come to declare, there is no high and mighty king; this kingdom is a divine family. The universally recognized and unreservedly worshiped center and head of this far-flung brotherhood of intelligent beings is my Father and your Father. I am his Son, and you are also his sons. Therefore it is eternally true that you and I are brethren in the heavenly estate, and all the more so since we have become brethren in the flesh of the earthly life. Cease, then, to fear God as a king or serve him as a master; learn to reverence him as the Creator; honor him as the Father of your spirit youth; love him as a merciful defender; and ultimately worship him as the loving and all-wise Father of your more mature spiritual realization and appreciation.

В царстве небесном, которое я пришел провозгласить, нет высокого и могущественного царя. Это царство представляет собой божественную семью. Всеми признанный и безусловно почитаемый центр и глава этого обширного братства разумных существ — мой и ваш Отец. Я его Сын и вы также его сыны. Поэтому извечна истина о том, что вы и я — братья на небесах, тем более что мы уже стали братьями во плоти в земной жизни. А потому перестаньте бояться Бога как царя или служить ему как хозяину; учитесь почитать его как Создателя; чтите его как Отца вашей духовной юности; любите его как милосердного защитника; и наконец — поклоняйтесь ему как любящему и премудрому Отцу вашего более зрелого духовного осознания и понимания.

[149:6.9] «Out of your wrong concepts of the Father in heaven grow your false ideas of humility and springs much of your hypocrisy. Man may be a worm of the dust by nature and origin, but when he becomes indwelt by my Father’s spirit, that man becomes divine in his destiny. The bestowal spirit of my Father will surely return to the divine source and universe level of origin, and the human soul of mortal man which shall have become the reborn child of this indwelling spirit shall certainly ascend with the divine spirit to the very presence of the eternal Father.

Из ваших неверных представлений о небесном Отце произрастают ложные идеи о смирении и в значительной мере ваше лицемерие. По своей сущности и происхождению, человек может быть тленным червем, но когда в него вселяется дух моего Отца, этот человек становится божественным в своем предназначении. Дух, посвященный моим Отцом, обязательно вернется к божественному источнику и вселенскому уровню своего происхождения и вместе с божественным духом душа смертного человека, как заново рожденное дитя пребывающего в нем духа, несомненно взойдет к самому присутствию вечного Отца.

[149:6.10] «Humility, indeed, becomes mortal man who receives all these gifts from the Father in heaven, albeit there is a divine dignity attached to all such faith candidates for the eternal ascent of the heavenly kingdom. The meaningless and menial practices of an ostentatious and false humility are incompatible with the appreciation of the source of your salvation and the recognition of the destiny of your spirit-born souls. Humility before God is altogether appropriate in the depths of your hearts; meekness before men is commendable; but the hypocrisy of self-conscious and attention-craving humility is childish and unworthy of the enlightened sons of the kingdom.

Смирение действительно к лицу смертному человеку, получающему все дары от небесного Отца, хотя всем таким верующим кандидатам на вечное восхождение в небесном царстве присуще божественное достоинство. Бессмысленные рабские обычаи показного и фальшивого смирения не совместимы с пониманием источника вашего спасения и осознанием предназначения вашей рожденной духом души. Смирение перед Богом совершенно уместно в глубинах ваших сердец; кротость в отношениях с людьми похвальна; однако лицемерие нарочитого и показного смирения инфантильно и недостойно просвещенных сынов царства.

[149:6.11] «You do well to be meek before God and self-controlled before men, but let your meekness be of spiritual origin and not the self-deceptive display of a self-conscious sense of self-righteous superiority. The prophet spoke advisedly when he said, `Walk humbly with God,’ for, while the Father in heaven is the Infinite and the Eternal, he also dwells `with him who is of a contrite mind and a humble spirit.’ My Father disdains pride, loathes hypocrisy, and abhors iniquity. And it was to emphasize the value of sincerity and perfect trust in the loving support and faithful guidance of the heavenly Father that I have so often referred to the little child as illustrative of the attitude of mind and the response of spirit which are so essential to the entrance of mortal man into the spirit realities of the kingdom of heaven.

Вы правильно поступаете, смиряясь перед Богом и владея собой перед людьми, но пусть ваша кротость несет в себе духовное начало, а не становится насквозь лживой и эгоистической демонстрацией самодовольного превосходства. Слова пророка не случайны: «Живи смиренно перед Богом», ибо в то время как небесный Отец — Бесконечный и Вечный, он также пребывает «с теми, кто угнетен разумом и смирен духом». Мой Отец презирает гордыню, отвергает лицемерие и питает отвращение к пороку. Именно для того, чтобы подчеркнуть значение искреннего и совершенного доверия к любвеобильной поддержке и преданному водительству небесного Отца, я столь часто ссылаюсь на малое дитя как пример отношения разума и реакции духа, столь существенных для вхождения смертного человека в духовные реальности небесного царства.

[149:6.12] «Well did the Prophet Jeremiah describe many mortals when he said: `You are near God in the mouth but far from him in the heart.’ And have you not also read that direful warning of the prophet who said: `The priests thereof teach for hire, and the prophets thereof divine for money. At the same time they profess piety and proclaim that the Lord is with them.’ Have you not been well warned against those who `speak peace to their neighbors when mischief is in their hearts,’ those who `flatter with the lips while the heart is given to double-dealing’? Of all the sorrows of a trusting man, none are so terrible as to be `wounded in the house of a trusted friend.'»
Пророк Иеремия хорошо описал многих смертных, сказав: «На словах вы близки к Богу, но сердцем далеки». И разве не читали вы сурового предупреждения пророка, сказавшего: «Священники его учат за плату, и провидцы его гадают за деньги. А между тем, они проповедуют благочестие и заявляют, что с ними Господь». Разве не предостерегали вас неоднократно против тех, кто «приветствует ближнего словами мира, а в сердце у них зло», тех, чьи «речи льстивы, а сердце лживо»? Из всех печалей доверчивого человека самое страшное — быть «обиженным в доме верного друга».

7. RETURNING TO BETHSAIDA

7. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ

[149:7.1] Andrew, in consultation with Simon Peter and with the approval of Jesus, had instructed David at Bethsaida to dispatch messengers to the various preaching groups with instructions to terminate the tour and return to Bethsaida some time on Thursday, December 30. By supper time on that rainy day all of the apostolic party and the teaching evangelists had arrived at the Zebedee home.

Посоветовавшись с Симоном Петром и получив одобрение Иисуса, Андрей велел Давиду послать из Вифсаиды гонцов к различным проповедническим группам с инструкциями завершить путешествие и вернуться в Вифсаиду в четверг, 30 декабря. В тот дождливый день все члены апостольской семьи и проповедники евангелия собрались к ужину в доме Зеведея.

[149:7.2] The group remained together over the Sabbath day, being accommodated in the homes of Bethsaida and near-by Capernaum, after which the entire party was granted a two weeks’ recess to go home to their families, visit their friends, or go fishing. The two or three days they were together in Bethsaida were, indeed, exhilarating and inspiring; even the older teachers were edified by the young preachers as they narrated their experiences.

Все они провели субботу вместе, разместившись в домах Вифсаиды и соседнего Капернаума, после чего были отпущены на две недели, получив возможность побывать в своих семьях, навестить друзей или порыбачить. Два-три дня, проведенных ими вместе в Вифсаиде, были поистине радостными и вдохновляющими; даже более опытные учители извлекли для себя пользу из рассказов молодых проповедников, делившихся своими впечатлениями.

[149:7.3] Of the 117 evangelists who participated in this second preaching tour of Galilee, only about seventy-five survived the test of actual experience and were on hand to be assigned to service at the end of the two weeks’ recess. Jesus, with Andrew, Peter, James, and John, remained at the Zebedee home and spent much time in conference regarding the welfare and extension of the kingdom.
Из 117 евангелистов, участвовавших в этом втором проповедническом странствии по Галилее, лишь около семидесяти пяти выдержали практическое испытание и после двухнедельного отдыха были готовы к служению. Иисус, вместе с Андреем, Петром, Иаковом и Иоанном, оставались в доме Зеведея, уделяя много времени беседам о благополучии и расширении царства.

 

---

 

150 Третье проповедническое странствие

• 
  
• 
  1. ЖЕНСКИЙ ЕВАНГЕЛИЧЕСКИЙ КОРПУС
  
• 
  2. ОСТАНОВКА В МАГДАЛЕ
  
• 
  3. СУББОТА В ТИВЕРИАДЕ
  
• 
  4. ОТПРАВКА АПОСТОЛОВ ПО ДВОЕ
  
• 
  5. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ?
  
• 
  6. ВЕЧЕРНИЕ УРОКИ
  
• 
  7. ПРЕБЫВАНИЕ В НАЗАРЕТЕ
  
• 
  8. СУББОТНЕЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ
  
• 
  9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА
  

(The Third Preaching Tour)

 

[150:0.1] ON SUNDAY evening, January 16, A.D. 29, Abner, with the apostles of John, reached Bethsaida and went into joint conference with Andrew and the apostles of Jesus the next day. Abner and his associates made their headquarters at Hebron and were in the habit of coming up to Bethsaida periodically for these conferences.

В ВОСКРЕСЕНЬЕ вечером, 16 января 29 года н.э., в Вифсаиду прибыли Абнер с апостолами Иоанна и на следующий день они встретились с Андреем и апостолами Иисуса. Абнер и его товарищи обосновались в Хевроне и время от времени посещали Вифсаиду для таких встреч.

[150:0.2] Among the many matters considered by this joint conference was the practice of anointing the sick with certain forms of oil in connection with prayers for healing. Again did Jesus decline to participate in their discussions or to express himself regarding their conclusions. The apostles of John had always used the anointing oil in their ministry to the sick and afflicted, and they sought to establish this as a uniform practice for both groups, but the apostles of Jesus refused to bind themselves by such a regulation.

Один из многих вопросов на этой встрече касался практики помазывания больных некоторыми сортами масла при вознесении молитв об исцелении. Иисус в очередной раз отказался принять участие в их дебатах или высказать свое мнение относительно их выводов. Апостолы Иоанна всегда помазывали маслом, помогая больным и страждущим и пытались сделать это общей практикой для обеих групп, однако апостолы Иисуса отказались связывать себя подобными правилами.

[150:0.3] On Tuesday, January 18, the twenty-four were joined by the tested evangelists, about seventy-five in number, at the Zebedee house in Bethsaida preparatory to being sent forth on the third preaching tour of Galilee. This third mission continued for a period of seven weeks.

Во вторник, 18 января, в доме Зеведея в Вифсаиде к двадцати четырем апостолам присоединились около семидесяти пяти испытанных евангелистов для подготовки к началу третьего проповеднического странствия по Галилее. Эта третья миссия продолжалась в течение семи недель.

[150:0.4] The evangelists were sent out in groups of five, while Jesus and the twelve traveled together most of the time, the apostles going out two and two to baptize believers as occasion required. For a period of almost three weeks Abner and his associates also worked with the evangelistic groups, advising them and baptizing believers. They visited Magdala, Tiberias, Nazareth, and all the principal cities and villages of central and southern Galilee, all the places previously visited and many others. This was their last message to Galilee, except to the northern portions.
Евангелисты были посланы группами по пять человек, в то время как Иисус и апостолы большую часть времени путешествовали вместе, а когда того требовали обстоятельства, апостолы отправлялись по двое крестить верующих. В течение почти трех недель Абнер и его товарищи также трудились вместе с группами евангелистов, помогая им советами и крестя верующих. Они посетили Магдалу, Тивериаду, Назарет и все основные города и селения центральной и южной Галилеи — все те места, где они побывали ранее, а также многие другие. Это была их последняя миссия в Галилее, не считая ее северных районов.

1. THE WOMEN’S EVANGELISTIC CORPS 

1. ЖЕНСКИЙ ЕВАНГЕЛИЧЕСКИЙ КОРПУС

[150:1.1] Of all the daring things which Jesus did in connection with his earth career, the most amazing was his sudden announcement on the evening of January 16: «On the morrow we will set apart ten women for the ministering work of the kingdom.» At the beginning of the two weeks’ period during which the apostles and the evangelists were to be absent from Bethsaida on their furlough, Jesus requested David to summon his parents back to their home and to dispatch messengers calling to Bethsaida ten devout women who had served in the administration of the former encampment and the tented infirmary. These women had all listened to the instruction given the young evangelists, but it had never occurred to either themselves or their teachers that Jesus would dare to commission women to teach the gospel of the kingdom and minister to the sick. These ten women selected and commissioned by Jesus were: Susanna, the daughter of the former chazan of the Nazareth synagogue; Joanna, the wife of Chuza, the steward of Herod Antipas; Elizabeth, the daughter of a wealthy Jew of Tiberias and Sepphoris; Martha, the elder sister of Andrew and Peter; Rachel, the sister-in-law of Jude, the Master’s brother in the flesh; Nasanta, the daughter of Elman, the Syrian physician; Milcha, a cousin of the Apostle Thomas; Ruth, the eldest daughter of Matthew Levi; Celta, the daughter of a Roman centurion; and Agaman, a widow of Damascus. Subsequently, Jesus added two other women to this group — Mary Magdalene and Rebecca, the daughter of Joseph of Arimathea.
Из всех дерзновенных деяний, совершенных Иисусом в течение своей земной жизни, наиболее поразительным было его внезапное объявление, сделанное вечером 16 января: «Завтра мы отберем десять женщин для служения делу царства».
В начале двухнедельного периода, в течение которого апостолы и евангелисты, получив отпуск, отсутствовали в Вифсаиде, Иисус попросил Давида призвать его родителей вернуться домой и отправить гонцов для созыва в Вифсаиду десяти благочестивых женщин, служивших в бывшем лагере и палаточном лазарете. Эти женщины слушали наставления для молодых евангелистов, однако ни они сами, ни их учители не догадывались о том, что Иисус решится поручить им проповедовать евангелие царства и ухаживать за больными. Этими десятью женщинами, выбранными и уполномоченными Иисусом, были: Сусанна — дочь бывшего хазана назаретской синагоги; Иоанна — жена Хузы, эконома Ирода Антипы; Елизавета — дочь богатого еврея из Тивериады и Сепфориса; Марфа, старшая сестра Андрея и Петра; Рахиль — свояченица Иуды, смертного брата Учителя; Насанта — дочь Элмана, сирийского врача; Милха — двоюродная сестра апостола Фомы; Руфь — старшая дочь Матфея Леви; Селта — дочь римского центуриона и Агаман — вдова из Дамаска. Впоследствии Иисус добавил к этой группе еще двух женщин — Марию Магдалину и Ребекку, дочь Иосифа Аримафейского.

[150:1.2] Jesus authorized these women to effect their own organization and directed Judas to provide funds for their equipment and for pack animals. The ten elected Susanna as their chief and Joanna as their treasurer. From this time on they furnished their own funds; never again did they draw upon Judas for support.

Иисус уполномочил этих женщин создать свою собственную организацию и поручил Иуде выделить средства на снаряжение для них и на вьючных животных. Эти десять женщин избрали своим руководителем Сусанну, а казначеем — Иоанну. С того времени они обеспечивали себя сами; больше они никогда не обращались за помощью к Иуде.
[150:1.3] It was most astounding in that day, when women were not even allowed on the main floor of the synagogue (being confined to the women’s gallery), to behold them being recognized as authorized teachers of the new gospel of the kingdom. The charge which Jesus gave these ten women as he set them apart for gospel teaching and ministry was the emancipation proclamation which set free all women and for all time; no more was man to look upon woman as his spiritual inferior. This was a decided shock to even the twelve apostles. Notwithstanding they had many times heard the Master say that «in the kingdom of heaven there is neither rich nor poor, free nor bond, male nor female, all are equally the sons and daughters of God,» they were literally stunned when he proposed formally to commission these ten women as religious teachers and even to permit their traveling about with them. The whole country was stirred up by this proceeding, the enemies of Jesus making great capital out of this move, but everywhere the women believers in the good news stood stanchly behind their chosen sisters and voiced no uncertain approval of this tardy acknowledgment of woman’s place in religious work. And this liberation of women, giving them due recognition, was practiced by the apostles immediately after the Master’s departure, albeit they fell back to the olden customs in subsequent generations. Throughout the early days of the Christian church women teachers and ministers were called deaconesses
and were accorded general recognition. But Paul, despite the fact that he conceded all this in theory, never really incorporated it into his own attitude and personally found it difficult to carry out in practice.
Это было совершенно поразительное зрелище — женщины, которых в те времена не допускали даже в основное помещение синагоги (ограничивая их женской галереей), признанные полноправными учителями нового евангелия царства. Наказ, данный Иисусом десяти избранным для обучения евангелию и опеки женщинам, стал провозглашением освобождения всех женщин на все времена; впредь мужчина не должен был смотреть на женщину как на более низкое в духовном отношении существо. Это стало серьезным потрясением даже для двенадцати апостолов. Много раз они слышали слова Учителя о том, что «в царстве небесном нет богатых или бедных, свободных или рабов, мужчин или женщин, все в равной мере — сыны и дочери Бога», но они были буквально ошеломлены, когда он предложил официально направить десятерых женщин в качестве религиозных учителей и даже позволить им странствовать вместе с ними. Этот шаг взбудоражил всю страну, а враги Иисуса нажили на нем огромный капитал, но повсюду женщины, уверовавшие в благую весть, решительно поддерживали своих избранных сестер и горячо одобряли это запоздалое признание роли женщины в религиозной деятельности. И такое освобождение женщин, дававшее им должное признание, практиковалось апостолами сразу же после того, как Учитель покинул этот мир, хотя последующие поколения вернулись к прежним обычаям. На заре христианской церкви женщины-учители и служители назывались дьякониссами и пользовались всеобщим признанием. Однако Павел, соглашаясь со всем в теории, так и не сделал это частью своего собственного отношения и лично ему было сложно осуществлять эти требования на практике.

2. THE STOP AT MAGDALA

2. ОСТАНОВКА В МАГДАЛЕ

[150:2.1] As the apostolic party journeyed from Bethsaida, the women traveled in the rear. During the conference time they always sat in a group in front and to the right of the speaker. Increasingly, women had become believers in the gospel of the kingdom, and it had been a source of much difficulty and no end of embarrassment when they had desired to hold personal converse with Jesus or one of the apostles. Now all this was changed. When any of the women believers desired to see the Master or confer with the apostles, they went to Susanna, and in company with one of the twelve women evangelists, they would go at once into the presence of the Master or one of his apostles.

Когда апостольская партия покидала Вифсаиду, женщины шли последними. Во время собраний они всегда сидели единой группой впереди и справа от говорящего. Все больше женщин верили в евангелие царства и когда у них возникало желание поговорить с Иисусом или с кем-либо из апостолов, то это становилось источником больших осложнений и нескончаемого смущения. Теперь все изменилось. Когда кто-нибудь из женщин хотела увидеть Учителя или поговорить с апостолами, она обращалась к Сусанне и сразу же в сопровождении одной из двенадцати женщин-евангелистов направлялась к Учителю или к одному из апостолов.

[150:2.2] It was at Magdala that the women first demonstrated their usefulness and vindicated the wisdom of their choosing. Andrew had imposed rather strict rules upon his associates about doing personal work with women, especially with those of questionable character. When the party entered Magdala, these ten women evangelists were free to enter the evil resorts and preach the glad tidings directly to all their inmates. And when visiting the sick, these women were able to draw very close in their ministry to their afflicted sisters. As the result of the ministry of these ten women (afterward known as the twelve women) at this place, Mary Magdalene was won for the kingdom. Through a succession of misfortunes and in consequence of the attitude of reputable society toward women who commit such errors of judgment, this woman had found herself in one of the nefarious resorts of Magdala. It was Martha and Rachel who made plain to Mary that the doors of the kingdom were open to even such as she. Mary believed the good news and was baptized by Peter the next day.

Именно в Магдале женщины впервые продемонстрировали свою полезность и доказали, что их избрание было мудрым шагом. Андрей связал своих товарищей весьма строгими правилами относительно индивидуальной работы с женщинами, особенно с женщинами сомнительной репутации. Когда партия достигла Магдалы, десять женщин-евангелистов свободно посещали притоны и проповедовали благую весть непосредственно всем их обитателям. Помогая больным, эти женщины могли находиться рядом со страждущими сестрами. В результате служения в Магдале десяти женщин (впоследствии известных как двенадцать женщин), Мария Магдалина была обретена для царства. Череда несчастий, а также отношение к таким заблудшим как она женщинам со стороны благопристойного общества привели к тому, что она оказалась в одном из гнусных притонов Магдалы. Именно Марфа и Рахиль объяснили Марии, что двери царства открыты даже для таких, как она. Мария уверовала в благую весть и на следующий день была крещена Петром.

[150:2.3] Mary Magdalene became the most effective teacher of the gospel among this group of twelve women evangelists. She was set apart for such service, together with Rebecca, at Jotapata about four weeks subsequent to her conversion. Mary and Rebecca, with the others of this group, went on through the remainder of Jesus’ life on earth, laboring faithfully and effectively for the enlightenment and uplifting of their downtrodden sisters; and when the last and tragic episode in the drama of Jesus’ life was being enacted, notwithstanding the apostles all fled but one, these women were all present, and not one either denied or betrayed him.
Мария Магдалина стала наиболее действенным учителем евангелия в этой группе из двенадцати женщин-евангелистов. Как и Ребекка, она была избрана для служения в Иотапате примерно через четыре недели после своего обращения. Мария и Ребекка, вместе с другими женщинами этой группы, были с Иисусом на протяжении всей его оставшейся жизни на земле, преданно и успешно трудясь во имя просвещения и возвышения своих попранных сестер. И несмотря на то, что в течение последнего и трагического эпизода земной драмы Иисуса все апостолы, кроме одного, бежали, эти женщины оставались на месте и ни одна из них не отреклась и не предала его.

3. SABBATH AT TIBERIAS 

3. СУББОТА В ТИВЕРИАДЕ

[150:3.1] The Sabbath services of the apostolic party had been put in the hands of the women by Andrew, upon instructions from Jesus. This meant, of course, that they could not be held in the new synagogue. The women selected Joanna to have charge of this occasion, and the meeting was held in the banquet room of Herod’s new palace, Herod being away in residence at Julias in Perea. Joanna read from the Scriptures concerning woman’s work in the religious life of Israel, making reference to Miriam, Deborah, Esther, and others.
По указанию Иисуса Андрей поручил женщинам проведение субботних богослужений апостольской группы. Разумеется, это невозможно было делать в новой синагоге. Женщины поручили заниматься этим Иоанне и встреча состоялась в парадном зале нового дворца Ирода, поскольку сам Ирод находился в это время в перейском городе Юлии. Иоанна прочитала отрывки из Писаний, где говорилось о труде женщин в религиозной жизни Израиля, упомянув Мириам, Дебору, Эсфирь и других.

[150:3.2] Late that evening Jesus gave the united group a memorable talk on «Magic and Superstition.» In those days the appearance of a bright and supposedly new star was regarded as a token indicating that a great man had been born on earth. Such a star having then recently been observed, Andrew asked Jesus if these beliefs were well founded. In the long answer to Andrew’s question the Master entered upon a thoroughgoing discussion of the whole subject of human superstition. The statement which Jesus made at this time may be summarized in modern phraseology as follows:
Поздним вечером Иисус провел со всей группой памятную беседу «О магии и суевериях». В те дни появление яркой и якобы новой звезды считалось знаком рождения на земле великого человека. Поскольку незадолго до этого наблюдалась такая звезда, Андрей спросил у Иисуса, есть ли основания для подобных верований. Давая развернутый ответ на вопрос Андрея, Учитель приступил к тщательному обсуждению всей проблемы человеческих суеверий. Сказанное Иисусом можно резюмировать на современном языке следующим образом:

[150:3.3] 1. The courses of the stars in the heavens have nothing whatever to do with the events of human life on earth. Astronomy is a proper pursuit of science, but astrology is a mass of superstitious error which has no place in the gospel of the kingdom.
1. Движение звезд на небесах никак не связано с событиями человеческой жизни на земле. Астрономия — это достойное научное занятие, однако астрология — это скопище суеверных заблуждений, которым нет места в евангелии царства.

[150:3.4] 2. The examination of the internal organs of an animal recently killed can reveal nothing about weather, future events, or the outcome of human affairs.
2. Исследование внутренних органов недавно убитого животного ничего не говорит о погоде, будущих событиях или исходе человеческих дел.

[150:3.5] 3. The spirits of the dead do not come back to communicate with their families or their onetime friends among the living.
3. Духи умерших не возвращаются назад для общения со своими семьями или бывшими друзьями.

[150:3.6] 4. Charms and relics are impotent to heal disease, ward off disaster, or influence evil spirits; the belief in all such material means of influencing the spiritual world is nothing but gross superstition.
4. Амулеты и мощи не излечивают заболевания, не предохраняют от несчастий и не действуют на злых духов; вера в такие материальные средства воздействия на духовный мир — это грубое суеверие.

[150:3.7] 5. Casting lots, while it may be a convenient way of settling many minor difficulties, is not a method designed to disclose the divine will. Such outcomes are purely matters of material chance. The only means of communion with the spiritual world is embraced in the spirit endowment of mankind, the indwelling spirit of the Father, together with the outpoured spirit of the Son and the omnipresent influence of the Infinite Spirit.
5. Хотя жребий и может быть удобным способом разрешения многих мелких трудностей, он не служит методом выявления божественной воли. Такие результаты — всего лишь материальная игра случая. Единственный способ общения с духовным миром заключается в духовном даре человечества — внутреннем духе Отца, а также излитом духе Сына и вездесущем влиянии Бесконечного Духа.

[150:3.8] 6. Divination, sorcery, and witchcraft are superstitions of ignorant minds, as also are the delusions of magic. The belief in magic numbers, omens of good luck, and harbingers of bad luck, is pure and unfounded superstition.
6. Ворожба, волшебство, колдовство, как и заблуждения магии — это предрассудки невежественного разума. Вера в магические числа, счастливые предзнаменования и дурные предвозвещения — это чистое и необоснованное суеверие.

[150:3.9] 7. The interpretation of dreams is largely a superstitious and groundless system of ignorant and fantastic speculation. The gospel of the kingdom must have nothing in common with the soothsayer priests of primitive religion.
7. Толкование снов — это в значительной мере суеверная и беспочвенная система невежественных и причудливых предположений. Евангелие царства не должно иметь ничего общего со жрецами-прорицателями примитивной религии.

[150:3.10] 8. The spirits of good or evil cannot dwell within material symbols of clay, wood, or metal; idols are nothing more than the material of which they are made.
8. Добрые или злые духи не могут находиться в материальных символах из глины, дерева или металла; идолы — это всего лишь материал, из которого они изготовлены.

[150:3.11] 9. The practices of the enchanters, the wizards, the magicians, and the sorcerers, were derived from the superstitions of the Egyptians, the Assyrians, the Babylonians, and the ancient Canaanites. Amulets and all sorts of incantations are futile either to win the protection of good spirits or to ward off supposed evil spirits.
9. Ритуалы заклинателей, чародеев, магов и колдунов берут свое начало в суевериях египтян, ассирийцев, вавилонян и древних ханаанеев. Амулеты и разнообразные формы заклинаний не приносят защиту со стороны добрых духов и не уберегают от мнимых злых духов.

[150:3.12] 10. He exposed and denounced their belief in spells, ordeals, bewitching, cursing, signs, mandrakes, knotted cords, and all other forms of ignorant and enslaving superstition.
10. Иисус разоблачил и осудил их верования в заклинания, магические испытания, колдовство, проклятия, приметы, корни мандрагоры, узлы на веревке и все другие виды невежественных и порабощающих суеверий.

4. SENDING THE APOSTLES OUT TWO AND TWO

4. ОТПРАВКА АПОСТОЛОВ ПО ДВОЕ

[150:4.1] The next evening, having gathered together the twelve apostles, the apostles of John, and the newly commissioned women’s group, Jesus said: «You see for yourselves that the harvest is plenteous, but the laborers are few. Let us all, therefore, pray the Lord of the harvest that he send forth still more laborers into his fields. While I remain to comfort and instruct the younger teachers, I would send out the older ones two and two that they may pass quickly over all Galilee preaching the gospel of the kingdom while it is yet convenient and peaceful.» Then he designated the pairs of apostles as he desired them to go forth, and they were: Andrew and Peter, James and John Zebedee, Philip and Nathaniel, Thomas and Matthew, James and Judas Alpheus, Simon Zelotes and Judas Iscariot.
На следующий вечер, собрав вместе своих двенадцать апостолов, апостолов Иоанна и вновь назначенную группу женщин, Иисус сказал: «Вы сами видите: что жатва предстоит великая, но работников мало. Так будем же молить Господа жатвы, чтобы послал побольше работников на свои поля. Оставаясь для утешения и наставления новых учителей, я хотел бы отправить опытных учителей по двое, чтобы они могли за короткий срок обойти всю Галилею, проповедуя евангелие царства, пока это еще можно делать спокойно и мирно».
После этого он назвал пары апостолов, которых собирался отправить в путь и это были: Андрей и Петр, Иаков и Иоанн Зеведеи, Филипп и Нафанаил, Фома и Матфей, Иаков и Иуда Алфеевы, Симон Зелот и Иуда Искариот.

[150:4.2] Jesus arranged the date for meeting the twelve at Nazareth, and in parting, he said: «On this mission go not to any city of the gentiles, neither go into Samaria, but go instead to the lost sheep of the house of Israel. Preach the gospel of the kingdom and proclaim the saving truth that man is a son of God. Remember that the disciple is hardly above his master nor a servant greater than his lord. It is enough for the disciple to be equal with his master and the servant to become like his lord. If some people have dared to call the master of the house an associate of Beelzebub, how much more shall they so regard those of his household! But you should not fear these unbelieving enemies. I declare to you that there is nothing covered up that is not going to be revealed; there is nothing hidden that shall not be known. What I have taught you privately, that preach with wisdom in the open. What I have revealed to you in the inner chamber, that you are to proclaim in due season from the housetops. And I say to you, my friends and disciples, be not afraid of those who can kill the body, but who are not able to destroy the soul; rather put your trust in Him who is able to sustain the body and save the soul.
Иисус назначил дату встречи двенадцати в Назарете и на прощание сказал:
«Во время этой миссии не входите в языческие города и в Самарию, а идите к заблудшим овцам дома Израиля. Проповедуйте евангелие царства и возвещайте спасительную истину о том, что человек — это сын Бога. Помните, что ученик едва ли выше своего учителя, а слуга вряд ли важнее хозяина. Достаточно, чтобы ученик стал равным учителю, а слуга был подобен хозяину. Если некоторые люди посмели назвать главу дома пособником Вельзевула, то с большей готовностью будут звать так и его домочадцев! Но вы не должны бояться этих неверующих недругов. Я заявляю вам, что нет ничего тайного, что не стало бы явным; нет ничего скрытого, что не стало бы известным. Тому, чему я учил вас в личных беседах, учите с мудростью открыто. То, что раскрыл вам во внутренних покоях, в должное время вам предстоит возвещать с крыш домов. Говорю вам, друзья мои и ученики, не бойтесь тех, кто может убить ваше тело, но над душой не имеет власти; вместо этого доверьтесь Тому, кто может поддержать тело и спасти душу.

[150:4.3] «Are not two sparrows sold for a penny? And yet I declare that not one of them is forgotten in God’s sight. Know you not that the very hairs of your head are all numbered? Fear not, therefore; you are of more value than a great many sparrows. Be not ashamed of my teaching; go forth proclaiming peace and good will, but be not deceived — peace will not always attend your preaching. I came to bring peace on earth, but when men reject my gift, division and turmoil result. When all of a family receive the gospel of the kingdom, truly peace abides in that house; but when some of the family enter the kingdom and others reject the gospel, such division can produce only sorrow and sadness. Labor earnestly to save the whole family lest a man’s foes become those of his own household. But, when you have done your utmost for all of every family, I declare to you that he who loves father or mother more than this gospel is not worthy of the kingdom.»

Не продаются ли воробьи по грошу за пару? Однако я заявляю, что ни один из них не забыт в глазах Божьих. Разве вы не знаете, что даже волосы на ваших головах сочтены? Не бойтесь же, ибо вы ценнее множества воробьев. Не стыдитесь моего учения; идите в путь, возвещая мир и добрую волю, но не обманывайтесь: не всегда ваша проповедь будет нести мир. Я пришел принести мир на землю, но когда люди отвергают мой дар, то возникает разобщение и смута. Когда все в семье принимают евангелие царства, воистину в таком доме воцаряется мир; когда же одни члены семьи вступают в царство, а другие отвергают евангелие, то такая рознь ведет только к скорби и печали. Ревностно трудитесь над спасением всей семьи, чтобы человек не обрел врагов среди домашних своих. Но когда вы сделали все возможное для каждого в каждой семье, то я заявляю вам: кто любит отца или мать больше этого евангелия, тот не достоин царства».

[150:4.4] When the twelve had heard these words, they made ready to depart. And they did not again come together until the time of their assembling at Nazareth to meet with Jesus and the other disciples as the Master had arranged.
Выслушав эти слова, двенадцать приготовились в путь. В очередной раз они собрались вместе только в Назарете, куда согласно решению Иисуса пришли для встречи с Учителем и другими учениками.

5. WHAT MUST I DO TO BE SAVED?

5. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ?

[150:5.1] One evening at Shunem, after John’s apostles had returned to Hebron, and after Jesus’ apostles had been sent out two and two, when the Master was engaged in teaching a group of twelve of the younger evangelists who were laboring under the direction of Jacob, together with the twelve women, Rachel asked Jesus this question: «Master, what shall we answer when women ask us, What shall I do to be saved?» When Jesus heard this question, he answered:
Однажды вечером в Сунеме, после того как апостолы Иоанна вернулись в Хеврон, а апостолы Иисуса попарно отправились в путь, Иисус обучал трудившуюся под руководством Якова группу из двенадцати молодых евангелистов и двенадцати женщин. Рахиль задала Иисусу вопрос: «Учитель, что отвечать нам, когда женщины спрашивают у нас: „Что мне делать, чтобы спастись?» В ответ Иисус сказал:

[150:5.2] «When men and women ask what shall we do to be saved, you shall answer, Believe this gospel of the kingdom; accept divine forgiveness. By faith recognize the indwelling spirit of God, whose acceptance makes you a son of God. Have you not read in the Scriptures where it says, `In the Lord have I righteousness and strength.’ Also where the Father says, `My righteousness is near; my salvation has gone forth, and my arms shall enfold my people.’ `My soul shall be joyful in the love of my God, for he has clothed me with the garments of salvation and has covered me with the robe of his righteousness.’ Have you not also read of the Father that his name `shall be called the Lord our righteousness.’ `Take away the filthy rags of self-righteousness and clothe my son with the robe of divine righteousness and eternal salvation.’ It is forever true, `the just shall live by faith.’ Entrance into the Father’s kingdom is wholly free, but progress — growth in grace — is essential to continuance therein.

«Когда мужчины и женщины спрашивают, что им следует делать для спасения, вы должны отвечать: верьте в это евангелие царства; примите божественное прощение. С помощью веры осознайте пребывающий в вас дух Бога, принятие которого делает вас сыном Бога. Разве не читали вы в Писаниях то место, где сказано: «В Господе моя праведность и сила»? А также то место, где Отец говорит: «Праведность моя близка; скоро я вас спасу и власть моя охватит мой народ». «Радоваться будет моя душа в любви Божьей, ибо он дал мне одежды спасения, в ризы праведности одел меня». Разве вы также не читали об Отце, что нарекут имя ему: «Господь — праведность наша». «Снимите с него грязные отрепья самодовольства и облеките моего сына в одеяния божественной праведности и вечного спасения». Извечна истина о том, что «праведные живут верой». Вход в царство Отца совершенно свободен, однако для пребывания в нем необходимо развитие — рост в благодати.

[150:5.3] «Salvation is the gift of the Father and is revealed by his Sons. Acceptance by faith on your part makes you a partaker of the divine nature, a son or a daughter of God. By faith you are justified; by faith are you saved; and by this same faith are you eternally advanced in the way of progressive and divine perfection. By faith was Abraham justified and made aware of salvation by the teachings of Melchizedek. All down through the ages has this same faith saved the sons of men, but now has a Son come forth from the Father to make salvation more real and acceptable.»
Спасение есть дар Отца, раскрываемый его Сынами. С вашей стороны, принятие спасения через веру приобщает вас к божественной сущности, делает вас сыном или дочерью Бога. По вере вам воздается; верой вы спасаетесь; и та же самая вера вечно движет вас по пути постепенного обретения божественного совершенства. По вере воздалось Аврааму и вера позволила ему осознать спасение, благодаря учениям Мелхиседека. Веками та же самая вера спасала сынов человеческих, однако ныне Сын пришел от Отца, чтобы сделать спасение более реальным и доступным».

[150:5.4] When Jesus had left off speaking, there was great rejoicing among those who had heard these gracious words, and they all went on in the days that followed proclaiming the gospel of the kingdom with new power and with renewed energy and enthusiasm. And the women rejoiced all the more to know they were included in these plans for the establishment of the kingdom on earth.

Когда Иисус закончил говорить, радость охватила всех, кто слышал эти благодатные слова и в последующие дни они с новой силой, с удвоенной энергией и энтузиазмом продолжили возвещать евангелие царства. Женщины же возрадовались вдвойне, ибо узнали, что и они участвуют в планах установления царства на земле.

[150:5.5] In summing up his final statement, Jesus said: «You cannot buy salvation; you cannot earn righteousness. Salvation is the gift of God, and righteousness is the natural fruit of the spirit-born life of sonship in the kingdom. You are not to be saved because you live a righteous life; rather is it that you live a righteous life because you have already been saved, have recognized sonship as the gift of God and service in the kingdom as the supreme delight of life on earth. When men believe this gospel, which is a revelation of the goodness of God, they will be led to voluntary repentance of all known sin. Realization of sonship is incompatible with the desire to sin. Kingdom believers hunger for righteousness and thirst for divine perfection.»
В заключение Иисус сказал: «Невозможно купить спасение; невозможно заслужить праведность. Спасение — это дар Бога, а праведность — естественный плод рожденной духом жизни сыновства в царстве. Не потому спасаетесь вы, что живете праведной жизнью; скорее вы живете праведной жизнью потому, что уже спасены, осознали сыновство как дар Бога и служение в царстве как высшее наслаждение в жизни на земле. Когда люди уверуютв это евангелие, представляющее собой откровение добродетели Бога, то они будут побуждаться к добровольному покаянию во всех известных грехах. Осознание сыновства несовместимо с желанием грешить. Верующие в царство жаждут праведности и стремятся к божественному совершенству».

6. THE EVENING LESSONS

6. ВЕЧЕРНИЕ УРОКИ

[150:6.1] At the evening discussions Jesus talked upon many subjects. During the remainder of this tour — before they all reunited at Nazareth — he discussed «The Love of God,» «Dreams and Visions,» «Malice,» «Humility and Meekness,» «Courage and Loyalty,» «Music and Worship,» «Service and Obedience,» «Pride and Presumption,» «Forgiveness in Relation to Repentance,» «Peace and Perfection,» «Evil Speaking and Envy,» «Evil, Sin, and Temptation,» «Doubts and Unbelief,» «Wisdom and Worship.» With the older apostles away, these younger groups of both men and women more freely entered into these discussions with the Master.

Во время вечерних бесед Иисус говорил о многом. За оставшееся до воссоединения в Назарете время они обсудили следующие темы: «Любовь Бога», «Сны и видения», «Злой умысел», «Смирение и Кротость», «Мужество и Преданность», «Музыка и Поклонение», «Служение и Послушание», «Гордость и Самомнение», «Покаяние и Прощение», «Мир и Совершенство», «Злословие и Зависть», «Зло, Грех и Искушение», «Сомнения и Неверие», «Мудрость и Поклонение». В отсутствие старших апостолов младшие группы мужчин и женщин более активно участвовали в этих беседах с Учителем.

[150:6.2] After spending two or three days with one group of twelve evangelists, Jesus would move on to join another group, being informed as to the whereabouts and movements of all these workers by David’s messengers. This being their first tour, the women remained much of the time with Jesus. Through the messenger service each of these groups was kept fully informed concerning the progress of the tour, and the receipt of news from other groups was always a source of encouragement to these scattered and separated workers.

Проведя два-три дня с одной группой из двенадцати евангелистов, Иисус шел дальше, чтобы присоединиться к другой группе, узнавая о местонахождении и перемещениях всех тружеников от гонцов Давида. Поскольку для женщин это странствие было первым, они проводили большую часть времени с Иисусом. Благодаря гонцам, каждая из групп обладала исчерпывающей информацией о ходе странствия, а известия о других группах всегда служили источником воодушевления для этих рассеянных по Галилее и разлученных тружеников.

[150:6.3] Before their separation it had been arranged that the twelve apostles, together with the evangelists and the women’s corps, should assemble at Nazareth to meet the Master on Friday, March 4. Accordingly, about this time, from all parts of central and southern Galilee these various groups of apostles and evangelists began moving toward Nazareth. By midafternoon, Andrew and Peter, the last to arrive, had reached the encampment prepared by the early arrivals and situated on the highlands to the north of the city. And this was the first time Jesus had visited Nazareth since the beginning of his public ministry.
До того как расстаться, было условлено, что двенадцать апостолов вместе с евангелистами и женским корпусом соберутся в Назарете для встречи с Учителем в пятницу 4 марта. Соответственно, к этому времени различные группы апостолов и евангелистов начали стекаться со всех районов центральной и южной Галилеи в Назарет. К вечеру Андрей и Петр, прибывшие последними, достигли лагеря, расположенного на холмах к северу от города и разбитого теми, кто прибыл раньше других. Для Иисуса же это было первым посещением Назарета с тех пор, как он приступил к общественному служению.

7. THE SOJOURN AT NAZARETH

7. ПРЕБЫВАНИЕ В НАЗАРЕТЕ

[150:7.1] This Friday afternoon Jesus walked about Nazareth quite unobserved and wholly unrecognized. He passed by the home of his childhood and the carpenter shop and spent a half hour on the hill which he so much enjoyed when a lad. Not since the day of his baptism by John in the Jordan had the Son of Man had such a flood of human emotion stirred up within his soul. While coming down from the mount, he heard the familiar sounds of the trumpet blast announcing the going down of the sun, just as he had so many, many times heard it when a boy growing up in Nazareth. Before returning to the encampment, he walked down by the synagogue where he had gone to school and indulged his mind in many reminiscences of his childhood days. Earlier in the day Jesus had sent Thomas to arrange with the ruler of the synagogue for his preaching at the Sabbath morning service.

В эту пятницу Иисус ходил по Назарету незамеченным и неузнанным. Он прошел мимо дома своего детства, столярной мастерской и провел полчаса на холме, где так любил бывать подростком. Со дня своего крещения Иоанном в Иордане Сын Человеческий не испытывал в своей душе такого наплыва человеческих эмоций. Спускаясь с холма, он услышал знакомые звуки трубы, оповещающей о заходе солнца, что он столько раз слышал мальчиком, подрастая в Назарете. Прежде чем вернуться в лагерь, он прошел мимо синагоги, где учился в школе и в его памяти всплыли многочисленные приятные воспоминания детства. Ранее в тот же день Иисус послал Фому договориться с начальником синагоги о выступлении с проповедью на субботнем утреннем богослужении.

[150:7.2] The people of Nazareth were never reputed for piety and righteous living. As the years passed, this village became increasingly contaminated by the low moral standards of near-by Sepphoris. Throughout Jesus’ youth and young manhood there had been a division of opinion in Nazareth regarding him; there was much resentment when he moved to Capernaum. While the inhabitants of Nazareth had heard much about the doings of their former carpenter, they were offended that he had never included his native village in any of his earlier preaching tours. They had indeed heard of Jesus’ fame, but the majority of the citizens were angry because he had done none of his great works in the city of his youth. For months the people of Nazareth had discussed Jesus much, but their opinions were, on the whole, unfavorable to him.

Жители Назарета никогда не славились благочестием и праведностью. С годами это селение все больше заражалось низкими моральными устоями соседнего Сепфориса. В течение всей юности и отрочества Иисуса назаряне расходились во мнениях о нем; у многих осталось чувство обиды после его переезда в Капернаум. Жители Назарета много слышали о деяниях своего бывшего столяра, но они были задеты тем, что он не включил родное селение ни в одно из своих предыдущих странствий. Конечно они знали о славе Иисуса, однако большинство горожан были недовольны тем, что он не совершил ни одного из чудес в городе своей юности. Уже многие месяцы назаряне обсуждали Иисуса, но в целом их мнения о нем были неблагоприятными.

[150:7.3] Thus did the Master find himself in the midst of, not a welcome homecoming, but a decidedly hostile and hypercritical atmosphere. But this was not all. His enemies, knowing that he was to spend this Sabbath day in Nazareth and supposing that he would speak in the synagogue, had hired numerous rough and uncouth men to harass him and in every way possible make trouble.

Поэтому вернувшегося домой Учителя ждал не теплый домашний прием, а атмосфера откровенной вражды и ожесточенной критики. Но это было не все. Его враги, зная, что он собирается провести субботу в Назарете и ожидая его выступления в синагоге, наняли множество грубых и неотесанных мужчин, которые должны были досаждать ему и чинить всяческие неприятности.

[150:7.4] Most of the older of Jesus’ friends, including the doting chazan teacher of his youth, were dead or had left Nazareth, and the younger generation was prone to resent his fame with strong jealousy. They failed to remember his early devotion to his father’s family, and they were bitter in their criticism of his neglect to visit his brother and his married sisters living in Nazareth. The attitude of Jesus’ family toward him had also tended to increase this unkind feeling of the citizenry. The orthodox among the Jews even presumed to criticize Jesus because he walked too fast on the way to the synagogue this Sabbath morning.
Большинство старых друзей Иисуса, включая не чаявшего в нем души хазана — его учителя в юные годы — либо умерли, либо покинули Назарет, а молодое поколение, снедаемое глубокой завистью, было склонно к отрицанию его популярности. Они уже не помнили его былой преданности семье отца и жестоко критиковали его за то, что он не навещал своего брата и замужних сестер, живших в Назарете. Отношение к Иисусу со стороны его семьи также подогревало эти недобрые чувства среди горожан. Ортодоксальные евреи позволили себе критиковать Иисуса даже за то, что в это субботнее утро он слишком быстрым шагом шел в синагогу.

8. THE SABBATH SERVICE

8. СУББОТНЕЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ

[150:8.1] This Sabbath was a beautiful day, and all Nazareth, friends and foes, turned out to hear this former citizen of their town discourse in the synagogue. Many of the apostolic retinue had to remain without the synagogue; there was not room for all who had come to hear him. As a young man Jesus had often spoken in this place of worship, and this morning, when the ruler of the synagogue handed him the roll of sacred writings from which to read the Scripture lesson, none present seemed to recall that this was the very manuscript which he had presented to this synagogue.

В ту субботу выдался прекрасный день и все жители Назарета, друзья и враги, собрались в синагоге послушать своего бывшего земляка. Многим из апостольского окружения пришлось остаться за стенами синагоги, которая не смогла вместить всех желающих. Юношей Иисус часто выступал в этом месте поклонения и в то утро, когда начальник синагоги передал ему свиток со священными письменами для прочтения отрывка из Писаний, никто из присутствовавших, казалось, не вспомнил, что это был тот самый манускрипт, который Иисус подарил этой синагоге.

[150:8.2] The services on this day were conducted just as when Jesus had attended them as a boy. He ascended the speaking platform with the ruler of the synagogue, and the service was begun by the recital of two prayers: «Blessed is the Lord, King of the world, who forms the light and creates the darkness, who makes peace and creates everything; who, in mercy, gives light to the earth and to those who dwell upon it and in goodness, day by day and every day, renews the works of creation. Blessed is the Lord our God for the glory of his handiworks and for the light-giving lights which he has made for his praise. Selah. Blessed is the Lord our God, who has formed the lights.»

В тот день богослужение проводилось точно так же, как и в те времена, когда Иисус приходил сюда мальчиком. Вместе с начальником синагоги он поднялся на кафедру и служба началась с чтения двух молитв: «Благословен Господь, Царь мира, образующий свет и творящий тьму, создающий мир и сотворяющий все; кто в милосердии своем дает свет земле и пребывающим на ней в добродетели, день за днем и каждый день возрождает чудеса творения. Благословен Господь наш Бог за славу его творений и за светила, льющие свет и сотворенные им для похвалы своей. Селах. Благословен Господь наш Бог, образовавший светила».

[150:8.3] After a moment’s pause they again prayed: «With great love has the Lord our God loved us, and with much overflowing pity has he pitied us, our Father and our King, for the sake of our fathers who trusted in him. You taught them the statutes of life; have mercy upon us and teach us. Enlighten our eyes in the law; cause our hearts to cleave to your commandments; unite our hearts to love and fear your name, and we shall not be put to shame, world without end. For you are a God who prepares salvation, and us have you chosen from among all nations and tongues, and in truth have you brought us near your great name — selah — that we may lovingly praise your unity. Blessed is the Lord, who in love chose his people Israel.»

После короткой паузы они произнесли вторую молитву: «Велика любовь, которую Господь наш Бог неизменно являет нам; огромно сострадание, переполняющее сердце Отца и Царя, жалеющего нас во имя наших отцов, которые верили ему. Ты научил их уставам жизни; будь милостив к нам и научи нас. Просвети глаза наши законом; побуди сердца наши хранить верность твоим заповедям; соедини сердца наши в любви и страхе пред твоим именем, и да не устыдимся до скончания века. Ибо ты Бог, дающий спасение и ты избрал нас из всех наций и языков и в истине привел нас к своему великому имени, — селах — чтобы с любовью возносили мы хвалу твоему единству. Благословен Господь, в любви избравший свой народ Израиля».

[150:8.4] The congregation then recited the Shema, the Jewish creed of faith. This ritual consisted in repeating numerous passages from the law and indicated that the worshipers took upon themselves the yoke of the kingdom of heaven, also the yoke of the commandments as applied to the day and the night.

Затем прихожане произнесли Шему — еврейский символ веры. Этот ритуал заключался в повторении многочисленных отрывков из закона и означал, что верующие принимали на себя бремя небесного царства, равно как и бремя заповедей на дневное и ночное время.

[150:8.5] And then followed the third prayer: «True it is that you are Yahweh, our God and the God of our fathers; our King and the King of our fathers; our Savior and the Savior of our fathers; our Creator and the rock of our salvation; our help and our deliverer. Your name is from everlasting, and there is no God beside you. A new song did they that were delivered sing to your name by the seashore; together did all praise and own you King and say, Yahweh shall reign, world without end. Blessed is the Lord who saves Israel.»

После этого была прочитана третья молитва: «Воистину ты — Яхве, наш Бог и Бог наших отцов; наш Царь и Царь наших отцов; наш Спаситель и Спаситель наших отцов; наш Создатель и оплот нашего спасения; наша помощь и наш избавитель. Имя твое предвечно и нет Бога иного, кроме тебя. Новыми песнями воспевали на берегу твое имя те, кому ты даровал избавление; в один голос прославляли они тебя и называли своим Царем, говоря: Яхве владыкой будет в мире бескрайнем. Благословен Господь, спасающий Израиль».

[150:8.6] The ruler of the synagogue then took his place before the ark, or chest, containing the sacred writings and began the recitation of the nineteen prayer eulogies, or benedictions. But on this occasion it was desirable to shorten the service in order that the distinguished guest might have more time for his discourse; accordingly, only the first and last of the benedictions were recited. The first was: «Blessed is the Lord our God, and the God of our fathers, the God of Abraham, and the God of Isaac, and the God of Jacob; the great, the mighty, and the terrible God, who shows mercy and kindness, who creates all things, who remembers the gracious promises to the fathers and brings a savior to their children’s children for his own name’s sake, in love. O King, helper, savior, and shield! Blessed are you, O Yahweh, the shield of Abraham.»

Затем начальник синагоги занял свое место перед ковчегом — то есть шкафом, где хранились священные письмена, — и приступил к чтению девятнадцати благодарственных молитв, или славословий. Однако в данном случае было желательно сократить службу, чтобы у высокого гостя осталось больше времени на выступление; поэтому были прочитаны только первое и последнее славословия. Первое звучало так: «Благословен Господь наш Бог и Бог наших отцов — Бог Авраама, и Бог Исаака, и Бог Иакова; великий, могучий и грозный Бог, который являет милосердие и доброту, который все сотворяет, который помнит благодатные обещания, данные нашим отцам и спасает их детей ради своего имени в любви. О царь, помощник, спаситель и защитник! Благословен ты, о Яхве, защитник Авраама».

[150:8.7] Then followed the last benediction: «O bestow on your people Israel great peace forever, for you are King and the Lord of all peace. And it is good in your eyes to bless Israel at all times and at every hour with peace. Blessed are you, Yahweh, who blesses his people Israel with peace.» The congregation looked not at the ruler as he recited the benedictions. Following the benedictions he offered an informal prayer suitable for the occasion, and when this was concluded, all the congregation joined in saying amen.

Затем прозвучало последнее славословие: «Одари же свой народ Израиля великим вечным миром, ибо ты — Царь и Господь всякого мира. Угодно тебе благословлять Израиль миром во все времена и во всякий час. Благословен ты, Яхве, благословляющий миром свой народ Израиля». Пока начальник синагоги читал благодарения, прихожане не смотрели на него. Вслед за славословиями он произнес подобающую для данного случая молитву в свободной форме и когда закончил ее, все прихожане отозвались дружным «аминь».

[150:8.8] Then the chazan went over to the ark and brought out a roll, which he presented to Jesus that he might read the Scripture lesson. It was customary to call upon seven persons to read not less than three verses of the law, but this practice was waived on this occasion that the visitor might read the lesson of his own selection. Jesus, taking the roll, stood up and began to read from Deuteronomy: «For this commandment which I give you this day is not hidden from you, neither is it far off. It is not in heaven, that you should say, who shall go up for us to heaven and bring it down to us that we may hear and do it? Neither is it beyond the sea, that you should say, who will go over the sea for us to bring the commandment to us that we may hear and do it? No, the word of life is very near to you, even in your presence and in your heart, that you may know and obey it.»
После этого хазан подошел к ковчегу и вынул свиток, который передал Иисусу, чтобы тот прочитал отрывок из Писаний. Обычно приглашалось семь человек, читавших не менее трех стихов из закона, однако в данном случае этот обычай был нарушен, чтобы позволить гостю прочитать выбранный им самим отрывок. Взяв свиток, Иисус встал и начал читать из Второзакония:
«Ибо заповедь, которую я даю вам сегодня, не скрыта от тебя и не далека. Эта заповедь — не на небе и вы не можете сказать: „Кто поднимется на небеса и принесет ее нам, чтобы мы услышали ее и исполняли?» Эта заповедь не на другом краю света и вы не можете сказать: „Кто для нас пересечет море и принесет ее нам, чтобы мы услышали и исполняли ее?» Нет, это слово жизни очень близко к вам — прямо перед вами и в ваших сердцах, чтобы вы могли знать его и подчиняться ему».

[150:8.9] And when he had ceased reading from the law, he turned to Isaiah and began to read: «The spirit of the Lord is upon me because he has anointed me to preach good tidings to the poor. He has sent me to proclaim release to the captives and the recovering of sight to the blind, to set at liberty those who are bruised and to proclaim the acceptable year of the Lord.»
Закончив читать из закона, он перешел к Исайе и продолжал:
«Господь вложил в меня свой дух, ибо он избрал меня благовествовать нищим. Он послал меня возвещать свободу пленным и прозрение слепым, освобождать мучеников и провозглашать год, угодный Господу».

[150:8.10] Jesus closed the book and, after handing it back to the ruler of the synagogue, sat down and began to discourse to the people. He began by saying: «Today are these Scriptures fulfilled.» And then Jesus spoke for almost fifteen minutes on «The Sons and Daughters of God.» Many of the people were pleased with the discourse, and they marveled at his graciousness and wisdom.
Иисус закрыл книгу и, отдав ее начальнику синагоги, сел и обратился к народу с речью. Он начал ее словами: «Ныне свершилось писание это». И затем в течение почти пятнадцати минут Иисус говорил о «сынах и дочерях Бога».
Многим людям понравилась его речь и они дивились его благодатными словами и мудростью.

[150:8.11] It was customary in the synagogue, after the conclusion of the formal service, for the speaker to remain so that those who might be interested could ask him questions. Accordingly, on this Sabbath morning Jesus stepped down into the crowd which pressed forward to ask questions. In this group were many turbulent individuals whose minds were bent on mischief, while about the fringe of this crowd there circulated those debased men who had been hired to make trouble for Jesus. Many of the disciples and evangelists who had remained without now pressed into the synagogue and were not slow to recognize that trouble was brewing. They sought to lead the Master away, but he would not go with them.
Обычно после официальной части богослужения выступающий оставался в синагоге, чтобы желающие могли задать свои вопросы. Так и в это субботнее утро Иисус сошел с кафедры в толпу и люди устремились к нему с вопросами. Среди них было много скандальных личностей, затевавших недоброе, а по краям толпы сновали выродки, нанятые чтобы чинить Иисусу неприятности. Многие ученики и евангелисты, не попавшие в синагогу, устремились теперь внутрь и быстро поняли, что назревают неприятности. Они попытались увести Учителя, но он отказался уйти с ними.

9. THE NAZARETH REJECTION 

9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА

[150:9.1] Jesus found himself surrounded in the synagogue by a great throng of his enemies and a sprinkling of his own followers, and in reply to their rude questions and sinister banterings he half humorously remarked: «Yes, I am Joseph’s son; I am the carpenter, and I am not surprised that you remind me of the proverb, `Physician heal yourself,’ and that you challenge me to do in Nazareth what you have heard I did at Capernaum; but I call you to witness that even the Scriptures declare that `a prophet is not without honor save in his own country and among his own people.'»
В синагоге Иисус оказался окруженным большой толпой недругов и горсткой последователей и в ответ на их грубые вопросы и зловещие насмешки, полушутя заметил:
«Да, я сын Иосифа; я тот самый плотник и меня не удивляет, что вы напоминаете мне о поговорке „лекарь сам себя лечит» и требуете от меня совершить в Назарете то, что, как вы слышали, я совершал в Капернауме; но я призываю вас в свидетели сказанного еще в Писаниях: „нет пророка в своем отечестве и среди своего народа».

[150:9.2] But they jostled him and, pointing accusing fingers at him, said: «You think you are better than the people of Nazareth; you moved away from us, but your brother is a common workman, and your sisters still live among us. We know your mother, Mary. Where are they today? We hear big things about you, but we notice that you do no wonders when you come back.» Jesus answered them: «I love the people who dwell in the city where I grew up, and I would rejoice to see you all enter the kingdom of heaven, but the doing of the works of God is not for me to determine. The transformations of grace are wrought in response to the living faith of those who are the beneficiaries.»
Однако они теснили его, показывая на него пальцами и говоря: «Ты считаешь себя лучше жителей Назарета; ты уехал отсюда, хотя твой брат — простой труженик, а сестры по-прежнему живут среди нас. Мы знаем твою мать, Марию. Где они сегодня? О тебе сказывают диковинное, но мы видим, что, вернувшись в родные места, ты не творишь чудес». Иисус ответил им:
«Я люблю людей, живущих в городе, где я вырос и был бы рад, если бы все вы могли войти в царство небесное, но деяния Бога определяются не мной. Благодать преобразует в ответ на живую веру тех, кто ее получает».

[150:9.3] Jesus would have good-naturedly managed the crowd and effectively disarmed even his violent enemies had it not been for the tactical blunder of one of his own apostles, Simon Zelotes, who, with the help of Nahor, one of the younger evangelists, had meanwhile gathered together a group of Jesus’ friends from among the crowd and, assuming a belligerent attitude, had served notice on the enemies of the Master to go hence. Jesus had long taught the apostles that a soft answer turns away wrath, but his followers were not accustomed to seeing their beloved teacher, whom they so willingly called Master, treated with such discourtesy and disdain. It was too much for them, and they found themselves giving expression to passionate and vehement resentment, all of which only tended to arouse the mob spirit in this ungodly and uncouth assembly. And so, under the leadership of hirelings, these ruffians laid hold upon Jesus and rushed him out of the synagogue to the brow of a near-by precipitous hill, where they were minded to shove him over the edge to his death below. But just as they were about to push him over the edge of the cliff, Jesus turned suddenly upon his captors and, facing them, quietly folded his arms. He said nothing, but his friends were more than astonished when, as he started to walk forward, the mob parted and permitted him to pass on unmolested.

Иисус смог бы добродушно совладать с толпой и успешно умиротворить даже самых агрессивных недругов, если бы не тактический просчет одного из апостолов — Симона Зелота, который вместе с молодым евангелистом Нагором собрал в толпе группу друзей Иисуса и воинственно заявил недругам Иисуса убираться прочь. Иисус уже давно учил апостолов, что кроткий ответ смиряет гнев, однако его последователи не привыкли к тому, что с их любимым наставником, которого они столь охотно называют Учителем, обращаются с такой грубостью и пренебрежением. Для них это было уже слишком; они не смогли сдержать своего страстного и бурного негодования, что только разожгло это сборище дикарей и безбожников. Возглавляемые наемными бродягами, эти негодяи схватили Иисуса, выволокли его из синагоги и подтащили к уступу находившегося поблизости крутого утеса, намереваясь сбросить вниз, где он разбился бы насмерть. Но когда они уже были готовы столкнуть его с обрыва, Иисус внезапно обернулся к своим врагам и глядя на них, спокойно сложил руки на груди. Он не произнес ни слова, однако его друзья онемели от изумления, когда он двинулся вперед и толпа расступилась перед ним, позволив пройти невредимым.

[150:9.4] Jesus, followed by his disciples, proceeded to their encampment, where all this was recounted. And they made ready that evening to go back to Capernaum early the next day, as Jesus had directed. This turbulent ending of the third public preaching tour had a sobering effect upon all of Jesus’ followers. They were beginning to realize the meaning of some of the Master’s teachings; they were awaking to the fact that the kingdom would come only through much sorrow and bitter disappointment.

В сопровождении своих учеников Иисус проследовал в лагерь, где они обсудили все произошедшее. В тот же вечер, выполняя распоряжение Иисуса, они приготовились ранним утром следующего дня вернуться в Капернаум. Такое бурное окончание третьего проповеднического странствия отрезвило всех последователей Иисуса. Они начали понимать смысл некоторых из его учений; они начали осознавать, что путь к царству лежит через многие печали и горькие разочарования.

[150:9.5] They left Nazareth this Sunday morning, and traveling by different routes, they all finally assembled at Bethsaida by noon on Thursday, March 10. They came together as a sober and serious group of disillusioned preachers of the gospel of truth and not as an enthusiastic and all-conquering band of triumphant crusaders.
Покинув Назарет в воскресенье утром и следуя различными путями они собрались в Вифсаиде к полудню в четверг, 10 марта. Теперь они представляли собой не отряд победоносных, полных энтузиазма и преодолевающих любые преграды проповедников, а группу трезвых, серьезных и лишенных иллюзий проповедников евангелия истины.

 

---

 

Urantia- Урантия-Часть IV.141-150 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV.141-150 Жизнь и учения Иисуса
141 Начало общественного труда
1. ПОКИДАЯ ГАЛИЛЕЮ
2. ЗАКОН БОГА И ВОЛЯ ОТЦА
3. ПРЕБЫВАНИЕ В АМАФЕ
4. УЧЕНИЕ ОБ ОТЦЕ
5. ДУХОВНОЕ ЕДИНСТВО
6. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В АМАФЕ
7. В ЗАИОРДАНСКОЙ ВИФАНИИ
8. РАБОТА В ИЕРИХОНЕ
9. ОТБЫТИЕ В ИЕРУСАЛИМ
142 Пасха в Иерусалиме
1. ОБУЧЕНИЕ В ХРАМЕ
2. ГНЕВ БОГА
3. ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О БОГЕ
4. ФЛАВИЙ И ГРЕЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА
5. БЕСЕДА ОБ УВЕРЕННОСТИ
6. ВСТРЕЧА С НИКОДИМОМ
7. УРОК О СЕМЬЕ
8. В ЮЖНОЙ ИУДЕЕ
143 По Самарии
1. ПРОПОВЕДЬ В АРХЕЛАЕ
2. УРОК О САМООБЛАДАНИИ
3. РАЗВЛЕЧЕНИЕ И ОТДЫХ
4. ЕВРЕИ И САМАРИТЯНЕ
5. ЖЕНЩИНА ИЗ СИХАРА
6. ВОЗРОЖДЕНИЕ САМАРИТЯН
7. УЧЕНИЯ О МОЛИТВЕ И ПОКЛОНЕНИИ
144 На Гелвуе и в Декаполисе
1. ЛАГЕРЬ НА ГЕЛВУЕ
2. БЕСЕДА О МОЛИТВЕ
3. МОЛИТВА ВЕРУЮЩЕГО
4. ЕЩЕ О МОЛИТВЕ
5. ДРУГИЕ ФОРМЫ МОЛИТВЫ
6. СОВЕЩАНИЕ С АПОСТОЛАМИ ИОАННА
7. В ГОРОДАХ ДЕКАПОЛИСА
8. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ
9. СМЕРТЬ ИОАННА КРЕСТИТЕЛЯ
145 Четыре знаменательных дня в Капернауме
1. УЛОВ РЫБЫ
2. ДЕНЬ В СИНАГОГЕ
3. ИСЦЕЛЕНИЕ НА ЗАКАТЕ
4. ВЕЧЕРОМ ТОГО ЖЕ ДНЯ
5. РАННИМ УТРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ
146 Первое проповедническое странствие по Галилее
1. ПРОПОВЕДЬ В РИММОНЕ
2. В ИОТАПАТЕ
3. ОСТАНОВКА В РАМЕ
4. ЕВАНГЕЛИЕ В ИРОНЕ
5. СНОВА В КАНЕ
6. НАИН И ВДОВИЙ СЫН
7. В ЕНДОРЕ
147 Краткое посещение Иерусалима
1. СЛУГА ЦЕНТУРИОНА
2. СТРАНСТВИЕ В ИЕРУСАЛИМ
3. У КУПАЛЬНИ ВИФЕЗДА
4. ПРАВИЛО ЖИЗНИ
5. В ГОСТЯХ У ФАРИСЕЯ СИМОНА
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В КАПЕРНАУМ
7. СНОВА В КАПЕРНАУМЕ
8. ПРАЗДНИК ДУХОВНОЙ ДОБРОДЕТЕЛИ
148 Подготовка евангелистов в Вифсаиде
1. НОВАЯ ШКОЛА ПРОРОКОВ
2. БОЛЬНИЦА В ВИФСАИДЕ
3. ДЕЛО ОТЦА
4. ЗЛО, ГРЕХ И ПОРОК
5. СМЫСЛ СТРАДАНИЯ
6. НЕПОНИМАНИЕ СТРАДАНИЯ — БЕСЕДА ОБ ИОВЕ
7. СУХОРУКИЙ
8. ПОСЛЕДНЯЯ НЕДЕЛЯ В ВИФСАИДЕ
9. ИСЦЕЛЕНИЕ ПАРАЛИТИКА
149 Второе проповедническое странствие
1. ШИРОКАЯ СЛАВА ИИСУСА
2. ОТНОШЕНИЕ ЛЮДЕЙ
3. ВРАЖДЕБНОСТЬ РЕЛИГИОЗНЫХ ЛИДЕРОВ
4. ХОД ПРОПОВЕДНИЧЕСКОГО СТРАНСТВИЯ
5. УРОК ОБ УДОВЛЕТВОРЕННОСТИ
6. «СТРАХ ГОСПОДНИЙ»
7. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ
150 Третье проповедническое странствие
1. ЖЕНСКИЙ ЕВАНГЕЛИЧЕСКИЙ КОРПУС
2. ОСТАНОВКА В МАГДАЛЕ
3. СУББОТА В ТИВЕРИАДЕ
4. ОТПРАВКА АПОСТОЛОВ ПО ДВОЕ
5. ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ?
6. ВЕЧЕРНИЕ УРОКИ
7. ПРЕБЫВАНИЕ В НАЗАРЕТЕ
8. СУББОТНЕЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ
9. НАЗАРЕТ ОТВЕРГАЕТ ИИСУСА
ru
Urantia-Урантия-Часть IV-151-160 Жизнь и учения Иисуса
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
0f67ce35-1b29-4cab-9d57-e6218c946b24
Unknown

https://urantia.me/chast-iv-zhizn-i-ucheniya-iisusa/

Урантия-Часть IV-151-160

Жизнь и учения Иисуса

151 Ожидание и обучение у моря

• 
  
• 
  1. ПРИТЧА О СЕЯТЕЛЕ
  
• 
  2. ТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ
  
• 
  3. ЕЩЕ О ПРИТЧАХ
  
• 
  4. НОВЫЕ ПРИТЧИ У МОРЯ
  
• 
  5. ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРЕСЫ
  
• 
  6. СУМАСШЕДШИЙ ИЗ ХЕРЕСЫ
  

(Tarrying and Teaching by the Seaside)

 

[151:0.1] BY MARCH 10 all of the preaching and teaching groups had forgathered at Bethsaida. Thursday night and Friday many of them went out to fish, while on the Sabbath day they attended the synagogue to hear an aged Jew of Damascus discourse on the glory of father Abraham. Jesus spent most of this Sabbath day alone in the hills. That Saturday night the Master talked for more than an hour to the assembled groups on «The mission of adversity and the spiritual value of disappointment.» This was a memorable occasion, and his hearers never forgot the lesson he imparted.

К 10 МАРТА все группы учителей и проповедников вновь собрались в Вифсаиде. В четверг вечером и в пятницу многие из них вышли на рыбалку, а в субботу днем они посетили синагогу, чтобы послушать выступление престарелого дамасского еврея о славе отца Авраама. Большую часть этого субботнего дня Иисус провел в одиночестве в горах. В ту же субботу вечером Учитель больше часа говорил собравшимся группам на тему «Смысл невзгод и духовная ценность разочарования». Это было непреходящее событие и слушатели никогда не забывали полученного урока.

[151:0.2] Jesus had not fully recovered from the sorrow of his recent rejection at Nazareth; the apostles were aware of a peculiar sadness mingled with his usual cheerful demeanor. James and John were with him much of the time, Peter being more than occupied with the many responsibilities having to do with the welfare and direction of the new corps of evangelists. This time of waiting before starting for the Passover at Jerusalem, the women spent in visiting from house to house, teaching the gospel, and ministering to the sick in Capernaum and the surrounding cities and villages.
Иисус все еще переживал горечь недавнего отвержения в Назарете; апостолы заметили в его обычно радостной манере держаться примесь особой печали. Большую часть времени с ним были Иаков и Иоанн, ибо Петр был перегружен многочисленными обязанностями, связанными с заботой о новом корпусе евангелистов и управлением его деятельностью. В ожидании отправления в Иерусалим на Пасху женщины посещали дома, обучая евангелию и помогая больным в Капернауме и окрестных городах и селениях.

1. THE PARABLE OF THE SOWER 

1. ПРИТЧА О СЕЯТЕЛЕ

[151:1.1] About this time Jesus first began to employ the parable method of teaching the multitudes that so frequently gathered about him. Since Jesus had talked with the apostles and others long into the night, on this Sunday morning very few of the group were up for breakfast; so he went out by the seaside and sat alone in the boat, the old fishing boat of Andrew and Peter, which was always kept at his disposal, and meditated on the next move to be made in the work of extending the kingdom. But the Master was not to be alone for long. Very soon the people from Capernaum and near-by villages began to arrive, and by ten o’clock that morning almost one thousand were assembled on shore near Jesus’ boat and were clamoring for attention. Peter was now up and, making his way to the boat, said to Jesus, «Master, shall I talk to them?» But Jesus answered, «No, Peter, I will tell them a story.» And then Jesus began the recital of the parable of the sower, one of the first of a long series of such parables which he taught the throngs that followed after him. This boat had an elevated seat on which he sat (for it was the custom to sit when teaching) while he talked to the crowd assembled along the shore. After Peter had spoken a few words, Jesus said:
Примерно в это же время для обучения столь часто собиравшегося вокруг него народа Иисус впервые стал использовать притчи. Из-за того, что он проговорил с апостолами и другими людьми далеко за полночь, мало кто поднялся в это воскресное утро к завтраку; поэтому Иисус в одиночестве отправился на берег и сел в лодку. Здесь в старой рыбацкой лодке Андрея и Петра, всегда находившейся в его распоряжении, он обдумывал дальнейшие шаги по распространению царства. Однако Учитель недолго был в одиночестве. Вскоре сюда стали прибывать люди из Капернаума и окрестных сел и к десяти часам утра на берегу перед лодкой Иисуса собралось около тысячи человек, шумно требовавших внимания. К тому времени Петр был уже на ногах и пробравшись к лодке, спросил у Иисуса: «Учитель, поговорить ли мне с ними?» Но Иисус ответил: «Не надо, Петр, я расскажу им историю». И он начал рассказывать притчу о сеятеле, одну из первых в длинном ряду подобных притч, с помощью которых он обучал толпы следовавших за ним людей. В этой лодке было высокое сиденье, на котором он сидел (ибо в обычае было обучать сидя), обращаясь к собравшейся на берегу толпе. После краткого вступительного слова Петра Иисус сказал:

[151:1.2] «A sower went forth to sow, and it came to pass as he sowed that some seed fell by the wayside to be trodden underfoot and devoured by the birds of heaven. Other seed fell upon the rocky places where there was little earth, and immediately it sprang up because there was no depth to the soil, but as soon as the sun shone, it withered because it had no root whereby to secure moisture. Other seed fell among the thorns, and as the thorns grew up, it was choked so that it yielded no grain. Still other seed fell upon good ground and, growing, yielded, some thirtyfold, some sixtyfold, and some a hundredfold.» And when he had finished speaking this parable, he said to the multitude, «He who has ears to hear, let him hear.»
«Вышел сеятель сеять, и когда разбрасывал семена, оказалось, что некоторые из них упали возле дороги, были втоптаны в землю и склеваны небесными птицами. Другие семена попали на каменистые места, где не было достаточно земли и вскоре проросли, ибо слой почвы там был неглубокий; но взошедшее солнце опалило ростки, так как у них не было корней, которые питали бы их влагой. Другие семена упали среди колючек, и когда колючки выросли, то задушили ростки, так что те не дали зерна. Оставшиеся семена упали на благодатную почву. Они пустили ростки, стали плодоносить и принесли урожай — некоторые дав в тридцать, другие в шестьдесят, а иные в сто раз больше зерен, чем было посеяно». И закончив рассказывать эту притчу, он добавил: «Имеющий уши, да услышит».

[151:1.3] The apostles and those who were with them, when they heard Jesus teach the people in this manner, were greatly perplexed; and after much talking among themselves, that evening in the Zebedee garden Matthew said to Jesus: «Master, what is the meaning of the dark sayings which you present to the multitude? Why do you speak in parables to those who seek the truth?» And Jesus answered:

Апостолы и их спутники, услышав каким образом Иисус учит людей, были чрезвычайно озадачены. Они долго обсуждали это между собой, а вечером в саду у дома Зеведея Матфей спросил у Иисуса: «Учитель, в чем смысл загадочных высказываний, с которыми ты обращаешься к народу? Почему ты говоришь притчами с теми, кто ищет истину?» И Иисус ответил:

[151:1.4] «In patience have I instructed you all this time. To you it is given to know the mysteries of the kingdom of heaven, but to the undiscerning multitudes and to those who seek our destruction, from now on, the mysteries of the kingdom shall be presented in parables. And this we will do so that those who really desire to enter the kingdom may discern the meaning of the teaching and thus find salvation, while those who listen only to ensnare us may be the more confounded in that they will see without seeing and will hear without hearing. My children, do you not perceive the law of the spirit which decrees that to him who has shall be given so that he shall have an abundance; but from him who has not shall be taken away even that which he has. Therefore will I henceforth speak to the people much in parables to the end that our friends and those who desire to know the truth may find that which they seek, while our enemies and those who love not the truth may hear without understanding. Many of these people follow not in the way of the truth. The prophet did, indeed, describe all such undiscerning souls when he said: `For this people’s heart has waxed gross, and their ears are dull of hearing, and their eyes they have closed lest they should discern the truth and understand it in their hearts.'»

«Все это время я терпеливо наставлял вас. Вам дано знать тайны царства небесного, однако отныне непрозорливым толпам и тем, кто стремится погубить нас, тайны царства будут выражаться в виде притчей. Мы будем поступать так для того, чтобы искренне желающие войти в царство могли различать смысл учения и тем самым обретать спасение, а те, кто только стремится заманить нас в ловушку, были бы еще больше озадачены — они будут смотреть, но не увидят, будут слушать, но не услышат. Дети мои, разве вы не понимаете закон духа, который гласит: тому, кто имеет, будет дано в изобилии; а не имеющий лишится даже последнего? Поэтому отныне я буду говорить с людьми в основном притчами, чтобы наши друзья и желающие знать истину могли обрести что ищут, а наши враги и те, кто не любит истину слушали бы, не разумея что слышат. Многие из этих людей не следуют путем истины. Именно о таких непрозорливых душах говорил пророк: «Ибо огрубело сердце этого народа; их уши не слышат и глаза их закрыты, чтобы не распознать истину и не уразуметь ее в сердцах своих».

[151:1.5] The apostles did not fully comprehend the significance of the Master’s words. As Andrew and Thomas talked further with Jesus, Peter and the other apostles withdrew to another portion of the garden where they engaged in earnest and prolonged discussion.
Апостолы не до конца поняли смысл слов Учителя. Пока Андрей и Фома продолжали говорить с Иисусом, Петр и остальные апостолы перешли в другую часть сада, где приступили к серьезной и длительной дискуссии.

2. INTERPRETATION OF THE PARABLE

2. ТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ

[151:2.1] Peter and the group about him came to the conclusion that the parable of the sower was an allegory, that each feature had some hidden meaning, and so they decided to go to Jesus and ask for an explanation. Accordingly, Peter approached the Master, saying: «We are not able to penetrate the meaning of this parable, and we desire that you explain it to us since you say it is given us to know the mysteries of the kingdom.» And when Jesus heard this, he said to Peter: «My son, I desire to withhold nothing from you, but first suppose you tell me what you have been talking about; what is your interpretation of the parable?»
Петр и собравшаяся вокруг него группа пришли к заключению, что притча о сеятеле — это аллегория, где каждая деталь заключает в себе скрытый смысл и решили пойти к Иисусу за объяснением. Поэтому Петр подошел к Учителю и сказал: «Мы не можем проникнуть в смысл этой притчи и хотим, чтобы ты объяснил ее нам, раз говоришь, что нам дано знать тайны царства». Услышав эти слова, Иисус сказал:
«Сын мой, я ничего не хочу утаивать от вас, но сначала расскажите мне, о чем вы говорили; каково ваше толкование этой притчи?»

[151:2.2] After a moment of silence, Peter said: «Master, we have talked much concerning the parable, and this is the interpretation I have decided upon: The sower is the gospel preacher; the seed is the word of God. The seed which fell by the wayside represents those who do not understand the gospel teaching. The birds which snatched away the seed that fell upon the hardened ground represent Satan, or the evil one, who steals away that which has been sown in the hearts of these ignorant ones. The seed which fell upon the rocky places, and which sprang up so suddenly, represents those superficial and unthinking persons who, when they hear the glad tidings, receive the message with joy; but because the truth has no real root in their deeper understanding, their devotion is short-lived in the face of tribulation and persecution. When trouble comes, these believers stumble; they fall away when tempted. The seed which fell among thorns represents those who hear the word willingly, but who allow the cares of the world and the deceitfulness of riches to choke the word of truth so that it becomes unfruitful. Now the seed which fell on good ground and sprang up to bear, some thirty, some sixty, and some a hundredfold, represents those who, when they have heard the truth, receive it with varying degrees of appreciation — owing to their differing intellectual endowments — and hence manifest these varying degrees of religious experience.»

На мгновение наступила тишина, а затем Петр сказал: «Учитель, мы много говорили об этой притче и вот к какому толкованию я пришел. Сеятель — это проповедник евангелия, семя — слово Бога. Семена, упавшие у дороги, означают тех, кто не понимает евангельского учения. Птицы, которые похитили семена, упавшие на твердую землю, означают Сатану или лукавого, похищающего посеянное в сердцах невежд. Семена, упавшие на каменистые места и быстро взошедшие, означают тех поверхностных и легкомысленных людей, которые, услышав благую весть, принимают ее с радостью; однако из-за того, что истина не укореняется в глубоком понимании, их рвение оказывается недолговечным перед лицом испытаний и гонений. Когда приходит беда, эти верующие спотыкаются; соблазненные, они отступают. Семена, упавшие среди колючек, означают тех, кто с готовностью слушает проповедь, но позволяет мирской суете и обольщению богатства заглушать слово истины, которое тем самым становится бесплодным. Семена же, попавшие в благодатную почву, взошедшие и принесшие урожай — одни в тридцать, другие в шестьдесят, а иные в сто раз — означают тех, кто слышит и по-разному принимает истину, проявляя различные уровни религиозного опыта в соответствии со своими интеллектуальными способностями».

[151:2.3] Jesus, after listening to Peter’s interpretation of the parable, asked the other apostles if they did not also have suggestions to offer. To this invitation only Nathaniel responded. Said he: «Master, while I recognize many good things about Simon Peter’s interpretation of the parable, I do not fully agree with him. My idea of this parable would be: The seed represents the gospel of the kingdom, while the sower stands for the messengers of the kingdom. The seed which fell by the wayside on hardened ground represents those who have heard but little of the gospel, along with those who are indifferent to the message, and who have hardened their hearts. The birds of the sky that snatched away the seed which fell by the wayside represent one’s habits of life, the temptation of evil, and the desires of the flesh. The seed which fell among the rocks stands for those emotional souls who are quick to receive new teaching and equally quick to give up the truth when confronted with the difficulties and realities of living up to this truth; they lack spiritual perception. The seed which fell among the thorns represents those who are attracted to the truths of the gospel; they are minded to follow its teachings, but they are prevented by the pride of life, jealousy, envy, and the anxieties of human existence. The seed which fell on good soil, springing up to bear, some thirty, some sixty, and some a hundredfold, represents the natural and varying degrees of ability to comprehend truth and respond to its spiritual teachings by men and women who possess diverse endowments of spirit illumination.»

Выслушав толкование притчи Петром, Иисус спросил остальных апостолов, нет ли у них своих предложений. На это откликнулся только Нафанаил. Он сказал: «Учитель, я считаю, что в толковании притчи Симоном Петром есть много хорошего, но я не полностью согласен с ним. Вот как я понимаю притчу. Семена означают евангелие царства, сеятель — вестников царства. Семена, упавшие у дороги на твердую землю, означают тех, кто мало что слышал о евангелии, а также тех, кто равнодушен к этой проповеди и ожесточил свое сердце. Птицы, которые склевали упавшие у дороги семена, означают образ жизни людей, соблазны зла и желания плоти. Семена, упавшие меж камней — это те эмоциональные души, которые быстро принимают новое учение и столь же быстро отказываются от истины, столкнувшись с трудностями и реальностями проживания такой истины; им не хватает духовного постижения. Семена, упавшие среди колючек, означают тех, кого влекут истины евангелия: они склонны следовать его учениям, но им мешает жизненная гордыня, ревность, зависть и повседневные человеческие заботы. Те семена, которые упали на добрую почву и приносят плоды — одни в тридцать, другие в шестьдесят, а иные в сто раз — означают естественную и различную способность мужчин и женщин постигать истину и отзываться на ее духовные учения в соответствии с различным духовным озарением».

[151:2.4] When Nathaniel had finished speaking, the apostles and their associates fell into serious discussion and engaged in earnest debate, some contending for the correctness of Peter’s interpretation, while almost an equal number sought to defend Nathaniel’s explanation of the parable. Meanwhile Peter and Nathaniel had withdrawn to the house, where they were involved in a vigorous and determined effort the one to convince and change the mind of the other.

Когда Нафанаил умолк, среди апостолов и их товарищей разгорелся серьезный спор, переросший в жаркие дебаты: некоторые отстаивали правильность толкования Петра, в то время как почти столько же спорящих защищали объяснение притчи, данное Нафанаилом. Тем временем, Петр и Нафанаил перешли в дом, где продолжили настойчивые и решительные попытки переубедить друг друга.

[151:2.5] The Master permitted this confusion to pass the point of most intense expression; then he clapped his hands and called them about him. When they had all gathered around him once more, he said, «Before I tell you about this parable, do any of you have aught to say?» Following a moment of silence, Thomas spoke up: «Yes, Master, I wish to say a few words. I remember that you once told us to beware of this very thing. You instructed us that, when using illustrations for our preaching, we should employ true stories, not fables, and that we should select a story best suited to the illustration of the one central and vital truth which we wished to teach the people, and that, having so used the story, we should not attempt to make a spiritual application of all the minor details involved in the telling of the story. I hold that Peter and Nathaniel are both wrong in their attempts to interpret this parable. I admire their ability to do these things, but I am equally sure that all such attempts to make a natural parable yield spiritual analogies in all its features can only result in confusion and serious misconception of the true purpose of such a parable. That I am right is fully proved by the fact that, whereas we were all of one mind an hour ago, now are we divided into two separate groups who hold different opinions concerning this parable and hold such opinions so earnestly as to interfere, in my opinion, with our ability fully to grasp the great truth which you had in mind when you presented this parable to the multitude and subsequently asked us to make comment upon it.»
Учитель подождал, пока страсти начнут утихать, после чего хлопнул в ладоши и подозвал их к себе. Когда все снова собрались вокруг него, он сказал: «Прежде чем я расскажу вам об этой притче, желает ли кто-нибудь из вас что-либо добавить?»
На мгновение наступила тишина, после чего Фома произнес: «Да, учитель, я хотел бы сказать несколько слов. Я помню, что когда-то ты предупреждал нас опасаться именно этого. Ты говорил нам, что примеры, которыми мы пользуемся в своих проповедях, должны быть подлинными историями, а не выдумками и что мы должны выбирать пример, наилучшим образом иллюстрирующий одну центральную и важнейшую истину, которую мы хотели бы раскрыть людям, а выбрав такую историю, мы не должны придавать духовный смысл каждой незначительной детали при ее изложении. Я полагаю, что и Петр, и Нафанаил оба ошибаются в своих попытках толкования данной притчи. Я восхищен их способностью толковать, однако уверен в том, что любые попытки найти духовные аналогии для каждой детали реальной притчи, могут привести лишь к путанице и грубейшему искажению истинной цели такой притчи. Моя правота полностью подтверждается тем, что если час назад все мы были единодушны, то сейчас разделились на две группы, придерживающиеся различных мнений по поводу этой притчи, причем мы столь ревностно отстаиваем свои взгляды, что это, по-моему, не дает нам возможности до конца осознать великую истину, которую ты имел в виду, когда рассказывал народу эту притчу и впоследствии просил нас высказать о ней свое мнение».

[151:2.6] The words which Thomas spoke had a quieting effect on all of them. He caused them to recall what Jesus had taught them on former occasions, and before Jesus resumed speaking, Andrew arose, saying: «I am persuaded that Thomas is right, and I would like to have him tell us what meaning he attaches to the parable of the sower.» After Jesus had beckoned Thomas to speak, he said: «My brethren, I did not wish to prolong this discussion, but if you so desire, I will say that I think this parable was spoken to teach us one great truth. And that is that our teaching of the gospel of the kingdom, no matter how faithfully and efficiently we execute our divine commissions, is going to be attended by varying degrees of success; and that all such differences in results are directly due to conditions inherent in the circumstances of our ministry, conditions over which we have little or no control.»

После слов Фомы все притихли. Он заставил их вспомнить то, чему учил Иисус в предыдущих случаях, и прежде, чем Иисус продолжилговорить, Андрей встал и сказал: «Я уверен в том, что Фома прав и хотел бы, чтобы он рассказал нам, какой смысл он сам придает притче о сеятеле». Иисус кивком дал знак Фоме продолжать и тот сказал: «Братья мои, я не хотел бы затягивать это обсуждение, однако если вы того желаете, скажу следующее: я полагаю, эта притча прозвучала для того, чтобы научить нас одной великой истине. Эта истина состоит в том, что сколь бы преданно и действенно мы ни выполняли наше божественное поручение, обучение евангелию царства будет сопровождаться переменным успехом и что различия в результатах объясняются почти или полностью не зависящими от нас условиями нашего служения».

[151:2.7] When Thomas had finished speaking, the majority of his fellow preachers were about ready to agree with him, even Peter and Nathaniel were on their way over to speak with him, when Jesus arose and said: «Well done, Thomas; you have discerned the true meaning of parables; but both Peter and Nathaniel have done you all equal good in that they have so fully shown the danger of undertaking to make an allegory out of my parables. In your own hearts you may often profitably engage in such flights of the speculative imagination, but you make a mistake when you seek to offer such conclusions as a part of your public teaching.»
Когда Фома умолк и большинство его собратьев-проповедников почти уже были готовы с ним согласиться — даже Петр и Нафанаил устремились к нему, чтобы поговорить с ним, Иисус поднялся и сказал:
«Молодец, Фома; ты проник в истинный смысл притч; однако и Петр, и Нафанаил принесли всем вам не меньшую пользу, ибо показали всю опасность попыток превращения моих притч в аллегории. В своей душе вы можете с пользой для себя давать волю умозрительным фантазиям, но не совершайте ошибки, используя такие выводы в своих публичных уроках».

[151:2.8] Now that the tension was over, Peter and Nathaniel congratulated each other on their interpretations, and with the exception of the Alpheus twins, each of the apostles ventured to make an interpretation of the parable of the sower before they retired for the night. Even Judas Iscariot offered a very plausible interpretation. The twelve would often, among themselves, attempt to figure out the Master’s parables as they would an allegory, but never again did they regard such speculations seriously. This was a very profitable session for the apostles and their associates, especially so since from this time on Jesus more and more employed parables in connection with his public teaching.
Теперь, когда напряжение прошло, Петр и Нафанаил поздравили друг друга со своими толкованиями и за исключением близнецов Алфеевых, каждый из апостолов попытался предложить собственное толкование притчи о сеятеле, прежде чем удалиться на покой. Даже Иуда Искариот предложил весьма убедительное толкование. В своем кругу двенадцать часто пытались толковать притчи Учителя в качестве аллегорий, но они уже никогда не воспринимали такие предположения всерьез. Этот вечер принес апостолам и их товарищам огромную пользу, тем более что с этого времени Иисус все чаще использовал притчи в своих публичных проповедях.

3. MORE ABOUT PARABLES

3. ЕЩЕ О ПРИТЧАХ

[151:3.1] The apostles were parable-minded, so much so that the whole of the next evening was devoted to the further discussion of parables. Jesus introduced the evening’s conference by saying: «My beloved, you must always make a difference in teaching so as to suit your presentation of truth to the minds and hearts before you. When you stand before a multitude of varying intellects and temperaments, you cannot speak different words for each class of hearers, but you can tell a story to convey your teaching; and each group, even each individual, will be able to make his own interpretation of your parable in accordance with his own intellectual and spiritual endowments. You are to let your light shine but do so with wisdom and discretion. No man, when he lights a lamp, covers it up with a vessel or puts it under the bed; he puts his lamp on a stand where all can behold the light. Let me tell you that nothing is hid in the kingdom of heaven which shall not be made manifest; neither are there any secrets which shall not ultimately be made known. Eventually, all these things shall come to light. Think not only of the multitudes and how they hear the truth; take heed also to yourselves how you hear. Remember that I have many times told you: To him who has shall be given more, while from him who has not shall be taken away even that which he thinks he has.»
Апостолам настолько понравились притчи, что весь следующий вечер был посвящен их дальнейшему обсуждению. Иисус открыл вечернюю беседу словами: «Возлюбленные мои, когда вы учите, то должны делать это так, чтобы ваше изложение истины проникало в разумы и сердца внимающих вам. Когда вы стоите перед людьми с разным интеллектом и темпераментом, то не можете говорить разные слова для каждого типа слушающих, однако вы можете рассказать историю, передающую смысл вашего учения; и каждая группа и даже каждый отдельный человек смогут по-своему истолковать вашу притчу соответственно своим интеллектуальным и духовным одаренностям. Позвольте сиять своему свету, но делайте это с мудростью и прозорливостью. Никто, зажигая светильник, не накрывает его сосудом и не прячет под кровать; наоборот, его ставят на подставку, чтобы все могли видеть свет. Позвольте сказать вам: в царстве небесном нет ничего скрытого, что не сделается явным; и нет ничего тайного, что не станет когда-нибудь известным. В конечном счете, все выходит на свет. Думайте не только о людях и о том, как они слышат истину; будьте внимательны и к себе — к тому, как слышите вы. Помните то, о чем я говорил вам много раз: тому, кто имеет, будет дано еще больше; не имеющий же лишится и того, что, как он считает, у него есть».

[151:3.2] The continued discussion of parables and further instruction as to their interpretation may be summarized and expressed in modern phraseology as follows:
На современном языке, дальнейшее обсуждение притч и новые наставления относительно их толкования можно обобщить и выразить следующим образом:

[151:3.3] 1. Jesus advised against the use of either fables or allegories in teaching the truths of the gospel. He did recommend the free use of parables, especially nature parables. He emphasized the value of utilizing the analogy
existing between the natural and the spiritual worlds as a means of teaching truth. He frequently alluded to the natural as «the unreal and fleeting shadow of spirit realities.»
1. Иисус не советовал пользоваться баснями или аллегориями при обучении истинам евангелия. Однако он рекомендовал широко использовать притчи, в особенности притчи, заимствованные из природы. При обучении истине он отметил ценность использования аналогии, существующей между природным и духовным мирами. Он часто называл мир природы «нереальной и ускользающей тенью духовных реальностей».

[151:3.4] 2. Jesus narrated three or four parables from the Hebrew scriptures, calling attention to the fact that this method of teaching was not wholly new. However, it became almost a new method of teaching as he employed it from this time onward.
2. Иисус рассказал три-четыре притчи из священных книг иудеев, обратив внимание на тот факт, что такой прием обучения не был чем-то совсем новым. Тем не менее, он стал практически новым методом обучения в том виде, в каком Иисус использовал его с этого времени.

[151:3.5] 3. In teaching the apostles the value of parables, Jesus called attention to the following points:
3. Объясняя апостолам ценность притч, Иисус обратил их внимание на следующие моменты:

[151:3.6] The parable provides for a simultaneous appeal to vastly different levels of mind and spirit. The parable stimulates the imagination, challenges the discrimination, and provokes critical thinking; it promotes sympathy without arousing antagonism.

Притча одновременно притягательна для совершенно различных уровней разума и духа. Притча стимулирует воображение, требует проницательности и способствует критическому мышлению; она побуждает отзывчивость, не вызывая антагонизма.

[151:3.7] The parable proceeds from the things which are known to the discernment of the unknown. The parable utilizes the material and natural as a means of introducing the spiritual and the supermaterial.

Притча отталкивается от известного и ведет к различению неизвестного. Притча использует материальное и природное для того, чтобы дать представление о духовном и сверхматериальном.

[151:3.8] Parables favor the making of impartial moral decisions. The parable evades much prejudice and puts new truth gracefully into the mind and does all this with the arousal of a minimum of the self-defense of personal resentment.

Притчи способствуют выбору непредвзятых нравственных решений. Притча позволяет обходить многие предрассудки и изящно вкладывает в разум новую истину, практически не вызывая отторжения.

[151:3.9] To reject the truth contained in parabolical analogy requires conscious intellectual action which is directly in contempt of one’s honest judgment and fair decision. The parable conduces to the forcing of thought through the sense of hearing.

Для того чтобы отвергнуть истину, заключенную в притчевой аналогии, требуется сознательное интеллектуальное действие вопреки чистосердечному суждению и ясному решению человека. Притча заставляет слушателя задуматься.

[151:3.10] The use of the parable form of teaching enables the teacher to present new and even startling truths while at the same time he largely avoids all controversy and outward clashing with tradition and established authority.

Использование в обучении формы притчи позволяет учителю представлять новые и даже поразительные истины и в то же время в значительной мере избегать полемики и внешних столкновений с традицией и признанными авторитетами.

[151:3.11] The parable also possesses the advantage of stimulating the memory of the truth taught when the same familiar scenes are subsequently encountered.
Преимущество притчи заключается также в том, что она вызывает в памяти истину при последующем столкновении с уже знакомыми эпизодами.

[151:3.12] In this way Jesus sought to acquaint his followers with many of the reasons underlying his practice of increasingly using parables in his public teaching.
Таким образом Иисус стремился познакомить своих последователей со многими из причин, лежащих в основе его практики все более широкого использования притч в публичном обучении.

[151:3.13] Toward the close of the evening’s lesson Jesus made his first comment on the parable of the sower. He said the parable referred to two things: First, it was a review of his own ministry up to that time and a forecast of what lay ahead of him for the remainder of his life on earth. And second, it was also a hint as to what the apostles and other messengers of the kingdom might expect in their ministry from generation to generation as time passed.

Ближе к концу вечернего урока Иисус впервые прокомментировал притчу о сеятеле. Он сказал, что в притче говорится о двух вещах. Во-первых, она представляет собой анализ его собственного служения вплоть до настоящего времени и прогноз того, что может ожидать его в будущем в оставшийся период земной жизни. Во-вторых, это также намек на то, что могут ожидать от своего служения апостолы и другие вестники царства с течением времени, по мере того, как одно поколение будет приходить на смену другому.

[151:3.14] Jesus also resorted to the use of parables as the best possible refutation of the studied effort of the religious leaders at Jerusalem to teach that all of his work was done by the assistance of demons and the prince of devils. The appeal to nature was in contravention of such teaching since the people of that day looked upon all natural phenomena as the product of the direct act of spiritual beings and supernatural forces. He also determined upon this method of teaching because it enabled him to proclaim vital truths to those who desired to know the better way while at the same time affording his enemies less opportunity to find cause for offense and for accusations against him.

Иисус обращался к притчам также как к лучшему из возможных методу для опровержения преднамеренных попыток религиозных лидеров Иерусалима внушить народу, что весь его труд осуществляется с помощью бесов и князя бесовского. Обращение к природе разрушало такие утверждения, ибо в то время люди рассматривали все естественные явления как результат прямого воздействия духовных существ и сверхъестественных сил. Кроме того, он решил использовать данный метод обучения потому, что это позволяло ему провозглашать важнейшие истины желающим познать лучший путь и вместе с тем лишало его недругов повода для нападок и обвинений.

[151:3.15] Before he dismissed the group for the night, Jesus said: «Now will I tell you the last of the parable of the sower. I would test you to know how you will receive this: The kingdom of heaven is also like a man who cast good seed upon the earth; and while he slept by night and went about his business by day, the seed sprang up and grew, and although he knew not how it came about, the plant came to fruit. First there was the blade, then the ear, then the full grain in the ear. And then when the grain was ripe, he put forth the sickle, and the harvest was finished. He who has an ear to hear, let him hear.»
Прежде чем отпустить апостолов на покой, Иисус сказал:
«А теперь я расскажу вам последнюю часть притчи о сеятеле. Я хотел бы знать, как вы воспримете следующие слова: Царство небесное также подобно человеку, который бросил доброе зерно в землю; и пока он спал по ночам и занимался своими делами днем, семя всходило и росло, и хотя он не знал, как это случилось, растение стало плодоносить. Сначала появился росток, затем колос, потом полное зерно в колосе. А затем когда зерно созрело, он взялся за серп и свершилась жатва. Имеющий уши да услышит».

[151:3.16] Many times did the apostles turn this saying over in their minds, but the Master never made further mention of this addition to the parable of the sower.
Много раз апостолы обдумывали эти слова, однако Учитель никогда больше не упоминал об этом дополнении к притче о сеятеле.

4. MORE PARABLES BY THE SEA

4. НОВЫЕ ПРИТЧИ У МОРЯ

[151:4.1] The next day Jesus again taught the people from the boat, saying: «The kingdom of heaven is like a man who sowed good seed in his field; but while he slept, his enemy came and sowed weeds among the wheat and hastened away. And so when the young blades sprang up and later were about to bring forth fruit, there appeared also the weeds. Then the servants of this householder came and said to him: `Sir, did you not sow good seed in your field? Whence then come these weeds?’ And he replied to his servants, `An enemy has done this.’ The servants then asked their master, `Would you have us go out and pluck up these weeds?’ But he answered them and said: `No, lest while you are gathering them up, you uproot the wheat also. Rather let them both grow together until the time of the harvest, when I will say to the reapers, Gather up first the weeds and bind them in bundles to burn and then gather up the wheat to be stored in my barn.'»
На следующий день Иисус вновь учил людей, обращаясь к ним из лодки: «Царство небесное подобно человеку, посеявшему в поле хорошие семена; но пока он спал, пришел его враг, посеял между пшеницей сорняки и поспешил прочь. Когда же пшеница проросла и созрела, выросли и сорняки. Тогда пришли слуги к хозяину и сказали: „Господин, ты ведь посеял в поле хорошие семена. Откуда же там сорняки?» А он им сказал: „Враг сделал это». Тогда слуги спросили у своего господина: „Ты хочешь, чтобы мы пошли и выдернули их?» Но в ответ он сказал им: „Нет, не хочу, ибо вместе с сорняками вы выдернете и пшеницу. Пусть растут и те, и другие вместе, а когда придет время жатвы, я скажу жнецам: соберите сначала сорняки, свяжите их в копны и сожгите, а затем соберите зерно в мою житницу».

[151:4.2] After the people had asked a few questions, Jesus spoke another parable: «The kingdom of heaven is like a grain of mustard seed which a man sowed in his field. Now a mustard seed is the least of seeds, but when it is full grown, it becomes the greatest of all herbs and is like a tree so that the birds of heaven are able to come and rest in the branches thereof.»
Ответив на несколько вопросов, Иисус рассказал еще одну притчу: «Царство небесное подобно горчичному зерну, которое человек посадил на своем поле. Горчичное зерно — меньше всех семян, но когда прорастает, то становится самым большим из всех садовых растений и похоже на дерево, в ветвях которого могут отдыхать небесные птицы».

[151:4.3] «The kingdom of heaven is also like leaven which a woman took and hid in three measures of meal, and in this way it came about that all of the meal was leavened.»
«Царство небесное также подобно закваске, которую женщина замесила в три меры муки, так что все тесто взошло».

[151:4.4] «The kingdom of heaven is also like a treasure hidden in a field, which a man discovered. In his joy he went forth to sell all he had that he might have the money to buy the field.»
«Царство небесное также подобно зарытому в поле сокровищу, которое нашел человек. От радости он пошел и продал все, что имел, чтобы купить это поле».

[151:4.5] «The kingdom of heaven is also like a merchant seeking goodly pearls; and having found one pearl of great price, he went out and sold everything he possessed that he might be able to buy the extraordinary pearl.»
«Еще царство небесное подобно торговцу, искавшему хороший жемчуг; когда он нашел одну драгоценную жемчужину, то пошел, продал все, что имел и купил эту необыкновенную жемчужину».

[151:4.6] «Again, the kingdom of heaven is like a sweep net which was cast into the sea, and it gathered up every kind of fish. Now, when the net was filled, the fishermen drew it up on the beach, where they sat down and sorted out the fish, gathering the good into vessels while the bad they threw away.»
«Еще царство небесное подобно сети, заброшенной в море, в которую попала самая разная рыба. Когда сеть наполнилась, рыбаки вытянули ее на берег. Потом они сели и отобрали хорошую рыбу в корзины, а плохую выбросили».

[151:4.7] Many other parables spoke Jesus to the multitudes. In fact, from this time forward he seldom taught the masses except by this means. After speaking to a public audience in parables, he would, during the evening classes, more fully and explicitly expound his teachings to the apostles and the evangelists.
Много других притч рассказал людям Иисус. Фактически, начиная с этого времени, он редко прибегал к какому-либо иному методу обучения народа. В своих публичных выступлениях он говорил притчами, а на вечерних занятиях более глубоко и подробно излагал свои учения апостолам и евангелистам.

5. THE VISIT TO KHERESA 

5. ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРЕСЫ

[151:5.1] The multitude continued to increase throughout the week. On Sabbath Jesus hastened away to the hills, but when Sunday morning came, the crowds returned. Jesus spoke to them in the early afternoon after the preaching of Peter, and when he had finished, he said to his apostles: «I am weary of the throngs; let us cross over to the other side that we may rest for a day.»
Народ прибывал всю неделю. В субботу Иисус поспешил удалиться в горы, но к утру воскресенья толпы вернулись. Иисус выступил перед ними днем после проповеди Петра и закончив, сказал апостолам:
«Я устал от толпы; отправимся на другой берег и устроим день отдыха».

[151:5.2] On the way across the lake they encountered one of those violent and sudden windstorms which are characteristic of the Sea of Galilee, especially at this season of the year. This body of water is almost seven hundred feet below the level of the sea and is surrounded by high banks, especially on the west. There are steep gorges leading up from the lake into the hills, and as the heated air rises in a pocket over the lake during the day, there is a tendency after sunset for the cooling air of the gorges to rush down upon the lake. These gales come on quickly and sometimes go away just as suddenly.

Пересекая озеро, они попали в одну из тех сильных и внезапных бурь, столь характерных для Галилейского Моря в это время года. Водная масса озера находится почти на двести метров ниже уровня моря и окружена высокими берегами, особенно с запада. От озера вверх к горам ведут крутые ущелья и в течение дня нагретый воздух поднимается, оставаясь в кармане над озером, а после захода солнца потоки остывающего воздуха нередко устремляются из ущелий к озеру. Такой штормовой ветер быстро поднимается и иногда столь же внезапно стихает.

[151:5.3] It was just such an evening gale that caught the boat carrying Jesus over to the other side on this Sunday evening. Three other boats containing some of the younger evangelists were trailing after. This tempest was severe, notwithstanding that it was confined to this region of the lake, there being no evidence of a storm on the western shore. The wind was so strong that the waves began to wash over the boat. The high wind had torn the sail away before the apostles could furl it, and they were now entirely dependent on their oars as they laboriously pulled for the shore, a little more than a mile and a half distant.

Именно в такой шторм и попала лодка, перевозившая Иисуса на другой берег в тот воскресный вечер. Три другие лодки с некоторыми из молодых евангелистов следовали позади. Буря была жестокой, хотя и разразилась только над этой частью озера — на западном берегу не было никаких признаков шторма. Ветер был столь сильным, что волны стали захлестывать лодку. Мощный порыв ветра сорвал парус, прежде чем апостолы успели убрать его и теперь они полностью зависели от весел, налегая на которые устремились к берегу, находившемуся на расстоянии чуть более двух километров.

[151:5.4] Meanwhile Jesus lay asleep in the stern of the boat under a small overhead shelter. The Master was weary when they left Bethsaida, and it was to secure rest that he had directed them to sail him across to the other side. These ex-fishermen were strong and experienced oarsmen, but this was one of the worst gales they had ever encountered. Although the wind and the waves tossed their boat about as though it were a toy ship, Jesus slumbered on undisturbed. Peter was at the right-hand oar near the stern. When the boat began to fill with water, he dropped his oar and, rushing over to Jesus, shook him vigorously in order to awaken him, and when he was aroused, Peter said: «Master, don’t you know we are in a violent storm? If you do not save us, we will all perish.»

Тем временем Иисус спал на корме под небольшим навесом. Когда они отплывали из Вифсаиды, Учитель был очень усталым и распорядился перевезти его на другой берег именно для отдыха. Бывшие рыбаки были сильными и опытными гребцами, однако они попали в один из жесточайших штормов в своей жизни. Несмотря на то, что ветер швырял их лодку как игрушку, Иисус беспробудно спал. Петр сидел на правом весле рядом с кормой. Когда лодка начала наполняться водой, он оставил весло и бросившись к Иисусу, начал сильно трясти его, чтобы разбудить, а когда Иисус проснулся, Петр сказал: «Учитель, разве ты не знаешь, что мы попали в сильный шторм? Если ты не спасешь нас, мы все погибнем».

[151:5.5] As Jesus came out in the rain, he looked first at Peter, and then peering into the darkness at the struggling oarsmen, he turned his glance back upon Simon Peter, who, in his agitation, had not yet returned to his oar, and said: «Why are all of you so filled with fear? Where is your faith? Peace, be quiet.» Jesus had hardly uttered this rebuke to Peter and the other apostles, he had hardly bidden Peter seek peace wherewith to quiet his troubled soul, when the disturbed atmosphere, having established its equilibrium, settled down into a great calm. The angry waves almost immediately subsided, while the dark clouds, having spent themselves in a short shower, vanished, and the stars of heaven shone overhead. All this was purely coincidental as far as we can judge; but the apostles, particularly Simon Peter, never ceased to regard the episode as a nature miracle. It was especially easy for the men of that day to believe in nature miracles inasmuch as they firmly believed that all nature was a phenomenon directly under the control of spirit forces and supernatural beings.
Выйдя в дождь, Иисус посмотрел вначале на Петра, а затем устремил свой взгляд в темноту на боровшихся со стихией гребцов, после чего снова перевел взгляд на Симона Петра, который из-за возбуждения еще не вернулся к своему веслу, и сказал: «Почему все вы охвачены страхом? Где ваша вера? Тихо, успокойтесь».
Не успел Иисус высказать Петру и остальным апостолам свое порицание, не успел он призвать Петра к спокойствию и умиротворению своей взволнованной души, как выведенная из равновесия атмосфера обрела устойчивость, успокоилась и ветер прекратился. Почти сразу же бушующие волны стихли, черные тучи, пролившиеся коротким дождем, рассеялись и на небе засверкали звезды. Насколько мы можем судить, все это было чистым совпадением; однако апостолы — в особенности Симон Петр — всегда считали этот эпизод чудом природы. В то время люди с особой легкостью верили в природные чудеса, поскольку были твердо уверены в том, что все природные явления находятся в подчинении у духовных сил и сверхъестественных существ.

[151:5.6] Jesus plainly explained to the twelve that he had spoken to their troubled spirits and had addressed himself to their fear-tossed minds, that he had not commanded the elements to obey his word, but it was of no avail. The Master’s followers always persisted in placing their own interpretation on all such coincidental occurrences. From this day on they insisted on regarding the Master as having absolute power over the natural elements. Peter never grew weary of reciting how «even the winds and the waves obey him.»

Иисус разъяснил двенадцати, что он обращался к их смятенному духу, к их помутившемуся от страха разуму, что он вовсе не велел стихиям подчиняться его слову, — но все было напрасно. Последователи Учителя всегда придерживались своего собственного толкования любых подобных совпадений. С того дня они были уверены, что Учитель обладает абсолютной властью над природными стихиями. Петр всегда неустанно повторял, что «даже ветры и волны послушны ему».

[151:5.7] It was late in the evening when Jesus and his associates reached the shore, and since it was a calm and beautiful night, they all rested in the boats, not going ashore until shortly after sunrise the next morning. When they were gathered together, about forty in all, Jesus said: «Let us go up into yonder hills and tarry for a few days while we ponder over the problems of the Father’s kingdom.»
Было уже поздно, когда Иисус и апостолы достигли берега, и так как стояла тихая и ясная ночь, то все они остались отдыхать в лодках и вышли на берег только утром вскоре после восхода солнца. Когда они собрались — в общей сложности около сорока человек, — Иисус сказал: «Давайте поднимемся в горы и проведем несколько дней, обсуждая проблемы царства Отца».

6. THE KHERESA LUNATIC

6. СУМАСШЕДШИЙ ИЗ ХЕРЕСЫ

[151:6.1] Although most of the near-by eastern shore of the lake sloped up gently to the highlands beyond, at this particular spot there was a steep hillside, the shore in some places dropping sheer down into the lake. Pointing up to the side of the near-by hill, Jesus said: «Let us go up on this hillside for our breakfast and under some of the shelters rest and talk.»
Большая часть близлежащего восточного берега плавно переходила в начинавшуюся за ним возвышенность, но в этом конкретном месте начинался крутой склон, причем в некоторых местах берег резко обрывался в озеро. Указывая на этот холм, Иисус сказал:
«Поднимемся на этот склон и устроим завтрак, а затем найдем пристанище для отдыха и беседы».

[151:6.2] This entire hillside was covered with caverns which had been hewn out of the rock. Many of these niches were ancient sepulchres. About halfway up the hillside on a small, relatively level spot was the cemetery of the little village of Kheresa. As Jesus and his associates passed near this burial ground, a lunatic who lived in these hillside caverns rushed up to them. This demented man was well known about these parts, having onetime been bound with fetters and chains and confined in one of the grottos. Long since he had broken his shackles and now roamed at will among the tombs and abandoned sepulchres.

Весь склон покрывали вырубленные в скалах пещеры. Многие из таких ниш были древними склепами. Примерно на полпути вверх, на небольшом, относительно ровном месте, находилось кладбище деревушки Хереса. Когда Иисус и его сподвижники проходили мимо этого кладбища, к ним устремился сумасшедший, живший в горных пещерах. Безумец был хорошо известен в этих местах; когда-то он был закован в кандалы и цепи и заточен в одном из гротов. Он уже давно разбил свои оковы и свободно бродил среди надгробий и заброшенных склепов.

[151:6.3] This man, whose name was Amos, was afflicted with a periodic form of insanity. There were considerable spells when he would find some clothing and deport himself fairly well among his fellows. During one of these lucid intervals he had gone over to Bethsaida, where he heard the preaching of Jesus and the apostles, and at that time had become a halfhearted believer in the gospel of the kingdom. But soon a stormy phase of his trouble appeared, and he fled to the tombs, where he moaned, cried out aloud, and so conducted himself as to terrorize all who chanced to meet him.

Этот человек по имени Амос страдал периодическими приступами безумия. В продолжительные периоды прояснения он подыскивал кое-какую одежду и вполне нормально уживался со своими собратьями. Во время одного из таких периодов здравомыслия он ходил в Вифсаиду, где слышал проповеди Иисуса и апостолов и с того времени частично уверовал в евангелие царства. Однако вскоре наступила буйная фаза заболевания и он скрылся в склепах, где стонал и громко кричал, пугая своим поведением всех, кто на него наталкивался.

[151:6.4] When Amos recognized Jesus, he fell down at his feet and exclaimed: «I know you, Jesus, but I am possessed of many devils, and I beseech that you will not torment me.» This man truly believed that his periodic mental affliction was due to the fact that, at such times, evil or unclean spirits entered into him and dominated his mind and body. His troubles were mostly emotional — his brain was not grossly diseased.

Когда Амос узнал Иисуса, то упал на колени и воскликнул: «Я знаю тебя, Иисус, но я одержим многими бесами и заклинаю тебя не мучить меня». Этот человек действительно верил, что периодические страдания его разума объяснялись злыми или нечистыми духами, которые время от времени проникали в него, овладевая его разумом и телом. Его беды были в основном эмоционального характера — мозг не был поражен серьезным заболеванием.

[151:6.5] Jesus, looking down upon the man crouching like an animal at his feet, reached down and, taking him by the hand, stood him up and said to him: «Amos, you are not possessed of a devil; you have already heard the good news that you are a son of God. I command you to come out of this spell.» And when Amos heard Jesus speak these words, there occurred such a transformation in his intellect that he was immediately restored to his right mind and the normal control of his emotions. By this time a considerable crowd had assembled from the near-by village, and these people, augmented by the swine herders from the highland above them, were astonished to see the lunatic sitting with Jesus and his followers, in possession of his right mind and freely conversing with them.
Глядя вниз на человека, ползавшего у его ног подобно животному, Иисус наклонился, взял его за руку, заставил подняться и сказал: «Амос, ты не одержим дьяволом; ты уже знаешь благую весть о том, что являешься сыном Бога. Я повелеваю тебе сбросить эти чары».
Когда Амос услышал слова Иисуса, то его интеллект преобразился и он вновь обрел здравый разум и полный контроль над своими эмоциями. К этому времени собралась огромная толпа жителей ближнего села, к которым присоединились спустившиеся с гор свинопасы и все в изумлении смотрели на сумасшедшего, пребывающего в здравом уме и непринужденно беседующего с Иисусом и его последователями.

[151:6.6] As the swine herders rushed into the village to spread the news of the taming of the lunatic, the dogs charged upon a small and untended herd of about thirty swine and drove most of them over a precipice into the sea. And it was this incidental occurrence, in connection with the presence of Jesus and the supposed miraculous curing of the lunatic, that gave origin to the legend that Jesus had cured Amos by casting a legion of devils out of him, and that these devils had entered into the herd of swine, causing them forthwith to rush headlong to their destruction in the sea below. Before the day was over, this episode was published abroad by the swine tenders, and the whole village believed it. Amos most certainly believed this story; he saw the swine tumbling over the brow of the hill shortly after his troubled mind had quieted down, and he always believed that they carried with them the very evil spirits which had so long tormented and afflicted him. And this had a good deal to do with the permanency of his cure. It is equally true that all of Jesus’ apostles (save Thomas) believed that the episode of the swine was directly connected with the cure of Amos.

Когда свинопасы поспешили в деревню, чтобы рассказать об усмирении сумасшедшего, собаки набросились на небольшое, оставшееся без присмотра стадо примерно из тридцати свиней и пригнали их к обрыву, с которого большинство свиней попадали в море. Именно это случайное происшествие, совпавшее с присутствием Иисуса и якобы чудесным исцелением сумасшедшего, породило легенду о том как Иисус вылечил Амоса, изгнав из него легион бесов и как эти бесы вселились в стадо свиней, заставив их тут же броситься с обрыва в море навстречу собственной гибели. До конца дня свинопасы успели разнести эту новость и все в селе поверили им. Амос не сомневался в их словах; он видел, как вскоре после усмирения его беспокойного разума свиньи скатились с обрыва и всегда верил в то, что они несли в себе тех самых злых духов, которые так долго вызывали его болезнь и мучили его. Именно этим в значительной мере было обусловлено его полное выздоровление. Столь же верно и то, что все апостолы Иисуса (за исключением Фомы) усматривали прямую связь между случаем со свиньями и излечением Амоса.

[151:6.7] Jesus did not obtain the rest he was looking for. Most of that day he was thronged by those who came in response to the word that Amos had been cured, and who were attracted by the story that the demons had gone out of the lunatic into the herd of swine. And so, after only one night of rest, early Tuesday morning Jesus and his friends were awakened by a delegation of these swine-raising gentiles who had come to urge that he depart from their midst. Said their spokesman to Peter and Andrew: «Fishermen of Galilee, depart from us and take your prophet with you. We know he is a holy man, but the gods of our country do not know him, and we stand in danger of losing many swine. The fear of you has descended upon us, so that we pray you to go hence.» And when Jesus heard them, he said to Andrew, «Let us return to our place.»
Иисусу так и не удалось отдохнуть. Большую часть этого дня он был окружен толпой людей, привлеченных известием об излечении Амоса и историей о бесах, перешедших из безумца в стадо свиней. Так после одной только ночи отдыха, ранним утром во вторник Иисуса и его друзей разбудила группа иноверцев-свинопасов, пришедших просить Иисуса покинуть их. Обращаясь к Петру и Андрею, их представитель сказал: «Рыбаки Галилеи, оставьте нас и заберите с собой своего пророка. Мы знаем, что он святой человек, однако боги нашей страны не знают его и нам грозит потеря многих свиней. Мы объяты страхом перед вами и потому молим вас уйти отсюда». Услышав эти слова, Иисус сказал Андрею:
«Вернемся домой».

[151:6.8] As they were about to depart, Amos besought Jesus to permit him to go back with them, but the Master would not consent. Said Jesus to Amos: «Forget not that you are a son of God. Return to your own people and show them what great things God has done for you.» And Amos went about publishing that Jesus had cast a legion of devils out of his troubled soul, and that these evil spirits had entered into a herd of swine, driving them to quick destruction. And he did not stop until he had gone into all the cities of the Decapolis, declaring what great things Jesus had done for him.
Когда они уже были готовы отправиться в путь, Амос стал упрашивать Иисуса взять его с собой, но Учитель не согласился. Иисус сказал Амосу: «Не забывай, что ты — сын Бога. Возвращайся к своим людям и покажи им, какие великие вещи совершил для тебя Бог». И Амос начал странствовать, рассказывая как Иисус изгнал легион бесов из его беспокойной души и как эти злые бесы вселились в стадо свиней, тут же приведя их к погибели. И он продолжал это делать, пока не побывал во всех городах Декаполиса с рассказом о великих делах, совершенных для него Иисусом.

 

---

 

152 Накануне кризиса в Капернауме

• 
  
• 
  1. В ДОМЕ ИАИРА
  
• 
  2. НАСЫЩЕНИЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ
  
• 
  3. КОРОНАЦИЯ
  
• 
  4. НОЧНОЕ ВИДЕНИЕ СИМОНА ПЕТРА
  
• 
  5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ
  
• 
  6. В ГЕННИСАРЕТЕ
  
• 
  7. В ИЕРУСАЛИМЕ
  

(Events Leading up to the Capernaum Crisis)

 

[152:0.1] THE story of the cure of Amos, the Kheresa lunatic, had already reached Bethsaida and Capernaum, so that a great crowd was waiting for Jesus when his boat landed that Tuesday forenoon. Among this throng were the new observers from the Jerusalem Sanhedrin who had come down to Capernaum to find cause for the Master’s apprehension and conviction. As Jesus spoke with those who had assembled to greet him, Jairus, one of the rulers of the synagogue, made his way through the crowd and, falling down at his feet, took him by the hand and besought that he would hasten away with him, saying: «Master, my little daughter, an only child, lies in my home at the point of death. I pray that you will come and heal her.» When Jesus heard the request of this father, he said: «I will go with you.»
КОГДА во вторник утром лодка Иисуса пристала к берегу, его ожидала огромная толпа людей, ибо весть об излечении сумасшедшего Амоса из Хересы уже достигла Вифсаиды и Капернаума. В этой толпе были и новые наблюдатели из иерусалимского синедриона, прибывшие в Капернаум, чтобы найти повод для ареста и осуждения Учителя. Во время беседы Иисуса с пришедшими один из правителей синагоги, Иаир, пробрался через толпу, схватил Иисуса за руку и упал на колени, умоляя его поспешить вместе с ним со словами: «Учитель, моя маленькая дочь, мое единственное дитя лежит дома при смерти. Я умоляю тебя прийти и исцелить ее». Услышав просьбу этого отца, Иисус сказал:
«Я пойду с тобой».

[152:0.2] As Jesus went along with Jairus, the large crowd which had heard the father’s request followed on to see what would happen. Shortly before they reached the ruler’s house, as they hastened through a narrow street and as the throng jostled him, Jesus suddenly stopped, exclaiming, «Someone touched me.» And when those who were near him denied that they had touched him, Peter spoke up: «Master, you can see that this crowd presses you, threatening to crush us, and yet you say `someone has touched me.’ What do you mean?» Then Jesus said: «I asked who touched me, for I perceived that living energy had gone forth from me.» As Jesus looked about him, his eyes fell upon a near-by woman, who, coming forward, knelt at his feet and said: «For years I have been afflicted with a scourging hemorrhage. I have suffered many things from many physicians; I have spent all my substance, but none could cure me. Then I heard of you, and I thought if I may but touch the hem of his garment, I shall certainly be made whole. And so I pressed forward with the crowd as it moved along until, standing near you, Master, I touched the border of your garment, and I was made whole; I know that I have been healed of my affliction.»
Когда Иисус шел с Иаиром, за ними следовала огромная толпа людей, слышавших просьбу отца и желавших увидеть, что произойдет. Они уже подходили к дому правителя синагоги, когда — пробираясь в толчее по узкой улице — Иисус внезапно остановился и воскликнул: «Кто-то прикоснулся ко мне». И когда окружающие стали отрицать, что прикасались к нему, Петр сказал: «Учитель, ты видишь, что толпа напирает на тебя так, что может раздавить нас и говоришь: кто-то прикоснулся ко мне? Что ты имеешь в виду?» Тогда Иисус сказал: «Я спросил, кто прикоснулся ко мне, ибо почувствовал, что живая энергия отошла от меня».
Оглянувшись, Иисус заметил стоявшую поблизости женщину, которая выйдя вперед, упала на колени и сказала: «Годами я страдала жестоким кровотечением. Я много терпела от разных врачей и истратила все свое состояние, но никто не смог мне помочь. Тогда я услышала о тебе и подумала, что если я хотя бы прикоснусь к краю твоей одежды, то обязательно исцелюсь. Поэтому я устремилась вместе с толпой и оказавшись рядом с тобой, Учитель, прикоснулась к краю твоей одежды и стала здоровой; я знаю, что избавилась от своего недуга».
[152:0.3] When Jesus heard this, he took the woman by the hand and, lifting her up, said: «Daughter, your faith has made you whole; go in peace.» It was her faith and not her touch that made her whole. And this case is a good illustration of many apparently miraculous cures which attended upon Jesus’ earth career, but which he in no sense consciously willed. The passing of time demonstrated that this woman was really cured of her malady. Her faith was of the sort that laid direct hold upon the creative power resident in the Master’s person. With the faith she had, it was only necessary to approach the Master’s person. It was not at all necessary to touch his garment; that was merely the superstitious part of her belief. Jesus called this woman, Veronica of Caesarea-Philippi, into his presence to correct two errors which might have lingered in her mind, or which might have persisted in the minds of those who witnessed this healing: He did not want Veronica to go away thinking that her fear in attempting to steal her cure had been honored, or that her superstition in associating the touch of his garment with her healing had been effective. He desired all to know that it was her pure and living faith
that had wrought the cure.
Услышав это, Иисус взял женщину за руку и помогая ей встать, сказал: «Дочь моя, тебя излечила вера твоя; иди с миром». Именно вера этой женщины, а не ее прикосновение, сделала ее здоровой. И этот случай — хорошая иллюстрация многих якобы чудесных исцелений, которые случались в течение земной жизни Иисуса, но которые он никоим образом не совершал по своей воле. Время показало, что эта женщина действительно избавилась от своей болезни. Ее вера была такова, что она сразу же получила доступ к созидательной энергии, заключенной в личности Учителя. Обладая такой верой, все, что ей нужно было сделать, — это приблизиться к Учителю. Не было никакой необходимости прикасаться к его одежде; это отражало лишь суеверную сторону ее веры. Иисус подозвал к себе эту женщину, Веронику из Кесарии Филипповой, чтобы исправить два ошибочных мнения, которые могли остаться в ее разуме или же укрепиться в представлении свидетелей этого исцеления: он не хотел, чтобы Вероника ушла с мыслью о том, что страх, сопровождавший ее попытку украдкой получить исцеление, заслуживал одобрения или что к исцелению привело ее суеверное прикосновение к его одежде. Он желал, чтобы все знали: исцеление явилось результатом ее чистой и живой веры.

1. AT JAIRUS’S HOUSE 

1. В ДОМЕ ИАИРА

[152:1.1] Jairus was, of course, terribly impatient of this delay in reaching his home; so they now hastened on at quickened pace. Even before they entered the ruler’s yard, one of his servants came out, saying: «Trouble not the Master; your daughter is dead.» But Jesus seemed not to heed the servant’s words, for, taking with him Peter, James, and John, he turned and said to the grief-stricken father: «Fear not; only believe.» When he entered the house, he found the flute-players already there with the mourners, who were making an unseemly tumult; already were the relatives engaged in weeping and wailing. And when he had put all the mourners out of the room, he went in with the father and mother and his three apostles. He had told the mourners that the damsel was not dead, but they laughed him to scorn. Jesus now turned to the mother, saying: «Your daughter is not dead; she is only asleep.» And when the house had quieted down, Jesus, going up to where the child lay, took her by the hand and said, «Daughter, I say to you, awake and arise!» And when the girl heard these words, she immediately rose up and walked across the room. And presently, after she had recovered from her daze, Jesus directed that they should give her something to eat, for she had been a long time without food.
Конечно Иаир сильно нервничал из-за этой задержки на пути к его дому; поэтому теперь они шли намного быстрее. Но не успели они войти во двор правителя, как навстречу вышел один из его слуг, сказавший: «Не утруждай Учителя; твоя дочь умерла». Однако Иисус, казалось, оставил слова слуги без внимания, ибо взяв с собой Петра, Иакова и Иоанна, он обернулся и сказал убитому горем отцу: «Не бойся; только веруй». Войдя в дом, он застал там свирельщиков и плакальщиков, поднявших неуместный шум; здесь же находились рыдающие и стенающие родственники. Выставив всех плакальщиков из комнаты, он вошел туда вместе с отцом, матерью и тремя апостолами. Он сказал плакальщикам, что девушка не умерла, но те высмеяли его. После этого Иисус обратился к матери, сказав ей: «Твоя дочь не умерла, она лишь спит». И когда все в доме утихло, Иисус поднялся наверх, где лежала девочка, взял ее за руку и сказал: «Дочь, говорю тебе: проснись и встань!»
Услышав эти слова, девочка тут же встала и пошла по комнате. И вскоре после того как она оправилась от оцепенения, Иисус велел ее покормить, ибо она долгое время не ела.

[152:1.2] Since there was much agitation in Capernaum against Jesus, he called the family together and explained that the maiden had been in a state of coma following a long fever, and that he had merely aroused her, that he had not raised her from the dead. He likewise explained all this to his apostles, but it was futile; they all believed he had raised the little girl from the dead. What Jesus said in explanation of many of these apparent miracles had little effect on his followers. They were miracle-minded and lost no opportunity to ascribe another wonder to Jesus. Jesus and the apostles returned to Bethsaida after he had specifically charged all of them that they should tell no man.
Из-за того, что к тому времени в Капернауме против Иисуса уже поднимались большие волнения, он собрал семью девочки и объяснил, что та находилась в состоянии комы после продолжительного жара и что он лишь разбудил ее, а не воскресил из мертвых. То же самое он повторил и своим апостолам, однако тщетно; все они считали, что он воскресил девочку из мертвых. Слова Иисуса, объясняющие многие из этих кажущихся чудес, не производили большого впечатления на его последователей. Они ожидали чудес и при первой возможности приписывали Иисусу очередное чудо. Иисус и апостолы вернулись в Вифсаиду после того, как он особо приказал им никому не рассказывать о случившемся.

[152:1.3] When he came out of Jairus’s house, two blind men led by a dumb boy followed him and cried out for healing. About this time Jesus’ reputation as a healer was at its very height. Everywhere he went the sick and the afflicted were waiting for him. The Master now looked much worn, and all of his friends were becoming concerned lest he continue his work of teaching and healing to the point of actual collapse.
Когда он вышел из дома Иаира, за ним, моля об исцелении, пошли двое слепых, которых вел немой мальчик. В тот период слава Иисуса-целителя достигла своего зенита. Где бы он ни появлялся, больные и страждущие ждали его. Теперь Учитель выглядел измученным и его друзья начали беспокоиться о том, что продолжение обучения и целительства может довести Иисуса до полного изнеможения.

[152:1.4] Jesus’ apostles, let alone the common people, could not understand the nature and attributes of this God-man. Neither has any subsequent generation been able to evaluate what took place on earth in the person of Jesus of Nazareth. And there can never occur an opportunity for either science or religion to check up on these remarkable events for the simple reason that such an extraordinary situation can never again occur, either on this world or on any other world in Nebadon. Never again, on any world in this entire universe, will a being appear in the likeness of mortal flesh, at the same time embodying all the attributes of creative energy combined with spiritual endowments which transcend time and most other material limitations.

Апостолы Иисуса, уже не говоря о простом люде, не могли понять сущность и особенности этого Богочеловека. Точно так же, ни одно из последующих поколений не смогло оценить, что же представлял собой на земле Иисус Назарянин. Ни науке, ни религии никогда не предоставится возможность исследовать эти замечательные события по той простой причине, что такая исключительная ситуация никогда не сможет повториться — ни в этом, ни в каком-либо ином мире Небадона. Никогда, ни в одном из миров во всей этой вселенной не появится существо в облике смертной плоти одновременно воплощающее в себе все атрибуты созидательной энергии в сочетании с духовными способностями, превосходящими время и большинство других материальных ограничений.
[152:1.5] Never before Jesus was on earth, nor since, has it been possible so directly and graphically to secure the results attendant upon the strong and living faith of mortal men and women. To repeat these phenomena, we would have to go into the immediate presence of Michael, the Creator, and find him as he was in those days — the Son of Man. Likewise, today, while his absence prevents such material manifestations, you should refrain from placing any sort of limitation on the possible exhibition of his spiritual power.
Though the Master is absent as a material being, he is present as a spiritual influence in the hearts of men. By going away from the world, Jesus made it possible for his spirit to live alongside that of his Father which indwells the minds of all mankind.
Никогда — ни до появления Иисуса на земле, ни после него — не возникала возможность добиться столь непосредственных и наглядных результатов прочной и живой веры смертных мужчин и женщин. Для того чтобы воспроизвести эти явления, потребуется оказаться в самом присутствии Майкиэля, Создателя, причем такого, каким он был в те дни — Сына Человеческого. Но и сегодня, когда его отсутствие исключает подобные материальные проявления, вы должны воздерживаться от того, чтобы накладывать какие-либо ограничения на возможное проявление его духовного могущества. Учитель отсутствует как материальное существо, но онприсутствует в качестве духовного влияния в сердцах людей. Покинув мир, Иисус обеспечил своему духу возможность жить рядом с духом своего Отца, пребывающего в разуме каждого человека.

2. FEEDING THE FIVE THOUSAND

2. НАСЫЩЕНИЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ

[152:2.1] Jesus continued to teach the people by day while he instructed the apostles and evangelists at night. On Friday he declared a furlough of one week that all his followers might go home or to their friends for a few days before preparing to go up to Jerusalem for the Passover. But more than one half of his disciples refused to leave him, and the multitude was daily increasing in size, so much so that David Zebedee desired to establish a new encampment, but Jesus refused consent. The Master had so little rest over the Sabbath that on Sunday morning, March 27, he sought to get away from the people. Some of the evangelists were left to talk to the multitude while Jesus and the twelve planned to escape, unnoticed, to the opposite shore of the lake, where they proposed to obtain much needed rest in a beautiful park south of Bethsaida-Julias. This region was a favorite resorting place for Capernaum folks; they were all familiar with these parks on the eastern shore.

Днем Иисус продолжал учить народ, а по вечерам наставлял апостолов и евангелистов. В пятницу он объявил о недельном отпуске для того, чтобы до отправления на Пасху в Иерусалим все его последователи могли провести несколько дней в семьях или у друзей. Однако более половины учеников отказались оставить его, а сопровождавшая его толпа увеличилась настолько, что Давид Зеведей уже хотел поставить новый лагерь, но Иисус отказался дать согласие. Учитель так мало отдохнул за субботу, что утром в воскресенье 27 марта попытался избавиться от толпы. Несколько евангелистов были оставлены говорить с народом, в то время как Иисус и двенадцать собирались незаметно перебраться на противоположный берег озера, где в одном из красивых парков к югу от Вифсаиды-Юлии надеялись обрести столь необходимый им покой. Этот район был любимым местом отдыха жителей Капернаума; всем им были хорошо известны эти парки на восточном берегу.

[152:2.2] But the people would not have it so. They saw the direction taken by Jesus’ boat, and hiring every craft available, they started out in pursuit. Those who could not obtain boats fared forth on foot to walk around the upper end of the lake.

Однако людей это не устраивало. Они заметили направление лодки Иисуса и наняв все свободные суда, отправились вдогонку. Оставшиеся без лодок пошли пешком вокруг северного берега озера.

[152:2.3] By late afternoon more than a thousand persons had located the Master in one of the parks, and he spoke to them briefly, being followed by Peter. Many of these people had brought food with them, and after eating the evening meal, they gathered about in small groups while Jesus’ apostles and disciples taught them.

К вечеру более тысячи человек нашли Учителя в одном из парков; Иисус обратился к ним с краткой речью, после чего его сменил Петр. Многие из этих людей принесли с собой еду и после ужина разбились на небольшие группы, в которых апостолы и ученики Иисуса учили их.

[152:2.4] Monday afternoon the multitude had increased to more than three thousand. And still — way into the evening — the people continued to flock in, bringing all manner of sick folks with them. Hundreds of interested persons had made their plans to stop over at Capernaum to see and hear Jesus on their way to the Passover, and they simply refused to be disappointed. By Wednesday noon about five thousand men, women, and children were assembled here in this park to the south of Bethsaida-Julias. The weather was pleasant, it being near the end of the rainy season in this locality.
В понедельник пополудни толпа уже превышала три тысячи человек, причем люди продолжали прибывать до позднего вечера, приводя с собой самых разных больных. Сотни заинтересованных людей по пути на празднование Пасхи планировали остановку в Капернауме, чтобы увидеть и услышать Учителя и просто не желали мириться с разочарованием. К полудню в среду здесь, в парке к югу от Вифсаиды-Юлии, собралось около пяти тысяч мужчин, женщин и детей. Стояла хорошая погода — сезон дождей был в этих местах на исходе.

[152:2.5] Philip had provided a three days’ supply of food for Jesus and the twelve, which was in the custody of the Mark lad, their boy of all chores. By afternoon of this, the third day for almost half of this multitude, the food the people had brought with them was nearly exhausted. David Zebedee had no tented city here to feed and accommodate the crowds. Neither had Philip made food provision for such a multitude. But the people, even though they were hungry, would not go away. It was being quietly whispered about that Jesus, desiring to avoid trouble with both Herod and the Jerusalem leaders, had chosen this quiet spot outside the jurisdiction of all his enemies as the proper place to be crowned king. The enthusiasm of the people was rising every hour. Not a word was said to Jesus, though, of course, he knew all that was going on. Even the twelve apostles were still tainted with such notions, and especially the younger evangelists. The apostles who favored this attempt to proclaim Jesus king were Peter, John, Simon Zelotes, and Judas Iscariot. Those opposing the plan were Andrew, James, Nathaniel, and Thomas. Matthew, Philip, and the Alpheus twins were noncommittal. The ringleader of this plot to make him king was Joab, one of the young evangelists.
Филипп приготовил для Иисуса и двенадцати трехдневный запас провизии, которым ведал юноша Марк — их подручный. К полудню этого уже третьего дня почти у половины собравшихся здесь людей запасы еды подошли к концу. В распоряжении Давида Зеведея не было палаточного городка, где он мог бы накормить и разместить народ, да и у Филиппа не было запаса еды, необходимого для такой толпы. Однако несмотря на голод, люди не желали уходить. Поговаривали о том, что Иисус, желая избежать неприятностей как со стороны Ирода, так и иерусалимских лидеров, выбрал этот спокойный район за пределами юрисдикции всех недругов как подходящее место для своей коронации. Всеобщее возбуждение росло с каждым часом. Иисусу не было сказано ни единого слова, хотя он конечно знал обо всем. Даже двенадцать апостолов все еще придерживались подобных искаженных представлений, тем более — молодые евангелисты. Из апостолов попытку провозгласить Иисуса царем поддерживали Петр, Иоанн, Симон Зелот и Иуда Искариот. Против этого плана выступали Андрей, Иаков, Нафанаил и Фома. Матфей, Филипп и близнецы Алфеевы не занимали определенной позиции. Идея коронации исходила от одного из молодых евангелистов, Иоава.

[152:2.6] This was the stage setting about five o’clock on Wednesday afternoon, when Jesus asked James Alpheus to summon Andrew and Philip. Said Jesus: «What shall we do with the multitude? They have been with us now three days, and many of them are hungry. They have no food.» Philip and Andrew exchanged glances, and then Philip answered: «Master, you should send these people away so that they may go to the villages around about and buy themselves food.» And Andrew, fearing the materialization of the king plot, quickly joined with Philip, saying: «Yes, Master, I think it best that you dismiss the multitude so that they may go their way and buy food while you secure rest for a season.» By this time others of the twelve had joined the conference. Then said Jesus: «But I do not desire to send them away hungry; can you not feed them?» This was too much for Philip, and he spoke right up: «Master, in this country place where can we buy bread for this multitude? Two hundred denarii worth would not be enough for lunch.»
Таковы были обстоятельства, сложившиеся к пяти часам пополудни в среду, когда Иисус попросил Иакова Алфеева позвать Андрея и Филиппа. Иисус сказал: «Что нам делать с народом? Уже три дня, как они находятся с нами и многие из них голодны. У них нет еды». Филипп с Андреем переглянулись и Филипп сказал: «Учитель, тебе следует отослать этих людей, чтобы они могли пойти в соседние селения и купить себе еды». Андрей же, опасаясь осуществления плана коронации, поспешил согласиться с Филиппом: «Да, Учитель, я считаю, что тебе лучше отпустить народ, чтобы люди отправились за едой, а ты смог бы отдохнуть». К этому времени к ним присоединились остальные апостолы. Тогда Иисус сказал: «Но я не хочу отсылать их голодными; разве вы не можете накормить их?»
Это было уже слишком для Филиппа, который тут же ответил: «Учитель, где в этом пустынном месте мы можем купить хлеба для такой толпы? Двухсот динариев не хватило бы на одну трапезу».

[152:2.7] Before the apostles had an opportunity to express themselves, Jesus turned to Andrew and Philip, saying: «I do not want to send these people away. Here they are, like sheep without a shepherd. I would like to feed them. What food have we with us?» While Philip was conversing with Matthew and Judas, Andrew sought out the Mark lad to ascertain how much was left of their store of provisions. He returned to Jesus, saying: «The lad has left only five barley loaves and two dried fishes» — and Peter promptly added, «We have yet to eat this evening.»
Не успели апостолы высказаться, как Иисус повернулся к Андрею и Филиппу со словами: «Я не хочу отсылать людей. Вот они, что овцы без пастыря. Я хотел бы накормить их. Какая еда есть у нас с собой?»
Пока Филипп разговаривал с Матфеем и Иудой, Андрей нашел юношу Марка, чтобы выяснить, что осталось от их запасов провизии. Вернувшись к Иисусу, он сказал: «У юноши осталось лишь пять ячменных хлебов и две сушеные рыбы», — и Петр тут же добавил: «И нам тоже нужно поесть этим вечером».

[152:2.8] For a moment Jesus stood in silence. There was a faraway look in his eyes. The apostles said nothing. Jesus turned suddenly to Andrew and said, «Bring me the loaves and fishes.» And when Andrew had brought the basket to Jesus, the Master said: «Direct the people to sit down on the grass in companies of one hundred and appoint a leader over each group while you bring all of the evangelists here with us.»
Какое-то время Иисус молчал; взгляд его был отсутствующим. Молчали и апостолы. Внезапно Иисус повернулся к Андрею и сказал: «Принеси мне хлебы и рыбу». Когда Андрей принес Иисусу корзину, Учитель сказал:
«Велите людям сесть на траве группами по сто человек, назначьте в каждой группе старшего и приведите сюда всех евангелистов».

[152:2.9] Jesus took up the loaves in his hands, and after he had given thanks, he broke the bread and gave to his apostles, who passed it on to their associates, who in turn carried it to the multitude. Jesus in like manner broke and distributed the fishes. And this multitude did eat and were filled. And when they had finished eating, Jesus said to the disciples: «Gather up the broken pieces that remain over so that nothing will be lost.» And when they had finished gathering up the fragments, they had twelve basketfuls. They who ate of this extraordinary feast numbered about five thousand men, women, and children.
Иисус взял хлеб в руки и возблагодарив, преломил его и дал апостолам, которые передали его своим товарищам, а те разнесли его народу. Таким же образом Иисус преломил и раздал рыбу. И все люди ели и насытились. Когда они закончили, Иисус сказал ученикам: «Соберите оставшееся, чтобы ничего не пропало».
Когда они собрали остатки, у них оказалось двенадцать полных корзин. В этом удивительном пире приняли участие около пяти тысяч мужчин, женщин и детей.

[152:2.10] And this is the first and only nature miracle which Jesus performed as a result of his conscious preplanning. It is true that his disciples were disposed to call many things miracles which were not, but this was a genuine supernatural ministration. In this case, so we were taught, Michael multiplied food elements as he always does except for the elimination of the time factor and the visible life channel.
Это было первым и единственным материальным чудом, сотворенным Иисусом в результате осознанного, заранее составленного плана. Верно, что его ученики были склонны называть чудесами многие вещи, не являвшиеся таковыми, однако это событие действительно было проявлением сверхъестественной опеки. Как нам объяснили, в данном случае Майкиэль умножил пищевые элементы так же, как он делает это всегда, если не считать устранения фактора времени и зримого канала жизни.

3. THE KING-MAKING EPISODE 

3. КОРОНАЦИЯ

[152:3.1] The feeding of the five thousand by supernatural energy was another of those cases where human pity plus creative power equaled that which happened. Now that the multitude had been fed to the full, and since Jesus’ fame was then and there augmented by this stupendous wonder, the project to seize the Master and proclaim him king required no further personal direction. The idea seemed to spread through the crowd like a contagion. The reaction of the multitude to this sudden and spectacular supplying of their physical needs was profound and overwhelming. For a long time the Jews had been taught that the Messiah, the son of David, when he should come, would cause the land again to flow with milk and honey, and that the bread of life would be bestowed upon them as manna from heaven was supposed to have fallen upon their forefathers in the wilderness. And was not all of this expectation now fulfilled right before their eyes? When this hungry, undernourished multitude had finished gorging itself with the wonder-food, there was but one unanimous reaction: «Here is our king.» The wonder-working deliverer of Israel had come. In the eyes of these simple-minded people the power to feed carried with it the right to rule. No wonder, then, that the multitude, when it had finished feasting, rose as one man and shouted, «Make him king!»

Насыщение пяти тысяч при помощи сверхъестественной энергии было еще одним из тех случаев, когда произошедшее стало результатом объединения человеческого сочувствия и созидательного могущества. Теперь, когда толпа вдоволь насытилась и слава Иисуса мгновенно выросла благодаря этому изумительному чуду, план провозглашения Учителя царем уже не требовал личного руководства. Казалось, что эта идея распространилась в толпе подобно эпидемии. Реакция народа на внезапное и впечатляющее удовлетворение его физических нужд была всеохватной и подавляющей. Веками евреев учили, что после прихода Мессии, сына Давида, земля вновь наполнится молоком и медом, и что они будут наделены хлебом жизни, как некогда их предки манной небесной, которая, как считалось, упала на них в пустыне. И разве не исполнялись все эти надежды прямо у них на глазах? Когда эти голодные, истощенные люди перестали объедаться чудо-пищей, их охватил только один всеобщий порыв: «Вот наш царь». Чудотворный избавитель Израиля явился. В глазах этих простодушных людей способность накормить наделяла правом властвовать. И потому неудивительно, что закончив пиршествовать, толпа разом поднялась и закричала: «Сделаем его царем!»

[152:3.2] This mighty shout enthused Peter and those of the apostles who still retained the hope of seeing Jesus assert his right to rule. But these false hopes were not to live for long. This mighty shout of the multitude had hardly ceased to reverberate from the near-by rocks when Jesus stepped upon a huge stone and, lifting up his right hand to command their attention, said: «My children, you mean well, but you are short-sighted and material-minded.» There was a brief pause; this stalwart Galilean was there majestically posed in the enchanting glow of that eastern twilight. Every inch he looked a king as he continued to speak to this breathless multitude: «You would make me king, not because your souls have been lighted with a great truth, but because your stomachs have been filled with bread. How many times have I told you that my kingdom is not of this world? This kingdom of heaven which we proclaim is a spiritual brotherhood, and no man rules over it seated upon a material throne. My Father in heaven is the all-wise and the all-powerful Ruler over this spiritual brotherhood of the sons of God on earth. Have I so failed in revealing to you the Father of spirits that you would make a king of his Son in the flesh! Now all of you go hence to your own homes. If you must have a king, let the Father of lights be enthroned in the heart of each of you as the spirit Ruler of all things.»
Этот мощный возглас воодушевил Петра и тех апостолов, которые все еще надеялись увидеть Иисуса заявляющим свои права на владычество. Однако этим ложным надеждам суждено было вскоре развеяться. Не успело умолкнуть эхо от криков людей, отраженных соседними скалами, как Иисус взобрался на огромный камень, поднял правую руку и заставив толпу стихнуть, сказал: «Дети мои, ваши намерения благи, но вы близоруки и мыслите материально». Наступила небольшая пауза; доблестный галилеянин величественно возвышался в чарующем зареве заката на восточном берегу. Все в его облике было от царя, когда он продолжил свое обращение к затаившей дыхание толпе:
«Вы желаете сделать меня царем не потому, что ваши души озарены великой истиной, а потому, что ваши желудки наполнены хлебом. Сколько раз я говорил вам, что царство мое не от мира сего? Царство небесное, которое мы провозглашаем, есть духовное братство и никто не властен над ним, восседая на материальном престоле. Мой небесный Отец — всемогущий и премудрый Властитель этого духовного братства сынов Бога на земле. Неужели так плохо раскрыл я вам Отца духов, что вы готовы сделать царем его Сына во плоти! Ступайте же все по домам. Если вам нужен царь, пусть в сердце каждого из вас воцарится Отец светов как духовный Властитель всего сущего».

[152:3.3] These words of Jesus sent the multitude away stunned and disheartened. Many who had believed in him turned back and followed him no more from that day. The apostles were speechless; they stood in silence gathered about the twelve baskets of the fragments of food; only the chore boy, the Mark lad, spoke, «And he refused to be our king.» Jesus, before going off to be alone in the hills, turned to Andrew and said: «Take your brethren back to Zebedee’s house and pray with them, especially for your brother, Simon Peter.»
После этих слов Иисуса толпа разбрелась, ошеломленная и повергнутая в уныние. С того дня многие их верующих отвернулись от Иисуса и более не следовали за ним. Апостолы лишились дара речи; в молчании смотрели они на двенадцать коробов с остатками еды; только их подручный, юноша Марк, произнес: «И он отказался стать нашим царем». Прежде чем уйти в одиночестве в горы, Иисус повернулся к Андрею и сказал: «Отведи своих братьев в дом Зеведея и молись с ними — особенно о брате твоем Симоне Петре».

4. SIMON PETER’S NIGHT VISION

4. НОЧНОЕ ВИДЕНИЕ СИМОНА ПЕТРА

[152:4.1] The apostles, without their Master — sent off by themselves — entered the boat and in silence began to row toward Bethsaida on the western shore of the lake. None of the twelve was so crushed and downcast as Simon Peter. Hardly a word was spoken; they were all thinking of the Master alone in the hills. Had he forsaken them? He had never before sent them all away and refused to go with them. What could all this mean?

Оставшись без своего Учителя, отправленные назад одни, апостолы сели в лодку и в молчании погребли в сторону Вифсаиды на западный берег озера. Больше всех из них был сокрушен и подавлен Симон Петр. Они почти не разговаривали; каждый думал об Учителе, находившемся в одиночестве в горах. Неужели он бросил их? Никогда прежде он не отсылал их всех сразу и не отказывался идти вместе с ними. Что все это могло означать?

[152:4.2] Darkness descended upon them, for there had arisen a strong and contrary wind which made progress almost impossible. As the hours of darkness and hard rowing passed, Peter grew weary and fell into a deep sleep of exhaustion. Andrew and James put him to rest on the cushioned seat in the stern of the boat. While the other apostles toiled against the wind and the waves, Peter dreamed a dream; he saw a vision of Jesus coming to them walking on the sea. When the Master seemed to walk on by the boat, Peter cried out, «Save us, Master, save us.» And those who were in the rear of the boat heard him say some of these words. As this apparition of the night season continued in Peter’s mind, he dreamed that he heard Jesus say: «Be of good cheer; it is I; be not afraid.» This was like the balm of Gilead to Peter’s disturbed soul; it soothed his troubled spirit, so that (in his dream) he cried out to the Master: «Lord, if it really is you, bid me come and walk with you on the water.» And when Peter started to walk upon the water, the boisterous waves frightened him, and as he was about to sink, he cried out, «Lord, save me!» And many of the twelve heard him utter this cry. Then Peter dreamed that Jesus came to the rescue and, stretching forth his hand, took hold and lifted him up, saying: «O, you of little faith, wherefore did you doubt?»

Тьма опустилась на них, а поднявшийся сильный встречный ветер сделал дальнейшее продвижение почти невозможным. Обессилев от многочасовой гребли в темноте, Петр заснул глубоким сном изможденного человека. Андрей и Иаков перенесли его на корму и уложили спать на мягком сиденье. Пока остальные апостолы боролись с ветром, Петру приснился сон: ему привиделось, будто Иисус приближается к ним, ступая по воде. Когда Петру показалось, что Учитель поравнялся с лодкой, он вскричал: «Спаси нас, Учитель, спаси нас!» И те, кто был на корме, услышали некоторые из этих слов. Ночное видение в разуме Петра продолжалось и ему снилось, будто он слышит слова Иисуса: «Ободрись; это я; не бойся». Для потревоженной души Петра это было подобно галаадскому бальзаму. Его беспокойный дух был утешен, поэтому (во сне) он крикнул Учителю: «Господи, если это действительно ты, вели мне встать и пойти вместе с тобою по воде». Но когда Петр начал идти по воде, бурные волны испугали его и уходя под воду, он закричал: «Господи, спаси меня!» И многие из двенадцати слышали, как он прокричал эти слова. После этого Петру приснилось, что Иисус пришел к нему на помощь и протянув руку, схватил и вытащил его, говоря: «О, маловерный, зачем ты усомнился?»

[152:4.3] In connection with the latter part of his dream Peter arose from the seat whereon he slept and actually stepped overboard and into the water. And he awakened from his dream as Andrew, James, and John reached down and pulled him out of the sea.

Последняя часть его сна привела к тому, что Петр встал с сиденья, на котором он спал и в самом деле перешагнул за борт в воду. Очнулся же он ото сна, когда Андрей, Иаков и Иоанн, нагнувшись, вытащили его из моря.

[152:4.4] To Peter this experience was always real. He sincerely believed that Jesus came to them that night. He only partially convinced John Mark, which explains why Mark left a portion of the story out of his narrative. Luke, the physician, who made careful search into these matters, concluded that the episode was a vision of Peter’s and therefore refused to give place to this story in the preparation of his narrative.
Петр никогда не сомневался в реальности этого случая. Он искренне верил, что Иисус приходил к ним в ту ночь. Ему лишь частично удалось убедить в этом Иоанна Марка; именно поэтому Марк опустил часть этого эпизода в своем рассказе. Врач Лука, который тщательно исследовал подобные вещи, пришел к заключению, что в данном случае речь идет о видении Петра и потому отказался включить его в свое повествование.

5. BACK IN BETHSAIDA

5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ

[152:5.1] Thursday morning, before daylight, they anchored their boat offshore near Zebedee’s house and sought sleep until about noontime. Andrew was first up and, going for a walk by the sea, found Jesus, in company with their chore boy, sitting on a stone by the water’s edge. Notwithstanding that many of the multitude and the young evangelists searched all night and much of the next day about the eastern hills for Jesus, shortly after midnight he and the Mark lad had started to walk around the lake and across the river, back to Bethsaida.

В четверг утром перед рассветом они встали на якорь рядом с домом Зеведея и проспали примерно до полудня. Андрей поднялся первым и прогуливаясь вдоль моря, встретил Иисуса, сидящего на камне у воды вместе с их посыльным мальчиком. Многие из толпы, равно как и молодые евангелисты провели всю ночь и большую часть следующего дня в поисках Иисуса в восточных горах, но вскоре после полуночи он и мальчик Марк отправились пешком вокруг озера и через реку назад в Вифсаиду.

[152:5.2] Of the five thousand who were miraculously fed, and who, when their stomachs were full and their hearts empty, would have made him king, only about five hundred persisted in following after him. But before these received word that he was back in Bethsaida, Jesus asked Andrew to assemble the twelve apostles and their associates, including the women, saying, «I desire to speak with them.» And when all were ready, Jesus said:
Из пяти тысяч чудесным образом накормленных людей, которые — наполнив свои желудки, но оставшись с пустыми сердцами, — захотели провозгласить Иисуса царем, лишь около пятисот человек продолжали следовать за ним. Но еще до того, как они узнали о его возвращении в Вифсаиду, Иисус попросил Андрея собрать двенадцать апостолов и их сподвижников, включая женщин, сказав: «Я хочу поговорить с ними». И когда все были в сборе, Иисус сказал:

[152:5.3] «How long shall I bear with you? Are you all slow of spiritual comprehension and deficient in living faith? All these months have I taught you the truths of the kingdom, and yet are you dominated by material motives instead of spiritual considerations. Have you not even read in the Scriptures where Moses exhorted the unbelieving children of Israel, saying: `Fear not, stand still and see the salvation of the Lord’? Said the singer: `Put your trust in the Lord.’ `Be patient, wait upon the Lord and be of good courage. He shall strengthen your heart.’ `Cast your burden on the Lord, and he shall sustain you. Trust him at all times and pour out your heart to him, for God is your refuge.’ `He who dwells in the secret place of the Most High shall abide under the shadow of the Almighty.’ `It is better to trust the Lord than to put confidence in human princes.’

«Сколько же мне еще ждать? Неужели всем вам так трудно дается духовное понимание и не хватает живой веры? Все эти месяцы я учил вас истинам царства, но не духовные ценности владеют вами, а материальные побуждения. Разве не читали вы в Писании о том, как Моисей призывал неверующих детей Израиля, говоря им: «Не бойтесь, стойте и увидите, как Господь спасет вас»? Сказал певец: «Доверьтесь Господу». «Будь терпелив, жди помощи Господа и мужайся. Он укрепит твое сердце». «Обороти свои страдания к Господу и он поддержит тебя. Всегда доверяй ему, изливай ему свое сердце, ибо Бог — твое прибежище». «Живущий в тайной обители Всевышнего, пребудет в тени Всемогущего». «Лучше доверять Господу, чем надеяться на князей человеческих».

[152:5.4] «And now do you all see that the working of miracles and the performance of material wonders will not win souls for the spiritual kingdom? We fed the multitude, but it did not lead them to hunger for the bread of life neither to thirst for the waters of spiritual righteousness. When their hunger was satisfied, they sought not entrance into the kingdom of heaven but rather sought to proclaim the Son of Man king after the manner of the kings of this world, only that they might continue to eat bread without having to toil therefor. And all this, in which many of you did more or less participate, does nothing to reveal the heavenly Father or to advance his kingdom on earth. Have we not sufficient enemies among the religious leaders of the land without doing that which is likely to estrange also the civil rulers? I pray that the Father will anoint your eyes that you may see and open your ears that you may hear, to the end that you may have full faith in the gospel which I have taught you.»
Так неужели вы не видите теперь, что материальные чудеса не приведут новые души к духовному царству? Мы накормили толпу, но это не заставило их возжелать хлеба жизни или возжаждать воды духовной праведности. Утолив свой голод, не вступления в небесное царство стали искать они, а возможности сделать Сына Человеческого царем подобно царям этого мира лишь для того, чтобы продолжать есть хлеб без необходимости трудиться. Все это, в чем многие из вас приняли большее или меньшее участие, ни в коей мере не способствует раскрытию небесного Отца или претворению его царства на земле. Разве мало нам врагов среди религиозных лидеров этой земли, чтобы настраивать против себя еще и гражданских правителей? Я молю Отца помазать вам глаза, чтобы вы увидели и раскрыть вам уши, чтобы вы услышали и исполнились веры в мое евангелие».

[152:5.5] Jesus then announced that he wished to withdraw for a few days of rest with his apostles before they made ready to go up to Jerusalem for the Passover, and he forbade any of the disciples or the multitude to follow him. Accordingly they went by boat to the region of Gennesaret for two or three days of rest and sleep. Jesus was preparing for a great crisis of his life on earth, and he therefore spent much time in communion with the Father in heaven.

Затем Иисус объявил, что желает удалиться на несколько дней для отдыха со своими апостолами, прежде чем они приготовятся идти в Иерусалим на празднование Пасхи и запретил кому-либо из учеников или из народа следовать за ним. Таким образом, они отправились на лодке в Геннисарет, чтобы в течение двух-трех дней отдохнуть и выспаться. Иисус готовился к великому кризису своей земной жизни и поэтому проводил много времени в общении с небесным Отцом.

[152:5.6] The news of the feeding of the five thousand and the attempt to make Jesus king aroused widespread curiosity and stirred up the fears of both the religious leaders and the civil rulers throughout all Galilee and Judea. While this great miracle did nothing to further the gospel of the kingdom in the souls of material-minded and halfhearted believers, it did serve the purpose of bringing to a head the miracle-seeking and king-craving proclivities of Jesus’ immediate family of apostles and close disciples. This spectacular episode brought an end to the early era of teaching, training, and healing, thereby preparing the way for the inauguration of this last year of proclaiming the higher and more spiritual phases of the new gospel of the kingdom  — divine sonship, spiritual liberty, and eternal salvation.
Вести о насыщении пяти тысяч и попытка сделать Иисуса царем привлекли широкое внимание и пробудили опасения как у религиозных лидеров, так и у гражданских правителей по всей Галилее и Иудее. Хотя это великое чудо никак не способствовало укреплению евангелия царства в душах материально настроенных маловеров, оно помогло положить конец тем тенденциям в непосредственной семье Иисуса, объединявшей апостолов и ближайших учеников, которые были связаны со стремлением к чудесам и желанием обрести царя. Этот впечатляющий эпизод положил конец раннему периоду обучения, подготовки и целительства и тем самым подготовил путь для вступления в последний год — год возвещения более высоких и духовных сторон нового евангелия царства о божественном сыновстве, духовной свободе и вечном спасении.

6. AT GENNESARET

6. В ГЕННИСАРЕТЕ

[152:6.1] While resting at the home of a wealthy believer in the Gennesaret region, Jesus held informal conferences with the twelve every afternoon. The ambassadors of the kingdom were a serious, sober, and chastened group of disillusioned men. But even after all that had happened, and as subsequent events disclosed, these twelve men were not yet fully delivered from their inbred and long-cherished notions about the coming of the Jewish Messiah. Events of the preceding few weeks had moved too swiftly for these astonished fishermen to grasp their full significance. It requires time for men and women to effect radical and extensive changes in their basic and fundamental concepts of social conduct, philosophic attitudes, and religious convictions.

Отдыхая в доме богатого верующего в окрестностях Геннисарета, Иисус каждый день после обеда проводил с двенадцатью непринужденные беседы. Посланники царства представляли собой группу серьезных, рассудительных и лишенных иллюзий людей. Но и после всего произошедшего, как показали последующие события, эти двенадцать человек еще не полностью освободились от своих врожденных и давно вынашиваемых надежд на приход еврейского Мессии. События нескольких предшествующих недель развивались слишком быстро для этих ошеломленных рыбаков, чтобы они могли осознать всю их значимость. Мужчинам и женщинам требуется время для радикальных и глубоких перемен в базовых и фундаментальных представлениях, касающихся общественного поведения, философских взглядов и религиозных убеждений.

[152:6.2] While Jesus and the twelve were resting at Gennesaret, the multitudes dispersed, some going to their homes, others going on up to Jerusalem for the Passover. In less than one month’s time the enthusiastic and open followers of Jesus, who numbered more than fifty thousand in Galilee alone, shrank to less than five hundred. Jesus desired to give his apostles such an experience with the fickleness of popular acclaim that they would not be tempted to rely on such manifestations of transient religious hysteria after he should leave them alone in the work of the kingdom, but he was only partially successful in this effort.
Пока Иисус и двенадцать отдыхали в Геннисарете, толпа рассеялась; некоторые разошлись по домам, другие отправились в Иерусалим на Пасху. За неполный месяц число восторженных и открытых сторонников Иисуса в одной только Галилее упало с пятидесяти с лишним тысяч до менее пятисот человек. Иисус хотел, чтобы его апостолы познали изменчивый характер общественного признания, чтобы в будущем, когда ему придется оставить их одних продолжать дело царства, они не прельщались бы проявлениями скоротечной религиозной истерии. Однако это удалось ему лишь отчасти.

[152:6.3] The second night of their sojourn at Gennesaret the Master again told the apostles the parable of the sower and added these words: «You see, my children, the appeal to human feelings is transitory and utterly disappointing; the exclusive appeal to the intellect of man is likewise empty and barren; it is only by making your appeal to the spirit which lives within the human mind that you can hope to achieve lasting success and accomplish those marvelous transformations of human character that are presently shown in the abundant yielding of the genuine fruits of the spirit in the daily lives of all who are thus delivered from the darkness of doubt by the birth of the spirit into the light of faith — the kingdom of heaven.»
Во второй вечер их пребывания в Геннисарете Учитель вновь рассказал апостолам притчу о сеятеле и добавил: «Вот видите, дети мои, призыв к человеческим чувствам эфемерен и ведет только к разочарованиям; призыв к одному только интеллекту — занятие столь же пустое и бесплодное; только взывая к духу, живущему в разуме человека, вы можете надеяться на прочный успех в достижении удивительных преобразований человеческого характера, которые сразу же проявляются обильным урожаем подлинных духовных плодов в повседневной жизни всех, кто через рождение в духе избавляется от тьмы сомнения и переходит в свет веры — царство небесное».

[152:6.4] Jesus taught the appeal to the emotions as the technique of arresting and focusing the intellectual attention. He designated the mind thus aroused and quickened as the gateway to the soul, where there resides that spiritual nature of man which must recognize truth and respond to the spiritual appeal of the gospel in order to afford the permanent results of true character transformations.

Иисус учил обращаться к чувствам как к методу привлечения и концентрации внимания интеллекта. Он называл такой пробужденный и оживленный разум вратами души, где пребывает духовная сущность человека, которая должна распознавать истину и откликаться на духовный призыв евангелия для достижения постоянных результатов в истинном преображении характера.

[152:6.5] Jesus thus endeavored to prepare the apostles for the impending shock — the crisis in the public attitude toward him which was only a few days distant. He explained to the twelve that the religious rulers of Jerusalem would conspire with Herod Antipas to effect their destruction. The twelve began to realize more fully (though not finally) that Jesus was not going to sit on David’s throne. They saw more fully that spiritual truth was not to be advanced by material wonders. They began to realize that the feeding of the five thousand and the popular movement to make Jesus king was the apex of the miracle-seeking, wonder-working expectance of the people and the height of Jesus’ acclaim by the populace. They vaguely discerned and dimly foresaw the approaching times of spiritual sifting and cruel adversity. These twelve men were slowly awaking to the realization of the real nature of their task as ambassadors of the kingdom, and they began to gird themselves for the trying and testing ordeals of the last year of the Master’s ministry on earth.
Таким образом Иисус стремился подготовить апостолов к надвигавшемуся потрясению — кризису в общественном отношении к нему, до которого оставалось лишь несколько дней. Он объяснил им, что религиозные правители Иерусалима войдут в сговор с Иродом Антипой с целью уничтожить их. Апостолы начали в более полной мере (хотя и не окончательно) осознавать, что Иисус не собирается восседать на троне Давида. Теперь они лучше понимали, что успехи в распространении духовной истины не достигаются за счет материальных чудес. Они начали отдавать себе отчет в том, что насыщение пяти тысяч и народное движение за коронацию Иисуса были кульминацией ожидания чудотворных действий и волшебных деяний, вершиной популярности Иисуса среди народа. И теперь они смутно понимали и предчувствовали грядущее духовное размежевание и жестокую вражду. Эти двенадцать человек постепенно осознавали подлинный характер своей миссии в качестве посланников царства и стали готовить себя к суровым и тяжелым испытаниям последнего года земного служения Учителя.

[152:6.6] Before they left Gennesaret, Jesus instructed them regarding the miraculous feeding of the five thousand, telling them just why he engaged in this extraordinary manifestation of creative power and also assuring them that he did not thus yield to his sympathy for the multitude until he had ascertained that it was «according to the Father’s will.»
Прежде чем покинуть Геннисарет, Иисус просветил их относительно чудотворного насыщения пяти тысяч, объяснив, какую именно цель преследовала эта необычайная демонстрация созидательной энергии, а также заверил их, что он уступил своему сочувственному отношению к толпе только после того, как убедился, что это «соответствовало воле Отца».

7. AT JERUSALEM 

7. В ИЕРУСАЛИМЕ

[152:7.1] Sunday, April 3, Jesus, accompanied only by the twelve apostles, started from Bethsaida on the journey to Jerusalem. To avoid the multitudes and to attract as little attention as possible, they journeyed by way of Gerasa and Philadelphia. He forbade them to do any public teaching on this trip; neither did he permit them to teach or preach while sojourning in Jerusalem. They arrived at Bethany, near Jerusalem, late on Wednesday evening, April 6. For this one night they stopped at the home of Lazarus, Martha, and Mary, but the next day they separated. Jesus, with John, stayed at the home of a believer named Simon, near the house of Lazarus in Bethany. Judas Iscariot and Simon Zelotes stopped with friends in Jerusalem, while the rest of the apostles sojourned, two and two, in different homes.

В воскресенье 3 апреля в сопровождении только двенадцати апостолов Иисус отправился из Вифсаиды в Иерусалим. Стремясь избежать толп и не желая привлекать внимания, они пошли через Герасу и Филадельфию. В этом странствии Иисус запретил им учить народ; точно так же, он не разрешал учить или проповедовать во время пребывания в Иерусалиме. Поздним вечером в среду 6 апреля они прибыли в Вифанию, находившуюся недалеко от Иерусалима. Первую ночь они провели в доме Лазаря, Марфы и Марии, но на следующий день разделились. Иисус вместе с Иоанном расположился в доме верующего по имени Симон по соседству с домом Лазаря в Вифании. Иуда Искариот и Симон Зелот остановились у своих друзей в Иерусалиме, в то время как остальные апостолы устроились по двое в разных домах.

[152:7.2] Jesus entered Jerusalem only once during this Passover, and that was on the great day of the feast. Many of the Jerusalem believers were brought out by Abner to meet Jesus at Bethany. During this sojourn at Jerusalem the twelve learned how bitter the feeling was becoming toward their Master. They departed from Jerusalem all believing that a crisis was impending.

В эту Пасху Иисус посетил Иерусалим всего один раз в великий день праздника. Абнер приводил многих иерусалимских верующих в Вифанию для встречи с Иисусом. Во время пребывания в Иерусалиме двенадцать поняли, насколько озлобленным становилось отношение к их Учителю. Покидая Иерусалим, никто из них не сомневался в надвигающемся кризисе.

[152:7.3] On Sunday, April 24, Jesus and the apostles left Jerusalem for Bethsaida, going by way of the coast cities of Joppa, Caesarea, and Ptolemais. Thence, overland they went by Ramah and Chorazin to Bethsaida, arriving on Friday, April 29. Immediately on reaching home, Jesus dispatched Andrew to ask of the ruler of the synagogue permission to speak the next day, that being the Sabbath, at the afternoon service. And Jesus well knew that that would be the last time he would ever be permitted to speak in the Capernaum synagogue.
В воскресенье 24 апреля Иисус и апостолы вышли из Иерусалима и направились в Вифсаиду через прибрежные города Иоппию, Кесарию и Птолемаиду. После этого они углубились внутрь страны, взяв путь на Раму и Хоразин и прибыли в Вифсаиду в пятницу 29 апреля. Сразу же после возвращения домой Иисус отправил Андрея испросить у начальника синагоги разрешения выступить там на следующий день, в субботу, во время дневного богослужения. Иисус хорошо знал, что это будет последний раз, когда ему будет позволено выступать в синагоге Капернаума.

 

---

 

153 Кризис в Капернауме

• 
  
• 
  1. ПРИГОТОВЛЕНИЕ
  
• 
  2. ЭПОХАЛЬНАЯ ПРОПОВЕДЬ
  
• 
  3. ПОСЛЕ ПРОПОВЕДИ
  
• 
  4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА В СИНАГОГЕ
  
• 
  5. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР
  

(The Crisis at Capernaum)

 

[153:0.1] ON FRIDAY evening, the day of their arrival at Bethsaida, and on Sabbath morning, the apostles noticed that Jesus was seriously occupied with some momentous problem; they were cognizant that the Master was giving unusual thought to some important matter. He ate no breakfast and but little at noontide. All of Sabbath morning and the evening before, the twelve and their associates were gathered together in small groups about the house, in the garden, and along the seashore. There was a tension of uncertainty and a suspense of apprehension resting upon all of them. Jesus had said little to them since they left Jerusalem.

ВЕЧЕРОМ в пятницу по прибытии в Вифсаиду и утром в субботу апостолы заметили, что Иисус глубоко поглощен какой-то важной проблемой; они видели, что Учитель серьезно обдумывал некий значительный вопрос. Он не завтракал и почти ничего не ел днем. Все субботнее утро и предыдущий вечер апостолы и их сподвижники провели вместе, собираясь небольшими группами у дома в саду и на берегу моря. Напряжение неопределенности и мрачные предчувствия охватили всех. С тех пор, как они покинули Иерусалим, Иисус практически не разговаривал с ними.

[153:0.2] Not in months had they seen the Master so preoccupied and uncommunicative. Even Simon Peter was depressed, if not downcast. Andrew was at a loss to know what to do for his dejected associates. Nathaniel said they were in the midst of the «lull before the storm.» Thomas expressed the opinion that «something out of the ordinary is about to happen.» Philip advised David Zebedee to «forget about plans for feeding and lodging the multitude until we know what the Master is thinking about.» Matthew was putting forth renewed efforts to replenish the treasury. James and John talked over the forthcoming sermon in the synagogue and speculated much as to its probable nature and scope. Simon Zelotes expressed the belief, in reality a hope, that «the Father in heaven may be about to intervene in some unexpected manner for the vindication and support of his Son,» while Judas Iscariot dared to indulge the thought that possibly Jesus was oppressed with regrets that «he did not have the courage and daring to permit the five thousand to proclaim him king of the Jews.»

Впервые за многие месяцы они видели Учителя столь погруженным в себя и столь необщительным. Даже Симон Петр был подавлен, если не удручен. Андрей пребывал в растерянности, не зная, что предложить своим унылым товарищам. Нафанаил сказал, что наступило «затишье перед бурей». Фома предположил, что «должно произойти нечто из ряда вон выходящее». Филипп посоветовал Давиду Зеведею «забыть о планах обеспечения народа едой и кровом, пока мы не узнаем, о чем думает Учитель». Матфей в очередной раз пытался пополнить казну. Иаков и Иоанн обсуждали предстоящую проповедь в синагоге и много размышляли о ее сути и содержании. Симон Зелот выразил убеждение, а по существу — надежду, что «небесный Отец, возможно, собирается вмешаться каким-то неожиданным образом, чтобы защитить и поддержать своего Сына», а Иуда Искариот осмелился тешить себя мыслью о том, что Иисус подавлен из-за сожалений о том, что «у него не хватило смелости и решимости позволить пяти тысячам провозгласить его царем евреев».

[153:0.3] It was from among such a group of depressed and disconsolate followers that Jesus went forth on this beautiful Sabbath afternoon to preach his epoch-making sermon in the Capernaum synagogue. The only word of cheerful greeting or well-wishing from any of his immediate followers came from one of the unsuspecting Alpheus twins, who, as Jesus left the house on his way to the synagogue, saluted him cheerily and said: «We pray the Father will help you, and that we may have bigger multitudes than ever.»
Именно из такой группы подавленных и безутешных последователей вышел Иисус в тот погожий субботний день, чтобы выступить с эпохальной проповедью в синагоге Капернаума. Единственным из ближайших последователей, от кого он услышал слова доброго напутствия, был один из ничего не подозревавших близнецов Алфеевых, который радостно приветствовал Иисуса выходившего из дома в синагогу: «Мы молимся, чтобы Отец помог тебе и чтобы нас было больше, чем когда-либо прежде».

1. THE SETTING OF THE STAGE

1. ПРИГОТОВЛЕНИЕ

[153:1.1] A distinguished congregation greeted Jesus at three o’clock on this exquisite Sabbath afternoon in the new Capernaum synagogue. Jairus presided and handed Jesus the Scriptures to read. The day before, fifty-three Pharisees and Sadducees had arrived from Jerusalem; more than thirty of the leaders and rulers of the neighboring synagogues were also present. These Jewish religious leaders were acting directly under orders from the Sanhedrin at Jerusalem, and they constituted the orthodox vanguard which had come to inaugurate open warfare on Jesus and his disciples. Sitting by the side of these Jewish leaders, in the synagogue seats of honor, were the official observers of Herod Antipas, who had been directed to ascertain the truth concerning the disturbing reports that an attempt had been made by the populace to proclaim Jesus the king of the Jews, over in the domains of his brother Philip.

Стоял чудесный день, когда в три часа пополудни высокое собрание приветствовало Иисуса в новой синагоге Капернаума. Председательствовал Иаир, передавший Иисусу Писания для чтения. Накануне из Иерусалима прибыли пятьдесят три фарисея и саддукея; также присутствовало более тридцати лидеров и начальников окрестных синагог. Эти еврейские религиозные лидеры подчинялись непосредственно распоряжениям иерусалимского синедриона и были ортодоксальным авангардом, прибывшим для объявления открытой войны Иисусу и его ученикам. Рядом с этими еврейскими вождями на почетных местах сидели официальные наблюдатели Ирода Антипы, направленные для проверки тревожных сообщений о попытках народа провозгласить Иисуса царем евреев во владениях его брата Филиппа.

[153:1.2] Jesus comprehended that he faced the immediate declaration of avowed and open warfare by his increasing enemies, and he elected boldly to assume the offensive. At the feeding of the five thousand he had challenged their ideas of the material Messiah; now he chose again openly to attack their concept of the Jewish deliverer. This crisis, which began with the feeding of the five thousand, and which terminated with this Sabbath afternoon sermon, was the outward turning of the tide of popular fame and acclaim. Henceforth, the work of the kingdom was to be increasingly concerned with the more important task of winning lasting spiritual converts for the truly religious brotherhood of mankind. This sermon marks the crisis in the transition from the period of discussion, controversy, and decision to that of open warfare and final acceptance or final rejection.

Иисус понимал, что это прямое объявление открытой войны со стороны растущей армии его врагов и решил смело пойти в наступление. При насыщении пяти тысяч он бросил вызов их идеям о материальном Мессии; теперь же он вновь решил открыто атаковать их представление об избавителе евреев. Кризис, начавшийся насыщением пяти тысяч и завершившийся этой дневной субботней проповедью в синагоге, ознаменовал собой спад волны народной славы и признания. Впредь труженики царства должны были уделять все свое внимание более важной задаче — вовлечению стойких духом новообращенных в подлинно религиозное общечеловеческое братство. Данная проповедь стала переломным моментом в переходе от обсуждений, споров и принятия решений к открытой войне и либо к окончательному признанию, либо к окончательному отторжению.

[153:1.3] The Master well knew that many of his followers were slowly but surely preparing their minds finally to reject him. He likewise knew that many of his disciples were slowly but certainly passing through that training of mind and that discipline of soul which would enable them to triumph over doubt and courageously to assert their full-fledged faith in the gospel of the kingdom. Jesus fully understood how men prepare themselves for the decisions of a crisis and the performance of sudden deeds of courageous choosing by the slow process of the reiterated choosing between the recurring situations of good and evil. He subjected his chosen messengers to repeated rehearsals in disappointment and provided them with frequent and testing opportunities for choosing between the right and the wrong way of meeting spiritual trials. He knew he could depend on his followers, when they met the final test, to make their vital decisions in accordance with prior and habitual mental attitudes and spirit reactions.

Учитель хорошо знал, что многие его сторонники медленно, но неуклонно внутренне готовятся отвергнуть его. Он также знал, что многие его ученики медленно, но упорно проходят через этап воспитания разума и организации души, позволяющий им преодолеть сомнения и мужественно утвердиться в зрелой вере в евангелие царства. Иисус ясно понимал, что в повторяющихся ситуациях выбора между добром и злом люди постепенно готовят себя к кардинальным решениям и мужественному выбору. Он неоднократно подвергал своих избранных вестников разочарованиям, предоставляя им возможности выбора между праведными и неправедными путями прохождения через духовные испытания. Он знал, что сможет положиться на своих последователей после прохождения ими последней проверки и принятия жизненно важных решений в соответствии с убеждениями разума и реакциями духа.

[153:1.4] This crisis in Jesus’ earth life began with the feeding of the five thousand and ended with this sermon in the synagogue; the crisis in the lives of the apostles began with this sermon in the synagogue andcontinued for a whole year, ending only with the Master’s trial and crucifixion.
Кризис в земной жизни Иисуса начался насыщением пяти тысяч и завершился этой проповедью в синагоге; кризис в жизни апостолов начался этой проповедью в синагоге и продолжался в течение всего года, завершившись только во время суда над Учителем и распятия.

[153:1.5] As they sat there in the synagogue that afternoon before Jesus began to speak, there was just one great mystery, just one supreme question, in the minds of all. Both his friends and his foes pondered just one thought, and that was: «Why did he himself so deliberately and effectively turn back the tide of popular enthusiasm?» And it was immediately before and immediately after this sermon that the doubts and disappointments of his disgruntled adherents grew into unconscious opposition and eventually turned into actual hatred. It was after this sermon in the synagogue that Judas Iscariot entertained his first conscious thought of deserting. But he did, for the time being, effectively master all such inclinations.

Перед тем как Иисус приступил к своей проповеди, все присутствующие были поглощены лишь одной великой загадкой, одним главным вопросом. И друзья, и враги размышляли только об одном: «Почему он сам, причем столь нарочито и резко, обратил вспять волну народного восторга?» Непосредственно до этой проповеди и сразу же после нее сомнения и разочарования недовольных сторонников Иисуса переросли в неосознанное сопротивление и в итоге вылились в настоящую ненависть. Именно после этой проповеди в синагоге Иуда Искариот впервые осознанно подумал об измене. Однако в то время он еще умело подавлял в себе подобные желания.

[153:1.6] Everyone was in a state of perplexity. Jesus had left them dumfounded and confounded. He had recently engaged in the greatest demonstration of supernatural power to characterize his whole career. The feeding of the five thousand was the one event of his earth life which made the greatest appeal to the Jewish concept of the expected Messiah. But this extraordinary advantage was immediately and unexplainedly offset by his prompt and unequivocal refusal to be made king.

Все пребывали в недоумении. Иисус оставил их ошеломленными и озадаченными. Еще недавно он предпринял величайшую демонстрацию сверхъестественной силы, охарактеризовавшей весь его жизненный путь. Из всех эпизодов его земной жизни насыщение пяти тысяч было наиболее притягательным для еврейского представления о приходе Мессии. Но это необыкновенное преимущество было сразу же и без каких-либо объяснений сведено на нет решительным и недвусмысленным отказом стать царем.

[153:1.7] On Friday evening, and again on Sabbath morning, the Jerusalem leaders had labored long and earnestly with Jairus to prevent Jesus’ speaking in the synagogue, but it was of no avail. Jairus’ only reply to all this pleading was: «I have granted this request, and I will not violate my word.»
В пятницу вечером и снова в субботу утром иерусалимские лидеры долго и усердно убеждали Иаира воспрепятствовать выступлению Иисуса в синагоге, но их усилия были тщетными. На все уговоры Иаир отвечал только одно: «Я дал согласие и не нарушу свое слово».

2. THE EPOCHAL SERMON

2. ЭПОХАЛЬНАЯ ПРОПОВЕДЬ

[153:2.1] Jesus introduced this sermon by reading from the law as found in Deuteronomy: «But it shall come to pass, if this people will not hearken to the voice of God, that the curses of transgression shall surely overtake them. The Lord shall cause you to be smitten by your enemies; you shall be removed into all the kingdoms of the earth. And the Lord shall bring you and the king you have set up over you into the hands of a strange nation. You shall become an astonishment, a proverb, and a byword among all nations. Your sons and your daughters shall go into captivity. The strangers among you shall rise high in authority while you are brought very low. And these things shall be upon you and your seed forever because you would not hearken to the word of the Lord. Therefore shall you serve your enemies who shall come against you. You shall endure hunger and thirst and wear this alien yoke of iron. The Lord shall bring against you a nation from afar, from the end of the earth, a nation whose tongue you shall not understand, a nation of fierce countenance, a nation which will have little regard for you. And they shall besiege you in all your towns until the high fortified walls wherein you have trusted come down; and all the land shall fall into their hands. And it shall come to pass that you will be driven to eat the fruit of your own bodies, the flesh of your sons and daughters, during this time of siege, because of the straitness wherewith your enemies shall press you.»
Иисус начал эту проповедь отрывком из Второзакония:
«Но если случится так, что этот народ перестанет внимать гласу Божьему, то проклятия беззакония непременно постигнут его. Господь предаст тебя на поражение врагам твоим; и будешь рассеян по всем царствам земли. Отведет Господь тебя и царя твоего, которого ты поставишь над собой, к незнакомому тебе народу. И будешь удивлением, притчей и присловием для всех народов. Сыновья и дочери твои пойдут в плен. Пришельцы среди тебя возвысятся во власти, ты же опустишься низко. И все это навек останется на тебе и твоем семени, ибо ты не слушал гласа Господнего. Потому будешь служить врагу твоему, который пойдет на тебя. Будешь страдать голодом и жаждой и нести это чуждое железное ярмо. Издалека, от края земли Господь нашлет на тебя народ, говорящий на непонятном тебе языке, народ свирепый, который не пощадит тебя. И он будет осаждать тебя во всех твоих городах, пока не разрушит высоких и крепких стен твоих, на которые ты надеялся; и захватит он всю землю. И будет так, что придется тебе есть плод чрева твоего, плоть сынов твоих и дочерей твоих в осаде и в страданиях от врагов твоих».

[153:2.2] And when Jesus had finished this reading, he turned to the Prophets and read from Jeremiah: «`If you will not hearken to the words of my servants the prophets whom I have sent you, then will I make this house like Shiloh, and I will make this city a curse to all the nations of the earth.’ And the priests and the teachers heard Jeremiah speak these words in the house of the Lord. And it came to pass that, when Jeremiah had made an end of speaking all that the Lord had commanded him to speak to all the people, the priests and teachers laid hold of him, saying, `You shall surely die.’ And all the people crowded around Jeremiah in the house of the Lord. And when the princes of Judah heard these things, they sat in judgment on Jeremiah. Then spoke the priests and the teachers to the princes and to all the people, saying: `This man is worthy to die, for he has prophesied against our city, and you have heard him with your own ears.’ Then spoke Jeremiah to all the princes and to all the people: `The Lord sent me to prophesy against this house and against this city all the words which you have heard. Now, therefore, amend your ways and reform your doings and obey the voice of the Lord your God that you may escape the evil which has been pronounced against you. As for me, behold I am in your hands. Do with me as seems good and right in your eyes. But know you for certain that, if you put me to death, you shall bring innocent blood upon yourselves and upon this people, for of a truth the Lord has sent me to speak all these words in your ears.’
Закончив чтение этого отрывка, Иисус перешел к пророкам и прочитал из Иеремии:
«Если не послушаетесь моих слуг и пророков, я сделаю с этим домом что сделал с Силомом и город этот предам на проклятие всем народам земли». Священники и учители слушали Иеремию, когда он говорил эти слова в доме Господнем. Когда Иеремия сказал всему народу все, что велел ему Господь, тогда схватили его священники и учители и сказали: «Ты должен умереть». И собрался весь народ вокруг Иеремии в доме Господнем. Когда услышали об этом князья иудейские, то устроили суд над Иеремией. Священники и учители так сказали князьям и всему народу: «Этот человек достоин смерти, ибо пророчествует против этого города и вы слышали это своими ушами». Тогда сказал Иеремия всем князьям и народу: «Господь послал меня пророчествовать против этого дома и против этого города, сказать все то, что вы слышали. Измените свою жизнь и дела и послушайтесь гласа Господа, Бога вашего, чтобы избежать уготованной вам беды. А что до меня, вот я — в ваших руках. Делайте со мной то, что кажется вам правильным и справедливым. Только твердо знайте, что если вы убьете меня, то примете на себя и на этот народ невинную кровь, ибо воистину Господь послал меня сказать вам все это».

[153:2.3] «The priests and teachers of that day sought to kill Jeremiah, but the judges would not consent, albeit, for his words of warning, they did let him down by cords in a filthy dungeon until he sank in mire up to his armpits. That is what this people did to the Prophet Jeremiah when he obeyed the Lord’s command to warn his brethren of their impending political downfall. Today, I desire to ask you: What will the chief priests and religious leaders of this people do with the man who dares to warn them of the day of their spiritual doom? Will you also seek to put to death the teacher who dares to proclaim the word of the Lord, and who fears not to point out wherein you refuse to walk in the way of light which leads to the entrance to the kingdom of heaven?

Священники и учители тех дней хотели убить Иеремию, но судьи воспротивились, хотя, в наказание за его предостережение, они все же опустили его на веревках в грязную яму, пока он по горло не погрузился в нечистоты. Вот, что сделал этот народ с пророком Иеремией, когда тот подчинился велению Господа — предупредить своих собратьев о грозящем им политическом крахе. Сегодня я хочу спросить вас: что сделают первосвященники и религиозные лидеры этого народа с человеком, который осмелится предупредить о дне их духовной погибели? Попытаетесь ли и вы убить учителя, которому хватает смелости возвещать слово Господнее и который не боится указывать вам, когда вы отвергаете путь света, ведущий ко входу в царство небесное?

[153:2.4] «What is it you seek as evidence of my mission on earth? We have left you undisturbed in your positions of influence and power while we preached glad tidings to the poor and the outcast. We have made no hostile attack upon that which you hold in reverence but have rather proclaimed new liberty for man’s fear-ridden soul. I came into the world to reveal my Father and to establish on earth the spiritual brotherhood of the sons of God, the kingdom of heaven. And notwithstanding that I have so many times reminded you that my kingdom is not of this world, still has my Father granted you many manifestations of material wonders in addition to more evidential spiritual transformations and regenerations.

Каких свидетельств моей миссии на земле вы ищете? Мы не тревожили вашего влиятельного и властного положения, когда проповедовали благую весть бедным и отверженным. Мы отнюдь не совершали враждебных нападок на то, чему вы поклоняетесь; мы возвещали новую свободу для объятой страхом человеческой души. Я пришел в этот мир, чтобы раскрывать своего Отца и устанавливать на земле духовное братство сынов Бога — царство небесное. И несмотря на мои неоднократные напоминания вам о том, что царство мое не от мира сего, мой Отец все же даровал вам проявления многих материальных чудес в дополнение к более красноречивым случаям духовного преображения и возрождения.

[153:2.5] «What new sign is it that you seek at my hands? I declare that you already have sufficient evidence to enable you to make your decision. Verily, verily, I say to many who sit before me this day, you are confronted with the necessity of choosing which way you will go; and I say to you, as Joshua said to your forefathers, `choose you this day whom you will serve.’ Today, many of you stand at the parting of the ways.

Каких новых знамений вы ждете от меня? Я заявляю, что вы уже получили достаточно свидетельств для своих решений. Истинно, истинно говорю многим предо мной: вы стоите перед необходимостью выбора пути; и я говорю вам, как Иешуа говорил вашим предкам: «Выбери сегодня, кому ты будешь служить». Сегодня многие из вас стоят на распутье.

[153:2.6] «Some of you, when you could not find me after the feasting of the multitude on the other side, hired the Tiberias fishing fleet, which a week before had taken shelter near by during a storm, to go in pursuit of me, and what for? Not for truth and righteousness or that you might the better know how to serve and minister to your fellow men! No, but rather that you might have more bread for which you had not labored. It was not to fill your souls with the word of life, but only that you might fill the belly with the bread of ease. And long have you been taught that the Messiah, when he should come, would work those wonders which would make life pleasant and easy for all the chosen people. It is not strange, then, that you who have been thus taught should long for the loaves and the fishes. But I declare to you that such is not the mission of the Son of Man. I have come to proclaim spiritual liberty, teach eternal truth, and foster living faith.

Некоторые из вас, не сумев найти меня после насыщения народа на другом берегу, наняли в Тивериаде рыболовную флотилию, укрытую неподалеку на время шторма и отправились за мной вдогонку — но для чего? Не за истиной и праведностью, не для того, чтобы лучше знать, как служить и помогать своим собратьям! Нет, затем лишь, чтобы иметь больше незаработанного вами хлеба. Не наполнить свои души словом жизни стремились вы, а наполнить желудки дармовым хлебом. Вас уже давно учат, что пришедший Мессия будет творить чудеса для приятной и легкой жизни всего избранного народа. Потому не удивительно, что наученные этому, вы жаждете хлеба и рыбы. Но я заявляю вам, что не в этом состоит миссия Сына Человеческого. Я пришел возвещать духовную свободу, учить вечной истине и укреплять живую веру.

[153:2.7] «My brethren, hanker not after the meat which perishes but rather seek for the spiritual food that nourishes even to eternal life; and this is the bread of life which the Son gives to all who will take it and eat, for the Father has given the Son this life without measure. And when you asked me, `What must we do to perform the works of God?’ I plainly told you: `This is the work of God, that you believe him whom he has sent.'»

Братья мои, не стремитесь к пище тленной, но ищите пищу духовную, которая насыщает и приносит жизнь вечную; это и есть хлеб жизни, который Сын дает всем, кто захочет принять его и вкусить от него, ибо Отец дал Сыну эту жизнь без меры. Когда вы спрашивали меня: «Что нам делать, чтобы творить дела Божьи?», я прямо говорил вам: «Дело Божье — верить тому, кого он послал».

[153:2.8] And then said Jesus, pointing up to the device of a pot of manna which decorated the lintel of this new synagogue, and which was embellished with grape clusters: «You have thought that your forefathers in the wilderness ate manna — the bread of heaven — but I say to you that this was the bread of earth. While Moses did not give your fathers bread from heaven, my Father now stands ready to give you the true bread of life. The bread of heaven is that which comes down from God and gives eternal life to the men of the world. And when you say to me, Give us this living bread, I will answer: I am this bread of life. He who comes to me shall not hunger, while he who believes me shall never thirst. You have seen me, lived with me, and beheld my works, yet you believe not that I came forth from the Father. But to those who do believe — fear not. All those led of the Father shall come to me, and he who comes to me shall in nowise be cast out.
После этого Иисус, указывая на изображение украшенного гроздьями винограда горшка с манной над проемом двери синагоги, сказал:
«Вы считали, что ваши предки ели в пустыне манну — хлеб небесный, но я говорю вам, что это был хлеб земной. Моисей не давал вашим отцам небесного хлеба, но мой Отец готов дать вам истинный хлеб жизни. Хлеб небесный исходит от Отца и дает вечную жизнь людям мира. И когда вы скажете мне: «Дай нам этого живого хлеба», то отвечу: я есть этот хлеб жизни. Приходящий ко мне не будет голодать и верящий мне не будет жаждать. Вы наблюдали за мной, жили со мной, видели мои дела — и все еще не верите, что я пришел от Отца. Но кто верит, не бойтесь. Все ведомые Отцом придут ко мне и приходящий ко мне не будет изгнан.

[153:2.9] «And now let me declare to you, once and for all time, that I have come down upon the earth, not to do my own will, but the will of Him who sent me. And this is the final will of Him who sent me, that of all those he has given me I should not lose one. And this is the will of the Father: That every one who beholds the Son and who believes him shall have eternal life. Only yesterday did I feed you with bread for your bodies; today I offer you the bread of life for your hungry souls. Will you now take the bread of the spirit as you then so willingly ate the bread of this world?»
А теперь позвольте заявить вам раз и навсегда, что я пришел на землю не для исполнения своей воли, но для исполнения воли Пославшего меня. Окончательная воля Пославшего меня — в том, чтобы из всех, кого он дал мне, я не потерял ни одного. Воля Отца моего в том, чтобы каждый, кто видит Сына и верит ему, имел жизнь вечную. Вчера только я насытил хлебом ваши тела; сегодня я предлагаю хлеб жизни вашим изголодавшимся душам. Примете ли теперь хлеб духа так же, как столь охотно вы приняли хлеб этого мира?»

[153:2.10] As Jesus paused for a moment to look over the congregation, one of the teachers from Jerusalem (a member of the Sanhedrin) rose up and asked: «Do I understand you to say that you are the bread which comes down from heaven, and that the manna which Moses gave to our fathers in the wilderness did not?» And Jesus answered the Pharisee, «You understood aright.» Then said the Pharisee: «But are you not Jesus of Nazareth, the son of Joseph, the carpenter? Are not your father and mother, as well as your brothers and sisters, well known to many of us? How then is it that you appear here in God’s house and declare that you have come down from heaven?»
Когда Иисус на мгновение умолк, чтобы обвести взглядом собрание, один из иерусалимских учителей (член синедриона) поднялся и спросил: «Правильно ли я понял, что ты есть хлеб небесный, а манна, которой Моисей накормил наших отцов в пустыне, – нет?» Учитель ответил фарисею: «Ты понял правильно».
Тогда фарисей сказал: «Но разве ты не Иисус Назарянин, сын Иосифа, плотник? Разве твои отец и мать, а также твои братья и сестры, не хорошо известны многим из нас? Так как же ты являешься в Божий дом и объявляешь, что сошел с небес?»

[153:2.11] By this time there was much murmuring in the synagogue, and such a tumult was threatened that Jesus stood up and said: «Let us be patient; the truth never suffers from honest examination. I am all that you say but more. The Father and I are one; the Son does only that which the Father teaches him, while all those who are given to the Son by the Father, the Son will receive to himself. You have read where it is written in the Prophets, `You shall all be taught by God,’ and that `Those whom the Father teaches will hear also his Son.’ Every one who yields to the teaching of the Father’s indwelling spirit will eventually come to me. Not that any man has seen the Father, but the Father’s spirit does live within man. And the Son who came down from heaven, he has surely seen the Father. And those who truly believe this Son already have eternal life.
Глухой ропот, поднявшийся к этому времени в синагоге, начал перерастать в такой шум, что Иисус поднялся и сказал:
«Наберемся терпения; добросовестное изучение истины никогда не вредит ей. Я — все то, о чем ты говоришь, но и более того. Отец и я единосущны; Сын делает только то, чему учит его Отец и принимает всех, кого Отец дал ему. Вы читали у пророков: «Вас всех научит Бог», и «Те, кого учит Отец, услышат и Сына его». Каждый принимающий учение пребывающего в нем духа Отца, в итоге придет ко мне. Не потому, что кто-то видел Отца, но оттого, что дух Отца живет в человеке. Сошедший с неба Сын несомненно видел Отца. И те, кто искренне верят этому Сыну, уже имеют жизнь вечную.

[153:2.12] «I am this bread of life. Your fathers ate manna in the wilderness and are dead. But this bread which comes down from God, if a man eats thereof, he shall never die in spirit. I repeat, I am this living bread, and every soul who attains the realization of this united nature of God and man shall live forever. And this bread of life which I give to all who will receive is my own living and combined nature. The Father in the Son and the Son one with the Father — that is my life-giving revelation to the world and my saving gift to all nations.»

Я — этот хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и мертвы. Но если человек вкусит этого хлеба, пришедшего от Бога, то никогда не умрет в духе. Повторяю: я есть этот живой хлеб и каждая душа, осознающая единую сущность Бога и человека, будет жить вечно. И этот хлеб жизни, который я даю всем, кто захочет принять его, есть моя собственная живая и объединенная сущность. Отец в Сыне и единый с Отцом Сын — вот мое дающее жизнь откровение миру и мой спасительный дар всем народам».

[153:2.13] When Jesus had finished speaking, the ruler of the synagogue dismissed the congregation, but they would not depart. They crowded up around Jesus to ask more questions while others murmured and disputed among themselves. And this state of affairs continued for more than three hours. It was well past seven o’clock before the audience finally dispersed.
Когда Иисус закончил говорить, начальник синагоги распустил прихожан, однако они не желали расходиться. Одни столпились вокруг Иисуса, чтобы задать ему новые вопросы, в то время как другие роптали и спорили между собой. И так продолжалось более трех часов. Когда же народ наконец разошелся, время приближалось к восьми часам вечера.

3. THE AFTER MEETING

3. ПОСЛЕ ПРОПОВЕДИ

[153:3.1] Many were the questions asked Jesus during this after meeting. Some were asked by his perplexed disciples, but more were asked by caviling unbelievers who sought only to embarrass and entrap him.

После проповеди Иисусу было задано много вопросов. С некоторыми из них обращались озадаченные ученики, но еще больше вопросов задавали придирчивые неверующие, стремящиеся только смутить и заманить его в ловушку.

[153:3.2] One of the visiting Pharisees, mounting a lampstand, shouted out this question: «You tell us that you are the bread of life. How can you give us your flesh to eat or your blood to drink? What avail is your teaching if it cannot be carried out?» And Jesus answered this question, saying: «I did not teach you that my flesh is the bread of life nor that my blood is the water thereof. But I did say that my life in the flesh is a bestowal of the bread of heaven. The fact of the Word of God bestowed in the flesh and the phenomenon of the Son of Man subject to the will of God, constitute a reality of experience which is equivalent to the divine sustenance. You cannot eat my flesh nor can you drink my blood, but you can become one in spirit with me even as I am one in spirit with the Father. You can be nourished by the eternal word of God, which is indeed the bread of life, and which has been bestowed in the likeness of mortal flesh; and you can be watered in soul by the divine spirit, which is truly the water of life. The Father has sent me into the world to show how he desires to indwell and direct all men; and I have so lived this life in the flesh as to inspire all men likewise ever to seek to know and do the will of the indwelling heavenly Father.»
Один из приезжих фарисеев, взобравшись на подставку для светильника, прокричал: «Ты говоришь нам, что ты есть хлеб жизни. Как же ты можешь дать нам есть свою плоть или пить свою кровь? Какая польза от твоего учения, если оно неосуществимо?» Отвечая на этот вопрос, Иисус сказал:
«Я не учил вас ни тому, что моя плоть — это хлеб жизни, ни тому, что моя кровь — это вода жизни. Я сказал, что моя жизнь во плоти есть посвящение небесного хлеба. Факт дарованного во плоти Слова Бога и явление подчиненного воле Бога Сына Человеческого образуют реальность опыта, равноценного божественной пище. Вы не можете ни есть мою плоть, ни пить мою кровь, но вы можете стать едины со мной в духе, как я един в духе с Отцом. Вы можете вкушать хлеб жизни, явленный как вечное слово Бога в облике смертной плоти и можете напоить свою душу божественным духом, который воистину есть вода жизни. Отец послал меня в этот мир, чтобы показать, как он желает пребывать во всех людях и направлять их; и я проживаю эту жизнь во плоти так, чтобы вдохновлять всех людей к вечному стремлению познавать и исполнять волю пребывающего в них Отца».

[153:3.3] Then one of the Jerusalem spies who had been observing Jesus and his apostles, said: «We notice that neither you nor your apostles wash your hands properly before you eat bread. You must well know that such a practice as eating with defiled and unwashed hands is a transgression of the law of the elders. Neither do you properly wash your drinking cups and eating vessels. Why is it that you show such disrespect for the traditions of the fathers and the laws of our elders?» And when Jesus heard him speak, he answered: «Why is it that you transgress the commandments of God by the laws of your tradition? The commandment says, `Honor your father and your mother,’ and directs that you share with them your substance if necessary; but you enact a law of tradition which permits undutiful children to say that the money wherewith the parents might have been assisted has been `given to God.’ The law of the elders thus relieves such crafty children of their responsibility, notwithstanding that the children subsequently use all such monies for their own comfort. Why is it that you in this way make void the commandment by your own tradition? Well did Isaiah prophesy of you hypocrites, saying: `This people honors me with their lips, but their heart is far from me. In vain do they worship me, teaching as their doctrines the precepts of men.’
Затем один из иерусалимских шпионов, уже давно следивший за Иисусом и его апостолами, сказал: «Мы замечаем, что ни ты, ни твои ученики не омываете рук подобающим образом, когда едите хлеб. Тебе должно быть хорошо известно, что такие действия — есть оскверненными и немытыми руками —  нарушение закона предков. Не совершаете вы и положенного омовения кружек и чаш. Почему вы демонстрируете такое неуважение к традициям отцов и законам предков?» Выслушав его, Иисус ответил:
«Отчего вы нарушаете заповеди Бога ради установленных вами обычаев? Заповедь гласит: «Почитай отца своего и мать свою» и предписывает, чтобы вы делились с ними при необходимости; вы же устанавливаете обычай, позволяющий не выполняющим своего долга детям говорить, что деньги, которыми можно было помочь родителям, были «отданы Богу». Так закон старейшин освобождает хитрых детей от ответственности, несмотря на то, что после этого дети тратят все эти деньги в свое удовольствие. Почему же вы таким образом отменяете заповедь своим собственным обычаем? Хорошо пророчествовал Исайя о вашем лицемерии, говоря: «Эти люди оказывают мне честь на словах, но сердца их далеки от меня. Напрасно поклоняются они мне, ибо их учения — это правила, созданные людьми».

[153:3.4] «You can see how it is that you desert the commandment while you hold fast to the tradition of men. Altogether willing are you to reject the word of God while you maintain your own traditions. And in many other ways do you dare to set up your own teachings above the law and the prophets.»

Забыв о заповеди, вы крепко держитесь обычаев людей. Ради сохранения своих традиций вы готовы отвергнуть слово Бога. И во многом другом вы осмеливаетесь ставить свои учения выше закона и пророков».

[153:3.5] Jesus then directed his remarks to all present. He said: «But hearken to me all of you. It is not that which enters into the mouth that spiritually defiles the man, but rather that which proceeds out of the mouth and from the heart.» But even the apostles failed fully to grasp the meaning of his words, for Simon Peter also asked him: «Lest some of your hearers be unnecessarily offended, would you explain to us the meaning of these words?» And then said Jesus to Peter: «Are you also hard of understanding? Know you not that every plant which my heavenly Father has not planted shall be rooted up? Turn now your attention to those who would know the truth. You cannot compel men to love the truth. Many of these teachers are blind guides. And you know that, if the blind lead the blind, both shall fall into the pit. But hearken while I tell you the truth concerning those things which morally defile and spiritually contaminate men. I declare it is not that which enters the body by the mouth or gains access to the mind through the eyes and ears, that defiles the man. Man is only defiled by that evil which may originate within the heart, and which finds expression in the words and deeds of such unholy persons. Do you not know it is from the heart that there come forth evil thoughts, wicked projects of murder, theft, and adulteries, together with jealousy, pride, anger, revenge, railings, and false witness? And it is just such things that defile men, and not that they eat bread with ceremonially unclean hands.»
После этого Иисус обратился ко всем присутствующим. Он сказал: «Послушайте меня все. Духовно оскверняет человека не входящее в уста, а исходящее из уст и сердца». Но даже апостолы не смогли до конца понять смысл его слов, ибо Симон Петр также попросил его: «Не раскроешь ли ты смысл своих слов, чтобы не обидеть напрасно кого-либо из слушателей?». Тогда Иисус сказал Петру:
«Неужели и тебе все еще трудно понять? Разве ты не знаешь, что искоренится каждое растение, не посаженное моим небесным Отцом? Обрати внимание на тех, кто хочет знать истину. Невозможно заставить человека полюбить истину. Многие из этих учителей — слепые поводыри. А вы знаете, что если слепой поведет слепого, то оба упадут в яму. Но выслушайте, когда я говорю вам истину о том, что нравственно оскверняет человека и отравляет его духовно. Я заявляю: человека оскверняет не то, что входит в тело через уста или достигает разума через глаза и уши. Человек оскверняется только злом, возникающим в его сердце и находящим выражение в нечестивых словах и поступках. Разве вы не знаете, что из сердца исходят злые помыслы, греховные замыслы убийства, кражи, прелюбодеяния, наряду с ревностью, гордостью, гневом, мщением, бранью и лжесвидетельством? Именно это и оскверняет людей, а не то, что они едят хлеб не омытыми по ритуалу руками».

[153:3.6] The Pharisaic commissioners of the Jerusalem Sanhedrin were now almost convinced that Jesus must be apprehended on a charge of blasphemy or on one of flouting the sacred law of the Jews; wherefore their efforts to involve him in the discussion of, and possible attack upon, some of the traditions of the elders, or so-called oral laws of the nation. No matter how scarce water might be, these traditionally enslaved Jews would never fail to go through with the required ceremonial washing of the hands before every meal. It was their belief that «it is better to die than to transgress the commandments of the elders.» The spies asked this question because it had been reported that Jesus had said, «Salvation is a matter of clean hearts rather than of clean hands.» But such beliefs, when they once become a part of one’s religion, are hard to get away from. Even many years after this day the Apostle Peter was still held in the bondage of fear to many of these traditions about things clean and unclean, only being finally delivered by experiencing an extraordinary and vivid dream. All of this can the better be understood when it is recalled that these Jews looked upon eating with unwashed hands in the same light as commerce with a harlot, and both were equally punishable by excommunication.
Теперь посланные иерусалимским синедрионом фарисеи уже почти не сомневались в том, что Иисус должен быть задержан по обвинению в богохульстве или в пренебрежении святым законом иудеев. Этим объясняются их попытки вовлечь его в обсуждение и возможную критику некоторых обычаев предков — так называемых неписаных законов нации. Сколь бы скудными ни были запасы воды, порабощенные обычаем евреи никогда не брались за еду, не совершив ритуального омовения рук. Они верили, что «лучше умереть, чем преступить заповеди предков». Шпионы задали этот вопрос, ибо им донесли, что Иисус сказал: «Спасение достигается чистыми сердцами, а не чистыми руками».
Однако от подобных верований трудно избавиться, когда они становятся частью религии. Даже много лет спустя апостол Петр боялся нарушить многочисленные обычаи в отношении вещей чистых и нечистых, окончательно избавившись от них только в результате необычного и яркого сновидения. Все это можно лучше понять, если вспомнить о том, что евреи относились к еде немытыми руками так же, как к общению с блудницей, причем и то, и другое одинаково наказывалось отлучением.

[153:3.7] Thus did the Master elect to discuss and expose the folly of the whole rabbinic system of rules and regulations which was represented by the oral law — the traditions of the elders, all of which were regarded as more sacred and more binding upon the Jews than even the teachings of the Scriptures. And Jesus spoke out with less reserve because he knew the hour had come when he could do nothing more to prevent an open rupture of relations with these religious leaders.
Так Учитель решил обсудить и разоблачить нелепость всей раввинской системы правил и предписаний, отраженных в устном законе — обычаях предков, которые считались более священными и обязывающими для евреев, чем даже учения Писаний. И Учитель говорил менее сдержанно, ибо знал, что пришло время, когда он уже никак не сможет предотвратить открытый разрыв отношений с этими религиозными правителями.

4. LAST WORDS IN THE SYNAGOGUE

4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА В СИНАГОГЕ

[153:4.1] In the midst of the discussions of this after meeting, one of the Pharisees from Jerusalem brought to Jesus a distraught youth who was possessed of an unruly and rebellious spirit. Leading this demented lad up to Jesus, he said: «What can you do for such affliction as this? Can you cast out devils?» And when the Master looked upon the youth, he was moved with compassion and, beckoning for the lad to come to him, took him by the hand and said: «You know who I am; come out of him; and I charge one of your loyal fellows to see that you do not return.» And immediately the lad was normal and in his right mind. And this is the first case where Jesus really cast an «evil spirit» out of a human being. All of the previous cases were only supposed possession of the devil; but this was a genuine case of demoniac possession, even such as sometimes occurred in those days and right up to the day of Pentecost, when the Master’s spirit was poured out upon all flesh, making it forever impossible for these few celestial rebels to take such advantage of certain unstable types of human beings.
В разгар дебатов после проповеди один из иерусалимских фарисеев привел к Иисусу безумного юношу, одержимого непокорным и мятежным духом. Подведя к Иисусу этого потерявшего рассудок мальчика, он сказал: «Что ты можешь сделать для избавления от подобного недуга? Умеешь ли ты изгонять бесов?» Взглянув на юношу, Учитель проникся состраданием, попросил мальчика подойти к нему, взял его за руку и сказал: «Ты знаешь, кто я такой; выйди из него; и я приказываю одному из твоих верных собратьев проследить за тем, чтобы ты не возвращался».
И к мальчику сразу же вернулся нормальный и здравый разум. Это был первый случай, когда Иисус в самом деле изгнал из человека «злого духа». Во всех предыдущих он имел дело только с мнимой одержимостью бесом; однако это был настоящий случай одержимости, которые иногда наблюдалась в те дни вплоть до Пятидесятницы, когда дух Учителя был излит на всю плоть и навечно закрыл этим немногочисленным небесным мятежникам возможность злоупотреблять неустойчивостью некоторых типов людей.

[153:4.2] When the people marveled, one of the Pharisees stood up and charged that Jesus could do these things because he was in league with devils; that he admitted in the language which he employed in casting out this devil that they were known to each other; and he went on to state that the religious teachers and leaders at Jerusalem had decided that Jesus did all his so-called miracles by the power of Beelzebub, the prince of devils. Said the Pharisee: «Have nothing to do with this man; he is in partnership with Satan.»

Когда народ изумился увиденному, один из фарисеев встал и обвинил Иисуса в сговоре с бесами и в том, что своими словами при изгнании беса, тот признал, что они знают друг друга. Далее фарисей заявил, что религиозные учители и лидеры Иерусалима решили, что Иисус совершает все свои так называемые чудеса силой Вельзевула, князя бесов. Фарисей сказал: «Сторонитесь этого человека; он заодно с Сатаной».

[153:4.3] Then said Jesus: «How can Satan cast out Satan? A kingdom divided against itself cannot stand; if a house be divided against itself, it is soon brought to desolation. Can a city withstand a siege if it is not united? If Satan casts out Satan, he is divided against himself; how then shall his kingdom stand? But you should know that no one can enter into the house of a strong man and despoil his goods except he first overpower and bind that strong man. And so, if I by the power of Beelzebub cast out devils, by whom do your sons cast them out? Therefore shall they be your judges. But if I, by the spirit of God, cast out devils, then has the kingdom of God truly come upon you. If you were not blinded by prejudice and misled by fear and pride, you would easily perceive that one who is greater than devils stands in your midst. You compel me to declare that he who is not with me is against me, while he who gathers not with me scatters abroad. Let me utter a solemn warning to you who would presume, with your eyes open and with premeditated malice, knowingly to ascribe the works of God to the doings of devils! Verily, verily, I say to you, all your sins shall be forgiven, even all of your blasphemies, but whosoever shall blaspheme against God with deliberation and wicked intention shall never obtain forgiveness. Since such persistent workers of iniquity will never seek nor receive forgiveness, they are guilty of the sin of eternally rejecting divine forgiveness.
Тогда Иисус ответил:
«Как может Сатана изгонять Сатану? Разделенное царство не устоит, а семья, раздираемая распрями, погибнет. Может ли город выдержать осаду, если в нем нет единства? Если Сатана изгоняет Сатану, то он сам против себя выступает; как же устоит его царство? Знайте, что никто не может войти в дом сильного человека и украсть его вещи, если прежде не одолеет и не свяжет его. И если я изгоняю бесов властью Вельзевула, то чьей же властью изгоняют их ваши люди? Пусть они будут вам судьями. Если же я изгоняю бесов духом Бога, то воистину царство Бога уже пришло к вам. Если бы вас не ослепляли предрассудки и не вводили в заблуждение страх и гордыня, то вы легко бы увидели, что среди вас — тот, кто больше бесов. Вы вынуждаете меня заявить: кто не со мной, тот против меня и кто не собирает со мной, тот расточает. Позвольте серьезно предупредить вас, осмелившихся с открытыми глазами и преднамеренным злым умыслом сознательно приписывать деяния Бога действиям бесов! Истинно, истинно говорю вам: все ваши грехи простятся и даже всякая ваша хула, но кто сознательно и с греховным намерением оскорбляет Бога, тот никогда не получит прощения. Поскольку такие погрязшие в пороке люди никогда не будут искать и получать прощения, они виновны в грехе вечного отвержения божественного прощения.

[153:4.4] «Many of you have this day come to the parting of the ways; you have come to a beginning of the making of the inevitable choice between the will of the Father and the self-chosen ways of darkness. And as you now choose, so shall you eventually be. You must either make the tree good and its fruit good, or else will the tree become corrupt and its fruit corrupt. I declare that in my Father’s eternal kingdom the tree is known by its fruits. But some of you who are as vipers, how can you, having already chosen evil, bring forth good fruits? After all, out of the abundance of the evil in your hearts your mouths speak.»

Многие из вас стоят сегодня на распутье; вы подошли к моменту совершения неизбежного выбора между волей Отца и избранными вами путями тьмы. Ваш выбор определит ваше будущее. Вы должны либо сделать дерево хорошим и плод его хорошим, либо дерево станет испорченным и плоды его испортятся. Я заявляю, что в вечном царстве моего Отца дерево познается по его плодам. Но те из вас, кто подобен змеям, — как можете вы, уже избравшие зло, принести хороший плод? Ведь от обилия зла в сердцах ваших говорят уста ваши».

[153:4.5] Then stood up another Pharisee, who said: «Teacher, we would have you give us a predetermined sign which we will agree upon as establishing your authority and right to teach. Will you agree to such an arrangement?» And when Jesus heard this, he said: «This faithless and sign-seeking generation seeks a token, but no sign shall be given you other than that which you already have, and that which you shall see when the Son of Man departs from among you.»
Затем встал еще один фарисей и сказал: «Учитель, нам бы хотелось увидеть от тебя знамение, подтверждающее твою власть и право учить. Согласишься ли ты на такое условие?» Услышав это, Иисус сказал:
«Это неверующее и жаждущее знамений поколение ищет знаков, но вам не будет дано иного, чем тот, который у вас уже есть и который вы увидите, когда Сын Человеческий покинет вас».

[153:4.6] And when he had finished speaking, his apostles surrounded him and led him from the synagogue. In silence they journeyed home with him to Bethsaida. They were all amazed and somewhat terror-stricken by the sudden change in the Master’s teaching tactics. They were wholly unaccustomed to seeing him perform in such a militant manner.
Когда он закончил говорить, апостолы окружили его и вывели из синагоги. В молчании они отправились вместе с ним домой в Вифсаиду. Они были поражены и даже немного напуганы внезапной переменой, произошедшей в манере его обучения. Никогда раньше они не видели его столь воинственным.

5. THE SATURDAY EVENING

5. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР

[153:5.1] Time and again had Jesus dashed to pieces the hopes of his apostles, repeatedly had he crushed their fondest expectations, but no time of disappointment or season of sorrow had ever equaled that which now overtook them. And, too, there was now admixed with their depression a real fear for their safety. They were all surprisingly startled by the suddenness and completeness of the desertion of the populace. They were also somewhat frightened and disconcerted by the unexpected boldness and assertive determination exhibited by the Pharisees who had come down from Jerusalem. But most of all they were bewildered by Jesus’ sudden change of tactics. Under ordinary circumstances they would have welcomed the appearance of this more militant attitude, but coming as it did, along with so much that was unexpected, it startled them.

Раз за разом Иисус сокрушал надежды своих апостолов, постоянно разрушая их самые сокровенные ожидания, но никогда еще они не испытывали такого разочарования и печали. К тому же теперь к их подавленности примешивался реальный страх за свою безопасность. Все они были поражены внезапной и массовой изменой толпы. Они были также несколько испуганы и обескуражены неожиданной дерзостью и напористой решимостью фарисеев из Иерусалима. Однако больше всего они были озадачены резким изменением в поведении Иисуса. В обычных условиях они приветствовали бы такое более воинственное отношение, однако их ошеломило то как это произошло, наряду со многими неожиданными событиями.

[153:5.2] And now, on top of all of these worries, when they reached home, Jesus refused to eat. For hours he isolated himself in one of the upper rooms. It was almost midnight when Joab, the leader of the evangelists, returned and reported that about one third of his associates had deserted the cause. All through the evening loyal disciples had come and gone, reporting that the revulsion of feeling toward the Master was general in Capernaum. The leaders from Jerusalem were not slow to feed this feeling of disaffection and in every way possible to seek to promote the movement away from Jesus and his teachings. During these trying hours the twelve women were in session over at Peter’s house. They were tremendously upset, but none of them deserted.

И теперь, вдобавок ко всем этим переживаниям, по возвращении домой Иисус еще и отказался от еды. Несколько часов он провел в одиночестве в одной из верхних комнат. Близилась полночь, когда вернулся глава евангелистов Иоав и сообщил, что дезертировали около трети его товарищей. Весь вечер приходили и уходили верные ученики, сообщая о внезапном и всеобщем изменении отношения к Учителю в Капернауме. Религиозные лидеры Иерусалима не теряли времени и всеми способами разжигали неприязнь, стремясь настроить народ против Иисуса и его учений. В эти тяжелые часы двенадцать женщин совещались в доме Петра. Они были чрезвычайно расстроены, однако ни одна не ушла.

[153:5.3] It was a little after midnight when Jesus came down from the upper chamber and stood among the twelve and their associates, numbering about thirty in all. He said: «I recognize that this sifting of the kingdom distresses you, but it is unavoidable. Still, after all the training you have had, was there any good reason why you should stumble at my words? Why is it that you are filled with fear and consternation when you see the kingdom being divested of these lukewarm multitudes and these halfhearted disciples? Why do you grieve when the new day is dawning for the shining forth in new glory of the spiritual teachings of the kingdom of heaven? If you find it difficult to endure this test, what, then, will you do when the Son of Man must return to the Father? When and how will you prepare yourselves for the time when I ascend to the place whence I came to this world?
Шел первый час ночи, когда Иисус спустился из верхней комнаты и присоединился к двенадцати и их сподвижникам, насчитывавшим в общей сложности около тридцати человек. Он сказал:
«Я понимаю, что такое просеивание царства терзает вас, но оно неизбежно. И все же, после всей полученной вами подготовки, была ли причина для сомнения в моих словах? Почему вы исполнены страха и ужаса, наблюдая как царство освобождается от этих теплохладных толп и маловерных учеников? Почему вы печалитесь накануне того дня, когда духовные учения небесного царства засияют новой славой? Если это испытание оказывается для вас слишком трудным, то что вы будете делать, когда Сын Человеческий должен будет вернуться к Отцу? Когда и как подготовитесь вы к тому времени, когда я вознесусь туда, откуда пришел в этот мир?

[153:5.4] «My beloved, you must remember that it is the spirit that quickens; the flesh and all that pertains thereto is of little profit. The words which I have spoken to you are spirit and life. Be of good cheer! I have not deserted you. Many shall be offended by the plain speaking of these days. Already you have heard that many of my disciples have turned back; they walk no more with me. From the beginning I knew that these halfhearted believers would fall out by the way. Did I not choose you twelve men and set you apart as ambassadors of the kingdom? And now at such a time as this would you also desert? Let each of you look to his own faith, for one of you stands in grave danger.» And when Jesus had finished speaking, Simon Peter said: «Yes, Lord, we are sad and perplexed, but we will never forsake you. You have taught us the words of eternal life. We have believed in you and followed with you all this time. We will not turn back, for we know that you are sent by God.» And as Peter ceased speaking, they all with one accord nodded their approval of his pledge of loyalty.
Возлюбленные мои, вы должны помнить, что животворит только дух; от плоти и всего связанного с ней мало пользы. Сказанные мной слова — есть дух и жизнь. Не унывайте! Я не покинул вас. Многие оскорбятся откровенными словами, произнесенным в эти дни. Вы уже слышали, что многие из моих учеников повернули вспять; они более не следуют за мной. С самого начала я знал, что придет день, когда эти маловерные оставят нас на полпути. Разве не избрал я вас двенадцать человек и не выделил как посланников царства? И теперь, в такое время, оставите ли и вы меня? Пусть каждый из вас побеспокоится о своей вере, ибо одному из вас грозит смертельная опасность».
Когда Иисус умолк, Симон Петр сказал: «Верно, Господи, мы опечалены и озадачены, но мы никогда не оставим тебя. Ты научил нас словам вечной жизни. Мы верили в тебя и следовали за тобой все это время. Мы не повернем назад, ибо знаем, что ты послан Богом». Когда Петр умолк, все единодушно кивнули в подтверждение своей клятвы верности.

[153:5.5] Then said Jesus: «Go to your rest, for busy times are upon us; active days are just ahead.»
Тогда Иисус сказал: «Ступайте отдыхать, ибо наступают тяжелые времена; нас ждут напряженные дни».

 

---

 

154 Последние дни в Капернауме

• 
  
• 
  1. НЕДЕЛЯ СОВЕЩАНИЙ
  
• 
  2. НЕДЕЛЯ ОТДЫХА
  
• 
  3. ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ТИВЕРИАДЕ
  
• 
  4. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР В КАПЕРНАУМЕ
  
• 
  5. НАПРЯЖЕННОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО
  
• 
  6. ПРИБЫТИЕ СЕМЬИ ИИСУСА
  
• 
  7. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО
  

(Last Days at Capernaum)

 

[154:0.1] ON THE eventful Saturday night of April 30, as Jesus was speaking words of comfort and courage to his downcast and bewildered disciples, at Tiberias a council was being held between Herod Antipas and a group of special commissioners representing the Jerusalem Sanhedrin. These scribes and Pharisees urged Herod to arrest Jesus; they did their best to convince him that Jesus was stirring up the populace to dissension and even to rebellion. But Herod refused to take action against him as a political offender. Herod’s advisers had correctly reported the episode across the lake when the people sought to proclaim Jesus king and how he rejected the proposal.

ПАМЯТНЫМ субботним вечером 30 апреля, пока Иисус говорил слова утешения и ободрения своим растерянным и подавленным ученикам, в Тивериаде проходило совещание Ирода Антипы с группой особых представителей иерусалимского синедриона. Эти книжники и фарисеи побуждали Ирода арестовать Иисуса; они всеми силами пытались убедить его, что Иисус подстрекает народ к расколу и даже к мятежу. Однако Ирод отказался принять меры против Иисуса как политического преступника. Советники Ирода правдиво изложили ему эпизод за озером, когда люди пытались провозгласить Иисуса царем, а тот отверг это предложение.

[154:0.2] One of Herod’s official family, Chuza, whose wife belonged to the women’s ministering corps, had informed him that Jesus did not propose to meddle with the affairs of earthly rule; that he was only concerned with the establishment of the spiritual brotherhood of his believers, which brotherhood he called the kingdom of heaven. Herod had confidence in Chuza’s reports, so much so that he refused to interfere with Jesus’ activities. Herod was also influenced at this time, in his attitude toward Jesus, by his superstitious fear of John the Baptist. Herod was one of those apostate Jews who, while he believed nothing, feared everything. He had a bad conscience for having put John to death, and he did not want to become entangled in these intrigues against Jesus. He knew of many cases of sickness which had been apparently healed by Jesus, and he regarded him as either a prophet or a relatively harmless religious fanatic.

Один из членов официальной семьи Ирода, Хуза, чья жена входила в попечительский женский корпус, сообщил ему, что Иисуса не интересует земная власть и что единственная его забота — установление духовного братства своих верующих, которое он и называет царством небесным. Ирод полностью доверял сообщениям Хузы и отказался вмешиваться в деятельность Иисуса. Кроме того, в то время на отношение Ирода к Иисусу влиял его суеверный страх перед Иоанном Крестителем. Ирод был одним из тех еврейских вероотступников, которые не веря ни во что, боялись всего. Он мучился угрызениями совести из-за того, что казнил Иоанна и не хотел впутываться в интриги против Иисуса. Он знал о многих излеченных Иисусом больных и считал его либо пророком, либо относительно безобидным религиозным фанатиком.

[154:0.3] When the Jews threatened to report to Caesar that he was shielding a traitorous subject, Herod ordered them out of his council chamber. Thus matters rested for one week, during which time Jesus prepared his followers for the impendingdispersion.
Когда евреи пригрозили сообщить кесарю, что Ирод укрывает предателя, тот выставил их из своего зала совещаний. Поэтому в течение недели все оставалось без изменений и за это время Иисус подготовил своих последователей к неминуемому рассеянию.

1. A WEEK OF COUNSEL

1. НЕДЕЛЯ СОВЕЩАНИЙ

[154:1.1] From May 1 to May 7 Jesus held intimate counsel with his followers at the Zebedee house. Only the tried and trusted disciples were admitted to these conferences. At this time there were only about one hundred disciples who had the moral courage to brave the opposition of the Pharisees and openly declare their adherence to Jesus. With this group he held sessions morning, afternoon, and evening. Small companies of inquirers assembled each afternoon by the seaside, where some of the evangelists or apostles discoursed to them. These groups seldom numbered more than fifty.

С 1 по 7 мая Иисус совещался со своими ближайшими сторонниками в доме Зеведея. Только проверенные и испытанные ученики допускались на эти собрания. В это время насчитывалось лишь около ста учеников, которым хватало нравственной смелости противостоять фарисеям и открыто заявлять о своей верности Иисусу. С этой группой он проводил утренние, дневные и вечерние занятия. Небольшие группы посетителей собирались каждое утро у моря, где с ними беседовал кто-нибудь из евангелистов или апостолов. Эти группы редко насчитывали более пятидесяти человек.

[154:1.2] On Friday of this week official action was taken by the rulers of the Capernaum synagogue closing the house of God to Jesus and all his followers. This action was taken at the instigation of the Jerusalem Pharisees. Jairus resigned as chief ruler and openly aligned himself with Jesus.

В пятницу этой недели правители капернаумской синагоги приняли официальные меры, закрыв дом Господа для Иисуса и его последователей. Это было сделано по наущению иерусалимских фарисеев. Иаир ушел с поста начальника синагоги и открыто заявил о своей поддержке Иисуса.

[154:1.3] The last of the seaside meetings was held on Sabbath afternoon, May 7. Jesus talked to less than one hundred and fifty who had assembled at that time. This Saturday night marked the time of the lowest ebb in the tide of popular regard for Jesus and his teachings. From then on there was a steady, slow, but more healthful and dependable growth in favorable sentiment; a new following was built up which was better grounded in spiritual faith and true religious experience. The more or less composite and compromising transition stage between the materialistic concepts of the kingdom held by the Master’s followers and those more idealistic and spiritual concepts taught by Jesus, had now definitely ended. From now on there was a more open proclamation of the gospel of the kingdom in its larger scope and in its far-flung spiritual implications.
Последний раз собрание на берегу состоялось пополудни в субботу 7 мая. Иисус выступил перед собравшейся здесь группой, насчитывавшей менее ста пятидесяти человек. Этот субботний вечер ознаменовал собой момент наибольшего падения популярности Иисуса и его учений. В дальнейшем наблюдался медленный, но неуклонный, более здоровый и надежный рост благоприятного отношения; появились новые последователи, которые в большей мере опирались на духовную веру и подлинный религиозный опыт. Относительно сложная и компромиссная переходная стадия между материальными представлениями о царстве у последователей Учителя и более идеалистическими и духовными воззрениями Иисуса осталась в прошлом. Отныне евангелие провозглашалось открыто, широко и с более глубоким духовным вовлечением верующих.

2. A WEEK OF REST 

2. НЕДЕЛЯ ОТДЫХА

[154:2.1] Sunday, May 8, A.D. 29, at Jerusalem, the Sanhedrin passed a decree closing all the synagogues of Palestine to Jesus and his followers. This was a new and unprecedented usurpation of authority by the Jerusalem Sanhedrin. Theretofore each synagogue had existed and functioned as an independent congregation of worshipers and was under the rule and direction of its own board of governors. Only the synagogues of Jerusalem had been subject to the authority of the Sanhedrin. This summary action of the Sanhedrin was followed by the resignation of five of its members. One hundred messengers were immediately dispatched to convey and enforce this decree. Within the short space of two weeks every synagogue in Palestine had bowed to this manifesto of the Sanhedrin except the synagogue at Hebron. The rulers of the Hebron synagogue refused to acknowledge the right of the Sanhedrin to exercise such jurisdiction over their assembly. This refusal to accede to the Jerusalem decree was based on their contention of congregational autonomy rather than on sympathy with Jesus’ cause. Shortly thereafter the Hebron synagogue was destroyed by fire.
В воскресенье 8 мая 29 года н.э. в Иерусалиме синедрион издал указ о закрытии всех синагог Палестины для Иисуса и его сторонников. Это стало новой и беспрецедентной узурпацией власти иерусалимским синедрионом. До этого каждая синагога существовала и функционировала как независимое объединение верующих и подчинялась своему собственному совету управляющих. Только синагоги Иерусалима были подвластны синедриону. За этой резкой акцией синедриона последовал уход в отставку пятерых его членов. Для объявления указа и приведения его в действие сразу же было отправлено сто гонцов. Уже через две недели каждая синагога Палестины подчинилась этому манифесту синедриона, кроме синагоги Хеврона. Правители хевронской синагоги отказались признать право синедриона распространять свою юрисдикцию на их прихожан. Отказ подчиниться иерусалимскому распоряжению объяснялся желанием отстоять автономию прихода, а не симпатиями к делу Иисуса. Вскоре после этого синагога Хеврона была уничтожена пожаром.

[154:2.2] This same Sunday morning, Jesus declared a week’s holiday, urging all of his disciples to return to their homes or friends to rest their troubled souls and speak words of encouragement to their loved ones. He said: «Go to your several places to play or fish while you pray for the extension of the kingdom.»
В то же воскресное утро Иисус объявил неделю отдыха, посоветовав всем ученикам вернуться в свои семьи или к друзьям, чтобы успокоить свои встревоженные души и ободрить близких. Он сказал:
«Ступайте в ваши родные места, где сможете отдохнуть или порыбачить, молясь о расширении царства».

[154:2.3] This week of rest enabled Jesus to visit many families and groups about the seaside. He also went fishing with David Zebedee on several occasions, and while he went about alone much of the time, there always lurked near by two or three of David’s most trusted messengers, who had no uncertain orders from their chief respecting the safeguarding of Jesus. There was no public teaching of any sort during this week of rest.
Неделя отдыха позволила Иисусу посетить многие семьи и группы на побережье. Кроме того, он несколько раз рыбачил вместе с Давидом Зеведеем и много времени проводил в уединенных прогулках, где его всегда скрытно сопровождали двое или трое из наиболее преданных гонцов Давида, получивших от того ясные указания относительно охраны Иисуса. В течение недели отдыха никакого публичного обучения не проводилось.

[154:2.4] This was the week that Nathaniel and James Zebedee suffered from more than a slight illness. For three days and nights they were acutely afflicted with a painful digestive disturbance. On the third night Jesus sent Salome, James’s mother, to her rest, while he ministered to his suffering apostles. Of course Jesus could have instantly healed these two men, but that is not the method of either the Son or the Father in dealing with these commonplace difficulties and afflictions of the children of men on the evolutionary worlds of time and space. Never once, throughout all of his eventful life in the flesh, did Jesus engage in any sort of supernatural ministration to any member of his earth family or in behalf of any one of his immediate followers.

В течение той же недели Нафанаил и Иаков Зеведей серьезно заболели. На протяжении трех дней и ночей они мучились острым и тяжелым расстройством пищеварения. На третью ночь Иисус отправил мать Иакова Саломию отдохнуть и стал ухаживать за своими страдающими апостолами. Иисус конечно же мог мгновенно исцелить этих двух мужчин, однако ни Отец, ни Сын не пользуются этим методом, когда речь идет о будничных трудностях и недугах детей человеческих в эволюционных мирах времени и пространства. Ни разу на протяжении всей своей богатой событиями жизни во плоти Иисус не оказал никакой сверхъестественной помощи кому-либо из членов своей земной семьи или кому-либо из ближайших последователей.

[154:2.5] Universe difficulties must be met and planetary obstacles must be encountered as a part of the experience training provided for the growth and development, the progressive perfection, of the evolving souls of mortal creatures. The spiritualization of the human soul requires intimate experience with the educational solving of a wide range of real universe problems. The animal nature and the lower forms of will creatures do not progress favorably in environmental ease. Problematic situations, coupled with exertion stimuli, conspire to produce those activities of mind, soul, and spirit which contribute mightily to the achievement of worthy goals of mortal progression and to the attainment of higher levels of spirit destiny.
Вселенские трудности и планетарные препятствия необходимы как часть эмпирической подготовки, предназначенной для роста и развития — постепенного совершенствования — эволюционирующих душ смертных созданий. Для одухотворения человеческой души требуется глубокий, имеющий воспитательное значение, опыт решения широкого круга реальных проблем во вселенной. Животные и низшие формы волевых созданий не развиваются в благоприятном направлении в облегченных условиях существования. Проблемные ситуации в совокупности с побудительными стимулами порождают такие виды деятельности разума, души и духа, которые в огромной мере способствуют достижению надлежащих целей эволюции смертных и более высоких уровней духовного предназначения.

3. THE SECOND TIBERIAS CONFERENCE 

3. ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ТИВЕРИАДЕ

[154:3.1] On May 16 the second conference at Tiberias between the authorities at Jerusalem and Herod Antipas was convened. Both the religious and the political leaders from Jerusalem were in attendance. The Jewish leaders were able to report to Herod that practically all the synagogues in both Galilee and Judea were closed to Jesus’ teachings. A new effort was made to have Herod place Jesus under arrest, but he refused to do their bidding. On May 18, however, Herod did agree to the plan of permitting the Sanhedrin authorities to seize Jesus and carry him to Jerusalem to be tried on religious charges, provided the Roman ruler of Judea concurred in such an arrangement. Meanwhile, Jesus’ enemies were industriously spreading the rumor throughout Galilee that Herod had become hostile to Jesus, and that he meant to exterminate all who believed in his teachings.

16 мая в Тивериаде состоялось второе совещание иерусалимских властей с Иродом Антипой. Религиозные и политические лидеры Иерусалима сообщили Ироду о том, что практически все синагоги как Галилеи, так и Иудеи закрыты для учений Иисуса. Они вновь попытались заставить Ирода арестовать Иисуса, но тот снова отказался выполнить их требование. Однако 18 мая Ирод согласился с планом, позволявшим членам синедриона взять Иисуса под стражу, чтобы доставить его в Иерусалим и судить по религиозным мотивам, если римский правитель Иудеи согласится с таким решением. Тем временем, враги Иисуса упорно распространяли по всей Галилее слухи о том, что Ирод стал враждебно относиться к Иисусу и намеревается истребить всех верующих в его учения.

[154:3.2] On Saturday night, May 21, word reached Tiberias that the civil authorities at Jerusalem had no objection to the agreement between Herod and the Pharisees that Jesus be seized and carried to Jerusalem for trial before the Sanhedrin on charges of flouting the sacred laws of the Jewish nation. Accordingly, just before midnight of this day, Herod signed the decree which authorized the officers of the Sanhedrin to seize Jesus within Herod’s domains and forcibly to carry him to Jerusalem for trial. Strong pressure from many sides was brought to bear upon Herod before he consented to grant this permission, and he well knew that Jesus could not expect a fair trial before his bitter enemies at Jerusalem.
Субботней ночью 21 мая в Тивериаде стало известно, что гражданские власти Иерусалима не возражают против соглашения между Иродом и фарисеями о том, чтобы схватить Иисуса и доставить в Иерусалим, где он предстал бы перед синедрионом по обвинению в неуважении к священным законам евреев. Соответственно, в тот же вечер за несколько минут до полуночи Ирод подписал указ, наделявший чиновников синедриона полномочиями арестовать Иисуса во владениях Ирода и силой доставить его в Иерусалим для суда. Ирод подвергся сильному давлению с разных сторон, прежде чем согласился дать такое разрешение, ибо прекрасно понимал, что в Иерусалиме Иисус не мог ожидать от своих злейших врагов честного суда.

4. SATURDAY NIGHT IN CAPERNAUM 

4. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР В КАПЕРНАУМЕ

[154:4.1] On this same Saturday night, in Capernaum a group of fifty leading citizens met at the synagogue to discuss the momentous question: «What shall we do with Jesus?» They talked and debated until after midnight, but they could not find any common ground for agreement. Aside from a few persons who inclined to the belief that Jesus might be the Messiah, at least a holy man, or perhaps a prophet, the meeting was divided into four nearly equal groups who held, respectively, the following views of Jesus:
В тот же вечер группа из пятидесяти влиятельных граждан Капернаума собралась в синагоге для обсуждения насущного вопроса: «Что нам делать с Иисусом?» Они говорили и спорили за полночь, но не смогли прийти к общему мнению. За исключением нескольких человек склонных верить, что Иисус может быть Мессией, по крайней мере святым человеком или пророком, собрание разделилось на четыре примерно равные группы со следующими взглядами на Иисуса:

1. That he was a deluded and harmless religious fanatic.
2. That he was a dangerous and designing agitator who might stir up rebellion.
3. That he was in league with devils, that he might even be a prince of devils.
4. That he was beside himself, that he was mad, mentally unbalanced.

1. Что он заблуждающийся и безобидный религиозный фанатик.
2. Что он опасный интриган и подстрекатель, способный поднять восстание.
3. Что он в союзе с бесами и что он даже их князь.
4. Что он вне себя, сумасшедший и психически неустойчив.

[154:4.2] There was much talk about Jesus’ preaching doctrines which were upsetting for the common people; his enemies maintained that his teachings were impractical, that everything would go to pieces if everybody made an honest effort to live in accordance with his ideas. And the men of many subsequent generations have said the same things. Many intelligent and well-meaning men, even in the more enlightened age of these revelations, maintain that modern civilization could not have been built upon the teachings of Jesus — and they are partially right. But all such doubters forget that a much better civilization could have been built upon his teachings, and sometime will be. This world has never seriously tried to carry out the teachings of Jesus on a large scale, notwithstanding that halfhearted attempts have often been made to follow the doctrines of so-called Christianity.
Было много разговоров о том, что Иисус проповедует доктрины, тревожащие простых людей. Враги утверждали, что его учения непрактичны, что все пойдет прахом, если каждый честно попытается жить согласно его идеям. Люди многих последующих поколений повторяли то же самое. Многие разумные и благонамеренные люди, даже в более просвещенную эпоху данных откровений, утверждают, что современная цивилизация не могла быть построена на учениях Иисуса. И отчасти они правы. Но все эти маловеры забывают о том, что на его учениях можно было бы построить значительно лучшую цивилизацию и что однажды так и будет. Этот мир никогда всерьез не пытался широко претворять в жизнь учения Иисуса, несмотря на неоднократные робкие попытки следовать доктринам так называемого христианства.

5. THE EVENTFUL SUNDAY MORNING

5. НАПРЯЖЕННОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО

[154:5.1] May 22 was an eventful day in the life of Jesus. On this Sunday morning, before daybreak, one of David’s messengers arrived in great haste from Tiberias, bringing the word that Herod had authorized, or was about to authorize, the arrest of Jesus by the officers of the Sanhedrin. The receipt of the news of this impending danger caused David Zebedee to arouse his messengers and send them out to all the local groups of disciples, summoning them for an emergency council at seven o’clock that morning. When the sister-in-law of Jude (Jesus’ brother) heard this alarming report, she hastened word to all of Jesus’ family who dwelt near by, summoning them forthwith to assemble at Zebedee’s house. And in response to this hasty call, presently there were assembled Mary, James, Joseph, Jude, and Ruth.

22 мая Иисуса ожидал напряженный день. В это воскресное утро еще до рассвета из Тивериады в страшной спешке прибыл один из гонцов Давида, сообщивший, что Ирод санкционировал или собирается санкционировать арест Иисуса чиновниками синедриона. Это известие о надвигающейся опасности заставило Давида Зеведея поднять своих гонцов и отправить их ко всем местным группам учеников с требованием прибыть на чрезвычайный совет, назначенный на семь часов утра. Услышав об этом тревожном сообщении, своячница Иуды (брата Иисуса) оповестила о нем всех живших в округе членов семьи Иисуса, приглашая их тут же собраться в доме Зеведея. И в ответ на этот срочный вызов, вскоре сюда прибыли Мария, Иаков, Иосиф, Иуда и Руфь.

[154:5.2] At this early morning meeting Jesus imparted his farewell instructions to the assembled disciples; that is, he bade them farewell for the time being, knowing well that they would soon be dispersed from Capernaum. He directed them all to seek God for guidance and to carry on the work of the kingdom regardless of consequences. The evangelists were to labor as they saw fit until such time as they might be called. He selected twelve of the evangelists to accompany him; the twelve apostles he directed to remain with him no matter what happened. The twelve women he instructed to remain at the Zebedee house and at Peter’s house until he should send for them.

На этой ранней утренней встрече Иисус дал собравшимся ученикам свои прощальные наставления; то есть он простился с ними на время, хорошо зная, что вскоре они будут изгнаны из Капернаума. Он посоветовал им искать водительства Бога и продолжать дело царства, невзирая на последствия. Евангелистам предстояло трудиться так, как они сочтут нужным, вплоть до их возможного созыва в будущем. Он выбрал двенадцать евангелистов в свое окружение, а двенадцати апостолам велел оставаться с ним, что бы ни случилось. Двенадцать женщин получили указание находиться в доме Зеведея и в доме Петра, пока он не пошлет за ними.

[154:5.3] Jesus consented to David Zebedee’s continuing his countrywide messenger service, and in bidding the Master farewell presently, David said: «Go forth to your work, Master. Don’t let the bigots catch you, and never doubt that the messengers will follow after you. My men will never lose contact with you, and through them you shall know of the kingdom in other parts, and by them we will all know about you. Nothing that might happen to me will interfere with this service, for I have appointed first and second leaders, even a third. I am neither a teacher nor a preacher, but it is in my heart to do this, and none can stop me.»

Иисус позволил Давиду Зеведею сохранить свою курьерскую службу, которая охватывала всю страну и теперь, прощаясь с Учителем, Давид сказал: «Иди и делай свое дело, Учитель. Не попадайся в руки фанатиков и будь всегда уверен в том, что гонцы будут следовать за тобой. Мои люди будут постоянно поддерживать с тобой связь и от них ты будешь узнавать о состоянии царства в других районах, а мы будем все знать о тебе. Что бы со мной ни случилось, ничто не помешает этой службе, ибо я назначил первого, второго и даже третьего заместителей. Я не учитель и не проповедник, но всем сердцем поддерживаю тебя и ничто не сможет меня остановить».

[154:5.4] About 7:30 this morning Jesus began his parting address to almost one hundred believers who had crowded indoors to hear him. This was a solemn occasion for all present, but Jesus seemed unusually cheerful; he was once more like his normal self. The seriousness of weeks had gone, and he inspired all of them with his words of faith, hope, and courage.
Примерно в 7:30 утра Иисус начал свое прощальное выступление перед почти ста верующими, которые заполнили внутреннее пространство дома. Для всех присутствующих это было значимым событием, однако Иисус был необычайно весел; он вновь стал самим собой. Озабоченность последних недель исчезла и он воодушевлял всех словами веры, надежды и мужества.

6. JESUS’ FAMILY ARRIVES

6. ПРИБЫТИЕ СЕМЬИ ИИСУСА

[154:6.1] It was about eight o’clock on this Sunday morning when five members of Jesus’ earth family arrived on the scene in response to the urgent summons of Jude’s sister-in-law. Of all his family in the flesh, only one, Ruth, believed wholeheartedly and continuously in the divinity of his mission on earth. Jude and James, and even Joseph, still retained much of their faith in Jesus, but they had permitted pride to interfere with their better judgment and real spiritual inclinations. Mary was likewise torn between love and fear, between mother love and family pride. Though she was harassed by doubts, she could never quite forget the visit of Gabriel ere Jesus was born. The Pharisees had been laboring to persuade Mary that Jesus was beside himself, demented. They urged her to go with her sons and seek to dissuade him from further efforts at public teaching. They assured Mary that soon Jesus’ health would break, and that only dishonor and disgrace could come upon the entire family as a result of allowing him to go on. And so, when the word came from Jude’s sister-in-law, all five of them started at once for Zebedee’s house, having been together at Mary’s home, where they had met with the Pharisees the evening before. They had talked with the Jerusalem leaders long into the night, and all were more or less convinced that Jesus was acting strangely, that he had acted strangely for some time. While Ruth could not explain all of his conduct, she insisted that he had always treated his family fairly and refused to agree to the program of trying to dissuade him from further work.

Около восьми часов в то воскресное утро, в ответ на срочный вызов свояченицы Иуды, в Вифсаиду прибыли пять членов земной семьи Иисуса. Из всей его семьи во плоти только одна Руфь никогда не переставала всем сердцем верить в божественность его миссии на земле. Иуда, Иаков и даже Иосиф все еще сохраняли веру в Иисуса, однако позволили своей гордыне поглотить здравомыслие и подлинные духовные устремления. Мария также разрывалась между любовью и страхом, между материнской любовью и семейной гордостью. Ее терзали сомнения, но она все же продолжала смутно помнить посещение Гавриила накануне рождения Иисуса. Фарисеи пытались убедить Марию в том, что Иисус был не в себе, что он сошел с ума. Они требовали, чтобы она вместе с сыновьями отговорила его от дальнейших публичных проповедей. Они уверяли Марию, что вскоре здоровье Иисуса будет подорвано, а если ему будет позволено продолжать, то всю семью ожидает бесчестье и позор. Поэтому когда пришло сообщение от свояченицы Иуды, все пятеро тут же отправились к дому Зеведея, ибо еще накануне они собрались у Марии для встречи с фарисеями. Проговорив с иерусалимскими лидерами далеко за полночь, все они в большей или меньшей степени были убеждены, что поведение Иисуса нелепо и что он уже некоторое время ведет себя странно. И только Руфь, хотя и не могла объяснить поведение Иисуса, настаивала на том, что он всегда хорошо относился к своей семье и никак не соглашалась с идеей отговорить его от дальнейшей работы.

[154:6.2] On the way to Zebedee’s house they talked these things over and agreed among themselves to try to persuade Jesus to come home with them, for, said Mary: «I know I could influence my son if he would only come home and listen to me.» James and Jude had heard rumors concerning the plans to arrest Jesus and take him to Jerusalem for trial. They also feared for their own safety. As long as Jesus was a popular figure in the public eye, his family allowed matters to drift along, but now that the people of Capernaum and the leaders at Jerusalem had suddenly turned against him, they began keenly to feel the pressure of the supposed disgrace of their embarrassing position.

По пути к дому Зеведея они еще раз обсудили эти вопросы и решили, что попытаются уговорить Иисуса вернуться домой вместе с ними, ибо как сказала Мария: «я знаю, что могла бы повлиять на своего сына, если бы он только согласился прийти домой и выслушать меня». Иаков и Иуда уже прослышали о том, что Иисуса собираются арестовать и доставить в Иерусалим для суда. Они также опасались за свою безопасность. Пока Иисус пользовался популярностью в народе, его семья не возражала, чтобы все шло своим чередом; однако теперь, когда жители Капернаума и иерусалимские лидеры внезапно ополчились на него, они начали остро ощущать давление предполагаемого бесчестья в их щекотливом положении.

[154:6.3] They had expected to meet Jesus, take him aside, and urge him to go home with them. They had thought to assure him that they would forget his neglect of them — they would forgive and forget — if he would only give up the foolishness of trying to preach a new religion which could bring only trouble to himself and dishonor upon his family. To all of this Ruth would say only: «I will tell my brother that I think he is a man of God, and that I hope he would be willing to die before he would allow these wicked Pharisees to stop his preaching.» Joseph promised to keep Ruth quiet while the others labored with Jesus.

Они надеялись встретиться с Иисусом наедине и уговорить его вернуться домой. Они думали заверить его в том, что забудут его невнимание к ним, простят и забудут если только он откажется от нелепых попыток проповедовать новую религию, которая может принести лишь неприятности ему самому и навлечь позор на его семью. На все это Руфь отвечала только одно: «Я скажу своему брату, что считаю его Божьим человеком и надеюсь, что он захочет скорее умереть, чем позволить этим нечестивым фарисеям положить конец его проповедям». Иосиф обещал позаботиться о том, чтобы Руфь молчала, пока остальные будут уговаривать Иисуса.

[154:6.4] When they reached the Zebedee house, Jesus was in the very midst of delivering his parting address to the disciples. They sought to gain entrance to the house, but it was crowded to overflowing. Finally they established themselves on the back porch and had word passed in to Jesus, from person to person, so that it finally was whispered to him by Simon Peter, who interrupted his talking for the purpose, and who said: «Behold, your mother and your brothers are outside, and they are very anxious to speak with you.» Now it did not occur to his mother how important was the giving of this parting message to his followers, neither did she know that his address was likely to be terminated any moment by the arrival of his apprehenders. She really thought, after so long an apparent estrangement, in view of the fact that she and his brothers had shown the grace actually to come to him, that Jesus would cease speaking and come to them the moment he received word they were waiting.

Когда они подошли к дому Зеведея, Иисус еще продолжал говорить прощальные слова своим ученикам. Они попытались войти в дом, однако он был до предела заполнен людьми. Наконец им удалось устроиться на заднем крыльце и передать Иисусу через людей весточку, так что когда она дошла до Симона Петра, тот прервал Учителя и прошептал: «Пришли твоя мать с братьями и они очень хотят поговорить с тобой». Мать Иисуса не осознавала, сколь важным было для него это последнее обращение к своим сторонникам; не знала она и того, что его речь может в любой момент прерваться прибытием тех, кто собирается его арестовать. Она в самом деле полагала, что после столь долгого и явного отчуждения, — учитывая тот факт, что она и его братья проявили благосклонность и сами пришли к нему, — Иисус прервет свое выступление и подойдет к ним, как только услышит, что они его ждут.

[154:6.5] It was just another of those instances in which his earth family could not comprehend that he must be about his Father’s business. And so Mary and his brothers were deeply hurt when, notwithstanding that he paused in his speaking to receive the message, instead of his rushing out to greet them, they heard his musical voice speak with increased volume: «Say to my mother and my brothers that they should have no fear for me. The Father who sent me into the world will not forsake me; neither shall any harm come upon my family. Bid them be of good courage and put their trust in the Father of the kingdom. But, after all, who is my mother and who are my brothers?» And stretching forth his hands toward all of his disciples assembled in the room, he said: «I have no mother; I have no brothers. Behold my mother and behold my brethren! For whosoever does the will of my Father who is in heaven, the same is my mother, my brother, and my sister.»
Это стало очередным случаем, когда его земная семья не смогла понять, что он должен заниматься делом своего Отца. И поэтому Мария и его братья были глубоко задеты, когда, несмотря на то, что он сделал паузу, чтобы выслушать сообщение и вместо того, чтобы увидеть его спешащим поприветствовать их, они услышали мелодичный голос Иисуса, зазвучавший с новой силой: «Скажите моей матери и моим братьям, что им не следует тревожиться за меня. Отец, пославший меня в этот мир, не оставит меня; не пострадает и моя семья. Пусть они наберутся мужества и доверятся Отцу царства. В конце концов, кто моя мать и кто мои братья?» И протянув руки к своим ученикам в зале, он сказал:
«У меня нет матери, у меня нет братьев. Вот моя матерь и мои братья! Ибо кто исполняет волю моего небесного Отца, тот мне и матерь, и брат, и сестра».

[154:6.6] And when Mary heard these words, she collapsed in Jude’s arms. They carried her out in the garden to revive her while Jesus spoke the concluding words of his parting message. He would then have gone out to confer with his mother and his brothers, but a messenger arrived in haste from Tiberias bringing word that the officers of the Sanhedrin were on their way with authority to arrest Jesus and carry him to Jerusalem. Andrew received this message and, interrupting Jesus, told it to him.

Услышав эти слова, Мария лишилась чувств на руках у Иуды. Они вынесли мать в сад, чтобы привести ее в сознание, Иисус же в это время заканчивал свою прощальную речь. После этого он собирался выйти, чтобы побеседовать с матерью и братьями, однако из Тивериады срочно прибыл гонец с сообщением, что сюда направляются чиновники синедриона, уполномоченные арестовать Иисуса и доставить его в Иерусалим. Получивший известие Андрей прервал Иисуса и сообщил ему об этом.

[154:6.7] Andrew did not recall that David had posted some twenty-five sentinels about the Zebedee house, and that no one could take them by surprise; so he asked Jesus what should be done. The Master stood there in silence while his mother, having heard the words, «I have no mother,» was recovering from the shock in the garden. It was at just this time that a woman in the room stood up and exclaimed, «Blessed is the womb that bore you and blessed are the breasts that nursed you.» Jesus turned aside a moment from his conversation with Andrew to answer this woman by saying, «No, rather is the one blessed who hears the word of God and dares to obey it.»
Андрей упустил из виду, что Давид расставил вокруг дома Зеведея примерно двадцать пять дозорных и никто не мог бы застать их врасплох, поэтому он спросил Иисуса, что следует предпринять. Учитель стоял в молчании, в то время как его мать находилась в саду, где приходила в себя, потрясенная его словами: «У меня нет матери». Именно в это время одна из женщин встала и воскликнула: «Блаженно чрево, носившее тебя и грудь, питавшая тебя!» Иисус на мгновение прервал свой разговор с Андреем, чтобы ответить этой женщине: «Нет, блажен тот, кто слышит слово Бога и имеет мужество повиноваться ему».

[154:6.8] Mary and Jesus’ brothers thought that Jesus did not understand them, that he had lost interest in them, little realizing that it was they who failed to understand Jesus. Jesus fully understood how difficult it is for men to break with their past. He knew how human beings are swayed by the preacher’s eloquence, and how the conscience responds to emotional appeal as the mind does to logic and reason, but he also knew how far more difficult it is to persuade men to
disown the past.
Мария и братья Иисуса считали, что Иисус не понимал их и утратил к ним интерес, не осознавая, что именно они не сумели понять его. Иисус прекрасно понимал, с каким трудом люди расстаются со своим прошлым. Он знал, как красноречие проповедника оказывает влияние на людей и как совесть откликается на эмоциональный призыв так же как разум реагирует на доводы и логику, но он также понимал насколько сложно убедить людей
отречься от прошлого.

[154:6.9] It is forever true that all who may think they are misunderstood or not appreciated have in Jesus a sympathizing friend and an understanding counselor. He had warned his apostles that a man’s foes may be they of his own household, but he had hardly realized how near this prediction would come to apply to his own experience. Jesus did not forsake his earth family to do his Father’s work — they forsook him. Later on, after the Master’s death and resurrection, when James became connected with the early Christian movement, he suffered immeasurably as a result of his failure to enjoy this earlier association with Jesus and his disciples.
Извечна истина: всякий, кто считает, что его неправильно поняли или не оценили, найдет в Иисусе отзывчивого друга и чуткого советчика. Он предупреждал апостолов, что врагами человека могут быть его домашние, но едва ли сознавал, насколько точно это предсказание будет соответствовать его собственному опыту. Не Иисус оставил свою земную семью ради дела Отца, — это семья оставила его. Впоследствии, после смерти Учителя и его воскресения, когда Иаков связал свою жизнь с ранним христианством, он безмерно страдал из-за того, что не воспользовался предоставленной ему прежде возможностью общения с Иисусом и его учениками.

[154:6.10] In passing through these events, Jesus chose to be guided by the limited knowledge of his human mind. He desired to undergo the experience with his associates as a mere man. And it was in the human mind of Jesus to see his family before he left. He did not wish to stop in the midst of his discourse and thus render their first meeting after so long a separation such a public affair. He had intended to finish his address and then have a visit with them before leaving, but this plan was thwarted by the conspiracy of events which immediately followed.

Проживая эти события, Иисус решил руководствоваться ограниченными познаниями своего человеческого разума. Он желал обретать опыт общения со своими товарищами как простой человек. И в человеческом разуме Иисуса было намерение повидаться перед отъездом со своей семьей. Но он не хотел прерывать свое выступление и тем самым привлекать всеобщее внимание к их первой встрече после столь долгой разлуки. Он собирался завершить свое обращение и затем увидеться с ними перед уходом, но эти планы были сразу же расстроены неблагоприятным стечением обстоятельств.

[154:6.11] The haste of their flight was augmented by the arrival of a party of David’s messengers at the rear entrance of the Zebedee home. The commotion produced by these men frightened the apostles into thinking that these new arrivals might be their apprehenders, and in fear of immediate arrest, they hastened through the front entrance to the waiting boat. And all of this explains why Jesus did not see his family waiting on the back porch.

Поспешность их бегства была еще больше усилена появлением у заднего входа в дом Зеведея группы гонцов Давида. Вызванное ими смятение испугало апостолов, которые решили, что эти люди пришли схватить их и в страхе перед арестом они бросились через парадный вход к стоявшим наготове лодкам. Все это и объясняет, почему Иисус не увиделся со своей семьей, ожидавшей его на заднем крыльце.

[154:6.12] But he did say to David Zebedee as he entered the boat in hasty flight: «Tell my mother and my brothers that I appreciate their coming, and that I intended to see them. Admonish them to find no offense in me but rather to seek for a knowledge of the will of God and for grace and courage to do that will.»
Однако он все же сказал Давиду Зеведею, спешно садясь в лодку: «Скажи моей матери и моим братьям, что я благодарен им за их приход и что я собирался увидеться с ними. Пусть они не обижаются на меня, но ищут знания воли Бога, а также благодати и мужества для исполнения такой воли».

7. THE HASTY FLIGHT 

7. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО

[154:7.1] And so it was on this Sunday morning, the twenty-second of May, in the year A.D. 29, that Jesus, with his twelve apostles and the twelve evangelists, engaged in this hasty flight from the Sanhedrin officers who were on their way to Bethsaida with authority from Herod Antipas to arrest him and take him to Jerusalem for trial on charges of blasphemy and other violations of the sacred laws of the Jews. It was almost half past eight this beautiful morning when this company of twenty-five manned the oars and pulled for the eastern shore of the Sea of Galilee.

Так в это воскресное утро двадцать второго мая 29 года н.э. Иисус вместе с двенадцатью апостолами и двенадцатью евангелистами поспешно бежали от чиновников синедриона, которые приближались к Вифсаиде, уполномоченные Иродом Антипой арестовать его и доставить в Иерусалим для суда по обвинению в богохульстве и других нарушениях священных законов евреев. Было около половины девятого, когда в то погожее утро эти двадцать пять человек сели на весла и отплыли к восточному берегу Галилейского моря.

[154:7.2] Following the Master’s boat was another and smaller craft, containing six of David’s messengers, who had instructions to maintain contact with Jesus and his associates and to see that information of their whereabouts and safety was regularly transmitted to the home of Zebedee in Bethsaida, which had served as headquarters for the work of the kingdom for some time. But Jesus was never again to make his home at the house of Zebedee. From now on, throughout the remainder of his earth life, the Master truly «had not where to lay his head.» No more did he have even the semblance of a settled abode.

За лодкой Учителя следовала другая, поменьше, с шестью гонцами Давида, получившими задание поддерживать связь с Иисусом и его сподвижниками и следить за тем, чтобы известия об их местонахождении и безопасности регулярно передавались в дом Зеведея в Вифсаиде, который уже в течение некоторого времени был центром всей деятельности, связанной с царством. Однако Иисусу было не суждено когда-либо вновь остановиться в доме Зеведея. Впредь и до окончания своей земной жизни Учителю действительно было «негде преклонить голову». С того времени у него никогда больше не было даже подобия крова.

[154:7.3] They rowed over to near the village of Kheresa, put their boat in the custody of friends, and began the wanderings of this eventful last year of the Master’s life on earth. For a time they remained in the domains of Philip, going from Kheresa up to Caesarea-Philippi, thence making their way over to the coast of Phoenicia.
Они добрались до ближайшей деревни Хересы и оставили свою лодку у друзей. Начались скитания, в которых прошел этот богатый событиями последний год земной жизни Учителя. В течение некоторого времени они оставались во владениях Филиппа, пройдя от Хересы до Кесарии Филипповой, а оттуда направились к побережью Финикии.

[154:7.4] The crowd lingered about the home of Zebedee watching these two boats make their way over the lake toward the eastern shore, and they were well started when the Jerusalem officers hurried up and began their search for Jesus. They refused to believe he had escaped them, and while Jesus and his party were journeying northward through Batanea, the Pharisees and their assistants spent almost a full week vainly searching for him in the neighborhood of Capernaum.

Толпа задержалась у дома Зеведея, наблюдая, как две лодки пересекают озеро в направлении восточного берега и люди были сильно встревожены, когда ворвались иерусалимские чиновники и стали искать Иисуса. Те не могли поверить, что он ускользнул от них и пока Иисус вместе со своей группой продвигался на север через Батанию, фарисеи и их помощники потратили почти целую неделю, разыскивая его в окрестностях Капернаума.

[154:7.5] Jesus’ family returned to their home in Capernaum and spent almost a week in talking, debating, and praying. They were filled with confusion and consternation. They enjoyed no peace of mind until Thursday afternoon, when Ruth returned from a visit to the Zebedee house, where she learned from David that her father-brother was safe and in good health and making his way toward the Phoenician coast.
Семья Иисуса вернулась домой в Капернаум, где провела около недели в разговорах, спорах и молитвах. Они были в замешательстве и испуге. Только в четверг пополудни они смогли успокоиться, когда Руфь вернулась из дома Зеведея, где узнала от Давида, что ее отец-брат находится в безопасности и в добром здравии направляется к финикийскому побережью.

 

---

 

155 Бегство через Северную Галилею

• 
  
• 
  1. ПОЧЕМУ БЕСЧИНСТВУЮТ ЯЗЫЧНИКИ?
  
• 
  2. ЕВАНГЕЛИСТЫ В ХОРАЗИНЕ
  
• 
  3. В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ
  
• 
  4. НА ПУТИ В ФИНИКИЮ
  
• 
  5. БЕСЕДА ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ
  
• 
  6. ВТОРАЯ БЕСЕДА О РЕЛИГИИ
  

(Fleeing through Northern Galilee)

 

[155:0.1] SOON after landing near Kheresa on this eventful Sunday, Jesus and the twenty-four went a little way to the north, where they spent the night in a beautiful park south of Bethsaida-Julias. They were familiar with this camping place, having stopped there in days gone by. Before retiring for the night, the Master called his followers around him and discussed with them the plans for their projected tour through Batanea and northern Galilee to the Phoenician coast.
СОЙДЯ на берег у Хересы в этот насыщенный событиями воскресный день, Иисус и двадцать четыре немного прошли на север и заночевали в прекрасном парке к югу от Вифсаиды-Юлии. Они были знакомы с этим местом привала, ибо в прошлом уже останавливались здесь. Прежде чем отправиться на покой, Учитель собрал своих сторонников и обсудил с ними планы предстоящего путешествия через Батанию и северную Галилею к финикийскому побережью.

1. WHY DO THE HEATHEN RAGE?

1. ПОЧЕМУ БЕСЧИНСТВУЮТ ЯЗЫЧНИКИ?

[155:1.1] Said Jesus: «You should all recall how the Psalmist spoke of these times, saying, `Why do the heathen rage and the peoples plot in vain? The kings of the earth set themselves, and the rulers of the people take counsel together, against the Lord and against his anointed, saying, Let us break the bonds of mercy asunder and let us cast away the cords of love.’
Иисус сказал:
«Все вы должны помнить, как Псалмопевец говорил об этих временах: «Почему бесчинствуют язычники и народы мира замышляют тщетное? Восстают цари земли и правители народа совещаются вместе против Господа и помазанника его, говоря: «Разобьем оковы милосердия, сбросим с себя путы любви».

[155:1.2] «Today you see this fulfilled before your eyes. But you shall not see the remainder of the Psalmist’s prophecy fulfilled, for he entertained erroneous ideas about the Son of Man and his mission on earth. My kingdom is founded on love, proclaimed in mercy, and established by unselfish service. My Father does not sit in heaven laughing in derision at the heathen. He is not wrathful in his great displeasure. True is the promise that the Son shall have these so-called heathen (in reality his ignorant and untaught brethren) for an inheritance. And I will receive these gentiles with open arms of mercy and affection. All this loving-kindness shall be shown the so-called heathen, notwithstanding the unfortunate declaration of the record which intimates that the triumphant Son `shall break them with a rod of iron and dash them to pieces like a potter’s vessel.’ The Psalmist exhorted you to `serve the Lord with fear’ — I bid you enter into the exalted privileges of divine sonship by faith; he commands you to rejoice with trembling; I bid you rejoice with assurance. He says, `Kiss the Son, lest he be angry, and you perish when his wrath is kindled.’ But you who have lived with me well know that anger and wrath are not a part of the establishment of the kingdom of heaven in the hearts of men. But the Psalmist did glimpse the true light when, in finishing this exhortation, he said: `Blessed are they who put their trust in this Son.'»

Сегодня вы видите собственными глазами как исполнилось сказанное. Однако вы не увидите исполнения остальных пророчеств Псалмопевца, ибо он придерживался ошибочных представлений о Сыне Человеческом и его миссии на земле. Мое царство основано на любви, провозглашено в милосердии и претворяется бескорыстным служением. Мой Отец не сидит на небе, насмехаясь и глумясь над язычниками. Он не гневается в своем великом недовольстве. Истинно обещание о том, что Сын получит этих так называемых язычников (в реальности же — своих невежественных и необученных собратьев) в наследство. И я приму этих иноверцев с раскрытыми объятиями, с милосердием и любовью. Вся любвеобильная доброта будет явлена так называемым язычникам, несмотря на злополучное заявление, что победоносный Сын «сокрушит их железным прутом, разобьет, как глиняный горшок». Псалмопевец призывал вас «служить Господу со страхом» — я же приглашаю вас принять возвышенные привилегии божественного сыновства через веру; он повелевает радоваться с трепетом; я же приглашаю вас радоваться с уверенностью. Он говорит: «Почтите Сына, чтобы он не прогневался и чтобы вам не погибнуть, когда проявится его гнев». Но вы, прожившие со мной эти годы, хорошо знаете, что гнев и ярость не имеют отношения к установлению царства в сердцах людей. Однако Псалмопевец действительно увидел свет истины, когда, завершая это предостережение, сказал: «Благословенны уповающие на Сына сего».
[155:1.3] Jesus continued to teach the twenty-four, saying: «The heathen are not without excuse when they rage at us. Because their outlook is small and narrow, they are able to concentrate their energies enthusiastically. Their goal is near and more or less visible; wherefore do they strive with valiant and effective execution. You who have professed entrance into the kingdom of heaven are altogether too vacillating and indefinite in your teaching conduct. The heathen strike directly for their objectives; you are guilty of too much chronic yearning. If you desire to enter the kingdom, why do you not take it by spiritual assault even as the heathen take a city they lay siege to? You are hardly worthy of the kingdom when your service consists so largely in an attitude of regretting the past, whining over the present, and vainly hoping for the future. Why do the heathen rage? Because they know not the truth. Why do you languish in futile yearning? Because you obey
not the truth. Cease your useless yearning and go forth bravely doing that which concerns the establishment of the kingdom.
Иисус продолжил учить, говоря двадцати четырем: «Бесчинство язычников можно понять. Из-за скудости и узости своего кругозора они способны с большим азартом концентрировать свои силы. Их цель ближе и более или менее очевидна; вот почему они стремятся к ней так дерзко и решительно. Вы же, заявляющие о вступлении в царство небесное, учите слишком робко и невнятно. Язычники стремятся прямо к цели; вы же повинны в избытке желаний. Если вы стремитесь войти в царство, то почему не берете его духовным штурмом, подобно тому, как язычники берут осажденный город? Вы едва ли достойны царства, если ваше служение в основном состоит из сожалений о прошлом, жалоб на настоящее и тщетных надежд на будущее. Почему бесчинствуют язычники? Потому что они не знают истину. Почему вы изнемогаете в тщетном томлении? Потому что вы не подчиняетесь
истине. Оставьте бесполезное томление и идите вперед, смело выполняя то, что относится к установлению царства.

[155:1.4] «In all that you do, become not one-sided and overspecialized. The Pharisees who seek our destruction verily think they are doing God’s service. They have become so narrowed by tradition that they are blinded by prejudice and hardened by fear. Consider the Greeks, who have a science without religion, while the Jews have a religion without science. And when men become thus misled into accepting a narrow and confused disintegration of truth, their only hope of salvation is to become truth-co-ordinated — converted.

Во всем, что вы делаете, избегайте однобокости или чрезмерной специализации. Фарисеи, стремящиеся уничтожить нас, действительно полагают, что совершают богоугодное дело. Традиции настолько сузили их кругозор, что они ослепли от предрассудков и ожесточились от страха. Посмотрите на греков: у них есть наука без религии, у евреев же есть религия без науки. Когда люди впадают в заблуждение, принимая за истину ее узкие и разрозненные осколки, то их единственная надежда на спасение заключается в обращении через согласование с истиной.

[155:1.5] «Let me emphatically state this eternal truth: If you, by truth co-ordination, learn to exemplify in your lives this beautiful wholeness of righteousness, your fellow men will then seek after you that they may gain what you have so acquired. The measure wherewith truth seekers are drawn to you represents the measure of your truth endowment, your righteousness. The extent to which you have to go with your message to the people is, in a way, the measure of your failure to live the whole or righteous life, the truth-co-ordinated life.»

Я хотел бы особо подчеркнуть эту вечную истину: если вы, через согласование с истиной, научитесь в своей собственной жизни являть восхитительную целостность праведности, ваши собратья будут следовать за вами, чтобы достигнуть то, что вы уже обрели. Мера притяжения к вам всех искателей истины сообразна мере вашей одаренности истиной, вашей праведности. Чем чаще вам приходится идти со своим посланием к людям, тем, в некотором смысле, меньше ваша способность жить целостной или праведной жизнью, согласованной с истиной».

[155:1.6] And many other things the Master taught his apostles and the evangelists before they bade him good night and sought rest upon their pillows.
И многому другому учил Иисус своих апостолов и евангелистов, прежде чем они пожелали ему доброй ночи и отправились на покой.

2. THE EVANGELISTS IN CHORAZIN

2. ЕВАНГЕЛИСТЫ В ХОРАЗИНЕ

[155:2.1] On Monday morning, May 23, Jesus directed Peter to go over to Chorazin with the twelve evangelists while he, with the eleven, departed for Caesarea-Philippi, going by way of the Jordan to the Damascus-Capernaum road, thence northeast to the junction with the road to Caesarea-Philippi, and then on into that city, where they tarried and taught for two weeks. They arrived during the afternoon of Tuesday, May 24.
class="c19">
Утром в понедельник 23 мая Иисус отправил Петра вместе с двенадцатью евангелистами в Хоразин, а сам вместе с одиннадцатью апостолами вышел в Кесарию Филиппову. Они прошли вдоль Иордана к дороге, ведущей из Дамаска в Капернаум и затем на развилке свернули на северо-восток к Кесарии Филипповой, куда прибыли в вторник днем 24 мая. Здесь они жили и учили в течение двух недель.

[155:2.2] Peter and the evangelists sojourned in Chorazin for two weeks, preaching the gospel of the kingdom to a small but earnest company of believers. But they were not able to win many new converts. No city of all Galilee yielded so few souls for the kingdom as Chorazin. In accordance with Peter’s instructions the twelve evangelists had less to say about healing — things physical — while they preached and taught with increased vigor the spiritual truths of the heavenly kingdom. These two weeks at Chorazin constituted a veritable baptism of adversity for the twelve evangelists in that it was the most difficult and unproductive period in their careers up to this time. Being thus deprived of the satisfaction of winning souls for the kingdom, each of them the more earnestly and honestly took stock of his own soul and its progress in the spiritual paths of the new life.

Петр и евангелисты пробыли в Хоразине две недели, проповедуя евангелие царства небольшой, но убежденной группе верующих. Однако им не удалось привлечь здесь новых последователей. Ни один город во всей Галилее не дал царству так мало душ, как Хоразин. Следуя указаниям Петра, двенадцать евангелистов меньше говорили о физическом исцелении, но с удвоенной энергией проповедовали и учили духовным истинам небесного царства. Две недели в Хоразине стали для двенадцати евангелистов настоящим боевым крещением, ибо это был самый трудный и непродуктивный период в их жизни. Лишенные того удовлетворения, которое приносит обращение новых душ к царству, каждый из них серьезнее и честнее изучал собственную душу, отмечая ее продвижение на духовных путях новой жизни.

[155:2.3] When it appeared that no more people were minded to seek entrance into the kingdom, Peter, on Tuesday, June 7, called his associates together and departed for Caesarea-Philippi to join Jesus and the apostles. They arrived about noontime on Wednesday and spent the entire evening in rehearsing their experiences among the unbelievers of Chorazin. During the discussions of this evening Jesus made further reference to the parable of the sower and taught them much about the meaning of the apparent failure of life undertakings.
Когда стало ясно, что желающих искать вступления в царство больше нет, Петр созвал своих сподвижников и 7 июня отправился с ними в Кесарию Филиппову для воссоединения с Иисусом и апостолами. Они вернулись около полудня в среду и провели весь вечер в рассказах об опыте пребывания среди неверующих Хоразина. Во время состоявшихся в тот вечер дискуссий Иисус еще раз коснулся притчи о сеятеле и подробно остановился на смысле очевидных жизненных неудач.

3. AT CAESAREA-PHILIPPI

3. В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ

[155:3.1] Although Jesus did no public work during this two weeks’ sojourn near Caesarea-Philippi, the apostles held numerous quiet evening meetings in the city, and many of the believers came out to the camp to talk with the Master. Very few were added to the group of believers as a result of this visit. Jesus talked with the apostles each day, and they more clearly discerned that a new phase of the work of preaching the kingdom of heaven was now beginning. They were commencing to comprehend that the «kingdom of heaven is not meat and drink but the realization of the spiritual joy of the acceptance of divine sonship.»

В течение двухнедельного пребывания в окрестностях Кесарии Филипповой Иисус не занимался публичной деятельностью, однако апостолы без лишней огласки провели в городе несколько вечерних встреч, а многие верующие пришли в лагерь, чтобы поговорить с Учителем. В результате этого визита новых верующих почти не прибавилось. Каждый день Иисус беседовал с апостолами и они стали более ясно понимать, что теперь наступает новый этап провозглашения царства небесного. Они начали сознавать, что «царство небесное есть не пища и питие, но претворение духовной радости при обретении божественного сыновства».

[155:3.2] The sojourn at Caesarea-Philippi was a real test to the eleven apostles; it was a difficult two weeks for them to live through. They were well-nigh depressed, and they missed the periodic stimulation of Peter’s enthusiastic personality. In these times it was truly a great and testing adventure to believe in Jesus and go forth to follow after him. Though they made few converts during these two weeks, they did learn much that was highly profitable from their daily conferences with the Master.

Пребывание в Кесарии Филипповой стало настоящим испытанием для одиннадцати апостолов; им было не просто пережить этот двухнедельный период. Они находились на грани депрессии и им очень не хватало периодического побуждения со стороны полного энтузиазма Петра. В то время верить в Иисуса и продолжать следовать за ним было поистине великим подвигом. За эти две недели им удалось обратить лишь немногих, но они почерпнули много полезного из ежедневных бесед с Учителем.

[155:3.3] The apostles learned that the Jews were spiritually stagnant and dying because they had crystallized truth into a creed; that when truth becomes formulated as a boundary line of self-righteous exclusiveness instead of serving as signposts of spiritual guidance and progress, such teachings lose their creative and life-giving power and ultimately become merely preservative and fossilizing.

Апостолы узнали, что выхолостив истину и превратив ее в символ веры, евреи обрекли себя на духовный застой и вырождение; что когда вместо предначертания духовного направления и развития истина излагается в виде пограничной линии самодовольной исключительности, то такие учения теряют свою созидательную и животворную силу и в конце концов становятся всего лишь ортодоксальными и безжизненными.

[155:3.4] Increasingly they learned from Jesus to look upon human personalities in terms of their possibilities in time and in eternity. They learned that many souls can best be led to love the unseen God by being first taught to love their brethren whom they can see. And it was in this connection that new meaning became attached to the Master’s pronouncement concerning unselfish service for one’s fellows: «Inasmuch as you did it to one of the least of my brethren, you did it to me.»
Все больше перенимали они от Иисуса умение подходить к человеческой личности с точки зрения ее возможностей во времени и вечности. Они узнали, что для многих душ любовь к незримому Богу начинается с любви к своим видимым собратьям. Именно в этом контексте новый смысл обрело выражение Учителя о бескорыстном служении своим ближним:
«То, что вы сделали для одного из моих меньших братьев, вы сделали и для меня».

[155:3.5] One of the great lessons of this sojourn at Caesarea had to do with the origin of religious traditions, with the grave danger of allowing a sense of sacredness to become attached to nonsacred things, common ideas, or everyday events. From one conference they emerged with the teaching that true religion was man’s heartfelt loyalty to his highest and truest convictions.

Один из важнейших уроков за время пребывания в Кесарии касался происхождения религиозных традиций и смертельной опасности объединения чувства святости с мирскими вещами, обычными идеями или повседневными событиями. В результате одной из бесед они поняли, что истинная религия — это искренняя преданность человека своим высочайшим и самым праведным убеждениям.

[155:3.6] Jesus warned his believers that, if their religious longings were only material, increasing knowledge of nature would, by progressive displacement of the supposed supernatural origin of things, ultimately deprive them of their faith in God. But that, if their religion were spiritual, never could the progress of physical science disturb their faith in eternal realities and divine values.

Иисус предостерег верующих о том, что если их религиозные устремления останутся всего лишь материальными, то углубляющиеся знания законов природы — постепенно вытесняющие сверхъестественное объяснение происхождения вещей — в конце концов, лишат их веры в Бога. Если же религия духовна, то прогресс физической науки не может поколебать веру в вечные реальности и божественные ценности.

[155:3.7] They learned that, when religion is wholly spiritual in motive, it makes all life more worth while, filling it with high purposes, dignifying it with transcendent values, inspiring it with superb motives, all the while comforting the human soul with a sublime and sustaining hope. True religion is designed to lessen the strain of existence; it releases faith and courage for daily living and unselfish serving. Faith promotes spiritual vitality and righteous fruitfulness.

Они узнали, что полностью духовная в своем побуждении религия делает более достойной всю жизнь, наполняя ее высокими целями, облагораживая превосходящими ценностями, воодушевляя возвышенными мотивами и постоянно утешая человеческую душу высокой и укрепляющей надеждой. Истинная религия служит ослаблению напряжения бытия; она дает веру и мужество для повседневной жизни и бескорыстного служения. Вера содействует духовной жизнестойкости и праведной плодотворности.

[155:3.8] Jesus repeatedly taught his apostles that no civilization could long survive the loss of the best in its religion. And he never grew weary of pointing out to the twelve the great danger of accepting religious symbols and ceremonies in the place of religious experience. His whole earth life was consistently devoted to the mission of thawing out the frozen forms of religion into the liquid liberties of enlightened sonship.
Иисус много раз повторял апостолам, что любая цивилизация обречена, если утрачивает то лучшее, что есть в ее религии. Он неустанно обращал внимание двенадцати на огромную опасность подмены религиозного опыта религиозными символами и ритуалами. В течение всей своей земной жизни он последовательно растапливал застывшие религиозные формы, превращая их в свободные воды просвещенного сыновства.

4. ON THE WAY TO PHOENICIA

4. НА ПУТИ В ФИНИКИЮ

[155:4.1] On Thursday morning, June 9, after receiving word regarding the progress of the kingdom brought by the messengers of David from Bethsaida, this group of twenty-five teachers of truth left Caesarea-Philippi to begin their journey to the Phoenician coast. They passed around the marsh country, by way of Luz, to the point of junction with the Magdala-Mount Lebanon trail road, thence to the crossing with the road leading to Sidon, arriving there Friday afternoon.

Утром в четверг 9 июня, получив сообщение о распространении царства от гонцов Давида из Вифсаиды, группа из двадцати пяти учителей истины отправилась из Кесарии Филипповой к финикийскому побережью. По дороге на Луз они обошли заболоченную местность, достигли пересечения с дорогой из Магдалы в Ливанские горы и по ней дошли до развилки на Сидон, куда и прибыли пополудни в пятницу.

[155:4.2] While pausing for lunch under the shadow of an overhanging ledge of rock, near Luz, Jesus delivered one of the most remarkable addresses which his apostles ever listened to throughout all their years of association with him. No sooner had they seated themselves to break bread than Simon Peter asked Jesus: «Master, since the Father in heaven knows all things, and since his spirit is our support in the establishment of the kingdom of heaven on earth, why is it that we flee from the threats of our enemies? Why do we refuse to confront the foes of truth?» But before Jesus had begun to answer Peter’s question, Thomas broke in, asking: «Master, I should really like to know just what is wrong with the religion of our enemies at Jerusalem. What is the real difference between their religion and ours? Why is it we are at such diversity of belief when we all profess to serve the same God?» And when Thomas had finished, Jesus said: «While I would not ignore Peter’s question, knowing full well how easy it would be to misunderstand my reasons for avoiding an open clash with the rulers of the Jews at just this time, still it will prove more helpful to all of you if I choose rather to answer Thomas’s question. And that I will proceed to do when you have finished your lunch.»
Недалеко от Луза, где они остановились для полуденной трапезы в тени нависшей скалы, Иисус произнес одну из самых замечательных речей, услышанных апостолами за все годы своего общения с ним. Не успели они сесть и преломить хлеб, как Симон Петр спросил Иисуса: «Учитель, если небесный Отец ведает обо всем и его дух поддерживает нас в установлении царства небесного на земле, то почему мы бежим от угроз наших врагов? Почему мы отказываемся встретиться лицом к лицу с противниками истины?» Но не успел Иисус приступить к ответу на вопрос Петра, как вмешался Фома: «Учитель, я в самом деле хотел бы знать, что не так в религии наших иерусалимских врагов. В чем суть отличий их религии от нашей? Чем объяснить столь разительные расхождения в вере, если все мы заявляем, что служим одному Богу?» И когда Фома умолк, Иисус сказал: «Я не хотел бы оставлять без внимания вопрос Петра, ибо хорошо понимаю как легко неверно понять причины, по которым я избегаю открытого столкновения с правителями евреев именно сейчас, однако для всех вас будет более полезным, если я остановлюсь на вопросе Фомы. И я сделаю это, когда вы закончите свой обед».

5. THE DISCOURSE ON TRUE RELIGION

5. БЕСЕДА ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ

[155:5.1] This memorable discourse on religion, summarized and restated in modern phraseology, gave expression to the following truths:
Эта незабываемая беседа о религии, обобщенная и изложенная на современном языке, выражала следующие истины:

[155:5.2] While the religions of the world have a double origin — natural and revelatory — at any one time and among any one people there are to be found three distinct forms of religious devotion. And these three manifestations of the religious urge are:
В то время как религии мира имеют двойное происхождение — естественное и данное в откровении, — в любое время и среди любого народа можно обнаружить три отчетливые формы религиозности. Эти три проявления религиозного побуждения таковы:

[155:5.3] 1. Primitive religion.
The seminatural and instinctive urge to fear mysterious energies and worship superior forces, chiefly a religion of the physical nature, the religion of fear.
1. Примитивная религия. В некоторой мере естественное и инстинктивное побуждение бояться таинственных энергий и поклоняться высшим силам; главным образом, — это религия физической природы, религия страха.

[155:5.4] 2. The religion of civilization.
The advancing religious concepts and practices of the civilizing races — the religion of the mind — the intellectual theology of the authority of established religious tradition.
2. Религия цивилизации. Прогрессирующие религиозные представления и обычаи цивилизованных рас, религия разума — рациональная теология устоявшейся религиозной традиции.

[155:5.5] 3. True religion — the religion of revelation.
The revelation of supernatural values, a partial insight into eternal realities, a glimpse of the goodness and beauty of the infinite character of the Father in heaven — the religion of the spirit as demonstrated in human experience.
3. Истинная религия — религия откровения. Раскрытие сверхъестественных ценностей, частичное проницание вечных реальностей, соприкосновение с добродетелью и красотой бесконечного характера небесного Отца — религия духа, явленного в человеческом опыте.

[155:5.6] The religion of the physical senses and the superstitious fears of natural man, the Master refused to belittle, though he deplored the fact that so much of this primitive form of worship should persist in the religious forms of the more intelligent races of mankind. Jesus made it clear that the great difference between the religion of the mind and the religion of the spirit is that, while the former is upheld by ecclesiastical authority, the latter is wholly based on human experience.
Учитель не стал преуменьшать значения религии физических чувств и суеверных страхов природного человека, хотя и выразил сожаление о том, что так много от этой примитивной формы поклонения сохраняется в религиозных формах более разумных человеческих рас. Иисус объяснил, что принципиальное отличие религии разума от религии духа заключается в том, что первая опирается на власть духовенства, а вторая полностью основана на человеческом опыте.

[155:5.7] And then the Master, in his hour of teaching, went on to make clear these truths:
И затем Учитель продолжил свои наставления разъяснением этих истин:

[155:5.8] Until the races become highly intelligent and more fully civilized, there will persist many of those childlike and superstitious ceremonies which are so characteristic of the evolutionary religious practices of primitive and backward peoples. Until the human race progresses to the level of a higher and more general recognition of the realities of spiritual experience, large numbers of men and women will continue to show a personal preference for those religions of authority which require only intellectual assent, in contrast to the religion of the spirit, which entails active participation of mind and soul in the faith adventure of grappling with the rigorous realities of progressive human experience.

Пока расы не станут более разумными и цивилизованными, будут сохраняться многие наивные и суеверные обряды, столь характерные для эволюционных религиозных практик примитивных и отсталых народов. Пока человеческие расы не достигнут более широкого и глубокого осознания реальностей духовного опыта, большинство мужчин и женщин будут продолжать отдавать личное предпочтение официальным религиям, требующим лишь интеллектуального согласия, в отличие от религии духа, предполагающей активное участие разума и души в странствиях веры на пути преодоления суровых реальностей в прогрессирующем опыте человека.

[155:5.9] The acceptance of the traditional religions of authority presents the easy way out for man’s urge to seek satisfaction for the longings of his spiritual nature. The settled, crystallized, and established religions of authority afford a ready refuge to which the distracted and distraught soul of man may flee when harassed by fear and tormented by uncertainty. Such a religion requires of its devotees, as the price to be paid for its satisfactions and assurances, only a passive and purely intellectual assent.

Признание традиционной официальной религии обеспечивает легкий путь удовлетворения присущих человеку духовных потребностей. Устоявшаяся, застывшая и утвердившаяся формальная религия служит готовым убежищем для растерянной, растревоженной, истерзанной страхами и измученной сомнениями человеческой души. В качестве платы за удовлетворение и утешение такая религия требует от своих приверженцев лишь пассивного и чисто интеллектуального согласия.

[155:5.10] And for a long time there will live on earth those timid, fearful, and hesitant individuals who will prefer thus to secure their religious consolations, even though, in so casting their lot with the religions of authority, they compromise the sovereignty of personality, debase the dignity of self-respect, and utterly surrender the right to participate in that most thrilling and inspiring of all possible human experiences: the personal quest for truth, the exhilaration of facing the perils of intellectual discovery, the determination to explore the realities of personal religious experience, the supreme satisfaction of experiencing the personal triumph of the actual realization of the victory of spiritual faith over intellectual doubt as it is honestly won in the supreme adventure of all human existence — man seeking God, for himself and as himself, and finding him.

На земле еще долго будут встречаться робкие, пугливые и нерешительные индивидуумы, предпочитающие связывать свою судьбу с формальными религиями для обретения религиозного утешения и тем самым рискующие независимостью личности, унижающие собственное достоинство и отказывающиеся участвовать в самом захватывающем и вдохновляющем из всех возможных видов человеческого опыта: от личного поиска истины, от радости преодоления интеллектуальных противоречий, от решимости постигать реальности личного религиозного опыта, от высшего удовлетворения при личном триумфе осознания победы духовной веры над интеллектуальным сомнением в высочайшем дерзании всего человеческого бытия — в самостоятельном поиске и обретении своего Бога.

[155:5.11] The religion of the spirit means effort, struggle, conflict, faith, determination, love, loyalty, and progress. The religion of the mind — the theology of authority — requires little or none of these exertions from its formal believers. Tradition is a safe refuge and an easy path for those fearful and halfhearted souls who instinctively shun the spirit struggles and mental uncertainties associated with those faith voyages of daring adventure out upon the high seas of unexplored truth in search for the farther shores of spiritual realities as they may be discovered by the progressive human mind and experienced by the evolving human soul.
Религия духа означает усилие, борьбу, конфликт, веру, решимость, любовь, преданность и развитие. Религия разума — официальная теология — совсем или почти ничего из этого не требует от своих формальных приверженцев. Традиция — это надежное прибежище и легкий путь для боязливых и нерешительных душ, которые инстинктивно избегают духовных борений и сомнений разума, присущих смелым странствованиям веры по бурным волнам неизведанной истины в поисках далеких берегов духовных реальностей, которые могут быть открыты развивающимся человеческим разумом и испытаны эволюционирующей человеческой душой.

[155:5.12] And Jesus went on to say: «At Jerusalem the religious leaders have formulated the various doctrines of their traditional teachers and the prophets of other days into an established system of intellectual beliefs, a religion of authority. The appeal of all such religions is largely to the mind. And now are we about to enter upon a deadly conflict with such a religion since we will so shortly begin the bold proclamation of a new religion — a religion which is not a religion in the present-day meaning of that word, a religion that makes its chief appeal to the divine spirit of my Father which resides in the mind of man; a religion which shall derive its authority from the fruits of its acceptance that will so certainly appear in the personal experience of all who really and truly become believers in the truths of this higher spiritual communion.»
И далее Иисус продолжал:
«В Иерусалиме религиозные лидеры свели различные доктрины своих традиционных учителей и пророков минувших дней в укоренившуюся систему интеллектуальных вероучений — формальную религию. Все подобные религии взывают в основном к разуму. И теперь нам предстоит вступить в смертельную схватку с такой религией, ибо вскоре мы начнем смело возвещать новую религию, которая в сегодняшнем понимании этого слова религией не является и которая в первую очередь взывает к божественному духу моего Отца, пребывающему в разуме человека; религию, авторитет которой будет основан на плодах, непременно появляющихся в личном опыте всех тех, кто действительно и искренне верует в истины такого высшего духовного единения».

[155:5.13] Pointing out each of the twenty-four and calling them by name, Jesus said: «And now, which one of you would prefer to take this easy path of conformity to an established and fossilized religion, as defended by the Pharisees at Jerusalem, rather than to suffer the difficulties and persecutions attendant upon the mission of proclaiming a better way of salvation to men while you realize the satisfaction of discovering for yourselves the beauties of the realities of a living and personal experience in the eternal truths and supreme grandeurs of the kingdom of heaven? Are you fearful, soft, and ease-seeking? Are you afraid to trust your future in the hands of the God of truth, whose sons you are? Are you distrustful of the Father, whose children you are? Will you go back to the easy path of the certainty and intellectual settledness of the religion of traditional authority, or will you gird yourselves to go forward with me into that uncertain and troublous future of proclaiming the new truths of the religion of the spirit, the kingdom of heaven in the hearts of men?»
Обращаясь к каждому из двадцати четырех по имени, Иисус сказал:
«Так кто из вас ныне предпочтет избрать легкий путь подчинения устоявшейся и окаменевшей религии, защищаемой фарисеями в Иерусалиме и откажется терпеть трудности и преследования, сопровождающие миссию провозглашения лучшего пути спасения людей, при этом с удовлетворением открывая для себя притягательность живого личного опыта постижения вечных истин и высшего великолепия небесного царства? Быть может вы боитесь, слабы или ищете легких путей? Быть может вы не решаетесь доверить свое будущее Богу истины, сынами которого являетесь? Быть может, вы не доверяете своему Отцу, детьми которого являетесь? Вернетесь ли вы назад, к легким стезям определенности и интеллектуального застоя традиционной религии или же соберетесь с силами и пойдете вместе со мной вперед в неизвестное и тревожное будущее, провозглашая новые истины религии духа, царства небесного в сердцах людей?»

[155:5.14] All twenty-four of his hearers rose to their feet, intending to signify their united and loyal response to this, one of the few emotional appeals which Jesus ever made to them, but he raised his hand and stopped them, saying: «Go now apart by yourselves, each man alone with the Father, and there find the unemotional answer to my question, and having found such a true and sincere attitude of soul, speak that answer freely and boldly to my Father and your Father, whose infinite life of love is the very spirit of the religion we proclaim.»
Все двадцать четыре слушателя встали, готовые заявить о своем единодушном и преданном отклике на этот призыв, — один из немногих эмоциональных призывов, с которыми Иисус когда-либо обращался к ним, но он поднял руку и остановил их, сказав:
«А теперь ступайте, и пусть каждый из вас останется наедине с Отцом в поисках бесстрастного ответа на мой вопрос, а обретя такой истинный и искренний настрой души, свободно и смело дайте свой ответ моему и вашему Отцу, чья бесконечная жизнь любви и есть дух возвещаемой нами религии».

[155:5.15] The evangelists and apostles went apart by themselves for a short time. Their spirits were uplifted, their minds were inspired, and their emotions mightily stirred by what Jesus had said. But when Andrew called them together, the Master said only: «Let us resume our journey. We go into Phoenicia to tarry for a season, and all of you should pray the Father to transform your emotions of mind and body into the higher loyalties of mind and the more satisfying experiences of the spirit.»
На короткое время евангелисты и апостолы разошлись. Их дух был возвышен, разум вдохновлен, а чувства приведены в сильнейшее возбуждение словами Иисуса. Но когда Андрей созвал их, Учитель лишь сказал:
«Продолжим путь. Мы отправляемся в Финикию, где остановимся на некоторое время и каждому из вас следует молиться Отцу о преображении эмоций разума и тела в более высокие виды преданности разума и приносящий большее удовлетворение опыт духа».

[155:5.16] As they journeyed on down the road, the twenty-four were silent, but presently they began to talk one with another, and by three o’clock that afternoon they could not go farther; they came to a halt, and Peter, going up to Jesus, said: «Master, you have spoken to us the words of life and truth. We would hear more; we beseech you to speak to us further concerning these matters.»
В молчании двадцать четыре апостола и евангелиста вышли в путь, однако вскоре они начали переговариваться друг с другом и к трем часам пополудни уже не могли идти дальше; они остановились и Петр, подойдя к Иисусу, сказал: «Учитель, ты произнес слова жизни и истины. Нам хотелось бы услышать еще; мы просим тебя продолжить с нами разговор на эти темы».

6. THE SECOND DISCOURSE ON RELIGION

6. ВТОРАЯ БЕСЕДА О РЕЛИГИИ

[155:6.1] And so, while they paused in the shade of the hillside, Jesus continued to teach them regarding the religion of the spirit, in substance saying:
И вот, устроив привал в тени холма, Иисус продолжил учить их религии духа, в сущности говоря следующее:

[155:6.2] You have come out from among those of your fellows who choose to remain satisfied with a religion of mind, who crave security and prefer conformity. You have elected to exchange your feelings of authoritative certainty for the assurances of the spirit of adventurous and progressive faith. You have dared to protest against the grueling bondage of institutional religion and to reject the authority of the traditions of record which are now regarded as the word of God. Our Father did indeed speak through Moses, Elijah, Isaiah, Amos, and Hosea, but he did not cease to minister words of truth to the world when these prophets of old made an end of their utterances. My Father is no respecter of races or generations in that the word of truth is vouchsafed one age and withheld from another. Commit not the folly of calling that divine which is wholly human, and fail not to discern the words of truth which come not through the traditional oracles of supposed inspiration.
Вы вышли из рядов тех своих собратьев, кто решил и дальше довольствоваться религией разума, кто жаждет стабильности и предпочитает подчинение. Вы же решили сменить свое чувство формальной однозначности на убежденность духа дерзновенной и прогрессирующей веры. Вы решились протестовать против изнурительного бремени казенной религии и отвергнуть власть традиционных писаний, воспринимаемых сегодня как слово Бога. Наш Отец в самом деле говорил через Моисея, Илию, Исайю, Амоса и Осию, однако он не прекращал опекать мир словами истины и тогда, когда эти древние пророки переставали пророчествовать. Мой Отец не отдает предпочтения тем или иным народам или поколениям, вверяя слово истины одной эпохе в ущерб другой. Не совершайте ошибки, неосмотрительно называя божественным сугубо человеческое, но и умейте различать слова истины, исходящие не из уст традиционных оракулов мнимого вдохновения.

[155:6.3] I have called upon you to be born again, to be born of the spirit. I have called you out of the darkness of authority and the lethargy of tradition into the transcendent light of the realization of the possibility of making for yourselves the greatest discovery possible for the human soul to make — the supernal experience of finding God for yourself, in yourself, and of yourself, and of doing all this as a fact in your own personal experience. And so may you pass from death to life, from the authority of tradition to the experience of knowing God; thus will you pass from darkness to light, from a racial faith inherited to a personal faith achieved by actual experience; and thereby will you progress from a theology of mind handed down by your ancestors to a true religion of spirit which shall be built up in your souls as an eternal endowment.

Я призвал вас родиться заново, родиться в духе. Я призвал вас выйти из тьмы авторитаризма и летаргии традиции в запредельный свет осознания возможности совершить величайшее личностное открытие, на которое способна человеческая душа и заключающееся в небесном опыте нахождения Бога для себя, в себе, своими силами и в реальном личном опыте. Так вы сможете перейти от смерти в жизнь, от власти традиции к опыту познания Бога; так вы перейдете из тьмы в свет, от унаследованной вами расовой веры к вере личной и обретенной в подлинном опыте; и тем самым вы перейдете от теологии разума, переданной вам вашими предками, к истинной религии духа, которая произрастет в ваших душах как дар вечности.

[155:6.4] Your religion shall change from the mere intellectual belief in traditional authority to the actual experience of that living faith which is able to grasp the reality of God and all that relates to the divine spirit of the Father. The religion of the mind ties you hopelessly to the past; the religion of the spirit consists in progressive revelation and ever beckons you on toward higher and holier achievements in spiritual ideals and eternal realities.

Из всего лишь интеллектуального фетиша традиционной власти ваша религия превратится в непосредственный опыт живой веры, способной постичь реальность Бога и всего, что относится к божественному духу Отца. Религия разума безнадежно привязывает вас к прошлому; религия же духа заключается в последовательном откровении и неизменно побуждает вас идти вперед, к более высоким и более священным достижениям в сфере духовных идеалов и вечных реальностей.

[155:6.5] While the religion of authority may impart a present feeling of settled security, you pay for such a transient satisfaction the price of the loss of your spiritual freedom and religious liberty. My Father does not require of you as the price of entering the kingdom of heaven that you should force yourself to subscribe to a belief in things which are spiritually repugnant, unholy, and untruthful. It is not required of you that your own sense of mercy, justice, and truth should be outraged by submission to an outworn system of religious forms and ceremonies. The religion of the spirit leaves you forever free to follow the truth wherever the leadings of the spirit may take you. And who can judge — perhaps this spirit may have something to impart to this generation which other generations have refused to hear?

Хотя формальная религия и может дать чувство устойчивости, за такое кратковременное удовлетворение вы платите утратой духовной свободы и религиозной независимости. В качестве платы за вхождение в царство мой Отец не требует от вас согласия с верой в духовно отталкивающее, нечестивое и ложное. От вас не требуется, чтобы ваше собственное чувство милосердия, справедливости и истины оскорблялось подчинением устаревшей системе религиозных форм и обрядов. Религия духа дарует вам вечную свободу следовать истине, куда бы ни направляло вас водительство духа. И кто знает, быть может дух сможет дать этому поколению нечто такое, что другие поколения отказывались услышать?

[155:6.6] Shame on those false religious teachers who would drag hungry souls back into the dim and distant past and there leave them! And so are these unfortunate persons doomed to become frightened by every new discovery, while they are discomfited by every new revelation of truth. The prophet who said, «He will be kept in perfect peace whose mind is stayed on God,» was not a mere intellectual believer in authoritative theology. This truth-knowing human had discovered God; he was not merely talking about God.

Позор тем религиозным лжеучителям, что тянут изголодавшиеся души назад в смутное и далекое прошлое, чтобы там их и оставить! Так эти несчастные обречены пугаться всякого нового открытия, приходя в замешательство при каждом новом откровении истины. Пророк, сказавший: «Тот пребудет в совершенном мире, чьи помыслы остаются с Богом», не был всего лишь интеллектуальным приверженцем формальной теологии. Этот познавший истину человек открыл Бога, а не просто говорил о Боге.

[155:6.7] I admonish you to give up the practice of always quoting the prophets of old and praising the heroes of Israel, and instead aspire to become living prophets of the Most High and spiritual heroes of the coming kingdom. To honor the God-knowing leaders of the past may indeed be worth while, but why, in so doing, should you sacrifice the supreme experience of human existence: finding God for yourselves and knowing him in your own souls?

Я призываю вас отказаться от обычая без конца цитировать древних пророков и восхвалять героев Израиля и вместо этого предлагаю стать живыми пророками Всевышнего и духовными героями грядущего царства. Конечно, нужно отдавать должное и познавшим Бога лидерам прошлого, но зачем при этом жертвовать высшим опытом человеческой жизни: обретением Бога для себя и познанием его в собственной душе?

[155:6.8] Every race of mankind has its own mental outlook upon human existence; therefore must the religion of the mind ever run true to these various racial viewpoints. Never can the religions of authority come to unification. Human unity and mortal brotherhood can be achieved only by and through the superendowment of the religion of the spirit. Racial minds may differ, but all mankind is indwelt by the same divine and eternal spirit. The hope of human brotherhood can only be realized when, and as, the divergent mind religions of authority become impregnated with, and overshadowed by, the unifying and ennobling religion of the spirit — the religion of personal spiritual experience.

Каждая человеческая раса обладает собственным рассудочным взглядом на человеческое бытие; поэтому религия разума всегда соответствует таким различным национальным воззрениям. Официальные религии никогда не смогут объединиться. Достижение человеческого единства и братства смертных возможно только благодаря высшему дару религии духа. Национальные воззрения могут отличаться, однако все человечество обладает одним и тем же божественным и вечным духом. Надежда человеческого братства может быть реализована только по мере того, как объединяющая и облагораживающая религия духа — религия личного духовного опыта — будет пропитывать собой и затмевать различные формальные религии разума.

[155:6.9] The religions of authority can only divide men and set them in conscientious array against each other; the religion of the spirit will progressively draw men together and cause them to become understandingly sympathetic with one another. The religions of authority require of men uniformity in belief, but this is impossible of realization in the present state of the world. The religion of the spirit requires only unity of experience — uniformity of destiny — making full allowance for diversity of belief. The religion of the spirit requires only uniformity of insight, not uniformity of viewpoint and outlook. The religion of the spirit does not demand uniformity of intellectual views, only unity of spirit feeling. The religions of authority crystallize into lifeless creeds; the religion of the spirit grows into the increasing joy and liberty of ennobling deeds of loving service and merciful ministration.

Официальные религии способны только разделять, настраивая людей различных взглядов друг против друга; религия духа будет все больше привлекать людей друг к другу, углубляя их взаимопонимание и взаимную симпатию. Формальные религии требуют от человека единообразия в убеждениях, что невозможно реализовать при современном состоянии мира. Религия духа требует лишь единства опыта — единообразия предназначения, — полностью допуская разнообразие убеждений. Религия духа требует лишь единообразия проницательности, но не единообразия во взглядах и воззрениях. Религия духа не предполагает единообразия интеллектуальных точек зрения, только единство духовного ощущения. Официальные религии выхолащиваются, превращаясь в безжизненные догмы; религия же духа переходит в возрастающую радость и свободу облагораживающих деяний — любвеобильного служения и милосердной опеки.

[155:6.10] But watch, lest any of you look with disdain upon the children of Abraham because they have fallen on these evil days of traditional barrenness. Our forefathers gave themselves up to the persistent and passionate search for God, and they found him as no other whole race of men have ever known him since the times of Adam, who knew much of this as he was himself a Son of God. My Father has not failed to mark the long and untiring struggle of Israel, ever since the days of Moses, to find God and to know God. For weary generations the Jews have not ceased to toil, sweat, groan, travail, and endure the sufferings and experience the sorrows of a misunderstood and despised people, all in order that they might come a little nearer the discovery of the truth about God. And, notwithstanding all the failures and falterings of Israel, our fathers progressively, from Moses to the times of Amos and Hosea, did reveal increasingly to the whole world an ever clearer and more truthful picture of the eternal God. And so was the way prepared for the still greater revelation of the Father which you have been called to share.

Но следите за тем, чтобы не взирать с презрением на детей Авраама только потому, что им выпало жить в эту порочную эпоху бесплодных традиций. Наши праотцы всецело посвящали себя упорному и страстному поиску Бога и познали его лучше, чем любой другой народ со времен Адама, который знал многое из того, о чем я говорю, ибо сам был Сыном Бога. Долгий и неутомимый поиск Бога Израилем в стремлении познать его не прошел незамеченным для моего Отца. На протяжении многих безрадостных поколений евреи не переставали трудиться, проливать пот, стенать, мучиться, терпеть тяготы и горести непонятого и презираемого народа — и все это для того, чтобы чуть ближе подойти к открытию истины о Боге. И несмотря на все неудачи и колебания Израиля, наши отцы, начиная с Моисея и до времен Амоса и Иосии — постепенно раскрывали всему миру все более ясное и истинное представление о вечном Боге. Так был подготовлен путь для еще более великого откровения об Отце, которое вы призваны разделить.

[155:6.11] Never forget there is only one adventure which is more satisfying and thrilling than the attempt to discover the will of the living God, and that is the supreme experience of honestly trying to do that divine will. And fail not to remember that the will of God can be done in any earthly occupation. Some callings are not holy and others secular. All things are sacred in the lives of those who are spirit led; that is, subordinated to truth, ennobled by love, dominated by mercy, and restrained by fairness — justice. The spirit which my Father and I shall send into the world is not only the Spirit of Truth but also the spirit of idealistic beauty.

Никогда не забывайте о том, что есть только одно свершение, удовлетворяющее и захватывающее больше, чем попытка открыть волю живого Бога, а именно — высший опыт искреннего стремления исполнять эту божественную волю. Запомните и то, что для исполнения воли Бога хорош любой земной труд. Не считайте одни призвания святыми, а другие — мирскими. Все свято в жизни тех, кого ведет дух, когда все подчинено истине, облагорожено любовью, исполнено милосердия и сдерживается справедливостью — законностью. Дух, который мой Отец и я пошлем в этот мир — не только Дух Истины, но также дух идеалистической красоты.
[155:6.12] You must cease to seek for the word of God only on the pages of the olden records of theologic authority. Those who are born of the spirit of God shall henceforth discern the word of God regardless of whence it appears to take origin. Divine truth must not be discounted because the channel of its bestowal is apparently human. Many of your brethren have minds which accept the theory of God while they spiritually fail to realize the presence of God. And that is just the reason why I have so often taught you that the kingdom of heaven can best be realized by acquiring the spiritual attitude of a sincere child. It is not the mental immaturity of the child that I commend to you but rather the spiritual simplicity of such an easy-believing and fully-trusting little one. It is not so important that you should know about the fact of God as that you should increasingly grow in the ability to
feel the presence of God.
Вам следует перестать искать слово Бога в одних только древних писаниях формальной теологии. Отныне рожденные от духа Бога будут различать слово Бога независимо от его происхождения. Не следует игнорировать божественную истину только из-за того, что средство ее посвящения представляется человеческим. Разум многих ваших собратьев принимает теорию Бога, хотя духовно им не удается осознать присутствие Бога. Именно поэтому я столь часто учил вас, что царство небесное с наибольшим успехом можно осознать, если усвоить духовное отношение чистосердечного дитя. Я призываю вас отнюдь не к умственной незрелости ребенка, но к духовной простоте такого легковерного и доверчивого малыша. Важно не столько ваше знание о факте Бога, сколько ваша постоянно возрастающая способность ощущать присутствие Бога
.

[155:6.13] When you once begin to find God in your soul, presently you will begin to discover him in other men’s souls and eventually in all the creatures and creations of a mighty universe. But what chance does the Father have to appear as a God of supreme loyalties and divine ideals in the souls of men who give little or no time to the thoughtful contemplation of such eternal realities? While the mind is not the seat of the spiritual nature, it is indeed the gateway thereto.

Как только вы начнете находить Бога в собственной душе, вы тут же начнете открывать его в душах других людей и постепенно — во всех созданиях и творениях могущественной вселенной. Но может ли Отец предстать Богом высших устремлений и божественных идеалов в душах тех людей, которые почти или совсем не уделяют времени вдумчивому размышлению о вечных реальностях? Пусть разум и не является средоточием духовной сущности, но он точно служит вратами к ней.

[155:6.14] But do not make the mistake of trying to prove to other men that you have found God; you cannot consciously produce such valid proof, albeit there are two positive and powerful demonstrations of the fact that you are God-knowing, and they are:
Однако не пытайтесь понапрасну доказать другим людям, что вы нашли Бога; вы не способны сознательно представить тому убедительные доказательства, хотя есть два несомненных и ярких подтверждения того, что вы знаете Бога:

[155:6.15] 1. The fruits of the spirit of God showing forth in your daily routine life.
1. Плоды духа Бога, являемые в вашей повседневной жизни.

[155:6.16] 2. The fact that your entire life plan furnishes positive proof that you have unreservedly risked everything you are and have on the adventure of survival after death in the pursuit of the hope of finding the God of eternity, whose presence you have foretasted in time.
2. Тот факт, что вся ваша жизнь служит убедительным доказательством вашего безоговорочного риска всем, чем вы являетесь и чем обладаете, во имя неизведанного приключения — продолжения жизни после смерти в надежде найти Бога вечности, к присутствию которого вы прикоснулись во времени.

[155:6.17] Now, mistake not, my Father will ever respond to the faintest flicker of faith. He takes note of the physical and superstitious emotions of the primitive man. And with those honest but fearful souls whose faith is so weak that it amounts to little more than an intellectual conformity to a passive attitude of assent to religions of authority, the Father is ever alert to honor and foster even all such feeble attempts to reach out for him. But you who have been called out of darkness into the light are expected to believe with a whole heart; your faith shall dominate the combined attitudes of body, mind, and spirit.

И еще: не сомневайтесь в том, что мой Отец будет всегда отвечать даже на самый слабый проблеск веры. Он не оставляет без внимания физические и суеверные переживания примитивного человека. И что касается тех честных, хотя и боязливых душ, чья вера столь слаба, что почти не поднимается выше интеллектуального согласия на пассивное подчинение официальным религиям, Отец всегда готов к ободрению и поощрению даже таких слабых попыток приближения к нему. От вас же, призванных из тьмы в свет, ожидают чистосердечной веры, которая должна преобладать над совокупным отношением тела, разума и духа.

[155:6.18] You are my apostles, and to you religion shall not become a theologic shelter to which you may flee in fear of facing the rugged realities of spiritual progress and idealistic adventure; but rather shall your religion become the fact of real experience which testifies that God has found you, idealized, ennobled, and spiritualized you, and that you have enlisted in the eternal adventure of finding the God who has thus found and sonshipped you.

Вы — мои апостолы и для вас религия не станет теологическим убежищем, где вы сможете укрыться в страхе перед суровыми реальностями на пути духовного развития и идеалистического подвига; скорее ваша религия станет фактом реального опыта, подтверждающим, что Бог нашел вас, идеализировал, облагородил, одухотворил и что вы стали участниками вечного свершения — обретения уже нашедшего и усыновившего вас Бога.

[155:6.19] And when Jesus had finished speaking, he beckoned to Andrew and, pointing to the west toward Phoenicia, said: «Let us be on our way.»
Закончив говорить, Иисус подозвал к себе Андрея и указывая на запад в направлении Финикии, произнес: «Продолжим путь».

 

---

 

156 Пребывание в Тире и Сидоне

• 
  
• 
  1. СИРИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА
  
• 
  2. ОБУЧЕНИЕ В СИДОНЕ
  
• 
  3. ПУТЕШЕСТВИЕ ВДОЛЬ ПОБЕРЕЖЬЯ НА СЕВЕР
  
• 
  4. В ТИРЕ
  
• 
  5. УЧЕНИЕ ИИСУСА В ТИРЕ
  
• 
  6. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ФИНИКИИ
  

(The Sojourn at Tyre and Sidon)

 

[156:0.1] ON FRIDAY afternoon, June 10, Jesus and his associates arrived in the environs of Sidon, where they stopped at the home of a well-to-do woman who had been a patient in the Bethsaida hospital during the times when Jesus was at the height of his popular favor. The evangelists and the apostles were lodged with her friends in the immediate neighborhood, and they rested over the Sabbath day amid these refreshing surroundings. They spent almost two and one-half weeks in Sidon and vicinity before they prepared to visit the coast cities to the north.

ПОПОЛУДНИ в пятницу 10 июня Иисус и его сподвижники достигли окрестностей Сидона, где остановились в доме состоятельной женщины, лечившейся в больнице Вифсаиды в те времена, когда Иисус находился в зените славы. Евангелисты и апостолы разместились поблизости у ее друзей и всю субботу отдыхали в этих благодатных местах. Они провели в Сидоне и его окрестностях около двух с половиной недель, прежде чем отправились в прибрежные города на севере.

[156:0.2] This June Sabbath day was one of great quiet. The evangelists and apostles were altogether absorbed in their meditations regarding the discourses of the Master on religion to which they had listened en route to Sidon. They were all able to appreciate something of what he had told them, but none of them fully grasped the import of his teaching.
Эта июньская суббота стала одним из самых спокойных дней. Евангелисты и апостолы сосредоточенно размышляли над беседами Учителя о религии, услышанными на пути в Сидон. Каждый из них был способен в той или иной степени оценить значимость сказанного, но никто не постиг смысла его учения в полной мере.

1. THE SYRIAN WOMAN 

1. СИРИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА

[156:1.1] There lived near the home of Karuska, where the Master lodged, a Syrian woman who had heard much of Jesus as a great healer and teacher, and on this Sabbath afternoon she came over, bringing her little daughter. The child, about twelve years old, was afflicted with a grievous nervous disorder characterized by convulsions and other distressing manifestations.

Недалеко от дома Каруски, где поселился Учитель, жила сирийская женщина, которая много слышала об Иисусе как о великом целителе и учителе, и в этой субботний день она пришла, приведя свою маленькую дочь.Девочка, которой было около двенадцати лет, страдала тяжелым нервным расстройством, сопровождавшимся конвульсиями и другими мучительными симптомами.

[156:1.2] Jesus had charged his associates to tell no one of his presence at the home of Karuska, explaining that he desired to have a rest. While they had obeyed their Master’s instructions, the servant of Karuska had gone over to the house of this Syrian woman, Norana, to inform her that Jesus lodged at the home of her mistress and had urged this anxious mother to bring her afflicted daughter for healing. This mother, of course, believed that her child was possessed by a demon, an unclean spirit.

Иисус велел своим товарищам никому не рассказывать о его пребывании в доме Каруски, объяснив, что желает отдохнуть. Они выполнили указание Учителя, однако служанка Каруски отправилась к этой сирийке, Норане, и сообщив ей, что Иисус остановился у ее хозяйки, велела встревоженной матери привести свою страдающую дочь для лечения. Эта мать, конечно же, верила, что ее дитя одержимо бесом, нечистым духом.

[156:1.3] When Norana arrived with her daughter, the Alpheus twins explained through an interpreter that the Master was resting and could not be disturbed; whereupon Norana replied that she and the child would remain right there until the Master had finished his rest. Peter also endeavored to reason with her and to persuade her to go home. He explained that Jesus was weary with much teaching and healing, and that he had come to Phoenicia for a period of quiet and rest. But it was futile; Norana would not leave. To Peter’s entreaties she replied only: «I will not depart until I have seen your Master. I know he can cast the demon out of my child, and I will not go until the healer has looked upon my daughter.»

Когда Норана прибыла со своей дочерью, близнецы Алфеевы объяснили ей через переводчика, что Учитель отдыхает и что его нельзя тревожить; на что Норана ответила, что она и ее ребенок не сдвинутся с места, пока Учитель не отдохнет. Петр также попытался урезонить ее и уговорить вернуться домой. Он объяснил, что Иисус устал от продолжительного периода обучения и целительства и пришел в Финикию, чтобы побыть в тишине и отдохнуть. Но все было бесполезно, Норана не уходила. В ответ на уговоры Петра она только сказала: «Я не уйду, пока не увижу вашего Учителя. Я знаю, что он может изгнать беса из моего ребенка и не уйду до тех пор, пока целитель не посмотрит мою дочь».

[156:1.4] Then Thomas sought to send the woman away but met only with failure. To him she said: «I have faith that your Master can cast out this demon which torments my child. I have heard of his mighty works in Galilee, and I believe in him. What has happened to you, his disciples, that you would send away those who come seeking your Master’s help?» And when she had thus spoken, Thomas withdrew.

После этого Фома попытался отослать женщину, но и его постигла неудача. Ему она сказала «Я верю, что ваш Учитель может изгнать этого беса, терзающего мое дитя. Я слышала о чудесах, которые он творил в Галилее и верую в него. Что случилось с вами, его учениками, что вы готовы прогнать тех, кто приходит за помощью к вашему Учителю?» Услышав эти слова, Фома удалился.

[156:1.5] Then came forward Simon Zelotes to remonstrate with Norana. Said Simon: «Woman, you are a Greek-speaking gentile. It is not right that you should expect the Master to take the bread intended for the children of the favored household and cast it to the dogs.» But Norana refused to take offense at Simon’s thrust. She replied only: «Yes, teacher, I understand your words. I am only a dog in the eyes of the Jews, but as concerns your Master, I am a believing dog. I am determined that he shall see my daughter, for I am persuaded that, if he shall but look upon her, he will heal her. And even you, my good man, would not dare to deprive the dogs of the privilege of obtaining the crumbs which chance to fall from the children’s table.»

Тогда увещевать Норану вышел Симон Зелот, сказавший: «Женщина, ты говоришь по-гречески и принадлежишь к иноверцам. Тебе не следует ожидать, что Учитель возьмет хлеб, предназначенный для детей избранного дома и бросит его собакам». Но Норана не стала обижаться на укол Симона. Она только ответила: «Да, учитель, я поняла твои слова. В глазах евреев я всего лишь собака, но в отношении к твоему Учителю я собака верующая. Я полна решимости добиться того, чтобы он посмотрел мою дочь, ибо убеждена, что она исцелится как только Учитель взглянет на нее. И даже ты, добрый человек, не посмеешь лишить собак права воспользоваться крохами, упавшими с детского стола».

[156:1.6] At just this time the little girl was seized with a violent convulsion before them all, and the mother cried out: «There, you can see that my child is possessed by an evil spirit. If our need does not impress you, it would appeal to your Master, who I have been told loves all men and dares even to heal the gentiles when they believe. You are not worthy to be his disciples. I will not go until my child has been cured.»

Как раз в это время на виду у всех девочка забилась в сильных конвульсиях и ее мать воскликнула: «Вы видите, что мое дитя одержимо злым духом. Если вас не трогает наша беда, я обращусь к вашему Учителю, ибо мне говорили, что он любит всех людей и не боится исцелять даже иноплеменников, если они веруют. Вы недостойны быть его учениками. Я не уйду, пока мой ребенок не будет исцелен».

[156:1.7] Jesus, who had heard all of this conversation through an open window, now came outside, much to their surprise, and said: «O woman, great is your faith, so great that I cannot withhold that which you desire; go your way in peace. Your daughter already has been made whole.» And the little girl was well from that hour. As Norana and the child took leave, Jesus entreated them to tell no one of this occurrence; and while his associates did comply with this request, the mother and the child ceased not to proclaim the fact of the little girl’s healing throughout all the countryside and even in Sidon, so much so that Jesus found it advisable to change his lodgings within a few days.
Иисус, слышавший весь разговор через открытое окно, теперь к их большому изумлению вышел из дома и сказал: «О, женщина, велика твоя вера — столь велика, что я не могу лишить тебя того, что ты желаешь; ступай с миром. Твоя дочь уже поправилась». И с той минуты девочка была здорова. Когда Норана и ребенок уходили, Иисус попросил их никому не рассказывать об этом случае. И хотя его сподвижники выполнили эту просьбу, мать и дитя, не переставая возвещали об исцелении девочки по всей округе вплоть до Сидона и дело дошло до того, что через несколько дней Иисус решил перебраться в другое место.

[156:1.8] The next day, as Jesus taught his apostles, commenting on the cure of the daughter of the Syrian woman, he said: «And so it has been all the way along; you see for yourselves how the gentiles are able to exercise saving faith in the teachings of the gospel of the kingdom of heaven. Verily, verily, I tell you that the Father’s kingdom shall be taken by the gentiles if the children of Abraham are not minded to show faith enough to enter therein.»
На следующий день, обучая апостолов, Иисус объяснил излечение дочери сирийской женщины, сказав: «И так было всюду и всегда: вы сами видите, что язычники способны исповедовать ту же спасительную веру в учения, провозглашаемые в евангелии небесного царства. Истинно, истинно вам говорю: царство Отца отойдет язычникам, если дети Авраама не проявят достаточной веры, чтобы войти в него».

 

2. TEACHING IN SIDON

2. ОБУЧЕНИЕ В СИДОНЕ

[156:2.1] In entering Sidon, Jesus and his associates passed over a bridge, the first one many of them had ever seen. As they walked over this bridge, Jesus, among other things, said: «This world is only a bridge; you may pass over it, but you should not think to build a dwelling place upon it.»
При входе в Сидон Иисус и его товарищи прошли по мосту, и для многих из них это был первый мост, который они видели в своей жизни. Когда они проходили по нему, Иисус в числе прочего сказал: «Этот мир — лишь мост; вы можете пройти по нему, но вам не следует думать об устройстве на нем места для жизни».

[156:2.2] As the twenty-four began their labors in Sidon, Jesus went to stay in a home just north of the city, the house of Justa and her mother, Bernice. Jesus taught the twenty-four each morning at the home of Justa, and they went abroad in Sidon to teach and preach during the afternoons and evenings.

Когда двадцать четыре начали трудиться в Сидоне, Иисус поселился в доме Юсты и ее матери Берники на северной окраине города. Каждое утро Иисус учил своих спутников в доме Юсты, а дни и вечера они проводили в Сидоне, где учили и проповедовали.

[156:2.3] The apostles and the evangelists were greatly cheered by the manner in which the gentiles of Sidon received their message; during their short sojourn many were added to the kingdom. This period of about six weeks in Phoenicia was a very fruitful time in the work of winning souls, but the later Jewish writers of the Gospels were wont lightly to pass over the record of this warm reception of Jesus’ teachings by these gentiles at this very time when such a large number of his own people were in hostile array against him.

Апостолов и евангелистов чрезвычайно воодушевило то, как язычники Сидона принимали их проповеди; за время их короткого пребывания многие вошли в царство. Финикийский период, продолжавшийся около шести недель, оказался весьма плодотворным для обретения новых душ, однако последующие еврейские авторы евангелий были склонны не придавать большого значения рассказам об этом теплом приеме учений Иисуса язычниками в то самое время, когда столь многие из его соплеменников относились к нему враждебно.

[156:2.4] In many ways these gentile believers appreciated Jesus’ teachings more fully than the Jews. Many of these Greek-speaking Syrophoenicians came to know not only that Jesus was like God but also that God was like Jesus. These so-called heathen achieved a good understanding of the Master’s teachings about the uniformity of the laws of this world and the entire universe. They grasped the teaching that God is no respecter of persons, races, or nations; that there is no favoritism with the Universal Father; that the universe is wholly and ever law-abiding and unfailingly dependable. These gentiles were not afraid of Jesus; they dared to accept his message. All down through the ages men have not been unable to comprehend Jesus; they have been afraid to.
Во многих отношениях эти верующие язычники восприняли его учения глубже, чем евреи. Многие из говоривших по-гречески сирофиникиян познали не только то, что Иисус подобен Богу, но и то, что Бог подобен Иисусу. Эти так называемые язычники хорошо поняли учение Учителя о единообразии законов этого мира и всей вселенной. Они постигли учение о том, что Бог не отдает предпочтения индивидуумам, народам или нациям, что во Всеобщем Отце нет фаворитизма, что вселенная всецело и извечно законопослушна и неизменно надежна. Эти язычники не боялись Иисуса и смело приняли его послание. На протяжении веков люди не могли понять Иисуса, ибо боялись это сделать.

[156:2.5] Jesus made it clear to the twenty-four that he had not fled from Galilee because he lacked courage to confront his enemies. They comprehended that he was not yet ready for an open clash with established religion, and that he did not seek to become a martyr. It was during one of these conferences at the home of Justa that the Master first told his disciples that «even though heaven and earth shall pass away, my words of truth shall not.»
Иисус разъяснил двадцати четырем, что бежал из Галилеи вовсе не потому, что ему не доставало мужества противостоять своим врагам. Они поняли, что он был еще не готов к открытому столкновению с общепринятой религией и не стремился стать мучеником. Именно во время одной из бесед в доме Юсты он впервые сказал своим ученикам, что «даже если небеса и земля исчезнут, мои слова истины останутся».

[156:2.6] The theme of Jesus’ instructions during the sojourn at Sidon was spiritual progression. He told them they could not stand still; they must go forward in righteousness or retrogress into evil and sin. He admonished them to «forget those things which are in the past while you push forward to embrace the greater realities of the kingdom.» He besought them not to be content with their childhood in the gospel but to strive for the attainment of the full stature of divine sonship in the communion of the spirit and in the fellowship of believers.
Основной темой наставлений Иисуса во время пребывания в Сидоне было духовное развитие. Он говорил им о том, что невозможно оставаться на одном месте; они должны либо идти вперед в праведности, либо отступать ко злу и пороку. Он советовал им «не думать о том, что осталось в прошлом, а стремиться вперед к более возвышенным реальностям царства».
Он призывал их не довольствоваться своим евангелическим детством, но прилагать все силы к достижению высоты полноценного божественного сыновства в духовном общении и вероисповедном братстве.

[156:2.7] Said Jesus: «My disciples must not only cease to do evil but learn to do well; you must not only be cleansed from all conscious sin, but you must refuse to harbor even the feelings of guilt. If you confess your sins, they are forgiven; therefore must you maintain a conscience void of offense.»
Иисус сказал:
«Мои ученики должны не только перестать творить зло, но и научиться творить добро; вы должны не только очиститься от всякого сознательного греха, но и отказаться даже от чувства вины. Если вы исповедали свои грехи, они прощены; поэтому ваша совесть всегда должна оставаться чистой».

[156:2.8] Jesus greatly enjoyed the keen sense of humor which these gentiles exhibited. It was the sense of humor displayed by Norana, the Syrian woman, as well as her great and persistent faith, that so touched the Master’s heart and appealed to his mercy. Jesus greatly regretted that his people — the Jews — were so lacking in humor. He once said to Thomas: «My people take themselves too seriously; they are just about devoid of an appreciation of humor. The burdensome religion of the Pharisees could never have had origin among a people with a sense of humor. They also lack consistency; they strain at gnats and swallow camels.»
Иисусу очень нравилось тонкое чувство юмора язычников. Именно такое чувство юмора сирийки Нораны, наряду с ее великой и непреклонной верой, настолько тронуло сердце Учителя, что пробудило в нем милосердие. Иисус чрезвычайно сожалел о том, что его народу — евреям — столь не хватает чувства юмора. Однажды он сказал Фоме: «Мой народ относится к себе слишком серьезно; они почти полностью лишены способности понимать юмор. Гнетущая религия фарисеев никогда не могла бы появиться в народе, обладающем чувством юмора. Им также не хватает последовательности: они процеживают комаров и проглатывают верблюдов».

3. THE JOURNEY UP THE COAST

3. ПУТЕШЕСТВИЕ ВДОЛЬ ПОБЕРЕЖЬЯ НА СЕВЕР

[156:3.1] On Tuesday, June 28, the Master and his associates left Sidon, going up the coast to Porphyreon and Heldua. They were well received by the gentiles, and many were added to the kingdom during this week of teaching and preaching. The apostles preached in Porphyreon and the evangelists taught in Heldua. While the twenty-four were thus engaged in their work, Jesus left them for a period of three or four days, paying a visit to the coast city of Beirut, where he visited with a Syrian named Malach, who was a believer, and who had been at Bethsaida the year before.

Во вторник 28 июня Учитель и его сподвижники покинули Сидон и отправились вдоль побережья на север в прибрежные города Порфирион и Гелдую. Язычники оказали им теплый прием и многие вступили в царство за эту неделю обучения и проповедей. Апостолы проповедовали в Порфирионе, а евангелисты учили в Гелдуе. Пока двадцать четыре занимались своим делом, Иисус оставил их на три-четыре дня и посетил прибрежный город Бейрут, где навестил верующего сирийца по имени Малах, который годом ранее побывал в Вифсаиде.

[156:3.2] On Wednesday, July 6, they all returned to Sidon and tarried at the home of Justa until Sunday morning, when they departed for Tyre, going south along the coast by way of Sarepta, arriving at Tyre on Monday, July 11. By this time the apostles and the evangelists were becoming accustomed to working among these so-called gentiles, who were in reality mainly descended from the earlier Canaanite tribes of still earlier Semitic origin. All of these peoples spoke the Greek language. It was a great surprise to the apostles and evangelists to observe the eagerness of these gentiles to hear the gospel and to note the readiness with which many of them believed.
В среду 6 июля все они вернулись в Сидон и остановились в доме Юсты до утра воскресенья, после чего отправились вдоль побережья на юг через Сарепту в Тир, куда и прибыли в понедельник 11 июля. К этому времени апостолы и евангелисты уже начали привыкать к труду среди так называемых язычников, которые на самом деле в основном были потомками древних ханаанских племен, имевших еще более древние семитские корни. Все эти народы говорили по-гречески. Для апостолов и евангелистов было большой неожиданностью наблюдать с каким пылом эти иноверцы слушали евангелие, а многие с готовностью принимали его.

4. AT TYRE 

4. В ТИРЕ

[156:4.1] From July 11 to July 24 they taught in Tyre. Each of the apostles took with him one of the evangelists, and thus two and two they taught and preached in all parts of Tyre and its environs. The polyglot population of this busy seaport heard them gladly, and many were baptized into the outward fellowship of the kingdom. Jesus maintained his headquarters at the home of a Jew named Joseph, a believer, who lived three or four miles south of Tyre, not far from the tomb of Hiram who had been king of the city-state of Tyre during the times of David and Solomon.

С 11 по 24 июля они учили в Тире. Каждый из апостолов брал с собой одного из евангелистов и они попарно учили и проповедовали во всех районах Тира и его окрестностях. Многоязычное население этого шумного морского порта с радостью слушало их, и многие приняли крещение — формальный знак вступления в братство царства. Иисус поселился в доме верующего еврея по имени Иосиф, жившего в пяти-шести километрах к югу от Тира недалеко от гробницы Хирама — царя города-государства Тир во времена Давида и Соломона.

[156:4.2] Daily, for this period of two weeks, the apostles and evangelists entered Tyre by way of Alexander’s mole to conduct small meetings, and each night most of them would return to the encampment at Joseph’s house south of the city. Every day believers came out from the city to talk with Jesus at his resting place. The Master spoke in Tyre only once, on the afternoon of July 20, when he taught the believers concerning the Father’s love for all mankind and about the mission of the Son to reveal the Father to all races of men. There was such an interest in the gospel of the kingdom among these gentiles that, on this occasion, the doors of the Melkarth temple were opened to him, and it is interesting to record that in subsequent years a Christian church was built on the very site of this ancient temple.

В течение двух недель апостолы и евангелисты ежедневно входили в Тир через Александрийскую дамбу, проводили в городе короткие встречи, а каждый вечер большинство из них возвращались на ночлег в дом Иосифа, находившийся к югу от города. Каждый день верующие приходили из города для бесед с Иисусом в месте его отдыха. Учитель выступил в Тире только один раз днем 20 июля, когда говорил верующим о любви Отца ко всему человечеству и о миссии Сына — раскрытии Отца всем народам. Иноверцы проявили такой интерес к евангелию царства, что в тот день перед Иисусом были открыты двери храма Мелькарта и интересно отметить, что в последующие годы на территории этого древнего храма была построена христианская церковь.

[156:4.3] Many of the leaders in the manufacture of Tyrian purple, the dye that made Tyre and Sidon famous the world over, and which contributed so much to their world-wide commerce and consequent enrichment, believed in the kingdom. When, shortly thereafter, the supply of the sea animals which were the source of this dye began to diminish, these dye makers went forth in search of new habitats of these shellfish. And thus migrating to the ends of the earth, they carried with them the message of the fatherhood of God and the brotherhood of man — the gospel of the kingdom.
Многие ведущие производители тирского пурпура — красителя, который прославил Тир и Сидон на весь мир и столь способствовал развитию их мировой торговли и последующему обогащению, — уверовали в царство. Вскоре, когда запасы морских животных, служивших источником этого красителя начали таять, эти люди отправились на поиски новых мест обитания пигментных моллюсков. Странствуя по всему миру, они несли с собой проповедь об отцовстве Бога и братстве людей — евангелие царства.

5. JESUS’ TEACHING AT TYRE

5. УЧЕНИЕ ИИСУСА В ТИРЕ

[156:5.1] On this Wednesday afternoon, in the course of his address, Jesus first told his followers the story of the white lily which rears its pure and snowy head high into the sunshine while its roots are grounded in the slime and muck of the darkened soil beneath. «Likewise,» said he, «mortal man, while he has his roots of origin and being in the animal soil of human nature, can by faith raise his spiritual nature up into the sunlight of heavenly truth and actually bear the noble fruits of the spirit.»
В среду днем в ходе своего выступления Иисус сначала рассказал собравшимся о белой лилии, возносящей свою чистую и белоснежную головку высоко к солнцу, в то время как ее корни уходят в тину и грязь черной земли. «Так и смертный человек — сказал он, —
корни его происхождения и жизни находятся в животной почве, но через веру он способен возвысить свою духовную сущность до солнечного света божественной истины и воистину принести благородные плоды духа».

[156:5.2] It was during this same sermon that Jesus made use of his first and only parable having to do with his own trade — carpentry. In the course of his admonition to «Build well the foundations for the growth of a noble character of spiritual endowments,» he said: «In order to yield the fruits of the spirit, you must be born of the spirit. You must be taught by the spirit and be led by the spirit if you would live the spirit-filled life among your fellows. But do not make the mistake of the foolish carpenter who wastes valuable time squaring, measuring, and smoothing his worm-eaten and inwardly rotting timber and then, when he has thus bestowed all of his labor upon the unsound beam, must reject it as unfit to enter into the foundations of the building which he would construct to withstand the assaults of time and storm. Let every man make sure that the intellectual and moral foundations of character are such as will adequately support the superstructure of the enlarging and ennobling spiritual nature, which is thus to transform the mortal mind and then, in association with that re-created mind, is to achieve the evolvement of the soul of immortal destiny. Your spirit nature — the jointly created soul — is a living growth, but the mind and morals of the individual are the soil from which these higher manifestations of human development and divine destiny must spring. The soil of the evolving soul is human and material, but the destiny of this combined creature of mind and spirit is spiritual and divine.»
В ходе той же самой проповеди Иисус воспользовался первой и единственной притчей, имевшей отношение к его собственному ремеслу — столярному делу. Призывая «создавать хорошую основу для развития благородного и духовно одаренного характера», он сказал:
«Для того чтобы приносить плоды духа, вы должны родиться в духе. Для того чтобы жить среди своих собратьев наполненной духом жизнью, вы должны учиться у духа и следовать его водительству. Но не повторяйте ошибку неразумного плотника, который тратит впустую ценное время на то, чтобы обтесать, размерить и зачистить съеденное червями и прогнившее внутри дерево, а после этого — вложив весь свой труд в испорченный материал — отвергает его как непригодный в качестве фундамента для здания, которое он собирался сделать устойчивым перед натиском времени и непогоды. Пусть каждый человек позаботится о том, чтобы прочность интеллектуального и нравственного фундамента его характера соответствовала растущей и облагораживающей духовной надстройке, трансформирующей смертный разум, а затем вместе с таким преобразованным разумом обеспечивающей развитие души, устремленной в бессмертие. Ваша духовная сущность — совместно созданная душа — это живой рост, однако разум и нравственность индивидуума — это та почва, из которой должны произрастать такие высокие проявления человеческого развития и божественного предназначения. Почва, на которой произрастает душа, — человеческая и материальная, но предназначение этого совместного творения разума и духа — духовное и божественное».

[156:5.3] On the evening of this same day Nathaniel asked Jesus: «Master, why do we pray that God will lead us not into temptation when we well know from your revelation of the Father that he never does such things?» Jesus answered Nathaniel:

Вечером того же дня Нафанаил спросил Иисуса: «Учитель, почему мы молим Бога не вводить нас во искушение, когда хорошо знаем из твоего откровения, что Отец никогда не делает этого?» Иисус ответил Нафанаилу:

[156:5.4] «It is not strange that you ask such questions seeing that you are beginning to know the Father as I know him, and not as the early Hebrew prophets so dimly saw him. You well know how our forefathers were disposed to see God in almost everything that happened. They looked for the hand of God in all natural occurrences and in every unusual episode of human experience. They connected God with both good and evil. They thought he softened the heart of Moses and hardened the heart of Pharaoh. When man had a strong urge to do something, good or evil, he was in the habit of accounting for these unusual emotions by remarking: `The Lord spoke to me saying, do thus and so, or go here and there.’ Accordingly, since men so often and so violently ran into temptation, it became the habit of our forefathers to believe that God led them thither for testing, punishing, or strengthening. But you, indeed, now know better. You know that men are all too often led into temptation by the urge of their own selfishness and by the impulses of their animal natures. When you are in this way tempted, I admonish you that, while you recognize temptation honestly and sincerely for just what it is, you intelligently redirect the energies of spirit, mind, and body, which are seeking expression, into higher channels and toward more idealistic goals. In this way may you transform your temptations into the highest types of uplifting mortal ministry while you almost wholly avoid these wasteful and weakening conflicts between the animal and spiritual natures.

«Неудивительно, что ты задаешь такие вопросы: я вижу, что ты начинаешь познавать Отца таким, каким знаю его я, а не как древнееврейские пророки, столь смутно видевшие его. Ты хорошо знаешь, что наши предки были склонны видеть Бога практически во всем происходящем. Они искали руку Бога во всех естественных событиях и в каждом необычном эпизоде своего опыта. Они связывали Бога как с добром, так и со злом. Они считали, что он смягчил сердце Моисея и ожесточил сердце фараона. Когда человек ощущал сильное побуждение сделать что-либо — хорошее или плохое, — то как правило объяснял такие необычные эмоции словами: „Господь говорил со мной, велев сделать то-то и так-то или пойти туда-то». И поскольку эти люди столь часто и столь бурно поддавались искушениям, то для наших праотцов стало вполне естественным верить, что их приводил к этому Бог с целью испытать, наказать или укрепить. Но теперь вам виднее. Вы знаете, что люди слишком часто поддаются соблазну, следуя побуждениям собственного эгоизма и импульсам своей животной природы. Когда вы испытываете такие искушения, я советую вам честно и искренне отдавать себе в этом отчет и разумно направлять ищущие выражения энергии духа, разума и тела к более высоким уровням и к более идеалистическим целям. Так вы сможете трансформировать свои искушения в высочайшие формы облагораживающего нравственного служения и в то же время практически полностью избежать опустошающего и изнуряющего противоборства животного и духовного начал.

[156:5.5] «But let me warn you against the folly of undertaking to surmount temptation by the effort of supplanting one desire by another and supposedly superior desire through the mere force of the human will. If you would be truly triumphant over the temptations of the lesser and lower nature, you must come to that place of spiritual advantage where you have really and truly developed an actual interest in, and love for, those higher and more idealistic forms of conduct which your mind is desirous of substituting for these lower and less idealistic habits of behavior that you recognize as temptation. You will in this way be delivered through spiritual transformation rather than be increasingly overburdened with the deceptive suppression of mortal desires. The old and the inferior will be forgotten in the love for the new and the superior. Beauty is always triumphant over ugliness in the hearts of all who are illuminated by the love of truth. There is mighty power in the expulsive energy of a new and sincere spiritual affection. And again I say to you, be not overcome by evil but rather overcome evil with good.»

Но я хотел бы предостеречь вас против неразумного преодоления искушений заменой одного желания предположительно более высоким только за счет силы человеческой воли. Если вы в самом деле желаете одержать победу над соблазнами меньшей и низшей природы, то должны достигнуть духовного уровня настоящего, неподдельного влечения и любви к более высоким и идеалистическим формам поведения, которыми ваш разум желает заменить приземленные и менее идеалистические склонности, воспринимаемые вами как искушения. Так вы освободитесь от соблазнов с помощью духовного преображения, вместо того, чтобы все больше отягощать себя грузом обманчивого подавления смертных желаний. Старое и низшее будет забыто в любви к новому и высшему. Красота всегда торжествует над уродством в сердцах тех, кто озарен любовью к истине. В очищающей энергии нового и искреннего духовного чувства заключена огромная сила. И вновь я говорю вам: не уступайте злу, но преодолевайте зло добром».

[156:5.6] Long into the night the apostles and evangelists continued to ask questions, and from the many answers we would present the following thoughts, restated in modern phraseology:

Апостолы и евангелисты продолжали задавать вопросы далеко за полночь, и мы хотели бы представить некоторые ответы, выраженные современным языком:

[156:5.7] Forceful ambition, intelligent judgment, and seasoned wisdom are the essentials of material success. Leadership is dependent on natural ability, discretion, will power, and determination. Spiritual destiny is dependent on faith, love, and devotion to truth — hunger and thirst for righteousness — the wholehearted desire to find God and to be like him.

Развитое честолюбие, разумное суждение и закаленная мудрость — это основные составляющие материального успеха. Лидерство зависит от природных способностей, прозорливости, силы воли и решимости. Духовное предназначение зависит от веры, любви и преданности истине — жажды праведности — всепоглощающего желания найти Бога и быть подобным ему.

[156:5.8] Do not become discouraged by the discovery that you are human. Human nature may tend toward evil, but it is not inherently sinful. Be not downcast by your failure wholly to forget some of your regrettable experiences. The mistakes which you fail to forget in time will be forgotten in eternity. Lighten your burdens of soul by speedily acquiring a long-distance view of your destiny, a universe expansion of your career.

Пусть вас не обескураживает сознание того, что вы — люди. Человеческая природа может тяготеть ко злу, но изначально она не греховна. Не расстраивайтесь из-за неспособности полностью забыть некоторые из своих прискорбных переживаний. Ошибки, которые вам не удается забыть во времени, будут забыты в вечности. Облегчите свою душевную ношу быстрым обретением перспективного взгляда на свое предназначение — вселенское продолжение вашего пути.

[156:5.9] Make not the mistake of estimating the soul’s worth by the imperfections of the mind or by the appetites of the body. Judge not the soul nor evaluate its destiny by the standard of a single unfortunate human episode. Your spiritual destiny is conditioned only by your spiritual longings and purposes.

Не совершайте ошибку, оценивая достоинства души по несовершенствам разума или потребностям тела. Не судите о душе и ее предназначении по одному злополучному эпизоду человеческой жизни. Ваше духовное предназначение обусловлено только вашими духовными устремлениями и целями.

[156:5.10] Religion is the exclusively spiritual experience of the evolving immortal soul of the God-knowing man, but moral power and spiritual energy are mighty forces which may be utilized in dealing with difficult social situations and in solving intricate economic problems. These moral and spiritual endowments make all levels of human living richer and more meaningful.

Религия есть исключительно духовный опыт развития бессмертной души Богопознающего человека, но для выхода из трудных социальных ситуаций и при решении сложных экономических проблем необходимо могучее влияние нравственной силы и духовной энергии. Такие нравственные и духовные качества обогащают и возвышают все уровни человеческой жизни.

[156:5.11] You are destined to live a narrow and mean life if you learn to love only those who love you. Human love may indeed be reciprocal, but divine love is outgoing in all its satisfaction-seeking. The less of love in any creature’s nature, the greater the love need, and the more does divine love seek to satisfy such need. Love is never self-seeking, and it cannot be self-bestowed. Divine love cannot be self-contained; it must be unselfishly bestowed.

Вам уготована ограниченная и жалкая жизнь, если вы научитесь любить только тех, кто любит вас. Человеческая любовь без сомнения может быть взаимной, но божественная любовь не иссякает даже тогда, когда не встречает взаимности. Чем меньше любви в природе какого-либо создания, тем больше его потребность в любви, и тем больше божественная любовь стремится удовлетворить такую потребность. Любовь никогда не ищет корысти и не может посвящаться самому себе. Божественная любовь не может быть замкнутой; она должна бескорыстно посвящаться.

[156:5.12] Kingdom believers should possess an implicit faith, a whole-souled belief, in the certain triumph of righteousness. Kingdom builders must be undoubting of the truth of the gospel of eternal salvation. Believers must increasingly learn how to step aside from the rush of life — escape the harassments of material existence — while they refresh the soul, inspire the mind, and renew the spirit by worshipful communion.

Верующие в царство должны обладать безоговорочной верой и всей душой быть уверенными в непременном торжестве праведности. Строители царства не должны сомневаться в истине евангелия вечного спасения. Верующие должны учиться все полнее отстраняться от жизненной суеты — избегать тревог материального бытия — и одновременно освежать душу, вдохновлять разум и обновлять дух исполненным поклонения общением с Богом.
[156:5.13] God-knowing individuals are not discouraged by misfortune or downcast by disappointment. Believers are immune to the depression consequent upon purely material upheavals; spirit livers are not perturbed by the episodes of the material world. Candidates for eternal life are practitioners of an invigorating and constructive technique for meeting all of the vicissitudes and harassments of mortal living. Every day a true believer lives, he finds it easier
to do the right thing.
Богопознающих людей не смущают неудачи и не пугают разочарования. Верующие защищены от уныния, вызванного чисто материальными потрясениями; живущих в духе не тревожат события материального мира. Кандидаты на вечную жизнь используют укрепляющий и созидательный подход для преодоления любых превратностей и невзгод смертной жизни. С каждым прожитым днем истинно верующему легче
совершать правильные поступки.

[156:5.14] Spiritual living mightily increases true self-respect. But self-respect is not self-admiration. Self-respect is always co-ordinate with the love and service of one’s fellows. It is not possible to respect yourself more than you love your neighbor; the one is the measure of the capacity for the other.

Духовная жизнь значительно повышает истинное самоуважение. Однако самоуважение не есть самолюбование. Самоуважение всегда сочетается с любовью и служением своим собратьям. Степень уважения к себе прямо пропорциональна любви к ближнему; одно становится мерой способности к другому.

[156:5.15] As the days pass, every true believer becomes more skillful in alluring his fellows into the love of eternal truth. Are you more resourceful in revealing goodness to humanity today than you were yesterday? Are you a better righteousness recommender this year than you were last year? Are you becoming increasingly artistic in your technique of leading hungry souls into the spiritual kingdom?

С течением времени каждый истинно верующий становится все более искусным в раскрытии своим собратьям любви к вечной истине. Раскрывая людям добродетель, находчивы ли вы сегодня более, чем вчера? Призывая к праведности, добиваетесь ли вы в этом году больших успехов, чем в прошлом? Ведя жаждущие души в духовное царство, делаете ли вы это со все большим мастерством?

[156:5.16] Are your ideals sufficiently high to insure your eternal salvation while your ideas are so practical as to render you a useful citizen to function on earth in association with your mortal fellows? In the spirit, your citizenship is in heaven; in the flesh, you are still citizens of the earth kingdoms. Render to the Caesars the things which are material and to God those which are spiritual.

Достаточно ли высоки ваши идеалы для обеспечения вечного спасения и настолько ли практичны идеи, чтобы вы стали полезными гражданами на земле, способными сотрудничать со своими смертными братьями? В духе ваше гражданство — на небесах; во плоти вы все еще граждане земных царств. Отдавайте материальное кесарям, а духовное — Богу.

[156:5.17] The measure of the spiritual capacity of the evolving soul is your faith in truth and your love for man, but the measure of your human strength of character is your ability to resist the holding of grudges and your capacity to withstand brooding in the face of deep sorrow. Defeat is the true mirror in which you may honestly view your real self.

Мерой духовной способности развивающейся души является ваша вера в истину и любовь к людям, но мерой человеческой силы характера становится ваше умение сопротивляться обидам и противостоять мрачным размышлениям во времена глубокой печали. Поражение — это истинное зеркало, честно отражающее ваше подлинное лицо.

[156:5.18] As you grow older in years and more experienced in the affairs of the kingdom, are you becoming more tactful in dealing with troublesome mortals and more tolerant in living with stubborn associates? Tact is the fulcrum of social leverage, and tolerance is the earmark of a great soul. If you possess these rare and charming gifts, as the days pass you will become more alert and expert in your worthy efforts to avoid all unnecessary social misunderstandings. Such wise souls are able to avoid much of the trouble which is certain to be the portion of all who suffer from lack of emotional adjustment, those who refuse to grow up, and those who refuse to grow old gracefully.

С возрастом и обретая опыт в делах царства, становитесь ли вы тактичнее в обращении с беспокойными смертными и терпимее в общении с упрямыми собратьями? Такт — это точка опоры социального рычага, а терпимость — признак великой души. Если вы обладаете этими редкими и чудесными дарами, то со временем станете более сметливыми и умелыми в своих достойных попытках избегать всех ненужных социальных недоразумений. Такие мудрые души способны избегать многих неприятностей, непременно выпадающих на долю тех, кто страдает от недостатка эмоциональной гибкости, отказывается взрослеть или достойно стариться.

[156:5.19] Avoid dishonesty and unfairness in all your efforts to preach truth and proclaim the gospel. Seek no unearned recognition and crave no undeserved sympathy. Love, freely receive from both divine and human sources regardless of your deserts, and love freely in return. But in all other things related to honor and adulation seek only that which honestly belongs to you.

Во всех своих усилиях проповедовать истину и провозглашать евангелие избегайте лживости и несправедливости. Не ищите недостойного признания; не ждите незаслуженного сочувствия. Независимо от ваших заслуг, свободно принимайте любовь как от человеческих, так и божественных источников и щедро любите в ответ. Но во всем остальном, что касается почестей и похвал, ищите только то, что по праву принадлежит вам.

[156:5.20] The God-conscious mortal is certain of salvation; he is unafraid of life; he is honest and consistent. He knows how bravely to endure unavoidable suffering; he is uncomplaining when faced by inescapable hardship.

Богосознающий человек уверен в спасении; он не боится жизни; он искренен и последователен. Он умеет храбро переносить неотвратимые страдания; он не ропщет, сталкиваясь с неизбежными трудностями.

[156:5.21] The true believer does not grow weary in well-doing just because he is thwarted. Difficulty whets the ardor of the truth lover, while obstacles only challenge the exertions of the undaunted kingdom builder.
Истинно верующего не останавливают преграды на пути добра. Трудности разжигают пыл поборника истины, а препятствия лишь бросают вызов неустрашимому строителю царства.

[156:5.22] And many other things Jesus taught them before they made ready to depart from Tyre.

И многому другому учил их Иисус, прежде чем они собрались покинуть Тир.

[156:5.23] The day before Jesus left Tyre for the return to the region of the Sea of Galilee, he called his associates together and directed the twelve evangelists to go back by a route different from that which he and the twelve apostles were to take. And after the evangelists here left Jesus, they were never again so intimately associated with him.
За день до возвращения из Тира в район Галилейского моря Иисус созвал своих товарищей и велел двенадцати евангелистам идти назад другой дорогой, отличной от той, по которой он собирался возвращаться с двенадцатью апостолами. Евангелистам, расставшимся здесь с Иисусом, больше не довелось столь тесно общаться с ним.

6. THE RETURN FROM PHOENICIA 

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ФИНИКИИ

[156:6.1] About noon on Sunday, July 24, Jesus and the twelve left the home of Joseph, south of Tyre, going down the coast to Ptolemais. Here they tarried for a day, speaking words of comfort to the company of believers resident there. Peter preached to them on the evening of July 25.

Около полудня в воскресенье 24 июля Иисус и двенадцать вышли из дома Иосифа на юге от Тира и отправились прибрежным путем в Птолемаиду. Здесь они остановились на день, обратившись со словами утешения к группе местных верующих. Петр выступил перед ними с проповедью вечером 25 июля.

[156:6.2] On Tuesday they left Ptolemais, going east inland to near Jotapata by way of the Tiberias road. Wednesday they stopped at Jotapata and instructed the believers further in the things of the kingdom. Thursday they left Jotapata, going north on the Nazareth-Mount Lebanon trail to the village of Zebulun, by way of Ramah. They held meetings at Ramah on Friday and remained over the Sabbath. They reached Zebulun on Sunday, the 31st, holding a meeting that evening and departing the next morning.

Во вторник они покинули Птолемаиду и взяли путь на восток, продвигаясь внутрь страны по тивериадской дороге в сторону Иотапаты. В среду они сделали остановку в Иотапате, где вновь беседовали с верующими о царстве. В четверг они покинули Иотапату и отправились на север караванным путем, соединявшим Назарет с Ливанскими горами, следуя в село Завулон через Раму. В пятницу они провели в Раме несколько встреч и остались здесь на субботу. В воскресенье 31 июля они добрались до Завулона, где в тот же вечер провели встречу с людьми и на следующее утро продолжили свой путь.

[156:6.3] Leaving Zebulun, they journeyed over to the junction with the Magdala-Sidon road near Gischala, and thence they made their way to Gennesaret on the western shores of the lake of Galilee, south of Capernaum, where they had appointed to meet with David Zebedee, and where they intended to take counsel as to the next move to be made in the work of preaching the gospel of the kingdom.

Покинув Завулон, недалеко от Гисхалы они дошли до пересечения с дорогой Магдала-Сидон, откуда направились в Геннисарет, расположенный на западных берегах Галилейского озера к югу от Капернаума; там они должны были встретиться с Давидом Зеведеем и решить, каким будет их следующий шаг в отношении проповеди евангелия царства.

[156:6.4] During a brief conference with David they learned that many leaders were then gathered together on the opposite side of the lake near Kheresa, and accordingly, that very evening a boat took them across. For one day they rested quietly in the hills, going on the next day to the park, near by, where the Master once fed the five thousand. Here they rested for three days and held daily conferences, which were attended by about fifty men and women, the remnants of the once numerous company of believers resident in Capernaum and its environs.
Во время короткой встречи с Давидом они узнали, что многие лидеры собрались на противоположном берегу озера недалеко от Хересы; поэтому в тот же вечер Иисуса и его товарищей перевезли на лодке на другой берег. Один день они провели в спокойном отдыхе в горах, а на следующий день отправились в соседний парк, где Учитель некогда насытил пять тысяч. Здесь они оставались в течение трех дней, устраивая ежедневные беседы, на которых собиралось около пятидесяти мужчин и женщин — все, что осталось от некогда многочисленных верующих Капернаума и его окрестностей.

[156:6.5] While Jesus was absent from Capernaum and Galilee, the period of the Phoenician sojourn, his enemies reckoned that the whole movement had been broken up and concluded that Jesus’ haste in withdrawing indicated he was so thoroughly frightened that he would not likely ever return to bother them. All active opposition to his teachings had about subsided. The believers were beginning to hold public meetings once more, and there was occurring a gradual but effective consolidation of the tried and true survivors of the great sifting through which the gospel believers had just passed.

Пока Иисус отсутствовал в Капернауме и Галилее, находясь в Финикии, его враги решили, что все движение разрушено; они пришли к заключению, что поспешность его ухода свидетельствовала о сильном испуге и поэтому он едва ли когда-нибудь вернется, чтобы беспокоить их. Почти полностью прекратилось активное сопротивление его учениям. Верующие снова начинали проводить публичные собрания и происходило постепенное, но успешное объединение всех прошедших через великое очищение испытанных и истинно верующих в евангелие.

[156:6.6] Philip, the brother of Herod, had become a halfhearted believer in Jesus and sent word that the Master was free to live and work in his domains.

Брат Ирода Филипп отчасти уверовал в Иисуса и сообщил, что Учитель может беспрепятственно жить и трудиться в его владениях.

[156:6.7] The mandate to close the synagogues of all Jewry to the teachings of Jesus and all his followers had worked adversely upon the scribes and Pharisees. Immediately upon Jesus’ removing himself as an object of controversy, there occurred a reaction among the entire Jewish people; there was general resentment against the Pharisees and the Sanhedrin leaders at Jerusalem. Many of the rulers of the synagogues began surreptitiously to open their synagogues to Abner and his associates, claiming that these teachers were followers of John and not disciples of Jesus.

Распоряжение о повсеместном закрытии синагог для учений Иисуса и всех его последователей вызвало неодобрительное отношение к книжникам и фарисеям. Сразу же после того, как Иисус удалился и перестал быть предметом спора, прокатилась волна протеста; действия иерусалимских фарисеев и религиозных лидеров синедриона вызвали возмущение всего еврейства. Многие правители синагог стали тайком открывать свои синагоги для Абнера и его сподвижников, утверждая, что эти проповедники — последователи Иоанна, а не ученики Иисуса.

[156:6.8] Even Herod Antipas experienced a change of heart and, on learning that Jesus was sojourning across the lake in the territory of his brother Philip, sent word to him that, while he had signed warrants for his arrest in Galilee, he had not so authorized his apprehension in Perea, thus indicating that Jesus would not be molested if he remained outside of Galilee; and he communicated this same ruling to the Jews at Jerusalem.

Даже Ирод Антипа переменил свое отношение и узнав о пребывании Иисуса на противоположном берегу озера во владениях его брата Филиппа, известил Иисуса о том, что подписывая ордер на его арест в Галилее, он не приказывал задерживать его в Перее, давая тем самым понять, что Иисус не будет подвергаться преследованиям, если останется за пределами Галилеи; о том же решении он сообщил и евреям в Иерусалим.

[156:6.9] And that was the situation about the first of August, A.D. 29, when the Master returned from the Phoenician mission and began the reorganization of his scattered, tested, and depleted forces for this last and eventful year of his mission on earth.

Таким было положение к началу августа 29 года н.э., когда Учитель вернулся из странствия в Финикию и приступил к реорганизации рассеянных и поредевших рядов своих испытанных сторонников в этом богатом событиями последнем году своей миссии на земле.

[156:6.10] The issues of battle are clearly drawn as the Master and his associates prepare to begin the proclamation of a new religion, the religion of the spirit of the living God who dwells in the minds of men.
Теперь уже ясно, вокруг чего пойдет борьба и Учитель вместе со своими соратниками готовятся к провозглашению новой религии — религии духа живого Бога, пребывающего в разумах людей.

 

157 В Кесарии Филипповой

• 
  
• 
  1. СБОРЩИК ХРАМОВОЙ ДАНИ
  
• 
  2. В ВИФСАИДЕ-ЮЛИИ
  
• 
  3. ПРИЗНАНИЕ ПЕТРА
  
• 
  4. БЕСЕДА О ЦАРСТВЕ
  
• 
  5. НОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ
  
• 
  6. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
  
• 
  7. БЕСЕДЫ АНДРЕЯ
  

(At Caesarea-Philippi)

 

[157:0.1] BEFORE Jesus took the twelve for a short sojourn in the vicinity of Caesarea-Philippi, he arranged through the messengers of David to go over to Capernaum on Sunday, August 7, for the purpose of meeting his family. By prearrangement this visit was to occur at the Zebedee boatshop. David Zebedee had arranged with Jude, Jesus’ brother, for the presence of the entire Nazareth family — Mary and all of Jesus’ brothers and sisters — and Jesus went with Andrew and Peter to keep this appointment. It was certainly the intention of Mary and thechildren to keep this engagement, but it so happened that a group of the Pharisees, knowing that Jesus was on the opposite side of the lake in Philip’s domains, decided to call upon Mary to learn what they could of his whereabouts. The arrival of these Jerusalem emissaries greatly perturbed Mary, and noting the tension and nervousness of the entire family, they concluded that Jesus must have been expected to pay them a visit. Accordingly they installed themselves in Mary’s home and, after summoning reinforcements, waited patiently for Jesus’ arrival. And this, of course, effectively prevented any of the family from attempting to keep their appointment with Jesus. Several times during the day both Jude and Ruth endeavored to elude the vigilance of the Pharisees in their efforts to send word to Jesus, but it was of no avail.

ПРЕЖДЕ чем ненадолго отправиться с двенадцатью в окрестности Кесарии Филипповой, Иисус через связных Давида договорился о посещении Капернаума в воскресенье 7 августа для встречи со своей семьей. По предварительной договоренности этот визит должен был состояться в лодочной мастерской Зеведея. Давид Зеведей договорился с братом Иисуса Иудой о присутствии всей назаретской семьи — Марии и всех братьев и сестер Иисуса и в назначенное время Иисус в сопровождении Андрея и Петра отправился на встречу. Без сомнения, Мария и дети также собирались прийти на эту встречу, но случилось так, что группа фарисеев, зная о пребывании Иисуса на противоположном берегу озера во владениях Филиппа, решила посетить Марию и узнать подробности о его местонахождении. Прибытие этих иерусалимских эмиссаров сильно встревожило Марию. Заметив напряжение и нервозность всех членов семьи, фарисеи решили, что Иисус должен нанести им визит. Поэтому они остались в доме Марии, вызвали подмогу и стали терпеливо дожидаться прибытия Иисуса. И это, конечно же, не позволило кому-либо из членов семьи встретиться с Иисусом. Несколько раз в течение дня Иуда и Руфь пытались усыпить бдительность фарисеев и отправить весть Иисусу, но безуспешно.

[157:0.2] Early in the afternoon David’s messengers brought Jesus word that the Pharisees were encamped on the doorstep of his mother’s house, and therefore he made no attempt to visit his family. And so again, through no fault of either, Jesus and his earth family failed to make contact.
Вскоре после полудня гонцы Давида доставили Иисусу известие о том, что фарисеи обосновались на пороге дома его матери, и из-за этого он оставил все попытки навестить свою семью. Поэтому вновь, не по вине какой-либо из сторон, Иисусу и его земной семье не удалось встретиться друг с другом.

1. THE TEMPLE-TAX COLLECTOR 

1. СБОРЩИК ХРАМОВОЙ ДАНИ

[157:1.1] As Jesus, with Andrew and Peter, tarried by the lake near the boatshop, a temple-tax collector came upon them and, recognizing Jesus, called Peter to one side and said: «Does not your Master pay the temple tax?» Peter was inclined to show indignation at the suggestion that Jesus should be expected to contribute to the maintenance of the religious activities of his sworn enemies, but, noting a peculiar expression on the face of the tax collector, he rightly surmised that it was the purpose to entrap them in the act of refusing to pay the customary half shekel for the support of the temple services at Jerusalem. Accordingly, Peter replied: «Why of course the Master pays the temple tax. You wait by the gate, and I will presently return with the tax.»

Когда Иисус вместе с Андреем и Петром ожидали у озера возле лодочной мастерской, к ним подошел сборщик храмовой дани и, узнав Иисуса, отозвал Петра в сторону и спросил: «Разве ваш Учитель не платит храмовый налог?» Петр хотел было возмутиться тем, что кто-то может ожидать от Иисуса поддержки религиозной деятельности своих заклятых врагов, однако заметив странное выражение на лице мытаря, он справедливо предположил, что тот намеревался заманить их в ловушку при отказе уплатить обычные полсикла на содержание храмовых служб в Иерусалиме. Поэтому Петр ответил: «Конечно же Учитель платит храмовый налог. Подожди у ворот, а я сейчас вернусь с данью».

[157:1.2] Now Peter had spoken hastily. Judas carried their funds, and he was across the lake. Neither he, his brother, nor Jesus had brought along any money. And knowing that the Pharisees were looking for them, they could not well go to Bethsaida to obtain money. When Peter told Jesus about the collector and that he had promised him the money, Jesus said: «If you have promised, then should you pay. But wherewith will you redeem your promise? Will you again become a fisherman that you may honor your word? Nevertheless, Peter, it is well in the circumstances that we pay the tax. Let us give these men no occasion for offense at our attitude. We will wait here while you go with the boat and cast for the fish, and when you have sold them at yonder market, pay the collector for all three of us.»
Однако Петр поторопился. Их деньги хранились у Иуды, который был на другом берегу. Ни у Петра, ни у его брата, ни у Иисуса не было с собой денег. А зная, что их ищут фарисеи, они не могли пойти за деньгами и в Вифсаиду. Когда Петр сообщил Иисусу о мытаре и о своем обещании заплатить ему, Иисус сказал:
«Если ты обещал, то должен заплатить. Но как ты сдержишь свое обещание? Собираешься ли для этого порыбачить? В любом случае, Петр, в данных обстоятельствах нам следует заплатить налог. Не будем давать этим людям повода обвинить нас в правонарушении. Мы подождем здесь, пока ты отправишься на лодке и наловишь рыбы, а когда продашь ее вон на том рынке, заплати мытарю за нас троих».

[157:1.3] All of this had been overheard by the secret messenger of David who stood near by, and who then signaled to an associate, fishing near the shore, to come in quickly. When Peter made ready to go out in the boat for a catch, this messenger and his fisherman friend presented him with several large baskets of fish and assisted him in carrying them to the fish merchant near by, who purchased the catch, paying sufficient, with what was added by the messenger of David, to meet the temple tax for the three. The collector accepted the tax, foregoing the penalty for tardy payment because they had been for some time absent from Galilee.

Весь этот разговор был услышан стоявшим рядом тайным гонцом Давида, который дал знак своему товарищу, рыбачившему неподалеку, срочно причалить к берегу. Когда Петр уже собирался отплыть от берега, этот гонец и его товарищ-рыбак вручили ему несколько больших корзин с рыбой и помогли отнести их соседнему торговцу, который выкупил улов. И этих денег — вместе с тем, что было добавлено гонцом Давида, — Петру хватило на уплату храмовой дани за троих. Мытарь принял налог и не стал удерживать штраф за просроченную плату, так как они в течение некоторого времени отсутствовали в Галилее.

[157:1.4] It is not strange that you have a record of Peter’s catching a fish with a shekel in its mouth. In those days there were current many stories about finding treasures in the mouths of fishes; such tales of near miracles were commonplace. So, as Peter left them to go toward the boat, Jesus remarked, half-humorously: «Strange that the sons of the king must pay tribute; usually it is the stranger who is taxed for the upkeep of the court, but it behooves us to afford no stumbling block for the authorities. Go hence! maybe you will catch the fish with the shekel in its mouth.» Jesus having thus spoken, and Peter so soon appearing with the temple tax, it is not surprising that the episode became later expanded into a miracle as recorded by the writer of Matthew’s Gospel.
Неудивительно, что в одном из ваших повествований говорится о Петре, поймавшем рыбу с сиклом во рту. В те дни ходило много рассказов о сокровищах, найденных во рту у рыб; такие граничившие с чудесами истории были обычным явлением. Поэтому, когда Петр вышел и направился к лодке, Иисус заметил полушутя: «Странно, что сыны царя должны платить подати; обычно простой люд платит пошлины на содержание двора, но нам не следует давать властям оснований для придирок. Ступай! Быть может, ты поймаешь рыбу с сиклом во рту».
Эти слова Иисуса, а также то, что Петр так быстро вернулся с храмовой данью, объясняют, почему позднее этот эпизод превратился в чудо, записанное автором Евангелия от Матфея.

[157:1.5] Jesus, with Andrew and Peter, waited by the seashore until nearly sundown. Messengers brought them word that Mary’s house was still under surveillance; therefore, when it grew dark, the three waiting men entered their boat and slowly rowed away toward the eastern shore of the Sea of Galilee.
Вместе с Андреем и Петром Иисус прождал у берега почти до захода солнца. Гонцы сообщали им, что дом Марии все еще находится под наблюдением; поэтому когда стемнело, трое дожидавшихся мужчин сели в лодку и медленно поплыли на веслах к восточному берегу Галилейского моря.

2. AT BETHSAIDA-JULIAS 

2. В ВИФСАИДЕ-ЮЛИИ

[157:2.1] On Monday, August 8, while Jesus and the twelve apostles were encamped in Magadan Park, near Bethsaida-Julias, more than one hundred believers, the evangelists, the women’s corps, and others interested in the establishment of the kingdom, came over from Capernaum for a conference. And many of the Pharisees, learning that Jesus was here, came also. By this time some of the Sadducees were united with the Pharisees in their effort to entrap Jesus. Before going into the closed conference with the believers, Jesus held a public meeting at which the Pharisees were present, and they heckled the Master and otherwise sought to disturb the assembly. Said the leader of the disturbers: «Teacher, we would like you to give us a sign of your authority to teach, and then, when the same shall come to pass, all men will know that you have been sent by God.» And Jesus answered them: «When it is evening, you say it will be fair weather, for the heaven is red; in the morning it will be foul weather, for the heaven is red and lowering. When you see a cloud rising in the west, you say showers will come; when the wind blows from the south, you say scorching heat will come. How is it that you so well know how to discern the face of the heavens but are so utterly unable to discern the signs of the times? To those who would know the truth, already has a sign been given; but to an evil-minded and hypocritical generation no sign shall be given.»
В понедельник 8 августа, когда Иисус и двенадцать апостолов расположились лагерем в Магаданском парке недалеко от Вифсаиды-Юлии, более ста верующих, евангелистов, членов женского корпуса и других людей, заинтересованных в установлении царства, прибыли из Капернаума на совещание. Узнав, где находится Иисус, сюда также явились и многие фарисеи. К тому времени в попытке заманить Иисуса в ловушку с фарисеями объединились и некоторые саддукеи. Перед тем как отправиться на закрытое совещание с верующими, Иисус провел общее собрание, где присутствовали и фарисеи, перебивавшие Учителя и всячески пытавшиеся сорвать выступление. Главарь подстрекателей сказал: «Учитель, мы хотели бы, чтобы ты дал нам знамение, подтверждающее твои полномочия учить и когда оно свершится, все будут знать, что ты послан Богом». Иисус ответил им: «Вечером вы говорите, что будет ясная погода, потому что небо багряное; поутру — что сегодня ненастье, потому что небо багряное и низкое. Когда вы видите облака, собирающиеся на западе, то говорите, что будет дождь; когда дует южный ветер, то говорите, что будет жарко. Почему же вы так хорошо умеете различать лицо небо, но совершенно не способны распознать знамения времен? Желающим знать истину уже дано знамение; но роду злонамеренному и лицемерному не будет никакого знамения».

[157:2.2] When Jesus had thus spoken, he withdrew and prepared for the evening conference with his followers. At this conference it was decided to undertake a united mission throughout all the cities and villages of the Decapolis as soon as Jesus and the twelve should return from their proposed visit to Caesarea-Philippi. The Master participated in planning for the Decapolis mission and, in dismissing the company, said: «I say to you, beware of the leaven of the Pharisees and the Sadducees. Be not deceived by their show of much learning and by their profound loyalty to the forms of religion. Be only concerned with the spirit of living truth and the power of true religion. It is not the fear of a dead religion that will save you but rather your faith in a living experience in the spiritual realities of the kingdom. Do not allow yourselves to become blinded by prejudice and paralyzed by fear. Neither permit reverence for the traditions so to pervert your understanding that your eyes see not and your ears hear not. It is not the purpose of true religion merely to bring peace but rather to insure progress. And there can be no peace in the heart or progress in the mind unless you fall wholeheartedly in love with truth, the ideals of eternal realities. The issues of life and death are being set before you — the sinful pleasures of time against the righteous realities of eternity. Even now you should begin to find deliverance from the bondage of fear and doubt as you enter upon the living of the new life of faith and hope. And when the feelings of service for your fellow men arise within your soul, do not stifle them; when the emotions of love for your neighbor well up within your heart, give expression to such urges of affection in intelligent ministry to the real needs of your fellows.»
Сказав это, Иисус удалился и приготовился к вечернему совещанию со своими последователями. На этой встрече было решено отправиться с объединенной миссией по всем городам и селам Декаполиса, как только Иисус и двенадцать вернутся из Кесарии Филипповой. Учитель принял участие в планировании миссии в Декаполисе и распуская собравшихся, сказал: «Говорю вам: остерегайтесь фарисейской и саддукейской закваски. Не обманывайтесь внешними проявлениями их учености и глубокой преданности формальным религиозным обрядам. Заботьтесь только о духе живой истины и о силе истинной религии. Вас спасет не страх перед мертвой религией, но ваша вера в живой опыт духовных реальностей царства. Не позволяйте себе быть ослепленными предрассудками и парализованными страхом. Не допускайте, чтобы почитание традиций настолько искажало ваш разум, что глаза перестают видеть, а уши слышать. Цель истинной религии не просто в том, чтобы принести мир, но в том, чтобы обеспечить развитие. Мир в душе и прогресс в разуме возможны только тогда, когда вы всем сердцем полюбите истину, идеалы вечной реальности. Перед вами стоят вопросы жизни и смерти — греховные наслаждения времени против праведных реальностей вечности. Уже сейчас вам, вступающим в новую жизнь веры и надежды, следует избавляться от оков страха и сомнения. И когда в ваших душах пробуждается желание служить своим собратьям, не подавляйте его; когда любовь к ближнему наполняет ваши сердца, выражайте такие исполненные любви побуждения в разумном удовлетворении реальных нужд ваших собратьев».

3. PETER’S CONFESSION 

3. ПРИЗНАНИЕ ПЕТРА

[157:3.1] Early Tuesday morning Jesus and the twelve apostles left Magadan Park for Caesarea-Philippi, the capital of the Tetrarch Philip’s domain. Caesarea-Philippi was situated in a region of wondrous beauty. It nestled in a charming valley between scenic hills where the Jordan poured forth from an underground cave. The heights of Mount Hermon were in full view to the north, while from the hills just to the south a magnificent view was had of the upper Jordan and the Sea of Galilee.

Ранним утром во вторник Иисус и двенадцать апостолов вышли из Магаданского парка в Кесарию Филиппову, столицу владений тетрарха Филиппа. Кесария Филиппова находилась в дивном краю и располагалась в чарующей долине между живописными холмами, где в подземной пещере берет свое начало Иордан. На севере во всей красе вставали вершины горы Ермон, а чуть южнее с холмов открывался величественный вид на верхнее течение Иордана и Галилейское море.

[157:3.2] Jesus had gone to Mount Hermon in his early experience with the affairs of the kingdom, and now that he was entering upon the final epoch of his work, he desired to return to this mount of trial and triumph, where he hoped the apostles might gain a new vision of their responsibilities and acquire new strength for the trying times just ahead. As they journeyed along the way, about the time of passing south of the Waters of Merom, the apostles fell to talking among themselves about their recent experiences in Phoenicia and elsewhere and to recounting how their message had been received, and how the different peoples regarded their Master.

Иисус побывал на горе Ермон в начале своего пути по созданию царства и теперь, переходя к заключительному этапу своего труда, он желал вернуться на эту гору испытаний и триумфа, надеясь, что апостолы обретут здесь новое видение своих обязанностей и силы для предстоящих тяжелых испытаний. По дороге — примерно в то время, когда они проходили южнее Меромских вод, — апостолы начали обмениваться впечатлениями о недавнем посещении Финикии и других мест, вспоминая о том, как была принята их проповедь и как разные народы относятся к их Учителю.

[157:3.3] As they paused for lunch, Jesus suddenly confronted the twelve with the first question he had ever addressed to them concerning himself. He asked this surprising question, «Who do men say that I am?»
Когда они остановились для полуденной трапезы, Иисус внезапно задал апостолам первый за все время вопрос о самом себе. Этот неожиданный вопрос звучал так: «Кем люди считают меня?»

[157:3.4] Jesus had spent long months in training these apostles as to the nature and character of the kingdom of heaven, and he well knew the time had come when he must begin to teach them more about his own nature and his personal relationship to the kingdom. And now, as they were seated under the mulberry trees, the Master made ready to hold one of the most momentous sessions of his long association with the chosen apostles.
Долгие месяцы Иисус обучал апостолов, раскрывая суть и характер царства небесного и хорошо понимал, что пришло время приступить к более глубокому раскрытию своей собственной природы и своего личного отношения к царству. И теперь, когда они сели в тени тутовых деревьев, Учитель приготовился к одной из важнейших бесед за все годы общения с избранными апостолами.

[157:3.5] More than half the apostles participated in answering Jesus’ question. They told him that he was regarded as a prophet or as an extraordinary man by all who knew him; that even his enemies greatly feared him, accounting for his powers by the indictment that he was in league with the prince of devils. They told him that some in Judea and Samaria who had not met him personally believed he was John the Baptist risen from the dead. Peter explained that he had been, at sundry times and by various persons, compared with Moses, Elijah, Isaiah, and Jeremiah. When Jesus had listened to this report, he drew himself upon his feet, and looking down upon the twelve sitting about him in a semicircle, with startling emphasis he pointed to them with a sweeping gesture of his hand and asked, «But who say you that I am?» There was a moment of tense silence. The twelve never took their eyes off the Master, and then Simon Peter, springing to his feet, exclaimed: «You are the Deliverer, the Son of the living God.» And the eleven sitting apostles arose to their feet with one accord, thereby indicating that Peter had spoken for all of them.
Более половины всех апостолов предложили свои ответы на вопрос Иисуса. Они сказали ему, что все знающие его люди считают его пророком или необыкновенным человеком; что даже враги чрезвычайно боятся его, обвиняя в том, что своим могуществом он обязан связям с князем тьмы. Они говорили, что некоторые люди в Иудее и Самарии, не видевшие его лично, считают его воскресшим из мертвых Иоанном Крестителем. Петр пояснил, что в разное время различные люди сравнивали его с Моисеем, Илией, Исайей и Иеремией. Выслушав эти ответы, Иисус встал и глядя на двенадцать, сидящих перед ним полукругом с поразительной значительностью обвел их рукой и спросил: «Но что скажете вы — кто я такой?»
Наступило напряженное молчание. Двенадцать, не отрывая глаз, смотрели на Учителя и затем Симон Петр вскочил на ноги и воскликнул: «Ты — Избавитель, Сын живого Бога». И одиннадцать сидевших апостолов в едином порыве встали в знак того, что Петр выразил их общее мнение.

[157:3.6] When Jesus had beckoned them again to be seated, and while still standing before them, he said: «This has been revealed to you by my Father. The hour has come when you should know the truth about me. But for the time being I charge you that you tell this to no man. Let us go hence.»
Попросив их снова сесть и все еще стоя перед ними, Иисус сказал:
«Это раскрыто вам моим Отцом. Пришел час, когда вы должны узнать истину обо мне. Пока же я прошу вас никому не говорить об этом. Продолжим путь».

[157:3.7] And so they resumed their journey to Caesarea-Philippi, arriving late that evening and stopping at the home of Celsus, who was expecting them. The apostles slept little that night; they seemed to sense that a great event in their lives and in the work of the kingdom had transpired.
И они отправились в Кесарию Филиппову, куда пришли поздно вечером и остановились в доме ожидавшего их Сельса. В ту ночь апостолы почти не сомкнули глаз; казалось, они почувствовали, что в их жизни и работе на благо царства произошло великое событие.

4. THE TALK ABOUT THE KINGDOM

4. БЕСЕДА О ЦАРСТВЕ

[157:4.1] Since the occasions of Jesus’ baptism by John and the turning of the water into wine at Cana, the apostles had, at various times, virtually accepted him as the Messiah. For short periods some of them had truly believed that he was the expected Deliverer. But hardly would such hopes spring up in their hearts than the Master would dash them to pieces by some crushing word or disappointing deed. They had long been in a state of turmoil due to conflict between the concepts of the expected Messiah which they held in their minds and the experience of their extraordinary association with this extraordinary man which they held in their hearts.

Со времени крещения Иисуса Иоанном и превращения воды в вино в Кане, апостолы в различные периоды фактически считали его Мессией. Некоторые из них в течение какого-то времени в самом деле верили в то, что он был долгожданным Избавителем. Но едва такие надежды пробуждались в их сердцах, как Учитель вдребезги разбивал их сокрушительным словом или разочаровывающим поступком. Они уже давно пребывали в смятении из-за противоречия между хранимыми в разуме представлениями об ожидаемом Мессии и хранимым в сердце опытом своей удивительной связи с этим исключительным человеком.

[157:4.2] It was late forenoon on this Wednesday when the apostles assembled in Celsus’ garden for their noontime meal. During most of the night and since they had arisen that morning, Simon Peter and Simon Zelotes had been earnestly laboring with their brethren to bring them all to the point of the wholehearted acceptance of the Master, not merely as the Messiah, but also as the divine Son of the living God. The two Simons were well-nigh agreed in their estimate of Jesus, and they labored diligently to bring their brethren around to the full acceptance of their views. While Andrew continued as the director-general of the apostolic corps, his brother, Simon Peter, was becoming, increasingly and by common consent, the spokesman for the twelve.

В среду, когда день был уже в разгаре, апостолы собрались в саду у Сельса на полуденную трапезу. Большую часть ночи и все утро после пробуждения Симон Петр и Симон Зелот горячо убеждали своих собратьев чистосердечно принять Учителя не только как Мессию, но и как божественного Сына живого Бога. Два Симона практически полностью сходились в своей оценке Иисуса и старались, чтобы их собратья полностью разделили их точку зрения. Андрей оставался руководителем корпуса апостолов, однако выразителем общих взглядов двенадцати все чаще и по общему согласию становился его брат, Симон Петр.

[157:4.3] They were all seated in the garden at just about noon when the Master appeared. They wore expressions of dignified solemnity, and all arose to their feet as he approached them. Jesus relieved the tension by that friendly and fraternal smile which was so characteristic of him when his followers took themselves, or some happening related to themselves, too seriously. With a commanding gesture he indicated that they should be seated. Never again did the twelve greet their Master by arising when he came into their presence. They saw that he did not approve of such an outward show of respect.

Они сидели в саду, когда около полудня появился Учитель. На их лицах было написано выражение возвышенной торжественности, и когда Иисус подошел, все встали. Иисус снял напряжение столь свойственной ему дружеской и братской улыбкой, когда его последователи слишком серьезно воспринимали себя или какое-либо происходящее с ними событие. Жестом он велел им сесть. Впредь двенадцать никогда не приветствовали своего Учителя вставанием. Они видели, что он не одобряет такого внешнего проявления уважения.

[157:4.4] After they had partaken of their meal and were engaged in discussing plans for the forthcoming tour of the Decapolis, Jesus suddenly looked up into their faces and said: «Now that a full day has passed since you assented to Simon Peter’s declaration regarding the identity of the Son of Man, I would ask if you still hold to your decision?» On hearing this, the twelve stood upon their feet, and Simon Peter, stepping a few paces forward toward Jesus, said: «Yes, Master, we do. We believe that you are the Son of the living God.» And Peter sat down with his brethren.
Когда они завершили трапезу и приступили к обсуждению планов предстоящего странствия по Декаполису, Иисус внезапно обвел их взглядом и спросил: «Теперь, когда прошел полный день с тех пор, как вы согласились с заявлением Симона Петра относительно личности Сына Человеческого, я хотел бы спросить вас: остаетесь ли вы при своем мнении?»
Услышав это, двенадцать поднялись, а Симон Петр, сделав несколько шагов к Иисусу, произнес: «Да, Учитель, остаемся. Мы верим, что ты — Сын живого Бога». И Петр сел вместе со своими собратьями.

[157:4.5] Jesus, still standing, then said to the twelve: «You are my chosen ambassadors, but I know that, in the circumstances, you could not entertain this belief as a result of mere human knowledge. This is a revelation of the spirit of my Father to your inmost souls. And when, therefore, you make this confession by the insight of the spirit of my Father which dwells within you, I am led to declare that upon this foundation will I build the brotherhood of the kingdom of heaven. Upon this rock of spiritual reality will I build the living temple of spiritual fellowship in the eternal realities of my Father’s kingdom. All the forces of evil and the hosts of sin shall not prevail against this human fraternity of the divine spirit. And while my Father’s spirit shall ever be the divine guide and mentor of all who enter the bonds of this spirit fellowship, to you and your successors I now deliver the keys of the outward kingdom — the authority over things temporal — the social and economic features of this association of men and women as fellows of the kingdom.» And again he charged them, for the time being, that they should tell no man that he was the Son of God.
Продолжая стоять, Иисус затем сказал двенадцати: «Вы — мои избранные посланники, но я знаю, что в данных обстоятельствах одно лишь человеческое знание не смогло бы привести вас к такому убеждению. Это откровение духа моего Отца вашим сокровенным душам. И так как вы делаете это признание проницательностью пребывающего в вас духа моего Отца, я должен заявить, что на этом фундаменте я построю братство царства небесного. На этой скале духовной реальности я построю живой храм духовного братства в вечных реальностях царства моего Отца. Такое человеческое братство божественного духа не одолеть никаким силам зла и греха. Дух моего Отца будет извечным божественным проводником и наставником всех, кто связывает себя узами этого духовного братства, но вам и вашим последователям я передаю ключи от внешнего царства — власть над вещами бренными — социальными и экономическими сторонами этого объединения мужчин и женщин как собратьев в царстве». И вновь он велел им до поры никому не говорить о том, что он Сын Бога.

[157:4.6] Jesus was beginning to have faith in the loyalty and integrity of his apostles. The Master conceived that a faith which could stand what his chosen representatives had recently passed through would undoubtedly endure the fiery trials which were just ahead and emerge from the apparent wreckage of all their hopes into the new light of a new dispensation and thereby be able to go forth to enlighten a world sitting in darkness. On this day the Master began to believe in the faith of his apostles, save one.

Иисус начинал верить в преданность и честность своих апостолов. Учитель понимал, что вера, устоявшая перед тем, что в последнее время пришлось вынести его избранным представителям, обязательно выдержит тяжелейшие испытания, ожидавшие их в ближайшем будущем, выйдет из кажущегося крушения всех их надежд в новый свет нового судного периода и тем самым станет светом для пребывающего во тьме мира. В этот день Учитель обрел уверенность в преданности всех апостолов, за исключением одного.

[157:4.7] And ever since that day this same Jesus has been building that living temple upon that same eternal foundation of his divine sonship, and those who thereby become self-conscious sons of God are the human stones which constitute this living temple of sonship erecting to the glory and honor of the wisdom and love of the eternal Father of spirits.
С того дня Иисус строит живой храм на том же вечном основании своего божественного сыновства, и все осознающие себя сынами Бога, суть человеческие камни, из которых и складывается этот живой храм сыновства, возводимый во славу и в честь мудрости и любви вечного Отца духов.

[157:4.8] And when Jesus had thus spoken, he directed the twelve to go apart by themselves in the hills to seek wisdom, strength, and spiritual guidance until the time of the evening meal. And they did as the Master admonished them.
После этих слов Иисус велел, чтобы двенадцать отправились в горы и пробыли там в одиночестве до вечерней трапезы в поисках мудрости, силы и духовного водительства. И они сделали так, как сказал Учитель.

5. THE NEW CONCEPT

5. НОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ

[157:5.1] The new and vital feature of Peter’s confession was the clear-cut recognition that Jesus was the Son of God, of his unquestioned divinity. Ever since his baptism and the wedding at Cana these apostles had variously regarded him as the Messiah, but it was not a part of the Jewish concept of the national deliverer that he should be divine. The Jews had not taught that the Messiah would spring from divinity; he was to be the «anointed one,» but hardly had they contemplated him as being «the Son of God.» In the second confession more emphasis was placed upon the combined nature, the supernal fact that he was the Son of Man and
the Son of God, and it was upon this great truth of the union of the human nature with the divine nature that Jesus declared he would build the kingdom of heaven.
Новой и важнейшей чертой исповедания Петра было недвусмысленное осознание Иисуса как Сына Бога и признание его несомненной божественности. Со времени крещения и свадьбы в Кане апостолы уже так или иначе считали его Мессией, однако еврейская концепция национального избавителя не предполагала того, что он будет божественным существом. Евреи не учили божественному происхождению Мессии; он должен был быть «помазанником», но они едва ли представляли его «Сыном Бога». Во втором признании особое значение приобрела его объединенная сущность, небесный факт того, что он — Сын Человеческий равно как и
Сын Бога; и Иисус провозгласил, что именно на этой великой истине союза человеческой и божественной природы он построит царство небесное.

[157:5.2] Jesus had sought to live his life on earth and complete his bestowal mission as the Son of Man. His followers were disposed to regard him as the expected Messiah. Knowing that he could never fulfill their Messianic expectations, he endeavored to effect such a modification of their concept of the Messiah as would enable him partially to meet their expectations. But he now recognized that such a plan could hardly be carried through successfully. He therefore elected boldly to disclose the third plan — openly to announce his divinity, acknowledge the truthfulness of Peter’s confession, and directly proclaim to the twelve that he was a Son of God.

Иисус стремился прожить свою земную жизнь и завершить свою посвященческую миссию как Сын Человеческий. Его последователи были склонны считать Учителя долгожданным Мессией. Зная, что он никогда не смог бы стать воплощением мессианских надежд, Иисус пытался таким образом изменить их представление о Мессии, чтобы частично оправдать ожидания. Но теперь он осознал, что такой план едва ли будет успешным. Поэтому он принял смелое решение раскрыть свой третий план — открыто заявить о своей божественности, подтвердить истинность признания Петра и прямо провозгласить двенадцати, что он — Сын Бога.
[157:5.3] For three years Jesus had been proclaiming that he was the «Son of Man,» while for these same three years the apostles had been increasingly insistent that he was the expected Jewish Messiah. He now disclosed that he was the Son of God, and upon the concept of the combined nature of the Son of Man and the Son of God, he determined to build the kingdom of heaven. He had decided to refrain from further efforts to convince them that he was not the Messiah. He now proposed boldly to reveal to them what he is,
and then to ignore their determination to persist in regarding him as the Messiah.
В течение трех лет Иисус провозглашал себя «Сыном Человеческим» и в течение тех же трех лет апостолы все упорнее настаивали на том, что он — долгожданный еврейский Мессия. Теперь же он поведал им, что он — Сын Бога и решил строить царство небесное на концепции объединенной сущности Сына Человеческого и Сына Бога. Он принял решение воздерживаться от дальнейших попыток убедить их в том, что он не Мессия. Теперь он решил смело раскрыть им, кем он является, не обращая внимания на их упорное отношение к нему как к Мессии.

6. THE NEXT AFTERNOON 

6. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

[157:6.1] Jesus and the apostles remained another day at the home of Celsus, waiting for messengers to arrive from David Zebedee with funds. Following the collapse of the popularity of Jesus with the masses there occurred a great falling off in revenue. When they reached Caesarea-Philippi, the treasury was empty. Matthew was loath to leave Jesus and his brethren at such a time, and he had no ready funds of his own to hand over to Judas as he had so many times done in the past. However, David Zebedee had foreseen this probable diminution of revenue and had accordingly instructed his messengers that, as they made their way through Judea, Samaria, and Galilee, they should act as collectors of money to be forwarded to the exiled apostles and their Master. And so, by evening of this day, these messengers arrived from Bethsaida bringing funds sufficient to sustain the apostles until their return to embark upon the Decapolis tour. Matthew expected to have money from the sale of his last piece of property in Capernaum by that time, having arranged that these funds should be anonymously turned over to Judas.
Иисус и апостолы остались еще на один день в доме Сельса в ожидании гонцов Давида, которые должны были доставить деньги. После падения популярности Иисуса произошло резкое сокращение доходов. Когда они достигли Кесарии Филипповой, казна была пуста. Матфей не хотел расставаться с Иисусом и своими братьями в такое время и у него уже не было собственных средств, которые он мог бы передать Иуде, как неоднократно делал в прошлом. Тем не менее, Давид Зеведей, предвидя возможное сокращение поступлений, распорядился, чтобы его гонцы, проходя через Иудею, Самарию и Галилею, действовали в качестве сборщиков денег в пользу изгнанных апостолов и их Учителя. Поэтому к вечеру того же дня из Вифсаиды прибыли гонцы и доставленных денег хватило до их возвращения и начала странствия по городам Декаполиса. К тому времени Матфей рассчитывал получить деньги от продажи своей последней собственности в Капернауме, договорившись, что эти средства будут анонимно переданы Иуде.

[157:6.2] Neither Peter nor the other apostles had a very adequate conception of Jesus’ divinity. They little realized that this was the beginning of a new epoch in their Master’s career on earth, the time when the teacher-healer was becoming the newly conceived Messiah — the Son of God. From this time on a new note appeared in the Master’s message. Henceforth his one ideal of living was the revelation of the Father, while his one idea in teaching was to present to his universe the personification of that supreme wisdom which can only be comprehended by living it. He came that we all might have life and have it more abundantly.

Ни у Петра, ни у других апостолов не было достаточно четкого представления о божественности Иисуса. Они плохо понимали, что начинается новый период земной жизни Учителя — время, когда учитель-целитель превращался в переосмысленного Мессию — Сына Бога. С этого времени в послании Иисуса зазвучала новая тема. Впредь единственным идеалом его жизни стало раскрытие Отца, а единственной задачей его учения — представить своей вселенной воплощение той высшей мудрости, которую можно понять, только проживая ее. Он пришел для того, чтобы все мы имели жизнь и имели ее с избытком.

[157:6.3] Jesus now entered upon the fourth and last stage of his human life in the flesh. The first stage was that of his childhood, the years when he was only dimly conscious of his origin, nature, and destiny as a human being. The second stage was the increasingly self-conscious years of youth and advancing manhood, during which he came more clearly to comprehend his divine nature and human mission. This second stage ended with the experiences and revelations associated with his baptism. The third stage of the Master’s earth experience extended from the baptism through the years of his ministry as teacher and healer and up to this momentous hour of Peter’s confession at Caesarea-Philippi. This third period of his earth life embraced the times when his apostles and his immediate followers knew him as the Son of Man and regarded him as the Messiah. The fourth and last period of his earth career began here at Caesarea-Philippi and extended on to the crucifixion. This stage of his ministry was characterized by his acknowledgment of divinity and embraced the labors of his last year in the flesh. During the fourth period, while the majority of his followers still regarded him as the Messiah, he became known to the apostles as the Son of God. Peter’s confession marked the beginning of the new period of the more complete realization of the truth of his supreme ministry as a bestowal Son on Urantia and for an entire universe, and the recognition of that fact, at least hazily, by his chosen ambassadors.

Теперь Иисус вступил в четвертый и последний этап своей человеческой жизни во плоти. Первым этапом было детство — годы, когда он лишь смутно осознавал свое происхождение, сущность и человеческое предназначение. Вторым этапом были годы все большего самосознания — юность и постепенное возмужание, когда он все больше постигал свою божественную природу и человеческую миссию. Этот этап завершился переживаниями и откровениями, связанными с его крещением. Третий этап земного опыта Учителя начался после крещения и продолжался в годы его служения в качестве учителя и целителя, завершившись историческим признанием Петра в Кесарии Филипповой. Этот третий этап его земной жизни охватывал время, когда апостолы и ближайшие последователи знали его как Сына Человеческого и считали его Мессией. Четвертый и заключительный этап его земного пути начался здесь, в Кесарии Филипповой и завершился распятием. Этот этап служения Иисуса характеризовался признанием им своей божественности и охватывал труды его последнего года во плоти. В течение этого четвертого этапа он стал известен апостолам как Сын Бога, хотя большинство последователей продолжали считать его Мессией. Признание Петра ознаменовало начало нового этапа более полного осознания истины о его высшем служении в качестве посвященческого Сына на Урантии и для всей вселенной, а также пусть и смутного, но признания этого факта его избранными посланниками.

[157:6.4] Thus did Jesus exemplify in his life what he taught in his religion: the growth of the spiritual nature by the technique of living progress. He did not place emphasis, as did his later followers, upon the incessant struggle between the soul and the body. He rather taught that the spirit was easy victor over both and effective in the profitable reconciliation of much of this intellectual and instinctual warfare.
Таким образом, Иисус продемонстрировал в своей жизни то, чему он учил в своей религии: рост духовной сущности в ее живом развитии. В отличие от своих более поздних последователей, он не придавал особого значения постоянной борьбе между душой и телом. Скорее он учил тому, что дух легко одерживает победу над обоими началами, действенно примиряя столкновения интеллекта и инстинктов.

[157:6.5] A new significance attaches to all of Jesus’ teachings from this point on. Before Caesarea-Philippi he presented the gospel of the kingdom as its master teacher. After Caesarea-Philippi he appeared not merely as a teacher but as the divine representative of the eternal Father, who is the center and circumference of this spiritual kingdom, and it was required that he do all this as a human being, the Son of Man.

С этого момента все учения Иисуса дополнительно обретают новый смысл. До Кесарии Филипповой он представал как главный учитель евангелия царства. После Кесарии Филипповой он был уже не просто учителем, а божественным представителем вечного Отца, который есть центр и пределы этого духовного царства и в этом Иисус должен был действовать как человек — Сын Человеческий.

[157:6.6] Jesus had sincerely endeavored to lead his followers into the spiritual kingdom as a teacher, then as a teacher-healer, but they would not have it so. He well knew that his earth mission could not possibly fulfill the Messianic expectations of the Jewish people; the olden prophets had portrayed a Messiah which he could never be. He sought to establish the Father’s kingdom as the Son of Man, but his followers would not go forward in the adventure. Jesus, seeing this, then elected to meet his believers part way and in so doing prepared openly to assume the role of the bestowal Son of God.

Иисус искренне пытался привести своих последователей в духовное царство как учитель, затем — как учитель-целитель, однако это их не устраивало. Он хорошо понимал, что его земная миссия никак не смогла бы оправдать мессианские надежды еврейского народа; древние пророки изображали Мессию таким, каким он, Иисус, никогда не смог бы стать. Он стремился установить царство Отца как Сын Человеческий, но его последователи не хотели идти вперед. Понимая это, Иисус решил пойти навстречу верующим и тем самым открыто приготовился принять на себя роль посвященческого Сына Бога.

[157:6.7] Accordingly, the apostles heard much that was new as Jesus talked to them this day in the garden. And some of these pronouncements sounded strange even to them. Among other startling announcements they listened to such as the following:
Соответственно, апостолы узнали много нового, когда в этот день Иисус беседовал с ними в саду. Некоторые из этих высказываний звучали странно даже для них. Среди других поразительных заявлений, которые услышали апостолы, были следующие:

[157:6.8] «From this time on, if any man would have fellowship with us, let him assume the obligations of sonship and follow me. And when I am no more with you, think not that the world will treat you better than it did your Master. If you love me, prepare to prove this affection by your willingness to make the supreme sacrifice.»
«Отныне, если какой-либо человек пожелает вступить в наше братство, пусть примет на себя обязательства сыновства и следует за мной. И когда меня уже не будет с вами, не думайте, что мир будет обходиться с вами лучше, чем с вашим Учителем. Если вы любите меня, будьте готовы подтвердить свою любовь готовностью принести высшую жертву».

[157:6.9] «And mark well my words: I have not come to call the righteous, but sinners. The Son of Man came not to be ministered to, but to minister and to bestow his life as the gift for all. I declare to you that I have come to seek and to save those who are lost.»
«И хорошо запомните мои слова: я пришел призвать не праведников, но грешников. Сын Человеческий пришел не для того, чтобы ему служили, но чтобы служить и посвятить свою жизнь в качестве дара для всех. Объявляю вам, что я пришел, чтобы искать и спасать заблудших».

[157:6.10] «No man in this world now sees the Father except the Son who came forth from the Father. But if the Son be lifted up, he will draw all men to himself, and whosoever believes this truth of the combined nature of the Son shall be endowed with life that is more than age-abiding.»
«Ныне никто в этом мире не видит Отца, кроме Сына, который пришел от Отца. Но после вознесения Сын призовет всех людей к себе, и каждый верящий в истину об объединенной сущности Сына, будет наделен жизнью, которая без века».

[157:6.11] «We may not yet proclaim openly that the Son of Man is the Son of God, but it has been revealed to you; wherefore do I speak boldly to you concerning these mysteries. Though I stand before you in this physical presence, I came forth from God the Father. Before Abraham was, I am. I did come forth from the Father into this world as you have known me, and I declare to you that I must presently leave this world and return to the work of my Father.»
«Пока еще мы не можем открыто провозглашать, что Сын Человеческий есть Сын Бога, но это было раскрыто вам; поэтому я смело говорю вам об этих тайнах. Я стою перед вами в этом физическом облике, но я пришел от Бога-Отца. Еще до того, как был Авраам, я есть. Я действительно пришел в этот мир от Отца таким, каким вы меня знаете и заявляю вам, что вскоре я должен буду покинуть этот мир и вернуться к делу моего Отца».

[157:6.12] «And now can your faith comprehend the truth of these declarations in the face of my warning you that the Son of Man will not meet the expectations of your fathers as they conceived the Messiah? My kingdom is not of this world. Can you believe the truth about me in the face of the fact that, though the foxes have holes and the birds of heaven have nests, I have not where to lay my head?»
«Может ли теперь ваша вера постичь истину этих заявлений, несмотря на мое предупреждение о том, что Сын Человеческий не станет тем Мессией, которого ждали ваши отцы? Царство мое не от мира сего. Можете ли вы поверить в истину обо мне, несмотря на то, что, хотя у лис есть норы и у птиц есть гнезда, мне негде приклонить голову?»

[157:6.13] «Nevertheless, I tell you that the Father and I are one. He who has seen me has seen the Father. My Father is working with me in all these things, and he will never leave me alone in my mission, even as I will never forsake you when you presently go forth to proclaim this gospel throughout the world.

«И тем не менее, я говорю вам, что Отец и я — едины. Тот, кто видел меня, видел Отца. Во всем этом мой Отец действует вместе со мной, и он никогда не оставит меня одного в моем деле, так же как и я никогда не покину вас, когда вы вскоре отправитесь возвещать это евангелие по всему миру.

[157:6.14] «And now have I brought you apart with me and by yourselves for a little while that you may comprehend the glory, and grasp the grandeur, of the life to which I have called you: the faith-adventure of the establishment of my Father’s kingdom in the hearts of mankind, the building of my fellowship of living association with the souls of all who believe this gospel.»
Теперь же я привел вас сюда, чтобы вы немного побыли здесь со мной и друг с другом и смогли понять славу и постигнуть величие той жизни, к которой я призываю вас: вероисповедного установления царства моего Отца в сердцах людей и создания моего братства живой связи с душами всех, кто верит этому евангелию».

[157:6.15] The apostles listened to these bold and startling statements in silence; they were stunned. And they dispersed in small groups to discuss and ponder the Master’s words. They had confessed that he was the Son of God, but they could not grasp the full meaning of what they had been led to do.
Апостолы слушали эти смелые и поразительные заявления молча; они были потрясены. Разделившись на небольшие группы, они стали обсуждать и обдумывать слова Учителя. Они признали в нем Сына Бога, но не могли осознать всю значимость того, что он призвал их совершить.

7. ANDREW’S CONFERENCE

7. БЕСЕДЫ АНДРЕЯ

[157:7.1] That evening Andrew took it upon himself to hold a personal and searching conference with each of his brethren, and he had profitable and heartening talks with all of his associates except Judas Iscariot. Andrew had never enjoyed such intimate personal association with Judas as with the other apostles and therefore had not thought it of serious account that Judas never had freely and confidentially related himself to the head of the apostolic corps. But Andrew was now so worried by Judas’s attitude that, later on that night, after all the apostles were fast asleep, he sought out Jesus and presented his cause for anxiety to the Master. Said Jesus: «It is not amiss, Andrew, that you have come to me with this matter, but there is nothing more that we can do; only go on placing the utmost confidence in this apostle. And say nothing to his brethren concerning this talk with me.»
В тот вечер Андрей по собственной инициативе откровенно, плодотворно и ободряюще поговорил с каждым из своих собратьев, за исключением Иуды Искариота. У Андрея не было таких же доверительных отношений с Иудой, как с другими апостолами и поэтому он не придавал особого значения тому, что Иуда никогда свободно и приватно не обращался к главе апостольского корпуса. Однако на этот раз отчужденность Иуды настолько встревожила Андрея, что поздней ночью, когда все апостолы уже крепко спали, он пришел к Иисусу и изложил ему причины своего беспокойства. Иисус сказал:
«Хорошо, что ты обратился ко мне с этим вопросом, Андрей, но мы ничего не можем больше поделать; нам остается только полностью доверять этому апостолу. И ничего не говори его собратьям об этом разговоре со мной».

[157:7.2] And that was all Andrew could elicit from Jesus. Always had there been some strangeness between this Judean and his Galilean brethren. Judas had been shocked by the death of John the Baptist, severely hurt by the Master’s rebukes on several occasions, disappointed when Jesus refused to be made king, humiliated when he fled from the Pharisees, chagrined when he refused to accept the challenge of the Pharisees for a sign, bewildered by the refusal of his Master to resort to manifestations of power, and now, more recently, depressed and sometimes dejected by an empty treasury. And Judas missed the stimulus of the multitudes.

Это было все, чего Андрей смог добиться от Иисуса. Между иудеянином и его галилейскими собратьями всегда была некоторая отчужденность. Иуда был потрясен смертью Иоанна Крестителя, несколько раз был глубоко обижен порицаниями Учителя, разочарован отказом Иисуса стать царем, унижен бегством от фарисеев, раздосадован отказом Иисуса принять вызов фарисеев, требовавших знамения, озадачен отказом его Учителя прибегнуть к демонстрации силы, а теперь еще был подавлен и удручен опустевшей казной. Кроме того, Иуде не хватало того воодушевления, которое дает толпа.

[157:7.3] Each of the other apostles was, in some and varyingmeasure, likewise affected by these selfsame trials and tribulations, but they loved Jesus. At least they must have loved the Master more than did Judas, for they went through with him to the bitter end.

Каждый из апостолов, в той или иной мере, подвергся тем же испытаниям и невзгодам, но они любили Иисуса. По крайней мере, они должны были любить Учителя больше, чем Иуда, ибо остались с ним вплоть до трагического конца.

[157:7.4] Being from Judea, Judas took personal offense at Jesus’ recent warning to the apostles to «beware the leaven of the Pharisees»; he was disposed to regard this statement as a veiled reference to himself. But the great mistake of Judas was: Time and again, when Jesus would send his apostles off by themselves to pray, Judas, instead of engaging in sincere communion with the spiritual forces of the universe, indulged in thoughts of human fear while he persisted in the entertainment of subtle doubts about the mission of Jesus as well as giving in to his unfortunate tendency to harbor feelings of revenge.
Будучи иудеянином, Иуда принял как личное оскорбление недавнее предупреждение Иисуса, данное апостолам: «остерегайтесь фарисейской закваски»; он полагал, что это заявление — скрытый намек на него самого. Но главная ошибка Иуды заключалась в следующем: когда Иисус посылал своих апостолов молиться наедине, Иуда, вместо того, чтобы вступать в искреннее общение с духовными силами вселенной, снова и снова отдавался мыслям о человеческом страхе и при этом упорно хранил тайные сомнения в миссии Иисуса, предаваясь своей прискорбной склонности вынашивать месть.

[157:7.5] And now Jesus would take his apostles along with him to Mount Hermon, where he had appointed to inaugurate his fourth phase of earth ministry as the Son of God. Some of them were present at his baptism in the Jordan and had witnessed the beginning of his career as the Son of Man, and he desired that some of them should also be present to hear his authority for the assumption of the new and public role of a Son of God. Accordingly, on the morning of Friday, August 12, Jesus said to the twelve: «Lay in provisions and prepare yourselves for a journey to yonder mountain, where the spirit bids me go to be endowed for the finish of my work on earth. And I would take my brethren along that they may also be strengthened for the trying times of going with me through this experience.»
И теперь Иисус должен был взять своих апостолов на гору Ермон, где он решил начать четвертый этап своего земного служения в качестве Сына Бога. Некоторые из апостолов присутствовали при его крещении в Иордане и были свидетелями начала его пути в качестве Сына Человеческого, и он хотел, чтобы некоторые из них также присутствовали, чтобы выслушать его полномочия для принятия им новой публичной роли Сына Бога. Соответственно, в пятницу 12 августа Иисус сказал двенадцати: «Возьмите запас еды и приготовьтесь к восхождению на ту гору, куда велит мне прибыть мой дух; там я буду наделен всем необходимым для завершения моего труда на земле. И я хочу взять вас собой, мои собратья, чтобы вы могли укрепиться вместе со мной перед предстоящими нам тяжелыми временами».

 

---

 

158 Гора Преображения

• 
  
• 
  1. ПРЕОБРАЖЕНИЕ
  
• 
  2. СПУСК С ГОРЫ
  
• 
  3. СМЫСЛ ПРЕОБРАЖЕНИЯ
  
• 
  4. МАЛЬЧИК, СТРАДАВШИЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ
  
• 
  5. ИИСУС ИСЦЕЛЯЕТ МАЛЬЧИКА
  
• 
  6. В САДУ У СЕЛЬСА
  
• 
  7. ПРОТЕСТ ПЕТРА
  
• 
  8. В ДОМЕ ПЕТРА
  

(The Mount of Transfiguration)

 

[158:0.1] IT WAS near sundown on Friday afternoon, August 12, A.D. 29, when Jesus and his associates reached the foot of Mount Hermon, near the very place where the lad Tiglath once waited while the Master ascended the mountain alone to settle the spiritual destinies of Urantia and technically to terminate the Lucifer rebellion. And here they sojourned for two days in spiritual preparation for the events so soon to follow.

В ПЯТНИЦУ, 12 августа 29 года н.э. перед заходом солнца Иисус и его товарищи достигли подножья горы Ермон у того самого места, где некогда юноша Тиглаф ожидал Учителя, пока тот в одиночестве совершал восхождение на гору, чтобы уладить духовное будущее Урантии и формально положить конец восстанию Люцифера. Здесь они провели два дня в духовной подготовке к предстоящим вскоре событиям.

[158:0.2] In a general way, Jesus knew beforehand what was to transpire on the mountain, and he much desired that all his apostles might share this experience. It was to fit them for this revelation of himself that he tarried with them at the foot of the mountain. But they could not attain those spiritual levels which would justify their exposure to the full experience of the visitation of the celestial beings so soon to appear on earth. And since he could not take all of his associates with him, he decided to take only the three who were in the habit of accompanying him on such special vigils. Accordingly, only Peter, James, and John shared even a part of this unique experience with the Master.
В целом, Иисус заранее знал, что должно произойти на горе и сильно желал, чтобы все апостолы могли разделить с ним этот опыт. Именно для того, чтобы подготовить их к этому откровению о себе, он и задержался с ними у подножья горы. Однако они не смогли достигнуть духовного уровня, необходимого для полноценного контакта с небесными существами, которым предстояло столь скоро посетить землю. А поскольку он не мог взять с собой всех своих сподвижников, то решил ограничиться тремя — теми, кто обычно сопровождал его во время таких особых бдений. Поэтому только Петр, Иаков и Иоанн смогли — хотя бы отчасти — разделить с Учителем этот уникальный опыт.

1. THE TRANSFIGURATION

1. ПРЕОБРАЖЕНИЕ

[158:1.1] Early on the morning of Monday, August 15, Jesus and the three apostles began the ascent of Mount Hermon, and this was six days after the memorable noontide confession of Peter by the roadside under the mulberry trees.

Ранним утром в понедельник, 15 августа, Иисус и трое апостолов начали восхождение на гору Ермон, и это было через шесть дней после памятной полуденной исповеди Петра у дороги под тутовыми деревьями.

[158:1.2] Jesus had been summoned to go up on the mountain, apart by himself, for the transaction of important matters having to do with the progress of his bestowal in the flesh as this experience was related to the universe of his own creation. It is significant that this extraordinary event was timed to occur while Jesus and the apostles were in the lands of the gentiles, and that it actually transpired on a mountain of the gentiles.

Иисус был призван единолично подняться на гору для решения важных вопросов, связанных с ходом его посвящения во плоти, поскольку этот опыт имел отношение к созданной им вселенной. Примечательно, что это исключительное событие было приурочено ко времени пребывания Иисуса и апостолов на земле язычников, и что оно в самом деле произошло на горе иноверцев.

[158:1.3] They reached their destination, about halfway up the mountain, shortly before noon, and while eating lunch, Jesus told the three apostles something of his experience in the hills to the east of Jordan shortly after his baptism and also some more of his experience on Mount Hermon in connection with his former visit to this lonely retreat.

Около полудня они достигли своей цели и здесь, примерно на полпути к вершине, за полуденной трапезой Иисус рассказал троим апостолам кое-что из своего опыта в горах к востоку от Иордана вскоре после крещения, а также некоторые новые подробности того, что ему довелось испытать на горе Ермон в связи с его предыдущим посещением этого уединенного места.

[158:1.4] When a boy, Jesus used to ascend the hill near his home and dream of the battles which had been fought by the armies of empires on the plain of Esdraelon; now he ascended Mount Hermon to receive the endowment which was to prepare him to descend upon the plains of the Jordan to enact the closing scenes of the drama of his bestowal on Urantia. The Master could have relinquished the struggle this day on Mount Hermon and returned to his rule of the universe domains, but he not only chose to meet the requirements of his order of divine sonship embraced in the mandate of the Eternal Son on Paradise, but he also elected to meet the last and full measure of the present will of his Paradise Father. On this day in August three of his apostles saw him decline to be invested with full universe authority. They looked on in amazement as the celestial messengers departed, leaving him alone to finish out his earth life as the Son of Man and the Son of God.

Мальчиком Иисус забирался на гору рядом с домом и рисовал в своем воображении сражения, в которые вступали имперские армии в долине Ездрилон; теперь же он взошел на гору Ермон, чтобы получить все необходимое для нисхождения в иорданские долины, где должны были разыграться заключительные сцены его драматического посвящения на Урантии. В тот день на горе Ермон Учитель мог отказаться от дальнейшей борьбы и вернуться к управлению своими вселенскими владениями, но он решил не только выполнить требования, предъявляемые к его категории божественного сыновства и определенные мандатом Вечного Сына Рая, но также в полной мере исполнить волю своего Райского Отца. В этот августовский день трое апостолов увидели, как он отказался принять на себя всю полноту власти во вселенной. В изумлении они смотрели, как удалились небесные вестники, оставив его одного завершать свою земную жизнь в качестве Сына Человеческого и Сына Бога.

[158:1.5] The faith of the apostles was at a high point at the time of the feeding of the five thousand, and then it rapidly fell almost to zero. Now, as a result of the Master’s admission of his divinity, the lagging faith of the twelve arose in the next few weeks to its highest pitch, only to undergo a progressive decline. The third revival of their faith did not occur until after the Master’s resurrection.

Вера апостолов была на пике при насыщении пяти тысяч, после чего она быстро сошла почти на нет. Теперь, после признания Учителем своей божественности, несколько запоздавшая вера двенадцати за несколько недель поднялась на новую высоту — но лишь для того, чтобы снова претерпеть постепенный спад. Третье возрождение их веры произошло уже после воскресения Учителя.

[158:1.6] It was about three o’clock on this beautiful afternoon that Jesus took leave of the three apostles, saying: «I go apart by myself for a season to commune with the Father and his messengers; I bid you tarry here and, while awaiting my return, pray that the Father’s will may be done in all your experience in connection with the further bestowal mission of the Son of Man.» And after saying this to them, Jesus withdrew for a long conference with Gabriel and the Father Melchizedek, not returning until about six o’clock. When Jesus saw their anxiety over his prolonged absence, he said: «Why were you afraid? You well know I must be about my Father’s business; wherefore do you doubt when I am not with you? I now declare that the Son of Man has chosen to go through his full life in your midst and as one of you. Be of good cheer; I will not leave you until my work is finished.»
В тот погожий день, около трех часов пополудни, Иисус покинул троих апостолов со словами: «Я уединяюсь на время для общения с Отцом и его вестниками; прошу вас оставаться здесь и в ожидании моего возвращения, молиться о том, чтобы воля Отца свершилась во всем, что вас ждет в связи с продолжением посвященческой миссии Сына Человеческого». Сказав это, Иисус удалился для продолжительного совещания с Гавриилом и Отцом-Мелхиседеком, вернувшись только около шести часов. Заметив, что его длительное отсутствие обеспокоило апостолов, он спросил:
«Отчего вы испугались? Вы прекрасно знаете, что я должен заниматься делом Отца; почему же вы сомневаетесь, когда я не с вами? Ныне я заявляю, что Сын Человеческий решил прожить свою жизнь среди вас, как один из вас. Не унывайте; я не покину вас, пока не будет завершен мой труд».

[158:1.7] As they partook of their meager evening meal, Peter asked the Master, «How long do we remain on this mountain away from our brethren?» And Jesus answered: «Until you shall see the glory of the Son of Man and know that whatsoever I have declared to you is true.» And they talked over the affairs of the Lucifer rebellion while seated about the glowing embers of their fire until darkness drew on and the apostles’ eyes grew heavy, for they had begun their journey very early that morning.
После того, как они разделили скудную вечернюю трапезу, Петр спросил Иисуса: «Как долго нам предстоит пробыть на этой горе вдали от наших братьев?» Иисус ответил: «Пока вы не увидите славу Сына Человеческого и не узнаете, что все возвещанное вам, истинно».
Сидя вокруг тлеющих угольков костра, они говорили о восстании Люцифера, пока не стемнело и глаза апостолов не отяжелели, ибо они начали восхождение ранним утром.

[158:1.8] When the three had been fast asleep for about half an hour, they were suddenly awakened by a near-by crackling sound, and much to their amazement and consternation, on looking about them, they beheld Jesus in intimate converse with two brilliant beings clothed in the habiliments of the light of the celestial world. And Jesus’ face and form shone with the luminosity of a heavenly light. These three conversed in a strange language, but from certain things said, Peter erroneously conjectured that the beings with Jesus were Moses and Elijah; in reality, they were Gabriel and the Father Melchizedek. The physical controllers had arranged for the apostles to witness this scene because of Jesus’ request.

Примерно через полчаса после того, как трое апостолов погрузились в глубокий сон, внезапно их разбудил раздавшийся рядом потрескивающий звук и оглядевшись, к своему огромному изумлению и испугу они увидели, что Иисус ведет сокровенную беседу с двумя сверкающими существами, облаченными в одеяния из света небесных миров. Лицо Иисуса и его фигура также светились ярким небесным светом. Трое разговаривали на незнакомом языке, однако из некоторых высказываний Петр сделал ошибочный вывод, что рядом с Иисусом были Моисей и Илия; в реальности же это были Гавриил и Отец-Мелхиседек. По просьбе Иисуса физические регуляторы сделали так, чтобы апостолы могли стать свидетелями этой сцены.

[158:1.9] The three apostles were so badly frightened that they were slow in collecting their wits, but Peter, who was first to recover himself, said, as the dazzling vision faded from before them and they observed Jesus standing alone: «Jesus, Master, it is good to have been here. We rejoice to see this glory. We are loath to go back down to the inglorious world. If you are willing, let us abide here, and we will erect three tents, one for you, one for Moses, and one for Elijah.» And Peter said this because of his confusion, and because nothing else came into his mind at just that moment.

Трое апостолов были столь напуганы, что не сразу смогли собраться с мыслями, но когда ослепительное видение растаяло перед их взором и они увидели Иисуса, стоящего в одиночестве, Петр, первым пришедший в себя, произнес: «Иисус, Учитель, как хорошо, что мы были здесь. Мы рады видеть эту славу. Нам не хочется возвращаться в бесславный мир. Если хочешь, останемся здесь, и мы поставим три палатки — одну для тебя, одну для Моисея и одну для Илии». Сказал же Петр это из-за своего смятения, а также потому, что в тот момент ничего другого не пришло ему в голову.

[158:1.10] While Peter was yet speaking, a silvery cloud drew near and overshadowed the four of them. The apostles now became greatly frightened, and as they fell down on their faces to worship, they heard a voice, the same that had spoken on the occasion of Jesus’ baptism, say: «This is my beloved Son; give heed to him.» And when the cloud vanished, again was Jesus alone with the three, and he reached down and touched them, saying: «Arise and be not afraid; you shall see greater things than this.» But the apostles were truly afraid; they were a silent and thoughtful trio as they made ready to descend the mountain shortly before midnight.
Петр еще продолжал говорить, когда серебристое облако приблизилось к ним и осенило всех четверых. Страх сковал апостолов; и в благоговении пав ниц, они услышали голос — тот же голос, который раздался при крещении Иисуса: «Вот Сын мой возлюбленный; его слушайте». Когда же облако рассеялось, Иисус вновь был один с тремя апостолами. Коснувшись их, он сказал: «Встаньте и не бойтесь; вы еще увидите нечто большее, чем это». Однако апостолы были по-настоящему испуганы; и собираясь около полуночи в обратную дорогу, они были молчаливы и задумчивы.

2. COMING DOWN THE MOUNTAIN

2. СПУСК С ГОРЫ

[158:2.1] For about half the distance down the mountain not a word was spoken. Jesus then began the conversation by remarking: «Make certain that you tell no man, not even your brethren, what you have seen and heard on this mountain until the Son of Man has risen from the dead.» The three apostles were shocked and bewildered by the Master’s words, «until the Son of Man has risen from the dead.» They had so recently reaffirmed their faith in him as the Deliverer, the Son of God, and they had just beheld him transfigured in glory before their very eyes, and now he began to talk about «rising from the dead»!
Примерно до середины схода с горы никто не проронил ни слова. Затем Иисус прервал молчание, заметив: «Смотрите, не рассказывайте никому, даже своим братьям, о том, что вы видели и слышали на этой горе, пока Сын Человеческий не воскреснет из мертвых».
Трое апостолов были потрясены и сбиты с толку словами Учителя — «пока Сын Человеческий не воскреснет из мертвых». Лишь недавно они вновь утвердились в своей вере в него как в Избавителя, Сына Бога и только что собственными глазами видели его лучезарное преображение — и теперь он начал говорить о «воскресении из мертвых»!

[158:2.2] Peter shuddered at the thought of the Master’s dying — it was too disagreeable an idea to entertain — and fearing that James or John might ask some question relative to this statement, he thought best to start up a diverting conversation and, not knowing what else to talk about, gave expression to the first thought coming into his mind, which was: «Master, why is it that the scribes say that Elijah must first come before the Messiah shall appear?» And Jesus, knowing that Peter sought to avoid reference to his death and resurrection, answered: «Elijah indeed comes first to prepare the way for the Son of Man, who must suffer many things and finally be rejected. But I tell you that Elijah has already come, and they received him not but did to him whatsoever they willed.» And then did the three apostles perceive that he referred to John the Baptist as Elijah. Jesus knew that, if they insisted on regarding him as the Messiah, then must John be the Elijah of the prophecy.
Петр содрогнулся при мысли о смерти Учителя — эта идея была невыносима — и опасаясь, что Иаков или Иоанн могут задать какой-нибудь вопрос по поводу сказанного, счел за лучшее перевести разговор на другую тему. Не зная, что сказать, он произнес первое, что пришло ему в голову: «Учитель, почему книжники говорят, что прежде Мессии должен прийти Илия?» Иисус же, понимая, что Петр пытается избежать разговора о его смерти и воскресении, ответил: «Илия в самом деле приходит первым, чтобы подготовить путь для Сына Человеческого, которому надлежит много пострадать и в итоге быть отвергнутым. Но я говорю вам, что Илия уже пришел и его не приняли, а поступили с ним, как хотели».
И тогда три апостола поняли, что Илией он называл Иоанна Крестителя. Иисус знал: если они упорно продолжают считать его Мессией, то Иоанн должен быть тем Илией, о котором говорится в пророчестве.

[158:2.3] Jesus enjoined silence about their observation of the foretaste of his postresurrection glory because he did not want to foster the notion that, being now received as the Messiah, he would in any degree fulfill their erroneous concepts of a wonder-working deliverer. Although Peter, James, and John pondered all this in their minds, they spoke not of it to any man until after the Master’s resurrection.

Иисус обязал их молчать о виденном ими предощущении его славы после воскресения, ибо не хотел поддерживать их в мысли о том, что принятый теперь в качестве Мессии, он в известной мере будет соответствовать их ошибочному представлению о чудотворном избавителе. Хотя Петр, Иаков и Иоанн размышляли обо всем про себя, они никому не говорили об этом до воскресения Учителя.

[158:2.4] As they continued to descend the mountain, Jesus said to them: «You would not receive me as the Son of Man; therefore have I consented to be received in accordance with your settled determination, but, mistake not, the will of my Father must prevail. If you thus choose to follow the inclination of your own wills, you must prepare to suffer many disappointments and experience many trials, but the training which I have given you should suffice to bring you triumphantly through even these sorrows of your own choosing.»
Пока они продолжали спускаться с горы, Иисус сказал:
«Вы не захотели принять меня как Сына Человеческого; поэтому я согласился, чтобы меня приняли согласно устоявшимся у вас взглядам, но не заблуждайтесь — воля моего Отца должна восторжествовать. Решив следовать велениям своей собственной воли, вы должны приготовиться ко многим разочарованиям и испытаниям, однако та подготовка, которую я дал вам, должна быть достаточной, чтобы победоносно провести вас даже через эти избранные вами страдания».

[158:2.5] Jesus did not take Peter, James, and John with him up to the mount of the transfiguration because they were in any sense better prepared than the other apostles to witness what happened, or because they were spiritually more fit to enjoy such a rare privilege. Not at all. He well knew that none of the twelve were spiritually qualified for this experience; therefore did he take with him only the three apostles who were assigned to accompany him at those times when he desired to be alone to enjoy solitary communion.
Иисус взял Петра, Иакова и Иоанна с собой на гору преображения не потому, что они были в каком-то смысле лучше других апостолов подготовлены к предстоящему и не потому, что в духовном отношении они были более достойны такой привилегии. Вовсе нет. Иисус хорошо знал, что никто из двенадцати не был духовно готов к такому опыту; поэтому он взял с собой только трех апостолов, которым было поручено сопровождать его во времена уединения для духовного общения.

3. MEANING OF THE TRANSFIGURATION

3. СМЫСЛ ПРЕОБРАЖЕНИЯ

[158:3.1] That which Peter, James, and John witnessed on the mount of transfiguration was a fleeting glimpse of a celestial pageant which transpired that eventful day on Mount Hermon. The transfiguration was the occasion of:
То, чему Петр, Иаков и Иоанн стали свидетелями на горе преображения, было мимолетным видением великолепного небесного зрелища, явившегося в тот знаменательный день на горе Ермон. Преображение ознаменовало следующее:

[158:3.2] 1. The acceptance of the fullness of the bestowal of the incarnated life of Michael on Urantia by the Eternal Mother-Son of Paradise. As far as concerned the requirements of the Eternal Son, Jesus had now received assurance of their fulfillment. And Gabriel brought Jesus that assurance.
1. Признание Вечным Сыном-Матерью Рая полноты посвящения инкарнатной жизни Майкиэля на Урантии. Иисус получил подтверждение того, что он выполнил требования Вечного Сына. Уверение в этом доставил Иисусу Гавриил.

[158:3.3] 2. The testimony of the satisfaction of the Infinite Spirit as to the fullness of the Urantia bestowal in the likeness of mortal flesh. The universe representative of the Infinite Spirit, the immediate associate of Michael on Salvington and his ever-present coworker, on this occasion spoke through the Father Melchizedek.
2. Свидетельство об удовлетворенности Бесконечного Духа полнотой посвящения Майкиэля на Урантии в облике смертной плоти. В данном случае вселенский представитель Бесконечного Духа — непосредственный соратник Майкиэля на Салвингтоне и его неизменный партнер — обращалась к нему через Отца-Мелхиседека.

[158:3.4] Jesus welcomed this testimony regarding the success of his earth mission presented by the messengers of the Eternal Son and the Infinite Spirit, but he noted that his Father did not indicate that the Urantia bestowal was finished; only did the unseen presence of the Father bear witness through Jesus’ Personalized Adjuster, saying, «This is my beloved Son; give heed to him.» And this was spoken in words to be heard also by the three apostles.

Иисус с радостью принял это заявление относительно успеха своей земной миссии, сделанное вестниками Вечного Сына и Бесконечного Духа, однако отметил, что Отец не указал на завершение урантийского посвящения; невидимое духовное присутствие Отца, действуя через Персонализированного Настройщика Иисуса, выразилось в подтверждении: «Вот Сын мой возлюбленный; слушайте его». И это было сказано в словах, чтобы их услышали и трое апостолов.

[158:3.5] After this celestial visitation Jesus sought to know his Father’s will and decided to pursue the mortal bestowal to its natural end. This was the significance of the transfiguration to Jesus. To the three apostles it was an event marking the entrance of the Master upon the final phase of his earth career as the Son of God and the Son of Man.

После этого небесного посещения Иисус обратился к воле Отца и решил продолжать свое посвящение в облике смертного вплоть до его естественного окончания. Для Иисуса смысл преображения заключался именно в этом. Для троих апостолов это событие означало вступление Учителя в завершающий этап своего земного пути в качестве Сына Бога и Сына Человеческого.

[158:3.6] After the formal visitation of Gabriel and the Father Melchizedek, Jesus held informal converse with these, his Sons of ministry, and communed with them concerning the affairs of the universe.
После официального посещения Гавриила и Отца-Мелхиседека, Иисус продолжил неформальную беседу со своими попечительскими Сынами, а также обсудил с ними дела вселенной.

4. THE EPILEPTIC BOY

4. МАЛЬЧИК, СТРАДАВШИЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ

[158:4.1] It was shortly before breakfast time on this Tuesday morning when Jesus and his companions arrived at the apostolic camp. As they drew near, they discerned a considerable crowd gathered around the apostles and soon began to hear the loud words of argument and disputation of this group of about fifty persons, embracing the nine apostles and a gathering equally divided between Jerusalem scribes and believing disciples who had tracked Jesus and his associates in their journey from Magadan.

Во вторник утром, незадолго до завтрака Иисус и его спутники прибыли в апостольский лагерь. Подойдя ближе, они увидели большую толпу, окружающую апостолов и вскоре услышали громкие голоса спорящих и ссорящихся людей. В общей сложности, здесь было около пятидесяти человек; за исключением девяти апостолов, присутствовавшие делились на две равные группы — иерусалимских книжников и верующих учеников, которые следовали за Иисусом и его соратниками от Магадана.

[158:4.2] Although the crowd engaged in numerous arguments, the chief controversy was about a certain citizen of Tiberias who had arrived the preceding day in quest of Jesus. This man, James of Safed, had a son about fourteen years old, an only child, who was severely afflicted with epilepsy. In addition to this nervous malady this lad had become possessed by one of those wandering, mischievous, and rebellious midwayers who were then present on earth and uncontrolled, so that the youth was both epileptic and demon-possessed.

В толпе спорили по целому ряду вопросов, но основным предметом разногласий был некий житель Тивериады днем ранее прибывший сюда в поисках Иисуса. Этот человек, Иосиф Сафедский, имел единственного сына примерно четырнадцати лет, который страдал тяжелой формой эпилепсии. В дополнение к этому нервному заболеванию юноша был одержим одним из тех блуждающих, зловредных и мятежных промежуточных созданий, которые в те времена присутствовали на земле в бесконтрольном состоянии, так что юноша был одновременно и эпилептиком, и одержимым.

[158:4.3] For almost two weeks this anxious father, a minor official of Herod Antipas, had wandered about through the western borders of Philip’s domains, seeking Jesus that he might entreat him to cure this afflicted son. And he did not catch up with the apostolic party until about noon of this day when Jesus was up on the mountain with the three apostles.

В течение почти двух недель этот встревоженный отец, мелкий чиновник Ирода Антипы, скитался у западных границ владений Филиппа в поисках Иисуса, надеясь уговорить его вылечить больного сына. Ему удалось нагнать апостольскую партию лишь к полудню того дня, когда Иисус находился на горе с тремя апостолами.

[158:4.4] The nine apostles were much surprised and considerably perturbed when this man, accompanied by almost forty other persons who were looking for Jesus, suddenly came upon them. At the time of the arrival of this group the nine apostles, at least the majority of them, had succumbed to their old temptation — that of discussing who should be greatest in the coming kingdom; they were busily arguing about the probable positions which would be assigned the individual apostles. They simply could not free themselves entirely from the long-cherished idea of the material mission of the Messiah. And now that Jesus himself had accepted their confession that he was indeed the Deliverer — at least he had admitted the fact of his divinity — what was more natural than that, during this period of separation from the Master, they should fall to talking about those hopes and ambitions which were uppermost in their hearts. And they were engaged in these discussions when James of Safed and his fellow seekers after Jesus came upon them.

Девять апостолов были премного удивлены и обеспокоены, когда этот человек в сопровождении почти сорока других людей, внезапно предстал перед ними. В момент появления этой группы, девять апостолов или по крайней мере большинство из них, предавались своим старым искушениям, обсуждая, кому предстоит быть большим в грядущем царстве; они увлеченно спорили о возможном положении, которое займет тот или иной апостол. Они попросту не могли полностью освободиться от своей давней мечты о материальных свершениях Мессии. И теперь, когда Иисус признал себя Избавителем, во всяком случае — признал факт своей божественности, — что могло быть более естественным, чем в отсутствие Учителя обсуждать свои излюбленные надежды и мечтания, занимающие главное место в их сердцах? Этими спорами они и были поглощены, когда Иаков Сафедский вместе с другими искавшими Иисуса людьми внезапно появился перед ними.

[158:4.5] Andrew stepped up to greet this father and his son, saying, «Whom do you seek?» Said James: «My good man, I search for your Master. I seek healing for my afflicted son. I would have Jesus cast out this devil that possesses my child.» And then the father proceeded to relate to the apostles how his son was so afflicted that he had many times almost lost his life as a result of these malignant seizures.

Андрей выступил вперед, чтобы поприветствовать отца и сына, и спросил: «Кого вы ищете?» Иаков ответил: «Добрый человек, я ищу вашего Учителя. Я надеюсь на исцеление своего страдающего сына. Я хотел бы попросить Иисуса изгнать беса, которым одержим мой сын». И отец начал рассказывать апостолам о своем больном сыне и его тяжелых, не раз угрожавших жизни, припадках.

[158:4.6] As the apostles listened, Simon Zelotes and Judas Iscariot stepped into the presence of the father, saying: «We can heal him; you need not wait for the Master’s return. We are ambassadors of the kingdom; no longer do we hold these things in secret. Jesus is the Deliverer, and the keys of the kingdom have been delivered to us.» By this time Andrew and Thomas were in consultation at one side. Nathaniel and the others looked on in amazement; they were all aghast at the sudden boldness, if not presumption, of Simon and Judas. Then said the father: «If it has been given you to do these works, I pray that you will speak those words which will deliver my child from this bondage.» Then Simon stepped forward and, placing his hand on the head of the child, looked directly into his eyes and commanded: «Come out of him you unclean spirit; in the name of Jesus obey me.» But the lad had only a more violent fit, while the scribes mocked the apostles in derision, and the disappointed believers suffered the taunts of these unfriendly critics.

Пока апостолы слушали его, Симон Зелот и Иуда Искариот подошли к отцу и сказали: «Мы можем излечить его; тебе не нужно ждать возвращения Учителя. Мы — посланники царства; мы больше не скрываем этого. Иисус — Избавитель и ключи от царства переданы нам». К этому времени Андрей и Фома отошли в сторону посоветоваться. Нафанаил и другие смотрели в изумлении; все они были ошеломлены внезапной смелостью, если не сказать самонадеянностью, Симона и Иуды. Тогда отец сказал: «Если вам дано творить эти чудеса, я молю вас произнести те слова, которые избавят мое дитя от этой зависимости». Тогда Симон выступил вперед и, возложив руку на голову ребенка, посмотрел ему в глаза и приказал: «Выйди из него, нечистый дух; именем Иисуса подчинись мне». Но юноша только еще сильнее забился в припадке, книжники высмеяли апостолов, а разочарованным верующим пришлось выслушивать колкости этих враждебно настроенных критиков.

[158:4.7] Andrew was deeply chagrined at this ill-advised effort and its dismal failure. He called the apostles aside for conference and prayer. After this season of meditation, feeling keenly the sting of their defeat and sensing the humiliation resting upon all of them, Andrew sought, in a second attempt, to cast out the demon, but only failure crowned his efforts. Andrew frankly confessed defeat and requested the father to remain with them overnight or until Jesus’ return, saying: «Perhaps this sort goes not out except by the Master’s personal command.»

Андрей был глубоко огорчен этой злополучной попыткой и ее позорным провалом. Он отозвал апостолов в сторону для совета и молитвы. После сосредоточенного размышления, остро ощущая горечь поражения и чувствуя унижение, которому они подверглись, Андрей также предпринял попытку изгнать демона, но и его старания закончились неудачей. Андрей честно признал поражение и попросил отца остаться с ним до утра или же до тех пор, пока не вернется Иисус, сказав: «Возможно, этот бес выйдет только по личному приказу Учителя».

[158:4.8] And so, while Jesus was descending the mountain with the exuberant and ecstatic Peter, James, and John, their nine brethren likewise were sleepless in their confusion and downcast humiliation. They were a dejected and chastened group. But James of Safed would not give up. Although they could give him no idea as to when Jesus might return, he decided to stay on until the Master came back.
И поэтому, пока Иисус спускался с горы вместе с ликующими и восторженными Петром, Иаковом и Иоанном, их смущенные и униженные девять собратьев тоже не спали. Они были подавлены и пристыжены. Но Иаков Сафедский не хотел сдаваться. И хотя никто ничего не мог сказать ему о времени возможного возвращения Иисуса, он решил дождаться прихода Учителя.

5. JESUS HEALS THE BOY

5. ИИСУС ИСЦЕЛЯЕТ МАЛЬЧИКА

[158:5.1] As Jesus drew near, the nine apostles were more than relieved to welcome him, and they were greatly encouraged to behold the good cheer and unusual enthusiasm which marked the countenances of Peter, James, and John. They all rushed forward to greet Jesus and their three brethren. As they exchanged greetings, the crowd came up, and Jesus asked, «What were you disputing about as we drew near?» But before the disconcerted and humiliated apostles could reply to the Master’s question, the anxious father of the afflicted lad stepped forward and, kneeling at Jesus’ feet, said: «Master, I have a son, an only child, who is possessed by an evil spirit. Not only does he cry out in terror, foam at the mouth, and fall like a dead person at the time of seizure, but oftentimes this evil spirit which possesses him rends him in convulsions and sometimes has cast him into the water and even into the fire. With much grinding of teeth and as a result of many bruises, my child wastes away. His life is worse than death; his mother and I are of a sad heart and a broken spirit. About noon yesterday, seeking for you, I caught up with your disciples, and while we were waiting, your apostles sought to cast out this demon, but they could not do it. And now, Master, will you do this for us, will you heal my son?»
Когда подошел Иисус, девять апостолов с большим облегчением приветствовали его и ощутили огромное воодушевление, заметив, что лица Петра, Иакова и Иоанна светятся радостью и необычным энтузиазмом. Все они бросились вперед, чтобы поприветствовать Иисуса и троих собратьев. Пока они обменивались приветствиями, приблизилась толпа, и Иисус спросил: «О чем же вы спорили, когда мы подходили?»
Но прежде чем растерянные и униженные апостолы смогли ответить, взволнованный отец больного мальчика вышел вперед и, преклонив колени у ног Иисуса, сказал: «Учитель, у меня есть сын, мое единственное дитя, который одержим злым духом. Мало того, что он кричит от ужаса, испускает пену и во время приступа часто падает замертво, но нередко этот злой дух, которым он одержим, заставляет его биться в конвульсиях и порой швыряет его в воду или даже в огонь. Скрепя зубами, мой ребенок чахнет от многочисленных ран. Его жизнь хуже смерти; его мать и я скорбим сердцем и сломлены духом. Вчера, в поисках тебя, около полудня я нагнал твоих учеников, и пока мы ждали, твои апостолы попытались изгнать этого беса, но не смогли. Так сделаешь ли ты это для нас, Учитель, исцелишь ли моего сына?»

[158:5.2] When Jesus had listened to this recital, he touched the kneeling father and bade him rise while he gave the near-by apostles a searching survey. Then said Jesus to all those who stood before him: «O faithless and perverse generation, how long shall I bear with you? How long shall I be with you? How long ere you learn that the works of faith come not forth at the bidding of doubting unbelief?» And then, pointing to the bewildered father, Jesus said, «Bring hither your son.» And when James had brought the lad before Jesus, he asked, «How long has the boy been afflicted in this way?» The father answered, «Since he was a very young child.» And as they talked, the youth was seized with a violent attack and fell in their midst, gnashing his teeth and foaming at the mouth. After a succession of violent convulsions he lay there before them as one dead. Now did the father again kneel at Jesus’ feet while he implored the Master, saying: «If you can cure him, I beseech you to have compassion on us and deliver us from this affliction.» And when Jesus heard these words, he looked down into the father’s anxious face, saying: «Question not my Father’s power of love, only the sincerity and reach of your faith. All things are possible to him who really believes.» And then James of Safed spoke those long-to-be-remembered words of commingled faith and doubt, «Lord, I believe. I pray you help my unbelief.»
Выслушав эти слова, Иисус прикоснулся к стоящему на коленях отцу и попросил его встать. Бросив на стоящих рядом апостолов испытующий взгляд, он сказал, обращаясь ко всем присутствующим: «О, род неверный и развращенный, сколько мне еще терпеть вас? Сколько еще придется оставаться с вами? Когда же вы усвоите, что дела веры не случаются по требованию сомневающегося неверия?» И затем, указывая на растерянного отца, Иисус сказал: «Приведи сюда своего сына». Когда Иаков подвел к нему юношу, Иисус спросил: «Давно ли мальчик страдает этим недугом?» Отец ответил: «С самого раннего детства». И во время этого разговора с мальчиком случился сильный припадок, и он упал перед ними, скрежеща зубами и испуская пену. После серии мучительных конвульсий он замер перед ними как мертвый. Теперь отец снова преклонил колени перед Иисусом и стал просить Учителя: «Если ты способен излечить его, молю тебя сжалиться над нами и избавить нас от этого недуга». Когда Иисус услышал эти слова, то посмотрел на несчастного отца и сказал: «Сомневайся не в силе любви моего Отца, а лишь в искренности и глубине своей веры. Нет ничего невозможного для того, кто по-настоящему верит».
И тогда Иаков Сафедский произнес свои достопамятные слова, в которых вера смешалась с сомнением: «Господи, я верю. Молю тебя, помоги моему неверию».

[158:5.3] When Jesus heard these words, he stepped forward and, taking the lad by the hand, said: «I will do this in accordance with my Father’s will and in honor of living faith. My son, arise! Come out of him, disobedient spirit, and go not back into him.» And placing the hand of the lad in the hand of the father, Jesus said: «Go your way. The Father has granted the desire of your soul.» And all who were present, even the enemies of Jesus, were astonished at what they saw.
Услышав эти слова, Иисус вышел вперед и, взяв юношу за руку, сказал: «Я сделаю это в соответствии с волей моего Отца и во славу живой веры. Встань, сын мой! Выйди из него, непокорный дух, и не возвращайся». Вложив руку мальчика в руку отца, Иисус произнес: «Ступайте своей дорогой. Отец исполнил желание вашей души».
И все присутствующие, даже враги Иисуса, были потрясены увиденным.

[158:5.4] It was indeed a disillusionment for the three apostles who had so recently enjoyed the spiritual ecstasy of the scenes and experiences of the transfiguration, so soon to return to this scene of the defeat and discomfiture of their fellow apostles. But it was ever so with these twelve ambassadors of the kingdom. They never failed to alternate between exaltation and humiliation in their life experiences.

Для троих апостолов, лишь недавно испытавших духовный восторг после событий и переживаний, связанных с преображением, столь скорое возвращение к картине поражения и растерянности своих собратьев стало настоящим разочарованием. Однако с этими двенадцатью посланниками царства всегда было так. Их жизненный опыт заключался в постоянном чередовании восторга и унижений.

[158:5.5] This was a true healing of a double affliction, a physical ailment and a spirit malady. And the lad was permanently cured from that hour. When James had departed with his restored son, Jesus said: «We go now to Caesarea-Philippi; make ready at once.» And they were a quiet group as they journeyed southward while the crowd followed on behind.
Это был случай подлинного исцеления двойного недуга — физического заболевания и духовного расстройства. И с той минуты юноша выздоровел навсегда. Когда Иаков ушел со своим излеченным сыном, Иисус сказал: «Мы отправляемся в Кесарию Филиппову; быстро собирайтесь». В молчании они отправились на юг, а толпа последовала за ними.

6. IN CELSUS’ GARDEN

6. В САДУ У СЕЛЬСА

[158:6.1] They remained overnight with Celsus, and that evening in the garden, after they had eaten and rested, the twelve gathered about Jesus, and Thomas said: «Master, while we who tarried behind still remain ignorant of what transpired up on the mountain, and which so greatly cheered our brethren who were with you, we crave to have you talk with us concerning our defeat and instruct us in these matters, seeing that those things which happened on the mountain cannot be disclosed at this time.»

Они остались на ночь у Сельса, а вечером после трапезы и отдыха двенадцать собрались в саду вокруг Иисуса и Фома сказал: «Учитель, хотя мы, ждавшие вас внизу, до сих пор ничего не знаем о том, что именно произошло на горе и что столь воодушевило наших братьев, находившихся вместе с тобой, мы бы очень хотели, чтобы ты поговорил с нами о нашей неудаче и разъяснил нам эти вещи, ибо мы видим, что случившееся на горе пока еще не может быть раскрыто нам».

[158:6.2] And Jesus answered Thomas, saying: «Everything which your brethren heard on the mountain shall be revealed to you in due season. But I will now show you the cause of your defeat in that which you so unwisely attempted. While your Master and his companions, your brethren, ascended yonder mountain yesterday to seek for a larger knowledge of the Father’s will and to ask for a richer endowment of wisdom effectively to do that divine will, you who remained on watch here with instructions to strive to acquire the mind of spiritual insight and to pray with us for a fuller revelation of the Father’s will, failed to exercise the faith at your command but, instead, yielded to the temptation and fell into your old evil tendencies to seek for yourselves preferred places in the kingdom of heaven — the material and temporal kingdom which you persist in contemplating. And you cling to these erroneous concepts in spite of the reiterated declaration that my kingdom is not of this world.
Иисус ответил Фоме:
«Все, что ваши братья слышали на горе, в свое время будет раскрыто и вам. Пока же я объясню причину вашей неудачи в том деле, за которое вы столь неразумно взялись. В то время как ваш Учитель и его спутники, ваши братья, поднимались вчера на гору в надежде лучше познать волю Отца и испросить большей мудрости для успешного претворения этой божественной воли, вы — оставшиеся здесь ожидать нас с наставлением духовного прозрения и молитвы вместе с нами о более полном раскрытии воли Отца — не сумели проявить имеющуюся у вас веру, поддались соблазну и предались своим старым порочным наклонностям, добиваясь для себя привилегированного положения в царстве небесном, которое вы упорно представляете себе в виде материального и бренного царства. И вы цепляетесь за эти ошибочные представления, несмотря на мои неоднократные заявления о том, что царство мое не от мира сего.

[158:6.3] «No sooner does your faith grasp the identity of the Son of Man than your selfish desire for worldly preferment creeps back upon you, and you fall to discussing among yourselves as to who should be greatest in the kingdom of heaven, a kingdom which, as you persist in conceiving it, does not exist, nor ever shall. Have not I told you that he who would be greatest in the kingdom of my Father’s spiritual brotherhood must become little in his own eyes and thus become the server of his brethren? Spiritual greatness consists in an understanding love that is Godlike and not in an enjoyment of the exercise of material power for the exaltation of self. In what you attempted, in which you so completely failed, your purpose was not pure. Your motive was not divine. Your ideal was not spiritual. Your ambition was not altruistic. Your procedure was not based on love, and your goal of attainment was not the will of the Father in heaven.

Едва ваша вера начинает постигать личность Сына Человеческого, как к вам вновь подкрадывается эгоистичное желание мирских привилегий, и вы начинаете обсуждать кому быть первым в царстве небесном, которое, каким вы его представляете, не существует и никогда не будет существовать. Разве не говорил я вам, что желающий быть великим в духовном братстве моего Отца, должен стать меньшим в своих собственных глазах и тем самым стать слугой своим братьям? Духовное величие заключается в отзывчивой и богоподобной любви, а не в получении наслаждения от использования материальной власти для самовозвеличения. Ваша цель, в достижении которой вы потерпели столь полное поражение, не была чистой. Ваше побуждение не было божественным. Ваш идеал не был духовным. Ваше желание не было бескорыстным. Ваше действие не было основано на любви и вашей целью не было исполнение воли небесного Отца.

[158:6.4] «How long will it take you to learn that you cannot time-shorten the course of established natural phenomena except when such things are in accordance with the Father’s will? nor can you do spiritual work in the absence of spiritual power. And you can do neither of these, even when their potential is present, without the existence of that third and essential human factor, the personal experience of the possession of living faith. Must you always have material manifestations as an attraction for the spiritual realities of the kingdom? Can you not grasp the spirit significance of my mission without the visible exhibition of unusual works? When can you be depended upon to adhere to the higher and spiritual realities of the kingdom regardless of the outward appearance of all material manifestations?»

Когда же вы усвоите, что вам не дано ускорять ход существующих природных явлений, за исключением тех случаев, когда на то есть воля Отца? Не можете вы и вершить духовные дела в отсутствие духовной силы. И вы не можете совершать ни того, ни другого — даже при их потенциальном наличии — в отсутствие третьего и важнейшего человеческого фактора: личного опыта обладания живой верой. Неужели для привлечения к духовным реальностям царства вам всегда будут нужны материальные подтверждения? Разве вы не способны постигнуть духовную значимость моей миссии без зримых демонстраций сверхъестественных чудес? Когда же можно будет положиться на вашу верность высшим и духовным реальностям царства независимо от внешних признаков всех материальных проявлений?»

[158:6.5] When Jesus had thus spoken to the twelve, he added: «And now go to your rest, for on the morrow we return to Magadan and there take counsel concerning our mission to the cities and villages of the Decapolis. And in the conclusion of this day’s experience, let me declare to each of you that which I spoke to your brethren on the mountain, and let these words find a deep lodgment in your hearts: The Son of Man now enters upon the last phase of the bestowal. We are about to begin those labors which shall presently lead to the great and final testing of your faith and devotion when I shall be delivered into the hands of the men who seek my destruction. And remember what I am saying to you: The Son of Man will be put to death, but he shall rise again.»
Сказав это апостолам, Иисус добавил:
«А теперь идите отдыхать, ибо завтра мы возвращаемся в Магадан, где обсудим нашу миссию в городах и селах Декаполиса. Подводя итог испытаниям этого дня, позвольте объявить каждому из вас то, что я сказал вашим братьям на горе, и пусть эти слова оставят глубокий след в ваших сердцах: Сын Человеческий вступает в последний этап своего посвящения. Нам предстоит начать труд, который вскоре приведет к великому и завершающему испытанию вашей веры и преданности, ибо я буду отдан в руки людей, ищущих моей погибели. И запомните мои слова: Сын Человеческий будет предан смерти, но воскреснет».

[158:6.6] They retired for the night, sorrowful. They were bewildered; they could not comprehend these words. And while they were afraid to ask aught concerning what he had said, they did recall all of it subsequent to his resurrection.
Опечаленные, апостолы отправились спать. Они были озадачены и не понимали этих слов. И хотя они не решились спросить Иисуса что-либо о сказанном, после его воскресения они вспомнили все.

7. PETER’S PROTEST

7. ПРОТЕСТ ПЕТРА

[158:7.1] Early this Wednesday morning Jesus and the twelve departed from Caesarea-Philippi for Magadan Park near Bethsaida-Julias. The apostles had slept very little that night; so they were up early and ready to go. Even the stolid Alpheus twins had been shocked by this talk about the death of Jesus. As they journeyed south, just beyond the Waters of Merom they came to the Damascus road, and desiring to avoid the scribes and others whom Jesus knew would presently be coming along after them, he directed that they go on to Capernaum by the Damascus road which passes through Galilee. And he did this because he knew that those who followed after him would go on down over the east Jordan road since they reckoned that Jesus and the apostles would fear to pass through the territory of Herod Antipas. Jesus sought to elude his critics and the crowd which followed him that he might be alone with his apostles thisday.

Рано утром в среду Иисус и двенадцать покинули Кесарию Филиппову и направились в Магаданский парк, находившийся недалеко от Вифсаиды-Юлии. Ночью апостолы почти не спали и поэтому уже рано утром были готовы отправиться в путь. Даже флегматичные близнецы Алфеевы были потрясены словами о смерти Иисуса. Направляясь на юг, они сразу же за Меромскими водами вышли на Дамасскую дорогу. Иисус знал, что книжники и другие люди вскоре станут искать их и чтобы избежать этого, решил идти в Капернаум по Дамасской дороге через Галилею. Поступил же он так потому, что знал: те, кто будут преследовать их, пойдут восточной Иорданской дорогой, полагая, что Иисус и апостолы побоятся идти через владения Ирода Антипы. В тот день Иисус стремился ускользнуть от своих критиков и следовавшей за ним толпы, чтобы побыть наедине с апостолами.

[158:7.2] They traveled on through Galilee until well past the time for their lunch, when they stopped in the shade to refresh themselves. And after they had partaken of food, Andrew, speaking to Jesus, said: «Master, my brethren do not comprehend your deep sayings. We have come fully to believe that you are the Son of God, and now we hear these strange words about leaving us, about dying. We do not understand your teaching. Are you speaking to us in parables? We pray you to speak to us directly and in undisguised form.»

Они шли через Галилею и остановились в тени, чтобы подкрепиться, когда уже давно миновало время обеда. После трапезы Андрей спросил Иисуса: «Учитель, мои братья не понимают твоих глубокомысленных слов. Мы целиком уверовали в то, что ты — Сын Бога, а теперь слышим эти странные слова о твоем уходе, о смерти. Мы не понимаем твоего учения. Ты говоришь с нами притчами? Мы просим тебя поговорить с нами прямо и недвусмысленно».

[158:7.3] In answer to Andrew, Jesus said: «My brethren, it is because you have confessed that I am the Son of God that I am constrained to begin to unfold to you the truth about the end of the bestowal of the Son of Man on earth. You insist on clinging to the belief that I am the Messiah, and you will not abandon the idea that the Messiah must sit upon a throne in Jerusalem; wherefore do I persist in telling you that the Son of Man must presently go to Jerusalem, suffer many things, be rejected by the scribes, the elders, and the chief priests, and after all this be killed and raised from the dead. And I speak not a parable to you; I speak the truth to you that you may be prepared for these events when they suddenly come upon us.» And while he was yet speaking, Simon Peter, rushing impetuously toward him, laid his hand upon the Master’s shoulder and said: «Master, be it far from us to contend with you, but I declare that these things shall never happen to you.»
Отвечая Андрею, Иисус сказал: «Братья мои, именно потому, что вы признали меня Сыном Бога, я вынужден приступить к раскрытию истины о том, чем завершится посвящение Сына Человеческого на земле. Вы упорно придерживаетесь веры в то, что я — Мессия и не желаете отказываться от идеи о том, что Мессия должен воссесть на трон в Иерусалиме; именно поэтому я продолжаю говорить вам, что Сыну Человеческому вскоре предстоит отправиться в Иерусалим, много пострадать, быть отвергнутым книжниками, старейшинами и первосвященниками и после всего этого быть убитым и воскреснуть из мертвых. И слова мои — не притча; я говорю вам истину, чтобы вы были готовы к этим событиям, когда они внезапно обрушатся на нас».
И пока он еще говорил, Симон Петр, стремительно бросившись к нему, положил руку на плечо Учителю и сказал: «Учитель, у нас и в мыслях нет прекословить тебе, но я заявляю, что ничего подобного с тобой не случится никогда».

[158:7.4] Peter spoke thus because he loved Jesus; but the Master’s human nature recognized in these words of well-meant affection the subtle suggestion of temptation that he change his policy of pursuing to the end his earth bestowal in accordance with the will of his Paradise Father. And it was because he detected the danger of permitting the suggestions of even his affectionate and loyal friends to dissuade him, that he turned upon Peter and the other apostles, saying: «Get you behind me. You savor of the spirit of the adversary, the tempter. When you talk in this manner, you are not on my side but rather on the side of our enemy. In this way do you make your love for me a stumbling block to my doing the Father’s will. Mind not the ways of men but rather the will of God.»
Петр говорил так потому, что любил Иисуса; однако Учитель своей человеческой природой распознал в этих проникнутых благожелательным чувством словах едва уловимую попытку подвергнуть его искушению, заставить изменить свое решение исполнить до конца земное посвящение в соответствии с волей Райского Отца. Именно из-за того, что он почувствовал какая опасность кроется уже в том, чтобы позволить даже любящим и верным друзьям разубедить его, он обрушился на Петра и остальных апостолов со словами:
«Отойди от меня. От тебя исходит дух врага, искусителя. Когда ты говоришь так, ты не на моей стороне, а скорее на стороне нашего врага. Так ты превращаешь любовь ко мне в камень преткновения при исполнении мной воли Отца. Не о путях человеческих думай, но о воле Бога».

[158:7.5] After they had recovered from the first shock of Jesus’ stinging rebuke, and before they resumed their journey, the Master spoke further: «If any man would come after me, let him disregard himself, take up his responsibilities daily, and follow me. For whosoever would save his life selfishly, shall lose it, but whosoever loses his life for my sake and the gospel’s, shall save it. What does it profit a man to gain the whole world and lose his own soul? What would a man give in exchange for eternal life? Be not ashamed of me and my words in this sinful and hypocritical generation, even as I will not be ashamed to acknowledge you when in glory I appear before my Father in the presence of all the celestial hosts. Nevertheless, many of you now standing before me shall not taste death till you see this kingdom of God come with power.»
Когда они оправились от первого шока после этого резкого выговора, Учитель, прежде чем продолжить путь, сказал:
«Если кто хочет идти за мной, пусть перестанет думать о себе, пусть каждый день исполняет свои обязанности и следует за мной. Ибо кто захочет сберечь свою жизнь для себя, тот потеряет ее, но кто потеряет свою жизнь ради меня и евангелия, тот сохранит ее. Какой прок человеку, если приобретя весь мир, он потеряет свою душу? Что может дать человек в обмен на вечную жизнь? Не постыдитесь меня и моих слов в этом греховном и лицемерном поколении и я не постыжусь признать вас, когда во славе предстану перед моим Отцом в присутствии всего небесного множества. И тем не менее, многие из вас, стоящие теперь передо мной, не познают смерти, пока не увидят, как царство Бога грядет в могуществе».

[158:7.6] And thus did Jesus make plain to the twelve the painful and conflicting path which they must tread if they would follow him. What a shock these words were to these Galilean fishermen who persisted in dreaming of an earthly kingdom with positions of honor for themselves! But their loyal hearts were stirred by this courageous appeal, and not one of them was minded to forsake him. Jesus was not sending them alone into the conflict; he was leading them. He asked only that they bravely follow.

Так Иисус дал ясно понять двенадцати, что если они желают следовать за ним, то их ждет мучительный и противоречивый путь. Каким потрясением стали эти слова для галилейских рыбаков, упорно продолжавших мечтать о земном царстве с почетным положением для самих себя! Но этот мужественный призыв взволновал их преданные сердца, и ни один из них не захотел покинуть его. Иисус не посылал их на борьбу одних, а вел их за собой. Он просил только об одном — смело следовать за ним.

[158:7.7] Slowly the twelve were grasping the idea that Jesus was telling them something about the possibility of his dying. They only vaguely comprehended what he said about his death, while his statement about rising from the dead utterly failed to register in their minds. As the days passed, Peter, James, and John, recalling their experience upon the mount of the transfiguration, arrived at a fuller understanding of certain of these matters.

Постепенно двенадцать стали осознавать, что Иисус говорил им о своей возможной смерти. Они лишь смутно поняли сказанное им о смерти, а заявление о воскресении из мертвых не запомнилось им вообще. Со временем, вспоминая свой опыт на горе преображения, Петр, Иаков и Иоанн пришли к более полному пониманию некоторых из этих вопросов.

[158:7.8] In all the association of the twelve with their Master, only a few times did they see that flashing eye and hear such swift words of rebuke as were administered to Peter and the rest of them on this occasion. Jesus had always been patient with their human shortcomings, but not so when faced by an impending threat against the program of implicitly carrying out his Father’s will regarding the remainder of his earth career. The apostles were literally stunned; they were amazed and horrified. They could not find words to express their sorrow. Slowly they began to realize what the Master must endure, and that they must go through these experiences with him, but they did not awaken to the reality of these coming events until long after these early hints of the impending tragedy of his latter days.

За все время, проведенное со своим Учителем, лишь несколько раз апостолы видели столь красноречивый блеск его глаз и слышали столь же резкие слова порицания, как те, которые были сказаны Петру и остальным из них в тот день. Иисус всегда терпеливо относился к их человеческим недостаткам, за исключением тех случаев, когда возникала непосредственная угроза его плану безусловного исполнения воли Отца в оставшийся период своего земного служения. Апостолы были буквально ошеломлены; они были охвачены замешательством и ужасом. Они не могли найти слов для выражения своей скорби. Постепенно они начали понимать, что предстояло вынести их Учителю и что через эти испытания они должны пройти вместе с ним, однако реальность надвигавшихся событий они осознали только спустя долгое время после этих первых намеков на грядущую трагедию его последних дней.

[158:7.9] In silence Jesus and the twelve started for their camp at Magadan Park, going by way of Capernaum. As the afternoon wore on, though they did not converse with Jesus, they talked much among themselves while Andrew talked with the Master.
В молчании Иисус и двенадцать отправились в путь через Капернаум к своему лагерю в Магаданском парке. Апостолы не разговаривали с Иисусом, но всю вторую половину дня много общались друг с другом, пока Андрей беседовал с Учителем.

8. AT PETER’S HOUSE

8. В ДОМЕ ПЕТРА

[158:8.1] Entering Capernaum at twilight, they went by unfrequented thoroughfares directly to the home of Simon Peter for their evening meal. While David Zebedee made ready to take them across the lake, they lingered at Simon’s house, and Jesus, looking up at Peter and the other apostles, asked: «As you walked along together this afternoon, what was it that you talked about so earnestly among yourselves?» The apostles held their peace because many of them had continued the discussion begun at Mount Hermon as to what positions they were to have in the coming kingdom; who should be the greatest, and so on. Jesus, knowing what it was that occupied their thoughts that day, beckoned to one of Peter’s little ones and, setting the child down among them, said: «Verily, verily, I say to you, except you turn about and become more like this child, you will make little progress in the kingdom of heaven. Whosoever shall humble himself and become as this little one, the same shall become greatest in the kingdom of heaven. And whoso receives such a little one receives me. And they who receive me receive also Him who sent me. If you would be first in the kingdom, seek to minister these good truths to your brethren in the flesh. But whosoever causes one of these little ones to stumble, it would be better for him if a millstone were hanged about his neck and he were cast into the sea. If the things you do with your hands, or the things you see with your eyes give offense in the progress of the kingdom, sacrifice these cherished idols, for it is better to enter the kingdom minus many of the beloved things of life rather than to cling to these idols and find yourself shut out of the kingdom. But most of all, see that you despise not one of these little ones, for their angels do always behold the faces of the heavenly hosts.»
Войдя в Капернаум в сумерках, они по малолюдным улицам направились прямо к дому Петра чтобы поужинать. Пока Давид Зеведей готовился переправить их на другой берег, они задержались в доме Симона, и Иисус, взглянув на Петра и остальных апостолов, спросил: «О чем это вы так оживленно разговаривали сегодня по дороге сюда?» Апостолы молчали, ибо многие из них продолжали обсуждение, начатое у горы Ермон, о том, какое положение им предстоит занять в грядущем царстве, кто будет больше других и так далее. Зная, чем были заняты их мысли, Иисус подозвал к себе одного из малышей Петра и, усадив ребенка посреди них, сказал:
«Истинно, истинно вам говорю: если не изменитесь и не станете подобны этому дитя, недалеко уйдете в царстве небесном. Кто смирит себя и станет как этот малыш, тот и станет превыше всех в царстве небесном. И кто принимает такого малыша, тот принимает меня. Тот же, кто принимает меня, принимает Пославшего меня. Если хотите быть первыми в царстве, стремитесь поделиться этими благими истинами со своими братьями во плоти. Но если кто заставит кого-либо из этих малышей оступиться, лучше было бы, если бы ему повесили на шею жернов и утопили в море. Если то, что вы делаете руками или то, что видите глазами мешает развитию царства, пожертвуйте своими драгоценными идолами, ибо лучше войти в царство без многого из того, что вы возлюбили в жизни, чем держаться за этих идолов и оказаться за пределами царства. Более же всего, смотрите не пренебрегайте ни одним из этих малышей, ибо их ангелы всегда видят лики небесного множества».

[158:8.2] When Jesus had finished speaking, they entered the boat and sailed across to Magadan.
Когда Иисус закончил говорить, они сели в лодку и поплыли в Магадан.

 

---

 

159 Странствие по Декаполису

• 
  
• 
  1. ПРОПОВЕДЬ О ПРОЩЕНИИ
  
• 
  2. НЕЗНАКОМЫЙ ПРОПОВЕДНИК
  
• 
  3. НАСТАВЛЕНИЕ УЧИТЕЛЯМ И ВЕРУЮЩИМ
  
• 
  4. РАЗГОВОР С НАФАНАИЛОМ
  
• 
  5. ПОЗИТИВНАЯ СУЩНОСТЬ РЕЛИГИИ ИИСУСА
  
• 
  6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАГАДАН
  

(The Decapolis Tour)

 

[159:0.1] WHEN Jesus and the twelve arrived at Magadan Park, they found awaiting them a group of almost one hundred evangelists and disciples, including the women’s corps, and they were ready immediately to begin the teaching and preaching tour of the cities of the Decapolis.

КОГДА Иисус и двенадцать прибыли в Магаданский парк, то обнаружили, что их дожидается группа из почти ста евангелистов и учеников, включая и женский корпус, которые были готовы сразу же отправиться в путь — учить и проповедовать в городах Декаполиса.

[159:0.2] On this Thursday morning, August 18, the Master called his followers together and directed that each of the apostles should associate himself with one of the twelve evangelists, and that with others of the evangelists they should go out in twelve groups to labor in the cities and villages of the Decapolis. The women’s corps and others of the disciples he directed to remain with him. Jesus allotted four weeks to this tour, instructing his followers to return to Magadan not later than Friday, September 16. He promised to visit them often during this time. In the course of this month these twelve groups labored in Gerasa, Gamala, Hippos, Zaphon, Gadara, Abila, Edrei, Philadelphia, Heshbon, Dium, Scythopolis, and many other cities. Throughout this tour no miracles of healing or other extraordinary events occurred.
Этим утром, в четверг 18 августа, Учитель созвал своих последователей и велел каждому апостолу взять себе в напарники одного из двенадцати евангелистов и вместе с остальными евангелистами отправиться двенадцатью группами в города и села Декаполиса. Он распорядился, чтобы женский корпус и остальные ученики оставались с ним. Иисус выделил на это странствие четыре недели, наказав своим последователям вернуться в Магадан не позднее пятницы 16 сентября. Он пообещал, что будет часто навещать их. На протяжении этого месяца двенадцать групп трудились в Герасе, Гамале, Гиппосе, Зафоне, Гадаре, Абиле, Едрее, Филадельфии, Хешбоне, Диуме, Скифополе и многих других городах. В течение этого странствия не произошло ни одного чудодейственного исцеления или иного сверхъестественного события.

1. THE SERMON ON FORGIVENESS

1. ПРОПОВЕДЬ О ПРОЩЕНИИ

[159:1.1] One evening at Hippos, in answer to a disciple’s question, Jesus taught the lesson on forgiveness. Said the Master:
Однажды вечером, в Гиппосе, отвечая на вопрос ученика, Иисус посвятил свой урок теме прощения. Учитель сказал:

[159:1.2] «If a kindhearted man has a hundred sheep and one of them goes astray, does he not immediately leave the ninety and nine and go out in search of the one that has gone astray? And if he is a good shepherd, will he not keep up his quest for the lost sheep until he finds it? And then, when the shepherd has found his lost sheep, he lays it over his shoulder and, going home rejoicing, calls to his friends and neighbors, `Rejoice with me, for I have found my sheep that was lost.’ I declare that there is more joy in heaven over one sinner who repents than over ninety and nine righteous persons who need no repentance. Even so, it is not the will of my Father in heaven that one of these little ones should go astray, much less that they should perish. In your religion God may receive repentant sinners; in the gospel of the kingdom the Father goes forth to find them even before they have seriously thought of repentance.

«Если у доброго человека есть сто овец и одна из них отбилась от стада, разве не оставит он девяносто девять и не пойдет искать заблудшую? И если он хороший пастух, разве не будет он продолжать поиски пропавшей овцы, пока не найдет ее? Когда же пастух находит свою овцу, то берет ее на плечи и ликуя возвращается домой и созывает своих друзей и соседей: „Порадуйтесь со мной, ибо я нашел мою пропавшую овцу». Заявляю вам, что на небесах больше радости об одном кающемся грешнике, чем о девяноста девяти праведниках, не нуждающихся в покаянии. Тем не менее, воля моего Отца не в том, чтобы хотя бы один из его малых детей заблудился и тем более не в том, чтобы кто-либо погиб. В вашей религии Бог может принимать кающихся грешников; в евангелии же царства Отец отправляется их искать еще до того, как они всерьез задумаются о покаянии.

[159:1.3] «The Father in heaven loves his children, and therefore should you learn to love one another; the Father in heaven forgives you your sins; therefore should you learn to forgive one another. If your brother sins against you, go to him and with tact and patience show him his fault. And do all this between you and him alone. If he will listen to you, then have you won your brother. But if your brother will not hear you, if he persists in the error of his way, go again to him, taking with you one or two mutual friends that you may thus have two or even three witnesses to confirm your testimony and establish the fact that you have dealt justly and mercifully with your offending brother. Now if he refuses to hear your brethren, you may tell the whole story to the congregation, and then, if he refuses to hear the brotherhood, let them take such action as they deem wise; let such an unruly member become an outcast from the kingdom. While you cannot pretend to sit in judgment on the souls of your fellows, and while you may not forgive sins or otherwise presume to usurp the prerogatives of the supervisors of the heavenly hosts, at the same time, it has been committed to your hands that you should maintain temporal order in the kingdom on earth. While you may not meddle with the divine decrees concerning eternal life, you shall determine the issues of conduct as they concern the temporal welfare of the brotherhood on earth. And so, in all these matters connected with the discipline of the brotherhood, whatsoever you shall decree on earth, shall be recognized in heaven. Although you cannot determine the eternal fate of the individual, you may legislate regarding the conduct of the group, for, where two or three of you agree concerning any of these things and ask of me, it shall be done for you if your petition is not inconsistent with the will of my Father in heaven. And all this is ever true, for, where two or three believers are gathered together, there am I in the midst of them.»
Отец небесный любит своих детей, поэтому и вы должны научиться любить друг друга; Отец небесный прощает вам ваши грехи, поэтому и вы должны научиться прощать друг друга. Если твой брат грешит против тебя, то пойди к нему и тактично, терпеливо объясни, в чем его проступок. И сделай все это наедине с ним. Если он послушает тебя, ты обрел своего брата. Однако если твой брат не захочет слушать тебя, если будет продолжать упорствовать в своем заблуждении, то снова пойди к нему, взяв с собой одного или двух общих друзей, так чтобы у тебя было двое или даже трое свидетелей, которые могли бы подтвердить твое заявление и убедиться в том, что ты был справедлив и милосерден к своему заблудшему брату. Если же он не пожелает слушать твоих братьев, то ты можешь рассказать обо всем собранию и затем, если он откажется слушать братство, пусть они сделают то, что сочтут разумным; пусть такой непокорный собрат станет изгоем. Вам не дано судить души своих собратьев, прощать грехи или пытаться присваивать себе права небесных наблюдателей, но вам доверено поддержание мирского порядка в царстве земном. Вам не дано вмешиваться в божественные установления, затрагивающие вечную жизнь, но вы должны определять принципы поведения в отношении мирского благополучия братства на земле. Поэтому во всем, что касается порядка в братстве, что бы вы ни решили на земле, то будет признано на небе. Вам не дано определять судьбу отдельного человека в вечности, но вы можете принимать законы относительно поведения группы, ибо где двое или трое из вас придут к согласию относительно любого из этих вопросов и попросят у меня, то это будет сделано для вас, если такое прошение не будет противоречить воле моего небесного Отца. И все это будет истинным во веки веков, ибо там, где двое или трое верующих собираются вместе, там и я среди них».

[159:1.4] Simon Peter was the apostle in charge of the workers at Hippos, and when he heard Jesus thus speak, he asked: «Lord, how often shall my brother sin against me, and I forgive him? Until seven times?» And Jesus answered Peter: «Not only seven times but even to seventy times and seven. Therefore may the kingdom of heaven be likened to a certain king who ordered a financial reckoning with his stewards. And when they had begun to conduct this examination of accounts, one of his chief retainers was brought before him confessing that he owed his king ten thousand talents. Now this officer of the king’s court pleaded that hard times had come upon him, and that he did not have wherewith to pay this obligation. And so the king commanded that his property be confiscated, and that his children be sold to pay his debt. When this chief steward heard this stern decree, he fell down on his face before the king and implored him to have mercy and grant him more time, saying, `Lord, have a little more patience with me, and I will pay you all.’ And when the king looked upon this negligent servant and his family, he was moved with compassion. He ordered that he should be released, and that the loan should be wholly forgiven.
Симон Петр руководил тружениками в Гиппосе и услышав эти слова Иисуса, спросил: «Господи, сколько раз мне прощать согрешившему против меня брату? До семи ли раз?» Иисус ответил Петру:
«Не только до семи, но до семидесяти семи раз. Царство небесное можно уподобить царю, повелевшему своим слугам возвратить ему долги. И когда стали проводить проверку счетов, то привели к нему одного из первых слуг, который признался, что задолжал царю десять тысяч талантов. Оправдываясь тяжелыми временами, царский придворный сказал, что ему нечем заплатить свой долг. Тогда царь приказал конфисковать всю его собственность и продать его детей, чтобы тот смог рассчитаться. Услышав жестокий приказ царя, старший слуга пал перед ним ниц и взмолился, чтобы царь смилостивился над ним и дал ему больше времени, говоря: „Господин, потерпи немного и я расплачусь с тобой». И когда царь взглянул на этого нерадивого слугу и его семью, то сжалился над ним, приказал отпустить его и простил ему весь долг.

[159:1.5] «And this chief steward, having thus received mercy and forgiveness at the hands of the king, went about his business, and finding one of his subordinate stewards who owed him a mere hundred denarii, he laid hold upon him and, taking him by the throat, said, `Pay me all you owe.’ And then did this fellow steward fall down before the chief steward and, beseeching him, said: `Only have patience with me, and I will presently be able to pay you.’ But the chief steward would not show mercy to his fellow steward but rather had him cast in prison until he should pay his debt. When his fellow servants saw what had happened, they were so distressed that they went and told their lord and master, the king. When the king heard of the doings of his chief steward, he called this ungrateful and unforgiving man before him and said: `You are a wicked and unworthy steward. When you sought for compassion, I freely forgave you your entire debt. Why did you not also show mercy to your fellow steward, even as I showed mercy to you?’ And the king was so very angry that he delivered his ungrateful chief steward to the jailers that they might hold him until he had paid all that was due. And even so shall my heavenly Father show the more abundant mercy to those who freely show mercy to their fellows. How can you come to God asking consideration for your shortcomings when you are wont to chastise your brethren for being guilty of these same human frailties? I say to all of you: Freely you have received the good things of the kingdom; therefore freely give to your fellows on earth.»
Получивший милость и прощение старший слуга вернулся к своим делам и найдя одного из своих подчиненных, который был должен ему всего лишь сто динариев, схватил его и взяв за горло, сказал: „Заплати все, что ты мне должен». Тогда этот младший слуга пал к его ногам и, взмолившись, сказал: „Потерпи и вскоре я уплачу тебе сполна». Но вместо милосердия, старший слуга велел бросить его в тюрьму и держать там до выплаты долга. Когда другие слуги увидели это, то так огорчились, что пошли и рассказали обо всем своему господину и повелителю царю. Узнав о поступке своего старшего слуги, царь призвал к себе этого неблагодарного и злопамятного человека и сказал: „Подлый и негодный раб! Когда ты искал сочувствия, я великодушно простил тебе весь долг. Почему же ты не помиловал своего собрата так же, как я помиловал тебя?» В гневе царь отдал неблагодарного старшего слугу тюремщикам, чтобы те держали его до выплаты долга. Так и милосердие Отца моего небесного будет более щедрым к тем, кто великодушно проявляет милосердие к своим собратьям. Как можете вы приходить к Богу, прося о снисхождении к вашим недостаткам, когда сами готовы наказывать своих братьев за то, что они повинны в тех же человеческих слабостях? Я говорю вам: даром получили вы блага царства, даром давайте своим братьям на земле».

[159:1.6] Thus did Jesus teach the dangers and illustrate the unfairness of sitting in personal judgment upon one’s fellows. Discipline must be maintained, justice must be administered, but in all these matters the wisdom of the brotherhood should prevail. Jesus invested legislative and judicial authority in the group, not in the individual.
Even this investment of authority in the group must not be exercised as personal authority. There is always danger that the verdict of an individual may be warped by prejudice or distorted by passion. Group judgment is more likely to remove the dangers and eliminate the unfairness of personal bias. Jesus sought always to minimize the elements of unfairness, retaliation, and vengeance.
Так Иисус разъяснил опасности и показал несправедливость личного суда над своими собратьями. Необходимо поддерживать дисциплину и вершить правосудие, однако во всем должна преобладать мудрость братства. Иисус наделял законодательной и юридической властью группу, но не отдельного человека
. Но и власть в группе не должна становиться инструментом личной власти. Всегда есть опасность, что вердикт отдельного человека может быть извращен предубеждением или искажен страстью. Групповое же суждение может с большей вероятностью исключить опасности и устранить несправедливость личной предвзятости. Иисус всегда стремился свести к минимуму элементы несправедливости, возмездия и мести.

[159:1.7] [The use of the term seventy-seven as an illustration of mercy and forbearance was derived from the Scriptures referring to Lamech’s exultation because of the metal weapons of his son Tubal-Cain, who, comparing these superior instruments with those of his enemies, exclaimed: «If Cain, with no weapon in his hand, was avenged seven times, I shall now be avenged seventy-seven.»]
[Выражение «семьдесят семь», использованное в качестве примера милосердия и снисходительности, было взято из Писаний; имеется в виду торжествующий возглас Ламеха, увидевшего железное оружие своего сына Тувал-Каина: сравнив это более совершенное оружие с оружием своих врагов, Ламех воскликнул: «Если за безоружного Каина отмстилось семь раз, то за меня теперь отмстится семьдесят семь раз».]

2. THE STRANGE PREACHER

2. НЕЗНАКОМЫЙ ПРОПОВЕДНИК

[159:2.1] Jesus went over to Gamala to visit John and those who worked with him at that place. That evening, after the session of questions and answers, John said to Jesus: «Master, yesterday I went over to Ashtaroth to see a man who was teaching in your name and even claiming to be able to cast out devils. Now this fellow had never been with us, neither does he follow after us; therefore I forbade him to do such things.» Then said Jesus: «Forbid him not. Do you not perceive that this gospel of the kingdom shall presently be proclaimed in all the world? How can you expect that all who will believe the gospel shall be subject to your direction? Rejoice that already our teaching has begun to manifest itself beyond the bounds of our personal influence. Do you not see, John, that those who profess to do great works in my name must eventually support our cause? They certainly will not be quick to speak evil of me. My son, in matters of this sort it would be better for you to reckon that he who is not against us is for us. In the generations to come many who are not wholly worthy will do many strange things in my name, but I will not forbid them. I tell you that, even when a cup of cold water is given to a thirsty soul, the Father’s messengers shall ever make record of such a service of love.»
Иисус отправился в Гамалу для встречи с Иоанном и с теми, кто там трудился вместе с ним. В тот вечер, после сессии вопросов и ответов Иоанн сказал ему: «Учитель, вчера я ходил в Аштароф, чтобы повидать человека, который учит твоим именем и даже утверждает, что способен изгонять бесов. Этот человек никогда не бывал с нами и не был нашим последователем; поэтому я запретил ему заниматься этим». Тогда Иисус сказал:
«Не запрещай ему. Разве ты не понимаешь, что евангелие царства вскоре будет возвещаться по всему миру? Не думаешь же ты, что все верующие в евангелие будут подчиняться твоему руководству? Радуйся, что это учение уже вышло за пределы нашего личного влияния. Разве ты не видишь, Иоанн, — те, кто открыто заявляют, что совершают великие дела моим именем, в конечном счете должны поддерживать наше дело? Вряд ли они поспешат злословить обо мне. Сын мой, в таких делах тебе было бы лучше считать, что тот, кто не против нас, тот за нас. В грядущих поколениях многие не слишком достойные люди совершат моим именем множество странных дел, но я не запрещу им. Я говорю тебе, что если жаждущей душе дают хотя бы чашу холодной воды, вестники Отца всегда отмечают такое служение любви».

[159:2.2] This instruction greatly perplexed John. Had he not heard the Master say, «He who is not with me is against me»? And he did not perceive that in this case Jesus was referring to man’s personal relation to the spiritual teachings of the kingdom, while in the other case reference was made to the outward and far-flung social relations of believers regarding the questions of administrative control and the jurisdiction of one group of believers over the work of other groups which would eventually compose the forthcoming world-wide brotherhood.
Этот наказ сильно озадачил Иоанна. Разве он не слышал, как Учитель сказал: «Кто не со мной, тот против меня?»
И он не понял, что в данном случае Иисус имел в виду личную связь человека с духовными учениями царства, в то время как в предыдущем случае он говорил о внешних и широких социальных связях верующих, о вопросах административного контроля и управления одной группой верующих трудом других групп, которые в итоге и образуют грядущее всемирное братство.

[159:2.3] But John oftentimes recounted this experience in connection with his subsequent labors in behalf of the kingdom. Nevertheless, many times did the apostles take offense at those who made bold to teach in the Master’s name. To them it always seemed inappropriate that those who had never sat at Jesus’ feet should dare to teach in his name.

Однако Иоанн часто вспоминал этот случай в связи со своими последующими трудами во имя царства. И все же апостолов нередко оскорбляло, когда кто-то позволял себе учить именем Иисуса. Им всегда казалось, что ни разу не сидевшие у ног Иисуса, не достойны учить его именем.

[159:2.4] This man whom John forbade to teach and work in Jesus’ name did not heed the apostle’s injunction. He went right on with his efforts and raised up a considerable company of believers at Kanata before going on into Mesopotamia. This man, Aden, had been led to believe in Jesus through the testimony of the demented man whom Jesus healed near Kheresa, and who so confidently believed that the supposed evil spirits which the Master cast out of him entered the herd of swine and rushed them headlong over the cliff to their destruction.
Человек, которому Иоанн запретил учить и трудиться во имя Иисуса, не послушал наказ апостола. Он продолжал свои труды и перед тем как идти в Месопотамию, собрал в Канате довольно большую группу верующих. Этот человек, Аден, уверовал в Иисуса после рассказа умалишенного, исцеленного Иисусом около Хересы и твердо поверившего в то, что мнимые злые духи, изгнанные из него Учителем, вошли в стадо свиней, сбросили тех с обрыва и уничтожили.

3. INSTRUCTION FOR TEACHERS AND BELIEVERS

3. НАСТАВЛЕНИЕ УЧИТЕЛЯМ И ВЕРУЮЩИМ

[159:3.1] At Edrei, where Thomas and his associates labored, Jesus spent a day and a night and, in the course of the evening’s discussion, gave expression to the principles which should guide those who preach truth, and which should activate all who teach the gospel of the kingdom. Summarized and restated in modern phraseology, Jesus taught:
В Едрее, где трудились Фома и его сподвижники, Иисус провел день и ночь и в ходе вечерних обсуждений сформулировал направляющие принципы для проповедников истины, которые должны вдохновлять всех учителей евангелия царства. В обобщенном изложении на современном языке, Иисус учил следующему:

[159:3.2] Always respect the personality of man. Never should a righteous cause be promoted by force; spiritual victories can be won only by spiritual power. This injunction against the employment of material influences refers to psychic force as well as to physical force. Overpowering arguments and mental superiority are not to be employed to coerce men and women into the kingdom. Man’s mind is not to be crushed by the mere weight of logic or overawed by shrewd eloquence. While emotion as a factor in human decisions cannot be wholly eliminated, it should not be directly appealed to in the teachings of those who would advance the cause of the kingdom. Make your appeals directly to the divine spirit that dwells within the minds of men. Do not appeal to fear, pity, or mere sentiment. In appealing to men, be fair; exercise self-control and exhibit due restraint; show proper respect for the personalities of your pupils. Remember that I have said: «Behold, I stand at the door and knock, and if any man will open, I will come in.»
Всегда уважайте личность человека. Праведную цель никогда нельзя продвигать силой; духовные победы можно одержать только духовным воздействием. Запрет использования материальных влияний касается как психической, так и физической силы. Подавляющие аргументы и интеллектуальное превосходство не должны использоваться для принуждения мужчин и женщин к вступлению в царство. Не следует подавлять человеческий разум всего лишь силой логических доводов или ослеплять изощренным красноречием. Невозможно полностью исключить эмоции как фактор в принятии людьми решений, однако учителям царства не следует прямо взывать к эмоциям в своих учениях. Обращайтесь непосредственно к божественному духу, пребывающему в разуме людей. Не взывайте к страху, жалости или простым чувствам. Обращаясь к людям, будьте честны; проявляйте самообладание и надлежащую сдержанность; с должным уважением относитесь к личностям своих учеников. Помните мои слова:
«Смотри, я стою у двери и стучу, и если кто отворит, войду».

[159:3.3] In bringing men into the kingdom, do not lessen or destroy their self-respect. While overmuch self-respect may destroy proper humility and end in pride, conceit, and arrogance, the loss of self-respect often ends in paralysis of the will. It is the purpose of this gospel to restore self-respect to those who have lost it and to restrain it in those who have it. Make not the mistake of only condemning the wrongs in the lives of your pupils; remember also to accord generous recognition for the most praiseworthy things in their lives. Forget not that I will stop at nothing to restore self-respect to those who have lost it, and who really desire to regain it.

Ведя людей в царство, не подавляйте их и не лишайте самоуважения. В то время как чрезмерное самоуважение может разрушить должное смирение и привести к гордыне, самодовольству и высокомерию, утрата самоуважения часто ведет к параличу воли. Задача этого евангелия — восстановить самоуважение у тех, кто его утратил, и обуздать у тех, у кого оно есть. Не делайте ошибки, занимаясь одним только осуждением жизненных промахов своих учеников; помните также о щедром одобрении наиболее похвального в их жизни. Не забывайте, что я не остановлюсь ни перед чем, чтобы вернуть самоуважение тем, кто его потерял и желает обрести его вновь.

[159:3.4] Take care that you do not wound the self-respect of timid and fearful souls. Do not indulge in sarcasm at the expense of my simple-minded brethren. Be not cynical with my fear-ridden children. Idleness is destructive of self-respect; therefore, admonish your brethren ever to keep busy at their chosen tasks, and put forth every effort to secure work for those who find themselves without employment.

Будьте внимательны к тому, чтобы не задевать самоуважения робких и боязливых душ. Не допускайте сарказма в адрес моих простодушных братьев. Не будьте циничными с моими охваченными страхом детьми. Праздность губительна для самоуважения; поэтому призывайте своих собратьев всегда быть деятельными в избранных ими занятиях и не жалейте сил для обеспечения работой оказавшихся не при деле.

[159:3.5] Never be guilty of such unworthy tactics as endeavoring to frighten men and women into the kingdom. A loving father does not frighten his children into yielding obedience to his just requirements.

Никогда не прибегайте к таким недостойным приемам, как запугивание мужчин и женщин для вхождения в царство. Любящий отец не пугает детей, заставляя их подчиняться своим справедливым требованиям.

[159:3.6] Sometime the children of the kingdom will realize that strong feelings of emotion are not equivalent to the leadings of the divine spirit. To be strongly and strangely impressed to do something or to go to a certain place, does not necessarily mean that such impulses are the leadings of the indwelling spirit.

Когда-нибудь дети царства поймут, что сильные эмоциональные переживания вовсе не равнозначны побуждениям божественного духа. Если человек ощущает сильное и необычное побуждение что-то предпринять или отправиться в определенное место, то это совсем не обязательно означает, что такие порывы — это веления внутреннего духа.

[159:3.7] Forewarn all believers regarding the fringe of conflict which must be traversed by all who pass from the life as it is lived in the flesh to the higher life as it is lived in the spirit. To those who live quite wholly within either realm, there is little conflict or confusion, but all are doomed to experience more or less uncertainty during the times of transition between the two levels of living. In entering the kingdom, you cannot escape its responsibilities or avoid its obligations, but remember: The gospel yoke is easy and the burden of truth is light.

Предупреждайте всех верующих о пограничной полосе противоречий, которую необходимо пройти при переходе от жизни, проживаемой во плоти, к более высокой жизни, проживаемой в духе. Живущие в пределах любого из этих уровней, в значительной мере избавлены от конфликтов и смятения, однако всем людям суждено испытать большую или меньшую неопределенность при переходе с одного уровня жизни на другой. Вступая в царство, вы не можете избежать связанной с ним ответственности или уклониться от налагаемых им обязательств, но помните: ярмо евангелия легко, и бремя истины не тяжко.

[159:3.8] The world is filled with hungry souls who famish in the very presence of the bread of life; men die searching for the very God who lives within them. Men seek for the treasures of the kingdom with yearning hearts and weary feet when they are all within the immediate grasp of living faith. Faith is to religion what sails are to a ship; it is an addition of power, not an added burden of life. There is but one struggle for those who enter the kingdom, and that is to fight the good fight of faith. The believer has only one battle, and that is against doubt — unbelief.

Мир полон жаждущих душ, голодающих в самом присутствии хлеба жизни; люди умирают в поисках того самого Бога, который живет в них самих. С томлением в сердцах и тяжестью в ногах ищут они сокровища царства, когда все они находятся в пределах досягаемости живой веры. Вера для религии —  что паруса для корабля; прибавляя сил, она не отягощает бремя жизни. Вступающим в царство предстоит только одна борьба — благотворная борьба веры. Верующий ведет только одно сражение — битву с сомнением, с неверием.

[159:3.9] In preaching the gospel of the kingdom, you are simply teaching friendship with God. And this fellowship will appeal alike to men and women in that both will find that which most truly satisfies their characteristic longings and ideals. Tell my children that I am not only tender of their feelings and patient with their frailties, but that I am also ruthless with sin and intolerant of iniquity. I am indeed meek and humble in the presence of my Father, but I am equally and relentlessly inexorable where there is deliberate evildoing and sinful rebellion against the will of my Father in heaven.

Проповедуя евангелие царства, вы просто учите дружбе с Богом. И это братство будет привлекать как мужчин, так и женщин, ибо и те, и другие найдут в нем то, что наиболее полно отвечает их типичным устремлениям и идеалам. Говорите моим детям, что я не только нежен к их чувствам и терпим к слабостям, но и что я также беспощаден к греху и нетерпим к пороку. Я действительно кроток и смирен в присутствии моего Отца, но я столь же безжалостен и неумолим там, где намеренно вершится зло и греховное восстание против воли моего небесного Отца.

[159:3.10] You shall not portray your teacher as a man of sorrows. Future generations shall know also the radiance of our joy, the buoyance of our good will, and the inspiration of our good humor. We proclaim a message of good news which is infectious in its transforming power. Our religion is throbbing with new life and new meanings. Those who accept this teaching are filled with joy and in their hearts are constrained to rejoice evermore. Increasing happiness is always the experience of all who are certain about God.

Не изображайте своего учителя скорбящим. Будущие поколения узнают лучезарность нашей радости, жизнелюбие нашей доброй воли и воодушевление нашего доброго юмора. Мы провозглашаем благую весть, которая заражает своей преобразующей силой. Наша религия пульсирует новой жизнью и новыми смыслами. Принимающие это учение наполняются радостью и в своих сердцах ощущают потребность радоваться вечно. Все большее ощущение счастья — вот опыт всех уверенных в Боге.

[159:3.11] Teach all believers to avoid leaning upon the insecure props of false sympathy. You cannot develop strong characters out of the indulgence of self-pity; honestly endeavor to avoid the deceptive influence of mere fellowship in misery. Extend sympathy to the brave and courageous while you withhold overmuch pity from those cowardly souls who only halfheartedly stand up before the trials of living. Offer not consolation to those who lie down before their troubles without a struggle. Sympathize not with your fellows merely that they may sympathize with you in return.

Учите всех верующих не опираться на хрупкие опоры ложного сочувствия. Невозможно воспитать сильный характер, жалея самого себя; честно стремитесь избегать обманчивого воздействия одной лишь взаимной помощи в несчастье. Предлагайте сочувствие мужественным и отважным, воздерживаясь от чрезмерной жалости к тем трусливым душам, которые вяло сопротивляются жизненным испытаниям. Не предлагайте утешения тем, кто уступает трудностям без борьбы. Не сочувствуйте своим собратьям только для того, чтобы они могли посочувствовать вам в ответ.

[159:3.12] When my children once become self-conscious of the assurance of the divine presence, such a faith will expand the mind, ennoble the soul, reinforce the personality, augment the happiness, deepen the spirit perception, and enhance the power to love and be loved.

Когда однажды мои дети обретут уверенность в божественном присутствии, то такая вера расширит разум, облагородит душу, укрепит личность, приумножит счастье, углубит духовное восприятие и усилит способность любить и быть любимым.
[159:3.13] Teach all believers that those who enter the kingdom are not thereby rendered immune to the accidents of time or to the ordinary catastrophes of nature. Believing the gospel will not prevent getting into trouble, but it will insure that you shall be unafraid
when trouble does overtake you. If you dare to believe in me and wholeheartedly proceed to follow after me, you shall most certainly by so doing enter upon the sure pathway to trouble. I do not promise to deliver you from the waters of adversity, but I do promise to go with you through all of them.
Учите всех верующих, что вступающие в царство не освобождаются тем самым от происшествий времени или обычных природных катастроф. Вера в евангелие не может отвратить беду, но она позволяет вам не бояться, когда беда действительно настигает вас. Если вы имеете смелость верить в меня и беззаветно идти за мной, то тем самым вы неотвратимо встаете на тернистый путь. Я не обещаю избавить вас от потока несчастий, но обещаю пройти через него вместе с вами.

[159:3.14] And much more did Jesus teach this group of believers before they made ready for the night’s sleep. And they who heard these sayings treasured them in their hearts and did often recite them for the edification of the apostles and disciples who were not present when they were spoken.
И многому другому научил Иисус эту группу верующих, прежде чем они отправились на покой. Те, кто слышал эти слова, хранили их в своих сердцах и часто приводили их в назидание апостолам и ученикам, которым не довелось их услышать.

4. THE TALK WITH NATHANIEL

4. РАЗГОВОР С НАФАНАИЛОМ

[159:4.1] And then went Jesus over to Abila, where Nathaniel and his associates labored. Nathaniel was much bothered by some of Jesus’ pronouncements which seemed to detract from the authority of the recognized Hebrew scriptures. Accordingly, on this night, after the usual period of questions and answers, Nathaniel took Jesus away from the others and asked: «Master, could you trust me to know the truth about the Scriptures? I observe that you teach us only a portion of the sacred writings — the best as I view it — and I infer that you reject the teachings of the rabbis to the effect that the words of the law are the very words of God, having been with God in heaven even before the times of Abraham and Moses. What is the truth about the Scriptures?» When Jesus heard the question of his bewildered apostle, he answered:

Затем Иисус отправился в Абилу, где трудились Нафанаил и его товарищи. Нафанаила очень беспокоили некоторые высказывания Иисуса, которые, казалось, умаляли авторитет общепризнанных еврейских писаний. Поэтому в тот вечер, после обычного часа вопросов и ответов, Нафанаил отвел Иисуса в сторону и спросил: «Учитель, можешь ли ты доверить мне истину о Писаниях? Я замечаю, что в своих учениях ты используешь только часть священных писаний — лучших, на мой взгляд, — и полагаю, что ты отвергаешь учения раввинов о том, что слова закона — это слова самого Бога, бывшие у Бога на небесах еще до Авраама и Моисея. В чем заключается истина о Писаниях?» Услышав этот вопрос своего обескураженного апостола, Иисус ответил:

[159:4.2] «Nathaniel, you have rightly judged; I do not regard the Scriptures as do the rabbis. I will talk with you about this matter on condition that you do not relate these things to your brethren, who are not all prepared to receive this teaching. The words of the law of Moses and the teachings of the Scriptures were not in existence before Abraham. Only in recent times have the Scriptures been gathered together as we now have them. While they contain the best of the higher thoughts and longings of the Jewish people, they also contain much that is far from being representative of the character and teachings of the Father in heaven; wherefore must I choose from among the better teachings those truths which are to be gleaned for the gospel of the kingdom.

«Нафанаил, ты сделал правильный вывод; я отношусь к писаниям не так, как раввины. Я поговорю с тобой об этом при условии, что ты не станешь передавать наш разговор своим братьям, ибо не все из них готовы принять это учение. Слова закона Моисея, а также учения Писаний, не существовали до Авраама. Лишь в недавние времена Писания были собраны в том виде, в каком они известны нам сейчас. Наряду с лучшими из наиболее возвышенных помыслов и устремлений еврейского народа, они содержат многое, что никак не отражает характер и учения небесного Отца; поэтому я вынужден собирать по крупицам из лучших учений те истины, которые надлежит использовать в евангелии царства.

[159:4.3] «These writings are the work of men, some of them holy men, others not so holy. The teachings of these books represent the views and extent of enlightenment of the times in which they had their origin. As a revelation of truth, the last are more dependable than the first. The Scriptures are faulty and altogether human in origin, but mistake not, they do constitute the best collection of religious wisdom and spiritual truth to be found in all the world at this time.

Эти писания — дело рук людей, некоторые из которых были людьми святыми, другие — не слишком святыми. Учения этих книг отражают воззрения и уровень просвещенности тех времен,когда они появились на свет. Как откровение истины, последние из них более надежны, чем первые. Писания — это несовершенные и сугубо человеческие творения, но не сомневайся: на сегодняшний день они образуют лучшее в мире собрание религиозной мудрости и духовной истины.

[159:4.4] «Many of these books were not written by the persons whose names they bear, but that in no way detracts from the value of the truths which they contain. If the story of Jonah should not be a fact, even if Jonah had never lived, still would the profound truth of this narrative, the love of God for Nineveh and the so-called heathen, be none the less precious in the eyes of all those who love their fellow men. The Scriptures are sacred because they present the thoughts and acts of men who were searching for God, and who in these writings left on record their highest concepts of righteousness, truth, and holiness. The Scriptures contain much that is true, very much, but in the light of your present teaching, you know that these writings also contain much that is misrepresentative of the Father in heaven, the loving God I have come to reveal to all the worlds.

Многие из этих книг были написаны не теми людьми, чьи имена они носят, но это ни в коей мере не уменьшает ценности содержащихся в них истин. Если бы рассказ об Ионе не был фактом и даже если бы Иона был вымышленным лицом, глубокая истина этого повествования — любовь Бога к Ниневии и так называемым язычникам не потеряла бы своей ценности в глазах всех тех, кто любит своих собратьев. Писания священны, потому что отражают мысли и деяния людей, искавших Бога и раскрывших в этих книгах свои высочайшие представления о праведности, истине и святости. Писания содержат много, очень много истинного, однако в свете доступного теперь тебе учения ты знаешь, что многое в них дает неверное представление о небесном Отце — любящем Боге, которого я пришел раскрыть всем мирам.

[159:4.5] «Nathaniel, never permit yourself for one moment to believe the Scripture records which tell you that the God of love directed your forefathers to go forth in battle to slay all their enemies — men, women, and children. Such records are the words of men, not very holy men, and they are not the word of God. The Scriptures always have, and always will, reflect the intellectual, moral, and spiritual status of those who create them. Have you not noted that the concepts of Yahweh grow in beauty and glory as the prophets make their records from Samuel to Isaiah? And you should remember that the Scriptures are intended for religious instruction and spiritual guidance. They are not the works of either historians or philosophers.

Нафанаил, никогда, ни на мгновение не позволяй себе верить тем местам из Писаний, где говорится, что Бог любви послал твоих предков в бой для уничтожения всех их врагов — мужчин, женщин и детей. Такие истории придуманы людьми, причем людьми не особенно святыми; это не слово Бога. Писания всегда отражали и всегда будут отражать интеллектуальный, нравственный и духовный уровень своих авторов. Разве ты не обратил внимания на то, как представления о Яхве становятся все более прекрасными и возвышенными от одной книги пророков к другой — от Самуила к Исайе? И ты должен помнить, что Писания предназначены для религиозного наставления и духовного руководства. Их авторы не были ни историками, ни философами.

[159:4.6] «The thing most deplorable is not merely this erroneous idea of the absolute perfection of the Scripture record and the infallibility of its teachings, but rather the confusing misinterpretation of these sacred writings by the tradition-enslaved scribes and Pharisees at Jerusalem. And now will they employ both the doctrine of the inspiration of the Scriptures and their misinterpretations thereof in their determined effort to withstand these newer teachings of the gospel of the kingdom. Nathaniel, never forget, the Father does not limit the revelation of truth to any one generation or to any one people. Many earnest seekers after the truth have been, and will continue to be, confused and disheartened by these doctrines of the perfection of the Scriptures.

Наиболее прискорбна не просто эта ошибочная идея об абсолютном совершенстве Писаний и непогрешимости их учений, но скорее вводящее в заблуждение ошибочное толкование этих священных трудов скованными традицией иерусалимскими книжниками и фарисеями. И теперь они будут использовать как доктрину о богооткровенности Писаний, так и свои ложные толкования этих книг в решительной попытке дать отпор новым учениям евангелия царства. Нафанаил, никогда не забывай о том, что Отец не ограничивает раскрытие истины каким-либо одним поколением или каким-либо одним народом. Многие искренние искатели истины приходили и будут приходить в замешательство и испытывать разочарование из-за этих доктрин о совершенстве Писаний.
[159:4.7] «The authority of truth is the very spirit that indwells its living manifestations, and not the dead words of the less illuminated and supposedly inspired men of another generation. And even if these holy men of old lived inspired and spirit-filled lives, that does not mean that their words were similarly spiritually inspired. Today we make no record of the teachings of this gospel of the kingdom lest, when I have gone, you speedily become divided up into sundry groups of truth contenders as a result of the diversity of your interpretation of my teachings. For this generation it is best that we live
these truths while we shun the making of records.
Влияние истины заключается в духе ее живых проявлений, а не в мертвых словах менее просвещенных и якобы вдохновленных людей иного поколения. И даже если жизнь тех святых людей древности была исполнена божественного вдохновения и духовности, это не означает, что их слова также были богодухновенными. Ныне мы не записываем учения евангелия царства, чтобы после моего ухода вы тут же не разделились бы на всевозможные группы борцов за истину из-за различного толкования моих учений. Для этого поколения лучше всего жить
этими истинами, избегая записывать их.

[159:4.8] «Mark you well my words, Nathaniel, nothing which human nature has touched can be regarded as infallible. Through the mind of man divine truth may indeed shine forth, but always of relative purity and partial divinity. The creature may crave infallibility, but only the Creators possess it.

Хорошо запомни мои слова, Нафанаил: ничто из того, к чему прикоснулась человеческая природа, не может считаться безошибочным. В разуме человека может воссиять божественная истина, но такое сияние всегда будет только относительно чистым и лишь отчасти божественным. Создание может стремиться к безупречности, но обладают им только Создатели.

[159:4.9] «But the greatest error of the teaching about the Scriptures is the doctrine of their being sealed books of mystery and wisdom which only the wise minds of the nation dare to interpret. The revelations of divine truth are not sealed except by human ignorance, bigotry, and narrow-minded intolerance. The light of the Scriptures is only dimmed by prejudice and darkened by superstition. A false fear of sacredness has prevented religion from being safeguarded by common sense. The fear of the authority of the sacred writings of the past effectively prevents the honest souls of today from accepting the new light of the gospel, the light which these very God-knowing men of another generation so intensely longed to see.

Однако величайшая ошибка учения о Писаниях состоит в том, что они являются тайными книгами мудрости, которую смеют толковать только лучшие умы народа. Если что-то и держит откровения божественной истины за семью печатями, то только человеческое невежество, фанатизм и узколобая нетерпимость. Только предрассудки ослабляют свет Писаний, только суеверия омрачают его. Ложный страх перед святостью лишил религию здравого смысла. Страх перед авторитетом священных писаний прошлого не позволяет сегодняшним честным душам принять новый свет евангелия — тот самый свет, который так сильно жаждали увидеть Богопознающие люди другого поколения.

[159:4.10] «But the saddest feature of all is the fact that some of the teachers of the sanctity of this traditionalism know this very truth. They more or less fully understand these limitations of Scripture, but they are moral cowards, intellectually dishonest. They know the truth regarding the sacred writings, but they prefer to withhold such disturbing facts from the people. And thus do they pervert and distort the Scriptures, making them the guide to slavish details of the daily life and an authority in things nonspiritual instead of appealing to the sacred writings as the repository of the moral wisdom, religious inspiration, and the spiritual teaching of the God-knowing men of other generations.»
Но печальнее всего то, что некоторые проповедники святости такого традиционализма знают эту истину. Они в большей или меньшей степени понимают ограничения Писаний, однако нравственно трусливы и интеллектуально лживы. Они знают истину о священных книгах, но предпочитают скрывать такие тревожные факты от народа. Так они извращают и искажают Писания, превращая их в руководство по раболепному соблюдению мелочей каждодневной жизни и наделяя его авторитетом в недуховных вопросах, вместо того, чтобы обращаться к священным книгам как к кладезю нравственной мудрости, религиозного вдохновения и духовного учения Богопознающих людей иных поколений».

[159:4.11] Nathaniel was enlightened, and shocked, by the Master’s pronouncement. He long pondered this talk in the depths of his soul, but he told no man concerning this conference until after Jesus’ ascension; and even then he feared to impart the full story of the Master’s instruction.
Слова Учителя просветили и потрясли Нафанаила. Он долго размышлял об этом разговоре в глубине своей души, но никому не говорил о нем вплоть до вознесения Иисуса; и даже после этого он боялся рассказывать обо всем, во что его посвятил Учитель.

5. THE POSITIVE NATURE OF JESUS’ RELIGION

5. ПОЗИТИВНАЯ СУЩНОСТЬ РЕЛИГИИ ИИСУСА

[159:5.1] At Philadelphia, where James was working, Jesus taught the disciples about the positive nature of the gospel of the kingdom. When, in the course of his remarks, he intimated that some parts of the Scripture were more truth-containing than others and admonished his hearers to feed their souls upon the best of the spiritual food, James interrupted the Master, asking: «Would you be good enough, Master, to suggest to us how we may choose the better passages from the Scriptures for our personal edification?» And Jesus replied: «Yes, James, when you read the Scriptures look for those eternally true and divinely beautiful teachings, such as:
В Филадельфии, где трудился Иаков, Иисус говорил своим ученикам о позитивном характере евангелия царства. Когда в ходе своего выступления он намекнул, что некоторые части Писаний содержат больше истины, чем другие, и призвал своих слушателей давать своим душам лучшую духовную пищу, Иаков прервал его вопросом: «Учитель, не будешь ли ты настолько добр, чтобы посоветовать нам, как выбирать лучшие отрывки из Писаний для нашего личного назидания?» Иисус ответил: «Да, Иаков; читая Писания, ищите вечно истинные и божественно прекрасные учения. Вот несколько примеров:

[159:5.2] «Create in me a clean heart, O Lord.»

«Сердце чистое сотвори во мне, Господи».

[159:5.3] «The Lord is my shepherd; I shall not want.»

«Господь — мой пастырь; я не буду нуждаться».

[159:5.4] «You should love your neighbor as yourself.»

«Люби ближнего своего, как самого себя».

[159:5.5] «For I, the Lord your God, will hold your right hand, saying, fear not; I will help you.»

«Ибо я, Господь, Бог твой, буду держать тебя за правую руку и говорить: «Не бойся; я помогу тебе».

[159:5.6] «Neither shall the nations learn war any more.»
«И народы больше не будут учиться войне».

[159:5.7] And this is illustrative of the way Jesus, day by day, appropriated the cream of the Hebrew scriptures for the instruction of his followers and for inclusion in the teachings of the new gospel of the kingdom. Other religions had suggested the thought of the nearness of God to man, but Jesus made the care of God for man like the solicitude of a loving father for the welfare of his dependent children and then made this teaching the cornerstone of his religion. And thus did the doctrine of the fatherhood of God make imperative the practice of the brotherhood of man. The worship of God and the service of man became the sum and substance of his religion. Jesus took the best of the Jewish religion and translated it to a worthy setting in the new teachings of the gospel of the kingdom.

Это пример использования Иисусом лучшего из еврейских писаний для наставления своих последователей и включения их в учения нового евангелия царства. Другие религии также предлагали идею близости Бога к человеку, однако именно Иисус сравнил заботу Бога о человеке с попечением любящего отца о благополучии зависящих от него детей и после этого сделал это учение краеугольным камнем своей религии. Так практическое осуществление братства людей стало неизбежным следствием учения об отцовстве Бога. Поклонение Богу и служение человеку составили суть и сущность его религии. Иисус взял все лучшее из еврейской религии и превратил это в достойное обрамление для новых учений евангелия царства.
[159:5.8] Jesus put the spirit of positive action into the passive doctrines of the Jewish religion. In the place of negative compliance with ceremonial requirements, Jesus enjoined the positive doing of that which his new religion required of those who accepted it. Jesus’ religion consisted not merely in believing, but in actually doing,
those things which the gospel required. He did not teach that the essence of his religion consisted in social service, but rather that social service was one of the certain effects of the possession of the spirit of true religion.
Иисус привнес дух активного воздействия в пассивные доктрины еврейской религии. Вместо негативного соответствия ритуальным требованиям, Иисус призвал к позитивному свершению того, что требовала его новая религия от своих последователей. Религия Иисуса заключалась не только в вере в требования евангелия, но и в подлинном выполнении
таких требований. Он учил не тому, что суть его религии заключена в общественном служении, но тому, что общественное служение — это одно из вернейших следствий обладания духом истинной религии.

[159:5.9] Jesus did not hesitate to appropriate the better half of a Scripture while he repudiated the lesser portion. His great exhortation, «Love your neighbor as yourself,» he took from the Scripture which reads: «You shall not take vengeance against the children of your people, but you shall love your neighbor as yourself.» Jesus appropriated the positive portion of this Scripture while rejecting the negative part. He even opposed negative or purely passive nonresistance. Said he: «When an enemy smites you on one cheek, do not stand there dumb and passive but in positive attitude turn the other; that is, do the best thing possible actively to lead your brother in error away from the evil paths into the better ways of righteous living.» Jesus required his followers to react positively and aggressively to every life situation. The turning of the other cheek, or whatever act that may typify, demands initiative, necessitates vigorous, active, and courageous expression of the believer’s personality.
Иисус без колебаний использовал лучшее из Писания, отвергая все менее ценное. Свой великий призыв — «Люби ближнего своего как самого себя» — он взял из Писания, где говорилось: «Не мсти детям своего народа, но люби ближнего своего, как самого себя». Иисус использовал позитивную часть этого отрывка и отверг негативную. Он также был противником негативного или чисто пассивного непротивления. Он говорил: «Когда враг ударит тебя по одной щеке, не стой безмолвно и пассивно, а отнесись к этому позитивно и подставь другую; то есть сделай все возможное, чтобы активно увести своего заблуждающегося брата с путей зла и вывести на лучшие пути праведной жизни».
Иисус требовал от своих последователей позитивной и активной реакции на каждую жизненную ситуацию. Подставить другую щеку или совершить любое другое схожее действие означает проявить инициативу, что требует энергичного, активного и смелого выражения личности верующего.

[159:5.10] Jesus did not advocate the practice of negative submission to the indignities of those who might purposely seek to impose upon the practitioners of nonresistance to evil, but rather that his followers should be wise and alert in the quick and positive reaction of good to evil to the end that they might effectively overcome evil with good. Forget not, the truly good is invariably more powerful than the most malignant evil. The Master taught a positive standard of righteousness: «Whosoever wishes to be my disciple, let him disregard himself and take up the full measure of his responsibilities daily to follow me.» And he so lived himself in that «he went about doing good.» And this aspect of the gospel was well illustrated by many parables which he later spoke to his followers. He never exhorted his followers patiently to bear their obligations but rather with energy and enthusiasm to live up to the full measure of their human responsibilities and divine privileges in the kingdom of God.
Иисус не защищал практику негативного подчинения оскорблениям тех, кто способен использовать непротивленцев злу в своих интересах, но скорее призывал к тому, чтобы его последователи в стремлении преодолеть зло проявляли мудрость и сметливость в быстром и позитивном ответе добром на зло. Помните, что истинное добро всегда сильнее самого пагубного зла. Учитель говорил о позитивном критерии праведности: «Кто хочет быть моим учеником, пусть отречется от себя и каждый день в полной мере исполняет свои обязанности, чтобы следовать за мной».
Такую жизнь вел и он сам, ибо «ходил, творя добро». И данный аспект евангелия был обильно проиллюстрирован многими притчами, которые он позднее рассказал своим слушателям. Иисус никогда не побуждал последователей терпеливо исполнять свои обязанности, но скорее призывал их жить достойно, энергично и воодушевленно в соответствии со своими человеческими обязанностями и божественными привилегиями в царстве Бога.
[159:5.11] When Jesus instructed his apostles that they should, when one unjustly took away the coat, offer the other garment, he referred not so much to a literal second coat as to the idea of doing something positive
to save the wrongdoer in the place of the olden advice to retaliate «an eye for an eye» and so on. Jesus abhorred the idea either of retaliation or of becoming just a passive sufferer or victim of injustice. On this occasion he taught them the three ways of contending with, and resisting, evil:
Наставляя апостолов отдавать и рубашку, если у них несправедливо отнимают плащ, Иисус вместо старого совета отомстить — «око за око» и подобного — имел в виду не столько предмет одежды в буквальном смысле, сколько идею сделать нечто позитивное и спасти обидчика. Иисус испытывал отвращение как к идее отмщения, так и к идее превращения в пассивного страдальца или жертву несправедливости. В данном случае он научил их трем способам борьбы со злом и сопротивления ему:

1. To return evil for evil — the positive but unrighteous method.
2. To suffer evil without complaint and without resistance — the purely negative method.
3. To return good for evil, to assert the will so as to become master of the situation, to overcome evil with good — the positive and righteous method.

1. Отвечать злом на зло — позитивный, но неправедный метод.
2. Терпеть зло без жалоб и сопротивления — исключительно негативный метод.
3. Отвечать добром на зло, утвердить свою волю так, чтобы стать хозяином положения, победить добром зло — позитивный и праведный метод.

[159:5.12] One of the apostles once asked: «Master, what should I do if a stranger forced me to carry his pack for a mile?» Jesus answered: «Do not sit down and sigh for relief while you berate the stranger under your breath. Righteousness comes not from such passive attitudes. If you can think of nothing more effectively positive to do, you can at least carry the pack a second mile. That will of a certainty challenge the unrighteous and ungodly stranger.»
Однажды один из апостолов спросил: «Учитель, как мне поступить, если незнакомец заставит меня нести его поклажу за версту?» Иисус ответил:
«Не садись, вздыхая о помощи и одновременно кляня в душе незнакомца. Праведность не порождается таким пассивным отношением. Если ты не способен придумать ничего более действенного и позитивного, ты можешь, по крайней мере, пронести поклажу еще одну версту. Это наверняка заставит неправедного и нечестивого незнакомца задуматься».

[159:5.13] The Jews had heard of a God who would forgive repentant sinners and try to forget their misdeeds, but not until Jesus came, did men hear about a God who went in search of lost sheep, who took the initiative in looking for sinners, and who rejoiced when he found them willing to return to the Father’s house. This positive note in religion Jesus extended even to his prayers. And he converted the negative golden rule into a positive admonition of human fairness.

Евреи слышали о Боге, который прощал кающихся грешников и старался забыть их проступки, но только с приходом Иисуса люди узнали о Боге, который шел искать заблудшую овцу, по собственному почину искал грешников и радовался, когда видел их желание вернуться в дом Отца. Эта позитивная тема в религии Иисуса охватывала и его молитвы. Он обратил негативное золотое правило в позитивный призыв к человеческой справедливости.

[159:5.14] In all his teaching Jesus unfailingly avoided distracting details. He shunned flowery language and avoided the mere poetic imagery of a play upon words. He habitually put large meanings into small expressions. For purposes of illustration Jesus reversed the current meanings of many terms, such as salt, leaven, fishing, and little children. He most effectively employed the antithesis, comparing the minute to the infinite and so on. His pictures were striking, such as, «The blind leading the blind.» But the greatest strength to be found in his illustrative teaching was its naturalness. Jesus brought the philosophy of religion from heaven down to earth. He portrayed the elemental needs of the soul with a new insight and a new bestowal of affection.
Во всех своих учениях Иисус избегал отвлекающих деталей. Ему был чужд цветастый язык; он никогда не прибегал к чисто поэтической образности, основанной на игре слов. Как правило, он выражал сложные идеи простыми словами. Приводя примеры, Иисус изменял общепринятые смыслы многих слов, таких как соль, закваска, рыбная ловля и малые дети. Он чрезвычайно эффективно использовал антитезы, сравнивая мгновение с вечностью и так далее. Его образы поражали — как, например, «слепой ведущий слепого». Но величайшая сила этого наглядного учения заключалась в его естественности. Иисус опустил философию религии с небес на землю. Он описывал насущные потребности души с новым проникновением и новым посвящением любви.

6. THE RETURN TO MAGADAN

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАГАДАН

[159:6.1] The mission of four weeks in the Decapolis was moderately successful. Hundreds of souls were received into the kingdom, and the apostles and evangelists had a valuable experience in carrying on their work without the inspiration of the immediate personal presence of Jesus.

Четырехнедельное странствие по Декаполису прошло довольно успешно. Сотни душ были приняты в царство, а апостолы и евангелисты обрели ценный опыт, поскольку им пришлось работать без вдохновляющего личного присутствия Иисуса.

[159:6.2] On Friday, September 16, the entire corps of workers assembled by prearrangement at Magadan Park. On the Sabbath day a council of more than one hundred believers was held at which the future plans for extending the work of the kingdom were fully considered. The messengers of David were present and made reports concerning the welfare of the believers throughout Judea, Samaria, Galilee, and adjoining districts.

Как и предполагалось, в пятницу 16 сентября все труженики собрались в Магаданском парке. В субботу состоялся совет, в котором приняли участие более ста верующих, всесторонне обсудивших дальнейшие планы работы по установлению царства. На совете присутствовали гонцы Давида, сообщившие о положении верующих в Иудее, Самарии, Галилее и прилегающих районах.

[159:6.3] Few of Jesus’ followers at this time fully appreciated the great value of the services of the messenger corps. Not only did the messengers keep the believers throughout Palestine in touch with each other and with Jesus and the apostles, but during these dark days they also served as collectors of funds, not only for the sustenance of Jesus and his associates, but also for the support of the families of the twelve apostles and the twelve evangelists.

В то время мало кто из последователей Иисуса понимал огромную ценность услуг, оказываемых корпусом гонцов. Они не только помогали верующим по всей Палестине поддерживать связь друг с другом, Иисусом и апостолами, но в это тяжелое время исполняли также обязанности сборщиков средств, причем не только для поддержания Иисуса и его товарищей, но и в помощь семьям двенадцати апостолов и двенадцати евангелистов.

[159:6.4] About this time Abner moved his base of operations from Hebron to Bethlehem, and this latter place was also the headquarters in Judea for David’s messengers. David maintained an overnight relay messenger service between Jerusalem and Bethsaida. These runners left Jerusalem each evening, relaying at Sychar and Scythopolis, arriving in Bethsaida by breakfast time the next morning.

Примерно в это же время Абнер перенес центр своей деятельности из Хеврона в Вифлеем, в котором также находился опорный пункт гонцов Давида в Иудее. Благодаря Давиду, Иерусалим и Вифсаида были связаны курьерской службой, причем сменявшие друг друга гонцы покрывали это расстояние за ночь. Каждый вечер гонцы покидали Иерусалим и, сменяясь в Сихаре и Скифополе, прибывали в Вифсаиду на следующее утро до завтрака.

[159:6.5] Jesus and his associates now prepared to take a week’s rest before they made ready to start upon the last epoch of their labors in behalf of the kingdom. This was their last rest, for the Perean mission developed into a campaign of preaching and teaching which extended right on down to the time of their arrival at Jerusalem and of the enactment of the closing episodes of Jesus’ earth career.
Теперь Иисус и апостолы планировали устроить неделю отдыха, прежде чем приготовиться к началу завершающего этапа трудов на благо царства. Этот отдых стал для них последним, ибо миссия в Перее вылилась в кампанию проповедей и обучения продолжавшуюся вплоть до их прибытия в Иерусалим, где произошли заключительные события земного пути Иисуса.

 

160 Родан Александрийский

• 
  
• 
  1. ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РОДАНА
  
• 
  2. ИСКУССТВО ЖИЗНИ
  
• 
  3. ПРЕИМУЩЕСТВА ЗРЕЛОСТИ
  
• 
  4. БАЛАНС ЗРЕЛОСТИ
  
• 
  5. РЕЛИГИЯ ИДЕАЛА
  

(Rodan of Alexandria)

 

[160:0.1] ON SUNDAY morning, September 18, Andrew announced that no work would be planned for the coming week. All of the apostles, except Nathaniel and Thomas, went home to visit their families or to sojourn with friends. This week Jesus enjoyed a period of almost complete rest, but Nathaniel and Thomas were very busy with their discussions with a certain Greek philosopher from Alexandria named Rodan. This Greek had recently become a disciple of Jesus through the teaching of one of Abner’s associates who had conducted a mission at Alexandria. Rodan was now earnestly engaged in the task of harmonizing his philosophy of life with Jesus’ new religious teachings, and he had come to Magadan hoping that the Master would talk these problems over with him. He also desired to secure a firsthand and authoritative version of the gospel from either Jesus or one of his apostles. Though the Master declined to enter into such a conference with Rodan, he did receive him graciously and immediately directed that Nathaniel and Thomas should listen to all he had to say and tell him about the gospel in return.
УТРОМ в воскресенье 18 сентября Андрей сообщил, что на предстоящую неделю никакой работы не планируется. Все апостолы, кроме Нафанаила и Фомы, разошлись по домам к своим семьям или отправились погостить к друзьям. Эту неделю Иисус смог почти целиком посвятить отдыху, однако Нафанаил и Фома провели много времени в беседах с греческим философом из Александрии по имени Родан. Немногим ранее этот грек стал последователем Иисуса под воздействием учения одного из сподвижников Абнера, побывавшего с миссией в Александрии. Теперь Родан поставил перед собой задачу привести свою философию жизни в соответствие с новыми религиозными учениями Иисуса и прибыл в Магадан в надежде обсудить эти проблемы с Учителем. Он также надеялся услышать евангелие непосредственно из первых рук — от самого Иисуса или от одного из апостолов. Учитель отказался вступить с Роданом в такую беседу, но любезно принял его и сразу же распорядился, чтобы Нафанаил и Фома выслушали его и в ответ рассказали ему о евангелии.

1. RODAN’S GREEK PHILOSOPHY

1. ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РОДАНА

[160:1.1] Early Monday morning, Rodan began a series of ten addresses to Nathaniel, Thomas, and a group of some two dozen believers who chanced to be at Magadan. These talks, condensed, combined, and restated in modern phraseology, present the following thoughts for consideration:
Рано утром в понедельник Родан начал свой цикл из десяти выступлений перед Нафанаилом, Фомой и группой из примерно двух дюжин верующих, случайно оказавшихся в Магадане. В этих беседах, выраженных современным языком в сжатом и обобщенном виде, рассматривались следующие идеи:

[160:1.2] Human life consists in three great drives — urges, desires, and lures. Strong character, commanding personality, is only acquired by converting the natural urge of life into the social art of living, by transforming present desires into those higher longings which are capable of lasting attainment, while the commonplace lure of existence must be transferred from one’s conventional and established ideas to the higher realms of unexplored ideas and undiscovered ideals.

В жизни человека есть три основные движущие силы — побуждения, желания и соблазны. Сильный характер, доминирующая личность обретается только при направлении естественных жизненных побуждений в русло социального искусства жизни посредством трансформации желаний в более высокие и продолжительные устремления. Для этого обычные соблазны бытия необходимо переносить с уровня заурядных и устоявшихся идей в более высокие сферы неизведанных идей и нераскрытых идеалов.

[160:1.3] The more complex civilization becomes, the more difficult will become the art of living. The more rapid the changes in social usage, the more complicated will become the task of character development. Every ten generations mankind must learn anew the art of living if progress is to continue. And if man becomes so ingenious that he more rapidly adds to the complexities of society, the art of living will need to be remastered in less time, perhaps every single generation. If the evolution of the art of living fails to keep pace with the technique of existence, humanity will quickly revert to the simple urge of living — the attainment of the satisfaction of present desires. Thus will humanity remain immature; society will fail in growing up to full maturity.

Прогресс цивилизации приведет к усложнению искусства жизни. Чем стремительнее перемены в социальных укладах, тем сложнее задача становления характера. Для продолжения развития человечество должно заново учиться искусству жизни каждые десять поколений. А если прозорливость человека ускорит повышение уровня сложности общества, то искусству жизни придется переучиваться чаще — быть может, каждое новое поколение. Если эволюция искусства жизни отстанет от технической стороны бытия, то человечество быстро скатится к простому жизненному побуждению — удовлетворению сиюминутных желаний. Так человечество останется неразвитым; общество не сможет достигнуть зрелости.

[160:1.4] Social maturity is equivalent to the degree to which man is willing to surrender the gratification of mere transient and present desires for the entertainment of those superior longings the striving for whose attainment affords the more abundant satisfactions of progressive advancement toward permanent goals. But the true badge of social maturity is the willingness of a people to surrender the right to live peaceably and contentedly under the ease-promoting standards of the lure of established beliefs and conventional ideas for the disquieting and energy-requiring lure of the pursuit of the unexplored possibilities of the attainment of undiscovered goals of idealistic spiritual realities.

Социальная зрелость характеризуется готовностью человека отказаться от удовлетворения одних только скоротечных и сиюминутных желаний ради высших устремлений, достижение которых приносит более полное удовлетворение, присущее последовательному продвижению к неизменным целям. Однако истинным признаком социальной зрелости становится готовность народа отказаться от права на мирную и сытую жизнь в согласии с необременительными нормами устоявшихся верований и общепринятых идей в пользу тревожащего и требующего энергии устремления к неизведанным возможностям достижения нераскрытых целей идеалистических духовных реальностей.

[160:1.5] Animals respond nobly to the urge of life, but only man can attain the art of living, albeit the majority of mankind only experience the animal urge to live. Animals know only this blind and instinctive urge; man is capable of transcending this urge to natural function. Man may elect to live upon the high plane of intelligent art, even that of celestial joy and spiritual ecstasy. Animals make no inquiry into the purposes of life; therefore they never worry, neither do they commit suicide. Suicide among men testifies that such beings have emerged from the purely animal stage of existence, and to the further fact that the exploratory efforts of such human beings have failed to attain the artistic levels of mortal experience. Animals know not the meaning of life; man not only possesses capacity for the recognition of values and the comprehension of meanings, but he also is conscious of the meaning of meanings — he is self-conscious of insight.

Животные превосходно реагируют на жизненные побуждения, но только человек способен овладеть искусством жизни, хотя большая часть человечества испытывает лишь присущее животным инстинктивное побуждение к жизни. Животные знают только такое слепое и инстинктивное побуждение; человек же способен возвыситься над подобными естественными устремлениями. Человек способен избрать жизнь на высоком уровне интеллектуального искусства и даже небесной радости и духовного восторга. Животных не интересуют цели жизни, поэтому они никогда не тревожатся и не совершают самоубийств. Самоубийства среди людей отражают выход из чисто животной стадии существования, но также говорят и о том, что познавательные усилия таких людей не привели к высоким уровням смертного опыта. Животные не знают смысла жизни; человек же не только обладает возможностью распознавать ценности и постигать смыслы, но и осознает смысл смыслов — способен к проницательности.

[160:1.6] When men dare to forsake a life of natural craving for one of adventurous art and uncertain logic, they must expect to suffer the consequent hazards of emotional casualties — conflicts, unhappiness, and uncertainties — at least until the time of their attainment of some degree of intellectual and emotional maturity. Discouragement, worry, and indolence are positive evidence of moral immaturity. Human society is confronted with two problems: attainment of the maturity of the individual and attainment of the maturity of the race. The mature human being soon begins to look upon all other mortals with feelings of tenderness and with emotions of tolerance. Mature men view immature folks with the love and consideration that parents bear their children.

Когда люди решаются оставить жизнь естественных устремлений в пользу жизни дерзновенного артистизма и неопределенной логики, они должны быть готовы к последующим опасностям эмоциональных потерь — конфликтам, печалям и сомнениям — по крайней мере, вплоть до обретения некоторой интеллектуальной и эмоциональной зрелости. Подавленность, беспокойство и праздность — верные признаки нравственной незрелости. Перед человеческим обществом стоят две проблемы: достижение зрелости индивидуумом и достижение зрелости расой. Зрелый человек вскоре начинает смотреть на всех остальных смертных с симпатией и терпимостью. Зрелые люди относятся к незрелым с любовью и вниманием, с которыми родители смотрят на своих детей.

[160:1.7] Successful living is nothing more or less than the art of the mastery of dependable techniques for solving common problems. The first step in the solution of any problem is to locate the difficulty, to isolate the problem, and frankly to recognize its nature and gravity. The great mistake is that, when life problems excite our profound fears, we refuse to recognize them. Likewise, when the acknowledgment of our difficulties entails the reduction of our long-cherished conceit, the admission of envy, or the abandonment of deep-seated prejudices, the average person prefers to cling to the old illusions of safety and to the long-cherished false feelings of security. Only a brave person is willing honestly to admit, and fearlessly to face, what a sincere and logical mind discovers.

Успешная жизнь есть ни что иное, как искусство овладения надежными методами решения обычных проблем. Первым шагом в решении любого вопроса является определение затруднения, выделение проблемы и беспристрастное изучение ее природы и серьезности. Огромная ошибка заключается в том, что мы отказываемся признавать жизненные проблемы, если они пробуждают в нас глубинный страх. Более того, когда осознание трудностей заставляет нас поубавить взлелеянное самомнение, признаться в зависти или отказаться от укоренившихся предрассудков, то обычный человек предпочитает цепляться за прежние иллюзии безопасности и привычное ложное чувство уверенности. Только смелый человек готов откровенно признавать и бесстрашно встречать то, что обнаруживает искренний и логический разум.

[160:1.8] The wise and effective solution of any problem demands that the mind shall be free from bias, passion, and all other purely personal prejudices which might interfere with the disinterested survey of the actual factors that go to make up the problem presenting itself for solution. The solution of life problems requires courage and sincerity. Only honest and brave individuals are able to follow valiantly through the perplexing and confusing maze of living to where the logic of a fearless mind may lead. And this emancipation of the mind and soul can never be effected without the driving power of an intelligent enthusiasm which borders on religious zeal. It requires the lure of a great ideal to drive man on in the pursuit of a goal which is beset with difficult material problems and manifold intellectual hazards.

Для мудрого и эффективного решения любой проблемы необходим разум, свободный от предубеждений, страстей и других субъективных предрассудков, стоящих на пути беспристрастного анализа реальных факторов данной проблемы. Решение жизненных проблем требует мужества и искренности. Только честные и смелые люди способны доблестно пройти по сложному и запутанному лабиринту жизни туда, куда их может привести логика бесстрашного разума. И такого освобождения разума и души никогда не достигнуть без движущей силы разумного вдохновения, граничащего с религиозным рвением. Необходима притягательная сила великого идеала, чтобы вести человека к цели вопреки серьезным материальным проблемам и многочисленным интеллектуальным трудностям.

[160:1.9] Even though you are effectively armed to meet the difficult situations of life, you can hardly expect success unless you are equipped with that wisdom of mind and charm of personality which enable you to win the hearty support and co-operation of your fellows. You cannot hope for a large measure of success in either secular or religious work unless you can learn how to persuade your fellows, to prevail with men. You simply must have tact and tolerance.
Даже при достаточной готовности к сложным жизненным ситуациям, вы едва ли можете рассчитывать на успех, если не обладаете той мудростью разума и обаянием личности, которые позволяют заручиться искренней поддержкой и сотрудничеством со стороны ваших собратьев. Бесполезно надеяться на ощутимый успех в светской или религиозной деятельности, если вы не научитесь убеждать своих собратьев, склонять их на свою сторону. Вам просто необходимо иметь такт и терпимость.

[160:1.10] But the greatest of all methods of problem solving I have learned from Jesus, your Master. I refer to that which he so consistently practices, and which he has so faithfully taught you, the isolation of worshipful meditation. In this habit of Jesus’ going off so frequently by himself to commune with the Father in heaven is to be found the technique, not only of gathering strength and wisdom for the ordinary conflicts of living, but also of appropriating the energy for the solution of the higher problems of a moral and spiritual nature. But even correct methods of solving problems will not compensate for inherent defects of personality or atone for the absence of the hunger and thirst for true righteousness.

Однако величайшему из всех методов решения проблем я научился у Иисуса, вашего Учителя. Я имею в виду то, чем он столь последовательно занимается и чему он столь преданно учил вас — уединение в вероисповедном размышлении. В этом обычае Иисуса — его частых уединениях для общения с небесным Отцом — заключен не только метод накопления силы и мудрости для разрешения заурядных жизненных конфликтов, но также способ извлечения энергии для решения более высоких проблем нравственного и духовного свойства. Но даже правильные методы решения проблем не могут компенсировать врожденные дефекты личности или восполнить отсутствие жажды истинной праведности.

[160:1.11] I am deeply impressed with the custom of Jesus in going apart by himself to engage in these seasons of solitary survey of the problems of living; to seek for new stores of wisdom and energy for meeting the manifold demands of social service; to quicken and deepen the supreme purpose of living by actually subjecting the total personality to the consciousness of contacting with divinity; to grasp for possession of new and better methods of adjusting oneself to the ever-changing situations of living existence; to effect those vital reconstructions and readjustments of one’s personal attitudes which are so essential to enhanced insight into everything worth while and real; and to do all of this with an eye single to the glory of God — to breathe in sincerity your Master’s favorite prayer, «Not my will, but yours, be done.»
На меня производит глубокое впечатление обыкновение Иисуса периодически удаляться для того, чтобы в уединении обозревать проблемы жизни; пополнять запасы мудрости и энергии для удовлетворения многочисленных требований общественного служения; укреплять и углублять высшую цель жизни фактическим подчинением всей личности осознанию соприкосновения с божественностью; стремиться обретать новые и лучшие методы адаптации к постоянно изменяющимся жизненным ситуациям; добиваться принципиальных изменений и преобразований личных отношений человека, необходимых для расширенного проницания всего достойного и реального; и делать все это единственно во славу Бога, искренне преисполняясь своей любимой молитвой:
«Да исполнится воля твоя, а не моя».

[160:1.12] This worshipful practice of your Master brings that relaxation which renews the mind; that illumination which inspires the soul; that courage which enables one bravely to face one’s problems; that self-understanding which obliterates debilitating fear; and that consciousness of union with divinity which equips man with the assurance that enables him to dare to be Godlike. The relaxation of worship, or spiritual communion as practiced by the Master, relieves tension, removes conflicts, and mightily augments the total resources of the personality. And all this philosophy, plus the gospel of the kingdom, constitutes the new religion as I understand it.
Такая вероисповедная практика вашего Учителя дает отдых, освежающий разум; озарение, вдохновляющее душу; отвагу, позволяющую человеку мужественно встречать свои проблемы; понимание себя, уничтожающее изнуряющий страх; осознание союза с божественностью, наделяющее уверенностью и дающее человеку смелость быть подобным Богу. Расслабление в поклонении или духовное общение Учителя снимает напряжение, устраняет конфликты и чрезвычайно повышает совокупные возможности личности. И вместе с евангелием царства вся эта философия образует новую религию, как ее понимаю я.

[160:1.13] Prejudice blinds the soul to the recognition of truth, and prejudice can be removed only by the sincere devotion of the soul to the adoration of a cause that is all-embracing and all-inclusive of one’s fellow men. Prejudice is inseparably linked to selfishness. Prejudice can be eliminated only by the abandonment of self-seeking and by substituting therefor the quest of the satisfaction of the service of a cause that is not only greater than self, but one that is even greater than all humanity — the search for God, the attainment of divinity. The evidence of maturity of personality consists in the transformation of human desire so that it constantly seeks for the realization of those values which are highest and most divinely real.

Предубеждение ослепляет душу, не позволяя ей увидеть истину; устранить предубеждение можно только искренней преданностью души всеохватному делу для всех собратьев. Предубеждение неотделимо от эгоизма. Предубеждение можно уничтожить только отказом от своекорыстия и заменой его поиском удовлетворения от служения делу, которое не только больше, чем «я», но даже больше, чем все человечество — поиску Бога, достижению божественности. Признак зрелости личности заключается в трансформации человеческих побуждений и сопутствующем постоянном стремлении к осознанию высочайших и истинно божественных ценностей.

[160:1.14] In a continually changing world, in the midst of an evolving social order, it is impossible to maintain settled and established goals of destiny. Stability of personality can be experienced only by those who have discovered and embraced the living God as the eternal goal of infinite attainment. And thus to transfer one’s goal from time to eternity, from earth to Paradise, from the human to the divine, requires that man shall become regenerated, converted, be born again; that he shall become the re-created child of the divine spirit; that he shall gain entrance into the brotherhood of the kingdom of heaven. All philosophies and religions which fall short of these ideals are immature. The philosophy which I teach, linked with the gospel which you preach, represents the new religion of maturity, the ideal of all future generations. And this is true because our ideal is final, infallible, eternal, universal, absolute, and infinite.

В постоянно изменяющемся мире, в условиях развивающегося общественного устройства невозможно придерживаться неизменных и установленных целей предназначения. Стабильность личности доступна лишь тем, кто нашел и принял живого Бога как вечную цель бесконечного достижения. Поэтому для того, чтобы перенести цель из времени в вечность, с земли в Рай, с человеческого уровня на божественный человеку необходимо возродиться, обратиться и переродиться; стать заново сотворенным дитя божественного духа; добиться вступления в братство небесного царства. Все философии и религии, не достигшие этих идеалов – незрелы. Философия же, которой учу я, вместе с евангелием, которое проповедуете вы, представляет собой новую религию зрелости — идеал для всех будущих поколений. И это истинно потому, что наш идеал — окончательный, непогрешимый, вечный, всеобщий, абсолютный и бесконечный.

[160:1.15] My philosophy gave me the urge to search for the realities of true attainment, the goal of maturity. But my urge was impotent; my search lacked driving power; my quest suffered from the absence of certainty of directionization. And these deficiencies have been abundantly supplied by this new gospel of Jesus, with its enhancement of insights, elevation of ideals, and settledness of goals. Without doubts and misgivings I can now wholeheartedly enter upon the eternal venture.
Моя философия побудила меня к поиску реальностей истинного достижения, цели зрелости. Но мое побуждение было беспомощным; моим поискам не хватало движущей силы; моему стремлению не хватало уверенности в выборе направления. И эти недостатки были в изобилии восполнены новым евангелием Иисуса с его более глубоким прозрением, возвышенными идеалами и твердыми целями. И теперь без сомнений и опасений я могу чистосердечно вступить на вечный путь.

2. THE ART OF LIVING

2. ИСКУССТВО ЖИЗНИ

[160:2.1] There are just two ways in which mortals may live together: the material or animal way and the spiritual or human way. By the use of signals and sounds animals are able to communicate with each other in a limited way. But such forms of communication do not convey meanings, values, or ideas. The one distinction between man and the animal is that man can communicate with his fellows by means of symbols
which most certainly designate and identify meanings, values, ideas, and even ideals.
Есть только два способа совместной жизни смертных: материальный, или животный, и духовный, или человеческий. С помощью звуков и сигналов животные в некоторой степени могут общаться друг с другом. Однако такие формы общения не передают смыслов, ценностей или идей. Единственное отличие человека от животного состоит в том, что человек способен общаться со своими собратьями посредством символов,
которые наиболее точно определяют смыслы, ценности, идеи и даже идеалы.

[160:2.2] Since animals cannot communicate ideas to each other, they cannot develop personality. Man develops personality because he can thus communicate with his fellows concerning both ideas and ideals.

Поскольку животные не обмениваются идеями, то и не развивают личность. Человек развивает личность через обсуждение идей и идеалов со своими собратьями.

[160:2.3] It is this ability to communicate and share meanings that constitutes human culture and enables man, through social associations, to build civilizations. Knowledge and wisdom become cumulative because of man’s ability to communicate these possessions to succeeding generations. And thereby arise the cultural activities of the race: art, science, religion, and philosophy.

Именно способность общаться и обмениваться смыслами составляет человеческую культуру и позволяет человеку через систему социальных связей создавать цивилизации. Знания и мудрость накапливаются благодаря способности человека передавать такие обретения следующим поколениям. Так возникают культурные виды человеческой деятельности: искусство, наука, религия и философия.
[160:2.4] Symbolic communication between human beings predetermines the bringing intoexistence of social groups. The most effective of all social groups is the family, more particularly the two parents.
Personal affection is the spiritual bond which holds together these material associations. Such an effective relationship is also possible between two persons of the same sex, as is so abundantly illustrated in the devotions of genuine friendships.
Коммуникация посредством символов приводит к появлению социальных групп. Наиболее эффективной из всех социальных групп является семья, особенно — двое родителей.
Личная привязанность — это духовная связь, скрепляющая подобные материальные союзы. Такая плодотворная связь возможна также между двумя людьми одного пола, что обильно иллюстрируется преданностью настоящей дружбы.

[160:2.5] These associations of friendship and mutual affection are socializing and ennobling because they encourage and facilitate the following essential factors of the higher levels of the art of living:
Основанные на дружбе и взаимной привязанности, такие объединения облагораживают и обучают жизни в обществе, содействуя следующим существенным факторам более высоких уровней искусства жизни:

[160:2.6] 1. Mutual self-expression and self-understanding.
Many noble human impulses die because there is no one to hear their expression. Truly, it is not good for man to be alone. Some degree of recognition and a certain amount of appreciation are essential to the development of human character. Without the genuine love of a home, no child can achieve the full development of normal character. Character is something more than mere mind and morals. Of all social relations calculated to develop character, the most effective and ideal is the affectionate and understanding friendship of man and woman in the mutual embrace of intelligent wedlock. Marriage, with its manifold relations, is best designed to draw forth those precious impulses and those higher motives which are indispensable to the development of a strong character. I do not hesitate thus to glorify family life, for your Master has wisely chosen the father-child relationship as the very cornerstone of this new gospel of the kingdom. And such a matchless community of relationship, man and woman in the fond embrace of the highest ideals of time, is so valuable and satisfying an experience that it is worth any price, any sacrifice, requisite for its possession.
1. Взаимное самовыражение и самопознание. Многие благородные человеческие порывы умирают из-за того, что остаются не услышанными. Воистину, нехорошо человеку быть одному. Для развития человеческого характера необходима некоторая степень признания и признательности. Без подлинной любви в семье ни один ребенок не может достигнуть полноты развития нормального характера. Характер — это нечто большее, чем только разум и нравственность. Из всех общественных отношений, определяющих развитие характера, наиболее эффективным и идеальным становится нежная и отзывчивая дружба мужчины и женщины, объединенных в разумном супружестве. Брак с его многоплановыми отношениями наилучшим образом способствует пробуждению драгоценных порывов и высоких побуждений, незаменимых для становления сильного характера. Я без колебаний прославляю семейную жизнь, ибо ваш Учитель мудро избрал взаимоотношения отца и дитя в качестве краеугольного камня нового евангелия царства. Такая несравненная общность отношений — мужчина и женщина в нежном объятии высочайших идеалов времени — это столь ценный и удовлетворяющий опыт, что стоит любой платы, любой жертвы для обладания им.

[160:2.7] 2. Union of souls — the mobilization of wisdom.
Every human being sooner or later acquires a certain concept of this world and a certain vision of the next. Now it is possible, through personality association, to unite these views of temporal existence and eternal prospects. Thus does the mind of one augment its spiritual values by gaining much of the insight of the other. In this way men enrich the soul by pooling their respective spiritual possessions. Likewise, in this same way, man is enabled to avoid that ever-present tendency to fall victim to distortion of vision, prejudice of viewpoint, and narrowness of judgment. Fear, envy, and conceit can be prevented only by intimate contact with other minds. I call your attention to the fact that the Master never sends you out alone to labor for the extension of the kingdom; he always sends you out two and two. And since wisdom is superknowledge, it follows that, in the union of wisdom, the social group, small or large, mutually shares all knowledge.
2. Единение душ — мобилизация мудрости. Каждый человек рано или поздно обретает определенное представление об этом мире и некоторое видение следующего. Но через взаимодействие личностей становится возможным объединение взглядов на бренное существование и на вечную перспективу. Так разум одного человека углубляет свои духовные ценности, получая значительную часть постигнутого другим. Таким образом, люди обогащают душу, объединяя взаимные духовные обретения. Таким же образом человек способен избежать извечной склонности становиться жертвой искаженных представлений, предвзятых мнений и ограниченных суждений. Страх, зависть и самомнение можно обуздать только в тесном контакте с разумом других людей. Я обращаю ваше внимание на тот факт, что Учитель никогда не посылает вас трудиться для расширения царства одних; он всегда отправляет вас в путь парами. И так как мудрость есть сверхзнание, то союз мудрости — большая или малая социальная группа — совместно пользуется всем знанием.

[160:2.8] 3. The enthusiasm for living.
Isolation tends to exhaust the energy charge of the soul. Association with one’s fellows is essential to the renewal of the zest for life and is indispensable to the maintenance of the courage to fight those battles consequent upon the ascent to the higher levels of human living. Friendship enhances the joys and glorifies the triumphs of life. Loving and intimate human associations tend to rob suffering of its sorrow and hardship of much of its bitterness. The presence of a friend enhances all beauty and exalts every goodness. By intelligent symbols man is able to quicken and enlarge the appreciative capacities of his friends. One of the crowning glories of human friendship is this power and possibility of the mutual stimulation of the imagination. Great spiritual power is inherent in the consciousness of wholehearted devotion to a common cause, mutual loyalty to a cosmic Deity.
3. Азарт жизни. Изоляция ведет к истощению энергетических запасов души. Объединение с собратьями существенно для возрождения жизнелюбия и обязательно для поддержания отваги, необходимой для ведения сражений при восхождении на более высокие уровни жизни. Дружба усиливает радость жизни и прославляет ее достижения. Человеческие объединения, построенные на любви и сокровенном общении, помогают избавить страдание от сопутствующей печали и во многом освобождают лишения от присущей им горечи. Присутствие друга усиливает всякую красоту и возвышает всякую добродетель. С помощью разумных символов человек способен вызывать и расширять в своих друзьях способность к тонкому восприятию. Одно из высших достоинств человеческой дружбы заключается в силе и возможности взаимного стимулирования воображения. В сознании беззаветного посвящения общему делу, во взаимной преданности космическому Божеству заключена великая духовная сила.

[160:2.9] 4. The enhanced defense against all evil.
Personality association and mutual affection is an efficient insurance against evil. Difficulties, sorrow, disappointment, and defeat are more painful and disheartening when borne alone. Association does not transmute evil into righteousness, but it does aid in greatly lessening the sting. Said your Master, «Happy are they who mourn» — if a friend is at hand to comfort. There is positive strength in the knowledge that you live for the welfare of others, and that these others likewise live for your welfare and advancement. Man languishes in isolation. Human beings unfailingly become discouraged when they view only the transitory transactions of time. The present, when divorced from the past and the future, becomes exasperatingly trivial. Only a glimpse of the circle of eternity can inspire man to do his best and can challenge the best in him to do its utmost. And when man is thus at his best, he lives most unselfishly for the good of others, his fellow sojourners in time and eternity.
4. Усиленная защита от всякого зла. Объединение личностей и взаимная любовь — надежная гарантия против зла. Трудности, печали, разочарования и поражения становятся более болезненными и обескураживающими, если переносятся в одиночестве. Объединение не преобразует зло в праведность, однако оно реально помогает значительно ослабить остроту боли. Ваш Учитель сказал: «Счастливы скорбящие» — если рядом есть друг, способный утешить. Сознание того, что ты живешь ради блага других и что другие тоже живут ради твоего блага и продвижения, придает сил. Человек чахнет в изоляции. Люди обречены на разочарования, если видят только преходящие процессы времени. Когда настоящее отделяется от прошлого и будущего, оно становится раздражающе пустым. Достаточно одного мимолетного видения круга вечности, чтобы пробудить в человеке все лучшее и в полной мере. И когда в человеке пробуждается все лучшее, то он живет наиболее бескорыстной жизнью ради своих собратьев во времени и вечности.

[160:2.10] I repeat, such inspiring and ennobling association finds its ideal possibilities in the human marriage relation. True, much is attained out of marriage, and many, many marriages utterly fail to produce these moral and spiritual fruits. Too many times marriage is entered by those who seek other values which are lower than these superior accompaniments of human maturity. Ideal marriage must be founded on something more stable than the fluctuations of sentiment and the fickleness of mere sex attraction; it must be based on genuine and mutual personal devotion. And thus, if you can build up such trustworthy and effective small units of human association, when these are assembled in the aggregate, the world will behold a great and glorified social structure, the civilization of mortal maturity. Such a race might begin to realize something of your Master’s ideal of «peace on earth and good will among men.» While such a society would not be perfect or entirely free from evil, it would at least approach the stabilization of maturity.
Я повторяю: такое воодушевляющее и облагораживающее общение обретает идеальные возможности в супружеских отношениях людей. Конечно, многое достигается вне брака, и во многих случаях брак оказывается неспособным принести нравственные и духовные плоды. Слишком часто в брак вступают те, кто ищет иные, более низкие ценности, по сравнению с этими высшими спутниками человеческой зрелости. Идеальный брак должен стоять на чем-то более устойчивом, чем колебания чувств или изменчивость одного лишь полового влечения; он должен основываться на подлинной и взаимной личной преданности. И если вы сможете создать такие надежные и эффективные единицы человеческого содружества, то в своей совокупности они предстанут перед миром великой и прославленной общественной структурой — цивилизацией нравственной зрелости. Такое человечество сможет приступить к началу реализации идеала вашего Учителя — «мира на земле и доброй воли среди людей». Такое общество не будет совершенным или полностью свободным от зла, но оно, как минимум, приблизится к устойчивости зрелости.

3. THE LURES OF MATURITY

3. ПРЕИМУЩЕСТВА ЗРЕЛОСТИ

[160:3.1] The effort toward maturity necessitates work, and work requires energy. Whence the power to accomplish all this? The physical things can be taken for granted, but the Master has well said, «Man cannot live by bread alone.» Granted the possession of a normal body and reasonably good health, we must next look for those lures which will act as a stimulus to call forth man’s slumbering spiritual forces. Jesus has taught us that God lives in man; then how can we induce man to release these soul-bound powers of divinity and infinity? How shall we induce men to let go of God that he may spring forth to the refreshment of our own souls while in transit outward and then to serve the purpose of enlightening, uplifting, and blessing countless other souls? How best can I awaken these latent powers for good which lie dormant in your souls? One thing I am sure of: Emotional excitement is not the ideal spiritual stimulus. Excitement does not augment energy; it rather exhausts the powers of both mind and body. Whence then comes the energy to do these great things? Look to your Master. Even now he is out in the hills taking in power while we are here giving out energy. The secret of all this problem is wrapped up in spiritual communion, in worship. From the human standpoint it is a question of combined meditation and relaxation. Meditation makes the contact of mind with spirit; relaxation determines the capacity for spiritual receptivity. And this interchange of strength for weakness, courage for fear, the will of God for the mind of self, constitutes worship. At least, that is the way the philosopher views it.
Стремление к зрелости невозможно без работы, а работа требует энергии. Откуда взять силы на это? Физические вещи можно воспринимать как должное, однако Учитель хорошо сказал: «Не хлебом единым жив человек».
Если нам дано нормальное тело и относительно хорошее здоровье, то мы должны искать стимулы для пробуждения дремлющих в человеке духовных сил. Иисус научил нас, что в человеке живет Бог; как же тогда побудить человека к высвобождению скрытых в душе божественных и бесконечных сил? Как нам убедить человека дать выход Богу, чтобы он мог явиться для укрепления наших собственных душ, а затем служить цели просвещения, возвышения и благословления бесчисленных иных душ? Как мне наилучшим образом пробудить эти скрытые силы добра, дремлющие в ваших душах? В одном я уверен: эмоциональное возбуждение — не лучший духовный стимул. Возбуждение не увеличивает энергию, истощая как силы разума, так и тела. Откуда же берется энергия для этих великих свершений? Посмотрите на своего Учителя. Он и сейчас находится в горах, насыщаясь силой, в то время как мы здесь энергию расходуем. Секрет всей этой проблемы кроется в духовном общении, в поклонении. С человеческой точки зрения речь идет о сочетании созерцания и расслабления. Созерцание соединяет разум с духом; релаксация определяет степень духовной восприимчивости. Именно такая замена слабости — силой, страха — отвагой, собственных желаний — волей Бога и образует поклонение. Во всяком случае, так считает философ.
[160:3.2] When these experiences are frequently repeated, they crystallize into habits, strength-giving and worshipful habits, and such habits eventually formulate themselves into a spiritual character, and such a character is finally recognized by one’s fellows as a mature personality.
These practices are difficult and time-consuming at first, but when they become habitual, they are at once restful and time-saving. The more complex society becomes, and the more the lures of civilization multiply, the more urgent will become the necessity for God-knowing individuals to form such protective habitual practices designed to conserve and augment their spiritual energies.
Частые повторения такого опыта превращаются в привычку и со временем ставшее привычным, восполняющее силы поклонение формирует духовный характер, который в итоге воспринимается собратьями как зрелая личность.
Поначалу такие упражнения трудны и отнимают много времени, однако когда они становятся привычными, то одновременно успокаивают и экономят время. Чем сложнее становится общество и чем больше возрастают соблазны цивилизации, тем острее потребность в создании Богопознающими индивидуумами регулярных защитных методов сохранения и увеличения своих духовных энергий.

[160:3.3] Another requirement for the attainment of maturity is the co-operative adjustment of social groups to an ever-changing environment. The immature individual arouses the antagonisms of his fellows; the mature man wins the hearty co-operation of his associates, thereby many times multiplying the fruits of his life efforts.

Еще одно условие для достижения зрелости — это совместная адаптация социальных групп к постоянным изменениям среды. Незрелый индивидуум вызывает противодействие со стороны своих собратьев; зрелый человек добивается дружеского участия своих товарищей и тем самым приумножает плоды своих жизненных усилий.

[160:3.4] My philosophy tells me that there are times when I must fight, if need be, for the defense of my concept of righteousness, but I doubt not that the Master, with a more mature type of personality, would easily and gracefully gain an equal victory by his superior and winsome technique of tact and tolerance. All too often, when we battle for the right, it turns out that both the victor and the vanquished have sustained defeat. I heard the Master say only yesterday that the «wise man, when seeking entrance through the locked door, would not destroy the door but rather would seek for the key wherewith to unlock it.» Too often we engage in a fight merely to convince ourselves that we are not afraid.
Моя философия говорит мне, что бывают случаи, когда я по необходимости вынужден воинственно отстаивать свое представление о праведности, но я не сомневаюсь в том, что Учитель, как более зрелая личность, способен с легкостью и изяществом добиваться тех же побед, благодаря своему превосходящему и привлекательному методу, основанному на такте и терпимости. Слишком часто в борьбе за правду оказывается, что и победитель, и побежденный терпят поражение. Не далее как вчера я услышал слова Учителя: «Если мудрецу нужно пройти через закрытую дверь, то он не станет ломать ее, а поищет ключ, которым ее можно открыть».
Слишком часто мы вступаем в борьбу только для того, чтобы убедить себя, что нам не страшно.

[160:3.5] This new gospel of the kingdom renders a great service to the art of living in that it supplies a new and richer incentive for higher living. It presents a new and exalted goal of destiny, a supreme life purpose. And these new concepts of the eternal and divine goal of existence are in themselves transcendent stimuli, calling forth the reaction of the very best that is resident in man’s higher nature. On every mountaintop of intellectual thought are to be found relaxation for the mind, strength for the soul, and communion for the spirit. From such vantage points of high living, man is able to transcend the material irritations of the lower levels of thinking — worry, jealousy, envy, revenge, and the pride of immature personality. These high-climbing souls deliver themselves from a multitude of the crosscurrent conflicts of the trifles of living, thus becoming free to attain consciousness of the higher currents of spirit concept and celestial communication. But the life purpose must be jealously guarded from the temptation to seek for easy and transient attainment; likewise must it be so fostered as to become immune to the disastrous threats of fanaticism.
Это новое евангелие царства оказывает большую помощь искусству жизни, предоставляя новый и более богатый стимул к возвышенной жизни. Евангелие дает новую и более высокую цель предназначения — высшую цель жизни. Такие новые концепции вечной и божественной цели бытия сами по себе являются превосходными стимулами, пробуждающими лучшее в высшей природе человека. На каждой вершине интеллектуальной мысли можно найти отдых для разума, силу для души и общение для духа. В таком превосходящем положении высокой жизни человек способен преодолеть материальные раздражители более низких уровней мышления, а именно: беспокойство, ревность, зависть, месть и гордыню незрелой личности. Поднявшись высоко, такие души освобождаются от множества встречающихся на пути противоречий, порождаемых мелочными конфликтами и обретают свободу восприятия более высоких потоков духовных представлений и небесного общения. Однако цель жизни следует ревностно оберегать от соблазна легких и преходящих достижений; кроме того, ее следует взращивать так, чтобы оставаться невосприимчивым к зловещим опасностям фанатизма.

4. THE BALANCE OF MATURITY

4. БАЛАНС ЗРЕЛОСТИ

[160:4.1] While you have an eye single to the attainment of eternal realities, you must also make provision for the necessities of temporal living. While the spirit is our goal, the flesh is a fact. Occasionally the necessities of living may fall into our hands by accident, but in general, we must intelligently work for them. The two major problems of life are: making a temporal living and the achievement of eternal survival. And even the problem of making a living requires religion for its ideal solution. These are both highly personal problems. True religion, in fact, does not function apart from the individual.
Сосредоточиваясь на достижении вечных реальностей, необходимо заботиться и об удовлетворении потребностей бренной жизни. Дух — наша цель, но плоть остается фактом. Иногда предметы первой необходимости случайно попадают в наши руки, но обычно мы должны добиваться этого разумным трудом. Две основные проблемы жизни — это обеспечение бренного бытия и достижение вечного спасения. Даже проблема заработка не находит идеального решения без религии. Обе эти проблемы сугубо индивидуальны. Собственно говоря, истинная религия не действует отдельно от человека.

[160:4.2] The essentials of the temporal life, as I see them, are:
Вот основы бренной жизни, какими их вижу я:

1. Good physical health.
2. Clear and clean thinking.
3. Ability and skill.
4. Wealth — the goods of life.
5. Ability to withstand defeat.
6. Culture — education and wisdom.

1. Хорошее физическое здоровье.
2. Ясное и чистое мышление.
3. Способность и мастерство.
4. Достаток — жизненные блага.
5. Стойкость в поражении.
6. Культура — образование и мудрость.

[160:4.3] Even the physical problems of bodily health and efficiency are best solved when they are viewed from the religious standpoint of our Master’s teaching: That the body and mind of man are the dwelling place of the gift of the Gods, the spirit of God becoming the spirit of man. The mind of man thus becomes the mediator between material things and spiritual realities.
Даже физические проблемы телесного здоровья и работоспособности наилучшим образом решаются, если рассматривать их с религиозной точки зрения нашего Учителя: тело и разум человека — это место пребывания дара Богов, а дух Бога становится духом человека. Так разум человека становится посредником между материальными и духовными реальностями.

[160:4.4] It requires intelligence to secure one’s share of the desirable things of life. It is wholly erroneous to suppose that faithfulness in doing one’s daily work will insure the rewards of wealth. Barring the occasional and accidental acquirement of wealth, the material rewards of the temporal life are found to flow in certain well-organized channels, and only those who have access to these channels may expect to be well rewarded for their temporal efforts. Poverty must ever be the lot of all men who seek for wealth in isolated and individual channels. Wise planning, therefore, becomes the one thing essential to worldly prosperity. Success requires not only devotion to one’s work but also that one should function as a part of some one of the channels of material wealth. If you are unwise, you can bestow a devoted life upon your generation without material reward; if you are an accidental beneficiary of the flow of wealth, you may roll in luxury even though you have done nothing worth while for your fellow men.

Для получения своей доли жизненных благ необходимы умственные способности. Однако совсем неверно полагать, что добросовестный каждодневный труд непременно вознаграждается достатком. За исключением редкого и случайного обретения богатства, материальные вознаграждения бренной жизни протекают по хорошо организованным каналам, и только имеющие доступ к таким каналам, могут рассчитывать на достойное вознаграждение своих мирских усилий. Бедность всегда будет уделом тех, кто ищет достаток в изолированных и индивидуальных каналах. Поэтому важнейшим условием земного процветания становится мудрое планирование. Для успеха требуется не только добросовестное выполнение собственного дела, но и участие человека в одном из каналов материального достатка. Если вы неблагоразумны, то можете посвятить своему поколению преданную жизнь и остаться без материального вознаграждения; если же вы случайно получили доступ к потокам богатства, то можете купаться в роскоши, не принося никакой пользы своим собратьям.

[160:4.5] Ability is that which you inherit, while skill is what you acquire. Life is not real to one who cannot do some one thing well, expertly. Skill is one of the real sources of the satisfaction of living. Ability implies the gift of foresight, farseeing vision. Be not deceived by the tempting rewards of dishonest achievement; be willing to toil for the later returns inherent in honest endeavor. The wise man is able to distinguish between means and ends; otherwise, sometimes overplanning for the future defeats its own high purpose. As a pleasure seeker you should aim always to be a producer as well as a consumer.

Способность — это то, что вы наследуете, тогда как навык — это то, что вы приобретаете. Жизнь не реальна для того, кто не может делать дело умело и профессионально. Мастерство — один из подлинных источников удовлетворения жизнью. Способность подразумевает дар предвидения, прозорливости. Не обманывайтесь соблазнами наград за нечестные достижения; будьте готовы упорно трудиться для получения отложенного вознаграждения за честные усилия. Мудрый человек способен различать средства и цели; иначе чрезмерное планирование будущего может привести к разрушению высокой цели, ради которой и затевалось планирование. В поисках удовольствий вы всегда должны стремиться быть не только потребителем, но и производителем.

[160:4.6] Train your memory to hold in sacred trust the strength-giving and worth-while episodes of life, which you can recall at will for your pleasure and edification. Thus build up for yourself and in yourself reserve galleries of beauty, goodness, and artistic grandeur. But the noblest of all memories are the treasured recollections of the great moments of a superb friendship. And all of these memory treasures radiate their most precious and exalting influences under the releasing touch of spiritual worship.

Тренируйте свою память для того, чтобы она свято хранила укрепляющие и достойные случаи из жизни, которые вы могли бы легко вспоминать для своего удовольствия или назидания. Так в себе и для себя создавайте хранилища красоты, добродетели и художественного великолепия. Однако наиболее благородными из всех остаются дорогие сердцу воспоминания о великих моментах возвышенной дружбы. И все эти хранимые в памяти сокровища излучают самое драгоценное и возвышающее влияние под освобождающим прикосновением духовного поклонения.

[160:4.7] But life will become a burden of existence unless you learn how to fail gracefully. There is an art in defeat which noble souls always acquire; you must know how to lose cheerfully; you must be fearless of disappointment. Never hesitate to admit failure. Make no attempt to hide failure under deceptive smiles and beaming optimism. It sounds well always to claim success, but the end results are appalling. Such a technique leads directly to the creation of a world of unreality and to the inevitable crash of ultimate disillusionment.

Однако жизнь превратится в тягостное бремя, если вы не научитесь достойно проигрывать. Благородные души всегда овладевают искусством поражения; вы должны уметь проигрывать, не унывая; вы не должны бояться разочарований. Всегда без колебаний признавайте поражение. Не пытайтесь скрывать неудачу за обманчивой улыбкой и сияющим оптимизмом. Неизменные провозглашения успеха ласкают слух, но их конечные результаты ужасают. Такой метод — прямой путь к созданию мира нереальности и к окончательному разочарованию с неизбежным крахом.

[160:4.8] Success may generate courage and promote confidence, but wisdom comes only from the experiences of adjustment to the results of one’s failures. Men who prefer optimistic illusions to reality can never become wise. Only those who face facts and adjust them to ideals can achieve wisdom. Wisdom embraces both the fact and the ideal and therefore saves its devotees from both of those barren extremes of philosophy — the man whose idealism excludes facts and the materialist who is devoid of spiritual outlook. Those timid souls who can only keep up the struggle of life by the aid of continuous false illusions of success are doomed to suffer failure and experience defeat as they ultimately awaken from the dream world of their own imaginations.

Успех может порождать отвагу и укреплять уверенность, однако мудрость приходит только в опыте коррекции результатов собственных неудач. Тот, кто вместо реальности отдает предпочтение оптимистическим иллюзиям, никогда не становится мудрым. Только тот, кто прямо смотрит в лицо фактам и соотносит их с идеалами, способен достигнуть мудрости. Мудрость охватывает как факт, так и идеал и тем самым спасает своих приверженцев от обеих бесплодных крайностей философии в виде исключающего факты идеализма или лишенного духовной точки зрения материализма. Те робкие души, которые способны продолжать жизненную борьбу только с помощью постоянных и ложных иллюзий успеха, обречены на неудачи и поражение, когда в конце концов пробуждаются ото сна, состоящего из собственных фантазий.

[160:4.9] And it is in this business of facing failure and adjusting to defeat that the far-reaching vision of religion exerts its supreme influence. Failure is simply an educational episode — a cultural experiment in the acquirement of wisdom — in the experience of the God-seeking man who has embarked on the eternal adventure of the exploration of a universe. To such men defeat is but a new tool for the achievement of higher levels of universe reality.

Именно в такой борьбе с неудачами и в приспособлении к поражению прозорливое видение религии и оказывает свое наивысшее воздействие. Неудача — это всего лишь воспитательный эпизод, культурный эксперимент по обретению мудрости в опыте Богоискателя, приступившего к вечному исследованию вселенной. Для таких людей поражение — это лишь новый инструмент для достижения более высоких уровней вселенской реальности.

[160:4.10] The career of a God-seeking man may prove to be a great success in the light of eternity, even though the whole temporal-life enterprise may appear as an overwhelming failure, provided each life failure yielded the culture of wisdom and spirit achievement. Do not make the mistake of confusing knowledge, culture, and wisdom. They are related in life, but they represent vastly differing spirit values; wisdom ever dominates knowledge and always glorifies culture.
С точки зрения вечности, путь Богоискателя может оказаться чрезвычайно успешным, даже если весь его опыт бренной жизни представляется полным провалом, при условии, что каждая неудача обогащала его культурой мудрости в совокупности с духовным обретением. Не совершайте ошибку, смешивая знание, культуру и мудрость. В жизни они взаимосвязаны, однако выражают совершенно различные духовные ценности; мудрость всегда преобладает над знанием и постоянно возвышает культуру.

5. THE RELIGION OF THE IDEAL

5. РЕЛИГИЯ ИДЕАЛА

[160:5.1] You have told me that your Master regards genuine human religion as the individual’s experience with spiritual realities. I have regarded religion as man’s experience of reacting to something which he regards as being worthy of the homage and devotion of all mankind. In this sense, religion symbolizes our supreme devotion to that which represents our highest concept of the ideals of reality and the farthest reach of our minds toward eternal possibilities of spiritual attainment.

Вы сказали мне, что ваш Учитель рассматривает подлинную человеческую религию как опыт взаимодействия с духовными реальностями. Я представлял религию как реакцию человека на то, что он считает достойным уважения и преданности всего человечества. В этом смысле религия символизирует нашу глубочайшую приверженность тому, что соответствует высшему представлению об идеалах реальности и предельному устремлению нашего разума к вечным возможностям духовного достижения.

[160:5.2] When men react to religion in the tribal, national, or racial sense, it is because they look upon those without their group as not being truly human. We always look upon the object of our religious loyalty as being worthy of the reverence of all men. Religion can never be a matter of mere intellectual belief or philosophic reasoning; religion is always and forever a mode of reacting to the situations of life; it is a species of conduct. Religion embraces thinking, feeling, and acting reverently toward some reality which we deem worthy of universal adoration.

Когда люди реагируют на религию в племенном, национальном или расовом смысле, то это происходит потому, что они не считают полноценными людьми тех, кто не входит в их группу. Мы же всегда считаем, что объект нашей религиозной преданности достоин почитания всех людей. Религия никогда не сводится к одним только интеллектуальным убеждениям или философским рассуждениям; религия всегда была и всегда будет способом реагирования на жизненные ситуации; это вид поведения. Религия охватывает размышления, чувства и благоговейные действия по отношению к некоторой реальности, которую мы считаем достойной всеобщего поклонения.

[160:5.3] If something has become a religion in your experience, it is self-evident that you already have become an active evangel of that religion since you deem the supreme concept of your religion as being worthy of the worship of all mankind, all universe intelligences. If you are not a positive and missionary evangel of your religion, you are self-deceived in that what you call a religion is only a traditional belief or a mere system of intellectual philosophy. If your religion is a spiritual experience, your object of worship must be the universal spirit reality and ideal of all your spiritualized concepts. All religions based on fear, emotion, tradition, and philosophy I term the intellectual religions, while those based on true spirit experience I would term the true religions. The object of religious devotion may be material or spiritual, true or false, real or unreal, human or divine. Religions can therefore be either good or evil.

Если нечто в вашем опыте стало религией, то очевидно, что вы уже стали активным проповедником такой религии, ибо полагаете, что высшее представление о вашей религии достойно поклонения всего человечества, всех разумных существ во вселенной. Если вы не активный миссионер-проповедник своей религии, то занимаетесь самообманом, называя религией лишь традиционное верование или систему интеллектуальной философии. Если ваша религия представляет собой духовный опыт, объект вашего поклонения должен быть всеобщей духовной реальностью и идеалом всех ваших одухотворенных представлений. Все религии, основанные на страхе, эмоциях, традициях и философии я называю интеллектуальными религиями, в то время как те, которые основаны на подлинном духовном опыте, я назвал бы истинными религиями. Объект религиозной преданности может быть материальным или духовным, истинным или ложным, реальным или нереальным, человеческим или божественным. Поэтому религии могут быть как праведными, так и ущербными.

[160:5.4] Morality and religion are not necessarily the same. A system of morals, by grasping an object of worship, may become a religion. A religion, by losing its universal appeal to loyalty and supreme devotion, may evolve into a system of philosophy or a code of morals. This thing, being, state, or order of existence, or possibility of attainment which constitutes the supreme ideal of religious loyalty, and which is the recipient of the religious devotion of those who worship, is God. Regardless of the name applied to this ideal of spirit reality, it is God.

Мораль и религия не обязательно совпадают. Если в системе морали появляется объект поклонения, то такая система может стать религией. Религия, которая перестает взывать к безраздельной верности и высшей преданности, может переродиться в философскую систему или моральный кодекс. Предмет, существо, состояние, уклад бытия или возможность достижения, составляющее высочайший идеал религиозной преданности и объект религиозного поклонения своих приверженцев — есть Бог. Как бы не называли этот идеал духовной реальности, это Бог.

[160:5.5] The social characteristics of a true religion consist in the fact that it invariably seeks to convert the individual and to transform the world. Religion implies the existence of undiscovered ideals which far transcend the known standards of ethics and morality embodied in even the highest social usages of the most mature institutions of civilization. Religion reaches out for undiscovered ideals, unexplored realities, superhuman values, divine wisdom, and true spirit attainment. True religion does all of this; all other beliefs are not worthy of the name. You cannot have a genuine spiritual religion without the supreme and supernal ideal of an eternal God. A religion without this God is an invention of man, a human institution of lifeless intellectual beliefs and meaningless emotional ceremonies. A religion might claim as the object of its devotion a great ideal. But such ideals of unreality are not attainable; such a concept is illusionary. The only ideals susceptible of human attainment are the divine realities of the infinite values resident in the spiritual fact of the eternal God.

Социальные особенности истинной религии заключаются в том, что она неизменно стремится обратить индивидуума и преобразить мир. Религия подразумевает существование неоткрытых идеалов, далеко превосходящих известные нормы этики и морали, воплощенные даже в самых развитых общественных укладах наиболее зрелых институтов цивилизации. Религия стремится к неоткрытым идеалам, неизведанным реалиям, сверхчеловеческим ценностям, божественной мудрости и постижению истинного духа. Такова истинная религия; остальные вероучения недостойны называться религией. Подлинная духовная религия невозможна без высшего небесного идеала вечного Бога. Религия без такого Бога — изобретение человека, человеческий институт безжизненных рациональных вероучений и бессмысленных эмоциональных церемоний. В качестве объекта своего поклонения религия может выдвигать великий идеал. Однако такие идеалы несуществующей реальности недостижимы; такая идея иллюзорна. Единственные постижимые человеком идеалы — это божественные реальности бесконечных ценностей, заключенные в духовном факте вечного Бога.
[160:5.6] The word God, the idea of God as contrasted with the ideal
of God, can become a part of any religion, no matter how puerile or false that religion may chance to be. And this idea of God can become anything which those who entertain it may choose to make it. The lower religions shape their ideas of God to meet the natural state of the human heart; the higher religions demand that the human heart shall be changed to meet the demands of the ideals of true religion.
Само слово Бог, сама идея Бога в отличие от идеала Бога, может стать частью любой религии, какой бы наивной или ложной она ни была. По выбору своих сторонников такая идея Бога может стать чем угодно. Тривиальная религия формирует идеи о Боге согласно естественному состоянию человеческого сердца; более развитая религия требует изменений в человеческом сердце для соответствия идеалам истинной религии.

[160:5.7] The religion of Jesus transcends all our former concepts of the idea of worship in that he not only portrays his Father as the ideal of infinite reality but positively declares that this divine source of values and the eternal center of the universe is truly and personally attainable by every mortal creature who chooses to enter the kingdom of heaven on earth, thereby acknowledging the acceptance of sonship with God and brotherhood with man. That, I submit, is the highest concept of religion the world has ever known, and I pronounce that there can never be a higher since this gospel embraces the infinity of realities, the divinity of values, and the eternity of universal attainments. Such a concept constitutes the achievement of the experience of the idealism of the supreme and the ultimate.

Религия Иисуса превосходит все наши прежние представления об идее поклонения, ибо он не только изображает своего Отца как идеал бесконечной реальности, но и прямо провозглашает, что такой божественный источник ценностей и вечный центр вселенной истинно и лично достижим каждым смертным созданием, входящим в царство небесное на земле и тем самым принимающим Богосыновство и братство людей. Я утверждаю, что это высочайшая религиозная концепция, которую когда-либо знал мир и заявляю, что более высокой идеи быть не может, ибо это евангелие охватывает бесконечность реальностей, божественность ценностей и вечность всеобщих достижений. Такая концепция представляет собой достижение опыта идеализма на верховном и предельном уровнях.

[160:5.8] I am not only intrigued by the consummate ideals of this religion of your Master, but I am mightily moved to profess my belief in his announcement that these ideals of spirit realities are attainable; that you and I can enter upon this long and eternal adventure with his assurance of the certainty of our ultimate arrival at the portals of Paradise. My brethren, I am a believer, I have embarked; I am on my way with you in this eternal venture. The Master says he came from the Father, and that he will show us the way. I am fully persuaded he speaks the truth. I am finally convinced that there are no attainable ideals of reality or values of perfection apart from the eternal and Universal Father.

Я не только заинтригован непревзойденными идеалами религии вашего Учителя, но и испытываю глубокое волнение, признавая свою веру в его утверждение о достижимости этих идеалов духовных реальностей; в то, что вы и я можем приступить к этому длительному и вечному странствию, вдохновленные его заверениями в несомненности достижения врат Рая. Братья мои, я верую, я встал на этот путь; вместе с вами я иду по пути этого вечного свершения. Учитель говорит, что он пришел от Отца и что укажет нам путь. Я полностью убежден в том, что он говорит истину. Я абсолютно уверен, что не существует иных достижимых идеалов реальности или ценностей совершенства, кроме вечного и Всеобщего Отца.

[160:5.9] I come, then, to worship, not merely the God of existences, but the God of the possibility of all future existences. Therefore must your devotion to a supreme ideal, if that ideal is real, be devotion to this God of past, present, and future universes of things and beings. And there is no other God, for there cannot possibly be any other God. All other gods are figments of the imagination, illusions of mortal mind, distortions of false logic, and the self-deceptive idols of those who create them. Yes, you can have a religion without this God, but it does not mean anything. And if you seek to substitute the word God for the reality of this ideal of the living God, you have only deluded yourself by putting an idea in the place of an ideal, a divine reality. Such beliefs are merely religions of wishful fancy.

Поэтому я пришел поклоняться не просто Богу бытия, но и Богу возможности всего будущего существования. Поэтому ваша преданность высочайшему идеалу — если он реален — должна стать преданностью такому Богу прошлых, настоящих и будущих вселенных всего сущего. И другого Бога нет, ибо существование другого Бога невозможно. Все остальные боги — это плод воображения, иллюзии смертного разума, искажения ошибочной логики и идолы самообмана их творцов. Да, религия без такого Бога возможна, но она лишена какого-либо смысла. Если вы пытаетесь словом «Бог» заменить реальность идеала живого Бога, то лишь обманываете себя, ставя идею на место идеала, на место божественной реальности. Такие вероучения — это всего лишь религии иллюзорных мечтаний.

[160:5.10] I see in the teachings of Jesus, religion at its best. This gospel enables us to seek for the true God and to find him. But are we willing to pay the price of this entrance into the kingdom of heaven? Are we willing to be born again? to be remade? Are we willing to be subject to this terrible and testing process of self-destruction and soul reconstruction? Has not the Master said: «Whoso would save his life must lose it. Think not that I have come to bring peace but rather a soul struggle»? True, after we pay the price of dedication to the Father’s will, we do experience great peace provided we continue to walk in these spiritual paths of consecrated living.
В учениях Иисуса я вижу религию в лучшем виде. Это евангелие позволяет нам искать истинного Бога и находить его. Но готовы ли мы заплатить цену за вхождение в царство небесное? Хотим ли мы нового рождения, желаем ли мы воссоздания? Готовы ли мы подвергнуть себя необыкновенно тяжелому процессу саморазрушения и возрождения души? Разве Учитель не сказал: «Тот, кто хочет спасти свою жизнь, должен потерять ее. Не думайте, что я пришел принести мир, я принес душевную борьбу?»
Конечно, заплатив цену, — посвятив себя исполнению воли Отца, — мы действительно обретаем великий покой при условии, что продолжаем идти по этим духовным путям посвященной жизни.

[160:5.11] Now are we truly forsaking the lures of the known order of existence while we unreservedly dedicate our quest to the lures of the unknown and unexplored order of the existence of a future life of adventure in the spirit worlds of the higher idealism of divine reality. And we seek for those symbols of meaning wherewith to convey to our fellow men these concepts of the reality of the idealism of the religion of Jesus, and we will not cease to pray for that day when all mankind shall be thrilled by the communal vision of this supreme truth. Just now, our focalized concept of the Father, as held in our hearts, is that God is spirit; as conveyed to our fellows, that God is love.

Ныне мы воистину отказываемся от соблазнов известного уклада бытия и безоговорочно посвящаем себя поиску неизвестного и неисследованного уклада бытия будущей жизни свершений в духовных мирах высшего идеализма божественной реальности. Мы ищем такие смысловые символы, с помощью которых можно было бы передать нашим собратьям эти представления о реальности идеализма религии Иисуса и будем неустанно молиться о том дне, когда все человечество будет охвачено общим для всех видением высочайшей истины. Пока же, представление об Отце в наших сердцах состоит в том, что Бог есть дух, а выражаемое нашим собратьям — в том, что Бог есть любовь.

[160:5.12] The religion of Jesus demands living and spiritual experience. Other religions may consist in traditional beliefs, emotional feelings, philosophic consciousness, and all of that, but the teaching of the Master requires the attainment of actual levels of real spirit progression.

Религия Иисуса требует живого и духовного опыта. Другие религии могут состоять из традиционных верований, эмоциональных переживаний, философского сознания и из всего в совокупности, однако учение Иисуса требует достижения подлинных уровней реального духовного прогресса.

[160:5.13] The consciousness of the impulse to be like God is not true religion. The feelings of the emotion to worship God are not true religion. The knowledge of the conviction to forsake self and serve God is not true religion. The wisdom of the reasoning that this religion is the best of all is not religion as a personal and spiritual experience. True religion has reference to destiny and reality of attainment as well as to the reality and idealism of that which is wholeheartedly faith-accepted. And all of this must be made personal to us by the revelation of the Spirit of Truth.
Осознание стремления быть подобным Богу не есть истинная религия. Эмоциональное чувство поклонения Богу не есть истинная религия. Убежденное намерение отказаться от себя и служить Богу не есть истинная религия. Мудрость рассуждения о том, что данная религия — лучшая из всех, не есть религия как личный и духовный опыт. Истинная религия говорит о предназначении и реальности его достижения, равно как и о подлинности и идеализме того, что чистосердечно принято верой. И все это должно стать нашим личным достоянием через откровение Духа Истины.

[160:5.14] And thus ended the dissertations of the Greek philosopher, one of the greatest of his race, who had become a believer in the gospel of Jesus.
Так завершились рассуждения греческого философа — одного из величайших представителей своего народа, уверовавшего в евангелие Иисуса.

 

---

 

Urantia-Урантия-Часть IV-151-160 Жизнь и учения Иисуса
Urantia-Урантия-Часть IV-151-160 Жизнь и учения Иисуса
151 Ожидание и обучение у моря
1. ПРИТЧА О СЕЯТЕЛЕ
2. ТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ
3. ЕЩЕ О ПРИТЧАХ
4. НОВЫЕ ПРИТЧИ У МОРЯ
5. ПОСЕЩЕНИЕ ХЕРЕСЫ
6. СУМАСШЕДШИЙ ИЗ ХЕРЕСЫ
152 Накануне кризиса в Капернауме
1. В ДОМЕ ИАИРА
2. НАСЫЩЕНИЕ ПЯТИ ТЫСЯЧ
3. КОРОНАЦИЯ
4. НОЧНОЕ ВИДЕНИЕ СИМОНА ПЕТРА
5. ВОЗВРАЩЕНИЕ В ВИФСАИДУ
6. В ГЕННИСАРЕТЕ
7. В ИЕРУСАЛИМЕ
153 Кризис в Капернауме
1. ПРИГОТОВЛЕНИЕ
2. ЭПОХАЛЬНАЯ ПРОПОВЕДЬ
3. ПОСЛЕ ПРОПОВЕДИ
4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА В СИНАГОГЕ
5. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР
154 Последние дни в Капернауме
1. НЕДЕЛЯ СОВЕЩАНИЙ
2. НЕДЕЛЯ ОТДЫХА
3. ВТОРОЕ СОВЕЩАНИЕ В ТИВЕРИАДЕ
4. СУББОТНИЙ ВЕЧЕР В КАПЕРНАУМЕ
5. НАПРЯЖЕННОЕ ВОСКРЕСНОЕ УТРО
6. ПРИБЫТИЕ СЕМЬИ ИИСУСА
7. ПОСПЕШНОЕ БЕГСТВО
155 Бегство через Северную Галилею
1. ПОЧЕМУ БЕСЧИНСТВУЮТ ЯЗЫЧНИКИ?
2. ЕВАНГЕЛИСТЫ В ХОРАЗИНЕ
3. В КЕСАРИИ ФИЛИППОВОЙ
4. НА ПУТИ В ФИНИКИЮ
5. БЕСЕДА ОБ ИСТИННОЙ РЕЛИГИИ
6. ВТОРАЯ БЕСЕДА О РЕЛИГИИ
156 Пребывание в Тире и Сидоне
1. СИРИЙСКАЯ ЖЕНЩИНА
2. ОБУЧЕНИЕ В СИДОНЕ
3. ПУТЕШЕСТВИЕ ВДОЛЬ ПОБЕРЕЖЬЯ НА СЕВЕР
4. В ТИРЕ
5. УЧЕНИЕ ИИСУСА В ТИРЕ
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗ ФИНИКИИ
157 В Кесарии Филипповой
1. СБОРЩИК ХРАМОВОЙ ДАНИ
2. В ВИФСАИДЕ-ЮЛИИ
3. ПРИЗНАНИЕ ПЕТРА
4. БЕСЕДА О ЦАРСТВЕ
5. НОВАЯ КОНЦЕПЦИЯ
6. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ
7. БЕСЕДЫ АНДРЕЯ
158 Гора Преображения
1. ПРЕОБРАЖЕНИЕ
2. СПУСК С ГОРЫ
3. СМЫСЛ ПРЕОБРАЖЕНИЯ
4. МАЛЬЧИК, СТРАДАВШИЙ ЭПИЛЕПСИЕЙ
5. ИИСУС ИСЦЕЛЯЕТ МАЛЬЧИКА
6. В САДУ У СЕЛЬСА
7. ПРОТЕСТ ПЕТРА
8. В ДОМЕ ПЕТРА
159 Странствие по Декаполису
1. ПРОПОВЕДЬ О ПРОЩЕНИИ
2. НЕЗНАКОМЫЙ ПРОПОВЕДНИК
3. НАСТАВЛЕНИЕ УЧИТЕЛЯМ И ВЕРУЮЩИМ
4. РАЗГОВОР С НАФАНАИЛОМ
5. ПОЗИТИВНАЯ СУЩНОСТЬ РЕЛИГИИ ИИСУСА
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ В МАГАДАН
160 Родан Александрийский
1. ГРЕЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РОДАНА
2. ИСКУССТВО ЖИЗНИ
3. ПРЕИМУЩЕСТВА ЗРЕЛОСТИ
4. БАЛАНС ЗРЕЛОСТИ
5. РЕЛИГИЯ ИДЕАЛА
ru
Urantia-Урантия-Часть IV-161-170 Жизнь и учения Иисуса
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
53e33e1c-f6bb-4744-9a2b-ccd120fed9d5
Unknown

https://urantia.me/chast-iv-zhizn-i-ucheniya-iisusa/

Урантия-Часть IV-161-170

Жизнь и учения Иисуса

class="c8">161 Дальнейшие дискуссии с Роданом

• 
  
• 
  1. ЛИЧНОСТЬ БОГА
  
• 
  2. БОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА ИИСУСА
  
• 
  3. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И БОЖЕСТВЕННЫЙ РАЗУМ ИИСУСА
  

(Further Discussions with Rodan)

 

[161:0.1] ON SUNDAY, September 25, A.D. 29, the apostles and the evangelists assembled at Magadan. After a long conference that evening with his associates, Jesus surprised all by announcing that early the next day he and the twelve apostles would start for Jerusalem to attend the feast of tabernacles. He directed that the evangelists visit the believers in Galilee, and that the women’s corps return for a while to Bethsaida.

В ВОСКРЕСЕНЬЕ 25 сентября 29 года н.э. апостолы и евангелисты собрались в Магадане. После длительного вечернего совещания со своими сподвижниками Иисус, к удивлению всех присутствующих, объявил, что на следующий день ранним утром он и двенадцать апостолов отправятся в Иерусалим на праздник кущей. Он распорядился, чтобы евангелисты посетили верующих в Галилее, а женский корпус на время вернулся в Вифсаиду.

[161:0.2] When the hour came to leave for Jerusalem, Nathaniel and Thomas were still in the midst of their discussions with Rodan of Alexandria, and they secured the Master’s permission to remain at Magadan for a few days. And so, while Jesus and the ten were on their way to Jerusalem, Nathaniel and Thomas were engaged in earnest debate with Rodan. The week prior, in which Rodan had expounded his philosophy, Thomas and Nathaniel had alternated in presenting the gospel of the kingdom to the Greek philosopher. Rodan discovered that he had been well instructed in Jesus’ teachings by one of the former apostles of John the Baptist who had been his teacher at Alexandria.
Когда подошло время отправляться в Иерусалим, беседы Нафанаила и Фомы с Роданом Александрийским были в самом разгаре, и они получили от Учителя разрешение задержаться на несколько дней в Магадане. Поэтому, пока Иисус и десять апостолов находились на пути в Иерусалим, Нафанаил и Фома увлеченно дискутировали с Роданом. В течение предыдущей недели, когда Родан излагал свою философию, Фома и Нафанаил поочередно рассказывали греческому философу о евангелии царства. И Родан убедился в том, что был хорошо осведомлен об учениях Иисуса благодаря одному из бывших апостолов Иоанна Крестителя, который был его учителем в Александрии.

1. THE PERSONALITY OF GOD

1. ЛИЧНОСТЬ БОГА

[161:1.1] There was one matter on which Rodan and the two apostles did not see alike, and that was the personality of God. Rodan readily accepted all that was presented to him regarding the attributes of God, but he contended that the Father in heaven is not, cannot be, a person as man conceives personality. While the apostles found themselves in difficulty trying to prove that God is a person, Rodan found it still more difficult to prove he is not a person.

Был один вопрос, по которому Родан и двое апостолов расходились во взглядах — о личности Бога. Родан с готовностью принял все, что ему говорилось об атрибутах Бога, однако настаивал на том, что Отец небесный не является и не может быть личностью в понимании человека. Апостолам было трудно доказать, что Бог — это личность, однако Родану было еще труднее доказать, что Бог не является личностью.

[161:1.2] Rodan contended that the fact of personality consists in the coexistent fact of full and mutual communication between beings of equality, beings who are capable of sympathetic understanding. Said Rodan: «In order to be a person, God must have symbols of spirit communication which would enable him to become fully understood by those who make contact with him. But since God is infinite and eternal, the Creator of all other beings, it follows that, as regards beings of equality, God is alone in the universe. There are none equal to him; there are none with whom he can communicate as an equal. God indeed may be the source of all personality, but as such he is transcendent to personality, even as the Creator is above and beyond the creature.»

Родан утверждал, что факт личности заключается в сопутствующем факте полноценного взаимного и чуткого общения между равными существами. Родан сказал: «Для того чтобы быть личностью, Бог должен обладать символами духовного общения в полной мере понятными тем, кто вступает с ним в контакт. Но поскольку Бог бесконечен и вечен, являясь Создателем всех других созданий, то в смысле наличия равных ему существ, Бог одинок во вселенной. Равных ему нет; нет никого, с кем он мог бы общаться на равных. Бог действительно может быть источником всех личностей, однако как таковой он трансцендентен личности, точно также, как Создатель выше и вне создания».
[161:1.3] This contention greatly troubled Thomas and Nathaniel, and they had asked Jesus to come to their rescue, but the Master refused to enter into their discussions. He did say to Thomas: «It matters little what idea of the Father you may entertain as long as you are spiritually acquainted with the ideal
of his infinite and eternal nature.»
Это утверждение чрезвычайно озадачило Фому и Нафанаила, и они попросили Иисуса прийти к ним на помощь, но Учитель отказался вмешиваться в их дискуссии. Он только сказал Фоме: «Не важно, какой идеи об Отце вы придерживаетесь, если только вы духовно знакомы с идеалом
его бесконечной и вечной сущности».
[161:1.4] Thomas contended that God does communicate with man, and therefore that the Father is a person, even within the definition of Rodan. This the Greek rejected on the ground that God does not reveal himself personally; that he is still a mystery. Then Nathaniel appealed to his own personal experience with God, and that Rodan allowed, affirming that he had recently had similar experiences, but these experiences, he contended, proved only the reality of God, not his
personality.
Фома заявил, что Бог несомненно общается с человеком, а потому Отец — личность даже в рамках определения Родана. Грек отверг это на том основании, что Бог не раскрывает себя лично; что он остается тайной. После этого Нафанаил сослался на свой собственный опыт постижения Бога, и Родан допустил это, подтвердив, что он также недавно обрел аналогичный опыт, однако утверждал, что эти впечатления доказывают только реальность Бога, но не его личность
.

[161:1.5] By Monday night Thomas gave up. But by Tuesday night Nathaniel had won Rodan to believe in the personality of the Father, and he effected this change in the Greek’s views by the following steps of reasoning:
К ночи понедельника Фома сдался. Однако к вечеру вторника Нафанаил убедил Родана, склонив его к вере в личность Отца и добился этой перемены во взглядах грека следующими рассуждениями:

[161:1.6] 1. The Father in Paradise does enjoy equality of communication with at least two other beings who are fully equal to himself and wholly like himself — the Eternal Son and the Infinite Spirit. In view of the doctrine of the Trinity, the Greek was compelled to concede the personality possibility of the Universal Father. (It was the later consideration of these discussions which led to the enlarged conception of the Trinity in the minds of the twelve apostles. Of course, it was the general belief that Jesus was the Eternal Son.)
1. Отец в Раю наслаждается равноправным общением как минимум с двумя другими существами, полностью равными и подобными ему — с Вечным Сыном и с Бесконечным Духом. Учитывая доктрину Троицы, грек был вынужден признать возможность личности Всеобщего Отца. (Именно дальнейшее обсуждение этих бесед привело к расширению концепции Троицы в представлении двенадцати апостолов. Конечно же, все они полагали, что Иисус был Вечным Сыном.)

[161:1.7] 2. Since Jesus was equal with the Father, and since this Son had achieved the manifestation of personality to his earth children, such a phenomenon constituted proof of the fact, and demonstration of the possibility, of the possession of personality by all three of the Godheads and forever settled the question regarding the ability of God to communicate with man and the possibility of man’s communicating with God.
2. Поскольку Иисус равен своему Отцу и так как этот Сын достиг проявления личности для своих земных детей, то такой феномен служит доказательством факта и демонстрацией возможности обладания личностью всеми тремя Божествами и навсегда решает вопрос о способности Бога общаться с человеком и о возможности человека общаться с Богом.

[161:1.8] 3. That Jesus was on terms of mutual association and perfect communication with man; that Jesus was the Son of God. That the relation of Son and Father presupposes equality of communication and mutuality of sympathetic understanding; that Jesus and the Father were one. That Jesus maintained at one and the same time understanding communication with both God and man, and that, since both God and man comprehended the meaning of the symbols of Jesus’ communication, both God and man possessed the attributes of personality in so far as the requirements of the ability of intercommunication were concerned. That the personality of Jesus demonstrated the personality of God, while it proved conclusively the presence of God in man. That two things which are related to the same thing are related to each other.
3. Иисус находится во взаимосвязи и совершенном общении с человеком, при этом Иисус — сын Бога. Отношение Сына и Отца предполагает равноправное общение и чуткое взаимопонимание; Иисус и Отец едины. Иисус поддерживает разумное общение одновременно и с Богом, и с человеком, а так как и Бог, и человек понимают смысл символов общения Иисуса, то и Бог, и человек обладают атрибутами личности, необходимыми для взаимного общения. Личность Иисуса демонстрирует личность Бога, одновременно убедительно доказывая присутствие Бога в человеке. Два факта, связанные с одним и тем же третьим фактом, связаны между собой.

[161:1.9] 4. That personality represents man’s highest concept of human reality and divine values; that God also represents man’s highest concept of divine reality and infinite values; therefore, that God must be a divine and infinite personality, a personality in reality although infinitely and eternally transcending man’s concept and definition of personality, but nevertheless always and universally a personality.
4. Для человека личность выражает высшее представление о человеческой реальности и божественных ценностях, Бог также выражает высшее человеческое представление о божественной реальности и бесконечных ценностях; поэтому Бог должен быть божественной и бесконечной личностью, реальной личностью, бесконечно и вечно превосходящей человеческое представление и определение личности, но все же всегда и повсюду личностью.

[161:1.10] 5. That God must be a personality since he is the Creator of all personality and the destiny of all personality. Rodan had been tremendously influenced by the teaching of Jesus, «Be you therefore perfect, even as your Father in heaven is perfect.»
5. Бог должен быть личностью, так как он — Создатель и предназначение всех личностей. Глубочайшее впечатление на Родана произвело учение Иисуса: «Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный».

[161:1.11] When Rodan heard these arguments, he said: «I am convinced. I will confess God as a person if you will permit me to qualify my confession of such a belief by attaching to the meaning of personality a group of extended values, such as superhuman, transcendent, supreme, infinite, eternal, final, and universal. I am now convinced that, while God must be infinitely more than a personality, he cannot be anything less. I am satisfied to end the argument and to accept Jesus as the personal revelation of the Father and the satisfaction of all unsatisfied factors in logic, reason, and philosophy.»
Выслушав эти аргументы, Родан сказал: «Я убежден. Я признаю Бога личностью, если вы позволите внести уточнение в мое признание такого убеждения, дополнив смысл личности группой расширенных ценностей, — таких как сверхчеловеческая, трансцендентальная, верховная, бесконечная, вечная, окончательная и всеобщая. Теперь я убежден в том, что хотя Бог должен быть бесконечно больше личности, он не может быть чем-либо меньшим ее. Я с удовлетворением прекращаю спор и принимаю Иисуса как личное откровение Отца и возмещение всех нерешенных проблем логики, рассудка и философии».

2. THE DIVINE NATURE OF JESUS

2. БОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА ИИСУСА

[161:2.1] Since Nathaniel and Thomas had so fully approved Rodan’s views of the gospel of the kingdom, there remained only one more point to consider, the teaching dealing with the divine nature of Jesus, a doctrine only so recently publicly announced. Nathaniel and Thomas jointly presented their views of the divine nature of the Master, and the following narrative is a condensed, rearranged, and restated presentation of their teaching:
Поскольку Нафанаил и Фома полностью одобрили взгляды Родана на евангелие царства, оставалось обсудить только один вопрос — учение о божественной природе Иисуса — доктрине, лишь недавно провозглашенной открыто. Нафанаил и Фома совместно изложили свои взгляды на божественную природу Учителя и ниже дается сжатое, переработанное и переформулированное изложение их учения:

[161:2.2] 1. Jesus has admitted his divinity, and we believe him. Many remarkable things have happened in connection with his ministry which we can understand only by believing that he is the Son of God as well as the Son of Man.
1. Иисус признал свою божественность, и мы верим ему. Его служение сопровождалось многими удивительными явлениями, понять которые мы можем только через веру в то, что он и Сын Бога, и Сын Человеческий.

[161:2.3] 2. His life association with us exemplifies the ideal of human friendship; only a divine being could possibly be such a human friend. He is the most truly unselfish person we have ever known. He is the friend even of sinners; he dares to love his enemies. He is very loyal to us. While he does not hesitate to reprove us, it is plain to all that he truly loves us. The better you know him, the more you will love him. You will be charmed by his unswerving devotion. Through all these years of our failure to comprehend his mission, he has been a faithful friend. While he makes no use of flattery, he does treat us all with equal kindness; he is invariably tender and compassionate. He has shared his life and everything else with us. We are a happy community; we share all things in common. We do not believe that a mere human could live such a blameless life under such trying circumstances.
2. Его живое общение с нами служит примером идеала человеческой дружбы; только божественное существо может быть таким человеческим другом. Мы не знаем другого столь же истинно бескорыстного человека. Он друг даже грешников; он смеет любить своих врагов. Он полностью предан нам. Хотя он без колебаний упрекает нас, всем ясно, что он действительно любит нас. Чем лучше его знаешь, тем больше его любишь. Его непоколебимая преданность покоряет. Все эти годы нашего непонимания его миссии он оставался верным другом. Не прибегая к лести, он относится ко всем нам с одинаковой добротой, неизменно оставаясь чутким и отзывчивым. Свою жизнь и все остальное он делит с нами. Мы живем счастливой общиной; у нас все общее. Мы не верим в то, что простой человек в таких сложных обстоятельствах мог бы жить столь безупречной жизнью.

[161:2.4] 3. We think Jesus is divine because he never does wrong; he makes no mistakes. His wisdom is extraordinary; his piety superb. He lives day by day in perfect accord with the Father’s will. He never repents of misdeeds because he transgresses none of the Father’s laws. He prays for us and with us, but he never asks us to pray for him. We believe that he is consistently sinless. We do not think that one who is only human ever professed to live such a life. He claims to live a perfect life, and we acknowledge that he does. Our piety springs from repentance, but his piety springs from righteousness. He even professes to forgive sins and does heal diseases. No mere man would sanely profess to forgive sin; that is a divine prerogative. And he has seemed to be thus perfect in his righteousness from the times of our first contact with him. We grow in grace and in the knowledge of the truth, but our Master exhibits maturity of righteousness to start with. All men, good and evil, recognize these elements of goodness in Jesus. And yet never is his piety obtrusive or ostentatious. He is both meek and fearless. He seems to approve of our belief in his divinity. He is either what he professes to be, or else he is the greatest hypocrite and fraud the world has ever known. We are persuaded that he is just what he claims to be.
3. Мы уверены в божественности Иисуса, потому что он всегда поступает правильно; он не совершает ошибок. Его мудрость необыкновенна; его набожность превосходна. День за днем он живет в полном согласии с волей Отца. Он никогда не раскаивается в поступках, ибо не нарушает ни одного из законов Отца. Он молится за нас и с нами, но никогда не просит нас молиться за него. Мы верим, что он безусловно безгрешен. Мы не думаем, что всего лишь человек мог бы открыто вести такую жизнь. Он утверждает, что живет совершенной жизнью, и мы признаем, что это в самом деле так. Наше благочестие проистекает из покаяния, его же — из праведности. Он даже открыто заявляет, что прощает грехи и в самом деле исцеляет людей. Ни один простой человек не стал бы в здравом уме заявлять о прощении грехов, ибо это — божественная прерогатива. И он казался таким совершенным и праведным с момента нашей первой встречи с ним. Мы растем в благодати и познании истины, однако наш Учитель с самого начала проявляет зрелость праведности. Все люди, добрые и злые, признают эту добродетель в Иисусе. И все же его благочестие никогда не бывает навязчивым или показным. Он столь же кроток, сколь и бесстрашен. Кажется, он одобряет нашу веру в его божественность. Либо он тот, за кого себя выдает, либо величайший лицемер и мошенник, которого когда-либо знал мир. Мы убеждены, что он именно тот, за кого себя выдает.

[161:2.5] 4. The uniqueness of his character and the perfection of his emotional control convince us that he is a combination of humanity and divinity. He unfailingly responds to the spectacle of human need; suffering never fails to appeal to him. His compassion is moved alike by physical suffering, mental anguish, or spiritual sorrow. He is quick to recognize and generous to acknowledge the presence of faith or any other grace in his fellow men. He is so just and fair and at the same time so merciful and considerate. He grieves over the spiritual obstinacy of the people and rejoices when they consent to see the light of truth.
4. Уникальность его характера и совершенство эмоционального самоконтроля убеждают нас в том, что в нем сочетается человеческое и божественное. Он неизменно откликается на нужды человека; страдание никогда не оставляет его равнодушным. Физические терзания, душевные муки или духовные скорби одинаково пробуждают в нем сострадание. Он быстро распознает и великодушно признает наличие веры или любой иной благодати в своих человеческих собратьях. Он столь справедлив и честен и в то же время столь милосерден и внимателен. Он огорчается из-за духовного упрямства людей и радуется, когда они соглашаются увидеть свет истины.

[161:2.6] 5. He seems to know the thoughts of men’s minds and to understand the longings of their hearts. And he is always sympathetic with our troubled spirits. He seems to possess all our human emotions, but they are magnificently glorified. He strongly loves goodness and equally hates sin. He possesses a superhuman consciousness of the presence of Deity. He prays like a man but performs like a God. He seems to foreknow things; he even now dares to speak about his death, some mystic reference to his future glorification. While he is kind, he is also brave and courageous. He never falters in doing his duty.
5. Нам кажется, что он знает помышления людей и понимает стремления их сердец. И он всегда сочувствует нашему смятенному духу. Кажется, что он обладает всеми человеческими эмоциями, однако эти эмоции восхищают своим величием. Он испытывает огромную любовь к добродетели и столь же сильную ненависть к греху. Он обладает сверхчеловеческим сознанием присутствия Божества. Он молится как человек, но действует как Бог. Кажется, что он все предвидит; вот и сейчас он не боится говорить о своей смерти, загадочно намекая на свое грядущее прославление. Он добр, но также смел и отважен. Он всегда без колебаний исполняет свой долг.

[161:2.7] 6. We are constantly impressed by the phenomenon of his superhuman knowledge. Hardly does a day pass but something transpires to disclose that the Master knows what is going on away from his immediate presence. He also seems to know about the thoughts of his associates. He undoubtedly has communion with celestial personalities; he unquestionably lives on a spiritual plane far above the rest of us. Everything seems to be open to his unique understanding. He asks us questions to draw us out, not to gain information.
6. Нас постоянно поражает феномен его сверхчеловеческой осведомленности. Едва ли не каждый день происходит какое-нибудь событие, которое в очередной раз подтверждает: Учитель знает о том, что происходит за пределами его непосредственного присутствия. По-видимому, он также знает о мыслях своих соратников. Он несомненно общается с небесными личностями; он бесспорно живет на высочайшем духовном уровне, намного превосходя каждого из нас. Все кажется доступным для его уникального понимания. Он задает нам вопросы, чтобы вовлечь в беседу, а не для получения информации.

[161:2.8] 7. Recently the Master does not hesitate to assert his superhumanity. From the day of our ordination as apostles right on down to recent times, he has never denied that he came from the Father above. He speaks with the authority of a divine teacher. The Master does not hesitate to refute the religious teachings of today and to declare the new gospel with positive authority. He is assertive, positive, and authoritative. Even John the Baptist, when he heard Jesus speak, declared that he was the Son of God. He seems to be so sufficient within himself. He craves not the support of the multitude; he is indifferent to the opinions of men. He is brave and yet so free from pride.
7. В последнее время Учитель без колебаний заявляет о своей сверхчеловечности. Со дня посвящения нас в апостолы он никогда не отрицал, что пришел от небесного Отца. Он говорит с уверенностью божественного учителя. Он без колебаний опровергает современные религиозные учения и убежденно провозглашает новое евангелие. Он всегда настойчив, уверен и авторитетен. Даже Иоанн Креститель, услышав Иисуса, заявил, что тот Сын Бога. Он кажется в полной мере самодостаточным. Он не ищет поддержки толпы и безразличен к мнению людей. Он храбр и одновременно полностью свободен от гордыни.

[161:2.9] 8. He constantly talks about God as an ever-present associate in all that he does. He goes about doing good, for God seems to be in him. He makes the most astounding assertions about himself and his mission on earth, statements which would be absurd if he were not divine. He once declared, «Before Abraham was, I am.» He has definitely claimed divinity; he professes to be in partnership with God. He well-nigh exhausts the possibilities of language in the reiteration of his claims of intimate association with the heavenly Father. He even dares to assert that he and the Father are one. He says that any one who has seen him has seen the Father. And he says and does all these tremendous things with such childlike naturalness. He alludes to his association with the Father in the same manner that he refers to his association with us. He seems to be so sure about God and speaks of these relations in such a matter-of-fact way.
8. Он постоянно говорит о Боге как о вечно-присутствующем соратнике во всем, что он делает. Он повсюду творит добро, ибо нам кажется, что Бог пребывает в нем. Он утверждает совершенно поразительные вещи о себе и своей миссии на земле; такие утверждения были бы абсурдными, не будь он божественным существом. Однажды он заявил: «Еще до того, как был Авраам, я есть». Он определенно заявил о своей божественности; он утверждает, что действует в партнерстве с Богом. Он почти исчерпывает возможности языка, повторяя свои утверждения о сокровенной связи с небесным Отцом. Он даже осмеливается утверждать, что он и Отец едины. Он говорит, что всякий, видевший его, видел Отца. Причем он говорит и совершает все эти потрясающие вещи с такой детской непринужденностью. Он указывает на свою связь с Отцом точно так же, как ссылается на свою связь с нами. Нам кажется, что он прекрасно знает Бога; он говорит об отношениях с ним в совершенно будничной манере.

[161:2.10] 9. In his prayer life he appears to communicate directly with his Father. We have heard few of his prayers, but these few would indicate that he talks with God, as it were, face to face. He seems to know the future as well as the past. He simply could not be all of this and do all of these extraordinary things unless he were something more than human. We know he is human, we are sure of that, but we are almost equally sure that he is also divine. We believe that he is divine. We are convinced that he is the Son of Man and the Son of God.
9. В своей молитвенной жизни он, кажется, непосредственно общается со своим Отцом. Мы слышали лишь несколько его молитв, но то малое, что нам довелось услышать, свидетельствует о том, что он разговаривает с Богом как бы лицом к лицу. Кажется, что он знает и будущее, и прошлое. Он просто не мог бы быть всем этим и совершать все эти необыкновенные вещи, если бы был всего лишь человеком. Мы знаем, что это человек, мы уверены в этом, но мы почти уверены и в том, что он также божественен. Мы верим, что он божественен. Мы убеждены в том, что он — Сын Человеческий и Сын Бога.

[161:2.11] When Nathaniel and Thomas had concluded their conferences with Rodan, they hurried on toward Jerusalem to join their fellow apostles, arriving on Friday of that week. This had been a great experience in the lives of all three of these believers, and the other apostles learned much from the recounting of these experiences by Nathaniel and Thomas.

Завершив свои беседы с Роданом, Нафанаил и Фома поспешили в Иерусалим, чтобы присоединиться к остальным апостолам, прибыв туда в пятницу на той же неделе. Эта встреча сыграла важную роль в жизни всех троих верующих, и остальные апостолы почерпнули много нового, когда Нафанаил и Фома рассказали им о своих впечатлениях.

[161:2.12] Rodan made his way back to Alexandria, where he long taught his philosophy in the school of Meganta. He became a mighty man in the later affairs of the kingdom of heaven; he was a faithful believer to the end of his earth days, yielding up his life in Greece with others when the persecutions were at their height.
Родан вернулся в Александрию, где в течение многих лет преподавал философию в школе Меганты. Впоследствии он стал выдающимся деятелем царства; до конца своих дней он оставался убежденным верующим и в разгар преследований сложил свою жизнь в Греции вместе с другими.

3. JESUS’ HUMAN AND DIVINE MINDS

3. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И БОЖЕСТВЕННЫЙ РАЗУМ ИИСУСА

[161:3.1] Consciousness of divinity was a gradual growth in the mind of Jesus up to the occasion of his baptism. After he became fully self-conscious of his divine nature, prehuman existence, and universe prerogatives, he seems to have possessed the power of variously limiting his human consciousness of his divinity. It appears to us that from his baptism until the crucifixion it was entirely optional with Jesus whether to depend only on the human mind or to utilize the knowledge of both the human and the divine minds. At times he appeared to avail himself of only that information which was resident in the human intellect. On other occasions he appeared to act with such fullness of knowledge and wisdom as could be afforded only by the utilization of the superhuman content of his divine consciousness.

Осознание божественности возрастало в разуме Иисуса постепенно вплоть до его крещения. После того, как он полностью осознал свою божественную природу, дочеловеческое существование и вселенские прерогативы, он, кажется, обрел способность произвольно ограничивать свое человеческое сознание собственной божественности. Нам представляется, что начиная с крещения и вплоть до распятия, Иисус мог исключительно по своему выбору опираться только на человеческий разум или использовать знания как человеческого, так и божественного разума. По-видимому, иногда он пользовался только той информацией, которой обладал человеческий интеллект. В других случаях он, на наш взгляд, действовал с такой полнотой знаний и мудрости, которые могли быть обеспечены только использованием сверхчеловеческого содержания его божественного сознания.

[161:3.2] We can understand his unique performances only by accepting the theory that he could, at will, self-limit his divinity consciousness. We are fully cognizant that he frequently withheld from his associates his foreknowledge of events, and that he was aware of the nature of their thinking and planning. We understand that he did not wish his followers to know too fully that he was able to discern their thoughts and to penetrate their plans. He did not desire too far to transcend the concept of the human as it was held in the minds of his apostles and disciples.

Мы способны понять его уникальные действия, только согласившись с предположением о том, что он мог произвольно ограничивать свое божественное сознание. Мы полностью осознаем, что зачастую он скрывал от сподвижников свои способности предвидения событий и знание характера их мышления и планирования. Мы понимаем, что он не хотел, чтобы его последователи слишком хорошо знали, что он способен различать их мысли и узнавать их планы. Он не желал слишком далеко выходить за пределы представления человека, каким оно было в разумах его апостолов и учеников.

[161:3.3] We are utterly at a loss to differentiate between his practice of self-limiting his divine consciousness and his technique of concealing his preknowledge and thought discernment from his human associates. We are convinced that he used both of these techniques, but we are not always able, in a given instance, to specify which method he may have employed. We frequently observed him acting with only the human content of consciousness; then would we behold him in conference with the directors of the celestial hosts of the universe and discern the undoubted functioning of the divine mind. And then on almost numberless occasions did we witness the working of this combined personality of man and God as it was activated by the apparent perfect union of the human and the divine minds. This is the limit of our knowledge of such phenomena; we really do not actually know the full truth about this mystery.
Мы не можем провести различие между его практикой самоограничения божественного сознания и его методом сокрытия от человеческих сподвижников своего предвидения и умения различать их мысли. Мы убеждены в том, что он использовал оба способа, однако нам не всегда удается определить, каким именно методом он пользовался в каждом конкретном случае. Мы часто наблюдали, как он действовал, опираясь только на человеческое содержание сознания; после этого мы наблюдали его беседующим с управляющими небесным множеством вселенной и отмечали несомненную активность божественного разума. Помимо этого, в огромном числе случаев мы становились свидетелями проявления его объединенной личности человека и Бога, движимой явно совершенным союзом человеческого и божественного разума. Таков предел наших знаний подобных явлений; мы действительно не знаем всего того, что скрывается за этой тайной.

 

---

 

162 На празднике кущей

• 
  
• 
  1. ОПАСНОСТИ ПОСЕЩЕНИЯ ИЕРУСАЛИМА
  
• 
  2. ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ
  
• 
  3. ЖЕНЩИНА, УЛИЧЕННАЯ В ПРЕЛЮБОДЕЯНИИ
  
• 
  4. ПРАЗДНИК КУЩЕЙ
  
• 
  5. ПРОПОВЕДЬ О СВЕТЕ МИРА
  
• 
  6. БЕСЕДА О ВОДЕ ЖИЗНИ
  
• 
  7. БЕСЕДА О ДУХОВНОЙ СВОБОДЕ
  
• 
  8. ПОСЕЩЕНИЕ МАРФЫ И МАРИИ
  
• 
  9. В ВИФЛЕЕМЕ С АБНЕРОМ
  

(At the Feast of Tabernacles)

 

[162:0.1] WHEN Jesus started up to Jerusalem with the ten apostles, he planned to go through Samaria, that being the shorter route. Accordingly, they passed down the eastern shore of the lake and, by way of Scythopolis, entered the borders of Samaria. Near nightfall Jesus sent Philip and Matthew over to a village on the eastern slopes of Mount Gilboa to secure lodging for the company. It so happened that these villagers were greatly prejudiced against the Jews, even more so than the average Samaritans, and these feelings were heightened at this particular time as so many were on their way to the feast of tabernacles. These people knew very little about Jesus, and they refused him lodging because he and his associates were Jews. When Matthew and Philip manifested indignation and informed these Samaritans that they were declining to entertain the Holy One of Israel, the infuriated villagers chased them out of the little town with sticks and stones.

ОТПРАВЛЯЯСЬ в Иерусалим с десятью апостолами, Иисус планировал идти более короткой дорогой через Самарию. Соответственно, они прошли по восточному берегу озера и через Скифополь вошли в пределы Самарии. Ближе к ночи Иисус послал Филиппа и Матфея в деревню на восточных склонах горы Гелвуй, чтобы подыскать место для ночлега. Оказалось, что местные сельские жители относились к евреям с большим предубеждением — даже с большим, чем обычные самаритяне, и эти чувства обострились в эти дни, когда многие евреи направлялись на праздник кущей. Эти люди почти ничего не слышали об Иисусе и отказались приютить его, так как он и его спутники были евреями. Когда Матфей и Филипп выразили негодование и заявили этим самаритянам, что они отказываются принять Святого Израиля, разъяренные селяне прогнали их палками и камнями.

[162:0.2] After Philip and Matthew had returned to their fellows and reported how they had been driven out of the village, James and John stepped up to Jesus and said: «Master, we pray you to give us permission to bid fire come down from heaven to devour these insolent and impenitent Samaritans.» But when Jesus heard these words of vengeance, he turned upon the sons of Zebedee and severely rebuked them: «You know not what manner of attitude you manifest. Vengeance savors not of the outlook of the kingdom of heaven. Rather than dispute, let us journey over to the little village by the Jordan ford.» Thus because of sectarian prejudice these Samaritans denied themselves the honor of showing hospitality to the Creator Son of a universe.
После того как Филипп и Матфей вернулись к своим собратьям и рассказали, как их выгнали из деревни, Иаков и Иоанн подошли к Иисусу и сказали: «Учитель, мы просим тебя разрешить нам приказать огню спуститься с неба для уничтожения этих дерзких и нераскаявшихся самаритян». Однако когда Иисус услышал эти слова о мести, то резко отчитал сыновей Зеведея: «Вы даже не понимаете, о чем просите. Отмщение не совместимо с принципами царства небесного. Вместо того, чтобы спорить, отправимся в небольшую деревню у переправы через Иордан».
Так из-за своих сектантских предрассудков эти самаритяне лишили себя чести оказать гостеприимство Сыну-Создателю вселенной.

[162:0.3] Jesus and the ten stopped for the night at the village near the Jordan ford. Early the next day they crossed the river and continued on to Jerusalem by way of the east Jordan highway, arriving at Bethany late Wednesday evening. Thomas and Nathaniel arrived on Friday, having been delayed by their conferences with Rodan.
Иисус и десять апостолов заночевали в деревне у переправы через Иордан. Ранним утром следующего дня они пересекли реку и направились в Иерусалим по восточно-иорданской дороге, достигнув Вифании поздним вечером в среду. Фома и Нафанаил прибыли в пятницу, задержавшись из-за бесед с Роданом.

[162:0.4] Jesus and the twelve remained in the vicinity of Jerusalem until the end of the following month (October), about four and one-half weeks. Jesus himself went into the city only a few times, and these brief visits were made during the days of the feast of tabernacles. He spent a considerable portion of October with Abner and his associates at Bethlehem.
Иисус и двенадцать оставались в окрестностях Иерусалима до конца следующего месяца (октября) — около четырех с половиной недель. Сам Иисус лишь несколько раз побывал в городе, и эти короткие визиты состоялись в дни праздника кущей. Большую часть октября он провел в Вифлееме вместе с Абнером и его соратниками.

1. THE DANGERS OF THE VISIT TO JERUSALEM

1. ОПАСНОСТИ ПОСЕЩЕНИЯ ИЕРУСАЛИМА

[162:1.1] Long before they fled from Galilee, the followers of Jesus had implored him to go to Jerusalem to proclaim the gospel of the kingdom in order that his message might have the prestige of having been preached at the center of Jewish culture and learning; but now that he had actually come to Jerusalem to teach, they were afraid for his life. Knowing that the Sanhedrin had sought to bring Jesus to Jerusalem for trial and recalling the Master’s recently reiterated declarations that he must be subject to death, the apostles had been literally stunned by his sudden decision to attend the feast of tabernacles. To all their previous entreaties that he go to Jerusalem he had replied, «The hour has not yet come.» Now, to their protests of fear he answered only, «But the hour has come.»
Еще задолго до побега из Галилеи последователи Иисуса уговаривали его отправиться в Иерусалим и возвестить евангелие царства с тем, чтобы его весть обрела авторитет и влияние, прозвучав в центре еврейской культуры и образования; однако теперь, когда Иисус наконец прибыл в Иерусалим учить, они стали опасаться за его жизнь. Зная, что синедрион пытался доставить Иисуса в Иерусалим для суда и помня повторяемые Учителем в последнее время заявления о том, что он должен быть предан смерти, апостолы были буквально ошеломлены его внезапным решением побывать на празднике кущей. Ранее на все их призывы отправиться в Иерусалим Иисус отвечал: «Еще не настал час». Теперь же, в ответ на их испуганные возражения, он лишь говорил:
«Но час настал».

[162:1.2] During the feast of tabernacles Jesus went boldly into Jerusalem on several occasions and publicly taught in the temple. This he did in spite of the efforts of his apostles to dissuade him. Though they had long urged him to proclaim his message in Jerusalem, they now feared to see him enter the city at this time, knowing full well that the scribes and Pharisees were bent on bringing about his death.

Во время праздника кущей Иисус несколько раз отважно посещал Иерусалим и открыто учил в храме. Он делал это, несмотря на все попытки апостолов отговорить его. Хотя они уже давно побуждали его провозгласить свою весть в Иерусалиме, теперь они со страхом взирали на его появления в городе, ибо прекрасно знали, что книжники и фарисеи твердо решили предать его смерти.

[162:1.3] Jesus’ bold appearance in Jerusalem more than ever confused his followers. Many of his disciples, and even Judas Iscariot, the apostle, had dared to think that Jesus had fled in haste into Phoenicia because he feared the Jewish leaders and Herod Antipas. They failed to comprehend the significance of the Master’s movements. His presence in Jerusalem at the feast of tabernacles, even in opposition to the advice of his followers, sufficed forever to put an end to all whisperings about fear and cowardice.

Смелое появление Иисуса в Иерусалиме привело его последователей в большое замешательство. Многие из его учеников, включая апостола Иуду Искариота, позволяли себе думать, что Иисус спешно бежал в Финикию в страхе перед еврейскими лидерами и Иродом Антипой. Они не могли постигнуть значимости поступков Учителя. Его присутствие в Иерусалиме на празднике кущей, несмотря на возражения последователей, было достаточным, чтобы навсегда положить конец всем сплетням о страхе и малодушии.

[162:1.4] During the feast of tabernacles, thousands of believers from all parts of the Roman Empire saw Jesus, heard him teach, and many even journeyed out to Bethany to confer with him regarding the progress of the kingdom in their home districts.

Во время праздника кущей тысячи верующих со всех концов Римской империи увидели Иисуса, услышали его учения, а многие даже побывали в Вифании, чтобы побеседовать с ним о распространении царства в своих родных краях.

[162:1.5] There were many reasons why Jesus was able publicly to preach in the temple courts throughout the days of the feast, and chief of these was the fear that had come over the officers of the Sanhedrin as a result of the secret division of sentiment in their own ranks. It was a fact that many of the members of the Sanhedrin either secretly believed in Jesus or else were decidedly averse to arresting him during the feast, when such large numbers of people were present in Jerusalem, many of whom either believed in him or were at least friendly to the spiritual movement which he sponsored.

Было много причин, по которым Иисус мог открыто проповедовать во дворах храма в течение всего праздника и главной из них был страх, охвативший чиновников синедриона в результате произошедшего среди них тайного раскола в отношении к Иисусу. Фактически, многие из членов синедриона либо тайно верили в Иисуса, либо решительно противились его аресту во время праздника, когда в Иерусалиме находилось столь огромное число людей, многие из которых либо верили в него, либо, по крайней мере, благожелательно относились к возглавляемому им духовному движению.

[162:1.6] The efforts of Abner and his associates throughout Judea had also done much to consolidate sentiment favorable to the kingdom, so much so that the enemies of Jesus dared not be too outspoken in their opposition. This was one of the reasons why Jesus could publicly visit Jerusalem and live to go away. One or two months before this he would certainly have been put to death.

Абнер и его соратники по всей Иудее также внесли большой вклад в укрепление благоприятного отношения к царству — столь благоприятного, что враги Иисуса не решались на слишком явное противостояние. В этом заключалась одна из причин, благодаря которой Иисус мог открыто посещать Иерусалим и уходить из города невредимым. Месяцем или двумя ранее он наверняка был бы казнен.

[162:1.7] But the audacious boldness of Jesus in publicly appearing in Jerusalem overawed his enemies; they were not prepared for such a daring challenge. Several times during this month the Sanhedrin made feeble attempts to place the Master under arrest, but nothing came of these efforts. His enemies were so taken aback by Jesus’ unexpected public appearance in Jerusalem that they conjectured he must have been promised protection by the Roman authorities. Knowing that Philip (Herod Antipas’s brother) was almost a follower of Jesus, the members of the Sanhedrin speculated that Philip had secured for Jesus promises of protection against his enemies. Jesus had departed from their jurisdiction before they awakened to the realization that they had been mistaken in the belief that his sudden and bold appearance in Jerusalem had been due to a secret understanding with the Roman officials.

Отважная храбрость Иисуса, открыто явившегося в Иерусалим, внушила его врагам благоговейный страх; они не были готовы к столь дерзкому вызову. В течение этого месяца синедрион предпринял несколько вялых попыток арестовать Учителя, однако из этого ничего не вышло. Пораженные неожиданным и открытым появлением Иисуса в Иерусалиме, его враги решили, что он заручился покровительством римских властей. Зная, что Филипп (брат Ирода Антипы) симпатизирует Иисусу, члены синедриона сделали вывод, что благодаря ходатайству Филиппа Иисусу обещана защита от врагов. Иисус же покинул подвластную им территорию до того, когда они осознали свое заблуждение, объясняя его внезапное и смелое появление в Иерусалиме тайным сговором с римскими властями.

[162:1.8] Only the twelve apostles had known that Jesus intended to attend the feast of tabernacles when they had departed from Magadan. The other followers of the Master were greatly astonished when he appeared in the temple courts and began publicly to teach, and the Jewish authorities were surprised beyond expression when it was reported that he was teaching in the temple.

Когда они уходили из Магадана, только двенадцать апостолов знали, что Иисус намеревался присутствовать на празднике кущей. Другие сторонники Учителя были очень удивлены, когда он появился во дворах храма и начал открыто учить, но еще больше были озадачены еврейские власти, когда им сообщили, что он учит в храме.

[162:1.9] Although his disciples had not expected Jesus to attend the feast, the vast majority of the pilgrims from afar who had heard of him entertained the hope that they might see him at Jerusalem. And they were not disappointed, for on several occasions he taught in Solomon’s Porch and elsewhere in the temple courts. These teachings were really the official or formal announcement of the divinity of Jesus to the Jewish people and to the whole world.

Хотя его ученики не ожидали, что Иисус появится на празднике, подавляющее большинство паломников из дальних стран слышали о нем и надеялись увидеть его в Иерусалиме. И они не были разочарованы, ибо он несколько раз выступал в притворе Соломона и в других местах во дворах храма. По существу, эти учения стали официальным или формальным возвещением божественности Иисуса еврейскому народу и всему миру.

[162:1.10] The multitudes who listened to the Master’s teachings were divided in their opinions. Some said he was a good man; some a prophet; some that he was truly the Messiah; others said he was a mischievous meddler, that he was leading the people astray with his strange doctrines. His enemies hesitated to denounce him openly for fear of his friendly believers, while his friends feared to acknowledge him openly for fear of the Jewish leaders, knowing that the Sanhedrin was determined to put him to death. But even his enemies marveled at his teaching, knowing that he had not been instructed in the schools of the rabbis.

Множество людей, слушавших учения Иисуса, разделились во мнениях. Одни говорили, что он добродетельный человек, какой-то пророк; некоторые, что он действительно был Мессией; остальные утверждали, что это проходимец, сбивающий людей с пути своими странными учениями. Враги Иисуса не решались открыто осудить его из-за страха перед дружественными верующими, в то время как его друзья боялись открыто признать его из-за страха перед еврейскими лидерами, ибо знали, что синедрион был полон решимости предать его смерти. Но даже враги дивились учению Иисуса, ибо знали, что он не обучался в школах раввинов.

[162:1.11] Every time Jesus went to Jerusalem, his apostles were filled with terror. They were the more afraid as, from day to day, they listened to his increasingly bold pronouncements regarding the nature of his mission on earth. They were unaccustomed to hearing Jesus make such positive claims and such amazing assertions even when preaching among his friends.
Каждый раз, когда Иисус отправлялся в Иерусалим, апостолов охватывал ужас. Их опасения только усиливались по мере того, как день ото дня они слышали от него все более смелые высказывания относительно своей миссии на земле. Им не доводилось слышать столь решительных заявлений и столь поразительных утверждений от Иисуса даже во время проповедей среди его друзей.

2. THE FIRST TEMPLE TALK

2. ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ

[162:2.1] The first afternoon that Jesus taught in the temple, a considerable company sat listening to his words depicting the liberty of the new gospel and the joy of those who believe the good news, when a curious listener interrupted him to ask: «Teacher, how is it you can quote the Scriptures and teach the people so fluently when I am told that you are untaught in the learning of the rabbis?» Jesus replied: «No man has taught me the truths which I declare to you. And this teaching is not mine but His who sent me. If any man really desires to do my Father’s will, he shall certainly know about my teaching, whether it be God’s or whether I speak for myself. He who speaks for himself seeks his own glory, but when I declare the words of the Father, I thereby seek the glory of him who sent me. But before you try to enter into the new light, should you not rather follow the light you already have? Moses gave you the law, yet how many of you honestly seek to fulfill its demands? Moses in this law enjoins you, saying, `You shall not kill’; notwithstanding this command some of you seek to kill the Son of Man.»
В первый день, когда Иисус учил в храме, а множество людей слушали его слова о свободе нового евангелия и радости верующих в благую весть, один пытливый слушатель прервал его, чтобы спросить: «Учитель, как ты можешь цитировать Писания и столь красноречиво учить людей, когда мне говорят, что ты не учился премудростям раввинов?» Иисус ответил: «Ни один человек не учил меня истинам, которые я возвещаю вам. И это учение не мое, но Пославшего меня. Если кто-либо действительно желает исполнять волю моего Отца, то он обязательно поймет — от Бога ли мое учение или я говорю от себя. Тот, кто говорит от себя, ищет славы себе, но когда я возвещаю слова Отца, то тем самым прославляю пославшего меня. Однако прежде, чем пытаться вступить в новый свет, не следует ли вам лучше следовать тому свету, который у вас уже есть? Моисей дал вам закон, но многие ли из вас честно стремятся выполнять его требования? В этом законе Моисей повелевает вам: „Не убий»; но несмотря на эту заповедь, некоторые из вас стремятся убить Сына Человеческого».

[162:2.2] When the crowd heard these words, they fell to wrangling among themselves. Some said he was mad; some that he had a devil. Others said this was indeed the prophet of Galilee whom the scribes and Pharisees had long sought to kill. Some said the religious authorities were afraid to molest him; others thought that they laid not hands upon him because they had become believers in him. After considerable debate one of the crowd stepped forward and asked Jesus, «Why do the rulers seek to kill you?» And he replied: «The rulers seek to kill me because they resent my teaching about the good news of the kingdom, a gospel that sets men free from the burdensome traditions of a formal religion of ceremonies which these teachers are determined to uphold at any cost. They circumcise in accordance with the law on the Sabbath day, but they would kill me because I once on the Sabbath day set free a man held in the bondage of affliction. They follow after me on the Sabbath to spy on me but would kill me because on another occasion I chose to make a grievously stricken man completely whole on the Sabbath day. They seek to kill me because they well know that, if you honestly believe and dare to accept my teaching, their system of traditional religion will be overthrown, forever destroyed. Thus will they be deprived of authority over that to which they have devoted their lives since they steadfastly refuse to accept this new and more glorious gospel of the kingdom of God. And now do I appeal to every one of you: Judge not according to outward appearances but rather judge by the true spirit of these teachings; judge righteously.»
Когда люди услышали эти слова, в толпе разгорелся спор. Одни утверждали, что он сумасшедший, другие — что в нем сидит бес. Третьи говорили, что он в самом деле тот галилейский пророк, которого уже давно хотят убить книжники и фарисеи. Некоторые полагали, что религиозные власти боятся досаждать ему; другие— что они не трогают его потому, что сами уверовали в него. После продолжительных дебатов один из присутствующих выступил вперед и спросил Иисуса: «Почему правители хотят убить тебя?» И он ответил:
«Правителистремятся убить меня потому, что возмущены моим учением о благой вести царства, о евангелии, которое освобождает людей от обременительных традиций формальной обрядовой религии, которую эти учители решительно намерены отстаивать любой ценой. Они обрезают по закону в день субботний, но готовы убить меня за то, что однажды в субботу я освободил человека от бремени страданий. Они следуют за мной по субботам и шпионят, но готовы убить меня, поскольку в другом случае я решил исцелить в субботу тяжело больного человека. Они хотят убить меня, ибо прекрасно понимают, что если вы искренне уверуете в мое учение и решитесь принять его, их система традиционной религии будет низвергнута, навсегда разрушена. Так они будут лишены власти над тем, чему посвятили свою жизнь, ибо упорно отказываются принять это новое и более славное евангелие царства Бога. И теперь я обращаюсь к каждому из вас: судите не по наружности, а судите по истинному духу этих учений; судите по справедливости».

[162:2.3] Then said another inquirer: «Yes, Teacher, we do look for the Messiah, but when he comes, we know that his appearance will be in mystery. We know whence you are. You have been among your brethren from the beginning. The deliverer will come in power to restore the throne of David’s kingdom. Do you really claim to be the Messiah?» And Jesus replied: «You claim to know me and to know whence I am. I wish your claims were true, for indeed then would you find abundant life in that knowledge. But I declare that I have not come to you for myself; I have been sent by the Father, and he who sent me is true and faithful. By refusing to hear me, you are refusing to receive Him who sends me. You, if you will receive this gospel, shall come to know Him who sent me. I know the Father, for I have come from the Father to declare and reveal him to you.»
Тогда другой человек спросил: «Да, Учитель, мы действительно ожидаем Мессию, однако знаем, что когда он придет, его появление будет покрыто тайной. А мы знаем, откуда пришел ты. С самого начала ты был среди своих братьев. Избавитель явится в могуществе, чтобы восстановить трон царства Давида. В самом ли деле ты утверждаешь, что ты Мессия?» Иисус ответил:
«Вы заявляете, что знаете, кто я и откуда пришел. Как я хотел бы, чтобы так и было, ибо тогда вы нашли бы в этом знании изобильную жизнь. Но я заявляю, что пришел к вам не от своего имени; я послан Отцом, и пославший меня исполнен истины и веры. Отказываясь слушать меня, вы отказываетесь принять Пославшего меня. Если вы примете это евангелие, то познаете Пославшего меня. Я знаю Отца, ибо я пришел от Отца, чтобы возвестить о нем и раскрыть его вам».

[162:2.4] The agents of the scribes wanted to lay hands upon him, but they feared the multitude, for many believed in him. Jesus’ work since his baptism had become well known to all Jewry, and as many of these people recounted these things, they said among themselves: «Even though this teacher is from Galilee, and even though he does not meet all of our expectations of the Messiah, we wonder if the deliverer, when he does come, will really do anything more wonderful than this Jesus of Nazareth has already done?»

Агенты книжников хотели схватить его, но побоялись народа, ибо многие верили в него. Деятельность Учителя со времени его крещения была хорошо известна всем евреям и вспоминая об этом, многие люди говорили между собой: «Хотя этот учитель и появился в Галилее, хотя он и не отвечает всем нашим представлениям о Мессии, скажите, может ли избавитель — когда он действительно придет — сотворить нечто более поразительное, чем то, что уже совершил этот Иисус Назарянин?»

[162:2.5] When the Pharisees and their agents heard the people talking this way, they took counsel with their leaders and decided that something should be done forthwith to put a stop to these public appearances of Jesus in the temple courts. The leaders of the Jews, in general, were disposed to avoid a clash with Jesus, believing that the Roman authorities had promised him immunity. They could not otherwise account for his boldness in coming at this time to Jerusalem; but the officers of the Sanhedrin did not wholly believe this rumor. They reasoned that the Roman rulers would not do such a thing secretly and without the knowledge of the highest governing body of the Jewish nation.

Когда фарисеи и их агенты услышали разговоры людей, то собрались на совет со своими лидерами и решили, что необходимо принять срочные меры, чтобы положить конец публичным выступлениям Иисуса во дворах храма. В целом, еврейские лидеры хотели избежать столкновения с Иисусом, ибо были уверены в том, что римские власти обещали ему неприкосновенность. Ничем иным они не могли объяснить его смелое появление в Иерусалиме в это время; однако чиновники синедриона не очень доверяли этим слухам. Они считали, что римские правители не стали бы делать этого тайно и без ведома высшего руководящего органа еврейского народа.

[162:2.6] Accordingly, Eber, the proper officer of the Sanhedrin, with two assistants was dispatched to arrest Jesus. As Eber made his way toward Jesus, the Master said: «Fear not to approach me. Draw near while you listen to my teaching. I know you have been sent to apprehend me, but you should understand that nothing will befall the Son of Man until his hour comes. You are not arrayed against me; you come only to do the bidding of your masters, and even these rulers of the Jews verily think they are doing God’s service when they secretly seek my destruction.
Поэтому синедрион направил своего полномочного представителя, Эвера, вместе с двумя помощниками для ареста Иисуса. Когда Эвер стал пробираться к Иисусу, Учитель сказал:
«Не бойся подойти ко мне. Встань поближе и послушай мое учение. Я знаю, что вас послали задержать меня, но вы должны понимать, что ничто не случится с Сыном Человеческим, пока не придет его час. Вы не настроены против меня; вы пришли лишь по приказу своих хозяев и даже эти правители евреев искренне думают, что совершают богоугодное дело, пытаясь тайно расправиться со мной.

[162:2.7] «I bear none of you ill will. The Father loves you, and therefore do I long for your deliverance from the bondage of prejudice and the darkness of tradition. I offer you the liberty of life and the joy of salvation. I proclaim the new and living way, the deliverance from evil and the breaking of the bondage of sin. I have come that you might have life, and have it eternally. You seek to be rid of me and my disquieting teachings. If you could only realize that I am to be with you only a little while! In just a short time I go to Him who sent me into this world. And then will many of you diligently seek me, but you shall not discover my presence, for where I am about to go you cannot come. But all who truly seek to find me shall sometime attain the life that leads to my Father’s presence.»

Я не держу ни на кого из вас зла. Отец любит вас, и потому я стремлюсь избавить вас от бремени предрассудков и мрака традиции. Я предлагаю вам свободу жизни и радость спасения. Я провозглашаю новый и живой путь — освобождение от зла и уничтожение кабалы греха. Я пришел для того, чтобы вы имели жизнь и имели ее вечно. Вы пытаетесь избавиться от меня и моих тревожащих учений. Но если бы вы только знали, как мало мне осталось быть с вами! Пройдет совсем немного времени, и я отправлюсь к Тому, кто послал меня в этот мир. И тогда многие из вас будут усердно искать меня, но не найдут, ибо туда, куда я вскоре отправлюсь, вы не можете прийти. Но все, кто искренне стремятся найти меня, однажды обретут жизнь, ведущую к присутствию моего Отца».

[162:2.8] Some of the scoffers said among themselves: «Where will this man go that we cannot find him? Will he go to live among the Greeks? Will he destroy himself? What can he mean when he declares that soon he will depart from us, and that we cannot go where he goes?»

Некоторые из насмешников говорили между собой: «Куда это он отправится, что мы не сможем найти его? Не собирается ли он переселиться к грекам? Или покончить с собой? Что он имеет в виду, заявляя, что вскоре покинет нас, и что мы не сможем попасть туда, куда уйдет он?»

[162:2.9] Eber and his assistants refused to arrest Jesus; they returned to their meeting place without him. When, therefore, the chief priests and the Pharisees upbraided Eber and his assistants because they had not brought Jesus with them, Eber only replied: «We feared to arrest him in the midst of the multitude because many believe in him. Besides, we never heard a man speak like this man. There is something out of the ordinary about this teacher. You would all do well to go over to hear him.» And when the chief rulers heard these words, they were astonished and spoke tauntingly to Eber: «Are you also led astray? Are you about to believe in this deceiver? Have you heard that any of our learned men or any of the rulers have believed in him? Have any of the scribes or the Pharisees been deceived by his clever teachings? How does it come that you are influenced by the behavior of this ignorant multitude who know not the law or the prophets? Do you not know that such untaught people are accursed?» And then answered Eber: «Even so, my masters, but this man speaks to the multitude words of mercy and hope. He cheers the downhearted, and his words were comforting even to our souls. What can there be wrong in these teachings even though he may not be the Messiah of the Scriptures? And even then does not our law require fairness? Do we condemn a man before we hear him?» And the chief of the Sanhedrin was wroth with Eber and, turning upon him, said: «Have you gone mad? Are you by any chance also from Galilee? Search the Scriptures, and you will discover that out of Galilee arises no prophet, much less the Messiah.»

Эвер и его помощники отказались от ареста Иисуса и вернулись назад без него. Когда первосвященники и фарисеи отчитали Эвера и помощников за то, что те не привели Иисуса, Эвер лишь сказал в ответ: «Мы боялись арестовать его на глазах у народа, потому что многие люди верят в него. Кроме того, мы никогда не слышали, чтобы кто-нибудь говорил так, как этот человек. В этом учителе есть что-то необычное. Вам всем было бы полезно пойти послушать его». Услышав эти слова, первосвященники изумились и язвительно осведомились у Эвера: «Может быть и тебя сбили с толку? Не собираешься ли и ты уверовать в этого мошенника? Слышал ли ты, чтобы кто-нибудь из наших ученых людей или кто-либо из правителей уверовал в него? Разве был хотя бы один книжник или фарисей обманут его хитроумными учениями? Так почему же на тебя повлияло поведение этой невежественной толпы, не знающей закона и пророков? Разве ты не помнишь, что такие невежественные люди предаются анафеме?» Тогда Эвер ответил: «Пусть так, мои учители, но этот человек говорит народу слова милосердия и надежды. Он ободряет павших духом, и его слова были утешением также и для наших душ. Что может быть порочного в этих учениях, даже если он не тот Мессия, о котором говорится в Писаниях? И кроме того — разве наш закон не требует справедливости? Разве мы проклинаем человека, не выслушав его?» Разгневавшись, глава синедриона обрушился на Эвера: «Не лишился ли ты ума? Быть может, ты тоже из Галилеи? Раскрой Писания и увидишь, что из Галилеи не вышло ни одного пророка, — не говоря уже о Мессии».

[162:2.10] The Sanhedrin disbanded in confusion, and Jesus withdrew to Bethany for the night.
Члены синедриона разошлись в замешательстве, а Иисус удалился на ночь в Вифанию.

3. THE WOMAN TAKEN IN ADULTERY

3. ЖЕНЩИНА, УЛИЧЕННАЯ В ПРЕЛЮБОДЕЯНИИ

[162:3.1] It was during this visit to Jerusalem that Jesus dealt with a certain woman of evil repute who was brought into his presence by her accusers and his enemies. The distorted record you have of this episode would suggest that this woman had been brought before Jesus by the scribes and Pharisees, and that Jesus so dealt with them as to indicate that these religious leaders of the Jews might themselves have been guilty of immorality. Jesus well knew that, while these scribes and Pharisees were spiritually blind and intellectually prejudiced by their loyalty to tradition, they were to be numbered among the most thoroughly moral men of that day and generation.

Именно во время этого посещения Иерусалима Иисус имел дело с некой женщиной дурной репутации, приведенной к нему ее обвинителями и врагами. Из вашего искаженного описания этого эпизода можно сделать вывод, что эта женщина была приведена к Иисусу книжниками и фарисеями, и своими действиями Иисус показал возможную аморальность самих религиозных лидеров евреев. Однако Иисус хорошо знал, что хотя из-за своей приверженности традициям книжники и фарисеи отличались духовной слепотой и предвзятостью, они все-таки принадлежали к числу наиболее высоконравственных людей своего времени.

[162:3.2] What really happened was this: Early the third morning of the feast, as Jesus approached the temple, he was met by a group of the hired agents of the Sanhedrin who were dragging a woman along with them. As they came near, the spokesman said: «Master, this woman was taken in adultery — in the very act. Now, the law of Moses commands that we should stone such a woman. What do you say should be done with her?»

На самом же деле произошло следующее. Рано утром на третий день праздника, когда Иисус подходил к храму, ему повстречалась группа наймитов синедриона, волочивших за собой женщину. Когда они подошли поближе, один из них обратился к Иисусу: «Учитель, эта женщина была уличена в прелюбодеянии — застигнута на месте преступления. Закон Моисея требует, чтобы мы побили такую женщину камнями. Как, по-твоему, следует поступить с ней?»

[162:3.3] It was the plan of Jesus’ enemies, if he upheld the law of Moses requiring that the self-confessed transgressor be stoned, to involve him in difficulty with the Roman rulers, who had denied the Jews the right to inflict the death penalty without the approval of a Roman tribunal. If he forbade stoning the woman, they would accuse him before the Sanhedrin of setting himself up above Moses and the Jewish law. If he remained silent, they would accuse him of cowardice. But the Master so managed the situation that the whole plot fell to pieces of its own sordid weight.

По замыслу врагов Иисуса, если бы он поддержал закон Моисея, требующий побивать камнями сознавшегося преступника, то был бы вовлечен в столкновение с римскими правителями, которые отказывали евреям в праве выносить смертный приговор без одобрения римского суда. Если бы он запретил побивать женщину камнями, они обвинили бы его перед синедрионом в том, что он ставит себя выше Моисея и еврейского закона. Если бы он промолчал, они обвинили бы его в трусости. Однако Учитель поступил так, что весь заговор развалился под весом собственной гнусности.

[162:3.4] This woman, once comely, was the wife of an inferior citizen of Nazareth, a man who had been a troublemaker for Jesus throughout his youthful days. The man, having married this woman, did most shamefully force her to earn their living by making commerce of her body. He had come up to the feast at Jerusalem that his wife might thus prostitute her physical charms for financial gain. He had entered into a bargain with the hirelings of the Jewish rulers thus to betray his own wife in her commercialized vice. And so they came with the woman and her companion in transgression for the purpose of ensnaring Jesus into making some statement which could be used against him in case of his arrest.

Эта некогда миловидная женщина была женой одного скверного жителя Назарета — того самого, который когда-то досаждал Иисусу в дни юности. Женившись на ней, этот человек самым постыдным образом заставил ее зарабатывать на жизнь своим телом. Он явился на праздник в Иерусалим для того, чтобы его жена могла торговать здесь своей физической красотой для получения финансовой выгоды. Сговорившись с наймитами еврейских правителей, он согласился изобличить свою собственную жену в пороке, дававшем им средства к существованию. Так они пришли вместе с женщиной и ее партнером по прелюбодеянию с целью заманить Иисуса в ловушку — заставить его высказать суждение, которое можно было бы использовать против него в случае ареста.

[162:3.5] Jesus, looking over the crowd, saw her husband standing behind the others. He knew what sort of man he was and perceived that he was a party to the despicable transaction. Jesus first walked around to near where this degenerate husband stood and wrote upon the sand a few words which caused him to depart in haste. Then he came back before the woman and wrote again upon the ground for the benefit of her would-be accusers; and when they read his words, they, too, went away, one by one. And when the Master had written in the sand the third time, the woman’s companion in evil took his departure, so that, when the Master raised himself up from this writing, he beheld the woman standing alone before him. Jesus said: «Woman, where are your accusers? did no man remain to stone you?» And the woman, lifting up her eyes, answered, «No man, Lord.» And then said Jesus: «I know about you; neither do I condemn you. Go your way in peace.» And this woman, Hildana, forsook her wicked husband and joined herself to the disciples of the kingdom.
Оглядев толпу, Иисус увидел ее мужа, стоящего позади всех. Он знал, что это за человек, и понял, что тот — соучастник всей этой презренной затеи. Сначала Иисус, обойдя толпу, приблизился к выродившемуся мужу и написал на песке несколько слов, заставивших того поспешно удалиться. После этого он вернулся назад к женщине и написал на земле то, что предназначалось ее возможным обвинителям; прочитав его слова, они также один за другим ушли. А когда Учитель в третий раз написал что-то на песке, то ушел и порочный партнер женщины, так что когда Иисус закончил писать и поднялся, то увидел, что женщина стоит перед ним в одиночестве. Иисус спросил: «Женщина, где же твои обвинители? Разве никого не осталось, чтобы побить тебя камнями?» И женщина, подняв глаза, ответила: «Никого, Господи». И тогда Иисус сказал: «Я знаю о тебе; и я не осуждаю тебя. Ступай с миром». И эта женщина, Хилдана, оставила своего нечестивого мужа и примкнула к ученикам царства.

4. THE FEAST OF TABERNACLES

4. ПРАЗДНИК КУЩЕЙ

[162:4.1] The presence of people from all of the known world, from Spain to India, made the feast of tabernacles an ideal occasion for Jesus for the first time publicly to proclaim his full gospel in Jerusalem. At this feast the people lived much in the open air, in leafy booths. It was the feast of the harvest ingathering, and coming, as it did, in the cool of the autumn months, it was more generally attended by the Jews of the world than was the Passover at the end of the winter or Pentecost at the beginning of summer. The apostles at last beheld their Master making the bold announcement of his mission on earth before all the world, as it were.

Присутствие на празднике кущей людей со всего известного мира, от Испании до Индии, предоставляло Иисусу идеальную возможность впервые публично и во всей полноте возвестить евангелие в Иерусалиме. Во время этого праздника люди проводили много времени на открытом воздухе в лиственных шалашах. Это был праздник сбора урожая, и так как он отмечался в прохладные осенние месяцы, евреи со всего мира чаще посещали его, чем Пасху в конце зимы или Пятидесятницу в начале лета. Наконец-то апостолы увидели их Учителя смело провозглашающим свою миссию на земле практически всему миру.

[162:4.2] This was the feast of feasts, since any sacrifice not made at the other festivals could be made at this time. This was the occasion of the reception of the temple offerings; it was a combination of vacation pleasures with the solemn rites of religious worship. Here was a time of racial rejoicing, mingled with sacrifices, Levitical chants, and the solemn blasts of the silvery trumpets of the priests. At night the impressive spectacle of the temple and its pilgrim throngs was brilliantly illuminated by the great candelabras which burned brightly in the court of the women as well as by the glare of scores of torches standing about the temple courts. The entire city was gaily decorated except the Roman castle of Antonia, which looked down in grim contrast upon this festive and worshipful scene. And how the Jews did hate this ever-present reminder of the Roman yoke!

То был праздник праздников, ибо в это время можно было принести любую жертву, не принесенную на других празднествах. Здесь принимались пожертвования на храм; праздничные развлечения сочетались с торжественными религиозными обрядами. Это был национальный праздник, сопровождавшийся жертвоприношениями, песнопениями левитов и торжественным звучанием серебряных труб священников. По вечерам впечатляющая панорама, включающая храм и толпы его паломников, ярко освещалась огромными светильниками, горевшими во дворе женщин, а также десятками факелов, установленных во дворах храма. Весь город был в нарядном убранстве; исключение составляла только римская крепость Антонии, мрачным контрастом возвышавшаяся над этим праздником веселья и благочестия. И как же евреи ненавидели это вечное напоминание о римском иге!

[162:4.3] Seventy bullocks were sacrificed during the feast, the symbol of the seventy nations of heathendom. The ceremony of the outpouring of the water symbolized the outpouring of the divine spirit. This ceremony of the water followed the sunrise procession of the priests and Levites. The worshipers passed down the steps leading from the court of Israel to the court of the women while successive blasts were blown upon the silvery trumpets. And then the faithful marched on toward the beautiful gate, which opened upon the court of the gentiles. Here they turned about to face westward, to repeat their chants, and to continue their march for the symbolic water.
Во время этого праздника приносили в жертву семьдесят волов — символ семидесяти народов языческого мира. Церемония излияния воды, которая символизировала излияние божественного духа, происходила после утренней процессии священников и левитов. Верующие сходили по ступеням, ведущим из двора Израиля во двор женщин, в то время как священники раз за разом трубили в свои серебряные трубы. После этого благоверные направлялись к великолепным воротам, которые открывались во двор язычников. Здесь они обращались лицом к западу, чтобы повторить свои песнопения и продолжить путь к месту символического излияния воды.

[162:4.4] On the last day of the feast almost four hundred and fifty priests with a corresponding number of Levites officiated. At daybreak the pilgrims assembled from all parts of the city, each carrying in the right hand a sheaf of myrtle, willow, and palm branches, while in the left hand each one carried a branch of the paradise apple — the citron, or the «forbidden fruit.» These pilgrims divided into three groups for this early morning ceremony. One band remained at the temple to attend the morning sacrifices; another group marched down below Jerusalem to near Maza to cut the willow branches for the adornment of the sacrificial altar, while the third group formed a procession to march from the temple behind the water priest, who, to the sound of the silvery trumpets, bore the golden pitcher which was to contain the symbolic water, out through Ophel to near Siloam, where was located the fountain gate. After the golden pitcher had been filled at the pool of Siloam, the procession marched back to the temple, entering by way of the water gate and going directly to the court of the priests, where the priest bearing the water pitcher was joined by the priest bearing the wine for the drink offering. These two priests then repaired to the silver funnels leading to the base of the altar and poured the contents of the pitchers therein. The execution of this rite of pouring the wine and the water was the signal for the assembled pilgrims to begin the chanting of the Psalms from 113 to 118 inclusive, in alternation with the Levites. And as they repeated these lines, they would wave their sheaves at the altar. Then followed the sacrifices for the day, associated with the repeating of the Psalm for the day, the Psalm for the last day of the feast being the eighty-second, beginning with the fifth verse.
В последний день праздника около четырехсот пятидесяти священников и соответствующее число левитов совершали богослужение. На рассвете со всего Иерусалима собирались паломники; каждый из них нес в правой руке сноп мирта, ивовые прутья и пальмовые ветви, а в левой держал ветвь райского яблока — лимона, или «запретного плода». Для этой утренней церемонии все паломники разделялись на три группы. Одна оставалась в храме для участия в утренних жертвоприношениях, другая выходила из Иерусалима и спускалась в район Мазы, где нарезались ивовые ветви для украшения жертвенника, в то время как третья группа составляла процессию, которая — вслед за храмовым священником, под звуки серебряных труб несшим золотой сосуд для наполнения символической водой, — выходила из храма и проходила через Офел к расположенному поблизости Силоаму, где находились врата источника. После наполнения золотого сосуда из Силоамской купели процессия поворачивала назад в храм, проходила через водяные ворота и направлялась прямо во двор священников, где к священнику, державшему в руках сосуд с водой, присоединялся священник, несший вино для жертвы возлияния. Затем эти два священника направлялись к серебряным воронкам у основания жертвенника и выливали в них содержимое сосудов. Исполнение этого ритуала возлияния вина и воды служило сигналом для собравшихся паломников, которые начинали распевать псалмы, со 112 по 117 включительно, чередуясь с левитами. Повторяя эти строки, они взмахивали своими снопами перед жертвенником. Затем совершались жертвоприношения этого дня, сопровождавшиеся повторением восемьдесят первого псалма, который, начиная с пятого стиха, распевался в честь последнего дня праздника.

5. SERMON ON THE LIGHT OF THE WORLD

5. ПРОПОВЕДЬ О СВЕТЕ МИРА

[162:5.1] On the evening of the next to the last day of the feast, when the scene was brilliantly illuminated by the lights of the candelabras and the torches, Jesus stood up in the midst of the assembled throng and said:
Вечером предпоследнего дня праздника, в ярких лучах светильников и факелов, Иисус встал посреди собравшейся толпы и сказал:

[162:5.2] «I am the light of the world. He who follows me shall not walk in darkness but shall have the light of life. Presuming to place me on trial and assuming to sit as my judges, you declare that, if I bear witness of myself, my witness cannot be true. But never can the creature sit in judgment on the Creator. Even if I do bear witness about myself, my witness is everlastingly true, for I know whence I came, who I am, and whither I go. You who would kill the Son of Man know not whence I came, who I am, or whither I go. You only judge by the appearances of the flesh; you do not perceive the realities of the spirit. I judge no man, not even my archenemy. But if I should choose to judge, my judgment would be true and righteous, for I would judge not alone but in association with my Father, who sent me into the world, and who is the source of all true judgment. You even allow that the witness of two reliable persons may be accepted — well, then, I bear witness of these truths; so also does my Father in heaven. And when I told you this yesterday, in your darkness you asked me, `Where is your Father?’ Truly, you know neither me nor my Father, for if you had known me, you would also have known the Father.

«Я — свет мира. Кто последует за мной, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни. Осмеливаясь предавать меня суду и принимая на себя роль моих судей, вы заявляете, что если я свидетельствую сам о себе, мое свидетельство не может быть истинным. Но создание никак не может судить Создателя. Даже если я свидетельствую о самом себе, мое свидетельство извечно истинно, ибо я знаю откуда пришел, кто я и куда иду. Вы, желающие убить Сына Человеческого, не знаете откуда я пришел, кто я и куда иду. Вы судите только по внешнему проявлению плоти, не воспринимая реальностей духа. Я же не осуждаю никого, даже своего заклятого врага. Но если бы я решил судить, мой суд был бы истинным и праведным, ибо я судил бы не один, а вместе с моим Отцом, который послал меня в этот мир и который есть источник всякого истинного суда. Ведь и вы принимаете свидетельство двух заслуживающих доверия людей — что ж, тогда я свидетельствую в пользу этих истин; и то же самое делает мой Отец небесный. И когда я сказал вам об этом вчера, то в своем невежестве вы спросили меня: «Где твой Отец?» Воистину, вы не знаете ни меня, ни Отца моего, ибо если бы вы знали меня, то знали бы и Отца.

[162:5.3] «I have already told you that I am going away, and that you will seek me and not find me, for where I am going you cannot come. You who would reject this light are from beneath; I am from above. You who prefer to sit in darkness are of this world; I am not of this world, and I live in the eternal light of the Father of lights. You all have had abundant opportunity to learn who I am, but you shall have still other evidence confirming the identity of the Son of Man. I am the light of life, and every one who deliberately and with understanding rejects this saving light shall die in his sins. Much I have to tell you, but you are unable to receive my words. However, he who sent me is true and faithful; my Father loves even his erring children. And all that my Father has spoken I also proclaim to the world.

Я уже говорил вам, что покидаю вас, что будете искать меня и не найдете, ибо куда я иду, вы не можете прийти. Вы, готовые отвергнуть этот свет, пребываете внизу; я же пришел свыше. Вы, предпочитающие сидеть во тьме, — от мира сего; я же не от мира сего и живу в вечном свете Отца светов. Всем вам было предоставлено множество возможностей узнать, кто я есть, но вам будет дано и иное свидетельство для подтверждения идентичности Сына Человеческого. Я свет жизни и всякий, кто преднамеренно и сознательно отвергает этот спасительный свет, умрет в своих грехах. Многое должен я сказать вам, но вы не способны принять мои слова. Однако пославший меня исполнен истины и праведности; мой Отец любит даже своих заблудших детей. И все сказанное моим Отцом, я возвещаю миру.

[162:5.4] «When the Son of Man is lifted up, then shall you all know that I am he, and that I have done nothing of myself but only as the Father has taught me. I speak these words to you and to your children. And he who sent me is even now with me; he has not left me alone, for I do always that which is pleasing in his sight.»
Когда Сын Человеческий вознесется, тогда все вы узнаете, что я — это он и что я ничего не сделал от себя, но только так, как научил меня Отец. Я говорю эти слова вам и вашим детям. Пославший меня и теперь со мной; он не оставил меня в одиночестве, ибо я всегда делаю то, что угодно ему».

[162:5.5] As Jesus thus taught the pilgrims in the temple courts, many believed. And no man dared to lay hands upon him.
Когда Иисус так учил паломников во дворах храма, многие уверовали. И никто не осмелился поднять на него руку.

6. DISCOURSE ON THE WATER OF LIFE

6. БЕСЕДА О ВОДЕ ЖИЗНИ

[162:6.1] On the last day, the great day of the feast, as the procession from the pool of Siloam passed through the temple courts, and just after the water and the wine had been poured down upon the altar by the priests, Jesus, standing among the pilgrims, said: «If any man thirst, let him come to me and drink. From the Father above I bring to this world the water of life. He who believes me shall be filled with the spirit which this water represents, for even the Scriptures have said, `Out of him shall flow rivers of living waters.’ When the Son of Man has finished his work on earth, there shall be poured out upon all flesh the living Spirit of Truth. Those who receive this spirit shall never know spiritual thirst.»
В последний день, в великий день праздника, когда процессия от Силоамской купели проходила через дворы храма и сразу же после того, как вода и вино были излиты священниками на жертвенник, Иисус, стоя среди паломников, сказал:
«Если кто жаждет, подойди ко мне и утоли свою жажду. От небесного Отца я несу в этот мир воду жизни. Тот, кто поверит мне, будет наполнен духом, представленным этой водой, ибо даже в Писании сказано: «Из него потекут реки живой воды». Когда Сын Человеческий завершит свой труд на земле, на всю плоть будет излит живой Дух Истины. Принявшие этот дух навсегда избавятся от духовной жажды».

[162:6.2] Jesus did not interrupt the service to speak these words. He addressed the worshipers immediately after the chanting of the Hallel, the responsive reading of the Psalms accompanied by waving of the branches before the altar. Just here was a pause while the sacrifices were being prepared, and it was at this time that the pilgrims heard the fascinating voice of the Master declare that he was the giver of living water to every spirit-thirsting soul.

Иисус не прерывал службу, чтобы произнести эти слова. Он обратился к верующим сразу же после исполнения Халлела — распевного чтения псалмов с ответствиями хора, которое сопровождалось взмахиванием ветвей перед жертвенником. Как раз здесь была пауза, пока готовились жертвоприношения, и именно в это время паломники услышали завораживающий голос Учителя, объявившего, что он дарует живую воду каждой жаждущей духа душе.

[162:6.3] At the conclusion of this early morning service Jesus continued to teach the multitude, saying: «Have you not read in the Scripture: `Behold, as the waters are poured out upon the dry ground and spread over the parched soil, so will I give the spirit of holiness to be poured out upon your children for a blessing even to your children’s children’? Why will you thirst for the ministry of the spirit while you seek to water your souls with the traditions of men, poured from the broken pitchers of ceremonial service? That which you see going on about this temple is the way in which your fathers sought to symbolize the bestowal of the divine spirit upon the children of faith, and you have done well to perpetuate these symbols, even down to this day. But now has come to this generation the revelation of the Father of spirits through the bestowal of his Son, and all of this will certainly be followed by the bestowal of the spirit of the Father and the Son upon the children of men. To every one who has faith shall this bestowal of the spirit become the true teacher of the way which leads to life everlasting, to the true waters of life in the kingdom of heaven on earth and in the Father’s Paradise over there.»
По завершении этой утренней службы Иисус продолжал учить народ, говоря:
«Разве не читали вы в Писании: «Смотрите, как проливаются воды на сухую землю и разливаются по опаленной земле, так я дам дух святости, чтобы излить его на ваших детей и благословить даже ваших внуков»? Зачем вам жаждать помощи духа, если вы стремитесь напоить свои души человеческими традициями, изливаемыми из разбитых сосудов церемониального служения? То, что вы видите в этом храме, отражает стремление ваших отцов символизировать посвящение божественного духа детям веры, и вы правильно поступили, сохранив эти символы до сего дня. Но теперь этому поколению дано откровение Отца духов через посвящение его Сына, и за всем этим непременно последует посвящение духа Отца и Сына детям человеческим. Для каждого верующего это посвящение духа станет истинным учителем на пути к вечной жизни, к истинным водам жизни в царстве небесном на земле и в Отчем Раю на небесах».

[162:6.4] And Jesus continued to answer the questions of both the multitude and the Pharisees. Some thought he was a prophet; some believed him to be the Messiah; others said he could not be the Christ, seeing that he came from Galilee, and that the Messiah must restore David’s throne. Still they dared not arrest him.
Иисус продолжал отвечать на вопросы как простых людей, так и фарисеев. Некоторые считали его пророком; другие называли его Мессией; третьи утверждали, что он не может быть Христом, поскольку пришел из Галилеи, а Мессия должен восстановить трон Давида. И все же они не осмелились арестовать его.

7. THE DISCOURSE ON SPIRITUAL FREEDOM

7. БЕСЕДА О ДУХОВНОЙ СВОБОДЕ

[162:7.1] On the afternoon of the last day of the feast and after the apostles had failed in their efforts to persuade him to flee from Jerusalem, Jesus again went into the temple to teach. Finding a large company of believers assembled in Solomon’s Porch, he spoke to them, saying:
Во второй половине дня последнего дня праздника, после того как апостолам не удалось убедить его бежать из Иерусалима, Иисус вновь отправился учить в храм. Обнаружив большую группу верующих в притворе Соломона, он обратился к ним и сказал:

[162:7.2] «If my words abide in you and you are minded to do the will of my Father, then are you truly my disciples. You shall know the truth, and the truth shall make you free. I know how you will answer me: We are the children of Abraham, and we are in bondage to none; how then shall we be made free? Even so, I do not speak of outward subjection to another’s rule; I refer to the liberties of the soul. Verily, verily, I say to you, everyone who commits sin is the bondservant of sin. And you know that the bondservant is not likely to abide forever in the master’s house. You also know that the son does remain in his father’s house. If, therefore, the Son shall make you free, shall make you sons, you shall be free indeed.

«Если мои слова пребывают в вас и вы намерены исполнять волю моего Отца, то вы истинно мои ученики. Вы познаете истину и истина сделает вас свободными. Я знаю, что вы ответите мне: «Мы потомки Авраама и никому не рабы; как же ты говоришь, что мы будем свободны?» Это так, но я говорю не о внешнем подчинении чужой власти; я имею в виду свободу души. Истинно, истинно вам говорю: всякий, совершающий грех — раб греха. И вы знаете, что раб не может вечно пребывать в доме господина. Вы также знаете, что сын остается в доме своего отца. Поэтому если Сын освободит вас, сделает вас сынами, то вы воистину будете свободны.

[162:7.3] «I know that you are Abraham’s seed, yet your leaders seek to kill me because my word has not been allowed to have its transforming influence in their hearts. Their souls are sealed by prejudice and blinded by the pride of revenge. I declare to you the truth which the eternal Father shows me, while these deluded teachers seek to do the things which they have learned only from their temporal fathers. And when you reply that Abraham is your father, then do I tell you that, if you were the children of Abraham, you would do the works of Abraham. Some of you believe my teaching, but others seek to destroy me because I have told you the truth which I received from God. But Abraham did not so treat the truth of God. I perceive that some among you are determined to do the works of the evil one. If God were your Father, you would know me and love the truth which I reveal. Will you not see that I come forth from the Father, that I am sent by God, that I am not doing this work of myself? Why do you not understand my words? Is it because you have chosen to become the children of evil? If you are the children of darkness, you will hardly walk in the light of the truth which I reveal. The children of evil follow only in the ways of their father, who was a deceiver and stood not for the truth because there came to be no truth in him. But now comes the Son of Man speaking and living the truth, and many of you refuse to believe.

Я знаю, что вы — семя Авраама, но ваши лидеры пытаются убить меня, ибо они не позволили моему слову оказать преобразующее воздействие на свои сердца. Их души скованы предрассудками и ослеплены мстительной гордыней. Я возвещаю вам истину, которую показывает мне вечный Отец, а эти обманутые учители стремятся делать лишь то, чему они научились от своих бренных отцов. И когда вы отвечаете, что Авраам — ваш отец, я говорю вам, что если бы вы были детьми Авраама, вы вершили бы дела Авраама. Некоторые из вас верят моему учению, но другие стремятся погубить меня за то, что я раскрыл вам истину, которую получил от Бога. Но не так обращался с истиной Бога Авраам. Я вижу, что некоторые из вас решили исполнять дела лукавого. Если бы Бог был вашим Отцом, вы знали бы меня и любили истину, которую я раскрываю вам. Разве вы не видите, что я пришел от Отца, что я послан Богом, что не от себя делаю это дело? Почему вы не понимаете моих слов? Потому ли, что предпочли стать детьми зла? Если вы дети тьмы, то едва ли ступите на путь света истины, который раскрываю я. Дети зла идут лишь по путям своего отца, который был лжецом и не стоял за истину, ибо в нем не оказалось истины. Теперь же пришел Сын Человеческий, который говорит истину и живет по истине, но многие из вас отказываются верить.

[162:7.4] «Which of you convicts me of sin? If I, then, proclaim and live the truth shown me by the Father, why do you not believe? He who is of God hears gladly the words of God; for this cause many of you hear not my words, because you are not of God. Your teachers have even presumed to say that I do my works by the power of the prince of devils. One near by has just said that I have a devil, that I am a child of the devil. But all of you who deal honestly with your own souls know full well that I am not a devil. You know that I honor the Father even while you would dishonor me. I seek not my own glory, only the glory of my Paradise Father. And I do not judge you, for there is one who judges for me.

Кто из вас обвинит меня во грехе? И если я возвещаю истину и живу по истине, раскрытой мне Отцом, то почему вы не верите? Тот, кто от Бога, с радостью внимает словам Бога и многие из вас не слышат меня потому, что вы не от Бога. Ваши учители даже осмеливаются говорить, что я творю свои дела силой князя бесов. Только что человек, стоящий возле меня, сказал, что во мне бес, что я дитя дьявола. Однако всякий, кто честно заглядывает себе в душу, прекрасно знает, что я не дьявол. Вы знаете, что я почитаю Отца, хотя вы и не почитаете меня. Не для себя ищу я славы, но только для моего Райского Отца. И я не осуждаю вас, ибо есть тот, кто судит за меня.

[162:7.5] «Verily, verily, I say to you who believe the gospel that, if a man will keep this word of truth alive in his heart, he shall never taste death. And now just at my side a scribe says this statement proves that I have a devil, seeing that Abraham is dead, also the prophets. And he asks: `Are you so much greater than Abraham and the prophets that you dare to stand here and say that whoso keeps your word shall not taste death? Who do you claim to be that you dare to utter such blasphemies?’ And I say to all such that, if I glorify myself, my glory is as nothing. But it is the Father who shall glorify me, even the same Father whom you call God. But you have failed to know this your God and my Father, and I have come to bring you together; to show you how to become truly the sons of God. Though you know not the Father, I truly know him. Even Abraham rejoiced to see my day, and by faith he saw it and was glad.»
Истинно, истинно говорю вам, верящим в евангелие, что если человек сохранит это слово истины живым в своем сердце, то никогда не познает смерти. А вот стоящий рядом со мной книжник говорит: это заявление подтверждает, что во мне бес, поскольку Авраам мертв, равно как и пророки. И спрашивает: «Неужели ты настолько больше Авраама и пророков, что берешь на себя смелость стоять здесь и говорить: кто сохранит твое слово, тот не познает смерти? Кто ты такой, чтобы иметь смелость произносить такое богохульство?» И я говорю всем подобным: если я славлю себя, то слава моя ничто. Меня прославит мой Отец — тот самый Отец, которого вы зовете Богом. Но вы не познали вашего Бога и моего Отца, поэтому я пришел объединить вас, чтобы показать вам, как стать истинными сынами Бога. Хотя вы не знаете Отца, я точно знаю его. Даже Авраам возрадовался, когда увидел мой день своей верой».

[162:7.6] When the unbelieving Jews and the agents of the Sanhedrin who had gathered about by this time heard these words, they raised a tumult, shouting: «You are not fifty years of age, and yet you talk about seeing Abraham; you are a child of the devil!» Jesus was unable to continue the discourse. He only said as he departed, «Verily, verily, I say to you, before Abraham was, I am.» Many of the unbelievers rushed forth for stones to cast at him, and the agents of the Sanhedrin sought to place him under arrest, but the Master quickly made his way through the temple corridors and escaped to a secret meeting place near Bethany where Martha, Mary, and Lazarus awaited him.
Когда неверующие евреи и собравшиеся к этому времени агенты синедриона услышали эти слова, то подняли шум, выкрикивая: «Тебе нет и пятидесяти лет, а ты говоришь, что видел Авраама; ты дитя дьявола!» Иисус не мог продолжать свою речь. Уходя, он лишь сказал: «Истинно, истинно вам говорю: прежде, чем был Авраам, я есть». Многие неверующие бросились искать камни, чтобы побить его, а агенты синедриона хотели взять его под стражу, но Учитель быстро прошел коридорами храма и скрылся, отправившись на тайную встречу недалеко от Вифании, где его ждали Марфа, Мария и Лазарь.

 

8. THE VISIT WITH MARTHA AND MARY

8. ПОСЕЩЕНИЕ МАРФЫ И МАРИИ

[162:8.1] It had been arranged that Jesus should lodge with Lazarus and his sisters at a friend’s house, while the apostles were scattered here and there in small groups, these precautions being taken because the Jewish authorities were again becoming bold with their plans to arrest him.

Было заранее решено, что Иисус вместе с Лазарем и его сестрами поселится в доме друга, а апостолы небольшими группами устроятся в разных местах. Такие меры предосторожности объяснялись тем, что еврейские власти вновь проявляли все больше решимости арестовать Иисуса.

[162:8.2] For years it had been the custom for these three to drop everything and listen to Jesus’ teaching whenever he chanced to visit them. With the loss of their parents, Martha had assumed the responsibilities of the home life, and so on this occasion, while Lazarus and Mary sat at Jesus’ feet drinking in his refreshing teaching, Martha made ready to serve the evening meal. It should be explained that Martha was unnecessarily distracted by numerous needless tasks, and that she was cumbered by many trivial cares; that was her disposition.

За многие годы трое этих людей привыкли бросать все свои дела, чтобы послушать Иисуса, когда бы он ни появлялся у них. С потерей родителей Марфа взяла на себя обязанности хозяйки дома, поэтому в тот день, пока Лазарь и Мария сидели у ног Иисуса, впитывая в себя его живительное учение, Марфа готовила ужин. Следует заметить, что Марфа без особой необходимости часто отвлекалась на многочисленные ненужные хлопоты и нагружала себя множеством мелких забот; таков уж был ее характер.

[162:8.3] As Martha busied herself with all these supposed duties, she was perturbed because Mary did nothing to help. Therefore she went to Jesus and said: «Master, do you not care that my sister has left me alone to do all of the serving? Will you not bid her to come and help me?» Jesus answered: «Martha, Martha, why are you always anxious about so many things and troubled by so many trifles? Only one thing is really worth while, and since Mary has chosen this good and needful part, I shall not take it away from her. But when will both of you learn to live as I have taught you: both serving in co-operation and both refreshing your souls in unison? Can you not learn that there is a time for everything — that the lesser matters of life should give way before the greater things of the heavenly kingdom?»
Занимаясь всеми этими якобы неотложными делами, Марфа была задета тем, что Мария ничем не помогает ей. Поэтому она подошла к Иисусу и сказала: «Учитель, разве тебе безразлично, что моя сестра оставила меня одну заниматься хозяйством? Не велишь ли ты ей пойти и помочь мне?» Иисус ответил: «Марфа, Марфа, почему ты всегда так переживаешь из-за множества вещей и беспокоишься по стольким пустякам? Важно лишь одно и поскольку Мария как раз и выбрала это благое и нужное занятие, я не стану отрывать ее. Но когда же вы обе научитесь жить так, как я всегда учил вас: вместе служить и в согласии друг с другом отдыхать душой? Разве ты не видишь, что всему свое время и что менее важные дела жизни должны отступить перед более важными делами небесного царства?»

9. AT BETHLEHEM WITH ABNER

9. В ВИФЛЕЕМЕ С АБНЕРОМ

[162:9.1] Throughout the week that followed the feast of tabernacles, scores of believers forgathered at Bethany and received instruction from the twelve apostles. The Sanhedrin made no effort to molest these gatherings since Jesus was not present; he was throughout this time working with Abner and his associates in Bethlehem. The day following the close of the feast, Jesus had departed for Bethany, and he did not again teach in the temple during this visit to Jerusalem.
На протяжении всей недели после праздника кущей десятки верующих стекались в Вифанию, где получали наставления от двенадцати апостолов. Синедрион не пытался мешать этим встречам, так как в них не участвовал Иисус: все это время он работал с Абнером и его сподвижниками в Вифлееме. На следующий день после окончания праздника Иисус отправился в Вифанию и в это посещение Иерусалима больше не учил в храме.

[162:9.2] At this time, Abner was making his headquarters at Bethlehem, and from that center many workers had been sent to the cities of Judea and southern Samaria and even to Alexandria. Within a few days of his arrival, Jesus and Abner completed the arrangements for the consolidation of the work of the two groups of apostles.

В то время центром деятельности Абнера был Вифлеем, откуда уже было отправлено много тружеников в города Иудеи, южной Самарии и даже в Александрию. За несколько дней Иисус и Абнер завершили подготовку к объединению работы двух групп апостолов.

[162:9.3] Throughout his visit to the feast of tabernacles, Jesus had divided his time about equally between Bethany and Bethlehem. At Bethany he spent considerable time with his apostles; at Bethlehem he gave much instruction to Abner and the other former apostles of John. And it was this intimate contact that finally led them to believe in him. These former apostles of John the Baptist were influenced by the courage he displayed in his public teaching in Jerusalem as well as by the sympathetic understanding they experienced in his private teaching at Bethlehem. These influences finally and fully won over each of Abner’s associates to a wholehearted acceptance of the kingdom and all that such a step implied.
Все свое время на празднике кущей Иисус делил примерно поровну между Вифанией и Вифлеемом. В Вифании он много внимания уделял своим апостолам; в Вифлееме он подолгу учил Абнера и других бывших апостолов Иоанна. Именно это тесное общение с Иисусом помогло тем окончательно уверовать в него. Большое впечатление на бывших апостолов Иоанна Крестителя произвело мужество Иисуса, проявленное в его публичных выступлениях в Иерусалиме, а также благожелательность и отзывчивость, которую они ощущали во время его бесед в Вифлееме. Это окончательно покорило каждого из товарищей Абнера и помогло им всем сердцем принять царство и все то, что включал в себя такой шаг.

[162:9.4] Before leaving Bethlehem for the last time, the Master made arrangements for them all to join him in the united effort which was to precede the ending of his earth career in the flesh. It was agreed that Abner and his associates were to join Jesus and the twelve in the near future at Magadan Park.

Прежде чем в последний раз покинуть Вифлеем, Учитель условился об объединении усилий, что должно было произойти до завершения его земной жизни во плоти. Было решено, что в ближайшем будущем Абнер и его сподвижники присоединятся к Иисусу и двенадцати в Магаданском парке.

[162:9.5] In accordance with this understanding, early in November Abner and his eleven fellows cast their lot with Jesus and the twelve and labored with them as one organization right on down to the crucifixion.

В соответствии с этой договоренностью, в начале ноября Абнер и его одиннадцать собратьев соединили свою судьбу с Иисусом и двенадцатью апостолами и трудились с ними сообща вплоть до распятия.

[162:9.6] In the latter part of October Jesus and the twelve withdrew from the immediate vicinity of Jerusalem. On Sunday, October 30, Jesus and his associates left the city of Ephraim, where he had been resting in seclusion for a few days, and, going by the west Jordan highwaydirectly to Magadan Park, arrived late on the afternoon of Wednesday, November 2.

Во второй половине октября Иисус и двенадцать покинули окрестности Иерусалима. В воскресенье, 30 октября, Иисус и его спутники вышли из города Ефраим, где он отдыхал в уединении в течение нескольких дней и, никуда не сворачивая, направились по западно-иорданской дороге в Магаданский парк, куда прибыли к вечеру в среду, 2 ноября.

[162:9.7] The apostles were greatly relieved to have the Master back on friendly soil; no more did they urge him to go up to Jerusalem to proclaim the gospel of the kingdom.
Апостолы почувствовали огромное облегчение, когда их Учитель вновь оказался в дружественных землях; больше они никогда не призывали его отправиться в Иерусалим для возвещения евангелия царства.

 

---

 

163 Рукоположение Cемидесяти в Магадане

• 
  
• 
  1. РУКОПОЛОЖЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ
  
• 
  2. БОГАТЫЙ ЮНОША И ДРУГИЕ
  
• 
  3. РАЗГОВОР О БОГАТСТВЕ
  
• 
  4. ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ
  
• 
  5. ПЕРЕНОС ЛАГЕРЯ В ПЕЛЛУ
  
• 
  6. ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ
  
• 
  7. ПОДГОТОВКА К ПОСЛЕДНЕЙ МИССИИ
  

(Ordination of the Seventy at Magadan)

 

[163:0.1] A FEW days after the return of Jesus and the twelve to Magadan from Jerusalem, Abner and a group of some fifty disciples arrived from Bethlehem. At this time there were also assembled at Magadan Camp the evangelistic corps, the women’s corps, and about one hundred and fifty other true and tried disciples from all parts of Palestine. After devoting a few days to visiting and the reorganization of the camp, Jesus and the twelve began a course of intensive training for this special group of believers, and from this well-trained and experienced aggregation of disciples the Master subsequently chose the seventy teachers and sent them forth to proclaim the gospel of the kingdom. This regular instruction began on Friday, November 4, and continued until Sabbath, November 19.

ЧЕРЕЗ несколько дней после возвращения Иисуса и двенадцати из Иерусалима в Магадан, из Вифлеема прибыл Абнер вместе с группой примерно из пятидесяти учеников. В это же время здесь в Магаданском лагере уже находились евангелисты, женский корпус и еще около ста пятидесяти верных и испытанных учеников со всей Палестины. Посвятив несколько дней общению и реорганизации лагеря, Иисус и двенадцать приступили к интенсивной подготовке этой особой группы верующих и уже из таких хорошо подготовленных и опытных учеников Учитель позднее отобрал семьдесят учителей и послал их возвещать евангелие царства. Такие регулярные занятия начались в пятницу 4 ноября и продолжались до субботы 19 ноября.

[163:0.2] Jesus gave a talk to this company each morning. Peter taught methods of public preaching; Nathaniel instructed them in the art of teaching; Thomas explained how to answer questions; while Matthew directed the organization of their group finances. The other apostles also participated in this training in accordance with their special experience and natural talents.
Каждое утро Иисус выступал перед этой группой. Петр учил их методам публичной проповеди, Нафанаил наставлял в искусстве обучения, Фома объяснял, как отвечать на вопросы, а Матфей руководил организацией финансовых дел их группы. Остальные апостолы также принимали участие в этой подготовке в соответствии со своим особым опытом и природными талантами.

1. ORDINATION OF THE SEVENTY 

1. РУКОПОЛОЖЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ

[163:1.1] The seventy were ordained by Jesus on Sabbath afternoon, November 19, at the Magadan Camp, and Abner was placed at the head of these gospel preachers and teachers. This corps of seventy consisted of Abner and ten of the former apostles of John, fifty-one of the earlier evangelists, and eight other disciples who had distinguished themselves in the service of the kingdom.

В субботу днем, 19 ноября, семьдесят человек были рукоположены Иисусом в Магаданском лагере, и Абнер был назначен главой этих проповедников и учителей евангелия. В данный корпус семидесяти входили Абнер, десять бывших апостолов Иоанна, пятьдесят один бывший евангелист и восемь других учеников, отличившихся в служении царству.

[163:1.2] About two o’clock on this Sabbath afternoon, between showers of rain, a company of believers, augmented by the arrival of David and the majority of his messenger corps and numbering over four hundred, assembled on the shore of the lake of Galilee to witness the ordination of the seventy.

Около двух часов в тот субботний день, в промежутке между ливнями, на берегу Галилейского озера собралась группа верующих, сильно возросшая с прибытием Давида и большинства гонцов из его корпуса, — в общей сложности здесь было свыше четырехсот человек, чтобы присутствовать при рукоположении семидесяти.

[163:1.3] Before Jesus laid his hands upon the heads of the seventy to set them apart as gospel messengers, addressing them, he said: «The harvest is indeed plenteous, but the laborers are few; therefore I exhort all of you to pray that the Lord of the harvest will send still other laborers into his harvest. I am about to set you apart as messengers of the kingdom; I am about to send you to Jew and gentile as lambs among wolves. As you go your ways, two and two, I instruct you to carry neither purse nor extra clothing, for you go forth on this first mission for only a short season. Salute no man by the way, attend only to your work. Whenever you go to stay at a home, first say: Peace be to this household. If those who love peace live therein, you shall abide there; if not, then shall you depart. And having selected this home, remain there for your stay in that city, eating and drinking whatever is set before you. And you do this because the laborer is worthy of his sustenance. Move not from house to house because a better lodging may be offered. Remember, as you go forth proclaiming peace on earth and good will among men, you must contend with bitter and self-deceived enemies; therefore be as wise as serpents while you are also as harmless as doves.
Перед тем, как возложить руки на голову каждого из семидесяти, выделяя тем самым их в качестве вестников евангелия, Иисус обратился к ним со словами:
«Жатва велика, но работников мало; поэтому я призываю вас молить Господа жатвы, чтобы он послал больше работников на свою ниву. Я собираюсь выделить вас в качестве вестников царства; я собираюсь послать вас к евреям и к язычникам словно агнцев в волчьи стаи. Отправляясь в путь по двое, не берите с собой ни сумы, ни лишней одежды, ибо ваша первая миссия будет недолгой. По дороге никого не приветствуйте, занимайтесь только своим делом. Всякий раз, собираясь остаться в чьем-либо доме, сначала скажите: «Мир этому дому». Если живущие в нем любят мир, оставайтесь; если нет, уходите. Избрав же этот дом, живите в нем, пока находитесь в том городе; ешьте и пейте то, что вам предложат. И делайте так потому, что работник достоин своего пропитания. Не переходите из дома в дом только оттого, что вам могут предложить лучшее жилье. Помните: на своем пути, возвещая мир на земле и добрую волю среди людей, вам придется бороться с ожесточенными и впавшими в самообман врагами; поэтому будьте мудры, как змеи и при этом безобидны, как голуби.

[163:1.4] «And everywhere you go, preach, saying, `The kingdom of heaven is at hand,’ and minister to all who may be sick in either mind or body. Freely you have received of the good things of the kingdom; freely give. If the people of any city receive you, they shall find an abundant entrance into the Father’s kingdom; but if the people of any city refuse to receive this gospel, still shall you proclaim your message as you depart from that unbelieving community, saying, even as you leave, to those who reject your teaching: `Notwithstanding you reject the truth, it remains that the kingdom of God has come near you.’ He who hears you hears me. And he who hears me hears Him who sent me. He who rejects your gospel message rejects me. And he who rejects me rejects Him who sent me.»

И везде проповедуйте, говоря: «Приблизилось царство небесное»; и помогайте всем, кто болен душой или телом. Даром вы получили благодать царства, даром отдавайте. Если войдете в город и люди вас примут, широко откроется им вход в царство Отца; но если войдете в город и люди вас не примут, то все равно, покидая таких неверующих, вы должны провозглашать свою весть, говоря тем, кто не принял вашего учения: «Хотя вы и отвергаете истину, однако к вам приблизилось царство Бога». Тот, кто слышит вас, слышит меня. А тот, кто слышит меня, слышит Пославшего меня. Тот, кто отвергает вашу евангельскую весть, отвергает меня. А отвергающий меня, отвергает Пославшего меня».

[163:1.5] When Jesus had thus spoken to the seventy, he began with Abner and, as they knelt in a circle about him, laid his hands upon the head of every man.

Завершив свое обращение к семидесяти, он начал с Абнера и, по мере того, как они преклоняли колена вокруг него, возложил руки на голову каждого из них.

[163:1.6] Early the next morning Abner sent the seventy messengers into all the cities of Galilee, Samaria, and Judea. And these thirty-five couples went forth preaching and teaching for about six weeks, all of them returning to the new camp near Pella, in Perea, on Friday, December 30.
Ранним утром на следующий день Абнер отправил семьдесят вестников во все города Галилеи, Самарии и Иудеи. Отправившись в путь, эти тридцать пять пар проповедовали и учили в течение шести недель, вернувшись в новый лагерь у Пеллы в Перее в пятницу, 30 декабря.

2. THE RICH YOUNG MAN AND OTHERS

2. БОГАТЫЙ ЮНОША И ДРУГИЕ

[163:2.1] Over fifty disciples who sought ordination and appointment to membership in the seventy were rejected by the committee appointed by Jesus to select these candidates. This committee consisted of Andrew, Abner, and the acting head of the evangelistic corps. In all cases where this committee of three were not unanimous in agreement, they brought the candidate to Jesus, and while the Master never rejected a single person who craved ordination as a gospel messenger, there were more than a dozen who, when they had talked with Jesus, no more desired to become gospel messengers.
Более пятидесяти учеников, каждый из которых добивался рукоположения и назначения в качестве одного из семидесяти, были отвергнуты комиссией, созданной Иисусом для отбора кандидатов. В комиссию входили Андрей, Абнер и исполняющий обязанности главы корпуса евангелистов. В тех случаях, когда три члена комиссии не приходили к единодушному решению, они приводили кандидата к Иисусу, и хотя Учитель не отверг ни одного человека, жаждущего рукоположения в качестве вестника евангелия, нашлось более дюжины тех, кто после разговора с Иисусом больше не желали становиться вестниками евангелия.

[163:2.2] One earnest disciple came to Jesus, saying: «Master, I would be one of your new apostles, but my father is very old and near death; could I be permitted to return home to bury him?» To this man Jesus said: «My son, the foxes have holes, and the birds of heaven have nests, but the Son of Man has nowhere to lay his head. You are a faithful disciple, and you can remain such while you return home to minister to your loved ones, but not so with my gospel messengers. They have forsaken all to follow me and proclaim the kingdom. If you would be an ordained teacher, you must let others bury the dead while you go forth to publish the good news.» And this man went away in great disappointment.
Один ревностный ученик пришел к Иисусу и сказал: «Учитель, я хотел бы стать одним из твоих новых апостолов, но мой отец очень стар и близок к смерти; можно ли мне вернуться домой, чтобы похоронить его?» Этому человеку Иисус ответил: «Сын мой, у лисиц есть норы, и у птиц небесных есть гнезда, только Сыну Человеческому негде приклонить голову. Ты преданный ученик и можешь оставаться им, пока вернешься домой для помощи своим ближним, но с моими вестниками евангелия дело обстоит иначе. Они оставили все, чтобы следовать за мной и возвещать царство. Если ты желаешь стать рукоположенным учителем, то должен идти провозглашать благую весть, позволив другим хоронить мертвых».
И этот человек ушел сильно разочарованным.

[163:2.3] Another disciple came to the Master and said: «I would become an ordained messenger, but I would like to go to my home for a short while to comfort my family.» And Jesus replied: «If you would be ordained, you must be willing to forsake all. The gospel messengers cannot have divided affections. No man, having put his hand to the plough, if he turns back, is worthy to become a messenger of the kingdom.»
Другой ученик пришел к Учителю и сказал: «Я желаю стать рукоположенным вестником, но хотел бы отправиться на короткое время домой, чтобы утешить свою семью». Иисус ответил: «Если ты желаешь рукоположения, то должен быть готов отказаться от всего. Вестники евангелия не могут разрываться в своих чувствах. Возложивший руку на плуг и при этом озирающийся назад, не достоин быть вестником царства».

[163:2.4] Then Andrew brought to Jesus a certain rich young man who was a devout believer, and who desired to receive ordination. This young man, Matadormus, was a member of the Jerusalem Sanhedrin; he had heard Jesus teach and had been subsequently instructed in the gospel of the kingdom by Peter and the other apostles. Jesus talked with Matadormus concerning the requirements of ordination and requested that he defer decision until after he had thought more fully about the matter. Early the next morning, as Jesus was going for a walk, this young man accosted him and said: «Master, I would know from you the assurances of eternal life. Seeing that I have observed all the commandments from my youth, I would like to know what more I must do to gain eternal life?» In answer to this question Jesus said: «If you keep all the commandments — do not commit adultery, do not kill, do not steal, do not bear false witness, do not defraud, honor your parents — you do well, but salvation is the reward of faith, not merely of works. Do you believe this gospel of the kingdom?» And Matadormus answered: «Yes, Master, I do believe everything you and your apostles have taught me.» And Jesus said, «Then are you indeed my disciple and a child of the kingdom.»
После этого Андрей привел к Иисусу одного богатого юношу, который был набожным верующим и желал получить рукоположение. Этот молодой человек, Матадорм, был членом иерусалимского синедриона; раньше он слышал как учит Иисус, а впоследствии получил наставления о евангелии от Петра и других апостолов. Иисус поговорил с Матадормом о требованиях к рукоположению и предложил ему отложить решение до тех пор, пока он не обдумает этот вопрос более тщательно. Ранним утром следующего дня, когда Иисус собирался на прогулку, юноша обратился к нему со словами: «Учитель, я хотел бы узнать от тебя гарантии вечной жизни. Поскольку я с детства соблюдаю все заповеди, то хотел бы знать, что еще мне следует сделать, чтобы обрести вечную жизнь?» Отвечая на его вопрос, Иисус сказал: «Если ты соблюдаешь все заповеди — не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не обманывай, чти своих родителей, то поступаешь правильно, но спасение — это награда за веру, а не только за поступки. Веришь ли ты в это евангелие царства?» И Матадорм ответил: «Да, Учитель, я верю всему, чему ты и твои апостолы научили меня». И Иисус сказал:
«Тогда ты в самом деле мой ученик и дитя царства».

[163:2.5] Then said the young man: «But, Master, I am not content to be your disciple; I would be one of your new messengers.» When Jesus heard this, he looked down upon him with a great love and said: «I will have you to be one of my messengers if you are willing to pay the price, if you will supply the one thing which you lack.» Matadormus replied: «Master, I will do anything if I may be allowed to follow you.» Jesus, kissing the kneeling young man on the forehead, said: «If you would be my messenger, go and sell all that you have and, when you have bestowed the proceeds upon the poor or upon your brethren, come and follow me, and you shall have treasure in the kingdom of heaven.»
Тогда юноша сказал: «Но, Учитель, я не согласен быть твоим учеником; я хотел бы стать одним из твоих новых вестников». Услышав эти слова, Иисус с огромной любовью посмотрел на него и сказал: «Я сделаю тебя одним из своих вестников, если ты готов заплатить за это и восполнишь единственное, чего тебе недостает». Матадорм ответил: «Учитель, я готов на все, если мне будет дозволено следовать за тобой». Поцеловав вставшего на колени юношу в лоб, Иисус сказал:
«Если желаешь быть моим вестником, пойди и продай все, что имеешь, и когда раздашь вырученные деньги бедным и своим братьям, то приходи, следуй за мной и обретешь сокровище в царстве небесном».
[163:2.6] When Matadormus heard this, his countenance fell. He arose and went away sorrowful, for he had great possessions. This wealthy young Pharisee had been raised to believe that wealth was the token of God’s favor. Jesus knew that he was not free from the love of himself and his riches. The Master wanted to deliver him from the love
of wealth, not necessarily from the wealth. While the disciples of Jesus did not part with all their worldly goods, the apostles and the seventy did. Matadormus desired to be one of the seventy new messengers, and that was the reason for Jesus’ requiring him to part with all of his temporal possessions.
Услышав это, Матадорм изменился в лице. Он поднялся и опечаленный пошел прочь, ибо обладал большим состоянием. Этот богатый молодой фарисей был воспитан с верой в то, что богатство — знак Божьего благоволения. Иисус знал, что он не освободился от любви к себе и к своему богатству. Учитель хотел избавить его именно от любви к богатству, но совсем не обязательно от самого богатства. В то время как ученики Иисуса не расставались со всеми своими мирскими владениями, апостолы и семьдесят отказались от всего. Матадорм желал стать одним из семидесяти новых вестников, и именно поэтому Иисус потребовал, чтобы он расстался со всем своим бренным состоянием.

[163:2.7] Almost every human being has some one thing which is held on to as a pet evil, and which the entrance into the kingdom of heaven requires as a part of the price of admission. If Matadormus had parted with his wealth, it probably would have been put right back into his hands for administration as treasurer of the seventy. For later on, after the establishment of the church at Jerusalem, he did obey the Master’s injunction, although it was then too late to enjoy membership in the seventy, and he became the treasurer of the Jerusalem church, of which James the Lord’s brother in the flesh was the head.

Почти каждый человек имеет привязанность, отказ от которой необходим как часть платы за вхождение в царство небесное. Если бы Матадорм расстался со своим богатством, оно скорее всего было бы передано ему для управления в качестве казначея семидесяти. Ибо позднее, после создания церкви в Иерусалиме, он все-таки последовал наставлению Учителя, — хотя было уже слишком поздно для членства среди семидесяти, — и стал казначеем иерусалимской церкви, которую возглавлял Иаков, брат Господа во плоти.

[163:2.8] Thus always it was and forever will be: Men must arrive at their own decisions. There is a certain range of the freedom of choice which mortals may exercise. The forces of the spiritual world will not coerce man; they allow him to go the way of his own choosing.

Так всегда было и будет: люди должны принимать собственные решения. В определенных пределах смертные могут пользоваться свободой выбора. Силы духовного мира не принуждают человека, позволяя ему самостоятельно идти по избранному пути.

[163:2.9] Jesus foresaw that Matadormus, with his riches, could not possibly become an ordained associate of men who had forsaken all for the gospel; at the same time, he saw that, without his riches, he would become the ultimate leader of all of them. But, like Jesus’ own brethren, he never became great in the kingdom because he deprived himself of that intimate and personal association with the Master which might have been his experience had he been willing to do at this time the very thing which Jesus asked, and which, several years subsequently, he actually did.

Иисус предвидел, что Матадорм со своим богатством никак не может стать рукоположенным сподвижником людей, отказавшихся от всего ради евангелия; в то же время он видел, что без своих богатств Матадорм мог бы в итоге стать их всеобщим лидером. Однако, как и собственные братья Иисуса, Матадорм не достиг высот в царстве, поскольку лишил себя той сокровенной и личной связи с Учителем, которая могла бы стать его опытом, пожелай он сделать тогда именно то, о чем его просил Иисус и к чему он все-таки пришел через несколько лет.
[163:2.10] Riches have nothing directly to do with entrance into the kingdom of heaven, but the love of wealth does.
The spiritual loyalties of the kingdom are incompatible with servility to materialistic mammon. Man may not share his supreme loyalty to a spiritual ideal with a material devotion.
Само по себе богатство никак не влияет на возможность вхождения в царство небесное; препятствием становится именно любовь к богатству
. Духовная преданность царству несовместима с рабским служением материалистической мамоне. Человек не может сочетать свою высшую приверженность духовному идеалу с материальным рвением.

[163:2.11] Jesus never taught that it was wrong to have wealth. He required only the twelve and the seventy to dedicate all of their worldly possessions to the common cause. Even then, he provided for the profitable liquidation of their property, as in the case of the Apostle Matthew. Jesus many times advised his well-to-do disciples as he taught the rich man of Rome. The Master regarded the wise investment of excess earnings as a legitimate form of insurance against future and unavoidable adversity. When the apostolic treasury was overflowing, Judas put funds on deposit to be used subsequently when they might suffer greatly from a diminution of income. This Judas did after consultation with Andrew. Jesus never personally had anything to do with the apostolic finances except in the disbursement of alms. But there was one economic abuse which he many times condemned, and that was the unfair exploitation of the weak, unlearned, and less fortunate of men by their strong, keen, and more intelligent fellows. Jesus declared that such inhuman treatment of men, women, and children was incompatible with the ideals of the brotherhood of the kingdom of heaven.
Иисус никогда не учил, что владеть богатством неправильно. Только от двенадцати и семидесяти он требовал, чтобы они передали все свои бренные владения общему делу. Но и в таких случаях он допускал, чтобы реализуемая собственность приносила прибыль, как в случае с апостолом Матфеем. Иисус не раз давал своим состоятельным ученикам советы, схожие с теми, которые получил богатый римлянин. Учитель считал разумное вложение излишков законной формой гарантии от неизбежных в будущем превратностей судьбы. Когда апостольская казна переполнялась, Иуда, после консультаций с Андреем, вкладывал деньги для использования в случае сокращения поступлений. Иисус никогда лично не занимался апостольскими финансами, за исключением распределения подаяний. Однако один вид экономического злоупотребления не раз подвергался его осуждению — и это была несправедливая эксплуатация слабых, необученных и менее удачливых людей их более сильными, сообразительными и умными собратьями. Иисус заявлял, что такое бесчеловечное обращение с мужчинами, женщинами и детьми несовместимо с идеалами братства царства небесного.

3. THE DISCUSSION ABOUT WEALTH 

3. РАЗГОВОР О БОГАТСТВЕ

[163:3.1] By the time Jesus had finished talking with Matadormus, Peter and a number of the apostles had gathered about him, and as the rich young man was departing, Jesus turned around to face the apostles and said: «You see how difficult it is for those who have riches to enter fully into the kingdom of God! Spiritual worship cannot be shared with material devotions; no man can serve two masters. You have a saying that it is `easier for a camel to go through the eye of a needle than for the heathen to inherit eternal life.’ And I declare that it is as easy for this camel to go through the needle’s eye as for these self-satisfied rich ones to enter the kingdom of heaven.»
Ко времени завершения разговора Иисуса с Матадормом, вокруг него собрались Петр и несколько апостолов, а когда богатый юноша уходил, Иисус повернулся к апостолам и сказал:
«Вы видите, как трудно имеющим богатства в полной мере войти в царство Бога! Невозможно делить духовное поклонение с материальными привязанностями; никто не может служить двум господам. У вас есть поговорка, что «легче верблюду пройти через игольные уши, чем язычнику унаследовать вечную жизнь». А я заявляю вам, что самодовольным богачам не легче войти в царство небесное, чем верблюдам пройти через игольные уши».

[163:3.2] When Peter and the apostles heard these words, they were astonished exceedingly, so much so that Peter said: «Who then, Lord, can be saved? Shall all who have riches be kept out of the kingdom?» And Jesus replied: «No, Peter, but all who put their trust in riches shall hardly enter into the spiritual life that leads to eternal progress. But even then, much which is impossible to man is not beyond the reach of the Father in heaven; rather should we recognize that with God all things are possible.»
Услышав эти слова, Петр и апостолы были удивлены настолько, что Петр сказал: «Кто же, Господи, может тогда спастись? Значит ли это, что тем, у кого есть богатство, закрыта дорога в царство?» Иисус ответил:
«Нет, Петр, однако те, кто уповает на богатство, едва ли войдут в духовную жизнь, ведущую к вечному развитию. Но и в таком случае многое из того, что невозможно для человека, доступно небесному Отцу; скорее, нам следует осознать, что с Богом возможно все».

[163:3.3] As they went off by themselves, Jesus was grieved that Matadormus did not remain with them, for he greatly loved him. And when they had walked down by the lake, they sat there beside the water, and Peter, speaking for the twelve (who were all present by this time), said: «We are troubled by your words to the rich young man. Shall we require those who would follow you to give up all their worldly goods?» And Jesus said: «No, Peter, only those who would become apostles, and who desire to live with me as you do and as one family. But the Father requires that the affections of his children be pure and undivided. Whatever thing or person comes between you and the love of the truths of the kingdom, must be surrendered. If one’s wealth does not invade the precincts of the soul, it is of no consequence in the spiritual life of those who would enter the kingdom.»
Когда же все разошлись, Иисус остался опечален тем, что Матадорм не остался с ними, ибо очень любил его. Спустившись к озеру, они сели у воды и Петр, говоря от имени двенадцати (которые к тому времени уже были в сборе), сказал: «Нам не дают покоя слова, сказанные тобой богатому юноше. Должны ли мы требовать, чтобы желающие следовать за тобой отказывались от всей своей мирской собственности?» И Иисус ответил:
«Нет, Петр, только от тех, кто хотел бы стать апостолом и желает жить со мной, как вы — одной семьей. Однако Отец требует от своих детей чистой и безраздельной любви. Необходимо отказаться от всего, что стоит между вами и любовью к истинам царства — кем бы или чем бы это ни было. Но если богатство не затрагивает душу, то оно не оказывает влияния на духовную жизнь желающих войти в царство».

[163:3.4] And then said Peter, «But, Master, we have left everything to follow you, what then shall we have?» And Jesus spoke to all of the twelve: «Verily, verily, I say to you, there is no man who has left wealth, home, wife, brethren, parents, or children for my sake and for the sake of the kingdom of heaven who shall not receive manifold more in this world, perhaps with some persecutions, and in the world to come eternal life. But many who are first shall be last, while the last shall often be first. The Father deals with his creatures in accordance with their needs and in obedience to his just laws of merciful and loving consideration for the welfare of a universe.
Тогда Петр спросил: «Но, Учитель, мы оставили все, чтобы следовать за тобой; что же мы получим?» И Иисус обратился ко всем двенадцати:
«Истинно, истинно говорю вам: нет человека, оставившего богатство, дом, жену, братьев, родителей или детей ради меня и ради царства небесного, который не получит во много раз больше в этой жизни — возможно и наряду с гонениями — и вечную жизнь в грядущем мире. Многие же первые станут последними, а последние часто будут первыми. Отец поступает со своими созданиями в соответствии с их потребностями и согласно своим справедливым законам, исполненным милосердной и любвеобильной заботы о благополучии вселенной.

[163:3.5] «The kingdom of heaven is like a householder who was a large employer of men, and who went out early in the morning to hire laborers to work in his vineyard. When he had agreed with the laborers to pay them a denarius a day, he sent them into the vineyard. Then he went out about nine o’clock, and seeing others standing in the market place idle, he said to them: `Go you also to work in my vineyard, and whatsoever is right I will pay you.’ And they went at once to work. Again he went out about twelve and about three and did likewise. And going to the market place about five in the afternoon, he found still others standing idle, and he inquired of them, `Why do you stand here idle all the day?’ And the men answered, `Because nobody has hired us.’ Then said the householder: `Go you also to work in my vineyard, and whatever is right I will pay you.’

Царство небесное подобно хозяину дома, дававшим работу многим людям и который вышел рано утром нанять работников в свой виноградник. Договорившись платить по динарию в день, он послал их в виноградник. Около девяти часов он вышел и, увидев других, стоящих без дела на рыночной площади, сказал им: «Идите и вы работать в мой виноградник, и я заплачу вам по справедливости». И они тут же отправились работать. Около полудня он снова вышел из дома, а затем около трех часов и сделал то же самое. Отправившись на рынок около пяти часов пополудни, он опять увидел стоящих там людей и спросил их: «Почему вы стоите здесь целый день без дела?» И те ответили ему: «Потому что никто нас не нанял». Тогда хозяин дома сказал: «Идите и вы работать в мой виноградник, и я заплачу вам то, что причитается».

[163:3.6] «When evening came, this owner of the vineyard said to his steward: `Call the laborers and pay them their wages, beginning with the last hired and ending with the first.’ When those who were hired about five o’clock came, they received a denarius each, and so it was with each of the other laborers. When the men who were hired at the beginning of the day saw how the later comers were paid, they expected to receive more than the amount agreed upon. But like the others every man received only a denarius. And when each had received his pay, they complained to the householder, saying: `These men who were hired last worked only one hour, and yet you have paid them the same as us who have borne the burden of the day in the scorching sun.’

Когда наступил вечер, владелец виноградника сказал своему управителю: «Позови работников и заплати им, начиная с последних и кончая первыми». Когда пришли те, кого он нанял около пяти часов, то каждый получил по динарию; то же самое получили и остальные работники. Когда нанятые в начале дня увидели, что заплачено тем, кто был нанят позже, то решили, что получат больше, чем причиталось им по договору. Однако каждый из них, как и остальные работники, получил только один динарий. И когда все получили плату, они стали роптать на хозяина дома: «Те, кого ты нанял последними, проработали всего час, но ты заплатил им столько же, сколько нам, весь день трудившимся под палящим солнцем».

[163:3.7] «Then answered the householder: `My friends, I do you no wrong. Did not each of you agree to work for a denarius a day? Take now that which is yours and go your way, for it is my desire to give to those who came last as much as I have given to you. Is it not lawful for me to do what I will with my own? or do you begrudge my generosity because I desire to be good and to show mercy?'»
Тогда хозяин дома ответил: «Друзья мои, я не обижаю вас. Разве каждый из вас не согласился работать за динарий в день? Возьмите положенное вам и ступайте своей дорогой, ибо я желаю дать последним столько же, сколько дал вам. Разве я не вправе свободно распоряжаться тем, что мне принадлежит? Или вы завидуете моей щедрости оттого, что я желаю делать добро и проявлять милосердие?»

4. FAREWELL TO THE SEVENTY 

4. ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ

[163:4.1] It was a stirring time about the Magadan Camp the day the seventy went forth on their first mission. Early that morning, in his last talk with the seventy, Jesus placed emphasis on the following:
Это был волнующий день в жизни Магаданского лагеря, ибо в тот день семьдесят евангелистов отправлялись в путь со своей первой миссией. Ранним утром, в своей последней беседе с семьюдесятью, Иисус особо выделил следующие положения:

[163:4.2] 1. The gospel of the kingdom must be proclaimed to all the world, to gentile as well as to Jew.
1. Евангелие царства должно возвещаться всему миру — как иноверцам, так и евреям.

[163:4.3] 2. While ministering to the sick, refrain from teaching the expectation of miracles.
2. Помогая больным, не учите их уповать на чудеса.

[163:4.4] 3. Proclaim a spiritual brotherhood of the sons of God, not an outward kingdom of worldly power and material glory.
3. Возвещайте духовное братство сынов Бога, а не внешнее царство мирской власти и материальной славы.

[163:4.5] 4. Avoid loss of time through overmuch social visiting and other trivialities which might detract from wholehearted devotion to preaching the gospel.
4. Старайтесь не тратить слишком много времени на визиты вежливости и иные пустяки, способные отвлечь от полной преданности проповеди евангелия.

[163:4.6] 5. If the first house to be selected for a headquarters proves to be a worthy home, abide there throughout the sojourn in that city.
5. Если первый дом, избранный вами в качестве своего пристанища, окажется достойным, оставайтесь в нем в течение всего своего пребывания в том городе.

[163:4.7] 6. Make clear to all faithful believers that the time for an open break with the religious leaders of the Jews at Jerusalem has now come.
6. Прямо заявляйте всем истинно верующим, что настало время для открытого разрыва с религиозными лидерами евреев в Иерусалиме.

[163:4.8] 7. Teach that man’s whole duty is summed up in this one commandment: Love the Lord your God with all your mind and soul and your neighbor as yourself. (This they were to teach as man’s whole duty in place of the 613 rules of living expounded by the Pharisees.)
7. Учите людей, что весь долг человека заключен в одной заповеди: Возлюби Господа Бога твоего, всем разумом и душой и ближнего твоего, как самого себя. (Они должны были учить людей этой единственной заповеди вместо 613 правил жизни в толкованиях фарисеев.)

[163:4.9] When Jesus had talked thus to the seventy in the presence of all the apostles and disciples, Simon Peter took them off by themselves and preached to them their ordination sermon, which was an elaboration of the Master’s charge given at the time he laid his hands upon them and set them apart as messengers of the kingdom. Peter exhorted the seventy to cherish in their experience the following virtues:
После этой беседы Иисуса с семьюдесятью в присутствии всех апостолов и учеников, Симон Петр отвел их уже одних в сторону и произнес проповедь рукоположения, ставшей развитием наказа Учителя, данного в тот момент, когда он возложил на них руки и выделил их в качестве вестников царства. Петр призвал семьдесят высоко ценить в своем опыте следующие добродетели:

[163:4.10] 1. Consecrated devotion.
To pray always for more laborers to be sent forth into the gospel harvest. He explained that, when one so prays, he will the more likely say, «Here am I; send me.» He admonished them to neglect not their daily worship.
1. Сокровенная преданность. Всегда молиться, чтобы больше тружеников было послано на евангельскую жатву. Он объяснил, что при такой молитве человек скорее всего скажет: «Вот я; пошли меня». Он предупреждал их не забывать о ежедневном поклонении.

[163:4.11] 2. True courage.
He warned them that they would encounter hostility and be certain to meet with persecution. Peter told them their mission was no undertaking for cowards and advised those who were afraid to step out before they started. But none withdrew.
2. Истинное мужество. Он предупредил их, что они столкнутся с враждебным отношением и что их наверняка ждут гонения. Петр сказал им, что их миссия не для малодушных и посоветовал тем, кому страшно, сразу же покинуть их ряды. Но ни один не ушел.

[163:4.12] 3. Faith and trust.
They must go forth on this short mission wholly unprovided for; they must trust the Father for food and shelter and all other things needful.
3. Вера и доверие. Они должны отправиться в свою первую миссию без какого-либо снаряжения; они должны целиком положиться на Отца в отношении пищи, крова и прочих необходимых вещей.

[163:4.13] 4. Zeal and initiative.
They must be possessed with zeal and intelligent enthusiasm; they must attend strictly to their Master’s business. Oriental salutation was a lengthy and elaborate ceremony; therefore had they been instructed to «salute no man by the way,» which was a common method of exhorting one to go about his business without the waste of time. It had nothing to do with the matter of friendly greeting.
4. Усердие и инициатива. Они должны проявлять усердие и разумный энтузиазм; они должны неукоснительно заниматься делом их Учителя. Восточное приветствие представляло собой длинную и сложную церемонию; поэтому им было наказано «никого не приветствовать» — так обычно говорили, призывая кого-нибудь заниматься своим делом и не терять времени. Речь не шла о дружеском приветствии.

[163:4.14] 5. Kindness and courtesy.
The Master had instructed them to avoid unnecessary waste of time in social ceremonies, but he enjoined courtesy toward all with whom they should come in contact. They were to show every kindness to those who might entertain them in their homes. They were strictly warned against leaving a modest home to be entertained in a more comfortable or influential one.
5. Доброта и учтивость. Учитель уже предупреждал их не тратить попусту времени на общественные церемонии, однако он призывал быть вежливыми по отношению ко всем, с кем они будут общаться. Они должны были всячески проявлять доброту к тем, кто мог принимать их в своем доме. Им было строго наказано не покидать скромное жилище ради более удобного или влиятельного дома.

[163:4.15] 6. Ministry to the sick.
The seventy were charged by Peter to search out the sick in mind and body and to do everything in their power to bring about the alleviation or cure of their maladies.
6. Опека больных. Семьдесят получили от Петра наказ искать тех, кто болен душой и телом, и делать все, что в их силах, чтобы облегчить или вылечить их недуги.

[163:4.16] And when they had been thus charged and instructed, they started out, two and two, on their mission in Galilee, Samaria, and Judea.
Получив этот наказ и инструкции, они отправились по двое в путь для выполнения своей миссии в Галилее, Самарии и Иудее.

[163:4.17] Although the Jews had a peculiar regard for the number seventy, sometimes considering the nations of heathendom as being seventy in number, and although these seventy messengers were to go with the gospel to all peoples, still as far as we can discern, it was only coincidental that this group happened to number just seventy. Certain it was that Jesus would have accepted no less than half a dozen others, but they were unwilling to pay the price of forsaking wealth and families.
Хотя евреи испытывали особое уважение к числу семьдесят и иногда считали, что языческий мир объединяет семьдесят наций, а также хотя эти семьдесят вестников должны были отправиться с евангелием ко всем народам, тем не менее, насколько мы можем судить, то, что в этой группе оказалось именно семьдесят человек, было чистой случайностью. Без сомнения, Иисус принял бы не менее полудюжины других, однако они не пожелали заплатить должную цену — отказаться от богатства и своих семей.

5. MOVING THE CAMP TO PELLA 

5. ПЕРЕНОС ЛАГЕРЯ В ПЕЛЛУ

[163:5.1] Jesus and the twelve now prepared to establish their last headquarters in Perea, near Pella, where the Master was baptized in the Jordan. The last ten days of November were spent in council at Magadan, and on Tuesday, December 6, the entire company of almost three hundred started out at daybreak with all their effects to lodge that night near Pella by the river. This was the same site, by the spring, that John the Baptist had occupied with his camp several years before.

Теперь Иисус и двенадцать готовились основать свой последний опорный пункт в Перее, рядом с Пеллой, где Учитель был крещен в водах Иордана. Последние десять дней ноября, проведенные в Магадане, прошли в совещаниях и во вторник, 6 декабря, вся группа почти из трехсот человек вышла на рассвете со всем своим имуществом, чтобы вечером остановиться на ночлег у реки рядом с Пеллой. Это было то же место у источника, где несколькими годами ранее располагался лагерь Иоанна Крестителя.

[163:5.2] After the breaking up of the Magadan Camp, David Zebedee returned to Bethsaida and began immediately to curtail the messenger service. The kingdom was taking on a new phase. Daily, pilgrims arrived from all parts of Palestine and even from remote regions of the Roman Empire. Believers occasionally came from Mesopotamia and from the lands east of the Tigris. Accordingly, on Sunday, December 18, David, with the help of his messenger corps, loaded on to the pack animals the camp equipage, then stored in his father’s house, with which he had formerly conducted the camp of Bethsaida by the lake. Bidding farewell to Bethsaida for the time being, he proceeded down the lake shore and along the Jordan to a point about one-half mile north of the apostolic camp; and in less than a week he was prepared to offer hospitality to almost fifteen hundred pilgrim visitors. The apostolic camp could accommodate about five hundred. This was the rainy season in Palestine, and these accommodations were required to take care of the ever-increasing number of inquirers, mostly earnest, who came into Perea to see Jesus and to hear his teaching.

После ликвидации Магаданского лагеря Давид Зеведей вернулся в Вифсаиду и сразу же начал сворачивать курьерскую службу. Царство вступало в новую фазу. Каждый день прибывали паломники со всей Палестины и даже из отдаленных районов Римской империи. Иногда здесь появлялись верующие из Месопотамии и стран к востоку от Тигра. Поэтому в воскресенье, 18 декабря, Давид с помощью своих гонцов погрузил на вьючных животных хранившееся в доме его отца лагерное снаряжение, которое он использовал в прежнем лагере у озера в Вифсаиде. Попрощавшись на время с Вифсаидой, он отправился на юг по берегу озера и далее вдоль Иордана к месту, находившемуся севернее лагеря апостолов в километре от них; не прошло и недели, как он уже был готов разместить здесь около полутора тысяч паломников. Апостольский лагерь вмещал до пятисот человек. В Палестине стоял сезон дождей, и этот лагерь был необходим для приема растущего числа посетителей — большей частью искренних, — которые прибывали в Перею, чтобы увидеть Иисуса и услышать его учение.

[163:5.3] David did all this on his own initiative, though he had taken counsel with Philip and Matthew at Magadan. He employed the larger part of his former messenger corps as his helpers in conducting this camp; he now used less than twenty men on regular messenger duty. Near the end of December and before the return of the seventy, almost eight hundred visitors were gathered about the Master, and they found lodging in David’s camp.
Все это Давид делал по собственной инициативе, хотя он и советовался с Филиппом и Матфеем в Магадане. При сооружении лагеря он использовал большую часть своих бывших гонцов; в это время регулярные курьерские поручения выполняло менее двадцати человек. К концу декабря и перед возвращением семидесяти вокруг Учителя собралось уже около восьмисот посетителей, нашедших ночлег в лагере Давида.

6. THE RETURN OF THE SEVENTY

6. ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ

[163:6.1] On Friday, December 30, while Jesus was away in the near-by hills with Peter, James, and John, the seventy messengers were arriving by couples, accompanied by numerous believers, at the Pella headquarters. All seventy were assembled at the teaching site about five o’clock when Jesus returned to the camp. The evening meal was delayed for more than an hour while these enthusiasts for the gospel of the kingdom related their experiences. David’s messengers had brought much of this news to the apostles during previous weeks, but it was truly inspiring to hear these newly ordained teachers of the gospel personally tell how their message had been received by hungry Jews and gentiles. At last Jesus was able to see men going out to spread the good news without his personal presence. The Master now knew that he could leave this world without seriously hindering the progress of the kingdom.

В пятницу, 30 декабря, пока Иисус вместе с Петром, Иаковом и Иоанном находился в близлежащих горах, в лагерь у Пеллы по двое начали прибывать семьдесят вестников в сопровождении многочисленных верующих. Примерно к пяти часам, когда Иисус вернулся в лагерь, все семьдесят были уже в сборе в том месте, где обычно учил Иисус. Вечерняя трапеза задержалась более чем на час, пока эти увлеченные евангелием царства люди рассказывали о своих впечатлениях. В предшествующие недели многое уже было известно апостолам от гонцов Давида, однако все были воодушевлены, слушая, как эти недавно посвященные евангелисты сами рассказывают об отношении к их проповеди жаждущих евреев и иноверцев. Наконец Иисус смог увидеть, как люди несут благую весть без его личного участия. Теперь Учитель знал, что может покинуть этот мир, не опасаясь серьезного замедления в распространении царства.

[163:6.2] When the seventy related how «even the devils were subject» to them, they referred to the wonderful cures they had wrought in the cases of victims of nervous disorders. Nevertheless, there had been a few cases of real spirit possession relieved by these ministers, and referring to these, Jesus said: «It is not strange that these disobedient minor spirits should be subject to you, seeing that I beheld Satan falling as lightning from heaven. But rejoice not so much over this, for I declare to you that, as soon as I return to my Father, we will send forth our spirits into the very minds of men so that no more can these few lost spirits enter the minds of unfortunate mortals. I rejoice with you that you have power with men, but be not lifted up because of this experience but the rather rejoice that your names are written on the rolls of heaven, and that you are thus to go forward in an endless career of spiritual conquest.»
Когда семьдесят рассказывали, как «даже бесы были подвластны» им, то ссылались на случаи чудесного исцеления жертв нервных расстройств. Тем не менее, эти пастыри в самом деле оказали помощь в нескольких случаях реальной одержимости, и в связи с этим Иисус сказал:
«Неудивительно, что эти строптивые меньшие духи подчиняются вам, ибо я видел Сатану, упавшего с небес, как молния. Но пусть не это вызывает у вас ликование; я заявляю вам, что, как только вернусь к Отцу, мы пошлем наш дух непосредственно в разумы людей, так что горстка этих заблудших духов не сможет более проникать в разумы несчастных смертных. Вместе с вами я рад тому, что вы можете воздействовать на людей, но больше радуйтесь не этому опыту, а тому, что ваши имена записаны на небесных скрижалях, а это значит, что вы пойдете вперед по бесконечному пути духовных свершений».

[163:6.3] And it was at this time, just before partaking of the evening meal, that Jesus experienced one of those rare moments of emotional ecstasy which his followers had occasionally witnessed. He said: «I thank you, my Father, Lord of heaven and earth, that, while this wonderful gospel was hidden from the wise and self-righteous, the spirit has revealed these spiritual glories to these children of the kingdom. Yes, my Father, it must have been pleasing in your sight to do this, and I rejoice to know that the good news will spread to all the world even after I shall have returned to you and the work which you have given me to perform. I am mightily moved as I realize you are about to deliver all authority into my hands, that only you really know who I am, and that only I really know you, and those to whom I have revealed you. And when I have finished this revelation to my brethren in the flesh, I will continue the revelation to your creatures on high.»
Именно тогда, перед самой вечерней трапезой, Иисус пережил один из тех редких моментов эмоционального восторга, свидетелями которого иногда становились его последователи. Он сказал:
«Я благодарю тебя, Отец, Господь неба и земли, что хотя это чудесное евангелие осталось сокрытым от умудренных и самодовольных, дух раскрыл духовную славу этим детям царства. Да, Отец мой, тебе, должно быть, было приятно вершить это и я радуюсь, зная, что благая весть будет распространяться по всему миру и после того, как я вернусь к тебе и тому труду, который ты поручил мне исполнить. Я глубоко взволнован, понимая, что вскоре ты передашь всю власть в мои руки, что только ты подлинно знаешь, кто я, и что только я подлинно знаю тебя, а также те, кому я раскрыл тебя. И когда я завершу это откровение моим братьям во плоти, я продолжу раскрывать его твоим небесным созданиям».

[163:6.4] When Jesus had thus spoken to the Father, he turned aside to speak to his apostles and ministers: «Blessed are the eyes which see and the ears which hear these things. Let me say to you that many prophets and many of the great men of the past ages have desired to behold what you now see, but it was not granted them. And many generations of the children of light yet to come will, when they hear of these things, envy you who have heard and seen them.»
После этого обращения к Отцу Иисус обернулся к своим апостолам и пастырям и сказал:
«Благословенны глаза, которые видят, и уши, которые слышат это. Говорю вам, что многие пророки и многие из великих мужей прошлого желали видеть то, что видите теперь вы, но им не было дано. И многие грядущие поколения детей света, слушая обо всем этом, позавидуют вам, кто слышал и видел это».

[163:6.5] Then, speaking to all the disciples, he said: «You have heard how many cities and villages have received the good news of the kingdom, and how my ministers and teachers have beenreceived by both the Jew and the gentile. And blessed indeed are these communities which have elected to believe the gospel of the kingdom. But woe upon the light-rejecting inhabitants of Chorazin, Bethsaida-Julias, and Capernaum, the cities which did not well receive these messengers. I declare that, if the mighty works done in these places had been done in Tyre and Sidon, the people of these so-called heathen cities would have long since repented in sackcloth and ashes. It shall indeed be more tolerable for Tyre and Sidon in the day of judgment.»
Затем, обращаясь ко всем ученикам, он сказал: «Вы слышали, как многие города и села приняли благую весть царства, и как мои пастыри и учители были приняты как евреями, так и язычниками. Воистину благословенны эти общины, избравшие веру в евангелие царства. Но горе отвергающим свет жителям Хоразина, Вифсаиды-Юлии и Капернаума, городам, плохо принявшим этих вестников. Я заявляю, что если бы великие деяния, совершенные в этих местах, случились бы в Тире и Сидоне, то жители этих так называемых языческих городов, надев власяницы и посыпав себя пеплом, уже давно бы покаялись. Воистину, отраднее будет Тиру и Сидону в день суда».

[163:6.6] The next day being the Sabbath, Jesus went apart with the seventy and said to them: «I did indeed rejoice with you when you came back bearing the good tidings of the reception of the gospel of the kingdom by so many people scattered throughout Galilee, Samaria, and Judea. But why were you so surprisingly elated? Did you not expect that your message would manifest power in its delivery? Did you go forth with so little faith in this gospel that you come back in surprise at its effectiveness? And now, while I would not quench your spirit of rejoicing, I would sternly warn you against the subtleties of pride, spiritual pride. If you could understand the downfall of Lucifer, the iniquitous one, you would solemnly shun all forms of spiritual pride.
На следующий день, когда была суббота, Иисус уединился с семьюдесятью и сказал им:
«Я воистину радовался вместе с вами, когда вы вернулись с доброй вестью о принятии евангелия царства столь многими людьми по всей Галилее, Самарии и Иудее. Однако я удивлен тем, что это привело вас в такой восторг. Разве вы не ожидали, что ваша проповедь при возвещении будет заключать в себе такую силу? Неужели вы так мало верили в это евангелие, что вернулись, пораженные его воздействием? И теперь, хотя я не собираюсь омрачать вашу радость, я хотел бы строго предупредить вас о коварствах гордости, духовной гордыни. Если бы вы могли понять падение Люцифера, лукавого, вы остерегались бы любых форм духовной гордыни.

[163:6.7] «You have entered upon this great work of teaching mortal man that he is a son of God. I have shown you the way; go forth to do your duty and be not weary in well doing. To you and to all who shall follow in your steps down through the ages, let me say: I always stand near, and my invitation-call is, and ever shall be, Come to me all you who labor and are heavy laden, and I will give you rest. Take my yoke upon you and learn of me, for I am true and loyal, and you shall find spiritual rest for your souls.»
Вы приступили к этому великому труду, раскрывая смертному человеку, что он — сын Бога. Я показал вам путь; идите вперед, исполняя свой долг и неустанно творите добро. Вам и всем тем, кто пойдет по вашим стопам во все времена, позвольте сказать: я всегда буду рядом и мой призыв есть и всегда будет: придите ко мне все труждающиеся и обремененные, и я успокою вас. Возложите на себя мое бремя и учитесь у меня, ибо я верен и предан, и найдете духовный покой для своих душ».

[163:6.8] And they found the Master’s words to be true when they put his promises to the test. And since that day countless thousands also have tested and proved the surety of these same promises.
И они убедились в истинности слов Учителя на собственном опыте. С того дня бесчисленные тысячи людей также проверили и доказали надежность этих обещаний.

7. PREPARATION FOR THE LAST MISSION 

7. ПОДГОТОВКА К ПОСЛЕДНЕЙ МИССИИ

[163:7.1] The next few days were busy times in the Pella camp; preparations for the Perean mission were being completed. Jesus and his associates were about to enter upon their last mission, the three months’ tour of all Perea, which terminated only upon the Master’s entering Jerusalem for his final labors on earth. Throughout this period the headquarters of Jesus and the twelve apostles was maintained here at the Pella camp.

Несколько следующих дней в лагере у Пеллы царило оживление; завершалась подготовка к перейской миссии. Иисус и его сподвижники были готовы приступить к своей последней миссии — трехмесячному странствию по всей Перее, которое завершилось только при вступлении Учителя в Иерусалим для его завершающих трудов на земле. На протяжении этого периода центром деятельности Иисуса и апостолов был лагерь у Пеллы.

[163:7.2] It was no longer necessary for Jesus to go abroad to teach the people. They now came to him in increasing numbers each week and from all parts, not only from Palestine but from the whole Roman world and from the Near East. Although the Master participated with the seventy in the tour of Perea, he spent much of his time at the Pella camp, teaching the multitude and instructing the twelve. Throughout this three months’ period at least ten of the apostles remained with Jesus.

Иисусу больше не нужно было ходить и учить людей. Теперь каждую неделю к нему приходило все больше посетителей; они прибывали отовсюду — не только из Палестины, но и со всего римского мира и Ближнего Востока. Хотя Учитель вместе с семьюдесятью евангелистами участвовал в странствии по Перее, большую часть времени он проводил в лагере у Пеллы, обучая народ и наставляя двенадцать. В течение этих трех месяцев по крайней мере десять апостолов оставались с Иисусом.

[163:7.3] The women’s corps also prepared to go out, two and two, with the seventy to labor in the larger cities of Perea. This original group of twelve women had recently trained a larger corps of fifty women in the work of home visitation and in the art of ministering to the sick and the afflicted. Perpetua, Simon Peter’s wife, became a member of this new division of the women’s corps and was intrusted with the leadership of the enlarged women’s work under Abner. After Pentecost she remained with her illustrious husband, accompanying him on all of his missionary tours; and on the day Peter was crucified in Rome, she was fed to the wild beasts in the arena. This new women’s corps also had as members the wives of Philip and Matthew and the mother of James and John.

Вместе с семьюдесятью в путь собрались и члены женского корпуса, готовые попарно трудиться в крупных городах Переи. За последнее время первоначальная группа из двенадцати женщин подготовила корпус из пятидесяти женщин, обученных посещать дома и овладевших искусством оказания помощи больным и страждущим. Перпетуя, жена Симона Петра, вошла в эту новую группу женского корпуса и под наблюдением Абнера ей было поручено руководить деятельностью расширенного женского корпуса. После Пятидесятницы она не расставалась со своим прославленным мужем, сопровождая его во всех миссионерских странствиях и в тот же день, когда Петр был распят в Риме, ее бросили на арену на съедение диким зверям. Среди членов этого нового женского корпуса были жены Филиппа и Матфея, а также мать Иакова и Иоанна.

[163:7.4] The work of the kingdom now prepared to enter upon its terminal phase under the personal leadership of Jesus. And this present phase was one of spiritual depth in contrast with the miracle-minded and wonder-seeking multitudes who followed after the Master during the former days of popularity in Galilee. However, there were still any number of his followers who were material-minded, and who failed to grasp the truth that the kingdom of heaven is the spiritual brotherhood of man founded on the eternal fact of the universal fatherhood of God.
Теперь дело царства готово вступить в завершающую фазу под личным руководством Иисуса. И этот предстоящий этап был отмечен духовной глубиной, разительно отличаясь от времени былой популярности в Галилее, когда Иисуса сопровождали ждавшие волшебств и искавшие чудес толпы. И все же, среди его последователей по-прежнему оставалось немало людей материалистического склада, которые так и не смогли осознать истину о том, что царство небесное — это духовное братство людей, основанное на вечной истине всеобщего отцовства Бога.

 

---

 

164 На празднике Обновления

• 
  
• 
  1. РАССКАЗ О ДОБРОМ САМАРИТЯНИНЕ
  
• 
  2. В ИЕРУСАЛИМЕ
  
• 
  3. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОГО НИЩЕГО
  
• 
  4. ИОСИЯ ПЕРЕД СИНЕДРИОНОМ
  
• 
  5. ОБУЧЕНИЕ В ПРИТВОРЕ СОЛОМОНА
  

(At the Feast of Dedication) 

 

[164:0.1] AS THE camp at Pella was being established, Jesus, taking with him Nathaniel and Thomas, secretly went up to Jerusalem to attend the feast of the dedication. Not until they passed over the Jordan at the Bethany ford, did the two apostles become aware that their Master was going on to Jerusalem. When they perceived that he really intended to be present at the feast of dedication, they remonstrated with him most earnestly, and using every sort of argument, they sought to dissuade him. But their efforts were of no avail; Jesus was determined to visit Jerusalem. To all their entreaties and to all their warnings emphasizing the folly and danger of placing himself in the hands of the Sanhedrin, he would reply only, «I would give these teachers in Israel another opportunity to see the light, before my hour comes.»
ПОКА обустраивался лагерь у Пеллы, Иисус, взяв с собой Нафанаила и Фому, тайно отправился в Иерусалим на праздник обновления. Только тогда, когда они перешли Иордан у вифанской переправы, двое апостолов догадались, что Учитель направляется в Иерусалим. Поняв, что он всерьез решил присутствовать на празднике обновления, они принялись горячо отговаривать Иисуса и пытались переубедить его, используя всевозможные доводы. Однако их усилия оказались напрасными. Иисус был полон решимости посетить Иерусалим. На все их уговоры, на все их предупреждения о том, что отдавать себя в руки синедриона — безумная и опасная затея, он отвечал только одно:
«Я хотел бы дать этим учителям Израиля еще одну возможность увидеть свет до того, как настанет мой час».

[164:0.2] On they went toward Jerusalem, the two apostles continuing to express their feelings of fear and to voice their doubts about the wisdom of such an apparently presumptuous undertaking. They reached Jericho about half past four and prepared to lodge there for the night.
По дороге в Иерусалим двое апостолов продолжали выражать опасения и высказывать сомнения в мудрости такой явно самонадеянной затеи. Они прибыли в Иерихон около половины пятого и приготовились там заночевать.

1. STORY OF THE GOOD SAMARITAN

1. РАССКАЗ О ДОБРОМ САМАРИТЯНИНЕ

[164:1.1] That evening a considerable company gathered about Jesus and the two apostles to ask questions, many of which the apostles answered, while others the Master discussed. In the course of the evening a certain lawyer, seeking to entangle Jesus in a compromising disputation, said: «Teacher, I would like to ask you just what I should do to inherit eternal life?» Jesus answered, «What is written in the law and the prophets; how do you read the Scriptures?» The lawyer, knowing the teachings of both Jesus and the Pharisees, answered: «To love the Lord God with all your heart, soul, mind, and strength, and your neighbor as yourself.» Then said Jesus: «You have answered right; this, if you really do, will lead to life everlasting.»
В тот вечер вокруг Иисуса и двоих апостолов собралось довольно много людей; они задавали вопросы, на некоторые из которых отвечали апостолы, другие же обсуждались Учителем. В ходе вечера один законник, пытаясь втянуть Иисуса в компрометирующий спор, сказал: «Учитель, я хотел бы спросить тебя, что мне делать, чтобы унаследовать вечную жизнь?» Иисус ответил: «Что написано в законе и у пророков? Как ты понимаешь Писания?» Законник, знавший учения как Иисуса, так и фарисеев, ответил: «Возлюби Господа Бога всем сердцем, всей душой, всем разумом и всей силой и возлюби ближнего своего, как самого себя». Тогда Иисус сказал:
«Ты ответил верно; поступай так и обретешь жизнь вечную».

[164:1.2] But the lawyer was not wholly sincere in asking this question, and desiring to justify himself while also hoping to embarrass Jesus, he ventured to ask still another question. Drawing a little closer to the Master, he said, «But, Teacher, I should like you to tell me just who is my neighbor?» The lawyer asked this question hoping to entrap Jesus into making some statement that would contravene the Jewish law which defined one’s neighbor as «the children of one’s people.» The Jews looked upon all others as «gentile dogs.» This lawyer was somewhat familiar with Jesus’ teachings and therefore well knew that the Master thought differently; thus he hoped to lead him into saying something which could be construed as an attack upon the sacred law.

Однако, задавая свой вопрос, законник слукавил и, желая оправдать себя, а также надеясь смутить Иисуса, он решил задать ему еще один вопрос. Подойдя ближе, он сказал: «И все же, Учитель, я просил бы тебя сказать мне, кто именно мой ближний?» Законник задал этот вопрос в надежде спровоцировать Иисуса на какое-нибудь высказывание, противоречащее еврейскому закону, определявшему ближних как «детей своего народа». На всех остальных евреи смотрели как на «псов языческих». Сам законник был в общих чертах знаком с учениями Иисуса и потому знал, что Учитель думает иначе; таким образом он надеялся заставить его сказать нечто такое, что можно было бы истолковать как оскорбление священного закона.

[164:1.3] But Jesus discerned the lawyer’s motive, and instead of falling into the trap, he proceeded to tell his hearers a story, a story which would be fully appreciated by any Jericho audience. Said Jesus: «A certain man was going down from Jerusalem to Jericho, and he fell into the hands of cruel brigands, who robbed him, stripped him and beat him, and departing, left him half dead. Very soon, by chance, a certain priest was going down that way, and when he came upon the wounded man, seeing his sorry plight, he passed by on the other side of the road. And in like manner a Levite also, when he came along and saw the man, passed by on the other side. Now, about this time, a certain Samaritan, as he journeyed down to Jericho, came across this wounded man; and when he saw how he had been robbed and beaten, he was moved with compassion, and going over to him, he bound up his wounds, pouring on oil and wine, and setting the man upon his own beast, brought him here to the inn and took care of him. And on the morrow he took out some money and, giving it to the host, said: `Take good care of my friend, and if the expense is more, when I come back again, I will repay you.’ Now let me ask you: Which of these three turned out to be the neighbor of him who fell among the robbers?» And when the lawyer perceived that he had fallen into his own snare, he answered, «He who showed mercy on him.» And Jesus said, «Go and do likewise.»
Но Иисус понял намерения законника и чтобы избежать ловушки, рассказал своим слушателям историю, хорошо понятную любому жителю Иерихона. Иисус сказал: «Один человек шел из Иерусалима в Иерихон и попал в руки жестоких разбойников, которые ограбили его, раздели, избили и ушли, оставив чуть живым. Случайно той дорогой проходил священник, и когда увидел раненого и его плачевное состояние, то перешел на другую сторону дороги. Так же и проходивший мимо левит, увидев этого человека, перешел на другую сторону. И вот, примерно в то же время, некий самаритянин, направлявшийся в Иерихон, набрел на этого человека и когда увидел, что тот ограблен и избит, то сжалился над ним; подойдя к нему, он перевязал ему раны, омыв их оливковым маслом и вином, посадил на своего осла и привез сюда на постоялый двор, где ухаживал за ним. На следующий день он дал хозяину постоялого двора немного денег и сказал: «Позаботься как следует о моем друге, а если истратишь на него сверх этого, то отдам тебе, когда вернусь». Теперь позволь спросить у тебя: который из этих троих оказался ближним ограбленному?» И когда законник увидел, что угодил в свою же собственную ловушку, то ответил: «Оказавший ему милость». И Иисус сказал:
«Иди и поступай так же».

[164:1.4] The lawyer answered, «He who showed mercy,» that he might refrain from even speaking that odious word, Samaritan. The lawyer was forced to give the very answer to the question, «Who is my neighbor?» which Jesus wished given, and which, if Jesus had so stated, would have directly involved him in the charge of heresy. Jesus not only confounded the dishonest lawyer, but he told his hearers a story which was at the same time a beautiful admonition to all his followers and a stunning rebuke to all Jews regarding their attitude toward the Samaritans. And this story has continued to promote brotherly love among all who have subsequently believed the gospel of Jesus.
Законник ответил «оказавший ему милость», чтобы даже не произносить ненавистное слово «самаритянин». На вопрос «Кто мой ближний?» законнику пришлось дать именно тот ответ, которого желал Иисус и который — дай его Иисус — стал бы прямым основанием для обвинения в ереси. Иисус не только посрамил нечестного законника, но и рассказал своим слушателям историю, которая была одновременно и прекрасным наставлением для всех его последователей, и суровым упреком всем евреям за их отношение к самаритянам. С тех пор этот рассказ способствовал распространению братской любви среди всех, кто впоследствии уверовал в евангелие Иисуса.

2. AT JERUSALEM 

2. В ИЕРУСАЛИМЕ

[164:2.1] Jesus had attended the feast of tabernacles that he might proclaim the gospel to the pilgrims from all parts of the empire; he now went up to the feast of the dedication for just one purpose: to give the Sanhedrin and the Jewish leaders another chance to see the light. The principal event of these few days in Jerusalem occurred on Friday night at the home of Nicodemus. Here were gathered together some twenty-five Jewish leaders who believed Jesus’ teaching. Among this group were fourteen men who were then, or had recently been, members of the Sanhedrin. This meeting was attended by Eber, Matadormus, and Joseph of Arimathea.

Иисус посетил праздник кущей, чтобы возвестить евангелие паломникам со всей империи; теперь он прибыл на праздник обновления с единственной целью: предоставить синедриону и еврейским лидерам еще одну возможность увидеть свет. Главное событие этих нескольких дней в Иерусалиме произошло в пятницу вечером в доме Никодима. Здесь собралось около двадцати пяти еврейских лидеров, поверивших учению Иисуса. Среди них находились четырнадцать человек, которые оставались — или были до недавнего времени — членами синедриона. На этой встрече присутствовали Эвер, Матадорм и Иосиф Аримафейский.

[164:2.2] On this occasion Jesus’ hearers were all learned men, and both they and his two apostles were amazed at the breadth and depth of the remarks which the Master made to this distinguished group. Not since the times when he had taught in Alexandria, Rome, and in the islands of the Mediterranean, had he exhibited such learning and shown such a grasp of the affairs of men, both secular and religious.

В данном случае все слушатели Иисуса были учеными людьми, которые как и двое его апостолов были поражены кругозором Учителя и глубиной его суждений. Со времени своих бесед в Александрии, Риме и на островах Средиземного моря Иисус не выказывал такой учености и не проявлял такого понимания человеческих проблем — как мирских, так и религиозных.

[164:2.3] When this little meeting broke up, all went away mystified by the Master’s personality, charmed by his gracious manner, and in love with the man. They had sought to advise Jesus concerning his desire to win the remaining members of the Sanhedrin. The Master listened attentively, but silently, to all their proposals. He well knew none of their plans would work. He surmised that the majority of the Jewish leaders never would accept the gospel of the kingdom; nevertheless, he gave them all this one more chance to choose. But when he went forth that night, with Nathaniel and Thomas, to lodge on the Mount of Olives, he had not yet decided upon the method he would pursue in bringing his work once more to the notice of the Sanhedrin.

Когда эта короткая встреча подошла к концу, все разошлись, озадаченные личностью Учителя, очарованные его благородными манерами и влюбленные в этого человека. Они попытались дать Иисусу совет относительно его желания склонить на свою сторону остальных членов синедриона. Учитель внимательно выслушал их предложения, но ничего не ответил. Он прекрасно понимал, что все их планы невыполнимы. Он догадывался, что большинство еврейских лидеров никогда не примут евангелия царства; тем не менее, он дал им всем последнюю возможность сделать выбор. Однако, отправляясь в тот вечер на ночлег на Елеонскую гору вместе с Нафанаилом и Фомой, он еще не решил, какой метод следует избрать, чтобы вновь привлечь внимание синедриона к своему труду.

[164:2.4] That night Nathaniel and Thomas slept little; they were too much amazed by what they had heard at Nicodemus’s house. They thought much over the final remark of Jesus regarding the offer of the former and present members of the Sanhedrin to go with him before the seventy. The Master said: «No, my brethren, it would be to no purpose. You would multiply the wrath to be visited upon your own heads, but you would not in the least mitigate the hatred which they bear me. Go, each of you, about the Father’s business as the spirit leads you while I once more bring the kingdom to their notice in the manner which my Father may direct.»
В ту ночь Нафанаил и Фома почти не спали — настолько они были поражены тем, что услышали в доме у Никодима. Они много размышляли над последним замечанием Иисуса в ответ на предложение прежних и действующих членов синедриона предстать вместе с ними перед семьюдесятью. Учитель сказал: «Нет, мои братья, такой шаг был бы напрасным. Вы лишь приумножите гнев, который обрушится на ваши головы, но ничуть не смягчите их ненависть ко мне. Пусть каждый из вас, ведомый духом, занимается делом Отца; я же еще раз попытаюсь привлечь их внимание к царству так, как повелит мне мой Отец».

3. HEALING THE BLIND BEGGAR

3. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОГО НИЩЕГО

[164:3.1] The next morning the three went over to Martha’s home at Bethany for breakfast and then went immediately into Jerusalem. This Sabbath morning, as Jesus and his two apostles drew near the temple, they encountered a well-known beggar, a man who had been born blind, sitting at his usual place. Although these mendicants did not solicit or receive alms on the Sabbath day, they were permitted thus to sit in their usual places. Jesus paused and looked upon the beggar. As he gazed upon this man who had been born blind, the idea came into his mind as to how he would once more bring his mission on earth to the notice of the Sanhedrin and the other Jewish leaders and religious teachers.

На следующее утро все трое пошли позавтракать в дом Марфы в Вифании после чего сразу же отправились в Иерусалим. В это субботнее утро, когда Иисус и двое апостолов подходили к храму, они заметили известного в округе нищего — слепого от рождения, сидевшего на своем обычном месте. Хотя нищие не просили и не получали подаяний по субботам, им позволялось сидеть на своих привычных местах. Иисус остановился и посмотрел на нищего. И по мере того, как он пристально разглядывал этого слепого от рождения человека, в его разуме оформилась идея о том, каким образом он сможет еще раз привлечь внимание синедриона и других еврейских лидеров и религиозных учителей к своей миссии на земле.

[164:3.2] As the Master stood there before the blind man, engrossed in deep thought, Nathaniel, pondering the possible cause of this man’s blindness, asked: «Master, who did sin, this man or his parents, that he should be born blind?»
Пока глубоко задумавшийся Учитель стоял перед слепым, Нафанаил, размышляя о возможной причине слепоты этого человека, спросил: «Учитель, раз он родился слепым, то кто согрешил: он сам или его родители?»

[164:3.3] The rabbis taught that all such cases of blindness from birth were caused by sin. Not only were children conceived and born in sin, but a child could be born blind as a punishment for some specific sin committed by its father. They even taught that a child itself might sin before it was born into the world. They also taught that such defects could be caused by some sin or other indulgence of the mother while carrying the child.

Раввины учили, что все подобные случаи врожденной слепоты были следствием греха. Не только зачатие и рождение детей происходило во грехе, но ребенок мог также родиться слепым вследствие наказания за некий грех, совершенный его отцом. Они даже учили, что само дитя могло согрешить до того, как родиться на свет. Они также учили, что такие изъяны могли быть следствием греха или иной слабости матери во время вынашивания ребенка.

[164:3.4] There was, throughout all these regions, a lingering belief in reincarnation. The older Jewish teachers, together with Plato, Philo, and many of the Essenes, tolerated the theory that men may reap in one incarnation what they have sown in a previous existence; thus in one life they were believed to be expiating the sins committed in preceding lives. The Master found it difficult to make men believe that their souls had not had previous existences.

Повсюду в этих краях издавна жила вера в перевоплощение. Древние еврейские учители, наряду с Платоном, Филоном и ессеями, допускали, что люди могут пожинать в одном воплощении то, что посеяли в прежней жизни; поэтому считалось, что в этой жизни они расплачиваются за грехи, совершенные в предыдущих. Учителю было трудно заставить людей поверить в то, что их души прежде не существовали.

[164:3.5] However, inconsistent as it seems, while such blindness was supposed to be the result of sin, the Jews held that it was meritorious in a high degree to give alms to these blind beggars. It was the custom of these blind men constantly to chant to the passers-by, «O tenderhearted, gain merit by assisting the blind.»
Однако, несмотря на всю непоследовательность, евреи считали в высшей степени похвальным делом подавать милостыню слепым нищим, хотя слепота этих нищих представлялась следствием греха. У этих слепых был обычай постоянно повторять прохожим: «О, милосердные, помогите слепому и зачтется вам».

[164:3.6] Jesus entered into the discussion of this case with Nathaniel and Thomas, not only because he had already decided to use this blind man as the means of that day bringing his mission once more prominently to the notice of the Jewish leaders, but also because he always encouraged his apostles to seek for the true causes of all phenomena, natural or spiritual. He had often warned them to avoid the common tendency to assign spiritual causes to commonplace physical events.

Иисус начал обсуждать этот случай с Нафанаилом и Фомой не только потому, что уже решил использовать слепого в качестве средства привлечения внимания еврейских лидеров к своей миссии, но и потому, что всегда побуждал апостолов искать истинные причины всех явлений, как природных, так и духовных. Он часто предостерегал их против общепринятой тенденции объяснять духовными причинами обычные физические явления.

[164:3.7] Jesus decided to use this beggar in his plans for that day’s work, but before doing anything for the blind man, Josiah by name, he proceeded to answer Nathaniel’s question. Said the Master: «Neither did this man sin nor his parents that the works of God might be manifest in him. This blindness has come upon him in the natural course of events, but we must now do the works of Him who sent me, while it is still day, for the night will certainly come when it will be impossible to do the work we are about to perform. When I am in the world, I am the light of the world, but in only a little while I will not be with you.»
Иисус решил использовать этого нищего в своих планах на текущий день, однако прежде, чем сделать что-либо для слепого по имени Иосия, он ответил на вопрос Нафанаила. Учитель сказал:
«Ни он не грешил, ни его родители, но через него проявятся деяния Бога. Эта слепота возникла у него естественным образом, но сейчас нам следует совершить дело Пославшего меня, пока еще день, ибо неизбежно придет ночь, когда мы уже не сможем сделать то, что собираемся совершить. Когда я в мире, я — свет миру, но совсем скоро меня не будет с вами».

[164:3.8] When Jesus had spoken, he said to Nathaniel and Thomas: «Let us create the sight of this blind man on this Sabbath day that the scribes and Pharisees may have the full occasion which they seek for accusing the Son of Man.» Then, stooping over, he spat on the ground and mixed the clay with the spittle, and speaking of all this so that the blind man could hear, he went up to Josiah and put the clay over his sightless eyes, saying: «Go, my son, wash away this clay in the pool of Siloam, and immediately you shall receive your sight.» And when Josiah had so washed in the pool of Siloam, he returned to his friends and family, seeing.
Сказав это, Иисус обратился к Нафанаилу и Фоме: «Сотворим зрение слепому в этот субботний день, чтобы дать книжникам и фарисеям все основания для обвинения Сына Человеческого». Затем, наклонившись, он плюнул на землю и смешал глину со слюной. Говоря обо всем этом так, чтобы слепой мог слышать, он подошел к Иосии и положил эту глину на его незрячие глаза со словами: «Пойди, сын мой, смой эту глину в Силоамской купальне и сразу прозреешь».
Когда же Иосия умылся в Силоамском водоеме, то вернулся к своим друзьям и семье прозревшим.

[164:3.9] Having always been a beggar, he knew nothing else; so, when the first excitement of the creation of his sight had passed, he returned to his usual place of alms-seeking. His friends, neighbors, and all who had known him aforetime, when they observed that he could see, all said, «Is this not Josiah the blind beggar?» Some said it was he, while others said, «No, it is one like him, but this man can see.» But when they asked the man himself, he answered, «I am he.»

Поскольку всю свою жизнь он просил милостыню и ничего другого не знал, то как только первый восторг от прозрения прошел, Иосия вернулся на то место, где обычно просил подаяния. Заметив, что он видит, его друзья, соседи и все, кто знал его раньше, стали удивляться: «Разве это не слепой нищий Иосия?» Некоторые говорили, что это он, в то время как другие утверждали: «Нет, этот похож на того, но зрячий». Но когда они спросили самого Иосию, тот ответил: «Это я».

[164:3.10] When they began to inquire of him how he was able to see, he answered them: «A man called Jesus came by this way, and when talking about me with his friends, he made clay with spittle, anointed my eyes, and directed that I should go and wash in the pool of Siloam. I did what this man told me, and immediately I received my sight. And that is only a few hours ago. I do not yet know the meaning of much that I see.» And when the people who began to gather about him asked where they could find the strange man who had healed him, Josiah could answer only that he did not know.
Когда же стали спрашивать его о прозрении, он отвечал: «Человек по имени Иисус проходил здесь и, говоря обо мне со своими друзьями, смешал слюну с глиной, помазал мне глаза и послал умыться в Силоамской купальне. Я сделал, как велел этот человек, и тут же прозрел. С тех пор прошло лишь несколько часов. Пока еще я не понимаю многого из того, что вижу». И когда люди, которые начали собираться вокруг него, спросили, где найти этого странного человека исцелившего его, Иосия мог лишь ответить, что не знает.

[164:3.11] This is one of the strangest of all the Master’s miracles. This man did not ask for healing. He did not know that the Jesus who had directed him to wash at Siloam, and who had promised him vision, was the prophet of Galilee who had preached in Jerusalem during the feast of tabernacles. This man had little faith that he would receive his sight, but the people of that day had great faith in the efficacy of the spittle of a great or holy man; and from Jesus’ conversation with Nathaniel and Thomas, Josiah had concluded that his would-be benefactor was a great man, a learned teacher or a holy prophet; accordingly he did as Jesus directed him.

Это было одно из самых необычных чудес, сотворенных Учителем. Этот человек не просил об исцелении. Он не знал, что Иисус, пославший его умыться в Силоамской купальне и пообещавший ему зрение, был тем пророком из Галилеи, который проповедовал в Иерусалиме на празднике кущей. Этот человек слабо верил в то, что прозреет, однако в те дни люди глубоко верили в силу слюны великого или святого человека, а из беседы Иисуса с Нафанаилом и Фомой Иосия заключил, что его будущий благодетель — человек великий, образованный учитель или святой пророк; поэтому он и поступил так, как велел Иисус.

[164:3.12] Jesus made use of the clay and the spittle and directed him to wash in the symbolic pool of Siloam for three reasons:
Иисус же смешал глину со слюной и послал его умыться в Силоамской купальне по трем причинам:

[164:3.13] 1. This was not a miracle response to the individual’s faith. This was a wonder which Jesus chose to perform for a purpose of his own, but which he so arranged that this man might derive lasting benefit therefrom.
1. Это не было чудесным ответом на веру индивидуума. Это было чудо, которое Иисус решил сотворить в своих личных целях, но которое было устроено им так, чтобы этот человек мог извлечь для себя продолжительную пользу.

[164:3.14] 2. As the blind man had not asked for healing, and since the faith he had was slight, these material acts were suggested for the purpose of encouraging him. He did believe in the superstition of the efficacy of spittle, and he knew the pool of Siloam was a semisacred place. But he would hardly have gone there had it not been necessary to wash away the clay of his anointing. There was just enough ceremony about the transaction to induce him to act.
2. Поскольку слепой не просил об исцелении и его вера была слабой, эти материальные действия должны были обнадежить его. Будучи суеверным человеком, он в самом деле верил в силу слюны и знал, что Силоамская купальня — полусвященное место. Но он вряд ли отправился бы туда, если бы ему не нужно было смыть глину, которой были помазаны глаза. В этой процедуре было ровно столько обрядности, чтобы побудить его действовать.

[164:3.15] 3. But Jesus had a third reason for resorting to these material means in connection with this unique transaction: This was a miracle wrought purely in obedience to his own choosing, and thereby he desired to teach his followers of that day and all subsequent ages to refrain from despising or neglecting material means in the healing of the sick. He wanted to teach them that they must cease to regard miracles as the only method of curing human diseases.
3. Однако у Иисуса была и третья причина для того, чтобы прибегнуть к таким материальным средствам в этом уникальном деле: с помощью этого чуда, сотворенного исключительно по собственному выбору, он желал научить своих последователей — как современников, так и представителей всех будущих эпох, — не пренебрегать материальными средствами при излечении больных. Он хотел, чтобы люди перестали считать чудеса единственным методом лечения человеческих болезней.

[164:3.16] Jesus gave this man his sight by miraculous working, on this Sabbath morning and in Jerusalem near the temple, for the prime purpose of making this act an open challenge to the Sanhedrin and all the Jewish teachers and religious leaders. This was his way of proclaiming an open break with the Pharisees. He was always positive in everything he did. And it was for the purpose of bringing these matters before the Sanhedrin that Jesus brought his two apostles to this man early in the afternoon of this Sabbath day and deliberately provoked those discussions which compelled the Pharisees to take notice of the miracle.
В то субботнее утро вблизи иерусалимского храма Иисус чудесным образом дал этому человеку зрение в первую очередь для того, чтобы открыто бросить вызов синедриону и всем еврейским учителям и религиозным лидерам. Так он заявил об открытом разрыве с фарисеями. Он всегда был позитивен во всем, что делал. Именно для того, чтобы побудить синедрион рассмотреть эти вопросы, Иисус привел апостолов к этому человеку пополудни в субботу и намеренно вызвал те пересуды, которые заставили фарисеев обратить внимание на это чудо.

4. JOSIAH BEFORE THE SANHEDRIN

4. ИОСИЯ ПЕРЕД СИНЕДРИОНОМ

[164:4.1] By midafternoon the healing of Josiah had raised such a discussion around the temple that the leaders of the Sanhedrin decided to convene the council in its usual temple meeting place. And they did this in violation of a standing rule which forbade the meeting of the Sanhedrin on the Sabbath day. Jesus knew that Sabbath breaking would be one of the chief charges to be brought against him when the final test came, and he desired to be brought before the Sanhedrin for adjudication of the charge of having healed a blind man on the Sabbath day, when the very session of the high Jewish court sitting in judgment on him for this act of mercy would be deliberating on these matters on the Sabbath day and in direct violation of their own self-imposed laws.

К полудню об исцелении Иосии говорили уже по всему храму, в связи с чем синедрион решил собраться на совет на своем обычном месте в храме. Они приняли это решение в нарушение действующего правила, запрещавшего синедриону собираться по субботам. Иисус знал, что нарушение субботы будет одним из главных обвинений против него при последнем испытании и хотел предстать перед синедрионом по обвинению в исцелении слепого в субботу, когда само заседание высшего иудейского суда, выносящего ему приговор за этот акт милосердия, будет проведено именно в субботу и в прямое нарушение их же собственных законов.

[164:4.2] But they did not call Jesus before them; they feared to. Instead, they sent forthwith for Josiah. After some preliminary questioning, the spokesman for the Sanhedrin (about fifty members being present) directed Josiah to tell them what had happened to him. Since his healing that morning Josiah had learned from Thomas, Nathaniel, and others that the Pharisees were angry about his healing on the Sabbath, and that they were likely to make trouble for all concerned; but Josiah did not yet perceive that Jesus was he who was called the Deliverer. So, when the Pharisees questioned him, he said: «This man came along, put clay upon my eyes, told me to go wash in Siloam, and I do now see.»

Однако они не вызвали Иисуса, ибо побоялись это сделать. Вместо этого, они незамедлительно послали за Иосией. После нескольких предварительных вопросов, председатель синедриона (присутствовало около пятидесяти человек) распорядился, чтобы Иосия рассказал, что с ним произошло. За время, прошедшее после его утреннего исцеления, Иосия узнал от Фомы, Нафанаила и других, что фарисеи недовольны его исцелением в субботу и что все, имеющие к этому отношение, могут ждать от них неприятностей. Но Иосия еще не понимал, что Иисус был тем, кого называли Избавителем. Поэтому на допросе у фарисеев он сказал: «Этот человек пришел, положил мне на глаза глину, велел умыться в Силоаме, и вот теперь я вижу».

[164:4.3] One of the older Pharisees, after making a lengthy speech, said: «This man cannot be from God because you can see that he does not observe the Sabbath. He violates the law, first, in making the clay, then, in sending this beggar to wash in Siloam on the Sabbath day. Such a man cannot be a teacher sent from God.»

Один из старших фарисеев после пространной речи, сказал: «Этот человек не может быть от Бога, ибо вы видите, что он не соблюдает субботу. Он нарушает закон во-первых тем, что формовал глину и во-вторых, посылая этого нищего умыться в Силоаме в субботу. Такой человек не может быть учителем, посланным Богом».

[164:4.4] Then one of the younger men who secretly believed in Jesus, said: «If this man is not sent by God, how can he do these things? We know that one who is a common sinner cannot perform such miracles. We all know this beggar and that he was born blind; now he sees. Will you still say that this prophet does all these wonders by the power of the prince of devils?» And for every Pharisee who dared to accuse and denounce Jesus one would arise to ask entangling and embarrassing questions, so that a serious division arose among them. The presiding officer saw whither they were drifting, and in order to allay the discussion, he prepared further to question the man himself. Turning to Josiah, he said: «What do you have to say about this man, this Jesus, whom you claim opened your eyes?» And Josiah answered, «I think he is a prophet.»

Тогда один из молодых членов совета, тайно веривший в Иисуса, сказал: «Если этот человек не послан Богом, то как ему удается такое? Мы знаем, что простой грешник не может творить такие чудеса. Все мы знаем этого нищего — он был рожден слепым, а теперь видит. Не хочешь ли ты сказать, что этот пророк творит все эти чудеса силой князя бесовского?» И на каждого фарисея, который осмеливался обвинить или осудить Иисуса, находился другой, который поднимался, задавая трудные и обескураживающие вопросы, так что у них возникли серьезные разногласия. Увидев какой оборот принимают события, председатель собрания решил остудить накал страстей и продолжить допрос самого Иосии. Повернувшись к нему, он спросил: «Что ты можешь сказать об этом человеке, Иисусе, который, как ты утверждаешь, открыл твои глаза?» И Иосия ответил: «Я думаю, что он пророк».

[164:4.5] The leaders were greatly troubled and, knowing not what else to do, decided to send for Josiah’s parents to learn whether he had actually been born blind. They were loath to believe that the beggar had been healed.

Лидеры были чрезвычайно встревожены и, не зная, что еще предпринять, решили послать за родителями Иосии, чтобы выяснить, действительно ли он был рожден слепым. Они не желали верить в исцеление нищего.

[164:4.6] It was well known about Jerusalem, not only that Jesus was denied entrance into all synagogues, but that all who believed in his teaching were likewise cast out of the synagogue, excommunicated from the congregation of Israel; and this meant denial of all rights and privileges of every sort throughout all Jewry except the right to buy the necessaries of life.

В Иерусалиме хорошо знали не только то, что Иисусу был закрыт доступ в синагоги, но и то, что все верующие в его учение также изгоняются из синагог — отлучаются от религиозной конгрегации Израиля; и это означало лишение всех прав и разнообразных привилегий во всем еврейском обществе, за исключением права покупать предметы первой необходимости.

[164:4.7] When, therefore, Josiah’s parents, poor and fear-burdened souls, appeared before the august Sanhedrin, they were afraid to speak freely. Said the spokesman of the court: «Is this your son? and do we understand aright that he was born blind? If this is true, how is it that he can now see?» And then Josiah’s father, seconded by his mother, answered: «We know that this is our son, and that he was born blind, but how it is that he has come to see, or who it was that opened his eyes, we know not. Ask him; he is of age; let him speak for himself.»

Поэтому когда родители Иосии — бедные и запуганные души, — предстали перед внушающим благоговейный страх синедрионом, они побоялись говорить открыто. Председатель суда спросил: «Ваш ли это сын? И следует ли нам понимать, что он родился слепым? Если так, то как же он теперь может видеть?» Тогда отец Иосии, которому вторила мать, сказал: «Мы знаем, что это наш сын и что он был рожден слепым, но как случилось, что он стал видеть, или кто открыл ему глаза, мы не знаем. Спросите его; он совершеннолетний; пусть говорит за себя».

[164:4.8] They now called Josiah up before them a second time. They were not getting along well with their scheme of holding a formal trial, and some were beginning to feel strange about doing this on the Sabbath; accordingly, when they recalled Josiah, they attempted to ensnare him by a different mode of attack. The officer of the court spoke to the former blind man, saying: «Why do you not give God the glory for this? why do you not tell us the whole truth about what happened? We all know that this man is a sinner. Why do you refuse to discern the truth? You know that both you and this man stand convicted of Sabbath breaking. Will you not atone for your sin by acknowledging God as your healer, if you still claim that your eyes have this day been opened?»

После этого они вторично вызвали Иосию. Первоначальный план — устроить формальный суд — не удавался, и некоторые из них чувствовали себя неловко из-за того, что все это происходило в субботу; поэтому вызвав Иосию, они попытались запутать его, используя другой подход. Чиновник суда обратился к бывшему слепому: «Почему ты не воздаешь хвалу Богу за свершившееся? Почему ты не говоришь нам всей правды о том, что произошло? Все мы знаем, что этот человек грешник. Почему ты отказываешься видеть истину? Ты знаешь, что и ты, и этот человек обвиняетесь в нарушении субботы. Разве ты не желаешь искупить свой грех и признать своим целителем Бога, если ты по-прежнему утверждаешь, что сегодня твои глаза были открыты?»

[164:4.9] But Josiah was neither dumb nor lacking in humor; so he replied to the officer of the court: «Whether this man is a sinner, I know not; but one thing I do know — that, whereas I was blind, now I see.» And since they could not entrap Josiah, they sought further to question him, asking: «Just how did he open your eyes? what did he actually do to you? what did he say to you? did he ask you to believe in him?»

Но Иосия был не глуп, да и чувства юмора ему было не занимать. Поэтому он ответил чиновнику суда: «Грешник он или нет, не знаю, но я знаю одно — что я был слеп, а теперь вижу». И так как им не удалось заманить Иосию в ловушку, они продолжали спрашивать его: «Как именно он открыл тебе глаза? Что конкретно он для тебя сделал? Что он тебе сказал? Просил ли он тебя поверить в него?»

[164:4.10] Josiah replied, somewhat impatiently: «I have told you exactly how it all happened, and if you did not believe my testimony, why would you hear it again? Would you by any chance also become his disciples?» When Josiah had thus spoken, the Sanhedrin broke up in confusion, almost violence, for the leaders rushed upon Josiah, angrily exclaiming: «You may talk about being this man’s disciple, but we are disciples of Moses, and we are the teachers of the laws of God. We know that God spoke through Moses, but as for this man Jesus, we know not whence he is.»

Иосия ответил с некоторым нетерпением: «Я подробно рассказал вам, как все это произошло, но если вы не поверили моим словам, то зачем вам слушать все заново? Уж не хотите ли и вы стать его учениками?» После этих слов поднялся шум; заседание было прервано, и дело чуть не дошло до рукоприкладства, ибо лидеры бросились к Иосии, гневно восклицая: «Это ты можешь считать себя учеником этого человека, а мы ученики Моисея и учители законов Бога. Мы знаем, что Бог говорил через Моисея; что же касается этого человека, Иисуса, то мы не знаем, откуда он».

[164:4.11] Then Josiah, standing upon a stool, shouted abroad to all who could hear, saying: «Hearken, you who claim to be the teachers of all Israel, while I declare to you that herein is a great marvel since you confess that you know not whence this man is, and yet you know of a certainty, from the testimony which you have heard, that he opened my eyes. We all know that God does not perform such works for the ungodly; that God would do such a thing only at the request of a true worshiper — for one who is holy and righteous. You know that not since the beginning of the world have you ever heard of the opening of the eyes of one who was born blind. Look, then, all of you, upon me and realize what has been done this day in Jerusalem! I tell you, if this man were not from God, he could not do this.» And as the Sanhedrists departed in anger and confusion, they shouted to him: «You were altogether born in sin, and do you now presume to teach us? Maybe you were not really born blind, and even if your eyes were opened on the Sabbath day, this was done by the power of the prince of devils.» And they went at once to the synagogue to cast out Josiah.

Тогда Иосия взобрался на скамейку и прокричал всем, кто мог его слышать: «Послушайте, вы, называющие себя учителями всего Израиля, что я скажу вам — вот великое чудо, ибо вы утверждаете, что не знаете, откуда этот человек, однако же доподлинно знаете из выслушанного вами свидетельства, что он открыл мои глаза. Мы все знаем, что Бог не совершает таких чудес для нечестивых, что Бог совершил бы это только по просьбе истинно верующего, такого, который свят и праведен. Вы знаете, что от начала мира никогда еще не бывало, чтобы кто-то дал зрение слепорожденному. Посмотрите же все на меня и осознайте, что было совершено сегодня в Иерусалиме! Я говорю вам: если бы этот человек не был от Бога, он не смог бы этого сделать». Расходясь в гневе и смятении, члены синедриона кричали ему: «В грехах ты родился и дерзаешь нас поучать? Может быть ты по-настоящему и не был слепым от рождения; но даже если твои глаза и были открыты в субботу, то сделано это было силой князя бесовского». И они тут же отправились в синагогу, чтобы отлучить Иосию.

[164:4.12] Josiah entered this trial with meager ideas about Jesus and the nature of his healing. Most of the daring testimony which he so cleverly and courageously bore before this supreme tribunal of all Israel developed in his mind as the trial proceeded along such unfair and unjust lines.
Когда начиналось это дознание, у Иосии были смутные представления об Иисусе и природе его исцеления. Большая часть смелых показаний, с которыми он столь ловко и отважно выступил перед верховным судом всего Израиля, сформировалась в его разуме в ходе этого разбирательства, которое проводилось таким нечестным и несправедливым образом.

5. TEACHING IN SOLOMON’S PORCH

5. ОБУЧЕНИЕ В ПРИТВОРЕ СОЛОМОНА

[164:5.1] All of the time this Sabbath-breaking session of the Sanhedrin was in progress in one of the temple chambers, Jesus was walking about near at hand, teaching the people in Solomon’s Porch, hoping that he would be summoned before the Sanhedrin where he could tell them the good news of the liberty and joy of divine sonship in the kingdom of God. But they were afraid to send for him. They were always disconcerted by these sudden and public appearances of Jesus in Jerusalem. The very occasion they had so ardently sought, Jesus now gave them, but they feared to bring him before the Sanhedrin even as a witness, and even more they feared to arrest him.

В течение всего заседания синедриона, проходившем в нарушение субботы в одном из залов храма, Иисус прогуливался поблизости, обучая людей в притворе Соломона и надеясь на то, что его вызовут в синедрион, где он сможет рассказать благую весть о свободе и радости божественного сыновства в царстве Бога. Однако они боялись посылать за ним. Эти внезапные публичные появления Иисуса в Иерусалиме всегда приводили их в замешательство. Иисус дал им тот самый повод, которого они с таким нетерпением ждали, но они не решились вызвать его в синедрион даже в качестве свидетеля — не говоря уже о том, чтобы арестовать его.

[164:5.2] This was midwinter in Jerusalem, and the people sought the partial shelter of Solomon’s Porch; and as Jesus lingered, the crowds asked him many questions, and he taught them for more than two hours. Some of the Jewish teachers sought to entrap him by publicly asking him: «How long will you hold us in suspense? If you are the Messiah, why do you not plainly tell us?» Said Jesus: «I have toldyou about myself and my Father many times, but you will not believe me. Can you not see that the works I do in my Father’s name bear witness for me? But many of you believe not because you belong not to my fold. The teacher of truth attracts only those who hunger for the truth and who thirst for righteousness. My sheep hear my voice and I know them and they follow me. And to all who follow my teaching I give eternal life; they shall never perish, and no one shall snatch them out of my hand. My Father, who has given me these children, is greater than all, so that no one is able to pluck them out of my Father’s hand. The Father and I are one.» Some of the unbelieving Jews rushed over to where they were still building the temple to pick up stones to cast at Jesus, but the believers restrained them.
В Иерусалиме стояла середина зимы, и люди приходили в притвор Соломона, чтобы хоть как-то укрыться от непогоды. И пока здесь находился Иисус, они задавали ему много вопросов, и он учил их более двух часов. Некоторые из еврейских учителей пытались заманить его в ловушку, спрашивая его при всех: «Сколько ты будешь держать нас в недоумении? Если ты Мессия, то почему не скажешь нам прямо?» Иисус отвечал: «Много раз я говорил вам о себе и моем Отце, однако вы не желали верить мне. Разве вы не видите, что те дела, которые я творю именем моего Отца, сами говорят за меня? Но многие из вас не верят, потому что не принадлежат к моей пастве. Учитель истины привлекает только тех, кто стремится к истине и жаждет праведности. Моя паства прислушивается к моему голосу; Я знаю ее, и она следует за мной. И всем, кто следует моему учению, я даю вечную жизнь; они не погибнут вовек, и никто не уведет их из-под моей руки. Отец мой, который дал мне этих детей, превыше всех, а потому никто не сможет увести их из-под руки моего Отца. Отец и я едины».
Некоторые из неверующих евреев бросились туда, где еще продолжалось строительство храма, чтобы набрать камней и побить Иисуса, однако верующие удержали их.

[164:5.3] Jesus continued his teaching: «Many loving works have I shown you from the Father, so that now would I inquire for which one of these good works do you think to stone me?» And then answered one of the Pharisees: «For no good work would we stone you but for blasphemy, inasmuch as you, being a man, dare to make yourself equal with God.» And Jesus answered: «You charge the Son of Man with blasphemy because you refused to believe me when I declared to you that I was sent by God. If I do not the works of God, believe me not, but if I do the works of God, even though you believe not in me, I should think you would believe the works. But that you may be certain of what I proclaim, let me again assert that the Father is in me and I in the Father, and that, as the Father dwells in me, so will I dwell in every one who believes this gospel.» And when the people heard these words, many of them rushed out to lay hands upon the stones to cast at him, but he passed out through the temple precincts; and meeting Nathaniel and Thomas, who had been in attendance upon the session of the Sanhedrin, he waited with them near the temple until Josiah came from the council chamber.
Иисус же продолжал свое обучение: «Я совершил для вас много добрых дел волей Отца моего, а потому позвольте спросить вас: за какое из них вы собираетесь побить меня камнями?» Один из фарисеев ответил: «Не за добрые дела мы собираемся побить тебя, а за то, что ты, простой смертный, богохульствуешь, осмеливаясь равнять себя с Богом». Иисус ответил: «Вы обвиняете Сына Человеческого в богохульстве, потому что отказались верить мне, когда я заявлял вам, что послан Богом. Если я не совершаю деяний Бога, не верьте мне; а если совершаю, даже если вы не верите в меня, должны были бы поверить моим делам. Но чтобы вы не сомневались в том, о чем я возвещаю, позвольте еще раз заявить, что Отец во мне и я в Отце, и что так же, как Отец пребывает во мне, так и я буду пребывать в каждом, кто уверует в это евангелие».
И когда люди услышали эти слова, многие из них побежали, чтобы набрать камней и побить его, но он покинул территорию храма. Встретившись рядом с храмом с Нафанаилом и Фомой, которые присутствовали на заседании синедриона, он стал ожидать вместе с ними, когда Иосия выйдет из зала заседаний.

[164:5.4] Jesus and the two apostles did not go in search of Josiah at his home until they heard he had been cast out of the synagogue. When they came to his house, Thomas called him out in the yard, and Jesus, speaking to him, said: «Josiah, do you believe in the Son of God?» And Josiah answered, «Tell me who he is that I may believe in him.» And Jesus said: «You have both seen and heard him, and it is he who now speaks to you.» And Josiah said, «Lord, I believe,» and falling down, he worshiped.
Иисус и двое апостолов не пошли искать Иосию около его дома, пока не услышали, что тот был изгнан из синагоги. Когда они пришли к нему, Фома вызвал его во двор, и Иисус, обратившись к нему, сказал: «Иосия, веришь ли ты в Сына Бога?» Иосия ответил: «Скажи мне, кто он, чтобы я мог поверить в него». И Учитель сказал: «Ты видел и слышал его, и это тот, кто сейчас говорит с тобой».
И Иосия ответил: «Верую, Господи» и, пав ниц, поклонился ему.

[164:5.5] When Josiah learned that he had been cast out of the synagogue, he was at first greatly downcast, but he was much encouraged when Jesus directed that he should immediately prepare to go with them to the camp at Pella. This simple-minded man of Jerusalem had indeed been cast out of a Jewish synagogue, but behold the Creator of a universe leading him forth to become associated with the spiritual nobility of that day and generation.

Поначалу — узнав, что он изгнан из синагоги, — Иосия впал в уныние, однако он воспрял духом, когда Иисус велел ему сразу же собираться, чтобы вместе с ними отправиться в лагерь у Пеллы. Этот простодушный житель Иерусалима действительно был изгнан из иудейской синагоги, но вот сам Создатель вселенной ведет его вперед к единению с духовной элитой того времени и поколения.

[164:5.6] And now Jesus left Jerusalem, not again to return until near the time when he prepared to leave this world. With the two apostles and Josiah the Master went back to Pella. And Josiah proved to be one of the recipients of the Master’s miraculous ministry who turned out fruitfully, for he became a lifelong preacher of the gospel of the kingdom.
И теперь Иисус покинул Иерусалим и уже не возвращался сюда, пока не приготовился покинуть этот мир. Вместе с двумя апостолами и Иосией Учитель вернулся в Пеллу. Иосия оказался одним из тех, в ком семена чудотворной помощи Иисуса принесли плоды, ибо всю оставшуюся жизнь он проповедовал евангелие царства.

 

---

 

165 Начало миссии в Перее

• 
  
• 
  1. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ
  
• 
  2. ПРОПОВЕДЬ О ДОБРОМ ПАСТЫРЕ
  
• 
  3. СУББОТНЯЯ ПРОПОВЕДЬ В ПЕЛЛЕ
  
• 
  4. РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА
  
• 
  5. БЕСЕДА С АПОСТОЛАМИ О БОГАТСТВЕ
  
• 
  6. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПЕТРА
  

(The Perean mission begins)

 

[165:0.1] ON TUESDAY, January 3, A.D. 30, Abner, the former chief of the twelve apostles of John the Baptist, a Nazarite and onetime head of the Nazarite school at Engedi, now chief of the seventy messengers of the kingdom, called his associates together and gave them final instructions before sending them on a mission to all of the cities and villages of Perea. This Perean mission continued for almost three months and was the last ministry of the Master. From these labors Jesus went directly to Jerusalem to pass through his final experiences in the flesh. The seventy, supplemented by the periodic labors of Jesus and the twelve apostles, worked in the following cities and towns and some fifty additional villages: Zaphon, Gadara, Macad, Arbela, Ramath, Edrei, Bosora, Caspin, Mispeh, Gerasa, Ragaba, Succoth, Amathus, Adam, Penuel, Capitolias, Dion, Hatita, Gadda, Philadelphia, Jogbehah, Gilead, Beth-Nimrah, Tyrus, Elealah, Livias, Heshbon, Callirrhoe, Beth-Peor, Shittim, Sibmah, Medeba, Beth-Meon, Areopolis, and Aroer.

ВО ВТОРНИК, 3 января 30 года н.э., Абнер — бывший руководитель двенадцати апостолов Иоанна Крестителя, назорей и некогда глава школы назореев в Ен-Геди, а ныне руководитель семидесяти вестников царства, — созвал своих сподвижников и дал им последние наставления, прежде чем отправить их в миссионерское странствие по всем городам и селам Переи. Эта перейская миссия продолжалась почти три месяца и была последним служением Учителя. После этого Иисус отправился прямо в Иерусалим, чтобы пройти через завершающие виды опыта во плоти. Семьдесят евангелистов, которым периодически помогали Иисус и двенадцать апостолов, трудились в следующих больших и малых городах, а также примерно в пятидесяти селах: Зафон, Гадара, Макад, Арбела, Рамаф, Едрей, Восор, Каспин, Миспех, Гераса, Рагаба, Суккот, Амаф, Адам, Пенуэл, Капитолия, Дион, Хатита, Гадда, Филадельфия, Иогбега, Галаад, Беф-Нимра, Тир, Елеала, Ливиас, Хешбон, Каллирой, Беф-Пеор, Шиттим, Сивмах, Медеба, Беф-Меон, Ареополь и Ароер.

[165:0.2] Throughout this tour of Perea the women’s corps, now numbering sixty-two, took over most of the work of ministration to the sick. This was the final period of the development of the higher spiritual aspects of the gospel of the kingdom, and there was, accordingly, an absence of miracle working. No other part of Palestine was so thoroughly worked by the apostles and disciples of Jesus, and in no other region did the better classes of citizens so generally accept the Master’s teaching.

Во время этого странствия по Перее женский корпус, состоявший уже из шестидесяти двух человек, принял на себя почти всю работу по уходу за больными. Это был завершающий период развития высших духовных аспектов евангелия царства, чем объяснялось отсутствие чудес. Никакой другой части Палестины апостолы и ученики Иисуса не уделили так много внимания, и ни в одном другом регионе его учения не получили столь широкого признания среди лучших слоев населения.

[165:0.3] Perea at this time was about equally gentile and Jewish, the Jews having been generally removed from these regions during the times of Judas Maccabeus. Perea was the most beautiful and picturesque province of all Palestine. It was generally referred to by the Jews as «the land beyond the Jordan.»

В те времена Перея была почти в равной степени языческой и еврейской, ибо при Иуде Маккавее произошло массовое изгнание евреев из этих регионов. Перея была самой красивой и живописной провинцией во всей Палестине. Евреи обычно называли ее «землей за Иорданом».

[165:0.4] Throughout this period Jesus divided his time between the camp at Pella and trips with the twelve to assist the seventy in the various cities where they taught and preached. Under Abner’s instructions the seventy baptized all believers, although Jesus had not so charged them.
В течение всего этого периода Иисус делил свое время между лагерем в Пелле и странствиями вместе с двенадцатью для помощи семидесяти евангелистам в различных городах, где те учили и проповедовали. По распоряжению Абнера семьдесят крестили всех верующих, хотя Иисус и не давал таких указаний.

1. AT THE PELLA CAMP

1. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ

[165:1.1] By the middle of January more than twelve hundred persons were gathered together at Pella, and Jesus taught this multitude at least once each day when he was in residence at the camp, usually speaking at nine o’clock in the morning if not prevented by rain. Peter and the other apostles taught each afternoon. The evenings Jesus reserved for the usual sessions of questions and answers with the twelve and other advanced disciples. The evening groups averaged about fifty.

К середине января в Пелле собралось уже более тысячи двухсот человек и когда Иисус находился в лагере, то минимум раз в день учил этих людей; обычно, если не было дождя, он выступал в девять часов утра. Петр и другие апостолы учили каждый день пополудни. Вечерами Иисус отвечал на вопросы двенадцати и других подготовленных учеников. На вечерних занятиях присутствовало около пятидесяти человек.

[165:1.2] By the middle of March, the time when Jesus began his journey toward Jerusalem, over four thousand persons composed the large audience which heard Jesus or Peter preach each morning. The Master chose to terminate his work on earth when the interest in his message had reached a high point, the highest point attained under this second or nonmiraculous phase of the progress of the kingdom. While three quarters of the multitude were truth seekers, there were also present a large number of Pharisees from Jerusalem and elsewhere, together with many doubters and cavilers.

К середине марта, когда Иисус начал свой путь в Иерусалим, уже более четырех тысяч человек собирались каждое утро на проповедь Иисуса или Петра. Учитель решил завершить свой труд на земле, когда интерес к его посланию достиг наивысшей точки — высочайшего уровня за все время этой второй, лишенной чудес, стадии распространения царства. Три четверти из присутствующих были искателями истины, но здесь находилось также много фарисеев из Иерусалима и других мест вместе со многими скептиками и крючкотворами.

[165:1.3] Jesus and the twelve apostles devoted much of their time to the multitude assembled at the Pella camp. The twelve paid little or no attention to the field work, only going out with Jesus to visit Abner’s associates from time to time. Abner was very familiar with the Perean district since this was the field in which his former master, John the Baptist, had done most of his work. After beginning the Perean mission, Abner and the seventy never returned to the Pella camp.
Иисус и двенадцать апостолов большую часть своего времени уделяли народу, собравшемуся в лагере у Пеллы. Двенадцать почти не участвовали в миссионерских странствиях и только иногда отправлялись в путь вместе с Иисусом, чтобы навестить сподвижников Абнера. Абнер был хорошо знаком с Переей, ибо именно здесь в основном трудился его прежний учитель — Иоанн Креститель. После начала Перейской миссии Абнер и семьдесят уже никогда не возвращались в лагерь у Пеллы.

2. SERMON ON THE GOOD SHEPHERD

2. ПРОПОВЕДЬ О ДОБРОМ ПАСТЫРЕ

[165:2.1] A company of over three hundred Jerusalemites, Pharisees and others, followed Jesus north to Pella when he hastened away from the jurisdiction of the Jewish rulers at the ending of the feast of the dedication; and it was in the presence of these Jewish teachers and leaders, as well as in the hearing of the twelve apostles, that Jesus preached the sermon on the «Good Shepherd.» After half an hour of informal discussion, speaking to a group of about one hundred, Jesus said:
Группа из более чем трехсот жителей Иерусалима — фарисеев и других — отправилась за Иисусом на север в Пеллу, когда тот после завершения праздника обновления спешно покинул область, подвластную еврейским правителям; и именно перед этими еврейскими учителями и лидерами, а также двенадцатью апостолами, Иисус выступил с проповедью «О добром пастыре». После получасовой непринужденной беседы Иисус, обращаясь к группе состоявшей примерно из ста человек, сказал:

[165:2.2] «On this night I have much to tell you, and since many of you are my disciples and some of you my bitter enemies, I will present my teaching in a parable, so that you may each take for yourself that which finds a reception in your heart.

«Этим вечером я должен многое сказать вам, и так как многие из вас — мои ученики, а некоторые — мои заклятые враги, я изложу свое учение в виде притчи, чтобы каждый мог взять для себя то, что принимает его сердце.

[165:2.3] «Tonight, here before me are men who would be willing to die for me and for this gospel of the kingdom, and some of them will so offer themselves in the years to come; and here also are some of you, slaves of tradition, who have followed me down from Jerusalem, and who, with your darkened and deluded leaders, seek to kill the Son of Man. The life which I now live in the flesh shall judge both of you, the true shepherds and the false shepherds. If the false shepherd were blind, he would have no sin, but you claim that you see; you profess to be teachers in Israel; therefore does your sin remain upon you.

Сегодня здесь передо мной есть люди, готовые умереть за меня и за это евангелие царства, и в грядущие годы некоторых из них постигнет эта участь; здесь же есть и вы, рабы традиции, следующие за мной из Иерусалима и вместе со своими ослепленными и заблуждающимися лидерами стремящиеся убить Сына Человеческого. Жизнь, которую я проживаю теперь во плоти, рассудит и тех, и других — пастырей истинных и пастырей ложных. Будь ложный пастырь слеп, на нем не было бы греха, однако вы утверждаете, что видите; вы называете себя учителями Израиля; поэтому ваш грех остается на вас.

[165:2.4] «The true shepherd gathers his flock into the fold for the night in times of danger. And when the morning has come, he enters into the fold by the door, and when he calls, the sheep know his voice. Every shepherd who gains entrance to the sheepfold by any other means than by the door is a thief and a robber. The true shepherd enters the fold after the porter has opened the door for him, and his sheep, knowing his voice, come out at his word; and when they that are his are thus brought forth, the true shepherd goes before them; he leads the way and the sheep follow him. His sheep follow him because they know his voice; they will not follow a stranger. They will flee from the stranger because they know not his voice. This multitude which is gathered about us here are like sheep without a shepherd, but when we speak to them, they know the shepherd’s voice, and they follow after us; at least, those who hunger for truth and thirst for righteousness do. Some of you are not of my fold; you know not my voice, and you do not follow me. And because you are false shepherds, the sheep know not your voice and will not follow you.»
Истинный пастырь на ночь собирает свою отару в загон, когда ей грозит опасность. Утром он входит в загон через врата и когда окликает овец, те узнают его голос. Каждый пастырь, попавший в загон не через врата, есть вор и грабитель. Настоящий пастырь входит в загон после того, как сторож откроет ему врата и овцы, зная его голос, выходят на его оклик. Выводя свою отару, пастырь идет впереди; он указывает путь и овцы следуют за ним. Его овцы идут за ним потому, что знают его голос; они не пойдут за чужим. Они убегут от чужого, ибо не знают его голоса. Народ, собравшийся здесь вокруг нас, — что овцы без пастыря, но когда мы обращаемся к ним, они узнают голос пастыря и идут за нами — по крайней мере, те из них, кто жаждет истины и праведности. Некоторые из вас не из моей отары; вы не знаете моего голоса и не идете за мной. А поскольку вы ложные пастыри, то овцы не знают вашего голоса и не пойдут за вами».

[165:2.5] And when Jesus had spoken this parable, no one asked him a question. After a time he began again to speak and went on to discuss the parable:

И когда Иисус рассказал эту притчу, никто не задал ему ни одного вопроса. Через некоторое время он продолжил обсуждение притчи:
[165:2.6] «You who would be the undershepherds of my Father’s flocks must not only be worthy leaders, but you must also feed
the flock with good food; you are not true shepherds unless you lead your flocks into green pastures and beside still waters.
«Вы, желающие стать подпасками отар моего Отца, должны быть не просто достойными проводниками, но вам следует также хорошо кормить
овец, предлагая им добрую пищу; только тогда вы станете настоящими пастырями, когда выведете свои отары на зеленые пастбища к тихим водам.

[165:2.7] «And now, lest some of you too easily comprehend this parable, I will declare that I am both the door to the Father’s sheepfold and at the same time the true shepherd of my Father’s flocks. Every shepherd who seeks to enter the fold without me shall fail, and the sheep will not hear his voice. I, with those who minister with me, am the door. Every soul who enters upon the eternal way by the means I have created and ordained shall be saved and will be able to go on to the attainment of the eternal pastures of Paradise.

А теперь, чтобы некоторым из вас эта притча не показалась слишком простой, скажу, что я есть одновременно и врата в загон Отца, и истинный пастырь отар моего Отца. Каждый пастырь, пытающийся войти в загон без меня, обречен на неудачу, и овцы не услышат его голоса. Я — вместе с теми, кто служит со мной, — есть врата. Каждая душа, вступающая на вечный путь с помощью созданных и предопределенных мною средств, будет спасена и сможет идти дальше к вечным пастбищам Рая.

[165:2.8] «But I also am the true shepherd who is willing even to lay down his life for the sheep. The thief breaks into the fold only to steal, and to kill, and to destroy; but I have come that you all may have life and have it more abundantly. He who is a hireling, when danger arises, will flee and allow the sheep to be scattered and destroyed; but the true shepherd will not flee when the wolf comes; he will protect his flock and, if necessary, lay down his life for his sheep. Verily, verily, I say to you, friends and enemies, I am the true shepherd; I know my own and my own know me. I will not flee in the face of danger. I will finish this service of the completion of my Father’s will, and I will not forsake the flock which the Father has intrusted to my keeping.

Но я также истинный пастырь, который готов отдать жизнь за овец. Вор проникает в отару только для того, чтобы украсть, убить и погубить; я же пришел для того, чтобы все вы имели жизнь и имели с избытком. Когда приходит опасность, наемный работник бежит, обрекая овец на рассеяние и уничтожение, но истинный пастырь не побежит, когда придет волк; он защитит свою отару и если придется, положит жизнь за своих овец. Истинно, истинно вам говорю, друзья и враги: я — истинный пастырь; я знаю своих, и мои знают меня. Я не убегу перед лицом опасности. Я доведу до конца свое служение, исполню волю Отца и не оставлю отару, которую доверил мне Отец.

[165:2.9] «But I have many other sheep not of this fold, and these words are true not only of this world. These other sheep also hear and know my voice, and I have promised the Father that they shall all be brought into one fold, one brotherhood of the sons of God. And then shall you all know the voice of one shepherd, the true shepherd, and shall all acknowledge the fatherhood of God.

Но у меня есть также много других овец не из этой отары, и слова эти истинны не только для этого мира. Эти другие овцы также слышат и знают мой голос, и я обещал Отцу, что все они будут собраны в одну отару — одно братство сынов Бога. И тогда все вы будете знать голос одного пастыря, истинного пастыря, и все признаете отцовство Бога.

[165:2.10] «And so shall you know why the Father loves me and has put all of his flocks in this domain in my hands for keeping; it is because the Father knows that I will not falter in the safeguarding of the sheepfold, that I will not desert my sheep, and that, if it shall be required, I will not hesitate to lay down my life in the service of his manifold flocks. But, mind you, if I lay down my life, I will take it up again. No man nor any other creature can take away my life. I have the right and the power to lay down my life, and I have the same power and right to take it up again. You cannot understand this, but I received such authority from my Father even before this world was.»
Так все вы узнаете, почему Отец любит меня и доверил все свои отары в этих пределах в мои руки; Отец знает, что охраняя его стада, я не дрогну, не оставлю своих овец и если потребуется, отдам жизнь в служении его многочисленным отарам. Но имейте в виду: если я отдам свою жизнь, то снова приму ее. Ни человек, ни какое-либо другое существо не может отнять у меня жизнь. Я имею право и силу отдать свою жизнь и точно так же я имею право и силу снова принять ее. Вы этого не понимаете, но я получил такую власть от Отца моего еще до того, как был этот мир».

[165:2.11] When they heard these words, his apostles were confused, his disciples were amazed, while the Pharisees from Jerusalem and around about went out into the night, saying, «He is either mad or has a devil.» But even some of the Jerusalem teachers said: «He speaks like one having authority; besides, who ever saw one having a devil open the eyes of a man born blind and do all of the wonderful things which this man has done?»

Услышав это, апостолы смутились, ученики изумились, а фарисеи из Иерусалима и окрестностей удалились в ночь, говоря: «Либо он безумен, либо в нем бес». Но даже некоторые из иерусалимских учителей заявили: «Он говорит как власть имеющий; кроме того, разве кто-нибудь видел, чтобы дьявол открывал глаза слепорожденному и творил все те чудеса, которые совершил этот человек?»

[165:2.12] On the morrow about half of these Jewish teachers professed belief in Jesus, and the other half in dismay returned to Jerusalem and their homes.
На следующий день около половины из этих еврейских учителей заявили о своей вере в Иисуса, а остальные в смятении вернулись в Иерусалим и в свои дома.

3. SABBATH SERMON AT PELLA

3. СУББОТНЯЯ ПРОПОВЕДЬ В ПЕЛЛЕ

[165:3.1] By the end of January the Sabbath-afternoon multitudes numbered almost three thousand. On Saturday, January 28, Jesus preached the memorable sermon on «Trust and Spiritual Preparedness.» After preliminary remarks by Simon Peter, the Master said:
К концу января на дневных субботних проповедях собиралось уже около трех тысяч человек. В субботу, 28 января, Иисус произнес памятную проповедь «Доверие и духовная готовность». После предварительных замечаний Симона Петра Учитель сказал:

[165:3.2] «What I have many times said to my apostles and to my disciples, I now declare to this multitude: Beware of the leaven of the Pharisees which is hypocrisy, born of prejudice and nurtured in traditional bondage, albeit many of these Pharisees are honest of heart and some of them abide here as my disciples. Presently all of you shall understand my teaching, for there is nothing now covered that shall not be revealed. That which is now hid from you shall all be made known when the Son of Man has completed his mission on earth and in the flesh.

«То, что я не раз говорил моим апостолам и ученикам, заявляю теперь этому собранию: остерегайтесь фарисейской закваски, которая есть лицемерие, рожденное предубеждением и вскормленное в рабском подчинении традиции, хотя многие из этих фарисеев честны сердцем и некоторые из них находятся здесь в качестве моих учеников. Вскоре все вы поймете мое учение, ибо нет ничего скрытого, что не было бы раскрыто. Все скрытое от вас раскроется когда Сын Человеческий завершит свою миссию на земле и во плоти.

[165:3.3] «Soon, very soon, will the things which our enemies now plan in secrecy and in darkness be brought out into the light and be proclaimed from the housetops. But I say to you, my friends, when they seek to destroy the Son of Man, be not afraid of them. Fear not those who, although they may be able to kill the body, after that have no more power over you. I admonish you to fear none, in heaven or on earth, but to rejoice in the knowledge of Him who has power to deliver you from all unrighteousness and to present you blameless before the judgment seat of a universe.

Скоро, очень скоро то, что наши враги замышляют в тайне и во мраке, выйдет на свет и будет провозглашено с крыш. Но говорю вам, друзья мои: не бойтесь их, когда они захотят погубить Сына Человеческого. Не бойтесь тех, кто хотя и может убить тело, но после этого уже не имеет над вами власти. Я призываю вас никого не бояться — ни на земле, ни на небе, — но радоваться познанию Того, в чьей силе избавить вас от всей неправедности и представить вас безупречными перед судом вселенной.

[165:3.4] «Are not five sparrows sold for two pennies? And yet, when these birds flit about in quest of their sustenance, not one of them exists without the knowledge of the Father, the source of all life. To the seraphic guardians the very hairs of your head are numbered. And if all of this is true, why should you live in fear of the many trifles which come up in your daily lives? I say to you: Fear not; you are of much more value than many sparrows.

Разве не продаются пять воробьев за два гроша? И тем не менее, когда эти птицы перелетают с места на место в поисках пропитания, ни одна из них не забыта у Отца, источника всей жизни. Для серафим-хранителей и волосы на ваших головах сочтены. И если все это так, то почему вы должны жить в страхе перед различными пустяками вашей повседневной жизни? Говорю вам: не бойтесь, вы намного ценнее множества воробьев.

[165:3.5] «All of you who have had the courage to confess faith in my gospel before men I will presently acknowledge before the angels of heaven; but he who shall knowingly deny the truth of my teachings before men shall be denied by his guardian of destiny even before the angels of heaven.

Всех вас, имевших мужество признать веру в мое евангелие перед людьми, я вскоре признаю перед ангелами небесными; тот же, кто сознательно отрицает истинность моих учений перед людьми, будет отвергнут своим хранителем даже перед ангелами небесными.

[165:3.6] «Say what you will about the Son of Man, and it shall be forgiven you; but he who presumes to blaspheme against God shall hardly find forgiveness. When men go so far as knowingly to ascribe the doings of God to the forces of evil, such deliberate rebels will hardly seek forgiveness for their sins.

Говорите что хотите о Сыне Человеческом и простится вам; но тот, кто осмеливается хулить Бога, едва ли найдет прощение. Когда люди доходят до того, что умышленно приписывают дела Бога силам тьмы, то такие злонамеренные мятежники вряд ли будут искать прощения за свои грехи.

[165:3.7] «And when our enemies bring you before the rulers of the synagogues and before other high authorities, be not concerned about what you should say and be not anxious as to how you should answer their questions, for the spirit that dwells within you shall certainly teach you in that very hour what you should say in honor of the gospel of the kingdom.

И когда наши враги приведут вас к начальникам синагог и другим высоким властям, не заботьтесь о том, что вам говорить и не волнуйтесь о том, как отвечать на их вопросы, ибо пребывающий в вас дух непременно научит вас в тот самый час, что вы должны сказать во славу евангелия царства.

[165:3.8] «How long will you tarry in the valley of decision? Why do you halt between two opinions? Why should Jew or gentile hesitate to accept the good news that he is a son of the eternal God? How long will it take us to persuade you to enter joyfully into your spiritual inheritance? I came into this world to reveal the Father to you and to lead you to the Father. The first I have done, but the last I may not do without your consent; the Father never compels any man to enter the kingdom. The invitation ever has been and always will be: Whosoever will, let him come and freely partake of the water of life.»
Как долго вы еще будете медлить в долине решений? Почему вы застыли между двумя мнениями? Почему еврей или язычник не решается принять благую весть о том, что он сын вечного Бога? Сколько времени потребуется нам, чтобы убедить вас с радостью принять ваше духовное наследство? Я пришел в этот мир, чтобы открыть вам Отца и привести вас к Отцу. Первое я уже выполнил, но последнее я не могу сделать без вашего согласия: Отец никогда и никого не принуждает вступать в царство. Приглашение всегда было и всегда будет неизменным: пусть каждый жаждущий приходит и свободно вкушает воду жизни».

[165:3.9] When Jesus had finished speaking, many went forth to be baptized by the apostles in the Jordan while he listened to the questions of those who remained.
Когда Иисус закончил говорить, многие пошли креститься к апостолам на Иордане, а Иисус слушал вопросы оставшихся.

4. DIVIDING THE INHERITANCE

4. РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА

[165:4.1] As the apostles baptized believers, the Master talked with those who tarried. And a certain young man said to him: «Master, my father died leaving much property to me and my brother, but my brother refuses to give me that which is my own. Will you, then, bid my brother divide this inheritance with me?» Jesus was mildly indignant that this material-minded youth should bring up for discussion such a question of business; but he proceeded to use the occasion for the impartation of further instruction. Said Jesus: «Man, who made me a divider over you? Where did you get the idea that I give attention to the material affairs of this world?» And then, turning to all who were about him, he said: «Take heed and keep yourselves free from covetousness; a man’s life consists not in the abundance of the things which he may possess. Happiness comes not from the power of wealth, and joy springs not from riches. Wealth, in itself, is not a curse, but the love of riches many times leads to such devotion to the things of this world that the soul becomes blinded to the beautiful attractions of the spiritual realities of the kingdom of God on earth and to the joys of eternal life in heaven.
Пока апостолы крестили верующих, Учитель беседовал с оставшимися. Один юноша сказал ему: «Учитель, мой отец умер, оставив мне и моему брату большое наследство, но мой брат отказывается отдать то, что мне причитается. Не можешь ли ты приказать моему брату разделить со мной это наследство?» Иисус слегка возмутился тем, что этот материалистически настроенный юноша вынес на обсуждение сугубо деловой вопрос; однако он воспользовался этим случаем для продолжения своих наставлений. Иисус сказал: «Человек, кто поставил меня делить между вами наследство? Почему ты решил, что меня интересуют материальные дела этого мира?» И затем, обратившись ко всем окружающим, он сказал: «Смотрите и берегите себя от алчности; жизнь человека заключается не в изобилии того, чем он владеет. Не сила богатства приносит счастье, и не сокровища дают радость. Само по себе богатство не проклятие, но любовь к нему часто приводит к такой привязанности к вещам этого мира, что душа становится слепой к восхитительным, чарующим духовным реальностям царства Бога на земле и радостям вечной жизни на небе.

[165:4.2] «Let me tell you a story of a certain rich man whose ground brought forth plentifully; and when he had become very rich, he began to reason with himself, saying: `What shall I do with all my riches? I now have so much that I have no place to store my wealth.’ And when he had meditated on his problem, he said: `This I will do; I will pull down my barns and build greater ones, and thus will I have abundant room in which to store my fruits and my goods. Then can I say to my soul, soul, you have much wealth laid up for many years; take now your ease; eat, drink, and be merry, for you are rich and increased in goods.’

Позвольте рассказать вам историю об одном богатом человеке, земля которого обильно плодоносила. Разбогатев, он стал рассуждать сам с собой: „Что мне делать со всем своим богатством? У меня теперь его столько, что я не знаю, где держать свое состояние». Поразмыслив над своей проблемой, он сказал: „Сделаю вот что: снесу все мои амбары и построю большие, и будет у меня достаточно места, чтобы собрать весь урожай и все мое добро. И скажу душе моей: душа, много добра запасено у тебя на многие годы; отдыхай, ешь, пей и веселись, ибо ты богата и приумножила свое добро».

[165:4.3] «But this rich man was also foolish. In providing for the material requirements of his mind and body, he had failed to lay up treasures in heaven for the satisfaction of the spirit and for the salvation of the soul. And even then he was not to enjoy the pleasure of consuming his hoarded wealth, for that very night was his soul required of him. That night there came the brigands who broke into his house to kill him, and after they had plundered his barns, they burned that which remained. And for the property which escaped the robbers his heirs fell to fighting among themselves. This man laid up treasures for himself on earth, but he was not rich toward God.»
Но этот богач был к тому же глуп. Заботясь о материальных потребностях своего разума и тела, он не смог собрать сокровища на небесах для удовлетворения духа и спасения души. Не принесло ему радости и накопленное богатство, ибо в ту же ночь он отдал Богу душу: в его дом ворвались разбойники, убили его и, разграбив его амбары, сожгли то, что осталось. А его наследники подрались из-за уцелевшей собственности. Этот человек собирал сокровища для себя на земле, но перед Богом не богател».

[165:4.4] Jesus thus dealt with the young man and his inheritance because he knew that his trouble was covetousness. Even if this had not been the case, the Master would not have interfered, for he never meddled with the temporal affairs of even his apostles, much less his disciples.

Иисус поступил так с юношей и его наследством, ибо знал, что его бедой была алчность. Но даже если бы причина была иной, Учитель не стал бы вмешиваться, ибо он никогда не касался мирских дел даже своих апостолов, не говоря уже об учениках.
[165:4.5] When Jesus had finished his story, another man rose up and asked him: «Master, I know that your apostles have sold all their earthly possessions to follow you, and that they have all things in common as do the Essenes, but would you have all of us who are your disciples do likewise? Is it a sin to possess honest wealth?» And Jesus replied to this question: «My friend, it is not a sin to have honorable wealth; but it is a sin if you convert the wealth of material possessions into treasures which may absorb your interests and divert your affections from devotion to the spiritual pursuits of the kingdom. There is no sin in having honest possessions on earth provided your treasure
is in heaven, for where your treasure is there will your heart be also. There is a great difference between wealth which leads to covetousness and selfishness and that which is held and dispensed in the spirit of stewardship by those who have an abundance of this world’s goods, and who so bountifully contribute to the support of those who devote all their energies to the work of the kingdom. Many of you who are here and without money are fed and lodged in yonder tented city because liberal men and women of means have given funds to your host, David Zebedee, for such purposes.
Когда Иисус закончил свой рассказ, другой человек поднялся и спросил: «Учитель, я знаю, что твои апостолы продали всю свою земную собственность, чтобы идти за тобой, и что у вас все общее, как и у ессеев; но желаешь ли ты, чтобы так же поступили и все мы, твои ученики? Является ли грехом честно накопленное богатство?» И Иисус ответил на этот вопрос: «Друг мой, иметь честное богатство не грешно; однако грех возникает, если ты превращаешь материальные владения в сокровища, способные увлечь тебя и отвлечь от приверженности духовным устремлениям царства. Нет греха в том, чтобы обладать честными владениями на земле, при условии, что твое сокровище
— на небесах, ибо где твое сокровище, там будет и твое сердце. Есть огромное отличие между богатством, ведущим к алчности и эгоизму и богатством рачительных хозяев в избытке владеющих мирскими благами и щедро поддерживающих тех, кто все свои силы посвящает делу царства. Многие из вас, присутствующие здесь без денег, накормлены и размещены в этом палаточном лагере благодаря тому, что состоятельные и щедрые мужчины и женщины передали деньги для этой цели вашему хозяину, Давиду Зеведею.

[165:4.6] «But never forget that, after all, wealth is unenduring. The love of riches all too often obscures and even destroys the spiritual vision. Fail not to recognize the danger of wealth’s becoming, not your servant, but your master.»
Но никогда не забывайте о том, что богатство, в конечном счете, не прочно. Любовь к богатству слишком часто затемняет и даже разрушает духовное видение. Не упускайте из виду опасность превращения богатства из вашего слуги в вашего хозяина».

[165:4.7] Jesus did not teach nor countenance improvidence, idleness, indifference to providing the physical necessities for one’s family, or dependence upon alms. But he did teach that the material and temporal must be subordinated to the welfare of the soul and the progress of the spiritual nature in the kingdom of heaven.
Иисус не внушал и не одобрял расточительность, праздность, безразличие к физическим потребностям семьи или зависимость от подаяний. Но он учил, что материальное и бренное следует подчинять благополучию души и развитию духовной природы в царстве небесном.

[165:4.8] Then, as the people went down by the river to witness the baptizing, the first man came privately to Jesus about his inheritance inasmuch as he thought Jesus had dealt harshly with him; and when the Master had again heard him, he replied: «My son, why do you miss the opportunity to feed upon the bread of life on a day like this in order to indulge your covetous disposition? Do you not know that the Jewish laws of inheritance will be justly administered if you will go with your complaint to the court of the synagogue? Can you not see that my work has to do with making sure that you know about your heavenly inheritance? Have you not read the Scripture: `There is he who waxes rich by his wariness and much pinching, and this is the portion of his reward: Whereas he says, I have found rest and now shall be able to eat continually of my goods, yet he knows not what time shall bring upon him, and also that he must leave all these things to others when he dies.’ Have you not read the commandment: `You shall not covet.’ And again, `They have eaten and filled themselves and waxed fat, and then did they turn to other gods.’ Have you read in the Psalms that `the Lord abhors the covetous,’ and that `the little a righteous man has is better than the riches of many wicked.’ `If riches increase, set not your heart upon them.’ Have you read where Jeremiah said, `Let not the rich man glory in his riches’; and Ezekiel spoke truth when he said, `With their mouths they make a show of love, but their hearts are set upon their own selfish gain’.»
Затем, пока люди спускались к реке, чтобы посмотреть на крещение, человек, обратившийся к Иисусу с вопросом о наследстве, снова подошел к нему, чтобы поговорить наедине, поскольку считал, что Учитель резко обошелся с ним; и когда Иисус повторно выслушал его, то ответил:
«Сын мой, почему в такой день ты не используешь возможность насытиться хлебом жизни, а продолжаешь потворствовать своей алчности? Разве ты не знаешь, что еврейские законы о наследстве обеспечат справедливое решение, если ты придешь со своей жалобой в суд синагоги? Разве ты не видишь, что моя задача — сделать так, чтобы ты узнал о своем небесном наследстве? Разве ты не читал в Писании: „Вот тот, кто богатеет осторожностью и скаредностью, и вот его награда: хотя он и говорит, что обрел покой и теперь может пользоваться своим добром, он не знает, что готовит ему будущее, не знает, что ему придется оставить все это другим после своей смерти». Разве ты не читал заповедь: „Не желай». И в другом месте: „Они наелись, насытились, разжирели, а потом обратились к иным богам». Читал ли ты в Псалтыре, что „Господь питает отвращение к корыстолюбцам» и что „меньшее у праведника лучше богатства многих нечестивцев»? „Когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца». Разве ты не читал то место из Иеремии, где он говорит: „Да не хвалится богатый своим богатством»; и Иезекииль изрек истину, сказав: „Устами своими они изображают любовь, но сердца их сосредоточены на собственной корыстной выгоде».

[165:4.9] Jesus sent the young man away, saying to him, «My son, what shall it profit you if you gain the whole world and lose your own soul?»
Отсылая юношу, Иисус сказал ему:
«Сын мой, какая тебе польза, если ты приобретешь весь мир, но потеряешь свою душу?»

[165:4.10] To another standing near by who asked Jesus how the wealthy would stand in the day of judgment, he replied: «I have come to judge neither the rich nor the poor, but the lives men live will sit in judgment on all. Whatever else may concern the wealthy in the judgment, at least three questions must be answered by all who acquire great wealth, and these questions are:
Другому человеку, стоявшему рядом и спросившему, каким будет положение богатых в судный день, он ответил: «Я пришел не судить богатых или бедных; сама жизнь, прожитая людьми, будет всем судьей. Что касается богатых на суде, то каждый владелец большого состояния должен ответить по крайней мере на три вопроса, а именно:

1. «How much wealth did you accumulate?
2. How did you get this wealth?
3. How did you use your wealth?

1. Сколько богатства ты накопил?
2. Как ты получил это богатство?
3. Как ты распорядился своим богатством?»

[165:4.11] Then Jesus went into his tent to rest for a while before the evening meal. When the apostles had finished with the baptizing, they came also and would have talked with him about wealth on earth and treasure in heaven, but he was asleep.
После этого Иисус удалился в палатку, чтобы немного отдохнуть перед вечерней трапезой. Когда апостолы закончили крестить, они также пришли сюда и хотели поговорить с ним о богатстве на земле и о сокровище на небе, но Иисус спал.

5. TALKS TO THE APOSTLES ON WEALTH

5. БЕСЕДА С АПОСТОЛАМИ О БОГАТСТВЕ

[165:5.1] That evening after supper, when Jesus and the twelve gathered together for their daily conference, Andrew asked: «Master, while we were baptizing the believers, you spoke many words to the lingering multitude which we did not hear. Would you be willing to repeat these words for our benefit?» And in response to Andrew’s request, Jesus said:
В тот же вечер после ужина, когда Иисус и двенадцать собрались на свой ежедневный совет, Андрей спросил: «Учитель, пока мы крестили верующих, ты сказал оставшимся много слов, которых мы не слышали. Не мог бы ты повторить их и для нашей пользы?» В ответ на просьбу Андрея Иисус сказал:

[165:5.2] «Yes, Andrew, I will speak to you about these matters of wealth and self-support, but my words to you, the apostles, must be somewhat different from those spoken to the disciples and the multitude since you have forsaken everything, not only to follow me, but to be ordained as ambassadors of the kingdom. Already have you had several years’ experience, and you know that the Father whose kingdom you proclaim will not forsake you. You have dedicated your lives to the ministry of the kingdom; therefore be not anxious or worried about the things of the temporal life, what you shall eat, nor yet for your body, what you shall wear. The welfare of the soul is more than food and drink; the progress in the spirit is far above the need of raiment. When you are tempted to doubt the sureness of your bread, consider the ravens; they sow not neither reap, they have no storehouses or barns, and yet the Father provides food for every one of them that seeks it. And of how much more value are you than many birds! Besides, all of your anxiety or fretting doubts can do nothing to supply your material needs. Which of you by anxiety can add a handbreadth to your stature or a day to your life? Since such matters are not in your hands, why do you give anxious thought to any of these problems?

«Да, Андрей, я поговорю с вами о богатстве и хлебе насущном, но слова, обращенные к вам, апостолам, должны несколько отличаться от сказанных ученикам и народу, ибо вы оставили все не только для того, чтобы идти за мной, но и для того, чтобы быть рукоположенными в качестве посланников царства. За вашими плечами уже несколько лет опыта и вы знаете, что Отец, чье царство вы возвещаете, не оставит вас. Вы посвятили свою жизнь служению царству; поэтому не тревожьтесь и не заботьтесь о делах бренной жизни — ни о том, что вам есть, ни о теле своем, во что одеться. Благополучие души больше еды и питья; развитие в духе намного выше потребности в одеждах. Когда вы испытываете соблазн усомниться, будет ли у вас пропитание, посмотрите на воронов: они не сеют и не жнут, нет у них ни хранилищ, ни амбаров, однако же Отец дает пищу каждому из них, кто ищет ее. Насколько же вы ценнее множества птиц! Кроме того, никакое беспокойство или сомнение не могут удовлетворить ваши материальные потребности. Кто из вас, беспокоясь, способен хотя бы на ладонь прибавить себе росту или на один день продлить свою жизнь? А если это не зависит от вас, то зачем беспокоиться о подобных проблемах?

[165:5.3] «Consider the lilies, how they grow; they toil not, neither do they spin; yet I say to you, even Solomon in all his glory was not arrayed like one of these. If God so clothes the grass of the field, which is alive today and tomorrow is cut down and cast into the fire, how much more shall he clothe you, the ambassadors of the heavenly kingdom. O you of little faith! When you wholeheartedly devote yourselves to the proclamation of the gospel of the kingdom, you should not be of doubtful minds concerning the support of yourselves or the families you have forsaken. If you give your lives truly to the gospel, you shall live by the gospel. If you are only believing disciples, you must earn your own bread and contribute to the sustenance of all who teach and preach and heal. If you are anxious about your bread and water, wherein are you different from the nations of the world who so diligently seek such necessities? Devote yourselves to your work, believing that both the Father and I know that you have need of all these things. Let me assure you, once and for all, that, if you dedicate your lives to the work of the kingdom, all your real needs shall be supplied. Seek the greater thing, and the lesser will be found therein; ask for the heavenly, and the earthly shall be included. The shadow is certain to follow the substance.

Посмотрите на лилии, как они растут: они не трудятся и не прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей своей славе не имел таких одеяний, как любая из них. И если Бог с такой роскошью одевает полевые растения, которые сегодня есть, а завтра будут скошены и брошены в печь, то насколько же лучше он оденет вас, посланников небесного царства. О, маловеры! Беззаветно отдавая себя возвещению евангелия царства, не тревожьтесь о пропитании для себя или для оставленных вами семей. Если вы искренне посвятите свою жизнь евангелию, то будете жить по евангелию. Если же вы только верующие ученики, то должны зарабатывать себе на хлеб и помогать всем, кто учит, проповедует и исцеляет. Если вы заботитесь о еде и питье, то чем отличаетесь от народов мира, столь усердно заботящихся о своих нуждах? Посвятите себя своему труду и веруйте: и Отец, и я знаем, что из всего этого вам нужно. Позвольте заверить вас раз и навсегда: если вы посвятите свою жизнь делу царства, все ваши настоящие нужды будут удовлетворены. Ищите большего и в нем найдете меньшее; просите небесного и земное приложится. Тень непременно последует за сущностью.

[165:5.4] «You are only a small group, but if you have faith, if you will not stumble in fear, I declare that it is my Father’s good pleasure to give you this kingdom. You have laid up your treasures where the purse waxes not old, where no thief can despoil, and where no moth can destroy. And as I told the people, where your treasure is, there will your heart be also.

Вы — лишь малая группа, но если будете верить, если не оступитесь в страхе, то заявляю, что мой Отец с огромной радостью даст вам это царство. Вы сложили свои сокровища там, где мешки не истлевают, воры не подкапывают и моль не съедает. И как я сказал людям, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.

[165:5.5] «But in the work which is just ahead of us, and in that which remains for you after I go to the Father, you will be grievously tried. You must all be on your watch against fear and doubts. Every one of you, gird up the loins of your minds and let your lamps be kept burning. Keep yourselves like men who are watching for their master to return from the marriage feast so that, when he comes and knocks, you may quickly open to him. Such watchful servants are blessed by the master who finds them faithful at such a great moment. Then will the master make his servants sit down while he himself serves them. Verily, verily, I say to you that acrisis is just ahead in your lives, and it behooves you to watch and be ready.

Но в предстоящем нам труде и в том, что останется вам после моего возвращения к Отцу, вас ждут суровые испытания. Все вы должны быть бдительны, чтобы дать отпор страху и сомнениям. Каждый из вас да укрепит себя в разуме и да хранит светильник свой горящим. Будьте как люди, ожидающие возвращения своего господина с брачного пира с тем, чтобы тотчас отворить ему, когда он придет и постучит в дверь. Господин благословит таких бодрствующих слуг, убедившись в их верности в столь великий час. Господин повелит своим слугам сесть за стол, а сам будет служить им. Истинно, истинно вам говорю: близится решающий момент вашей жизни, когда надлежит бодрствовать и хранить бдительность.

[165:5.6] «You well understand that no man would suffer his house to be broken into if he knew what hour the thief was to come. Be you also on watch for yourselves, for in an hour that you least suspect and in a manner you think not, shall the Son of Man depart.»
Вы хорошо понимаете, что если бы хозяин дома знал, когда придет вор, то не позволил бы ему войти. Будьте же и вы готовы, ибо Сын Человеческий покинет вас в самый неожиданный час и так, как вы и не догадываетесь».

[165:5.7] For some minutes the twelve sat in silence. Some of these warnings they had heard before but not in the setting presented to them at this time.
Несколько минут двенадцать сидели в молчании. Некоторые из этих предупреждений они уже слышали, но не в том контексте, в котором они прозвучали на этот раз.

6. ANSWER TO PETER’S QUESTION 

6. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПЕТРА

[165:6.1] As they sat thinking, Simon Peter asked: «Do you speak this parable to us, your apostles, or is it for all the disciples?» And Jesus answered:
Пока они сидели и думали Симон Петр спросил: «Ты говоришь эту притчу нам, твоим апостолам, или всем ученикам?» И Иисус ответил:

[165:6.2] «In the time of testing, a man’s soul is revealed; trial discloses what really is in the heart. When the servant is tested and proved, then may the lord of the house set such a servant over his household and safely trust this faithful steward to see that his children are fed and nurtured. Likewise, will I soon know who can be trusted with the welfare of my children when I shall have returned to the Father. As the lord of the household shall set the true and tried servant over the affairs of his family, so will I exalt those who endure the trials of this hour in the affairs of my kingdom.

«Испытания раскрывают душу; невзгоды обнажают сердце. Когда слуга испытан и проверен, тогда хозяин дома может поручить ему управление домашним хозяйством и спокойно доверить такому преданному работнику заботу о детях. Так же и я скоро узнаю, кому можно будет доверить благополучие моих детей после того, как вернусь к Отцу. Как хозяин дома поручает истинному и испытанному слуге дела своей семьи, так и я превознесу тех, кто выдержит испытания этого часа в делах царства.

[165:6.3] «But if the servant is slothful and begins to say in his heart, `My master delays his coming,’ and begins to mistreat his fellow servants and to eat and drink with the drunken, then the lord of that servant will come at a time when he looks not for him and, finding him unfaithful, will cast him out in disgrace. Therefore you do well to prepare yourselves for that day when you will be visited suddenly and in an unexpected manner. Remember, much has been given to you; therefore will much be required of you. Fiery trials are drawing near you. I have a baptism to be baptized with, and I am on watch until this is accomplished. You preach peace on earth, but my mission will not bring peace in the material affairs of men — not for a time, at least. Division can only be the result where two members of a family believe in me and three members reject this gospel. Friends, relatives, and loved ones are destined to be set against each other by the gospel you preach. True, each of these believers shall have great and lasting peace in his own heart, but peace on earth will not come until all are willing to believe and enter into their glorious inheritance of sonship with God. Nevertheless, go into all the world proclaiming this gospel to all nations, to every man, woman, and child.»
Если же слуга нерадив и начнет говорить в своем сердце: „Мой господин медлит с пришествием» и притеснять собратьев-слуг, есть и пить с пьяными, то придет господин слуги в то время, когда тот не ждет его, и, уличив в неверности, с позором прогонит. Поэтому вам следует хорошо подготовиться к тому дню, когда к вам придут внезапно и нежданно. Помните: вам многое дано и поэтому от вас многое потребуется. Жестокие испытания приближаются к вам. Я должен принять свое крещение и буду бодрствовать, пока оно не свершится. Вы проповедуете мир на земле, однако моя миссия не принесет мир в материальные дела людей — по крайней мере, не сразу. Где два члена семьи верят в меня, а трое отвергают это евангелие, там результатом может быть только рознь. Друзьям, родственникам и близким суждено восстать друг против друга через евангелие, которое вы проповедуете. Конечно, каждый из этих верующих обретет великий и прочный мир в своем сердце, но на земле мир наступит только тогда, когда все будут готовы поверить и принять славное наследство Богосыновства. И все же, идите по всему миру, возвещая это евангелие всем народам, каждому мужчине, женщине и ребенку».

[165:6.4] And this was the end of a full and busy Sabbath day. On the morrow Jesus and the twelve went into the cities of northern Perea to visit with the seventy, who were working in these regions under Abner’s supervision.
Так завершился этот насыщенный и напряженный субботний день. На следующий день Иисус и двенадцать отправились в города северной Переи, чтобы навестить семьдесят, работавших в тех краях под наблюдением Абнера.

 

---

 

166 Последнее посещение северной Переи

• 
  
• 
  1. ФАРИСЕИ В РАГАБЕ
  
• 
  2. ДЕСЯТЬ ПРОКАЖЕННЫХ
  
• 
  3. ПРОПОВЕДЬ В ГЕРАСЕ
  
• 
  4. УЧЕНИЕ О НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЯХ
  
• 
  5. ОБЩИНА В ФИЛАДЕЛЬФИИ
  

(Last Visit to Northern Perea)

 

[166:0.1] FROM February 11 to 20, Jesus and the twelve made a tour of all the cities and villages of northern Perea where the associates of Abner and the members of the women’s corps were working. They found these messengers of the gospel meeting with success, and Jesus repeatedly called the attention of his apostles to the fact that the gospel of the kingdom could spread without the accompaniment of miracles and wonders.

С 11 по 20 февраля Иисус и двенадцать посетили все города и села северной Переи, где трудились соратники Абнера и члены женского корпуса. Они убедились, что вестникам евангелия сопутствует успех, и Иисус несколько раз обратил внимание апостолов на то, что евангелие царства может распространяться и без сопровождающих чудес и знамений.
[166:0.2] This entire mission of three months in Perea was successfully carried on with little help from the twelve apostles, and the gospel from this time on reflected, not so much Jesus’ personality, as his teachings.
But his followers did not long follow his instructions, for soon after Jesus’ death and resurrection they departed from his teachings and began to build the early church around the miraculous concepts and the glorified memories of his divine-human personality.
Вся трехмесячная миссия в Перее была успешно проведена почти без участия двенадцати апостолов и с этого времени, евангелие стало отражать не столько личность Иисуса, сколько его учения. Однако последователи Иисуса недолго следовали его наставлениям, ибо вскоре после его смерти и воскресения они отошли от учений Иисуса и приступили к созданию ранней церкви вокруг чудотворных представлений и возвеличенных воспоминаний о его божественно-человеческой личности.

1. THE PHARISEES AT RAGABA

1. ФАРИСЕИ В РАГАБЕ

[166:1.1] On Sabbath, February 18, Jesus was at Ragaba, where there lived a wealthy Pharisee named Nathaniel; and since quite a number of his fellow Pharisees were following Jesus and the twelve around the country, he made a breakfast on this Sabbath morning for all of them, about twenty in number, and invited Jesus as the guest of honor.

В субботу, 18 февраля, Иисус находился в Рагабе, где жил богатый фарисей по имени Нафанаил; а поскольку довольно много его собратьев-фарисеев следовали за Иисусом и двенадцатью по всей Перее, в это субботнее утро он устроил завтрак примерно для двадцати из них и пригласил Иисуса в качестве почетного гостя.

[166:1.2] By the time Jesus arrived at this breakfast, most of the Pharisees, with two or three lawyers, were already there and seated at the table. The Master immediately took his seat at the left of Nathaniel without going to the water basins to wash his hands. Many of the Pharisees, especially those favorable to Jesus’ teachings, knew that he washed his hands only for purposes of cleanliness, that he abhorred these purely ceremonial performances; so they were not surprised at his coming directly to the table without having twice washed his hands. But Nathaniel was shocked by this failure of the Master to comply with the strict requirements of Pharisaic practice. Neither did Jesus wash his hands, as did the Pharisees, after each course of food nor at the end of the meal.

К моменту прихода Иисуса к завтраку большинство фарисеев вместе с двумя-тремя законниками уже сидели за столом. Учитель сразу же занял свое место слева от Нафанаила, не подходя к чашам с водой для омовения рук. Многие из фарисеев — в особенности те, которые благосклонно относились к учениям Иисуса, — знали, что тот моет руки только в целях гигиены и питает отвращение к чисто ритуальным процедурам; поэтому их не удивило, что он направился прямо к столу, не омыв дважды своих рук. Однако Нафанаил был шокирован тем, что Учитель не подчинился строгим требованиям фарисейских обычаев. К тому же, Иисус, в отличие от фарисеев, не омыл рук ни после перемены блюд, ни по завершении трапезы.

[166:1.3] After considerable whispering between Nathaniel and an unfriendly Pharisee on his right and after much lifting of eyebrows and sneering curling of lips by those who sat opposite the Master, Jesus finally said: «I had thought that you invited me to this house to break bread with you and perchance to inquire of me concerning the proclamation of the new gospel of the kingdom of God; but I perceive that you have brought me here to witness an exhibition of ceremonial devotion to your own self-righteousness. That service you have now done me; what next will you honor me with as your guest on this occasion?»
После продолжительного перешептывания между Нафанаилом и недружелюбно настроенным фарисеем, сидевшим по его правую руку и насмотревшись на поднятые брови и презрительные усмешки тех, кто сидел напротив него, Иисус в конце концов сказал:
«Я полагал, что вы пригласили меня в этот дом преломить с вами хлеб и, быть может, услышать о возвещении нового евангелия царства Бога; но вижу, что вы привели меня сюда засвидетельствовать демонстрацию вашей церемониальной приверженности собственному самодовольству. Эту услугу вы уже оказали мне; чем еще удостоите меня как своего сегодняшнего гостя?»

[166:1.4] When the Master had thus spoken, they cast their eyes upon the table and remained silent. And since no one spoke, Jesus continued: «Many of you Pharisees are here with me as friends, some are even my disciples, but the majority of the Pharisees are persistent in their refusal to see the light and acknowledge the truth, even when the work of the gospel is brought before them in great power. How carefully you cleanse the outside of the cups and the platters while the spiritual-food vessels are filthy and polluted! You make sure to present a pious and holy appearance to the people, but your inner souls are filled with self-righteousness, covetousness, extortion, and all manner of spiritual wickedness. Your leaders even dare to plot and plan the murder of the Son of Man. Do not you foolish men understand that the God of heaven looks at the inner motives of the soul as well as on your outer pretenses and your pious professions? Think not that the giving of alms and the paying of tithes will cleanse you from unrighteousness and enable you to stand clean in the presence of the Judge of all men. Woe upon you Pharisees who have persisted in rejecting the light of life! You are meticulous in tithing and ostentatious in almsgiving, but you knowingly spurn the visitation of God and reject the revelation of his love. Though it is all right for you to give attention to these minor duties, you should not have left these weightier requirements undone. Woe upon all who shun justice, spurn mercy, and reject truth! Woe upon all those who despise the revelation of the Father while they seek the chief seats in the synagogue and crave flattering salutations in the market places!»
После этих слов Учителя они опустили глаза и промолчали. И поскольку никто не заговорил, Иисус продолжал: «Многие из вас, фарисеев, присутствуют здесь со мной как друзья, некоторые даже мои ученики, но большинство фарисеев упорно отказываются увидеть свет и признать истину даже тогда, когда дело евангелия предстает перед ними во всем могуществе. Сколь старательно очищаете вы снаружи чаши и блюда, в то время как посуда для духовной пищи покрыта грязью и нечистотами! Вы заботитесь о внешней набожности и святости, но ваши души наполнены самодовольством, алчностью, вымогательством и всеми видами духовной нечестивости. Ваши лидеры даже смеют замышлять убийство Сына Человеческого. Разве не понимаете вы, неразумные, что Бог небесный видит внутренние мотивы вашей души так же, как и неприкрытое лукавство вместе с ханжескими заверениями? Не думайте, что подавая милостыню и выплачивая десятину, вы очиститесь от неправедности и останетесь незапятнанными перед Судьей всех людей. Горе вам, фарисеям, упорно отвергающим свет жизни! Вы щепетильны в выплате десятины и хвастливы в подаяниях, но намеренно и с презрением отвергаете пришествие Бога, отклоняя раскрытие его любви. Хотя нет ничего порочного в том, чтобы обращать внимание на эти второстепенные обязанности, вам не следовало бы оставлять без внимания более значительные требования. Горе всем, кто избегает справедливости, пренебрегает милосердием и отвергает истину! Горе всем тем, кто презирает откровение Отца и в то же время ищет главные места в синагогах и жаждет льстивых приветствий на торжищах!»

[166:1.5] When Jesus would have risen to depart, one of the lawyers who was at the table, addressing him, said: «But, Master, in some of your statements you reproach us also. Is there nothing good in the scribes, the Pharisees, or the lawyers?» And Jesus, standing, replied to the lawyer: «You, like the Pharisees, delight in the first places at the feasts and in wearing long robes while you put heavy burdens, grievous to be borne, on men’s shoulders. And when the souls of men stagger under these heavy burdens, you will not so much as lift with one of your fingers. Woe upon you who take your greatest delight in building tombs for the prophets your fathers killed! And that you consent to what your fathers did is made manifest when you now plan to kill those who come in this day doing what the prophets did in their day — proclaiming the righteousness of God and revealing the mercy of the heavenly Father. But of all the generations that are past, the blood of the prophets and the apostles shall be required of this perverse and self-righteous generation. Woe upon all of you lawyers who have taken away the key of knowledge from the common people! You yourselves refuse to enter into the way of truth, and at the same time you would hinder all others who seek to enter therein. But you cannot thus shut up the doors of the kingdom of heaven; these we have opened to all who have the faith to enter, and these portals of mercy shall not be closed by the prejudice and arrogance of false teachers and untrue shepherds who are like whited sepulchres which, while outwardly they appear beautiful, are inwardly full of dead men’s bones and all manner of spiritual uncleanness.»
Когда Иисус хотел подняться и уйти, один из сидевших за столом законников, обращаясь к нему, сказал: «Однако, Учитель, некоторые твои высказывания — упрек и для нас. Разве в книжниках, фарисеях или законниках нет ничего хорошего?» Поднявшись, Иисус ответил законнику:
«Подобно фарисеям, вы наслаждаетесь, занимая главные места на празднествах и нося длинные одежды, и в то же время возлагаете на людей тяжелое и неудобоносимое бремя. А когда души людей шатаются под тяжестью этого бремени, вы и пальцем не пошевелите, чтобы помочь. Горе вам, чья величайшая услада — строить гробницы пророкам, которых убили ваши отцы! И вы показываете людям, что одобряете сделанное вашими отцами, когда замышляете убийство тех, кто приходит сегодня и делает то, что делали в свое время пророки — возвещает праведность Бога и раскрывает милосердие небесного Отца. Но из всех прошлых поколений, именно с этого порочного и лицемерного поколения взыщется кровь пророков и апостолов. Горе всем вам, законники, похитившие ключ познания у простых людей! Вы и сами отказываетесь пойти по пути истины, и препятствуете всем остальным, желающим встать на этот путь. Но не в вашей власти закрыть двери царства небесного; мы открыли их для всех, у кого хватит веры, чтобы войти, и эти врата милосердия не затворить предрассудками и высокомерием ложных учителей и неверных пастырей, которые — что побеленные гробницы: снаружи благолепны, а внутри полны костей мертвецов и всякой духовной скверны».

[166:1.6] And when Jesus had finished speaking at Nathaniel’s table, he went out of the house without partaking of food. And of the Pharisees who heard these words, some became believers in his teaching and entered into the kingdom, but the larger number persisted in the way of darkness, becoming all the more determined to lie in wait for him that they might catch some of his words which could be used to bring him to trial and judgment before the Sanhedrin at Jerusalem.
Произнеся эти слова за столом у Нафанаила, Иисус покинул дом, не прикоснувшись к еде. Некоторые из слушавших его фарисеев уверовали в его учение и вошли в царство, однако больше было тех, кто упорствовал на путях тьмы, исполнившись еще большей решимости затаиться и дождаться каких-либо его высказываний, на основании которых его можно будет доставить в Иерусалим для следствия и суда синедриона.

[166:1.7] There were just three things to which the Pharisees paid particular attention:
Было только три принципа, на которые фарисеи обращали особое внимание:

1. The practice of strict tithing.
2. Scrupulous observance of the laws of purification.
3. Avoidance of association with all non-Pharisees.

1. Неукоснительная выплата десятины.
2. Скрупулезное соблюдение законов очищения.
3. Уклонение от общения с не-фарисеями.

[166:1.8] At this time Jesus sought to expose the spiritual barrenness of the first two practices, while he reserved his remarks designed to rebuke the Pharisees’ refusal to engage in social intercourse with non-Pharisees for another and subsequent occasion when he would again be dining with many of these same men.
В данном случае Иисус стремился разоблачить духовную пустоту первых двух обычаев, оставив свои замечания, осуждающие отказ фарисеев общаться с не-фарисеями на следующий раз, когда ему вновь довелось сидеть за одним столом со многими из тех же людей.

2. THE TEN LEPERS 

2. ДЕСЯТЬ ПРОКАЖЕННЫХ

[166:2.1] The next day Jesus went with the twelve over to Amathus, near the border of Samaria, and as they approached the city, they encountered a group of ten lepers who sojourned near this place. Nine of this group were Jews, one a Samaritan. Ordinarily these Jews would have refrained from all association or contact with this Samaritan, but their common affliction was more than enough to overcome all religious prejudice. They had heard much of Jesus and his earlier miracles of healing, and since the seventy made a practice of announcing the time of Jesus’ expected arrival when the Master was out with the twelve on these tours, the ten lepers had been made aware that he was expected to appear in this vicinity at about this time; and they were, accordingly, posted here on the outskirts of the city where they hoped to attract his attention and ask for healing. When the lepers saw Jesus drawing near them, not daring to approach him, they stood afar off and cried to him: «Master, have mercy on us; cleanse us from our affliction. Heal us as you have healed others.»

На следующий день Иисус вместе с двенадцатью отправился в Амаф, находившийся у границы с Самарией, и на подходе к городу они встретили группу из десяти живших поблизости прокаженных. Девять из них были евреи, один самаритянин. В обычных условиях эти евреи чурались бы любого общения или связи с самаритянином, однако их общий недуг оказался более чем достаточным основанием для преодоления всех религиозных предубеждений. Они много слышали об Иисусе и его прежних чудесах исцеления, и поскольку семьдесят взяли за правило сообщать о времени предполагаемого прибытия Иисуса в те дни, когда Учитель вместе с апостолами совершал эти странствия, десять прокаженных знали, что он появится здесь примерно в это время; поэтому они расположились на окраине города, где надеялись привлечь его внимание и попросить об исцелении. Когда прокаженные увидели приближавшегося Иисуса, они — оставаясь на большом расстоянии и не смея приблизиться — вскочили и закричали: «Учитель, помилуй нас; очисти нас от нашего недуга! Исцели нас, как ты исцелил других!»

[166:2.2] Jesus had just been explaining to the twelve why the gentiles of Perea, together with the less orthodox Jews, were more willing to believe the gospel preached by the seventy than were the more orthodox and tradition-bound Jews of Judea. He had called their attention to the fact that their message had likewise been more readily received by the Galileans, and even by the Samaritans. But the twelve apostles were hardly yet willing to entertain kind feelings for the long-despised Samaritans.

Иисус как раз объяснял двенадцати, почему язычники Переи вместе с менее ортодоксальными евреями охотнее верят в евангелие, которое проповедуют семьдесят, чем более ортодоксальные и скованные традицией евреи Иудеи. Он обратил внимание апостолов на то, что точно также их послание находит больший отклик у галилеян и даже самаритян. Однако в то время двенадцать апостолов едва ли были готовы питать добрые чувства к издавна презираемым самаритянам.

[166:2.3] Accordingly, when Simon Zelotes observed the Samaritan among the lepers, he sought to induce the Master to pass on into the city without even hesitating to exchange greetings with them. Said Jesus to Simon: «But what if the Samaritan loves God as well as the Jews? Should we sit in judgment on our fellow men? Who can tell? if we make these ten men whole, perhaps the Samaritan will prove more grateful even than the Jews. Do you feel certain about your opinions, Simon?» And Simon quickly replied, «If you cleanse them, you will soon find out.» And Jesus replied: «So shall it be, Simon, and you will soon know the truth regarding the gratitude of men and the loving mercy of God.»
Когда Симон Зелот заметил среди прокаженных самаритянина, то попытался убедить Иисуса идти в город, не задерживаясь даже для приветствия. Иисус же сказал Симону: «Но что, если самаритянин любит Бога так же, как и эти евреи? Разве мы можем судить наших собратьев? Кто знает — если нам удастся исцелить этих десятерых, возможно, что самаритянин окажется даже более благодарным. Уверен ли ты в своем мнении, Симон?» И Симон тут же ответил: «Если очистишь их, то скоро узнаешь». И Иисус сказал:
«Так и будет, Симон, а ты вскоре узнаешь истину о благодарности людей и любвеобильном милосердии Бога».

[166:2.4] Jesus, going near the lepers, said: «If you would be made whole, go forthwith and show yourselves to the priests as required by the law of Moses.» And as they went, they were made whole. But when the Samaritan saw that he was being healed, he turned back and, going in quest of Jesus, began to glorify God with a loud voice. And when he had found the Master, he fell on his knees at his feet and gave thanks for his cleansing. The nine others, the Jews, had also discovered their healing, and while they also were grateful for their cleansing, they continued on their way to show themselves to the priests.
Подойдя к прокаженным, Иисус сказал: «Если хотите исцелиться, пойдите и покажитесь священникам, как требует закон Моисея».
И они очистились, пока шли. Но когда самаритянин увидел, что исцеляется, то повернул назад и в поисках Иисуса стал громко славить Бога. Найдя Учителя, он пал ниц к его ногам и принялся благодарить за исцеление. Девять евреев также увидели свое исцеление, и хотя тоже были благодарны за очищение, все же продолжили путь, чтобы показать себя священникам.

[166:2.5] As the Samaritan remained kneeling at Jesus’ feet, the Master, looking about at the twelve, especially at Simon Zelotes, said: «Were not ten cleansed? Where, then, are the other nine, the Jews? Only one, this alien, has returned to give glory to God.» And then he said to the Samaritan, «Arise and go your way; your faith has made you whole.»
Пока самаритянин продолжал стоять на коленях у ног Иисуса, Учитель, оглядывая апостолов и в первую очередь Симона Зелота, сказал: «Разве не все десять очистились? Где же остальные девять евреев? Только один — этот иноплеменник — вернулся прославить Бога». И после этого он сказал самаритянину:
«Встань и иди своим путем; вера твоя исцелила тебя».

[166:2.6] Jesus looked again at his apostles as the stranger departed. And the apostles all looked at Jesus, save Simon Zelotes, whose eyes were downcast. The twelve said not a word. Neither did Jesus speak; it was not necessary that he should.
Когда незнакомец ушел, Иисус вновь посмотрел на апостолов. И все апостолы посмотрели на Иисуса, кроме Симона Зелота, который стоял, потупив взор. Никто из двенадцати не проронил ни слова. Молчал и Иисус; все было понятно без слов.

[166:2.7] Though all ten of these men really believed they had leprosy, only four were thus afflicted. The other six were cured of a skin disease which had been mistaken for leprosy. But the Samaritan really had leprosy.
Хотя каждый из этих десяти мужчин был глубоко убежден в том, что был болен проказой, только четверо из них страдали этим недугом. Остальные шесть исцелились от кожного заболевания, которое было ошибочно принято за проказу. Однако самаритянин в самом деле был болен проказой.

[166:2.8] Jesus enjoined the twelve to say nothing about the cleansing of the lepers, and as they went on into Amathus, he remarked: «You see how it is that the children of the house, even when they are insubordinate to their Father’s will, take their blessings for granted. They think it a small matter if they neglect to give thanks when the Father bestows healing upon them, but the strangers, when they receive gifts from the head of the house, are filled with wonder and are constrained to give thanks in recognition of the good things bestowed upon them.» And still the apostles said nothing in reply to the Master’s words.
Иисус наказал двенадцати ничего не говорить об очищении прокаженных и когда они продолжили путь в Амаф, заметил: «Вы видите как дети семьи — даже если они не подчиняются воле Отца — принимают его благословения как должное. Когда Отец жалует им исцеление, они считают это незначительным и забывают поблагодарить Отца; если же глава дома одаряет посторонних, те изумляются и не могут не поблагодарить, полные признательности за пожалованные им благодеяния». И вновь апостолы ничего не ответили на слова Учителя.

3. THE SERMON AT GERASA 

3. ПРОПОВЕДЬ В ГЕРАСЕ

[166:3.1] As Jesus and the twelve visited with the messengers of the kingdom at Gerasa, one of the Pharisees who believed in him asked this question: «Lord, will there be few or many really saved?» And Jesus, answering, said:
Когда Иисус и двенадцать навещали вестников царства в Герасе, один из уверовавших в него фарисеев задал следующий вопрос: «Господи, мало ли будет спасенных или много?» В ответ Иисус сказал:

[166:3.2] «You have been taught that only the children of Abraham will be saved; that only the gentiles of adoption can hope for salvation. Some of you have reasoned that, since the Scriptures record that only Caleb and Joshua from among all the hosts that went out of Egypt lived to enter the promised land, only a comparatively few of those who seek the kingdom of heaven shall find entrance thereto.

«Вас учили, что спасутся только дети Авраама и что только принятые в веру язычники могут надеяться на спасение. Некоторые из вас рассудили, что поскольку в Писаниях говорится о Халеве и Иешуа как о единственных, кто дожил до вступления в землю обетованную из всего множества людей, вышедших из Египта, то сравнительно немногие из тех, кто ищет царства небесного, попадут в него.

[166:3.3] «You also have another saying among you, and one that contains much truth: That the way which leads to eternal life is straight and narrow, that the door which leads thereto is likewise narrow so that, of those who seek salvation, few can find entrance through this door. You also have a teaching that the way which leads to destruction is broad, that the entrance thereto is wide, and that there are many who choose to go this way. And this proverb is not without its meaning. But I declare that salvation is first a matter of your personal choosing. Even if the door to the way of life is narrow, it is wide enough to admit all who sincerely seek to enter, for I am that door. And the Son will never refuse entrance to any child of the universe who, by faith, seeks to find the Father through the Son.

У вас есть еще одно изречение, в котором много истины: о том, что путь, ведущий к вечной жизни, прям и тесен, и что дверь, ведущая туда, также узка, а потому лишь немногие из тех, кто ищет спасения, смогут войти через эту дверь. Вы также учите, что путь, ведущий к погибели, широк, и что вход туда широк, и что многие избирают этот путь. И эта пословица не лишена смысла. Но я заявляю, что спасение в первую очередь зависит от вашего личного выбора. Даже если дверь к пути жизни узка, она достаточно широка, чтобы впустить всех, кто искренне желает войти, ибо я и есть эта дверь. И Сын никогда не откажет во входе ни одному дитя вселенной, кто верой стремится найти Отца через Сына.

[166:3.4] «But herein is the danger to all who would postpone their entrance into the kingdom while they continue to pursue the pleasures of immaturity and indulge the satisfactions of selfishness: Having refused to enter the kingdom as a spiritual experience, they may subsequently seek entrance thereto when the glory of the better way becomes revealed in the age to come. And when, therefore, those who spurned the kingdom when I came in the likeness of humanity seek to find an entrance when it is revealed in the likeness of divinity, then will I say to all such selfish ones: I know not whence you are. You had your chance to prepare for this heavenly citizenship, but you refused all such proffers of mercy; you rejected all invitations to come while the door was open. Now, to you who have refused salvation, the door is shut. This door is not open to those who would enter the kingdom for selfish glory. Salvation is not for those who are unwilling to pay the price of wholehearted dedication to doing my Father’s will. When in spirit and soul you have turned your backs upon the Father’s kingdom, it is useless in mind and body to stand before this door and knock, saying, `Lord open to us; we would also be great in the kingdom.’ Then will I declare that you are not of my fold. I will not receive you to be among those who have fought the good fight of faith and won the reward of unselfish service in the kingdom on earth. And when you say, `Did we not eat and drink with you, and did you not teach in our streets?’ then shall I again declare that you are spiritual strangers; that we were not fellow servants in the Father’s ministry of mercy on earth; that I do not know you; and then shall the Judge of all the earth say to you: `Depart from us, all you who have taken delight in the works of iniquity.’

Но вот в чем опасность для всех, кто хотел бы отложить свое вступление в царство, продолжая предаваться удовольствиям незрелости и потворствуя своекорыстным утехам: отказавшись войти в царство в духовном опыте, они могут попытаться вступить в него позднее, когда слава лучшего пути будет раскрыта в грядущую эпоху. Поэтому когда те, кто отвернулся от царства, пока я пребывал в облике человека, будут искать вход в царство, раскрытое в облике божественности, я скажу всем этим себялюбцам: не знаю, откуда вы. У вас была возможность подготовиться к небесному гражданству, однако вы отказались от всех предложений милосердия; вы отвергли все призывы войти, пока дверь была открыта. Теперь же для вас, отвергших спасение, дверь закрыта. Эта дверь закрыта для тех, кто хотел бы войти в царство ради эгоистичной славы. Спасение не для тех, кто не желает заплатить за него чистосердечной преданностью делу исполнения воли моего Отца. Если в душе и в духе вы отвернулись от царства Отца, бесполезно в разуме и во плоти стоять перед этой дверью, стуча в нее и повторяя: „Господи, отвори нам; мы тоже хотим быть великими в царстве». Тогда я заявлю вам, что вы не моей паствы. Я не приму вас к тем, кто честно боролся в вере и удостоился награды за бескорыстное служение в царстве на земле. И когда вы скажете: „Разве мы не ели и не пили с тобой, и разве не на наших улицах ты учил?», то я вновь заявлю вам, что в духе вы чужие, что вы не были нашими собратьями в служении, раскрывающем милосердие Отца на земле, что я не знаю вас; и затем Судья всей земли скажет вам: „Отойдите от нас, все вы, наслаждавшиеся делами нечестивыми».

[166:3.5] «But fear not; every one who sincerely desires to find eternal life by entrance into the kingdom of God shall certainly find such everlasting salvation. But you who refuse this salvation will some day see the prophets of the seed of Abraham sit down with the believers of the gentile nations in this glorified kingdom to partake of the bread of life and to refresh themselves with the water thereof. And they who shall thus take the kingdom in spiritual power and by the persistent assaults of living faith will come from the north and the south and from the east and the west. And, behold, many who are first will be last, and those who are last will many times be first.»

Но не бойтесь: каждый, кто искренне желает найти вечную жизнь через вхождение в царство Бога, обязательно найдет такое вечное спасение. Вы же, отвергающие это спасение, однажды увидите, как пророки семени Авраама вместе с верующими языческих народов воссядут в этом прославленном царстве, вкушая хлеб жизни и освежая себя ее водой. И те, кто завладеет этим царством с помощью духовного могущества и непрестанных усилий своей живой веры, придут с севера и юга, с востока и запада. И увидите, что многие первые станут последними, а многие последние часто будут первыми».

[166:3.6] This was indeed a new and strange version of the old and familiar proverb of the straight and narrow way.

Это была поистине новая и необычная версия старой и знакомой пословицы о прямом и узком пути.

[166:3.7] Slowly the apostles and many of the disciples were learning the meaning of Jesus’ early declaration: «Unless you are born again, born of the spirit, you cannot enter the kingdom of God.» Nevertheless, to all who are honest of heart and sincere in faith, it remains eternally true: «Behold, I stand at the doors of men’s hearts and knock, and if any man will open to me, I will come in and sup with him and will feed him with the bread of life; we shall be one in spirit and purpose, and so shall we ever be brethren in the long and fruitful service of the search for the Paradise Father.» And so, whether few or many are to be saved altogether depends on whether few or many will heed the invitation: «I am the door, I am the new and living way, and whosoever wills may enter to embark upon the endless truth-search for eternal life.»
Постепенно апостолы и многие ученики постигали смысл давнего заявления Иисуса: «Если не родитесь заново, не родитесь в духе, то не сможете войти в царство Бога». И тем не менее, для всех, кто обладает чистым сердцем и искренней верой, извечной остается истина: «Смотри, я стою у дверей человеческих сердец и стучу, и если кто отворит дверь, то я войду в его дом и разделю с ним трапезу и накормлю его хлебом жизни; мы будем едины в духе и цели, и потому навеки станем братьями в долгом и плодотворном служении в поисках Райского Отца». А потому, будут ли спасены немногие или многие, зависит от того, немногие или многие услышат приглашение:
«Я есть дверь, я есть новый и живой путь, и всякий, кто пожелает, может войти, чтобы приступить к бесконечному поиску истины для вечной жизни».

[166:3.8] Even the apostles were unable fully to comprehend his teaching as to the necessity for using spiritual force for the purpose of breaking through all material resistance and for surmounting every earthly obstacle which might chance to stand in the way of grasping the all-important spiritual values of the new life in the spirit as the liberated sons of God.
Даже апостолы не могли до конца постигнуть его учение о необходимости использования духовной силы для сокрушения всякого материального сопротивления и преодоления любого земного препятствия, которое может оказаться на пути постижения важнейших духовных ценностей новой жизни в духе в качестве освобожденных сынов Бога.

4. TEACHING ABOUT ACCIDENTS

4. УЧЕНИЕ О НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЯХ

[166:4.1] While most Palestinians ate only two meals a day, it was the custom of Jesus and the apostles, when on a journey, to pause at midday for rest and refreshment. And it was at such a noontide stop on the way to Philadelphia that Thomas asked Jesus: «Master, from hearing your remarks as we journeyed this morning, I would like to inquire whether spiritual beings are concerned in the production of strange and extraordinary events in the material world and, further, to ask whether the angels and other spirit beings are able to prevent accidents.»
Большинство жителей Палестины принимали пищу только два раза в день, но во время странствий Иисус и апостолы обычно останавливались в середине дня, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Именно во время такой полуденной остановки на пути в Филадельфию Фома спросил Иисуса: «Учитель, услышав твои замечания, сделанные по дороге сегодня утром, я хотел бы узнать, имеют ли духовные существа отношение к странным и необычным событиям в материальном мире, а также спросить, способны ли ангелы и другие духовные существа предотвращать несчастные случаи».

[166:4.2] In answer to Thomas’s inquiry, Jesus said: «Have I been so long with you, and yet you continue to ask me such questions? Have you failed to observe how the Son of Man lives as one with you and consistently refuses to employ the forces of heaven for his personal sustenance? Do we not all live by the same means whereby all men exist? Do you see the power of the spiritual world manifested in the material life of this world, save for the revelation of the Father and the sometime healing of his afflicted children?
В ответ на вопрос Фомы, Иисус сказал:
«Как давно я уже с вами, а вы все продолжаете задавать мне такие вопросы! Неужели вы так и не заметили, что Сын Человеческий живет так же, как и вы, неизменно отказываясь использовать небесные силы для поддержки самого себя? Разве не все мы живем так же, как живут другие люди? Видите ли вы духовную силу в материальной жизни этого мира, кроме как в раскрытии Отца и иногда в исцелении его страждущих детей?

[166:4.3] «All too long have your fathers believed that prosperity was the token of divine approval; that adversity was the proof of God’s displeasure. I declare that such beliefs are superstitions. Do you not observe that far greater numbers of the poor joyfully receive the gospel and immediately enter the kingdom? If riches evidence divine favor, why do the rich so many times refuse to believe this good news from heaven?

Слишком долго ваши отцы верили, что процветание есть знак божественного одобрения, а невзгоды — доказательство Божьего недовольства. Я заявляю, что такие верования — предрассудки. Разве вы не замечаете, что среди тех, кто с радостью принимает евангелие и сразу же входит в царство, огромное большинство составляют бедняки? Если богатство свидетельствует о Божьем благоволении, то почему богатые столь часто отказываются верить этой благой вести с небес?

[166:4.4] «The Father causes his rain to fall on the just and the unjust; the sun likewise shines on the righteous and the unrighteous. You know about those Galileans whose blood Pilate mingled with the sacrifices, but I tell you these Galileans were not in any manner sinners above all their fellows just because this happened to them. You also know about the eighteen men upon whom the tower of Siloam fell, killing them. Think not that these men who were thus destroyed were offenders above all their brethren in Jerusalem. These folks were simply innocent victims of one of the accidents of time.

Отец изливает свой дождь на благочестивых и несправедливых; солнце также сияет над праведными и неправедными. Вы знаете о тех галилеянах, чью кровь Пилат смешал с жертвами, но я говорю вам, что эти галилеяне отнюдь не самые большие грешники среди своих собратьев только потому, что такое случилось с ними. Вы также знаете о тех восемнадцати мужчинах, которые были убиты при падении Силоамской башни. Не думайте, что уничтоженные таким образом люди были первыми преступниками среди своих иерусалимских собратьев. Они были всего лишь невинными жертвами одной из случайностей времени.

[166:4.5] «There are three groups of events which may occur in your lives:

В вашей жизни могут произойти три группы событий:

[166:4.6] «1. You may share in those normal happenings which are a part of the life you and your fellows live on the face of the earth.

1. Вы можете участвовать в обычных эпизодах той жизни, которую вы и ваши собратья проживаете на земле.

[166:4.7] «2. You may chance to fall victim to one of the accidents of nature, one of the mischances of men, knowing full well that such occurrences are in no way prearranged or otherwise produced by the spiritual forces of the realm.

2. Вы можете стать жертвой одной из природных катастроф или невезения, прекрасно зная, что такие явления никоим образом не предопределены и не вызваны духовными силами этого мира.

[166:4.8] «3. You may reap the harvest of your direct efforts to comply with the natural laws governing the world.

3. Вы можете пожинать плоды своих же собственных усилий соответствовать естественным законам этого мира.

[166:4.9] «There was a certain man who planted a fig tree in his yard, and when he had many times sought fruit thereon and found none, he called the vinedressers before him and said: `Here have I come these three seasons looking for fruit on this fig tree and have found none. Cut down this barren tree; why should it encumber the ground?’ But the head gardener answered his master: `Let it alone for one more year so that I may dig around it and put on fertilizer, and then, next year, if it bears no fruit, it shall be cut down.’ And when they had thus complied with the laws of fruitfulness, since the tree was living and good, they were rewarded with an abundant yield.

Один человек посадил в своем саду смоковницу и после того, как много раз пытался отыскать на ней плоды и не находил их, призвал виноградарей и сказал: „Смотрите, уже третий год как я прихожу искать плоды на этой смоковнице и не нахожу. Срубите это бесполезное дерево; оно только место занимает». Но старший садовник ответил своему хозяину: „Оставь его еще на год. Я окопаю его и внесу удобрения, а если и на будущий год оно не принесет плодов, его срубят». И когда они подчинились законам плодородия, дерево — живое и не порченное — вознаградило их обильным урожаем.

[166:4.10] «In the matter of sickness and health, you should know that these bodily states are the result of material causes; health is not the smile of heaven, neither is affliction the frown of God.

Относительно болезни и здоровья вам следует знать, что такие телесные состояния — следствие материальных причин; здоровье — это не улыбка небес, а болезнь — не хмурый взгляд Бога.

[166:4.11] «The Father’s human children have equal capacity for the reception of material blessings; therefore does he bestow things physical upon the children of men without discrimination. When it comes to the bestowal of spiritual gifts, the Father is limited by man’s capacity for receiving these divine endowments. Although the Father is no respecter of persons, in the bestowal of spiritual gifts he is limited by man’s faith and by his willingness always to abide by the Father’s will.»
Человеческие дети Отца имеют равные возможности для получения материальных благ; поэтому Отец не проводит различий, одаряя человека благами физического мира. Что же касается посвящения духовных даров, Отец ограничен способностью человека принимать такие божественные дарования. Отец нелицеприятен, но в посвящении духовных даров он ограничен верой человека и его готовностью всегда соблюдать волю Отца».

[166:4.12] As they journeyed on toward Philadelphia, Jesus continued to teach them and to answer their questions having to do with accidents, sickness, and miracles, but they were not able fully to comprehend this instruction. One hour of teaching will not wholly change the beliefs of a lifetime, and so Jesus found it necessary to reiterate his message, to tell again and again that which he wished them to understand; and even then they failed to grasp the meaning of his earth mission until after his death and resurrection.
На пути в Филадельфию Иисус продолжал учить и отвечать на вопросы о несчастных случаях, болезнях и чудесах, однако они не могли полностью постигнуть его наставления. Один час обучения не может в корне изменить представления, сложившиеся в течение всей жизни, и потому Иисус считал необходимым возвращаться к сказанному, вновь и вновь повторяя все то, что ему хотелось растолковать им; но несмотря на это, они смогли постигнуть смысл земной миссии Иисуса только после его смерти и воскресения.

5. THE CONGREGATION AT PHILADELPHIA

5. ОБЩИНА В ФИЛАДЕЛЬФИИ

[166:5.1] Jesus and the twelve were on their way to visit Abner and his associates, who were preaching and teaching in Philadelphia. Of all the cities of Perea, in Philadelphia the largest group of Jews and gentiles, rich and poor, learned and unlearned, embraced the teachings of the seventy, thereby entering into the kingdom of heaven. The synagogue of Philadelphia had never been subject to the supervision of the Sanhedrin at Jerusalem and therefore had never been closed to the teachings of Jesus and his associates. At this very time, Abner was teaching three times a day in the Philadelphia synagogue.

Иисус и двенадцать направлялись на встречу с Абнером и его сподвижниками, которые проповедовали и учили в Филадельфии. Из всех городов Переи, в Филадельфии проживала самая большая группа евреев и язычников, богатых и бедных, ученых и неученых, которые приняли учения семидесяти и тем самым вошли в царство небесное. Синагога Филадельфии никогда не подчинялась иерусалимскому синедриону и потому всегда оставалась открытой для учений Иисуса и его последователей. Именно в это время Абнер трижды в день учил в синагоге Филадельфии.

[166:5.2] This very synagogue later on became a Christian church and was the missionary headquarters for the promulgation of the gospel through the regions to the east. It was long a stronghold of the Master’s teachings and stood alone in this region as a center of Christian learning for centuries.

Впоследствии эта же синагога стала христианской церковью и миссионерским центром распространения евангелия на Востоке. В течение долгого времени она оставалась оплотом учений Иисуса и на протяжении многих веков выделялась как центр христианского обучения в этом регионе.

[166:5.3] The Jews at Jerusalem had always had trouble with the Jews of Philadelphia. And after the death and resurrection of Jesus the Jerusalem church, of which James the Lord’s brother was head, began to have serious difficulties with the Philadelphia congregation of believers. Abner became the head of the Philadelphia church, continuing as such until his death. And this estrangement with Jerusalem explains why nothing is heard of Abner and his work in the Gospel records of the New Testament. This feud between Jerusalem and Philadelphia lasted throughout the lifetimes of James and Abner and continued for some time after the destruction of Jerusalem. Philadelphia was really the headquarters of the early church in the south and east as Antioch was in the north and west.
Евреи Иерусалима никогда не ладили с евреями Филадельфии. И после смерти и воскресения Иисуса иерусалимская церковь, главой которой стал брат Господа – Иаков, начала испытывать серьезные трудности в отношениях с филадельфийским собранием верующих. Абнер стал главой филадельфийской церкви, оставаясь в этой должности до самой смерти. И эта отчужденность в отношениях с Иерусалимом объясняет, почему в Евангелиях Нового Завета ни слова не сказано об Абнере и его труде. Вражда между Иерусалимом и Филадельфией продолжалась на протяжении всей жизни Иакова и Абнера и сохранялась некоторое время после разрушения Иерусалима. Филадельфия была настоящим центром ранней церкви на юге и востоке, подобно тому, как Антиохия стала центром на севере и западе.

[166:5.4] It was the apparent misfortune of Abner to be at variance with all of the leaders of the early Christian church. He fell out with Peter and James (Jesus’ brother) over questions of administration and the jurisdiction of the Jerusalem church; he parted company with Paul over differences of philosophy and theology. Abner was more Babylonian than Hellenic in his philosophy, and he stubbornly resisted all attempts of Paul to remake the teachings of Jesus so as to present less that was objectionable, first to the Jews, then to the Greco-Roman believers in the mysteries.

К несчастью, Абнер разошелся во взглядах со всеми лидерами ранней христианской церкви. Он рассорился с Петром и Иаковом (братом Иисуса) по вопросам управления и полномочий иерусалимской церкви; он расстался с Павлом из-за разногласий во взглядах на философию и теологию. В своей философии Абнер больше заимствовал от Вавилона, чем от Греции и упорно сопротивлялся любым попыткам Павла изменить учения Иисуса с целью оставить в них меньше того, что вызывало возражения — сначала у евреев, а затем и у греко-римских поклонников мистерий.

[166:5.5] Thus was Abner compelled to live a life of isolation. He was head of a church which was without standing at Jerusalem. He had dared to defy James the Lord’s brother, who was subsequently supported by Peter. Such conduct effectively separated him from all his former associates. Then he dared to withstand Paul. Although he was wholly sympathetic with Paul in his mission to the gentiles, and though he supported him in his contentions with the church at Jerusalem, he bitterly opposed the version of Jesus’ teachings which Paul elected to preach. In his last years Abner denounced Paul as the «clever corrupter of the life teachings of Jesus of Nazareth, the Son of the living God.»

Так Абнер был вынужден жить в изоляции. Он был главой церкви, не признанной в Иерусалиме. Он осмелился бросить вызов Иакову, брату Господа, которого впоследствии поддерживал Петр. Такое поведение фактически разлучило его со всеми бывшимисоратниками. После этого он не побоялся дать отпор Павлу. Хотя он и полностью одобрял миссию Павла среди язычников, а также поддерживал его в спорах с иерусалимской церковью, тем не менее он резко отрицательно относился к выбранной Павлом для своих проповедей трактовке учений Иисуса. В последние годы жизни Абнер осудил Павла как «ловкого фальсификатора жизни и учений Иисуса Назарянина, Сына живого Бога».

[166:5.6] During the later years of Abner and for some time thereafter, the believers at Philadelphia held more strictly to the religion of Jesus, as he lived and taught, than any other group on earth.

В последние годы жизни Абнера и в течение некоторого времени после его смерти верующие Филадельфии более строго, чем любая другая община на земле, придерживались религии Иисуса — его жизни и учения.

[166:5.7] Abner lived to be 89 years old, dying at Philadelphia on the 21st day of November, A.D. 74. And to the very end he was a faithful believer in, and teacher of, the gospel of the heavenly kingdom.
Абнер дожил до 89 лет и умер в Филадельфии 21 ноября 74 года н.э. И до последнего дня он оставался преданным верующим в евангелие небесного царства и его учителем.

 

---

 

167 Посещение Филадельфии

• 
  
• 
  1. ЗАВТРАК С ФАРИСЕЯМИ
  
• 
  2. ПРИТЧА О ЗВАНОМ УЖИНЕ
  
• 
  3. ЖЕНЩИНА, ОДЕРЖИМАЯ ДУХОМ НЕМОЩИ
  
• 
  4. ВЕСТЬ ИЗ ВИФАНИИ
  
• 
  5. НА ПУТИ В ВИФАНИЮ
  
• 
  6. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ДЕТЕЙ
  
• 
  7. РАЗГОВОР ОБ АНГЕЛАХ
  

(The Visit to Philadelphia)

 

[167:0.1] THROUGHOUT this period of the Perean ministry, when mention is made of Jesus and the apostles visiting the various localities where the seventy were at work, it should be recalled that, as a rule, only ten were with him since it was the practice to leave at least two of the apostles at Pella to instruct the multitude. As Jesus prepared to go on to Philadelphia, Simon Peter and his brother, Andrew, returned to the Pella encampment to teach the crowds there assembled. When the Master left the camp at Pella to visit about Perea, it was not uncommon for from three to five hundred of the campers to follow him. When he arrived at Philadelphia, he was accompanied by over six hundred followers.

КОГДА речь идет о посещении Иисусом и апостолами различных мест, где трудились семьдесят, следует помнить, что в течение всего периода служения в Перее, как правило, с ним было только десять человек, так как обычно минимум двое из апостолов оставались в Пелле учить народ. Перед тем, как Иисус отправился в Филадельфию, Симон Петр и его брат Андрей вернулись в палаточный городок у Пеллы обучать собравшихся там людей. Когда Учитель покидал лагерь в Пелле, чтобы посетить Перею, нередко за ним следовали от трехсот до пятисот жителей лагеря. Когда же он прибыл в Филадельфию, его сопровождало более шестисот последователей.

[167:0.2] No miracles had attended the recent preaching tour through the Decapolis, and, excepting the cleansing of the ten lepers, thus far there had been no miracles on this Perean mission. This was a period when the gospel was proclaimed with power, without miracles, and most of the time without the personal presence of Jesus or even of his apostles.

Предшествующее странствие по Декаполису не сопровождалось какими-либо чудесами и если не считать очищения прокаженных, перейская миссия также пока протекала без чудес. Это был период, когда евангелие возвещалось со всей мощью, без чудес и большую часть времени без личного присутствия Иисуса или даже его апостолов.

[167:0.3] Jesus and the ten apostles arrived at Philadelphia on Wednesday, February 22, and spent Thursday and Friday resting from their recent travels and labors. That Friday night James spoke in the synagogue, and a general council was called for the following evening. They were much rejoiced over the progress of the gospel at Philadelphia and among the near-by villages. The messengers of David also brought word of the further advancement of the kingdom throughout Palestine, as well as good news from Alexandria and Damascus.
Иисус и десять апостолов прибыли в Филадельфию в среду, 22 февраля; четверг и пятницу они отдыхали после своих недавних странствий и трудов. В пятницу вечером Иаков выступил в синагоге, а на следующий вечер был созван общий совет. Все были весьма обрадованы успешным возвещением евангелия в Филадельфии и в соседних селах. Гонцы Давида доставили сообщения о новых успехах царства по всей Палестине, а также хорошие новости из Александрии и Дамаска.

1. BREAKFAST WITH THE PHARISEES

1. ЗАВТРАК С ФАРИСЕЯМИ

[167:1.1] There lived in Philadelphia a very wealthy and influential Pharisee who had accepted the teachings of Abner, and who invited Jesus to his house Sabbath morning for breakfast. It was known that Jesus was expected in Philadelphia at this time; so a large number of visitors, among them many Pharisees, had come over from Jerusalem and from elsewhere. Accordingly, about forty of these leading men and a few lawyers were bidden to this breakfast, which had been arranged in honor of the Master.

В Филадельфии жил очень богатый и влиятельный фарисей, принявший учения Абнера; он пригласил Иисуса в свой дом на завтрак в субботу утром. Уже было известно, что Иисус в это время будет в Филадельфии и поэтому из Иерусалима и других мест сюда прибыло много посетителей, среди которых было немало фарисеев; соответственно, около сорока этих уважаемых граждан и несколько законников были приглашены на этот завтрак, устроенный в честь Учителя.

[167:1.2] As Jesus lingered by the door, speaking with Abner, and after the host had seated himself, there came into the room one of the leading Pharisees of Jerusalem, a member of the Sanhedrin, and as was his habit, he made straight for the seat of honor at the left of the host. But since this place had been reserved for the Master and that on the right for Abner, the host beckoned the Jerusalem Pharisee to sit four seats to the left, and this dignitary was much offended because he did not receive the seat of honor.

Иисус задержался у двери, разговаривая с Абнером, и когда хозяин занял свое место, в комнату вошел один из видных фарисеев Иерусалима, член синедриона, который по привычке сразу же направился к месту для почетного гостя по левую руку от хозяина. Однако, поскольку это место было отведено Учителю, а место по правую руку — Абнеру, хозяин жестом предложил иерусалимскому фарисею четвертое место слева и этот сановник был весьма оскорблен, не получив почетного места.

[167:1.3] Soon they were all seated and enjoying the visiting among themselves since the majority of those present were disciples of Jesus or else were friendly to the gospel. Only his enemies took notice of the fact that he did not observe the ceremonial washing of his hands before he sat down to eat. Abner washed his hands at the beginning of the meal but not during the serving.

Вскоре все уже сидели и наслаждались общением друг с другом, поскольку большинство присутствующих были учениками Иисуса или благосклонно относились к евангелию. Только его враги обратили внимание на то, что он пренебрег церемонией омовения рук, прежде чем сесть за стол. Абнер омыл руки перед началом трапезы, но не делал этого при переменах блюд.

[167:1.4] Near the end of the meal there came in from the street a man long afflicted with a chronic disease and now in a dropsical condition. This man was a believer, having recently been baptized by Abner’s associates. He made no request of Jesus for healing, but the Master knew full well that this afflicted man came to this breakfast hoping thereby to escape the crowds which thronged him and thus be more likely to engage his attention. This man knew that few miracles were then being performed; however, he had reasoned in his heart that his sorry plight might possibly appeal to the Master’s compassion. And he was not mistaken, for, when he entered the room, both Jesus and the self-righteous Pharisee from Jerusalem took notice of him. The Pharisee was not slow to voice his resentment that such a one should be permitted to enter the room. But Jesus looked upon the sick man and smiled so benignly that he drew near and sat down upon the floor. As the meal was ending, the Master looked over his fellow guests and then, after glancing significantly at the man with dropsy, said: «My friends, teachers in Israel and learned lawyers, I would like to ask you a question: Is it lawful to heal the sick and afflicted on the Sabbath day, or not?» But those who were there present knew Jesus too well; they held their peace; they answered not his question.
Когда трапеза подходила к концу, с улицы вошел человек, давно страдавший хроническим заболеванием и теперь мучившийся водянкой. Этот человек был верующим и недавно крещенным сподвижниками Абнера. Он не просил Иисуса об исцелении, но Учитель прекрасно знал, что этот страждущий пришел на завтрак в надежде избежать осаждавшей Иисуса толпы и тем самым с большей вероятностью привлечь его внимание. Этот человек знал, что чудеса стали редкостью, но в глубине души надеялся, что его несчастная доля сможет пробудить в Учителе сострадание. И он не ошибся, ибо, когда вошел в комнату, как Иисус, так и самодовольный иерусалимский фарисей обратили на него внимание. Фарисей тут же возмутился тем, что такому человеку дозволено войти в комнату. Однако Иисус посмотрел на больного и столь доброжелательно улыбнулся ему, что тот подошел ближе и сел на пол. К концу трапезы Учитель обвел взглядом сидящих за столом, а затем, многозначительно взглянув на опухшего человека, сказал: «Друзья мои, учители Израиля и ученые законники, я хотел бы задать вам вопрос: законно ли исцелять больных и страждущих в субботу?» Но присутствующие слишком хорошо знали Иисуса; они молчали, не отвечая на его вопрос.

[167:1.5] Then went Jesus over to where the sick man sat and, taking him by the hand, said: «Arise and go your way. You have not asked to be healed, but I know the desire of your heart and the faith of your soul.» Before the man left the room, Jesus returned to his seat and, addressing those at the table, said: «Such works my Father does, not to tempt you into the kingdom, but to reveal himself to those who are already in the kingdom. You can perceive that it would be like the Father to do just such things because which one of you, having a favorite animal that fell in the well on the Sabbath day, would not go right out and draw him up?» And since no one would answer him, and inasmuch as his host evidently approved of what was going on, Jesus stood up and spoke to all present: «My brethren, when you are bidden to a marriage feast, sit not down in the chief seat, lest, perchance, a more honored man than you has been invited, and the host will have to come to you and request that you give your place to this other and honored guest. In this event, with shame you will be required to take a lower place at the table. When you are bidden to a feast, it would be the part of wisdom, on arriving at the festive table, to seek for the lowest place and take your seat therein, so that, when the host looks over the guests, he may say to you: `My friend, why sit in the seat of the least? come up higher’; and thus will such a one have glory in the presence of his fellow guests. Forget not, every one who exalts himself shall be humbled, while he who truly humbles himself shall be exalted. Therefore, when you entertain at dinner or give a supper, invite not always your friends, your brethren, your kinsmen, or your rich neighbors that they in return may bid you to their feasts, and thus will you be recompensed. When you give a banquet, sometimes bid the poor, the maimed, and the blind. In this way you shall be blessed in your heart, for you well know that the lame and the halt cannot repay you for your loving ministry.»
Тогда Иисус подошел к тому месту, где сидел больной, и, взяв его за руку, сказал: «Встань и иди своим путем. Ты не просил об исцелении, но я знаю желание твоего сердца и веру твоей души». Прежде чем этот человек вышел из комнаты, Иисус вернулся на свое место и, обращаясь к сидящим за столом, сказал: «Мой Отец совершает такие чудеса не для того, чтобы привлечь вас в царство, но чтобы раскрыть себя тем, кто уже пребывает в царстве. Вы способны понять, что поступать так — значит поступать подобно Отцу, ибо кто из вас тотчас не вытащит из колодца любимое животное, даже если оно упало туда в субботу?» И поскольку никто не ответил ему — а также потому, что хозяин дома явно одобрял происходящее, — Иисус встал и обратился ко всем присутствующим: «Братья мои, если вас пригласили на свадебный пир, не садитесь на самое почетное место, ибо может случиться, что среди званых гостей окажется человек, который известнее вас, и хозяин подойдет к вам и попросит уступить место этому другому, более почетному гостю. И тогда вам со стыдом придется занять менее почетное место за столом. Когда вы приглашены на пир, то поступите мудро, если войдя в трапезную, отыщете последнее место и займете его; и тогда хозяин, оглядев гостей, может сказать вам: „Друг мой, почему ты сел последним? Займи более почетное место»; и такой человек возвысится в присутствии других гостей. Помните: всякий, кто возвышает себя, смирен будет, в то время как истинно смиренный возвысится. Поэтому когда устраиваете обед или ужин, зовите не только друзей, братьев, родственников или богатых соседей, надеясь на ответное приглашение, чтобы они воздали вам тем же. Но когда созываете гостей, приглашайте иногда бедных, увечных и слепых. Так благословенны будете в своем сердце, ибо хорошо знаете, что увечные и хромые не смогут отплатить вам за ваше любвеобильное служение».

2. PARABLE OF THE GREAT SUPPER

2. ПРИТЧА О ЗВАНОМ УЖИНЕ

[167:2.1] As Jesus finished speaking at the breakfast table of the Pharisee, one of the lawyers present, desiring to relieve the silence, thoughtlessly said: «Blessed is he who shall eat bread in the kingdom of God» — that being a common saying of those days. And then Jesus spoke a parable, which even his friendly host was compelled to take to heart. He said:

Когда Иисус закончил говорить на утренней трапезе у фарисея, один из присутствующих законников, желая нарушить молчание, беспечно сказал: «Блажен, кто вкусит хлеба в царстве Божьем», что в те времена было расхожим выражением. И тогда Иисус рассказал притчу, которую даже расположенный к нему хозяин был вынужден принять близко к сердцу. Он сказал:

[167:2.2] «A certain ruler gave a great supper, and having bidden many guests, he dispatched his servants at suppertime to say to those who were invited, `Come, for everything is now ready.’ And they all with one accord began to make excuses. The first said, `I have just bought a farm, and I must needs to go prove it; I pray you have me excused.’ Another said, `I have bought five yoke of oxen, and I must go to receive them; I pray you have me excused.’ And another said, `I have just married a wife, and therefore I cannot come.’ So the servants went back and reported this to their master. When the master of the house heard this, he was very angry, and turning to his servants, he said: `I have made ready this marriage feast; the fatlings are killed, and all is in readiness for my guests, but they have spurned my invitation; they have gone every man after his lands and his merchandise, and they even show disrespect to my servants who bid them come to my feast. Go out quickly, therefore, into the streets and lanes of the city, out into the highways and the byways, and bring hither the poor and the outcast, the blind and the lame, that the marriage feast may have guests.’ And the servants did as their lord commanded, and even then there was room for more guests. Then said the lord to his servants: `Go now out into the roads and the countryside and constrain those who are there to come in that my house may be filled. I declare that none of those who were first bidden shall taste of my supper.’ And the servants did as their master commanded, and the house was filled.»
«Один правитель устроил званый ужин и пригласил много гостей; и когда наступило время ужина, он послал слуг оповестить приглашенных: „Приходите, ибо все готово». И все, как будто сговорившись, начали извиняться. Первый сказал: „Я купил ферму, и мне нужно пойти взглянуть на нее; прошу тебя, извини меня». Другой сказал: „Я купил пять пар быков и иду получать их; прошу тебя, извини меня». Третий сказал: „Я только что женился и потому не смогу прийти». Слуги вернулись домой и передали все это господину. Выслушав их, хозяин дома разгневался и сказал слугам: „Я приготовил это свадебное застолье; откормленные животные заколоты и все готово к приему гостей, но они пренебрегли моим приглашением: кто отправился за своими землями, а кто за товаром; они не уважают даже моих слуг, пригласивших их прибыть на мой пир. Обойдите скорее улицы и переулки города, большие и проселочные дороги и приведите сюда нищих и отверженных, слепых и калек, чтобы были гости на пиру». И слуги сделали, как велел их господин, но и после этого осталось еще место для новых гостей. Тогда сказал господин слугам: „Ступайте по дорогам и проселкам и созовите всех, кого найдете, чтобы наполнился мой дом. Ибо говорю вам, что никто из первых приглашенных мною не отведает моего ужина». И слуги сделали, как велел их хозяин, и наполнился дом».

[167:2.3] And when they heard these words, they departed; every man went to his own place. At least one of the sneering Pharisees present that morning comprehended the meaning of this parable, for he was baptized that day and made public confession of his faith in the gospel of the kingdom. Abner preached on this parable that night at the general council of believers.

Услышав эти слова, они разошлись. Каждый вернулся к себе домой. Как минимум один из насмехавшихся фарисеев, присутствовавших в то утро, понял смысл этой притчи, ибо в тот же день он был крещен и публично признал свою веру в евангелие царства. Вечером Абнер повторил эту притчу в своей проповеди на общем собрании верующих.

[167:2.4] The next day all of the apostles engaged in the philosophic exercise of endeavoring to interpret the meaning of this parable of the great supper. Though Jesus listened with interest to all of these differing interpretations, he steadfastly refused to offer them further help in understanding the parable. He would only say, «Let every man find out the meaning for himself and in his own soul.»
На следующий день все апостолы начали упражняться в философии, пытаясь истолковать смысл этой притчи о званом ужине. Иисус с интересом выслушал каждую из различных трактовок, но наотрез отказался предложить им помощь в осмыслении притчи. Он лишь повторял: «Пусть каждый сам найдет смысл для себя и в собственной душе».

3. THE WOMAN WITH THE SPIRIT OF INFIRMITY

3. ЖЕНЩИНА, ОДЕРЖИМАЯ ДУХОМ НЕМОЩИ

[167:3.1] Abner had arranged for the Master to teach in the synagogue on this Sabbath day, the first time Jesus had appeared in a synagogue since they had all been closed to his teachings by order of the Sanhedrin. At the conclusion of the service Jesus looked down before him upon an elderly woman who wore a downcast expression, and who was much bent in form. This woman had long been fear-ridden, and all joy had passed out of her life. As Jesus stepped down from the pulpit, he went over to her and, touching her bowed-over form on the shoulder, said: «Woman, if you would only believe, you could be wholly loosed from your spirit of infirmity.» And this woman, who had been bowed down and bound up by the depressions of fear for more than eighteen years, believed the words of the Master and by faith straightened up immediately. When this woman saw that she had been made straight, she lifted up her voice and glorified God.
Абнер договорился о выступлении Учителя в синагоге в ближайшую субботу. Это стало первым появлением Иисуса в синагоге с тех пор, как все они закрыли свои двери для его учения по распоряжению синедриона. Завершая службу, Иисус взглянул перед собой и увидел согбенную женщину преклонных лет со скорбным выражением лица. Эта женщина уже давно была скована страхом и в ее жизни не осталось места для радости. Сойдя с кафедры, Иисус подошел к ней и, коснувшись плеча ее сгорбленного тела, сказал: «Женщина, если бы ты только поверила, ты смогла бы полностью освободиться от своего духа немощи».
И эта женщина, более восемнадцати лет угнетаемая страхом, державшим ее согбенной и скованной, поверила словам Учителя и, благодаря своей вере, тут же выпрямилась. Почувствовав, что стала прямой, она громко восславила Бога.

[167:3.2] Notwithstanding that this woman’s affliction was wholly mental, her bowed-over form being the result of her depressed mind, the people thought that Jesus had healed a real physical disorder. Although the congregation of the synagogue at Philadelphia was friendly toward the teachings of Jesus, the chief ruler of the synagogue was an unfriendly Pharisee. And as he shared the opinion of the congregation that Jesus had healed a physical disorder, and being indignant because Jesus had presumed to do such a thing on the Sabbath, he stood up before the congregation and said: «Are there not six days in which men should do all their work? In these working days come, therefore, and be healed, but not on the Sabbath day.»

Несмотря на то, что болезнь этой женщины была сугубо психической, а ее согбенное тело — следствием депрессии, люди решили, что Иисус исцелил настоящий физический недуг. Прихожане синагоги в Филадельфии дружелюбно относились к учениям Иисуса, однако главный правитель синагоги был враждебно настроенным фарисеем. И поскольку он вместе с прихожанами считал, что Иисус исцелил физический недуг, то встал и, негодуя из-за того, что Иисус сделал это в субботу, сказал: «Разве не шесть дней в неделе для работы? Так приходите и исцеляйтесь в эти рабочие дни, но не в день субботний».

[167:3.3] When the unfriendly ruler had thus spoken, Jesus returned to the speaker’s platform and said: «Why play the part of hypocrites? Does not every one of you, on the Sabbath, loose his ox from the stall and lead him forth for watering? If such a service is permissible on the Sabbath day, should not this woman, a daughter of Abraham who has been bound down by evil these eighteen years, be loosed from this bondage and led forth to partake of the waters of liberty and life, even on this Sabbath day?» And as the woman continued to glorify God, his critic was put to shame, and the congregation rejoiced with her that she had been healed.
После этих слов враждебно настроенного правителя Иисус вновь поднялся на возвышение для ораторов и сказал: «Зачем лицемерить? Разве каждый из вас не отвязывает своего вола или осла от стойла в субботу и не ведет его на водопой? Если такое действие позволительно в субботу, то не следует ли эту дочь Авраама, скованную злом вот уже восемнадцать лет, освободить от этих пут и проводить к водам свободы и жизни, даже в этот день субботы?»
И пока женщина продолжала восхвалять Бога, противник Иисуса был посрамлен, а прихожане радовались вместе с ней ее исцелению.

[167:3.4] As a result of his public criticism of Jesus on this Sabbath the chief ruler of the synagogue was deposed, and a follower of Jesus was put in his place.
В результате публичной критики, высказанной Иисусом в эту субботу, главный правитель синагоги был смещен, а его место занял сторонник Иисуса.

[167:3.5] Jesus frequently delivered such victims of fear from their spirit of infirmity, from their depression of mind, and from their bondage of fear. But the people thought that all such afflictions were either physical disorders or possession of evil spirits.
Иисус часто освобождал таких жертв страха от духовной немощи, психических депрессий и оков страдания. Однако люди считали, что все подобные недуги были либо физическими болезнями, либо случаями одержимости злыми духами.

[167:3.6] Jesus taught again in the synagogue on Sunday, and many were baptized by Abner at noon on that day in the river which flowed south of the city. On the morrow Jesus and the ten apostles would have started back to the Pella encampment but for the arrival of one of David’s messengers, who brought an urgent message to Jesus from his friends at Bethany, near Jerusalem.
В воскресенье Иисус вновь учил в синагоге, и многие были крещены Абнером в полдень того же дня в реке, протекавшей к югу от города. На следующий день Иисус и десять апостолов должны были отправиться назад в лагерь у Пеллы, но им помешало прибытие одного из гонцов Давида, доставившего срочное сообщение для Иисуса от его друзей из Вифании, что близ Иерусалима.

4. THE MESSAGE FROM BETHANY

4. ВЕСТЬ ИЗ ВИФАНИИ

[167:4.1] Very late on Sunday night, February 26, a runner from Bethany arrived at Philadelphia, bringing a message from Martha and Mary which said, «Lord, he whom you love is very sick.» This message reached Jesus at the close of the evening conference and just as he was taking leave of the apostles for the night. At first Jesus made no reply. There occurred one of those strange interludes, a time when he appeared to be in communication with something outside of, and beyond, himself. And then, looking up, he addressed the messenger in the hearing of the apostles, saying: «This sickness is really not to the death. Doubt not that it may be used to glorify God and exalt the Son.»
Поздним вечером в воскресенье, 26 февраля, в Филадельфию прибыл гонец из Вифании с сообщением от Марфы и Марии, в котором говорилось: «Господи! Тот, кого ты любишь, тяжело болен». Эта весть была передана Иисусу при завершении вечерней беседы как раз в тот момент, когда он прощался с апостолами на ночь. Поначалу Иисус ничего не ответил. Наступила одна из тех странных пауз, когда он, казалось, общался с чем-то внешним и далеким. А затем, подняв глаза, он обратился к гонцу и апостолы услышали его слова:
«Воистину, эта болезнь не ко смерти. Не сомневайтесь: она может восславить Бога и возвысить Сына».

[167:4.2] Jesus was very fond of Martha, Mary, and their brother, Lazarus; he loved them with a fervent affection. His first and human thought was to go to their assistance at once, but another idea came into his combined mind. He had almost given up hope that the Jewish leaders at Jerusalem would ever accept the kingdom, but he still loved his people, and there now occurred to him a plan whereby the scribes and Pharisees of Jerusalem might have one more chance to accept his teachings; and he decided, his Father willing, to make this last appeal to Jerusalem the most profound and stupendous outward working of his entire earth career. The Jews clung to the idea of a wonder-working deliverer. And though he refused to stoop to the performance of material wonders or to the enactment of temporal exhibitions of political power, he did now ask the Father’s consent for the manifestation of his hitherto unexhibited power over life and death.
Иисус с большой теплотой относился к Марфе, Марии и их брату Лазарю; он любил их пылкой любовью. Его первой человеческой мыслью было немедленно отправиться к ним на помощь, однако в его объединенном разуме возникла другая идея. Он почти уже потерял надежду на то, что еврейские лидеры в Иерусалиме когда-нибудь примут царство, но продолжал любить свой народ, и теперь у него появился план, согласно которому книжникам и фарисеям Иерусалима будет предоставлена еще одна возможность принять его учения; он решил — будь на то воля Отца — сделать это последнее воззвание к Иерусалиму наиболее выдающимся и изумительным деянием за всю свою земную жизнь. Евреи держались за свое представление о чудотворном избавителе. Иисус отказывался опускаться до материальных чудес или мирского проявления политической власти, но на этот раз он действительно испросил у Отца согласия явить свою еще не выраженную власть над жизнью и смертью.

[167:4.3] The Jews were in the habit of burying their dead on the day of their demise; this was a necessary practice in such a warm climate. It often happened that they put in the tomb one who was merely comatose, so that on the second, or even the third, day such a one would come forth from the tomb. But it was the belief of the Jews that, while the spirit or soul might linger near the body for two or three days, it never tarried after the third day; that decay was well advanced by the fourth day, and that no one ever returned from the tomb after the lapse of such a period. And it was for these reasons that Jesus tarried yet two full days in Philadelphia before he made ready to start for Bethany.
Обычно евреи хоронили своих покойников в день смерти; в столь жарком климате такая практика была необходимостью. Нередко случалось так, что в гробницу клали человека в коме и на второй или даже на третий день этот человек выходил из гробницы. Однако евреи верили, что даже если дух или душа могут оставаться рядом с телом в течение двух или трех дней, они никогда не задерживаются более трех дней, потому что к четвертому дню разложение становится настолько необратимым, что никто и никогда не может вернуться из гробницы по истечении такого срока. Именно в силу этих причин Иисус задержался в Филадельфии на целых два дня, прежде чем идти в Вифанию.

[167:4.4] Accordingly, early on Wednesday morning he said to his apostles: «Let us prepare at once to go into Judea again.» And when the apostles heard their Master say this, they drew off by themselves for a time to take counsel of one another. James assumed the direction of the conference, and they all agreed that it was only folly to allow Jesus to go again into Judea, and they came back as one man and so informed him. Said James: «Master, you were in Jerusalem a few weeks back, and the leaders sought your death, while the people were minded to stone you. At that time you gave these men their chance to receive the truth, and we will not permit you to go again into Judea.»
Соответственно, рано утром в среду он сказал апостолам: «Мы немедленно снова отправляемся в Иудею».
Услышав эти слова своего Учителя, апостолы уединились на совещание. Иаков возглавил собрание, на котором они пришли к единому мнению, что было бы безумием позволить Иисусу вновь идти в Иудею, после чего пришли к Иисусу и сообщили о своем единодушном мнении. Иаков сказал: «Учитель, несколько недель тому назад ты был в Иерусалиме, где лидеры искали твоей смерти, а народ хотел побить тебя камнями. Тогда ты дал этим людям возможность принять истину, и мы не позволим тебе снова идти в Иудею».

[167:4.5] Then said Jesus: «But do you not understand that there are twelve hours of the day in which work may safely be done? If a man walks in the day, he does not stumble inasmuch as he has light. If a man walks in the night, he is liable to stumble since he is without light. As long as my day lasts, I fear not to enter Judea. I would do one more mighty work for these Jews; I would give them one more chance to believe, even on their own terms — conditions of outward glory and the visible manifestation of the power of the Father and the love of the Son. Besides, do you not realize that our friend Lazarus has fallen asleep, and I would go to awake him out of this sleep!»
На это Иисус сказал:
«Разве вы не понимаете, что в течение двенадцати дневных часов человек может безопасно выполнять свою работу? Если человек идет по дороге днем, он не спотыкается, потому что днем светло. Если же он идет ночью, то может споткнуться, потому что у него нет света. Пока длится мой день, я не боюсь входить в Иудею. Я хотел бы совершить еще одно великое дело для этих евреев; я хотел бы дать им еще один шанс уверовать, пусть даже на их условиях — условиях, исходящих из внешней славы и зримого проявления могущества Отца и любви Сына. Кроме того, разве вы не осознаете, что наш друг Лазарь уснул, и что я хотел бы пойти и пробудить его ото сна!»

[167:4.6] Then said one of the apostles: «Master, if Lazarus has fallen asleep, then will he the more surely recover.» It was the custom of the Jews at that time to speak of death as a form of sleep, but as the apostles did not understand that Jesus meant that Lazarus had departed from this world, he now said plainly: «Lazarus is dead. And I am glad for your sakes, even if the others are not thereby saved, that I was not there, to the end that you shall now have new cause to believe in me; and by that which you will witness, you should all be strengthened in preparation for that day when I shall take leave of you and go to the Father.»
Тогда один из апостолов сказал: «Учитель, если Лазарь уснул, то непременно выздоровеет». В те времена среди евреев было принято говорить о смерти как о форме сна, но поскольку апостолы не поняли того, что Лазарь покинул этот мир, Иисус повторил ясным языком:
«Лазарь умер. И даже если это не спасет других, я рад за вас, что меня не было там, ибо у вас появится новое основание уверовать в меня; и то, что вы увидите, должно укрепить вас при подготовке к тому дню, когда я покину вас и отправлюсь к Отцу».

[167:4.7] When they could not persuade him to refrain from going into Judea, and when some of the apostles were loath even to accompany him, Thomas addressed his fellows, saying: «We have told the Master our fears, but he is determined to go to Bethany. I am satisfied it means the end; they will surely kill him, but if that is the Master’s choice, then let us acquit ourselves like men of courage; let us go also that we may die with him.» And it was ever so; in matters requiring deliberate and sustained courage, Thomas was always the mainstay of the twelve apostles.
Когда они не смогли убедить Иисуса воздержаться от похода в Иудею и когда некоторые апостолы не захотели даже сопровождать его, Фома обратился к своим собратьям со словами: «Мы рассказали Учителю о наших опасениях, но он полон решимости идти в Вифанию. Я уверен в том, что это конец; они наверняка убьют его, но если такова воля нашего Учителя, то будем мужественны и отправимся в путь, чтобы умереть вместе с ним». И так было всегда: в тех вопросах, которые требовали взвешенного и твердого мужества, Фома всегда был надежной опорой для двенадцати апостолов.

5. ON THE WAY TO BETHANY 

5. НА ПУТИ В ВИФАНИЮ

[167:5.1] On the way to Judea Jesus was followed by a company of almost fifty of his friends and enemies. At their noon lunchtime, on Wednesday, he talked to his apostles and this group of followers on the «Terms of Salvation,» and at the end of this lesson told the parable of the Pharisee and the publican (a tax collector). Said Jesus: «You see, then, that the Father gives salvation to the children of men, and this salvation is a free gift to all who have the faith to receive sonship in the divine family. There is nothing man can do to earn this salvation. Works of self-righteousness cannot buy the favor of God, and much praying in public will not atone for lack of living faith in the heart. Men you may deceive by your outward service, but God looks into your souls. What I am telling you is well illustrated by two men who went into the temple to pray, the one a Pharisee and the other a publican. The Pharisee stood and prayed to himself: `O God, I thank you that I am not like the rest of men, extortioners, unlearned, unjust, adulterers, or even like this publican. I fast twice a week; I give tithes of all that I get.’ But the publican, standing afar off, would not so much as lift his eyes to heaven but smote his breast, saying, `God be merciful to me a sinner.’ I tell you that the publican went home with God’s approval rather than the Pharisee, for every one who exalts himself shall be humbled, but he who humbles himself shall be exalted.»
Иисус направлялся в Иудею в сопровождении примерно пятидесяти друзей и врагов. В среду, во время полуденной трапезы, он беседовал с апостолами и остальными членами этой группы на тему «Условия спасения» и в конце этого урока рассказал притчу о фарисее и мытаре (сборщике налогов). Иисус сказал: «Как видите, Отец дает спасение детям человеческим, и это спасение — безвозмездный дар всем, имеющим веру принять сыновство в божественной семье. Человек ничего не может сделать для того, чтобы заработать спасение. Лицемерными делами не купить благоволение Бога, а прилюдными молитвами не восполнить отсутствие живой веры в сердце. Своим показным служением вы можете обмануть людей, однако Бог смотрит в ваши души. Вот хороший пример того, о чем я говорю. Два человека зашли в храм помолиться; один фарисей, другой — мытарь. Фарисей стоял и молился про себя: «Боже! Благодарю тебя, что я не похож на других людей — грабителей, неучей, обидчиков, прелюбодеев или вот на этого мытаря. Я пощусь дважды в неделю и отдаю десятую часть всех своих доходов». Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо, но ударяя себя в грудь, говорил: «Боже, будь милостив ко мне, грешнику». Говорю вам, что скорее мытарь, чем фарисей, ушел домой с одобрением Бога, ибо всякий, возвышающий себя, смирен будет, а смиряющий себя – возвысится».

[167:5.2] That night, in Jericho, the unfriendly Pharisees sought to entrap the Master by inducing him to discuss marriage and divorce, as did their fellows one time in Galilee, but Jesus artfully avoided their efforts to bring him into conflict with their laws concerning divorce. As the publican and the Pharisee illustrated good and bad religion, their divorce practices served to contrast the better marriage laws of the Jewish code with the disgraceful laxity of the Pharisaic interpretations of these Mosaic divorce statutes. The Pharisee judged himself by the lowest standard; the publican squared himself by the highest ideal. Devotion, to the Pharisee, was a means of inducing self-righteous inactivity and the assurance of false spiritual security; devotion, to the publican, was a means of stirring up his soul to the realization of the need for repentance, confession, and the acceptance, by faith, of merciful forgiveness. The Pharisee sought justice; the publican sought mercy. The law of the universe is: Ask and you shall receive; seek and you shall find.

В ту ночь в Иерихоне враждебно настроенные фарисеи, как некогда их собратья в Галилее, попытались поймать Учителя в ловушку при обсуждении брака и развода, но Иисус искусно уклонился от их попыток столкнуть его с их законами, регулирующими развод. Как мытарь и фарисей были примером хорошей и плохой религии, так и их правила развода служили противопоставлением лучших законов брачного кодекса евреев и позорного попустительства фарисейских толкований того же бракоразводного устава Моисея. Фарисей судил себя по низшим меркам; мытарь соизмерял себя с высшим идеалом. Для фарисея набожность была средством погружения в самодовольное бездействие, уверенностью в ложной духовной безопасности; для мытаря набожность была средством побуждения его души к осознанию необходимости в покаянии, исповеди и вероисповедном принятии милосердного прощения. Фарисей искал законности; мытарь искал милосердия. Закон вселенной гласит: просите и получите; ищите и обрящете.

[167:5.3] Though Jesus refused to be drawn into a controversy with the Pharisees concerning divorce, he did proclaim a positive teaching of the highest ideals regarding marriage. He exalted marriage as the most ideal and highest of all human relationships. Likewise, he intimated strong disapproval of the lax and unfair divorce practices of the Jerusalem Jews, who at that time permitted a man to divorce his wife for the most trifling of reasons, such as being a poor cook, a faulty housekeeper, or for no better reason than that he had become enamoured of a better-looking woman.

Хотя Иисус и не позволил втянуть себя в спор с фарисеями относительно развода, он все-таки провозгласил позитивное учение, раскрывающее высшие идеалы брака. Он возвысил брак как самое идеальное и высочайшее из всех человеческих отношений. Кроме того, он выразил резкое осуждение небрежной и несправедливой бракоразводной практики иерусалимских евреев, позволявшей в те времена мужу разводиться со своей женой по самому незначительному поводу — например, на том основании, что она плохо готовит, плохо управляется с хозяйством или всего лишь потому, что он увлечен более привлекательной женщиной.

[167:5.4] The Pharisees had even gone so far as to teach that divorce of this easy variety was a special dispensation granted the Jewish people, particularly the Pharisees. And so, while Jesus refused to make pronouncements dealing with marriage and divorce, he did most bitterly denounce these shameful floutings of the marriage relationship and pointed out their injustice to women and children. He never sanctioned any divorce practice which gave man any advantage over woman; the Master countenanced only those teachings which accorded women equality with men.

Но этим дело не ограничивалось. Фарисеи учили, что такая облегченная практика развода была особой привилегией, предоставленной еврейскому народу, в первую очередь — фарисеям. Поэтому, хотя Иисус отказался выступать с заявлениями о браке и разводе, он чрезвычайно резко осудил такое постыдное издевательство над брачными отношениями и отметил их несправедливость по отношению к женщинам и детям. Он никогда не одобрял какую-либо форму развода, дающую мужчине преимущество перед женщиной; Учитель поддерживал только те учения, которые давали женщине равные права с мужчиной.

[167:5.5] Although Jesus did not offer new mandates governing marriage and divorce, he did urge the Jews to live up to their own laws and higher teachings. He constantly appealed to the written Scriptures in his effort to improve their practices along these social lines. While thus upholding the high and ideal concepts of marriage, Jesus skillfully avoided clashing with his questioners about the social practices represented by either their written laws or their much-cherished divorce privileges.

Хотя Иисус и не предлагал новых предписаний, регулирующих брак и развод, он призывал евреев соблюдать свои собственные законы и высшие учения. В своем стремлении улучшить обычаи, касавшиеся этих социальных институтов, он постоянно обращал их внимание на Писания. Поддерживая тем самым высокие, идеальные представления о браке, Иисус искусно избегал столкновений со своими оппонентами в вопросах социальных обычаев, отраженных как в их писаных законах, так и в чтимых ими бракоразводных привилегиях.

[167:5.6] It was very difficult for the apostles to understand the Master’s reluctance to make positive pronouncements relative to scientific, social, economic, and political problems. They did not fully realize that his earth mission was exclusively concerned with revelations of spiritual and religious truths.

Апостолам было очень трудно понять нежелание Учителя выступать с позитивными заявлениями относительно научных, социальных, экономических и политических проблем. Они не до конца понимали, что его земная миссия была посвящена исключительно раскрытию духовных и религиозных истин.

[167:5.7] After Jesus had talked about marriage and divorce, later on that evening his apostles privately asked many additional questions, and his answers to these inquiries relieved their minds of many misconceptions. At the conclusion of this conference Jesus said: «Marriage is honorable and is to be desired by all men. The fact that the Son of Man pursues his earth mission alone is in no way a reflection on the desirability of marriage. That I should so work is the Father’s will, but this same Father has directed the creation of male and female, and it is the divine will that men and women should find their highest service and consequent joy in the establishment of homes for the reception and training of children, in the creation of whom these parents become copartners with the Makers of heaven and earth. And for this cause shall a man leave his father and mother and shall cleave to his wife, and they two shall become as one.»
Позднее в тот же вечер, после беседы Иисуса о браке и разводе, апостолы в личных беседах задали ему много дополнительных вопросов, и его ответы позволили им избавиться от многих недоразумений. В заключение Иисус сказал:
«Брак почетен и все люди должны стремиться к нему. То, что Сын Человеческий выполняет свою земную миссию в одиночестве, никоим образом не говорит о нежелательности брака. Я поступаю так по воле Отца, однако тот же Отец предписал создать мужчин и женщин, и божественная воля состоит в том, чтобы мужчины и женщины находили свое высшее служение и радость в семье, создаваемой для рождения и воспитания детей, в сотворении которых родители становятся партнерами Творцов неба и земли. И именно для этого мужчина оставляет отца с матерью и соединяется со своей женой, и двое становятся едины».

[167:5.8] And in this way Jesus relieved the minds of the apostles of many worries about marriage and cleared up many misunderstandings regarding divorce; at the same time he did much to exalt their ideals of social union and to augment their respect for women and children and for the home.
Так Иисус избавил апостолов от многих сомнений относительно брака и прояснил многие недоразумения в отношении проблем развода; в то же время он много сделал для возвышения их идеалов социального союза и повышения их уважения к женщинам, детям и семье.

6. BLESSING THE LITTLE CHILDREN

6. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ДЕТЕЙ

[167:6.1] That evening Jesus’ message regarding marriage and the blessedness of children spread all over Jericho, so that the next morning, long before Jesus and the apostles prepared to leave, even before breakfast time, scores of mothers came to where Jesus lodged, bringing their children in their arms and leading them by their hands, and desired that he bless the little ones. When the apostles went out to view this assemblage of mothers with their children, they endeavored to send them away, but these women refused to depart until the Master laid his hands on their children and blessed them. And when the apostles loudly rebuked these mothers, Jesus, hearing the tumult, came out and indignantly reproved them, saying: «Suffer little children to come to me; forbid them not, for of such is the kingdom of heaven. Verily, verily, I say to you, whosoever receives not the kingdom of God as a little child shall hardly enter therein to grow up to the full stature of spiritual manhood.»
В тот же вечер послание Иисуса о браке и благословении детей распространилось по всему Иерихону и на следующее утро, задолго до того, как Иисус и апостолы начали собираться в путь, и даже еще до завтрака, десятки матерей со своими детьми пришли к месту, где остановился Иисус для того, чтобы просить его благословить их малышей. Когда апостолы вышли и увидели собравшихся здесь матерей со своими детьми, то попытались отослать их прочь, но женщины заявили, что уйдут только после того, как Учитель возложит на детей руки и благословит их. И когда апостолы во всеуслышание высказали упрек этим матерям, Иисус, услышав шум, вышел и возмущенно отчитал их, сказав:
«Пусть дети малые приходят ко мне; не останавливайте их, ибо таким, как они, принадлежит царство небесное. Истинно, истинно говорю вам: кто не примет царства Бога, как малое дитя, тот едва ли войдет в него для достижения полной духовной зрелости».

[167:6.2] And when the Master had spoken to his apostles, he received all of the children, laying his hands on them, while he spoke words of courage and hope to their mothers.
Сказав это апостолам, Учитель принял всех детей и возложил на них руки, а матерям сказал слова, вселяющие уверенность и надежду.

[167:6.3] Jesus often talked to his apostles about the celestial mansions and taught that the advancing children of God must there grow up spiritually as children grow up physically on this world. And so does the sacred oftentimes appear to be the common, as on this day these children and their mothers little realized that the onlooking intelligences of Nebadon beheld the children of Jericho playing with the Creator of a universe.
Иисус часто беседовал с апостолами о небесных обителях, где эволюционирующие дети Бога должны расти духовно так же, как в этом мире дети растут физически. И действительно, священное нередко представляется обыденным — как и в этот день, когда дети и их матери не догадывались о том, что разумные существа вселенной Небадон смотрели на детей Иерихона, играющих с Создателем вселенной.

[167:6.4] Woman’s status in Palestine was much improved by Jesus’ teaching; and so it would have been throughout the world if his followers had not departed so far from that which he painstakingly taught them.
Положение женщины в Палестине было значительно улучшено благодаря учению Иисуса; и это произошло бы и во всем остальном мире, если бы его последователи не отошли так далеко от того, чему он столь кропотливо их учил.

[167:6.5] It was also at Jericho, in connection with the discussion of the early religious training of children in habits of divine worship, that Jesus impressed upon his apostles the great value of beauty as an influence leading to the urge to worship, especially with children. The Master by precept and example taught the value of worshiping the Creator in the midst of the natural surroundings of creation. He preferred to commune with the heavenly Father amidst the trees and among the lowly creatures of the natural world. He rejoiced to contemplate the Father through the inspiring spectacle of the starry realms of the Creator Sons.

Здесь же, в Иерихоне, в ходе обсуждения начального религиозного обучения детей в духе божественного поклонения, Иисус объяснил апостолам огромную ценность красоты как влияния, вызывающего потребность в поклонении, особенно у детей. Наставлением и примером Учитель раскрывал ценность поклонения Создателю в естественном окружении сотворенного мира. Он предпочитал общаться с небесным Отцом среди деревьев и в окружении низших созданий мира природы. Он радовался, созерцая Отца в воодушевляющем зрелище звездных миров Сынов-Создателей.

[167:6.6] When it is not possible to worship God in the tabernacles of nature, men should do their best to provide houses of beauty, sanctuaries of appealing simplicity and artistic embellishment, so that the highest of human emotions may be aroused in association with the intellectual approach to spiritual communion with God. Truth, beauty, and holiness are powerful and effective aids to true worship. But spirit communion is not promoted by mere massive ornateness and overmuch embellishment with man’s elaborate and ostentatious art. Beauty is most religious when it is most simple and naturelike. How unfortunate that little children should have their first introduction to concepts of public worship in cold and barren rooms so devoid of the beauty appeal and so empty of all suggestion of good cheer and inspiring holiness! The child should be introduced to worship in nature’s outdoors and later accompany his parents to public houses of religious assembly which are at least as materially attractive and artistically beautiful as the home in which he is daily domiciled.
Когда невозможно поклоняться Богу в природных кущах, люди должны делать все возможное для создания святилищ красоты — изящно украшенных и подкупающих простотой зданий, где наряду с интеллектуальным подходом к духовному общению с Богом, могли бы пробуждаться высшие человеческие эмоции. Истина, красота и святость — это могущественные и действенные средства истинного поклонения. Но одна только витиеватость и чрезмерное украшательство сложного и нарочитого человеческого искусства не способствуют духовному общению. Красота наиболее религиозна, когда она максимально проста и естественна. Как жаль, что дети получают первые впечатления о публичном поклонении в холодных и неприветливых помещениях, начисто лишенных влекущей красоты и столь чуждых каким-либо проявлениям восторга и воодушевляющей святости! Ребенок должен учиться поклонению на природе, а впоследствии — сопровождать своих родителей в общественные дома религиозных собраний, которые должны быть столь же привлекательными и художественно прекрасными, как и тот дом, в котором он живет.

7. THE TALK ABOUT ANGELS

7. РАЗГОВОР ОБ АНГЕЛАХ

[167:7.1] As they journeyed up the hills from Jericho to Bethany, Nathaniel walked most of the way by the side of Jesus, and their discussion of children in relation to the kingdom of heaven led indirectly to the consideration of the ministry of angels. Nathaniel finally asked the Master this question:«Seeing that the high priest is a Sadducee, and since the Sadducees do not believe in angels, what shall we teach the people regarding the heavenly ministers?» Then, among other things, Jesus said:
Пока они поднимались на холмы, направляясь из Иерихона в Вифанию, Нафанаил шел большую часть пути рядом с Иисусом, и от обсуждения детей в связи с царством небесным они постепенно пришли к вопросу о служении ангелов. В конце концов Нафанаил задал Учителю вопрос: «Учитывая то, что первосвященник является саддукеем, а саддукеи не верят в ангелов, что нам следует говорить народу относительно небесных помощников?» Тогда, среди прочего, Иисус сказал:

[167:7.2] «The angelic hosts are a separate order of created beings; they are entirely different from the material order of mortal creatures, and they function as a distinct group of universe intelligences. Angels are not of that group of creatures called `the Sons of God’ in the Scriptures; neither are they the glorified spirits of mortal men who have gone on to progress through the mansions on high. Angels are a direct creation, and they do not reproduce themselves. The angelic hosts have only a spiritual kinship with the human race. As man progresses in the journey to the Father in Paradise, he does traverse a state of being at one time analogous to the state of the angels, but mortal man never becomes an angel.

«Ангельские множества — это отдельная категория созданных существ; они во всем отличаются от материальной категории смертных и действуют в качестве особой группы вселенских разумных созданий. Ангелы не относятся к той группе созданий, которые названы в Писаниях „Сынами Бога»; не являются они и прославленными духами смертных людей, восходящих через небесные обители. Ангелы создаются непосредственно и не способны к воспроизведению. Только духовное родство объединяет ангельское множество с человеческим родом. На одном из этапов своего восхождения к Отцу в Раю человек действительно проходит через состояние аналогичное ангелу, но смертный человек никогда не становится ангелом.

[167:7.3] «The angels never die, as man does. The angels are immortal unless, perchance, they become involved in sin as did some of them with the deceptions of Lucifer. The angels are the spirit servants in heaven, and they are neither all-wise nor all-powerful. But all of the loyal angels are truly pure and holy.

В отличие от человека, ангелы никогда не умирают. Ангелы бессмертны, если не вовлекаются в грех, как некоторые из тех, кто связал себя с измышлениями Люцифера. Ангелы — это небесные духовные служители, и они не являются ни премудрыми, ни всемогущими. Однако все верные ангелы воистину чисты и святы.

[167:7.4] «And do you not remember that I said to you once before that, if you had your spiritual eyes anointed, you would then see the heavens opened and behold the angels of God ascending and descending? It is by the ministry of the angels that one world may be kept in touch with other worlds, for have I not repeatedly told you that I have other sheep not of this fold? And these angels are not the spies of the spirit world who watch upon you and then go forth to tell the Father the thoughts of your heart and to report on the deeds of the flesh. The Father has no need of such service inasmuch as his own spirit lives within you. But these angelic spirits do function to keep one part of the heavenly creation informed concerning the doings of other and remote parts of the universe. And many of the angels, while functioning in the government of the Father and the universes of the Sons, are assigned to the service of the human races. When I taught you that many of these seraphim are ministering spirits, I spoke not in figurative language nor in poetic strains. And all this is true, regardless of your difficulty in comprehending such matters.

И разве вы не помните, как когда-то я говорил вам о том, что, будь ваши духовные глаза помазаны, вы увидели бы, как разверзаются небеса и как восходят и нисходят ангелы Бога? Именно благодаря служению ангелов один мир поддерживает связь с другими мирами, ибо разве я не говорил вам неоднократно, что у меня есть и другие овцы, которые не принадлежат к этому стаду? И эти ангелы — не лазутчики духовного мира, которые следят за вами, а после этого отправляются к Отцу, чтобы рассказать ему о помыслах вашего сердца и сообщить о делах плоти. Отец не нуждается в таком служении, поскольку в вас живет его собственный дух. Но эти ангельские духи в самом деле информируют одну часть небесного творения о делах в других и отдаленных частях вселенной. И многие ангелы, участвующие в правлении Отца и действующие во вселенных Сынов, направляются для служения человеческим расам. Когда я учил вас, что многие из этих серафим — попечительские духи, я не пользовался образным языком или поэтическим стилем. И все это так, хотя вам и трудно понять это.
[167:7.5] «Many of these angels are engaged in the work of saving men, for have I not told you of the seraphic joy when one soul elects to forsake sin and begin the search for God? I did even tell you of the joy in the presence of the angels
of heaven over one sinner who repents, thereby indicating the existence of other and higher orders of celestial beings who are likewise concerned in the spiritual welfare and with the divine progress of mortal man.
Многие из этих ангелов заняты делом спасения людей, ибо разве я не рассказывал вам о серафической радости, когда душа решает отказаться от греха и приступить к поиску Бога? Я даже рассказывал вам о радости в присутствии ангелов
небесных об одном кающемся грешнике, тем самым давая понять, что есть и другие, более высокие категории небесных существ, которые также занимаются духовным благополучием и божественным развитием смертного человека.

[167:7.6] «Also are these angels very much concerned with the means whereby man’s spirit is released from the tabernacles of the flesh and his soul escorted to the mansions in heaven. Angels are the sure and heavenly guides of the soul of man during that uncharted and indefinite period of time which intervenes between the death of the flesh and the new life in the spirit abodes.»
Кроме того, ангелы имеют прямое отношение к высвобождению духа человека из сосуда плоти и препровождению его души в небесные обители. Ангелы — надежные небесные проводники человеческой души в течение того неведомого и неопределенного периода времени, который проходит между смертью плоти и новой жизнью в обителях духа».

[167:7.7] And he would have spoken further with Nathaniel regarding the ministry of angels, but he was interrupted by the approach of Martha, who had been informed that the Master was drawing near to Bethany by friends who had observed him ascending the hills to the east. And she now hastened to greet him.
И он продолжал бы говорить с Нафанаилом о служении ангелов, если бы не Марфа, которая узнала о приближении Учителя к Вифании от своих друзей, заметивших как он поднимается по восточным холмам. И теперь она спешила поприветствовать его.

 

---

 

168 Воскрешение Лазаря

• 
  
• 
  1. У ГРОБНИЦЫ ЛАЗАРЯ
  
• 
  2. ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ
  
• 
  3. ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
  
• 
  4. ОТВЕТ НА МОЛИТВУ
  
• 
  5. ЧТО СТАЛО С ЛАЗАРЕМ
  

(The Resurrection of Lasarus)

 

[168:0.1] IT WAS shortly after noon when Martha started out to meet Jesus as he came over the brow of the hill near Bethany. Her brother, Lazarus, had been dead four days and had been laid away in their private tomb at the far end of the garden late on Sunday afternoon. The stone at the entrance of the tomb had been rolled in place on the morning of this day, Thursday.

Марфа вышла встречать Иисуса вскоре после полудня, когда тот начал спускаться с гребня соседнего холма. Прошло уже четыре дня после смерти ее брата Лазаря и он был похоронен в их семейной гробнице в дальнем конце сада в воскресенье на исходе дня. Утром же этого дня, в четверг, вход в гробницу был завален камнем.

[168:0.2] When Martha and Mary sent word to Jesus concerning Lazarus’s illness, they were confident the Master would do something about it. They knew that their brother was desperately sick, and though they hardly dared hope that Jesus would leave his work of teaching and preaching to come to their assistance, they had such confidence in his power to heal disease that they thought he would just speak the curative words, and Lazarus would immediately be made whole. And when Lazarus died a few hours after the messenger left Bethany for Philadelphia, they reasoned that it was because the Master did not learn of their brother’s illness until it was too late, until he had already been dead for several hours.

Когда Марфа и Мария послали Иисусу сообщение о болезни Лазаря, они не сомневались, что Учитель предпримет что-нибудь. Они знали, что их брат безнадежно болен, и хотя они едва ли надеялись на то, что Иисус оставит свой труд учителя и проповедника, чтобы прийти к ним на помощь, их уверенность в его способностях целителя была столь велика, что им казалось: достаточно ему произнести нужные слова, как Лазарь тут же выздоровеет. И когда Лазарь умер через несколько часов после того, как гонец отправился из Вифании в Филадельфию, они решили, что это случилось из-за того, что Учитель слишком поздно узнал о болезни их брата, — когда Лазарь уже был мертв в течение нескольких часов.

[168:0.3] But they, with all of their believing friends, were greatly puzzled by the message which the runner brought back Tuesday forenoon when he reached Bethany. The messenger insisted that he heard Jesus say, «…this sickness is really not to the death.» Neither could they understand why he sent no word to them nor otherwise proffered assistance.
Однако как они, так и все их верующие друзья были чрезвычайно озадачены сообщением, доставленным гонцом в Вифанию в первой половине дня во вторник. Посыльный утверждал, что слышал, как Иисус сказал: «…эта болезнь воистину не ко смерти».
Они также не могли понять, почему он не прислал им весточки и не предложил какой-либо иной помощи.

[168:0.4] Many friends from near-by hamlets and others from Jerusalem came over to comfort the sorrow-stricken sisters. Lazarus and his sisters were the children of a well-to-do and honorable Jew, one who had been the leading resident of the little village of Bethany. And notwithstanding that all three had long been ardent followers of Jesus, they were highly respected by all who knew them. They had inherited extensive vineyards and olive orchards in this vicinity, and that they were wealthy was further attested by the fact that they could afford a private burial tomb on their own premises. Both of their parents had already been laid away in this tomb.

Многие друзья из соседних селений и Иерусалима пришли сюда, чтобы утешить убитых горем сестер. Лазарь и его сестры были детьми состоятельного и уважаемого еврея, старейшины этого небольшого села Вифания. И несмотря на то, что все трое уже давно были убежденными последователями Иисуса, они пользовались огромным уважением у всех, кто их знал. Они унаследовали обширные виноградники, окрестные оливковые сады и об их богатстве говорило также то, что они могли позволить себе построить на своем участке собственную семейную гробницу. Там уже покоились оба их родителя.

[168:0.5] Mary had given up the thought of Jesus’ coming and was abandoned to her grief, but Martha clung to the hope that Jesus would come, even up to the time on that very morning when they rolled the stone in front of the tomb and sealed the entrance. Even then she instructed a neighbor lad to keep watch down the Jericho road from the brow of the hill to the east of Bethany; and it was this lad who brought tidings to Martha that Jesus and his friends were approaching.

Мария оставила мысль о прибытии Иисуса и предалась своему горю, но Марфа не теряла надежды вплоть до сегодняшнего утра, когда они завалили вход в гробницу камнем и опечатали его. Но и после этого она попросила соседского мальчика следить за дорогой на Иерихон с вершины холма к востоку от Вифании; и именно этот юноша известил ее о приближении Иисуса и его друзей.

[168:0.6] When Martha met Jesus, she fell at his feet, exclaiming, «Master, if you had been here, my brother would not have died!» Many fears were passing through Martha’s mind, but she gave expression to no doubt, nor did she venture to criticize or question the Master’s conduct as related to Lazarus’s death. When she had spoken, Jesus reached down and, lifting her upon her feet, said, «Only have faith, Martha, and your brother shall rise again.» Then answered Martha: «I know that he will rise again in the resurrection of the last day; and even now I believe that whatever you shall ask of God, our Father will give you.»
Встретив Иисуса, Марфа упала к его ногам и воскликнула: «Учитель, если бы ты был здесь, мой брат не умер бы!» Марфу одолевали многие страхи, но она ничем не выдала своих сомнений и не отважилась осуждать или обсуждать поведение Учителя в том, что касалось смерти Лазаря. Когда она умолкла, Иисус наклонился и, подняв ее на ноги, сказал: «Только веруй, Марфа, и твой брат воскреснет вновь».
Марфа ответила: «Я знаю, что он воскреснет в последний день; я и сейчас верю: все, что ты попросишь у Бога, наш Отец даст тебе».

[168:0.7] Then said Jesus, looking straight into the eyes of Martha: «I am the resurrection and the life; he who believes in me, though he dies, yet shall he live. In truth, whosoever lives and believes in me shall never really die. Martha, do you believe this?» And Martha answered the Master: «Yes, I have long believed that you are the Deliverer, the Son of the living God, even he who should come to this world.»
Тогда, глядя Марфе прямо в глаза, Иисус сказал: «Я есть воскресение и жизнь; верующий в меня будет жить и после смерти. Воистину, всякий живущий и верующий в меня никогда не умрет. Марфа, веришь ли ты в это?»
И Марфа ответила Учителю: «Да, я уже давно верю в то, что ты – Избавитель, Сын живого Бога, грядущий в этот мир».

[168:0.8] Jesus having inquired for Mary, Martha went at once into the house and, whispering to her sister, said, «The Master is here and has asked for you.» And when Mary heard this, she rose up quickly and hastened out to meet Jesus, who still tarried at the place, some distance from the house, where Martha had first met him. The friends who were with Mary, seeking to comfort her, when they saw that she rose up quickly and went out, followed her, supposing that she was going to the tomb to weep.

Когда Иисус спросил о Марии, Марфа тотчас отправилась в дом и шепнула своей сестре: «Учитель здесь и зовет тебя». Услышав это, Мария быстро поднялась и поспешила к Иисусу, который все еще оставался на некотором удалении от дома — там, где его встретила Марфа. Друзья, которые были с Марией и пытались утешить ее, видя, что она поспешно встала и вышла, последовали за ней, решив, что она идет всплакнуть к гробнице.

[168:0.9] Many of those present were Jesus’ bitter enemies. That is why Martha had come out to meet him alone, and also why she went in secretly to inform Mary that he had asked for her. Martha, while craving to see Jesus, desired to avoid any possible unpleasantness which might be caused by his coming suddenly into the midst of a large group of his Jerusalem enemies. It had been Martha’s intention to remain in the house with their friends while Mary went to greet Jesus, but in this she failed, for they all followed Mary and so found themselves unexpectedly in the presence of the Master.

Многие из присутствовавших были злейшими врагами Иисуса. Именно поэтому Марфа вышла ему навстречу одна и по той же причине она тайком сообщила Марии, что он спрашивает о ней. Марфа жаждала увидеть Иисуса, но ей хотелось избежать возможных неприятностей, к которым могло привести внезапное появление Иисуса среди большой группы его иерусалимских врагов. Марфа собиралась оставаться в доме вместе с их друзьями, пока Мария встречала бы Иисуса, однако ее план не удался, ибо все они последовали за Марией и неожиданно оказались в присутствии Учителя.

[168:0.10] Martha led Mary to Jesus, and when she saw him, she fell at his feet, exclaiming, «If you had only been here, my brother would not have died!» And when Jesus saw how they all grieved over the death of Lazarus, his soul was moved with compassion.

Марфа отвела Марию к Иисусу и та, увидев Учителя, пала к его ногам и воскликнула: «Если бы ты был здесь, мой брат не умер бы!» Когда же Иисус увидел, как все они скорбят о смерти Лазаря, его душа исполнилась сострадания.

[168:0.11] When the mourners saw that Mary had gone to greet Jesus, they withdrew for a short distance while both Martha and Mary talked with the Master and received further words of comfort and exhortation to maintain strong faith in the Father and complete resignation to the divine will.

Заметив, что Мария подошла к Иисусу, чтобы поздороваться с ним, скорбящие отошли в сторону, а Марфа и Мария стали беседовать с Учителем, слушая его утешительные слова и призывы сохранять прочную веру в Отца, полностью покорившись божественной воле.

[168:0.12] The human mind of Jesus was mightily moved by the contention between his love for Lazarus and the bereaved sisters and his disdain and contempt for the outward show of affection manifested by some of these unbelieving and murderously intentioned Jews. Jesus indignantly resented the show of forced and outward mourning for Lazarus by some of these professed friends inasmuch as such false sorrow was associated in their hearts with so much bitter enmity toward himself. Some of these Jews, however, were sincere in their mourning, for they were real friends of the family.
Человеческий разум Иисуса был глубоко взволнован, любовь к Лазарю и к осиротевшим сестрам боролась в нем с возмущением и презрением к показной и лицемерной демонстрации чувств у некоторых из этих неверующих и кровожадных евреев. Иисус с негодованием противился притворной и показной скорби некоторых мнимых друзей Лазаря, поскольку такая фальшивая скорбь сочеталась в их душах со столь ожесточенной враждебностью к нему самому. Но, некоторые из этих евреев были искренни в своих чувствах как настоящие друзья семьи.

1. AT THE TOMB OF LAZARUS

1. У ГРОБНИЦЫ ЛАЗАРЯ

[168:1.1] After Jesus had spent a few moments in comforting Martha and Mary, apart from the mourners, he asked them, «Where have you laid him?» Then Martha said, «Come and see.» And as the Master followed on in silence with the two sorrowing sisters, he wept. When the friendly Jews who followed after them saw his tears, one of them said: «Behold how he loved him. Could not he who opened the eyes of the blind have kept this man from dying?» By this time they were standing before the family tomb, a small natural cave, or declivity, in the ledge of rock which rose up some thirty feet at the far end of the garden plot.
Через несколько минут Иисус, утешавший Марфу и Марию в стороне от скорбящих, спросил: «Куда вы положили его?» Марфа ответила: «Пойдем и увидишь». Учитель молча шел за двумя скорбящими сестрами и плакал. Когда же дружески настроенные евреи, следовавшие за ними, увидели его слезы, один из них сказал: «Смотрите, как он любил Лазаря. Как же он, открывший глаза слепому, не смог уберечь этого человека от смерти?» К тому времени они уже стояли у семейной гробницы — небольшой естественной пещеры, даже скорее углубления в выступе скалы, возвышавшейся примерно на десять метров в дальнем углу сада.

[168:1.2] It is difficult to explain to human minds just why Jesus wept. While we have access to the registration of the combined human emotions and divine thoughts, as of record in the mind of the Personalized Adjuster, we are not altogether certain about the real cause of these emotional manifestations. We are inclined to believe that Jesus wept because of a number of thoughts and feelings which were going through his mind at this time, such as:
Человеческому разуму трудно объяснить, почему именно Иисус плакал. Хотя в нашем распоряжении есть результаты регистрации объединенных человеческих эмоций и божественных мыслей, запечатленных в разуме Персонализированного Настройщика, мы не совсем уверены в подлинной причине этих эмоциональных проявлений. Мы склонны считать, что Иисус плакал под воздействием целого ряда мыслей и чувств, протекавших в то время в его разуме, таких как:

[168:1.3] 1. He felt a genuine and sorrowful sympathy for Martha and Mary; he had a real and deep human affection for these sisters who had lost their brother.
1. Он испытывал подлинное, полное скорби сострадание к Марфе и Марии; он глубоко и по-человечески любил этих сестер, потерявших своего брата.

[168:1.4] 2. He was perturbed in his mind by the presence of the crowd of mourners, some sincere and some merely pretenders. He always resented these outward exhibitions of mourning. He knew the sisters loved their brother and had faith in the survival of believers. These conflicting emotions may possibly explain why he groaned as they came near the tomb.
2. Его разум был взволнован присутствием толпы скорбящих, некоторые из которых были искренни, а другие — всего лишь притворялись. Его всегда возмущали эти показные проявления скорби. Он знал, что сестры любили своего брата и верили в спасение верующих. Возможно, эти противоречивые чувства объясняют, почему он застонал, когда они подошли к гробнице.

[168:1.5] 3. He truly hesitated about bringing Lazarus back to the mortal life. His sisters really needed him, but Jesus regretted having to summon his friend back to experience the bitter persecution which he well knew Lazarus would have to endure as a result of being the subject of the greatest of all demonstrations of the divine power of the Son of Man.
3. Он все еще сомневался, следует ли возвращать Лазаря к смертной жизни. Его сестры в самом деле нуждались в нем, однако Иисусу было жаль возвращать своего друга, ибо он прекрасно знал, что Лазарю придется пройти через жестокие гонения в результате проявления величайшего божественного могущества Сына Человеческого.

[168:1.6] And now we may relate an interesting and instructive fact: Although this narrative unfolds as an apparently natural and normal event in human affairs, it has some very interesting side lights. While the messenger went to Jesus on Sunday, telling him of Lazarus’s illness, and while Jesus sent word that it was «not to the death,» at the same time he went in person up to Bethany and even asked the sisters, «Where have you laid him?» Even though all of this seems to indicate that the Master was proceeding after the manner of this life and in accordance with the limited knowledge of the human mind, nevertheless, the records of the universe reveal that Jesus’ Personalized Adjuster issued orders for the indefinite detention of Lazarus’s Thought Adjuster on the planet subsequent to Lazarus’s death, and that this order was made of record just fifteen minutes before Lazarus breathed his last.
А теперь мы можем поведать интересный и поучительный факт; несмотря на то, что данный рассказ разворачивается как естественное и нормальное для человеческой жизни событие, у него есть весьма любопытные дополнительные аспекты. Хотя гонец прибыл к Иисусу в воскресенье и рассказал ему о болезни Лазаря, и хотя Иисус передал сообщение, что это «не ко смерти», вместе с тем, он лично явился в Вифанию и даже спросил у сестер: «Куда вы положили его?»
Из этого можно сделать вывод, что Учитель действовал сообразно условиям этой жизни и в соответствии с ограниченными познаниями человеческого разума, однако архивы вселенной раскрывают, что Персонализированный Настройщик Иисуса распорядился о задержании на неопределенное время Настройщика Мышления Лазаря на планете после смерти Лазаря, и что это распоряжение было зарегистрировано всего за пятнадцать минут до последнего вздоха Лазаря.

[168:1.7] Did the divine mind of Jesus know, even before Lazarus died, that he would raise him from the dead? We do not know. We know only what we are herewith placing on record.
Знал ли божественный разум Иисуса еще до смерти Лазаря, что он воскресит его из мертвых? Это нам неизвестно. Мы знаем только то, о чем здесь говорим.

[168:1.8] Many of Jesus’ enemies were inclined to sneer at his manifestations of affection, and they said among themselves: «If he thought so much of this man, why did he tarry so long before coming to Bethany? If he is what they claim, why did he not save his dear friend? What is the good of healing strangers in Galilee if he cannot save those whom he loves?» And in many other ways they mocked and made light of the teachings and works of Jesus.

Многие из врагов Иисуса глумились над его чувствами и говорили между собой: «Если этот человек был столь дорог ему, почему он так долго мешкал, прежде чем явиться в Вифанию? Если то, что они говорят о нем — правда, то почему он не спас своего любимого друга? Что толку исцелять посторонних в Галилее, если он не может спасти тех, кого любит?» И они всячески высмеивали и умаляли учения и свершения Иисуса.

[168:1.9] And so, on this Thursday afternoon at about half past two o’clock, was the stage all set in this little hamlet of Bethany for the enactment of the greatest of all works connected with the earth ministry of Michael of Nebadon, the greatest manifestation of divine power during his incarnation in the flesh, since his own resurrection occurred after he had been liberated from the bonds of mortal habitation.

Так в этот четверг, примерно в половине третьего пополудни, все было готово для того, чтобы в маленьком селении Вифания произошло величайшее из всех деяний, связанных с земным служением Майкиэля Небадонского, — величайшее проявление божественного могущества в течение его инкарнации во плоти, ибо его собственное воскресение произошло уже после того, как он был освобожден от оков смертной плоти.

[168:1.10] The small group assembled before Lazarus’s tomb little realized the presence near at hand of a vast concourse of all orders of celestial beings assembled under the leadership of Gabriel and now in waiting, by direction of the Personalized Adjuster of Jesus, vibrating with expectancy and ready to execute the bidding of their beloved Sovereign.

Небольшая группа, собравшаяся у гробницы Лазаря, даже не догадывалась о том, что рядом с ней находится огромное скопление небесных существ, готовых исполнить повеление любимого Владыки, собранных под началом Гавриила и с трепетом ожидающих указаний Персонализированного Настройщика Иисуса.

[168:1.11] When Jesus spoke those words of command, «Take away the stone,» the assembled celestial hosts made ready to enact the drama of the resurrection of Lazarus in the likeness of his mortal flesh. Such a form of resurrection involves difficulties of execution which far transcend the usual technique of the resurrection of mortal creatures in morontia form and requires far more celestial personalities and a far greater organization of universe facilities.
Когда Иисус произнес свой приказ — «Уберите камень»
— собравшееся небесное множество приготовилось к драматическому воскрешению Лазаря и восстановлению его в облике смертной плоти. По сравнению с обычным методом воскрешения смертных в моронтийной форме, такое воскрешение значительно сложнее по исполнению и требует как участия намного большего числа небесных личностей, так и несравнимо более широкого привлечения вселенских средств.

[168:1.12] When Martha and Mary heard this command of Jesus directing that the stone in front of the tomb be rolled away, they were filled with conflicting emotions. Mary hoped that Lazarus was to be raised from the dead, but Martha, while to some extent sharing her sister’s faith, was more exercised by the fear that Lazarus would not be presentable, in his appearance, to Jesus, the apostles, and their friends. Said Martha: «Must we roll away the stone? My brother has now been dead four days, so that by this time decay of the body has begun.» Martha also said this because she was not certain as to why the Master had requested that the stone be removed; she thought maybe Jesus wanted only to take one last look at Lazarus. She was not settled and constant in her attitude. As they hesitated to roll away the stone, Jesus said: «Did I not tell you at the first that this sickness was not to the death? Have I not come to fulfill my promise? And after I came to you, did I not say that, if you would only believe, you should see the glory of God? Wherefore do you doubt? How long before you will believe and obey?»
Когда Марфа и Мария услышали этот приказ Иисуса — отвалить камень, закрывавший вход в гробницу, — на них нахлынули противоречивые чувства. Мария надеялась, что Лазарь будет воскрешен из мертвых, однако Марфу — хотя и разделявшую до некоторой степени веру своей сестры — больше беспокоило то, что в таком виде Лазаря нельзя показывать Иисусу, апостолам и друзьям. Марфа спросила: «Нужно ли отваливать камень? Прошло уже четыре дня, как умер мой брат, и тело начало разлагаться». Марфа сказала это еще и потому, что не знала, зачем Учитель потребовал убрать камень. Она думала, что Иисус, возможно, желает в последний раз взглянуть на Лазаря. Ее отношение не было твердым и определенным. Пока они стояли в нерешительности перед камнем, Иисус спросил:
«Разве я не сказал вам сразу, что эта болезнь не к смерти? Разве я не пришел исполнить свое обещание? И теперь, когда я пришел к вам, разве я не сказал, что если только будете верить, то увидите славу Бога? Почему же вы сомневаетесь? Сколько же еще ждать, пока вы начнете верить и подчиняться?»

[168:1.13] When Jesus had finished speaking, his apostles, with the assistance of willing neighbors, laid hold upon the stone and rolled it away from the entrance to the tomb.
Когда Иисус умолк, его апостолы, вместе с соседями, которые вызвались помочь им, взялись за камень и отвалили его от входа в гробницу.

[168:1.14] It was the common belief of the Jews that the drop of gall on the point of the sword of the angel of death began to work by the end of the third day, so that it was taking full effect on the fourth day. They allowed that the soul of man might linger about the tomb until the end of the third day, seeking to reanimate the dead body; but they firmly believed that such a soul had gone on to the abode of departed spirits ere the fourth day had dawned.

Среди евреев было распространено поверье, что капля желчи на острие меча у ангела смерти начинает действовать к концу третьего дня и в полной мере сказывается на четвертый день. Они допускали, что до исхода третьего дня душа человека может находиться поблизости от гробницы, пытаясь оживить мертвое тело; однако они твердо верили в то, что еще до рассвета четвертого дня душа отправляется в обитель умерших духов.

[168:1.15] These beliefs and opinions regarding the dead and the departure of the spirits of the dead served to make sure, in the minds of all who were now present at Lazarus’s tomb and subsequently to all who might hear of what was about to occur, that this was really and truly a case of the raising of the dead by the personal working of one who declared he was «the resurrection and the life.»
Эти поверья и мнения о мертвых и о том, как дух покидает умершего человека, должны были убедить всех людей, находившихся теперь у гробницы Лазаря, а также всех, кто мог узнать о том, чему здесь предстояло свершиться, что данный случай воистину и подлинно — воскрешение из мертвых, лично совершенное тем, кто объявил себя «воскресением и жизнью».

2. THE RESURRECTION OF LAZARUS

2. ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ

[168:2.1] As this company of some forty-five mortals stood before the tomb, they could dimly see the form of Lazarus, wrapped in linen bandages, resting on the right lower niche of the burial cave. While these earth creatures stood there in almost breathless silence, a vast host of celestial beings had swung into their places preparatory to answering the signal for action when it should be given by Gabriel, their commander.

Около сорока пяти человек, стоящих перед гробницей, смутно различали фигуру Лазаря, завернутого в льняные полотна и лежащего в правой нижней нише погребальной пещеры. Пока эти земные создания стояли здесь в напряженной тишине, множество небесных существ заняли свои места, готовые начать действовать по сигналу своего предводителя, Гавриила.

[168:2.2] Jesus lifted up his eyes and said: «Father, I am thankful that you heard and granted my request. I know that you always hear me, but because of those who stand here with me, I thus speak with you, that they may believe that you have sent me into the world, and that they may know that you are working with me in that which we are about to do.» And when he had prayed, he cried with a loud voice, «Lazarus, come forth!»
Иисус же возвел глаза к небу и сказал: «Отец, я благодарю тебя, что ты услышал меня и удовлетворил мою просьбу. Я знаю, что ты всегда слышишь меня, но говорю так с тобой ради тех, кто стоит здесь, чтобы они поверили, что ты послал меня в этот мир, и чтобы они знали, что ты содействуешь мне в том, что мы собираемся совершить». Закончив молиться, он воззвал громким голосом:
«Лазарь, выходи!»

[168:2.3] Though these human observers remained motionless, the vast celestial host was all astir in unified action in obedience to the Creator’s word. In just twelve seconds of earth time the hitherto lifeless form of Lazarus began to move and presently sat up on the edge of the stone shelf whereon it had rested. His body was bound about with grave cloths, and his face was covered with a napkin. And as he stood up before them — alive — Jesus said, «Loose him and let him go.»
Наблюдавшие за происходящим люди оставались неподвижными, однако огромное небесное множество пришло в движение в едином повиновении слову Создателя. И всего лишь через двенадцать секунд земного времени до сих пор безжизненное тело Лазаря пришло в движение и вскоре он уже сидел на краю каменного ложа, на котором только что покоился. Его тело было обернуто в погребальные ткани, а лицо покрыто платком. И когда он встал перед ними — живой — Иисус сказал:
«Освободите его, пусть идет».

[168:2.4] All, save the apostles, with Martha and Mary, fled to the house. They were pale with fright and overcome with astonishment. While some tarried, many hastened to their homes.

Все, кроме апостолов и Марфы с Марией, бросились в дом. Они были бледны от испуга и потрясены до глубины души. И пока некоторые медлили, другие спешно разошлись по домам.

[168:2.5] Lazarus greeted Jesus and the apostles and asked the meaning of the grave cloths and why he had awakened in the garden. Jesus and the apostles drew to one side while Martha told Lazarus of his death, burial, and resurrection. She had to explain to him that he had died on Sunday and was now brought back to life on Thursday, inasmuch as he had had no consciousness of time since falling asleep in death.
Поприветствовав Иисуса и апостолов, Лазарь спросил, отчего на нем погребальные ткани и почему он проснулся в саду. Иисус же и апостолы отошли в сторону, пока Марфа рассказывала Лазарю о его смерти, погребении и воскреcении. Ей пришлось объяснить ему, что он умер в воскресенье и теперь в четверг был возвращен к жизни, так как уснув смертным сном, Лазарь потерял ощущение времени.

[168:2.6] As Lazarus came out of the tomb, the Personalized Adjuster of Jesus, now chief of his kind in this local universe, gave command to the former Adjuster of Lazarus, now in waiting, to resume abode in the mind and soul of the resurrected man.
Когда Лазарь вышел из гробницы, Персонализированный Настройщик Иисуса, уже ставший главой своей категории в локальной вселенной, дал команду ожидающему бывшему Настройщику Лазаря вернуться в свою обитель в разуме и душе воскрешенного человека.

[168:2.7] Then went Lazarus over to Jesus and, with his sisters, knelt at the Master’s feet to give thanks and offer praise to God. Jesus, taking Lazarus by the hand, lifted him up, saying: «My son, what has happened to you will also be experienced by all who believe this gospel except that they shall be resurrected in a more glorious form. You shall be a living witness of the truth which I spoke — I am the resurrection and the life. But let us all now go into the house and partake of nourishment for these physical bodies.»
После этого Лазарь подошел к Иисусу и вместе со своими сестрами преклонил колени у ног Учителя, благодаря и восславляя Бога. Взяв Лазаря за руку, Иисус поднял его и сказал: «Сын мой, произошедшее с тобой предстоит испытать и всем, кто верует в это евангелие, за исключением того, что они будут воскрешены в более славной форме. Ты станешь живым свидетельством провозглашенной мною истины — я есть воскресение и жизнь. Но пойдемте же в дом и подкрепимся пищей для этих физических тел».

[168:2.8] As they walked toward the house, Gabriel dismissed the extra groups of the assembled heavenly host while he made record of the first instance on Urantia, and the last, where a mortal creature had been resurrected in the likeness of the physical body of death.
И пока они шли к дому, Гавриил освободил дополнительные группы собравшегося здесь небесного множества и зафиксировал первый на Урантии — и последний — случай воскрешения смертного создания в облике смертного физического тела.

[168:2.9] Lazarus could hardly comprehend what had occurred. He knew he had been very sick, but he could recall only that he had fallen asleep and been awakened. He was never able to tell anything about these four days in the tomb because he was wholly unconscious. Time is nonexistent to those who sleep the sleep of death.

Лазарь едва ли был способен понять, что произошло. Он знал, что был серьезно болен, но вспомнить мог только то, что заснул и был разбужен. Он так и не смог ничего рассказать о четырех днях в гробнице, поскольку находился в бессознательном состоянии. Для спящих сном смерти, времени нет.

[168:2.10] Though many believed in Jesus as a result of this mighty work, others only hardened their hearts the more to reject him. By noon the next day this story had spread over all Jerusalem. Scores of men and women went to Bethany to look upon Lazarus and talk with him, and the alarmed and disconcerted Pharisees hastily called a meeting of the Sanhedrin that they might determine what should be done about these new developments.
Хотя в результате этого потрясающего деяния многие уверовали в Иисуса, другие только укрепились в своем решении отвергнуть его. К полудню следующего дня эта новость облетела весь Иерусалим. Десятки мужчин и женщин отправились в Вифанию, чтобы увидеть Лазаря и поговорить с ним, а встревоженные и обескураженные фарисеи срочно созвали заседание синедриона, чтобы решить, как реагировать на последние события.

3. MEETING OF THE SANHEDRIN

3. ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

[168:3.1] Even though the testimony of this man raised from the dead did much to consolidate the faith of the mass of believers in the gospel of the kingdom, it had little or no influence on the attitude of the religious leaders and rulers at Jerusalem except to hasten their decision to destroy Jesus and stop his work.
Несмотря на то, что свидетельство этого воскрешенного из мертвых человека существенно укрепило веру огромного числа сторонников Учителя, оно практически не повлияло на отношение религиозных лидеров и правителей в Иерусалиме и только ускорило их решение уничтожить Иисуса и положить конец его труду.

[168:3.2] At one o’clock the next day, Friday, the Sanhedrin met to deliberate further on the question, «What shall we do with Jesus of Nazareth?» After more than two hours of discussion and acrimonious debate, a certain Pharisee presented a resolution calling for Jesus’ immediate death, proclaiming that he was a menace to all Israel and formally committing the Sanhedrin to the decision of death, without trial and in defiance of all precedent.

На следующий день, в час пополудни пятницы, синедрион собрался для дальнейшего обсуждения вопроса: «Что нам делать с Иисусом Назарянином?» После более чем двухчасового обсуждения и ожесточенных дебатов один из фарисеев предложил резолюцию, призывающую немедленно предать Иисуса смерти, провозгласив его угрозой для всего Израиля; резолюция формально обязывала синедрион вынести решение о смерти без суда и не считаясь ни с какими прецедентами.

[168:3.3] Time and again had this august body of Jewish leaders decreed that Jesus be apprehended and brought to trial on charges of blasphemy and numerous other accusations of flouting the Jewish sacred law. They had once before even gone so far as to declare he should die, but this was the first time the Sanhedrin had gone on record as desiring to decree his death in advance of a trial. But this resolution did not come to a vote since fourteen members of the Sanhedrin resigned in a body when such an unheard-of action was proposed. While these resignations were not formally acted upon for almost two weeks, this group of fourteen withdrew from the Sanhedrin on that day, never again to sit in the council. When these resignations were subsequently acted upon, five other members were thrown out because their associates believed they entertained friendly feelings toward Jesus. With the ejection of these nineteen men the Sanhedrin was in a position to try and to condemn Jesus with a solidarity bordering on unanimity.

Высокое собрание еврейских лидеров уже не раз принимало решение задержать Иисуса и предать его суду по обвинению в богохульстве и многочисленных нарушениях священного еврейского закона. Однажды они уже дошли до заявления о том, что ему следует умереть, но в данном случае синедрион впервые изъявил намерение вынести смертный приговор до суда. Однако данная резолюция не была поставлена на голосование, ибо после столь неслыханного предложения четырнадцать членов синедриона сразу же сложили свои полномочия. Хотя решения по их отставкам были приняты только спустя почти две недели, в тот же день эти четырнадцать человек покинули синедрион и больше не участвовали в его заседаниях. При последующем рассмотрении этих отставок были изгнаны еще пять человек, заподозренных в сочувствии к Иисусу. Избавившись от девятнадцати человек, синедрион был готов судить Иисуса и выносить ему приговор практически единодушно.

[168:3.4] The following week Lazarus and his sisters were summoned to appear before the Sanhedrin. When their testimony had been heard, no doubt could be entertained that Lazarus had been raised from the dead. Though the transactions of the Sanhedrin virtually admitted the resurrection of Lazarus, the record carried a resolution attributing this and all other wonders worked by Jesus to the power of the prince of devils, with whom Jesus was declared to be in league.

На следующей неделе Лазарь и его сестры были вызваны в синедрион. После того, как были заслушаны их показания, не осталось и тени сомнения в том, что Лазарь был воскрешен из мертвых. Хотя акты синедриона практически признали факт воскрешения Лазаря, протоколы заседания содержали резолюцию, приписывающую это и все остальные совершенные Иисусом чудеса силе князя бесовского, с которым, как утверждалось, был связан Иисус.

[168:3.5] No matter what the source of his wonder-working power, these Jewish leaders were persuaded that, if he were not immediately stopped, very soon all the common people would believe in him; and further, that serious complications with the Roman authorities would arise since so many of his believers regarded him as the Messiah, Israel’s deliverer.

Независимо от источника чудотворной силы Иисуса, еврейские лидеры были убеждены в том, что если его сразу же не остановить, то скоро в него поверит весь простой народ; кроме того, они были уверены в серьезном осложнении отношений с римскими властями, ибо многие из верующих считали его Мессией, избавителем Израиля.

[168:3.6] It was at this same meeting of the Sanhedrin that Caiaphas the high priest first gave expression to that old Jewish adage, which he so many times repeated: «It is better that one man die, than that the community perish.»

Именно на этом заседании синедриона первосвященник Кайафа впервые произнес старое еврейское изречение, которое он не раз повторял впоследствии: «Пусть лучше умрет один человек, чем погибнет весь народ».

[168:3.7] Although Jesus had received warning of the doings of the Sanhedrin on this dark Friday afternoon, he was not in the least perturbed and continued resting over the Sabbath with friends in Bethpage, a hamlet near Bethany. Early Sunday morning Jesus and the apostles assembled, by prearrangement, at the home of Lazarus, and taking leave of the Bethany family, they started on their journey back to the Pella encampment.
Днем в ту же мрачную пятницу Иисус получил предупреждение о планах синедриона, но ничуть не обеспокоился и продолжил свой субботний отдых у друзей в Виффагии, поблизости от Вифании. Ранним утром в воскресенье Иисус и апостолы, по предварительной договоренности, собрались в доме Лазаря и, распрощавшись с вифанским семейством, отправились назад в лагерь у Пеллы.

4. THE ANSWER TO PRAYER

4. ОТВЕТ НА МОЛИТВУ

[168:4.1] On the way from Bethany to Pella the apostles asked Jesus many questions, all of which the Master freely answered except those involving the details of the resurrection of the dead. Such problems were beyond the comprehension capacity of his apostles; therefore did the Master decline to discuss these questions with them. Since they had departed from Bethany in secret, they were alone. Jesus therefore embraced the opportunity to say many things to the ten which he thought would prepare them for the trying days just ahead.

По пути из Вифании в Пеллу апостолы задали Иисусу много вопросов; Учитель охотно ответил на все из них, за исключением тех, которые касались подробностей воскрешения умерших. Такие проблемы были выше понимания апостолов и поэтому Учитель отказался обсуждать с ними эти вопросы. Покинув Вифанию тайно, теперь они были одни. И потому Иисус воспользовался возможностью рассказать десяти апостолам многое из того, что по его мнению подготовило бы их к предстоящим тяжелым испытаниям.

[168:4.2] The apostles were much stirred up in their minds and spent considerable time discussing their recent experiences as they were related to prayer and its answering. They all recalled Jesus’ statement to the Bethany messenger at Philadelphia, when he said plainly, «This sickness is not really to the death.» And yet, in spite of this promise, Lazarus actually died. All that day, again and again, they reverted to the discussion of this question of the answer to prayer.
Потрясенные до глубины души последними событиями, апостолы провели много времени в обсуждении своего недавнего опыта, связанного с молитвой и ответом на нее. Все они помнили заявление Иисуса вифанскому гонцу в Филадельфии, когда он ясно сказал: «Эта болезнь воистину не ко смерти».
И тем не менее, несмотря на это обещание, Лазарь действительно умер. Весь тот день они снова и снова возвращались к обсуждению этого вопроса об ответе на молитву.

[168:4.3] Jesus’ answers to their many questions may be summarized as follows:
Ответы Иисуса на их многочисленные вопросы можно подытожить следующим образом:

[168:4.4] 1. Prayer is an expression of the finite mind in an effort to approach the Infinite. The making of a prayer must, therefore, be limited by the knowledge, wisdom, and attributes of the finite; likewise must the answer be conditioned by the vision, aims, ideals, and prerogatives of the Infinite. There never can be observed an unbroken continuity of material phenomena between the making of a prayer and the reception of the full spiritual answer thereto.
1. Молитва — это выражение конечного разума в попытке приблизиться к Бесконечному. Поэтому моление неизбежно ограничено знанием, мудростью и атрибутами конечного; таким же образом ответ на молитву должен быть обусловлен видением, целями, идеалами и прерогативами Бесконечного. Невозможно проследить непрерывную последовательность материальных явлений между молитвой и получением исчерпывающего духовного ответа на нее.

[168:4.5] 2. When a prayer is apparently unanswered, the delay often betokens a better answer, although one which is for some good reason greatly delayed. When Jesus said that Lazarus’s sickness was really not to the death, he had already been dead eleven hours. No sincere prayer is denied an answer except when the superior viewpoint of the spiritual world has devised a better answer, an answer which meets the petition of the spirit of man as contrasted with the prayer of the mere mind of man.
2. Если создается впечатление, что молитва остается без ответа, то задержка часто предвещает лучший ответ, который — в силу некоторой веской причины — существенно задерживается. Когда Иисус сказал, что болезнь Лазаря воистину была не ко смерти, тот уже был мертв в течение одиннадцати часов. Ни одна искренняя молитва не остается без ответа, если только более высокий взгляд духовного мира не находит лучший ответ, удовлетворяющий прошение человеческого духа, а не молитву всего лишь разума человека.

[168:4.6] 3. The prayers of time, when indited by the spirit and expressed in faith, are often so vast and all-encompassing that they can be answered only in eternity; the finite petition is sometimes so fraught with the grasp of the Infinite that the answer must long be postponed to await the creation of adequate capacity for receptivity; the prayer of faith may be so all-embracing that the answer can be received only on Paradise.
3. Когда молитвы времени возвещены духом и выражены в вере, то нередко они столь обширны и всеохватны, что ответить на них можно только в вечности; конечное прошение порой столь преисполнено стремления к Бесконечному, что ответ приходится откладывать на длительное время в ожидании появления у создания адекватной способности к восприятию; проникнутая верой молитва может быть столь всеобъемлющей, что ответ на нее возможен только в Раю.

[168:4.7] 4. The answers to the prayer of the mortal mind are often of such a nature that they can be received and recognized only after that same praying mind has attained the immortal state. The prayer of the material being can many times be answered only when such an individual has progressed to the spirit level.
4. Ответы на молитву смертного разума зачастую таковы, что могут быть восприняты и осознаны лишь после того, как возносящий молитвы разум достигает бессмертного состояния. Нередко, ответ на молитву материального существа может быть получен только после восхождения такого индивидуума на духовный уровень.

[168:4.8] 5. The prayer of a God-knowing person may be so distorted by ignorance and so deformed by superstition that the answer thereto would be highly undesirable. Then must the intervening spirit beings so translate such a prayer that, when the answer arrives, the petitioner wholly fails to recognize it as the answer to his prayer.
5. Молитва Богопознающего человека может быть настолько искажена невежеством и деформирована суеверием, что ответ на такую молитву был бы крайне нежелательным. В таких случаях духовным посредникам приходится таким образом толковать молитву, что просящий не может распознать ответ.

[168:4.9] 6. All true prayers are addressed to spiritual beings, and all such petitions must be answered in spiritual terms, and all such answers must consist in spiritual realities. Spirit beings cannot bestow material answers to the spirit petitions of even material beings. Material beings can pray effectively only when they «pray in the spirit.»
class="c32">6. Все истинные молитвы обращены к духовным существам, и все подобные прошения должны получать ответ на языке духа, а все такие ответы должны заключаться в духовных реалиях. Духовные существа не могут давать материальные ответы на духовные прошения даже материальных существ. Материальные существа способны успешно молиться только тогда, когда «молятся в духе».

[168:4.10] 7. No prayer can hope for an answer unless it is born of the spirit and nurtured by faith. Your sincere faith implies that you have in advance virtually granted your prayer hearers the full right to answer your petitions in accordance with that supreme wisdom and that divine love which your faith depicts as always actuating those beings to whom you pray.
7. Никакая молитва не может рассчитывать на ответ, если она не рождена в духе и не вскормлена верой. Ваша искренняя вера предполагает, что вы заранее предоставляете тем, кто выслушивает ваши молитвы, полное право отвечать на ваши прошения в соответствии с той высшей мудростью и той божественной любовью, которые, как подсказывает вам вера, всегда движут теми, кому вы молитесь.

[168:4.11] 8. The child is always within his rights when he presumes to petition the parent; and the parent is always within his parental obligations to the immature child when his superior wisdom dictates that the answer to the child’s prayer be delayed, modified, segregated, transcended, or postponed to another stage of spiritual ascension.
8. Дитя всегда вправе обратиться с просьбой к родителю; и родитель всегда остается верным своим родительским обязательствам в отношении незрелого дитя, когда его превосходящая мудрость требует, чтобы ответ на молитву дитя был отложен, изменен, выделен, превзойден или задержан до следующей стадии духовного восхождения.

[168:4.12] 9. Do not hesitate to pray the prayers of spirit longing; doubt not that you shall receive the answer to your petitions. These answers will be on deposit, awaiting your achievement of those future spiritual levels of actual cosmic attainment, on this world or on others, whereon it will become possible for you to recognize and appropriate the long-waiting answers to your earlier but ill-timed petitions.
9. Без колебаний возносите духовные молитвы; не сомневайтесь в получении ответа на свои прошения. Эти ответы могут быть отложены до достижения вами духовных уровней реального космического свершения, в этом или в других мирах, когда вы сможете узнать и принять долгожданные ответы на свои прежние, но несвоевременные прошения.

[168:4.13] 10. All genuine spirit-born petitions are certain of an answer. Ask and you shall receive. But you should remember that you are progressive creatures of time and space; therefore must you constantly reckon with the time-space factor in the experience of your personal reception of the full answers to your manifold prayers and petitions.
10. Все подлинные, рожденные духом прошения обязательно получают ответ. Просите — и получите. Однако следует помнить, что вы — эволюционные создания времени и пространства и поэтому всегда должны учитывать пространственно-временной фактор в опыте личного восприятия исчерпывающих ответов на ваши многочисленные молитвы и прошения.

5. WHAT BECAME OF LAZARUS

5. ЧТО СТАЛО С ЛАЗАРЕМ

[168:5.1] Lazarus remained at the Bethany home, being the center of great interest to many sincere believers and to numerous curious individuals, until the day of the crucifixion of Jesus, when he received warning that the Sanhedrin had decreed his death. The rulers of the Jews were determined to put a stop to the further spread of the teachings of Jesus, and they well judged that it would be useless to put Jesus to death if they permitted Lazarus, who represented the very peak of his wonder-working, to live and bear testimony to the fact that Jesus had raised him from the dead. Already had Lazarus suffered bitter persecution from them.

Лазарь оставался в своем доме в Вифании в центре внимания многих искренних верующих и многочисленных любопытных вплоть до дня распятия Иисуса, когда его предупредили о том, что синедрион вынес решение о его смерти. Правители евреев были полны решимости положить конец дальнейшему распространению учений Иисуса, и они верно рассудили, что было бы бесполезно убивать Иисуса и при этом оставлять в живых Лазаря, олицетворявшего величайшее из совершенных Иисусом чудес и подтверждавшего своим существованием факт воскрешения его Иисусом из мертвых. К тому времени Лазарь уже подвергался жестоким преследованиям с их стороны.

[168:5.2] And so Lazarus took hasty leave of his sisters at Bethany, fleeing down through Jericho and across the Jordan, never permitting himself to rest long until he had reached Philadelphia. Lazarus knew Abner well, and here he felt safe from the murderous intrigues of the wicked Sanhedrin.

Поэтому Лазарь спешно покинул своих сестер в Вифании и бежал через Иерихон на другой берег Иордана, позволив себе по-настоящему отдохнуть только после того, как добрался до Филадельфии. Лазарь хорошо знал Абнера и здесь чувствовал себя в безопасности от смертоносных интриг коварного синедриона.

[168:5.3] Soon after this Martha and Mary disposed of their lands at Bethany and joined their brother in Perea. Meantime, Lazarus had become the treasurer of the church at Philadelphia. He became a strong supporter of Abner in his controversy with Paul and the Jerusalem church and ultimately died, when 67 years old, of the same sickness that carried him off when he was a younger man at Bethany.
Вскоре после этого Марфа и Мария продали свои земли в Вифании и присоединились к своему брату в Перее. К тому времени Лазарь уже был казначеем церкви в Филадельфии. Он стал надежной опорой Абнера в его споре с Павлом и иерусалимской церковью и в конце концов умер в возрасте 67 лет от той же болезни, что свела его в могилу в молодые годы в Вифании.

 

---

 

169 Последнее наставление в Пелле

• 
  
• 
  1. ПРИТЧА О БЛУДНОМ СЫНЕ
  
• 
  2. ПРИТЧА О ХИТРОМ УПРАВЛЯЮЩЕМ
  
• 
  3. БОГАЧ И НИЩИЙ
  
• 
  4. ОТЕЦ И ЕГО ЦАРСТВО
  

(Last Teaching at Pella) 

 

[169:0.1] LATE on Monday evening, March 6, Jesus and the ten apostles arrived at the Pella camp. This was the last week of Jesus’ sojourn there, and he was very active in teaching the multitude and instructing the apostles. He preached every afternoon to the crowds and each night answered questions for the apostles and certain of the more advanced disciples residing at the camp.

ПОЗДНИМ вечером в понедельник, 6 марта, Иисус и десять апостолов вернулись в лагерь у Пеллы. Это была последняя неделя пребывания Иисуса в лагере, и он уделял большое внимание обучению народа и наставлению апостолов. Каждый день пополудни он выступал с публичной проповедью, а по вечерам отвечал на вопросы апостолов и некоторых наиболее подготовленных учеников, живших в лагере.

[169:0.2] Word regarding the resurrection of Lazarus had reached the encampment two days before the Master’s arrival, and the entire assembly was agog. Not since the feeding of the five thousand had anything occurred which so aroused the imagination of the people. And thus it was at the very height of the second phase of the public ministry of the kingdom that Jesus planned to teach this one short week at Pella and then to begin the tour of southern Perea which led right up to the final and tragic experiences of the last week in Jerusalem.
Весть о воскрешении Лазаря достигла лагеря за два дня до прибытия Учителя и все собрание просто сгорало от нетерпения. Со времени насыщения пяти тысяч не происходило ничего, что столь пробуждало воображение людей. Таким образом, именно в самый разгар второго этапа публичного служения во благо царства Иисус собирался провести эту недолгую неделю обучения в Пелле, а затем начать странствие по южной Перее, которое завершилось финальными и трагическими событиями последней недели в Иерусалиме.

[169:0.3] The Pharisees and the chief priests had begun to formulate their charges and to crystallize their accusations. They objected to the Master’s teachings on these grounds:
Фарисеи и первосвященники уже начали формулировать свои доводы и выстраивать обвинения. Они возражали против учений Иисуса на следующих основаниях:

1. He is a friend of publicans and sinners; he receives the ungodly and even eats with them.
2. He is a blasphemer; he talks about God as being his Father and thinks he is equal with God.
3. He is a lawbreaker. He heals disease on the Sabbath and in many other ways flouts the sacred law of Israel.
4. He is in league with devils. He works wonders and does seeming miracles by the power of Beelzebub, the prince of devils.

1. Он друг мытарей и грешников; он принимает нечестивых и даже трапезничает с ними.
2. Он богохульник; он говорит о Боге как о своем Отце и считает себя равным Богу.
3. Он нарушает закон. Он исцеляет болезни в субботу и многими другими способами попирает священный закон Израиля.
4. Он в сговоре с бесами. Он творит чудеса и совершает мнимые волшебства силой Вельзевула, князя бесовского.

1. PARABLE OF THE LOST SON

1. ПРИТЧА О БЛУДНОМ СЫНЕ

[169:1.1] On Thursday afternoon Jesus talked to the multitude about the «Grace of Salvation». In the course of this sermon he retold the story of the lost sheep and the lost coin and then added his favorite parable of the prodigal son. Said Jesus:
В четверг пополудни Иисус выступил перед народом на тему «Благодать Спасения». В ходе этой проповеди он пересказал историю о пропавшей овце и потерянной монете, а затем добавил свою любимую притчу о блудном сыне. Иисус сказал:

[169:1.2] «You have been admonished by the prophets from Samuel to John that you should seek for God — search for truth. Always have they said, `Seek the Lord while he may be found.’ And all such teaching should be taken to heart. But I have come to show you that, while you are seeking to find God, God is likewise seeking to find you. Many times have I told you the story of the good shepherd who left the ninety and nine sheep in the fold while he went forth searching for the one that was lost, and how, when he had found the straying sheep, he laid it over his shoulder and tenderly carried it back to the fold. And when the lost sheep had been restored to the fold, you remember that the good shepherd called in his friends and bade them rejoice with him over the finding of the sheep that had been lost. Again I say there is more joy in heaven over one sinner who repents than over the ninety and nine just persons who need no repentance. The fact that souls are lost
only increases the interest of the heavenly Father. I have come to this world to do my Father’s bidding, and it has truly been said of the Son of Man that he is a friend of publicans and sinners.
«Пророки от Самуила до Иоанна призывали вас искать Бога — искать истину. Они всегда говорили: «Ищите Господа, пока можно найти его». Все такие учения должны приниматься всерьез. Но я пришел показать вам, что пока вы ищете Бога, Бог точно так же ищет вас. Много раз я рассказывал вам о добром пастыре, который оставил отару из девяносто девяти овец и отправился на поиски одной пропавшей, и как, найдя заблудшую овцу, он положил ее себе на плечи и заботливо принес назад в отару. И вы помните, что вернув овцу в отару, добрый пастырь созвал своих друзей и пригласил их порадоваться вместе с ним тому, что он нашел пропавшую овцу. И вновь я говорю, что на небесах больше радости об одном кающемся грешнике, чем о девяноста девяти праведниках, не нуждающихся в покаянии. Тот факт, что души остаются заблудшими
, только усиливает внимание к ним небесного Отца. Я пришел в этот мир исполнять веление моего Отца и о Сыне Человеческом истинно сказано, что он друг мытарей и грешников.

[169:1.3] «You have been taught that divine acceptance comes after your repentance and as a result of all your works of sacrifice and penitence, but I assure you that the Father accepts you even before you have repented and sends the Son and his associates to find you and bring you, with rejoicing, back to the fold, the kingdom of sonship and spiritual progress. You are all like sheep which have gone astray, and I have come to seek and to save those who are lost.

Вас учили, что божественное одобрение — следствие вашего покаяния и результат всех ваших жертвоприношений и раскаяний, но я уверяю вас, что Отец принимает вас еще до раскаяния и посылает Сына и его помощников, чтобы найти вас и с радостью вернуть в паству — царство сыновства и духовного роста. Вы все подобны заблудившимся овцам, и я пришел искать и спасать заблудших.
[169:1.4] «And you should also remember the story of the woman who, having had ten pieces of silver made into a necklace of adornment, lost one piece, and how she lit the lamp and diligently swept the house and kept up the search until she found the lost piece of silver. And as soon as she found the coin that was lost, she called together her friends and neighbors, saying, `Rejoice with me, for I have found the piece that was lost.’ So again I say, there is always joy in the presence of the angels of heaven over one sinner who repents and returns to the Father’s fold. And I tell you this story to impress upon you that the Father and his Son go forth to search
for those who are lost, and in this search we employ all influences capable of rendering assistance in our diligent efforts to find those who are lost, those who stand in need of salvation. And so, while the Son of Man goes out in the wilderness to seek for the sheep gone astray, he also searches for the coin which is lost in the house. The sheep wanders away, unintentionally; the coin is covered by the dust of time and obscured by the accumulation of the things of men.
Вам следует также помнить рассказ о женщине, у которой было десять серебряных монет, соединенных в красивое ожерелье. Потеряв одну монету, женщина зажгла светильник и стала мести дом, продолжая поиски, пока не нашла потерянную монету. И как только нашла ее, то созвала подруг и соседок и сказала: «Порадуйтесь со мной, ибо я нашла потерянную монету». Поэтому я вновь говорю, что ангелы небесные всегда радуются и одному грешнику, который раскаялся и вернулся в паству Отца. И я рассказываю это вам для того, чтобы вы поняли: Отец и его Сын отправляются искать
заблудших, и в этом поиске мы используем все, что может помогать в наших кропотливых попытках найти заблудших — тех, кто нуждается в спасении. Поэтому Сын Человеческий, идя в пустыню искать заблудившую овцу, также ищет и монету, пропавшую в доме. Овца отстает от стада ненамеренно; монета же покрывается пылью времени и теряется под грудой человеческих вещей.
[169:1.5] «And now I would like to tell you the story of a thoughtless son of a well-to-do farmer who deliberately
left his father’s house and went off into a foreign land, where he fell into much tribulation. You recall that the sheep strayed away without intention, but this youth left his home with premeditation. It was like this:
А теперь я хотел бы рассказать вам о безрассудном сыне богатого землевладельца, который намеренно оставил отчий дом и отправился в чужую страну, где много пострадал. Вы помните, что овца заблудилась непреднамеренно, однако этот юноша покинул свой дом умышленно. Было же это так:

[169:1.6] «A certain man had two sons; one, the younger, was lighthearted and carefree, always seeking for a good time and shirking responsibility, while his older brother was serious, sober, hard-working, and willing to bear responsibility. Now these two brothers did not get along well together; they were always quarreling and bickering. The younger lad was cheerful and vivacious, but indolent and unreliable; the older son was steady and industrious, at the same time self-centered, surly, and conceited. The younger son enjoyed play but shunned work; the older devoted himself to work but seldom played. This association became so disagreeable that the younger son came to his father and said: `Father, give me the third portion of your possessions which would fall to me and allow me to go out into the world to seek my own fortune.’ And when the father heard this request, knowing how unhappy the young man was at home and with his older brother, he divided his property, giving the youth his share.

У одного человека было два сына: младший отличался беззаботным и беспечным нравом, любил увеселения и увиливал от ответственности, в то время как его старший брат был серьезным, сдержанным, трудолюбивым и ответственным. Братья плохо ладили друг с другом; они постоянно ссорились и препирались. Младшему было свойственно веселье и жизнелюбие — и вместе с тем праздность и безответственность. Старший обладал степенным и прилежным характером, но в то же время был эгоистичным, угрюмым и высокомерным. Младший любил развлекаться и не любил трудиться; старший целиком отдавал себя труду, но редко развлекался. Их отношения стали столь невыносимыми, что младший сын пришел к отцу и сказал: «Отец! Дай мне третью часть имения, которая причитается мне, и позволь отправиться в мир на поиски своего счастья». Выслушав его просьбу, отец, знавший сколь несчастен юноша в семье из-за отношений со своим старшим братом, разделил имение и отдал юноше его долю.

[169:1.7] «Within a few weeks the young man gathered together all his funds and set out upon a journey to a far country, and finding nothing profitable to do which was also pleasurable, he soon wasted all his inheritance in riotous living. And when he had spent all, there arose a prolonged famine in that country, and he found himself in want. And so, when he suffered hunger and his distress was great, he found employment with one of the citizens of that country, who sent him into the fields to feed swine. And the young man would fain have filled himself with the husks which the swine ate, but no one would give him anything.

Через несколько недель юноша собрал все свои средства и отправился в путешествие в дальнюю страну и не находя никакого прибыльного дела, которое в то же время было бы приятным, растрачивал свое состояние, ведя разгульную жизнь. Когда же он потратил все, что у него было, в той стране настал великий голод, и он начал нуждаться. И вот, страдая от голода и терпя большие лишения, он нанялся к одному из жителей этой страны, который послал его на поля пасти свиней. Юноша был готов есть шелуху, которой кормились свиньи, но никто ничего не давал ему.

[169:1.8] «One day, when he was very hungry, he came to himself and said: `How many hired servants of my father have bread enough and to spare while I perish with hunger, feeding swine off here in a foreign country! I will arise and go to my father, and I will say to him: Father, I have sinned against heaven and against you. I am no more worthy to be called your son; only be willing to make me one of your hired servants.’ And when the young man had reached this decision, he arose and started out for his father’s house.

Однажды, измученный сильным голодом, он одумался и сказал: «Сколько слуг у отца моего, и все имеют еду в изобилии, а я умираю от голода, кормя свиней здесь, в чужой стране! Встану, пойду к отцу моему и скажу: «Отец! Я согрешил перед небом и тобой. Я больше не достоин называться твоим сыном; позволь мне быть твоим слугой». И приняв это решение, юноша встал и отправился к дому своего отца.

[169:1.9] «Now this father had grieved much for his son; he had missed the cheerful, though thoughtless, lad. This father loved this son and was always on the lookout for his return, so that on the day he approached his home, even while he was yet afar off, the father saw him and, being moved with loving compassion, ran out to meet him, and with affectionate greeting he embraced and kissed him. And after they had thus met, the son looked up into his father’s tearful face and said: `Father, I have sinned against heaven and in your sight; I am no more worthy to be called a son’ — but the lad did not find opportunity to complete his confession because the overjoyed father said to the servants who had by this time come running up: `Bring quickly his best robe, the one I have saved, and put it on him and put the son’s ring on his hand and fetch sandals for his feet.’

Отец же его много горевал о сыне; он тосковал по веселому, хотя и беспечному юноше. Отец любил сына и всегда ждал его возвращения. Поэтому в тот день, когда сын приближался к своему дому, но был еще далеко, отец увидел его и, исполнившись любви и сострадания, выбежал ему навстречу и, ласково приветствуя его, обнял и поцеловал. После этой встречи сын взглянул в полные слез глаза отца и сказал: «Отец! Я согрешил перед небом и перед тобой; я больше не достоин называться твоим сыном…» — но юноша не смог завершить свою исповедь, ибо преисполненный радости отец сказал подбежавшим слугам: «Принесите тотчас его лучшую одежду, ту, что я сберег, и наденьте на него, и дайте перстень на руку его, и принесите сандалии на ноги его».

[169:1.10] «And then, after the happy father had led the footsore and weary lad into the house, he called to his servants: `Bring on the fatted calf and kill it, and let us eat and make merry, for this my son was dead and is alive again; he was lost and is found.’ And they all gathered about the father to rejoice with him over the restoration of his son.

А затем, когда счастливый отец ввел стершего ноги и изможденного сына в дом, то крикнул слугам: «Приведите откормленного теленка и заколите, будем есть и веселиться, ибо этот сын мой был мертв и ожил, он пропадал и нашелся». И все они собрались вокруг отца, чтобы порадоваться вместе с ним возвращению его сына.

[169:1.11] «About this time, while they were celebrating, the elder son came in from his day’s work in the field, and as he drew near the house, he heard the music and the dancing. And when he came up to the back door, he called out one of the servants and inquired as to the meaning of all this festivity. And then said the servant: `Your long-lost brother has come home, and your father has killed the fatted calf to rejoice over his son’s safe return. Come in that you also may greet your brother and receive him back into your father’s house.’

Примерно в то же время, когда они праздновали, пришел старший сын после дневной работы в поле и, подходя к дому, услышал звуки музыки и танцев. Подойдя к заднему крыльцу, он подозвал одного из слуг и спросил его, что означает все это веселье. И тогда слуга сказал: «Твой давно потерянный брат вернулся домой, и твой отец заколол откормленного теленка, чтобы порадоваться благополучному возвращению своего сына. Войди же и ты, чтобы поприветствовать своего брата и вновь принять его в дом отца».

[169:1.12] «But when the older brother heard this, he was so hurt and angry he would not go into the house. When his father heard of his resentment of the welcome of his younger brother, he went out to entreat him. But the older son would not yield to his father’s persuasion. He answered his father, saying: `Here these many years have I served you, never transgressing the least of your commands, and yet you never gave me even a kid that I might make merry with my friends. I have remained here to care for you all these years, and you never made rejoicing over my faithful service, but when this your son returns, having squandered your substance with harlots, you make haste to kill the fatted calf and make merry over him.’

Но когда старший брат услышал это, то был настолько оскорблен и рассержен, что не захотел войти. Услышав, что он негодует из-за встречи, устроенной младшему брату, отец вышел во двор, пытаясь умилостивить его. Однако старший сын не хотел внимать уговорам отца. Он ответил ему: «Послушай, все эти годы я служу тебе и не ослушался ни малейшего твоего приказания, но ты ни разу не заколол для меня даже козленка, чтобы я мог повеселиться со своими друзьями. Я оставался здесь все эти годы, ухаживая за тобой, и ты ни разу не порадовался моей преданной службе, но как только вернулся сын, расточивший твое имение с блудницами, ты спешишь заколоть для него откормленного теленка и устраиваешь пир в его честь».

[169:1.13] «Since this father truly loved both of his sons, he tried to reason with this older one: `But, my son, you have all the while been with me, and all this which I have is yours. You could have had a kid at any time you had made friends to share your merriment. But it is only proper that you should now join with me in being glad and merry because of your brother’s return. Think of it, my son, your brother was lost and is found; he has returned alive to us!'»
Поскольку отец действительно любил обоих своих сыновей, он попытался урезонить старшего: «Однако, сын мой, ты всегда со мною, и все мое — твое. Всякий раз, заводя новых друзей, ты мог брать козленка, чтобы повеселиться с ними. Теперь же тебе лучше бы веселиться и радоваться вместе со мной возвращению твоего брата. Подумай об этом, сын мой: твой брат пропадал и нашелся; он вернулся к нам живым!»

[169:1.14] This was one of the most touching and effective of all the parables which Jesus ever presented to impress upon his hearers the Father’s willingness to receive all who seek entrance into the kingdom of heaven.

Это была одна из наиболее трогательных и впечатляющих притч, когда-либо рассказанных Иисусом для того, чтобы донести до своих слушателей мысль о готовности Отца принять всех, кто стремится войти в царство небесное.
[169:1.15] Jesus was very partial to telling these three stories at the same time. He presented the story of the lost sheep to show that, when men unintentionally stray away from the path of life, the Father is mindful of such lost ones and goes out, with his Sons, the true shepherds of the flock, to seek the lost sheep. He then would recite the story of the coin lost in the house to illustrate how thorough is the divine searching for all who are confused, confounded, or otherwise spiritually blinded by the material cares and accumulations of life. And then he would launch forth into the telling of this parable of the lost son, the reception of the returning prodigal, to show how complete is the restoration
of the lost son into his Father’s house and heart.
Иисус очень любил рассказать все три истории вместе. Он рассказывал историю о пропавшей овце для того, чтобы показать: когда люди случайно сбиваются с жизненного пути, Отец помнит о таких заблудших и вместе со своими Сынами — истинными пастырями — отправляется на поиски пропавших овец. После этого он рассказывал о монете, потерявшейся в доме, чтобы показать, сколь тщателен божественный поиск всех, кто смущен, сбит с толку, духовно ослеплен в своей жизни материальными заботами и повседневными житейскими делами. А затем он начинал увлеченно рассказывать притчу о заблудшем сыне — о принятии вернувшегося блудного сына, — чтобы показать, сколь полным становится восстановление
заблудшего сына в доме и в сердце Отца.

[169:1.16] Many, many times during his years of teaching, Jesus told and retold this story of the prodigal son. This parable and the story of the good Samaritan were his favorite means of teaching the love of the Father and the neighborliness of man.
Много, много раз за годы своих наставлений Иисус рассказывал и пересказывал эту историю о блудном сыне. Эта притча и рассказ о добром самаритянине были его излюбленными приемами обучения, когда он говорил о любви Отца и о добрососедстве человека.

2. PARABLE OF THE SHREWD STEWARD

2. ПРИТЧА О ХИТРОМ УПРАВЛЯЮЩЕМ

[169:2.1] One evening Simon Zelotes, commenting on one of Jesus’ statements, said: «Master, what did you mean when you said today that many of the children of the world are wiser in their generation than are the children of the kingdom since they are skillful in making friends with the mammon of unrighteousness?» Jesus answered:
Однажды вечером Симон Зелот, обсуждая одно из утверждений Иисуса, спросил: «Учитель, что ты имел в виду сегодня, когда сказал, что многие из сынов мира мудрее в своем поколении, чем дети царства, ибо искусны в дружбе с богатством неправедности?» Иисус ответил:

[169:2.2] «Some of you, before you entered the kingdom, were very shrewd in dealing with your business associates. If you were unjust and often unfair, you were nonetheless prudent and farseeing in that you transacted your business with an eye single to your present profit and future safety. Likewise should you now so order your lives in the kingdom as to provide for your present joy while you also make certain of your future enjoyment of treasures laid up in heaven. If you were so diligent in making gains for yourselves when in the service of self, why should you show less diligence in gaining souls for the kingdom since you are now servants of the brotherhood of man and stewards of God?

«Некоторые из вас до вхождения в царство были весьма прозорливы в отношениях со своими деловыми партнерами. Если и доводилось вам быть несправедливыми и бесчестными, вы все же проявляли расчетливость и дальновидность в делах, обращая внимание как на сиюминутные доходы, так и на грядущее благополучие. Точно так же и теперь вам нужно таким образом устраивать свою жизнь в царстве, чтобы обеспечить как текущую радость, так и позаботиться о будущем наслаждении сокровищами, накопленными на небесах. Если вы с таким усердием заботились о личной выгоде, когда служили самим себе, то почему теперь вы должны проявлять меньше усердия, обретая новые души для царства, когда вы стали служителями братства людей и управляющими Бога?

[169:2.3] «You may all learn a lesson from the story of a certain rich man who had a shrewd but unjust steward. This steward had not only oppressed his master’s clients for his own selfish gain, but he had also directly wasted and squandered his master’s funds. When all this finally came to the ears of his master, he called the steward before him and asked the meaning of these rumors and required that he should give immediate accounting of his stewardship and prepare to turn his master’s affairs over to another.

Все вы можете извлечь урок из рассказа об одном богатом человеке, у которого был хитрый, но несправедливый управляющий. Этот управляющий не только притеснял клиентов своего хозяина для личной выгоды, но и прямо растрачивал его деньги. Когда все это дошло, наконец, до его хозяина, тот призвал к себе управляющего и спросил, что означают эти слухи и потребовал от него немедленного отчета и готовности передать дела другому.

[169:2.4] «Now this unfaithful steward began to say to himself: `What shall I do since I am about to lose this stewardship? I have not the strength to dig; to beg I am ashamed. I know what I will do to make certain that, when I am put out of this stewardship, I will be welcomed into the houses of all who do business with my master.’ And then, calling in each of his lord’s debtors, he said to the first, `How much do you owe my master?’ He answered, `A hundred measures of oil.’ Then said the steward, `Take your wax board bond, sit down quickly, and change it to fifty.’ Then he said to another debtor, `How much do you owe?’ And he replied, `A hundred measures of wheat.’ Then said the steward, `Take your bond and write fourscore.’ And this he did with numerous other debtors. And so did this dishonest steward seek to make friends for himself after he would be discharged from his stewardship. Even his lord and master, when he subsequently found out about this, was compelled to admit that his unfaithful steward had at least shown sagacity in the manner in which he had sought to provide for future days of want and adversity.

Тогда этот неверный управляющий начал говорить себе: «Что мне делать, ведь у меня отнимают управление домом? Копать у меня нет сил; просить подаяние мне стыдно. Я знаю, что сделать, чтобы меня пригласили в дома всех, кто имеет дело с моим хозяином, когда я лишусь управления». И затем, призвав каждого из должников своего господина, он сказал первому: «Сколько ты должен господину моему?» Тот ответил: «Сто мер масла». Тогда управляющий сказал: «Возьми восковую дощечку со своей распиской, садись скорее и напиши: пятьдесят». Потом сказал другому должнику: «Сколько ты должен?» И тот ответил: «Сто мер пшеницы». Тогда управляющий сказал: «Возьми свою расписку и напиши: восемьдесят». И так он поступил со многими другими должниками. Так этот нечестный управляющий стремился приобрести друзей после утраты своего управления. Даже его господин и хозяин, узнав впоследствии об этом, был вынужден признать, что его неверный управляющий проявил, по крайней мере, прозорливость, стараясь позаботиться о грядущих днях нужды и лишений.

[169:2.5] «And it is in this way that the sons of this world sometimes show more wisdom in their preparation for the future than do the children of light. I say to you who profess to be acquiring treasure in heaven: Take lessons from those who make friends with the mammon of unrighteousness, and likewise so conduct your lives that you make eternal friendship with the forces of righteousness in order that, when all things earthly fail, you shall be joyfully received into the eternal habitations.

Именно так сыны этого мира порой проявляют больше мудрости в приготовлении к будущему, чем дети света. Я говорю вам, желающим получить сокровища на небесах: учитесь у тех, кто дружит с богатством неправедности и живите так, чтобы заручиться вечной дружбой сил праведности, чтобы, когда все земное потерпит крах, вас с радостью приняли бы в вечные обители.

[169:2.6] «I affirm that he who is faithful in little will also be faithful in much, while he who is unrighteous in little will also be unrighteous in much. If you have not shown foresight and integrity in the affairs of this world, how can you hope to be faithful and prudent when you are trusted with the stewardship of the true riches of the heavenly kingdom? If you are not good stewards and faithful bankers, if you have not been faithful in that which is another’s, who will be foolish enough to give you great treasure in your own name?

Я заявляю: верный в малом, будет верен и в большом, а нечестивый в малом будет нечестив и в большом. Если вы не проявили дальновидность и честность в делах этого мира, то как можете надеяться быть верными и благоразумными, когда вам будет доверено управление истинными сокровищами небесного царства? Если вы не были хорошими управляющими и добросовестными банкирами, если вам нельзя было доверить то, что принадлежит другому, где найти глупца, который даст огромное сокровище в вашу собственность?

[169:2.7] «And again I assert that no man can serve two masters; either he will hate the one and love the other, or else he will hold to one while he despises the other. You cannot serve God and mammon.»
И вновь я утверждаю, что никто не может служить двум господам: ибо либо одного будет ненавидеть, а другого любить, либо же одному будет усердствовать, а о другом не радеть. Нельзя служить Богу и мамоне».

[169:2.8] When the Pharisees who were present heard this, they began to sneer and scoff since they were much given to the acquirement of riches. These unfriendly hearers sought to engage Jesus in unprofitable argumentation, but he refused to debate with his enemies. When the Pharisees fell to wrangling among themselves, their loud speaking attracted large numbers of the multitude encamped thereabouts; and when they began to dispute with each other, Jesus withdrew, going to his tent for the night.
Присутствовавшие при том фарисеи начали насмехаться и издеваться над услышанным, ибо усердно копили богатства. Эти враждебно настроенные слушатели пытались вовлечь Иисуса в бесплодные дебаты, но он отказался спорить со своими врагами. Когда фарисеи дошли до препирательств друг с другом, поднявшийся шум собрал большую толпу из числа живших поблизости обитателей лагеря; и когда они начали спорить между собой, Иисус удалился в свою палатку на покой.

3. THE RICH MAN AND THE BEGGAR 

3. БОГАЧ И НИЩИЙ

[169:3.1] When the meeting became too noisy, Simon Peter, standing up, took charge, saying: «Men and brethren, it is not seemly thus to dispute among yourselves. The Master has spoken, and you do well to ponder his words. And this is no new doctrine which he proclaimed to you. Have you not also heard the allegory of the Nazarites concerning the rich man and the beggar? Some of us heard John the Baptist thunder this parable of warning to those who love riches and covet dishonest wealth. And while this olden parable is not according to the gospel we preach, you would all do well to heed its lessons until such a time as you comprehend the new light of the kingdom of heaven. The story as John told it was like this:

Когда собрание стало слишком шумным, Симон Петр встал и взяв бразды правления в свои руки, сказал: «Мужи и братья, не подобает так препираться друг с другом. Учитель высказался, и вам следовало бы подумать над его словами. К тому же учение, которое он возвестил вам, не новое. Разве вы не слышали иносказание назореев о богаче и нищем? Некоторые из нас помнят, как Иоанн Креститель гневно обличал этой притчей тех, кто любит богатства и домогается нечестного добра. И хотя эта древняя притча не соответствует евангелию, которое проповедуем мы, всем вам следовало бы прислушаться к ее урокам, пока не настанет то время, когда вы постигнете новый свет царства небесного. Вот как рассказывал эту историю Иоанн:

[169:3.2] «There was a certain rich man named Dives, who, being clothed in purple and fine linen, lived in mirth and splendor every day. And there was a certain beggar named Lazarus, who laid at this rich man’s gate, covered with sores and desiring to be fed with the crumbs which fell from the rich man’s table; yes, even the dogs came and licked his sores. And it came to pass that the beggar died and was carried away by the angels to rest in Abraham’s bosom. And then, presently, this rich man also died and was buried with great pomp and regal splendor. When the rich man departed from this world, he waked up in Hades, and finding himself in torment, he lifted up his eyes and beheld Abraham afar off and Lazarus in his bosom. And then Dives cried aloud: `Father Abraham, have mercy on me and send over Lazarus that he may dip the tip of his finger in water to cool my tongue, for I am in great anguish because of my punishment.’ And then Abraham replied: `My son, you should remember that in your lifetime you enjoyed the good things while Lazarus in like manner suffered the evil. But now all this is changed, seeing that Lazarus is comforted while you are tormented. And besides, between us and you there is a great gulf so that we cannot go to you, neither can you come over to us.’ Then said Dives to Abraham: `I pray you send Lazarus back to my father’s house, inasmuch as I have five brothers, that he may so testify as to prevent my brothers from coming to this place of torment.’ But Abraham said: `My son, they have Moses and the prophets; let them hear them.’ And then answered Dives: `No, No, Father Abraham! but if one go to them from the dead, they will repent.’ And then said Abraham: `If they hear not Moses and the prophets, neither will they be persuaded even if one were to rise from the dead.'»

Жил богач по имени Дивес, который одевался в самую дорогую и роскошную одежду и каждый день проводил в веселье и великолепии. Был также нищий по имени Лазарь, который лежал у ворот этого богача в струпьях и ожидал там, чтобы насытиться крохами со стола богача; и только собаки подходили и лизали его язвы. И случилось так, что нищий умер и был отнесен ангелами для упокоя на лоно Авраамово. А вскоре умер и богач и был похоронен с пышностью и царскими почестями. Покинув этот мир, богач проснулся в аду и в муках, поднял глаза свои и увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его. И закричал Дивес: «Отец Авраам! Сжалься надо мной и пошли Лазаря, чтобы он смочил палец водой и освежил мой язык, ибо я терплю страшные муки из-за своего наказания». И тогда Авраам ответил: «Сын мой! Вспомни, что ты получал только хорошее в жизни, а Лазарь — только плохое. Теперь все переменилось: Лазарь утешается, а ты страдаешь. Кроме того, между тобой и нами лежит огромная пропасть, так что ни мы не можем перейти к вам, ни вы к нам». Тогда Дивес сказал Аврааму: «Молю тебя, пошли Лазаря назад, в дом моего отца, ибо у меня есть пятеро братьев; пусть он предупредит их, чтобы и они не попали сюда на мучения». Но Авраам сказал: «Сын мой! У них есть Моисей и пророки; пусть слушают их». Тогда Дивес сказал: «Нет, нет, отец Авраам! Но если кто из мертвых придет к ним, они раскаются». И ответил Авраам: «Если Моисея и пророков не слушают, то даже тому, кто воскрес из мертвых, не поверят».

[169:3.3] After Peter had recited this ancient parable of the Nazarite brotherhood, and since the crowd had quieted down, Andrew arose and dismissed them for the night. Although both the apostles and his disciples frequently asked Jesus questions about the parable of Dives and Lazarus, he never consented to make comment thereon.
Когда Петр рассказал эту древнюю притчу назорейского братства, и поскольку толпа угомонилась, Андрей встал и распустил всех на ночлег. Хотя как апостолы, так и ученики часто задавали Иисусу вопросы насчет притчи о Дивесе и Лазаре, он никогда не соглашался ее толковать.

 

4. THE FATHER AND HIS KINGDOM

4. ОТЕЦ И ЕГО ЦАРСТВО

[169:4.1] Jesus always had trouble trying to explain to the apostles that, while they proclaimed the establishment of the kingdom of God, the Father in heaven was not a king. At the time Jesus lived on earth and taught in the flesh, the people of Urantia knew mostly of kings and emperors in the governments of the nations, and the Jews had long contemplated the coming of the kingdom of God. For these and other reasons, the Master thought best to designate the spiritual brotherhood of man as the kingdom of heaven and the spirit head of this brotherhood as the Father in heaven.
Never did Jesus refer to his Father as a king. In his intimate talks with the apostles he always referred to himself as the Son of Man and as their elder brother. He depicted all his followers as servants of mankind and messengers of the gospel of the kingdom.
Иисусу всегда было сложно объяснить апостолам, что хотя они и возвещают установление царства Бога, Отец небесный не является царем. Во времена, когда Иисус жил на земле и учил во плоти, люди Урантии в основном знали о национальных царях и императорах, и евреи уже давно размышляли о приходе царства Бога. В силу этих и других причин, Учитель считал наиболее подходящим обозначить духовное братство людей как царство небесное, а духовного главу этого братства — Отцом небесным.
Иисус никогда не говорил о своем Отце как о царе. В доверительных беседах с апостолами он всегда называл себя Сыном Человеческим и их старшим братом. Он именовал всех своих последователей служителями человечества и вестниками евангелия царства.

[169:4.2] Jesus never gave his apostles a systematic lesson concerning the personality and attributes of the Father in heaven. He never asked men to believe in his Father; he took it for granted they did. Jesus never belittled himself by offering arguments in proof of the reality of the Father. His teaching regarding the Father all centered in the declaration that he and the Father are one; that he who has seen the Son has seen the Father; that the Father, like the Son, knows all things; that only the Son really knows the Father, and he to whom the Son will reveal him; that he who knows the Son knows also the Father; and that the Father sent him into the world to reveal their combined natures and to show forth their conjoint work. He never made other pronouncements about his Father except to the woman of Samaria at Jacob’s well, when he declared, «God is spirit.»
Иисус никогда не давал апостолам систематических уроков о личности и атрибутах небесного Отца. Он никогда не просил людей верить в его Отца; он считал их веру само собой разумеющейся. Иисус никогда не опускался до доказательств в пользу реальности Отца. Средоточием всего его учения об Отце было заявление о том, что он и Отец едины; что видевший Сына видел и Отца; что Отец, как и Сын, знает все; что только Сын действительно знает Отца, а также тот, кому Сын раскроет его; что знающий Сына знает также Отца; и что Отец послал его в этот мир, чтобы раскрыть их единую сущность и явить их совместный труд. Он никогда не выступал с иными высказываниями о своем Отце, не считая того, что было сказано самаритянке у колодца Иакова, когда он заявил: «Бог есть дух».

[169:4.3] You learn about God from Jesus by observing the divinity of his life, not by depending on his teachings. From the life of the Master you may each assimilate that concept of God which represents the measure of your capacity to perceive realities spiritual and divine, truths real and eternal. The finite can never hope to comprehend the Infinite except as the Infinite was focalized in the time-space personality of the finite experience of the human life of Jesus of Nazareth.

Вы узнаете о Боге, наблюдая божественность жизни Иисуса, а не полагаясь на его учения. Исходя из жизни Учителя, каждый из вас может извлечь то представление о Боге, которое отражает меру вашей способности воспринимать духовные и божественные реальности, подлинные и вечные истины. Конечное может надеяться постигнуть Бесконечное только через средоточие Бесконечного в пространственно-временной личности и конечном опыте человеческой жизни Иисуса Назарянина.
[169:4.4] Jesus well knew that God can be known only by the realities of experience; never can he be understood by the mere teaching of the mind. Jesus taught his apostles that, while they never could fully understand God, they could most certainly know him, even as they had known the Son of Man. You can know God, not by understanding what Jesus said, but by knowing what Jesus was. Jesus was
a revelation of God.
Иисус хорошо знал, что Бога можно познавать только в реальностях опыта; его никак нельзя понять простым обучением разума. Иисус учил своих апостолов, что, хотя они никогда не смогли бы в полной мере понять Бога, они наверняка могли бы познавать его, как они познали Сына Человеческого. Вы можете познавать Бога не через понимание сказанного Иисусом, а благодаря знанию того, кем он был. Иисус же был откровением Бога.

[169:4.5] Except when quoting the Hebrew scriptures, Jesus referred to Deity by only two names: God and Father. And when the Master made reference to his Father as God, he usually employed the Hebrew word signifying the plural God (the Trinity) and not the word Yahweh, which stood for the progressive conception of the tribal God of the Jews.

За исключением цитирования еврейских писаний, Иисус называл Божество только двумя именами: Бог и Отец. И когда Учитель говорил о своем Отце как о Боге, он обычно пользовался древнееврейским словом, выражающим множественного Бога (Троицу), а не словом «Яхве», обозначающим развитие представления о племенном Боге евреев.

[169:4.6] Jesus never called the Father a king, and he very much regretted that the Jewish hope for a restored kingdom and John’s proclamation of a coming kingdom made it necessary for him to denominate his proposed spiritual brotherhood the kingdom of heaven. With the one exception — the declaration that «God is spirit» — Jesus never referred to Deity in any manner other than in terms descriptive of his own personal relationship with the First Source and Center of Paradise.
Иисус никогда не называл Отца царем и очень сожалел о том, что еврейская мечта о восстановлении царства и провозглашение Иоанном грядущего царства вынудили его назвать предложенное им духовное братство царством небесным. За единственным исключением — заявлением о том, что «Бог есть дух»
, — Иисус никогда не говорил о Божестве иначе как в выражениях, описывающих его личные отношения с Первым Источником и Центром Рая.
[169:4.7] Jesus employed the word God to designate the idea of Deity and the word Father to designate the experience
of knowing God. When the word Father is employed to denote God, it should be understood in its largest possible meaning. The word God cannot be defined and therefore stands for the infinite concept of the Father, while the term Father, being capable of partial definition, may be employed to represent the human concept of the divine Father as he is associated with man during the course of mortal existence.
Иисус использовал слово «Бог» для обозначения идеи Божества и слово «Отец» для обозначения опыта
познания Бога. Когда слово «Отец» используется для обозначения Бога, его следует понимать в самом широком смысле. Слово «Бог» неопределимо и потому соответствует бесконечному представлению об Отце, тогда как термин «Отец», поддающийся частичному определению, можно использовать для обозначения человеческого представления о связи божественного Отца с человеком на протяжении смертного существования.

[169:4.8] To the Jews, Elohim was the God of gods, while Yahweh was the God of Israel. Jesus accepted the concept of Elohim and called this supreme group of beings God. In the place of the concept of Yahweh, the racial deity, he introduced the idea of the fatherhood of God and the world-wide brotherhood of man. He exalted the Yahweh concept of a deified racial Father to the idea of a Father of all the children of men, a divine Father of the individual believer. And he further taught that this God of universes and this Father of all men were one and the same Paradise Deity.

Для евреев Элохим был Богом богов, в то время как Яхве был Богом Израиля. Иисус принял представление об Элохиме, называя эту высшую группу существ Богом. Вместо представления о Яхве — национальном божестве — он предложил идею отцовства Бога и всемирного братства людей. Он возвысил представление о Яхве как об обожествленном Отце нации до идеи Отца всех детей человеческих — божественного Отца каждого верующего. И далее он учил, что Бог вселенных и Отец всех людей — это одно и то же Райское Божество.

[169:4.9] Jesus never claimed to be the manifestation of Elohim (God) in the flesh. He never declared that he was a revelation of Elohim (God) to the worlds. He never taught that he who had seen him had seen Elohim (God). But he did proclaim himself as the revelation of the Father in the flesh, and he did say that whoso had seen him had seen the Father. As the divine Son he claimed to represent only the Father.

Иисус никогда не утверждал, что является олицетворением Элохима (Бога) во плоти. Он никогда не заявлял, что был откровением Элохима (Бога) мирам. Он никогда не учил, что видевший его видел Элохима (Бога). Но он провозглашал себя откровением Отца во плоти и говорил, что видевший его видел Отца. Как божественный Сын он утверждал, что представляет только Отца.

[169:4.10] He was, indeed, the Son of even the Elohim God; but in the likeness of mortal flesh and to the mortal sons of God, he chose to limit his life revelation to the portrayal of his Father’s character in so far as such a revelation might be comprehensible to mortal man. As regards the character of the other persons of the Paradise Trinity, we shall have to be content with the teaching that they are altogether like the Father, who has been revealed in personal portraiture in the life of his incarnated Son, Jesus of Nazareth.
Конечно, он был Сыном даже Бога-Элохима; однако во плоти и по отношению к смертным сынам Бога он решил ограничить раскрытие своей жизни изображением характера своего Отца, причем в постижимой для смертного человека мере. Что же касается характера других лиц Райской Троицы, то нам следует удовлетвориться учением о том, что они во всем подобны Отцу, лично раскрытого в жизни его воплощенного Сына — Иисуса Назарянина.

class="c17">
[169:4.11] Although Jesus revealed the true nature of the heavenly Father in his earth life, he taught little about him. In fact, he taught only two things: that God in himself is spirit, and that, in all matters of relationship with his creatures, he is a Father. On this evening Jesus made the final pronouncement of his relationship with God when he declared: «I have come out from the Father, and I have come into the world; again, I will leave the world and go to the Father.»
В своей земной жизни Иисус раскрыл истинную сущность небесного Отца, однако он мало учил о нем. Фактически, он учил только тому, что Бог сам по себе есть дух и что во всех отношениях со своими созданиями он есть Отец. В этот вечер Иисус окончательно заявил о своих отношениях с Богом, провозгласив:
«Я пришел от Отца в этот мир и я оставлю мир и пойду к Отцу».
[169:4.12] But mark you! never did Jesus say, «Whoso has heard me has heard God.» But he did say, «He who has seen me has seen the Father.» To hear Jesus’ teaching is not equivalent to knowing God, but to see
Jesus is an experience which in itself is a revelation of the Father to the soul. The God of universes rules the far-flung creation, but it is the Father in heaven who sends forth his spirit to dwell within your minds.
Однако, обязательно обратите внимание на то, что Иисус никогда не говорил: «Слышавший меня слышал Бога». Но он воистину говорил: «Видевший меня видел Отца». Слышать учения Иисуса не означает познавать Бога, но видеть
Иисуса есть опыт, который сам по себе становится откровением Отца душе. Бог вселенных правит необъятным творением, но именно Отец небесный посылает свой дух для пребывания в вашем разуме.
[169:4.13] Jesus is the spiritual lens in human likeness which makes visible to the material creature Him who is invisible. He is your elder brother who, in the flesh, makes known to you a Being of infinite attributes whom not even the celestial hosts can presume fully to understand. But all of this must consist in the personal experience of the individual believer. God who is spirit can be known only as a spiritual experience. God can be revealed to the finite sons of the material worlds, by the divine Son of the spiritual realms, only as a Father.
You can know the Eternal as a Father; you can worship him as the God of universes, the infinite Creator of all existences.
Иисус — это духовная линза в облике человека, делающая видимым Невидимого для материальных созданий. Он ваш старший брат, который во плоти знакомит вас с Существом, чьи бесконечные атрибуты до конца не понятны даже небесному множеству. Однако все это должно заключаться в личном опыте каждого отдельного верующего. Бог, который есть дух, может быть познан только как духовный опыт. Божественный Сын духовных миров может раскрыть Бога конечным сынам материальных миров только как Отца. Вы можете узнать Вечного как Отца; вы можете поклоняться ему как Богу вселенных, бесконечному Создателю всего сущего.

 

170 Царство Небесное

• 
  
• 
  1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ
  
• 
  2. КОНЦЕПЦИЯ ЦАРСТВА У ИИСУСА
  
• 
  3. О ПРАВЕДНОСТИ
  
• 
  4. УЧЕНИЕ ИИСУСА О ЦАРСТВЕ
  
• 
  5. БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ
  

(The Kingdom of Heaven)

 

[170:0.1] SATURDAY afternoon, March 11, Jesus preached his last sermon at Pella. This was among the notable addresses of his public ministry, embracing a full and complete discussion of the kingdom of heaven. He was aware of the confusion which existed in the minds of his apostles and disciples regarding the meaning and significance of the terms «kingdom of heaven» and «kingdom of God,» which he used as interchangeable designations of his bestowal mission. Although the very term kingdom of heaven should have been enough to separate what it stood for from all connection with earthly
kingdoms and temporal governments, it was not. The idea of a temporal king was too deep-rooted in the Jewish mind thus to be dislodged in a single generation. Therefore Jesus did not at first openly oppose this long-nourished concept of the kingdom.
В субботу днем, 11 марта, Иисус выступил со своей последней проповедью в Пелле. Это обращение — одно из самых значительных за все время его общественного служения — было посвящено глубокому и всестороннему обсуждению царства небесного. Он знал о путанице в разумах апостолов и учеников относительно смысла и значимости выражений «царство небесное» и «царство Бога», которыми он пользовался как равнозначными определениями своей посвященческой миссии. Хотя самого термина царство небесное должно было быть достаточно для исключения какой-либо связи с земными
царствами и мирскими правительствами, этого не произошло. Идея о мирском царе укоренилась в разуме евреев столь глубоко, что ее невозможно было вытеснить за одно поколение. Поэтому поначалу Иисус открыто не выступал против такого давно вынашиваемого представления о царстве.

[170:0.2] This Sabbath afternoon the Master sought to clarify the teaching about the kingdom of heaven; he discussed the subject from every viewpoint and endeavored to make clear the many different senses in which the term had been used. In this narrative we will amplify the address by adding numerous statements made by Jesus on previous occasions and by including some remarks made only to the apostles during the evening discussions of this same day. We will also make certain comments dealing with the subsequent outworking of the kingdom idea as it is related to the later Christian church.
В этот субботний день Учитель стремился прояснить учения о царстве небесном; он обсудил этот вопрос со всех точек зрения и попытался объяснить многие различные смыслы, в которых использовался данный термин. В этом документе мы расширим это обращение, сопроводив его многочисленными более ранними высказываниями Иисуса, а также добавив ряд замечаний, сделанных только для апостолов во время вечерних обсуждений в тот же день. Мы также предложим некоторые комментарии, касающиеся дальнейшего развития идеи царства в отношении к возникшей впоследствии христианской церкви.

1. CONCEPTS OF THE KINGDOM OF HEAVEN

1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ

[170:1.1] In connection with the recital of Jesus’ sermon it should be noted that throughout the Hebrew scriptures there was a dual concept of the kingdom of heaven. The prophets presented the kingdom of God as:
В связи с изложением проповеди Иисуса, следует отметить, что во всех еврейских писаниях прослеживалось двойственное представление о царстве небесном. Пророки представляли царство Бога как:

[170:1.2] 1. A present reality; and as

1. Существующую реальность; и как

[170:1.3] 2. A future hope — when the kingdom would be realized in fullness upon the appearance of the Messiah. This is the kingdom concept which John the Baptist taught.
2. Будущую надежду — воплощение царства во всей полноте с приходом Мессии. Таково представление о царстве, которому учил Иоанн Креститель.

[170:1.4] From the very first Jesus and the apostles taught both of these concepts. There were two other ideas of the kingdom which should be borne in mind:
С самого начала Иисус и апостолы учили обоим этим представлениям. Но существовали еще две идеи царства, которые необходимо иметь в виду:

[170:1.5] 3. The later Jewish concept of a world-wide and transcendental kingdom of supernatural origin and miraculous inauguration.

3. Более позднее представление евреев о всемирном и трансцендентном царстве, происхождение которого сверхъестественно, а наступление чудотворно.

[170:1.6] 4. The Persian teachings portraying the establishment of a divine kingdom as the achievement of the triumph of good over evil at the end of the world.
4. Персидские учения, изображающие установление божественного царства как достижение победы добра над злом при конце мира.

[170:1.7] Just before the advent of Jesus on earth, the Jews combined and confused all of these ideas of the kingdom into their apocalyptic concept of the Messiah’s coming to establish the age of the Jewish triumph, the eternal age of God’s supreme rule on earth, the new world, the era in which all mankind would worship Yahweh. In choosing to utilize this concept of the kingdom of heaven, Jesus elected to appropriate the most vital and culminating heritage of both the Jewish and Persian religions.

Перед самым приходом Иисуса на землю, евреи соединили и смешали все эти идеи царства в своем апокалиптическом представлении о Мессии, который явится для того, чтобы открыть эру еврейского триумфа — вечную эпоху верховного правления Бога на земле, новый мир, эпоху, когда все человечество будет поклоняться Яхве. Решив использовать такое представление о царстве небесном, Иисус остановил свой выбор на самом существенном и лучшем из наследия как иудейской, так и персидской религий.

[170:1.8] The kingdom of heaven, as it has been understood and misunderstood down through the centuries of the Christian era, embraced four distinct groups of ideas:
На протяжении веков христианской эры как истинные, так и превратные представления о царстве небесном охватывали четыре различные группы идей:

1. The concept of the Jews.
2. The concept of the Persians.
3. The personal-experience concept of Jesus — «the kingdom of heaven within you.»
4. The composite and confused concepts which the founders and promulgators of Christianity have sought to impress upon the world.

1. Представление евреев.
2. Представление персов.
3. Представление Иисуса о личном опыте царства —

«царство небесное внутри вас».
4. Смешанные и путаные представления, которые пытались внушить миру основатели и пропагандисты христианства.

[170:1.9] At different times and in varying circumstances it appears that Jesus may have presented numerous concepts of the «kingdom» in his public teachings, but to his apostles he always taught the kingdom as embracing man’s personal experience in relation to his fellows on earth and to the Father in heaven. Concerning the kingdom, his last word always was, «The kingdom is within you.»
В разные периоды и при различных обстоятельствах Иисус в своих публичных учениях излагал многочисленные представления о «царстве», однако своих апостолов он всегда учил, что царство охватывает опыт личных отношений человека со своими земными собратьями и с небесным Отцом. Говоря о царстве, он всегда завершал свою речь словами:
«Царство внутри вас».

[170:1.10] Centuries of confusion regarding the meaning of the term «kingdom of heaven» have been due to three factors:
Вековая путаница в отношении смысла выражения «царство небесное», объясняется тремя факторами:

1. The confusion occasioned by observing the idea of the «kingdom» as it passed through the various progressive phases of its recasting by Jesus and his apostles.
2. The confusion which was inevitably associated with the transplantation of early Christianity from a Jewish to a gentile soil.
3. The confusion which was inherent in the fact that Christianity became a religion which was organized about the central idea of Jesus’ person; the gospel of the kingdom became more and more a religion
about
him.

1. Постепенной эволюцией идеи «царства» на различных стадиях ее последовательной трансформации Иисусом и апостолами.
2. Переносом раннего христианства с еврейской на языческую почву.
3. Тем фактом, что христианство стало религией, организованной вокруг личности Иисуса; евангелие царства все больше становилось религией
об Иисусе.

2. JESUS’ CONCEPT OF THE KINGDOM

2. КОНЦЕПЦИЯ ЦАРСТВА У ИИСУСА

[170:2.1] The Master made it clear that the kingdom of heaven must begin with, and be centered in, the dual concept of the truth of the fatherhood of God and the correlated fact of the brotherhood of man. The acceptance of such a teaching, Jesus declared, would liberate man from the age-long bondage of animal fear and at the same time enrich human living with the following endowments of the new life of spiritual liberty:
Учитель ясно дал понять, что началом и основой царства небесного должна быть двуединая концепция, представленная истиной об отцовстве Бога и связанного с ней факта братства людей. Принятие такого учения, заявлял Иисус, освобождает человека от вековых оков животного страха и одновременно обогащает человеческую жизнь следующими дарами новой жизни, исполненной духовной свободы:

[170:2.2] 1. The possession of new courage and augmented spiritual power. The gospel of the kingdom was to set man free and inspire him to dare to hope for eternal life.
1. Обладание новым мужеством и возросшей духовной силой. Евангелие царства должно освобождать человека и вдохновлять его на смелое упование о вечной жизни.

[170:2.3] 2. The gospel carried a message of new confidence and true consolation for all men, even for the poor.
2. Евангелие несло весть о новой уверенности и истинном утешении для всех людей, в том числе и для бедных.

[170:2.4] 3. It was in itself a new standard of moral values, a new ethical yardstick wherewith to measure human conduct. It portrayed the ideal of a resultant new order of human society.
3. Само по себе, оно стало новым мерилом нравственных ценностей, новым этическим эталоном для оценки человеческого поведения. Евангелие явило результирующий идеал человеческого общества нового типа.

[170:2.5] 4. It taught the pre-eminence of the spiritual compared with the material; it glorified spiritual realities and exalted superhuman ideals.
4. Оно учило примату духовного над материальным; оно прославляло духовные реальности и возвышало сверхчеловеческие идеалы.

[170:2.6] 5. This new gospel held up spiritual attainment as the true goal of living. Human life received a new endowment of moral value and divine dignity.
5. Это новое евангелие выдвинуло в качестве истинной цели жизни духовное достижение. Человеческая жизнь обретала новый дар нравственной ценности и божественного достоинства.

[170:2.7] 6. Jesus taught that eternal realities were the result (reward) of righteous earthly striving. Man’s mortal sojourn on earth acquired new meanings consequent upon the recognition of a noble destiny.
6. Иисус учил, что вечные реальности становятся результатом (наградой) праведных земных усилий. Смертное пребывание человека на земле приобретало новые смыслы, вытекающие из осознания возвышенного предназначения.

[170:2.8] 7. The new gospel affirmed that human salvation is the revelation of a far-reaching divine purpose to be fulfilled and realized in the future destiny of the endless service of the salvaged sons of God.
7. Новое евангелие утверждало, что спасение человека представляет собой раскрытие далеко идущего божественного замысла, которому предстоит исполниться и воплотиться в грядущем предназначении бесконечного служения спасенных сынов Бога.

[170:2.9] These teachings cover the expanded idea of the kingdom which was taught by Jesus. This great concept was hardly embraced in the elementary and confused kingdom teachings of John the Baptist.

Эти учения заключают в себе расширенную идею царства в толковании Иисуса. Примитивные и путаные учения Иоанна Крестителя о царстве едва ли охватывали эту великую концепцию.

[170:2.10] The apostles were unable to grasp the real meaning of the Master’s utterances regarding the kingdom. The subsequent distortion of Jesus’ teachings, as they are recorded in the New Testament, is because the concept of the gospel writers was colored by the belief that Jesus was then absent from the world for only a short time; that he would soon return to establish the kingdom in power and glory — just such an idea as they held while he was with them in the flesh. But Jesus did not connect the establishment of the kingdom with the idea of his return to this world. That centuries have passed with no signs of the appearance of the «New Age» is in no way out of harmony with Jesus’ teaching.

Апостолы не могли осознать истинный смысл высказываний Учителя о царстве. Последующее искажение учений Иисуса — в том виде, в котором они представлены в Новом Завете, — объясняется повлиявшим на авторов евангелия убеждением в том, что Иисус лишь ненадолго покинул этот мир; что вскоре он вернется для установления царства в могуществе и славе — это все та же идея, которой они придерживались, пока он находился рядом с ними во плоти. Однако Иисус не связывал установление царства с идеей своего возвращения в этот мир. То, что прошли века без какого-либо намека на воцарение «нового века», ни в коей мере не противоречит учениям Иисуса.
[170:2.11] The great effort embodied in this sermon was the attempt to translate the concept of the kingdom of heaven into the ideal of the idea of doing the will of God. Long had the Master taught his followers to pray: «Your kingdom come; your will be done»; and at this time he earnestly sought to induce them to abandon the use of the term kingdom of God in favor of the more practical equivalent, the will of God.
But he did not succeed.
В этой проповеди Иисус всемерно стремился преобразовать концепцию царства небесного в идею безупречного исполнения воли Бога. Иисус уже давно учил своих последователей молиться: «Да наступит царство твое; да исполнится воля твоя»; но на этот раз он попытался побудить их к отказу от использования выражения царство Бога, заменив его более полезным эквивалентом — воля Бога
. Однако это ему не удалось.

[170:2.12] Jesus desired to substitute for the idea of the kingdom, king, and subjects, the concept of the heavenly family, the heavenly Father, and the liberated sons of God engaged in joyful and voluntary service for their fellow men and in the sublime and intelligent worship of God the Father.

Вместо идеи царства, царя и подчиненных, Иисус хотел предложить концепцию небесной семьи — небесного Отца и ставших свободными сынов Бога, вовлеченных в радостное и добровольное служение своим человеческим собратьям в возвышенном и разумном поклонении Богу-Отцу.

[170:2.13] Up to this time the apostles had acquired a double viewpoint of the kingdom; they regarded it as:
К этому времени у апостолов сформировалась двойственная точка зрения на царство, которое они рассматривали как:

1. A matter of personal experience then present in the hearts of true believers, and
2. A question of racial or world phenomena; that the kingdom was in the future, something to look forward to.

1. Личный опыт, живущий в сердцах истинных верующих, а также
2. Как национальное или мировое явление, полагая что царство принадлежит будущему, что это нечто, что следует с нетерпением ожидать.

[170:2.14] They looked upon the coming of the kingdom in the hearts of men as a gradual development, like the leaven in the dough or like the growing of the mustard seed. They believed that the coming of the kingdom in the racial or world sense would be both sudden and spectacular. Jesus never tired of telling them that the kingdom of heaven was their personal experience of realizing the higher qualities of spiritual living; that these realities of the spirit experience are progressively translated to new and higher levels of divine certainty and eternal grandeur.

На приход царства в сердца людей они смотрели как на постепенный процесс, подобный действию закваски в тесте или росту горчичного зерна. В национальном же или мировом смысле они ожидали внезапного и захватывающего пришествия царства. Иисус же неустанно повторял им, что царство небесное — это их личный опыт реализации высших качеств духовной жизни; что эти реальности духовного опыта постепенно преобразуются в новые и более высокие уровни божественной уверенности и вечного величия.

[170:2.15] On this afternoon the Master distinctly taught a new concept of the double nature of the kingdom in that he portrayed the following two phases:
В этот день Учитель четко изложил новое представление о двойственной сущности царства, указав на следующие две его стадии:

[170:2.16] «First. The kingdom of God in this world, the supreme desire to do the will of God, the unselfish love of man which yields the good fruits of improved ethical and moral conduct.

«Первая. Царство Бога в этом мире: высшее желание исполнять волю Бога, бескорыстная любовь к человеку, приносящая благие плоды более совершенного этического и нравственного поведения.

[170:2.17] «Second. The kingdom of God in heaven, the goal of mortal believers, the estate wherein the love for God is perfected, and wherein the will of God is done more divinely.»
Вторая. Царство Бога на небесах, цель смертных верующих, состояние совершенствующейся любви к Богу и более божественного исполнения воли Бога».

[170:2.18] Jesus taught that, by faith, the believer enters the kingdom now.
In the various discourses he taught that two things are essential to faith-entrance into the kingdom:
Иисус учил, что благодаря своей вере, верующий входит в царство уже сейчас. В различных беседах он учил, что для вхождения в царство через веру необходимо следующее:

1. Faith, sincerity.
To come as a little child, to receive the bestowal of sonship as a gift; to submit to the doing of the Father’s will without questioning and in the full confidence and genuine trustfulness of the Father’s wisdom; to come into the kingdom free from prejudice and preconception; to be open-minded and teachable like an unspoiled child.
1. Вера, искренность. Прийти, как малое дитя, получить сыновство, как дар; подчиниться исполнению воли Отца, не сомневаясь в мудрости Отца и испытывая подлинное доверие к ней; войти в царство свободным от предрассудков и предубеждений; быть восприимчивым и способным к обучению, подобно неиспорченному дитя.

2. Truth hunger.
The thirst for righteousness, a change of mind, the acquirement of the motive to be like God and to find God.
2. Жажда истины. Стремление к праведности, изменение разума, желание уподобиться Богу и найти Бога.

[170:2.19] Jesus taught that sin is not the child of a defective nature but rather the offspring of a knowing mind dominated by an unsubmissive will. Regarding sin, he taught that God has
forgiven; that we make such forgiveness personally available by the act of forgiving our fellows. When you forgive your brother in the flesh, you thereby create the capacity in your own soul for the reception of the reality of God’s forgiveness of your own misdeeds.
Иисус учил, что грех — это отнюдь не следствие ущербной природы, а скорее порождение рационального разума, подчиненного непокорной воле. В отношении греха он учил, что Бог уже
простил, и что мы делаем такое прощение доступным для себя, прощая своих собратьев. Когда вы прощаете своего брата во плоти, то тем самым создаете в своей душе способность принимать реальность Божьего прощения ваших собственных ошибок.

[170:2.20] By the time the Apostle John began to write the story of Jesus’ life and teachings, the early Christians had experienced so much trouble with the kingdom-of-God idea as a breeder of persecution that they had largely abandoned the use of the term. John talks much about the «eternal life.» Jesus often spoke of it as the «kingdom of life.» He also frequently referred to «the kingdom of God within you.» He once spoke of such an experience as «family fellowship with God the Father.» Jesus sought to substitute many terms for the kingdom but always without success. Among others, he used: the family of God, the Father’s will, the friends of God, the fellowship of believers, the brotherhood of man, the Father’s fold, the children of God, the fellowship of the faithful, the Father’s service, and the liberated sons of God.
К тому времени, когда Апостол Иоанн приступил к описанию жизни и учений Иисуса, ранние христиане столько натерпелись из-за идеи царства Бога, приводившей к гонениям на них, что в большинстве своем отказались от этого выражения. Иоанн много говорит о «вечной жизни». Иисус часто говорил о нем как о «царстве жизни». Он также нередко упоминал «царство Бога внутри вас». Однажды он назвал такой опыт «семейным общением с Богом-Отцом».
Иисус пытался заменить термин «царство» многими другими обозначениями, но всегда безуспешно. Среди прочих определений он пользовался следующими: семья Бога, воля Отца, друзья Бога, братство верующих, братство людей, отара Отца, дети Бога, братство верных, служение Отцу, а также освобожденные сыны Бога.

[170:2.21] But he could not escape the use of the kingdom idea. It was more than fifty years later, not until after the destruction of Jerusalem by the Roman armies, that this concept of the kingdom began to change into the cult of eternal life as its social and institutional aspects were taken over by the rapidly expanding and crystallizing Christian church.
Однако он не мог не использовать идею царства. Лишь по прошествии более пятидесяти лет — после разрушения Иерусалима римскими армиями — такое представление о царстве начало превращаться в культ вечной жизни, по мере того как его социальные и институциональные аспекты принимала на себя быстро расширявшаяся и обретавшая конкретные очертания Христианская церковь.

3. IN RELATION TO RIGHTEOUSNESS

3. О ПРАВЕДНОСТИ

[170:3.1] Jesus was always trying to impress upon his apostles and disciples that they must acquire, by faith, a righteousness which would exceed the righteousness of slavish works which some of the scribes and Pharisees paraded so vaingloriously before the world.

Иисус всегда убеждал апостолов и учеников в том, что через веру они должны обретать праведность, превосходящую праведность рабской зависимости, которую некоторые фарисеи и книжники столь тщеславно выставляли напоказ.

[170:3.2] Though Jesus taught that faith, simple childlike belief, is the key to the door of the kingdom, he also taught that, having entered the door, there are the progressive steps of righteousness which every believing child must ascend in order to grow up to the full stature of the robust sons of God.

Иисус учил, что вера, простая детская вера — ключ к дверям царства, но он также учил, что за этой дверью находятся возрастающие ступени праведности, по которым должно взойти каждое верующее дитя, чтобы достигнуть всей полноты развития до уровня могучих сынов Бога.
[170:3.3] It is in the consideration of the technique of receiving
God’s forgiveness that the attainment of the righteousness of the kingdom is revealed. Faith is the price you pay for entrance into the family of God; but forgiveness is the act of God which accepts your faith as the price of admission. And the reception of the forgiveness of God by a kingdom believer involves a definite and actual experience and consists in the following four steps, the kingdom steps of inner righteousness:
Именно при рассмотрении метода обретения Божьего прощения и раскрывается достижение праведности царства. Вера — есть плата за вхождение в семью Бога; прощение же — есть деяние Бога, принимающего вашу веру в качестве платы за вход. Принятие прощения Бога верующим в царство предполагает наличие определенного, реального опыта и заключается в следующих четырех ступенях внутренней праведности в царстве:

1. God’s forgiveness is made actually available and is personally experienced by man just in so far as he forgives his fellows.
2. Man will not truly forgive his fellows unless he loves them as himself.
3. To thus love your neighbor as yourself
is
the highest ethics.
4. Moral conduct, true righteousness, becomes, then, the natural result of such love.

1. Прощение Бога становится реально постижимым и личностно воспринимаемым ровно в той мере, в какой человек прощает своих собратьев.
2. Человек по-настоящему прощает своих собратьев только тогда, когда любит их как самого себя.
3. Любить своего ближнего как самого себя —
есть
высочайшая этика.
4. Нравственное поведение, истинная праведность, становятся естественным следствием такой любви.

[170:3.4] It therefore is evident that the true and inner religion of the kingdom unfailingly and increasingly tends to manifest itself in practical avenues of social service. Jesus taught a living religion that impelled its believers to engage in the doing of loving service. But Jesus did not put ethics in the place of religion. He taught religion as a cause and ethics as a result.

Поэтому очевидно, что истинная и внутренняя религия царства неизбежно и во все большей мере стремится проявить себя на практических путях общественного служения. Иисус учил живой религии, побуждающей верующих посвящать себя любвеобильному служению. Однако Иисус не подменял религию этикой. Он учил, что религия — это причина, а этика — следствие.

[170:3.5] The righteousness of any act must be measured by the motive; the highest forms of good are therefore unconscious. Jesus was never concerned with morals or ethics as such. He was wholly concerned with that inward and spiritual fellowship with God the Father which so certainly and directly manifests itself as outward and loving service for man. He taught that the religion of the kingdom is a genuine personal experience which no man can contain within himself; that the consciousness of being a member of the family of believers leads inevitably to the practice of the precepts of the family conduct, the service of one’s brothers and sisters in the effort to enhance and enlarge the brotherhood.

Мерой праведности любого поступка должен быть его мотив; поэтому высочайшие проявления добра — бессознательны. Иисуса никогда не интересовала мораль или этика как таковые. Его интересовало лишь внутреннее и духовное единение с Богом-Отцом, которое столь явно и непосредственно проявляет себя во внешнем и любвеобильном служении человеку. Он учил, что религия царства — это подлинный личный опыт, который никто не может удержать в себе; что если человек сознает себя членом семьи верующих, то это неизбежно ведет его к практическому исполнению правил поведения в семье — к служению своим братьям и сестрам во имя усиления и расширения братства.

[170:3.6] The religion of the kingdom is personal, individual; the fruits, the results, are familial, social. Jesus never failed to exalt the sacredness of the individual as contrasted with the community. But he also recognized that man develops his character by unselfish service; that he unfolds his moral nature in loving relations with his fellows.

Религия царства — всегда личная, индивидуальная; ее плоды, результаты — всегда семейные, социальные. Иисус неизменно превозносил святость индивидуума в сравнении с обществом. Но он также признавал, что человек формирует свой характер посредством бескорыстного служения; что он раскрывает свою нравственную сущность в любвеобильных отношениях с собратьями.

[170:3.7] By teaching that the kingdom is within, by exalting the individual, Jesus struck the deathblow of the old society in that he ushered in the new dispensation of true social righteousness. This new order of society the world has little known because it has refused to practice the principles of the gospel of the kingdom of heaven. And when this kingdom of spiritual pre-eminence does come upon the earth, it will not be manifested in mere improved social and material conditions, but rather in the glories of those enhanced and enriched spiritual values which are characteristic of the approaching age of improved human relations and advancing spiritual attainments.
Возвышая индивидуума и обучая тому, что царство находится внутри человека, Иисус нанес старому обществу смертельный удар, открыв новую эру истинной социальной праведности. Этот новый общественный порядок остался практически неизвестным в мире, отказавшемся применить принципы евангелия царства на практике. Когда же это царство преобладания духа все-таки утвердится на земле, то оно проявится не просто в улучшении социальных и материальных условий, но скорее в торжестве тех возвышенных и обогащенных духовных ценностей, которые и характеризуют приближающуюся эпоху более совершенных отношений между людьми и более высоких духовных достижений.

4. JESUS’ TEACHING ABOUT THE KINGDOM

4. УЧЕНИЕ ИИСУСА О ЦАРСТВЕ

[170:4.1] Jesus never gave a precise definition of the kingdom. At one time he would discourse on one phase of the kingdom, and at another time he would discuss a different aspect of the brotherhood of God’s reign in the hearts of men. In the course of this Sabbath afternoon’s sermon Jesus noted no less than five phases, or epochs, of the kingdom, and they were:
Иисус никогда не давал точного определения царства. В одном случае он мог остановиться на одной фазе царства, в другом — обсудить иной аспект братства владычества Бога в сердцах людей. В данной послеполуденной субботней проповеди Иисус выделил не менее пяти фаз, или эпох, царства:

1. The personal and inward experience of the spiritual life of the fellowship of the individual believer with God the Father.
2. The enlarging brotherhood of gospel believers, the social aspects of the enhanced morals and quickened ethics resulting from the reign of God’s spirit in the hearts of individual believers.
3. The supermortal brotherhood of invisible spiritual beings which prevails on earth and in heaven, the superhuman kingdom of God.
4. The prospect of the more perfect fulfillment of the will of God, the advance toward the dawn of a new social order in connection with improved spiritual living — the next age of man.
5. The kingdom in its fullness, the future spiritual age of light and life on earth.

1. Личный внутренний опыт духовной жизни отдельного верующего в общении с Богом-Отцом.
2. Растущее братство верующих в евангелие, социальные аспекты повышения морали и углубления этики, вытекающие из верховенства духа Бога в сердцах индивидуальных верующих.
3. Сверхсмертное братство невидимых духовных существ, преобладающее на земле и на небе — сверхчеловеческое царство Бога.
4. Перспектива более совершенного исполнения воли Бога, движение к зарождению нового социального порядка в связи с совершенствованием духовной жизни — следующая эра человека.
5. Царство во всей полноте, грядущая духовная эпоха света и жизни на земле.

[170:4.2] Wherefore must we always examine the Master’s teaching to ascertain which of these five phases he may have reference to when he makes use of the term kingdom of heaven. By this process of gradually changing man’s will and thus affecting human decisions, Michael and his associates are likewise gradually but certainly changing the entire course of human evolution, social and otherwise.

Поэтому мы должны глубоко вникать в учение Иисуса, чтобы понять, какую из этих пяти фаз он имеет в виду, используя выражение «царство небесное». Постепенно изменяя волю человека и тем самым воздействуя на человеческие решения, Майкиэль и его соратники также постепенно, но неотвратимо изменяют весь ход человеческой эволюции — социальной и иной.

[170:4.3] The Master on this occasion placed emphasis on the following five points as representing the cardinal features of the gospel of the kingdom:
В данном случае Учитель особо выделил пять положений, отражающих принципиальные особенности евангелия царства:

1. The pre-eminence of the individual.
2. The will as the determining factor in man’s experience.
3. Spiritual fellowship with God the Father.
4. The supreme satisfactions of the loving service of man.
5. The transcendency of the spiritual over the material in human personality.

1. Первостепенная значимость индивидуума.
2. Воля как определяющий фактор в человеческом опыте.
3. Духовные отношения с Богом-Отцом.
4. Высшее удовлетворение, приносимое любвеобильным служением людям.
5. Преобладание духовного над материальным в человеческой личности.

[170:4.4] This world has never seriously or sincerely or honestly tried out these dynamic ideas and divine ideals of Jesus’ doctrine of the kingdom of heaven. But you should not become discouraged by the apparently slow progress of the kingdom idea on Urantia. Remember that the order of progressive evolution is subjected to sudden and unexpected periodical changes in both the material and the spiritual worlds. The bestowal of Jesus as an incarnated Son was just such a strange and unexpected event in the spiritual life of the world. Neither make the fatal mistake, in looking for the age manifestation of the kingdom, of failing to effect its establishment within your own souls.

Этот мир никогда не пытался серьезно, искренне и честно претворять динамичные идеи и божественные идеалы учения Иисуса о царстве небесном. Однако кажущийся медленным прогресс идеи царства на Урантии не должен обескураживать вас. Помните, что ход постепенной эволюции подвержен резким и неожиданным периодическим изменениям как в материальном, так и в духовном мирах. Посвящение Иисуса в качестве воплощенного Сына было именно таким необычным и неожиданным событием в духовной жизни данного мира. Кроме того, стремясь обнаружить признаки царства в своем времени, не совершайте роковой ошибки — не упускайте из виду того, что вначале царство необходимо установить в своих собственных душах.

[170:4.5] Although Jesus referred one phase of the kingdom to the future and did, on numerous occasions, intimate that such an event might appear as a part of a world crisis; and though he did likewise most certainly, on several occasions, definitely promise sometime to return to Urantia, it should be recorded that he never positively linked these two ideas together. He promised a new revelation of the kingdom on earth and at some future time; he also promised sometime to come back to this world in person; but he did not say that these two events were synonymous. From all we know these promises may, or may not, refer to the same event.

Хотя Иисус относил одну из фаз царства к будущему и много раз давал понять, что такое событие может проявиться как часть мирового кризиса, и хотя в ряде случаев он таким же образом совершенно определенно обещал однажды вернуться на Урантию, следует отметить, что он никогда не связывал две эти идеи воедино. Он обещал, что в будущем состоится новое откровение царства на земле; он также обещал однажды вернуться в этот мир лично; но он никогда не говорил, что оба эти события тождественны. Исходя из всего, что нам известно, эти обещания не обязательно относятся к одному и тому же событию.

[170:4.6] His apostles and disciples most certainly linked these two teachings together. When the kingdom failed to materialize as they had expected, recalling the Master’s teaching concerning a future kingdom and remembering his promise to come again, they jumped to the conclusion that these promises referred to an identical event; and therefore they lived in hope of his immediate second coming to establish the kingdom in its fullness and with power and glory. And so have successive believing generations lived on earth entertaining the same inspiring but disappointing hope.
Апостолы же и ученики совершенно определенно связали эти два учения воедино. Когда царство не воплотилось в ожидаемом ими виде, они, вспомнив об учении Иисуса о будущем царстве и его обещание вернуться, сделали поспешный вывод о том, что эти обещания относятся к одному и тому же событию; поэтому они жили в надежде на скорое второе пришествие Иисуса для установления царства во всей его полноте, могуществе и славе. Так и последующие поколения жили на земле, питаемые все той же воодушевляющей, но приносящей разочарование надеждой.

5. LATER IDEAS OF THE KINGDOM

5. БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ

[170:5.1] Having summarized the teachings of Jesus about the kingdom of heaven, we are permitted to narrate certain later ideas which became attached to the concept of the kingdom and to engage in a prophetic forecast of the kingdom as it may evolve in the age to come.

После краткого изложения учений Иисуса о царстве небесном, нам позволено рассказать о некоторых более поздних идеях, связанных с представлением о царстве и заняться предсказанием возможного развития царства в грядущую эпоху.

[170:5.2] Throughout the first centuries of the Christian propaganda, the idea of the kingdom of heaven was tremendously influenced by the then rapidly spreading notions of Greek idealism, the idea of the natural as the shadow of the spiritual — the temporal as the time shadow of the eternal.

На протяжении первых веков христианской пропаганды идея царства небесного подвергалась колоссальному влиянию быстро распространявшегося в то время греческого идеализма с его представлением о природном как тени духовного — идеи бренного как преходящей тени вечного.

[170:5.3] But the great step which marked the transplantation of the teachings of Jesus from a Jewish to a gentile soil was taken when the Messiah of the kingdom became the Redeemer of the church, a religious and social organization growing out of the activities of Paul and his successors and based on the teachings of Jesus as they were supplemented by the ideas of Philo and the Persian doctrines of good and evil.

Однако огромным шагом, ознаменовавшим перенос учений Иисуса с еврейской на языческую почву, стало превращение Мессии царства в Искупителя церкви — религиозной и общественной организации, возникшей благодаря деятельности Павла и его преемников и основанной на учениях Иисуса, дополненных идеями Филона и персидскими доктринами о добре и зле.

[170:5.4] The ideas and ideals of Jesus, embodied in the teaching of the gospel of the kingdom, nearly failed of realization as his followers progressively distorted his pronouncements. The Master’s concept of the kingdom was notably modified by two great tendencies:
Идеи и идеалы Иисуса, воплощенные в учении о евангелии царства, реализовать практически не удалось по причине все большего искажения высказываний Иисуса его последователями. Концепция царства в представлении Учителя подверглась существенному изменению вследствие двух основных причин:

[170:5.5] 1. The Jewish believers persisted in regarding him as the Messiah.
They believed that Jesus would very soon return actually to establish the world-wide and more or less material kingdom.
1. Верующие евреи упорно считали его Мессией
. Они верили, что Иисус очень скоро вернется для установления всемирного и, в той или иной мере, материального царства.
[170:5.6] 2. The gentile Christians began very early to accept the doctrines of Paul, which led increasingly to the general belief that Jesus was the Redeemer
of the children of the church, the new and institutional successor of the earlier concept of the purely spiritual brotherhood of the kingdom.
2. Христиане-язычники уже на очень раннем этапе начали принимать доктрины Павла, ведших ко все большему распространению убеждения, что Иисус был Искупителем детей церкви — нового института, пришедшего на смену прежней идее о чисто духовном братстве царства.

[170:5.7] The church, as a social outgrowth of the kingdom, would have been wholly natural and even desirable. The evil of the church was not its existence, but rather that it almost completely supplanted the Jesus concept of the kingdom. Paul’s institutionalized church became a virtual substitute for the kingdom of heaven which Jesus had proclaimed.

Церковь, как социальный продукт царства, была бы совершенно естественной и даже желательной. Зло церкви выразилось не в ее существовании, а в том, что она почти полностью вытеснила представление Иисуса о царстве. Институциональная церковь Павла фактически превратилась в суррогат царства небесного, провозглашенного Иисусом.

[170:5.8] But doubt not, this same kingdom of heaven which the Master taught exists within the heart of the believer, will yet be proclaimed to this Christian church, even as to all other religions, races, and nations on earth — even to every individual.

Но не сомневайтесь: то же самое царство небесное, о котором говорил Иисус, находится в сердце верующего и еще будет возвещено этой Христианской церкви, как и всем другим религиям, народам и странам на земле — и даже каждому человеку.

[170:5.9] The kingdom of Jesus’ teaching, the spiritual ideal of individual righteousness and the concept of man’s divine fellowship with God, became gradually submerged into the mystic conception of the person of Jesus as the Redeemer-Creator and spiritual head of a socialized religious community. In this way a formal and institutional church became the substitute for the individually spirit-led brotherhood of the kingdom.

Царство, о котором говорил Иисус — духовный идеал индивидуальной праведности и представление о божественной общности человека и Бога — было постепенно вытеснено мистической концепцией фигуры Иисуса как Искупителя-Создателя и духовного главы социализированной религиозной общины. Так формальная, институциональная церковь подменила собой членов братства, индивидуально ведомых духом.
[170:5.10] The church was an inevitable and useful social
result of Jesus’ life and teachings; the tragedy consisted in the fact that this social reaction to the teachings of the kingdom so fully displaced the spiritual concept of the real kingdom as Jesus taught and lived it.
Церковь была неизбежным и полезным социальным
следствием жизни и учений Иисуса; трагедия же заключалась в том, что такая социальная реакция на учения о царстве привела к полному вытеснению духовного представления о реальном царстве, явленном учениями и жизнью Иисуса.
[170:5.11] The kingdom, to the Jews, was the Israelite community; to the gentiles it became the Christian church. To Jesus the kingdom was the sum of those individuals
who had confessed their faith in the fatherhood of God, thereby declaring their wholehearted dedication to the doing of the will of God, thus becoming members of the spiritual brotherhood of man.
Для евреев царство было израильской общиной; для язычников оно стало христианской церковью. Для Иисуса же царство было совокупностью индивидуумов,
исповедующих веру в отцовство Бога и тем самым заявляющих о своей безраздельной преданности исполнению воли Бога и становящихся членами духовного братства людей.

[170:5.12] The Master fully realized that certain social results would appear in the world as a consequence of the spread of the gospel of the kingdom; but he intended that all such desirable social manifestations should appear as unconscious and inevitable outgrowths, or natural fruits, of this inner personal experience of individual believers, this purely spiritual fellowship and communion with the divine spirit which indwells and activates all such believers.

Учитель прекрасно понимал, что распространение евангелия царства приведет к определенным социальным последствиям; однако его замысел заключался в том, чтобы все подобные благотворные социальные проявления возникали как бессознательные и неизбежные порождения, как естественные плоды внутреннего личного опыта отдельных верующих — этого чисто духовного братства и общения с животворящим божественным духом, пребывающем и действующем в каждом верующем.

[170:5.13] Jesus foresaw that a social organization, or church, would follow the progress of the true spiritual kingdom, and that is why he never opposed the apostles’ practicing the rite of John’s baptism. He taught that the truth-loving soul, the one who hungers and thirsts for righteousness, for God, is admitted by faith to the spiritual kingdom; at the same time the apostles taught that such a believer is admitted to the social organization of disciples by the outward rite of baptism.

Иисус предвидел, что вслед за прогрессом истинного духовного царства появится социальная организация, или церковь, и именно поэтому никогда не возражал против использования апостолами введенного Иоанном обряда крещения. Он учил, что любящая истину душа, жаждущая праведности, Бога — принимается в духовное царство благодаря своей вере; в то же время апостолы учили, что такой верующий принимается в социальную организацию учеников через внешний обряд крещения.

[170:5.14] When Jesus’ immediate followers recognized their partial failure to realize his ideal of the establishment of the kingdom in the hearts of men by the spirit’s domination and guidance of the individual believer, they set about to save his teaching from being wholly lost by substituting for the Master’s ideal of the kingdom the gradual creation of a visible social organization, the Christian church. And when they had accomplished this program of substitution, in order to maintain consistency and to provide for the recognition of the Master’s teaching regarding the fact of the kingdom, they proceeded to set the kingdom off into the future. The church, just as soon as it was well established, began to teach that the kingdom was in reality to appear at the culmination of the Christian age, at the second coming of Christ.

Когда прямые последователи Иисуса осознали частичную неудачу своих попыток воплотить его идеал установления царства в сердцах людей, благодаря господству и водительству духа индивидуального верующего, они решили спасти его учение от полного забвения, подменив идеал царства Учителя постепенным созданием зримой социальной организации — Христианской церкви. И завершив эту подмену, они — желая быть последовательными и обеспечить признание учения Иисуса относительно факта царства — начали отодвигать царство в будущее. Как только церковь обрела прочное положение, она принялась учить, что в реальности царство появится в кульминационный момент христианской эпохи — при втором пришествии Христа.
[170:5.15] In this manner the kingdom became the concept of an age, the idea of a future visitation, and the ideal of the final redemption of the saints of the Most High. The early Christians (and all too many of the later ones) generallylost sight of the Father-and-son idea embodied in Jesus’ teaching of the kingdom, while they substituted therefor the well-organized social fellowship of the church. The church thus became in the main a social brotherhood which effectively displaced Jesus’ concept and ideal of a spiritual
brotherhood.
Так царство превратилось в концепцию эпохи, в идею будущего пришествия и идеал окончательного искупления святых Всевышнего. Первые христиане (и слишком многие после них) повсеместно упускали из виду идею отношений Отца и сына, воплощенную в учении Иисуса о царстве и заменяли ее хорошо организованным социальным сообществом церкви. Так церковь стала в основном социальным братством, фактически вытеснив представление Иисуса и идеал братства духовного
.

[170:5.16] Jesus’ ideal concept largely failed, but upon the foundation of the Master’s personal life and teachings, supplemented by the Greek and Persian concepts of eternal life and augmented by Philo’s doctrine of the temporal contrasted with the spiritual, Paul went forth to build up one of the most progressive human societies which has ever existed on Urantia.

В целом, идеальное представление Иисуса не реализовалось, однако на основе личной жизни Учителя и его учений, дополненных греческими и персидскими представлениями о вечной жизни и расширенных доктриной Филона о противопоставлении тленного и духовного, Павел приступил к созданию одной из наиболее прогрессивных общин, когда-либо существовавших на Урантии.
[170:5.17] The concept of Jesus is still alive in the advanced religions of the world. Paul’s Christian church is the socialized and humanized shadow of what Jesus intended the kingdom of heaven to be — and what it most certainly will yet become. Paul and his successors partly transferred the issues of eternal life from the individual to the church. Christ thus became the head of the church rather than the elder brother of each individual believer in the Father’s family of the kingdom. Paul and his contemporaries applied all of Jesus’ spiritual implications regarding himself and the individual believer to the church
as a group of believers; and in doing this, they struck a deathblow to Jesus’ concept of the divine kingdom in the heart of the individual believer.
Концепция Иисуса продолжает жить в передовых религиях мира. Христианская церковь Павла — это социализированная и очеловеченная тень того, чем должно было стать царство небесное по замыслу Иисуса и чем оно еще непременно станет. Павел и его преемники частично перенесли проблему вечной жизни с уровня индивидуума на уровень церкви. Так Христос стал больше главой церкви, чем старшим братом каждого отдельного верующего в царство семьи Отца. Весь духовный смысл, заключенный в отношениях Иисуса с каждым верующим Павел и его современники перенесли на церковь
как группу верующих и поступив так, они нанесли смертельный удар представлению Иисуса о божественном царстве в сердце каждого конкретного верующего.

[170:5.18] And so, for centuries, the Christian church has labored under great embarrassment because it dared to lay claim to those mysterious powers and privileges of the kingdom, powers and privileges which can be exercised and experienced only between Jesus and his spiritual believer brothers. And thus it becomes apparent that membership in the church does not necessarily mean fellowship in the kingdom; one is spiritual, the other mainly social.

Поэтому веками Христианская церковь находилась в большом затруднении, ибо осмеливалась претендовать на те непостижимые силы и привилегии царства, которые могут быть реализованы и испытаны только в отношениях между Иисусом и его духовными верующими братьями. Таким образом становится очевидным, что воцерковление совсем не обязательно равнозначно братству в царстве; одно — в основном социально, в то время как другое — духовно.
[170:5.19] Sooner or later another and greater John the Baptist is due to arise proclaiming «the kingdom of God is at hand» — meaning a return to the high spiritual concept of Jesus, who proclaimed that the kingdom is the will of his heavenly Father dominant and transcendent in the heart of the believer — and doing all this without in any way referring either to the visible church on earth or to the anticipated second coming of Christ. There must come a revival of the actual teachings of Jesus, such a restatement as will undo the work of his early followers who went about to create a sociophilosophical system of belief regarding the fact of Michael’s sojourn on earth. In a short time the teaching of this story about
Jesus nearly supplanted the preaching of Jesus’ gospel of the kingdom. In this way a historical religion displaced that teaching in which Jesus had blended man’s highest moral ideas and spiritual ideals with man’s most sublime hope for the future — eternal life. And that was the gospel of the kingdom.
Рано или поздно появится другой и еще более великий Иоанн Креститель, который возвестит: «Приблизилось царство Бога», имея в виду возвращение высоких духовных представлений Иисуса, провозгласившего, что царство — есть воля его небесного Отца, преобладающая и превосходящая все остальное в сердце верующего; и сделает он это без какого-либо намека на зримую церковь на земле или ожидаемое второе пришествие Христа. Должно произойти возрождение подлинных учений Иисуса, их повторное изложение, перечеркивающее деятельность его ранних последователей, взявшихся за создание социально-философской системы вероисповедания вокруг факта пребывания Майкиэля на земле. За короткое время учение, заключенное в истории об Иисусе
, почти полностью вытеснило проповедь евангелия Иисуса о царстве. Так историческая религия заняла место учения, в котором Иисус соединил высочайшие нравственные идеи и духовные идеалы человека с его наиболее возвышенной надеждой на будущее — вечной жизнью. А в этом и заключалось евангелие царства.

[170:5.20] It is just because the gospel of Jesus was so many-sided that within a few centuries students of the records of his teachings became divided up into so many cults and sects. This pitiful subdivision of Christian believers results from failure to discern in the Master’s manifold teachings the divine oneness of his matchless life. But someday the true believers in Jesus will not be thus spiritually divided in their attitude before unbelievers. Always we may have diversity of intellectual comprehension and interpretation, even varying degrees of socialization, but lack of spiritual brotherhood is both inexcusable and reprehensible.

Именно в силу многогранности евангелия Иисуса, за несколько веков исследователи письменных свидетельств о его учениях разделились на такое множество культов и сект. Это прискорбное дробление христианских верующих объясняется неумением различить в многоплановых учениях Иисуса божественную цельность его несравненной жизни. Однако когда-нибудь истинно верующие в Иисуса не будут столь духовно разделены в своем отношении к неверующим. Все мы можем иметь совершенно различное интеллектуальное понимание и толкование и даже различные уровни общественного развития, но отсутствие духовного братства непростительно и достойно порицания.

[170:5.21] Mistake not! there is in the teachings of Jesus an eternal nature which will not permit them forever to remain unfruitful in the hearts of thinking men. The kingdom as Jesus conceived it has to a large extent failed on earth; for the time being, an outward church has taken its place; but you should comprehend that this church is only the larval stage of the thwarted spiritual kingdom, which will carry it through this material age and over into a more spiritual dispensation where the Master’s teachings may enjoy a fuller opportunity for development. Thus does the so-called Christian church become the cocoon in which the kingdom of Jesus’ concept now slumbers. The kingdom of the divine brotherhood is still alive and will eventually and certainly come forth from this long submergence, just as surely as the butterfly eventually emerges as the beautiful unfolding of its less attractive creature of metamorphic development.
Не заблуждайтесь! В учениях Иисуса есть вечное начало, которое не позволит им навсегда оставаться бесплодными в сердцах мыслящих людей. Царство, как задумал его Иисус, в значительной мере потерпело неудачу на земле; на время его место заняла видимая церковь; но вам необходимо понимать, что эта церковь — всего лишь зачаточная стадия неосуществившегося духовного царства, которая минует этот материальный век и выйдет к более духовной эпохе, когда учения Иисуса смогут получить более благоприятную возможность для развития. Таким образом, так называемая Христианская церковь оказывается коконом, в котором сегодня дремлет представление Иисуса о царстве. Царство божественного братства продолжает жить и в конце концов обязательно воспрянет от этого долгого сна точно так же, как в процессе метаморфического развития малопривлекательное создание в итоге превращается в прекрасную бабочку.

 

---

 

Urantia-Урантия-Часть IV-161-170 Жизнь и учения Иисуса
Urantia-Урантия-Часть IV-161-170 Жизнь и учения Иисуса
161 Дальнейшие дискуссии с Роданом
1. ЛИЧНОСТЬ БОГА
2. БОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА ИИСУСА
3. ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И БОЖЕСТВЕННЫЙ РАЗУМ ИИСУСА
162 На празднике кущей
1. ОПАСНОСТИ ПОСЕЩЕНИЯ ИЕРУСАЛИМА
2. ПЕРВАЯ РЕЧЬ В ХРАМЕ
3. ЖЕНЩИНА, УЛИЧЕННАЯ В ПРЕЛЮБОДЕЯНИИ
4. ПРАЗДНИК КУЩЕЙ
5. ПРОПОВЕДЬ О СВЕТЕ МИРА
6. БЕСЕДА О ВОДЕ ЖИЗНИ
7. БЕСЕДА О ДУХОВНОЙ СВОБОДЕ
8. ПОСЕЩЕНИЕ МАРФЫ И МАРИИ
9. В ВИФЛЕЕМЕ С АБНЕРОМ
163 Рукоположение Cемидесяти в Магадане
1. РУКОПОЛОЖЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ
2. БОГАТЫЙ ЮНОША И ДРУГИЕ
3. РАЗГОВОР О БОГАТСТВЕ
4. ПРОЩАНИЕ С СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ
5. ПЕРЕНОС ЛАГЕРЯ В ПЕЛЛУ
6. ВОЗВРАЩЕНИЕ СЕМИДЕСЯТИ
7. ПОДГОТОВКА К ПОСЛЕДНЕЙ МИССИИ
164 На празднике Обновления
1. РАССКАЗ О ДОБРОМ САМАРИТЯНИНЕ
2. В ИЕРУСАЛИМЕ
3. ИСЦЕЛЕНИЕ СЛЕПОГО НИЩЕГО
4. ИОСИЯ ПЕРЕД СИНЕДРИОНОМ
5. ОБУЧЕНИЕ В ПРИТВОРЕ СОЛОМОНА
165 Начало миссии в Перее
1. В ЛАГЕРЕ У ПЕЛЛЫ
2. ПРОПОВЕДЬ О ДОБРОМ ПАСТЫРЕ
3. СУББОТНЯЯ ПРОПОВЕДЬ В ПЕЛЛЕ
4. РАЗДЕЛ НАСЛЕДСТВА
5. БЕСЕДА С АПОСТОЛАМИ О БОГАТСТВЕ
6. ОТВЕТ НА ВОПРОС ПЕТРА
166 Последнее посещение северной Переи
1. ФАРИСЕИ В РАГАБЕ
2. ДЕСЯТЬ ПРОКАЖЕННЫХ
3. ПРОПОВЕДЬ В ГЕРАСЕ
4. УЧЕНИЕ О НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЯХ
5. ОБЩИНА В ФИЛАДЕЛЬФИИ
167 Посещение Филадельфии
1. ЗАВТРАК С ФАРИСЕЯМИ
2. ПРИТЧА О ЗВАНОМ УЖИНЕ
3. ЖЕНЩИНА, ОДЕРЖИМАЯ ДУХОМ НЕМОЩИ
4. ВЕСТЬ ИЗ ВИФАНИИ
5. НА ПУТИ В ВИФАНИЮ
6. БЛАГОСЛОВЕНИЕ ДЕТЕЙ
7. РАЗГОВОР ОБ АНГЕЛАХ
168 Воскрешение Лазаря
1. У ГРОБНИЦЫ ЛАЗАРЯ
2. ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗАРЯ
3. ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
4. ОТВЕТ НА МОЛИТВУ
5. ЧТО СТАЛО С ЛАЗАРЕМ
169 Последнее наставление в Пелле
1. ПРИТЧА О БЛУДНОМ СЫНЕ
2. ПРИТЧА О ХИТРОМ УПРАВЛЯЮЩЕМ
3. БОГАЧ И НИЩИЙ
4. ОТЕЦ И ЕГО ЦАРСТВО
170 Царство Небесное
1. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ НЕБЕСНОМ
2. КОНЦЕПЦИЯ ЦАРСТВА У ИИСУСА
3. О ПРАВЕДНОСТИ
4. УЧЕНИЕ ИИСУСА О ЦАРСТВЕ
5. БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О ЦАРСТВЕ
ru
Urantia- Урантия-Часть IV-171-178 Жизнь и учения Иисуса
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
d3456ecf-cb0d-4d01-be67-614ca7ad08fd
Unknown

https://urantia.me/chast-iv-zhizn-i-ucheniya-iisusa/

Урантия-Часть IV-171-178

Жизнь и учения Иисуса

171 На пути в Иерусалим

• 
  
• 
  1. ОТПРАВЛЕНИЕ ИЗ ПЕЛЛЫ
  
• 
  2. ОБ ИСЧИСЛЕНИИ ИЗДЕРЖЕК
  
• 
  3. СТРАНСТВИЕ ПО ПЕРЕЕ
  
• 
  4. ОБУЧЕНИЕ В ЛИВИАСЕ
  
• 
  5. ИЕРИХОНСКИЙ СЛЕПОЙ
  
• 
  6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗАКХЕЯ
  
• 
  7. «КОГДА ИИСУС ПРОХОДИЛ МИМО»
  
• 
  8. ПРИТЧА О МИНАХ
  

(On the Way to Jerusalem)

 

[171:0.1] THE day after the memorable sermon on «The Kingdom of Heaven,» Jesus announced that on the following day he and the apostles would depart for the Passover at Jerusalem, visiting numerous cities in southern Perea on the way.

НА СЛЕДУЮЩИЙ день после достопамятной проповеди «О Царстве Небесном» Иисус объявил, что на следующий день он и апостолы отправляются в Иерусалим на праздник Пасхи и по пути посетят многочисленные города южной Переи.

[171:0.2] The address on the kingdom and the announcement that he was going to the Passover set all his followers to thinking that he was going up to Jerusalem to inaugurate the temporal kingdom of Jewish supremacy. No matter what Jesus said about the nonmaterial character of the kingdom, he could not wholly remove from the minds of his Jewish hearers the idea that the Messiah was to establish some kind of nationalistic government with headquarters at Jerusalem.

После речи Иисуса о царстве и его заявления о намерении присутствовать на праздновании Пасхи, его сторонники решили, что он отправляется в Иерусалим для установления мирского царства превосходства евреев. Что бы ни говорил Иисус о нематериальном характере царства, он так и не смог полностью разубедить своих слушателей-евреев в том, что Мессия должен установить некое националистическое государство с центром в Иерусалиме.

[171:0.3] What Jesus said in his Sabbath sermon only tended to confuse the majority of his followers; very few were enlightened by the Master’s discourse. The leaders understood something of his teachings regarding the inner kingdom, «the kingdom of heaven within you,» but they also knew that he had spoken about another and future kingdom, and it was this kingdom they believed he was now going up to Jerusalem to establish. When they were disappointed in this expectation, when he was rejected by the Jews, and later on, when Jerusalem was literally destroyed, they still clung to this hope, sincerely believing that the Master would soon return to the world in great power and majestic glory to establish the promised kingdom.
Сказанное Иисусом во время субботней проповеди только смутило большинство его последователей; беседа Учителя смогла просветить лишь очень немногих. Ближайшие сторонники Иисуса отчасти поняли те его учения, которые касались внутреннего царства, «царства небесного внутри вас», однако они также знали, что ранее он уже говорил о другом, будущем царстве и полагали, что он отправляется в Иерусалим для установления именно такого царства. Когда они разочаровались в своих ожиданиях, когда он был отвергнут евреями и позднее, когда Иерусалим буквально сравняли с землей, они все еще цеплялись за эту надежду, искренне веря, что Учитель вскоре вернется в мир в великом могуществе и величественной славе для установления обещанного царства.

[171:0.4] It was on this Sunday afternoon that Salome the mother of James and John Zebedee came to Jesus with her two apostle sons and, in the manner of approaching an Oriental potentate, sought to have Jesus promise in advance to grant whatever request she might make. But the Master would not promise; instead, he asked her, «What do you want me to do for you?» Then answered Salome: «Master, now that you are going up to Jerusalem to establish the kingdom, I would ask you in advance to promise me that these my sons shall have honor with you, the one to sit on your right hand and the other to sit on your left hand in your kingdom.»
Именно в это воскресенье после полудня Саломия, мать Иакова и Иоанна Зеведеевых, пришла к Иисусу вместе с двумя сыновьями-апостолами и обращаясь к нему так, как если бы он был восточным монархом, попыталась заручиться у Иисуса обещанием выполнить любую ее просьбу. Однако Учитель отказался дать обещание; вместо этого он спросил: «Что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя?»
Тогда Саломия ответила: «Учитель, теперь, когда ты отправляешься в Иерусалим, чтобы установить царство, я хотела бы заручиться твоим обещанием, что мои сыновья будут удостоены высокой чести сидеть у тебя один по правую руку, а другой по левую в твоем царстве».

[171:0.5] When Jesus heard Salome’s request, he said: «Woman, you know not what you ask.» And then, looking straight into the eyes of the two honor-seeking apostles, he said: «Because I have long known and loved you; because I have even lived in your mother’s house; because Andrew has assigned you to be with me at all times; therefore do you permit your mother to come to me secretly, making this unseemly request. But let me ask you: Are you able to drink the cup I am about to drink?» And without a moment for thought, James and John answered, «Yes, Master, we are able.» Said Jesus: «I am saddened that you know not why we go up to Jerusalem; I am grieved that you understand not the nature of my kingdom; I am disappointed that you bring your mother to make this request of me; but I know you love me in your hearts; therefore I declare that you shall indeed drink of my cup of bitterness and share in my humiliation, but to sit on my right hand and on my left hand is not mine to give. Such honors are reserved for those who have been designated by my Father.»
Услышав просьбу Саломии, Иисус сказал: «Женщина, ты не знаешь, чего просишь». И после этого, смотря прямо в глаза двум жаждущим почестей апостолам, он сказал: «Из-за того ли, что я давно знаю и люблю вас и даже жил в доме вашей матери, или потому, что Андрей поручил вам всегда быть при мне, вы позволили своей матери тайно прийти ко мне с этой недостойной просьбой? Но позвольте спросить вас: можете ли пить чашу, которую буду пить я?» И не задумавшись ни на мгновение, они ответили: «Да, Учитель, можем». Иисус сказал:
«Я огорчен тем, что вы не знаете, зачем мы идем в Иерусалим; я опечален из-за того, что вы не понимаете сущности моего царства; я разочарован тем, что вы привели свою мать, чтобы она обратилась ко мне с этой просьбой; однако я знаю, что в своих сердцах вы любите меня; поэтому я заявляю, что вы действительно будете пить мою горькую чашу и разделите со мной унижение; но не мне дано позволять садиться по правую или по левую руку от меня. Такие почести ждут тех, кто отмечен моим Отцом».

[171:0.6] By this time someone had carried word of this conference to Peter and the other apostles, and they were highly indignant that James and John would seek to be preferred before them, and that they would secretly go with their mother to make such a request. When they fell to arguing among themselves, Jesus called them all together and said: «You well understand how the rulers of the gentiles lord it over their subjects, and how those who are great exercise authority. But it shall not be so in the kingdom of heaven. Whosoever would be great among you, let him first become your servant. He who would be first in the kingdom, let him become your minister. I declare to you that the Son of Man came not to be ministered to but to minister; and I now go up to Jerusalem to lay down my life in the doing of the Father’s will and in the service of my brethren.» When the apostles heard these words, they withdrew by themselves to pray. That evening, in response to the labors of Peter, James and John made suitable apologies to the ten and were restored to the good graces of their brethren.
К этому времени Петру и остальным апостолам стало известно об этой беседе; они были чрезвычайно возмущены тем, что Иаков и Иоанн ищут особых привилегий перед ними, для чего тайно отправились со своей матерью и обратились с подобной просьбой. Когда между ними разгорелся спор, Иисус созвал их всех вместе и сказал: «Вы хорошо знаете, как проявляют свою власть правители язычников и как властвуют вельможи. Но не так должно быть в царстве небесном. Тот, кто хочет быть великим среди вас, должен вначале стать вашим слугой. Тот, кто хочет быть первым в царстве, должен послужить вам. Я заявляю, что Сын Человеческий не для того пришел, чтобы ему служили, но чтобы самому служить; и теперь я отправляюсь в Иерусалим, чтобы отдать свою жизнь во исполнение воли Отца и в служении моим братьям».
Услышав эти слова, апостолы удалились для молитвы. В тот вечер, благодаря стараниям Петра, Иаков и Иоанн принесли десяти апостолам должные извинения и вернули доброе расположение своих собратьев.

[171:0.7] In asking for places on the right hand and on the left hand of Jesus at Jerusalem, the sons of Zebedee little realized that in less than one month their beloved teacher would be hanging on a Roman cross with a dying thief on one side and another transgressor on the other side. And their mother, who was present at the crucifixion, well remembered the foolish request she had made of Jesus at Pella regarding the honors she so unwisely sought for her apostle sons.
Обращаясь с просьбой о местах по правую и левую руку от Иисуса в Иерусалиме, сыновья Зеведея вряд ли сознавали, что не пройдет и месяца, как их возлюбленный учитель будет висеть на римском кресте вместе с умирающим вором по одну сторону и еще одним преступником по другую. И их мать, которая присутствовала при распятии, отчетливо вспомнила ту нелепую просьбу, с которой она обратилась к Иисусу в Пелле, когда столь неразумно просила почестей для своих сыновей-апостолов.

1. THE DEPARTURE FROM PELLA 

1. ОТПРАВЛЕНИЕ ИЗ ПЕЛЛЫ

[171:1.1] On the forenoon of Monday, March 13, Jesus and his twelve apostles took final leave of the Pella encampment, starting south on their tour of the cities of southern Perea, where Abner’s associates were at work. They spent more than two weeks visiting among the seventy and then went directly to Jerusalem for the Passover.

Рано утром в понедельник, 13 марта, Иисус и двенадцать апостолов в последний раз покинули лагерь у Пеллы и отправились на юг по городам южной Переи, где трудились соратники Абнера. Они провели среди семидесяти более двух недель, после чего направились прямо в Иерусалим на празднование Пасхи.

[171:1.2] When the Master left Pella, the disciples encamped with the apostles, about one thousand in number, followed after him. About one half of this group left him at the Jordan ford on the road to Jericho when they learned he was going over to Heshbon, and after he had preached the sermon on «Counting the Cost.» They went on up to Jerusalem, while the other half followed him for two weeks, visiting the towns in southern Perea.

Когда Учитель покинул Пеллу, те ученики, которые находились здесь вместе с апостолами, — в общей сложности около тысячи человек, — последовали за ним. Примерно половина этой группы рассталась с ним у переправы через Иордан на дороге в Иерихон, узнав, что он направляется в Хешбон, и после того, как он выступил с проповедью «Об исчислении издержек». Они продолжили свой путь в Иерусалим, в то время как другая половина следовала за ним в течение двух недель по городам южной Переи.

[171:1.3] In a general way, most of Jesus’ immediate followers understood that the camp at Pella had been abandoned, but they really thought this indicated that their Master at last intended to go to Jerusalem and lay claim to David’s throne. A large majority of his followers never were able to grasp any other concept of the kingdom of heaven; no matter what he taught them, they would not give up this Jewish idea of the kingdom.

Большинство ближайших сторонников Иисуса в принципе понимали, что лагерь у Пеллы оставлен навсегда, однако считали это признаком того, что их Учитель наконец-то собрался идти в Иерусалим, чтобы предъявить свои права на трон Давида. Преобладающее большинство его последователей так и не смогли осмыслить какой-либо иной концепции царства небесного; чему бы он ни учил их, они не желали отказываться от еврейского представления о царстве.

[171:1.4] Acting on the instructions of the Apostle Andrew, David Zebedee closed the visitors’ camp at Pella on Wednesday, March 15. At this time almost four thousand visitors were in residence, and this does not include the one thousand and more persons who sojourned with the apostles at what was known as the teachers’ camp, and who went south with Jesus and the twelve. Much as David disliked to do it, he sold the entire equipment to numerous buyers and proceeded with the funds to Jerusalem, subsequently turning the money over to Judas Iscariot.
Выполняя инструкции апостола Андрея, Давид Зеведеев закрыл гостевой лагерь у Пеллы в среду, 15 марта. В это время здесь проживало почти четыре тысячи посетителей и это не считая более тысячи человек живших с апостолами в так называемом лагере учителей, которые отправились на юг вместе с Иисусом и двенадцатью. Давид, скрепя сердце, распродал все лагерное снаряжение многочисленным покупателям и отправился в Иерусалим, где впоследствии передал вырученные деньги Иуде Искариоту.

[171:1.5] David was present in Jerusalem during the tragic last week, taking his mother back with him to Bethsaida after the crucifixion. While awaiting Jesus and the apostles, David stopped with Lazarus at Bethany and became tremendously agitated by the manner in which the Pharisees had begun to persecute and harass him since his resurrection. Andrew had directed David to discontinue the messenger service; and this was construed by all as an indication of the early establishment of the kingdom at Jerusalem. David found himself without a job, and he had about decided to become the self-appointed defender of Lazarus when presently the object of his indignant solicitude fled in haste to Philadelphia. Accordingly, sometime after the resurrection and also after the death of his mother, David betook himself to Philadelphia, having first assisted Martha and Mary in disposing of their real estate; and there, in association with Abner and Lazarus, he spent the remainder of his life, becoming the financial overseer of all those large interests of the kingdom which had their center at Philadelphia during the lifetime of Abner.

Давид находился в Иерусалиме во время последней трагической недели и после распятия отвез свою мать назад в Вифсаиду. В ожидании Иисуса и апостолов он остановился у Лазаря в Вифании и был просто потрясен тем, как фарисеи стали преследовать и изводить того после воскрешения. Андрей распорядился, чтобы Давид закрыл курьерскую службу и это было истолковано всеми как свидетельство скорого установления царства в Иерусалиме. Давид оказался не у дел и возмущенный отношением к Лазарю, почти уже решил стать его добровольным защитником, как внезапно его подопечный поспешно бежал в Филадельфию. Соответственно, через некоторое время после воскресения Иисуса и смерти своей матери, Давид помог Марфе и Марии распродать их недвижимость, после чего перебрался в Филадельфию. Там, в сотрудничестве с Абнером и Лазарем, он и провел остаток своей жизни, став финансовым наблюдателем обширных интересов царства, центром которых при жизни Абнера была Филадельфия.
[171:1.6] Within a short time after the destruction of Jerusalem, Antioch became the headquarters of Pauline Christianity, while Philadelphia remained the center of the Abnerian kingdom of heaven.
From Antioch the Pauline version of the teachings of Jesus and about Jesus spread to all the Western world; from Philadelphia the missionaries of the Abnerian version of the kingdom of heaven spread throughout Mesopotamia and Arabia until the later times when these uncompromising emissaries of the teachings of Jesus were overwhelmed by the sudden rise of Islam.
Вскоре после разрушения Иерусалима Антиохия стала центром Павлианского христианства, в то время как Филадельфия оставалась центром Абнерианского царства небесного. Из Антиохии Павлианская версия учений Иисуса и об Иисусе распространилась на весь западный мир; из Филадельфии миссионеры Абнерианской версии царства небесного распространяли ее по всей Месопотамии и Аравии вплоть до времен, когда эти бескомпромиссные эмиссары учений Иисуса были подавлены внезапным подъемом Ислама.

2. ON COUNTING THE COST

2. ОБ ИСЧИСЛЕНИИ ИЗДЕРЖЕК

[171:2.1] When Jesus and the company of almost one thousand followers arrived at the Bethany ford of the Jordan sometimes called Bethabara, his disciples began to realize that he was not going directly to Jerusalem. While they hesitated and debated among themselves, Jesus climbed upon a huge stone and delivered that discourse which has become known as «Counting the Cost.» The Master said:
Когда Иисус и группа из почти тысячи последователей прибыли к переправе через Иордан у Бетании, иногда называемой Бетаварой, его ученики начали понимать, что он не собирается идти прямо в Иерусалим. Пока они медлили и спорили между собой, Иисус взошел на огромный камень и обратился к ним с проповедью, которая стала известна под названием «Исчисление Издержек». Учитель сказал:

[171:2.2] «You who would follow after me from this time on, must be willing to pay the price of wholehearted dedication to the doing of my Father’s will. If you would be my disciples, you must be willing to forsake father, mother, wife, children, brothers, and sisters. If any one of you would now be my disciple, you must be willing to give up even your life just as the Son of Man is about to offer up his life for the completion of the mission of doing the Father’s will on earth and in the flesh.

«Те из вас, кто отныне хочет следовать за мной, должны быть готовы заплатить за это беззаветной преданностью исполнению воли моего Отца. Если вы хотите быть моими учениками, то должны быть готовы оставить отца, мать, жену, детей, братьев и сестер. Если кто-либо из вас хочет быть моим учеником, он должен быть готов отдать даже свою жизнь, — подобно Сыну Человеческому, который вскоре отдаст жизнь во имя завершения своей миссии по исполнению воли Отца на земле и во плоти.

[171:2.3] «If you are not willing to pay the full price, you can hardly be my disciple. Before you go further, you should each sit down and count the cost of being my disciple. Which one of you would undertake to build a watchtower on your lands without first sitting down to count up the cost to see whether you had money enough to complete it? If you fail thus to reckon the cost, after you have laid the foundation, you may discover that you are unable to finish that which you have begun, and therefore will all your neighbors mock you, saying, `Behold, this man began to build but was unable to finish his work.’ Again, what king, when he prepares to make war upon another king, does not first sit down and take counsel as to whether he will be able, with ten thousand men, to meet him who comes against him with twenty thousand? If the king cannot afford to meet his enemy because he is unprepared, he sends an embassy to this other king, even when he is yet a great way off, asking for terms of peace.

Если вы не готовы заплатить сполна, то едва ли можете быть моими учениками. Прежде чем идти дальше, пусть каждый из вас сядет и подсчитает, во что ему обойдется быть моим учеником. Если кто из вас захочет построить на своей земле сторожевую башню, разве не сядет он, прежде всего, подсчитать, во сколько она ему обойдется и достаточно ли у него средств, чтобы завершить строительство? Иначе, если вы заложите основание, не подсчитав расходов, может случиться так, что вы окажетесь не в состоянии довести начатое до конца, и ваши соседи будут насмехаться над вами и говорить: „Смотрите, этот человек начал строить, но не смог закончить». Или какой царь вступит в войну с другим царем, не посоветовавшись прежде, сможет ли он с десятью тысячами противостоять идущему на него с двадцатью тысячами? Если царь не может позволить себе противостоять своему врагу, поскольку он не готов, то пошлет к нему послов узнать об условиях мира, пока тот еще далеко.

[171:2.4] «Now, then, must each of you sit down and count the cost of being my disciple. From now on you will not be able to follow after us, listening to the teaching and beholding the works; you will be required to face bitter persecutions and to bear witness for this gospel in the face of crushing disappointment. If you are unwilling to renounce all that you are and to dedicate all that you have, then are you unworthy to be my disciple. If you have already conquered yourself within your own heart, you need have no fear of that outward victory which you must presently gain when the Son of Man is rejected by the chief priests and the Sadducees and is given into the hands of mocking unbelievers.

Поэтому каждый из вас должен сесть и подсчитать, во что ему обойдется быть моим учеником. Отныне вы не сможете следовать за нами, обучаясь и наблюдая за нашим трудом; вам придется столкнуться с жестокими гонениями и свидетельствовать об этом евангелии перед лицом сокрушительного разочарования. Если вы не готовы отрешиться от всего, чем являетесь и отдать все, что имеете, то вы не достойны быть моими учениками. Если вы уже покорили себя в своем сердце, то вам нечего бояться той внешней победы, которую вам предстоит одержать, когда Сын Человеческий будет отвергнут первосвященниками и саддукеями и отдан в руки глумящихся неверующих.

[171:2.5] «Now should you examine yourself to find out your motive for being my disciple. If you seek honor and glory, if you are worldly minded, you are like the salt when it has lost its savor. And when that which is valued for its saltiness has lost its savor, wherewith shall it be seasoned? Such a condiment is useless; it is fit only to be cast out among the refuse. Now have I warned you to turn back to your homes in peace if you are not willing to drink with me the cup which is being prepared. Again and again have I told you that my kingdom is not of this world, but you will not believe me. He who has ears to hear let him hear what I say.»
Сейчас вы должны разобраться в себе и выяснить, почему вы стали моими учениками. Если вы ищете почестей и славы, если мыслите мирскими категориями, то вы подобны соли, потерявшей вкус. А когда то, что ценится за соленость, теряет вкус, чем приправишь его? Такая приправа бесполезна; она годится лишь на то, чтобы выбросить ее вместе с мусором. Ныне я предупредил вас: отправляйтесь с миром по домам, если не желаете пить вместе со мной чашу, которую уже наполняют. Вновь и вновь я повторял вам, что мое царство не от мира сего, но вы не хотели верить мне. Имеющий уши слышать да услышит то, что я говорю».

[171:2.6] Immediately after speaking these words, Jesus, leading the twelve, started off on the way to Heshbon, followed by about five hundred. After a brief delay the other half of the multitude went on up to Jerusalem. His apostles, together with the leading disciples, thought much about these words, but still they clung to the belief that, after this brief period of adversity and trial, the kingdom would certainly be set up somewhat in accordance with their long-cherished hopes.
Сразу после этих слов Иисус, во главе двенадцати, сразу же вышел в Хешбон в сопровождении примерно пятисот человек. После короткой задержки вторая половина присутствовавших отправилась в Иерусалим. Апостолы Иисуса, как и ближайшие ученики, много думали над этими словами, но продолжали цепляться за свою веру в то, что после периода невзгод и испытаний царство непременно будет установлено, причем хотя бы отчасти в соответствии с их давними надеждами.

3. THE PEREAN TOUR

3. СТРАНСТВИЕ ПО ПЕРЕЕ

[171:3.1] For more than two weeks Jesus and the twelve, followed by a crowd of several hundred disciples, journeyed about in southern Perea, visiting all of the towns wherein the seventy labored. Many gentiles lived in this region, and since few were going up to the Passover feast at Jerusalem, the messengers of the kingdom went right on with their work of teaching and preaching.

Более двух недель Иисус и двенадцать, в сопровождении толпы из нескольких сот учеников, странствовали по южной Перее, посещая все города, где трудились семьдесят. В этих местах проживало много иноверцев, и поскольку лишь немногие из них собирались отправиться на Пасху в Иерусалим, вестники царства сразу же приступили к своей работе — обучению и проповедям.

[171:3.2] Jesus met Abner at Heshbon, and Andrew directed that the labors of the seventy should not be interrupted by the Passover feast; Jesus advised that the messengers should go forward with their work in complete disregard of what was about to happen at Jerusalem. He also counseled Abner to permit the women’s corps, at least such as desired, to go to Jerusalem for the Passover. And this was the last time Abner ever saw Jesus in the flesh. His farewell to Abner was: «My son, I know you will be true to the kingdom, and I pray the Father to grant you wisdom that you may love and understand your brethren.»
Иисус встретился с Абнером в Хешбоне, и Андрей дал семидесяти указание не прерывать свой труд на время Пасхи; Иисус рекомендовал, чтобы вестники продолжали свою работу, независимо от того, что вскоре должно было произойти в Иерусалиме. Он также посоветовал Абнеру разрешить женскому корпусу — во всяком случае тем, кто пожелает, — отправиться в Иерусалим на Пасху. И это стало последней встречей Абнера с Учителем во плоти. Его прощальными словами к Абнеру были:
«Сын мой, я знаю, что ты будешь верен царству, и я молю Отца даровать тебе мудрость, чтобы любить и понимать своих братьев».

[171:3.3] As they traveled from city to city, large numbers of their followers deserted to go on to Jerusalem so that, by the time Jesus started for the Passover, the number of those who followed along with him day by day had dwindled to less than two hundred.

По мере того, как они переходили из города в город, многие из спутников покидали их, отправляясь в Иерусалим, так что когда Иисус отправился на Пасху, количество тех, кто следовал за ним изо дня в день, сократилось до менее чем двухсот человек.

[171:3.4] The apostles understood that Jesus was going to Jerusalem for the Passover. They knew that the Sanhedrin had broadcast a message to all Israel that he had been condemned to die and directing that anyone knowing his whereabouts should inform the Sanhedrin; and yet, despite all this, they were not so alarmed as they had been when he had announced to them in Philadelphia that he was going to Bethany to see Lazarus. This change of attitude from that of intense fear to a state of hushed expectancy was mostly because of Lazarus’s resurrection. They had reached the conclusion that Jesus might, in an emergency, assert his divine power and put to shame his enemies. This hope, coupled with their more profound and mature faith in the spiritual supremacy of their Master, accounted for the outward courage displayed by his immediate followers, who now made ready to follow him into Jerusalem in the very face of the open declaration of the Sanhedrin that he must die.

Апостолы понимали, что Иисус направляется в Иерусалим на Пасху. Они знали, что синедрион оповестил весь Израиль о вынесении Иисусу смертного приговора и распорядился, чтобы каждый, кто знает о его местонахождении, сообщал о том синедриону; и все же, несмотря на все это, они были не так сильно встревожены, как после его объявления в Филадельфии о том, что он отправляется в Вифанию повидать Лазаря. Основной причиной этой перемены в отношении — от сильного страха к сдержанному упованию — было воскрешение Лазаря. Они пришли к выводу, что в чрезвычайной ситуации Иисус сможет воспользоваться своим божественным могуществом и посрамить врагов. Этой надеждой, а также их более глубокой и зрелой верой в духовное превосходство Учителя и объяснялась отвага его ближайших последователей, которые собирались теперь идти вместе с ним в Иерусалим, невзирая на открытое заявление синедриона о том, что он должен умереть.

[171:3.5] The majority of the apostles and many of his inner disciples did not believe it possible for Jesus to die; they, believing that he was «the resurrection and the life,» regarded him as immortal and already triumphant over death.
Большинство апостолов и многие из ближайших учеников не верили, что Иисус может умереть; веруя в то, что он был «воскресением и жизнью», они считали его бессмертным и уже победившим смерть.

4. TEACHING AT LIVIAS

4. ОБУЧЕНИЕ В ЛИВИАСЕ

[171:4.1] On Wednesday evening, March 29, Jesus and his followers encamped at Livias on their way to Jerusalem, after having completed their tour of the cities of southern Perea. It was during this night at Livias that Simon Zelotes and Simon Peter, having conspired to have delivered into their hands at this place more than one hundred swords, received and distributed these arms to all who would accept them and wear them concealed beneath their cloaks. Simon Peter was still wearing his sword on the night of the Master’s betrayal in the garden.

Вечером в среду, 29 марта, Иисус и его последователи расположились лагерем в Ливиасе по пути в Иерусалим, завершив свое странствие по городам южной Переи. Именно этим вечером в Ливиасе Симон Зелот и Симон Петр, тайно договорившись о получении здесь более ста мечей, раздали всем желающим это оружие, чтобы они скрытно носили его под верхней одеждой. Симон Петр был вооружен мечом и в ночь предательства Учителя в саду.

[171:4.2] Early on Thursday morning before the others were awake, Jesus called Andrew and said: «Awaken your brethren! I have something to say to them.» Jesus knew about the swords and which of his apostles had received and were wearing these weapons, but he never disclosed to them that he knew such things. When Andrew had aroused his associates, and they had assembled off by themselves, Jesus said: «My children, you have been with me a long while, and I have taught you much that is needful for this time, but I would now warn you not to put your trust in the uncertainties of the flesh nor in the frailties of man’s defense against the trials and testing which lie ahead of us. I have called you apart here by yourselves that I may once more plainly tell you that we are going up to Jerusalem, where you know the Son of Man has already been condemned to death. Again am I telling you that the Son of Man will be delivered into the hands of the chief priests and the religious rulers; that they will condemn him and then deliver him into the hands of the gentiles. And so will they mock the Son of Man, even spit upon him and scourge him, and they will deliver him up to death. And when they kill the Son of Man, be not dismayed, for I declare that on the third day he shall rise. Take heed to yourselves and remember that I have forewarned you.»
Ранним утром в четверг, когда другие еще спали, Иисус призвал Андрея и сказал: «Разбуди своих братьев! Мне нужно им кое-что сказать». Иисус знал о мечах и о том, кто из его апостолов получил и носил при себе это оружие, но он так и не раскрыл им, что ему это известно. Когда Андрей разбудил своих товарищей и они собрались отдельно от остальных, Иисус сказал:
«Дети мои, вы уже давно пребываете со мной, и я научил вас многому, что пригодится вам в это время, однако сейчас я хотел бы предупредить вас не полагаться ни на бренную плоть, ни на хрупкость человеческой защиты от тех злоключений и испытаний, которые ждут нас. Я призвал вас сюда одних для того, чтобы еще раз прямо сказать вам: мы идем в Иерусалим, где, как вы знаете, Сын Человеческий уже осужден на смерть. Вновь я говорю вам, что Сын Человеческий будет отдан первосвященникам и религиозным правителям, что они осудят его и отдадут язычникам. И будут издеваться над Сыном Человеческим, оплевывать и бичевать его, и предадут его смерти. И когда они убьют Сына Человеческого, не отчаивайтесь, ибо я заявляю вам, что на третий день он воскреснет. Будьте осмотрительны и помните, что я предупредил вас».

[171:4.3] Again were the apostles amazed, stunned; but they could not bring themselves to regard his words as literal; they could not comprehend that the Master meant just what he said. They were so blinded by their persistent belief in the temporal kingdom on earth, with headquarters at Jerusalem, that they simply could not — would not — permit themselves to accept Jesus’ words as literal. They pondered all that day as to what the Master could mean by such strange pronouncements. But none of them dared to ask him a question concerning these statements. Not until after his death did these bewildered apostles wake up to the realization that the Master had spoken to them plainly and directly in anticipation of his crucifixion.
И вновь апостолы были поражены, ошеломлены; но они не могли заставить себя принять его слова буквально; они не могли постигнуть, что Учитель имел в виду именно то, что говорил. Они были настолько ослеплены своей упорной верой в бренное царство на земле с центром в Иерусалиме, что просто не могли — не хотели — позволить себе принять буквальный смысл слов Иисуса. Весь день они размышляли над тем, что мог иметь в виду Учитель, делая такие странные заявления. Но ни один из них не решился спросить его об этом. Только после его смерти сбитые с толку апостолы осознали, что Учитель говорил с ними прямо и открыто в ожидании своего распятия.

[171:4.4] It was here at Livias, just after breakfast, that certain friendly Pharisees came to Jesus and said: «Flee in haste from these parts, for Herod, just as he sought John, now seeks to kill you. He fears an uprising of the people and has decided to kill you. We bring you this warning that you may escape.»

Именно здесь, в Ливиасе, сразу после завтрака, несколько дружески настроенных фарисеев пришли к Иисусу и сказали: «Беги быстрее из этих мест, ибо Ирод задумал убить тебя, как в свое время Иоанна. Он боится народного восстания и решил убить тебя. Мы предупреждаем тебя для того, чтобы ты мог спастись».

[171:4.5] And this was partly true. The resurrection of Lazarus frightened and alarmed Herod, and knowing that the Sanhedrin had dared to condemn Jesus, even in advance of a trial, Herod made up his mind either to kill Jesus or to drive him out of his domains. He really desired to do the latter since he so feared him that he hoped he would not be compelled to execute him.

И отчасти это соответствовало действительности. Воскрешение Лазаря испугало и встревожило Ирода и зная, что синедрион осмелился осудить Иисуса еще до суда, Ирод решил либо убить его, либо изгнать из своих владений. Сам он желал последнего, ибо из-за мучительного страха надеялся, что его не заставят казнить Иисуса.

[171:4.6] When Jesus heard what the Pharisees had to say, he replied: «I well know about Herod and his fear of this gospel of the kingdom. But, mistake not, he would much prefer that the Son of Man go up to Jerusalem to suffer and die at the hands of the chief priests; he is not anxious, having stained his hands with the blood of John, to become responsible for the death of the Son of Man. Go you and tell that fox that the Son of Man preaches in Perea today, tomorrow goes into Judea, and after a few days, will be perfected in his mission on earth and prepared to ascend to the Father.»
Выслушав фарисеев, Иисус ответил:
«Я хорошо знаю об Ироде и его страхе перед этим евангелием царства. Но не заблуждайтесь: он наверняка предпочел бы, чтобы Сын Человеческий отправился в Иерусалим пострадать и умереть от рук первосвященников; запятнав свои руки кровью Иоанна, он не хочет брать на себя ответственность и за смерть Сына Человеческого. Пойдите и скажите этой лисе, что Сын Человеческий сегодня проповедует в Перее, завтра пойдет в Иудею и через несколько дней выполнит свою миссию на земле и будет готов вознестись к Отцу».

[171:4.7] Then turning to his apostles, Jesus said: «From olden times the prophets have perished in Jerusalem, and it is only befitting that the Son of Man should go up to the city of the Father’s house to be offered up as the price of human bigotry and as the result of religious prejudice and spiritual blindness. O Jerusalem, Jerusalem, which kills the prophets and stones the teachers of truth! How often would I have gathered your children together even as a hen gathers her own brood under her wings, but you would not let me do it! Behold, your house is about to be left to you desolate! You will many times desire to see me, but you shall not. You will then seek but not find me.» And when he had spoken, he turned to those around him and said: «Nevertheless, let us go up to Jerusalem to attend the Passover and do that which becomes us in fulfilling the will of the Father in heaven.»
После этого, повернувшись к апостолам, Иисус сказал: «Издревле пророки погибали в Иерусалиме, поэтому и Сыну Человеческому подобает отправиться в тот город, где находится дом его Отца, чтобы быть предложенным в качестве платы за человеческую нетерпимость из-за религиозных предрассудков и духовной слепоты. О, Иерусалим, Иерусалим, убивающий пророков и побивающий камнями учителей истины! Сколько раз хотел я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крыло, но ты не позволил мне сделать это! Смотри же, вскоре дом твой опустеет. Не раз возжелаете увидеть меня и не увидите. И будете тогда искать меня, но не найдете». И сказав это, он повернулся к окружающим и произнес: «Все же, отправимся в Иерусалим и побываем на Пасхе, выполнив то, что подобает сделать при исполнении воли небесного Отца».

[171:4.8] It was a confused and bewildered group of believers who this day followed Jesus into Jericho. The apostles could discern only the certain note of final triumph in Jesus’ declarations regarding the kingdom; they just could not bring themselves to that place where they were willing to grasp the warnings of the impending setback. When Jesus spoke of «rising on the third day,» they seized upon this statement as signifying a sure triumph of the kingdom immediately following an unpleasant preliminary skirmish with the Jewish religious leaders. The «third day» was a common Jewish expression signifying «presently» or «soon thereafter.» When Jesus spoke of «rising,» they thought he referred to the «rising of the kingdom.»
Растерянной и озадаченной была группа верующих, следовавших в тот день за Иисусом в Иерихон. Единственное, что смогли заметить апостолы, — это некая торжествующая нотка в заявлениях Иисуса о царстве; они просто не были готовы и не могли внять предупреждениям о надвигавшейся неудаче. Когда Иисус сказал о «воскресении на третий день»
, они ухватились за это заявление как за указание на торжество царства сразу же после неприятной первоначальной схватки с религиозными вождями. «Третий день» было обычным для евреев выражением, означавшим «скоро» или «вскоре после». Когда Иисус говорил о «воскресении», они думали, что он имеет в виду «воскресение царства».

[171:4.9] Jesus had been accepted by these believers as the Messiah, and the Jews knew little or nothing about a suffering Messiah. They did not understand that Jesus was to accomplish many things by his death which could never have been achieved by his life. While it was the resurrection of Lazarus that nerved the apostles to enter Jerusalem, it was the memory of the transfiguration that sustained the Master at this trying period of his bestowal.
Иисус был принят этими верующими как Мессия, а понятие страдающего Мессии было практически неизвестно евреям. Они не понимали, что своей смертью Иисусу предстояло достичь многое из того, что он никогда не смог бы добиться своей жизнью. Если воскрешение Лазаря помогло апостолам собраться с силами и вступить в Иерусалим, то опорой Учителя в течение этого тяжкого периода его посвящения была память о преображении.

5. THE BLIND MAN AT JERICHO

5. ИЕРИХОНСКИЙ СЛЕПОЙ

[171:5.1] Late on the afternoon of Thursday, March 30, Jesus and his apostles, at the head of a band of abouttwo hundred followers, approached the walls of Jericho. As they came near the gate of the city, they encountered a throng of beggars, among them one Bartimeus, an elderly man who had been blind from his youth. This blind beggar had heard much about Jesus and knew all about his healing of the blind Josiah at Jerusalem. He had not known of Jesus’ last visit to Jericho until he had gone on to Bethany. Bartimeus had resolved that he would never again allow Jesus to visit Jericho without appealing to him for the restoration of his sight.

К вечеру в четверг, 30 марта, Иисус и апостолы во главе группы примерно из двухсот последователей подошли к стенам Иерихона. У городских ворот они встретили толпу нищих, среди которых был некто Вартимей, — пожилой человек, еще в юности потерявший зрение. Этот слепой нищий много слышал об Иисусе и все знал об исцелении слепого Иосии в Иерусалиме. Он не знал о последнем посещении Иисусом Иерихона до тех пор, пока тот не ушел в Вифанию. Вартимей твердо решил, что когда Иисус снова окажется в Иерихоне, он не упустит случая обратиться к нему за восстановлением зрения.

[171:5.2] News of Jesus’ approach had been heralded throughout Jericho, and hundreds of the inhabitants flocked forth to meet him. When this great crowd came back escorting the Master into the city, Bartimeus, hearing the heavy tramping of the multitude, knew that something unusual was happening, and so he asked those standing near him what was going on. And one of the beggars replied, «Jesus of Nazareth is passing by.» When Bartimeus heard that Jesus was near, he lifted up his voice and began to cry aloud, «Jesus, Jesus, have mercy upon me!» And as he continued to cry louder and louder, some of those near to Jesus went over and rebuked him, requesting him to hold his peace; but it was of no avail; he cried only the more and the louder.

Весть о приближении Иисуса разнеслась по всему Иерихону, и сотни жителей устремились к нему навстречу. Когда эта огромная толпа вернулась, сопровождая вступавшего в город Учителя, Вартимей, заслышав громкий топот множества ног, понял, что происходит нечто необычное и спросил у стоявших рядом, в чем дело. Один из нищих ответил: «Иисус Назарянин проходит мимо нас». Когда Вартимей услышал, что рядом с ним находится Иисус, он начал громко кричать: «Иисус, Иисус, помилуй меня!» И так как он продолжал кричать все громче, некоторые из тех, кто шел рядом с Иисусом, подошли к Вартимею и упрекнули его, требуя, чтобы тот замолчал; но это не помогло: он лишь продолжал кричать все сильнее и громче.

[171:5.3] When Jesus heard the blind man crying out, he stood still. And when he saw him, he said to his friends, «Bring the man to me.» And then they went over to Bartimeus, saying: «Be of good cheer; come with us, for the Master calls for you.» When Bartimeus heard these words, he threw aside his cloak, springing forward toward the center of the road, while those near by guided him to Jesus. Addressing Bartimeus, Jesus said: «What do you want me to do for you?» Then answered the blind man, «I would have my sight restored.» And when Jesus heard this request and saw his faith, he said: «You shall receive your sight; go your way; your faith has made you whole.» Immediately he received his sight, and he remained near Jesus, glorifying God, until the Master started on the next day for Jerusalem, and then he went before the multitude declaring to all how his sight had been restored in Jericho.
Услышав крик слепого, Иисус остановился. И когда увидел Вартимея, то сказал своим друзьям: «Приведите этого человека ко мне». Тогда они подошли к Вартимею и сказали: «Радуйся; пойдем с нами, ибо Учитель зовет тебя». Услышав эти слова, Вартимей отбросил свой плащ и выскочил на середину дороги, а стоявшие рядом подвели его к Иисусу. Обращаясь к Вартимею, Иисус спросил: «Что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя?» Слепой ответил: «Хочу прозреть». И когда Иисус услышал его просьбу и увидел его веру, то сказал: «Ты получишь зрение; ступай, вера твоя исцелила тебя». И Вартимей тут же прозрел и оставался рядом с Иисусом, прославляя Бога до тех пор, пока на следующий день Учитель не отправился в Иерусалим. И тогда Вартимей пошел впереди народа, объявляя всем о том, как его зрение было восстановлено в Иерихоне.

6. THE VISIT TO ZACCHEUS

6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗАКХЕЯ

[171:6.1] When the Master’s procession entered Jericho, it was nearing sundown, and he was minded to abide there for the night. As Jesus passed by the customs house, Zaccheus the chief publican, or tax collector, happened to be present, and he much desired to see Jesus. This chief publican was very rich and had heard much about this prophet of Galilee. He had resolved that he would see what sort of a man Jesus was the next time he chanced to visit Jericho; accordingly, Zaccheus sought to press through the crowd, but it was too great, and being short of stature, he could not see over their heads. And so the chief publican followed on with the crowd until they came near the center of the city and not far from where he lived. When he saw that he would be unable to penetrate the crowd, and thinking that Jesus might be going right on through the city without stopping, he ran on ahead and climbed up into a sycamore tree whose spreading branches overhung the roadway. He knew that in this way he could obtain a good view of the Master as he passed by. And he was not disappointed, for, as Jesus passed by, he stopped and, looking up at Zaccheus, said: «Make haste, Zaccheus, and come down, for tonight I must abide at your house.» And when Zaccheus heard these astonishing words, he almost fell out of the tree in his haste to get down, and going up to Jesus, he expressed great joy that the Master should be willing to stop at his house.
Солнце уже клонилось к закату, когда окружавшая Учителя процессия вошла в Иерихон, и Иисус решил остановиться здесь на ночь. Когда он проходил мимо таможни, здесь оказался Закхей — старший мытарь, или сборщик налогов, — которому чрезвычайно хотелось увидеть Иисуса. Старший мытарь был очень богат и много слышал о галилейском пророке. Закхей твердо решил, что в следующий раз, когда Иисус появится в Иерихоне, он увидит, что это за человек; поэтому он попытался протиснуться сквозь толпу, но людей было слишком много, а будучи невысокого роста, он ничего не видел поверх их голов. Так старший мытарь шел вместе с остальными, пока толпа не достигла центра города, оказавшись недалеко от его дома. Поняв, что ему не удастся пробиться сквозь толпу, и опасаясь, что Иисус пройдет через город не задерживаясь, он забежал вперед и взобрался на платан, чьи раскидистые ветви свисали над дорогой. Он знал, что так сможет хорошо рассмотреть Учителя, когда тот будет проходить мимо. И он не был разочарован, ибо Иисус, поравнявшись с ним, остановился и, взглянув на Закхея, сказал: «Закхей, поскорее спускайся вниз, ибо я должен остановиться сегодня вечером у тебя в доме».
Услышав эти поразительные слова, тот чуть не упал с дерева, торопясь спуститься вниз, и, подойдя к Иисусу, сказал, что чрезвычайно рад желанию Учителя остановиться у него.

[171:6.2] They went at once to the home of Zaccheus, and those who lived in Jericho were much surprised that Jesus would consent to abide with the chief publican. Even while the Master and his apostles lingered with Zaccheus before the door of his house, one of the Jericho Pharisees, standing near by, said: «You see how this man has gone to lodge with a sinner, an apostate son of Abraham who is an extortioner and a robber of his own people.» And when Jesus heard this, he looked down at Zaccheus and smiled. Then Zaccheus stood upon a stool and said: «Men of Jericho, hear me! I may be a publican and a sinner, but the great Teacher has come to abide in my house; and before he goes in, I tell you that I am going to bestow one half of all my goods upon the poor, and beginning tomorrow, if I have wrongfully exacted aught from any man, I will restore fourfold. I am going to seek salvation with all my heart and learn to do righteousness in the sight of God.»

Они сразу же отправились к Закхею, и жители Иерихона были весьма удивлены тем, что Иисус согласился остановиться у старшего мытаря. Когда Учитель и апостолы задержались вместе с Закхеем у дверей его дома, один из иерихонских фарисеев, стоявших поблизости, сказал: «Вы видите, этот человек остановился в доме грешника — сына Авраама, ставшего вероотступником, вымогателем и грабителем своего народа». Услышав это, Иисус посмотрел на Закхея и улыбнулся. Тогда Закхей встал на скамейку и сказал: «Люди Иерихона, услышьте меня! Да, я мытарь и грешник, но великий Учитель пришел, чтобы остановиться у меня в доме; и прежде чем он войдет в дом, я заявляю вам, что собираюсь отдать половину своего состояния нищим, и, начиная с завтрашнего дня, я воздам вчетверо тем, с кого взимал несправедливо. Всем своим сердцем я буду искать спасения и учиться поступать праведно перед Богом».

[171:6.3] When Zaccheus had ceased speaking, Jesus said: «Today has salvation come to this home, and you have become indeed a son of Abraham.» And turning to the crowd assembled about them, Jesus said: «And marvel not at what I say nor take offense at what we do, for I have all along declared that the Son of Man has come to seek and to save that which is lost.»
Когда Закхей умолк, Иисус сказал: «Сегодня спасение пришло в этот дом, и ты воистину стал сыном Авраама». И обернувшись к толпе, собравшейся вокруг них, Иисус добавил:
«Не дивитесь тому, что я говорю, и не оскорбляйтесь тем, что мы делаем, ибо я уже давно повторяю вам: Сын Человеческий пришел найти и спасти заблудших».

[171:6.4] They lodged with Zaccheus for the night. On the morrow they arose and made their way up the «road of robbers» to Bethany on their way to the Passover at Jerusalem.
Они заночевали у Закхея. А на следующее утро встали и отправились в Вифанию «дорогой грабителей», держа путь в Иерусалим на Пасху.

7. «AS JESUS PASSED BY»

7. «КОГДА ИИСУС ПРОХОДИЛ МИМО»

[171:7.1] Jesus spread good cheer everywhere he went. He was full of grace and truth. His associates never ceased to wonder at the gracious words that proceeded out of his mouth. You can cultivate gracefulness, but graciousness is the aroma of friendliness which emanates from a love-saturated soul.

Где бы Иисус ни появлялся, он повсюду распространял радость. Он был исполнен благодати и истины. Его товарищи не переставали удивляться приветливым словам, исходившим из его уст. Можно культивировать обходительность, но любезность — это аромат дружелюбия, который излучает пропитанная любовью душа.

[171:7.2] Goodness always compels respect, but when it is devoid of grace, it often repels affection. Goodness is universally attractive only when it is gracious. Goodness is effective only when it is attractive.

Добродетель всегда вызывает уважение, но лишенная благодати она зачастую отвращает любовь. Добродетель всецело притягательна только тогда, когда благодатна, а действенна только тогда, когда притягательна.

[171:7.3] Jesus really understood men; therefore could he manifest genuine sympathy and show sincere compassion. But he seldom indulged in pity. While his compassion was boundless, his sympathy was practical, personal, and constructive. Never did his familiarity with suffering breed indifference, and he was able to minister to distressed souls without increasing their self-pity.

Иисус в полной мере понимал людей; именно поэтому он проявлял подлинное сочувствие и искреннее сострадание. Однако он редко предавался жалости. В то время как его сострадание было безграничным, его сочувствие было практичным, личным и конструктивным. Никакое страдание не оставляло его равнодушным, и он умел помогать бедствующим душам, не обостряя в них жалости к самим себе.

[171:7.4] Jesus could help men so much because he loved them so sincerely. He truly loved each man, each woman, and each child. He could be such a true friend because of his remarkable insight — he knew so fully what was in the heart and in the mind of man. He was an interested and keen observer. He was an expert in the comprehension of human need, clever in detecting human longings.

Иисус мог оказывать людям столь огромную помощь благодаря своей искренней любви к ним. Он по-настоящему любил каждого мужчину, каждую женщину и каждого ребенка. Он мог быть столь верным другом благодаря своей замечательной проницательности — он прекрасно знал, что таится в сердце и в разуме человека. Он был заинтересованным и тонким наблюдателем. Он прекрасно понимал человеческие нужды и искусно подмечал устремления людей.
[171:7.5] Jesus was never in a hurry. He had time to comfort his fellow men «as he passed by.» And he always made his friends feel at ease. He was a charming listener. He never engaged in the meddlesome probing of the souls of his associates. As he comforted hungry minds and ministered to thirsty souls, the recipients of his mercy did not so much feel that they were confessing to him as that they were conferring with
him. They had unbounded confidence in him because they saw he had so much faith in them.
Иисус никогда не спешил. У него всегда находилось время на утешение своих собратьев, когда он «проходил мимо». В его обществе друзья всегда чувствовали себя непринужденно. Он был прекрасным слушателем. Он никогда не занимался назойливым копанием в душах своих товарищей. И когда он давал духовную пищу голодным умам и утолял томимые жаждой души, те, кто принимал его милосердие, чувствовали не столько то, что они исповедуются ему, сколько то, что они советуются с ним
. Они испытывали безграничное доверие к нему, потому что видели его огромную веру в них.

[171:7.6] He never seemed to be curious about people, and he never manifested a desire to direct, manage, or follow them up. He inspired profound self-confidence and robust courage in all who enjoyed his association. When he smiled on a man, that mortal experienced increased capacity for solving his manifold problems.

Он никогда не проявлял любопытства к людям или желания направлять их, управлять ими или следить за ними. Он вселял глубокую уверенность в себе и несгибаемое мужество всем, кому посчастливилось знать его. Когда он улыбался человеку, смертный ощущал возрастающую способность решать свои разнообразные проблемы.

[171:7.7] Jesus loved men so much and so wisely that he never hesitated to be severe with them when the occasion demanded such discipline. He frequently set out to help a person by asking for help. In this way he elicited interest, appealed to the better things in human nature.

Любовь Иисуса к людям была столь велика и мудра, что он, не колеблясь, проявлял строгость, когда обстоятельства требовали такой дисциплины. Собираясь помочь человеку, он часто просил у него помощи. Таким образом он пробуждал интерес, взывая к лучшим сторонам человеческой натуры.

[171:7.8] The Master could discern saving faith in the gross superstition of the woman who sought healing by touching the hem of his garment. He was always ready and willing to stop a sermon or detain a multitude while he ministered to the needs of a single person, even to a little child. Great things happened not only because people had faith in Jesus, but also because Jesus had so much faith in them.

Учитель мог различить спасительную веру в грубом суеверии женщины, искавшей исцеления через прикосновение к его одежде. Он всегда был готов прервать проповедь и задержать народ, помогая одному человеку, даже ребенку. Великие вещи происходили не только потому, что люди верили в Иисуса, но и потому, что Иисус обладал огромной верой в людей.

[171:7.9] Most of the really important things which Jesus said or did seemed to happen casually, «as he passed by.» There was so little of the professional, the well-planned, or the premeditated in the Master’s earthly ministry. He dispensed health and scattered happiness naturally and gracefully as he journeyed through life. It was literally true, «He went about doing good.»

Казалось, что большинство из на самом деле важного, сказанного и сделанного Иисусом, было как бы случайным, совершенным «мимоходом». В земном служении Учителя было так мало от профессиональных методов, четких планов или заранее определенных действий. Проходя по жизни, он раздавал здоровье и рассыпал счастье естественно и благодатно. Буквальна истина о том, что «он ходил, творя добро».

[171:7.10] And it behooves the Master’s followers in all ages to learn to minister as «they pass by» — to do unselfish good as they go about their daily duties.
И последователям Учителя во все века следует учиться служить «мимоходом» — творить бескорыстное благо, занимаясь своими каждодневными делами.

8. PARABLE OF THE POUNDS

8. ПРИТЧА О МИНАХ

[171:8.1] They did not start from Jericho until near noon since they sat up late the night before while Jesus taught Zaccheus and his family the gospel of the kingdom. About halfway up the ascending road to Bethany the party paused for lunch while the multitude passed on to Jerusalem, not knowing that Jesus and the apostles were going to abide that night on the Mount of Olives.

Они вышли из Иерихона только к полудню, ибо в предыдущий вечер просидели допоздна, пока Иисус учил Закхея и его семью евангелию царства. Примерно на полпути подъема к Вифании спутники остановились для полуденной трапезы, а народ отправился дальше в Иерусалим, не зная, что Иисус и апостолы проведут эту ночь на Елеонской горе.

[171:8.2] The parable of the pounds, unlike the parable of the talents, which was intended for all the disciples, was spoken more exclusively to the apostles and was largely based on the experience of Archelaus and his futile attempt to gain the rule of the kingdom of Judea. This is one of the few parables of the Master to be founded on an actual historic character. It was not strange that they should have had Archelaus in mind inasmuch as the house of Zaccheus in Jericho was very near the ornate palace of Archelaus, and his aqueduct ran along the road by which they had departed from Jericho.
В отличие от притчи о талантах, обращенной ко всем ученикам, притча о минах предназначалась в первую очередь для апостолов и была основана на истории об Архелае и его тщетной попытке получить власть в Иудее. Это одна из немногих притч Учителя, основанных на подлинной исторической фигуре. Неудивительно, что они думали об Архелае, ибо дом Закхея в Иерихоне находился недалеко от изысканно украшенного дворца Архелая, чей акведук проходил вдоль дороги, по которой они вышли из Иерихона.

[171:8.3] Said Jesus: «You think that the Son of Man goes up to Jerusalem to receive a kingdom, but I declare that you are doomed to disappointment. Do you not remember about a certain prince who went into a far country to receive for himself a kingdom, but even before he could return, the citizens of his province, who in their hearts had already rejected him, sent an embassy after him, saying, `We will not have this man to reign over us’? As this king was rejected in the temporal rule, so is the Son of Man to be rejected in the spiritual rule. Again I declare that my kingdom is not of this world; but if the Son of Man had been accorded the spiritual rule of his people, he would have accepted such a kingdom of men’s souls and would have reigned over such a dominion of human hearts. Notwithstanding that they reject my spiritual rule over them, I will return again to receive from others such a kingdom of spirit as is now denied me. You will see the Son of Man rejected now, but in another age that which the children of Abraham now reject will be received and exalted.
Иисус сказал:
«Вы думаете, что Сын Человеческий идет в Иерусалим, чтобы получить царство, но я заявляю, что вы обречены на разочарование. Разве вы не помните о князе, который отправился в далекую страну, чтобы получить для себя царство, но еще до того, как он успел вернуться, жители его провинции, уже отвергшие его в душе, отправили вслед за ним послов, чтобы сказать: „Не хотим, чтобы он царствовал над нами»? Так же, как этот царь был отвергнут в мирском правлении, так и Сын Человеческий будет отвергнут в правлении духовном. И вновь я заявляю вам: царство мое не от мира сего; но если бы Сыну Человеческому было предоставлено духовное правление над своим народом, он принял бы такое царство человеческих душ и царствовал бы над такими владениями людских сердец. Несмотря на то, что они отвергают мое духовное правление над ними, я вернусь, чтобы принять от других то царство духа, в котором мне теперь отказано. Вы увидите, как ныне отвергают Сына Человеческого, но в другой век то, что сегодня отклоняют дети Авраама, будет принято и возвеличено.

[171:8.4] «And now, as the rejected nobleman of this parable, I would call before me my twelve servants, special stewards, and giving into each of your hands the sum of one pound, I would admonish each to heed well my instructions that you trade diligently with your trust fund while I am away that you may have wherewith to justify your stewardship when I return, when a reckoning shall be required of you.

А теперь, подобно отвергнутому вельможе из этой притчи, я хотел бы призвать к себе двенадцать моих слуг, особых управляющих и вручив вам по одной мине, велеть каждому внимательно выслушать мои наставления — рачительно распоряжаться доверенными вам средствами пока я буду отсутствовать, чтобы после моего возвращения, когда потребуется отчет, у вас было бы чем оправдать свою службу.

[171:8.5] «And even if this rejected Son should not return, another Son will be sent to receive this kingdom, and this Son will then send for all of you to receive your report of stewardship and to be made glad by your gains.

И даже если отвергнутый Сын не вернется, будет послан другой Сын, чтобы получить это царство, и этот Сын пошлет за всеми вами, чтобы выслушать ваш отчет о службе и порадоваться вашим достижениям.

[171:8.6] «And when these stewards were subsequently called together for an accounting, the first came forward, saying, `Lord, with your pound I have made ten pounds more.’ And his master said to him: `Well done; you are a good servant; because you have proved faithful in this matter, I will give you authority over ten cities.’ And the second came, saying, `Your pound left with me, Lord, has made five pounds.’ And the master said, `I will accordingly make you ruler over five cities.’ And so on down through the others until the last of the servants, on being called to account, reported: `Lord, behold, here is your pound, which I have kept safely done up in this napkin. And this I did because I feared you; I believed that you were unreasonable, seeing that you take up where you have not laid down, and that you seek to reap where you have not sown.’ Then said his lord: `You negligent and unfaithful servant, I will judge you out of your own mouth. You knew that I reap where I have apparently not sown; therefore you knew this reckoning would be required of you. Knowing this, you should have at least given my money to the banker that at my coming I might have had it with proper interest.’

Когда же впоследствии эти управляющие были вызваны для отчета, первый пришел и сказал: «Господин! Твоя мина принесла еще десять мин». И его хозяин сказал ему: «Молодец, ты хороший слуга; за то, что ты доказал свою верность в этом деле, я даю тебе в управление десять городов». И второй пришел со словами: «Господин! Твоя мина, оставленная у меня, принесла пять мин». И хозяин сказал: «В таком случае, я поставлю тебя над пятью городами». Так продолжалось и дальше, пока для отчета не был вызван последний слуга, который доложил: «Вот, господин, твоя мина, которую я хранил, завернув в платок. И я поступил так потому, что боялся тебя; я полагал, что ты поступаешь неразумно, ибо видел, что ты берешь там, где не клал и хочешь жать там, где не сеял». Тогда его господин сказал: «Я буду судить тебя твоими же словами, негодный и неверный слуга. Ты знал, что я жну там, где, казалось бы, не сеял; поэтому ты знал, что с тебя спросят отчет. Зная это, тебе следовало хотя бы пустить мои деньги в оборот, чтобы, вернувшись, я получил бы их с надлежащей прибылью».

[171:8.7] «And then said this ruler to those who stood by: `Take the money from this slothful servant and give it to him who has ten pounds.’ And when they reminded the master that such a one already had ten pounds, he said: `To every one who has shall be given more, but from him who has not, even that which he has shall be taken away from him.»

И затем этот вельможа сказал стоящим рядом: «Заберите мину у этого нерадивого слуги и отдайте заработавшему десять мин». И когда они напомнили хозяину, что у того уже есть десять мин, он сказал: «Всякому имеющему дано будет, а у не имеющего отнимется и то, что он имеет».

[171:8.8] And then the apostles sought to know the difference between the meaning of this parable and that of the former parable of the talents, but Jesus would only say, in answer to their many questions: «Ponder well these words in your hearts while each of you finds out their true meaning.»
Тогда апостолы захотели узнать, чем смысл этой притчи отличается от предыдущей притчи о талантах, однако на их многочисленные вопросы Иисус лишь отвечал:
«Хорошо обдумайте эти слова в своих сердцах, и пусть каждый из вас отыщет их истинный смысл».

[171:8.9] It was Nathaniel who so well taught the meaning of these two parables in the after years, summing up his teachings in these conclusions:
В последующие годы Нафанаил прекрасно объяснял смысл этих двух притч, сводя свое толкование к следующим выводам:

[171:8.10] 1. Ability is the practical measure of life’s opportunities. You will never be held responsible for the accomplishment of that which is beyond your abilities.
1. Способность — это практическая мера возможностей жизни. Никто не будет отвечать за то, что превышает его способности.

[171:8.11] 2. Faithfulness is the unerring measure of human trustworthiness. He who is faithful in little things is also likely to exhibit faithfulness in everything consistent with his endowments.
2. Верность — безупречная мера человеческой надежности. Тот, кто верен в малом, скорее всего проявит верность во всем, что сообразно его дарованиям.

[171:8.12] 3. The Master grants the lesser reward for lesser faithfulness when there is like opportunity.
3. При равных возможностях Учитель дарует меньшую награду за меньшую верность.

[171:8.13] 4. He grants a like reward for like faithfulness when there is lesser opportunity.
4. При меньших возможностях он дарует равную награду за равную верность.

[171:8.14] When they had finished their lunch, and after the multitude of followers had gone on toward Jerusalem, Jesus, standing there before the apostles in the shade of an overhanging rock by the roadside, with cheerful dignity and a gracious majesty pointed his finger westward, saying: «Come, my brethren, let us go on into Jerusalem, there to receive that which awaits us; thus shall we fulfill the will of the heavenly Father in all things.»
Когда они закончили свою трапезу, — и после того, как толпа их сторонников отправилась дальше, в Иерусалим, — Иисус, стоя перед апостолами у дороги в тени нависшей скалы, с радостным достоинством и милосердным величием указал рукой на запад и сказал:
«Пойдемте, братья мои, в Иерусалим, чтобы получить уготованное нам и тем самым во всем исполнить волю небесного Отца».

[171:8.15] And so Jesus and his apostles resumed this, the Master’s last journey to Jerusalem in the likeness of the flesh of mortal man.
Так Иисус и апостолы продолжили свой путь в Иерусалим, ставший для Учителя последним в облике плоти смертного человека.

 

---

 

172 Вхождение в Иерусалим

• 
  
• 
  1. СУББОТА В ВИФАНИИ
  
• 
  2. ВОСКРЕСНОЕ УТРО С АПОСТОЛАМИ
  
• 
  3. ВЫСТУПЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМ
  
• 
  4. ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА
  
• 
  5. ОТНОШЕНИЕ АПОСТОЛОВ
  

(Going into Jerusalem)

 

[172:0.1] JESUS and the apostles arrived at Bethany shortly after four o’clock on Friday afternoon, March 31, A.D. 30. Lazarus, his sisters, and their friends were expecting them; and since so many people came every day to talk with Lazarus about his resurrection, Jesus was informed that arrangements had been made for him to stay with a neighboring believer, one Simon, the leading citizen of the little village since the death of Lazarus’s father.

ИИСУС и апостолы прибыли в Вифанию в начале пятого пополудни в пятницу, 31 марта 30 года н.э. Лазарь, его сестры и их друзья уже ожидали их; а поскольку каждый день к Лазарю приходило множество людей поговорить с ним о его воскресении, то Иисусу сообщили, что он сможет остановиться у соседа — верующего по имени Симон, который стал старейшиной этого небольшого села после смерти отца Лазаря.

[172:0.2] That evening, Jesus received many visitors, and the common folks of Bethany and Bethpage did their best to make him feel welcome. Although many thought Jesus was now going into Jerusalem, in utter defiance of the Sanhedrin’s decree of death, to proclaim himself king of the Jews, the Bethany family — Lazarus, Martha, and Mary — more fully realized that the Master was not that kind of a king; they dimly felt that this might be his last visit to Jerusalem and Bethany.

В тот вечер Иисус принял многих посетителей, и простые жители Вифании и Виффагии делали все для того, чтобы он чувствовал себя желанным гостем. Многие полагали, что вопреки решению синедриона предать его смерти, Иисус идет в Иерусалим для провозглашения себя царем евреев, однако вифанская семья — Лазарь, Марфа и Мария — лучше понимали, что Учитель не был таким человеком; они смутно предчувствовали, что этот визит может быть его последним посещением Иерусалима и Вифании.

[172:0.3] The chief priests were informed that Jesus lodged at Bethany, but they thought best not to attempt to seize him among his friends; they decided to await his coming on into Jerusalem. Jesus knew about all this, but he was majestically calm; his friends had never seen him more composed and congenial; even the apostles were astounded that he should be so unconcerned when the Sanhedrin had called upon all Jewry to deliver him into their hands. While the Master slept that night, the apostles watched over him by twos, and many of them were girded with swords. Early the next morning they were awakened by hundreds of pilgrims who came out from Jerusalem, even on the Sabbath day, to see Jesus and Lazarus, whom he had raised from the dead.
Первосвященники были осведомлены, что Иисус расположился в Вифании, но сочли за лучшее не арестовывать его среди друзей; они решили дождаться его появления в Иерусалиме. Все это было известно Иисусу, но он сохранял величественное спокойствие; его друзья никогда не видели его таким невозмутимым и благорасположенным; даже апостолы были изумлены тем, что он может оставаться столь беспристрастным, в то время как синедрион обратился ко всему еврейскому народу с требованием о его выдаче. В ту ночь, пока Учитель спал, апостолы по двое охраняли его покой, и многие из них были вооружены мечами. На следующий день рано утром их разбудили сотни паломников, которые, несмотря на субботний день, пришли из Иерусалима, чтобы увидеть Иисуса и Лазаря, воскрешенного им из мертвых.

 

1. SABBATH AT BETHANY

1. СУББОТА В ВИФАНИИ

[172:1.1] Pilgrims from outside of Judea, as well as the Jewish authorities, had all been asking: «What do you think? will Jesus come up to the feast?» Therefore, when the people heard that Jesus was at Bethany, they were glad, but the chief priests and Pharisees were somewhat perplexed. They were pleased to have him under their jurisdiction, but they were a trifle disconcerted by his boldness; they remembered that on his previous visit to Bethany, Lazarus had been raised from the dead, and Lazarus was becoming a big problem to the enemies of Jesus.

Как паломники из-за пределов Иудеи, так и еврейские власти в один голос вопрошали: «Как вы думаете, появится ли Иисус на празднике?» Поэтому когда люди услышали, что Иисус остановился в Вифании, они обрадовались, однако первосвященники и фарисеи были несколько озадачены. Они были довольны тем, что Иисус находится в их владениях, но его отвага приводила их в некоторое замешательство; они помнили, что в его предыдущее посещение Вифании Лазарь был воскрешен из мертвых, и Лазарь становился серьезной проблемой для врагов Иисуса.

[172:1.2] Six days before the Passover, on the evening after the Sabbath, all Bethany and Bethpage joined in celebrating the arrival of Jesus by a public banquet at the home of Simon. This supper was in honor of both Jesus and Lazarus; it was tendered in defiance of the Sanhedrin. Martha directed the serving of the food; her sister Mary was among the women onlookers as it was against the custom of the Jews for a woman to sit at a public banquet. The agents of the Sanhedrin were present, but they feared to apprehend Jesus in the midst of his friends.

За шесть дней до Пасхи, в субботний вечер все жители Вифании и Виффагии собрались в доме Симона на общий пир, чтобы отпраздновать прибытие Иисуса. Этот ужин был устроен в честь Иисуса и Лазаря и вопреки синедриону. Марфа руководила подачей еды; ее сестра Мария была среди наблюдавших в стороне женщин, поскольку участие женщин в званом пиру противоречило обычаям евреев. На ужине были и агенты синедриона, но они опасались брать Иисуса под арест в окружении его друзей.

[172:1.3] Jesus talked with Simon about Joshua of old, whose namesake he was, and recited how Joshua and the Israelites had come up to Jerusalem through Jericho. In commenting on the legend of the walls of Jericho falling down, Jesus said: «I am not concerned with such walls of brick and stone; but I would cause the walls of prejudice, self-righteousness, and hate to crumble before this preaching of the Father’s love for all men.»
Иисус говорил с Симоном о своем тезке Иисусе Навине и рассказывал о том, как тот Иисус и израильтяне пришли в Иерусалим через Иерихон. Комментируя легенду о крушении стен Иерихона, Иисус сказал:
«Такие стены из кирпича и камня не беспокоят меня; но я хотел бы, чтобы стены предрассудков, лицемерия и ненависти рухнули перед проповедью любви Отца ко всем людям».

[172:1.4] The banquet went along in a very cheerful and normal manner except that all the apostles were unusually sober. Jesus was exceptionally cheerful and had been playing with the children up to the time of coming to the table.
Праздничный ужин протекал весело и вполне непринужденно, если не считать необычной сдержанности апостолов. Иисус же был исключительно весел и играл с детьми, пока не подошло время подойти к столу.

[172:1.5] Nothing out of the ordinary happened until near the close of the feasting when Mary the sister of Lazarus stepped forward from among the group of women onlookers and, going up to where Jesus reclined as the guest of honor, proceeded to open a large alabaster cruse of very rare and costly ointment; and after anointing the Master’s head, she began to pour it upon his feet as she took down her hair and wiped them with it. The whole house became filled with the odor of the ointment, and everybody present was amazed at what Mary had done. Lazarus said nothing, but when some of the people murmured, showing indignation that so costly an ointment should be thus used, Judas Iscariot stepped over to where Andrew reclined and said: «Why was this ointment not sold and the money bestowed to feed the poor? You should speak to the Master that he rebuke such waste.»

В течение всего вечера не произошло ничего необычного, однако когда пир подходил к концу, Мария, сестра Лазаря, отделилась от стоявших в стороне женщин и подойдя к тому месту, где в качестве почетного гостя возлежал Иисус, открыла большой алебастровый сосуд с очень редким и дорогостоящим елеем; умастив голову Учителя, она помазала его ноги и оттерла их своими волосами. Весь дом наполнился благоуханием, и все присутствующие были изумлены поступком Марии. Лазарь ничего не сказал, но когда некоторые из гостей начали вполголоса выражать свое негодование подобным использованием столь драгоценного елея, Иуда Искариот подошел к возлежавшему Андрею и сказал: «Нужно было бы продать это благовонный елей и на вырученные деньги накормить нищих. Тебе следует поговорить с Учителем, чтобы он осудил такое расточительство».

[172:1.6] Jesus, knowing what they thought and hearing what they said, put his hand upon Mary’s head as she knelt by his side and, with a kindly expression upon his face, said: «Let her alone, every one of you. Why do you trouble her about this, seeing that she has done a good thing in her heart? To you who murmur and say that this ointment should have been sold and the money given to the poor, let me say that you have the poor always with you so that you may minister to them at any time it seems good to you; but I shall not always be with you; I go soon to my Father. This woman has long saved this ointment for my body at its burial, and now that it has seemed good to her to make this anointing in anticipation of my death, she shall not be denied such satisfaction. In the doing of this, Mary has reproved all of you in that by this act she evinces faith in what I have said about my death and ascension to my Father in heaven. This woman shall not be reproved for that which she has this night done; rather do I say to you that in the ages to come, wherever this gospel shall be preached throughout the whole world, what she has done will be spoken of in memory of her.»
Иисус же, который знал о чем они думают и слышал, что они говорят, положил руку на голову Марии, стоявшей возле него на коленях и обратив на нее добрый взгляд, сказал:
«Вы все оставьте ее в покое. Почему укоряете ее, если она совершает доброе дело по велению сердца? Тому же кто ропщет и говорит, что этот елей следовало бы продать и раздать деньги нищим, хочу сказать, что бедные всегда с вами, и потому вы можете помогать им в любое время, когда захотите; но я не всегда буду с вами; вскоре я отправлюсь к своему Отцу. Эта женщина давно бережет этот елей для моего тела на день моего погребения и теперь, когда она посчитала за благо умастить меня в предчувствии моей смерти, не следует лишать ее такого утоления. Этот поступок Марии — укор всем вам, ибо так она ясно показывает веру в то, что я говорил о своей смерти и вознесении к моему небесному Отцу. Эту женщину не будут осуждать за то, что она сделала этим вечером; наоборот, я говорю вам, что в грядущие века — где бы ни возвещалось это евангелие — о ее поступке будут помнить и рассказывать о нем».

[172:1.7] It was because of this rebuke, which he took as a personal reproof, that Judas Iscariot finally made up his mind to seek revenge for his hurt feelings. Many times had he entertained such ideas subconsciously, but now he dared to think such wicked thoughts in his open and conscious mind. And many others encouraged him in this attitude since the cost of this ointment was a sum equal to the earnings of one man for one year — enough to provide bread for five thousand persons. But Mary loved Jesus; she had provided this precious ointment with which to embalm his body in death, for she believed his words when he forewarned them that he must die, and it was not to be denied her if she changed her mind and chose to bestow this offering upon the Master while he yet lived.

Именно из-за этого упрека Иуда Искариот, приняв сказанное на свой счет, окончательно решил отомстить за свои оскорбленные чувства. Он уже не раз неосознанно вынашивал такие мысли, но теперь решился обдумать свои грешные помыслы откровенно и осознанно. Да и многие другие потворствовали его отношению, ибо цена этого благовонного елея равнялась годичному заработку одного человека — этого хватило бы на закупку хлеба для пяти тысяч человек. Однако Мария любила Иисуса; она приготовила этот драгоценный елей для бальзамирования его тела после смерти, ибо верила ему, когда он предупреждал их о своей смерти и ей нельзя было отказать в праве изменить свое решение и преподнести Учителю этот дар еще при его жизни.

[172:1.8] Both Lazarus and Martha knew that Mary had long saved the money wherewith to buy this cruse of spikenard, and they heartily approved of her doing as her heart desired in such a matter, for they were well-to-do and could easily afford to make such an offering.

Как Лазарь, так и Марфа знали, что Мария уже давно откладывала деньги на покупку этого сосуда с нардовым елеем, и они от всей души одобрили то, что в этом вопросе она поступила по велению сердца, ибо они были состоятельными людьми и легко могли позволить себе такое приношение.

[172:1.9] When the chief priests heard of this dinner in Bethany for Jesus and Lazarus, they began to take counsel among themselves as to what should be done with Lazarus. And presently they decided that Lazarus must also die. They rightly concluded that it would be useless to put Jesus to death if they permitted Lazarus, whom he had raised from the dead, to live.
Когда же первосвященники узнали об этой трапезе в Вифании в честь Иисуса и Лазаря, то начали обсуждать между собой меры, которые следует принять в отношении Лазаря. И вскоре они решили, что Лазарь тоже должен умереть. Они правильно рассудили, что было бы бесполезно предавать Иисуса смерти и оставлять в живых Лазаря, которого он воскресил из мертвых.

2. SUNDAY MORNING WITH THE APOSTLES

2. ВОСКРЕСНОЕ УТРО С АПОСТОЛАМИ

[172:2.1] On this Sunday morning, in Simon’s beautiful garden, the Master called his twelve apostles around him and gave them their final instructions preparatory to entering Jerusalem. He told them that he would probably deliver many addresses and teach many lessons before returning to the Father but advised the apostles to refrain from doing any public work during this Passover sojourn in Jerusalem. He instructed them to remain near him and to «watch and pray.» Jesus knew that many of his apostles and immediate followers even then carried swords concealed on their persons, but he made no reference to this fact.

В то воскресное утро в прекрасном саду Симона Учитель собрал вокруг себя двенадцать апостолов и дал им последние наставления перед вхождением в Иерусалим. Он сказал им, что сам скорее всего выступит со многими обращениями и поучениями, прежде чем вернуться к Отцу, но им советует воздерживаться от каких-либо публичных выступлений в течение пасхального периода в Иерусалиме. Он велел им оставаться рядом с ним, а также «наблюдать и молиться». Иисус знал, что в тот самый момент многие из апостолов и ближайшие последователи прятали на себе мечи, но не сказал об этом ни слова.

[172:2.2] This morning’s instructions embraced a brief review of their ministry from the day of their ordination near Capernaum down to this day when they were preparing to enter Jerusalem. The apostles listened in silence; they asked no questions.

Утренние наставления включали в себя краткий обзор их служения со дня рукоположения недалеко от Капернаума и вплоть до этого дня, когда они готовились к вхождению в Иерусалим. Апостолы слушали молча; они не задавали вопросов.

[172:2.3] Early that morning David Zebedee had turned over to Judas the funds realized from the sale of the equipment of the Pella encampment, and Judas, in turn, had placed the greater part of this money in the hands of Simon, their host, for safekeeping in anticipation of the exigencies of their entry into Jerusalem.

Ранним утром того же дня Давид Зеведеев передал Иуде деньги, вырученные от продажи снаряжения лагеря у Пеллы, а Иуда, в свою очередь, оставил большую часть этой суммы на хранение у их хозяина, Симона, на случай чрезвычайных обстоятельств при вхождении в Иерусалим.

[172:2.4] After the conference with the apostles Jesus held converse with Lazarus and instructed him to avoid the sacrifice of his life to the vengefulness of the Sanhedrin. It was in obedience to this admonition that Lazarus, a few days later, fled to Philadelphia when the officers of the Sanhedrin sent men to arrest him.

После совещания с апостолами Иисус побеседовал с Лазарем и посоветовал ему не класть свою жизнь на алтарь мстительного синедриона. Следуя этому совету, через несколько дней, когда чиновники синедриона послали людей для его ареста, Лазарь бежал в Филадельфию.

[172:2.5] In a way, all of Jesus’ followers sensed the impending crisis, but they were prevented from fully realizing its seriousness by the unusual cheerfulness and exceptional good humor of the Master.
В некотором смысле все последователи Иисуса предчувствовали надвигающийся кризис, однако полностью осознать всю серьезность положения не могли из-за необычной жизнерадостности и исключительного добродушия Учителя.

3. THE START FOR JERUSALEM

3. ВЫСТУПЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМ

[172:3.1] Bethany was about two miles from the temple, and it was half past one that Sunday afternoon when Jesus made ready to start for Jerusalem. He had feelings of profound affection for Bethany and its simple people. Nazareth, Capernaum, and Jerusalem had rejected him, but Bethany had accepted him, had believed in him. And it was in this small village, where almost every man, woman, and child were believers, that he chose to perform the mightiest work of his earth bestowal, the resurrection of Lazarus. He did not raise Lazarus that the villagers might believe, but rather because they already believed.

Вифания находилась примерно в трех километрах от храма, и в половине второго в тот воскресный день Иисус собрался отправиться в Иерусалим. Он испытывал чувство глубокой привязанности к Вифании и к ее простым людям. Назарет, Капернаум и Иерусалим отвергли его, но Вифания приняла и поверила в него. И именно это маленькое селение, где практически каждый мужчина, женщина и ребенок были верующими, он избрал в качестве места совершения величайшего деяния за все свое посвящение на земле — воскрешения Лазаря. Он воскресил Лазаря не для того, чтобы селяне поверили, но скорее потому, что они уже верили.

[172:3.2] All morning Jesus had thought about his entry into Jerusalem. Heretofore he had always endeavored to suppress all public acclaim of him as the Messiah, but it was different now; he was nearing the end of his career in the flesh, his death had been decreed by the Sanhedrin, and no harm could come from allowing his disciples to give free expression to their feelings, just as might occur if he elected to make a formal and public entry into the city.

Все утро Иисус обдумывал свое вхождение в Иерусалим. До сих пор он всегда пытался пресекать любые попытки публично чествовать его как Мессию, однако теперь положение было иным; приближалось окончание его жизни во плоти, синедрион постановил предать его смерти, и свободное выражение его учениками своих чувств, которого можно было ожидать при торжественном и публичном вступлении в город, не могло принести вреда.

[172:3.3] Jesus did not decide to make this public entrance into Jerusalem as a last bid for popular favor nor as a final grasp for power. Neither did he do it altogether to satisfy the human longings of his disciples and apostles. Jesus entertained none of the illusions of a fantastic dreamer; he well knew what was to be the outcome of this visit.

Иисус решил устроить публичное вхождение в Иерусалим не для того, чтобы в последний раз попытаться завоевать благосклонность толпы или обрести власть. Не было его целью и удовлетворение человеческих желаний апостолов и учеников. Иисус не питал ни одной из этих иллюзий, присущих пустым мечтателям; он хорошо знал, каким будет исход этого посещения.

[172:3.4] Having decided upon making a public entrance into Jerusalem, the Master was confronted with the necessity of choosing a proper method of executing such a resolve. Jesus thought over all of the many more or less contradictory so-called Messianic prophesies, but there seemed to be only one which was at all appropriate for him to follow. Most of these prophetic utterances depicted a king, the son and successor of David, a bold and aggressive temporal deliverer of all Israel from the yoke of foreign domination. But there was one Scripture that had sometimes been associated with the Messiah by those who held more to the spiritual concept of his mission, which Jesus thought might consistently be taken as a guide for his projected entry into Jerusalem. This Scripture was found in Zechariah, and it said: «Rejoice greatly, O daughter of Zion; shout, O daughter of Jerusalem. Behold, your king comes to you. He is just and he brings salvation. He comes as the lowly one, riding upon an ass, upon a colt, the foal of an ass.»
Решив устроить публичное вхождение в Иерусалим, Учитель столкнулся с необходимостью избрать надлежащий способ для исполнения такого решения. Иисус проанализировал все многочисленные и в той или иной степени противоречивые пророчества, называемые мессианскими, но лишь одно из них показалось ему хотя бы отчасти приемлемым для выполнения. Большинство из этих пророческих изречений изображали царя — сына и преемника Давида, смелого и решительного мирского избавителя всего Израиля от ярма чужеземного господства. Но было одно место в Писании, которое иногда связывали с Мессией сторонники более духовного представления о его миссии и которое, как полагал Иисус, было совместимо с его предполагаемым вхождением в Иерусалим. Эта цитата была найдена у Захарии, и она гласила: «Ликуй, дочь Сиона! Торжествуй, дочь Иерусалима! Смотрите, ваш царь идет к вам! Он кроток и едет верхом на осле, на молодом осленке, сыне подъяремной».

[172:3.5] A warrior king always entered a city riding upon a horse; a king on a mission of peace and friendship always entered riding upon an ass. Jesus would not enter Jerusalem as a man on horseback, but he was willing to enter peacefully and with good will as the Son of Man on a donkey.
Царь-воин всегда вступал в город верхом на коне; царь, прибывающий с миссией мира и дружбы, всегда въезжал на осле. Иисус не хотел вступать в Иерусалим как всадник на лошади; но он желал войти в город мирно и с доброй волей, как Сын Человеческий, верхом на осле.

[172:3.6] Jesus had long tried by direct teaching to impress upon his apostles and his disciples that his kingdom was not of this world, that it was a purely spiritual matter; but he had not succeeded in this effort. Now, what he had failed to do by plain and personal teaching, he would attempt to accomplish by a symbolic appeal. Accordingly, right after the noon lunch, Jesus called Peter and John, and after directing them to go over to Bethpage, a neighboring village a little off the main road and a short distance northwest of Bethany, he further said: «Go to Bethpage, and when you come to the junction of the roads, you will find the colt of an ass tied there. Loose the colt and bring it back with you. If any one asks you why you do this, merely say, `The Master has need of him.'» And when the two apostles had gone into Bethpage as the Master had directed, they found the colt tied near his mother in the open street and close to a house on the corner. As Peter began to untie the colt, the owner came over and asked why they did this, and when Peter answered him as Jesus had directed, the man said: «If your Master is Jesus from Galilee, let him have the colt.» And so they returned bringing the colt with them.
Иисус давно и недвусмысленно стремился внушить своим апостолам и ученикам, что его царство не от мира сего, что оно имеет исключительно духовную природу, но его усилия оказались тщетными. Теперь он решил достигнуть того, чего ему не удалось добиться своим открытым и личным обучением, при помощи символов. Поэтому сразу после полуденной трапезы Иисус позвал Петра и Иоанна и, велев им оправиться в Виффагию — соседнее село, находившееся к северо-западу от Вифании чуть в стороне от главной дороги, — сказал: «Пойдите в Виффагию и когда дойдете до развилки, то найдете привязанного молодого осла.Отвяжите его и приведите сюда. Если кто спросит, зачем вы это делаете, скажите только: он нужен Учителю».
И когда двое апостолов пошли в Виффагию, как им велел Учитель, они нашли осленка, привязанного рядом со своей матерью, на улице перед домом у развилки. Когда Петр начал отвязывать осленка, его владелец вышел и спросил, зачем они это делают; Петр ответил, как ему велел Иисус, после чего этот человек сказал: «Если ваш Учитель — Иисус из Галилеи, то пусть берет осленка». И они вернулись, приведя осленка с собой.

[172:3.7] By this time several hundred pilgrims had gathered around Jesus and his apostles. Since midforenoon the visitors passing by on their way to the Passover had tarried. Meanwhile, David Zebedee and some of his former messenger associates took it upon themselves to hasten on down to Jerusalem, where they effectively spread the report among the throngs of visiting pilgrims about the temple that Jesus of Nazareth was making a triumphal entry into the city. Accordingly, several thousand of these visitors flocked forth to greet this much-talked-of prophet and wonder-worker, whom some believed to be the Messiah. This multitude, coming out from Jerusalem, met Jesus and the crowd going into the city just after they had passed over the brow of Olivet and had begun the descent into the city.

К этому времени вокруг Иисуса и апостолов уже собралось несколько сот паломников. С полудня здесь останавливались люди, идущие на празднование Пасхи. Тем временем Давид Зеведеев и некоторые из его бывших гонцов, по собственному почину, спешно отправились в Иерусалим, где быстро оповестили заполнившие храм толпы паломников о предстоящем триумфальном вступлении в город Иисуса Назарянина. Поэтому несколько тысяч гостей Иерусалима двинулись навстречу этому пророку и чудотворцу, имя которого было у всех на устах и которого некоторые считали Мессией. Выйдя из Иерусалима, люди встретили Иисуса и направлявшуюся в город толпу, как только те миновали гребень Елеонской горы и начали спуск к городу.

[172:3.8] As the procession started out from Bethany, there was great enthusiasm among the festive crowd of disciples, believers, and visiting pilgrims, many hailing from Galilee and Perea. Just before they started, the twelve women of the original women’s corps, accompanied by some of their associates, arrived on the scene and joined this unique procession as it moved on joyously toward the city.

Когда процессия покинула Вифанию, в праздничной толпе учеников, верующих и паломников — многие из которых прибыли сюда из Галилеи и Переи — царило огромное воодушевление. Перед самым выходом из Вифании двенадцать женщин из первоначального женского корпуса в сопровождении некоторых из своих подруг прибыли сюда и присоединились к этой необычной процессии, с радостным оживлением направлявшейся к городу.

[172:3.9] Before they started, the Alpheus twins put their cloaks on the donkey and held him while the Master got on. As the procession moved toward the summit of Olivet, the festive crowd threw their garments on the ground and brought branches from the near-by trees in order to make a carpet of honor for the donkey bearing the royal Son, the promised Messiah. As the merry crowd moved on toward Jerusalem, they began to sing, or rather to shout in unison, the Psalm, «Hosanna to the son of David; blessed is he who comes in the name of the Lord. Hosanna in the highest. Blessed be the kingdom that comes down from heaven.»

Прежде чем отправиться в путь, близнецы Алфеевы накрыли осла своими плащами и держали животное, пока Учитель садился на него. По мере того, как процессия двигалась к вершине Елеонской горы, торжествующая толпа подстилала свои одежды и устилала землю ветками с ближайших деревьев, чествуя осла, несущего на себе царского Сына, — обещанного Мессию. Приближаясь к Иерусалиму, толпа начала весело распевать — а точнее, дружно выкрикивать — псалом: «Осанна сыну Давида! Благословен тот, кто приходит во имя Господне! Осанна в вышних! Благословенно царство, нисходящее с небес!»

[172:3.10] Jesus was lighthearted and cheerful as they moved along until he came to the brow of Olivet, where the city and the temple towers came into full view; there the Master stopped the procession, and a great silence came upon all as they beheld him weeping. Looking down upon the vast multitude coming forth from the city to greet him, the Master, with much emotion and with tearful voice, said: «O Jerusalem, if you had only known, even you, at least in this your day, the things which belong to your peace, and which you could so freely have had! But now are these glories about to be hid from your eyes. You are about to reject the Son of Peace and turn your backs upon the gospel of salvation. The days will soon come upon you wherein your enemies will cast a trench around about you and lay siege to you on every side; they shall utterly destroy you, insomuch that not one stone shall be left upon another. And all this shall befall you because you knew not the time of your divine visitation. You are about to reject the gift of God, and all men will reject you.»
Иисус оставался беспечным и веселым, пока они не достигли гребня Елеонской горы, откуда их взору предстал город и храмовые башни; здесь Учитель остановил процессию и воцарилась мертвая тишина, ибо люди увидели его плачущим. Смотря на огромную толпу, двигающуюся из города, чтобы приветствовать его, Учитель, с огромным волнением и со слезами в голосе, произнес:
«О, Иерусалим, если бы ты — именно ты — хотя бы сегодня знал, что служит миру твоему и что ты мог бы столь легко обрести! Но близок час, когда эта слава скроется от твоего взора. Близок час, когда ты отвергнешь Сына Мира и отвернешься от евангелия спасения. Придут дни, когда твои враги обложат тебя окопами и окружат тебя со всех сторон; и разорят тебя, и не оставят от тебя камня на камне. И все это обрушится на тебя потому, что ты не узнал времени божественного посещения. Близок час, когда ты отвергнешь дар Бога, и все люди отвергнут тебя».

[172:3.11] When he had finished speaking, they began the descent of Olivet and presently were joined by the multitude of visitors who had come from Jerusalem waving palm branches, shouting hosannas, and otherwise expressing gleefulness and good fellowship. The Master had not planned that these crowds should come out from Jerusalem to meet them; that was the work of others. He never premeditated anything which was dramatic.

Когда он умолк, они начали спускаться с Елеонской горы, и вскоре к ним присоединилось множество прибывших из Иерусалима посетителей, которые взмахивали пальмовыми ветвями, выкрикивали «осанна» и всячески выражали свое ликование и расположение. Учитель не планировал выход этих толп из Иерусалима ему навстречу; об этом позаботились другие. Его замыслам была чужда какая-либо театральность.

[172:3.12] Along with the multitude which poured out to welcome the Master, there came also many of the Pharisees and his other enemies. They were so much perturbed by this sudden and unexpected outburst of popular acclaim that they feared to arrest him lest such action precipitate an open revolt of the populace. They greatly feared the attitude of the large numbers of visitors, who had heard much of Jesus, and who, many of them, believed in him.

Вместе с народом, нескончаемым потоком стекавшим поприветствовать Учителя, пришли также многие фарисеи и другие его враги. Они были настолько встревожены этим внезапным и неожиданным всплеском народного признания, что побоялись взять его под арест, чтобы своими действиями не подтолкнуть людей к открытому мятежу. Отношение толп паломников, которые были наслышаны об Иисусе и многие из которых верили в него, вызывало у них огромный страх.

[172:3.13] As they neared Jerusalem, the crowd became more demonstrative, so much so that some of the Pharisees made their way up alongside Jesus and said: «Teacher, you should rebuke your disciples and exhort them to behave more seemly.» Jesus answered: «It is only fitting that these children should welcome the Son of Peace, whom the chief priests have rejected. It would be useless to stop them lest in their stead these stones by the roadside cry out.»
С приближением к Иерусалиму народное ликование стало столь бурным, что некоторые из фарисеев подошли к Иисусу и сказали: «Учитель, тебе следует отчитать своих учеников и велеть им вести себя как подобает». Иисус ответил:
«Вполне естественно, что эти дети приветствуют Сына Мира, отвергнутого первосвященниками. Было бы бесполезно запрещать им, ибо вместо них тогда будут кричать эти камни у дороги».

[172:3.14] The Pharisees hastened on ahead of the procession to rejoin the Sanhedrin, which was then in session at the temple, and they reported to their associates: «Behold, all that we do is of no avail; we are confounded by this Galilean. The people have gone mad over him; if we do not stop these ignorant ones, all the world will go after him.»

Опережая процессию, фарисеи поспешили присоединиться к синедриону, заседавшему в это время в храме, и доложили своим коллегам: «Смотрите, все, что мы делаем, бесполезно; наши планы разрушены этим галилеянином. Люди без ума от него; если мы не остановим этих невежд, весь мир пойдет за ним».

[172:3.15] There really was no deep significance to be attached to this superficial and spontaneous outburst of popular enthusiasm. This welcome, although it was joyous and sincere, did not betoken any real or deep-seated conviction in the hearts of this festive multitude. These same crowds were equally as willing quickly to reject Jesus later on this week when the Sanhedrin once took a firm and decided stand against him, and when they became disillusioned — when they realized that Jesus was not going to establish the kingdom in accordance with their long-cherished expectations.

В действительности этот поверхностный и спонтанный всплеск народного энтузиазма не имел под собой глубокого основания. Приветствие было радостным и искренним, но никак не свидетельствовало о какой-либо подлинной или твердой внутренней убежденности в сердцах этой празднично настроенной толпы. Спустя несколько дней те же самые толпы были готовы так же быстро отвергнуть Иисуса, стоило только синедриону занять против него твердую и решительную позицию, а их энтузиазм сменился разочарованием, как только они осознали, что Иисус не собирается устанавливать царство в соответствии с их давними сокровенными мечтами.

[172:3.16] But the whole city was mightily stirred up, insomuch that everyone asked, «Who is this man?» And the multitude answered, «This is the prophet of Galilee, Jesus of Nazareth.»
Однако весь город был взбудоражен настолько, что каждый спрашивал: «Кто этот человек?» И люди отвечали: «Это пророк из Галилеи, Иисус Назарянин».

4. VISITING ABOUT THE TEMPLE

4. ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА

[172:4.1] While the Alpheus twins returned the donkey to its owner, Jesus and the ten apostles detached themselves from their immediate associates and strolled about the temple, viewing the preparations for the Passover. No attempt was made to molest Jesus as the Sanhedrin greatly feared the people, and that was, after all, one of the reasons Jesus had for allowing the multitude thus to acclaim him. The apostles little understood that this was the only human procedure which could have been effective in preventing Jesus’ immediate arrest upon entering the city. The Master desired to give the inhabitants of Jerusalem, high and low, as well as the tens of thousands of Passover visitors, this one more and last chance to hear the gospel and receive, if they would, the Son of Peace.

Пока близнецы Алфеевы возвращали осла хозяину, Иисус и десять апостолов отделились от своих ближайших товарищей и прошлись по территории храма, наблюдая за подготовкой к Пасхе. Никто не пытался чинить Иисусу препятствий, ибо синедрион чрезвычайно боялся народа и это было одной из причин того, что Иисус позволил толпе так бурно приветствовать его. Апостолы плохо понимали, что это было единственно возможным человеческим действием, способным предотвратить арест Иисуса сразу же после его вхождения в город. Учитель хотел, чтобы жители Иерусалима — знатные и простые, равно как и десятки тысяч прибывших на Пасху гостей, — получили еще одну и последнюю возможность услышать евангелие и, пожелай они того, принять Сына Мира.

[172:4.2] And now, as the evening drew on and the crowds went in quest of nourishment, Jesus and his immediate followers were left alone. What a strange day it had been! The apostles were thoughtful, but speechless. Never, in their years of association with Jesus, had they seen such a day. For a moment they sat down by the treasury, watching the people drop in their contributions: the rich putting much in the receiving box and all giving something in accordance with the extent of their possessions. At last there came along a poor widow, scantily attired, and they observed as she cast two mites (small coppers) into the trumpet. And then said Jesus, calling the attention of the apostles to the widow: «Heed well what you have just seen. This poor widow cast in more than all the others, for all these others, from their superfluity, cast in some trifle as a gift, but this poor woman, even though she is in want, gave all that she had, even her living.»
С приближением вечера, когда толпы людей отправились на поиски пропитания, Иисус и его ближайшие сторонники остались в одиночестве. Каким странным был этот день! Апостолы были задумчивы и молчаливы. Этот день был самым необычным за все годы их общения с Иисусом. Они присели ненадолго рядом с сокровищницей, наблюдая за тем, как люди оставляют приношения: богатые клали в ящик для пожертвований помногу и все отдавали кто что может в соответствии с размером своей собственности. Наконец прошла бедная и скудно одетая вдова и они увидели, как она опустила две лепты (мелкие медные монеты). И тогда Иисус, обратив внимание апостолов на вдову, сказал:
«Запомните то, что вы сейчас увидели. Эта бедная вдова положила больше всех, ибо все остальные положили от избытка мелочь в дар Богу, а эта бедная женщина, несмотря на нужду, положила все, что имела и даже свое пропитание».

[172:4.3] As the evening drew on, they walked about the temple courts in silence, and after Jesus had surveyed these familiar scenes once more, recalling his emotions in connection with previous visits, not excepting the earlier ones, he said, «Let us go up to Bethany for our rest.» Jesus, with Peter and John, went to the home of Simon, while the other apostles lodged among their friends in Bethany and Bethpage.
Наступал вечер и они в молчании прогуливались по дворам храма. После того, как Иисус еще раз окинул взглядом эти знакомые ему места и припомнил свои чувства во время предыдущих посещений Иерусалима, в том числе и в самые первые визиты, то сказал: «Вернемся в Вифанию для отдыха». Иисус, Петр и Иоанн направились к Симону, а остальные апостолы остановились у своих друзей в Вифании и Виффагии.

5. THE APOSTLES’ ATTITUDE

5. ОТНОШЕНИЕ АПОСТОЛОВ

[172:5.1] This Sunday evening as they returned to Bethany, Jesus walked in front of the apostles. Not a word was spoken until they separated after arriving at Simon’s house. No twelve human beings ever experienced such diverse and inexplicable emotions as now surged through the minds and souls of these ambassadors of the kingdom. These sturdy Galileans were confused and disconcerted; they did not know what to expect next; they were too surprised to be much afraid. They knew nothing of the Master’s plans for the next day, and they asked no questions. They went to their lodgings, though they did not sleep much, save the twins. But they did not keep armed watch over Jesus at Simon’s house.
В этот воскресный вечер при возвращении в Вифанию Иисус шел впереди апостолов. Не проронив ни единого слова, они дошли до дома Симона, где и расстались. Никогда двенадцать человеческих созданий не испытывали столь различных и невыразимых чувств, как те, что в тот момент терзали разумы и души посланников царства. Эти стойкие галилеяне были смущены и обескуражены; они не знали, чего ожидать; они были слишком удивлены, чтобы испытывать ощутимый страх. Апостолы ничего не знали о планах Учителя на следующий день и не задавали вопросов. Они разошлись по местам ночлега, хотя все, кроме близнецов, спали плохо. Но в эту ночь они не охраняли Иисуса с оружием в доме Симона.

[172:5.2] Andrew was thoroughly bewildered, well-nigh confused. He was the one apostle who did not seriously undertake to evaluate the popular outburst of acclaim. He was too preoccupied with the thought of his responsibility as chief of the apostolic corps to give serious consideration to the meaning or significance of the loud hosannas of the multitude. Andrew was busy watching some of his associates whom he feared might be led away by their emotions during the excitement, particularly Peter, James, John, and Simon Zelotes. Throughout this day and those which immediately followed, Andrew was troubled with serious doubts, but he never expressed any of these misgivings to his apostolic associates. He was concerned about the attitude of some of the twelve whom he knew were armed with swords; but he did not know that his own brother, Peter, was carrying such a weapon. And so the procession into Jerusalem made a comparatively superficial impression upon Andrew; he was too busy with the responsibilities of his office to be otherwise affected.
Андрей был чрезвычайно озадачен и совершенно сбит с толку. Он был единственным из апостолов, не предпринимавшим серьезных попыток проанализировать всплеск народного признания. Он был слишком сосредоточен на сознании своей ответственности как главы апостольского корпуса, чтобы всерьез задумываться над смыслом или значимостью громких славословий толпы. Андрей был занят наблюдением за некоторыми из своих товарищей, поскольку он опасался, что те могут поддаться эмоциям во время царившего возбуждения — в первую очередь, это были Петр, Иаков, Иоанн и Симон Зелот. В течение всего этого и нескольких последующих дней Андрея мучили глубокие сомнения, но он не поделился ни одним из дурных предчувствий со своими товарищами-апостолами. Его беспокоило отношение некоторых из двенадцати, которые, как он знал, были вооружены мечами, но он не знал, что его собственный брат, Петр, также носил оружие. Поэтому направлявшаяся в Иерусалим процессия не произвела на Андрея глубокого впечатления; он был слишком занят своими прямыми обязанностями, чтобы этот эпизод мог как-то повлиять на него.

[172:5.3] Simon Peter was at first almost swept off his feet by this popular manifestation of enthusiasm; but he was considerably sobered by the time they returned to Bethany that night. Peter simply could not figure out what the Master was about. He was terribly disappointed that Jesus did not follow up this wave of popular favor with some kind of a pronouncement. Peter could not understand why Jesus did not speak to the multitude when they arrived at the temple, or at least permit one of the apostles to address the crowd. Peter was a great preacher, and he disliked to see such a large, receptive, and enthusiastic audience go to waste. He would so much have liked to preach the gospel of the kingdom to that throng right there in the temple; but the Master had specifically charged them that they were to do no teaching or preaching while in Jerusalem this Passover week. The reaction from the spectacular procession into the city was disastrous to Simon Peter; by night he was sobered and inexpressibly saddened.
Что касается Симона Петра, то поначалу демонстрация народного энтузиазма чуть не вскружила ему голову; однако вечером, ко времени их возвращения в Вифанию, он уже более трезво смотрел на вещи. Петр просто не мог понять, что задумал Учитель. Он был страшно разочарован тем, что Иисус не увенчал эту волну народного признания каким-нибудь заявлением. Петр не понимал, почему Иисус не выступил перед народом с речью, когда они прибыли в храм и даже не позволил кому-нибудь из апостолов обратиться к людям. Петр был великим проповедником и не мог равнодушно смотреть на то, как восприимчивость и энтузиазм огромной толпы остаются невостребованными. Ему так хотелось возвестить людям евангелие царства прямо там, в храме, однако Учитель особо наказал им не учить и не проповедовать в Иерусалиме во время этой пасхальной недели. Впечатляющая процессия на пути в город оказала пагубное воздействие на Симона Петра; но к вечеру он был отрезвлен и невыразимо печален.

[172:5.4] To James Zebedee, this Sunday was a day of perplexity and profound confusion; he could not grasp the purport of what was going on; he could not comprehend the Master’s purpose in permitting this wild acclaim and then in refusing to say a word to the people when they arrived at the temple. As the procession moved down Olivet toward Jerusalem, more especially when they were met by the thousands of pilgrims who poured forth to welcome the Master, James was cruelly torn by his conflicting emotions of elation and gratification at what he saw and by his profound feeling of fear as to what would happen when they reached the temple. And then was he downcast and overcome by disappointment when Jesus climbed off the donkey and proceeded to walk leisurely about the temple courts. James could not understand the reason for throwing away such a magnificent opportunity to proclaim the kingdom. By night, his mind was held firmly in the grip of a distressing and dreadful uncertainty.
Для Иакова Зеведеева этот воскресный день стал днем недоумения и глубокого замешательства; он не мог уловить смысла происходящего и не мог понять, чего добивается Учитель, сначала допустивший это ликование, а затем отказавшийся обратиться к людям после прибытия в храм. Когда процессия спускалась с Елеонской горы в направлении Иерусалима, — а точнее, когда с ними слились тысячи паломников, устремившиеся им навстречу, чтобы приветствовать Учителя, — Иакова раздирали противоречивые чувства восторга и удовлетворения от увиденного и глубокий страх перед тем, что будет, когда они доберутся до храма. А затем он был подавлен и глубоко разочарован, когда Иисус сошел с осла и начал неспешно прогуливаться по дворам храма. Иаков не мог понять причину отказа от столь великолепной возможности провозгласить царство. К ночи его разум был крепко зажат в тисках мучительной и ужасной неопределенности.

[172:5.5] John Zebedee came somewhere near understanding why Jesus did this; at least he grasped in part the spiritual significance of this so-called triumphal entry into Jerusalem. As the multitude moved on toward the temple, and as John beheld his Master sitting there astride the colt, he recalled hearing Jesus onetime quote the passage of Scripture, the utterance of Zechariah, which described the coming of the Messiah as a man of peace and riding into Jerusalem on an ass. As John turned this Scripture over in his mind, he began to comprehend the symbolic significance of this Sunday-afternoon pageant. At least, he grasped enough of the meaning of this Scripture to enable him somewhat to enjoy the episode and to prevent his becoming overmuch depressed by the apparent purposeless ending of the triumphal procession. John had a type of mind which naturally tended to think and feel in symbols.
Иоанн Зеведеев довольно близко подошел к пониманию поступка Иисуса; во всяком случае, он отчасти осознал духовный смысл этого так называемого триумфального вхождения в Иерусалим. Когда народ двинулся к храму, Иоанн, увидев своего Учителя верхом на осленке, вспомнил, как однажды Иисус цитировал отрывок из Писания — изречение Захарии — где описывалось прибытие Мессии-миротворца, въезжающего в Иерусалим на осле. Размышляя над этой цитатой, Иоанн начал понимать символический смысл воскресного шествия. По крайней мере, смысл этой цитаты раскрылся ему настолько, что позволил Иоанну получить некоторое удовольствие от происходящего и уберег его от чрезмерной подавленности из-за внешне бессмысленного окончания этой триумфальной процессии. Иоанн обладал тем типом разума, для которого было естественным символическое восприятие и мышление.

[172:5.6] Philip was entirely unsettled by the suddenness and spontaneity of the outburst. He could not collect his thoughts sufficiently while on the way down Olivet to arrive at any settled notion as to what all the demonstration was about. In a way, he enjoyed the performance because his Master was being honored. By the time they reached the temple, he was perturbed by the thought that Jesus might possibly ask him to feed the multitude, so that the conduct of Jesus in turning leisurely away from the crowds, which so sorely disappointed the majority of the apostles, was a great relief to Philip. Multitudes had sometimes been a great trial to the steward of the twelve. After he was relieved of these personal fears regarding the material needs of the crowds, Philip joined with Peter in the expression of disappointment that nothing was done to teach the multitude. That night Philip got to thinking over these experiences and was tempted to doubt the whole idea of the kingdom; he honestly wondered what all these things could mean, but he expressed his doubts to no one; he loved Jesus too much. He had great personal faith in the Master.
Филипп был полностью выбит из колеи внезапностью и стихийностью этого порыва. Пока они спускались с Елеонской горы, ему не удавалось собраться с мыслями в достаточной мере, чтобы прийти к какому-либо определенному мнению о назначении всего этого шествия. В некотором смысле ему даже нравилось это представление, ибо оно было устроено в честь его Учителя. К тому времени, когда они подошли к храму, Филиппа начала беспокоить мысль о том, что Иисус может попросить его накормить народ; поэтому поведение Иисуса, спокойно покинувшего толпу — и тем самым болезненно разочаровавшего большинство апостолов, — принесло Филиппу огромное облегчение. Иногда толпа становилась тяжким испытанием для апостольского эконома. Освободившись от личного страха перед материальными потребностями толпы, Филипп, как и Петр, был разочарован тем, что ничего не было сделано для обучения народа. В тот вечер, размышляя о своих впечатлениях, Филипп был готов усомниться в самой идее царства. Он искренне недоумевал, не зная, что все это может означать, однако никому не высказал своих сомнений; он слишком любил Иисуса. Он обладал огромной личной верой в Учителя.

[172:5.7] Nathaniel, aside from the symbolic and prophetic aspects, came the nearest to understanding the Master’s reason for enlisting the popular support of the Passover pilgrims. He reasoned it out, before they reached the temple, that without such a demonstrative entry into Jerusalem Jesus would have been arrested by the Sanhedrin officials and cast into prison the moment he presumed to enter the city. He was not, therefore, in the least surprised that the Master made no further use of the cheering crowds when he had once got inside the walls of the city and had thus so forcibly impressed the Jewish leaders that they would refrain from placing him under immediate arrest. Understanding the real reason for the Master’s entering the city in this manner, Nathaniel naturally followed along with more poise and was less perturbed and disappointed by Jesus’ subsequent conduct than were the other apostles. Nathaniel had great confidence in Jesus’ understanding of men as well as in his sagacity and cleverness in handling difficult situations.
За исключением символических и пророческих аспектов, Нафанаил ближе всех подошел к пониманию причины, по которой Учитель заручился массовой поддержкой пасхальных паломников. Еще до того, как они достигли храма, Нафанаил пришел к выводу, что без подобного демонстративного вступления в Иерусалим Иисус был бы арестован чиновниками синедриона и брошен в тюрьму, как только он попытался бы войти в город. Поэтому его ничуть не удивило, что оказавшись в пределах городских стен, Учитель тут же оставил приветствовавшие его толпы, под впечатлением от которых еврейские лидеры были вынуждены отказаться от попыток взять его под арест. Понимая истинные мотивы Иисуса для подобного вступления в город, Нафанаил был более выдержан, чем остальные участники процессии и менее обеспокоен и разочарован последующим поведением Иисуса, чем другие апостолы. Нафанаил не сомневался в способности Иисуса понимать людей, а также в его прозорливости и умении разрешать сложные ситуации.

[172:5.8] Matthew was at first nonplused by this pageant performance. He did not grasp the meaning of what his eyes were seeing until he also recalled the Scripture in Zechariah where the prophet had alluded to the rejoicing of Jerusalem because her king had come bringing salvation and riding upon the colt of an ass. As the procession moved in the direction of the city and then drew on toward the temple, Matthew became ecstatic; he was certain that something extraordinary would happen when the Master arrived at the temple at the head of this shouting multitude. When one of the Pharisees mocked Jesus, saying, «Look, everybody, see who comes here, the king of the Jews riding on an ass!» Matthew kept his hands off of him only by exercising great restraint. None of the twelve was more depressed on the way back to Bethany that evening. Next to Simon Peter and Simon Zelotes, he experienced the highest nervous tension and was in a state of exhaustion by night. But by morning Matthew was much cheered; he was, after all, a cheerful loser.
Матфей поначалу пришел в замешательство от одного вида этой грандиозной процессии. Он не понимал смысла того, что предстало перед его глазами, пока тоже не вспомнил цитату из Захарии, где пророк намекает на радость Иерусалима, чей царь пришел со спасением и верхом на молодом осле. Когда процессия направилась в город, а затем двинулась к храму, Матфея охватил восторг; он не сомневался в том, что произойдет нечто необыкновенное, как только Учитель прибудет в храм во главе этой шумной толпы. Когда один из фарисеев стал насмехаться над Иисусом, говоря: «Смотрите, кто идет — царь иудейский верхом на осле!», Матфею стоило большого труда сдержаться и не наброситься на него. В тот вечер, на обратном пути в Вифанию, Матфей был самым подавленным из двенадцати. Вместе с Симоном Петром и Симоном Зелотом он пережил сильнейшее нервное напряжение и к вечеру был в изнеможении. Но к утру Матфей повеселел; все-таки он умел не падать духом при неудачах.

[172:5.9] Thomas was the most bewildered and puzzled man of all the twelve. Most of the time he just followed along, gazing at the spectacle and honestly wondering what could be the Master’s motive for participating in such a peculiar demonstration. Down deep in his heart he regarded the whole performance as a little childish, if not downright foolish. He had never seen Jesus do anything like this and was at a loss to account for his strange conduct on this Sunday afternoon. By the time they reached the temple, Thomas had deduced that the purpose of this popular demonstration was so to frighten the Sanhedrin that they would not dare immediately to arrest the Master. On the way back to Bethany Thomas thought much but said nothing. By bedtime the Master’s cleverness in staging the tumultuous entry into Jerusalem had begun to make a somewhat humorous appeal, and he was much cheered up by this reaction.
Наиболее смущенным и озадаченным из двенадцати был Фома. Большую часть времени он просто шел вместе с остальными, глядя на этот спектакль и искренне недоумевая, что побудило Учителя участвовать в столь необычном шествии. В глубине души он считал все происходящее каким-то ребячеством, если не чистой глупостью. Он впервые видел подобные действия Иисуса и никак не мог объяснить его странное поведение в этот воскресный день. К тому времени, когда они подошли к храму, Фома пришел к заключению, что народное шествие призвано напугать синедрион, чтобы тот не посмел тут же арестовать Учителя. На пути в Вифанию Фома был задумчив, но ничего не говорил. К ночи он уже с улыбкой вспоминал ту ловкость, с которой Учитель организовал свое шумное вступление в Иерусалим, и такой взгляд на вещи весьма приободрил его.

[172:5.10] This Sunday started off as a great day for Simon Zelotes. He saw visions of wonderful doings in Jerusalem the next few days, and in that he was right, but Simon dreamed of the establishment of the new national rule of the Jews, with Jesus on the throne of David. Simon saw the nationalists springing into action as soon as the kingdom was announced, and himself in supreme command of the assembling military forces of the new kingdom. On the way down Olivet he even envisaged the Sanhedrin and all of their sympathizers dead before sunset of that day. He really believed something great was going to happen. He was the noisiest man in the whole multitude. By five o’clock that afternoon he was a silent, crushed, and disillusioned apostle. He never fully recovered from the depression which settled down on him as a result of this day’s shock; at least not until long after the Master’s resurrection.
Для Симона Зелота воскресенье началось как великий день. Ему грезились удивительные деяния в Иерусалиме в ближайшие несколько дней и в этом он не ошибался; однако Симон мечтал об установлении нового национального правления евреев с Иисусом на троне Давида. Симон уже видел, как сразу же после провозглашения царства националисты переходят к активным действиям, а сам он становится во главе создающихся военных сил нового царства. Во время спуска с Елеонской горы он даже представлял себе, что еще до заката солнца синедрион и все его сторонники будут мертвы. Он действительно верил, что должно произойти нечто великое. Он был самым шумным из всей толпы. А к пяти часам пополудни он стал молчаливым, сломленным и утратившим иллюзии апостолом. Он так до конца и не оправился от депрессии, которая началась в результате потрясения того дня; во всяком случае, он еще долго пребывал в этом состоянии после воскресения Учителя.

[172:5.11] To the Alpheus twins this was a perfect day. They really enjoyed it all the way through, and not being present during the time of quiet visitation about the temple, they escaped much of the anticlimax of the popular upheaval. They could not possibly understand the downcast behavior of the apostles when they came back to Bethany that evening. In the memory of the twins this was always their day of being nearest heaven on earth. This day was the satisfying climax of their whole career as apostles. And the memory of the elation of this Sunday afternoon carried them on through all of the tragedy of this eventful week, right up to the hour of the crucifixion. It was the most befitting entry of the king the twins could conceive; they enjoyed every moment of the whole pageant. They fully approved of all they saw and long cherished the memory.
Для близнецов Алфеевых это был прекрасный день. Они поистине наслаждались всем происходящим и, отсутствуя во время спокойной прогулки по храму, почти не застали спада народного энтузиазма. Они никак не могли понять унылого поведения апостолов, когда те вернулись вечером в Вифанию. Тот день запомнился близнецам как наивысшее воплощение рая на земле. Он принес им величайшее удовлетворение за все время их апостольского служения. И память об охватившем их в то воскресенье восторге помогла им пройти через всю трагедию этой богатой событиями недели вплоть до часа распятия. В представлении близнецов, такое вступление было наиболее достойным царя; они наслаждались каждым мгновением шествия. Они полностью одобрили все увиденное и долго хранили это в своей памяти.

[172:5.12] Of all the apostles, Judas Iscariot was the most adversely affected by this processional entry into Jerusalem. His mind was in a disagreeable ferment because of the Master’s rebuke the preceding day in connection with Mary’s anointing at the feast in Simon’s house. Judas was disgusted with the whole spectacle. To him it seemed childish, if not indeed ridiculous. As this vengeful apostle looked upon the proceedings of this Sunday afternoon, Jesus seemed to him more to resemble a clown than a king. He heartily resented the whole performance. He shared the views of the Greeks and Romans, who looked down upon anyone who would consent to ride upon an ass or the colt of an ass. By the time the triumphal procession had entered the city, Judas had about made up his mind to abandon the whole idea of such a kingdom; he was almost resolved to forsake all such farcical attempts to establish the kingdom of heaven. And then he thought of the resurrection of Lazarus, and many other things, and decided to stay on with the twelve, at least for another day. Besides, he carried the bag, and he would not desert with the apostolic funds in his possession. On the way back to Bethany that night his conduct did not seem strange since all of the apostles were equally downcast and silent.

Из всех апостолов торжественное вхождение в Иерусалим оказало самое неблагоприятное воздействие на Иуду Искариота. Его разум находился в состоянии неприятного брожения из-за сделанного Учителем порицания в связи с поступком Марии на пиру в доме у Симона. Иуда с отвращением взирал на весь этот спектакль. Он казался ему наивным, даже нелепым. Когда этот мстительный апостол наблюдал за событиями воскресного дня, ему казалось, что Иисус больше похож на шута, чем на царя. Он был искренне возмущен этим шествием. Он разделял мнение греков и римлян, смотревших свысока на всякого, кто соглашается сесть верхом на осла или осленка. К тому времени, когда торжествующая процессия вступила в город, Иуда уже почти отверг идею такого царства; он почти решил отказаться от дальнейших нелепых попыток установить царство небесное. Но затем он подумал о воскрешении Лазаря и о многом другом и решил остаться с двенадцатью, хотя бы еще на день. Кроме того, при нем была казна, а он не хотел бросать апостолов, пока в его распоряжении находились их деньги. На обратном пути в Вифанию его поведение не казалось странным, ибо все апостолы были в равной мере подавлены и молчаливы.

[172:5.13] Judas was tremendously influenced by the ridicule of his Sadducean friends. No other single factor exerted such a powerful influence on him, in his final determination to forsake Jesus and his fellow apostles, as a certain episode which occurred just as Jesus reached the gate of the city: A prominent Sadducee (a friend of Judas’s family) rushed up to him in a spirit of gleeful ridicule and, slapping him on the back, said: «Why so troubled of countenance, my good friend; cheer up and join us all while we acclaim this Jesus of Nazareth the king of the Jews as he rides through the gates of Jerusalem seated on an ass.» Judas had never shrunk from persecution, but he could not stand this sort of ridicule. With the long-nourished emotion of revenge there was now blended this fatal fear of ridicule, that terrible and fearful feeling of being ashamed of his Master and his fellow apostles. At heart, this ordained ambassador of the kingdom was already a deserter; it only remained for him to find some plausible excuse for an open break with the Master.
Огромное влияние на Иуду оказали насмешки его саддукейских друзей. Никакой другой отдельно взятый фактор не оказал столь мощного воздействия на формирование его окончательного решения покинуть Иисуса и своих товарищей-апостолов, как эпизод, произошедший в тот момент, когда Иисус достиг городских ворот: высокопоставленный саддукей (друг семьи Иуды) устремился к нему и, с торжествующей издевкой хлопнув по плечу, сказал: «Отчего ты так смущен, мой добрый друг? Ободрись и присоединяйся ко всем нам, пока мы прославляем этого Иисуса Назарянина, — царя иудейского, вступающего во врата Иерусалима верхом на осле». Иуда никогда не боялся гонений, но такого рода насмешек он не выносил. К давнему желанию отмщения теперь примешивался роковой страх стать посмешищем — это жуткое и страшное чувство стыда за Учителя и своих собратьев-апостолов. В глубине души этот рукоположенный посланник царства уже был предателем; ему оставалось только найти благовидный предлог для открытого разрыва с Учителем.

 

---

 

173 Понедельник в Иерусалиме

• 
  
• 
  1. ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА
  
• 
  2. ВЫЗОВ АВТОРИТЕТУ УЧИТЕЛЯ
  
• 
  3. ПРИТЧА О ДВУХ СЫНОВЬЯХ
  
• 
  4. ПРИТЧА ОБ ОТСУТСТВУЮЩЕМ ХОЗЯИНЕ
  
• 
  5. ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ
  

(Monday in Jerusalem)

 

[173:0.1] EARLY on this Monday morning, by prearrangement, Jesus and the apostles assembled at the home of Simon in Bethany, and after a brief conference they set out for Jerusalem. The twelve were strangely silent as they journeyed on toward the temple; they had not recovered from the experience of the preceding day. They were expectant, fearful, and profoundly affected by a certain feeling of detachment growing out of the Master’s sudden change of tactics, coupled with his instruction that they were to engage in no public teaching throughout this Passover week.

В ЭТОТ понедельник ранним утром в условленный час Иисус и апостолы собрались в доме Симона в Вифании и после короткого совещания отправились в Иерусалим. По пути в храм двенадцать были необычно молчаливы; они еще не пришли в себя от переживаний предыдущего дня. Они пребывали в напряженном ожидании, испытывали страх и чувство какой-то глубокой отрешенности из-за внезапной перемены в поведении Учителя и его указания не заниматься публичными проповедями в течение всей пасхальной недели.

[173:0.2] As this group journeyed down Mount Olivet, Jesus led the way, the apostles following closely behind in meditative silence. There was just one thought uppermost in the minds of all save Judas Iscariot, and that was: What will the Master do today? The one absorbing thought of Judas was: What shall I do? Shall I go on with Jesus and my associates, or shall I withdraw? And if I am going to quit, how shall I break off?

Когда они спускались с Елеонской горы, Иисус шел впереди, а сразу же за ним в задумчивом молчании следовали апостолы. Всех их — за исключением Иуды Искариота — волновала одна мысль: что сделает Учитель сегодня? Иуда же был поглощен единственным вопросом: «Как мне поступить? Остаться с Иисусом и своими сподвижниками или уйти? А если я собираюсь уйти, то как мне порвать с ними?»

[173:0.3] It was about nine o’clock on this beautiful morning when these men arrived at the temple. They went at once to the large court where Jesus so often taught, and after greeting the believers who were awaiting him, Jesus mounted one of the teaching platforms and began to address the gathering crowd. The apostles withdrew for a short distance and awaited developments.
Было около девяти часов, когда в то прекрасное утро эти мужчины прибыли в храм. Они сразу же направились в большой двор, где так часто учил Иисус и, поприветствовав ожидавших его верующих, Иисус поднялся на одно из возвышений для проповедников и обратился к собравшейся толпе. Апостолы же отошли в сторону и стали ожидать развития событий.

1. CLEANSING THE TEMPLE

1. ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА

[173:1.1] A huge commercial traffic had grown up in association with the services and ceremonies of the temple worship. There was the business of providing suitable animals for the various sacrifices. Though it was permissible for a worshiper to provide his own sacrifice, the fact remained that this animal must be free from all «blemish» in the meaning of the Levitical law and as interpreted by official inspectors of the temple. Many a worshiper had experienced the humiliation of having his supposedly perfect animal rejected by the temple examiners. It therefore became the more general practice to purchase sacrificial animals at the temple, and although there were several stations on near-by Olivet where they could be bought, it had become the vogue to buy these animals directly from the temple pens. Gradually there had grown up this custom of selling all kinds of sacrificial animals in the temple courts. An extensive business, in which enormous profits were made, had thus been brought into existence. Part of these gains was reserved for the temple treasury, but the larger part went indirectly into the hands of the ruling high-priestly families.

Вокруг ритуалов и церемоний храмовых богослужений буйно расцвела коммерция. Торговля животными для различных жертвоприношений была прибыльным делом. Хотя верующим позволялось приводить своих животных, при этом требовалось, чтобы жертва была свободна от всех «изъянов» с точки зрения закона левитов и в толковании официальных инспекторов храма. Многие верующие прошли через унижение, когда считавшиеся безупречными животные отвергались храмовыми браковщиками. Поэтому более распространенной практикой стала покупка жертвенных животных в храме, и хотя на соседней Елеонской горе находилось несколько пунктов их продажи, таких животных обычно покупали прямо из храмовых загонов. Постепенно все виды жертвенных животных начали продаваться во дворах храма. Так появилась широкая торговля, приносившая огромные барыши. Часть этих доходов направлялась в храмовую казну, однако большая часть денег оседала в руках правящих кланов первосвященников.

[173:1.2] This sale of animals in the temple prospered because, when the worshiper purchased such an animal, although the price might be somewhat high, no more fees had to be paid, and he could be sure the intended sacrifice would not be rejected on the ground of possessing real or technical blemishes. At one time or another systems of exorbitant overcharge were practiced upon the common people, especially during the great national feasts. At one time the greedy priests went so far as to demand the equivalent of the value of a week’s labor for a pair of doves which should have been sold to the poor for a few pennies. The «sons of Annas» had already begun to establish their bazaars in the temple precincts, those very merchandise marts which persisted to the time of their final overthrow by a mob three years before the destruction of the temple itself.
Эта торговля животными процветала из-за того, что если верующий покупал такое животное, то, несмотря на его довольно высокую цену, ему уже не приходилось платить какие-либо иные сборы, и он мог быть уверен, что предлагаемая жертва не будет отвергнута под предлогом реальных или формальных изъянов. То и дело с простого люда взимали непомерно высокую плату, в особенности во время больших национальных праздников. Однажды алчные священники дошли до того, что начали требовать сумму, эквивалентную недельному заработку, за пару голубей, которых следовало бы продавать беднякам за несколько грошей. «Сыны Ханана» уже начали устраивать свои базары на территории храма — те самые торговые рынки, которые сохранялись до времени их окончательного разорения толпой за три года до уничтожения самого храма.

[173:1.3] But traffic in sacrificial animals and sundry merchandise was not the only way in which the courts of the temple were profaned. At this time there was fostered an extensive system of banking and commercial exchange which was carried on right within the temple precincts. And this all came about in the following manner: During the Asmonean dynasty the Jews coined their own silver money, and it had become the practice to require the temple dues of one-half shekel and all other temple fees to be paid with this Jewish coin. This regulation necessitated that money-changers be licensed to exchange the many sorts of currency in circulation throughout Palestine and other provinces of the Roman Empire for this orthodox shekel of Jewish coining. The temple head tax, payable by all except women, slaves, and minors, was one-half shekel, a coin about the size of a ten cent piece but twice as thick. By the times of Jesus the priests had also been exempted from the payment of temple dues. Accordingly, from the 15th to the 25th of the month preceding the Passover, accredited money-changers erected their booths in the principal cities of Palestine for the purpose of providing the Jewish people with proper money to meet the temple dues after they had reached Jerusalem. After this ten-day period these money-changers moved on to Jerusalem and proceeded to set up their exchange tables in the courts of the temple. They were permitted to charge the equivalent of from three to four cents commission for the exchange of a coin valued at about ten cents, and in case a coin of larger value was offered for exchange, they were allowed to collect double. Likewise did these temple bankers profit from the exchange of all money intended for the purchase of sacrificial animals and for the payment of vows and the making of offerings.

Однако торговля жертвенными животными и мелким товаром была не единственным видом осквернения храмовых дворов. В те времена получила развитие широкая система банковских операций и обмена денег, действовавшая прямо на территории храма. Предыстория всего этого такова. Во времена династии асмонеев евреи чеканили свои собственные серебряные монеты, и по установившемуся порядку храмовый налог величиной в полсикла, равно как и все остальные храмовые сборы, должны были выплачиваться в этих еврейских монетах. Для этого менялы получали разрешение обменивать многие виды монет, имевших хождение в Палестине и других провинциях Римской империи, на этот традиционный сикл еврейской чеканки. Подушный храмовый налог, взимаемый со всех, кроме женщин, рабов и несовершеннолетних, составлял полсикла. Это была монета величиной с десять центов, но вдвое толще. Во времена Иисуса священников также освободили от уплаты налогов на храм. Соответственно, с 15 по 25 число месяца, предшествовавшего Пасхе, официальные менялы устанавливали свои лотки в главных городах Палестины для обеспечения еврейского народа необходимыми монетами, чтобы, попав в Иерусалим, люди могли заплатить храмовый налог. После этого десятидневного периода менялы перебирались в Иерусалим и начинали устанавливать свои обменные столы во дворах храма. В качестве комиссионных им позволялось удерживать сумму, эквивалентную трем-четырем центам при обмене монеты достоинством примерно в десять центов, а в случае обмена монеты большего достоинства, им разрешалось взимать двойной сбор. Таким же образом эти храмовые менялы получали прибыль от обмена всех денег, предназначенных для покупки жертвенных животных, оплаты обетных приношений и совершения жертвоприношений.

[173:1.4] These temple money-changers not only conducted a regular banking business for profit in the exchange of more than twenty sorts of money which the visiting pilgrims would periodically bring to Jerusalem, but they also engaged in all other kinds of transactions pertaining to the banking business. Both the temple treasury and the temple rulers profited tremendously from these commercial activities. It was not uncommon for the temple treasury to hold upwards of ten million dollars while the common people languished in poverty and continued to pay these unjust levies.
Эти храмовые менялы не только извлекали прибыль из регулярных денежных операций по обмену более двадцати различных видов монет, периодически доставляемых в Иерусалим прибывавшими сюда паломниками, но также занимались всеми другими видами финансовых операций. Как храмовой казне, так и правителям храма эта коммерция приносила баснословную прибыль. Нередко в казне скапливалось денег на сумму более десяти миллионов долларов, в то время как простой люд влачил нищенское существование, продолжая платить эти несправедливые поборы.

[173:1.5] In the midst of this noisy aggregation of money-changers, merchandisers, and cattle sellers, Jesus, on this Monday morning, attempted to teach the gospel of the heavenly kingdom. He was not alone in resenting this profanation of the temple; the common people, especially the Jewish visitors from foreign provinces, also heartily resented this profiteering desecration of their national house of worship. At this time the Sanhedrin itself held its regular meetings in a chamber surrounded by all this babble and confusion of trade and barter.

В тот понедельник утром, посреди шумного сборища менял, лавочников и торговцев животными, Иисус пытался учить евангелию небесного царства. Он был не одинок в своем негодовании по поводу осквернения храма; простой народ — в особенности евреи, прибывшие сюда из дальних провинций, — до глубины души возмущались таким деляческим надругательством над местом их национального поклонения. В те времена даже синедрион проводил свои регулярные заседания в одном из залов посреди всего этого шума и гомона, создаваемого торговлей и обменом товарами.

[173:1.6] As Jesus was about to begin his address, two things happened to arrest his attention. Atthe money table of a near-by exchanger a violent and heated argument had arisen over the alleged overcharging of a Jew from Alexandria, while at the same moment the air was rent by the bellowing of a drove of some one hundred bullocks which was being driven from one section of the animal pens to another. As Jesus paused, silently but thoughtfully contemplating this scene of commerce and confusion, close by he beheld a simple-minded Galilean, a man he had once talked with in Iron, being ridiculed and jostled about by supercilious and would-be superior Judeans; and all of this combined to produce one of those strange and periodic uprisings of indignant emotion in the soul of Jesus.

Когда Иисус уже собирался начать свою проповедь, произошло два эпизода, привлекших его внимание. У стоявшего поблизости стола с деньгами, принадлежавшего одному из менял, разгорелся шумный и жаркий спор из-за якобы завышенных комиссионных, взятых с еврея из Александрии, и в тот же момент воздух задрожал от топота примерно ста волов, которых перегоняли из одного загона в другой. Когда Иисус замолчал, задумчиво созерцая это зрелище торгашества и разброда, то увидел как надменные и заносчивые иудеяне осмеивают и отталкивают простодушного галилеянина — человека, с которым он однажды беседовал в Ироне; и все это вместе пробудило один из тех загадочных всплесков негодующих эмоций, которые периодически возникали в душе Иисуса.

[173:1.7] To the amazement of his apostles, standing near at hand, who refrained from participation in what so soon followed, Jesus stepped down from the teaching platform and, going over to the lad who was driving the cattle through the court, took from him his whip of cords and swiftly drove the animals from the temple. But that was not all; he strode majestically before the wondering gaze of the thousands assembled in the temple court to the farthest cattle pen and proceeded to open the gates of every stall and to drive out the imprisoned animals. By this time the assembled pilgrims were electrified, and with uproarious shouting they moved toward the bazaars and began to overturn the tables of the money-changers. In less than five minutes all commerce had been swept from the temple. By the time the near-by Roman guards had appeared on the scene, all was quiet, and the crowds had become orderly; Jesus, returning to the speaker’s stand, spoke to the multitude: «You have this day witnessed that which is written in the Scriptures: `My house shall be called a house of prayer for all nations, but you have made it a den of robbers.'»
К изумлению апостолов, которые стояли рядом и воздерживались от участия в том, что последовало дальше, Иисус сошел с возвышения для проповедников и, подойдя к юноше, гнавшему скот через храмовый двор, забрал у него плетеный кнут и быстро выгнал животных из храма. Но этим дело не ограничилось: перед удивленными взорами тысяч людей, собравшихся в храмовом дворе, он величественно прошествовал к самому дальнему загону и начал отворять ворота каждого стойла и выпускать запертых животных. К этому времени собравшиеся паломники пришли в возбуждение и с шумными криками набросились на базары, переворачивая столы менял. Менее чем за пять минут весь храм был очищен от торговцев. К тому времени, когда сюда прибыли находившиеся недалеко римские стражники, порядок был восстановлен, а толпа успокоилась. Вернувшись на возвышение, Иисус обратился к народу:
«Сегодня вы стали свидетелями того, что сказано в Писаниях: «Дом мой наречется домом молитвы для всех народов, но вы сделали его вертепом разбойников».

[173:1.8] But before he could utter other words, the great assembly broke out in hosannas of praise, and presently a throng of youths stepped out from the crowd to sing grateful hymns of appreciation that the profane and profiteering merchandisers had been ejected from the sacred temple. By this time certain of the priests had arrived on the scene, and one of them said to Jesus, «Do you not hear what the children of the Levites say?» And the Master replied, «Have you never read, `Out of the mouths of babes and sucklings has praise been perfected’?» And all the rest of that day while Jesus taught, guards set by the people stood watch at every archway, and they would not permit anyone to carry even an empty vessel across the temple courts.
Но прежде, чем он смог произнести что-либо еще, огромная толпа разразилась восторженными возгласами и из нее выступило множество юношей, чтобы спеть благодарственные гимны в честь изгнания из святого храма осквернявших его нечестивцев-торгашей. К этому времени сюда уже прибыли некоторые из священников, и один из них сказал Иисусу: «Разве ты не слышишь, что говорят дети левитов?» И Учитель ответил: «Разве вы никогда не читали: «Совершенна хвала, исходящая из уст младенцев и грудных детей?» И весь день, пока учил Иисус, стражники, поставленные народом у всех сводчатых проходов, не позволяли никому пронести через храмовые дворы даже пустого сосуда.

[173:1.9] When the chief priests and the scribes heard about these happenings, they were dumfounded. All the more they feared the Master, and all the more they determined to destroy him. But they were nonplused. They did not know how to accomplish his death, for they greatly feared the multitudes, who were now so outspoken in their approval of his overthrow of the profane profiteers. And all this day, a day of quiet and peace in the temple courts, the people heard Jesus’ teaching and literally hung on his words.

Узнав о происшедшем, первосвященники и книжники лишились дара речи. Они все больше боялись Учителя и все больше укреплялись в своем решении уничтожить его. Но они были в замешательстве. Они не знали, как добиться его смерти, ибо страшно боялись народа, открыто одобрявшего изгнание Иисусом нечестивых торгашей. И весь тот день — день тишины и мира во дворах храма — люди слушали учение Иисуса и буквально впитывали в себя его слова.

[173:1.10] This surprising act of Jesus was beyond the comprehension of his apostles. They were so taken aback by this sudden and unexpected move of their Master that they remained throughout the whole episode huddled together near the speaker’s stand; they never lifted a hand to further this cleansing of the temple. If this spectacular event had occurred the day before, at the time of Jesus’ triumphal arrival at the temple at the termination of his tumultuous procession through the gates of the city, all the while loudly acclaimed by the multitude, they would have been ready for it, but coming as it did, they were wholly unprepared to participate.

Этот удивительный поступок Иисуса был выше понимания его апостолов. Они были столь озадачены таким внезапным и неожиданным поведением их Учителя, что в течение всей этой сцены, сбившись в кучу, оставались у возвышения для проповедников; они и пальцем не пошевелили, чтобы помочь в очищении храма. Если бы это впечатляющее событие произошло днем ранее, во время триумфального прибытия Иисуса в храм после его шумного вступления в город и громогласного народного признания, они были бы подготовлены к этому, но при таком развитии событий они были совершенно не готовы участвовать в них.

[173:1.11] This cleansing of the temple discloses the Master’s attitude toward commercializing the practices of religion as well as his detestation of all forms of unfairness and profiteering at the expense of the poor and the unlearned. This episode also demonstrates that Jesus did not look with approval upon the refusal to employ force to protect the majority of any given human group against the unfair and enslaving practices of unjust minorities who may be able to entrench themselves behind political, financial, or ecclesiastical power. Shrewd, wicked, and designing men are not to be permitted to organize themselves for the exploitation and oppression of those who, because of their idealism, are not disposed to resort to force for self-protection or for the furtherance of their laudable life projects.
Очищение храма раскрывает отношение Учителя к коммерциализации религиозных обрядов, равно как и его отвращение к любым формам несправедливости и наживы за счет бедных и необразованных людей. Этот эпизод также показывает, что Иисус неодобрительно смотрел на отказ от использования силы для защиты большинства какой-либо группы людей от нечестных и порабощающих методов несправедливого меньшинства, способного прочно засесть за бастионами политической, финансовой или церковной власти. Нельзя позволять хитрым и подлым интриганам заниматься организованной эксплуатацией и угнетением тех идеалистов, кто не склонен обращаться к силе для самозащиты или для продвижения своих достойных жизненных планов.

2. CHALLENGING THE MASTER’S AUTHORITY

2. ВЫЗОВ АВТОРИТЕТУ УЧИТЕЛЯ

[173:2.1] On Sunday the triumphal entry into Jerusalem so overawed the Jewish leaders that they refrained from placing Jesus under arrest. Today, this spectacular cleansing of the temple likewise effectively postponed the Master’s apprehension. Day by day the rulers of the Jews were becoming more and more determined to destroy him, but they were distraught by two fears, which conspired to delay the hour of striking. The chief priests and the scribes were unwilling to arrest Jesus in public for fear the multitude might turn upon them in a fury of resentment; they also dreaded the possibility of the Roman guards being called upon to quell a popular uprising.

Воскресное триумфальное вхождение в Иерусалим повергло еврейских лидеров в такой страх, что они не решились взять Иисуса под стражу. Точно так же и сегодня это впечатляющее очищение храма заставило их повременить с арестом Учителя. С каждым днем правители евреев все больше укреплялись в своей решимости уничтожить его, но им не давал покоя страх перед двумя обстоятельствами, которые в своей совокупности заставляли их откладывать свой удар. Первосвященники и книжники не хотели брать Иисуса под арест публично, опасаясь ответной волны народного гнева и негодования; им также внушала страх мысль о том, что для подавления народного восстания может потребоваться римская стража.

[173:2.2] At the noon session of the Sanhedrin it was unanimously agreed that Jesus must be speedily destroyed, inasmuch as no friend of the Master attended this meeting. But they could not agree as to when and how he should be taken into custody. Finally they agreed upon appointing five groups to go out among the people and seek to entangle him in his teaching or otherwise to discredit him in the sight of those who listened to his instruction. Accordingly, about two o’clock, when Jesus had just begun his discourse on «The Liberty of Sonship,» a group of these elders of Israel made their way up near Jesus and, interrupting him in the customary manner, asked this question: «By what authority do you do these things? Who gave you this authority?»

На полуденном заседании синедриона было единогласно решено как можно скорее покончить с Иисусом, поскольку на этом совещании не было ни одного друга Учителя. Однако им не удалось договориться когда и как его следует взять под стражу. Наконец, было принято решение назначить пять групп, которые должны были смешаться с народом и попытаться запутать Иисуса в собственном учении или каким-либо иным образом дискредитировать его в глазах слушателей. Поэтому около двух часов — вскоре после того, как Иисус приступил к беседе «О свободе сыновства», — группа этих израильских старейшин пробралась к тому месту, где стоял Иисус и прервав его в своей обычной манере, они спросили: «По какому праву ты это делаешь? Кто дал тебе такие полномочия?»
[173:2.3] It was altogether proper that the temple rulers and the officers of the Jewish Sanhedrin should ask this question of anyone who presumed to teach and perform in the extraordinary manner which had been characteristic of Jesus, especially as concerned his recent conduct in clearing the temple of all commerce. These traders and money-changers all operated by direct license from the highest rulers, and a percentage of their gains was supposed to go directly into the temple treasury. Do not forget that authority
was the watchword of all Jewry. The prophets were always stirring up trouble because they so boldly presumed to teach without authority, without having been duly instructed in the rabbinic academies and subsequently regularly ordained by the Sanhedrin. Lack of this authority in pretentious public teaching was looked upon as indicating either ignorant presumption or open rebellion. At this time only the Sanhedrin could ordain an elder or teacher, and such a ceremony had to take place in the presence of at least three persons who had previously been so ordained. Such an ordination conferred the title of «rabbi» upon the teacher and also qualified him to act as a judge, «binding and loosing such matters as might be brought to him for adjudication.»
Для правителей храма и чиновников еврейского синедриона было совершенно правомерно обращаться с таким вопросом к любому, кто позволял себе учить и действовать в той исключительной манере, которая была свойственна Иисусу, — особенно принимая во внимание его недавнее поведение при очищении храма от торгашей. Все эти торговцы и менялы действовали по прямому разрешению высших правителей и определенный процент от их доходов должен был поступать непосредственно в храмовую казну. Однако следует помнить, что «полномочия» – было ключевым словом для всего еврейства.
Пророки всегда создавали проблемы, дерзко позволяя себе учить, не имея на то полномочий, то есть без должной подготовки в раввинских академиях и последующего формального посвящения синедрионом, а без этого публичное обучение считалось либо признаком невежественной самоуверенности, либо открытого мятежа. В те времена только синедрион мог посвящать старейшину или учителя и такая процедура должна была проходить в присутствии как минимум трех уже прошедших такое же посвящение человек. Посвящение давало учителю звание «раввина» и позволяло исполнять также функции судьи — «связывая и разрешая те дела, которые могли быть переданы ему для рассмотрения».

[173:2.4] The rulers of the temple came before Jesus at this afternoon hour challenging not only his teaching but his acts. Jesus well knew that these very men had long publicly taught that his authority for teaching was Satanic, and that all his mighty works had been wrought by the power of the prince of devils. Therefore did the Master begin his answer to their question by asking them a counter-question. Said Jesus: «I would also like to ask you one question which, if you will answer me, I likewise will tell you by what authority I do these works. The baptism of John, whence was it? Did John get his authority from heaven or from men?»
В этот послеполуденный час правители храма предстали перед Иисусом, оспаривая не только его учение, но и его поступки. Иисус прекрасно знал, что те же самые люди уже давно внушают народу, что он учит властью Сатаны и что все его удивительные деяния совершены силой князя бесовского. Поэтому Учитель начал свой ответ, задав им встречный вопрос. Иисус сказал:
«Я тоже задам вам один вопрос и если вы ответите на него, то и я вам скажу, по какому праву делаю все это. Откуда пришло крещение Иоанна? Получил ли Иоанн власть от людей или с небес?»

[173:2.5] And when his questioners heard this, they withdrew to one side to take counsel among themselves as to what answer they might give. They had thought to embarrass Jesus before the multitude, but now they found themselves much confused before all who were assembled at that time in the temple court. And their discomfiture was all the more apparent when they returned to Jesus, saying: «Concerning the baptism of John, we cannot answer; we do not know.» And they so answered the Master because they had reasoned among themselves: If we shall say from heaven, then will he say, Why did you not believe him, and perchance will add that he received his authority from John; and if we shall say from men, then might the multitude turn upon us, for most of them hold that John was a prophet; and so they were compelled to come before Jesus and the people confessing that they, the religious teachers and leaders of Israel, could not (or would not) express an opinion about John’s mission. And when they had spoken, Jesus, looking down upon them, said, «Neither will I tell you by what authority I do these things.»
Услышав его вопрос, они отошли в сторону, чтобы посоветоваться друг с другом, что отвечать. Они собирались смутить Иисуса перед народом, но теперь сами пришли в замешательство перед всеми людьми, собравшимися к тому времени во дворе храма. И крушение их надежд стало еще более очевидным, когда они вернулись к Иисусу и сказали: «Что касается крещения Иоанна, мы не можем ответить; мы не знаем». Они дали Учителю такой ответ, ибо рассудили между собой так: если мы скажем, что с неба, то он ответит: «Почему же вы тогда не поверили ему?» и, возможно, добавит, что получил свои полномочия от Иоанна; а если скажем, что от людей, то народ может ополчиться на нас, ибо большинство людей считают Иоанна пророком. И потому им пришлось предстать перед Иисусом и людьми и признаться в том, что они — религиозные учители Израиля — не смогли (или не пожелали) высказать свое мнение относительно миссии Иоанна. Когда же они умолкли, Иисус, посмотрев на них сверху вниз, сказал: «И я вам тоже не скажу, по какому праву делаю все это».

[173:2.6] Jesus never intended to appeal to John for his authority; John had never been ordained by the Sanhedrin. Jesus’ authority was in himself and in his Father’s eternal supremacy.

Иисус вовсе не собирался ссылаться на Иоанна для подтверждения своих полномочий; Иоанн никогда не посвящался синедрионом. Полномочия Иисуса заключались в нем самом и в вечном верховенстве его Отца.

[173:2.7] In employing this method of dealing with his adversaries, Jesus did not mean to dodge the question. At first it may seem that he was guilty of a masterly evasion, but it was not so. Jesus was never disposed to take unfair advantage of even his enemies. In this apparent evasion he really supplied all his hearers with the answer to the Pharisees’ question as to the authority behind his mission. They had asserted that he performed by authority of the prince of devils. Jesus had repeatedly asserted that all his teaching and works were by the power and authority of his Father in heaven. This the Jewish leaders refused to accept and were seeking to corner him into admitting that he was an irregular teacher since he had never been sanctioned by the Sanhedrin. In answering them as he did, while not claiming authority from John, he so satisfied the people with the inference that the effort of his enemies to ensnare him was effectively turned upon themselves and was much to their discredit in the eyes of all present.

Используя этот метод обращения со своими противниками, Иисус не стремился уклониться от ответа. На первый взгляд может показаться, что он попытался схитрить, предложив ловкую отговорку, однако такое впечатление обманчиво. Иисусу было несвойственно злоупотреблять своим превосходством даже в отношениях с врагами. На самом деле в этой кажущейся отговорке он дал своим слушателям ответ на вопрос фарисеев о праве своей миссии. Они утверждали, что он действует властью князя бесовского. Иисус же неоднократно утверждал, что все его учение и чудеса вершатся силой и властью его небесного Отца. Еврейские лидеры отказывались согласиться с этим и пытались заставить Иисуса признать себя незаконным учителем, поскольку тот никогда не утверждался синедрионом. Ответив именно так, как он ответил, Иисус — не претендуя на получение власти от Иоанна — внутренним смыслом своего ответа принес людям такое удовлетворение, что попытка врагов поймать его в ловушку обратилась против них самих, дискредитировав их в глазах всех присутствующих.

[173:2.8] And it was this genius of the Master for dealing with his adversaries that made them so afraid of him. They attempted no more questions that day; they retired to take further counsel among themselves. But the people were not slow to discern the dishonesty and insincerity in these questions asked by the Jewish rulers. Even the common folk could not fail to distinguish between the moral majesty of the Master and the designing hypocrisy of his enemies. But the cleansing of the temple had brought the Sadducees over to the side of the Pharisees in perfecting the plan to destroy Jesus. And the Sadducees now represented a majority of the Sanhedrin.
Именно это гениальное умение Иисуса обращаться со своими противниками вызывало в них такой страх. В тот день они больше не пытались задавать ему вопросы; удалившись, они продолжили совещание в своем кругу. Но люди быстро поняли нечестность и неискренность этих вопросов, заданных правителями евреев. Даже простому люду было легко отличить нравственное величие Учителя от коварного лицемерия его врагов. Однако очищение храма склонило саддукеев на сторону фарисеев при составлении окончательных планов уничтожения Иисуса. А в то время большинство в синедрионе было за саддукеями.

3. PARABLE OF THE TWO SONS

3. ПРИТЧА О ДВУХ СЫНОВЬЯХ

[173:3.1] As the caviling Pharisees stood there in silence before Jesus, he looked down on them and said: «Since you are in doubt about John’s mission and arrayed in enmity against the teaching and the works of the Son of Man, give ear while I tell you a parable: A certain great and respected landholder had two sons, and desiring the help of his sons in the management of his large estates, he came to one of them, saying, `Son, go work today in my vineyard.’ And this unthinking son answered his father, saying, `I will not go’; but afterward he repented and went. When he had found his older son, likewise he said to him, `Son, go work in my vineyard.’ And this hypocritical and unfaithful son answered, `Yes, my father, I will go.’ But when his father had departed, he went not. Let me ask you, which of these sons really did his father’s will?»
Взглянув на стоявших перед ним в молчании придирчивых фарисеев, Иисус сказал:
«Поскольку вы сомневаетесь в миссии Иоанна, ополчившись в своей вражде на учения и свершения Сына Человеческого, послушайте мою притчу. У одного крупного и уважаемого землевладельца было два сына и желая помощи от них в управлении своими большими имениями, он пришел к одному из них и сказал: «Сын, пойди, поработай сегодня в моем винограднике». Легкомысленный сын ответил отцу: «Не пойду», но потом раскаялся и пошел. Найдя своего старшего сына, отец сказал и ему: «Сын, пойди, поработай в моем винограднике». И этот лицемерный и неверный сын ответил: «Хорошо, отец мой, пойду». Но когда отец покинул его, сын не пошел работать. Позвольте спросить вас: который из двух сыновей на самом деле исполнил волю своего отца?»

[173:3.2] And the people spoke with one accord, saying, «The first son.» And then said Jesus: «Even so; and now do I declare that the publicans and harlots, even though they appear to refuse the call to repentance, shall see the error of their way and go on into the kingdom of God before you, who make great pretensions of serving the Father in heaven while you refuse to do the works of the Father. It was not you, the Pharisees and scribes, who believed John, but rather the publicans and sinners; neither do you believe my teaching, but the common people hear my words gladly.»
Люди в один голос ответили: «Первый сын». И тогда Иисус сказал:
«Именно так; и теперь я заявляю, что мытари и блудницы, даже если и кажется, что они отвергают призыв к раскаянию, увидят заблуждение свое и войдут в царство Бога раньше вас, претендующих на служение Отцу небесному, но отказывающихся выполнять угодные Отцу дела. Не вы, фарисеи и книжники, поверили Иоанну, а мытари и грешники; не верите вы и моему учению, а простые люди с радостью внимают моим словам».

[173:3.3] Jesus did not despise the Pharisees and Sadducees personally. It was their systems of teaching and practice which he sought to discredit. He was hostile to no man, but here was occurring the inevitable clash between a new and living religion of the spirit and the older religion of ceremony, tradition, and authority.

Иисус не презирал фарисеев и саддукеев лично. Он стремился показать несостоятельность их систем обучения и практического поведения. Он и не испытывал враждебных чувств к кому-либо из людей, но здесь происходило неизбежное столкновение новой и живой религии духа с более древней религией церемоний, традиции и власти.

[173:3.4] All this time the twelve apostles stood near the Master, but they did not in any manner participate in these transactions. Each one of the twelve was reacting in his own peculiar way to the events of these closing days of Jesus’ ministry in the flesh, and each one likewise remained obedient to the Master’s injunction to refrain from all public teaching and preaching during this Passover week.
Вcе это время двенадцать апостолов стояли рядом с Учителем, но не принимали никакого участия в происходящем. Каждый из двенадцати по-своему реагировал на события этих завершающих дней служения Иисуса во плоти, и каждый из них оставался послушным распоряжению Учителя воздерживаться от любых форм публичного обучения и проповедей в течение этой пасхальной недели.

4. PARABLE OF THE ABSENT LANDLORD

4. ПРИТЧА ОБ ОТСУТСТВУЮЩЕМ ХОЗЯИНЕ

[173:4.1] When the chief Pharisees and the scribes who had sought to entangle Jesus with their questions had finished listening to the story of the two sons, they withdrew to take further counsel, and the Master, turning his attention to the listening multitude, told another parable:

Когда главные фарисеи и книжники, пытавшиеся запутать Иисуса своими вопросами, выслушали историю о двух сыновьях, они удалились для новых совещаний, а Учитель, обращаясь к народу, рассказал другую притчу:

[173:4.2] «There was a good man who was a householder, and he planted a vineyard. He set a hedge about it, dug a pit for the wine press, and built a watchtower for the guards. Then he let this vineyard out to tenants while he went on a long journey into another country. And when the season of the fruits drew near, he sent servants to the tenants to receive his rental. But they took counsel among themselves and refused to give these servants the fruits due their master; instead, they fell upon his servants, beating one, stoning another, and sending the others away empty-handed. And when the householder heard about all this, he sent other and more trusted servants to deal with these wicked tenants, and these they wounded and also treated shamefully. And then the householder sent his favorite servant, his steward, and him they killed. And still, in patience and with forbearance, he dispatched many other servants, but none would they receive. Some they beat, others they killed, and when the householder had been so dealt with, he decided to send his son to deal with these ungrateful tenants, saying to himself, `They may mistreat my servants, but they will surely show respect for my beloved son.’ But when these unrepentant and wicked tenants saw the son, they reasoned among themselves: `This is the heir; come, let us kill him and then the inheritance will be ours.’ So they laid hold on him, and after casting him out of the vineyard, they killed him. When the lord of that vineyard shall hear how they have rejected and killed his son, what will he do to those ungrateful and wicked tenants?»
«Один добрый человек посадил на своем участке земли виноградник. Он обнес его оградой, выкопал яму для виноградного пресса и построил башню для стражи. После этого он сдал его внаем арендаторам, а сам отправился в длительное путешествие в другую страну. Когда же приблизилось время собирать урожай, он послал слуг к арендаторам за своей долей. Но арендаторы, посовещавшись между собой, отказались отдать слугам виноград, причитавшийся их хозяину; вместо этого, они схватили его слуг и одного избили, другого забросали камнями, а остальных отправили назад с пустыми руками. Когда землевладелец услышал обо всем этом, он отправил других доверенных слуг к этим бесчестным арендаторам, но те ранили их и также постыдно обошлись с ними. После этого хозяин послал к ним своего любимого слугу, управляющего, но они убили и его. И все же, терпеливо и снисходительно, он отправлял многих других слуг, но арендаторы не приняли ни одного. Одних они избивали, других убивали, и после такого обращения хозяин решил послать к этим неблагодарным арендаторам своего сына, говоря себе: «Возможно, они плохо обошлись с моими слугами, но они наверняка выкажут уважение моему любимому сыну». Но когда эти нераскаявшиеся и порочные арендаторы увидели сына, они сказали друг другу: «Это наследник; давайте убьем его и наследство его будет наше». Поэтому они набросились на него и вытолкав из виноградника, убили. Что сделает хозяин с этими неблагодарными и порочными арендаторами, когда узнает, как они отвергли и убили его сына?»

[173:4.3] And when the people heard this parable and the question Jesus asked, they answered, «He will destroy those miserable men and let out his vineyard to other and honest farmers who will render to him the fruits in their season.» And when some of them who heard perceived that this parable referred to the Jewish nation and its treatment of the prophets and to the impending rejection of Jesus and the gospel of the kingdom, they said in sorrow, «God forbid that we should go on doing these things.»

Выслушав эту притчу и вопрос Иисуса, люди ответили: «Он уничтожит этих скверных людей и передаст виноградник другим, честным виноградарям, которые будут отдавать ему его долю, когда придет время собирать урожай». И некоторые из людей поняли, что притча относится к еврейскому народу и его обращению с пророками, а также к надвигающемуся отвержению Иисуса и евангелия царства, и печально говорили: «Не дай нам Бог и дальше творить такое».

[173:4.4] Jesus saw a group of the Sadducees and Pharisees making their way through the crowd, and he paused for a moment until they drew near him, when he said: «You know how your fathers rejected the prophets, and you well know that you are set in your hearts to reject the Son of Man.» And then, looking with searching gaze upon those priests and elders who were standing near him, Jesus said: «Did you never read in the Scripture about the stone which the builders rejected, and which, when the people had discovered it, was made into the cornerstone? And so once more do I warn you that, if you continue to reject this gospel, presently will the kingdom of God be taken away from you and be given to a people willing to receive the good news and to bring forth the fruits of the spirit. And there is a mystery about this stone, seeing that whoso falls upon it, while he is thereby broken in pieces, shall be saved; but on whomsoever this stone falls, he will be ground to dust and his ashes scattered to the four winds.»
Иисус увидел, как группа саддукеев и фарисеев пробирается через толпу, подождал, пока они подойдут поближе, и сказал: «Вы знаете, как ваши отцы отвергали пророков и хорошо знаете, что в своих сердцах вы намерены отвергнуть Сына Человеческого». И после этого, пытливо глядя на стоявших рядом священников и старейшин, Иисус сказал:
«Неужели вы никогда не читали в Писании об отвергнутом строителями камне, который люди нашли и сделали краеугольным? А потому я еще раз предупреждаю вас: если и дальше будете отвергать это евангелие, то вскоре царство Бога будет отнято у вас и передано тому народу, который будет готов принять благую весть и принести плоды духа. И с камнем этим связана тайна, ибо кто упадет на него, тот хотя и разобьется, но будет спасен; на кого же он упадет, тот будет истерт в прах и пепел будет рассеян по четырем ветрам».

[173:4.5] When the Pharisees heard these words, they understood that Jesus referred to themselves and the other Jewish leaders. They greatly desired to lay hold on him then and there, but they feared the multitude. However, they were so angered by the Master’s words that they withdrew and held further counsel among themselves as to how they might bring about his death. And that night both the Sadducees and the Pharisees joined hands in the plan to entrap him the next day.
Когда фарисеи услышали эти слова, то поняли, что Иисус имеет в виду их самих и других еврейских лидеров. Им очень хотелось тут же схватить его, но они боялись народа. Однако слова Учителя рассердили их настолько, что удалившись они устроили новое совещание, обсуждая, как можно добиться его смерти. И в ту ночь как саддукеи, так и фарисеи стали сообща думать над тем, как заманить его в ловушку на следующий же день.

5. PARABLE OF THE MARRIAGE FEAST

5. ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ

[173:5.1] After the scribes and rulers had withdrawn, Jesus addressed himself again to the assembled crowd and spoke the parable of the wedding feast. He said:

Когда книжники и правители удалились, Иисус вновь обратился к собравшейся толпе с притчей о брачном пире. Он сказал:

[173:5.2] «The kingdom of heaven may be likened to a certain king who made a marriage feast for his son and dispatched messengers to call those who had previously been invited to the feast to come, saying, `Everything is ready for the marriage supper at the king’s palace.’ Now, many of those who had once promised to attend, at this time refused to come. When the king heard of these rejections of his invitation, he sent other servants and messengers, saying: `Tell all those who were bidden, to come, for, behold, my dinner is ready. My oxen and my fatlings are killed, and all is in readiness for the celebration of the forthcoming marriage of my son.’ But again did the thoughtless make light of this call of their king, and they went their ways, one to the farm, another to the pottery, and others to their merchandise. Still others were not content thus to slight the king’s call, but in open rebellion they laid hands on the king’s messengers and shamefully mistreated them, even killing some of them. And when the king perceived that his chosen guests, even those who had accepted his preliminary invitation and had promised to attend the wedding feast, had finally rejected his call and in rebellion had assaulted and slain his chosen messengers, he was exceedingly wroth. And then this insulted king ordered out his armies and the armies of his allies and instructed them to destroy these rebellious murderers and to burn down their city.

«Царство небесное можно уподобить одному царю, который устроил свадебный пир для своего сына и отправил гонцов с наказом говорить званым гостям: «Все приготовлено для свадебного пира в царском дворце». Однако многие из тех, кто обещал явиться, на этот раз отказались прийти. Когда царь услышал, что они отказались от приглашения, он послал других слуг и вестников со словами: «Скажите всем, кто зван, чтобы шли, ибо обед мой готов. Быки мои и телята заколоты, и все готово для празднования предстоящей свадьбы моего сына». И вновь неразумные люди не прислушались к голосу своего царя. Одни пошли работать в поле, другие в гончарню, третьи — заниматься своей торговлей. Прочие же, не удовлетворившись тем, что пренебрегли приглашением царя, подняли мятеж, схватили вестников царя, издевались над ними и некоторых даже убили. А когда царь понял, что его избранные гости — те, кто принял его предварительное приглашение и обещал прибыть на свадебный пир, — окончательно отвергли его призыв и, восстав, напали на его избранных вестников и убили их, он чрезвычайно разгневался. И тогда этот оскорбленный царь послал свои армии и армии своих союзников и приказал им истребить этих мятежных убийц и сжечь их город.

[173:5.3] «And when he had punished those who spurned his invitation, he appointed yet another day for the wedding feast and said to his messengers: `They who were first bidden to the wedding were not worthy; so go now into the parting of the ways and into the highways and even beyond the borders of the city, and as many as you shall find, bid even these strangers to come in and attend this wedding feast.’ And then these servants went out into the highways and the out-of-the-way places, and they gathered together as many as they found, good and bad, rich and poor, so that at last the wedding chamber was filled with willing guests. When all was ready, the king came in to view his guests, and much to his surprise he saw there a man without a wedding garment. The king , since he had freely provided wedding garments for all his guests, addressing this man, said: `Friend, how is it that you come into my guest chamber on this occasion without a wedding garment?’ And this unprepared man was speechless. Then said the king to his servants: `Cast out this thoughtless guest from my house to share the lot of all the others who have spurned my hospitality and rejected my call. I will have none here except those who delight to accept my invitation, and who do me the honor to wear those guest garments so freely provided for all.'»
Наказав же тех, кто надменно отклонил его приглашение, он назначил новый день для свадебного пира и сказал своим вестникам: «Званые первыми были недостойны; поэтому ступайте на перекрестки и на дороги, и за городские стены и зовите на брачный пир всех, кого найдете, даже чужестранцев». И тогда эти слуги вышли в путь и добрались до глухих мест и собрали всех, кого только нашли, — добрых и злых, богатых и бедных, так что в итоге брачный чертог наполнился пожелавшими прийти гостями. Когда все было готово, царь пришел посмотреть на своих гостей и премного удивился, увидев там человека в одежде, не подходящей для праздника. Царь, щедро обеспечивший свадебной одеждой всех своих гостей, обратился к этому человеку со словами: «Друг! Как же ты, в такой день, попал в зал для моих гостей без свадебного платья?» Но этот не приготовившийся человек молчал. Тогда царь сказал своим слугам: «Прогоните этого легкомысленного гостя из моего дома, чтобы и он разделил судьбу всех остальных, кто презрительно отверг мое гостеприимство и отклонил мой призыв. Я не потерплю здесь никого, кроме тех, кто с радостью принял мое приглашение и уважил меня, надев эти гостевые наряды, столь щедро приготовленные для всех».

[173:5.4] After speaking this parable, Jesus was about to dismiss the multitude when a sympathetic believer, making his way through the crowds toward him, asked: «But, Master, how shall we know about these things? how shall we be ready for the king’s invitation? what sign will you give us whereby we shall know that you are the Son of God?» And when the Master heard this, he said, «Only one sign shall be given you.» And then, pointing to his own body, he continued, «Destroy this temple, and in three days I will raise it up.» But they did not understand him, and as they dispersed, they talked among themselves, saying, «Almost fifty years has this temple been in building, and yet he says he will destroy it and raise it up in three days.» Even his own apostles did not comprehend the significance of this utterance, but subsequently, after his resurrection, they recalled what he had said.
Рассказав эту притчу, Иисус уже собирался распустить народ, когда один благожелательный верующий, пробравшись к нему через толпу, спросил: «Однако, Учитель, как мы узнаем об этом? Как нам быть готовыми к приглашению царя? Какое знамение ты дашь нам, чтобы мы знали, что ты — Сын Бога?» И услышав это, Учитель сказал: «Только одно знамение будет дано вам». И после этого, указывая на свое тело, произнес: «Разрушьте этот храм, и я в три дня воздвигну его».
Но они не поняли его и, расходясь, говорили между собой: «Этот храм строится уже почти пятьдесят лет, а он говорит, что уничтожит его и воздвигнет в три дня». Даже его апостолы не поняли значения этих слов, однако позднее, после его воскресения, вспомнили, что он говорил.

[173:5.5] About four o’clock this afternoon Jesus beckoned to his apostles and indicated that he desired to leave the temple and to go to Bethany for their evening meal and a night of rest. On the way up Olivet Jesus instructed Andrew, Philip, and Thomas that, on the morrow, they should establish a camp nearer the city which they could occupy during the remainder of the Passover week. In compliance with this instruction the following morning they pitched their tents in the hillside ravine overlooking the public camping park of Gethsemane, on a plot of ground belonging to Simon of Bethany.

Около четырех часов дня Иисус подозвал апостолов и сообщил им, что хотел бы покинуть храм и отправиться в Вифанию для вечерней трапезы и отдыха. Поднимаясь на Елеонскую гору, он велел Андрею, Филиппу и Фоме на следующий день разбить лагерь поближе к городу, где они могли бы находиться в течение оставшейся части пасхальной недели. Следуя этому указанию, на другое утро они поставили свои палатки на участке земли, принадлежавшем Симону из Вифании и находившемся в лощине на склоне холма, откуда открывался вид на Гефсиманский сад — место отдыха горожан.

[173:5.6] Again it was a silent group of Jews who made their way up the western slope of Olivet on this Monday night. These twelve men, as never before, were beginning to sense that something tragic was about to happen. While the dramatic cleansing of the temple during the early morning had aroused their hopes of seeing the Master assert himself and manifest his mighty powers, the events of the entire afternoon only operated as an anticlimax in that they all pointed to the certain rejection of Jesus’ teaching by the Jewish authorities. The apostles were gripped by suspense and were held in the firm grasp of a terrible uncertainty. They realized that only a few short days could intervene between the events of the day just passed and the crash of an impending doom. They all felt that something tremendous was about to happen, but they knew not what to expect. They went to their various places for rest, but they slept very little. Even the Alpheus twins were at last aroused to the realization that the events of the Master’s life were moving swiftly toward their final culmination.
В понедельник вечером они вновь представляли собой группу молчаливых евреев, поднимающихся по западному склону Елеонской горы. Как никогда прежде, эти двенадцать мужчин начинали чувствовать, что надвигается нечто трагическое. Хотя впечатляющее очищение храма ранним утром и пробудило в них надежду увидеть, как Учитель заявляет о своих правах и демонстрирует свою могущественную силу, события всей второй половины дня имели прямо противоположное действие, ибо каждое из них определенно свидетельствовало о неприятии учений Иисуса еврейскими властями. Апостолы были охвачены тревогой ожидания и находились во власти ужасных сомнений. Они понимали, что лишь несколько коротких дней могут отделять события минувшего дня от неминуемого и сокрушительного удара судьбы. Все они чувствовали, что должно произойти нечто чрезвычайное, но не знали, чего ожидать. Они разошлись по своим местам для отдыха, однако почти не сомкнули глаз. Даже близнецы Алфеевы наконец-то осознали, что жизнь Учителя быстро приближается к своему кульминационному завершению.

 

---

 

174 Во вторник утром в храме

• 
  
• 
  1. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОЩЕНИЕ
  
• 
  2. ВОПРОСЫ ЕВРЕЙСКИХ ПРАВИТЕЛЕЙ
  
• 
  3. САДДУКЕИ И ВОСКРЕСЕНИЕ
  
• 
  4. ВЕЛИКАЯ ЗАПОВЕДЬ
  
• 
  5. ВОПРОШАЮЩИЕ ГРЕКИ
  

(Tuesday Morning in the Temple)

 

[174:0.1] ABOUT seven o’clock on this Tuesday morning Jesus met the apostles, the women’s corps, and some two dozen other prominent disciples at the home of Simon. At this meeting he said farewell to Lazarus, giving him that instruction which led him so soon to flee to Philadelphia in Perea, where he later became connected with the missionary movement having its headquarters in that city. Jesus also said good-bye to the aged Simon, and gave his parting advice to the women’s corps, as he never again formally addressed them.

ОКОЛО семи утра во вторник в доме Симона состоялась встреча Иисуса с апостолами, женским корпусом и группой из двух-трех десятков ближайших учеников. На этой встрече он простился с Лазарем и дал ему совет, следуя которому тот вскоре бежал в перейскую Филадельфию, где впоследствии примкнул к миссионерскому движению с центром в этом городе. Иисус также распрощался с престарелым Симоном и дал свой прощальный совет женскому корпусу, ибо это стало его последним формальным обращением к ним.

[174:0.2] This morning he greeted each of the twelve with a personal salutation. To Andrew he said: «Be not dismayed by the events just ahead. Keep a firm hold on your brethren and see that they do not find you downcast.» To Peter he said: «Put not your trust in the arm of flesh nor in weapons of steel. Establish yourself on the spiritual foundations of the eternal rocks.» To James he said: «Falter not because of outward appearances. Remain firm in your faith, and you shall soon know of the reality of that which you believe.» To John he said: «Be gentle; love even your enemies; be tolerant. And remember that I have trusted you with many things.» To Nathaniel he said: «Judge not by appearances; remain firm in your faith when all appears to vanish; be true to your commission as an ambassador of the kingdom.» To Philip he said: «Be unmoved by the events now impending. Remain unshaken, even when you cannot see the way. Be loyal to your oath of consecration.» To Matthew he said: «Forget not the mercy that received you into the kingdom. Let no man cheat you of your eternal reward. As you have withstood the inclinations of the mortal nature, be willing to be steadfast.» To Thomas he said: «No matter how difficult it may be, just now you must walk by faith and not by sight. Doubt not that I am able to finish the work I have begun, and that I shall eventually see all of my faithful ambassadors in the kingdom beyond.» To the Alpheus twins he said: «Do not allow the things which you cannot understand to crush you. Be true to the affections of your hearts and put not your trust in either great men or the changing attitude of the people. Stand by your brethren.» And to Simon Zelotes he said: «Simon, you may be crushed by disappointment, but your spirit shall rise above all that may come upon you. What you have failed to learn from me, my spirit will teach you. Seek the true realities of the spirit and cease to be attracted by unreal and material shadows.» And to Judas Iscariot he said: «Judas, I have loved you and have prayed that you would love your brethren. Be not weary in well doing; and I would warn you to beware the slippery paths of flattery and the poison darts of ridicule.»
В то утро он встретил каждого из апостолов персональным приветствием. Андрею он сказал: «Не поддавайся смятению из-за того, что должно вскоре произойти. Укрепляй дух своих собратьев и не позволяй им видеть тебя удрученным». Петру он сказал: «Не полагайся на силу плоти или сталь меча. Утвердись на вечных скалах духа». Иакову он сказал: «Помни об обманчивости внешнего. Оставайся твердым в своей вере, и вскоре ты познаешь реальность того, во что веришь». Иоанну он сказал: «Будь кроток; люби даже своих врагов; будь терпимым. И помни, что я многое доверил тебе». Нафанаилу он сказал: «Не суди по внешности; храни прочную веру, когда будет казаться, что все пропало; будь верен своей миссии посланника царства». Филиппу он сказал: «Будь непреклонен перед лицом надвигающихся событий. Оставайся твердым даже тогда, когда не видишь пути. Будь верен своей клятве посвящения». Матфею он сказал: «Не забывай милосердия, принявшего тебя в царство. Не дай кому-нибудь обманом отнять у тебя вечную награду. Ты успешно сопротивлялся влечениям смертного естества, так будь же готов проявить стойкость». Фоме он сказал: «Как бы трудно это ни было, именно сейчас ты должен идти, полагаясь на свою веру, а не на зрение. Не сомневайся в том, что я способен завершить начатый труд и что в итоге я увижу всех своих преданных посланников в ином мире». Близнецам Алфеевым он сказал: «Не позволяйте тому, что вы не понимаете, сокрушить себя. Храните верность той любви, которая живет в ваших сердцах, и не полагайтесь ни на великих людей, ни на изменчивое человеческое отношение. Оставайтесь вместе со своими братьями». Симону Зелоту он сказал: «Симон, даже если ты будешь сломлен разочарованием, твой дух вознесется над всем, что может случиться с тобой. Чему ты не смог научиться у меня, ты научишься у моего духа. Ищи подлинные реальности духа и перестань прельщаться нереальными и материальными тенями». Иуде Искариоту он сказал:
«Иуда, я продолжаю любить тебя и молиться о том, чтобы ты любил своих братьев. Твори добро без устали; и я хотел бы предостеречь тебя — остерегайся скользких путей лести и ядовитых стрел насмешек».

[174:0.3] And when he had concluded these greetings, he departed for Jerusalem with Andrew, Peter, James, and John as the other apostles set about the establishment of the Gethsemane camp, where they were to go that night, and where they made their headquarters for the remainder of the Master’s life in the flesh. About halfway down the slope of Olivet Jesus paused and visited more than an hour with the four apostles.
Закончив эти приветствия, он отправился в Иерусалим вместе с Андреем, Петром, Иаковом и Иоанном, в то время как остальные апостолы занялись обустройством лагеря в Гефсимании, куда они должны были отправиться вечером и который оставался их базой в последние дни жизни Учителя во плоти. Спускаясь по склону Елеонской горы, примерно на полпути Иисус остановился и более часа беседовал с четырьмя апостолами.

1. DIVINE FORGIVENESS

1. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОЩЕНИЕ

[174:1.1] For several days Peter and James had been engaged in discussing their differences of opinion about the Master’s teaching regarding the forgiveness of sin. They had both agreed to lay the matter before Jesus, and Peter embraced this occasion as a fitting opportunity for securing the Master’s counsel. Accordingly, Simon Peter broke in on the conversation dealing with the differences between praise and worship, by asking: «Master, James and I are not in accord regarding your teachings having to do with the forgiveness of sin. James claims you teach that the Father forgives us even before we ask him, and I maintain that repentance and confession must precede the forgiveness. Which of us is right? what do you say?»

Уже несколько дней Петр и Иаков обсуждали свои разногласия по поводу учения Иисуса о прощении греха. Они договорились изложить проблему Учителю и Петр воспользовался остановкой как подходящей возможностью получить совет. Поэтому Симон Петр прервал разговор, касавшийся различий между восхвалением и поклонением, и спросил: «Учитель, у нас с Иаковом нет единодушия в отношении твоих учений о прощении греха. Иаков утверждает, что согласно твоему учению Отец прощает нас еще до того, как мы его просим, а я считаю, что прощению должны предшествовать покаяние и исповедь. Кто из нас прав? Что ты скажешь?»

[174:1.2] After a short silence Jesus looked significantly at all four and answered: «My brethren, you err in your opinions because you do not comprehend the nature of those intimate and loving relations between the creature and the Creator, between man and God. You fail to grasp that understanding sympathy which the wise parent entertains for his immature and sometimes erring child. It is indeed doubtful whether intelligent and affectionate parents are ever called upon to forgive an average and normal child. Understanding relationships associated with attitudes of love effectively prevent all those estrangements which later necessitate the readjustment of repentance by the child with forgiveness by the parent.
После короткого молчания Иисус многозначительно посмотрел на всех четверых и ответил:
«Братья мои, вы заблуждаетесь в своих взглядах, поскольку не понимаете сущности сокровенных и любвеобильных отношений, связывающих создание и Создателя, человека и Бога. Вам не удается понять проникновенное сострадание мудрого родителя по отношению к своему незрелому и порой заблуждающемуся дитя. Едва ли разумных и любящих родителей приходится когда-либо призывать прощать своего обычного и нормального ребенка. Наполненные любовью чуткие взаимоотношения действенно предотвращают все те виды отчуждений, которые иногда приходится сглаживать и раскаянием ребенка, ипрощением со стороны родителя.

[174:1.3] «A part of every father lives in the child. The father enjoys priority and superiority of understanding in all matters connected with the child-parent relationship. The parent is able to view the immaturity of the child in the light of the more advanced parental maturity, the riper experience of the older partner. With the earthly child and the heavenly Father, the divine parent possesses infinity and divinity of sympathy and capacity for loving understanding. Divine forgiveness is inevitable; it is inherent and inalienable in God’s infinite understanding, in his perfect knowledge of all that concerns the mistaken judgment and erroneous choosing of the child. Divine justice is so eternally fair that it unfailingly embodies understanding mercy.

В каждом дитя живет часть его отца. Отец имеет преимущество и обладает превосходством в понимании всех вопросов, связанных с отношениями дитя и родителя. Родитель способен судить о незрелости дитя в свете более совершенной родительской зрелости и сложившегося опыта старшего партнера. В отношениях земного дитя и небесного Отца божественный родитель обладает бесконечным, божественным состраданием и любвеобильным пониманием. Божественное прощение неизбежно; оно присуще Богу и неотъемлемо от его бесконечного понимания и совершенного знания всего, что касается неправильных суждений и ошибочных решений дитя. Божественное правосудие отличается столь вечной справедливостью, что оно неизменно воплощает разумное милосердие.

[174:1.4] «When a wise man understands the inner impulses of his fellows, he will love them. And when you love your brother, you have already forgiven him. This capacity to understand man’s nature and forgive his apparent wrongdoing is Godlike. If you are wise parents, this is the way you will love and understand your children, even forgive them when transient misunderstanding has apparently separated you. The child, being immature and lacking in the fuller understanding of the depth of the child-father relationship, must frequently feel a sense of guilty separation from a father’s full approval, but the true father is never conscious of any such separation. Sin is an experience of creature consciousness; it is not a part of God’s consciousness.

Когда мудрый человек понимает внутренние побуждения своих собратьев, он начинает любить их. А если вы любите своего брата, то уже простили его. Такая способность понимать природу человека и прощать его видимые проступки — Богоподобна. Если вы мудры как родители, то именно таким будет ваше отношение к своим детям: вы будете любить, понимать и даже прощать их тогда, когда мимолетное непонимание, казалось бы, привело вас к разобщению. Незрелому дитя, которому не хватает полного понимания глубины отношений дитя и отца, часто приходится испытывать чувство вины, связанного с отчужденностью от исчерпывающего одобрения его отца; однако настоящий отец никогда не ощущает подобного разобщения. Грех — это опыт сознания созданного существа, а не часть сознания Бога.

[174:1.5] «Your inability or unwillingness to forgive your fellows is the measure of your immaturity, your failure to attain adult sympathy, understanding, and love. You hold grudges and nurse vengefulness in direct proportion to your ignorance of the inner nature and true longings of your children and your fellow beings. Love is the outworking of the divine and inner urge of life. It is founded on understanding, nurtured by unselfish service, and perfected in wisdom.»
Ваша неспособность или нежелание прощать своих собратьев — это мера вашей незрелости, бессилия в достижении сострадания, понимания и любви взрослого человека. Мера вашей неприязни и вынашиваемой мести прямо пропорциональна непониманию внутренней сущности и истинных устремлений ваших детей и ваших собратьев. Любовь — это следствие божественного и внутреннего побуждения жизни. Она опирается на понимание, питается бескорыстным служением и совершенствуется в мудрости».

2. QUESTIONS BY THE JEWISH RULERS

2. ВОПРОСЫ ЕВРЕЙСКИХ ПРАВИТЕЛЕЙ

[174:2.1] On Monday evening there had been held a council between the Sanhedrin and some fifty additional leaders selected from among the scribes, Pharisees, and the Sadducees. It was the consensus of this meeting that it would be dangerous to arrest Jesus in public because of his hold upon the affections of the common people. It was also the opinion of the majority that a determined effort should be made to discredit him in the eyes of the multitude before he should be arrested and brought to trial. Accordingly, several groups of learned men were designated to be on hand the next morning in the temple to undertake to entrap him with difficult questions and otherwise to seek to embarrass him before the people. At last, the Pharisees, Sadducees, and even the Herodians were all united in this effort to discredit Jesus in the eyes of the Passover multitudes.

В понедельник вечером состоялось совещание синедриона и еще примерно пятидесяти лидеров, приглашенных из числа книжников, фарисеев и саддукеев. Участники этой встречи пришли к общему мнению, что брать Иисуса под арест прилюдно было бы опасным из-за любви к нему простых людей. Большинство присутствующих также считали, что до ареста и суда необходимо приложить решительные усилия для дискредитации Иисуса в глазах народа. Поэтому было назначено несколько групп ученых мужей, которые должны были на следующее утро явиться в храм, готовые запутать его трудными вопросами и вообще попытаться поставить его в неловкое положение перед людьми. Наконец, фарисеи, саддукеи и даже иродиане объединились в попытке дискредитировать Иисуса в глазах пасхальных толп.

[174:2.2] Tuesday morning, when Jesus arrived in the temple court and began to teach, he had uttered but few words when a group of the younger students from the academies, who had been rehearsed for this purpose, came forward and by their spokesman addressed Jesus: «Master, we know you are a righteous teacher, and we know that you proclaim the ways of truth, and that you serve only God, for you fear no man, and that you are no respecter of persons. We are only students, and we would know the truth about a matter which troubles us; our difficulty is this: Is it lawful for us to give tribute to Caesar? Shall we give or shall we not give?» Jesus, perceiving their hypocrisy and craftiness, said to them: «Why do you thus come to tempt me? Show me the tribute money, and I will answer you.» And when they handed him a denarius, he looked at it and said, «Whose image and superscription does this coin bear?» And when they answered him, «Caesar’s,» Jesus said, «Render to Caesar the things that are Caesar’s and render to God the things that are God’s.»
Во вторник утром, когда Иисус пришел во двор храма и начал учить людей, он успел произнести лишь несколько слов, как группа молодых учеников академий, специально подготовленная для этой цели, вышла вперед и через своего представителя обратилась к Иисусу: «Учитель, мы знаем, что ты добродетелен и возвещаешь пути истины, что ты служишь одному лишь Богу, ибо не боишься никого из людей, и что ты нелицеприятен. Мы всего лишь ученики и хотели бы знать истину о том, что волнует нас. Наше затруднение состоит в следующем: законно ли платить дань кесарю? Следует ли нам платить ее или нет?» Видя их лицемерие и лукавство, Иисус ответил: «Зачем приходите искушать меня? Покажите мне монету для уплаты налога, и я отвечу вам». И когда они дали ему динарий, он взглянул на него и спросил: «Чье изображение и чья надпись на этой монете?» И когда они ответили ему: «Кесаря», Иисус сказал:
«Отдавайте Кесарю кесарево, а Божье — Богу».

[174:2.3] When he had thus answered these young scribes and their Herodian accomplices, they withdrew from his presence, and the people, even the Sadducees, enjoyed their discomfiture. Even the youths who had endeavored to entrap him marveled greatly at the unexpected sagacity of the Master’s answer.

Получив такой ответ, эти молодые книжники и их сообщники-иродиане удалились, а люди, в том числе и саддукеи, порадовались их замешательству. Даже те юноши, которые пытались запутать его, были восхищены неожиданной прозорливостью ответа Учителя.

[174:2.4] The previous day the rulers had sought to trip him before the multitude on matters of ecclesiastical authority, and having failed, they now sought to involve him in a damaging discussion of civil authority. Both Pilate and Herod were in Jerusalem at this time, and Jesus’ enemies conjectured that, if he would dare to advise against the payment of tribute to Caesar, they could go at once before the Roman authorities and charge him with sedition. On the other hand, if he should advise the payment of tribute in so many words, they rightly calculated that such a pronouncement would greatly wound the national pride of his Jewish hearers, thereby alienating the good will and affection of the multitude.

Днем раньше правители пытались сбить его с толку в вопросах полномочий духовенства и столкнувшись с поражением, теперь пытались вовлечь его в опасное обсуждение гражданской власти. Как Пилат, так и Ирод находились в это время в Иерусалиме и враги Иисуса рассудили, что если бы он посмел посоветовать не платить налог кесарю, они могли бы тут же отправиться к римским властям и обвинить его в подстрекательстве к бунту. С другой стороны, если бы он недвусмысленно посоветовал платить налог, то, как они справедливо заключили, такое заявление глубоко оскорбило бы национальное достоинство еврейских слушателей и лишило бы его благоволения и любви со стороны народа.

[174:2.5] In all this the enemies of Jesus were defeated since it was a well-known ruling of the Sanhedrin, made for the guidance of the Jews dispersed among the gentile nations, that the «right of coinage carried with it the right to levy taxes.» In this manner Jesus avoided their trap. To have answered «No» to their question would have been equivalent to inciting rebellion; to have answered «Yes» would have shocked the deep-rooted nationalist sentiments of that day. The Master did not evade the question; he merely employed the wisdom of making a double reply. Jesus was never evasive, but he was always wise in his dealings with those who sought to harass and destroy him.
Во всем этом враги Иисуса потерпели поражение, поскольку существовало широко известное постановление синедриона, принятое в качестве указания для евреев диаспоры, согласно которому «право чеканки включало в себя право взимать налоги». Так Иисус избежал западни. Если бы он ответил им «нет», то это было бы равносильно подстрекательству к восстанию; если бы он ответил «да», то это стало бы потрясением для глубоко укоренившихся национально-патриотических чувств того времени. Учитель не уклонился от вопроса; он лишь продемонстрировал мудрость, дав двойной ответ. Иисус никогда не прибегал к хитрости, однако всегда был мудр в общении с теми, кто пытался извести и уничтожить его.

3. THE SADDUCEES AND THE RESURRECTION

3. САДДУКЕИ И ВОСКРЕСЕНИЕ

[174:3.1] Before Jesus could get started with his teaching, another group came forward to question him, this time a company of the learned and crafty Sadducees. Their spokesman, drawing near to him, said: «Master, Moses said that if a married man should die, leaving no children, his brother should take the wife and raise up seed for the deceased brother. Now there occurred a case where a certain man who had six brothers died childless; his next brother took his wife but also soon died, leaving no children. Likewise did the second brother take the wife, but he also died leaving no offspring. And so on until all six of the brothers had had her, and all six of them passed on without leaving children. And then, after them all, the woman herself died. Now, what we would like to ask you is this: In the resurrection whose wife will she be since all seven of these brothers had her?»

Прежде чем Иисус смог приступить к своему обучению, еще одна группа вышла вперед, чтобы задать ему свои вопросы. На этот раз это были образованные и коварные саддукеи. Подойдя к Иисусу, их представитель спросил: «Учитель, Моисей сказал, что если женатый человек умрет бездетным, то его брат должен жениться на его вдове и восстановить семя за умершего брата. Случилось так, что один человек, у которого было шесть братьев, умер бездетным; следующий брат взял его жену, но вскоре тоже умер, не оставив детей. Второй брат также взял ее в жены, но и он умер, не оставив потомства. И так продолжалось дальше, пока она не побывала за каждым из шести братьев и все шесть умерли, не оставив детей, а последней умерла и женщина. И вот мы хотим спросить: кому будет она женой после воскресения, поскольку все семеро братьев жили с ней?»
[174:3.2] Jesus knew, and so did the people, that these Sadducees were not sincere in asking this question because it was not likely that such a case would really occur; and besides, this practice of the brothers of a dead man seeking to beget children for him was practically a dead letter at this time among the Jews. Nevertheless, Jesus condescended to reply to their mischievous question. He said: «You all do err in asking such questions because you know neither the Scriptures nor the living power of God. You know that the sons of this world can marry and are given in marriage, but you do not seem to understand that they who are accounted worthy to attain the worlds to come, through the resurrection of the righteous, neither marry nor are given in marriage. Those who experience the resurrection from the dead are more like the angels of heaven, and they never die. These resurrected ones are eternally the sons of God; they are the children of light resurrected into the progress of eternal life. And even your Father Moses understood this, for, in connection with his experiences at the burning bush, he heard the Father say, `I am
the God of Abraham, the God of Isaac, and the God of Jacob.’ And so, along with Moses, do I declare that my Father is not the God of the dead but of the living. In him you all do live, reproduce, and possess your mortal existence.»
Иисус знал — как знали и люди — что задавая свой вопрос, саддукеи лукавят, ибо вряд ли такое могло произойти на самом деле. Кроме того, к тому времени евреи уже перестали следовать обычаю, согласно которому братья умершего человека стремились продолжить его род. И все же, Иисус снизошел до ответа на их злонамеренный вопрос. Он сказал: «Задавая этот вопрос, все вы заблуждаетесь, ибо не знаете ни Писаний, ни живой силы Бога. Вы знаете, что дети этого мира могут жениться и выходить замуж, однако вы, похоже, не понимаете, что те, кто через воскресение праведных удостаивается достижения грядущих миров, не женятся и не выходят замуж. Испытавшие воскресение из мертвых подобны ангелам небесным и никогда не умирают. Такие воскресшие становятся вечными сынами Бога; это дети света, воскрешенные для восхождения в вечной жизни. И даже ваш Отец Моисей понимал это, ибо — во время того, что он испытал у горящего куста — слышал, как Отец сказал: „Я есть
Бог Авраама, Бог Исаака и Бог Иакова». Так вместе с Моисеем я заявляю, что мой Отец — Бог не мертвых, но живых. В нем все вы живете, порождаете потомство и имеете свое смертное существование».

[174:3.3] When Jesus had finished answering these questions, the Sadducees withdrew, and some of the Pharisees so far forgot themselves as to exclaim, «True, true, Master, you have well answered these unbelieving Sadducees.» The Sadducees dared not ask him any more questions, and the common people marveled at the wisdom of his teaching.
Когда Иисус закончил отвечать на эти вопросы, саддукеи удалились, а некоторые из фарисеев забылись настолько, что воскликнули: «Верно, верно, Учитель, ты хорошо ответил этим неверующим саддукеям». Саддукеи же не посмели задавать ему новые вопросы, а простые люди восхитились мудростью его учения.

[174:3.4] Jesus appealed only to Moses in his encounter with the Sadducees because this religio-political sect acknowledged the validity of only the five so-called Books of Moses; they did not allow that the teachings of the prophets were admissible as a basis of doctrinal dogmas. The Master in his answer, though positively affirming the fact of the survival of mortal creatures by the technique of the resurrection, did not in any sense speak approvingly of the Pharisaic beliefs in the resurrection of the literal human body. The point Jesus wished to emphasize was: That the Father had said, «I am the God of Abraham, Isaac, and Jacob,» not I was
their God.
В этом столкновении с саддукеями Иисус сослался только на Моисея, поскольку данная религиозно-политическая секта признавала законность только так называемого «Пятикнижия Моисея»; учения пророков не принимались ими в качестве фундамента своих догматов. Хотя в своем ответе Учитель однозначно подтвердил факт продолжения жизни смертных созданий после воскресения, он ни в коем смысле не высказался в пользу фарисейских вероучений о воскресении буквального человеческого тела. Иисус хотел подчеркнуть мысль о том, что Отец сказал: «Я есть Бог Авраама, Исаака и Иакова», а не «Я был
их Богом».
[174:3.5] The Sadducees had thought to subject Jesus to the withering influence of ridicule,
knowing full well that persecution in public would most certainly create further sympathy for him in the minds of the multitude.
Саддукеи пытались превратить Иисуса в объект губительной насмешки, прекрасно понимая, что открытое преследование Иисуса наверняка породило бы в народном сознании только еще более широкую симпатию к нему.

 

4. THE GREAT COMMANDMENT

4. ВЕЛИКАЯ ЗАПОВЕДЬ

[174:4.1] Another group of Sadducees had been instructed to ask Jesus entangling questions about angels, but when they beheld the fate of their comrades who had sought to entrap him with questions concerning the resurrection, they very wisely decided to hold their peace; they retired without asking a question. It was the prearranged plan of the confederated Pharisees, scribes, Sadducees, and Herodians to fill up the entire day with these entangling questions, hoping thereby to discredit Jesus before the people and at the same time effectively to prevent his having any time for the proclamation of his disturbing teachings.

Еще одна группа саддукеев получила указание запутать Иисуса вопросами про ангелов, но когда они увидели участь своих товарищей, пытавшихся заманить его в ловушку вопросами о воскресении, то благоразумно решили промолчать и удалились, так ничего и не спросив. Согласно предварительному плану объединившихся фарисеев, книжников, саддукеев и иродиан, весь день должен был быть заполнен этими коварными вопросами; так они надеялись дискредитировать Иисуса в глазах людей и в то же время не оставить ему времени для возвещения его возмущающих учений.

[174:4.2] Then came forward one of the groups of the Pharisees to ask harassing questions, and the spokesman, signaling to Jesus, said: «Master, I am a lawyer, and I would like to ask you which, in your opinion, is the greatest commandment?» Jesus answered: «There is but one commandment, and that one is the greatest of all, and that commandment is: `Hear O Israel, the Lord our God, the Lord is one; and you shall love the Lord your God with all your heart and with all your soul, with all your mind and with all your strength.’ This is the first and great commandment. And the second commandment is like this first; indeed, it springs directly therefrom, and it is: `You shall love your neighbor as yourself.’ There is no other commandment greater than these; on these two commandments hang all the law and the prophets.»
После этого вперед вышла одна из групп фарисеев, чтобы досадить ему своими вопросами и один из них, подав Иисусу знак рукой, сказал: «Учитель, я законник и хотел бы спросить тебя — которая из заповедей, по твоему мнению, является величайшей?» Иисус ответил:
«Есть только одна заповедь — величайшая из всех, и эта заповедь звучит так: «Слушай, о Израиль! Господь, Бог наш, есть Господь единый; и ты должен возлюбить Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всей душой твоею, всем разумом твоим, и всей силой твоею». Это — первая и великая заповедь. А вторая заповедь подобна первой; фактически это ее продолжение и звучит так: «Люби ближнего твоего, как самого себя». И нет других заповедей, более великих, чем эти; на этих двух заповедях утверждается весь закон и пророки».

[174:4.3] When the lawyer perceived that Jesus had answered not only in accordance with the highest concept of Jewish religion, but that he had also answered wisely in the sight of the assembled multitude, he thought it the better part of valor openly to commend the Master’s reply. Accordingly, he said: «Of a truth, Master, you have well said that God is one and there is none beside him; and that to love him with all the heart, understanding, and strength, and also to love one’s neighbor as one’s self, is the first and great commandment; and we are agreed that this great commandment is much more to be regarded than all the burnt offerings and sacrifices.» When the lawyer answered thus discreetly, Jesus looked down upon him and said, «My friend, I perceive that you are not far from the kingdom of God.»
Когда законник понял, что Иисус не только ответил в соответствии с высшим представлением еврейской религии, но также дал мудрый ответ с точки зрения собравшегося народа, то счел лучшим открыто воздать должное ответу Учителя. Поэтому он сказал: «Воистину, Учитель, ты хорошо сказал, что Бог один и нет другого, кроме него; и возлюбить его всем сердцем, всем разумом, всей душой и всей силой, а также любить ближнего, как самого себя, есть первая и великая заповедь; и мы согласны, что эта великая заповедь означает гораздо больше, чем все приношения и жертвы». Когда законник дал столь обдуманный ответ, Иисус взглянул на него и сказал: «Мой друг, я вижу, что ты не далеко от царства Бога».

[174:4.4] Jesus spoke the truth when he referred to this lawyer as being «not far from the kingdom,» for that very night he went out to the Master’s camp near Gethsemane, professed faith in the gospel of the kingdom, and was baptized by Josiah, one of the disciples of Abner.
Иисус не ошибся, сказав, что законник «не далеко от царства», ибо в ту же ночь этот человек отправился в Гефсиманский лагерь, где находился Учитель, открыто признал свою веру в евангелие царства и был крещен Иосией, одним из учеников Абнера.

[174:4.5] Two or three other groups of the scribes and Pharisees were present and had intended to ask questions, but they were either disarmed by Jesus’ answer to the lawyer, or they were deterred by the discomfiture of all who had undertaken to ensnare him. After this no man dared to ask him another question in public.

В храме находились еще две или три группы фарисеев, собиравшихся задать свои вопросы, однако одни были обезоружены ответом Иисуса законнику, а другие остановлены замешательством всех тех, кто пытался поймать его в ловушку. После этого никто не осмелился прилюдно задать ни одного вопроса.

[174:4.6] When no more questions were forthcoming, and as the noon hour was near, Jesus did not resume his teaching but was content merely to ask the Pharisees and their associates a question. Said Jesus: «Since you ask no more questions, I would like to ask you one. What do you think of the Deliverer? That is, whose son is he?» After a brief pause one of the scribes answered, «The Messiah is the son of David.» And since Jesus knew that there had been much debate, even among his own disciples, as to whether or not he was the son of David, he asked this further question: «If the Deliverer is indeed the son of David, how is it that, in the Psalm which you accredit to David, he himself, speaking in the spirit, says, `The Lord said to my lord, sit on my right hand until I make your enemies the footstool of your feet.’ If David calls him Lord, how then can he be his son?» Although the rulers, the scribes, and the chief priests made no reply to this question, they likewise refrained from asking him any more questions in an effort to entangle him. They never answered this question which Jesus put to them, but after the Master’s death they attempted to escape the difficulty by changing the interpretation of this Psalm so as to make it refer to Abraham instead of the Messiah. Others sought to escape the dilemma by disallowing that David was the author of this so-called Messianic Psalm.
Так как новых вопросов не последовало и близился полуденный час, Иисус не стал продолжать свое обучение, а удовлетворился тем, что задал фарисеям и их товарищам вопрос. Иисус сказал: «Поскольку вы больше ни о чем не спрашиваете, я хотел бы спросить у вас. Что вы думаете об Избавителе? Я имею в виду, чей он сын?» После короткой паузы один из книжников ответил: «Мессия — сын Давида». И так как Иисус знал о многочисленных спорах — даже среди его учеников — о том, является ли он сыном Давида, то задал еще один вопрос: «Если Избавитель действительно сын Давида, то как же в псалме, который вы приписываете Давиду, он сам говорит в духе: «Господь сказал господу моему: Сядь по правую руку от меня, и я повергну врагов твоих к ногам твоим»? Если Давид называет его Господом, то как он может быть ему сыном?»
Хотя правители, книжники и первосвященники не дали ответа, они воздержались от новых вопросов и попыток запутать его. Они так и не ответили на этот вопрос, заданный им Иисусом, однако после смерти Учителя они попытались выйти из трудного положения, изменив толкование этого псалма и утверждая, что в нем говорится об Аврааме, а не о Мессии. Другие, пытаясь разрешить дилемму, отрицали, что автор этого так называемого мессианского псалма — Давид.

[174:4.7] A short time back the Pharisees had enjoyed the manner in which the Sadducees had been silenced by the Master; now the Sadducees were delighted by the failure of the Pharisees; but such rivalry was only momentary; they speedily forgot their time-honored differences in the united effort to stop Jesus’ teachings and doings. But throughout all of these experiences the common people heard him gladly.
Только что фарисеи радовались тому, как Учитель заставил умолкнуть саддукеев; теперь саддукеи были довольны поражением фарисеев; но такое соперничество было преходящим. Они быстро забыли свои вековые распри, объединившись в стремлении положить конец учениям и деяниям Иисуса. Что же касается простых людей, то все это время они с радостью слушали Иисуса.

5. THE INQUIRING GREEKS

5. ВОПРОШАЮЩИЕ ГРЕКИ

[174:5.1] About noontime, as Philip was purchasing supplies for the new camp which was that day being established near Gethsemane, he was accosted by a delegation of strangers, a group of believing Greeks from Alexandria, Athens, and Rome, whose spokesman said to the apostle: «You have been pointed out to us by those who know you; so we come to you, Sir, with the request to see Jesus, your Master.» Philip was taken by surprise thus to meet these prominent and inquiring Greek gentiles in the market place, and, since Jesus had so explicitly charged all of the twelve not to engage in any public teaching during the Passover week, he was a bit perplexed as to the right way to handle this matter. He was also disconcerted because these men were foreign gentiles. If they had been Jews or near-by and familiar gentiles, he would not have hesitated so markedly. What he did was this: He asked these Greeks to remain right where they were. As he hastened away, they supposed that he went in search of Jesus, but in reality he hurried off to the home of Joseph, where he knew Andrew and the other apostles were at lunch; and calling Andrew out, he explained the purpose of his coming, and then, accompanied by Andrew, he returned to the waiting Greeks.

Около полудня, когда Филипп закупал провизию для нового лагеря, который в тот день обустраивался вблизи Гефсимании, к нему обратилась делегация чужеземцев — группа верующих греков из Александрии, Афин и Рима. Их представитель сказал апостолу: «Нам указали на тебя знающие люди; мы пришли, господин, с просьбой увидеть Иисуса, твоего Учителя». Филипп никак не ожидал столкнуться на рынке с представительными и пытливыми греческими язычниками и поскольку Иисус недвусмысленно велел двенадцати отказаться от всякого публичного обучения в течение пасхальной недели, был несколько озадачен, не зная, как поступить. Его смутило также и то, что эти мужчины были язычниками-чужеземцами. Будь они евреями или соседними и знакомыми язычниками, его сомнения были бы не столь явными. Филипп нашел выход в том, что попросил этих греков никуда не уходить. Когда он поспешил прочь, те решили, что он отправился искать Иисуса, но на самом деле он устремился в дом Иосифа, где, как он знал, трапезничал Андрей и другие апостолы; и вызвав Андрея, объяснил ему зачем пришел и вернулся вместе с ним к дожидавшимся грекам.

[174:5.2] Since Philip had about finished the purchasing of supplies, he and Andrew returned with the Greeks to the home of Joseph, where Jesus received them; and they sat near while he spoke to his apostles and a number of leading disciples assembled at this luncheon. Said Jesus:
Так как Филипп почти уже закупил все необходимое, то вернулся вместе с Андреем и греками в дом к Иосифу, где они были приняты Иисусом и сидели рядом с ним, пока он беседовал с собравшимися за столом апостолами и некоторыми ближайшими учениками. Иисус сказал:

[174:5.3] «My Father sent me to this world to reveal his loving-kindness to the children of men, but those to whom I first came have refused to receive me. True, indeed, many of you have believed my gospel for yourselves, but the children of Abraham and their leaders are about to reject me, and in so doing they will reject Him who sent me. I have freely proclaimed the gospel of salvation to this people; I have told them of sonship with joy, liberty, and life more abundant in the spirit. My Father has done many wonderful works among these fear-ridden sons of men. But truly did the Prophet Isaiah refer to this people when he wrote: `Lord, who has believed our teachings? And to whom has the Lord been revealed?’ Truly have the leaders of my people deliberately blinded their eyes that they see not, and hardened their hearts lest they believe and be saved. All these years have I sought to heal them of their unbelief that they might be recipients of the Father’s eternal salvation. I know that not all have failed me; some of you have indeed believed my message. In this room now are a full score of men who were once members of the Sanhedrin, or who were high in the councils of the nation, albeit even some of you still shrink from open confession of the truth lest they cast you out of the synagogue. Some of you are tempted to love the glory of men more than the glory of God. But I am constrained to show forbearance since I fear for the safety and loyalty of even some of those who have been so long near me, and who have lived so close by my side.

«Мой Отец послал меня в этот мир раскрыть свою нежную заботу по отношению к детям человеческим, однако те, к кому я пришел вначале, отказались принять меня. Воистину правда, что многие из вас сами поверили в мое евангелие, но близок час, когда дети Авраама и их вожди отвергнут меня и тем самым отвергнут Пославшего меня. Я щедро возвещал этому народу евангелие спасения; я рассказывал им о сыновстве, сулящем радость, свободу и более обильную в духе жизнь. Мой Отец совершил много чудесных деяний для этих одержимых страхом детей человеческих. Но истину говорил пророк Исайя об этом народе, когда писал: «Господи, кто поверил нашим учениям? И кому был раскрыт Господь?» Воистину, лидеры моего народа намеренно ослепили свои глаза, чтобы не видеть и ожесточили свои сердца, чтобы не уверовать и не быть спасенными. Все эти годы я стремился исцелить их от неверия, чтобы они могли принять дарованное Отцом вечное спасение. Я знаю, что не все обманули мои ожидания; некоторые из вас в самом деле поверили моему посланию. В этой комнате наберется добрый десяток бывших членов синедриона или занимавших высокое положение в советах нации, хотя некоторые из вас до сих пор боятся открыто признать истину, опасаясь отлучения от синагоги. Кое-кто из вас больше любит славу человеческую, чем славу Бога. Однако я вынужден проявлять терпимость, ибо тревожусь за безопасность и преданность даже немногих из тех, кто так долго был возле меня и жил рядом со мной.

[174:5.4] «In this banquet chamber I perceive there are assembled Jews and gentiles in about equal numbers, and I would address you as the first and last of such a group that I may instruct in the affairs of the kingdom before I go to my Father.»

Я вижу, что в этой гостиной находится примерно поровну евреев и язычников и хотел бы обратиться к вам как к первому и последнему из этой группы, которой я могу дать наставления в делах царства, прежде чем отправиться к своему Отцу».

[174:5.5] These Greeks had been in faithful attendance upon Jesus’ teaching in the temple. On Monday evening they had held a conference at the home of Nicodemus, which lasted until the dawn of day, and thirty of them had elected to enter the kingdom.

Эти греки внимательно слушали Иисуса, пока он учил в храме. В понедельник вечером они провели встречу в доме у Никодима, которая продлилась до рассвета и тридцать из них решили войти в царство.

[174:5.6] As Jesus stood before them at this time, he perceived the end of one dispensation and the beginning of another. Turning his attention to the Greeks, the Master said:
Теперь, стоя перед ними, Иисус осознал завершение одного судного периода и начало другого. Обращаясь к грекам, Учитель сказал:

[174:5.7] «He who believes this gospel, believes not merely in me but in Him who sent me. When you look upon me, you see not only the Son of Man but also Him who sent me. I am the light of the world, and whosoever will believe my teaching shall no longer abide in darkness. If you gentiles will hear me, you shall receive the words of life and shall enter forthwith into the joyous liberty of the truth of sonship with God. If my fellow countrymen, the Jews, choose to reject me and to refuse my teachings, I will not sit in judgment on them, for I came not to judge the world but to offer it salvation. Nevertheless, they who reject me and refuse to receive my teaching shall be brought to judgment in due season by my Father and those whom he has appointed to sit in judgment on such as reject the gift of mercy and the truths of salvation. Remember, all of you, that I speak not of myself, but that I have faithfully declared to you that which the Father commanded I should reveal to the children of men. And these words which the Father directed me to speak to the world are words of divine truth, everlasting mercy, and eternal life.

«Верующий в это евангелие верит не только в меня, но и в Пославшего меня. Когда вы смотрите на меня, вы видите не только Сына Человеческого, но и Пославшего меня. Я свет мира и всякий поверивший моим учениям более не будет пребывать во тьме. Если вы, язычники, послушаете меня, то получите слова жизни и сразу же обретете радостную свободу истины Богосыновства. Если мои соотечественники, евреи, решат отвергнуть меня и отказаться от моего учения, я не буду осуждать их, ибо я пришел не судить мир, но предложить ему спасение. Тем не менее, отвергающие меня и не принимающие моего учения в должное время будут судимы моим Отцом и теми, кого он поставил судить отвергающих дар милосердия и истины спасения. Запомните каждый из вас, что я говорю не от себя, но правдиво возвещаю вам то, что Отец велел мне раскрыть детям человеческим. И эти слова, которые Отец повелел мне возвестить миру — это слова божественной истины, непреходящего милосердия и вечной жизни.

[174:5.8] «But to both Jew and gentile I declare the hour has about come when the Son of Man will be glorified. You well know that, except a grain of wheat falls into the earth and dies, it abides alone; but if it dies in good soil, it springs up again to life and bears much fruit. He who selfishly loves his life stands in danger of losing it; but he who is willing to lay down his life for my sake and the gospel’s shall enjoy a more abundant existence on earth and in heaven, life eternal. If you will truly follow me, even after I have gone to my Father, then shall you become my disciples and the sincere servants of your fellow mortals.

Но как еврею, так и язычнику я заявляю: пришел час, когда прославлен будет Сын Человеческий. Вы хорошо знаете, что если пшеничное зерно не упадет в землю и не умрет, оно останется в одиночестве; но если оно умрет в доброй земле, то возродится к жизни и принесет множество плодов. Тот, кто эгоистично любит свою жизнь, рискует потерять ее; тот же, кто готов положить свою жизнь ради меня и евангелия, обретет жизнь более изобильную на земле и на небе — жизнь вечную. Если будете истинно следовать за мной также и после моего возвращения к Отцу, то станете моими учениками и искренними служителями своих смертных собратьев.

[174:5.9] «I know my hour is approaching, and I am troubled. I perceive that my people are determined to spurn the kingdom, but I am rejoiced to receive these truth-seeking gentiles who come here today inquiring for the way of light. Nevertheless, my heart aches for my people, and my soul is distraught by that which lies just before me. What shall I say as I look ahead and discern what is about to befall me? Shall I say, Father save me from this awful hour? No! For this very purpose have I come into the world and even to this hour. Rather will I say, and pray that you will join me: Father, glorify your name; your will be done.»

Я знаю, что близок мой час, и я обеспокоен. Я вижу, что мой народ полон решимости отвергнуть царство, но я рад принять этих ищущих истину язычников, которые пришли сегодня сюда в поисках пути света. И все же сердце мое болит за мой народ и душа моя в смятении перед тем, что надвигается на меня. Что сказать мне, когда я вижу, что нависло надо мной? Скажу ли я: «Отец, избавь меня от этого ужасного часа?» Нет! Ради того и пришел я в этот мир и к этому часу. Другие слова скажу я и буду молиться, чтобы вы присоединились ко мне: «Отец, восславь имя свое; да исполнится воля твоя».

[174:5.10] When Jesus had thus spoken, the Personalized Adjuster of his indwelling during prebaptismal times appeared before him, and as he paused noticeably, this now mighty spirit of the Father’s representation spoke to Jesus of Nazareth, saying: «I have glorified my name in your bestowals many times, and I will glorify it once more.»

Когда он произнес эти слова, перед ним предстал Персонализированный Настройщик, пребывавший в нем до крещения, и пока Иисус делал значительную паузу, этот могущественный теперь дух Отца обратился к Иисусу Назарянину: «Я уже не раз прославлял свое имя в твоих посвящениях, и я прославлю его вновь».

[174:5.11] While the Jews and gentiles here assembled heard no voice, they could not fail to discern that the Master had paused in his speaking while a message came to him from some superhuman source. They all said, every man to the one who was by him, «An angel has spoken to him.»

Хотя находившиеся здесь евреи и язычники не слышали никакого голоса, они не могли не заметить, что Учитель умолк, внимая какому-то сверхчеловеческому источнику. И все они, каждый другому сказали: «Ангел говорил с ним».

[174:5.12] Then Jesus continued to speak: «All this has not happened for my sake but for yours. I know of a certainty that the Father will receive me and accept my mission in your behalf, but it is needful that you be encouraged and be made ready for the fiery trial which is just ahead. Let me assure you that victory shall eventually crown our united efforts to enlighten the world and liberate mankind. The old order is bringing itself to judgment; the Prince of this world I have cast down; and all men shall become free by the light of the spirit which I will pour out upon all flesh after I have ascended to my Father in heaven.
После этого Иисус продолжил:
«Все это произошло не ради меня, но ради вас. Я знаю наверняка, что Отец примет меня и одобрит мою миссию ради вас, но нужно, чтобы вы приободрились и были готовы к скорому и жестокому испытанию. Позвольте заверить вас, что наши совместные усилия, направленные на просвещение мира и освобождение человечества, в итоге будут увенчаны победой. Старый порядок вскоре предстанет перед судом; Князь этого мира изгнан мною; и все люди будут освобождены светом духа, который я изолью на всю плоть после вознесения к своему небесному Отцу.

[174:5.13] «And now I declare to you that I, if I be lifted up on earth and in your lives, will draw all men to myself and into the fellowship of my Father. You have believed that the Deliverer would abide on earth forever, but I declare that the Son of Man will be rejected by men, and that he will go back to the Father. Only a little while will I be with you; only a little time will the living light be among this darkened generation. Walk while you have this light so that the oncoming darkness and confusion may not overtake you. He who walks in the darkness knows not where he goes; but if you will choose to walk in the light, you shall all indeed become liberated sons of God. And now, all of you, come with me while we go back to the temple and I speak farewell words to the chief priests, the scribes, the Pharisees, the Sadducees, the Herodians, and the benighted rulers of Israel.»

А теперь я заявляю вам, что когда я буду вознесен от земли и вашей жизни, то привлеку всех людей к себе, в братство моего Отца. Вы верили в то, что Избавитель будет жить на земле вечно, но я заявляю, что Сын Человеческий будет отвергнут людьми и что он отправится назад к Отцу. Немного осталось мне быть с вами; недолго осталось живому свету находиться среди этого объятого тьмой поколения. Ходите, пока есть этот свет, чтобы не объяла вас грядущая тьма и смятение. Ходящий во тьме не знает, куда идет; но если решите ходить в свете, то воистину все станете освобожденными сынами Бога. Теперь же пойдемте все вместе назад, в храм, где я обращусь с прощальными словами к первосвященникам, книжникам, фарисеям, саддукеям, иродианам и погруженным во тьму правителям Израиля».

[174:5.14] Having thus spoken, Jesus led the way over the narrow streets of Jerusalem back to the temple. They had just heard the Master say that this was to be his farewell discourse in the temple, and they followed him in silence and in deep meditation.
Сказав это, Иисус повел их за собой в храм по узким улочкам Иерусалима. Только что они услышали, что Учитель собирается произнести в храме прощальную речь и шли за ним в молчании и глубокой задумчивости.

 

---

 

175 Последняя речь в храме

• 
  
• 
  1. РЕЧЬ
  
• 
  2. СТАТУС ЕВРЕЯ КАК ИНДИВИДУУМА
  
• 
  3. РОКОВОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
  
• 
  4. ПОЛОЖЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ
  

(The Last Temple Discourse)

 

[175:0.1] SHORTLY after two o’clock on this Tuesday afternoon, Jesus, accompanied by eleven apostles, Joseph of Arimathea, the thirty Greeks, and certain other disciples, arrived at the temple and began the delivery of his last address in the courts of the sacred edifice. This discourse was intended to be his last appeal to the Jewish people and the final indictment of his vehement enemies and would-be destroyers — the scribes, Pharisees, Sadducees, and the chief rulers of Israel. Throughout the forenoon the various groups had had an opportunity to question Jesus; this afternoon no one asked him a question.

ВО ВТОРНИК, в третьем часу пополудни Иисус прибыл в храм в сопровождении одиннадцати апостолов, Иосифа Аримафейского, тридцати греков и некоторых других учеников и приступил к последнему из своих обращений, произнесенных во дворах этого святилища. Эта речь должна была стать последним воззванием к еврейскому народу и окончательным обвинением в адрес своих злейших врагов и будущих убийц — книжников, фарисеев, саддукеев и главных правителей Израиля. В течение всей первой половины дня различные группы людей имели возможность задавать Иисусу вопросы; после полудня никто его ни о чем уже не спрашивал.

[175:0.2] As the Master began to speak, the temple court was quiet and orderly. The money-changers and the merchandisers had not dared again to enter the temple since Jesus and the aroused multitude had driven them out the previous day. Before beginning the discourse, Jesus tenderly looked down upon this audience which was so soon to hear his farewell public address of mercy to mankind coupled with his last denunciation of the false teachers and the bigoted rulers of the Jews.
Когда Учитель начал говорить, во дворе храма царили тишина и порядок. Менялы и торговцы не смели появляться в храме, поскольку днем раньше Иисус и возмущенная толпа прогнали их отсюда. Прежде чем приступить к своей речи, Иисус ласково взглянул на своих слушателей; через мгновение им предстояло услышать его прощальное обращение, в котором милосердное отношение к человечеству сочеталось с последним обличением лжеучителей и фанатичных правителей евреев.

1. THE DISCOURSE

1. РЕЧЬ

[175:1.1] «This long time have I been with you, going up and down in the land proclaiming the Father’s love for the children of men, and many have seen the light and, by faith, have entered into the kingdom of heaven. In connection with this teaching and preaching the Father has done many wonderful works, even to the resurrection of the dead. Many sick and afflicted have been made whole because they believed; but all of this proclamation of truth and healing of disease has not opened the eyes of those who refuse to see light, those who are determined to reject this gospel of the kingdom.

«Все это долгое время я был среди вас; вдоль и поперек исходил я эту землю, возвещая любовь Отца к детям человеческим, и многие увидели свет и через веру вошли в царство небесное. В связи с этим обучением и наставлениями Отец совершил много чудесных деяний, вплоть до воскрешения умершего. Многие больные и страждущие исцелились, потому что уверовали; однако ни возвещение истины, ни исцеление больных не открыло глаза тем, кто отказывается видеть свет и полон решимости отвергнуть это евангелие царства.

[175:1.2] «In every manner consistent with doing my Father’s will, I and my apostles have done our utmost to live in peace with our brethren, to conform with the reasonable requirements of the laws of Moses and the traditions of Israel. We have persistently sought peace, but the leaders of Israel will not have it. By rejecting the truth of God and the light of heaven, they are aligning themselves on the side of error and darkness. There cannot be peace between light and darkness, between life and death, between truth and error.

В полном согласии с волей моего Отца, я и мои апостолы делали все возможное, чтобы жить в мире с нашими братьями, следовать разумным требованиям законов Моисея и традиций Израиля. Мы упорно стремились к миру, но правители Израиля не желают его. Отвергая истину Бога и свет небес, они становятся на сторону заблуждения и тьмы. Не может быть мира между светом и тьмой, между жизнью и смертью, между истиной и заблуждением.

[175:1.3] «Many of you have dared to believe my teachings and have already entered into the joy and liberty of the consciousness of sonship with God. And you will bear me witness that I have offered this same sonship with God to all the Jewish nation, even to these very men who now seek my destruction. And even now would my Father receive these blinded teachers and these hypocritical leaders if they would only turn to him and accept his mercy. Even now it is not too late for this people to receive the word of heaven and to welcome the Son of Man.

Многие из вас нашли в себе мужество поверить моим учениям и уже обрели радость и свободу, присущие осознанию Богосыновства. И вы будете свидетелями тому, что я предложил то же самое Богосыновство всей еврейской нации, включая даже тех людей, которые теперь ищут моей погибели. Мой Отец и сейчас принял бы этих ослепленных учителей и лицемерных лидеров, если бы только они обратились к нему и приняли его милосердие. Этому народу и сейчас еще не поздно принять слово небес и приветствовать Сына Человеческого.

[175:1.4] «My Father has long dealt in mercy with this people. Generation after generation have we sent our prophets to teach and warn them, and generation after generation have they killed these heaven-sent teachers. And now do your willful high priests and stubborn rulers go right on doing this same thing. As Herod brought about the death of John, you likewise now make ready to destroy the Son of Man.

Мой Отец давно уже проявляет милосердие к этому народу. Из поколения в поколение мы посылали наших пророков учить и предостерегать этих людей, и из поколения в поколение они убивали посланных небом учителей. Вот и теперь ваши своевольные первосвященники и упрямые правители продолжают творить то же самое. Как Ирод казнил Иоанна, так вы теперь готовитесь погубить Сына Человеческого.

[175:1.5] «As long as there is a chance that the Jews will turn to my Father and seek salvation, the God of Abraham, Isaac, and Jacob will keep his hands of mercy outstretched toward you; but when you have once filled up your cup of impenitence, and when once you have finally rejected my Father’s mercy, this nation will be left to its own counsels, and it shall speedily come to an inglorious end. This people was called to become the light of the world, to show forth the spiritual glory of a God-knowing race, but you have so far departed from the fulfillment of your divine privileges that your leaders are about to commit the supreme folly of all the ages in that they are on the verge of finally rejecting the gift of God to all men and for all ages — the revelation of the love of the Father in heaven for all his creatures on earth.

До тех пор, пока есть надежда на то, что евреи повернутся к моему Отцу в поисках спасения, милосердные объятия Бога Авраама, Исаака и Иакова будут оставаться открытыми для вас; но стоит вам однажды наполнить чашу нераскаянности, стоит вам окончательно отвергнуть милосердие моего Отца, как эта нация будет предоставлена самой себе и быстро придет к бесславному концу. Этот народ был призван стать светом мира, явить духовную славу Богопознающей нации, однако вы настолько далеко отошли от исполнения своих божественных привилегий, что ваши лидеры собираются совершить высшее безрассудство всех веков: они готовы окончательно отвергнуть дар Бога для всех людей и на все времена — откровение любви небесного Отца ко всем его созданиям на земле.

[175:1.6] «And when you do once reject this revelation of God to man, the kingdom of heaven shall be given to other peoples, to those who will receive it with joy and gladness. In the name of the Father who sent me, I solemnly warn you that you are about to lose your position in the world as the standard-bearers of eternal truth and the custodians of the divine law. I am just now offering you your last chance to come forward and repent, to signify your intention to seek God with all your hearts and to enter, like little children and by sincere faith, into the security and salvation of the kingdom of heaven.

И стоит вам в самом деле отвергнуть это откровение Бога человеку, царство небесное будет отдано другим народам — тем, которые примут его с радостью и ликованием. От имени пославшего меня Отца я серьезно предупреждаю вас, что вы стоите на пороге утраты занимаемого вами в мире положения знаменосцев вечной истины и хранителей божественного закона. Я предлагаю вам последнюю возможность выйти и покаяться, заявить о своем намерении искать Бога всем сердцем и подобно малым детям, с искренней верой войти в надежный и спасительный мир царства небесного.

[175:1.7] «My Father has long worked for your salvation, and I came down to live among you and personally show you the way. Many of both the Jews and the Samaritans, and even the gentiles, have believed the gospel of the kingdom, but those who should be first to come forward and accept the light of heaven have steadfastly refused to believe the revelation of the truth of God — God revealed in man and man uplifted to God.

Мой Отец уже давно содействует вашему спасению, и я пришел для того, чтобы жить среди вас и лично указывать вам путь. Многие из евреев и самаритян, равно каки язычники, поверили евангелию царства, но те, кто должен был первым принять свет небесный, упорно отказываются поверить в откровение истины Бога — Бога, раскрытого в человеке, и человека, возвышенного до Бога.

[175:1.8] «This afternoon my apostles stand here before you in silence, but you shall soon hear their voices ringing out with the call to salvation and with the urge to unite with the heavenly kingdom as the sons of the living God. And now I call to witness these, my disciples and believers in the gospel of the kingdom, as well as the unseen messengers by their sides, that I have once more offered Israel and her rulers deliverance and salvation. But you all behold how the Father’s mercy is slighted and how the messengers of truth are rejected. Nevertheless, I admonish you that these scribes and Pharisees still sit in Moses’ seat, and therefore, until the Most Highs who rule in the kingdoms of men shall finally overthrow this nation and destroy the place of these rulers, I bid you co-operate with these elders in Israel. You are not required to unite with them in their plans to destroy the Son of Man, but in everything related to the peace of Israel you are to be subject to them. In all these matters do whatsoever they bid you and observe the essentials of the law but do not pattern after their evil works. Remember, this is the sin of these rulers: They say that which is good, but they do it not. You well know how these leaders bind heavy burdens on your shoulders, burdens grievous to bear, and that they will not lift as much as one finger to help you bear these weighty burdens. They have oppressed you with ceremonies and enslaved you by traditions.

В этот день мои апостолы стоят здесь перед вами молча, но вскоре вы услышите, как зазвучат их голоса, призывая к спасению и объединению с небесным царством в качестве сынов живого Бога. И теперь я призываю в свидетели этих моих учеников и верующих в евангелие царства, равно как и невидимых вестников рядом с ними, что я вновь предложил Израилю и его правителям избавление и спасение. Но все вы видите, как пренебрегают милосердием Отца и как отвергают вестников истины. Тем не менее, я предостерегаю вас, что эти книжники и фарисеи все еще сидят на месте Моисея, а потому до тех пор, пока Всевышние, правящие в царствах людей, не свергнут окончательно эту нацию и не разрушат место этих правителей, я призываю вас сотрудничать с этими старейшинами Израиля. От вас не требуется объединяться с ними в намерении уничтожить Сына Человеческого, однако во всем, что относится к миру в Израиле, вы должны подчиняться им. Во всех этих вопросах поступайте так, как они велят, соблюдайте основные законы, но не повторяйте их злодеяний. Помните, в чем грех этих правителей: они произносят благие слова, но не следуют им. Вы хорошо знаете, что эти лидеры взваливают на ваши плечи тяжкую ношу, непосильное бремя, а сами не хотят и пальцем пошевелить, чтобы помочь вам нести эту тяжелую ношу. Они подавили вас обрядами и поработили традициями.

[175:1.9] «Furthermore, these self-centered rulers delight in doing their good works so that they will be seen by men. They make broad their phylacteries and enlarge the borders of their official robes. They crave the chief places at the feasts and demand the chief seats in the synagogues. They covet laudatory salutations in the market places and desire to be called rabbi by all men. And even while they seek all this honor from men, they secretly lay hold of widows’ houses and take profit from the services of the sacred temple. For a pretense these hypocrites make long prayers in public and give alms to attract the notice of their fellows.

Кроме того, эти эгоистичные правители любят совершать добрые дела напоказ. Они увеличивают размеры своих филактерий и удлиняют бахрому на своей одежде. Они любят занимать самые почетные места на пиршествах и требуют первых мест в синагогах. Они жаждут хвалебных приветствий на рыночных площадях и желают, чтобы все называли их раввинами. Но добиваясь от людей всех этих почестей, они тайно прибирают к рукам вдовьи дома и наживаются на служении в священном храме. Для виду эти лицемеры публично произносят длинные молитвы и подают милостыню, чтобы привлечь внимание своих собратьев.

[175:1.10] «While you should honor your rulers and reverence your teachers, you should call no man Father in the spiritual sense, for there is one who is your Father, even God. Neither should you seek to lord it over your brethren in the kingdom. Remember, I have taught you that he who would be greatest among you should become the server of all. If you presume to exalt yourselves before God, you will certainly be humbled; but whoso truly humbles himself will surely be exalted. Seek in your daily lives, not self-glorification, but the glory of God. Intelligently subordinate your own wills to the will of the Father in heaven.

В то время как вы должны уважать своих правителей и чтить своих учителей, вам не следует называть ни одного человека Отцом в духовном смысле, ибо есть тот, кто ваш Отец и это — Бог. Вы также не должны стремиться к власти над своими братьями в царстве. Помните, чему я учил вас: пусть тот, кто хочет быть между вами величайшим, станет всем вам служителем. Если вы попытаетесь возвыситься перед Богом, то наверняка будете принижены; тот же, кто истинно смиряет себя, непременно будет возвышен. Ищите в своей каждодневной жизни не самовосхваления, но славы Бога. Разумно подчиняйте свою собственную волю воле небесного Отца.

[175:1.11] «Mistake not my words. I bear no malice toward these chief priests and rulers who even now seek my destruction; I have no ill will for these scribes and Pharisees who reject my teachings. I know that many of you believe in secret, and I know you will openly profess your allegiance to the kingdom when my hour comes. But how will your rabbis justify themselves since they profess to talk with God and then presume to reject and destroy him who comes to reveal the Father to the worlds?

Поймите меня правильно. Я не питаю злобы к этим первосвященникам и правителям, которые и теперь ищут моей погибели; я не испытываю неприязни к этим книжникам и фарисеям, которые отвергают мои учения. Я знаю, что многие из вас тайно верят и знаю, что вы открыто заявите о своей преданности царству, когда придет мой час. Но как оправдают себя ваши раввины, заявляющие, что говорят с Богом, а затем отвергающие и уничтожающие того, кто пришел раскрыть Отца мирам?

[175:1.12] «Woe upon you, scribes and Pharisees, hypocrites! You would shut the doors of the kingdom of heaven against sincere men because they happen to be unlearned in the ways of your teaching. You refuse to enter the kingdom and at the same time do everything within your power to prevent all others from entering. You stand with your backs to the doors of salvation and fight with all who would enter therein.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры! Вы хотели бы закрыть двери царства небесного перед искренними людьми только потому, что они не обучены тому, чему учите вы. Вы отказываетесь войти в царство и одновременно делаете все, что в ваших силах, чтобы помешать другим войти в него. Вы повернулись спиной к дверям спасения и боретесь со всеми, кто хотел бы войти в эти двери.

[175:1.13] «Woe upon you, scribes and Pharisees, hypocrites that you are! for you do indeed encompass land and sea to make one proselyte, and when you have succeeded, you are not content until you have made him twofold worse than he was as a child of the heathen.

Горе вам, книжники и фарисеи, ибо имя вам — лицемеры! Вы действительно обходите море и сушу, чтобы обратить хотя бы одного; и после этого вы не успокаиваетесь, пока не сделаете его вдвое хуже, чем он был в язычестве.

[175:1.14] «Woe upon you, chief priests and rulers who lay hold of the property of the poor and demand heavy dues of those who would serve God as they think Moses ordained! You who refuse to show mercy, can you hope for mercy in the worlds to come?

Горе вам, первосвященники и правители, прибирающие к рукам имущество бедняков и взимающие огромные пошлины с тех, кто хотел бы служить Богу так, как, по их мнению, предписывал Моисей! Как вы, не желающие проявлять милосердие, можете надеяться на милосердие в грядущих мирах?

[175:1.15] «Woe upon you, false teachers, blind guides! What can be expected of a nation when the blind lead the blind? They both shall stumble into the pit of destruction.

Горе вам, лжеучители и слепые поводыри! Что можно ожидать от народа, когда слепой ведет слепого? Они оба упадут в яму и погибнут.

[175:1.16] «Woe upon you who dissimulate when you take an oath! You are tricksters since you teach that a man may swear by the temple and break his oath, but that whoso swears by the gold in the temple must remain bound. You are all fools and blind. You are not even consistent in your dishonesty, for which is the greater, the gold or the temple which has supposedly sanctified the gold? You also teach that, if a man swears by the altar, it is nothing; but that, if one swears by the gift that is upon the altar, then shall he be held as a debtor. Again are you blind to the truth, for which is the greater, the gift or the altar which sanctifies the gift? How can you justify such hypocrisy and dishonesty in the sight of the God of heaven?

Горе вам, кто лицемерит, давая клятву! Обманщики вы, ибо учите, что можно поклясться храмом и нарушить клятву, но если кто клянется золотом храма, то должен сдержать клятву. Вы глупы и слепы. Вы непоследовательны даже в своей нечестности, ибо что больше: золото или храм, якобы освятивший золото? Вы также учите, что если кто поклянется алтарем, то это неважно; если же кто поклянется даром на алтаре, то должен исполнять обещанное. И вновь вы слепы к истине, ибо что больше: дар или алтарь, освящающий дар? Как можете вы оправдать такое лицемерие и обман в глазах Бога небесного?

[175:1.17] «Woe upon you, scribes and Pharisees and all other hypocrites who make sure that they tithe mint, anise, and cumin and at the same time disregard the weightier matters of the law — faith, mercy, and judgment! Within reason, the one you ought to have done but not to have left the other undone. You are truly blind guides and dumb teachers; you strain out the gnat and swallow the camel.

Горе вам, книжники, фарисеи и прочие лицемеры, которые следят за тем, чтобы отдавать десятину мяты, аниса и тмина, но в то же время пренебрегают более важными учениями закона — верой, милосердием и правосудием! В пределах разумного и одно надлежит делать, но и о другом не следует забывать. Воистину, вы — слепые поводыри и немые учители; отцеживая комара, вы проглатываете верблюда.

[175:1.18] «Woe upon you, scribes, Pharisees, and hypocrites! for you are scrupulous to cleanse the outside of the cup and the platter, but within there remains the filth of extortion, excesses, and deception. You are spiritually blind. Do you not recognize how much better it would be first to cleanse the inside of the cup, and then that which spills over would of itself cleanse the outside? You wicked reprobates! you make the outward performances of your religion to conform with the letter of your interpretation of Moses’ law while your souls are steeped in iniquity and filled with murder.

Горе вам, книжники, фарисеи и лицемеры, ибо вы тщательно очищаете чашу и блюдо снаружи, между тем как внутри они полны скверны вымогательств, злоупотреблений и обмана. Вы духовно слепы. Разве вы не понимаете, что куда лучше было бы очистить прежде внутренность чаши, а затем то, что прольется через края, очистит ее и снаружи? Подлые нечестивцы! Вы приспосабливаете внешние ритуалы своей религии к букве вашего толкования закона Моисея, в то время как ваши души погрязли в беззаконии и полны убийств.

[175:1.19] «Woe upon all of you who reject truth and spurn mercy! Many of you are like whited sepulchres, which outwardly appear beautiful but within are full of dead men’s bones and all sorts of uncleanness. Even so do you who knowingly reject the counsel of God appear outwardly to men as holy and righteous, but inwardly your hearts are filled with hypocrisy and iniquity.

Горе всем вам, отвергающим истину и презирающим милосердие! Многие из вас подобны побеленным гробницам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвецов и всяких нечистот. Так и вы, сознательно отвергающие совет Бога, внешне кажетесь благочестивыми и праведными, а внутри ваши сердца исполнены лицемерия и беззакония.

[175:1.20] «Woe upon you, false guides of a nation! Over yonder have you built a monument to the martyred prophets of old, while you plot to destroy Him of whom they spoke. You garnish the tombs of the righteous and flatter yourselves that, had you lived in the days of your fathers, you would not have killed the prophets; and then in the face of such self-righteous thinking you make ready to slay him of whom the prophets spoke, the Son of Man. Inasmuch as you do these things, are you witness to yourselves that you are the wicked sons of them who slew the prophets. Go on, then, and fill up the cup of your condemnation to the full!

Горе вам, лживые поводыри народа! Вон там вы построили монумент замученным пророкам древности и в то же время замышляете уничтожить Того, о ком они говорили. Вы украшаете гробницы праведников и тешите себя тем, что если бы вы жили в дни ваших отцов, то не пролили бы кровь пророков; а затем, в своем самодовольстве, вы готовитесь убить того, о ком говорили пророки, — Сына Человеческого. Совершая подобное, вы сами свидетельствуете о себе в том, что вы — подлые сыновья тех, кто умертвил пророков. Так наполните же до краев чашу своего осуждения!

[175:1.21] «Woe upon you, children of evil! John did truly call you the offspring of vipers, and I ask how can you escape the judgment that John pronounced upon you?

Горе вам, дети зла! Верно назвал вас Иоанн змеиным отродьем и я спрашиваю, как избежите вы приговора, вынесенного вам Иоанном?

[175:1.22] «But even now I offer you in my Father’s name mercy and forgiveness; even now I proffer the loving hand of eternal fellowship. My Father has sent you the wise men and the prophets; some you have persecuted and others you have killed. Then appeared John proclaiming the coming of the Son of Man, and him you destroyed after many had believed his teaching. And now you make ready to shed more innocent blood. Do you not comprehend that a terrible day of reckoning will come when the Judge of all the earth shall require of this people an accounting for the way they have rejected, persecuted, and destroyed these messengers of heaven? Do you not understand that you must account for all of this righteous blood, from the first prophet killed down to the times of Zechariah, who was slain between the sanctuary and the altar? And if you go on in your evil ways, this accounting may be required of this very generation.

Но и сейчас я предлагаю вам от имени моего Отца милосердие и прощение; я и сейчас протягиваю руку любви и вечного братства. Мой Отец посылал к вам мудрецов и пророков; одних вы преследовали, а других убивали. Затем явился Иоанн, возвестивший пришествие Сына Человеческого, и вы расправились с ним после того, как многие уверовали в его учение. А теперь вы готовитесь пролить еще больше невинной крови. Разве вы не понимаете, что придет судный день, когда Судья всей земли потребует от этого народа ответ за то, как он отвергал, преследовал и убивал этих вестников небес? Разве вы не понимаете, что вам придется ответить за всю эту праведную кровь, — от первого убиенного пророка до времен Захарии, убитого между святилищем и алтарем? И если вы будете продолжать творить зло, то ответ придется держать уже этому поколению.

[175:1.23] «O Jerusalem and the children of Abraham, you who have stoned the prophets and killed the teachers that were sent to you, even now would I gather your children together as a hen gathers her chickens under her wings, but you will not!

О, Иерусалим и дети Авраама, камнями побивающие пророков и убивающие посланных к вам учителей, я и теперь хотел бы собрать ваших детей вместе, как курица собирает цыплят под свое крыло, но вы не желаете этого!

[175:1.24] «And now I take leave of you. You have heard my message and have made your decision. Those who have believed my gospel are even now safe within the kingdom of God. To you who have chosen to reject the gift of God, I say that you will no more see me teaching in the temple. My work for you is done. Behold, I now go forth with my children, and your house is left to you desolate!»

А теперь я покидаю вас. Вы услышали мое послание и приняли решение. Поверившие моему евангелию, уже пребывают в безопасности в царстве Бога. Вам же, решившим отвергнуть дар Бога, я говорю, что отныне вы не увидите, как я учу в храме. Мой труд для вас завершен. Смотрите же, я ухожу со своими детьми, а ваш дом остается заброшенным!»

[175:1.25] And then the Master beckoned his followers to depart from the temple.
И после этого Учитель велел своим последователям покинуть храм.

2. STATUS OF INDIVIDUAL JEWS

2. СТАТУС ЕВРЕЯ КАК ИНДИВИДУУМА

[175:2.1] The fact that the spiritual leaders and the religious teachers of the Jewish nation onetime rejected the teachings of Jesus and conspired to bring about his cruel death, does not in any manner affect the status of any individual Jew in his standing before God. And it should not cause those who profess to be followers of the Christ to be prejudiced against the Jew as a fellow mortal. The Jews, as a nation, as a sociopolitical group, paid in full the terrible price of rejecting the Prince of Peace. Long since they ceased to be the spiritual torchbearers of divine truth to the races of mankind, but this constitutes no valid reason why the individual descendants of these long-ago Jews should be made to suffer the persecutions which have been visited upon them by intolerant, unworthy, and bigoted professed followers of Jesus of Nazareth, who was, himself, a Jew by natural birth.

Тот факт, что когда-то духовные лидеры и религиозные учители еврейской нации отвергли учения Иисуса и устроили заговор с целью его жестокого убийства, никоим образом не влияет на статус какого-либо конкретного еврея перед Богом. И тем, кто заявляет о своей приверженности Христу, не следует относиться с предубеждением к еврею как своему смертному собрату. Евреи — как нация, социально-политическая группа, — сполна заплатили страшную цену за отвержение Князя Мира. Они уже давно перестали нести народам факел божественной истины, однако это вовсе не оправдывает те страдания, которым подвергаются потомки этих древних евреев, вследствие гонений со стороны нетерпимых, недостойных и фанатичных мнимых последователей Иисуса Назарянина, который и сам по своему рождению был евреем.

[175:2.2] Many times has this unreasoning and un-Christlike hatred and persecution of modern Jews terminated in the suffering and death of some innocent and unoffending Jewish individual whose very ancestors, in the times of Jesus, heartily accepted his gospel and presently died unflinchingly for that truth which they so wholeheartedly believed. What a shudder of horror passes over the onlooking celestial beings as they behold the professed followers of Jesus indulge themselves in persecuting, harassing, and even murdering the later-day descendants of Peter, Philip, Matthew, and others of the Palestinian Jews who so gloriously yielded up their lives as the first martyrs of the gospel of the heavenly kingdom!

Безрассудная, чуждая Христу ненависть к современным евреям и их преследования не раз приводили к страданиям и гибели безобидных и невинных индивидуумов, чьи предки во времена Иисуса всем сердцем приняли его евангелие и вскоре, не дрогнув, погибли за ту истину, в которую они столь свято верили. Небесные наблюдатели содрогаются от ужаса при виде того, как мнимые последователи Иисуса позволяют себе преследовать, притеснять и даже убивать потомков Петра, Филиппа, Матфея и других палестинских евреев, которые столь достойно отдали свои жизни, став первыми мучениками евангелия небесного царства!

[175:2.3] How cruel and unreasoning to compel innocent children to suffer for the sins of their progenitors, misdeeds of which they are wholly ignorant, and for which they could in no way be responsible! And to do such wicked deeds in the name of one who taught his disciples to love even their enemies! It has become necessary, in this recital of the life of Jesus, to portray the manner in which certain of his fellow Jews rejected him and conspired to bring about his ignominious death; but we would warn all who read this narrative that the presentation of such a historical recital in no way justifies the unjust hatred, nor condones the unfair attitude of mind, which so many professed Christians have maintained toward individual Jews for many centuries. Kingdom believers, those who follow the teachings of Jesus, must cease to mistreat the individual Jew as one who is guilty of the rejection and crucifixion of Jesus. The Father and his Creator Son have never ceased to love the Jews. God is no respecter of persons, and salvation is for the Jew as well as for the gentile.
Сколь жестоко и безрассудно заставлять невинных детей страдать за грехи их предков, о проступках которых они ничего не знают и за которые не могут нести никакой ответственности! И совершать столь подлые поступки именем того, кто призывал своих учеников любить даже своих врагов! Рассказывая о жизни Иисуса, мы должны описать, каким образом некоторые из его еврейских собратьев отвергли его и устроили заговор с целью добиться его унизительной смерти; но мы хотели бы предупредить всех читателей этого повествования, что такое историческое описание ни в коей мере не оправдывает несправедливой ненависти и не прощает недостойного отношения к представителям еврейской нации, которого веками придерживались столь многие мнимые христиане. Те, кто верит в царство и следует учениям Иисуса, должны прекратить дурно обращаться с каждым евреем, считая его виновником отвержения и распятия Иисуса. Отец и его Сын-Создатель никогда не переставали любить евреев. Бог нелицеприятен, и спасение дается евреям точно так же, как и язычникам.

3. THE FATEFUL SANHEDRIN MEETING 

3. РОКОВОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

[175:3.1] At eight o’clock on this Tuesday evening the fateful meeting of the Sanhedrin was called to order. On many previous occasions had this supreme court of the Jewish nation informally decreed the death of Jesus. Many times had this august ruling body determined to put a stop to his work, but never before had they resolved to place him under arrest and to bring about his death at any and all costs. It was just before midnight on this Tuesday, April 4, A.D. 30, that the Sanhedrin, as then constituted, officially and unanimously
voted to impose the death sentence upon both Jesus and Lazarus. This was the answer to the Master’s last appeal to the rulers of the Jews which he had made in the temple only a few hours before, and it represented their reaction of bitter resentment toward Jesus’ last and vigorous indictment of these same chief priests and impenitent Sadducees and Pharisees. The passing of death sentence (even before his trial) upon the Son of God was the Sanhedrin’s reply to the last offer of heavenly mercy ever to be extended to the Jewish nation, as such.
В восемь часов вечера этого вторника было созвано роковое заседание синедриона. Во многих предшествующих случаях этот верховный суд еврейской нации неофициально приговаривал Иисуса к смерти. Много раз этот высокий орган власти решал положить конец его труду, но никогда прежде они не принимали решения взять его под арест и предать смерти любой ценой. Приближалась полночь, когда во вторник, 4 апреля 30 года н. э., синедрион — в своем новом составе — официально и единогласно
вынес смертный приговор как Иисусу, так и Лазарю. Таким был ответ на последнее обращение Учителя к правителям евреев, сделанное в храме лишь несколькими часами ранее, и этот ответ отражал их резкое негодование последним и решительным обвинением в адрес самих первосвященников, а также нераскаявшихся саддукеев и фарисеев. Вынесение (еще до суда) смертного приговора Сыну Бога стало ответом синедриона на последнее предложение небесного милосердия, когда-либо сделанное еврейской нации как таковой.

[175:3.2] From this time on the Jews were left to finish their brief and short lease of national life wholly in accordance with their purely human status among the nations of Urantia. Israel had repudiated the Son of the God who made a covenant with Abraham, and the plan to make the children of Abraham the light-bearers of truth to the world had been shattered. The divine covenant had been abrogated, and the end of the Hebrew nation drew on apace.

Начиная с этого времени, евреи были оставлены, чтобы закончить недолгую и скоротечную историю своего народа в соответствии с его чисто человеческим статусом среди народов Урантии. Израиль отрекся от Сына того Бога, который заключил завет с Авраамом, и тем самым разрушил план, согласно которому дети Авраама должны были стать носителями света истины для всего мира. Божественный договор был аннулирован, что привело еврейскую нацию к быстрому концу.

[175:3.3] The officers of the Sanhedrin were given the orders for Jesus’ arrest early the next morning, but with instructions that he must not be apprehended in public. They were told to plan to take him in secret, preferably suddenly and at night. Understanding that he might not return that day (Wednesday) to teach in the temple, they instructed these officers of the Sanhedrin to «bring him before the high Jewish court sometime before midnight on Thursday.»
Ранним утром следующего дня чиновники синедриона получили приказ об аресте Иисуса, однако им было дано указание не задерживать его прилюдно. Им было велено подготовить план его тайного и желательно внезапного ночного ареста. Понимая, что в тот день (среду) он может не вернуться для проповеди в храме, чиновникам синедриона было приказано «привести его в высокий еврейский суд до полуночи в четверг».

4. THE SITUATION IN JERUSALEM

4. ПОЛОЖЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ

[175:4.1] At the conclusion of Jesus’ last discourse in the temple, the apostles once more were left in confusion and consternation. Before the Master began his terrible denunciation of the Jewish rulers, Judas had returned to the temple, so that all twelve heard this latter half of Jesus’ last discourse in the temple. It is unfortunate that Judas Iscariot could not have heard the first and mercy-proffering half of this farewell address. He did not hear this last offer of mercy to the Jewish rulers because he was still in conference with a certain group of Sadducean relatives and friends with whom he had lunched, and with whom he was conferring as to the most fitting manner of dissociating himself from Jesus and his fellow apostles. It was while listening to the Master’s final indictment of the Jewish leaders and rulers that Judas finally and fully made up his mind to forsake the gospel movement and wash his hands of the whole enterprise. Nevertheless, he left the temple in company with the twelve, went with them to Mount Olivet, where, with his fellow apostles, he listened to that fateful discourse on the destruction of Jerusalem and the end of the Jewish nation, and remained with them that Tuesday night at the new camp near Gethsemane.
Заключительная речь Иисуса в храме вновь привела апостолов в замешательство и ужас. До того, как Учитель приступил к своему страшному осуждению еврейских правителей, Иуда вернулся в храм, так что все двенадцать прослушали эту вторую половину речи Иисуса. К несчастью, Иуда Искариот не смог услышать первую часть его прощального обращения, в которой предлагалось милосердие. Он не услышал этого последнего предложения милосердия еврейским правителям, поскольку в то время еще продолжал совещаться с группой своих саддукейских родственников и друзей, обсуждая за трапезой наиболее удобный способ отмежеваться от Иисуса и своих собратьев-апостолов. Именно в тот момент, когда Иуда слушал последние обвинения Учителя в адрес еврейских лидеров и правителей, он окончательно и бесповоротно решил покинуть евангелическое движение и устраниться от всего, что с ним связано. Тем не менее, он вышел из храма вместе с остальными апостолами и отправился с ними на Елеонскую гору, где вместе со своими собратьями апостолами услышал пророческую речь о разрушении Иерусалима и конце еврейской нации, и остался с ними в ту ночь, во вторник, в новом лагере рядом с Гефсиманией.

[175:4.2] The multitude who heard Jesus swing from his merciful appeal to the Jewish leaders into that sudden and scathing rebuke which bordered on ruthless denunciation, were stunned and bewildered. That night, while the Sanhedrin sat in death judgment upon Jesus, and while the Master sat with his apostles and certain of his disciples out on the Mount of Olives foretelling the death of the Jewish nation, all Jerusalem was given over to the serious and suppressed discussion of just one question: «What will they do with Jesus?»
Люди, ставшие свидетелями этой резкой перемены, — от милосердного призыва Иисуса к еврейским лидерам к внезапному и уничижительному осуждению, граничившему с безжалостным обличением, — были ошеломлены и озадачены. В ту ночь, когда синедрион выносил смертный приговор Иисусу, а Учитель находился со своими апостолами и некоторыми учениками на Елеонской горе, предсказывая гибель еврейской нации, весь Иерусалим вполголоса обсуждал только один-единственный вопрос: «Что они сделают с Иисусом?»

[175:4.3] At the home of Nicodemus more than thirty prominent Jews who were secret believers in the kingdom met and debated what course they would pursue in case an open break with the Sanhedrin should come. All present agreed that they would make open acknowledgment of their allegiance to the Master in the very hour they should hear of his arrest. And that is just what they did.
В доме у Никодима собралось более тридцати видных евреев, тайно веривших в царство, чтобы обсудить меры, которые они должны будут предпринять в случае открытого разрыва с синедрионом. Все присутствовавшие решили заявить о своей приверженности Учителю в тот же час, когда станет известно о его аресте. Так они и поступили.

[175:4.4] The Sadducees, who now controlled and dominated the Sanhedrin, were desirous of making away with Jesus for the following reasons:

1. They feared that the increased popular favor with which the multitude regarded him threatened to endanger the existence of the Jewish nation by possible involvement with the Roman authorities.
2. His zeal for temple reform struck directly at their revenues; the cleansing of the temple affected their pocketbooks.
3. They felt themselves responsible for the preservation of social order, and they feared the consequences of the further spread of Jesus’ strange and new doctrine of the brotherhood of man.

Саддукеи, которые теперь контролировали синедрион и составляли в нем большинство, стремились покончить с Иисусом по следующим причинам:

1. Они опасались, что его возросшая популярность в народе — угроза для самого существования еврейской нации из-за возможного вмешательства римских властей.
2. Его решительные действия по реорганизации храма ударили непосредственно по их доходам; очищение храма сказалось на их кошельках.
3. Они чувствовали себя ответственными за поддержание общественного порядка и опасались последствий от дальнейшего распространения чуждого им нового учения Иисуса о братстве людей.

[175:4.8] The Pharisees had different motives for wanting to see Jesus put to death. They feared him because:

1. He was arrayed in telling opposition to their traditional hold upon the people. The Pharisees were ultraconservative, and they bitterly resented these supposedly radical attacks upon their vested prestige as religious teachers.
2. They held that Jesus was a lawbreaker; that he had shown utter disregard for the Sabbath and numerous other legal and ceremonial requirements.
3. They charged him with blasphemy because he alluded to God as his Father.
4. And now were they thoroughly angry with him because of his last discourse of bitter denunciation which he had this day delivered in the temple as the concluding portion of his farewell address.

Мотивы фарисеев, которые также желали расправиться с Иисусом, были иными. Они боялись его в силу нескольких причин:

1. Он представлял собой мощную оппозицию их традиционной власти над народом. Фарисеи были крайними консерваторами и глубоко возмущались этими, как они считали, радикальными атаками на их законный престиж религиозных учителей.
2. Они утверждали, что Иисус — нарушитель закона; что он проявил явное неуважение к субботе и многочисленным другим требованиям закона и религиозного ритуала.
3. Они обвиняли его в богохульстве, ибо он называл Бога своим Отцом.
4. И наконец, они были чрезвычайно рассержены его последней речью — резким осуждением, прозвучавшим в заключительной части его прощального обращения, с которым он выступил в храме.

[175:4.9] The Sanhedrin, having formally decreed the death of Jesus and having issued orders for his arrest, adjourned on this Tuesday near midnight, after appointing to meet at ten o’clock the next morning at the home of Caiaphas the high priest for the purpose of formulating the charges on which Jesus should be brought to trial.

Приняв официальное решение предать Иисуса смерти и распорядившись о его аресте, синедрион прервал свое заседание в тот вторник около полуночи, решив собраться на следующее утро около десяти утра в доме у первосвященника Кайафы для того, чтобы сформулировать обвинения, по которым Иисус должен был предстать перед судом.

[175:4.10] A small group of the Sadducees had actually proposed to dispose of Jesus by assassination, but the Pharisees utterly refused to countenance such a procedure.
Небольшая группа саддукеев фактически предложила избавиться от Иисуса, организовав его убийство, однако фарисеи категорически отказались одобрить такой план действий.

[175:4.11] And this was the situation in Jerusalem and among men on this eventful day while a vast concourse of celestial beings hovered over this momentous scene on earth, anxious to do something to assist their beloved Sovereign but powerless to act because they were effectively restrained by their commanding superiors.
Вот что происходило в Иерусалиме и чем занимались разные группы людей в тот насыщенный событиями день, в то время как огромное скопление небесных существ, паривших над этим роковым зрелищем земной жизни, горели желанием хоть чем-то помочь своему любимому Владыке, но были бессильны что-либо предпринять, следуя строгим указаниям вышестоящих существ, в подчинении у которых они находились.

 

---

 

176 Во вторник вечером на Елеонской Горе

• 
  
• 
  1. РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА
  
• 
  2. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ УЧИТЕЛЯ
  
• 
  3. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ В ЛАГЕРЕ
  
• 
  4. ВОЗВРАЩЕНИЕ МАЙКИЭЛЯ
  

(Tuesday Evening on Mount Olivet) 

 

[176:0.1] THIS Tuesday afternoon, as Jesus and the apostles passed out of the temple on their way to the Gethsemane camp, Matthew, calling attention to the temple construction, said: «Master, observe what manner of buildings these are. See the massive stones and the beautiful adornment; can it be that these buildings are to be destroyed?» As they went on toward Olivet, Jesus said: «You see these stones and this massive temple; verily, verily, I say to you: In the days soon to come there shall not be left one stone upon another. They shall all be thrown down.» These remarks depicting the destruction of the sacred temple aroused the curiosity of the apostles as they walked along behind the Master; they could conceive of no event short of the end of the world which would occasion the destruction of the temple.
ВО ВТОРОЙ половине вторника, когда Иисус и апостолы вышли из храма, направляясь в Гефсиманский лагерь, Матфей, указывая на строения храма, сказал: «Учитель, посмотри, как построены эти здания. Взгляни на эти массивные камни и прекрасные украшения; неужели все это будет разрушено?» Продолжая путь к Елеонской горе, Иисус сказал: «Вы видите эти камни и этот массивный храм; истинно, истинно говорю вам: близятся дни, когда не останется здесь камня на камне; все будет разрушено».
Эти слова, рисующие разрушение святого храма, пробудили любопытство шедших за Учителем апостолов; в их представлении только конец мира мог привести к разрушению храма.

[176:0.2] In order to avoid the crowds passing along the Kidron valley toward Gethsemane, Jesus and his associates were minded to climb up the western slope of Olivet for a short distance and then follow a trail over to their private camp near Gethsemane located a short distance above the public camping ground. As they turned to leave the road leading on to Bethany, they observed the temple, glorified by the rays of the setting sun; and while they tarried on the mount, they saw the lights of the city appear and beheld the beauty of the illuminated temple; and there, under the mellow light of the full moon, Jesus and the twelve sat down. The Master talked with them, and presently Nathaniel asked this question: «Tell us, Master, how shall we know when these events are about to come to pass?»
Чтобы избежать толп, проходивших по Кедронской долине в направлении Гефсимании, Иисус и апостолы решили немного подняться по западному склону Елеонской горы, а затем пройти по тропе к своему лагерю, который находился чуть выше общественного парка в Гефсимании. Свернув с дороги, ведущей в Вифанию, они смотрели на храм, сверкавший в лучах заходящего солнца, на загоравшиеся городские огни и любовались красотой освещенного храма. Здесь, в мягком свете полной луны, Иисус и двенадцать устроили привал. Учитель заговорил с ними, и вскоре Нафанаил задал ему вопрос: «Скажи нам, Учитель, как мы узнаем, когда все это должно совершиться?»

1. THE DESTRUCTION OF JERUSALEM

1. РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА

[176:1.1] In answering Nathaniel’s question, Jesus said: «Yes, I will tell you about the times when this people shall have filled up the cup of their iniquity; when justice shall swiftly descend upon this city of our fathers. I am about to leave you; I go to the Father. After I leave you, take heed that no man deceive you, for many will come as deliverers and will lead many astray. When you hear of wars and rumors of wars, be not troubled, for though all these things will happen, the end of Jerusalem is not yet at hand. You should not be perturbed by famines or earthquakes; neither should you be concerned when you are delivered up to the civil authorities and are persecuted for the sake of the gospel. You will be thrown out of the synagogue and put in prison for my sake, and some of you will be killed. When you are brought up before governors and rulers, it shall be for a testimony of your faith and to show your steadfastness in the gospel of the kingdom. And when you stand before judges, be not anxious beforehand as to what you should say, for the spirit will teach you in that very hour what you should answer your adversaries. In these days of travail, even your own kinsfolk, under the leadership of those who have rejected the Son of Man, will deliver you up to prison and death. For a time you may be hated by all men for my sake, but even in these persecutions I will not forsake you; my spirit will not desert you. Be patient! doubt not that this gospel of the kingdom will triumph over all enemies and, eventually, be proclaimed to all nations.»
Отвечая на вопрос Нафанаила, Иисус сказал:
«Да, я расскажу вам о временах, когда этот народ до краев наполнит чашу своего беззакония и правосудие обрушится на этот город наших отцов. Вскоре я покину вас; я отправляюсь к Отцу. Когда меня не будет с вами, смотрите, чтобы никто не прельстил вас, ибо многие придут под видом избавителей и многих собьют с пути истинного. Когда услышите о войнах и военных слухах, не беспокойтесь, ибо хотя все это произойдет, это еще не конец Иерусалима. Пусть не смущает вас голод или землетрясения; и не тревожьтесь, когда вас будут предавать гражданским властям и преследовать за евангелие. За меня вас будут изгонять из синагог и бросать в темницы, а некоторые из вас будут убиты. Когда же будут приводить вас к правителям и властителям, то это будет для подтверждения вашей веры и доказательства вашей приверженности евангелию царства. Когда же вы будете стоять перед судьями, не беспокойтесь заранее о том, что и как сказать, ибо в тот самый час дух научит вас, что ответить вашим противникам. В эти тяжкие дни даже ваши соплеменники, возглавляемые теми, кто отверг Сына Человеческого, бросят вас в темницы и придадут смерти. Быть может, какое-то время все будут ненавидеть вас из-за меня, но и в этих преследованиях я не оставлю вас; мой дух не покинет вас. Будьте терпеливы! Не сомневайтесь в том, что это евангелие царства восторжествует над всеми врагами и в итоге будет возвещено всем народам».

[176:1.2] Jesus paused while he looked down upon the city. The Master realized that the rejection of the spiritual concept of the Messiah, the determination to cling persistently and blindly to the material mission of the expected deliverer, would presently bring the Jews in direct conflict with the powerful Roman armies, and that such a contest could only result in the final and complete overthrow of the Jewish nation. When his people rejected his spiritual bestowal and refused to receive the light of heaven as it so mercifully shone upon them, they thereby sealed their doom as an independent people with a special spiritual mission on earth. Even the Jewish leaders subsequently recognized that it was this secular idea of the Messiah which directly led to the turbulence which eventually brought about their destruction.

Иисус помолчал, глядя вниз на город. Учитель понимал, что отказ от духовного представления о Мессии, настойчивое стремление упрямо и слепо цепляться за материальные свершения ожидаемого избавителя вскоре приведут евреев к прямому столкновению с могущественными римскими армиями, и что результатом такой борьбы может быть только окончательный и полный крах еврейской нации. Отвергнув его духовное посвящение и отказавшись принять свет небес, столь милосердно излитый на них, они тем самым предрешили конец своей истории независимого народа с особой духовной миссией на земле. Даже еврейские вожди впоследствии признавали, что именно светское представление о Мессии стало непосредственной причиной волнений, которые в итоге погубили их.

[176:1.3] Since Jerusalem was to become the cradle of the early gospel movement, Jesus did not want its teachers and preachers to perish in the terrible overthrow of the Jewish people in connection with the destruction of Jerusalem; wherefore did he give these instructions to his followers. Jesus was much concerned lest some of his disciples become involved in these soon-coming revolts and so perish in the downfall of Jerusalem.

Поскольку Иерусалиму предстояло стать колыбелью раннего евангелического движения, Иисус не хотел, чтобы учители и проповедники погибли при ужасном ниспровержении еврейского народа в связи с разрушением Иерусалима; именно поэтому он дал своим последователям эти указания. Иисуса очень беспокоило как бы некоторые из его учеников не оказались вовлеченными в грядущие мятежи и не погибли при падении Иерусалима.

[176:1.4] Then Andrew inquired: «But, Master, if the Holy City and the temple are to be destroyed, and if you are not here to direct us, when should we forsake Jerusalem?» Said Jesus: «You may remain in the city after I have gone, even through these times of travail and bitter persecution, but when you finally see Jerusalem being encompassed by the Roman armies after the revolt of the false prophets, then will you know that her desolation is at hand; then must you flee to the mountains. Let none who are in the city and around about tarry to save aught, neither let those who are outside dare to enter therein. There will be great tribulation, for these will be the days of gentile vengeance. And after you have deserted the city, this disobedient people will fall by the edge of the sword and will be led captive into all nations; and so shall Jerusalem be trodden down by the gentiles. In the meantime, I warn you, be not deceived. If any man comes to you, saying, `Behold, here is the Deliverer,’ or `Behold, there is he,’ believe it not, for many false teachers will arise and many will be led astray; but you should not be deceived, for I have told you all this beforehand.»
Тогда Андрей спросил: «Однако, Учитель, если Священный Город и храм будут уничтожены, а тебя не будет здесь, чтобы направлять нас, — когда нам следует покинуть Иерусалим?» Иисус ответил:
«Вы можете оставаться в городе после моего ухода, даже в период невзгод и жестоких гонений, но когда увидите, что Иерусалим окружен римскими армиями после мятежа, поднятого лжепророками, вы будете знать, что городу пришел конец; тогда вы должны бежать в горы. Пусть никто из городских и окрестных жителей не задерживается в городе и не пытается ничего спасти, а кто за городом, пусть не пытается войти в него. Будет много горя, ибо настанет время мести язычников. И когда вы покинете город, этот непокорный народ падет от меча и будет уведен в плен во все страны; так Иерусалим будет растоптан язычниками. Между тем, предупреждаю вас: не обманывайтесь. Если кто придет к вам и скажет: «Смотрите, вот Избавитель» или: «Смотрите, вон он», не верьте, ибо появится много лжеучителей, которые многих введут в заблуждение; но вы не должны обманываться, ибо я предупредил вас об этом заранее».

[176:1.5] The apostles sat in silence in the moonlight for a considerable time while these astounding predictions of the Master sank into their bewildered minds. And it was in conformity with this very warning that practically the entire group of believers and disciples fled from Jerusalem upon the first appearance of the Roman troops, finding a safe shelter in Pella to the north.

Апостолы еще долго сидели молча при свете луны, пока их озадаченные разумы впитывали эти ошеломляющие предсказания Учителя. Следуя именно этому предупреждению, практически вся группа верующих и учеников бежала из Иерусалима при первом появлении римских войск, обретя надежное укрытие на севере в Пелле.

[176:1.6] Even after this explicit warning, many of Jesus’ followers interpreted these predictions as referring to the changes which would obviously occur in Jerusalem when the reappearing of the Messiah would result in the establishment of the New Jerusalem and in the enlargement of the city to become the world’s capital. In their minds these Jews were determined to connect the destruction of the temple with the «end of the world.» They believed this New Jerusalem would fill all Palestine; that the end of the world would be followed by the immediate appearance of the «new heavens and the new earth.» And so it was not strange that Peter should say: «Master, we know that all things will pass away when the new heavens and the new earth appear, but how shall we know when you will return to bring all this about?»

Однако даже после таких ясных предупреждений многие последователи Иисуса толковали эти предсказания как намек на изменения, которые, очевидно, произойдут в Иерусалиме, когда повторное явление Мессии приведет к созданию Нового Иерусалима и разрастанию города, превращенного в столицу мира. В своем разуме евреи непременно хотели связать разрушение храма с «концом мира». Они верили, что такой Новый Иерусалим заполнит всю Палестину; что вслед за концом света сразу же появятся «новое небо и новая земля». Потому не удивительно, что Петр сказал: «Учитель, мы знаем, что все минует, когда появится новое небо и новая земля, но как нам узнать, когда ты вернешься, чтобы совершить все это?»

[176:1.7] When Jesus heard this, he was thoughtful for some time and then said: «You ever err since you always try to attach the new teaching to the old; you are determined to misunderstand all my teaching; you insist on interpreting the gospel in accordance with your established beliefs. Nevertheless, I will try to enlighten you.»
Услышав это, Иисус на время задумался, а затем сказал: «Вы постоянно заблуждаетесь, ибо пытаетесь соединить новое учение со старым; вы упорно не желаете понять все мое учение; вы настойчиво толкуете евангелие в соответствии с вашими укоренившимися убеждениями. И все же, я постараюсь просветить вас».

2. THE MASTER’S SECOND COMING

2. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ УЧИТЕЛЯ

[176:2.1] On several occasions Jesus had made statements which led his hearers to infer that, while he intended presently to leave this world, he would most certainly return to consummate the work of the heavenly kingdom. As the conviction grew on his followers that he was going to leave them, and after he had departed from this world, it was only natural for all believers to lay fast hold upon these promises to return. The doctrine of the second coming of Christ thus became early incorporated into the teachings of the Christians, and almost every subsequent generation of disciples has devoutly believed this truth and has confidently looked forward to his sometime coming.

В нескольких случаях сделанные Иисусом заявления позволили его слушателям заключить, что хотя он и собирается вскоре покинуть этот мир, но непременно вернется для завершения дела небесного царства. Поскольку среди его последователей крепло убеждение в том, что он готовится покинуть их, после ухода Учителя из этого мира все верующие, естественно, прочно ухватились за его обещания вернуться. Так уже на раннем этапе доктрина о втором пришествии Христа вошла в учения христиан, и представители почти каждого последующего поколения учеников благоговейно верили в эту истину и убежденно ожидали его пришествия.

[176:2.2] If they were to part with their Master and Teacher, how much more did these first disciples and the apostles grasp at this promise to return, and they lost no time in associating the predicted destruction of Jerusalem with this promised second coming. And they continued thus to interpret his words notwithstanding that, throughout this evening of instruction on Mount Olivet, the Master took particular pains to prevent just such a mistake.
Понятно, что первые ученики и апостолы, которым предстояло расстаться со своим Наставником и Учителем, тем более ухватились за его обещание вернуться и поспешили связать предсказанное разрушение Иерусалима с обещанным вторым пришествием. И они продолжали придерживаться такого толкования его слов, несмотря на то, что в течение всего вечернего обучения на Елеонской горе Учитель особо предостерегал их именно от такой ошибки.

[176:2.3] In further answer to Peter’s question, Jesus said: «Why do you still look for the Son of Man to sit upon the throne of David and expect that the material dreams of the Jews will be fulfilled? Have I not told you all these years that my kingdom is not of this world? The things which you now look down upon are coming to an end, but this will be a new beginning out of which the gospel of the kingdom will go to all the world and this salvation will spread to all peoples. And when the kingdom shall have come to its full fruition, be assured that the Father in heaven will not fail to visit you with an enlarged revelation of truth and an enhanced demonstration of righteousness, even as he has already bestowed upon this world him who became the prince of darkness, and then Adam, who was followed by Melchizedek, and in these days, the Son of Man. And so will my Father continue to manifest his mercy and show forth his love, even to this dark and evil world. So also will I, after my Father has invested me with all power and authority, continue to follow your fortunes and to guide in the affairs of the kingdom by the presence of my spirit, who shall shortly be poured out upon all flesh. Even though I shall thus be present with you in spirit, I also promise that I will sometime return to this world, where I have lived this life in the flesh and achieved the experience of simultaneously revealing God to man and leading man to God. Very soon must I leave you and take up the work the Father has intrusted to my hands, but be of good courage, for I will sometime return. In the meantime, my Spirit of the Truth of a universe shall comfort and guide you.
Продолжая отвечать на вопрос Петра, Иисус сказал:
«Почему вы по-прежнему надеетесь на то, что Сын Человеческий сядет на трон Давида, и ожидаете исполнения материальных мечтаний евреев? Разве все эти годы я не говорил вам, что царство мое не от мира сего? То, что вы сейчас видите там внизу, подходитк концу, однако это будет новым началом, откуда евангелие царства распространится на весь мир и спасение придет ко всем народам. А когда царство свершится во всей полноте, не сомневайтесь в том, что Отец небесный обязательно посетит вас с расширенным раскрытием истины и усиленным проявлением праведности, — как он уже посвятил этому миру того, кто стал князем тьмы, а затем Адама, за которым последовал Мелхиседек и ныне – Сын Человеческий. Так мой Отец будет и впредь проявлять свое милосердие и являть свою любовь даже к этому темному и злому миру. Так же и я — после того, как мой Отец наделит меня всей полнотой могущества и власти, — буду продолжать следить за вашей судьбой и направлять вас в делах царства через присутствие моего духа, который вскоре будет излит на всю плоть. И хотя я буду духовно присутствовать с вами, я также обещаю, что когда-нибудь вернусь в этот мир, где прожил жизнь во плоти и обрел опыт одновременного раскрытия Бога человеку и приведения человека к Богу. Очень скоро я должен буду покинуть вас и вернуться к труду, доверенному мне Отцом; но мужайтесь, ибо однажды я вернусь. А тем временем вас будет утешать и направлять мой вселенский Дух Истины.

[176:2.4] «You behold me now in weakness and in the flesh, but when I return, it shall be with power and in the spirit. The eye of flesh beholds the Son of Man in the flesh, but only the eye of the spirit will behold the Son of Man glorified by the Father and appearing on earth in his own name.

Сейчас вы видите меня в слабости и во плоти, но вернусь я в могуществе и в духе. Глаза плоти видят Сына Человеческого во плоти, но только глаза духа смогут увидеть Сына Человеческого, восславленного Отцом и явившегося на землю от своего собственного имени.

[176:2.5] «But the times of the reappearing of the Son of Man are known only in the councils of Paradise; not even the angels of heaven know when this will occur. However, you should understand that, when this gospel of the kingdom shall have been proclaimed to all the world for the salvation of all peoples, and when the fullness of the age has come to pass, the Father will send you another dispensational bestowal, or else the Son of Man will return to adjudge the age.

Однако время следующего появления Сына Человеческого известно только в советах Рая; даже ангелы небесные не знают, когда это произойдет. И все же, вы должны понимать, что когда евангелие царства будет возвещено всему миру для спасения всех народов и когда наступит полнота эпохи, Отец пошлет вам другого завершителя судного периода или же Сын Человеческий вернется для суда над эпохой.

[176:2.6] «And now concerning the travail of Jerusalem, about which I have spoken to you, even this generation will not pass away until my words are fulfilled; but concerning the times of the coming again of the Son of Man, no one in heaven or on earth may presume to speak. But you should be wise regarding the ripening of an age; you should be alert to discern the signs of the times. You know when the fig tree shows its tender branches and puts forth its leaves that summer is near. Likewise, when the world has passed through the long winter of material-mindedness and you discern the coming of the spiritual springtime of a new dispensation, should you know that the summertime of a new visitation draws near.

Что касается страданий Иерусалима, о которых я говорил вам, то мои слова сбудутся еще при жизни этого поколения; но о времени повторного пришествия Сына Человеческого никто на небе или на земле не может ничего сказать даже предположительно. Но вам необходима мудрость, чтобы видеть конец эпохи; вам следует быть внимательными, чтобы замечать знамения времени. Когда ветви смоковницы становятся мягкими и пускают листья, вы знаете, что близится лето. Равным образом, когда мир пройдет через долгую зиму материалистических взглядов и вы увидите наступление духовной весны нового судного периода, знайте — грядет лето нового пришествия.

[176:2.7] «But what is the significance of this teaching having to do with the coming of the Sons of God? Do you not perceive that, when each of you is called to lay down his life struggle and pass through the portal of death, you stand in the immediate presence of judgment, and that you are face to face with the facts of a new dispensation of service in the eternal plan of the infinite Father? What the whole world must face as a literal fact at the end of an age, you, as individuals, must each most certainly face as a personal experience when you reach the end of your natural life and thereby pass on to be confronted with the conditions and demands inherent in the next revelation of the eternal progression of the Father’s kingdom.»

Но в чем значение этого учения о пришествии Сынов Бога? Разве вы не осознаете, что когда каждого из вас призовут оставить земную борьбу и пройти через врата смерти, вы сразу же предстанете перед судом и фактами новой эпохи служения по вечному плану бесконечного Отца? То, что непременно ожидает весь мир в конце эпохи, каждому из вас, как индивидууму, обязательно предстоит обрести в качестве личного опыта, когда вы достигнете окончания естественной жизни и тем самым продолжите свой путь в соответствии с условиями и требованиями, присущими очередному откровению в процессе вечного развития царства Отца».

[176:2.8] Of all the discourses which the Master gave his apostles, none ever became so confused in their minds as this one, given this Tuesday evening on the Mount of Olives, regarding the twofold subject of the destruction of Jerusalem and his own second coming. There was, therefore, little agreement between the subsequent written accounts based on the memories of what the Master said on this extraordinary occasion. Consequently, when the records were left blank concerning much that was said that Tuesday evening, there grew up many traditions; and very early in the second century a Jewish apocalyptic about the Messiah written by one Selta, who was attached to the court of the Emperor Caligula, was bodily copied into the Matthew Gospel and subsequently added (in part) to the Mark and Luke records. It was in these writings of Selta that the parable of the ten virgins appeared. No part of the gospel record ever suffered such confusing misconstruction as this evening’s teaching. But the Apostle John never became thus confused.

Из всех бесед Учителя с апостолами ни одна не породила такой путаницы в их разумах, как эта, состоявшаяся во вторник вечером на Елеонской горе и касавшаяся двуединого вопроса — разрушения Иерусалима и его собственного второго пришествия. Поэтому последующие записи, основанные на воспоминаниях о том, что сказал Учитель в этом исключительном случае, мало в чем совпадали друг с другом. Соответственно, поскольку сведения о том, что было сказано в тот вечер во вторник, остались неполными, появилось много преданий; и в самом начале второго века еврейское пророчество о Мессии, написанное неким Селтой, служившим при дворе римского императора Калигулы, было целиком включено в Евангелие от Матфея и впоследствии добавлено (частично) к записям Марка и Луки. Именно в этих писаниях Селты появилась притча о десяти девах. Никакая другая часть евангельского текста не подвергалась столь же искаженному и неверному толкованию, как учение, изложенное в этот вечер. И только Апостол Иоанн сумел избежать заблуждений.

[176:2.9] As these thirteen men resumed their journey toward the camp, they were speechless and under great emotional tension. Judas had finally confirmed his decision to abandon his associates. It was a late hour when David Zebedee, John Mark, and a number of the leading disciples welcomed Jesus and the twelve to the new camp, but the apostles did not want to sleep; they wanted to know more about the destruction of Jerusalem, the Master’s departure, and the end of the world.
Когда эти тринадцать мужчин продолжили свой путь к лагерю, они шли молча, ощущая сильнейшее эмоциональное напряжение. Иуда окончательно укрепился в своем решении покинуть товарищей. Было уже поздно, когда Давид Зеведеев, Иоанн Марк и ряд ближайших учеников приветствовали Иисуса и двенадцать в новом лагере; но апостолам было не до сна; они хотели знать больше о разрушении Иерусалима, уходе Учителя и конце мира.

3. LATER DISCUSSION AT THE CAMP

3. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ В ЛАГЕРЕ

[176:3.1] As they gathered about the campfire, some twenty of them, Thomas asked: «Since you are to return to finish the work of the kingdom, what should be our attitude while you are away on the Father’s business?» As Jesus looked them over by the firelight, he answered:
Когда они собрались вокруг костра, в общей сложности около двадцати человек, Фома спросил: «Поскольку ты собираешься вернуться, чтобы завершить дело царства, то что нам следует предпринять, пока ты будешь отсутствовать по делам Отца?» Оглядев своих учеников, озаряемых светом костра, Иисус ответил:

[176:3.2] «And even you, Thomas, fail to comprehend what I have been saying. Have I not all this time taught you that your connection with the kingdom is spiritual and individual, wholly a matter of personal experience in the spirit by the faith-realization that you are a son of God? What more shall I say? The downfall of nations, the crash of empires, the destruction of the unbelieving Jews, the end of an age, even the end of the world, what have these things to do with one who believes this gospel, and who has hid his life in the surety of the eternal kingdom? You who are God-knowing and gospel-believing have already received the assurances of eternal life. Since your lives have been lived in the spirit and for the Father, nothing can be of serious concern to you. Kingdom builders, the accredited citizens of the heavenly worlds, are not to be disturbed by temporal upheavals or perturbed by terrestrial cataclysms. What does it matter to you who believe this gospel of the kingdom if nations overturn, the age ends, or all things visible crash, since you know that your life is the gift of the Son, and that it is eternally secure in the Father? Having lived the temporal life by faith and having yielded the fruits of the spirit as the righteousness of loving service for your fellows, you can confidently look forward to the next step in the eternal career with the same survival faith that has carried you through your first and earthly adventure in sonship with God.

«Даже ты, Фома, не понимаешь моих слов. Разве все это время я не учил вас, что ваша связь с царством духовна, индивидуальна и состоит в одном только личном духовном опыте — осознании в вере своего сыновства по отношению к Богу? Что еще я могу к этому добавить? Гибель наций, крушение империй, уничтожение неверующих евреев, конец эпохи и даже конец мира — какое отношение все это имеет к тому, кто уверовал в евангелие и укрыл свою жизнь в убежденности вечного царства? Вы, познающие Бога и верящие в евангелие, уже получили гарантии вечной жизни. Поскольку вы проживает жизнь в духе и для Отца, то ничто не может волновать вас всерьез. Строителей царства, уполномоченных граждан небесных миров, не должны беспокоить потрясения времени или тревожить земные катаклизмы. Какое значение имеет для вас, уверовавших в евангелие царства, ниспровержение наций, конец эпохи и крушение всего зримого, когда вы знаете, что ваша жизнь есть дар Сына и что она навеки защищена Отцом? Проживая бренную жизнь в вере и принося плоды духа в виде праведного и любвеобильного служения своим собратьям, вы можете с уверенностью смотреть в будущее в ожидании следующего шага на вечном пути с той же верой в спасение, которая проводит вас через первый и земной опыт Богосыновства.

[176:3.3] «Each generation of believers should carry on their work, in view of the possible return of the Son of Man, exactly as each individual believer carries forward his lifework in view of inevitable and ever-impending natural death. When you have by faith once established yourself as a son of God, nothing else matters as regards the surety of survival. But make no mistake! this survival faith is a living faith, and it increasingly manifests the fruits of that divine spirit which first inspired it in the human heart. That you have once accepted sonship in the heavenly kingdom will not save you in the face of the knowing and persistent rejection of those truths which have to do with the progressive spiritual fruit-bearing of the sons of God in the flesh. You who have been with me in the Father’s business on earth can even now desert the kingdom if you find that you love not the way of the Father’s service for mankind.

Каждое поколение верующих должно продолжать свой труд, учитывая возможное возвращение Сына Человеческого, точно так же, как каждый верующий продолжает труд своей жизни, учитывая неизбежную и постоянно приближающуюся естественную смерть. Когда, благодаря своей вере, вы становитесь сынами Бога, для уверенности в спасении все остальное не имеет никакого значения. Но не ошибитесь! Вера в спасение есть вера живая, являющая все больше плодов того божественного духа, который однажды пробудил ее в человеческом сердце. Принятие сыновства в небесном царстве не спасет вас, если вы знаете, но упорно отвергаете те истины, которые связаны со все большим приношением плодов духа сынами Бога во плоти. Вы, вместе со мной занимавшиеся делом Отца на земле, можете и сейчас покинуть царство, если видите, что вам не по душе указанный Отцом путь служения человечеству.

[176:3.4] «As individuals, and as a generation of believers, hear me while I speak a parable: There was a certain great man who, before starting out on a long journey to another country, called all his trusted servants before him and delivered into their hands all his goods. To one he gave five talents, to another two, and to another one. And so on down through the entire group of honored stewards, to each he intrusted his goods according to their several abilities; and then he set out on his journey. When their lord had departed, his servants set themselves at work to gain profits from the wealth intrusted to them. Immediately he who had received five talents began to trade with them and very soon had made a profit of another five talents. In like manner he who had received two talents soon had gained two more. And so did all of these servants make gains for their master except he who received but one talent. He went away by himself and dug a hole in the earth where he hid his lord’s money. Presently the lord of those servants unexpectedly returned and called upon his stewards for a reckoning. And when they had all been called before their master, he who had received the five talents came forward with the money which had been intrusted to him and brought five additional talents, saying, `Lord, you gave me five talents to invest, and I am glad to present five other talents as my gain.’ And then his lord said to him: `Well done, good and faithful servant, you have been faithful over a few things; I will now set you as steward over many; enter forthwith into the joy of your lord.’ And then he who had received the two talents came forward, saying: `Lord, you delivered into my hands two talents; behold, I have gained these other two talents.’ And his lord then said to him: `Well done, good and faithful steward; you also have been faithful over a few things, and I will now set you over many; enter you into the joy of your lord.’ And then there came to the accounting he who had received the one talent. This servant came forward, saying, `Lord, I knew you and realized that you were a shrewd man in that you expected gains where you had not personally labored; therefore was I afraid to risk aught of that which was intrusted to me. I safely hid your talent in the earth; here it is; you now have what belongs to you.’ But his lord answered: `You are an indolent and slothful steward. By your own words you confess that you knew I would require of you an accounting with reasonable profit, such as your diligent fellow servants have this day rendered. Knowing this, you ought, therefore, to have at least put my money into the hands of the bankers that on my return I might have received my own with interest.’ And then to the chief steward this lord said: `Take away this one talent from this unprofitable servant and give it to him who has the ten talents.’

Как индивидуумы и как поколение верующих, выслушайте меня — я расскажу вам притчу. Жил некогда господин, который, отправляясь в длительное путешествие в чужую страну, призвал всех своих доверенных слуг и поручил им все свое имение. Одному он дал пять талантов, другому — два, а третьему — один. Так каждому из достойных управляющих было доверено по их способностям; и после этого он отправился в путь. Когда их господин уехал, слуги принялись за работу, чтобы получить прибыль на вверенное им богатство. Тот, кто получил пять талантов, сразу же начал торговлю и вскоре получил прибыль еще в пять талантов. Так же и тот, который получил два таланта, вскоре приобрел еще два. И все остальные слуги получили прибыль для своего хозяина, кроме того, у кого был только один талант. Он ушел и закопал его в землю, скрыв деньги своего господина. Вскоре господин этих слуг неожиданно вернулся и призвал своих управляющих для отчета. И когда они были призваны к своему господину, тот, кто получил пять талантов, пришел к нему с доверенными ему деньгами и принес пять других талантов, говоря: «Господин! Ты дал мне пять талантов для вложения и я с радостью отдаю тебе еще пять талантов в качестве прибыли». И тогда господин сказал ему: «Хорошо. Ты добрый и верный слуга, ты был верен в малом; теперь поставлю тебя над многим; раздели со мной мою радость». Затем тот, кто получил два таланта, подошел и сказал: «Господин, ты дал мне два таланта; вот еще два таланта, которые я заработал». И тогда его господин сказал ему: «Хорошо. Ты хороший, верный слуга; ты тоже был верен в малом, и теперь я поставлю тебя над многим; раздели со мной мою радость». Пришел отчитываться и тот слуга, который получил один талант. Он подошел и сказал: «Господин! Я знал тебя и видел, что ты практичный человек, ожидающий прибылей там, где сам не трудишься; поэтому я боялся рисковать даже малой долей того, что ты доверил мне. Я надежно спрятал твой талант в землю; вот он; теперь у тебя есть твое». Но его господин ответил: «Нерадивый и ленивый слуга! Ты сам признаешься в том, что знал: я потребую от тебя отчета и разумной прибыли, подобно той, которую принесли сегодня другие, усердные слуги. Зная это, ты должен был хотя бы отдать мои деньги в оборот, чтобы по возвращении я получил свое с процентами». И затем этот господин сказал своему управляющему: «Возьми талант у этого никчемного слуги и отдай тому, у кого десять талантов».

[176:3.5] «To every one who has, more shall be given, and he shall have abundance; but from him who has not, even that which he has shall be taken away. You cannot stand still in the affairs of the eternal kingdom. My Father requires all his children to grow in grace and in a knowledge of the truth. You who know these truths must yield the increase of the fruits of the spirit and manifest a growing devotion to the unselfish service of your fellow servants. And remember that, inasmuch as you minister to one of the least of my brethren, you have done this service to me.

Всякому имеющему дано будет и приумножится; у того же, кто не имеет, отнимется и то, что имеет. Нельзя стоять на месте в делах вечного царства. Мой Отец требует, чтобы все его дети возрастали в благодати и познании истины. Вы, знающие эти истины, должны приносить все больше плодов духа и проявлять растущую приверженность бескорыстному служению своим собратьям-служителям царства. И помните: опекая самого меньшего из моих братьев, вы служите мне.

[176:3.6] «And so should you go about the work of the Father’s business, now and henceforth, even forevermore. Carry on until I come. In faithfulness do that which is intrusted to you, and thereby shall you be ready for the reckoning call of death. And having thus lived for the glory of the Father and the satisfaction of the Son, you shall enter with joy and exceedingly great pleasure into the eternal service of the everlasting kingdom.»

А потому вы должны продолжать заниматься делом Отца сейчас и впредь, и даже вовеки веков. Продолжайте трудиться, пока я не вернусь. Преданно выполняйте то, что доверено вам и таким образом вы будете готовы, когда смерть призовет вас к отчету. Прожив так во славу Отца и к удовлетворению Сына, вы с радостью и величайшим наслаждением войдете в вечное царство для вечного служения».

[176:3.7] Truth is living; the Spirit of Truth is ever leading the children of light into new realms of spiritual reality and divine service. You are not given truth to crystallize into settled, safe, and honored forms. Your revelation of truth must be so enhanced by passing through your personal experience that new beauty and actual spiritual gains will be disclosed to all who behold your spiritual fruits and in consequence thereof are led to glorify the Father who is in heaven. Only those faithful servants who thus grow in the knowledge of the truth, and who thereby develop the capacity for divine appreciation of spiritual realities, can ever hope to «enter fully into the joy of their Lord.» What a sorry sight for successive generations of the professed followers of Jesus to say, regarding their stewardship of divine truth: «Here, Master, is the truth you committed to us a hundred or a thousand years ago. We have lost nothing; we have faithfully preserved all you gave us; we have allowed no changes to be made in that which you taught us; here is the truth you gave us.» But such a plea concerning spiritual indolence will not justify the barren steward of truth in the presence of the Master. In accordance with the truth committed to your hands will the Master of truth require a reckoning.

Истина жива; Дух Истины извечно ведет детей света к новым мирам духовной реальности и божественного служения. Истина дается вам не для выхолащивания в неизменные, несомненные и почитаемые формы. Откровение истины при прохождении через ваш личный опыт должно усиливаться настолько, чтобы новая красота и подлинные духовные обретения открывались бы всем созерцающим ваши духовные плоды и через это вели бы их к прославлению небесного Отца. Только те преданные служители, которые таким образом возрастают в познании истины и тем самым развивают способность к божественному восприятию духовных реальностей, могут когда-либо надеяться «полностью разделить радость своего Господа». Какое жалкое зрелище представляют собой мнимые последователи Иисуса, из поколения в поколение говорящие о вверенной им божественной истине: «Вот, Учитель, та истина, которую ты доверил нам сто или тысячу лет назад. Мы ничего не потеряли; мы преданно сохранили все, что ты нам дал; мы не позволили внести никаких изменений в то, чему ты научил нас; вот та истина, которую ты дал нам». Однако такое признание духовной нерадивости не оправдает бесплодного распорядителя истины перед Учителем. В соответствии с переданной вам истиной, Учитель истины потребует расплаты.

[176:3.8] In the next world you will be asked to give an account of the endowments and stewardships of this world. Whether inherent talents are few or many, a just and merciful reckoning must be faced. If endowments are used only in selfish pursuits and no thought is bestowed upon the higher duty of obtaining increased yield of the fruits of the spirit, as they are manifested in the ever-expanding service of men and the worship of God, such selfish stewards must accept the consequences of their deliberate choosing.

В последующем мире вас попросят отчитаться в том, что было получено вами в дар и в управление в этом мире. Независимо от скудости или обилия врожденных талантов, вас ждет справедливый и милосердный суд. Если ваши дары используются только в эгоистических целях и ни одна мысль не посвящена более высокому долгу — обретению более обильного урожая духовных плодов, что подтверждается постоянно расширяющимся служением людям и поклонением Богу, — то такие эгоистичные управляющие должны быть готовы к последствиям своего преднамеренного выбора.

[176:3.9] And how much like all selfish mortals was this unfaithful servant with the one talent in that he blamed his slothfulness directly upon his lord. How prone is man, when he is confronted with the failures of his own making, to put the blame upon others, oftentimes upon those who least deserve it!

И как же походил на всех эгоистичных смертных тот неверный слуга с одним талантом, считавший своего господина виновным в собственной нерадивости. Сколь велика в человеке склонность винить в собственных неудачах других — зачастую тех, кто меньше всего этого заслуживает!

[176:3.10] Said Jesus that night as they went to their rest: «Freely have you received; therefore freely should you give of the truth of heaven, and in the giving will this truth multiply and show forth the increasing light of saving grace, even as you minister it.»
Этой ночью, когда они отправлялись на покой, Иисус сказал: «Даром вы получили, поэтому даром и отдавайте истину небес, и в отдаче истина станет приумножаться, являя все более яркий свет спасительной благодати по мере вашего служения ей».

4. THE RETURN OF MICHAEL

4. ВОЗВРАЩЕНИЕ МАЙКИЭЛЯ

[176:4.1] Of all the Master’s teachings no one phase has been so misunderstood as his promise sometime to come back in person to this world. It is not strange that Michael should be interested in sometime returning to the planet whereon he experienced his seventh and last bestowal, as a mortal of the realm. It is only natural to believe that Jesus of Nazareth, now sovereign ruler of a vast universe, would be interested in coming back, not only once but even many times, to the world whereon he lived such a unique life and finally won for himself the Father’s unlimited bestowal of universe power and authority. Urantia will eternally be one of the seven nativity spheres of Michael in the winning of universe sovereignty.

Ни один аспект учений Иисуса не был понят столь же превратно, как его обещание когда-нибудь лично вернуться в этот мир. Неудивительно, что Майкиэль должен быть заинтересован в возвращении на планету, где он прожил свое седьмое и последнее посвящение в качестве смертного данного мира. Совершенно естественно предполагать, что Иисус Назарянин, являющийся в настоящее время властелином обширной вселенной, желает вернуться — и не однажды, а много раз, — в тот мир, где он прожил столь уникальную жизнь и в итоге завоевал право получить от Отца неограниченное могущество и власть в своей вселенной. Урантия навсегда останется одной из семи посвященческих сфер рождения Майкиэля, связанных с обретением статуса полновластного владыки вселенной.

[176:4.2] Jesus did, on numerous occasions and to many individuals, declare his intention of returning to this world. As his followers awakened to the fact that their Master was not going to function as a temporal deliverer, and as they listened to his predictions of the overthrow of Jerusalem and the downfall of the Jewish nation, they most naturally began to associate his promised return with these catastrophic events. But when the Roman armies leveled the walls of Jerusalem, destroyed the temple, and dispersed the Judean Jews, and still the Master did not reveal himself in power and glory, his followers began the formulation of that belief which eventually associated the second coming of Christ with the end of the age, even with the end of the world.

Иисус неоднократно и многим людям заявлял о своем намерении вернуться в этот мир. Когда его последователи осознали, что их Учитель не собирается становиться мирским избавителем и услышали его предсказания о падении Иерусалима и крахе еврейской нации, то они совершенно естественным образом начали связывать его обещание вернуться с этими катастрофическими событиями. Но когда римские армии сровняли стены Иерусалима с землей, разрушили храм и рассеяли евреев Иудеи, а Учитель так и не явил себя в могуществе и славе, его последователи начали формулировать доктрину, которая в итоге связала второе пришествие Христа с концом эпохи и даже с концом мира.

[176:4.3] Jesus promised to do two things after he had ascended to the Father, and after all power in heaven and on earth had been placed in his hands. He promised, first, to send into the world, and in his stead, another teacher, the Spirit of Truth; and this he did on the day of Pentecost. Second, he most certainly promised his followers that he would sometime personally return to this world. But he did not say how, where, or when he would revisit this planet of his bestowal experience in the flesh. On one occasion he intimated that, whereas the eye of flesh had beheld him when he lived here in the flesh, on his return (at least on one of his possible visits) he would be discerned only by the eye of spiritual faith.

Иисус обещал, что после вознесения к Отцу и получения всей власти на небе и на земле, он выполнит две вещи. Во-первых, он обещал направить в мир вместо себя другого учителя — Дух Истины, и он сделал это в день Пятидесятницы. Во-вторых, он совершенно определенно обещал своим последователям, что однажды вернется в этот мир сам. Но он не сказал, каким образом, где или когда состоится его повторное посещение планеты, на которой он обрел опыт посвящения во плоти. В одном случае он дал понять, что если во время его жизни во плоти он был виден глазами плоти, то при его возвращении (по крайней мере, при одном из возможных возвращений) его можно будет увидеть только глазами духовной веры.

[176:4.4] Many of us are inclined to believe that Jesus will return to Urantia many times during the ages to come. We do not have his specific promise to make these plural visits, but it seems most probable that he who carries among his universe titles that of Planetary Prince of Urantia will many times visit the world whose conquest conferred such a unique title upon him.

Многие из нас склонны полагать, что в грядущие эпохи Иисус не раз будет возвращаться на Урантию. Он не давал нам конкретного обещания осуществить такие многократные посещения, однако представляется весьма вероятным, что обладатель в том числе и титула Планетарного Князя Урантии будет неоднократно посещать мир, покорение которого наделило его столь уникальным званием.

[176:4.5] We most positively believe that Michael will again come in person to Urantia, but we have not the slightest idea as to when or in what manner he may choose to come. Will his second advent on earth be timed to occur in connection with the terminal judgment of this present age, either with or without the associated appearance of a Magisterial Son? Will he come in connection with the termination of some subsequent Urantian age? Will he come unannounced and as an isolated event? We do not know. Only one thing we are certain of, that is, when he does return, all the world will likely know about it, for he must come as the supreme ruler of a universe and not as the obscure babe of Bethlehem. But if every eye is to behold him, and if only spiritual eyes are to discern his presence, then must his advent be long deferred.

Мы совершенно определенно полагаем, что Майкиэль вновь лично прибудет на Урантию, но у нас нет ни малейшего представления о том, когда или каким образом он посчитает возможным прибыть сюда. Будет ли его второе пришествие на землю приурочено к заключительному суду над текущей эпохой — вместе с Сыном-Судьей или без него? Прибудет ли он в связи с завершением одной из последующих урантийских эпох? Станет ли его приход неожиданным и самостоятельным событием? Мы не знаем. Мы уверены только в одном: когда он в самом деле вернется, об этом, скорее всего, узнает весь мир, ибо ему суждено явиться в качестве верховного правителя вселенной, а не скромного дитя Вифлеема. Но если каждому суждено увидеть его, а виден он будет только духовным зрением, то его приход сможет состояться очень нескоро.

[176:4.6] You would do well, therefore, to disassociate the Master’s personal return to earth from any and all set events or settled epochs. We are sure of only one thing: He has promised to come back. We have no idea as to when he will fulfill this promise or in what connection. As far as we know, he may appear on earth any day, and he may not come until age after age has passed and been duly adjudicated by his associated Sons of the Paradise corps.

Поэтому вы поступите правильно, если перестанете связывать личное возвращение Учителя с какими-либо конкретными событиями или определенными эпохами. Мы уверены только в одном: он обещал вернуться. Мы не имеем никакого представления о том, когда или в связи с чем он выполнит свое обещание. Насколько мы знаем, он может появиться на земле в любой день, а может и не появится в течение нескольких эпох, должный суд над которыми будут вершить его сподвижники — Сыны Райского корпуса.

[176:4.7] The second advent of Michael on earth is an event of tremendous sentimental value to both midwayers and humans; but otherwise it is of no immediate moment to midwayers and of no more practical importance to human beings than the common event of natural death, which so suddenly precipitates mortal man into the immediate grasp of that succession of universe events which leads directly to the presence of this same Jesus, the sovereign ruler of our universe. The children of light are all destined to see him, and it is of no serious concern whether we go to him or whether he should chance first to come to us. Be you therefore ever ready to welcome him on earth as he stands ready to welcome you in heaven. We confidently look for his glorious appearing, even for repeated comings, but we are wholly ignorant as to how, when, or in what connection he is destined to appear.
Второе пришествие Майкиэля – это событие огромной сентиментальной значимости как для промежуточных созданий, так и для людей; однако в остальном оно не столь существенно для промежуточных созданий и имеет не большую практическую ценность для людей, чем обыкновенная естественная смерть, столь внезапно ввергающая смертного человека во власть той последовательности вселенских событий, которые приводят его непосредственно к тому же самому Иисусу — властелину нашей вселенной. Всем детям света суждено увидеть его и не имеет большого значения, отправимся ли мы к нему или же он вначале придет к нам. Будьте же всегда готовы приветствовать его на земле, как готов он приветствовать вас на небе. Мы с уверенностью ожидаем его славного пришествия — и даже многих пришествий, — но мы ничего не знаем о том, как, когда или в связи с чем ему суждено явиться.

 

---

 

177 Среда, день отдыха

• 
  1. ОДИН ДЕНЬ НАЕДИНЕ С БОГОМ
  
• 
  2. РАННЯЯ ЖИЗНЬ В СЕМЬЕ
  
• 
  3. ДЕНЬ В ЛАГЕРЕ
  
• 
  4. ИУДА И ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ
  
• 
  5. ПОСЛЕДНИЙ ВЕЧЕР ОБЩЕНИЯ
  

(Wednesday, the Rest Day)

[177:0.1] WHEN the work of teaching the people did not press them, it was the custom of Jesus and his apostles to rest from their labors each Wednesday. On this particular Wednesday they ate breakfast somewhat later than usual, and the camp was pervaded by an ominous silence; little was said during the first half of this morning meal. At last Jesus spoke: «I desire that you rest today. Take time to think over all that has happened since we came to Jerusalem and meditate on what is just ahead, of which I have plainly told you. Make sure that the truth abides in your lives, and that you daily grow in grace.»
КОГДА Иисус и апостолы не были заняты обучением людей, они обычно отдыхали от своих трудов по средам. В эту среду они позавтракали несколько позднее обычного, в предчувствии надвигающихся событий в лагере царила тишина и первая половина утренней трапезы прошла почти в полном молчании. Наконец, Иисус заговорил:
«Я желаю, чтобы сегодня вы отдохнули. Спокойно обдумайте все произошедшее со времени нашего прихода в Иерусалим и поразмыслите о предстоящем, о чем я уже вам ясно рассказал. Стремитесь к жизни, исполненной истины и к каждодневному росту в благодати».

[177:0.2] After breakfast the Master informed Andrew that he intended to be absent for the day and suggested that the apostles be permitted to spend the time in accordance with their own choosing, except that under no circumstances should they go within the gates of Jerusalem.

После завтрака Учитель сообщил Андрею, что намерен отсутствовать в течение дня и предложил, чтобы апостолам было позволено провести это время по собственному усмотрению, с одной оговоркой — ни в коем случае не входить во врата Иерусалима.

[177:0.3] When Jesus made ready to go into the hills alone, David Zebedee accosted him, saying: «You well know, Master, that the Pharisees and rulers seek to destroy you, and yet you make ready to go alone into the hills. To do this is folly; I will therefore send three men with you well prepared to see that no harm befalls you.» Jesus looked over the three well-armed and stalwart Galileans and said to David: «You mean well, but you err in that you fail to understand that the Son of Man needs no one to defend him. No man will lay hands on me until that hour when I am ready to lay down my life in conformity to my Father’s will. These men may not accompany me. I desire to go alone, that I may commune with the Father.»
Когда Иисус уже собирался отправиться в одиночестве в горы, Давид Зеведеев обратился к нему со словами: «Ты прекрасно знаешь, Учитель, что фарисеи и правители пытаются убить тебя и тем не менее, собираешься один идти в горы. Это неосмотрительно; поэтому я пошлю с тобой трех человек, которые сумеют позаботиться о твоей безопасности». Взглянув на трех дюжих, хорошо вооруженных галилеян, Иисус сказал Давиду:
«Ты желаешь добра, но заблуждаешься, считая что Сыну Человеческому нужны защитники. Никто не притронется ко мне, пока не настанет час, когда я буду готов отдать свою жизнь в согласии с волей Отца. Эти люди не должны сопровождать меня. Я пойду один, чтобы пообщаться со своим Отцом».

[177:0.4] Upon hearing these words, David and his armed guards withdrew; but as Jesus started off alone, John Mark came forward with a small basket containing food and water and suggested that, if he intended to be away all day, he might find himself hungry. The Master smiled on John and reached down to take the basket.
Услышав эти слова, Давид и его вооруженные охранники ушли; однако когда Иисус собрался уходить, к нему подошел Иоанн Марк, держа в руках небольшую корзину с пищей и водой, предположив, что если Иисус намерен отсутствовать весь день, то может и проголодаться. Учитель улыбнулся Иоанну и протянул руку к корзине.

1. ONE DAY ALONE WITH GOD

1. ОДИН ДЕНЬ НАЕДИНЕ С БОГОМ

[177:1.1] As Jesus was about to take the lunch basket from John’s hand, the young man ventured to say: «But, Master, you may set the basket down while you turn aside to pray and go on without it. Besides, if I should go along to carry the lunch, you would be more free to worship, and I will surely be silent. I will ask no questions and will stay by the basket when you go apart by yourself to pray.»

Когда Иисус уже хотел взять корзину с едой из рук Иоанна, юноша собрался с духом и сказал: «Однако, Учитель, может случиться так, что ты поставишь корзину на землю, чтобы помолиться в одиночестве, и уйдешь без нее. Кроме того, если ты позволишь мне идти рядом и нести еду, то будешь более свободен для поклонения, а я обещаю молчать. Я не задам ни одного вопроса и останусь у корзины, когда ты будешь уединяться для молитвы».

[177:1.2] While making this speech, the temerity of which astonished some of the near-by listeners, John had made bold to hold on to the basket. There they stood, both John and Jesus holding the basket. Presently the Master let go and, looking down on the lad, said: «Since with all your heart you crave to go with me, it shall not be denied you. We will go off by ourselves and have a good visit. You may ask me any question that arises in your heart, and we will comfort and console each other. You may start out carrying the lunch, and when you grow weary, I will help you. Follow on with me.»
Произнося эти слова, безрассудная смелость которых потрясла некоторых из стоявших поблизости людей, Иоанн не выпускал из рук корзину. Так они и стояли, Иоанн и Иисус, удерживая корзину. Вскоре Учитель отпустил ее и, глядя на юношу, сказал:
«Раз уж ты всем сердцем жаждешь идти со мной, тебе не будет отказано в этом. Мы отправимся в путь вдвоем и хорошо побеседуем. Ты можешь задать мне любой вопрос, который есть в твоем сердце, и мы будем ободрять и утешать друг друга. Ты можешь первым нести еду, а когда устанешь, я помогу тебе. Следуй за мной».

[177:1.3] Jesus did not return to the camp that evening until after sunset. The Master spent this last day of quiet on earth visiting with this truth-hungry youth and talking with his Paradise Father. This event has become known on high as «the day which a young man spent with God in the hills.» Forever this occasion exemplifies the willingness of the Creator to fellowship the creature. Even a youth, if the desire of the heart is really supreme, can command the attention and enjoy the loving companionship of the God of a universe, actually experience the unforgettable ecstasy of being alone with God in the hills, and for a whole day. And such was the unique experience of John Mark on this Wednesday in the hills of Judea.

В тот вечер Иисус вернулся в лагерь лишь после захода солнца. Учитель провел свой последний спокойный день на земле в беседе с жаждущим истины юношей и в общении со своим Райским Отцом. Это событие стало известно на небесах как «день, который юноша провел в горах вместе с Богом». Этот случай останется вечным примером готовности Создателя к братскому общению с созданием. Даже юноша, если порывы его сердца действительно возвышенны, способен привлечь внимание Бога вселенной и насладиться исполненным любви и дружелюбия общением — воистину испытать незабываемый восторг от целого дня, проведенного в горах вместе с Богом. Именно таким был уникальный опыт Иоанна Марка в ту среду в горах Иудеи.

[177:1.4] Jesus visited much with John, talking freely about the affairs of this world and the next. John told Jesus how much he regretted that he had not been old enough to be one of the apostles and expressed his great appreciation that he had been permitted to follow on with them since their first preaching at the Jordan ford near Jericho, except for the trip to Phoenicia. Jesus warned the lad not to become discouraged by impending events and assured him he would live to become a mighty messenger of the kingdom.

Иисус много общался с Иоанном, открыто рассказывая ему о делах мира сегодняшнего и грядущего. Иоанн рассказал Иисусу как сильно он сожалеет о том, что из-за своей молодости не смог стать одним из апостолов и выразил огромную признательность за разрешение следовать за ними со времени первой проповеди у переправы через Иордан вблизи Иерихона, за исключением странствия в Финикию. Иисус предупредил юношу, чтобы тот не унывал из-за надвигавшихся на них событий и заверил его, что ему уготовано будущее могущественного вестника царства.

[177:1.5] John Mark was thrilled by the memory of this day with Jesus in the hills, but he never forgot the Master’s final admonition, spoken just as they were about to return to the Gethsemane camp, when he said: «Well, John, we have had a good visit, a real day of rest, but see to it that you tell no man the things which I told you.» And John Mark never did reveal anything that transpired on this day which he spent with Jesus in the hills.
Иоанн Марк с трепетом вспоминал этот день, проведенный вместе с Иисусом в горах, но он всегда помнил последнее предостережение Учителя, произнесенное непосредственно перед их возвращением в гефсиманский лагерь, когда тот сказал: «Ну вот, Иоанн, мы хорошо побеседовали и провели настоящий день отдыха, но смотри, никому не рассказывай о том, что я поведал тебе».
И Иоанн Марк так и не раскрыл ничего из того, что произошло в тот день, проведенный им вместе с Иисусом в горах.

[177:1.6] Throughout the few remaining hours of Jesus’ earth life John Mark never permitted the Master for long to get out of his sight. Always was the lad in hiding near by; he slept only when Jesus slept.
На протяжении немногих оставшихся часов земной жизни Иисуса Иоанн Марк практически не спускал с Учителя глаз. Юноша, не привлекая внимания, всегда был рядом; он спал лишь тогда, когда спал Иисус.

2. EARLY HOME LIFE

2. РАННЯЯ ЖИЗНЬ В СЕМЬЕ

[177:2.1] In the course of this day’s visiting with John Mark, Jesus spent considerable time comparing their early childhood and later boyhood experiences. Although John’s parents possessed more of this world’s goods than had Jesus’ parents, there was much experience in their boyhood which was very similar. Jesus said many things which helped John better to understand his parents and other members of his family. When the lad asked the Master how he could know that he would turn out to be a «mighty messenger of the kingdom,» Jesus said:

В этот день, проведенный вместе с Иоанном Марком, Иисус уделил много времени сопоставлению их детства и отрочества. Хотя родители Иоанна были более состоятельными, чем родители Иисуса, их впечатления детства оказались в значительной мере схожими. Многое из сказанного Иисусом помогло Иоанну лучше понять своих родителей и других членов семьи. Когда юноша спросил Учителя, откуда ему известно, что он станет «могущественным вестником царства», Иисус сказал:

[177:2.2] «I know you will prove loyal to the gospel of the kingdom because I can depend upon your present faith and love when these qualities are grounded upon such an early training as has been your portion at home. You are the product of a home where the parents bear each other a sincere affection, and therefore you have not been overloved so as injuriously to exalt your concept of self-importance. Neither has your personality suffered distortion in consequence of your parents’ loveless maneuvering for your confidence and loyalty, the one against the other. You have enjoyed that parental love which insures laudable self-confidence and which fosters normal feelings of security. But you have also been fortunate in that your parents possessed wisdom as well as love; and it was wisdom which led them to withhold most forms of indulgence and many luxuries which wealth can buy while they sent you to the synagogue school along with your neighborhood playfellows, and they also encouraged you to learn how to live in this world by permitting you to have original experience. You came over to the Jordan, where we preached and John’s disciples baptized, with your young friend Amos. Both of you desired to go with us. When you returned to Jerusalem, your parents consented; Amos’s parents refused; they loved their son so much that they denied him the blessed experience which you have had, even such as you this day enjoy. By running away from home, Amos could have joined us, but in so doing he would have wounded love and sacrificed loyalty. Even if such a course had been wise, it would have been a terrible price to pay for experience, independence, and liberty. Wise parents, such as yours, see to it that their children do not have to wound love or stifle loyalty in order to develop independence and enjoy invigorating liberty when they have grown up to your age.

«Я знаю, что ты сохранишь преданность евангелию царства, поскольку могу положиться на твою нынешнюю веру и любовь, — ведь эти качества опираются на то начальное воспитание, которое ты получил дома. Ты вышел из семьи, где родители искренне любят друг друга и потому не испытал на себе той чрезмерной любви, которая привела бы к пагубному возвеличению представления о собственной значимости. Кроме того, твоя личность не пострадала вследствие бездушных интриг родителей в борьбе за твое доверие и преданность. Тебе довелось испытать родительскую любовь, вызывающую похвальную уверенность в себе и укрепляющую естественное чувство безопасности. Тебе повезло также в том, что твои родители отличались не только любовью, но и мудростью; именно мудрость помогла им воздержаться от потворства слабостям и наслаждениям, которые может позволить себе богатство. Вместо этого, они послали тебя в синагогу вместе с другими соседскими мальчиками; кроме того, позволяя тебе приобретать собственный опыт, они помогали тебе учиться этой жизни. Ты появился на Иордане — где мы проповедовали, а ученики Иоанна крестили — вместе со своим молодым другом Амосом. Вы оба желали отправиться вместе с нами в путь. Когда ты вернулся в Иерусалим, твои родители дали согласие; родители же Амоса отказали ему; они любили своего сына настолько, что отказали ему в том благословенном опыте, который смог получить ты и который ты продолжаешь обретать сегодня. Убеги Амос из дому, он мог бы присоединиться к нам, но тем самым он оскорбил бы любовь и пожертвовал бы преданностью. Даже если бы такой поступок Амоса и был мудрым, ему пришлось бы заплатить страшную плату за свой опыт, независимость и свободу. Мудрые родители, подобные твоим, заботятся о том, чтобы их детям по достижении твоего возраста не приходилось оскорблять любовь или подавлять преданность для обретения независимости и воодушевляющей свободы.

[177:2.3] «Love, John, is the supreme reality of the universe when bestowed by all-wise beings, but it is a dangerous and oftentimes semiselfish trait as it is manifested in the experience of mortal parents. When you get married and have children of your own to rear, make sure that your love is admonished by wisdom and guided by intelligence.

Любовь, Иоанн, есть высшая реальность во вселенной, когда она посвящается премудрыми существами, однако в опыте смертных родителей любовь нередко становится опасной и полуэгоистичной. Когда ты женишься и будешь воспитывать собственных детей, позаботься о том, чтобы твоя любовь наставлялась мудростью и направлялась разумом.

[177:2.4] «Your young friend Amos believes this gospel of the kingdom just as much as you, but I cannot fully depend upon him; I am not certain about what he will do in the years to come. His early home life was not such as would produce a wholly dependable person. Amos is too much like one of the apostles who failed to enjoy a normal, loving, and wise home training. Your whole afterlife will be more happy and dependable because you spent your first eight years in a normal and well-regulated home. You possess a strong and well-knit character because you grew up in a home where love prevailed and wisdom reigned. Such a childhood training produces a type of loyalty which assures me that you will go through with the course you have begun.»

Твой юный друг Амос верит в это евангелие царства так же глубоко, как и ты, но я не могу целиком положиться на него; я не могу с уверенностью сказать, чем он будет заниматься в будущем. Его ранняя жизнь в семье не привела к появлению всецело надежного человека. Амос слишком похож на одного из апостолов, которому не удалось получить нормальное, исполненное любви и мудрости домашнее воспитание. Вся твоя последующая жизнь будет более счастливой и заслуживающей доверия, так как первые восемь лет ты провел в нормальной и благополучной семье. Ты обладаешь сильным и надежным характером, поскольку вырос в доме, где преобладала любовь и царила мудрость. Такое воспитание в детстве формирует преданность, которая позволяет мне быть уверенным в том, что ты не бросишь начатое тобой дело».

[177:2.5] For more than an hour Jesus and John continued this discussion of home life. The Master went on to explain to John how a child is wholly dependent on his parents and the associated home life for all his early concepts of everything intellectual, social, moral, and even spiritual since the family represents to the young child all that he can first know of either human or divine relationships. The child must derive his first impressions of the universe from the mother’s care; he is wholly dependent on the earthly father for his first ideas of the heavenly Father. The child’s subsequent life is made happy or unhappy, easy or difficult, in accordance with his early mental and emotional life, conditioned by these social and spiritual relationships of the home. A human being’s entire afterlife is enormously influenced by what happens during the first few years of existence.
Более часа Иисус и Иоанн продолжали обсуждать семейную жизнь. Учитель объяснил Иоанну как ребенок полностью зависит от своих родителей и связанной с родителямисемейной жизни во всем, что касается его первых представлений о любых интеллектуальных, социальных, нравственных и даже духовных понятиях, ибо семья — это единственное, что ему поначалу известно о человеческих или божественных взаимоотношениях. Ребенок должен получать свои первые впечатления о вселенной из заботы матери; его первые представления о небесном Отце целиком зависят от земного отца. Именно ранняя умственная и эмоциональная жизнь, обусловленная социальными и духовными отношениями в семье, определяет, будет ли последующая жизнь ребенка счастливой или несчастной, легкой или тяжелой. Происходящее в течение первых нескольких лет оказывает колоссальное влияние на всю последующую жизнь человека.

[177:2.6] It is our sincere belief that the gospel of Jesus’ teaching, founded as it is on the father-child relationship, can hardly enjoy a world-wide acceptance until such a time as the home life of the modern civilized peoples embraces more of love and more of wisdom. Notwithstanding that parents of the twentieth century possess great knowledge and increased truth for improving the home and ennobling the home life, it remains a fact that very few modern homes are such good places in which to nurture boys and girls as Jesus’ home in Galilee and John Mark’s home in Judea, albeit the acceptance of Jesus’ gospel will result in the immediate improvement of home life. The love life of a wise home and the loyal devotion of true religion exert a profound reciprocal influence upon each other. Such a home life enhances religion, and genuine religion always glorifies the home.

По нашему искреннему убеждению, содержащиеся в евангелии и основанные на отношениях отца и дитя учения Иисуса вряд ли смогут обрести всемирное признание до тех пор, пока семейная жизнь современных цивилизованных народов не исполнится большей любви и большей мудрости. Несмотря на то, что родители двадцатого века обладают обширными знаниями и углубленной истиной для совершенствования семьи и облагораживания семейной жизни, очень немногие современные семьи являются столь же благоприятными местами для воспитания мальчиков и девочек, как семья Иисуса в Галилее и семья Иоанна Марка в Иудее, хотя принятие евангелия Иисуса и приводит к немедленному улучшению семейной жизни. Любовь, наполняющая жизнь мудрой семьи и преданность истинной религии оказывают колоссальное влияние друг на друга. Такая семейная жизнь укрепляет религию, а подлинная религия всегда прославляет семейную жизнь.
[177:2.7] It is true that many of the objectionable stunting influences and other cramping features of these olden Jewish homes have been virtually eliminated from many of the better-regulated modern homes. There is, indeed, more spontaneous freedom and far more personal liberty, but this liberty is not restrained by love, motivated by loyalty, nor directed by the intelligent discipline of wisdom. As long as we teach the child to pray, «Our Father who is in heaven,» a tremendous responsibility rests upon all earthly fathers so to live and order their homes that the word father
becomes worthily enshrined in the minds and hearts of all growing children.
Конечно, во многих благополучных современных семьях практически изжиты многочисленные предосудительные и тормозящие рост влияния, а также другие стесняющие развитие факторы, свойственные древним еврейским семьям. Безусловно, здесь больше спонтанной свободы и личной независимости, однако такая свобода не сдерживается любовью, не мотивируется преданностью и не подчиняется разумной дисциплине мудрости. До тех пор, пока мы будем учить ребенка молитве «Отец наш небесный», на всех земных отцах будет лежать огромная ответственность — жить и устраивать семейную жизнь таким образом, чтобы слово отец по достоинству освящалось в разуме и в сердце каждого подрастающего ребенка.

3. THE DAY AT CAMP

3. ДЕНЬ В ЛАГЕРЕ

[177:3.1] The apostles spent most of this day walking about on Mount Olivet and visiting with the disciples who were encamped with them, but early in the afternoon they became very desirous of seeing Jesus return. As the day wore on, they grew increasingly anxious about his safety; they felt inexpressibly lonely without him. There was much debating throughout the day as to whether the Master should have been allowed to go off by himself in the hills, accompanied only by an errand boy. Though no man openly so expressed his thoughts, there was not one of them, save Judas Iscariot, who did not wish himself in John Mark’s place.
Большую часть этого дня апостолы провели в прогулках по Елеонской горе и беседах с учениками, жившими в том же лагере, но уже в начале второй половины дня им стало очень не хватать Иисуса. Они все больше тревожились за его безопасность; без Иисуса они чувствовали себя невыразимо одинокими. Весь день они много спорили о том, следовало ли позволять Учителю уходить в горы в сопровождении одного только мальчика-посыльного. Хотя никто не признавался в этом открыто, но каждый из них, за исключением Иуды Искариота, хотел бы оказаться на месте Иоанна Марка.

[177:3.2] It was about midafternoon when Nathaniel made his speech on «Supreme Desire» to about half a dozen of the apostles and as many disciples, the ending of which was: «What is wrong with most of us is that we are only halfhearted. We fail to love the Master as he loves us. If we had all wanted to go with him as much as John Mark did, he would surely have taken us all. We stood by while the lad approached the Master and offered him the basket, but when the Master took hold of it, the lad would not let go. And so the Master left us here while he went off to the hills with basket, boy, and all.»
Во второй половине дня Нафанаил выступил с речью «О Высшем Желании»; среди его слушателей было с полдюжины апостолов и столько же учеников. В заключение он сказал: «Для большинства из нас огромным недостатком остается нерешительность. Нам не удается любить Учителя так же, как он любит нас. Если бы все мы желали отправиться с ним так же сильно, как Иоанн Марк, то он обязательно взял бы нас с собой. Мы стояли рядом и смотрели, как мальчик подошел к Учителю и предложил ему корзину, но когда Учитель взялся за нее, Иоанн не захотел ее отпускать. И вот Учитель оставил нас здесь и ушел в горы с корзиной, мальчиком и всем остальным».

[177:3.3] About four o’clock, runners came to David Zebedee bringing him word from his mother at Bethsaida and from Jesus’ mother. Several days previously David had made up his mind that the chief priests and rulers were going to kill Jesus. David knew they were determined to destroy the Master, and he was about convinced that Jesus would neither exert his divine power to save himself nor permit his followers to employ force in his defense. Having reached these conclusions, he lost no time in dispatching a messenger to his mother, urging her to come at once to Jerusalem and to bring Mary the mother of Jesus and every member of his family.

Примерно в четыре часа к Давиду Зеведееву прибыли гонцы с сообщением от его матери из Вифсаиды и от матери Иисуса. За несколько дней до этого Давид пришел к заключению, что первосвященники и правители собираются убить Иисуса. Давид знал, что они поставили своей целью уничтожить Учителя и почти не сомневался в том, что Иисус не станет прибегать к своей божественной силе для собственного спасения и не позволит своим последователям использовать силу для его защиты. Сделав эти выводы, он тотчас направил своей матери послание, призывая ее немедленно прибыть в Иерусалим и привести с собой Марию, мать Иисуса, а также всех членов его семьи.

[177:3.4] David’s mother did as her son requested, and now the runners came back to David bringing the word that his mother and Jesus’ entire family were on the way to Jerusalem and should arrive sometime late on the following day or very early the next morning. Since David did this on his own initiative, he thought it wise to keep the matter to himself. He told no one, therefore, that Jesus’ family was on the way to Jerusalem.
Мать Давида поступила так, как велел ее сын и теперь гонцы вернулись к Давиду, сообщая, что его мать и вся семья Иисуса направляются в Иерусалим и должны прибыть сюда к концу следующего дня или днем позже рано утром. Давид сделал все это по своей собственной инициативе и посчитал за лучшее никому не рассказывать об этом. Поэтому ни один человек не знал, что семья Иисуса направляется в Иерусалим.

[177:3.5] Shortly after noon, more than twenty of the Greeks who had met with Jesus and the twelve at the home of Joseph of Arimathea arrived at the camp, and Peter and John spent several hours in conference with them. These Greeks, at least some of them, were well advanced in the knowledge of the kingdom, having been instructed by Rodan at Alexandria.

Вскоре после полудня в лагерь прибыли более двадцати греков, которые встречались с Иисусом и двенадцатью в доме Иосифа Аримафейского и в течение нескольких часов совещались с Петром и Иоанном. Греки, по крайней мере некоторые из них, хорошо знали о царстве из наставлений Родана в Александрии.

[177:3.6] That evening, after returning to the camp, Jesus visited with the Greeks, and had it not been that such a course would have greatly disturbed his apostles and many of his leading disciples, he would have ordained these twenty Greeks, even as he had the seventy.
В тот вечер, вернувшись в лагерь, Иисус побеседовал с греками и посвятил бы их точно так же, как он уже посвятил семьдесят евангелистов, если бы такой поступок сильно не взволновал апостолов и многих ближайших учеников.

[177:3.7] While all of this was going on at the camp, in Jerusalem the chief priests and elders were amazed that Jesus did not return to address the multitudes. True, the day before, when he left the temple, he had said, «I leave your house to you desolate.» But they could not understand why he would be willing to forego the great advantage which he had built up in the friendly attitude of the crowds. While they feared he would stir up a tumult among the people, the Master’s last words to the multitude had been an exhortation to conform in every reasonable manner with the authority of those «who sit in Moses’ seat.» But it was a busy day in the city as they simultaneously prepared for the Passover and perfected their plans for destroying Jesus.
Пока все это происходило в лагере, в Иерусалиме первосвященники и старейшины изумлялись тому, что Иисус не вернулся, чтобы обратиться к народу. Правда, накануне, покидая храм, он сказал: «Я оставляю ваш дом заброшенным». Но они не могли понять, почему он был готов отказаться от обретенного к тому времени огромного преимущества в виде дружелюбного отношения толпы. Хотя они и опасались, что он возбудит неповиновение в народе, последние слова, с которыми Учитель обратился к людям, были призывом всеми разумными путями подчиняться власти тех, кто «сидит на месте Моисея». Но это был напряженный день в городе, ибо они одновременно готовились к Пасхе и уточняли свои планы уничтожения Иисуса.

[177:3.8] Not many people came to the camp, for its establishment had been kept a well-guarded secret by all who knew that Jesus was expecting to stay there in place of going out to Bethany every night.
В лагере было мало посетителей, ибо расположение лагеря держалось в строжайшем секрете всеми, кто знал, что Иисус собирался оставаться здесь, вместо того, чтобы каждый вечер уходить в Вифанию.

4. JUDAS AND THE CHIEF PRIESTS

4. ИУДА И ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ

[177:4.1] Shortly after Jesus and John Mark left the camp, Judas Iscariot disappeared from among his brethren, not returning until late in the afternoon. This confused and discontented apostle, notwithstanding his Master’s specific request to refrain from entering Jerusalem, went in haste to keep his appointment with Jesus’ enemies at the home of Caiaphas the high priest. This was an informal meeting of the Sanhedrin and had been appointed for shortly after 10 o’clock that morning. This meeting was called to discuss the nature of the charges which should be lodged against Jesus and to decide upon the procedure to be employed in bringing him before the Roman authorities for the purpose of securing the necessary civil confirmation of the death sentence which they had already passed upon him.

Вскоре после того, как Иисус и Иоанн Марк покинули лагерь, Иуда Искариот исчез, вернувшись к своим собратьям только к вечеру. Несмотря на то, что Учитель специально просил воздержаться от посещения Иерусалима, этот запутавшийся и раздраженный апостол спешно отправился в город на встречу с врагами Иисуса, которая состоялась в доме у первосвященника Кайафы. Это было неофициальное заседание синедриона, назначенное на 10 часов утра. На этой встрече они собирались обсудить характер обвинений, которые предстояло выдвинуть против Иисуса, а также принять решение о процедуре, которую следует использовать для того, чтобы доставить его к римским властям для обеспечения необходимого утверждения гражданской властью уже вынесенного ими смертного приговора.

[177:4.2] On the preceding day Judas had disclosed to some of his relatives and to certain Sadducean friends of his father’s family that he had reached the conclusion that, while Jesus was a well-meaning dreamer and idealist, he was not the expected deliverer of Israel. Judas stated that he would very much like to find some way of withdrawing gracefully from the whole movement. His friends flatteringly assured him that his withdrawal would be hailed by the Jewish rulers as a great event, and that nothing would be too good for him. They led him to believe that he would forthwith receive high honors from the Sanhedrin, and that he would at last be in a position to erase the stigma of his well-meant but «unfortunate association with untaught Galileans.»

Днем ранее Иуда рассказал некоторым своим родственникам и друзьям-саддукеям из семьи своего отца о своей убежденности в том, что Иисус — благонамеренный мечтатель и идеалист, но не долгожданный избавитель Израиля. Иуда заявил, что ему очень хотелось бы найти какую-нибудь возможность достойно покинуть это движение. Его друзья льстиво заверили его в том, что его уход будет приветствоваться еврейскими правителями как великое событие, значение которого будет трудно переоценить. Они убедили его, что он немедленно удостоится высоких почестей от синедриона и наконец-то сможет стереть с себя клеймо благонамеренной, но «прискорбной связи с невежественными галилеянами».

[177:4.3] Judas could not quite believe that the mighty works of the Master had been wrought by the power of the prince of devils, but he was now fully convinced that Jesus would not exert his power in self-aggrandizement; he was at last convinced that Jesus would allow himself to be destroyed by the Jewish rulers, and he could not endure the humiliating thought of being identified with a movement of defeat. He refused to entertain the idea of apparent failure. He thoroughly understood the sturdy character of his Master and the keenness of that majestic and merciful mind, yet he derived pleasure from even the partial entertainment of the suggestion of one of his relatives that Jesus, while he was a well-meaning fanatic, was probably not really sound of mind; that he had always appeared to be a strange and misunderstood person.

Иуда не мог по-настоящему поверить в то, что Учитель творит свои чудеса силой князя бесовского, но теперь он был уверен в том, что Иисус не станет использовать свою силу для самовозвеличения; наконец, он убедился в том, что Иисус позволит еврейским правителям уничтожить себя и не мог вынести унизительной мысли — оказаться причастным к разгромленному движению. Он не собирался мириться с явным поражением. Он хорошо понимал твердый характер Учителя и проницательность его величественного и милосердного разума, но тем не менее, ему было приятно хотя бы отчасти разделять мнение одного из родственников о том, что Иисус, оставаясь благонамеренным фанатиком, был, вероятно, не совсем в здравом уме и что он всегда казался странным и непонятным человеком.

[177:4.4] And now, as never before, Judas found himself becoming strangely resentful that Jesus had never assigned him a position of greater honor. All along he had appreciated the honor of being the apostolic treasurer, but now he began to feel that he was not appreciated; that his abilities were unrecognized. He was suddenly overcome with indignation that Peter, James, and John should have been honored with close association with Jesus, and at this time, when he was on the way to the high priest’s home, he was bent on getting even with Peter, James, and John more than he was concerned with any thought of betraying Jesus. But over and above all, just then, a new and dominating thought began to occupy the forefront of his conscious mind: He had set out to get honor for himself, and if this could be secured simultaneously with getting even with those who had contributed to the greatest disappointment of his life, all the better. He was seized with a terrible conspiracy of confusion, pride, desperation, and determination. And so it must be plain that it was not for money that Judas was then on his way to the home of Caiaphas to arrange for the betrayal of Jesus.

И теперь, как никогда прежде, Иуда почувствовал, что испытывает необычное возмущение из-за того, что Иисус так и не назначил его на более почетную должность. Прежде он всегда ценил то, что ему доверили должность апостольского казначея, но теперь чувствовал, что его не оценили по достоинству и что его способности остались непризнанными. Внезапно его охватило негодование из-за того, что именно Петр, Иаков и Иоанн удостоились чести близкого общения с Иисусом и теперь, на пути к дому первосвященника, стремление расквитаться с Петром, Иаковом и Иоанном поглощало его куда больше, чем мысль о предательстве Иисуса. Однако помимо всего прочего, именно в тот момент главное место в его разуме стала занимать новая и всепоглощающая мысль: он вознамерился добиться почестей для себя, а если одновременно с этим можно было свести счеты с виновниками величайшего в его жизни разочарования, то тем лучше. Им овладел ужасный замысел, замешанный на крушении надежд, гордыне, отчаянии и решительности. Поэтому должно быть ясно, что отнюдь не деньги вели Иуду в дом Кайафы для организации предательства Иисуса.

[177:4.5] As Judas approached the home of Caiaphas, he arrived at the final decision to abandon Jesus and his fellow apostles; and having thus made up his mind to desert the cause of the kingdom of heaven, he was determined to secure for himself as much as possible of that honor and glory which he had thought would sometime be his when he first identified himself with Jesus and the new gospel of the kingdom. All of the apostles once shared this ambition with Judas, but as time passed they learned to admire truth and to love Jesus, at least more than did Judas.

Подходя к дому Кайафы, Иуда окончательно утвердился в мысли покинуть Иисуса и своих собратьев-апостолов; решив, таким образом, предать дело царства, он поставил своей целью добиться для себя как можно больше тех почестей и славы, которые, как он полагал впервые связывая себя с Иисусом и новым евангелием царства, должны были достаться ему. Когда-то все апостолы разделяли такие же честолюбивые мечты с Иудой, но со временем они научились восхищаться истиной и любить Иисуса, во всяком случае, в большей степени, чем Иуда.

[177:4.6] The traitor was presented to Caiaphas and the Jewish rulers by his cousin, who explained that Judas, having discovered his mistake in allowing himself to be misled by the subtle teaching of Jesus, had arrived at the place where he wished to make public and formal renunciation of his association with the Galilean and at the same time to ask for reinstatement in the confidence and fellowship of his Judean brethren. This spokesman for Judas went on to explain that Judas recognized it would be best for the peace of Israel if Jesus should be taken into custody, and that, as evidence of his sorrow in having participated in such a movement of error and as proof of his sincerity in now returning to the teachings of Moses, he had come to offer himself to the Sanhedrin as one who could so arrange with the captain holding the orders for Jesus’ arrest that he could be taken into custody quietly, thus avoiding any danger of stirring up the multitudes or the necessity of postponing his arrest until after the Passover.

Изменник был представлен Кайафе и еврейским правителям своим двоюродным братом; тот объяснил, что Иуда, обнаружив свою ошибку в том, что позволил ввести себя в заблуждение коварным учением Иисуса, прибыл сюда для публичного и официального отречения от своей связи с галилеянином и одновременного прошения о восстановлении доверия и общения со стороны своих иудейских собратьев. Как объяснил далее этот представитель Иуды, тот признает, что для сохранения мира в Израиле Иисуса следует взять под стражу и в подтверждение своего сожаления об участии в столь ошибочном движении и в доказательство искреннего возврата к учениям Моисея он пришел, чтобы предложить синедриону себя как человека, который может договориться с начальником стражи, имеющим приказ об аресте Иисуса, негласно взять того под стражу и тем самым полностью исключить опасность народных волнений или необходимость откладывать арест до окончания Пасхи.

[177:4.7] When his cousin had finished speaking, he presented Judas, who, stepping forward near the high priest, said: «All that my cousin has promised, I will do, but what are you willing to give me for this service?» Judas did not seem to discern the look of disdain and even disgust that came over the face of the hardhearted and vainglorious Caiaphas; his heart was too much set on self-glory and the craving for the satisfaction of self-exaltation.

Когда двоюродный брат умолк, он представил Иуду, который, приблизившись к первосвященнику, сказал: «Я сделаю все, что обещал мой кузен, но что ты готов предложить мне за эту услугу?» Видимо, Иуда не заметил выражения презрения и даже отвращения, которое появилось на лице жестокосердного и тщеславного Кайафы; сердце Иуды слишком стремилось к личной славе и жаждало того удовлетворения, которое дает самовозвеличение.

[177:4.8] And then Caiaphas looked down upon the betrayer while he said: «Judas, you go to the captain of the guard and arrange with that officer to bring your Master to us either tonight or tomorrow night, and when he has been delivered by you into our hands, you shall receive your reward for this service.» When Judas heard this, he went forth from the presence of the chief priests and rulers and took counsel with the captain of the temple guards as to the manner in which Jesus was to be apprehended. Judas knew that Jesus was then absent from the camp and had no idea when he would return that evening, and so they agreed among themselves to arrest Jesus the next evening (Thursday) after the people of Jerusalem and all of the visiting pilgrims had retired for the night.

Смерив предателя взглядом, Кайафа сказал: «Иуда, ступай-ка к начальнику стражи и договорись с ним о том, чтобы привести своего Учителя к нам сегодня или завтра ночью; и когда ты передашь его нам в руки, то получишь награду за свои услуги». Услышав это, Иуда покинул первосвященников и правителей и обговорил с начальником храмовой стражи план ареста Иисуса. Иуда знал, что в то время Иисуса не было в лагере и совершенно не представлял себе, когда тот вернется, поэтому они договорились арестовать Иисуса на следующий вечер (в четверг) после того, как жители Иерусалима и прибывшие сюда паломники отправятся на покой.

[177:4.9] Judas returned to his associates at the camp intoxicated with thoughts of grandeur and glory such as he had not had for many a day. He had enlisted with Jesus hoping some day to become a great man in the new kingdom. He at last realized that there was to be no new kingdom such as he had anticipated. But he rejoiced in being so sagacious as to trade off his disappointment in failing to achieve glory in an anticipated new kingdom for the immediate realization of honor and reward in the old order, which he now believed would survive, and which he was certain would destroy Jesus and all that he stood for. In its last motive of conscious intention, Judas’s betrayal of Jesus was the cowardly act of a selfish deserter whose only thought was his own safety and glorification, no matter what might be the results of his conduct upon his Master and upon his former associates.

Иуда вернулся к своим товарищам в лагерь, опьяненный давно уже не посещавшими его мечтами о величии и славе. Он примкнул к Иисусу в надежде когда-нибудь стать великим человеком в царстве. Теперь же он наконец понял, что ожидаемого им нового царства не будет. Однако он радовался, что оказался настолько прозорливым, чтобы обменять свои разочарования, связанные с невозможностью достигнуть славы в предвкушаемом новом царстве, на быстрое обретение почестей и наград при старом порядке, который, как он теперь полагал, сохранится и который, как он был уверен, уничтожит Иисуса и то, что он олицетворяет. Последний осознанный мотив предательства Иудой Иисуса раскрывает трусливый поступок эгоистичного дезертира, единственной целью которого было обезопасить и прославить самого себя, невзирая на те последствия, которыми было чревато его поведение для Учителя и своих бывших товарищей.

[177:4.10] But it was ever just that way. Judas had long been engaged in this deliberate, persistent, selfish, and vengeful consciousness of progressively building up in his mind, and entertaining in his heart, these hateful and evil desires of revenge and disloyalty. Jesus loved and trusted Judas even as he loved and trusted the other apostles, but Judas failed to develop loyal trust and to experience wholehearted love in return. And how dangerous ambition can become when it is once wholly wedded to self-seeking and supremely motivated by sullen and long-suppressed vengeance! What a crushing thing is disappointment in the lives of those foolish persons who, in fastening their gaze on the shadowy and evanescent allurements of time, become blinded to the higher and more real achievements of the everlasting attainments of the eternal worlds of divine values and true spiritual realities. Judas craved worldly honor in his mind and grew to love this desire with his whole heart; the other apostles likewise craved this same worldly honor in their minds, but with their hearts they loved Jesus and were doing their best to learn to love the truths which he taught them.

Но так было всегда. Иуда давно уже увяз в своем нарочитом, упрямом, эгоистичном и мстительном сознании, постепенно накапливая в уме и лелея в сердце эту пропитанную ненавистью, злонамеренную жажду мести и предательства. Иисус любил Иуду и доверял ему так же, как он любил других апостолов и доверял им, однако Иуда не развил в себе преданного доверия и не испытал беззаветной ответной любви. И сколь опасным может стать тщеславие, когда оно сливается с эгоизмом, а его высшей мотивацией становится зловещее и давно подавляемое желание отмщения! Сколь сокрушительно разочарование глупцов, устремляющих свой взгляд на призрачные и эфемерные соблазны времени, но остающихся слепыми к высшим и более реальным достижениям — непреходящим свершениям в вечных мирах божественных ценностей и истинных духовных реальностей. В своих мыслях Иуда жаждал мирских почестей и постепенно всем сердцем возлюбил свое желание; разумом остальные апостолы тоже жаждали такой же мирской славы, но в душе они любили Иисуса и делали все возможное, чтобы полюбить те истины, которым он их учил.

[177:4.11] Judas did not realize it at this time, but he had been a subconscious critic of Jesus ever since John the Baptist was beheaded by Herod. Deep down in his heart Judas always resented the fact that Jesus did not save John. You should not forget that Judas had been a disciple of John before he became a follower of Jesus. And all these accumulations of human resentment and bitter disappointment which Judas had laid by in his soul in habiliments of hate were now well organized in his subconscious mind and ready to spring up to engulf him when he once dared to separate himself from the supporting influence of his brethren while at the same time exposing himself to the clever insinuations and subtle ridicule of the enemies of Jesus. Every time Judas allowed his hopes to soar high and Jesus would do or say something to dash them to pieces, there was always left in Judas’s heart a scar of bitter resentment; and as these scars multiplied, presently that heart, so often wounded, lost all real affection for the one who had inflicted this distasteful experience upon a well-intentioned but cowardly and self-centered personality. Judas did not realize it, but he was a coward. Accordingly was he always inclined to assign to Jesus cowardice as the motive which led him so often to refuse to grasp for power or glory when they were apparently within his easy reach. And every mortal man knows full well how love, even when once genuine, can, through disappointment, jealousy, and long-continued resentment, be eventually turned into actual hate.

В то время Иуда не отдавал себе отчета в том, что подсознательно он критиковал Иисуса с тех пор, как Иоанн Креститель был обезглавлен Иродом. В глубине души Иуда всегда возмущался тем, что Иисус не спас Иоанна. Не забывайте, что Иуда был учеником Иоанна, прежде чем стать последователем Иисуса. И все человеческие обиды и горькое разочарование, которые Иуда накапливал в своей душе в одеяниях ненависти, стали теперь органичной частью его подсознания, готовые выйти на поверхность и поглотить его, как только он решился лишить себя поддержки своих собратьев и одновременно с этим стал жертвой хитрых намеков и тонких насмешек врагов Иисуса. Каждый раз, когда Иуда позволял высоко возноситься своим надеждам, а слова или дела Иисуса разбивали их вдребезги, в его сердце оставался шрам горькой обиды; этих шрамов становилось все больше и вскоре сердце, которому столь часто наносили раны, утратило подлинную любовь к тому, кто заставил страдать эту благонамеренную, но трусливую и эгоистичную личность. Иуда этого не понимал, но он был трусом. Поэтому он всегда был готов приписать Иисусу трусость в качестве мотива, который столь часто приводил его к отказу от власти или славы, когда, казалось, ему ничего не стоило овладеть ими. И каждый смертный доподлинно знает, что любовь, даже если она когда-то и была настоящей, может — через разочарование, ревность и постоянные обиды — превратиться в самую настоящую ненависть.

[177:4.12] At last the chief priests and elders could breathe easily for a few hours. They would not have to arrest Jesus in public, and the securing of Judas as a traitorous ally insured that Jesus would not escape from their jurisdiction as he had so many times in the past.
Наконец-то первосвященники и старейшины могли вздохнуть с облегчением, получив на несколько часов передышку. Теперь им уже не нужно было брать Иисуса под арест прилюдно, а получив в союзники предателя Иуду, они могли быть уверены, что Иисус не уйдет от их суда, как это уже не раз удавалось ему в прошлом.

5. THE LAST SOCIAL HOUR

5. ПОСЛЕДНИЙ ВЕЧЕР ОБЩЕНИЯ

[177:5.1] Since it was Wednesday, this evening at the camp was a social hour. The Master endeavored to cheer his downcast apostles, but that was well-nigh impossible. They were all beginning to realize that disconcerting and crushing events were impending. They could not be cheerful, even when the Master recounted their years of eventful and loving association. Jesus made careful inquiry about the families of all of the apostles and, looking over toward David Zebedee, asked if anyone had heard recently from his mother, his youngest sister, or other members of his family. David looked down at his feet; he was afraid to answer.

Поскольку была среда, вечер в лагере прошел в общении. Учитель пытался приободрить своих удрученных апостолов, но это было практически невозможно. Все они начинали понимать, что надвигаются мрачные и тяжелые события. Они не повеселели даже тогда, когда Учитель вспомнил о тех насыщенных и исполненных любви годах, которые они провели вместе. Иисус внимательно расспросил апостолов об их семьях и, посмотрев на Давида Зеведеева, осведомился, не было ли в последнее время сообщений от матери, младшей сестры или других членов его семьи. Давид смотрел себе под ноги; он боялся ответить.

[177:5.2] This was the occasion of Jesus’ warning his followers to beware of the support of the multitude. He recounted their experiences in Galilee when time and again great throngs of people enthusiastically followed them around and then just as ardently turned against them and returned to their former ways of believing and living. And then he said: «And so you must not allow yourselves to be deceived by the great crowds who heard us in the temple, and who seemed to believe our teachings. These multitudes listen to the truth and believe it superficially with their minds, but few of them permit the word of truth to strike down into the heart with living roots. Those who know the gospel only in the mind, and who have not experienced it in the heart, cannot be depended upon for support when real trouble comes. When the rulers of the Jews reach an agreement to destroy the Son of Man, and when they strike with one accord, you will see the multitude either flee in dismay or else stand by in silent amazement while these maddened and blinded rulers lead the teachers of the gospel truth to their death. And then, when adversity and persecution descend upon you, still others whom you think love the truth will be scattered, and some will renounce the gospel and desert you. Some who have been very close to us have already made up their minds to desert. You have rested today in preparation for those times which are now upon us. Watch, therefore, and pray that on the morrow you may be strengthened for the days that are just ahead.»
В тот вечер Иисус предупредил своих сторонников не полагаться на поддержку толпы. Он напомнил о том, что им довелось испытать в Галилее, когда раз за разом людские толпы с энтузиазмом устремлялись за ними, а затем столь же рьяно восставали против них и возвращались к своей прежней вере и жизни. И затем он сказал:
«Итак, вы не должны позволять себе быть обманутыми огромными толпами, которые слушали нас в храме и, казалось, верили нашему учению. Эти толпы слушают истину и верит ей поверхностно своим умом, но мало кто из этих людей позволяет словам истины проникнуть живыми корнями в сердце. Когда придет настоящая беда, вы не сможете надеяться на поддержку тех, кто знает евангелие только разумом и не прочувствовал его своим сердцем. Когда правители евреев договорятся об уничтожении Сына Человеческого и сообща нанесут удар, вы увидите, как толпа либо разбежится в панике, либо застынет в молчаливом изумлении, пока эти ослепленные правители будут вести учителей евангелия истины на казнь. А затем, когда вражда и преследования обрушатся на вас, другие, которые по вашему мнению любят истину, будут рассеяны, а иные отрекутся от евангелия и бросят вас. Некоторые из тех, кто был очень близок к нам, уже решили бежать. Сегодня вы отдыхали, готовясь к тем временам, которые надвигаются на нас. Потому будьте осмотрительны и молитесь о том, чтобы завтра вы укрепились для грядущих дней».

[177:5.3] The atmosphere of the camp was charged with an inexplicable tension. Silent messengers came and went, communicating with only David Zebedee. Before the evening had passed, certain ones knew that Lazarus had taken hasty flight from Bethany. John Mark was ominously silent after returning to camp, notwithstanding he had spent the whole day in the Master’s company. Every effort to persuade him to talk only indicated clearly that Jesus had told him not to talk.

Атмосфера в лагере была накалена до предела. Молчаливые гонцы появлялись и исчезали, общаясь только с Давидом Зеведеевым. До наступления ночи кое-кто уже знал, что Лазарь спешно бежал из Вифании. После возвращения в лагерь Иоанн Марк хранил многозначительное молчание, несмотря на то, что провел весь день в обществе Учителя. Все попытки расспросить его ясно показывали, что Иисус велел ему молчать.

[177:5.4] Even the Master’s good cheer and his unusual sociability frightened them. They all felt the certain drawing upon them of the terrible isolation which they realized was about to descend with crashing suddenness and inescapable terror. They vaguely sensed what was coming, and none felt prepared to face the test. The Master had been away all day; they had missed him tremendously.

Даже хорошее настроение и необычная общительность Учителя пугали их. Все они ощущали неизбежное приближение страшного разобщения и сознавали, что оно готово обрушиться на них с сокрушительной внезапностью и неотвратимым ужасом. Они смутно предощущали предстоящее, но ни один из них не чувствовал в себя готовности к этим испытаниям. Учитель отсутствовал весь день; им страшно не хватало его.

[177:5.5] This Wednesday evening was the low-tide mark of their spiritual status up to the actual hour of the Master’s death. Although the next day was one more day nearer the tragic Friday, still, he was with them, and they passed through its anxious hours more gracefully.

За все время вплоть до смертного часа Учителя, апостолы никогда так не падали духом, как этим вечером в среду. Хотя следующий день был еще одним днем при приближении к трагической пятнице, Учитель был с ними, и те тревожные часы прошли менее тягостно.

[177:5.6] It was just before midnight when Jesus, knowing this would be the last night he would ever sleep through with his chosen family on earth, said, as he dispersed them for the night: «Go to your sleep, my brethren, and peace be upon you till we rise on the morrow, one more day to do the Father’s will and experience the joy of knowing that we are his sons.»
Незадолго до полуночи Иисус, знавший, что это станет последней ночью, которую он сможет спокойно провести вместе со своей избранной семьей на земле, сказал, отпуская их на ночлег: «Отправляйтесь на покой, мои братья, и пусть мир будет с вами, пока мы не проснемся и не встретим день завтрашний — еще один день для исполнения воли Отца и ощущения радости от сознания того, что мы — его сыны».

 

---

 

178 Последний день в лагере

• 
  1. БЕСЕДА О СЫНОВСТВЕ И ГРАЖДАНСТВЕ
  
• 
  2. ПОСЛЕ ПОЛУДЕННОЙ ТРАПЕЗЫ
  
• 
  3. НА ПУТИ К ВЕЧЕРЕ
  

(Last Day at the Camp)

[178:0.1] JESUS planned to spend this Thursday, his last free day on earth as a divine Son incarnated in the flesh, with his apostles and a few loyal and devoted disciples. Soon after the breakfast hour on this beautiful morning, the Master led them to a secluded spot a short distance above their camp and there taught them many new truths. Although Jesus delivered other discourses to the apostles during the early evening hours of the day, this talk of Thursday forenoon was his farewell address to the combined camp group of apostles and chosen disciples, both Jews and gentiles. The twelve were all present save Judas. Peter and several of the apostles remarked about his absence, and some of them thought Jesus had sent him into the city to attend to some matter, probably to arrange the details of their forthcoming celebration of the Passover. Judas did not return to the camp until midafternoon, a short time before Jesus led the twelve into Jerusalem to partake of the Last Supper.
ИИСУС планировал провести этот четверг — свой последний свободный день на земле в качестве божественного Сына, инкарнированного во плоти, — вместе с апостолами и несколькими верными и преданными учениками. В это прекрасное утро, вскоре после завтрака, Учитель увел их в уединенное место чуть выше лагеря, где раскрыл им много новых истин. Хотя в предвечерние часы Иисус вновь беседовал с апостолами, эта утренняя речь в четверг была его прощальным обращением к объединенной группе апостолов и избранных учеников — как евреев, так и иноплеменников. Присутствовали все двенадцать, кроме Иуды. Петр и несколько других апостолов отметили его отсутствие и некоторые из них решили, что Иисус послал его в город по какому-то делу, возможно, чтобы уладить детали предстоящего празднования Пасхи. Иуда вернулся в лагерь только после полудня, незадолго до того, как Иисус повел двенадцать в Иерусалим, чтобы принять участие в Тайной Вечере.

1. DISCOURSE ON SONSHIP AND CITIZENSHIP 

1. БЕСЕДА О СЫНОВСТВЕ И ГРАЖДАНСТВЕ

[178:1.1] Jesus talked to about fifty of his trusted followers for almost two hours and answered a score of questions regarding the relation of the kingdom of heaven to the kingdoms of this world, concerning the relation of sonship with God to citizenship in earthly governments. This discourse, together with his answers to questions, may be summarized and restated in modern language as follows:
В течение почти двух часов Иисус беседовал примерно с пятьюдесятью верными последователями и ответил на множество вопросов об отношении царства небесного к царствам этого мира, а Богосыновства — к гражданству земных государств. Вместе с ответами Иисуса на вопросы, эта беседа может быть суммирована и изложена на современном языке следующим образом:

[178:1.2] The kingdoms of this world, being material, may often find it necessary to employ physical force in the execution of their laws and for the maintenance of order. In the kingdom of heaven true believers will not resort to the employment of physical force. The kingdom of heaven, being a spiritual brotherhood of the spirit-born sons of God, may be promulgated only by the power of the spirit. This distinction of procedure refers to the relations of the kingdom of believers to the kingdoms of secular government and does not nullify the right of social groups of believers to maintain order in their ranks and administer discipline upon unruly and unworthy members.

Материальные царства этого мира нередко сталкиваются с необходимостью прибегать к физической силе для исполнения своих законов и поддержания порядка. В царстве небесном истинно верующие не будут прибегать к использованию физической силы. Как духовное братство рожденных в духе сынов Бога, царство небесное может распространяться только силой духа. Такое различие в методах касается отношения царства верующих к царствам мирского правления и не лишает социальные группы верующих права поддерживать порядок в своих рядах и дисциплинировать непослушных и недостойных членов.

[178:1.3] There is nothing incompatible between sonship in the spiritual kingdom and citizenship in the secular or civil government. It is the believer’s duty to render to Caesar the things which are Caesar’s and to God the things which are God’s. There cannot be any disagreement between these two requirements, the one being material and the other spiritual, unless it should develop that a Caesar presumes to usurp the prerogatives of God and demand that spiritual homage and supreme worship be rendered to him. In such a case you shall worship only God while you seek to enlighten such misguided earthly rulers and in this way lead them also to the recognition of the Father in heaven. You shall not render spiritual worship to earthly rulers; neither should you employ the physical forces of earthly governments, whose rulers may sometime become believers, in the work of furthering the mission of the spiritual kingdom.

Нет ничего несовместимого между сыновством в духовном царстве и гражданским участием в светском или мирском управлении. Обязанность верующего — отдавать кесарю кесарево, а Богу — Богово. Между этими двумя требованиями не может быть никакого противоречия, поскольку одно — материально, а другое — духовно, если только не окажется, что кесарь пытается узурпировать прерогативы Бога и требует, чтобы ему оказывали духовное почитание и высшее поклонение. В таких случаях поклоняйтесь только Богу, пытаясь просветить таких заблудших земных правителей и тем самым также привести их к признанию Отца небесного. Не выказывайте духовного поклонения земным правителям; также вам не следует использовать физические силы земных правительств, чьи правители когда-нибудь могут стать верующими, для содействия миссии духовного царства.

[178:1.4] Sonship in the kingdom, from the standpoint of advancing civilization, should assist you in becoming the ideal citizens of the kingdoms of this world since brotherhood and service are the cornerstones of the gospel of the kingdom. The love call of the spiritual kingdom should prove to be the effective destroyer of the hate urge of the unbelieving and war-minded citizens of the earthly kingdoms. But these material-minded sons in darkness will never know of your spiritual light of truth unless you draw very near them with that unselfish social service which is the natural outgrowth of the bearing of the fruits of the spirit in the life experience of each individual believer.

С точки зрения прогрессирующей цивилизации, сыновство в царстве должно помочь вам стать идеальными гражданами царств этого мира, поскольку братство и служение — это краеугольные камни евангелия царства. Зов любви духовного царства должен стать эффективным разрушителем побуждения к ненависти, присущего неверующим и воинственным гражданам земных царств. Однако эти материалистически настроенные сыны тьмы никогда не узнают о вашем духовном свете истины, если вы не приблизитесь к ним вплотную с тем бескорыстным общественным служением, которое становится естественным следствием приношения плодов духа в жизненном опыте каждого отдельного верующего.

[178:1.5] As mortal and material men, you are indeed citizens of the earthly kingdoms, and you should be good citizens, all the better for having become reborn spirit sons of the heavenly kingdom. As faith-enlightened and spirit-liberated sons of the kingdom of heaven, you face a double responsibility of duty to man and duty to God while you voluntarily assume a third and sacred obligation: service to the brotherhood of God-knowing believers.

Как смертные и материальные люди, вы воистину являетесь гражданами земных царств и должны быть хорошими гражданами, тем более, что вы стали перерожденными духовными сынами небесного царства. Как на просвещенных верой и освобожденных духом сынов небесного царства, на вас ложится двойная ответственность — долг перед человеком и долг перед Богом, и в то же время вы добровольно принимаете на себя третью, священную обязанность: служение братству Богопознающих верующих.

[178:1.6] You may not worship your temporal rulers, and you should not employ temporal power in the furtherance of the spiritual kingdom; but you should manifest the righteous ministry of loving service to believers and unbelievers alike. In the gospel of the kingdom there resides the mighty Spirit of Truth, and presently I will pour out this same spirit upon all flesh. The fruits of the spirit, your sincere and loving service, are the mighty social lever to uplift the races of darkness, and this Spirit of Truth will become your power-multiplying fulcrum.

Не поклоняйтесь своим бренным правителям и не пользуйтесь бренной силой для укрепления духовного царства; однако являйте праведную опеку любвеобильного служения как к верующим, так и к неверующим. В евангелии царства пребывает могущественный Дух Истины, и вскоре я изолью этот же самый дух на всю плоть. Плоды духа — ваше искреннее и любвеобильное служение — это мощный социальный рычаг для возвышения пребывающих во тьме народов, а Дух Истины станет для вас точкой опоры, умножающей силу.

[178:1.7] Display wisdom and exhibit sagacity in your dealings with unbelieving civil rulers. By discretion show yourselves to be expert in ironing out minor disagreements and in adjusting trifling misunderstandings. In every possible way — in everything short of your spiritual allegiance to the rulers of the universe — seek to live peaceably with all men. Be you always as wise as serpents but as harmless as doves.

В своих отношениях с неверующими гражданскими правителями проявляйте мудрость и прозорливость. Через благоразумие покажите себя мастерами согласования мелких расхождений и улаживания мелочных споров. Всеми возможными способами, во всем, кроме духовной преданности правителям вселенной, — стремитесь жить в мире со всеми людьми. Будьте всегда мудры, как змеи и безобидны, как голуби.

[178:1.8] You should be made all the better citizens of the secular government as a result of becoming enlightened sons of the kingdom; so should the rulers of earthly governments become all the better rulers in civil affairs as a result of believing this gospel of the heavenly kingdom. The attitude of unselfish service of man and intelligent worship of God should make all kingdom believers better world citizens, while the attitude of honest citizenship and sincere devotion to one’s temporal duty should help to make such a citizen the more easily reached by the spirit call to sonship in the heavenly kingdom.

Становясь просвещенными сынами царства, вы должны быть еще лучшими гражданами светского государства; так же и земные правители, уверовавшие в евангелие небесного царства, должны стать еще лучшими управляющими гражданскими делами. Бескорыстное служение человеку и разумное поклонение Богу должно сделать всех верующих в царство лучшими гражданами мира, в то время как честная гражданская позиция и искренняя преданность мирским обязанностям должны сделать таких граждан более чуткими к зову духа — сыновству в небесном царстве.

[178:1.9] So long as the rulers of earthly governments seek to exercise the authority of religious dictators, you who believe this gospel can expect only trouble, persecution, and even death. But the very light which you bear to the world, and even the very manner in which you will suffer and die for this gospel of the kingdom, will, in themselves, eventually enlighten the whole world and result in the gradual divorcement of politics and religion. The persistent preaching of this gospel of the kingdom will some day bring to all nations a new and unbelievable liberation, intellectual freedom, and religious liberty.

До тех пор, пока земные правители стремятся властвовать как религиозные диктаторы, вы, верующие в это евангелие, можете ожидать только злоключений, травли и даже смерти. Однако, тот самый свет, который вы несете миру, и даже то, как вы будете страдать и умирать за это евангелие царства, все это само по себе в конечном итоге просветит весь мир и приведет к постепенному разделению политики и религии. Придет время, когда настойчивая проповедь этого евангелия царства принесет всем нациям новое и невиданное освобождение, интеллектуальную независимость и религиозную свободу.

[178:1.10] Under the soon-coming persecutions by those who hate this gospel of joy and liberty, you will thrive and the kingdom will prosper. But you will stand in grave danger in subsequent times when most men will speak well of kingdom believers and many in high places nominally accept the gospel of the heavenly kingdom. Learn to be faithful to the kingdom even in times of peace and prosperity. Tempt not the angels of your supervision to lead you in troublous ways as a loving discipline designed to save your ease-drifting souls.

В условиях быстро надвигающихся преследований со стороны тех, кто ненавидит это евангелие радости и свободы, вы преуспеете, а царство будет процветать. Однако серьезная опасность подстерегает вас в будущем, когда большинство людей будут доброжелательно отзываться о верующих в царство, и многие из тех, кто занимает высокое положение, формально примут евангелие небесного царства. Учитесь преданности царству даже во времена мира и процветания. Не искушайте опекающих ангелов водить вас тернистыми путями, используя такое любвеобильное воздействие для спасения ваших легкомысленных душ.

[178:1.11] Remember that you are commissioned to preach this gospel of the kingdom — the supreme desire to do the Father’s will coupled with the supreme joy of the faith realization of sonship with God — and you must not allow anything to divert your devotion to this one duty. Let all mankind benefit from the overflow of your loving spiritual ministry, enlightening intellectual communion, and uplifting social service; but none of these humanitarian labors, nor all of them, should be permitted to take the place of proclaiming the gospel. These mightyministrations are the social by-products of the still more mighty and sublime ministrations and transformations wrought in the heart of the kingdom believer by the living Spirit of Truth and by the personal realization that the faith of a spirit-born man confers the assurance of living fellowship with the eternal God.

Помните, что вы призваны проповедовать евангелие царства — высшее желание исполнять волю Отца вместе с высшей радостью вероисповедного осознания Богосыновства — и вы не должны позволять чему-либо отвлекать вас от преданного исполнения этой единственной обязанности. Пусть изобилие вашей любвеобильной духовной опеки, просвещающего интеллектуального общения и возвышающего общественного служения пойдет на благо всему человечеству; но ни одно из этих гуманных деяний — ни все они в совокупности — не должны вытеснять провозглашение евангелия. Такие могущественные виды служения — это побочное социальное следствие еще более великих и возвышенных видов служения и преобразований, производимых в сердце верующего Духом Истины и личным осознанием того, что вера рожденного в духе человека дарует уверенность в живом родстве с вечным Богом.

[178:1.12] You must not seek to promulgate truth nor to establish righteousness by the power of civil governments or by the enaction of secular laws. You may always labor to persuade men’s minds, but you must never dare to compel them. You must not forget the great law of human fairness which I have taught you in positive form: Whatsoever you would that men should do to you, do even so to them.

Не пытайтесь распространять истину или утверждать праведность посредством власти гражданских правительств или принятия мирских законов. Стремитесь убеждать человеческий разум, но не вздумайте принуждать его. Вам нельзя забывать великий закон человеческой справедливости, которому я учил вас в позитивной форме: во всем поступайте с людьми так, как вы хотите, чтобы люди поступали с вами.

[178:1.13] When a kingdom believer is called upon to serve the civil government, let him render such service as a temporal citizen of such a government, albeit such a believer should display in his civil service all of the ordinary traits of citizenship as these have been enhanced by the spiritual enlightenment of the ennobling association of the mind of mortal man with the indwelling spirit of the eternal God. If the unbeliever can qualify as a superior civil servant, you should seriously question whether the roots of truth in your heart have not died from the lack of the living waters of combined spiritual communion and social service. The consciousness of sonship with God should quicken the entire life service of every man, woman, and child who has become the possessor of such a mighty stimulus to all the inherent powers of a human personality.

Когда верующий в царство призывается на гражданскую службу, пусть он служит как смертный гражданин, подвластный своему правительству, проявляя на своей службе все обычные гражданские черты, но усиленные духовным просвещением вследствие облагораживающей связи своего разума бренного человека с пребывающим в нем духом вечного Бога. Если же неверующий может лучше исполнять свои гражданские обязанности, то вы должны всерьез задаться вопросом: не погибли ли корни истины в вашем сердце из-за нехватки в нем живой воды — духовного общения в совокупности с социальным служением. В течение всей жизни сознание Богосыновства должно оживлять служение каждого мужчины, женщины и ребенка, ставших обладателями столь мощного стимула для пробуждения всех внутренних качеств человеческой личности.

[178:1.14] You are not to be passive mystics or colorless ascetics; you should not become dreamers and drifters, supinely trusting in a fictitious Providence to provide even the necessities of life. You are indeed to be gentle in your dealings with erring mortals, patient in your intercourse with ignorant men, and forbearing under provocation; but you are also to be valiant in defense of righteousness, mighty in the promulgation of truth, and aggressive in the preaching of this gospel of the kingdom, even to the ends of the earth.

Вам нельзя превращаться в пассивных мистиков или невыразительных аскетов; вам не следует становиться мечтателями и скитальцами, лениво уповающими на воображаемое Провидение даже для обеспечения себя предметами первой необходимости. Конечно, вы должны быть милосердны к заблудшим смертным, терпеливы в контактах с невежественными людьми и сдержанны при провокациях; но вам следует также быть отважными при защите праведности, могущественными в распространении истины и решительными проповедниками этого евангелия царства в самых дальних уголках земли.
[178:1.15] This gospel of the kingdom is a living truth. I have told you it is like the leaven in the dough, like the grain of mustard seed; and now I declare that it is like the seed of the living being, which, from generation to generation, while it remains the same living seed, unfailingly unfolds itself in new manifestations and grows acceptably in channels of new adaptation to the peculiar needs and conditions of each successive generation. The revelation I have made to you is a living revelation,
and I desire that it shall bear appropriate fruits in each individual and in each generation in accordance with the laws of spiritual growth, increase, and adaptative development. From generation to generation this gospel must show increasing vitality and exhibit greater depth of spiritual power. It must not be permitted to become merely a sacred memory, a mere tradition about me and the times in which we now live.
Евангелие царства — это живая истина. Я уже говорил вам, что оно подобно закваске в тесте, подобно горчичному зерну; а теперь я заявляю, что оно подобно семени живого существа, которое из поколения в поколение — оставаясь все тем же живым семенем — неизменно раскрывает себя в новых проявлениях, благоприятно развивается и должным образом адаптируется к особым потребностям и условиям каждого последующего поколения. Это откровение, данное мною для вас, есть живое откровение,
и я желаю, чтобы оно приносило должные плоды в каждом индивидууме и в каждом поколении в соответствии с законами духовного роста, приумножения и адаптивного развития. Из поколения в поколение это евангелие должно обнаруживать все большую жизненную силу и проявлять все большую глубину духовного могущества. Нельзя допускать, чтобы оно превратилось во всего лишь священную память, в одно лишь предание обо мне и о тех временах, в которых мы живем.

[178:1.16] And forget not: We have made no direct attack upon the persons or upon the authority of those who sit in Moses’ seat; we only offered them the new light, which they have so vigorously rejected. We have assailed them only by the denunciation of their spiritual disloyalty to the very truths which they profess to teach and safeguard. We clashed with these established leaders and recognized rulers only when they threw themselves directly in the way of the preaching of the gospel of the kingdom to the sons of men. And even now, it is not we who assail them, but they who seek our destruction. Do not forget that you are commissioned to go forth preaching only the good news. You are not to attack the old ways; you are skillfully to put the leaven of new truth in the midst of the old beliefs. Let the Spirit of Truth do his own work. Let controversy come only when they who despise the truth force it upon you. But when the willful unbeliever attacks you, do not hesitate to stand in vigorous defense of the truth which has saved and sanctified you.

И не забывайте: мы не делали прямых нападок на личности или на власть тех, кто сидит на месте Моисея; мы лишь предложили им новый свет, который они столь решительно отвергли. Наша критика выражалась только в разоблачении их духовного предательства тех самых истин, которым они якобы учат и которые они якобы охраняют. Мы пришли в столкновение с этими авторитетными лидерами и общепризнанными правителями только после того, как они преградили путь проповеди евангелия царства к сынам человеческим. Вот и сейчас не мы критикуем их, а они ищут нашей погибели. Не забывайте, что вам поручено проповедовать только благую весть. Не нужно атаковать прежние пути; вы должны умело класть закваску новой истины в самую гущу старых убеждений. Пусть Дух Истины делает свое дело. Пусть споры разгораются лишь тогда, когда презирающие истину навяжут их вам. Но когда своевольный неверующий нападает на вас, без колебаний становитесь на решительную защиту той истины, которая спасла и освятила вас.

[178:1.17] Throughout the vicissitudes of life, remember always to love one another. Do not strive with men, even with unbelievers. Show mercy even to those who despitefully abuse you. Show yourselves to be loyal citizens, upright artisans, praiseworthy neighbors, devoted kinsmen, understanding parents, and sincere believers in the brotherhood of the Father’s kingdom. And my spirit shall be upon you, now and even to the end of the world.
В любых превратностях жизни, не забывайте всегда любить друг друга. Не ссорьтесь с людьми, даже с неверующими. Будьте милосердны даже к тем, кто презрительно оскорбляет вас. Будьте лояльными гражданами, честными работниками, достойными похвалы соседями, преданными родственниками, отзывчивыми родителями и искренними верующими в братство царства Отца. И мой дух пребудет с вами — отныне и до скончания века.

[178:1.18] When Jesus had concluded his teaching, it was almost one o’clock, and they immediately went back to the camp, where David and his associates had lunch ready for them.
Когда Иисус завершил свой урок, было уже около часа дня, и они сразу же вернулись в лагерь, где Давид и его товарищи ждали их с полуденной трапезой.

2. AFTER THE NOONTIME MEAL

2. ПОСЛЕ ПОЛУДЕННОЙ ТРАПЕЗЫ

[178:2.1] Not many of the Master’s hearers were able to take in even a part of his forenoon address. Of all who heard him, the Greeks comprehended most. Even the eleven apostles were bewildered by his allusions to future political kingdoms and to successive generations of kingdom believers. Jesus’ most devoted followers could not reconcile the impending end of his earthly ministry with these references to an extended future of gospel activities. Some of these Jewish believers were beginning to sense that earth’s greatest tragedy was about to take place, but they could not reconcile such an impending disaster with either the Master’s cheerfully indifferent personal attitude or his forenoon discourse, wherein he repeatedly alluded to the future transactions of the heavenly kingdom, extending over vast stretches of time and embracing relations with many and successive temporal kingdoms on earth.

Мало кто из слушателей Учителя был способен хотя бы отчасти вникнуть в его утреннее обращение. Из всех присутствующих больше других поняли греки. Даже одиннадцать апостолов были озадачены этими намеками на грядущие политические царства и будущие поколения верующих. Самые преданные сторонники Иисуса не могли соотнести неминуемое окончание его земного служения со ссылками на продолжение евангелической деятельности в будущем. Некоторые из этих еврейских верующих начали ощущать приближение величайшей трагедии в истории земли, однако они не могли увязать эту надвигающуюся катастрофу ни с веселым и беззаботным личным отношением Учителя, ни с его утренним обращением, в котором он неоднократно ссылался на будущие дела небесного царства, охватывающие огромный отрезок времени и включающие отношения со многими последующими мирскими царствами на земле.

[178:2.2] By noon of this day all the apostles and disciples had learned about the hasty flight of Lazarus from Bethany. They began to sense the grim determination of the Jewish rulers to exterminate Jesus and his teachings.

К полудню этого дня все апостолы и ученики узнали о спешном бегстве Лазаря из Вифании. Они начали понимать, что еврейские правители полны беспощадной решимости уничтожить Иисуса и его учения.

[178:2.3] David Zebedee, through the work of his secret agents in Jerusalem, was fully advised concerning the progress of the plan to arrest and kill Jesus. He knew all about the part of Judas in this plot, but he never disclosed this knowledge to the other apostles nor to any of the disciples. Shortly after lunch he did lead Jesus aside and, making bold, asked him whether he knew — but he never got further with his question. The Master, holding up his hand, stopped him, saying: «Yes, David, I know all about it, and I know that you know, but see to it that you tell no man. Only doubt not in your own heart that the will of God will prevail in the end.»
Благодаря своим тайным агентам в Иерусалиме, Давид Зеведеев был полностью осведомлен о том, как продвигается план ареста и убийства Иисуса. Ему была хорошо известна та роль, которую играл в этом заговоре Иуда, но он не раскрывал этого другим апостолам или кому-либо из учеников. Вскоре после полуденной трапезы он все же отвел Иисуса в сторону и, собравшись с духом, спросил его, знает ли он, что…, но ему не удалось закончить свой вопрос. Взяв Давида за руку, Учитель прервал его словами:
«Да, я все знаю, Давид, и я знаю, что ты знаешь, однако смотри, никому не говори об этом. Не сомневайся в своем собственном сердце, что в итоге воля Бога восторжествует».

[178:2.4] This conversation with David was interrupted by the arrival of a messenger from Philadelphia bringing word that Abner had heard of the plot to kill Jesus and asking if he should depart for Jerusalem. This runner hastened off for Philadelphia with this word for Abner: «Go on with your work. If I depart from you in the flesh, it is only that I may return in the spirit. I will not forsake you. I will be with you to the end.»
Этот разговор с Давидом был прерван прибытием гонца из Филадельфии от Абнера, который сообщал, что узнал о заговоре с целью убийства Иисуса и спрашивает, не следует ли ему прибыть в Иерусалим. Гонец поспешил к Абнеру со следующим сообщением:
«Продолжай свой труд. Если я покину тебя во плоти, то это будет только для того, чтобы я мог вернуться в духе. Я не оставлю тебя. Я буду с тобой до конца».

[178:2.5] About this time Philip came to the Master and asked: «Master, seeing that the time of the Passover draws near, where would you have us prepare to eat it?» And when Jesus heard Philip’s question, he answered: «Go and bring Peter and John, and I will give you directions concerning the supper we will eat together this night. As for the Passover, that you will have to consider after we have first done this.»
Примерно в то же время Филипп явился к Учителю и спросил: «Учитель, близится Пасха; где бы ты хотел, чтобы мы приготовили пасхальную трапезу?» Услышав вопрос Филиппа, Иисус сказал:
«Сходи за Петром и Иоанном, и я дам вам указания относительно нашего совместного ужина этой ночью. Что же касается Пасхи, то об этом вам придется подумать после того».

[178:2.6] When Judas heard the Master speaking with Philip about these matters, he drew closer that he might overhear their conversation. But David Zebedee, who was standing near, stepped up and engaged Judas in conversation while Philip, Peter, and John went to one side to talk with the Master.

Когда Иуда услышал, что Учитель обсуждает с Филиппом эти вопросы, то подошел поближе, чтобы подслушать, о чем они говорят. Однако Давид Зеведеев, стоявший рядом, подошел к Иуде и отвлек его беседой, а Филипп, Петр и Иоанн отошли в сторону, чтобы поговорить с Учителем.

[178:2.7] Said Jesus to the three: «Go immediately into Jerusalem, and as you enter the gate, you will meet a man bearing a water pitcher. He will speak to you, and then shall you follow him. When he leads you to a certain house, go in after him and ask of the good man of that house, `Where is the guest chamber wherein the Master is to eat supper with his apostles?’ And when you have thus inquired, this householder will show you a large upper room all furnished and ready for us.»
Иисус сказал троим апостолам:
«Немедленно отправляйтесь в Иерусалим и когда будете входить в ворота, встретите человека, несущего кувшин с водой. Он заговорит с вами, и вы пойдете за ним. Когда он приведет вас в дом, войдите в него вместе с ним и спросите у доброго человека из этого дома: «Где комната для гостей, в которой Учитель собирается ужинать со своими апостолами?» И когда вы спросите об этом, хозяин поведет вас наверх и покажет большую верхнюю комнату, полностью обставленную и приготовленную для нас».

[178:2.8] When the apostles reached the city, they met the man with the water pitcher near the gate and followed on after him to the home of John Mark, where the lad’s father met them and showed them the upper room in readiness for the evening meal.

Добравшись до города, апостолы встретили у ворот человека с кувшином, проследовали за ним, пока не пришли в дом Иоанна Марка, где отец юноши встретил их и показал им верхнюю комнату, приготовленную к вечерней трапезе.

[178:2.9] And all of this came to pass as the result of an understanding arrived at between the Master and John Mark during the afternoon of the preceding day when they were alone in the hills. Jesus wanted to be sure he would have this one last meal undisturbed with his apostles, and believing if Judas knew beforehand of their place of meeting he might arrange with his enemies to take him, he made this secret arrangement with John Mark. In this way Judas did not learn of their place of meeting until later on when he arrived there in company with Jesus and the other apostles.

Все это стало возможным в результате договора между Учителем и Иоанном Марком днем ранее, когда они были одни в горах. Иисус хотел быть уверенным в том, что сможет спокойно разделить хотя бы эту последнюю трапезу с апостолами и полагая, что если Иуда узнает заранее о месте их встречи, то поможет врагам Иисуса схватить его, он обо всем тайно договорился с Иоанном Марком. Поэтому Иуда узнал о месте их встречи позднее, только когда прибыл сюда вместе с Иисусом и другими апостолами.

[178:2.10] David Zebedee had much business to transact with Judas so that he was easily prevented from following Peter, John, and Philip, as he so much desired to do. When Judas gave David a certain sum of money for provisions, David said to him: «Judas, might it not be well, under the circumstances, to provide me with a little money in advance of my actual needs?» And after Judas had reflected for a moment, he answered: «Yes, David, I think it would be wise. In fact, in view of the disturbed conditions in Jerusalem, I think it would be best for me to turn over all the money to you. They plot against the Master, and in case anything should happen to me, you would not be hampered.»

Давиду Зеведееву предстояло обсудить с Иудой много вопросов, так что ему не составляло труда помешать Иуде увязаться за Петром, Иоанном и Филиппом, к чему тот так стремился. Когда Иуда передал Давиду некоторую сумму денег на питание, Давид сказал: «Иуда, не лучше ли будет, при нынешних обстоятельствах, если ты выдашь мне немного денег вперед?» Подумав, Иуда ответил: «Да, Давид, я думаю, что это будет разумно. Более того, ввиду неспокойного положения в Иерусалиме, я считаю, что было бы лучше всего передать все деньги тебе. Против Учителя готовится заговор и если что-нибудь случится со мной, вы не окажетесь в трудном положении».

[178:2.11] And so David received all the apostolic cash funds and receipts for all money on deposit. Not until the evening of the next day did the apostles learn of this transaction.
Так Давид получил все апостольские наличные средства и расписки на все вложенные деньги. Апостолы узнали об этом только вечером следующего дня.

[178:2.12] It was about half past four o’clock when the three apostles returned and informed Jesus that everything was in readiness for the supper. The Master immediately prepared to lead his twelve apostles over the trail to the Bethany road and on into Jerusalem. And this was the last journey he ever made with all twelve of them.
Было около половины пятого, когда трое апостолов вернулись и сообщили Иисусу, что все готово для ужина. Учитель тут же приготовился вести своих двенадцать апостолов по тропе к дороге на Вифанию и далее в Иерусалим. В последний раз он вышел в путь вместе со всеми двенадцатью из них.

3. ON THE WAY TO THE SUPPER 

3. НА ПУТИ К ВЕЧЕРЕ

[178:3.1] Seeking again to avoid the crowds passing through the Kidron valley back and forth between Gethsemane Park and Jerusalem, Jesus and the twelve walked over the western brow of Mount Olivet to meet the road leading from Bethany down to the city. As they drew near the place where Jesus had tarried the previous evening to discourse on the destruction of Jerusalem, they unconsciously paused while they stood and looked down in silence upon the city. As they were a little early, and since Jesus did not wish to pass through the city until after sunset, he said to his associates:
Вновь стремясь избежать людских толп, проходивших через Кедронскую долину в обоих направлениях между Гефсиманским садом и Иерусалимом, Иисус и двенадцать прошли по западному склону Елеонской горы и вышли на дорогу, спускавшуюся из Вифании в город. Достигнув того места, где в предыдущий вечер Иисус задержался, чтобы рассказать им о разрушении Иерусалима, они невольно остановились, молча смотря на город. Так как они вышли чуть раньше времени и поскольку Иисус не хотел появляться в городе до захода солнца, то он сказал своим спутникам:

[178:3.2] «Sit down and rest yourselves while I talk with you about what must shortly come to pass. All these years have I lived with you as brethren, and I have taught you the truth concerning the kingdom of heaven and have revealed to you the mysteries thereof. And my Father has indeed done many wonderful works in connection with my mission on earth. You have been witnesses of all this and partakers in the experience of being laborers together with God. And you will bear me witness that I have for some time warned you that I must presently return to the work the Father has given me to do; I have plainly told you that I must leave you in the world to carry on the work of the kingdom. It was for this purpose that I set you apart, in the hills of Capernaum. The experience you have had with me, you must now make ready to share with others. As the Father sent me into this world, so am I about to send you forth to represent me and finish the work I have begun.

«Сядьте и передохните, пока я расскажу вам о том, что должно вскоре произойти. Все эти годы я жил с вами как с братьями; я учил вас истине о царстве небесном и раскрывал вам его тайны. И мой Отец в самом деле совершил много чудес в связи с моей миссией на земле. Все вы стали тому свидетелями; каждый из вас приобщился к опыту сотрудничества с Богом. И вы помните уже несколько моих предупреждений о том, что вскоре я должен вернуться к труду, порученному мне моим Отцом; я открыто заявлял вам, что должен оставить вас в этом мире для продолжения дела царства. Именно для этого я посвятил вас в горах Капернаума. Теперь вы должны быть готовы передать другим тот опыт, который вы обрели со мной. Так же как Отец отправил меня в этот мир, я собираюсь отправить вас в путь в качестве моих представителей для завершения начатого мною труда.

[178:3.3] «You look down on yonder city in sorrow, for you have heard my words telling of the end of Jerusalem. I have forewarned you lest you should perish in her destruction and so delay the proclamation of the gospel of the kingdom. Likewise do I warn you to take heed lest you needlessly expose yourselves to peril when they come to take the Son of Man. I must go, but you are to remain to witness to this gospel when I have gone, even as I directed that Lazarus flee from the wrath of man that he might live to make known the glory of God. If it is the Father’s will that I depart, nothing you may do can frustrate the divine plan. Take heed to yourselves lest they kill you also. Let your souls be valiant in defense of the gospel by spirit power but be not misled into any foolish attempt to defend the Son of Man. I need no defense by the hand of man; the armies of heaven are even now near at hand; but I am determined to do the will of my Father in heaven, and therefore must we submit to that which is so soon to come upon us.

С печалью взираете вы на этот город, ибо помните мои слова о конце Иерусалима. Я предупредил вас для того, чтобы вместе с ним не погибли и вы, ибо это задержало бы возвещение евангелия царства. Таким же образом я предупреждаю вас быть осмотрительными и не подвергать себя бессмысленной опасности, когда придут за Сыном Человеческим. Я должен уйти, но вы должны остаться, чтобы когда меня не будет, свидетельствовать об этом евангелии, — так же как я велел Лазарю бежать от гнева человеческого для того, чтобы он мог жить и возвещать славу Бога. Если воля Отца состоит в том, чтобы я ушел, то никакие ваши действия не смогут помешать божественному плану. Будьте осторожны, иначе убьют и вас. Пусть ваши души доблестно защищают евангелие силой духа, однако не дайте втянуть себя в безрассудные попытки защитить Сына Человеческого. Я не нуждаюсь в людской защите; армии небесные и сейчас рядом со мной; но я решил исполнять волю моего небесного Отца, а поэтому мы должны подчиниться тому, что так скоро постигнет нас.

[178:3.4] «When you see this city destroyed, forget not that you have entered already upon the eternal life of endless service in the ever-advancing kingdom of heaven, even of the heaven of heavens. You should know that in my Father’s universe and in mine are many abodes, and that there awaits the children of light the revelation of cities whose builder is God and worlds whose habit of life is righteousness and joy in the truth. I have brought the kingdom of heaven to you here on earth, but I declare that all of you who by faith enter therein and remain therein by the living service of truth, shall surely ascend to the worlds on high and sit with me in the spirit kingdom of our Father. But first must you gird yourselves and complete the work which you have begun with me. You must first pass through much tribulation and endure many sorrows — and these trials are even now upon us — and when you have finished your work on earth, you shall come to my joy, even as I have finished my Father’s work on earth and am about to return to his embrace.»

Когда вы увидите этот город разрушенным, не забывайте, что вы уже вступили в вечную жизнь бесконечного служения в постоянно прогрессирующем царстве небесном и даже в царстве небес небесных. Вы должны знать, что во вселенной моего Отца и в моей вселенной есть много обителей, где детей света ожидает откровение о возведенных Богом городах и миры, образ жизни которых — праведность и радость в истине. Я принес царство небесное к вам сюда на землю, но заявляю, что те из вас, которые через веру войдут в царство и останутся в нем через живое служение истине, обязательно взойдут к мирам небесным и воссядут вместе со мной в духовном царстве нашего Отца. Но прежде вы должны собраться с силами и завершить работу, начатую вместе со мной. Сначала вы должны пройти через многие страдания и претерпеть многие невзгоды — а эти испытания уже нависли над нами. Когда же вы завершите свой труд на земле, то к моей радости придете ко мне — так же как я завершил труд моего Отца на земле и готов вернуться в его объятия».

[178:3.5] When the Master had spoken, he arose, and they all followed him down Olivet and into the city. None of the apostles, save three, knew where they were going as they made their way along the narrow streets in the approaching darkness. The crowds jostled them, but no one recognized them nor knew that the Son of God was passing by on his way to the last mortal rendezvous with his chosen ambassadors of the kingdom. And neither did the apostles know that one of their own number had already entered into a conspiracy to betray the Master into the hands of his enemies.

Закончив говорить, Учитель встал, и все они спустились вслед за ним по склону Елеонской горы в город. Никто из апостолов, кроме троих, не знал, куда они идут, пробираясь по узким улочкам в сгущавшейся темноте. Они проталкивались сквозь толпу, но никто не узнал их, как никто не ведал и того, что мимо проходит Сын Человеческий, идущий на последнюю в облике смертного встречу со своими избранными посланниками царства. Не знали апостолы и того, что один из них уже вступил в предательский заговор, собираясь выдать Учителя в руки его врагов.

[178:3.6] John Mark had followed them all the way into the city, and after they had entered the gate, he hurried on by another street so that he was waiting to welcome them to his father’s home when they arrived.
Иоанн Марк следовал за ними до самого города, а после того, как они вошли в городские ворота, он быстро прошел по другой улице, так что когда они добрались до места, он уже ждал их, чтобы приветствовать в доме своего отца.

 

---

 

Urantia- Урантия-Часть IV-171-178 Жизнь и учения Иисуса
Urantia- Урантия-Часть IV-171-178 Жизнь и учения Иисуса
171 На пути в Иерусалим
1. ОТПРАВЛЕНИЕ ИЗ ПЕЛЛЫ
2. ОБ ИСЧИСЛЕНИИ ИЗДЕРЖЕК
3. СТРАНСТВИЕ ПО ПЕРЕЕ
4. ОБУЧЕНИЕ В ЛИВИАСЕ
5. ИЕРИХОНСКИЙ СЛЕПОЙ
6. ПОСЕЩЕНИЕ ЗАКХЕЯ
7. «КОГДА ИИСУС ПРОХОДИЛ МИМО»
8. ПРИТЧА О МИНАХ
172 Вхождение в Иерусалим
1. СУББОТА В ВИФАНИИ
2. ВОСКРЕСНОЕ УТРО С АПОСТОЛАМИ
3. ВЫСТУПЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМ
4. ПОСЕЩЕНИЕ ХРАМА
5. ОТНОШЕНИЕ АПОСТОЛОВ
173 Понедельник в Иерусалиме
1. ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА
2. ВЫЗОВ АВТОРИТЕТУ УЧИТЕЛЯ
3. ПРИТЧА О ДВУХ СЫНОВЬЯХ
4. ПРИТЧА ОБ ОТСУТСТВУЮЩЕМ ХОЗЯИНЕ
5. ПРИТЧА О БРАЧНОМ ПИРЕ
174 Во вторник утром в храме
1. БОЖЕСТВЕННОЕ ПРОЩЕНИЕ
2. ВОПРОСЫ ЕВРЕЙСКИХ ПРАВИТЕЛЕЙ
3. САДДУКЕИ И ВОСКРЕСЕНИЕ
4. ВЕЛИКАЯ ЗАПОВЕДЬ
5. ВОПРОШАЮЩИЕ ГРЕКИ
175 Последняя речь в храме
1. РЕЧЬ
2. СТАТУС ЕВРЕЯ КАК ИНДИВИДУУМА
3. РОКОВОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
4. ПОЛОЖЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ
176 Во вторник вечером на Елеонской Горе
1. РАЗРУШЕНИЕ ИЕРУСАЛИМА
2. ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ УЧИТЕЛЯ
3. ПРОДОЛЖЕНИЕ ОБСУЖДЕНИЯ В ЛАГЕРЕ
4. ВОЗВРАЩЕНИЕ МАЙКИЭЛЯ
177 Среда, день отдыха
1. ОДИН ДЕНЬ НАЕДИНЕ С БОГОМ
2. РАННЯЯ ЖИЗНЬ В СЕМЬЕ
3. ДЕНЬ В ЛАГЕРЕ
4. ИУДА И ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ
5. ПОСЛЕДНИЙ ВЕЧЕР ОБЩЕНИЯ
178 Последний день в лагере
1. БЕСЕДА О СЫНОВСТВЕ И ГРАЖДАНСТВЕ
2. ПОСЛЕ ПОЛУДЕННОЙ ТРАПЕЗЫ
3. НА ПУТИ К ВЕЧЕРЕ
ru
Urantia-Урантия-Часть IV-179-196 Жизнь и учения Иисуса
calibre (5.27.0) [http://calibre-ebook.com]
864fd3cc-b516-4086-b3bf-f00bf35e03df
Unknown

https://urantia.me/chast-iv-zhizn-i-ucheniya-iisusa/

Урантия-Часть IV-179-196

Жизнь и учения Иисуса

179 Тайная Вечеря

• 
  
• 
  1. ЖАЖДА ПРИВИЛЕГИЙ
  
• 
  2. НАЧАЛО ТРАПЕЗЫ
  
• 
  3. ОМОВЕНИЕ НОГ АПОСТОЛАМ
  
• 
  4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА ПРЕДАТЕЛЮ
  
• 
  5. УЧРЕЖДЕНИЕ ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЫ
  

(The Last Supper) 

 

[179:0.1] DURING the afternoon of this Thursday, when Philip reminded the Master about the approaching Passover and inquired concerning his plans for its celebration, he had in mind the Passover supper which was due to be eaten on the evening of the next day, Friday. It was the custom to begin the preparations for the celebration of the Passover not later than noon of the preceding day. And since the Jews reckoned the day as beginning at sunset, this meant that Saturday’s Passover supper would be eaten on Friday night, sometime before the midnight hour.

КОГДА во второй половине четверга Филипп напоминал Учителю о приближавшейся Пасхе и спрашивал о его планах празднования, он имел в виду пасхальную трапезу, которую надлежало вкушать вечером следующего дня, в пятницу. Обычно к празднованию Пасхи начинали готовиться не позднее полудня предыдущего дня. А поскольку день у евреев начинался на заходе солнца, то это означало, что субботняя пасхальная трапеза должна состояться вечером в пятницу до полуночи.

[179:0.2] The apostles were, therefore, entirely at a loss to understand the Master’s announcement that they would celebrate the Passover one day early. They thought, at least some of them did, that he knew he would be placed under arrest before the time of the Passover supper on Friday night and was therefore calling them together for a special supper on this Thursday evening. Others thought that this was merely a special occasion which was to precede the regular Passover celebration.

Поэтому апостолы терялись в догадках, пытаясь понять заявление Учителя о том, что они будут отмечать Пасху на день раньше. Некоторые из них считали, что Иисус, зная о своем предстоящем аресте до пасхального ужина в пятницу вечером, приглашает их на особую трапезу в этот четверг. Другие полагали, что это будет всего лишь особой встречей, предшествующей обычному празднованию Пасхи.

[179:0.3] The apostles knew that Jesus had celebrated other Passovers without the lamb; they knew that he did not personally participate in any sacrificial service of the Jewish system. He had many times partaken of the paschal lamb as a guest, but always, when he was the host, no lamb was served. It would not have been a great surprise to the apostles to have seen the lamb omitted even on Passover night, and since this supper was given one day earlier, they thought nothing of its absence.

Апостолы знали, что Иисус и раньше отмечал Пасху без ягненка; они знали, что он никогда лично не участвовал в каких-либо жертвоприношениях, предусмотренных еврейской традицией. Он много раз вкушал пасхального ягненка в качестве гостя, но ягненок никогда не подавался на стол, если хозяином был Иисус. Поэтому апостолы не стали бы особенно удивляться, если бы ягненка не было даже в пасхальный вечер, а так как этот ужин состоялся на день раньше, то они не придали никакого значения его отсутствию.

[179:0.4] After receiving the greetings of welcome extended by the father and mother of John Mark, the apostles went immediately to the upper chamber while Jesus lingered behind to talk with the Mark family.

Поздоровавшись с отцом и матерью Иоанна Марка, апостолы сразу же поднялись в верхний зал, а Иисус задержался внизу, чтобы поговорить с семьей Марка.

[179:0.5] It had been understood beforehand that the Master was to celebrate this occasion alone with his twelve apostles; therefore no servants were provided to wait upon them.
Было заранее условлено, что Учитель будет отмечать этот праздник наедине со своими двенадцатью апостолами; поэтому здесь не было слуг, которые прислуживали бы им за столом.

1. THE DESIRE FOR PREFERENCE

1. ЖАЖДА ПРИВИЛЕГИЙ

[179:1.1] When the apostles had been shown upstairs by John Mark, they beheld a large and commodious chamber, which was completely furnished for the supper, and observed that the bread, wine, water, and herbs were all in readiness on one end of the table. Except for the end on which rested the bread and wine, this long table was surrounded by thirteen reclining couches, just such as would be provided for the celebration of the Passover in a well-to-do Jewish household.

Когда Иоанн Марк проводил апостолов наверх, они увидели большую и просторную комнату, где все было подготовлено для ужина, и отметили, что на одном конце стола приготовлены хлеб, вино, вода и травы. Кроме той своей части, на которой находились хлеб и вино, этот длинный стол был окружен тринадцатью кушетками, какие ставили для празднования Пасхи в состоятельных еврейских домах.

[179:1.2] As the twelve entered this upper chamber, they noticed, just inside the door, the pitchers of water, the basins, and towels for laving their dusty feet; and since no servant had been provided to render this service, the apostles began to look at one another as soon as John Mark had left them, and each began to think within himself, Who shall wash our feet? And each likewise thought that it would not be he who would thus seem to act as the servant of the others.

Войдя в верхнюю комнату, сразу же за дверью апостолы заметили полотенца, кувшины с водой и умывальницы для омовения их пыльных ног; а поскольку никакого слуги, который мог бы оказать им эту услугу не было, то как только Иоанн Марк оставил их, апостолы начали переглядываться и думать про себя: «Кто же омоет наши ноги?» И каждый считал, что не может быть слугой остальных.

[179:1.3] As they stood there, debating in their hearts, they surveyed the seating arrangement of the table, taking note of the higher divan of the host with one couch on the right and eleven arranged around the table on up to opposite this second seat of honor on the host’s right.

Продолжая стоять и размышлять про себя, они смотрели на расположение мест вокруг стола, обратив внимание на более высокую софу для хозяина, справа от которой находилась одна кушетка, и одиннадцать других, расставленных вокруг стола так, что последняя находилась напротив этого второго почетного места справа от хозяина.

[179:1.4] They expected the Master to arrive any moment, but they were in a quandary as to whether they should seat themselves or await his coming and depend on him to assign them their places. While they hesitated, Judas stepped over to the seat of honor, at the left of the host, and signified that he intended there to recline as the preferred guest. This act of Judas immediately stirred up a heated dispute among the other apostles. Judas had no sooner seized the seat of honor than John Zebedee laid claim to the next preferred seat, the one on the right of the host. Simon Peter was so enraged at this assumption of choice positions by Judas and John that, as the other angry apostles looked on, he marched clear around the table and took his place on the lowest couch, the end of the seating order and just opposite to that chosen by John Zebedee. Since others had seized the high seats, Peter thought to choose the lowest, and he did this, not merely in protest against the unseemly pride of his brethren, but with the hope that Jesus, when he should come and see him in the place of least honor, would call him up to a higher one, thus displacing one who had presumed to honor himself.

Апостолы ожидали, что Учитель появится с минуты на минуту, но оказались в затруднительном положении, не зная, следует ли им занять места самим или дождаться, пока он придет и укажет им их места. Пока остальные стояли в нерешительности, Иуда подошел к почетному месту слева от хозяина и дал понять, что собирается занять эту кушетку в качестве привилегированного гостя. Этот поступок Иуды сразу же вызвал среди апостолов жаркий спор. Не успел Иуда присвоить себе почетное место, как Иоанн Зеведеев обосновался на втором из привилегированных мест, справа от хозяина. Выбор лучших мест Иудой и Иоанном привел Симона Петра в такую ярость, что под сердитыми взглядами остальных апостолов он демонстративно обошел стол и занял место на самой дальней, последней кушетке, прямо напротив той, которую избрал для себя Иоанн Зеведеев. Поскольку другие захватили высокие места, Петр решил избрать самое низкое; и он поступил так не только в знак протеста против недостойной гордыни своих братьев, но и в надежде на то, что Иисус, войдя и увидев его на наименее почетном месте, пригласит его занять более почетное место и сместит того, кто позволил себе присвоить эту честь.

[179:1.5] With the highest and the lowest positions thus occupied, the rest of the apostles chose places, some near Judas and some near Peter, until all were located. They were seated about the U-shaped table on these reclining divans in the following order: on the right of the Master, John; on the left, Judas, Simon Zelotes, Matthew, James Zebedee, Andrew, the Alpheus twins, Philip, Nathaniel, Thomas, and Simon Peter.
После того, как таким образом были заняты самая первая и самая последняя кушетки, остальные апостолы также выбрали себе места — одни ближе к Иуде, другие ближе к Петру, пока все не устроились за столом. Они расположились вокруг подковообразного стола на этих кушетках в следующем порядке: справа от Учителя — Иоанн, слева — Иуда, Симон Зелот, Матфей, Иаков Зеведеев, Андрей, близнецы Алфеевы, Филипп, Нафанаил, Фома и Симон Петр.

[179:1.6] They are gathered together to celebrate, at least in spirit, an institution which antedated even Moses and referred to the times when their fathers were slaves in Egypt. This supper is their last rendezvous with Jesus, and even in such a solemn setting, under the leadership of Judas the apostles are led once more to give way to their old predilection for honor, preference, and personal exaltation.
Все они собрались для празднования — во всяком случае, в духе — обычая, существовавшего еще до Моисея и восходившего к тем временам, когда их отцы были рабами в Египте. Эта вечерняя трапеза была их последним свиданием с Иисусом, но даже такой торжественный случай не помешал апостолам под влиянием Иуды вновь поддаться своим старым пристрастиям к почестям, привилегиям и самовозвеличению.

[179:1.7] They were still engaged in voicing angry recriminations when the Master appeared in the doorway, where he hesitated a moment as a look of disappointment slowly crept over his face. Without comment he went to his place, and he did not disturb their seating arrangement.

Они еще продолжали громкую и сердитую перебранку, когда в двери показался Учитель, где он задержался и его лицо постепенно приняло разочарованное выражение. Ничего не сказав, он направился к своему месту, не вмешиваясь в их расположение за столом.

[179:1.8] They were now ready to begin the supper, except that their feet were still unwashed, and they were in anything but a pleasant frame of mind. When the Master arrived, they were still engaged in making uncomplimentary remarks about one another, to say nothing of the thoughts of some who had sufficient emotional control to refrain from publicly expressing their feelings.
Теперь они были готовы приступить к ужину, однако их ноги оставались неомытыми, и они пребывали далеко не в самом приятном расположении духа. При появлении Учителя они все еще обменивались нелестными замечаниями друг о друге, уже не говоря о мыслях тех из них, кто обладал достаточным эмоциональным самообладанием и воздерживался от открытого выражения своих чувств.

2. BEGINNING THE SUPPER 

2. НАЧАЛО ТРАПЕЗЫ

[179:2.1] For a few moments after the Master had gone to his place, not a word was spoken. Jesus looked them all over and, relieving the tension with a smile, said: «I have greatly desired to eat this Passover with you. I wanted to eat with you once more before I suffered, and realizing that my hour has come, I arranged to have this supper with you tonight, for, as concerns the morrow, we are all in the hands of the Father, whose will I have come to execute. I shall not again eat with you until you sit down with me in the kingdom which my Father will give me when I have finished that for which he sent me into this world.»
Когда Учитель подошел к своему месту, на какое-то время воцарилась тишина. Иисус оглядел их и, снимая напряжение улыбкой, сказал:
«Мне очень хотелось встретить эту Пасху вместе с вами. Мне хотелось еще раз, до моих мучений, разделить с вами трапезу и понимая, что исполнилось мое время, я договорился о сегодняшнем ужине вместе с вами, ибо что касается дня завтрашнего, то все мы в руках Отца, чью волю я пришел исполнять. В следующий раз я буду трапезничать с вами уже в том царстве, которое мне даст мой Отец, когда я завершу то, ради чего он послал меня в этот мир».

[179:2.2] After the wine and the water had been mixed, they brought the cup to Jesus, who, when he had received it from the hand of Thaddeus, held it while he offered thanks. And when he had finished offering thanks, he said: «Take this cup and divide it among yourselves and, when you partake of it, realize that I shall not again drink with you the fruit of the vine since this is our last supper. When we sit down again in this manner, it will be in the kingdom to come.»
Смешав вино с водой, апостолы передали чашу Иисусу, который принял ее из рук Фаддея и держа в своих руках, вознес благодарственную молитву. Завершив благодарение, Иисус сказал:
«Возьмите эту чашу и поделите между собой; и когда будете пить из нее, вдумайтесь в то, что я больше не буду вкушать вместе с вами дар виноградной лозы, ибо это наш последний ужин. В следующий раз мы соберемся на совместную трапезу уже в грядущем царстве».

[179:2.3] Jesus began thus to talk to his apostles because he knew that his hour had come. He understood that the time had come when he was to return to the Father, and that his work on earth was almost finished. The Master knew he had revealed the Father’s love on earth and had shown forth his mercy to mankind, and that he had completed that for which he came into the world, even to the receiving of all power and authority in heaven and on earth. Likewise, he knew Judas Iscariot had fully made up his mind to deliver him that night into the hands of his enemies. He fully realized that this traitorous betrayal was the work of Judas, but that it also pleased Lucifer, Satan, and Caligastia the prince of darkness. But he feared none of those who sought his spiritual overthrow any more than he feared those who sought to accomplish his physical death. The Master had but one anxiety, and that was for the safety and salvation of his chosen followers. And so, with the full knowledge that the Father had put all things under his authority, the Master now prepared to enact the parable of brotherly love.
Иисус обратился к апостолам с такими словами, поскольку знал, что его час настал. Он понимал, что пришло время возвращаться к Отцу и что его труд на земле подошел к концу. Учитель знал, что явил любовь Отца на земле, показал его милосердие к человечеству и совершил все, для чего явился в этот мир, получив все могущество и власть на небе и на земле. Точно так же он знал, что Иуда Искариот окончательно решил предать его этой ночью в руки врагов. Он полностью осознавал, что это подлое предательство совершается Иудой, но он также понимал, что оно угодно Люциферу, Сатане и князю тьмы Калигастии. Однако он не боялся тех, кто искал его духовного свержения, равно как и тех, кто искал его физической смерти. Учителя беспокоило только одно — безопасность и спасение его избранных последователей. И поэтому, с полным осознанием того, что Отец все отдал в его власть, Учитель был готов представить притчу о братской любви.

3. WASHING THE APOSTLES’ FEET 

3. ОМОВЕНИЕ НОГ АПОСТОЛАМ

[179:3.1] After drinking the first cup of the Passover, it was the Jewish custom for the host to arise from the table and wash his hands. Later on in the meal and after the second cup, all of the guests likewise rose up and washed their hands. Since the apostles knew that their Master never observed these rites of ceremonial hand washing, they were very curious to know what he intended to do when, after they had partaken of this first cup, he arose from the table and silently made his way over to near the door, where the water pitchers, basins, and towels had been placed. And their curiosity grew into astonishment as they saw the Master remove his outer garment, gird himself with a towel, and begin to pour water into one of the foot basins. Imagine the amazement of these twelve men, who had so recently refused to wash one another’s feet, and who had engaged in such unseemly disputes about positions of honor at the table, when they saw him make his way around the unoccupied end of the table to the lowest seat of the feast, where Simon Peter reclined, and, kneeling down in the attitude of a servant, make ready to wash Simon’s feet. As the Master knelt, all twelve arose as one man to their feet; even the traitorous Judas so far forgot his infamy for a moment as to arise with his fellow apostles in this expression of surprise, respect, and utter amazement.

По еврейскому обычаю после первой пасхальной чаши хозяин вставал из-за стола и омывал руки. Позднее — во время еды и после второй чаши — гости также вставали и омывали руки. Поскольку апостолы знали, что Учитель никогда не соблюдал этого ритуального омовения рук, они с огромным любопытством ждали, что он собирается сделать, когда, выпив свою первую чашу, Иисус встал из-за стола и молча подошел к двери, где находились кувшины с водой, умывальницы и полотенца. Их любопытство сменилось изумлением, когда они увидели, что Учитель снимает свою верхнюю одежду, опоясывается полотенцем и начинает наливать воду в одну из умывальниц для ног. Представьте себе удивление этих двенадцати человек, лишь недавно отказавшихся омыть друг другу ноги и пустившихся в продолжительные и недостойные препирательства по поводу почетных мест за столом, когда они увидели как он обошел свободный конец стола, подошел к самому дальнему месту, где возлежал Симон Петр, встал на колени как слуга и приготовился омыть Симону ноги. Когда Учитель преклонил колени, все двенадцать, как один, поднялись; даже вероломный Иуда на мгновение настолько забыл о своем бесчестии, что поднялся вместе со своими собратьями-апостолами в этом выражении удивления, уважения и крайнего изумления.
[179:3.2] There stood Simon Peter, looking down into the upturned face of his Master. Jesus said nothing; it was not necessary that he should speak. His attitude plainly revealed that he was minded to wash Simon Peter’s feet. Notwithstanding his frailties of the flesh, Peter loved the Master. This Galilean fisherman was the first human being wholeheartedly to believe in the divinity of Jesus and
to make full and public confession of that belief. And Peter had never since really doubted the divine nature of the Master. Since Peter so revered and honored Jesus in his heart, it was not strange that his soul resented the thought of Jesus’ kneeling there before him in the attitude of a menial servant and proposing to wash his feet as would a slave. When Peter presently collected his wits sufficiently to address the Master, he spoke the heart feelings of all his fellow apostles.
Симон Петр стоял, взирая на обращенное к нему снизу лицо Учителя. Иисус ничего не говорил; в этом не было необходимости. Его поза красноречиво свидетельствовала о том, что он собирается омыть Симону Петру ноги. Несмотря на свои человеческие слабости, Петр любил Учителя. Этот галилейский рыбак был первым человеком, всем сердцем уверовавшим в божественность Иисуса, а также
исчерпывающе и прилюдно заявившем о своем убеждении. И с тех пор Петр никогда по-настоящему не сомневался в божественной природе Учителя. Поскольку Петр столь почитал и уважал Иисуса в своем сердце, неудивительно, что в душе он возмутился мыслью о том, что Иисус склонился перед ним в позе покорного слуги и, подобно рабу, предлагал омыть ему ноги. Когда Петр пришел в себя настолько, что смог обратиться к Учителю, то выразил те чувства, которые наполняли сердца всех его собратьев-апостолов.

[179:3.3] After a few moments of this great embarrassment, Peter said, «Master, do you really mean to wash my feet?» And then, looking up into Peter’s face, Jesus said: «You may not fully understand what I am about to do, but hereafter you will know the meaning of all these things.» Then Simon Peter, drawing a long breath, said, «Master, you shall never wash my feet!» And each of the apostles nodded their approval of Peter’s firm declaration of refusal to allow Jesus thus to humble himself before them.
Спустя несколько мгновений сильнейшего смущения Петр сказал: «Учитель, неужели ты и впрямь собираешься омыть мне ноги?» И тогда, глядя Петру в глаза, Иисус ответил: «Возможно, ты не вполне осознаешь то, что я собираюсь сделать, но впоследствии ты поймешь весь смысл происходящего».
Тогда Симон Петр, глубоко вздохнув, воскликнул: «Учитель, ты никогда не будешь омыватьмне ноги!» И каждый из апостолов одобрительно кивнул, поддержав решительное заявление Петра, отказавшегося позволить Иисусу унижать себя перед ними.

[179:3.4] The dramatic appeal of this unusual scene at first touched the heart of even Judas Iscariot; but when his vainglorious intellect passed judgment upon the spectacle, he concluded that this gesture of humility was just one more episode which conclusively proved that Jesus would never qualify as Israel’s deliverer, and that he had made no mistake in the decision to desert the Master’s cause.

Даже сердце Иуды Искариота поначалу было тронуто этой волнующей и необычной сценой; однако, оценив увиденное своим тщеславным рассудком, он пришел к выводу, что этот жест смирения стал всего лишь очередным и убедительным подтверждением отсутствия у Иисуса качеств, необходимых для избавителя Израиля, и что он, Иуда, был прав, решив оставить дело Учителя.

[179:3.5] As they all stood there in breathless amazement, Jesus said: «Peter, I declare that, if I do not wash your feet, you will have no part with me in that which I am about to perform.» When Peter heard this declaration, coupled with the fact that Jesus continued kneeling there at his feet, he made one of those decisions of blind acquiescence in compliance with the wish of one whom he respected and loved. As it began to dawn on Simon Peter that there was attached to this proposed enactment of service some signification that determined one’s future connection with the Master’s work, he not only became reconciled to the thought of allowing Jesus to wash his feet but, in his characteristic and impetuous manner, said: «Then, Master, wash not my feet only but also my hands and my head.»
Затаив дыхание, они стояли, пораженные увиденным, и Иисус сказал: «Петр, я заявляю, что если я не омою твоих ног, ты останешься непричастен ко мне в том, что я собираюсь исполнить».
Услышав это заявление, усиленное тем, что Иисус продолжал стоять на коленях у его ног, Петр принял одно из тех решений, которые отличались слепым послушанием воле уважаемого и любимого человека. Когда Симон Петр начал догадываться, что в этом символическом услужении заключен некий смысл, определяющий будущую связь с трудом Учителя, он не только согласился с тем, чтобы Иисус омыл ему ноги, но и в свойственной ему пылкой манере воскликнул: «Тогда, Учитель, омой не только мои ноги, но и руки, и голову!»

[179:3.6] As the Master made ready to begin washing Peter’s feet, he said: «He who is already clean needs only to have his feet washed. You who sit with me tonight are clean — but not all. But the dust of your feet should have been washed away before you sat down at meat with me. And besides, I would perform this service for you as a parable to illustrate the meaning of a new commandment which I will presently give you.»
Прежде чем начать омывать ноги Петра, Учитель сказал:
«Тому, кто уже чист, нужно омыть только ноги. Вы, сидящие сегодня со мной, чисты — но не все. Однако пыль ваших ног следовало смыть до того, как вы сели трапезничать со мной. И кроме того, я хотел бы исполнить это свое услужение в форме притчи, поясняющей смысл новой заповеди, которую я вскоре дам вам».

[179:3.7] In like manner the Master went around the table, in silence, washing the feet of his twelve apostles, not even passing by Judas. When Jesus had finished washing the feet of the twelve, he donned his cloak, returned to his place as host, and after looking over his bewildered apostles, said:
Таким же образом Учитель обошел стол и в тишине омыл ноги двенадцати апостолов, не пропустив и Иуду. Закончив омывать ноги двенадцати, Иисус накинул хитон, вернулся на свое место хозяина и, обведя глазами обескураженных апостолов, сказал:

[179:3.8] «Do you really understand what I have done to you? You call me Master, and you say well, for so I am. If, then, the Master has washed your feet, why was it that you were unwilling to wash one another’s feet? What lesson should you learn from this parable in which the Master so willingly does that service which his brethren were unwilling to do for one another? Verily, verily, I say to you: A servant is not greater than his master; neither is one who is sent greater than he who sends him. You have seen the way of service in my life among you, and blessed are you who will have the gracious courage so to serve. But why are you so slow to learn that the secret of greatness in the spiritual kingdom is not like the methods of power in the material world?

«Понимаете ли вы, что я сделал для вас? Вы называете меня Учителем и вы правы, ибо так оно и есть. Так если я, ваш Учитель, омыл вам ноги, то почему вы не хотели омыть ноги друг другу? Какой урок вам следует извлечь из этой притчи, где Учитель с такой готовностью оказывает услугу, которую его братья не пожелали оказать друг другу? Истинно, истинно говорю вам: слуга не выше своего хозяина; и тот, кого послали исполнить поручение, не выше того, кто его послал. Вы видели, как я служил в прожитой вместе с вами жизни и благословенны те из вас, у кого хватит благодатного мужества, чтобы так служить. Но почему вы так медленно усваиваете то, что тайна величия в духовном царстве совсем не похожа на силовые методы в материальном мире?

[179:3.9] «When I came into this chamber tonight, you were not content proudly to refuse to wash one another’s feet, but you must also fall to disputing among yourselves as to who should have the places of honor at my table. Such honors the Pharisees and the children of this world seek, but it should not be so among the ambassadors of the heavenly kingdom. Do you not know that there can be no place of preferment at my table? Do you not understand that I love each of you as I do the others? Do you not know that the place nearest me, as men regard such honors, can mean nothing concerning your standing in the kingdom of heaven? You know that the kings of the gentiles have lordship over their subjects, while those who exercise this authority are sometimes called benefactors. But it shall not be so in the kingdom of heaven. He who would be great among you, let him become as the younger; while he who would be chief, let him become as one who serves. Who is the greater, he who sits at meat, or he who serves? Is it not commonly regarded that he who sits at meat is the greater? But you will observe that I am among you as one who serves. If you are willing to become fellow servants with me in doing the Father’s will, in the kingdom to come you shall sit with me in power, still doing the Father’s will in future glory.»

Когда я вошел в этот зал, вы не удовлетворились своим гордым отказом омыть друг другу ноги, — вам нужно было непременно пуститься в пререкания о том, кто займет почетные места за моим столом. Таких почестей ищут фарисеи и дети мира сего, но подобное поведение недостойно посланников небесного царства. Разве вы не знаете, что за моим столом не может быть привилегированных мест? Разве вы не понимаете, что я люблю каждого из вас так же, как и остальных? Разве вы не знаете, что ближайшее ко мне место, — в том смысле, какой вкладывают в это люди, — может ничего не говорить о вашем положении в царстве небесном? Вы знаете, что цари язычников властвуют над  своими подданными и тех, кто пользуется этой властью, иногда называют благодетелями. Но не будет так в царстве небесном. Пусть желающий быть большим среди вас будет как меньший, а кто хочет быть начальником, пусть станет как служащий. Ибо кто больше: тот, кто сидит за столом, или тот, кто служит? Разве не считают обычно, что важнее тот, кто за столом? Но вы видите, что я среди вас, как тот, кто прислуживает. И если вы желаете стать моими соработниками в исполнении воли Отца, то в грядущем царстве воссядете со мной в могуществе, продолжая исполнять волю Отца в будущей славе».

[179:3.10] When Jesus had finished speaking, the Alpheus twins brought on the bread and wine, with the bitter herbs and the paste of dried fruits, for the next course of the Last Supper.
Когда Иисус умолк, близнецы Алфеевы подали хлеб и вино вместе с горькими травами и пастилу из сухофруктов для следующего блюда Тайной Вечери.

4. LAST WORDS TO THE BETRAYER 

4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА ПРЕДАТЕЛЮ

[179:4.1] For some minutes the apostles ate in silence, but under the influence of the Master’s cheerful demeanor they were soon drawn into conversation, and ere long the meal was proceeding as if nothing out of the ordinary had occurred to interfere with the good cheer and social accord of this extraordinary occasion. After some time had elapsed, in about the middle of this second course of the meal, Jesus, looking them over, said: «I have told you how much I desired to have this supper with you, and knowing how the evil forces of darkness have conspired to bring about the death of the Son of Man, I determined to eat this supper with you in this secret chamber and a day in advance of the Passover since I will not be with you by this time tomorrow night. I have repeatedly told you that I must return to the Father. Now has my hour come, but it was not required that one of you should betray me into the hands of my enemies.»
Несколько минут апостолы ели молча, но вскоре, под влиянием хорошего настроения Учителя, втянулись в разговор и застолье уже протекало так, как будто не произошло ничего необычного, помешавшего атмосфере радости и всеобщего единения в этот исключительный вечер. По прошествии некоторого времени, примерно в середине второй перемены блюд, Иисус сказал:
«Я уже говорил вам, сколь велико было мое желание разделить с вами эту трапезу и зная о заговоре злых сил тьмы, поставивших своей целью убить Сына Человеческого, я решил встретиться с вами в этом тайном месте за день до Пасхи, ибо завтра вечером к этому времени меня уже не будет с вами. Я не раз говорил вам, что должен вернуться к Отцу. Теперь пришел мой час, однако не требовалось, чтобы один из вас предавал меня в руки врагов».

[179:4.2] When the twelve heard this, having already been robbed of much of their self-assertiveness and self-confidence by the parable of the feet washing and the Master’s subsequent discourse, they began to look at one another while in disconcerted tones they hesitatingly inquired, «Is it I?» And when they had all so inquired, Jesus said: «While it is necessary that I go to the Father, it was not required that one of you should become a traitor to fulfill the Father’s will. This is the coming to fruit of the concealed evil in the heart of one who failed to love the truth with his whole soul. How deceitful is the intellectual pride that precedes the spiritual downfall! My friend of many years, who even now eats my bread, will be willing to betray me, even as he now dips his hand with me in the dish.»
Услышав это, двенадцать — уже в значительной мере избавленные от своей самонадеянности и самоуверенности после притчи об омывании ног и последовавшей за ней беседы — стали обескураженно переглядываться и неуверенно вопрошать: «Не я ли?» И когда каждый из них задал этот вопрос, Иисус сказал:
«Хотя мне необходимо вернуться к Отцу, для исполнения его воли не требовалось, чтобы один из вас становился предателем. Вот плоды затаенного зла в сердце того, кто не смог всей душой полюбить истину. Сколь коварна гордыня ума, предшествующая духовному падению! Тот, кто многие годы был моим другом, кто сейчас ест мой хлеб и опускает свою руку вместе со мной в блюдо, будет готов предать меня».

[179:4.3] And when Jesus had thus spoken, they all began again to ask, «Is it I?» And as Judas, sitting on the left of his Master, again asked, «Is it I?» Jesus, dipping the bread in the dish of herbs, handed it to Judas, saying, «You have said.» But the others did not hear Jesus speak to Judas. John, who reclined on Jesus’ right hand, leaned over and asked the Master: «Who is it? We should know who it is that has proved untrue to his trust.» Jesus answered: «Already have I told you, even he to whom I gave the sop.» But it was so natural for the host to give a sop to the one who sat next to him on the left that none of them took notice of this, even though the Master had so plainly spoken. But Judas was painfully conscious of the meaning of the Master’s words associated with his act, and he became fearful lest his brethren were likewise now aware that he was the betrayer.
После этих слов Иисуса все начали переспрашивать: «Не я ли?» И когда Иуда, сидевший по левую руку от своего Учителя, снова спросил: «Не я ли?», Иисус, обмакнув хлеб в блюдо с травами, передал его Иуде со словами: «Ты сказал». Но остальные не слышали того, что Иисус сказал Иуде. Иоанн, возлежавший по правую руку, наклонился к Учителю и спросил: «Кто это? Мы должны знать того, кто не оправдал доверия». Иисус ответил: «Я уже сказал вам: тот, кому я передал смоченный хлеб».
Однако то, что хозяин передал кусок смоченного хлеба сидящему по левую руку было столь естественным, что никто из них не обратил на это внимания, хотя заявление Учителя было совершенно недвусмысленным. Иуда же мучительно осознавал, что слова Учителя имеют отношение к его поступку и начинал опасаться, что его братья теперь также знают, что он предатель.

[179:4.4] Peter was highly excited by what had been said, and leaning forward over the table, he addressed John, «Ask him who it is, or if he has told you, tell me who is the betrayer.»

Чрезвычайно взволнованный сказанным, Петр перегнулся через стол и обратился к Иоанну: «Спроси его, кто это, а если он уже сказал тебе, сообщи мне, кто предатель».

[179:4.5] Jesus brought their whisperings to an end by saying: «I sorrow that this evil should have come to pass and hoped even up to this hour that the power of truth might triumph over the deceptions of evil, but such victories are not won without the faith of the sincere love of truth. I would not have told you these things at this, our last supper, but I desire to warn you of these sorrows and so prepare you for what is now upon us. I have told you of this because I desire that you should recall, after I have gone, that I knew about all these evil plottings, and that I forewarned you of my betrayal. And I do all this only that you may be strengthened for the temptations and trials which are just ahead.»
Иисус же прервал их перешептывания, сказав:
«Я сожалею о том, что это злодеяние стало возможным и вплоть до этого часа надеялся, что сила истины восторжествует над коварством зла; но такие победы невозможны без веры искренне возлюбившего истину. Я не стал бы говорить вам об этом здесь, на нашем последнем ужине, но хочу предупредить вас о грядущих страданиях и тем самым подготовить вас к тому, что нависло над нами. Я сказал вам об этом, ибо желаю, чтобы после моего ухода вы вспомнили, что я знал обо всех этих преступных замыслах и заранее предупредил вас о том, что буду предан. И я делаю все это только для того, чтобы укрепить вас перед искушениями и испытаниями, на пороге которых мы стоим».

[179:4.6] When Jesus had thus spoken, leaning over toward Judas, he said: «What you have decided to do, do quickly.» And when Judas heard these words, he arose from the table and hastily left the room, going out into the night to do what he had set his mind to accomplish. When the other apostles saw Judas hasten off after Jesus had spoken to him, they thought he had gone to procure something additional for the supper or to do some other errand for the Master since they supposed he still carried the bag.
После этих слов Иисус наклонился к Иуде и сказал: «Что ты решил сделать, делай скорее». Услышав эти слова, Иуда встал из-за стола и быстро вышел из комнаты, уходя в ночь исполнить то, что он решил совершить. Когда остальные апостолы увидели, что Иуда, выслушав Иисуса, быстро ушел, то подумали, что он отправился прикупить что-то для ужина или исполнить какое-нибудь другое поручение Учителя, поскольку полагали, что он по-прежнему держит казну у себя.

[179:4.7] Jesus now knew that nothing could be done to keep Judas from turning traitor. He started with twelve — now he had eleven. He chose six of these apostles, and though Judas was among those nominated by his first-chosen apostles, still the Master accepted him and had, up to this very hour, done everything possible to sanctify and save him, even as he had wrought for the peace and salvation of the others.

Теперь Иисус знал, что ничто не сможет удержать Иуду от предательства. Он начал с двенадцатью; теперь с ним осталось одиннадцать. Он сам избрал шестерых из этих апостолов, и хотя Иуда относился к тем, кого выбрали первозванные апостолы, тем не менее, Учитель принял его и вплоть до этого часа делал все возможное, чтобы оправдать и спасти его так же, как он трудился во имя мира и спасения остальных.

[179:4.8] This supper, with its tender episodes and softening touches, was Jesus’ last appeal to the deserting Judas, but it was of no avail. Warning, even when administered in the most tactful manner and conveyed in the most kindly spirit, as a rule, only intensifies hatred and fires the evil determination to carry out to the full one’s own selfish projects, when love is once really dead.
Этот ужин, прошедший в атмосфере заботы и тепла, стал последним, но безрезультатным призывом Иисуса к предающему его Иуде. Если любовь окончательно умерла, то даже самое тактичное и доброжелательное предупреждение только усиливает ненависть и воспламеняет преступное намерение довести эгоистичный замысел до конца.

5. ESTABLISHING THE REMEMBRANCE SUPPER

5. УЧРЕЖДЕНИЕ ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЫ

[179:5.1] As they brought Jesus the third cup of wine, the «cup of blessing,» he arose from the couch and, taking the cup in his hands, blessed it, saying: «Take this cup, all of you, and drink of it. This shall be the cup of my remembrance. This is the cup of the blessing of a new dispensation of grace and truth. This shall be to you the emblem of the bestowal and ministry of the divine Spirit of Truth. And I will not again drink this cup with you until I drink in new form with you in the Father’s eternal kingdom.»
Когда Иисусу подали третью чашу с вином — «чашу благословения» — он встал с кушетки и, взяв чашу в руки, благословил ее словами:
«Пусть каждый из вас возьмет эту чашу и выпьет из нее. Она будет чашей моего поминовения. Эта чаша — благословение новой эпохи благодати и истины. Она станет для вас символом посвящения и служения божественного Духа Истины. В следующий раз я буду пить эту чашу вместе с вами уже в новом облике в вечном царстве Отца».

[179:5.2] The apostles all sensed that something out of the ordinary was transpiring as they drank of this cup of blessing in profound reverence and perfect silence. The old Passover commemorated the emergence of their fathers from a state of racial slavery into individual freedom; now the Master was instituting a new remembrance supper as a symbol of the new dispensation wherein the enslaved individual emerges from the bondage of ceremonialism and selfishness into the spiritual joy of the brotherhood and fellowship of the liberated faith sons of the living God.

Чувствуя, что происходит нечто исключительное, все апостолы в полной тишине и с глубоким благоговением выпили из этой чаши благословения. Старая Пасха отмечала освобождение их отцов от национального рабства и обретение личной свободы; теперь же Учитель учреждал новую поминальную трапезу как символ новой эпохи, в которой порабощенный индивидуум избавляется от оков церимониализма и эгоизма, обретая духовную радость братства в сообществе освобожденных вероисповедных сынов живого Бога.

[179:5.3] When they had finished drinking this new cup of remembrance, the Master took up the bread and, after giving thanks, broke it in pieces and, directing them to pass it around, said: «Take this bread of remembrance and eat it. I have told you that I am the bread of life. And this bread of life is the united life of the Father and the Son in one gift. The word of the Father, as revealed in the Son, is indeed the bread of life.» When they had partaken of the bread of remembrance, the symbol of the living word of truth incarnated in the likeness of mortal flesh, they all sat down.
Когда они закончили пить эту новую поминальную чашу, Учитель взял хлеб и, возблагодарив, преломил его и велев им передать хлеб друг другу, сказал: «Возьмите этот поминальный хлеб и ешьте его. Я говорил вам, что я — хлеб жизни. И этот хлеб жизни есть объединенная жизнь Отца и Сына в едином даре. Слово Отца, явленное в Сыне, воистину есть хлеб жизни». Вкусив поминальный хлеб как символ живого слова истины, воплощенного в облике смертной плоти, все сели.

[179:5.4] In instituting this remembrance supper, the Master, as was always his habit, resorted to parables and symbols. He employed symbols because he wanted to teach certain great spiritual truths in such a manner as to make it difficult for his successors to attach precise interpretations and definite meanings to his words. In this way he sought to prevent successive generations from crystallizing his teaching and binding down his spiritual meanings by the dead chains of tradition and dogma. In the establishment of the only ceremony or sacrament associated with his whole life mission, Jesus took great pains to suggest his meanings rather than to commit himself to precise definitions.
He did not wish to destroy the individual’s concept of divine communion by establishing a precise form; neither did he desire to limit the believer’s spiritual imagination by formally cramping it. He rather sought to set man’s reborn soul free upon the joyous wings of a new and living spiritual liberty.
Учреждая эту поминальную трапезу, Учитель, по своему обыкновению, прибегнул к притчам и символам. Он воспользовался символами, поскольку хотел раскрыть некоторые великие духовные истины так, чтобы его последователям было трудно приписать его словам строго определенные толкования и точные смыслы. Таким образом он стремился воспрепятствовать тому, чтобы последующие поколения выхолостили его учение и сковали его духовные смыслы мертвыми цепями традиций и догм. Учреждая единственную церемонию или таинство, связанное со всей миссией его жизни, Иисус всячески старался подсказать смыслы, не связывая себя точными определениями
. Он не желал разрушать индивидуальное представление о божественном общении, учреждая точную форму; не желал он и ограничивать духовное воображение верующего, стесняя его формальностями. Наоборот, он пытался придать возрожденной душе человека радостные крылья новой и живой духовной свободы.

[179:5.5] Notwithstanding the Master’s effort thus to establish this new sacrament of the remembrance, those who followed after him in the intervening centuries saw to it that his express desire was effectively thwarted in that his simple spiritual symbolism of that last night in the flesh has been reduced to precise interpretations and subjected to the almost mathematical precision of a set formula. Of all Jesus’ teachings none have become more tradition-standardized.

Несмотря на такую попытку Учителя учредить новое поминальное таинство, за минувшие с тех пор века его последователи позаботились о том, чтобы помешать исполнению его желания; его незамысловатый духовный символизм того последнего вечера во плоти был понижен до точных толкований и низведен до почти математической строгости готовых формул. Из всех учений Иисуса ни одно не подвергалось такому канонизирующему воздействию традиции, как это.
[179:5.6] This supper of remembrance, when it is partaken of by those who are Son-believing and God-knowing, does not need to have associated with its symbolism any of man’s puerile misinterpretations regarding the meaning of the divine presence, for upon all such occasions the Master is really present.
The remembrance supper is the believer’s symbolic rendezvous with Michael. When you become thus spirit-conscious, the Son is actually present, and his spirit fraternizes with the indwelling fragment of his Father.
Если участники такой поминальной трапезы верят Сыну и познают Бога, то им не нужно связывать ее символику с наивными человеческими заблуждениями относительно смысла божественного присутствия, ибо во всех таких случаях Учитель воистину присутствует. Поминальная трапеза — это символическая встреча верующего с Майкиэлем. Когда вы обретаете подобную духовную восприимчивость, то в самом деле ощущаете присутствие Сына, а его дух общается с пребывающим в вас фрагментом его Отца.

[179:5.7] After they had engaged in meditation for a few moments, Jesus continued speaking: «When you do these things, recall the life I have lived on earth among you and rejoice that I am to continue to live on earth with you and to serve through you. As individuals, contend not among yourselves as to who shall be greatest. Be you all as brethren. And when the kingdom grows to embrace large groups of believers, likewise should you refrain from contending for greatness or seeking preferment between such groups.»
На короткое время они задумались, после чего Иисус продолжил: «Выполняя это, вспоминайте жизнь, прожитую мною на земле среди вас, и радуйтесь тому, что я собираюсь продолжать жить на земле вместе с вами и служить через вас. Не спорьте между собой о том, кто будет больше. Будьте все как братья. А когда царство расширится и охватит большие группы верующих, вам точно так же следует воздерживаться от споров о величии или привилегиях среди таких групп».

[179:5.8] And this mighty occasion took place in the upper chamber of a friend. There was nothing of sacred form or of ceremonial consecration about either the supper or the building. The remembrance supper was established without ecclesiastical sanction.

Это великое событие произошло в верхней комнате в доме одного из друзей. Ни в ужине, ни в здании не было ничего от священной формы или обрядового посвящения. Поминальная трапеза была учреждена без официального одобрения духовенства.

[179:5.9] When Jesus had thus established the supper of the remembrance, he said to the twelve: «And as often as you do this, do it in remembrance of me. And when you do remember me, first look back upon my life in the flesh, recall that I was once with you, and then, by faith, discern that you shall all some time sup with me in the Father’s eternal kingdom. This is the new Passover which I leave with you, even the memory of my bestowal life, the word of eternal truth; and of my love for you, the outpouring of my Spirit of Truth upon all flesh.»
Учредив эту поминальную трапезу, Иисус сказал апостолам:
«Всякий раз творите это в память обо мне. И вспоминая меня, сначала обратитесь в своих мыслях к моей жизни во плоти, вспомните, что когда-то я был с вами, а затем, глазами веры, узрите, что когда-нибудь все вы будете трапезничать со мной в вечном царстве Отца. Вот новая Пасха, которую я оставляю вам: память о моей посвященческой жизни — слове вечной истины; а также о моей любви к вам — излиянии моего Духа Истины на всю плоть».

[179:5.10] And they ended this celebration of the old but bloodless Passover in connection with the inauguration of the new supper of the remembrance, by singing, all together, the one hundred and eighteenth Psalm.
В завершение празднования старой, но бескровной Пасхи, в связи с установлением новой поминальной трапезы, они все вместе исполнили сто семнадцатый псалом.

 

---

 

180 Прощальная беседа

• 
  1. НОВАЯ ЗАПОВЕДЬ
  
• 
  2. ЛОЗА И ПОБЕГИ
  
• 
  3. ВРАЖДЕБНОСТЬ МИРА
  
• 
  4. ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК
  
• 
  5. ДУХ ИСТИНЫ
  
• 
  6. НЕОБХОДИМОСТЬ УХОДА
  

(The Farewell Discourse)

[180:0.1] AFTER singing the Psalm at the conclusion of the Last Supper, the apostles thought that Jesus intended to return immediately to the camp, but he indicated that they should sit down. Said the Master:

ПРОПЕВ псалом по окончании Тайной Вечери, апостолы посчитали, что Иисус собирается сразу же вернуться в лагерь, но Учитель знаком усадил их и сказал:

[180:0.2] «You well remember when I sent you forth without purse or wallet and even advised that you take with you no extra clothes. And you will all recall that you lacked nothing. But now have you come upon troublous times. No longer can you depend upon the good will of the multitudes. Henceforth, he who has a purse, let him take it with him. When you go out into the world to proclaim this gospel, make such provision for your support as seems best. I have come to bring peace, but it will not appear for a time.

«Вы хорошо помните, как я посылал вас в путь без кошелька или сумы и даже советовал вам не брать с собой лишней одежды. И все вы помните, как ни в чем не нуждались. Однако теперь вас ждут тревожные времена. Вы не можете более полагаться на добрую волю людей. Отныне пусть тот, у кого есть кошелек, берет его с собой. Отправляясь в мир возвещать это евангелие, принимайте все меры для самообеспечения. Я пришел принести мир, но он наступит не сразу.

[180:0.3] «The time has now come for the Son of Man to be glorified, and the Father shall be glorified in me. My friends, I am to be with you only a little longer. Soon you will seek for me, but you will not find me, for I am going to a place to which you cannot, at this time, come. But when you have finished your work on earth as I have now finished mine, you shall then come to me even as I now prepare to go to my Father. In just a short time I am going to leave you, you will see me no more on earth, but you shall all see me in the age to come when you ascend to the kingdom which my Father has given to me.»
Пришло время прославиться Сыну Человеческому, и Отец будет прославлен во мне. Друзья мои, недолго мне осталось быть с вами. Вскоре вы будете искать меня, но не найдете, ибо я отправляюсь туда, куда вы пока еще не можете прийти. Но когда вы завершите свой труд на земле, как завершил свой труд я, вы придете ко мне так же, как ныне я готовлюсь отправиться к моему Отцу. Через короткое время я покину вас; вы не увидите меня больше на земле, но все вы увидите меня в грядущую эпоху, совершив восхождение в царство, данное мне моим Отцом».

1. THE NEW COMMANDMENT 

1. НОВАЯ ЗАПОВЕДЬ

[180:1.1] After a few moments of informal conversation, Jesus stood up and said: «When I enacted for you a parable indicating how you should be willing to serve one another, I said that I desired to give you a new commandment; and I would do this now as I am about to leave you. You well know the commandment which directs that you love one another; that you love your neighbor even as yourself. But I am not wholly satisfied with even that sincere devotion on the part of my children. I would have you perform still greater acts of love in the kingdom of the believing brotherhood. And so I give you this new commandment: That you love one another even as I have loved you. And by this will all men know that you are my disciples if you thus love one another.
После короткого непринужденного разговора, Иисус поднялся и сказал:
«Представив вам притчу, показывающую, как вы должны быть готовы служить друг другу, я сказал, что желаю дать вам новую заповедь; и я хотел бы сделать это сейчас, перед тем, как покинуть вас. Вы хорошо помните заповедь, которая велит вам любить друг друга, любить своего ближнего, как самих себя. Но я не вполне удовлетворен даже такой искренней преданностью со стороны моих детей. Я хотел бы, чтобы ваши поступки были исполнены еще большей любви в царстве верующего братства. И потому я даю вам новую заповедь: любите друг друга так, как я возлюбил вас. И тем самым все люди будут знать, что вы мои ученики, если будете так любить друг друга.

[180:1.2] «When I give you this new commandment, I do not place any new burden upon your souls; rather do I bring you new joy and make it possible for you to experience new pleasure in knowing the delights of the bestowal of your heart’s affection upon your fellow men. I am about to experience the supreme joy, even though enduring outward sorrow, in the bestowal of my affection upon you and your fellow mortals.

Давая эту новую заповедь, я не возлагаю на ваши души нового бремени; скорее, я даю вам новую радость и возможность познать новое наслаждение от посвящения другим людям любви своих сердец. Несмотря на внешние скорби, вскоре я испытаю высшую радость, посвящая свою любовь вам и вашим смертным собратьям.

[180:1.3] «When I invite you to love one another, even as I have loved you, I hold up before you the supreme measure of true affection, for greater love can no man have than this: that he will lay down his life for his friends. And you are my friends; you will continue to be my friends if you are but willing to do what I have taught you. You have called me Master, but I do not call you servants. If you will only love one another as I am loving you, you shall be my friends, and I will ever speak to you of that which the Father reveals to me.

Призывая вас любить друг друга, как я возлюбил вас, я показываю вам высшую меру истинной любви, ибо нет большей любви, чем та, при которой человек готов отдать свою жизнь за своих друзей. А вы — мои друзья и останетесь ими, если только пожелаете исполнять то, чему я учил вас. Вы называли меня Господином, но я не называю вас слугами. Если только вы будете любить друг друга, как я люблю вас, вы будете моими друзьями, и я буду всегда говорить вам о том, что раскрывает мне Отец.

[180:1.4] «You have not merely chosen me, but I have also chosen you, and I have ordained you to go forth into the world to yield the fruit of loving service to your fellows even as I have lived among you and revealed the Father to you. The Father and I will both work with you, and you shall experience the divine fullness of joy if you will only obey my command to love one another, even as I have loved you.»
Не только вы избрали меня, но и я избрал вас, ибо велел вам нести в мир плоды любвеобильного служения вашим собратьям, так же, как я жил среди вас и раскрывал вам Отца. И Отец, и я будем трудиться с вами, и вы познаете божественную полноту радости, если только будете соблюдать мою заповедь любить друг друга так, как я возлюбил вас».

[180:1.5] If you would share the Master’s joy, you must share his love. And to share his love means that you have shared his service. Such an experience of love does not deliver you from the difficulties of this world; it does not create a new world, but it most certainly does make the old world new.

Если вы хотите разделить радость Учителя, то должны разделить его любовь. А быть причастным к его любви означает быть причастным к его служению. Такой опыт любви не освобождает вас от трудностей этого мира; он не создает новый мир, но совершенно определенно делает старый мир новым.
[180:1.6] Keep in mind: It is loyalty, not sacrifice, that Jesus demands. The consciousness of sacrifice implies the absence of that wholehearted affection which would have made such a loving service a supreme joy. The idea of duty
signifies that you are servant-minded and hence are missing the mighty thrill of doing your service as a friend and for a friend. The impulse of friendship transcends all convictions of duty, and the service of a friend for a friend can never be called a sacrifice. The Master has taught the apostles that they are the sons of God. He has called them brethren, and now, before he leaves, he calls them his friends.
Помните: Иисус требует верности, а не жертвы. Сознание жертвы подразумевает отсутствие беззаветного чувства, способного превратить любвеобильное служение в высшую радость. Идея долга говорит о наклонностях слуги; такие люди лишены восхитительного наслаждения, возникающего при служении в качестве друга и для друга. Импульс дружбы превосходит все убеждения долга, а служение друга для друга не может называться жертвой. Иисус учил апостолов тому, что они — сыны Бога. Он называл их братьями, а теперь, прежде чем уйти, он называет их своими друзьями.

2. THE VINE AND THE BRANCHES

2. ЛОЗА И ПОБЕГИ

[180:2.1] Then Jesus stood up again and continued teaching his apostles: «I am the true vine, and my Father is the husbandman. I am the vine, and you are the branches. And the Father requires of me only that you shall bear much fruit. The vine is pruned only to increase the fruitfulness of its branches. Every branch coming out of me which bears no fruit, the Father will take away. Every branch which bears fruit, the Father will cleanse that it may bear more fruit. Already are you clean through the word I have spoken, but you must continue to be clean. You must abide in me, and I in you; the branch will die if it is separated from the vine. As the branch cannot bear fruit except it abides in the vine, so neither can you yield the fruits of loving service except you abide in me. Remember: I am the real vine, and you are the living branches. He who lives in me, and I in him, will bear much fruit of the spirit and experience the supreme joy of yielding this spiritual harvest. If you will maintain this living spiritual connection with me, you will bear abundant fruit. If you abide in me and my words live in you, you will be able to commune freely with me, and then can my living spirit so infuse you that you may ask whatsoever my spirit wills and do all this with the assurance that the Father will grant us our petition. Herein is the Father glorified: that the vine has many living branches, and that every branch bears much fruit. And when the world sees these fruit-bearing branches — my friends who love one another, even as I have loved them — all men will know that you are truly my disciples.
Затем Иисус снова встал и продолжил учить апостолов:
«Я — истинная лоза, а Отец мой — виноградарь. Я — лоза, а вы побеги. И Отец требует от меня только одного: чтобы вы дали много плодов. Лозу обрезают лишь для того, чтобы ее побеги приносили еще больше плодов. Каждый мой побег, не приносящий плодов, Отец отсечет. Каждый побег, приносящий плоды, Отец очистит, чтобы он мог приносить еще больше плодов. Вы уже очистились моим словом, но вам следует и впредь оставаться чистыми. Вы должны пребывать во мне, а я в вас; побег засыхает, когда он отделяется от лозы. Как побег не может плодоносить, если не пребывает на лозе, так и вы не можете приносить плодов любвеобильного служения, не пребывая во мне. Помните: я есть настоящая лоза, а вы — живые побеги. Тот, кто живет во мне, — и в ком живу я, — принесет обильные плоды духа и испытает высшую радость, принося такие духовные плоды. Если вы сохраните эту живую духовную связь со мной, то принесете обильные плоды. Если вы пребудете во мне и мои слова пребудут в вас, то сможете свободно общаться со мной, и тогда мой живой дух сможет влиться в вас настолько, что вы будете вправе просить все то, что желает мой дух с уверенностью в том, что Отец удовлетворит наше прошение. Тем прославляется Отец, что у лозы много живых побегов и каждый из них приносит много плодов. И когда мир увидит эти плодоносящие побеги — моих друзей, которые любят друг друга так же, как я любил их всех, — все люди узнают, что вы воистину мои ученики.

[180:2.2] «As the Father has loved me, so have I loved you. Live in my love even as I live in the Father’s love. If you do as I have taught you, you shall abide in my love even as I have kept the Father’s word and evermore abide in his love.»
Как Отец возлюбил меня, так и я возлюбил вас. Живите в моей любви, как я живу в любви Отца. Если будете верны моему учению, то пребудете в моей любви также, как я сдержал слово Отца и извечно пребываю в его любви».

[180:2.3] The Jews had long taught that the Messiah would be «a stem arising out of the vine» of David’s ancestors, and in commemoration of this olden teaching a large emblem of the grape and its attached vine decorated the entrance to Herod’s temple. The apostles all recalled these things while the Master talked to them this night in the upper chamber.

Евреи уже давно учили, что Мессия будет «побегом лозы» предков Давида; в память об этом древнем учении большой герб — виноград на лозе — украшал вход во дворец Ирода. Все апостолы вспомнили об этом, когда в тот вечер Учитель беседовал с ними в верхней комнате.

[180:2.4] But great sorrow later attended the misinterpretation of the Master’s inferences regarding prayer. There would have been little difficulty about these teachings if his exact words had been remembered and subsequently truthfully recorded. But as the record was made, believers eventually regarded prayer in Jesus’ name as a sort of supreme magic, thinking that they would receive from the Father anything they asked for. For centuries honest souls have continued to wreck their faith against this stumbling block. How long will it take the world of believers to understand that prayer is not a process of getting your way but rather a program of taking God’s way, an experience of learning how to recognize and execute the Father’s will? It is entirely true that, when your will has been truly aligned with his, you can ask anything conceived by that will-union, and it will be granted. And such a will-union is effected by and through Jesus even as the life of the vine flows into and through the living branches.

Однако последующие ошибочные толкования выводов Учителя о молитве привели к весьма печальным последствиям. Учения Иисуса не вызывали бы особых затруднений, если бы его слушатели в точности запомнили — а позднее точно записали — его слова. Но письменное свидетельство было составлено таким образом, что верующие стали рассматривать молитву, возносимую во имя Иисуса, как разновидность высшей магии, и считать, что они могут получить от Отца все, что пожелают. Веками вера искренних душ разбивалась об этот камень преткновения. Когда же верующие всего мира поймут, что молитва — это не способ достижения своих целей, но метод выбора пути Бога, опыт постижения и исполнения воли Отца? В полной мере истинно, что когда ваша воля полностью совпадает с его волей, вы можете просить все, что задумано таким союзом волевых начал — и вам будет дано. И такой союз волевых начал вершится Иисусом и через него, как и жизнь виноградной лозы вливается в живые побеги и струится через них.

[180:2.5] When there exists this living connection between divinity and humanity, if humanity should thoughtlessly and ignorantly pray for selfish ease and vainglorious accomplishments, there could be only one divine answer: more and increased bearing of the fruits of the spirit on the stems of the living branches. When the branch of the vine is alive, there can be only one answer to all its petitions: increased grape bearing. In fact, the branch exists only for, and can do nothing except, fruit bearing, yielding grapes. So does the true believer exist only for the purpose of bearing the fruits of the spirit: to love man as he himself has been loved by God — that we should love one another, even as Jesus has loved us.

Если божественное и человеческое связаны друг с другом живой связью и если человеческое обращается с неразумными и невежественными молитвами, прося эгоистичной праздности и тщеславных достижений, возможен только один божественный ответ: более обильное плодоношение духа на стеблях живых побегов. Если побег лозы жив, возможен только один ответ на все его прошения: более обильное плодоношение. Фактически, побег существует только для одной цели и способен делать только одно: приносить плоды, давать виноград. Так и истинно верующий существует только для того, чтобы приносить плоды духа: любить людей так, как он сам любим Богом, — а это означает, что мы должны любить друг друга так, как нас возлюбил Иисус.

[180:2.6] And when the Father’s hand of discipline is laid upon the vine, it is done in love, in order that the branches may bear much fruit. And a wise husbandman cuts away only the dead and fruitless branches.

И когда Отец возлагает на лозу свою дисциплинирующую руку, то это делается с любовью — для того, чтобы побеги обильно плодоносили. И мудрый виноградарь отсекает только мертвые и бесплодные побеги.

[180:2.7] Jesus had great difficulty in leading even his apostles to recognize that prayer is a function of spirit-born believers in the spirit-dominated kingdom.
Иисусу было чрезвычайно трудно привести даже своих апостолов к пониманию того, что молитва — это функция рожденных в духе верующих в духовном царстве.

3. ENMITY OF THE WORLD 

3. ВРАЖДЕБНОСТЬ МИРА

[180:3.1] The eleven had scarcely ceased their discussions of the discourse on the vine and the branches when the Master, indicating that he was desirous of speaking to them further and knowing that his time was short, said: «When I have left you, be not discouraged by the enmity of the world. Be not downcast even when faint-hearted believers turn against you and join hands with the enemies of the kingdom. If the world shall hate you, you should recall that it hated me even before it hated you. If you were of this world, then would the world love its own, but because you are not, the world refuses to love you. You are in this world, but your lives are not to be worldlike. I have chosen you out of the world to represent the spirit of another world even to this world from which you have been chosen. But always remember the words I have spoken to you: The servant is not greater than his master. If they dare to persecute me, they will also persecute you. If my words offend the unbelievers, so also will your words offend the ungodly. And all of this will they do to you because they believe not in me nor in Him who sent me; so will you suffer many things for the sake of my gospel. But when you endure these tribulations, you should recall that I also suffered before you for the sake of this gospel of the heavenly kingdom.
Едва одиннадцать апостолов прекратили обсуждение беседы о виноградной лозе и побегах, как Учитель, показывая, что желает продолжить свое обращение и зная, что у него остается мало времени, сказал:
«Когда я покину вас, пусть враждебность мира не обескураживает вас. Не унывайте и тогда, когда малодушные верующие отвернутся от вас и примкнут к врагам царства. Если мир возненавидит вас, вспомните, что он возненавидел меня прежде, чем возненавидел вас. Будь вы от мира сего, мир любил бы вас, как своих, но поскольку вы не от мира сего, мир отказывается любить вас. Вы живете в этом мире, но ваши жизни не должны быть такими как в мире. Я избрал вас из мира представлять дух иного мира тому миру, из которого вы избраны. Однако всегда помните слова, которые я уже говорил вам: слуга не выше своего хозяина. Если они осмеливаются преследовать меня, то они будут преследовать и вас. Если мои слова оскорбляют неверующих, то и ваши слова будут оскорблять нечестивых. И все это они будут делать с вами потому, что не верят ни в меня, ни в Пославшего меня; из-за этого вы много пострадаете за мое евангелие. Но когда вы будете терпеть эти злоключения, вспомните, что прежде вас и я пострадал во имя этого евангелия небесного царства.

[180:3.2] «Many of those who will assail you are ignorant of the light of heaven, but this is not true of some who now persecute us. If we had not taught them the truth, they might do many strange things without falling under condemnation, but now, since they have known the light and presumed to reject it, they have no excuse for their attitude. He who hates me hates my Father. It cannot be otherwise; the light which would save you if accepted can only condemn you if it is knowingly rejected. And what have I done to these men that they should hate me with such a terrible hatred? Nothing, save to offer them fellowship on earth and salvation in heaven. But have you not read in the Scripture the saying: `And they hated me without a cause’?

Многие из тех, кто будет нападать на вас, не знают небесного света, но этого нельзя сказать о тех, кто преследует нас сейчас. Если бы мы не учили их истине, они могли бы совершить много странного без осуждения, но теперь, — когда они познали свет и отважились отвергнуть его, — их отношению нет оправдания. Ненавидящий меня, ненавидит и моего Отца. Иначе и быть не может: свет, спасающий принявшего его, может только осудить того, кто сознательно отвергает свет. А что я сделал этим людям, чтобы пробудить столь яростную ненависть? Ничего, кроме предложения братства на земле и спасения на небе. Но разве вы не читали в Писании: „И они возненавидели меня напрасно»?

[180:3.3] «But I will not leave you alone in the world. Very soon, after I have gone, I will send you a spirit helper. You shall have with you one who will take my place among you, one who will continue to teach you the way of truth, who will even comfort you.

Но я не оставлю вас одних в этом мире. Вскоре после моего ухода я пошлю к вам духа-помощника. С вами будет тот, кто займет мое место среди вас, кто продолжит учить вас путям истины и утешать вас.

[180:3.4] «Let not your hearts be troubled. You believe in God; continue to believe also in me. Even though I must leave you, I will not be far from you. I have already told you that in my Father’s universe there are many tarrying-places. If this were not true, I would not have repeatedly told you about them. I am going to return to these worlds of light, stations in the Father’s heaven to which you shall some time ascend. From these places I came into this world, and the hour is now at hand when I must return to my Father’s work in the spheres on high.

Пусть не тревожатся ваши сердца. Вы веруете в Бога; продолжайте веровать и в меня. Хотя я и должен покинуть вас, я буду рядом с вами. Я уже говорил вам, что во вселенной моего Отца много обителей. Если бы это было не так, я не стал бы раз за разом говорить вам о них. Я собираюсь вернуться в эти миры света — небесные обители Отца, куда когда-нибудь взойдете и вы. Из этих мест я пришел в этот мир и близок час, когда я должен буду вернуться к делу моего Отца в этих небесных сферах.

[180:3.5] «If I thus go before you into the Father’s heavenly kingdom, so will I surely send for you that you may be with me in the places that were prepared for the mortal sons of God before this world was. Even though I must leave you, I will be present with you in spirit, and eventually you shall be with me in person when you have ascended to me in my universe even as I am about to ascend to my Father in his greater universe. And what I have told you is true and everlasting, even though you may not fully comprehend it. I go to the Father, and though you cannot now follow me, you shall certainly follow me in the ages to come.»

И раз я отправляюсь прежде вас в небесное царство Отца, то непременно пришлю за вами, чтобы вы смогли пребывать со мной в тех местах, которые были приготовлены для смертных сынов Бога прежде, чем появился этот мир. Хотя я должен покинуть вас, я буду присутствовать с вами в духе и однажды вы сами окажетесь рядом со мной лично, когда взойдете ко мне в моей вселенной, как я готовлюсь взойти к моему Отцу в его более великой вселенной. И то, что я сказал вам, истинно и вечно, даже если вы не понимаете всего сказанного. Я отправляюсь к Отцу, и хотя вы не можете последовать за мной сейчас, вы наверняка сделаете это в грядущие эпохи».

[180:3.6] When Jesus sat down, Thomas arose and said: «Master, we do not know where you are going; so of course we do not know the way. But we will follow you this very night if you will show us the way.»

Когда Иисус сел, Фома встал и сказал: «Учитель, мы не знаем, куда ты идешь; поэтому конечно же мы не знаем пути. Но мы последуем за тобой сегодня же вечером, если ты укажешь нам путь».

[180:3.7] When Jesus heard Thomas, he answered: «Thomas, I am the way, the truth, and the life. No man goes to the Father except through me. All who find the Father, first find me. If you know me, you know the way to the Father. And you do know me, for you have lived with me and you now see me.»
Выслушав Фому, Иисус сказал:
«Фома, я есть путь, истина и жизнь. Никто не приходит к Отцу, кроме как через меня. Всякий, кто находит Отца, сначала находит меня. Если вы знаете меня, вы знаете путь к Отцу. А вы знаете меня, ибо живете со мной и видите меня сейчас».

[180:3.8] But this teaching was too deep for many of the apostles, especially for Philip, who, after speaking a few words with Nathaniel, arose and said: «Master,show us the Father, and everything you have said will be made plain.»

Но это учение было слишком глубоким для многих апостолов, особенно для Филиппа, который — обменявшись несколькими словами с Нафанаилом — поднялся и сказал: «Учитель, покажи нам Отца и все сказанное тобой станет ясным».

[180:3.9] And when Philip had spoken, Jesus said: «Philip, have I been so long with you and yet you do not even now know me? Again do I declare: He who has seen me has seen the Father. How can you then say, Show us the Father? Do you not believe that I am in the Father and the Father in me? Have I not taught you that the words which I speak are not my words but the words of the Father? I speak for the Father and not of myself. I am in this world to do the Father’s will, and that I have done. My Father abides in me and works through me. Believe me when I say that the Father is in me, and that I am in the Father, or else believe me for the sake of the very life I have lived — for the work’s sake.»
И когда Филипп сказал это, Иисус ответил:
«Филипп, я так долго нахожусь среди вас и ты до сих пор не знаешь меня? Вновь я заявляю: видевший меня видел Отца. Как же после этого ты можешь говорить: „Покажи нам Отца»? Разве ты не веришь, что я пребываю в Отце и Отец пребывает во мне? Разве я не учил вас, что слова, которые я говорю вам, не мои, но Отца? Я говорю от имени Отца, а не от себя. Я нахожусь в этом мире, чтобы исполнять волю Отца, и это я делаю. Мой Отец пребывает во мне и действует через меня. Верьте мне, когда я говорю, что Отец пребывает во мне, и что я пребываю в Отце, или же просто верьте мне ради прожитой мной жизни — ради моего труда».

[180:3.10] As the Master went aside to refresh himself with water, the eleven engaged in a spirited discussion of these teachings, and Peter was beginning to deliver himself of an extended speech when Jesus returned and beckoned them to be seated.
Когда Учитель отошел в сторону, чтобы освежить себя водой, одиннадцать принялись воодушевленно обсуждать эти учения, а Петр уже приступал к пространному обращению, когда Иисус вернулся и попросил их занять свои места.

4. THE PROMISED HELPER

4. ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК

[180:4.1] Jesus continued to teach, saying: «When I have gone to the Father, and after he has fully accepted the work I have done for you on earth, and after I have received the final sovereignty of my own domain, I shall say to my Father: Having left my children alone on earth, it is in accordance with my promise to send them another teacher. And when the Father shall approve, I will pour out the Spirit of Truth upon all flesh. Already is my Father’s spirit in your hearts, and when this day shall come, you will also have me with you even as you now have the Father. This new gift is the spirit of living truth. The unbelievers will not at first listen to the teachings of this spirit, but the sons of light will all receive him gladly and with a whole heart. And you shall know this spirit when he comes even as you have known me, and you will receive this gift in your hearts, and he will abide with you. You thus perceive that I am not going to leave you without help and guidance. I will not leave you desolate. Today I can be with you only in person. In the times to come I will be with you and all other men who desire my presence, wherever you may be, and with each of you at the same time. Do you not discern that it is better for me to go away; that I leave you in the flesh so that I may the better and the more fully be with you in the spirit?
Иисус продолжил обучение, говоря:
«Когда я уйду к Отцу и после того, как он полностью одобрит сделанное мною для вас на земле, а также после того, как я обрету окончательное полновластие в моих собственных владениях, я скажу своему Отцу: оставив своих детей одних на земле, я должен исполнить свое обещание и послать им другого учителя. И когда Отец одобрит это, я изолью Дух Истины на всю плоть. В ваших сердцах уже пребывает дух Отца, а когда настанет тот день, вы обретете меня так же, как сегодня у вас есть Отец. Этот новый дар есть дух живой истины. Поначалу неверующие не станут прислушиваться к учениям этого духа, но сыны света примут его с радостью и всем сердцем. И когда этот дух прибудет к вам, вы познаете его, как познали меня, и примете его в свои сердца, и он пребудет с вами. Итак, вы видите, что я не собираюсь оставлять вас без помощи и водительства. Я не брошу вас в одиночестве. Сегодня я могу быть с вами только лично. В грядущие века я буду с вами и со всеми желающими моего присутствия другими людьми, где бы вы ни были, и в то же время с каждым из вас. Разве вы не видите, что мне лучше уйти, что я оставляю вас во плоти затем, чтобы еще лучше и полнее быть с вами в духе?

[180:4.2] «In just a few hours the world will see me no more; but you will continue to know me in your hearts even until I send you this new teacher, the Spirit of Truth. As I have lived with you in person, then shall I live in you; I shall be one with your personal experience in the spirit kingdom. And when this has come to pass, you shall surely know that I am in the Father, and that, while your life is hid with the Father in me, I am also in you. I have loved the Father and have kept his word; you have loved me, and you will keep my word. As my Father has given me of his spirit, so will I give you of my spirit. And this Spirit of Truth which I will bestow upon you shall guide and comfort you and shall eventually lead you into all truth.

Всего лишь через несколько часов мир больше не увидит меня; вы же будете по-прежнему знать меня в своих сердцах, пока я не пришлю к вам нового учителя — Дух Истины. Как я жил с вами, я буду жить в вас; я буду един с вашим личным опытом в духовном царстве. И когда это произойдет, вы доподлинно узнаете, что я пребываю в Отце, и что пока ваша жизнь с Отцом сокрыта во мне, я пребываю также в вас. Я люблю Отца и сдержал данное ему слово; вы любите меня, и вы сдержите данное мне слово. Как мой Отец дал мне от своего духа, так и я дам вам от своего духа. И этот Дух Истины, которым я одарю вас, будет вести и утешать вас и в итоге приведет ко всей истине.

[180:4.3] «I am telling you these things while I am still with you that you may be the better prepared to endure those trials which are even now right upon us. And when this new day comes, you will be indwelt by the Son as well as by the Father. And these gifts of heaven will ever work the one with the other even as the Father and I have wrought on earth and before your very eyes as one person, the Son of Man. And this spirit friend will bring to your remembrance everything I have taught you.»

Говорю вам это, пока я еще с вами, чтобы помочь вам лучше перенести те испытания, на пороге которых мы стоим. И когда настанет этот новый день, в вас будет пребывать как Сын, так и Отец. Эти дары неба будут извечно сотрудничать друг с другом так же, как Отец и я трудились на земле прямо перед вашими глазами как одна личность — Сын Человеческий. И этот духовный друг напомнит вам обо всем, чему я учил вас».

[180:4.4] As the Master paused for a moment, Judas Alpheus made bold to ask one of the few questions which either he or his brother ever addressed to Jesus in public. Said Judas: «Master, you have always lived among us as a friend; how shall we know you when you no longer manifest yourself to us save by this spirit? If the world sees you not, how shall we be certain about you? How will you show yourself to us?»

На мгновение Учитель умолк, и тогда Иуда Алфеев решился задать один из тех редких вопросов, с которым он или его брат когда-либо обращались к Иисусу прилюдно. Иуда спросил: «Учитель, ты всегда жил среди нас как друг; как мы узнаем тебя, когда ты будешь являть себя нам только через этот дух? Если мир не увидит тебя, как мы сможем быть уверены в тебе? Как ты явишь нам себя?»

[180:4.5] Jesus looked down upon them all, smiled, and said: «My little children, I am going away, going back to my Father. In a little while you will not see me as you do here, as flesh and blood. In a very short time I am going to send you my spirit, just like me except for this material body. This new teacher is the Spirit of Truth who will live with each one of you, in your hearts, and so will all the children of light be made one and be drawn toward one another. And in this very manner will my Father and I be able to live in the souls of each one of you and also in the hearts of all other men who love us and make that love real in their experiences by loving one another, even as I am now loving you.»
Иисус оглядел их всех, улыбнулся и сказал:
«Дети мои малые, я ухожу, возвращаюсь к моему Отцу. Вскоре вы уже не увидите меня таким, как сейчас, из плоти и крови. Пройдет совсем немного времени и я пришлю к вам свой дух, который во всем будет походить на меня, за исключением этого материального тела. Этот новый учитель есть Дух Истины, который будет жить с каждым из вас, в ваших сердцах и все дети света станут едины и будут тянуться друг к другу. Именно так Отец и я сможем жить в душе каждого из вас, равно как и в сердцах всех других людей, которые любят нас и которые воплощают эту любовь в своем опыте, любя друг друга, как теперь люблю вас я».

[180:4.6] Judas Alpheus did not fully understand what the Master said, but he grasped the promise of the new teacher, and from the expression on Andrew’s face, he perceived that his question had been satisfactorily answered.
Иуда Алфеев не совсем понял сказанное Иисусом, однако он уяснил обещание направить нового учителя и по выражению на лице Андрея почувствовал, что получил хороший ответ на свой вопрос.

5. THE SPIRIT OF TRUTH

5. ДУХ ИСТИНЫ

[180:5.1] The new helper which Jesus promised to send into the hearts of believers, to pour out upon all flesh, is the Spirit of Truth. This divine endowment is not the letter or law of truth, neither is it to function as the form or expression of truth. The new teacher is the conviction of truth,
the consciousness and assurance of true meanings on real spirit levels. And this new teacher is the spirit of living and growing truth, expanding, unfolding, and adaptative truth.
Новый помощник, которого Иисус обещал направить в сердца верующих и излить на всю плоть, есть Дух Истины. Этот божественный дар — не буква и не закон истины, как не призван он действовать в качестве формы или выражения истины. Новый учитель — это убежденность в истине,
сознание и уверенность в истинных смыслах на реальных духовных уровнях. Этот новый учитель есть дух живой, растущей, расширяющейся, раскрывающейся и адаптирующейся истины.

[180:5.2] Divine truth is a spirit-discerned and living reality. Truth exists only on high spiritual levels of the realization of divinity and the consciousness of communion with God. You can know the truth, and you can live the truth; you can experience the growth of truth in the soul and enjoy the liberty of its enlightenment in the mind, but you cannot imprison truth in formulas, codes, creeds, or intellectual patterns of human conduct. When you undertake the human formulation of divine truth, it speedily dies. The post-mortem salvage of imprisoned truth, even at best, can eventuate only in the realization of a peculiar form of intellectualized glorified wisdom. Static truth is dead truth, and only dead truth can be held as a theory. Living truth is dynamic and can enjoy only an experiential existence in the human mind.

Божественная истина есть живая, постигаемая духом реальность. Истина существует только на высоких духовных уровнях постижения божественности и осознания контакта с Богом. Можно знать истину и можно жить в истине; можно ощущать рост истины в душе и наслаждаться освобождающим постижением истины в разуме, но истину невозможно заточить в формулы, кодексы, символы веры или интеллектуальные формы человеческого поведения. Как только вы предлагаете человеческую формулировку божественной истины, она быстро умирает. Посмертное спасение скованной истины может в лучшем случае вылиться лишь в особую форму интеллектуализированной, возвеличенной мудрости. Статичная истина мертва и только в таком виде может считаться теорией. Живая истина динамична и в человеческом разуме может быть только эмпирической.

[180:5.3] Intelligence grows out of a material existence which is illuminated by the presence of the cosmic mind. Wisdom comprises the consciousness of knowledge elevated to new levels of meaning and activated by the presence of the universe endowment of the adjutant of wisdom. Truth is a spiritual reality value experienced only by spirit-endowed beings who function upon supermaterial levels of universe consciousness, and who, after the realization of truth, permit its spirit of activation to live and reign within their souls.

Здравомыслие вырастает из материального бытия, озаренного присутствием космического разума. Мудрость включает в себя осознание знания, возвышенного до новых смысловых уровней при активирующем воздействии вселенского дара — вспомогательного духа мудрости. Истина есть ценность духовной реальности и проживается только духовно одаренными существами на сверхматериальных уровнях вселенского сознания, позволяющими активирующему духу истины после его осмысления жить и царить в своих душах.

[180:5.4] The true child of universe insight looks for the living Spirit of Truth in every wise saying. The God-knowing individual is constantly elevating wisdom to the living-truth levels of divine attainment; the spiritually unprogressive soul is all the while dragging the living truth down to the dead levels of wisdom and to the domain of mere exalted knowledge.

Истинное дитя вселенской проницательности ищет живой Дух Истины в каждом мудром высказывании. Богопознающий индивидуум неизменно поднимает мудрость до уровней живой истины божественных свершений; духовно неразвивающаяся душа постоянно тянет живую истину вниз, на мертвые уровни мудрости и в область всего лишь возвышенного знания.

[180:5.5] The golden rule, when divested of the superhuman insight of the Spirit of Truth, becomes nothing more than a rule of high ethical conduct. The golden rule, when literally interpreted, may become the instrument of great offense to one’s fellows. Without a spiritual discernment of the golden rule of wisdom you might reason that, since you are desirous that all men speak the full and frank truth of their minds to you, you should therefore fully and frankly speak the full thought of your mind to your fellow beings. Such an unspiritual interpretation of the golden rule might result in untold unhappiness and no end of sorrow.

Когда золотое правило лишается сверхчеловеческой проницательности Духа Истины, оно становится всего лишь правилом высокого этического поведения. Когда золотое правило толкуется буквально, оно может стать средством величайшего оскорбления для собратьев. Без духовного постижения золотого правила мудрости можно прийти к заключению, что поскольку вы желаете, чтобы все люди были во всем и до конца откровенны с вами, вам также следует быть во всем и до конца откровенными с ними. Такое недуховное толкование золотого правила может привести к невыразимому несчастью и бесконечным страданиям.

[180:5.6] Some persons discern and interpret the golden rule as a purely intellectual affirmation of human fraternity. Others experience this expression of human relationship as an emotional gratification of the tender feelings of the human personality. Another mortal recognizes this same golden rule as the yardstick for measuring all social relations, the standard of social conduct. Still others look upon it as being the positive injunction of a great moral teacher who embodied in this statement the highest concept of moral obligation as regards all fraternal relationships. In the lives of such moral beings the golden rule becomes the wise center and circumference of all their philosophy.

Некоторые люди понимают и толкуют золотое правило как чисто интеллектуальное утверждение человеческого братства. Другие воспринимают такое выражение человеческих отношений как эмоциональное удовлетворение тонких эмоций человеческой личности. Третьи видят в том же золотом правиле мерило для оценки всех общественных отношений, норму социального поведения. Четвертые рассматривают его как позитивное предписание великого нравственного учителя, заключившего в своем призыве высшее представление о нравственном долге братских отношений. В жизни таких нравственных существ золотое правило становится центром мудрости и содержанием всей философии.

[180:5.7] In the kingdom of the believing brotherhood of God-knowing truth lovers, this golden rule takes on living qualities of spiritual realization on those higher levels of interpretation which cause the mortal sons of God to view this injunction of the Master as requiring them so to relate themselves to their fellows that they will receive the highest possible good as a result of the believer’s contact with them. This is the essence of true religion: that you love your neighbor as yourself.

В царстве — верующем братстве Богопознающих приверженцев истины — золотое правило обретает живые качества, присущие духовному постижению на тех более высоких уровнях толкования, которые побуждают смертных сынов Бога воспринимать это предписание Учителя как требование относиться к своим собратьям так, чтобы в результате общения с ними верующего человека они могли получать наивысшее благо. В этом и заключается сущность истинной религии: любить ближнего, как самого себя.

[180:5.8] But the highest realization and the truest interpretation of the golden rule consists in the consciousness of the spirit of the truth of the enduring and living reality of such a divine declaration. The true cosmic meaning of this rule of universal relationship is revealed only in its spiritual realization, in the interpretation of the law of conduct by the spirit of the Son to the spirit of the Father that indwells the soul of mortal man. And when such spirit-led mortals realize the true meaning of this golden rule, they are filled to overflowing with the assurance of citizenship in a friendly universe, and their ideals of spirit reality are satisfied only when they love their fellows as Jesus loved us all, and that is the reality of the realization of the love of God.

Однако высочайшее осуществление и наиболее истинное толкование золотого правила состоит в осознании духа истины, заключенной в вечной живой реальности такого божественного возвещения. Истинный космический смысл этого правила взаимоотношений во вселенной раскрывается только в его духовном постижении, в толковании закона поведения духом Сына духу Отца, пребывающему в душе смертного человека. И когда такие ведомые духом смертные постигают истинный смысл золотого правила, они переполняются уверенностью гражданства дружественной вселенной, а их идеалы духовной реальности удовлетворяются только тогда, когда они любят своих собратьев так, как Иисус любил всех нас, и в этом заключается реальность постижения любви Бога.

[180:5.9] This same philosophy of the living flexibility and cosmic adaptability of divine truth to the individual requirements and capacity of every son of God, must be perceived before you can hope adequately to understand the Master’s teaching and practice of nonresistance to evil. The Master’s teaching is basically a spiritual pronouncement. Even the material implications of his philosophy cannot be helpfully considered apart from their spiritual correlations. The spirit of the Master’s injunction consists in the nonresistance of all selfish reaction to the universe, coupled with the aggressive and progressive attainment of righteous levels of true spirit values: divine beauty, infinite goodness, and eternal truth — to know God and to become increasingly like him.

Прежде чем вы сможете надеяться на адекватное понимание учения Иисуса и практики непротивления злу, вам необходимо постичь эту философию живой гибкости и космической адаптируемости божественной истины к индивидуальным требованиям и способностям каждого сына Бога. В своей сущности, учение Иисуса — это духовная декларация. Даже материальные производные его философии невозможно успешно рассматривать в отрыве от их духовных взаимосвязей. Дух предписания Учителя заключается в непротивлении всем эгоистическим реакциям на вселенную в сочетании с энергичным и поступательным достижением праведных уровней истинных духовных ценностей: божественной красоты, бесконечной добродетели и вечной истины — познания Бога и все большего уподобления ему.

[180:5.10] Love, unselfishness, must undergo a constant and living readaptative interpretation of relationships in accordance with the leading of the Spirit of Truth. Love must thereby grasp the ever-changing and enlarging concepts of the highest cosmic good of the individual who is loved. And then love goes on to strike this same attitude concerning all other individuals who could possibly be influenced by the growing and living relationship of one spirit-led mortal’s love for other citizens of the universe. And this entire living adaptation of love must be effected in the light of both the environment of present evil and the eternal goal of the perfection of divine destiny.

Отношения любви и бескорыстия должны подвергаться постоянному и живому переосмыслению в соответствии с водительством Духа Истины. Тем самым любовь должна постигать постоянно изменяющиеся и расширяющиеся представления о высшем космическом благе для любимого человека. И вслед за этим любовь пробуждает то же самое отношение ко всем другим индивидуумам, которые могут быть подвержены влиянию растущей и живой связи, — любви ведомого духом смертного к другим гражданам вселенной. И вся эта живая адаптация любви должна осуществляться с учетом как окружающей среды существующего зла, так и вечной цели совершенства божественного предназначения.

[180:5.11] And so must we clearly recognize that neither the golden rule nor the teaching of nonresistance can ever be properly understood as dogmas or precepts. They can only be comprehended by living them, by realizing their meanings in the living interpretation of the Spirit of Truth, who directs the loving contact of one human being with another.

Таким образом, мы должны ясно видеть, что ни золотое правило, ни учение о непротивлении не могут быть правильно поняты в виде догм или правил поведения. Они постижимы только в опыте жизни и осознании их смысла в живом толковании Духа Истины, направляющего любвеобильное общение одного человека с другим.

[180:5.12] And all this clearly indicates the difference between the old religion and the new. The old religion taught self-sacrifice; the new religion teaches only self-forgetfulness, enhanced self-realization in conjoined social service and universe comprehension. The old religion was motivated by fear-consciousness; the new gospel of the kingdom is dominated by truth-conviction, the spirit of eternal and universal truth. And no amount of piety or creedal loyalty can compensate for the absence in the life experience of kingdom believers of that spontaneous, generous, and sincere friendliness which characterizes the spirit-born sons of the living God. Neither tradition nor a ceremonial system of formal worship can atone for the lack of genuine compassion for one’s fellows.
Все это ясно показывает отличие старой религии от новой. Старая религия учила самопожертвованию; новая религия учит только самоотречению, расширенной самореализации в сочетании с общественным служением и постижением вселенной. Движущей силой старой религии было сознание страха; в новом евангелии царства господствует убежденность в истине — дух вечной и всеобщей истины. Никакое благочестие или приверженность вероучению не могут восполнить отсутствия в жизненном опыте верующих в царство спонтанного, щедрого и искреннего дружелюбия, характеризующего рожденных в духе сынов живого Бога. Ни традиция, ни обрядовая система формального поклонения не могут искупить недостаток подлинного сострадания к своим ближним.

6. THE NECESSITY FOR LEAVING

6. НЕОБХОДИМОСТЬ УХОДА

[180:6.1] After Peter, James, John, and Matthew had asked the Master numerous questions, he continued his farewell discourse by saying: «And I am telling you about all this before I leave you in order that you may be so prepared for what is coming upon you that you will not stumble into serious error. The authorities will not be content with merely putting you out of the synagogues; I warn you the hour draws near when they who kill you will think they are doing a service to God. And all of these things they will do to you and to those whom you lead into the kingdom of heaven because they do not know the Father. They have refused to know the Father by refusing to receive me; and they refuse to receive me when they reject you, provided you have kept my new commandment that you love one another even as I have loved you. I am telling you in advance about these things so that, when your hour comes, as mine now has, you may be strengthened in the knowledge that all was known to me, and that my spirit shall be with you in all your sufferings for my sake and the gospel’s. It was for this purpose that I have been talking so plainly to you from the very beginning. I have even warned you that a man’s foes may be those of his own household. Although this gospel of the kingdom never fails to bring great peace to the soul of the individual believer, it will not bring peace on earth until man is willing to believe my teaching wholeheartedly and to establish the practice of doing the Father’s will as the chief purpose in living the mortal life.
После того, как Петр, Иаков, Иоанн и Матфей задали Учителю множество вопросов, он продолжил свою прощальную беседу словами:
«И я говорю вам всем об этом прежде, чем покинуть вас, чтобы вы могли подготовиться к предстоящему и не впали бы в серьезное заблуждение. Власти не удовлетворятся только изгнанием вас из синагог; я предупреждаю вас: близится час, когда убивающие вас будут думать, что тем самым служат Богу. Они будут поступать так с вами и с теми, кого вы ведете в царство небесное, поскольку не знают Отца. Они отказались познать Отца, отказавшись принять меня; меня же они отказываются принять, когда отвергают вас, если только вы были верны моей новой заповеди, — любить друг друга так, как я возлюбил вас. Я говорю вам об этом заранее для того, чтобы когда настанет ваш час, — как ныне настал мой, — вы могли бы укрепиться знанием того, что мне все было известно и что мой дух пребудет с вами во всех ваших страданиях за меня и евангелие. Именно ради этого я с самого начала был столь откровенным с вами. Я даже предупреждал вас, что врагами человека могут быть его домочадцы. Это евангелие царства всегда приносит великий мир в душу каждого верующего, однако оно не принесет мир на землю до тех пор, пока человек не захочет всем сердцем поверить в мое учение и когда исполнение воли Отца станет основной целью проживания смертной жизни.

[180:6.2] «Now that I am leaving you, seeing that the hour has come when I am about to go to the Father, I am surprised that none of you have asked me, Why do you leave us? Nevertheless, I know that you ask such questions in your hearts. I will speak to you plainly, as one friend to another. It is really profitable for you that I go away. If I go not away, the new teacher cannot come into your hearts. I must be divested of this mortal body and be restored to my place on high before I can send this spirit teacher to live in your souls and lead your spirits into the truth. And when my spirit comes to indwell you, he will illuminate the difference between sin and righteousness and will enable you to judge wisely in your hearts concerning them.

Теперь же, когда я покидаю вас, — ибо вижу, что настало время отправляться к Отцу, — меня удивляет, что ни один из вас не спросил меня: „Почему ты оставляешь нас?» И все же я знаю, что вы задаете такие вопросы в своих сердцах. Я буду говорить с вами прямо, как говорят между собой друзья. Мой уход в самом деле пойдет вам на пользу. Если я не уйду, новый учитель не сможет войти в ваши сердца. Я должен освободиться от этого смертного тела и вернуться на свое место на небесах, прежде чем смогу послать духовного учителя, который будет жить в ваших душах и вести ваш дух к истине. И когда мой дух прибудет, чтобы поселиться в вас, он покажет различие между грехом и праведностью и позволит вам мудро судить об этом в своих сердцах.

[180:6.3] «I have yet much to say to you, but you cannot stand any more just now. Albeit, when he, the Spirit of Truth, comes, he shall eventually guide you into all truth as you pass through the many abodes in my Father’s universe.

Мне еще о многом нужно сказать вам, но большего вы сейчас не сможете вместить. Тем не менее, когда он — Дух Истины — прибудет, то поведет вас ко всякой истине по мере того, как вы будете проходить через многие обители во вселенной моего Отца.

[180:6.4] «This spirit will not speak of himself, but he will declare to you that which the Father has revealed to the Son, and he will even show you things to come; he will glorify me even as I have glorified my Father. This spirit comes forth from me, and he will reveal my truth to you. Everything which the Father has in this domain is now mine; wherefore did I say that this new teacher would take of that which is mine and reveal it to you.

Этот дух не будет говорить о себе, но возвестит вам то, что Отец раскрыл Сыну, и даже покажет вам грядущие события; он прославит меня так же, как я прославил моего Отца. Этот дух исходит от меня и раскроет вам мою истину. Все, что Отец имеет в этих владениях, теперь принадлежит мне; поэтому я сказал, что этот новый учитель возьмет от меня и раскроет вам.

[180:6.5] «In just a little while I will leave you for a short time. Afterward, when you again see me, I shall already be on my way to the Father so that even then you will not see me for long.»

Вскоре я на некоторое время покину вас. Затем, когда вы вновь увидите меня, я уже буду находиться на пути к моему Отцу, так что и тогда вы увидите меня лишь ненадолго».

[180:6.6] While he paused for a moment, the apostles began to talk with each other: «What is this that he tells us? `In just a little while I will leave you,’ and `When you see me again it will not be for long, for I will be on my way to the Father.’ What can he mean by this `little while’ and `not for long’? We cannot understand what he is telling us.»

На некоторое время он сделал паузу, и апостолы начали переговариваться между собой: «О чем это он говорит? „Вскоре я покину вас» и „когда вы снова увидите меня, то ненадолго, ибо я уже буду находиться на пути к Отцу»? Что он может иметь в виду, говоря „вскоре» и „ненадолго»? Мы не понимаем того, что он нам говорит».

[180:6.7] And since Jesus knew they asked these questions, he said: «Do you inquire among yourselves about what I meant when I said that in a little while I would not be with you, and that, when you would see me again, I would be on my way to the Father? I have plainly told you that the Son of Man must die, but that he will rise again. Can you not then discern the meaning of my words? You will first be made sorrowful, but later on will you rejoice with many who will understand these things after they have come to pass. A woman is indeed sorrowful in the hour of her travail, but when she is once delivered of her child, she immediately forgets her anguish in the joy of the knowledge that a man has been born into the world. And so are you about to sorrow over my departure, but I will soon see you again, and then will your sorrow be turned into rejoicing, and there shall come to you a new revelation of the salvation of God which no man can ever take away from you. And all the worlds will be blessed in this same revelation of life in effecting the overthrow of death. Hitherto have you made all your requests in my Father’s name. After you see me again, you may also ask in my name, and I will hear you.
И поскольку Иисус знал, что они задаются этими вопросами, то сказал:
«О том ли спрашиваете один другого, что я имел в виду, говоря, что вскоре меня не будет с вами, и что когда вы увидите меня снова, я буду на пути к Отцу? Я прямо сказал вам, что Сын Человеческий должен умереть, но что он воскреснет вновь. Неужели после этого вы не понимаете смысла моих слов? Сначала вы будете горевать, но впоследствии возрадуетесь вместе со многими, которые поймут это, когда все произойдет. Женщине тяжело в час родов, но когда она разрешается младенцем, то тут же забывает свои муки и радуется от сознания, что человек родился на свет. Приблизилось время и вам скорбеть из-за моего ухода, но вскоре я увижу вас вновь, и тогда ваша скорбь обернется радостью и вы обретете новое откровение Божьего спасения, которое никто и никогда не отнимет у вас. И все миры обретут благословение тем же самым откровением жизни, побеждающей смерть. Доныне вы обо всем просили во имя моего Отца. Когда же вы вновь увидите меня, сможете просить и моим именем, — и я услышу вас.

[180:6.8] «Down here I have taught you in proverbs and spoken to you in parables. I did so because you were only children in the spirit; but the time is coming when I will talk to you plainly concerning the Father and his kingdom. And I shall do this because the Father himself loves you and desires to be more fully revealed to you. Mortal man cannot see the spirit Father; therefore have I come into the world to show the Father to your creature eyes. But when you have become perfected in spirit growth, you shall then see the Father himself.»

Здесь я учил вас иносказательно и говорил с вами притчами. Я делал так потому, что в духе вы были всего лишь детьми; однако грядет час, когда я буду прямо возвещать вам об Отце и его царстве. И я сделаю это потому, что сам Отец любит вас и желает быть явленным вам в большей полноте. Смертный человек не может увидеть духа-Отца; поэтому я пришел в этот мир, чтобы вы смогли увидеть Отца своими глазами, — глазами созданий. Но когда вы станете совершенными в духовном росте, то тогда увидите самого Отца».

[180:6.9] When the eleven had heard him speak, they said to each other: «Behold, he does speak plainly to us. Surely the Master did come forth from God. But why does he say he must return to the Father?» And Jesus saw that they did not even yet comprehend him. These eleven men could not get away from their long-nourished ideas of the Jewish concept of the Messiah. The more fully they believed in Jesus as the Messiah, the more troublesome became these deep-rooted notions regarding the glorious material triumph of the kingdom on earth.
Выслушав его, одиннадцать апостолов сказали друг другу: «Вот, он воистину откровенно говорит с нами. Учитель несомненно пришел от Бога. Но почему он говорит, что должен вернуться к Отцу?» И Иисус увидел, что даже сейчас они так и не поняли его. Эти одиннадцать мужчин не желали расставаться со своими давними сокровенными идеями о еврейском Мессии. Чем полнее они верили в Иисуса как в Мессию, тем больше беспокойств причиняли им эти глубоко укоренившиеся представления о славном материальном торжестве земного царства.

 

---

 

181 Последние наставления и предупреждения

• 
  1. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА УТЕШЕНИЯ
  
• 
  2. ПРОЩАЛЬНЫЕ ЛИЧНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ
  

(Final Admonitions and Warnings)

[181:0.1] AFTER the conclusion of the farewell discourse to the eleven, Jesus visited informally with them and recounted many experiences which concerned them as a group and as individuals. At last it was beginning to dawn upon these Galileans that their friend and teacher was going to leave them, and their hope grasped at the promise that, after a little while, he would again be with them, but they were prone to forget that this return visit was also for a little while. Many of the apostles and the leading disciples really thought that this promise to return for a short season (the short interval between the resurrection and the ascension) indicated that Jesus was just going away for a brief visit with his Father, after which he would return to establish the kingdom. And such an interpretation of his teaching conformed both with their preconceived beliefs and with their ardent hopes. Since their lifelong beliefs and hopes of wish fulfillment were thus agreed, it was not difficult for them to find an interpretation of the Master’s words which would justify their intense longings.

ПОСЛЕ завершения прощального обращения Иисуса к одиннадцати апостолам началась непринужденная беседа, во время которой они вспоминали разнообразные совместные и индивидуальные события. Наконец, эти галилеяне начали понимать, что их друг и учитель собирается покинуть их, и потому с надеждой ухватились за его обещание скорого возвращения, однако были настроены забывать, что это новое возвращение также будет коротким. Многие из апостолов и ближайших учеников в самом деле считали, что обещание вернуться ненадолго (короткий промежуток времени между воскресением и вознесением) означало, что Иисус уходит лишь для краткой встречи с Отцом, после чего вернется, чтобы установить царство. И такое толкование его учения сочеталось как с изначальными убеждениями апостолов, так и с их страстными надеждами. Поскольку это соответствовало верованиям и стремлениям всей жизни, им не составляло труда так истолковать слова Учителя, чтобы оправдать свои сокровенные желания.

[181:0.2] After the farewell discourse had been discussed and had begun to settle down in their minds, Jesus again called the apostles to order and began the impartation of his final admonitions and warnings.
После того, как апостолы обсудили прощальную речь и она начала укладываться у них в головах, Иисус снова попросил тишины и перешел к последним наставлениям и предупреждениям.

1. LAST WORDS OF COMFORT

1. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА УТЕШЕНИЯ

[181:1.1] When the eleven had taken their seats, Jesus stood and addressed them: «As long as I am with you in the flesh, I can be but one individual in your midst or in the entire world. But when I have been delivered from this investment of mortal nature, I will be able to return as a spirit indweller of each of you and of all other believers in this gospel of the kingdom. In this way the Son of Man will become a spiritual incarnation in the souls of all true believers.
Когда одиннадцать апостолов вернулись на свои места, Иисус встал и обратился к ним:
«До тех пор, пока я остаюсь с вами во плоти, я могу быть среди вас или во всем мире единственно как человек. Но когда я освобожусь от этого смертного одеяния, то смогу вернуться в качестве духа, озаряющего каждого из вас и всех других верующих в евангелие царства. Так Сын Человеческий станет духовным воплощением в душах всех истинно верующих.

[181:1.2] «When I have returned to live in you and work through you, I can the better lead you on through this life and guide you through the many abodes in the future life in the heaven of heavens. Life in the Father’s eternal creation is not an endless rest of idleness and selfish ease but rather a ceaseless progression in grace, truth, and glory. Each of the many, many stations in my Father’s house is a stopping place, a life designed to prepare you for the next one ahead. And so will the children of light go on from glory to glory until they attain the divine estate wherein they are spiritually perfected even as the Father is perfect in all things.

После того как я вернусь, чтобы жить в вас и трудиться через вас, то смогу еще успешнее вести вас через эту жизнь и направлять через многие обители в будущей жизни на небесах небес. Жизнь в вечном творении Отца — это вовсе не бесконечный покой в праздности и эгоистичной беззаботности, но непрестанное развитие в благодати, истине и славе. Каждая из огромного множества обителей в доме моего Отца — это место временной остановки, жизнь для подготовки к предстоящей жизни. Так дети света пойдут от свершения к свершению, пока не достигнут божественного состояния духовного совершенства подобно Отцу, который совершенен во всем.

[181:1.3] «If you would follow after me when I leave you, put forth your earnest efforts to live in accordance with the spirit of my teachings and with the ideal of my life — the doing of my Father’s will. This do instead of trying to imitate my natural life in the flesh as I have, perforce, been required to live it on this world.

Если вы пожелаете следовать за мной после того, как я покину вас, проявите искреннее стремление жить в согласии с духом моих учений и идеалом моей жизни — исполнением воли моего Отца. Поступайте так, но не подражайте моей земной жизни во плоти, которую мне по необходимости пришлось прожить в этом мире.

[181:1.4] «The Father sent me into this world, but only a few of you have chosen fully to receive me. I will pour out my spirit upon all flesh, but all men will not choose to receive this new teacher as the guide and counselor of the soul. But as many as do receive him shall be enlightened, cleansed, and comforted. And this Spirit of Truth will become in them a well of living water springing up into eternal life.

Отец послал меня в этот мир, но лишь немногие из вас решили полностью принять меня. Я изолью свой дух на всю плоть, но не все люди захотят принять этого нового учителя как проводника и наставника души. Однако все, кто примет его, будут просвещены, очищены и утешены. Дух Истины станет в них источником живой воды, текущей в жизнь вечную.

[181:1.5] «And now, as I am about to leave you, I would speak words of comfort. Peace I leave with you; my peace I give to you. I make these gifts not as the world gives — by measure — I give each of you all you will receive. Let not your heart be troubled, neither let it be fearful. I have overcome the world, and in me you shall all triumph through faith. I have warned you that the Son of Man will be killed, but I assure you I will come back before I go to the Father, even though it be for only a little while. And after I have ascended to the Father, I will surely send the new teacher to be with you and to abide in your very hearts. And when you see all this come to pass, be not dismayed, but rather believe, inasmuch as you knew it all beforehand. I have loved you with a great affection, and I would not leave you, but it is the Father’s will. My hour has come.

Теперь же, готовясь покинуть вас, хочу сказать слова утешения. Мир свой оставляю вам; мой мир даю вам. Дары же эти даю не так как дает этот мир, — мерой, — а каждому из вас столько, сколько сможете принять. Да не опечалятся ваши сердца и да не устрашатся. Я победил мир, и все вы через веру восторжествуете во мне. Я предупредил вас, что Сын Человеческий будет убит, но я заявляю вам, что вернусь, прежде чем отправиться к Отцу, хотя наша встреча и будет недолгой. После же вознесения к Отцу, я непременно пошлю вам нового учителя для пребывания с вами и в ваших сердцах. И когда увидите, как все это сбывается, не тревожьтесь, а лишь веруйте, поскольку вы знали обо всем этом заранее. Я глубоко полюбил вас и не оставил бы вас — но такова воля Отца. Настал мой час.

[181:1.6] «Doubt not any of these truths even after you are scattered abroad by persecution and are downcast by many sorrows. When you feel that you are alone in the world, I will know of your isolation even as, when you are scattered every man to his own place, leaving the Son of Man in the hands of his enemies, you will know of mine. But I am never alone; always is the Father with me. Even at such a time I will pray for you. And all of these things have I told you that you might have peace and have it more abundantly. In this world you will have tribulation, but be of good cheer; I have triumphed in the world and shown you the way to eternal joy and everlasting service.»
Не сомневайтесь ни в одной из этих истин даже тогда, когда вас рассеют гонения и удручат многие печали. Когда вы будете чувствовать себя одинокими в мире, я буду знать о вашей разобщенности так же, как вы будете знать о моем одиночестве, когда рассеетесь в разные стороны и оставите Сына Человеческого в руках его врагов. Но я никогда не бываю одиноким; Отец всегда пребывает со мной. Я и тогда буду молиться за вас. И я говорю вам обо всем этом для того, чтобы вы могли обрести мир и имели его в изобилии. В этом мире вас ждут скорби, но радуйтесь: я одержал в этом мире победу и показал вам путь к вечной радости и бесконечному служению».

[181:1.7] Jesus gives peace to his fellow doers of the will of God but not on the order of the joys and satisfactions of this material world. Unbelieving materialists and fatalists can hope to enjoy only two kinds of peace and soul comfort: Either they must be stoics, with steadfast resolution determined to face the inevitable and to endure the worst; or they must be optimists, ever indulging that hope which springs eternal in the human breast, vainly longing for a peace which never really comes.

Иисус дает мир тем своим собратьям, кто как и он исполняет волю Бога — но не в виде радостей и удовольствий этого материального мира. Неверующим материалистам и фаталистам доступны только два типа мира и душевного комфорта: они должны быть либо стоиками, с их упорной решимостью мужественно встречать неотвратимое и преодолевать худшее; либо оптимистами, которые вечно обольщаясь надеждой, неизменно пробуждающейся в человеческом сердце, тщетно желают мира, который по-настоящему не приходит никогда.

[181:1.8] A certain amount of both stoicism and optimism are serviceable in living a life on earth, but neither has aught to do with that superb peace which the Son of God bestows upon his brethren in the flesh. The peace which Michael gives his children on earth is that very peace which filled his own soul when he himself lived the mortal life in the flesh and on this very world. The peace of Jesus is the joy and satisfaction of a God-knowing individual who has achieved the triumph of learning fully how to do the will of God while living the mortal life in the flesh. The peace of Jesus’ mind was founded on an absolute human faith in the actuality of the divine Father’s wise and sympathetic overcare. Jesus had trouble on earth, he has even been falsely called the «man of sorrows,» but in and through all of these experiences he enjoyed the comfort of that confidence which ever empowered him to proceed with his life purpose in the full assurance that he was achieving the Father’s will.

В земной жизни полезно быть в определенной степени как стоиком, так и оптимистом, но ни то, ни другое не имеет никакого отношения к тому возвышенному миру, который Сын Человеческий посвящает своим братьям во плоти. Мир, который Майкиэль дает своим земным детям, есть тот же мир, что наполнял его собственную душу в течение его смертной жизни во плоти на этой планете. Мир Иисуса есть радость и удовлетворение Богопознающего индивидуума, который триумфально постиг как исполнять волю Бога, проживая смертную жизнь во плоти. Мир, наполнявший разум Иисуса, покоился на абсолютной человеческой вере в реальность мудрой и сочувственной сверхопеки божественного Отца. Иисус сталкивался на земле с трудностями и даже был ошибочно назван «мужем скорбей», но во всех испытаниях его опорой была придающая силы уверенность в том, что при движении к своей цели он исполняет волю Отца.

[181:1.9] Jesus was determined, persistent, and thoroughly devoted to the accomplishment of his mission, but he was not an unfeeling and calloused stoic; he ever sought for the cheerful aspects of his life experiences, but he was not a blind and self-deceived optimist. The Master knew all that was to befall him, and he was unafraid. After he had bestowed this peace upon each of his followers, he could consistently say, «Let not your heart be troubled, neither let it be afraid.»
Иисус отличался решительностью, настойчивостью и совершенной преданностью исполнению своей миссии, но он не был бесчувственным и черствым стоиком; в своем жизненном опыте он всегда искал радостные стороны, но он не был слепым и поддавшимся самообману оптимистом. Учитель знал обо всем предстоящем и был неустрашим. Посвятив такой мир каждому из своих последователей, он мог со всем основанием сказать:
«Да не опечалятся ваши сердца и да не устрашатся».

[181:1.10] The peace of Jesus is, then, the peace and assurance of a son who fully believes that his career for time and eternity is safely and wholly in the care and keeping of an all-wise, all-loving, and all-powerful spirit Father. And this is, indeed, a peace which passes the understanding of mortal mind, but which can be enjoyed to the full by the believing human heart.
Таким образом, мир Иисуса — это мир и убежденность сына, полностью уверенного в том, что его путь во времени и вечности всецело и надежно опекается и оберегается преисполненным мудрости, любви и могущества духовным Отцом. И это такой мир, который в самом деле превосходит понимание смертного разума, но которым в полной мере может насладиться верующее человеческое сердце.

2. FAREWELL PERSONAL ADMONITIONS

2. ПРОЩАЛЬНЫЕ ЛИЧНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ

[181:2.1] The Master had finished giving his farewell instructions and imparting his final admonitions to the apostles as a group. He then addressed himself to saying good-bye individually and to giving each a word of personal advice, together with his parting blessing. The apostles were still seated about the table as when they first sat down to partake of the Last Supper, and as the Master went around the table talking to them, each man rose to his feet when Jesus addressed him.
Учитель закончил прощальные наставления и последние напутствия апостолам как группе. После этого он перешел к прощанию с каждым в отдельности, дав каждому апостолу личный совет и последнее благословение. Апостолы оставались на своих местах вокруг стола, которые они заняли в начале Тайной Вечери, и по мере того, как Учитель обходил стол, беседуя с ними, каждый из них вставал, когда Иисус обращался к нему.

[181:2.2] To John, Jesus said: «You, John, are the youngest of my brethren. You have been very near me, and while I love you all with the same love which a father bestows upon his sons, you were designated by Andrew as one of the three who should always be near me. Besides this, you have acted for me and must continue so to act in many matters concerning my earthly family. And I go to the Father, John, having full confidence that you will continue to watch over those who are mine in the flesh. See to it that their present confusion regarding my mission does not in any way prevent your extending to them all sympathy, counsel, and help even as you know I would if I were to remain in the flesh. And when they all come to see the light and enter fully into the kingdom, while you all will welcome them joyously, I depend upon you, John, to welcome them for me.
Иоанну Иисус сказал:
«Ты, Иоанн, самый младший из моих братьев. Ты был очень близок ко мне, и хотя я люблю всех вас одинаковой любовью, которую отец дарует своим сыновьям, ты был назначен Андреем в качестве одного из троих апостолов, всегда находившихся возле меня. Кроме того, ты действовал от моего имени — и должен продолжать заниматься этим — в тех вопросах, которые имеют отношение к моей земной семье. И я иду к Отцу, не сомневаясь в том, что ты, Иоанн, будешь и дальше опекать моих близких во плоти. Смотри, чтобы их сегодняшние заблуждения в отношении моей миссии никоим образом не помешали бы тебе проявлять к ним все сочувствие, давать совет и оказывать помощь, как поступал бы и я, оставаясь во плоти. И когда все они придут к свету и полностью вступят в царство, а вы все с радостью будете приветствовать их, поручаю тебе, Иоанн, приветствовать их вместо меня.

[181:2.3] «And now, as I enter upon the closing hours of my earthly career, remain near at hand that I may leave any message with you regarding my family. As concerns the work put in my hands by the Father, it is now finished except for my death in the flesh, and I am ready to drink this last cup. But as for the responsibilities left to me by my earthly father, Joseph, while I have attended to these during my life, I must now depend upon you to act in my stead in all these matters. And I have chosen you to do this for me, John, because you are the youngest and will therefore very likely outlive these other apostles.

А теперь, когда истекают последние часы моего земного пути, оставайся возле меня, чтобы я мог передать тебе любое сообщение для моей семьи. Что касается труда, доверенного мне Отцом, то он завершен во всем, кроме моей смерти во плоти, и я готов испить эту последнюючашу. Однако, что касается обязанностей, возложенных на меня моим земным отцом, Иосифом, то я заботился об их выполнении в течение своей жизни; теперь же я должен полагаться на тебя в том, что во всех подобных вопросах ты будешь действовать от моего имени. Я выбрал для этой миссии именно тебя, Иоанн, ибо ты самый младший и потому, скорее всего, переживешь остальных апостолов.

[181:2.4] «Once we called you and your brother sons of thunder. You started out with us strong-minded and intolerant, but you have changed much since you wanted me to call fire down upon the heads of ignorant and thoughtless unbelievers. And you must change yet more. You should become the apostle of the new commandment which I have this night given you. Dedicate your life to teaching your brethren how to love one another, even as I have loved you.»

Однажды мы назвали тебя и твоего брата сынами грома. Ты отправился вместе с нами в путь решительным и нетерпимым, однако ты сильно изменился с тех пор, когда требовал, чтобы я обрушил небесный огонь на головы невежественных и бездумных неверующих. И ты должен измениться еще больше. Ты должен стать апостолом новой заповеди, которую я дал вам сегодня вечером. Посвяти свою жизнь тому, чтобы научить своих собратьев любить друг друга так, как возлюбил вас я».

[181:2.5] As John Zebedee stood there in the upper chamber, the tears rolling down his cheeks, he looked into the Master’s face and said: «And so I will, my Master, but how can I learn to love my brethren more?» And then answered Jesus: «You will learn to love your brethren more when you first learn to love their Father in heaven more, and after you have become truly more interested in their welfare in time and in eternity. And all such human interest is fostered by understanding sympathy, unselfish service, and unstinted forgiveness. No man should despise your youth, but I exhort you always to give due consideration to the fact that age oftentimes represents experience, and that nothing in human affairs can take the place of actual experience. Strive to live peaceably with all men, especially your friends in the brotherhood of the heavenly kingdom. And, John, always remember, strive not with the souls you would win for the kingdom.»
Стоя в верхней комнате перед Учителем со слезами, стекающими по щекам, Иоанн Зеведеев взглянул ему в глаза и сказал: «Так я и сделаю, мой Учитель, но как мне научиться больше любить своих собратьев?» Тогда Иисус ответил: «Ты научишься больше любить своих собратьев, когда вначале научишься больше любить их небесного Отца и после того, как воистину начнешь в большей мере интересоваться их благополучием во времени и вечности. И всякий такой человеческий интерес укрепляется отзывчивостью и сочувствием, бескорыстным служением и безграничным прощением. Никто не должен свысока взирать на твою молодость, но я призываю тебя учитывать то, что возраст часто отражает опыт, и что ничто в человеческих делах не может заменить настоящий опыт. Стремись жить мирно со всеми людьми, особенно с твоими друзьями по братству небесного царства. И всегда помни, Иоанн, что не следует конфликтовать с теми душами, которые хочешь обратить к царству».

[181:2.6] And then the Master, passing around his own seat, paused a moment by the side of the place of Judas Iscariot. The apostles were rather surprised that Judas had not returned before this, and they were very curious to know the significance of Jesus’ sad countenance as he stood by the betrayer’s vacant seat. But none of them, except possibly Andrew, entertained even the slightest thought that their treasurer had gone out to betray his Master, as Jesus had intimated to them earlier in the evening and during the supper. So much had been going on that, for the time being, they had quite forgotten about the Master’s announcement that one of them would betray him.
И затем Учитель, пройдя мимо собственного места, задержался на мгновение у места Иуды Искариота. Апостолы были несколько удивлены тем, что Иуда до сих пор не вернулся, и им очень хотелось знать, почему так опечалилось лицо Иисуса, стоящего у пустого места предателя. Однако никому из них — за исключением, возможно, Андрея, — и в голову не пришло, что их казначей ушел предавать своего Учителя, на что Иисус намекнул ранее вечером и во время трапезы. Этот вечер был слишком насыщен событиями и на время они совершенно забыли про заявление Учителя о том, что один из них предаст его.

[181:2.7] Jesus now went over to Simon Zelotes, who stood up and listened to this admonition: «You are a true son of Abraham, but what a time I have had trying to make you a son of this heavenly kingdom. I love you and so do all of your brethren. I know that you love me, Simon, and that you also love the kingdom, but you are still set on making this kingdom come according to your liking. I know full well that you will eventually grasp the spiritual nature and meaning of my gospel, and that you will do valiant work in its proclamation, but I am distressed about what may happen to you when I depart. I would rejoice to know that you would not falter; I would be made happy if I could know that, after I go to the Father, you would not cease to be my apostle, and that you would acceptably deport yourself as an ambassador of the heavenly kingdom.»
Теперь Иисус подошел к Симону Зелоту, который встал, чтобы выслушать его наставление:
«Ты — истинный сын Авраама, но как же долго я старался сделать тебя сыном небесного царства. Я люблю тебя, как любят тебя и все твои братья. Я знаю, что ты любишь меня, Симон, и что ты также любишь царство, но ты по-прежнему стремишься переделать царство на свой собственный лад. Я прекрасно знаю, что в итоге ты постигнешь духовную сущность и смысл моего евангелия и будешь отважно трудиться для его возвещения, но я обеспокоен тем, что может случиться с тобой после моего ухода. Я был бы рад, если бы знал, что ты не оступишься и был бы счастлив, если бы знал, что после того, как я отправлюсь к Отцу, ты не перестанешь быть моим апостолом и будешь должным образом вести себя как посланник небесного царства».

[181:2.8] Jesus had hardly ceased speaking to Simon Zelotes when the fiery patriot, drying his eyes, replied: «Master, have no fears for my loyalty. I have turned my back upon everything that I might dedicate my life to the establishment of your kingdom on earth, and I will not falter. I have survived every disappointment so far, and I will not forsake you.»

Не успел Иисус завершить свое напутствие Симону Зелоту, как этот пламенный патриот, вытирая глаза, ответил: «Учитель, не беспокойся за мою преданность. Я порвал со всем, чтобы посвятить свою жизнь установлению твоего царства на земле, и я не дрогну. До сих пор я справлялся со всеми разочарованиями, и я не оставлю тебя».

[181:2.9] And then, laying his hand on Simon’s shoulder, Jesus said: «It is indeed refreshing to hear you talk like that, especially at such a time as this, but, my good friend, you still do not know what you are talking about. Not for one moment would I doubt your loyalty, your devotion; I know you would not hesitate to go forth in battle and die for me, as all these others would» (and they all nodded a vigorous approval), «but that will not be required of you. I have repeatedly told you that my kingdom is not of this world, and that my disciples will not fight to effect its establishment. I have told you this many times, Simon, but you refuse to face the truth. I am not concerned with your loyalty to me and to the kingdom, but what will you do when I go away and you at last wake up to the realization that you have failed to grasp the meaning of my teaching, and that you must adjust your misconceptions to the reality of another and spiritual order of affairs in the kingdom?»
Тогда, положив руку на плечо Симону, Иисус сказал: «Воистину отрадно слышать твои слова, особенно в такое время как сейчас, но мой добрый друг, ты еще не знаешь, о чем говоришь. Я ни на мгновение не усомнился бы в твоей преданности и твоем рвении; я знаю, что ты без колебаний пошел бы в бой и отдал бы за меня жизнь, как сделали бы и остальные (и все они решительно закивали головами),
но этого от тебя не потребуется. Я уже не раз говорил вам, что царство мое не от мира сего, и что мои ученики не будут сражаться за его установление. Я много раз говорил тебе об этом, Симон, но ты отказываешься смотреть правде в глаза. Меня беспокоит не твоя преданность мне и царству, а то, что ты будешь делать, когда я уйду и ты осознаешь, что не понимал смысла моего учения и что тебе придется изменить свои ошибочные представления, привести их в соответствие с реальностью другого, духовного порядка отношений в царстве?»

[181:2.10] Simon wanted to speak further, but Jesus raised his hand and, stopping him, went on to say: «None of my apostles are more sincere and honest at heart than you, but not one of them will be so upset and disheartened as you, after my departure. In all of your discouragement my spirit shall abide with you, and these, your brethren, will not forsake you. Do not forget what I have taught you regarding the relation of citizenship on earth to sonship in the Father’s spiritual kingdom. Ponder well all that I have said to you about rendering to Caesar the things which are Caesar’s and to God that which is God’s. Dedicate your life, Simon, to showing how acceptably mortal man may fulfill my injunction concerning the simultaneous recognition of temporal duty to civil powers and spiritual service in the brotherhood of the kingdom. If you will be taught by the Spirit of Truth, never will there be conflict between the requirements of citizenship on earth and sonship in heaven unless the temporal rulers presume to require of you the homage and worship which belong only to God.
Симон хотел сказать что-то еще, но Иисус жестом остановил его и продолжал: «Никто из моих апостолов не превосходит тебя в искренности и чистосердечии, но после моего ухода ни один из них не будет так же расстроен и обескуражен, как ты. Во всех твоих разочарованиях мой дух будет с тобой, и эти братья твои не оставят тебя. Помни, чему я учил вас об отношении гражданства на земле к сыновству в божественном царстве Отца. Хорошо поразмысли над всеми моими словами о том, что следует отдавать кесарю кесарево, а Богу — Богово. Посвяти свою жизнь, Симон, тому, чтобы показать, сколь успешно может смертный человек выполнять мой наказ об одновременном признании мирских обязанностей в отношении гражданских властей и духовном служении в братстве царства. Если ты будешь учиться у Духа Истины, то никогда не возникнет противоречий между требованиями земного гражданства и небесного сыновства, если только мирские правители не потребуют от тебя почитания и поклонения, которых достоин один только Бог.

[181:2.11] «And now, Simon, when you do finally see all of this, and after you have shaken off your depression and have gone forth proclaiming this gospel in great power, never forget that I was with you even through all of your season of discouragement, and that I will go on with you to the very end. You shall always be my apostle, and after you become willing to see by the eye of the spirit and more fully to yield your will to the will of the Father in heaven, then will you return to labor as my ambassador, and no one shall take away from you the authority which I have conferred upon you, because of your slowness of comprehending the truths I have taught you. And so, Simon, once more I warn you that they who fight with the sword perish with the sword, while they who labor in the spirit achieve life everlasting in the kingdom to come with joy and peace in the kingdom which now is. And when the work given into your hands is finished on earth, you, Simon, shall sit down with me in my kingdom over there. You shall really see the kingdom you have longed for, but not in this life. Continue to believe in me and in that which I have revealed to you, and you shall receive the gift of eternal life.»
И еще, Симон: когда ты, наконец, увидишь все это и после того, как ты стряхнешь с себя подавленность и отправишься в путь, с великой силой провозглашая это евангелие, никогда не забывай, что я был с тобой во всех твоих разочарованиях, и что я останусь с тобой до самого конца. Ты навсегда останешься моим апостолом, и когда ты будешь готов воспользоваться своим духовным зрением и полнее подчинишь свою волю воле небесного Отца, то вернешься к своим трудам в качестве моего посланника и никто не отнимет у тебя данных мною полномочий только потому, что ты медленно постигаешь истины, которым я учил тебя. Итак, Симон, я еще раз предупреждаю тебя: взявшие меч от меча и погибнут; те же, кто трудится в духе, достигают вечной жизни в грядущем царстве с радостью и миром в царстве нынешнем. Когда же порученный тебе земной труд подойдет к концу, ты, Симон, воссядешь вместе со мной в моем небесном царстве. Ты воистину увидишь царство, о котором мечтаешь, но не в этой жизни. Продолжай верить в меня и в то, что я раскрыл тебе, и ты обретешь дар вечной жизни».

[181:2.12] When Jesus had finished speaking to Simon Zelotes, he stepped over to Matthew Levi and said: «No longer will it devolve upon you to provide for the treasury of the apostolic group. Soon, very soon, you will all be scattered; you will not be permitted to enjoy the comforting and sustaining association of even one of your brethren. As you go onward preaching this gospel of the kingdom, you will have to find for yourselves new associates. I have sent you forth two and two during the times of your training, but now that I am leaving you, after you have recovered from the shock, you will go out alone, and to the ends of the earth, proclaiming this good news: That faith-quickened mortals are the sons of God.»
Завершив свое обращение к Симону Зелоту, Иисус подошел к Матфею Левию и сказал:
«Тебе больше не нужно пополнять апостольскую казну. Скоро, очень скоро все вы будете рассеяны; ты будешь лишен даже утешающего и укрепляющего общения с кем-либо из своих собратьев. Идя вперед с проповедью евангелия царства, тебе придется искать себе новых товарищей. В период вашей подготовки я отправлял вас по двое; теперь я покидаю вас и когда вы справитесь с потрясением, то отправитесь в путь по одному во все концы земли, возвещая благую весть о том, что возрожденные верой смертные суть сыны Бога».

[181:2.13] Then spoke Matthew: «But, Master, who will send us, and how shall we know where to go? Will Andrew show us the way?» And Jesus answered: «No, Levi, Andrew will no longer direct you in the proclamation of the gospel. He will, indeed, continue as your friend and counselor until that day whereon the new teacher comes, and then shall the Spirit of Truth lead each of you abroad to labor for the extension of the kingdom. Many changes have come over you since that day at the customhouse when you first set out to follow me; but many more must come before you will be able to see the vision of a brotherhood in which gentile sits alongside Jew in fraternal association. But go on with your urge to win your Jewish brethren until you are fully satisfied and then turn with power to the gentiles. One thing you may be certain of, Levi: You have won the confidence and affection of your brethren; they all love you.» (And all ten of them signified their acquiescence in the Master’s words.)
После этого Матфей спросил: «Однако, Учитель, кто пошлет нас и как мы узнаем куда идти? Укажет ли Андрей нам путь?» Иисус ответил: «Нет, Левий, Андрей больше не будет руководить вами при возвещении евангелия. Конечно, Андрей останется вашим другом и советником, пока не придет новый учитель, и тогда Дух Истины поведет каждого из вас в мир, где вы будете трудиться для расширения царства. Ты во многом изменился с того дня в таможне, когда стал моим последователем, но еще многое должно произойти в твоей жизни, прежде чем ты сможешь представить себе царство, где язычник сидит рядом с евреем в братском союзе. Однако продолжай и дальше следовать своему стремлению привести в царство своих еврейских собратьев, а когда удовлетворишься сполна, со всей силой обратись к иноверцам. В одном ты можешь быть уверен, Левий: ты завоевал доверие и любовь твоих братьев; все они любят тебя».
(И все десять молча кивнули в знак согласия со словами Учителя.)

[181:2.14] «Levi, I know much about your anxieties, sacrifices, and labors to keep the treasury replenished which your brethren do not know, and I am rejoiced that, though he who carried the bag is absent, the publican ambassador is here at my farewell gathering with the messengers of the kingdom. I pray that you may discern the meaning of my teaching with the eyes of the spirit. And when the new teacher comes into your heart, follow on as he will lead you and let your brethren see even all the world — what the Father can do for a hated tax-gatherer who dared to follow the Son of Man and to believe the gospel of the kingdom. Even from the first, Levi, I loved you as I did these other Galileans. Knowing then so well that neither the Father nor the Son has respect of persons, see to it that you make no such distinctions among those who become believers in the gospel through your ministry. And so, Matthew, dedicate your whole future life service to showing all men that God is no respecter of persons; that, in the sight of God and in the fellowship of the kingdom, all men are equal, all believers are the sons of God.»
«Левий, я многое знаю о твоих тревогах, жертвах и усилиях для пополнения казны, о чем не знают твои собратья, и я рад тому, что хотя с нами и нет казначея, ставший посланником мытарь присутствует здесь, на моем прощальном собрании с вестниками царства. Я молюсь о том, чтобы ты смог увидеть смысл моего учения глазами духа. И когда в твоем сердце поселится новый учитель, продолжай следовать его водительству и пусть твои братья — как и весь мир — увидят, что способен сделать Отец для презренного сборщика пошлин, который решился последовать за Сыном Человеческим и уверовать в евангелие царства. С самого начала, Левий, я любил тебя так же, как и других галилеян. А потому, хорошо зная, сколь чуждо лицеприятие Отцу или Сыну, никогда не проводи различий между теми, кто благодаря твоему служению обретает веру в евангелие. Пусть же вся твоя грядущая жизнь, Матфей, покажет всем людям, что Бог нелицеприятен, что в глазах Бога и в братстве царства все люди равны, все верующие — сыны Бога».

[181:2.15] Jesus then stepped over to James Zebedee, who stood in silence as the Master addressed him, saying: «James, when you and your younger brother once came to me seeking preferment in the honors of the kingdom, and I told you such honors were for the Father to bestow, I asked if you were able to drink my cup, and both of you answered that you were. Even if you were not then able, and if you are not now able, you will soon be prepared for such a service by the experience you are about to pass through. By such behavior you angered your brethren at that time. If they have not already fully forgiven you, they will when they see you drink my cup. Whether your ministry be long or short, possess your soul in patience. When the new teacher comes, let him teach you the poise of compassion and that sympathetic tolerance which is born of sublime confidence in me and of perfect submission to the Father’s will. Dedicate your life to the demonstration of that combined human affection and divine dignity of the God-knowing and Son-believing disciple. And all who thus live will reveal the gospel even in the manner of their death. You and your brother John will go different ways, and one of you may sit down with me in the eternal kingdom long before the other. It would help you much if you would learn that true wisdom embraces discretion as well as courage. You should learn sagacity to go along with your aggressiveness. There will come those supreme moments wherein my disciples will not hesitate to lay down their lives for this gospel, but in all ordinary circumstances it would be far better to placate the wrath of unbelievers that you might live and continue to preach the glad tidings. As far as lies in your power, live long on the earth that your life of many years may be fruitful in souls won for the heavenly kingdom.»
Затем Иисус подошел к Иакову Зеведееву, который встал и молча выслушал Учителя, обратившегося к нему со словами: «Иаков, когда ты и твой младший брат однажды пришли ко мне, пытаясь добиться для себя особых привилегий в царстве, а я ответил вам, что подобные почести дарует только Отец, я спросил вас, можете ли вы испить мою чашу, и вы оба ответили, что можете. Даже если тогда ты и не мог этого сделать — и даже если ты не можешь сделать этого сейчас, — вскоре ты будешь подготовлен к этому теми испытаниями, на пороге которых стоишь. В тот раз вы разгневали таким поведением своих собратьев. Даже если они еще не до конца простили тебя, то простят, когда увидят, что ты тоже пьешь мою чашу. Каким бы долгим или коротким ни оказалось твое служение, пусть душа твоя будет терпеливой. Когда прибудет новый учитель, позволь ему научить тебя спокойному состраданию и той благожелательной терпимости, которая рождается из возвышенной уверенности во мне и совершенного подчинения воле Отца. Посвяти свою жизнь проявлению единения человеческой любви и божественного достоинства ученика, познающего Бога и верующего в Сына. И все, кто живет такой жизнью, раскроют евангелие даже своей смертью. Ты и твой брат Иоанн пойдете различными путями, и один из вас может воссесть со мной в вечном царстве намного раньше другого. Тебе будет значительно легче, если ты усвоишь, что истинная мудрость подразумевает не только мужество, но и благоразумие. Ты должен научиться сочетать решительность с прозорливостью. Еще придут те величайшие моменты, когда мои ученики, не колеблясь, будут отдавать свою жизнь за евангелие, однако при всех обычных обстоятельствах намного лучше умиротворять гнев неверующих, чтобы иметь возможность жить и продолжать проповедовать благую весть. В той мере, в какой это будет в твоей власти, живи как можно дольше на земле, чтобы твоя многолетняя жизнь была плодотворной и обратила множество душ к небесному царству».

[181:2.16] When the Master had finished speaking to James Zebedee, he stepped around to the end of the table where Andrew sat and, looking his faithful helper in the eyes, said: «Andrew, you have faithfully represented me as acting head of the ambassadors of the heavenly kingdom. Although you have sometimes doubted and at other times manifested dangerous timidity, still, you have always been sincerely just and eminently fair in dealing with your associates. Ever since the ordination of you and your brethren as messengers of the kingdom, you have been self-governing in all group administrative affairs except that I designated you as the acting head of these chosen ones. In no other temporal matter have I acted to direct or to influence your decisions. And this I did in order to provide for leadership in the direction of all your subsequent group deliberations. In my universe and in my Father’s universe of universes, our brethren-sons are dealt with as individuals in all their spiritual relations, but in all group relationships we unfailingly provide for definite leadership. Our kingdom is a realm of order, and where two or more will creatures act in co-operation, there is always provided the authority of leadership.
Завершив свое обращение к Иакову Зеведееву, Учитель прошел в конец стола, где сидел Андрей, и глядя в глаза своему верному помощнику, сказал:
«Андрей, ты был моим верным представителем в качестве главы посланников небесного царства. Хотя порой ты и сомневался, а иногда проявлял опасную робость, все же ты всегда был неподдельно справедлив и в высшей степени честен в отношениях со своими товарищами. С тех пор как ты и твои братья были посвящены в вестники царства, вы осуществляли самоуправление во всех административных вопросах вашей группы — если не считать того, что я назначил тебя главой этих избранных апостолов. Ни в одном другом мирском вопросе я не контролировал твоих решений и не влиял на них. И я поступал так для того, чтобы обеспечить руководство вашими последующими групповыми совещаниями. В моей вселенной и во вселенной вселенных моего Отца духовное отношение к нашим сынам-братьям индивидуально, но во всех групповых отношениях мы всегда обеспечиваем вполне определенное руководство. Наше царство — это мир порядка, а потому везде, где двое или большее число созданий сотрудничают друг с другом, они всегда наделяются полномочным руководством.

[181:2.17] «And now, Andrew, since you are the chief of your brethren by authority of my appointment, and since you have thus served as my personal representative, and as I am about to leave you and go to my Father, I release you from all responsibility as regards these temporal and administrative affairs. From now on you may exercise no jurisdiction over your brethren except that which you have earned in your capacity as spiritual leader, and which your brethren therefore freely recognize. From this hour you may exercise no authority over your brethren unless they restore such jurisdiction to you by their definite legislative action after I shall have gone to the Father. But this release from responsibility as the administrative head of this group does not in any manner lessen your moral responsibility to do everything in your power to hold your brethren together with a firm and loving hand during the trying time just ahead, those days which must intervene between my departure in the flesh and the sending of the new teacher who will live in your hearts, and who ultimately will lead you into all truth. As I prepare to leave you, I would liberate you from all administrative responsibility which had its inception and authority in my presence as one among you. Henceforth I shall exercise only spiritual authority over you and among you.

Теперь Андрей, поскольку ты руководишь своими братьями данной мною властью, и поскольку ты служил в этой роли в качестве моего личного представителя, а также ввиду того, что я собираюсь покинуть вас и отправиться к Отцу, я освобождаю тебя от какой-либо ответственности, связанной с исполнением этих мирских административных обязанностей. Отныне ты будешь обладать только теми правами в отношении своих братьев, которые ты заслужишь как духовный лидер и которые твои собратья открыто признают за тобой. Впредь ты сможешь пользоваться властью над своими братьями только в том случае, если они вернут тебе такое право специальным решением после того, как я отправлюсь к Отцу. Однако это освобождение от ответственности в качестве административного главы этой группы ни в коей мере не уменьшает твоей моральной ответственности — обязанности сделать все, что в твоих силах, чтобы твердо и с любовью удерживать твоих братьев вместе во время тяжких испытаний, на пороге которых мы стоим, — в дни между моим уходом во плоти и прибытием нового учителя, который будет жить в ваших сердцах и в итоге приведет вас ко всякой истине. Готовясь покинуть вас, я хотел бы полностью освободить тебя от административной ответственности, истоки и полномочия которой обусловлены моим присутствием в качестве одного из вас. Отныне я буду осуществлять только духовную власть над вами и среди вас.

[181:2.18] «If your brethren desire to retain you as their counselor, I direct that you should, in all matters temporal and spiritual, do your utmost to promote peace and harmony among the various groups of sincere gospel believers. Dedicate the remainder of your life to promoting the practical aspects of brotherly love among your brethren. Be kind to my brothers in the flesh when they come fully to believe this gospel; manifest loving and impartial devotion to the Greeks in the West and to Abner in the East. Although these, my apostles, are soon going to be scattered to the four corners of the earth, there to proclaim the good news of the salvation of sonship with God, you are to hold them together during the trying time just ahead, that season of intense testing during which you must learn to believe this gospel without my personal presence while you patiently await the arrival of the new teacher, the Spirit of Truth. And so, Andrew, though it may not fall to you to do the great works as seen by men, be content to be the teacher and counselor of those who do such things. Go on with your work on earth to the end, and then shall you continue this ministry in the eternal kingdom, for have I not many times told you that I have other sheep not of this flock?»
Если твои братья пожелают, чтобы ты и впредь оставался их советником, я предписываю, чтобы во всех вопросах мирского или духовного характера ты делал все, что в твоих силах, для укрепления мира и согласия между различными группами искренне верующих в евангелие. Посвяти оставшуюся часть своего земного пути распространению практических аспектов братской любви среди твоих собратьев. Будь добр к моим братьям во плоти, когда они обретут полную веру в евангелие; проявляй любовь и беспристрастную преданность грекам на Западе и Абнеру на Востоке. Хотя мои апостолы вскоре рассеются по всему свету, возвещая благую весть о спасительном Богосыновстве, ты должен удерживать их вместе в течение смутного времени, на пороге которого мы стоим, — в период тяжелых испытаний, когда вы должны научиться верить в евангелие без моего личного присутствия, терпеливо ожидая прибытия нового учителя, Духа Истины. Итак, Андрей, хотя в глазах людей на твою долю может и не выпасть великих дел, довольствуйся своим положением учителя и советника тех, кто будет вершить такие дела. Выполняй свой труд на земле до конца, после чего ты продолжишь свое служение в вечном царстве, — ибо разве я не говорил вам много раз, что у меня есть и другие овцы, которые не принадлежат к этому стаду?»

[181:2.19] Jesus then went over to the Alpheus twins and, standing between them, said: «My little children, you are one of the three groups of brothers who chose to follow after me. All six of you have done well to work in peace with your own flesh and blood, but none have done better than you. Hard times are just ahead of us. You may not understand all that will befall you and your brethren, but never doubt that you were once called to the work of the kingdom. For some time there will be no multitudes to manage, but do not become discouraged; when your lifework is finished, I will receive you on high, where in glory you shall tell of your salvation to seraphic hosts and to multitudes of the high Sons of God. Dedicate your lives to the enhancement of commonplace toil. Show all men on earth and the angels of heaven how cheerfully and courageously mortal man can, after having been called to work for a season in the special service of God, return to the labors of former days. If, for the time being, your work in the outward affairs of the kingdom should be completed, you should go back to your former labors with the new enlightenment of the experience of sonship with God and with the exalted realization that, to him who is God-knowing, there is no such thing as common labor or secular toil. To you who have worked with me, all things have become sacred, and all earthly labor has become a service even to God the Father. And when you hear the news of the doings of your former apostolic associates, rejoice with them and continue your daily work as those who wait upon God and serve while they wait. You have been my apostles, and you always shall be, and I will remember you in the kingdom to come.»
После этого Иисус подошел к близнецам Алфеевым и, встав между ними, сказал: «Мои малые дети, вы — одна из трех пар братьев, решивших следовать за мной. Все шестеро успешно трудились в мире со своими братьями, но никто не делал этого лучше вас. Нас ждут тяжелые времена. Возможно, вы не поймете всего, что случится с вами и вашими собратьями, но никогда не сомневайтесь в том, что однажды вы были призваны к труду на благо царства. Какое-то время вам не придется иметь дела с людскими толпами, но не унывайте: когда труд вашей жизни завершится, я приму вас на небе, где во славе вы расскажете о своем спасении серафическому множеству и многочисленным высоким Сынам Бога. Посвятите свою жизнь возвышению будничного труда. Покажите всем людям на земле и ангелам на небе, сколь радостно и мужественно смертный человек, призванный на время для особого служения Богу, способен возвращаться к своим прежним занятиям. Если случится так, что ваш труд во внешних делах царства временно завершится, возвращайтесь к своим прежним занятиям, просветленные новым опытом Богосыновства и с возвышенным сознанием того, что для Богопознающего человека не существует таких вещей, как будничное занятие или мирской труд. Для вас — тех, кто трудился вместе со мной, — все стало священным и всякий земной труд стал служением самому Богу-Отцу. Когда же вы услышите о делах ваших бывших товарищей-апостолов, возрадуйтесь вместе с ними и продолжайте свой каждодневный труд в качестве тех, кто ожидает Бога и служит в этом ожидании. Вы были моими апостолами и вы всегда будете ими, и я буду помнить о вас в грядущем царстве».

[181:2.20] And then Jesus went over to Philip, who, standing up, heard this message from his Master: «Philip, you have asked me many foolish questions, but I have done my utmost to answer every one, and now would I answer the last of such questionings which have arisen in your most honest but unspiritual mind. All the time I have been coming around toward you, have you been saying to yourself, `What shall I ever do if the Master goes away and leaves us alone in the world?’ O, you of little faith! And yet you have almost as much as many of your brethren. You have been a good steward, Philip. You failed us only a few times, and one of those failures we utilized to manifest the Father’s glory. Your office of stewardship is about over. You must soon more fully do the work you were called to do — the preaching of this gospel of the kingdom. Philip, you have always wanted to be shown, and very soon shall you see great things. Far better that you should have seen all this by faith, but since you were sincere even in your material sightedness, you will live to see my words fulfilled. And then, when you are blessed with spiritual vision, go forth to your work, dedicating your life to the cause of leading mankind to search for God and to seek eternal realities with the eye of spiritual faith and not with the eyes of the material mind. Remember, Philip, you have a great mission on earth, for the world is filled with those who look at life just as you have tended to. You have a great work to do, and when it is finished in faith, you shall come to me in my kingdom, and I will take great pleasure in showing you that which eye has not seen, ear heard, nor the mortal mind conceived. In the meantime, become as a little child in the kingdom of the spirit and permit me, as the spirit of the new teacher, to lead you forward in the spiritual kingdom. And in this way will I be able to do much for you which I was not able to accomplish when I sojourned with you as a mortal of the realm. And always remember, Philip, he who has seen me has seen the Father.»
После этого Иисус подошел к Филиппу, который стоя выслушал следующий наказ Учителя: «Филипп, ты задавал мне много нелепых вопросов, но я сделал все возможное, чтобы ответить на каждый из них, и теперь я хотел бы дать ответ на последний из таких вопросов, возникавших в твоем чрезвычайно искреннем, но бездуховном разуме. В течение всего времени, пока я обходил стол, приближаясь к тебе, ты повторял про себя: „Как мне быть, если Учитель уйдет и оставит нас одних в мире?» О, маловерный! И все же, тебе даровано не меньше, чем многим твоим братьям. Ты был хорошим экономом, Филипп. Лишь несколько раз ты подвел нас и один из таких случаев мы использовали для прославления Отца. Вскоре ты сложишь с себя обязанности эконома и должен будешь активнее заняться тем трудом, к которому был призван, — проповедью евангелия царства. Филипп, ты всегда хотел, чтобы тебе показали, и очень скоро ты станешь свидетелем великих событий. Было бы намного лучше, если бы ты увидел все это глазами своей веры, но поскольку ты был искренним даже в своих материальных взглядах, то увидишь, как слова мои сбываются при твоей жизни. А затем, когда ты будешь благословлен духовным зрением, обратись к своему труду: посвяти жизнь тому, чтобы вести людей на поиск Бога и вечных реальностей, пользуясь глазами духовной веры, а не материального разума. Помни, Филипп: тебя ждет великая миссия на земле, ибо мир полон тех, кто смотрит на жизнь точно так же, как до сих пор смотрел и ты. Тебе уготован великий труд, и когда он будет завершен в вере, ты придешь ко мне в мое царство и я с великой радостью покажу тебе то, чего не видели глаза, не слышали уши и не постигал смертный разум. Пока же стань как малое дитя в царстве духа и позволь мне, в качестве духа нового учителя, вести тебя вперед в духовном царстве. Так я смогу сделать для тебя многое из того, что было недоступно мне, пока я пребывал вместе с тобой в виде смертного создания этого мира. И всегда помни, Филипп: кто видел меня, видел Отца».

[181:2.21] Then went the Master over to Nathaniel. As Nathaniel stood up, Jesus bade him be seated and, sitting down by his side, said: «Nathaniel, you have learned to live above prejudice and to practice increased tolerance since you became my apostle. But there is much more for you to learn. You have been a blessing to your fellows in that they have always been admonished by your consistent sincerity. When I have gone, it may be that your frankness will interfere with your getting along well with your brethren, both old and new. You should learn that the expression of even a good thought must be modulated in accordance with the intellectual status and spiritual development of the hearer. Sincerity is most serviceable in the work of the kingdom when it is wedded to discretion.
После этого Учитель подошел к Нафанаилу. Когда Нафанаил встал, Иисус попросил его сесть и расположившись рядом с ним, сказал:
«Нафанаил, с тех пор, как ты стал моим апостолом, ты научился быть выше предрассудков и стал более терпимым. Однако тебе предстоит еще многому научиться. Ты был благословением для своих собратьев; твоя неизменная искренность была для них постоянным предостережением. Когда я уйду, может случиться так, что эта откровенность помешает твоим отношениям с братьями — как с прежними, так и с новыми. Тебе следует усвоить, что даже самая благая мысль должна выражаться так, чтобы соответствовать интеллектуальному статусу и духовному развитию слушателя. Искренность приносит огромную пользу труду на благо царства, когда идет рука об руку с осмотрительностью.

[181:2.22] «If you would learn to work with your brethren, you might accomplish more permanent things, but if you find yourself going off in quest of those who think as you do, in that event dedicate your life to proving that the God-knowing disciple can become a kingdom builder even when alone in the world and wholly isolated from his fellow believers. I know you will be faithful to the end, and I will some day welcome you to the enlarged service of my kingdom on high.»

Если ты научишься трудиться вместе со своими братьями, то сможешь добиться более прочных результатов, но если случится так, что ты отправишься на поиски своих единомышленников, посвяти свою жизнь доказательству того, что Богопознающий ученик может стать строителем царства даже тогда, когда он одинок в мире и полностью изолирован от других верующих. Я знаю, что ты будешь верен до конца и однажды я буду приветствовать тебя для расширенного служения в моем небесном царстве».

[181:2.23] Then Nathaniel spoke, asking Jesus this question: «I have listened to your teaching ever since you first called me to the service of this kingdom, but I honestly cannot understand the full meaning of all you tell us. I do not know what to expect next, and I think most of my brethren are likewise perplexed, but they hesitate to confess their confusion. Can you help me?» Jesus, putting his hand on Nathaniel’s shoulder, said: «My friend, it is not strange that you should encounter perplexity in your attempt to grasp the meaning of my spiritual teachings since you are so handicapped by your preconceptions of Jewish tradition and so confused by your persistent tendency to interpret my gospel in accordance with the teachings of the scribes and Pharisees.
Тогда Нафанаил обратился к Иисусу, задав ему следующий вопрос: «Я слушаю твое учение с тех пор, как ты впервые призвал меня к служению на благо царства, но должен чистосердечно признаться в том, что не до конца понимаю все, что ты говоришь нам. Я не знаю, чего ожидать и полагаю, что большинство моих братьев также растеряны, но не решаются признаться в своем смятении. Можешь ли ты помочь мне?» Положив руку на плечо Нафанаилу, Иисус сказал:
«Мой друг, неудивительно, что ты приходишь в замешательство, пытаясь постичь смысл моих духовных учений, ведь ты столь ограничен традиционными еврейскими предубеждениями и столь стремишься толковать мое евангелие в духе учений книжников и фарисеев.

[181:2.24] «I have taught you much by word of mouth, and I have lived my life among you. I have done all that can be done to enlighten your minds and liberate your souls, and what you have not been able to get from my teachings and my life, you must now prepare to acquire at the hand of that master of all teachers — actual experience. And in all of this new experience which now awaits you, I will go before you and the Spirit of Truth shall be with you. Fear not; that which you now fail to comprehend, the new teacher, when he has come, will reveal to you throughout the remainder of your life on earth and on through your training in the eternal ages.»

Я многому научил вас словом и прожил среди вас свою жизнь. Я сделал все возможное для просвещения вашего разума и освобождения ваших душ, а то, что вы не смогли извлечь из моих учений и моей жизни, вы должны приготовиться получить у главного учителя — практического опыта. И в любом ожидающем вас новом опыте я буду идти впереди вас и Дух Истины будет с вами. Не бойтесь: то, что вы не можете постигнуть сейчас, новый учитель раскроет вам после своего прихода в оставшийся период вашей жизни на земле и далее — во время вашей подготовки на протяжении вечных эпох».

[181:2.25] And then the Master, turning to all of them, said: «Be not dismayed that you fail to grasp the full meaning of the gospel. You are but finite, mortal men, and that which I have taught you is infinite, divine, and eternal. Be patient and of good courage since you have the eternal ages before you in which to continue your progressive attainment of the experience of becoming perfect, even as your Father in Paradise is perfect.»
И затем Учитель, обернувшись ко всем апостолам, сказал: «Не смущайтесь тем, что не можете понять весь смысл евангелия. Вы всего лишь конечные, смертные люди, я же учил вас бесконечному, божественному и вечному. Будьте терпеливы и мужественны, ибо перед вами вечные эпохи для того, чтобы продолжить постепенное накопление опыта обретения совершенства, подобного совершенству Отца в Раю».

[181:2.26] And then Jesus went over to Thomas, who, standing up, heard him say: «Thomas, you have often lacked faith; however, when you have had your seasons with doubt, you have never lacked courage. I know well that the false prophets and spurious teachers will not deceive you. After I have gone, your brethren will the more appreciate your critical way of viewing new teachings. And when you all are scattered to the ends of the earth in the times to come, remember that you are still my ambassador. Dedicate your life to the great work of showing how the critical material mind of man can triumph over the inertia of intellectual doubting when faced by the demonstration of the manifestation of living truth as it operates in the experience of spirit-born men and women who yield the fruits of the spirit in their lives, and who love one another, even as I have loved you. Thomas, I am glad you joined us, and I know, after a short period of perplexity, you will go on in the service of the kingdom. Your doubts have perplexed your brethren, but they have never troubled me. I have confidence in you, and I will go before you even to the uttermost parts of the earth.»
После этого Иисус подошел к Фоме, который стоя выслушал следующие слова: «Фома, тебе часто не хватало веры; однако в периоды сомнений тебе всегда хватало смелости. Я хорошо знаю, что лжепророки и лжеучители не обманут тебя. Когда я уйду, твои братья еще больше оценят твой критический взгляд на новые учения. А когда в грядущие времена вы все рассеетесь по краям земли, помни о том, что ты остаешься моим посланником. Посвяти свою жизнь великому делу — покажи, что критически настроенный материальный человеческий разум способен одержать победу над инерцией интеллектуального сомнения, когда сталкивается с проявлением живой истины в опыте рожденных в духе мужчин и женщин, приносящих в своей жизни духовные плоды и любящих друг друга так, как я возлюбил вас. Фома, я рад, что ты был с нами и знаю, что после короткого периода смятения ты продолжишь служить царству. Твои сомнения озадачивали твоих братьев, но они никогда не беспокоили меня. Я уверен в тебе и пойду перед тобой даже в самые отдаленные края земли».

[181:2.27] Then the Master went over to Simon Peter, who stood up as Jesus addressed him: «Peter, I know you love me, and that you will dedicate your life to the public proclamation of this gospel of the kingdom to Jew and gentile, but I am distressed that your years of such close association with me have not done more to help you think before you speak. What experience must you pass through before you will learn to set a guard upon your lips? How much trouble have you made for us by your thoughtless speaking, by your presumptuous self-confidence! And you are destined to make much more trouble for yourself if you do not master this frailty. You know that your brethren love you in spite of this weakness, and you should also understand that this shortcoming in no way impairs my affection for you, but it lessens your usefulness and never ceases to make trouble for you. But you will undoubtedly receive great help from the experience you will pass through this very night. And what I now say to you, Simon Peter, I likewise say to all your brethren here assembled: This night you will all be in great danger of stumbling over me. You know it is written, `The shepherd will be smitten and the sheep will be scattered abroad.’ When I am absent, there is great danger that some of you will succumb to doubts and stumble because of what befalls me. But I promise you now that I will come back to you for a little while, and that I will then go before you into Galilee.»
После этого Учитель подошел к Симону Петру, который встал, когда Иисус обратился к нему со словами:
«Петр, я знаю, что ты любишь меня и посвятишь свою жизнь открытому возвещению этого евангелия царства евреям и язычникам, но меня тревожит то, что годы тесного общения со мной не помогли тебе научиться думать, прежде чем говорить. Какой еще опыт тебе нужен, прежде чем ты станешь осмотрительным в своих речах? Сколько хлопот ты принес нам своими необдуманными высказываниями, своей безапелляционной самоуверенностью! И если ты не справишься с этим изъяном, тебя ждет намного больше неприятностей. Ты знаешь, что несмотря на эту слабость, твои братья любят тебя, и ты должен также понять, что этот недостаток ни в коей мере не ослабляет моей любви к тебе, но он уменьшает приносимую тобой пользу и служит источником постоянных бед для тебя. Однако ты обязательно извлечешь хороший урок из тех испытаний, которые ждут тебя сегодня же ночью. И то, что я говорю тебе сейчас, Симон Петр, я говорю также всем твоим собравшимся здесь братьям: этой ночью вас ждет великая опасность усомниться во мне. Вы знаете, что написано: „Поражен будет пастырь и разбегутся овцы». Когда меня не станет, появится огромная опасность того, что некоторые из вас не устоят перед сомнениями и оступятся из-за того, что уготовано мне. Но я обещаю вам, что ненадолго вернусь, а затем пойду прежде вас в Галилею».

[181:2.28] Then said Peter, placing his hand on Jesus’ shoulder: «No matter if all my brethren should succumb to doubts because of you, I promise that I will not stumble over anything you may do. I will go with you and, if need be, die for you.»

Тогда Петр положил руку на плечо Иисусу и сказал: «Даже если все мои братья поддадутся сомнениям из-за тебя, я обещаю, что не усомнюсь ни в чем, что бы ты ни сделал. Я буду вместе с тобой и если потребуется, то умру за тебя».

[181:2.29] As Peter stood there before his Master, all atremble with intense emotion and overflowing with genuine love for him, Jesus looked straight into his moistened eyes as he said: «Peter, verily, verily, I say to you, this night the cock will not crow until you have denied me three or four times. And thus what you have failed to learn from peaceful association with me, you will learn through much trouble and many sorrows. And after you have really learned this needful lesson, you should strengthen your brethren and go on living a life dedicated to preaching this gospel, though you may fall into prison and, perhaps, follow me in paying the supreme price of loving service in the building of the Father’s kingdom.
Глядя во влажные от слез глаза Петра, который стоял перед своим Учителем, дрожа от сильного волнения и переполненный подлинной любовью к нему, Иисус сказал:
«Петр, истинно, истинно говорю тебе, что не пропоет петух этой ночью, как ты трижды или четырежды отречешься от меня. И то, что тебе не удалось усвоить в мирном общении со мной, ты усвоишь во многих бедах и страданиях. После же того, как ты выучишь этот полезный для тебя урок, тебе следует укреплять своих братьев и продолжать жить жизнью, посвященной проповеди этого евангелия, — даже если ты попадешь в тюрьму и, возможно, последуешь за мной, заплатив высшую плату за любвеобильное служение в созидании царства Отца.

[181:2.30] «But remember my promise: When I am raised up, I will tarry with you for a season before I go to the Father. And even this night will I make supplication to the Father that he strengthen each of you for that which you must now so soon pass through. I love you all with the love wherewith the Father loves me, and therefore should you henceforth love one another, even as I have loved you.»
Но запомни мое обещание: когда я воскресну, то останусь с вами на время, прежде чем отправиться к Отцу. Так и этой ночью я буду просить Отца, чтобы он укрепил каждого из вас перед теми испытаниями, которые так скоро ждут вас. Я люблю всех вас той же любовью, какой Отец любит меня и потому отныне все вы должны любить друг друга так же, как я возлюбил вас».

[181:2.31] And then, when they had sung a hymn, they departed for the camp on the Mount of Olives.
И затем, спев псалом, они отправились в лагерь на Елеонскую гору.

 

---

 

182 В Гефсимании

• 
  
• 
  1. ПОСЛЕДНЯЯ ОБЩАЯ МОЛИТВА
  
• 
  2. ЗА ЧАС ДО ПРЕДАТЕЛЬСТВА
  
• 
  3. ОДИН В ГЕФСИМАНИИ
  

(In Gethsemane)

 

[182:0.1] IT WAS about ten o’clock this Thursday night when Jesus led the eleven apostles from the home of Elijah and Mary Mark on their way back to the Gethsemane camp. Ever since that day in the hills, John Mark had made it his business to keep a watchful eye on Jesus. John, being in need of sleep, had obtained several hours of rest while the Master had been with his apostles in the upper room, but on hearing them coming downstairs, he arose and, quickly throwing a linen coat about himself, followed them through the city, over the brook Kidron, and on to their private encampment adjacent to Gethsemane Park. And John Mark remained so near the Master throughout this night and the next day that he witnessed everything and overheard much of what the Master said from this time on to the hour of the crucifixion.

БЫЛО около десяти часов вечера, когда в этот четверг Иисус повел одиннадцать апостолов из дома Илии и Марии Марк назад в Гефсиманский лагерь. Иоанн Марк, начиная со дня, проведенного вместе с Иисусом в горах, считал своим делом не спускать с Учителя глаз. Испытывая потребность во сне, Иоанн смог отдохнуть в течение нескольких часов, пока Учитель находился со своими апостолами в верхней комнате, однако услышав, как они спускаются вниз, он поднялся и быстро накинув на себя хитон, отправился вслед за ними через город, ручей Кедрон и далее к их уединенному лагерю, который находился по соседству с Гефсиманским Парком. Всю эту ночь и следующий день Иоанн Марк оставался вблизи Учителя, благодаря чему стал свидетелем всех дальнейших событий и услышал многое из того, что было сказано Учителем, начиная с этого времени и вплоть до распятия.

[182:0.2] As Jesus and the eleven made their way back to camp, the apostles began towonder about the meaning of Judas’s prolonged absence, and they spoke to one another concerning the Master’s prediction that one of them would betray him, and for the first time they suspected that all was not well with Judas Iscariot. But they did not engage in open comment about Judas until they reached the camp and observed that he was not there, waiting to receive them. When they all besieged Andrew to know what had become of Judas, their chief remarked only, «I do not know where Judas is, but I fear he has deserted us.»
Пока Иисус и одиннадцать шли назад в лагерь, апостолы начали интересоваться почему столь долго отсутствует Иуда и обсуждали между собой слова Учителя, предсказавшего, что один из них предаст его; и тут они впервые заподозрили, что с Иудой Искариотом что-то неладно. Однако они начали открыто высказывать свое мнение об Иуде только после того, как прибыли в лагерь и увидели, что его там нет, что он не ждет и не встречает их. Когда все они окружили Андрея, допытываясь что случилось с Иудой, их руководитель только заметил: «Я не знаю, где Иуда, но боюсь, что он покинул нас».

1. THE LAST GROUP PRAYER

1. ПОСЛЕДНЯЯ ОБЩАЯ МОЛИТВА

[182:1.1] A few moments after arriving at camp, Jesus said to them: «My friends and brethren, my time with you is now very short, and I desire that we draw apart by ourselves while we pray to our Father in heaven for strength to sustain us in this hour and henceforth in all the work we must do in his name.»
Вскоре после возвращения в лагерь Иисус сказал им:
«Друзья мои и братья, совсем недолго мне осталось быть с вами, и я хочу, чтобы мы в уединении помолились небесному Отцу, прося укрепить и поддержать нас в этот час и впредь во всех делах, которые нам предстоит совершить во имя его».

[182:1.2] When Jesus had thus spoken, he led the way a short distance up on Olivet, and in full view of Jerusalem he bade them kneel on a large flat rock in a circle about him as they had done on the day of their ordination; and then, as he stood there in the midst of them glorified in the mellow moonlight, he lifted up his eyes toward heaven and prayed:

Сказав это, Иисус повел их немного вверх по склону Елеонской горы и в виду Иерусалима велел им преклонить колена на большом плоском камне, как в день их рукоположения, а затем — величественно стоя посреди них в мягком свете луны, — он возвел глаза к небу и произнес молитву:

[182:1.3] «Father, my hour has come; now glorify your Son that the Son may glorify you. I know that you have given me full authority over all living creatures in my realm, and I will give eternal life to all who will become faith sons of God. And this is eternal life, that my creatures should know you as the only true God and Father of all, and that they should believe in him whom you sent into the world. Father, I have exalted you on earth and have accomplished the work which you gave me to do. I have almost finished my bestowal upon the children of our own creation; there remains only for me to lay down my life in the flesh. And now, O my Father, glorify me with the glory which I had with you before this world was and receive me once more at your right hand.

«Отец, пришел мой час; прославь же Сына своего, чтобы и Сын мог прославить тебя. Я знаю, что ты дал мне полную власть над всеми живыми созданиями в моих владениях, и я дам вечную жизнь всем, кто станет вероисповедными сынами Бога. И вечная жизнь послужит тому, чтобы мои создания познали тебя как единого истинного Бога и Отца всего сущего, и чтобы они уверовали в того, кого ты послал в мир. Отец, я прославил тебя на земле и совершил то, что ты поручил мне исполнить. Я почти уже завершил свое посвящение детям нашего общего творения; мне остается только завершить свою жизнь во плоти. О, мой Отец, прославь меня той славой, что знал я с тобой еще до основания этого мира, и снова прими меня одесную тебя.

[182:1.4] «I have manifested you to the men whom you chose from the world and gave to me. They are yours — as all life is in your hands — you gave them to me, and I have lived among them, teaching them the way of life, and they have believed. These men are learning that all I have comes from you, and that the life I live in the flesh is to make known my Father to the worlds. The truth which you have given to me I have revealed to them. These, my friends and ambassadors, have sincerely willed to receive your word. I have told them that I came forth from you, that you sent me into this world, and that I am about to return to you. Father, I do pray for these chosen men. And I pray for them not as I would pray for the world, but as for those whom I have chosen out of the world to represent me to the world after I have returned to your work, even as I have represented you in this world during my sojourn in the flesh. These men are mine; you gave them to me; but all things which are mine are ever yours, and all that which was yours you have now caused to be mine. You have been exalted in me, and I now pray that I may be honored in these men. I can no longer be in this world; I am about to return to the work you have given me to do. I must leave these men behind to represent us and our kingdom among men. Father, keep these men faithful as I prepare to yield up my life in the flesh. Help these, my friends, to be one in spirit, even as we are one. As long as I could be with them, I could watch over them and guide them, but now am I about to go away. Be near them, Father, until we can send the new teacher to comfort and strengthen them.

Я явил тебя людям, которых ты избрал от мира и дал мне. Они твои, ибо всякая жизнь находится в твоих руках; ты дал их мне и я жил среди них и учил их путям жизни, и они уверовали. Эти люди начинают видеть, что все мое исходит от тебя и что жизнь, которую я проживаю во плоти, призвана познакомить миры с моим Отцом. Я раскрыл им истину, данную тобой. Эти мои друзья и посланники всегда искренне желали принять твое слово. Я сказал им, что пришел от тебя, что ты послал меня в этот мир и что вскоре я вернусь к тебе. Отец, молю тебя об этих избранных. И я молюсь о них не так, как молился бы об этом мире, а как о тех, кого я избрал в мире представлять меня после того, как я вернусь к твоему труду, — так же, как я представлял тебя в этом мире, пребывая здесь во плоти. Эти люди — мои; ты дал их мне, но все мое извечно принадлежит тебе, а все то, что было твоим, ты теперь сделал моим. Ты был прославлен во мне, и теперь я молю о том, чтобы я был прославлен в этих людях. Я не могу более оставаться в этом мире; я возвращаюсь к труду, который ты поручил мне исполнять. Я должен оставить этих людей здесь представлять нас и наше царство среди людей. Отец, сейчас когда я готовлюсь отдать свою жизнь во плоти, сохрани преданность этих людей. Помоги моим друзьям быть едиными в духе, как едины мы. Пока я оставался с ними, я мог опекать и направлять их, но теперь я ухожу. Будь рядом с ними, Отец, пока мы не сможем прислать нового учителя, который утешит и укрепит их.

[182:1.5] «You gave me twelve men, and I have kept them all save one, the son of revenge, who would not have further fellowship with us. These men are weak and frail, but I know we can trust them; I have proved them; they love me, even as they reverence you. While they must suffer much for my sake, I desire that they should also be filled with the joy of the assurance of sonship in the heavenly kingdom. I have given these men your word and have taught them the truth. The world may hate them, even as it has hated me, but I do not ask that you take them out of the world, only that you keep them from the evil in the world. Sanctify them in the truth; your word is truth. And as you sent me into this world, even so am I about to send these men into the world. For their sakes I have lived among men and have consecrated my life to your service that I might inspire them to be purified through the truth I have taught them and the love I have revealed to them. I well know, my Father, that there is no need for me to ask you to watch over these brethren after I have gone; I know you love them even as I, but I do this that they may the better realize the Father loves mortal men even as does the Son.

Ты дал мне двенадцать человек и я сохранил их всех, кроме одного, сына мести, кто решил отказаться от братства с нами. Эти люди слабы и немощны, но я знаю, что мы можем положиться на них; все они любят меня так же, как почитают тебя. Хотя они и должны много пострадать за меня, я желаю, чтобы они исполнились также радостью, уверенные в своем богосыновстве в царстве небесном. Я передал этим людям твое слово и научил их истине. Мир может возненавидеть их, как возненавидел меня, но я не прошу, чтобы ты забрал их из этого мира, — только о том, чтобы удержал их от зла в этом мире. Освяти их истиной; слово твое есть истина. Как ты послал меня в этот мир, так и я собираюсь послать этих людей в мир. Ради них я жил среди людей и посвятил свою жизнь служению тебе, чтобы воодушевить их на очищение истиной, которой я научил их и любовью, которую я раскрыл им. Я хорошо знаю, Отец мой, что мне не нужно просить тебя хранить моих братьев после моего ухода; я знаю, что ты любишь их, но я делаю это для того, чтобы они могли лучше осознать, что Отец любит смертных так же, как их любит Сын.

[182:1.6] «And now, my Father, I would pray not only for these eleven men but also for all others who now believe, or who may hereafter believe the gospel of the kingdom through the word of their future ministry. I want them all to be one, even as you and I are one. You are in me and I am in you, and I desire that these believers likewise be in us; that both of our spirits indwell them. If my children are one as we are one, and if they love one another as I have loved them, all men will then believe that I came forth from you and be willing to receive the revelation of truth and glory which I have made. The glory which you gave me I have revealed to these believers. As you have lived with me in spirit, so have I lived with them in the flesh. As you have been one with me, so have I been one with them, and so will the new teacher ever be one with them and in them. And all this have I done that my brethren in the flesh may know that the Father loves them even as does the Son, and that you love them even as you love me. Father, work with me to save these believers that they may presently come to be with me in glory and then go on to join you in the Paradise embrace. Those who serve with me in humiliation, I would have with me in glory so that they may see all you have given into my hands as the eternal harvest of the seed sowing of time in the likeness of mortal flesh. I long to show my earthly brethren the glory I had with you before the founding of this world. This world knows very little of you, righteous Father, but I know you, and I have made you known to these believers, and they will make known your name to other generations. And now I promise them that you will be with them in the world even as you have been with me — even so.»

Ныне же, Отец мой, я молю не только об этих одиннадцати, но и обо всех иных, кто уже верует или сможет уверовать в евангелие царства через слово их грядущего служения. Я хочу, чтобы все они были едины, как едины мы с тобой. Ты во мне и я в тебе и я желаю, чтобы эти верующие также были в нас, чтобы оба наших духа пребывали в них. Если мои дети будут едины, как едины мы с тобой, и если они будут любить друг друга так, как возлюбил их я, тогда все люди поверят, что я пришел от тебя, и возжелают принять откровение истины и славы, которое я сотворил. Славу, данную мне тобой, я раскрыл этим верующим. Как ты жил со мной в духе, так и я жил с ними во плоти. Как ты был един со мной, так и я был един с ними, и так же новый учитель всегда будет един с ними и в них. И все это я сделал для того, чтобы мои братья во плоти знали, что Отец любит их так же, как их любит Сын, и что ты любишь их так же, как меня. Отец, трудись со мной над спасением этих верующих, чтобы вскоре они могли прийти и остаться со мной в славе, а затем идти дальше для воссоединения с тобой в объятиях Рая. Я хотел бы, чтобы те, кто служит со мной в смирении, явились ко мне в славе, чтобы увидеть все переданное тобой мне, в качестве собираемого в вечности урожая, посеянного во времени в облике смертной плоти. Я желаю показать моим земным братьям ту славу, что я знал с тобой еще до основания этого мира. Этот мир очень мало знает о тебе, праведный Отец, но я знаю тебя и раскрыл тебя этим верующим, а они раскроют твое имя иным поколениям. А теперь я обещаю им, что ты будешь с ними в этом мире, как ты был со мной, — точно так же».

[182:1.7] The eleven remained kneeling in this circle about Jesus for several minutes before they arose and in silence made their way back to the near-by camp.
Несколько минут одиннадцать апостолов продолжали стоять на коленях вокруг Иисуса, после чего молча поднялись и пошли назад в находившийся рядом лагерь.

[182:1.8] Jesus prayed for unity
among his followers, but he did not desire uniformity. Sin creates a dead level of evil inertia, but righteousness nourishes the creative spirit of individual experience in the living realities of eternal truth and in the progressive communion of the divine spirits of the Father and the Son. In the spiritual fellowship of the believer-son with the divine Father there can never be doctrinal finality and sectarian superiority of group consciousness.
Иисус молился о единстве
среди своих последователей, но он не желал единообразия. Грех создает мертвый уровень инерции зла, однако праведность питает творческий дух индивидуального опыта в живых реальностях вечной истины и в прогрессивном общении божественных духов Отца и Сына. В духовных отношениях верующего сына с божественным Отцом не может быть доктринальной завершенности и сектантского сознания превосходства своей группы над другими.
[182:1.9] The Master, during the course of this final prayer with his apostles, alluded to the fact that he had manifested the Father’s name
to the world. And that is truly what he did by the revelation of God through his perfected life in the flesh. The Father in heaven had sought to reveal himself to Moses, but he could proceed no further than to cause it to be said, «I AM.» And when pressed for further revelation of himself, it was only disclosed, «I AM that I AM.» But when Jesus had finished his earth life, this name of the Father had been so revealed that the Master, who was the Father incarnate, could truly say:
В этой своей последней молитве вместе с апостолами Учитель упомянул о том, что он явил миру имя Отца. Именно это он и совершил, раскрывая Бога через свою, ставшую совершенной, жизнь во плоти. Отец небесный пытался раскрыть себя Моисею, но не смог пойти дальше провозглашения: «Я ЕСТЬ». А когда у него попросили расширить это откровение, было раскрыто лишь одно: «Я ЕСТЬ то, что Я ЕСТЬ». Когда же Иисус завершил свою земную жизнь, имя Отца было раскрыто в такой мере, что Учитель, который был воплощением Отца, мог воистину сказать:

[182:1.10] I am the bread of life.
I am the living water.
I am the light of the world.
I am the desire of all ages.
I am the open door to eternal salvation.
I am the reality of endless life.
I am the good shepherd.
I am the pathway of infinite perfection.
I am the resurrection and the life.
I am the secret of eternal survival.
I am the way, the truth, and the life.
I am the infinite Father of my finite children.
I am the true vine; you are the branches.
I am the hope of all who know the living truth.
I am the living bridge from one world to another.
I am the living link between time and eternity.

Я есть хлеб жизни.
Я есть живая вода.
Я есть свет миру.
Я есть желание всех времен.
Я есть открытая дверь к вечному спасению.
Я есть реальность бесконечной жизни.
Я есть добрый пастырь.
Я есть путь бесконечного совершенства.
Я есть воскресение и жизнь.
Я есть тайна вечного посмертия.
Я есть путь, истина и жизнь.
Я есть бесконечный Отец моих конечных детей.
Я есть истинная виноградная лоза, а вы — ветви.
Я есть надежда всех познавших живую истину.
Я есть живой мост из одного мира в другой.
Я есть живая связь между временем и вечностью.

[182:1.11] Thus did Jesus enlarge the living revelation of the name of God to all generations. As divine love reveals the nature of God, eternal truth discloses his name in ever-enlarging proportions.
Так Иисус распространил живое откровение имени Бога на все поколения. Как божественная любовь раскрывает сущность Бога, так вечная истина все более и более раскрывает его имя.

2. LAST HOUR BEFORE THE BETRAYAL

2. ЗА ЧАС ДО ПРЕДАТЕЛЬСТВА

[182:2.1] The apostles were greatly shocked when they returned to their camp and found Judas absent. While the eleven were engaged in a heated discussion of their traitorous fellow apostle, David Zebedee and John Mark took Jesus to one side and revealed that they had kept Judas under observation for several days, and that they knew he intended to betray him into the hands of his enemies. Jesus listened to them but only said: «My friends, nothing can happen to the Son of Man unless the Father in heaven so wills. Let not your hearts be troubled; all things will work together for the glory of God and the salvation of men.»
Апостолы были безмерно потрясены тем, что вернувшись в лагерь, не нашли там Иуду. Пока одиннадцать горячо обсуждали своего вероломного собрата, Давид Зеведеев и Иоанн Марк отвели Иисуса в сторону и признались ему, что уже в течение нескольких дней следили за Иудой и знали, что он собирается выдать Учителя врагам. Иисус выслушал их, но в ответ лишь сказал:
«Друзья мои, ничто не может случиться с Сыном Человеческим, если того не пожелает Отец. Пусть не тревожатся ваши сердца; все послужит славе Бога и спасению людей».

[182:2.2] The cheerful attitude of Jesus was waning. As the hour passed, he grew more and more serious, even sorrowful. The apostles, being much agitated, were loath to return to their tents even when requested to do so by the Master himself. Returning from his talk with David and John, he addressed his last words to all eleven, saying: «My friends, go to your rest. Prepare yourselves for the work of tomorrow. Remember, we should all submit ourselves to the will of the Father in heaven. My peace I leave with you.» And having thus spoken, he motioned them to their tents, but as they went, he called to Peter, James, and John, saying, «I desire that you remain with me for a little while.»
Бодрое настроение Иисуса угасало. В течение этого часа он становился все более серьезным и даже печальным. Возбужденные апостолы не хотели возвращаться в свои палатки даже после того, как их попросил о том сам Учитель. Вернувшись после разговора с Давидом и Иоанном, он произнес последние слова, обращенные ко всем одиннадцати: «Друзья мои, ступайте отдыхать. Подготовьтесь к завтрашним трудам. Помните, что мы должны подчинить себя воле небесного Отца. Мир мой оставляю вам». И после этих слов он показал им жестом расходиться по своим палаткам, но когда они уже уходили, то окликнул Петра, Иакова и Иоанна и сказал им:
«Я хочу, чтобы вы ненадолго остались со мной».

[182:2.3] The apostles fell asleep only because they were literally exhausted; they had been running short on sleep ever since their arrival in Jerusalem. Before they went to their separate sleeping quarters, Simon Zelotes led them all over to his tent, where were stored the swords and other arms, and supplied each of them with this fighting equipment. All of them received these arms and girded themselves therewith except Nathaniel. Nathaniel, in refusing to arm himself, said: «My brethren, the Master has repeatedly told us that his kingdom is not of this world, and that his disciples should not fight with the sword to bring about its establishment. I believe this; I do not think the Master needs to have us employ the sword in his defense. We have all seen his mighty power and know that he could defend himself against his enemies if he so desired. If he will not resist his enemies, it must be that such a course represents his attempt to fulfill his Father’s will. I will pray, but I will not wield the sword.» When Andrew heard Nathaniel’s speech, he handed his sword back to Simon Zelotes. And so nine of them were armed as they separated for the night.

Апостолы заснули только потому, что буквально падали от усталости; они недосыпали со времени прибытия в Иерусалим. До того, как они разошлись на ночлег, Симон Зелот привел их в свою палатку, где были сложены мечи и другое оружие и выдал каждому боевое снаряжение. Все взяли это оружие и опоясались мечами, кроме Нафанаила. Отказываясь вооружиться, Нафанаил сказал: «Братья мои, Учитель не раз говорил нам, что его царство не от мира сего, и что его ученики не должны добиваться установления царства мечом. Я верю этому и не думаю, что Учителю нужно, чтобы мы пользовались мечами для его защиты. Все мы видели его великую силу и знаем, что он мог бы защитить себя от врагов, если бы пожелал. Если он не станет сопротивляться своим врагам, то это будет выражать его стремление исполнять волю Отца. Я буду молиться, но не подниму меч». После этих слов Нафанаила Андрей вернул меч Симону Зелоту. Поэтому девять из них были вооружены, когда они расстались на ночь.

[182:2.4] Resentment of Judas’s being a traitor for the moment eclipsed everything else in the apostles’ minds. The Master’s comment in reference to Judas, spoken in the course of the last prayer, opened their eyes to the fact that he had forsaken them.
Негодование из-за того, что Иуда оказался предателем, на мгновение затмило в разумах апостолов все остальное. Замечание Учителя относительно Иуды, сделанное во время последней молитвы, открыло им глаза на то, что тот отверг их.

[182:2.5] After the eight apostles had finally gone to their tents, and while Peter, James, and John were standing by to receive the Master’s orders, Jesus called to David Zebedee, «Send to me your most fleet and trustworthy messenger.» When David brought to the Master one Jacob, once a runner on the overnight messenger service between Jerusalem and Bethsaida, Jesus, addressing him, said: «In all haste, go to Abner at Philadelphia and say: `The Master sends greetings of peace to you and says that the hour has come when he will be delivered into the hands of his enemies, who will put him to death, but that he will rise from the dead and appear to you shortly, before he goes to the Father, and that he will then give you guidance to the time when the new teacher shall come to live in your hearts.'» And when Jacob had rehearsed this message to the Master’s satisfaction, Jesus sent him on his way, saying: «Fear not what any man may do to you, Jacob, for this night an unseen messenger will run by your side.»
Когда восемь апостолов, наконец, разошлись по своим палаткам, а Петр, Иаков и Иоанн стояли рядом в ожидании указаний Учителя, Иисус окликнул Давида Зеведеева: «Пришли ко мне своего самого быстрого и надежного гонца». Когда Давид привел к Учителю некоего Иакова — бывшего курьера срочной связи между Иерусалимом и Вифсаидой — Иисус, обращаясь к нему, сказал: «Как можно скорее отправляйся к Абнеру в Филадельфию и скажи ему: „Учитель приветствует тебя и сообщает, что пришел час, когда он будет предан в руки врагов, которые убьют его, но что он воскреснет из мертвых и вскоре, прежде чем отправиться к Отцу, явится тебе и даст наставления до времени прихода нового учителя, который поселится в ваших сердцах». Удовлетворившись тем, как Иаков выучил это сообщение, Иисус отправил его в путь со словами:
«Не бойся никого из людей, Иаков, ибо этой ночью незримый вестник будет бежать рядом с тобой».

[182:2.6] Then Jesus turned to the chief of the visiting Greeks who were encamped with them, and said: «My brother, be not disturbed by what is about to take place since I have already forewarned you. The Son of Man will be put to death at the instigation of his enemies, the chief priests and the rulers of the Jews, but I will rise to be with you a short time before I go to the Father. And when you have seen all this come to pass, glorify God and strengthen your brethren.»
После этого Иисус повернулся к главе гостивших у них греков, которые разместились в том же лагере, и сказал: «Брат мой, не тревожься из-за того, что должно произойти, ибо я уже предупреждал тебя о том. Сын Человеческий будет убит по наущению его врагов — первосвященников и еврейских правителей, но я воскресну, чтобы немного побыть с вами, прежде чем отправиться к Отцу. И когда ты станешь свидетелем всех этих событий, восславь Бога и укрепи своих братьев».

[182:2.7] In ordinary circumstances the apostles would have bidden the Master a personal good night, but this evening they were so preoccupied with the sudden realization of Judas’s desertion and so overcome by the unusual nature of the Master’s farewell prayer that they listened to his good-bye salutation and went away in silence.

Обычно каждый из апостолов лично желал Учителю спокойной ночи, однако в этот вечер они были столь поглощены внезапным осознанием предательства Иуды и находились под столь сильным впечатлением от необычного характера прощальной молитвы Учителя, что выслушав его заключительное напутствие, молча разошлись.

[182:2.8] Jesus did say this to Andrew as he left his side that night: «Andrew, do what you can to keep your brethren together until I come again to you after I have drunk this cup. Strengthen your brethren, seeing that I have already told you all. Peace be with you.»
Прощаясь той ночью с Андреем, Иисус сказал ему:
«Андрей, сделай все возможное, чтобы удержать своих братьев вместе, пока я не приду к вам вновь, после того как выпью эту чашу. Укрепи своих братьев, помня, что я уже обо всем рассказал вам. Да пребудет с тобой мир».

[182:2.9] None of the apostles expected anything out of the ordinary to happen that night since it was already so late. They sought sleep that they might rise up early in the morning and be prepared for the worst. They thought that the chief priests would seek to apprehend their Master early in the morning as no secular work was ever done after noon on the preparation day for the Passover. Only David Zebedee and John Mark understood that the enemies of Jesus were coming with Judas that very night.
Никто из апостолов не предполагал, что этой ночью может что-то случиться, ибо было уже очень поздно. Они стремились выспаться, чтобы встать пораньше и приготовиться к худшему. Они считали, что первосвященники попытаются арестовать Учителя ранним утром, ибо никакая мирская работа не могла выполняться после полудня в день подготовки к празднованию Пасхи. Только Давид Зеведеев и Иоанн Марк понимали, что враги Иисуса собирались прийти с Иудой именно в эту ночь.

[182:2.10] David had arranged to stand guard that night on the upper trail which led to the Bethany-Jerusalem road, while John Mark was to watch along the road coming up by the Kidron to Gethsemane. Before David went to his self-imposed task of outpost duty, he bade farewell to Jesus, saying: «Master, I have had great joy in my service with you. My brothers are your apostles, but I have delighted to do the lesser things as they should be done, and I shall miss you with all my heart when you are gone.» And then said Jesus to David: «David, my son, others have done that which they were directed to do, but this service have you done of your own heart, and I have not been unmindful of your devotion. You, too, shall some day serve with me in the eternal kingdom.»
Давид условился о том, что будет стоять на страже на верхней тропе, которая выходила к дороге, соединявшей Вифанию с Иерусалимом, а Иоанн Марк должен был следить за дорогой, поднимавшейся в Гефсиманию вдоль Кедрона. Перед тем, как приступить к добровольно взятой на себя обязанности охранника, Давид попрощался с Иисусом, сказав: «Учитель, я с огромной радостью служил тебе. Мои братья — твои апостолы, я же с превеликим удовольствием занимался более скромным трудом, добросовестно выполняя его. И когда тебя не станет, я буду скучать по тебе всем сердцем». Иисус же ответил Давиду:
«Давид, сын мой, другие исполняли то, что им было велено; ты же выполнял свою службу по собственной воле и твоя преданность не осталась незамеченной мною. Однажды и ты будешь служить вместе со мной в вечном царстве».

[182:2.11] And then, as he prepared to go on watch by the upper trail, David said to Jesus: «You know, Master, I sent for your family, and I have word by a messenger that they are tonight in Jericho. They will be here early tomorrow forenoon since it would be dangerous for them to come up the bloody way by night.» And Jesus, looking down upon David, only said: «Let it be so, David.»
И затем, перед тем как занять свой пост на верхней тропе, Давид сказал Иисусу: «Знаешь, Учитель, я послал за твоей семьей и гонец передал мне, что этим вечером они прибыли в Иерихон. Они будут здесь в начале первой половины дня, ибо для них было бы опасно идти по этой страшной дороге ночью». Взглянув на Давида, Иисус сказал лишь: «Да будет так, Давид».

[182:2.12] When David had gone up Olivet, John Mark took up his vigil near the road which ran by the brook down to Jerusalem. And John would have remained at this post but for his great desire to be near Jesus and to know what was going on. Shortly after David left him, and when John Mark observed Jesus withdraw, with Peter, James, and John, into a near-by ravine, he was so overcome with combined devotion and curiosity that he forsook his sentinel post and followed after them, hiding himself in the bushes, from which place he saw and overheard all that transpired during those last moments in the garden and just before Judas and the armed guards appeared to arrest Jesus.
Когда Давид поднялся на Елеонскую гору, Иоанн Марк встал на страже рядом с дорогой, которая проходила вдоль ручья, спускаясь к Иерусалиму. И он остался бы на своем посту, если бы не его страстное желание быть рядом с Иисусом и знать, что происходит. Вскоре после того, как Давид покинул его, и когда Иоанн Марк увидел, что Иисус направляется вместе с Петром, Иаковом и Иоанном в соседнюю лощину, привязанность к Иисусу и любопытство овладели им с такой силой, что он покинул свой пост и последовал за ними, прячась в кустах, откуда видел и слышал все, что происходило в течение этих последних минут в саду и непосредственно перед тем, как Иуда и вооруженные стражники явились для ареста Иисуса.

[182:2.13] While all this was in progress at the Master’s camp, Judas Iscariot was in conference with the captain of the temple guards, who had assembled his men preparatory to setting out, under the leadership of the betrayer, to arrest Jesus.
В то время как в лагере Учителя происходили все эти события, Иуда Искариот совещался с начальником храмовой стражи, который собрал своих людей для того, чтобы под руководством предателя арестовать Иисуса.

3. ALONE IN GETHSEMANE

3. ОДИН В ГЕФСИМАНИИ

[182:3.1] After all was still and quiet about the camp, Jesus, taking Peter, James, and John, went a short way up a near-by ravine where he had often before gone to pray and commune. The three apostles could not help recognizing that he was grievously oppressed; never before had they observed their Master to be so heavy-laden and sorrowful. When they arrived at the place of his devotions, he bade the three sit down and watch with him while he went off about a stone’s throw to pray. And when he had fallen down on his face, he prayed: «My Father, I came into this world to do your will, and so have I. I know that the hour has come to lay down this life in the flesh, and I do not shrink therefrom, but I would know that it is your will that I drink this cup. Send me the assurance that I will please you in my death even as I have in my life.»
Когда все в лагере успокоилось и затихло, Иисус, взяв с собой Петра, Иакова и Иоанна, отправился немного вверх по соседней лощине, куда он раньше часто уходил для молитвы и духовного общения. Трое апостолов не могли не заметить, что он глубоко удручен; никогда прежде они не видели своего Учителя столь подавленным и печальным. Когда они прибыли к месту его молитв, Иисус попросил троих апостолов присесть и внимательно наблюдать, а сам отошел на расстояние брошенного камня помолиться. И упав лицом на землю, он молился:
«Отец мой, я пришел в этот мир исполнять твою волю, и я это делаю. Я знаю, что исполнилось время расстаться с моей жизнью во плоти и не уклонюсь от этого, но мне хотелось бы знать, в том ли твоя воля, чтобы я испил эту чашу. Пошли мне подтверждение, что в своей смерти я буду угоден тебе так же, как и в моей жизни».

[182:3.2] The Master remained in a prayerful attitude for a few moments, and then, going over to the three apostles, he found them sound asleep, for their eyes were heavy and they could not remain awake. As Jesus awoke them, he said: «What! can you not watch with me even for one hour? Cannot you see that my soul is exceedingly sorrowful, even to death, and that I crave your companionship?» After the three had aroused from their slumber, the Master again went apart by himself and, falling down on the ground, again prayed: «Father, I know it is possible to avoid this cup — all things are possible with you — but I have come to do your will, and while this is a bitter cup, I would drink it if it is your will.» And when he had thus prayed, a mighty angel came down by his side and, speaking to him, touched him and strengthened him.
Некоторое время Учитель оставался в молитвенной позе, а затем, вернувшись к троим апостолам, нашел их крепко спящими, ибо их глаза отяжелели и они не могли более бодрствовать. Разбудив их, Иисус сказал: «Что я вижу! Неужели вы не можете бодрствовать со мной хотя бы один час? Разве вы не видите, что душа моя скорбит безмерно, скорбит смертельно и что я нуждаюсь в вашей поддержке?» Когда все трое пробудились ото сна, Учитель снова удалился и, пав на землю, вновь начал молиться: «Отец, я знаю, что можно миновать эту чашу — все возможно с тобой, но я пришел исполнять твою волю, и хотя эта чаша горька, я выпью ее, если такова твоя воля».
И после этой молитвы могущественный ангел опустился возле него и заговорив с ним, коснулся и укрепил его.

[182:3.3] When Jesus returned to speak with the three apostles, he again found them fast asleep. He awakened them, saying: «In such an hour I need that you should watch and pray with me — all the more do you need to pray that you enter not into temptation — wherefore do you fall asleep when I leave you?»
Когда Иисус вернулся, чтобы поговорить с тремя апостолами, то вновь увидел, что те спят глубоким сном. Он разбудил их со словами:
«В такой час вы нужны мне, чтобы бодрствовать и молиться со мной, — тем более вам нужно молиться, чтобы не впасть в искушение, — так почему же вы засыпаете, когда я покидаю вас?»

[182:3.4] And then, for a third time, the Master withdrew and prayed: «Father, you see my sleeping apostles; have mercy upon them. The spirit is indeed willing, but the flesh is weak. And now, O Father, if this cup may not pass, then would I drink it. Not my will, but yours, be done.» And when he had finished praying, he lay for a moment prostrate on the ground. When he arose and went back to his apostles, once more he found them asleep. He surveyed them and, with a pitying gesture, tenderly said: «Sleep on now and take your rest; the time of decision is past. The hour is now upon us wherein the Son of Man will be betrayed into the hands of his enemies.» As he reached down to shake them that he might awaken them, he said: «Arise, let us be going back to the camp, for, behold, he who betrays me is at hand, and the hour has come when my flock shall be scattered. But I have already told you about these things.»
И затем, в третий раз, Учитель удалился и молился: «Отец, ты видишь моих спящих апостолов; будь милостив к ним. Дух в самом деле бодр, но плоть немощна. И теперь, Отец, если не миновать мне этой чаши, я готов испить ее. Пусть свершится твоя воля, а не моя». И закончив молиться, он некоторое время оставался распростертым на земле. Когда же он поднялся и вернулся к своим апостолам, то вновь застал их спящими. Посмотрев на них, он с жестом сочувствия нежно сказал: «Теперь продолжайте спать и набирайтесь сил; время решения прошло. Настал час, когда Сын Человеческий будет предан в руки врагов». Наклонившись, он встряхнул их, чтобы разбудить и сказал: «Вставайте, пойдем назад в лагерь, ибо приблизился предающий меня и настал час, когда мои овцы будут рассеяны. Но я уже говорил вам об этом».

[182:3.5] During the years that Jesus lived among his followers, they did, indeed, have much proof of his divine nature, but just now are they about to witness new evidences of his humanity. Just before the greatest of all the revelations of his divinity, his resurrection, must now come the greatest proofs of his mortal nature, his humiliation and crucifixion.

В течение тех лет, пока Иисус жил среди своих последователей, они воистину не раз убеждались в его божественной природе, теперь же их ожидали новые свидетельства его человечности. Перед величайшим раскрытием его божественности — воскресением — должны предстать величайшие доказательства его смертной природы, его унижение и распятие.

[182:3.6] Each time he prayed in the garden, his humanity laid a firmer faith-hold upon his divinity; his human will more completely became one with the divine will of his Father. Among other words spoken to him by the mighty angel was the message that the Father desired his Son to finish his earth bestowal by passing through the creature experience of death just as all mortal creatures must experience material dissolution in passing from the existence of time into the progression of eternity.

Каждый раз, когда Иисус молился в саду, его человечность все более укрепляла веру в его божественность; его человеческая воля все полнее сливалась с божественной волей его Отца. Среди слов, сказанных ему могущественным ангелом, было сообщение о том, что Отец желает, чтобы его Сын завершил свое земное посвящение, пройдя через уготованный созданиям опыт смерти точно так же, как и все смертные создания вынуждены проходить через материальный распад при переходе от бытия во времени к продвижению в вечности.

[182:3.7] Earlier in the evening it had not seemed so difficult to drink the cup, but as the human Jesus bade farewell to his apostles and sent them to their rest, the trial grew more appalling. Jesus experienced that natural ebb and flow of feeling which is common to all human experience, and just now he was weary from work, exhausted from the long hours of strenuous labor and painful anxiety concerning the safety of his apostles. While no mortal can presume to understand the thoughts and feelings of the incarnate Son of God at such a time as this, we know that he endured great anguish and suffered untold sorrow, for the perspiration rolled off his face in great drops. He was at last convinced that the Father intended to allow natural events to take their course; he was fully determined to employ none of his sovereign power as the supreme head of a universe to save himself.

Ранее вечером казалось не столь трудным испить эту чашу, но когда Иисус-человек простился со своими апостолами и отправил их отдыхать, испытание стало более ужасающим. Иисус прошел через естественные перепады настроения, свойственные любому опыту человека и теперь он был утомлен и изможден долгими часами напряженного труда и мучительного беспокойства за безопасность своих апостолов. Хотя ни один смертный не может рассчитывать на понимание мыслей и чувств воплощенного Сына Бога в такое время, мы знаем, что он прошел через великие муки, страдал от невыразимой скорби и пот градом катился по его лицу. Наконец он убедился в том, что Отец решил не противодействовать естественному ходу событий; Иисус был полон решимости не прибегать к каким-либо из своих возможностей властелина, верховного главы своей вселенной ради собственного спасения.

[182:3.8] The assembled hosts of a vast creation are now hovered over this scene under the transient joint command of Gabriel and the Personalized Adjuster of Jesus. The division commanders of these armies of heaven have repeatedly been warned not to interfere with these transactions on earth unless Jesus himself should order them to intervene.
Собравшиеся сонмы обширного творения теперь парят над этой сценой под временным объединенным управлением Гавриила и Персонализированного Настройщика Иисуса. Групповые командиры этих небесных армий неоднократно получали предупреждения не вмешиваться в ход событий на земле, пока сам Иисус не прикажет им вмешаться.

[182:3.9] The experience of parting with the apostles was a great strain on the human heart of Jesus; this sorrow of love bore down on him and made it more difficult to face such a death as he well knew awaited him. He realized how weak and how ignorant his apostles were, and he dreaded to leave them. He well knew that the time of his departure had come, but his human heart longed to find out whether there might not possibly be some legitimate avenue of escape from this terrible plight of suffering and sorrow. And when it had thus sought escape, and failed, it was willing to drink the cup. The divine mind of Michael knew he had done his best for the twelve apostles; but the human heart of Jesus wished that more might have been done for them before they should be left alone in the world. Jesus’ heart was being crushed; he truly loved his brethren. He was isolated from his family in the flesh; one of his chosen associates was betraying him. His father Joseph’s people had rejected him and thereby sealed their doom as a people with a special mission on earth. His soul was tortured by baffled love and rejected mercy. It was just one of those awful human moments when everything seems to bear down with crushing cruelty and terrible agony.

Переживания из-за расставания с апостолами отдались великой болью в человеческом сердце Иисуса; муки любви овладели им, сделав еще более трудным ожидание той смерти, которая, как он хорошо знал, была уготована ему. Он сознавал, сколь слабыми и невежественными были его апостолы и боялся оставить их. Он прекрасно понимал, что настало время уйти, но его человеческое сердце стремилось понять, нет ли какой-нибудь допустимой возможности избежать этих ужасных страданий и мук. Когда же он попытался найти такой выход и не смог этого сделать, то был готов испить свою чашу. Божественный разум Майкиэля знал, что он дал двенадцати апостолам все, что мог; однако человеческое сердце Иисуса желало сделать для них больше, прежде чем оставить их одних в мире. Сердце Иисуса было разбито; он истинно любил своих братьев. Он был оторван от своей семьи во плоти; один из его избранных товарищей предавал его. Народ его отца Иосифа отверг его и тем самым поставил крест на своей особой земной миссии. Муки непринятой любви и отвергнутого милосердия терзали его душу. Это было одним из тех ужасных мгновений, когда человеку кажется, что все рушится с сокрушающей жестокостью и ужасной агонией.

[182:3.10] Jesus’ humanity was not insensible to this situation of private loneliness, public shame, and the appearance of the failure of his cause. All these sentiments bore down on him with indescribable heaviness. In this great sorrow his mind went back to the days of his childhood in Nazareth and to his early work in Galilee. At the time of this great trial there came up in his mind many of those pleasant scenes of his earthly ministry. And it was from these old memories of Nazareth, Capernaum, Mount Hermon, and of the sunrise and sunset on the shimmering Sea of Galilee, that he soothed himself as he made his human heart strong and ready to encounter the traitor who should so soon betray him.
Человеческая сущность Иисуса не осталась безучастной к этой ситуации личного одиночества, публичного позора и внешнего поражения его дела. Все эти чувства обрушились на него с неописуемой силой. Охваченный огромной скорбью, его разум вернулся к детству в Назарете и раннему труду в Галилее. Во время этого великого испытания в его сознании ожили многие милые сердцу сцены раннего служения. Именно в этих воспоминаниях о прежних временах в Назарете, Капернауме, на горе Ермон, о восходах и закатах солнца над мерцающим Галилейским морем черпал он свое утешение и укреплял свое человеческое сердце, готовясь к встрече с изменником, которому предстояло так скоро предать его.

[182:3.11] Before Judas and the soldiers arrived, the Master had fully regained his customary poise; the spirit had triumphed over the flesh; faith had asserted itself over all human tendencies to fear or entertain doubt. The supreme test of the full realization of the human nature had been met and acceptably passed. Once more the Son of Man was prepared to face his enemies with equanimity and in the full assurance of his invincibility as a mortal man unreservedly dedicated to the doing of his Father’s will.
До прибытия Иуды и солдат Учитель полностью восстановил свое обычное самообладание; дух одержал победу над плотью; вера возобладала над всеми человеческими страхами и сомнениями. Иисус успешно выдержал высшее испытание — исчерпывающее постижение человеческого естества. В очередной раз Сын Человеческий был готов хладнокровно встретить своих врагов с полной уверенностью в своей неуязвимости как смертного человека, безраздельно преданного исполнению воли своего Отца.

 

---

 

183 Предательство и арест Иисуса

• 
  1. ВОЛЯ ОТЦА
  
• 
  2. ИУДА В ГОРОДЕ
  
• 
  3. АРЕСТ УЧИТЕЛЯ
  
• 
  4. СОВЕЩАНИЕ У ОЛИВКОВОГО ПРЕССА
  
• 
  5. НА ПУТИ КО ДВОРЦУ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА
  

(The Betrayal and Arrest of Jesus)

[183:0.1] AFTER Jesus had finally awakened Peter, James, and John, he suggested that they go to their tents and seek sleep in preparation for the duties of the morrow. But by this time the three apostles were wide awake; they had been refreshed by their short naps, and besides, they were stimulated and aroused by the arrival on the scene of two excited messengers who inquired for David Zebedee and quickly went in quest of him when Peter informed them where he kept watch.

Разбудив, наконец, Петра, Иакова и Иоанна, Иисус предложил им разойтись по палаткам и выспаться, чтобы подготовиться к исполнению обязанностей грядущего дня. Но к этому времени апостолы уже окончательно проснулись; короткий сон освежил их, и кроме того, они были взбудоражены и встревожены появлением двух возбужденных гонцов, которые спросив о Давиде Зеведееве, быстро отправились к нему, после того как Петр объяснил им, где находится его пост.

[183:0.2] Although eight of the apostles were sound asleep, the Greeks who were encamped alongside them were more fearful of trouble, so much so that they had posted a sentinel to give the alarm in case danger should arise. When these two messengers hurried into camp, the Greek sentinel proceeded to arouse all of his fellow countrymen, who streamed forth from their tents, fully dressed and fully armed. All the camp was now aroused except the eight apostles. Peter desired to call his associates, but Jesus definitely forbade him. The Master mildly admonished them all to return to their tents, but they were reluctant to comply with his suggestion.

В то время как восемь из апостолов спали глубоким сном, расположившиеся лагерем рядом с ними греки в большей степени опасались возможной беды и поэтому выставили дозорного, который должен был предупредить их в случае опасности. Когда двое гонцов прибыли в лагерь, греческий дозорный поднял всех своих земляков, которые высыпали из палаток в полном одеянии и с оружием в руках. Теперь пробудился уже весь лагерь, кроме восьми апостолов. Петр хотел позвать своих товарищей, но Иисус категорически запретил ему это делать. Учитель мягко попросил их всех вернуться в свои палатки, но они не захотели следовать его совету.

[183:0.3] Failing to disperse his followers, the Master left them and walked down toward the olive press near the entrance to Gethsemane Park. Although the three apostles, the Greeks, and the other members of the camp hesitated immediately to follow him, John Mark hastened around through the olive trees and secreted himself in a small shed near the olive press. Jesus withdrew from the camp and from his friends in order that his apprehenders, when they arrived, might arrest him without disturbing his apostles. The Master feared to have his apostles awake and present at the time of his arrest lest the spectacle of Judas’s betraying him should so arouse their animosity that they would offer resistance to the soldiers and would be taken into custody with him. He feared that, if they should be arrested with him, they might also perish with him.

Не сумев убедить своих последователей разойтись, Учитель оставил их и направился вниз, к оливковому прессу, стоявшему у входа в Гефсиманский сад. Трое апостолов, греки и другие обитатели лагеря не решились сразу последовать за ним, но Иоанн Марк быстро пробрался через оливковые деревья и спрятался под небольшим навесом около пресса. Иисус ушел из лагеря и оставил своих друзей для того, чтобы те, кто придут за ним, могли взять его под арест, не потревожив апостолов. Учитель не хотел будить апостолов, поскольку опасался, что присутствуя при его аресте и разгневавшись из-за предательства Иуды, они окажут сопротивление солдатам и будут схвачены вместе с ним. Он боялся, что если их арестуют вместе с ним, то они вместе с ним и погибнут.

[183:0.4] Though Jesus knew that the plan for his death had its origin in the councils of the rulers of the Jews, he was also aware that all such nefarious schemes had the full approval of Lucifer, Satan, and Caligastia. And he well knew that these rebels of the realms would also be pleased to see all of the apostles destroyed with him.

Иисус знал, что план его убийства появился в советах еврейских правителей, но он также сознавал, что все подобные нечестивые проекты получали полное одобрение Люцифера, Сатаны и Калигастии. И он хорошо знал, что эти мятежники миров были бы рады видеть, если бы вместе с ним были уничтожены все апостолы.

[183:0.5] Jesus sat down, alone, on the olive press, where he awaited the coming of the betrayer, and he was seen at this time only by John Mark and an innumerable host of celestial observers.
Иисус сел в одиночестве на оливковый пресс и стал дожидаться появления предателя, и в это время его видели только Иоанн Марк и бесчисленное множество небесных наблюдателей.

1. THE FATHER’S WILL

1. ВОЛЯ ОТЦА

[183:1.1] There is great danger of misunderstanding the meaning of numerous sayings and many events associated with the termination of the Master’s career in the flesh. The cruel treatment of Jesus by the ignorant servants and the calloused soldiers, the unfair conduct of his trials, and the unfeeling attitude of the professed religious leaders, must not be confused with the fact that Jesus, in patiently submitting to all this suffering and humiliation, was truly doing the will of the Father in Paradise. It was, indeed and in truth, the will of the Father that his Son should drink to the full the cup of mortal experience, from birth to death, but the Father in heaven had nothing whatever to do with instigating the barbarous behavior of those supposedly civilized human beings who so brutally tortured the Master and so horribly heaped successive indignities upon his nonresisting person. These inhuman and shocking experiences which Jesus was called upon to endure in the final hours of his mortal life were not in any sense a part of the divine will of the Father, which his human nature had so triumphantly pledged to carry out at the time of the final surrender of man to God as signified in the threefold prayer which he indited in the garden while his weary apostles slept the sleep of physical exhaustion.

Есть огромная опасность неправильного понимания смысла многочисленных высказываний и многих событий, связанных с завершением пути Учителя во плоти. Жестокое обращение с Иисусом невежественных слуг и грубых солдат, пристрастное ведение судебных разбирательств и бесчувственное отношение профессиональных религиозных лидеров не следует путать с тем фактом, что Иисус, терпеливо покорившись всем этим страданиям и унижениям, воистину исполнял волю Райского Отца. Действительно и истинно, воля Отца заключалась в том, чтобы его Сын до конца испил чашу смертного опыта — от рождения до смерти, однаконебесный Отец не имел абсолютно никакого отношения к побуждению на варварское поведение якобы цивилизованных человеческих существ, которые столь жестоко истязали Учителя, со столь ужасным пренебрежением раз за разом варварски глумясь над несопротивляющимся человеком. Бесчеловечные и шокирующие события, через которые Иисусу пришлось пройти в последние часы своей смертной жизни, ни в коей мере не были частью божественной воли Отца, которую Иисус-человек столь победоносно поклялся исполнять при окончательном подчинении человека Богу, о чем и свидетельствовала его троекратная молитва, произнесенная в саду, когда его уставшие и физически обессилевшие апостолы спали крепким сном.
[183:1.2] The Father in heaven desired the bestowal Son to finish his earth career naturally,
just as all mortals must finish up their lives on earth and in the flesh. Ordinary men and women cannot expect to have their last hours on earth and the supervening episode of death made easy by a special dispensation. Accordingly, Jesus elected to lay down his life in the flesh in the manner which was in keeping with the outworking of natural events, and he steadfastly refused to extricate himself from the cruel clutches of a wicked conspiracy of inhuman events which swept on with horrible certainty toward his unbelievable humiliation and ignominious death. And every bit of all this astounding manifestation of hatred and this unprecedented demonstration of cruelty was the work of evil men and wicked mortals. God in heaven did not will it, neither did the archenemies of Jesus dictate it, though they did much to insure that unthinking and evil mortals would thus reject the bestowal Son. Even the father of sin turned his face away from the excruciating horror of the scene of the crucifixion.
Отец небесный желал, чтобы его посвященческий Сын завершил свой земной путь естественно, так же, как и все смертные должны завершать свои жизни на земле и во плоти. Обычные мужчины и женщины не могут рассчитывать на то, что их последние часы на земле и последующий эпизод смерти буду скрашены особым вмешательством. Поэтому Иисус решил расстаться со своей жизнью во плоти в соответствии с естественным развитием событий, упорно отказываясь высвободить себя из жестоких тисков подлого заговора — бесчеловечных событий, которые с ужасающей неотвратимостью вели к его неслыханному унижению и позорной смерти. И от начала до конца все в этом поразительном проявлении ненависти и беспрецедентной демонстрации жестокости было делом рук порочных и нечестивых людей. Бог небесный не желал этого, как не было это сделано под диктовку заклятых врагов Иисуса, хотя они и сделали многое для того, чтобы бездумные и порочные смертные отвергли посвященческого Сына подобным образом. Даже отец греха отвернулся от невыносимого ужаса сцены распятия.

2. JUDAS IN THE CITY

2. ИУДА В ГОРОДЕ

[183:2.1] After Judas so abruptly left the table while eating the Last Supper, he went directly to the home of his cousin, and then did the two go straight to the captain of the temple guards. Judas requested the captain to assemble the guards and informed him that he was ready to lead them to Jesus. Judas having appeared on the scene a little before he was expected, there was some delay in getting started for the Mark home, where Judas expected to find Jesus still visiting with the apostles. The Master and the eleven left the home of Elijah Mark fully fifteen minutes before the betrayer and the guards arrived. By the time the apprehenders reached the Mark home, Jesus and the eleven were well outside the walls of the city and on their way to the Olivet camp.

После того, как Иуда столь внезапно вышел из-за стола и покинул Тайную Вечерю, он сразу же зашел за своим кузеном, вместе с которым отправился прямо к начальнику храмовой стражи. Иуда попросил начальника собрать солдат и сообщил, что готов вести их к Иисусу. Поскольку Иуда явился чуть раньше, чем его ожидали, произошла некоторая заминка, прежде чем они двинулись к дому Марка, где Иуда рассчитывал застать Иисуса беседующим со своими апостолами. Учитель и одиннадцать апостолов покинули дом Илии Марка за пятнадцать минут до прибытия предателя со стражниками. К моменту их появления в доме Марка, Иисус и одиннадцать были уже далеко за городскими стенами, направляясь в лагерь на Елеонской горе.

[183:2.2] Judas was much perturbed by this failure to find Jesus at the Mark residence and in the company of eleven men, only two of whom were armed for resistance. He happened to know that, in the afternoon when they had left camp, only Simon Peter and Simon Zelotes were girded with swords; Judas had hoped to take Jesus when the city was quiet, and when there was little chance of resistance. The betrayer feared that, if he waited for them to return to their camp, more than threescore of devoted disciples would be encountered, and he also knew that Simon Zelotes had an ample store of arms in his possession. Judas was becoming increasingly nervous as he meditated how the eleven loyal apostles would detest him, and he feared they would all seek to destroy him. He was not only disloyal, but he was a real coward at heart.

Иуда был сильно обеспокоен тем, что им не удалось застать Иисуса в доме Марка в обществе одиннадцати человек, лишь двое из которых могли оказать вооруженное сопротивление. Он случайно узнал, что пополудни, покидая лагерь, только Симон Петр и Симон Зелот были вооружены мечами; Иуда надеялся схватить Иисуса, когда город спал и сопротивление было бы маловероятным. Предатель боялся, что если станет дожидаться их возвращения в лагерь, то им придется столкнуться с более чем тремя десятками преданных учеников, и он также знал, что в распоряжении Симона Зелота был достаточный запас оружия. Иуда все больше нервничал, думая о том, как одиннадцать верных апостолов будут ненавидеть его и боялся, что все они постараются его уничтожить. Он был не только вероломным; он был еще и малодушным трусом.

[183:2.3] When they failed to find Jesus in the upper chamber, Judas asked the captain of the guard to return to the temple. By this time the rulers had begun to assemble at the high priest’s home preparatory to receiving Jesus, seeing that their bargain with the traitor called for Jesus’ arrest by midnight of that day. Judas explained to his associates that they had missed Jesus at the Mark home, and that it would be necessary to go to Gethsemane to arrest him. The betrayer then went on to state that more than threescore devoted followers were encamped with him, and that they were all well armed. The rulers of the Jews reminded Judas that Jesus had always preached nonresistance, but Judas replied that they could not depend upon all Jesus’ followers obeying such teaching. He really feared for himself and therefore made bold to ask for a company of forty armed soldiers. Since the Jewish authorities had no such force of armed men under their jurisdiction, they went at once to the fortress of Antonia and requested the Roman commander to give them this guard; but when he learned that they intended to arrest Jesus, he promptly refused to accede to their request and referred them to his superior officer. In this way more than an hour was consumed in going from one authority to another until they finally were compelled to go to Pilate himself in order to obtain permission to employ the armed Roman guards. It was late when they arrived at Pilate’s house, and he had retired to his private chambers with his wife. He hesitated to have anything to do with the enterprise, all the more so since his wife had asked him not to grant the request. But inasmuch as the presiding officer of the Jewish Sanhedrin was present and making personal request for this assistance, the governor thought it wise to grant the petition, thinking he could later on right any wrong they might be disposed to commit.

Не обнаружив Иисуса в верхней комнате, Иуда попросил начальника стражи вернуться в храм. К этому времени правители начали собираться в доме первосвященника, готовясь принять Иисуса, ибо по договору с изменником его должны были арестовать до полуночи. Иуда объяснил своим сообщникам, что им не удалось застать Иисуса в доме Марка и что для его ареста придется отправиться в Гефсиманию. После этого предатель заявил, что вместе с Иисусом в лагере находятся более трех десятков преданных последователей и что все они хорошо вооружены. Еврейские правители напомнили Иуде, что Иисус всегда проповедовал непротивление, однако Иуда ответил, что они не могут рассчитывать на то, что все сторонники Иисуса следуют этому учению. Он в самом деле боялся за свою жизнь и потому осмелился просить о выделении ему отряда из сорока вооруженных солдат. Поскольку в подчинении у еврейских властей не было такого числа вооруженных людей, они тут же отправились в крепость Антонии и попросили у командира римского гарнизона выделить им стражу; но когда тот узнал, что они намереваются арестовать Иисуса, то категорически отказался удовлетворить их просьбу и отправил их к своему командиру. Так больше часа ушло на хождение от одного начальника к другому, пока им не пришлось отправиться к самому Пилату, чтобы получить разрешение на использование римских солдат. Был поздний час, когда они прибыли в дом Пилата, который к тому времени уже удалился в свои покои вместе с женой. Пилату не хотелось вмешиваться в это дело, тем более что его жена просила его не давать своего разрешения. Но поскольку к нему явился глава еврейского синедриона, лично ходатайствуя о содействии, он посчитал благоразумным удовлетворить эту просьбу, полагая, что впоследствии сможет исправить любую ошибку, которую они могли бы совершить.

[183:2.4] Accordingly, when Judas Iscariot started out from the temple, about half after eleven o’clock, he was accompanied by more than sixty persons — temple guards, Roman soldiers, and curious servants of the chief priests and rulers.
Соответственно, когда около половины двенадцатого Иуда Искариот вышел из храма, его сопровождало более шестидесяти человек — храмовая стража, римские солдаты и любопытные слуги первосвященников и правителей.

3. THE MASTER’S ARREST

3. АРЕСТ УЧИТЕЛЯ

[183:3.1] As this company of armed soldiers and guards, carrying torches and lanterns, approached the garden, Judas stepped well out in front of the band that he might be ready quickly to identify Jesus so that the apprehenders could easily lay hands on him before his associates could rally to his defense. And there was yet another reason why Judas chose to be ahead of the Master’s enemies: He thought it would appear that he had arrived on the scene ahead of the soldiers so that the apostles and others gathered about Jesus might not directly connect him with the armed guards following so closely upon his heels. Judas had even thought to pose as having hastened out to warn them of the coming of the apprehenders, but this plan was thwarted by Jesus’ blighting greeting of the betrayer. Though the Master spoke to Judas kindly, he greeted him as a traitor.

Когда эта группа вооруженных солдат и стражников с факелами и светильниками приблизилась к саду, Иуда оторвался на достаточное расстояние от отряда, чтобы быстро указать на Иисуса, давая возможность пришедшим легко схватить его, прежде чем товарищи Учителя подоспеют на помощь. Была и еще одна причина, по которой Иуда решил обогнать врагов Учителя: он рассчитывал на то, что будет казаться, будто он прибыл сюда раньше солдат, и потому апостолы и другие люди, собравшиеся вокруг Иисуса, подумают, что его появление никак не связано с вооруженной стражей, следовавшей за ним следом. Иуда даже надеялся представить дело так, что он спешит предупредить их о приближающихся врагах, но его план был разрушен разоблачающим приветствием Иисуса. Учитель заговорил с Иудой благожелательно, но обратился к нему как к предателю.

[183:3.2] As soon as Peter, James, and John, with some thirty of their fellow campers, saw the armed band with torches swing around the brow of the hill, they knew that these soldiers were coming to arrest Jesus, and they all rushed down to near the olive press where the Master was sitting in moonlit solitude. As the company of soldiers approached on one side, the three apostles and their associates approached on the other. As Judas strode forward to accost the Master, there the two groups stood, motionless, with the Master between them and Judas making ready to impress the traitorous kiss upon his brow.

Как только Петр, Иаков и Иоанн примерно с тридцатью товарищами по лагерю увидели, как вооруженный отряд с факелами поднимается на гребень холма, то поняли, что эти солдаты идут арестовывать Иисуса и бросились вниз, к оливковому прессу, где в лунном свете в одиночестве сидел Учитель. Отряд солдат приближался с одной стороны, трое апостолов и их товарищи с другой. Когда Иуда выступил вперед, чтобы заговорить с Учителем, обе группы людей замерли; Учитель стоял между ними, а Иуда готовился запечатлеть на его челе поцелуй предателя.

[183:3.3] It had been the hope of the betrayer that he could, after leading the guards to Gethsemane, simply point Jesus out to the soldiers, or at most carry out the promise to greet him with a kiss, and then quickly retire from the scene. Judas greatly feared that the apostles would all be present, and that they would concentrate their attack upon him in retribution for his daring to betray their beloved teacher. But when the Master greeted him as a betrayer, he was so confused that he made no attempt to flee.

Изменник надеялся на то, что когда приведет стражников в Гефсиманию, то просто укажет солдатам на Иисуса или, самое большее, выполнит свое обещание поприветствовать его поцелуем, после чего быстро удалится. Иуда страшно боялся, что встретит здесь всех апостолов и что они нападут на него за то, что он посмел предать их любимого Учителя. Но когда Иисус приветствовал его как предателя, это настолько смутило его, что он даже не попытался бежать.

[183:3.4] Jesus made one last effort to save Judas from actually betraying him in that, before the traitor could reach him, he stepped to one side and, addressing the foremost soldier on the left, the captain of the Romans, said, «Whom do you seek?» The captain answered, «Jesus of Nazareth.» Then Jesus stepped up immediately in front of the officer and, standing there in the calm majesty of the God of all this creation, said, «I am he.» Many of this armed band had heard Jesus teach in the temple, others had learned about his mighty works, and when they heard him thus boldly announce his identity, those in the front ranks fell suddenly backward. They were overcome with surprise at his calm and majestic announcement of identity. There was, therefore, no need for Judas to go on with his plan of betrayal. The Master had boldly revealed himself to his enemies, and they could have taken him without Judas’s assistance. But the traitor had to do something to account for his presence with this armed band, and besides, he wanted to make a show of carrying out his part of the betrayal bargain with the rulers of the Jews in order to be eligible for the great reward and honors which he believed would be heaped upon him in compensation for his promise to deliver Jesus into their hands.
Иисус предпринял последнюю попытку спасти Иуду от фактического акта предательства: еще до того, как изменник смог подойти к нему, он отошел в сторону и, обращаясь к крайнему воину слева, командиру римлян, спросил: «Кого вы ищете?» Командир ответил: «Иисуса Назарянина». Иисус сразу же подошел к офицеру и со спокойным величием Бога всего этого творения сказал: «Я есть он».
Многим членам вооруженного отряда доводилось слышать, как Иисус учил в храме, другие знали о его великих делах; и когда они услышали, как он столь смело объявляет о себе, стоявшие в первых рядах невольно подались назад. Они были поражены этим спокойным и величественным заявлением. Поэтому Иуде уже не требовалось осуществлять свой предательский план. Учитель смело раскрыл себя своим врагам и они могли схватить его без помощи Иуды. Но изменнику нужно было что-то предпринять, чтобы оправдать свое появление с этим вооруженным отрядом и кроме того, он хотел продемонстрировать выполнение своей части предательской сделки с правителями евреев, чтобы удостоиться великой награды и почестей, которые, как он считал, посыплются на него за обещание выдать им Иисуса.

[183:3.5] As the guards rallied from their first faltering at the sight of Jesus and at the sound of his unusual voice, and as the apostles and disciples drew nearer, Judas stepped up to Jesus and, placing a kiss upon his brow, said, «Hail, Master and Teacher.» And as Judas thus embraced his Master, Jesus said, «Friend, is it not enough to do this! Would you even betray the Son of Man with a kiss?»
Когда стражники справились со своим первым замешательством, вызванным обликом Иисуса и звуком его необычного голоса, и когда приблизились апостолы и ученики, Иуда подошел к Иисусу и, целуя его в лоб, сказал: «Здравствуй, Владыка и Учитель». И когда Иуда с этими словами обнял своего Учителя, Иисус сказал:
«Друг, разве тебе этого недостаточно! Поцелуем ли предаешь Сына Человеческого?»

[183:3.6] The apostles and disciples were literally stunned by what they saw. For a moment no one moved. Then Jesus, disengaging himself from the traitorous embrace of Judas, stepped up to the guards and soldiers and again asked, «Whom do you seek?» And again the captain said, «Jesus of Nazareth.» And again answered Jesus: «I have told you that I am he. If, therefore, you seek me, let these others go their way. I am ready to go with you.»
Апостолы и ученики были буквально ошеломлены увиденным. На мгновение все замерли. Затем Иисус, освободившись от предательских объятий Иуды, подошел к стражникам и солдатам и вновь спросил: «Кого вы ищете?» И опять командир ответил: «Иисуса Назарянина». Иисус вновь ответил:
«Я уже сказал вам, что это я. Поэтому, если вы ищете меня, позвольте остальным идти своей дорогой. Я готов идти с вами».

[183:3.7] Jesus was ready to go back to Jerusalem with the guards, and the captain of the soldiers was altogether willing to allow the three apostles and their associates to go their way in peace. But before they were able to get started, as Jesus stood there awaiting the captain’s orders, one Malchus, the Syrian bodyguard of the high priest, stepped up to Jesus and made ready to bind his hands behind his back, although the Roman captain had not directed that Jesus should be thus bound. When Peter and his associates saw their Master being subjected to this indignity, they were no longer able to restrain themselves. Peter drew his sword and with the others rushed forward to smite Malchus. But before the soldiers could come to the defense of the high priest’s servant, Jesus raised a forbidding hand to Peter and, speaking sternly, said: «Peter, put up your sword. They who take the sword shall perish by the sword. Do you not understand that it is the Father’s will that I drink this cup? And do you not further know that I could even now command more than twelve legions of angels and their associates, who would deliver me from the hands of these few men?»
Иисус был готов вернуться в Иерусалим вместе со стражниками, а командир римских солдат был готов позволить троим апостолам и их товарищам уйти с миром. Но прежде, чем они успели двинуться с места, — и пока Иисус стоял в ожидании распоряжений командира, — сириец Малх, телохранитель первосвященника, подошел к Иисусу и решил связать ему руки за спиной, хотя командир римлян не отдавал такого приказа. Когда Петр и его товарищи увидели, что их Учителя подвергают такому унижению, они уже не могли сдержать себя. Петр обнажил свой меч и вместе с другими, бросился вперед, чтобы ударить Малха. Но еще до того, как солдаты подоспели на помощь слуге первосвященника, Иисус остановил Петра поднятием руки и сурово сказал:
«Петр, убери свой меч. Взявший меч от меча и погибнет. Разве ты не понимаешь, что воля Отца в том, чтобы я испил эту чашу? Разве ты не знаешь, что и в этот момент в моем распоряжении находятся свыше двенадцати легионов ангелов и их сподвижников, которые могли бы освободить меня из рук этих нескольких человек?»

[183:3.8] While Jesus thus effectively put a stop to this show of physical resistance by his followers, it was enough to arouse the fear of the captain of the guards, who now, with the help of his soldiers, laid heavy hands on Jesus and quickly bound him. And as they tied his hands with heavy cords, Jesus said to them: «Why do you come out against me with swords and with staves as if to seize a robber? I was daily with you in the temple, publicly teaching the people, and you made no effort to take me.»
Хотя таким образом Иисус успешно остановил физическое сопротивление своих последователей, этого оказалось достаточно, чтобы напугать начальника стражи, который, с помощью своих солдат, крепко схватил Иисуса и быстро связал его. И пока они вязали ему руки грубой веревкой, Иисус сказал им:
«Почему вы вышли на меня с мечами и кольями, как на разбойника? Я каждый день бывал с вами в храме и открыто учил народ, и вы не пытались схватить меня».

[183:3.9] When Jesus had been bound, the captain, fearing that the followers of the Master might attempt to rescue him, gave orders that they be seized; but the soldiers were not quick enough since, having overheard the captain’s orders to arrest them, Jesus’ followers fled in haste back into the ravine. All this time John Mark had remained secluded in the near-by shed. When the guards started back to Jerusalem with Jesus, John Mark attempted to steal out of the shed in order to catch up with the fleeing apostles and disciples; but just as he emerged, one of the last of the returning soldiers who had pursued the fleeing disciples was passing near and, seeing this young man in his linen coat, gave chase, almost overtaking him. In fact, the soldier got near enough to John to lay hold upon his coat, but the young man freed himself from the garment, escaping naked while the soldier held the empty coat. John Mark made his way in all haste to David Zebedee on the upper trail. When he had told David what had happened, they both hastened back to the tents of the sleeping apostles and informed all eight of the Master’s betrayal and arrest.

Когда Иисуса связали, начальник стражи, опасаясь, что сторонники Учителя попытаются спасти его, приказал схватить их; но солдаты были недостаточно проворны, поскольку, услышав приказ начальника стражи об их аресте, сторонники Иисуса успели бежать назад в лощину. Все это время Иоанн Марк прятался под соседним навесом. Когда стражники двинулись вместе с Иисусом назад в Иерусалим, Иоанн Марк попытался выбраться из своего укрытия, чтобы догнать бегущих апостолов и учеников. Но в тот момент, когда он вылезал из-под навеса, один из последних солдат, возвращавшихся после преследования бегущих учеников, проходил мимо и, увидев юношу в льняном хитоне, погнался за ним и чуть было не схватил его. Фактически, солдат догнал Иоанна и ухватился за хитон, но юноша сбросил одежду и убежал нагим, оставив солдата с одним хитоном в руках. Иоанн Марк сломя голову бросился к Давиду Зеведееву на верхнюю тропу. Он рассказал Давиду о случившемся, и они поспешили вдвоем назад к палаткам, где спали апостолы, и сообщили всем восьми о предательстве и аресте Учителя.

[183:3.10] At about the time the eight apostles were being awakened, those who had fled up the ravine were returning, and they all gathered together near the olive press to debate what should be done. In the meantime, Simon Peter and John Zebedee, who had hidden among the olive trees, had already gone on after the mob of soldiers, guards, and servants, who were now leading Jesus back to Jerusalem as they would have led a desperate criminal. John followed close behind the mob, but Peter followed afar off. After John Mark’s escape from the clutch of the soldier, he provided himself with a cloak which he found in the tent of Simon Peter and John Zebedee. He suspected the guards were going to take Jesus to the home of Annas, the high priest emeritus; so he skirted around through the olive orchards and was there ahead of the mob, hiding near the entrance to the gate of the high priest’s palace.
Примерно в то же время, когда они будили восьмерых апостолов, вернулись и те, кто укрылся в лощине, и они собрались все вместе у оливкового пресса, чтобы обсудить дальнейшие действия. Тем временем Симон Петр и Иоанн Зеведеев, скрывавшиеся за оливковыми деревьями, уже направлялись вслед за толпой солдат, стражников и слуг, которые вели Иисуса в Иерусалим как отъявленного преступника. Иоанн шел рядом с толпой, но Петр держался поодаль. Выскользнув из рук солдата, Иоанн Марк нашел для себя хитон в палатке Симона Петра и Иоанна Зеведеева. Догадавшись, что стражники отведут Иисуса в дом бывшего первосвященника Анны, он пробрался окольными путями через оливковые сады и опередил толпу, спрятавшись у ворот перед дворцом первосвященника.

4. DISCUSSION AT THE OLIVE PRESS

4. СОВЕЩАНИЕ У ОЛИВКОВОГО ПРЕССА

[183:4.1] James Zebedee found himself separated from Simon Peter and his brother John, and so he now joined the other apostles and their fellow campers at the olive press to deliberate on what should be done in view of the Master’s arrest.

Оказавшись разлученным с Симоном Петром и своим братом Иоанном, Иаков Зеведеев присоединился к остальным апостолам и их собратьям по лагерю у оливкового пресса, чтобы решить, что делать в связи с арестом Учителя.

[183:4.2] Andrew had been released from all responsibility in the group management of his fellow apostles; accordingly, in this greatest of all crises in their lives, he was silent. After a short informal discussion, Simon Zelotes stood up on the stone wall of the olive press and, making an impassioned plea for loyalty to the Master and the cause of the kingdom, exhorted his fellow apostles and the other disciples to hasten on after the mob and effect the rescue of Jesus. The majority of the company would have been disposed to follow his aggressive leadership had it not been for the advice of Nathaniel, who stood up the moment Simon had finished speaking and called their attention to Jesus’ oft-repeated teachings regarding nonresistance. He further reminded them that Jesus had that very night instructed them that they should preserve their lives for the time when they should go forth into the world proclaiming the good news of the gospel of the heavenly kingdom. And Nathaniel was encouraged in this stand by James Zebedee, who now told how Peter and others drew their swords to defend the Master against arrest, and that Jesus bade Simon Peter and his fellow swordsmen sheathe their blades. Matthew and Philip also made speeches, but nothing definite came of this discussion until Thomas, calling their attention to the fact that Jesus had counseled Lazarus against exposing himself to death, pointed out that they could do nothing to save their Master inasmuch as he refused to allow his friends to defend him, and since he persisted in refraining from the use of his divine powers to frustrate his human enemies. Thomas persuaded them to scatter, every man for himself, with the understanding that David Zebedee would remain at the camp to maintain a clearinghouse and messenger headquarters for the group. By half past two o’clock that morning the camp was deserted; only David remained on hand with three or four messengers, the others having been dispatched to secure information as to where Jesus had been taken, and what was going to be done with him.

Андрей уже был освобожден от всякой ответственности за руководство группой своих собратьев-апостолов; поэтому в течение этого величайшего за всю их жизнь кризиса он молчал. После короткого обсуждения Симон Зелот взобрался на каменную стену оливкового пресса и, страстно взывая к верности Учителю и делу царства, призвал остальных апостолов и учеников немедленно отправиться вслед за толпой и освободить Иисуса. Большинство присутствующих были готовы последовать его решительному призыву, если бы не совет Нафанаила: как только Симон умолк, он встал и обратил их внимание на то, что Иисус много раз говорил о непротивлении. Он также напомнил им, что этим же вечером Иисус велел им сохранить жизнь для того времени, когда они должны будут отправиться в путь с возвещением благой вести — евангелия небесного царства. Нафанаила поддержал Иаков Зеведеев, рассказавший о том, как Петр и другие сторонники Иисуса обнажили мечи, чтобы помешать аресту их Учителя, и как Иисус велел Петру и остальным вложить клинки в ножны. Матфей и Филипп также выступили с речами, однако собравшиеся пришли к определенному решению только после того, как Фома обратил их внимание на совет Иисуса, данный Лазарю, — не рисковать своей жизнью, — и подчеркнул, что они ничего не могут предпринять для спасения Учителя, поскольку он сам не позволил своим друзьям защищать его и продолжает настаивать на отказе от использования божественных сил для поражения враждебных ему людей. Фома убедил их разойтись поодиночке. Было решено, что Давид Зеведеев останется в лагере, который станет информационным центром их группы и опорным пунктом гонцов. К половине третьего ночи лагерь опустел. Только Давид остался здесь с тремя-четырьмя гонцами; остальные были посланы для сбора сведений о местонахождении Иисуса и о том, что с ним собираются делать.

[183:4.3] Five of the apostles, Nathaniel, Matthew, Philip, and the twins, went into hiding at Bethpage and Bethany. Thomas, Andrew, James, and Simon Zelotes were hiding in the city. Simon Peter and John Zebedee followed along to the home of Annas.

Пятеро апостолов — Нафанаил, Матфей, Филипп и близнецы — скрылись в Вифании и Виффагии; Фома, Андрей, Иаков и Симон Зелот прятались в городе. Симон Петр и Иоанн Зеведеев следовали за толпой к дому Анны.

[183:4.4] Shortly after daybreak, Simon Peter wandered back to the Gethsemane camp, a dejected picture of deep despair. David sent him in charge of a messenger to join his brother, Andrew, who was at the home of Nicodemus in Jerusalem.

Вскоре после рассвета Симон Петр вернулся назад в Гефсиманский лагерь, всем своим удрученным видом выражая глубокое отчаяние. В сопровождении одного из гонцов, Давид отправил Петра к его брату Андрею, который находился в доме Никодима в Иерусалиме.

[183:4.5] Until the very end of the crucifixion, John Zebedee remained, as Jesus had directed him, always near at hand, and it was he who supplied David’s messengers with information from hour to hour which they carried to David at the garden camp, and which was then relayed to the hiding apostles and to Jesus’ family.

Вплоть до окончания распятия, Иоанн Зеведеев, как и наставлял его Иисус, находился рядом с ним; именно он регулярно обеспечивал гонцов Давида сведениями, которые те доставляли Давиду в садовый лагерь и передавались скрывавшимся апостолам и семье Иисуса.

[183:4.6] Surely, the shepherd is smitten and the sheep are scattered! While they all vaguely realize that Jesus has forewarned them of this very situation, they are too severely shocked by the Master’s sudden disappearance to be able to use their minds normally.

Действительно, поражен пастырь и рассеяны овцы! Хотя все они смутно сознают, что Иисус предупреждал их именно об этой ситуации, они слишком потрясены внезапным исчезновением Учителя, чтобы нормально мыслить.

[183:4.7] It was shortly after daylight and just after Peter had been sent to join his brother, that Jude, Jesus’ brother in the flesh, arrived in the camp, almost breathless and in advance of the rest of Jesus’ family, only to learn that the Master had already been placed under arrest; and he hastened back down the Jericho road to carry this information to his mother and to his brothers and sisters. David Zebedee sent word to Jesus’ family, by Jude, to forgather at the house of Martha and Mary in Bethany and there await news which his messengers would regularly bring them.

Вскоре после рассвета и сразу же после того, как Петр был послан к своему брату, Иуда — брат Иисуса во плоти, — задыхаясь, прибыл в лагерь первым из своей семьи, но смог лишь узнать, что Учитель уже арестован; поэтому он спешно отправился назад по иерихонской дороге, чтобы рассказать об этом своей матери, братьям и сестрам. Через Иуду Давид Зеведеев передал семье Иисуса, чтобы они собрались в доме Марфы и Марии в Вифании и ждали известий, которые будут регулярно поступать к ним через гонцов.

[183:4.8] This was the situation during the last half of Thursday night and the early morning hours of Friday as regards the apostles, the chief disciples, and the earthly family of Jesus. And all these groups and individuals were kept in touch with each other by the messenger service which David Zebedee continued to operate from his headquarters at the Gethsemane camp.
Таким было положение апостолов, ближайших учеников и земной семьи Иисуса в течение второй половины ночи в четверг и раннего утра в пятницу. Все эти группы и отдельные люди были связаны друг с другом курьерской службой, которой Давид Зеведеев продолжал руководить из своего центра в Гефсиманском лагере.

5. ON THE WAY TO THE HIGH PRIEST’S PALACE

5. НА ПУТИ КО ДВОРЦУ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА

[183:5.1] Before they started away from the garden with Jesus, a dispute arose between the Jewish captain of the temple guards and the Roman captain of the company of soldiers as to where they were to take Jesus. The captain of the temple guards gave orders that he should be taken to Caiaphas, the acting high priest. The captain of the Roman soldiers directed that Jesus be taken to the palace of Annas, the former high priest and father-in-law of Caiaphas. And this he did because the Romans were in the habit of dealing directly with Annas in all matters having to do with the enforcement of the Jewish ecclesiastical laws. And the orders of the Roman captain were obeyed; they took Jesus to the home of Annas for his preliminary examination.

Прежде чем отправиться с Иисусом из сада, начальник храмовой стражи и командир отряда солдат заспорили между собой о том, куда вести Учителя. Начальник храмовой стражи приказал доставить его к Кайафе, действующему первосвященнику. Командир римских солдат распорядился отвести Иисуса во дворец Анны — бывшего первосвященника и тестя Кайафы. Он поступил так потому, что по всем вопросам, имевшим отношение к соблюдению еврейских религиозных законов, римляне обычно обращались непосредственно к Анне. И они подчинились приказу римского командира; Иисуса отвели к Анне для предварительного допроса.

[183:5.2] Judas marched along near the captains, overhearing all that was said, but took no part in the dispute, for neither the Jewish captain nor the Roman officer would so much as speak to the betrayer — they held him in such contempt.

Иуда шагал рядом с командирами и слышал все, о чем они говорили, однако не принимал участия в споре, ибо ни еврейский начальник, ни римский офицер не опускались до разговора с предателем — настолько они его презирали.

[183:5.3] About this time John Zebedee, remembering his Master’s instructions to remain always near at hand, hurried up near Jesus as he marched along between the two captains. The commander of the temple guards, seeing John come up alongside, said to his assistant: «Take this man and bind him. He is one of this fellow’s followers.» But when the Roman captain heard this and, looking around, saw John, he gave orders that the apostle should come over by him, and that no man should molest him. Then the Roman captain said to the Jewish captain: «This man is neither a traitor nor a coward. I saw him in the garden, and he did not draw a sword to resist us. He has the courage to come forward to be with his Master, and no man shall lay hands on him. The Roman law allows that any prisoner may have at least one friend to stand with him before the judgment bar, and this man shall not be prevented from standing by the side of his Master, the prisoner.» And when Judas heard this, he was so ashamed and humiliated that he dropped back behind the marchers, coming up to the palace of Annas alone.

Примерно в то же время Иоанн Зеведеев, вспомнив о наказе Учителя все время быть рядом, поспешил подойти поближе к Иисусу, который шел между двумя командирами. Увидев, что Иоанн поравнялся с ними, начальник храмовой стражи сказал своему помощнику: «Возьмите его и свяжите. Он один из последователей этого человека». Но когда командир римлян услышал это и, оглянувшись, увидев Иоанна, то приказал, чтобы апостол подошел к нему и чтобы никто его не трогал. После этого римский командир сказал еврейскому начальнику: «Этот человек — не предатель и не трус. Я видел его в саду, и он не обнажал меч, чтобы оказать нам сопротивление. У него хватило мужества не прятаться и оставаться со своим Учителем, и ни один человек не вправе поднять на него руку. Римский закон позволяет как минимум одному другу заключенного быть вместе с ним на суде, и никто не смеет мешать этому человеку оставаться со своим арестованным Учителем». Услышав это, Иуда был столь пристыжен и оскорблен, что отстал от толпы и пришел ко дворцу Анны в одиночестве.

[183:5.4] And this explains why John Zebedee was permitted to remain near Jesus all the way through his trying experiences this night and the next day. The Jews feared to say aught to John or to molest him in any way because he had something of the status of a Roman counselor designated to act as observer of the transactions of the Jewish ecclesiastical court. John’s position of privilege was made all the more secure when, in turning Jesus over to the captain of the temple guards at the gate of Annas’s palace, the Roman, addressing his assistant, said: «Go along with this prisoner and see that these Jews do not kill him without Pilate’s consent. Watch that they do not assassinate him, and see that his friend, the Galilean, is permitted to stand by and observe all that goes on.» And thus was John able to be near Jesus right on up to the time of his death on the cross, though the other ten apostles were compelled to remain in hiding. John was acting under Roman protection, and the Jews dared not molest him until after the Master’s death.

Этим и объясняется, почему Иоанну Зеведееву было позволено оставаться рядом с Иисусом на протяжении всех мучительных испытаний этой ночи и следующего дня. Евреи боялись что-либо говорить Иоанну или хоть чем-то досаждать ему, поскольку он обладал статусом, схожим со статусом римского советника, призванного служить в качестве наблюдателя за судопроизводством в еврейском религиозном суде. Привилегированное положение Иоанна стало еще более прочным, когда, передавая Иисуса начальнику храмовой стражи у ворот дворца Анны, римлянин, обращаясь к своему помощнику, сказал: «Ступай вместе с арестованным и проследи за тем, чтобы эти евреи не убили его без согласия Пилата. Смотри, чтобы они не расправились с ним без суда, и позаботься о том, чтобы его другу, галилеянину, позволили быть рядом и наблюдать за всем, что происходит». Поэтому Иоанн получил возможность оставаться с Иисусом до самой его смерти на кресте, хотя остальные десять апостолов были вынуждены скрываться. Иоанн действовал под защитой Рима, и евреи не осмеливались досаждать ему до смерти Учителя.

[183:5.5] And all the way to the palace of Annas, Jesus opened not his mouth. From the time of his arrest to the time of his appearance before Annas, the Son of Man spoke no word.
Всю дорогу до дворца Анны Иисус хранил молчание. С момента ареста до появления перед Анной Сын Человеческий не произнес ни слова.

 

---

 

184 На суде синедриона

• 
  
• 
  1. ДОПРОС У АННЫ
  
• 
  2. ПЕТР ВО ДВОРЕ
  
• 
  3. СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
  
• 
  4. ЧАС УНИЖЕНИЯ
  
• 
  5. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ТРИБУНАЛА
  

(Before the Sanhedrin Court)

 

[184:0.1] REPRESENTATIVES of Annas had secretly instructed the captain of the Roman soldiers to bring Jesus immediately to the palace of Annas after he had been arrested. The former high priest desired to maintain his prestige as the chief ecclesiastical authority of the Jews. He also had another purpose in detaining Jesus at his house for several hours, and that was to allow time for legally calling together the court of the Sanhedrin. It was not lawful to convene the Sanhedrin court before the time of the offering of the morning sacrifice in the temple, and this sacrifice was offered about three o’clock in the morning.

ПРЕДСТАВИТЕЛИ Анны тайно приказали командиру римских солдат сразу же после ареста доставить Иисуса во дворец Анны. Бывший первосвященник хотел сохранить свой престиж как духовного главы евреев. Задерживая Иисуса у себя в доме на несколько часов, он преследовал и другую цель: выиграть время для законного созыва суда синедриона. Было противозаконно собирать трибунал до утреннего жертвоприношения в храме, которое совершалось около трех часов утра.

[184:0.2] Annas knew that a court of Sanhedrists was in waiting at the palace of his son-in-law, Caiaphas. Some thirty members of the Sanhedrin had gathered at the home of the high priest by midnight so that they would be ready to sit in judgment on Jesus when he might be brought before them. Only those members were assembled who were strongly and openly opposed to Jesus and his teaching since it required only twenty-three to constitute a trial court.

Анна знал, что члены трибунала уже находятся в доме его зятя Кайафы. К полуночи в доме первосвященника собралось около тридцати членов синедриона с тем, чтобы быть готовыми к судебному разбирательству, когда к ним приведут Иисуса. Были собраны только те члены трибунала, которые решительно и открыто выступали против Иисуса и его учения, поскольку для заседания трибунала было достаточно всего лишь двадцати трех членов синедриона.

[184:0.3] Jesus spent about three hours at the palace of Annas on Mount Olivet, not far from the garden of Gethsemane, where they arrested him. John Zebedee was free and safe in the palace of Annas not only because of the word of the Roman captain, but also because he and his brother James were well known to the older servants, having many times been guests at the palace as the former high priest was a distant relative of their mother, Salome.
Иисус провел около трех часов во дворце Анны на Елеонской горе недалеко от Гефсиманского сада, где его арестовали. Иоанн Зеведеев был свободен и находился в безопасности во дворце Анны не только благодаря приказу римского командира, но также потому, что он и его брат Иаков были хорошо знакомы старшим слугам — они много раз бывали во дворце, так как бывший первосвященник был дальним родственником их матери Саломии.

1. EXAMINATION BY ANNAS

1. ДОПРОС У АННЫ

[184:1.1] Annas, enriched by the temple revenues, his son-in-law the acting high priest, and with his relations to the Roman authorities, was indeed the most powerful single individual in all Jewry. He was a suave and politic planner and plotter. He desired to direct the matter of disposing of Jesus; he feared to trust such an important undertaking wholly to his brusque and aggressive son-in-law. Annas wanted to make sure that the Master’s trial was kept in the hands of the Sadducees; he feared the possible sympathy of some of the Pharisees, seeing that practically all of those members of the Sanhedrin who had espoused the cause of Jesus were Pharisees.

Анна, разбогатевший на доходах от храма, имеющий зятем действующего первосвященника и поддерживающий хорошие отношения с римскими властями, в самом деле был наиболее влиятельной фигурой во всем еврействе. Этот вкрадчивый и расчетливый интриган и заговорщик желал, чтобы судьба Иисуса решалась под его руководством; он боялся целиком доверять такое важное дело своему бесцеремонному и агрессивному зятю. Анна хотел убедиться в том, что суд над Учителем будет контролироваться саддукеями: он опасался возможной симпатии некоторых фарисеев, тем более что практически все члены синедриона, вставшие на сторону Иисуса, были фарисеями.

[184:1.2] Annas had not seen Jesus for several years, not since the time when the Master called at his house and immediately left upon observing his coldness and reserve in receiving him. Annas had thought to presume on this early acquaintance and thereby attempt to persuade Jesus to abandon his claims and leave Palestine. He was reluctant to participate in the murder of a good man and had reasoned that Jesus might choose to leave the country rather than to suffer death. But when Annas stood before the stalwart and determined Galilean, he knew at once that it would be useless to make such proposals. Jesus was even more majestic and well poised than Annas remembered him.

Анна не видел Иисуса несколько лет с тех пор, когда Учитель зашел к нему домой и сразу же ушел, почувствовав холодную и настороженную атмосферу. Анна надеялся, что сможет воспользоваться этим прежним знакомством и убедит Иисуса отказаться от своих высказываний и покинуть Палестину. Он не хотел участвовать в убийстве хорошего человека и полагал, что Иисус скорее согласится покинуть страну, чем примет смерть. Но увидев мужественного и непреклонного галилеянина, Анна сразу понял, что такие предложения бесполезны. Иисус был еще более величественным и невозмутимым, чем его помнил Анна.

[184:1.3] When Jesus was young, Annas had taken a great interest in him, but now his revenues were threatened by what Jesus had so recently done in driving the money-changers and other commercial traders out of the temple. This act had aroused the enmity of the former high priest far more than had Jesus’ teachings.

Когда Иисус был молод, Анна проявлял к нему огромный интерес, однако его доходы оказались под угрозой, когда Иисус недавно изгнал менял и других торговцев из храма. Этот поступок пробудил в бывшем первосвященнике намного больше враждебности, чем учения Иисуса.

[184:1.4] Annas entered his spacious audience chamber, seated himself in a large chair, and commanded that Jesus be brought before him. After a few moments spent in silently surveying the Master, he said: «You realize that something must be done about your teaching since you are disturbing the peace and order of our country.» As Annas looked inquiringly at Jesus, the Master looked full into his eyes but made no reply. Again Annas spoke, «What are the names of your disciples, besides Simon Zelotes, the agitator?» Again Jesus looked down upon him, but he did not answer.

Анна вошел в свою просторную приемную, уселся в большое кресло и приказал привести Иисуса. Некоторое время он молча рассматривал Учителя, после чего сказал: «Ты понимаешь, что необходимо что-то делать с твоим учением, ибо ты нарушаешь спокойствие и порядок в нашей стране». Пока Анна вопрошающе смотрел на Иисуса, Учитель смотрел ему прямо в глаза, но ничего не отвечал. Анна продолжал: «Как зовут остальных твоих учеников, помимо подстрекателя Симона Зелота?» Иисус вновь взглянул на него, но не ответил.

[184:1.5] Annas was considerably disturbed by Jesus’ refusal to answer his questions, so much so that he said to him: «Do you have no care as to whether I am friendly to you or not? Do you have no regard for the power I have in determining the issues of your coming trial?» When Jesus heard this, he said: «Annas, you know that you could have no power over me unless it were permitted by my Father. Some would destroy the Son of Man because they are ignorant; they know no better, but you, friend, know what you are doing. How can you, therefore, reject the light of God?»
Отказ Иисуса отвечать настолько задел Анну, что он спросил: «Разве тебя не волнует, каким будет мое отношение к тебе, — дружеским или нет? Разве тебе безразлично то, что в моей власти повлиять на исход предстоящего тебе суда?» Услышав это, Иисус сказал:
«Анна, ты знаешь, что у тебя не было бы никакой власти надо мной, если бы этого не позволил мой Отец. Некоторые готовы уничтожить Сына Человеческого из-за своего невежества; они не ведают, что творят, но ты, друг, знаешь, что делаешь. Как же ты можешь отвергать свет Бога?»

[184:1.6] The kindly manner in which Jesus spoke to Annas almost bewildered him. But he had already determined in his mind that Jesus must either leave Palestine or die; so he summoned up his courage and asked: «Just what is it you are trying to teach the people? What do you claim to be?» Jesus answered: «You know full well that I have spoken openly to the world. I have taught in the synagogues and many times in the temple, where all the Jews and many of the gentiles have heard me. In secret I have spoken nothing; why, then, do you ask me about my teaching? Why do you not summon those who have heard me and inquire of them? Behold, all Jerusalem has heard that which I have spoken even if you have not yourself heard these teachings.» But before Annas could make reply, the chief steward of the palace, who was standing near, struck Jesus in the face with his hand, saying, «How dare you answer the high priest with such words?» Annas spoke no words of rebuke to his steward, but Jesus addressed him, saying, «My friend, if I have spoken evil, bear witness against the evil; but if I have spoken the truth, why, then, should you smite me?»
Добрый тон Иисуса привел Анну в сильное замешательство. Но он уже решил про себя, что Иисус должен либо покинуть Палестину, либо умереть; поэтому он собрался с духом и спросил: «Чему именно ты пытаешься учить народ? За кого ты себя выдаешь?» Иисус ответил: «Ты прекрасно знаешь, что я открыто обращался к миру. Я учил в синагогах и много раз учил в храме, где меня слышали все евреи и многие язычники. Я ничего не утаил; почему же ты спрашиваешь меня о моем учении? Почему ты не пригласишь тех, кто слышал меня, и не спросишь их? Весь Иерусалим знает, что я говорил, даже если сам ты и не слышал этих учений». Но еще до того, как Анна смог ответить, старший слуга, стоявший рядом, ударил Иисуса рукой по щеке, говоря: «Как смеешь ты так отвечать первосвященнику?» Анна не высказал порицания своему слуге, но Иисус обратился к нему со словами:
«Друг мой, если я сказал злое, свидетельствуй против зла; а если я сказал истину, то за что же ты ударил меня?»

[184:1.7] Although Annas regretted that his steward had struck Jesus, he was too proud to take notice of the matter. In his confusion he went into another room, leaving Jesus alone with the household attendants and the temple guards for almost an hour.

Хотя Анна и сожалел о том, что его слуга ударил Иисуса, он был слишком высокомерен, чтобы обращать на это внимание. В смятении он отправился в соседнюю комнату, почти на час оставив Иисуса наедине с челядью и храмовой стражей.

[184:1.8] When he returned, going up to the Master’s side, he said, «Do you claim to be the Messiah, the deliverer of Israel?» Said Jesus: «Annas, you have known me from the times of my youth. You know that I claim to be nothing except that which my Father has appointed, and that I have been sent to all men, gentile as well as Jew.» Then said Annas: «I have been told that you have claimed to be the Messiah; is that true?» Jesus looked upon Annas but only replied, «So you have said.»
Вернувшись, он подошел к Учителю и сказал: «Утверждаешь ли ты, что являешься Мессией, избавителем Израиля?» Иисус ответил: «Анна, ты знаешь меня с моей юности. Ты знаешь, что я утверждаю только то, что предписано моим Отцом, и что я был послан ко всем людям, — не только к евреям, но и к язычникам». Тогда Анна сказал: «Как мне сообщили, ты утверждал, что являешься Мессией; так ли это?» Иисус взглянул на Анну, однако ответил лишь: «Так ты сказал».

[184:1.9] About this time messengers arrived from the palace of Caiaphas to inquire what time Jesus would be brought before the court of the Sanhedrin, and since it was nearing the break of day, Annas thought best to send Jesus bound and in the custody of the temple guards to Caiaphas. He himself followed after them shortly.
Примерно в это же время из дворца Кайафы прибыли гонцы, чтобы узнать, когда Иисус предстанет перед судом синедриона, и поскольку близился рассвет, Анна решил, что лучше всего отослать его — связанного, под конвоем храмовой стражи, — к Кайафе. Вскоре он и сам последовал за ними.

2. PETER IN THE COURTYARD

2. ПЕТР ВО ДВОРЕ

[184:2.1] As the band of guards and soldiers approached the entrance to thepalace of Annas, John Zebedee was marching by the side of the captain of the Roman soldiers. Judas had dropped some distance behind, and Simon Peter followed afar off. After John had entered the palace courtyard with Jesus and the guards, Judas came up to the gate but, seeing Jesus and John, went on over to the home of Caiaphas, where he knew the real trial of the Master would later take place. Soon after Judas had left, Simon Peter arrived, and as he stood before the gate, John saw him just as they were about to take Jesus into the palace. The portress who kept the gate knew John, and when he spoke to her, requesting that she let Peter in, she gladly assented.

Когда отряд стражников и солдат подходил ко входу во дворец Анны, Иоанн Зеведеев шел рядом с командиром римских солдат. Иуда отстал, а Симон Петр находился далеко позади. После того, как Иоанн вошел во двор вместе с Иисусом и стражниками, Иуда подошел к воротам, но, увидев Иисуса и Иоанна, отправился к дому Кайафы, где, как он знал, должен был состояться настоящий суд над Учителем. Вскоре после ухода Иуды подошел Симон Петр; Иоанн увидел его стоящим у ворот, перед тем как Иисуса увели во дворец. Привратница, открывавшая ворота, знала Иоанна, и когда тот попросил ее впустить Петра, она охотно согласилась.

[184:2.2] Peter, upon entering the courtyard, went over to the charcoal fire and sought to warm himself, for the night was chilly. He felt very much out of place here among the enemies of Jesus, and indeed he was out of place. The Master had not instructed him to keep near at hand as he had admonished John. Peter belonged with the other apostles, who had been specifically warned not to endanger their lives during these times of the trial and crucifixion of their Master.

Войдя во двор, Петр направился к горящим углям, пытаясь согреться, ибо ночь была холодной. Он чувствовал полную неуместность своего пребывания здесь, среди врагов Иисуса, — и действительно находился не на своем месте. Учитель не наказывал ему быть рядом с ним, об этом он просил Иоанна. Петр должен был оставаться вместе с остальными апостолами, которые были специально предупреждены не подвергать свою жизнь опасности в период суда и распятия их Учителя.

[184:2.3] Peter threw away his sword shortly before he came up to the palace gate so that he entered the courtyard of Annas unarmed. His mind was in a whirl of confusion; he could scarcely realize that Jesus had been arrested. He could not grasp the reality of the situation — that he was here in the courtyard of Annas, warming himself beside the servants of the high priest. He wondered what the other apostles were doing and, in turning over in his mind as to how John came to be admitted to the palace, concluded that it was because he was known to the servants, since he had bidden the gate-keeper admit him.

Перед тем, как подойти к воротам дворца, Петр выбросил свой меч, так что вошел во двор Анны безоружным. Его разум находился в состоянии крайнего смятения; он едва осознавал факт ареста Иисуса. Петр не мог осознать реальность ситуации — то обстоятельство, что он находится во дворе Анны, греясь вместе со слугами первосвященника. Ему хотелось знать, что делают другие апостолы, и размышляя над тем, каким образом Иоанна впустили во дворец, Петр решил, что Иоанн был знаком слугам, поскольку попросил привратницу впустить его.

[184:2.4] Shortly after the portress let Peter in, and while he was warming himself by the fire, she went over to him and mischievously said, «Are you not also one of this man’s disciples?» Now Peter should not have been surprised at this recognition, for it was John who had requested that the girl let him pass through the palace gates; but he was in such a tense nervous state that this identification as a disciple threw him off his balance, and with only one thought uppermost in his mind — the thought of escaping with his life — he promptly answered the maid’s question by saying, «I am not.»

Вскоре после того, как привратница впустила Петра, — и пока он грелся у костра — она подошла к нему и недобрым тоном осведомилась: «Разве ты не один из учеников этого человека?» Петр не должен был удивляться тому, что его узнали, поскольку именно Иоанн попросил, чтобы девушка позволила ему пройти через ворота дворца; однако его нервы были напряжены настолько, что будучи опознанным в качестве ученика, он потерял душевное равновесие и только с одной мыслью, господствующей в его разуме, — мыслью сохранить жизнь, — тут же ответил ей: «Нет».

[184:2.5] Very soon another servant came up to Peter and asked: «Did I not see you in the garden when they arrested this fellow? Are you not also one of his followers?» Peter was now thoroughly alarmed; he saw no way of safely escaping from these accusers; so he vehemently denied all connection with Jesus, saying, «I know not this man, neither am I one of his followers.»

Почти сразу же к Петру подошел еще один слуга и спросил: «Разве не тебя я видел в саду при аресте этого человека? Разве ты не один из его последователей?» Теперь Петр был уже не на шутку встревожен; он не знал, как спастись от своих обвинителей; поэтому, решительно отрицая какую-либо связь с Иисусом, он сказал: «Я не знаю этого человека и не принадлежу к его последователям».

[184:2.6] About this time the portress of the gate drew Peter to one side and said: «I am sure you are a disciple of this Jesus, not only because one of his followers bade me let you in the courtyard, but my sister here has seen you in the temple with this man. Why do you deny this?» When Peter heard the maid accuse him, he denied all knowledge of Jesus with much cursing and swearing, again saying, «I am not this man’s follower; I do not even know him; I never heard of him before.»

Тут привратница отвела Петра в сторону и сказала: «Я уверена в том, что ты ученик Иисуса не только потому, что его последователь попросил меня впустить тебя во двор, но и потому, что моя сестра видела тебя в храме вместе с этим человеком. Почему ты отрицаешь это?» Услышав эти обвинения, Петр заявил девушке, что вообще никогда не знал Иисуса и, сопровождая свои слова многочисленными ругательствами и проклятиями, снова повторил: «Я не последователь этого человека; я даже не знаю его; я никогда прежде не слышал о нем».

[184:2.7] Peter left the fireside for a time while he walked about the courtyard. He would have liked to have escaped, but he feared to attract attention to himself. Getting cold, he returned to the fireside, and one of the men standing near him said: «Surely you are one of this man’s disciples. This Jesus is a Galilean, and your speech betrays you, for you also speak as a Galilean.» And again Peter denied all connection with his Master.

Петр отошел от костра и некоторое время бродил по двору. Он был бы рад бежать, но боялся привлечь к себе внимание. Замерзнув, он снова вернулся к костру и один из мужчин, стоявших рядом с ним, сказал: «Ты точно один из его учеников. Этот Иисус — галилеянин, а твоя речь выдает тебя, ибо ты тоже говоришь, как галилеянин». И вновь Петр отрекся от какой-либо связи со своим Учителем.

[184:2.8] Peter was so perturbed that he sought to escape contact with his accusers by going away from the fire and remaining by himself on the porch. After more than an hour of this isolation, the gate-keeper and her sister chanced to meet him, and both of them again teasingly charged him with being a follower of Jesus. And again he denied the accusation. Just as he had once more denied all connection with Jesus, the cock crowed, and Peter remembered the words of warning spoken to him by his Master earlier that same night. As he stood there, heavy of heart and crushed with the sense of guilt, the palace doors opened, and the guards led Jesus past on the way to Caiaphas. As the Master passed Peter, he saw, by the light of the torches, the look of despair on the face of his former self-confident and superficially brave apostle, and he turned and looked upon Peter. Peter never forgot that look as long as he lived. It was such a glance of commingled pity and love as mortal man had never beheld in the face of the Master.

Приведенный в глубокое замешательство, Петр стремился избавиться от своих обвинителей. Отойдя от костра, он удалился в пустой притвор. Проведя в уединении больше часа, он случайно столкнулся с привратницей и ее сестрой, которые снова стали дразнить его, обвиняя в том, что он сторонник Иисуса. И опять он отрицал эти обвинения. Не успел он в очередной раз отречься от всякой связи с Иисусом, как пропел петух и Петр вспомнил, о чем предупреждал его Учитель ранее той же ночью. Петр стоял, сокрушенный чувством вины, с тяжестью на сердце, когда двери дворца открылись и стражники провели мимо Иисуса, которого они вели к Кайафе. Поравнявшись с Петром, в свете факелов Учитель заметил на лице своего — в прошлом самонадеянного и храбрившегося — апостола выражение отчаяния и обернувшись, взглянул на Петра. До самой своей смерти Петр помнил этот взгляд, исполненный такой жалости и любви, которую еще никогда не видел на лице Учителя смертный человек.

[184:2.9] After Jesus and the guards passed out of the palace gates, Peter followed them, but only for a short distance. He could not go farther. He sat down by the side of the road and wept bitterly. And when he had shed these tears of agony, he turned his steps back toward the camp, hoping to find his brother, Andrew. On arriving at the camp, he found only David Zebedee, who sent a messenger to direct him to where his brother had gone to hide in Jerusalem.
После того, как Иисус и стражники вышли из ворот, Петр последовал за ними, но вскоре остановился. Он не мог идти дальше. Он сел на обочину дороги и горько заплакал. Выплакав свое отчаяние, он повернул назад, в лагерь, в надежде найти своего брата Андрея. Добравшись до лагеря, он обнаружил там только Давида Зеведеева, который отправил вместе с ним гонца до Иерусалима, где скрывался его брат.

[184:2.10] Peter’s entire experience occurred in the courtyard of the palace of Annas on Mount Olivet. He did not follow Jesus to the palace of the high priest, Caiaphas. That Peter was brought to the realization that he had repeatedly denied his Master by the crowing of a cock indicates that this all occurred outside of Jerusalem since it was against the law to keep poultry within the city proper.
Все эти события произошли с Петром во дворе дворца Анны на Елеонской горе. Он не сопровождал Иисуса во дворец первосвященника Кайафы. Петушиный крик, заставивший Петра осознать, что он несколько раз отрекся от своего Учителя, указывает на то, что все это происходило за пределами Иерусалима, поскольку закон запрещал держать домашнюю птицу в черте города.

[184:2.11] Until the crowing of the cock brought Peter to his better senses, he had only thought, as he walked up and down the porch to keep warm, how cleverly he had eluded the accusations of the servants, and how he had frustrated their purpose to identify him with Jesus. For the time being, he had only considered that these servants had no moral or legal right thus to question him, and he really congratulated himself over the manner in which he thought he had avoided being identified and possibly subjected to arrest and imprisonment. Not until the cock crowed did it occur to Peter that he had denied his Master. Not until Jesus looked upon him, did he realize that he had failed to live up to his privileges as an ambassador of the kingdom.

Пока пение петуха не привело Петра в чувство, он, вышагивая взад и вперед по притвору, размышлял только об одном: как ловко он уклонился от выдвинутых слугами обвинений и как ему удалось сорвать их попытки обнаружить связь между ним и Иисусом. В это время он думал лишь о том, что эти люди не имели никакого морального или законного права допрашивать его, и он в самом деле хвалил себя за то, как ему удалось, как он считал, избежать опознания, возможного ареста и заключения в тюрьму. Только крик петуха заставил Петра осознать, что он отрекся от своего Учителя. Только взгляд Иисуса заставил его понять, что он оказался недостойным своего положения посланника царства.

[184:2.12] Having taken the first step along the path of compromise and least resistance, there was nothing apparent to Peter but to go on with the course of conduct decided upon. It requires a great and noble character, having started out wrong, to turn about and go right. All too often one’s own mind tends to justify continuance in the path of error when once it is entered upon.

Сделав первый шаг на пути компромисса и наименьшего сопротивления, Петр видел только одну возможность — следовать избранной линии поведения. Только человек с великим и благородным характером, совершив ошибку, способен развернуться и исправить ее. Слишком часто собственный разум стремится оправдать продолжение пути заблуждения, когда однажды человек вступает на него.

[184:2.13] Peter never fully believed that he could be forgiven until he met his Master after the resurrection and saw that he was received just as before the experiences of this tragic night of the denials.
Петр до конца не верил в то, что может быть прощен, пока не встретился со своим Учителем после воскресения и не увидел, что он принят точно так же, как и до событий той трагической ночи отречений.

3. BEFORE THE COURT OF SANHEDRISTS

3. СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА

[184:3.1] It was about half past three o’clock this Friday morning when the chief priest, Caiaphas, called the Sanhedrist court of inquiry to order and asked that Jesus be brought before them for his formal trial. On three previous occasions the Sanhedrin, by a large majority vote, had decreed the death of Jesus, had decided that he was worthy of death on informal charges of law-breaking, blasphemy, and flouting the traditions of the fathers of Israel.

Было около половины четвертого утра пятницы, когда первосвященник Кайафа призвал следственную комиссию синедриона к порядку и приказал привести Иисуса для официального суда над ним. В трех предыдущих случаях синедрион подавляющим большинством голосов приговаривал Иисуса к смерти, решив, что он заслуживает ее по неофициальному обвинению в нарушении закона, богохульстве и попрании традиций отцов Израиля.

[184:3.2] This was not a regularly called meeting of the Sanhedrin and was not held in the usual place, the chamber of hewn stone in the temple. This was a special trial court of some thirty Sanhedrists and was convened in the palace of the high priest. John Zebedee was present with Jesus throughout this so-called trial.

Это заседание не было регулярным собранием синедриона и проходило не в обычном месте храма в зале из тесаного камня. В данном случае во дворце первосвященника был собран особый суд, состоящий примерно из тридцати членов синедриона. Иоанн Зеведеев был рядом с Иисусом в течение всего этого так называемого суда.

[184:3.3] How these chief priests, scribes, Sadducees, and some of the Pharisees flattered themselves that Jesus, the disturber of their position and the challenger of their authority, was now securely in their hands! And they were resolved that he should never live to escape their vengeful clutches.

О, как же эти высшие священники, книжники, саддукеи и некоторые из фарисеев тешили себя тем, что Иисус, угрожавший их положению и бросивший вызов их власти, теперь находится в их руках! И они были полны решимости отомстить, чтобы он уже никогда не выбрался отсюда живым.

[184:3.4] Ordinarily, the Jews, when trying a man on a capital charge, proceeded with great caution and provided every safeguard of fairness in the selection of witnesses and the entire conduct of the trial. But on this occasion, Caiaphas was more of a prosecutor than an unbiased judge.
Обычно, если совершенное человеком преступление предусматривало смертную казнь, евреи проводили судебное разбирательство с большой тщательностью и обеспечивали все гарантии беспристрастного отбора свидетелей и справедливости процесса. В данном же случае Кайафа был скорее обвинителем, чем беспристрастным судьей.

[184:3.5] Jesus appeared before this court clothed in his usual garments and with his hands bound together behind his back. The entire court was startled and somewhat confused by his majestic appearance. Never had they gazed upon such a prisoner nor witnessed such composure in a man on trial for his life.
Иисус предстал перед этим трибуналом в своей обычной одежде и со связанными за спиной руками. Все члены трибунала были поражены и несколько смущены его величественным видом. Никогда еще им не приходилось лицезреть подобного узника и видеть такое самообладание в человеке, который предстал перед судом, решающим вопрос о его жизни.

[184:3.6] The Jewish law required that at least two witnesses must agree upon any point before a charge could be laid against the prisoner. Judas could not be used as a witness against Jesus because the Jewish law specifically forbade the testimony of a traitor. More than a score of false witnesses were on hand to testify against Jesus, but their testimony was so contradictory and so evidently trumped up that the Sanhedrists themselves were very much ashamed of the performance. Jesus stood there, looking down benignly upon these perjurers, and his very countenance disconcerted the lying witnesses. Throughout all this false testimony the Master never said a word; he made no reply to their many false accusations.

По еврейскому закону минимум два свидетеля должны были дать одинаковые показания по одному и тому же вопросу, прежде чем против узника могло быть выдвинуто обвинение. Иуда не мог выступать в качестве свидетеля против Иисуса ввиду того, что закон категорически запрещал использовать показания предателя. Более двух десятков лжесвидетелей давали показания против Иисуса, но их свидетельства были настолько путаными и явно сфабрикованными, что сами члены синедриона сгорали от стыда из-за этого спектакля. Иисус стоял, благосклонно взирая на этих лжесвидетелей, и уже одно выражение его лица приводило этих лгунов в замешательство. На протяжении всего времени дачи этих ложных показаний Учитель не проронил ни слова; он ничего не ответил на их многочисленные ложные обвинения.

[184:3.7] The first time any two of their witnesses approached even the semblance of an agreement was when two men testified that they had heard Jesus say in the course of one of his temple discourses that he would «destroy this temple made with hands and in three days make another temple without hands.» That was not exactly what Jesus said, regardless of the fact that he pointed to his own body when he made the remark referred to.

Первыми двумя свидетелями, которые хотя бы в чем-то не противоречили друг другу, были двое мужчин, показавших, что слышали, как в ходе одного из выступлений в храме Иисус сказал, что он «разрушит этот храм рукотворный и в три дня выстроит другой, нерукотворный». Это было не совсем то, что сказал Иисус, тем более, что произнося эти слова, Иисус показывал на свое собственное тело.

[184:3.8] Although the high priest shouted at Jesus, «Do you not answer any of these charges?» Jesus opened not his mouth. He stood there in silence while all of these false witnesses gave their testimony. Hatred, fanaticism, and unscrupulous exaggeration so characterized the words of these perjurers that their testimony fell in its own entanglements. The very best refutation of their false accusations was the Master’s calm and majestic silence.

Хотя первосвященник и прокричал ему: «Что же ты ничего не отвечаешь на их обвинения?» — Иисус молчал. Он хранил молчание, пока все лжесвидетели давали свои показания. Слова этих клеветников были настолько пропитаны ненавистью, фанатизмом и наглыми преувеличениями, что их показания распадались из-за своей собственной запутанности. Лучшим опровержением их ложных обвинений было невозмутимое и величественное молчание Учителя.

[184:3.9] Shortly after the beginning of the testimony of the false witnesses, Annas arrived and took his seat beside Caiaphas. Annas now arose and argued that this threat of Jesus to destroy the temple was sufficient to warrant three charges against him:
Вскоре после того, как лжесвидетели начали давать показания, прибыл Анна и занял свое место рядом с Кайафой. Теперь он встал и заявил, что угроза Иисуса разрушить храм достаточна для выдвижения против него трех обвинений:

1. That he was a dangerous traducer of the people. That he taught them impossible things and otherwise deceived them.
2. That he was a fanatical revolutionist in that he advocated laying violent hands on the sacred temple, else how could he destroy it?
3. That he taught magic inasmuch as he promised to build a new temple, and that without hands.

1. Что он — опасный совратитель народа. Что он внушает им невозможное и всячески обманывает людей.
2. Что он — фанатичный мятежник, так как выступает за насильственное посягательство на священный храм, иначе каким образом он мог бы его разрушить?
3. Что он учит магии, поскольку обещает построить новый храм, причем нерукотворный.

[184:3.10] Already had the full Sanhedrin agreed that Jesus was guilty of death-deserving transgressions of the Jewish laws, but they were now more concerned with developing charges regarding his conduct and teachings which would justify Pilate in pronouncing the death sentence upon their prisoner. They knew that they must secure the consent of the Roman governor before Jesus could legally be put to death. And Annas was minded to proceed along the line of making it appear that Jesus was a dangerous teacher to be abroad among the people.

Весь синедрион уже согласился с тем, что Иисус виновен в караемых смертью нарушениях еврейских законов, но теперь они были больше озабочены выдвижением против его действий и учений таких обвинений, которые позволили бы Пилату вынести их узнику смертный приговор. Они знали, что должны заручиться согласием римского правителя, прежде чем Иисуса можно будет законно казнить. Анна же намеревался создать видимость того, что Иисус был опасным учителем и не мог находиться среди людей.

[184:3.11] But Caiaphas could not longer endure the sight of the Master standing there in perfect composure and unbroken silence. He thought he knew at least one way in which the prisoner might be induced to speak. Accordingly, he rushed over to the side of Jesus and, shaking his accusing finger in the Master’s face, said: «I adjure you, in the name of the living God, that you tell us whether you are the Deliverer, the Son of God.» Jesus answered Caiaphas: «I am. Soon I go to the Father, and presently shall the Son of Man be clothed with power and once more reign over the hosts of heaven.»
Однако Кайафа не мог больше выносить вида Учителя, стоящего в совершенном спокойствии и нерушимом молчании. Ему казалось, что он знает как минимум один способ заставить арестованного заговорить. Поэтому он подскочил к Иисусу и, грозя обвиняющим пальцем перед лицом Учителя, спросил: «Заклинаю тебя, во имя живого Бога, скажи нам, Избавитель ли ты, Сын Бога?» Иисус ответил Кайафе:
«Да. Вскоре я отправлюсь к Отцу, и Сын Человеческий будет облечен силой и вновь будет властвовать над небесным множеством».

[184:3.12] When the high priest heard Jesus utter these words, he was exceedingly angry, and rending his outer garments, he exclaimed: «What further need have we of witnesses? Behold, now have you all heard this man’s blasphemy. What do you now think should be done with this law-breaker and blasphemer?» And they all answered in unison, «He is worthy of death; let him be crucified.»

Услышав эти слова, первосвященник пришел в ярость и, разорвав на себе верхние одежды, воскликнул: «Какие еще нужны свидетели! Теперь вы все слышали богохульство этого человека. Как вы теперь полагаете, что следует сделать с этим нарушителем закона и богохульником?» И все они ответили в один голос: «Он заслуживает смерти; распять его!».

[184:3.13] Jesus manifested no interest in any question asked him when before Annas or the Sanhedrists except the one question relative to his bestowal mission. When asked if he were the Son of God, he instantly and unequivocally answered in the affirmative.

Иисус не проявил никакого интереса к вопросам Анны или членов синедриона, за исключением этого единственного вопроса о своей посвященческой миссии. На вопрос, является ли он Сыном Бога, он сразу же и безоговорочно дал утвердительный ответ.

[184:3.14] Annas desired that the trial proceed further, and that charges of a definite nature regarding Jesus’ relation to the Roman law and Roman institutions be formulated for subsequent presentation to Pilate. The councilors were anxious to carry these matters to a speedy termination, not only because it was the preparation day for the Passover and no secular work should be done after noon, but also because they feared Pilate might any time return to the Roman capital of Judea, Caesarea, since he was in Jerusalem only for the Passover celebration.

Анна хотел, чтобы суд продолжался и были сформулированы четкие обвинения, связанные с отношением Иисуса к римскому закону и римским институтам для последующего представления Пилату. Члены же синедриона хотели поскорее закончить с этими вопросами не только потому, что это был день приготовления к Пасхе, когда всякую мирскую работу следовало завершить до полудня, но и потому, что в любой момент Пилат мог отправиться назад в римскую столицу Иудеи, Кесарию, поскольку находился в Иерусалиме лишь для празднования Пасхи.

[184:3.15] But Annas did not succeed in keeping control of the court. After Jesus had so unexpectedly answered Caiaphas, the high priest stepped forward and smote him in the face with his hand. Annas was truly shocked as the other members of the court, in passing out of the room, spit in Jesus’ face, and many of them mockingly slapped him with the palms of their hands. And thus in disorder and with such unheard-of confusion this first session of the Sanhedrist trial of Jesus ended at half past four o’clock.
Но Анне не удалось сохранить контроль над трибуналом в своих руках. Когда Иисус столь неожиданно ответил на вопрос Кайафы, первосвященник выступил вперед и ударил его рукой по лицу. Анна был поистине ошеломлен, видя, как остальные члены трибунала, выходя из комнаты, плюют Иисусу в лицо, а многие из них наносят ему издевательские пощечины. Так в половине пятого утра, в атмосфере разброда и неслыханного беспорядка, завершилось первое заседание суда синедриона над Иисусом.

[184:3.16] Thirty prejudiced and tradition-blinded false judges, with their false witnesses, are presuming to sit in judgment on the righteous Creator of a universe. And these impassioned accusers are exasperated by the majestic silence and superb bearing of this God-man. His silence is terrible to endure; his speech is fearlessly defiant. He is unmoved by their threats and undaunted by their assaults. Man sits in judgment on God, but even then he loves them and would save them if he could.
Тридцать предубежденных и ослепленных традицией лжесудей вместе со своими лжесвидетелями осмеливаются судить праведного Создателя вселенной. Обвинители горячатся, их выводит из себя величественное молчание и возвышенное самообладание этого Богочеловека. Его безмолвие вселяет ужас, оно невыносимо; его слова бесстрашны и вызывающи. Он безразличен к их угрозам; его не страшат их нападки. Человек предает суду Бога, но даже тогда Бог продолжает любить этих людей и спас бы их, если бы мог.

4. THE HOUR OF HUMILIATION 

4. ЧАС УНИЖЕНИЯ

[184:4.1] The Jewish law required that, in the matter of passing the death sentence, there should be two sessions of the court. This second session was to be held on the day following the first, and the intervening time was to be spent in fasting and mourning by the members of the court. But these men could not await the next day for the confirmation of their decision that Jesus must die. They waited only one hour. In the meantime Jesus was left in the audience chamber in the custody of the temple guards, who, with the servants of the high priest, amused themselves by heaping every sort of indignity upon the Son of Man. They mocked him, spit upon him, and cruelly buffeted him. They would strike him in the face with a rod and then say, «Prophesy to us, you the Deliverer, who it was that struck you.» And thus they went on for one full hour, reviling and mistreating this unresisting man of Galilee.

Согласно еврейскому закону, для вынесения смертного приговора нужно было провести два заседания трибунала. Второе заседание должно было состояться на следующий день после первого, а время между заседаниями члены трибунала должны были посвятить траурному посту. Но эти люди не могли ждать следующего дня, чтобы подтвердить свое решение о том, что Иисус должен умереть. Они ждали всего один час. Тем временем Иисус был оставлен в зале для допросов под надзором храмовых стражников, которые вместе с челядью первосвященника забавлялись тем, что подвергали Сына Человеческого всевозможным унижениям. Они высмеивали его, плевали на него и безжалостно избивали его. Они били его по лицу розгой, а затем говорили: «Прореки, Избавитель, кто ударил тебя?». И так они продолжали в течение всего часа, оскорбляя и издеваясь над этим не оказывающим сопротивления галилеянином.

[184:4.2] During this tragic hour of suffering and mock trials before the ignorant and unfeeling guards and servants, John Zebedee waited in lonely terror in an adjoining room. When these abuses first started, Jesus indicated to John, by a nod of his head, that he should retire. The Master well knew that, if he permitted his apostle to remain in the room to witness these indignities, John’s resentment would be so aroused as to produce such an outbreak of protesting indignation as would probably result in his death.

Весь этот трагический час страданий и издевательских допросов, устроенных невежественными и бесчувственными стражниками и слугами, в соседней комнате сидел объятый ужасом Иоанн Зеведеев. Когда эти издевательства только начались, Иисус кивком головы дал Иоанну знак уйти. Учитель прекрасно понимал, что если он позволит апостолу остаться в комнате и стать свидетелем этих унижений, возмущение Иоанна может пробудиться с такой силой, что приведет к вспышке протеста и негодования и скорее всего будет стоить ему жизни.

[184:4.3] Throughout this awful hour Jesus uttered no word. To this gentle and sensitive soul of humankind, joined in personality relationship with the God of all this universe, there was no more bitter portion of his cup of humiliation than this terrible hour at the mercy of these ignorant and cruel guards and servants, who had been stimulated to abuse him by the example of the members of this so-called Sanhedrist court.
В течение этого ужасного часа Иисус не проронил ни слова. Для этой мягкой и чуткой души человечества, соединенной личностной связью с Богом всей этой вселенной, не было более горького глотка из чаши унижений, чем этот жуткий час произвола невежественных и жестоких стражников и слуг, которых побуждал на оскорбления пример, поданный членами так называемого суда синедриона.

[184:4.4] The human heart cannot possibly conceive of the shudder of indignation that swept out over a vast universe as the celestial intelligences witnessed this sight of their beloved Sovereign submitting himself to the will of his ignorant and misguided creatures on the sin-darkened sphere of unfortunate Urantia.

Человеческое сердце не в состоянии даже представить себе, как содрогнулась от негодования вся обширная вселенная, когда небесные разумные существа наблюдали своего любимого Властелина, подчиняющего себя воле своих невежественных и обманутых созданий на омраченной грехом сфере — несчастной Урантии.

[184:4.5] What is this trait of the animal in man which leads him to want to insult and physically assault that which he cannot spiritually attain or intellectually achieve? In the half-civilized man there still lurks an evil brutality which seeks to vent itself upon those who are superior in wisdom and spiritual attainment. Witness the evil coarseness and the brutal ferocity of these supposedly civilized men as they derived a certain form of animal pleasure from this physical attack upon the unresisting Son of Man. As these insults, taunts, and blows fell upon Jesus, he was undefending but not defenseless. Jesus was not vanquished, merely uncontending in the material sense.

Что за животная черта сидит в человеке, заставляя его испытывать потребность в оскорблениях и физических нападках на то, что он не может охватить духовно или интеллектуально? В полуцивилизованном человеке до сих пор таится порочная жестокость, которая стремится излиться на тех, кто превосходит его в мудрости и духовных обретениях. Посмотрите на злонамеренную грубость и жестокую свирепость этих якобы цивилизованных людей, явно получающих животное удовлетворение от физических нападок на несопротивляющегося Сына Человеческого. Когда эти оскорбления, язвительные насмешки и удары сыпались на Иисуса, он не защищал себя. Но он не был беззащитным. Иисус не был сломлен — он лишь не сопротивлялся в материальном смысле.

[184:4.6] These are the moments of the Master’s greatest victories in all his long and eventful career as maker, upholder, and savior of a vast and far-flung universe. Having lived to the full a life of revealing God to man, Jesus is now engaged in making a new and unprecedented revelation of man to God. Jesus is now revealing to the worlds the final triumph over all fears of creature personality isolation. The Son of Man has finally achieved the realization of identity as the Son of God. Jesus does not hesitate to assert that he and the Father are one; and on the basis of the fact and truth of that supreme and supernal experience, he admonishes every kingdom believer to become one with him even as he and his Father are one. The living experience in the religion of Jesus thus becomes the sure and certain technique whereby the spiritually isolated and cosmically lonely mortals of earth are enabled to escape personality isolation, with all its consequences of fear and associated feelings of helplessness. In the fraternal realities of the kingdom of heaven the faith sons of God find final deliverance from the isolation of the self, both personal and planetary. The God-knowing believer increasingly experiences the ecstasy and grandeur of spiritual socialization on a universe scale — citizenship on high in association with the eternal realization of the divine destiny of perfection attainment.
Настали мгновения величайших побед Учителя за весь его долгий и богатый событиями путь создателя, вседержителя и спасителя огромной и обширной вселенной. Исчерпав жизнь, прожитую в раскрытии Бога человеку, Иисус приступил к осуществлению нового и беспрецедентного раскрытия человека Богу. Теперь Иисус раскрывает мирам окончательную победу над всеми страхами, присущими личностной изоляции создания. Сын Человеческий достиг полного осознания себя как Сына Бога. Иисус без колебаний заявляет о том, что он и Отец едины; и на основании факта и истины, заключенных в этом высшем и божественном опыте, он призывает каждого верующего в царство стать единым с ним, как он един с Отцом. Так в религии Иисуса живой опыт становится верным и надежным методом, при помощи которого духовно изолированные и космически одинокие земные смертные обретают возможность избежать изоляции личности со всеми ее последствиями — страхом и проистекающим из него чувством беспомощности. В братских реальностях царства небесного вероисповедные сыны Бога находят окончательное избавление от изоляции своего «я» — изоляции как индивидуальной, так и планетарной. Богопознающий верующий познает все больший восторг и величие духовной сопричастности в масштабах вселенной — небесного гражданства в сочетании с вечным осознанием божественного предназначения в достижении совершенства.

5. THE SECOND MEETING OF THE COURT

5. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ТРИБУНАЛА

[184:5.1] At five-thirty o’clock the court reassembled, and Jesus was led into the adjoining room, where John was waiting. Here the Roman soldier and the temple guards watched over Jesus while the court began the formulation of the charges which were to be presented to Pilate. Annas made it clear to his associates that the charge of blasphemy would carry no weight with Pilate. Judas was present during this second meeting of the court, but he gave no testimony.

В половине шестого началось второе заседание трибунала и Иисуса отвели в соседнюю комнату, где находился Иоанн. Здесь римский солдат и храмовые стражники охраняли Иисуса, а трибунал тем временем приступил к формулировке обвинений, которые следовало представить Пилату. Анна разъяснил присутствующим, что обвинения в богохульстве не будут иметь никакого значения для Пилата. Иуда присутствовал на втором заседании трибунала, но показаний не давал.

[184:5.2] This session of the court lasted only a half hour, and when they adjourned to go before Pilate, they had drawn up the indictment of Jesus, as being worthy of death, under three heads:
Это заседание продолжалось всего полчаса, и когда они прервали слушание, чтобы отправиться к Пилату, их вердикт, требовавший для Иисуса смертной казни, состоял из трех пунктов:

1. That he was a perverter of the Jewish nation; he deceived the people and incited them to rebellion.
2. That he taught the people to refuse to pay tribute to Caesar.
3. That, by claiming to be a king and the founder of a new sort of kingdom, he incited treason against the emperor.

1. Он совращает еврейский народ; он обманывает людей и подстрекает их к мятежу.
2. Он учит людей отказываться от уплаты дани кесарю.
3. Он утверждает, что он царь и основатель царства нового типа, тем самым подстрекая к измене императору.

[184:5.3] This entire procedure was irregular and wholly contrary to the Jewish laws. No two witnesses had agreed on any matter except those who testified regarding Jesus’ statement about destroying the temple and raising it again in three days. And even concerning that point, no witnesses spoke for the defense, and neither was Jesus asked to explain his intended meaning.

Вся эта процедура проходила в нарушение всех правил и противоречила еврейским законам. Суд не нашел двух свидетелей, которые согласились бы друг с другом хотя бы по одному вопросу, за исключением тех, которые дали показания относительно заявления Иисуса о разрушении храма и восстановлении его через три дня. Но даже по этому вопросу ни один свидетель не выступил в защиту обвиняемого, а Иисуса не попросили объяснить, что он хотел этим сказать.

[184:5.4] The only point the court could have consistently judged him on was that of blasphemy, and that would have rested entirely on his own testimony. Even concerning blasphemy, they failed to cast a formal ballot for the death sentence.

Единственным обвинением, по которому трибунал мог иметь основание для суда над Иисусом было богохульство, но и оно опиралось только на его собственное свидетельство. И даже по обвинению в богохульстве не было проведено формального голосования, необходимого для вынесения смертного приговора.

[184:5.5] And now they presumed to formulate three charges, with which to go before Pilate, on which no witnesses had been heard, and which were agreed upon while the accused prisoner was absent. When this was done, three of the Pharisees took their leave; they wanted to see Jesus destroyed, but they would not formulate charges against him without witnesses and in his absence.
И теперь они взяли на себя смелость сформулировать три обвинения, с которыми им предстояло отправиться к Пилату, не выслушав ни одного свидетеля и приняв решение в отсутствие обвиняемого. После этого трое фарисеев покинули зал суда; они добивались смерти Иисуса, но не желали выносить против него обвинений в отсутствие свидетелей и обвиняемого.

[184:5.6] Jesus did not again appear before the Sanhedrist court. They did not want again to look upon his face as they sat in judgment upon his innocent life. Jesus did not know (as a man) of their formal charges until he heard them recited by Pilate.

Иисус больше не появлялся перед судом синедриона. Они не желали снова смотреть ему в глаза, когда судили его невинную жизнь. Иисус не знал (как человек) об их формальных обвинениях, пока не услышал их из уст Пилата.

[184:5.7] While Jesus was in the room with John and the guards, and while the court was in its second session, some of the women about the high priest’s palace, together with their friends, came to look upon the strange prisoner, and one of them asked him, «Are you the Messiah, the Son of God?» And Jesus answered: «If I tell you, you will not believe me; and if I ask you, you will not answer.»
Во время второго заседания трибунала — когда Иисус находился в комнате с Иоанном и стражниками — несколько женщин, служивших во дворце первосвященника, пришли вместе со своими подругами взглянуть на странного узника, и одна из них спросила: «Ты ли Мессия — Сын Бога?» Иисус ответил:
«Если я скажу вам, вы не поверите мне; а если я спрошу вас, вы не ответите».

[184:5.8] At six o’clock that morning Jesus was led forth from the home of Caiaphas to appear before Pilate for confirmation of the sentence of death which this Sanhedrist court had so unjustly and irregularly decreed.
В шесть часов утра Иисуса вывели из дома Кайафы, чтобы доставить к Пилату для утверждения смертного приговора, столь несправедливо и незаконно вынесенного судом синедриона.

 

---

 

185 Суд Пилата

• 
  
• 
  1. ПОНТИЙ ПИЛАТ
  
• 
  2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ
  
• 
  3. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ
  
• 
  4. ИИСУС ПЕРЕД ИРОДОМ
  
• 
  5. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ
  
• 
  6. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА
  
• 
  7. ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР С ПИЛАТОМ
  
• 
  8. ТРАГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА
  

(The Trial Before Pilate) 

 

[185:0.1] SHORTLY after six o’clock on this Friday morning, April 7, A.D. 30, Jesus was brought before Pilate, the Roman procurator who governed Judea, Samaria, and Idumea under the immediate supervision of the legatus of Syria. The Master was taken into the presence of the Roman governor by the temple guards, bound, and was accompanied by about fifty of his accusers, including the Sanhedrist court (principally Sadduceans), Judas Iscariot, and the high priest, Caiaphas, and by the Apostle John. Annas did not appear before Pilate.

В начале седьмого часа утра в пятницу, 7 апреля 30 года н.э., Иисуса привели к Пилату — римскому прокуратору Иудеи, Самарии и Идумеи, который подчинялся непосредственно легату Сирии. Храмовая стража доставила Учителя к римскому правителю связанным в сопровождении примерно пятидесяти обвинителей, включая членов синедриона (в основном саддукеев), Иуду Искариота и первосвященника Кайафу, а также апостола Иоанна. Анны же среди них не было.

[185:0.2] Pilate was up and ready to receive this group of early morning callers, having been informed by those who had secured his consent, the previous evening, to employ the Roman soldiers in arresting the Son of Man, that Jesus would be early brought before him. This trial was arranged to take place in front of the praetorium, an addition to the fortress of Antonia, where Pilate and his wife made their headquarters when stopping in Jerusalem.

Пилат был уже на ногах, готовый к приему ранних посетителей, ибо те, кто в предыдущий вечер заручился его согласием на использование римских солдат для ареста Сына Человеческого, сообщили ему, что Иисуса приведут к нему рано утром. Было решено, что суд состоится перед преторией, пристроенной к крепости Антонии, где Пилат и его жена останавливались при посещениях Иерусалима.

[185:0.3] Though Pilate conducted much of Jesus’ examination within the praetorium halls, the public trial was held outside on the steps leading up to the main entrance. This was a concession to the Jews, who refused to enter any gentile building where leaven might be used on this day of preparation for the Passover. Such conduct would not only render them ceremonially unclean and thereby debar them from partaking of the afternoon feast of thanksgiving but would also necessitate their subjection to purification ceremonies after sundown, before they would be eligible to partake of the Passover supper.

Пилат провел значительную часть допроса подсудимого в залах претории, однако публичное дознание проводилось снаружи, на ступенях, ведущих к главному входу. Это была уступка евреям, которые в день приготовления к Пасхе отказывались входить в языческие здания, где, как они опасались, могли пользоваться закваской. Такое поведение не только осквернило бы их и не позволило участвовать в послеполуденном празднестве благодарения, но и заставило бы совершить очистительные обряды после захода солнца, прежде чем они были бы вправе разделить пасхальную трапезу.

[185:0.4] Although these Jews were not at all bothered in conscience as they intrigued to effect the judicial murder of Jesus, they were nonetheless scrupulous regarding all these matters of ceremonial cleanness and traditional regularity. And these Jews have not been the only ones to fail in the recognition of high and holy obligations of a divine nature while giving meticulous attention to things of trifling importance to human welfare in both time and eternity.
Этих евреев ничуть не беспокоила совесть при вынесении Иисусу смертного приговора, но они продолжали щепетильно соблюдать все, что касалось ритуальной чистоты и установленных традиций. И эти евреи были не единственными, кто не смог увидеть высоких и священных обязанностей божественного характера, педантично уделяя внимание тому, что имеет ничтожное значение для благополучия человека как во времени, так и в вечности.

1. PONTIUS PILATE

1. ПОНТИЙ ПИЛАТ

[185:1.1] If Pontius Pilate had not been a reasonably good governor of the minor provinces, Tiberius would hardly have suffered him to remain as procurator of Judea for ten years. Although he was a fairly good administrator, he was a moral coward. He was not a big enough man to comprehend the nature of his task as governor of the Jews. He failed to grasp the fact that these Hebrews had a real
religion, a faith for which they were willing to die, and that millions upon millions of them, scattered here and there throughout the empire, looked to Jerusalem as the shrine of their faith and held the Sanhedrin in respect as the highest tribunal on earth.
Если бы Понтий Пилат не зарекомендовал себя достаточно умелым правителем малых провинций, Тиберий вряд ли позволил бы ему в течение десяти лет оставаться прокуратором Иудеи. Пилат был довольно хорошим администратором, но оставался нравственным трусом. Из-за своей ограниченности он не мог понять характера своей задачи в качестве правителя евреев. Он так и не осознал, что эти иудеи обладают подлинной
религией, — верой, за которую готовы принять смерть, и что миллионы и миллионы из них, разбросанные по всем уголкам империи, смотрят на Иерусалим как на святыню своей веры и считают синедрион высшим судом на земле.

[185:1.2] Pilate did not love the Jews, and this deep-seated hatred early began to manifest itself. Of all the Roman provinces, none was more difficult to govern than Judea. Pilate never really understood the problems involved in the management of the Jews and, therefore, very early in his experience as governor, made a series of almost fatal and well-nigh suicidal blunders. And it was these blunders that gave the Jews such power over him. When they wanted to influence his decisions, all they had to do was to threaten an uprising, and Pilate would speedily capitulate. And this apparent vacillation, or lack of moral courage, of the procurator was chiefly due to the memory of a number of controversies he had had with the Jews and because in each instance they had worsted him. The Jews knew that Pilate was afraid of them, that he feared for his position before Tiberius, and they employed this knowledge to the great disadvantage of the governor on numerous occasions.

Пилат не любил евреев, и эта глубоко укоренившаяся ненависть стала рано проявлять себя. Из всех римских провинций самой сложной в управлении была Иудея. Пилат никогда по-настоящему не понимал проблем, связанных с управлением евреями, и потому уже в самом начале своего правления допустил целый ряд фатальных и почти роковых просчетов. Именно эти промахи и дали евреям такую власть над ним. Если они желали повлиять на его решения, им было достаточно пригрозить восстанием и Пилат быстро капитулировал. Такая явная нерешительность прокуратора — или отсутствие нравственной смелости — объяснялась в первую очередь несколькими прошлыми столкновениями с евреями, а также тем, что в каждом из этих случаев они одерживали верх. Евреи знали, что Пилат страшится их и боится упасть в глазах Тиберия и не раз пользовались этим, ставя правителя в чрезвычайно невыгодное положение.

[185:1.3] Pilate’s disfavor with the Jews came about as a result of a number of unfortunate encounters. First, he failed to take seriously their deep-seated prejudice against all images as symbols of idol worship. Therefore he permitted his soldiers to enter Jerusalem without removing the images of Caesar from their banners, as had been the practice of the Roman soldiers under his predecessor. A large deputation of Jews waited upon Pilate for five days, imploring him to have these images removed from the military standards. He flatly refused to grant their petition and threatened them with instant death. Pilate, himself being a skeptic, did not understand that men of strong religious feelings will not hesitate to die for their religious convictions; and therefore was he dismayed when these Jews drew themselves up defiantly before his palace, bowed their faces to the ground, and sent word that they were ready to die. Pilate then realized that he had made a threat which he was unwilling to carry out. He surrendered, ordered the images removed from the standards of his soldiers in Jerusalem, and found himself from that day on to a large extent subject to the whims of the Jewish leaders, who had in this way discovered his weakness in making threats which he feared to execute.

Неприязненное отношение Пилата к евреям сложилось в результате целого ряда злосчастных столкновений. В первом случае он не принял всерьез их глубоко укоренившегося предубеждения против любых изображений как символов идолопоклонства. Поэтому, в отличие от своего предшественника, он позволил солдатам вступить в Иерусалим, не убрав изображений кесаря со своих знамен. Пять дней большая делегация евреев неотступно следовала за Пилатом, умоляя убрать эти изображения с военных знамен. Пилат наотрез отказался удовлетворить их просьбу, пригрозив немедленной смертью. Как скептик, Пилат не понимал, что люди, обладающие сильными религиозными чувствами, без колебания умрут за свои религиозные убеждения; поэтому он пришел в смятение, когда эти евреи вызывающе выстроились перед его дворцом, склонили головы и известили его о том, что готовы умереть. Пилат понял, что выступил с угрозой, выполнить которую был не в состоянии. Он уступил, приказав снять изображения с воинских знамен в Иерусалиме, и с того дня в значительной мере оказался заложником прихотей еврейских лидеров, которые таким образом нашли его слабое место: бросать угрозы, которые он сам же боялся выполнить.

[185:1.4] Pilate subsequently determined to regain this lost prestige and accordingly had the shields of the emperor, such as were commonly used in Caesar worship, put up on the walls of Herod’s palace in Jerusalem. When the Jews protested, he was adamant. When he refused to listen to their protests, they promptly appealed to Rome, and the emperor as promptly ordered the offending shields removed. And then was Pilate held in even lower esteem than before.
Впоследствии Пилат решил восстановить утраченный престиж и приказал повесить на стенах дворца Иродав Иерусалиме щиты с изображениями императора, какие обычно использовались для поклонения кесарю. Иудеи возмутились, Пилат был непреклонен. И когда он отказался выслушивать их протесты, евреи безотлагательно обратились с жалобой в Рим и император столь же безотлагательно приказал убрать оскорбительные щиты. После этого Пилат пал в их глазах еще ниже.

[185:1.5] Another thing which brought him into great disfavor with the Jews was that he dared to take money from the temple treasury to pay for the construction of a new aqueduct to provide increased water supply for the millions of visitors to Jerusalem at the times of the great religious feasts. The Jews held that only the Sanhedrin could disburse the temple funds, and they never ceased to inveigh against Pilate for this presumptuous ruling. No less than a score of riots and much bloodshed resulted from this decision. The last of these serious outbreaks had to do with the slaughter of a large company of Galileans even as they worshiped at the altar.
Другой причиной огромной неприязни к Пилату среди евреев стало то, что он осмелился брать деньги из храмовой казны для оплаты строительства нового акведука, который должен был улучшить снабжение водой миллионов посетителей, собиравшихся в Иерусалиме по большим религиозным праздникам. Евреи считали, что только синедрион вправе распоряжаться храмовыми деньгами и непрестанно поносили Пилата за это дерзкое решение. В результате вспыхнуло не менее двух десятков бунтов и было пролито много крови. Последняя из серьезных вспышек насилия была связана с убийством большой группы галилеян, молившихся у жертвенника.

[185:1.6] It is significant that, while this vacillating Roman ruler sacrificed Jesus to his fear of the Jews and to safeguard his personal position, he finally was deposed as a result of the needless slaughter of Samaritans in connection with the pretensions of a false Messiah who led troops to Mount Gerizim, where he claimed the temple vessels were buried; and fierce riots broke out when he failed to reveal the hiding place of the sacred vessels, as he had promised. As a result of this episode, the legatus of Syria ordered Pilate to Rome. Tiberius died while Pilate was on the way to Rome, and he was not reappointed as procurator of Judea. He never fully recovered from the regretful condemnation of having consented to the crucifixion of Jesus. Finding no favor in the eyes of the new emperor, he retired to the province of Lausanne, where he subsequently committed suicide.
Примечательно, что хотя этот колеблющийся римский правитель пожертвовал Иисусом из-за своего страха перед евреями и для укрепления своего личного положения, в конце концов, он был смещен в результате бессмысленного убийства самаритян в связи с притязаниями лжемессии, который повел свои отряды на гору Гаризим, где, как он утверждал, были захоронены храмовые сосуды. После того, как этот лжемессия, несмотря на свое обещание, не смог показать места захоронения священных сосудов, вспыхнули кровавые бунты. В результате этого происшествия легат Сирии приказал Пилату вернуться в Рим. Тиберий умер, когда Пилат был на пути в Рим, и тот не получил повторного назначения в качестве прокуратора Иудеи. Всю жизнь он продолжал раскаиваться в том, что дал согласие на распятие Иисуса. Не удостоившись милости у нового императора, он удалился в провинцию Лозанна, где впоследствии покончил с собой.

[185:1.7] Claudia Procula, Pilate’s wife, had heard much of Jesus through the word of her maid-in-waiting, who was a Phoenician believer in the gospel of the kingdom. After the death of Pilate, Claudia became prominently identified with the spread of the good news.
Клавдия Прокула, жена Пилата, была наслышана об Иисусе от своей служанки, — финикиянки, уверовавшей в евангелие царства. После смерти Пилата Клавдия сыграла заметную роль в распространении благой вести.

[185:1.8] And all this explains much that transpired on this tragic Friday forenoon. It is easy to understand why the Jews presumed to dictate to Pilate — to get him up at six o’clock to try Jesus — and also why they did not hesitate to threaten to charge him with treason before the emperor if he dared to refuse their demands for Jesus’ death.

Все это объясняет многие события той трагической пятницы. Легко понять, почему евреи позволяли себе диктовать Пилату свои условия, — поднять его в шесть часов утра для суда над Иисусом, — а также почему они без колебаний пригрозили обвинить его в измене императору, если бы тот посмел отклонить их требования предать Иисуса смерти.

[185:1.9] A worthy Roman governor who had not become disadvantageously involved with the rulers of the Jews would never have permitted these bloodthirsty religious fanatics to bring about the death of a man whom he himself had declared to be innocent of their false charges and without fault. Rome made a great blunder, a far-reaching error in earthly affairs, when she sent the second-rate Pilate to govern Palestine. Tiberius had better have sent to the Jews the best provincial administrator in the empire.
Достойный римский управляющий, не замешанный в компрометирующих отношениях с еврейскими правителями, никогда не позволил бы этим кровожадным религиозным фанатикам казнить человека, которого сам же объявил невиновным, не совершавшим приписываемых ему преступлений. Рим допустил огромную и чреватую далеко идущими последствиями ошибку в земных делах, послав в Палестину такого посредственного правителя, как Пилат. Тиберию следовало бы направить к евреям лучшего управляющего во всей империи.

2. JESUS APPEARS BEFORE PILATE

2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ

[185:2.1] When Jesus and his accusers had gathered in front of Pilate’s judgment hall, the Roman governor came out and, addressing the company assembled, asked, «What accusation do you bring against this fellow?» The Sadducees and councilors who had taken it upon themselves to put Jesus out of the way had determined to go before Pilate and ask for confirmation of the death sentence pronounced upon Jesus, without volunteering any definite charge. Therefore did the spokesman for the Sanhedrist court answer Pilate: «If this man were not an evildoer, we should not have delivered him up to you.»

Когда Иисус и его обвинители собрались перед залом суда Пилата, римский правитель вышел и, обращаясь к ним, спросил: «В чем вы обвиняете этого человека?» Саддукеи и советники, которые стремились во что бы то ни стало убрать Иисуса со своего пути, решили отправиться к Пилату и просить об утверждении смертного приговора Иисусу, не выдвигая против него каких-либо конкретных обвинений. Поэтому представитель синедриона ответил Пилату: «Если бы этот человек не был преступником, мы не привели бы его к тебе».

[185:2.2] When Pilate observed that they were reluctant to state their charges against Jesus, although he knew they had been all night engaged in deliberations regarding his guilt, he answered them: «Since you have not agreed on any definite charges, why do you not take this man and pass judgment on him in accordance with your own laws?»

Когда Пилат увидел, что они не хотят излагать своих обвинений против Иисуса, — хотя ему было известно, что они всю ночь обсуждали его вину, — он ответил им: «Поскольку вы не сформулировали конкретных обвинений, почему бы вам не забрать этого человека и не судить его по вашим собственным законам?»

[185:2.3] Then spoke the clerk of the Sanhedrin court to Pilate: «It is not lawful for us to put any man to death, and this disturber of our nation is worthy to die for the things which he has said and done. Therefore have we come before you for confirmation of this decree.»

Тогда чиновник синедриона ответил Пилату: «Закон не позволяет нам предавать кого-либо смерти, а этот возмутитель спокойствия нашей нации заслуживает смерти за свои речи и дела. Поэтому мы и пришли к тебе за утверждением этого решения».

[185:2.4] To come before the Roman governor with this attempt at evasion discloses both the ill-will and the ill-humor of the Sanhedrists toward Jesus as well as their lack of respect for the fairness, honor, and dignity of Pilate. What effrontery for these subject citizens to appear before their provincial governor asking for a decree of execution against a man before affording him a fair trial and without even preferring definite criminal charges against him!

То, что члены синедриона явились к римскому правителю и предприняли попытку уклониться от ответа, показывает как их враждебное и неприязненное отношение к Иисусу, так и неуважение к справедливости, чести и достоинству Пилата. Какая наглость со стороны подданных — являться к губернатору провинции с просьбой санкционировать казнь человека, который был лишен справедливого суда и против которого даже не выдвинуто конкретных уголовных обвинений!

[185:2.5] Pilate knew something of Jesus’ work among the Jews, and he surmised that the charges which might be brought against him had to do with infringements of the Jewish ecclesiastical laws; therefore he sought to refer the case back to their own tribunal. Again, Pilate took delight in making them publicly confess that they were powerless to pronounce and execute the death sentence upon even one of their own race whom they had come to despise with a bitter and envious hatred.
Пилат знал кое-что о труде Иисуса среди евреев и решил, что выдвигаемые против него обвинения связаны с нарушением еврейских религиозных законов; поэтому попытался вернуть дело в их собственный трибунал. Кроме того, Пилат наслаждался тем, что заставил их публично признаться в своем бессилии вынести и привести в исполнение смертный приговор даже в отношении одного из представителей своего собственного народа, вызывавшего у них ожесточенную и злобную ненависть.

[185:2.6] It was a few hours previously, shortly before midnight and after he had granted permission to use Roman soldiers in effecting the secret arrest of Jesus, that Pilate had heard further concerning Jesus and his teaching from his wife, Claudia, who was a partial convert to Judaism, and who later on became a full-fledged believer in Jesus’ gospel.
Несколькими часами ранее, — около полуночи и вслед за тем, как он позволил использовать римских солдат при тайном аресте Иисуса, — Пилат вновь услышал об Иисусе и его учении от своей жены Клавдии, которая частично приняла иудаизм, а позднее всецело уверовала в евангелие Иисуса.

[185:2.7] Pilate would have liked to postpone this hearing, but he saw the Jewish leaders were determined to proceed with the case. He knew that this was not only the forenoon of preparation for the Passover, but that this day, being Friday, was also the preparation day for the Jewish Sabbath of rest and worship.

Пилат предпочел бы отложить слушание, однако он видел, что еврейские вожди полны решимости продолжить это дело. Он знал, что наступивший день — не только день подготовки к Пасхе, но и пятница, то есть время приготовления к еврейской субботе — дню отдыха и поклонения.

[185:2.8] Pilate, being keenly sensitive to the disrespectful manner of the approach of these Jews, was not willing to comply with their demands that Jesus be sentenced to death without a trial. When, therefore, he had waited a few moments for them to present their charges against the prisoner, he turned to them and said: «I will not sentence this man to death without a trial; neither will I consent to examine him until you have presented your charges against him in writing.»

Чрезвычайно задетый непочтительной манерой обращения этих евреев, Пилат не хотел подчиняться их требованиям — приговаривать Иисуса к смерти без суда. Поэтому, подождав несколько мгновений и не услышав от них обвинений в адрес заключенного, он повернулся к ним и сказал: «Я не стану приговаривать этого человека к смерти без суда; и я не намерен допрашивать его, пока вы не изложите свои обвинения против него в письменном виде».

[185:2.9] When the high priest and the others heard Pilate say this, they signaled to the clerk of the court, who then handed to Pilate the written charges against Jesus.And these charges were:

Услышав эти слова Пилата, первосвященник и другие члены синедриона дали знак чиновнику суда, который вручил Пилату письменные обвинения против Иисуса. Они гласили:

[185:2.10] «We find in the Sanhedrist tribunal that this man is an evildoer and a disturber of our nation in that he is guilty of:
«Заседание синедриона пришло к заключению, что этот человек — преступник и возмутитель спокойствия народа и что он повинен в следующем:

«1. Perverting our nation and stirring up our people to rebellion.
«2. Forbidding the people to pay tribute to Caesar.
«3. Calling himself the king of the Jews and teaching the founding of a new kingdom.»

1. Он совращает наш народ и подстрекает его к восстанию.
2. Он запрещает людям платить дань кесарю.
3. Он называет себя царем евреев и проповедует создание нового царства».

[185:2.11] Jesus had not been regularly tried nor legally convicted on any of these charges. He did not even hear these charges when first stated, but Pilate had him brought from the praetorium, where he was in the keeping of the guards, and he insisted that these charges be repeated in Jesus’ hearing.

Ни по одному из этих обвинений Иисус не был надлежащим образом допрошен и не был признан виновным в установленном законом порядке. Он даже не слышал этих обвинений, когда они зачитывались в первый раз, но Пилат приказал привести его из претории, где он находился под стражей, и потребовал повторить эти обвинения в присутствии Иисуса.

[185:2.12] When Jesus heard these accusations, he well knew that he had not been heard on these matters before the Jewish court, and so did John Zebedee and his accusers, but he made no reply to their false charges. Even when Pilate bade him answer his accusers, he opened not his mouth. Pilate was so astonished at the unfairness of the whole proceeding and so impressed by Jesus’ silent and masterly bearing that he decided to take the prisoner inside the hall and examine him privately.

Слушая эти обвинения, Иисус хорошо знал, что еврейский суд не допросил его по этим вопросам, и то же самое знали Иоанн Зеведеев и обвинители Иисуса. Однако Учитель не ответил на эти ложные обвинения. Даже после того, как Пилат велел ему ответить своим обвинителям, он продолжал хранить молчание. Пилат был столь изумлен несправедливостью всей процедуры и столь поражен молчаливой и уверенной манерой Иисуса держаться, что решил отвести заключенного внутрь и допросить его лично.

[185:2.13] Pilate was confused in mind, fearful of the Jews in his heart, and mightily stirred in his spirit by the spectacle of Jesus’ standing there in majesty before his bloodthirsty accusers and gazing down on them, not in silent contempt, but with an expression of genuine pity and sorrowful affection.
Разум Пилата был смущен; сердце его было наполнено страхом перед евреями, а дух прокуратора был глубоко взволнован зрелищем Иисуса, величественно стоявшим перед своими кровожадными обвинителями и взиравшим на них даже не с молчаливым презрением, а с выражением искренней жалости и скорбной любви.

3. THE PRIVATE EXAMINATION BY PILATE

3. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ

[185:3.1] Pilate took Jesus and John Zebedee into a private chamber, leaving the guards outside in the hall, and requesting the prisoner to sit down, he sat down by his side and asked several questions. Pilate began his talk with Jesus by assuring him that he did not believe the first count against him: that he was a perverter of the nation and an inciter to rebellion. Then he asked, «Did you ever teach that tribute should be refused Caesar?» Jesus, pointing to John, said, «Ask him or any other man who has heard my teaching.» Then Pilate questioned John about this matter of tribute, and John testified concerning his Master’s teaching and explained that Jesus and his apostles paid taxes both to Caesar and to the temple. When Pilate had questioned John, he said, «See that you tell no man that I talked with you.» And John never did reveal this matter.
Оставив стражников снаружи, Пилат отвел Иисуса и Иоанна Зеведеева в уединенную комнату и попросив заключенного сесть, расположился с ним рядом и задал несколько вопросов. Пилат начал свой разговор с Иисусом с уверения в том, что не верит в первый пункт выдвинутого против него обвинения, — о совращении народа и подстрекательстве к восстанию. Затем он спросил: «Призывал ли ты когда-либо не платить дань кесарю?» Показав на Иоанна, Иисус сказал: «Спроси его или любого другого человека, который слышал мои учения».
Пилат спросил об этом у Иоанна, и Иоанн дал показания относительно доктрин своего Учителя и объяснил, что Иисус и его апостолы платили налоги как кесарю, так и храму. Выслушав Иоанна, Пилат сказал: «Смотри, никому не рассказывай о том, что я говорил с тобой». И Иоанн всегда хранил эту тайну.

[185:3.2] Pilate then turned around to question Jesus further, saying: «And now about the third accusation against you, are you the king of the Jews?» Since there was a tone of possibly sincere inquiry in Pilate’s voice, Jesus smiled on the procurator and said: «Pilate, do you ask this for yourself, or do you take this question from these others, my accusers?» Whereupon, in a tone of partial indignation, the governor answered: «Am I a Jew? Your own people and the chief priests delivered you up and asked me to sentence you to death. I question the validity of their charges and am only trying to find out for myself what you have done. Tell me, have you said that you are the king of the Jews, and have you sought to found a new kingdom?»
После этого Пилат повернулся, чтобы задать Иисусу следующий вопрос: «А теперь относительно третьего обвинения, которое выдвигается против тебя: являешься ли ты царем евреев?» Поскольку в голосе Пилата сквозило искреннее любопытство, Иисус улыбнулся прокуратору и сказал: «Пилат, спрашиваешь ли ты от себя — или же повторяешь вопрос других, моих обвинителей?»
На это голосом, в котором звучали нотки возмущения, правитель ответил: «Разве я еврей? Твой собственный народ и первосвященники привели тебя и попросили меня приговорить тебя к смертной казни. Я сомневаюсь в обоснованности их обвинений и всего лишь пытаюсь выяснить, что ты совершил. Скажи мне — говорил ли ты о себе как о царе евреев и пытался ли основать новое царство?»

[185:3.3] Then said Jesus to Pilate: «Do you not perceive that my kingdom is not of this world? If my kingdom were of this world, surely would my disciples fight that I should not be delivered into the hands of the Jews. My presence here before you in these bonds is sufficient to show all men that my kingdom is a spiritual dominion, even the brotherhood of men who, through faith and by love, have become the sons of God. And this salvation is for the gentile as well as for the Jew.»
Тогда Иисус ответил Пилату:
«Разве ты не видишь, что царство мое не от мира сего? Если бы мое царство было от мира сего, мои ученики обязательно встали бы на мою защиту, чтобы я не был предан в руки евреев. Мое присутствие здесь перед тобой, со связанными руками, достаточно для того, чтобы показать всем людям, что царство мое — это духовное обретение, братство людей, которые через веру и любовь стали сынами Бога. И это спасение уготовано как еврею, так и язычнику».

[185:3.4] «Then you are a king after all?» said Pilate. And Jesus answered: «Yes, I am such a king, and my kingdom is the family of the faith sons of my Father who is in heaven. For this purpose was I born into this world, even that I should show my Father to all men and bear witness to the truth of God. And even now do I declare to you that every one who loves the truth hears my voice.»
«Следовательно, ты все-таки царь?» — спросил Пилат. И Иисус ответил:
«Да, я именно такой царь, и царство мое — это семья вероисповедных сынов моего небесного Отца. Для этого я родился и пришел в этот мир — показать моего Отца всем людям и свидетельствовать об истине Бога. Так и сейчас я заявляю тебе, что каждый, кто любит истину, слышит мой голос».

[185:3.5] Then said Pilate, half in ridicule and half in sincerity, «Truth, what is truth — who knows?»

Тогда Пилат — полунасмешливо, полусерьезно — сказал: «Истина, кто знает, что есть истина?»

[185:3.6] Pilate was not able to fathom Jesus’ words, nor was he able to understand the nature of his spiritual kingdom, but he was now certain that the prisoner had done nothing worthy of death. One look at Jesus, face to face, was enough to convince even Pilate that this gentle and weary, but majestic and upright, man was no wild and dangerous revolutionary who aspired to establish himself on the temporal throne of Israel. Pilate thought he understood something of what Jesus meant when he called himself a king, for he was familiar with the teachings of the Stoics, who declared that «the wise man is king.» Pilate was thoroughly convinced that, instead of being a dangerous seditionmonger, Jesus was nothing more or less than a harmless visionary, an innocent fanatic.

Пилат не мог постигнуть слова Иисуса, как не мог он понять и сущность его духовного царства, однако теперь он был уверен в том, что заключенный не совершал ничего, что заслуживало бы смерти. Одного взгляда на Иисуса — лицом к лицу — было достаточно, чтобы убедить даже Пилата в том, что этот мягкий и утомленный, но величественный и честный человек — никак не свирепый и опасный революционер, стремящийся утвердиться на мирском троне Израиля. Как показалось Пилату, он отчасти понял, что имел в виду Иисус, называя себя царем, ибо был знаком с учениями стоиков, которые заявляли, что «мудрец — это царь». Пилат был глубоко убежден в том, что Иисус — не опасный зачинщик восстания, а всего лишь безобидный провидец и невинный фанатик.

[185:3.7] After questioning the Master, Pilate went back to the chief priests and the accusers of Jesus and said: «I have examined this man, and I find no fault in him. I do not think he is guilty of the charges you have made against him; I think he ought to be set free.» And when the Jews heard this, they were moved with great anger, so much so that they wildly shouted that Jesus should die; and one of the Sanhedrists boldly stepped up by the side of Pilate, saying: «This man stirs up the people, beginning in Galilee and continuing throughout all Judea. He is a mischief-maker and an evildoer. You will long regret it if you let this wicked man go free.»

Расспросив Учителя, Пилат вернулся к первосвященникам и обвинителям Иисуса и сказал: «Я допросил этого человека и не нашел за ним никакой вины. Я не думаю, что он повинен в тех преступлениях, в которых вы его обвиняете и считаю, что его следует освободить». Услышав это, евреи пришли в такую ярость, что громко закричали, требуя для Иисуса смерти, а один из членов синедриона решительно выступил вперед и подойдя к Пилату, сказал: «Этот человек возбуждает народ, от Галилеи и по всей Иудее. Он смутьян и злодей. Ты будешь еще долго жалеть, если отпустишь этого нечестивца на свободу».

[185:3.8] Pilate was hard pressed to know what to do with Jesus; therefore, when he heard them say that he began his work in Galilee, he thought to avoid the responsibility of deciding the case, at least to gain time for thought, by sending Jesus to appear before Herod, who was then in the city attending the Passover. Pilate also thought that this gesture would help to antidote some of the bitter feeling which had existed for some time between himself and Herod, due to numerous misunderstandings over matters of jurisdiction.

Пилату силой навязывали решение; поэтому, не зная, как поступить с Иисусом и услышав от них, что Иисус начал свой труд в Галилее, он решил уклониться от ответственности за решение по этому делу — по крайней мере, оттянуть время и подумать, — и направить Иисуса к Ироду, который находился в то время в городе по случаю Пасхи. Пилат также надеялся, что этот жест поможет смягчить отношения между ним и Иродом, которые уже в течение какого-то времени оставались натянутыми из-за многочисленных разногласий по вопросам распределения полномочий.

[185:3.9] Pilate, calling the guards, said: «This man is a Galilean. Take him forthwith to Herod, and when he has examined him, report his findings to me.» And they took Jesus to Herod.
Кликнув стражников, Пилат сказал: «Этот человек из Галилеи. Отведите его для допроса к Ироду, а после этого доложите мне о его решении». И они повели Иисуса к Ироду.

4. JESUS BEFORE HEROD

4. ИИСУС ПЕРЕД ИРОДОМ

[185:4.1] When Herod Antipas stopped in Jerusalem, he dwelt in the old Maccabean palace of Herod the Great, and it was to this home of the former king that Jesus was now taken by the temple guards, and he was followed by his accusers and an increasing multitude. Herod had long heard of Jesus, and he was very curious about him. When the Son of Man stood before him, on this Friday morning, the wicked Idumean never for one moment recalled the lad of former years who had appeared before him in Sepphoris pleading for a just decision regarding the money due his father, who had been accidentally killed while at work on one of the public buildings. As far as Herod knew, he had never seen Jesus, although he had worried a great deal about him when his work had been centered in Galilee. Now that he was in custody of Pilate and the Judeans, Herod was desirous of seeing him, feeling secure against any trouble from him in the future. Herod had heard much about the miracles wrought by Jesus, and he really hoped to see him do some wonder.

Когда Ирод Антипа останавливался в Иерусалиме, то располагался в древнем маккавейском дворце Ирода Великого и именно сюда, в дом прежнего царя, был приведен Иисус храмовой стражей в сопровождении своих обвинителей и растущей толпы. Ирод давно слышал об Иисусе и очень интересовался им. Когда Сын Человеческий предстал перед ним тем утром в пятницу, нечестивый идумеянин ни на мгновение не вспомнил того юношу, который когда-то явился к нему в Сепфорис с просьбой о справедливом решении вопроса о деньгах, причитавшихся его отцу, погибшему в результате несчастного случая на строительстве общественных зданий. Ирод считал, что никогда не встречался с Иисусом, хотя и был обеспокоен его работой в Галилее. Теперь, когда Иисус находился в руках Пилата и иудеян, Ирод желал видеть его, не опасаясь никаких неприятностей в будущем. Ирод много слышал о чудесах, сотворенных Иисусом и очень надеялся стать свидетелем одного из таких чудес.

[185:4.2] When they brought Jesus before Herod, the tetrarch was startled by his stately appearance and the calm composure of his countenance. For some fifteen minutes Herod asked Jesus questions, but the Master would not answer. Herod taunted and dared him to perform a miracle, but Jesus would not reply to his many inquiries or respond to his taunts.

Когда Иисуса привели к Ироду, тетрарх был поражен его величественным видом и спокойным, хладнокровным выражением лица. Около пятнадцати минут Ирод задавал Иисусу свои вопросы, однако Учитель ничего не отвечал. Ирод насмехался над ним и пытался заставить сотворить чудо, но Иисус не реагировал на его многочисленные вопросы и насмешки.

[185:4.3] Then Herod turned to the chief priests and the Sadducees and, giving ear to their accusations, heard all and more than Pilate had listened to regarding the alleged evil doings of the Son of Man. Finally, being convinced that Jesus would neither talk nor perform a wonder for him, Herod, after making fun of him for a time, arrayed him in an old purple royal robe and sent him back to Pilate. Herod knew he had no jurisdiction over Jesus in Judea. Though he was glad to believe that he was finally to be rid of Jesus in Galilee, he was thankful that it was Pilate who had the responsibility of putting him to death. Herod never had fully recovered from the fear that cursed him as a result of killing John the Baptist. Herod had at certain times even feared that Jesus was John risen from the dead. Now he was relieved of that fear since he observed that Jesus was a very different sort of person from the outspoken and fiery prophet who dared to expose and denounce his private life.
После этого Ирод повернулся к первосвященникам и саддукеям и, выслушав их обвинения, узнал все и даже больше, чем Пилат о мнимых злодеяниях Сына Человеческого. Наконец, убедившись, что Иисус не станет ни говорить, ни творить для него чудеса, Ирод, посмеявшись над ним некоторое время, вырядил его в старую царскую багряницу пурпурного цвета и отправил назад к Пилату. Ирод знал, что не имеет власти над Иисусом в Иудее. Хотя он был рад, что наконец навсегда избавится от Иисуса в Галилее, он благодарил судьбу за то, что именно Пилат нес ответственность за его смерть. Ирод так и не оправился от страха, который преследовал его после убийства Иоанна Крестителя. Временами он даже начинал подозревать, что Иисус — это воскресший Иоанн. Теперь же он избавился от этого страха, поскольку увидел, что Иисус — совершенно иной человек по сравнению с открытым и пламенным пророком, посмевшим разоблачать и осуждать его частную жизнь.

5. JESUS RETURNS TO PILATE

5. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ

[185:5.1] When the guards had brought Jesus back to Pilate, he went out on the front steps of the praetorium, where his judgment seat had been placed, and calling together the chief priests and Sanhedrists, said to them: «You brought this man before me with charges that he perverts the people, forbids the payment of taxes, and claims to be king of the Jews. I have examined him and fail to find him guilty of these charges. In fact, I find no fault in him. Then I sent him to Herod, and the tetrarch must have reached the same conclusion since he has sent him back to us. Certainly, nothing worthy of death has been done by this man. If you still think he needs to be disciplined, I am willing to chastise him before I release him.»

Когда стражники привели Иисуса назад к Пилату, тот вышел на парадные ступени претории, где было поставлено его судейское кресло, и пригласив к себе первосвященников и членов синедриона, сказал: «Вы привели ко мне этого человека, обвиняя его в том, что он совращает народ, запрещает платить налоги и утверждает, что он царь евреев. Я провел дознание и не нахожу его виновным в этих преступлениях. Более того, я вообще не усматриваю за ним какой-либо вины. Затем я послал его к Ироду и тетрарх, по-видимому, пришел к такому же выводу, поскольку направил его назад, к нам. Этот человек явно не совершал ничего такого, что каралось бы смертной казнью. Если вы по-прежнему считаете, что его следует наказать, то я готов это сделать прежде чем отпустить его».

[185:5.2] Just as the Jews were about to engage in shouting their protests against the release of Jesus, a vast crowd came marching up to the praetorium for the purpose of asking Pilate for the release of a prisoner in honor of the Passover feast. For some time it had been the custom of the Roman governors to allow the populace to choose some imprisoned or condemned man for pardon at the time of the Passover. And now that this crowd had come before him to ask for the release of a prisoner, and since Jesus had so recently been in great favor with the multitudes, it occurred to Pilate that he might possibly extricate himself from his predicament by proposing to this group that, since Jesus was now a prisoner before his judgment seat, he release to them this man of Galilee as the token of Passover good will.

Евреи уже были готовы поднять шумный протест против освобождения Иисуса, когда огромная толпа подошла к претории, чтобы просить Пилата об освобождении одного из заключенных в честь Пасхи. С некоторого времени было принято, чтобы римские правители позволяли народу решать, кого из заключенных или осужденных следует помиловать на Пасху. И теперь, когда эта толпа явилась к нему, чтобы просить об освобождении заключенного, Пилат подумал о том, что — поскольку Иисус лишь недавно пользовался огромной благосклонностью народа — ему, возможно, удастся выпутаться из затруднительного положения, если он предложит этим людям освободить галилеянина в честь Пасхи в качестве жеста доброй воли, ибо теперь Иисус был заключенным, представшим перед его судом.

[185:5.3] As the crowd surged up on the steps of the building, Pilate heard them calling out the name of one Barabbas. Barabbas was a noted political agitator and murderous robber, the son of a priest, who had recently been apprehended in the act of robbery and murder on the Jericho road. This man was under sentence to die as soon as the Passover festivities were over.

Толпа хлынула на ступени здания и Пилат услышал, что они выкрикивают имя Вараввы. Варавва был известным политическим агитатором, грабителем и убийцей; сын священника, незадолго до этого он был пойман на месте преступления при совершении грабежа и убийства на иерихонской дороге. Этот человек был приговорен к смерти и его казнь должна была состояться сразу же после окончания празднования Пасхи.

[185:5.4] Pilate stood up and explained to the crowd that Jesus had been brought to him by the chief priests, who sought to have him put to death on certain charges, and that he did not think the man was worthy of death. Said Pilate: «Which, therefore, would you prefer that I release to you, this Barabbas, the murderer, or this Jesus of Galilee?» And when Pilate had thus spoken, the chief priests and the Sanhedrin councilors all shouted at the top of their voices, «Barabbas, Barabbas!» And when the people saw that the chief priests were minded to have Jesus put to death, they quickly joined in the clamor for his life while they loudly shouted for the release of Barabbas.

Пилат встал и объяснил толпе, что Иисуса привели к нему первосвященники, требовавшие его смерти на основании определенных обвинений, и что он не считает этого человека заслуживающим смерти. Пилат сказал: «Так которого из них вы хотите, чтобы я освободил, — убийцу Варавву или этого Иисуса из Галилеи?» И когда Пилат сказал это, первосвященники и члены суда синедриона, в один голос, надрывно закричали: «Варавву, Варавву!» И когда люди увидели, что первосвященники хотят смерти Иисуса, то быстро примкнули к тем, кто громко требовал лишить его жизни, и стали шумно настаивать на освобождении Вараввы.

[185:5.5] A few days before this the multitude had stood in awe of Jesus, but the mob did not look up to one who, having claimed to be the Son of God, now found himself in the custody of the chief priests and the rulers and on trial before Pilate for his life. Jesus could be a hero in the eyes of the populace when he was driving the money-changers and the traders out of the temple, but not when he was a nonresisting prisoner in the hands of his enemies and on trial for his life.

Несколькими днями ранее толпа трепетала перед Иисусом, теперь же люди без всякого почтения взирали на того, кто назвавшись Сыном Бога, был арестован первосвященниками и правителями и приведен на суд к Пилату, решавшему казнить его или миловать. Иисус мог быть героем в глазах народа, когда очищал храм от менял и торговцев, но не теперь, когда он стал несопротивляющимся узником в руках врагов на суде, определявшем его участь.

[185:5.6] Pilate was angered at the sight of the chief priests clamoring for the pardon of a notorious murderer while they shouted for the blood of Jesus. He saw their malice and hatred and perceived their prejudice and envy. Therefore he said to them: «How could you choose the life of a murderer in preference to this man’s whose worst crime is that he figuratively calls himself the king of the Jews?» But this was not a wise statement for Pilate to make. The Jews were a proud people, now subject to the Roman political yoke but hoping for the coming of a Messiah who would deliver them from gentile bondage with a great show of power and glory. They resented, more than Pilate could know, the intimation that this meek-mannered teacher of strange doctrines, now under arrest and charged with crimes worthy of death, should be referred to as «the king of the Jews.» They looked upon such a remark as an insult to everything which they held sacred and honorable in their national existence, and therefore did they all let loose their mighty shouts for Barabbas’s release and Jesus’ death.

Пилат пришел в ярость, увидев, как первосвященники требуют простить известного убийцу и одновременно домогаются крови Иисуса. Он видел их злобу и ненависть и ощущал их предубеждение и зависть. Поэтому он сказал им: «Как же вы можете предпочесть жизнь преступника жизни этого человека, единственная вина которого состоит в том, что он образно называет себя царем евреев?» Но Пилату не следовало так говорить. Евреи были гордым народом, и хотя в те времена они находились под политическим ярмом Рима, они надеялись на приход Мессии, который освободил бы их от бремени иноверцев великой демонстрацией силы и славы. Пилат и представить себе не мог, какое возмущение вызвал у них даже намек на то, что этот смиренный проповедник странных доктрин, арестованный и обвиняемый в преступлениях, заслуживающих смертной казни, может называться «царем евреев». Для них его слова были оскорблением всего, что они считали святым и достойным уважения в истории своего народа, и поэтому все они громко потребовали освобождения Вараввы и смерти Иисуса.

[185:5.7] Pilate knew Jesus was innocent of the charges brought against him, and had he been a just and courageous judge, he would have acquitted him and turned him loose. But he was afraid to defy these angry Jews, and while he hesitated to do his duty, a messenger came up and presented him with a sealed message from his wife, Claudia.

Пилат знал, что Иисус не повинен в том, в чем его обвиняют и будь он справедливым и мужественным судьей, то оправдал бы его и отпустил бы на свободу. Однако он боялся бросить вызов этим разгневанным евреям и пока стоял, не зная как поступить, прибыл гонец и передал ему запечатанное послание от его жены Клавдии.

[185:5.8] Pilate indicated to those assembled before him that he wished to read the communication which he had just received before he proceeded further with the matter before him. When Pilate opened this letter from his wife, he read: «I pray you have nothing to do with this innocent and just man whom they call Jesus. I have suffered many things in a dream this night because of him.» This note from Claudia not only greatly upset Pilate and thereby delayed the adjudication of this matter, but it unfortunately also provided considerable time in which the Jewish rulers freely circulated among the crowd and urged the people to call for the release of Barabbas and to clamor for the crucifixion of Jesus.

Пилат знаком показал собравшимся, что, прежде чем вернуться к этому делу, желает прочесть сообщение. Раскрыв письмо своей жены, он прочитал: «Молю тебя, не трогай этого невинного и праведного человека по имени Иисус. Прошлой ночью во сне мне пришлось много пострадать за него». Эта записка от Клавдии не только сильно расстроила Пилата и тем самым отсрочила рассмотрение этого дела, но также, к сожалению, предоставила еврейским правителям значительное время, в течение которого они свободно сновали в толпе, убеждая людей просить об освобождении Вараввы и шумно требовать распятия Иисуса.

[185:5.9] Finally, Pilate addressed himself once more to the solution of the problem which confronted him, by asking the mixed assembly of Jewish rulers and the pardon-seeking crowd, «What shall I do with him who is called the king of the Jews?» And they all shouted with one accord, «Crucify him! Crucify him!» The unanimity of this demand from the mixed multitude startled and alarmed Pilate, the unjust and fear-ridden judge.

Наконец, Пилат вновь вернулся к проблеме, ожидавшей своего решения, и обратился к разношерстному собранию, состоявшему из еврейских правителей и просившей о помиловании толпы: «Что мне делать с тем, кого называют царем евреев?» И все они закричали в один голос: «Распни его! Распни его!» Единодушие этого требования, исходившего от разнородной толпы, поразило и встревожило Пилата — несправедливого и трусливого судью.

[185:5.10] Then once more Pilate said: «Why would you crucify this man? What evil has he done? Who will come forward to testify against him?» But when they heard Pilate speak in defense of Jesus, they only cried out all the more, «Crucify him! Crucify him!»

Тогда Пилат спросил еще раз: «Почему вы хотите распять этого человека? Какое зло он совершил? Кто готов выйти и свидетельствовать против него?» Но услышав, что Пилат защищает Иисуса, они только с новой силой закричали: «Распни его! Распни его!»

[185:5.11] Then again Pilate appealed to them regarding the release of the Passover prisoner, saying: «Once more I ask you, which of these prisoners shall I release to you at this, your Passover time?» And again the crowd shouted, «Give us Barabbas!»

И еще раз Пилат обратился к ним по вопросу освобождения заключенного в честь Пасхи: «И опять я спрашиваю вас: кого из заключенных мне освободить во время вашей Пасхи?» И вновь толпа закричала: «Дай нам Варавву!»

[185:5.12] Then said Pilate: «If I release the murderer, Barabbas, what shall I do with Jesus?» And once more the multitude shouted in unison, «Crucify him! Crucify him!»

Тогда Пилат сказал: «Если я освобожу убийцу, Варавву, что мне делать с Иисусом?» И снова толпа закричала в один голос: «Распни его! Распни его!»

[185:5.13] Pilate was terrorized by the insistent clamor of the mob, acting under the direct leadership of the chief priests and the councilors of the Sanhedrin; nevertheless, he decided upon at least one more attempt to appease the crowd and save Jesus.
Пилат был напуган не стихающим шумом толпы, действовавшей по указке первосвященников и советников синедриона; и все же, он решил предпринять еще одну попытку умиротворить толпу и спасти Иисуса.

6. PILATE’S LAST APPEAL

6. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА

[185:6.1] In all that is transpiring early this Friday morning before Pilate, only the enemies of Jesus are participating. His many friends either do not yet know of his night arrest and early morning trial or are in hiding lest they also be apprehended and adjudged worthy of death because they believe Jesus’ teachings. In the multitude which now clamors for the Master’s death are to be found only his sworn enemies and the easily led and unthinking populace.

Во всем, что рано утром в пятницу происходит в присутствии Пилата, участвуют только враги Иисуса. Его многочисленные друзья либо еще не знают о ночном аресте и состоявшемся рано утром суде, либо скрываются, чтобы избежать ареста и смертного приговора из-за своей веры в учения Иисуса. Шумно требующая смерти Учителя толпа состоит из его заклятых врагов, а также неразумных и легко управляемых простых людей.

[185:6.2] Pilate would make one last appeal to their pity. Being afraid to defy the clamor of this misled mob who cried for the blood of Jesus, he ordered the Jewish guards and the Roman soldiers to take Jesus and scourge him. This was in itself an unjust and illegal procedure since the Roman law provided that only those condemned to die by crucifixion should be thus subjected to scourging. The guards took Jesus into the open courtyard of the praetorium for this ordeal. Though his enemies did not witness this scourging, Pilate did, and before they had finished this wicked abuse, he directed the scourgers to desist and indicated that Jesus should be brought to him. Before the scourgers laid their knotted whips upon Jesus as he was bound to the whipping post, they again put upon him the purple robe, and plaiting a crown of thorns, they placed it upon his brow. And when they had put a reed in his hand as a mock scepter, they knelt before him and mocked him, saying, «Hail, king of the Jews!» And they spit upon him and struck him in the face with their hands. And one of them, before they returned him to Pilate, took the reed from his hand and struck him upon the head.

Пилат решил в последний раз воззвать к их жалости. Боясь перечить этой сбитой с толку толпе, громогласно домогавшейся крови Иисуса, он приказал еврейским стражникам и римским солдатам подвергнуть Иисуса бичеванию. Уже сама эта процедура была несправедливой и незаконной, поскольку римский закон позволял бичевать только тех, кого осуждали на смерть через распятие. Для того, чтобы подвергнуть Иисуса этому истязанию, стражники отвели его в открытый двор претории. В отличие от врагов Иисуса, Пилат присутствовал при наказании, но до того, как они завершили свое отвратительное надругательство, он приказал бичевателям прекратить и показал знаком, чтобы Иисуса подвели к нему. До того как солдаты положили свои узловатые плети на Иисуса, привязанного к бичевальному столбу, они вновь надели на него багряницу и, сплетя терновый венец, возложили ему на голову. А когда они дали ему в руку трость вместо скипетра, то преклонили перед ним колени и издеваясь говорили: «Да здравствует царь евреев!» И плевали на него и били по лицу руками. А один из них, прежде чем вернуть его Пилату, взял трость из его руки и ударил его по голове.

[185:6.3] Then Pilate led forth this bleeding and lacerated prisoner and, presenting him before the mixed multitude, said: «Behold the man! Again I declare to you that I find no crime in him, and having scourged him, I would release him.»

Затем Пилат вывел этого истекающего кровью и израненного заключенного и, показывая его разношерстной толпе, сказал: «Вот человек! Вновь я заявляю вам, что не нахожу в нем какого-либо преступления и, наказав его плетьми, я собираюсь отпустить его».

[185:6.4] There stood Jesus of Nazareth, clothed in an old purple royal robe with a crown of thorns piercing his kindly brow. His face was bloodstained and his form bowed down with suffering and grief. But nothing can appeal to the unfeeling hearts of those who are victims of intense emotional hatred and slaves to religious prejudice. This sight sent a mighty shudder through the realms of a vast universe, but it did not touch the hearts of those who had set their minds to effect the destruction of Jesus.

Иисус Назарянин стоял, облаченный в ветхую пурпурную царскую мантию, с терновым венцом, впившимся в его благородный лоб. Его лицо было в кровоподтеках, а голова клонилась от страданий и скорби. Но ничто не способно тронуть бесчувственные сердца тех, кто стал жертвой сильной эмоциональной ненависти и рабом религиозных предрассудков. Это зрелище заставило содрогнуться от ужаса все миры огромной вселенной, но оно не тронуло сердца тех, кто решил во что бы то ни стало уничтожить Иисуса.

[185:6.5] When they had recovered from the first shock of seeing the Master’s plight, they only shouted the louder and the longer, «Crucify him! Crucify him! Crucify him!»

Увидев, что стало с Учителем, и оправившись от первого изумления, они только громче и раскатистей закричали: «Распни его! Распни его! Распни его!»

[185:6.6] And now did Pilate comprehend that it was futile to appeal to their supposed feelings of pity. He stepped forward and said: «I perceive that you are determined this man shall die, but what has he done to deserve death? Who will declare his crime?»

И теперь Пилат понял, что бесполезно взывать к их мнимой жалости. Он вышел вперед и сказал: «Я вижу, вы уверены в том, что этот человек должен умереть, но чем он заслужил смерть? Кто заявит о его преступлении?»

[185:6.7] Then the high priest himself stepped forward and, going up to Pilate, angrily declared: «We have a sacred law, and by that law this man ought to die because he made himself out to be the Son of God.» When Pilate heard this, he was all the more afraid, not only of the Jews, but recalling his wife’s note and the Greek mythology of the gods coming down on earth, he now trembled at the thought of Jesus possibly being a divine personage. He waved to the crowd to hold its peace while he took Jesus by the arm and again led him inside the building that he might further examine him. Pilate was now confused by fear, bewildered by superstition, and harassed by the stubborn attitude of the mob.
Тогда сам первосвященник выступил вперед и подойдя к Пилату, сердито заявил: «У нас есть священный закон, по которому этот человек должен умереть, потому что выдал себя за Сына Бога». Услышав это, Пилат испугался еще больше — не только из-за евреев, но и из-за того, что вспомнил послание своей жены и греческие мифы о спускающихся на землю богах; мысль о том, что Иисус может быть божественной личностью, привела его в дрожь. Он жестом велел толпе утихомириться, а сам взял Иисуса за руку и вновь увел его внутрь для дальнейшего допроса. Теперь Пилат был сбит с толку страхом, смущен суеверием и измотан упрямством толпы.

7. PILATE’S LAST INTERVIEW

7. ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР С ПИЛАТОМ

[185:7.1] As Pilate, trembling with fearful emotion, sat down by the side of Jesus, he inquired: «Where do you come from? Really, who are you? What is this they say, that you are the Son of God?»

Дрожа от страха, Пилат сел рядом с Иисусом и спросил: «Откуда ты пришел? Кто ты на самом деле? Почему они говорят, что ты Сын Бога?»

[185:7.2] But Jesus could hardly answer such questions when asked by a man-fearing, weak, and vacillating judge who was so unjust as to subject him to flogging even when he had declared him innocent of all crime, and before he had been duly sentenced to die. Jesus looked Pilate straight in the face, but he did not answer him. Then said Pilate: «Do you refuse to speak to me? Do you not realize that I still have power to release you or to crucify you?» Then said Jesus: «You could have no power over me except it were permitted from above. You could exercise no authority over the Son of Man unless the Father in heaven allowed it. But you are not so guilty since you are ignorant of the gospel. He who betrayed me and he who delivered me to you, they have the greater sin.»
Но Иисус вряд ли мог ответить на такие вопросы, заданные трусливым, слабым и нерешительным судьей, который был настолько несправедлив, что подверг его бичеванию даже когда объявил его невиновным во всех преступлениях, причем еще до того, как он был должным образом приговорен к смертной казни. Иисус посмотрел Пилату прямо в глаза, но ничего не ответил. Пилат спросил: «Ты отказываешься говорить со мной? Разве ты не понимаешь, что по-прежнему в моей власти — отпустить тебя или распять?» Тогда Иисус ответил:
«Ты не имел бы надо мной никакой власти, не будь на то воли свыше. Ты ничего не смог бы сделать с Сыном Человеческим, не позволь того небесный Отец. Но твоя вина не столь велика, ибо ты не знаешь евангелия. Больше греха на том, кто предал меня и передал меня тебе».

[185:7.3] This last talk with Jesus thoroughly frightened Pilate. This moral coward and judicial weakling now labored under the double weight of the superstitious fear of Jesus and mortal dread of the Jewish leaders.

Этот последний разговор с Иисуcом всерьез испугал Пилата. Нравственный трус и слабовольный судья теперь сгибался под тяжестью двойного груза — суеверного страха перед Иисусом и панического ужаса перед еврейскими лидерами.

[185:7.4] Again Pilate appeared before the crowd, saying: «I am certain this man is only a religious offender. You should take him and judge him by your law. Why should you expect that I would consent to his death because he has clashed with your traditions?»

И вновь Пилат вышел к толпе и заявил: «Я уверен, что этот человек всего лишь оскорбил ваши религиозные чувства. Вы должны забрать его и судить по своим законам. Почему вы ожидаете, что я соглашусь на его смерть из-за того, что его учения расходятся с вашими традициями?»

[185:7.5] Pilate was just about ready to release Jesus when Caiaphas, the high priest, approached the cowardly Roman judge and, shaking an avenging finger in Pilate’s face, said with angry words which the entire multitude could hear: «If you release this man, you are not Caesar’s friend, and I will see that the emperor knows all.» This public threat was too much for Pilate. Fear for his personal fortunes now eclipsed all other considerations, and the cowardly governor ordered Jesus brought out before the judgment seat. As the Master stood there before them, he pointed to him and tauntingly said, «Behold your king.» And the Jewsanswered, «Away with him. Crucify him!» And then Pilate said, with much irony and sarcasm, «Shall I crucify your king?» And the Jews answered, «Yes, crucify him! We have no king but Caesar.» And then did Pilate realize that there was no hope of saving Jesus since he was unwilling to defy the Jews.
Пилат был уже готов отпустить Иисуса, когда первосвященник Кайафа подошел к трусливому римскому судье и, угрожающе тряся перед его носом пальцем, прокричал так, чтобы его злобный голос был слышен всей толпе: «Если ты освободишь этого человека, значит ты не друг кесарю, и я позабочусь о том, чтобы император узнал обо всем». Эта прилюдная угроза сломила Пилата. Страх за свое личное благополучие затмил все остальные доводы и трусливый правитель приказал привести Иисуса. Когда Учитель предстал перед ними, Пилат указал на него и иронически произнес: «Вот вам ваш царь». И евреи ответили: «Долой его! Распни его!» И тогда, с явной иронией и сарказмом, Пилат спросил: «Вы хотите, чтобы я распял вашего царя?» И евреи ответили: «Да! Распни его! У нас нет другого царя, кроме кесаря!» И тогда Пилат понял, что спасти Иисуса нет никакой надежды, ибо он не желал бросать вызов евреям.

8. PILATE’S TRAGIC SURRENDER

8. ТРАГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА

[185:8.1] Here stood the Son of God incarnate as the Son of Man. He was arrested without indictment; accused without evidence; adjudged without witnesses; punished without a verdict; and now was soon to be condemned to die by an unjust judge who confessed that he could find no fault in him. If Pilate had thought to appeal to their patriotism by referring to Jesus as the «king of the Jews,» he utterly failed. The Jews were not expecting any such a king. The declaration of the chief priests and the Sadducees, «We have no king but Caesar,» was a shock even to the unthinking populace, but it was too late now to save Jesus even had the mob dared to espouse the Master’s cause.

Здесь стоял Сын Бога, воплощенный в облике Сына Человеческого. Он был арестован без предъявления обвинений, обвинен без предъявления доказательств, осужден в отсутствие свидетелей, наказан без вынесения приговора и теперь должен был быть приговорен к смерти несправедливым судьей, признавшимся в том, что не находит за ним вины. Если Пилат и надеялся воззвать к патриотизму евреев, называя Иисуса «царем евреев», то он потерпел полный провал. Евреи ждали не такого царя. Заявление первосвященников и саддукеев — «у нас нет другого царя, кроме кесаря» — потрясло даже бездумную толпу, но теперь было уже слишком поздно спасать Иисуса, даже если бы толпа осмелилась встать на сторону Учителя.

[185:8.2] Pilate was afraid of a tumult or a riot. He dared not risk having such a disturbance during Passover time in Jerusalem. He had recently received a reprimand from Caesar, and he would not risk another. The mob cheered when he ordered the release of Barabbas. Then he ordered a basin and some water, and there before the multitude he washed his hands, saying: «I am innocent of the blood of this man. You are determined that he shall die, but I have found no guilt in him. See you to it. The soldiers will lead him forth.» And then the mob cheered and replied, «His blood be on us and on our children.»
Пилат боялся народных волнений или бунта. Он не осмелился рисковать нарушением общественного спокойствия в пасхальные праздники в Иерусалиме. Лишь недавно он получил порицание от кесаря и не хотел напрашиваться на новые неприятности. Толпа ответила радостными криками, когда он велел отпустить Варавву. После этого он приказал принести чашу с водой и перед всем народом умыл руки со словами: «Я не повинен в крови этого человека. Вы решили, что он должен умереть, но я не нашел за ним никакой вины. Занимайтесь этим сами. Пусть солдаты уведут его». В ответ он услышал одобрительные возгласы толпы: «Пусть кровь его падет на нас и на детей наших!»

 

---

 

186 Перед распятием

• 
  
• 
  1. КОНЕЦ ИУДЫ ИСКАРИОТА
  
• 
  2. ОТНОШЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
  
• 
  3. НАДЕЖНЫЙ ДАВИД ЗЕВЕДЕЕВ
  
• 
  4. ПОДГОТОВКА К РАСПЯТИЮ
  
• 
  5. СМЕРТЬ ИИСУСА И ЕЕ СВЯЗЬ С ПАСХОЙ
  

(Just Before the Crucifixion)

 

[186:0.1] AS JESUS and his accusers started off to see Herod, the Master turned to the Apostle John and said: «John, you can do no more for me. Go to my mother and bring her to see me ere I die.» When John heard his Master’s request, although reluctant to leave him alone among his enemies, he hastened off to Bethany, where the entire family of Jesus was assembled in waiting at the home of Martha and Mary, the sisters of Lazarus whom Jesus raised from the dead.
КОГДА Иисус и его обвинители отправлялись к Ироду, Учитель обернулся к апостолу Иоанну и сказал: «Иоанн, ты сделал для меня все, что мог. Ступай к моей матери и приведи ее, чтобы мы увиделись прежде, чем я умру».
Иоанн не хотел оставлять своего Учителя наедине с врагами, но услышав его просьбу, он поспешил в Вифанию, где вся семья Иисуса дожидалась известий в доме Марфы и Марии, — сестер Лазаря, которого Иисус воскресил из мертвых.

[186:0.2] Several times during the morning, messengers had brought news to Martha and Mary concerning the progress of Jesus’ trial. But the family of Jesus did not reach Bethany until just a few minutes before John arrived bearing the request of Jesus to see his mother before he was put to death. After John Zebedee had told them all that had happened since the midnight arrest of Jesus, Mary his mother went at once in the company of John to see her eldest son. By the time Mary and John reached the city, Jesus, accompanied by the Roman soldiers who were to crucify him, had already arrived at Golgotha.

Несколько раз в это утро гонцы приносили Марфе и Марии сообщения о ходе суда над Иисусом. Однако семья Иисуса прибыла в Вифанию всего за несколько минут до того, как туда явился Иоанн, передавший просьбу Иисуса, — увидеться перед смертью с матерью. Когда Иоанн Зеведеев рассказал им обо всем, что случилось со времени ночного ареста Иисуса, Мария, его мать, сразу же отправилась вместе с ним, чтобы увидеть своего старшего сына. К тому времени, когда Мария и Иоанн добрались до города, римские солдаты уже привели Иисуса на Голгофу, чтобы распять его.

[186:0.3] When Mary the mother of Jesus started out with John to go to her son, his sister Ruth refused to remain behind with the rest of the family. Since she was determined to accompany her mother, her brother Jude went with her. The rest of the Master’s family remained in Bethany under the direction of James, and almost every hour the messengers of David Zebedee brought them reports concerning the progress of that terrible business of putting to death their eldest brother, Jesus of Nazareth.
Когда Мария, мать Иисуса, отправилась вместе с Иоанном к своему сыну, его сестра Руфь отказалась остаться с остальными домочадцами. Поскольку она во что бы то ни стало хотела сопровождать свою мать, ее брат Иуда также отправился с нею. Остальные члены семьи Иисуса остались в Вифании на попечении Иакова и почти каждый час гонцы Давида Зеведеева сообщали им о ходе ужасного злодеяния — казни их старшего брата, Иисуса Назарянина.

1. THE END OF JUDAS ISCARIOT

1. КОНЕЦ ИУДЫ ИСКАРИОТА

[186:1.1] It was about half past eight o’clock this Friday morning when the hearing of Jesus before Pilate was ended and the Master was placed in the custody of the Roman soldiers who were to crucify him. As soon as the Romans took possession of Jesus, the captain of the Jewish guards marched with his men back to their temple headquarters. The chief priest and his Sanhedrist associates followed close behind the guards, going directly to their usual meeting place in the hall of hewn stone in the temple. Here they found many other members of the Sanhedrin waiting to learn what had been done with Jesus. As Caiaphas was engaged in making his report to the Sanhedrin regarding the trial and condemnation of Jesus, Judas appeared before them to claim his reward for the part he had played in his Master’s arrest and sentence of death.

Было около половины девятого утра пятницы, когда Пилат завершил свой допрос и Учитель был передан римским солдатам для распятия. Как только Иисус оказался в руках римлян, начальник еврейских стражников вернулся вместе со своими людьми в храм. Вслед за стражниками шли первосвященник и остальные члены синедриона, направлявшиеся на свое обычное место заседаний, — в храмовый зал из тесаного камня. Здесь уже собрались и другие члены синедриона, ожидавшие известий о том, как обошлись с Иисусом. Пока Кайафа готовил отчет синедриону о ходе суда и признании Иисуса виновным, к ним явился Иуда с намерением потребовать награду за свою роль в аресте Учителя и вынесении ему смертного приговора.

[186:1.2] All of these Jews loathed Judas; they looked upon the betrayer with only feelings of utter contempt. Throughout the trial of Jesus before Caiaphas and during his appearance before Pilate, Judas was pricked in his conscience about his traitorous conduct. And he was also beginning to become somewhat disillusioned regarding the reward he was to receive as payment for his services as Jesus’ betrayer. He did not like the coolness and aloofness of the Jewish authorities; nevertheless, he expected to be liberally rewarded for his cowardly conduct. He anticipated being called before the full meeting of the Sanhedrin and there hearing himself eulogized while they conferred upon him suitable honors in token of the great service which he flattered himself he had rendered his nation. Imagine, therefore, the great surprise of this egotistic traitor when a servant of the high priest, tapping him on the shoulder, called him just outside the hall and said: «Judas, I have been appointed to pay you for the betrayal of Jesus. Here is your reward.» And thus speaking, the servant of Caiaphas handed Judas a bag containing thirty pieces of silver — the current price of a good, healthy slave.

Все эти евреи питали отвращение к Иуде; они смотрели на него с чувством крайнего презрения. В течение всего суда над Иисусом перед Кайафой и во время его пребывания у Пилата Иуда мучился угрызениями совести из-за своего предательского поведения. Кроме того, он начал испытывать некоторое разочарование в отношении награды, которую должен был получить за свои услуги в качестве предателя Иисуса. Ему не нравилась холодность и отчужденность еврейских властей и все же он надеялся на щедрое вознаграждение за свое трусливое поведение. Он ожидал, что его пригласят на заседание синедриона, где ему будут петь дифирамбы и оказывать должные почести в знак великой службы, которую — как тешил себя Иуда — он сослужил своей нации. Поэтому представьте себе величайшее изумление этого эгоистичного предателя, когда слуга первосвященника окликнул его за дверьми зала заседаний и, хлопнув по плечу, сказал: «Иуда, мне велено заплатить тебе за предательство Иисуса. Вот твоя награда». И сказав это, слуга Кайафы передал Иуде кошель с тридцатью сребрениками — тогдашней ценой хорошего, здорового раба.

[186:1.3] Judas was stunned, dumfounded. He rushed back to enter the hall but was debarred by the doorkeeper. He wanted to appeal to the Sanhedrin, but they would not admit him. Judas could not believe that these rulers of the Jews would allow him to betray his friends and his Master and then offer him as a reward thirty pieces of silver. He was humiliated, disillusioned, and utterly crushed. He walked away from the temple, as it were, in a trance. He automatically dropped the money bag in his deep pocket, that same pocket wherein he had so long carried the bag containing the apostolic funds. And he wandered out through the city after the crowds who were on their way to witness the crucifixions.

Иуда был ошеломлен и потрясен. Он было бросился назад ко входу в зал, но был задержан привратником. Он хотел обратиться к синедриону, но те не впустили его. Иуда не мог поверить, что правители евреев позволили ему предать своих друзей и своего Учителя — и после этого предложили ему в награду тридцать сребреников. Он был унижен, разочарован и совершенно сломлен. Выйдя из храма, он шел как будто в трансе. Машинально опустив кошель с деньгами в свой глубокий карман — тот самый карман, в котором он так долго носил суму с апостольскими деньгами, — он брел по городу вместе с толпами, шедшими поглазеть на распятия.

[186:1.4] From a distance Judas saw them raise the cross piece with Jesus nailed thereon, and upon sight of this he rushed back to the temple and, forcing his way past the doorkeeper, found himself standing in the presence of the Sanhedrin, which was still in session. The betrayer was well-nigh breathless and highly distraught, but he managed to stammer out these words: «I have sinned in that I have betrayed innocent blood. You have insulted me. You have offered me as a reward for my service, money — the price of a slave. I repent that I have done this; here is your money. I want to escape the guilt of this deed.»

Увидев как вдали поднимают перекладину с прибитым к нему Иисусом, Иуда бросился назад в храм и оттолкнув привратника оказался перед продолжающим заседание синедрионом. Задыхаясь и почти потеряв рассудок, он едва выдавил из себя: «Я согрешил, предав невинную кровь. Вы оскорбили меня. В награду за мою службу вы предложили мне деньги — цену раба. Я раскаиваюсь в содеянном; вот ваши деньги. Я хочу избавиться от вины за содеянное».

[186:1.5] When the rulers of the Jews heard Judas, they scoffed at him. One of them sitting near where Judas stood, motioned that he should leave the hall and said: «Your Master has already been put to death by the Romans, and as for your guilt, what is that to us? See you to that — and begone!»

Услышав слова Иуды, правители евреев подняли его на смех. Один из сидевших рядом со стоявшим Иудой жестом велел ему покинуть зал и сказал: «Твой Учитель уже казнен римлянами, что же до твоей вины, то какое нам дело до этого? Это твоя забота и убирайся!»

[186:1.6] As Judas left the Sanhedrin chamber, he removed the thirty pieces of silver from the bag and threw them broadcast over the temple floor. When the betrayer left the temple, he was almost beside himself. Judas was now passing through the experience of the realization of the true nature of sin. All the glamor, fascination, and intoxication of wrongdoing had vanished. Now the evildoer stood alone and face to face with the judgment verdict of his disillusioned and disappointed soul. Sin was bewitching and adventurous in the committing, but now must the harvest of the naked and unromantic facts be faced.

Покинув зал синедриона, Иуда вынул из сумы тридцать сребреников и швырнул их с размаху на пол храма. Выходя из храма, предатель находился на грани помешательства. То, что переживал в тот момент Иуда, было опытом осознания истинной природы греха. Все очарование, вся прелесть и упоительность прегрешения исчезли. Злодей остался в одиночестве и лицом к лицу с приговором, вынесенным его разочарованной и обманутой душой. В момент совершения грех представлялся чарующим и манящим; теперь же надлежало пожинать его суровые и неприглядные плоды.

[186:1.7] This onetime ambassador of the kingdom of heaven on earth now walked through the streets of Jerusalem, forsaken and alone. His despair was desperate and well-nigh absolute. On he journeyed through the city and outside the walls, on down into the terrible solitude of the valley of Hinnom, where he climbed up the steep rocks and, taking the girdle of his cloak, fastened one end to a small tree, tied the other about his neck, and cast himself over the precipice. Ere he was dead, the knot which his nervous hands had tied gave way, and the betrayer’s body was dashed to pieces as it fell on the jagged rocks below.
Бывший посланник царства небесного на земле брел по улицам Иерусалима, забытый и одинокий. Его отчаяние было ужасным и почти безысходным. Он пересек город, миновал городские ворота и спустился в страшно уединенное место долины Енном, где забрался на крутые скалы и, сняв пояс со своего хитона, привязал один его конец к невысокому дереву, другой затянул себе на шее и бросился в пропасть. Но прежде чем наступила смерть, завязанный дрожащими руками узел развязался и тело предателя разбилось вдребезги, упав на острые камни внизу.

2. THE MASTER’S ATTITUDE

2. ОТНОШЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

[186:2.1] When Jesus was arrested, he knew that his work on earth, in the likeness of mortal flesh, was finished. He fully understood the sort of death he would die, and he was little concerned with the details of his so-called trials.

После ареста Иисус знал, что его труд на земле в облике смертной плоти завершен. Он прекрасно понимал, какой смертью ему предстоит умереть, и его мало волновали детали так называемых судебных процессов.

[186:2.2] Before the Sanhedrist court Jesus declined to make replies to the testimony of perjured witnesses. There was but one question which would always elicit an answer, whether asked by friend or foe, and that was the one concerning the nature and divinity of his mission on earth. When asked if he were the Son of God, he unfailingly made reply. He steadfastly refused to speak when in the presence of the curious and wicked Herod. Before Pilate he spoke only when he thought that Pilate or some other sincere person might be helped to a better knowledge of the truth by what he said. Jesus had taught his apostles the uselessness of casting their pearls before swine, and he now dared to practice what he had taught. His conduct at this time exemplified the patient submission of the human nature coupled with the majestic silence and solemn dignity of the divine nature. He was altogether willing to discuss with Pilate any question related to the political charges brought against him — any question which he recognized as belonging to the governor’s jurisdiction.

Представ перед трибуналом синедриона, Иисус отказался отвечать на показания лжесвидетелей. Был только один вопрос, на который он отвечал всегда — кто бы ни спрашивал, друг или враг — а именно, вопрос о сущности и божественности его миссии на земле. Он неизменно давал ответ, когда его спрашивали, является ли он Сыном Бога. Он упорно отказывался говорить в присутствии любопытного и нечестивого Ирода. С Пилатом он говорил только тогда, когда считал, что его ответы помогут Пилату или какому-нибудь другому искреннему человеку лучше понять истину. Иисус учил своих апостолов сколь бесполезно метать бисер перед свиньями и теперь смело следовал тому, чему сам же учил. В тот день его поведение стало примером терпеливой покорности человеческой сущности в сочетании с величественным безмолвием и возвышенным достоинством божественной сущности. Он был вполне готов обсуждать с Пилатом любой вопрос, имевший отношение к выдвинутым против него политическим обвинениям, — любой вопрос, который он признавал относящимся к компетенции правителя.

[186:2.3] Jesus was convinced that it was the will of the Father that he submit himself to the natural and ordinary course of human events just as every other mortal creature must, and therefore he refused to employ even his purely human powers of persuasive eloquence to influence the outcome of the machinations of his socially nearsighted and spiritually blinded fellow mortals. Although Jesus lived and died on Urantia, his whole human career, from first to last, was a spectacle designed to influence and instruct the entire universe of his creation and unceasing upholding.
Иисус был убежден, что воля Отца состояла в том, чтобы он, как и любое другое смертное создание, подчинился естественному и обычному ходу человеческих событий, потому он отказался использовать даже свои сугубо человеческие возможности убедительного красноречия, чтобы повлиять на исход козней своих социально близоруких и духовно слепых смертных собратьев. Хотя Иисус жил и умер на Урантии, весь его человеческий путь, от начала и до конца, был наглядным примером, призванным оказать влияние на всю сотворенную и постоянно поддерживаемую им вселенную.

[186:2.4] These shortsighted Jews clamored unseemlily for the Master’s death while he stood there in awful silence looking upon the death scene of a nation — his earthly father’s own people.
Эти недальновидные евреи шумно и непристойно требовали смерти Учителя, в то время как он стоял в величественном безмолвии, взирая на гибель нации — народа, к которому принадлежал и его земной отец.

[186:2.5] Jesus had acquired that type of human character which could preserve its composure and assert its dignity in the face of continued and gratuitous insult. He could not be intimidated. When first assaulted by the servant of Annas, he had only suggested the propriety of calling witnesses who might duly testify against him.

Иисус обрел тот тип человеческого характера, который мог сохранять хладнокровие и отстаивать свое достоинство даже перед лицом непрерывных и беспричинных оскорблений. Его невозможно было запугать. В первый раз слуга Анны ударил его всего лишь в ответ на предложение вызвать свидетелей, которые могли бы дать показания против него по существу дела.

[186:2.6] From first to last, in his so-called trial before Pilate, the onlooking celestial hosts could not refrain from broadcasting to the universe the depiction of the scene of «Pilate on trial before Jesus.»

С начала и до конца так называемого суда Пилата наблюдающее небесное множество не могло удержаться от трансляции во вселенную собственного описания этой сцены: «Пилат на суде Иисуса».

[186:2.7] When before Caiaphas, and when all the perjured testimony had broken down, Jesus did not hesitate to answer the question of the chief priest, thereby providing in his own testimony that which they desired as a basis for convicting him of blasphemy.

Находясь перед Кайафой и когда все лжесвидетельства рухнули, Иисус, не колеблясь, ответил на вопрос первосвященника, тем самым предоставив то самое свидетельство, которого им не хватало для обоснования обвинения в богохульстве.

[186:2.8] The Master never displayed the least interest in Pilate’s well-meant but halfhearted efforts to effect his release. He really pitied Pilate and sincerely endeavored to enlighten his darkened mind. He was wholly passive to all the Roman governor’s appeals to the Jews to withdraw their criminal charges against him. Throughout the whole sorrowful ordeal he bore himself with simple dignity and unostentatious majesty. He would not so much as cast reflections of insincerity upon his would-be murderers when they asked if he were «king of the Jews.» With but little qualifying explanation he accepted the designation, knowing that, while they had chosen to reject him, he would be the last to afford them real national leadership, even in a spiritual sense.

Учитель не проявлял никакого интереса к благонамеренным, но малодушным попыткам Пилата добиться его освобождения. В действительности, он жалел Пилата и искренне стремился просветить его помраченный разум. Он сохранял полное безразличие во время всех обращений римского правителя к евреям с призывами отказаться от обвинений в совершении уголовного преступления. В течение всего скорбного испытания он держал себя с естественным достоинством и непоказным величием. Ни тени неискренности не было в его ответе, который он дал своим будущим убийцам, спросившим его, является ли он «царем евреев». Внеся лишь небольшое уточнение, он принял этот титул, ибо знал, что хотя они решили отвергнуть его, он был их последним кандидатом в национальные лидеры, пусть и только в духовном смысле.

[186:2.9] Jesus said little during these trials, but he said enough to show all mortals the kind of human character man can perfect in partnership with God and to reveal to all the universe the manner in which God can become manifest in the life of the creature when such a creature truly chooses to do the will of the Father, thus becoming an active son of the living God.

Во время этих допросов Иисус почти ничего не говорил, однако он сказал достаточно, чтобы показать всем смертным, какой характер способен обрести человек в сотрудничестве с Богом и раскрыть всей вселенной, как Бог может проявляться в жизни создания, воистину решившего исполнять волю Отца, становясь тем самым активным сыном живого Бога.

[186:2.10] His love for ignorant mortals is fully disclosed by his patience and great self-possession in the face of the jeers, blows, and buffetings of the coarse soldiers and the unthinking servants. He was not even angry when they blindfolded him and, derisively striking him in the face, exclaimed: «Prophesy to us who it was that struck you.»

Его любовь к невежественным смертным полностью раскрывается в его терпении и огромном самообладании, невзирая на глумление, удары и побои грубых солдат и бездумных слуг. Он даже не сердился на них, когда, завязав ему глаза, они с насмешкой били его по лицу и кричали: «Прореки нам, кто ударил тебя».

[186:2.11] Pilate spoke more truly than he knew when, after Jesus had been scourged, he presented him before the multitude, exclaiming, «Behold the man!» Indeed, the fear-ridden Roman governor little dreamed that at just that moment the universe stood at attention, gazing upon this unique scene of its beloved Sovereign thus subjected in humiliation to the taunts and blows of his darkened and degraded mortal subjects. And as Pilate spoke, there echoed throughout all Nebadon, «Behold God and man!» Throughout a universe, untold millions have ever since that day continued to behold that man, while the God of Havona, the supreme ruler of the universe of universes, accepts the man of Nazareth as the satisfaction of the ideal of the mortal creatures of this local universe of time and space. In his matchless life he never failed to reveal God to man. Now, in these final episodes of his mortal career and in his subsequent death, he made a new and touching revelation of man to God.
Пилат и не предполагал, сколько правды было в его словах, когда, после бичевания Иисуса, он указал на него толпе, воскликнув: «Вот человек!» И действительно, этот запуганный римский правитель даже представить себе не мог, что в тот же самый момент вся вселенная, затаив дыхание, взирает на это невероятное зрелище — своего любимого Властелина, подвергаемого унизительным насмешкам и ударам со стороны помраченных и выродившихся смертных существ. И когда Пилат произнес эти слова, по всему Небадону разнеслось эхо: «Вот Бог и человек!» С того дня бесчисленные миллионы существ по всей вселенной продолжают созерцать этого человека, а Бог Хавоны — верховный правитель вселенной вселенных — признает человека из Назарета как воплощение своего идеала смертного создания этой локальной вселенной времени и пространства. Своей несравненной жизнью Иисус всегда раскрывал Бога человеку. Теперь, в завершающих эпизодах своего смертного пути и в своей последующей смерти, он осуществил новое и проникновенное раскрытие человека Богу.

3. THE DEPENDABLE DAVID ZEBEDEE

3. НАДЕЖНЫЙ ДАВИД ЗЕВЕДЕЕВ

[186:3.1] Shortly after Jesus was turned over to the Roman soldiers at the conclusion of the hearing before Pilate, a detachment of the temple guards hastened out to Gethsemane to disperse or arrest the followers of the Master. But long before their arrival these followers had scattered. The apostles had retired to designated hiding places; the Greeks had separated and gone to various homes in Jerusalem; the other disciples had likewise disappeared. David Zebedee believed that Jesus’ enemies would return; so he early removed some five or six tents up the ravine near where the Master so often retired to pray and worship. Here he proposed to hide and at the same time maintain a center, or co-ordinating station, for his messenger service. David had hardly left the camp when the temple guards arrived. Finding no one there, they contented themselves with burning the camp and then hastened back to the temple. On hearing their report, the Sanhedrin was satisfied that the followers of Jesus were so thoroughly frightened and subdued that there would be no danger of an uprising or any attempt to rescue Jesus from the hands of his executioners. They were at last able to breathe easily, and so they adjourned, every man going his way to prepare for the Passover.

Вскоре после того, как Иисус был передан римским солдатам по окончании допроса у Пилата, отряд храмовых стражников спешно направился в Гефсиманию, чтобы разогнать или арестовать сторонников Учителя. Однако его последователи рассеялись задолго до появления стражников. Апостолы укрылись в заранее условленных местах; греки разошлись по разным домам в Иерусалиме; остальные ученики тоже исчезли. Давид Зеведеев был уверен, что враги Иисуса вернутся; поэтому он заблаговременно перенес пять-шесть палаток в расщелину, куда Учитель так часто удалялся для молитвы. Здесь он собирался укрыться и одновременно руководить центром, или штабом, своей курьерской службы. Едва Давид успел покинуть лагерь, как сюда явились храмовые стражники. Не найдя здесь никого, они удовлетворились тем, что сожгли лагерь и поспешили назад в храм. Синедрион остался доволен их отчетом и решил, что последователи Иисуса столь сильно напуганы, что опасность восстания или попытка спасти Иисуса из рук палачей исключена. Наконец-то они могли вздохнуть спокойно и потому завершили заседание, чтобы каждый из них мог приготовиться к Пасхе.

[186:3.2] As soon as Jesus was turned over to the Roman soldiers by Pilate for crucifixion, a messenger hastened away to Gethsemane to inform David, and within five minutes runners were on their way to Bethsaida, Pella, Philadelphia, Sidon, Schechem, Hebron, Damascus, and Alexandria. And these messengers carried the news that Jesus was about to be crucified by the Romans at the insistent behest of the rulers of the Jews.

Как только Иисус был передан Пилатом римским солдатам для распятия, гонец поспешил в Гефсиманию, чтобы сообщить о том Давиду; не прошло и пяти минут, как гонцы уже бежали в Вифсаиду, Пеллу, Филадельфию, Сидон, Сихем, Хеврон, Дамаск и Александрию. Эти гонцы несли весть о том, что римляне собираются распять Иисуса по настоятельному распоряжению правителей евреев.

[186:3.3] Throughout this tragic day, until the message finally went forth that the Master had been laid in the tomb, David sent messengers about every half hour with reports to the apostles, the Greeks, and Jesus’ earthly family, assembled at the home of Lazarus in Bethany. When the messengers departed with the word that Jesus had been buried, David dismissed his corps of local runners for the Passover celebration and for the coming Sabbath of rest, instructing them to report to him quietly on Sunday morning at the home of Nicodemus, where he proposed to go in hiding for a few days with Andrew and Simon Peter.

В течение всего этого трагического дня — пока не разнеслось известие о том, что Учитель положен в гробницу, — примерно каждые полчаса Давид отправлял гонцов с сообщениями для апостолов, греков и земной семьи Иисуса, собравшейся в доме Лазаря в Вифании. Отправив гонцов с известием о том, что Иисус похоронен, Давид распустил местных гонцов на празднование Пасхи и субботний день отдыха, поручив им скрытно явиться к нему в воскресенье утром в доме у Никодима, где он намеревался укрыться на несколько дней вместе с Андреем и Симоном Петром.

[186:3.4] This peculiar-minded David Zebedee was the only one of the leading disciples of Jesus who was inclined to take a literal and plain matter-of-fact view of the Master’s assertion that he would die and «rise again on the third day.» David had once heard him make this prediction and, being of a literal turn of mind, now proposed to assemble his messengers early Sunday morning at the home of Nicodemus so that they would be on hand to spread the news in case Jesus rose from the dead. David soon discovered that none of Jesus’ followers were looking for him to return so soon from the grave; therefore did he say little about his belief and nothing about the mobilization of all his messenger force on early Sunday morning except to the runners who had been dispatched on Friday forenoon to distant cities and believer centers.
Обладая своеобразным складом ума, Давид Зеведеев был единственным из ближайших учеников Иисуса, кто буквально и как нечто само собой разумеющееся воспринял утверждение Учителя о том, что он умрет и «на третий день воскреснет».
Когда-то Давид услышал это предсказание от Иисуса, и теперь, как человек, понимающий все буквально, предложил своим гонцам собраться ранним утром в воскресенье в доме Никодима, чтобы быть готовыми распространить весть о воскресении Иисуса, когда он восстанет из мертвых. Вскоре Давид обнаружил, что никто из последователей Иисуса не надеялся на столь скорое возвращение Учителя из могилы; поэтому он почти ничего не говорил о своей уверенности и вообще ничего не упомянул о том, что собирает отряд своих гонцов рано утром в воскресенье. Об этом было сказано лишь тем гонцам, которые были посланы во второй половине дня в пятницу в дальние города и центры верующих.

[186:3.5] And so these followers of Jesus, scattered throughout Jerusalem and its environs, that night partook of the Passover and the following day remained in seclusion.
Так последователи Иисуса, разбросанные по всему Иерусалиму и его окрестностям, в тот вечер приняли участие в пасхальной трапезе, а на следующий день оставались в уединении.

4. PREPARATION FOR THE CRUCIFIXION 

4. ПОДГОТОВКА К РАСПЯТИЮ

[186:4.1] After Pilate had washed his hands before the multitude, thus seeking to escape the guilt of delivering up an innocent man to be crucified just because he feared to resist the clamor of the rulers of the Jews, he ordered the Master turned over to the Roman soldiers and gave the word to their captain that he was to be crucified immediately. Upon taking charge of Jesus, the soldiers led him back into the courtyard of the praetorium, and after removing the robe which Herod had put on him, they dressed him in his own garments. These soldiers mocked and derided him, but they did not inflict further physical punishment. Jesus was now alone with these Roman soldiers. His friends were in hiding; his enemies had gone their way; even John Zebedee was no longer by his side.

После того, как Пилат умыл руки перед толпой, пытаясь тем самым снять с себя вину за то, что послал невинного человека на распятие только из-за боязни воспротивиться настойчивым требованиям правителей евреев, он приказал отдать Учителя римским солдатам и велел их командиру немедленно его распять. Когда Иисус был передан солдатам, они отвели его назад, во двор претории, где сняли с него мантию, надетую Иродом, и одели Иисуса в его собственную одежду. Солдаты дразнили и высмеивали Иисуса, но не подвергали его новым физическим наказаниям. Теперь Иисус остался наедине с этими римскими солдатами. Его друзья скрывались; его враги разошлись; даже Иоанна Зеведеева больше не было рядом с ним.

[186:4.2] It was a little after eight o’clock when Pilate turned Jesus over to the soldiers and a little before nine o’clock when they started for the scene of the crucifixion. During this period of more than half an hour Jesus never spoke a word. The executive business of a great universe was practically at a standstill. Gabriel and the chief rulers of Nebadon were either assembled here on Urantia, or else they were closely attending upon the space reports of the archangels in an effort to keep advised as to what was happening to the Son of Man on Urantia.

В самом начале девятого Пилат передал Иисуса в руки солдат, а около девяти они отправились на место распятия. В течение этого времени — более получаса — Иисус не проронил ни слова. Управление огромной вселенной практически замерло. Гавриил и верховные правители Небадона либо находились здесь на Урантии, либо пристально следили за пространственными сообщениями архангелов, стремясь быть в курсе того, что происходит с Сыном Человеческим на Урантии.

[186:4.3] By the time the soldiers were ready to depart with Jesus for Golgotha, they had begun to be impressed by his unusual composure and extraordinary dignity, by his uncomplaining silence.

К тому времени, когда солдаты были готовы отправиться с Иисусом на Голгофу, они уже были поражены его необыкновенным хладнокровием, исключительным достоинством и его безропотным молчанием.

[186:4.4] Much of the delay in starting off with Jesus for the site of the crucifixion was due to the last-minute decision of the captain to take along two thieves who had been condemned to die; since Jesus was to be crucified that morning, the Roman captain thought these two might just as well die with him as wait for the end of the Passover festivities.

То, что солдаты не сразу повели Иисуса на место распятия, во многом объясняется принятым их командиром в последнюю минуту решением забрать также двух осужденных на смерть воров; поскольку Иисуса должны были казнить в то утро, римский командир решил, что эти двое также могут умереть вместе с ним, не дожидаясь окончания празднования Пасхи.

[186:4.5] As soon as the thieves could be made ready, they were led into the courtyard, where they gazed upon Jesus, one of them for the first time, but the other had often heard him speak, both in the temple and many months before at the Pella camp.
Как только воры были подготовлены к казни, их вывели во двор, где они уставились на Иисуса. Один из них видел его в первый раз, однако второй часто слышал его выступления как в храме, так и в лагере у Пеллы много месяцев назад.

5. JESUS’ DEATH IN RELATION TO THE PASSOVER

5. СМЕРТЬ ИИСУСА И ЕЕ СВЯЗЬ С ПАСХОЙ

[186:5.1] There is no direct relation between the death of Jesus and the Jewish Passover. True, the Master did lay down his life in the flesh on this day, the day of the preparation for the Jewish Passover, and at about the time of the sacrificing of the Passover lambs in the temple. But this coincidental occurrence does not in any manner indicate that the death of the Son of Man on earth has any connection with the Jewish sacrificial system. Jesus was a Jew, but as the Son of Man he was a mortal of the realms. The events already narrated and leading up to this hour of the Master’s impending crucifixion are sufficient to indicate that his death at about this time was a purely natural and man-managed affair.

Между смертью Иисуса и еврейской Пасхой нет прямой связи. Да, жизнь Учителя во плоти закончилась именно в тот день приготовления к еврейской Пасхе и примерно в то же время, когда в храме приносили в жертву пасхальных ягнят. Но это случайное совпадение никоим образом не означает, что смерть Сына Человеческого на земле имела какое-либо отношение к еврейской системе жертвоприношений. Иисус был евреем, но как Сын Человеческий он был смертным мира. Уже описанных событий, приведших к часу неминуемого распятия, достаточно для понимания того, что его смерть примерно в это время была совершенно естественным событием и делом человеческих рук.

[186:5.2] It was man and not God who planned and executed the death of Jesus on the cross. True, the Father refused to interfere with the march of human events on Urantia, but the Father in Paradise did not decree, demand, or require the death of his Son as it was carried out on earth. It is a fact that in some manner, sooner or later, Jesus would have had to divest himself of his mortal body, his incarnation in the flesh, but he could have executed such a task in countless ways without dying on a cross between two thieves. All of this was man’s doing, not God’s.

Человек, а не Бог задумал и осуществил смерть Иисуса на кресте. Да, Отец отказался вмешиваться в ход человеческих событий на Урантии, но Райский Отец не распоряжался о смерти своего Сына, не настаивал на ней и не требовал, чтобы она совершилась в том виде, в каком это произошло на земле. Конечно, рано или поздно Иисусу пришлось бы тем или иным образом освободиться от своего материального тела, завершить свою инкарнацию во плоти, однако он мог осуществить эту задачу множеством других способов без того, чтобы умирать на кресте между двумя ворами. Все это было деянием людей, а не Бога.

[186:5.3] At the time of the Master’s baptism he had already completed the technique of the required experience on earth and in the flesh which was necessary for the completion of his seventh and last universe bestowal. At this very time Jesus’ duty on earth was done. All the life he lived thereafter, and even the manner of his death, was a purely personal ministry on his part for the welfare and uplifting of his mortal creatures on this world and on other worlds.

Ко времени своего крещения Учитель уже обрел необходимый опыт во плоти на земле, требуемый для завершения своего седьмого и последнего посвящения во вселенной. Именно к тому времени Иисус завершил исполнение своего долга на земле. Вся его последующая жизнь — и даже обстоятельства его смерти — были с его стороны исключительно личным служением во имя благополучия и возвышения своих смертных созданий этого и других миров.

[186:5.4] The gospel of the good news that mortal man may, by faith, become spirit-conscious that he is a son of God, is not dependent on the death of Jesus. True, indeed, all this gospel of the kingdom has been tremendously illuminated by the Master’s death, but even more so by his life.

Евангелие — благая весть о том, что через веру смертный человек способен обрести духовное осознание своего Богосыновства — не зависит от смерти Иисуса. Да, смерть Учителя пролила яркий свет на все евангелие царства; однако еще большее воздействие оказала его жизнь.

[186:5.5] All that the Son of Man said or did on earth greatly embellished the doctrines of sonship with God and of the brotherhood of men, but these essential relationships of God and men are inherent in the universe facts of God’s love for his creatures and the innate mercy of the divine Sons. These touching and divinely beautiful relations between man and his Maker on this world and on all others throughout the universe of universes, have existed from eternity; and they are not in any sense dependent on these periodic bestowal enactments of the Creator Sons of God, who thus assume the nature and likeness of their created intelligences as a part of the price which they must pay for the final acquirement of unlimited sovereignty over their respective local universes.

Все, что Сын Человеческий говорил и делал на земле, только приумножило невероятную притягательность доктрины Богосыновства и человеческого братства, но эти основополагающие отношения Бога и человека неотъемлемы от вселенских фактов любви Бога к своим созданиям и врожденного милосердия божественных Сынов. Трогательные и божественно-прекрасные отношения между человеком и его Творцом в этом мире и во всех других мирах вселенной вселенных существуют от вечности и ни в малейшей степени не зависят от периодических посвящений Божьих Сынов-Создателей, принимающих естество и облик созданных ими разумных существ в качестве требуемой от них платы за обретение окончательного и неограниченного полновластия в своих локальных вселенных.

[186:5.6] The Father in heaven loved mortal man on earth just as much before the life and death of Jesus on Urantia as he did after this transcendent exhibition of the copartnership of man and God. This mighty transaction of the incarnation of the God of Nebadon as a man on Urantia could not augment the attributes of the eternal, infinite, and universal Father, but it did enrich and enlighten all other administrators and creatures of the universe of Nebadon. While the Father in heaven loves us no more because of this bestowal of Michael, all other celestial intelligences do. And this is because Jesus not only made a revelation of God to man, but he also likewise made a new revelation of man to the Gods and to the celestial intelligences of the universe of universes.

Отец небесный точно так же любил смертных людей на земле до жизни и смерти Иисуса на Урантии, как и после этого трансцендентального воплощения партнерства человека и Бога. Факт великого свершения — инкарнация Бога Небадона в качестве человека на Урантии — ничего не мог добавить к атрибутам вечного, бесконечного и всеобщего Отца, однако он в самом деле обогатил и просветил всех остальных управляющих и все создания вселенной Небадон. Любовь небесного Отца остается неизменной, но благодаря посвящению Майкиэля все остальные разумные небесные существа любят нас еще больше. И это произошло потому, что Иисус не только раскрыл Бога человеку, но и осуществил новое раскрытие человека Богам и небесным разумным созданиям вселенной вселенных.

[186:5.7] Jesus is not about to die as a sacrifice for sin. He is not going to atone for the inborn moral guilt of the human race. Mankind has no such racial guilt before God. Guilt is purely a matter of personal sin and knowing, deliberate rebellion against the will of the Father and the administration of his Sons.

Иисус не собирается умирать как жертва за грех. Его смерть не станет искуплением врожденной моральной вины человеческого рода. Человечество не несет какой-либо общей вины перед Богом. Виновность связана только с личным грехом и осознанным, преднамеренным восстанием против воли Отца и правления его Сынов.

[186:5.8] Sin and rebellion have nothing to do with the fundamental bestowal plan of the Paradise Sons of God, albeit it does appear to us that the salvage plan is a provisional feature of the bestowal plan.

Грех и восстание не имеют никакого отношения к фундаментальному плану посвящения Райских Сынов Бога, хотя нам иногда кажется, что план спасения является составной частью плана посвящения.

[186:5.9] The salvation of God for the mortals of Urantia would have been just as effective and unerringly certain if Jesus had not been put to death by the cruel hands of ignorant mortals. If the Master had been favorably received by the mortals of earth and had departed from Urantia by the voluntary relinquishment of his life in the flesh, the fact of the love of God and the mercy of the Son — the fact of sonship with God — would have in no wise been affected. You mortals are the sons of God, and only one thing is required to make such a truth factual in your personal experience, and that is your spirit-born faith.
Предлагаемое Богом спасение смертных Урантии было бы столь же действенным и несомненно достоверным, если бы Иисус не был казнен жестокими и невежественными смертными. Если бы Учитель был благосклонно принят смертными земли и покинул Урантию в результате добровольного прекращения своей жизни во плоти, то это никак не повлияло бы на факт Богосыновства — факт любви Бога и милосердия Сына. Вы, смертные, являетесь сынами Бога и для того, чтобы превратить эту истину в реальность вашего опыта, нужна только рожденная духом вера.

 

---

 

187 Распятие

• 
  1. НА ПУТИ К ГОЛГОФЕ
  
• 
  2. РАСПЯТИЕ
  
• 
  3. СВИДЕТЕЛИ РАСПЯТИЯ
  
• 
  4. ВОР НА КРЕСТЕ
  
• 
  5. ПОСЛЕДНИЙ ЧАС НА КРЕСТЕ
  
• 
  6. ПОСЛЕ РАСПЯТИЯ
  

=(The Crucifixion)

[187:0.1] AFTER the two brigands had been made ready, the soldiers, under the direction of a centurion, started for the scene of the crucifixion. The centurion in charge of these twelve soldiers was the same captain who had led forth the Roman soldiers the previous night to arrest Jesus in Gethsemane. It was the Roman custom to assign four soldiers for each person to be crucified. The two brigands were properly scourged before they were taken out to be crucified, but Jesus was given no further physical punishment; the captain undoubtedly thought he had already been sufficiently scourged, even before his condemnation.

КОГДА два разбойника были подготовлены, солдаты под командованием центуриона отправились к месту распятия. Центурионом этих двенадцати солдат был тот же самый командир, который прошлой ночью привел солдат в Гефсиманию для ареста Иисуса. Согласно правилу римлян, на каждого приговоренного к распятию выделялось по четыре солдата. Прежде чем двух разбойников повели на распятие, они были подвергнуты должному бичеванию, но Иисус не получил новых телесных наказаний; центурион явно полагал, что тот был достаточно наказан еще до вынесения приговора.

[187:0.2] The two thieves crucified with Jesus were associates of Barabbas and would later have been put to death with their leader if he had not been released as the Passover pardon of Pilate. Jesus was thus crucified in the place of Barabbas.

Двое воров, распятых вместе с Иисусом, были сообщниками Вараввы и были бы позднее казнены вместе со своим главарем, если бы тот не был помилован Пилатом на Пасху. Таким образом, Иисус был распят вместо Вараввы.

[187:0.3] What Jesus is now about to do, submit to death on the cross, he does of his own free will. In foretelling this experience, he said: «The Father loves and sustains me because I am willing to lay down my life. But I will take it up again. No one takes my life away from me — I lay it down of myself. I have authority to lay it down, and I have authority to take it up. I have received such a commandment from my Father.»
То, что Иисус собирается сделать, — принять смерть на кресте, — он совершает по собственной воле. Предрекая это испытание, он говорил:
«Потому Отец любит и поддерживает меня, что я готов отдать свою жизнь. Но я обрету ее вновь. Никто не отнимает у меня мою жизнь — я сам отдаю ее по собственной воле. В моей власти отдать свою жизнь, и в моей власти обрести ее. Я получил такую заповедь от моего Отца».

[187:0.4] It was just before nine o’clock this morning when the soldiers led Jesus from the praetorium on the way to Golgotha. They were followed by many who secretly sympathized with Jesus, but most of this group of two hundred or more were either his enemies or curious idlers who merely desired to enjoy the shock of witnessing the crucifixions. Only a few of the Jewish leaders went out to see Jesus die on the cross. Knowing that he had been turned over to the Roman soldiers by Pilate, and that he was condemned to die, they busied themselves with their meeting in the temple, whereat they discussed what should be done with his followers.
Было около девяти часов утра, когда солдаты вышли из претории и повели Иисуса на Голгофу. Многие из следовавших за ними тайно сочувствовали Иисусу, однако в основном эта толпа из более чем двухсот человек состояла из его врагов и зевак, желавших всего лишь пощекотать себе нервы зрелищем распятия. Из еврейских лидеров лишь несколько человек пришли посмотреть, как умирает на кресте Иисус. Зная, что Пилат передал его римским солдатам и что он осужден на смерть, они собрались в храме и стали обсуждать, что делать с его последователями.

1. ON THE WAY TO GOLGOTHA

1. НА ПУТИ К ГОЛГОФЕ

[187:1.1] Before leaving the courtyard of the praetorium, the soldiers placed the crossbeam on Jesus’ shoulders. It was the custom to compel the condemned man to carry the crossbeam to the site of the crucifixion. Such a condemned man did not carry the whole cross, only this shorter timber. The longer and upright pieces of timber for the three crosses had already been transported to Golgotha and, by the time of the arrival of the soldiers and their prisoners, had been firmly implanted in the ground.

Прежде чем покинуть двор претории, солдаты взвалили на плечи Иисуса перекладину. Было принято заставлять приговоренного самого нести перекладину к месту распятия. Приговоренный нес не весь крест, а только более короткий поперечный брус. Более длинные вертикальные брусья для трех крестов уже были доставлены на Голгофу и ко времени прибытия солдат с заключенными были прочно вкопаны в землю.

[187:1.2] According to custom the captain led the procession, carrying small white boards on which had been writtenwith charcoal the names of the criminals and the nature of the crimes for which they had been condemned. For the two thieves the centurion had notices which gave their names, underneath which was written the one word, «Brigand.» It was the custom, after the victim had been nailed to the crossbeam and hoisted to his place on the upright timber, to nail this notice to the top of the cross, just above the head of the criminal, that all witnesses might know for what crime the condemned man was being crucified. The legend which the centurion carried to put on the cross of Jesus had been written by Pilate himself in Latin, Greek, and Aramaic, and it read: «Jesus of Nazareth — the King of the Jews.»

Следуя обычаю, возглавлявший процессию командир нес три белые дощечки, на которых углем были написаны имена преступников и характер преступлений, за которые они были осуждены. Для двух воров у центуриона были таблички с именами, под которыми было подписано одно слово: «Разбойник». Обычно после того, как жертву прибивали гвоздями к поперечному брусу и поднимали на вертикальный брус, эту надпись прикрепляли к вершине креста прямо над головой преступника, чтобы все присутствующие знали, за какое преступление приговоренный подвергается распятию. Дощечка с надписью, которую центурион должен был прибить на кресте Иисуса, была написана самим Пилатом на латинском, греческом и арамейском языках и гласила: «Иисус Назарянин — царь евреев».

[187:1.3] Some of the Jewish authorities who were yet present when Pilate wrote this legend made vigorous protest against calling Jesus the «king of the Jews.» But Pilate reminded them that such an accusation was part of the charge which led to his condemnation. When the Jews saw they could not prevail upon Pilate to change his mind, they pleaded that at least it be modified to read, «He said, `I am the king of the Jews.'» But Pilate was adamant; he would not alter the writing. To all further supplication he only replied, «What I have written, I have written.»

Некоторые из представителей еврейских властей, находившихся у Пилата, когда он писал эти слова, резко протестовали против того, чтобы называть Иисуса «царем евреев». Но Пилат напомнил им, что это было частью обвинения, послужившего причиной осуждения Иисуса. Когда евреи увидели, что не могут заставить Пилата изменить свое решение, то попросили его хотя бы смягчить текст и написать: «Он сказал: «Я — царь евреев»». Но Пилат был непреклонен; он не соглашался изменять написанное. На все дальнейшие обращения он только отвечал: «Что написал, то написал».

[187:1.4] Ordinarily, it was the custom to journey to Golgotha by the longest road in order that a large number of persons might view the condemned criminal, but on this day they went by the most direct route to the Damascus gate, which led out of the city to the north, and following this road, they soon arrived at Golgotha, the official crucifixion site of Jerusalem. Beyond Golgotha were the villas of the wealthy, and on the other side of the road were the tombs of many well-to-do Jews.
Обычно на Голгофу шли самым длинным путем, чтобы как можно больше людей могли увидеть приговоренного преступника, однако в тот день был выбран кратчайший путь — через северные Дамасские ворота и по этой дороге они вскоре прибыли на Голгофу — официальное место распятий в Иерусалиме. За Голгофой располагались виллы богачей, а по другую сторону дороги находились гробницы многих состоятельных евреев.

[187:1.5] Crucifixion was not a Jewish mode of punishment. Both the Greeks and the Romans learned this method of execution from the Phoenicians. Even Herod, with all his cruelty, did not resort to crucifixion. The Romans never crucified a Roman citizen; only slaves and subject peoples were subjected to this dishonorable mode of death. During the siege of Jerusalem, just forty years after the crucifixion of Jesus, all of Golgotha was covered by thousands upon thousands of crosses upon which, from day to day, there perished the flower of the Jewish race. A terrible harvest, indeed, of the seed-sowing of this day.
Распятие не было еврейским методом наказания. И греки, и римляне переняли этот вид казни у финикийцев. Даже Ирод, при всей своей жестокости, не прибегал к распятиям. Римляне никогда не распинали римских граждан; только рабы и представители покоренных народов подвергались этой позорной казни. Во время осады Иерусалима — спустя лишь сорок лет после распятия Иисуса — вся Голгофа была усеяна тысячами крестов, на которых день за днем погибал цвет еврейской нации. Воистину, жуткий урожай дали семена, посеянные в тот день.

[187:1.6] As the death procession passed along the narrow streets of Jerusalem, many of the tenderhearted Jewish women who had heard Jesus’ words of good cheer and compassion, and who knew of his life of loving ministry, could not refrain from weeping when they saw him being led forth to such an ignoble death. As he passed by, many of these women bewailed and lamented. And when some of them even dared to follow along by his side, the Master turned his head toward them and said: «Daughters of Jerusalem, weep not for me, but rather weep for yourselves and for your children. My work is about done — soon I go to my Father — but the times of terrible trouble for Jerusalem are just beginning. Behold, the days are coming in which you shall say: Blessed are the barren and those whose breasts have never suckled their young. In those days will you pray the rocks of the hills to fall on you in order that you may be delivered from the terrors of your troubles.»
Когда процессия с осужденными на казнь проходила по узким улицам Иерусалима, многие добросердечные еврейские женщины, ранее слышавшие от Иисуса слова ободрения и утешения и знавшие о его жизни любвеобильного служения, не могли сдержать слез, видя, как его ведут на столь позорную смерть. Когда он проходил мимо, многие из этих женщин рыдали и оплакивали его. А когда некоторые из них даже решились пойти рядом с ним, Учитель повернул к ним голову и сказал:
«Дочери иерусалимские, не меня оплакивайте, а себя и своих детей. Мой труд почти завершен — вскоре я отправлюсь к своему Отцу, — но для Иерусалима дни ужасных бедствий только начинаются. Близится время, когда вы скажете: „Блаженны бесплодные и никогда не кормившие грудью». В те дни вы будете молить камни с гор обрушиться на вас и освободить от ужасов ваших бед».

[187:1.7] These women of Jerusalem were indeed courageous to manifest sympathy for Jesus, for it was strictly against the law to show friendly feelings for one who was being led forth to crucifixion. It was permitted the rabble to jeer, mock, and ridicule the condemned, but it was not allowed that any sympathy should be expressed. Though Jesus appreciated the manifestation of sympathy in this dark hour when his friends were in hiding, he did not want these kindhearted women to incur the displeasure of the authorities by daring to show compassion in his behalf. Even at such a time as this Jesus thought little about himself, only of the terrible days of tragedy ahead for Jerusalem and the whole Jewish nation.

Сочувствуя Иисусу, эти иерусалимские женщины демонстрировали настоящее мужество, ибо закон строго запрещал выказывать дружеские чувства к тому, кого вели на распятие. Толпе позволялось глумиться, дразнить и высмеивать приговоренного, но запрещалось выражать какое-либо сочувствие. Хотя Иисус ценил проявление сочувствия в этот мрачный час, когда его друзья были вынуждены скрываться, он не хотел, чтобы эти добросердечные женщины навлекли на себя неудовольствие властей, осмеливаясь сострадать ему. Даже в такое время Иисус думал не столько о себе, сколько о предстоящих ужасных трагических днях Иерусалима и всей еврейской нации.

[187:1.8] As the Master trudged along on the way to the crucifixion, he was very weary; he was nearly exhausted. He had had neither food nor water since the Last Supper at the home of Elijah Mark; neither had he been permitted to enjoy one moment of sleep. In addition, there had been one hearing right after another up to the hour of his condemnation, not to mention the abusive scourgings with their accompanying physical suffering and loss of blood. Superimposed upon all this was his extreme mental anguish, his acute spiritual tension, and a terrible feeling of human loneliness.

С трудом передвигая ноги, Учитель шел на распятие в полном изнеможении; силы его были на исходе. Со времени Тайной Вечери в доме Илии Марка он был без пищи и воды; кроме того, за все это время ему не позволили сомкнуть глаз. Вдобавок, вплоть до вынесения приговора, один допрос сменялся другим, — уже не говоря об оскорбительном бичевании, сопровождавшемся физическими страданиями и потерей крови. На все это накладывались глубочайшие душевные мучения, крайнее духовное напряжение и ужасное чувство человеческого одиночества.

[187:1.9] Shortly after passing through the gate on the way out of the city, as Jesus staggered on bearing the crossbeam, his physical strength momentarily gave way, and he fell beneath the weight of his heavy burden. The soldiers shouted at him and kicked him, but he could not arise. When the captain saw this, knowing what Jesus had already endured, he commanded the soldiers to desist. Then he ordered a passerby, one Simon from Cyrene, to take the crossbeam from Jesus’ shoulders and compelled him to carry it the rest of the way to Golgotha.
Вскоре после того, как Иисус, качаясь под тяжелой перекладиной, вышел из городских ворот, физические силы на мгновение оставили его и он упал под тяжестью своей ноши. Солдаты кричали на него и пинали ногами, но он не мог подняться. Увидев это, командир, зная, что уже пришлось перенести Иисусу, велел солдатам оставить его в покое. После этого он заставил прохожего, некоего Симона из Кирены, снять перекладину с плеч Иисуса и нести ее остаток пути до Голгофы.

[187:1.10] This man Simon had come all the way from Cyrene, in northern Africa, to attend the Passover. He was stopping with other Cyrenians just outside the city walls and was on his way to the temple services in the city when the Roman captain commanded him to carry Jesus’ crossbeam. Simon lingered all through the hours of the Master’s death on the cross, talking with many of his friends and with his enemies. After the resurrection and before leaving Jerusalem, he became a valiant believer in the gospel of the kingdom, and when he returned home, he led his family into the heavenly kingdom. His two sons, Alexander and Rufus, became very effective teachers of the new gospel in Africa. But Simon never knew that Jesus, whose burden he bore, and the Jewish tutor who once befriended his injured son, were the same person.
Этот Симон проделал путь от самой Кирены в Северной Африке, чтобы принять участие в Пасхе. Вместе со своими земляками он остановился сразу же за городскими стенами и направлялся в храм на богослужение, когда римский командир приказал ему нести перекладину Иисуса. Симон оставался на Голгофе до самой смерти Учителя на кресте, разговаривая как с его друзьями, так и с врагами. После воскресения Иисуса и прежде чем покинуть Иерусалим, он стал отважным верующим в евангелие царства и вернувшись домой, привел в небесное царство свою семью. Два его сына — Александр и Руфус — стали активными учителями нового евангелия в Африке. Но Симон так никогда и не узнал, что Иисус, чей груз он нес и еврейский репетитор, который некогда помог его пострадавшему сыну, были одним и тем же человеком.

[187:1.11] It was shortly after nine o’clock when this procession of death arrived at Golgotha, and the Roman soldiers set themselves about the task of nailing the two brigands and the Son of Man to their respective crosses.
Шел десятый час, когда процессия с осужденными на смерть прибыла на Голгофу, и теперь римским солдатам предстояло пригвоздить к крестам двух разбойников и Сына Человеческого.

2. THE CRUCIFIXION

2. РАСПЯТИЕ

[187:2.1] The soldiers first bound the Master’s arms with cords to the crossbeam, and then they nailed his hands to the wood. When they had hoisted this crossbeam up on the post, and after they had nailed it securely to the upright timber of the cross, they bound and nailed his feet to the wood, using one long nail to penetrate both feet. The upright timber had a large peg, inserted at the proper height, which served as a sort of saddle for supporting the body weight. The cross was not high, the Master’s feet being only about three feet from the ground. He was therefore able to hear all that was said of him in derision and could plainly see the expression on the faces of all those who so thoughtlessly mocked him. And also could those present easily hear all that Jesus said during these hours of lingering torture and slow death.

Сначала солдаты привязали руки Учителя веревками к перекладине, а затем пригвоздили его кисти к дереву. Подняв эту перекладину и прочно прибив ее к вертикальному брусу креста, они связали и пригвоздили его ноги, пробив обе ступни одним длинным гвоздем. Большой штырь, вбитый в вертикальный брус на нужной высоте, служил в качестве опоры, на которой держался вес тела. Крест не был высоким — ступни Учителя находились на высоте лишь около метра от земли. Поэтому он мог слышать все издевательства в свой адрес, и ему было хорошо видно выражение лиц тех, кто столь бездумно насмехался над ним. Присутствующие также могли отчетливо слышать все, что было сказано Иисусом за эти часы долгой пытки и медленной смерти.

[187:2.2] It was the custom to remove all clothes from those who were to be crucified, but since the Jews greatly objected to the public exposure of the naked human form, the Romans always provided a suitable loin cloth for all persons crucified at Jerusalem. Accordingly, after Jesus’ clothes had been removed, he was thus garbed before he was put upon the cross.

По обычаю, перед распятием с осужденных на казнь снимали всю одежду, но поскольку евреи резко возражали против демонстрации обнаженного человеческого тела, римляне обеспечивали набедренной повязкой всех, кого распинали в Иерусалиме. Поэтому, когда с Иисуса была снята одежда, на него надели такую повязку, прежде чем поднять на крест.

[187:2.3] Crucifixion was resorted to in order to provide a cruel and lingering punishment, the victim sometimes not dying for several days. There was considerable sentiment against crucifixion in Jerusalem, and there existed a society of Jewish women who always sent a representative to crucifixions for the purpose of offering drugged wine to the victim in order to lessen his suffering. But when Jesus tasted this narcotized wine, as thirsty as he was, he refused to drink it. The Master chose to retain his human consciousness until the very end. He desired to meet death, even in this cruel and inhuman form, and conquer it by voluntary submission to the full human experience.

К распятию прибегали для того, чтобы обеспечить жестокое и продолжительное наказание; порой жертва не умирала в течение нескольких дней. Многие жители Иерусалима отрицательно относились к казни на кресте и существовало общество еврейских женщин, неизменно посылавших на место казни свою представительницу, чтобы предложить жертве наркотическое вино, уменьшающее страдания. Однако, попробовав такого вина, Иисус отказался его пить, несмотря на сильную жажду. Учитель решил сохранить свое человеческое сознание до самого конца. Он хотел встретить смерть даже в такой жестокой и бесчеловечной форме и одержать над ней победу волевым подчинением себя всей полноте человеческого опыта.

[187:2.4] Before Jesus was put on his cross, the two brigands had already been placed on their crosses, all the while cursing and spitting upon their executioners. Jesus’ only words, as they nailed him to the crossbeam, were, «Father, forgive them, for they know not what they do.» He could not have so mercifully and lovingly interceded for his executioners if such thoughts of affectionate devotion had not been the mainspring of all his life of unselfish service. The ideas, motives, and longings of a lifetime are openly revealed in a crisis.
Еще до того, как Иисус был поднят на крест, двое разбойников уже висели на крестах, непрестанно бранясь и плюя на своих палачей. Когда Иисуса прибивали к кресту, единственными его словами были: «Отец, прости им, ибо не ведают, что творят».
Он не смог бы с таким милосердием и любовью просить за своих палачей, если бы эти исполненные самозабвенной любви мысли не были главной движущей силой всей его жизни бескорыстного служения. Идеи, мотивы и устремления всей жизни наиболее полно раскрываются в критический момент.

[187:2.5] After the Master was hoisted on the cross, the captain nailed the title up above his head, and it read in three languages, «Jesus of Nazareth — the King of the Jews.» The Jews were infuriated by this believed insult. But Pilate was chafed by their disrespectful manner; he felt he had been intimidated and humiliated, and he took this method of obtaining petty revenge. He could have written «Jesus, a rebel.» But he well knew how these Jerusalem Jews detested the very name of Nazareth, and he was determined thus to humiliate them. He knew that they would also be cut to the very quick by seeing this executed Galilean called «The King of the Jews.»

После того, как Учителя подняли на крест, командир прибил над его головой дощечку с надписью на трех языках: «Иисус Назарянин — царь евреев». Евреи пришли в ярость от этой надписи, которую считали оскорблением. Но Пилат был разозлен их неуважительным обращением; чувствуя себя жертвой угроз и унижений, он прибег к такому способу мелкой мести. Он мог бы написать: «Иисус, мятежник». Однако он прекрасно знал, с каким презрением иерусалимские евреи относились к самому слову «Назарет», и был полон решимости таким образом унизить их. Он знал, что они будут также задеты за живое, видя, что казненный галилеянин именуется «царем евреев».

[187:2.6] Many of the Jewish leaders, when they learned how Pilate had sought to deride them by placing this inscription on the cross of Jesus, hastened out to Golgotha, but they dared not attempt to remove it since the Roman soldiers were standing on guard. Not being able to remove the title, these leaders mingled with the crowd and did their utmost to incite derision and ridicule, lest any give serious regard to the inscription.

Узнав о том, что Пилат решил поиздеваться над ними, поместив эту надпись на кресте Иисуса, многие из еврейских предводителей поспешили на Голгофу, но они не решились снять эту дощечку, поскольку крест охранялся римскими солдатами. Не в силах убрать ее, эти правители растворились в толпе, всячески подстрекая людей к издевательствам и насмешкам, чтобы кто-нибудь не воспринял эту надпись всерьез.

[187:2.7] The Apostle John, with Mary the mother of Jesus, Ruth, and Jude, arrived on the scene just after Jesus had been hoisted to his position on the cross, and just as the captain was nailing the title above the Master’s head. John was the only one of the eleven apostles to witness the crucifixion, and even he was not present all of the time since he ran into Jerusalem to bring back his mother and her friends soon after he had brought Jesus’ mother to the scene.

Апостол Иоанн, вместе с Марией, матерью Иисуса, Руфью и Иудой, прибыл на место казни сразу после того, как Иисус был поднят на крест и как раз в тот момент, когда командир прибивал дощечку над головой Учителя. Иоанн был единственным из одиннадцати апостолов, кто стал свидетелем распятия, но даже он не присутствовал здесь все время, ибо вскоре после того, как привел сюда мать Иисуса, побежал в Иерусалим за своей матерью и ее друзьями.

[187:2.8] As Jesus saw his mother, with John and his brother and sister, he smiled but said nothing. Meanwhile the four soldiers assigned to the Master’s crucifixion, as was the custom, had divided his clothes among them, one taking the sandals, one the turban, one the girdle, and the fourth the cloak. This left the tunic, or seamless vestment reaching down to near the knees, to be cut up into four pieces, but when the soldiers saw what an unusual garment it was, they decided to cast lots for it. Jesus looked down on them while they divided his garments, and the thoughtless crowd jeered at him.
Когда Иисус увидел свою мать вместе с Иоанном, братом и сестрой, то улыбнулся, но ничего не сказал. Тем временем четверо солдат, которым было поручено распять Учителя, следуя обычаю, поделили его одежду: один взял сандалии, другой — головную повязку, третий — пояс, а четвертый — плащ. Оставалось разрезать на четыре части цельнокроеную тунику, одежду, доходившую почти до колен, но когда солдаты увидели, сколь необычной была эта одежда, они решили кинуть жребий. Иисус смотрел, как они делили его одежду, а бездумная толпа глумилась над ним.

[187:2.9] It was well that the Roman soldiers took possession of the Master’s clothing. Otherwise, if his followers had gained possession of these garments, they would have been tempted to resort to superstitious relic worship. The Master desired that his followers should have nothing material to associate with his life on earth. He wanted to leave mankind only the memory of a human life dedicated to the high spiritual ideal of being consecrated to doing the Father’s will.
Хорошо, что римские солдаты забрали себе одежду Учителя. Если бы эта одежда попала в руки его последователей, они могли бы поддаться соблазну — суеверному поклонению реликвиям. Учитель желал, чтобы ничто материальное не связывало его последователей с его жизнью на земле. Он хотел оставить людям только память о человеческой жизни, посвященной высокому духовному идеалу — преданному исполнению воли Отца.

3. THOSE WHO SAW THE CRUCIFIXION

3. СВИДЕТЕЛИ РАСПЯТИЯ

[187:3.1] At about half past nine o’clock this Friday morning, Jesus was hung upon the cross. Before eleven o’clock, upward of one thousand persons had assembled to witness this spectacle of the crucifixion of the Son of Man. Throughout these dreadful hours the unseen hosts of a universe stood in silence while they gazed upon this extraordinary phenomenon of the Creator as he was dying the death of the creature, even the most ignoble death of a condemned criminal.

В ту пятницу около половины десятого утра Иисус был распят на кресте. К одиннадцати часам более тысячи человек собралось здесь, чтобы стать свидетелями зрелища распятия Сына Человеческого. На протяжении всех этих ужасных часов незримые множества вселенной молчаливо взирали на это необычайное явление — Создателя, умирающего смертью создания, причем самой позорной смертью приговоренного преступника.

[187:3.2] Standing near the cross at one time or another during the crucifixion were Mary, Ruth, Jude, John, Salome (John’s mother), and a group of earnest women believers including Mary the wife of Clopas and sister of Jesus’ mother, Mary Magdalene, and Rebecca, onetime of Sepphoris. These and other friends of Jesus held their peace while they witnessed his great patience and fortitude and gazed upon his intense sufferings.

В то или иное время у креста стояли Мария, Руфь, Иуда, Иоанн, Саломия (мать Иоанна) и несколько искренне верующих женщин, среди них Мария — жена Клеопы и сестра матери Иисуса, Мария Магдалина, а также Ребекка, ранее жившая в Сепфорисе. Эти и другие друзья Иисуса молчали, видя его великое терпение и стойкость и наблюдая его жестокие мучения.

[187:3.3] Many who passed by wagged their heads and, railing at him, said: «You who would destroy the temple and build it again in three days, save yourself. If you are the Son of God, why do you not come down from your cross?» In like manner some of the rulers of the Jews mocked him, saying, «He saved others, but himself he cannot save.» Others said, «If you are the king of the Jews, come down from the cross, and we will believe in you.» And later on they mocked him the more, saying: «He trusted in God to deliver him. He even claimed to be the Son of God — look at him now — crucified between two thieves.» Even the two thieves also railed at him and cast reproach upon him.

Многие проходившие мимо кивали головами и, злословя, говорили: «Эй, ты, который собирался разрушить храм и восстановить его в три дня, спаси же себя. Если ты Сын Бога, то почему не сходишь со своего креста?» Так же насмехались над ним и некоторые еврейские правители, говоря: «Иных спасал, а себя спасти не может». Другие говорили: «Если ты царь евреев, так сойди с креста и мы уверуем в тебя». А позднее они вновь издевались над ним, говоря: «Он верил, что Бог спасет его. Он даже утверждал, что он Сын Бога — взгляните на него теперь: распят между двумя ворами». Даже эти двое воров тоже поносили и кляли его.

[187:3.4] Inasmuch as Jesus would make no reply to their taunts, and since it was nearing noontime of this special preparation day, by half past eleven o’clock most of the jesting and jeering crowd had gone its way; less than fifty persons remained on the scene. The soldiers now prepared to eat lunch and drink their cheap, sour wine as they settled down for the long deathwatch. As they partook of their wine, they derisively offered a toast to Jesus, saying, «Hail and good fortune! to the king of the Jews.» And they were astonished at the Master’s tolerant regard of their ridicule and mocking.

Поскольку Иисус не отвечал на их ядовитые насмешки, а также ввиду того, что приближался полдень этого особого дня приготовления к Пасхе, к половине двенадцатого большая часть издевавшейся и глумившейся толпы уже разошлась по своим делам; осталось менее пятидесяти человек. Устроившись для долгого наблюдения за умирающими, солдаты собрались поесть и выпить своего дешевого кислого вина. Выпив вина, они насмешливо подняли тост за Иисуса, сказав: «Приветствуем царя евреев и желаем ему удачи!» И их изумляло, сколь терпеливо Учитель относился ко всем их насмешкам и глумлениям.

[187:3.5] When Jesus saw them eat and drink, he looked down upon them and said, «I thirst.» When the captain of the guard heard Jesus say, «I thirst,» he took some of the wine from his bottle and, putting the saturated sponge stopper upon the end of a javelin, raised it to Jesus so that he could moisten his parched lips.
Заметив, что они едят и пьют, Иисус взглянул на них и произнес: «Пить».
Когда командир услышал, что Иисус сказал «пить», то отлил из своей бутылки вина и, смочив губчатую пробку, надел ее на копье и поднял к Иисусу, чтобы он мог увлажнить свои запекшиеся губы.

[187:3.6] Jesus had purposed to live without resort to his supernatural power, and he likewise elected to die as an ordinary mortal upon the cross. He had lived as a man, and he would die as a man — doing the Father’s will.
Иисус стремился жить, не прибегая к своим сверхъестественным способностям; таким же образом он решил и умереть, как умирает на кресте обычный смертный. Он жил как человек и хотел умереть как человек — исполняя волю Отца.

4. THE THIEF ON THE CROSS

4. ВОР НА КРЕСТЕ

[187:4.1] One of the brigands railed at Jesus, saying, «If you are the Son of God, why do you not save yourself and us?» But when he had reproached Jesus, the other thief, who had many times heard the Master teach, said: «Do you have no fear even of God? Do you not see that we are suffering justly for our deeds, but that this man suffers unjustly? Better that we should seek forgiveness for our sins and salvation for our souls.» When Jesus heard the thief say this, he turned his face toward him and smiled approvingly. When the malefactor saw the face of Jesus turned toward him, he mustered up his courage, fanned the flickering flame of his faith, and said, «Lord, remember me when you come into your kingdom.» And then Jesus said, «Verily, verily, I say to you today, you shall sometime be with me in Paradise.»
Один из разбойников бранил Иисуса, говоря: «Если ты Сын Бога, то почему не спасешь себя и нас?» Но когда он упрекнул Иисуса, другой, много раз слышавший выступления Учителя, сказал: «Побойся Бога! Разве ты не видишь, что мы заслужили страдания за свои дела, а этот человек страдает незаслуженно? Попросим лучше прощения за свои грехи и спасения для наших душ». Услышав эти слова разбойника, Иисус повернул к нему голову и одобрительно улыбнулся. Когда преступник увидел обращенное к нему лицо Иисуса, пламя его веры вспыхнуло с новой силой и, набравшись мужества, он сказал: «Помяни меня, Господи, когда придешь в царство твое». И тогда Иисус ответил:
«Истинно, истинно говорю тебе сегодня, что однажды будешь со мной в Раю».

[187:4.2] The Master had time amidst the pangs of mortal death to listen to the faith confession of the believing brigand. When this thief reached out for salvation, he found deliverance. Many times before this he had been constrained to believe in Jesus, but only in these last hours of consciousness did he turn with a whole heart toward the Master’s teaching. When he saw the manner in which Jesus faced death upon the cross, this thief could no longer resist the conviction that this Son of Man was indeed the Son of God.
Несмотря на муки физической смерти, Учитель нашел время выслушать вероисповедное признание уверовавшего разбойника. Этот вор потянулся к спасению и обрел его. Раньше он не раз ощущал в себе побуждение уверовать в Иисуса, однако только в эти последние часы сознательного существования он всем сердцем обернулся к учению Иисуса. Увидев, как встречает Иисус свою смерть на кресте, этот вор больше не мог противиться убеждению в том, что Сын Человеческий воистину — Сын Бога.

[187:4.3] During this episode of the conversion and reception of the thief into the kingdom by Jesus, the Apostle John was absent, having gone into the city to bring his mother and her friends to the scene of the crucifixion. Luke subsequently heard this story from the converted Roman captain of the guard.

Во время этого эпизода обращения и принятия разбойника в царство Иисусом апостол Иоанн отсутствовал, отправившись в город за своей матерью и ее друзьями. Впоследствии Лука услышал эту историю от обращенного командира римской стражи.

[187:4.4] The Apostle John told about the crucifixion as he remembered the event two thirds of a century after its occurrence. The other records were based upon the recital of the Roman centurion on duty who, because of what he saw and heard, subsequently believed in Jesus and entered into the full fellowship of the kingdom of heaven on earth.
Апостол Иоанн рассказал о распятии, каким он помнил его две трети столетия спустя. Другие записи были основаны на рассказе дежурного римского центуриона, который благодаря увиденному и услышанному впоследствии уверовал в Иисуса и стал полноправным членом небесного царства на земле.

[187:4.5] This young man, the penitent brigand, had been led into a life of violence and wrongdoing by those who extolled such a career of robbery as an effective patriotic protest against political oppression and social injustice. And this sort of teaching, plus the urge for adventure, led many otherwise well-meaning youths to enlist in these daring expeditions of robbery. This young man had looked upon Barabbas as a hero. Now he saw that he had been mistaken. Here on the cross beside him he saw a really great man, a true hero. Here was a hero who fired his zeal and inspired his highest ideas of moral self-respect and quickened all his ideals of courage, manhood, and bravery. In beholding Jesus, there sprang up in his heart an overwhelming sense of love, loyalty, and genuine greatness.

Этого юношу — кающегося разбойника — привели к насилию и преступлениям те, кто превозносил разбой как метод эффективного протеста патриотов против политического гнета и социальной несправедливости. Вместе со страстью к приключениям такое учение подтолкнуло многих благонамеренных молодых людей к участию в дерзких грабительских налетах. В глазах юноши Варавва был героем. Теперь он понял, что заблуждался. Здесь, на кресте, рядом с собой он увидел действительно великого человека, истинного героя. Этот герой разжег его страсть и вдохнул в него высочайшие идеи нравственного самоуважения, оживив все идеалы смелости, мужества и отваги. Когда он увидел Иисуса, в его сердце пробудилось всепоглощающее чувство любви, преданности и истинного величия.

[187:4.6] And if any other person among the jeering crowd had experienced the birth of faith within his soul and had appealed to the mercy of Jesus, he would have been received with the same loving consideration that was displayed toward the believing brigand.
И если бы любой другой человек в глумившейся толпе ощутил в своей душе рождение веры и воззвал к милосердию Иисуса, он был бы принят с тем же любвеобильным участием, которое было проявлено по отношению к уверовавшему разбойнику.

[187:4.7] Just after the repentant thief heard the Master’s promise that they should sometime meet in Paradise, John returned from the city, bringing with him his mother and a company of almost a dozen women believers. John took up his position near Mary the mother of Jesus, supporting her. Her son Jude stood on the other side. As Jesus looked down upon this scene, it was noontide, and he said to his mother, «Woman, behold your son!» And speaking to John, he said, «My son, behold your mother!» And then he addressed them both, saying, «I desire that you depart from this place.» And so John and Jude led Mary away from Golgotha. John took the mother of Jesus to the place where he tarried in Jerusalem and then hastened back to the scene of the crucifixion. After the Passover Mary returned to Bethsaida, where she lived at John’s home for the rest of her natural life. Mary did not live quite one year after the death of Jesus.
Как только раскаявшийся вор услышал обещание Учителя, что когда-нибудь они встретятся в Раю, Иоанн вернулся из города вместе со своей матерью и группой примерно из двенадцати верующих женщин. Иоанн стоял рядом с Марией, матерью Иисуса, поддерживая ее. По другую руку стоял ее сын Иуда. В полдень Иисус взглянул на них и сказал своей матери: «Женщина, вот сын твой!» И обращаясь к Иоанну, произнес: «Сын мой, вот мать твоя!» После этого он обратился к ним обоим: «Я желаю, чтобы вы ушли отсюда».
Поэтому Иоанн и Иуда увели Марию с Голгофы. Иоанн отвел мать Иисуса туда, где он остановился в Иерусалиме, а затем поспешил назад к месту распятия. После Пасхи Мария вернулась в Вифсаиду, где жила в доме Иоанна до конца своей жизни на земле. После смерти Иисуса Мария не прожила и года.

[187:4.8] After Mary left, the other women withdrew for a short distance and remained in attendance upon Jesus until he expired on the cross, and they were yet standing by when the body of the Master was taken down for burial.
Когда Мария покинула Голгофу, остальные женщины отошли на некоторое расстояние и находились там до тех пор, пока Иисус не скончался на кресте; и они все еще были рядом, когда тело Учителя было снято для погребения.

5. LAST HOUR ON THE CROSS

5. ПОСЛЕДНИЙ ЧАС НА КРЕСТЕ

[187:5.1] Although it was early in the season for such a phenomenon, shortly after twelve o’clock the sky darkened by reason of the fine sand in the air. The people of Jerusalem knew that this meant the coming of one of those hot-wind sandstorms from the Arabian desert. Before one o’clock the sky was so dark the sun was hid, and the remainder of the crowd hastened back to the city. When the Master gave up his life shortly after this hour, less than thirty people were present, only the thirteen Roman soldiers and a group of about fifteen believers. These believers were all women except two, Jude, Jesus’ brother, and John Zebedee, who returned to the scene just before the Master expired.

Вскоре после двенадцати небо померкло из-за наполнившего воздух мелкого песка, хотя обычно сезон таких явлений наступал позже. Жители Иерусалима знали, что это говорит о приближении одной из тех суховейных песчаных бурь, которые приходят из Аравийской пустыни. К часу дня небо потемнело настолько, что солнце скрылось во мгле, и остатки зевак поспешили в город. Когда спустя некоторое время Учитель скончался, здесь оставалось менее тридцати человек — тринадцать римлян и группа примерно из пятнадцати верующих. Все эти верующие были женщинами, за исключением двоих: Иуды, брата Иисуса, и Иоанна Зеведеева, который вернулся сюда перед самой кончиной Учителя.

[187:5.2] Shortly after one o’clock, amidst the increasing darkness of the fierce sandstorm, Jesus began to fail in human consciousness. His last words of mercy, forgiveness, and admonition had been spoken. His last wish — concerning the care of his mother — had been expressed. During this hour of approaching death the human mind of Jesus resorted to the repetition of many passages in the Hebrew scriptures, particularly the Psalms. The last conscious thought of the human Jesus was concerned with the repetition in his mind of a portion of the Book of Psalms now known as the twentieth, twenty-first, and twenty-second Psalms. While his lips would often move, he was too weak to utter the words as these passages, which he so well knew by heart, would pass through his mind. Only a few times did those standing by catch some utterance, such as, «I know the Lord will save his anointed,» «Your hand shall find out all my enemies,» and «My God, my God, why have you forsaken me?» Jesus did not for one moment entertain the slightest doubt that he had lived in accordance with the Father’s will; and he never doubted that he was now laying down his life in the flesh in accordance with his Father’s will. He did not feel that the Father had forsaken him; he was merely reciting in his vanishing consciousness many Scriptures, among them this twenty-second Psalm, which begins with «My God, my God, why have you forsaken me?» And this happened to be one of the three passages which were spoken with sufficient clearness to be heard by those standing by.
В начале второго часа, в сгущавшейся мгле, вызванной сильной песчаной бурей, человеческое сознание Иисуса начало угасать. Последние слова милосердия, прощения и напутствия были сказаны. Уже было выражено последнее желание — позаботиться о матери. В этот час приближающейся смерти в человеческом разуме Иисуса всплывали многие отрывки из еврейского писания, особенно из Псалмов. Последняя осознанная мысль Иисуса-человека была связана с повторением некоторых мест из Псалмов, ныне известных как девятнадцатый, двадцатый и двадцать первый псалмы. Хотя его губы часто шевелились, он был слишком слаб, чтобы произносить слова, когда эти отрывки, которые он так хорошо знал наизусть, всплывали в его разуме. Лишь несколько раз стоявшие рядом слышали отдельные фразы, такие как «Знаю я, что Господь спасет помазанника своего», «Рука твоя найдет всех врагов моих» и «Боже мой! Боже мой! Почему ты оставил меня?» Ни на мгновение, ни в малейшей степени Иисус не сомневался в том, что прожил жизнь в согласии с волей Отца; он также не сомневался в том, что слагает свою жизнь во плоти по воле Отца. Он не чувствовал, что Отец оставил его; он всего лишь повторял в своем угасающем сознании многие отрывки, среди которых был и двадцать первый псалом, начинающийся словами: «Боже мой! Боже мой! Почему ты оставил меня?» И случилось так, что это была одна из трех фраз, произнесенных достаточно ясно, чтобы стоявшие рядом могли услышать их.

[187:5.3] The last request which the mortal Jesus made of his fellows was about half past one o’clock when, a second time, he said, «I thirst,» and the same captain of the guard again moistened his lips with the same sponge wet in the sour wine, in those days commonly called vinegar.
В последний раз Иисус-человек обратился к своим собратьям около половины второго, когда он вторично произнес «пить», и тот же начальник стражи вновь увлажнил его губы той же губкой, смоченной в кислом вине, которое в те дни обычно называли уксусом.

[187:5.4] The sandstorm grew in intensity and the heavens increasingly darkened. Still the soldiers and the small group of believers stood by. The soldiers crouched near the cross, huddled together to protect themselves from the cutting sand. The mother of John and others watched from a distance where they were somewhat sheltered by an overhanging rock. When the Master finally breathed his last, there were present at the foot of his cross John Zebedee, his brother Jude, his sister Ruth, Mary Magdalene, and Rebecca, onetime of Sepphoris.

Песчаная буря усиливалась; мгла сгущалась. Однако солдаты и небольшая группа верующих не уходили. Солдаты присели вокруг креста, прижимаясь друг к другу, чтобы укрыться от колющего песка. Мать Иоанна и другие отошли поодаль и смотрели оттуда на происходящее, частично укрывшись под нависающей скалой. Когда Учитель испустил последний вздох, у основания его креста стояли Иоанн Зеведеев, брат Иисуса Иуда, его сестра Руфь, Мария Магдалина и Ребекка, ранее жившая в Сепфорисе.

[187:5.5] It was just before three o’clock when Jesus, with a loud voice, cried out, «It is finished! Father, into your hands I commend my spirit.» And when he had thus spoken, he bowed his head and gave up the life struggle. When the Roman centurion saw how Jesus died, he smote his breast and said: «This was indeed a righteous man; truly he must have been a Son of God.» And from that hour he began to believe in Jesus.
Было около трех часов дня, когда Иисус громко воскликнул: «Свершилось! Отец, в руки твои предаю дух мой». И сказав это, он склонил голову и отказался от жизненной борьбы. Когда римский центурион увидел, как умер Иисус, то ударил себя в грудь и сказал: «Этот человек действительно был праведник; воистину он был Сын Бога». И с той минуты он уверовал в Иисуса.

[187:5.6] Jesus died royally — as he had lived. He freely admitted his kingship and remained master of the situation throughout the tragic day. He went willingly to his ignominious death, after he had provided for the safety of his chosen apostles. He wisely restrained Peter’s trouble-making violence and provided that John might be near him right up to the end of his mortal existence. He revealed his true nature to the murderous Sanhedrin and reminded Pilate of the source of his sovereign authority as a Son of God. He started out to Golgotha bearing his own crossbeam and finished up his loving bestowal by handing over his spirit of mortal acquirement to the Paradise Father. After such a life — and at such a death — the Master could truly say, «It is finished.»
Иисус умер царственно — так же, как и жил. Он открыто признал свой царский титул и оставался хозяином положения в течение всего трагического дня. Он принял эту позорную смерть по собственной воле после того, как позаботился о безопасности своих избранных апостолов. Он мудро удержал Петра от чреватого бедой насилия и сделал так, чтобы Иоанн мог быть рядом с ним до самого конца его смертного бытия. Он раскрыл свою истинную сущность кровожадному синедриону и напомнил Пилату об источнике его власти над Сыном Бога. Он отправился на Голгофу, неся свой собственный крест, и завершил свое исполненное любви посвящение, передав Райскому Отцу свой дух, овладевший опытом смертного человека. После такой жизни — и в момент такой смерти — Учитель воистину мог сказать: «Свершилось».

[187:5.7] Because this was the preparation day for both the Passover and the Sabbath, the Jews did not want these bodies to be exposed on Golgotha. Therefore they went before Pilate asking that the legs of these three men be broken, that they be dispatched, so that they could be taken down from their crosses and cast into the criminal burial pits before sundown. When Pilate heard this request, he forthwith sent three soldiers to break the legs and dispatch Jesus and the two brigands.

Так как этот день был днем приготовления к Пасхе и субботе, евреи не хотели оставлять эти тела на Голгофе. Поэтому они отправились к Пилату, прося перебить казненным ноги и прикончить их с тем, чтобы до захода солнца их можно было снять с крестов и бросить в погребальные ямы для преступников. Услышав их просьбу, Пилат сразу же послал троих солдат, которые должны были перебить ноги Иисусу и двум разбойникам, покончив с ними.

[187:5.8] When these soldiers arrived at Golgotha, they did accordingly to the two thieves, but they found Jesus already dead, much to their surprise. However, in order to make sure of his death, one of the soldiers pierced his left side with his spear. Though it was common for the victims of crucifixion to linger alive upon the cross for even two or three days, the overwhelming emotional agony and the acute spiritual anguish of Jesus brought an end to his mortal life in the flesh in a little less than five and one-half hours.
Когда солдаты прибыли на Голгофу, они так и поступили с двумя ворами, однако к своему огромному удивлению обнаружили, что Иисус уже мертв. Тем не менее, чтобы удостовериться в его смерти, один из солдат проткнул его левый бок копьем. Хотя нередко случалось так, что жертвы распятия не умирали на кресте по два-три дня, сильнейшие эмоциональные муки и тяжкие духовные страдания оборвали смертную жизнь Иисуса во плоти чуть менее чем через пять с половиной часов.

6. AFTER THE CRUCIFIXION

6. ПОСЛЕ РАСПЯТИЯ

[187:6.1] In the midst of the darkness of the sandstorm, about half past three o’clock, David Zebedee sent out the last of the messengers carrying the news of the Master’s death. The last of his runners he dispatched to the home of Martha and Mary in Bethany, where he supposed the mother of Jesus stopped with the rest of her family.

Около половины четвертого, во мгле песчаной бури, Давид Зеведеев в последний раз отправил гонцов с известием о смерти Учителя. Последний из них был направлен в дом Марфы и Марии в Вифанию, где, как он полагал, остановилась мать Иисуса вместе с остальными членами своей семьи.

[187:6.2] After the death of the Master, John sent the women, in charge of Jude, to the home of Elijah Mark, where they tarried over the Sabbath day. John himself, being well known by this time to the Roman centurion, remained at Golgotha until Joseph and Nicodemus arrived on the scene with an order from Pilate authorizing them to take possession of the body of Jesus.

После смерти Учителя Иоанн отправил женщин под опекой Иуды в дом Илии Марка, где они провели субботу. Сам Иоанн, к этому времени уже хорошо известный римскому центуриону, оставался на Голгофе, пока Иосиф и Никодим не прибыли сюда с приказом Пилата, разрешающим забрать тело Иисуса.

[187:6.3] Thus ended a day of tragedy and sorrow for a vast universe whose myriads of intelligences had shuddered at the shocking spectacle of the crucifixion of the human incarnation of their beloved Sovereign; they were stunned by this exhibition of mortal callousness and human perversity.
Так завершился день трагедии и скорби для огромной вселенной, в которой мириады разумных существ, ошеломленные демонстрацией бессердечия и извращенности смертных, с содроганием смотрели на отвратительное зрелище распятия человеческого воплощения их любимого Властелина.

 

---

 

188 Час погребения

• 
  
• 
  1. ПОГРЕБЕНИЕ ИИСУСА
  
• 
  2. ОХРАНА ГРОБНИЦЫ
  
• 
  3. В ТЕЧЕНИЕ СУББОТНЕГО ДНЯ
  
• 
  4. СМЫСЛ СМЕРТИ НА КРЕСТЕ
  
• 
  5. УРОКИ КРЕСТА
  

(The Time of the Tomb)

 

[188:0.1] THE day and a half that Jesus’ mortal body lay in the tomb of Joseph, the period between his death on the cross and his resurrection, is a chapter in the earth career of Michael which is little known to us. We can narrate the burial of the Son of Man and put in this record the events associated with his resurrection, but we cannot supply much information of an authentic nature about what really transpired during this epoch of about thirty-six hours, from three o’clock Friday afternoon to three o’clock Sunday morning. This period in the Master’s career began shortly before he was taken down from the cross by the Roman soldiers. He hung upon the cross about one hour after his death. He would have been taken down sooner but for the delay in dispatching the two brigands.

ПОЛТОРА дня, в течение которых смертное тело Иисуса находилось в гробнице Иосифа, период между его смертью на кресте и воскресением, представляют собой ту страницу земного пути Майкиэля, о которой нам почти ничего неизвестно. Мы можем рассказать о погребении Сына Человеческого и включить в это повествование события, связанные с его воскресением, но в нашем распоряжении очень мало достоверной информации о том, что на самом деле происходило в течение этой эпохи продолжительностью примерно в тридцать шесть часов — с трех часов пополудни в пятницу до трех часов утра воскресенья. Этот период посвящения Учителя начался незадолго до того, как он был снят с креста римскими солдатами. После наступления смерти он оставался на кресте около часа. Он был бы снят раньше, если бы не задержка, связанная с казнью двух разбойников.

[188:0.2] The rulers of the Jews had planned to have Jesus’ body thrown in the open burial pits of Gehenna, south of the city; it was the custom thus to dispose of the victims of crucifixion. If this plan had been followed, the body of the Master would have been exposed to the wild beasts.

Правители евреев собирались бросить тело Иисуса в открытые погребальные ямы Геенны к югу от города, куда обычно сбрасывались жертвы распятия. Если бы этот план удался, тело Учителя было бы оставлено на съедение диким зверям.

[188:0.3] In the meantime, Joseph of Arimathea, accompanied by Nicodemus, had gone to Pilate and asked that the body of Jesus be turned over to them for proper burial. It was not uncommon for friends of crucified persons to offer bribes to the Roman authorities for the privilege of gaining possession of such bodies. Joseph went before Pilate with a large sum of money, in case it became necessary to pay for permission to remove Jesus’ body to a private burial tomb. But Pilate would not take money for this. When he heard the request, he quickly signed the order which authorized Joseph to proceed to Golgotha and take immediate and full possession of the Master’s body. In the meantime, the sandstorm having considerably abated, a group of Jews representing the Sanhedrin had gone out to Golgotha for the purpose of making sure that Jesus’ body accompanied those of the brigands to the open public burial pits.
Тем временем Иосиф Аримафейский в сопровождении Никодима отправился к Пилату и попросил передать им тело Иисуса для должного погребения. Друзья распятых нередко предлагали римским властям взятки, чтобы получить право забрать тела казненных. Иосиф отправился к Пилату с крупной суммой денег на тот случай, если придется уплатить за разрешение снять тело Иисуса и перенести его в частную погребальную гробницу. Однако Пилат отказался от денег. Выслушав просьбу, он быстро подписал приказ, разрешавший Иосифу отправиться на Голгофу и немедленно получить тело Учителя в свое полное распоряжение. Тем временем песчаная буря утихла и представлявшая синедрион группа евреев отправилась на Голгофу, чтобы удостовериться в том, что тело Иисуса, вместе с телами разбойников, сброшено в общие могильные ямы.

1. THE BURIAL OF JESUS 

1. ПОГРЕБЕНИЕ ИИСУСА

[188:1.1] When Joseph and Nicodemus arrived at Golgotha, they found the soldiers taking Jesus down from the cross and the representatives of the Sanhedrin standing by to see that none of Jesus’ followers prevented his body from going to the criminal burial pits. When Joseph presented Pilate’s order for the Master’s body to the centurion, the Jews raised a tumult and clamored for its possession. In their raving they sought violently to take possession of the body, and when they did this, the centurion ordered four of his soldiers to his side, and with drawn swords they stood astride the Master’s body as it lay there on the ground. The centurion ordered the other soldiers to leave the two thieves while they drove back this angry mob of infuriated Jews. When order had been restored, the centurion read the permit from Pilate to the Jews and, stepping aside, said to Joseph: «This body is yours to do with as you see fit. I and my soldiers will stand by to see that no man interferes.»

Когда Иосиф и Никодим прибыли на Голгофу, то увидели, как солдаты снимают Иисуса с креста, а представители синедриона стоят рядом и следят, чтобы никто из сторонников Иисуса не мешал отправке его тела в погребальные ямы для преступников. Когда Иосиф вручилцентуриону приказ Пилата о передаче ему тела Учителя, евреи подняли шум, громко требуя отдать тело им. В своем исступлении они даже попытались силой завладеть телом, но центурион подозвал четверых солдат, которые, обнажив мечи встали над телом лежавшего на земле Учителя. Центурион приказал остальным солдатам оставить двух воров и отогнать толпу разъяренных евреев. Восстановив порядок, центурион зачитал евреям разрешение Пилата и отступив в сторону, сказал Иосифу: «Тело твое; поступай с ним так, как сочтешь нужным. Я и мои солдаты будем находиться рядом и проследим, чтобы тебе никто не мешал».

[188:1.2] A crucified person could not be buried in a Jewish cemetery; there was a strict law against such a procedure. Joseph and Nicodemus knew this law, and on the way out to Golgotha they had decided to bury Jesus in Joseph’s new family tomb, hewn out of solid rock, located a short distance north of Golgotha and across the road leading to Samaria. No one had ever lain in this tomb, and they thought it appropriate that the Master should rest there. Joseph really believed that Jesus would rise from the dead, but Nicodemus was very doubtful. These former members of the Sanhedrin had kept their faith in Jesus more or less of a secret, although their fellow Sanhedrists had long suspected them, even before they withdrew from the council. From now on they were the most outspoken disciples of Jesus in all Jerusalem.

Распятого нельзя было хоронить на еврейском кладбище; закон строго запрещал это. Иосиф и Никодим знали об этом законе и по дороге на Голгофу решили похоронить Иисуса в новой семейной гробнице Иосифа, высеченной в цельной скале, расположенной чуть севернее Голгофы, по другую сторону дороги на Самарию. Никого и никогда еще не хоронили в этой гробнице и они сочли уместным, чтобы Учитель покоился здесь. Иосиф в самом деле верил, что Иисус воскреснет из мертвых, но Никодим сильно сомневался. Эти бывшие члены синедриона в большей или меньшей степени скрывали свою веру в Иисуса, хотя остальные члены синедриона уже давно подозревали их, даже еще до того как Иосиф и Никодим вышли из совета. Отныне же они стали наиболее открытыми учениками Иисуса во всем Иерусалиме.

[188:1.3] At about half past four o’clock the burial procession of Jesus of Nazareth started from Golgotha for Joseph’s tomb across the way. The body was wrapped in a linen sheet as the four men carried it, followed by the faithful women watchers from Galilee. The mortals who bore the material body of Jesus to the tomb were: Joseph, Nicodemus, John, and the Roman centurion.

Около половины пятого погребальная процессия с телом Иисуса Назарянина покинула Голгофу и направилась к склепу Иосифа по другую сторону дороги. Тело было завернуто в льняную простыню и его несли четверо мужчин, за которыми следовали преданные женщины из Галилеи, наблюдавшие за распятием. Смертными, которые несли материальное тело Иисуса в гробницу, были Иосиф, Никодим, Иоанн и римский центурион.

[188:1.4] They carried the body into the tomb, a chamber about ten feet square, where they hurriedly prepared it for burial. The Jews did not really bury their dead; they actually embalmed them. Joseph and Nicodemus had brought with them large quantities of myrrh and aloes, and they now wrapped the body with bandages saturated with these solutions. When the embalming was completed, they tied a napkin about the face, wrapped the body in a linen sheet, and reverently placed it on a shelf in the tomb.

Они внесли тело в гробницу, — помещение примерно три на три метра, — где спешно подготовили его к погребению. Строго говоря, евреи не хоронили своих покойников: фактически, они бальзамировали их. Иосиф и Никодим принесли с собой большое количество мирры и алоэ, и теперь завернули тело в полотняную пелену, пропитанную этими веществами. Завершив бальзамирование, они завязали лицо платком, обернули тело льняной простыней и благоговейно положили его в нишу гробницы.

[188:1.5] After placing the body in the tomb, the centurion signaled for his soldiers to help roll the doorstone up before the entrance to the tomb. The soldiers then departed for Gehenna with the bodies of the thieves while the others returned to Jerusalem, in sorrow, to observe the Passover feast according to the laws of Moses.

Поместив тело в гробницу, центурион дал знак своим солдатам завалить дверной камень перед входом в гробницу. Затем солдаты отправились в Геенну с телами разбойников, а остальные, в скорби, вернулись в Иерусалим, чтобы разделить пасхальную трапезу по законам Моисея.

[188:1.6] There was considerable hurry and haste about the burial of Jesus because this was preparation day and the Sabbath was drawing on apace. The men hurried back to the city, but the women lingered near the tomb until it was very dark.

Погребение Иисуса совершалось довольно торопливо и наспех, ибо этот день был днем приготовления к Пасхе, а до наступления субботы оставалось совсем мало времени. Мужчины поспешили обратно в город, однако женщины оставались рядом с гробницей до наступления темноты.

[188:1.7] While all this was going on, the women were hiding near at hand so that they saw it all and observed where the Master had been laid. They thus secreted themselves because it was not permissible for women to associate with men at such a time. These women did not think Jesus had been properly prepared for burial, and they agreed among themselves to go back to the home of Joseph, rest over the Sabbath, make ready spices and ointments, and return on Sunday morning properly to prepare the Master’s body for the death rest. The women who thus tarried by the tomb on this Friday evening were: Mary Magdalene, Mary the wife of Clopas, Martha another sister of Jesus’ mother, and Rebecca of Sepphoris.

В течение этого времени женщины прятались поблизости, откуда наблюдали за всем происходящим и видели, где был положен Учитель. Они скрывались из-за того, что в такое время женщинам нельзя было находиться в обществе мужчин. Эти женщины считали, что Иисус не был должным образом подготовлен к погребению и договорились вернуться в дом Иосифа, отдохнуть в субботу, приготовить благовония и мази и вернуться воскресным утром, чтобы как следует подготовить тело Учителя к упокоению. Женщинами, оставшимися у гробницы в этот вечер в пятницу, были: Мария Магдалина, Мария — жена Клеопы, Марфа — одна из сестер матери Иисуса и Ребекка из Сепфориса.

[188:1.8] Aside from David Zebedee and Joseph of Arimathea, very few of Jesus’ disciples really believed or understood that he was due to arise from the tomb on the third day.
Кроме Давида Зеведеева и Иосифа Аримафейского, очень немногие из учеников Иисуса действительно верили или понимали, что тому предстояло восстать из гробницы на третий день.

2. SAFEGUARDING THE TOMB

2. ОХРАНА ГРОБНИЦЫ

[188:2.1] If Jesus’ followers were unmindful of his promise to rise from the grave on the third day, his enemies were not. The chief priests, Pharisees, and Sadducees recalled that they had received reports of his saying he would rise from the dead.

Если последователи Иисуса не придали особого значения его обещанию восстать из могилы на третий день, то этого нельзя было сказать о его врагах. Первосвященники, фарисеи и саддукеи не забыли, что к ним поступали сообщения, в которых говорилось о заявлении Иисуса относительно своего воскресения из мертвых.

[188:2.2] This Friday night, after the Passover supper, about midnight a group of the Jewish leaders gathered at the home of Caiaphas, where they discussed their fears concerning the Master’s assertions that he would rise from the dead on the third day. This meeting ended with the appointment of a committee of Sanhedrists who were to visit Pilate early the next day, bearing the official request of the Sanhedrin that a Roman guard be stationed before Jesus’ tomb to prevent his friends from tampering with it. Said the spokesman of this committee to Pilate: «Sir, we remember that this deceiver, Jesus of Nazareth, said, while he was yet alive, `After three days I will rise again.’ We have, therefore, come before you to request that you issue such orders as will make the sepulchre secure against his followers, at least until after the third day. We greatly fear lest his disciples come and steal him away by night and then proclaim to the people that he has risen from the dead. If we should permit this to happen, this mistake would be far worse than to have allowed him to live.»

Около полуночи в ту пятницу после пасхальной трапезы группа еврейских правителей собралась в доме Кайафы для обсуждения своих опасений, касающихся утверждений Учителя о том, что на третий день он воскреснет из мертвых. Эта встреча завершилась назначением делегации из членов синедриона, которая на следующее утро отправилась к Пилату с официальным прошением от синедриона: выставить перед гробницей Иисуса римскую стражу, чтобы не позволить его друзьям тайно проникнуть в нее. Глава делегации сказал Пилату: «Господин, мы помним о том, что этот мошенник, Иисус Назарянин, при жизни говорил: „Через три дня я воскресну». Поэтому мы пришли, чтобы просить тебя распорядиться об охране гробницы от его последователей хотя бы на три дня. Мы очень боимся того, что ночью его ученики явятся и выкрадут его, а затем объявят народу, что он воскрес из мертвых. Если мы допустим это, то совершим еще худшую ошибку, чем если бы позволили ему жить».

[188:2.3] When Pilate heard this request of the Sanhedrists, he said: «I will give you a guard of ten soldiers. Go your way and make the tomb secure.» They went back to the temple, secured ten of their own guards, and then marched out to Joseph’s tomb with these ten Jewish guards and ten Roman soldiers, even on this Sabbath morning, to set them as watchmen before the tomb. These men rolled yet another stone before the tomb and set the seal of Pilate on and around these stones, lest they be disturbed without their knowledge. And these twenty men remained on watch up to the hour of the resurrection, the Jews carrying them their food and drink.
Выслушав просьбу членов синедриона, Пилат ответил: «Вы получите десять охранников. Идите и обеспечьте охрану гробницы». Вернувшись в храм, они взяли десять своих собственных стражников, после чего отправились к гробнице Иосифа с десятью еврейскими стражниками и десятью римскими солдатами, чтобы несмотря на субботнее утро, поставить их на охрану гробницы. Эти люди завалили вход в гробницу еще одним камнем и опечатали оба камня печатью Пилата, чтобы никто не мог прикоснуться к гробнице без их ведома. И эти двадцать человек оставались на страже вплоть до часа воскресения Иисуса, а евреи приносили им пищу и питье.

3. DURING THE SABBATH DAY 

3. В ТЕЧЕНИЕ СУББОТНЕГО ДНЯ

[188:3.1] Throughout this Sabbath day the disciples and the apostles remained in hiding, while all Jerusalem discussed the death of Jesus on the cross. There were almost one and one-half million Jews present in Jerusalem at this time, hailing from all parts of the Roman Empire and from Mesopotamia. This was the beginning of the Passover week, and all these pilgrims would be in the city to learn of the resurrection of Jesus and to carry the report back to their homes.

В течение этого субботнего дня ученики и апостолы продолжали скрываться, в то время как весь Иерусалим обсуждал смерть Иисуса на кресте. В те дни в Иерусалиме находилось почти полтора миллиона евреев со всех уголков Римской империи и Месопотамии. Наступала пасхальная неделя и всем этим паломникам предстояло узнать о воскресении Иисуса и унести эту весть в свои родные края.

[188:3.2] Late Saturday night, John Mark summoned the eleven apostles secretly to come to the home of his father, where, just before midnight, they all assembled in the same upper chamber where they had partaken of the Last Supper with their Master two nights previously.

Поздним вечером в субботу Иоанн Марк созвал одиннадцать апостолов на тайную встречу в доме своего отца и около полуночи они собрались в той же верхней комнате, где двумя ночами ранее разделили Тайную Вечерю со своим Учителем.

[188:3.3] Mary the mother of Jesus, with Ruth and Jude, returned to Bethany to join their family this Saturday evening just before sunset. David Zebedee remained at the home of Nicodemus, where he had arranged for his messengers to assemble early Sunday morning. The women of Galilee, who prepared spices for the further embalming of Jesus’ body, tarried at the home of Joseph of Arimathea.
Мать Иисуса Мария вместе с Руфью и Иудой в этот субботний вечер перед самым заходом солнца вернулась в Вифанию, чтобы присоединиться к своей семье. Давид Зеведеев оставался в доме Никодима, договорившись со своими гонцами встретиться здесь ранним утром в воскресенье. Галилеянки, готовившие ароматы для дополнительного бальзамирования тела Иисуса, находились в доме Иосифа Аримафейского.

[188:3.4] We are not able fully to explain just what happened to Jesus of Nazareth during this period of a day and a half when he was supposed to be resting in Joseph’s new tomb. Apparently he died the same natural death on the cross as would any other mortal in the same circumstances. We heard him say, «Father, into your hands I commend my spirit.» We do not fully understand the meaning of such a statement inasmuch as his Thought Adjuster had long since been personalized and so maintained an existence apart from Jesus’ mortal being. The Master’s Personalized Adjuster could in no sense be affected by his physical death on the cross. That which Jesus put in the Father’s hands for the time being must have been the spirit counterpart of the Adjuster’s early work in spiritizing the mortal mind so as to provide for the transfer of the transcript of the human experience to the mansion worlds. There must have been some spiritual reality in the experience of Jesus which was analogous to the spirit nature, or soul, of the faith-growing mortals of the spheres. But this is merely our opinion — we do not really know what Jesus commended to his Father.
Мы не можем в полной мере объяснить, что именно происходило с Иисусом Назарянином в течение этих полутора дней, когда он, предположительно, покоился в новой гробнице Иосифа. Очевидно, что он умер такой же естественной смертью на кресте, какой умирает любой другой смертный при аналогичных обстоятельствах. Мы слышали, как он сказал: «Отец, в твои руки предаю дух мой».
Однако мы не вполне понимаем смысл такого заявления, поскольку его Настройщик Мышления давно уже был персонализирован и потому существовал отдельно от смертной сущности Иисуса. Физическая смерть Учителя никак не могла повлиять на его Персонализированного Настройщика. Скорее всего, то, что Иисус передал в то время в руки Отца, представляло собой духовный дубликат результата ранней деятельности Настройщика по одухотворению смертного разума для того, чтобы обеспечить перенос копии человеческого опыта в обительские миры. В опыте Иисуса должна была быть некоторая духовная реальность, аналогичная духовной сущности, или душе, возрастающих в вере смертных сфер. Но это всего лишь наше предположение, на самом деле мы не знаем, что именно вверил Иисус своему Отцу.

[188:3.5] We know that the physical form of the Master rested there in Joseph’s tomb until about three o’clock Sunday morning, but we are wholly uncertain regarding the status of the personality of Jesus during that period of thirty-six hours. We have sometimes dared to explain these things to ourselves somewhat as follows:
Мы знаем, что физическая форма Учителя оставалась в гробнице Иосифа примерно до трех часов утра воскресенья, но мы совсем не уверены в статусе личности Иисуса в течение этого периода протяженностью в тридцать шесть часов. Наши, довольно безрассудные, попытки объяснить самим себе происходившее, привели нас к следующим осторожным выводам:

[188:3.6] 1. The Creator consciousness of Michael must have been at large and wholly free from its associated mortal mind of the physical incarnation.
1. Скорее всего, сознание Майкиэля-Создателя оставалось полностью свободным и не зависящим от связанного с ним смертного разума в течение физической инкарнации.

[188:3.7] 2. The former Thought Adjuster of Jesus we know to have been present on earth during this period and in personal command of the assembled celestial hosts.
2. Мы знаем, что в этот период времени бывший Настройщик Мышления Иисуса находился на земле и лично возглавлял собранное здесь небесное множество.

[188:3.8] 3. The acquired spirit identity of the man of Nazareth which was built up during his lifetime in the flesh, first, by the direct efforts of his Thought Adjuster, and later, by his own perfect adjustment between the physical necessities and the spiritual requirements of the ideal mortal existence, as it was effected by his never-ceasing choice of the Father’s will, must have been consigned to the custody of the Paradise Father. Whether or not this spirit reality returned to become a part of the resurrected personality, we do not know, but we believe it did. But there are those in the universe who hold that this soul-identity of Jesus now reposes in the «bosom of the Father,» to be subsequently released for leadership of the Nebadon Corps of the Finality in their undisclosed destiny in connection with the uncreated universes of the unorganized realms of outer space.
3. Обретенная духовная индивидуальность человека из Назарета, сформированная в течение его жизни во плоти, — сначала под воздействием непосредственных усилий его Настройщика Мышления, а позднее — через его личное совершенное согласование физических потребностей и духовных требований идеального смертного бытия посредством неизменного избрания воли Отца, — была передана на хранение Райскому Отцу. Вернулась ли эта духовная реальность, чтобы стать частью воскресшей личности, или нет, мы не знаем, но полагаем, что вернулась. Однако во вселенной есть и те, кто считает, что эта душа-индивидуальность Иисуса пребывает ныне в «недрах Отца», чтобы впоследствии руководить Небадонским Корпусом Завершения в нераскрытом будущем, связанном с еще несозданными вселенными неорганизованных миров внешнего пространства.

[188:3.9] 4. We think the human or mortal consciousness of Jesus slept during these thirty-six hours. We have reason to believe that the human Jesus knew nothing of what transpired in the universe during this period. To the mortal consciousness there appeared no lapse of time; the resurrection of life followed the sleep of death as of the same instant.
4. Мы полагаем, что в течение этих тридцати шести часов человеческое или смертное сознание Иисуса пребывало во сне. У нас есть основания считать, что Иисус-человек ничего не знал о том, что происходило во вселенной в это время. Для смертного сознания время остановилось; воскресение жизни мгновенно последовало за сном смерти.

[188:3.10] And this is about all we can place on record regarding the status of Jesus during this period of the tomb. There are a number of correlated facts to which we can allude, although we are hardly competent to undertake their interpretation.

И это в общих чертах все, что мы можем сказать относительно статуса Иисуса в течение этого периода пребывания в гробнице. Мы можем сослаться на целый ряд коррелирующих фактов, но мы едва ли компетентны для того, чтобы браться за их толкование.

[188:3.11] In the vast court of the resurrection halls of the first mansion world of Satania, there may now be observed a magnificent material-morontia structure known as the «Michael Memorial,» now bearing the seal of Gabriel. This memorial was created shortly after Michael departed from this world, and it bears this inscription: «In commemoration of the mortal transit of Jesus of Nazareth on Urantia.»

В огромном дворе воскресительных залов первого обительского мира Сатании теперь можно наблюдать величественное материально-моронтийное сооружение, известное как «Мемориал Майкиэля», который скреплен печатью Гавриила. Этот мемориал создан вскоре после того, как Майкиэль покинул этот мир, а выполненная на нем надпись гласит: «В ознаменование смертной жизни Иисуса Назарянина на Урантии».

[188:3.12] There are records extant which show that during this period the supreme council of Salvington, numbering one hundred, held an executive meeting on Urantia under the presidency of Gabriel. There are also records showing that the Ancients of Days of Uversa communicated with Michael regarding the status of the universe of Nebadon during this time.

Сохранились материалы, подтверждающие, что в этот период верховный совет Салвингтона, насчитывающий сто членов, провел на Урантии исполнительное совещание под руководством Гавриила. Также есть материалы, подтверждающие, что в это же время От Века Древние Уверсы общались с Майкиэлем, обсуждая статус вселенной Небадон.

[188:3.13] We know that at least one message passed between Michael and Immanuel on Salvington while the Master’s body lay in the tomb.

Мы знаем, что Майкиэль и Иммануэль Салвингтонский обменялись, по крайней мере, одним сообщением, пока тело Учителя находилось в гробнице.

[188:3.14] There is good reason for believing that some personality sat in the seat of Caligastia in the system council of the Planetary Princes on Jerusem which convened while the body of Jesus rested in the tomb.

Есть веские основания полагать, что некая личность занимала место Калигастии в системном совете Планетарных Князей на Иерусеме, который собирался в то время, когда тело Иисуса покоилось в гробнице.

[188:3.15] The records of Edentia indicate that the Constellation Father of Norlatiadek was on Urantia, and that he received instructions from Michael during this time of the tomb.

Записи Эдентии указывают на то, что в течение времени погребения Отец Созвездия Норлатиадек присутствовал на Урантии и получал инструкции от Майкиэля.

[188:3.16] And there is much other evidence which suggests that not all of the personality of Jesus was asleep and unconscious during this time of apparent physical death.
Есть также много других свидетельств в пользу того, что не вся личность Иисуса была погружена в сон и бессознательное состояние в течение этого времени очевидной физической смерти.

4. MEANING OF THE DEATH ON THE CROSS

4. СМЫСЛ СМЕРТИ НА КРЕСТЕ

[188:4.1] Although Jesus did not die this death on the cross to atone for the racial guilt of mortal man nor to provide some sort of effective approach to an otherwise offended and unforgiving God; even though the Son of Man did not offer himself as a sacrifice to appease the wrath of God and to open the way for sinful man to obtain salvation; notwithstanding that these ideas of atonement and propitiation are erroneous, nonetheless, there are significances attached to this death of Jesus on the cross which should not be overlooked. It is a fact that Urantia has become known among other neighboring inhabited planets as the «World of the Cross.»

Иисус умер на кресте не для того, чтобы искупить родовую вину смертного человека или обеспечить некий способ действенного приближения к оскорбленному и неумолимому Богу; Сын Человеческий не приносил себя в жертву для умиротворения гнева Бога и открытия пути спасения для греховного человека; такие идеи искупления и умилостивления ошибочны, однако смерть Иисуса на кресте исполнена смысла, который не следует упускать из виду. На соседних обитаемых планетах Урантия в самом деле стала известна как «Мир Креста».

[188:4.2] Jesus desired to live a full mortal life in the flesh on Urantia. Death is, ordinarily, a part of life. Death is the last act in the mortal drama. In your well-meant efforts to escape the superstitious errors of the false interpretation of the meaning of the death on the cross, you should be careful not to make the great mistake of failing to perceive the true significance and the genuine import of the Master’s death.
Иисус желал прожить на Урантии полноценную смертную жизнь. В обычных обстоятельствах смерть — это часть жизни. Смерть — это последний акт смертной драмы. В своих благонамеренных попытках избежать суеверных заблуждений из-за ложных толкований смысла смерти на кресте следует остерегаться огромной ошибки из-за непонимания истинной значимости и подлинного величия смерти Учителя.

[188:4.3] Mortal man was never the property of the archdeceivers. Jesus did not die to ransom man from the clutch of the apostate rulers and fallen princes of the spheres. The Father in heaven never conceived of such crass injustice as damning a mortal soul because of the evildoing of his ancestors. Neither was the Master’s death on the cross a sacrifice which consisted in an effort to pay God a debt which the race of mankind had come to owe him.

Смертный человек никогда не был собственностью вселенских аферистов. Иисус умер не для того, чтобы выкупить человека, вырвать его из когтей правителей-отступников и падших князей сфер. Отец небесный никогда не замышлял столь вопиющей несправедливости, как проклятие души смертного человека из-за злодеяний его предков. Не была смерть Учителя на кресте и жертвой, имевшей целью возместить тот долг, который некогда появился у человечества перед Богом.

[188:4.4] Before Jesus lived on earth, you might possibly have been justified in believing in such a God, but not since the Master lived and died among your fellow mortals. Moses taught the dignity and justice of a Creator God; but Jesus portrayed the love and mercy of a heavenly Father.

До того, как Иисус жил на земле, такой взгляд на Бога, возможно, был бы оправдан, но не после жизни и смерти Учителя среди ваших смертных собратьев. Моисей учил достоинству и справедливости Бога-Создателя, однако Иисус представил любовь и милосердие небесного Отца.

[188:4.5] The animal nature — the tendency toward evildoing — may be hereditary, but sin is not transmitted from parent to child. Sin is the act of conscious and deliberate rebellion against the Father’s will and the Sons’ laws by an individual will creature.

Животная природа — склонность к злодеяниям — может быть наследственной, но грех не переходит с родителя на дитя. Грех есть акт сознательного и преднамеренного восстания отдельного волевого создания против воли Отца и законов Сынов.

[188:4.6] Jesus lived and died for a whole universe, not just for the races of this one world. While the mortals of the realms had salvation even before Jesus lived and died on Urantia, it is nevertheless a fact that his bestowal on this world greatly illuminated the way of salvation; his death did much to make forever plain the certainty of mortal survival after death in the flesh.

Иисус жил и умер для всей вселенной, а не только для народов одного этого мира. Хотя смертные миров обретали спасение еще до того, как Иисус жил и умер на Урантии, его посвящение в этом мире ярким светом озарило путь спасения; его смерть сделала многое для того, чтобы навсегда обрести уверенность в продолжении жизни после смерти во плоти.
[188:4.7] Though it is hardly proper to speak of Jesus as a sacrificer, a ransomer, or a redeemer, it is wholly correct to refer to him as a savior.
He forever made the way of salvation (survival) more clear and certain; he did better and more surely show the way of salvation for all the mortals of all the worlds of the universe of Nebadon.
Хотя едва ли уместно говорить о том, что Иисус принес себя в жертву во искупление грехов или во избавление, его можно с полным основанием называть спасителем.
Он навсегда сделал путь спасения (продолжения жизни) более ясным и определенным; он лучше и вернее указал путь спасения для всех смертных всех миров вселенной Небадон.

[188:4.8] When once you grasp the idea of God as a true and loving Father, the only concept which Jesus ever taught, you must forthwith, in all consistency, utterly abandon all those primitive notions about God as an offended monarch, a stern and all-powerful ruler whose chief delight is to detect his subjects in wrongdoing and to see that they are adequately punished, unless some being almost equal to himself should volunteer to suffer for them, to die as a substitute and in their stead. The whole idea of ransom and atonement is incompatible with the concept of God as it was taught and exemplified by Jesus of Nazareth. The infinite love of God is not secondary to anything in the divine nature.

Однажды осознав идею Бога как истинного и любящего Отца — то единственное представление, которому когда-либо учил Иисус, — вы должны со всей последовательностью и сразу же решительно отказаться от всех примитивных представлений о Боге как об оскорбленном монархе, суровом и всемогущем правителе, основная утеха которого состоит в разоблачении проступков своих подданных и наблюдении за их должным наказанием, если только некто, почти равный ему, не согласится добровольно пострадать за них, умереть за них и вместо них. Вся идея выкупа и искупления несовместима с тем представлением о Боге, которому учил и примером которого был Иисус Назарянин. Бесконечная любовь Бога — превыше всего в его божественной сущности.
[188:4.9] All this concept of atonement and sacrificial salvation is rooted and grounded in selfishness. Jesus taught that service
to one’s fellows is the highest concept of the brotherhood of spirit believers. Salvation should be taken for granted by those who believe in the fatherhood of God. The believer’s chief concern should not be the selfish desire for personal salvation but rather the unselfish urge to love and, therefore, serve one’s fellows even as Jesus loved and served mortal men.
Вся идея об искуплении и спасении через жертву коренится в эгоизме и находит в нем опору. Иисус учил, что служение своим 
собратьям — является высочайшей идеей братства верующих в духе. Спасение должно восприниматься естественным для тех, кто верит в отцовство Бога. Главной заботой верующего должно быть не эгоистичное желание личного спасения, а бескорыстное стремление любить своих собратьев и служить им так, как любил смертных людей и служил им Иисус.

[188:4.10] Neither do genuine believers trouble themselves so much about the future punishment of sin. The real believer is only concerned about present separation from God. True, wise fathers may chasten their sons, but they do all this in love and for corrective purposes. They do not punish in anger, neither do they chastise in retribution.

Не особенно беспокоятся истинные верующие и о будущих наказаниях за грехи. Истинного верующего беспокоит лишь разобщенность с Богом в настоящем. Да, мудрые отцы могут наказывать своих сыновей, но делают они это из любви и в воспитательных целях. Они не наказывают в гневе и не карают в отмщении.

[188:4.11] Even if God were the stern and legal monarch of a universe in which justice ruled supreme, he certainly would not be satisfied with the childish scheme of substituting an innocent sufferer for a guilty offender.

Даже если бы Бог был суровым верховным судьей вселенной, в которой царит правосудие, ему явно не понравилась бы наивная идея подмены виновного преступника невинным мучеником.
[188:4.12] The great thing about the death of Jesus, as it is related to the enrichment of human experience and the enlargement of the way of salvation, is not the fact
of his death but rather the superb manner and the matchless spirit in which he met death.
Величие смерти Иисуса — с точки зрения обогащения человеческого опыта и расширения пути спасения, — заключается не в факте
его смерти, но скорее в благородной манере и в несравненном духовном величии, с которым он встретил смерть.
[188:4.13] This entire idea of the ransom of the atonement places salvation upon a plane of unreality; such a concept is purely philosophic. Human salvation is real;
it is based on two realities which may be grasped by the creature’s faith and thereby become incorporated into individual human experience: the fact of the fatherhood of God and its correlated truth, the brotherhood of man. It is true, after all, that you are to be «forgiven your debts, even as you forgive your debtors.»
Вся идея искупления переносит спасение в план нереальности; такое представление остается сугубо философским. Человеческое спасение реально; оно основано на двух реальностях, которые можно постигнуть верой создания и тем самым сделать их частью индивидуального человеческого опыта: факте отцовства Бога и связанной с ним истиной о братстве людей. В конечном счете, справедливо утверждение о том, что вам «простятся долги так же, как и вы прощаете должникам вашим».

5. LESSONS FROM THE CROSS 

5. УРОКИ КРЕСТА

[188:5.1] The cross of Jesus portrays the full measure of the supreme devotion of the true shepherd for even the unworthy members of his flock. It forever places all relations between God and man upon the family basis. God is the Father; man is his son. Love, the love of a father for his son, becomes the central truth in the universe relations of Creator and creature — not the justice of a king which seeks satisfaction in the sufferings and punishment of the evil-doing subject.

Крест Иисуса являет полную меру высшей преданности истинного пастыря даже к недостойным членам своего стада. Он навсегда ставит все отношения Бога и человека на семейную основу. Бог есть Отец, человек — его сын. Во вселенских отношениях Создателя и создания центральной истиной становится любовь — любовь отца к своему сыну, а не правосудие царя, ищущего удовлетворения в страданиях и наказании злонамеренных подданных.
[188:5.2] The cross forever shows that the attitude of Jesus toward sinners was neither condemnation nor condonation, but rather eternal and loving salvation. Jesus is truly a savior in the sense that his life and death do win men over to goodness and righteous survival. Jesus loves men so much that his love awakens the response of love in the human heart. Love is truly contagious and eternally creative. Jesus’ death on the cross exemplifies a love which is sufficiently strong and divine to forgive sin and swallow up all evil-doing. Jesus disclosed to this world a higher quality of righteousness than justice — mere technical right and wrong. Divine love does not merely forgive wrongs; it absorbs and actually destroys them. The forgiveness of love utterly transcends the forgiveness of mercy. Mercy sets the guilt of evil-doing to one side; but love destroys forever the sin and all weakness resulting therefrom. Jesus brought a new method of living to Urantia. He taught us not to resist evil but to find through him a goodness which effectually destroys evil. The forgiveness of Jesus is not condonation; it is salvation from condemnation. Salvation does not slight wrongs; it makes them right.
True love does not compromise nor condone hate; it destroys it. The love of Jesus is never satisfied with mere forgiveness. The Master’s love implies rehabilitation, eternal survival. It is altogether proper to speak of salvation as redemption if you mean this eternal rehabilitation.
Крест — это непреходящее свидетельство того, что отношение Иисуса к грешникам характеризовалось не осуждением или попустительством, а вечным и любящим спасением. Иисус — истинный спаситель в том смысле, что благодаря его жизни и смерти люди воистину приходят к добродетели и праведному спасению. Любовь Иисуса к людям столь велика, что пробуждает в человеческом сердце ответную любовь. Любовь поистине заразительна и извечно созидательна. Смерть Иисуса на кресте является воплощением любви, которая достаточно сильна и божественна, чтобы простить грех и поглотить все злодеяния. Иисус раскрыл этому миру более высокое качество праведности, чем правосудие — чисто формальное добро и зло. Божественная любовь не просто прощает проступки: она поглощает и фактически уничтожает их. Прощение, присущее любви, значительно превосходит прощение, присущее милосердию. Милосердие откладывает вину за злодеяние в сторону, однако любовь навсегда уничтожает грех и любую проистекающую из него слабость. Иисус принес на Урантию новый способ жизни. Вместо того, чтобы противиться злу, он учил нас находить через него, Иисуса, добродетель, которая с успехом уничтожает зло. Прощение Иисуса — это не попустительство; это спасение от осуждения. Спасение не игнорирует проступки, оно исправляет их. 
Истинная любовь не идет на компромисс и не оправдывает ненависть; она искореняет ее. Любовь Иисуса никогда не удовлетворяется всего лишь прощением. Любовь Учителя несет исправление, вечное продолжение жизни. Говорить о спасении как искуплении можно только в том случае, если вы имеете ввиду именно такое восстановление в вечности.

[188:5.3] Jesus, by the power of his personal love for men, could break the hold of sin and evil. He thereby set men free to choose better ways of living. Jesus portrayed a deliverance from the past which in itself promised a triumph for the future. Forgiveness thus provided salvation. The beauty of divine love, once fully admitted to the human heart, forever destroys the charm of sin and the power of evil.
Благодаря силе своей личной любви к людям, Иисус сумел сокрушить власть греха и зла. Тем самым он предоставил людям свободу выбирать лучшие пути жизни. Иисус явил избавление от прошлого, что само по себе сулило триумф в будущем. Таким образом, прощение обеспечило спасение. Когда человек в полной мере открывает свое сердце красоте божественной любви, то такая красота навсегда разрушает прелесть греха и силу зла.

[188:5.4] The sufferings of Jesus were not confined to the crucifixion. In reality, Jesus of Nazareth spent upward of twenty-five years on the cross of a real and intense mortal existence. The real value of the cross consists in the fact that it was the supreme and final expression of his love, the completed revelation of his mercy.
Страдания Иисуса не ограничивались только распятием. По существу, Иисус Назарянин провел более двадцати пяти лет на кресте реального и напряженного смертного существования. Подлинный смысл креста заключается в том факте, что он стал высшим и окончательным выражением его любви и завершенным раскрытием его милосердия.

[188:5.5] On millions of inhabited worlds, tens of trillions of evolving creatures who may have been tempted to give up the moral struggle and abandon the good fight of faith, have taken one more look at Jesus on the cross and then have forged on ahead, inspired by the sight of God’s laying down his incarnate life in devotion to the unselfish service of man.

Десятки триллионов эволюционирующих созданий в миллионах обитаемых миров, которые, возможно, испытывали соблазн прекратить нравственную борьбу и оставить благое сражение веры, еще раз взглянули на распятого Иисуса и устремились вперед, воодушевленные зрелищем Бога, отдающего свою жизнь во плоти в преданном и бескорыстном служении человеку.

[188:5.6] The triumph of the death on the cross is all summed up in the spirit of Jesus’ attitude toward those who assailed him. He made the cross an eternal symbol of the triumph of love over hate and the victory of truth over evil when he prayed, «Father, forgive them, for they know not what they do.» That devotion of love was contagious throughout a vast universe; the disciples caught it from their Master. The very first teacher of his gospel who was called upon to lay down his life in this service, said, as they stoned him to death, «Lay not this sin to their charge.»
Триумф смерти на кресте сосредоточен в том духе, которым было исполнено отношение Иисуса к своим мучителям. Он превратил крест в вечный символ триумфа любви над ненавистью, победы истины над злом, когда произнес слова молитвы: «Отец, прости им, ибо не ведают, что творят».
Эта беззаветная преданность любви передалась всей огромной вселенной; ученики унаследовали ее от своего Учителя. Самый первый из учителей евангелия, призванный отдать свою жизнь в этом служении, произнес, умирая забитый камнями: «Не вмени им это во грех».

[188:5.7] The cross makes a supreme appeal to the best in man because it discloses one who was willing to lay down his life in the service of his fellow men. Greater love no man can have than this: that he would be willing to lay down his life for his friends — and Jesus had such a love that he was willing to lay down his life for his enemies, a love greater than any which had hitherto been known on earth.

Крест с величайшей силой взывает к лучшему в человеке, ибо раскрывает человека, готового расстаться со своей жизнью в служении своим собратьям. Готовность сложить свою жизнь за друзей есть высшая любовь, на которую способен человек; любовь же Иисуса выражалась в его готовности отдать жизнь ради своих врагов, — любовь, превышающая что-либо известное до того времени на земле.

[188:5.8] On other worlds, as well as on Urantia, this sublime spectacle of the death of the human Jesus on the cross of Golgotha has stirred the emotions of mortals, while it has aroused the highest devotion of the angels.
И на Урантии, и в других мирах это величественное зрелище смерти Иисуса-человека на кресте Голгофы всколыхнуло чувства смертных и пробудило высочайшее благоговение у ангелов.

[188:5.9] The cross is that high symbol of sacred service, the devotion of one’s life to the welfare and salvation of one’s fellows. The cross is not the symbol of the sacrifice of the innocent Son of God in the place of guilty sinners and in order to appease the wrath of an offended God, but it does stand forever, on earth and throughout a vast universe, as a sacred symbol of the good bestowing themselves upon the evil and thereby saving them by this very devotion of love. The cross does stand as the token of the highest form of unselfish service, the supreme devotion of the full bestowal of a righteous life in the service of wholehearted ministry, even in death, the death of the cross. And the very sight of this great symbol of the bestowal life of Jesus truly inspires all of us to want to go and do likewise.

Крест — это высокий символ священного служения, посвящения жизни благополучию и спасению своих собратьев. Крест — это не символ жертвы невинного Сына Бога, принесенной вместо виновных грешников для умиротворения гнева оскорбленного Бога, но и на земле, и по всей огромной вселенной он остается вечным священным символом праведников, посвящающих себя падшим и тем самым спасающих их самозабвенной преданностью своей любви. Крест — воистину символ высшей формы бескорыстного служения, предельной самоотверженности, заключенной во всем посвящении праведной жизни, прошедшей под знаком беззаветного служения — даже в смерти, смерти на кресте. И само зрелище этого великого символа посвященческой жизни Иисуса пробуждает во всех нас желание идти тем же путем и поступать подобным же образом.

[188:5.10] When thinking men and women look upon Jesus as he offers up his life on the cross, they will hardly again permit themselves to complain at even the severest hardships of life, much less at petty harassments and their many purely fictitious grievances. His life was so glorious and his death so triumphant that we are all enticed to a willingness to share both. There is true drawing power in the whole bestowal of Michael, from the days of his youth to this overwhelming spectacle of his death on the cross.

Глядя на Иисуса, отдающего свою жизнь на кресте, мыслящие мужчины и женщины вряд ли позволят себе вновь сетовать даже на самые жестокие жизненные невзгоды, уже не говоря о мелких беспокойствах и многих чисто воображаемых обидах. Его жизнь была столь восхитительной, а его смерть — столь триумфальной, что все мы испытываем желание разделить и то, и другое. Все посвящение Майкиэля наполнено подлинной притягательной силой, начиная с дней его юности и вплоть до ошеломляющего зрелища его смерти на кресте.

[188:5.11] Make sure, then, that when you view the cross as a revelation of God, you do not look with the eyes of the primitive man nor with the viewpoint of the later barbarian, both of whom regarded God as a relentless Sovereign of stern justice and rigid law-enforcement. Rather, make sure that you see in the cross the final manifestation of the love and devotion of Jesus to his life mission of bestowal upon the mortal races of his vast universe. See in the death of the Son of Man the climax of the unfolding of the Father’s divine love for his sons of the mortal spheres. The cross thus portrays the devotion of willing affection and the bestowal of voluntary salvation upon those who are willing to receive such gifts and devotion. There was nothing in the cross which the Father required — only that which Jesus so willingly gave, and which he refused to avoid.
Рассматривая крест как откровение Бога, убедитесь в том, что вы не смотрите глазами примитивного человека или пришедшего ему на смену варвара, ибо и тот, и другой видели в Боге беспощадного Властелина, вершащего суровое правосудие и поддерживающего строгий правопорядок. Вместо этого постарайтесь увидеть в кресте последнее проявление любви Иисуса, его преданности своей жизненной миссии — посвящению смертным расам своей огромной вселенной. Стремитесь увидеть в смерти Сына Человеческого вершину раскрытия божественной любви Отца к своим сынам, населяющим сферы смертных. Таким образом, крест выражает самоотверженность добровольной любви и посвящение добровольного спасения всем, кто готов принять такие дары и такую преданность. Крест не связан с каким-либо требованием Отца и выражает только то, что Иисус так охотно отдал и от чего отказался уклониться.

[188:5.12] If man cannot otherwise appreciate Jesus and understand the meaning of his bestowal on earth, he can at least comprehend the fellowship of his mortal sufferings. No man can ever fear that the Creator does not know the nature or extent of his temporal afflictions.

Если человек никак иначе не может по достоинству оценить Иисуса и понять смысл его посвящения на земле, он, по крайней мере, может постигнуть смертные страдания Иисуса. Каждый человек может не сомневаться в том, что Создатель знает природу и меру его преходящих страданий.
[188:5.13] We know that the death on the cross was not to effect man’s reconciliation to God but to stimulate man’s realization
of the Father’s eternal love and his Son’s unending mercy, and to broadcast these universal truths to a whole universe.
Мы знаем, что смерть на кресте не имела ничего общего с примирением человека и Бога, но была направлена на побуждение человека к осознанию вечной любви Отца и бесконечного милосердия его Сына, а также на то, чтобы возвестить эти всеобщие истины всей вселенной.

 

---

 

189 Воскресение

• 
  1. МОРОНТИЙНЫЙ ПЕРЕХОД
  
• 
  2. МАТЕРИАЛЬНОЕ ТЕЛО ИИСУСА
  
• 
  3. ЭПОХАЛЬНОЕ ВОСКРЕШЕНИЕ
  
• 
  4. ОБНАРУЖЕНИЕ ПУСТОЙ ГРОБНИЦЫ
  
• 
  5. ПЕТР И ИОАНН У ГРОБНИЦЫ
  

(The Resurrection)

[189:0.1] SOON after the burial of Jesus on Friday afternoon, the chief of the archangels of Nebadon, then present on Urantia, summoned his council of the resurrection of sleeping will creatures and entered upon the consideration of a possible technique for the restoration of Jesus. These assembled sons of the local universe, the creatures of Michael, did this on their own responsibility; Gabriel had not assembled them. By midnight they had arrived at the conclusion that the creature could do nothing to facilitate the resurrection of the Creator. They were disposed to accept the advice of Gabriel, who instructed them that, since Michael had «laid down his life of his own free will, he also had power to take it up again in accordance with his own determination.» Shortly after the adjournment of this council of the archangels, the Life Carriers, and their various associates in the work of creature rehabilitation and morontia creation, the Personalized Adjuster of Jesus, being in personal command of the assembled celestial hosts then on Urantia, spoke these words to the anxious waiting watchers:

ВСКОРЕ после погребения Иисуса в пятницу после полудня глава архангелов Небадона, находившийся в то время на Урантии, созвал свой совет по воскрешению спящих волевых созданий и приступил к обсуждению возможного метода восстановления Иисуса. Сыны локальной вселенной, создания Майкиэля делали это по собственной инициативе; Гавриил не собирал их. К полуночи они пришли к заключению о том, что создание ничего не может сделать для содействия воскрешению Создателя. Они решили прислушаться к совету Гавриила, который сообщил им, что поскольку Майкиэль «отдал свою жизнь по собственной воле, в его силах обрести ее вновь по собственному решению». Вскоре после заседания этого совета архангелов, Носителей Жизни и их многочисленных помощников по восстановлению созданий и обеспечению моронтийных форм, Персонализированный Настройщик Иисуса, под непосредственным началом которого находилось небесное множество, пребывавшее в то время на Урантии, обратился к сгорающим от нетерпения наблюдателям со следующими словами:

[189:0.2] «Not one of you can do aught to assist your Creator-father in the return to life. As a mortal of the realm he has experienced mortal death; as the Sovereign of a universe he still lives. That which you observe is the mortal transit of Jesus of Nazareth from life in the flesh to life in the morontia. The spirit transit of this Jesus was completed at the time I separated myself from his personality and became your temporary director. Your Creator-father has elected to pass through the whole of the experience of his mortal creatures, from birth on the material worlds, on through natural death and the resurrection of the morontia, into the status of true spirit existence. A certain phase of this experience you are about to observe, but you may not participate in it. Those things which you ordinarily do for the creature, you may not do for the Creator. A Creator Son has within himself the power to bestow himself in the likeness of any of his created sons; he has within himself the power to lay down his observable life and to take it up again; and he has this power because of the direct command of the Paradise Father, and I know whereof I speak.»

«Ни один из вас ничем не может помочь вашему Создателю-отцу вернуться к жизни. Как смертный обитаемого мира он прошел через смерть; как Властелин вселенной он продолжает жить. То, что вы наблюдаете — это смертный переход Иисуса Назарянина от жизни во плоти к жизни в моронтии. Духовный же переход Иисуса был завершен в тот момент, когда я отделил себя от его личности и стал вашим временным управляющим. Ваш Создатель-отец принял решение пройти через весь опыт своих смертных созданий — от рождения в материальных мирах до естественной смерти, воскресения в моронтии и далее до статуса истинно духовного бытия. Вскоре вы станете свидетелями одной из фаз этого опыта, но не сможете участвовать в нем. То, что вы обычно делаете для созданий, вы не можете сделать для Создателя. Сын-Создатель заключает в себе способность посвящать себя в облике любого из созданных им сынов; он заключает в себе способность отдавать свою зримую жизнь и обретать ее вновь; он обладает таким могуществом по прямому указанию Райского Отца, и я знаю, о чем говорю».

[189:0.3] When they heard the Personalized Adjuster sospeak, they all assumed the attitude of anxious expectancy, from Gabriel down to the most humble cherubim. They saw the mortal body of Jesus in the tomb; they detected evidences of the universe activity of their beloved Sovereign; and not understanding such phenomena, they waited patiently for developments.
После этих слов Персонализированного Настройщика все, от Гавриила до самой скромной херувимы, погрузились в волнующее ожидание. Они видели смертное тело Иисуса в гробнице; они замечали признаки вселенской активности своего любимого Властелина; и не понимая подобных явлений, терпеливо ждали дальнейшего развития событий.

1. THE MORONTIA TRANSIT

1. МОРОНТИЙНЫЙ ПЕРЕХОД

[189:1.1] At two forty-five Sunday morning, the Paradise incarnation commission, consisting of seven unidentified Paradise personalities, arrived on the scene and immediately deployed themselves about the tomb. At ten minutes before three, intense vibrations of commingled material and morontia activities began to issue from Joseph’s new tomb, and at two minutes past three o’clock, this Sunday morning, April 9, A.D. 30, the resurrected morontia form and personality of Jesus of Nazareth came forth from the tomb.

В воскресенье, в два часа сорок пять минут утра, Райская комиссия инкарнации, состоящая из семи неидентифицированных Райских личностей, прибыла к месту событий и сразу же расположилась у гробницы. Без десяти минут три из новой гробницы Иосифа начали исходить интенсивные вибрации, вызванные смешанной материально-моронтийной активностью, и в две минуты четвертого в то воскресное утро, 9 апреля 30 года н.э., воскрешенная моронтийная форма и личность Иисуса Назарянина покинули гробницу.

[189:1.2] After the resurrected Jesus emerged from his burial tomb, the body of flesh in which he had lived and wrought on earth for almost thirty-six years was still lying there in the sepulchre niche, undisturbed and wrapped in the linen sheet, just as it had been laid to rest by Joseph and his associates on Friday afternoon. Neither was the stone before the entrance of the tomb in any way disturbed; the seal of Pilate was still unbroken; the soldiers were still on guard. The temple guards had been on continuous duty; the Roman guard had been changed at midnight. None of these watchers suspected that the object of their vigil had risen to a new and higher form of existence, and that the body which they were guarding was now a discarded outer covering which had no further connection with the delivered and resurrected morontia personality of Jesus.
Когда воскресший Иисус оставил свою погребальную гробницу, завернутое в полотняную ткань материальное тело, в котором он жил и трудился на протяжении почти тридцати шести лет, оставалось лежать в нише гробницы в том же положении, в каком его оставили Иосиф со своими товарищами в пятницу днем. Не был сдвинут с места и камень, закрывавший вход в гробницу; нетронутой оставалась печать Пилата; солдаты по-прежнему несли караул. Храмовые стражники не покидали свой пост; римская стража сменилась в полночь. Ни один из этих дозорных не заподозрил, что тот, кого они караулят, уже взошел к новой, более высокой форме бытия и охраняемое ими тело теперь было сброшенной внешней оболочкой, утратившей какую-либо связь с покинувшей его и воскресшей моронтийной личностью Иисуса.

[189:1.3] Mankind is slow to perceive that, in all that is personal, matter is the skeleton of morontia, and that both are the reflected shadow of enduring spirit reality. How long before you will regard time as the moving image of eternity and space as the fleeting shadow of Paradise realities?

Человечество медленно осознает, что во всем личностном, материя — это лишь каркас моронтии, а то и другое — всего лишь отраженная тень непреходящей духовной реальности. Сколько еще пройдет времени, прежде чем вы начнете воспринимать время как движущееся отражение вечности, а пространство — как мимолетную тень Райских реальностей?

[189:1.4] As far as we can judge, no creature of this universe nor any personality from another universe had anything to do with this morontia resurrection of Jesus of Nazareth. On Friday he laid down his life as a mortal of the realm; on Sunday morning he took it up again as a morontia being of the system of Satania in Norlatiadek. There is much about the resurrection of Jesus which we do not understand. But we know that it occurred as we have stated and at about the time indicated. We can also record that all known phenomena associated with this mortal transit, or morontia resurrection, occurred right there in Joseph’s new tomb, where the mortal material remains of Jesus lay wrapped in burial cloths.

Насколько мы можем судить, ни одно создание этой вселенной и ни одна личность иной вселенной не имели какого-либо отношения к этому моронтийному воскресению Иисуса Назарянина. В пятницу он отдал свою жизнь как смертный данного мира; в воскресное утро он обрел ее вновь в качестве моронтийного существа системы Сатания в Норлатиадеке. В воскресении Иисуса есть многое из того, что мы не понимаем. Однако мы знаем, что оно произошло так, как мы рассказали, и примерно в указанное нами время. Мы можем также отметить, что все известные явления, связанные с этим смертным переходом, или моронтийным воскресением, произошли непосредственно в новой гробнице Иосифа, где лежали смертные материальные останки Иисуса, завернутые в погребальные ткани.

[189:1.5] We know that no creature of the local universe participated in this morontia awakening. We perceived the seven personalities of Paradise surround the tomb, but we did not see them do anything in connection with the Master’s awakening. Just as soon as Jesus appeared beside Gabriel, just above the tomb, the seven personalities from Paradise signalized their intention of immediate departure for Uversa.

Мы знаем, что ни одно создание локальной вселенной не принимало участия в этом моронтийном пробуждении. Мы воспринимали семь личностей Рая, окружавших гробницу, но не заметили с их стороны каких-либо действий, которые имели бы отношение к пробуждению Учителя. Как только Иисус появился рядом с Гавриилом, чуть выше гробницы, семь прибывших из Рая личностей выразили намерение немедленно отправиться на Уверсу.

[189:1.6] Let us forever clarify the concept of the resurrection of Jesus by making the following statements:
Позвольте нам навсегда прояснить концепцию воскресения Иисуса, сделав следующие заявления:

[189:1.7] 1. His material or physical body was not a part of the resurrected personality. When Jesus came forth from the tomb, his body of flesh remained undisturbed in the sepulchre. He emerged from the burial tomb without moving the stones before the entrance and without disturbing the seals of Pilate.
1. Материальное или физическое тело Иисуса не было частью воскресшей личности. Когда Иисус покинул гробницу, его тело из плоти оставалось в гробнице нетронутым. Он вышел из гробницы, не сдвинув закрывавших вход камней и не тронув печатей Пилата.

[189:1.8] 2. He did not emerge from the tomb as a spirit nor as Michael of Nebadon; he did not appear in the form of the Creator Sovereign, such as he had had before his incarnation in the likeness of mortal flesh on Urantia.
2. Иисус вышел из гробницы не как дух и не как Майкиэль Небадонский; не явился он и в облике Создателя-Властелина, которым обладал до своей инкарнации на Урантии в облике смертной плоти.

[189:1.9] 3. He did come forth from this tomb of Joseph in the very likeness of the morontia personalities of those who, as resurrected morontia ascendant beings, emerge from the resurrection halls of the first mansion world of this local system of Satania. And the presence of the Michael memorial in the center of the vast court of the resurrection halls of mansonia number one leads us to conjecture that the Master’s resurrection on Urantia was in some way fostered on this, the first of the system mansion worlds.
3. Иисус вышел из гробницы Иосифа в той самой форме, в которой появляются моронтийные личности тех, кто в качестве воскрешенных моронтийных восходящих существ покидают воскресительные залы первого обительского мира этой локальной системы Сатании. И наличие мемориала Майкиэля в центре огромного пространства воскресительных залов первого обительского мира позволяет нам сделать вывод о том, что некоторое содействие воскресению Учителя на Урантии было оказано именно в этом первом из обительских миров системы.

[189:1.10] The first act of Jesus on arising from the tomb was to greet Gabriel and instruct him to continue in executive charge of universe affairs under Immanuel, and then he directed the chief of the Melchizedeks to convey his brotherly greetings to Immanuel. He thereupon asked the Most High of Edentia for the certification of the Ancients of Days as to his mortal transit; and turning to the assembled morontia groups of the seven mansion worlds, here gathered together to greet and welcome their Creator as a creature of their order, Jesus spoke the first words of the postmortal career. Said the morontia Jesus: «Having finished my life in the flesh, I would tarry here for a short time in transition form that I may more fully know the life of my ascendant creatures and further reveal the will of my Father in Paradise.»
Восстав из гробницы, Иисус первым делом приветствовал Гавриила и велел ему продолжать руководить делами вселенной под началом Иммануэля, после чего передал свое братское приветствие Иммануэлю через главу Мелхиседеков. Затем он обратился к Всевышним Эдентии с тем, чтобы они просили От Века Древних подтвердить его переход из смертного состояния; и обращаясь к моронтийным группам семи обительских миров, собравшимся здесь для приветствия своего Создателя, представшего перед ними в качестве создания их категории, Иисус произнес свои первые посмертные слова. Моронтийный Иисус сказал:
«Завершив свою жизнь во плоти, я останусь здесь на короткое время в переходном облике, чтобы полнее познакомиться с жизнью моих восходящих созданий и продолжить раскрытие воли моего Райского Отца».

[189:1.11] After Jesus had spoken, he signaled to the Personalized Adjuster, and all universe intelligences who had been assembled on Urantia to witness the resurrection were immediately dispatched to their respective universe assignments.

Сказав это, Иисус дал знак своему Персонализированному Настройщику, и все разумные существа вселенной, собравшиеся на Урантии, чтобы засвидетельствовать воскресение, были сразу же отправлены исполнять свои обязанности во вселенной.

[189:1.12] Jesus now began the contacts of the morontia level, being introduced, as a creature, to the requirements of the life he had chosen to live for a short time on Urantia. This initiation into the morontia world required more than an hour of earth time and was twice interrupted by his desire to communicate with his former associates in the flesh as they came out from Jerusalem wonderingly to peer into the empty tomb to discover what they considered evidence of his resurrection.

После этого Иисус перешел к общению на моронтийном уровне, во время которого его, как создание, познакомили с требованиями той короткой жизни, которую он решил прожить на Урантии. На это введение в моронтийный мир ушло больше часа земного времени, и оно дважды прерывалось желанием Иисуса пообщаться со своими бывшими товарищами во плоти, приходившими из Иерусалима, чтобы с удивлением заглянуть в пустую гробницу и обнаружить там то, что они считали свидетельством его воскресения.

[189:1.13] Now is the mortal transit of Jesus — the morontia resurrection of the Son of Man — completed. The transitory experience of the Master as a personality midway between the material and the spiritual has begun. And he has done all this through power inherent within himself; no personality has rendered him any assistance. He now lives as Jesus of morontia, and as he begins this morontia life, the material body of his flesh lies there undisturbed in the tomb. The soldiers are still on guard, and the seal of the governor about the rocks has not yet been broken.
Теперь смертный переход Иисуса — моронтийное воскресение Сына Человеческого — завершен. Учитель начал обретать опыт в качестве личности, занимающей промежуточное положение между материальным и духовным. И все это он сделал посредством присущей ему внутренней силы; ни одна личность не оказала ему какой-либо помощи. Теперь он живет как моронтийный Иисус и в то время как он приступает к моронтийной жизни, материальное тело — его плоть — лежит нетронутым в гробнице. Солдаты все еще стоят на страже, а печать прокуратора на камнях остается неповрежденной.

 

2. THE MATERIAL BODY OF JESUS

2. МАТЕРИАЛЬНОЕ ТЕЛО ИИСУСА

[189:2.1] At ten minutes past three o’clock, as the resurrected Jesus fraternized with the assembled morontia personalities from the seven mansion worlds of Satania, the chief of archangels — the angels of the resurrection — approached Gabriel and asked for the mortal body of Jesus. Said the chief of the archangels: «We may not participate in the morontia resurrection of the bestowal experience of Michael our sovereign, but we would have his mortal remains put in our custody for immediate dissolution. We do not propose to employ our technique of dematerialization; we merely wish to invoke the process of accelerated time. It is enough that we have seen the Sovereign live and die on Urantia; the hosts of heaven would be spared the memory of enduring the sight of the slow decay of the human form of the Creator and Upholder of a universe. In the name of the celestial intelligences of all Nebadon, I ask for a mandate giving me the custody of the mortal body of Jesus of Nazareth and empowering us to proceed with its immediate dissolution.»

В три часа десять минут, пока воскресший Иисус дружески общался с собравшимися здесь моронтийными личностями семи обительских миров Сатании, глава архангелов — ангелов воскресения — обратился к Гавриилу с просьбой забрать материальное тело Иисуса. Глава архангелов сказал: «Мы не можем участвовать в моронтийном воскресении, которое является частью посвященческого опыта Майкиэля, нашего властелина, но мы хотели бы взять на себя заботу о его смертных останках, подвергнув их немедленному распаду. Мы не предлагаем своего метода дематериализации; мы лишь хотели бы воспользоваться процессом ускорения времени. Достаточно того, что мы были свидетелями жизни и смерти нашего Владыки на Урантии; небесное множество было бы избавлено от воспоминаний о мучительном зрелище — медленном разложении человеческого тела Создателя и Вседержителя вселенной. От имени небесных разумных существ всего Небадона я прошу дать мне право позаботиться о смертном теле Иисуса Назарянина и уполномочить нас приступить к его немедленному распаду».

[189:2.2] And when Gabriel had conferred with the senior Most High of Edentia, the archangel spokesman for the celestial hosts was given permission to make such disposition of the physical remains of Jesus as he might determine.

После совещания Гавриила со старшим Всевышним Эдентии, архангелу как представителю небесных множеств было дано разрешение ликвидировать физические останки Иисуса так, как тот сочтет нужным.

[189:2.3] After the chief of archangels had been granted this request, he summoned to his assistance many of his fellows, together with a numerous host of the representatives of all orders of celestial personalities, and then, with the aid of the Urantia midwayers, proceeded to take possession of Jesus’ physical body. This body of death was a purely material creation; it was physical and literal; it could not be removed from the tomb as the morontia form of the resurrection had been able to escape the sealed sepulchre. By the aid of certain morontia auxiliary personalities, the morontia form can be made at one time as of the spirit so that it can become indifferent to ordinary matter, while at another time it can become discernible and contactable to material beings, such as the mortals of the realm.

Получив утвердительный ответ на свою просьбу, глава архангелов призвал к себе на помощь множество своих собратьев, а также многочисленных представителей всех категорий небесных личностей и с помощью промежуточных созданий Урантии приступил к овладению физическим телом Иисуса. Это умершее тело было чисто материальным творением, физическим и буквальным; его невозможно было удалить из гробницы так же, как воскресшее моронтийное тело, покинувшее опечатанный склеп. С помощью определенных вспомогательных моронтийных личностей, моронтийное тело может становиться то подобным духу, не взаимодействующим с обычной материей, то видимым и способным вступать в контакт с материальными существами, например смертными данного мира.

[189:2.4] As they made ready to remove the body of Jesus from the tomb preparatory to according it the dignified and reverent disposal of near-instantaneous dissolution, it was assigned the secondary Urantia midwayers to roll away the stones from the entrance of the tomb. The larger of these two stones was a huge circular affair, much like a millstone, and it moved in a groove chiseled out of the rock, so that it could be rolled back and forth to open or close the tomb. When the watching Jewish guards and the Roman soldiers, in the dim light of the morning, saw this huge stone begin to roll away from the entrance of the tomb, apparently of its own accord — without any visible means to account for such motion — they were seized with fear and panic, and they fled in haste from the scene. The Jews fled to their homes, afterward going back to report these doings to their captain at the temple. The Romans fled to the fortress of Antonia and reported what they had seen to the centurion as soon as he arrived on duty.

Когда они приготовились удалить тело Иисуса из гробницы, чтобы достойно и почтительно ликвидировать его посредством практически мгновенного распада, вторичным промежуточным созданиям было поручено откатить камни, закрывавшие вход в гробницу. Более крупный из этих камней представлял собой огромную круглую глыбу, похожую на мельничный жернов, который перемещался в пазу, вырубленном в скале так, чтобы его можно было откатывать и закатывать на место, открывая или закрывая вход в гробницу. Когда стоявшие в карауле еврейские стражники и римские солдаты в тусклом утреннем свете увидели, как этот огромный камень начинает откатываться от входа в гробницу как будто сам по себе — без каких-либо видимых причин, объясняющих такое перемещение, — их охватил ужас и они в панике бежали оттуда. Евреи разбежались по домам, а позднее отправились в храм, где доложили о происшествии своему начальнику. Римляне бежали в крепость Антонии и доложили об увиденном центуриону, как только тот заступил на службу.

[189:2.5] The Jewish leaders began the sordid business of supposedly getting rid of Jesus by offering bribes to the traitorous Judas, and now, when confronted with this embarrassing situation, instead of thinking of punishing the guards who deserted their post, they resorted to bribing these guards and the Roman soldiers. They paid each of these twenty men a sum of money and instructed them to say to all: «While we slept during the nighttime, his disciples came upon us and took away the body.» And the Jewish leaders made solemn promises to the soldiers to defend them before Pilate in case it should ever come to the governor’s knowledge that they had accepted a bribe.
Еврейские лидеры начали свое гнусное дело — полагая, что могут избавиться от Иисуса, — с того, что предложили взятку изменнику Иуде; теперь, столкнувшись с этой обескураживающей ситуацией, они, вместо того чтобы наказать стражу, бежавшую со своего места, прибегли к подкупу своих стражников и римских солдат. Они заплатили деньги каждому из двадцати человек и приказали им говорить всем: «Ночью, пока мы спали, на нас напали его ученики и украли тело». И еврейские лидеры также торжественно обещали солдатам защищать их перед Пилатом, если правитель когда-нибудь узнает, что они получили взятку.

[189:2.6] The Christian belief in the resurrection of Jesus has been based on the fact of the «empty tomb.» It was indeed a fact that the tomb was empty, but this is not the truth
of the resurrection. The tomb was truly empty when the first believers arrived, and this fact, associated with that of the undoubted resurrection of the Master, led to the formulation of a belief which was not true: the teaching that the material and mortal body of Jesus was raised from the grave. Truth having to do with spiritual realities and eternal values cannot always be built up by a combination of apparent facts. Although individual facts may be materially true, it does not follow that the association of a group of facts must necessarily lead to truthful spiritual conclusions.
Христианская вера в воскресение Иисуса всегда опиралась на факт «пустой гробницы». Что касается факта, то гробница действительно была пуста, однако это — не истина
воскресения. Верно, что когда прибыли первые верующие, гробница действительно была пуста, и этот факт, вместе с несомненным воскресением Учителя, привел к рождению не соответствующего истине вероучения о том, что материальное смертное тело Иисуса восстало из могилы. Поскольку истина имеет отношение к духовным реальностям и вечным ценностям, ее не всегда можно вывести в результате сопоставления очевидных фактов. Отдельные факты могут быть материально истинными, но из этого не следует, что совокупность фактов непременно должна приводить к истинным духовным выводам.

[189:2.7] The tomb of Joseph was empty, not because the body of Jesus had been rehabilitated or resurrected, but because the celestial hosts had been granted their request to afford it a special and unique dissolution, a return of the «dust to dust,» without the intervention of the delays of time and without the operation of the ordinary and visible processes of mortal decay and material corruption.

Гробница Иосифа была пуста не по причине воссоздания или воскрешения тела Иисуса, а потому что небесное множество получило согласие на просьбу произвести особую и уникальную ликвидацию тела, — возвращение «праха к праху» без временных задержек и без действия обычных, зримых процессов смертного тления и материального разложения.

[189:2.8] The mortal remains of Jesus underwent the same natural process of elemental disintegration as characterizes all human bodies on earth except that, in point of time, this natural mode of dissolution was greatly accelerated, hastened to that point where it became well-nigh instantaneous.

Смертные останки Иисуса претерпели такой же естественный процесс дезинтеграции на простейшие элементы, через который проходят все человеческие тела на земле, за исключением того, что в аспекте времени этот естественный распад был значительно ускорен и доведен до того предела, при котором стал практически мгновенным.

[189:2.9] The true evidences of the resurrection of Michael are spiritual in nature, albeit this teaching is corroborated by the testimony of many mortals of the realm who met, recognized, and communed with the resurrected morontia Master. He became a part of the personal experience of almost one thousand human beings before he finally took leave of Urantia.
Истинные свидетельства воскресения Майкиэля в своей сущности духовны, хотя это учение и подкрепляется показаниями многих смертных данного мира, которые встречали и узнавали воскресшего моронтийного Учителя, а также общались с ним. Прежде чем окончательно покинуть Урантию, он стал частью личного опыта почти тысячи человек.

3. THE DISPENSATIONAL RESURRECTION

3. ЭПОХАЛЬНОЕ ВОСКРЕШЕНИЕ

[189:3.1] A little after half past four o’clock this Sunday morning, Gabriel summoned the archangels to his side and made ready to inaugurate the general resurrection of the termination of the Adamic dispensation on Urantia. When the vast host of the seraphim and the cherubim concerned in this great event had been marshaled in proper formation, the morontia Michael appeared before Gabriel, saying: «As my Father has life in himself, so has he given it to the Son to have life in himself. Although I have not yet fully resumed the exercise of universe jurisdiction, this self-imposed limitation does not in any manner restrict the bestowal of life upon my sleeping sons; let the roll call of the planetary resurrection begin.»
В это воскресное утро, вскоре после половины пятого, Гавриил созвал архангелов и приготовился возвестить всеобщее воскрешение, завершающее Адамическую эпоху на Урантии. После того как огромное множество серафим и херувим, принимавших участие в этом великом событии, было расположено в должном порядке, моронтийный Майкиэль предстал перед Гавриилом и произнес:
«Как мой Отец имеет жизнь в себе самом, так и своему Сыну он дал иметь ее в себе самом. Хотя я еще не пользуюсь всей своей прежней властью во вселенной, это самоналоженное ограничение никак не препятствует посвящению жизни моим спящим сыновьям; пусть начнется оглашение участников планетарного воскрешения».

[189:3.2] The circuit of the archangels then operated for the first time from Urantia. Gabriel and the archangel hosts moved to the place of the spiritual polarity of the planet; and when Gabriel gave the signal, there flashed to the first of the system mansion worlds the voice of Gabriel, saying: «By the mandate of Michael, let the dead of a Urantia dispensation rise!» Then all the survivors of the human races of Urantia who had fallen asleep since the days of Adam, and who had not already gone on to judgment, appeared in the resurrection halls of mansonia in readiness for morontia investiture. And in an instant of time the seraphim and their associates made ready to depart for the mansion worlds. Ordinarily these seraphic guardians, onetime assigned to the group custody of these surviving mortals, would have been present at the moment of their awaking in the resurrection halls of mansonia, but they were on this world itself at this time because of the necessity of Gabriel’s presence here in connection with the morontia resurrection of Jesus.

После этого впервые на Урантии в действие был приведен контур архангелов. Гавриил и сонмы архангелов переместились к месту духовного полюса планеты; и когда Гавриил дал знак, его голос молнией устремился в первый из обительских миров системы: «По велению Майкиэля, пусть мертвые Урантии этой эпохи восстанут»! После этого все сохранившиеся представители человеческих рас Урантии, уснувшие последним сном со времен Адама и еще не прошедшие суда, появились в воскресительных залах обительского мира, готовые к обретению моронтийного статуса. И через мгновение серафимы, вместе со своими помощниками, подготовились к отправлению в обительские миры. Обычно эти серафические хранители, которым поручена групповая опека спасшихся смертных, присутствуют в момент их пробуждения в воскресительных залах обительского мира, однако в то время они находились в этом мире ввиду необходимости присутствия здесь Гавриила в связи с моронтийным воскресением Иисуса.

[189:3.3] Notwithstanding that countless individuals having personal seraphic guardians and those achieving the requisite attainment of spiritual personality progress had gone on to mansonia during the ages subsequent to the times of Adam and Eve, and though there had been many special and millennial resurrections of Urantia sons, this was the third of the planetary roll calls, or complete dispensational resurrections. The first occurred at the time of the arrival of the Planetary Prince, the second during the time of Adam, and this, the third, signalized the morontia resurrection, the mortal transit, of Jesus of Nazareth.
Несмотря на то, что бесчисленное множество индивидуумов, имевших личных серафических хранителей, а также те, кто добился необходимого прогресса для обретения духовной личности проследовали в обительские миры в течение веков после прихода Адама и Евы, а также несмотря на то, что с тех пор состоялись многие особые и тысячелетние воскрешения урантийских сынов, данное оглашение было третьим из планетарных или полных эпохальных воскрешений. Первое произошло во время прибытия Планетарного Князя, второе — во времена Адама, а это третье состоялось в ознаменование моронтийного воскресения — перехода из смертного состояния Иисуса Назарянина.

[189:3.4] When the signal of the planetary resurrection had been received by the chief of archangels, the Personalized Adjuster of the Son of Man relinquished his authority over the celestial hosts assembled on Urantia, turning all these sons of the local universe back to the jurisdiction of their respective commanders. And when he had done this, he departed for Salvington to register with Immanuel the completion of the mortal transit of Michael. And he was immediately followed by all the celestial host not required for duty on Urantia. But Gabriel remained on Urantia with the morontia Jesus.
Когда сигнал к началу планетарного воскрешения был получен главой архангелов, Персонализированный Настройщик Сына Человеческого сложил с себя управление собранным на Урантии небесным множеством и вернул всех этих сынов локальной вселенной назад в распоряжение их соответствующих руководителей. После этого он отбыл на Салвингтон, чтобы зарегистрировать у Иммануэля факт завершения Майкиэлем перехода из смертного состояния. За ним сразу же последовали все небесные существа, услуги которых не требовались на Урантии. Однако Гавриил остался на Урантии вместе с моронтийным Иисусом.

[189:3.5] And this is the recital of the events of the resurrection of Jesus as viewed by those who saw them as they really occurred, free from the limitations of partial and restricted human vision.
Таково описание событий, связанных с воскресением Иисуса, теми, кто видел как они происходили и был свободен от ограничений, присущих неполному и ограниченному человеческому зрению.

4. DISCOVERY OF THE EMPTY TOMB

4. ОБНАРУЖЕНИЕ ПУСТОЙ ГРОБНИЦЫ

[189:4.1] As we approach the time of the resurrection of Jesus on this early Sunday morning, it should be recalled that the ten apostles were sojourning at the home of Elijah and Mary Mark, where they were asleep in the upper chamber, resting on the very couches whereon they reclined during the last supper with their Master. This Sunday morning they were all there assembled except Thomas. Thomas was with them for a few minutes late Saturday night when they first got together, but the sight of the apostles, coupled with the thought of what had happened to Jesus, was too much for him. He looked his associates over and immediately left the room, going to the home of Simon in Bethpage, where he thought to grieve over his troubles in solitude. The apostles all suffered, not so much from doubt and despair as from fear, grief, and shame.
Рассказывая о времени воскресения Иисуса в это раннее воскресное утро, следует вспомнить о том, что десять апостолов находились в доме Илии и Марии Марк, где они спали в верхней комнате, устроившись на тех же кушетках, на которых возлежали во время последней трапезы со своим Учителем. В это воскресное утро здесь были все, кроме Фомы. Поздним вечером в субботу, когда они впервые собрались все вместе, Фома провел с ними несколько минут, однако видеть апостолов и думать о том, что стало с Иисусом, оказалось для него слишком тяжелым испытанием. Взглянув на своих товарищей, он тут же покинул комнату и отправился в дом к Симону в Виффагию, где решил отдаться своему горю наедине с самим собой. Страдали все апостолы — не столько из-за сомнений и отчаяния, сколько от страха, горя и стыда.

[189:4.2] At the home of Nicodemus there were gathered together, with David Zebedee and Joseph of Arimathea, some twelve or fifteen of the more prominent of the Jerusalem disciples of Jesus. At the home of Joseph of Arimathea there were some fifteen or twenty of the leading women believers. Only these women abode in Joseph’s house, and they had kept close within during the hours of the Sabbath day and the evening after the Sabbath, so that they were ignorant of the military guard on watch at the tomb; neither did they know that a second stone had been rolled in front of the tomb, and that both of these stones had been placed under the seal of Pilate.

В доме у Никодима вместе с Давидом Зеведеевым и Иосифом Аримафейским собралось около двенадцати-пятнадцати наиболее известных иерусалимских учеников Иисуса. В доме Иосифа Аримафейского находились от пятнадцати до двадцати ближайших верующих женщин. Здесь не было никого, кроме этих женщин и всю субботу и весь вечер по окончании субботы они никуда не отлучались, а потому ничего не знали о вооруженной охране, выставленной у гробницы; не знали они и о том, что вход в нее был завален вторым камнем и что на оба камня была наложена печать Пилата.

[189:4.3] A little before three o’clock this Sunday morning, when the first signs of day began to appear in the east, five of the women started out for the tomb of Jesus. They had prepared an abundance of special embalming lotions, and they carried many linen bandages with them. It was their purpose more thoroughly to give the body of Jesus its death anointing and more carefully to wrap it up with the new bandages.

Около трех часов в то воскресное утро, как только на востоке забрезжил новый день, пятеро из этих женщин отправились к гробнице Иисуса. Они приготовили большое количество специальных бальзамирующих составов и взяли с собой множество льняных повязок. Они собирались более тщательно выполнить посмертное умащение Иисуса и аккуратнее перевязать его новыми пеленами.

[189:4.4] The women who went on this mission of anointing Jesus’ body were: Mary Magdalene, Mary the mother of the Alpheus twins, Salome the mother of the Zebedee brothers, Joanna the wife of Chuza, and Susanna the daughter of Ezra of Alexandria.

Для помазывания тела Иисуса шли: Мария Магдалина, Мария — мать близнецов Алфеевых, Саломия — мать братьев Зеведеевых, Иоанна — жена Хузы и Сусанна — дочь Ездры из Александрии.

[189:4.5] It was about half past three o’clock when the five women, laden with their ointments, arrived before the empty tomb. As they passed out of the Damascus gate, they encountered a number of soldiers fleeing into the city more or less panic-stricken, and this caused them to pause for a few minutes; but when nothing more developed, they resumed their journey.

Было около половины четвертого, когда пятеро женщин, нагруженных своими благовониями, подошли к пустой гробнице. Выходя из Дамасских ворот, они увидели группу бегущих в город солдат, которые — кто в большей степени, кто в меньшей — были охвачены паникой и это заставило их на несколько минут остановиться; но когда за этим ничего не последовало, они продолжили свой путь.

[189:4.6] They were greatly surprised to see the stone rolled away from the entrance to the tomb, inasmuch as they had said among themselves on the way out, «Who will help us roll away the stone?» They set down their burdens and began to look upon one another in fear and with great amazement. While they stood there, atremble with fear, Mary Magdalene ventured around the smaller stone and dared to enter the open sepulchre. This tomb of Joseph was in his garden on the hillside on the eastern side of the road, and it also faced toward the east. By this hour there was just enough of the dawn of a new day to enable Mary to look back to the place where the Master’s body had lain and to discern that it was gone. In the recess of stone where they had laid Jesus, Mary saw only the folded napkin where his head had rested and the bandages wherewith he had been wrapped lying intact and as they had rested on the stone before the celestial hosts removed the body. The covering sheet lay at the foot of the burial niche.

Увидев, что камень у входа в гробницу отодвинут, они были чрезвычайно удивлены, тем более что по дороге гадали меж собой: «Кто поможет нам отвалить камень?» Опустив на землю свои корзины, они стали переглядываться в страхе и великом изумлении. Пока они стояли там, дрожа от страха, Мария Магдалина отважилась обойти меньший камень и, собравшись с духом, заглянула в открытую гробницу. Эта гробница Иосифа находилась в саду, на склоне холма, с восточной стороны дороги и выходила тоже на восток. К этому часу рассвело как раз настолько, чтобы Мария могла взглянуть на то место, куда было положено тело Учителя и увидеть, что оно исчезло. В высеченной в скале нише, куда был положен Иисус, Мария увидела лишь сложенный платок, на котором покоилась его голова и полотна, которыми он был обернут, оставленные нетронутыми и в том же виде, в каком они лежали в склепе до того, как небесные множества удалили тело. Покрывало же лежало у основания погребальной ниши.

[189:4.7] After Mary had tarried in the doorway of the tomb for a few moments (she did not see distinctly when she first entered the tomb), she saw that Jesus’ body was gone and in its place only these grave cloths, and she uttered a cry of alarm and anguish. All the women were exceedingly nervous; they had been on edge ever since meeting the panicky soldiers at the city gate, and when Mary uttered this scream of anguish, they were terror-stricken and fled in great haste. And they did not stop until they had run all the way to the Damascus gate. By this time Joanna was conscience-stricken that they had deserted Mary; she rallied her companions, and they started back for the tomb.

Когда, задержавшись у входа некоторое время (поначалу, войдя в гробницу, она плохо видела), Мария заметила, что тело Иисуса исчезло и на его месте осталась лишь погребальная ткань, крик смятения и боли вырвался из ее груди. Все женщины были крайне взволнованы; они нервничали с того момента, как у городских ворот им повстречались бегущие в панике солдаты, а когда услышали мучительный вопль Марии, их охватил ужас и они сломя голову бросились прочь. Они не останавливались до тех пор, пока не добежали до Дамасских ворот. К этому времени Иоанна осознала, что они бросили Марию; она привела своих спутниц в чувство, и они отправились назад к гробнице.

[189:4.8] As they drew near the sepulchre, the frightened Magdalene, who was even more terrorized when she failed to find her sisters waiting when she came out of the tomb, now rushed up to them, excitedly exclaiming: «He is not there — they have taken him away!» And she led them back to the tomb, and they all entered and saw that it was empty.

Когда они подходили к гробнице, испуганная Магдалина — которая выбежала из гробницы и не найдя своих сестер, пришла в еще больший ужас, — бросилась к ним, взволнованно восклицая: «Его там нет — они забрали его!» Она повела женщин к гробнице и все они вошли внутрь и увидели, что гробница пуста.

[189:4.9] All five of the women then sat down on the stone near the entrance and talked over the situation. It had not yet occurred to them that Jesus had been resurrected. They had been by themselves over the Sabbath, and they conjectured that the body had been moved to another resting place. But when they pondered such a solution of their dilemma, they were at a loss to account for the orderly arrangement of the grave cloths; how could the body have been removed since the very bandages in which it was wrapped were left in position and apparently intact on the burial shelf?
После этого все пятеро женщин сели на камень около входа и обсудили сложившуюся ситуацию. Они еще не догадывались о том, что Иисус воскрес. Всю субботу они ни с кем не общались и потому решили, что тело было перенесено в другую могилу. Но такое решение проблемы никак не сочеталось с аккуратным видом погребальной ткани; как можно было удалить тело, если те самые полотна, которыми оно было обмотано, лежали в нише явно нетронутыми?

[189:4.10] As these women sat there in the early hours of the dawn of this new day, they looked to one side and observed a silent and motionless stranger. For a moment they were again frightened, but Mary Magdalene, rushing toward him and addressing him as if she thought he might be the caretaker of the garden, said, «Where have you taken the Master? Where have they laid him? Tell us that we may go and get him.» When the stranger did not answer Mary, she began to weep. Then spoke Jesus to them, saying, «Whom do you seek?» Mary said: «We seek for Jesus who was laid to rest in Joseph’s tomb, but he is gone. Do you know where they have taken him?» Then said Jesus: «Did not this Jesus tell you, even in Galilee, that he would die, but that he would rise again?» These words startled the women, but the Master was so changed that they did not yet recognize him with his back turned to the dim light. And as they pondered his words, he addressed the Magdalene with a familiar voice, saying, «Mary.» And when she heard that word of well-known sympathy and affectionate greeting, she knew it was the voice of the Master, and she rushed to kneel at his feet while she exclaimed, «My Lord, and my Master!» And all of the other women recognized that it was the Master who stood before them in glorified form, and they quickly knelt before him.
Сидя там в ранние рассветные часы нового дня, женщины заметили в стороне безмолвного и неподвижного незнакомца. На мгновение они вновь испугались, однако Мария Магдалина, устремившись к нему и обращаясь так, как если бы она приняла его за садового сторожа, спросила: «Куда ты дел Учителя? Где они положили его? Скажи нам, чтобы мы могли пойти и забрать его». Когда незнакомец не ответил Марии, она заплакала. Тогда Иисус обратился к ним со словами: «Кого вы ищете?» Мария ответила: «Мы ищем Иисуса, который был похоронен в гробнице Иосифа, но исчез. Не знаешь ли ты, куда они его перенесли?» Тогда Иисус сказал: «Не говорил ли вам этот Иисус еще в Галилее, что он умрет, но воскреснет вновь?» Эти слова поразили женщин, но Учитель настолько изменился, что они еще не узнавали его, стоявшего спиной к слабому свету. И пока они обдумывали его слова, он обратился к Магдалине и знакомым ей голосом произнес: «Мария».
И когда она услышала это исполненное сочувствия и нежного приветствия слово, то поняла, что это был голос Учителя и поспешила пасть на колени к его ногам, воскликнув: «Мой Господь и мой Учитель!» И все женщины поняли, что перед ними Учитель, стоящий в прославленном облике и быстро опустились перед ним на колени.

[189:4.11] These human eyes were enabled to see the morontia form of Jesus because of the special ministry of the transformers and the midwayers in association with certain of the morontia personalities then accompanying Jesus.
Эти человеческие глаза смогли увидеть моронтийный облик Иисуса благодаря особой опеке преобразователей энергии и промежуточных созданий, которые вместе с некоторыми моронтийными личностями сопровождали в то время Иисуса.

[189:4.12] As Mary sought to embrace his feet, Jesus said: «Touch me not, Mary, for I am not as you knew me in the flesh. In this form will I tarry with you for a season before I ascend to the Father. But go, all of you, now and tell my apostles — and Peter — that I have risen, and that you have talked with me.»
Когда Мария попыталась обнять его ноги, Иисус сказал:
«Не прикасайся ко мне, Мария, ибо я не такой, каким ты знала меня во плоти. В этом облике я проведу с вами некоторое время, прежде чем вознесусь к Отцу. Но ступайте же, все вы, и расскажите моим апостолам — и Петру — что я воскрес и что вы говорили со мной».

[189:4.13] After these women had recovered from the shock of their amazement, they hastened back to the city and to the home of Elijah Mark, where they related to the ten apostles all that had happened to them; but the apostles were not inclined to believe them. They thought at first that the women had seen a vision, but when Mary Magdalene repeated the words which Jesus had spoken to them, and when Peter heard his name, he rushed out of the upper chamber, followed closely by John, in great haste to reach the tomb and see these things for himself.

Оправившись от шока и изумления, потрясенные женщины поспешили обратно в город в дом Илии Марка, где пересказали десяти апостолам все, что с ними произошло; однако апостолы не хотели им верить. Поначалу они решили, что женщинам привиделось, но когда Мария повторила слова, сказанные Иисусом и как только Петр услышал собственное имя, он выбежал из верхней комнаты и сломя голову бросился к гробнице, чтобы увидеть все своими глазами. Иоанн следовал за ним по пятам.

[189:4.14] The women repeated the story of talking with Jesus to the other apostles, but they would not believe; and they would not go to find out for themselves as had Peter and John.
Женщины повторили рассказ о своем разговоре с Иисусом остальным апостолам, но те не поверили им и не захотели пойти лично проверить их слова, как это сделали Петр и Иоанн.

5. PETER AND JOHN AT THE TOMB

5. ПЕТР И ИОАНН У ГРОБНИЦЫ

[189:5.1] As the two apostles raced for Golgotha and the tomb of Joseph, Peter’s thoughts alternated between fear and hope; he feared to meet the Master, but his hope was aroused by the story that Jesus had sent special word to him. He was half persuaded that Jesus was really alive; he recalled the promise to rise on the third day. Strange to relate, this promise had not occurred to him since the crucifixion until this moment as he hurried north through Jerusalem. As John hastened out of the city, a strange ecstasy of joy and hope welled up in his soul. He was half convinced that the women really had seen the risen Master.

Пока двое апостолов мчались в направлении Голгофы и гробницы Иосифа, страх и надежда попеременно охватывали Петра: он боялся встречи с Учителем, но слова о том, что Иисус специально упомянул его имя, пробуждали в нем надежду. Он был наполовину убежден в том, что Иисус в самом деле жив; он вспомнил обещание Учителя воскреснуть на третий день. Странно, что за все время, прошедшее после распятия, это обещание вспомнилось ему только сейчас, когда он спешно пересекал Иерусалим в северном направлении. Иоанн, спешивший к гробнице, ощущал, как его душу наполняет странный восторг — смесь радости и надежды. Он был наполовину уверен в том, что женщины действительно видели воскресшего Учителя.

[189:5.2] John, being younger than Peter, outran him and arrived first at the tomb. John tarried at the door, viewing the tomb, and it was just as Mary had described it. Very soon Simon Peter rushed up and, entering, saw the same empty tomb with the grave cloths so peculiarly arranged. And when Peter had come out, John also went in and saw it all for himself, and then they sat down on the stone to ponder the meaning of what they had seen and heard. And while they sat there, they turned over in their minds all that had been told them about Jesus, but they could not clearly perceive what had happened.

Будучи моложе Петра, Иоанн опередил его и первым прибежал к гробнице. Он остановился у входа и осмотрел гробницу; она выглядела в точности такой, какой ее описала Мария. Вскоре прибежал Петр и, войдя внутрь, увидел ту же пустую гробницу и столь необычно сложенные погребальные покровы. Когда Петр вышел из гробницы, Иоанн вошел внутрь и увидел все своими глазами, после чего они сели на камень, размышляя над смыслом увиденного и услышанного. Сидя у гробницы, они перебирали в уме все, что им было сказано об Иисусе, но не могли ясно понять, что же произошло.

[189:5.3] Peter at first suggested that the grave had been rifled, that enemies had stolen the body, perhaps bribed the guards. But John reasoned that the grave would hardly have been left so orderly if the body had been stolen, and he also raised the question as to how the bandages happened to be left behind, and so apparently intact. And again they both went back into the tomb more closely to examine the grave cloths. As they came out of the tomb the second time, they found Mary Magdalene returned and weeping before the entrance. Mary had gone to the apostles believing that Jesus had risen from the grave, but when they all refused to believe her report, she became downcast and despairing. She longed to go back near the tomb, where she thought she had heard the familiar voice of Jesus.

Сначала Петр предположил, что могила была ограблена, что враги выкрали тело — возможно, подкупив охрану. Однако Иоанн рассудил, что могила едва ли была бы оставлена в таком порядке, если бы тело было украдено и он также не понимал, каким образом могли остаться полотна, причем явно нетронутыми. И они снова вместе вошли в гробницу, чтобы повнимательнее осмотреть погребальные полотна. Когда они второй раз вышли из склепа, то перед входом застали вернувшуюся и рыдающую Марию Магдалину. Мария отправилась к апостолам, веря в то, что Иисус восстал из могилы, но когда они, все как один, отказались поверить ее рассказу, ее охватила тоска и отчаяние. Она страстно хотела вернуться назад, к гробнице, где, как ей казалось, она слышала знакомый голос Иисуса.

[189:5.4] As Mary lingered after Peter and John had gone, the Master again appeared to her, saying: «Be not doubting; have the courage to believe what you have seen and heard. Go back to my apostles and again tell them that I have risen, that I will appear to them, and that presently I will go before them into Galilee as I promised.»
После ухода Петра и Иоанна, Мария осталась у гробницы и Учитель вновь явился к ней со словами:
«Не сомневайся; имей мужество верить тому, что ты видела и слышала. Иди назад к моим апостолам и снова скажи им, что я воскрес, что я явлюсь им и вскоре прежде них отправлюсь в Галилею, как и обещал».

[189:5.5] Mary hurried back to the Mark home and told the apostles she had again talked with Jesus, but they would not believe her. But when Peter and John returned, they ceased to ridicule and became filled with fear and apprehension.
Мария поспешила обратно в дом Марка и рассказала апостолам, что снова говорила с Иисусом, но те не хотели ей верить. Однако когда вернулись Петр и Иоанн, апостолы прекратили свои насмешки, исполнившись страха и тревоги.

 

---

 

190 Моронтийные явления Иисуса

• 
  1. ГЛАШАТАИ ВОСКРЕСЕНИЯ
  
• 
  2. ЯВЛЕНИЕ ИИСУСА В ВИФАНИИ
  
• 
  3. В ДОМЕ ИОСИФА
  
• 
  4. ЯВЛЕНИЕ ГРЕКАМ
  
• 
  5. ПРОГУЛКА С ДВУМЯ БРАТЬЯМИ
  

(Morontia Appearances of Jesus)

[190:0.1] THE resurrected Jesus now prepares to spend a short period on Urantia for the purpose of experiencing the ascending morontia career of a mortal of the realms. Although this time of the morontia life is to be spent on the world of his mortal incarnation, it will, however, be in all respects the counterpart of the experience of Satania mortals who pass through the progressive morontia life of the seven mansion worlds of Jerusem.

ВОСКРЕСШИЙ Иисус теперь готовится провести некоторое время на Урантии для обретения опыта восходящего моронтийного пути смертного обитаемых миров. Это время моронтийной жизни должно пройти в мире его воплощения в облике смертного, однако данный опыт во всех своих аспектах будет соответствовать прогрессивному опыту моронтийной жизни в семи обительских мирах Иерусема для смертных Сатании.

[190:0.2] All this power which is inherent in Jesus the endowment of life and which enabled him to rise from the dead, is the very gift of eternal life which he bestows upon kingdom believers, and which even now makes certain their resurrection from the bonds of natural death.

Все это заключенное в Иисусе могущество — дар жизни, позволивший ему воскреснуть из мертвых, — есть тот самый дар вечной жизни, который он посвящает верующим в царство и который уже сейчас обеспечивает их воскресение и избавление от оков естественной смерти.
[190:0.3] The mortals of the realms will arise in the morning of the resurrection with the same type of transition or morontia body that Jesus had when he arose from the tomb on this Sunday morning. These bodies do not have circulating blood, and such beings do not partake of ordinary material food; nevertheless, thesemorontia forms are real.
When the various believers saw Jesus after his resurrection, they really saw him; they were not the self-deceived victims of visions or hallucinations.
В утро воскресения смертные миров восстанут с тем же типом переходного или моронтийного тела, каким обладал Иисус, восставший из гробницы в то воскресное утро. В этих телах нет кровотока, и такие существа не питаются обычной материальной пищей; тем не менее, эти моронтийные формы реальны
. Когда различные верующие видели воскресшего Иисуса, они действительно видели его; они не становились самообманутыми жертвами видений или галлюцинаций.

[190:0.4] Abiding faith in the resurrection of Jesus was the cardinal feature of the faith of all branches of the early gospel teaching. In Jerusalem, Alexandria, Antioch, and Philadelphia all the gospel teachers united in this implicit faith in the Master’s resurrection.
Прочная вера в воскресение Иисуса была главной чертой веры всех ветвей раннего евангельского учения. В Иерусалиме, Александрии, Антиохии и Филадельфии все учители евангелия объединились в этой безоговорочной вере в воскресение Учителя.

[190:0.5] In viewing the prominent part which Mary Magdalene took in proclaiming the Master’s resurrection, it should be recorded that Mary was the chief spokesman for the women’s corps, as was Peter for the apostles. Mary was not chief of the women workers, but she was their chief teacher and public spokesman. Mary had become a woman of great circumspection, so that her boldness in speaking to a man whom she considered to be the caretaker of Joseph’s garden only indicates how horrified she was to find the tomb empty. It was the depth and agony of her love, the fullness of her devotion, that caused her to forget, for a moment, the conventional restraints of a Jewish woman’s approach to a strange man.
Рассматривая ту выдающуюся роль, которую сыграла в провозглашении воскресения Учителя Мария Магдалина, следует отметить, что Мария была уполномоченным представителем женского корпуса, подобно Петру среди апостолов. Мария не руководила женщинами, которые трудились на благо царства, однако была их ведущим учителем и представителем. К тому времени Мария стала чрезвычайно осмотрительной женщиной, поэтому ее дерзкое обращение к мужчине, которого она приняла за сторожа в саду Иосифа, говорит только о том, в какой ужас она пришла, обнаружив пустую гробницу. Именно глубина и муки ее любви и преданности заставили Марию на мгновение забыть о традиционной сдержанности еврейской женщины при обращении к незнакомому мужчине.

1. HERALDS OF THE RESURRECTION 

1. ГЛАШАТАИ ВОСКРЕСЕНИЯ

[190:1.1] The apostles did not want Jesus to leave them; therefore had they slighted all his statements about dying, along with his promises to rise again. They were not expecting the resurrection as it came, and they refused to believe until they were confronted with the compulsion of unimpeachable evidence and the absolute proof of their own experiences.

Апостолы не хотели, чтобы Иисус покидал их и поэтому игнорировали его заявления о смерти, равно как и его обещания воскреснуть. Они не ожидали воскресения в том виде, в каком оно произошло, и отказывались верить в него, пока им не пришлось на собственном опыте столкнуться с безупречными свидетельствами и исчерпывающими доказательствами.

[190:1.2] When the apostles refused to believe the report of the five women who represented that they had seen Jesus and talked with him, Mary Magdalene returned to the tomb, and the others went back to Joseph’s house, where they related their experiences to his daughter and the other women. And the women believed their report. Shortly after six o’clock the daughter of Joseph of Arimathea and the four women who had seen Jesus went over to the home of Nicodemus, where they related all these happenings to Joseph, Nicodemus, David Zebedee, and the other men there assembled. Nicodemus and the others doubted their story, doubted that Jesus had risen from the dead; they conjectured that the Jews had removed the body. Joseph and David were disposed to believe the report, so much so that they hurried out to inspect the tomb, and they found everything just as the women had described. And they were the last to so view the sepulchre, for the high priest sent the captain of the temple guards to the tomb at half past seven o’clock to remove the grave cloths. The captain wrapped them all up in the linen sheet and threw them over a near-by cliff.

Когда апостолы отказались поверить рассказу пятерых женщин, утверждавших, что они видели Иисуса и говорили с ним, Мария Магдалина вернулась к гробнице, а остальные отправились в дом Иосифа, где рассказали о своих впечатлениях его дочери и другим женщинам, которые поверили этому рассказу. В седьмом часу дочь Иосифа Аримафейского и четверо видевших Иисуса женщин отправились в дом Никодима, где пересказали все эти события Иосифу, Никодиму, Давиду Зеведееву и остальным собравшимся здесь мужчинам. Никодим и другие усомнились в их рассказе, они сомневались в том, что Иисус воскрес из мертвых и предположили, что тело забрали евреи. Иосиф же и Давид были склонны поверить этому сообщению; причем настолько, что тут же поспешили обследовать гробницу и убедились в точности услышанного от женщин рассказа. И они были последними, кто видел склеп в нетронутом состоянии, ибо в половине восьмого первосвященник послал в гробницу начальника храмовой стражи с приказом забрать погребальные ткани. Начальник стражи завернул их в льняной холст и сбросил с ближайшего утеса.

[190:1.3] From the tomb David and Joseph went immediately to the home of Elijah Mark, where they held a conference with the ten apostles in the upper chamber. Only John Zebedee was disposed to believe, even faintly, that Jesus had risen from the dead. Peter had believed at first but, when he failed to find the Master, fell into grave doubting. They were all disposed to believe that the Jews had removed the body. David would not argue with them, but when he left, he said: «You are the apostles, and you ought to understand these things. I will not contend with you; nevertheless, I now go back to the home of Nicodemus, where I have appointed with the messengers to assemble this morning, and when they have gathered together, I will send them forth on their last mission, as heralds of the Master’s resurrection. I heard the Master say that, after he should die, he would rise on the third day, and I believe him.» And thus speaking to the dejected and forlorn ambassadors of the kingdom, this self-appointed chief of communication and intelligence took leave of the apostles. On his way from the upper chamber he dropped the bag of Judas, containing all the apostolic funds, in the lap of Matthew Levi.

От гробницы Давид и Иосиф сразу же отправились в дом Илии Марка, где встретились с десятью апостолами в верхней комнате. Из всех апостолов только Иоанн Зеведеев склонялся к слабой вере в воскресение Иисуса из мертвых. Петр вначале поверил, однако, когда ему не удалось найти Учителя, впал в глубокое сомнение. Все они были склонны считать, что тело забрали евреи. Давид не стал спорить с ними, но, уходя, сказал: «Вы апостолы и должны понимать это. Я не буду спорить с вами; и все же я возвращаюсь в дом Никодима, где на это утро у меня назначена встреча с моими гонцами, и когда они соберутся, я пошлю их в путь с последним заданием — в качестве глашатаев воскресения Учителя. Я слышал, как Учитель говорил, что после своей смерти он воскреснет на третий день, и я верю ему». Сказав это подавленным и несчастным посланникам царства, этот добровольный глава службы информации и связи покинул апостолов. Выходя из верхней комнаты, он бросил на колени Матфею Левию суму Иуды, в которой хранились все апостольские средства.

[190:1.4] It was about half past nine o’clock when the last of David’s twenty-six messengers arrived at the home of Nicodemus. David promptly assembled them in the spacious courtyard and addressed them:
Было около половины десятого, когда последний из двадцати шести гонцов Давида прибыл в дом Никодима. Давид сразу же собрал их на просторном дворе и обратился к ним со следующими словами:

[190:1.5] «Men and brethren, all this time you have served me in accordance with your oath to me and to one another, and I call you to witness that I have never yet sent out false information at your hands. I am about to send you on your last mission as volunteer messengers of the kingdom, and in so doing I release you from your oaths and thereby disband the messenger corps. Men, I declare to you that we have finished our work. No more does the Master have need of mortal messengers; he has risen from the dead. He told us before they arrested him that he would die and rise again on the third day. I have seen the tomb it is empty. I have talked with Mary Magdalene and four other women, who have talked with Jesus. I now disband you, bid you farewell, and send you on your respective assignments, and the message which you shall bear to the believers is: `Jesus has risen from the dead; the tomb is empty.'»
«Мужчины и братья, все это время вы служили мне, верные клятве, данной мне и друг другу, и я призываю вас засвидетельствовать, что я никогда не посылал вас с ложной информацией. Я собираюсь отправить вас с последним заданием в качестве добровольных вестников царства; тем самым я освобождаю вас от данной вами клятвы и распускаю корпус гонцов. Мужчины, я объявляю вам, что мы закончили нашу работу. Учителю больше не нужны смертные гонцы; он воскрес из мертвых. Еще до своего ареста он говорил нам, что умрет и воскреснет вновь на третий день. Я видел гробницу — она пуста. Я говорил с Марией Магдалиной и четырьмя другими женщинами, которые беседовали с Иисусом. И теперь я отпускаю вас, прощаюсь с вами и отправляю вас с последним заданием, и весть, которую вы понесете верующим, такова: „Иисус воскрес из мертвых; гробница пуста».

[190:1.6] The majority of those present endeavored to persuade David not to do this. But they could not influence him. They then sought to dissuade the messengers, but they would not heed the words of doubt. And so, shortly before ten o’clock this Sunday morning, these twenty-six runners went forth as the first heralds of the mighty truth-fact of the resurrected Jesus. And they started out on this mission as they had on so many others, in fulfillment of their oath to David Zebedee and to one another. These men had great confidence in David. They departed on this assignment without even tarrying to talk with those who had seen Jesus; they took David at his word. The majority of them believed what David had told them, and even those who somewhat doubted, carried the message just as certainly and just as swiftly.
Большинство присутствующих пытались убедить Давида не делать этого. Однако он был непреклонен. После этого они попытались разубедить гонцов, но те не желали обращать внимание на слова сомнения. И потому в то воскресное утро, около десяти часов, эти двадцать шесть гонцов отправились в путь в качестве первых глашатаев чрезвычайной истины и факта о воскресшем Иисусе. Они отправились с этой миссией, как отправлялись со столь многими поручениями в прошлом, во исполнение своей клятвы Давиду Зеведееву и друг другу. Давид пользовался у этих мужчин огромным доверием. Они отправились выполнять свое задание, даже не задержавшись, чтобы поговорить с теми, кто видел Иисуса; они поверили Давиду на слово. Большинство из них верило в то, что им сказал Давид, и даже те, кто несколько сомневался, несли эту весть столь же уверенно и столь же быстро.

[190:1.7] The apostles, the spiritual corps of the kingdom, are this day assembled in the upper chamber, where they manifest fear and express doubts, while these laymen, representing the first attempt at the socialization of the Master’s gospel of the brotherhood of man, under the orders of their fearless and efficient leader, go forth to proclaim the risen Savior of a world and a universe. And they engage in this eventful service ere his chosen representatives are willing to believe his word or to accept the evidence of eyewitnesses.
Апостолы — духовный корпус царства — пребывают в этот день в верхней комнате в страхе и сомнениях, в то время как эти миряне, представляющие первую попытку социализировать евангелие Учителя о братстве людей, отправляются в путь, выполняя приказы своего бесстрашного и умелого лидера и возвещая воскресшего Спасителя мира и вселенной. И они приступают к этому богатому событиями служению еще до того, как избранные представители Учителя готовы поверить его слову или принять свидетельства очевидцев.

[190:1.8] These twenty-six were dispatched to the home of Lazarus in Bethany and to all of the believer centers, from Beersheba in the south to Damascus and Sidon in the north; and from Philadelphia in the east to Alexandria in the west.

Эти двадцать шесть гонцов были посланы в дом Лазаря в Вифанию и во все центры верующих — от Вирсавии на юге до Дамаска и Сидона на севере; от Филадельфии на востоке до Александрии на западе.

[190:1.9] When David had taken leave of his brethren, he went over to the home of Joseph for his mother, and they then went out to Bethany to join the waiting family of Jesus. David abode there in Bethany with Martha and Mary until after they had disposed of their earthly possessions, and he accompanied them on their journey to join their brother, Lazarus, at Philadelphia.

Покинув своих собратьев, Давид зашел в дом Иосифа за своей матерью и вместе с ней отправился в Вифанию, чтобы присоединиться к ожидавшей их семье Иисуса. Давид оставался в Вифании вместе с Марфой и Марией, пока те не продали свою собственность, и сопровождал их в пути, когда они отправились в Филадельфию к своему брату Лазарю.

[190:1.10] In about one week from this time John Zebedee took Mary the mother of Jesus to his home in Bethsaida. James, Jesus’ eldest brother, remained with his family in Jerusalem. Ruth remained at Bethany with Lazarus’s sisters. The rest of Jesus’ family returned to Galilee. David Zebedee left Bethany with Martha and Mary, for Philadelphia, early in June, the day after his marriage to Ruth, Jesus’ youngest sister.
Примерно через неделю Иоанн Зеведеев забрал Марию, мать Иисуса, к себе домой в Вифсаиду. Старший из братьев Иисуса, Иаков, остался со своей семьей в Иерусалиме. Руфь осталась в Вифании вместе с сестрами Лазаря. Остальные члены семьи Иисуса вернулись в Галилею. Давид Зеведеев покинул Вифанию и отправился вместе с Марфой и Марией в Филадельфию в первых числах июня — на другой день после женитьбы на Руфи, младшей из сестер Иисуса.

2. JESUS’ APPEARANCE AT BETHANY

2. ЯВЛЕНИЕ ИИСУСА В ВИФАНИИ

[190:2.1] From the time of the morontia resurrection until the hour of his spirit ascension on high, Jesus made nineteen separate appearances in visible form to his believers on earth. He did not appear to his enemies nor to those who could not make spiritual use of his manifestation in visible form. His first appearance was to the five women at the tomb; his second, to Mary Magdalene, also at the tomb.

Со времени моронтийного воскресения и вплоть до часа своего духовного вознесения Иисус являлся своим земным верующим в зримой форме девятнадцать раз. Он не являлся ни своим врагам, ни тем, кто не мог извлечь духовной пользы из его появлений в зримой форме. Впервые он явился пятерым женщинам у гробницы; его второе явление — Марии Магдалине — состоялось там же.

[190:2.2] The third appearance occurred about noon of this Sunday at Bethany. Shortly after noontide, Jesus’ oldest brother, James, was standing in the garden of Lazarus before the empty tomb of the resurrected brother of Martha and Mary, turning over in his mind the news brought to them about one hour previously by the messenger of David. James had always inclined to believe in his eldest brother’s mission on earth, but he had long since lost contact with Jesus’ work and had drifted into grave doubting regarding the later claims of the apostles that Jesus was the Messiah. The whole family was startled and well-nigh confounded by the news brought by the messenger. Even as James stood before Lazarus’s empty tomb, Mary Magdalene arrived on the scene and was excitedly relating to the family her experiences of the early morning hours at the tomb of Joseph. Before she had finished, David Zebedee and his mother arrived. Ruth, of course, believed the report, and so did Jude after he had talked with David and Salome.

Третье явление произошло в то же воскресенье в Вифании, вскоре после полудня, когда старший из братьев Иисуса, Иаков, стоял в саду Лазаря перед пустой гробницей воскресшего брата Марфы и Марии и размышлял над новостями, переданными им примерно часом ранее одним из гонцов Давида. Иаков всегда был склонен верить в миссию своего старшего брата на земле, однако он уже давно утратил связь с делом Иисуса и со временем стал глубоко сомневаться в недавних утверждениях апостолов о том, что Иисус был Мессией. Вся семья была поражена и совершенно сбита с толку этим сообщением гонца. Пока Иаков стоял перед пустой гробницей Лазаря, пришла Мария Магдалина и начала взволнованно рассказывать семье о том, что ей довелось испытать ранним утром у гробницы Иосифа. Не успела она закончить свой рассказ, как прибыл Давид Зеведеев со своей матерью. Руфь, конечно же, поверила этому сообщению; Иуда также поверил ему после того, как поговорил с Давидом и Саломией.

[190:2.3] In the meantime, as they looked for James and before they found him, while he stood there in the garden near the tomb, he became aware of a near-by presence, as if someone had touched him on the shoulder; and when he turned to look, he beheld the gradual appearance of a strange form by his side. He was too much amazed to speak and too frightened to flee. And then the strange form spoke, saying: «James, I come to call you to the service of the kingdom. Join earnest hands with your brethren and follow after me.» When James heard his name spoken, he knew that it was his eldest brother, Jesus, who had addressed him. They all had more or less difficulty in recognizing the morontia form of the Master, but few of them had any trouble recognizing his voice or otherwise identifying his charming personality when he once began to communicate with them.
Тем временем, пока они искали Иакова и прежде, чем они нашли его, — пока Иаков стоял в саду у гробницы, он почувствовал чье-то близкое присутствие, как будто кто-то коснулся его плеча; и когда он обернулся, то увидел, как перед ним постепенно возникает странный облик. Он был слишком поражен, чтобы говорить, и слишком напуган, чтобы бежать. Загадочная фигура произнесла: «Иаков, я пришел для того, чтобы призвать тебя к служению царству. Объединись в искренних усилиях со своими братьями и следуй за мной».
Когда Иаков услышал свое имя, то понял, что к нему обращается его старший брат, Иисус. Всем им было более или менее сложно распознавать Иисуса в моронтийном облике, однако мало кто из них не узнавал его голос или как-то иначе не распознавал его обаятельную личность после того, как он начинал общаться с ними.

[190:2.4] When James perceived that Jesus was addressing him, he started to fall to his knees, exclaiming, «My father and my brother,» but Jesus bade him stand while he spoke with him. And they walked through the garden and talked for almost three minutes; talked over experiences of former days and forecast the events of the near future. As they neared the house, Jesus said, «Farewell, James, until I greet you all together.»
Когда Иаков понял, что к нему обращается Иисус, то стал опускаться на колени с восклицанием: «Отец мой и брат мой!», но Иисус попросил Иакова выслушать его стоя. И они почти три минуты гуляли по саду и беседовали; обсуждали опыт былых дней и строили планы событий ближайшего будущего. Когда они подошли к дому, Иисус сказал:
«Прощай, Иаков, до времени, когда я буду приветствовать вас всех вместе».

[190:2.5] James rushed into the house, even while they looked for him at Bethpage, exclaiming: «I have just seen Jesus and talked with him, visited with him. He is not dead; he has risen! He vanished before me, saying, `Farewell until I greet you all together.'» He had scarcely finished speaking when Jude returned, and he retold the experience of meeting Jesus in the garden for the benefit of Jude. And they all began to believe in the resurrection of Jesus. James now announced that he would not return to Galilee, and David exclaimed: «He is seen not only by excited women; even stronghearted men have begun to see him. I expect to see him myself.»
Иаков, которого в это время искали в Виффагии, бросился в дом, воскликнув: «Я только что видел Иисуса и говорил с ним, я общался с ним. Он не умер; он воскрес! Он исчез из виду, сказав: „Прощай до времени, когда я буду приветствовать вас всех вместе». Не успел он договорить, как вернулся Иуда, и Иаков повторил для него рассказ о своей встрече с Иисусом. И все они поверили в воскресение Иисуса. Иаков заявил теперь, что не вернется в Галилею, и Давид воскликнул: «Его видят не только взволнованные женщины; даже сдержанные мужчины начали видеть его. И я ожидаю увидеть его сам».

[190:2.6] And David did not long wait, for the fourth appearance of Jesus to mortal recognition occurred shortly before two o’clock in this very home of Martha and Mary, when he appeared visibly before his earthly family and their friends, twenty in all. The Master appeared in the open back door, saying: «Peace be upon you. Greetings to those once near me in the flesh and fellowship for my brothers and sisters in the kingdom of heaven. How could you doubt? Why have you lingered so long before choosing to follow the light of truth with a whole heart? Come, therefore, all of you into the fellowship of the Spirit of Truth in the Father’s kingdom.» As they began to recover from the first shock of their amazement and to move toward him as if to embrace him, he vanished from their sight.
И Давиду не пришлось долго ждать, ибо четвертое доступное смертному восприятию явление Иисуса произошло около двух часов в том же доме Марфы и Марии, когда он явился в зримом облике перед своей земной семьей и их друзьями. Здесь присутствовали в общей сложности двадцать человек. Учитель появился в проеме открытой двери, ведущей во двор, со словами: «Мир вам. Приветствую всех, кто некогда был близок мне во плоти; сердечный привет моим братьям и сестрам в царстве небесном. Как вы могли сомневаться? Почему вы так долго медлили, прежде чем всем сердцем решили встать на путь света и истины? Войдите же все в братство Духа Истины в царстве Отца». Когда же они начали приходить в себя от изумления и устремились вперед, чтобы обнять его, он исчез из виду.

[190:2.7] They all wanted to rush off to the city to tell the doubting apostles about what had happened, but James restrained them. Mary Magdalene, only, was permitted to return to Joseph’s house. James forbade their publishing abroad the fact of this morontia visit because of certain things which Jesus had said to him as they conversed in the garden. But James never revealed more of his visit with the risen Master on this day at the Lazarus home in Bethany.
Всем им хотелось бежать в город, чтобы рассказать сомневающимся апостолам о том, что произошло, но Иаков удержал их. Только Марии Магдалине было позволено вернуться в дом Иосифа. Иаков запретил им рассказывать об этом моронтийном посещении из-за того, что услышал от Иисуса во время их беседы в саду. Однако Иаков никогда не раскрывал новых подробностей своего общения с воскресшим Учителем в тот день в доме Лазаря в Вифании.

3. AT THE HOME OF JOSEPH

3. В ДОМЕ ИОСИФА

[190:3.1] The fifth morontia manifestation of Jesus to the recognition of mortal eyes occurred in the presence of some twenty-five women believers assembled at the home of Joseph of Arimathea, at about fifteen minutes past four o’clock on this same Sunday afternoon. Mary Magdalene had returned to Joseph’s house just a few minutes before this appearance. James, Jesus’ brother, had requested that nothing be said to the apostles concerning the Master’s appearance at Bethany. He had not asked Mary to refrain from reporting the occurrence to her sister believers. Accordingly, after Mary had pledged all the women to secrecy, she proceeded to relate what had so recently happened while she was with Jesus’ family at Bethany. And she was in the very midst of this thrilling recital when a sudden and solemn hush fell over them; they beheld in their very midst the fully visible form of the risen Jesus. He greeted them, saying: «Peace be upon you. In the fellowship of the kingdom there shall be neither Jew nor gentile, rich nor poor, free nor bond, man nor woman. You also are called to publish the good news of the liberty of mankind through the gospel of sonship with God in the kingdom of heaven. Go to all the world proclaiming this gospel and confirming believers in the faith thereof. And while you do this, forget not to minister to the sick and strengthen those who are fainthearted and fear-ridden. And I will be with you always, even to the ends of the earth.» And when he had thus spoken, he vanished from their sight, while the women fell on their faces and worshiped in silence.
Пятое доступное смертному зрению моронтийное явление Иисуса произошло около четверти пятого пополудни в присутствии примерно двадцати пяти верующих женщин, собравшихся в то же воскресенье в доме Иосифа Аримафейского. За несколько минут до этого явления Мария Магдалина вернулась в дом Иосифа. Иаков — брат Иисуса — велел ничего не говорить апостолам о явлении Учителя в Вифании. Но он не просил Марию, чтобы она воздержалась от сообщения об этом случае своим верующим сестрам. Поэтому, когда все женщины пообещали Марии хранить тайну, она начала пересказывать то, что лишь недавно произошло, когда она была с семьей Иисуса в Вифании. И в самом разгаре ее захватывающего рассказа, внезапно опустилась тишина и прямо среди них они увидели ясно различимую фигуру воскресшего Иисуса. Приветствуя их, он сказал: «Мир вам. В братстве царства не будет ни евреев, ни язычников, ни богатых, ни бедных, ни свободных, ни рабов, ни мужчин, ни женщин. Вы тоже призваны провозглашать благую весть о свободе человечества, обретаемой через евангелие Богосыновства в небесном царстве. Идите по всему миру, возвещая это евангелие и укрепляя верующих в него. И делая это, не забывайте помогать больным и укреплять малодушных и боязливых. Я же буду с вами всегда, до скончания века». Сказав это, он исчез, а женщины пали ниц и поклонились в молчании.

[190:3.2] Of the five morontia appearances of Jesus occurring up to this time, Mary Magdalene had witnessed four.
Из пяти моронтийных явлений Иисуса, состоявшихся до этого времени, четыре произошли в присутствии Марии Магдалины.

[190:3.3] As a result of sending out the messengers during the midforenoon and from the unconscious leakage of intimations concerning this appearance of Jesus at Joseph’s house, word began to come to the rulers of the Jews during the early evening that it was being reported about the city that Jesus had risen, and that many persons were claiming to have seen him. The Sanhedrists were thoroughly aroused by these rumors. After a hasty consultation with Annas, Caiaphas called a meeting of the Sanhedrin to convene at eight o’clock that evening. It was at this meeting that action was taken to throw out of the synagogues any person who made mention of Jesus’ resurrection. It was even suggested that any one claiming to have seen him should be put to death; this proposal, however, did not come to a vote since the meeting broke up in confusion bordering on actual panic. They had dared to think they were through with Jesus. They were about to discover that their real trouble with the man of Nazareth had just begun.
В результате работы гонцов в середине первой половины дня и вследствие невольно просочившихся слухов о явлении Иисуса в доме Иосифа, с раннего вечера до еврейских правителей стали доходить сообщения о том, что в городе говорят о воскресении Иисуса и многие люди утверждают, что видели его. Эти слухи чрезвычайно встревожили членов синедриона. После срочных консультаций с Анной, Кайафа назначил заседание синедриона на восемь часов вечера. Именно на этом заседании было решено изгонять из синагог любого, кто упоминает о воскресении Иисуса. Было даже внесено предложение казнить всякого, кто утверждает, что видел его; однако это предложение не было поставлено на голосование, ибо собрание завершилось в смятении, граничащем с настоящей паникой. Они вознамерились покончить с Иисусом и думали, что это им удалось. Вскоре им предстояло убедиться, что настоящие проблемы с человеком из Назарета только начинаются.

4. APPEARANCE TO THE GREEKS

4. ЯВЛЕНИЕ ГРЕКАМ

[190:4.1] About half past four o’clock, at the home of one Flavius, the Master made his sixth morontia appearance to some forty Greek believers there assembled. While they were engaged in discussing the reports of the Master’s resurrection, he manifested himself in their midst, notwithstanding that the doors were securely fastened, and speaking to them, said: «Peace be upon you. While the Son of Man appeared on earth among the Jews, he came to minister to all men. In the kingdom of my Father there shall be neither Jew nor gentile; you will all be brethren the sons of God. Go you, therefore, to all the world, proclaiming this gospel of salvation as you have received it from the ambassadors of the kingdom, and I will fellowship you in the brotherhood of the Father’s sons of faith and truth.» And when he had thus charged them, he took leave, and they saw him no more. They remained within the house all evening; they were too much overcome with awe and fear to venture forth. Neither did any of these Greeks sleep that night; they stayed awake discussing these things and hoping that the Master might again visit them. Among this group were many of the Greeks who were at Gethsemane when the soldiers arrested Jesus and Judas betrayed him with a kiss.
Около половины пятого состоялось шестое моронтийное явление Учителя примерно сорока верующим грекам, собравшимся в доме человека по имени Флавий. Пока они обсуждали сообщения о воскресении Учителя, он явился среди них, несмотря на плотно закрытые двери, и обращаясь к ним, сказал: «Мир вам. Сын Человеческий появился на земле среди евреев, но пришел служить всем людям. В царстве моего Отца не будет ни еврея, ни язычника; вы все будете братьями — сынами Бога. Поэтому идите по всему миру, возвещая евангелие спасения, каким вы получили его от посланников царства, и я приму вас в братство сынов Отца в вере и истине». Дав им этот наказ, он покинул их и более они не видели его. Весь вечер они не выходили из дома; благоговение и страх настолько сковали их, что они не решались покинуть его. Ночью ни один из этих греков не сомкнул глаз; они бодрствовали, обсуждая случившееся и надеясь на то, что Учитель вновь посетит их. В этой группе было много греков, находившихся в Гефсимании, когда солдаты арестовали Иисуса, а Иуда предал его своим поцелуем.

[190:4.2] Rumors of Jesus’ resurrection and reports concerning the many appearances to his followers are spreading rapidly, and the whole city is being wrought up to a high pitch of excitement. Already the Master has appeared to his family, to the women, and to the Greeks, and presently he manifests himself in the midst of the apostles. The Sanhedrin is soon to begin the consideration of these new problems which have been so suddenly thrust upon the Jewish rulers. Jesus thinks much about his apostles but desires that they be left alone for a few more hours of solemn reflection and thoughtful consideration before he visits them.
Слухи о воскресении Иисуса и рассказы о его многочисленных явлениях своим сторонникам быстро распространяются по городу, приводя весь Иерусалим в крайнее возбуждение. Учитель уже явился своей семье, женщинам, грекам и вскоре явит себя своим апостолам. Синедрион теперь готовится приступить к обсуждению новых проблем, столь внезапно обрушившихся на еврейских правителей. Иисус же много думает об апостолах, однако желает, чтобы они провели наедине друг с другом еще несколько часов в глубоких размышлениях и серьезных обсуждениях, прежде чем он посетит их.

5. THE WALK WITH TWO BROTHERS

5. ПРОГУЛКА С ДВУМЯ БРАТЬЯМИ

[190:5.1] At Emmaus, about seven miles west of Jerusalem, there lived two brothers, shepherds, who had spent the Passover week in Jerusalem attending upon the sacrifices, ceremonials, and feasts. Cleopas, the elder, was a partial believer in Jesus; at least he had been cast out of the synagogue. His brother, Jacob, was not a believer, although he was much intrigued by what he had heard about the Master’s teachings and works.

В Эммаусе, примерно в одиннадцати километрах к западу от Иерусалима, жили два брата-пастуха, которые провели пасхальную неделю в Иерусалиме, где принимали участие в жертвоприношениях, церемониях и празднествах. Старший, Клеопа, отчасти верил в Иисуса; во всяком случае, он был изгнан из синагоги. Его брат Иаков не разделял этих взглядов, хотя и был весьма заинтригован тем, что ему довелось услышать об учениях и деяниях Иисуса.

[190:5.2] On this Sunday afternoon, about three miles out of Jerusalem and a few minutes before five o’clock, as these two brothers trudged along the road to Emmaus, they talked in great earnestness about Jesus, his teachings, work, and more especially concerning the rumors that his tomb was empty, and that certain of the women had talked with him. Cleopas was half a mind to believe these reports, but Jacob was insistent that the whole affair was probably a fraud. While they thus argued and debated as they made their way toward home, the morontia manifestation of Jesus, his seventh appearance, came alongside them as they journeyed on. Cleopas had often heard Jesus teach and had eaten with him at the homes of Jerusalem believers on several occasions. But he did not recognize the Master even when he spoke freely with them.

В это воскресенье за несколько минут до пяти часов пополудни они находились примерно в пяти километрах от Иерусалима. Устало бредя в сторону Эммауса, они со всей серьезностью обсуждали Иисуса, его учения, труд и в особенности слухи, согласно которым его гробница оказалась пустой, а некоторые женщины говорили с ним. Клеопа был готов поверить этим сообщениям, но Иаков настаивал на том, что все это скорей всего обман. Пока они так спорили и препирались по дороге домой, к ним присоединился моронтийный облик Иисуса; это было его седьмым явлением. Клеопа часто присутствовал на проповедях Иисуса и несколько раз трапезничал вместе с ним в домах иерусалимских верующих. Но он не узнал Учителя даже после того, как тот непринужденно заговорил с ними.

[190:5.3] After walking a short way with them, Jesus said: «What were the words you exchanged so earnestly as I came upon you?» And when Jesus had spoken, they stood still and viewed him with sad surprise. Said Cleopas: «Can it be that you sojourn in Jerusalem and know not the things which have recently happened?» Then asked the Master, «What things?» Cleopas replied: «If you do not know about these matters, you are the only one in Jerusalem who has not heard these rumors concerning Jesus of Nazareth, who was a prophet mighty in word and in deed before God and all the people. The chief priests and our rulers delivered him up to the Romans and demanded that they crucify him. Now many of us had hoped that it was he who would deliver Israel from the yoke of the gentiles. But that is not all. It is now the third day since he was crucified, and certain women have this day amazed us by declaring that very early this morning they went to his tomb and found it empty. And these same women insist that they talked with this man; they maintain that he has risen from the dead. And when the women reported this to the men, two of his apostles ran to the tomb and likewise found it empty» and here Jacob interrupted his brother to say, «but they did not see Jesus.»
Некоторое время они шли молча, после чего Иисус спросил: «О чем это вы так увлеченно беседовали, когда я подошел к вам?» Услышав его вопрос, братья остановились, глядя на него с печалью и удивлением. Клеопа ответил: «Неужели ты, находясь в Иерусалиме, не знаешь о том, что недавно произошло там?» Тогда Учитель спросил: «А что там произошло?»
Клеопа ответил: «Если ты ничего не знаешь, то ты единственный в Иерусалиме, до кого не дошли слухи об Иисусе Назарянине, который был великим пророком, сильным в слове и деле перед Богом и всем народом. Первосвященники и наши правители выдали его римлянам и потребовали, чтобы те распяли его. Многие из нас надеялись, что именно он спасет Израиль от ярма язычников. Но это не все. Уже третий день, как он распят, а сегодня некоторые женщины поразили нас своим заявлением, что на рассвете они посетили его гробницу и обнаружили ее пустой. Кроме того, эти женщины утверждают, что разговаривали с ним; они уверяют, что он воскрес из мертвых. И когда женщины сообщили об этом мужчинам, двое из его апостолов побежали к гробнице и тоже нашли ее пустой…» — но тут Иаков перебил своего брата, чтобы вставить: «Но они не видели Иисуса».

[190:5.4] As they walked along, Jesus said to them: «How slow you are to comprehend the truth! When you tell me that it is about the teachings and work of this man that you have your discussions, then may I enlighten you since I am more than familiar with these teachings. Do you not remember that this Jesus always taught that his kingdom was not of this world, and that all men, being the sons of God, should find liberty and freedom in the spiritual joy of the fellowship of the brotherhood of loving service in this new kingdom of the truth of the heavenly Father’s love? Do you not recall how this Son of Man proclaimed the salvation of God for all men, ministering to the sick and afflicted and setting free those who were bound by fear and enslaved by evil? Do you not know that this man of Nazareth told his disciples that he must go to Jerusalem, be delivered up to his enemies, who would put him to death, and that he would arise on the third day? Have you not been told all this? And have you never read in the Scriptures concerning this day of salvation for Jew and gentile, where it says that in him shall all the families of the earth be blessed; that he will hear the cry of the needy and save the souls of the poor who seek him; that all nations shall call him blessed? That such a Deliverer shall be as the shadow of a great rock in a weary land. That he will feed the flock like a true shepherd, gathering the lambs in his arms and tenderly carrying them in his bosom. That he will open the eyes of the spiritually blind and bring the prisoners of despair out into full liberty and light; that all who sit in darkness shall see the great light of eternal salvation. That he will bind up the brokenhearted, proclaim liberty to the captives of sin, and open up the prison to those who are enslaved by fear and bound by evil. That he will comfort those who mourn and bestow upon them the joy of salvation in the place of sorrow and heaviness. That he shall be the desire of all nations and the everlasting joy of those who seek righteousness. That this Son of truth and righteousness shall rise upon the world with healing light and saving power; even that he will save his people from their sins; that he will really seek and save those who are lost. That he will not destroy the weak but minister salvation to all who hunger and thirst for righteousness. That those who believe in him shall have eternal life. That he will pour out his spirit upon all flesh, and that this Spirit of Truth shall be in each believer a well of water, springing up into everlasting life. Did you not understand how great was the gospel of the kingdom which this man delivered to you? Do you not perceive how great a salvation has come upon you?»
Продолжая вместе с ними путь, Иисус сказал:
«Как же медленно вы постигаете истину! Раз уж вы говорите мне, что обсуждали учения и труд этого человека, позвольте мне просветить вас, ибо я очень хорошо знаком с этими учениями. Разве вы не помните, что этот Иисус всегда учил: царство его не от мира сего; будучи сынами Бога, все люди должны обрести вольность и свободу в духовной радости, которую дает братство, основанное на любвеобильном служении в этом новом царстве истины, — небесной любви Отца? Разве вы не помните, как этот Сын Человеческий возвещал Божье спасение всем людям, служа больным и страждущим и освобождая скованных страхом и порабощенных злом? Разве вы не знаете, что этот Назарянин говорил своим ученикам, что должен отправиться в Иерусалим, где будет предан в руки врагов, которые убьют его, и что на третий день он воскреснет? Разве вам не говорили всего этого? И разве вы никогда не читали в Писаниях об этом дне спасения для евреев и язычников, где говорится, что через него будут благословенны все племена земные; что он услышит вопль нуждающихся и спасет души бедных, ищущих его; что все народы назовут его благословенным. Что такой Избавитель будет подобен тени огромной скалы в знойном краю; что он накормит отару, как истинный пастух, поднимая ягнят на руки и ласково неся их в своих объятиях; что он откроет глаза духовно слепым и выведет пленников отчаяния на свободу и к свету; что все, пребывающие во тьме, увидят великий свет вечного спасения; что он укрепит безутешных, возвестит свободу пленникам греха и выпустит на волю порабощенных страхом и опутанных злом. Что он утешит скорбящих и посвятит им радость спасения, сняв с них муки и тяготы; что он станет желанным для всех народов и вечной радостью для тех, кто стремится к праведности. Что этот Сын истины и праведности поднимется над миром в исцеляющем свете и спасительной силе; что он спасет народ свой от его грехов; что он воистину будет искать и спасать заблудших. Что он не погубит слабых, но будет помогать спасению всех алчущих и жаждущих праведности. Что верующие в него обретут вечную жизнь. Что он изольет свой дух на всю плоть и что его Дух Истины будет в каждом верующем источником воды, текущей в жизнь вечную? Разве не поняли вы сколь велико евангелие царства, которое возвестил вам этот человек? Разве не видите вы какое великое спасение пришло к вам?»

[190:5.5] By this time they had come near to the village where these brothers dwelt. Not a word had these two men spoken since Jesus began to teach them as they walked along the way. Soon they drew up in front of their humble dwelling place, and Jesus was about to take leave of them, going on down the road, but they constrained him to come in and abide with them. They insisted that it was near nightfall, and that he tarry with them. Finally Jesus consented, and very soon after they went into the house, they sat down to eat. They gave him the bread to bless, and as he began to break and hand to them, their eyes were opened, and Cleopas recognized that their guest was the Master himself. And when he said, «It is the Master ,» the morontia Jesus vanished from their sight.

Тем временем они уже подошли к селению, где жили братья. С тех пор, как Иисус начал учить их, продолжив вместе с ними путь, два этих человека не произнесли ни слова. Вскоре они остановились у своего скромного жилища; Иисус хотел было покинуть их и продолжить свой путь, но они упросили его войти в дом и остаться с ними. Они уговаривали Иисуса переночевать, ибо наступал вечер. Наконец Иисус согласился и войдя в дом, они почти сразу же сели за стол. Братья дали Иисусу хлеб для благословения, и когда он стал преломлять хлеб и подавать им, глаза их открылись, и Клеопа узнал в госте самого Учителя. Но когда он проговорил: «Это Учитель…», моронтийный Иисус исчез из виду.

[190:5.6] And then they said, the one to the other, «No wonder our hearts burned within us as he spoke to us while we walked along the road! and while he opened up to our understanding the teachings of the Scriptures!»

И тогда они сказали один другому: «Неудивительно, что наши сердца горели, когда он говорил с нами, шагая вместе с нами по дороге и помогая понять учения Писаний!»

[190:5.7] They would not stop to eat. They had seen the morontia Master, and they rushed from the house, hastening back to Jerusalem to spread the good news of the risen Savior.

Они не желали тратить время на еду. Они видели моронтийного Учителя и потому выбежали из дома и устремились в Иерусалим, чтобы разнести благую весть о воскресшем Спасителе.

[190:5.8] About nine o’clock that evening and just before the Master appeared to the ten, these two excited brothers broke in upon the apostles in the upper chamber, declaring that they had seen Jesus and talked with him. And they told all that Jesus had said to them and how they had not discerned who he was until the time of the breaking of the bread.
Около девяти часов вечера, незадолго до явления Иисуса десяти, двое возбужденных братьев ворвались к апостолам в верхней комнате и объявили, что видели Иисуса и говорили с ним. И они рассказали обо всем, что услышали от Иисуса, и о том, как они не узнавали его, пока он не преломил хлеб.

 

---

 

191 Явления апостолам и другим лидерам

• 
  1. ЯВЛЕНИЕ ПЕТРУ
  
• 
  2. ПЕРВОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ
  
• 
  3. С МОРОНТИЙНЫМИ СОЗДАНИЯМИ
  
• 
  4. ДЕСЯТОЕ ЯВЛЕНИЕ (В ФИЛАДЕЛЬФИИ)
  
• 
  5. ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ
  
• 
  6. ЯВЛЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИИ
  

(Appearances to the Apostles and Other Leaders)

[191:0.1] RESURRECTION Sunday was a terrible day in the lives of the apostles; ten of them spent the larger part of the day in the upper chamber behind barred doors. They might have fled from Jerusalem, but they were afraid of being arrested by the agents of the Sanhedrin if they were found abroad. Thomas was brooding over his troubles alone at Bethpage. He would have fared better had he remained with his fellow apostles, and he would have aided them to direct their discussions along more helpful lines.

ДЕНЬ воскресения был ужасным днем в жизни апостолов; десять из них провели большую его часть взаперти в верхней комнате. Они могли бы бежать из Иерусалима, но боялись, что агенты синедриона арестуют их, если они покинут свое укрытие. Фома находился в Виффагии, где переживал свое горе в одиночестве. Ему было бы легче, если бы он остался со своими собратьями-апостолами, кроме того, он смог бы помочь им перевести разговор в более полезное русло.

[191:0.2] All day long John upheld the idea that Jesus had risen from the dead. He recounted no less than five different times when the Master had affirmed he would rise again and at least three times when he alluded to the third day. John’s attitude had considerable influence on them, especially on his brother James and on Nathaniel. John would have influenced them more if he had not been the youngest member of the group.

Весь день Иоанн отстаивал идею о том, что Иисус воскрес из мертвых. Он вспомнил не менее пяти отдельных случаев, когда Учитель утверждал, что воскреснет вновь, и минимум три случая, когда он намекал на третий день. Отношение Иоанна оказало большое воздействие на всех апостолов, особенно на его брата Иакова и Нафанаила. Влияние Иоанна было бы еще более сильным, если бы он не был самым младшим в группе.

[191:0.3] Their isolation had much to do with their troubles. John Mark kept them in touch with developments about the temple and informed them as to the many rumors gaining headway in the city, but it did not occur to him to gather up news from the different groups of believers to whom Jesus had already appeared. That was the kind of service which had heretofore been rendered by the messengers of David, but they were all absent on their last assignment as heralds of the resurrection to those groups of believers who dwelt remote from Jerusalem. For the first time in all these years the apostles realized how much they had been dependent on David’s messengers for their daily information regarding the affairs of the kingdom.

Их проблемы во многом объяснялись изолированностью. Иоанн Марк держал их в курсе дел относительно событий в храме и сообщал о многих ходивших в городе слухах, но он не догадался расспросить различные группы верующих, которым уже явился Иисус. Ранее этим занимались гонцы Давида, но все они были заняты выполнением своего последнего задания в качестве глашатаев воскресения, направляясь к тем группам верующих, которые находились вдали от Иерусалима. Впервые за все эти годы апостолы поняли, насколько они зависели от гонцов Давида в обеспечении ежедневной информацией о положении дел в царстве.

[191:0.4] All this day Peter characteristically vacillated emotionally between faith and doubt concerning the Master’s resurrection. Peter could not get away from the sight of the grave cloths resting there in the tomb as if the body of Jesus had just evaporated from within. «But,» reasoned Peter, «if he has risen and can show himself to the women, why does he not show himself to us, his apostles?» Peter would grow sorrowful when he thought that maybe Jesus did not come to them on account of his presence among the apostles, because he had denied him that night in Annas’s courtyard. And then would he cheer himself with the word brought by the women, «Go tell my apostles and Peter.» But to derive encouragement from this message implied that he must believe that the women had really seen and heard the risen Master. Thus Peter alternated between faith and doubt throughout the whole day, until a little after eight o’clock, when he ventured out into the courtyard. Peter thought to remove himself from among the apostles so that he might not prevent Jesus’ coming to them because of his denial of the Master.

Весь этот день Петр со свойственной ему эмоциональностью колебался между верой и сомнением относительно воскресения Учителя. Перед его глазами стояла погребальная ткань, лежащая в гробнице так, будто тело Иисуса только что испарилось из-под нее. «Однако, — рассуждал Петр, — если он воскрес и способен явиться женщинам, почему он не показывает себя нам, своим апостолам?» Петр печалился, думая, что, возможно, его присутствие среди апостолов мешает Иисусу прийти к ним, поскольку он отрекся от Учителя в ту ночь в саду Анны. Но затем он ободрял себя словами, которые передали женщины: «Ступай, скажи моим апостолам — и Петру». Но для того, чтобы это послание могло приободрить Петра, он должен был поверить, что женщины в самом деле видели и слышали воскресшего Учителя. Так Петр колебался между верой и сомнением весь день, пока в начале девятого не рискнул выйти во двор. Петр решил покинуть апостолов, чтобы его отречение от Учителя не помешало Иисусу явиться к ним.

[191:0.5] James Zebedee at first advocated that they all go to the tomb; he was strongly in favor of doing something to get to the bottom of the mystery. It was Nathaniel who prevented them from going out in public in response to James’s urging, and he did this by reminding them of Jesus’ warning against unduly jeopardizing their lives at this time. By noontime James had settled down with the others to watchful waiting. He said little; he was tremendously disappointed because Jesus did not appear to them, and he did not know of the Master’s many appearances to other groups and individuals.

Иаков Зеведеев поначалу предлагал всем вместе отправиться к гробнице; он считал, что им необходимо что-то предпринять для решения этой загадки. Однако Нафанаилу удалось остановить их и не дать им выйти из дома в ответ на призывы Иакова и он добился этого, напомнив о предупреждении Иисуса, — не подвергать в это время свою жизнь излишней опасности. К полудню Иаков успокоился и вместе с остальными смирился с тревожным ожиданием. Он мало говорил и был страшно разочарован тем, что Иисус не является им, и он не знал о многих явлениях Учителя другим группам и отдельным людям.

[191:0.6] Andrew did much listening this day. He was exceedingly perplexed by the situation and had more than his share of doubts, but he at least enjoyed a certain sense of freedom from responsibility for the guidance of his fellow apostles. He was indeed grateful that the Master had released him from the burdens of leadership before they fell upon these distracting times.

Андрей в тот день много слушал. Он был чрезвычайно озадачен сложившейся ситуацией и не меньше других мучился сомнениями, но по крайней мере, он испытывал некоторое облегчение, освободившись от прежних обязанностей главы своих собратьев-апостолов. Он был действительно благодарен Учителю за то, что тот освободил его от бремени лидерствапрежде, чем для них настали эти тяжкие времена.

[191:0.7] More than once during the long and weary hours of this tragic day, the only sustaining influence of the group was the frequent contribution of Nathaniel’s characteristic philosophic counsel. He was really the controlling influence among the ten throughout the entire day. Never once did he express himself concerning either belief or disbelief in the Master’s resurrection. But as the day wore on, he became increasingly inclined toward believing that Jesus had fulfilled his promise to rise again.

Не раз за долгие и изнурительные часы этого трагического дня единственной поддержкой для группы был Нафанаил с его философскими советами. На протяжении всего дня он оказывал наибольшее воздействие на десятерых апостолов. Он ни разу не высказал своего мнения — верит он или не верит в воскресение Учителя. Однако в течение дня он все больше склонялся к тому, что Иисус исполнил свое обещание воскреснуть.

[191:0.8] Simon Zelotes was too much crushed to participate in the discussions. Most of the time he reclined on a couch in a corner of the room with his face to the wall; he did not speak half a dozen times throughout the whole day. His concept of the kingdom had crashed, and he could not discern that the Master’s resurrection could materially change the situation. His disappointment was very personal and altogether too keen to be recovered from on short notice, even in the face of such a stupendous fact as the resurrection.

Симон Зелот был слишком подавлен, чтобы участвовать в дискуссиях. Большую часть времени он пролежал на кушетке в углу комнаты, отвернувшись к стене; за весь день он произнес лишь несколько слов. Его представление о царстве было разрушено и он не считал, что воскресение Учителя может существенным образом изменить положение. Его разочарование было чрезвычайно личным и настолько острым, что он не мог быстро оправиться, даже столкнувшись с таким поразительным фактом, как воскресение.

[191:0.9] Strange to record, the usually inexpressive Philip did much talking throughout the afternoon of this day. During the forenoon he had little to say, but all afternoon he asked questions of the other apostles. Peter was often annoyed by Philip’s questions, but the others took his inquiries good-naturedly. Philip was particularly desirous of knowing, provided Jesus had really risen from the grave, whether his body would bear the physical marks of the crucifixion.

Странно, что обычно неразговорчивый Филипп много говорил в течение всей второй половины дня. Если до полудня он в основном молчал, то всю вторую половину дня он задавал вопросы другим апостолам. Петра эти вопросы Филиппа только раздражали, но остальные были снисходительны к его расспросам. Больше всего Филиппа интересовало, остались ли на теле Иисуса физические следы распятия, — если, конечно, он в самом деле воскрес.

[191:0.10] Matthew was highly confused; he listened to the discussions of his fellows but spent most of the time turning over in his mind the problem of their future finances. Regardless of Jesus’ supposed resurrection, Judas was gone, David had unceremoniously turned the funds over to him, and they were without an authoritative leader. Before Matthew got around to giving serious consideration to their arguments about the resurrection, he had already seen the Master face to face.

Матфей пребывал в сильном смятении; он слушал разговоры своих собратьев, однако большую часть времени решал про себя проблему их будущих финансов. Независимо от предполагаемого воскресения Иисуса, Иуды не стало, Давид бесцеремонно передал ему средства, и они остались без авторитетного лидера. Еще до того, как Матфей успел всерьез задуматься об их доводах относительно воскресения, он уже увидел Учителя лицом к лицу.

[191:0.11] The Alpheus twins took little part in these serious discussions; they were fairly busy with their customary ministrations. One of them expressed the attitude of both when he said, in reply to a question asked by Philip: «We do not understand about the resurrection, but our mother says she talked with the Master, and we believe her.»

Близнецы Алфеевы почти не участвовали в этих серьезных дискуссиях, занятые своими обычными обязанностями. Один из них выразил отношение обоих, когда, в ответ на вопрос Филиппа, сказал: «Мы ничего не понимаем в воскресении, но наша мама говорит, что разговаривала с Учителем, и мы верим ей».

[191:0.12] Thomas was in the midst of one of his typical spells of despairing depression. He slept a portion of the day and walked over the hills the rest of the time. He felt the urge to rejoin his fellow apostles, but the desire to be by himself was the stronger.

Фома переживал один из характерных приступов отчаянной депрессии. Часть дня он спал, а остальное время бродил по горам. Ему хотелось вернуться к своим собратьям-апостолам, однако стремление к одиночеству было сильнее.

[191:0.13] The Master put off the first morontia appearance to the apostles for a number of reasons. First, he wanted them to have time, after they heard of his resurrection, to think well over what he had told them about his death and resurrection when he was still with them in the flesh. The Master wanted Peter to wrestle through with some of his peculiar difficulties before he manifested himself to them all. In the second place, he desired that Thomas should be with them at the time of his first appearance. John Mark located Thomas at the home of Simon in Bethpage early this Sunday morning, bringing word to that effect to the apostles about eleven o’clock. Any time during this day Thomas would have gone back to them if Nathaniel or any two of the other apostles had gone for him. He really wanted to return, but having left as he did the evening before, he was too proud to go back of his own accord so soon. By the next day he was so depressed that it required almost a week for him to make up his mind to return. The apostles waited for him, and he waited for his brethren to seek him out and ask him to come back to them. Thomas thus remained away from his associates until the next Saturday evening, when, after darkness had come on, Peter and John went over to Bethpage and brought him back with them. And this is also the reason why they did not go at once to Galilee after Jesus first appeared to them; they would not go without Thomas.
Учитель отложил свое первое моронтийное явление апостолам по нескольким причинам. Во-первых, он хотел, чтобы у них было время — после того как они услышали о воскресении — хорошо обдумать все, что он говорил им о своей смерти и воскресении, пока еще был вместе с ними во плоти. Прежде чем предстать перед всеми апостолами, Учитель хотел, чтобы Петр преодолел некоторые свойственные ему трудности. Во-вторых, он желал, чтобы Фома был вместе с ними во время его первого явления. Ранним утром в это воскресенье Иоанн Марк нашел Фому в доме у Симона в Виффагии, о чем около одиннадцати часов сообщил апостолам. В течение дня Фома был готов в любое время отправиться назад, если бы за ним пришел Нафанаил или двое любых других апостолов. Он в самом деле хотел вернуться, однако — уйдя так, как он это сделал предыдущим вечером, — он был слишком горд, чтобы так скоро вернуться по своей инициативе. На следующий день он был подавлен настолько, что потребовалась почти целая неделя, прежде чем он решил вернуться. Апостолы ждали его, а он ждал, чтобы его братья нашли его и попросили вернуться. Поэтому Фома оставался оторванным от своих товарищей вплоть до вечера следующей субботы, когда с наступлением темноты, Петр и Иоанн отправились в Виффагию и привели его назад. По этой же причине они не отправились в Галилею сразу же после первого явления Иисуса; они не хотели идти без Фомы.

1. THE APPEARANCE TO PETER

1. ЯВЛЕНИЕ ПЕТРУ

[191:1.1] It was near half past eight o’clock this Sunday evening when Jesus appeared to Simon Peter in the garden of the Mark home. This was his eighth morontia manifestation. Peter had lived under a heavy burden of doubt and guilt ever since his denial of the Master. All day Saturday and this Sunday he had fought the fear that, perhaps, he was no longer an apostle. He had shuddered at the fate of Judas and even thought that he, too, had betrayed his Master. All this afternoon he thought that it might be his presence with the apostles that prevented Jesus’ appearing to them, provided, of course, he had really risen from the dead. And it was to Peter, in such a frame of mind and in such a state of soul, that Jesus appeared as the dejected apostle strolled among the flowers and shrubs.

В воскресенье около половины девятого вечера Иисус явился Симону Петру в саду у дома Марка. Это стало его восьмым моронтийным явлением. С тех пор как Петр отрекся от своего Учителя, он жил под тяжким бременем сомнений и чувства вины. Всю субботу и это воскресенье Петр боролся со страхом, что, может быть, он уже не апостол. Он содрогнулся, узнав об участи Иуды, и даже думал, что тоже предал своего Учителя. Всю вторую половину дня он полагал, что возможно его присутствие среди апостолов препятствует явлению Учителя, если, конечно, он действительно воскрес из мертвых. Именно Петру — в таком состоянии разума и души — явился Иисус, когда подавленный апостол бродил среди цветов и кустарников.

[191:1.2] When Peter thought of the loving look of the Master as he passed by on Annas’s porch, and as he turned over in his mind that wonderful message brought him early that morning by the women who came from the empty tomb, «Go tell my apostles and Peter» as he contemplated these tokens of mercy, his faith began to surmount his doubts, and he stood still, clenching his fists, while he spoke aloud: «I believe he has risen from the dead; I will go and tell my brethren.» And as he said this, there suddenly appeared in front of him the form of a man, who spoke to him in familiar tones, saying: «Peter, the enemy desired to have you, but I would not give you up. I knew it was not from the heart that you disowned me; therefore I forgave you even before you asked; but now must you cease to think about yourself and the troubles of the hour while you prepare to carry the good news of the gospel to those who sit in darkness. No longer should you be concerned with what you may obtain from the kingdom but rather be exercised about what you can give to those who live in dire spiritual poverty. Gird yourself, Simon, for the battle of a new day, the struggle with spiritual darkness and the evil doubtings of the natural minds of men.»
Когда Петр думал о любящем взгляде, которым Учитель одарил его, проходя мимо крыльца Анны, и когда перебирал в уме чудесное послание, которое передали ему ранним утром женщины, вернувшиеся из пустой гробницы, — «Ступайте, скажите моим апостолам — и Петру», — когда он размышлял об этих признаках милосердия, — его вера начала брать верх над сомнениями; он остановился, сжал кулаки и громко сказал: «Я верю, что он воскрес из мертвых; я пойду к своим братьям и скажу им об этом». И когда он произнес эти слова, перед ним внезапно возникла фигура человека, заговорившего знакомым тоном:
«Петр, враг намеревался отнять тебя, но я тебя не отдал. Я знал, что не от сердца своего ты отрекся от меня; поэтому я простил тебя, прежде чем ты попросил меня о том; но теперь тебе следует прекратить думать о себе и сиюминутных бедах и приготовиться нести благую весть евангелия тем, кто находится во тьме. Тебе более не нужно беспокоиться о том, что ты можешь получить от царства; тебе следует подумать, что ты можешь дать тем, кто пребывает в ужасающей духовной нищете. Приготовься, Симон, к сражению нового дня — борьбе с духовной тьмой и пагубными сомнениями, свойственными человеческому разуму».

[191:1.3] Peter and the morontia Jesus walked through the garden and talked of things past, present, and future for almost five minutes. Then the Master vanished from his gaze, saying, «Farewell, Peter, until I see you with your brethren.»
Почти пять минут Петр и моронтийный Иисус бродили по саду, беседуя о делах прошлых, настоящих и будущих. После этого Учитель исчез из виду, сказав:
«Прощай, Петр, пока я не увижу тебя с твоими братьями».

[191:1.4] For a moment, Peter was overcome by the realization that he had talked with the risen Master, and that he could be sure he was still an ambassador of the kingdom. He had just heard the glorified Master exhort him to go on preaching the gospel. And with all this welling up within his heart, he rushed to the upper chamber and into the presence of his fellow apostles, exclaiming in breathless excitement: «I have seen the Master; he was in the garden. I talked with him, and he has forgiven me.»

На мгновение Петра охватило осознание того, что он разговаривал с воскресшим Учителем и что он может не сомневаться в том, что остается посланником царства. Только что он услышал, как прославленный Учитель призвал его продолжать проповедь евангелия. Переполняемый всеми этими чувствами, Петр бросился в верхнюю комнату к своим собратьям-апостолам и задыхаясь, возбужденно воскликнул: «Я видел Учителя, он был в саду! Я говорил с ним и он простил меня».

[191:1.5] Peter’s declaration that he had seen Jesus in the garden made a profound impression upon his fellow apostles, and they were about ready to surrender their doubts when Andrew got up and warned them not to be too much influenced by his brother’s report. Andrew intimated that Peter had seen things which were not real before. Although Andrew did not directly allude to the vision of the night on the Sea of Galilee wherein Peter claimed to have seen the Master coming to them walking on the water, he said enough to betray to all present that he had this incident in mind. Simon Peter was very much hurt by his brother’s insinuations and immediately lapsed into crestfallen silence. The twins felt very sorry for Peter, and they both went over to express their sympathy and to say that they believed him and to reassert that their own mother had also seen the Master.
Заявление Петра о том, что он видел Иисуса, оказало огромное воздействие на его собратьев-апостолов и они уже были готовы оставить сомнения, но тут Андрей встал и предупредил их не слишком доверять сообщению своего брата. Андрей намекнул на то, что в прошлом Петр уже видел то, чего на самом деле не было. Хотя Андрей и не намекал прямо, что имеет в виду ночное видение на Галилейском море, — когда Петр утверждал, что видел Учителя, идущего к ним по воде, — его слов было достаточно, чтобы все присутствующие поняли, что подразумевается именно тот случай. Симона Петра очень задели намеки брата и он сразу же погрузился в удрученное молчание. Близнецам же стало жаль Петра и они подошли к нему, чтобы выразить свое сочувствие, а также сказать, что верят ему, повторяя что их собственная мать тоже видела Учителя.

2. FIRST APPEARANCE TO THE APOSTLES

2. ПЕРВОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ

[191:2.1] Shortly after nine o’clock that evening, after the departure of Cleopas and Jacob, while the Alpheus twins comforted Peter, and while Nathaniel remonstrated with Andrew, and as the ten apostles were there assembled in the upper chamber with all the doors bolted for fear of arrest, the Master, in morontia form, suddenly appeared in the midst of them, saying: «Peace be upon you. Why are you so frightened when I appear, as though you had seen a spirit? Did I not tell you about these things when I was present with you in the flesh? Did I not say to you that the chief priests and the rulers would deliver me up to be killed, that one of your own number would betray me, and that on the third day I would rise? Wherefore all your doubtings and all this discussion about the reports of the women, Cleopas and Jacob, and even Peter? How long will you doubt my words and refuse to believe my promises? And now that you actually see me, will you believe? Even now one of you is absent. When you are gathered together once more, and after all of you know of a certainty that the Son of Man has risen from the grave, go hence into Galilee. Have faith in God; have faith in one another; and so shall you enter into the new service of the kingdom of heaven. I will tarry in Jerusalem with you until you are ready to go into Galilee. My peace I leave with you.»
В тот вечер в начале десятого после отбытия Клеопы и Иакова, когда опасаясь ареста, десять апостолов находились в верхней комнате при закрытых на засов дверях и в то время, как близнецы Алфеевы утешали Петра, а Нафанаил увещевал Андрея, Учитель внезапно возник среди них в моронтийном облике со словами:
«Мир вам. Почему мое появление так пугает вас, как будто вы видите духа? Разве я не говорил вам об этом, когда был с вами во плоти? Разве я не говорил вам, что первосвященники и правители отдадут меня на казнь, что один из вас предаст меня и что на третий день я воскресну? Откуда же все ваши сомнения и эти споры о рассказах женщин, Клеопы, Иакова и даже Петра? Сколько еще вы будете сомневаться в моих словах и отказываться верить моим обещаниям? И поверите ли теперь, когда действительно видите меня? Даже сейчас один из вас отсутствует. Когда вы снова соберетесь вместе и когда все убедитесь, что Сын Человеческий восстал из могилы, сразу же отправляйтесь в Галилею. Имейте веру в Бога; имейте веру друг в друга; так вы войдете в новое служение царства небесного. Я останусь с вами в Иерусалиме, пока вы не будете готовы идти в Галилею. Мой мир я оставляю вам».

[191:2.2] When the morontia Jesus had spoken to them, he vanished in an instant from their sight. And they all fell on their faces, praising God and venerating their vanished Master. This was the Master’s ninth morontia appearance.
Произнеся эти слова, моронтийный Иисус мгновенно исчез. И все они пали ниц, прославляя Бога и почитая своего исчезнувшего Учителя. Это было девятое моронтийное явление Учителя.

3. WITH THE MORONTIA CREATURES

3. С МОРОНТИЙНЫМИ СОЗДАНИЯМИ

[191:3.1] The next day, Monday, was spent wholly with the morontia creatures then present on Urantia. As participants in the Master’s morontia-transition experience, there had come to Urantia more than one million morontia directors and associates, together with transition mortals of various orders from the seven mansion worlds of Satania. The morontia Jesus sojourned with these splendid intelligences for forty days. He instructed them and learned from their directors the life of morontia transition as it is traversed by the mortals of the inhabited worlds of Satania as they pass through the system morontia spheres.

Следующий день, понедельник, был полностью проведен с моронтийными созданиями, находившимися в то время на Урантии. Вместе с различными категориями смертных переходного периода из семи обительских миров Сатании на Урантию прибыло более миллиона моронтийных управляющих и помощников для участия в опыте моронтийного перехода Учителя. Моронтийный Иисус пребывал в обществе этих замечательных разумных созданий в течение сорока дней. Он наставлял их, а от их управляющих узнавал о переходном моронтийном периоде в жизни смертных, прибывающих из обитаемых миров Сатании и проходящих через системные моронтийные сферы.

[191:3.2] About midnight of this Monday the Master’s morontia form was adjusted for transition to the second stage of morontia progression. When he next appeared to his mortal children on earth, it was as a second-stage morontia being. As the Master progressed in the morontia career, it became, technically, more and more difficult for the morontia intelligences and their transforming associates to visualize the Master to mortal and material eyes.

Около полуночи этого понедельника моронтийная форма Учителя была преобразована для перехода на второй уровень моронтийного продвижения. Когда он в очередной раз явился своим земным детям, то представлял собой моронтийное существо второго уровня. По мере продвижения Учителя по моронтийному пути, разумным существам моронтии и их преобразующим помощникам технически становилось все сложнее представлять Учителя материальному зрению смертных.

[191:3.3] Jesus made the transit to the third stage of morontia on Friday, April 14; to the fourth stage on Monday, the 17th; to the fifth stage on Saturday, the 22nd; to the sixth stage on Thursday, the 27th; to the seventh stage on Tuesday, May 2; to Jerusem citizenship on Sunday, the 7th; and he entered the embrace of the Most Highs of Edentia on Sunday, the 14th.

Иисус перешел на третий уровень моронтии в пятницу, 14 апреля; на четвертый уровень — в понедельник, 17 апреля; на пятый уровень — в субботу, 22 апреля; на шестой уровень — в четверг, 27 апреля; на седьмой уровень — во вторник, 2 мая; на уровень гражданства Иерусема — в воскресенье, 7 мая и был заключен в объятия Всевышних Эдентии в воскресенье, 14 мая.

[191:3.4] In this manner did Michael of Nebadon complete his service of universe experience since he had already, in connection with his previous bestowals, experienced to the full the life of the ascendant mortals of time and space from the sojourn on the headquarters of the constellation even on to, and through, the service of the headquarters of the superuniverse. And it was by these very morontia experiences that the Creator Son of Nebadon really finished and acceptably terminated his seventh and final universe bestowal.
Так Майкиэль Небадонский завершил эмпирическое служение во вселенной, ибо в рамках своих предыдущих посвящений он уже познал всю полноту жизни восходящих смертных времени и пространства от уровня пребывания в центральном мире созвездия вплоть до служения в центральном мире сверхвселенной и включая это служение. Именно благодаря этим моронтийным видам опыта Сын-Создатель Небадона воистину исчерпал и достойно завершил свое седьмое и последнее вселенское посвящение.

4. THE TENTH APPEARANCE (AT PHILADELPHIA)

4. ДЕСЯТОЕ ЯВЛЕНИЕ (В ФИЛАДЕЛЬФИИ)

[191:4.1] The tenth morontia manifestation of Jesus to mortal recognition occurred a short time after eight o’clock on Tuesday, April 11, at Philadelphia, where he showed himself to Abner and Lazarus and some one hundred and fifty of their associates, including more than fifty of the evangelistic corps of the seventy. This appearance occurred just after the opening of a special meeting in the synagogue which had been called by Abner to discuss the crucifixion of Jesus and the more recent report of the resurrection which had been brought by David’s messenger. Inasmuch as the resurrected Lazarus was now a member of this group of believers, it was not difficult for them to believe the report that Jesus had risen from the dead.

Десятое моронтийное явление Иисуса, доступное восприятию смертных, произошло в девятом часу во вторник, 11 апреля, в Филадельфии, где он явился Абнеру, Лазарю и примерно ста пятидесяти их сподвижникам, среди которых было свыше пятидесяти из семидесяти членов корпуса евангелистов. Это явление произошло сразу же после открытия специального собрания в синагоге, которое было созвано Абнером для обсуждения распятия Иисуса и недавней вести о его воскресении, доставленной гонцом Давида. Поскольку одним из членов этой группы верующих теперь был воскресший Лазарь, им было легко поверить сообщению о воскресении Иисуса из мертвых.

[191:4.2] The meeting in the synagogue was just being opened by Abner and Lazarus, who were standing together in the pulpit, when the entire audience of believers saw the form of the Master appear suddenly. He stepped forward from where he had appeared between Abner and Lazarus, neither of whom had observed him, and saluting the company, said:
В тот момент, когда Абнер и Лазарь, стоя вместе на кафедре, открывали собрание в синагоге, все присутствовавшие верующие увидели внезапно возникший облик Учителя. Он сделал шаг вперед с того места, где появился между Абнером и Лазарем, которые не заметили его, и приветствуя собравшихся, сказал:

[191:4.3] «Peace be upon you. You all know that we have one Father in heaven, and that there is but one gospel of the kingdom the good news of the gift of eternal life which men receive by faith. As you rejoice in your loyalty to the gospel, pray the Father of truth to shed abroad in your hearts a new and greater love for your brethren. You are to love all men as I have loved you; you are to serve all men as I have served you. With understanding sympathy and brotherly affection, fellowship all your brethren who are dedicated to the proclamation of the good news, whether they be Jew or gentile, Greek or Roman, Persian or Ethiopian. John proclaimed the kingdom in advance; you have preached the gospel in power; the Greeks already teach the good news; and I am soon to send forth the Spirit of Truth into the souls of all these, my brethren, who have so unselfishly dedicated their lives to the enlightenment of their fellows who sit in spiritual darkness. You are all the children of light; therefore stumble not into the misunderstanding entanglements of mortal suspicion and human intolerance. If you are ennobled, by the grace of faith, to love unbelievers, should you not also equally love those who are your fellow believers in the far-spreading household of faith? Remember, as you love one another, all men will know that you are my disciples.

«Мир вам. Все вы знаете, что у нас один небесный Отец и что есть только одно евангелие царства — благая весть о даре вечной жизни, которую люди получают через веру. Радуясь своей преданности евангелию, молите Отца истины, чтобы ваши сердца излучали новую, еще большую любовь к вашим братьям. Вы должны любить всех людей так, как я возлюбил вас; вы должны служить всем людям так, как я служил вам. С чуткой отзывчивостью и братской любовью принимайте в свое сообщество всех братьев, преданных возвещению благой вести, — будь то евреи или язычники, греки или римляне, персы или эфиопы. Иоанн возвестил грядущее царство; вы со всей мощью проповедовали евангелие; греки уже учат благой вести; и скоро я пошлю Дух Истины в души всех этих людей — моих братьев, которые столь бескорыстно посвятили свою жизнь просвещению своих собратьев, пребывающих в духовной тьме. Вы все — дети света; поэтому не оступитесь, не запутайтесь в недоразумениях, созданных непониманием и порожденных человеческой подозрительностью и нетерпимостью. Если благодать веры возвысила вас до любви к неверующим, разве не должно вам так же любить ваших верующих собратьев в этой разрастающейся семье веры? Помните: по тому как вы будете любить друг друга, все люди будут узнавать, что вы мои ученики.

[191:4.4] «Go, then, into all the world proclaiming this gospel of the fatherhood of God and the brotherhood of men to all nations and races and ever be wise in your choice of methods for presenting the good news to the different races and tribes of mankind. Freely you have received this gospel of the kingdom, and you will freely give the good news to all nations. Fear not the resistance of evil, for I am with you always, even to the end of the ages. And my peace I leave with you.»
Итак, идите по всему миру, возвещая это евангелие отцовства Бога и братства людей всем расам и народам и будьте извечно мудры в выборе методов раскрытия благой вести различным народам и племенам человечества. Даром получили вы это евангелие царства, даром отдавайте благую весть всем народам. Не бойтесь противоборства зла, ибо я всегда с вами, до скончания века. И мой мир я оставляю вам».

[191:4.5] When he had said, «My peace I leave with you,» he vanished from their sight. With the exception of one of his appearances in Galilee, where upward of five hundred believers saw him at one time, this group in Philadelphia embraced the largest number of mortals who saw him on any single occasion.
После этих слов — «мой мир я оставляю вам»
— он исчез из виду. За исключением одного из явлений в Галилее, где его одновременно видели более пятисот верующих, эта группа в Филадельфии включала наибольшее число смертных, видевших его за один раз.

[191:4.6] Early the next morning, even while the apostles tarried in Jerusalem awaiting the emotional recovery of Thomas, these believers at Philadelphia went forth proclaiming that Jesus of Nazareth had risen from the dead.

На следующий день рано утром, когда апостолы все еще находились в Иерусалиме, дожидаясь эмоционального восстановления Фомы, эти верующие отправились в путь из Филадельфии с вестью о том, что Иисус Назарянин воскрес из мертвых.

[191:4.7] The next day, Wednesday, Jesus spent without interruption in the society of his morontia associates, and during the midafternoon hours he received visiting morontia delegates from the mansion worlds of every local system of inhabited spheres throughout the constellation of Norlatiadek. And they all rejoiced to know their Creator as one of their own order of universe intelligence.
Весь следующий день, среду, Иисус провел в обществе своих моронтийных товарищей, а во второй половине дня он принимал прибывших моронтийных представителей из обительских миров каждой локальной системы обитаемых сфер со всего созвездия Норлатиадек. И все они были рады узнать своего Создателя в облике представителя их собственной категории вселенских разумных существ.

5. SECOND APPEARANCE TO THE APOSTLES

5. ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ

[191:5.1] Thomas spent a lonesome week alone with himself in the hills around about Olivet. During this time he saw only those at Simon’s house and John Mark. It was about nine o’clock on Saturday, April 15, when the two apostles found him and took him back with them to their rendezvous at the Mark home. The next day Thomas listened to the telling of the stories of the Master’s various appearances, but he steadfastly refused to believe. He maintained that Peter had enthused them into thinking they had seen the Master. Nathaniel reasoned with him, but it did no good. There was an emotional stubbornness associated with his customary doubtfulness, and this state of mind, coupled with his chagrin at having run away from them, conspired to create a situation of isolation which even Thomas himself did not fully understand. He had withdrawn from his fellows, he had gone his own way, and now, even when he was back among them, he unconsciously tended to assume an attitude of disagreement. He was slow to surrender; he disliked to give in. Without intending it, he really enjoyed the attention paid him; he derived unconscious satisfaction from the efforts of all his fellows to convince and convert him. He had missed them for a full week, and he obtained considerable pleasure from their persistent attentions.

Всю эту неделю Фома провел в одиночестве, скитаясь по холмам в окрестностях Елеонской горы. За это время он виделся только с теми, кто находился в доме Симона и с Иоанном Марком. В субботу, 15 апреля, около девяти часов двое апостолов отыскали его и отвели на место их встреч в доме Марка. Весь следующий день Фома слушал рассказы о различных явлениях Учителя, однако упорно отказывался верить. Он утверждал, что они поддались влиянию восторженного состояния Петра и поверили в то, что видели Учителя. Нафанаил спорил с ним, но ничего не добился. Эмоциональное упрямство Фомы в сочетании с его обычным скептицизмом, а также его настроение, усугубленное досадным бегством от остальных, создали ситуацию разобщения, не до конца понятную даже самому Фоме. Он отделился от своих собратьев, пошел своим путем и теперь, несмотря на возвращение к ним, неосознанно принимал все в штыки. Он не спешил сдаваться, ему не нравилось отступать. Сам того не желая, он наслаждался оказанным ему вниманием; неосознанно он получал удовлетворение от всех попыток собратьев переубедить его. Целую неделю он тосковал по ним и теперь получал огромное удовлетворение от их настойчивых знаков внимания.

[191:5.2] They were having their evening meal a little after six o’clock, with Peter sitting on one side of Thomas and Nathaniel on the other, when the doubting apostle said: «I will not believe unless I see the Master with my own eyes and put my finger in the mark of the nails.» As they thus sat at supper, and while the doors were securely shut and barred, the morontia Master suddenly appeared inside the curvature of the table and, standing directly in front of Thomas, said:

В начале седьмого за ужином, во время которого Петр сидел по одну сторону стола, а Фома и Нафанаил — по другую, сомневающийся апостол сказал: «Я не поверю, пока не увижу Учителя собственными глазами и не дотронусь своими пальцами до следов от гвоздей». И вот когда они сидели за ужином при плотно закрытых и запертых дверях, Учитель внезапно появился в своем моронтийном облике с внутренней стороны подковообразного стола и, стоя прямо перед Фомой, произнес:
[191:5.3] «Peace be upon you. For a full week have I tarried that I might appear again when you were all present to hear once more the commission to go into all the world and preach this gospel of the kingdom. Again I tell you: As the Father sent me into the world, so send I you. As I have revealed the Father, so shall you reveal the divine love, not merely with words, but in your daily living. I send you forth, not to love the souls of men, but rather to love men.
You are not merely to proclaim the joys of heaven but also to exhibit in your daily experience these spirit realities of the divine life since you already have eternal life, as the gift of God, through faith. When you have faith, when power from on high, the Spirit of Truth, has come upon you, you will not hide your light here behind closed doors; you will make known the love and the mercy of God to all mankind. Through fear you now flee from the facts of a disagreeable experience, but when you shall have been baptized with the Spirit of Truth, you will bravely and joyously go forth to meet the new experiences of proclaiming the good news of eternal life in the kingdom of God. You may tarry here and in Galilee for a short season while you recover from the shock of the transition from the false security of the authority of traditionalism to the new order of the authority of facts, truth, and faith in the supreme realities of living experience. Your mission to the world is founded on the fact that I lived a God-revealing life among you; on the truth that you and all other men are the sons of God; and it shall consist in the life which you will live among men the actual and living experience of loving men and serving them, even as I have loved and served you. Let faith reveal your light to the world; let the revelation of truth open the eyes blinded by tradition; let your loving service effectually destroy the prejudice engendered by ignorance. By so drawing close to your fellow men in understanding sympathy and with unselfish devotion, you will lead them into a saving knowledge of the Father’s love. The Jews have extolled goodness; the Greeks have exalted beauty; the Hindus preach devotion; the far-away ascetics teach reverence; the Romans demand loyalty; but I require of my disciples life, even a life of loving service for your brothers in the flesh.»
«Мир вам. Всю неделю я дожидался возможности явиться к вам, когда вы соберетесь все вместе, чтобы снова услышать мой наказ, — идти по всему миру с проповедью евангелия царства. И вновь я говорю вам: как Отец послал меня в этот мир, так и я посылаю вас. Как я раскрыл Отца, так и вы раскроете божественную любовь, — не просто словами, но и своей каждодневной жизнью. Я посылаю вас любить не души человеческие, но любить людей.
Вам следует не только возвещать радости небесные, но и являть в своем ежедневном опыте эти духовные реальности божественной жизни, поскольку через свою веру вы уже обрели дар Бога — вечную жизнь. Когда вы веруете и когда небесная сила — Дух Истины — низойдет на вас, вы не будете скрывать свой свет здесь, за закрытыми дверями; вы познакомите с любовью и милосердием Бога все человечество. Сейчас, гонимые страхом, вы не хотите замечать неприятные для вас факты, но когда вы будете крещены Духом Истины, то смело и радостно устремитесь вперед, навстречу новому опыту — возвещению благой вести о вечной жизни в царстве Бога. Вы можете ненадолго задержаться здесь и в Галилее, оправляясь от потрясения, с которым сопряжен переход от ложной безопасности во власти традиций к новому порядку — власти фактов, истины и веры в высшие реальности живого опыта. Ваша миссия в мире основана на том факте, что я прожил среди вас жизнь, раскрывающую Бога, и на той истине, что вы и все остальные люди — сыны Бога; и эта миссия будет заключаться в той жизни, которую вы проживете среди людей — в настоящем и живом опыте любви к людям и служения им подобно тому, как я любил вас и служил вам. Пусть вера раскроет миру ваш свет; пусть откровение истины раскроет глаза, ослепленные традицией; пусть ваше любвеобильное служение искоренит предрассудки, порожденные невежеством. Так, сближаясь со своими собратьями во взаимопонимании, сострадании и преданности, вы приведете их к спасительному познанию любви Отца. Евреи превозносят добродетель; греки преклоняются перед красотой; индусы проповедуют преданность; далекие аскеты учат благоговению; римляне требуют лояльности; я же требую от своих учеников жизни — жизни, проживаемой в любвеобильном служении вашим собратьям во плоти».

[191:5.4] When the Master had so spoken, he looked down into the face of Thomas and said: «And you, Thomas, who said you would not believe unless you could see me and put your finger in the nail marks of my hands, have now beheld me and heard my words; and though you see no nail marks on my hands, since I am raised in the form that you also shall have when you depart from this world, what will you say to your brethren? You will acknowledge the truth, for already in your heart you had begun to believe even when you so stoutly asserted your unbelief. Your doubts, Thomas, always most stubbornly assert themselves just as they are about to crumble. Thomas, I bid you be not faithless but believing and I know you will believe, even with a whole heart.»
После этих слов Учитель посмотрел вниз в лицо Фоме и сказал:
«А ты, Фома, говоривший, что не поверишь, пока не увидишь меня и не дотронешься до следов от гвоздей у меня на руках, теперь увидел меня и услышал мои слова; и хотя ты не видишь на моих руках следов от гвоздей — поскольку я воскрес в облике, которым все вы будете обладать, покинув этот мир, — что скажешь ты своим братьям? Ты признаешь истину, ибо в своем сердце ты начал верить еще тогда, когда так упорно отстаивал свое неверие. Твои сомнения, Фома, заявляют о себе с наибольшим упрямством перед тем, как рухнуть. Фома, прошу тебя не быть неверующим, но верить — и я знаю, что ты будешь верить и верить всем сердцем».

[191:5.5] When Thomas heard these words, he fell on his knees before the morontia Master and exclaimed, «I believe! My Lord and my Master!» Then said Jesus to Thomas: «You have believed, Thomas, because you have really seen and heard me. Blessed are those in the ages to come who will believe even though they have not seen with the eye of flesh nor heard with the mortal ear.»
Услышав эти слова, Фома упал на колени перед моронтийным Учителем и воскликнул: «Я верую! Мой Господь и мой Учитель!» Тогда Иисус сказал Фоме:
«Ты уверовал, Фома, поскольку в самом деле увидел и услышал меня. Благословенны же те в веках грядущих, которые уверуют, даже если не видели меня глазами плоти и не слышали смертным ухом».

[191:5.6] And then, as the Master’s form moved over near the head of the table, he addressed them all, saying: «And now go all of you to Galilee, where I will presently appear to you.» After he said this, he vanished from their sight.
А затем облик Учителя переместился во главу стола и Иисус обратился ко всем апостолам: «А теперь идите все в Галилею, где я вскоре явлюсь вам». Сказав это, он исчез из виду.

[191:5.7] The eleven apostles were now fully convinced that Jesus had risen from the dead, and very early the next morning, before the break of day, they started out for Galilee.
Теперь одиннадцать апостолов полностью убедились в том, что Иисус воскрес из мертвых и на следующее утро до рассвета они отправились в Галилею.

6. THE ALEXANDRIAN APPEARANCE

6. ЯВЛЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИИ

[191:6.1] While the eleven apostles were on the way to Galilee, drawing near their journey’s end, on Tuesday evening, April 18, at about half past eight o’clock, Jesus appeared to Rodan and some eighty other believers, in Alexandria. This was the Master’s twelfth appearance in morontia form. Jesus appeared before these Greeks and Jews at the conclusion of the report of David’s messenger regarding the crucifixion. This messenger, being the fifth in the Jerusalem-Alexandria relay of runners, had arrived in Alexandria late that afternoon, and when he had delivered his message to Rodan, it was decided to call the believers together to receive this tragic word from the messenger himself. At about eight o’clock, the messenger, Nathan of Busiris, came before this group and told them in detail all that had been told him by the preceding runner. Nathan ended his touching recital with these words: «But David, who sends us this word, reports that the Master, in foretelling his death, declared that he would rise again.» Even as Nathan spoke, the morontia Master appeared there in full view of all. And when Nathan sat down, Jesus said:

В то время как одиннадцать апостолов приближались к завершению своего пути в Галилее, вечером во вторник, 18 апреля, около половины девятого, Иисус явился Родану и примерно восьмидесяти другим верующим в Александрии. Это стало двенадцатым явлением Учителя в моронтийном облике. Иисус предстал перед этими греками и евреями в тот момент, когда гонец Давида заканчивал свое сообщение о распятии. Этот гонец — пятый по счету в эстафете гонцов — прибыл в Александрию с наступлением вечера и после того, как он передал свое сообщение Родану, было решено созвать верующих, чтобы и они могли услышать эту трагическую весть из первых рук. Около восьми часов этот гонец, Нафан из Бусириса, явился к ним и подробно рассказал о том, что узнал от предыдущего гонца. Свой трогательный рассказ Нафан завершил словами: «Однако посылающий это известие Давид сообщает, что Учитель, предсказывая свою смерть, заявлял, что воскреснет вновь». Нафан еще продолжал говорить, как Учитель предстал перед ними, видимый всем. И когда Нафан сел, Иисус сказал:

[191:6.2] «Peace be upon you. That which my Father sent me into the world to establish belongs not to a race, a nation, nor to a special group of teachers or preachers. This gospel of the kingdom belongs to both Jew and gentile, to rich and poor, to free and bond, to male and female, even to the little children. And you are all to proclaim this gospel of love and truth by the lives which you live in the flesh. You shall love one another with a new and startling affection, even as I have loved you. You will serve mankind with a new and amazing devotion, even as I have served you. And when men see you so love them, and when they behold how fervently you serve them, they will perceive that you have become faith-fellows of the kingdom of heaven, and they will follow after the Spirit of Truth which they see in your lives, to the finding of eternal salvation.

«Мир вам. То, что Отец направил меня утвердить в этом мире, не принадлежит ни расе, ни нации, ни особой группе учителей или проповедников. Это евангелие царства принадлежит всем: евреям и язычникам, богатым и бедным, свободным и порабощенным, мужчинам и женщинам, равно как и малым детям. И все вы должны возвещать это евангелие любви и истины своей жизнью во плоти. Любите друг друга новой, удивительной любовью, как я любил вас. Служите человечеству с новой и невиданной преданностью, как я служил вам. И когда люди увидят, как вы любите их и сколь пламенно служите им, они поймут, что вы стали вероисповедными братьями в царстве небесном и последуют к обретению вечного спасения за Духом Истины, который увидят в вашей жизни.

[191:6.3] «As the Father sent me into this world, even so now send I you. You are all called to carry the good news to those who sit in darkness. This gospel of the kingdom belongs to all who believe it; it shall not be committed to the custody of mere priests. Soon will the Spirit of Truth come upon you, and he shall lead you into all truth. Go you, therefore, into all the world preaching this gospel, and lo, I am with you always, even to the end of the ages.»

Как Отец послал меня в этот мир, так и я посылаю вас теперь. Все вы призваны нести благую весть тем, кто пребывает во тьме. Это евангелие царства принадлежит всем, кто верит ему; оно не должно отдаваться под опеку одних лишь священников. Вскоре на вас снизойдет Дух Истины, который поведет вас ко всякой истине. Итак, идите по всему миру с проповедью этого евангелия и увидите — я всегда с вами, до скончания веков».

[191:6.4] When the Master had so spoken, he vanished from their sight. All that night these believers remained there together recounting their experiences as kingdom believers and listening to the many words of Rodan and his associates. And they all believed that Jesus had risen from the dead. Imagine the surprise of David’s herald of the resurrection, who arrived the second day after this, when they replied to his announcement, saying: «Yes, we know, for we have seen him. He appeared to us day before yesterday.»
Сказав это, Учитель исчез из виду. Всю ночь эти люди провели вместе, обсуждая свой опыт как верующих в царство и слушая пространные речи Родана и его соратников. И все они уверовали в то, что Иисус воскрес из мертвых. Представьте себе удивление посланного Давидом и прибывшего через день глашатая воскресения, когда в ответ на его сообщение, они сказали: «Да, мы знаем, ибо видели его. Он явился нам позавчера».

 

---

 

192 Явления в Галилее

• 
  
• 
  1. ЯВЛЕНИЕ У ОЗЕРА
  
• 
  2. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ ПО ДВОЕ
  
• 
  3. НА ГОРЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
  
• 
  4. СОБРАНИЕ У ОЗЕРА
  

(Appearances in Galilee) 

 

[192:0.1] BY THE time the apostles left Jerusalem for Galilee, the Jewish leaders had quieted down considerably. Since Jesus appeared only to his family of kingdom believers, and since the apostles were in hiding and did no public preaching, the rulers of the Jews concluded that the gospel movement was, after all, effectually crushed. They were, of course, disconcerted by the increasing spread of rumors that Jesus had risen from the dead, but they depended upon the bribed guards effectively to counteract all such reports by their reiteration of the story that a band of his followers had removed the body.

К ТОМУ времени, когда апостолы отправились из Иерусалима в Галилею, еврейские лидеры в значительной мере успокоились. Поскольку Иисус являлся только своей семье верующих в царство, а апостолы скрывались и не выступали с публичными проповедями, правители евреев пришли к заключению, что евангельское движение, наконец, разгромлено. Конечно, их беспокоили растущие слухи о воскресении Иисуса из мертвых, однако они полагались на подкупленных стражников, которые должны были опровергать такие сообщения, повторяя свой рассказ о шайке сторонников Иисуса, похитивших его тело.

[192:0.2] From this time on, until the apostles were dispersed by the rising tide of persecution, Peter was the generally recognized head of the apostolic corps. Jesus never gave him any such authority, and his fellow apostles never formally elected him to such a position of responsibility; he naturally assumed it and held it by common consent and also because he was their chief preacher. From now on public preaching became the main business of the apostles. After their return from Galilee, Matthias, whom they chose to take the place of Judas, became their treasurer.

С этого времени и до рассеяния апостолов растущей волной гонений Петр оставался общепризнанным главой апостольского корпуса. Иисус никогда не наделял его такими полномочиями, а его собратья-апостолы никогда официально не избирали его на эту ответственную должность; он естественным образом занял этот пост, сохраняя его с общего согласия, а также в силу того, что стал их главным проповедником. Впредь основным занятием апостолов стали публичные проповеди. После их возвращения из Галилеи казначеем стал Матиас, которого они избрали вместо Иуды.

[192:0.3] During the week they tarried in Jerusalem, Mary the mother of Jesus spent much of the time with the women believers who were stopping at the home of Joseph of Arimathea.

В течение недели, прожитой в Иерусалиме, Мария, мать Иисуса, провела много времени в обществе верующих женщин, которые оставались в доме Иосифа Аримафейского.

[192:0.4] Early this Monday morning when the apostles departed for Galilee, John Mark went along. He followed them out of the city, and when they had passed well beyond Bethany, he boldly came up among them, feeling confident they would not send him back.

Ранним утром в этот понедельник, когда апостолы вышли в Галилею, вслед за ними отправился Иоанн Марк. Сначала он держался на расстоянии, но когда Вифания осталась далеко позади, смело присоединился к ним, уверенный в том, что они не отправят его обратно.

[192:0.5] The apostles paused several times on the way to Galilee to tell the story of their risen Master and therefore did not arrive at Bethsaida until very late on Wednesday night. It was noontime on Thursday before they were all awake and ready to partake of breakfast.
Несколько раз на пути в Галилею апостолы останавливались, чтобы рассказать о воскресении Учителя, из-за чего они прибыли в Вифсаиду только поздним вечером в среду. В четверг же, когда они проснулись и приготовились к завтраку, был уже полдень.

1. APPEARANCE BY THE LAKE

1. ЯВЛЕНИЕ У ОЗЕРА

[192:1.1] About six o’clock Friday morning, April 21, the morontia Master made his thirteenth appearance, the first in Galilee, to the ten apostles as their boat drew near the shore close to the usual landing place at Bethsaida.

В пятницу, 21 апреля, около шести часов утра, когда лодка с десятью апостолами подошла к причалу в Вифсаиде, состоялось тринадцатое явление моронтийного Учителя и его первое явление в Галилее.

[192:1.2] After the apostles had spent the afternoon and early evening of Thursday in waiting at the Zebedee home, Simon Peter suggested that they go fishing. When Peter proposed the fishing trip, all of the apostles decided to go along. All night they toiled with the nets but caught no fish. They did not much mind the failure to make a catch, for they had many interesting experiences to talk over, things which had so recently happened to them at Jerusalem. But when daylight came, they decided to return to Bethsaida. As they neared the shore, they saw someone on the beach, near the boat landing, standing by a fire. At first they thought it was John Mark, who had come down to welcome them back with their catch, but as they drew nearer the shore, they saw they were mistaken — the man was too tall for John. It had occurred to none of them that the person on the shore was the Master. They did not altogether understand why Jesus wanted to meet with them amidst the scenes of their earlier associations and out in the open in contact with nature, far away from the shut-in environment of Jerusalem with its tragic associations of fear, betrayal, and death. He had told them that, if they would go into Galilee, he would meet them there, and he was about to fulfill that promise.

В четверг, после того как всю вторую половину дня и начало вечера апостолы провели в доме Зеведея в ожидании, Симон Петр предложил отправиться на рыбалку и все апостолы откликнулись на его предложение. Всю ночь они забрасывали сети, но ничего не поймали. Эта неудача не расстроила их, поскольку им было о чем поговорить, вспоминая многие интересные события, лишь недавно пережитые в Иерусалиме. Но на рассвете они решили вернуться в Вифсаиду. Приблизившись к берегу, они увидели, что рядом с причалом у костра стоит человек. Сначала они подумали, что это Иоанн Марк, спустившийся к озеру, чтобы встретить их с уловом, однако подплыв ближе к берегу, поняли, что ошиблись, — этот мужчина был слишком высок для Иоанна. Ни один из них не подумал, что стоящий на берегу человек был Учителем. Они не совсем понимали, почему Иисус захотел встретиться с ними в местах их былого общения, на природе, вдали от гнетущей атмосферы Иерусалима, с его трагическим напоминанием о страхе, предательстве и смерти. Он сказал им, что если они отправятся в Галилею, он встретит их там, и собирался выполнить свое обещание.

[192:1.3] As they dropped anchor and prepared to enter the small boat for going ashore, the man on the beach called to them, «Lads, haveyou caught anything?» And when they answered, «No,» he spoke again. «Cast the net on the right side of the boat, and you will find fish.» While they did not know it was Jesus who had directed them, with one accord they cast in the net as they had been instructed, and immediately it was filled, so much so that they were hardly able to draw it up. Now, John Zebedee was quick of perception, and when he saw the heavy-laden net, he perceived that it was the Master who had spoken to them. When this thought came into his mind, he leaned over and whispered to Peter, «It is the Master.» Peter was ever a man of thoughtless action and impetuous devotion; so when John whispered this in his ear, he quickly arose and cast himself into the water that he might the sooner reach the Master’s side. His brethren came up close behind him, having come ashore in the small boat, hauling the net of fishes after them.
Когда они бросили якорь и приготовились пересесть в небольшую лодку, чтобы высадиться на берег, стоящий на берегу человек окликнул их: «Ребята, вы что-нибудь поймали?» И когда они ответили «нет», он сказал: «Забросьте сеть по правую сторону лодки и найдете рыбу».
Хотя они не знали, что ими руководит Иисус, по совету они дружно забросили сеть, которая тут же наполнилась рыбой, да так, что они едва вытащили ее. Увидев переполненную сеть, догадливый Иоанн Зеведеев понял, что с ними говорит Учитель. Когда эта мысль пришла ему в голову, он наклонился к Петру и прошептал: «Это Учитель». Петр всегда отличался необдуманными действиями и пылкой преданностью; поэтому как только Иоанн прошептал эти слова ему на ухо, он вскочил и бросился в воду, чтобы поскорее добраться до Учителя. Его братья подоспели следом за ним, причалив к берегу в небольшой лодке, волоча за собой сеть с рыбой.

[192:1.4] By this time John Mark was up and, seeing the apostles coming ashore with the heavy-laden net, ran down the beach to greet them; and when he saw eleven men instead of ten, he surmised that the unrecognized one was the risen Jesus, and as the astonished ten stood by in silence, the youth rushed up to the Master and, kneeling at his feet, said, «My Lord and my Master.» And then Jesus spoke, not as he had in Jerusalem, when he greeted them with «Peace be upon you,» but in commonplace tones he addressed John Mark: «Well, John, I am glad to see you again and in carefree Galilee, where we can have a good visit. Stay with us, John, and have breakfast.»
К этому времени Иоанн Марк уже встал и видя как апостолы высаживаются из лодки с полной сетью, побежал на берег, чтобы встретить их, однако увидев одиннадцать человек вместо десяти, он предположил, что незнакомец — это воскресший Иисус, и пока десять изумленных апостолов стояли в молчании, юноша бросился к Учителю и, преклонив колени у его ног, сказал: «Мой Господь и мой Учитель». И тогда Иисус не так, как в Иерусалиме, когда он приветствовал их словами «Мир вам», а будничным тоном обратился к Иоанну Марку:
«Ну, Иоанн, я рад видеть тебя снова в безмятежной Галилее, где мы можем хорошо побеседовать. Оставайся, Иоанн, и позавтракай вместе с нами».

[192:1.5] As Jesus talked with the young man, the ten were so astonished and surprised that they neglected to haul the net of fish in upon the beach. Now spoke Jesus: «Bring in your fish and prepare some for breakfast. Already we have the fire and much bread.»
Десять апостолов были столь поражены и изумлены видом Иисуса, разговаривающего с юношей, что забыли вытащить сеть с рыбой на берег. Теперь Иисус сказал:
«Принесите свою рыбу и приготовьте немного на завтрак. У нас уже есть огонь и достаточно хлеба».

[192:1.6] While John Mark had paid homage to the Master, Peter had for a moment been shocked at the sight of the coals of fire glowing there on the beach; the scene reminded him so vividly of the midnight fire of charcoal in the courtyard of Annas, where he had disowned the Master, but he shook himself and, kneeling at the Master’s feet, exclaimed, «My Lord and my Master!»

В то время как Иоанн Марк воздавал должное Учителю, вид тлеющих на берегу углей на мгновение поразил Петра: перед его мысленным взором возник полночный костер — угли, горящие во дворе у Анны, где он, Петр, отрекся от Учителя; однако он стряхнул с себя это наваждение и, преклонив колена у ног Учителя, воскликнул: «Мой Господь и мой Учитель!»

[192:1.7] Peter then joined his comrades as they hauled in the net. When they had landed their catch, they counted the fish, and there were 153 large ones. And again was the mistake made of calling this another miraculous catch of fish. There was no miracle connected with this episode. It was merely an exercise of the Master’s preknowledge. He knew the fish were there and accordingly directed the apostles where to cast the net.

Затем Петр присоединился к своим товарищам, которые тянули сеть. Вытащив свой улов, апостолы насчитали 153 крупные рыбы. И вновь данный случай ошибочно был назван очередным чудесным уловом. В этом эпизоде не было никакого чуда. Учитель всего лишь воспользовался своим предзнанием. Зная, что рыба находится в этом месте, он указал апостолам куда забросить сеть.

[192:1.8] Jesus spoke to them, saying: «Come now, all of you, to breakfast. Even the twins should sit down while I visit with you; John Mark will dress the fish.» John Mark brought seven good-sized fish, which the Master put on the fire, and when they were cooked, the lad served them to the ten. Then Jesus broke the bread and handed it to John, who in turn served it to the hungry apostles. When they had all been served, Jesus bade John Mark sit down while he himself served the fish and the bread to the lad. And as they ate, Jesus visited with them and recounted their many experiences in Galilee and by this very lake.
Иисус обратился к ним со словами: «А теперь сядем все вместе позавтракать. Пусть и близнецы тоже присядут, пока я побеседую с вами, а Иоанн Марк приготовит рыбу». Иоанн Марк принес семь крупных рыб, которые Учитель положил на огонь, и когда они были готовы, юноша подал их десяти апостолам. Затем Иисус преломил хлеб и передал его Иоанну, который, в свою очередь, подал хлеб голодным апостолам. Когда все получили еду, Иисус попросил Иоанна Марка сесть и сам подал юноше рыбу и хлеб. Пока они ели, Иисус беседовал с ними, вспоминая многое из того, что им довелось пережить в Галилее и у этого озера.

[192:1.9] This was the third time Jesus had manifested himself to the apostles as a group. When Jesus first addressed them, asking if they had any fish, they did not suspect who he was because it was a common experience for these fishermen on the Sea of Galilee, when they came ashore, to be thus accosted by the fish merchants of Tarichea, who were usually on hand to buy the fresh catches for the drying establishments.
Это было третье явление Иисуса апостолам как группе. Когда Иисус в первый раз обратился к ним, спросив об улове, они не догадались, что это был он, поскольку рыбаки Галилейского моря привыкли к тому, что на берегу их поджидают купцы из Тарихеи, желающие купить свежей рыбы для сушильных предприятий.

[192:1.10] Jesus visited with the ten apostles and John Mark for more than an hour, and then he walked up and down the beach, talking with them two and two — but not the same couples he had at first sent out together to teach. All eleven of the apostles had come down from Jerusalem together, but Simon Zelotes grew more and more despondent as they drew near Galilee, so that, when they reached Bethsaida, he forsook his brethren and returned to his home.

Более часа Иисус беседовал с десятью апостолами и Иоанном Марком, а потом, прогуливаясь вдоль берега, по очереди говорил уже только с двумя, но это были уже не те пары, которые он когда-то отправлял проповедовать евангелие. Все одиннадцать апостолов вышли вместе из Иерусалима, однако по мере приближения к Галилее Симон Зелот становился все более подавленным, и когда они подошли к Вифсаиде, он оставил своих братьев и вернулся в свой дом.

[192:1.11] Before taking leave of them this morning, Jesus directed that two of the apostles should volunteer to go to Simon Zelotes and bring him back that very day. And Peter and Andrew did so.
Прежде чем расстаться с ними в то утро, Иисус попросил, чтобы любые двое из них отправились к Симону Зелоту и в тот же день привели его назад, что и было сделано Петром и Андреем.

2. VISITING WITH THE APOSTLES TWO AND TWO

2. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ ПО ДВОЕ

[192:2.1] When they had finished breakfast, and while the others sat by the fire, Jesus beckoned to Peter and to John that they should come with him for a stroll on the beach. As they walked along, Jesus said to John, «John, do you love me?» And when John answered, «Yes, Master, with all my heart,» the Master said: «Then, John, give up your intolerance and learn to love men as I have loved you. Devote your life to proving that love is the greatest thing in the world. It is the love of God that impels men to seek salvation. Love is the ancestor of all spiritual goodness, the essence of the true and the beautiful.»
Когда все позавтракали и пока остальные сидели у огня, Иисус поманил Петра и Иоанна прогуляться вместе с ним вдоль берега. Когда они шли, Иисус спросил Иоанна: «Иоанн, любишь ли ты меня?» И когда Иоанн ответил: «Да, Учитель, всем сердцем», Иисус сказал:
«Тогда, Иоанн, оставь свою нетерпимость и научись любить людей так, как я любил тебя. Посвяти свою жизнь доказательству того, что любовь есть величайшая в мире ценность. Именно любовь Бога побуждает людей искать спасение. Любовь — это источник всей духовной добродетели, сущность истины и красоты».

[192:2.2] Jesus then turned toward Peter and asked, «Peter, do you love me?» Peter answered, «Lord, you know I love you with all my soul.» Then said Jesus: «If you love me, Peter, feed my lambs. Do not neglect to minister to the weak, the poor, and the young. Preach the gospel without fear or favor; remember always that God is no respecter of persons. Serve your fellow men even as I have served you; forgive your fellow mortals even as I have forgiven you. Let experience teach you the value of meditation and the power of intelligent reflection.»
Затем Иисус повернулся к Петру и спросил: «Петр, любишь ли ты меня?» Петр ответил: «Господи, ты знаешь, что я люблю тебя всей душой». Тогда Иисус сказал:
«Если ты любишь меня, Петр, паси моих овец. Не забывай опекать слабых, бедных и молодых. Проповедуй евангелие без страха и предпочтения; всегда помни о том, что Бог нелицеприятен. Служи своим собратьям так же, как я служил тебе; прощай своих смертных собратьев так же, как я прощал тебя. Пусть опыт научит тебя ценности созерцания и силе разумного осмысления».

[192:2.3] After they had walked along a little farther, the Master turned to Peter and asked, «Peter, do you really love me?» And then said Simon, «Yes, Lord, you know that I love you.» And again said Jesus: «Then take good care of my sheep. Be a good and a true shepherd to the flock. Betray not their confidence in you. Be not taken by surprise at the enemy’s hand. Be on guard at all times — watch and pray.»
Пройдя еще немного, Учитель повернулся к Петру и спросил: «Петр, действительно ли ты любишь меня?» Симон ответил: «Да, Господи, ты знаешь, что я люблю тебя». И вновь Иисус сказал:
«Тогда береги моих овец. Будь добрым и верным пастырем стада. Не обмани их доверия к тебе. Не дай врагу застигнуть тебя врасплох. Будь всегда начеку — бодрствуй и молись».

[192:2.4] When they had gone a few steps farther, Jesus turned to Peter and, for the third time, asked, «Peter, do you truly love me?» And then Peter, being slightly grieved at the Master’s seeming distrust of him, said with considerable feeling, «Lord, you know all things, and therefore do you know that I really and truly love you.» Then said Jesus: «Feed my sheep. Do not forsake the flock. Be an example and an inspiration to all your fellow shepherds. Love the flock as I have loved you and devote yourself to their welfare even as I have devoted my life to your welfare. And follow after me even to the end.»
Пройдя еще несколько шагов, Иисус повернулся к Петру и в третий раз спросил: «Петр, истинно ли ты любишь меня?» И Петр, несколько опечаленный кажущимся сомнением со стороны Учителя, прочувственно сказал: «Господи, тебе все ведомо и потому ты знаешь, что я действительно и истинно люблю тебя». Тогда Иисус сказал:
«Паси моих овец. Не оставляй стадо. Подавай пример и вдохновляй всех своих собратьев-пастырей. Люби паству, как я возлюбил тебя, и посвяти себя ее благоденствию, как я посвятил свою жизнь твоему благоденствию. И следуй за мной до конца».

[192:2.5] Peter took this last statement literally — that he should continue to follow after him — and turning to Jesus, he pointed to John, asking, «If I follow on after you, what shall this man do?» And then, perceiving that Peter had misunderstood his words, Jesus said: «Peter, be not concerned about what your brethren shall do. If I will that John should tarry after you are gone, even until I come back, what is that to you? Only make sure that you follow me.»
Петр воспринял эти слова буквально — в том смысле, что он должен продолжать следовать за ним, — и повернувшись к Иисусу, показал на Иоанна и спросил: «Если я и дальше пойду за тобой, что будет делать этот человек?» И тогда, увидев, что Петр неправильно понял его, Иисус сказал: «Петр, не тревожься о том, что будут делать твои братья. Что тебе до того, если я пожелаю, чтобы Иоанн задержался здесь после того, как вас не станет и даже до тех пор, пока я не вернусь? Убедись только, что ты следуешь за мной».

[192:2.6] This remark spread among the brethren and was received as a statement by Jesus to the effect that John would not die before the Master returned, as many thought and hoped, to establish the kingdom in power and glory. It was this interpretation of what Jesus said that had much to do with getting Simon Zelotes back into service, and keeping him at work.
Это замечание Иисуса распространилось среди собратьев и было понято в том смысле, что Иоанн не умрет, пока Учитель не вернется для установления царства в могуществе и славе, о чем многие думали и на что надеялись. Именно такое толкование слов Иисуса сыграло большую роль в том, что Симон Зелот вернулся к служению и продолжил свой труд.

[192:2.7] When they returned to the others, Jesus went for a walk and talk with Andrew and James. When they had gone a short distance, Jesus said to Andrew, «Andrew, do you trust me?» And when the former chief of the apostles heard Jesus ask such a question, he stood still and answered, «Yes, Master, of a certainty I trust you, and you know that I do.» Then said Jesus: «Andrew, if you trust me, trust your brethren more — even Peter. I once trusted you with the leadership of your brethren. Now must you trust others as I leave you to go to the Father. When your brethren begin to scatter abroad because of bitter persecutions, be a considerate and wise counselor to James my brother in the flesh when they put heavy burdens upon him which he is not qualified by experience to bear. And then go on trusting, for I will not fail you. When you are through on earth, you shall come to me.»
Когда они вернулись к остальным, Иисус отправился на прогулку с Андреем и Иаковом. Пройдя немного, он спросил у Андрея: «Андрей, доверяешь ли ты мне?» Услышав такой вопрос, бывший глава апостолов остановился и ответил: «Да, Учитель, конечно я доверяю тебе и ты знаешь это». Тогда Иисус сказал:
«Андрей, если ты доверяешь мне, больше доверяй своим братьям — даже Петру. Когда-то я доверил тебе руководство твоими братьями. Теперь же ты должен доверять другим, ибо я оставляю вас и иду к Отцу. Когда жестокие преследования начнут рассеивать твоих братьев по всему миру, будь внимательным и мудрым советником моему брату во плоти, Иакову; на него ляжет тяжкое бремя, с которым он не сможет справиться из-за недостатка опыта. И после этого продолжай доверять людям, ибо я не подведу тебя. Когда ты завершишь свой путь на земле, то придешь ко мне».

[192:2.8] Then Jesus turned to James, asking, «James, do you trust me?» And of course James replied, «Yes, Master, I trust you with all my heart.» Then said Jesus: «James, if you trust me more, you will be less impatient with your brethren. If you will trust me, it will help you to be kind to the brotherhood of believers. Learn to weigh the consequences of your sayings and your doings. Remember that the reaping is in accordance with the sowing. Pray for tranquillity of spirit and cultivate patience. These graces, with living faith, shall sustain you when the hour comes to drink the cup of sacrifice. But never be dismayed; when you are through on earth, you shall also come to be with me.»
Затем Иисус повернулся к Иакову и спросил его: «Иаков, доверяешь ли ты мне?» Иаков, конечно, ответил: «Да, Учитель, я доверяю тебе всем сердцем». Тогда Иисус сказал: «Иаков, если ты будешь еще больше доверять мне, то станешь более терпимым к своим братьям. Если ты будешь доверять мне, это поможет тебе быть добрым к братству верующих. Научись оценивать последствия своих слов и поступков. Помни: что посеешь, то и пожнешь. Молись о спокойствии духа и воспитывай терпение. Эти добродетели, вместе с живой верой, поддержат тебя, когда настанет час испить жертвенную чашу. Но никогда не отчаивайся: завершив свой путь на земле, ты также придешь ко мне».

[192:2.9] Jesus next talked with Thomas and Nathaniel. Said he to Thomas, «Thomas, do you serve me?» Thomas replied, «Yes, Lord, I serve you now and always.» Then said Jesus: «If you would serve me, serve my brethren in the flesh even as I have served you. And be not weary in this well-doing but persevere as one who has been ordained by God for this service of love. When you have finished your service with me on earth, you shall serve with me in glory. Thomas, you must cease doubting; you must grow in faith and the knowledge of truth. Believe in God like a child but cease to act so childishly. Have courage; be strong in faith and mighty in the kingdom of God.»
После этого Иисус беседовал с Фомой и Нафанаилом: Он сказал Фоме: «Фома, служишь ли ты мне?» Фома ответил: «Да, Господи, я служу тебе ныне и буду служить всегда». Тогда Иисус сказал:
«Если хочешь служить мне, служи моим братьям во плоти так же, как я служил тебе. Неустанно твори добро, оставаясь одним из тех, кому предназначено Богом нести это служение любви. Когда ты завершишь свое служение со мной на земле, ты будешь служить со мной в славе. Фома, ты должен перестать сомневаться; ты должен возрастать в вере и познании истины. Веруй в Бога, как дитя, но перестань столь по-детски вести себя. Будь мужественным; будь твердым в вере и могущественным в царстве Бога».

[192:2.10] Then said the Master to Nathaniel, «Nathaniel, do you serve me?» And the apostle answered, «Yes, Master, and with an undivided affection.» Then said Jesus: «If, therefore, you serve me with a whole heart, make sure that you are devoted to the welfare of my brethren on earth with tireless affection. Admix friendship with your counsel and add love to your philosophy. Serve your fellow men even as I have served you. Be faithful to men as I have watched over you. Be less critical; expect less of some men and thereby lessen the extent of your disappointment. And when the work down here is over, you shall serve with me on high.»
После этого Учитель спросил у Нафанаила: «Нафанаил, служишь ли ты мне?» И апостол ответил: «Да, Учитель и со всей любовью». Тогда Иисус сказал: «Если ты служишь мне всем сердцем, будь неутомим в своем любвеобильном служении на благо моих земных братьев. Пусть твои советы будут исполнены дружелюбия, а твоя философия — любви. Служи своим собратьям так же, как я служил тебе. Будь предан людям и береги их, как я берег тебя. Будь менее критичным; ожидай меньшего от некоторых людей — так ты уменьшишь свое разочарование. И когда твой земной труд будет завершен, ты будешь служить вместе со мной на небесах».

[192:2.11] After this the Master talked with Matthew and Philip. To Philip he said, «Philip, do you obey me?» Philip answered, «Yes, Lord, I will obey you even with my life.» Then said Jesus: «If you would obey me, go then into the lands of the gentiles and proclaim this gospel. The prophets have told you that to obey is better than to sacrifice. By faith have you become a God-knowing kingdom son. There is but one law to obey — that is the command to go forth proclaiming the gospel of the kingdom. Cease to fear men; be unafraid to preach the good news of eternal life to your fellows who languish in darkness and hunger for the light of truth. No more, Philip, shall you busy yourself with money and goods. You now are free to preach the glad tidings just as are your brethren. And I will go before you and be with you even to the end.»
После этого Учитель беседовал с Матфеем и Филиппом. Филиппу он сказал: «Филипп, послушен ли ты мне?» Филипп ответил: «Да, Господи, я буду послушен тебе, даже если это будет стоить мне жизни». Тогда Иисус сказал:
«Если ты послушен мне, отправляйся в земли язычников и возвещай евангелие. Пророки говорили тебе, что послушание лучше жертвы. Через свою веру ты стал Богопознающим сыном царства. Есть лишь один закон, которому нужно следовать — веление идти в мир с проповедью евангелия царства. Перестань бояться людей; не бойся проповедовать вечную жизнь своим собратьям, которые прозябают во тьме, истосковавшись по свету истины. Ты не будешь, Филипп, более заниматься деньгами и обеспечением. Теперь ты свободен возвещать благую весть, как и твои братья. И я буду идти перед тобой и останусь с тобой до самого конца».

[192:2.12] And then, speaking to Matthew, the Master asked, «Matthew, do you have it in your heart to obey me?» Matthew answered, «Yes, Lord, I am fully dedicated to doing your will.» Then said the Master: «Matthew, if you would obey me, go forth to teach all peoples this gospel of the kingdom. No longer will you serve your brethren the material things of life; henceforth you are also to proclaim the good news of spiritual salvation. From now on have an eye single only to obeying your commission to preach this gospel of the Father’s kingdom. As I have done the Father’s will on earth, so shall you fulfill the divine commission. Remember, both Jew and gentile are your brethren. Fear no man when you proclaim the saving truths of the gospel of the kingdom of heaven. And where I go, you shall presently come.»
А затем, обращаясь к Матфею, Учитель спросил: «Матфей, готов ли ты всем сердцем быть послушным мне?» Матфей ответил: «Да, Господи, я целиком предан исполнению твоей воли». Тогда Учитель сказал: «Матфей, если ты готов быть послушным мне, отправляйся ко всем народам с проповедью евангелия царства. Ты не будешь больше снабжать своих братьев материальными вещами; впредь ты тоже будешь возвещать благую весть духовного спасения. Отныне посвяти всего себя выполнению одного поручения — проповеди этого евангелия царства Отца. Как я выполнял волю Отца на земле, так и ты выполнишь божественное поручение. Помни: и евреи, и язычники твои братья. Никого не бойся, возвещая спасительную истину евангелия царства небесного. И куда отправляюсь я, туда же вскоре придешь и ты».

[192:2.13] Then he walked and talked with the Alpheus twins, James and Judas, and speaking to both of them, he asked, «James and Judas, do you believe in me?» And when they both answered, «Yes, Master, we do believe,» he said: «I will soon leave you. You see that I have already left you in the flesh. I tarry only a short time in this form before I go to my Father. You believe in me — you are my apostles, and you always will be. Go on believing and remembering your association with me, when I am gone, and after you have, perchance, returned to the work you used to do before you came to live with me. Never allow a change in your outward work to influence your allegiance. Have faith in God to the end of your days on earth. Never forget that, when you are a faith son of God, all upright work of the realm is sacred. Nothing which a son of God does can be common. Do your work, therefore, from this time on, as for God. And when you are through on this world, I have other and better worlds where you shall likewise work for me. And in all of this work, on this world and on other worlds, I will work with you, and my spirit shall dwell within you.»
После этого Иисус отправился на прогулку с близнецами Алфеевыми — Иаковом и Иудой и обращаясь к ним обоим, спросил: «Иаков и Иуда, верите ли вы в меня?» И когда они оба ответили: «Да, Учитель, верим», он сказал: «Вскоре я оставлю вас. Вы видите, что я уже покинул вас во плоти. Лишь на короткое время я задержусь здесь в этом облике, прежде чем отправиться к Отцу. Вы верите в меня — вы мои апостолы, и вы навсегда останетесь ими. Продолжайте верить и помнить вашу связь со мной, когда меня не будет, после того как вы, быть может, вернетесь к тому труду, которым занимались, прежде чем стали жить со мной. Не позволяйте какой-нибудь внешней перемене в вашем труде повлиять на вашу преданность. До конца своих земных дней верьте в Бога. Всегда помните, что когда человек становится сыном Бога в вере, всякий честный труд в этом мире свят, чем бы ни занимался сын Бога. Поэтому отныне выполняйте свой труд, как если бы вы выполняли его для Бога. И когда вы пройдете свой земной путь, я покажу вам другие, лучшие миры, где вы также будете трудиться для меня. И во всяком труде — в этом мире и в других — я буду трудиться с вами, и мой дух будет пребывать в вас».

[192:2.14] It was almost ten o’clock when Jesus returned from his visit with the Alpheus twins, and as he left the apostles, he said: «Farewell, until I meet you all on the mount of your ordination tomorrow at noontime.» When he had thus spoken, he vanished from their sight.
Было почти десять часов, когда Иисус вернулся после прогулки с близнецами Алфеевыми и, покидая апостолов, сказал: «Прощайте; завтра в полдень мы встретимся все вместе на горе вашего рукоположения». Сказав это, он исчез из виду.

3. ON THE MOUNT OF ORDINATION

3. НА ГОРЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ

[192:3.1] At noon on Saturday, April 22, the eleven apostles assembled by appointment on the hill near Capernaum, and Jesus appeared among them. This meeting occurred on the very mount where the Master had set them apart as his apostles and as ambassadors of the Father’s kingdom on earth. And this was the Master’s fourteenth morontia manifestation.

Как и было условлено, в субботний полдень, 22 апреля, одиннадцать апостолов собрались на горе вблизи Капернаума и среди них появился Иисус. Эта встреча произошла на той самой горе, где Учитель отметил их в качестве своих апостолов и посланников царства Отца на земле. И это стало четырнадцатым моронтийным явлением Учителя.

[192:3.2] At this time the eleven apostles knelt in a circle about the Master and heard him repeat the charges and saw him re-enact the ordination scene even as when they were first set apart for the special work of the kingdom. And all of this was to them as a memory of their former consecration to the Father’s service, except the Master’s prayer. When the Master — the morontia Jesus — now prayed, it was in tones of majesty and with words of power such as the apostles had never before heard. Their Master now spoke with the rulers of the universes as one who, in his own universe, had had all power and authority committed to his hand. And these eleven men never forgot this experience of the morontia rededication to the former pledges of ambassadorship. The Master spent just one hour on this mount with his ambassadors, and when he had taken an affectionate farewell of them, he vanished from their sight.
Здесь, преклонив колени вокруг Учителя, одиннадцать апостолов вновь выслушали его наказ и увидели, как он повторил процедуру рукоположения, — такую же, как в тот день, когда они были впервые отмечены для выполнения особого труда на благо царства. И все это напомнило апостолам об их первом посвящении для служения Отцу, за исключением молитвы Учителя — моронтийного Иисуса; никогда раньше не слышали они молитвы, исполненной такого же величия и силы. Их Учитель теперь говорил с правителями вселенных как Властелин, которому было передано все могущество и вся власть в его собственной вселенной. И эти одиннадцать человек никогда не забывали этот опыт моронтийного повторного посвящения исполнению своих ранее принятых обязательств. Учитель провел на горе ровно один час вместе со своими посланниками, а когда нежно попрощался с ними, то исчез из виду.

[192:3.3] And no one saw Jesus for a full week. The apostles really had no idea what to do, not knowing whether the Master had gone to the Father. In this state of uncertainty they tarried at Bethsaida. They were afraid to go fishing lest he come to visit them and they miss seeing him. During this entire week Jesus was occupied with the morontia creatures on earth and with the affairs of the morontia transition which he was experiencing on this world.
После этого никто не видел Иисуса целую неделю. Апостолы не представляли, что им делать, поскольку не знали, отправился ли Учитель к Отцу. В этом состоянии неопределенности они оставались в Вифсаиде. Они не решались рыбачить, боясь, что он может явиться и они не увидят его. Всю эту неделю Иисус посвятил моронтийным созданиям на земле, а также переходу через моронтийное состояние в этом мире.

4. THE LAKESIDE GATHERING

4. СОБРАНИЕ У ОЗЕРА

[192:4.1] Word of the appearances of Jesus was spreading throughout Galilee, and every day increasing numbers of believers arrived at the Zebedee home to inquire about the Master’s resurrection and to find out the truth about these reputed appearances. Peter, early in the week, sent out word that a public meeting would be held by the seaside the next Sabbath at three o’clock in the afternoon.

Молва о явлениях Иисуса распространялась по всей Галилее, и каждый день в дом Зеведея приходило все больше верующих, чтобы расспросить о воскресении Учителя и узнать, что стоит за этими слухами о его явлениях. В начале недели Петр сообщил, что в следующую субботу, в три часа дня, на берегу состоится общее собрание.

[192:4.2] Accordingly, on Saturday, April 29, at three o’clock, more than five hundred believers from the environs of Capernaum assembled at Bethsaida to hear Peter preach his first public sermon since the resurrection. The apostle was at his best, and after he had finished his appealing discourse, few of his hearers doubted that the Master had risen from the dead.

Соответственно, в субботу, 29 апреля, в три часа более пятисот верующих из окрестностей Капернаума собрались в Вифсаиде, чтобы услышать первую публичную проповедь Петра после воскресения Иисуса. Апостол был в ударе, и после того как он завершил свое проникновенное обращение, мало кто из присутствующих сомневался в том, что Учитель воскрес из мертвых.

[192:4.3] Peter ended his sermon, saying: «We affirm that Jesus of Nazareth is not dead; we declare that he has risen from the tomb; we proclaim that we have seen him and talked with him.» Just as he finished making this declaration of faith, there by his side, in full view of all these people, the Master appeared in morontia form and, speaking to them in familiar accents, said, «Peace be upon you, and my peace I leave with you.» When he had thus appeared and had so spoken to them, he vanished from their sight. This was the fifteenth morontia manifestation of the risen Jesus.
Петр завершил свою проповедь словами: «Мы подтверждаем, что Иисус Назарянин не умер; мы заявляем, что он воскрес из гробницы; мы возвещаем, что видели его и говорили с ним». Как только он завершил свое утверждение веры, рядом с ним, на виду у всего народа, появился Учитель в моронтийном облике и знакомым тоном сказал: «Мир вам; мир мой я оставляю вам». Явившись к ним и произнеся эти слова, он исчез из виду. Это стало пятнадцатым моронтийным явлением воскресшего Иисуса.

[192:4.4] Because of certain things said to the eleven while they were in conference with the Master on the mount of ordination, the apostles received the impression that their Master would presently make a public appearance before a group of the Galilean believers, and that, after he had done so, they were to return to Jerusalem. Accordingly, early the next day, Sunday, April 30, the eleven left Bethsaida for Jerusalem. They did considerable teaching and preaching on the way down the Jordan, so that they did not arrive at the home of the Marks in Jerusalem until late on Wednesday, May 3.
Из-за некоторых слов, сказанных Учителем во время встречи с одиннадцатью апостолами на горе рукоположения, у них создалось впечатление, что Учитель вскоре предстанет перед группой галилейских верующих, и что после этого им следует вернуться в Иерусалим. Соответственно, ранним утром следующего дня, 30 апреля, одиннадцать апостолов вышли из Вифсаиды в Иерусалим. Идя долиной Иордана, они много учили и проповедовали и потому прибыли в дом Марка в Иерусалиме только поздним вечером в среду, 3 мая.

[192:4.5] This was a sad home-coming for John Mark. Just a few hours before he reached home, his father, Elijah Mark, suddenly died from a hemorrhage in the brain. Although the thought of the certainty of the resurrection of the dead did much to comfort the apostles in their grief, at the same time they truly mourned the loss of their good friend, who had been their stanch supporter even in the times of great trouble and disappointment. John Mark did all he could to comfort his mother and, speaking for her, invited the apostles to continue to make their home at her house. And the eleven made this upper chamber their headquarters until after the day of Pentecost.
Для Иоанна Марка возвращение домой было связано с прискорбным событием: несколькими часами ранее его отец, Илия Марк, скоропостижно умер от кровоизлияния в мозг. Хотя мысль о несомненности воскресения мертвых во многом утешила апостолов в их горе, они искренне скорбели из-за утраты своего доброго друга, который оставался их верным сторонником даже во времена великих бед и разочарований. Иоанн Марк всеми силами пытался утешить свою мать и от ее имени предложил апостолам и далее располагаться у них в доме. И вплоть до дня Пятидесятницы верхняя комната оставалась пристанищем одиннадцати.

[192:4.6] The apostles had purposely entered Jerusalem after nightfall that they might not be seen by the Jewish authorities. Neither did they publicly appear in connection with the funeral of Elijah Mark. All the next day they remained in quiet seclusion in this eventful upper chamber.

Апостолы намеренно вошли в город после наступления темноты, чтобы их не заметили еврейские власти. Не появились они и на похоронах Илии Марка. Весь следующий день они провели в тиши и покое в верхней комнате, где произошло так много событий.

[192:4.7] On Thursday night the apostles had a wonderful meeting in this upper chamber and all pledged themselves to go forth in the public preaching of the new gospel of the risen Lord except Thomas, Simon Zelotes, and the Alpheus twins. Already had begun the first steps of changing the gospel of the kingdom — sonship with God and brotherhood with man — into the proclamation of the resurrection of Jesus. Nathaniel opposed this shift in the burden of their public message, but he could not withstand Peter’s eloquence, neither could he overcome the enthusiasm of the disciples, especially the women believers.

В четверг вечером апостолы провели в той же верхней комнате собрание и каждый из них — за исключением Фомы, Симона Зелота и близнецов Алфеевых — торжественно поклялся отправиться в путь с публичными проповедями нового евангелия воскресшего Господа. Уже были сделаны первые шаги к превращению евангелия царства — богосыновства и человеческого братства — в провозглашение воскресения Иисуса. Нафанаил возражал против такого смещения акцентов в их публичных проповедях, однако он не мог противостоять красноречию Петра, как и не мог преодолеть энтузиазма учеников, особенно верующих женщин.
[192:4.8] And so, under the vigorous leadership of Peter and ere the Master ascended to the Father, his well-meaning representatives began that subtle process of gradually and certainly changing the religion of Jesus into a new and modified form of religion about
Jesus.
Так, под энергичным руководством Петра и еще до вознесения Учителя к Отцу, его благонамеренные представители начали едва уловимый процесс постепенного и неуклонного превращения религии Иисуса в новую и видоизмененную форму религии об Иисусе.

 

---

 

193 Последние явления и Вознесение

• 
  
• 
  1. ЯВЛЕНИЕ В СИХАРЕ
  
• 
  2. ЯВЛЕНИЕ В ФИНИКИИ
  
• 
  3. ПОСЛЕДНЕЕ ЯВЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ
  
• 
  4. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ ИУДЫ
  
• 
  5. ВОЗНЕСЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
  
• 
  6. ПЕТР СОЗЫВАЕТ ВЕРУЮЩИХ
  

(Final Appearances and Ascension)

 

[193:0.1] THE sixteenth morontia manifestation of Jesus occurred on Friday, May 5, in the courtyard of Nicodemus, about nine o’clock at night. On this evening the Jerusalem believers had made their first attempt to get together since the resurrection. Assembled here at this time were the eleven apostles, the women’s corps and their associates, and about fifty other leading disciples of the Master, including a number of the Greeks. This company of believers had been visiting informally for more than half an hour when, suddenly, the morontia Master appeared in full view and immediately began to instruct them. Said Jesus:
ШЕСТНАДЦАТОЕ моронтийное явление Иисуса произошло около девяти часов вечера в пятницу, 5 мая, во дворе дома Никодима. В тот вечер впервые после воскресения иерусалимские верующие попытались собраться вместе. Здесь присутствовали одиннадцать апостолов, женский корпус, их соратницы и около пятидесяти других ближайших учеников Иисуса, включая нескольких греков. В течение получаса эти верующие вели непринужденную беседу, когда внезапно Учитель появился в полностью зримом моронтийном облике и сразу же приступил к наставлениям. Иисус сказал:

[193:0.2] «Peace be upon you. This is the most representative group of believers — apostles and disciples, both men and women — to which I have appeared since the time of my deliverance from the flesh. I now call you to witness that I told you beforehand that my sojourn among you must come to an end; I told you that presently I must return to the Father. And then I plainly told you how the chief priests and the rulers of the Jews would deliver me up to be put to death, and that I would rise from the grave. Why, then, did you allow yourselves to become so disconcerted by all this when it came to pass? and why were you so surprised when I rose from the tomb on the third day? You failed to believe me because you heard my words without comprehending the meaning thereof.

«Мир вам. Это наиболее представительная группа верующих — апостолов и учеников, мужчин и женщин, — перед которой я предстаю со времени моего освобождения от плоти. Ныне я обращаю ваше внимание на то, о чем ранее уже говорил вам: мое пребывание среди вас должно подойти к концу; я говорил вам, что вскоре должен вернуться к Отцу. И после этого я открыто заявлял вам, что первосвященники и правители евреев предадут меня смерти и что я восстану из могилы. Почему же вы пришли в такое замешательство, когда все это произошло? И почему вы были так удивлены, когда на третий день я воскрес? Вы не поверили мне, ибо слушали мои слова, не вникая в их смысл.

[193:0.3] «And now you should give ear to my words lest you again make the mistake of hearing my teaching with the mind while in your hearts you fail to comprehend the meaning. From the beginning of my sojourn as one of you, I taught you that my one purpose was to reveal my Father in heaven to his children on earth. I have lived the God-revealing bestowal that you might experience the God-knowing career. I have revealed God as your Father in heaven; I have revealed you as the sons of God on earth. It is a fact that God loves you, his sons. By faith in my word this fact becomes an eternal and living truth in your hearts. When, by living faith, you become divinely God-conscious, you are then born of the spirit as children of light and life, even the eternal life wherewith you shall ascend the universe of universes and attain the experience of finding God the Father on Paradise.

Теперь же внимайте моим словам, чтобы не повторять той же ошибки, когда вы слушали мое учение разумом, не постигая сердцем его смысла. С начала моего пребывания в качестве одного из вас я учил, что моя цель заключается в раскрытии небесного Отца его земным детям. Я прожил раскрывающее Бога посвящение, чтобы вы могли пройти путь познания Бога. Я раскрыл Бога как вашего небесного Отца; я раскрыл вас как его земных сынов. Любовь Бога к вам, его земным сынам, является фактом. Через веру в мои слова этот факт становится в ваших сердцах вечной и живой истиной. Когда же через живую веру вы обретаете божественное Богосознание, то рождаетесь в духе как дети света и жизни — вечной жизни, в которой вы совершите восхождение во вселенной вселенных и овладеете опытом обретения Бога-Отца в Раю.

[193:0.4] «I admonish you ever to remember that your mission among men is to proclaim the gospel of the kingdom — the reality of the fatherhood of God and the truth of the sonship of man. Proclaim the whole truth of the good news, not just a part of the saving gospel. Your message is not changed by my resurrection experience. Sonship with God, by faith, is still the saving truth of the gospel of the kingdom. You are to go forth preaching the love of God and the service of man. That which the world needs most to know is: Men are the sons of God, and through faith they can actually realize, and daily experience, this ennobling truth. My bestowal should help all men to know that they are the children of God, but such knowledge will not suffice if they fail personally to faith-grasp the saving truth that they are the living spirit sons of the eternal Father. The gospel of the kingdom is concerned with the love of the Father and the service of his children on earth.

Я призываю вас всегда помнить о том, что ваша миссия среди людей состоит в провозглашении евангелия царства — реальности Богоотцовства и истины Богосыновства. Возвещайте всю истину благой вести, а не только часть спасительного евангелия. Ваше послание не изменилось опытом моего воскресения. Обретаемое через веру Богосыновство остается спасительной истиной евангелия царства. Вы должны идти в мир с проповедью любви к Богу и служения человеку. И прежде всего мир должен знать следующее: люди — это сыны Бога и через свою веру они воистину могут осознавать и испытывать в своем каждодневном опыте эту облагораживающую истину. Мое посвящение должно помочь всем людям узнать, что они — дети Бога, но такого знания будет недостаточно, если они не смогут лично, через свою веру, постичь спасительную истину о том, что они живые духовные сыны вечного Отца. Главное в евангелии царства — это любовь Отца и служение его детей на земле.

[193:0.5] «Among yourselves, here, you share the knowledge that I have risen from the dead, but that is not strange. I have the power to lay down my life and to take it up again; the Father gives such power to his Paradise Sons. You should the rather be stirred in your hearts by the knowledge that the dead of an age entered upon the eternal ascent soon after I left Joseph’s new tomb. I lived my life in the flesh to show how you can, through loving service, become God-revealing to your fellow men even as, by loving you and serving you, I have become God-revealing to you. I have lived among you as the Son of Man that you, and all other men, might know that you are all indeed the sons of God. Therefore, go you now into all the world preaching this gospel of the kingdom of heaven to all men. Love all men as I have loved you; serve your fellow mortals as I have served you. Freely you have received, freely give. Only tarry here in Jerusalem while I go to the Father, and until I send you the Spirit of Truth. He shall lead you into the enlarged truth, and I will go with you into all the world. I am with you always, and my peace I leave with you.»
Между собой вы делитесь тем, что я восстал из мертвых, но в этом нет ничего удивительного. В моей власти отдавать жизнь и обретать ее вновь; Отец дает такое могущество своим Райским Сынам. Скорее, ваши сердца должно взволновать известие о том, что после того, как я покинул новую гробницу Иосифа, усопшие целой эпохи вступили на путь вечного восхождения. Я прожил свою жизнь во плоти для того, чтобы показать как вы, через исполненное любви служение, можете раскрывать Бога своим собратьям — так же, как я раскрывал Бога в любви и служении вам. Я жил среди вас как Сын Человеческий для того, чтобы вы и все другие люди могли знать, что все вы — воистину сыны Бога. Идите же теперь по всему миру, проповедуя это евангелие царства небесного всем людям. Любите всех людей, как я любил вас; служите своим собратьям, как я служил вам. Даром получили, даром отдавайте. Оставайтесь здесь в Иерусалиме, лишь пока я иду к Отцу и пока я не пошлю вам Дух Истины. Он приведет вас к расширенной истине и я пойду вместе с вами по всему миру. Я всегда с вами и мой мир я оставляю вам».

[193:0.6] When the Master had spoken to them, he vanished from their sight. It was near daybreak before these believers dispersed; all night they remained together, earnestly discussing the Master’s admonitions and contemplating all that had befallen them. James Zebedee and others of the apostles also told them of their experiences with the morontia Master in Galilee and recited how he had three times appeared to them.
Сказав это, Учитель исчез из виду. Только перед рассветом эти верующие разошлись по домам. Всю ночь они провели вместе, горячо обсуждая наставления Учителя и размышляя над всем, что с ними произошло. Иоанн Зеведеев и другие апостолы поделились с ними своим опытом общения с моронтийным Учителем в Галилее и рассказали о том, как он трижды являлся им.

1. THE APPEARANCE AT SYCHAR 

1. ЯВЛЕНИЕ В СИХАРЕ

[193:1.1] About four o’clock on Sabbath afternoon, May 13, the Master appeared to Nalda and about seventy-five Samaritan believers near Jacob’s well, at Sychar. The believers were in the habit of meeting at this place, near where Jesus had spoken to Nalda concerning the water of life. On this day, just as they had finished their discussions of the reported resurrection, Jesus suddenly appeared before them, saying:
Около четырех часов дня в субботу, 13 мая, Учитель явился Налде и примерно семидесяти пяти верующим самаритянам у колодца Иакова в Сихаре. Верующие часто встречались здесь, рядом с тем местом, где Иисус говорил с Налдой о воде жизни. В тот день, как только они обсудили известия о воскресении, Иисус внезапно появился перед ними и сказал:

[193:1.2] «Peace be upon you. You rejoice to know that I am the resurrection and the life, but this will avail you nothing unless you are first born of the eternal spirit, thereby coming to possess, by faith, the gift of eternal life. If you are the faith sons of my Father, you shall never die; you shall not perish. The gospel of the kingdom has taught you that all men are the sons of God. And this good news concerning the love of the heavenly Father for his children on earth must be carried to all the world. The time has come when you worship God neither on Gerizim nor at Jerusalem, but where you are, as you are, in spirit and in truth. It is your faith that saves your souls. Salvation is the gift of God to all who believe they are his sons. But be not deceived; while salvation is the free gift of God and is bestowed upon all who accept it by faith, there follows the experience of bearing the fruits of this spirit life as it is lived in the flesh. The acceptance of the doctrine of the fatherhood of God implies that you also freely accept the associated truth of the brotherhood of man. And if man is your brother, he is even more than your neighbor, whom the Father requires you to love as yourself. Your brother, being of your own family, you will not only love with a family affection, but you will also serve as you would serve yourself. And you will thus love and serve your brother because you, being my brethren, have been thus loved and served by me. Go, then, into all the world telling this good news to all creatures of every race, tribe, and nation. My spirit shall go before you, and I will be with you always.»
«Мир вам. Вы радуетесь в знании того, что я есть воскресение и жизнь, однако это ничего вам не даст, если сначала вы не родитесь в вечном духе и тем самым, через свою веру, не обретете дар вечной жизни. Если вы вероисповедные сыны моего Отца, то никогда не умрете; вы никогда не погибнете. Евангелие царства научило вас тому, что все люди — сыны Бога. И эта благая весть о любви небесного Отца к его земным детям должна распространяться по всему миру. Пришло время поклоняться Богу не на горе Гаризим и не в Иерусалиме, а там, где вы есть и как вы есть, в духе и в истине. Именно ваша вера спасает ваши души. Спасение есть дар Бога каждому, кто верит в то, что он его сын. Но не обманитесь: в то время как спасение — это безвозмездный дар Бога, посвящаемый всем, кто принимает его верой, за ним должен следовать опыт приношения плодов духовной жизни, проживаемой во плоти. Принятие учения о Богоотцовстве предполагает, что вы так же свободно принимаете связанную с ним истину о братстве людей. А если человек ваш брат, то он даже больше ближнего, которого Отец требует любить, как самих себя. Вы будете не просто любить своего брата как члена семьи, но и служить ему так, как вы служили бы самим себе. Будете же любить своего брата и служить ему потому, что являясь моими братьями, вы на себе испытали мою любовь и мое служение. Идите же по всему миру и возвещайте эту благую весть всем созданиям каждой расы, племени и народа. Мой дух пойдет перед вами и я всегда буду с вами».

[193:1.3] These Samaritans were greatly astonished at this appearance of the Master, and they hastened off to the near-by towns and villages, where they published abroad the news that they had seen Jesus, and that he had talked to them. And this was the seventeenth morontia appearance of the Master.
Явление Учителя чрезвычайно поразило самаритян и они поспешили в соседние города и села, повсюду рассказывая о том, что видели Иисуса и что он говорил с ними. Это было семнадцатое моронтийное явление Учителя.

2. THE PHOENICIAN APPEARANCE 

2. ЯВЛЕНИЕ В ФИНИКИИ

[193:2.1] The Master’s eighteenth morontia appearance was at Tyre, on Tuesday, May 16, at a little before nine o’clock in the evening. Again he appeared at the close of a meeting of believers, as they were about to disperse, saying:
Восемнадцатое явление Учителя произошло в Тире во вторник, 16 мая, около девяти часов вечера. Он снова появился к концу собрания верующих, когда они уже собирались расходиться, со словами:

[193:2.2] «Peace be upon you. You rejoice to know that the Son of Man has risen from the dead because you thereby know that you and your brethren shall also survive mortal death. But such survival is dependent on your having been previously born of the spirit of truth-seeking and God-finding. The bread of life and the water thereof are given only to those who hunger for truth and thirst for righteousness — for God. The fact that the dead rise is not the gospel of the kingdom. These great truths and these universe facts are all related to this gospel in that they are a part of the result of believing the good news and are embraced in the subsequent experience of those who, by faith, become, in deed and in truth, the everlasting sons of the eternal God. My Father sent me into the world to proclaim this salvation of sonship to all men. And so send I you abroad to preach this salvation of sonship. Salvation is the free gift of God, but those who are born of the spirit will immediately begin to show forth the fruits of the spirit in loving service to their fellow creatures. Andthe fruits of the divine spirit which are yielded in the lives of spirit-born and God-knowing mortals are: loving service, unselfish devotion, courageous loyalty, sincere fairness, enlightened honesty, undying hope, confiding trust, merciful ministry, unfailing goodness, forgiving tolerance, and enduring peace. If professed believers bear not these fruits of the divine spirit in their lives, they are dead; the Spirit of Truth is not in them; they are useless branches on the living vine, and they soon will be taken away. My Father requires of the children of faith that they bear much spirit fruit. If, therefore, you are not fruitful, he will dig about your roots and cut away your unfruitful branches. Increasingly, must you yield the fruits of the spirit as you progress heavenward in the kingdom of God. You may enter the kingdom as a child, but the Father requires that you grow up, by grace, to the full stature of spiritual adulthood. And when you go abroad to tell all nations the good news of this gospel, I will go before you, and my Spirit of Truth shall abide in your hearts. My peace I leave with you.»
«Мир вам. Вы радуетесь тому, что Сын Человеческий воскрес из мертвых, ибо благодаря этому знаете, что вы и ваши братья также переживете смерть во плоти. Однако условие такого спасения — это рождение в духе поиска истины и нахождения Бога. Хлеб и вода жизни даются лишь тем, кто изголодался по истине и жаждет праведности — Бога. Факт воскресения мертвых не есть евангелие царства. Все эти великие истины и вселенские факты имеют отношение к евангелию, поскольку являются частью тех результатов, которые проистекают из веры в благую весть и входят в последующий опыт каждого, кто через веру, на деле и воистину становится бессмертным сыном вечного Бога. Мой Отец послал меня в этот мир возвещать всем людям спасение через принятие богосыновства. И вот я посылаю вас в мир с проповедью спасения через принятие богосыновства. Спасение — безвозмездный дар Бога, но рожденные в духе начинают сразу же приносить плоды божественного духа в исполненном любви служении своим собратьям. В жизни рожденных в духе и познавших Бога смертных появляются следующие плоды: любвеобильное служение, бескорыстная преданность, доблестная верность, искренняя справедливость, просвещенная честность, неугасающая надежда, полное доверие, милосердная опека, неизменная доброта, великодушная терпимость и прочный мир. Если мнимые верующие не приносят в своей жизни этих плодов божественного духа, они мертвы; в них нет Духа Истины; они — бесполезные побеги на живой лозе и вскоре будут удалены. Мой Отец требует от своих вероисповедных детей, чтобы они приносили обильные духовные плоды. Поэтому если вы остаетесь бесплодными, он взрыхлит ваши корни и отсечет ваши бесплодные побеги. Вы должны приносить все больше плодов духа по мере вашего небесного восхождения в царстве Бога. Вы можете войти в царство как дитя, но Отец требует, чтобы вы возрастали в благодати до полного достижения духовной зрелости. Когда же вы пойдете возвещать всем народам благую весть об этом евангелии, я пойду перед вами и мой Дух Истины пребудет в ваших сердцах. Мир мой я оставляю вам».

[193:2.3] And then the Master disappeared from their sight. The next day there went out from Tyre those who carried this story to Sidon and even to Antioch and Damascus. Jesus had been with these believers when he was in the flesh, and they were quick to recognize him when he began to teach them. While his friends could not readily recognize his morontia form when made visible, they were never slow to identify his personality when he spoke to them.
И после этого Учитель исчез из виду. На следующий день из Тира отправились в путь те, кто нес эту весть в Сидон, а также в Антиохию и Дамаск. Иисус встречался с этими верующими при жизни во плоти, и они тут же узнали его, как только он начал их учить. Хотя его друзьям было трудно узнать его в зримой моронтийной форме, они сразу же узнавали его личность, когда он говорил с ними.

3. LAST APPEARANCE IN JERUSALEM

3. ПОСЛЕДНЕЕ ЯВЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ

[193:3.1] Early Thursday morning, May 18, Jesus made his last appearance on earth as a morontia personality. As the eleven apostles were about to sit down to breakfast in the upper chamber of Mary Mark’s home, Jesus appeared to them and said:
Ранним утром в четверг, 18 мая, Иисус в последний раз явился на земле в качестве моронтийной личности. В тот момент, когда одиннадцать апостолов собирались приступить к завтраку в верхней комнате дома Марии Марк, Иисус явился им и сказал:

[193:3.2] «Peace be upon you. I have asked you to tarry here in Jerusalem until I ascend to the Father, even until I send you the Spirit of Truth, who shall soon be poured out upon all flesh, and who shall endow you with power from on high.» Simon Zelotes interrupted Jesus, asking, «Then, Master, will you restore the kingdom, and will we see the glory of God manifested on earth?» When Jesus had listened to Simon’s question, he answered: «Simon, you still cling to your old ideas about the Jewish Messiah and the material kingdom. But you will receive spiritual power after the spirit has descended upon you, and you will presently go into all the world preaching this gospel of the kingdom. As the Father sent me into the world, so do I send you. And I wish that you would love and trust one another. Judas is no more with you because his love grew cold, and because he refused to trust you, his loyal brethren. Have you not read in the Scripture where it is written: `It is not good for man to be alone. No man lives to himself’? And also where it says: `He who would have friends must show himself friendly’? And did I not even send you out to teach, two and two, that you might not become lonely and fall into the mischief and miseries of isolation? You also well know that, when I was in the flesh, I did not permit myself to be alone for long periods. From the very beginning of our associations I always had two or three of you constantly by my side or else very near at hand even when I communed with the Father. Trust, therefore, and confide in one another. And this is all the more needful since I am this day going to leave you alone in the world. The hour has come; I am about to go to the Father.»
«Мир вам. Я просил вас задержаться здесь, в Иерусалиме до времени моего вознесения к Отцу и ниспослания вам Духа Истины, который вскоре будет излит на всю плоть и наделит вас силой свыше». Симон Зелот перебил Иисуса и спросил: «И тогда, Учитель, ты восстановишь царство и мы увидим, как слава Бога явит себя на земле?» Выслушав вопрос Симона, Иисус ответил: «Симон, ты все еще цепляешься за свои старые представления о еврейском Мессии и материальном царстве. Однако после того как на вас низойдет дух, вы обретете духовную силу и вскоре отправитесь по всему миру с проповедью этого евангелия царства. Как Отец послал меня в этот мир, так я посылаю вас. И я желаю, чтобы вы любили друг друга и доверяли друг другу. Иуды больше нет с вами, ибо его любовь остыла, а также потому, что он перестал доверять вам, его верным собратьям. Разве вы не читали в Писании: „Нехорошо человеку быть одному. Никто не живет сам по себе»? А также то место, где сказано: „Кто хочет иметь друзей, тот и сам должен быть дружелюбным»? И разве я не посылал вас учить по двое, чтобы вы не чувствовали себя одинокими и не впали бы в неприятности и страдания уединения? Вы также хорошо знаете, что когда я жил во плоти, то не позволял себе долго оставаться в одиночестве. С самого начала нашего общения двое или трое из вас всегда были возле меня или же поблизости от меня, даже когда я общался с Отцом. Поэтому доверяйте друг другу и полагайтесь друг на друга. И это тем более необходимо потому, что сегодня я собираюсь оставить вас одних в мире. Исполнилось время; вскоре я отправлюсь к Отцу».

[193:3.3] When he had spoken, he beckoned for them to come with him, and he led them out on the Mount of Olives, where he bade them farewell preparatory to departing from Urantia. This was a solemn journey to Olivet. Not a word was spoken by any of them from the time they left the upper chamber until Jesus paused with them on the Mount of Olives.
Сказав это, Иисус знаком велел апостолам следовать за ним и повел их на Елеонскую гору, где попрощался с ними перед тем как покинуть Урантию. В торжественном молчании они шли на Елеон. Никто не проронил ни слова с того момента, как они покинули верхнюю комнату и до тех пор, пока они не остановились на Елеонской горе.

4. CAUSES OF JUDAS’S DOWNFALL 

4. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ ИУДЫ

[193:4.1] It was in the first part of the Master’s farewell message to his apostles that he alluded to the loss of Judas and held up the tragic fate of their traitorous fellow worker as a solemn warning against the dangers of social and fraternal isolation. It may be helpful to believers, in this and in future ages, briefly to review the causes of Judas’s downfall in the light of the Master’s remarks and in view of the accumulated enlightenment of succeeding centuries.

В первой части прощального обращения к апостолам Учитель упомянул об утрате Иуды и на примере трагической судьбы их вероломного собрата серьезно предупредил об опасностях социальной изоляции и разобщения. Верующим этой и будущих эпох может оказаться полезным кратко рассмотреть причины падения Иуды в свете замечаний Учителя и с учетом накопленной просвещенности последующих столетий.

[193:4.2] As we look back upon this tragedy, we conceive that Judas went wrong, primarily, because he was very markedly an isolated personality, a personality shut in and away from ordinary social contacts. He persistently refused to confide in, or freely fraternize with, his fellow apostles. But his being an isolated type of personality would not, in and of itself, have wrought such mischief for Judas had it not been that he also failed to increase in love and grow in spiritual grace. And then, as if to make a bad matter worse, he persistently harbored grudges and fostered such psychologic enemies as revenge and the generalized craving to «get even» with somebody for all his disappointments.

Размышляя об этой трагедии, мы понимаем, что Иуда сбился с пути в первую очередь из-за того, что был ярко выраженной замкнутой личностью, — ушедшей в себя и отгородившейся от обычных социальных контактов. Он упорно отказывался доверять своим собратьям-апостолам или по-дружески относиться к ним. Однако сама по себе замкнутость личности не причинила бы Иуде такого вреда, если бы он научился возрастать в любви и духовной благодати. Кроме того, как будто нарочно усугубляя и без того плохое положение, он постоянно таил обиды и взращивал таких психологических врагов как мстительность и неопределенное желание «свести счеты» с кем-нибудь за все свои разочарования.

[193:4.3] This unfortunate combination of individual peculiarities and mental tendencies conspired to destroy a well-intentioned man who failed to subdue these evils by love, faith, and trust. That Judas need not have gone wrong is well proved by the cases of Thomas and Nathaniel, both of whom were cursed with this same sort of suspicion and overdevelopment of the individualistic tendency. Even Andrew and Matthew had many leanings in this direction; but all these men grew to love Jesus and their fellow apostles more, and not less, as time passed. They grew in grace and in a knowledge of the truth. They became increasingly more trustful of their brethren and slowly developed the ability to confide in their fellows. Judas persistently refused to confide in his brethren. When he was impelled, by the accumulation of his emotional conflicts, to seek relief in self-expression, he invariably sought the advice and received the unwise consolation of his unspiritual relatives or those chance acquaintances who were either indifferent, or actually hostile, to the welfare and progress of the spiritual realities of the heavenly kingdom, of which he was one of the twelve consecrated ambassadors on earth.
Такое прискорбное сочетание индивидуальных особенностей и ментальных наклонностей привело к гибели благонамеренного человека, который не смог преодолеть эти проявления зла любовью, верой и доверием. То, что Иуда совсем не обязательно должен был ошибаться, подтверждается примером Фомы и Нафанаила, которые страдали такой же подозрительностью и чрезмерным индивидуализмом. Даже Андрей и Матфей обладали многими аналогичными наклонностями, однако у всех этих людей с течением времени любовь к Иисусу и своим собратьям-апостолам углублялась, а не уменьшалась. Они возрастали в благодати и в знании истины. Они все больше доверяли своим братьям и постепенно развили в себе способность полагаться на них. Иуда же упорно отказывался доверять своим собратьям. Когда нарастающие эмоциональные конфликты вынуждали его искать отдушину в самовыражении, он неизменно искал совет и получал неразумное утешение у своих недуховных родственников или тех случайных знакомых, которые были либо безразличны, либо враждебно настроены по отношению к благополучию и прогрессу духовных реальностей небесного царства, одним из двенадцати посвященных посланников которого на земле он был.

[193:4.4] Judas met defeat in his battles of the earth struggle because of the following factors of personal tendencies and character weakness:
Иуда потерпел поражение в своих земных сражениях из-за следующих факторов, относящихся к индивидуальным наклонностям и слабостям характера:

[193:4.5] 1. He was an isolated type of human being. He was highly individualistic and chose to grow into a confirmed «shut-in» and unsociable sort of person.

1. Он был человеком, склонным к изоляции. Он отличался ярко выраженным индивидуализмом и предпочел вырасти безнадежно замкнутым и нелюдимым.

[193:4.6] 2. As a child, life had been made too easy for him. He bitterly resented thwarting. He always expected to win; he was a very poor loser.

2. В детстве его жизнь была излишне беззаботной. Он не выносил каких-либо возражений, всегда ожидал победы и совершенно не умел проигрывать.

[193:4.7] 3. He never acquired a philosophic technique for meeting disappointment. Instead of accepting disappointments as a regular and commonplace feature of human existence, he unfailingly resorted to the practice of blaming someone in particular, or his associates as a group, for all his personal difficulties and disappointments.

3. Он так и не научился философски относиться к разочарованиям. Вместо того чтобы принимать разочарования как обычную и повсеместную особенность человеческого бытия, он всегда обвинял в своих личных трудностях и разочарованиях кого-то одного или всех своих товарищей вместе.

[193:4.8] 4. He was given to holding grudges; he was always entertaining the idea of revenge.

4. Он был склонен таить обиды и всегда вынашивал идею мести.

[193:4.9] 5. He did not like to face facts frankly; he was dishonest in his attitude toward life situations.

5. Он не любил откровенно смотреть фактам в лицо и был нечестен в своем отношении к жизненным ситуациям.

[193:4.10] 6. He disliked to discuss his personal problems with his immediate associates; he refused to talk over his difficulties with his real friends and those who truly loved him. In all the years of their association he never once went to the Master with a purely personal problem.

6. Он не любил обсуждать свои личные проблемы с ближайшими товарищами; он отказывался обсуждать свои трудности с настоящими друзьями и с теми, кто действительно любил его. За все годы общения с Учителем Иуда ни разу не обратился к нему ни с одной личной проблемой.

[193:4.11] 7. He never learned that the real rewards for noble living are, after all, spiritual prizes, which are not always distributed during this one short life in the flesh.
7. Он так и не понял, что настоящее вознаграждение за благородную жизнь — это, в конце концов, духовные награды, которые не всегда распределяются в течение этой короткой жизни во плоти.

[193:4.12] As a result of his persistent isolation of personality, his griefs multiplied, his sorrows increased, his anxieties augmented, and his despair deepened almost beyond endurance.

В результате постоянной изоляции личности его печали умножались, скорби усугублялись, беспокойства усиливались, а отчаяние становилось почти невыносимым.

[193:4.13] While this self-centered and ultraindividualistic apostle had many psychic, emotional, and spiritual troubles, his main difficulties were: In personality, he was isolated. In mind, he was suspicious and vengeful. In temperament, he was surly and vindictive. Emotionally, he was loveless and unforgiving. Socially, he was unconfiding and almost wholly self-contained. In spirit, he became arrogant and selfishly ambitious. In life, he ignored those who loved him, and in death, he was friendless.

У этого эгоистичного и сверхиндивидуалистичного апостола было множество психических, эмоциональных и духовных проблем, но его главными трудностями были следующие: в сфере личности — изолированность; в сфере разума — подозрительность и мстительность; в сфере характера — угрюмость и злопамятность; в эмоциональной сфере — неспособность любить и прощать; в социальной сфере — недоверчивость и почти полная замкнутость; в сфере духа — высокомерие и эгоистичное честолюбие; в жизни он игнорировал тех, кто его любил, а в смерти остался без друзей.

[193:4.14] These, then, are the factors of mind and influences of evil which, taken altogether, explain why a well-meaning and otherwise onetime sincere believer in Jesus, even after several years of intimate association with his transforming personality, forsook his fellows, repudiated a sacred cause, renounced his holy calling, and betrayed his divine Master.
Таковы факторы разума и влияния зла, которые в совокупности объясняют, каким образом благонамеренный и, в принципе, когда-то искренне веривший в Иисуса человек, несмотря на несколько лет близкого общения с его преображающей личностью, оставил своих товарищей, отрекся от святого дела, отказался от священного призвания и предал своего божественного Учителя.

5. THE MASTER’S ASCENSION

5. ВОЗНЕСЕНИЕ УЧИТЕЛЯ

[193:5.1] It was almost half past seven o’clock this Thursday morning, May 18, when Jesus arrived on the western slope of Mount Olivet with his eleven silent and somewhat bewildered apostles. From this location, about two thirds the way up the mountain, they could look out over Jerusalem and down upon Gethsemane. Jesus now prepared to say his last farewell to the apostles before he took leave of Urantia. As he stood there before them, without being directed they knelt about him in a circle, and the Master said:
В четверг, 18 мая, около половины восьмого утра Иисус достиг западного склона Елеонской горы вместе со своими одиннадцатью молчаливыми и несколько озадаченными апостолами. Пройдя примерно две трети пути к вершине горы, они остановились; отсюда им открывался весь Иерусалим и лежащая внизу Гефсимания. Иисус приготовился обратиться к апостолам с последними прощальными словами перед тем, как покинуть Урантию. Когда он встал перед ними, они без всякого указания преклонили вокруг Иисуса колени, и Учитель сказал:

[193:5.2] «I bade you tarry in Jerusalem until you were endowed with power from on high. I am now about to take leave of you; I am about to ascend to my Father, and soon, very soon, will we send into this world of my sojourn the Spirit of Truth; and when he has come, you shall begin the new proclamation of the gospel of the kingdom, first in Jerusalem and then to the uttermost parts of the world. Love men with the love wherewith I have loved you and serve your fellow mortals even as I have served you. By the spirit fruits of your lives impel souls to believe the truth that man is a son of God, and that all men are brethren. Remember all I have taught you and the life I have lived among you. My love overshadows you, my spirit will dwell with you, and my peace shall abide upon you. Farewell.»
«Я просил вас задержаться в Иерусалиме, пока вы не обретете силу свыше. Теперь я готов покинуть вас; я собираюсь вознестись к моему Отцу и скоро, очень скоро мы пошлем в этот мир моего пребывания Дух Истины; когда же он прибудет, вы начнете новое провозглашение евангелия царства сначала в Иерусалиме, а затем и в самых удаленных уголках мира. Любите людей так, как я любил вас, и служите своим смертным собратьям так, как я служил вам. Духовными плодами вашей жизни побуждайте души людей верить в ту истину, что человек — это сын Бога и что все люди — братья. Помните все, чему я учил вас, и жизнь, которую я прожил среди вас. Моя любовь осеняет вас, мой дух пребудет с вами и мой мир будет с вами. Прощайте».

[193:5.3] When the morontia Master had thus spoken, he vanished from their sight. This so-called ascension of Jesus was in no way different from his other disappearances from mortal vision during the forty days of his morontia career on Urantia.

С этими словами моронтийный Учитель исчез из виду. Это так называемое вознесение Иисуса ничем не отличалось от его других исчезновений из поля зрения смертных за сорок дней его моронтийного пути на Урантии.

[193:5.4] The Master went to Edentia by way of Jerusem, where the Most Highs, under the observation of the Paradise Son, released Jesus of Nazareth from the morontia state and, through the spirit channels of ascension, returned him to the status of Paradise sonship and supreme sovereignty on Salvington.

Учитель проследовал на Эдентию через Иерусем, где Всевышние под наблюдением Райского Сына освободили Иисуса Назарянина от моронтийного состояния и через духовные каналы вознесения вернули ему статус Райского сыновства и верховного полновластия на Салвингтоне.

[193:5.5] It was about seven forty-five this morning when the morontia Jesus disappeared from the observation of his eleven apostles to begin the ascent to the right hand of his Father, there to receive formal confirmation of his completed sovereignty of the universe of Nebadon.
Было примерно без четверти восемь утра, когда моронтийный Иисус исчез из поля зрения своих одиннадцати апостолов и приступил к вознесению по правую руку своего Отца, чтобы получить официальное подтверждение обретения им окончательного полновластия во вселенной Небадон.

6. PETER CALLS A MEETING

6. ПЕТР СОЗЫВАЕТ ВЕРУЮЩИХ

[193:6.1] Acting upon the instruction of Peter, John Mark and others went forth to call the leading disciples together at the home of Mary Mark. By ten thirty, one hundred and twenty of the foremost disciples of Jesus living in Jerusalem had forgathered to hear the report of the farewell message of the Master and to learn of his ascension. Among this company was Mary the mother of Jesus. She had returned to Jerusalem with John Zebedee when the apostles came back from their recent sojourn in Galilee. Soon after Pentecost she returned to the home of Salome at Bethsaida. James the brother of Jesus was also present at this meeting, the first conference of the Master’s disciples to be called after the termination of his planetary career.

По указанию Петра, Иоанн Марк и другие пригласили ближайших учеников собраться в доме Марии Марк. К половине одиннадцатого здесь собралось сто двадцать лучших иерусалимских учеников Иисуса, чтобы услышать о прощальном обращении Учителя и узнать о его вознесении. Среди присутствующих была и Мария, мать Иисуса. Она вернулась в Иерусалим вместе с Иоанном Зеведеевым, когда апостолы шли назад после недавнего посещения Галилеи. Вскоре после Пятидесятницы она возвратилась в дом Саломии в Вифсаиде. Иаков, брат Учителя, также присутствовал на этом собрании — первом совещании учеников Иисуса, созванном после завершения его планетарного пути.

[193:6.2] Simon Peter took it upon himself to speak for his fellow apostles and made a thrilling report of the last meeting of the eleven with their Master and most touchingly portrayed the Master’s final farewell and his ascension disappearance. It was a meeting the like of which had never before occurred on this world. This part of the meeting lasted not quite one hour. Peter then explained that they had decided to choose a successor to Judas Iscariot, and that a recess would be granted to enable the apostles to decide between the two men who had been suggested for this position, Matthias and Justus.

Симон Петр вызвался выступить от имени своих собратьев-апостолов и взволнованно сообщил о завершающей встрече одиннадцати с Учителем, удивительно трогательно описав прощальные слова Учителя и его исчезновение во время вознесения. Мир еще не знал таких встреч. Эта часть собрания заняла меньше часа. После этого Петр объяснил, что они решили избрать преемника Иуды Искариота и что будет объявлен перерыв, чтобы апостолы могли решить между собой, кого из двух кандидатов на этот пост они хотят избрать — Матиаса или Иуста.

[193:6.3] The eleven apostles then went downstairs, where they agreed to cast lots in order to determine which of these men should become an apostle to serve in Judas’s place. The lot fell on Matthias, and he was declared to be the new apostle. He was duly inducted into his office and then appointed treasurer. But Matthias had little part in the subsequent activities of the apostles.
Затем одиннадцать апостолов спустились вниз, где решили бросить жребий, чтобы определить, кто из этих двоих мужчин должен стать апостолом и занять место Иуды. Жребий пал на Матиаса, который был объявлен новым апостолом. Он был должным образом введен в должность и назначен казначеем. Однако роль Матиаса в дальнейшей деятельности апостолов была незначительной.

[193:6.4] Soon after Pentecost the twins returned to their homes in Galilee. Simon Zelotes was in retirement for some time before he went forth preaching the gospel. Thomas worried for a shorter period and then resumed his teaching. Nathaniel differed increasingly with Peter regarding preaching about Jesus in the place of proclaiming the former gospel of the kingdom. This disagreement became so acute by the middle of the following month that Nathaniel withdrew, going to Philadelphia to visit Abner and Lazarus; and after tarrying there for more than a year, he went on into the lands beyond Mesopotamia preaching the gospel as he understood it.

Вскоре после Пятидесятницы близнецы вернулись в свои дома в Галилее. Симон Зелот на время удалился от дел, прежде чем отправиться с проповедью евангелия. Фома быстро справился со своими проблемами и возобновил обучение. Нафанаил все больше расходился с Петром в отношении подмены прежнего евангелия царства проповедями об Иисусе. Эти разногласия обострились настолько, что к середине следующего месяца Нафанаил покинул Иерусалим и отправился в Филадельфию к Абнеру и Лазарю; проведя там больше года, он отправился в земли за Месопотамией, проповедуя евангелие сообразно своему пониманию.

[193:6.5] This left but six of the original twelve apostles to become actors on the stage of the early proclamation of the gospel in Jerusalem: Peter, Andrew, James, John, Philip, and Matthew.
Таким образом, на ранней стадии провозглашения евангелия в Иерусалиме осталось только шестеро из первоначальных двенадцати апостолов: Петр, Андрей, Иаков, Иоанн, Филипп и Матфей.

[193:6.6] Just about noon the apostles returned to their brethren in the upper chamber and announced that Matthias had been chosen as the new apostle. And then Peter called all of the believers to engage in prayer, prayer that they might be prepared to receive the gift of the spirit which the Master had promised to send.
Около полудня апостолы вернулись к своим собратьям в верхнюю комнату и объявили о том, что новым апостолом избран Матиас. После этого Петр призвал всех верующих к молитве о том, чтобы они были готовы к принятию обещанного Учителем дара духа.

 

---

 

194 Посвящение Духа Истины

• 
  
• 
  1. ПРОПОВЕДЬ В ДЕНЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ
  
• 
  2. ЗНАЧИМОСТЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ
  
• 
  3. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПЯТИДЕСЯТНИЦУ
  
• 
  4. НАЧАЛА ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ
  

(Bestowal of the Spirit of Truth)

 

[194:0.1] ABOUT one o’clock, as the one hundred and twenty believers were engaged in prayer, they all became aware of a strange presence in the room. At the same time these disciples all became conscious of a new and profound sense of spiritual joy, security, and confidence. This new consciousness of spiritual strength was immediately followed by a strong urge to go out and publicly proclaim the gospel of the kingdom and the good news that Jesus had risen from the dead.

ОКОЛО часа дня, когда сто двадцать верующих возносили молитву, все они ощутили в комнате странное присутствие. В то же время все эти ученики осознали новое и глубокое чувство духовной радости, неуязвимости и уверенности. За этим новым осознанием духовной силы сразу же последовало сильное побуждение идти к людям и открыто возвещать евангелие царства и благую весть о воскресении Иисуса из мертвых.

[194:0.2] Peter stood up and declared that this must be the coming of the Spirit of Truth which the Master had promised them and proposed that they go to the temple and begin the proclamation of the good news committed to their hands. And they did just what Peter suggested.
Петр встал и объявил, что это должно быть пришествие обещанного Учителем Духа Истины и предложил отправиться в храм и приступить к провозглашению вверенной им благой вести. И они сделали именно то, что предложил Петр.

[194:0.3] These men had been trained and instructed that the gospel which they should preach was the fatherhood of God and the sonship of man, but at just this moment of spiritual ecstasy and personal triumph, the best tidings, the greatest news, these men could think of was the fact
of the risen Master. And so they went forth, endowed with power from on high, preaching glad tidings to the people — even salvation through Jesus — but they unintentionally stumbled into the error of substituting some of the facts associated with the gospel for the gospel message itself. Peter unwittingly led off in this mistake, and others followed after him on down to Paul, who created a new religion out of the new version of the good news.
Эти люди были подготовлены и обучены тому, что евангелие, которое они должны проповедовать, заключалось в отцовстве Бога и сыновстве человека, но именно в тот момент духовного восторга и личного триумфа самая благая весть, величайшая новость, о которой они только и могли думать, заключалась в факте
воскресения Учителя. И потому они устремились вперед, наделенные полученной свыше силой, проповедуя людям благую весть, — и даже спасение через Иисуса, — но при этом невольно совершили ошибку, подменив отдельными, связанными с евангелием фактами, само евангельское послание. Петр первым допустил этот неумышленный промах; остальные последовали за ним вплоть до Павла, создавшего новую религию на основе такой новоявленной версии благой вести.

[194:0.4] The gospel of the kingdom is: the fact of the fatherhood of God, coupled with the resultant truth of the sonship-brotherhood of men. Christianity, as it developed from that day, is: the fact of God as the Father of the Lord Jesus Christ, in association with the experience of believer-fellowship with the risen and glorified Christ.

Евангелие царства — это факт отцовства Бога с вытекающей из него истиной сыновства-братства людей. Христианство же, как оно развивалось с того дня, заключается в факте Бога как Отца Господа Иисуса Христа в сочетании с опытом общения верующих с воскресшим и прославленным Христом.

[194:0.5] It is not strange that these spirit-infused men should have seized upon this opportunity to express their feelings of triumph over the forces which had sought to destroy their Master and end the influence of his teachings. At such a time as this it was easier to remember their personal association with Jesus and to be thrilled with the assurance that the Master still lived, that their friendship had not ended, and that the spirit had indeed come upon them even as he had promised.

Неудивительно, что исполнившиеся духом люди воспользовались такой возможностью, чтобы выразить свою радость от победы над силами, которые пытались уничтожить их Учителя и положить конец влиянию его учений. В такое время им было легче помнить свою личную связь с Иисусом и испытывать восторг от уверенности в том, что Учитель жив, что их дружба продолжается и что дух действительно сошел на них, как он и обещал.

[194:0.6] These believers felt themselves suddenly translated into another world, a new existence of joy, power, and glory. The Master had told them the kingdom would come with power, and some of them thought they were beginning to discern what he meant.

Эти верующие внезапно почувствовали себя перенесенными в иной мир, — в новое бытие, исполненное радости, силы и блаженства. Учитель говорил им, что царство придет во всем могуществе, и некоторым из них казалось, что они начинают понимать, что он имел в виду.
[194:0.7] And when all of this is taken into consideration, it is not difficult to understand how these men came to preach a new gospel about Jesus
in the place of their former message of the fatherhood of God and the brotherhood of men.
Учитывая все это, нетрудно понять, как получилось, что эти люди стали проповедовать новое евангелие об Иисусе вместо своего прежнего послания об отцовстве Бога и братстве людей.

1. THE PENTECOST SERMON

1. ПРОПОВЕДЬ В ДЕНЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

[194:1.1] The apostles had been in hiding for forty days. This day happened to be the Jewish festival of Pentecost, and thousands of visitors from all parts of the world were in Jerusalem. Many arrived for this feast, but a majority had tarried in the city since the Passover. Now these frightened apostles emerged from their weeks of seclusion to appear boldly in the temple, where they began to preach the new message of a risen Messiah. And all the disciples were likewise conscious of having received some new spiritual endowment of insight and power.

Апостолы скрывались сорок дней. Этот день совпал с еврейским праздником Пятидесятницы и тысячи паломников со всего мира собрались в Иерусалиме. Многие прибыли специально на этот праздник, однако большинство гостей оставались в городе после Пасхи. И вот эти напуганные апостолы вышли из многонедельного затворничества, чтобы смело явиться в храм и проповедовать новую весть о воскресшем Мессии. И все ученики также осознали, что получили некий новый духовный дар проницательности и силы.

[194:1.2] It was about two o’clock when Peter stood up in that very place where his Master had last taught in this temple, and delivered that impassioned appeal which resulted in the winning of more than two thousand souls. The Master had gone, but they suddenly discovered that this story about him had great power with the people. No wonder they were led on into the further proclamation of that which vindicated their former devotion to Jesus and at the same time so constrained men to believe in him. Six of the apostles participated in this meeting: Peter, Andrew, James, John, Philip, and Matthew. They talked for more than an hour and a half and delivered messages in Greek, Hebrew, and Aramaic, as well as a few words in even other tongues with which they had a speaking acquaintance.

Около двух часов дня Петр занял то самое место, где его Учитель в последний раз учил в этом храме, и выступил со страстным призывом, покорившим более двух тысяч душ. Учитель ушел, но они внезапно обнаружили, что рассказ о нем оказывает на людей огромное воздействие. Неудивительно, что и в дальнейшем они невольно продолжали возвещать то, что подтверждало их прежнюю преданность Иисусу и одновременно с такой силой побуждало людей верить в него. В этом собрании участвовали шесть апостолов: Петр, Андрей, Иаков, Иоанн, Филипп и Матфей. Они говорили более полутора часов и обратились с проповедями на греческом, иврите и арамейском и даже произнесли несколько слов на других наречиях, которые были им знакомы.

[194:1.3] The leaders of the Jews were astounded at the boldness of the apostles, but they feared to molest them because of the large numbers who believed their story.

Еврейские лидеры были изумлены дерзостью апостолов, но побоялись досаждать им, поскольку огромное множество людей поверили им.

[194:1.4] By half past four o’clock more than two thousand new believers followed the apostles down to the pool of Siloam, where Peter, Andrew, James, and John baptized them in the Master’s name. And it was dark when they had finished with baptizing this multitude.

К половине пятого более двух тысяч новых верующих проследовали за апостолами в Силоамскую купальню, где Петр, Андрей, Иаков и Иоанн крестили их именем Учителя. Было уже темно, когда они закончили крестить народ.

[194:1.5] Pentecost was the great festival of baptism, the time for fellowshipping the proselytes of the gate, those gentiles who desired to serve Yahweh. It was, therefore, the more easy for large numbers of both the Jews and believing gentiles to submit to baptism on this day. In doing this, they were in no way disconnecting themselves from the Jewish faith. Even for some time after this the believers in Jesus were a sect within Judaism. All of them, including the apostles, were still loyal to the essential requirements of the Jewish ceremonial system.
Пятидесятница была великим праздником омовения, временем обращения в веру прозелитов врат — иноверцев, желавших служить Яхве. Поэтому в этот день многочисленным евреям и верующим иноверцам было легче принять крещение. При этом они никоим образом не порывали с еврейской верой. В течение какого-то времени после этого верующие в Иисуса оставались сектой в иудаизме. Все они, включая апостолов, сохраняли верность основным требованиям еврейской обрядовой системы.

2. THE SIGNIFICANCE OF PENTECOST

2. ЗНАЧИМОСТЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

[194:2.1] Jesus lived on earth and taught a gospel which redeemed man from the superstition that he was a child of the devil and elevated him to the dignity of a faith son of God. Jesus’ message, as he preached it and lived it in his day, was an effective solvent for man’s spiritual difficulties in that day of its statement. And now that he has personally left the world, he sends in his place his Spirit of Truth, who is designed to live in man and, for each new generation, to restate the Jesus message so that every new group of mortals to appear upon the face of the earth shall have a new and up-to-date version of the gospel, just such personal enlightenment and group guidance as will prove to be an effective solvent for man’s ever-new and varied spiritual difficulties.
Иисус жил на земле и учил евангелию, которое избавляло человека от суеверного представления о том, что он дитя дьявола и возвышало его до положения вероисповедного сына Бога. Послание Иисуса — каким он его проповедовал и согласно которому жил — было действенным решением духовных проблем человека в период своего возвещения. И теперь, покинув этот мир, он посылает вместо себя Дух Истины, призванный жить в человеке и иначе излагать послание Иисуса для каждого очередного поколения с тем чтобы вновь появляющаяся на земле группа смертных могла иметь обновленную и современную версию евангелия — то личное озарение и групповое наставление, которое становится действенным решением извечно необычных и разнообразных духовных проблем.

[194:2.2] The first mission of this spirit is, of course, to foster and personalize truth, for it is the comprehension of truth that constitutes the highest form of human liberty. Next, it is the purpose of this spirit to destroy the believer’s feeling of orphanhood. Jesus having been among men, all believers would experience a sense of loneliness had not the Spirit of Truth come to dwell in men’s hearts.

Первая задача этого духа состоит конечно же в том, чтобы взращивать и персонализировать истину, ибо именно постижение истины составляет высочайшую форму человеческой свободы. Другое назначение этого духа заключается в уничтожении у верующего чувства сиротства. Жизнь Иисуса прошла среди людей, и потому все верующие испытывали бы чувство одиночества, если бы в сердцах людей не поселился Дух Истины.

[194:2.3] This bestowal of the Son’s spirit effectively prepared all normal men’s minds for the subsequent universal bestowal of the Father’s spirit (the Adjuster) upon all mankind. In a certain sense, this Spirit of Truth is the spirit of both the Universal Father and the Creator Son.

Посвящение духа Сына эффективно подготовило разум каждого нормального человека к последующему всеобщему посвящению духа Отца (Настройщика) всему человечеству. В определенном смысле, Дух Истины — это дух как Всеобщего Отца, так и Сына-Создателя.

[194:2.4] Do not make the mistake of expecting to become strongly intellectually conscious of the outpoured Spirit of Truth. The spirit never creates a consciousness of himself, only a consciousness of Michael, the Son. From the beginning Jesus taught that the spirit would not speak of himself. The proof, therefore, of your fellowship with the Spirit of Truth is not to be found in your consciousness of this spirit but rather in your experience of enhanced fellowship with Michael.

Не совершайте ошибки, ожидая состояния глубокого интеллектуального осознания излитого Духа Истины. Дух никогда не ведет к осознанию самого себя; он помогает осознать только Майкиэля, Сына. С самого начала Иисус учил, что дух не будет говорить от себя. Поэтому доказательство вашей братской связи с Духом Истины состоит не в осознании этого духа, но скорее в вашем опыте растущей братской связи с Майкиэлем.

[194:2.5] The spirit also came to help men recall and understand the words of the Master as well as to illuminate and reinterpret his life on earth.

Кроме того, дух прибыл для того, чтобы помогать людям вспоминать и понимать слова Учителя, а также озарять и переосмысливать его жизнь на земле.

[194:2.6] Next, the Spirit of Truth came to help the believer to witness to the realities of Jesus’ teachings and his life as he lived it in the flesh, and as he now again lives it anew and afresh in the individual believer of each passing generation of the spirit-filled sons of God.

Далее, Дух Истины пришел для того, чтобы помогать верующему свидетельствовать о реальностях учений Иисуса и его жизни, прожитой во плоти и проживаемой заново, по-новому, каждым верующим и в каждом преходящем поколении исполненных духа сынов Бога.

[194:2.7] Thus it appears that the Spirit of Truth comes really to lead all believers into all truth, into the expanding knowledge of the experience of the living and growing spiritual consciousness of the reality of eternal and ascending sonship with God.
Поэтому представляется, что Дух Истины действительно приходит для того, чтобы вести всех верующих к полноте истины, к расширяющемуся познанию живого и растущего опыта духовного осознания реальности вечного и восходящего Богосыновства.

[194:2.8] Jesus lived a life which is a revelation of man submitted to the Father’s will, not an example for any man literally to attempt to follow. This life in the flesh, together with his death on the cross and subsequent resurrection, presently became a new gospel of the ransom which had thus been paid in order to purchase man back from the clutch of the evil one — from the condemnation of an offended God. Nevertheless, even though the gospel did become greatly distorted, it remains a fact that this new message about Jesus carried along with it many of the fundamental truths and teachings of his earlier gospel of the kingdom. And, sooner or later, these concealed truths of the fatherhood of God and the brotherhood of men will emerge to effectually transform the civilization of all mankind.

Иисус прожил жизнь, которая стала откровением человека, подчиненного воле Отца, а не примером для буквального подражания. Однако вскоре его жизнь во плоти, вместе со смертью на кресте и последующим воскресением, превратилась в новое евангелие выкупа, выплаченного для того, чтобы вырвать человека из когтей лукавого — избавить его от осуждения обиженного Бога. Но даже несмотря на то, что евангелие претерпело значительные искажения, эта новая весть об Иисусе все-таки несла в себе многие базовые истины и учения его изначального евангелия царства. И рано или поздно эти скрытые истины об отцовстве Бога и братстве людей проявятся, чтобы действенно преобразить всю человеческую цивилизацию.
[194:2.9] But these mistakes of the intellect in no way interfered with the believer’s great progress in growth in spirit. In less than a month after the bestowal of the Spirit of Truth, the apostles made more individual spiritual progress than during their almost four years of personal and loving association with the Master. Neither did this substitution of the fact of the resurrection of Jesus for the saving gospel truth
of sonship with God in any way interfere with the rapid spread of their teachings; on the contrary, this overshadowing of Jesus’ message by the new teachings about his person and resurrection seemed greatly to facilitate the preaching of the good news.
Однако эти интеллектуальные ошибки ничуть не повлияли на огромный духовный прогресс верующих. Менее чем за месяц со дня посвящения Духа Истины апостолы добились большего личного духовного прогресса, чем почти за четыре года их непосредственного и исполненного любви общения с Учителем. Точно так же замена евангельской истины о Богосыновстве на факт воскресения Учителя никак не помешала быстрому распространению их учений; наоборот — то, что послание Иисуса осталось в тени нового учения о его личности и воскресении, казалось во многом способствовало проповеди благой вести.

[194:2.10] The term «baptism of the spirit,» which came into such general use about this time, merely signified the conscious reception of this gift of the Spirit of Truth and the personal acknowledgment of this new spiritual power as an augmentation of all spiritual influences previously experienced by God-knowing souls.
Термин «крещение духом», получивший столь широкое распространение примерно в то же время, означал всего лишь сознательное принятие этого дара Духа Истины и личное признание этой новой духовной силы как фактора усиления всех духовных влияний, ранее испытанных Богопознающими душами.

[194:2.11] Since the bestowal of the Spirit of Truth, man is subject to the teaching and guidance of a threefold spirit endowment: the spirit of the Father, the Thought Adjuster; the spirit of the Son, the Spirit of Truth; the spirit of the Spirit, the Holy Spirit.

Со времени посвящения Духа Истины человек воспринимает учения и водительство тройственного духовного дара; духа Отца — Настройщика Мышления, духа Сына — Духа Истины, духа Духа — Святого Духа.

[194:2.12] In a way, mankind is subject to the double influence of the sevenfold appeal of the universe spirit influences. The early evolutionary races of mortals are subject to the progressive contact of the seven adjutant mind-spirits of the local universe Mother Spirit. As man progresses upward in the scale of intelligence and spiritual perception, there eventually come to hover over him and dwell within him the seven higher spirit influences. And these seven spirits of the advancing worlds are:
В известном смысле, человечество испытывает на себе двойное влияние семичастного воздействия духовных факторов вселенной. Ранние эволюционные расы смертных постепенно входят во все более глубокий контакт с семью вспомогательными духами разума, которые относятся к Материнскому Духу локальной вселенной. По мере продвижения человека по шкале разумности и духовного восприятия, над ним начинают парить и в нем пребывать семь высших духовных влияний. И эти семь духов прогрессирующих миров таковы:

[194:2.13] 1. The bestowed spirit of the Universal Father — the Thought Adjusters.
1. Посвященный дух Всеобщего Отца — Настройщики Мышления.

[194:2.14] 2. The spirit presence of the Eternal Son — the spirit gravity of the universe of universes and the certain channel of all spirit communion.
2. Духовное присутствие Вечного Сына — духовная гравитация вселенной вселенных и надежный канал любого духовного общения.

[194:2.15] 3. The spirit presence of the Infinite Spirit — the universal spirit-mind of all creation, the spiritual source of the intellectual kinship of all progressive intelligences.
3. Духовное присутствие Бесконечного Духа — вселенский дух-разум всего творения, духовный источник интеллектуального родства всех прогрессирующих разумных существ.

[194:2.16] 4. The spirit of the Universal Father and the Creator Son — the Spirit of Truth, generally regarded as the spirit of the Universe Son.
4. Дух Всеобщего Отца и Сына-Создателя — Дух Истины, который обычно считается духом Вселенского Сына.

[194:2.17] 5. The spirit of the Infinite Spirit and the Universe Mother Spirit — the Holy Spirit, generally regarded as the spirit of the Universe Spirit.
5. Дух Бесконечного Духа и Вселенского Материнского Духа — Святой Дух, который обычно считается духом Вселенского Духа.

[194:2.18] 6. The mind-spirit of the Universe Mother Spirit — the seven adjutant mind-spirits of the local universe.
6. Разум-дух Вселенского Материнского Духа — семь вспомогательных духов разума локальной вселенной.

[194:2.19] 7. The spirit of the Father, Sons, and Spirits — the new-name spirit of the ascending mortals of the realms after the fusion of the mortal spirit-born soul with the Paradise Thought Adjuster and after the subsequent attainment of the divinity and glorification of the status of the Paradise Corps of the Finality.
7. Дух Отца, Сынов и Духов — новонареченный дух восходящих смертных обитаемых миров после слияния рожденной в духе смертной души с Райским Настройщиком Мышления и после последующего обретения божественности и прославления в статусе Райского Корпуса Завершения.

[194:2.20] And so did the bestowal of the Spirit of Truth bring to the world and its peoples the last of the spirit endowment designed to aid in the ascending search for God.
Так посвящение Духа Истины принесло миру и его народам последний духовный дар, призванный помочь в восходящем поиске Бога.

3. WHAT HAPPENED AT PENTECOST

3. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПЯТИДЕСЯТНИЦУ

[194:3.1] Many queer and strange teachings became associated with the early narratives of the day of Pentecost. In subsequent times the events of this day, on which the Spirit of Truth, the new teacher, came to dwell with mankind, have become confused with the foolish outbreaks of rampant emotionalism. The chief mission of this outpoured spirit of the Father and the Son is to teach men about the truths of the Father’s love and the Son’s mercy. These are the truths of divinity which men can comprehend more fully than all the other divine traits of character. The Spirit of Truth is concerned primarily with the revelation of the Father’s spirit nature and the Son’s moral character. The Creator Son, in the flesh, revealed God to men; the Spirit of Truth, in the heart, reveals the Creator Son to men. When man yields the «fruits of the spirit» in his life, he is simply showing forth the traits which the Master manifested in his own earthly life. When Jesus was on earth, he lived his life as one personality — Jesus of Nazareth. As the indwelling spirit of the «new teacher,» the Master has, since Pentecost, been able to live his life anew in the experience of every truth-taught believer.

Многие причудливые и странные учения сталисвязывать с ранними рассказами о дне Пятидесятницы. В последующие времена события этого дня, когда Дух Истины, новый учитель, сошел для пребывания в человечестве, стали путать с нелепыми всплесками необузданной эмоциональности. Основная миссия излитого духа Отца и Сына — учить людей истинам о любви Отца и милосердии Сына. Эти истины божественности человек способен постигнуть в большей мере, чем все другие божественные черты характера. Дух Истины прежде всего занят раскрытием духовной природы Отца и нравственного характера Сына. Пребывая во плоти, Сын-Создатель раскрыл людям Бога; пребывая в сердце, Дух Истины раскрывает людям Сына-Создателя. Когда человек приносит в своей жизни «плоды духа», он просто проявляет черты, явленные Учителем в его земной жизни. Иисус прожил свою жизнь на земле как цельная личность — Иисус Назарянин. Как пребывающий в человеке внутренний дух «нового учителя», со дня Пятидесятницы Майкиэль получил возможность проживать свою жизнь заново в опыте каждого познающего истину верующего.

[194:3.2] Many things which happen in the course of a human life are hard to understand, difficult to reconcile with the idea that this is a universe in which truth prevails and in which righteousness triumphs. It so often appears that slander, lies, dishonesty, and unrighteousness — sin — prevail. Does faith, after all, triumph over evil, sin, and iniquity? It does. And the life and death of Jesus are the eternal proof that the truth of goodness and the faith of the spirit-led creature will always be vindicated. They taunted Jesus on the cross, saying, «Let us see if God will come and deliver him.» It looked dark on that day of the crucifixion, but it was gloriously bright on the resurrection morning; it was still brighter and more joyous on the day of Pentecost. The religions of pessimistic despair seek to obtain release from the burdens of life; they crave extinction in endless slumber and rest. These are the religions of primitive fear and dread. The religion of Jesus is a new gospel of faith to be proclaimed to struggling humanity. This new religion is founded on faith, hope, and love.

Многое из происходящего в течение человеческой жизни трудно понять и сложно совместить с идеей о том, что в этой вселенной преобладает истина и торжествует праведность. Сколь часто кажется, что верх берет клевета, ложь, бесчестность и нечестивость — грех. В конце концов, торжествует вера над злом, грехом и пороком или нет? Да, торжествует. Жизнь и смерть Иисуса — это вечное доказательство того, что истина добродетели и вера ведомого духом создания всегда оправданы. Иисуса дразнили на кресте: «Посмотрим, появится ли Бог, чтобы спасти его?» В день распятия царил мрак, но утро воскресения было восхитительно ярким; еще светлее и радостней было в день Пятидесятницы. Религии пессимистического отчаяния ищут освобождения от бремени жизни; они стремятся к забвению в бесконечном бездействии и покое. Эти религии держатся на примитивном страхе и ужасе. Религия же Иисуса — это новое евангелие веры, которое должно провозглашаться борющемуся человечеству. Эта новая религия основана на вере, надежде и любви.

[194:3.3] To Jesus, mortal life had dealt its hardest, cruelest, and bitterest blows; and this man met these ministrations of despair with faith, courage, and the unswerving determination to do his Father’s will. Jesus met life in all its terrible reality and mastered it — even in death. He did not use religion as a release from life. The religion of Jesus does not seek to escape this life in order to enjoy the waiting bliss of another existence. The religion of Jesus provides the joy and peace of another and spiritual existence to enhance and ennoble the life which men now live in the flesh.

Жизнь в облике смертного нанесла Иисусу свои самые сильные, жестокие и мучительные удары; и этот человек встретил все с верой, мужеством и несгибаемой решимостью исполнять волю своего Отца. Иисус встретил жизнь во всей ее жестокой реальности и вышел победителем — даже в смерти. Он не использовал религию как средство освобождения от жизни. Религия Иисуса не стремится к уходу от этой жизни для того, чтобы насладиться блаженством ожидания иного бытия. Религия Иисуса дает радость и мир иного, духовного бытия для улучшения и облагораживания текущей жизни людей во плоти.

[194:3.4] If religion is an opiate to the people, it is not the religion of Jesus. On the cross he refused to drink the deadening drug, and his spirit, poured out upon all flesh, is a mighty world influence which leads man upward and urges him onward. The spiritual forward urge is the most powerful driving force present in this world; the truth-learning believer is the one progressive and aggressive soul on earth.

Если религия — опиум для народа, то это не религия Иисуса. На кресте он отказался пить одурманивающий напиток и его дух, излитый на всю плоть — это могущественное мировое влияние, ведущее человека к Богу и побуждающее его продвигаться вперед. Духовное стремление к продвижению — самая мощная движущая сила в этом мире; познающий истину верующий — это самая прогрессивная и решительная душа на земле.

[194:3.5] On the day of Pentecost the religion of Jesus broke all national restrictions and racial fetters. It is forever true, «Where the spirit of the Lord is, there is liberty.» On this day the Spirit of Truth became the personal gift from the Master to every mortal. This spirit was bestowed for the purpose of qualifying believers more effectively to preach the gospel of the kingdom, but they mistook the experience of receiving the outpoured spirit for a part of the new gospel which they were unconsciously formulating.
В день Пятидесятницы религия Иисуса сломала все национальные преграды и расовые оковы. Извечна истина: «Где дух Господний, там и свобода». В этот день Дух Истины стал личным даром Учителя каждому смертному. Этот дух был посвящен для того, чтобы подготовить верующих к более действенной проповеди евангелия царства, однако они ошибочно восприняли опыт получения излитого духа как часть нового евангелия, которое они бессознательно формулировали.

[194:3.6] Do not overlook the fact that the Spirit of Truth was bestowed upon all sincere believers; this gift of the spirit did not come only to the apostles. The one hundred and twenty men and women assembled in the upper chamber all received the new teacher, as did all the honest of heart throughout the whole world. This new teacher was bestowed upon mankind, and every soul received him in accordance with the love for truth and the capacity to grasp and comprehend spiritual realities. At last, true religion is delivered from the custody of priests and all sacred classes and finds its real manifestation in the individual souls of men.
Обратите внимание на тот факт, что Дух Истины был посвящен всем искренне верующим; этот дар духа предназначался не только апостолам. Все сто двадцать мужчин и женщин, собравшихся в верхней комнате, получили нового учителя, как и все чистосердечные люди по всему миру. Этот новый учитель был посвящен всему человечеству и каждая душа приняла его в меру своей любви к истине, а также способности восприятия и постижения духовных реальностей. Наконец-то истинная религия высвобождена из-под опеки священников и всевозможных священных каст и находит свое истинное выражение в душе каждого человека.

[194:3.7] The religion of Jesus fosters the highest type of human civilization in that it creates the highest type of spiritual personality and proclaims the sacredness of that person.

Религия Иисуса содействует развитию высшего типа человеческой цивилизации, поскольку создает высочайший тип духовной личности и провозглашает святость такой личности.
[194:3.8] The coming of the Spirit of Truth on Pentecost made possible a religion which is neither radical nor conservative; it is neither the old nor the new; it is to be dominated neither by the old nor the young. The fact of Jesus’ earthly life provides a fixed point for the anchor of time, while the bestowal of the Spirit of Truth provides for the everlasting expansion and endless growth of the religion which he lived and the gospel which he proclaimed. The spirit guides into all
truth; he is the teacher of an expanding and always-growing religion of endless progress and divine unfolding. This new teacher will be forever unfolding to the truth-seeking believer that which was so divinely folded up in the person and nature of the Son of Man.
Сошествие Духа Истины на Пятидесятницу открыло путь для появления религии, которая не отличается ни радикальностью, ни консерватизмом; она не является ни старой, ни новой; в ней не должны главенствовать ни старики, ни молодежь. Факт земной жизни Иисуса служит неизменной точкой отсчета на оси времени, тогда как посвящение Духа Истины обеспечивает вечное расширение и бесконечный рост религии, которой он жил и евангелия, которое он провозглашал. Дух ведет ко всякой
истине; он — учитель расширяющейся и всегда растущей религии бесконечного прогресса и божественного раскрытия. Этот новый учитель будет извечно раскрывать стремящемуся к истине верующему то, что столь божественно заключалось в личности и природе Сына Человеческого.

[194:3.9] The manifestations associated with the bestowal of the «new teacher,» and the reception of the apostles’ preaching by the men of various races and nations gathered together at Jerusalem, indicate the universality of the religion of Jesus. The gospel of the kingdom was to be identified with no particular race, culture, or language. This day of Pentecost witnessed the great effort of the spirit to liberate the religion of Jesus from its inherited Jewish fetters. Even after this demonstration of pouring out the spirit upon all flesh, the apostles at first endeavored to impose the requirements of Judaism upon their converts. Even Paul had trouble with his Jerusalem brethren because he refused to subject the gentiles to these Jewish practices. No revealed religion can spread to all the world when it makes the serious mistake of becoming permeated with some national culture or associated with established racial, social, or economic practices.

Явления, связанные с посвящением «нового учителя», а также принятие проповеди апостолов собравшимися в Иерусалиме представителями различных народов и наций говорит об универсальности религии Иисуса. Евангелие царства не должно было отождествляться с какой-либо одной нацией, культурой или языком. День Пятидесятницы стал свидетелем великого стремления духа освободить религию Иисуса от унаследованных ею еврейских оков. Но и после излияния духа на всю плоть первое время апостолы пытались навязать новообращенным требования иудаизма. Даже у Павла были проблемы со своими иерусалимскими собратьями, поскольку он отказался подчинять язычников еврейским ритуалам. Ни одна богооткровенная религия не может распространиться по всему миру, если допускает серьезную ошибку, впитывая в себя черты национальной культуры или связывая себя с устоявшимися расовыми, социальными или экономическими обычаями.

[194:3.10] The bestowal of the Spirit of Truth was independent of all forms, ceremonies, sacred places, and special behavior by those who received the fullness of its manifestation. When the spirit came upon those assembled in the upper chamber, they were simply sitting there, having just been engaged in silent prayer. The spirit was bestowed in the country as well as in the city. It was not necessary for the apostles to go apart to a lonely place for years of solitary meditation in order to receive the spirit. For all time, Pentecost disassociates the idea of spiritual experience from the notion of especially favorable environments.
Посвящение Духа Истины не зависело от каких-либо формальностей, обрядов, священных мест и особого поведения тех, кто принял всю полноту его проявления. Во время излияния духа присутствовавшие в верхней комнате просто сидели, погруженные в безмолвную молитву. Дух был посвящен как в городе, так и за его пределами. Для получения духа апостолам не пришлось удаляться от мира и проводить годы в уединенном созерцании. Пятидесятница навечно отделила идею духовного опыта от представления об особо благоприятном окружении.

[194:3.11] Pentecost, with its spiritual endowment, was designed forever to loose the religion of the Master from all dependence upon physical force; the teachers of this new religion are now equipped with spiritual weapons. They are to go out to conquer the world with unfailing forgiveness, matchless good will, and abounding love. They are equipped to overcome evil with good, to vanquish hate by love, to destroy fear with a courageous and living faith in truth. Jesus had already taught his followers that his religion was never passive; always were his disciples to be active and positive in their ministry of mercy and in their manifestations of love. No longer did these believers look upon Yahweh as «the Lord of Hosts.» They now regarded the eternal Deity as the «God and Father of the Lord Jesus Christ.» They made that progress, at least, even if they did in some measure fail fully to grasp the truth that God is also the spiritual Father of every individual.

Пятидесятница с ее духовным даром была предназначена для того, чтобы навсегда освободить религию Учителя от какого-либо упования на физическую силу; учители этой новой религии получили в свое распоряжение новое духовное оружие. Им предстоит идти в мир, чтобы покорять его неизменным прощением, несравненным благоволением и неисчерпаемой любовью. У них есть все необходимое для того, чтобы преодолевать зло добром, покорять ненависть любовью и уничтожать страх мужественной и живой верой в истину. Ранее Иисус уже учил своих последователей, что его религия никогда не бывает пассивной; его ученики должны были всегда сохранять активное, позитивное отношение, оказывая милосердную помощь и проявляя свою любовь. Эти верующие не смотрели больше на Яхве как на «Господа Бога Саваофа». Теперь они считали вечное Божество «Богом и Отцом Господа Иисуса Христа». Уже только это было шагом вперед, даже если им и не удалось до конца осознать истину, что Бог — также духовный Отец каждого человека.

[194:3.12] Pentecost endowed mortal man with the power to forgive personal injuries, to keep sweet in the midst of the gravest injustice, to remain unmoved in the face of appalling danger, and to challenge the evils of hate and anger by the fearless acts of love and forbearance. Urantia has passed through the ravages of great and destructive wars in its history. All participants in these terrible struggles met with defeat. There was but one victor; there was only one who came out of these embittered struggles with an enhanced reputation — that was Jesus of Nazareth and his gospel of overcoming evil with good. The secret of a better civilization is bound up in the Master’s teachings of the brotherhood of man, the good will of love and mutual trust.

Пятидесятница наделила смертного человека силой прощать личные обиды; оставаться добрым, несмотря на величайшую несправедливость; сохранять невозмутимость перед лицом ужасающей опасности; противостоять ненависти и гневу бесстрашными деяниями любви и воздержанности. За свою историю Урантия прошла через опустошения великих и разрушительных войн. Все участники этих ужасных схваток потерпели поражение. Только один остался победителем; только один вышел из этих ожесточенных сражений с укрепившейся репутацией — и это был Иисус Назарянин со своим евангелием преодоления зла добром. Секрет лучшей цивилизации заключен в учениях Иисуса о братстве людей, благоволении любви и взаимном доверии.

[194:3.13] Up to Pentecost, religion had revealed only man seeking for God; since Pentecost, man is still searching for God, but there shines out over the world the spectacle of God also seeking for man and sending his spirit to dwell within him when he has found him.
До Пятидесятницы религия раскрывала только человека, ищущего Бога; со дня Пятидесятницы человек продолжает искать Бога, однако теперь над миром сияет зрелище Бога, который тоже ищет человека и находя его, посылает свой дух для пребывания в человеке.

[194:3.14] Before the teachings of Jesus which culminated in Pentecost, women had little or no spiritual standing in the tenets of the older religions. After Pentecost, in the brotherhood of the kingdom woman stood before God on an equality with man. Among the one hundred and twenty who received this special visitation of the spirit were many of the women disciples, and they shared these blessings equally with the men believers. No longer can man presume to monopolize the ministry of religious service. The Pharisee might go on thanking God that he was «not born a woman, a leper, or a gentile,» but among the followers of Jesus woman has been forever set free from all religious discriminations based on sex. Pentecost obliterated all religious discrimination founded on racial distinction, cultural differences, social caste, or sex prejudice. No wonder these believers in the new religion would cry out, «Where the spirit of the Lord is, there is liberty.»
До учений Иисуса, кульминацией которых стала Пятидесятница, женщины практически не имели духовного положения в догматах старых религий. После Пятидесятницы женщина заняла в братстве царства равное положение с мужчиной. Среди ста двадцати человек, получивших это особое посещение духа, было много верующих женщин, в равной мере разделивших это благословение с верующими мужчинами. Мужчина больше не может претендовать на исключительное право отправления религиозной службы. Фарисей мог продолжать благодарить Бога за то, что он «не родился женщиной, прокаженным или язычником», однако среди последователей Иисуса женщина была навсегда освобождена от какой-либо религиозной дискриминации по признаку пола. Пятидесятница уничтожила все виды религиозной дискриминации, основанной на расовых особенностях, культурных различиях, социальных кастах или половых предрассудках. Неудивительно, что эти верующие в новую религию восклицали: «Где Дух Господний, там и свобода».

[194:3.15] Both the mother and brother of Jesus were present among the one hundred and twenty believers, and as members of this common group of disciples, they also received the outpoured spirit. They received no more of the good gift than did their fellows. No special gift was bestowed upon the members of Jesus’ earthly family. Pentecost marked the end of special priesthoods and all belief in sacred families.
И мать, и брат Иисуса были в числе ста двадцати верующих и как члены общей группы учеников также приняли излитый дух. Они получили не больше благодатного дара, чем их собратья. Земная семья Иисуса не получала какого-либо особого дара. Пятидесятница положила конец всякому особому священству и всевозможным верованиям в святые семейства.

[194:3.16] Before Pentecost the apostles had given up much for Jesus. They had sacrificed their homes, families, friends, worldly goods, and positions. At Pentecost they gave themselves to God, and the Father and the Son responded by giving themselves to man — sending their spirits to live within men. This experience of losing self and finding the spirit was not one of emotion; it was an act of intelligent self-surrender and unreserved consecration.

До Пятидесятницы апостолы от многого отказались ради Иисуса. Они пожертвовали своими домами, семьями, друзьями, мирскими благами и положением. В день Пятидесятницы они посвятили себя Богу и Отец вместе с Сыном ответили тем, что отдали себя человеку — послав свой дух для пребывания в человеке. Этот опыт отказа от собственного «я» и обретения духа не был эмоциональным переживанием; это был акт сознательной самоотдачи и безраздельного посвящения.

[194:3.17] Pentecost was the call to spiritual unity among gospel believers. When the spirit descended on the disciples at Jerusalem, the same thing happened in Philadelphia, Alexandria, and at all other places where true believers dwelt. It was literally true that «there was but one heart and soul among the multitude of the believers.» The religion of Jesus is the most powerful unifying influence the world has ever known.
Пятидесятница стала призывом к духовному единству верующих в евангелие. Когда дух снизошел на учеников в Иерусалиме, то же самое произошло в Филадельфии, Александрии и во всех других местах, где проживали истинно верующие. Буквальна истина о том, что «у всех верующих было одно сердце и одна душа». Религия Иисуса — это самое могущественное объединяющее влияние, которое когда-либо знал мир.

[194:3.18] Pentecost was designed to lessen the self-assertiveness of individuals, groups, nations, and races. It is this spirit of self-assertiveness which so increases in tension that it periodically breaks loose in destructive wars. Mankind can be unified only by the spiritual approach, and the Spirit of Truth is a world influence which is universal.

Пятидесятница должна была ослабить самонадеянность индивидуумов, групп, наций и рас. Именно такой дух самонадеянности и создает напряжение, время от времени переходящее в разрушительные войны. Человечество можно объединить лишь на духовной основе и именно Дух Истины является всеобщим мировым влиянием.

[194:3.19] The coming of the Spirit of Truth purifies the human heart and leads the recipient to formulate a life purpose single to the will of God and the welfare of men. The material spirit of selfishness has been swallowed up in this new spiritual bestowal of selflessness. Pentecost, then and now, signifies that the Jesus of history has become the divine Son of living experience. The joy of this outpoured spirit, when it is consciously experienced in human life, is a tonic for health, a stimulus for mind, and an unfailing energy for the soul.
Сошествие Духа Истины очищает человеческое сердце и ведет принявшего его человека к определению цели жизни, посвященной исполнению воли Бога и заботе о благополучии людей. Материальный дух эгоизма поглощается этим новым духовным посвящением бескорыстия. Пятидесятница означала и означает, что исторический Иисус стал божественным Сыном живого опыта. Когда порождаемая излитым духом радость осознанно ощущается в человеческой жизни, она укрепляет здоровье, стимулирует разум и неизменно наполняет энергией душу.

[194:3.20] Prayer did not bring the spirit on the day of Pentecost, but it did have much to do with determining the capacity of receptivity which characterized the individual believers. Prayer does not move the divine heart to liberality of bestowal, but it does so often dig out larger and deeper channels wherein the divine bestowals may flow to the hearts and souls of those who thus remember to maintain unbroken communion with their Maker through sincere prayer and true worship.
Молитва не была причиной появления духа в день Пятидесятницы, однако она во многом определяла степень восприимчивости, характерную для отдельных верующих. Молитва не побуждает божественное сердце к щедрости отдачи, но очень часто углубляет и расширяет каналы, по которым божественные дары истекают к сердцам и душам тех, кто таким образом не забывает поддерживать непрерывное общение со своим Творцом посредством искренней молитвы и истинного поклонения.

4. BEGINNINGS OF THE CHRISTIAN CHURCH

4. НАЧАЛА ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ

[194:4.1] When Jesus was so suddenly seized by his enemies and so quickly crucified between two thieves, his apostles and disciples were completely demoralized. The thought of the Master, arrested, bound, scourged, and crucified, was too much for even the apostles. They forgot his teachings and his warnings. He might, indeed, have been «a prophet mighty in deed and word before God and all the people,» but he could hardly be the Messiah they had hoped would restore the kingdom of Israel.

Когда Иисус был столь внезапно схвачен врагами и так быстро распят между двумя ворами, его апостолы и ученики были полностью деморализованы. Мысль об Учителе — арестованном, связанном, поруганном и распятом — была невыносима даже для апостолов. Они забыли его учения и предупреждения. Он в самом деле мог быть «великим пророком на словах и на деле в глазах Бога и всего народа», но он едва ли был тем Мессией, который, как они надеялись, восстановит царство Израиля.

[194:4.2] Then comes the resurrection, with its deliverance from despair and the return of their faith in the Master’s divinity. Again and again they see him and talk with him, and he takes them out on Olivet, where he bids them farewell and tells them he is going back to the Father. He has told them to tarry in Jerusalem until they are endowed with power — until the Spirit of Truth shall come. And on the day of Pentecost this new teacher comes, and they go out at once to preach their gospel with new power. They are the bold and courageous followers of a living Lord, not a dead and defeated leader. The Master lives in the hearts of these evangelists; God is not a doctrine in their minds; he has become a living presence in their souls.

Затем наступает воскресение с его избавлением от отчаяния и возвращением их веры в божественность Учителя. Снова и снова они видят его и разговаривают с ним, а он уводит их на Елеон, где прощается с ними и говорит, что возвращается к Отцу. Он говорит им оставаться в Иерусалиме, пока они не будут наделены силой — до времени прибытия Духа Истины. И в день Пятидесятницы прибывает этот новый учитель, после чего они сразу же отправляются проповедовать свое евангелие с новой силой. Они смелые и отважные последователи живого Господа, а не мертвого и поверженного лидера. Учитель живет в сердцах этих евангелистов; Бог — это не доктрина в их разумах; он стал живым присутствием в их душах.

[194:4.3] «Day by day they continued steadfastly and with one accord in the temple and breaking bread at home. They took their food with gladness and singleness of heart, praising God and having favor with all the people. They were all filled with the spirit, and they spoke the word of God with boldness. And the multitudes of those who believed were of one heart and soul; and not one of them said that aught of the things which he possessed was his own, and they had all things in common.»
«Изо дня в день они упорно и единодушно пребывали в храме и преломляли дома хлеб. В радости и простоте сердца они принимали свою пищу, прославляя Бога и благоволя каждому человеку. Все они были исполнены духа и смело говорили, возвещая слово Бога. И у множества верующих было одно сердце и одна душа; никто ничего из имущества своего не называл собственным, и все у них было общее».

[194:4.4] What has happened to these men whom Jesus had ordained to go forth preaching the gospel of the kingdom, the fatherhood of God and the brotherhood of man? They have a new gospel; they are on fire with a new experience; they are filled with a new spiritual energy. Their message has suddenly shifted to the proclamation of the risen Christ: «Jesus of Nazareth, a man God approved by mighty works and wonders; him, being delivered up by the determinate counsel and foreknowledge of God, you did crucify and slay. The things which God foreshadowed by the mouth of all the prophets, he thus fulfilled. This Jesus did God raise up. God has made him both Lord and Christ. Being, by the right hand of God, exalted and having received from the Father the promise of the spirit, he has poured forth this which you see and hear. Repent, that your sins may be blotted out; that the Father may send the Christ, who has been appointed for you, even Jesus, whom the heaven must receive until the times of the restoration of all things.»

Что же случилось с этими людьми, которым Иисус поручил идти вперед, проповедуя евангелие царства, отцовство Бога и братство людей? У них есть новое евангелие; они пылают огнем нового опыта; они наполнены новой духовной энергией. Их послание внезапно сместилось к провозглашению воскресшего Христа: «Иисус Назарянин — человек, которого Бог благословил знамениями и чудесами; его, отданного вам по намерению и предвидению Божьему, вы распяли и убили. Так Бог исполнил то, что предрекал устами всех пророков. Бог воскресил Иисуса. Бог сделал Иисуса Господом и Христом. Вознесенный по правую руку от Бога и получивший от Отца обещанный дух, он излил то, что вы видите и слышите. Покайтесь же, чтобы загладились грехи ваши и чтобы Отец послал предназначенного вам Христа — Иисуса, которого небо должно принять до времен свершения всего сущего».

[194:4.5] The gospel of the kingdom, the message of Jesus, had been suddenly changed into the gospel of the Lord Jesus Christ. They now proclaimed the facts of his life, death, and resurrection and preached the hope of his speedy return to this world to finish the work he began. Thus the message of the early believers had to do with preaching about the facts of his first coming and with teaching the hope of his second coming, an event which they deemed to be very near at hand.

Евангелие царства, послание Иисуса, внезапно превратилось в евангелие Господа Иисуса Христа. Теперь они возвещали факты его жизни, смерти и воскресения и проповедовали надежду на его скорое возвращение в этот мир для завершения начатого труда. Таким образом, учение ранних верующих было связано с изложением фактов первого пришествия Иисуса и с проповедью надежды на его второе пришествие, которое они считали очень близким.

[194:4.6] Christ was about to become the creed of the rapidly forming church. Jesus lives; he died for men; he gave the spirit; he is coming again. Jesus filled all their thoughts and determined all their new concept of God and everything else. They were too much enthused over the new doctrine that «God is the Father of the Lord Jesus» to be concerned with the old message that «God is the loving Father of all men,» even of every single individual. True, a marvelous manifestation of brotherly love and unexampled good will did spring up in these early communities of believers. But it was a fellowship of believers in Jesus, not a fellowship of brothers in the family kingdom of the Father in heaven. Their good will arose from the love born of the concept of Jesus’ bestowal and not from the recognition of the brotherhood of mortal man. Nevertheless, they were filled with joy, and they lived such new and unique lives that all men were attracted to their teachings about Jesus. They made the great mistake of using the living and illustrative commentary on the gospel of the kingdom for that gospel, but even that represented the greatest religion mankind had ever known.

Символом веры быстро формирующейся церкви должен был стать Христос. Иисус жив; он умер за людей; он послал дух; он возвращается. Иисус занимал все их мысли и определял все в их новом представлении о Боге и обо всем остальном. Новое учение о том, что «Бог — это Отец Господа Иисуса» настолько воодушевляло их, что они забыли о прежнем послании: «Бог — это любящий Отец всех людей», каждого отдельного человека. Да, эти ранние общины верующих стали восхитительной демонстрацией братской любви и беспримерной доброй воли. Однако это было братство верующих в Иисуса, а не общение братьев в семейном царстве небесного Отца. Источником их доброй воли была любовь, порождаемая представлением о посвящении Иисуса, а не признание братства смертных. Тем не менее, они были исполнены радости, а их жизнь была столь новой и удивительной, что все люди тянулись к их учениям об Иисусе. Они совершали огромную ошибку, используя живой и наглядный комментарий к евангелию вместо самого евангелия царства, но даже это представляло собой величайшую религию, которую когда-либо знало человечество.
[194:4.7] Unmistakably, a new fellowship was arising in the world. «The multitude who believed continued steadfastly in the apostles’ teaching and fellowship, in the breaking of bread, and in prayers.» They called each other brother and sister; they greeted one another with a holy kiss; they ministered to the poor. It was a fellowship of living as well as of worship. They were not communal by decree but by the desire to share their goods with their fellow believers. They confidently expected that Jesus would return to complete the establishment of the Father’s kingdom during their generation. This spontaneous sharing of earthly possessions was not a direct feature of Jesus’ teaching; it came about because these men and women so sincerely and so confidently believed that he was to return any day to finish his work and to consummate the kingdom. But the final results of this well-meant experiment in thoughtless brotherly love were disastrous and sorrow-breeding. Thousands of earnest believers sold their property and disposed of all their capital goods and other productive assets. With the passing of time, the dwindling resources of Christian «equal-sharing» came to an end
— but the world did not. Very soon the believers at Antioch were taking up a collection to keep their fellow believers at Jerusalem from starving.
Было очевидно, что в мире зарождается новое братство. «Множество уверовавших твердо придерживались апостольских учений, общались друг с другом, вместе преломляли хлеб и вместе молились». Они называли друг друга братьями и сестрами; они приветствовали друг друга святым поцелуем; они помогали бедным. Это было как братство жизни, так и поклонения. Их общность держалась не на приказах, а на желании делить материальные блага с другими верующими. Они были уверены в том, что Иисус вернется при жизни их поколения, чтобы завершить установление царства Отца. Такое спонтанное обобществление земного имущества не имело прямого отношения к учениям Иисуса; оно появилось из-за искренней уверенности этих мужчин и женщин в том, что Иисус может вернуться в любой момент, чтобы завершить создание царства. Однако конечные результаты этого благонамеренного эксперимента — безрассудной братской любви — были катастрофическими и плачевными. Тысячи искренне верующих продали свою собственность и избавились от всей недвижимости и другого доходного имущества. Со временем тающие средства христиан с их принципом «равного распределения» иссякли, но мир не прекратил своего существования. Вскоре верующие Антиохии уже собирали средства для спасения своих собратьев-верующих в Иерусалиме от голода.

[194:4.8] In these days they celebrated the Lord’s Supper after the manner of its establishment; that is, they assembled for a social meal of good fellowship and partook of the sacrament at the end of the meal.
В те дни они праздновали Господнюю Вечерю так, как она была установлена; то есть собирались на дружескую трапезу и причащались в конце трапезы.

[194:4.9] At first they baptized in the name of Jesus; it was almost twenty years before they began to baptize in «the name of the Father, the Son, and the Holy Spirit.» Baptism was all that was required for admission into the fellowship of believers. They had no organization as yet; it was simply the Jesus brotherhood.
Сначала они крестили во имя Иисуса; прошло почти двадцать лет, прежде чем они начали крестить «во имя Отца, Сына и Святого Духа». Для вступления в братство верующих было достаточно одного только крещения. В то время у них еще не было организации; это было просто братство Иисуса.

[194:4.10] This Jesus sect was growing rapidly, and once more the Sadducees took notice of them. The Pharisees were little bothered about the situation, seeing that none of the teachings in any way interfered with the observance of the Jewish laws. But the Sadducees began to put the leaders of the Jesus sect in jail until they were prevailed upon to accept the counsel of one of the leading rabbis, Gamaliel, who advised them: «Refrain from these men and let them alone, for if this counsel or this work is of men, it will be overthrown; but if it is of God, you will not be able to overthrow them, lest haply you be found even to be fighting against God.» They decided to follow Gamaliel’s counsel, and there ensued a time of peace and quiet in Jerusalem, during which the new gospel about Jesus spread rapidly.

Эта секта последователей Иисуса быстро росла, и саддукеи вновь обратили на нее внимание. Фарисеев мало беспокоила такая ситуация, поскольку ни одно из учений христиан никак не противоречило соблюдению еврейских законов. Однако саддукеи начали сажать лидеров секты Иисуса за решетку до тех пор, пока не вняли совету одного из ведущих раввинов — Гамалиила, который посоветовал: «Отступитесь от этих людей и оставьте их в покое, ибо если это начинание или это дело от людей, оно будет разрушено; но если оно от Бога, то вы не сможете одолеть их. Как бы вам не оказаться богоборцами». Они решили последовать совету Гамалиила и в Иерусалиме воцарился мир и покой, что сопровождалось быстрым распространением нового евангелия об Иисусе.

[194:4.11] And so all went well in Jerusalem until the time of the coming of the Greeks in large numbers from Alexandria. Two of the pupils of Rodan arrived in Jerusalem and made many converts from among the Hellenists. Among their early converts were Stephen and Barnabas. These able Greeks did not so much have the Jewish viewpoint, and they did not so well conform to the Jewish mode of worship and other ceremonial practices. And it was the doings of these Greek believers that terminated the peaceful relations between the Jesus brotherhood and the Pharisees and Sadducees. Stephen and his Greek associate began to preach more as Jesus taught, and this brought them into immediate conflict with the Jewish rulers. In one of Stephen’s public sermons, when he reached the objectionable part of the discourse, they dispensed with all formalities of trial and proceeded to stone him to death on the spot.

Все в Иерусалиме было благополучно вплоть до появления здесь большого числа александрийских греков. Прибыв в Иерусалим, два ученика Родана обратили в веру многих натурализованных греков. Среди их первых новообращенных были Стефан и Варнава. Эти способные греки несколько иначе смотрели на мир и не столь строго соблюдали требования еврейского вероисповедания и иной обрядности. Именно действия этих греческих верующих положили конец мирным отношениям братства Иисуса с фарисеями и саддукеями. Стефан и его греческий товарищ пытались проповедовать так, как учил Иисус, что сразу же привело их к столкновению с еврейскими правителями. Когда в одной из своих публичных проповедей Стефан перешел к неугодным рассуждениям, они отбросили все судебные формальности и тут же забили его камнями насмерть.

[194:4.12] Stephen, the leader of the Greek colony of Jesus’ believers in Jerusalem, thus became the first martyr to the new faith and the specific cause for the formal organization of the early Christian church. This new crisis was met by the recognition that believers could not longer go on as a sect within the Jewish faith. They all agreed that they must separate themselves from unbelievers; and within one month from the death of Stephen the church at Jerusalem had been organized under the leadership of Peter, and James the brother of Jesus had been installed as its titular head.

Так Стефан, глава греческой колонии иерусалимских верующих, стал первым мучеником новой веры, что послужило непосредственной причиной создания ранней христианской церкви. Этот новый кризис привел их к пониманию того, что верующие не могут оставаться сектой в среде иудаизма. Они единодушно решили отделиться от неверующих и через месяц после смерти Стефана под началом Петра была создана иерусалимская церковь, титулярным главой которой стал брат Иисуса — Иаков.

[194:4.13] And then broke out the new and relentless persecutions by the Jews, so that the active teachers of the new religion about Jesus, which subsequently at Antioch was called Christianity, went forth to the ends of the empire proclaiming Jesus. In carrying this message, before the time of Paul the leadership was in Greek hands; and these first missionaries, as also the later ones, followed the path of Alexander’s march of former days, going by way of Gaza and Tyre to Antioch and then over Asia Minor to Macedonia, then on to Rome and to the uttermost parts of the empire.
Тогда евреи и обрушили на них новую и беспощадную волну гонений, приведших к тому, что активные учители новой религии об Иисусе — названной позднее в Антиохии христианством — отправились во все концы империи, проповедуя Иисуса. До появления Павла распространением христианства руководили греки; эти первые миссионеры, а затем и последующие следовали по пути, пройденному в былые времена Александром — через Газу и Тир в Антиохию и далее через Малую Азию в Македонию, а оттуда — в Рим и в самые отдаленные уголки империи.

 

---

 

195 После Пятидесятницы

• 
  1. ВЛИЯНИЕ ГРЕКОВ
  
• 
  2. РИМСКОЕ ВЛИЯНИЕ
  
• 
  3. ПОД ВЛАСТЬЮ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ
  
• 
  4. ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
  
• 
  5. ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ
  
• 
  6. МАТЕРИАЛИЗМ
  
• 
  7. УЯЗВИМОСТЬ МАТЕРИАЛИЗМА
  
• 
  8. СЕКУЛЯРНЫЙ ТОТАЛИТАРИЗМ
  
• 
  9. ПРОБЛЕМА ХРИСТИАНСТВА
  
• 
  10. БУДУЩЕЕ
  

(After Pentecost)

[195:0.1] THE results of Peter’s preaching on the day of Pentecost were such as to decide the future policies, and to determine the plans, of the majority of the apostles in their efforts to proclaim the gospel of the kingdom. Peter was the real founder of the Christian church; Paul carried the Christian message to the gentiles, and the Greek believers carried it to the whole Roman Empire.

РЕЗУЛЬТАТЫ проповеди Петра в день Пятидесятницы определили стратегию и планы большинства апостолов в их усилиях по возвещению евангелия царства. Петр был подлинным основателем христианской церкви; Павел передал христианское послание язычникам, а греческие верующие распространили его по всей Римской империи.

[195:0.2] Although the tradition-bound and priest-ridden Hebrews, as a people, refused to accept either Jesus’ gospel of the fatherhood of God and the brotherhood of man or Peter’s and Paul’s proclamation of the resurrection and ascension of Christ (subsequent Christianity), the rest of the Roman Empire was found to be receptive to the evolving Christian teachings. Western civilization was at this time intellectual, war weary, and thoroughly skeptical of all existing religions and universe philosophies. The peoples of the Western world, the beneficiaries of Greek culture, had a revered tradition of a great past. They could contemplate the inheritance of great accomplishments in philosophy, art, literature, and political progress. But with all these achievements they had no soul-satisfying religion. Their spiritual longings remained unsatisfied.

В то время как скованный традициями и порабощенный духовенством еврейский народ отказался принять как евангелие Иисуса об отцовстве Бога и братстве людей, так и провозглашение Петра и Павла о воскресении и вознесении Христа (последующее христианство), остальная часть Римской империи оказалась восприимчивой к формирующимся христианским учениям. В то время западную цивилизацию отличала интеллектуальность, усталость от войн и крайне скептическое отношение ко всем существующим религиям и мировым философиям. Народы западного мира, испытавшие на себе благотворное влияние греческой культуры, чтили традиции своего великого прошлого. Они могли созерцать результаты великих свершений в философии, искусстве, литературе и политическом развитии. Однако при всех этих достижениях им не хватало питающей душу религии. Духовная жажда оставалась неудовлетворенной.
[195:0.3] Upon such a stage of human society the teachings of Jesus, embraced in the Christian message, were suddenly thrust. A new order of living was thus presented to the hungry hearts of these Western peoples. This situation meant immediate conflict between the older religious practices and the new Christianized version of Jesus’ message to the world. Such a conflict must result in either decided victory for the new or for the old or in some degree of compromise. History shows that the struggle ended in compromise. Christianity presumed to embrace too much for any one people to assimilate in one or two generations. It was not a simple spiritual appeal, such as Jesus had presented to the souls of men; it early struck a decided attitude on religious rituals, education, magic, medicine, art, literature, law, government, morals, sex regulation, polygamy, and, in limited degree, even slavery. Christianity came not merely as a new religion — something all the Roman Empire and all the Orient were waiting for — but as a new order of human society.
And as such a pretension it quickly precipitated the social-moral clash of the ages. The ideals of Jesus, as they were reinterpreted by Greek philosophy and socialized in Christianity, now boldly challenged the traditions of the human race embodied in the ethics, morality, and religions of Western civilization.
Именно на такой сцене человеческого общества внезапно появились учения Иисуса, облаченные в послание христианства. Изголодавшимся сердцам западных народов был представлен новый тип жизни. Такое положение сразу же привело к столкновению прежних религиозных обычаев с новой христианизированной версией послания Иисуса миру. Такой конфликт должен был закончиться либо убедительной победой нового или старого, либо тем или иным компромиссом. Как видно из истории, в данном случае борьба завершилась компромиссом. Христианство пыталось охватить слишком многое, чтобы какой-либо народ мог усвоить его идеи за одно или два поколения. Это был не просто духовный призыв, подобный тому, с которым обращался к человеческим душам Иисус; с самого начала христианство заняло решительную позицию в вопросах религиозных ритуалов, образования, магии, медицины, искусства, литературы, законности, управления, морали, взаимоотношений полов, полигамии и, в какой-то степени, даже рабства. Христианство появилось не просто как новая религия — чего ждала вся Римская империя и Восток, — но как новый порядок человеческого общества. И в качестве такого притязания оно быстро привело к общественно-моральному столкновению эпох. Идеалы Иисуса, по-новому истолкованные греческой философией и социализированные христианством, бросили смелый вызов традициям человечества, заключенным в этике, морали и религиях западной цивилизации.

[195:0.4] At first, Christianity won as converts only the lower social and economic strata. But by the beginning of the second century the very best of Greco-Roman culture was increasingly turning to this new order of Christian belief, this new concept of the purpose of living and the goal of existence.

Поначалу в христианство обращались только представители низших социальных и имущественных слоев. Однако уже к началу второго века лучшие представители греко-римской культуры стали все больше тяготеть к этому новому типу христианского верования — новому представлению о смысле жизни и цели бытия.

[195:0.5] How did this new message of Jewish origin, which had almost failed in the land of its birth, so quickly and effectively capture the very best minds of the Roman Empire? The triumph of Christianity over the philosophic religions and the mystery cults was due to:
Почему же это новое послание еврейского происхождения, потерпев практически полное поражение у себя на родине, столь быстро и успешно завоевало лучшие умы Римской империи? Триумф христианства над философскими религиями и мистериальными культами объяснялся следующими факторами:

[195:0.6] 1. Organization. Paul was a great organizer and his successors kept up the pace he set.
1. Организация. Павел был выдающимся организатором, не отставали от него и его последователи.

[195:0.7] 2. Christianity was thoroughly Hellenized. It embraced the best in Greek philosophy as well as the cream of Hebrew theology.
2. Христианство было основательно эллинизировано. Оно вобрало в себя лучшее из греческой философии, а также все лучшее из еврейской теологии.

[195:0.8] 3. But best of all, it contained a new and great ideal,
the echo of the life bestowal of Jesus and the reflection of his message of salvation for all mankind.
3. Но прежде всего, оно заключало в себе новый и великий идеал — отголосок посвященческой жизни Иисуса и отражение его послания спасения для всего человечества.

[195:0.9] 4. The Christian leaders were willing to make such compromises with Mithraism that the better half of its adherents were won over to the Antioch cult.
4. Христианские лидеры были готовы пойти на такие компромиссы с митраизмом, что добрая половина его приверженцев встала на сторону антиохийского культа.

[195:0.10] 5. Likewise did the next and later generations of Christian leaders make such further compromises with paganism that even the Roman emperor Constantine was won to the new religion.
5. Таким же образом следующее, а затем и более поздние поколения христианских лидеров шли на такие новые уступки язычеству, что даже римский император Константин обратился в новую религию.

[195:0.11] But the Christians made a shrewd bargain with the pagans in that they adopted the ritualistic pageantry of the pagan while compelling the pagan to accept the Hellenized version of Pauline Christianity. They made a better bargain with the pagans than they did with the Mithraic cult, but even in that earlier compromise they came off more than conquerors in that they succeeded in eliminating the gross immoralities and also numerous other reprehensible practices of the Persian mystery.

Однако христиане пошли на прозорливую сделку с язычниками — они приняли ритуальные церемонии язычников, но взамен побудили тех принять эллинизированную версию христианства Павла. Сделка с язычниками была более удачной, чем с митраистами, но даже и в предыдущем компромиссе христиане оказались скорее победителями, чем побежденными, ибо им удалось устранить вопиющую безнравственность, равно как и многочисленные другие предосудительные ритуалы, присущие персидской мистерии.
[195:0.12] Wisely or unwisely, these early leaders of Christianity deliberately compromised the ideals of Jesus in an effort to save and further many of his ideas.
And they were eminently successful. But mistake not! these compromised ideals of the Master are still latent in his gospel, and they will eventually assert their full power upon the world.
Разумно это было или нет, но ранние христианские лидеры преднамеренно поступались идеалами Иисуса в попытке сохранить и укрепить многие из его идей
. И это им великолепно удалось. Но не сомневайтесь — скомпрометированные идеалы Учителя по-прежнему скрыты в его евангелии и в конце концов, они с полной силой заявят о себе миру.

[195:0.13] By this paganization of Christianity the old order won many minor victories of a ritualistic nature, but the Christians gained the ascendancy in that:
Через оязычивание христианства старый порядок одержал много мелких побед ритуального характера, в то время как христианство добилось превосходства в другом:

1. A new and enormously higher note in human morals was struck.
2. A new and greatly enlarged concept of God was given to the world.
3. The hope of immortality became a part of the assurance of a recognized religion.
4. Jesus of Nazareth was given to man’s hungry soul.

1. Был установлен новый и неизмеримо более высокий критерий человеческой нравственности.
2. Мир получил новое и значительно расширенное представление о Боге.
3. Надежда на бессмертие стала одним из утверждений признанной религии.
4. Изголодавшаяся человеческая душа получила Иисуса Назарянина.

[195:0.14]Many of the great truths taught by Jesus were almost lost in these early compromises, but they yet slumber in this religion of paganized Christianity, which was in turn the Pauline version of the life and teachings of the Son of Man. And Christianity, even before it was paganized, was first thoroughly Hellenized. Christianity owes much, very much, to the Greeks. It was a Greek, from Egypt, who so bravely stood up at Nicaea and so fearlessly challenged this assembly that it dared not so obscure the concept of the nature of Jesus that the real truth of his bestowal might have been in danger of being lost to the world. This Greek’s name was Athanasius, and but for the eloquence and the logic of this believer, the persuasions of Arius would have triumphed.
Многие из великих истин, которым учил Иисус, были почти утеряны в этих ранних компромиссах, однако они по-прежнему таятся в религии оязыченного христианства, которое в свою очередь было предложенной Павлом версией жизни и учений Сына Человеческого. И еще до своего оязычивания христианство претерпело всестороннюю эллинизацию. Христианство многим, очень многим обязано грекам. Именно египетский грек столь смело встал на защиту своих взглядов в Никее и столь бесстрашно бросил вызов собравшимся, что те не посмели исказить представление о сущности Иисуса в такой мере, что подлинная истина о его посвящении подверглась бы опасности быть утраченной для мира. Этого грека звали Афанасий и если бы не красноречие и логика этого верующего, система убеждений Ария взяла бы верх.

1. INFLUENCE OF THE GREEKS

1. ВЛИЯНИЕ ГРЕКОВ

[195:1.1] The Hellenization of Christianity started in earnest on that eventful day when the Apostle Paul stood before the council of the Areopagus in Athens and told the Athenians about «the Unknown God.» There, under the shadow of the Acropolis, this Roman citizen proclaimed to these Greeks his version of the new religion which had taken origin in the Jewish land of Galilee. And there was something strangely alike in Greek philosophy and many of the teachings of Jesus. They had a common goal — both aimed at the emergence of the individual.
The Greek, at social and political emergence; Jesus, at moral and spiritual emergence. The Greek taught intellectual liberalism leading to political freedom; Jesus taught spiritual liberalism leading to religious liberty. These two ideas put together constituted a new and mighty charter for human freedom; they presaged man’s social, political, and spiritual liberty.
По-настоящему эллинизация христианства началась в тот знаменательный день, когда апостол Павел предстал перед советом ареопага в Афинах и рассказал афинянам о «Неизвестном Боге». Там, в сени Акрополя, этот римский гражданин провозгласил грекам свою версию новой религии, возникшей на еврейской земле Галилеи. И было нечто удивительно похожее между греческой философией и учениями Иисуса. У них была общая задача — они ставили своей целью раскрытие индивидуума.
Греки стремились к раскрытию социальному и политическому, Иисус — к нравственному и духовному. Греки учили интеллектуальному либерализму, ведущему к политической свободе; Иисус учил духовному либерализму, ведущему к религиозной свободе. В своей совокупности эти две идеи являли собой новую и мощную хартию человеческой свободы; они предвещали социальную, политическую и духовную свободу человека.

[195:1.2] Christianity came into existence and triumphed over all contending religions primarily because of two things:
Христианство возникло и восторжествовало над всеми соперничающими религиями прежде всего благодаря двум факторам:

[195:1.3] 1. The Greek mind was willing to borrow new and good ideas even from the Jews.
1. Греческий разум был готов заимствовать новые и благотворные идеи даже у евреев.

[195:1.4] 2. Paul and his successors were willing but shrewd and sagacious compromisers; they were keen theologic traders.
2. Павел и его преемники были готовы к компромиссам, но при этом отличались практичностью и дальновидностью; они были искусными теологическими дельцами.

[195:1.5] At the time Paul stood up in Athens preaching «Christ and Him Crucified,» the Greeks were spiritually hungry; they were inquiring, interested, and actually looking for spiritual truth. Never forget that at first the Romans fought Christianity, while the Greeks embraced it, and that it was the Greeks who literally forced the Romans subsequently to accept this new religion, as then modified, as a part of Greek culture.

В то время, когда Павел выступил в Афинах, проповедуя «Христа и притом Распятого», греки испытывали духовный голод; они были вопрошающими, заинтересованными и в самом деле искали духовную истину. Никогда не забывайте о том, что поначалу римляне боролись с христианством, в то время как греки приняли его, и именно греки впоследствии буквально вынудили римлян принять эту новую религию в измененном к тому времени виде как часть греческой культуры.

[195:1.6] The Greek revered beauty, the Jew holiness, but both peoples loved truth. For centuries the Greek had seriously thought and earnestly debated about all human problems — social, economic, political, and philosophic — except religion. Few Greeks had paid much attention to religion; they did not take even their own religion very seriously. For centuries the Jews had neglected these other fields of thought while they devoted their minds to religion. They took their religion very seriously, too seriously. As illuminated by the content of Jesus’ message, the united product of the centuries of the thought of these two peoples now became the driving power of a new order of human society and, to a certain extent, of a new order of human religious belief and practice.
Греки почитали красоту, евреи — святость, но оба народа любили истину. Веками греки глубоко размышляли и искренне спорили обо всех человеческих проблемах — социальных, экономических, политических и философских — за исключением религии. Мало кто из греков уделял много внимания религии; они не принимали всерьез даже свою собственную. Евреи же веками игнорировали все эти области мысли, посвящая свои помыслы религии. Они относились к своей религии очень серьезно, слишком серьезно. Озаренный содержанием послания Иисуса, совместный многовековой опыт интеллектуальных достижений этих двух народов стал теперь движущей силой нового типа человеческого общества и, в известной мере, новой системы верований и религиозной практики людей.

[195:1.7] The influence of Greek culture had already penetrated the lands of the western Mediterranean when Alexander spread Hellenistic civilization over the near-Eastern world. The Greeks did very well with their religion and their politics as long as they lived in small city-states, but when the Macedonian king dared to expand Greece into an empire, stretching from the Adriatic to the Indus, trouble began. The art and philosophy of Greece were fully equal to the task of imperial expansion, but not so with Greek political administration or religion. After the city-states of Greece had expanded into empire, their rather parochial gods seemed a little queer. The Greeks were really searching for one God,
a greater and better God, when the Christianized version of the older Jewish religion came to them.
Влияние греческой культуры уже охватило земли западного Средиземноморья, когда Александр распространил эллинистическую цивилизацию на весь ближневосточный мир. Грекам вполне хватало собственной религии и политики, пока они оставались в своих небольших городах-государствах, но когда македонский царь решил превратить Грецию в империю, простиравшуюся от Адриатики до Инда, начались проблемы. Искусство и философия Греции вполне соответствовали задаче имперской экспансии, чего нельзя сказать о политическом управлении греков или об их религии. После того, как греческие города-государства разрослись до размеров империи, их довольно провинциальные боги стали казаться немного странными. Греки действительно искали единого Бога,
более великого и лучшего Бога, когда к ним пришла христианизированная версия древней еврейской религии.

[195:1.8] The Hellenistic Empire, as such, could not endure. Its cultural sway continued on, but it endured only after securing from the West the Roman political genius for empire administration and after obtaining from the East a religion whose one God possessed empire dignity.

Эллинистическая империя не могла сохраниться как таковая. Она по-прежнему оказывала культурное влияние, но выстояла только после того, как переняла от Запада политический гений римлян — их искусство управлять империей, а от Востока — религию с ее единым Богом, обладавшим достойным империи величием.

[195:1.9] In the first century after Christ, Hellenistic culture had already attained its highest levels; its retrogression had begun; learning was advancing but genius was declining. It was at this very time that the ideas and ideals of Jesus, which were partially embodied in Christianity, became a part of the salvage of Greek culture and learning.

В первом веке после Христа период наивысшего расцвета эллинистической культуры был уже пройден и начался ее упадок; ученость повышалась, но гениальность переживала спад. Именно в это время идеи и идеалы Иисуса, частично воплотившиеся в христианстве, внесли свой вклад в спасение греческой культуры и учености.

[195:1.10] Alexander had charged on the East with the cultural gift of the civilization of Greece; Paul assaulted the West with the Christian version of the gospel of Jesus. And wherever the Greek culture prevailed throughout the West, there Hellenized Christianity took root.
Александр зарядил Восток культурным даром греческой цивилизации; Павел атаковал Запад христианской версией евангелия Иисуса. И где бы на Западе ни преобладала греческая культура, там укоренялось эллинизированное христианство.

[195:1.11] The Eastern version of the message of Jesus, notwithstanding that it remained more true to his teachings, continued to follow the uncompromising attitude of Abner. It never progressed as did the Hellenized version and was eventually lost in the Islamic movement.
Восточная версия послания Иисуса сохраняла большую верность его учениям, но продолжала следовать бескомпромиссной позиции Абнера. Она никогда не добивалась таких же успехов, как эллинизированная версия и в итоге исчезла в исламском движении.

2. THE ROMAN INFLUENCE 

2. РИМСКОЕ ВЛИЯНИЕ

[195:2.1] The Romans bodily took over Greek culture, putting representative government in the place of government by lot. And presently this change favored Christianity in that Rome brought into the whole Western world a new tolerance for strange languages, peoples, and even religions.

Римляне полностью переняли греческую культуру, заменив правление по жребию представительной формой правления. И вскоре эта перемена стала благоприятной почвой для христианства в том смысле, что Рим привнес в западный мир новый элемент терпимости к чужим языкам, народам и даже религиям.

[195:2.2] Much of the early persecution of Christians in Rome was due solely to their unfortunate use of the term «kingdom» in their preaching. The Romans were tolerant of any and all religions but very resentful of anything that savored of political rivalry. And so, when these early persecutions, due so largely to misunderstanding, died out, the field for religious propaganda was wide open. The Roman was interested in political administration; he cared little for either art or religion, but he was unusually tolerant of both.

Ранние преследования христиан в Риме во многом были вызваны исключительно неудачным использованием в их проповедях слова «царство». Римляне снисходительно относились к самым разным религиям, однако не допускали ничего, что напоминало бы политическое соперничество. Поэтому когда эти гонения, причиной которых в основном были недоразумения, прекратились, открылось широкое поле для религиозной пропаганды. Римлян интересовало политическое управление; их одинаково мало заботило как искусство, так и религия, и они с редкой терпимостью относились и к тому, и к другому.

[195:2.3] Oriental law was stern and arbitrary; Greek law was fluid and artistic; Roman law was dignified and respect-breeding. Roman education bred an unheard-of and stolid loyalty. The early Romans were politically devoted and sublimely consecrated individuals. They were honest, zealous, and dedicated to their ideals, but without a religion worthy of the name. Small wonder that their Greek teachers were able to persuade them to accept Paul’s Christianity.

Восточный закон отличался жестокостью и произволом; греческий закон отличался гибкостью и эстетизмом; римский закон был исполнен достоинства и уважения. Римское образование воспитывало беспримерную и бесстрастную лояльность. Древние римляне были политически преданными и в высшей степени благонадежными. Они были честны, усердны, верны своим идеалам, но у них не было достойной религии. Неудивительно, что греческие учители смогли убедить их принять христианство Павла.

[195:2.4] And these Romans were a great people. They could govern the Occident because they did govern themselves. Such unparalleled honesty, devotion, and stalwart self-control was ideal soil for the reception and growth of Christianity.

И сами римляне были великим народом. Они могли управлять Западом, ибо умели управлять собой. Такая исключительная честность, преданность и твердое самообладание были идеальной почвой для принятия и роста христианства.

[195:2.5] It was easy for these Greco-Romans to become just as spiritually devoted to an institutional church as they were politically devoted to the state. The Romans fought the church only when they feared it as a competitor of the state. Rome, having little national philosophy or native culture, took over Greek culture for its own and boldly adopted Christ as its moral philosophy. Christianity became the moral culture of Rome but hardly its religion in the sense of being the individual experience in spiritual growth of those who embraced the new religion in such a wholesale manner. True, indeed, many individuals did penetrate beneath the surface of all this state religion and found for the nourishment of their souls the real values of the hidden meanings held within the latent truths of Hellenized and paganized Christianity.
Этим греко-римлянам было легко стать духовно преданными организованной церкви точно так же, как они были политически преданы государству. Римляне боролись с церковью только тогда, когда усматривали в ней конкурента государства. Не обладая почти никакой национальной философией или собственной культурой, Рим перенял греческую культуру и смело принял Христа в качестве своей нравственной философии. Христианство стало нравственной культурой Рима, но едва ли его религией в смысле индивидуального опыта духовного роста тех, кто без разбора принимал новую веру. Конечно, многие индивидуумы действительно проникали в глубь этой государственной религии и обретали пищу для своих душ — подлинные ценности скрытых смыслов тех истин, которые сохранились в эллинизированном и оязыченном христианстве.

[195:2.6] The Stoic and his sturdy appeal to «nature and conscience» had only the better prepared all Rome to receive Christ, at least in an intellectual sense. The Roman was by nature and training a lawyer; he revered even the laws of nature. And now, in Christianity, he discerned in the laws of nature the laws of God. A people that could produce Cicero and Vergil were ripe for Paul’s Hellenized Christianity.

Стоики с их упорным обращением к «природе и совести» только лучше подготовили весь Рим к принятию Христа, по крайней мере, в интеллектуальном смысле. По природе и воспитанию римляне были законниками; они чтили даже законы природы. И теперь, в христианстве, они усматривали в законах природы законы Бога. Народ, который мог породить Цицерона и Вергилия, теперь созрел для эллинизированного христианства Павла.

[195:2.7] And so did these Romanized Greeks force both Jews and Christians to philosophize their religion, to co-ordinate its ideas and systematize its ideals, to adapt religious practices to the existing current of life. And all this was enormously helped by translation of the Hebrew scriptures into Greek and by the later recording of the New Testament in the Greek tongue.

Так эти романизированные греки вынудили как евреев, так и христиан наполнить свою религию философским содержанием, согласовать ее идеи, систематизировать идеалы и приспособить религиозные обычаи к существующему течению жизни. Огромную помощь во всем этом оказал перевод иудейских писаний на греческий, а также последующая запись Нового Завета на греческом языке.

[195:2.8] The Greeks, in contrast with the Jews and many other peoples, had long provisionally believed in immortality, some sort of survival after death, and since this was the very heart of Jesus’ teaching, it was certain that Christianity would make a strong appeal to them.

В отличие от евреев и многих других народов, греки уже давно с некоторой долей условности верили в бессмертие, некую жизнь после смерти, а поскольку в этом заключалась сама суть учений Иисуса, христианство несомненно оказало на них сильное притягательное воздействие.

[195:2.9] A succession of Greek-cultural and Roman-political victories had consolidated the Mediterranean lands into one empire, with one language and one culture, and had made the Western world ready for one God. Judaism provided this God, but Judaism was not acceptable as a religion to these Romanized Greeks. Philo helped some to mitigate their objections, but Christianity revealed to them an even better concept of one God, and they embraced it readily.
Целый ряд культурных завоеваний греков и политических побед римлян объединил Средиземноморье в одну империю с единым языком, единой культурой и подготовил западный мир к единому Богу. Иудаизм предоставил такого Бога, но иудаизм был неприемлем как религия для этих романизированных греков. Филон помог некоторым из них смягчить свои возражения, но лишь христианство раскрыло им лучшее представление о едином Боге, и они с готовностью приняли его.

3. UNDER THE ROMAN EMPIRE

3. ПОД ВЛАСТЬЮ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

[195:3.1] After the consolidation of Roman political rule and after the dissemination of Christianity, the Christians found themselves with one God, a great religious concept, but without empire. The Greco-Romans found themselves with a great empire but without a God to serve as the suitable religious concept for empire worship and spiritual unification. The Christians accepted the empire; the empire adopted Christianity. The Roman provided a unity of political rule; the Greek, a unity of culture and learning; Christianity, a unity of religious thought and practice.

После укрепления римского политического правления и распространения христианства оказалось, что у христиан есть единый Бог — великая религиозная концепция, но нет империи, а у греко-римлян — есть великая империя, но нет Бога, концепция которого послужила бы основой для общеимперского религиозного культа и духовного единения. Христиане приняли империю; империя приняла христианство. Римляне обеспечили единство политической власти; греки — единство культуры и обучения; христианство — единство религиозной мысли и практики.

[195:3.2] Rome overcame the tradition of nationalism by imperial universalism and for the first time in history made it possible for different races and nations at least nominally to accept one religion.

Рим преодолел традицию национализма имперским универсализмом и впервые в истории дал возможность различным расам и народам хотя бы номинально принять единую религию.

[195:3.3] Christianity came into favor in Rome at a time when there was great contention between the vigorous teachings of the Stoics and the salvation promises of the mystery cults. Christianity came with refreshing comfort and liberating power to a spiritually hungry people whose language had no word for «unselfishness.»
Христианство получило признание в Риме во времена острого противостояния энергичных учений стоиков и посулов мистериальных культов, обещавших спасение. Христианство принесло живительное утешение и освобождающую силу духовно изголодавшемуся народу, в языке которого не было слова «бескорыстие».

[195:3.4] That which gave greatest power to Christianity was the way its believers lived lives of service and even the way they died for their faith during the earlier times of drastic persecution.
Наибольшую силу христианству давала жизнь верующих, проживаемая в служении, а также то, как они умирали за свою веру в прежние времена жестоких гонений.

[195:3.5] The teaching regarding Christ’s love for children soon put an end to the widespread practice of exposing children to death when they were not wanted, particularly girl babies.
Учение о любви Христа к детям вскоре положило конец широко распространенной практике, когда неугодных младенцев, особенно девочек, обрекали на смерть.

[195:3.6] The early plan of Christian worship was largely taken over from the Jewish synagogue, modified by the Mithraic ritual; later on, much pagan pageantry was added. The backbone of the early Christian church consisted of Christianized Greek proselytes to Judaism.
Первоначальный порядок христианского богослужения был в значительной степени заимствован из еврейской синагоги и модифицирован митраистским ритуалом; позднее к нему было добавлено много языческой пышности. Костяк ранней христианской церкви составляли обращенные в христианство греческие прозелиты иудаизма.

[195:3.7] The second century after Christ was the best time in all the world’s history for a good religion to make progress in the Western world. During the first century Christianity had prepared itself, by struggle and compromise, to take root and rapidly spread. Christianity adopted the emperor; later, he adopted Christianity. This was a great age for the spread of a new religion. There was religious liberty; travel was universal and thought was untrammeled.

За всю мировую историю второй век после Христа был наиболее благоприятным периодом для прогресса настоящей религии в западном мире. В течение первого века христианство через борьбу и компромиссы подготовилось к тому, чтобы пустить корни и начать стремительное распространение. Христианство приняло императора; позднее он принял христианство. Это была великая эпоха для распространения новой религии. Это был век религиозной свободы, путешествия были всеобщими и свободомыслие ничем не ограничивалось.

[195:3.8] The spiritual impetus of nominally accepting Hellenized Christianity came to Rome too late to prevent the well-started moral decline or to compensate for the already well-established and increasing racial deterioration. This new religion was a cultural necessity for imperial Rome, and it is exceedingly unfortunate that it did not become a means of spiritual salvation in a larger sense.

Духовный импульс, сопровождавший формальное принятие Римом эллинизированного христианства, был слишком запоздалым, чтобы предотвратить глубокий моральный упадок или компенсировать широкое и усугубляющееся вырождение нации. Новая религия была культурной необходимостью для имперского Рима и крайне прискорбно, что она не стала средством духовного спасения в более широком смысле.

[195:3.9] Even a good religion could not save a great empire from the sure results of lack of individual participation in the affairs of government, from overmuch paternalism, overtaxation and gross collection abuses, unbalanced trade with the Levant which drained away the gold, amusement madness, Roman standardization, the degradation of woman, slavery and race decadence, physical plagues, and a state church which became institutionalized nearly to the point of spiritual barrenness.

Даже настоящая религия не могла спасти великую империю от неотвратимых последствий отсутствия индивидуального участия в управлении, от чрезмерного патернализма, бремени налогов и незаконных поборов, несбалансированной торговли с Левантом, истощавшей золотой запас, от безумства развлечений, римской стандартизации, деградации женщины, рабства и вырождения нации, физических бедствий, а также от государственной церкви, формализм которой уже граничил с духовной бесплодностью.

[195:3.10] Conditions, however, were not so bad at Alexandria. The early schools continued to hold much of Jesus’ teachings free from compromise. Poutaenus taught Clement and then went on to follow Nathaniel in proclaiming Christ in India. While some of the ideals of Jesus were sacrificed in the building of Christianity, it should in all fairness be recorded that, by the end of the second century, practically all the great minds of the Greco-Roman world had become Christian. The triumph was approaching completion.

Впрочем в Александрии условия были более благоприятными. Ранние школы в значительной мере сохранили учения Иисуса в изначальном виде. Пантен обучил Климента, а затем последовал за Нафанаилом возвещать Христа в Индию. Несмотря на то, что при создании христианства пришлось пожертвовать некоторыми идеалами Иисуса, следует со всей справедливостью отметить, что к концу второго века практически все великие умы греко-римского мира приняли христианство. Триумф становился полным.

[195:3.11] And this Roman Empire lasted sufficiently long to insure the survival of Christianity even after the empire collapsed. But we have often conjectured what would have happened in Rome and in the world if it had been the gospel of the kingdom which had been accepted in the place of Greek Christianity.
И Римская империя просуществовала достаточно долго, чтобы обеспечить выживание христианства даже после распада империи. Однако мы часто задумываемся над тем, что произошло бы в Риме и в мире, если бы вместо греческого христианства было принято евангелие царства.

4. THE EUROPEAN DARK AGES

4. ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

[195:4.1] The church, being an adjunct to society and the ally of politics, was doomed to share in the intellectual and spiritual decline of the so-called European «dark ages.» During this time, religion became more and more monasticized, asceticized, and legalized. In a spiritual sense, Christianity was hibernating. Throughout this period there existed, alongside this slumbering and secularized religion, a continuous stream of mysticism, a fantastic spiritual experience bordering on unreality and philosophically akin to pantheism.

Став придатком общества и пособницей политиков, церковь обрекла себя на интеллектуальный и духовный упадок так называемых европейских «темных веков». В течение этого времени религия становилась все более монашеской, аскетической и формальной. В духовном отношении христианство пребывало в спячке. На протяжении всего этого периода наряду с такой дремлющей и секуляризованной религией существовал непрерывный поток мистицизма — эксцентричного духовного опыта, граничащего с нереальностью и философски близкого к пантеизму.

[195:4.2] During these dark and despairing centuries, religion became virtually secondhanded again. The individual was almost lost before the overshadowing authority, tradition, and dictation of the church. A new spiritual menace arose in the creation of a galaxy of «saints» who were assumed to have special influence at the divine courts, and who, therefore, if effectively appealed to, would be able to intercede in man’s behalf before the Gods.

В эти мрачные и безысходные столетия религия фактически вновь стала доступной только из вторых рук. Индивидуум почти полностью растворился в тени власти, традиции и диктата церкви. Появилась новая духовная угроза — был создан сонм «святых», которые, как считалось, имели особое влияние в божественных судах и поэтому, если их хорошо попросить, могли ходатайствовать за человека перед Богами.

[195:4.3] But Christianity was sufficiently socialized and paganized that, while it was impotent to stay the oncoming dark ages, it was the better prepared to survive this long period of moral darkness and spiritual stagnation. And it did persist on through the long night of Western civilization and was still functioning as a moral influence in the world when the renaissance dawned. The rehabilitation of Christianity, following the passing of the dark ages, resulted in bringing into existence numerous sects of the Christian teachings, beliefs suited to special intellectual, emotional, and spiritual types of human personality. And many of these special Christian groups, or religious families, still persist at the time of the making of this presentation.
Однако, несмотря на свое бессилие перед надвигающимися темными веками, христианство было достаточно социализированным и оязыченным, чтобы успешно пережить эту эпоху морального падения и духовного застоя. И оно действительно сохранялось в течение этого долгого упадка западной цивилизации и продолжало оказывать нравственное влияние, когда забрезжила эпоха возрождения. Реабилитация христианства, наступившая с окончанием средневековья, привела к появлению многочисленных христианских сект — верований, соответствующих специфическим интеллектуальным, эмоциональным и духовным типам человеческой личности. И многие из этих особых христианских групп или религиозных семей все еще существуют во времена появления данного повествования.

[195:4.4] Christianity exhibits a history of having originated out of the unintended transformation of the religion of Jesus into a religion about Jesus. It further presents the history of having experienced Hellenization, paganization, secularization, institutionalization, intellectual deterioration, spiritual decadence, moral hibernation, threatened extinction, later rejuvenation, fragmentation, and more recent relative rehabilitation. Such a pedigree is indicative of inherent vitality and the possession of vast recuperative resources. And this same Christianity is now present in the civilized world of Occidental peoples and stands face to face with a struggle for existence which is even more ominous than those eventful crises which have characterized its past battles for dominance.
История христианства началась с непреднамеренного превращения религии Иисуса в религию об Иисусе. В дальнейшем христианство миновало периоды эллинизации, оязычевания, секуляризации, институционализации, интеллектуального упадка, духовного вырождения, моральной спячки, угрозы исчезновения, возрождения, фрагментации и, в последнее время, относительной реабилитации. Такая родословная указывает на врожденную жизнестойкость и огромные запасы живительной силы. И этому же христианству цивилизованных народов Запада приходится вступать в борьбу за существование, имеющую еще более угрожающий характер, чем те достопамятные кризисы, которыми отличались его прежние битвы за преобладание.

[195:4.5] Religion is now confronted by the challenge of a new age of scientific minds and materialistic tendencies. In this gigantic struggle between the secular and the spiritual, the religion of Jesus will eventually triumph.
Теперь религии бросает вызов новая эпоха с ее научным мышлением и материалистическими тенденциями. И в этом эпохальном сражении между секулярным и духовным в конце концов восторжествует религия Иисуса.

5. THE MODERN PROBLEM

5. ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ

[195:5.1] The twentieth century has brought new problems for Christianity and all other religions to solve. The higher a civilization climbs, the more necessitous becomes the duty to «seek first the realities of heaven» in all of man’s efforts to stabilize society and facilitate the solution of its material problems.

Двадцатый век поставил перед христианством и всеми другими религиями новые проблемы. Чем выше поднимается цивилизация, тем насущней становится задача «искать прежде всего небесные реальности» во всех усилиях человека по стабилизации общества и облегчению решения его материальных проблем.

[195:5.2] Truth often becomes confusing and even misleading when it is dismembered, segregated, isolated, and too much analyzed. Living truth teaches the truth seeker aright only when it is embraced in wholeness and as a living spiritual reality, not as a fact of material science or an inspiration of intervening art.

Когда истина расчленяется, выделяется, изолируется и подвергается чрезмерному анализу, она зачастую озадачивает и даже вводит в заблуждение. Живая истина правильно учит искателя истины только тогда, когда принимается в полноте живой духовной реальности, а не как факт материальной науки или вдохновение занимающего промежуточное положение искусства.

[195:5.3] Religion is the revelation to man of his divine and eternal destiny. Religion is a purely personal and spiritual experience and must forever be distinguished from man’s other high forms of thought, such as:
Религия есть раскрытие человеку его божественного и вечного предназначения. Религия — это сугубо личный и духовный опыт и ее всегда следует отличать от других высших форм человеческой мысли, таких как:

1. Man’s logical attitude toward the things of material reality.
2. Man’s aesthetic appreciation of beauty contrasted with ugliness.
3. Man’s ethical recognition of social obligations and political duty.
4. Even man’s sense of human morality is not, in and of itself, religious.

1. Логическое отношение человека к объектам материальной реальности.
2. Эстетическое восприятие прекрасного в противоположность уродству.
3. Этическое признание общественных обязательств и политического долга.
4. Человеческая мораль сама по себе не является религиозной.

[195:5.4] Religion is designed to find those values in the universe which call forth faith, trust, and assurance; religion culminates in worship. Religion discovers for the soul those supreme values which are in contrast with the relative values discovered by the mind. Such superhuman insight can be had only through genuine religious experience.
Религия предназначена для нахождения во вселенной тех ценностей, которые вызывают веру, доверие и уверенность; вершиной религии становится поклонение. Религия открывает для души те высшие ценности, которые противопоставляются относительным ценностям, открываемым разумом. Такая сверхчеловеческая проницательность обретается только посредством истинного религиозного опыта.

[195:5.5] A lasting social system without a morality predicated on spiritual realities can no more be maintained than could the solar system without gravity.
Прочная общественная система без морали, основанной на духовных реальностях, возможна не более, чем солнечная система без гравитации.

[195:5.6] Do not try to satisfy the curiosity or gratify all the latent adventure surging within the soul in one short life in the flesh. Be patient! be not tempted to indulge in a lawless plunge into cheap and sordid adventure. Harness your energies and bridle your passions; be calm while you await the majestic unfolding of an endless career of progressive adventure and thrilling discovery.
Не пытайтесь удовлетворить свое любопытство или скрытую в душе жажду приключений за одну короткую жизнь во плоти. Наберитесь терпения! Не поддавайтесь искушению, толкающему вас на бессмысленное погружение в мир недостойных и низменных занятий. Обуздайте свою энергию и умерьте свои страсти; спокойно ожидайте — и перед вами развернется бесконечный путь все более увлекательных свершений и захватывающих открытий.

[195:5.7] In confusion over man’s origin, do not lose sight of his eternal destiny. Forget not that Jesus loved even little children, and that he forever made clear the great worth of human personality.
Теряясь в догадках относительно происхождения человека, не упускайте из виду его вечное предназначение. Не забывайте, что Иисус любил даже маленьких детей и что он всегда подчеркивал огромную ценность человеческой личности.

[195:5.8] As you view the world, remember that the black patches of evil which you see are shown against a white background of ultimate good. You do not view merely white patches of good which show up miserably against a black background of evil.

Наблюдая мир, помните о том, что предстающие вашему взору черные пятна зла видны на преобладающем белом фоне окончательного добра. То, что вы видите, не есть лишь отдельные пятна добра, сиротливо белеющие на черном фоне зла.

[195:5.9] When there is so much good truth to publish and proclaim, why should men dwell so much upon the evil in the world just because it appears to be a fact? The beauties of the spiritual values of truth are more pleasurable and uplifting than is the phenomenon of evil.
Почему же при таком обилии благой истины для раскрытия и провозглашения, человек уделяет столько внимания существующему в мире злу лишь на том основании, что оно представляется фактом? Красота духовных ценностей истины более привлекательна и оказывает более возвышающее воздействие, чем феномен зла.

[195:5.10] In religion, Jesus advocated and followed the method of experience, even as modern science pursues the technique of experiment. We find God through the leadings of spiritual insight, but we approach this insight of the soul through the love of the beautiful, the pursuit of truth, loyalty to duty, and the worship of divine goodness. But of all these values, love is the true guide to real insight.
В религии Иисус отстаивал метод опыта и следовал ему, так же как современная наука следует методу эксперимента. Мы находим Бога благодаря направляющему воздействию духовной проницательности, однако мы достигаем такой проницательности души через любовь к прекрасному, стремление к истине, верность долгу и через поклонение божественной добродетели. Но из всех этих ценностей истинным проводником к подлинной проницательности является любовь.

6. MATERIALISM 

6. МАТЕРИАЛИЗМ

[195:6.1] Scientists have unintentionally precipitated mankind into a materialistic panic; they have started an unthinking run on the moral bank of the ages, but this bank of human experience has vast spiritual resources; it can stand the demands being made upon it. Only unthinking men become panicky about the spiritual assets of the human race. When the materialistic-secular panic is over, the religion of Jesus will not be found bankrupt. The spiritual bank of the kingdom of heaven will be paying out faith, hope, and moral security to all who draw upon it «in His name.»

Ученые непреднамеренно ввергли человечество в материалистическую панику; они начали безрассудный набег на банк многовековой нравственности, но этот банк человеческого опыта обладает огромными духовными резервами; он способен удовлетворить возникший спрос. Только неразумные люди впадают в панику по поводу духовных активов человеческой расы. Когда секулярно-материалистическая паника закончится, религия Иисуса не окажется банкротом. Духовный банк царства небесного будет выплачивать веру, надежду и нравственные гарантии каждому, кто черпает из него «во имя Его».
[195:6.2] No matter what the apparent conflict between materialism and the teachings of Jesus may be, you can rest assured that, in the ages to come, the teachings of the Master will fully triumph. In reality, true religion cannot become involved in any controversy with science; it is in no way concerned with material things. Religion is simply indifferent to, but sympathetic with, science, while it supremely concerns itself with the
scientist.
Каким бы ни был внешний конфликт между материализмом и учениями Иисуса, вы можете не сомневаться в том, что в грядущие века его учения в полной мере восторжествуют. В действительности, истинная религия не может вступать в какое-либо противоречие с наукой, поскольку не имеет никакого отношения к материальным явлениям. Религия нейтральна, хотя и благожелательна по отношению к науке, однако ей совершенно не безразличен ученый
.

[195:6.3] The pursuit of mere knowledge, without the attendant interpretation of wisdom and the spiritual insight of religious experience, eventually leads to pessimism and human despair. A little knowledge is truly disconcerting.

Стремление ко всего лишь знанию без сопутствующего толкования посредством мудрости и духовной проницательности религиозного опыта в итоге приводит к пессимизму и человеческому отчаянию. Малое знание воистину приводит в замешательство.

[195:6.4] At the time of this writing the worst of the materialistic age is over; the day of a better understanding is already beginning to dawn. The higher minds of the scientific world are no longer wholly materialistic in their philosophy, but the rank and file of the people still lean in that direction as a result of former teachings. But this age of physical realism is only a passing episode in man’s life on earth. Modern science has left true religion — the teachings of Jesus as translated in the lives of his believers — untouched. All science has done is to destroy the childlike illusions of the misinterpretations of life.

Ко времени написания этого текста худшее из материалистической эпохи уже позади; наступает время более глубокого понимания. Лучшие умы научного мира более не придерживаются исключительно материалистической философии, но простые люди все еще склоняются к этому из-за прежних учений. Однако этот век физического реализма — лишь мимолетный эпизод в человеческой жизни на земле. Современная наука никак не затронула истинную религию — учения Иисуса, воплощенные в жизни верующих. Единственное достижение науки — это разрушение наивных иллюзий, связанных с неправильным толкованием жизни.
[195:6.5] Science is a quantitative experience, religion a qualitative experience, as regards man’s life on earth. Science deals with phenomena; religion, with origins, values, and goals. To assign causes
as an explanation of physical phenomena is to confess ignorance of ultimates and in the end only leads the scientist straight back to the first great cause — the Universal Father of Paradise.
Наука — это количественный опыт, религия же представляет собой качественный опыт в жизни человека на земле. Наука изучает явления, религия — истоки, ценности и цели. Задать причины,
объясняющие физические явления, — значит признать невежество в отношении первооснов, что в конце концов возвращает ученого непосредственно к исходной первопричине — Всеобщему Райскому Отцу.

[195:6.6] The violent swing from an age of miracles to an age of machines has proved altogether upsetting to man. The cleverness and dexterity of the false philosophies of mechanism belie their very mechanistic contentions. The fatalistic agility of the mind of a materialist forever disproves his assertions that the universe is a blind and purposeless energy phenomenon.

Резкий переход от эпохи чудес к эпохе машин выбил человека из колеи. Ухищрения и изворотливость ложных механистических философий противоречат их собственным механистическим утверждениям. Фатальная подвижность разума материалиста навсегда опровергает его притязания на то, что вселенная представляет собой слепой и бесцельный энергетический феномен.
[195:6.7] The mechanistic naturalism of some supposedly educated men and the thoughtless secularism of the man in the street are both exclusively concerned with things;
they are barren of all real values, sanctions, and satisfactions of a spiritual nature, as well as being devoid of faith, hope, and eternal assurances. One of the great troubles with modern life is that man thinks he is too busy to find time for spiritual meditation and religious devotion.
Как механистический натурализм некоторых предположительно образованных людей, так и бездумный секуляризм обывателя связаны исключительно с предметами;
они лишены всех подлинных ценностей, духовной поддержки и удовлетворения, а также веры, надежды и вечной убежденности. Одна из колоссальных проблем современной жизни заключается в том, что человек считает себя слишком занятым для духовных размышлений и религиозной преданности.

[195:6.8] Materialism reduces man to a soulless automaton and constitutes him merely an arithmetical symbol finding a helpless place in the mathematical formula of an unromantic and mechanistic universe. But whence comes all this vast universe of mathematics without a Master Mathematician? Science may expatiate on the conservation of matter, but religion validates the conservation of men’s souls — it concerns their experience with spiritual realities and eternal values.

Материализм низводит человека до бездушного автомата и видит в нем только арифметический символ, беспомощно занимающий отведенное ему место в математической формуле лишенной романтики и механистичной вселенной. Но как же появилась эта огромная математическая вселенная без Главного Математика? Наука может рассуждать о сохранении материи, но религия подтверждает сохранение человеческих душ — она занимается опытом души, связанным с духовными реальностями и непреходящими ценностями.

[195:6.9] The materialistic sociologist of today surveys a community, makes a report thereon, and leaves the people as he found them. Nineteen hundred years ago, unlearned Galileans surveyed Jesus giving his life as a spiritual contribution to man’s inner experience and then went out and turned the whole Roman Empire upside down.

Современный социолог-материалист изучает общество, дает его описание и оставляет людей в прежнем состоянии. Девятнадцать столетий назад необразованные галилеяне наблюдали Иисуса, отдающего свою жизнь в качестве духовного вклада во внутренний опыт человека, а затем пошли и перевернули вверх дном всю Римскую империю.

[195:6.10] But religious leaders are making a great mistake when they try to call modern man to spiritual battle with the trumpet blasts of the Middle Ages. Religion must provide itself with new and up-to-date slogans. Neither democracy nor any other political panacea will take the place of spiritual progress. False religions may represent an evasion of reality, but Jesus in his gospel introduced mortal man to the very entrance upon an eternal reality of spiritual progression.

Однако религиозные лидеры совершают огромную ошибку, призывая современного человека на духовную битву трубными звуками Средневековья. Религия должна обеспечить себя новыми и современными лозунгами. Ни демократия, ни какая-либо иная политическая панацея не заменят духовный прогресс. Ложные религии могут уклоняться от реальности, но Иисус в своем евангелии подвел смертного человека к порогу вечной реальности духовного продвижения.
[195:6.11] To say that mind «emerged» from matter explains nothing. If the universe were merely a mechanism and mind were unapart from matter, we would never have two differing interpretations of any observed phenomenon. The concepts of truth, beauty, and goodness are not inherent in either physics or chemistry. A machine cannot know,
much less know truth, hunger for righteousness, and cherish goodness.
Утверждение, что разум «возник» из материи, ничего не объясняет. Если бы вселенная была всего лишь механизмом, а разум был бы неразрывно связан с материей, то не было бы двух различных толкований какого-либо наблюдаемого явления. Понятия истины, красоты и добродетели не присущи ни физике, ни химии. Машина не может знать,
тем более, знать истину, жаждать праведности и дорожить добродетелью.

[195:6.12] Science may be physical, but the mind of the truth-discerning scientist is at once supermaterial. Matter knows not truth, neither can it love mercy nor delight in spiritual realities. Moral convictions based on spiritual enlightenment and rooted in human experience are just as real and certain as mathematical deductions based on physical observations, but on another and higher level.

Наука может быть физической, но разум постигающего истину ученого в то же время сверхматериален. Материя не знает истину, как не способна она любить милосердие или восхищаться духовными реальностями. Как и математические выводы, основанные на физических наблюдениях, нравственные убеждения, основанные на духовном прозрении и коренящиеся в человеческом опыте — столь же реальны и несомненны, но на другом и более высоком уровне.

[195:6.13] If men were only machines, they would react more or less uniformly to a material universe. Individuality, much less personality, would be nonexistent.
Если бы люди были только машинами, они бы более или менее однообразно реагировали на материальную вселенную. Индивидуальность, уже не говоря о личности, не существовала бы.

[195:6.14] The fact of the absolute mechanism of Paradise at the center of the universe of universes, in the presence of the unqualified volition of the Second Source and Center, makes forever certain that determiners are not the exclusive law of the cosmos. Materialism is there, but it is not exclusive; mechanism is there, but it is not unqualified; determinism is there, but it is not alone.

Факт наличия абсолютного механизма Рая в центре вселенной вселенных в присутствии безусловного волеизъявления Второго Источника и Центра не оставляет сомнения в том, что детерминизм не является исключительным законом космоса. Материализм существует, но он не исключителен; механистичность существует, но она не безусловна; детерминизм существует, но он не единственный фактор.

[195:6.15] The finite universe of matter would eventually become uniform and deterministic but for the combined presence of mind and spirit. The influence of the cosmic mind constantly injects spontaneity into even the material worlds.

Конечная материальная вселенная в итоге стала бы однородной и детерминированной, если бы не совместное присутствие разума и духа. Влияние космического разума постоянно привносит спонтанность даже в материальные миры.

[195:6.16] Freedom or initiative in any realm of existence is directly proportional to the degree of spiritual influence and cosmic-mind control; that is, in human experience, the degree of the actuality of doing «the Father’s will.» And so, when you once start out to find God, that is the conclusive proof that God has already found you.

В любой сфере бытия свобода или инициатива прямо пропорциональны степени духовного влияния и контроля космического разума; в человеческом опыте это соответствует мере актуальности исполнения «воли Отца». Поэтому когда вы однажды отправляетесь на поиски Бога, это убедительно доказывает, что Бог уже нашел вас.
[195:6.17] The sincere pursuit of goodness, beauty, and truth leads to God. And every scientific discovery demonstrates the existence of both freedom and uniformity in the universe. The discoverer was free to make the discovery. The thing discovered is real and apparently uniform, or else it could not have become known as a
thing.
Искреннее стремление к добродетели, красоте и истине ведет к Богу. И каждое научное открытие демонстрирует наличие во вселенной как свободы, так и единообразия. Первооткрыватель был свободен,совершая свое открытие. Открытый предмет реален и явно единообразен, иначе его невозможно было бы определить как предмет.

7. THE VULNERABILITY OF MATERIALISM

7. УЯЗВИМОСТЬ МАТЕРИАЛИЗМА

[195:7.1] How foolish it is for material-minded man to allow such vulnerable theories as those of a mechanistic universe to deprive him of the vast spiritual resources of the personal experience of true religion. Facts never quarrel with real spiritual faith; theories may. Better that science should be devoted to the destruction of superstition rather than attempting the overthrow of religious faith — human belief in spiritual realities and divine values.

Сколь нелепо со стороны материалистически настроенного человека позволять уязвимым теориям механистической вселенной лишать себя обширных духовных ресурсов, заключенных в личном опыте истинной религии. В отличие от теорий, факты никогда не противоречат подлинной религиозной вере. Было бы куда лучше, если бы наука посвятила себя уничтожению суеверий, вместо того, чтобы пытаться опровергнуть религиозную веру — веру человека в духовные реальности и божественные ценности.

[195:7.2] Science should do for man materially what religion does for him spiritually: extend the horizon of life and enlarge his personality. True science can have no lasting quarrel with true religion. The «scientific method» is merely an intellectual yardstick wherewith to measure material adventures and physical achievements. But being material and wholly intellectual, it is utterly useless in the evaluation of spiritual realities and religious experiences.

Наука должна делать для человека в материальном плане то же, что религия делает для него в плане духовном: расширять жизненные горизонты и обогащать его личность. Истинная наука не может иметь никаких устойчивых противоречий с истинной религией. «Научный метод» — это всего лишь интеллектуальный метод измерения материальных событий и физических достижений. Однако будучи материальным и сугубо интеллектуальным, этот метод совершенно бесполезен при оценке духовных реальностей и религиозных видов опыта.
[195:7.3] The inconsistency of the modern mechanist is: If this were merely a material universe and man only a machine, such a man would be wholly unable to recognize himself as such a machine, and likewise would such a machine-man be wholly unconscious of the fact of the existence of such a material universe. The materialistic dismay and despair of a mechanistic science has failed to recognize the fact of the spirit-indwelt mind of the scientist whose very supermaterial insight formulates these mistaken and self-contradictory concepts
of a materialistic universe.
Непоследовательность современного механиста состоит в следующем: если бы существовала всего лишь материальная вселенная и человек был бы всего лишь машиной, то такой человек не имел бы никакой возможности воспринимать себя в качестве машины; соответственно, такой механический человек совершенно не осознавал бы существования материальной вселенной. Механистическая наука, отражающая смятение и отчаяние материализма, не смогла осознать реальность одухотворенного разума ученого, который именно благодаря сверхматериальной проницательности и формулирует эти ошибочные и внутренне противоречивые концепции
материалистической вселенной.

[195:7.4] Paradise values of eternity and infinity, of truth, beauty, and goodness, are concealed within the facts of the phenomena of the universes of time and space. But it requires the eye of faith in a spirit-born mortal to detect and discern these spiritual values.

Райские ценности вечности и бесконечности, истины, красоты и добродетели сокрыты в фактах наблюдаемых явлений пространственно-временных вселенных. Однако чтобы обнаружить и распознать такие духовные ценности, необходимо смотреть глазами веры рожденного в духе смертного.
[195:7.5] The realities and values of spiritual progress are not a «psychologic projection» — a mere glorified daydream of the material mind. Such things are the spiritual forecasts of the indwelling Adjuster, the spirit of God living in the mind of man. And let not your dabblings with the faintly glimpsed findings of «relativity» disturb your concepts of the eternity and infinity of God. And in all your solicitation concerning the necessity for self-expression do not make the mistake of failing to provide for Adjuster-expression,
the manifestation of your real and better self.
Реальности и ценности духовного прогресса — это не просто «психологическая проекция» в виде всего лишь сладких грез материального разума. Это духовные предвозвещения внутреннего Настройщика — духа Бога, пребывающего в разуме человека. И не позволяйте вашим мимолетным увлечениям поверхностно исследованными открытиями «относительности» искажать ваши представления о вечности и бесконечности Бога. Во всех своих настойчивых стремлениях, связанных с необходимостью выражать себя, старайтесь не ошибаться и не забывать о необходимости выражать Настройщика,
проявляя свою истинную и лучшую сущность.
[195:7.6] If this were only a material universe, material man would never be able to arrive at the concept of the mechanistic character of such an exclusively material existence. This very mechanistic concept
of the universe is in itself a nonmaterial phenomenon of mind, and all mind is of nonmaterial origin, no matter how thoroughly it may appear to be materially conditioned and mechanistically controlled.
Если бы мы имели дело только с материальной вселенной, материальный человек никогда бы не смог прийти к представлению о механистическом характере такого исключительно материального бытия. Само механистическое представление
о вселенной является нематериальным феноменом разума, а разум имеет нематериальное происхождение независимо от того, до какой степени он может казаться материально обусловленным и механически управляемым.

[195:7.7] The partially evolved mental mechanism of mortal man is not overendowed with consistency and wisdom. Man’s conceit often outruns his reason and eludes his logic.

Частично развитый ментальный механизм смертного человека не отличается избытком последовательности или мудрости. Самомнение человека зачастую опережает здравомыслие и ускользает от логики.
[195:7.8] The very pessimism of the most pessimistic materialist is, in and of itself, sufficient proof that the universe of the pessimist is not wholly material. Both optimism and pessimism are concept reactions in a mind conscious of values as well as of facts. If the universe were truly what the materialist regards it to be, man as a human machine would then be devoid of all conscious recognition of that very fact. Without the consciousness of the concept of values
within the spirit-born mind, the fact of universe materialism and the mechanistic phenomena of universe operation would be wholly unrecognized by man. One machine cannot be conscious of the nature or value of another machine.
Уже сам пессимизм наиболее пессимистически настроенного материалиста — достаточное подтверждение того, что вселенная пессимиста не только материальна. Как оптимизм, так и пессимизм представляют собой концептуальные реакции разума, осознающего не только факты, но и ценности. Если бы вселенная в самом деле соответствовала представлениям материалиста, то человек, как живая машина, был бы лишен какого-либо осознания самого этого факта. Без осознанного представления о ценностях
в рожденном в духе разуме, факт материальности вселенной и механистические феномены функционирования вселенной полностью оставались бы за пределами человеческого восприятия. Одна машина не может осознавать природу или ценность другой машины.
[195:7.9] A mechanistic philosophy of life and the universe cannot be scientific because science recognizes and deals only with materials and facts. Philosophy is inevitably superscientific. Man is a material fact of nature, but his life
is a phenomenon which transcends the material levels of nature in that it exhibits the control attributes of mind and the creative qualities of spirit.
Механистическая философия жизни и вселенной не может быть научной, потому что наука занимается только материалами и фактами. Философия неизбежно имеет сверхнаучный характер. Человек — это материальный факт природы, но его жизнь —
это явление, выходящее за пределы материальных уровней природы, поскольку в ней проявлены контролирующие свойства разума и созидательные качества духа.

[195:7.10] The sincere effort of man to become a mechanist represents the tragic phenomenon of that man’s futile effort to commit intellectual and moral suicide. But he cannot do it.

Искреннее усилие человека стать механистом представляет собой трагическое явление, равноценное тщетной попытке такого человека совершить интеллектуальное и нравственное самоубийство. Но он не способен на это.

[195:7.11] If the universe were only material and man only a machine, there would be no science to embolden the scientist to postulate this mechanization of the universe. Machines cannot measure, classify, nor evaluate themselves. Such a scientific piece of work could be executed only by some entity of supermachine status.

Если бы вселенная была только материальной, а человек был бы всего лишь машиной, то не было бы науки, придающей ученому смелость постулировать такую механистичность вселенной. Машины не могут измерять, классифицировать или оценивать самих себя. Такой вид научной деятельности может выполняться только некоторой сущностью сверхмашинного статуса.
[195:7.12] If universe reality is only one vast machine, then man must be outside of the universe and apart from it in order to recognize such a fact and become conscious of the insight of such an
evaluation.
Если реальность вселенной — это только одна гигантская машина, то человек должен находиться за пределами вселенной и отдельно от нее, чтобы иметь возможность осознать такой факт и прийти к пониманию такой оценки.

[195:7.13] If man is only a machine, by what technique does this man come to believe or claim to know
that he is only a machine? The experience of self-conscious evaluation of one’s self is never an attribute of a mere machine. A self-conscious and avowed mechanist is the best possible answer to mechanism. If materialism were a fact, there could be no self-conscious mechanist. It is also true that one must first be a moral person before one can perform immoral acts.
Если человек — это всего лишь машина, то каким же образом этот человек начинает верить или заявлять о своем знании того, что он только машина? Опыт самосознания и самооценки не может быть атрибутом машины. Лучший возможный ответ механицизму — это самосознающий и убежденный механист. Если бы материализм был фактом, то не существовало бы самосознающего механиста. Так же истинно и то, что человек должен быть нравственным существом прежде, чем совершать безнравственные поступки.

[195:7.14] The very claim of materialism implies a supermaterial consciousness of the mind which presumes to assert such dogmas. A mechanism might deteriorate, but it could never progress. Machines do not think, create, dream, aspire, idealize, hunger for truth, or thirst for righteousness. They do not motivate their lives with the passion to serve other machines and to choose as their goal of eternal progression the sublime task of finding God and striving to be like him. Machines are never intellectual, emotional, aesthetic, ethical, moral, or spiritual.

Само отстаивание материализма предполагает наличие присущего разуму сверхматериального сознания, которое позволяет заявлять о таких догмах. Механизм способен деградировать, но он не может прогрессировать. Машины не думают, не творят, не мечтают, не стремятся, не идеализируют, не жаждут истины или праведности. Они не мотивируют свою жизнь страстным желанием служить другим машинам и не избирают своей целью вечного прогресса возвышенную задачу нахождения Бога и стремление стать подобным ему. Машины никогда не обладают интеллектом, эмоциями, эстетическим и этическим чувством, нравственностью и духовностью.

[195:7.15] Art proves that man is not mechanistic, but it does not prove that he is spiritually immortal. Art is mortal morontia, the intervening field between man, the material, and man, the spiritual. Poetry is an effort to escape from material realities to spiritual values.

Искусство подтверждает, что человек не механистичен, но не доказывает духовного бессмертия человека. Искусство — это моронтия смертных, область, лежащая между человеком материальным и человеком духовным. Поэзия — это попытка освобождения от материальных реальностей для обретения духовных ценностей.
[195:7.16] In a high civilization, art humanizes science, while in turn it is spiritualized by true religion — insight into spiritual and eternal values. Art represents the human and time-space evaluation of reality. Religion is
the divine embrace of cosmic values and connotes eternal progression in spiritual ascension and expansion. The art of time is dangerous only when it becomes blind to the spirit standards of the divine patterns which eternity reflects as the reality shadows of time. True art is the effective manipulation of the material things of life; religion is the ennobling transformation of the material facts of life, and it never ceases in its spiritual evaluation of art.
В условиях высокоразвитой цивилизации искусство облагораживает науку и, в свою очередь, одухотворяется истинной религией — проникновением в духовные и вечные ценности. Искусство представляет собой человеческую пространственно-временную оценку реальности. Религия же есть божественный охват космических ценностей и означает вечное поступательное движение по пути духовного восхождения и роста. Искусство времени опасно только тогда, когда перестает видеть духовные стандарты божественных эталонов, отражаемых вечностью в качестве теней реальности во времени. Истинное искусство — это эффективная манипуляция материальными объектами жизни; религия – это облагораживающая трансформация материальных фактов жизни, непрестанно проводящая духовную оценку искусства.

[195:7.17] How foolish to presume that an automaton could conceive a philosophy of automatism, and how ridiculous that it should presume to form such a concept of other and fellow automatons!
Сколь наивно полагать, что автомат мог бы постичь философию автоматизма, и как нелепа была бы попытка автомата сформировать такую концепцию о других и подобных ему автоматах!

[195:7.18] Any scientific interpretation of the material universe is valueless unless it provides due recognition for the scientist. No appreciation of art is genuine unless it accords recognition to the artist. No evaluation of morals is worth while unless it includes the moralist. No recognition of philosophy is edifying if it ignores the philosopher, and religion cannot exist without the real experience of the religionist
who, in and through this very experience, is seeking to find God and to know him. Likewise is the universe of universes without significance apart from the I AM, the infinite God who made it and unceasingly manages it.
Какая-либо научная интерпретация материальной вселенной бесполезна, если она не обеспечивает должного признания для ученого. Никакая оценка искусства не становится подлинной, если не учитывает художника. Моральная оценка имеет смысл только в том случае, если распространяется на моралиста. Философский вывод поучителен только тогда, когда не игнорирует философа, а религия не может существовать без реального опыта религиозного человека, который именно в этом опыте и через него стремится найти Бога и познавать его. Точно так же вселенная вселенных лишается смысла отдельно от Я ЕСТЬ — бесконечного Бога, который сотворил ее и непрестанно управляет ею.

[195:7.19] Mechanists — humanists — tend to drift with the material currents. Idealists and spiritists dare
to use their oars with intelligence and vigor in order to modify the apparently purely material course of the energy streams.
Механисты — гуманисты — склонны пассивно плыть по материальным течениям. Идеалисты и спиритисты дерзают разумно и решительно пользоваться веслами, чтобы изменять кажущееся чисто материальным направление энергетических потоков.

[195:7.20] Science lives by the mathematics of the mind; music expresses the tempo of the emotions. Religion is the spiritual rhythm of the soul in time-space harmony with the higher and eternal melody measurements of Infinity. Religious experience is something in human life which is truly supermathematical.

Наука живет математикой разума; музыка выражает темп эмоций. Религия — это духовный ритм души в пространственно-временной гармонии с высшими и вечными мелодическими размерами Бесконечности. Религиозный опыт есть нечто такое в человеческой жизни, что имеет подлинно сверхматематический характер.

[195:7.21] In language, an alphabet represents the mechanism of materialism, while the words expressive of the meaning of a thousand thoughts, grand ideas, and noble ideals — of love and hate, of cowardice and courage — represent the performances of mind within the scope defined by both material and spiritual law, directed by the assertion of the will of personality, and limited by the inherent situational endowment.

В языке алфавит представляет собой материальный механизм, в то время как слова, несущие смысл тысяч мыслей, великих идей и благородных идеалов — любви и ненависти, трусости и отваги — отражают деятельность разума в рамках как материального, так и духовного закона, направляемого волей личности и ограниченного врожденными ситуативными дарованиями.
[195:7.22] The universe is not like the laws, mechanisms, and the uniformities which the scientist discovers, and which he comes to regard as science, but rather like the curious, thinking, choosing, creative, combining, and discriminating scientist who thus observes universe phenomena and classifies the mathematical facts inherent in the mechanistic phases of the material side of creation. Neither is the universe like the art of the artist, but rather like the striving, dreaming, aspiring, and advancing artist
who seeks to transcend the world of material things in an effort to achieve a spiritual goal.
Вселенная похожа не на открываемые ученым законы, механизмы и закономерности, которые он рассматривает как науку, а скорее на любознательного, вдумчивого, избирательного, творческого, комбинирующего и различающего ученого, который наблюдает за вселенскими явлениями и классифицирует математические факты, присущие механистическим аспектам материальной стороны творения. Не похожа вселенная и на искусство художника; скорее, она напоминает упорного, мечтательного, стремящегося и развивающегося художника,
который стремится выйти за пределы материального мира в попытке достичь духовной цели.

[195:7.23] The scientist, not science, perceives the reality of an evolving and advancing universe of energy and matter. The artist, not art, demonstrates the existence of the transient morontia world intervening between material existence and spiritual liberty. The religionist, not religion, proves the existence of the spirit realities and divine values which are to be encountered in the progress of eternity.
Именно ученый, а не наука, осознает реальность развивающейся и прогрессирующей вселенной энергии и материи. Именно художник, а не искусство, демонстрирует существование переходного моронтийного мира, занимающего промежуточное положение между материальным существованием и духовной свободой. Именно религиозный человек, а не религия, доказывает существование духовных реальностей и божественных ценностей, которые ожидают человека на пути вечного прогресса.

8. SECULAR TOTALITARIANISM

8. СЕКУЛЯРНЫЙ ТОТАЛИТАРИЗМ

[195:8.1] But even after materialism and mechanism have been more or less vanquished, the devastating influence of twentieth-century secularism will still blight the spiritual experience of millions of unsuspecting souls.

Даже после того, как материализм и механицизм будут в той или иной степени преодолены, разрушительное влияние секуляризма двадцатого века будет продолжать отравлять духовный опыт миллионов доверчивых душ.

[195:8.2] Modern secularism has been fostered by two world-wide influences. The father of secularism was the narrow-minded and godless attitude of nineteenth- and twentieth-century so-called science — atheistic science. The mother of modern secularism was the totalitarian medieval Christian church. Secularism had its inception as a rising protest against the almost complete domination of Western civilization by the institutionalized Christian church.

Современный секуляризм обусловлен двумя общемировыми факторами. Отцом секуляризма стала так называемая атеистическая наука девятнадцатого и двадцатого веков с ее ограниченным и безбожным отношением. Матерью современного секуляризма стала тоталитарная средневековая христианская церковь. Начало секуляризму положил нарастающий протест против почти полного засилья институциональной христианской церкви в западной цивилизации.

[195:8.3] At the time of this revelation, the prevailing intellectual and philosophical climate of both European and American life is decidedly secular — humanistic. For three hundred years Western thinking has been progressively secularized. Religion has become more and more a nominal influence, largely a ritualistic exercise. The majority of professed Christians of Western civilization are unwittingly actual secularists.

Время данного откровения характеризуется преобладающим секулярным интеллектуальным и философским климатом как в европейской, так и в американской жизни — гуманизмом. На протяжении трехсот лет происходит все большая секуляризация западной мысли. Религия становится все более номинальным влиянием и в значительной степени сводится к отправлению обрядов. Большинство мнимых христиан западной цивилизации невольно являются сторонниками секуляризации.

[195:8.4] It required a great power, a mighty influence, to free the thinking and living of the Western peoples from the withering grasp of a totalitarian ecclesiastical domination. Secularism did break the bonds of church control, and now in turn it threatens to establish a new and godless type of mastery over the hearts and minds of modern man. The tyrannical and dictatorial political state is the direct offspring of scientific materialism and philosophic secularism. Secularism no sooner frees man from the domination of the institutionalized church than it sells him into slavish bondage to the totalitarian state. Secularism frees man from ecclesiastical slavery only to betray him into the tyranny of political and economic slavery.
Потребовалась огромная сила, могущественное воздействие, чтобы освободить мысль и жизнь западных народов от иссушающей хватки тоталитарной церковной власти. Секуляризм действительно сломал оковы церковного контроля, но теперь, в свою очередь, угрожает установить новый и безбожный тип влияния над сердцами и разумами современных людей. Тираническая и диктаторская политическая система — это прямой результат научного материализма и философского секуляризма. Стоит секуляризму освободить человека от доминирования официальной церкви, как он тут же продает его в рабство тоталитарному государству. Секуляризм освобождает человека от церковного рабства только для того, чтобы предать его и отдать на откуп тирании политического и экономического рабства.

[195:8.5] Materialism denies God, secularism simply ignores him; at least that was the earlier attitude. More recently, secularism has assumed a more militant attitude, assuming to take the place of the religion whose totalitarian bondage it onetime resisted. Twentieth-century secularism tends to affirm that man does not need God. But beware! this godless philosophy of human society will lead only to unrest, animosity, unhappiness, war, and world-wide disaster.
Материализм отрицает Бога, секуляризм просто игнорирует его; во всяком случае, таким было его прежнее отношение. В последнее время секуляризм отличается большей воинственностью, стремясь занять место той самой религии, с тоталитарным бременем которой он когда-то боролся. Секуляризм двадцатого века стремится утверждать, что человек не нуждается в Боге. Но будьте осторожны! Такая безбожная философия человеческого общества приведет лишь к беспорядкам, вражде, несчастью, войне и всемирной катастрофе.

[195:8.6] Secularism can never bring peace to mankind. Nothing can take the place of God in human society. But mark you well! do not be quick to surrender the beneficent gains of the secular revolt from ecclesiastical totalitarianism. Western civilization today enjoys many liberties and satisfactions as a result of the secular revolt. The great mistake of secularism was this: In revolting against the almost total control of life by religious authority, and after attaining the liberation from such ecclesiastical tyranny, the secularists went on to institute a revolt against God himself, sometimes tacitly and sometimes openly.

Секуляризм никогда не сможет принести человечеству мир. Ничто не может заменить Бога в человеческом обществе. Но помните! Не спешите отказываться от благоприятных последствий секулярного протеста против церковного тоталитаризма. Сегодня западная цивилизация пользуется многими свободами и удовлетворяет многие потребности в результате секулярной революции. Огромная ошибка секуляризма заключалась в следующем: восстав против почти полного контроля над жизнью со стороны духовенства и добившись освобождения от такой церковной тирании, сторонники секуляризации на этом не остановились и подняли бунт — принимавший то подспудный, то открытый характер — против самого Бога.
[195:8.7] To the secularistic revolt you owe the amazing creativity of American industrialism and the unprecedented material progress of Western civilization. And because the secularistic revolt went too far and lost sight of God and true
religion, there also followed the unlooked-for harvest of world wars and international unsettledness.
Именно секулярному восстанию вы обязаны поразительными творческими достижениями американского индустриализма и беспрецедентным материальным прогрессом западной цивилизации. Но из-за того, что секулярный бунт зашел слишком далеко и упустил из виду Бога и истинную
религию, человеку пришлось собирать непредвиденный урожай мировых войн и международных конфликтов.

[195:8.8] It is not necessary to sacrifice faith in God in order to enjoy the blessings of the modern secularistic revolt: tolerance, social service, democratic government, and civil liberties. It was not necessary for the secularists to antagonize true religion in order to promote science and to advance education.

Не обязательно жертвовать верой в Бога, чтобы пользоваться благами современного секулярного сопротивления: терпимостью, общественным служением, демократическим правлением и гражданскими свободами. Для секуляристов совсем не обязательно враждовать с истинной религией, чтобы содействовать развитию науки и прогрессу образования.

[195:8.9] But secularism is not the sole parent of all these recent gains in the enlargement of living. Behind the gains of the twentieth century are not only science and secularism but also the unrecognized and unacknowledged spiritual workings of the life and teaching of Jesus of Nazareth.

Однако секуляризм — не единственный источник всех этих недавних успехов, связанных с повышением уровня жизни. За достижениями двадцатого века стоят не только наука и секуляризм, но и незамеченное и непризнанное духовное влияние жизни и учений Иисуса Назарянина.

[195:8.10] Without God, without religion, scientific secularism can never co-ordinate its forces, harmonize its divergent and rivalrous interests, races, and nationalisms. This secularistic human society, notwithstanding its unparalleled materialistic achievement, is slowly disintegrating. The chief cohesive force resisting this disintegration of antagonism is nationalism. And nationalism is the chief barrier to world peace.

Без Бога, без религии научный секуляризм никогда не сможет скоординировать свои силы, согласовать различные и соперничающие интересы, расы и народы. Несмотря на беспримерные материальные достижения, секулярное человеческое общество постепенно распадается. Главная связующая сила, противостоящая этому антагонистическому распаду — национализм. А национализм — это основное препятствие на пути ко всеобщему миру.

[195:8.11] The inherent weakness of secularism is that it discards ethics and religion for politics and power. You simply cannot establish the brotherhood of men while ignoring or denying the fatherhood of God.

Неотъемлемо присущая секуляризму слабость заключается в том, что он отказывается от этики и религии в пользу политики и власти. Однако совершенно невозможно утвердить братство людей, игнорируя или отрицая отцовство Бога.

[195:8.12] Secular social and political optimism is an illusion. Without God, neither freedom and liberty, nor property and wealth will lead to peace.

Секулярный социальный и политический оптимизм — это иллюзия. Без Бога ни свобода и независимость, ни собственность и богатство не приведут к миру.

[195:8.13] The complete secularization of science, education, industry, and society can lead only to disaster. During the first third of the twentieth century Urantians killed more human beings than were killed during the whole of the Christian dispensation up to that time. And this is only the beginning of the dire harvest of materialism and secularism; still more terrible destruction is yet to come.
Полная секуляризация науки, образования, промышленности и общества может привести только к катастрофе. За первую треть двадцатого века урантийцы убили больше людей, чем погибло за всю христианскую эпоху вплоть до настоящего времени. И это только первые ужасные плоды материализма и секуляризма; еще более страшные разрушения ждут вас впереди.

9. CHRISTIANITY’S PROBLEM

9. ПРОБЛЕМА ХРИСТИАНСТВА

[195:9.1] Do not overlook the value of your spiritual heritage, the river of truth running down through the centuries, even to the barren times of a materialistic and secular age. In all your worthy efforts to rid yourselves of the superstitious creeds of past ages, make sure that you hold fast the eternal truth. But be patient! when the present superstition revolt is over, the truths of Jesus’ gospel will persist gloriously to illuminate a new and better way.

Не пренебрегайте ценностью своего духовного наследия — рекой истины, текущей через века даже сквозь бесплодные времена материалистического и секулярного века. Во всех достойных попытках освободиться от суеверных верований прошлых веков, твердо держитесь вечной истины. Но будьте терпеливы! Когда текущая борьба против предрассудков закончится, истины евангелия Иисуса сохранятся во всей своей славе, озаряя новый и лучший путь.

[195:9.2] But paganized and socialized Christianity stands in need of new contact with the uncompromised teachings of Jesus; it languishes for lack of a new vision of the Master’s life on earth. A new and fuller revelation of the religion of Jesus is destined to conquer an empire of materialistic secularism and to overthrow a world sway of mechanistic naturalism. Urantia is now quivering on the very brink of one of its most amazing and enthralling epochs of social readjustment, moral quickening, and spiritual enlightenment.

Однако оязыченное и социализированное христианство нуждается в новом контакте с подлинными учениям Иисуса; оно чахнет из-за отсутствия нового видения жизни Учителя на земле. Новому и более полному раскрытию религии Иисуса суждено превзойти империю материалистического секуляризма и низвергнуть мировое влияние механистического натурализма. В настоящее время Урантия с трепетом приближается к одной из наиболее поразительных и увлекательных эпох социального переустройства, нравственного пробуждения и духовного просветления.

[195:9.3] The teachings of Jesus, even though greatly modified, survived the mystery cults of their birthtime, the ignorance and superstition of the dark ages, and are even now slowly triumphing over the materialism, mechanism, and secularism of the twentieth century. And such times of great testing and threatened defeat are always times of great revelation.
Путь и сильно измененные, учения Иисуса пережили мистериальные культы времени своего появления, невежество и суеверие средневековья, а в настоящее время они постепенно изживают материализм, механицизм и секуляризм двадцатого века. И такие времена великих испытаний и угроз поражения всегда становятся эпохами великих откровений.

[195:9.4] Religion does need new leaders, spiritual men and women who will dare to depend solely on Jesus and his incomparable teachings. If Christianity persists in neglecting its spiritual mission while it continues to busy itself with social and material problems, the spiritual renaissance must await the coming of these new teachers of Jesus’ religion who will be exclusively devoted to the spiritual regeneration of men. And then will these spirit-born souls quickly supply the leadership and inspiration requisite for the social, moral, economic, and political reorganization of the world.

Религия нуждается в новых лидерах, одухотворенных мужчинах и женщинах, которые не побоятся положиться исключительно на Иисуса и его несравненные учения. Если христианство будет упорно пренебрегать своей духовной миссией, продолжая заниматься социальными и материальными проблемами, то духовное возрождение наступит только с приходом таких новых учителей религии Иисуса, которые посвятят себя исключительно духовному возрождению людей. И тогда эти рожденные в духе души быстро обеспечат руководство и вдохновение, необходимые для социальной, моральной, экономической и политической реорганизации мира.

[195:9.5] The modern age will refuse to accept a religion which is inconsistent with facts and out of harmony with its highest conceptions of truth, beauty, and goodness. The hour is striking for a rediscovery of the true and original foundations of present-day distorted and compromised Christianity — the real life and teachings of Jesus.
Текущая эпоха не примет религию, которая противоречит фактам и не созвучна с высшими представлениями об истине, красоте и добродетели. Настает время повторного открытия истинных и подлинных основ современного искаженного и скомпрометированного христианства — реальной жизни и учений Иисуса.

[195:9.6] Primitive man lived a life of superstitious bondage to religious fear. Modern, civilized men dread the thought of falling under the dominance of strong religious convictions. Thinking man has always feared to be held by a religion. When a strong and moving religion threatens to dominate him, he invariably tries to rationalize, traditionalize, and institutionalize it, thereby hoping to gain control of it. By such procedure, even a revealed religion becomes man-made and man-dominated. Modern men and women of intelligence evade the religion of Jesus because of their fears of what it will do to — them and with
them. And all such fears are well founded. The religion of Jesus does, indeed, dominate and transform its believers, demanding that men dedicate their lives to seeking for a knowledge of the will of the Father in heaven and requiring that the energies of living be consecrated to the unselfish service of the brotherhood of man.
Первобытный человек проживал жизнь в оковах суеверного религиозного страха. Современные цивилизованные люди боятся оказаться зависимыми от глубоких религиозных убеждений. Мыслящий человек всегда боялся оказаться во власти религии. Когда глубокая и трогающая душу религия грозит подчинить себе человека, он неизменно пытается сделать ее рациональной, традиционной и формальной, надеясь таким образом получить над ней контроль. При этом даже богооткровенная религия превращается в творение человека и подчиняется его власти. Современные мыслящие мужчины и женщины избегают религии Иисуса, опасаясь того, что она им — и с ними — сделает.
И все подобные опасения вполне обоснованны. Религия Иисуса в самом деле обретает власть над верующими и преображает их, требуя от людей посвящения своей жизни познанию воли небесного Отца и направления всех энергий жизни на бескорыстное служение братству людей.

[195:9.7] Selfish men and women simply will not pay such a price for even the greatest spiritual treasure ever offered mortal man. Only when man has become sufficiently disillusioned by the sorrowful disappointments attendant upon the foolish and deceptive pursuits of selfishness, and subsequent to the discovery of the barrenness of formalized religion, will he be disposed to turn wholeheartedly to the gospel of the kingdom, the religion of Jesus of Nazareth.

Эгоистичные мужчины и женщины просто не станут платить такую цену даже за величайшее духовное сокровище, когда-либо предложенное смертному человеку. Лишь после достаточного разочарования прискорбными последствиями неразумных и обманчивых эгоистических устремлений и вслед за убеждением в бесплодности формальной религии, человек захочет всем сердцем обратиться к евангелию царства — религии Иисуса Назарянина.
[195:9.8] The world needs more firsthand religion. Even Christianity — the best of the religions of the twentieth century — is not only a religion about
Jesus, but it is so largely one which men experience secondhand. They take their religion wholly as handed down by their accepted religious teachers. What an awakening the world would experience if it could only see Jesus as he really lived on earth and know, firsthand, his life-giving teachings! Descriptive words of things beautiful cannot thrill like the sight thereof, neither can creedal words inspire men’s souls like the experience of knowing the presence of God. But expectant faith will ever keep the hope-door of man’s soul open for the entrance of the eternal spiritual realities of the divine values of the worlds beyond.
Мир все больше нуждается в религии из первых рук. Даже христианство — лучшая из религий двадцатого века — не только остается религией об Иисусе, но и в значительной мере воспринимается из вторых рук. Люди принимают эту религию такой, какой она преподносится им признанными религиозными учителями. Какое пробуждение испытал бы мир, если бы смог увидеть Иисуса таким, каким он в самом деле жил на земле, и познать его живительные учения в их первозданном виде! Слова, описывающие прекрасное, неспособны вызвать такой же трепет, как вид прекрасного, как не могут слова учения воодушевить души людей так же, как опыт осознания присутствия Бога. Однако уповающая вера всегда будет держать дверь человеческой души открытой для вечных духовных реальностей божественных ценностей небесных миров.

[195:9.9] Christianity has dared to lower its ideals before the challenge of human greed, war-madness, and the lust for power; but the religion of Jesus stands as the unsullied and transcendent spiritual summons, calling to the best there is in man to rise above all these legacies of animal evolution and, by grace, attain the moral heights of true human destiny.

Христианство посмело принизить свои идеалы, отступив перед человеческой алчностью, милитаристским безумием и властолюбием, однако религия Иисуса остается незапятнанным и превосходящим духовным призывом, побуждающим то лучшее, что есть в человеке, подняться над пережитками животной эволюции и через благодать достигнуть нравственных высот истинного предназначения человека.

[195:9.10] Christianity is threatened by slow death from formalism, overorganization, intellectualism, and other nonspiritual trends. The modern Christian church is not such a brotherhood of dynamic believers as Jesus commissioned continuously to effect the spiritual transformation of successive generations of mankind.

Христианству грозит медленная смерть от формализма, избыточного бюрократизма, интеллектуализма и прочих недуховных тенденций. Современная христианская церковь — это не то братство активных верующих, которым Иисус поручил постоянно осуществлять духовное преображение сменяющих друг друга поколений.

[195:9.11] So-called Christianity has become a social and cultural movement as well as a religious belief and practice. The stream of modern Christianity drains many an ancient pagan swamp and many a barbarian morass; many olden cultural watersheds drain into this present-day cultural stream as well as the high Galilean tablelands which are supposed to be its exclusive source.
Так называемое христианство стало не только религиозным верованием и ритуалом, оно превратилось также в общественное и культурное движение. В поток современного христианства просачиваются ручьи из многих древних языческих болот и варварских топей; многие культурные водоразделы древности питают этот поток современной культуры наряду с высокими галилейскими нагорьями, где и должен был бы быть его единственный источник.

10. THE FUTURE

10. БУДУЩЕЕ

[195:10.1] Christianity has indeed done a great service for this world, but what is now most needed is Jesus. The world needs to see Jesus living again on earth in the experience of spirit-born mortals who effectively reveal the Master to all men. It is futile to talk about a revival of primitive Christianity; you must go forward from where you find yourselves. Modern culture must become spiritually baptized with a new revelation of Jesus’ life and illuminated with a new understanding of his gospel of eternal salvation. And when Jesus becomes thus lifted up, he will draw all men to himself. Jesus’ disciples should be more than conquerors, even overflowing sources of inspiration and enhanced living to all men. Religion is only an exalted humanism until it is made divine by the discovery of the reality of the presence of God in personal experience.

Христианство действительно сослужило этому миру великую службу, однако сегодня в первую очередь нужен Иисус. Мир должен увидеть, как Иисус вновь живет на земле в опыте рожденных в духе смертных, действенно раскрывающих Учителя всем людям. Бесполезно говорить о возрождении примитивного христианства; вы должны идти вперед с того уровня, на котором находитесь сегодня. Современная культура должна пройти духовное крещение новым откровением жизни Иисуса, должна озариться новым пониманием его евангелия вечного спасения. И после такого возвышения Иисуса, он привлечет к себе всех людей. Последователи Иисуса должны быть больше чем победителями, они должны стать изобильными источниками вдохновения и лучшей жизни для всех людей. Религия остается всего лишь возвышенным гуманизмом, пока не становится божественной через раскрытие реальности присутствия Бога в личном опыте.

[195:10.2] The beauty and sublimity, the humanity and divinity, the simplicity and uniqueness, of Jesus’ life on earth present such a striking and appealing picture of man-saving and God-revealing that the theologians and philosophers of all time should be effectively restrained from daring to form creeds or create theological systems of spiritual bondage out of such a transcendental bestowal of God in the form of man. In Jesus the universe produced a mortal man in whom the spirit of love triumphed over the material handicaps of time and overcame the fact of physical origin.
Красота и величие, человечность и божественность, простота и уникальность жизни Иисуса на земле являют столь поразительную и притягательную картину спасения человека и раскрытия Бога, что теологи и философы всех времен должны проявлять чрезвычайную сдержанность и не позволять себе формулировать символы веры или создавать превращающиеся в духовную кабалу теологические системы из этого трансцендентального посвящения Бога в облике человека. В Иисусе вселенная сотворила смертного человека, в котором дух любви восторжествовал над материальными ограничениями времени и преодолел факт физического происхождения.

[195:10.3] Ever bear in mind — God and men need each other. They are mutually necessary to the full and final attainment of eternal personality experience in the divine destiny of universe finality.

Всегда помните — Бог и человек нужны друг другу. Они взаимно необходимы для полного и окончательного обретения вечного опыта личности в божественном предназначении вселенской завершенности.

[195:10.4] «The kingdom of God is within you» was probably the greatest pronouncement Jesus ever made, next to the declaration that his Father is a living and loving spirit.
«Царство Бога внутри вас есть» было, возможно, величайшим заявлением, когда-либо сделанным Иисусом, вслед за возвещением того, что Отец — это живой и любящий дух.

[195:10.5] In winning souls for the Master, it is not the first mile of compulsion, duty, or convention that will transform man and his world, but rather the second mile of free service and liberty-loving devotion that betokens the Jesusonian reaching forth to grasp his brother in love and sweep him on under spiritual guidance toward the higher and divine goal of mortal existence. Christianity even now willingly goes the first
mile, but mankind languishes and stumbles along in moral darkness because there are so few genuine second-milers — so few professed followers of Jesus who really live and love as he taught his disciples to live and love and serve.
В обретении душ для Учителя, человека и его мир преобразует не первый этап принуждения, долга или обычая, а, скорее, второй этап естественного служения и свободной преданности, означающий, что последователь Иисуса стремится объять собрата своей любовью и, следуя за духом, увлечь его к высокой и божественной цели смертного бытия. Христианство до сих пор охотно проходит первый
этап, но человечество изнемогает, влачась в моральной тьме из-за того, что слишком мало тех, кто искренне желает пройти второй этап — слишком мало убежденных последователей Иисуса, которые в самом деле живут и любят так, как он учил своих учеников жить, любить и служить.

[195:10.6] The call to the adventure of building a new and transformed human society by means of the spiritual rebirth of Jesus’ brotherhood of the kingdom should thrill all who believe in him as men have not been stirred since the days when they walked about on earth as his companions in the flesh.

Призыв к участию в смелом построении нового и преобразованного человеческого общества через духовное возрождение созданного Иисусом братства царства должен вызывать у всех верующих в него людей такое воодушевление, какое не ощущалось с тех пор, когда последователи Учителя ходили по земле в качестве его спутников во плоти.

[195:10.7] No social system or political regime which denies the reality of God can contribute in any constructive and lasting manner to the advancement of human civilization. But Christianity, as it is subdivided and secularized today, presents the greatest single obstacle to its further advancement; especially is this true concerning the Orient.
Никакая социальная система или политический режим, которые отрицают реальность Бога, не могут внести какого-либо конструктивного и прочного вклада в развитие человеческой цивилизации. Однако сегодня христианство в раздробленном и секуляризованном виде представляет собой единственное и крупнейшее препятствие на пути своего дальнейшего развития; это особенно справедливо в отношении Востока.

[195:10.8] Ecclesiasticism is at once and forever incompatible with that living faith, growing spirit, and firsthand experience of the faith-comrades of Jesus in the brotherhood of man in the spiritual association of the kingdom of heaven. The praiseworthy desire to preserve traditions of past achievement often leads to the defense of outgrown systems of worship. The well-meant desire to foster ancient thought systems effectually prevents the sponsoring of new and adequate means and methods designed to satisfy the spiritual longings of the expanding and advancing minds of modern men. Likewise, the Christian churches of the twentieth century stand as great, but wholly unconscious, obstacles to the immediate advance of the real gospel — the teachings of Jesus of Nazareth.

Церковность совершенно несовместима с живой верой, растущим духом и непосредственным опытом товарищей Иисуса в вере — членов братства людей, объединенных духовной связью в царстве небесном. Похвальное стремление сохранить традиции прошлых свершений нередко ведет к защите изживших себя систем поклонения. Благонамеренное желание поощрять древние системы мысли серьезно препятствует становлению новых и адекватных средств и методов, предназначенных для удовлетворения духовных стремлений расширяющегося и эволюционирующего разума современных людей. Точно так же и христианские церкви двадцатого века — это огромное, но совершенно неосознаваемое препятствие для немедленного продвижения подлинного евангелия — учений Иисуса Назарянина.
[195:10.9] Many earnest persons who would gladly yield loyalty to the Christ of the gospel find it very difficult enthusiastically to support a church which exhibits so little of the spirit of his life and teachings, and which they have been erroneously taught he founded. Jesus did not found the so-called Christian church, but he has, in every manner consistentwith his nature, fostered
it as the best existent exponent of his lifework on earth.
Многим искренним людям, которые с радостью посвятили бы свою преданность евангельскому Христу, чрезвычайно трудно искренне поддерживать церковь, в которой осталось так мало от духа его жизни и учений и которую, как их ошибочно учили, он основал. Иисус не был основателем так называемой христианской церкви, но он всеми возможными путями, совместимыми со своей природой, — благоприятствовал
ей как лучшему из существующих представителей дела его жизни на земле.

[195:10.10] If the Christian church would only dare to espouse the Master’s program, thousands of apparently indifferent youths would rush forward to enlist in such a spiritual undertaking, and they would not hesitate to go all the way through with this great adventure.

Если бы только христианская церковь решилась последовать предначертаниям Учителя, тысячи внешне безразличных молодых людей устремились бы в ряды такого духовного движения и без колебаний пошли бы до конца в таком захватывающем приключении.
[195:10.11] Christianity is seriously confronted with the doom embodied in one of its own slogans: «A house divided against itself cannot stand.» The non-Christian world will hardly capitulate to a sect-divided Christendom. The living Jesus is the only hope of a possible unification of Christianity. The true church — the Jesus brotherhood — is invisible, spiritual, and is characterized by unity, not necessarily by uniformity. Uniformity is the earmark of the physical world of mechanistic nature. Spiritual unity is the fruit of faith union with the living Jesus. The visible church should refuse longer to handicap the progress of the invisible and spiritual brotherhood of the kingdom of God. And this brotherhood is destined to become a living organism
in contrast to an institutionalized social organization. It may well utilize such social organizations, but it must not be supplanted by them.
Христианству грозит серьезная опасность, выраженная одним из его собственных кредо: «Семья, раздираемая распрями, не устоит». Нехристианский мир едва ли капитулирует перед христианами, раздробленными на секты. Живой Иисус — единственная надежда на возможное объединение христианства. Истинная церковь — братство Христа — незрима, духовна и характеризуется единством, но вовсе не обязательно единообразием. Единообразие — отличительный признак физического мира механистической природы. Духовное единство — это плод вероисповедного союза с живым Иисусом. Зримая церковь должна перестать препятствовать прогрессу незримого и духовного братства царства Бога. И этому братству предстоит стать живым организмом,
разительно отличающимся от институциональной социальной организации. Братство вполне может использовать такие общественные организации, но не должно подменяться ими.

[195:10.12] But the Christianity of even the twentieth century must not be despised. It is the product of the combined moral genius of the God-knowing men of many races during many ages, and it has truly been one of the greatest powers for good on earth, and therefore no man should lightly regard it, notwithstanding its inherent and acquired defects. Christianity still contrives to move the minds of reflective men with mighty moral emotions.

Однако не следует пренебрегать христианством — даже христианством двадцатого века. Этот продукт совместного нравственного гения многих Богопознавших народов, живших на протяжении многих веков и в самом деле стал одной из величайших сил добра на земле; поэтому никто не должен относиться к нему легкомысленно, несмотря на его врожденные и обретенные изъяны. Христианство и сейчас пробуждает в разуме мыслящих людей глубокие нравственные эмоции.

[195:10.13] But there is no excuse for the involvement of the church in commerce and politics; such unholy alliances are a flagrant betrayal of the Master. And the genuine lovers of truth will be slow to forget that this powerful institutionalized church has often dared to smother newborn faith and persecute truth bearers who chanced to appear in unorthodox raiment.

Но нет никаких оправданий участию церкви в коммерции и политике; такие нечестивые союзы — это вопиющее предательство Учителя. И подлинные друзья истины вряд ли забудут, что зачастую именно могущественная институциональная церковь душила новую веру в зародыше и преследовала провозвестников истины, если те вдруг представали не в правоверном одеянии.

[195:10.14] It is all too true that such a church would not have survived unless there had been men in the world who preferred such a style of worship. Many spiritually indolent souls crave an ancient and authoritative religion of ritual and sacred traditions. Human evolution and spiritual progress are hardly sufficient to enable all men to dispense with religious authority. And the invisible brotherhood of the kingdom may well include these family groups of various social and temperamental classes if they are only willing to become truly spirit-led sons of God. But in this brotherhood of Jesus there is no place for sectarian rivalry, group bitterness, nor assertions of moral superiority and spiritual infallibility.

Совершенно очевидно, что подобная церковь не могла бы сохраниться, если бы в мире не было людей, предпочитающих такой стиль поклонения. Многие духовно ленивые души жаждут древней и авторитарной религии ритуала и священных традиций. Человеческая эволюция и духовный прогресс едва ли достаточны для того, чтобы все люди могли обходиться без религиозной власти. И незримое братство царства вполне может принять в свою семью эти группы из различных социальных классов разных по характеру людей, если только они действительно пожелают стать ведомыми духом сынами Бога. Но в таком братстве Иисуса нет места для сектантского противоборства, межгрупповой неприязни или притязаний на моральное превосходство и духовную непогрешимость.
[195:10.15] These various groupings of Christians may serve to accommodate numerous different types of would-be believers among the various peoples of Western civilization, but such division of Christendom presents a grave weakness when it attempts to carry the gospel of Jesus to Oriental peoples. These races do not yet understand that there is a religion of Jesus separate, and somewhat apart, from Christianity, which has more and more become a
religion about Jesus.
Польза в наличии разнообразных христианских групп может заключаться в объединении многочисленных типов потенциальных верующих, существующих среди различных народов западной цивилизации, однако такая раздробленность христианского мира становится огромной слабостью, когда этот мир пытается распространять евангелие Иисуса среди народов Востока. Эти народы еще не понимают, что религия Иисуса существует отдельно и несколько обособленно от христианства, которое все более и более становится религией об Иисусе
.

[195:10.16] The great hope of Urantia lies in the possibility of a new revelation of Jesus with a new and enlarged presentation of his saving message which would spiritually unite in loving service the numerous families of his present-day professed followers.

Великая надежда Урантии связана с возможностью нового раскрытия Иисуса через новое и расширенное изложение его спасительного учения, которое духовно объединило бы в любвеобильном духовном служении многочисленные группы тех, кто сегодня считает себя его последователями.

[195:10.17] Even secular education could help in this great spiritual renaissance if it would pay more attention to the work of teaching youth how to engage in life planning and character progression. The purpose of all education should be to foster and further the supreme purpose of life, the development of a majestic and well-balanced personality. There is great need for the teaching of moral discipline in the place of so much self-gratification. Upon such a foundation religion may contribute its spiritual incentive to the enlargement and enrichment of mortal life, even to the security and enhancement of life eternal.

Даже светское образование могло бы помочь этому великому делу духовного возрождения, если бы уделяло больше внимания обучению молодежи методам планирования жизни и воспитания характера. Задача образования должна заключаться в содействии достижению высшей цели жизни — формированию величественной и гармоничной личности. Существует огромная потребность в воспитании нравственной дисциплины вместо чрезмерного самоуслаждения. На такой основе религия может внести свой духовный вклад в развитие и обогащение смертной жизни и даже в обеспечение и улучшение жизни вечной.

[195:10.18] Christianity is an extemporized religion, and therefore must it operate in low gear. High-gear spiritual performances must await the new revelation and the more general acceptance of the real religion of Jesus. But Christianity is a mighty religion, seeing that the commonplace disciples of a crucified carpenter set in motion those teachings which conquered the Roman world in three hundred years and then went on to triumph over the barbarians who overthrew Rome. This same Christianity conquered — absorbed and exalted — the whole stream of Hebrew theology and Greek philosophy. And then, when this Christian religion became comatose for more than a thousand years as a result of an overdose of mysteries and paganism, it resurrected itself and virtually reconquered the whole Western world. Christianity contains enough of Jesus’ teachings to immortalize it.

Христианство — это импровизационная религия и потому должна действовать осмотрительно. Для интенсивной духовной деятельности необходимо дождаться нового откровения и более широкого признания подлинной религии Иисуса. Однако христианство — это могущественная религия, поскольку заурядные ученики распятого плотника начали проповедь таких учений, которые за триста лет завоевали римский мир, а затем восторжествовали и над покорившими Рим варварами. То же самое христианство покорило — приняло и возвысило — целый поток еврейской теологии и греческой философии. А затем, пробыв более тысячи лет в коматозном состоянии из-за передозировки мистерий и язычества, христианская религия возродила себя и фактически вторично покорила весь западный мир. Христианство содержит достаточно учений Иисуса для своего бессмертия.

[195:10.19] If Christianity could only grasp more of Jesus’ teachings, it could do so much more in helping modern man to solve his new and increasingly complex problems.

Если бы только христианство глубже восприняло учения Иисуса, то смогло бы оказать современному человеку намного большую помощь в решении его новых и все более сложных проблем.

[195:10.20] Christianity suffers under a great handicap because it has become identified in the minds of all the world as a part of the social system, the industrial life, and the moral standards of Western civilization; and thus has Christianity unwittingly seemed to sponsor a society which staggers under the guilt of tolerating science without idealism, politics without principles, wealth without work, pleasure without restraint, knowledge without character, power without conscience, and industry without morality.

Христианство поставлено в чрезвычайно трудное положение, поскольку в глазах всего мира воспринимается частью общественной системы, индустриальной жизни и моральных норм западной цивилизации; и потому невольно кажется, что христианство поддерживает общество, спотыкающееся под тяжестью вины и принимающее науку без идеализма, политику без принципов, богатство без труда, удовольствие без меры, знание без характера, власть без совести и производство без морали.

[195:10.21] The hope of modern Christianity is that it should cease to sponsor the social systems and industrial policies of Western civilization while it humbly bows itself before the cross it so valiantly extols, there to learn anew from Jesus of Nazareth the greatest truths mortal man can ever hear — the living gospel of the fatherhood of God and the brotherhood of man.
Надежда современного христианства состоит в том, чтобы прекратить потворствовать социальным системам и индустриальной политике западной цивилизации и смиренно склониться перед крестом, который оно столь доблестно превозносит, чтобы вновь научиться у Иисуса Назарянина величайшим истинам, доступным смертному человеку, — живому евангелию об отцовстве Бога и братстве людей.

 

---

 

196 Вера Иисуса

• 
  
• 
  1. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК
  
• 
  2. РЕЛИГИЯ ИИСУСА
  
• 
  3. ПРЕВОСХОДСТВО РЕЛИГИИ
  

(The Faith of Jesus)

 

[196:0.1] JESUS enjoyed a sublime and wholehearted faith in God. He experienced the ordinary ups and downs of mortal existence, but he never religiously doubted the certainty of God’s watchcare and guidance. His faith was the outgrowth of the insight born of the activity of the divine presence, his indwelling Adjuster. His faith was neither traditional nor merely intellectual; it was wholly personal and purely spiritual.

ИИСУС наслаждался возвышенной и искренней верой в Бога. Он прошел через обычные превратности смертной жизни, но в религиозном смысле никогда не сомневался в бесспорности Божьей опеки и водительства. Его вера была естественным развитием проницательности, порождаемой деятельностью божественного присутствия — его внутреннего Настройщика. Его вера не была ни традиционной, ни всего лишь интеллектуальной; она была сугубо личной, а также исключительно духовной.

[196:0.2] The human Jesus saw God as being holy, just, and great, as well as being true, beautiful, and good. All these attributes of divinity he focused in his mind as the «will of the Father in heaven.» Jesus’ God was at one and the same time «The Holy One of Israel» and «The living and loving Father in heaven.» The concept of God as a Father was not original with Jesus, but he exalted and elevated the idea into a sublime experience by achieving a new revelation of God and by proclaiming that every mortal creature is a child of this Father of love, a son of God.

В представлении Иисуса-человека Бог был святым, справедливым и великим, равно как истинным, прекрасным и добродетельным. Все эти атрибуты божественности он сосредоточил в своем разуме как «волю Отца небесного». Бог Иисуса одновременно был «Святым Израиля» и «живым и любящим Отцом небесным». Иисус не был первым, кто представлял Бога как Отца, однако он возвеличил и развил эту идею до уровня возвышенного опыта, по-новому раскрыв Бога и возвестив, что каждое смертное создание есть дитя этого Отца любви, сын Бога.
[196:0.3] Jesus did not cling to faith in God as would a struggling soul at war with the universe and at death grips with a hostile and sinful world; he did not resort to faith merely as a consolation in the midst of difficulties or as a comfort in threatened despair; faith was not just an illusory compensation for the unpleasant realities and the sorrows of living. In the very face of all the natural difficulties and the temporal contradictions of mortal existence, he experienced the tranquillity of supreme and unquestioned trust in God and felt the tremendous thrill of living, by faith, in the very presence of the heavenly Father. And this triumphant faith was a living experience of actual spirit attainment. Jesus’ great contribution to the values of human experience was not that he revealed so many new ideas about the Father in heaven, but rather that he so magnificently and humanly demonstrated a new and higher type of living faith in God. Never on all the worlds of this universe, in the life of any one mortal, did God ever become such a living reality
as in the human experience of Jesus of Nazareth.
Иисус не цеплялся за веру в Бога так, как это делала бы борющаяся душа, ведущая войну со вселенной и вступившая в смертельную схватку с враждебным и греховным миром; не прибегал он к вере и в качестве одного только утешения в трудную минуту или убежища в момент подступающего отчаяния; его вера не была всего лишь компенсирующей иллюзией за отталкивающие реальности и горести жизни. Несмотря на все трудности и временные противоречия смертного бытия, он испытывал покой высшего и безусловного упования на Бога и ощущал колоссальный восторг жизни, проходившей, благодаря этой вере, в постоянном присутствии небесного Отца. Такая торжествующая вера была живым опытом реального духовного достижения. Великий вклад Иисуса в ценности человеческого опыта заключался даже не в том, что он раскрыл так много новых представлений о небесном Отце, а в том, что он столь величественно и по-человечески явил новый и более высокий тип живой веры в Бога. Никогда, ни в одном мире этой вселенной в жизни какого-либо смертного Бог не становился такой живой реальностью,
как в человеческом опыте Иисуса Назарянина.

[196:0.4] In the Master’s life on Urantia, this and all other worlds of the local creation discover a new and higher type of religion, religion based on personal spiritual relations with the Universal Father and wholly validated by the supreme authority of genuine personal experience. This living faith of Jesus was more than an intellectual reflection, and it was not a mystic meditation.

В жизни Учителя на Урантии этот и другие миры локального творения открывают для себя новый и более высокий тип религии, основанной на личных духовных отношениях со Всеобщим Отцом и полностью подтвержденной высшим авторитетом подлинного личного опыта. Живая вера Иисуса была больше интеллектуальных размышлений и не оставалась мистическим созерцанием.
[196:0.5] Theology may fix, formulate, define, and dogmatize faith, but in the human life of Jesus faith was personal, living, original, spontaneous, and purely spiritual. This faith was not reverence for tradition nor a mere intellectual belief which he held as a sacred creed, but rather a sublime experience and a profound conviction which securely held him.
His faith was so real and all-encompassing that it absolutely swept away any spiritual doubts and effectively destroyed every conflicting desire. Nothing was able to tear him away from the spiritual anchorage of this fervent, sublime, and undaunted faith. Even in the face of apparent defeat or in the throes of disappointment and threatening despair, he calmly stood in the divine presence free from fear and fully conscious of spiritual invincibility. Jesus enjoyed the invigorating assurance of the possession of unflinching faith, and in each of life’s trying situations he unfailingly exhibited an unquestioning loyalty to the Father’s will. And this superb faith was undaunted even by the cruel and crushing threat of an ignominious death.
Теология может устанавливать, формулировать, определять и догматизировать веру, но в человеческой жизни Иисуса вера была личной, живой, подлинной, спонтанной и чисто духовной. Эта вера не была ни почитанием традиции, ни всего лишь интеллектуальным догматом, принятым в качестве священного вероучения, но скорее была возвышенным опытом и глубоким уверением, которое прочно владело им.
Его вера была столь реальной и всеохватной, что просто сметала все духовные сомнения и решительно пресекала каждое противоречащее ей желание. Ничто не могло оторвать его от этой духовной опоры — пламенной, возвышенной и неустрашимой веры. Даже перед лицом видимого поражения или в муках разочарования и угрожающего отчаяния он оставался спокойным в божественном присутствии, свободным от страха и полностью осознающим свою духовную несокрушимость. Иисус наслаждался воодушевляющей уверенностью в обладании непоколебимой верой и в каждой тяжелой жизненной ситуации неизменно проявлял безусловную преданность воле Отца. Такую величественную веру не сломила даже жестокая и сокрушительная угроза унизительной смерти.

[196:0.6] In a religious genius, strong spiritual faith so many times leads directly to disastrous fanaticism, to exaggeration of the religious ego, but it was not so with Jesus. He was not unfavorably affected in his practical life by his extraordinary faith and spirit attainment because this spiritual exaltation was a wholly unconscious and spontaneous soul expression of his personal experience with God.

Как часто сильная духовная вера религиозного гения приводит его прямо к пагубному фанатизму или к чрезмерному развитию религиозного эго, но этого не произошло с Иисусом. Исключительная вера и духовные достижения не оказывали неблагоприятного воздействия на его практическую жизнь, поскольку такой духовный восторг был совершенно бессознательным и непроизвольным душевным выражением его личного опыта связи с Богом.

[196:0.7] The all-consuming and indomitable spiritual faith of Jesus never became fanatical, for it never attempted to run away with his well-balanced intellectual judgments concerning the proportional values of practical and commonplace social, economic, and moral life situations. The Son of Man was a splendidly unified human personality; he was a perfectly endowed divine being; he was also magnificently co-ordinated as a combined human and divine being functioning on earth as a single personality. Always did the Master co-ordinate the faith of the soul with the wisdom-appraisals of seasoned experience. Personal faith, spiritual hope, and moral devotion were always correlated in a matchless religious unity of harmonious association with the keen realization of the reality and sacredness of all human loyalties — personal honor, family love, religious obligation, social duty, and economic necessity.

Всепоглощающая и неукротимая духовная вера Иисуса никогда не переходила в фанатизм, ибо никогда не проявлялась в отрыве от его взвешенных рациональных суждений о соразмерных ценностях практических и будничных социальных, экономических и моральных жизненных ситуаций. Сын Человеческий был изумительно цельной человеческой личностью; он представлял собой наделенное совершенными способностями божественное существо; но также был величественно согласованным и объединенным божественно-человеческим существом, действующим на земле как одна личность. Учитель всегда сочетал веру души с мудрыми оценками многолетнего опыта. Личная вера, духовная надежда и нравственная преданность всегда находились в несравненном религиозном единении и в гармоничном союзе с глубоким осознанием реальности и святости всех видов преданности человека — личной чести, любви к семье, религиозных обязанностей, общественного долга и экономической необходимости.

[196:0.8] The faith of Jesus visualized all spirit values as being found in the kingdom of God; therefore he said, «Seek first the kingdom of heaven.» Jesus saw in the advanced and ideal fellowship of the kingdom the achievement and fulfillment of the «will of God.» The very heart of the prayer which he taught his disciples was, «Your kingdom come; your will be done.» Having thus conceived of the kingdom as comprising the will of God, he devoted himself to the cause of its realization with amazing self-forgetfulness and unbounded enthusiasm. But in all his intense mission and throughout his extraordinary life there never appeared the fury of the fanatic nor the superficial frothiness of the religious egotist.
Вера Иисуса подразумевала, что все духовные ценности находятся в царстве Бога; поэтому он говорил: «Прежде всего, ищите царство небесное». В зрелом и идеальном братстве царства Иисус видел достижение и свершение «воли Бога». Самая суть молитвы, которой он учил своих учеников, заключалась в словах: «Да наступит царство твое, да исполнится воля твоя».
Таким образом, представляя царство как воплощение воли Бога, он посвятил себя делу исполнения этой воли с поразительной самоотверженностью и безграничным упоением. Однако во всей своей активной миссии и на всем протяжении своей необыкновенной жизни в нем ни разу не проявилась ни ярость фанатика, ни поверхностная пустота религиозного эготиста.

[196:0.9] The Master’s entire life was consistently conditioned by this living faith, this sublime religious experience. This spiritual attitude wholly dominated his thinking and feeling, his believing and praying, his teaching and preaching. This personal faith of a son in the certainty and security of the guidance and protection of the heavenly Father imparted to his unique life a profound endowment of spiritual reality. And yet, despite this very deep consciousness of close relationship with divinity, this Galilean, God’s Galilean, when addressed as Good Teacher, instantly replied, «Why do you call me good?» When we stand confronted by such splendid self-forgetfulness, we begin to understand how the Universal Father found it possible so fully to manifest himself to him and reveal himself through him to the mortals of the realms.
Вся жизнь Учителя последовательно определялась этой живой верой и возвышенным религиозным опытом. Такой духовный настрой оказывал преобладающее влияние на его мысли и чувства, на его убеждения и молитвы, на его уроки и проповеди. Эта личная вера сына в несомненность и надежность водительства и защиты небесного Отца наполняла его уникальную жизнь глубоким чувством духовной реальности. И все же, несмотря на осознание своей тесной связи с божественностью, этот галилеянин, Божий галилеянин — когда к нему обратились со словами «благой Учитель» — сразу же ответил: «Почему называешь меня благим?»
Сталкиваясь со столь поразительным самозабвением, мы начинаем понимать, как Всеобщий Отец нашел возможность столь полно явить себя Учителю и через него раскрыть себя смертным созданиям миров.

[196:0.10] Jesus brought to God, as a man of the realm, the greatest of all offerings: the consecration and dedication of his own will to the majestic service of doing the divine will. Jesus always and consistently interpreted religion wholly in terms of the Father’s will. When you study the career of the Master, as concerns prayer or any other feature of the religious life, look not so much for what he taught as for what he did. Jesus never prayed as a religious duty. To him prayer was a sincere expression of spiritual attitude, a declaration of soul loyalty, a recital of personal devotion, an expression of thanksgiving, an avoidance of emotional tension, a prevention of conflict, an exaltation of intellection, an ennoblement of desire, a vindication of moral decision, an enrichment of thought, an invigoration of higher inclinations, a consecration of impulse, a clarification of viewpoint, a declaration of faith, a transcendental surrender of will, a sublime assertion of confidence, a revelation of courage, the proclamation of discovery, a confession of supreme devotion, the validation of consecration, a technique for the adjustment of difficulties, and the mighty mobilization of the combined soul powers to withstand all human tendencies toward selfishness, evil, and sin. He lived just such a life of prayerful consecration to the doing of his Father’s will and ended his life triumphantly with just such a prayer. The secret of his unparalleled religious life was this consciousness of the presence of God; and he attained it by intelligent prayer and sincere worship — unbroken communion with God — and not by leadings, voices, visions, or extraordinary religious practices.

Как человек этого мира, Иисус принес Богу величайшее из возможного: посвящение своей воли величественному служению — исполнению божественной воли. Иисус всегда и последовательно толковал религию как волю Отца. Изучая путь Учителя в том, что касается молитвы или какого-либо иного аспекта его религиозной жизни, обращайте внимание не столько на то, чему он учил, сколько на то, что он делал. Молитва никогда не была для Иисуса религиозной обязанностью. Для него молитва служила искренним выражением духовного настроя, заявлением о преданности души, провозглашением личной приверженности, выражением благодарения, предупреждением эмоционального напряжения, предотвращением конфликта, возвышением мышления, облагораживанием желания, подтверждением нравственного решения, обогащением мысли, укреплением высших побуждений, освящением порыва, прояснением точки зрения, заявлением о вере, трансцендентальным отказом от собственной воли, возвышенным подтверждением доверия, раскрытием мужества, возвещением открытия, признанием в высшей преданности, подтверждением освящения, методом решения трудностей и могущественной мобилизацией всех душевных сил для сопротивления всевозможным эгоистическим, порочным и греховным склонностям человека. Именно такую жизнь — жизнь молитвенного посвящения исполнению воли Отца — и прожил Иисус, триумфально завершив ее именно такой молитвой. Тайна его несравненной религиозной жизни заключалась в осознании присутствия Бога; и он достиг этого с помощью разумной молитвы и искреннего поклонения — непрерывного контакта с Богом, — а не за счет указаний, голосов, видений или необычных религиозных ритуалов.

[196:0.11] In the earthly life of Jesus, religion was a living experience, a direct and personal movement from spiritual reverence to practical righteousness. The faith of Jesus bore the transcendent fruits of the divine spirit. His faith was not immature and credulous like that of a child, but in many ways it did resemble the unsuspecting trust of the child mind. Jesus trusted God much as the child trusts a parent. He had a profound confidence in the universe — just such a trust as the child has in its parental environment. Jesus’ wholehearted faith in the fundamental goodness of the universe very much resembled the child’s trust in the security of its earthly surroundings. He depended on the heavenly Father as a child leans upon its earthly parent, and his fervent faith never for one moment doubted the certainty of the heavenly Father’s overcare. He was not disturbed seriously by fears, doubts, and skepticism. Unbelief did not inhibit the free and original expression of his life. He combined the stalwart and intelligent courage of a full-grown man with the sincere and trusting optimism of a believing child. His faith grew to such heights of trust that it was devoid of fear.

В земной жизни Иисуса религия была живым опытом, непосредственным и личным движением от духовного благоговения к практической праведности. Вера Иисуса приносила трансцендентальные плоды божественного духа. Его вера не была незрелой и легковерной, как вера ребенка, однако во многих отношениях она в самом деле напоминала безмятежную доверчивость дитя. Иисус доверял Богу во многом так же, как ребенок доверяет родителю. Он относился ко вселенной с огромным доверием — с таким же доверием, с каким дитя относится к окружению своих родителей. Искренняя вера Иисуса в основополагающую добродетель вселенной чрезвычайно напоминала уверенность ребенка в безопасности его земного окружения. Он полагался на небесного Отца так же, как дитя доверяет своему земному родителю, и его пламенная вера ни разу, ни на мгновение не усомнилась в непреложности высшей опеки небесного Отца. Страхи, сомнения и скептицизм почти не омрачали его путь. В нем не было неверия, которое препятствовало бы свободному и самобытному выражению его жизни. Непоколебимое и разумное мужество взрослого человека сочеталось в нем с искренним и доверчивым оптимизмом верующего дитя. Его вера поднялась на такие высоты доверия, что была свободна от страха.
[196:0.12] The faith of Jesus attained the purity of a child’s trust. His faith was so absolute and undoubting that it responded to the charm of the contact of fellow beings and to the wonders of the universe. His sense of dependence on the divine was so complete and so confident that it yielded the joy and the assurance of absolute personal security. There was no hesitating pretense in his religious experience. In this giant intellect of the full-grown man the faith of the child reigned supreme in all matters relating to the religious consciousness. It is not strange that he once said, «Except you become as a little child, you shall not enter the kingdom.» Notwithstanding that Jesus’ faith was childlike, it was in no sense
childish.
Вера Иисуса достигла чистоты доверия ребенка. Его вера была столь абсолютной и несомненной, что откликалась на очарование общения с собратьями и на чудеса вселенной. Его чувство уверенности в божественном было столь всецелым и прочным, что приносило радость и убежденность в абсолютной личной безопасности. В его религиозном опыте не было сомневающегося притворства. В этом гигантском интеллекте взрослого человека во всем, что касалось религиозного сознания, безраздельно господствовала вера дитя. Неудивительно, что однажды он сказал: «Пока не станете подобны детям, не войдете в царство». Несмотря на то, что вера Иисуса была по-детски искренней, в ней не было абсолютно ничего ребяческого
.
[196:0.13] Jesus does not require his disciples to believe in him but rather to believe with him, believe in the reality of the love of God and in full confidence accept the security of the assurance of sonship with the heavenly Father. The Master desires that all his followers should fully share his transcendent faith. Jesus most touchingly challenged his followers, not only to believe what he believed, but also to believe as
he believed. This is the full significance of his one supreme requirement, «Follow me.»
Иисус не требует от своих учеников верить в него, но скорее верить вместе с ним, верить в реальность любви Бога и с полным доверием воспринимать безусловность сыновства по отношению к небесному Отцу. Учитель желает, чтобы все его последователи полностью разделили с ним его превосходящую веру. Чрезвычайно трогателен призыв Иисуса к своим сторонникам не только верить в то, во что верил он, но еще и верить так, как верил он. В этом заключается весь смысл его единственного и самого важного требования —
«следуй за мной».
[196:0.14] Jesus’ earthly life was devoted to one great purpose — doing the Father’s will, living the human life religiously and by faith. The faith of Jesus was trusting, like that of a child, but it was wholly free from presumption. He made robust and manly decisions, courageously faced manifold disappointments, resolutely surmounted extraordinary difficulties, and unflinchingly confronted the stern requirements of duty. It required a strong will and an unfailing confidence to believe what Jesus believed and as
he believed.
Земная жизнь Иисуса была посвящена одной великой цели — исполнению воли Отца, проживанию жизни религиозного человека в соответствии с верой. Вера Иисуса была по-детски безоглядной, но совершенно лишенной самонадеянности. Он принимал твердые и отважные решения, мужественно встречал многочисленные разочарования, решительно преодолевал сложнейшие препятствия и без колебаний принимал суровые требования долга. Нужна была сильная воля и непоколебимая уверенность, чтобы верить в то, во что верил Иисус и верить так, как верил он.

1. JESUS-THE MAN

1. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК

[196:1.1] Jesus’ devotion to the Father’s will and the service of man was even more than mortal decision and human determination; it was a wholehearted consecration of himself to such an unreserved bestowal of love. No matter how great the fact of the sovereignty of Michael, you must not take the human Jesus away from men. The Master has ascended on high as a man, as well as God; he belongs to men; men belong to him. How unfortunate that religion itself should be so misinterpreted as to take the human Jesus away from struggling mortals! Let not the discussions of the humanity or the divinity of the Christ obscure the saving truth that Jesus of Nazareth was a religious man who, by faith, achieved the knowing and the doing of the will of God; he was the most truly religious man who has ever lived on Urantia.

Преданность Иисуса исполнению воли Отца и служению человеку была больше решимости или даже дерзновенности смертного; это было беззаветное посвящение себя такому исчерпывающему дару любви. Каким бы грандиозным ни было полновластие Майкиэля, Иисуса-человека нельзя отделять от людей. Вознесение Учителя произошло как в качестве человека, так и Бога; он принадлежит людям; люди принадлежат ему. Как жаль, что сама религия подверглась таким искажениям, что Иисус-человек оказался отделенным от борющихся смертных! Дискуссии о человеческой или божественной природе Христа не должны затмевать спасительную истину о том, что Иисус Назарянин был религиозным человеком, который верой добился познания и исполнения воли Бога; Иисус был самым истинно религиозным человеком, когда-либо жившим на Урантии.

[196:1.2] The time is ripe to witness the figurative resurrection of the human Jesus from his burial tomb amidst the theological traditions and the religious dogmas of nineteen centuries. Jesus of Nazareth must not be longer sacrificed to even the splendid concept of the glorified Christ. What a transcendent service if, through this revelation, the Son of Man should be recovered from the tomb of traditional theology and be presented as the living Jesus to the church that bears his name, and to all other religions! Surely the Christian fellowship of believers will not hesitate to make such adjustments of faith and of practices of living as will enable it to «follow after» the Master in the demonstration of his real life of religious devotion to the doing of his Father’s will and of consecration to the unselfish service of man. Do professed Christians fear the exposure of a self-sufficient and unconsecrated fellowship of social respectability and selfish economic maladjustment? Does institutional Christianity fear the possible jeopardy, or even the overthrow, of traditional ecclesiastical authority if the Jesus of Galilee is reinstated in the minds and souls of mortal men as the ideal of personal religious living? Indeed, the social readjustments, the economic transformations, the moral rejuvenations, and the religious revisions of Christian civilization would be drastic and revolutionary if the living religion of Jesus should suddenly supplant the theologic religion about Jesus.
Настало время засвидетельствовать фигуральное воскресение Иисуса-человека из погребального склепа, заполненного теологическими традициями и религиозными догмами девятнадцати веков. Иисус Назарянин больше не должен приноситься в жертву даже величественному представлению о прославленном Христе. Каким бы трансцендентальным стало служение, если бы через данное откровение Сын Человеческий возвратился из гробницы традиционной теологии и был бы представлен церкви, носящей его имя, и всем остальным религиям как живой Иисус! Христианское братство верующих наверняка без колебаний внесло бы такие изменения в свою веру и жизненный уклад, которые позволили бы «следовать» за Учителем в демонстрации его истинной жизни — религиозной преданности исполнению воли его Отца и посвящению себя бескорыстному служению человеку. Боятся ли мнимые христиане разоблачения самодовольного и непосвященного сообщества с присущей ему социальной респектабельностью и корыстными экономическими интересами? Опасается ли институциональное христианство риска или даже ниспровержения традиционной церковной власти, если Иисус Галилеянин возродится в разумах и душах смертных людей как идеал личной религиозной жизни? Воистину, если бы живая религия Иисуса внезапно пришла на смену теологической религии об Иисусе, случились бы радикальные и революционные социальные преобразования, экономические трансформации и моральное оздоровление, а христианская цивилизация претерпела бы основательную религиозную переоценку.

[196:1.3] To «follow Jesus» means to personally share his religious faith and to enter into the spirit of the Master’s life of unselfish service for man. One of the most important things in human living is to find out what Jesus believed, to discover his ideals, and to strive for the achievement of his exalted life purpose. Of all human knowledge, that which is of greatest value is to know the religious life of Jesus and how he lived it.

«Следовать за Иисусом» означает лично разделять его религиозную веру и проникаться духом его жизни, посвященной бескорыстному служению человеку. Одна из важнейших задач человеческой жизни — понять, во что верил Иисус, открыть для себя его идеалы и стремиться к достижению возвышенной цели его жизни. Из всех человеческих знаний наибольшую ценность представляет знание религиозной жизни Иисуса и того, как он ее прожил.

[196:1.4] The common people heard Jesus gladly, and they will again respond to the presentation of his sincere human life of consecrated religious motivation if such truths shall again be proclaimed to the world. The people heard him gladly because he was one of them, an unpretentious layman; the world’s greatest religious teacher was indeed a layman.

Простые люди с радостью слушали Иисуса и они вновь откликнутся на представление его искренней человеческой жизни, движимой священным религиозным побуждением, если такие истины будут снова возвещены миру. Люди слушали его с радостью, потому что он был одним из них, скромным мирянином; величайший религиозный учитель этого мира в самом деле был мирянином.

[196:1.5] It should not be the aim of kingdom believers literally to imitate the outward life of Jesus in the flesh but rather to share his faith; to trust God as he trusted God and to believe in men as he believed in men. Jesus never argued about either the fatherhood of God or the brotherhood of men; he was a living illustration of the one and a profound demonstration of the other.

Целью верующих царства должно стать не буквальное подражание внешней стороне жизни Иисуса во плоти, но скорее приобщение к его вере; они должны стремиться доверять Богу так, как доверял он, и верить в людей так, как верил он. Иисус никогда не вел споров ни об отцовстве Бога, ни о братстве людей; он был живой иллюстрацией одного и проникновенной демонстрацией другого.

[196:1.6] Just as men must progress from the consciousness of the human to the realization of the divine, so did Jesus ascend from the nature of man to the consciousness of the nature of God. And the Master made this great ascent from the human to the divine by the conjoint achievement of the faith of his mortal intellect and the acts of his indwelling Adjuster. The fact-realization of the attainment of totality of divinity (all the while fully conscious of the reality of humanity) was attended by seven stages of faith consciousness of progressive divinization. These stages of progressive self-realization were marked off by the following extraordinary events in the Master’s bestowal experience:
Так же как люди должны пройти путь от осознания человеческого к постижению божественного, так и Иисус поднялся от сущности человека к осознанию сущности Бога. И Учитель совершил это великое восхождение от человеческого к божественному благодаря совместному достижению веры своего смертного интеллекта и действий своего внутреннего Настройщика. Реализация факта достижения полноты божественности (при одновременном исчерпывающем осознании реальности своего человеческого начала) происходило в семь этапов постепенного вероисповедного обожествления. Эти этапы последовательной самореализации были отмечены следующими выдающимися событиями в посвященческом опыте Учителя:

1. The arrival of the Thought Adjuster.
2. The messenger of Immanuel who appeared to him at Jerusalem when he was about twelve years old.
3. The manifestations attendant upon his baptism.
4. The experiences on the Mount of Transfiguration.
5. The morontia resurrection.
6. The spirit ascension.
7. The final embrace of the Paradise Father, conferring unlimited sovereignty of his universe.

1. Прибытие Настройщика Мышления.
2. Вестник Иммануэля в Иерусалиме, когда Иисусу было около двенадцати лет.
3. Явления, сопутствовавшие его крещению.
4. Опыт на Горе Преображения.
5. Моронтийное воскресение.
6. Духовное вознесение.
7. Завершающее объятие Райского Отца, наделяющее неограниченным полновластием в его вселенной.

2. THE RELIGION OF JESUS

2. РЕЛИГИЯ ИИСУСА

[196:2.1] Some day a reformation in the Christian church may strike deep enough to get back to the unadulterated religious teachings of Jesus, the author and finisher of our faith. You may preach a religion about Jesus, but, perforce, you must live the religion of Jesus. In the enthusiasm of Pentecost, Peter unintentionally inaugurated a new religion, the religion of the risen and glorified Christ. The Apostle Paul later on transformed this new gospel into Christianity, a religion embodying his own theologic views and portraying his own personal experience
with the Jesus of the Damascus road. The gospel of the kingdom is founded on the personal religious experience of the Jesus of Galilee; Christianity is founded almost exclusively on the personal religious experience of the Apostle Paul. Almost the whole of the New Testament is devoted, not to the portrayal of the significant and inspiring religious life of Jesus, but to a discussion of Paul’s religious experience and to a portrayal of his personal religious convictions. The only notable exceptions to this statement, aside from certain parts of Matthew, Mark, and Luke, are the Book of Hebrews and the Epistle of James. Even Peter, in his writing, only once reverted to the personal religious life of his Master. The New Testament is a superb Christian document, but it is only meagerly Jesusonian.
Когда-нибудь реформация в христианской церкви может стать достаточно глубокой, чтобы вернуться к неискаженным религиозным учениям Иисуса – истока и совершителя нашей веры. Вы можете проповедовать религию об Иисусе, однако религию Иисуса можно только проживать. В атмосфере восторженности Пятидесятницы Петр ненароком положил начало новой религии — религии воскресшего и прославленного Христа. Позднее Апостол Павел трансформировал это новое евангелие в христианство — религию, воплощающую его собственные теологические представления и описывающую его собственный, личный опыт
с Иисусом на дамасской дороге. Евангелие царства основано на личном религиозном опыте Иисуса Галилеянина; христианство основано почти исключительно на личном религиозном опыте Апостола Павла. Почти весь Новый Завет посвящен не описанию знаменательной и воодушевляющей религиозной жизни Иисуса, но обсуждению религиозного опыта Павла и изложению его личных религиозных убеждений. Единственные достойные внимания исключения — не считая некоторых мест из Матфея, Марка и Луки — это Послание к Евреям и Послание Иакова. Даже Петр в своем сочинении только однажды обратился к личной религиозной жизни своего Учителя. Новый Завет — это превосходный христианский документ, однако в нем очень мало от Иисуса.

[196:2.2] Jesus’ life in the flesh portrays a transcendent religious growth from the early ideas of primitive awe and human reverence up through years of personal spiritual communion until he finally arrived at that advanced and exalted status of the consciousness of his oneness with the Father. And thus, in one short life, did Jesus traverse that experience of religious spiritual progression which man begins on earth and ordinarily achieves only at the conclusion of his long sojourn in the spirit training schools of the successive levels of the pre-Paradise career. Jesus progressed from a purely human consciousness of the faith certainties of personal religious experience to the sublime spiritual heights of the positive realization of his divine nature and to the consciousness of his close association with the Universal Father in the management of a universe. He progressed from the humble status of mortal dependence which prompted him spontaneously to say to the one who called him Good Teacher, «Why do you call me good? None is good but God,» to that sublime consciousness of achieved divinity which led him to exclaim, «Which one of you convicts me of sin?» And this progressing ascent from the human to the divine was an exclusively mortal achievement. And when he had thus attained divinity, he was still the same human Jesus, the Son of Man as well as the Son of God.
Жизнь Иисуса во плоти отражает трансцендентальный религиозный рост от ранних идей тривиального трепета и человеческого почитания через годы личного духовного общения и вплоть до окончательного достижения развитого и возвышенного статуса сознательного единства с Отцом. Таким образом, в течение одной короткой жизни Иисус прошел через опыт религиозного и духовного развития, к которому человек приступает на земле и обычно обретает только по завершении своего долгого обучения в школах духовного развития на последовательных уровнях пред-Райского пути. Иисус продвинулся от чисто человеческого сознания веры в реальность личного религиозного опыта до величественных духовных высот твердого понимания своей божественной сущности и осознания своей тесной связи со Всеобщим Отцом в управлении вселенной. Он поднялся от скромного положения зависимого смертного — побудившего его невольно сказать тому, кто назвал его Благим Учителем: «Почему ты называешь меня благим? Никто не благ, кроме Бога» — до того величественного осознания обретенной божественности, которое заставило его воскликнуть: «Кто из вас обвинит меня во грехе?»
И такое постепенное восхождение от человеческого к божественному стало исключительно смертным достижением. После же достижения божественности он остался все тем же Иисусом-человеком — в равной мере Сыном Человеческим и Сыном Бога.

[196:2.3] Mark, Matthew, and Luke retain something of the picture of the human Jesus as he engaged in the superb struggle to ascertain the divine will and to do that will. John presents a picture of the triumphant Jesus as he walked on earth in the full consciousness of divinity. The great mistake that has been made by those who have studied the Master’s life is that some have conceived of him as entirely human, while others have thought of him as only divine. Throughout his entire experience he was truly both human and divine, even as he yet is.

Марк, Матфей и Лука частично передали образ Иисуса-человека, ведущего возвышенную борьбу в стремлении познать божественную волю и исполнять ее. Иоанн описывает победоносного Иисуса, идущего по земле полностью осознающим свою божественность. Огромная ошибка тех, кто изучал жизнь Учителя, заключается в том, что одни представляли его только человеком, а другие считали его только Богом. Однако всю свою жизнь во плоти он воистину был как человеком, так и Богом; таким он и остается.
[196:2.4] But the greatest mistake was made in that, while the human Jesus was recognized as having
a religion, the divine Jesus (Christ) almost overnight became a religion. Paul’sChristianity made sure of the adoration of the divine Christ, but it almost wholly lost sight of the struggling and valiant human Jesus of Galilee, who, by the valor of his personal religious faith and the heroism of his indwelling Adjuster, ascended from the lowly levels of humanity to become one with divinity, thus becoming the new and living way whereby all mortals may so ascend from humanity to divinity. Mortals in all stages of spirituality and on all worlds may find in the personal life of Jesus that which will strengthen and inspire them as they progress from the lowest spirit levels up to the highest divine values, from the beginning to the end of all personal religious experience.
Однако самая большая ошибка заключалась в следующем: в то время как Иисус-человек воспринимался как обладающий
религией, божественный Иисус (Христос) почти в одночасье сам стал религией. Христианство Павла позаботилось о поклонении божественному Христу, но почти полностью упустило из вида борющегося и доблестного человека — Иисуса Галилеянина, который благодаря мужеству своей личной религиозной веры и героизму внутреннего Настройщика, взошел от скромного человеческого уровня до единения с божественностью; тем самым став новым живым путем, по которому все смертные могут взойти от человеческого уровня к божественному. Смертные любого уровня в любом мире и на любой стадии духовности могут найти в личной жизни Иисуса то, что укрепит и вдохновит их при восхождении от низших духовных уровней к высшим божественным ценностям на всем пути обретения полноты личного религиозного опыта.

[196:2.5] At the time of the writing of the New Testament, the authors not only most profoundly believed in the divinity of the risen Christ, but they also devotedly and sincerely believed in his immediate return to earth to consummate the heavenly kingdom. This strong faith in the Lord’s immediate return had much to do with the tendency to omit from the record those references which portrayed the purely human experiences and attributes of the Master. The whole Christian movement tended away from the human picture of Jesus of Nazareth toward the exaltation of the risen Christ, the glorified and soon-returning Lord Jesus Christ.
Во времена написания Нового Завета его авторы не только глубочайшим образом верили в божественность воскресшего Христа, но также преданно и искренне верили в его скорое возвращение на землю для окончательного претворения небесного царства. Эта прочная вера в быстрое возвращение Господа в значительной степени обусловила тенденцию опускать из повествований те эпизоды, которые касались чисто человеческих переживаний и отличительных черт Учителя. Для всего христианского движения был характерен отход от человеческого образа Иисуса Назарянина и возвышение воскресшего Христа — прославленного и вскоре возвращающегося Господа Иисуса Христа.

[196:2.6] Jesus founded the religion of personal experience in doing the will of God and serving the human brotherhood; Paul founded a religion in which the glorified Jesus became the object of worship and the brotherhood consisted of fellow believers in the divine Christ. In the bestowal of Jesus these two concepts were potential in his divine-human life, and it is indeed a pity that his followers failed to create a unified religion which might have given proper recognition to both the human and the divine natures of the Master as they were inseparably bound up in his earth life and so gloriously set forth in the original gospel of the kingdom.

Иисус основал религию личного опыта исполнения воли Бога и служения братству людей; Павел основал религию, в которой прославленный Иисус стал объектом поклонения, а братство состояло из содружества верующих в божественного Христа. В посвящении Иисуса две эти концепции потенциально заключались в его божественно-человеческой жизни и поистине жаль, что его последователям не удалось создать целостную религию, должным образом признающую как человеческую, так и божественную сущность Учителя, неразрывно объединенные в его земной жизни и столь славно представленные в подлинном евангелии царства.

[196:2.7] You would be neither shocked nor disturbed by some of Jesus’ strong pronouncements if you would only remember that he was the world’s most wholehearted and devoted religionist. He was a wholly consecrated mortal, unreservedly dedicated to doing his Father’s will. Many of his apparently hard sayings were more of a personal confession of faith and a pledge of devotion than commands to his followers. And it was this very singleness of purpose and unselfish devotion that enabled him to effect such extraordinary progress in the conquest of the human mind in one short life. Many of his declarations should be considered as a confession of what he demanded of himself rather than what he required of all his followers. In his devotion to the cause of the kingdom, Jesus burned all bridges behind him; he sacrificed all hindrances to the doing of his Father’s will.

Некоторые категоричные высказывания Иисуса не показались бы вам шокирующими или обескураживающими, если бы вы помнили о том, что он был наиболее чистосердечным и преданным религиозным человеком этого мира. Это был всецело посвященный смертный, безраздельно преданный исполнению воли Отца. Многие из его кажущихся резкими изречений в большей мере были личной исповедью веры и обетом преданности, чем указаниями своим последователям. Именно такая целеустремленность и бескорыстная преданность позволили ему добиться столь необычайного прогресса в овладении человеческим разумом за одну короткую жизнь. Многие из его заявлений следует рассматривать как признание того, что он требовал от себя, а не от своих последователей. В своей приверженности делу царства Иисус сжег за собой все мосты; он пожертвовал всем, что препятствовало исполнению воли его Отца.

[196:2.8] Jesus blessed the poor because they were usually sincere and pious; he condemned the rich because they were usually wanton and irreligious. He would equally condemn the irreligious pauper and commend the consecrated and worshipful man of wealth.

Иисус благословлял бедных, потому что обычно они были искренни и благочестивы; он осуждал богатых, потому что обычно они были нечестивы и нерелигиозны. Но он точно также был готов осудить нерелигиозного нищего и похвалить благочестивого и благоговейного состоятельного человека.

[196:2.9] Jesus led men to feel at home in the world; he delivered them from the slavery of taboo and taught them that the world was not fundamentally evil. He did not long to escape from his earthly life; he mastered a technique of acceptably doing the Father’s will while in the flesh. He attained an idealistic religious life in the very midst of a realistic world. Jesus did not share Paul’s pessimistic view of humankind. The Master looked upon men as the sons of God and foresaw a magnificent and eternal future for those who chose survival. He was not a moral skeptic; he viewed man positively, not negatively. He saw most men as weak rather than wicked, more distraught than depraved. But no matter what their status, they were all God’s children and his brethren.

Иисус побуждал людей чувствовать себя в этом мире как дома; он освобождал их от рабства запретов и учил, что мир не является изначально злым. Он не стремился бежать от земной жизни; он в совершенстве овладел методом успешного исполнения воли Отца, пребывая во плоти. Он достиг идеалистической религиозной жизни непосредственно в условиях реального мира. Иисус не разделял пессимистического взгляда Павла на человечество. Учитель смотрел на людей как на сынов Бога и предвидел величественное и вечное будущее для тех, кто выбирает продолжение жизни. Он не был моральным скептиком; он рассматривал людей позитивно, а не негативно. Для него люди в своем большинстве были скорее слабыми, чем порочными, скорее запутавшимися, чем развращенными. Но каким бы ни было их положение, все они были детьми Бога и его братьями.

[196:2.10] He taught men to place a high value upon themselves in time and in eternity. Because of this high estimate which Jesus placed upon men, he was willing to spend himself in the unremitting service of humankind. And it was this infinite worth of the finite that made the golden rule a vital factor in his religion. What mortal can fail to be uplifted by the extraordinary faith Jesus has in him?

Он учил людей высоко ценить себя во времени и в вечности. Из такой высокой оценки, которую Иисус давал людям, и следовала его готовность отдавать всего себя неустанному служению человечеству. Именно такая бесконечная ценность конечного сделала золотое правило важнейшим фактором его религии. Какой смертный не воспрянет духом от необыкновенной веры в него Иисуса?

[196:2.11] Jesus offered no rules for social advancement; his was a religious mission, and religion is an exclusively individual experience. The ultimate goal of society’s most advanced achievement can never hope to transcend Jesus’ brotherhood of men based on the recognition of the fatherhood of God. The ideal of all social attainment can be realized only in the coming of this divine kingdom.
Иисус не предлагал рецептов общественного развития; его миссия была религиозной, а религия — это исключительно личный опыт. Самая совершенная цель наиболее высокоразвитого общества никогда не сможет превзойти проповедуемое Иисусом братство людей, основанное на осознании отцовства Бога. Идеал любого социального достижения может быть воплощен только с приходом этого божественного царства.

3. THE SUPREMACY OF RELIGION

3. ПРЕВОСХОДСТВО РЕЛИГИИ

[196:3.1] Personal, spiritual religious experience is an efficient solvent for most mortal difficulties; it is an effective sorter, evaluator, and adjuster of all human problems. Religion does not remove or destroy human troubles, but it does dissolve, absorb, illuminate, and transcend them. True religion unifies the personality for effective adjustment to all mortal requirements. Religious faith — the positive leading of the indwelling divine presence — unfailingly enables the God-knowing man to bridge that gulf existing between the intellectual logic which recognizes the Universal First Cause as It and those positive affirmations of the soul which aver this First Cause is He,
the heavenly Father of Jesus’ gospel, the personal God of human salvation.
Личный духовный религиозный опыт помогает смягчить большинство трудностей смертной жизни, эффективно сортируя, оценивая и улаживая все человеческие проблемы. Религия не отводит и не уничтожает человеческие беды, но эффективно растворяет, поглощает, озаряет и превосходит их. Истинная религия формирует цельную личность для действенной адаптации ко всем требованиям смертного бытия. Религиозная вера — позитивное руководство внутреннего божественного присутствия — неизменно позволяет Богопознающему человеку навести мосты между интеллектуальной логикой, осознающей Всеобщую Первопричину как Оно и позитивной убежденностью души утверждающей, что Первопричина есть Он —
раскрытый евангелием Иисуса небесный Отец, личностный Бог спасения человека.

[196:3.2] There are just three elements in universal reality: fact, idea, and relation. The religious consciousness identifies these realities as science, philosophy, and truth. Philosophy would be inclined to view these activities as reason, wisdom, and faith — physical reality, intellectual reality, and spiritual reality. We are in the habit of designating these realities as thing, meaning, and value.

Во вселенской реальности есть только три элемента: факт, идея и отношение. Религиозное сознание идентифицирует эти реальности как науку, философию и истину. В философии принято рассматривать эти явления как причинность, мудрость и веру — физическую реальность, интеллектуальную реальность и духовную реальность. Мы обычно определяем эти реальности как предмет, смысл и ценность.

[196:3.3] The progressive comprehension of reality is the equivalent of approaching God. The finding of God, the consciousness of identity with reality, is the equivalent of the experiencing of self-completion — self-entirety, self-totality. The experiencing of total reality is the full realization of God, the finality of the God-knowing experience.

Последовательное постижение реальности равносильно приближению к Богу. Обретение Бога, осознание тождественности с реальностью эквивалентно опыту самозавершения — обретения цельности и полноты себя. Восприятие всеобъемлющей реальности есть полное осознание Бога, завершенность опыта Богопознания.

[196:3.4] The full summation of human life is the knowledge that man is educated by fact, ennobled by wisdom, and saved — justified — by religious faith.

Полный итог человеческой жизни заключается в знании того, что человек просвещается фактом, облагораживается мудростью и спасается — оправдывается — религиозной верой.

[196:3.5] Physical certainty consists in the logic of science; moral certainty, in the wisdom of philosophy; spiritual certainty, in the truth of genuine religious experience.

Физическая достоверность заключается в логике науки; моральная уверенность — в мудрости философии; духовная уверенность — в истине подлинного религиозного опыта.

[196:3.6] The mind of man can attain high levels of spiritual insight and corresponding spheres of divinity of values because it is not wholly material. There is a spirit nucleus in the mind of man — the Adjuster of the divine presence. There are three separate evidences of this spirit indwelling of the human mind:
Разум человека способен достигать высоких уровней духовной проницательности и соответствующих сфер божественности ценностей по причине того, что он не только материален. В разуме человека есть духовное ядро — Настройщик божественного присутствия. Есть три отдельных доказательства присутствия этого духа в человеческом разуме:

[196:3.7] 1. Humanitarian fellowship — love. The purely animal mind may be gregarious for self-protection, but only the spirit-indwelt intellect is unselfishly altruistic and unconditionally loving.

1. Гуманистическое чувство братства — любовь. Чисто животному разуму может быть свойственна стадность ради самозащиты, но только наделенный духом интеллект способен на бескорыстный альтруизм и безусловную любовь.

[196:3.8] 2. Interpretation of the universe — wisdom. Only the spirit-indwelt mind can comprehend that the universe is friendly to the individual.

2. Толкование вселенной — мудрость. Только наделенный духом разум способен постигнуть благожелательность вселенной по отношению к индивидууму.

[196:3.9] 3. Spiritual evaluation of life — worship. Only the spirit-indwelt man can realize the divine presence and seek to attain a fuller experience in and with this foretaste of divinity.
3. Духовная оценка жизни — поклонение. Только наделенный духом человек способен осознавать божественное присутствие и стремиться к обретению более полного опыта такого предвосхищения божественности.

[196:3.10] The human mind does not create real values; human experience does not yield universe insight. Concerning insight, the recognition of moral values and the discernment of spiritual meanings, all that the human mind can do is to discover, recognize, interpret, and
choose.
Человеческий разум не создает подлинных ценностей; человеческий опыт не приводит к прозрению вселенной. В отношении проницательности, восприятия нравственных ценностей и различения духовных смыслов человеческий разум может только открывать, распознавать, толковать и
выбирать.

[196:3.11] The moral values of the universe become intellectual possessions by the exercise of the three basic judgments, or choices, of the mortal mind:
Моральные ценности вселенной становятся интеллектуальным достоянием через выбор смертного разума в области трех базовых воззрений:

1. Self-judgment — moral choice.
2. Social-judgment — ethical choice.
3. God-judgment — religious choice.

1. Суждение о себе — нравственный выбор.
2. Суждение об обществе — этический выбор.
3. Суждение о Боге — религиозный выбор.

[196:3.12] Thus it appears that all human progress is effected by a technique of conjoint
revelational evolution.
Таким образом, весь человеческий прогресс осуществляется посредством взаимосвязи эволюции и
откровения.

[196:3.13] Unless a divine lover lived in man, he could not unselfishly and spiritually love. Unless an interpreter lived in the mind, man could not truly realize the unity of the universe. Unless an evaluator dwelt with man, he could not possibly appraise moral values and recognize spiritual meanings. And this lover hails from the very source of infinite love; this interpreter is a part of Universal Unity; this evaluator is the child of the Center and Source of all absolute values of divine and eternal reality.

Если бы божественная любящая сущность не пребывала в человеке, он не был бы способен на бескорыстную и духовную любовь. Если бы в разуме не жил толкователь, человек не мог бы правильно осознавать единство вселенной. Если бы в человеке не пребывал ценитель, он был бы совершенно беспомощным в оценке моральных ценностей и осознании духовных смыслов. И эта любящая сущность исходит из самого источника бесконечной любви; этот толкователь — часть Всеобщего Единства; этот ценитель — дитя Центра и Источника всех абсолютных ценностей божественной и вечной реальности.

[196:3.14] Moral evaluation with a religious meaning — spiritual insight — connotes the individual’s choice between good and evil, truth and error, material and spiritual, human and divine, time and eternity. Human survival is in great measure dependent on consecrating the human will to the choosing of those values selected by this spirit-value sorter — the indwelling interpreter and unifier. Personal religious experience consists in two phases: discovery in the human mind and revelation by the indwelling divine spirit. Through oversophistication or as a result of the irreligious conduct of professed religionists, a man, or even a generation of men, may elect to suspend their efforts to discover the God who indwells them; they may fail to progress in and attain the divine revelation. But such attitudes of spiritual nonprogression cannot long persist because of the presence and influence of the indwelling Thought Adjusters.

Имеющая религиозный смысл нравственная оценка — духовная проницательность — означает выбор индивидуума между добром и злом, истиной и заблуждением, материальным и духовным, человеческим и божественным, временем и вечностью. Посмертие человека в огромной степени зависит от посвящения человеческой воли выбору тех ценностей, которые отбираются таким сортировщиком духовных ценностей — внутренним толкователем и интегратором. Личный религиозный опыт состоит из двух фаз: открытия в человеческом разуме и откровения со стороны внутреннего божественного духа. Чрезмерная изощренность или нерелигиозное поведение исповедующих религию людей может побудить человека — и даже целое поколение людей — отказаться от попыток найти живущего в них Бога; они могут потерпеть неудачу в обретении и понимании божественного откровения. Однако подобное препятствующее духовному прогрессу положение не может быть продолжительным из-за присутствия и влияния внутренних Настройщиков Мышления.

[196:3.15] This profound experience of the reality of the divine indwelling forever transcends the crude materialistic technique of the physical sciences. You cannot put spiritual joy under a microscope; you cannot weigh love in a balance; you cannot measure moral values; neither can you estimate the quality of spiritual worship.

Такой глубокий опыт постижения реальности внутреннего божественного присутствия извечно превосходит грубые материалистические методы естественных наук. Невозможно поместить под микроскоп духовную радость, взвесить на весах любовь, измерить нравственные ценности или оценить качество духовного поклонения.

[196:3.16] The Hebrews had a religion of moral sublimity; the Greeks evolved a religion of beauty; Paul and his conferees founded a religion of faith, hope, and charity. Jesus revealed and exemplified a religion of love: security in the Father’s love, with joy and satisfaction consequent upon sharing this love in the service of the human brotherhood.

У евреев была религия морального величия; греки развили религию красоты; Павел и его единомышленники основали религию веры, надежды и милосердия. Иисус же раскрыл и олицетворял собой религию любви: уверенность в любви Отца, а также радость и удовлетворение человека, разделяющего такую любовь в своем служении человеческому братству.

[196:3.17] Every time man makes a reflective moral choice, he immediately experiences a new divine invasion of his soul. Moral choosing constitutes religion as the motive of inner response to outer conditions. But such a real religion is not a purely subjective experience. It signifies the whole of the subjectivity of the individual engaged in a meaningful and intelligent response to total objectivity — the universe and its Maker.

Каждый раз, когда человек совершает обдуманный нравственный выбор, он сразу же ощущает в своей душе новый прилив божественности. Нравственный выбор превращает религию в побуждение, вызывающее внутреннюю реакцию на внешние условия. Однако такая истинная религия — это не только субъективный опыт. Она выражает субъективность индивидуума, вовлеченного в осмысленную и разумную реакцию на совокупную объективность — вселенную и ее Творца.

[196:3.18] The exquisite and transcendent experience of loving and being loved is not just a psychic illusion because it is so purely subjective. The one truly divine and objective reality that is associated with mortal beings, the Thought Adjuster, functions to human observation apparently as an exclusively subjective phenomenon. Man’s contact with the highest objective reality, God, is only through the purely subjective experience of knowing him, of worshiping him, of realizing sonship with him.

Несмотря на свою полную субъективность, изысканный и трансцендентальный опыт любви — любить и быть любимым — это не просто психическая иллюзия. С точки зрения человека, единственная связанная со смертными существами истинно божественная и объективная реальность — Настройщик Мышления — действует исключительно как субъективный феномен. Контакт человека с высочайшей объективной реальностью — Богом — происходит только посредством чисто субъективного опыта познания Бога, поклонения ему и осознания сыновства по отношению к нему.
[196:3.19] True religious worship is not a futile monologue of self-deception. Worship is a personal communion with that which is divinely real, with that which is the very source of reality. Man aspires by worship to be better and thereby eventually attains the
best.
Истинное религиозное поклонение — это не тщетный монолог самообмана. Поклонение представляет собой личное общение с тем, что божественно реально, с самим источником реальности. Через поклонение человек стремится стать лучше и тем самым, в итоге, достигает наилучшего
.

[196:3.20] The idealization and attempted service of truth, beauty, and goodness is not a substitute for genuine religious experience — spiritual reality. Psychology and idealism are not the equivalent of religious reality. The projections of the human intellect may indeed originate false gods — gods in man’s image — but the true God-consciousness does not have such an origin. The God-consciousness is resident in the indwelling spirit. Many of the religious systems of man come from the formulations of the human intellect, but the God-consciousness is not necessarily a part of these grotesque systems of religious slavery.

Идеализация истины, красоты и добродетели, а также стремление служить им не заменяют подлинного религиозного опыта — духовной реальности. Психология и идеализм не равнозначны религиозной реальности. Порождения человеческого интеллекта действительно способны творить ложных богов, созданных по образу человека, однако истинное Богосознание имеет иное происхождение. Богосознание пребывает во внутреннем духе человека. Многие религиозные системы возникли из построений человеческого интеллекта, однако Богосознание совсем не обязательно становится частью таких нелепых и рабских религиозных систем.

[196:3.21] God is not the mere invention of man’s idealism; he is the very source of all such superanimal insights and values. God is not a hypothesis formulated to unify the human concepts of truth, beauty, and goodness; he is the personality of love from whom all of these universe manifestations are derived. The truth, beauty, and goodness of man’s world are unified by the increasing spirituality of the experience of mortals ascending toward Paradise realities. The unity of truth, beauty, and goodness can only be realized in the spiritual experience of the God-knowing personality.

Бог — это не просто изобретение человеческого идеализма; он есть источник всех сверхживотных прозрений и ценностей. Бог — это не гипотеза, выдвинутая для объединения человеческих представлений об истине, красоте и добродетели; он есть исполненная любви личность, порождающая все эти проявления во вселенной. Истина, красота и добродетель человеческого мира объединяются возрастающей духовностью опыта смертных, восходящих к реальностям Рая. Единство истины, красоты и добродетели может быть воспринято только в духовном опыте Богопознающей личности.

[196:3.22] Morality is the essential pre-existent soil of personal God-consciousness, the personal realization of the Adjuster’s inner presence, but such morality is not the source of religious experience and the resultant spiritual insight. The moral nature is superanimal but subspiritual. Morality is equivalent to the recognition of duty, the realization of the existence of right and wrong. The moral zone intervenes between the animal and the human types of mind as morontia functions between the material and the spiritual spheres of personality attainment.

Нравственность есть необходимая предсущая почва личного осознания Бога и внутреннего присутствия Настройщика, но такая нравственность не является источником религиозного опыта и вытекающей из него духовной проницательности. Природа нравственности сверхживотна, но субдуховна. Нравственность эквивалентна признанию долга — осознанию правильного и неправильного. Область нравственности лежит между животным и человеческим типами разума, так же как моронтия действует между материальными и духовными сферами личностных достижений.

[196:3.23] The evolutionary mind is able to discover law, morals, and ethics; but the bestowed spirit, the indwelling Adjuster, reveals to the evolving human mind the lawgiver, the Father-source of all that is true, beautiful, and good; and such an illuminated man has a religion and is spiritually equipped to begin the long and adventurous search for God.

Эволюционный разум способен открывать закон, мораль и этику; однако посвященный дух — внутренний Настройщик — раскрывает эволюционирующему человеческому разуму законодателя, Отца-источник всего истинного, прекрасного и благого; и такой просветленный человек обладает религией и духовно подготовлен к долгому и увлекательному поиску Бога.

[196:3.24] Morality is not necessarily spiritual; it may be wholly and purely human, albeit real religion enhances all moral values, makes them more meaningful. Morality without religion fails to reveal ultimate goodness, and it also fails to provide for the survival of even its own moral values. Religion provides for the enhancement, glorification, and assured survival of everything morality recognizes and approves.

Мораль не обязательно духовна; она может быть целиком и полностью человеческой, хотя подлинная религия и усиливает все моральные ценности, делая их более осмысленными. Мораль без религии не может раскрыть предельную добродетель, как не способна она и обеспечить сохранение даже собственных моральных ценностей. Религия обеспечивает возвышение, прославление и непременное продолжение существования всего, что принимает и одобряет мораль.

[196:3.25] Religion stands above science, art, philosophy, ethics, and morals, but not independent of them. They are all indissolubly interrelated in human experience, personal and social. Religion is man’s supreme experience in the mortal nature, but finite language makes it forever impossible for theology ever adequately to depict real religious experience.

Религия стоит выше науки, искусства, философии, этики и морали, но не существует в отрыве от них. Все это неразрывно связано в человеческом опыте — личном и общественном. Религия — это высший опыт человека в его смертном естестве, но ограниченность языка никогда не позволит теологии адекватно выразить подлинный религиозный опыт.

[196:3.26] Religious insight possesses the power of turning defeat into higher desires and new determinations. Love is the highest motivation which man may utilize in his universe ascent. But love, divested of truth, beauty, and goodness, is only a sentiment, a philosophic distortion, a psychic illusion, a spiritual deception. Love must always be redefined on successive levels of morontia and spirit progression.

Религиозная проницательность способна превращать поражение в более высокие побуждения и новые устремления. Любовь — это наивысшая мотивирующая сила, доступная человеку при восхождении во вселенной. Однако без истины, красоты и добродетели, любовь — это всего лишь чувство, философское искажение, психическая иллюзия и духовный обман. Любовь всегда должна по-новому определяться на последовательных уровнях моронтийного и духовного продвижения.

[196:3.27] Art results from man’s attempt to escape from the lack of beauty in his material environment; it is a gesture toward the morontia level. Science is man’s effort to solve the apparent riddles of the material universe. Philosophy is man’s attempt at the unification of human experience. Religion is man’s supreme gesture, his magnificent reach for final reality, his determination to find God and to be like him.

Искусство возникает из попытки человека восполнить недостаток красоты в его материальном окружении; это шаг в направлении моронтийного уровня. Наука представляет собой попытку человека разгадать очевидные загадки материальной вселенной. Философия — это попытка объединения человеческого опыта. Религия — это высший порыв человека, его величественная устремленность к окончательной реальности, его решимость найти Бога и быть подобным ему.

[196:3.28] In the realm of religious experience, spiritual possibility is potential reality. Man’s forward spiritual urge is not a psychic illusion. All of man’s universe romancing may not be fact, but much, very much, is truth.
В сфере религиозного опыта духовная возможность является потенциальной реальностью. Стремление человека к духовному продвижению — это не психическая иллюзия. Не все домыслы человека о вселенной могут быть фактами, однако многое, очень многое остается истиной.

[196:3.29] Some men’s lives are too great and noble to descend to the low level of being merely successful. The animal must adapt itself to the environment, but the religious man transcends his environment and in this way escapes the limitations of the present material world through this insight of divine love. This concept of love generates in the soul of man that superanimal effort to find truth, beauty, and goodness; and when he does find them, he is glorified in their embrace; he is consumed with the desire to live them, to do righteousness.
Жизнь некоторых людей слишком велика и благородна, чтобы опускаться до уровня простого успеха. Животное вынуждено приспосабливаться к окружающей среде, но религиозный человек стоит выше своей среды и тем самым уходит от ограничений текущего материального мира через проницание божественной любви. Именно представление о любви порождает в душе человека сверхживотное стремление найти истину, красоту и добродетель; и когда он в самом деле находит их, то возвеличивается в их объятиях, проникаясь желанием жить ими и поступать праведно.

[196:3.30] Be not discouraged; human evolution is still in progress, and the revelation of God to the world, in and through Jesus, shall not fail.
Не падайте духом; эволюция человека все еще продолжается и раскрытие Бога миру — в Иисусе и через него — непременно увенчается успехом.

[196:3.31] The great challenge to modern man is to achieve better communication with the divine Monitor that dwells within the human mind. Man’s greatest adventure in the flesh consists in the well-balanced and sane effort to advance the borders of self-consciousness out through the dim realms of embryonic soul-consciousness in a wholehearted effort to reach the borderland of spirit-consciousness — contact with the divine presence. Such an experience constitutes God-consciousness, an experience mightily confirmative of the pre-existent truth of the religious experience of knowing God. Such spirit-consciousness is the equivalent of the knowledge of the actuality of sonship with God. Otherwise, the assurance of sonship is the experience of faith.

Грандиозный вызов современного человека заключается в достижении более успешного взаимодействия с божественным Наставником, пребывающим в человеческом разуме. Величайшее свершение человека во плоти состоит в хорошо сбалансированной и разумной попытке выйти за пределы самоосознания, пересечь туманные реалии эмбрионального осознания души в искреннем стремлении достичь границ осознания духа — установить контакт с божественным присутствием. Такой опыт образует Богосознание и представляет собой могущественное подтверждение предсущей истины религиозного опыта познания Бога. Такое осознание духа эквивалентно знанию реальности Богосыновства. Иными словами, уверенность в сыновстве и есть опыт веры.

[196:3.32] And God-consciousness is equivalent to the integration of the self with the universe, and on its highest levels of spiritual reality. Only the spirit content of any value is imperishable. Even that which is true, beautiful, and good may not perish in human experience. If man does not choose to survive, then does the surviving Adjuster conserve those realities born of love and nurtured in service. And all these things are a part of the Universal Father. The Father is living love, and this life of the Father is in his Sons. And the spirit of the Father is in his Son’s sons — mortal men. When all is said and done, the Father idea is still the highest human concept of God.
Богосознание эквивалентно интеграции своего «я» во вселенную, причем на высочайших вселенских уровнях духовной реальности. Только духовное содержание любой ценности остается нетленным. Все истинное, прекрасное и благое не может исчезнуть в человеческом опыте. Даже если человек не избирает посмертия, продолжающий существование Настройщик сохраняет эти реальности, рожденные в любви и взлелеянные в служении. И все это является частью Всеобщего Отца. Отец есть живая любовь, и жизнь Отца заключена в его Сынах. Дух же Отца пребывает в сынах его Сынов — в смертных людях. И в завершении всего: идея Отца по-прежнему остается высочайшим представлением человека о Боге.

 

* * * * *

 

 

Urantia-Урантия-Часть IV-179-196 Жизнь и учения Иисуса
Urantia-Урантия-Часть IV-179-196 Жизнь и учения Иисуса
179 Тайная Вечеря
1. ЖАЖДА ПРИВИЛЕГИЙ
2. НАЧАЛО ТРАПЕЗЫ
3. ОМОВЕНИЕ НОГ АПОСТОЛАМ
4. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА ПРЕДАТЕЛЮ
5. УЧРЕЖДЕНИЕ ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЫ
180 Прощальная беседа
1. НОВАЯ ЗАПОВЕДЬ
2. ЛОЗА И ПОБЕГИ
3. ВРАЖДЕБНОСТЬ МИРА
4. ОБЕЩАННЫЙ ПОМОЩНИК
5. ДУХ ИСТИНЫ
6. НЕОБХОДИМОСТЬ УХОДА
181 Последние наставления и предупреждения
1. ПОСЛЕДНИЕ СЛОВА УТЕШЕНИЯ
2. ПРОЩАЛЬНЫЕ ЛИЧНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ
182 В Гефсимании
1. ПОСЛЕДНЯЯ ОБЩАЯ МОЛИТВА
2. ЗА ЧАС ДО ПРЕДАТЕЛЬСТВА
3. ОДИН В ГЕФСИМАНИИ
183 Предательство и арест Иисуса
1. ВОЛЯ ОТЦА
2. ИУДА В ГОРОДЕ
3. АРЕСТ УЧИТЕЛЯ
4. СОВЕЩАНИЕ У ОЛИВКОВОГО ПРЕССА
5. НА ПУТИ КО ДВОРЦУ ПЕРВОСВЯЩЕННИКА
184 На суде синедриона
1. ДОПРОС У АННЫ
2. ПЕТР ВО ДВОРЕ
3. СУДЕБНОЕ ЗАСЕДАНИЕ СИНЕДРИОНА
4. ЧАС УНИЖЕНИЯ
5. ВТОРОЕ ЗАСЕДАНИЕ ТРИБУНАЛА
185 Суд Пилата
1. ПОНТИЙ ПИЛАТ
2. ИИСУС ПРЕДСТАЕТ ПЕРЕД ПИЛАТОМ
3. НАЕДИНЕ С ПИЛАТОМ
4. ИИСУС ПЕРЕД ИРОДОМ
5. ИИСУС ВОЗВРАЩАЕТСЯ К ПИЛАТУ
6. ПОСЛЕДНЕЕ ВОЗЗВАНИЕ ПИЛАТА
7. ПОСЛЕДНИЙ РАЗГОВОР С ПИЛАТОМ
8. ТРАГИЧЕСКАЯ КАПИТУЛЯЦИЯ ПИЛАТА
186 Перед распятием
1. КОНЕЦ ИУДЫ ИСКАРИОТА
2. ОТНОШЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
3. НАДЕЖНЫЙ ДАВИД ЗЕВЕДЕЕВ
4. ПОДГОТОВКА К РАСПЯТИЮ
5. СМЕРТЬ ИИСУСА И ЕЕ СВЯЗЬ С ПАСХОЙ
187 Распятие
1. НА ПУТИ К ГОЛГОФЕ
2. РАСПЯТИЕ
3. СВИДЕТЕЛИ РАСПЯТИЯ
4. ВОР НА КРЕСТЕ
5. ПОСЛЕДНИЙ ЧАС НА КРЕСТЕ
6. ПОСЛЕ РАСПЯТИЯ
188 Час погребения
1. ПОГРЕБЕНИЕ ИИСУСА
2. ОХРАНА ГРОБНИЦЫ
3. В ТЕЧЕНИЕ СУББОТНЕГО ДНЯ
4. СМЫСЛ СМЕРТИ НА КРЕСТЕ
5. УРОКИ КРЕСТА
189 Воскресение
1. МОРОНТИЙНЫЙ ПЕРЕХОД
2. МАТЕРИАЛЬНОЕ ТЕЛО ИИСУСА
3. ЭПОХАЛЬНОЕ ВОСКРЕШЕНИЕ
4. ОБНАРУЖЕНИЕ ПУСТОЙ ГРОБНИЦЫ
5. ПЕТР И ИОАНН У ГРОБНИЦЫ
190 Моронтийные явления Иисуса
1. ГЛАШАТАИ ВОСКРЕСЕНИЯ
2. ЯВЛЕНИЕ ИИСУСА В ВИФАНИИ
3. В ДОМЕ ИОСИФА
4. ЯВЛЕНИЕ ГРЕКАМ
5. ПРОГУЛКА С ДВУМЯ БРАТЬЯМИ
191 Явления апостолам и другим лидерам
1. ЯВЛЕНИЕ ПЕТРУ
2. ПЕРВОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ
3. С МОРОНТИЙНЫМИ СОЗДАНИЯМИ
4. ДЕСЯТОЕ ЯВЛЕНИЕ (В ФИЛАДЕЛЬФИИ)
5. ВТОРОЕ ЯВЛЕНИЕ АПОСТОЛАМ
6. ЯВЛЕНИЕ В АЛЕКСАНДРИИ
192 Явления в Галилее
1. ЯВЛЕНИЕ У ОЗЕРА
2. БЕСЕДЫ С АПОСТОЛАМИ ПО ДВОЕ
3. НА ГОРЕ РУКОПОЛОЖЕНИЯ
4. СОБРАНИЕ У ОЗЕРА
193 Последние явления и Вознесение
1. ЯВЛЕНИЕ В СИХАРЕ
2. ЯВЛЕНИЕ В ФИНИКИИ
3. ПОСЛЕДНЕЕ ЯВЛЕНИЕ В ИЕРУСАЛИМЕ
4. ПРИЧИНЫ ПАДЕНИЯ ИУДЫ
5. ВОЗНЕСЕНИЕ УЧИТЕЛЯ
6. ПЕТР СОЗЫВАЕТ ВЕРУЮЩИХ
194 Посвящение Духа Истины
1. ПРОПОВЕДЬ В ДЕНЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ
2. ЗНАЧИМОСТЬ ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ
3. ЧТО ПРОИЗОШЛО В ПЯТИДЕСЯТНИЦУ
4. НАЧАЛА ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ
195 После Пятидесятницы
1. ВЛИЯНИЕ ГРЕКОВ
2. РИМСКОЕ ВЛИЯНИЕ
3. ПОД ВЛАСТЬЮ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ
4. ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ
5. ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ
6. МАТЕРИАЛИЗМ
7. УЯЗВИМОСТЬ МАТЕРИАЛИЗМА
8. СЕКУЛЯРНЫЙ ТОТАЛИТАРИЗМ
9. ПРОБЛЕМА ХРИСТИАНСТВА
10. БУДУЩЕЕ
196 Вера Иисуса
1. ИИСУС-ЧЕЛОВЕК
2. РЕЛИГИЯ ИИСУСА
3. ПРЕВОСХОДСТВО РЕЛИГИИ