Миры Райдо. Ошибка короля [Сказанна Росс] (fb2) читать онлайн

Тебе никогда не приходило в голову, что на месте сказочного героя в книге можешь оказаться ты сам?

Мне и моей дочери – никогда. Я писатель, придумываю истории и пишу книги, а моя дочь – самая обычная школьница… Нам раньше так казалось. Пока мы не стали частью старинной легенды. Если ты не боишься тоже стать частью этой истории, то скорее переверни страницу!

ГЛАВА 1. Новые обитатели старого дома

Пётр Петрович Всезнаев был убеждён, что знает в этой жизни абсолютно всё. Ему только что исполнилось шестьдесят, но он внезапно осознал, что мудр как столетний дуб и решил, что может не только судить обо всём на свете, но и давать советы другим, независимо от того желают они его слушать или нет. Пётр Петрович был отставным армейским полковником и не привык, чтобы его точку зрения подвергали сомнению, так что перечить ему было решительно невозможно.

Пётр Петрович был большим любителем спорить на тему необычных происшествий и сверхъестественных явлений. Стоило кому-нибудь сказать, что он видел инопланетян или общался с призраками умерших родственников, как полковник включался в разговор, чтобы в корне опровергнуть даже теорию существования подобных вещей. Сам он ни разу ничего необычного не встречал, а потому был твёрдо уверен, что ничего необычного не существует в принципе – всё в жизни имееит то или иное логическое объяснение. Но если же что-то казалось Петру Петровичу не вполне объяснимым, то это странное явление тут же становилось объектом его пристального внимания, изучения и, в конце концов, разумного объяснения.

Сейчас полковник Всезнаев никого не поучал и ни с кем не спорил. Он в гордом одиночестве сидел на бревне рядом с лесом возле развилки дорог, одна из которых вела к его садовому посёлку, и смотрел вдаль. Пётр Петрович не мог отделаться от мысли, что нынешний день принесёт ему беспокойство. Ни радость, ни разочарование, а именно беспокойство – чувство, которое он так не любил. Ведь и ежу ясно, что трудно заранее предположить, во что это беспокойство в конечном итоге выльется.

День у Всезнаева не заладился с самого утра. Армейское упрямство гоняло его по лесу битых три часа в поисках ранних белых грибов, которыми славились местные леса, но усилия были напрасными. Пётр Петрович с тоской поглядывал на стоящую рядом большую корзину, в которой лежала пара старых шишек, которые он бросил туда разве только для того, чтобы не возвращаться домой с пустыми руками. Единственное, что могло утешить полковника в этой ситуации – хорошее получасовое нравоучение какой-нибудь менее богатой жизненным опытом персоне.

Его глаза блуждали по кромке леса в надежде выцарапать там грибника или какую-нибудь старушку, собирающую чернику, но увы.

Всезнаев уже было вновь вернулся к печальному созерцанию шишек в своей корзине, как внезапно его взгляд стал сосредоточенным и острым как у охотничьего пса, обнаружевшего дичь. Впереди по дороге что-то двигалось. Полковник сощурил зеленоватые глазки, похожие на мелкие оливки, но не мог рассмотреть что это. Скорее всего, это был небольшой мопед. Пётр Петрович прислушался. Звука работающего мотора не было слышно, только глухое постукивание, доносящиеся из клубов серой пыли.

«Странно…», – пронеслось в голове полковника, но он тут же отогнал эту вредную мысль, точно комара, машинально хлопнув себя широкой ладонью по складчатому колючему затылку.

Когда клубящееся в пыли нечто поравнялось с Петром Петровичем, он оторопел. Полковник готов был поспорить с кем угодно, что то был никакой ни мопед, а однорогая коза, верхом на которой сидел ребёнок в рыцарских доспехах! Всезнаев открыл рот, чтобы окликнуть странного всадника, но не сумел издать ни единого звука.

Коза свернула на развилке в сторону его садового посёлка и быстро поскакала по дороге, сверкая копытами. Пётр Петрович провожал животное взглядом до тех пор, пока оно не скрылось за поворотом и только тогда к нему вернулся дар речи.

– Х-х-еть! – выдохнул, ёрзая на бревне. На душе полковника было неспокойно.

Хотя, в сущности, что тут необычного? Бегущая по своим делам коза – явление вполне заурядное, а парень в доспехах ему просто привиделся… разумеется!

В этот момент вдалеке вновь заклубилась пыль, и Пётр Петрович замер в ожидании. Но на этот раз всё было очевидно – по дороге двигалась машина.

Полковник потёр ладонями колени, готовясь встать, зная, что машина непременно остановится рядом с ним. Откуда бы ему это знать? Так ведь он знает всё и обо всём! От взгляда Петра Петровича не ускользнуло, что машина не местная, а значит, наверняка водитель не знает, на какую дорогу свернуть на развилке, возле которой он сидел на своём бревне.

Старый солдат был прав на все сто. Машина зашуршала шинами о плотную, сухую дорогу и остановилась. Полковник закусил травинку, поднял корзину и сделал вид, что собирается уйти. Ему хотелось, чтобы водитель окликнул его.

– Извините! – послышался за его спиной женский голос.

Из машины вышла невысокая светловолосая женщина в потёртых джинсах и яркой майке.

– Вы не подскажете, как проехать в садовое товарищество? Старую дорогу перекрыли, а по этой я еду впервые и не уверена, что еду правильно.

Всезнаев деловито крякнул.

– В гости едете? – полюбопытствовал полковник.

– Нет. Там в поселке наш дачный домик, зеленый такой с резным забором..

– Настя? – неуверенно спросил Всезнаев. – Вы ли это?

Женщина, недоумевая смотрела на радостное лицо полковника.

– Не узнала? Постарел, знать… – полковник втянул живот и поправил растрёпанные волосы. – Пётр Петрович Всезнаев, к вашим услугам! – отрапортовал полковник он. – Сосед ваших родителей… – он осекся,– Вернее, ваших покойных родителей.

– Да-да, конечно! – женщина сделала вид, что узнала его. И естественно, эта мелочь не ускользнула от всевидящего ока полковника.

– Ха! Не помните! А вот я вас помню, – с упрёком в голосе проговорил полковник, грозя пальцем. – Помню во-о-от такусенькой, – он приложил ладонь к бедру.

Настя смущенно улыбнулась и потопталась на месте, выражая нетерпение.

– Никак вы к нам надолго? – Всезнаев сделал жест в сторону битком забитого багажника. – На секунду он встретился глазами с девочкой лет одиннацати, сидевшей на заднем сидении и от нечего делать что-то рисовавшей пальчиком на стекле.

– На лето, – коротко ответила женщина.

Всезнаев почувствовал, что от него желают избавиться.

– Вам направо, – бесцветным голосом сказал Пётр Петрович. – А дальше по дороге километра три до ворот.

– Спасибо! Всего хорошего, Пётр Петрович! – кинула Настя, садясь в машину.

– Здравия желаю! – почти обиженно ответил Всезнаев.

Женщина торопливо села в машину и уехала.

Пётр Петрович не просто чувствовал неудовлетворённость, он был обескуражен. Эта девица даже не спросила, как их дачный посёлок жил все эти годы, что нового, в том числе у него самого! Но неожиданно однорогая коза с рыцарем на спине с какой-то стати вновь вернулась в мысли Петра Петровича. Полковник даже в какой-то момент подумал, что появление козы и машины с невоспитанной девицей как-то связано. Странно… Почему дочка покойных соседей вернулась спустя почти десять лет в старый дом?

Всезнаев слышал, что в юности девушка связалась с каким-то мутным заезжим типом, который довольно скоро бросил её. Она родила старикам внучку, а те сразу после рождения девочки погибли при странных обстоятельствах. Поговаривали, что на них ни с того ни с сего обрушился потолок, когда те были в гостях. Пётр Петрович поёжился. Он всегда сам боялся погибнуть каким-нибудь трагическим или, еще хуже, нелепым образом. Например, его армейский кореш задохнулся оттого, что проглотил муху и та угодила ему прямиком в горло, когда он громко горланил песню, несясь на своем мотоцикле с коляской по молодому капустному полю. Так его и нашли… в капусте. Даже на поминках люди смеялись. Или вот еще соседка рассказывала, что её племянник на спор с товарищами решил прыгнуть практически в чём мать родила в заросли крапивы, а в результате скончался от жестокого приступа аллергии…

Припомнив все эти случаи, полковник пришел к выводу, что всё происходящее сегодня было весьма странно: странно погибшие странные родители странной девицы, странно вернувшейся через десять лет в странный старый дом, в который она везла странную, наверняка, дочку. С этими мыслями Всезнаев вяло поплёлся домой, обещая себе присматривать за новыми соседками – мало ли что.

***

Как же здорово ехать в машине, устроившись на заднем сидении с пакетиком чипсов и бутылкой газировки и наблюдать, как за окном красиво! Особенно если ты счастлив, что позади трудный учебный год, а впереди ещё почти два месяца летних каникул. Особенно если тебе тринадцать, и ты ещё способен удивляться тому, что уже оставляет равнодушными пятнадцатилетних. Обычные деревья, растущие вдоль дороги пока еще напоминают многоруких великанов, а облака – белых крылатых львов, хотя каждому известно, что львов с крыльями не существует, а у деревьев нет ни рук, ни ног. Особенно если твоя мама писатель, и каждая мелочь в этой жизни является ценным материалом для её настоящих и будущих книг, а тебе интересно эти мелочи подмечать.

Милена, или попросту – Мила, думала об этом, упираясь носом в окно и наблюдая за тем, как тёплый воздух заволакивает стекло белым туманом.

Мама Милы Анастасия Светозарова действительно была писательницей и сочиняла фантастические истории для детей. Она была писательницей к счастью и к несчастью для Милы одновременно. К счастью, потому что Мила очень гордилась, когда в магазинах появлялись новые книги её мамы, и дети из класса приносили их в школу и просили взять автограф. А учительница по русскому языку и литературе, зная об этом замечательном обстоятельстве, ставила девочке пятёрки, и часто авансом, опасаясь, видимо, что в будущем, когда сама Мила наверняка станет известным писателем, ей будет стыдно, что засыпала тройками гения. К несчастью, потому что иногда, когда Настя начинала писать новую книгу, она погружалась в работу настолько, что переставала замечать всё вокруг кроме своего ноутбука. Часто Миле приходилось самой гладить себе одежду или готовить обед, чтобы обе представительницы этой немногочисленной, но крепкой семьи не остались голодными.

Своего отца Мила не знала и даже не видела на фотографиях, что казалось ей очень странным, как и то, что мама всякий раз уходила от разговора, когда девочка пыталась выяснить хоть что-нибудь о нём. Мама как заезженная пластинка повторяла одну и ту же историю о его гибели в автокатастрофе, излагая её одним и тем же голосом, одними и теми же фразами, и у девочки редко хватало терпения дослушать рассказ до конца. Мила не верила ни одному слову этой «горькой правды». Ей нравилась другая версия истории – та, которую мама рассказывала ей много раньше, когда Мила была совсем ещё крошкой; та, что больше походила на красивую сказку, нежели на правду…

Машину сильно тряхнуло. Она съехала с пыльной сухой дороги и свернула в ржавые железные ворота с надписью «Садовое товарищество ГРАНИ».

«Какое нелепое название!» – подумала Мила. Ей казалось, что стоило бы добавить к этому короткому слову ещё одно, чтобы получилось, например: «Грани лета». «Грани солнца» или уж на худой конец подписать пару букв, чтобы получилось: «Граница».

– Приехали! – Настя заглушила мотор и подмигнула дочери.

Мила опустила на кончик носа солнцезащитные очки и осмотрелась.

– Мне как-то не очень нравится здесь.

Настя вздохнула и строго посмотрела на дочь.

– Мила, мы уже говорили об этом. Вылезай из машины.

– Да-да, я помню, ты будешь здесь работать… – девочка стала двигаться по креслу к открытой дверце машины. – Вот только я не понимаю, почему мы уехали из Москвы? Там столько развлечений, а тут наверняка скукотища!

– Летом в Москве делать нечего, – прокряхтела Настя, выволакивая из багажника тяжёлый тюк. – К тому же, все твои друзья разъехались по дачам и лагерям.

– Тогда почему же ты не отправила меня в лагерь?! – капризно заявила Мила. – Ты не позволила мне поехать с подружкой на две недели в Испанию! Почему я должна торчать с тобой в этой глуши? – она свесила из машины ноги и скрестила руки на груди.

– Девочка моя, – женщина присела рядом с дочерью. – Я обещаю, что тебе понравится здесь, просто тут надо немного… – она задумалась, подбирая слова, – нужно разобраться. К тому же, ты очень нужна мне, поэтому я не пустила тебя с подружкой в Испанию, – она ласково погладила Милу по худым, бледным ногам в розовых кедах.

Девочка подняла потеплевший взгляд на маму.

– Только давай договоримся – если мне тут будет скучно, ты отвезёшь меня обратно в Москву!

– Клянусь! – Настя приложила руку к сердцу. – отвезу и больше никогда сюда не потащу.

Мила оттолкнулась руками от сиденья и спрыгнула на землю.

Прямо под её ногами что-то лопнуло, выпустив в воздух жёлтое облако пыли. Девочка взвизгнула.

– Что это за гадость?! – Мила затопала по земле, пытаясь отряхнуть ноги от этой пыли, но пыль вновь и вновь взмывала в воздух жёлтыми клубами. – Гадость!!! – кричала Мила и продолжала топать.

– Тихо, тихо, успокойся! – Настя подскочила к дочери. – Ты делаешь только хуже! Это всего лишь старый гриб лопнул и выпустил на волю споры.

– Всё равно гадость, – продолжая возмущённо сопеть, сказала Мила. – Смотри, тут полно таких грибов!

Мать и дочь осмотрелись. На поросшей травой поляне, которая прежде была огородом, то тут, то там виднелись бледно-жёлтые россыпи плоских мелких грибов. Издалека их можно было принять за кустики маргариток, до того они были красивы.

– Да уж, – вздохнула женщина. – Слишком долго никто не ухаживал за садом, да и за домом тоже. – Придётся потрудиться, чтобы привести его в порядок.

Дом на самом деле выглядел неприсмотренным. Старая краска поблёкла и местами облупилась, на окнах виднелся серый пыльный налёт, а дорожки вокруг дома, как и баки для дождевой воды, были покрыты ворохом старой сухой листвы. Однако при всей неухоженности и дом, и участок вокруг него выглядели весьма колоритно.

– Знаю, о чём ты думаешь, – деловито заявила Мила, вытаскивая из машины свой туго набитый рюкзачок.

– И о чём, интересно?

– О том, что тебе легче будет писать твои книги в таком месте. Тут и придумывать ничего не надо, просто бери и пиши. Вот тебе и дом с привидениями, и лес со сказочными существами, и соседи-маги. Мила указала в сторону подступающего со стороны задней части дома леса и домиков, находящихся по соседству.

– Ну, по поводу леса со сказочными существами не стану спорить, – засмеялась мама. – Твой дедушка однажды пошёл в лес за грибами, а вместо белых, подосиновиков и подберёзовиков принёс в корзинке зайца с огромными ушами и совершенно голубой шкуркой!

– С голубой шкуркой?! – удивилась Мила. – Ты шутишь!

– Нет, говорю же тебе, он был голубой от хвоста до кончиков ушей! Мало того, он утверждал, что заяц говорящий и сообщил ему места в лесу, где водятся настоящие трюфели!

– Ну да, – недоверчиво поддержала Мила.

– Это ещё что, – продолжала Настя. – Один из соседей рассказывал, что видел в местной речке настоящих русалок.

– Класс! – с прежней иронией продолжала Мила, вытаскивая из машины пакет с книгами.

– Но история с кроликом оказалась всего лишь забавной нелепицей, – продолжала Настя. – Выяснилось, что сказочная зверюшка сбежала у одного из отдыхающих, то ли у какого-то биолога, то ли у производителя красок для волос, наподобие тех, что продают в собачьих салонах. Этот чудак покрасил белого кролика своей дочери в голубой цвет. Немудрено, что после таких экспериментов бедный кролик запросто мог заговорить!

– Жаль, – грустно вздохнула Мила.

– Жаль?

– Жаль, что не бывает говорящих голубых кроликов. А что насчёт русалок? – поинтересовалась Мила. – Миф не развеяли?

– Чудачка ты моя! – Настя ласково обняла Милу. – Мне жаль тебя разочаровывать, но русалок не существует. Видимо, сосед слегка перебрал на рыбалке, вот ему и померещилось невесть что.

– Ну, значит и твои книги – сплошное враньё! Ты обманываешь детей, когда пишешь про троллей и гномов так, словно они существуют на самом деле, а сама не веришь в них.

Женщина несколько секунд смотрела на дочь.

– Просто я взрослая, Мила.

– Звучит как диагноз от доктора: «У вас грипп!».

– Может быть. Но ты тоже уже взрослая и должна понимать, что в наше время русалок не существует, а наши соседи – обычные дачники, а вовсе не маги.

– Как же трудно, когда твоя мать писатель, – насупилась Мила. – Другие дети хотя бы не знают, что ты просто придумываешь свои истории и пишешь на своём компьютере! Недавно Мишка Федякин из пятого «Б» подошёл ко мне и на полном серьёзе попросил, чтобы я убедила тебя сфотографировать берга¹, когда он придет к тебе. Представляешь? Вот дебил!

– Мила, что за выражения!

– Обычные взрослые выражения, – парировала девочка. Я из-за твоей работы давно уже повзрослела.

Женщина что-то хотела возразить дочери, но услышала за спиной.

– Добрый день!

Мама и дочь одновременно обернулись.

Возле открытой калитки стоял человек в смешном спортивном костюме, маленьком и ярком, точно детском.

– Мама, это же гном! – выкрикнула Мила так неожиданно громко, что сама засмущалась. Словно в тот момент какой-то маленький чёртик ткнул её в бок своими вилами.

Настя раскрыла рот, чтобы отругать дочь, но промолчала. Однако её взгляд грозно «прошептал» дочери, что они ещё вернутся к этому разговору дома.

– Не стоит беспокоиться, – с улыбкой проговорил незнакомец. – Я не единожды слышал такие слова от взрослых и не сердился на них. Так что уж говорить о ребёнке.

– Я не ребёнок, – гордо заявила Мила. – Мне тринадцать.

– Понятно, – кивнул маленький человек. – А вот меня до сих пор иногда называют ребёнком, хотя я уже лет триста как взрослый человек.

– Триста?! – глаза девочки стали круглыми как пуговицы.

Незнакомец добродушно и мелодично засмеялся. Миле показалось, что у неё в ушах зазвенели сотни колокольчиков. Девочка даже немного потрясла головой, чтобы избавиться от необычного ощущения. Маленький человечек это заметил и подмигнул ей. Мила даже рот открыла от неожиданности – как он заметил?

Женщина шагнула незнакомцу навстречу.

– Меня зовут Настя, а это моя дочь Милена. А вас как?..

– А я Цезарь.

– Цезарь? – удивилась женщина. – Какое редкое имя! Я знала в своей жизни одного мальчика с таким же необычным именем. У меня был друг в детстве.

Настя прищурила глаза.

– Не может быть…

– Да, за эти годы я не сильно изменился, – усмехнулся Цезарь. – Разве что располнел слегка, – он похлопал себя по округлому животу, а вот ты, Настёна, давно меня переросла!

Женщина присела на деревянную скамью, чтобы оказаться лицом к лицу с маленьким человечком. Мила тут же подскочила к матери.

– Значит, вы дружили с моей мамой? – спросила она. – Но вы же старше?

– Да. На целых…

– Триста лет, – продолжила шёпотом Мила.

Цезарь снова лукаво подмигнул.

– Но, к счастью, маленький рост приносил мне не только проблемы и печаль, – сказал он, – но и маленьких друзей, с которыми мне было очень интересно. Кстати, твоей маме в то время тоже было тринадцать, как и тебе. Надеюсь, с тобой мы тоже подружимся?

– Да, с удовольствием, – улыбнулась Мила.

– Можешь приходить ко мне в любое время. Я живу во-о-н в том доме, – Цезарь указал на небольшой домик с красной крышей странной ломанной формы.

– А почему у вас такая кривая крыша? – заметила Мила. – Вам, наверное, дом гастарбайтеры строили?

– Мила! – одёрнула дочку Настя.

Цезарь засмеялся и похлопал девочку по плечу. – Я всё-всё тебе расскажу, обещаю. А пока возьми вот это, – Цезарь протянул девочке мятый кусок картона.

– Что это? – спросила Мила, рассматривая его. – Тут какая-то картинка…

– Чччч! – Цезарь приложил палец к губам. – Лучше спрячь, дома посмотришь, тут слишком много свидетелей.

– Свидетелей? –Мила огляделась. – Кого вы имеете ввиду? Деревья или эти грибы? – девочка пнула ногой розетку из грибов и тут же пожалела об этом. В воздух вновь поднялось золотисто-жёлтое облачко из спор.

Цезарь нахмурится.

– Почему вы вдруг решили приехать? – неожиданно обратился он к Насте. – Ты не приезжала с той поры, как твои родители…

Настя кивнула и её лицо стало грустным.

– После смерти родителей мне было тяжело находиться здесь. Знаешь, это может показаться тебе смешным, но… – Настя вздохнула, – эта земля звала меня.

– Правда?

– К тому же, мне нужно хорошо поработать этим летом, а дача, по-моему, идеальное место.

– Да-да, – закивал Цезарь. – Посмотри на что стал похож сад…

– Да нет же, старый друг, – ласково сказала Настя. – Не на земле поработать, а пописать. Я писатель, – уточнила Настя. – Пишу детские книги.

– Ах, вот оно что! – обрадовался Цезарь. – Ты всё-таки стала писательницей?! Я не сомневался, что рано или поздно это случится, у тебя всегда было прекрасное воображение!

– Кстати, – оживилась Настя. – А помнишь, мы с тобой придумали историю про сказочную страну и, кажется, даже записали её?

Цезарь задумался.

– Не помню.

– Да как же?! Толстая была такая тетрадь, зелёная.

– Может быть, но я не помню.

– Эх, жаль, – вздохнула Настя. – Мне бы она сейчас ой-ой как пригодилась!

Цезарь внезапно заторопился уходить.

– Останься ещё чуток, – предложила Настя. – Сейчас чайник достанем, чайку поставим.

– Мы вкусную сливочную помадку из Москвы привезли! – поддержала маму Мила.

– Спасибо, девочки Мне ещё Жозефину доить.

– Жозефина – это ваша корова? – спросила Мила.

– Это коза, детка.

– Коза? Уау! Я никогда не встречала живую козу!

– Я потом обязательно угощу вас молочком – оно у Жози отменное! – пообещал Цезарь. А сейчас вам надо разбирать вещи, – он кивнул в сторону загруженного багажника.

– Да, нас ждёт большая работа! – Настя подбоченилась.

– Как обустроитесь, милости прошу ко мне в гости.

Цезарь махнул на прощание пухлой ладошкой и направился к калитке. Он быстро перебирал своими короткими кривыми ножками, по-гусиному раскачиваясь из стороны в сторону. Когда Цезарь поравнялся с глиняной фигурой садового гнома, Мила невольно хихикнула. Эти двое были удивительно похожи!

Настя тоже проводила взглядом старого друга, который скрылся с зарослях какой-то высокой травы с белыми зонтиками бутонов. Когда зонтики перестали качаться, тревожа пчёл, привлечённых их душистым ароматом, она перевела взгляд на дочь и удивилась. Мила изо всех сил тянула из багажника за ручки тяжёлую сумку.

– Ну, помоги же мне, мама! – кричала она, краснея от натуги. – Нам надо скорее обустраиваться!

ГЛАВА 2. Первая, вторая… и другие странности старого дома

Настя со скрежетом провернула ключ в замке и отворила дверь. У неё уже было заготовлено кислое выражение лица, чтобы отреагировать на поросшую пылью мебель и шторы, грязные полы и следы правления бесчисленного мышиного войска. Однако, маска недовольства внезапно превратилась в маску удивления.

Глаза новых хозяек бегали по комнате.

– Как тут чисто! – выкрикнула Мила. – А ты говорила, что придется все разгребать от вековой пыли!

– М-да… и это очень странно, – Настя провела пальцем по деревянному столику в прихожей. – Ни пылинки! Создаётся впечатление, что бабушка отсюда и не уходила, – тихо проговорила женщина. – Словно только сегодня она здесь… А, ерунда! – она замотала головой. – Что я такое говорю! Мамы нет, а мне всё хочется верить, что она рядом и заботится обо мне…

В этот момент громкий звук упавшей недалеко от них вещи заставил мать и дочь вздрогнуть. Они переглянулись.

– Это швабра упала, – успокаивая в первую очередь себя, сказала Настя. – Наверное, от сквозняка. Я подниму.

Женщина подошла к упавшей швабре, подняла её и хотела отойти, но её глаза впились в пол, на котором было влажное пятно от ворса на швабре.

– Что это?!

– А может, это тётя Света прибрала перед нашим приездом? – предположила Мила.

– Ха! Света? Ты смеёшься? Она даже в собственной комнате в детстве не прибирала, а тут бросила своё семейство и примчалась убрать такой огромный дом!

И всё же, Настя достала мобильный и набрала номер сестры.

– Привет, сестричка! Да, уже приехали. Что? Нет, крыша не рухнула и стены на месте, – она засмеялась. – Мы вот только никак не могли ожидать, что ты тут такой порядок к нашему приезду наведёшь… Не наводила? Ах, да, я знаю, что тебя сюда калачом не заманишь, но… кто же мог навести тут порядок? Да я не шучу! Тут все блестит!.. Нет, я не надышалась пыли… Нет, я не сочиняю ничего…О, все! Зря я тебе позвонила! Ты самая занудная в мире старшая сестра! Пока!

Настя отключила телефон и задумалась.

– Это не тётя Света, – резюмировала Мила.

– Да, это не она.

– Думаю, это домовой, – серьёзно заявила Мила.

– Ну… пока это единственная версия, – согласилась Настя. – У меня вариантов нет. Ключ был только у Светы.

– Да, за это теперь ему надо оставить на ночь молока и сладостей.

– Не-пре-менно, – протянула Настя, со скртым волнением, оглядывая дом.

Она прошлась по гостиной и подошла к окну.

– Только наш домовой окошки вымыть забыл! Смотри-ка, не видать ничего! – Настя указала на окна с серой пыльной пеленой.

– А вдруг и правда бабушка убралась? – неожиданно предположила Мила.

– Не говори ерунды! – оборвала Настя и тут же вздрогнула. Швабра вновь с грохотом упала на пол. – Нет, я с этой шваброй с ума сойду! – женщина подняла орудие уборки и решительно убрала в шкаф в коридоре. – Вот так! А теперь хватит играть в «угадайку», давай вещи разбирать.

Настя подхватила сумки и отправилась на второй этаж.

– Мама, а можно я тут окошечко вымою? – остановила её вопросом Мила.

Женщина вздохнула.

– Ладно. Помой окошечко. Жидкость для стёкол и тряпки в коричневой сумке, а потом поможешь мне, – у тебя вещей раза в три больше чем у меня. Согласна?

– Согласна! – кивнула девочка и отправилась добыть всё необходимое для мытья окна.

***

Распотрошив коричневую сумку, Мила отправилась к окну. Она без труда растворила ставни и, напевая весёлую песенку, принялась за работу.

Пыльный налёт оказался плотнее, чем казалось на первый взгляд, он был похож на тонкую масляную плёнку, состоящую из маленьких серых крапинок. Отмывался он плохо, но Мила была настроена решительно и, засунув в уши наушники плеера, приготовилась справиться со злосчастным налётом прямо как упрямая тётя из рекламы чистящих средств «Мистер Мускул», которая во чтобы то ни стало намерена отмыть чудовищные загрязнения на своей кухне.

Мила тёрла и тёрла стёкла до тех пор, пока они не стали повизгивать под тряпкой в такт движениям её руки, напевая свою собственную песню.

Раскрасневшаяся и вспотевшая от стараний Мила присела прямо на пол напротив окна и залюбовалась своей работой. Стёкла были настолько прозрачными, что, казалось, их вовсе не существует. Солнце сочилось сквозь них на деревянный пол прихожей, высвечивая на нём неповторимый рисунок древесины, похожий на старую пожелтевшую гравюру, рассказывающую нам старинную историю о рыцарях и драконах, о принцессах и злых волшебниках. Мила медленно отползала по полу вслед за лентой деревянной половицы, рассматривая рисунок на полу до того момента, пока не услышала на лестнице шаги матери. Она торопливо вскочила на ноги.

– Почему ты тут ползаешь? – подбоченившись спросила Настя. – Ты же говорила, что будешь окошко мыть?

– Так я вымыла окошко, мамочка! Посмотри как сияет! – Мила развернулась к окну и остолбенела.

Стекло было серым от пыли, словно его и не мыли вовсе.

– Но… но, – растерянно шептала Мила.

Настя молча, смотрела на дочь, скрестив руки на груди.

– Я… я правда вымола окно! Целиком! – оправдывалась девочка. Её взгляд обратился в сторону стоявшего на полу средства для стёкол, которого она извела добрую половину флакона и горы грязных тряпок, но флакон был полон, а яркие и абсолютно чистые цветные куски ткани лежали стопочкой рядом.

– Мила, если тебе захотелось поиграть и оставить меня в одиночестве разбирать твое барахло, то скажи честно! Незачем меня обманывать, что хочешь помыть окошечко!

– Но я тебя не обманываю! – девочка в сердцах хлопнула руками по ногам.

– Ладно, я не хочу с тобой спорить.

– Нет, ты не хочешь мне верить!

– Я не хочу с тобой спорить, – повторила Настя. – Мы обе устали, и не стоит тратить силы ещё и на спор, – Настя развернулась и стала быстро подниматься вверх по лестнице, но остановилась, услышав всхлипывания Милы. Девочка плакала, уткнувшись в кулачки.

Женщина быстро спустилась вниз и присела рядом с дочкой.

– Эй, ну, прости, что накричала на тебя?

Мила подняла заплаканное лицо. Настя утерла ей слезы.

– Я постелила постель в твоей комнате на втором этаже, она раньше была моей, – она улыбнулась. Тебе понравится комната, там на стене такая красивая картина нарисована!

Мила обиженно хлюпнула носом.

– Ну-ну, не дуйся! Пойди, отдохни перед ужином, – Настя поцеловала дочь в обе щёки и пошла на кухню.

Девочка еще пару минут посидела на полу, а потом взяла свой рюкзачок и медленно поплелась наверх.

«Как такое могло произойти? – думала Мила, поднимаясь по лестнице. Этот случай с окном был всего лишь фантазией, желанием, которое ей хотелось осуществить, но в какой-то момент она заигралась, рассматривая рисунки на полу и просто представила себе как вымоет окно, как оно будет блестеть… да, именно так!… НЕТ! НЕ ТАК! Мила старалась себя уговорить, но не могла. Её правая рука всё ещё ныла от усердия с которым она натирала стекло, а от пальцев пахло «альпийской свежестью», которой надушена жидкость для стёкол… И тем не менее, ей ничего не оставалось, как просто смириться с тем, что произошло, потому что бесполезно доказывать маме подлинность того, чего ты не можешь видеть даже собственными глазами и не можешь подтвердить даже самой себе.

***

Поднявшись на второй этаж, Мила увидела в коридоре растворённую в одну из комнат дверь. В её комнату.

Она вошла и улыбнулась, потому что там пахло малиновым компотом.

Именно этот запах Мила любила больше всех других.

У неё был целый «букет» любимых запахов, например: «запах асфальта после дождя», «морской соли на прибрежных камнях», «запах почты»… Кстати, чтобы понять каков запах почты, нужно было успеть посетить любое почтовое отделение хотя бы лет пять назад и подойти к окошку, где принимают и выдают посылки и бандероли, втянуть носом воздух раза три и… Вы бы почувствовали смесь запахов расплавленного сургуча, из которого выплавляют печати, почтовой бумаги, верёвок из свиной щетины, чернил для почтовых штампов – всё это неповторимый «запах почты». И если запах мокрого асфальта и малинового компота можно встретить во многих местах, то запах почты вы не встретили бы нигде кроме почты! Теперь почта пахнет совсем по-другому… а жаль.

А ещё Мила любила запахи мокрого шерстяного свитера и жареной картошки, да всех и не перечесть! Но сегодня ей нравилось, что в комнате пахнет малиновым компотом.

Конечно, мама не варила в её комнате компот. Скорее всего, она решила порадовать дочь и купила освежитель воздуха с ароматом малины, один из тех, что рекламируют по телевизору, тех что пахнут, якобы, лучше природных ароматов. И, надо сказать, этот освежитель действительно пах превосходно. Настоящий малиновый компот!

Мила прошла в комнату, присела на лоскутное одеяло и осмотрелась.

Комната была небольшой, но очень уютной.

Справа от кровати напротив входа стоял небольшой платяной шкаф, выкрашенный бледно-голубой краской с нехитрой резьбой по дверцам, похожий на те, что делают для принцесс из кукольных наборов, только большой. Раньше в магазинах игрушек Мила могла долго стоять рядом с такими мебельными наборами и фантазировать, что однажды она проберётся сюда ночью, прочтёт заклинание, уменьшится в размерах, превратится одну из таких принцесс и будет жить-поживать. Единственное, что её останавливало от этого шага, так это мысль о том, что какая-нибудь девочка с дурным характером купит её, как куклу, вместе с этим набором, снимет с неё красивое платье и бросит в ящик для игрушек, а в её чудесном доме станут жить какие-нибудь маленькие плюшевые медведи или пластиковые солдатики… Даже сейчас Милу передёрнуло от такой фантазии, и она не стала её развивать, а принялась дальше изучать своё новое жилище.

Рядом со шкафом был маленький туалетный столик того же стиля – с крохотными выдвижными ящичками и большим овальным зеркалом в деревянной раме. Мила уже представила, как рассуёт всякую мелочь по ящичкам и как просто будет найти там всё необходимое.

Слева от кровати стоял узкий книжный шкаф с угловыми полочками и письменный стол прямо у окна. Это было чрезвычайно удобно, особенно если учесть, что, работая за столом, иногда очень хочется отвлечься и подумать, а сделать это удобнее всего, глядя в окно. Эти предметы мебели были тоже резные и тоже бледно-голубого цвета.

Но самым интересным объектом в комнате была отнюдь не мебель, а стена напротив кровати, и Мила, охватив её вначале беглым взглядом, принялась рассматривать более тщательно.

На стене была изображена прекрасная картина, но не такая, что напоминает современные фотообои, а такая, которую можно найти разве что в книгах по истории, в тех главах, где говорится об эпохе рыцарства, о средних веках, предшествующих великой эпохе Возрождения, когда люди ещё не изображали на своих полотнах и гравюрах малоодетых пышнотелых дам, могучих и также малоодетых мужчин, которые голыми руками душат огромных гадов, не рисовали упитанных амуров со стрелами или натюрморты с дохлыми фазанами и гранатами… В те прекрасные и далёкие времена люди изображали пейзажи, на которых даже обычная сосна походила на сказочное дерево, людей тонких и красивых в изящных позах, грифонов и единорогов, которые пасутся в самом обычном лесу, словно какие-нибудь лоси или олени, города невиданной красоты, которые достаточно создать в своём воображении, а строить вовсе не обязательно…

Вот и на этой картине был изображён прекрасный лес или густая роща, из которой то тут, то там выглядывали причудливые дома с крышами, похожими на крышу дома Цезаря. У горизонта возвышались горы, от которых прямо к зрителю вела дорога, извиваясь, точно жёлтая змея. Мила с интересом следила за её виражами, пока взгляд не наткнулся на развилку. В этом месте дорога расходилась на две части: одна из них шла к нижнему краю картины, где начинался пол, а другое ответвление вело к левому краю, который предательски прерывался вертикальной полосой светлых обоев в мелкий цветочек.

– Кто же это додумался так нарисовать? – растеряно произнесла Мила. – Куда ведёт эта дорога? Зачем художник так некрасиво оборвал свою картину, разве не мог он нарисовать в конце неё дом или хотя бы пруд с рыбами? Вот сиди теперь и гадай!

Девочка встала и подошла к стене в том месте, где заканчивалась картина и начинались обои. Она поскоблила пальцем край обоев. Ей хотелось заглянуть за край обоев, чтобы проверить, нет ли там продолжения картины. Но обои были приклеены крепко и ровно, их края точно срослись с картиной, как единое целое.

Мила разочарованно плюхнулась на кровать и сняла кеды. Их розовая замша была покрыта золотисто-жёлтым налётом, напоминая о неприятном случае с «пыльными» грибами. «Помою их завтра!» – пронеслось у Милы в голове, и она задвинула кеды под кровать.

– Мила, ужинать! – услышала девочка голос мамы и поспешила вниз.

ГЛАВА 3. Упавший с неба ключ

Столовая с кухней находились внизу, на первом этаже, рядом с прихожей, прямо под комнатой Милы.

– Сёмга с овощами или макароны с мясом? – весело спросила Настя, балансируя на ладонях двумя тарелками.

– Опять тебе Марина обеды из самолёта притащила?

– Прости, дорогая, я знаю, что ты соскучилась по хорошей домашней пище, – сказала Настя. – Обещаю завтра съездить в магазин, накупить продуктов и закатить настоящий семейный ужин. Сегодня просто руки не дошли.

– Да ладно, мамуля, не расстраивайся, я знаю, что кухня – не твоё место творчества! Вот я ещё немного подрасту и обещаю тебе сама и завтраки, и обеды, и ужины готовить.

– Ты моё сокровище! – Настя взяла в руки лицо дочери и поцеловала в лоб. – Всё-таки какое счастье иметь такую понимающую дочурку. И подругу-стюардессу на рейсах дальнего следования! – она рассмеялась.

– Макароны с мясом, пожалуйста, и персиковый сок, – театрально произнесла Мила и щёлкнула пальцами.

– Прекрасный выбор! – Настя передала ей тарелку. – Тебе понравилась комната?

– Да, очень! – кивнула Мила, расстилая на коленях салфетку. – Особенно рисунок на стене, как ты и говорила.

– Ммм! – улыбнулась мама. – Я говорила тебе, что он очень хорош! Это была любимая картина твоего дедушки. Когда я была маленькой, именно он укладывал меня спать. Он садился на стул рядом с этой стеной и читал мне какую-нибудь красивую сказку, а я смотрела на него, засыпая. Мне казалось, что это вовсе не роспись на стене, а вход в какую-то фантастическую страну. Я каждый раз надеялась, что однажды мы попадём туда и будем там жить вместе со сказочными персонажами и диковинными зверями, о которых он мне читал… – Настя вздохнула. – Жаль, что этого так и не случилось..

– Да, – Мила тоже вздохнула.

В этот момент откуда-то сверху послышался лёгкий треск, словно откалывался кусок штукатурки и нечто маленькое, но тяжёлое просвистело в воздухе и со звоном брякнулось прямо к Миле в стакан с соком, так что на нём образовалась трещина. Мать и дочь одновременно вскрикнули, а лицо и футболку девочки украсили оранжевые брызги сока.

– Что это такое? – Мила вытерла салфеткой лицо.

– Наверное, лепнина с потолка отвалилась, – предположила Настя.

Мила заглянула в стакан, а потом подняла глаза на мать.

– Мама, это… ключ.

– Что за ерунда! Какой ещё ключ? – Настя отложила вилку. – Покажи.

Мила передала маме маленький плоский ключик.

– Хм, действительно, ключ.

– Мамочка, а что это на потолке нарисовано? – спросила Мила, вглядываясь в потолок с причудливой росписью.

– Точно не знаю, – ответила Настя, продолжая рассматривать ключ.

– Похоже, тут изображено небо…

– Что это за ключ? – не слушала Настя дочь.

– А ещё тут солнце, – продолжала Мила. – Но оно странное, как-будто смотришь на него со дна озера или моря через толщу воды.

Мила отчётливо увидела голубые разводы течений, стайки пузырьков, солнце, расплавленное в воде точно кусок сливочного масла в горячей каше и стайки золотых рыбок, резвящихся вокруг него, объёмных, слепленных из гипса, прямо как живых…

Девочка рассматривала потолок, открыв рот, а Настя в это время продолжала вертеть в руках чудом свалившийся с этого чуднóго неба ключ.

– Как тут оказался ключ, ума не приложу! – рассуждала вслух мать.

– Может, это дедушка нам привет прислал? – робко предположила Мила. – Мы ведь о нём говорили.

– Ты говоришь глупости, и уже не первый раз сегодня! – рассердилась мама. – С какой стати дедушке бросать нам с неба ключи? Думаю, если бы он захотел дать о себе знать, пообщаться, то такой джентльмен как твой дед не стал бы швыряться ключами с неба и бить стаканы, а прислал бы красивую, надушенную изысканным ароматом открытку и пригласил бы на ужин при свечах.

Мила разочарованно пожала плечами.

– И, кстати об ароматах, мамочка, – вспомнила она. – Спасибо!

– За что?

– За то, что надушила малиновым компотом мою комнату.

– Я не душила компотом твою комнату, – буркнула Настя и вернулась к трапезе.

– Брось! – весело задирала маму Мила. – Я знаю, что ты хотела купить в магазине освежитель с запахом малины, который я люблю.

– Хотела, но пока не купила. Обещаю, что куплю.

– Но… у меня в комнате пахнет малиной …

– Хорошо, что не мокрым асфальтом! – засмеялась Настя.

Мила засмеялась и перестала болтать о компоте. Если мама не хочет сознаваться, что надушила её комнату, то что тут такого!

– Подожди, кажется, я поняла, откуда тут ключ. – Настя медленно встала. Когда мне было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас, я здорово повздорила с тётей Светой. Причиной тому была её кукла, которую я без спроса взяла поиграть и унесла на улицу. И всё бы ничего, но только на детской площадке у меня её кто-то стащил. Я вернулась домой ужасно расстроенная, но нашла в себе силы признаться Свете во всём. Проблема в том, что сестра не поверила мне и подумала, что я спрятала куклу где-то в надёжном месте и там тайно играю с ней. Она решила меня проучить, пробралась в мою комнату и стащила ключик от моей любимой музыкальной шкатулки, предварительно её закрыв. Потом она спрятала его и поставила мне условие: верну куклу – она вернёт ключ. Куклу я ей вернуть, естественно, не смогла, и ключ ко мне тоже не вернулся.

– И вот, магическим образом ключ вернулся к тебе! – торжествующим тоном произнесла Мила.

– Никакой магии. Просто теперь я поняла, куда тётя Света заныкала ключ!

– Приклеила к потолку? – удивилась Мила.

– Нет, – засмеялась Настя. – Высоковато. Она подвесила его вон туда, – Настя указала на большую люстру, свисающую с потолка прямо из центра солнечного диска. – Видно, ниточка от времени стала ветхой, вот он и упал.

– Как всё логично! – разочарованно вздохнула Мила, – А ведь моя версия была интересней. Настоящий сюжет для книги.

– Что-что-о? – Настя сделала круглые глаза и придвинулась к дочери.

– Что? – удивилась Мила и слегка отодвинулась.

– Что ты сейчас сказала, моя птичка?

– Как всё логично…

– Да нет же! Про сюжет для книги?

– Ну да… А что?

– Какой ты видишь сюжет? – в голосе Насти сквозило странное нетерпение.

– Ты хочешь, чтобы я…

– Да, да! Скажи, что тебе пришло в голову?

– Хорошо, – Мила подобрала под себя ноги. – Если бы я была писателем, то я бы написала книгу про обычную девочку, такую как я. И живёт себе эта обычная девочка, и вот однажды она приезжает в старинный дом, где жили её предки, и за ужином к ней в стакан с соком магическим образом падает загадочный ключ, открывающий какую-нибудь заветную дверь…

– И с этого дня с ней начинают происходить всякие странные события, которые должны привести её… – подхватила мысль Настя, с восторгом глядя на дочь.– Ты же мой маленький гений! – она крепко обняла Милу. – А я мучаюсь уже целый месяц, не могу придумать сюжет для новой книги! Всё-таки я была права, и стоило сюда приехать хотя бы за тем, чтобы услышать от тебя эти слова.

Настя вскочила из-за стола.

– И ты подумай, какая ирония – можно сказать, с неба падает ключ, который я искала долгие годы, и открывает мне разом и любимую шкатулку, и сюжет для новой книги! – Настя поцеловала дочь в кудрявый затылок. – Атеперь спать, спать и спать! Завтра нас ждут великие дела!

ГЛАВА 4. Что случилось с кедами

«Если посудить, мама права, – думала Мила, расставляя перед сном вещи в книжном шкафу в своей комнате. – Мне не сложно пробыть здесь пару месяцев, если она хочет поработать на природе над новой книгой». Мила теперь находила, что здесь, в доме бабушки и дедушки, не так уж плохо. Даже интересно. Не то что на дачах у подружек или у тёти Светы, где дома были совершенно безликими, с мебелью, собранной, точно начинка для домашней пиццы – из всего, что не использовалось в городской квартире и что жалко было выбросить, с потолками, выложенными пластиковой плиткой, и разномастными заборами, похожими на игрушечные барикады из детских игр.

Девочка склоняла голову то на один бок, то на другой, глядя на розового бегемота, которого она пыталась усадить то так, то эдак на полку рядом с книгами, но, в конце концов, швырнула его на стол к цветным коробочкам с жизненно необходимыми мелочами.

Только сейчас Мила призналась себе, что не хотела покидать Москву лишь «из вредности», как говорит мама, потому что последняя не бросила все свои дела и не отвезла её куда-нибудь отдыхать. Туда где ей, маме, будет скучно, а Миле будет очень весело, потому что летние каникулы, и мама должна, да что там, она просто обязана развлечь любимое чадо вместо того, чтобы писать свои книжки днями и ночами… И только сейчас Миле пришла мысль, которая и порадовала, и напугала её одновременно. Это была отнюдь не детская, а очень даже взрослая мысль. Мила впервые задумалась о том, что маме было тяжело все эти годы растить её одной, стараться, чтобы она ни в чём не нуждалась и поменьше думала о том, почему рядом нет папы, как у других детей из класса.

Настя в это время тоже расставляла свои вещи в комнате и размышляла. Она думала о том, что ей было вовсе не тяжело растить свою чудную дочку одной; она видела, что её ребёнок ни в чём не нуждался, понимала, что не зря не спешит заводить кавалера, лишь бы рядом с ней появился мужчина. Настя была уверена, что её дочка не станет завидовать другим детям из класса, у которых есть отцы, а дождётся того, кто сделает счастливыми её и её маму.

Когда девочка едва научилась говорить, она начала задавать маме вопросы про отца. Настя не нашла ничего лучше, чем рассказать маленькой Миле легенду о том, что на самом деле её отцом был самый настоящий король из сказочной страны. Он пришёл в мир людей, чтобы встретить принцессу и увести её в своё королевство. Но когда король отправился в сказочную страну, чтобы приготовить всё для прибытия своей возлюбленной, злой волшебник наложил на молодого короля страшное заклятие и не позволил ему проникнуть в мир людей. Этот чёрный маг узнал о том, что будущая королева ждёт ребёнка, и не просто ребёнка, а дочь, которой суждено стать великой доброй волшебницей и низвергнуть его…

Надо сказать, эта история какое-то время забавляла крошку Милу, но едва она перестала верить в сказку, понадобилась правда. Тогда Настя рассказала, что отец малышки погиб в автокатастрофе, когда её ещё не было на свете, и Мила эту правду приняла, хотя сама Настя предпочитала верить в легенду, верить в то, что отец Милы – великий король из сказочной легенды – жив и стремится встретиться с ней и увести за собой в далёкую сказочную страну. А потом словно забыла об этом. Даже когда Мила просила маму рассказать эту красивую сказку перед сном, она делала вид, что не понимает, о чём говорит дочь. Девочке ничего не оставалось, как принять всё как есть и забыть про короля и принцессу.

***

– Мама! Мама, проснись! – голос Милы звенел в Настиной голове, как колокольчик. – Мама, ОНИ ПРОРОСЛИ!

– Кто пророс? – сиплым ото сна голосом спросила Настя. – Я ничего не сажала. Дай поспать.

– Мама, ты не понимаешь! Посмотри!

Женщина повернулась к дочери и приоткрыла веки.

– Господи, зачем ты притащила сюда эту гадость, да ещё и суёшь мне в лицо? А если они лопнут, и вся эта гадость попадёт мне в глаза? Убери сейчас же! – Настя отодвинула от лица букет из жёлтых грибов, на которые Мила вчера так неосторожно наступила.

– Мама, разве ты не видишь на чём они выросли? – кричала Мила. – Это же мои кеды!

– Так и есть, – Настя протёрла глаза. – Вот зараза какая, новые же совершенно кеды! Ты поливала их, что ли? Как грибы могли вырасти за одну ночь, да ещё такие огромные?

– Понятия не имею!

– Ну всё, можешь смело их выбросить.

– Просто выбросить и всё?

– А что ты предлагаешь? Ну, можем, конечно, срезать их, посушить, а потом зимой супчики варить, – ехидничала Настя. – Конечно, выброси!

– Мама, я хочу разобраться, что это за грибы такие, которые растут за одну ночь, да ещё и не на пнях и лужайках, А НА КЕДАХ!

– Я сказала выброси их! Не хватало, чтобы эта гадость по дому расползлась! – Настя откинула одеяло и встала с постели. – У меня сегодня нет ни времени, ни желания бороться с ними. Надо съездить в город и поработать над книгой, а завтра я с этими грибами расправлюсь, обещаю. Уноси их отсюда и живо умываться! Я иду готовить завтрак.

Мила надулась и отправилась в свою комнату. Там она нашла полиэтиленовый пакет и хотела было бросить туда кеды, как вдруг, что-то остановило её. Девочка бережно вынула их из пакета и спрятала их под кровать, прикрыв коробкой от обуви.

***

Настя спустилась вниз и стала хозяйничать на кухне. Залив кипятком овсянку быстрого приготовления, она пообещала себе, что сегодня же скупит половину супермаркета, чтобы продуктов хватило надолго, и обязательно станет теперь готовить для дочери сама.

Накрывая на стол, она заметила на нём вазу с букетом из полевых цветов. Там были ромашки и дикая гвоздика, колокольчики и васильки. Настя широко улыбнулась и в её зелёных глазах заискрилась радость. Ей было приятно, что дочка сделала ей приятный сюрприз и сбегала на улицу тайком, чтобы собрать этот милый букет. А ещё приятнее, что этот жест говорил о том, что девочке нравится здесь, в доме бабушки и дедушки.

Мила появилась в дверях столовой.

– Садись, солнышко! – улыбнулась Настя.

– У тебя уже хорошее настроение?

– Ты выбросила кеды? – Настя подняла вверх одну бровь.

– Да, – соврала Мила. – О, какой букет! Класс! Радует, что у нас на участке растут не только гадкие грибы.

– Да, я заметила его. Спасибо! – Настя подошла и поцеловала дочь в плечо. – Мне они очень понравились. Не ожидала, что ты подаришь мне такой красивый букет.

– И мне… они очень нравятся, – проговорила Мила, не скрывая недоумения. Почему мама благодарит её за цветы?

– Я поеду сейчас в город, пока не жарко, – сказала Настя. – Куплю продукты, кое-какие лекарства и вернусь часа через два. А ты что планируешь делать?

– Не знаю, наверное, сначала разберу вещи, а потом схожу в гости к Цезарю, он ведь меня приглашал.

– Не слишком ли ты быстро на приглашение откликнулась? Может, стоит хотя бы пару дней выждать ради приличия?

– Брось, мам, не парься, он такой простой, думаю, ты зря напрягаешься.

Настя серьёзно посмотрела на Милу.

– Что? – удивилась девочка. – Я что-то не так сказала?

– Не так. Ты сама то слышишь себя как ты выражаешься? «Брось, мам, не парься!» – передразнила Настя дочь. – Что за речь для такой красивой и умной девочки? Ты же у меня совсем другая.

– Другая, – вздохнула Мила. – Только с такой вот «другой» никто дружить не хочет.

– Эй-эй! Особенным девочкам нужны особенные друзья. – Настя приподняла грустное личико Милы за подбородок. – Нужны достойные друзья, с которыми ты сможешь поговорить о том, о чём тебе интересно, а не рисоваться под других девчонок, которые в твоём классе в «авторитете». Достаточно посмотреть на себя и сразу понятно, какая ты особенная. Увидишь, очень скоро у тебя появятся друзья, слышишь?

– Хорошо бы, – буркнула Мила.

– Думаю, с Цезарем ты уже подружилась.

– Ой, мамочка! – Мила вдруг вскочила как ошпаренная. – Где мои джинсы, в которых я была вчера?

– Я их бросила в стирку.

– Уже?

– Да, вон тазик стоит.

– Ох, как же я могла забыть! – Мила сорвалась с места и бросилась к тазу с бельём.

– Да что случилось? – забеспокоилась Настя.

– Картинка! Та, что подарил мне вчера Цезарь!

Мила достала из пены мокрые джинсы и просунула руку в задний карман. Она аккуратно вытащила кусочек картона.

– Надо же! – удивилась девочка, – Посмотри, мама, она даже не намокла.

– Пластик, – махнула рукой Настя.

– Нет, она бумажная.

Мила взглянула на картинку. На ней был изображён важный господин, восседающий на троне, на плечах его была пурпурная мантия, а на голове золотой венец.

– Не иначе король? – кивнула в сторону картинки Настя. – Это, вроде, даже на карту похоже. Как же они называются? – она постучала пальцами по губам. – Мои подружки на них гадают. Мммм…

– Наверное, – равнодушно сказала Мила. – Только не понимаю, для чего Цезарь мне её дал. Гадать что ли?

– Думаю, он просто хотел тебе что-то подарить, а при себе у него ничего интересного, кроме этой картинки, не оказалось, – сказала Настя. – Ты передавай ему привет и скажи, что я жду его к нам.

***

Настя уехала, а Мила напихала в карман конфет из своего рюкзачка, закрыла дом и отправилась к Цезарю. Она аккуратно прошла мимо жёлтых грибных розеток во дворе, отметив про себя, что обязательно поможет завтра маме расправиться с ними.

Мила вышла за калитку и оглянулась на дом. Теперь их с мамой пристанище не казалось ей таким некрасивым, каким выглядело ещё вчера, а наоборот, дом отчего-то показался ей таким родным, что посмей кто-нибудь отозваться о нём дурно, немедленно высказала бы этому обормоту в лицо всё, что она о нём думает.

– Жуткая развалина, правда?

Мила обернулась на голос. Перед ней стоял мальчишка лет тринадцати, держа за руль спортивный велосипед.

– Мой папа говорит, – продолжил он, – что здесь земля очень дорогая. Здесь бы вместо этой доисторической халупы коттедж крутой с бассейном поставить. Ты не знаешь, чей это дом? Может, мой старик выкупит участок у этих любителей древности?

– С одной из этих любителей древности ты сейчас разговариваешь, идиот! – отрезала Мила. – Лучше садись на свой драндулет и вали отсюда подобру поздорову, пока я своего отца не позвала, и он не научил тебя хорошим манерам!

– Драндулет?! Да ты знаешь, СКОЛЬКО ОН СТОИТ? – обиженно отозвался парень.

– А мне и неинтересно! И если твой старик день и ночь делает из денег деньги, то пусть он лучше отдаст тебя в хорошую закрытую школу, где займутся твоим воспитанием. А будешь ругать и дальше мой дом, я сама займусь твоим воспитанием.

Мила чувствовала, как от гнева её уши начинают гореть.

– Ой, напугала! – закатился смехом парень. – Воспитает она меня, дурёха!

– Видишь вон те грибы? – Мила указала на жёлтые россыпи в саду. – Это не простые грибы, а те, что вызывают ночные кошмары, которые ты ни в одном ужастике не видел, и если я поколдую над ними, то тебе спать придётся исключительно в магическом кругу до тех пор, пока не научишься уважать людей. Понял?

– Угу, – прыснул парень. – Уже дрожу!

Мила бросила на него уничтожающий взгляд, захлопнула калитку и направилась к домику Цезаря.

– А ты что, ведьма, раз грибы магические выращиваешь? – в спину крикнул ей мальчишка.

– Ага, – крикнула Мила, – А это моя волшебная палочка, – она подняла с земли сухую ветку. – Раз, два, три! Пусть твой крутейший велосипед едет туда, где ему и место – в канаву! – приказала Мила, взмахнула палкой, а потом засмеялась, бросила её в сторону и зашагала дальше.

И то ли от волнения, то ли от злости рука мальчишки, которой он держал руль велосипеда, задрожала. Он сам не заметил, как разжал пальцы, и двухколёсная машина покатилась назад, вниз по дороге – прямо в канаву, вырытую вдоль забора. Велосипед плюхнулся в затянутую ряской воду, спугнув пару дремлющих жаб.

– Точно, ведьма… – пробормотал он себе под нос, выпутывая колёса из густой тины… и вдруг широко улыбнулся.

ГЛАВА 5. Легенда о короле

Дом Цезаря, бесспорно, был самым необычным в поселке. Ясно, что архитектор, спланировавший это чудо, в душе был сущим ребёнком, или у него была задача построить не обычный садовый дом, а жилище для какого-нибудь сказочного персонажа, похожее на пряничный домик. Выдумщик-зодчий сделал стены из разных материалов, где-то из камня, где-то из деревянных брусков, а где-то из соломы, обмазанной глиной, выкрашенной в разные цвета. Окна на веранде были собраны из витражных стёкол в виде цветных ромбиков, напоминающих рисунок на одежде арлекина, а ломаная, многоскатная крыша была покрыта рыжей черепицей, местами выгоревшей на солнце, но всё ещё яркой, как осенняя листва. Такие дома увидишь разве что в кино или в Диснейленде. Сад вокруг дома был не менее интересным. Никогда ещё Мила не видела таких необычных деревьев и кустов, как здесь. Яблони и груши стояли ровные, красивые, как деревья в городских парках, но были гораздо ниже обычного. В любом другом случае Мила назвала бы их карликовыми, но сейчас это показалось ей невежливым, поэтому Мила окрестила их «детскими». И эта характеристика была невероятно точной, – деревца были словно специально созданы для детей, чтобы тем удобно было рвать фрукты без помощи взрослых. Рядом росли кусты малины с огромными ягодами (размером с мандарин!) и кусты крыжовника, на которых из-за ягод было не видно листьев.

– Нравится мой огород? – раздался из-за кустов голос Цезаря.

Мила вздрогнула и обернулась.

– Здравствуйте! – радостно приветствовала она Цезаря.

– Нет-нет! – запротестовал Цезарь. – Никаких здравствуйте! И даже не вздумай говорить мне почтительно: Вы! Не напоминай мне о моём возрасте, девочка, – шутливо пожурил Милу Цезарь.

– Хорошо, – кивнула Мила и шагнула ему на встречу и дружески пожала его протянутые руки.

– Цезарь, твой сад просто удивительный! Я никогда в жизни не видела такой гигантской малины!

– Иди-ка, я тебе ещё кое-что покажу, – хозяин поманил её за собой.

Цезарь с загадочным видом поспешил к небольшой грядке с торчащей из земли пушистой ботвой.

– Как ты думаешь, что это? – задорно спросил он.

– Это морковка.

– А вот и нет, принцесса! – Цезарь присел на корточки. – Смотри, – он аккуратно раздвинул руками почву и потянул ботву вверх.

Мила заглянула в лунку и открыла рот от удивления. В земле прятался голубоватый корень, похожий на пятиконечную звезду.

– Что это? – спросила Мила. – Какая-то экзотическая морковка?

– Нет, это мирория. В древности люди верили, что её корень способен заставить злого человека стать добрым и навсегда перестать заниматься всяким вредительством, а с помощью зелья из него люди изгоняли бесов из заблудших душ.

– А что если такое зелье выпил бы добрый человек? Он стал бы ещё добрее?

– Очень хороший вопрос, моя девочка. К сожалению, если таким зельем напоить доброго человека, то он наоборот станет настоящим исчадием ада, и чем добрее он был прежде, тем злее и страшнее будет потом. Мало того, что он может причинить вред окружающим, так он и сам медленно сгорает от собственной злости и пороков.

– Это ужасно! – Мила прижала пальцы к губам. – Это же любой плохой человек может воспользоваться таким корнем и…

– Именно поэтому древние друиды так оберегали корень мирории…

– Друиды? А кто это?

– Это мудрые чародеи, владеющие секретами приготовления травяных зелий, магических отваров, да и вообще большие знатоки по части трав, цветов и деревьев. Они не только знали все растения наперечет, но и умели говорить с ними.

– Вот это да!

– Так вот, мирорию разрешали выращивать только людям особым, посвящённым, хранителям тайного знания, чистым душой и помыслами.

– Значит, ты тоже хранитель тайного знания? – восторженным шёпотом спросила Мила.

– Ну, считай, что так. Хотя на самом деле, – Цезарь тоже перешёл на шёпот, – об этом НИКТО НЕ ЗНАЕТ! Это большой секрет. И ты должна дать мне слово, что никому и ни при каких обстоятельствах не расскажешь об этом. Надеюсь, ты умеешь хранить секреты?

Мила часто покивала, придвигаясь ближе к Цезарю.

– В своё время, – тихо продолжил он, – на выращивание корня был наложен строгий запрет и все корни и семена мирории были полностью уничтожены. О ней не разрешалось даже говорить. И все же мне разрешили вырастить её на своём огородике, чтобы сохранять и обновлять семена.

– Но почему люди уничтожили семена мирории и почему наложили запрет?

– Потому что случилось нечто страшное.

– Что же?!

– Говорят, что однажды, в далёкой стране, настолько далёкой, что её даже нет на карте, один чёрный маг был повержен в бою светлыми силами. Но перед тем как потерять свою силу, собрал всё своё чёрное могущество для последнего и самого страшного дела в своей жизни. Он перевоплотился в возлюбленную смелого и отважного рыцаря Элеона – короля этой страны и преподнёс ему зелье из корня мирории. На вкус и запах это зелье настоящий нектар и, конечно же, рыцарь выпил его из рук любимой. Но после того как последняя капля упала в рот короля, он превратился в страшного чёрного мага, такого же, что опоил его магическим напитком. В единочасье король утратил и своё главное оружие – пламенный меч. Этот меч был способен не только крушить врага, но и совершать чудеса. Его магическое фиолетовое пламя могло останавливать бури, вразумлять безумных, светить тысячами солнц в непроглядной тьме.

Мила слушала Цезаря затаив дыхание.

– Стоило Элеону возвести руку с мечом над собой, как происходили чудеса. Этого меча боялись враги, им восхищались люди во многих мирах. Элеон получил пламенный меч от древних горных Владык. По легенде меч был рождён и выкован самими силами природы: Земля родила в своих недрах особый металл, а Огонь вулкана расплавил породу, Воздушная буря выковала, а Вода ледяного горного озера закалила меч. Во время посвящения горные Владыки нарекли Элеона Рыцарем Пламенного Меча. С тех пор все в королевстве его так и величали…

– Да-да, про меч всё понятно, – с нетерпением спросила Мила. у а что дальше произошло с Элеоном и с тёмным магом?

– Совершив последнее злодейство, чёрный маг исчез, передав своё тёмное дело тому, кто победил его. Судьбу этой великой битвы решил обман и едва восторжествовав, добро оказалось преемником зла, – закончил Цезарь.

Мила разлчаровано покачала головой.

– Но почему светлые силы не дали королю вновь испить этого отвара мирории? Тогда он вновь стал бы хорошим!

– Не всё так просто, девочка. Дело в том, что такое зелье можно выпить лишь один раз в жизни.

– Не может же быть, что в той далёкой стране до сих пор творятся бесчинства и ею правит страшный король! И вообще, как добрый король взял и встал на сторону того злого мага и даже совсем не посопротивлялся? – спросила Мила. – Мама в своих историях никогда не пишет такой чепухи. Её герои всегда борятся до последнего.

Цезарь улыбнулся.

– Да, твоя мама знает толк в сказочных историях.

Он покряхтел, точно хотел прочистить горло и продолжил:

– Слава богам, в Элеоне осталась частица света. Он был очень сильным воином с большим добрым сердцем. Кажется, в последнюю секунду король закрылся, и чёрная магия не тронула его сердца. Но за это Элеон расплатился немощью и будет он чахнуть до тех пор, пока последние силы не оставят его.

– Но что-то же должно помочь Элеону?! – отчаянно спросила Мила.

– Увы, но это так. Зелье действует вечно, – Цезарь сделал паузу. – Я точно не помню, но, по-моему, легенда говорила, что было одно средство, которое может помочь молодому королю вернуть свою чистую душу.

– Какое? – Мила подсела ещё ближе к Цезарю.

– В легенде, что я читал говорилось о целебном напитке из плода Дерева Жизни.

– Так чем же всё-таки кончилась легенда? Королю дали этот отвар?

– Я не знаю, детка. Признаться, я читал её очень давно и, помнится, легенда не закончена.

Мила разочарованно вздохнула.

– Легенда была записана в старой зеленой тетради и хранилась у меня, пока однажды куда-то не исчезла, – сказал Цезарь.

– Зелёная тетрадь… – задумчиво проговорила Мила и вдруг оживилась. – Мама о чём-то таком упоминала! Так это она?

Цезарь кивнул. Мила вскочила на ноги.

– Мы должны её найти! – решительно сказала девочка. – Я очень хочу помочь королю!

Цезарь прищурил прозрачные голубые глаза и очень ласково посмотрел на Милу.

– Ну если вдруг ты найдёшь зелёную тетрадь, думаю, – он сделал паузу, – у короля Элеона будет шанс спастись…

– Я буду искать! – с жаром сказала Мила. – Я буду искать везде, везде! Поверь, если я хочу что-то найти, я это нахожу, куда бы мама это не спрятала.

– У тебя очень доброе и смелое сердечко, – Цезарь ласково похлопал девочку по руке, – А теперь хватит говорить о грустном! Пойдём-ка, я лучше познакомлю тебя с Жозефиной.

– Пойдём, – согласилась Мила и поспешила за Цезарем, но неожиданно вернулась к грядке. – Подожди, – крикнула она Цезарю. – Надо закопать корень мирории, а то вдруг кто-нибудь его заметит и похитит, тогда добрым людям несдобровать! – Мила стала закапывать корень, пока он не скрылся, оставляя на поверхности лишь ничем не примечательную ботву, похожую на морковную.

***

Они прошли по мощёной округлым камнем тропинке сада к маленькому светлому домику рядом с домом Цезаря. Он был очень похож на дом нового друга Милы, так же, как бывают похожи на дом хозяина будки собак, которых хозяева очень любят.

– Жози! Золотце мое, иди посмотри, кто к нам в гости пришёл! – крикнул Цезарь в открытую дверь домика.

За дверью послышалось мелодичное цокание мелких копытец, и на пороге появилась коза. Но какая! Гладкая белая шерсть, на спине короткая, на боках чуть длиннее, тонкие, длинные ноги, розовый носик, хвост с шелковистой кисточкой и очень умные карие глаза. Но больше всего поразило Милу не наличие этого набора достоинств, а рога Жозефины, точнее… один рог. Он торчал из головы, как острая пика, совершенно один, безо всякого намёка на то, что тут когда-то был второй.

– Цезарь, а почему у Жозефины только один рог?

– Она, детка, родилась такой, с одним рогом. Так бывает. Тяжко ей было в семействе, где все остальные козлята были как полагается, с двумя рогами. Фермеры, у которых она жила, даже хотели сдать её на мясо.

– Неужели? – Мила от ужаса прикрыла открывшийся рот руками, а однорогая Жози сделала такую жалостливую «козью морду», словно понимала, о чём говорит хозяин. Миле даже показалось, что из глаза козы выкатилась крупная хрустальная слеза.

– Да-да! Но к счастью, фермеры оказались не жестокими, а алчными. Они повели её продавать на местный рынок и я, случайно там оказавшись, не мог пройти мимо однорогой козы с таким печальным взглядом.

– Бедная Жози! – Мила погладила козу по спине, в ответ на это животное с чувством заблеяло.

Девочке показалось, что коза проблеяла: «Спа-а-си-и-б-о-о!».

– У меня Жози не знает нужды, – хвастался Цезарь. – Специально для неё я даже выращиваю особый редкий сорт фиалок, который растёт только в тёплых южных лесах, – и Цезарь указал на большую клумбу с ярко-розовыми фиалками.

– Какая прелесть! Ты настоящий гурман, Жози, – Мила аккуратно потрепала козу по шелковистой спинке. – А ты, Цезарь, очень добрый.

– Жози – мой единственный преданный друг, и я стараюсь отвечать ей тем же, – сказал Цезарь и предложил: – Пойдём в дом, я напою тебя чаем.

Цезарь повёл Милу к деревянной двери с красивыми коваными петлями и ручкой в виде головы льва, держащей в зубах кольцо.

– Что это? – Мила указала на следы на двери, оставленные словно бы острыми когтями какого-то крупного животного, рядом с которыми виднелись подпалины.

– Да это местная детвора веселится, – усмехнулся Цезарь. – Взяли и кинули под дверь петарду, – он поспешно отворил дверь.

– Я тут кое-что к чаю принесла с собой, – Мила достала из кармана свёрток с конфетами.

Цезарь, не обращая внимания на её слова, повёл девочку через маленькую прихожую в большую просторную гостиную с камином, и Мила застыла на месте от удивления. Вся комната от входа до противоположной стены была заставлена вазами с конфетами и пирожными, коробочками с пастилой и мармеладом, пакетиками с орехами в глазури, засахаренными фруктами, зефиром, рахат-лукумом. Сладости стояли везде, даже на полу и каминной полке. Это было похоже на сон.

– Вау! – Мила поражённо остановилась на пороге.

– Да просто я ждал в гости одну милую принцессу, – усмехнулся Цезарь.

– Это все для меня? Как мило! – улыбнулась девочка.

– Поможешь мне? – сказал Цезарь.

– Конечно!

Он подхватил чашки с блюдцами и сливочник, а Миле доверил горячий фарфоровый чайник с яркими эмалевыми павлинами. Затем они набрали в крупное плетеное блюдо всяких вкусностей и уселись возле камина в два пухлых стеганных полосатых кресла рядом с маленьким круглым столом. Цезарь стал разливать чай.

– Тебе с молоком, детка?

– Да, пожалуйста, – кивнула Мила.

– Отлично! Я тебя сейчас угощу таким вкусным молоком, которое ты никогда не пробовала. Молоком Жозефины, – Цезарь взял сливочник и добавил в чашку Миле немного молока. – Попробуй-ка.

Девочка отпила немного из чашки.

– М-м-м! Оно сладкое! Как сгущёнка!

– А что я говорил! – гордо отозвался Цезарь, наливая и себе чашку ароматного чая. – Но только в сто раз лучше сгущенки!

– Но разве обычные козы дают сладкое молоко? – удивилась Мила.

– А разве Жози обычная коза? – парировал Цезарь.

За сладкой трапезой друзья проговорили почти четыре часа. Они съели, наверное, уже тонну сладостей и выпили цистерну чая, когда Мила, наконец, засобиралась домой. Она казалась сама себе шариком на ножках, которому не дай бог оступиться и упасть. В таком случае она покатится по дорожке, как колобок из детской сказки, и остановить её сможет только голодная лиса.

– Мама приглашала тебя к нам в гости послезавтра, – сказала Мила, уходя.

– С удовольствием приду, – улыбнулся Цезарь. – И нет такой силы, что заставит меня не прийти.

Он проводил девочку до калитки её дома и помахал ей на прощание. Мила улыбнулась ему на прощание и побежала по тропинке к дому, где уже стояла мамина машина.

ГЛАВА 6. Пропавшая тетрадь и золотая пыльца в действии

– И где же столько времени пропадала моя лягушка-путешественница? – Настя шутливо подбоченилась. Мила сразу просекла, что у мамы хорошее настроение и что браниться она не намерена.

– А чем это так пахнет? – Мила потянула носом воздух.

– Грибной суп-пюре с гренками и жареная курица, – гордо отрапортовала мама.

– М-м-м, жаль, что я не голодна.

– Как, не голодна?! Ради чего это я битый час на кухне колдовала?

– Я наелась сладостей у Цезаря, – призналась Мила.

– Странно. С каких это пор Цезарь любит сладкое?

Мила пожала плечами и всё-таки отщипнула кусочек курицы.

– Я пригласила Цезаря к нам на обед послезавтра.

– Вот и славно, – Настя смущённо улыбнулась и поджала губы, словно хотела что-то сказать, но передумала. Мила заметила.

– Что ты хотела сказать, мама?

– Я хотела, чтобы ты мне кое с чем помогла.

– Хорошо, скажи что я должна сделать. Разобрать вещи в какой-нибудь комнате?

– Нет-нет, – засмеялась мама. – Я бы хотела, чтобы ты помогла мне с новой книгой.

– Как же я могу тебе помочь? Ты писатель и ты пишешь книги, а я не умею.

– Я не прошу тебя писать книги. Я хочу, чтобы ты просто мне подсказывала. Дело в том, что вчера в столовой ты дала мне потрясающую идею, и я пыталась начать писать книгу, но не смогла. Ты как-то по особенному сказала мне те слова, будто увидела историю, о которой говорила, своими глазами. И мне… В общем, мне захотелось записать твою историю. Это плохо?

– Нет.

– Если ты против, я могу поменять тему…

– Мамуля! – Мила обняла маму за шею. – Не надо ничего менять, я с удовольствием помогу тебе!

– Спасибо, милая, – сказала Настя. – Неужели настали времена, когда не я буду рассказывать истории моей дочке, а она мне?

Мила отправилась в свою комнату, чтобы переодеться. Ей было приятно, что мама попросила помочь. До сих пор Миле только удавалось побыть в качестве своеобразной лабораторной мышки, когда мама заканчивала ту или иную историю и просила дочь прочесть и высказать своё мнение. Это было приятно, но как-то обыденно. А теперь – вау! – настоящее сотрудничество! Взрослое!

Когда Мила вошла в комнату, то не поверила своим глазам. Все вещи, разбросанные ею перед походом к Цезарю были сложены, развешаны, покрывало на кровати было идеально застелено. Девочка опрометью бросилась к кровати и заглянула под неё. Её опасения были напрасны, кеды, поросшие грибами, стояли на месте.

– Фу-ух! Она их не нашла, – облегчённо вздохнула Мила и задвинула кеды ещё глубже под кровать, а потом поднялась с пола и посмотрела на книжный шкаф. Там тоже царил идеальный порядок. И даже непослушный розовый бегемот, которому Мила никак не могла найти места, смирно сидел на полке с девичьими мелочами вроде бантиков и браслетов из бисера и смотрелся там весьма гармонично.

– Когда мама успела всё разобрать? Она же была в городе, а потом готовила обед… И вообще я не помню, чтобы она так тщательно не убирала мою комнату.

Тут взгляд Милы привлёк приоткрытый ящик стола.

– Она и там решила разобрать? Я ведь ничего туда не складывала! – девочка отодвинула ящик и обомлела.

Там лежала старая, толстая тетрадь с потёртой кожаной обложкой зелёного цвета. Мила провела рукой по обложке и почувствовала как странное предчувствие мурашками пробежало по всему телу и закололо любопытством кончики пальцев. Это любопытство заставило пальцы бережно подхватить старую тетрадь и вытащить из ящика.

Неужели это та самая тетрадь? Или просто похожая на ту, что Миле так хотелось найти? Ей так хотелось открыть тетрадь и одновременно было боязно – что, если она узнает какую-то страшную тайну, которая изменит её жизнь, а ещё хуже, если тетрадь окажется пустой или исписанной какой-нибудь ерундой, вроде старых хозяйственных заметок бабушки?

Любопытство кололо теперь не только пальцы, оно бегало по всему телу юркой белкой, проскакивая то тут то там и требуя: «Не теряй время! Открывай! Читай!» Мила решительно открыла тетрадь....

«ГРАНИЯ» – прочла она единственное слово на первой странице. Жар прокатился по спине. Где-то уже это слово встречалось… Но где?

Мила перевернула страницу. И глаза девочки стали перебирать синюю вышивку чернильных букв. Записи кое-где потускнели, кое-где их размыла случайная капля воды… А может это автор уронил нечаянно слезу?

Мила читала быстро, жадно. Она отрывалась лишь на мгновение, чтобы перевернуть страницу, а потом вновь впивалась глазами в текст. Строки оживали в её голове, превращаясь в образы, сплетаясь в события, она словно смотрела увлекательный фильм, где всё было живым и настоящим.

В этой легенде странным образом слились воедино и сказки матери об отце (возможно именно из этой тетради она когда-то взяла эту историю), и рассказы Цезаря, и собственные наблюдения Милы, которые, подтверждались сейчас на примере старой легенды. И везде мелькало: Грания, Грания, Грания…, отзываясь в сердце девочки хрустальным колокольчиком.

Мила подняла от тетради глаза. Эти записи – ключ к старой тайне, которая существует НА САМОМ ДЕЛЕ?! Далёкая страна Грания зовёт именно её, Милу на помощь через пожелтевшие от времени страницы. Возможно, она единственная душа на всём свете которая может…

– Милена! – послышался снизу голос мамы.

Девочка вздрогнула и захлопнула тетрадь. Сердце бешено колотилось: Грания, Грания, Грания…

– Мила! Ты где?

На лестнице послышались мамины шаги. Девочка поспешно спрятала тетрадь в стол, но потом передумала, припрятала под подушку и поспешила в столонавстречу маме. Она не должна обнаружить тетрадь. Мила сама во всём разберётся.

– Ты чего там засела? – спросила дочь Настя. – И почему не переоделась? Так и ходишь в уличной одежде.

– Я просто… – Мила не могла прийти в себя после чтения тетради. – Я просто нашла интересную книгу и зачиталась.

– Надеюсь, это что-то из задания на лето по внеклассному чтению?

– Нет, другая.

– Ладно, тоже неплохо. Я рада, что тебе понравилось читать. Ты раньше не очень-то жаловала это занятие.

– Просто не попадалось хорошей истории.

– А эта история интересная?

– Очень.

– Если бы автор книги слышал твои слова, то очень обрадовался бы. Кстати, кто автор?

– На этой книге не указано имя автора.

– Так не бывает. На книге всегда пишут название и имя автора.

– Здесь нет.

– Странно. А как она называется? Мне даже любопытно, честное слово!

– Мам, чего ты прицепилась к этой книге! – вспылила Мила. – Книга как книга.

Настя удивленно посмотрела на дочь.

– Так-так. У тебя секреты от меня?

– Нет у меня секретов! Может, наконец, начнём работать над твоей книгой? – перевела тему Мила.

– Над нашей, – исправила Настя. – Обещаю, что обязательно укажу твоё имя как автора на обложке. Анастасия и Милена Светозаровы – красиво звучит, правда?

Мила кивнула.

– Партнёры? – Настя протянула руку.

Мила серьёзно пожала её.

***

– С чего начнём? – Настя присела на стул рядом с компьютером в гостиной и радостно поёрзала.

– Его звали Элеон, – торжественным тоном произнесла Мила.

– Кого «его»?

– Короля.

– Подожди-подожди, – Настя подняла руку. – Элеон… Я где-то слышала это имя, – она задумалась. – Мне бы не хотелось сейчас записать с твоих слов историю, которую уже кто-то когда-то написал и издал хорошеньким тиражом.

– Мама, мы будем работать или нет? – нахмурилась Мила. – Если да, то мне хотелось бы, чтобы ты мне доверяла. Я не собираюсь тебе пересказывать известную всем историю.

– Ладно-ладно, продолжай, дорогая, – Настя примирительно подняла руки.

– Он был мужественным и справедливым, – продолжила Мила. – Элеон всегда был готов защитить свою страну и народ, которым он правил. Но однажды…

***

Казалось, работа ничуть не утомляла Милу. Она говорила и говорила почти без остановки так, что Настя еле успевала записывать за ней.

Её поражало воображение дочери, хотя многие моменты, казалось, она писала сама по какому-то счастливому наитию, очевидно, выбирая из памяти черновые зарисовки сцен, некогда оставленных воображением. Временами ей чудилось, что она уже когда-то писала или читала об этом у другого автора, но, как известно, «идеи носятся в воздухе», и Настя лишь радовалась тому, что её дочь смогла одну из них уловить. Она то и дело мысленно повторяла: «Вся в меня!». Насте было невдомек, что Мила просто диктует ей историю из старой зелёной тетради.

Писательницы поглядывали друг на друга с азартом, как подружки, которые затеяли какое-то хитрое дельце и теперь работают над его воплощением. В принципе, это дельце было действительно хитрым, потому что с одной стороны мы видим писательницу, которая пообещала своему издателю отличную детскую книгу к концу лета, но у которой совершенно неожиданно случился творческий кризис, что значит полное отсутствие идей. Мертвая тишина в голове. Полный штиль. Пустота. С другой же стороны мы видим девочку, которая нашла легенду, в правдивость которой хочется верить всем сердцем. И как тут не помочь маме? Тем более кто узнает о том, что легенда написана в старой зеленой тетради?

Спустя два часа Настя потянулась и сказала:

– Давай закруглимся на первый раз?

– Ага! Ты там кекс привезла? Давай по кусочку?

– С удовольствием. Молока тебе налить?

– Да.

Настя с энтузиазмом занялась кексом.

– А здорово ты это придумала про злого волшебника Скерона Деймонара, – сказала она. – Хитер же этот бес! Вырвал победу у Элеона, сделав короля своим преемником, – восторгалась Настя.

Миле нравилось, как блестят глаза мамы.

– А ещё мне понравилось, что Скейрон опоил Элеона зельем из этой…

– Мирории.

– Точно! Он опоил короля в образе его возлюбленной. Надо придумать какой-то интересный ход с тем, что стало с королевством, когда король стал злым. Что он стал там вытворять? А главное, как наша героиня – девочка открыла для себя этот волшебный мир?

– Это я тебе завтра скажу.

Мама поставила чашку с молоком и развернулась всем телом к Миле.

– Даже так? У тебя уже есть идеи?!

– Ну да. Почти. Я подумаю ночью и скажу.

– Да ты у меня трудяга! И ведь у тебя хорошо получается!

Настя взяла руки дочери в свои.

– Милая, ты не просто моя помощница, ты моя муза. Так было всегда.

– Но ты мне никогда не говорила об этом, – ответила Мила.

– Без тебя я не стала бы писателем, – призналась Настя. – Мне хотелось писать добрые и хорошие истории для тебя, чтобы мир вокруг стал более волшебным.

Мила без слов обняла маму.

– Я тебя не подведу! – сказала Настя, крепко прижимая дочь к себе.

– И я тебя не подведу! – многозначительно сказала Мила.

Настя ещё раз крепко обняла дочь, а потом поднялась со стула и, напевая мелодию какого-то вальса и пританцовывая, принялась убирать со стола. Мила тоже встала:

– Я пойду ещё немного почитаю перед сном.

– Иди, моя хорошая, – улыбаясь, пропела Настя. – И пусть твой сон охраняют ангелы.

Настя продолжила вальсировать, а Мила отправилась к себе. Ей не терпелось вернуться к тому занятию, что ждало её в комнате.

Ещё на лестнице ей показалось, что в воздухе висит какой-то странный запах. Как от шубы из натурального меха, которая долго пробыла на морозе, а ещё от горящей свечи, и тонкой кудрявой стружки с сосновой доски, и листвы после дождя… Мила не знала, что может так пахнуть.

Этот запах очень сложно описать, но тот, кто хотя бы раз жизни ощущал его, понял бы, о чём идёт речь. Его ни с чем не спутаешь! Запах волшебства. Известно, как следует вести себя в таких случаях и чего желать. Для тех же, кто не знает, надо объяснить, что тем, кто почувствует этот аромат, могут овладеть довольно странные желания. Миле, например, неожиданно захотелось превратиться в настоящего кролика.

А между тем запах волшебства становился всё сильнее. Казалось, он даже стал видимым. В свете круглых бра, висящих на стенах вдоль лестницы, похожих на парад светящихся планет, еле заметно искрились и переливались мелкие золотисто-жёлтые пылинки. Мила приняла их за обычную домашнюю пыль, которую она неосторожно подняла, прыгая по лестнице. Она повернула в коридор, ведущий к двери её комнаты. И тут же застыла как вкопанная.

Из приоткрытой двери в коридор тонкими завитками сочилась та же самая золотистая пыльца. Теперь её сложно было принять за обычную пыль… Весь коридор был заполнен пахнущей волшебством золотистой пыльцой. Эта пыльца закручивалась причудливыми завитками, как облачка на детских рисунках. Завитки струились вдоль лица Милы, обвивая его и ласкаясь.

– А-апчхи! – громко чихнула девочка, чувствуя как пыльца стала забиваться в уши и нос, щекоча их. – Что это такое? – Мила заткнула пальцами нос и на цыпочках прокралась к двери.

Там и вовсе происходило нечто невероятное. Прямо откуда-то из-под кровати в бил настоящий золотой фонтан, выбрасывая в воздух всё новые и новые облачка из странной пыльцы.

– Да что тут происходит?! – прогнусавила Мила и тут же хватанула ртом наполненный пыльцой воздух. В горле защекотало и стало тепло, так словно она только-только глотнула горячего чаю с медом.

Мила опустилась на пол, медленно подползла на коленках к кровати и осторожно заглянула под край покрывала.

Розовые кеды из мягкой замши, которые ещё сегодня утром были похожи на клумбу, с той лишь разницей, что на них произрастали не фиалки и не ромашки, а отвратительные жёлтые грибы, сейчас светились золотым сиянием. Грибы на них превратились в шары, которые надувались один за одним как пузыри, словно готовились вот-вот взорваться. Мила, затаив дыхание, наблюдала за ними, а её широко открытые глаза раскрывались всё шире и шире, пока…

Пуф! Пуф! Пуф! – три гриба один за другим лопнули, обдавая лицо девочки золотисто-жёлтой пудрой. Мила только и успела закрыть глаза.

– Ай! – вскрикнула она. – Ну это уж слишком!

Мила вновь почувствовала как тысячи пылинок проникают в её уши, нос и горло. И это не цветочная пыльца и не сахарная пудра, а мелкие гадкие споры грибов! От мыслей о том, что теперь такие же грибы как на босоножках вырастут у неё в ушах и носу, в голове у Милы зашумело как в барабане стиральной машины в то время, когда она выжимает бельё.

В носу и горле вновь защекотало. Мила почувствовала как надувается словно жёлтый гриб под кроватью и вот-вот взорвётся.

– А-А-А– ПЧХИИИИ!

– Будь здорова, – услышала Мила тонкий голосок.

Мила оглянулась по сторонам в поисках того, кто высказал пожелание.

– Мы здесь!

Девочка посмотрела назад на письменный стол и обомлела. На нём мерцала расплывчатая фигура, состоящая из жёлто-золотистой пыли. На вид вроде женщина, и даже красивая, но одетая странно, будто из фантастического фильма. Хотя одеждой её наряд тоже сложно было назвать – просто таки осиную талию и предплечья обвивают рядами золотые кольца, на груди огненный диск, похожий на солнце – Мила могла бы поклясться, что он был столь же ослепителен, как полуденное светило; от «солнца» по плечам тянутся не то лучи, не то огненные нити, сплошь усеянные светящимися жемчужинами; на голове огромный, похожий на тюрбан, золотой вилок волос, которые странным образом парят в воздухе, разливаясь волнами и везде разгоняя золотую пыльцу, которая лилась из странной, похожей на бесконечность дуги; юбка – и не юбка вовсе, а какой-то водопад света!

Мила хотела закричать, но как не пыталась, не могла. Голос пропал, и она только беспомощно открывала рот, словно рыба на суше, искажая лицо гримасами.

– Не надо бояться,– ласково сказала фигура из пыльцы. – Я не причиню тебе вреда.

Девочка попыталась подбежать к двери, но в эту же секунду пыльца, парящая в воздухе, собралась и вихрем налетела на дверь, и она с шумом захлопнулась. Мила собралась заплакать, но у неё не получалось. Она продолжала строить весьма забавные гримасы, пытаясь выдавить из себя то крики, то слёзы, лицо покраснело от натуги, на лбу выступил пот. Со всех сторон слышались лёгкие смешки. Мила покрутилась вокруг, разгоняя руками смешливые споры, которые так и норовили забиться ей в складки одежды и в волосы.

– Прекратите! – приказала женщина пыльце и соскользнула со стола.

Пыльца тут же оставила в покое Милу и послушно сбилась в кудрявое облачко над кроватью.

Странная фигура подлетела к Миле ближе, заставляя её пятиться назад.

– Пожалуйста, дитя, не бойся. Мой долг защитить тебя, а не обидеть. Если ты обещаешь не кричать, я расскажу тебе о тайне, которую тебе пришла пора узнать.

Только теперь Мила рассмотрела глаза странного существа. Огромные, янтарного цвета с совершенно нереальными тремя зрачками в каждом! Они смотрели на Милу с материнской нежностью, но Миле было жутко смотреть в них.

Только улыбка – мягкая, гипнотическая, без слов внушала девочке, что бояться нечего. Но Мила сопротивлялась.

Женщина протянула к ней руки, и девочканевольно зажмурилась, но после почувствовала как маленькие, противные споры стали освобождать её горло, нос и уши. Они медленно впитывались в тело странного существа, пропадая в нём среди прочих светящихся частичек.

– Мамочка… – прошептала Мила.

– Не бойся, – повторила женщина и двинулась к Миле, но та резко отпрянула.

– А! Не подходи ко мне!

Мила огляделась.

– Кто? Кто это шутит надо мной? Что это за спецэффект?

– Присядь, прошу тебя, – ласково попросила обладательница золотого образа.

– Я никуда не буду садиться! – почти плача, крикнула Мила. – Что вам надо? Вы пришелец?

– Пришелец? – переспросила женщина.

– Почему меня здесь заперли? Мама! Мама!

– Не кричи, – ласково попросило странное существо. – Иначе мне опять придется лишить тебя дара речи.

Мила послушно опустилась на кровать, хотя вид у неё был затравленный. Дрожа всем телом, исподлобья смотрела на это чудное видение, пытаясь ососзнать: то, что она видит явь или какой-то фантастический сон?

– Меня зовут Голдения, – сказала женщина из пыльцы. – Я Богиня Золотого Ветра и Царица споттеров.

– Какая богиня? Каких ещё эльфов? Да вы… вы – просто глюк!

Женщина смутилась.

– Я не знаю кто такой этот Глюк… В Грании нет божества с таким именем… Может он какой-то король?

Мила застыла с миной удивления.

– Я точно схожу с ума, – девочка почесала в затылке.

Голденя описала пальцем в оздухе знак бесконечности и непонятно откуда выловила небольшой кусочек тонкого картона.

– Я царица споттеров – повторила она, – эльфов, живущих в этих грибах. Вот моя карта.

Голдения протянула Миле карту.

Девочка недоверчиво покосилась на неё. На карте было нарисовано солце и ещё что-то.

– Ах, вот оно что, – протянула Мила. – Значит, эта гадкая пыльца и есть твои эльфы? – Мила ткнула пальцем в воздух.

Золотистое облачко из споттеров обижено зажужжало.

– Ну конечно, мои споттеры столь малы, что рассмотреть их обычному человеку совершенно не возможно.

– Зато в нос и в рот ваши споттеры лезут весьма ощутимо!

Голдения усмехнулась.

– У моих споттеров весёлый нрав, они большие любители позабавиться, но иногда они не знают меры. Если оставить их без присмотра, они могут много бед натворить, – Голдения мелодично засмеялась, играя со споттерами, а Миле было не до смеха.

Споттеры же, похоже, совершенно освоились в её комнате и, разбившись на мелкие тучки, носились наперегонки.

– Что вы от меня хотите, ночной глюк Голдения? – спросила Мила.

– Я должна открыть тебе тайну.

– И тогда вы оставите меня в покое?

– Да.

– А если я не хочу знать никакой тайны, а хочу только, чтобы вы ушли из нашего дома и оставили меня в покое?!

– Нет. Такого не может быть!

– Это почему? Я не знаю кто вы или что вы, но я точно знаю, что разговаривать с призраками или пришельцами опасно, а уж тем более знать их секреты. Лучше уходите вместе со своими тайнами и споттерами…

– Эта тайна не просто секрет. – настаивала Голдения. – Она предопределена тебе с момента твоего рождения. Время пришло, мы больше не можем ждать.

– Пришло время для чего?

– Только Дерево Жизни даёт плоды, чей сок дарует силу чудодейственному напитку, который способен вернуть околдованного злыми чарами на путь добра. Но добыть сок может лишь наследник, дитя, в котором течёт королевская кровь…

– Кто?

– Ты – дитя, – прошелестел голос Голдении, и её тело, состоящее из золотистой пыльцы, просияло. Она замолчала и посмотрела на Милу так, словно её объяснений было достаточно, и теперь девочка должна изречь что-то столь же загадочно-помпезное. Но Миле не хотелось играть в эту странную и, скорее всего, опасную игру, сейчас она думала о том, как бы ей проскользнуть к двери и убежать из этой комнаты, из этого дома и из этих мест.

– Вы меня извините, – опасливо улыбаясь, проговорила Мила, медленно продвигаясь к тому краю кровати, что был ближе к двери. – Тут у вас какая-то путаница вышла. Я никакое не королевское дитя, я девочка, школьница, и к магии никакого отношения не имею. Возможно, вы перепутали дом, город, планету…

– Этот дом невозможно перепутать, подобного ему не существует! И я не с кем не спутаю Дочь Пламенного Меча, – продолжала говорить загадками Голдения. – Мои эльфы стерегут этот дом уже тринадцать лет, все мы ждали тебя так долго!

– Я вообще не понимаю почему вижу и слышу вас…

– Потому что ты – избранная!

– Ой-ой, надо было спать раньше ложиться, а я тут еще читать собралась… – тут Мила хлопнула себя рукой по лбу. – Конечно! Теперь я, кажется, поняла! Всё дело в тетради? В зелёной тетради? Я прочла её и ввязалась во что-то. Так?

– Ты нашла зелёную тетрадь?!

– Нашла и почти прочла ее на свою голову. Теперь вот вас вижу. Если бы я знала…

– Слава верейскому шестикрылу! – Голдения возвела руки к небу. – Значит, слуги Скерона Деймонара не добрались до неё.

– Да, вот она! – Мила откинула одеяло и достала из-под подушки тетрадь.

– Спрячь её! – глаза Голдении стали огромными. Миле показалось, что все три золотые зрачка царицы слились в один глаз. – И береги! Ты знаешь, что там написано, и к тому же отведала молока единорога и теперь можешь видеть то, чего не видят другие. Значит, ты уже наполовину готова…

– Хм, не знала, что молоко единорога теперь льют в бумажные пакеты и продают в супермаркетах, выдавая за коровье. Надо предупредить маму, чтобы больше не покупала его, раз оно даёт такие побочные эффекты! Тогда бы уж написали на пакете сколько длятся галлюцинации, а то так недолго и с ума сойти. И кстати, может быть творожный кекс тоже был с сюрпризом, и у меня теперь вырастет пятачок и хвостик спиралькой? – Мила хихикнула, а весело играющие между собой облачка вдруг замерли в воздухе и осуждающе загудели.

– Похоже, дитя, ты не осознаёшь, насколько серьёзная миссия на тебя возложена… – строго проговорила Голдения.

– Хорошо, – Мила сделала ещё одно движение по кровати в сторону двери. – Раз вы грибная фея и говорите о зле и какой-то катастрофе, то, наверное, вы переживаете за то, что люди истребляют в лесах грибы? Вы, наверное, боитесь, что со временем грибы пропадут совсем и вам некем будет править…

– О, боги! – гневно вскричала царица споттеров и её тело разрослось до невероятных размеров, но потом она взяла себя в руки и вернулась к прежнему облику, а голос стал ровнее и тише. – Как может статься, что королевское дитя выросло такой невежей?! Неужели у тебя не было учителей, которые рассказали бы тебе о том, кто ты, что едва появившись на свет, ты уже несёшь ответственность за своих подданных?

Ну, это уже слишком! Мила поняла, что ждать больше нельзя. Ещё немного, и эта сумасшедшая тётка кем бы она ни была, потеряет терпение и контроль над собой и тогда даже страшно подумать, что может произойти. Мила опрометью бросилась к двери и схватилась за ручку.

ГЛАВА 7. Жрица священной книги Хронемос

Когда Мила дотронулась до дверной ручки, она ощутила весьма противоречивые чувства. С одной стороны она была в шаге от спасения. Стоит ей выбежать в коридор и закричать, как через несколько секунд здесь будет мама, и весь этот спектакль с живыми грибами немедленно прекратится. А с другой стороны, в груди кольнула чувство, что если она сейчас сделает это, то потеряет что-то очень важное…

– Милена, стой! – крикнула Голдения и умоляюще вытянула вперёд руку. – Судьба Грании в ТВОИХ руках! Как и судьба твоего отца!

Мила медленно повернулась к царице споттеров.

– Что вы такое говорите? Мой отец умер…

– В легенде сказано, что на краю гибели Гранию спасёт дитя, рождённое от союза короля Элеона Пламенного Меча и девы из мира людей. Могущественное дитя придёт ровно в тот день, когда минет 11 лет с того страшного мгновения, когда добро стало злом, мир заменила война. Если этого не произойдёт, то Скерон Деймонар вернётся, а Элеон погибнет.

– А причем тут Элеон?

– Король Элеон твой отец, – сказала Голдения. – И он жив, но находится во власти темных чар!

Рука Милы бессильно сползла с дверной ручки.

– Тысячу раз я представляла себе каким он может быть, – тихо произнесла она. – Он высокий и красивый или маленький и толстый, злой, трусливый, смелый, грубый, весёлый… Я рисовала себе отца разным и понимала, что мне не важно, каков он, лишь бы был рядом.

Мила вернулась к кровати и присела на нее. С минуту она молчала. Споттеры тоже притихли. Они больше не носились по комнате, а тихо висели под потолком воздушной лентой, переливаясь как северное сияние и еле слышно гудели. Голдения тоже молчала.

– Мама рассказывала мне сказку, – тихо сказала Мила. – О далёкой стране и прекрасном короле, и я верила ей. Потом она сказала, что отец просто погиб в автомобильной аварии, а про короля – то была сказка. А теперь ко мне врывается говорящее облако и рассказывает историю, которую я только сегодня прочла в старой зелёной тетради, и говорит мне, что мой отец и есть тот самый король, о котором там написано… Во что мне верить теперь?

Две крупные слезинки выкатились из глаз Милы и, пробежав по щекам, сорвались с подбородка, оставив две тонкие дорожки. – Я не верю даже в то, что вижу вас с этими вашими споттерами. Как мне поверить в то, что Грания на самом деле существует и что королю… моему папе, как вы говорите, на самом деле нужна моя помощь?

Голдения проплыла во поздуху, перебирая многочисленными зоотыми щупальцами своей «юбки» и мягко опустилась на кровать рядом с Милой.

– Спроси себя, – сказала он, – ты хочешь верить в то, что Элеон твой отец?

Мила не ответила.

– Я уверена, что ты уже веришь. Кровь в твоих жилах говорит за тебя, сердце говорит за тебя, твои слезы говорят за тебя.

Мила закрыла лицо руками.

– Тетрадь уцелела, – продолжала Голдения. – А значит, у нас есть надежда дописать легенду.

– Что значит «дописать»? – Мила подняла глаза на Голдению.

– Легенда не закончена. Точнее, легенда дописана не до конца. Однажды, много лет назад, в Грании произошло чудо. В честь шестнадцатилетия наследного принца Элеона жрецы храма Вечности, который иначе зовётся как Святилище, и книжных дел мастера произвели на свет чудесную книгу. Страницы её были сделаны из бумаги, сваренной по особому рецепту – с добавлением песка времени и порошка плодов с Дерева Жизни, на воде из озера Слёз Покорских Мучениц и огне, добытом из искр от взгляда Солнечного оленя. Обёрнута эта книга кожей змей из долины Мудрости и украшена драгоценными камнями и золотой росписью. В этой книге должна была появиться новая история Грании, ознаменованная приходом молодого короля Элеона. Раз в год обязан был делать записи один из жрецов Святилища. Эта книга была названа Хронемос, что на гранийском языке означает «Сосуд времени». И каково же было удивление жреца, когда он впервые открыл книгу, чтобы сделать запись, и увидел, что в книге уже есть текст! На его глазах строки рождались сами собой, буква за буквой. Это чудо долго обсуждали все самые влиятельные и просвещённые люди в Грании и не могли понять, что это, пока верховный маг Солфул не нашёл ответ в своём зеркале Мира.

Он сообщил, что видел девочку, которая писала что-то в толстой зелёной тетради, и именно эти слова появлялись на страницах Хронемоса… – Голдения замолчала и пристально посмотрела на Миу. – Этой девочкой была твоя мама.

– Моя мама?!

– Да. Но она об этом совершенно не догадывалась. Солфул знал, что твоя мама из другого мира, не из Грании, но всё же объявил её хранительницей и жрицей Хронемоса. Естественно, такое решение вызвало недовольство у жрецов храма Вечности, потому что их отстранили от забот, связанных с книгой. Среди них нашлось немало тех, кто со временем вырастил из этого недовольства зависть и ненависть не только к девочке из далёкого мира людей, но и к Солфулу и даже к молодому королю Элеону.

И всё бы ничего, если бы среди недругов не оказался один очень одарённый и алчный маг, который настолько стремился к власти, что продал свою душу дьяволу за карту Райдо с его меткой, которая как договор давала ему право пользоваться всем арсеналом тёмных сил. С тех пор все забыли его прежнее имя, а на устах было лишь новое, которым окрестила его тьма: Скерон Деймонар. Именно он, как ты знаешь, вступил в схватку с Элеоном, в которой победа короля оказалась обманчивой.

– Да, Цезарь рассказывал мне.

Голдения покивала, лукаво улыбаясь.

– Подождите, вы хотите сказать, что Цезарь из…

– Из Грании. Да, дитя, так и есть. Цезарь – проводник. Когда мы узнали про твою маму и про связь между зелёной тетрадью и великой книгой Хронемос, то решили, что такая необычная для мира людей девочка нуждается в защите и поддержке. Ей нужен был друг. Мы послали к ней Цезаря, и он блестяще справился с миссией.

– Это всё сон, – Мила потёрла лицо. – Завтра утром я проснусь и этого ничего не будет…

– Ошибаешься, милая принцесса, всё только начинается!

– Вы сказали, что король Элеон – мой отец…

– Позволь я покажу тебе кое-что, – Голдения приблизилась к девочке. – Если ты не веришь словам, написанным рукой твоей мамы в зелёной тетради, то, может быть, поверишь своим глазам?

– Как это?

– Закрой глаза и доверься мне.

Мила помедлила немного и прикрыла дрожащие веки.

Голдения сделала призывный жест руками, и споттеры слетелись к ней со всей комнаты, через открытую форточку, просочились сквозь щель под дверью из коридора. Сама царица тоже превратилась в бесформенную тучу и вместе со своими подданными стала вращаться вокруг Милы. С каждой секундой вихрь вращался все быстрее и быстрее. У девочки закружилась голова, её тошнило, но она терпела и не открывала глаза, чувствуя, как вокруг неё с бешенной скоростью кружится вихрь.

– Только ни в коем случае не выдавай себя! – голос Голдении потонул в шуме кружащихся вихрей.

Мила не поняла, что означали слова Голдении, да и думать об этом просто не могла. Страх сковал её настолько сильно, что она могла сейчас думать лишь о том, чтобы быстрее закончилось бесконечное кружение. Но оно не прикращалось. Время потеряло всякий смысл, и девочка не отдавала себе отчёта, сколько его миновало: минута, пять, полчаса?

Когда же кружение наконец прекратилось и споттеры стали медленно рассеиваться, Мила открыла глаза. Первое время она не могла понять, где находится: в глазах всё ещё рябило от кружащихся споттеров. Но вокруг явно была не её комната. Под босыми ногами девочка ощущала мягкую, чуть тёплую почву. Мила протёрла глаза и огляделась. Она стояла на небольшом островке посреди довольно широкого озера, посреди которого росло одно единственное дерево – огромная плакучая ива с длинными ветвями, похожими на диковинный занавес, превращавший дерево в чудесный шатёр.

– Вот чудеса! – проговорила девочка, разглядывая дерево и золотистый песок под ногами. Ей пришлось ущипнуть себя, чтобы понять, что она не спит.

Мила услышала плеск воды где-то слева. Она обернулась и увидела, что к острову издалека плывёт лодка. Мила опрометью вбосилась к густым ветвям ивы стала наблюдать за приближающимся судёнышком.

На вёслах сидела девушка с длинными светлыми волосами. Мила видела её со спины, но когда она повернулась, девочка чуть не вскрикнула от удивления. Это была её мама, но только лет на десять моложе, чем сейчас.

Настя причалила к берегу, накинула на колышек, вкопанный на берегу петлю от верёвки, закреплённой на носу лодки, а затем взяла небольшую сумку и сошла на берег. Она достала из сумки покрывало, полотенце, бутерброды, бутылку с лимонадом и довольно толстую книгу. Стоял жаркий летний день, девушка сняла платье и, оставшись в купальнике, уютно расположилась на берегу, открыла книгу и стала читать. Спустя несколько минут с озера подул прохладный ветерок. На водной глади появилась лёгкая рябь, кожа девушки покрылась мурашками.

Настя завернулась в край одеяла и продолжила было читать, но ветер усиливался. Она посмотрела на небо. Солнце светило ярко, и даже на горизонте не было облаков, странно было, что погода вдруг так резко изменилась. Ветер усиливался, тревожа водную гладь, на который стало появляться довольно ощутимое волнение. Лодка качалась на волнах, натягивая верёвку, словно непослушный щенок. Девушка волновалась и, похоже, мысленно ругала себя за то, что при первых признаках изменения погоды не отправилась на берег. Теперь это было сделать совершенно невозможно.

А тем временем погод стремительно ухудшалась. Небо стало темнеть, так, словно кто-то постепенно уменьшал яркость солнца, как у обычного настольного светильника. Настя взглянула на светило и обомлела. На солнечный диск наползала чёрная круглая тень.

– Затмение, – прошептала девушка.

Мало кто не знает о том, что увидеть солнечное затмение означает впустить в свою жизнь перемены. И эти перемены могут тебе не понравиться…

Защитив глаза ладонью, Настя как зачарованная смотрела на это чудо до тех пор, пока тень потихоньку не сползла с солнечного диска. Ветер стал утихать, и волны на озере тоже, вокруг становилось светлее. И только Настя успокоилась немного и присела на покрывало, как вдруг вода возле лодки будто бы забурлила. Девушка тут же вскочила на ноги и отступила к иве так близко, что Мила, спрятавшаяся за стволом почувствовала тепло от маминой спины и еле сдержалась, чтобы не взять её за руку.

Вдруг прямо рядом с лодкой раздался громкий всплеск. Кто-то вынырнул из воды и ухватился рукой за край. Девушка вскрикнула. На борту появилась вторая рука, а за ней голова и плечи молодого мужчины. Его руки соскользнули с мокрых бортов, но он вновь ухватился руками за край лодки, наклоняя её на бок, из-за чего опять оказался в воде. Девушка подбежала, схватила весло и уже было собиралась огреть по голове незваного гостя, как он поднял на неё глаза и еле слышно произнёс:

– Помогите…

Настя бросила весло, схватилась за верёвку и притянула лодку ближе к берегу, а затем зашла в воду и вытащила мужчину на берег. Оказавшись в безопасности, он упал щекой на песок и притих. Девушка испугалась, что молодой человек умер, но вена на его шее пульсировала. Похоже, он был в обомороке или просто спал.

Настя поспешно сгребла вещи в сумку и собралась было столкнуть лодку в воду, но остановилась. Неизвестно почему ей захотелось рассмотреть незнакомца. Откуда взялось это любопытство, девушка не могла понять, но она подчинилась ему и приблизилась к спящему мужчине.

Он был молод и красив. Ветер подсушил его русые волосы. Широкие плечи выдавали в нём настоящего атлета, а благородные черты лица… заставляли просто любоваться им.

Но более всего Настю заинтересовала его одежда. Она была странной. Казалось, что либо он сбежал с костюмированного бала, либо просто имеет привычку странно одеваться. Конечно, кому придёт в голову нацепить на себя такие узкие брючки с высокими сапогами-ботфортами и длинную рубаху-тунику, затянутую поясом с перевязью для меча? Кстати, меч тоже был при нём. Настя провела пальцами по рукоятке. Этого вполне хватило, чтобы понять, что меч совершенно настоящий, а вовсе не бутафорский.

«Да наверняка он – актёр, – уговаривала себя девушка, –подрабатывал, наверное, здесь на каком-нибудь детском празднике, принцем. Да, так и есть!»

– Благодарю вас, прекрасная госпожа.

Настя вздрогнула.

– Вы… вы… – девушка смутилась и поднялась на ноги.

– Спасибо, что вытащили меня из воды, – произнёс молодой человек и иприподнялся на локтях. – Признаться, пловец я неважный, да и в воду полез не по своей воле.

«Точно, – подумала Настя. – Так и есть. Он тут на чьей-то вечеринке работал».

– Не стоит благодарности, – улыбнулась она. – На моём месте так поступила бы любая.

– Я рад, что на вашем месте именно вы, – незнакомец сел и улыбнулся. – Иначе я предпочёл бы утонуть.

– Вы смущаете меня, – Настя тоже улыбнулась.

– Это вы смущаете меня своей красотой. Вы, очевидно, принцесса? Из какого вы графства?

– …Простите?! – глаза Насти округлились.

– Как зовут вашего короля?

Настя онемела на несколько секунд, а потом пришла в себя и засмеялась.

– Ах, да, очень смешно! Я понимаю, вы всё ещё в роли.

– В обществе такой прекрасной дамы стыдно играть чужие роли, верно лишь оставаться искренним и играть свою. Нет смысла вводить её в заблуждение таким коварством. Неровен час, можно самому себя обмануть.

– О, браво! Браво! – девушка зааплодировала. – Вы хороший актер. Где вы учились? ГИТИС или ВГИК?

– Вы действительно назвали меня актёром?! – молодой человек искренне удивился. – Чем я заслужил такую оценку? Неужто мои манеры так далеки от совершенства, что вы видите во мне шута, а никак не благородного рыцаря, попавшего в плен вашей красоты? Не понимаю… Если вы ждёте, что я обижусь на вас – напрасно.

Настя изумлённо смотрела на незнакомца.

– Вы знаете, мне вот сейчас кажется, что вас прямо взяли и вырезали из какого-нибудь фильма о королях и рыцарях…

– Что такое «фильма»? Вы имеете ввиду какой-нибудь портрет? Нет, вы очень забавны! – он рассмеялся. – Конечно, моих портретов довольно много в королевстве, но я должен вам признаться, что не слишком тщеславен. Уж не настолько, насколько подобает королю. Говорят, монарху по рождению положено быть нескромным. Даже мои советники меня за это критикуют, дескать, нужно добиваться того, чтобы мои портреты висели бы чуть ли не в каждом знатном доме в парадной зале, чтобы подданные знали, кто их господин. Но, по мне, так это сущая ересь! Где вы видели первого человека в государстве, чей портрет висит в доме у каждого подданного?

– Уж не знаю, из какого королевства вы ко мне явились, – растягивая слова, сказала Настя. – Но в моём королевстве это совершенно нормально.

Девушка смотрела на нового знакомого и никак не могла понять: то ли он сумасшедший, то ли просто нехороший человек, который желает над ней поиздеваться. В любом случае, оставаться с ним наедине на острове не следовало.

– Рада была познакомиться, – Настя стала поспешно собирать вещи. – Но я вынуждена вас покинуть.

– Я понимаю, – лицо юноши стало печальным. – Но, может, вы расскажете мне, как добраться до дворца? Признаться, я не совсем понимаю, где нахожусь. Похоже на озеро Слёз, но я не до конца уверен…

– Ага, – Настя подбоченилась, её щёки вспыхнули от гнева. – До дворца, значит? Знаете, это уже слишком! Потешились и будет! – девушка вновь взяла в руки весло. – А ну, говорите, кто вы на самом деле и из какого дурдома сбежали, а то я за себя не отвечаю!

– Нет! – юноша вытянул вперед руку. – Хорошо, если вы настаиваете, я представлюсь по всей форме.

– Очень на это надеюсь, – продолжая сжимать весло, проговорила Настя.

Парень поклонился, потом выпрямился, поправил одежду, пригладил волосы, заложил правую руку за спину, а левую положил на рукоять меча.

– О, высокочтимая леди, я клянусь вам, что я король Элеон, одиннадцатый потомок славного рода Светозаров, – пафосно проговорил он. – Я вовсе не сбегал из своего э-ммм… дурдома. Странно, надо сказать, вы называете свою обитель, потому что проще говорить просто «дом», и мне неясно, для чего в этом слове существует какая-то нелепая приставка, которая мне отчего-то не нравится. Но если вам угодно, я скажу, как называется мой дурдом. Он называется дворец Пурпурной лилии, потому что именно этот цветок присутствует на нашем родовом гербе среди прочих геральдических знаков…

Настя бросила беглый взгляд на плащ молодого комедианта, покрывающий плечи и скреплённый на уровне груди крупной брошью с гербом, изображающим белого льва, держащего в лапе пурпурную лилию.

– Ну вот, я представился вам по всей светской форме, – странный незнакомец поклонился. – Теперь уж и вы расскажите о своём дурдоме.

Настя не удержалась и рассмеялась. То, что происходило на этом острове было странным, нелепым, смешным, но в то же самое время забавным, необычным и красивым.

– Ха-ха-ха! О моем дурдоме? – хохотала Настя.

Теперь Элеон смотрел на нее с недоумением.

– Да, – кивнул он. – Я же рассказал вам о своём.

– Хорошо, – отсмеявшись, сказала девушка. – Садитесь в лодку. Я там расскажу вам о своём дурдоме.

Настя прыгнула в лодку, за ней последовал «монарх».

– Позвольте, госпожа? – он взялся за вёсла, которые Настя уже было взяла в свои руки.

– Конечно, ваше величество! – театрально кивнула Настя, но, похоже, Элеон не заметил её иронии.

Юноша оттолкнулся веслом ото дна, и лодка заскользила по воде. Но едва он сделал несколько гребков, как со стороны кормы раздался сильный удар, словно лодка ударилась о каменную стену. Молодой человек от удара подался вперёд, чудом не ударившись лбом о вёсла, а Настя вскрикнула.

– Что это?! – спросила ошарашенная девушка.

– Не знаю, – Элеон огляделся. – Может, это место заколдовано?

Насте показалось, что её знакомый всё же стукнулся головой.

– Конечно, – саркастичным тоном сказала она. – Вокруг острова начерчен магический круг и ты теперь вряд ли попадёшь в своё королевство.

– Верно! – оживился король. – Кто-то явно не хочет, чтобы я вернулся в Гранию. Скерон, например. Он на это вполне способен.

– Н-да, – вздохнула Настя. – Ну и попала я в переплёт… Попробуйте-ка, ваше величество, проплыть чуть назад, а потом правее.

Парень повиновался, но за кормой вновь послышался громкий удар. Они плавали правее и левее, взад и вперёд, но судёнышко вновь упиралось бортом в невидимую преграду.

ГЛАВА 8. Тайна рождения принцессы Грании

Лодка плавала вокруг острова метрах в пяти от берега, толкаясь в стену, которой не было и быть не могло. Круглыми от ужаса глазами Настя смотрела на своего спутника, силясь хоть что-нибудь понять. Молодые люди пытались нащупать эту преграду руками, но лишь хватали пальцами воздух. Им всякий раз начинало казаться, что в этом месте можно плыть, и всякий раз ждало разочарование. Промучившись битый час и рискуя разбить таки лодку о невидимую преграду, они пристали к берегу и вышли на сушу. Девушка опустилась на траву и уставилась в одну точку.

– Кто-то наложил на остров заклятие, – задумчиво произнёс король. – И в этом целиком моя вина…

Настя перевела взгляд на него. Элеон прохаживался взад-вперед, о чём-то напряженно размышляя.

– В моём государстве зреет мятеж, – наконец произнес он. – Жрецы и маги уже разделились на два лагеря, осталось лишь кому-то из них нарушить баланс и… бах! – он хлопнул в ладоши. – А что нужно, чтобы нарушить баланс? Конечно, убрать короля, то есть меня, подальше!

– Вы не голодны, ваше величество? – неожиданно спросила девушка.

– Что? – горящий взгляд Элеона обратился к ней.

– Бутерброд с колбасой хотите?

– С колбасой? А что это такое? Хотя значение слова бутерброд мне тоже не известно.

– Вот, – Настя протянула ему бутерброд. – Хлеб с колбасой.

– Этот розовый диск – колбаса? – простодушно спросил парень. – Вы уверены, что это съедобно?

– Господи, – Настя вздохнула. – Я скоро с вами сойду с ума!

Молодой человек бросил недоверчивый взгляд на девушку и откусил кусочек.

– Ммм! Колбаса – это очень вкусно. Из чего она делается?

– Говорят, что из мяса, но я не уверена.

– Передайте вашему повару мои комплименты. И прошу, узнайте для меня рецепт колбасы, я непременно попрошу моих кулинаров сделать то же самое.

Крупный кусок бутерброда застрял у Насти в горле. Она закашляла.

– Вот, прошу вас, миледи, выпейте, – он протянул девушке один из налитых пластиковых стаканчиков с лимонадом, а потом отпил из второго. – Ой, что это! В этом напитке живут эльфы? Они только что, по-моему, вылетели прочь через мой нос.

Настя звонко засмеялась.

– Да нет же, чудак вы человек! Это газировка! У вас из носа вышли пузырьки воздуха, и всё.

– А-а-а, – понимающе протянул Элеон, хотя Насте было очевидно, что он ничего не понял.

Она смотрела на этого странного парня в средневековой одежде, и ей начинало казаться, что он… настоящий, похожий на того смелого короля, о котором она время от времени писала в толстой зелёной тетради.

– Простите, но насколько я поняла вы – король и властитель какой-то страны…

Парень поднялся на ноги, прижал ладонь к груди и, склонив голову, сказал:

– Не какой-то страны, миледи, а полноправный властитель Грании и земель Запределья.

Настя уронила стакан с газировкой.

– Этого не может быть, – прошептала она. – Откуда вы знаете про Гранию и Запределье? Вы читали мою тетрадь?! – её лицо вытянулось от удивления, переходящего в возмущение. – Вы специально так вырядились и пришли ко мне, чтобы посмеяться? – в глазах девушки стояли слёзы.

– Что вы говорите? – растерялся Элеон. – Чем я расстроил вас?

– Конечно! В наш век никто уже не грезит о принцах, только такие дуры, как я!

– Я сказал чистую правду, миледи, я не посмел бы лукавить перед вами…

– Ах, я всё поняла! – девушка истерично засмеялась. – Вам рассказал этот предатель… Цезарь, да?

– Вы знаете Цезаря? Он тоже здесь?

– Маленький притворщик! – Настя ходила кругами вокруг озадаченного парня.

– Цезарь мой слуга и друг. Он говорил вам об этом?

– Ну да, с такими друзьями враги не нужны!Подлый болтун! Обещал никому не рассказывать о моих записях! Говорил, что у меня талант, что я стану писателем!

– Странно, что вы знаете Цезаря, – прищурился Элеон. – Ведь он уже лет десять как приставлен проводником к… – король замолчал и посмотрел на Настю так, словно увидел привидение. – Неужели вы и есть та самая…

– Кто?! – капризно крикнула девушка. – Белоснежка?

– Вы избранная, та, что связана с Хронемосом неведомыми чарами!

– Нет, я точно скоро сойду с ума! – Настя села и уткнулась головой в руки. – Теперь еще какой-то Хронемос?

Король присел рядом с Настей.

– Хронемос – это священная книга, та, в которой пишется новая история Грании. Теперь я понимаю, что вы жрица. Не бойтесь, вы можете открыться мне…

Девушка смотрела в горящие глаза Элеона и была готова провалиться сквозь землю, чтобы не слышать больше этот бред. Но бред продолжался.

– Конечно, – щёлкнул пальцами Элеон. – Теперь я всё понял.

– Ну, слава богу, хоть кто-то что-то понимает…

– Солфул рассказывал мне, что через озеро Слёз можно попасть в тот мир, где живёт жрица, что пишет священную книгу Хронемос, но я и представить себе не мог, что произойдёт это так странно, как это произошло со мной, – он улыбнулся, и его голубые глаза просияли. – Признаться, я так нелепо свалился со своей лошади, когда проезжал по берегу озера Слёз! Я покатился вниз по крутому склону, больно ударился головой и упал в воду. Потом я помню лишь пузырьки воздуха, лазурную пелену воды со стайками золотых рыбок и размытое солнце, к которому я упрямо тянулся, чтобы всплыть, но не мог. Меня тянуло на дно, словно кто-то тащил меня за ноги вниз. Я даже было подумал, что это сами Покорские Мученицы, которые живут в озере и сами купаются в своих слезах, как вдруг неведомые силки отпустили меня, и я поплыл вверх. А потом я увидел вас…

– Я не знаю, почему говорю вам это, и проклинаю себя за то, что верю всему этому, потому что этого ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! – девушка встряхнула головой. – Грания – это выдуманный мир. Я его выдумала. Нет никакой сказочной страны, никакого короля, никакого озера!

– Но я же есть, – улыбнулся Элеон. – Есть вы… и я.

Настя исподлобья посмотрела на короля.

– Да, вы есть, – согласилась она. – И будь вы неладны, вы именно такой, каким я описала вас в своей тетради.

Элеон забавно закивал. Настя улыбнулась.

– Это сумасшествие, однозначно, – продолжала девушка. – И вероятно, вы отъявленный шизик, а я настоящая дура, но мне почему-то хочется вам поверить. Хотя, любой нормальный человек сдал бы вас в дурдом.

– Да, я очень хочу вернуться в дурдом! – добродушно согласился Элеон.

Настя снова еле сдержала смех. Этот сумасшедший за последний час заставил её напугаться, рассердиться и дюжину раз улыбнуться – он нравился ей всё больше.

– Хорошо, – согласилась девушка. – Пока вы не найдёте способ выбраться отсюда и вернуться в свою страну, думаю, вам надо укрыться. Если весь этот бред, который вы несёте – правда, и ваш колдун заколдовал вас на этом острове без возможности покинуть его, то я-то уж точно не заколдована и смогу с него выбраться.

Элеон послушно кивал.

– Я привезу вам одежду, еду и постель. Нынче ночи тёплые, и вы сможете переночевать под ивой.

– Вы уже не гоните меня – этого достаточно.

Настя улыбнулась и собралась сесть в лодку, как почувствовала, что Элеон взял её за руку и припал к ней губами.

– Спасибо тебе, прекрасная дева! Я много думал о том, какой ты можешь быть, но я и представить себе не мог, что ты столь красива и великодушна, – он поклонился. – Теперь я уверен, что меня к тебе вела магия Солфула, а вовсе не чёрные планы Скерона Деймонара.

Настя снисходительно улыбнулась.

– Как же зовут тебя, дева?

– Анастасия.

– Спасибо тебе, жрица священной книги Хронемос Анастасия! Ты уже один раз спасла мне жизнь, и я готов еще раз взглянуть в глаза смерти, чтобы ты могла вновь воскресить меня. Я прошу тебя, запиши в своей великой книге, что мы с тобой встретились, я хочу, чтобы в моей стране узнали: я наконец встретил ту, что завладела моим сердцем навсегда…

Миле хотелось выбежать из своего укрытия и обнять этих двух красивых молодых людей. Это было такое необычное щемящее чувство, от которого хотелось заплакать и засмеяться одновременно, закричать – и сидеть тихо как мышка, чтобы не спугнуть прекрасное мгновение. «Не выдавай себя!» – звенел в голове Милы голос Голдении, но ноги сами шли мелкими шажками к Насте и молодому королю, девочка уже разомкнула губы, чтобы позвать своих будущих родителей, как вокруг неё вновь вихрем закружились споттеры, вопреки её желанию унося её прочь от красивого молодого короля, держащего за руку её мать.

***

Мила открыла глаза.

Мелкие цветочки на обоях говорили о том, что она вновь в своей комнате, а сидящая на её письменном столе Голдения – о том, что её видения не были сном. На этот раз Мила без всяких уговоров со стороны Голдении подошла к царице и села напротив неё.

– Вот так они встретились, – проговорила женщина. – И в этот же день в Хронемосе появилась новая запись: Грания узнала о том, что король Элеон встретил жрицу великой Книги в мире людей и свою любовь. Эта новость обрадовала Солфула, потому что не кто иной, как он сам приложил руку к тому, что лошадь Элеона споткнулась на ровном месте именно там, где в озере Слёз существует вход в мир людей. Эту встречу нельзя было откладывать. С другой же, тёмной стороны коварный Скерон Деймонар собрал войско, чтобы захватить власть в Грании, пока Элеон отсутствует. Началась война. Твоим родителям было уготовано провести вместе всего три счастливых дня – всё это время они были неразлучны. На исходе третьего дня Солфул прислал к Элеону через озеро посланника, и тот помог королю вернуться в Гранию. Твои родители условились, что ровно через тридцать дней они встретятся на этом же месте и вместе вернутся в Гранию.

Ровно через тридцать дней твоя мама приплыла на остров, чтобы уйти с любимым. Но Элеон не появился. Она приплывала на остров десять дней подряд в надежде встретить его, но тщетно. Она надеялась сообщить ему радостную весть о том, что у неё под сердцем бьётся дитя – плод их любви, но на десятый день надежда почти растаяла. Тогда девушка вспомнила о книге и написала в ней о том, что ждёт ребёнка. В Грании узнали об этом и возрадовались, но только те, кто был на стороне Света, противники же решили, во что бы то ни стало избавиться и от жрицы, и от будущего наследника трона.

Тем временем, молодому Элеону всё же удалось победить Скерона Деймонара и тогда тот пошёл на гнусный обман, о котором ты знаешь от Цезаря. Зло торжествовало. Теперь оставалось убить твою мать и тебя, ибо слуги зла знали о том, НА ЧТО способно дитя с королевской кровью.

Однако и Солфул не дремал. Укрыв уцелевших жителей Грании в землях Запределья, он наложил на твою мать заклятие забвения, чтобы она не помнила ничего, что связано с Элеоном. Затем он приказал Цезарю спрятать зелёную тетрадь до того момента, пока ты сможешь прочесть её.

Последняя запись в тетради была сделана уже Цезарем. Он вложил перо в руку твоей мамы и написал про бой Элеона и триумф Зла, про который твоя мама знать не могла. Он сделал это для того, чтобы ты в будущем смогла прочесть об этом.

– Почему вы не забрали Цезаря назад в Гранию? – спросила Мила.

– Он остался как проводник и хранитель зелёной тетради, как первый наставник, который откроет тебе твою магическую сущность. Для нас лучшим вариантом было укрыть тебя в мире людей и прекратить записи в тетради, чтобы Зло не знало, что происходит.Но это, к сожалению, ещё не всё. Твоя мать оказалась защищена силами добра, но дорогие ей люди остались беззащитны.

– Бабушка…

– Да. Твои бабушка и дедушка умерли в один день из-за того, что крыша дома, в котором они пребывали, внезапно обрушился. Это было дело рук слуг Скерона Деймонара – гнусных и жестоких воинов Шадо и их Огненных Псов. Это была их единственная и последняя вылазка в мир людей.

– Последняя?

– Да. После этого чудовищного случая Солфул тайком пробрался к озеру Слёз и заморозил его, чтобы в мир людей нельзя было войти.

– Но как же ты сумела проникнуть сюда со своими грибами? Точнее, со споттерами.

– Всё очень просто. Цезарь пронёс в ваш мир споры моих грибных эльфов, рассеял, и вот они здесь. А я могу беспрепятственно перемещаться в любой мир, где присутствуют мои подданные, никакой портал мне не нужен.

– Я никогда не видела своих бабушку и дедушку, – глаза Милы стали грустными. – Я даже понятия не имею, что значит иметь бабушку и дедушку.

– Ты обязательно их увидишь, обещаю. К тому же, у тебя, как и полагается, две бабушки и два дедушки. Про гранийских бабушку и дедушку ты забыла?

Эти слова Голдении отозвались радостью в сердце Милы. Всё это было очень странно, невероятно, немыслимо! То, во что ей с трудом верилось час назад, сейчас представлялось уже не просто забавным и интересным, а страстно желанным, необходимым. Ей хотелось верить в эту странную правду Голдении и бороться за неё.

– С окончанием последней главы, – продолжала Голдения, – Жизнь в Грании и Запределье словно замерла. Но течение времени неумолимо, и теперь подходит к концу срок, отведённый на спасение. Если минует роковой срок, а спасительница из иного мира не придёт в Гранию, наш мир вначале погрузится в демоническую вакханалию, а затем просто исчезнет.

Мила прижала руки к губам. Голдения едва ощутима притронулась к её лицу своей золотистой рукой.

– Ты должна как можно быстрее научиться законам Грании, девочка, перед тем, как отправиться туда. Только от тебя зависит, чем кончится старинная легенда. Отныне ты не просто её героиня, – ты её летописец.

– И… как же я так быстро научусь всему, о чём вы говорите? – растерянно проговорила Мила.

– У тебя будут наставники.

– Цезарь?

– Само собой. Но есть у нас на примете ещё одна парочка наставников, – хитро прищурилась Голдения. – Эти двое появились в Грании как гости, а стали её жителями. Они тоже пришли из мира людей и даже не подозревали о существовании нашего мира. Но за прошедшие годы успели многому научиться.

– И кто это? – с любопытством спросила Мила.

– Узнаешь завтра. А на сегодня, думаю, достаточно.

Голдения поманила к себе споттеров и вновь стала похожа на большое облако.

– И не обижай мои грибы! Коль уж мы теперь знакомы… – облако шутливо погрозило пальцем, а Мила виновато улыбнулась.

– Мы ещё увидимся? – с надеждой спросила девочка.

– Конечно! – пропело исчезающее в никуда золотое облако. – До встречи, маленькая принцесса. Учись хорошо, времени мало!

***

Мила разделась и легла под одеяло, преисполненная какого-то глубокого, яркого чувства, от которого приятно сосало под ложечкой и совершенно не хотелось спать. Она достала из-под подушки толстую зелёную тетрадь и открыла на последней главе.

В ней действительно были описаны жуткие существа, что сражались на стороне Скейрона Деймонара в том страшном бою, после которого чёрный маг совершил своё последнее злодеяние.

Цезарь писал: «Их были сотни и тысячи. Безголовые блемии – на вид люди без головы, но с отвратительными глазами и ртами прямо на том месте, где у обычного человека находится грудь и живот, шестирукие гиганты драклы, огромные, страшные псы морты с огненной шерстью со своими кровожадными хозяевами воинами шадо, чья жизнь держится только на разрушении и зле… Они двигались на войско Элеона сплошной, громко воющей, лающей и рычащей стеной, пытаясь показать, что их ряды столь же нерушимы, сколь и само Зло…».

Веки Милы сомкнулись, тетрадь выпала из рук. Она уснула.

ГЛАВА 9. Долгожданная встреча

В сладкий утренний сон Милы закрались странные голоса. Двое перешёптывались друг с другом, но так громко, что разносились эхом по хрустальному миру сна, который вот-вот грозил обрушиться из-за их вторжения, как потрескавшийся бокал.

– Я ей скажу первая, – шёпотом кричал первый голос, похоже, женский.

– Нет уж! Прости, дорогая моя, но должен сказать именно я! – спорил второй, явно мужской.

– Позволь, что значит «должен»? Кто сказал, что ты здесь главный?

– Так и есть: я главный, – занудничал обладатель мужского голоса.

– Это кто же так решил?

– Я так решил. Я мужчина и всю жизнь сам принимал решения!

Мила перевернулась на другой бок и натянула на ухо одеяло.

– Тш-ш-ш, ты разбудишь её! – зашипел женский голос.

– Ну и что? Ей давно пара вставать!

– У неё каникулы, забыл? Зачем будить ребёнка в восемь утра!

– Я хотел просто взглянуть на спящую малышку.

Мила вдруг села на кровати и часто заморгала.

Голоса принадлежали двум сизым вытянутым фигурам, похожим на выгоревшие ситцевые занавески. Вначале девочка так и решила, потому как они висели в воздухе рядом с окном, старательно прикидываясь этими самыми занавесками, продолжая не очень разборчиво переговариваться. Девочка хлопала слеповатыми ото сна глазами и пыталась понять: либо это сон всё ещё продолжается, либо продолжается явь почище любого сна.

– Ну вот! Ты её разбудил! – одна из «занавесок» шлёпнула другую. – Теперь девочка будет в плохом настроении, а это нехорошо для первой встречи.

«Занавески» приобрели более отчётливые очертания человеческих фигур, но всё же оставались прозрачными на просвет, и Мила могла увидеть сквозь них свой письменный стол и окно. Фигуры приблизились к Миле.

– Здравствуй дорогая, – поздоровалась одна из фигур. Это была женщина лет шестидесяти с круглым лицом в очках и светлыми закрученными возле лба прядями. Вторая фигура была мужской, внешне чем-то похожая на свою спутницу, только черты лица были погрубее, высокий лоб вдавался в довольно густую седую шевелюру глубокими залысинами.

– Вас прислала Голдения? – без доли паники спросила Мила, хотя теперь уже было очевидно, что перед ней САМЫЕ НАСТОЯЩИЕПРИЗРАКИ.

Фигуры переглянулись.

– Ну, вообще-то нас никто не присылал, – смущённо сказала женская фигура. – Хммм… мы тут, вроде как, у себя дома.

– Мы будем готовить тебя, – вступил мужчина. – Нам это сделать проще, ведь мы тебя, как бы это сказать знаем давно…

Мила удивлённо хлопала глазами, силясь вспомнить где это они встречались.

– Мы твои бабушка и дедушка! – сообщила женщина, расплывшись в улыбке.

– Вот всё-таки первая сказала! – возмутился мужчина.

– А что, мы ей хором должны были сказать?

– А хоть бы и хором, – обиделся он. – Мы столько лет ждали этого момента, а ты сделала всё сама. Без меня! Вечно ведёшь себя как эгоистка!

– Подождите, – вмешалась Мила. – Вы правда мои бабушка с дедушкой? Те самые?

– Да, те самые, – подтвердил дедушка.

– Боже, как же я рада видеть вас! – обрадовалась Мила. – Не думала, что буду радоваться тому, что призраки на самом деле существуют!

– Ты слышишь, Поленька, она рада нам!

– О, счастливый день! – обрадовалась бабушка.

Призраки на пару секунд закружились по комнате в танце, а потом вернулись к Миле.

– Мама рассказывала о нас?

– Вы хорошо питаетесь?

– А моя старая «Волга» всё ещё в гараже?

– А наш кот умер, или вы отдали его кому-нибудь?

Старики засуетились вокруг Милы, засыпая её вопросами.

– Бабушка! Дедушка! Вот теперь я вижу, что вы ну прямо точь-в-точь такие, как на фотографиях! – не слушая стариков, радостно тараторила девочка. – Где же вы были все эти годы?

– Мы все расскажем тебе позже, дорогая, – ласково улыбнулась бабушка.

– Нет-нет, – запротестовала Мила. – Не потом, а сейчас! Пожалуйста! Я столько узнала и почувствовала за последние два дня, что хватит впечатлений на год вперёд. Но я точно знаю, что лопну от любопытства, если вы не расскажете мне свою историю.

– Ну, раз ты настаиваешь… – пожал плечами дедушка и посмотрел на супругу.

– В тот страшный день, когда всё произошло, – начала рассказ бабушка, и её глаза сделались печальными, – мы сидели в гостях у своих старых друзей и пили чай. Ничто не предвещало беды. Но вдруг комнату стал заполнять какой-то едкий фиолетовый дым, мы почувствовали странный запах, со всех сторон послышалось шипение, словно нас окружали тысячи змей.. Дым стелился по полу, потолку, стенам. Мы пытались открыть окна, но ставни сами собой закрывались, словно какая-то неведомая сила вырывала их из наших рук, не давая нам возможности глотнуть хотя бы чуток свежего воздуха. Мы хотели убежать, но двери были наглухо закрыты, – бабушка вздохнула. – Мы видели, как наши друзья задыхаются у нас на глазах, да и наши силы слабели от минуты к минуте… – бабушка вновь перевела дух. Было видно, что ей трудно даются воспоминания. – Когда мы с дедушкой поняли, что нам вряд ли удастся спастись, мы обняли друг друга и стали ждать, когда смерть придет и за нами. Дым заполнил всю комнату. И вдруг в фиолетовой завесе образовалась огромная дыра, которая превратилась в отвратительный рот…

Мила слушала рассказ бабушки и настолько ярко представляла себе картину этой трагедии, что слезы сами собой катились по её щекам.

– Вначале рот просто злобно смеялся, наводя на нас смертный ужас. Но потом он заговорил.

– Я пришел по ваши души, смертные! – сказал рот таким страшным голосом, что мы оба вмиг похолодели. – Я мечтал увидеть на вашем месте вашу дочь, но не могу добраться до неё! Но я могу причинить ей боль, забрав ваши души к себе в вечное рабство! – голос его был зловещим и пронизывающим душу, как ледяной ветер. Как смерть…

– Это был Скерон Деймонар?

– Да, милая.

– И он забрал вас в рабство?

– К счастью, этого не случилось. В тот страшный момент в комнате появился ещё кто-то столь же могущественный. Рот замолчал, а едкий фиолетовый дым стало оттеснять тёплым ветром. Мы увидели, что в воздухе появилось окно, из которого лился мягкий золотистый свет, словно сами ангелы открыли его. Это была наша спасительница Голдения.

Мила сжала руки на груди. Бабушка продолжила:

– Кривой рот злобно зарычал и крикнул, что не позволит спасти нас, и из него полились слова на непонятном нам языке, – сейчас мы точно знаем, что он читал заклинание, а тогда не понимали ничего. Стены вокруг нас затрещали, зашатались, весь дом затрясся, а спустя несколько секунд потолок над нашими головами покрылся трещинами и стал рушиться. Отвратительный рот перестал читать заклинание и стал втягивать в себя воздух, увлекая нас вихрем вослед. Мы уже видели страшный, тёмный тоннель, в который нас затягивало, как вдруг почувствовали, что сила золотого ветра Голдении тянет нас назад. Отдаляясь от тёмной бездны, мы с ужасом увидели, что наши тела остались там, возле жуткого рта, в то время как сами мы вылетели через сломанную крышу на улицу и взмыли ввысь. Последнее, что мы услышали, был страшный, пронзительный крик чудовища и шум разрушающегося до основания дома.

– После этого, – вступил дедушка. – Мы впали в долгий сон. Сколько он длился никто не знает. Но, очнувшись, мы увидели вокруг приветливые лица… Мы приняли их за ангелов, но они были теми, о чьем существовании мы и помыслить не могли при жизни. Эти существа обяснили нам, какая трагедия произошла в нашем мире и… в Грании.

– Значит, последние десять лет вы провели в Грании? Она действительно существует?

– А ты ещё не поверила в это? – удивился дедушка.

– Я очень стараюсь поверить, но… ведь это же живая сказка!

– Моя дорогая, – дедушка погладил Милу по голове, – очень трудно определить на самом деле, где настоящий мир, а где сказочный. Для гранийцев наш мир – такая же сказка.

– Я так рада, что вижу вас, но… вы умерли, – грустно проговорила Мила. –

– Это как посмотреть. Отсутствие тела не мешает нам с твоей бабушкой получать удовольствие от жизни и заботиться о тебе и твоей маме. Бабушка, например, не может отказать себе в удовольствии похлопотать по хозяйству.

– Подожди, – остановила деда Мила. – Значит, это все-таки бабушка прибрала дом к нашему приезду?

– Она самая.

– И в моей комнате разложила вещи?

– Да.

– И запах малинового компота?

– Опять в точку.

– И букет на кухне с утра?

– Мы оба с дедом его собирали на рассвете, – бабушка присела рядом с Милой и ласково посмотрела на неё.

– Бабушка, а мне очень хочется тебя спросить.

– О чём, мой сладкий?

– Почему с окон не отмывается серая грязь?

Полина Ивановна стала серьёзной.

– Это не грязь, детка, а защитная плёнка. И её ни в коем случае нельзя смывать! Мне больших усилий стоило восстановить плёнку после того, как ты так чисто отмыла окно на первом этаже.

– Значит, это ты опять его запачкала?

– Не запачкала, а защитила, – исправила бабушка.

Она хлопнула в ладоши, и в её руках оказался небольшой флакон, на котором была этикетка с надписью «Защитное средство против магического воздействия и проникновения тёмных сил для стёкол и зеркал». Ниже был описан состав: ключевая вода, слюна протопопской летучей мыши, чесночное масло, шерсть с лапок чёрной вдовы, сахарный сироп, полынь, помёт ящерицы, гвоздика.

– Я сама готовлю его, – с гордостью заявила бабушка.

Мила скривилась.

– Бабуля, ты что, стала ведьмой?

– Она была ею всегда! – ехидно заметил дедушка.

– О, Серж, ты меня смущаешь, – кокетливо улыбнулась бабушка. – В Грании меня научили готовить магические зелья и отвары, а мой опыт профессора химии не пропал даром и, думаю, после того, как теперь наберусь магического опыта, меня ждёт блестящее будущее. Может, даже школу магии открою…

Мила, открыв рот, переводила взгляд с одного родственника на другого.

– Дед, а ты тоже колдун?

– Нет, что ты! – махнул рукой дедушка. – Я работаю вышибалой в ночном клубе.

– Что?!

– Это временно, пока мы здесь, в человеческом мире. Мне и лицензию-то выдали всего на сто лет.

– И кого же ты вышибаешь в ночных клубах? – Мила прикрыла рукой рот, чтобы не засмеяться.

– Как кого? Пугаю собой тех, кто собрался сделать что-нибудь плохое, например, подраться или украсть что-нибудь. А для изрядно подвыпивших поситителей я вообще незаменимый друг и помощник, – гордо заявил дедушка. – Между прочим, сейчас на призраков, большой спрос. И платят за это очень прилично! Я при жизни о таких заработках и мечтать не мог.

– Вот это да!

– О, это так забавно, – добавила бабушка. – Твой дед однажды взял меня с собой в клуб. Могу сказать, что так я не веселилась никогда!

– Зато я получил из-за тебя выговор на работе, – дедушка погрозил ей пальцем.

– Я рада, что у вас все так прекрасно складывается. Но один момент, – заметила Мила. – Мама до сих пор не знает что у вас всё прекрасно.

– Мы уладим это, – пообещал дедушка. – Обещаю. Пойми, что по-другому поступить было нельзя. Ваши с мамой жизни были поставлены на карту.

– Странно, что мы приехали сюда через столько лет, после моего рождения, – задумчиво произнесла Мила. – Почему вы раньше не рассказали нам обо всем?

– Ничего странного, – возразил Сергей Иванович. – Заклятие забвения, которое было наложено на твою мать, начало терять свою силу только теперь. Кто знает, что бы она наворотила, вспомни всё раньше. Да и ты была совсем крошкой. Опасно было посвещать вас во всё.

– Значит, мама скоро всё вспомнит?

– Вспомнит, но не сразу, – сказал дедушка.

– Постарайся ей помочь, только очень аккуратно. Помни, что ты знаешь гораздо больше того, о чём тебе следует говорить, – предупредила бабушка.

– Ладно.

– А чтобы не делать того, о чём можно впоследствии пожалеть, внимательно прочти вот это, – бабушка взмахнула в воздухе рукой, и перед ней появился свиток.

– «Список правил магической безопасности», – прочла Мила выгоревшую надпись, сделанную красными чернилами. – Что это ещё за свиток?

– Прежде чем вступить в волшебный мир, нужно ознакомиться с правилами безопасности, иначе ты рискуешь попасть в смешное, а иногда и в опасное положение. И кому-кому, а тебе этого делать никак нельзя, ты ведь дочь короля.

– М-да, дочь короля … Никак это не укладывается у меня в голове.

– А ты присмотрись к своей фамилии, посоветовал дедушка.

– А что с ней?

– Светозарова. А король Элеон происходит из династии Светозаров. Ещё до того, как подействовало заклятие забвения, твоя мама записала тебя на фамилию отца. Только вот с отчеством помучились…– дедушка хихикнул.

– Ага, тебе смешно! – Мила покачала головой. – А мама говорила, что отца звали Леон и потому у меня такое сочетание Милена Леоновна. Ужас!

– Просто в вашем мире нет такого имени как Элеон, – объяснила бабушка, а Леон есть. Вот и сказали, что твой папа не Элеон, а Леон. И звучит, по-моему, весьма не плохо!

Мила пожала плечами.

– Ладно, милая, нам пора, – сказал дедушка.

– Но мы ещё увидимся, – добавила бабушка. – Мы теперь часто будем встречаться, если ты не против, конечно.

– Как я могу быть против?!

– Тогда увидимся! – бабушка помахала рукой и стала таять в воздухе.

– До встречи, дорогая, – исчезая, проговорил дедушка.

Очертания призраков растворились в воздухе, однако Мила увидела, как её спортивные брюки, брошенные перед сном на пол, медленно поднялись с пола во всю длину, сложились пополам, штанина к штанине, и легли на спинку стула. Бабушка не могла пройти мимо брошенной внучкой одежды.

Это наблюдение заставило Милу улыбнуться. Она вспомнила, сколько раз в своей жизни она замечала, что её вещи, лежавшие в беспорядке, внезапно оказывались на своих местах, пропавшие – находились. Сколько уютных мелочей все эти годы создавали вокруг неё бабушка и дедушка, которых она не знала, а видела лишь на фотографиях. Только сейчас она поняла, что явно не замечала их заботы, но, сама того не подозревая, впитывала.

Мила послала воздушный поцелуй в ту сторону, где растаяли образы призраков и развернула свиток. Тяжёлый деревянный цилиндр, на который была намотана бумага, выскользнул у неё из рук и покатился с кровати на пол длинной белой дорожкой. Список был настолько длинным, что цилиндр смог укатиться практически к окну.

Самый первый пункт из свитка магической защиты, которые следовало неукоснительно соблюдать гласил:

Пункт 1. Не следует бесцельно употреблять слово «никогда», не будучи полностью уверенным в своих намерениях, иначе сбудется закон «НИКОГДА».

ГЛАВА 10. Уроки хвостоткрыла и гадание на пончиках

Едва Мила подумала, что это может быть за закон такой «НИКОГДА», как в воздухе прямо рядом с ее лицом сверкнула вспышка, взорвавшись снопом ярко-зеленых искр. От испуга девочка вскрикнула и присела на кровать. Из вспышки, точно по волшебству, появилось маленькое крылатое существо, похожее на птицу.У него было тело морского конька с закрученным спиралью хвостом, а вместо боковых плавников росли две крохотные ручки, которые существо держало сложенными на животе, туго обтянутом клетчатым шёлковым жилетом. За спиной гостя быстро-быстро трепетали два крыла, покрытых мелкими радужными пёрышками. На надменно вздёрнутом носике красовалось пенсне, сквозь которое на Милу пристально смотрели чёрные точки глаз.

– Кхе-кхе, – прокашлялся гость. – Закон «НИКОГДА» гласит, что произнесение словосочетания: «Я НИКОГДА не…» – запускает магическое заклинание, после которого вам непременно придётся сделать то, что вы «никогда бы не…».

Едва закончив фразу, он вновь уменьшился до зелёной вспышки и исчез.

– Вот тебе раз! – Мила озадаченно почесала в затылке. – Это что ещё за умник?

Девочка стала читать дальше.

Пункт 2. Не следует обещать делать что-то ВСЕГДА, иначе сбудется закон «НЕ ВСЕГДА».

Комнату вновь озарила вспышка.

– Как только вы позволяете себе сказать «я буду делать это ВСЕГДА», срабатывает магическое заклинание по закону «НЕ ВСЕГДА», и после этого вам в лучшем случае удастся выполнить то, что вы обещали всего один раз, вместо всегда.

Снова вспышка – и ничего.

– Эй! Ты ещё кто? – крикнула Мила и огляделась по сторонам. – У меня уже в глазах рябит от твоего мерцания!

Ответа не последовало.

– Пункт 3. Не рекомендуется расхаживать в уличной обуви и одежде по своему дому и пускать в свой дом гостей, которые не желают разуться у порога, иначе в ваше пространство могут проникнуть чужие чары и нарушить защиту вашего дома.

Пункт 4. Не следует смывать защитный слой с окон, иначе сквозь них могут проникнуть те, кто способен вам навредить.

Пункт 5. Не следует принимать пищу в чужих местах, прежде чем ваш жук-дегустатор не покажет, что еда пригодна.

Вспышка.

– У каждого в Грании есть жук-дегустатор, – вновь прогнусавил крылатый умник. – Он неприхотлив, питается со стола хозяина и слушается только его. Если еда пригодна, то есть, на неё не наложено заклинание, крылья жука станут зелёными, а в противном случае, то есть, ежели еда заколдована – красными.

В этот момент откуда-то сверху прямо на список свалился крупный кокон, внутри которого, сложив лапки, отдыхал огромный жук. Мила громко взвизгнула.

– Твой личный жук-дегустатор, – бесстрастным голосом сообщил крылатый подсказчик. – Он ещё зреет, но уже скоро будет в полном твоём распоряжении.

– Фу, какая гадость! – крикнула Мила. – Не нужен мне никакой жук-дегустатор! Кому придёт в голову отравить меня? – Мила двумя пальцами взяла кокон и с брезгливой гримасой переложила его на прикроватную тумбу.

Пункт 6. Не следует пользоваться магическими картами Райдо без надобности, а также передавать их людям, не близким тебе по крови, и брать их у людей, не близких по крови тебе.

Мила ждала очередной вспышки, но её не последовало. Ей очень хотелось узнать побольше про эти магические карты Райдо. Уж не те ли это карты, одну из которых подарил ей Цезарь?

– Э-э-й! – позвала Мила, но ответа не последовало. – Всезнайка, ты где?

– Не смей называть меня так! – зелёная вспышка сверкнула прямо у носа девочки. Мила отшатнулась назад.

– Да что ты вытворяешь?! Появился ниоткуда, не поздоровался, не представился, а еще и права качает?

Гость фыркнул.

– Меня зовут Хелп.

– Забавно, – хихикнула Мила. – Прямо как мастера подсказок на моём компьютере!

– Я не знаю никакого мастера подсказок, – надменно сказал Хелп и демонстративно высморкался в крохотный носовой платочек. – Я в Грании наипервейший из первых знаток важнейших законов и правил, специалист по архивным данным за последние семьсот лет! – он опять высморкался.

– Ты болен?

– Нет, у меня аллергия.

– Уж не на свое ли собственное высокомерие? – съязвила девочка.

– На книжную пыль. У хвостокрылов это врождённое. Из-за нашей работы.

– Ах, ты бедняжка! – Мила протянула палец и погладила Хелпа по хвосту. Ему это понравилось. – А у тебя крылья не устают всё время тебя поддерживать в воздухе?

– Устают. Тогда я цепляюсь хвостом за какую-нибудь ветку и вишу отдыхаю. Вот так, – Хелп подлетел к спинке стула, зацепился хвостом за перекладину и повис вниз головой.

– Понятно, – кивнула Мила. – И всё же, если бы у тебя были ножки, было бы значительно проще.

Хелп снова воспарил в воздухе.

– А если бы у тебя были бы крылья…

– О, я бы очень хотела их иметь! – мечтательно произнесла Мила.

– О нет, стоп, стоп, стоп! Ну-ка, прочти пункт 7. Прочти –прочти.

– Пункт 7, – прочла Мила. – Будьте осторожны со своими желаниями. Они могут исполниться. Ладно, ладно, не нужны мне крылья!

– Вот что тебе действительно нужно, так это учиться мудрости, – сказал Хелп. – И если ты прочтёшь внимательно весь этот свиток, то поймёшь, что многие правила из него справедливы не только для жителей Грании, но и для людей из твоего мира.

– Но он такой длинный, – протянула девочка.

– Мила, солнышко, – услышала она в коридоре голос мамы.

Мила тут же засунула свиток под кровать, нырнула в постель и притворилась спящей.

– Пошли завтракать! – мама открыла дверь.

– М– ма-ма, это ты? – притворно протянула Мила.

– Конечно, я. Можно подумать, в этом доме кроме нас с тобой обитает ещё кто-то! Ну, разве что мыши. Ты, что, опять завалилась спать? – удивилась Настя. – Я же слышала, как ты бубнишь здесь уже с час, наверное.

– М-м-м-м, – продолжала играть роль Мила.

– Вставай, детка, нам сегодня нужно ещё вымыть окна на первом этаже. Такими их оставлять нельзя.

– Нет! – Мила резко села на кровати, так что мать вздрогнула. – ИХ НЕЛЬЗЯ МЫТЬ!

– Мила? – Настя строго посмотрела на дочь.

– Мама, их правда нельзя мыть! Это защитная плёнка, она хранит наш дом от проникновения тёмных сил. Они любят заглядывать в окна, особенно по ночам, а через плёнку им ничего не видно.

– Какой милый утренний бред…

– Мама, я правду говорю!

– Хотя, – Настя задумчиво постучала пальцами по губам. – Да, ты молодец! Мы используем это в нашей книге. Мы напишем в ней так, что к девочке явился какой-нибудь эльф и нашептал, что грязные окна не следует мыть, потому что грязь на них магическая!

– Откуда ты знаешь, что он мне это нашептал? Ты слушала за дверью?

– Да-да, так и напишем, – Настя смотрела отсутствующим взглядом на дочь. Она уже не слышала вопроса дочери (так бывает всегда, когда мама «зацепила» мысль и ей нужно срочно её записать). – Всё, вставай, одевайся и спускайся к завтраку, а я побегу быстренько запишу эту мысль, а то забуду.

Мила проводила маму глазами и плюхнулась обратно в постель.

***

Через полчаса Мила спустилась в столовую: её выманил аромат свежеиспечённых пончиков. Они с мамой очень любили гадать на пончиках, пытаясь заглянуть в будущее.

Гадать на пончиках очень просто. Нужно развести тягучее, но не слишком жидкое тесто, вскипятить растительное масло, затем взять руки ложку, зачерпнуть тесто и загадать какое-нибудь желание – вопрос, а потом положить своё тесто в кастрюлю с кипящим маслом. Когда пончик подрумянится, нужно вынуть его на салфетку и посмотреть, на что или на кого он похож, это и будет ответ на загаданный вопрос. Можно гадать и без вопросов, просто так, на «что будет?».

– Я оставила тебе тесто, – весело сказала Настя.

– Отлично! – Мила подошла к миске, зачерпнула ложкой, подумала пару секунд и стряхнула липкую массу в кипящее масло.

Она повторила это три раза – у неё было заготовлено три вопроса, а затем вынула пончики на салфетку.

– Ну, что там у тебя? – мама наклонилась над тарелкой и разложила три фигурки. – Тут, вроде как, собака, вот тут явно львиная голова, посмотри, а третья похожа на рюкзак, прямо даже лямочки видны!

– И что это значит?

– Ну, собака символизирует преданного друга, лев… затрудняюсь, но скорее всего сила, отвага, а рюкзачок – наверное, к дороге. Мы же с тобой собирались в выходные в музей Востока – вот тебе и дорога!

– А у тебя что? – спросила Мила.

– А у меня вот, – мама пододвинула свою тарелку.

На ней лежал один пончик, похожий на две фигуры людей, скрепленные между собой, второй пончик похожий на маску печали и третий, который явно напоминал сердечко.

– У меня расклад посложнее, – задумчиво сказала мама. – Но вроде, всё идёт к тому, что я, наконец-таки, встречу любовь всей моей жизни.

– М-да, мама, тут всё будет зависеть от твоей способности свободно и небанально мыслить, – философски изрекла Мила и заметила, как мамина челюсть ползёт вниз. – А теперь, чтобы всё исполнилось, надо пончики поскорее съесть.

Настя тряхнула головой и, оправившись от взрослого не по годам замечания дочери, разлила по чашкам чай.

Когда Мила уже собиралась отправить в рот один из своих гадальных пончиков, в воздухе послышался отдалённый гул, который быстро приближался, всё больше и больше напоминая звук низко летящего самолёта-«кукурузника». Мать и дочь прислушались и стали крутить головами, чтобы понять, откуда доносится звук, пока Мила не увидела… ЭТО.

Огромный синий жук размером со спичечный коробок планировал в воздухе, намереваясь совершить посадку прямо на обеденный стол. Обе хозяйки дома замерли в ужасе, ожидая, что это гигантское насекомое станет делать. А жук, сделав круг почета над столом, успешно приземлился, немного потоптался, сложил сначала тонкие прозрачные крылышки, потом накрыл их сверху тёмно-синим перламутровым панцирем и медленно поковылял к Милиной тарелке. Добравшись до неё, насекомое беззастенчиво отломило лапками крохотный кусок пончика, как раз в том месте, где у фигурки собаки находился хвост и стал медленно его жевать.

Настя первой вышла из оцепенения.

– Что это?! – она вскочила с места и схватила журнал.

– Не надо мама, не трогай его! – крикнула Мила.

– Он же лопает твой пончик! Фу, какой огромный! – Настя замахнулась журналом.

– Убери журнал, мама, это мой жук! – Мила на всякий случай прикрыла его руками.– Так надо, мама, это его работа, – пояснила девочка, ловя полный удивления взгляд матери.

– Ты завела жука?! И где ты его взяла… такого… такого…

– Ты главное успокойся, присядь. Он совершенно безопасен.

– Успокоиться?! Да как тут можно успокоиться, если он размером с воробья! Признавайся, кто тебе дал эту гадость? – тараторила Настя.

– Я поймала его сама, клянусь!

– Не ври мне! Здесь такие амбалы не водятся, это какой-то тропический жук. А что если он опасен, покусает тебя и меня, и мы заболеем какой-нибудь редкой болезнью?

– Да нет же, мама, говорю, он совершенно не опасен.

– Тогда… посади его в банку или коробку, пусть сидит взаперти, как и положено жуку!

– Нет, ему нельзя в коробку, он должен летать со мной везде и смотреть что я ем. Он учёный и знает, какие продукты можно есть, а какие нельзя.

– Прекрасно! Может, он нам и в магазин сгоняет? А то сейчас столько химии в продуктах, что страшно становится!

– Мама, – Мила укоризненно посмотрела на мать. – Он правда очень умный.

А жук тем временем отполз от тарелки Милы, устроился на столе и спокойно доедал кусочек пончика. Его крылышки медленно меняли цвет, становясь зелёными.

– Это жук-дегустатор, он пробует пищу, – спокойно объяснила девочка.

– Что-то я не слышала о таких жуках… И не притаскивай его больше в столовую!

– Сожалею, мама, но жук-дегустатор обязан присутствовать на каждой трапезе хозяина. Таковы правила.

– Правила за этим столом устанавливаю я, моя дорогая! – вскипела мама. – И если я говорю – убери жука, значит, убери!

– Мне жаль, но это невозможно, мама.

Настя встала из-за стола и, громко брякнув своими приборами, удалилась на кухню.

– Вот видишь, что бывает, – обратилась Мила шёпотом к жуку, – когда человек не знает магических правил безопасности. Надо будет попросить бабушку, чтобы они и маме экземпляр отксерили. Пусть ознакомится, иначе у нас с тобой будут бо-о-ольшие проблемы.

Миле показалось, что жук покивал в знак согласия.

ГЛАВА 11. Подарки Цезаря

После завтрака Мила решила прогуляться и осмотреть территорию дачного посёлка. Судя по рассказам Голдении и тому, что она видела своими глазами, озеро, на котором состоялась встреча Насти и Элеона, находилось где-то неподалёку. Мама здесь жила во время учёбы в школе, а потом часто бывала, учась в московском университете. Цезарь жил и живёт здесь как проводник, значит, Элеон появился именно в этих местах.

Девочка вышла из дома и увидела, как мама во дворе налаживает газонокосилку.

– Куда-то собралась? – спросила она Милу.

– Хочу пойти посмотреть на озеро.

– На озеро? – Настя отодвинула газонокосилку.

– Ты же мне рассказывала, что тут есть очень красивое озеро с большой ивой посередине, – сочиняла Мила.

– Я не рассказывала тебе об озере.

– Ты просто забыла. Ты очень любила это озеро и часто приходила туда, чтобы побыть одной и почитать.

Глаза Насти сузились, словно она что-то пыталась понять или припомнить. Мила заметила, что её открытые плечи покрылись мурашками.

– Вспомни, мама, ты брала лодку и приплывала на островок посередине…

– Я… – женщина потёрла виски. – Это, кажется, и правда было… давно, но я не могла рассказывать тебе об этом, я сама только сейчас что-то припоминаю. Странно, что я могла об этом забыть…

– Тебе надо меньше работать, мама, ты очень устаёшь.

– Наверное, – продолжая рыться в памяти, проговорила Настя.

– А что ты собираешься делать? – спросила Мила. – И откуда у тебя газонокосилка?

– У соседей взяла. Хочу покосить траву, вон, уже по пояс выросла, да избавлюсь наконец от этих дурацких грибов, – она указала на жёлтые домики споттеров.

– Нет-нет, мамочка, не надо, – замотала головой Мила.

– Это почему?

– Там споттеры живут.

– Кто живёт?

– Это грибные эльфы – подданные Голдении , богини золотого ветра.

Настя подошла к Миле и присела рядом.

– У тебя просто потрясающее воображение. Но грибы нужно убрать, иначе мы скоро все будем в противной жёлтой пыли.

– Это не воображение, мама. Я говорю правду, – Мила нахмурилась.

– Ты же сама просила меня избавиться от них, когда на днях испортила из-за этих грибов новые кеды. А теперь, оказывается тут какие-то споттеры живут? – Настя поцокала языком.

– Всё изменилось.

– Да-да, что-то точно изменилось, – проговорила Настя. Её взгляд вдруг забегал.

– Мамочка, пожалуйста, не трогай грибы! – взмолилась Мила. – Если они тебе мешают, я попрошу Цезаря, и он заберёт их себе и посадит возле дома.

– Хорошо, – согласилась мама. – Я сделаю, как ты хочешь, но обещай, что ты не принесёшь в дом змею, жабу, крокодила или какую-нибудь ведьмину книгу, а то я правда уже начинаю опасаться. За два дня ты мне уже такого наговорила, что волосы дыбом встают! То история с магической пылью на окнах, то огромные жуки, то живые грибы… Я уже жалею, что вовлекла тебя в эту историю с написанием фантастической книги. Вероятно, ты слишком впечатлительна для такой работы.

– Эх, мама, – вздохнула Мила. – Ты меня вовлекла в эту странную историю уже с момента моего рождения, а вовсе не сейчас. – С этими словами Мила развернулась и зашагала прочь.

Уже который раз за последние несколько дней дочь удивляла Настю. Она и раньше говорила такие вещи, что по коже пробегал мороз, настолько мудры были слова ребёнка. Однако сейчас Мила разговаривала загадками, которые, несмотря на бессмыслицу, таили в себе глубокие ответы на вопросы, которые Настя не решалась задать даже самой себе.

***

Мила сидела на корточках возле двери Цезаря и изучала подпалины и царапины на её полотне. Что-то не похожи они на следы шалостей местных хулиганов, как он говорил. Это были следы сильного хищного зверя, который явно рвался открыть дверь, но, видимо, ему это не удалось.

Дверь тяжело отворилась, и перед носом Милы появился фартук Цезаря с большим карманом, на котором было написано: «Держи карман шире!».

– Хорошая надпись, – Мила поднялась с коленок.

– Ага, – подбоченился Цезарь, – специально для таких любознательных, как вы, принцесса.

Мила сразу решила перейти «в наступление».

– Цезарь, скажи честно, почему ты мне сразу не сказал, что Жозефина единорог? Для чего эти тайны, раз ты все эти годы знал, кто я?

– Потому что не имел права раскрывать тебе некоторые подробности, до того момента, пока ты не встретишься с Голденией, – вполголоса ответил Цезарь. Он выглянул на улицу и осмотрелся. – Лучше зайди-ка в дом, детка.

Когда Мила оказалась внутри, она обратила внимание на окна и заметила, что они тоже покрыты серым защитным слоем.

– Что, тоже слюни летучей мыши? – девочка показала на окна.

– А то как же! – засмеялся Цезарь. – Идёт война, и правила безопасности нарушать нельзя. Кругом соглядатаи Скерона Деймонара… Смотри вон! – он указал в сторону дальнего окна в комнате.

Мила увидела как в окно пытаются вглядеться два вытянутых как рожки у улитки глаза.

– Кто это? – понизив голос, спросила Мила, словно глазастые гости могли её слышать.

– Это Маслюки. Паразиты, вроде ваших садовых слизней, только опасней. Мало того, что они также уничтожают огород, так ещё и следят целыми днями и слушают.

– Они умеют говорить?

– Нет.

– Но как тогда они доносят о своих наблюдениях?

– Очень просто. Их сажают на лист бумаги, они ползут и оставляют мокрый след, а потом чародей произносит заклинание и, ву-а-ля! Текст доноса готов.

– Вот это да!

– Уже и днём стали лазить, совсем совесть потеряли! И маскируются бестии под улиток и бабочек. Сейчас уже не встретишь, как в былые времена шестиглазое, клыкастое чудище, а сплошь голубые кролики да оленята.

– Я, кажется, уже слышала историю про голубого кролика. От мамы.

– Правильно. Тогда за ней и начал следить Скерон Деймонар, только не учёл маленько, что для этого мира встретить посреди бела дня огромного голубого кролика – всё равно что дракона. Тот же эффект! А люди в вашем мире говорят, что их удивить ничем нельзя! Да вас удивить проще простого!

– Ты специально напоил меня молоком единорога?

– Конечно! Тебе это было просто необходимо. Молоко единорога позволяет видеть то, чего не видят другие, слышать то, что другим не дано услышать и помнить, то, что помнить нельзя.

– Ну, это, в общем, неплохо.

– Потом скажешь мне спасибо, вот увидишь. – Цезарь поднял вверх палец. – И, кстати, пока не забыл, дам тебе ещё кое-что полезное, – он встал, подошёл к высокому буфету, достал из-за стекла круглую банку и протянул Миле.

– Фу, что это? – она скривилась.

– Это путеводные черви.

– Ты хранишь в буфете червей?

– Я много чего там храню, лучше тебе и не знать.

– И что с ними делать?

– В Грании они тебе понадобятся. Путеводные черви – это почти как компас, они позволяют ориентироваться. Красные ползут на юг, синие на север, зелёные на запад, а жёлтые на восток. Запомнила?

– Да.

– Повтори.

– Цезарь, я запомнила, говорю тебе.

– Повтори, – настаивал он.

– Ладно. Красные – юг, синие – север, жёлтые – запад, зелёные – восток, – отчеканила Мила.

– Двойка тебе!

– Почему?

– Потому что на восток ведут жёл-ты-е, а не зелёные!

– Хорошо, я поняла, – Мила спрятала в рюкзак червей.

– Они любят яблоки.

– Их ещё и кормить нужно?

– А то! Это животина, как-никак. И печеньем иногда побалуй, особенно они любят курабье.

– Пф-ф! Мама меня убьёт если увидит. Сначала споттеры, потом жук размером с мышь, теперь путеводные черви…

– Мама видела дегустатора? – не скрывая совершенно детского восторга спросил Цезарь. – Йо-хоу!

– А мне было вовсе не йо-хоу! Сказать, что она была в шоке – ничего не сказать. Это была та ещё сцена, когда жук у неё на глазах принялся пробовать мои пончики! Мама хотела прихлопнуть его дамским журналом.

– Наивная, – усмехнулся Цезарь. – Прихлопнуть журналом! Да у дегустатора панцирь как броня! На него даже если слон наступит, ничего не произойдёт.

– Это хорошо, потому что мама была явно настроена на убийство, – Мила засмеялась.

– Не смейся над ней, девочка. Твоя мама всё-таки взрослый человек и ей труднее будет воспринять происходящее, чем тебе. У взрослых есть одна «ахиллесова пята» – они легко обманывают детей, но сами боятся обмануться, поэтому очень тяжело верят во всякие чудеса.

Мила пожала плечами.

– И ещё один добрый совет насчёт червей: не клади их в карман со сладостями или печеньем. Они лакомки и меры не знают, а потом у них болят животы.

– У червей? Животы болят?

– Да. То, что они меньше нас и выглядят по-другому, ещё не говорит о том, что у них нет чувств.

– Ладно, – смутилась Мила. – Обещаю быть к ним внимательной. Я побегу? А то мне ещё на озеро надо.

– Будь осторожна.

– И ты тоже, – Мила подмигнула. – И не забудь, что завтра вечером мы ждём тебя в гости.

– Приду обязательно!

Мила побежала по тропинке, ведущей из диковинного сада Цезаря к калитке. Она была так глубоко погружена в свои мысли, что не заметила, как по дорожке, ведущей вдоль забора, которым был обнесён участок Цезаря, проносилась компания мальчишек на велосипедах. Девочка выбежала на дорогу и угодила прямо под колёса одного из ребят. Парень вильнул в сторону, едва не врезавшись на полном ходу в Милу, а она так испугалась, что застыла на месте как вкопанная. Однако, гладкие подошвы сланцев поехали по песку, и Мила со всего маху шлёпнулась на то место, что считается мягким, больно ударившись ладонями о землю. Рюкзак отлетел в сторону.

– Смотри, куда прёшь! – выругался ехавший следом мальчишка и, затормозив, обдал её веером из песка, а потом поехал дальше.

Мальчишки скрылись в клубах дорожной пыли, а Мила закрыла лицо руками и заплакала.

– Прости, я не видел тебя, – услышала она голос и подняла лицо.

Смотреть было тяжело, глаза ещё царапала пыль, несмотря на то, что слёзы лились рекой, да и фигуру парня, держащего за руль велосипед, видно было плохо, потому что он стоял спиной к солнцу. И всё же Мила узнала его. Это был тот самый наглый мальчишка, что вчера так плохо отзывался о её семействе и её доме.

На мальчишке была рубашка с коротким рукавом, открывающая загорелые руки в ссадинах и синяках, полученных, очевидно, во время штурма какой-нибудь горы на его крутом байке, и шорты до колена с большими оттопыренными карманами, набитыми всякой всячиной. Чуть вздёрнутый нос был тоже поцарапан, а выгоревшие на солнце густые русые волосы были укрощены тугой бейсболкой.

– Прости, я не видел тебя, – повторил он.

– И я не видела тебя, – Мила засмеялась сквозь слёзы.

– Тебе больно? У тебя ободрана рука. Если хочешь, у меня есть аптечка.

– Ерунда, – Мила облизала рану и сплюнула несколько раз.

Парень с уважением наблюдал за этими проявлениями мужества. Потом он поставил велосипед и подошёл к лежащему в пыли рюкзаку. Некоторые вещи из него вылетели при падении, среди них оказалась и баночка с червями.

– Зачем тебе черви? – парень поднял банку и стал рассматривать червей. – На рыбалку собралась?

– Не твоё дело, – Мила поднялась на ноги и забрала у него банку.

– А куда ты идёшь?

– Не твоё дело.

– Почему ты грубишь? Я ведь говорю с тобой нормально, – обиделся парень.

– Ты мне вчера нагрубил, а сегодня моя очередь.

– Хорошо, извини, я вчера был неправ.

– То-то же.

– А здорово ты вчера это, – он сделал в воздухе движение рукой, имитируя движение волшебной палочки. – У меня велик сам в канаву и поехал! Можешь так ещё раз сделать, а?

Мила уставилась на мальчишку, пытаясь вспомнить, как она отправила велик в канаву.

– Не сейчас, – Мила отряхнулась и надела на плечи рюкзак.

– Так куда ты идёшь?

– На озеро.

– Меня вообще-то Костя зовут.

– Мила.

– Садись, я тебя подвезу, – мальчишка указал на багажник своего велосипеда. – Я, это, как раз собирался на озеро.

– Ладно, я сяду, – согласилась Мила, – но только потому что я больно ударилась и идти мне тяжело.

На самом же деле, у Милы вовсе ничего не болело. Ну, разве что ушибленные ладошки. Но сесть к Косте на багажник без очевидной причины ей не давала гордость.

ГЛАВА 12. На что пошёл Костя ради дружбы

Озеро было не таким большим, каким оно показалось Миле в тот раз, когда она впервые побывала там с Голденией, совершив путешествие во времени на двенадцать лет назад. Видимо, за это время оно здорово обмелело и теперь узкий некогда песчаный берег стал широким и пологим, как лыжная горка. Островок же наоборот стал гораздо меньше, и теперь казалось, что посреди озера прямо из воды растёт огромная ива.

– Мне надо попасть туда. Нужна лодка, – деловито заявила девочка и стала осматривать стоящие на берегу рыбацкие лодки в надежде, что хотя бы одна из них окажется не прикованной толстой цепью к металлическому колу, врытому в берег. Но все они, как назло, были на приколе.

– У моего отца есть катер, – указал Костя в сторону отгороженного пирса.

Мила взглянула на него одобрительно. Парень сразу встрепенулся.

– Подожди меня здесь, – Костя схватил велосипед и перекинул ногу через раму. – Мне нужно пятнадцать минут. Я знаю, где у отца хранятся ключи от лодки.

– Ладно, – Мила плюхнулась на мягкий жёлтый песок. – Только не обмани меня. Мне на самом деле нужно попасть на остров. Это очень важно.

– Я мигом! – спустя несколько секунд Костя скрылся в зарослях ольхи.

***

Отцу Кости принадлежала небольшая моторная лодка с откидным тентом и синей надписью «Фортуна» на борту. Папа Кости, высокий бизнесмен с небольшим брюшком и намечающейся лысиной, приобрёл это скромное по размерам и нескромное по цене судёнышко, чтобы иметь время от времени вескую причину отлучиться из дома и не слушать трескотню юной супруги, мачехи Кости, которая была всего на десять лет старше пасынка.

Костю, в общем, мачеха не напрягала, кроме случаев, когда она в присутствии гостей пыталась изобразить любящую матушку и делала ему всякие нелепые замечания вроде: «Дорогой, напомни мне, чтобы после ужина я постригла тебе ногти». На что Костя уже ломающимся под юношеский басок голосом мог бы ответить едко и метко в духе поколения Next, но он культурно молчал, понимая, что в данной ситуации кто-то из них двоих должен вести себя как взрослый и разумный человек. В большинстве случаев это удавалось именно ему.

Утроенная забота о Косте со стороны всех членов семьи после смерти его матери сыграла с парнем злую шутку, потому как каждое его сиюминутное желание моментально исполнялось, лишая его возможности самому приложить хоть какие-то усилия.

Костя не знал, почему его потянуло общаться с острой на язычок и совершенно не похожей на девочек из его окружения Милой, но его тянуло к ней, как к ребусу или загадке, которую ему захотелось разгадать. Самому. Без помощи мамок и нянек.

Охваченный азартом и предчувствием опасности, которое влекло его, словно запах свежего попкорна в кинотеатр, Костя перемахнул на своём велосипеде через пёстрый бордюр из петунии, напугав дремавшего на солнышке карликового шпица. Пёс издал пронзительный визг, переходящий в лай несущего службу «полкана», но, не рассчитав усердия, свалился в декоративный водоём с королевскими лилиями.

Паника шпица вызвала эффект домино: домработница опрокинула коктейль «Голубая лагуна» прямиком на электрогриль, который немедленно замкнуло. Шпиц, сидящий на строгой диете, в кои-то веки узрел сочный говяжий стейк, направлявшийся пролётом из гриля в бассейн. Стейк пролетал так соблазнительно низко, что пёс не смог сдержаться и презрел все каноны здорового питания. Взвившись в невероятном прыжке, шпиц вцепился зубами в мясо, как лев в ляжку антилопы. Но мясо было таким горячим! Шпиц приземлился прямиком на заветную кнопку, и над газонами взметнулись и бешено закрутились опрыскиватели, щедро окатив хозяйку дома, возлежавшую в шезлонге и лоснящуюся маслом для загара словно мумия в процессе бальзамирования. Она взвизгнула и вскочила, приготовившись обрушить проклятия на того, кто это всё организовал, но к тому времени Костя уже садился на велосипед со связкой ключей в кармане, готовясь эффектно покинуть авансцену.

Через минуту он уже мчался по песчаной дорожке, той самой, на которой сегодня чуть не сбил Милу. Он оставил за спиной неприятности, которые будут поджидать его до вечера, когда из города вернётся отец.

Подъехав к озеру, Костя соскочил с велосипеда прямо на ходу, как делают это индейцы, спрыгивая с мустангов в старых вестернах, и помахал рукой Миле, потрясая ключами.

***

– Ты умеешь управлять лодкой? – опасливо спросила Мила, глядя на приборную панель с кучей табло, стрелок и кнопок.

– А чего тут уметь то?! – с напускной уверенностью спросил Костя, бегая глазами по панели.

Он вставил ключ в замок зажигания и провернул. Мотор гулко заработал. Костя повернул какой-то рычаг и лодка стала медленно бочком ползти вдоль пирса к рядом стоящей посудине.

– Нет, не так! Что-то не так! – крикнула Мила.

Костя переключил рычаг в другую сторону и лодка стала отползать назад.

– Руль! – опять крикнула Мила.

После того как лодка отплыла на необходимое для манёвра расстояние, мальчик вновь переключил рычаг и стал выруливать от пирса в направлении острова. Костя гордо стоял за штурвалом, изображая из себя капитана, в то время как Мила осознавала, что всё-таки немного переоценила нового друга, так неразумно доверив ему свою жизнь.

Метрах в восьми от островка Костя заглушил мотор.

– Придётся дальше по воде, – сказал мальчик. – На дне корни. Если я продырявлю лодку, отец меня убьёт.

– Он тебя и так убьёт, – констатировала Мила. – Ладно, я пошла.

Она встала, но Костя схватил её за руку.

– Я с тобой!

– Нет. Как мы заберёмся потом на борт? А?

– Ладно, – протянул Костя. Было видно, что он расстроен, но выбора действительно не было.

Мила прыгнула в воду и поплыла к берегу. На глубине вода была холодной и тёмной, дна не было видно и это не нравилось девочке, но она продолжала плыть.

Вскоре она доплыла до торчащих из песчаного берега корней старой ивы, схватилась за них, как за поручни, и вылезла на берег.

Только вчера Мила была здесь с Голденией, когда наблюдала встречу матери с королём Элеоном, и тот миг был сказочным и прекрасным, а сейчас её не покидало чувство тревоги – вовсе не сказочной, а совершенно настоящей.

Всё, начиная с магической зелёной тетради,связанной с великой книгой Хронемос, в которой описана только малая толика бедствий, которые обрушились на Гранию, заканчивая следами страшных когтей на двери Цезаря, которые служили предупреждением: «Берегись, зло рядом» – всё это говорило о том, что Мила, зная то, что знает, уже не может остаться в стороне.

Мила раздвинула длинные ветви ивы, словно занавеси шатра, и вошла внутрь. С нежностью и трепетом она провела рукой по треснувшему стволу старого дерева, словно рядом оказался старый друг или даже родственник. Взгляд девочки скользнул по стволу к корням и вдруг остановился. Прямо у себя под ногой Мила увидела нечто блестящее. Она поспешно присела и стала расковыривать пальцами плотную сырую почву. Скоро появилось очертание лап какого-то зверя, косматая голова и раскрытая пасть с длинным изогнутым языком, алая лилия и венок из дубовых листьев…

Дрожащими от волнения руками Мила достала из земли крупную золотую брошь, украшенную эмалью. Сердце её учащённо забилось, мешая дышать. Это, без сомнения, была брошь Элеона. Её отца. Это была вещь, которую он носил, держал в руках, смотрел на неё. Миле казалось, что она сейчас видит взгляд его голубых глаз и улыбку, чуть лукавую, но тёплую как солнце. Ни за какие сокровища мира Мила сейчас не отдала бы призрачной надежды на то, что где-то далеко в сказочной стране живёт её отец; она вступила бы в спор с любым, кто посмел бы утверждать, что всё это нелепая выдумка. Никто не смог бы лишить её этой надежды, потому что теперь у неё в руках было доказательство. Элеон был здесь двенадцать лет назад! Он пришёл в чужой и страшный мир, чтобы встретить и полюбить её мать, и теперь его дочь – дочь Элеона, рыцаря Пламенного Меча, отправится в Гранию!

Мила спрятала в карман брошь и хотела было уйти, но вдруг остановилась. В стволе, где была трещина, по которой девочка провела рукой, торчала карта, наподобие той, что дал Цезарь, и цветок рубиновой лилии, такой же, как в лапах у льва на броши.

Мила улыбнулась и заглянула за ствол дерева, вдруг там прячется тот, кто оставил ей этот сюрприз, но там никого не оказалось.

– Спасибо, – тихо сказала она на всякий случай, если тайный помощник слышит её, и вышла из ивового шатра.

Костя сидел на борту катера, печально глядя на воду. Миле даже стало жаль его, ведь он не видел чуда с появлением карты и лилии. Но, с другой стороны, она имела право быть там и испытать все те эмоции, что ей удалось испытать, одна.

Когда же Мила уже собиралась плыть к лодке, она почувствовала болезненный укол в шею, как будто комар укусил. Мила попыталась пришлёпнуть комара, но маленький паразит, тонко пища, полетел прочь невредим. Девочка недовольно поморщилась и вошла в воду.

Едва Мила с Костей отплыли от берега на приличное расстояние, комар, что укусил Милу, вернулся туда, где стояла девочка. Он покружился на месте и, присев на корень ивы, стал увеличиваться в размерах до тех пор, пока не превратился в невысокого, костлявого человечка с серой кожей и большими, желтоватыми глазами, глубоко сидящими в проступающих на измождённом лице глазницах. Вместо носа у него был длинный, тоненький висячий хоботок, как у комара, четыре худые узловатые руки и две ноги той же длины. Этот мерзкий на вид тип, похожий на тролля, достал из мешковатых лохмотьев, в которые он был одет, карту с изображением жуткого козлоногого существа, напоминающего дьявола, и глядя на неё, тихо проскрежетал:

– Девчонка была здесь, хозяин. Она забрала брошь и новую карту, я не мог помешать ей, но я достал её кровь, как вы просили, – с этими словами комар-оборотень раздвинул лохмотья, а затем и кожу в районе грудной клетки. Там оказался маленький вытянутый сосуд, похожий на лабораторную пробирку, наполненный красной жидкостью – кровью Милы. Потом монстр вновь скрыл свою добычу и подобострастно проговорил:

– Я надеюсь, вы довольны, хозяин, и позволите мне покинуть гадкий мир людей? Я выполнил ваше задание и дождался ненавистной девчонки. Теперь я хочу вернуться в Гранию и быть подле вас…

Не успел он закончить фразу, как карта в его руках заискрилась и стала распространять вокруг яркое зелёное свечение. Из самого центра карты прямо к груди монстра потянулись длинные когтистые пальцы. Монстр благоговейно закрыл глаза, ожидая превращения. Но когтистые пальцы вырвали у оборотня сосуд и втянули его в карту. Спустя мгновение сама карта воспламенилась прямо в руках нерадивого слуги и, развеялась мелким пеплом по воздуху.

Мерзкий уродец пронзительно застонал, потом зарычал и, наконец, запищал:

– Почему, хозяин? За что?!

С этими словами он вновь превратился в маленького кровососа и через секунду взмыл вверх и пропал.

ГЛАВА 13. Таинственная карта

– Чёрт! Чёрт! Чёрт! – закричал Костя, поворачивая к берегу.

– Что случилось? – встревожилась Мила.

Но Костя ничего не отвечал, а только с нескрываемым страхом смотрел на берег на то место, где стоял большой, чёрный джип.

– Что он тут делает?! Он должен был вернуться только через два часа! Лорка, небось, наябедничала! Вернусь, утоплю её шпица!

– Это твой отец? – спросила Мила.

– Да! – огрызнулся Костя, забыв о манерах и о том, что сам предложил девочке помочь с доставкой на остров.

Мила уселась на кресло и стала ждать дальнейшего развития событий.

Когда они благополучно причалили к берегу под более чем сердитымм взглядом Костиного отца, мальчик с достоинством сошёл на берег и направился к нему.

– Мне в твои годы хватало и велосипеда, чтобы произвести впечатление на девочек, – металлическим тоном проговорил мужчина.

– Я хотел показать Миле остров, – пытаясь сохранять спокойствие, проговорил Костя.

– Остров, значит, хотел показать?! Получается, ты решил быть героем перед дамой, выставив при этом перед ней дураком собственного отца?!

– Пап, я…

– В машину! – прорычал отец, мотнув головой в сторону джипа с тонированными стёклами.

– Я только велосипед заберу, – робко проговорил Костя и поднял с земли велосипед, но отец выхватил его из рук мальчика и отшвырнул в сторону. Байк с жалобным звоном громыхнулся о землю.

– Тебе не нужен велосипед! Ты у нас катаешь подружек на лодке за сто тысяч баксов! – завопил отец.

Косте хотелось сквозь землю провалиться. Так стыдно было перед Милой! Лучше было бы десять или даже двадцать раз стать посмешищем перед гостями отца и Лоры, чем один раз перед этой девочкой.

Миле было тоже несладко. Ей было совестно, что она втянула Костю в неприятности.

Отец Кости сказал сыну ещё пару нелицеприятных вещей, а затем довольно грубо толкнул мальчика в салон машины, громко хлопнул дверцей, а потом повернулся к понурой Миле, снял очки и с лицом добрее, чем у сказочной феи, и её же голосом спросил:

– Вас подвести, сударыня?

– Н-нет, спасибо, – улыбнулась девочка. – Я пройдусь.

– Ну, как знаете, – с театральной любезностью ответил бизнесмен и хлопнув напоследок ладонью по затемнённому стеклу пассажирской двери, за которой сидел сконфуженный Костя, сел в машину.

Джип уехал.

Мила подобрала брошенной Костиным папой велосипед и медленно пошагала к дому.

Она брела по песчаной тропинке, разглядывая ту карту, что она нашла в трещине дерева рядом с рубиновой лилией. На карте была изображена молодая девушка, сидящая под высоким деревом и ласкающая огромного льва. Теперь у Милы было уже две карты и, по всей видимости, не просто карты, а те самые карты Райдо, о которых говорилось в свитке магической безопасности. Девочке хотелось быстрее добраться до дома и разговорить таки задаваку Хелпа. Уж этот зануда точно знает, что почём.

– При-веет, – услышала Мила, подходя к калитке, и подняла глаза от карты, на которую упала огромная тень.

Перед девочкой стоял Пётр Петрович Всезнаев и улыбался. Усы на его красноватом лице растянулись и стали напоминать щётку от швабры, а глазки спрятались в веках так глубоко, что видны были только искорки любопытства внутри их.

– Это чья же у нас такая девочка? – сюсюкающим тоном спросил полковник.

– Светозарова, – хмуро ответила Мила, пряча карту. Пётр Петрович усёк этот жест.

– А вроде как у мамы твоей другая фамилия?

– Да. А у меня папина.

– А где же ваш папа? Не приехал с вами? – продолжал свой допрос Всезнаев.

– Нет. Папа далеко сейчас. Он в командировке, – нашлась Мила.

– В командировке? – полковник поднял брови и заложил руки за спину. – А где?

– В другой стране.

– В какой стране?

– Не думаю, что вы слышали о такой, – выкручивалась Мила.

– И всё же?

– В Грании, – выпалила потерявшая терпение Мила.

На лице Всезнаева появилась гримаса удивления. Он даже напряг извилины и попытался вспомнить что это за страна такая, но ответа не нашёл. Пётр Петрович был не силён в географии.

– Ах, в Грании… Это кажется где-то в Азии? – предположил полковник, продолжая шевелить мозгами.

– Нет, в Южной Америке, – хихикнула Мила.

– Ах, ну да, конечно! – Всезнаев легко стукнул себя кончиками пальцев по лбу. – Как я мог забыть!

– Мне пора, – Мила стала бочком обходить соседа.

– Ну что ж, я рассчитываю познакомиться с вашим папой, госпожа Светозарова, – голосом классного руководителя проговорил Пётр Петрович, провожая взглядом Милу. – И не играйте в карты в таком юном возрасте, это нехорошо.

Мила ничего не ответила, а только быстрее зашагала прочь от любителя нравоучений.

– Вся в мать! – проговорил себе под нос полковник. – Не может даже две минуты постоять и поговорить с соседом.

Пётр Петрович фыркнул и пошёл дальше. А в голове его вертелись вопросы. Про Гранию, про фамилию отца-гастролёра и много всего другого. Ну ничего, он найдёт ответы, и не такие загадки разгадывал!

***

Дома стояла гробовая тишина.

– Мам! – крикнула Мила, но никто не откликался. – Мама!

– Я здесь! – раздался из столовой голос мамы.

Мила нашла маму за работой. Ее глаза пристально смотрели в монитор ноутбука и горели вдохновением.

– Благодаря твоим рассказам у меня такой творческий подъем, я тебе описать не могу!

– Ага, – довольная собой, Мила присела рядом с мамой.

– Эта серая магическая пыль на окнах, о которой ты говорила и эти… э-э-мм… как называются вот эти эльфы, – она защёлкала пальцами, подбирая слова. – Ну, те, что живут в грибах?

– Споттеры.

– Верно! Споттеры! – мама уткнулась в компьютер, но потом вновь подняла голову. – Какой красивый у тебя цветок. Нашла где-то или кто-то подарил?

– Сосед подарил. Костик, – соврала Мила.

– М-м-м, у тебя появился поклонник? – мама взяла цветок и понюхала.

И вдруг лицо её изменилось. Перед глазами всплыло изображение льва, стоящего на дыбах, держащего в одной лапе рубиновую лилию.

– Я… Послушай, мне кажется… я где-то видела этот цветок.

– Правда? Ты что-то вспоминаешь?

– Я… я, – Настя сморгнула, стараясь отогнать странное видение: лицо молодого красивого мужчины, его губы, говорившие: «…Ровно через месяц на этом же месте…» и протянутая навстречу рука с брошью от плаща. «…Возьми этот символ моего рода. Я дарю его тебе как залог твёрдости моего решения, чтобы ты не забывала, как сильно я люблю тебя…» – Настя не знала, почему образ этого мужчины плывёт: из-за того, что это иллюзия, или из-за того, что слёзы заволокли глаза.

– Мамочка, тебе плохо? – встревожилась Мила.

– Нет… я не знаю, что со мной. Я видела этот цветок в лапах у…

– У льва?

– Да, – Настя никак не могла сфокусироваться.

– Мамочка, мама, ты вспомнила! Ты вспомнила Элеона?

– Элеона? – мама вдруг пришла в себя. – Да, да, ты права, моя девочка, я слишком много работаю, – Настя достала из лежащей рядом пачки влажную салфетку и протёрла лицо. – У меня сейчас было видение… Видно, наша книга так увлекла меня, что персонажи стали оживать в моем воображении. Я так скоро перестану различать, где реальность, а где выдумка!

– Это точно, – разочаровано буркнула Мила и, налив себе стакан сока, пошла в свою комнату.

***

Плотно закрыв за собой дверь спальни, Мила уселась на кровать с ногами и положила перед собой обе карты, а потом развернула свиток с правилами магической безопасности, отыскала глазами пункт про карты Райдо и позвала про себя: «Хелп!». Тут же сверкнула зелёная вспышка, и перед Милой появился крылатый советчик.

– Я так и знал, что ты спросишь меня об этом! – недовольным голосом проворчал он. – Тогда сиди, слушай и не перебивай.

Мила кивнула.

– У тебя в руках две карты Райдо из магической колоды, принадлежавшей Элеону, – занудно проговорил Хелп.

«Ура! Это вещи, которые принадлежат моему отцу!» – с восторгом подумала Мила.

– Я ЖЕ ПРОСИЛ: НЕ ПЕРЕБИВАЙ!

– А я ничего не сказала…

– Но ты думаешь так громко, что и вслух говорить ничего не надо.

– Прости.

– «Прости!», – Хелп надменно фыркнул. Было заметно, что у него сегодня было дурное настроение. – Повторяю: эти карты принадлежали Элеону. В Грании всего одна колода таких карт, и принадлежит она королю. По этим картам он узнаёт исход самых важных событий в своей жизни, предсказывает, объясняет, ищет ответы в прошлом. Эти карты, в отличие от других, имеют душу и связаны со своим хозяином. Самое страшное, что может достаться врагу – это карты поверженного короля, в этом случае он может управлять своим пленником и теми, кто с ним связан. Когда Элеон понял, что задумал Скерон Деймонар, но уже не мог противостоять ему, он пошёл на отчаянный шаг. Король вызвал заклинанием богиню золотого ветра Голдению и бросил в воздух свою колоду. Золотой ветер разметал карты Райдо по всей Грании так, чтобы Скерон Деймонар не смог собрать колоду целиком.

– Но если карты и их хозяин неразделимы, то как же Элеон вернёт колоду себе?

– Этого не знает никто. Известно только то, что одна карта «Дьявол» всё же досталась Скерону Деймонару, потому что он в своём роде перевоплотился в Элеона. Твои же карты даны как подсказка и как залог надежды, что ты придёшь к отцу и вернёшь их. Именно ты в конце концов должна собрать всю колоду.

– Я мечтаю увидеть своего отца!

– И ты увидишь его, если найдёшь путь в Гранию. Этими знаниями обладаешь только ты, это в твоей крови. Но я могу немного помочь тебе!

Мила в первый раз увидела, как Хелп улыбнулся. Комнату опять озарила яркая вспышка, и в руке советчика появилась ещё одна карта Райдо.

– У меня тоже есть одна карта, но как её прочитать, должна догадаться ты сама, – Хелп протянул карту Миле. На карте был нарисован старик в монашеской рясе с фонарём, зажатым в поднятой руке и освещающем дорогу.

– Это Отшельник или Пророк Вечности, он стар и мудр, – проговорил Хелп. – Он знает всё и обо всём, постоянно странствует и прошёл по дорогам всего мира. Отшельник многое сможет рассказать тебе без слов, если сумеешь услышать его.

– Я буду стараться!

Исчезая, Хэлп произнес:

– Вдумайся в название карт.

И пропал.

Мила уставилась на карту. Старик на карте шёл по дороге, освещая себе путь фонарем, шёл уверенно и, похоже, быстро, его глаза под кустистыми бровями сосредоточенно смотрели вперёд.

«Отгадка должно быть где-то рядом, – думала Мила. – Хелп сказад вдуматься в название карт… Райдо. Что это может значить?»

Тут Миле пришла идея: Интернет – в нем можно найти все, что угодно! Девочка поспешила вниз. К счастью, мама отвлеклась от своего компьютера и, напевая какую-то песенку, возилась на кухне. Мила набрала в строке поиска: Райдо. Поисковик выдал целый список страниц, на которых упоминалось сочетание этих букв. Дрожа от волнения, Мила принялась изучать их. Информация была разная, но смысл один: Райдо или Raidho – это древний символ, означающий путь, колесо Жизни. Мила переверула карту «рубашкой», там было изображено колесо, похожее на солнце.

– Конечно! – обрадовалась Мила. – Это путь, дорога, цель…

– Что ты ищешь? – голос мамы так неожиданно громко прозвучал рядом с Милой, что она вздрогнула и чуть не выронила карту.

– Ничего, так, всякая чепуха, – Мила выскочила из-за стола и поспешила в свою комнату.

Настя заглянула на открытые дочерью интернет-страницы и глаза ее округлились от удивления..

– Что? Руническая магия? – женщина опустилась на стул.

Мила даже не вбежала, она влетела в свою комнату и подбежала к расписанной картиной стене. Местность, изображенная на карте, по которой шёл старик, и раньше казалась ей знакомой, но теперь сомнений не оставалось.

Это ведь одно и то же место: те же деревья, небо и дорога та же!

Мила подняла карту с Отшельником и сравнила её с рисунком на стене. Так и есть – Отшельник идёт по этой же дороге… Он освещает путь фонарём ей, Миле, чтобы она смогла увидеть свою дорогу! Девочка приложила карту к стене и увидела, что даже линии на стене и карте полностью совпадают.

Внезапно края карты стали таять, а сама карта – медленно растворяться на фоне стены, как бы впитываясь в неё – до тех пор, пока не слилась с ней полностью. Взволнованная увиденным, Мила сделала несколько шагов назад и присела на кровать. Она продолжала, не отрываясь, смотреть на стену и в какой-то момент ей показалось, что изображение движется. Так и было на самом деле. Старик шёл по дороге навстречу Миле, высоко подняв фонарь. С каждым шагом он подходил всё ближе и ближе. Теперь девочка уже могла рассмотреть складки на его одежде и верёвочный пояс, обхвативший его фигуру и устремлённый на неё взгляд. Старик шёл к ней. Миле стало казаться, что он вот-вот перешагнёт край картины…

ГЛАВА 14. Правда, в которую мама не поверила

Миле казалось, что Отшельник вот-вот перешагнёт незримую грань и окажется прямо перед ней в комнате… Но вдруг на лестнице послышались шаги. Девочка на мгновение отвлеклась, а когда вновь посмотрела на картину, увидела, что странник стал отдаляться, тая на фоне пейзажа, точно призрак. Через пару секунд ручка на двери потянулась вниз, и мама заглянула в комнату.

– Мама, что ты наделала! – выдохнула Мила. Она готова была расплакаться от обиды, потому что была в паре шагов от разгадки, возможно, одной из самых сложных загадок, которые ей предстояло разгадать.

– Что случилось? – ничего не понимая, спросила Настя. – Я принесла тебе какао и вафли.

– Он пропал…

– КТО?

– Отшельник.

– Какой отшельник?

– Он шёл по этой дороге, – Мила указала на стену. – Шёл прямо ко мне, чтобы рассказать как найти путь в Гранию.

– Девочка моя, – Настя присела на край кровати и обняла дочь. – Да что же это с тобой происходит?

– Со мной ничего не происходит. Вокруг нас происходит!

– Господи, – Настя прикрыла рот рукой и на глазах выступили слёзы.

– Мама, я не сошла с ума, я видела Отшельника! Ты мне не веришь?

Настя отвела глаза.

– Вот, – Мила откинула одеяло и похлопала ладонью по постели. – Поспи со мной этой ночью и понаблюдай за стеной, увидишь, он опять придёт.

– Что за фантазии?!

– Да, да, да, я уже большая и всё такое! Но я клянусь, что если ты со мной останешься этой ночью, то увидишь нечто невероятное!

– А тебе не кажется, что это уже слишком? Сначала грибные эльфы, потом древние руны, теперь вот живой старец с картины. Я начинаю всерьез тревожиться за тебя. Зря, наверное, я тебя втянула в работу над книгой.

Мила насупилась.

– Ну, чего молчишь-то? – Настя легко подтолкнула дочь локтем. – Если ты таким образом хочешь уговорить меня уехать отсюда, то считай, что ты почти справилась с задачей. Я, в принципе, готова уехать. Книга вроде пошла, допишу её в Москве… Сама.

– Нет! – закричала Мила. – Мы не можем отсюда уехать!

– Что? – удивилась Настя, вглядываясь в сверкающие глаза дочери. – Ты …Тебе же тут не нравилось?

– А теперь нравится! Мы не можем уехать! И ты не можешь дописывать книгу в Москве!

– Подожди, у тебя не температура ли? – Настя пощупала лоб дочери.

– Нет у меня температуры, мама!

– А вот и есть, ты вся горишь. Живо в постель!

Мила отскочила от матери.

– Мама, поверь мне, Грании угрожает опасность, спроси Цезаря! Даже его коза, которая вовсе не коза, а единорог, так вот она это понимает, а ты никак не можешь понять!

– Ах, вот оно что! Цезарь. А я то думаю, откуда ветер дует! – Настя щёлкнула пальцами. – Вот я завтра покажу этому маленькому негодяю!

– Не смей его так называть! Цезарь – проводник, он настоящий житель Грании. И кстати, если бы не он, то ты никогда не стала бы писателем!

– Даже так? – Настя насмешливо подняла брови.

– Да! И не смейся, – нахмурилась Мила. – Это он развил в тебе талант много лет назад, когда ты только начала писать свою зелёную тетрадь.

– Ты знаешь про зелёную тетрадь?

– ЗНАЮ! Я даже её прочла на свою голову!

– Что ты выдумываешь, Мила! Моя тетрадь пропала…

– Никуда она не пропала, я нашла её у тебя в столе, – Мила вскочила с кровати. – Сейчас покажу!

Мила подошла к столу и открыла ящик. Тетради на месте не оказалось. Она вернулась к кровати и заглянула под подушку. Пусто. Мила огляделась в поисках свитка магической безопасности, но его тоже не было.

– Хелп! – позвала Мила. – Хелп! Хелп!

Настя смотрела на дочь с искренним беспокойством, поведение дочери выглядело как настоящее помешательство.

– Всё в порядке, мой хороший, – она обняла дочь за плечи и прижала к себе. – Я тебе верю. Иди, пожалуйста, ложись в постель. Я лягу с тобой, но только потому, что ты нездорова, а не потому что собираюсь ждать прихода твоего старца.

– Нет-нет, – девочка подняла из объятий матери голову, её глаза болезненно блестели. – Мы будем вместе ждать Отшельника!

– Ладно, сдаюсь! – Настя подняла руки. – Ложись, а я сделаю тебе чай с мёдом и приду.

Мила кивнула.

Пока девочка готовилась ко сну, Настя спустилась на кухню и вскипятила чай. Когда она открыла буфет, чтобы достать мёд, то чуть не выронила чашку из рук. Содержимое буфета, а именно: вафли, шоколадное печенье, шарики из готового завтрака, кусочки коричневого сахара. Всё это было аккуратно разложено по фарфоровым вазочкам, вместо картонной магазинной упаковки. Настя пыталась понять, в каком невменяемом состоянии она могла разложить продукты по вазочкам, чтобы умудриться этого не запомнить. Обычно так любила делать мама. Может, это мама сделала?.

– Что ещё за глупости мне в голову лезут! – женщина взяла мёд и решительно закрыла шкафчик.

По дороге Настя прихватила аспирин для дочери и для себя заодно, потому что тоже почувствовала слабость и жар в голове.

Подойдя к лестнице, она потопталась с подносом в руках возле сумки в коридоре, зная, что там всё ещё лежит подаренная подругой за небольшую услугу маленькая бутылочка «Берлинского бальзама». Настя не употребляла спиртного, но в данном случае ей показалось уместным в лечебных целях выпить небольшое количество бальзама, чтобы унять разыгравшуюся фантазию.

Женщина вернулась на кухню, чтобы не «лечиться» на глазах у дочери и, выпив без удовольствия, как это и полагается в случаях с лекарством, пахнущую цикорием и травами приторную маслянистую жидкость, продолжила свой путь в спальню.

На душе стало легче, она повеселела, но на лестнице ей показалось, что настенные бра поворачиваются ей вслед, как головы часовых. М-да, наверное, она всё-таки промахнулась с дозировкой лекарства и слегка перестаралась.

– Чем от тебя пахнет, мама? – поморщилась Мила.

– Это новый ополаскиватель для рта. Укрепляет десны, – слегка протягивая слова, соврала Настя.

– Запах отвратительный, им можно тараканов морить, – маленькая язва зажала двумя пальцами носик.

– Зато на травах, а не химия.

***

Обе жительницы старого странного дома почаёвничали и улеглись в постель. Мила погасила верхний свет, но оставила гореть настольную лампу на прикроватной тумбе. Пусть Отшельник видит этот маячок и знает, что она ждёт его.

– Мама, смотри вон туда, – Мила указала на линию горизонта на расписанной стене в том месте, где начиналась дорога, и там, где растворилась карта с Отшельником.

– А-а-а-аага, – зевая, кивнула мама. Бальзам возымел своё успокоительное действие.

– Мама, ты только не спи, прошу тебя, ты всё пропустишь!

– Хорошо, хорошо.

Прошло сорок минут, а старик не появлялся. Настя постоянно засыпала, но девочка всякий раз, как бы невзначай, толкала мать, и та раскрывала сонные глаза.

– Мила, я чувствую себя здесь очень-очень глупо! К тому же, очень хочу спать.

– Мама, потерпи ещё немного, он скоро покажется.

– Хорошо, ещё пя-я-яяять минут, – зевая, сказала Настя. – Мне нужно спать, иначе я не напишу завтра ни строчки.

– Поверь мне, мама, если ты сможешь его увидеть, то сможешь написать завтра больше, чем две строчки, уж поверь, тебе будет о чём написать.

***

Мила продолжала сосредоточенно смотреть на дорогу на картине. Глаза её уже стали слипаться, как вдруг за нарисованным горизонтом стал разрастаться мутный ореол света. Девочка встрепенулась, протерла глаза и замерла в ожидании. Вдали показалась маленькая движущаяся точка. Она постепенно приближалась. Вначале стал вырисовываться силуэт человека, затем Мила рассмотрела в нём высокого бородатого старика с посохом в одной руке и фонарём в другой. Он шёл твёрдым шагом, быстро и решительно.

– Мама, ты… видишь его? – шёпотом спросила Мила Настю, не сводя глаз с Отшельника.

Ответа не последовало. Девочка боялась оторвать взгляд от старца на картине, но почувствовала, как голова матери упирается ей в плечо.

– Ма-ма! Ты спишь, что ли?

Настя вновь не ответила, и тогда Мила не выдержала и перевела взгляд. Веки Насти были сомкнуты.

– Мама проснись, проснись, ты всё пропустишь! – девочка потрясла мать за плечо.

– М-м-м, – промычала Настя и отвернулась.

Тогда Мила пошла на отчаянный поступок и зажала пальцами нос матери, перекрывая воздух. Она тут же замахала руками и проснулась.

– Ты с ума сошла! – Настя захлопала осоловелыми со сна глазами. – Ты убить меня решила?

– Смотри! – Мила указал в сторону картины.

Но там уже не было старца фонарём, а виднелся лишь тусклый ореол света у горизонта. Настя заметила его, но, проморгавшись, увидела, что никакого света нет.

– Ну вот! Опять он ушёл! – Мила заплакала. – Он наверняка шёл, чтобы сообщить что-то важное, а ты напугала его своими криками!

– Знаешь что, девочка моя, – строгим голосом сказала Настя. – Это уже переходит всякие границы! Мне казалось, что эта картина на стене развлечёт тебя, но ты, как я погляжу, оказалась слишком впечатлительной у меня! – женщина решительно встала и надела халат. – Завтра я поеду в город, куплю в магазине обои и заклею эту стену к чёртовой матери! Тогда никакой дед с фонарём больше приходить к тебе не будет. Вот и всё!

– Не-е-ет, – плакала Мила. – Ты не можешь заклеить стену, это же Грания!

– Грании не су-щес-тву-ет! – прочеканила Настя. – Это мы с тобой выдумали эту Гранию. Мы!

– Мы ничего не выдумали! Грания есть на самом деле!

– И с каких это пор ты стала верить в сказки? Недавно ты заявляла мне, что я чуть ли не детства лишила тебя, только потому что я писатель-сказочник и именно из-за меня ты с пяти лет не веришь в деда Мороза. А теперь чего я тебя лишаю, можно узнать?

Мила подняла красные от слёз глаза на мать.

– Теперь ты можешь лишить меня отца!

– Кого? – Настя опустилась на край кровати.

– Ты можешь лишить меня отца, – повторила девочка.

– Твой отец…

– Знаю-знаю: погиб в автокатастрофе. Хорошо, допустим, что это правда. Но тогда объясни, куда делись мои бабушка с дедушкой по папиной линии? Погибли вместе с ним?

Настя захватала губами воздух, потеряв дар речи.

– Только ничего не придумывай, мама! Ладно? Лучше уж ничего не говори! У меня сейчас такое чувство, что я старше и умнее своей матери. Хочешь я сама расскажу тебе, где мой папа и мои бабушка с дедушкой, а?

Настя пристально посмотрела на дочь.

– Не надо, – покачала головой она. – Как-нибудь в другой раз. На сегодня впечатлений достаточно. Спи.

Настя подошла к дочери, поцеловала её в лоб и укрыла одеялом.

– Тебе светильник оставить? – спросила она, направляясь к двери.

Мила покивала. Она наблюдала за действиями мамы и отметила для себя странную вещь: когда она сама находится под впечатлением от какого-либо необычного происшествия или разговора, ей хочется немедленно всё прояснить и поделиться своими чувствами. Мама же, напротив, уходит в свои мысли, закрывается, взгляд её становится стеклянным, она начинают сразу наводить порядок, перекладывая вещи с места на место, и старается уйти от разговора, пока не придумает очередную сказку про белого бычка, которую можно выдать Миле, чтобы она уже отвязалась. Невозможно поговорить начистоту! Сколько можно воспринимать её как ребёнка?!

Мила думала об этом и позже, когда слушала, как мама затворяет за собой дверь в соседней комнате, идёт к постели по скрипучим половицам, ложится в постель… и плачет. Тихо, уткнувшись в подушку, но всё равно слышно, как она всхлипывает.

Всё перевернулось в её душе. «Завтра попрошу у мамы прощения за своё поведение, – вдруг решила Мила, засыпая. – И расскажу про отца. Она должна знать всю правду о нём».

ГЛАВА 15. Зашифрованное послание

Видимо, сон как рукой сняло не только у Насти, но и у Милы. И это радовало Милу, потому что глаза перестали слипаться. Она напряжённо всматривалась в линию горизонта на сказочной картине, откуда текла длинная дорога, ведущая прямо в её комнату. Она терпеливо ждала, когда снова появится Отшельник со своим фонарём, но дорога оставалась пустынной.

Миле казалось, что на этой огромной картине всё пришло в движение, кроме дурацкой застывшей дороги. Деревья шелестели на ветру, птицы перелетали с ветки на ветку, созревшие плоды падали вниз, разбивая сочную плоть, то и дело за кустами сновали белки и зайцы, крутились крылья мельниц, медленно ползли по небу облака… Всё жило и дышало вокруг, кроме дороги. Миле показалось, что она просмотрела целое кино о жизни обитателей этой страны, и день сменили вечерние сумерки.

Девочка совсем было отчаялась разглядеть на дороге путника, которого она ждала, и собралась таки уснуть, как вдруг у самой кромки горизонта вновь показалось размытое пятно света от фонаря. Фигуры не было видно, лишь тёмный силуэт. Мила прибывала в волнении и неведении тот ли это гость, которого она ждёт.

Это был Отшельник. Девочка замерла, боясь спугнуть призрачное видение. Третий раз во всех сказках – это последняя попытка. Если она её упустит сейчас, то, вероятно, потеряет шанс встретить Отшельника навечно.

Мила вцепилась руками в одеяло и почти перестала дышать.

Старик приближался. Он шёл, немного ссутулившись, и длинные седые волосы развивались на ветру от быстрого шага. Глаза из-под кустистых бровей смотрели вперёд, прямо на Милу, и в них мелкими бликами играло пламя от фонаря. Вот Отшельник дошёл до того места на картине, откуда он исчез в первый раз и Мила затаила дыхание, ожидая, пропадёт старик на этот раз или нет… Старик перешагнул прежний рубеж, не сбавляя шаг, и двинулся дальше.

Вот до края картины осталось пять шагов. ЧЕТЫРЕ. ТРИ. ДВА. ОДИН… Глаза Милы расширились, от предвкушения того, что произойдёт дальше… Но тут Отшельник сделал резкий поворот влево, на ту самую дорогу, что уходила на картине к краю стены, где сказочная панорама прерывалась полосой заурядных обоев в мелкий цветочек. Его взгляд устремился в другую сторону от Милы, как-будто давая понять, что у него совершенно иная цель пути, нежели встретиться с маленькой принцессой.

Мила не знала, что ей делать: продолжать сидеть как каменное изваяние или бежать вдогонку за старцем. Возможно, он её просто не заметил, приняв за куклу, решив, что девочки в комнате попросту нет.

За пару шагов до края картины Отшельник внезапно остановился, повернул голову и посмотрел на Милу, словно что-то хотел сказать, но вместо этого наклонился и поднял горсть земли, сжал её в кулаке на пару секунд. Мила отчетливо увидела как рука старика заискрилась алмазным сиянием. Отшельник разжал руку. Обычная земля на его ладони сияла как звездная пыль. Старик подбросил ее вверх и дунул в сторону Милы. Сверкающие частицы земли пролетели сквозь невидимую преграду, отделяющую мир по ту сторону стены от комнаты Милы и упали на пол перед кроватью.

– Вот это да! – Девочка раскрыв рот смотрела на старика. Отшельник еле заметно растянул губы в улыбке и на секунду встретился глазами с девочкой. Тепло от этого взгляда разлилось по всему телу Милы. Старик кивнул ей, а потом развернулся и зашагал дальше. Все той же твёрдой походкой он дошёл до края картины и скрылся там, где начинались обои.

Мила не моргая смотрела на опустевшую картину, стараясь понять, что произошло. Что Отшельник хотел ей сказать? Что означало его появление на горизонте и исчезновение за краем обоев? Почему он бросил из картины горсть земли в её комнату? Мила не могла ответить ни на один из этих вопросов и чувствовала себя маленьким и глупым ребёнком, на плечи которого свалилась какая-то непосильная ноша.

С чего все эти сказочные создания решили, что она может спасти их страну? Почему говорят загадками вместо того, чтобы помочь ей разобраться во всём? Мила почувствовала, как в носу закололо, и появился жар в глазах. Она тихонько запыхтела, приготовившись плакать, но что-то остановило поток эмоций, грозящий вырваться наружу с потоком слёз. Это были новые вопросы, но вовсе не похожие на те, что терзали её минуту назад.

«Как ты можешь плакать сейчас, когда всё зависит от тебя? – спрашивала себя Мила. – Как можешь строить из себя капризного ребёнка, будучи дочерью великого короля? Почему ждёшь, что сложную задачу удастся решить легко?»

Слёзы сами собой высохли, комок в горле пропал. Мила сползла с кровати и приблизилась к тому месту, куда старик бросил землю. Вместо прежней горсти алмазного песка на полу лежала горсть совершенно обычной сухой земли, стёртой почти в пыль, какая бывает на просёлочных дорогах, по которым много ходят и ездят. Мила дотронулась до сухих песчинок. Вспыхнула яркая искра.

– Ай! – она отдёрнула обожженный палец. – Что это?

В ту же самую секунду рассыпанная по полу земля воспламенилась и закружилась по половицам светящимися вихрями. Неожиданно беспорядочные вихри стали складываться в слова, от которых у Милы по коже побежал мороз:

Ты найдёшь себя на грани,

Что хранится в Светлом Храме,

Где для веры нет преград,

Там, где нет пути назад.

Воды станут небесами,

Стены – дивными лесами.

Снова мир перевернётся,

И к истокам всё вернётся.

Там, где перейдёшь границу,

В Книге оживут страницы.

Превратится сказка в быль

Зло Добром повергнув в пыль.

Языки пламени плясали в глазах Милы, пока она снова и снова перечитывала горящие строки. Она до последней секунды смотрела на горящие письмена, пока пламя не потухло. Мила посмотрела на расписную стену. Что хотел сказать ей старик этими странными стихами?

«Это явно какая-то шарада, – рассуждала Мила. – Отшельник сказал про границу, я должна перейти какую-то границу и тогда “в книге оживут страницы”».

Девочка понимала, что должна во что бы то ни стало решить эту загадку, потому что, похоже, это и есть главный ключ к Грании, которым никто, кроме неё воспользоваться не может.

– Ключ… Конечно! – Мила резко поднялась с пола. – Мне поможет дедушка! Но только как его позвать, ведь ни он, ни бабушка не сказали? как можно позвать… призраков? если что, – она задумалась. – Ладно, надо как-то пробовать, – Мила глубоко вдохнула. – Де-душ-ка! – шёпотом позвала она, чтобы не разбудить маму, но никто не откликнулся. – Дедуш-ка Се-рё-жа! – Вместо ответа опять молчание. – Что же делать? – Мила зашлёпала босыми ногами по полу взад-вперёд. – О, придумала! – она схватила с полки ароматическую свечку, зажгла её и уселась на полу в позе лотоса, а потом, прикрыв глаза, низким таинственным голосом произнесла:

– О, великие духи моих предков, к вам взывает Милена? продолжательница вашего славного рода! Ответьте мне, прошу вас, мне срочно нужна ваша помощь!

– Что тут происходит? – Мила увидела перед собой полупрозрачную фигуру дедушки в странном костюме, похожем на военную форму. Он глубоко дышал, приложив руку к груди.

– Я твой дух вызываю! – растягивая губы в улыбке, сказала Мила. – И, похоже, у меня получилось!

– Ты с ума сошла? Что ещё за «великие духи моих предков»?! Хочешь, чтобы к тебе всякие призраки-аферисты полезли?

Мила удивлённо хлопала глазами.

– Ай, молодёжь! – дедушка махнул рукой и уселся на край кровати. – Не знаешь ты призраков. Среди них столько проходимцев – держи ухо востро! Так и норовят найти себе для развлечения легковерную душу в земном мире.

– И что они от нас хотят? – испуганно спросила Мила.

– Да что угодно, лишь бы развлечься! Могут попросить пойти на могилке прибраться, книги им почитать или просто поговорить, словом, садятся на шею по полной программе. Их потом не выгонишь из своей жизни, так и будут стараться твоей земной жизнью пожить, потому что своей уже нет, – дедушка назидательно щёлкнул языком. – Я вот, кстати, парочку таких кадров на пути к тебе отловил.

– Ой!

– Вот и ой!

– У меня сейчас дежурство в ночном клубе, давай, выкладывай поскорее, что хочешь узнать или до утра подожди.

– У меня один вопрос,тот ключ, что свалился за ужином в первый день нашего с мамой пребывания – твоих рук дело?

– Конечно!

– Ага! А мама не поверила! Тогда скажи, – Мила набрала в лёгкие воздух. – Этот ключ от входа в Гранию? Он какую-то дверь открывает?

– Не-е-ет. Это ключик от той вещи, которую твоя мама не может открыть уж лет двадцать.

– Значит, она была права насчёт своей сестры, которая подвесила ключ на люстру?

– Нет, – дедушка покачал головой. – Это я нашёл ключ, а потом бросил тебе в стакан.Там в шкатулке для твоей мамы кое-что припрятано, и она должна это найти.

– А что там? – еле дыша, спросила Мила.

– Э, нет, – дедушка погрозил пальцем. – Я больше ничего не скажу.

– Хм, – ревниво хмыкнула Мила, но не стала настаивать. – А что мне делать с загадкой Отшельника?

– Если Отшельник тебе загадку загадал, значит, в твоих силах найти отгадку, и не следует никого просить сделать это за тебя. Запомни, что в любой загадке всегда изначально скрыт ответ, только приглядись повнимательнее.

– Но…

– Любимая моя внучка, прости, мне работать надо, – Сергей Михайлович встал и собрался уходить. – А то кто твоей бабушке на новую скороварку для магических зелий заработает? Она же девяносто гранелей стоит! С ума сойти, цены растут каждый день! – последние слова дедушка договаривал уходя, уже практически полностью растворившись в стене Милиной комнаты.

ГЛАВА 16. Подсказка Отшельника

На следующее утро Мила явилась в столовую непричёсанная, с опухшим лицом, бубня себе под нос слова загадки, что загадал ей ночью Отшельник. Следом за ней с громким гулом, как истребитель-бомбардировщик, летел жук-дегустатор.

Настя сделала вид, что не замечает насекомое, но всё же сморщила нос. После вчерашнего ночного разговора с дочерью она чувствовала себя разбитой. Несмотря на это утром Настю посетило вдохновение и, встав ни свет ни заря, она написала две потрясающие главы в книге… О некоем Отшельнике, который, как ни странно, явился к главной героине с картины. На стене. В её комнате. Теперь Настю мучил вопрос о том, как без ущерба для собственной гордости попросить дочь помочь ей дальше развить мысль в книге о том, зачем этот старикан являлся девочке с картины. Чего он хотел?

Настя осознавала, что буквально «подсела» на помощь дочери и, наверное, перегружает её. От этой мысли она ужасно нервничала, реагируя буквально на каждый звук: вздрогнула, доставая чашки из сушки для посуды, потом, когда жук-дегустатор плюхнулся на обеденный стол и, ворча на своём жучином языке, стал прятать крылышки, потом, когда Мила стала мешать ложечкой сахар в чашке с чаем, стуча ложкой о фарфор – всё это отдавалось в Настиной голове буквально звуком пожарного колокола. Ей казалось, что она слышит даже чавканье жука, который вновь беззастенчиво влез в Милину тарелку с омлетом и, захватив кусочек четырьмя лапками, принялся дегустировать, точно он не гадкое насекомое, а какой-нибудь важный ресторанный критик!

За столом Настя несколько раз украдкой взглянула на дочь и, поняв, что Мила не сердится на неё за вчерашний разговор, по-детски виновато проговорила:

– Я написала сегодня утром две главы, – она сделала паузу. – Про то, как наша героиня встретилась с Отшельником с картины. Ты не против?

– Нет, – Мила отломила для жука кусочек сыра.

– Только вот я не знаю, что он сказал девочке, – вкрадчиво продолжала мама. – Может, он ей дал какое-нибудь магическое зелье или печать, отворяющую тайные врата?

– Нет. Это слишком просто – бери печать, а тайные врата находятся там-то и там-то, вот тебе карта и по ней найдёшь дорогу… – слишком просто! У тебя читатель уснёт.

– А что же… тогда?

– Напиши, что Отшельник дал девочке ключ-загадку. Отгадает – найдёт дорогу в Гранию. И загадка в стихах.

– В стихах?

– Да, вроде:

«Ты найдёшь себя на грани,

Что хранится в Светлом Храме,

Где для веры нет преград,

Там, где нет пути назад.

Воды станут небесами,

Стены – дивными лесами.

Снова мир перевернётся,

И к истокам всё вернётся.

Там, где перейдёшь границу,

В Книге оживут страницы.

Превратится сказка в быль

Зло Добром повергнув в пыль…»

Настя только и успевала записывать за дочерью строки стихотворения. Закончив, она вновь перечитала их и подняла восхищённый взгляд на Милу.

– Как тебе удалось сочинить такое прекрасное стихотворение?

– Это не я сочинила. Это мне загадал Отшельник.

– Ну, разумеется!

– Мне нужно эту загадку разгадать, только не приложу ума как.

– Да-а-а, тут надо подумать, чтобы подогнать то, что ты так складно придумала, под красивую отгадку, – мама взяла в руки листок с текстом. – Вот смотри первую строчку: «Ты найдёшь себя на грани…» – Найдёшь себя – так можно сказать, когда хочешь найти своё Я на грани – Я на грани – получается ГраниЯ…– это же наша Грания!Как складно получается! Дальше – «что хранится в Светлом Храме, где для веры нет преград…» – Где ребёнок чувствует себя спокойно? Где может спокойно помечтать? – Настя заглянула в глаза Милы за ответом, но нашла лишь вопрос. – Конечно в своей комнатке – в детской! Где ещё ребёнок может быть самим собой! Значит, вход в Гранию может быть в её комнате…

Мила была поражена словами матери, она чувствовала, что Настя на правильном пути, разгадка казалось уже совсем рядом, так близко что вот-вот развяжется последний узелок, который нужно распутать, и тогда вход в Гранию будет открыт… Девочка дрожала от азарта и нетерпения, ожидая от мамы чуда.

– «Как и нет пути назад…» – тут всё ясно. Во что ты поверил всем сердцем – уже нерушимо, – продолжала рассуждать Настя, бегая ногтем указательного пальца по строкам. – Ну, конец про добро и зло мне ясен,кроме: «…книги оживут страницы», хотя, – она задумалась. – Ты же мне говорила про легенду, какое-то старое пророчество… Понятно, мы сюда это и пропишем, – Настя делала себе пометки и что-то записывала, а Мила смутно начинала догадываться о том, что говорят слова загадки.

– А вот середину не могу осмыслить, – выдохнула Настя. – «Воды станут небесами, стены дивными лесами, снова мир перевернётся и к истокам всё вернётся…». Как это воды могут стать небесами?

– Мама!.. – Мила подняла голову и уставилась в потолок столовой. – Смотри!

– Вот это поворот! – удивилась Настя, рассматривая потолок.

– Ведь это небо и солнце!

– Да! Их словно бы видно со дна озера через толщу воды. Так, словно ты сидишь на дне и смотришь вверх.

– И воды станут небесами?

– Да, – согласилась Настя.

– Поэтому и мир перевернётся. Я поняла! – Мила вскочила со стула. – Я поняла, где вход в Гранию!

– И я поняла, – спокойно сказала мама. – Пойду быстренько запишу всё, чтобы не забыть, – она бросила на стол салфетку и вышла из-за стола.

Миле это не понравилось. Точнее, ей стало не по себе, но не от того, что мама вплетает в свою историю то, что происходит на самом деле, считая это фантазией, а то, что Мила каждый раз верит в то, что Настя наконец прозрела… И каждый раз ошибается.

Девочка смотрела на то, как мама уткнулась в свой ноутбук, кусая от азарта губы. Её пальцы бегали по клавиатуре, как будто она исполняла какой-то сложный фортепианный этюд, а глаза просто впивались в строки, следя за тем, чтобы замысел воплощался на листе столь же красочно, как выглядел в мыслях писательницы.

Миле стало жаль маму: она так упорно цеплялась за сказку, не желая признавать её реальность.

– Напиши ещё про то, что героиня сегодня вечером расскажет своей маме о том, что знает, КТО её настоящий отец, – сказала Мила.

– Правда? – Настя на секунду подняла глаза от компьютера. – И кто же её папа? – У неё даже не промелькнуло мысли о том, что дочь говорит о себе.

Мила решила не продолжать этот глупый разговор и направилась в свою комнату.

– Не забудь, что сегодня к нам придёт на обед Цезарь, – крикнула вслед уходящей Миле мама.

– Я помню, – буркнула Мила. – Похоже, он единственный человек на этом свете, который меня понимает.

***

Мила вышла на улицу и побрела к большим садовым качелям, пиная перед собой недоеденное яблоко, которое она специально бросила на землю, чтобы развлечься таким образом. Проходя мимо золотисто-жёлтых розеток грибов – домиков споттеров, Мила старалась не задеть их, чтобы не сломать или не выпустить споры наружу до срока.

Девочка присела на качели, и они закачались сами собой, словно только и ждали, когда она придёт. Качели были будто созданы для красивых, лиричных дум и молчаливого созерцания прекрасной природы этих мест. Но Мила принесла сюда хмурые и плаксивые мысли, хотя и старалась отвлечься. Она думала о Косте, которому наверняка здорово попало от отца за вчерашние подвиги на озере. Мила первый раз улыбнулась. То, что Костя сделал для неё, было по-рыцарски красиво и по-мальчишески глупо. Однако мальчишка выбрал первое и не ошибся, для Милы важнее было добраться до острова и постоять на том месте, где встретились двенадцать лет назад её родители, чем думать о том, что она невероятно рискует, садясь в лодку с подростком, который ни разу не держал в руках штурвал. Костик рисковый парень, а значит, не трус. Наверное, ему она смогла бы открыть секрет Грании.

Мила думала и о картах Райдо. Хелп сказал, что их была целая колода, но у Милы на руках только две, а третья-Отшельник исчезла в росписи стены. У кого же остальные и что они обозначают? Вот бы где-то узнать, что это за карты…

Посторонний шум отвлёк Милу. Он доносился со стороны участка Цезаря. Миле показалось, что она слышала, как блеет Жозефина, и ещё какие-то громкие неприятные звуки, вроде злобного рычания крупной собаки. Но, насколько ей было известно, у Цезаря не было собаки. Ей также показалось, что она видела две огненные вспышки, но плотные ряды садовых деревьев не давали разглядеть, что там происходит.

Девочка хотела немедленно бежать туда, но подумала, что будет невежливо вторгаться к Цезарю. Возможно, он проводит у себя дома какие-нибудь магические опыты – отсюда вспышки, а Жозефина – животное и может блеять, когда захочет и сколько захочет. Тем более, через час – полтора Цезарь сам придёт на обед, и тогда она сможет удовлетворить своё любопытство и расспросить его обо всём, что ей показалось странным.

Мила легла лицом на мягкий цветной матрац и стала раскачиваться, слушая, как качели поскрипывают через раз, вытягивая хриплое: пи –пиии, пи-пииии, пи-пииии. Эта музыка успокаивала, а мелькающая из-под матраца сочная трава пьянила влажным ароматом, заставляя веки тяжелеть. Мила уснула.

Она спала глубоко, но тревожно. Сон затягивал Милу, как вязкое болото, не давая возможности даже приоткрыть веки, чтобы хотя бы одним глазком «держаться» за реальность. То ей снился огромный пёс с огненной шерстью, который бросался на неё и жёг руки; то она барахталась в воде, то всплывая, то уходя на глубину, словно кто-то тянул её туда; то видела тропу, которая обваливалась у неё под ногами, превращаясь в тонкую полоску земли шириной с человеческую стопу…

– Эй! – услышала Мила сквозь сон и веки её дрогнули.

– Эй! Ми-ла!

Она подняла щёку от матраца, на лице отпечатался след от ткани, похожий на вафли. За забором стоял Костя.

Мальчик робко переминался с ноги на ногу, не решаясь войти. Мила поняла, что Косте было очень неудобно за вчерашний скандал. Забавно, что она думала об этом перед тем, как уснуть.

– Привет, заходи! – Мила поманила его рукой и подвинулась, чтобы мальчик смог сесть.

– Я принёс тебе кое-что.

– Что? – Мила с интересом следила за тем, как парнишка полез в один из своих многочисленных карманов и достал маленький свёрток из бумажного полотенца.

– Это домашний мармелад, – Костя развернул бумагу и протянул Миле цветные кубики, обсыпанные сахарной пудрой. – Моя тётя делает.

– Домашний? Но его полно в магазинах!

– У моей мачехи аллергия на всякие покупные снеки. Или она придумала себе эту аллергию. Не знаю, – Костя пожал плечами. – У неё на всё аллергия, кроме шопинга. Магазины – это всё, что ей нужно. У нас все шкафы в доме забиты её барахлом.

– Слава богу, жук-дегустатор спит, а то набросился бы на твой мармелад, – смеясь проговорила Мила и выловила пальцами кусочек ароматной сласти.

– Кто-кто спит? – удивился Костя.

В этот момент со стороны дома послышалось гулкое жужжание.

Сонный жуг-дегустатор, летел к Миле шатаясь из стороны в сторону, и потряхивал усиками – вероятно, старясь быстрее проснуться.

Жук приземлился на колени к Миле и пополз к свёртку с мармеладом.

– Это что ещё такое!

Костя бросил мармелад на качели и стал стягивать кроссовок, чтобы шлёпнуть жука, но Мила его остановила.

– Всё нормально, это и есть жук-дегустатор. Он ручной.

Костя, открыв рот наблюдал за тем, как жук пробует кусочки мармелада, а затем чтарательно чистит лапки и усики от сахарной пудры.

Мила запустила пальчики в мармелад.

– Вау! – наконец произнёс Костя. – где ты его взяла?

– Дядя привёз из Полинезии, – соврала Мила и облизала пальчики. – М-м-м, как же вкусно! Спасибо твоей тёте!

– Она у нас мастерица! – Костя довольно поёрзал на матрасе. – После смерти мамы она переехала к нам и полностью взяла на себя дом. Стирает, убирает, готовит. Моя мачеха – Лора – обожает тусоваться, – Костя смешно вытянул губы и поиграл пальцами, изображая Лору, – Она ничего не делает, только что-то выпрашивает у отца целыми днями. Лично я никогда не женюсь. Буэ-э-э! – он изобразил рвотный жест.

– Мила! – крикнула с крыльца мама, вытирая руки кухонным полотенцем. – Цезаря не видно? Что-то он запаздывает, а у меня всё готово.

Мила развела руками.

– Добрый день, – поздоровался Костя и слегка привстал с качелей.

– Добрый, добрый, – ответила Настя, подняв бровь и смерив Милу слегка насмешливым взглядом.

– А твой старик где? – спросил Костя, когда Настя скрылась за дверью.

– Кто?

– Ну, отец твой.

– А.., – замялась Мила, потому что чуть было не сказала всё так, как обстоит на самом деле, но вовремя остановилась. – Он… он пропал.

– Пропал? – Костя подвинулся ближе. – Как это произошло?

– Уехал в командировку и не вернулся.

– Понятно, – мальчик махнул рукой. – У моего отца есть дружбан, так он так из семьи три раза пропадал. Как найдёт новую женщину, так всё, как в воду канул.

– При чём тут это! – вспылила Мила. – У него было дело, но он попал в беду и пропал! – её глаза стали зелёными, как море во время шторма.

– Да ладно, ладно, не кипятись, я не хотел ничего сказать…

– Я не обиделась, – Мила вскинула голову, пытаясь скрыть унизительные слёзы. – Лучше скажи мне, ты знаешь, что это? – она достала из кармана карту с королём.

– Могу ошибаться, но, кажется, это карта.

– О, ты меня просто к жизни вернул! – съязвила Мила. – Конечно карта! Ты знаешь про карты Райдо?

– Райдо? – удивился Костя. – Эта выглядит, как вполне обычная гадальная карта. Моя мачеха гадает на таких.

– Ты ничего не путаешь?

– Нет. Точно говорю, у нас есть такие дома, – сказал Костя. – На них Лора гадает, раскладывает всякими фигурами, а потом в книге смотрит толкование. Одно время меня заставляла читать ей, когда я провинюсь.

– Ты можешь принести эту книгу?

– Да я тебе и так расскажу, если надо, я почти наизусть успел книгу выучить.

– Мила! – Настя вновь показалась в дверях. – Цезарь не появлялся?

– Не было, – крикнула Мила. – Может, сбегать к нему?

– Не надо, – в голосе Насти послышалось раздражение.

– Вы общаетесь с этим карликом? – вполголоса спросил Костя.

– Цезарь не карлик!

Миле так хотелось выложить всё, что она знает про Цезаря, этому заносчивому мальчишке, чтобы он понял, о ком отзывается так прнебрежительно. Её просто раздувало от нетерпения, как бумажный пакет с просроченным кефиром, но Мила понимала, что Костя воспримет её рассказ как детскую сказку да ещё точно решит, что она свихнулась.

– Ладно, – девочка встала с качелей. – Мне пора домой. Поболтаем позже.

– Поболтаем, – Костя расплылся в улыбке, глядя вслед уходяще Миле.

ГЛАВА 17.Что хранит старая шкатулка

У Милы никак не выходила буква М. Может, от того, что суфле было слишком хрупким, или её указательный палец был слишком велик, чтобы написать в небольшой вазочке с десертом эту букву? М получилось широкой и неровной как нелепый сказочный зверек с разъезжающимися в стороны лапами. Мила даже мысленно обозвала несчастную букву раскорякой.

Кружевные стрелки старинных часов в столовой пробили четыре – прошло ровно два часа с того времени, на которое был назначен дружеский обед с Цезарем. Красиво сервированный Настей стол сейчас походил на обвалившееся местами мозаичное панно. Многие элементы в этом живописном кулинарном великолепии уже отсутствовали. Они исчезали постепенно в процессе ожидания гостя, до последнего момента сохраняя целостность картины празднично оформленного стола. Тут же бродил жук-дегустатор, которому Мила никак не могла подобрать имя. Его синие бока так раздулись от блюд, которые он попробовал, что, казалось, вот-вот лопнут.

Длинная тонкая стрелка часов перешагнула отметку шесть, а маленькая и толстая нехотя отползала от острой как флюгер четвёрки в сторону пузатой словно индюк пятёрки. Теперь стало абсолютно ясно, что Цезарь не придёт. Мила гнала от себя мысли о том, что с Цезарем могло что-то случиться.

Настя молча собирала приборы со стола и перекладывала кушанья в пластиковые контейнеры, чтобы убрать в холодильник.

– Странно, что Цезарь не пришёл, правда? – нарушила тишину Мила.

– Ничего странного, – скрывая обиду, проговорила мама. – Просто забыл или был занят какими-то глупостями, вот и всё.

– У меня как-то тревожно на душе, – сказала Мила

– Брось.

– Я схожу к нему, – девочка встала из-за стола.

– Нет, – запретила Настя.

Мила плюхнулась на стул.

– В Грании что-то происходит…

Настя сделала вид, что не слышала слов дочери.

– Мама, я хочу поговорить об отце, – вдруг заявила Мила.

– Мила, неужели опять?

– Да, опять. Ему нужна наша помощь.

– Нет, я больше не могу выносить этого! – Настя скомкала фартук и бросила на стол, а потом поспешно вышла из столовой в прихожую и на улицу.

Мила медленно последовала за ней.

В открытую дверь она увидела, что мама села на качели, запрокинув голову, и стала раскачиваться изо всех сил. Мила понимала, что мать нервничает, когда слышит об Элеоне, но ждать больше нельзя. Девочка подошла к двери и почувствовала, как по голым ногам тянется холодный сквозняк. Она обулась и вышла на улицу. Погода действительно портилась и, несмотря на ещё раннее время, на дворе было пасмурно и сумеречно. Где-то вдалеке за лесом на небе собирались в стаю серые грозовые облака.

Мила подошла к качелям и присела рядом с Настей.

– Помнишь, мама, ты рассказывала мне про отца сказку, где он был королём и хотел увести тебя в свою далёкую страну.

– Помню, – ледяным тоном ответила Настя и оттолкнулась ногами от земли, вновь раскачивая качели.

– Но ты мне не говорила о том, что было потом, ПОСЛЕ того как вы встретились в последний раз.

– Мила, это всего лишь красивая сказка, – собирая остатки терпения, проговорила Настя. – Что я могла рассказать трёхлетнему ребёнку? А теперь ты взрослая девочка, но продолжаешь настойчиво цепляться за глупую сказку, заодно мучая и меня.

– Но ты ведь приходила на то озеро, где вы встретились опять и опять после того, как он не пришёл в назначенный срок.

Туфли Насти упёрлись мысками в землю, резко остановив качели.

– Ты приходила туда даже тогда, когда я родилась, и показывала мне место, где вы познакомились, – продолжала Мила. – И моего отца звали не Леон, как ты мне говорила, а Элеон, поэтому имя короля из нашей сказке показалось тебе знакомым. Он был из рода великих королей Светозаров, потому и фамилию ты мне дала Светозарова… Разве ты совсем ничего не помнишь?

Настя быстро взглянула дочь, но тут же отвела взгляд.

– Тогда, в последний день на озере, перед тем как уйти, он дал тебе это, – девочка протянула матери брошь с гербом, на котором был изображён стоящий на дыбах лев с рубиновой лилией в лапе.

Женщина приняла дрожащими пальцами брошь из рук дочери.

– Откуда… откуда у тебя эта вещь?

– Нашла вчера. На острове. Под старой ивой, – Мила наблюдала за реакцией мамы, которая поглаживала пальцами эмаль броши. – А ты знаешь, почему Элеон не увёз тебя в своё королевство? Почему он не пришёл за тобой на озеро?

– Почему? – растягивая слоги, спросила Настя. Ей казалось, что мысли сами преобразуются в слова, в то время как внутренне она активно этому сопротивляется.

– Потому что с ним случилась страшная беда. Тот злой волшебник, о котором ты рассказывала мне в своей сказке, Скейрон Деймонар, дал молодому королю зелье из корня Мирории, и он стал злым и жестоким магом и позабыл тебя. На самом же деле Элеон пришёл на озеро в назначенное время, только вместо тебя встретил там своего врага в твоём обличии и выпил из «твоих» рук страшное зелье.

Настя молчала, бегая взглядом по сторонам. Миле казалось, что мать всё понимает и принимает и вот-вот спросит, что они будут делать дальше…

– Теперь Элеон в беде и если мы с тобой ему не поможем, то он навсегда останется злым, а Грания рано или поздно исчезнет!

Вдруг Настя словно очнулась. Её глаза перестали сиять и приобрели обычное выражение усталости и недоверия.

– Я тебе уже говорила, нет никакой Грании. Мы сами с тобой её выдумали… для книги.

– Да что же это! – Мила в сердцах хлопнула ладонью по матрасу. – Заклинание забвения совсем парализовало твою память? Ничего мы не выдумали, ОНА ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ! Наша жизнь в последние двенадцать лет – вот где сплошная выдумка!

– Твой отец погиб… – с настойчивостью зомби повторила Настя старую версию.

– Мой отец действительно погибнет, – закричала Мила и вскочила на ноги. – Если мы не поможем ему! Как ты думаешь, что это? – Мила положила перед мамой карты с королём и львом.

– Просто карты.

– Нет! Это не просто карты, это подсказки, которые я нашла в совершенно разных местах, но говорят они об одном и том же. Эту, – Мила подняла карту с изображением короля, – дал мне Цезарь в день нашего приезда, на ней изображён мой отец король Элеон. Эту карту, – она подняла изображение девушки со львом, – я нашла на озере вместе с рубиновой лилией и брошью Светозаров. Но у меня была и третья карта Отшельник, которую дал мне Хелп – маленький хвостокрыл – помощник из свитка магической безопасности; но её забрал сам Отшельник, когда приходил оставить мне подсказку в виде стихов, которые я тебе сегодня читала…

– Опять ты за своё! – простонала Настя и закрыла лицо руками. – Отшельники, подсказки…

– Очнись, мама! – Мила взяла её за плечи. – Всё это на самом деле очень серьёзно, поверь мне хоть один раз, пожалуйста! – Мила наклонилась, чтобы увидеть мамины глаза.

– Ты знаешь, как называется эта карта? – девочка опять подняла вверх карту с девушкой и львом.

– Она называется «Сила» или «Дочь Пламенного Меча». А знаешь как зовут в Грании Элеона его подданные? Рыцарем Пламенного Меча!

Настя молчала. В её голове словно ураган пронёсся. Она сидела и смотрела на дочь, понимая, что не может найти аргументов, чтобы объяснить Миле, да и себе заодно, что слова, которые звучат в здесь вот уже полчаса – сплошной бред – женщина отрицала их и верила одновременно.

– Мама, – продолжала Мила. – Если ты мне не веришь, то давай проведём эксперимент.

Настя с надеждой взглянула на дочь.

– Скажи мне пожалуйста, мама, где тот ключ, что упал в мой стакан с соком в наш первый вечер в этом доме.

– Я не помню.

– Ма-ма, – строго сказала девочка.

– Ладно, – Настя встала с качелей. – Но я это делаю не потому, что ты меня убедила во всей этой ерунде, а потому что хочу доказать тебе, что…

– Да-да-да.

Настя зашла в дом. Через несколько минут она вернулась, держа в руках ключ.

– Хорошо, подожди, – Мила наклонилась и достала из стоящей рядом корзины свёрток.

Девочка развернула его, там оказалась старая деревянная шкатулка.

– Ага, понятно, – улыбнулась мама. – «Рояль в кустах»! И как ты её нашла?

– Это не важно. Ты ведь давно хотела открыть эту шкатулку, правда?

– Ну, да.

– Тогда открывай.

Настя настороженно посмотрела на шкатулку, потом на дочь, а потом вставила ключ в замочную скважину и повернула. Раздался щелчок и крышка шкатулки отворилась. Заиграла приятная музыка, а посередине на бархатном круге закружилась прекрасная девушка, вокруг которой верхом на коне скакал рыцарь.

Настя осторожно приподняла вторую бархатную крышку и музыка прекратилась. Из груди женщины вырвался вздох удивления. В шкатулке «рубашкой» вверх лежала карта, похожая на те две, что были у Милы. Настя осторожно перевернула её, словно боялась там увидеть нечто страшное. На карте была изображена красивая женщина, склонивщая колени к прекрасному ковру из цветов. В одной руке она держала толстую книгу, а в другой ветку яблони с плодами. Вокруг прекрасной дамы кружились два лебедя, словно защищая её своими крыльями.

– Что это?

– Это… ты, мама.

Настя выронила карту и она упала обратно в шкатулку.

– Хватит! –Мне надоели твои шутки! Не думала, что собственная дочь станет так некрасиво и даже жестоко меня разыгрывать, – Настя захлопнула шкатулку и собралась уйти.

– Мама, ты столько лет придумывала сказки, заставляя верить в них других людей, а сама не можешь поверить единственной сказке, что является правдой?

– Я знаю правду и она меня вполне устраивает.

– Ты врёшь, мама! – срывая голос, кричала Мила.

– Не смей говорить со мной в таком тоне!!! – глаза Насти засверкали гневом. Она взяла под мышку шкатулку и зашагала к дому.

Мила осталась сидеть на качелях. Ей хотелось заплакать от досады громко, как это умеют делать девчонки. И она уже было собралась, как вдруг, метрах в трёх послышался громкий скрип, а потом хруст ломающихся веток и, наконец, шлепок о землю.

Девочка сжалась в комок, не зная чего ожидать, но через секунду услышала стоны и ругательства. Из кустов выполз Костя.

– Ты что там делал? – грозно прошипела Мила. – Подслушивал?

Она подняла с земли первую попавшуюся палку и пригрозила.

– Стойте, ваше Высочество, не гневайтесь! – парень уткнулся лбом в землю.

– Ты что, спятил?! Издеваешься?!!

– Нет, нет! – мальчишка оторвал лоб от земли. – Я бы не посмел. Я всё слышал, что ты тут говорила и это… это…

– Червяк, – Мила вытянула в его сторону руку с палкой.

– Не понял? – пробасил мальчик. – Я к тебе, между прочим, со всем уважением, а ты…

– Да нет же, Балда! – Мила громко засмеялась. – У тебя на лбу червяк! Прилип, наверное, пока ты мне кланялся.

– А-а-а! – Костя улыбнулся и снял со лба длинного дождевого червя. – Какой жирненький! – он сделал вид, что собирается его съесть.

– Фу-у! – закричала Мила.

Они хором засмеялись и хохотали ещё несколько минут, повторяя свой диалог, пока из глаз не покатились слёзы.

– Ну, а теперь выкладывай, что ты тут делал? – с напускной строгостью приказала Мила.

Мальчишка послушно побрёл к качелям, прихрамывая и потирая ушибленный зад. Видно решил разжалобить Милу.

– Я сначала сбегал домой за книгой, – он достал из-под майки небольшую книгу с картонной обложкой под названием: «Гадание на картах. Знаки судьбы». – А потом я сразу прибежал сюда, чтобы подождать пока у вас закончится обед с Цезарем.

– У нас не было обеда с Цезарем.

– Я знаю, – глаза мальчишки стали огромными. – В этом-то всё и дело! Я пришёл сюда и стал ждать тебя, но вдруг услышал, что со стороны дома Цезаря доносятся странные звуки, словно кто-то царапает чем-то острым по стеклу. Знаешь, противный такой звук. Но за кустами мне было не видно что происходит. Тогда я влез на дерево, – Костя указал в сторону высокой яблони, с которой он так эффектно грохнулся. – Я стал наблюдать. Могу поклясться, но я видел возле дома карлика, то есть Цезаря, двух огромных рыжих псов и нескольких людей, одетых в чёрное, которые бегали вокруг дома и пытались разбить окна, но не могли…

– Защитный состав на окнах, – произнесла Мила. – Они не могли разбить окна из-за него!

– Какой состав?

– Проехали! – махнула рукой девочка. – Рассказывай дальше!

– Потом я увидел яркую вспышку огня рядом с домом, а точнее костёр. Он горел минуту или две, а потом резко потух. По-моему это было рядом со входной дверью, мне было плохо видно. Но после этой вспышки странные тёмные люди проникли внутрь дома.

Взгляд Милы наполнялся беспокойством и страхом всё больше и больше с каждым словом Кости.

– Потом вышла твоя мама и села на качели и я отвлёкся на неё, а когда вновь посмотрел на дом Цезаря, то увидел… – Костя замолчал.

– Что увидел? ЧТО?! – Мила схватила его за плечи. – Говори!

– Ты мне не поверишь…

– ГОВОРИ!!!

– Я увидел как из дома выбежали две собаки шерсть которых горела ярким пламенем, – дрожащим от волнения голосом сказал Костя и сглотнул. – Они словно бы состояли сплошь из огня. Эти псы сцепились друг с другом и стали кружиться быстро-быстро, и я увидел, что вместе они превратились в огненный вихрь и сами растворились в нём. Потом из дома выбежали тёмные люди и прыгнули в этот вихрь… И все они вдруг пропали.

Мальчик замолчал, а Мила сидела, поджав ноги, и крепко прижимала ладони ко рту, словно боялась крикнуть.

– Ты считаешь, что я чокнутый? – после минутной паузы спросил Костя.

– Добро пожаловать в наш клуб! Пойдём, – Девочка решительно встала. – Теперь я понимаю почему Цезарь не пришёл на наш обед. С ним что-то случилось. И мы должны выяснить что именно.

ГЛАВА 18. Последний наказ маленького гранийца

Вода из-под крана брызнула ржавыми каплями, раскрасив светлое платье Насти тёмными крапинками до того как она успела отскочить в сторону. К несчастью под ноги ей попался круглый флакон с шампунем и она поскользнулась на нём и упала, больно ударившись бедром об пол. В довершение со стены отвалился крючок на присоске и на голову обрушились тяжёлые банные полотенца. Несколько секунд гора полотенец лежала неподвижно, но потом она медленно затряслась и из-под жёлтого махрового полотна стали доносится тихие всхлипывания, а потом и рыдания.

Настя прижала руками полотенце к лицу и вытерла его, но последствия этих действий оказались довольно забавными, потому что едва она убрала полотенце, стало ясно, что она до такой степени растерла смоченную слезами косметику, что могла теперь смело сниматься в фильме «Мумия» без грима и в главной роли.

Увидев себя в зеркале, она рассмеялась, но вместо того, чтобы умыться вышла из ванной и направилась в свою комнату. Она открыла окно и вдохнула свежий вечерний воздух.

Настя увидела дочь, которая о чём-то разговаривала с мальчишкой, который приходил с утра, и улыбнулась. Ей было приятно думать, что Мила нашла себя приятеля, с которым может проводить время и, возможно, теперь отвлечётся и перестанет болтать всякие глупости про заколдованных королей и призраков. Хотя, было странное ощущение того, что Мила всё же говорила правду. Внутренний голос настойчиво убеждал её поверить в то, что рисовало сейчас её воображение: озеро, старая ива и глубокие словно омут серые глаза, смотрящие на неё с такой любовью из-под длинных, русых волос…

– Ур-р-р, у-р-р-р, у-р-р-р, – услышала Настя сквозь дымку своих мыслей. – Ур-р-р-р, у-р-р-р, – повторилось вновь. Женщина повернула затуманенный взгляд в сторону окна.

На подоконнике сидел белый голубь и тихо ворковал, но едва Настя повернулась к нему лицом, как птица испуганно подпрыгнула на месте, захлопала крыльями и сорвалась с подоконника.

Настя бросила взгляд на своё отражение в зеркале.

– Я бы и сама себя испугалась, – засмеялась она и, взяв с туалетного столика крем стёрла с лица тёмные подтёки, изуродовавшие её лицо на подобие ведьминского грима для Хелоуина.

Птица улетела, но на подоконнике осталось что-то лежать. Это был нежно-лиловый бумажный конверт. Настя медленно подошла к подоконнику и взяла в руки конверт. От мягкой бумаги него пахлоисходил тонкий аромат лаванды. Внутренний голос советовал отнестись с осторожностью к доставленной таким образом почте и, возможно, открывать конверт не следует вообще. Но в такие моменты взрослый человек столь же любопытен как и десятилетний ребёнок.

Настя медленно раскрыла конверт и достала из него цветную открытку, перевязанную атласной лентой в тон конверту. Её пальцы задрожали. На открытке была нарисована та же карта с изображением королевы, которая хранилась в её шкатулке. Ниже красивым каллиграфическим почерком было написано: «Приглашение».

«Не открывай!» – звенело у Насти в голове, пока она развязывая дрожащими пальцами бант. Открытка распахнулась и перед Настей появились ровные, тонкие строчки, написанные почерком, который она не могла не узнать:

«Дорогая, я знаю, что ты сейчас напугана и смущена, но поверь, что мы не хотим напугать тебя, а наоборот желаем всё объяснить. Эта открытка – единственный способ приглашения на разговор, который ты сама сочла возможным. Ты упомянула об этом в тот день, когда ключ упал в стакан с соком Милы, помнишь?»

Настины руки затряслись и она выронила открытку, которая точно бабочка, медленно порхая, опустилась на пол. Она огляделась. Из открытого окна дул прохладный ветерок и тонкий тюль развивался, играя с оранжевыми лучами низкого вечернего солнца. Несколько секунд Настя смотрела на открытку как на ядовитого паука, а потом аккуратно двумя пальцами подняла её с пола и раскрыла вновь.

«С момента нашей последней встречи, – прочёл её испуганный взгляд, – прошло уже почти двенадцать лет. Мы многое должны сказать друг-другу. Мы приглашаем тебя сегодня на ужин ровно в полночь в столовой этого дома. Если ты не побоишься увидеть нас и придёшь, то сможешь многое прояснить для себя…

Мама и папа.»

Настя аккуратно положила открытку на тумбу, забралась на кровать, обняла себя руками и уставилась остекленевшим взглядом в окно.

***

– Значит, ты слушал наш с мамой разговор? – спросила Мила Костю, когда они поспешно шли к дому Цезаря.

– Да.

– И теперь ты всё знаешь?

– Я думаю, что не всё, но…, – он остановился. – Я вижу, твоя мама не верит тебе. А я верю и хочу помочь.

– В чём? – Мила тоже остановилась.

– Спасти твоего отца короля Элеона, – на полном серьёзе ответил Костя.

– Ты собрался со мной в Гранию?!

– Ну да. Тебе же нужна охрана?

– Ага, размечтался! – усмехнулась Мила и пошла дальше.

– Ну пожалуйста! – просил Костя, еле поспевая за быстрым шагом Милы.

Мила остановилась как вкопанная перед дверью Цезаря.

Там где раньше стояла тяжёлая дверь с коваными пластинами и ручкой в виде головы льва, держащего в пасти кольцо, красовалась огромная выжженная дыра, края которой до сих пор слабо тлели. Мила сделала шаг к двери присела, а потом заглянула внутрь. Там было тихо и темно.

– Цезарь, – шёпотом позвала Мила, но никто не откликался. – Придётся идти внутрь, – Мила обернулась к Косте. Тот кивнул в ответ.

Дети пролезли в выжженную дыру и осмотрелись. Мебель в доме была перевёрнута и выпотрошена, в воздухе летали волокна ваты и пух от подушек, под ногами хрустели осколки битой посуды, везде лежали разорванные книги.

– Смотри, – шёпотом позвал Костя и указал на следы опалены на полу. – Я же говорил – огромные собаки с огненной шерстью, – глаза мальчика расширились.

– Да, я знаю, – кивнула Мила, – это огненные псы Скерона Деймонара и его тёмные слуги – Воины Шадо.

В этот момент в соседней комнате послышался шум. Ребята присели и притихли. Костя подполз ближе. Осторожно заглянул за угол и поманил Милу рукой:

– Всё нормально, это, кажется, что-то упало.

Недалеко от них послышался протяжный стон.

– Цезарь! – Мила сорвалась с места и поспешила в дальний угол комнаты. Там на полу, распластавшись, лежал Цезарь. Его лицо и руки были в крови.

– Цезарь, Цезарь, что с тобой? – Мила подскочила к другу и приподняла его голову.

– Они были здесь, – тихо проговорил Цезарь.

Костя приблизился и встретил недоверчивый взгляд хранителя.

– Это друг, Цезарь – успокоила Мила и кинула Косте: – Беги, скорее вызывай «скорую»!

Мальчик испуганно кивнул и собрался бежать, но Цезарь остановил его:

– Стой! Не надо! Мне это не поможет. Да и страхового полиса у меня нет, – он хрипло засмеялся и смех перешёл в надрывный кашель.

– Цезарь, что ты говоришь? – слёзы застили глаза Милы. – Как не поможет? Ты что, хочешь умереть?

– Дорогая моя, ты знаешь как давно я живу, пора бы и честь знать.

– Ты говоришь глупости! Я не дам им убить тебя и Жози… – Мила осеклась. – А где Жозефина?

– Убежала. Единороги знают как спасаться бегством.

– Слава богу!

– Эти мерзавцы Шадо забрали весь урожай Мирории.

– Боже!!!Что они задумали?

– Задумали превратить жителей Грании в исчадия ада. Того, что они унесли хватит не только для того, чтобы напоить не одну сотню людей, но и вырастить новый урожай корня. Как же я был самонадеян, считая, что смогу сохранить всёв тайне!

Мила склонила голову на грудь и заплакала.

– Не плачь, дитя, не трать силы, – тихо проговорил Цезарь. – Только ты можешь спасти Гранию. – он перевёл дух, было видно, что раны причиняют хранителю сильную боль. – Злодеи знают кто ты и поэтому ищут тебя, моя девочка. После того как тетрадь с легендой исчезла, они поняли, что ты знаешь о своём предназначении и теперь не остановятся, пока не найдут тебя.

– А что они искали у тебя?

– Карту. «Император», ту, что я дал тебе в первый день. Это карта твоего отца, береги её как зеницу ока.

– Да, да… – глотая слёзы, кивала Мила. – Я, кажется, разгадала загадку Отшельника и теперь знаю как войти в Гранию.

– Я не сомневался, что ты легко справишься с задачей, – через боль улыбнулся Цезарь и погладил Милу по голове. – Иначе ты не была бы дочерью Пламенного Меча.

– Мама помогла мне.

– О, твоя мама не обычная женщина, просто пока не знает об этом.

– Она не хочет верить! – в отчаянии вскричала Мила.

– Она обязательно всё вспомнит, вот увидишь. А пока ты должна отправиться в Гранию без неё. Но знай, что хотя ты и очень сильная девочка, всё же, твоей силы духа не достаточно. Тебе нужна сила, способная сокрушить любые преграды, которую нужно разбудить. Она уже ждёт тебя в Запределье. Отправляйся туда сегодня же и отыщи Отшельника, он поможет тебе добраться до Дерева Жизни. Мама, как я сказал, пусть останется дома, я дам тебе заклинание, которое закроет все входы и выходы в доме. Оно будет действовать ровно сутки и не позволит ей сделать лишних движений, чтобы не испортить ситуацию и не впустить в дом воинов Шадо. Ты должна ОБЯЗАТЕЛЬНО провести запирающий ритуал перед своим уходом. Слышишь? – Цезарь приподнялся на локтях.

– Я слышу, не волнуйся.

– Когда пройдёшь земли Запределья и найдёшь в Грании Дерево Жизни, приготовь чудодейственный напиток, а наши друзья позаботятся о том, чтобы Элеон оказался там в нужный момент.

– Хорошо.

– Вот тебе бутылочка с молоком Жозефины, – Цезарь сделал какие-то движения рукой и на стене, рядом с которой он лежал появились очертания прямоугольника, а затем из неё выдвинулся небольшой ящичек. Там лежал пухлый бумажный пакетс надписью: «запирающее заклинание», а рядом стояла маленькая стеклянная бутылочка, обтянутая кожей с ремешком, очевидно, для ношения на шее.

– Молоко моего единорога поможет тебе в трудную минуту. Зелёную тетрадь держи всегда при себе и обязательно допиши легенду. Это важно. И ещё, не верь Безумцу и берегись Повешенного – он всегда предвестник беды.

– Хорошо.

– Когда произнесёшь запирающее заклинание, сожги его. И вообще, впредь старайся сразу учить все заклинания наизусть.

– Я всё сделаю.

– Иди, моя принцесса, времени у тебя очень мало – Цезарь опустил окровавленную руку.

– Цезарь, – Мила заплакала. – Обещай, что будешь жить, пожалуйста!

– Не могу обещать, – горько усмехнулся он.

– Как я буду без твоей поддержки? Что мне делать если у меня не останется надежды?

– Иногда достаточно всего капли надежды, чтобы дойти до цели и победить. Учись довольствоваться каплей, остальное само получится.

Мила продолжала плакать. Костя подступил к ней сзади и положил руку на плечо.

– Иди, … не теряй время… – голос Цезаря оборвался.

Девочка поднялась на ноги и выбежала из дома. Костя последовал за ней.

ГЛАВА 19. На грани миров

– Что мы будем делать? – спросил Костя, едва догнал решительно шагающую к дому Милу.

– Что МЫ будем делать? МЫ? – девочка остановилась. – Ты хочешь спросить, что Я буду делать? – Мила ткнула себя пальцем в грудь. – Если так, то я отправляюсь в Гранию спасать отца.

– Возьми меня, – Костя преградил ей путь. – Я пригожусь!

– Ты с ума сошёл? Ты хоть представляешь себе на сколько это опасно?

– Ага! – радостно выпалил мальчик.

– Это не развлечение, а я не хочу тебя втягивать в неприятности.

– Но я уже втянут! – Костя развёл руками. – Я видел своими глазами этих Воинов Шадо и Огненных Псов, и ящик в стене с заклинанием и молоком единорога, и карты… И между прочим, это я привёз тебя на остров к старой иве, рискуя жизнью, на лодке своего отца, чтобы ты откопала очередную подсказку. Так что ты вроде как в долгу передо мной. Не так ли?

– Так, – под грузом аргументов согласилась Мила.

– И ещё… я много знаю о картах Таро. Я – бесценный проводник по этой твоей Грании!

Мила молчала.

– Ну? – поднажал Костя.

– Ладно, – буркнула Мила. – Пошли, поможешь мне собирать грибы.

– Че-го?

– Волшебные грибы, дурила!

Дети вошли в калитку Милиного дома.

– В твоих бесчисленных карманах случайно нет пластикового пакета с молнией? – спросила Мила.

– Есть, – Костя извлёк из кармана с клапаном небольшой пакет с какой-то древесной корой, вытряхнул её и протянул Миле.

Девочка приняла пакет и присев на корточки, принялась отыскивать надутые спелые грибы. Она аккуратно раскрывала шапочки и высыпала в пакет жёлто-золотистый порошок спор.

– Что ты делаешь?

– Нужно добыть побольше спор.

– Для чего?

– Я же тебе говорила, что это не простые грибы, это споттеры – микроскопические летучие эльфы, на первый взгляд безобиднее, но на самом деле очень сильные воины.

– Это они вызывают ночные кошмары? Ну… те, о которых ты говорила в день нашей первой встречи? Ты обещала напустить их на меня.

– Нет. Я соврала. На самом деле они проникают в уши, нос и горло любого живого существа и могут либо лишить его возможности слышать, видеть, говорить, либо наоборот дать возможность менять голос и понимать кого угодно.

– Да ладно?

На глазах у изумлённого Кости Мила достала из пакетика щепотку споттеров и бросила в воздух, а потом вдохнула полной грудью. Потом прокашлялась и повторила в точности Костиным голосом:

– Да ладно?

– Вот это да! А можно я? – Костя потянулся к пакету, но Мила шлёпнула его по руке.

– Это что тебе, игрушки?

– Ну…

– Займись-ка лучше делом, ищи спелые грибы и передавай их мне.

– Хорошо, – Костя послушно принялся осматривать розетки с грибами, пока Мила вытряхивала споттеров в пакет.

Когда пакет был заполнен, Мила поднялась на ноги, огляделась и прошептала Косте на ухо:

– Слушай внимательно. Сегодня ночью ты придёшь ко мне часов в десять – половине одиннадцатого, скажешь, что оставил что-нибудь у меня и хочешь забрать. Я спрячу тебя у себя в комнате, а ближе к полуночи будем выдвигаться. Понял?

– Понял, – кивнул Костя.

– А теперь иди, мне нужно всё подготовить.

Костя еле сдержался, чтобы не подпрыгнуть на месте от радости. Вместо этого он смешно скорчил серьёзное лицо и изобразил официальное прощание, рассчитывая на неугодных зрителей:

– Ладно, Мила, пока, – громко проговорил Костя и добавил ещё громче: – Увидимся завтра. Только завтра! А сейчас я иду домой, мне пора!

Мальчишка развернулся на пятках и бодро зашагал прочь.

– Вот дурачок, – скрывая улыбку, себе под нос проговорила Мила.

***

– Ты куда-то собираешься? – Мила вздрогнула от неожиданности, услышав прямо за спиной голос мамы. От неё пахло валерьянкой.

– Да, – не поворачиваясь, ответила девочка. – Меня завтра Костик пригласил… погулять.

– Ага, Костик? А зачем тебе черви? – мама подняла баночку, в которой копошились десятка два путеводных червей.

– Это… нужно… Мы идём на рыбалку.

– На рыбалку? – удивилась мама. – Не знала, что ты интересуешься рыбной ловлей, – Настя подозрительно посмотрела на склянку с молоком единорога и пакетик с грибными спорами. – Я вижу, что Костик всеми силами старается произвести на тебя впечатление и увлёкся твоими играми в Гранию.

– Нашими, мама.

– Мы с тобой уже третий раз за сегодня начинаем этот неприятный разговор, давай остановимся! Никакой Грании нет.

– А Цезарь? Он на моей стороне.

– Что Цезарь? – мама скрестила руки на груди. – Цезарь – просто очень любит детей и подыгрывает тебе точно также как он подыгрывал мне, когда я была ребёнком.

– Он не подыгрывал тебе, а готовил к встрече с Элеоном. Вы не зря начали записывать легенду в зелёной тетради и ты не зря стала писателем. Цезарь дописал легенду до того места, где говорилось о том, почему Элеон не пришёл к тебе на встречу и какая беда с ним случилась. Он ждал, что ты допишешь легенду до конца. Но для тебя важнее выдуманные сказочки, поэтому это приходится делать мне!

– Это просто тетрадка с детским бредом.

– Это не просто тетрадка, мама! – закричала Мила, так, что Настя невольно отступила от неё. – Это новая история Грании, которая прервалась на самом страшном и тяжёлом её месте. Если Добро не впишет туда новые страницы, то это сделает Зло.

– Я рада, что у тебя тоже есть склонность к писательству, – самоуспокаивающим тоном продолжала Настя. – У тебя прекрасное воображение…

– Ма-ма! Эту книгу не напечатает ни одно издательство, зато погибнут тысячи мирных жителей, а Скейрон Деймонар устроит из Грании маленький ад.

Настя ничего не сказала. Она медленно развернулась и вышла из комнаты, а Мила обессилено опустилась на постель рядом с рюкзаком и заплакала.

Но проплакала она недолго, потому что в воздухе щёлкнула вспышка и появился Хелп.

– Я вроде тебя не звала, – пробубнила Мила, утирая слёзы. – Чего надо?

– А я не в гости пришёл, – гордо заявил хвостокрыл.

– Чего тебе?

– Я иду с тобой в Гранию.

– У меня что, фан-клуб появился?

– Нет, просто хочу помочь. Ты же берёшь с собой этого гомосапиенса?

– Костю?

– А я чем хуже?

– Ты хранитель свитка, крылатый советчик…

– Вот именно! – Хелп подлетел к самому носу Милы. – Я зануда! Ботан! Книжный червь! И я уже до того досиделся в архивах и библиотеках, что у меня началась аллергия не только на книжную пыль, но и на свой ум. Я чихаю всякий раз, когда думаю очередную умную мысль. А-а-пчхиииииии! – Хелп отлетел к стене и стукнулся о неё, а потом медленно сполз на пол как подбитый воробушек.

Девочка подняла его с пола и посадила на ладошку.

– А мне хочется совершать подвиги, а не читать о них в книгах, – бусинки глаз Хелпа стали влажными. – Я столько всего знаю, но почему же не могу ничего совершить сам, только советую, советую, советую… В юности я хотел стать драконом и копил деньги на зелье «замещения». У нас в Грании есть колдуньи, которые варят такие зелья. Я знаю, что быть драконом опасно, это, своего рода экстрим, но мне очень хочется. Может, если я помогу тебе спасти Элеона, то король пожалует мне купон на такое зелье и я наконец смогу стать драконом? – Хелп с надеждой посмотрел на Милу.

– Может быть, – пожала плечами Мила. – Так и быть, возьму тебя с собой.

– Слава! Слава юной принцессе! – закричал Хелп и стал кружиться в воздухе. – Тогда положи в свою дорожную сумку мой свиток.

– Зачем?

– Я же говорю, что привязан к свитку как джины в ваших людских сказках привязаны к своим лампам.

Мила достала из-под кровати свиток с правилами магической безопасности и бросила в рюкзак.

– Всё! Отлично! Теперь не мешаю! Полетел готовиться! – радостно протрубил Хелп и превратился в зелёную вспышку.

***

Через полчаса в дверь постучали и Настя пошла открывать. Это явился Костя.

– Здравствуйте, – почти выкрикнул Костя, едва сдерживая предприключенческую эйфорию. – Я Константин.

– Приятно познакомиться, а я Анастасия. – Настя взглянула на часы. Было половина одиннадцатого.

– Я знаю, что поздно, – прочёл её мысли мальчик, но Мила просила меня принести ей одну компьютерную игру.

– Но Мила не играет в компьютерные игры.

– И наушники для плеера, – выкручивался Костя. Его лоб стал влажным.

– Ладно, проходи, –Настя впустила его в прихожую, обратив внимание, что у паря за спиной рюкзачок. – У тебя , я вижу, сегодня, ещё масса дел, – она насмешливо подёргала за ремешок его рюкзак.

– Не-а, – весело ответил Костя. – Просто всё люблю носить с собой.

– Понятно, – улыбнулась Настя и крикнула – Милааа, к тебе пришли!

– Я иду! – девочка застучала пятками по лестнице. – Поднимайся, – она замахала Косте рукой.

– Может, перекусить хотите? – поинтересовалась Настя.

– Нет. То есть да, – согласилась Мила. – Но я сама приду и всё возьму в комнату.

– Ладно, как скажешь, – Настя уселась за компьютер и сделала вид, что работает, но на самом деле, едва ребята поднялись на верх, она вновь раскрыла открытку с письмом от родителей.

Лошадиная доза успокоительного конечно привела к состоянию временного покоя нервную систему женщины, но душу её успокоить не могла. Как может случиться, что покойные родители написали ей письмо? Неужели призраки на самом деле существуют и наши близкие когда умирают остаются с нами на земле в этом эфирном обличии? Женщина опасливо огляделась по сторонам. Тут внезапная догадка перечеркнула все её сомнения. Мила! Конечно! Наверняка это её рук дело! Она решила таким образом убедить маму в существовании сказочной страны, где до сих пор счастливо живут и покойные бабушка с дедушкой.

По лестнице вновь застучали пятки Милы. Девочка прибежала на кухню и заглянула в холодильник. Потом достала плавленые сырки, снеки, несколько маленьких пакетов сока, схватила с полки пачку орешков и, погрузив всё это добро на поднос, быстро как хорёк поспешила наверх.

Настя хотела окликнуть её, чтобы разоблачить девочку своей блестящей догадкой, но всё же решила повременить до утра. Серьёзные разговоры лучше начинать с утра.

А Мила тем временем примчалась в комнату и стала распихивать свой нехитрый провиант по рюкзакам. В это время на книжной полке что-то зашевелилось, заёрзало, запыхтело и через пару секунд из Милиной шкатулки с резинками и разными бантиками для волос показался жук-дегустатор.

– Ты учуял еду, маленький проказник? – ласково спросила жука Мила.

Жук словно бы в ответподлетел к рюкзакам и стал деловито прохаживаться по ним, обнюхивая содержимое не хуже служебной собаки. Костя немедленно подметил это сходство.

– Твоего бы жука да моему дядьке в аэропорт на службу?

Мила удивлённо посмотрела на Костю.

– Он у меня начальник кинологической службы Шарика.

– Чего?

– Аэропорта Шереметьево, – пояснил Костя.

Мила задумалась.

– Может, взять его с собой? – спросила она.

– Валяй, – согласился Костя. – Будет компания твоим червям. Сможем даже по дороге цирковые выступления устраивать в твоей Грании.

Мила только фыркнула в ответ. Мальчишка – что с него взять!

Она подошла к книжной полке, взяла облюбованную жуком шкатулку и вытряхнула из неё все резинки-бантики. Постелила на дно чисты нососвой платок и поманила жука.

Жук-дегустатор словно бы этого и ждал. Он важно проковылял к шкатулке и что-то ворча, полез внутрь.

– Ну прямо не жук, а первый министр её высочества, – поддел Костя.

Мила ничего не ответила. Она бережно спрятала жука в рюкзак и развернула свёрток с запирающим заклинанием. Там же была инструкция по его применению и веточка чертополоха для ритуала. В инструкции было написано:

«Поджечь ветку чертополоха и начертить дымом круг, произнося запирающее заклинание. Мила запалила магическое растение, и, описывая им круг прочла:

Пусть закроются затворы,

Чтобы не проникли воры,

Не пройдет ни враг, ни друг

Через этот тайный круг.

Тот, кто в этот круг попал

Пленником на сутки стал…»

В эту же секунду в маминой комнате с шумом захлонулось окно.

      Настя тоже это услышала и поспешила наверх, чтобы посмотреть, что происходит.

В это время за окном потемнело, послышались раскатистые удары грома и в стекло забарабанил дождь.

– Лезь под кровать, – скомандовала Косте Мила, когда услышала мамины шаги на лестнице.

Пока Настя проверяла окно в своей спальне, Мила пулей кинулась к лестнице и сделала вид, что поднимается с первого этажа.

– Ты слышала как бухнуло окно в моей комнате? – спросила Настя дочь.

– Да, слышала. Это гроза на улице начинается.

– А ты что внизу делала?

– Провожала Костю.

– Ты выгнала его в грозу?!

– Нет, он сам ушёл, его дома ждут.

– Понятно, – Настя недоверчиво посмотрела на дочь. – Иди-ка и ты готовься ко сну.

– Хорошо, – послушно согласилась Мила и стала подниматься дальше.

– Мила, – окликнула её Настя. – Скажи, а бабушка с дедушкой с тобой случайно не разговаривали? Ну, ты понимаешь о чём я, – стесняясь, проговорила она. – Может во сне или еще как?

– Еще как, – с олимпийским спокойствием ответила Мила и притворно зевнула. – Ну, я пойду спать, ладно?

– Да, иди, иди.

Мила юркнула в свою комнату, но успела заметить, что мама чем-то напугана. Она медленно спускалась вниз по лестнице, ссутулившись и крепко держась за перилла, словно боялась упасть. Мила вдруг отчётливо поняла, что за всей этой подготовкой к походу в сказочную страну даже не подумала о том, что может больше не увидеть маму… Что собирается слинять из дома этой ночью тайно, не сказав ни слова самому дорогому человеку на земле. Что не обеспокоилась о том, что почувствует мама, когда не найдёт её с утра в детской…

У Милы закололо в груди. Она вдруг подбежала к матери и обняла её сзади, прижавшись лицом к её плечам.

– Я люблю тебя, мамочка, – тихо проговорила она, сглатывая тяжёлый комок в горле.

– Что с тобой? – Настя хотела повернуться, но Мила слишком крепко прижималась к ней.

– Со мной всё хорошо, я просто хотела пожелать тебе спокойной ночи.

– Спокойной ночи, мой ангел, – Настя ласково потрепала дочь по кудрявой головке.

Мила оторвалась от матери и побежала в свою комнату.

– Я сейчас задохнусь тут! – прошептал Костя из-под одеяла, едва увидел в дверях босые ноги Милы.

– Всё в порядке! Можешь вылезать.

Парень, ворча вылез из-под покрывала весь в пыли как нашкодивший кот, которого закрыли в тёмном чулане.

– Сколько сейчас времени? – спросила Мила, хватая листок бумаги и ручку.

– Без десяти минут двенадцать. Хочешь записку матери накатать?

– Как ты догадался?

– Я отцу написал и тётке, на всякий случай, а то их с утра кондрашка хватит, когда в кровати найдут надувной матрас вместо меня.

Мила быстро написала размашистым почерком записку для мамы и приколола булавкой на обои.

– Готово! А теперь подойди, – обратилась она к Косте.

– Что… что уже? – растерянно спросил он. Было заметно как он от волнения подёргивает правым плечом.

– Да, пора, – голос Милы дрогнул.

Она надела на спину рюкзак, молча взяла Костю за руку и подвела к расписанной стене…

ГЛАВА 20. Прозрение королевы

Когда Костя с Милой стояли рядом у фантастической картины.

– Мы долны найти какой-то знак или подсказку? – Костя с азартм потёр руки.

– Нет, – ответила Мила, что-то выискивая в своих карманах. – Мы должны туда попасть.

– Прямо в картину???

– Это не простая картина, а портал.

– У, класс! Прямо как во всяких фантастических киношках показывают, да?

Мила наконец достала из одного из карманов листок бумаги, на котором была записана подсказка Отшельника.

– Так, – серьёзно сказала Мила. – Теперь ты должен обещать во всём меня слушаться. Иначе я тебя не возьму с собой.

– О чём речь! – почти вскричал Костя, но Мила закрыла его рот рукой.

– Ты что, спятил? Чего орёшь?! Хочешь. Чтобы мама нас застукала?

Костя примирительно поднял ладони, но Мила продолжала держать ладошку на его губах.

– Никаких больше дурацких мальчишеских штучек, всяких там приколов и идиотских предложений, обещаешь?

– Мммм, – покивал Костя.

Мила отпустила руку, глубоко вздохнула и побежала глазами по строкам на бумаге.

– «Ты найдёшь себя на грани, что хранится в Светлом Храме…» – прочла Мила и подвела Костю к стене. – Встань здесь и прижми одну руку к картине, – сказала она мальчишке.

– У-ух, тёплая, – сказал Костя, прижимая ладонь к стене.

Мила достала карту со львом и девушкой «Дочь Пламенного Меча» и приложила к стене и продолжила читать:

– «…Где для веры нет преград, как и нет пути назад…».

После этих слов детская, вся её обстановка стала еле заметно раскачиваться, делая всю окружающую ребят картинку подвижной как дымовая завеса. Мебель, пол, игрушки, шторы на окне… – всё, кроме стен постепенно становилось прозрачным. Предметы просто таяли на глазах, пока совсем не исчезли. Костя непроизвольно сжал руку Милы, глядя по сторонам. Теперь они стояли в абсолютно пустой комнате.

– «Воды станут небесами…» – произнесла Мила следующую строчку и в ту же секунду на полу детской стало проявляться то изображение, которое было нарисовано на потолке в столовой, находящейся чётко под комнатой Милы. Картинка стала подниматься как прозрачная проекция, проходя прямо сквозь детей к самому потолку, на котором засветилось и заиграло красками настоящее солнечное небо.

Всё происходящее со стороны напоминало хорошо снятое фантастическое кино с самыми впечатляющими спецэффектами, где в главной роли снимаются не актёры, которым приходится играть роль и притворяться, что им весело или страшно, а обычные дети, испытывающие все чувствва на самом деле.

Костя был счастлив и напуган одновременно, настолько, что не мог этого скрывать. Он сжимал руку Милы и дрожал всем телом, тараща удивлённые глаза оп сторонам. В отличие от Милы, которая уже успела повидать за последние дни много разных мистических штучек, Костя оказался совершенно не готов к ТАКОМУ развитию событий.

– «Стены дивными лесами…» – волшебство коснулось стен, – прямо от того места, где картина заканчивалась обоями в мелкий цветочек, она стала расти дальше и Мила и Костя, онемевшие от удивления, увидели, как обои исчезают а вокруг них проявляется остальная панорама Грании. Прервавшаяся ранее дорога на картине теперь продолжила извиваться вдоль холма, на котором дети теперь стояли, обозревая прекрасную, сказочную, фантастическую страну со всех четырёх сторон.

– «Снова мир перевернётся и к истокам всё вернётся. Там, где перейдёшь границу, в книге оживут страницы. Сказка превратится в быль, Зло Добром повергнув в пыль…» – закончила Мила и едва она произнесла последнее слово, как земля, на которой они стояли загудела и стала двигаться. Холм оседал вниз с гулкой дрожью, становясь мягким как расплавленный шоколад.

– Земля всасывает нас! – закричал Костя.

Дети с ужасом смотрели друг на друга.

Вдруг, прямо под их ногами раздался страшный треск, земля разверзлась, и не успели ребята опомниться, как полетели вниз в тёмную бездну.

***

Мила и Костя летели вниз и кричали, не слыша своего голоса из-за свистящего в ушах ветра. Вокруг было темно, но чем дальше и ниже они летели, тем ближе становился источник света, бившей откуда-то снизу. Это было что-то наподобии светящегося озеро, в которое, судя по всему, они так стремительно падали. Через несколько секунд вопросов не осталось – дети плюхнулись в светящуюся воду.

Вода заставила их замолчать, удерживая за сомкнутыми губами те малые толики кислорода, которые им удалось ухватить во время их стремительного падения. Тяжёлые рюкзаки тянуди детей ниже и ниже на дно. Мила посмотрела наверх. Сквозь толщу воды она увидела солнце и рыбок, мелькающих у поверхности воды, в точности как в росписи потолка столовой. Невероятные превращения продолжались.

Мила чувствовала как скользит у неё в руке рука Кости. Она что есть сил вцепилась в него. Это было весьма вовремя, потому что уже через секунду вода странным образом стала плотнее, обвилась вокруг их тел тугими потоками словно щупальцами, и закрутила в разных направлениях.

Картинка окружающей действительности в глазах Милы завращалась, смешалась, смазалась. Последнее, что Мила увидела перед тем как потерять сознание – это облако мелких пузыриков, вырвавшихся изо рта Кости, который что-то ей кричал.

***

Часы в столовой пробили полночь, и Настя, сидящая с компьютером в гостиной на первом этаже невольно вздрогнула. Она задремала. Ей не хотелось спать, да она и не смогла бы. После письма от покойных родителей, которое принёс в розовом конверте почтовый голубь она вообще не представляла как сможет спать. Но женщина действительно уснула, внезапно и глубоко, как робот, из которого вытащили батарейки. И также внезапно она проснулась. В начале Насте показалось, что она услышала детские крики, или удар молнии… Но всё обстояло гораздо проще. Старинные часы с длинным маятником пробили полуночь, разлетаясь по сну Насти причудливыми звуками.

После последнего удара наступила просто гробовая тишина, словно все звуки вокруг выключили при помощи какого-то волшебного пульта. Даже дождь перестал барабанить по стёклам.

Настя потянулась и снова впилась в монитор своего ноутбука, мягко клацая кнопками клавиатуры. Она работала, но в глубине сердце её ждуши ждала. Ждала необычных гостей, визит которых казался ей немыслимым, но желанным. Женщину устраивало, что дочь давно спит и не сможет принять участие в этой ситуации. Насте отчаянно не хотелось думать, что Мила приложила руку к загадочному письму. Она переведа взгляд на часы – ха! – уже две минуты первого, и никто не пришёл! И всё же, Настя решила задержаться ещё на пару минут, для верности.

Вдруг из столовой послышалось тихое пение. Мелодичный женский голос напевал, периодически переводя дыхание:

– «Ночь на землю опустилась,

Солнце с небушком простилось,

Чтобы завтра рано встать,

И твой сон лучом прогнать..».

Настя медленно поднялась со стула и испытывая смешанные чувства жаркого любопытства и леденящего душу страха, пошла на голос. Это была колыбельная, которую сочинил ее отец… Ватными ногами она продвигалась шаг за шагом в столовую.

– «Чтобы дрогнули реснички

Словно крылья райской птички,

Чтобы новый день принёс

Море ласки, каплю слёз…»

Первое, что открылось взгляду из прихожей – это два светлых ареола от свечей только что зажженных на обеденном столе, которые отражала белоснежная скатерть с кружевной каймой, и высокий хрустальный бокал, в который была налита какая-то зеленоватая жидкость.

Настя заставляла парализованные страхом ноги двигаться через арку прямо к столу. Песня продолжала литься, но в полутьме столовой по-прежнему не было видно ни души. Три стула были выдвинуты из-за стола. Женщина стала бегать по ним беспокойным взглядом, пытаясь понять сидит ли на них кто-то или нет, потому что ей срочно нужно было присесть иначе могут случиться две вещи: либо она рухнет на пол прямо рядом со столом как подкошенная, либо из последних сил побежит наверх в свою комнату. Но Настя не могла сделать ни то ни другое. Она добралась до ближайшего стула и присела.

Песня прекратилась. Женщина поочерёдно смотрела то на один отодвинутый стул, то на другой, пока не стала замечать, что в воздухе рядом со столом стали вырисовываться две сидящие за ним фигуры. Они проявлялись как фотография на бумаге в фотолаборатории, которую на последней стадии окунули в проявитель. Настя зажмурилась, но потом взяла себя в руки и открыла глаза.

– Мы с отцом очень рады, что ты пришла, – тихо сказала мама, сидящая слева от Насти тем голосом, что пела только что колыбельную.

– Наконец-то мы смогли встретиться с тобой, – проговорил отец по правую руку.

Онемевшая от этой сцены Настя почувствовала как жар прокатился по всему телу, вызывая дрожь и головокружение, а уже через секунду её голова откинулась назад. У неё случился обморок.

***

Резкий запах трав ударил в нос Насти, заставляя её вскинуть голову так, что расслабленная обмороком шея хрустнула, кровь прилила к голове, уши заложило.

– Этого не может быть, – одними губами прошептала женщина, глядя мутными глазами на склонившихся над ней родителей. На бледных лицах Полины Ивановны и Сергея Михайловича не было и тени беспокойства, очевидно, они не ждали от дочери иной реакции и пузырёк с пахучей травяной жидкостью, которая привела Настю в чувства был у них наготове.

– Как ты, милая? – ласково спросила Полина Ивановна.

– А-ааа! – закричала Настя.

– Тихо-тихо, дочь, не бойся.

– Вы… вы же призраки!

– Да. К сожалению и к счастью, – улыбнулся Сергей Михайлович. – К сожалению, потому что мы бы, конечно, предпочли бы быть живыми людьми. А к счастью, потому что не выбрали путёвку в райские кущи, а предпочли остаться рядом с тобой и с Милочкой здесь на земле. Хотя, справедливости ради, надо сказать, что у нас два дома: этот, – он очертил круг полупрозрачной рукой. – И в Грании.

– Что? – Настя села.

– Да-да, ты не ослышалась.

– Но Грания – это выдумка, – Настя растерянно хлопала глазами.

– Нет, не выдумка. Просто тебе так кажется, потому что ты была намерено защищена от некоторых событий и воспоминаний. Во-первых, сама посуди, что бы произошло, если бы ты помнила всё, что произошло двенадцать лет назад? Да и Миле не следовало знать, что её отец король, пока она не вырастет и не сможет сама принимать решения. К тому же, победа Скерона Деймонара была не окончательной. Его магии хватит ровно на 13 лет, а потом либо наследник в чьих жилах течёт королевская кровь должен заступиться за него и выиграть схватку, либо власть перейдёт к чёрному магу окончательно. Нельзя было допустить, что бы ты раньше узнала, ты могла нарушить ход истории. А во-вторых, Огненные псы Скейрона Деймонара имеют нюх на вашу память и по её запаху могут легко найти и тебя и Милу. Мы все старались сбить их со следа последние три дня, и Цезарь принял на себя главный удар…

– Какой удар? С ним что-то случилось? – спросила Настя, внутренне не принимая происходящее.

– Да. Он защитил Милу, чтобы она смогла окрепнуть перед грядущей схваткой, – пояснил Сергей Михайлович.

– Какая схватка??? Мила должна с кем-то драться?!! – Настя приподнялась со стула. – Да что ты такое говоришь? Она же ещё ребёнок!

– Она гораздо сильнее, чем ты думаешь. И ей просто нужно выполнить свою миссию.

– Всё это какой-то бред! – упиралась Настя. – Если бы это происходило на самом деле, я бы помнила.

– Перед тем как ты узнала о нашей смерти, – сказала Полина Ивановна, – гранийцы успели тебе дать эликсир забвения и безразличия. Ты тогда и без того страдала из-за исчезновения Элеона и в Грании испугались, что ты не вынесешь страданий и потеряешь Милу, которую носишь под сердцем. Помнишь свой обморок в супермаркете, когда ты ударилась лбом о тележку?

– Конечно помню. У меня на память остался шрам над бровью, – Настя потёрла правую бровь.

– Вспомни девушку, которая дала тебе выпить стакан воды.

– Верно, – Настя кивнула. – Такое было. Я ещё тогда удивилась, что вода немного кислая. Ещё спросила не с лимоном ли она. Я выпила и у меня на душе сразу стало легче…

– Поэтому ты так спокойно пережила нашу смерть.

– Я помню как узнала об этом, – медленно проговорила Настя, вспоминая. – Меня действительно тогда мало что волновало… Сестра назвала меня бесчувственной, потому что я даже ни разу не плакала.

– И не нужно было. Ведь мы теперь вместе, – Полина Ивановна положила свою ладонь на ладонь Насти.

Та не почувствовала прикосновения, но не подала виду.

– Вот, выпей это, – мать указала Насте на бокал с зеленоватой жидкостью, стоящий на столе.

– Что это?

– Это эликсир воскресшей памяти. Ты сможешь всё вспомнить. Теперь ты готова.

Настя подошла к столу и взяла в руки бокал и пристально посмотрела на него, пытаясь понять есть ли в ее душе сомнения. Их не было. Она залпом осушила бокал с кисловатой на вкус жидкостью и поставила его на стол.

С минуту Настя с каменным лицом медленно ходила вокруг стола, ведя по столешнице указательным пальцем, не сводя глаз с пустого бокала. Потом вдруг улыбнулась, засмеялась и, наконец, захохотала. Она смеялась до тех пор, пока щёки не порозовели, а на глазах выступили слёзы. Призраки реагировали на это совершенно спокойно, скромно наблюдая за дочерью со стороны. Так выражалось действие эликсира воскресшей памяти, когда в памяти всплывают забытые воспоминания: хорошие и плохие. Они просто врываются в мысли человека как бурные воды, взрывающие плотину на реке, – вот почему испивший этот эликсир вынужден переживать одновременно все эмоции сразу.

Говорят, что слабые люди могут сойти с ума, выпив эликсир. Но Настя была не из их числа, ведь только единственной достойнейшей из женщин в Грании достаётся карта «Императрица» или «Небесная любовь», которой Настя обладала долгие годы, но не помнила этого.

Когда действие эликсира прекратилось, Настя подняла просветлевший взгляд на мать.

– Скажи, а видела его?

– Элеона?

– Да.

– Видела, но он не тот, что прежде. Он в беде, доченька.

– Я знаю. Мила мне рассказала, а я не верила ей – Настя горько усмехнулась. – Всё это так странно и в то же время так понятно.

– Не мучай себя. Скоро всё встанет на свои места, нужно только верить.

– А ведь ты не поверила мне тогда, когда я тебе сказала, что влюблена в короля из далёкой страны, – с упрёком сказала Настя.

– Конечно, не поверила! – рассмеялась Полина Ивановна. – Повстречалась три дня, а потом – здрасьте, пожалуйста, моя дочь-студентка ждёт ребёнка! Да я готова была из-под земли достать этого «короля» из далёкой страны, который мою дочь с ребёнком оставил! Это теперь я знаю обо всём, а тогда… – Полина Ивановна махнула рукой.

– Это правда, что только Мила может приготовить эликсир, чтобы спасти Элеона?

– Сущая.

– Значит… Если сегодня вы помогли мне вспомнить всё, что произошло… Значит сегодня тот самый день? Сегодня день, когда прошло истекает 13 лет действия чар Скейрона Деймонара?

– Нет. Остался ровно 1 день, 11 часов и 1 минута.

– А Мила? Она уже в Грании? – Настя, опираясь на стол, поднялась на ноги.

– Да.

Настя невольно подняла глаза к расписному потолку.

– «Воды станут небесами…» – проговорила она и засмеялась. – Ну конечно! Мила говорила мне о подсказке Отшельника и это был ключ, а я приняла всё за выдумку.

Полина Ивановна провела прозрачной рукой по воосам дочери.

– Я пойду за ней! – решительно сказала Настя и направилась к лестнице.

– Нет! – Сергей Михайлович вырос на пути у дочери. – Подсказка Отшельника была для неё, и это её миссия. Ты должна ждать.

– Ждать?!! Я уже тринадцать лет жду! – Настя кинулась к входной двери, повернула замок и нажала ручку. Дверь не поддалась. Женщина вновь нажала ручку и налегла плечом на дверь – бесполезно. Она подбежала к окнам, но на них не было ни ручек, ни шпингалетов – они исчезли. Настя в отчаянии схватила статуэтку, стоявшую на комоде и бросила в стекло. Послышался громкий удар, но статуэтка отскочила от окна как резиновая игрушка от каменной преграды.

– Остановись! – родители висели рядом с Настей. – Ты не сможешь пойти за ней. Мила должна сама выполнить свою задачу. Да и не сможешь сделать этого. Внучка прочла запирающее заклинание перед уходом, а значит ты просидишь здесь ровно сутки.

Настя бессильно опустилась на ковёр в прихожей, уткнулась лбом в ладони и зарыдала.

– Я не могу потерять её! – сквозь слёзы говорила она. – Я потеряла вас и Элеона… Как бы я хотела его увидеть, хоть на один миг…

– Увидишь, моя красавица, обязательно увидишь! – мать погладила дочь по голове и запела какое-то заклинание на неизвестном языке.

И тут же Настина голова стала тяжёлой, тело ватным. Она облокотилось спиной о стену. Сквозь полузакрытые веки она видела лицо матери, которое медленно уходило влево. Её правая щека легла на подлокотник стоящего рядом кресла.

– Нет-нет! – бессильно простонала Настя. – Снова сон?…Только не это…

Всё вокруг стало мутным, расплывчатым, звуки множились эхом и отдалялись, утекая тонкой струйкой в тёмный тоннель сна. Настины веки плотно сомкнулись.

ГЛАВА 21. Встреча со смертью

Мила почувствовала как её мокрые волосы словно липкие, мохнатые водоросли облепили всё её лицо. Они закрывали нос и глаза девочки, затрудняя дыхание и не позволяя понять где она находится. В ушах, щекотно ворковала вода, но всё же Мила смогла расслышать щебет птиц и журчание ручья где-то неподалёку. Вскоре она поняла, что неподалёку – это совсем близко, и онп сама лежит в этом ручье. Вода тонкой, юркой струйкой бежала под её спиной как «стадо» божьих коровок. Это было всё, что осталось от бурного потока, который вынёс её как тонкую щепку в портал между мирами.

Мила убрала в лица непослушные, вязкие волосы, и увидела над головой круглые кроны деревьев с голубыми листьями, прозрачными как витражные стёклышки. Она опёрлась на руки и присела. Тело болело. Мила до сих пор чувствовала головокружение от постоянных виражей, по которым вода носила их с Костей. Они то врезались в светлые течения, разбивая их ногами на миллионы хрустальных брызг, то ныряли в тёмную бездну густую и липкую как желатин, то неслись в струе мелких искристых пузырьков, чувствуя себя муравьями, угодившими в автомат с газировкой…

КОСТЯ!!! Мила огляделась по сторонам и увидела, что мальчик лежит навзничь метрах в трёх от неё.

– Костя! – она подползла к парнишке и перевернула его лицом вверх. – Костя! – Мила потрепала его по щекам, но тот никак не реагировал на её действия. – Ладно, как там это искусственное дыхание делается-то? – Мила аккуратно взяла Костю за кончик носа. Он был холодным, как у щенка. – Так, сначала зажимаем пальцами нос, потом наклоняемся…

Едва Мила наклонилась и собралась приступить к спасению, как Костя резко открыл глаза. Девочка застыла в паре сантиметров от его лица.

– Ты чего это делать собралась? – гундосым голосом проговорил Костя и снял Милины пальцы со своего носа.

– Я… я тебя спасаю.

– Эй, я тебе не Белоснежка какая– нибудь! – Костя слегка толкнул Милу и сел.

Девочка хотела заплакать от обиды на этого самодовольного болвана, который воспринял её благородные намерения вот как самый настоящий дурак! Но она сдержалась и только отвернулась, чтобы скрыть досаду и красное как помидор лицо.

– Ой, как голова болит!

Костя потёр рукой затылок и огляделся.

– Мила! Мила ты посмотри, – вдруг завопил он и вскочил на ноги, но тут же шлёпнулся на землю. Путешествие в водных струях обессилило и его. – У нас получилось! Мы в Грании! – вопил он, подпрыгивая на попе как теннисный мячик. – МЫ В ГРАНИИИИИ!

Костя кричал так громко, что Миле показалось его голос зазвенел у неё в ушах сотней колокольчиков. Но на самом деле, это звенели голубые листья на окружавших их деревьях, потому что они были… стеклянными. От крика мальчишки некоторые из них падали на землю и разбивались, а те, что смогли удержаться на ветках, звенели как подвески на хрустальной люстре. Косте самому, видимо, нравился эффект, который производят его вопли, и поэтому парень вновь набрал в лёгкие воздух, чтобы выкрикнуть:

– МЫ С ТОБОЙ В… – Мила зажала ему рот, чтобы он больше не вопил.

– Не ори!– строго сказала ему на ухо девочка. – Ты разве не видишь, что мы в хрустальном лесу?!

Вокруг было красиво как в сказке. Хрустальные кроны деревьев отражали солнечный свет тысячами ярких бликов, они звенели и переливались, наигрывая сказочную мелодию, которой вторили птицы.

– И куда нам теперь дальше идти ты знаешь? – Костя выжал бейсболку, пристёгнутую к его рюкзаку и натянул на голову.

– Нет, – Мила огляделась. – Я здесь впервые, как и ты.

– М-да. Тогда, надо бы у кого-нибудь спросить, – Костя пробежал взглядом по хрустальному лесу. – О! Мила, смотри, там кто-то идёт! Сейчас мы у этого чувака спросим дорогу.

Мила посмотрела в ту сторону, куда указывал Костя. Сквозь лазурный калейдоскоп хрустальных листьев всех оттенков голубого и синего неспешно шёл высокий худой человек в длинном коричневом балахоне из грубого сукна с глубоким капюшоном, полностью закрывавшем его голову и лицо. Правой рукой он опирался на высокий посох.

– Эй, здравсьте! – крикнул Костя, но человек не слышал его и продолжал свой путь. – Пошли, – мальчик махнул Миле рукой и припустил вслед за незнакомцем.

Дети бежали за путником, крича на ходу и пытаясь остановить его, но тот словно не слышал их и продолжал медленно брести, петляя между деревьями. Однако, Костя не сдался и прибавив шагу, нагнал-таки скорохода. Он был уже готов схватить его за полу балахона и даже протянул руку, но вдруг путник остановился и медленно повернулся к своему преследователю. Подоспела Мила.

– Простите за беспокойство, – тяжело дыша, сказал мальчик. – Мы хотели спросить у вас…

Не успел Костя договорить, как незнакомец поднял руку в которой оказалась карта, такая же как и те, что были у Милы. Увидев изображение на ней, Костя отступил на шаг назад, отдавив ногу Миле.

– Вот тебе раз! – прошептал Костя. – Только прибыли, а нам выпал сразу 13-й аркан. Тёплый приём!

– Что это ещё за тринадцатый аркан? – прошептала Мила.

В этот момент путник снял с головы капюшон… но голов ытам как раз и не оказалось. Вернее, детям так показалось. Прозрачный, словно слеза хрусталь обманул путников, позволяя видеть сквозь себя всё, кроме очевидного – на Костю и Милу взирал пустыми глазницами хрустальный череп…

Хрустальные костяшки кистей сжимали высокий посох, который на глазах ребят вытянулся выше, и в верхней его части сверкнуло лезвие косы.

– СМЕРТЬ!!! – в один голос простонали дети.

– Да, так меня зовут, – проговорил череп. – И всё же, моё полное имя звучит как Дитя Великих Перемен. Не так ли, знаток писания? – череп повернулся в сторону Кости.

– Да, да, так… – испуганно закивал мальчик.

– Но если ты знаешь моё второе имя, рыцарь, то ты также должен знать о том, что значение этой карты многогранно, и толкуется не только как пророчество смерти или потери, но и как грядущие испытания.

– Ну да, мы сюда и прибыли за испытаниями, гордо возвестил Костя, окрылённый эпитетами, которыми наградил его странник.

Смерть еле слышно усмехнулся и поднял рукав балахона левой руки. Хрустальная лучевая кость сверкнула на солнце. Страж Сада Вечности рванул её и вытащил из скелета. Мила вскрикнула. Но немедленно хрустальная кость преобразилась в нечто наподобие скипетра.

– Простите, юная принцесса, – Смерть поклонился Миле.– Это очень ценная вещь – Скипетр Времени, сделанный из стволов волшебных хрустальных деревьев сада Вечности, – пояснил Смерть. – Я являюсь его хранителем, и мне было важно спрятать его надёжно, чтобы ни Скейрон Деймонар ни его приспешники не нашли его.

Мила понимающе покивала.

– Каждый лист, каждая ветка в этом саду хранит в себе секунды, минуты и дни из жизни Грании и земель Запределья, – продолжал Смерть. – Но именно этот скипетр хранит в себе только 1 день 11 часов и 1 минуту – ровно столько времени, сколько вам осталось на спасение Грании, принцесса, – Смерть поклонился Миле. – Сейчас скипетр светится голубым сиянием. Но едва время станет убывать сильнее, скипетр начнёт гаснуть. Когда же он погаснет совсем, время кончитсяв королевстве остановится.

– И что будет потом? – тихо спросил Костя.

– Наступит вечный век хаоса, который будет длиться бесконечно долго. Все жители Грании забудут кто они такие, забудут свои семьи и дела, которым были посвящены их жизни. Жизнь, как таковая вообще утратит смысл.

Дети поёжились.

– Возьмите, – Смерть протянул скипетр Миле. – Теперь вы его хранители.

На ощупь Скипетр Времени был гладким и горячим как согретый солнцем камень, голубым и сияющим изнутри. Но самым необычным было то, что внутри него пульсировало нечто похожее на живое сердце.

– У него есть сердце? – простодушно спросила Мила.

– Да, – выдохнул череп и его пустые глазницы просияли. – ЭТОТ скипетр – живой! Он отсчитывает не просто часы и минуты, он показывает сколько времени осталось жить… Грании и королю Элеону.

При упоминании имени короля Мила вздрогнула. Ей стало страшно от мысли, что в её руках в этом скипетре бьётся, по сути, пульс её отца и теперь она будет чувствовать каждую секунду его угасающей жизни.

– Я всё сказал вам, – прервал мысли Милы Смерть. – А теперь покиньте мой сад, вам не стоит здесь задерживаться. Время в саду Вечности течёт медленнее, чем за его пределами и каждая минута здесь – это десять минут за пределами сада.

– Но куда нам идти? – спросила Костя. – Дайте, там, карту какую-нибудь или компас. Мы же не местные.

– Идите на звук пастушьего рожка и окажетесь на землях Запределья.

– Но зачем нам в какое-то Запределье? – любопытствовал Костя. – Нам там прохлаждаться некогда. Нам нужно в Гранию!

Смерть усмехнулся, а потом поднял свой посох-косу и нарисовал в воздухе круг, в котором появилось изображение королевства с дворцами и замками, прекрасными садами и храмами, похожее на то, что было изображено на стене в комнате Милы. Потом со всех сторон стали появляться тёмные орды нечисти, которые громили и крушили всё на своём пути, не жалея ни чьих жизней. Потом была победа и обманчивая радость на лицах жителей Грании, и, наконец, триумфальное возвращение Скерона Деймонара. Потом Мила и Костя увидели бесчисленный поток людей, покидающих некогда великолепное королевство.

– В Грании сейчас жизни нет. Люди укрылись в Запределье – продолжил Смерть. – В стране, находящейся за границей Грании во владениях Голдении. До поры до времени Скерон Деймонар не может проникнуть туда.

– Пока Элеон жив?

– Верно, пока жив Элеон и ты, – Смерть обратился к Миле. – Пока жив хоть кто-то из рода Светозаров, пока королевская кровь передаётся из поколения в поколение, живёт и Дерево Жизни, что защищает всё живое на земле.

– Значит если погибнет Элеон и Мила у Скерона Деймонара будут развязаны руки и он двинется дальше на завоевание других земель? – спросил Костя.

– Да. Запределье и другие дружественные Грании королевства, которые находятся под защитой Дерева Жизни окажутся беззащитными перед вторжением Скерона Деймонара и его армии.

– Значит, от нас зависит не только судьба Грании, но и…

– Ты права, Дочь Пламенного Меча, от вас зависит, судьба всего нашего мира.

Мила взглянула на скипетр и заметила, что у самого его основания свечение поблекло, совсем немного, всего на пару миллиметров, но этого было достаточно, чтобы её сердце забилось как раненая птичка в тревоге. «Минута в саду Вечности равна десяти минутам за его пределами» – пронеслось у неё в голове. Они с Костей, считай, потеряли уже час пока беседовали со Смертью.

– Надо идти, – Мила схватила за руку Костю, который не смотря на этот долгий разговор, всё ещё продолжал таращиться на Смерть с удивлением и даже восхищением. Мальчишки есть мальчишки и ничто их так не восхищает, как ведущий непринуждённую беседу скелет с косой в руках.

– Возьми и это, дитя, – Смерть протянул Миле свою карту. И знай, что в назначенный час мы все будем рядом с тобой. Никто из великих магистров не оставит свою принцессу.

Мила приняла карту и положила её в колоду к другим картам Райдо – тем немногим, что ей уже удалось собрать.

– НАЙДИ СВОЮ СИЛУ – она приведёт тебя к вратам Святилища! – прогремело по Саду Вечности последнее наставление Смерти. – Прощайте! – произнёс он и, надев на голову капюшон, повернулся к детям спиной и продолжил свой путь тем же ровным шагом, что и прежде, словно не прерывал его.

Дети проводили взглядом странника, уходящего в сверкающую на солнце аркаду из сказочной красоты деревьев, расступающихся перед ним и кланяющихся во след как свита перед шествующим монархом. Теперь страшный на первый взгляд страж Сада Вечности не казался детям таким страшным как с первого взгляда. Сейчас вслед ему хотелось прошептать с улыбкой в такт хрустальному звону листьев: «Прощай Дитя Великих Перемен!»

***

Едва страж сада Вечности скрылся из виду, дети услышали далёкий и тонкий как звук ветра голос пастушьего рожка. Он доносился из-за густой низкорослой группы деревьев, недалеко от которой они стояли. Мила с Костей поспешили туда. Как только голубая хрустальная листва перестала звенеть у них в ушах, взгляду открылся простирающийся ниже удивительной красоты пейзаж.

Склоны покрытые цветами крупными и мелкими, такими причудливыми и яркими, что казалось их нарисовал на своём холсте какой-то весельчак-художник не обладающий тонким вкусом настолько, чтобы умело сочетать между собой краски. Однако, всё это буйство цвета вызывало радость и желание остаться здесь на денёк-другой, чтобы просто поваляться в траве и вдоволь поглазеть на плывущие в высоком небе облака, полакомиться плодами деревьев, которые так и манили к себе спелыми яблоками и грушами, персиками и сливой всех цветов радуги.

Мила невольно вспомнила несчастного Цезаря. Эх, именно в таком месте ему было бы самое место! Знай себе выращивай свою гигантскую малину и вари из ней малиновый компот.

Чуть ниже в долине паслось небольшое стадо овец или коз, их трудно было разглядеть, и именно оттуда лилась чудесная мелодия рожка.

– Что-то не похоже, что у них тут дела плохи. Прямо идиллия какая-то! Может, наши услуги тут на самом деле не слишком нужны? – попытался браво и крайне неудачно пошутить Костя.

Мила смерила его осуждающим взглядом и стала спускаться с холма.

Чем ближе дети подходили к пасущемуся стаду, тем более знакомыми Миле казались образы этих животных.

– Это же единороги! – радостно воскликнула она, когда ребята подошли ближе.

– А мне казалось, что единороги живут в лесах и человеку так просто не показываются, – проговорил из-за спины Милы Костя. – А ещё мне казалось, что единороги больше похожи на коней, а не на коз.

– Вы в чём-то безусловно правы, а в чём-то глубоко ошибаетесь, молодой человек, – послышался со стороны голос. – Но это из-за того, что не вполне знаете тему, на которую так смело рассуждаете.

Костя и Мила покрутились на месте, но не увидели обладателя этого ровного красивого голоса.

– Кто это говорит? – спросил Костя, бегая глазами по сторонам.

– Меня зовут Нюбекула, – ответил голос, – я пастух, но по происхождению ноксер.

– Кто такие ноксеры? – спросил Костя Милу.

Девочка пожала плечами.

– Вы что, человек-невидимка? – попытался уточнить Костя.

Голос засмеялся.

– Не совсем. Ноксеры не имеют видимого человеческому глазу тела, и всё же оно у нас есть. Чтобы нас было видно мы носим мантии с капюшонами.

Дети увидели как с земли поднялась аккуратно сложенная мантия, расправилась в воздухе и, облачив собою некий объект, обрисовала в воздухе образ невысокого существа, примерно по плечо Миле, голова которого скрывалась под капюшоном, как и у Смерти.

– Знатный балахон! – тренд? – оценил Костя. – Видно, тренд. Уже второй чувак в таком прикиде нам встречается.

– Что ещё за тренд? – скривилась Мила.

– А, – махнул рукой Костя. – Моя мачеха Лора всё время твердит это слово, когда говорит о какой-нибудь жутко модной шмотке.

– Да, – довольным голосом подтвердил Нюбекула, посчитав, что Костя сделал ему комплимент. – А ещё я тут себе кое-что приобрёл, – хвастливым тоном произнёс ноксер.

Мантия зашевелилась и из её правого кармана в воздух поднялись два человеческих глаза, прямо точно таких, как муляжи в кабинете анатомии в школе.

– Что это?! – Мила поморщилась. И Костя тоже.

– Это глазки, – радостно сообщил Нюбекула и вставил глазные яблоки в то место, где полагается их носить.

Это было весьма забавно, потому что не имея век, круглые как мячики для пинг-понга глаза придавали напрочь отсутствующему, но всё же лицу ноксера постоянно удивлённое выражение. Он поглубже надвинул капюшон и продолжал уже шёпотом:

– Я заказал их себе у одного мастера, который делает такие штуки для людей. Ну, знаете, бывает местные гуляки подерутся в таверне, за и вышибут друг-другу глаз-другой. Вот и заказывают себе фальшивый, чтобы не ходить с повязкой на лице.

Мила поморщилась.

– Давно хотел купить себе глаза, – продолжал ноксер. – Чтобы общаться с людьми. Люди же любят смотреть в глаза друг другу, когда беседуют. Но у меня их нет, поэтому люди очень неохотно со мной общаются. А я так люблю побеседовать с людьми!

– Это ты правильно делаешь, чувак, – одобрил Костя. – Мы, люди, классные!

– Хотя… – сказал Нюбекулла, – среди ноксеров не очень жалуют тех, кто общается с людьми. Ноксеры народ пещерный, нелюдимый, неразговорчивый…

– Что-то не похоже, – не открывая рта, сказал Костя.

Мила ткнула его локтём в бок, чтобы не ехидничал.

– Мы живём под землёй, – продолжал Нюбекула. – А там так мрачно и скучно. Но мне повезло, мне разрешили входить днём из катакомб и пасти единорогов… Да! Я же как раз хотел рассказать о них нашему невежественному юному другу.

Костя недовольно помялся.

– Так вот, – начал лекцию Нюбекула. – Единороги бывают разные: боевые, несущие мудрость, тайное знание и домашние. И каждый из этих видов выглядит и ведёт себя по-разному, – в этот момент глаза ноксера повернулись зрачками влево. – Жозефина! Ты куда пошла? А ну вернись! – и Нюбекула пригрозил одной из единорогов, которая отбилась от стада.

Жозефина! – ёкнуло сердце Милы. Как она тут оказалась? Девочка узнала единорога Цезаря, но не подла виду. Сейчас нельзя было терять время на телячьи нежности.

– Скажи, а как мне найти Силу? – спросила ноксера Мила.

– Силу? А ты знаешь в чём эта Сила заключается?

– Нет.

– Вот то-то оно! – многозначительно сказал ноксер. – Сначала ты должна для себя понять в чём или в ком эта Сила, тогда тебе проще будет её найти. Могу одно тебе сказать, что идти надо вон по той дороге, – Нюбекула указал на жёлтую, песчаную дорогу, исчезающую за склоном холма, у подножья которого они сидели. – Но знай, что долго по ней идти нельзя, а то пройдёшь мимо того места, где тебе надо будет свернуть. Ты должна за время пути хорошо подумать ЧТО ЭТО ЗА СИЛА и вовремя уйти с дороги, иначе она будет водить тебя кругами до скончания века.

– Хорошо, я поняла.

– Вот, возьми это, – ноксер протянул Миле свой рожок. – Это рог единорога. Когда понадобится помощь зови.

– Спасибо, Нюбекула.

– А что означает твоё имя? – спросил ноксера Костя.

– На языке ноксеров оно означает «Облачко».

– Очень мужественно, – усмехнулся Костя.

– Главное, мой юный друг, ни чтобы имя было мужественным, а чтобы оно отражало твою внутреннюю сущность, тогда и имя достойно тебя и ты достоин своего имени. Вот как твоё имя?

– Константин.

– Константин означает «постоянный», «надёжный». Твоё имя ко многому обязывает, так что постарайся не уронить его, оправдать своими поступками, иначе ты будешь его не достоин.

Насмешливое выражение лица Кости сменилось смущённым, и даже стыдливым. Слова маленького ноксера заставили его задуматься над тем, что смысл некоторых слов, как и имён, иногда намного глубже, чем мыможем себе предположить. Иногда за серьёзным и звучным именем может скрываться глупый подросток, а за смешным, вроде «Облачко» мудрый философ.

ГЛАВА 22. Обретение Силы

– Расскажи мне про Воинов Шадо, – попросил Костя, когда они с Милой спускались с холма, идя по извилистой жёлтой тропинке, на которую их направил Нюбекула..

– «Они сильны и безжалостны, созданы, чтобы крушить всё на своём пути…», – процитировала Мила слова из зелёной тетради. – Говорят, у шадо нет души, они живут только энергией разрушения. Скерон Деймонар держит их в специальном замке, где те ежечасно, ежесекундно крушат что-нибудь. Их потребность разрушать столь сильна, что если остановить их на три минуты они умрут, сгорят от собственной злобы.

– Вау! – восхищённо выдохнул Костя. – Круто! А на вид как обычные ниндзя.

– Не понимаю чем ты восхищаешься! – удивилась Мила. – Не дай бог нам встретиться с Шадо. Они нас за две минуты в собачьи консервы превратят!

– Я не восхищаюсь, просто тут прикольно, как-будто попал в компьютерную игру. Мне говорят: «Возьмите этот жезл, сер Константин и пойдите к великой горе, – торжественным басом проговорил Костя. – Найдите врата святилища и освободите мирных селян от гнусных захватчиков!» А я отвечаю: « – Конечно! Врагам не следовало нападать на вас, благородные гранийцы! Не могу передать как я разгневан! Им не стоило будить во мне спящего льва!

Мила которая терпеливо ждала конца этого пафосного монолога, чтобы возмутиться несерьёзности своего спутника и объяснить ему, что они здесь не в игры пришли играть, вдруг словно язык проглотила. Она остановилась и уставилась на Костю круглыми как у Нюбекулы глазами.

– Ты чего? – спросил Костя.

– Почему ты сейчас сказал про льва?

Костя замялся, пытаясь вспомнить, с чего это вдруг ему взбрело в голову говорить про какого-то льва.

– Да просто так сказал, что в голову пришло…

– Подожди, – Мила покопалась в рюкзаке и достала свою карту с девушкой и львом. – Конечно! Ты молодец! – девочка щёлкнула пальцами. – «Не будите спящего льва». Всё сходится. Как говорил Цезарь: «Сила, способная сокрушить любые преграды, которую только нужно разбудить…»

Костя нахмурился, глядя на карту.

– Что ты видишь? – спросила Мила.

– Сидит девушка и гладит льва, – констатировал Костя.

– Правильно! И эта карта называется «Сила» или «Дочь Пламенного Меча», так?

– Ну да.

– Так вот, я – дочь Пламенного Меча, а Сила – это лев, которого гладит девушка. Силу надо разбудить, и разбудить её могу только я. Дальше, – Мила достала вторую карту с королём. – Как зовут нашего короля?

– Элеон.

– Да, – она подняла с земли палочку и написала на песке английскими буквами: «A lion» – лев, а если соединить буквы, то получится имя короля – Alion!

– Здорово! – обрадовался Костя. – Значит, нам нужно разбудить льва.

– Да, только теперь нам нужно найти, где спит этот лев, которого нужно разбудить.

– Дай-ка мне карту.

Мила протянула мальчику карту.

– Смотри, тут девушка сидит под огромным дубом.

– В Запределье, наверное, тысячи дубов! Ты что предлагаешь каждый из них осматривать?

– Не торопись. Давай рассматривать дальше. Смотри, здесь на теле льва видны звёзды, словно он сверкает, но мне кажется, что это…

– Созвездие?

– Верно. Созвездие Льва. Нам нужен лес или роща, в которой растёт огромный дуб, что находится чётко под созвездием Льва.

– Но… но откуда ты знаешь, что это именно созвездие льва, а не какой-нибудь там Козерог? И как мы определим, где на небе созвездие Льва? Там же миллиарды звёзд!

Костик довольно покряхтел.

– Ну-у, я думаю, что тебе несказанно повезло со спутником! – он важно потёр живот. – Ты отправилась в поход с таким эрудированным и…

– Короче!– прервала его девочка.

– Короче, я уже два года посещаю кружок астрономов при Московском Планетарии и кое-что в звёздах понимаю.

– Ты хочешь сказать, что ты можешь определить где находится созвездие Льва?

– Легко! Только нужно дождаться темноты.

Мила крепко обняла Костю и чмокнула в щёку. Тот явно не ожидал такой реакции и густо покраснел от смущения.

***

После того, как дети решили остановиться и дождаться темноты, они свернули с дороги и устроились на привал под одним из плодовых деревьев.

Мила, как и полагается женщине, решила организовать нехитрый обед из тех продуктов, что ей удалось утащить вчера вечером из холодильника. Она поломала пополам хрустящие хлебцы, раздавив между ними треугольничек плавленого сыра и украсила эти сандвичи кетчупом из маленького пакетика, который когда-то прилагался к картошке-фри из «Макдональдс». Вцелом, получилось очень недурственно на вид, особенно если учесть, что нарисованные кетчупом улыбчивые рожицы ей удались на славу. Костя достал из своего рюкзака бутылку с газировкой и, отпив из неё первым, подал Миле.

– А мама говорит, что пить из одной бутылки не хорошо.

– А мой папа в таких случаях говорит: не хочешь – не пей, – парировал Костя и сделал ещё один глоток.

Пахучая оранжевая жидкость в бутылке запенилась, выпуская из горлышка фейерверк мелких брызг, заставляя ноздри Милы задвигаться от волны цитрусового аромата. Она сглотнула слюну и не выдержала:

– Ну не умирать же теперь от жажды! – девочка схватила бутылку и жадно отхлебнула пару раз.

Пузырьки воздуха из газировки устроили в её горле и носу настоящую чехарду, так что Миле показалось, что вот-вот эти мелкие прохвосты не удержатся там и вылетят наружу с характерным звуком. Мила предусмотрительно прикрыла рот рукой.

А Костя тем временем уже хрустел сандвичем.

Мила отметила для себя, что давно так вкусно не обедала. Она припомнила слова своей тёти Светы – маминой сестры о том, что друга в человеке можно распознать по тому, приятно ли вам с ним обедать, и сделала вывод о том, что Костя на роль друга предварительно утверждён.

Возбуждённые предчувствием грядущих испытаний, дети продолжали уминать съестные припасы, любуясь прекрасными видами Грании, когда издалека послышался собачий лай и прерывистые крики. По песчаной дороге, которой Мила с Костей шли прежде чем устроить привал, к ним приближался ярко и небрежно одетый человек, следом за которым с громким лаем бежала собака. Издали можно было подумать, что они играют, потому что странный человек то смеялся, то умолял животное оставить его в покое. Собака то бегала вокруг него, подпрыгивала и хватала за локти, то забегала вперёд и поджидала странника, виляя хвостом.

– Уйди! Уйди, зараза! – с отдышкой кричал человек. – Чтоб тебя тиронские мехоеды одолели! Чтоб ты в соляном озере околела! Чтоб тебе на обед перечная крыса угодила!

Собаку не пугали проклятия, а только раззадоривали. Вокруг рта от лая и клацанья зубами у неё образовалась густая пена из слюны, а распухший язык свисал из пасти как большая ярко-розовая рыба.

Костя подобрал с земли большую палку и, провожаемый тревожным взглядом Милы, направился к собаке.

– А ну отойди! – он размахнулся, чтобы ударить собаку, как вдруг странник подскочил к нему и схватился за руку.

– Ты что это удумал!!! – срываясь на визг, прокричал странный человек.

Он вырвал у Кости палку и отбросил в сторону, а потом кинулся к собаке, которая завалилась на спину и стала скулить, словно бы Костя привёл свой план с палкой в действие.

– Соло, мой милый Соло! – вопил незнакомец, хватая руками морду собаки, но та продолжала разыгрывать истерику.

– Да я даже пальцем не тронул этого пса! – Костя пожал, плечами повернувшись к Миле. Девочка ответила тем же.

– О горе, горе, горе! Жестокий юноша, как ты мог? – рыдания странника заглушал лишь вой собаки.

– Извините, конечно, если расстроил вашего пёсика, – проговорил озадаченный Костя. – Но он собирался с вас шкуру живьём содрать, а вы теперь убиваетесь. Да и над чем? Ваша псина жива, здорова, только непонятно почему ломает тут комедию.

– О циничный, холодный, бессердечный, злой, жестокий, коварный, равнодушный… – у Кости закружилась голова от эпитетов, которыми осыпал его незнакомец, подходя к нему с намерениями, которых он не понимал и начал пятиться, – … гнусный живодёр! – закончил человек, оказавшись уже нос к носу с мальчиком. От незнакомца пахло старыми и давно не стиранными вещами.

– Он же псих, – тихо проговорил побледневший Костя, повернувшись к Миле. – Точно псих.

– Не говори так, – Мила поднялась с травы и подошла ближе. – Извините моего друга, – голосом Красной шапочки проговорила она. – Он не знал, что у вас с вашей собакой такие нежные отношения и вы просто играете, а не пытаетесь от неё отвязаться.

– Какая собака? – мужчина удивлённо посмотрел на Милу.

– Вот эта.

– Это не моя собака… Она ваша? – он неожиданно улыбнулся и посмотрел на детей так, словно не скандалил всего несколько секунд назад. – Какая милая собачка! А как её зовут?

Мила с Костей переглянулись.

– Но вы только что называли её Соло! – недоумевала девочка.

– Какое красивое имя для такой милой собачки! Соло! Соло, иди ко мне, – сюсюкал незнакомец. – Хочешь сухарик? У меня есть вкусный сухарик!

Приторный тон незнакомца в точности напоминал Миле тон её няни Генриетты Марковны – молодящейся тётушки лет семидесяти, которую девочка втайне от мамы считала сумасшедшей, но молчала, чтобы не расстраивать. Она обычно забирала Милу после школы и приводила домой, но по дороге каждый раз заходила в супермаркет и покупала пакетик сухого кошачьего корма. Но не стоит полагать, что Мила стала считать, что Генриетта Марковна слегка не в себе, только лишь потому, что старушка кормит кошечек. Это случилось после того как девочка увидела для чего на самом деле ей нужен сухой кошачий корм. В это день няня явилась за ней в школу в странном наборе бижутерии в виде бус и браслета из этого корма. Мила чуть не сгорела на месте со стыда, но всё же, у неё хватило такта и воспитания удержаться от вопросов до прихода домой. На вопрос почему кошачий корм так вдохновил Генриетту Марковну на создание этих шедевров, та ответила, что производители этого корма тайно осведомлены о модных тенденциях нового сезона и выпускают корм в супермодных цветах и формах, которые берут на вооружение чуть ли не все производители украшений в мире, а Генриетта Марковна, естественно, не хочет отставать от моды… Мила долго не могла понять серьёзно ли говорила её няня или шутила, считая Милу лет на семь младше, чем она есть на самом деле, но решила всё-таки больше не задавать ей лишних вопросов.

– Да, это наш пёс, – сказала Мила, всё ещё видя на месте незнакомца Генриетту Марковну. – Но мы можем вам его подарить.

– Правда? – его глаза наполнились слезами умиления.

– Да.

– О, какое счастье! Я так одинок, а с этим пёсиком мне будет веселее продолжать мой путь. Чем я могу отблагодарить вас?

– Скажите, вы не видели по дороге леса или рощи, где живёт лев?

– Лев? Конечно видел. В Запределье все знают дубовую рощу, где живёт лев.

– Мила, что ты делаешь? – процедил Костя на ухо девочке. – Ты разве не видишь, что он… – он покрутил пальцем у виска.

– Да! Это не просто лев, а лев самого Элеона, – заключил незнакомец, подняв вверх указательный палец.

– Вот видишь, Костя! – сказала Мила и шепнула ему на ухо: – Этот тип, по крайней мере, местный и знает что тут где.

– И как нам найти этого льва? – скептически спросил Костя.

– Идите туда, вон к тем горам, – ответил он, указывая на синеющую вдали горную гряду.

– Откуда в горах дубовая роща? – осведомился Костя.

– Ты слышал Соло, этот живодёр принимает меня за сумасшедшего, – ехидно обратился к собаке незнакомец. Косте показалось, что та хихикнула в ответ. – Пойдём Соло, нас тут не ценят, – странный тип гордо вскинул голову и зашагал прочь.

Собака устремилась за ним и уже через десяток метров стала вновь прыгать и хватать его за руки и за одежду, отрывая от неё цветные куски.

– Отстань! – вновь стал кричать незнакомец. – Да чтоб тебя разорвало! Увязалась за мной! Чтоб тобой волки пообедали!

– Пойдём, – Мила отвлекла Костю, глядящего вслед сумасброду.

– Ты хочешь идти к этим горам?

– Да, хочу. И я верю, что он точно знает как найти рощу.

– Но я тоже знаю как найти эту рощу! Нужно всего лишь дождаться темноты, чтобы я увидел созвездия на звёздном небе. Зачем доверять этому дурню? Мы можем заблудиться.

– У нас нет времени ждать, пока на небе появится звёздная карта! Уяснил?

– Уяснил, – буркнул Костя и надел рюкзак. – Уяснил, что ты командирша, которая делает только то, что сама считает правильным.

Мила решительно накинула на плечи рюкзак.

Костя тоже накинул на плечи лямки рюкзака и вдруг стал вглядываться во что-то лежащее в дорожной пыли. Костя подошёл ближе и поднял с земли потёртый кусок картона.

– Что это? – спросила Мила.

– Это «паспорт» нашего чокнутого друга, – усмехнулся он. – Дурак.

– Прекрати ругаться, – нахмурилась Мила.

– Название этой карты «Дурак» или «Шут» – Костя показал Миле карту. – Он тоже в команде, принцесса. Вы были правы, – Костя шутливо поклонился.

– Сам ты шут! – Мила рассмеялась. – А ещё ты большой молодец! Я бы ушла и не заметила карту.

Костя шутливо поклонился.

– Но учти, принцесса-зануда, что название его карты говорит само за себя.

– Пошли!

Костя послушно пошёл за Милой, хотя и не был согласен с ней. К тому же, ему всё ещё было трудно смириться с тем, что им командует девчонка. После смерти мамы, мальчик не подпускал к себе близко особ женского пола, особенно которые старались его опекать или указывать ему на то, что он должен и не должен делать. Этим активно старалась заняться его тётя, которую он любил, но не воспринимал как замену мамы, впрочем, как и Лору – вторую жену отца. Сейчас он покорно топал за Милой. Эта взбаломошная девчонка была первой представительницей женского пола, которой ему захотелось довериться и привязаться. Она виделась ему другой, не такой как другие девчонки – вертихвостки и модницы, которые в свои тринадцать были озабочены только фальшивым позёрством в соцсетях, покупкой всяких безделушек, глупыми сериалами и оттачиванием смешного кокетства на старшеклассниках. А Мила была другой, Костя ещё не мог сказать какой, но другой.

Мила тоже шла молча. Она понимала, что перегнула палку, поставив Костю перед фактом на правах главного стратега в этом походе. Ей в любом случае не следовало грубить Косте, ведь он искренне хочет помочь и беспокоится за то, чтобы вовремя добраться до Дерева Жизни. И всё же, гордость Милы была сильнее и не позволяла ей попросить у парня прощения.

Солнце стало клониться к закату, но Мила с Костей всё ещё продолжали путь по направлению к горам. Они были совсем уже близко и даже видели их склоны, поросшие корявыми деревцами и плющом, когда вдруг с этими горами стали происходить странные перемены. Их очертания внезапно заколыхались и стали разрываться на крупные и мелкие клочки, как размокшие в воде фотообои. Дети замерли, открыв рот, глядя на то, что происходит. В конце-концов, эти клочки собрались вместе, скомкались в огромную сизую тучу, затем приняли форму громадной птицы и улетели прочь в сторону розовеющей линии горизонта, говорящей о том, что солнце скоро закатится.

На месте только что стоящих здесь гор, таких реальных, не осталось ничего, кроме бесконечной равнины, простирающейся до того самого горизонта. Тоже произошло и с ожиданиями Милы увидеть дубовую рощу со львом. Она медленно опустилась на землю и заплакала.

ГЛАВА 23. Кто разбудит уснувшего льва?

Мила продолжала хлюпать, оплакивая собственное упрямство, когда заметила, что Костя чертит что-то палочкой на песке.

– Что это? – утирая слёзы спросила она.

– Это карта звёздного неба и зодиакальный круг, – ответил мальчик.

Мила обрадовалась, что в голосе Кости не звучало обиды, он говорил ровно и даже как-то ласково. В его поведении небыло и намёка на превосходство. Хотя он был прав, прав и тысячу раз прав!

– Через полчаса станет темно и мы увидим все звёзды как на ладони, – сказал Костя, поглядывая на небо.

– Знаешь, ты извини меня, – виновато улыбаясь, проговорила Мила. – Карта «Дурак», по-моему, идеально подходит именно мне.

– Ерунда, – он слегка нахмурился и продолжил что-то вычерчивать на песке.

***

Через полчаса действительно стало быстро темнеть, и на небе одна за одной стали появляться крупные и мелкие звёзды, превращая чёрный бархат небес в расшитую драгоценными камнями мантию ночи.

Никогда ещё в своей жизни Мила не видела столько звёзд. Их были миллиарды! Это было не то небо, что она видела в Москве – чёрное и мутное как вода в луже, а яркое, глубокое, чистое густо-фиолетовое небо. Казалось, что если сейчас крикнуть в него что-нибудь с земли, голос непременно долетит до звезды к которой ты обратился и там тебя услышат.

– Но как же тут можно разобраться где какое созвездие? – удивилась Мила, всматриваясь в группы звёзд, объединённые в бесформенные пучки, дорожки, завитки.

– Нормально всё видно, – понимая свою значимость, произнёс Костя, словно речь шла не о том, как отыскать в этой звёздной бездне одно несчастное созвездие, а о том, как из пяти видов пирожных найти то, которое называется «корзиночка с клубникой».

– Если принять во внимание то, что географическое местоположение Грании в данном измерении примерно в том месте, где находится Москва в нашем измерении, а Запределье там, где находится наш дачный посёлок, то созвездие Льва будет… – Костя повернулся вокруг своей оси вправо. – Вон там на юго-востоке. Итак, – он посмотрел на карту, а потом на небо. – Так и есть, вот оно.

– Где? – щурилась Мила. – Я ничего не вижу.

– Смотри. Видишь во-о-н ту яркую звезду? – Костя придвинулся к Миле и показал немного левее в то место где мерцала яркая голубоватая звезда.

– Вижу.

– Это Полярная звезда. Она издревле считается навигационной или путеводной и по ней очень удобно ориентироваться в том числе и в поиске других созвездий. Полярная звезда стоит последней на ручке ковша Малой медведицы. А теперь смотри правее. Видишь ещё ковш – это Большая медведица.

– Как здорово! – Мила даже подпрыгнула на месте.

– А ещё правее, – Костя вёл пальцем по небу как указкой, – девять мелких звёзд образуют фигуру, похожую на утюг с двумя хвостиками как здесь, – он поднял карту со львом. – А в правой оконечности сияет самая яркая звезда созвездия Льва – Регул… А вон, кажется, и тот лес, что нам нужен, – Костя указал на чернеющую впереди неровную кромку горизонта, где, предположительно находился искомый лес.

– Какой же ты умный, – восторженно выдохнула Мила. – Что бы я делала без тебя?

– Не знаю, – снисходительно улыбнулся Костя. – Наверное, так и бегала бы по Запределью по указке всяких безумцев пока время бы не вышло.

– В путь. Мой смелый рыцарь!

– Вот, держи фонарик, принцесса, – Костя протянул Миле фонарь и сам зажёг второй, предусмотрительно захваченный им из дома.

***

От непривычно долгой ходьбы ноги детей уже были в мозолях и ссадинах. Тусклый свет фонарика не мог хорошо освещать дорогу и кто-то из них регулярно умудрялся наступить в какую-нибудь лужу или зацепиться носком открытых сандалий за корень дерева, или ободрать кожу о низкий колючий кустарник, которых встречалось по дороге предостаточно.

Но случались по дороге и смешные моменты, когда Костя, например, вляпался в какую-то зелёную слизь непонятного происхождения и долго ругался, вытирая о траву ногу, над чем Мила смеялась до слёз и за что тут же была наказана нелепостью в собственном исполнении, когда наступила на спящую жабу и та издала под её подошвой такой душераздирающий крик, что девочка сама огласила спящую равнину всей гаммой визга, на которую была способна; а потом принялась нечаянно наступать на других дремлющих жаб, продолжая эту симфонию всеобщего ужаса. На этот раз от души смеялся Костя и в миг забыл о собственном позоре и о том, что его сандалии всё ещё продолжают благоухать, очевидно, продуктами жизнедеятельности какого-то жителя Запределья.

После полутора часов ходьбы, уставшие дети добрели до дубовой рощи. В общем, это была довольно обычная роща, не считая того, что деревья в ней росли в аккурат по кругу, скрывая от посторонних глаз большую поляну, находящуюся в центре. На той поляне рос один единственный дуб, но какой! Огромный, высотой с девятиэтажный дом и шириной в один подъезд (коли уж мы мереям его домами). Ствол его с трудом обхватили бы человек тридцать, а в трещину в коре мог бы запросто спрятаться целиком взрослый мужчина как обычный муравей.

В школе Мила слышала, что бывают такие огромные деревья высотой под сто метров и возрастом более тысячи лет, но сама никогда их не видела. Она не знала, можно ли считать тот дуб, что был сейчас перед ней самым старым и самым большим из тех, что видел когда-либо человек, но впечатление это дерево производило грандиозное.

– Вот он дуб, – нарушил мысли Милы Костя, – но что-то под ним нет никакого льва.

– Может ты напутал что со своими звёздными координатами?

– Не-а, ничего я не напутал. Смотри туда… – Костя указал пальцем на крону дерева.

Там, высоко на дереве в густой листве на мощной ветви спал огромный лев. Это был не тот обычный лев, каких показывают в телепередачах о животных. Он был белый – белый как снег от хвоста до кончика носа, с огромной пышной гривой, которая слегка колыхалась он ночного ветерка. Но самым необычным был не цвет, а то, что на спине у него раскачивались в такт глубокому дыханию самые настоящие… крылья.

– Так это грифон что-ли? – шёпотом спросила Мила.

– Нет, – ответил Костя. – Грифон – это помесь льва и орла, а это просто крылатый лев.

– Ну да, совершенно обычный крылатый лев! – ехидничала Мила.

– Так, мы его нашли, теперь давай будить, – деловито предложил Костя. – Что ж нам одним не спать сегодня?

– Легко сказать! Я не знаю как его будить, я ведь не занимаюсь этим каждый день. Не будем же мы швыряться в него желудями?

– Да, думаю, что не стоит, – подтвердил Костя. – Но ты же Дочь Пламенного Меча, и всё такое, ты должна знать как это делается, это передаётся с генами.

– Не знаю, – Мила потёрла виски.

– Может, надо прочесть какое-нибудь заклинание?

– Но я пока не знаю никаких заклинаний, кроме запирающего и перехода из нашего мира в Гранию.

– Плохо.

– Подожди, я знаю кто нам поможет! – оживилась Мила и достала из своего рюкзачка свиток. – Хелп! Х-е-елп!

– Ты чего? – Костя покрутился по сторонам, – можно подумать тут кто-нибудь говорит по-английски!

– При чём тут английский?

– Ты что не в курсе, что «help!» – это призыв на помощь, типа: помогите!

– Да знаю я всё, гений, но сейчас не мешай! – Мила махнула рукой. – Хелп, дружище!

В воздухе сверкнула зелёная вспышка и появился крылатый советчик. Вид у него был сонный, а вместо клетчатого шёлкового жилета на его выпуклом животике красовалась пижама, а на голове ночной колпак. Хелп висел в воздухе, трепеща крылышками и клевал носом, точно вот-вот уснёт.

– Хелп! – крикнула Мила. – А ну просыпайся!

– Кто здесь? – хвостокрыл шарахнулся в сторону, вытаращив глаза.

– Это я, Мила, а это мой, типа, верный рыцарь Костя. Нам очень нужна твоя помощь.

– И чего вам не спии-и-тся-а-а-а, – зевая проговорил Хелп, а потом резко взбодрился. – Где это мы? Неужели в дубовой роще?

– Да, Хелп – терпеливо проговорила Мила. – А вон там на ветке спит Сила – белый лев, которого мне нужно разбудить.

– Боже мой! – обрадовался Хелп. – Моя девочка нашла свою Силу! Я могу гордиться своей ученицей! А как бы обрадовался твоим успехам король твой отец!

– Хелп, мне нужно разбудить Силу, а я не знаю как.

– М-да-с, – Хелп выудил из кармана пенсне, подышал на него, протёр краем пижамы и одел на нос. – Я бы рад помочь тебе, детка, но ты и без меня знаешь как разбудить Силу.

– Что ты такое говоришь?! Разве я стала бы тебя беспокоить, если бы знала?

– Не могу сказать, но в чём я точно уверен, так это в том, что ты знаешь, что делать в данном случае.

– Так. Я зачем тебя с собой взяла? А?

– Ты всё знаешь, – настаивал Хелп, – покопайся в своей памяти и осознай, наконец, что ты – не простая девочка, ты дочь короля Грании, тебе доступно видеть то, чего не видят другие, слышать то, чего другим не дано и помнить то, что помнить не возможно…

– Опять загадки?

– Спокойной ночи, – хвостокрыл взорвался зелёной вспышкой и исчез.

– Ух, маленький зануда! – Мила в негодовании топнула ножкой и плюхнулась на землю. – Напросился с нами, а теперь халтурит!

«Молоко единорога позволяет видеть то, чего не видят другие, слышать то, что другим не дано услышать и помнить, то, что помнить нельзя…» – пронеслись в голове девочки слова из зелёной тетради.

– Да! – Мила поспешно полезла в рюкзак и достала из кармана бутылочку с молоком Жозефины, но, к сожалению, она была пустой. Видимо, пробка оказалась слабой и молоко вытекло в карман. – Какой ужас! Оно пролилось, – она подняла беспомощный взгляд на Костю. – С ним была бы надежда, а тут осталась всего капелька.

– Но ведь иногда достаточно и капли … – тихо произнёс в ответ мальчик.

У Милы по спине побежали мурашки, в голове появилось лицо Цезаря. Именно эти слова сказал он ей тогда, когда она видела его в последний раз, перед смертью.

– Ты правильно говоришь! – проговорила Мила. – «Иногда достаточно всего капли надежды, чтобы дойти до цели и победить».

Мила поднесла бутылочку к губам и вылила в рот оставшуюся каплю. Перед глазами замаячили цветные круги, звёзды и линии, похожие на серпантин. Они сплетались в венки, водили хороводы, разлетались в стороны лепестками цветов и вновь соединялись в причудливый рисунок, словно стёклышки в калейдоскопе. В конце концов, они смешались в одно общее цветное полотно, похожее на яркий ситец. Мила увидела как эта тонкая ткань покачивается на ветру, пропуская через край яркие блики солнца и кусочки пейзажа, который виднелся всякий раз когда занавеска колыхалась от дуновения ветерка.

– Кто это у нас там не спит? – услышала Мила эхом отдающийся голос. Его трудно было не узнать, это был голос мамы.

Занавеска открылась и перед Милой показалось мамино лицо.

– Мама, – прошептала девочка.

– Да-да, моя девочка. Мамочка, сейчас покачает нашу девочку и она обязательно уснёт. Правда?

Мила почувствовала как мамины руки поднимают её и начинают укачивать. Она поняла, что видит то, что было тринадцать лет назад, когда она была ещё совсем крошкой.

Они с мамой сидели на берегу очень красивого озера, но не на жёлтом песке, который окружал озеро со всех сторон, а на небольшом островке в самой середине водоёма под высокой плакучей ивой. Рядом плавала стайка утят с уткой, которым Настя время от времени бросала хлебные крошки.

– Мы встречались здесь с твоим папой, – опять зазвучал голос Насти, обращённый к крошечной, завёрнутой в розовое байковое одеяльце Миле. – Он был королём сказочной страны и не мог уйти с этого островка, потому что этот остров принадлежит его миру, а за ним начинается наш. Твой папа пел мне прекрасную песню. Я спою тебе её, а ты засыпай и пусть тебе присниться прекрасная сказочная страна, где все люди добры и прекрасны, где все тебя любят, где ты маленькая красивая принцесса.

Настя положила малышку на правый локоть и запела:

«В далёкой, далёкой прекрасной стране

Однажды виденье пригрезилось мне,

Как юная дева мне крылья дала

И вдаль за собою меня позвала.

Она мне сказала, коль пешим приду

Обратной дороги уже не найду

Верхом не приехать,

Где дева живёт-

Там конь не проедет, обоз не пройдёт.

И крылья себе не могу я надеть,

Чтоб ангелом стать и к любимой лететь.

Зачем же мне дева ты крылья дала

И в дальнюю даль за собой позвала?

А дева с улыбкой ответила вдруг:

Пусть станет крылатым твой преданный друг.

Ты спишь, милый рыцарь, но сбудется сон

И крылья получит твой лев, Элеон.

Он в бой поведёт и от смерти спасёт

В объятья любимой тебя отнесёт.

А в час, когда Зло вдруг заявит права

Ты песней разбудишь уснувшего льва…»

– Мила, ты спишь? – Костя легко дотронулся до плеча девочки. Его голос звенел издалека, отрывая её от дорогих сердцу воспоминаний и от маминого голоса тонкого и мелодичного. – Что с тобой, Мила?

Мила открыла глаза и посмотрела на Костю и по её щеке прокатилась слезинка.

– Что ты видела?

– Я видела маму и себя на нашем озере, на островке. Мама пела мне песню, которую пел ей Элеон, – она утёрла слёзы. Это было очень красиво. В песне говорилось, что льва поможет разбудить песня.

– Подожди, ты собралась этой зверюге песню петь?

– Да.

– Мила, ты уверена, что это то что надо? Ты посмотри на него, это же огромный лев, а не кошка Мурка! Что если ты разбудишь его не так как нужно и он набросится на тебя.

– Он не причинит мне вреда, я дочь Элеона.

– Ну да! У тебя что, свидетельство о рождении при себе, где написано, что Элеон – король Грании твой отец?

– Такие вещи не нужно писать.

– Не знаю, не знаю, мой отец говорит, что для того, чтобы чувствовать себя защищённым на любой случай жизни должен быть документ. Мы уже попали впросак с Безумцем, помнишь!

– Ты идёшь со мной или нет?

– Да иду, иду, – пробубнил Костя. – Всегда мечтал увидеть гладиаторский бой со львом в исполнении упрямой девчонки!

***

Лев спал довольно крепко, но ребята старались двигаться осторожно, чтобы не разбудить его так как не следует. Когда до дерева осталось несколько шагов, Мила вдруг остановила Костю.

– Всё, тебе дальше идти нельзя.

– Ну конечно! – мальчик попытался двинуться дальше.

– Я тебе серьёзно говорю. Пойми, это моё дело и это моя карта, – она подняла карту «Сила».

Костя повиновался, хотя дал понять Миле что обиделся.

– Конечно, – бурчал он, глядя на то, как Мила приближается к дереву. – Она у нас героиня! И карта у неё есть. А я так – оруженосец, как Санчо Панса какой-то, хотя, мне и оружие-то давать страшно и подвиги совершать запрещается, так только, следом за её высочеством барахло таскать!

ГЛАВА 24. Сила наваждения

Мила медленно приближалась к дереву шаг за шагом, переставляя одну ногу пяточкой ровно к носочку другой ноги, словно мерила расстояние следами. Она, не отрываясь смотрела на дремавшее метрах в пяти над землёй сказочное животное и чувствовала как пульс стучит у неё в висках. Нет, она не боялась этого огромного льва, она трепетала, осознавая, что ей открываются какие-то фантастические, удивительные вещи, которые не доступны ни одному другому человеку в мире.

Мила чувствовала, что впадает в транс, становясь единым целым с этим странным деревом и львом, пока ещё спящим. Она начала тихо напевать слова песни, которая всплыла в её памяти вместе с видениями, вызванными молоком единорога. Её голос лился мягко и мелодично, отражаясь от невидимых глазу преград так звонко, как это бывает в глубоких пещерах с сотнями бесконечных коридоров, когда сам голос и место, где он звучит превращаются в единый музыкальный инструмент, изливающий великолепную музыку.

В какое-то мгновение Мила увидела, что её голос, подхваченный словами песни, отделился от её горла, засветился, заискрился тонким потоком и устремился вверх, к ветке на которой спал белый лев.

Едва звук её голоса, вьющийся светящимися завитками, достиг ушей животного, лев открыл глаза и поднял тяжёлую косматую голову. Мила замерла. Сила потянулся и встал на ветке во весь рост, выделяясь своей белизной на фоне тёмной листвы. Он был удивительно красив. Шелковистая белая грива украшала голову как чудесный, округлый шлем, мощные лапы были увенчаны острыми, блестящими словно металлическими когтями, а глаза были голубыми как весеннее небо, их взгляд казался глубоким, разумным и…человеческим. На груди у льва висел крупный медальон всё с тем же гербом с изображением льва, держащего в лапе рубиновую лилию, обрамлённый венком из дубовых листьев.

Сила распустил сложенные вдоль тела белые крылья и слетел вниз к подножию дуба, у которого стояла Мила. Костя, наблюдавший за этим действом со стороны, невольно присел, в то время как Мила даже не шелохнулась. Лев подошёл к девочке, мягко ступая по земле пушистыми лапами, и покорно лёг у её ног. Девочка присела и провела по его спине рукой. Потом ещё и ещё. Она чувствовала как с каждым движением в её ладони вливается мощная и светлая энергия, которая оставляет ощущение защищённости и уверенности в том, что теперь всё непременно будет хорошо.

Вот так под огромным дубом сидела девочка, которая гладила по спине лежащего у ног огромного зверя, а над ними в небе сияло и переливалось созвездие Льва. В руках Кости была карта с такой же картинкой, но на неё хотелось смотреть гораздо меньше, чем на ту, что украшала сейчас спящий мир Запределья. В эту минуту в нём царила гармония и надежда на то, что зло отступит перед силой добра.

***

Мила чувствовала, что её веки тяжелеют, а ночная прохлада заставляет её всё ближе и ближе двигаться к тёплому боку Силы. Девочка забралась на спину льва и спрятала озябшие руки в его мягкую гриву. Сила не шелохнулся.

Звуки поющих в ночи сверчков и лягушек стали постепенно удаляться. Милу принимала в себя купель сна. Но в какой-то момент девочка услышала шаги и открыла глаза. Из глубины леса к ним двигалась высокая, тёмная фигура. Внутри у Милы всё похолодело.

– Костя! Проснись! – шёпотом позвала Мила.

Но парень спал так глубоко, что не проснулся даже тогда, когда Мила стала трясти его за плечи. Мила старалась разбудить Силу, но это тоже оказалось безуспешным. Тем временем фигура всё приближалась.

– Да что такое с вами! – испугалась Мила. – Проснитесь немедленно! Может, это Скейрон Деймонар!

– Это не Скейрон Деймонар, – услышала девочка совсем рядом.

Голос был мужской, бархатный, но грусный. Миле он показался знакомым. Она обернулась.

Его невозможно было не узнать. Перед Милой стоял Элеон.

– У меня очень мало времени, дитя моё, – ласково сказал Элеон. – В любой момент Скейрон Деймонар может узнать о том, что я использовал жалкие остатки своей силы и магии, чтобы увидеть тебя. Возможно, в последний раз.

Мила хотела что-то сказать, крикнуть, но Элеон сделал останавливающий жест рукой.

– Я пришёл сказать, – продолжил он, – что в этом тягостном плену, я ни на секунду не забывал о тебе и твоей маме. Магия Деймонара сковала мои силы, но она не могла сковать моего сердца.

Образ Элеона начал таять в воздухе. Мила хотела броситься к отцу, но не могла двинуться с места, словно неведомые чары сковали всё её тело.

– Какие бы горести не выпали на твою долю, – слабеющим голосом продолжал Элеон, – помни, что сердце твоего отца навсегда принадлежит его принцессе, тебе моя родная. И знай, что я не умру до той секунды, пока не увижу вас с мамой, пусть Скейрон Деймонар хоть трижды нашлёт на меня свои самые сильные чары.

Образ отца стал почти совсем прозрачным.

– До встречи, моя…

Элеон не закончил. Последние еле заметные очертания его фигуры унёс ночной ветерок.

У Милы закружилась голова. Она уронила её на тёплый загривок Силы и странный тяжёлый сон утащил её в царство грёз.

***

Мила проснулась от слабых покачиваний из стороны в сторону. Что-то большое двигалось прямо под ней и девочке показалось, что это её постель ходит ходуном. Но постель оказалась тем самым огромным белым львом по имени Сила, который сейчас ступал медленным, но уверенным шагом, везя на спине юных странников.

Мила не могла припомнить как они взобрались на льва и как они решили в какую сторону следует держать путь, но ощущала уверенность в том, что Сила точно знает куда идёт.

По словам Смерти они должны были найти льва для того, чтобы он проводил их к вратам Святилища. Миле нравилось какой способ проводить их с Костей избрал новый косматый друг, потому что ноги девочки очень болели после вчерашнего похода, а такой комфортный транспорт был сейчас очень кстати.

Мила с улыбкой поймала себя на мысли, что совсем недавно прочитав «Волшебника изумрудного города», немного завидовала Элли, которую вёз на спине трусливый лев. Но, зная непростой характер этих хищников, всё же не рискнула бы решиться на подобный эксперимент в реальной жизни. А сейчас это было настоящее чудо, а не смелая выдумка автора.

Через какое-то время компания вошла в окрестности небольшого города. Было раннее утро, но на узких, кривых улочках суетился народ. Из небольшой хлебопекарни так пахло свежим хлебом, что слюнки струились по горлу девочки как топлёное масло, и пекарь уже вовсю продавал хлеб горожанам, которые тут же прятали булочки, калачи и ржаные караваи в свои корзины под льняные полотенца, чтобы донести их горячими к столу. Продавцы овощей везли по улицам скрипучие возы с ярким, цветным грузом, который напоминал не просто лежащую валом капусту, морковь, спаржу и другие овощи, а диковинную клумбу. Вот прошёл мимо животновод и провёл трёх маленьких, симпатичных барашков со скрученными как морская раковина рогами. Копытные, как и полагается, упрямились, но всё же топали за хозяином, цокая по мостовой копытцами.

Миле очень нравились местные дома – каменные у основания и деревянные, начиная со второго этажа, с выступающими террасками по периметру, словно сделанными специально для прогулок вокруг дома и крышами самых разнообразных и сложных форм. Ей нравились и люди: улыбчивые и спокойные. Казалось, что жизнь течёт здесь тихо и мирно, и нет никакой опасности в том, что менее чем через 11 часов произойдёт нечто страшное или наоборот нечто прекрасное… если Мила сумеет справиться со своим непростым заданием.

Ещё Милу удивляло то, что ни один из проходящих мимо людей не замечал не их с Костей, ни белого льва. Ей хотелось выпрямиться и помахать селянам рукой, сообщить о своём присутствии в Запределье и о том, что вместе с ней в Гранию вернулась надежда на спасение. Но, видимо, триумфальное появление откладывалось, потому как до триумфа было ещё далеко и судьба намеренно сделала её пока невидимой, чтобы не давать людям ложной надежды, что, как известно, хуже любой безысходности.

– Нормально! – Костя зашевелился на «заднем сидении», – и давно мы так едем? – спросил он, зевая и потягиваясь.

– Да уже часов семь.

– Мы что, уснули на той поляне?

– Да, – с грустью кивнула Мила.

– В этом сне или как его ещё назвать я видела отца, – прибавила она. – Он был так слаб. Думаешь, Сила скоро доставит нас к Вратам Святилища.

– Думаю да, – поддержал Милу Костя, – Я уверен, что этот парень знает своё дело, да, лев?

Костя игриво потрепал Силу по пушистому боку. Лев и ухом не повёл.

– Славное тут местечко! – Костя огляделся. – Э-эй, всем доброе утро! – помахал он рукой горожанам. – Сер Константин доблестный рыцарь и храбрейший воин приветствует вас!

Мила засмеялась.

– Слава богу, что они не слышат твой бред и не видят твоих кривляний!

– Они не видят и не слышат меня? – расстроился Костя.

– Ни единого слова!

– Уф! Ну что же, значит, если они меня не слышат сейчас, надо сделать так, чтобы они услышали о моих подвигах! – Костя так увлёкся своими героическими мыслями, что соскользнул со спины льва и грохнулся на мостовую.

Мила опять звонко рассмеялась.

– Пррр! Стой, Сила! – приказала она льву. – Мы нашего героя по дороге потеряли, а без него нам никак не победить Скерона Деймонараа!

– Вот так рыцарь у тебя, девочка! – неожиданно услышала Мила насмешливый голос у себя за спиной.

Рядом стояла худощавая женщина лет пятидесяти в традиционном, видимо, для этих мест наряде и задорно рассматривала ребят.

– Вы что, видите нас? – удивлённо спросил Костя, потирая ушибленный бок.

– Конечно, – хихикнула селянка.

– А нам показалось, что нас никто здесь не видит, – сказала Мила.

– Никто и не видит, – согласилась женщина, – а кто надо – видит.

Ребята переглянулись.

– Ладно-ладно, – улыбнулась женщина, – не мучайте себя догадками, дети. Меня послала Голдения, чтобы я позаботилась о вас, обогрела, накормила.

– Голдения? – переспросила Мила. – Она ничего мне о вас не говорила.

– Так а что обо мне толковать, я сошка маленькая и задание у меня – проще не бывает: пригласить к себе в дом, накормить горячей кашей и отпустить по вашим важным делам. Вот он мой дом, в двух шагах – женщина указала рукой в сторону небольшого строения, похожего на старинные белые мазанки.

– О, отлично, – потёр руки. – Кашка – это тема!

– Какая тема? – нахмурилась Мила. – Нет у нас времени чаи гонять и кашей подкрепляться!

Она достала мерцающий жезл и показала Косте.

– Он гаснет с каждой минутой, а ты завтракать собрался!

– Не надо так волноваться, – успокоила Милу женщина. – Разве бы голдения попросила меня помочь вам, если бы я была простой селянкой? Я знаю как ненадолго остановить время на твоём жезле, девочка. Ты не потеряешь и минуты!

С этими словами она дотронулась худым пальцем до жезла, и мерцание остановилось.

– Ого, она и правда его остановила! – удивился Костя.

– А это не вредно для моего папы? – забеспокоилась Мила.

– Нет, – улыбнулась женщина. – Это продлит его жизнь. Жаль, что я могу совсем ненадолго остановить время.

– Ладно, – согласилась Мила. – Мы позавтракаем, но только очень быстро.

– Класс! Я чемпион по уничтожению завтраков! – весело прокричал Костя, в припрыжку отправляясь к дому селянки.

***

В доме пахло сухими травами и горящими дровами.

Мила присела на деревянную лавку возле массивного грубой работы стола и осмотрелась. Ей показалось, что убранство дома списано из какой-нибудь русской-народной сказки. Тканые половики-дорожки на полу, белая глиняная печка с закопчёным дышлом, пёстрые ситцевые занавески на небольших окнах. На стенах висели нехитрые декоративные украшения из глины, соломы, тряпочек и бусинок – точь-в-точь обереги, которые они делали на технологии в школе, когда однажды у них проводился фестиваль народных ремёсел. Всё здесь казалось ей родным и знакомым. Если бы не острая необходимость спешить в путь, она могла бы, наверное, просидеть тут несколько часов просто глазея по сторонам. И это занятие ей нисколько не наскучило бы.

Мила посмотрела на хрустальный жезл из лучевой кости Смерти – чудеса! – он по-прежнему не мерцал, а горел ровным голубым светом. Мила как заворажённая смотрела на него. Ей казалось, что она видит синие глаза отца, уставшие, зовущие, но полные любви и скрытой силы.

– Вооот, – женщина поставила перед ней и остей две расписные глиняные тарелки, полные ароматной каши из каких-то неведомых злаков.

– Надеюсь, это не овсянка? – осведомился Костя вдруг взявший давно забытый Милой тон богатенького превереды. – Терпеть её не могу.

Она посмотрела на парня с упрёком.

– Ешь, что дают, – усмехнуулась она. – Ты что, решил, что тут тебе предложат шведский стол «всё включено»?

Костя поковырял ложкойкашу и одобрительно покивал.

Мила тоже взяла ложку. Надо поскорее покончить с завтраком и идти дальше.

Она зачерпнула кашу и поднесла ко рту.

В этот момент со стороны рюкзака, стоящего на полу, послышалось громкое жужжание. Жук-дегустатор пытался выбраться из шкатулки.

– Мы забыли про жука! – мила положила ложку в тарелку и собралась встать. – Надо его тоже покормить.

– Какого ещё жука? – всплеснула руками женщина. – Поешь, а потом покормишь!

Неужжжжжжели ты потащишь его на стол?

Миле показалось, что селянка как-то странно прожужжала последнюю фразу. Или это уже у неё в голове жужжит..?

Мила встала из-за стола.

Женщина встала у неё на пути.

– Нечего тебе тащить жуков за мой стол! – неожиданно грубо сказала она. – ты всё-таки у меня в гостях, и правила здесь мои!

На секунду Миле показалось, что гнев исказил лицо их благодетельницы настолько, что она стала похожа на какое-то насекомое: нос удлиннился, глаза вылезли из орбит, лоб сузился.

Мила обошла бодбоченившуюся селянку, открыла рюкзак и достала жука.

Тот немедленно ринулся к столу.

Ещё секунда и жук вцепился в ложку, которую Костя уже поднёс ко рту.

– Ты чего творишь? – возмутился парень.

Но жук-дегустатор уже вовсю уминал кашу с его ложки.

И через секунду Миле стало совершенно ясно, почему жук так яростно бился в шкатулке в её рюкзаке. Синие по обыкновению крылья жука залились густым алым свечением.

– Яд… – сдавленным голосом прошептала Мила. – Самой высшей категории.

Костя выронил из рук ложку.

Когда Мила повернулась к селянке, на успела увидеть как её этнический наряд оседает на пол, словно тело женщины в единочасье растворилось в воздухе.

– Ты пожжжжжжжжалеешь! – угасая до тонкого писка прожужжал в воздухе голос бывшей благодетельницы.

Принявший свой истинный вид Паразит, ринулся к окну.

Костя сидел неподвижно, стеклянными глазами глядя как превратившаяся в комара тётушка проследовала к открытой форточке и вылетела вон.

Мила клянула на жезл и сердце у неё похолодело. Он снова замерцал, но теперь одним делением было меньше.

***

Холодный влажный компресс как садовый слизень медленно сполз со лба Насти, пропитав её подушку и волосы влагой, от которой щипало раздражённую слезами щёку. Трудно было себе представить, что за страшный день пережила эта женщина упрямо стараясь выбраться из закрытого запирающим заклинанием дома. Настины безрезультатные потуги обессилили не только её саму, но и родителей-призраков, которые теперь висели в воздухе недалеко от постели дочери и дремали.

В руках женщина сжимала прощальную записку от Милы, которую она нашла в её в комнате, в которой дочь сообщала о том, что отправилась в Гранию спасать отца и обещала, что с ней ничего не случится, потому что дочь Пламенного Меча достойна королевской крови Светозаров, а она, Настя, королевского трона.

Подавив предчувствие надвигающегося сумасшествия, Настя села на кровати и попыталась ещё раз вспомнить и осмыслить события вчерашнего дня. Но воспоминания мешались с тревожными снами и страшными фантазиями, которыми она «развлекала» себя, засыпая, и были обрывочными и не точными.

Настя вспомнила о том, что вчера, благодаря родителям вернула себе воспоминания о самой большой и чудесной любви в своей жизни, об Элеоне, что её дочь рождена не от студента обманщика из театрального вуза, а от короля, который сейчас находится в беде. Она ясно вспомнила, что не подозревала о том, что все эти годы была жрицей великой книги Хронемос, с которой она связана тайными магическими чарами.

Женщина, покачиваясь вышла из комнаты и побрела в спальню дочери. Она присела на кровать, прижала к лицу подушку Милы и закачалась из стороны в сторону, словно баюкая её.

Блуждающий взгляд Насти прогулялся по окну с сероватым защитным налётом, по стене с обоями в мелкий цветочек и замер на стене с росписью. Женщина не моргала несколько секунд. Рисунок исчез. Его не было. Просто ровная белая стена как чистый лист бумаги.

Настя медленно отложила подушку, покинула комнату и устремилась в столовую. Ещё из прихожей она пыталась увидеть часть расписного потолка, но утренние сумерки ещё скрывали его. Настя буквально ворвалась в столовую и зажгла свет. Потолок был абсолютно чистым, словно его только что побелили. Новый приступ паники охватил женщину. Она собралась уже бежать на верх за разъяснениями к родителям, но оба призрака были уже внизу, в столовой.

– Что это? – заикаясь, спросила Сергея Михайловича Настя. – Куда делась роспись? Как я теперь смогу попасть в Гранию?

– Этот портал был открыт только для Милены, к сожалению.

– Так вы что, меня обманули?! Отправили неизвестно куда мою дочь и закрыли эту тему! Смыли росписи на стенах, пока я там валялась с компрессом на башке… – истеричным голосом кричала Настя, начиная задыхаться от спазмов в груди, говорящих о подступающем тайфуне слёз.

– Да как же тебе такие мысли в голову пришли! – повысил голос Сергей Михайлович и с грозным видом приблизился к дочери. – Мила наша внучка, если ты забыла, а не жертвенный ягнёнок. И если бы ей было не по силам спасти отца, никто никогда не позволил бы ей отправиться в Гранию!

Настя молчала, низко опустив голову, и только плечи её подрагивали от немых рыданий.

– А эти росписи на стенах и потолке не подвластны ни тебе, ни нам! – продолжал монолог отец Насти. – Они появились в этом доме когда у нас с Полиной родилась ты. Сначала фреска на потолке в столовой, а позже и в твоей комнате наверху. Это было так необычно, да просто необъяснимо! И мы с твоей матерью по началу испугались не обошлось ли тут без колдовства и даже пригласили в дом священника. Батюшка осмотрел дом, увидел тебя и сообщил нам с матерью, что такой красоты росписи могли быть лишь следствием великого чуда, явленного великой радостью и благодатью.

Мы с Полиной с одной стороны обрадовались словам святого отца, а с другой обеспокоились. Что бы могли значить такие знаки свыше? И со смешанными чувствами радости и тревоги мы прожили все последующие двадцать лет…

– Но… это пугает, – растерянно произнесла Настя. – Добро…Зло… Я легко играла ими в своих книгах и никогда не думала о том, что те истории и персонажи, о которых я фантазирую и пишу в своей зелёной тетради, окажутся реальными!

– Ты ничего не выдумывала, дочка. Ты просто писала о том, о чём хорошо знаешь. Может, именно поэтому ты стала известным писателем и твои читатели искренне верят в то, что ты пишешь. И Мила похоже унаследовала твой талант. Раньше у неё не было возможности раскрыться, но теперь она сможет вместе с тобой продолжать твоё дело.

– Значит, эта маленькая прохиндейка всё же забрала в Гранию зелёную тетрадь, чтобы закончить легенду! – усмехнулась Настя.

– Забрала. Но она не сможет закончить легенду без тебя, – морщинистое лицо отца озарилось загадочной улыбкой. – Ты должна пойти за Милой в Гранию вовсе не для того, чтобы оберегать её от бед, девочке это не нужно, а для того, чтобы исполнить свою собственную роль.

– МОЮ РОЛЬ?!

– Да. Легенда говорит о том, что Зло заменило Добро тогда, когда прекрасная дева поднесла своему возлюбленному чашу с напитком из корня Мирории и поверженный Скейрон Деймонар вновь обрёл свою силу. Злой волшебник обманул вас с Элеоном, прикинувшись тобой. И чтобы всё вернулось на круги своя необходимо, чтобы Элеон вновь принял чашу из рук своей возлюбленной, на этот раз настоящей и выпил целебный напиток, который приготовит ваша дочь – плод вашей любви.

– Но я закрыта здесь! Как я выйду?

– Запирающее заклинание уже перестало действовать. Ты можешь выйти. Нужно теперь найти другой вход в Гранию.

Настя открыла рот, чтобы порассуждать на эту тему, как вдруг во входную дверь постучали.

ГЛАВА 25. Выход есть!

Стук в дверь повторился ровно с тем же тактом: Тук! Тук! Тук! Стучали костяшки пальцев, предположительно мужские, громко и твёрдо – гость решительно настроен пообщаться с обитателями дома.

Настя на цыпочках прокралась в прихожую и заглянула в глазок. За дверью стоял Всезнаев, высокий и полноватый отставной полковник с красным лицом и невыгодно подчёркивающими его красноту рыжеватыми усами и маленькими глубоко осаженными зелёными глазками.

Тук! Тук! Тук! Тук! – вновь раздалось прямо у Настиного лба, так что она отшатнулась от глазка. Женщина сделала глубокий вдох и открыла дверь.

– Добрый день! – салютующим тоном выкрикнул сосед.

Настя невольно поморщилась от этого почти выкрика.

– У вас что-то случилось? – Всезнаев забегал своими ледяными глазками по распухшему от слёз лицу Насти.

– Вы что-то хотели…э-э-э…

– Хм, Пётр Петрович, – напомнил сосед, слегка набычившись.

– Да, верно. Вы что-то хотели, Пётр Петрович?

Полковник на несколько секунд замер, словно пытался вспомнить о причине своего визита.

– Да я, собственно, пришёл узнать… – ледяные глазки проскользнули мимо плеча Насти в прихожую. – Можно мне войти?

– Нет! – слишком эмоционально выпалила Настя, оперевшись рукой на косяк как-будто Пётр Петрович собирался штурмовать дом, и добавила первое, что пришло в голову: – Я морю тараканов. Да, тараканов, и у меня везде отрава.

– По-нят-но, – проговорил полковник, натягивая такие же как и усы рыжеватые брови на лоб. – Я, собсно, вот по какому делу. Вы в курсе, что тут у нас в посёлке настоящий сумасшедший дом твориться?

– Что вы имеете ввиду?

– В последнее время очень странные вещи в посёлке происходят. Важные полицейские шишки из Москвы понаехали…

Настя внутренне напряглась, и это не могло ускользнуть от ледяных глазок полковника. Он тут же воспринял эту неконтролируемую реакцию как положительный ответ на свой вопрос.

– Вот! – он поднял вверх пухлый как сосиска палец. – Я знал, что я всё правильно воспринимаю. Ну кому как не вам, Настя, знать, что происходит у вашего ближайшего соседа, этого карлика Цезаря.

– При чём тут Цезарь?

– А вы не замечали чего бы то ни было странного в его поведении? – тоном Шерлока Холмса продолжал полковник. – Может, к нему приходили странные гости?

– Нет, не замечала. Только он вчера не пришёл к нам на обед… мы приглашали его.

– ВОТ! – палец – сосиска опять оказался возле носа Насти.

– Да что «вот»?!

– А то, моя дорогая, что не далее как вчера я зашёл к вашему дражайшему соседу, чтобы попросить у него бензопилу, моя на днях сгорела. И что я увидел?

– Что? – сердце Насти учащённо забилось.

– Я. Нашёл. Вашего. Соседа. Мёртвым! – загадочно-хриплым голосом прогавкал полковник.

Женщина прикрыла рукой открывшийся от удивления рот.

– Да-да! – полковник взял её потной рукой за запястье. – Более того, во входной двери его дома была огромная дыра с обожженными краями как от помпового ружья! Точно вам говорю! А в доме всё было буквально перевёрнуто вверх дном, точно его грабили.

– Господи, – Настя опёрлась головой о косяк, её ноги задрожали.

– Вот именно! – тараща глаза, шёпотом произнёс полковник. – Я, разумеется, побежал домой и вызвал полицию. Но когда через пару часов наши стражи порядка явились таки, оказалось… – он сделал паузу. – Оказалось, что дверь в полном порядке! Да к тому же заперта снаружи на огромный амбарный замок! Но это ещё не всё. Представьте, полиция выбила дверь, а в доме идеальный порядок и, самое интересное, НИКАКОГО ТРУПА! – сосед нервно захохотал. – Меня самого хотели в участок загрести, хорошо, что я им удостоверение помощника депутата показал, а то ночевать бы мне в «обезьяннике».

Сердце Насти колотилось где-то в районе горла. Кто как не она могла видеть очевидную связь между сценой в доме Цезаря и событиями, происходящими в обоих мирах: здесь и в Грании.

– Да, это очень странная история, Пётр Петрович, – она взялась за дверь, давая понять, что хочет попрощаться с полковником. – Но ведь всё хорошо закончилось, правда?

– Закончилось? Нет-нет, ничего не закончилось, – полковник навалился всей тушей на дверь и вновь отворил её. – Сегодня с утра после вчерашнего шока я решил развеяться и пойти порыбачить на озеро. Согласитесь, не каждый день такое переживаешь. Так вот, вообразите, сижу спокойно себе рыбачу на лодке недалеко от островка со старой ивой, как вдруг вижу, плывёт коза, – он округлил глаза до такой степени, что казалось они вот-вот вылезут из орбит. – Да ещё и однорогая! Я её недавно видел на дороге, а верхом на ней…– Всезнаев остановился. – Ладно, это не важно, что было на дороге. Так вот, вижу, хорошо так зараза плывёт! И прямо к острову. Слушайте дальше, – он опять схватил Настю потной рукой за руку видя, что она всё-же собирается уйти. – Доплыла эта однорогая бестия до острова, вылезла на него, побегала, побегала, посуетилась, словно искала что, а потом остановилась да как сиганёт обратно в воду. И с концами!

– Что с концами?

– Ну, коза с концами! Утонула, значит, коза! Прямо нырнула этим своим одним рогом и всё! Видно, счёты с жизнью решила свести.

– Ужас, – Настя глубоко вздохнула, у неё кружилась голова.

– А знаете, милая Анастасия, чья была эта коза?

– Не имею представления.

– Цезаря! Это ж его однорогое чудище! Как бишь это её имя монархическое…

– Жозефина, – по слогам проговорила Настя, удивившись догадке, что только что её посетила.

– Точно! Это ж как животина своего хозяина любила и с его уходом до такого душевного состояния дошла, чтобы в омут с головой? Вот если б меня жена хоть на малую толику так любила, а!

Сосед перевёл на Настю полный сочувствия к козе взгляд и испугался. Дотоле равнодушный взгляд женщины сейчас просто впивался в его красную, усатую физиономию, словно это было вовсе не его лицо, а сочный грейпфрут из которого она собиралась усилием воли выжать сок.

– Вы сказали, коза бегала по острову, словно искала какое-то место? – голосом зомби проговорила Настя.

– Ну да…

– А потом нырнула в определённое место?

– Вроде того, – теперь сосед нервно пятился назад, намереваясь скрыться от взгляда этой симпатичной женщины-соковыжималки.

– И так пропала как в омуте?

– Да-да, всё как я и рассказал, – проблеял сосед и, нащупав в кармане мобильный телефон, достал его и приложил вверх ногами к уху. – Извините, дорогая, у меня срочный звонок, – с этими словами он отскочил на безопасное расстояние от Насти и быстро пошёл прочь, делая вид, что говорит по телефону.

Едва захлопнулась за соседом дверь, Настя бросилась в свою комнату и стала переодеваться. Джинсы, рубашка, сумка, в неё всё, что ей казалось необходимым в незнакомом месте, карта, светлые волосы одним движением собрались в хвост. Всё или что-то забыла?

Настя забежала в комнату к дочери и подошла к письменному столу. На нём лежала единственная вещь, которую юная принцесса не взяла с собой в опасное путешествие – брошь Элеона со львом, рубиновой лилией и венком из дубовых листьев. Настя взяла её и бережно спрятала в нагрудный карман рубашки, застегнув его на пуговицу. Поближе к сердцу. Затем, она решительно сбежала вниз по лестнице, натянула серебристые балетки и вышла из дома.

Быстрой походкой по знакомой и дорогой сердцу дороге она бежала в сторону озера. Настя пробегала мимо группы громко переговаривающихся между собой людей, когда заметила полицейскую машину. Рядом с ней стоял озабоченный высокий мужчина и безмятежно рассматривала свои ноготки молодая женщина. Мужчина выкрикивал в лицо полицейкому, что у него пропал сын Константин, на что страд порядка равнодушным тоном повествовал, что с момента исчезновения прошли всего сутки, и, возможно, отпрыск потерпевшего где-то шляется с друзьями после ночной рыбалки, а этот дорого одетый гражданин устраивает скандал на пустом месте, словно бы все сейчас должны всё бросить и искать разгулявшегося на каникулах школьника.

Прямо возле озера Настя вновь встретила полковника. Тот ехал с удочками на велосипеде, очевидно, собираясь продолжить прерванную скорбящей козой рыбалку. Настя обогнала его. Это вызвало новую волну интереса со стороны Петра Петровича и он поднажал на педали, чтобы догнать её.

– Решили пробежаться? – заигрывающим тоном спросил он.

Настя не обращала на него никакого внимания и бежала дальше, но тот явно решил продолжить начатый час назад разговор о мистических событиях в посёлке.

– Слышали, у помощника депутата Трофимова сын сгинул?

Настя тряхнула головой и продолжила бег, озеро было уже совсем близко.

– Сейчас детей одних отпускать небезопасно, не то, что в наше время. А где, кстати, ваша очаровательная дочка?

Настя добежала до берега и остановилась как вкопанная. Вплавь добираться до острова слишком далеко, а лодка на берегу только одна. Она перевела маниакальный взгляд на Петра Петровича.

– Это ваша лодка? – задыхаясь, спросила женщина.

– Моя, – гордо протянул полковник.

– Я поплыву с вами, – решительно заявила она.

– Ну, конечно, конечно, – глаза полковника заблестели. – Как неожиданно, Настенька!

– На остров! – скомандовала женщина, усевшись в лодку.

– Конечно, как скажете, моя королева, – противным заигрывающим тоном проговорил полковник и оттолкнул лодку от берега, опасливо глядя по сторонам.

– Быстрее, – требовала Настя, полковник не мог не повиноваться.

Он грёб изо всех сил и пот струился по его круглому красному лицу, заливая растянутую выцветшую майку.

– Левее, немного левее! – командовала Настя. – Не надо доплывать до острова. Остановитесь.

Полковник сложил вёсла и отдал Насте честь.

Женщина поднялась на ноги и посмотрела на Петра Петровича.

– Спасибо за всё, – она улыбнулась. – Вы замечательный сосед!

Лодка качнулась – Настя нырнула в воду.

Пётр Петрович схватился руками за край лодки, ожидая когда его спутница вынырнет, но шли секунды, минуты, а она не всплывала. Полковник как завороженный продолжал смотреть в то место, куда рано утром нырнула коза, а сегодня красивая молодая женщина и нащупывал ладонью в кармане брюк таблетки валидола, которые заботливо положила ему жена.

ГЛАВА 26. Врата Святилища.

Городишка, название которого дети так и не узнали, остался далеко позади, когда Мила слезла со льва и пошла пешком рядом. Костя последовал её примеру. Последние полчаса ребята ехали в полном молчании.

– Спасибо, – тихо сказал Костя.

– Не за что! – так же тихо ответила Мила.

– Да как это не за что! – Костя перегородил Миле путь. – Ты понимаешь, что спасла мне жизнь? Да если бы… – он сглотнул, – Да если бы не ты, я бы полчаса назад отбросил бы копыта в твоём сказочном королевстве! И всё почему? Потому что я сам – сказочный осёл!

– Брось, – засмеялась Мила. – Никакой ты не осёл.

– Осёл, осёл! – настаивал Костя. – Жрать он, видите-ли, захотел! Завтрак ему подавай, – кривлялся он, понося себя.

Парень в сердцах пнул случайный камушек и присел на корточки.

Мила присела рядом с ним.

– 1:1 – весело сказала она.

– Чего?

– 1:1, говорю. Я один разок ошиблась и ты один разок, – пояснила Мила. – Ты мне помог и я тебе помогла, понял?

В глазах Кости блеснула искра радости.

– Правда? – совсем по-детски спросил он. – Я ничего тебе не испортил? Я видел как ты расстроилась, когда увидела что этот комар-оборотень обманул тебя со временем.

– Ничего, – сказала Мила. – Наверстаем.

Она решительно встала и двинулась в путь.

Костя тут же вскочил и последовал за ней.

Пока ребята разговаривали Сила, почувствовав свободу, занялся любимым делом. Он сделал с десяток больших прыжков по путанной траектории, то западая на передние лапы, то становясь на дыбы, словно делал львиную разминку, и взмыл ввысь. Распустив огромные белые крылья, лев воспарил так высоко и плавно, словно был лёгким как степной орёл, а не полутонным исполином. Его грива красиво развивалась на ветру, а хвост был похож на длинное копьё или стрелу, какая бывает на хвосте у драконов.

– Вот бы полетать на нём, – мечтательно произнёс Костя.

– Полетаешь потом, если мой папа разрешит, – с усмешкой сказала Мила, как – будто речь шла не о возможности прокатиться на гигантском крылатом льве, а, например, о поездке на обычном автомобиле.

Когда Сила закончил свою воздушную гимнастику и спустился на землю, мягко переступая по ней лапами, дети продолжили свой путь. В животах обоих героев урчало от голода, но все запасы они уничтожили ещё вчера, а вновь искать еду не было времени. Мила вновь достала из рюкзака скипетр.

– Осталось всего четыре часа. Как же мы успеем найти Дерево Жизни, приготовить напиток и дать его отцу?

Костя не знал что ответить.

***

Наконец, юные герои поднялись на невысокий, плоский холм, покрытый камнями, на первый взгляд хаотично разбросанными, но если присмотреться лежащих в определённом порядке. Порядок этот напоминал сходящиеся в одну точку линии, образующие форму веера, в центре которого возвышалась груда камней, напоминающая не замкнутую сверху арку. Лев остановился рядом с этой аркой.

– Это и есть Врата Святилища? – разочаровано проговорил Костя. – А что же из себя представляет само Святилище? Два бревна и костровище?

Мила обошла вокруг арки.

– Странно, возможно Сила ошибся. Куда ты нас привёл? – спросила девочка у льва.

Естественно лев не мог ответить своей принцессе, он только развернулся и медленно подошёл к Вратам. Задержавшись на пару секунд, лев взглянул на Милу своими глубокими синими глазами и шагнул в арку.

– Он исчез! – Крикнул Костя. – Исчез!

– Пойдём, – Мила устремилась в арку следом за Силой и увлекла мальчишку за собой.

***

Едва дети переступили врата, они оказались в прекрасной высокой зале со сводами до самых небес, через золотистое кружево которых струился яркий солнечный свет. Трудно было определить из какого материала построены стены храма, они буквально излучали свет изнутри и казались янтарными, с застывшими внутри пузырьками воздуха, жучками, бабочками, золотыми искрами и тонкими веточками. Мила вспомнила, как однажды, на зимней прогулке в школе нашла большой кусок льда с замёрзшей внутри берёзовой веткой. Это казалось ей маленьким чудом, которое можно объяснить просто: в лужу с талой водой упала ветка и замёрзла. Но то, что теперь открывалось её взору, объяснить было не возможно.

Мурашки бежали от затылка до кончиков пальцев на ногах Милы, она чувствовала, что вот-вот заплачет от переполняющего её чувства благоговения перед неземной красотой.

Дети осмотрелись. Силы уже рядом не было, хотя уйти ему было некуда, Святилище не имело иных входов и выходов, кроме того, в который они вошли. В воздухе стали мерцать мелкие золотистые пылинки. Их становилось всё больше и больше и Мила заулыбалась, понимая ЧТО происходит, в то время как Костя растерянно смотрел по сторонам, пытаясь это понять.

– Голдения! – закричала Мила и бросилась навстречу богине золотого ветра как к старой подруге.

– Ваше Высочество, – Голдения склонила голову перед Милой.

– Что… что ты делаешь? – удивилась девочка. – Зачем ты кланяешься мне как человек?

– Иногда боги бессильны там, где справится маленькая девочка, в жилах которых течёт кровь королей Грании, – певучим голосом ответила Голдения. – Ты можешь победить страшное зло в лице Скерона Деймонара, а я нет.

– Сила привёл нас сюда. Для чего? Чтобы увидеться с тобой?

– Нет, моё дело лишь встретить тебя. Верховная жрица ждёт тебя, – Голдения сделала жест рукой в сторону невысокого алтаря в центре зала.

Алтарь на глазах стал медленно подниматься прямо из-под земли. Он поднимался, ступень за ступенью, превращаясь в высокую пирамиду. Когда самая широкая двадцать первая ступень поднялась из земли, Голдения шепнула на ухо Миле:

– Иди,– и легко подтолкнула девочку вперёд.

Мила взглянула на Костю и двинулась к пирамиде.

Едва нога девочки коснулась первой ступени, её камень засиял изнутри. Мила отступила назад, но ступень продолжала сиять, давая понять, что первый шаг сделан и обратной дороги быть не может. Девочка вновь взошла на неё и двинулась дальше.

Костя смотрел на это действо как заворожённый. Это было волшебно! Ступени загорались одна за другой, а фигура девочки, направляющейся к вершине, становилась всё меньше, но в то же время всё величественней.

И, наконец, просияла последняя, двадцать первая ступень. Мила увидела перед собой площадку с возвышающимся посреди неё троном, высокая, резная спинка которого была увита цветами. На троне сидела очень красивая женщина с длинными-длинными голубыми волосами, которые застилали плечи и всю её фигуру, спускались на пол и ложились крупными кольцами вокруг трона. Эти прекрасные волосы служили ей и украшением и одеждой. Лицо Жрицы от глаз до самого лба было усыпано мелкими, сверкающими кристаллами, а губы были красными и блестящими как малиновый леденец. Такой красавицы Мила не видела никогда, ни в одном самом красочном мультфильме, ни в одной книге, ни в самом ярком и фантастическом кинофильме, ни даже во сне…

– Подойди, – проговорили малиновые губы.

Мила приблизилась.

– Я Верховная Жрица, – женщина протянула Миле свою карту. – Я могу всё и ничего одновременно. У меня очень важная и в то же время очень скучная миссия. Я знаю всё обо всём, но изменить что-либо бессильна. Я могу только передать свои знания избранному. Тебе, Милена. Вот, – в руках жрицы появилась серебряная чаша и небольшой свиток. – Это чаша, из которой Элеон должен испить целебный напиток с соком плода Дерева Жизни, а здесь рецепт приготовления этого напитка.

Мила приняла чашу и свиток.

– Но как мне найти Дерево Жизни?

– Ты знаешь игру «холодно-горячо»? – спросила жрица и улыбнулась.

– Конечно! – оживилась Мила. – Ведущий прячет какую-то вещь, а игрок ищет, а остальные игроки подсказывают ему, когда он приближается к месту, где спрятана вещь: «Горячо!», а когда отдаляется: «Холодно!».

– Правильно, – Жрица кивнула. – В Грании добро и зло поменялись местами, и тебе трудно будет найти Дерево Жизни, потому что оно спрятано от глаз слуг Скерона Деймонара. Они ищут дерево.

– Они хотят уничтожить дерево?

– Нет. Дерево Жизни питает светом добра жизнь в Грании, его плоды имеют живительную силу и поднимают с постели тяжело больных и раненых, могут спасти от голода целое королевство. Скейрону мало было порабощения Элеона, он хочет превратить Дерево Жизни в дерево, растящее плоды зла, обмана, порока и разрушения.

– Как же мне найти его?

– Иди на восток и ищи озеро, которое питает корни Дерева Жизни.

– Сила пойдёт со мной? – спросила девочка.

– Нет. Дочь Пламенного Меча достаточно сильна, чтобы дойти до озера и приготовить эликсир. Сила придёт на помощь лишь тогда, когда твои собственные силы будут на исходе, – жрица улыбнулась. – Подойди ко мне.

Мила повиновалась. Она почувствовала как прекрасная жрица наклонилась и поцеловала её в лоб яркими, блестящими губами, похожими на малиновый леденец. Мила ощутила как по её телу разливается жар, ей даже показалось, что её ноги в этот момент оторвались от пола.

– Прощай, юная принцесса.

Мила поклонилась жрице и тут же замерла, поняв, что сделала реверанс так естественно, словно всю свою жизнь делала это при королевском дворе как светская дама. Это новое приятное чувство обрадовало её и наполнило решимостью оправдать своё происхождение и миссию, которую возложила на неё судьба. Она внезапно почувствовала зов крови, той самой, что дал ей Элеон рыцарь Пламенного Меча – король Грании, которая обязывала её сейчас спасти отца.

Мила встала на двадцать первую ступень и стала спускаться вниз. С каждым шагом ступени гасли и оседали за спиной юной героини, говоря о том, что дорога, проложенная принцессой Грании к трону жрицы закрывается.

***

– Жрица сказала надо идти на восток, – задумчиво проговорила Мила, оглядываясь по сторонам. – Теперь осталось понять, где этот восток. По звёздам дороги не найти, а времени осталось… – она посмотрела на скипетр. – Осталось три часа.

– Эх, нам бы компас, – вздохнул Костя. – А как иначе определить стороны света?

Мила хлопнула себя ладонью по лбу.

– Как же это я забыла! У меня же есть черви!

Костя не понимающе посмотрел на неё.

– У меня есть путеводные черви. Вот! – Мила достала из рюкзака банку.

– Что ещё за путеводные черви?

– Они ползут в разные стороны света. Мне Цезарь говорил, что это настоящий компас по Грании.

Мила открыла банку и застыла.

– Ну, чего медлишь? Доставай! – торопил Костя.

– Я не помню какие из них ползут на восток жёлтые или зелёные, – растеряно проговорила Мила.

– Ну ты даёшь! Вспоминай.

– Кажется, жёлтые.

– Доставай.

– Хотя нет, зелёные. Точно зелёные!

– Ладно. Только смотри не перепутай!

– Не учите учёного! – горделиво заявила Мила и отпустила на волю зелёного беспозвоночного.

Червяк пополз вправо и ребята дружно последовали за ним.

ГЛАВА 27. Необходимая жерта

Скользкий зелёный друг выбился из сил и демонстративно свернулся в спираль, давая понять, что его миссия выполнена и любопытные двуногие теперь вполне справятся сами или на худой конец передадут эстафету другому червяку.

– У меня такое ощущение, что мы идём не в ту сторону, – проговорил Костя спустя час пути, когда они вошли в редкую берёзовую рощу.

– Путеводные черви не могут врать, – упрямым тоном ответила Мила.

– Но посмотри на солнце, оно у нас за спиной.

– И что?

– А то, что солнце всходит на востоке. Сейчас девять утра и если бы мы шли правильным путём: на восток, то солнце светило бы нам в глаза.

– В Грании, вероятно, всё происходит совершенно по-другому. Не путай наш мир и сказочный!

Мила сделала ещё несколько шагов и громко закричала, а Костя остановился как вкопанный.

– Ну что ты так орёшь, да ещё над ухом!? – раздался грубый хрипловатый голос.

Мила продолжала кричать и таращиться в глаза висящему на березе вверх ногами человеку.

– Это…это…это, – Костя хватал ртом воздух. – Это Повешенный…

– Ну и что? – спросил Повешенный.

– Да. И… и что это значит? – спросила немного Костю пришедшая в себя Мила.

– Я не помню точно, – расстроено проговорил Костя. – Но знаю, что это – одна из самых нехороших карт.

– Да! Я нехороший! Я гадкий! Непредсказуемо подлый! – Повешенный заулыбался щербатым ртом и стал раскачиваться на толстой верёвке из свиной щетины, которая стягивала его щиколотки. – Я тут вроде часового, который подстерегает заблудших путников. Таких как вы. Хе-хе-хе-хе!

– Мы не заблудились! – возразила Мила.

– Заблудились, заблудились! – опять ощерился Повешенный. – Червячки то не зелёные на восток ведут, а жёлтые.

Мила застонала и потёрла лицо.

– Дура я дура! Потеряли целый час и что теперь? – глаза её намокли.

– Ага, дурёха из дурёх! – насмехался Повешенный, продолжая раскачиваться.

– Не смей её обзывать! – вступился Костя.

– Эй, ладно, ладно, рыцарь, не ерепенься! Я, пожалуй, могу помочь вам за небольшую плату…

– Плату? – переспросил Костя.

– Да!

– Но у нас нет денег, – проговорила Мила.

– Ах нет, мне деньги не нужны. Я помогу вам в обмен на жертву!

– Какую ещё жертву?

– Я хочу… – Повешенный задумался. – Хочу, чтобы пацан остался со мной. Для компании. Хы-ы-ы!

– Ты с ума сошёл что-ли, мешок с навозом?! – разозлилась Мила.

– Подожди, – остановил её Костя. – Что ты дашь в замен?

– Вот это деловой разговор! – одобрил Повешенный.– Сразу видно, что малый сын торговца или ростовщика.

Костя насупился.

– Да что ты можешь сделать? – крикнула Мила. – Ты же привязан к дереву, а мы просто убежим от тебя! Пошли, Костя, – она взяла парня за руку и приготовилась бежать.

– Ассуаснти-и-и! – крикнул Повешенный. И в этот момент со всех сторон послышалось слабое шипение, которое приближалось со всех сторон, окружая детей.

Из-за деревьев показались странные животные. Они были похожи на крупных леопардов, только окрас был иной. Ярко-синяя шкура этих животных была покрыта ядовито-жёлтыми пятнами, на загривке торчал дыбом воротник из жёсткой шерсти, а хвост был сплошь покрыт длинными острыми иглами. Звери подходили всё ближе и ближе к детям, заставляя их жаться друг к другу, пока не подступили вплотную. Костя почувствовал как из открытой пасти одного из хищников ему на ногу капнула липкая слюна и потекла по ступне.

– Ну? И что же вы не бежите? – издевательским тоном спросил Повешенный. – Я ведь не смогу вас преследовать, а?

– Что ты Даш в замен? – повторил вопрос Костя, загораживая Милу руками.

– Я верну время назад в ту точку, где принцесса зависла со своими червями, но… Вам принцесса придётся продолжить путь уже без пацана. Согласны?

– Нет! – зажмурив глаза, выкрикнула Мила.

– Дай пять, пацан! – Повешенный протянул посиневшую руку Косте.

Мила открыла рот, чтобы возразить, но Костя опередил её:

– Я согласен!

– Да!!! – проревел Повешенный и хлопнул в ладоши.

Хлопок был таким громким, что Мила закрыла ладонями уши и зажмурилась, а когда убрала руки и открыла глаза, увидела, что стоит на том же месте, где они с Костей выбирали направление. Рядом стояла банка с цветными путеводными червями, похожими на мармеладных, которые лежат в супермаркетах на витринах возле кассы. Она взглянула на жезл. Повешенный не соврал, и время повернулось вспять. Голубое свечение на жезле восстановилось до остатка в три часа. Девочка глубоко выдохнула. Жертва была тяжёлой, но не напрасной, во всяком случае Миле хотелось в это верить.

Она достала из банки жёлтого червяка и положила на землю.

***

Мила топала по пустой равнине. Вокруг не было ни домов, ни деревьев, ни скал. Солнце светило ярко, но Мила ежилась – прохладный ветерок как змейка обвивал её голые ноги и открытые руки, на которых появилась гусиная кожа. Она достала из рюкзачка скомканную олимпийку и похвалила себя за предусмотрительность, потому что с детства мама приучила её брать собой тёплые вещи, если отправляешься в незнакомое место. Но вскоре и кофта перестала спасать её от холода. На лужах то тут то там виднелась тонкая корочка льда, низкорослые деревца, несмотря на зелёные листья, цветы, а иногда и плоды серебрились мелкой изморозью, трава под ногами стала хрупкой и тусклой.

Как такое может быть – спрашивала себя Мила, наблюдая как из её рта идёт белый пар.

Она вновь открыла банку и выпустила жёлтого червя, чтобы понять в правильном ли направлении она идёт. Червяк покрутился на морозной земле и сделал несколько ленивых движений. Направление верно. Мила посадила жёлтого путеводителя в банку к дремлющим собратьям.

– Почему, чем дальше я иду, тем холоднее становится? – девочка подняла к небу глаза. С востока приближалась густо взбитая сизая туча, обещая дождь, а, скорее всего, хороший снегопад.

– Жрица говорила про игру «холодно-горячо», но если становится всё холоднее и холоднее, значит, я опять неправильно иду?

Мила ощутила такое бессилие и обиду на саму себя, на свою непонятливость, несообразительность, несобранность. Сейчас ей так явно не хватало Кости, этого мальчишки с задиристым характером, который так не понравился ей в самом начале их знакомства, но успевшего стать ей настоящим другом за те несколько дней, что они провели вместе, распутывая эту странную и важную для Милы интригу под названием Грания. Мила понимала, что не может подвести его, героя, который добровольно остался рядом с этим мерзким типом с синим лицом, с Повешенным, который наверняка над ним и издевается, пугает, а она – принцесса Грании дочь Пламенного Меча стоит здесь посреди своей замерзающей страны и ищет повод заплакать!?

– Хелп, – прошептала Мила, – У меня есть Хелп! – она развернула свиток и позвала крылатого советчика.

– Да, ваше высочество! – Хелп взмыл в воздух. – А я уж думал, что вы меня не позовёте! – обижено прогундосил хвостокрыл. – Бр-р-р, как тут холодно!

– Вот я и не понимаю, Хелп, почему тут холодно? Ведь жрица сказала мне, что чем ближе к тому, что я ищу, тем горячее, как в игре!

– Жрица ещё сказала тебе, что в Грании зло подменило добро и всё перевернулось, значит…

– Значит, я правильно иду? Чем холоднее становится, тем я ближе к цели!

– Точно.

– Тогда чего же мы ждём?

– Я не знаю, чего ты ждёшь, осталось всего полтора часа! А нам ещё целебный напиток для Элеона варить!

– Нам? Ты не пойдёшь обратно в свиток? – удивилась Мила.

– У меня к тебе будет одна просьба, – Хелп подлетел прямо к лицу девочки, заглянул ей в глаза и прошептал: – Сожги свиток и я перестану быть его хранителем. Мне до смерти надоело быть книжным червём, а так я смогу быть твоим слугой.

– Мне не нужен слуга.

– Ну, тогда… – Хелп собрался исчезнуть.

– Стой! – Мила поймала его за крылышко и посадила к себе на ладонь. – Мне не нужен слуга, но хороший друг мне не помешает.

Черные глазки-бусинки Хелпа вспыхнули радостью и он рассыпался десятками зелёных вспышек как новогодний фейерверк. Когда же наконец зелёные вспышки погасли, он подлетел к Миле.

– А теперь сожги его, – заговорщическим тоном промолвил он. – Сожги!

– Хорошо, но, надеюсь, сжигание свитка со списком правил магической безопасности не противоречат этим самым правилам?

– Не-е-ет, – протянул Хелп.

– Ладно, только как я подожгу?

– Возьми сухую ветку.

Мила подняла с земли ветку.

Хелп сделал несколько глубоких вдохов и со свей силы дунул на ветку. Из его короткого хоботка вырвалась тонкая струйка огня, которая в одну секунду воспламенила сухую ветку.

– Уау! Что это? – удивилась Мила.

– Дело в том, что мои предки были огнедышащими драконами, – гордо проговорил Хелп, – и мне перешли кое-какие способности. Поджигай!

Мила поднесла горящую ветку к свитку и он вспыхнул у неё в руках как факел.

– Ура, ура, ура! – запищал Хелп. – Я свободен! Полетели к Дереву Жизни! – он сорвался с места и стремительно полетел вперёд, но потом остановился, заметив, что Мила осталась стоять на месте.

– В чём дело?

– Ты теперь мой друг, а значит и друг Кости. Так?

– Так. И что? – Хелп вернулся.

– Я пойду к Дереву Жизни одна, а ты должен помочь Косте. Отнеси ему это, – Мила протянула Хелпу мешочек с порошком из споттеров. – При помощи порошка Костя сможет заставить молчать Повешенного, чтобы тот не позвал на помощь иглохвостых леопардов. После этого он сможет бежать и ты проводишь его по моим следам к Дереву Жизни, а я пока приготовлю целительный напиток для отца. Надеюсь, что мама тоже подоспеет на озеро вовремя, ведь только она сможет поднести Элеону чашу с напитком.

– Она знает об этом?

– Бабушка с дедушкой обещали ей рассказать, после того как запирающее заклятие перестанет действовать.

– А зачем её заперли?

– Чтобы не побежала на подвиги следом за мной, мама до сих пор считает меня ребёнком.

– С чего бы это? – ерничал Хелп, но Мила не заметила.

– Каждому из нас в этой истории отведена своя роль, – продолжала она, – и если нарушить легенду, то не известно чем может всё закончиться. Мама должна появиться в своё время, не раньше.

– Ладно, – разочарованно вздохнул Хелп и принял мешочек со споттерами. – Обещай, что ты будешь осторожной?

– Обещаю, – улыбнулась Мила. – Мне теперь нельзя рисковать.

Хелп в последний раз сверкнул в воздухе зелёной вспышкой света и исчез, а Мила натянула повыше ажурные гольфы, застегнула до конца ворот олимпийки и направилась в сторону леса, над которым уже висела та самая сизая, плотно взбитая туча и сыпала снегом, превращая высокие ели в заснеженные горные пики.

ГЛАВА 28. Ледяная тюрьма… Что делать, если всё потерял?

Идти было трудно. Ледяной ветер, дувший в лицо, заставлял Милу дрожать от холода так, что ноги переставали слушаться и каждый шаг давался ей с усилием. Снега на земле было не так много, но он был колючим и сырым, открытые носки сандалий девочки позволяли ему легко впитываться в гольфы, пальцы на ногах коченели, Миле казалось, что вместо ступней у неё два куска льда. Руки тоже замёрзли, хотя левая меньше, потому что в ней был зажат скипетр. Мила левша и как говорила её первая учительница в школе, левши острее чувствуют руками, потому что любое действие, что они совершают ближе к сердцу, которое у человека, как известно, слева.

Мила чувствовала сердцем биение жизни в скипетре. Он был тёплым, почти горячим и девочка ощущала через это тёплое, голубое стекло пульс времени, который неумолимо отсчитывал безвозвратно уходящие минуты.

Вокруг стояли покрытые снегом деревья с пышной по-летнему зеленью, цветами и плодами, похожие на задремавших великанов, казалось, они даже дышат под искристым снежным одеялом и тихонько постанывают во сне. Эта мысль заставила Милу растянуть посиневшие от холода губы в улыбке и внутри стало немного теплее, она даже прибавила шагу.

Как произошло, что Скерон Деймонар заставил цветущую Гранию погрузиться в холод? При этом понятно, что природа просто уснула, а не погибла, взять хотя бы эти чудные деревья и траву под ногами, которая, несмотря на мороз, оставалась зелёной. Возможно, оставалось что-то, что сохраняло эту жизнь. Возможно, это и было то самое Дерево Жизни, к которому Мила сейчас так стремилась…

Спустя пятнадцать минут, уже совершенно окоченевшая, Мила вышла из леса и увидела перед собой замёрзшее озеро, посреди которого возвышалось большое, раскитистое дерево. Этот пейзаж показался Миле удивительно знакомым. И не мудрено. Он был точной копией того, что был там, в её мире, на озере с островком и старой плакучей ивой.

Сердце девочки учащённо забилось. Неужели старая ива и есть Дерево Жизни?!! Мила ускорила шаг и стала спускаться по заснеженному обрыву к замёрзшей глади озера, но поскользнулась и покатилась кубарем вниз. Снег обжёг её руки и ноги, проник под кофту и ужалил в спину. Уже у самого льда Мила ещё раз кувырнулась и уткнулась лицом в снежную кашу. Это было неприятно и даже обидно, но теперь в конце пути её не могла е остановить такая мелочь как неудачный спуск с горы. Она поднялась на ноги, отряхнула покрасневшие колени и мокрую одежду, подобрала улетевший в сторону рюкзак и стала осторожно ступать по льду.

***

Насте казалось, что кто-то тащит её за ноги вниз или, если бы обстоятельства были более подходящими для шуток, она могла бы подумать, что её просто смывает в огромный унитаз. Но шутить сейчас вовсе не хотелось. Её крутило и вертело во все стороны в кромешной тьме точно крохотного жучка, заставляя бояться, что вот-вот воздух в лёгких кончится и нечем будет дышать. Холодные потоки воды вращали её тело как щупальца гигантского осьминога. Одна лишь мысль поддерживала её начинающее паниковать сознание – Элеон оказался в мире людей именно таким способом и вернулся в Гранию также. Не говоря уже о единороге, скрывавшемся под личиной козы Жозефины! Почему же у неё у Насти не хватит сил проделать тот путь, что проделала коза?

Наконец, сквозь закрытые веки Настя забрезжил яркий свет. Открыть глаза она боялась, но чувствовала, что этот свет становится ближе и ярче. Однако, спустямгновение, к ощущению света прибавились новые. Настя поняла, что её больше никуда не несёт и щупальца осьминога её тело больше не вращают. Она распахнула глаза и увидела вверху размытое в воде солнце, и стайки ярких золотых рыбок и воздушные пузыри… Картина выглядела в точности как роспись на потолке столовой в их с Милой доме.

Настя потянулась к этой прекрасной картине, предвкушая, как сейчас выпрыгнет из воды, жадно глотнув воздуха. Она тянулась и работала ногами изо всех сил, чтобы всплыть, но внезапно её рука наткнулась на преграду. Холодное стекло…

***

Мила аккуратно ступала по льду шаг за шагом, поглядывая то на гладкую как зеркало поверхность озера, то заснеженное дерево, которое тринадцать лет ждало её появления.

Подо льдом как в сказочном аквариуме кипела жизнь: рыбы плавали взад-вперёд красочными стайками, красуясь и блистая чешуёй, водоросли колыхались как огромные перья прекрасных птиц. Миле даже было не по себе, лёд был крепким, но таким прозрачным, создавалась полная иллюзия того, что она ступает по воде.

В такие моменты как сейчас, хочешь – не хочешь, обостряются все тайные страхи и может даже показаться, что вот-вот из-подо льда вынырнет, например,… огромная белая акула из фильма «Челюсти». Но Мила не боялась акул, более всего, как ни странно, ей были страшны… русалки. Да-да! Эти милые длинноволосые, рыбохвостые дивы со сладкими голосами!

По спине девочки всякий раз пробегал холодок, когда речь заходила об этих полулюдях – полурыбах. Ей было страшно задуматься об этом даже в ванной с пеной, потому что тут же начинало мерещиться, что подобное земноводное в сей же момент вынырнет перед ней. А сейчас как назло эта мысль просто колом засела в её голове.

Идти осталось совсем немного, и Мила постаралась взять себя в руки. Она сосредоточила взгляд на дереве в центре озера и сделала несколько твёрдых шагов, но потом всё же посмотрела на лёд. И тут из её груди вырвался душераздирающий крик.

Внизу под прозрачной коркой льда зависла бледная женщина с синими губами и развивающимися в воде волосами. Она что-то кричала из-подо льда, делая вид, что задыхается, но Миле были хорошо известны русалочьи уловки, которыми они стремились любой ценой обмануть доверчивого человека и затащить к себе на дно. Настя много писала о них в своих книгах и у девочки каждый раз волосы дыбом вставали, когда она читала в маминых историях о страшных проделках подводных дев.

Мила, сама себя не помня от страха, кричала и топала ногами прямо в том месте, где билась подо льдом странная женщина, пока, наконец не посмотрела на «русалку» внимательнее…

– МАМА!!! – закричала Мила и упала коленями на лёд. – МАМОЧКА! МАМОЧКА! МАМОЧКА! – кричала она и била ладошками по твёрдому как алмаз стеклу.

Из Настиного рта выходили пузыри, а глаза стали медленно закрываться и Мила поняла, что мама тонет. Она пыталась разбить лёд, но только обдирала в кровь кулаки.

Девочке хотелось кричать и плакать изо всех сил, но это было бесполезно. Нужно было думать как спасти маму пока не всё потеряно, а не оплакивать её. Силы рядом не было и на зов лев не откликался, Хелп улетел по её приказу вызволять Костю, ставшего жертвой Повешенного, прихватив споттеров, которые могли бы вызвать Голдению… Мила внезапно вспомнила о пастушьем рожке, что дал ей маленький ноксер – призрак Нюбекула, и, немедленно достав его, подула в него. Дыхание Милы тут же разлилось в морозном воздухе прекрасной мелодией, похожей на плач.

Миле казалось, что после этого действа должно было ЧТО-ТО произойти. Может быть лёд взорвался бы или с неба ударил мощный столп солнечного огня и растопил бы его или приплыли бы те же ненавистные русалки и спасли бы маму… Но единственным изменением в картине происходящего стало лишь небольшой пучок света поднявшийся со дна, словно кто-то включил карманный фонарь, который, впрочем, тут же погас. Мила смотрела как Настя с закрытыми глазами стала медленно опускаться на дно и светлые волосы закрывали мамино бледное лицо как прозрачная вуаль.

Рядом лежал слабо мерцающий голубым светом скипетр. Мила бросила на него сердитый взгляд сквозь тонкую пелену слёз и отшвырнула ногой в сторону. Она чувствовала себя одинокой и несчастной на этой незнакомой и чужой земле, где якобы ждал её помощи отец, которого, она, возможно, себе просто-напросто выдумала! Костя – её друг, живой и настоящий был сейчас в беде потому что она глупая и упрямая привела их в тупик к Повешенному! А мама, её любимая, тёплая, нежная, ласковая мама сейчас опускалась в тёмную и холодную бездну этого озера, чтобы навсегда исчезнуть там…

Мила горько плакала, уткнувшись лицом в промёрзшие кулачки, когда услышала в тишине скрип снега под ногами какого-то быстро и уверенно идущего в её сторону человека. Она подняла мокрое лицо и сквозь слёзы увидела размытую серую фигуру с фонарём в руках. Мила не могла его не узнать.

– Что может заставить дочь Пламенного Меча так плакать? – спросил Отшельник.

– Зачем ты показал мне путь в Гранию? – с упрёком в голосе спросила Мила. – Я потеряла всё из-за этого путешествия! Мне не стоило… – она вновь залилась слезами.

Старик поставил на снег фонарь и присел рядом с девочкой. Его брови и длинная борода были покрыты инеем, а одежда из грубой ткани казалась старой, потёртой и промокшей, от Отшельника пахло хвоей и смолой как от свежесрубленной ели.

– Иногда нам кажется, что мы всё потеряли, – промолвил старик, – и мы сокрушаемся: «Я ВСЁ потерял!», тогда как хотели ВСЁ найти.

Мила непонимающе посмотрела на Отшельника.

– Для того, чтобы ВСЁ найти, вначале нужно ВСЁ потерять, – уточнил он. – Судьба проверяет твоё мужество прежде чем наградить тебя победой. Победа никогда не даётся без усилий, принцесса, – он поднял жезл и поднёс Миле. – В любом случае, испытания могут отнять у тебя всё, кроме надежды. Иногда хватает всего лишь капли надежды, чтобы дойти до цели и победить.

Мила взглянула на жезл. Сейчас голубой свет мерцал лишь на верхушке жезла в то время как большая часть его превратилась в обычное холодное стекло.

– У тебя ещё осталась капля надежды, – сказал старик, но всего через четверть часа эта капля иссякнет, – он поднялся на ноги, взял в руки фонарь и в последний раз посмотрел на Милу из-под заиндевевших бровей. – Грания в твоих руках! – сказал он и зашагал прочь от Милы, озаряя перед собой дорогу фонарём.

ГЛАВА 29. Дерево Жизни

Миле хотелось заставить себя ещё покапризничать и поплакать, попенять на судьбу и своё любопытство, заставившее её открыть проклятую старую зелёную тетрадь и окунуться в события такого далёкого, но такого родного мира. Но у неё не получалось. И как она не давила из себя слёзы и проклятия, они не шли, а какая-то неведомая сила внутри заставила её подняться на ноги и идти к этому заснеженному дереву посреди озера с упорством и даже упрямством, но уже отнюдь не детским. Детские проявления слабости она оставила там, на месте, где ушла на дно мама, а теперь от этой маленькой хрупкой девочки с глазами цвета грозового неба требовалось настоящее взрослое мужество. Мужество, с которым воин идёт в бой, мужество которым обладает мать, защищая своё дитя, и мужество с которым дочь борется за жизнь своих родителей, давших жизнь ей самой.

Наконец, Мила выбралась со скользкого льда на заснеженный островок, посмотрела на дерево и ахнула. Под снежной шапкой не было видно не только плодов, из которых было необходимо приготовить напиток, но даже листьев! Голые ветви висели как плети без намёка даже на почки, из которых обычно появляются молодые листочки.

Паниковать у Милы не было времени и Мила начала думать.

– Дерево надо разбудить, как это бывает весной, – рассуждала она. – Но ведь нужно столько времени, чтобы оно зацвело, потом вызрели плоды. У меня нет времени ждать пока всё пройдёт своим чередом, значит нужно использовать магию, – Мила полезла в рюкзачок, чтобы достать рецепт целебного напитка, который дала ей жрица. Вдруг там написано как разбудить Дерево Жизни.

– Правильно рассуждаешь, – услышала она за спиной красивый мужской голос.

Мила обернулась, но никого не увидела.

– Кто здесь?

– Кто здесь? – удивился голос. – Эта страна уже тринадцать лет принадлежит мне на правах хозяина, а ты спрашиваешь кто здесь?

– Скерон Деймонар!, – догадалась Мила. Ей и в голову не могло прийти, что злой маг может обладать таким красивым голосом.

– Верно, он самый, – насмешливо ответил голос. – Увы, моя дорогая, показаться не могу, и не потому что играю в прятки с тобой, а потому что тела меня лишил в бою твой ничтожный папаша. Меня даже похоронили как какого-то обычного человека, в то время как Я ВЕЛИКИЙ! – голос разнёсся эхом по озеру, эхом вторя: «великий…великий…великий…».

– Моё место было как минимум в пантеоне богов, – продолжал голос, кружась вокруг девочки. – Я был достоин ритуалов и жертвоприношений, праздников и культов, но… Увы, увы, увы. И ВСЁ ПОЧЕМУ?! – внезапно вскричал Скерон Деймонар, заставляя Милу сжаться в комок. – Да потому что Элеон смертный. Меня победил простой смертный, вот почему!

Голос вдруг замолк и Мила несколько секунд бегала глазами по сторонам, слушая лишь гул ветра в ветвях дерева. Скерон Деймонар был везде и нигде. Маленькая принцесса сейчас была такой беззащитной, без друзей, без родителей, одна на заснеженном острове в компании злого мага, который мог сделать с ней всё что угодно…

Тишину нарушил глубокий вздох.

– А знаешь в чём ирония всей этой красивой истории? – вновь заговорил голос. – Я открою тебе эту тайну. Но не потому что испытываю к тебе симпатию, ты для меня дочь моего врага, его плоть и кровь, маленькое препятствие, которое следует устранить, – голос говорил тихо, словно Скерон Деймонар находился прямо рядом с Милой. – Я открою тебе эту тайну, потому что желаю, чтобы ты перед смертью узнала мой маленький секрет. Вы люди любите делиться друг с другом страшными тайнами. И я хочу. Так вот. Элеон убил меня не потому что был сильнее, а потому что ему повезло. Когда я собирался обрушить на него всю силу своего страшного смертельного заклятия, он споткнулся о тела своих собственных воинов и упал. В тот момент от падения зеркальное забрало от его шлема опустилось ему на лицо. Этот идиот даже не подозревал какая магическая реликвия украшает его голову! Но я то знал… И знал, что моё заклятье, едва коснувшись зеркальной поверхности шлема вернётся ко мне с троекратной силой, но уже ничего не мог поделать. Голова Элеона должна была разлететься на куски как спелый арбуз, но… – голос Скерона Деймонара стих. Было лишь слышно как он тихонько проскулил, видимо вспоминая те события.

– Хотя, – уже более бодро продолжил голос, – надо признать, я неплохо отомстил Элеону: лишил собственного «Я», разлучил с любимой, с дочерью, да, вдобавок, сделал злым и жестоким, таким, что на протяжении всех этих одиннадцати лет зло отравляло не только всё вокруг, но и его самого.

– Ты мерзкий бестелесный…

– Ненадолго, милочка! – перебил Милу Скерон Деймонар. – Не порти себе последние минуты жизни. По моим подсчётам их осталось… восемь!

– Дерево Жизни не покорится тебе! – выкрикнула Мила.

– Неужели? – голос захихикал. – А я бы на твоём месте не был бы так уверен! Эй, Паразит! – выкрикнул голос ругательство, которое прозвучало как имя.

– Да, хозяин, – Мила увидела как из-за дерева выполз кривоногий, тощий четырёхрукий человечек с длинным носом, с серой как известняк кожей, напоминающий тролля в замызганной рваной одежонке явно с чужого плеча и самодельных ботах из куска овечьей шкуры, перемотанной вокруг стопы бечевкой.

– Надеюсь, ты, жалкое отродье, не разбил сосуд с нашим ценным удобрением для Дерева Жизни?

– Нет, что вы хозяин! Как вы могли подумать такое про Паразита?! Я же вам верой и правдой…

– Кончай болтать, паразит ты этакий! – вскричал голос.

– Не оскорбляйте меня хозяин, – обижено протянул Паразит.

– И почему гении всегда окружены идиотами! – ярился Скерон Деймонар. – Доставай его!

– Кого?

– СОСУД!!!!

Паразит залез когтистой грязной лапой за пазуху и достал небольшой хрустальный сосуд с красной жидкостью.

– Вот она, королевская кровушка юной наследницы! – завопил Скерон Деймонар. – Не зря ты, Паразит, у меня на том проклятом острове тринадцать лет в комарах ходил!

– Так это он укусил меня тогда на острове, – произнесла Мила, вспоминая тот день, когда она нашла брошь.

– А то! – гордо отозвался голос и приказал паразиту: – Начинай!

Жалкий слуга откупорил пузырёк и торжественно прошествовал к дереву, а дойдя до него опрокинул сосуд под корень и вылил кровь.

В эту же секунду земля задрожала где-то в глубине, словно крышка у закипающего котла и вокруг дерева в воздух забили десятки фонтанов из густого белого пара. Пар клубился вокруг замёрзшей кроны, заставляя снег таять на глазах.

Когда белый туман рассеялся, Мила увидела, что на ветвях набухли зелёные почки, они стали медленно раскрываться, выпуская наружу прозрачные листочки, похожие на крылья мотылька. Листьев становились всё больше, пока они не превратили крону в сплошной, плотный зелёный шар. Затем появились бутоны: розовые, красные, жёлтые, голубые. Они распускались чудесными цветами, на глазах превращаясь в плоды. Плоды были столь разнообразными по форме и цвету, что, казалось, на этом странном дереве созревают все известные Миле фрукты: яблоки, груши, апельсины, манго, персики, сливы…

Как только плоды налились, трансформация дерева закончилась, теперь оно стояло во всём великолепии своей смешанной природы посреди замёрзшего озера.

Паразит деловито потёр грязные ладони.

– Всё готово, господин! – бросил он в воздух.

– Отлично, мой скользкий друг! Скоро я покончу с Деревом Жизни в самом расцвете его магических сил и превращу его в дерево Зла и Порока точно также как я превратил славного и могучего Элеона в жалкое подобие человека!

Мила беспомощно крутилась по сторонам, пытаясь понять откуда исходит голос, чтобы врезать как следует этому мерзавцу, но голос кружил вокруг, обволакивал, множился эхом, обманывая её.

– Но сначала, – продолжал шипеть Скерон Деймонар я отберу у тебя чашу.

Мила напряглась не зная с какой стороны начинать защищаться.

– Что ты стоишь! Отбери у девчонки чашу, идиот! – нервно крикнул как прежде незримый Скерон Деймонар слуге.

– Я? Вы же сказали, что сами отберёте чашу…

– Да как же я могу его отобрать, если у меня нет рук! – злобно проорал голос прямо рядом с Паразитом. Мила уловила это, потому что редкие патлы на голове тролля отлетели назад как от резкого порыва ветра.

– Ладно, ладно, ваша тёмная нервозность, – подобострастно пробубнил Паразит. – Тогда выражайте свою наизлейшую волю яснее.

Паразит, устрашающе разинув беззубый рот, двинулся к Миле.

– Пошёл! Пошёл прочь! – крикнула Мила, отбрыкиваясь от скользкого, мерзкого тролля.

– Тогда отдай чашу по-хорошему! – брызгая слюной, вскричал осмелевший слуга.

– Нет!– Мила загородила собой рюкзак, в котором лежал кубок.

Паразит заметил это, юркнул за спину девочки и за одну секунду отобрал рюкзак.

– Нет! – Мила набросилась на тролля, но кто-то внезапно схватил её за плечи и потянул назад. Это было двое таких же точно как Паразит отвратительных созданий – прямо как два брата-близнеца.

– Хозяин, вы опять меня расстроили! – проныл Паразит. – Вы же знаете, что я этого не люблю, у меня начинает кости ломить!

– ЧАША! – гневно кричал Скерон Деймонар.

– Хорошо, хорошо! – Паразит прижал уши и залез обеими руками в рюкзак.

Мила зажмурилась, чтобы не видеть как этот гадкий тип возьмёт в руки сосуд, но вдруг тролль разочарованно запыхтел.

– В чём дело? – разъярённо кричал Скерон Деймонар.

– А…а чаши нет, ваше злобство…

– Как нет? Тупица смотри внимательнее! Осталось три минуты до моего триумфа. Неужели ты испортишь мне ощущение победы этой мелкой, но досадной неприятностью?

Паразит вытряхнул содержимое рюкзака на землю и разочарованно развёл руками.

Мила улыбнулась. Она вспомнила как упала с обрыва перед озером и, очевидно, именно тогда выронила в снег чашу. Весёлого было мало, но она торжествовала от того, что злому магу не достанется чаша, которая была призвана спасти отца.

– Ничего, я найду её, – процедил Скерон Деймонар, а потом закричал: – Убей девчонку! Убей сейчас же, Паразит, я приказываю! Я хочу, чтобы не осталось ни одной живой души, напоминающей мне о том, что на свете когда либо существовали Светозары!

– С радостью, ваше коварство! Я давно мечтал совершить настоящее злодейство, а не выполнять мелкие поручения! – В руках Паразита сверкнул длинный кинжал с кривым, похожим на ползущую змею лезвием.

Тролль стал приближаться к Миле, пока двое его двойников скручивали Миле руки за спиной.

– Умри! – крикнул Паразит и занёс руку с кинжалом высоко над головой.

Мила затаила дыхание, ожидая что вот-вот получит смертельный удар, как вдруг за спиной тролля что-то сверкнуло и девочка увидела как его грудь пронзила святящаяся стрела. Тролль закатил глаза и рухнул прямо под ноги девочке. Державшие её за руки двойники Паразита тут же растворились в воздухе, оставив лишь запах гнили.

Мила подняла глаза и увидела парящих в небе белоснежных крылатых львов. Первым, широко распластав крылья, летел Сила, а за ним ещё несколько десятков похожих животных только немного меньше. Среди них оказались не только львы и львицы, но и белые тигры и леопарды. Верхом на них сидели люди с арбалетами в руках.

Прекрасная белая стая стала снижаться. Мила увидела, что на одном из белых тигров сидит Костя, на плече у которого с трудом удерживается Хелп. Сердце радостно забилось у неё в груди, но почувствовала тревогу, когда она взглянула на скипетр. Слабая голубая искра озаряла самую его верхушку, говоря о том, что до конца этой истории осталось всего пара минут.

Белоснежная стая приземлилась на остров и, сложив крылья, приблизилась к Миле. Лицо девочки исказила гримаса ужаса. На спине Силы лежал, скрючившись, бледный, худой человек, у него были впалые щёки и тусклые глаза с тёмными ореолами вокруг, казалось даже, что из-под его голубоватой кожи проглядывает череп.

– Кто это? – онемевшими губами проговорила Мила.

– Не узнаёшь? – насмешливо просквозил голос Скерона Деймонара. – Это твой дражайший отец король Элеон! Ты ожидала увидеть его несколько иным. Не так ли?

Мила не отвечала.

– Он слегка изменился с тех пор как встретил твою милую матушку. Спросишь куда делась его красота и сила? Её исказило зло, которое поселилось в Элеоне благодаря напитку из корня мирории. Он стал безвольной и жалкой марионеткой в моих руках, он забыл всех кого когда-то любил и утратил способность любить вообще, он стал равнодушен к своим подданным, а лишь спокойно созерцал как мои слуги гонят из Грании её жителей, убивают его солдат и грабят дома.

– Не правда! – закричала Мила. – Он любит нас! И Гранию любит! Папа говорил со мной в моём сне!

– Наивная крошка! Это всё твои фантазии. Твой отец умирает!

– Я спасу его!

– Как ты спасёшь его, глупая? Какой толк от твоего страстного желания спасти отца и от стаи этих крылатых хищников, когда осталось всего пара минут до конца срока, а у тебя нет трёх самых главных вещей?! – У тебя нет ни чаши из которой Элеон должен выпить спасительный напиток, ни самого напитка, ни прекрасной девы, что преподнесёт его. Потому что эта дева кормит рыб на дне озера Слёз! И кто виноват в этом? ТЫ! Ты несчастная полукровка, которая была так глупа, что потеряла чашу по дороге сюда вместе с надеждой спасти Элеона!

– Ошибаешься!

У Милы мороз пошёл по коже, когда она услышала этот голос. Ей казалось, что она бредит, что выдаёт желаемое за действительное, что её фантазии ожили. Она, дрожа всем телом, медленно, чтобы не спугнуть собственную надежду повернулась в сторону, откуда слышался голос.

Перед ней стояла мама. Не та мама, что подаёт ей с утра завтрак в джинсах и футболке с мультяшками. Нет. Эта была похожа на сказочную королеву в длинном нежно-голубом платье из шитой серебром парчи и прозрачным как лунный свет шлейфом с капюшоном, покрывающим голову. Мама держала в руках серебряную чашу.

– Мама! – крикнула Мила и хотела броситься к матери в объятия, но вдруг остановилась.

– Я очень хочу верить тебе, очень, – Мила слегка отступила назад. – Но я я хочу быть уверена. Ты же настоящая? Не иллюзия, которую наколдовал Скерон Деймонар?

– Может быть это убедит тебя? – мама улыбнулась, отняла от груди серебряную чашу и указала Миле на брошь Элеона с белым львом, что держит в лапах рубиновую лилию.

– Мама! – Мила подбежала к матери и крепко обняла ее. – Мамочка, ты жива! Но как? Кто спас тебя?

– Позже, милая. Сейчас отца нужно спасать!

– Но что же делать, мама? Я не успею приготовить спасительный напиток. Вон сколько плодов на дереве, а я потеряла рецепт напитка! Он погибнет!

– Нужен только один плод, – спокойно сказала мама и погладила дочь по голове. – Нужен плод любви. Нашей любви с Элеоном. Это ты, принцесса Грании.

– Я?!

Мама кивнула.

– Пойди, зачерпни воды в озере слёз.

Мила подбежала к оттаявшей кромке воды у берега и зачерпнула чашей.

– Хорошо. А теперь нужна капля твоей крови, – сказала мама.

– Да! Я готова, скорее! – закричала Мила, глядя на немощное тело Элеона, который становился бледнее и бледнее с каждой минутой.

Она увидела на земле кривой кинжал Паразита, которым он собирался убить её.

– Вот! – уколи мне палец.

– Не надо! – к ним подбежал Костя, на плече которого висел хвостокрыл. – Вот, тут ещё осталась ровно капля, – он протянул миле пузырёк, из которого Паразит по приказу Скерона Деймонара оросил кровью Милы корни Дерева Жизни.

– Н-е-ет! – заорал Скерон Деймонар, видя как Мила выливает последнюю каплю в чашу. – Чёртов Паразит! И тут ты меня подвёл!

– Скорее, неси чашу Элеону, – торопила маму Мила.

Настя взяла чашу и двинулась к королю. Ноги её дрожали и совсем не хотели слушаться. Женщина присела рядом с возлюбленным, который безмолвно лежал на спине своего белого льва, заботливо укрывавшего хозяина своими белыми крыльями. Она приоткрыла губы короля и медленно влила в них целительный напиток.

***

Когда последняя капля вытекла из серебряной чаши, Тусклая голубая искра на скипетре погасла.

Время вышло.

Примерно минуту всё вокруг прибывало в тишине. Было слышно лишь как на Дереве Жизни шелестит листва, да часто дышат прекрасные крылатые животные, выдыхая густые клубы пара.

Мила растерянно смотрела то на отца, то на мать, которая стала бледна в точности как Элеон. Миле казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Бледная картина мира поплыла перед глазами, смешиваясь с обрывочными потоками воспоминаний. Ей виделся Цезарь и мерцающая Голдения, строгое лицо Отшельника и хрустальный череп Смерти…

Внезапная вспышка света вернула Милу к реальности. Мёртвая, холодная сталь меча Элеона запылала. Яркое, лиловое пламя взвилось ввысь, казалось, к самому небу.

Девочка перевела глаза на отца. Щёки короля порозовели, тело стало наливаться свечением жизни, которое как сотни солнечных зайчиков бегало по его коже, возвращая красоту и силу.

Элеон открыл глаза и поднял голову с пушистой спины Силы.

– Любимая… – слабым голосом проговорил он и протянул Насте руку. Она тут же сжала его ладонь в своих.

– Йееееессссс! – радостно закричал Костя в гробовой тишине, заставляя звенеть сосульки на деревьях, находящихся на берегах озера.

Мила не могла кричать. Она даже не могла говорить. Она просто смотрела на папу и маму, на этих двух людей которые любят друг-друга и любят её. В сущности, Миле было сейчас не важно, является ли Элеон её настоящим единокровным отцом или он просто хороший, добрый человек, который ждал её столько лет. Ждал лишь её одну. Ни одна другая девочка не могла бы заменить её, а значит, его тоже заменить никто уже не сможет.

Мила сделала робкий шажок в направлении Элеона.

– Иди, – поманил её рукой король. – Иди же ко мне.

Мила бросилась к Элеону и обняла их с Настей. Слёзы радости застили её глаза. Она чувствовала как мать и отец покрывают её голову поцелуями и целуют друг друга и чувствовала себя на пике счастья.

Отшельник был прав, чтобы найти ВСЁ надо сначала ВСЁ потерять.

Жалкие людишки! – с рычанием в голосе вскричал Скерон Деймонар, нарушая идиллию. – Вам рано праздновать победу! Вы плохо знаете великого чёрного мага! Я ещё себя покажу, вы даже не успеете забыть обо мне! – было слышно как чёрный маг протяжно застонал и этот стон унесло прочь внезапно подувшим холодным ветром.

Сияющие радостью люди даже не заметили грозного обещания чёрного мага. Он вновь был повержен добрыми силами, а значит мог позволить себе парочку проклятий в их адрес. Так, от бессилия.

– Но как ты выбралась со дна озера? – сквозь слёзы радости спросила Настю Мила. – Я же видела, что ты тонула!

Настя посмотрела куда-то в сторону и позвала:

– Э-эй! Мои скромные спасители! А ну-ка выходите!

Мила услышала топот мелких ножек и частое, прерывистое сопение. Она обернулась.

Перед девочкой появилось с десяток маленьких ноксеров, одетых в балахоны с капюшонами, во главе которых стоял Нюбекула, воззрившийся на Милу своими круглыми, синими глазами.

– Нюбекула! – обрадовалась девочка и подскочила к ноксеру. От этих спонтанных действий его сородичи опасливо попятились. – Твой рожок. Он всё-таки помог?!

– Конечно! Вот, возьми, – он протянул девочке рожок. – Он по-прежнему твой. Может пригодится ещё.

– Спасибо, маленький ноксер! – Мила прижала к груди рожок. – Ты и впрямь настоящее Облачко, твоё имя говорит само за себя! Но как вы смогли помочь маме? Она же тонула в озере! Призраки что, умеют плавать?

– Не совсем. Ноксеры живут в подземных пещерах, ходы из которых ведут к озеру и к Дереву Жизни, – пояснил Нюбекула. – Наша задача – охранять Дерево Жизни до твоего прихода и связывать твой мир с Гранией. Когда мы услышали сигнал рожка, поняли, что ты уже на озере и бросились на помощь твоей маме. Но спасли её из воды плакальщицы Озера Слёз.

– Русалки? – уточнила Мила.

– Да, – сказал Нюбекула.

– А бабушка и дедушка? Это вы прислали их в наш мир?

– Да. Более того, мы научили их своей магии, травоведению и другим наукам. Они ведь тоже призраки как и мы. И, к тому же, родственники нашего короля, как-никак, –Нюбекула поклонился Элеону и тот ответил ему кивком головы.

– А где же мой крылатый советчик? – Мила поискала глазами Хелпа.

– Я здесь! – зелёная вспышка сверкнула прямо перед носом Милы и заставила её рассмеяться.

– Успел таки спасти Костю, мой маленький дружочек!

– Это ещё кто кого спасал! – подал голос мальчишка. – Его схватили тролли прямо на подходе к тому месту, где мы были с Повешенным. И этот разгильдяй, – Костя кивнул в сторону Хелпа, – выронил мешочек со споттерами! Хорошо, что я заметил куда он упал, а глупые тролли нет. Они связали нашего башковитого друга, подвесили за хвост рядом в Повешенным и стали потешаться.

– Так, и что было дальше? – спросила Мила, поглядывая на насупившегося от обиды Хелпа.

– А дальше мне пришлось целый спектакль разыграть! Я притворился, что участвую в потехах троллей и Повешенного и принялся… – Костя сделал паузу.

– Он принялся швырять в меня шишками! – обиженно прокричал Хелп.

– Да. Но только для того, чтобы обмануть негодяев. Я делал вид, что ищу новую шишку, чтобы запустить в этого крылатого балбеса, а сам отползал ближе и ближе к тому месту, где он уронил мешочек со споттерами. В конце концов, я достал его и приблизился к нашим обидчикам. Пока те смеялись хором над какой-то идиотской шуткой, я бросил в каждого из них по щепотке споттеров и приказал им оставаться немыми, слепыми и глухими до тех пор, пока мы не доберёмся до тебя, Мила. А уж потом пусть горланят сколько захотят!

– Хитро, ничего не скажешь! – весело кинул Элеон, обнимая за плечо Настю и заставив мальчишку покраснеть от этой похвалы.

– А потом мы хотели просто уйти, – продолжил рассказ Костя. – Но заметили ещё нескольких пленников Повешенного, которые тоже стали жертвами по чьей-то вине. Многие из них оставались в рабстве у негодяя многие годы. Мы решили прихватить их с собой, – Костя обернулся назад и крикнул: – Эй, выходи, братва!

Из-за спин крылатых животных показались несколько парнишек разного возраста в грязной и оборванной одежде. Они робко приблизились к Миле и припали на одно колено, склонив головы.

– Да что вы делаете?! – закричала она и бросилась поднимать их за плечи.

– Но здесь король, королева и вы, Ваше Высочество… – тихо проговорил кто-то из мальчишек, не поднимая взгляда на Милу.

– Не смейте этого повторять! – потребовала Мила. – Что за средневековые замашки!

Услышав эти слова, Настя улыбнулась и приласкала взглядом Элеона.

– За ваши поступки вы достойны быть посвящены в рыцари, юноша, – проговорил Элеон, обращаясь к Косте.

– Почту за великую честь Ваше величество, – Костя склонил голову перед королём. – И обещаю подтвердить это высокое звание своими поступками.

Мила широко раскрыв глаза посмотрела на Костю. Неужели это говорит тот самый насмешливый мальчишка с велосипедом, с которым она познакомилась несколько дней назад? Нет. Перед ней на самом деле сейчас стоял благородный рыцарь.

В этот момент в воздухе стали появляться очертания карт Райдо, с которыми Мила была хорошо знакома: Отшельник, Жрица, Смерть и Шут. Они закружились хороводом, а потом встали в ряд и по очереди стали превращаться в реальных людей.

– Ты сберегла каплю надежды, – сказал Отшельник и улыбнулся в бороду.

– Ты нашла дорогу посреди иллюзии и обрела силу, – проговорил голосом-эхо Смерть.

– Ты приготовила целебный напиток без рецепта, который на самом деле был не нужен, – промолвила звенящим голосом Жрица.

– Ты с честью прошла испытания, к которым я тебя привёл, – сказал Безумец.

Услышав слова последнего, Мила привстала, чтобы подойти к этому самодуру и накостылять ему как следует, но Элеон придержал её за руку и улыбнулся.

– Что на этот раз ты отчудил Шут? – спросил король у Безумца.

– Шут? – удивилась Мила. – Но этот аркан трактуется как Безумец!

– А ещё как Шут или Дух Эфира, – по-отечески ласково промолвил Элеон.

– Я прошу прощения если обидел юную госпожу, – Шут поклонился и надел на голову шутовской колпак с бубенчиками. – Но шуты часто слывут безумцами, хотя бывают чрезвычайно мудры. Я знал, что вы справитесь с испытаниями, принцесса, без них не было бы подвига, который совершили вы и ваш спутник, – Шут поклонился Косте. – Вы доказали, что достойны не только носить звание дочери Пламенного Меча.

Внезапно в компании представителей карт появился Повешенный.

– А тебя кто звал, мерзавец! – кркнул костя и готов был наддавать тумаков незванному гостю, но Отшельник удержал его.

– Ты избежала жертв, принцесса, – сказал Повешенный и поклонился Миле. – Это важнейшая добродетель для будущей правительницы Грании.

– Да! Она достойна Короны Магов! – выкрикнул Шут.

– Короны Магов? – удивилась Мила.

– О нет, нет, нет, Шут! – Отшельник выступил вперёд и отвесил паяцу лёгкий подзатыльник. – Не стоит ПОКА говорить ОБ ЭТОМ. Может чуть позже, – старик как-то испытующе посмотрел на Милу. – А сейчас, я думаю, самое важное – это сообщить жителям Грании о спасении Элеона и о том, что после долгих лет жизни в Запределье они вновь смогут вернуться на свою родную землю.

Вокруг послышалось ликование людей и странное, но добродушное похрюкивание ноксеров, которые в такт этим звукам радости покачивали глубокими капюшонами.

В воздухе замерцала золотистая пыль и появились очертания богини золотого ветра.

– Голдения, и ты здесь! – радостно закричала Мила.

– Конечно! Разве я могу пропустить такое событие? Я как и все жители Грании ждала этого момента долгих тринадцать лет!

Голдения хлопнула в ладоши и перед ней появилось густое облако из споттеров.

– Расскажите всем о победе дочери Пламенного Меча! – приказала она своим слугам. – Пусть народ Грании радуется! Сегодня вместе с нами и отмечает триумф добра над злом! – она дунула и золотистые пылинки разлетелись по всем сторонам света, унося с собой благую весть.

ГЛАВА 30. Не конец истории…

«… И сели король Элеон Пламенный Меч и будущая королева Анастасия вместе с принцессой Миленой на белого крылатого льва и полетели со своими подданными в замок Пурпурной лилии, чтобы отпраздновать великую победу…»

– Ой! – вскрикнула Мила и отпрянула от тетради.

– Что случилось? – Костя приблизился и заглянул ей через плечо.

В ярком ореоле горящих на столе свечей он увидел на странице тетради большое чёрное пятно.

– Ну и что? Подумаешь, клякса! – пожал плечами мальчик. – Тебе просто не с руки писать этими дурацкими гусиными перьями. Надо бы Вам, принцесса, ввести в Грании шариковые ручки на правах августейшей особы, – он отшвырнул в сторону пёстрое гусиное перо. – Что за каменный век!

– Нет, – замотала головой Мила. – Это не хороший знак. Ты ведь знаешь, что я должна была закончить легенду в старой зелёной тетради.

– И ты закончила! Добро победило зло. Чего ещё надо?

– Нет, посмотри, – Мила указала на кляксу. – На что она похожа?

Костя присмотрелся. И на самом деле, это была не просто клякса. Её пятно отчётливо напоминало профиль человека.

– Ладно, – Костя взял в руки перо. – Если тебя смущает эта морда, мы сейчас исправим ситуацию. Смотри, – мальчик закусил набок язык и старательно дорисовал образ, сотворённый чернильной кляксой. – Вот так намного лучше!

Мила невольно заулыбалась. Образ, нарисованный Костей оказался на редкость смешным и больше не вызывал у Милы страха, хотя дрожь всё ещё бегала вверх-вниз по позвоночнику.

– Всё, беги, сдавай своё домашнее задание Жрице, да айда веселиться, – сказал Костя. – Праздник вот-вот начнётся. Что бы ты делала без своего рыцаря, принцесса!

***

Мила кружилась по просторной комнате с высоким расписным потолком, превращая своим движением изображение на нём в пёстрый крутящийся диск.

На ней было нарядное длинное платье, похожее на то, в котором предстала на берегу озера Настя, только солнечно-жёлтое, волосы украшали тонкие жемчужные нити, а на шее блистал медальон с изображением герба Святозаров. Мила чувствовала себя НАСТОЯЩЕЙ принцессой и крепко сжимала губы, потому что ей казалось, что от такой огромной радости сердце у неё сейчас нет-нет да выпрыгнет из груди через рот как лягушка.

Вместе с ней кружились и стены с канделябрами, яркие бархатные шторы и алые подушки на кровати под пышным балдахином. Это была её комната во дворце Элеона. ЕЁ комната. В ЕЁ дворце.

И всё же ей не хватало её комнатки в старом доме бабушки и дедушки. Там, в своём мире, она открыла для себя этот мир, встретила верных друзей, открыла старую зелёную тетрадь и желание вписать в неё свои страницы…

Мила остановилась. Голова кружилась и потолок продолжал вращаться пёстрым диском.

Сегодня будет праздник, а после им предстоит вернуться в свой мир. На пару дней? Навсегда? Мила не знала и не хотела думать об этом. Да ей и не удалось бы, потому что в дверь постучал Костя. Он тоже был одет по всем законам сказочного королевства.

На нём были праздничные рыцарские доспехи и даже небольшой меч у пояса. Он выглядел серьёзным и торжественным. Ещё бы! Сегодня его посвятит в рыцари сам Элеон! Мила взяла взволнованного юношу под руку и они вместе зашагали в тронную залу навстречу празднику своей мечты.

Праздник оказался действительно славным. Гости в ярких нарядах веселились от души, забыв, кажется, что прожили двенадцать лет в ожидании и неведении, возродится ли вновь великая Грания или станет трофеем гнусного Скерона Деймонара. Мама сидела на троне рядом с Элеоном и сияла от счастья, словно они не расставались все эти годы, хотя и чувствовала себя слегка неловко в роли будущей королевы Грании и земель Запределья. Ещё всего пару дней назад она была уверена, что эта страна – лишь выдумка Милы и её собственная. Но теперь дата коронации была назначена и сомнений не было – она будущая королева.

Рядом с троном суетился Шут и теперь, глядя на его дурачества, вовсе не хотелось думать о том, что он отвлёк друзей от их важной миссии и именно из-за него они потеряли ценное время в пути. Сейчас хотелось просто смеяться и дурачиться самим.

Костя гордо поглаживал рукоятку своего меча и время от времени потирал плечо, до которого дотронулся кончиком своего меча Элеон, когда посвящал его в рыцари, словно хотел ещё раз припомнить посвящение и убедиться, что оно было на самом деле. Косте выпала честь носить имя Первого Рыцаря новой Грании. Ему даже дали собственную карту Райдо, именуемую «Герой» – от этого всего у парня захватывало дух! Косте было жаль, что он не сможет рассказать об этом своим приятелям-велогонщикам в реальном мире или отцу, а тем более пустоголовой мачехе Лоре, потому что они не поверят ему и назовут выдумщиком. И в то же время его душу грела мысль о том, что теперь у него есть настоящая тайна, секретный мир, словно сокровище, зарытое на таинственном острове, а у него у Кости есть карта, по которой можно к нему добраться.

Мила остановилась возле стола со сладостями и принялась пробовать их, как вдруг услышала рядом с собой топот знакомых копытец. Однорогая коза мостилась передними копытами на стол напротив, чтобы достать пирожное с фиалетовым мармеладом, которое она, очевидно, приняла за фиалки.

– Жози! Жозефина! Ты как себя ведёшь? – к козе подбежал маленький человечек и стал оттаскивать козу-единорога от тарелки с пирожными.

– Цезарь… – прошептала Мила, растягивая рот в улыбке. – Цезарь! – она бросилась к маленькому человечку и обхватила его руками.– Цезарь, друг мой, ты жив!

– Оу, принцесса, осторожнее! – весело проговорил он. – Я всё ещё истерзан, – Цезарь засучил рукав рубашки, показывая глубокие царапины от когтей Огненных Псов на руках и раны, оставленные Воинами Шадо. Но сделал он это не для того, чтобы вызвать у Милы сочувствие, а скорее для того, чтобы похвастаться боевыми ранами.

– Конечно, мой маленький друг, – просюсюкала Мила.

– Маленький? Да я старше тебя на триста с чем-то лет!

– Я знаю, – радостно кивнула Мила.

– И мудрее.

– Я знаю.

– А потому расскажи-ка мне почему ты сожгла свиток с правилами магической безопасности? А? Солфул будет очень не доволен.

– Солфул?

– Солфул, – повторил Цезарь и показал взглядом на Отшельника.

Девочка вопросительно посмотрела на друга.

– А ты не поняла, что Отшельник и есть Солфул?

Мила отрицательно помотала головой.

– Теперь знаешь. Но ты не отвлекайся. Что там со свитком случилось?

– Это Хелп попросил, – вздохнула Мила. – Он говорил, что хочет на свободу… А что, нельзя?

– Это ЗАПРЕЩЕНО! Сразу видно, что ты не читала свиток до конца. Пункт №123 гласит, – назидательным тоном начал Цезарь, – что свиток уничтожать запрещено!

– Почему?

– Да потому, что по закону «Убыло – Прибыло»: «всё, что где-либо, когда либо убыло, обязательно когда либо где либо прибыло…» – Это означает, что если светлый магический трактат был уничтожен, то он может быть восстановлен тёмными силами и использован против нас.

– Из чего восстановлен?

– Да из чего угодно! Из пепла, из дыма… Ты ведь не собрала пепел, да?

– Да… то есть нет, – промямлила Мила.

– Ну вот, – Цезарь защёлкал языком. – Поэтому атрибуты светлой магии в Грании никогда не уничтожают. Но если всё же такое произошло по невообразимым причинам, то надо было прочитать пункт №124: «То, что осталось от уничтоженного магического атрибута необходимо собрать или уловить и перенести на хранение Жрице в Святилище…»

– Значит Хелп меня надул? – чуть не плача спросила Мила.

– Да. Запомни, хвостокрылы НИКОГДА не имели свободы в Грании, никогда. Они хранители тайных знаний, а кто ж его с таким богатством на свободу отпустит? – Цезарь усмехнулся. – Хвостокрылы всегдашние пленники свитков и книг, таково их предназначение.

– Мало мне проблем с кляксой в зелёной тетради, – захныкала Мила. – так тут ещё и Хелп подвёл!

– Ты поставила кляксу в книге Хронемос? – каким-то сдавленным голосом спросил Цезарь.

– Нет, в толстой зелёной тетради…

– Да это одно и то же, – Цезарь стал озабоченным и Миле это не понравилось. – Ладно, мне надо уйти. Ещё увидимся, – буркнул он и быстро засеменил своими короткими ножками в сторону выхода из залы.

Вокруг продолжалось веселье, но Миле уже было не до праздника.

***

Праздник закончился. Гости стали расходиться, покидая нарядный зал, но на их уставших лицах всё ещё светилась радость, говоря о том, что в их душах праздник продолжается.

Элеон пошёл провожать Милу с Настей и Костей к порталу в их мир. Они вместе стояли на окончательно оттаявшем и покрывшимся зелёной травой и маргаритками берегу островка на Озере Слёз.

– Эй, мы расстаёмся всего на один день, – Элеон приподнял Настин подбородок. – Ты же знаешь, что сейчас вы больше не можете оставаться в Грании, я должен провести специальный обряд, чтобы ты и Мила смогли быть здесь когда угодно и не входить сюда каждый раз через Озеро Слёз.

– Я знаю, – Настя вновь опустила голову, чтобы не показывать слёзы.

– Я тоже хочу здесь бывать, – робко проговорил из-за Настиной спины Костя.

– Разумеется, – в голубых глазах Элеона заиграла улыбка. – Как же Первый Рыцарь будет нести службу!

– Йеееес! – Костя сделал победный жест рукой.

– А что же мне теперь делать с книгой? – спросила Настя.

– С какой книгой?

– Ну с той, что я начала писать с Милой про Гранию, не зная, что она на самом деле существует. Моё издательство ждёт от меня работу, но я не знаю, могу ли придавать огласке историю твоей страны.

– Нашей, дорогая, – Элеон поцеловал Настю. – Ты имеешь в виду свою сказку?

– Да, – Настя стыдливо упёрлась ему головой в грудь.

– Я хочу, чтобы ты дописала её и люди твоего мира узнали о Грании.

– И я могу назвать ее также: «Грания»?

– Конечно, но только…– Элеон задумался, – Пусть, всё же, люди считают твою историю сказкой. Правду не все могут принять. И в твоем мире может найтись свой Скерон Деймонар.

– Хорошо, – Настя крепко обняла и поцеловала Элеона. К ней присоединилась дочь.

Тут кто-то потёрся о Милину ногу.

– Жози? Что ты тут делаешь? – удивилась девочка.

Коза жалобно заблеяла и прильнула к Миле.

– Похоже, плутовка собралась с нами? – улыбнулась Настя. – Ну и что с тобой делать?

– Мам, давай возьмём Жози? – попросила Мила.

– Только если ты пообещаешь сама ухаживать за ней.

– Обещаю! Обещаю! Обещаю!

– Ладно, Жози, – согласилась Настя. – Раз уж принцесса за тебя просит, так и быть.

Коза благодарно заблеяла.

– Всё, пора, – король в последний раз крепко обнялсвоих любимых жену и дочь.

Настя, Мила и Костя взялись за руки и шагнули в воду.

***

Элеон стоял на острове, поглаживая по спине подошедшего к нему белого льва и смотрел на круги на воде, которые медленно расходились в стороны, напоминая о том кто оставил их всего пару минут назад.

– Ваше величество, милорд! – услышал он сзади голос Солфула, но не повернулся, продолжая смотреть как заворожённый на воду. – Ваше величество, они уже ушли?

– Да, – бесцветным голосом ответил Элеон.

– Милорд, взгляните, – Солфул протянул Элеону книгу Хронемос.

Король нахмурился.

– Ваша дочь не поставила точку в легенде в зелёной тетради, а вместо неё получилось это…

– И что это, по-вашему, может значить?

– Пока трудно сказать, – озабоченно сказал Солфул, но одно ясно: пока не поставлена точка, легенда не закончена.

***

Пётр Петрович Всезнаев был убеждён, что знает в этой жизни абсолютно всё. Он считал, что имеет на это полное право. Хотя теперь уже не был в этом твёрдо уверен.

После первой встречи с однорогой козой на просёлочной дороге прошла почти неделя, а после последней на озере всего пара дней, но ему казалось, что минуло как минимум полгода.

Сейчас полковник Всезнаев был совершенно один, и его это радовало. Ему не хотелось ни с кем спорить и как раньше запихивать в упрямого собеседника доводы своим командным тоном. Ему хотелось поговорить самому с собой. Тихо. Спокойно. Нежно. Он сидел на маленьком раскладном стульчике возле озера и смотрел вдаль.

Беспокойство. Теперь Пётр Петрович понимал, что это столь нелюбимое им чувство родилось и укоренилось в нём благодаря загадочной компании: коза + карлик-сосед + девица с дочкой. Их чудачества попахивали интригой, тайной, шабашем… а то и заговором! Всезнаев зажмурился от потока несуразных догадок вселенского масштаба, обрушившихся на него. Ему захотелось с кем-нибудь поделиться этими пришедшими из глубин космоса мыслями, но он тут же подавил в себе это спонтанное желание, представив, что держит в голове военную тайну. Но эта игра мыслей взбудоражила его ещё сильнее. Теперь он вообще не знал как ему вынести ВСЁ ЭТО.

Всезнаев уже проклинал себя за то, что попёрся тем утром за грибами в лес, уселся на то злосчастное бревно и заговорил с этой молодой чокнутой соседкой. Он проклинал себя за то, что повёз её на лодке на остров и теперь, когда найдут её тело (а его непременно найдут!), он будет первым подозреваемым, кого обвинят в убийстве, если, не дай бог, кто-то видел их вместе на озере. А если пропавший сын бизнесмена тоже…, то и его смерть естественно повесят на бедного Петра Петровича. Его объявят чудовищем, убийцей, маньяком…

Всезнаев громко икнул и полез в карман за валидолом, от чрезмерного потребления которого его уже воротило при каждой новой необходимости положить под язык пахнущую ментолом таблетку. Тем не менее, он, сморщившись, запихнул её в рот и зачмокал толстыми губами как телёнок. Стало легче.

Пётр Петрович перебирал своими опухшими маленькими глазками похожими на зелёные оливки заросли камышей, торчавшие из воды недалеко от островка со старой ивой. Но внезапно взгляд полковника стал сосредоточенным и острым как у охотничьего пса, который усёк дичь. Он увидел, что кто-то плывёт к берегу со стороны островка.

На воде болталось четыре головы. Сначала их трудно было рассмотреть, но вскоре Пётр Петрович к своему глубокому ужасу стал узнавать эти головы. Вначале к берегу подплыл мальчишка – пропавший сын бизнесмена, потом девчонка с чокнутой мамашей-утопленницей, что кинулась в омут с головой вслед за однорогой козой… и, наконец, сама чёртова коза собственной персоной!

Стульчик Всезнаева заскрипел и глубоко зарылся ножками в землю . Коза первой выбралась на берег и пока её компания кашляла и отплёвывалась от озёрной воды, животное заметило Всезнаева, встряхнулось и решительно направилось в сторону полковника. Поступь козы была твёрдой, от этого по вспотевшей спине Петра Петровича галопом проскакали тысячи мурашек. Он вцепился мёртвой хваткой в сидение стула.

Коза медленно подошла к полковнику, заглянула прямо ему в глаза и выразительно заблеяла. Пётр Петрович почувствовал, что волосы, обильно покрывающие его бледные ноги, встали дыбом. Совершенно безумная мысль заставила его вскочить на ноги, вырвав из земли стул. Полковник готов был поклясться, что коза вполне дипломатичным тоном предлагала ему задать все интересующие его вопросы, чтобы дать на них исчерпывающие ответы. Пётр Петрович был ошарашен тем, что он вполне отчётливо понял «слова» козы.

Полковник, придерживая приросший к заду стул, сделал несколько медленных шагов назад, похожих на танцевальные па, а потом, как ни в чём не бывало, развернулся и пустился бодрой трусцой прочь по дороге.

Коза долго смотрела вслед потрясающему телесами Всезнаеву и, должно быть, думалао том, что теперь вряд ли полковник захочет совать свой любопытный нос в планы новоиспечённых гранийцев. Хотя…

***

Одну карту из колоды Райдо я оставлю для тебя, читатель…

Пусть она будет твоим собственным ключом к следующей истории о приключениях Милы и её друзей. Найди её в продолжении книги «МИРЫ РАЙДО» и помоги героям решить их трудную задачу.

Запомни название карты: «ЗВЁЗДНОЕ ЗЕРКАЛО».

Примечания

1

Берг – сказочный монстр, придуманный писательницей в одной из её книг.

(обратно)

Оглавление

ГЛАВА 1. Новые обитатели старого дома

ГЛАВА 2. Первая, вторая… и другие странности старого дома

ГЛАВА 3. Упавший с неба ключ

ГЛАВА 4. Что случилось с кедами

ГЛАВА 5. Легенда о короле

ГЛАВА 6. Пропавшая тетрадь и золотая пыльца в действии

ГЛАВА 7. Жрица священной книги Хронемос

ГЛАВА 8. Тайна рождения принцессы Грании

ГЛАВА 9. Долгожданная встреча

ГЛАВА 10. Уроки хвостоткрыла и гадание на пончиках

ГЛАВА 11. Подарки Цезаря

ГЛАВА 12. На что пошёл Костя ради дружбы

ГЛАВА 13. Таинственная карта

ГЛАВА 14. Правда, в которую мама не поверила

ГЛАВА 15. Зашифрованное послание

ГЛАВА 16. Подсказка Отшельника

ГЛАВА 17.Что хранит старая шкатулка

ГЛАВА 18. Последний наказ маленького гранийца

ГЛАВА 19. На грани миров

ГЛАВА 20. Прозрение королевы

ГЛАВА 21. Встреча со смертью

ГЛАВА 22. Обретение Силы

ГЛАВА 23. Кто разбудит уснувшего льва?

ГЛАВА 24. Сила наваждения

ГЛАВА 25. Выход есть!

ГЛАВА 26. Врата Святилища.

ГЛАВА 27. Необходимая жерта

ГЛАВА 28. Ледяная тюрьма… Что делать, если всё потерял?

ГЛАВА 29. Дерево Жизни

ГЛАВА 30. Не конец истории…

*** Примечания ***