Песни Шираза [Автор Неизвестен] (fb2) читать постранично

Песни Шираза

ПЕСНИ ШИРАЗА

Шираз — это самое сердце Ирана. Почти тысячу километров надо проехать на юг от столицы, чтобы попасть в этот уютный город, воспетый в стихах и легендах. На полпути к нему еще встретится Исфаган с неповторимыми голубыми и кремовыми куполами мечетей, качающимися минаретами, со множеством мастерских-магазинов чеканки по металлу. Там вырос недавно металлургический завод, детище советско-иранских экономических связей. Чем дальше на юг, тем чаще будут попадаться памятники домусульманского древнего Ирана. Сначала впечатляющая своими размерами усыпальница основателя иранского государства Кира (Куроша, ум. в 530 г. до н. э.), сложенная из огромных каменных глыб, и совсем недалеко от Шираза — Персеполис, величественный комплекс дворцов, построенных на обширной площадке, как будто выровненной бульдозерами у подножья крутой горы. По преданию, Персеполис был разрушен Александром Македонским, но и сейчас, двадцать три века спустя, огромные входные ворота, двадцатиметровые колонны, стены, украшенные барельефами, и парадная лестница вызывают восхищение высоким искусством древних иранских скульпторов, безмерным трудом каменотесов.

Еще час пути по извилистой горной дороге — и за небольшим перевалом взору открывается Шираз, который иранцы с древних времен называют городом роз и соловьев. Роз действительно много, они наполняют ароматом центральную улицу и окраины, где в цветах утопают гробницы великих средневековых поэтов Саади и Хафиза. А соловьев в Ширазе уже не услышишь, разве только в университетском парке или в знаменитой померанцевой роще. Да и о пернатых ли говорят иранцы? Ведь для них соловьи — это поэты и народные певцы, создатели поэтического фольклора. Впрочем, неверно было бы думать, что за пределами Шираза или, скажем, всей провинции Фарс люди живут без песен. На рисовых полях Гиляна, в горах Хорасана, в степях центральной части страны в любое время года можно услышать, как пастух или одинокий путник на ослике изливает в песне тоску, а вокруг него — ни души... Но в Фарсе, откуда пошло название всей страны — Парс (Персия), народные традиции сильнее, фольклор разнообразнее и голоса певцов, по-видимому, звонче. Не случайно поэтому именно здесь песен записано больше, чем в других краях этой большой страны, здесь же, в Ширазе, они издаются. Вот почему и новое издание на русском языке персидского фольклора — это прежде всего песни Шираза, хотя, конечно, в книге есть песни, сложенные в других провинциях Ирана.

Народная поэзия Ирана веками развивалась в тесной взаимосвязи с классической литературой. Порой не только читатель, но и исследователь не может точно сказать, какие элементы пришли в письменную поэзию из фольклора и какие, наоборот, из поэзии попали в фольклор. И в фольклоре и в литературе мы встречаем имена и образы Фархада, Лейлы, Меджнуна, Юсефа и других; сюжеты народных четверостиший пришли к Омару Хайяму и, по-новому им осмысленные, обогатили фольклор.

Классическая литература Ирана давно и широко представлена русскому читателю. Отметим лишь, что основную роль в развитии и совершенствовании литературы на языке фарси играли представители народов, говоривших на этом языке, — персов и таджиков. Вот почему эту литературу по справедливости называют персидско-таджикской. Лучшие поэты X-XV веков отшлифовали литературный язык и основные литературные жанры — эпос и лирику, их жанровые формы — робаи, газель, касыду, масневи и другие. Фирдоуси (940-1025), автор эпической поэмы «Шах-наме», призывал народ на борьбу против иноземного господства, воспевал героизм защитников родины, борцов против угнетения. Омар Хайям (1040-1123) в своих четверостишиях провозгласил гимн разуму, познанию природы и жизни общества, боролся с лицемерием власть имущих. Саади (1184-1292) в дидактических произведениях «Бустан» и «Гулистан» создал реалистические картины жизни своего времени, выступил против тирании и насилия, хотя в ряде случаев проповедовал смирение перед судьбой (эти мотивы совпали по времени с монгольским нашествием). Хафиз (ум. в 1389 г.) дал миру газели, в которых утонченная лирика сочеталась с идеями жизнеутверждающего гуманизма и резкого протеста против религиозного ханжества. Многие другие поэты этого периода внесли в сокровищницу персидско-таджикской литературы иные идеи, сюжеты, жанровые формы.

Персидско-таджикская литература — это огромное духовное богатство, которое было по достоинству оценено классиками западноевропейской и русской литературы. Не случайно дань глубокого уважения ей отдал Гете, который под влиянием ее написал свой знаменитый «Западно-восточный диван» и заслуги некоторых иранских поэтов в развитии мировой литературы, может быть и незаслуженно, ставил выше своих. И А. Пушкину, как известно, были «Гафиза и Саади... знакомы имена». И не только имена. Пушкин хорошо знал и ценил их творчество. Духом Востока, образностью персидской литературы проникнуты многие его