Проклятые цепи [Валентин Шкуратов] (fb2) читать постранично, страница - 4

проиграешь и выживешь, добро пожаловать в наш дружный коллектив.

На лице у охранников мелькнула мерзкая ухмылка, но и тут девушка не показала ни единой эмоции. Все также молча взирала на пустоту перед собой. Наконец, Ларук поднялся со своего маленького трона и покинул апартаменты рабыни, за ним вышли его сопровождающие, которые и закрыли массивную дверь карцера.

Последний лучик света скользнул по измученному лицу девушки, прежде чем клетка вновь оказалась, в ставшем уже таким родным, мёртвом полумраке. Лишь когда удаляющиеся шаги совсем перестали быть слышны она позволила себе шевельнуться. Обхватив ноги руками и уткнувшись в колени лицом, пожелала вернуться в родные края, отрешившись на время от мира, и вновь ощутить тепло и уют родного дома, услышать смех сестры и отца, помочь матери с уборкой, а после, абсолютно спокойно и безмятежно, уснуть в устеленной самым мягким мехом, своей кровати. Но окружающий ее холод возвращал в реальность, сожженый дом и кровь на лице мертвого отца навсегда оставили в ее душе свой отпечаток. Она последняя, кто остался от ее семьи, и теперь она в плену, сама не понимая, чем они все это заслужили. По щеке скатилась одна единственная слеза.

“Отец, если я умру, кто будет помнить о вас? Наш дом сгорел, наша мать убита, сестру оторвали от меня уже очень давно, и ты тоже пал в бою. Если я умру, что от вас останется?”

Прошло немного времени, за дверью вновь послышались шаги подкованных сапог. Она размазала слезу по грязной щеке, ее взгляд вновь словно закаленная в вулкане, но ныне холодная, смертельная сталь.

“Я еще отплачу судьбе за всех вас, отец, дай мне только немного сил”

***

Громадный колизей величественно возвышался над всем городом, что раскинулся на берегу древнего моря и который, в свою очередь, без сомнения, только портил весь опустившийся пейзаж, словно художник случайно пролил всю свою палитру на только что законченное совершенное полотно. Стоя где-нибудь на высоком холме и глядя в сторону моря, казалось, снести бы этот жалкий и неуместный городок, и оставить только лишь колизей да природу, красота этого места была бы неописуемой. Построенная много веков назад уже давно забытым государством, давно забытыми мастерами и строителями, величественная арена с песком, который на протяжении всего своего существования жадно впитывал кровь несчастных бойцов, сражающихся только лишь для того, чтобы утолить жажду зрелищ достойной публики, в народе была названа Кровавым Колизеем. Со всего мира люди съезжались посмотреть на здешние бои, ведь по совместительству, несмотря на уродство местного поселения, оно являлось одним из самых больших рынков в Торговой федерации.

Оглушая своим тягучим скрипом, лифт медленно полз вверх по каменной шахте в яркую неизвестность из уже такого знакомого мрака, приближая очередного воина к его смерти. Будет ли она сегодня жить или умрет, победит или проиграет, для рабыни это уже не имело смысла. Все, что у нее есть, это борьба. Пусть даже и на потеху публике, она не уступит своим надзирателям ни на минуту.

Двадцать демонов, рожденных в красных водопадах под кровавым песком, поднимались по всему периметру арены, чтобы принять участие в смертельном спектакле. Эти гладиаторы не были обычными рабами, каждый из них прошел уже десятки боев, закаленные в жестоких сражениях, каждый из них понимал, живым уйдет только один. Толпа ревела, приветствуя своих чемпионов. Сегодня будет заключено немало сделок, может кто из сражающихся и выживет, многие хотят иметь в своей коллекции гладиатора, тем более гладиатора чемпиона.

Девушка оглядела соперников. Как они нарастили такие мышцы? Видимо, были послушными зверушками, как того хотели их хозяева. Их не за что было сажать в карцер. Она принялась искать глазами знакомую ложу главного распорядителя арены и, по совместительству, ее нынешнего хозяина.

Распорядитель, как всегда, находился в своих личных аппартаментах, в окружении красивейших рабынь, возлежал на бархатных подушках с вышитым золотыми нитями орнаментом. Подобные бои были для него не больше, чем прикрытием для ведения дел, поэтому в его личном уголке часто находились другие, весьма значимые, личности федерации.

Но на этот раз рядом сидел не торговец. Его манеры не были похожи на манеры человека, привыкшего к тому, что каждое его желание незамедлительно исполняется. Сидел он не облокотившись на подушки, спина прямо, ноги крест-накрест, руки на ногах. Он отказался от винограда, вернее, чтобы его кормили. Сам взял роскошный поднос и начал методично поглощать одну виноградинку за другой. В отличие от распорядителя он явно находился не в своей тарелке. Тот шевелил только рукой, отгоняя или подзывая к себе новых слуг, которые и клали прямо ему в рот новые кушанья.

Увидев подошедшего к распорядителю главного надзирателя, девушка отвернулась от ложи. Она не хотела смотреть на него больше, чем требовалось. Нужно было сконцентрироваться на предстоящих убийствах и