Панорама [Александр Паваль] (fb2) читать онлайн

Александр Паваль Панорама

Холодный весенний дождь начался под вечер. Не гроза, не ливень – плотный, размеренный дождь. При дальнем свете фар перед машиной вставала белесая стена, сокращая видимость шоссе до опасного предела. Антон сбавил скорость и переключил на ближний. Куда торопиться в воскресенье вечером, если тебя не ждут ни кошка, ни собака, ни…, любимая девушка? Она ушла…. Не хлопнула дверью, не написала сообщение – «Прощай»! Она ушла из жизни. Её просто не стало на Земле. Воспоминания о Маргарите подавляли в его голове любые другие мысли, затуманивали мозг, отключая сиюминутные зрительные, звуковые и рецепторные восприятия и уносили сознание в хаотично чередующиеся фрагменты воспоминаний. Нет! Так нельзя. Он сглотнул подступивший к горлу комок, стиснул руль и постарался сосредоточиться на дороге. До города ещё больше часа езды.

Встречных, идущих в область машин, в этот поздний дождливый вечер практически не было. Конечно, сегодня не трёх собачья ночь, но и не подарок ласкового мая. В зеркале заднего вида показались ярко-жёлтые огни. Они быстро приближались. Какой-то сумасшедший гнал сквозь непогоду на дальнем свете. Мимо, через сплошную полосу, пронеслась отечественная легковушка с затемненными стёклами. Сабвуфер в багажнике гремел, как подземный молот Аида. Молодежь, усмехнулся про себя Антон, хотя, по большому счету, он тоже не был стариком: 32 года. Практически возраст Христа. А что успел сделать за треть века? Родился, учился, гулял, отдыхал, работал. Да и сейчас работает, – на «Заслоне», в конструкторском отделе. Молодой специалист – Антон Ларин! Тупо сидит и тупо конструирует что-то для чего-то. И всё! Деньги, конечно платят неплохие, но иногда дело не в монетах. Нет креативности в его профессии. Ну, да! Инженер-конструктор! С высшим! Но только обыватели думают, что инженеры, создающие космические корабли – креативщики. Что они творят! Ничего подобного. Точный расчет, знания и опыт – вот основа работы конструктора. Это вам не архитектура Оскара Нимейера или Антонио Гауди с их выкрутасами и полетами фантазии.

Впереди что-то сверкнуло, как вспышка камеры телефона. Антон резко затормозил, буквально немного повернул руль, но машину занесло задом на встречную полосу. Хорошо встречных не было. Что он сейчас мимолетно видел в свете фар?! Или показалось? Осторожно, задним ходом. Ещё, ещё. Стоп! Это кто на обочине? Человек? Антон вышел из машины, накинул верх куртки на голову и подошёл к краю дороги. На мокрой обочине, вся в грязи, лежала девушка. Её спутанные волосы закрывали лицо. Из раны на голове небольшими каплями стекала кровь и, смешиваясь со струями дождя, исчезала в накатанном бруствере. Антон растерялся. Дождь лил, а он стоял над незнакомкой и тупо смотрел на тело. Противный весенний дождик, наконец, вывел его из ступора. Скорее всего, её сбила машина. Может даже та, что пронеслась на высокой скорости. Надо вызывать полицию. И скорую. Кажется, девушка ещё жива. Антон попытался нащупать пульс на запястье пострадавшей, но сделать это также ловко, как доктора из телефильмов, не смог. И тут он представил, как проведет весь остаток нынешней ночи, в случае вызова спецслужб. И доживет ли незнакомка до приезда неотложки: незнамо куда, незнамо когда!? Ларин посмотрел в одну – другую стороны шоссе. Словно вымерли все! Антон вздохнул, откинул с головы воротник куртки, поднял девушку с земли и подошел к машине. Чёрт! Он забыл открыть заднюю дверь!

Спустя полчаса автомобиль подъехал к входу ближайшей больницы, которая отобразилась в поисковике. Тосно. Десять минут первого. Наступил понедельник. А он, как известно, день нелёгкий. Поэтому, в небольшом провинциальном лазарете все спали. Дежурный врач оказался хирургом. Недовольно бормоча проклятья, эскулап пытался разыскать медсестру, чтобы та заполнила карту на вновь поступившую больную. В конце концов, он сдался и, отыскав авторучку, уселся за стол.

– Что произошло? – хмуро спросил врач.

– Не знаю. Нашел девушку на обочине дороги. Наверное, сбила машина.

– Фамилия пострадавшей?

– Не знаю.

– Имя?

– Не знаю! Я её нашел на дороге.

– Понятно. Ваши документы, – попросил врач. – Так! – он записал данные с паспорта и телефон.

– Ну? И как я должен её оформить? – хирург откинулся на спинку стула и бросил взгляд в сторону девушки. Она лежала под капельницей на каталке. – Карманы её куртки осматривали?

– Зачем? – насторожился Антон.

– За документами! – Врач поднялся и подошёл к каталке. Вывернул на промокшей куртке карманы. Хмыкнул и посмотрел на Ларина. – И телефона нет. Ну? И что будем делать? Вызывать полицию?

– Зачем? – у Антона появилось нехорошее предчувствие.

– Так может, вы и сбили её на своей машине?!

У Ларина округлились уставшие глаза. Он как-то не задумывался над такой перспективой продолжения данного происшествия. Задача была ясна с момента принятия решения, там – на шоссе. Довезти истекающую кровью незнакомку до ближайшей больницы, как можно скорее. Неизвестно, какие травмы получила девушка. И вот теперь, вместо того, чтобы сделать пострадавшей рентген и установить повреждения, какой-то хирург обвиняет его в преступлении!

– Вы что такое говорите! Я её вам привез!

– И такое бывает, – усмехнулся врач. – Значит, не хотите полицию?

– Н-нет…

– Хорошо. Завтра, уточним её данные, когда придёт в сознание. А пока запишем на вашу фамилию. Ларина… Как её имя?

– Не знаю!

Доктор устало посмотрел на Антона. Ларин понял его взгляд. Думать эскулап не хотел. Думать придется ему.

– Мар…, – он хотел произнести дорогое ему имя, но запнулся. – Мар-рия.

– Так. – Хирург заполнил графу. – Мария Ларина (уточнить). Кем вы ей приходитесь?

– Никем! – психанул Антон. – Я вам десять раз говорил! Я её не знаю!

– Значит, полицию вызываем?

– Нет! – Ларин понуро посмотрел на врача, достал из кармана тысячную купюру. – Придумайте что-нибудь, доктор.

Обладатель скальпеля с разочарованием посмотрел на банкноту и сунул в карман халата.

– Только потому, что живая. И, надеюсь, не умрет, – пояснил он свою уступчивость.

– Ларин! Почему опаздываем на рабочее место? – начальник конструкторского отдела пристально посмотрел на своего сотрудника.

– Непредвиденные обстоятельства, Федор Фомич.

– Предупреждать надо.

– Так я предупреждал, – Антон глянул на Виталика, белобрысого сослуживца, ставшего за последние два года полноценным другом. Тот скривил испуганную физиономию и развел руками. Мол, так получилось, забыл сообщить. Виталий Суслов был на пару лет моложе. Общительный, словно менеджер по телефонным продажам. Имел собственное мнение по любому вопросу, даже, если в этом нисколько не разбирался. Но, обладая чувством юмора, всегда мог вырулить из тупиковой ситуации.

– Будешь опаздывать, введу почасовой график оплаты, – пообещал шеф.

Ларин расположился за своим столом, включил компьютеры. «Извини. Забыл передать шефу твою просьбу. А что там у тебя за непредвиденные обстоятельства?» – тут же пришло СМС от Виталия.

«Потом. После работы», – откликнулся Антон и, введя пароль, открыл рабочие файлы.

– Так она живая хоть? – вопросил потрясенный Виталик.

Они сидели в баре, пили пенное и закусывали солеными сухариками.

– Была живая. Этот хирург осмотрел её. Переломов вроде нет. Открытая черепно-мозговая травма, сотрясение мозга и поэтому бессознательное состояние.

– Да, скорее всего, жива, – кивнул друг. – Если бы умерла, тебя бы уже нашли.

– В смысле? – Антом задержал у рта бокал с пивом.

– В прямом.

– Здорово, любители хмельного напитка! Присяду или секретничаете? – К их столику подошел Никита, парень из технологического отдела. Антон с ним здоровался мимоходом, Виталий же был знаком более близко: ходили на тренировки по мини футболу.

– Да какие секреты?! Все секреты на работе остались, – откликнулся Виталик. – Присаживайся. Вот Антон в ситуацию попал!

– Может помочь надо? – сразу откликнулся Никита. – Говорите, не стесняйтесь.

Утро. Вторник. Звонок раздался, когда он уже входил на предприятие через проходную.

– Антон Ларин? – поинтересовался немолодой мужской голос. – Я – главный врач больницы, в которой находится ваша родственница Мария.

– Она не моя родственница! – начал было объяснять Антон.

– Приезжайте и забирайте! – не слушая Ларина, безапелляционно заявил хозяин больницы.

– Она что – умерла? – холодок пробежал по спине Антона.

– Жива. Приезжайте и забирайте. Мы не собираемся содержать больных без паспорта и страховки. Нам государство за это не платит!

Главврач оказался сухопарым мужчиной за пятьдесят. Густые косматые брови придавали его лицу суровый вид. Он отрешенно слушал Ларина и всем видом давал понять, что ему все равно, как Антон будет выпутываться из создавшегося положения.

– Слушайте, молодой человек. Мне ваши проблемы неинтересны. У меня своих хватает. Ваша сестра…

– Она не моя сестра…

– Ваша сестра…, – с упором продолжил эскулап,… – Мария, не имеет никаких документов. Мы оказали ей первую помощь. Теперь забирайте и лечите её сами. Перевязка каждые два дня. И еще…. У неё амнезия. Обратитесь в Питере к хорошему врачу. Вот вам выписка. До свидания!

Ларин вышел в коридор. На стуле, около стены, опустив голову, сидела Мария или как её там? Обычная деревенская девушка. Овальное лицо, чуть курносый нос, крашеные хной плохо подстриженные волосы до плеч, карие глаза отрешенно смотрели в глубину беспамятства.

– Как тебя зовут? Где ты живешь? Ты можешь говорить?

Но на эти вопросы он не получил ответа. Незнакомка молчала и словно прислушивалась к голосу Ларина. На автозаправке у Антона появилось непреодолимое желание отвести Марию в торговый зал, усадить за кофейный столик и «сделать ноги». Но, увидев её со стороны, с трудом идущую, опираясь на его руку, с растерянным выражением лица, он устыдился своего внезапного порыва. Это всё равно, что бросить на улице несмышленую малютку. Так поступить Ларин не мог. Ладно, поживет пока в его однушке, память вернется, а там посмотрим. Когда они вошли в его жилище, незнакомка буквально рухнула на пол. Боже, подумал Ларин, она же не ела со вчерашнего дня!

На следующий день Ларин договорился с медсестрой «Заслона» сделать перевязку. Таисия Андреевна, обрабатывая рану на голове Марии, сокрушалась.

– Бедная девочка! Как же так!? Я горжусь вами, Антон! Другой бы проехал мимо! Так она вообще не говорит? Бедная девочка! Надо в полицию заявление написать, родню отыскать. Может сами уже ищут. А что это она в твоей рубашке ходит? Бедная девочка! Я завтра подберу одежду: маечки, блузки юбки. У моей дочери точно такой размер. И обувь. А то понакупила, класть уже некуда. Раз – два одела – и в шкаф на дно.

К обеду следующего дня половина сотрудников предприятия знала о происшествии на шоссе и самоотверженной заботе Ларина о глухонемой «бедной девочке». Это Андрей понял по тому, что Ирка Кулешова, ранее бросавшая в его сторону томные взгляды, прошла мимо и ни «здрасьте» тебе, ни «как дела». В столовой Виталик, не успев ещё присесть за стол, радостно возопил:

– Молодец, Антоха! Поздравляю! Хорошенькая хоть? Познакомишь?

– Обычная девушка, – уклонился Ларин.

– Она теперь у тебя живет? – поинтересовался подсевший к друзьям Никита

– У него, у него! – ответил взбалмошный Виталий. – Прикинь, как парню повезло! Молодая, глухонемая красотка! О чем еще мечтать нормальному мужику?!

– Она не глухонемая. У неё амнезия, – просветил сослуживцев Ларин.

– Так это вообще класс! Ничего не вспомнит! Главное, чтобы основной инстинкт не забыла, – улыбался Виталий и уминал котлету с таким азартом и радостью, будто он нашел царевну лягушку.

Она сидела с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла. На столике – недопитый стакан воды. Работал телевизор. Антон убрал звук и негромко произнес:

– Привет! Я дома!

Она открыла глаза и посмотрела на телевизор. Видимо «ящик» был для неё важнее живого человека.

– Привет! – повторил Ларин и помахал ладонью. – Как самочувствие?

Девушка перевела взгляд на Антона и указала пальцем на телеприемник.

– Включить звук?

Она кивнула.

– О! Да ты меня стала слышать! Как голова? Не болит?

Она сдвинула брови, будто вспоминая.

– Голова. – Ларин указал на повязку. – Не болит?

– Н-н, – протянула девушка.

– Ты делаешь успехи! – с оптимизмом сказал хозяин квартиры. – Смотри, что я принес! – И он высыпал из большого целлофанового кулька джинсы, юбки, майки, топики, нижнее бельё. Всё, что насобирала сердобольная Таисия Андреевна.

Она опустилась на колени, взяла голубую майку с надписью «Wrangler», помяла ткань пальцами и приложила к щеке. И так каждую вещь. За время этой своеобразной примерки Антон успел настрогать овощной салат и разогреть пиццу.

Они ужинали за кухонным столом. Ларин смотрел, как механически, не торопясь, тщательно прожёвывая, кушала Мария. Прошло трое суток, но она не сказала ни слова. Надо искать врача, а то и не вспомнит ничего.

Но всё-таки она вспомнила. На следующий день. Но сначала был телефонный звонок.

– Антон Ларин? Вас беспокоит следователь Бирюков, РОВД Тосно. Вы забрали из районной больницы женщину с неустановленной личностью, которую записали на свою фамилию?

– Да.

– Где находится эта женщина?

– Она находится у меня в квартире.

– Вы можете прислать мне её фото?

– Я не делал фото.

– А можете сделать?

– В данный момент я на работе. Домой вернусь только вечером.

– Хорошо. Я свяжусь с вами вечером.

Однако вечером, вместо телефонного звонка, раздался звонок в квартиру. На пороге стоял полицейский в чине старшего лейтенанта. Из-за его спины выглядывало два человека: женщина неопределенного возраста с поношенным лицом и немытыми волосами, и короткостриженый парень с печатью сидельца на остроносом лице.

– Я – следователь Бирюков. У меня заявление от гражданки Назаренко из деревни Гришино о пропаже её дочери Ольги, 2000-го года рождения. Предъявите для опознания девушку, которую вы забрали четыре дня назад из больницы Тосно, – потребовал он.

Когда Антон подвел к двери свою квартирантку, женщина выскочила из-за спины полицейского и бросилась с объятьями.

– Оленька! Доченька!

Девушка оторопело уперлась взглядом в следователя, в то время, как родная мать буквально повисла на её шее.

Бирюков раскрыл паспорт и внимательно сличил фото с оригиналом.

– Гражданка Назаренко Ольга Петровна? – вопросил он.

Мария, она же Ольга Назаренко, растеряно молчала.

– Да она это, она! – выкрикивала женщина, отпустив своё чадо из объятий.

– А вы, что скажите? – обратился полицейский к парню с крысиным взглядом.

– Да! Точно она! Олька! – скривился в улыбке свидетель опознания. – Ещё бы я её не узнал! Я же говорил: сбежала она, гулена! Давай, квашня, поехали домой!

Девушка отступила назад и помотала головой.

– А вы кто такой? – поинтересовался Ларин.

– Хахаль это её, Дениска Утюгов! – ответила мать Ольги. – Пашка то погиб, – добавила она и перекрестилась.

– Давай, Олька, не выделывайся! – Утюгов попытался схватить свою пассию за руку.

Ольга отдернула руку, сделала шаг назад и стала за спину хозяина квартиры. Её взгляд был насторожен, в глазах читался страх. Она ухватилась левой рукой за рубашку на спине Антона.

– Ты чё это?! – с угрозой вопросил Денис.

– Она не хочет идти с вами, – констатировал Ларин.

– Она моя невеста! – предъявил права Утюгов.

– Была твоя – теперь моя! – неожиданно выпалил Антон.

– Как это!? Ты чё, козёл городской, мою деваху увёл?

– Товарищ лейтенант, – обратился Ларин к следователю, – объясните этому гражданину, что он не в праве насильственно удерживать человека. Это статья.

Полицейский задумчиво посмотрел на Ларина. Открыл паспорт Ольги, глянул дату рождения, закрыл корочки и протянул владелице документа.

– Можете быть свободны, Ольга Петровна! А вам, – он повернулся к матери и жениху, – придется подписать протоколы опознания и отказа в требованиях.

– Но как же это…? Доченька! Чего это ты…? – Мать Ольги переводила растерянный взгляд с дочери на полицейского.

– Мне ваши семейные разборки не нужны, – пояснил следователь. – Она совершеннолетняя.

Антон протянул руку и захлопнул входную дверь перед носом незваных гостей. Снаружи доносился голос разъярённого «жениха».

– Ты думаешь, козёл, что вот так: забрал мою невесту и всё?! Денег мне теперь должен будешь! Двадцать косарей! Понял, козёл!? Двадцатка с тебя!

Они сидели друг против друга: Ольга на диване, он на кресле, которое раскладывал каждый вечер, чтобы улечься спать. Антон внимательно смотрел в её глаза, ставшие вдруг внимательными и спокойными. И понял: она вспомнила всё!

– Значит, тебя зовут Оля?

– Теперь не знаю, – девушка пожала плечами .

Это «теперь» не понравилось Ларину. На что она намекает?

– Хочешь поменять имя? – решил уточнить он.

– Мне имя ни к чему. Если хочешь, зови меня Олей или Марией, мне всё равно.

– Почему?

– Потому, что я не могу точно сказать, кто я?

– В каком смысле? – насторожился Антон.

Оля внимательно посмотрела на хозяина квартиры, словно старалась прочесть его мысли или определить меру доверия.

– Я попробую тебе объяснить. Как смогу, так как словарный запас ваших слов пока у меня не велик. Той ночью ты остановился на шоссе у тела девушки. Это была Оля Назаренко. К этому моменту она находилась в состоянии клинической смерти. Сердце её билось, мозг умирал. Если бы не ты, тело от большой кровопотери через час остыло. Ты спас только тело Оли Назаренко, но не успел спасти её мозг. Даже, если бы она выжила, и смогла сохранить двигательные функции, то разум потеряла бы навсегда.

– Но ты же…, – не смог сформулировать Антом.

– Жива и здраво мыслю? – окончила Ольга. – В том то и дело, что это я мыслю, а не Назаренко Ольга.

– В смысле? – тупо спросил Ларин. – Ты, но не Назаренко? Кто это – «ты»?

– Я – волна. Когда ты поднял девушку с земли, я вошла в её мозг.

Ольга/Мария замолчала, оценивая впечатление от своего признания. Антон с изумлением смотрел на неё. Тишина длилась минуты две. Наконец, Ларин произнес:

– Значит, ты – волна. То есть, в твоей голове волна. Какая волна? Электромагнитная? Гравитационная? Квантовая? Хотя… ты разговариваешь, значит, нейронная волна?

– Я никогда не задавалась таким вопросом. Потому что в нашем мире не существует различий. Но теперь ты понимаешь, что меня, как индивид, нельзя однозначно квалифицировать. Физически я – Оля, то есть имею тело Оли. Но метафизически я – волна.

– Постой, постой! В твоём мире? В каком мире? Где этот, ваш мир?

– По вашим звездным картам – в созвездии Лебедя.

– Ты из созвездия Лебедя? – Антон смотрел на невысокую курносую девушку одуревшими глазами. Ну, всё, подумал он, приехали: «шизофреники вяжут веники, а параноики – рисуют нолики». Не зря мне говорила бабушка: «Береги честь смолоду, а голову – всегда».

– И какая длина этой волны? – вспомнил свое университетское образование Ларин.

– У меня нет понятия длины. – Оля на секунду задумалась. – К примеру: у вас есть складной метр. Но если его сложить, то это будет уже не метр. А если каждый дециметр сложить по сантиметру? А далее – по миллиметру. Это ведь тот же метр, только в другом измерении.

– То есть, ты можешь сжиматься?

– Ну, можно и так сказать. Но это не совсем верно. Я могу менять не только форму, но и состояние. Основное свойство волны, перенос энергии без переноса вещества.

– Мне надо поспать, – пробормотал Антон и стал раздвигать кресло. Его мозг отказывался понимать и анализировать полученную информацию.

О процедуре опознания своей квартирантки Антон поведал за обедом Виталику. Про волну из созвездия Лебедя умолчал, а то, подколов не оберешься.

– И что ты думаешь делать? – поинтересовался друг-сослуживец.

– Не решил ещё. До выходных подожду, а там…. Может, отвезу её в это Гришино. Мне проблем не надо.

Вернувшись с работы и открыв дверь, Антом почувствовал запах запечённого мяса и какой-то сладковатый аромат видающий по квартире. Мария, она же Ольга, она же волна, встретила его одетая в синие джинсы и голубую майку с надписью «Wrangler».

– Я приготовила нам ужин!

Антон открыл рот от изумления. В его холодильнике кроме яиц, масла и пива другой еды не наблюдалось.

– Мясо? – вопросил он.

– Свиной окорок с печеной картошкой под помидорным соусом.

– А…?

– Продукты? У соседки по площадке выменяла на одежду. Мне ведь столько не надо.

Кушали молча, обмениваясь мимолетными взглядами. Под конец пиршества Ларин достал початую бутылку виски и налил в стаканы.

– За знакомство? – спросила она.

– Да! Только я так и не понял, как тебя называть?

– Как хочешь.

– Волной? – улыбнулся Ларин.

– Можешь и Волной, – серьезно ответила Ольга/Мария.

– Договорились. Но всё-таки…,– замялся Антон. – Много вас в созвездии Лебедя, таких волн?

Они взяли стаканы, и пересели на диван в комнате. Обстановка располагала к доверительному разговору.

– Много? Не знаю. Вся Вселенная состоит из волн.

– Это так. Но…, – Ларин пытался сформулировать вопрос о волшебной, рассуждающей про метафизику, волне, но в мозгах вертелась только ассоциация с говорящей обезьяной.

– Как получилось, что я оказалась в голове Ольги? – закончила вопрос Волна.

– Да!

– Не знаю. Меня направили.

– Кто?

– Не знаю. Я попала в мозг уже фактически погибшей девушки. Восстановила разрушенные нейронные связи, систематизировала оставшуюся информацию, обновила чувствительность рецепторов, и ожила. Только теперь я не Оля. Я – Волна.

– Волна – слово женского рода, – изрёк Антон, которому, после сытого ужина и ста граммов шотландской самогонки, нравилось сидеть с незнакомкой и слушать фантастическую историю про разумные волны из созвездия Лебедя. Даже отвозить эту Олю-Волну в её Гришино расхотелось.

– У нас нет гендерного различия. У нас нет семей, детей и всего прочего, что имеете вы – люди.

– То есть, у вас нет чувств?

Волна посмотрела в глаза Ларина, чуть задумалась.

– Нет! Чувств у нас нет. – Она приподняла стакан. – Этот напиток замедляет действия нейтронных потоков.

Это хорошо, что замедляет, подумал Антон. Может одно замедляет, а другое ускоряет. Надо проверить. Длительное отсутствие женской ласки, спиртное и запах чистого женского тела возбудили в нем непреодолимое желание обладать этой девушкой по имени Волна. Прямо сейчас! Невзирая на отсутствия чувств!

Вечером Ларин пришёл домой вместе с Таисией Андреевной. Пока медсестра делала Волне перевязку, он разгружал продукты в холодильник.

– Вот молодец! – доносилось из комнаты. – Рана совсем зажила. Помажу йодом – и всё! А волосы отрастут. Домой-то собираешься или здесь останешься?

Вариант развития дальнейших событий, озвученный Таисией Андреевной, заставил Ларина призадуматься: действительно, а что дальше? Вчерашняя спонтанная близость воспринималась им, как случайность. Он думал об этом весь день. В последние месяцы, после гибели Маргариты, Антон находился в состоянии сексуальной сублимации. Постоянные воспоминания, терзающие его душу, создали психологический барьер на стремлении к знакомствам и близости с другими женщинами. И внезапный прорыв этой стены морального опустошения, спонтанный секс с незнакомой девушкой, воспринимался им, как предательство ещё жившей в его сердце любви. Почему это случилось?! Ведь Ольга, то есть Волна, далеко не красавица. Да, девчонка «скроена» прилично. Всё при ней. И это горячее, как огонь, тело! Антон вздрогнул от воспоминания; прилив страсти поднялся к груди и разнесся по всему телу. Он понял, что готов прямо сейчас опять испытать этот огонь чувств и страсти. И завтра, и…. В общем, об отъезде Ольги в родную деревню не хотелось даже думать. Тем более, что она теперь Волна!

– Хорошая девушка! – негромко говорила Таисия Андреевна, прощаясь с Лариным. – Смотри, не потеряй. Да, не красотка! Но это и хорошо: другие заглядываться не будут. А так вижу: хозяйственная, прибрала везде.

Они поужинали молча. Пришелица из других миров выглядела совершенно спокойной, Ларина напрягало, что она молчит.

– Я помою! – сказал он, опередив Волну.

Она не стала спорить, просто стала рядом и взяла в руки кухонное полотенце.

– А эта девушка на фотографии? – задала вопрос. – Это твоя жена?

– Нет. Просто любимая девушка. Но её больше нет. Погибла. Сбила машина.

Волна промолчала, взяла тарелку и стала вытирать.

– У тебя ведь тоже жених погиб.

– У меня? – Она подняла взгляд.

– Твоя мать говорила. Паша, твой жених. Он же погиб?

– Паша…, – задумчиво произнесла Волна. – Да. Погиб на СВО.

– Ты его любила?

– Любила? Не знаю. Может, Оля и любила. Я – нет.

– А вы, волны, умеете любить?

– Я не знаю, что такое любить. Ведь любовь – это чувство, вызванное химическими реакциями вашего организма. Мне это не присуще и не с чем сравнить.

Ларин хотел напомнить ей прошедший вечер, но не решился. Ведь то была не любовь, а просто секс. Вместо этого он предложил:

– Пойдем, посидим. Расскажешь мне о своём созвездии Лебедя.

– Я надеялась, что ты мне расскажешь про себя.

Они расположились на диване на расстоянии ладони друг от друга. Ларина опять бросило в жар.

– Чем занимаешься? – спросила Волна безучастным голосом.

– Работаю на режимном предприятии, – взял себя в руки Антон.

– Что делаете?

– Выпускаем оборудование для армии.

– Танки?

– Нет, – усмехнулся Ларин. – Разные военные машины и оборудование.

– Нравится работа?

– Да так себе. Никакого креатива. И особой перспективы не вижу.

– А должна быть перспектива?

– Конечно! Вот, если бы я придумал что-нибудь, какую-нибудь систему, или прибор, то появилась уверенность в себе. У меня был бы другой уровень, другая должность.

– Так придумай.

– Как? Что-то ничего в голову не лезет. Тупо довожу до нормы чужие разработки. Вот сейчас трудимся над контейнерной маскировкой. Ничего не получается. Раскладываться сетка нормально, а как сложить, хотя бы за пять минут, не получается. Я вижу, что это тупость. Не понравится она военным. Но сам-то ничего альтернативного предложить не могу.

– А для чего нужна эта контейнерная маскировка?

– Чтобы маскировать машину на местности. Тот же танк, к примеру.

Волна откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Антон, расстроенный, что разговор принял рабочий характер, думал, как повернуть к более интимной тематике. И тут Волна произнесла:

– А пространственное схлопывание? Не думал о нём?

Как машина, мчавшая к своей мечте и врезавшаяся в фонарный столб, так и мысли о сексе в голове Антона разлетелись в разные стороны, при словосочетании – «пространственное схлопывание».

– Чего? – вымолвил он и ошарашенно посмотрел на Волну.

– Скрывает любой массивный объект до 0,02 единицы астро-винта от любых источников обнаружения в пределах радиуса двух световых лет.

В комнате повисла гробовая тишина. Только где-то далеко на просторах улиц доносилась сирена кареты неотложной помощи. Надеюсь, это не за мной, подумал Ларин.

– Впрочем, – продолжила девушка, – это не подойдет. У вас ещё нет технологий контроля антиматерии. Может, флуктуационная воронка? – Она посмотрела на остолбеневшего хозяина квартиры. – Я стараюсь подбирать более понятные тебе слова. У вас на Земле уже изобрели рондовый генератор?

Ларин и слов-то таких не знал и тупо помотал головой.

– Ну, тогда может самый простой оптический обман – волновая отражённая модуляция?

Вроде все слова были знакомы Антону, и он кивнул, хотя совершенно не представлял о чем речь.

– Максимальный размер покрытия в открытом пространстве…, – Волна на секунду задумалась, – до двухсот артов. По-вашему – триста квадратных километров. В земном притяжении – до восьми тысяч квадратов. Подойдет?

Ларин собрался с мыслями и произнес:

– А это откуда? Всё, что ты сказала…. Откуда ты это знаешь?

– Я посмотрела Поле, – просто, без рисовок ответила Волна. – Дай мне свои ладони.

Антон протянул руки. Девушка положила свои ладони на ладони Ларина. Провела сверху вниз.

– Ты не увидишь, – сказала она. – У тебя нет нужной энергии. И ты не сможешь войти в Поле, ты зажат. Но я могу записать все данные по отраженной модуляции. Дай мне несколько листов бумаги и авторучку.

Волна села за рабочий стол и, не отрываясь, строчила полчаса. За это время она исписала и изрисовала одиннадцать листов бумаги. Возможно, конспектирование знаний Поля продолжались бы и дальше, но в авторучке кончилась паста.

– Вот! – пришелица сложила листы по порядку. – Принцип действия модулятора волнового поля и расчет базового волнового кристалла. Я не знаю, добывается ли на Земле минерал тристан, но его можно заменить прозрачной слюдой.

При первом взгляде на руководство по созданию Волнового Модулятора Ларину стало плохо. Непонятные формулы и схемы были написаны и вычерчены с графической четкостью компьютерной программы. От этой четкости веяло уверенностью тысячелетий чьего-то упорного труда, безапелляционной правотой доказательств и наводило на мысли о собственном ничтожестве.

– Я ничего не понимаю, – признался Антон.

– Да, с такими символами и обозначениями вы земляне не сталкивались. Но я помогу. Мы заменим их латинскими буквами, некоторые поясним. Думаю, дня за три-четыре, ты будешь готов представить вашему руководству описание модели нового устройства. Итак, – «учительница» посмотрела на Ларина, – начнем прямо сейчас.

– Волна – основа Вселенной. Без волны не существует ни один элемент Вселенной. Волна – это жизнь. Длина волны зависит от размера объекта, будь то протон или звезда. Не элемент рождает волну, а волна рождает элемент. Иначе он мертв.

Как-то неожиданно получилось, что Антон из спасителя и опекуна «бедной девочки» превратился в лицо полностью подчиненное её сознанию и желаниям. Сейчас Волна желала передать ему знания Вечности. И надежды на секс медленно уплывали, растворяясь среди постулатов и законов Волнового Поля Вселенной. Правда, в эту ночь Антон уже не раскладывал своё кресло-кровать.

В субботу занятия начались с самого утра. И уже к обеду голова Антона опухла от полезных знаний, неизвестных земной науке. Поэтому неожиданный звонок в дверь принес надежду прервать обучение хотя бы на небольшой таймаут.

Перед дверью стоял Виталик Суслов с тортиком в вытянутой руке. За его спиной – Никита. Друзья заявились явно из-за неимоверного любопытства: увидеть квартирантку Ларина. Антон хотел было отправить незваных гостей восвояси, сославшись на нездоровье девушки. Но Волна, заслышав приветственные возгласы Виталика, подошла к двери.

– А вот и она – эта таинственная незнакомка! – воскликнул Виталий. – А мы к вам в гости! Прямо после тренировки. Думаем, а чего бы нам не зайти на чашку чая к своему сослуживцу? Тем более, давно приглашал. Это вам! – Он вручил торт Волне.

– Здравствуйте! – сказал немногословный Никита. – Мы ненадолго.

– Я – Виталий, а это – Никита, – выполнил представительскую миссию Суслов. – А вы – Ольга?

Волна перевела взгляд на Антона.

– Да, она – Ольга, – подтвердил хозяин дома. – Проходите, раз пришли.

– А мы вместе работаем, – продолжал изъясняться Виталий. – А раньше даже вместе пили пиво, пока…, – он осекся, уловив резкий взгляд Ларина, – …пока было свободное время.

– И чем вы занимаетесь? – спросила Волна/Ольга, разливая заварку по чашкам.

– Разве Антон вам не рассказывал? – удивился Суслов. – Ну, разными вещами. Разрабатываем машины и механизмы.

– Какие механизмы?

– Мм…, замялся Виталик.

– Для нужд армии, – помог объясниться другу Никита. – Но это секретная информация.

– Для войны? – напрямую спросила Волна.

– Не только. – Никита взял блюдечко с куском торта из рук девушки. – Ещё, к примеру, для космоса.

– Для ваших ракет?

– И для ракет тоже. Вот я слышал, скоро будем делать компрессор для лунной станции.

– Забавно, – проговорила Волна/Ольга. – Вы хотите полететь на Луну?

– Я лично не хочу, – вставил Виталий. – Что там делать?

– Вот именно! – подтвердила девушка. – Что вам вообще делать в космосе? Космос не для вас.

– В смысле? – вопросил Никита.

– Вам никогда не покорить космос. Потому, что вы думаете, что гравитация – это потенциальные силы взаимодействия масс, тогда как это наложения волн в определенной точке пространства.

Виталик открыл рот, чтобы откусить кусочек торта, да так и не откусил. Никита тоже перестал жевать, а у Антона холодок пробежал по коже. Такого разговора нельзя было допускать. Он не мог объяснить причину своего беспокойства, но чувствовал, что это может плохо аукнуться.

– И что? Мы все обречены ползать по Земле? – попытался выяснить Никита.

– В вашей истории был момент, когда можно было пойти по другому пути развития цивилизации. Но вы его упустили.

– Поясните. Какой момент вы, Ольга, имеете в виду?

– Вам знакомо слово Тесла.

– Это фамилия американского физика.

– Это и был тот поворотный момент!

Антон резко поднялся с дивана, подошёл к Волне и положил ладонь ей на лоб.

– Извините, друзья! Чаепитие переносится. У Ольги период реабилитации. Врач просил не перегружать её нервную систему и головной мозг.

Друзья переглянулись.

– Ну…, – протянул Виталик, засовывая остаток торта в рот. – В следующий раз, так в следующий раз.

– Только один вопрос, – тихо произнес Никита, приблизившись к Антону. – Кто она по профессии?

– Школьный учитель, – не моргнув соврал Ларин.

Вечером в воскресенье Волна и Антон обсуждали, когда и как пробиться к Генеральному директору на прием, так как Ларин категорически отверг систему передачи заявки на изобретение через Научный Совет.

– Это путь в никуда! До пенсии будешь ждать. Или устареет или сопрут.

– А записаться на прием? – поинтересовалась Волна.

– У нас полторы тысячи сотрудников. Там очередь на полгода вперед.

– А просто: взять и зайти?

Ларин посмотрел на девушку, как на несмышленое дитя.

– А просто подождать у двери и обратиться?

– Не вариант. Надо как-то заинтересовать босса. – Ларин призадумался. Генеральный директор АО «Заслон» слыл человеком целеустремленным, в меру деспотичным, но не рубящим с плеча. Он здоровался за руку с маломальским рабочим, но не выносил панибратства. Антон открыл ноутбук и вошёл в раздел гороскопов. Надо отыскать в характеристике босса черту характера, которой можно воспользоваться. Итак: миролюбив, терпелив, осторожен в суждениях, отличная память, прагматик. Всё не то. Что там дальше? Справедлив, любознателен. Вот! Любознателен. Значит, его можно заинтересовать чем-то необычным. Но чем? Своим изобретением? Черта с два! Пока объяснишь в двух словах – полдня пройдет. А у Генерального каждый час на счету. Это не охранник на складе чугунных болванок. Надо подумать. Тут только один шанс. Промахнешься и ту-ту. Знать бы, чем он увлекается.

– Как ты думаешь, – обратился он к Волне, – чем можно удивить пятидесятилетнего мужчину?

– Ничем, – глубокомысленно заявила девушка.

– То-то и оно, – обреченно вздохнул Ларин.

– Переоденься трансвеститом, – предложила она. – Он же, скорее всего, консерватор.

– Я смотрю, у тебя начинает пробиваться чувство юмора, – усмехнулся Антон, но предложение Волны врезалось в его память, и ночью его осенило.

В понедельник, 8-45, мерседес Генерального директора въехал на территорию предприятия и припарковался у здания Управления. Александр Арсеньевич в сопровождении водителя направился на свое рабочее место. Но у входа в здание застыл в оцепенении. У центральных ступеней, прямо на асфальте, сидел молодой человек. Между его вытянутых и раздвинутых ног лежала фуражка, в которой поблескивали три медных червонца. На груди попрошайки висел транспарант с надписью «ПОДАЙТЕ НА АДРО́ННЫЙ КОЛЛА́ЙДЕР».

Генеральный с недоумением рассматривал неподвластный его пониманию «пейзаж» и, наконец, рассмеялся.

– Не знал, что у нас на «Заслоне» имеется команда КВН. – Он протянул руку и помог Антону подняться. – Как вас зовут?

– Антон Ларин. Работаю в КБ инженером.

– С чувством юмора у вас Антон всё в порядке. Поддержу ваше начинание. Приходите часов… в полпятого. Назовете имя, вас пропустят. Обсудим вопросы.

Ларин не представлял, как пойдет встреча с Генеральным, поэтому прокручивал в голове, раз за разом, основные тезисы, которые они набросали с Волной. Но уже через двадцать секунд презентации Александр Арсеньевич прервал Антона.

– Это что – тоже шутка такая: волновая отраженная модуляция?

– Нет, – проговорил «шутник». – Адро́нный колла́йдер – была шутка. Модулятор – не шутка.

– Не пойму. Вам нужны деньги на этот ваш модулятор? Но я не выдаю кредиты или гранты. Зачем вообще весь этот маскарад с попрошайкой?

– Так к вам же не прорвешься! – в отчаянии выпалил Антон. – Только с ротой танков.

– С ротой танков? – округлил глаза босс. Потом рассмеялся. – Да, Ларин, с юмором у тебя полный порядок. Ладно, давай, объясняй коротко, что ты там изобрел.

Через десять минут Александр Арсеньевич перебил Антона.

– Я что-то понял, что-то нет. Идея хорошая, если это вообще осуществимо. Давай сделаем так. Я передам твои расчеты одному человеку. Он посмотрит и даст заключение. Тогда и решим. А сейчас, извини, время поджимает.

– Хорошо, Александр Арсеньевич. Спасибо, что выслушали. Только передайте этому человеку, чтобы он не пугался, если чего-то не поймет.

– Ну, ты, Ларин, шутник! – улыбнулся босс. – Хорошо. Передам. Как ответ получу – приглашу.

Прошла неделя, пролетели выходные. Антон с Волной провели их в походах по музеям. В основном для самообразования пришелицы из созвездия Лебедя, но и Ларин получил удовольствие.

И вот, в среду утром, раздался звонок внутренней связи. Трубку поднял начальник отдела.

– Да! Я слушаю! – откликнулся Федор Фомич. Потом его глаза округлились, и он тихо произнес: – Понял.

– Ларин! Тебя вызывает Генеральный, – с испугом сказал шеф. В комнате воцарилась тишина. Виталик даже привстал из-за стола, чтобы увидеть «виновника» коллективного ступора. Когда Антон выходил из помещения, кто-то из сослуживцев уже мысленно «срывал с него погоны», а кто-то сверлил дырочки под «новые звезды».

В кабинете Генерального, за столом совещаний сидел лысоватый мужчина в роговых очках. Настоящий ученый, отметил про себя Ларин.

– Проходи Антон, – пригласил Александр Арсеньевич, – садись напротив Олега Юрьевича. Это тот человек, который не должен был пугаться, – усмехнулся босс. – Но он испугался!

Ученый внимательно рассматривал инженера-конструктора второй категории. Если бы ему дали микроскоп, то он, несомненно, докопался бы и до генома Ларина. Наконец, удовлетворив свое любопытство, лысоватый мужчина положил на стол записи Антона и спросил:

– Где вы это взяли, молодой человек? Откуда эти расчеты? – И, не дожидаясь ответа, выпалил: – Вы понимаете, что вот этим (указал пальцем на листы) вы ставите крест на квантовой физике?!

– Ну, уж и крест!? – запротестовал Генеральный.

– Может, и нет, – согласился Олег Юрьевич, – но он (показал на Антона пальцем) высыпал весь вековой научный труд физиков в унитаз и ждет: кто бы дернул спуск!

– И кто будет этот смельчак? – вопросил Александр Арсеньевич.

– Только не я! – воскликнул ученый. – Кто эту могилу выкопал, тот пускай и засыпает.

– Ну, давайте без эмоций, Олег Юрьевич, – призвал Генеральный. – Давайте по сути вопроса. Это возможно?

– Не знаю! – Ученый откинулся на спинку кресла. – Я хочу повторить вопрос: где вы взяли эти расчеты?

Антон понимал, что если рассказать про Волну из созвездия Лебедя, то аудиенция закончится в течение тридцати секунд. Поэтому он с расстановкой твердо произнес:

– Из Информационного Поля. Я общался с Информационным Полем Вселенной.

Олег Юрьевич провел с нажимом ладонью по своей лысине к затылку, отчего его глаза за стеклами очков увеличились в два раза. Генеральный подозрительно посмотрел на доморощенного экстрасенса.

– Ладно, – молвил он. – Давайте вернемся к сути изобретения. Это можно создать?

– А вы понимаете, что он предлагает? – опять распалился ученый. – Вот, посмотрите.

Олег Юрьевич достал из кармана пиджака прямоугольное зеркальце, бросил взгляд на стол хозяина кабинета.

– Можно одну пирамидку, – указал он на три кварцевых пирамидки, сувенир с плато Гизы. Выбрав самую большую, он поставил её рядом с собой и поднес к вершине зеркальце.

– Видите это отражение? – обратился он к Генеральному.

– Да.

– Так вот! Этот молодой человек считает, что это зеркальное отображение можно отсканировать и, – Олег Юрьевич перевернул зеркало отражающей поверхностью вверх, – ву а ля! Эта пирамида будет стоять здесь! – И он поместил пирамиду на поверхность зеркала.

– Что? Можно переместить пирамиду? – удивился босс.

– Не переместить, – решил встрять в разговор Ларин. – Пирамида или другая поверхность или предмет, к примеру, танк, может быть объемно отображен через модулятор волнового кристалла на любом расстоянии от точки захвата. То есть, голограмма этой пирамиды может быть расположена в любом месте стола.

– Голограмма? – Генеральный посмотрел на Олега Юрьевича. – Как я понимаю – это лазерные технологии.

– А я о чём?! – Ученый развел руками. – Голограмма – это лазер. Лазер – это квант. А у него голограмму создает непонятный кристалл. Причем не лазерной, а оптической волной, да к тому же без площадки отражения и генераторов питания.

– И долго ты это придумывал? – проговорил спокойным голосом Александр Арсеньевич, с интересом глядя на Антона.

– Я уже полтора месяца разрабатываю раскладной маскировочный контейнер для самоходных артсистем. Но ничего не выходит. А время поджимает. Однажды засыпая, я продолжал думать, как ещё можно замаскировать войсковое оборудование. И вдруг передо мной развернулся длинный голубой лист, на котором была схема вот этого модулятора. Так происходило несколько ночей, пока я запоминал и утром переписывал все расчеты и пояснения. Потом все видения пропали.

На лице ученого читалось недоверие. Генеральный проговорил:

– Я слышал о таких вещах. В Москве есть экстрасенс, то ли Петров, то ли Ребров. С Полем общается. Людей лечит. Но это медицина, парапсихология.

– Вот именно! В Америке тоже был такой предсказатель, – саркастически произнес ученый.

– И всё-таки, Олег Юрьевич, прошу вас сделать какое-либо заключение по предмету нашего разговора.

– Ну, какое заключение? – опять разволновался ученый. – Всё это интересно, но не подтверждено ни опытами, ни экспериментами. Так сказать, одни умозаключения.

– А расчёты…, – наседал Александр Арсеньевич.

– Да! Расчёты! Да, это может быть и так! А может, и нет! И в свете современной квантовой теории – это невозможно. Ужизвините за прямоту. – Он откинулся на спинку кресла. – Могу быть свободен?

Когда Олег Юрьевич вышел из кабинета, Генеральный промолвил с улыбкой глядя на дверь: – Не хочет, хоронить квантовую физику, корифей науки. Тогда мы похороним! Да, Антон? Давай, сделаем твой волновой модулятор. Сможешь?

– Думаю, что смогу.

– Отлично! Помещение будет. Сотрудников подберем. Бюджет небольшой, для начала. Через полгода посмотрим. Завтра издам приказ и приступай. Кстати, ты думал, как назвать проект?

– Нет. Как-то….

– И не думай. Назовем «Панорама».

Суслов был поражен до глубины души. При новости, что Антон уходит из отдела, он округлил глаза и сдавлено прошептал:

– У тебя будет своя группа? Антоха! Возьми меня! А то я скоро здесь сгнию, среди чертежей рычагов и редукторов.

– Виталь, у меня всего три вакансии. И среди них только одна конструктор. Остальные технологи.

– Технологи чего?

Ларин развел руками.

– Ну, да, понимаю, – Суслов махнул рукой. – СП – спец проект. Теперь ты весь в секретах. Даже пивка не попьем.

– Почему? Попьем, но только не каждый день после работы.

Волна, узнав новость, не прыгала от радости, а спокойно сказала:

– Я знала, что у тебя получится.

– Знала? Откуда?

– Просто знала.

– Но ты понимаешь, что это только первая ступенька. А как создать этот кристалл? Как им управлять?

– Я помогу с этим. Но и тебе придётся учиться, если хочешь сделать свою «Панораму».

– Как?

– Да, для тебя это будет сложно. Впрочем, как и для любого человека вашего мира. Вы генетически созданные индивиды, причем с ограниченными функциями головного мозга и урезанной ДНК. Это было сделано вполне благоразумно вашими создателями, учитывая размеры этой планеты и паталогические склонности к всеобщему самоистреблению. Так что придётся увеличить твой творческий потенциал. Я попробую без последствий войти в твой мозг.

– Что значит – «без последствий»? – с подозрением спросил Ларин.

– То и значит. Я попала в нейронную сеть девушки Оли, когда её мозг был практически мертв, но не остыл. Удача! Если бы я попала при нормальном функционировании её мозга, то она бы сошла с ума. Конечно, впоследствии моторные функции восстановились, но её бы все считали полоумной, психически ненормальной.

– Ты хочешь сделать меня психом?

– Нет. Я подумаю, как не навредить тебе. Посоветуюсь с Полем.

– Как соберешься вползать в мой мозг – предупреди. Я напишу завещание, – отшутился Антон, хотя на душе заскребли кошки. Кому охота в тридцать лет оказаться чокнутым?-

– Хорошо, – откликнулась Волна. – Сходим завтра в «Галакториум»? Мне там понравилось. Смешно.

В безлюдном тенистом переулке Киева стоял припаркованный черный «Форд Экспедитор». На кресле водителя – короткостриженый мужчина в вельветовой куртке и солнцезащитных очках. За его внешним безразличием угадывалась настороженность.

– Нас заинтересовала ваша информация по проекту «Панорама», – проговорил он с легким английским акцентом. – Хотелось бы узнать что-то конкретное, кроме этого названия и имен лиц, причастных к разработке. Наши специалисты проанализировали добытые вашим агентом данные. И мы пришли к выводу: девушку Ольгу надо изъять из этой головоломки.

– Устранить? – спросил мужчина лет сорока, сидящий на пассажирском сиденье в защитной куртке с шевроном трезубца на правом рукаве.

– Богдан! Изъять – это не значит убить! Нам бесполезный труп не нужен. Изъять – это значит, изъять. Похитить. Передержать дня три-четыре, а потом посмотрим, что с ней делать. В этой игре девушка – это наша козырная дама! Понятно, друг мой?

– Да.

– Вот конверт. Деньги, указания. В дальнейшем операция будет иметь название: «Елена Троянская».

– Почему? – удивился агент.

– Ну, Елену же похитили.

– Кто? Троян?

– Нет, Парис.

– Какой Парис? – Богдан недоумённо посмотрел на инструктора.

– Неважно, – снисходительно махнул ладонью американец. Ухмылка промелькнула по узким губам. – Приступайте к операции.

В комнате с низкими деревянными потолками, за столом, покрытым цветной клеёнкой, расположились два человека. Внешность одного из них скрывали тёмные очки и бейсболка, надвинутая на глаза. Второй сидел, развалившись на стуле, зажав в пожелтевших зубах сигарету и буравя своими крысиными глазами гостя.

– Договорились? – спросил человек инкогнито.

– Маловато будет, – начал торговаться Утюгов. – Забрать, держать, кормить.

Внезапно дверь в комнату со скрипом отворилась. Гость дёрнулся и инстинктивно вжал голову в плечи.

– Денис! Сколько говорила! Не кури в избе! – раздался голос немолодой женщины.

– Закрой дверь, – процедил сквозь зубы Утюгов.

– Куришь, куришь, спасу нет от твоего табака!

– Закрой дверь! – со злостью прорычал он. Дверь захлопнулась. – Противогаз купи! – крикнул Денис в след. Затушил окурок и искоса посмотрел на питерского гостя. Фраерок при деньгах, видно по прикиду, а жмется. Олька ему понадобилась! На кой?

– Сколько? – задал вопрос гость.

– Двести косарей, – криво улыбнулся Утюгов.

На столе появилась пачка денег. Денис пересчитал.

– Остальные когда?

– Как приеду за девчонкой. Два – три дня. Я позвоню.

Серая «девятка» припарковалась у въезда во двор пятиэтажного дома. Денис достал бутылку водки, налил полстакана. Опрокинул не закусывая. Он пил с утра. Для куража.

– Утюг! И мне соточку, – протянул парень, сидящий за рулем.

– Обойдешься, Косой. Как сделаем дело, тогда хоть залейся! Помнишь, что надо?

– Да.

– Тогда пошли.

Волна сидела на диване и листала интернет-сайты. Прокручивала контент и переходила к другому аккаунту. В квартиру позвонили. Второй раз более настойчиво. Она подошла к двери.

– Кто вы?

– Доставка пиццы!

– Я не заказывала.

– Но у меня указан ваш адрес. Если отказываетесь, тогда распишитесь, что отказываетесь.

Волна приоткрыла дверь. Резкий удар ногой распахнул полотно и отбросил её к стенке прихожей. Заскочивший в квартиру Утюгов с разбегу ударил по голове кулаком и схватил за волосы.

– Вот и свиделись, Оленька! А то – «не хочу, не поеду»! Поедешь, как миленькая. Маманя заждалась уже. Да и кое-кто ещё увидеть желает. Давай, одевайся, квашня.

Но на удивление Дениса девушка не стала умолять и плакать, как это случалось обычно во время застолья и ревнивых разборок. Она дернула головой и высвободила свои волосы. Отступила пару шагов назад и внимательно посмотрела на агрессора.

– Денис Утюгов. Жених, – констатировала она. – А ты – Сергей Косых. – Она посмотрела на молодого парня с контейнером доставки за плечами. – Вы не можете меня заставить идти с вами.

– Ещё как можем! – Утюг протянул руку.

– Я всё вспомнила, – произнесла Волна. – Вы выкинули меня из машины той ночью! Это покушение на убийство группой лиц. Ты, Дениска, пойдешь по полной. А твой напарник, если не судим, может, и условно получит.

– Ах ты, гадина! – прошипел Утюг. Его глаза потемнели и налились кровью. – Тварь неблагодарная. На нары меня спровадить хочешь?! – В его руке щелкнуло лезвие выкидного ножа. – Получи! – И он вонзил сталь в грудь девушки.

Волна застыла на мгновения. Её глаза расширились от удивления и боли. Потом ноги подогнулись, и она упала на пол. По голубой майке расползалось кровавое пятно.

– Ты чего?! – в испуге вскрикнул Косых. – Ты же говорил, просто заберем.

– Говорил, говорил…, – процедил Утюг. Он вытер нож о майку девушки и спрятал в карман. – Пошла она…! К папочке своему, алкашу. – Денис посмотрел по сторонам. – Давай, грузи в контейнер ноутбук, телефон. Посмотри по ящикам, может деньги где.

Ларин сидел в кабинете следователя убойного отдела. Убийство Волны ввергло его в психологическую прострацию. Он не мог внятно ответить ни на один вопрос капитана полиции. Прошли не более восьми месяцев, как он потерял Маргариту. За полгода боль от потери любимой притупилась. А потом появилась Волна. Но с ней не было того душевного комфорта, той нежности и взаимопонимания, как с Марго. Но отношения стали развиваться стремительно. Нельзя сказать, что Антон полюбил девушку с дождливого шоссе. Однако, за короткий промежуток времени, она круто вошла в его жизнь, разрушила стену отчужденности от мира, возбудила, казалось бы навсегда угасшую страсть. В конце концов, она придала смысл всей его будущей жизни. Он поверил в себя через неё.

Поэтому смерть Волны нанесла психике Ларину сокрушительный удар. Он оказался в каменных джунглях огромного города совсем один; не зная, что делать, как выбраться на ту тропу, по которой можно вернуться к жизни.

Лишь одно он знал точно, интуитивно знал, не требуя никаких доказательств. Волну убил Денис Утюгов. Это передалось его мозгу непонятным образом, как только он опустился на колени перед лежащей на полу Волной. Это отпечаталось, как тавро, которое невозможно ни смыть, ни срезать: крысиные глаза и садистская ухмылка.

– Так вы утверждаете, что весь день находились на работе? – задал вопрос следователь, прочитав объяснительную записку.

– Да.

– Кого-нибудь подозреваете в свершении этого преступления?

– Нет.

– Понятно. Вот подписка о невыезде на время следствия. Если вспомните какие-либо факты или появятся предположения – сообщите по этому телефону. – Капитан протянул визитку.

Не появятся, подумал Антон. Я сам с этой сволотой разберусь.

В понедельник утром, истерзанный бессонницей и мутными мыслями о жестокой мести, Ларин подал заявление на увольнение. Он понимал, что убьет Утюгова и не хотел, чтобы это преступление было каким-то образом связано с АО «Заслон».

Генеральный вызвал его перед обедом. Потрясая заявлением, он лаконично спросил:

– Почему?

– По семейным обстоятельствам, – пробурчал Антон.

– Эти обстоятельства случились за два выходных дня?

– Да.

– Что произошло? – Босс с недовольством смотрел на Антона. – Что молчишь? Ты добился за десять дней того, чего многие добиваются годами. Я поверил в тебя. Выделил средства, поставил в СП. И всё это – вот так ты рушишь? Почему?!! – повысил голос в конце всей тирады босс.

– Простите, Александр Арсеньевич, – виновато произнес Ларин. – Но у меня большое горе. Мою девушку убили. В пятницу.

– Убили? – тут уже оторопел и хозяин кабинета. – Кто?

– Есть такой, – угрюмо выдавил Ларин.

– Полиция знает?

– Нет. Сам разберусь.

– А ну, садись, – указал Генеральный Антону. – Что значит – «сам разберусь»? В таких делах самодеятельность, знаешь, до чего довести может?

– Подпишите заявление. Не хочу бросать тень на предприятие.

– Так! Давай без пафоса и фатализма. Самосуд – это последнее дело. А что если ты ошибаешься? Если ты убьёшь невинного человека?

Две бессонных ночи, алкоголь, крепкий кофе, терзания и ненависть, моральное и физическое истощение привели организм Антона к нервному срыву.

– Вы не понимаете!! – почти закричал он. – Вы ничего не понимаете! Всё, чего я добился – это она! Она научила меня! Я без неё – тупой самонадеянный болван! Это она расписала теорию Волнового поля. Она придумала волновой кристалл и модулятор! Я – никто без неё! Никто! Никто!

– А её убили, зарезали, – сквозь слезы тихо добавил Антон.

Александр Арсеньевич достал из холодильника бутылку питьевой воды, налил в стакан.

– Попей. И расскажи мне всё. Про свою девушку. Про Теорию Волнового поля. Разберемся.

Александр Арсеньевич уговорил Ларина не рубить с плеча, отпустил в десятидневный отпуск и задумался. Что-то тревожило его в этой истории с девушкой экстрасенсом из созвездия Лебедя. Но не эта фантастическая, а по сути шизофреническая, отсылка к далекому звездному скоплению. Это как раз можно было объяснить. Его тревожила определенная взаимосвязь появления этой «гости» и проекта «Панорама». Но проследить всю цепочку событий и сделать однозначный вывод, вот так сразу, он не решался. Данную ситуацию нужно было обсудить.

Он нажал кнопку селектора «Служба безопасности».

– Дмитрий, зайди ко мне.

Немного подумав, нажал ещё одну клавишу.

– Семён Захарович, не могли бы вы подойти…. Да, прямо сейчас.

Через пять минут за столом совещаний в кабинете Генерального сидели – Начальник службы безопасности «Заслона» Дмитрий Сергеев и начальник Первого отдела.

– Хочу услышать ваше мнение по следующей ситуации, – обратился он к силовикам. – Три недели назад, наш сотрудник Антон Ларин обнаружил на шоссе девушку с черепно-мозговой травмой. Эта девушка после выздоровления осталась жить в квартире Ларина. Думаю, вы слышали об этой истории?

Оба мужчины кивнули.

– А теперь то, что ни, вы ни я не знали. И на чем я прошу вас сосредоточить внимание. – Александр Арсеньевич выдержал паузу. – У этой девушки, после травмы, открылись экстрасенсорные способности. Она могла входить в Информационное Поле и считывать информацию. Таким образом, Антон Ларин получил сведения о принципах Волнового поля и алгоритм создания нового прибора, который имеет сейчас кодовое обозначение «Панорама». Вчера днём эту девушку убили на квартире Ларина. Что думаете?

В кабинете повисла тишина. Александр Арсеньевич поднялся с кресла и подошёл к окну. Сейчас он «повесил» на своих силовиков логическую задачу, у которой имелось несколько, по крайней мере, два ответа на один вопрос: почему убили девушку? И ему нужен был ответ, не тот который вертелся в голове и мог считаться субъективным, а ответ спецов, суть профессии которых – решать трудные логические задачи.

Первым откликнулся Семён Захарович.

– Ситуация противоречивая. Мало информации. Да, возможно, прямая взаимосвязь с объектом «Панорама» имеется. И убрали именно источник информации, а не реализатора. Но с другой стороны, почему это сделали? Ведь тот, кто владеет информацией – владеет миром.

Генеральный перевел взгляд на Сергеева. То кашлянул.

– Я согласен: информации мало. Может и заказное убийство, а может, чисто разбой. А девушка под горячую руку попала.

– Ларин предполагает, что убийство совершил некто Денис Утюгов, бывший жених, проживающий в деревни Гришино.

– Вот! Может и на почве ревности, – кивнул Сергеев.

– В нашем ведомстве говорят так, – произнес Семен Захарович, – «Лучше перебдить, чем недобдить». Надо собрать всю имеющуюся информацию. Полицию беру на себя.

– Отлично! – Генеральный повернулся к Начальнику безопасности. – Дмитрий, поезжай с утра в Гришино.

Сергеев был достаточно опытен в оперативной работе, чтобы сразу бегом ехать в какое-то Гришино и ходить по дворам разыскивая некого Утюгова. Предварительно он созвонился с участковым и договорился о встрече. Старлей ожидал Дмитрия в условленном месте, покуривая у своего старенького «Опеля». Сергеев показал удостоверение.

– Да я и так верю, – махнул рукой участковый. – Тут вот какое дело приключилось. Утром только узнал. Умер ваш Утюгов вчера вечером. Палёнкой отравился. Отвезли в морг Тосно. Ночью. Дело в райотделе у капитана Самохина. Хотите встретиться – я позвоню.

Звонок сделал своё дело, и Дмитрию не пришлось ждать в коридоре, как многим другим ходокам. Силовики пожали друг другу руки. Самохин с прищуром посмотрел на Сергеева.

– А ты в «Вымпеле» не служил?

– Точно! Но тебя не помню.

– Да откуда тебе помнить. Вы наш ОМОН и за бойцов то не держали.

– Да были времена. Стареем. По кабинетам разбрелись, – уладил старые «счёты» Дмитрий.

Самохин оценил, улыбнулся:

– Что от меня надо?

– Денис Утюгов.

– Что дорогу перешел? Ну, теперь уж никому от него вреда не будет. Помер. – И капитан выложил на стол фотографии с места происшествия.

Сергеев взял в руки фото, стал просматривать одно за другим.

– Траванулись паленкой. Сам Утюгов даже до приезда скорой не дожил, а дружок его сейчас в реанимации.

– Это та палёнка, что они пили? – показал карточку Сергеев.

– Да. Хорошо сидели. Крабы у них, икра красная.

– И палёнка…. Литруха «Царёвой водки». Знаешь, сколько такой бутылек стоит?

– Откуда? Я и названия такого не знаю.

– Потому, что у вас, в Тосно, такую – не купить. Двадцать тысяч.

– Да ладно! – опешил Самохин.

– Так-то…. Как говоришь фамилия его дружка?

– Косых Сергей. В городской больнице. Если что – сошлись на меня.

– Что-нибудь есть на него? – поинтересовался Дмитрий.

– Хулиганка. Угон. Но до суда не довели.

– А Утюгов убить человека мог?

– Хм. – Самохин призадумался. – Сам решай. Пять лет за разбой с применением холодного оружия.

Реанимация бывает разная. Бывает, когда лежат покалеченные: не в силах пошевелить членами. Бывает, лежат в коме, когда не можешь пошевелить не только членами, но и извилинами. А бывает, когда после промывания желудка, просто оставляют под наблюдением приборов и медсестры на пару дней. Косых находился именно в такой реанимации.

Сергеев раскрыл-закрыл удостоверение.

– Следователь прокуратуры по надзору нелегального оборота алкогольной продукции.

– А-а…, – протянул больной.

– Вы знаете, что ваш приятель Утюгов умер от отравления водкой.

– Да. Дениска…, – протянул Косых.

– Вы пили эту водку? – Дмитрий показал фото.

– Да.

– Где вы её взяли?

– Так, это… Утюг притащил.

– А он где взял?

– Так это… там мужик к нему приезжал. Отблагодарил.

– Какой мужик?

– Так это… не знаю.

– Вы его видели?

– Да. Такой, в темных очках, кепке. Из окна видел. Он в машину садился.

– Какая машина? Цвет? – осторожно поинтересовался Сергеев.

– Эта… капчеринговая.

– Кашеринговая? Прокатная?

– Да прокатная. Солярис. Такая… серая.

– Может и номера запомнили?

– Нет. Не помню. Фирму помню. «Деламобиль». На дверке надпись.

– Когда приезжал.

– Так это… в понедельник.

– И эту водку мужчина тот привез?

– А кто ж? Он. В пакете. Там и икра была.

– А за что же он так вас отблагодарил.

– Не знаю. – Косых отвернулся. – Не меня же, Утюга благодарил.

Сергеев вышел из больницы. Да, зацепиться не за что. Если девушку зарезал Утюгов, то доказать это не получится. Но если Утюгов убил не из ревности, а по заказу? Может, тот самый мужчина из серого «Хундая» и «отблагодарил» Утюга, чтобы тот не болтанул случайно. Надо найти прокатную машину. Сергеев набрал номер Александра Арсеньевича.

Семён Захарович припарковал служебный «Вольво» у небольшого бизнес центра, на втором этаже которого располагалась кашеринговая фирма «Деламобиль». Судя по убранству офиса, нельзя сказать, чтобы прокатная контора процветала. Шефа на месте не оказалось, только секретарша и менеджер.

– Скоро подъедет, – пояснила девушка.

– Скоро – это когда? – вопросил руководитель Первого отдела «Заслона». – Я созванивался с вами час назад.

– Костя! – крикнула секретарша. – Где машина шефа?

– На подъезде. Минут десять, – откликнулся менеджер.

– За шефом следите?

– У нас на всех рабочих машинах трекеры, – пояснила девушка. – Могу предложить вам кофе?

– Можете.

В помещение вошёл невысокий молодой человек и по-деловому распорядился:

– Софа! Ко мне никого. Два часа меня нет!

– Вот мужчина, о котором я вам говорила, Андрей Адамович.

Хозяин кашеринга с неудовольствием посмотрел на посетителя.

– Что вы хотели?

– В понедельник, во второй половине дня, одна из ваших машин находилась в деревне Гришино. Мне хотелось бы получить полные сведения об арендаторе авто.

Андрей Адамович удивленно окинул взглядом просителя.

– Мы не передаем никому персональные данные. Существует закон….

– Иногда приходится нарушать Закон. В интересах государства, – пояснил Семён Захарович и показал удостоверение.

– А официальный запрос будет?

– Будет. Но сейчас дорого время. Вы понимаете?

– Гм…, – напрягся бизнесмен.

– Я наш разговор записываю, – предупредил контрразведчик.

– Константин! – позвал Андрей Адамович.

– Я понял, – откликнулся из-за двери менеджер.

– Вам предоставят информацию, – руководитель кашеринга указал рукой в соседний кабинет. – Ушастые всё, блин! – пробурчал он.

Через пять минут Начальнику Первого отдела была предоставлена запрошенная информация. Арендатор авто – Суслов Виталий Леонидович, копия паспорта и удостоверения водителя.

Виталик Суслов сидел на стуле, в кабинете Генерального директора, с лицом белее бумажного листа для ксерокса. Его вытащили прямо из-за обеденного стола, где он с ужасом на лице обсуждал убийство девушки Антона с другом Никитой.

– Я никуда вчера вечером на кашеринге не ездил, – с дрожью в голосе оправдывался Суслов. – У меня есть аккаунт «Деламобиля» в телефоне. Никита попросил смотаться к родственникам. У него машина сломалась. Ну, я и сделал заказ от своего имени.

– Какой Никита? – Александр Арсеньевич грозно перегнулся через стол.

– Полищук, из техотдела.

Генеральный бросил взгляд на Сергеева. Тот поднялся и вышел.

– И давно вы с этим Полищуком хороводы водите? – спросил Семен Захарович.

– Мы не водим, – перепугано пробормотал Виталик. – Мы в футбол ходим играть.

– Напиши, кто ещё с вами играет. – Начальник Первого отдела положил перед Сусловым лист бумаги и авторучку.

Генеральный поднял трубку и запросил в отделе кадров личное дело подозреваемого. Вошел Сергеев.

– Полищук покинул территорию предприятия пятнадцать минут назад.

– Упустили! – сквозь зубы проговорил Александр Арсеньевич и посмотрел на контрразведку. Семён Захарович постучал пальцем по столу перед склонившимся над листом бумаги Сусловым.

– Отвлекись. Где живет Полищук?

– На Петрозаводской. Номер дома не знаю. Не бывал у него.

– О чем ты разговаривал с ним за обедом?

– Ну, мы говорили об убийстве Волны, девчонки, которая живет с Лариным.

– Вчера тоже говорили об этом?

– Ну, да.

– Кто убил, обсуждали?

– Я сказал, что Антоха вроде знает, кто это сделал. И сам решил разобраться.

– Понятно, – молвил Семён Захарович и поднялся с кресла. – Пойду. Дел невпроворот.

Десять часов вечера, но в окнах второго этажа заводоуправления горел свет. В кабинет Генерального вошёл Начальник Первого отдела.

– Задержали? – задал вопрос Александр Арсеньевич, как только контрразведчик прикрыл за собой дверь.

– Нет. Система поиска опознала его в Пулково. По паспорту гражданина Казахстана он вылетел в 15-10 рейсом на Стамбул.

– И что? Его не перехватят? Разве, нельзя посадить самолет, ну там, в Минводах?

– Можно. А что мы ему предъявим? – Начальник Первого отдела присел на кресло. – Даже похищение человека не сможем: свидетельской базы нет. А уж шпионаж, тем более!

– А убийство?

– Он ведь лично не убивал. А Утюгов сам знаешь где.

– Но ведь Утюгова то кто убил?

– Да, Полищук. Вероятность 90 процентов – Семён Захарович кивнул. – Думаю, что Утюгов был списан в расход с самого начала. Свидетель и исполнитель одновременно. Оставлять жить опасно.

– Не пойму только, как Полищук так прокололся с кашерингом.

– Он попал в цейтнот, когда узнал, что Ларин понял, кто убийца и хочет с ним разобраться. Время поджимало. Нашел самый легкий вариант. Ему не повезло, что Косых заметил название фирмы проката. А когда в столовой забрали Суслова – сразу всё понял и сорвался.

– Вот же…, – Александр Арсеньевич хотел выругаться, но сдержался. – Как думаешь, много у нас утекло?

– Будем разбираться. Проверим, действительно ли до пятнадцатого года трудился в Харькове на «Монолите». Как эмигрировал в Россию. Где работал, кто дал рекомендацию к нам, кто проверял, кто принял. Да и вообще, всех, кто устроился после четырнадцатого года. Это дело, Александр Арсеньевич только начинается. Или ты думаешь, что американские, так называемые, партнеры, завтра забудут слово «Панорама»? – Семен Захарович усмехнулся. – Брось собаке кость, грызть будет, пока зубы есть.

– Так что? Проект не закрываем?

– Наоборот. Я бы продвинул его, как первоочередной. А мы присмотрим за делами.

Вот и Гришино. На поеденной дождями и снегом дощатой лавке, у покосившегося забора, сидел мужчина. Темный двубортный прошлого века пиджак поверх мятой рубашки и чёрные брюки, заправленные в резиновые сапоги, полностью гармонировали с его угрюмым небритым лицом. Он поднял голову, услышав звук притормозившей машины. Серо-седые не стриженые волосы, седые брови и щетина, и даже глаза казались седыми. Будто его накрыла заплесневелая паутина судьбы. Этот бедолага мог бы олицетворять поговорку о том, что лучшие учителя в жизни – это голодный желудок, пустой карман и разбитое сердце. Но глядя на его сгорбленную, одинокую фигуру, сразу понимаешь, что у таких учителей не бывает учеников.

– Доброго здоровья! – поприветствовал Антон аборигена. Тот кивнул в ответ и взялся двумя ладонями за край лавки, намереваясь привстать.

– Где у вас кладбище?

– Так нет кладбища, – мужчина развел в стороны руки. Потом указал рукой в конец улицы и поспешно заговорил, – Погост! Погост там! Только ты на своей машине не проедешь.

Он поднялся со скамьи и подошел к автомобилю.

– По улице, до конца. Потом к березкам ещё метров сто. Там и погост. Может, помочь чем надо?

– Спасибо! Не беспокойтесь.

– Так это…. – Абориген неловко протянул потемневшую от трудовой жизни и алкоголя жилистую ладонь. – Может, тогда поможешь? А то, это….

Антон пошарил рукой в кармане куртки и протянул страждущему сто рублей. За услуги надо платить.

Погост располагался у березовой рощицы. С десяток покосившихся темных крестов. Невдалеке разрушенная полусгнившая деревянная церквушка. Ближний к дороге крест был новым, и отсвечивал тусклым лаком. Свежий холмик и одиноко лежащий венок: «Дочери Оленьке от мамы». Табличка: Ольга Назаренко. Даты рождения и смерти. Всё! Всего двадцать три года было отмерено тебе, подумал Антон. И ничего ты не успела. Он раскрыл сверток с охапкой красных пластмассовых гвоздик. Стал заламывать тонкие проволочные стебли и втыкать в сырой могильный холм.

Когда ты молод, полон сил и желаний, то не задумываешься о смерти. Но наступает момент, и тебя в деревянном ящике опускают в яму и забрасывают землей. И все, что ты успел сделать на Земле, тебе уже не принадлежит. Кроме двух квадратных метров. Родня, в силу своих возможностей, соорудит памятник, чтобы увековечить твое имя. Увековечить? Именно! Через сто лет никто на этой Земле и не вспомнит о тебе: друзья, дети и внуки умрут. Правнукам ты не нужен.

И тогда какая разница: будешь ты лежать под гранитным монументом на престижном кладбище или под деревянным крестом на безымянном погосте – последнем приюте, последнем пристанище твоём, последнем месте, где ты был "гостем"?

Начал накрапывать дождь. Антон вытер руки носовым платком, достал из кармана фляжку со спиртным.

– Пусть земля будет тебе пухом, – тихо проговорил он, не решаясь назвать имя, так как до сих пор не осознавал у чьей могилы стоит: Оли Назаренко с планеты Земля или волнового сгустка из созвездия Лебедя.

Около автомобиля стояла худенькая девушка. Светлые волосы намокли от дождя. На ней была надета джинсовая куртка поверх темно-синего трикотажного платья ниже колен, и кроссовки на босу ногу. Незнакомка прижимала руки к груди и дрожала. Взгляд ей голубых глаз словно остекленел.

– Здравствуйте! Вы кто? – спросил Антон.

Девушка протянула дрожащую руку в сторону могилы Ольги. Её рот приоткрылся, но она не смогла произнести ни слова. Лицо её исказила гримаса слабоумия.

– Вы подруга Оли? – спросил Ларин, понимая, что девушка не в себе. – Как вас звать? Вы вся промокли, пойдемте. – Он повел незнакомку к пассажирской двери. Это оказалось не так просто. Она практически не могла переставлять ноги. Антон снял с девушки мокрую джинсовку и накинул свою куртку, усадил на пассажирское место. Включил обогрев сидений, достал из сумки термос с кофе, из кармана куртки фляжку с виски. Налил.

– Пейте, – Он передал крышку от термоса в руки промокшей незнакомки. – Пейте, пейте.

Девушка машинально сделала глоток. Потом второй. Антон рассматривал блондинку. Она производила впечатление заблудившегося оленёнка. Она дрожала всем телом и бессмысленно смотрела в лобовое стекло. Наверное, проживает в этой деревне, а значит, подумал Ларин, должна знать Утюгова, где и с кем живет. Будет шанс незаметно подобраться к этой сволочи. Желание убить все ещё не исчезло и не притупилось, а наоборот: после посещения могилы многократно возросло.

Постепенно девушку перестало трясти. Иногда она вздрагивала, глаза расширялись. Но дышать стала ровнее, и взгляд стал более осмысленным.

– Вам лучше? Хотите ещё кофе?

Девушка помотала головой. Она укуталась в куртку Антона и тихо проговорила:

– Поехали.

– Поехали, – согласился Ларин. – А где вы живёте?

– Поехали домой, Антон! – все ещё дрожащим от холода голосом, сказала незнакомка.

Ларин оцепенел.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? Вы подруга Оли? Она вам обо мне рассказывала? Как ваше имя?

– У меня много имен, – не отрывая взгляда от лобового стекла произнесла девушка. – Мария, Ольга, Наташа. Последний раз ты называл меня Волной.

Холодок пробежал по спине Антона. Будто внезапно встретился в темном коридоре сам с собой.

– Ты – Волна?!

– Да. Теперь у меня другое тело. Но положения вещей это не меняет. Поехали. Я очень замерзла.

Седой мужчина подошёл к деревянному частоколу и крикнул:

– Зинка! Неси пузырек!

Из деревянной избы, когда-то выкрашенной в голубой цвет, появилась женщина в зеленой вязаной кофте.

– Чего орешь?!

– Пузырек, говорю, неси! – повторил он, помахивая сторублевой купюрой.

– Ишь ты, уже подзаработал где-то, – удивилась бутлегерша, передавая бутылку самогонки.

– Наташку-то молодой парень увёз! – сообщил абориген.

– Какую Наташку?

– Ну, ту, которая постоянно за Олькой убиенной хвостиком бегала.

– Сёмину? Тронутую эту? Дитя карнавала?

– Да. Дитя карнавала. Прям на «Тойоте» укатила!

– Вот те на! Ты хоть номера запомнил?

– На кой?

– А вдруг на органы похитили?

– Типун тебе на язык! – цыкнул на Зинку мужчина. – Не похож парень тот на живодёра. Не то, что местные вурдалаки.

– А может и к лучшему, – проговорила бутлегерша. – Мамаша то её, пьянь болотная, уже полгода как подалась невесть куда. Только Олька девчонку и подкармливала. А теперь и Олька того…. – Она перекрестилась. – Земля пухом….

Дома Волна слегла с высокой температурой. Антон не находил себе места. Вызвал врача. Но, слава богу, воспаление легких не затронуло эту хрупкую блондинку. Она круглые сутки находилась в полузабытье. Антон не отходил от больной ни на час. Поил чаем с малиной, кормил из ложечки, менял простыни и покрывала, промокшие от пота. На третий день незнакомку отпустило. Утренняя температура 37,1. Девушка, укутавшись в одеяло, нетвердыми шагами самостоятельно прошла на кухню и открыла холодильник. Антон подскочил с кресла-кровати.

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше, – тихим голоском произнесла новоиспечённая Волна, доставая кусок пиццы.

– Ты помнишь, что говорила мне три дня назад?

Она задумалась. Подошла к микроволновке.

– А что я говорила?

– Ты мне сказала, что ты – Волна!

– Да, сказала.

– Но…, ты же не Волна. Оля была волной. А ты….

– Я здесь! – Волна указала пальцем на голову и засунула пиццу в духовку. – А это, – она указала на свою грудь, – Наташа, подруга Оли. У Наташи в голове всё перепуталось. Но это легче восстановить, чем поврежденные нейронные связи, как у Ольги.

– Не верю! Не представляю!

– Хочешь доказательств, что я та самая Волна/Оля? – Голубоглазая незнакомка, закутанная в одеяло, пристально посмотрела на Ларина.

– Панорама, – тихо произнесла она и достала из микроволновки разогретую еду. Посмотрела на остолбеневшего Антона. – Найди чистое полотенце, мне надо принять ванну.

Шумела вода, льющаяся из душевой лейки. На столике остывал кофе, налитый в чашку. Антон сидел за посменным столом и пытался свыкнуться с новой ситуацией. Вот так, подумал он: можно убить тело, но волну убить нельзя. Волна вечна! Сколько же ей может быть лет по-нашему исчислению? Тысячи? Миллионы? Миллиарды?

Раздался зуммер телефона. Засветилась заставка – Босс!

– Здравствуйте, Александр Арсеньевич, – поприветствовал Ларин.

– Здравствуй Антон. Слышу голос бодрый. Как самочувствие? Восстановился?

– Почти.

– А что с нашим проектом?

– Будем продолжать. Думаю, что справимся.

– Вот это хорошая новость, Антон. Не отступать и не сдаваться! Это по-нашему! Жду на работе! Ставим твой проект, как приоритет нашей компании.

Волна/Наташа вышла из ванной в расстёгнутой клетчатой рубашке. Одного взгляда на обнаженную девушку хватило Ларину, чтобы всколыхнулась страсть.

– Тебе нравится тело Наташи? – спросила тихим голосом Волна, перехватив взгляд Антона.

– Да, очень, – пересохшими губами вымолвил он. – Только имя….

– Понимаю. Каждое мое предыдущее имя вызывает у тебя определенные ассоциации. Наташа тоже не подходит?

– Но ты же не Наташа.

– Да, я Волна. Тебе же нравилось это имя.

– Но, когда ты была Волной, у тебя было другое тело.

– Как вы, люди, мучаете себя по глупым пустякам ненужными воспоминаниями и сомнениями. Называй меня так, как тебе нравится.

Антон посмотрел на стройную девушку. Её светлые волосы ниспадали на плечи. Глаза, как два больших топаза, источали безумно голубой свет. Нежно-розовые, не целованные губы манили искушением страсти и любви.

– У тебя будет особое имя, – волнуясь, сказал он. – Я назову тебя – Елена! Елена Троянская!

Антон обнял горячее тело девушки и поцеловал сладкие, слегка потрескавшиеся от перенесенной температуры, губы. Ещё и ещё раз. Пока не закружилась голова.

– Это от недостатка кислорода, – пояснила Елена Троянская и прижалась к его груди.

конец