Русская идея. От Николая I до Путина. Книга вторая. 1917-1990 [Александр Львович Янов] (pdf) читать постранично, страница - 3

предложившая,
подобно славянофилам в дореволюционной России, свои альтернативы тогдашнему статус кво. Конечно, окончательно
сложилась новая идеология Русской идеи уже в постсоветское
время, но важнейшая ее часть – представления о Западе как
о современном Содоме и об исключительности судьбы России
в мире – созданы были уже в СССР. На протяжении нескольких
десятилетий гниения посталинской империи Русская партия
могла лелеять надежду на взятие власти. Но так же, как славянофилы в 1917, оказалась в решающий момент банкротом.
В том, как все это происходило, мы и попробуем разобраться во второй, советской, части истории Русской идеи. Эта глава посвящена лишь тому, что происходило с ней в эмиграции
и в стране в первые пореволюционные десятилетия.

— 10 —

«НОВАЯ ИУДЕЯ»

«Новая Иудея»
Причина, по которой деятельность русских националистов
разворачивалась поначалу исключительно за границей, в эмиграции, понятна: при жизни Ленина именовался русский национализм в советской России не иначе как «великорусским шовинизмом» и был занятием смертельно опасным. Нет, наверное,
надобности напоминать читателю, что предвоенный русский
национализм, подобно неудачливому тенору, достиг немыслимо высокой ноты накануне мировой войны – и сорвал голос,
ушел со сцены, освистанный публикой (мы подробно обсуждали это в первой части книги). Вот он и отыгрывался за свое
эпохальное поражение в эмиграции.
Зато уж там он неистовствовал. Мы ведь помним предвоенные планы националистов, их предчувствие близкой
и окончательной победы России, «нового света мира», над
«одряхлевшим» Западом. Помним, что ключом к этой победе
предназначено было стать «обезвреживание» Германии, вдохновляемой, по их мнению, исключительно «идеалами, заимствованными у еврейства». Помним и то, как звучало их мотто
на финишной прямой накануне гибели петровской империи:
«Россия против еврейства». И то, наконец, что объевреившаяся, по их мнению, Германия представлялась им последним препятствием на пути России к реваншу, другими словами, к восстановлению единственно подобающего ей статуса «первой
в мире державы».
И вот оказались они, как пушкинская старуха, у разбитого
корыта, проиграли миродержавную схватку – постыдно, безнадежно. Ну, просто не могли они, согласитесь, воспринять
столь оглушительное, столь горькое поражение иначе как торжество своего смертельного врага. И потому первая же книга,
задавшая а 1921 году тон всей их последующей реакции так
и называлась «Новая Иудея, или Разоряемая Россия».
Вот ее суть. «Сейчас Россия в полном и буквальном
смысле этого слова Иудея, где правящим народом являются евреи и где русским отведена жалкая и унизительная роль завоеванной нации. Месть, жестокость, человеческие жертвоприношения, потоки крови – вот как

— 11 —

ЖИВ КУРИЛКА!

можно охарактеризовать приемы управления евреев…
Резюмируя все вышесказанное, можно смело сказать,
что еврейская кабала над русским народом – совершившийся факт».
Но брошюра В. Михайлова, которую мы цитировали, была
лишь первым раскатом грома, прозвучавшим из националистического лагеря. На подходе были куда более солидные двухтомники Николая Маркова, бывшего шефа Союза русского народа,
впоследствии консультанта гестапо по русским делам, и Григория
Бостунича, дослужившегося до генеральских чинов в СС. Смысл
томов состоял в том, чтобы разъяснить Европе смертельную
опасность «экскрементов вывороченных мозгов жида Карла
Маркса, говоря словами Бостунича, разбудивших низменные
инстинкты несчастных гоев, на радость жидам ставших
средством внутреннего душевного разложения арийцев».
Общая формула звучала так: «Большевизм – это стремление
жидов к уничтожению христианских государств».
Конкретизировал формулу некто Ю. М. Одинзгоев, самая
любопытная фигура из всей этой писательской компании.
Любопытен он прежде всего тем, что мы ровно ничего о нем
не знаем – ни года, ни места издания его книги «В дни царства Антихриста», ни даже настоящего его имени (Одинзгоев
явно означает «один из гоев»). Не пожелал автор открыться ни современникам, ни потомкам. Может быть, кто-нибудь
из читателей окажется счастливей меня и разгадает его тайну.
Понятно лишь, что название его книги заимствовано у Константина Леонтьева, обронившего однажды: злосчастную фразу «Не повторяем ли мы в новой форме историю старого
Рима? Но разница в том, что под его подданством родился
Христос, под нашим скорее родится Антихрист». Родился,
сообщает нам Одинзгоев, родился Антихрист. В России, ставшей отныне его плацдармом, – накануне финального штурма
истерзанного войной континента.
Но дальше все приземленнее. «Не подлежит сомнению
грядущее жесточайшее отрезвление после воцарения Всемирного Деспота из Дома Давидова, явно ныне подготавливаемого к выступлению на сцену иудо-масонами при
всемерной поддержке “христианских