Детство Ильи [Максим Горький] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Максим Горький Детство Ильи
Рисунки Б. Дехтерёва
К ЧИТАТЕЛЯМ
Великий русский писатель Максим Горький (Алексей Максимович Пешков, 1868–1936), прежде чем стать писателем, многое пережил и испытал. С детства он пошёл «в люди» зарабатывать себе на жизнь. Он побывал у разных хозяев и переменил множество профессий: служил «мальчиком» в магазине обуви, был в услужении у чертёжника, мыл посуду на волжском пароходе, работал в пекарне, на железной дороге. О своих детских и юношеских годах, полных труда и лишений, писатель рассказал в книгах: «Детство», «В людях», «Как я учился». В этом сборнике вы прочтёте два рассказа Алексея Максимовича Горького: «Детство Ильи» (отрывок из повести «Трое») и «Встряска». Из них вы узнаете, как жили дети бедняков в прошлом, в царской России.ДЕТСТВО ИЛЬИ
Помнил Илья, как он приехал в город. Проснулся он рано утром и увидал перед собою широкую, мутную реку, а за ней, на высокой горе, кучу домов с красными и зелёными крышами и густые сады. Дома поднимались по горе густою красивой толпой всё выше; на самом гребне горы они вытянулись в ровную линию и гордо смотрели оттуда через реку. Золотые кресты и главы церквей поднимались над крышами, уходя глубоко в небо. Только что взошло солнце; косые его лучи отражались в окнах домов, и весь город горел яркими красками, сиял золотом. — Вот так — а-яй! — воскликнул мальчик, широко раскрытыми глазами глядя на чудесную картину, и замер в молчаливом восхищении. Потом в душе его родилась беспокойная мысль, — где будет жить он, маленький, вихрастый мальчик в пестрядинных[1] штанишках, и его горбатый, неуклюжий дядя? Пустят ли их туда, в этот чистый, богатый, блестящий золотом, огромный город? Он подумал, что их телега именно потому стоит здесь, на берегу реки, что в город, не пускают людей бедных. Должно быть, дядя пошёл просить, чтобы пустили. Илья с тревогой в сердце стал искать глазами дядю. Вокруг их телеги стояло ещё много возов; на одних торчали деревянные стойки[2] с молоком, на других корзины с птицей, огурцы, лук, лукошки с ягодами, мешки с картофелем. На возах и около них сидели и стояли мужики, бабы — совсем особенные. Говорили они громко, отчётливо, а одеты не в синюю пестрядину, а в пёстрые ситцы и ярко-красный кумач[3]. Почти у всех на ногах сапоги, и хотя около них расхаживал человек с саблей на боку[4], но они не только не боялись его, а даже не кланялись ему. Это очень понравилось Илье. Сидя на телеге, он осматривал ярко освещённую солнцем живую картину и мечтал о времени, когда тоже наденет сапоги и кумачную рубаху. Вдали, среди мужиков, появился дядя Терентий. Он шёл, крепко упираясь ногами в глубокий песок, высоко подняв голову; лицо у него было весёлое, и ещё издали он улыбался Илье, протянув к нему руку, что- то показывая. — Господь за нас, Илюха! Дядю-то сразу нашёл я… Ha-ко вот, погрызи пока что!.. И дал Илье баранку. Мальчик почти с благоговением взял её, сунул за пазуху и беспокойно спросил: — Не пускают в город-то? — Сейчас пустят… Вот придёт паром — и поедем. — И мы? — А как же? И мы! — Ух! А я думал — нас не пустят… А там где мы будем жить-то? — Это неизвестно… — Вон бы в том большом-то, красном… — Это казарма!.. Там солдаты живут… — Ну, ин вон в том, в-вон в этом! — Ишь ты! Высоко нам до него!.. — Ничего! — уверенно сказал Илья. — Долезем! — Э-эх, ты! — вздохнул дядя Терентий и снова куда-то ушёл. Жить им пришлось на краю города, около базарной площади, в огромном сером доме. Со всех сторон к его стенам прилипли разные пристройки, одни — поновее, другие — такие же серо-грязные, как сам он. Окна и двери в этом доме были кривые, и всё в нём скрипело. Пристройки, забор, ворота — всё наваливалось друг на друга, объединяясь в большую кучу полугнилого дерева. Стёкла в окнах тусклы от старости, несколько брёвен в фасаде выпятились вперёд; от этого дом был похож на своего хозяина, который держал в нём трактир. Хозяин тоже старый и серый; глаза на его дряхлом лице были похожи на стёкла в окнах; он ходил, опираясь на толстую палку; ему, должно быть, тяжело было носить выпяченный живот. Первые дни жизни в этом доме Илья всюду лазил и всё осматривал в нём. Дом поразил его своей удивительной ёмкостью. Он был так тесно набит людьми, что казалось — людей в нём больше, чем во всей деревне Китежной. В обоих этажах помещался трактир, всегда полный народу. На чердаках жили какие-то бабы; одна из них, по прозвищу Матица — чёрная, огромная, басовитая, — пугала мальчика сердитыми тёмными глазами. В подвале жил сапожник Перфишка с больной безногою женой и дочкой лет семи, тряпичник дедушка Еремей, нищая старуха,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Последние комментарии
15 часов 4 минут назад
19 часов 19 минут назад
21 часов 37 минут назад
23 часов 27 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад