Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
жестом.
Она протянула ему стакан.
— А вы? — спросил он. — В моем положении вы бы стали заглядывать в окна?
— Мне бы это не понадобилось — ведь я здесь живу. И на всех этажах одно и то же…
— Нет, совсем не одно и то же, — запротестовал он. — Я видел разные комнаты.
— Вас вводило в заблуждение солнце.
Она села рядом с ним в кожаное кресло и внимательно посмотрела на него.
— Всюду одно и то же, — раздельно повторила она.
— До самого низа?
— До самого низа.
— И на любом этаже я все равно бы встретил вас?
— Да.
— Но там все иначе… Где-то приятно, где-то омерзительно… Здесь все не так.
— Там было бы точно так же. Если задержаться.
— Может, и здесь меня обманывает солнце, — сказал он.
— Оно не может вас обмануть, ведь мы с ним — одного цвета.
— Почему же я вас вижу?
— А вы бы меня и не разглядели, будь я плоской, как лист бумаги, но…
Она не закончила фразу и слегка улыбнулась. Она была совсем рядом, он ощущал ее аромат, зеленый от рук и тела, запах лужаек и скошенной травы, сиреневый от волос, слаще и необъяснимее, не такой естественный.
Он думал о Винни. Она была более плоской, но он знал ее лучше. И даже любил.
— Солнце, — проговорил он. — В сущности это и есть жизнь.
— Правда, я похожа на солнце в этом платье?
— А если я останусь? — прошептал он.
— Здесь? — Она подняла брови.
— Здесь.
— Вы не можете остаться, — просто сказала она. — Слишком поздно.
Он с трудом заставил себя встать с кресла. Она коснулась его плеча.
— Одну секунду, — сказала она.
Он чувствует прикосновение ее прохладных рук. И снова видит — на этот раз совсем близко — искрящиеся золотые глаза, треугольные щеки, сверкающие зубы. На секунду он ощущает нежное прикосновение полуоткрытых губ; на секунду ее тело, укутанное в солнечный шелк, прижимается к нему, и вот он уже один, и уходит, она улыбается издалека, чуть печально, впрочем, она быстро утешится уже приподняты уголки ее желтых глаз, — он уходит, остаться никак невозможно, надо все начать сначала и на этот раз не останавливаться.
Он снова поднялся на вершину гигантского здания, бросился в пустоту, и голова его расплескалась красной медузой на асфальте Пятой авеню.
Последние комментарии
2 часов 12 минут назад
2 часов 45 минут назад
3 часов 42 минут назад
18 часов 44 минут назад
21 часов 17 минут назад
21 часов 46 минут назад