Первая любовь (СИ) [Кора Бек] (fb2) читать онлайн

Первая любовь миллиардера

Хромая пони

Сегодняшний день не задался у меня буквально с самого утра.

Сначала я умудрилась проспать, поскольку с вечера забыла завести будильник. Подскочив с постели, как подстреленная, я бросилась в ванную. Наскоро умылась, оделась, закинула в рюкзак банку с варениками и, не завтракая, побежала на остановку.

Как любит приговаривать моя бабушка, когда у неё что-то не ладится: “Не до жиру, быть бы живу”. Это правда. Лайк бабушке!

Потом буквально из-под носа ушёл автобус. Второй пришёл через полчаса, и людей в нём было, как сельди в бочке. Понимая, что опаздываю на работу, я — в прошлом учительница, начала расталкивать всех страждущих прокатиться с ветерком локтями.

Нет, я не считаю, что наглость — это второе счастье. Но за место под солнцем приходится бороться. И за место в автобусе — тоже.

Локти сделали своё доброе дело. Залезла. Через раз даже получалось дышать. Казалось бы, надо радоваться. Ведь, что ещё нужно для счастья человеку, который дико опаздывает?

Я радовалась, и самой себе поставила лайк за умение работать локтями. Это тоже, кстати, искусство. Лично я не сразу ему научилась. И вдруг на выходе из автобуса обнаружила, что в автобусной толчее у меня стащили кошелёк.

Денег-то в нём было немного, хотя для меня каждая копейка имеет значение. Хуже, что в кошельке лежал билет на поезд. Ведь завтра вечером я собралась на новогодние праздники в свой родной райцентр.

Там меня будут ждать мама, бабушка и мои двойняшки. Мама забрала Милану с Мартином ещё неделю назад. Я, как обычно, должна была выехать тридцатого числа, чтобы успеть на празднование Нового года. Но воры спутали все мои карты. Повезло, что проездной лежал в другом кармане.

Ладно, завтра мне должны выдать зарплату. Значит, деньги у меня будут. Подарки родным я заранее купила. А как быть с поездкой? Видимо, придётся добираться на перекладных. И, дай-то бог, успеть до полуночи попасть домой. А не то буду встречать праздник на трассе.

Наконец, я доехала до своей остановки. Сделала шаг — и ка-ак поскользнулась! Растянулась на асфальте, аки лягушка. Хорошо, люди добрые помогли подняться.

А ещё мне повезло, что рюкзачок, который я сняла с плеч перед тем, как сесть в автобус, не упал на землю, а угодил в снежную кучу, которую, по-видимому, накидали дворники.

В рюкзаке я ношу обед в баночке, так что вполне могла остаться сегодня голодной. А день-то только начался. Обидно было бы, однако!

Всё те же добрые люди принесли рюкзак. Восхищённая нерадивостью дворников, которые не успели или не захотели убрать снег, я, прихрамывая, двинулась дальше.

Иду, никого не трогаю. Представив, как я выгляжу со стороны, пробормотала себе под нос:

— Вот уж повезло, так повезло: охромела под самый Новый год! Теперь я хромая лошадь.

Я действительно имею некоторое отношение к роду лошадиных. Поскольку по восточному календарю я родилась в год лошади, то привыкла называть себя лошадкой. Но если раньше я говорила о себе: “сильная лошадь”, то сейчас, как ни обидно, я была хромой лошадью.

Вдруг за моей спиной кто-то рассмеялся.

— Хорошо вы о себе думаете, девушка!

Я обернулась и увидела щуплого паренька, который насмешливо скалил зубы.

— Хромая пони, вот вы кто! — выдал нахал и опять загоготал.

Это я-то пони?! Да у меня рост 156 сантиметров! А пони обычно бывают в районе метра.

— Тоже мне, Илья Муромец нашёлся! — не осталась я в долгу.

— Ах, так? — парень недобро сузил глаза и выхватил у меня из рук рюкзак.

Я не стала его одевать на плечи, потому что до работы мне оставалось уже рукой подать. Вот растяпа! Бдительность никогда нельзя терять.

А ведь, казалось бы, у меня есть достойный пример перед глазами. Пример бдительности.

Моя бывшая однокурсница тоже перебралась в Москву и теперь торгует на рынке. Так вот эта Таня со своим рюкзаком не расстаётся даже в постели. Нет, конечно, она с ним не спит, а кладёт под подушку. Говорит, так надёжнее.

У Татьяны есть гражданский муж. Вместе они снимают однушку. Вроде бы собираются в будущем пожениться. Но до официальной регистрации брака она не рискует оставлять свой кошелёк и документы без присмотра.

А вот я привыкла носить кошелёк в кармане куртки. Теперь удивляюсь, как его раньше не умыкнули? Может, на моём пути встречались более опытные карманные воры, которые с ходу понимали, что с меня взять особо нечего?

Но этот странник, выхвативший из моих рук рюкзак, меня рассмешил. Тоже мне, возомнил себя Соловьём-разбойником! Я крикнула ему вслед:

— Брось рюкзак, идиот! Там, кроме моего обеда, ничего нет.

Парень оказался редкостным нахалом. Обернувшись, он ответил:

— Сейчас посмотрим! — после чего злорадно улыбнулся и снова выкрикнул:

— Хромая пони!

— Мал золотник, да дорог, — я насмешливо улыбнулась. Я и вправду по поводу своего роста не комплексовала, хоть в школе некоторые умники, бывало, называли меня “метр с кепкой”.

А парень ка-ак грохнется на землю! Прям, как я давеча у остановки. Лежит на спине и, как лягушка, дрыгает ножками. Мой рюкзак ему даром уже не нужен. Понимаю, не до жиру…

Испугавшись, как бы горе-грабитель не сломал позвоночник, я кое-как до него доковыляла.

А он вдруг поднялся и, волоча больную ногу, бросился от меня наутёк. Ну как — бросился? Попытался бежать. Я смотрю, а моя баночка вывалилась из рюкзака на асфальт и разбилась. Видно, не судьба мне сегодня пообедать.

Чертыхаясь на парня, который не столько хотел меня ограбить, сколько досадить, я собрала вареники и, как учила меня бабушка, сложила их на пенёк. Пусть птички поклюют.

Предсказание на бобах

Наконец, я добралась до овощного ларька, где работаю продавцом последние три года. А там уже народ собрался. Одновременно со мной подъехал дядя Абдулла — хозяин ларька.

Очень хороший человек, между прочим: зарплату всегда вовремя выплачивает, Милане с Мартином передаёт при случае разные вкусности и, если мне надо отпроситься, чтобы, к примеру, сводить детей в больницу, никогда не отказывается меня подменить.

Мы с ним хорошо сработались. Поэтому, зная, как важно для меня встретить Новый год в кругу близких, дядя Абдулла с 31-го декабря и до 5-го января стоит сам за прилавком. Ну а я раз в году наслаждаюсь теплом родного очага.

Работаю шесть дней в неделю, выходной — воскресенье. Отпуск не беру. Иначе мне нечем будет платить за квартиру и детсад.

А ещё я плачу одной молодой девушке, которая по субботам сидит с моими детками.

Это наша соседка. Она работает в садике воспитателем и не прочь немного подзаработать. И хоть двойняшки в свои пять лет — люди вполне себе самостоятельные, одних их всё равно дома не оставишь.

В общем-то, обычная жизнь матери-одиночки. Я рада, что у меня есть работа и стабильный заработок.

Надо сказать, что наш ларёк пользуется большой популярностью в округе. Люди доверяют качеству овощей и фруктов, которые доставляют прямиком из Узбекистана. Вот и сегодня с утра собралась очередь. Я убыстрила шаг, насколько это было возможно.

Увидев, что я хромаю, дядя Абдулла покачал головой и сам открыл магазин. Народ хлынул вовнутрь. Понимаю, в Москве мёрзнешь не столько из-за холода, сколько из-за сырости. Но я же не виновата, что у меня сегодня день с утра не заладился.

А ещё, глядя на озабоченные лица покупателей, я подумала, что была бы не прочь с кем-то из них поменяться местами, а не торговать с больной ногой в холодном помещении. Хотя люди, похоже, не очень-то ценят, что у них есть деньги, чтоб закупиться перед праздником: какие-то не слишком радостные. Ну да, помню-помню, “богу — богово, кесарю — кесарево”.

Или, как там говорил в своей программе Андрей Малахов? “Девочки, завидуйте молча”? Да я никому бы и не завидовала, если б ногу сильно не ушибла. У-у, болит, зараза такая!

Хорошо, вместе с хозяином приехал его сын. Пока Тахир разгружал Газель, дядя Абдулла занял место за прилавком, а мне сказал:

— Попей чаю, дочка, согрейся и немного передохни.

Поблагодарив его, я прошла в подсобку. Поёживаясь от холода, переоделась, включила чайник. Закатала брючину на левой ноге, осмотрела ушиб. Хорошая гематома над коленом! Получился бугорок размером с ёлочную игрушку. Ну, хотя бы не перелом, уже здорово.

Только я налила себе чаю, как вошёл дядя Абдулла и положил на стол пакетик с самсой.

— Поешь, Люся. Это от Фатимы. И не торопись, Тахир постоит за прилавком.

— Передайте, пожалуйста, большое спасибо супруге. Она у вас такая хорошая женщина! А, может, дядя Абдулла, вы выпьете со мной чашку чая?

Он не стал отказываться. Как все восточные люди, хозяин овощного ларька обожает пить чай и всегда не прочь поболтать.

— А ты знаешь, почему Фатима хорошая? — хитро улыбнулся мужчина и сам же ответил на свой вопрос: Она никогда мне не перечит, за что я её ценю и балую. А вот женщину, которая со мной вздумала бы препираться, я точно не стал терпеть рядом с собой.

— Ну не знаю? — протянула я недоверчиво. — Я со своим мужем тоже вроде не спорила, так меня мама с бабушкой учили, но это мой брак не спасло. Валера вечно был всем недоволен.

— Значит, бог обделил его умом, — сделал любопытный вывод мой собеседник. — Я-то вижу, Люся, что ты — хорошая женщина, заботливая мать. Таких, как ты, нужно носить на руках!

— О чём вы, дядя Абдулла? — замахала я руками. — Мой бывший, когда у меня не получалось родить, начал устраивать мне скандалы. Сначала я пыталась сохранить семью, потом ушла. И, между прочим, Валера всё, что я для него ни делала, принимал, как должное. Хотя мы с ним до свадьбы друг друга давно знали. Вот такой нежданчик!

— Забудь о нём, Люся, — посоветовал мне дядя Абдулла. — Твой бывший муж был тебя не достоин. Лучше послушай, что я скажу.

С набитым самсой ртом я кивнула в ответ головой. Что ни говори, у узбеков потрясающая кухня! Я это знаю, потому что тётя Фатима периодически меня чем-то угощает через мужа.

— Жене моей нынче вздумалось, дочка, разложить на тебя бобы, — начал дядя Абдулла. — Она иногда этим балуется. А сегодня ей сон какой-то приснился, вот Фатима и решила его как бы перепроверить.

— Наверное, я выиграю в лотерею, да? — рассмеялась я и пояснила свои слова: Мне вчера в одном маленьком магазинчике продавец вместо сдачи дала лотерейный билет. Мол, а вдруг он окажется удачным. Как-никак через несколько дней Новый год.

Но, вспомнив, что у меня увели кошелёк, сказала:

— Нет, дядя Абдулла, не получится. Лотерейный билетик остался в кошельке, а его у меня в автобусе стащили.

— Ну что за народ пошёл? — расстроился хозяин ларька. — Неужто по тебе не видно, что ты, Люся, живёшь от получки до получки? Но люди нынче ни бога, ни шайтана не боятся.

— Мне повезло, что в кошельке оставалось всего пятьсот рублей, — попыталась я успокоить доброго человека. — Так что воришкам не удалось особо разжиться. И мне не так обидно.

А дядя Абдулла хлопнул себя по коленям.

— Так ты, дочка, осталась совсем без денег? Может, мне тебе сегодня выдать зарплату?

— Спасибо, не надо. У меня проездной. А зарплату я лучше получу завтра. Боюсь, что начну раньше времени её тратить.

— Все женщины одинаковые, — рассмеялся дядя Абдулла. — Моя Фатима тоже, как придёт из магазина, сокрушается, куда деньги делись? Вроде купила всего понемногу, а в кармане — пусто! Молодец, Люся, что не расстраиваешься!

— Толку-то расстраиваться? — ответила я. — Жить нужно здесь и сейчас!

— И то верно, — согласился дядя Абдулла и вернулся к своему рассказу: Так вот, дочка, ты можешь этому не верить, но, со слов Фатимы, тебя ожидает встреча с человеком, с которым ты очень давно не виделась. И, как уверена жена, этот человек принесёт тебе счастье.

— Как интересно! — подыграла я своему собеседнику, потому что на самом деле ни в какие предсказания я не верю. Но обижать хорошего человека не хотелось, и я продолжила:

— Наверное, дядя Абдулла, я встречу кого-то из своих знакомых или бывших соклассников, даром что домой ехать собралась. Вот, с кем не хотелось бы увидеться, так это с бывшим мужем. Но он тоже из райцентра давно уехал.

— Нет, встреча обещает быть приятной, — ответил хозяин ларька и поднялся из-за стола.

А я помыла чашки и встала за прилавок.

Снег кружится

День пролетел незаметно. Народ шёл в наш овощной ларёк, как в мавзолей. К концу дня я мало что соображала. И, когда вошла одна наша постоянная покупательница, я, глядя на неё осовелым взглядом, спросила: “Вам что-то нужно?”.

Я уже реально не понимала, где нахожусь, и покупательницу тоже не узнала. Нога болела конкретно, и я в душе пожалела, что отказалась от зарплаты. Потому что, как доехать домой — не понимала. До остановки-то надо ещё добраться. А были бы деньги, вызвала такси.

Хорошо, женщина не растерялась и ответила: “Хотелось бы купить фруктов”.

Это смешно, но нашу покупательницу — даму лет пятидесяти в очках с элегантной оправой и с гордой, королевской посадкой головы, я признала только по голосу.

Таким строгим, поставленным голосом, как правило, разговаривают учителя. Впрочем, не исключено, что эта женщина работает не учительницей, а является директором школы. Во всяком случае, она всегда держится очень уверенно и одевается не просто хорошо, а даже дорого. Я привыкла в мыслях называть её директрисой.

Надо сказать, что такие дамы в ларьки типа нашего обычно не заглядывают. Но, видимо, эта покупательница живёт где-то по соседству, либо ей нравятся узбекские фрукты и овощи. Ведь в них нет никакой химии, и они очень вкусные.

Отпустив женщине хурму, яблоки и гранаты, я попрощалась с ней, оделась и поковыляла к выходу. Заперев дверь на замок, осторожно двинулась по обледенелой дорожке.

Тропинка находилась ниже тротуара. Не с первой попытки, но я смогла взобраться на его поверхность. Хотя сейчас этот тротуар выглядел в моих глазах чуть ли не Эверестом.

Увы, но удача мне изменила. Я зацепилась носком сапога за какой-то штырь, торчавший в щели тротуарной плитки. Раскинув руки, в свободном полёте я приземлилась на тропинку, с которой героически поднялась на тротуар.

Падая, успела подумать: Ничего удивительного, сегодняшний день ещё не закончился.

Хорошо, упала не на спину. Но плохо, что подвернула многострадальную левую ногу. Я попыталась встать, но нога заныла, и я приняла позу эмбриона. Нужно собраться с силами.

Как назло, наш ларёк стоит немного в глубине от дороги, и народ лишний раз тут не ходит. Время-то уже нерабочее! Полиции или Росгвардии тоже не видно. Бездельники, однако!

Попробовала опереться на здоровую ногу, но она скользила по обледеневшей тропинке.

Первая попытка.

Вторая.

Третья.

Я аж вспотела от своих усилий. И тут повалил снег. Пушистый, ослепительно-белый, он, не переставая, падал на землю. Я осторожно перевернулась на спину. В мгновение ока снег покрыл землю покрывалом, которое загадочно искрилось в свете уличных фонарей.

Какая красота! Белое небо, белый снег. От этого чуда природы невозможно было оторвать глаз. А нежные снежинки были похожи на звёздочки. Чудесные предвестники Нового года.

Я тихо рассмеялась, сняла связанные бабушкой варежки и подставила руки под падающий снег. Снежинки бесшумно опускались на моё лицо, руки и тут же таяли. Мне вспомнилось детство, когда мы играли в снежки или спускались с горки на санках. Хорошее было время!

Впрочем, сейчас тоже хорошо. Да, у меня болит нога. Но она же не будет болеть всю жизнь. Да и вообще, если есть, чему болеть, это уже здорово. Значит, я — живая.

А главное — на носу Новый год. Настроение такое, что хочется обнять весь мир, и каждого, да — каждого человека, поздравить и пожелать исполнения всех желаний.

Вдруг на память пришла песня, которую сегодня утром крутили в торговом центре, мимо которого я всегда прохожу по дороге на работу. Я не удержалась и негромко пропела:

Снег кружится, летает, летает,

И позёмкою клубя…

Внезапно я услышала чей-то голос:

— А вы неплохо поёте!

Чуть не поперхнувшись от неожиданности, я, по-прежнему лёжа на тропинке, повернула голову.

— Это вы?! — растерялась я, увидев нашу постоянную покупательницу, которую в мыслях называла директрисой.

“Директриса” оказалась дамой без комплексов. В своей дорогой соболиной шубе она села на бордюр, установленный вдоль тротуара.

— Ну да, — пожала она плечами. — Загрузила пакеты в багажник и только собралась садиться в машину, как увидела вас. А в следующий момент вы вдруг пропали из моего поля зрения. Я поняла: что-то стряслось.

— У меня сегодня день падений, — призналась я доброй женщине. — Утром упала при выходе из автобуса, а теперь опять приземлилась на ту же ногу.

— До свадьбы заживёт, — “директриса” мне ободряюще улыбнулась и предложила:

— Давайте, я вам помогу?

— Спасибо, я сама.

Я кое-как села и попыталась встать, но у меня ничего не получилось. Женщина повторила:

— Не стесняйтесь, моя хорошая. Лучше попробуйте опереться на моё плечо, и я помогу вам дойти до своей машины.

— Нет, что вы? — я смутилась. — Если вам несложно, пожалуйста, доведите меня до тротуара, чтоб я добралась до остановки.

— Вы хотите с больной ногой ехать в переполненном автобусе? — покачала она головой. — Лучше скажите мне, далеко ли вы живёте?

— Не очень: на автобусе ехать чуть больше часа.

— Да уж, совсем близко, — хмыкнула моя постоянная покупательница и решительно сказала: Так не пойдёт! Давайте-ка, я отвезу вас к себе домой, пусть Марина осмотрит вашу ногу. А там посмотрим, что делать дальше.

— Какая ещё Марина? — воскликнула я про себя. — Наверное, дочка. Возможно, она — врач. Не хочу я никуда ехать! У меня носки штопаные. Что я буду позориться? — а вслух сказала:

— Со мной всё нормально. Главное — это не перелом, иначе я бы сейчас кричала от боли.

— А вы — оптимистка, — дама вновь улыбнулась, на щеках заиграли симпатичные ямочки.

Я подумала, что её улыбка мне кажется знакомой, да и посадка головы тоже. Но мы с ней раньше не встречались, в магазине обычно общались недолго. Я отпускала товар, женщина расплачивалась и тут же прощалась, так что я её особенно не разглядывала.

— Наверное, показалось, — решила я, и сказала:

— Я буду вам очень признательна, если вы мне поможете подняться и доведёте до тротуара.

— Вы хотите, чтоб я ночь не спала, не зная, что с вами? Поехали-поехали!

Я сдалась. Мама с бабушкой учили меня, что со взрослыми людьми, а также с мужчинами, спорить нехорошо. Конечно, за штопаные носки неудобно. Но мне с этими людьми детей не крестить. А на звание светской львицы я и не претендую.

Добравшись с грехом пополам до серебристого Мерседеса, припаркованного неподалёку, я села на переднее сиденье и с наслаждением вытянула больную ногу.

— Меня зовут Софья Абрамовна, — представилась дама, вставляя ключ в замок зажигания, и добавила: Люблю высокую скорость! Но не переживайте: сейчас я буду ехать осторожно.

— Людмила Пельтцер, — сказала я и немного напряглась, ожидая услышать сейчас какую-нибудь шутку по поводу моей фамилии. Но не назвать её я не могла, ведь моя постоянная покупательница собралась везти меня — по сути, малознакомого и даже чужого ей человека, к себе домой. А такие вещи к кое-чему обязывают.

— Хорошее имя! — похвалила Софья Абрамовна и неожиданно призналась: В юности я всем говорила, что хочу иметь двоих детей, и назвать их, как героев пушкинской поэмы: Руслан и Людмила. Но не сложилось.

— Видимо, Марина — это её невестка, — решила я и сделала ответное признание:

— А мне в школе не верили, что у меня фамилия настоящая. Одноклассники думали, будто я хочу примазаться к знаменитой советской артистке Татьяне Пельтцер. И только, увидев на выпуском вечере аттестат зрелости, они убедились, что это — моя настоящая фамилия, — после чего пояснила: У меня тётя родная работала в школе. Вот все и думали, что я по блату записалась под известной фамилией. А сама, небось, Иванова, Петрова или Сидорова.

— Дети, и особенно подростки, — максималисты, — улыбнулась Софья Абрамовна. — Они не терпят лжи. Хотя в вашем случае, Люда, ребятам надо было всего лишь спросить у учителя, Пельтцер — это настоящая фамилия или псевдоним.

— Почему-то это никому не пришло в голову, и даже мне, — я рассмеялась. — Зато насмешек в своё время натерпелась — мама, не горюй!

В машине было тепло, очень комфортно и стоял запах хороших духов. Я сама не заметила, как, пригревшись, заснула. Засыпая, подумала: Права была моя бабушка, когда говорила, что день может начаться по-разному, но как он закончится — знает только бог.

Сегодняшний день был сложным. Собственно, эта история повторяется каждый год, ведь наш народ традиционно перед новогодними праздниками закупается впрок. И всё же я не ожидала, что эта встреча с Софьей Абрамовной изменит всю мою жизнь…

Хозяйка Медной горы

— Просыпайтесь, Люда, — откуда-то издалека донёсся до меня чей-то голос. — Мы приехали.

Я испуганно открыла глаза. Где я? Кто со мной разговаривает? Ничего не помню! Подняла голову. На меня с доброй улыбкой смотрела постоянная покупательница нашего ларька.

Вспомнила! Женщину зовут Софья Абрамовна. Она хотела отвезти меня к себе домой, а я в дороге заснула. Как неудобно! Прям Соня-засоня какая-то.

Хотя на самом деле я даже в воскресенье встаю рано. Нужно успеть переделать все дела по дому, а ещё хочется уделить внимания детям, погулять с ними и покормить их вкусненьким.

— Наверное, вы не высыпаетесь? — сочувственно спросила Софья Абрамовна. — Мне так не хотелось вас будить, Люда, но с осмотром ноги желательно не затягивать. Вообще я считаю, что нужно жить так, чтобы делу — время, а потехе — час.

Я опять подумала, что своей улыбкой Софья Абрамовна мне кого-то сильно напоминает. Но кого — хоть убей, не могла сообразить. А вот пословицей она выдала себя с головой. Это так по-учительски: делу — время, а потехе — час!

Пока я думала, что ответить (всё-таки сонное состояние ещё сказывалось), дверца машины распахнулась, и некий парень в камуфляжных брюках и куртке поприветствовал нас. Софья Абрамовна сказала ему, чтобы он занёс в дом пакеты из багажника.

Мы вышли из машины, и тут моё сонное состояние сняло, как рукой. Мне-то всё виделось, как в дымке тумана. И вдруг на нас хлынули потоки яркого света.

Оказалось, мы находимся во дворе некоего дома, который скорее напоминал собой замок. Трёхэтажное строение с панорамными окнами и высокой мраморной лестницей было с трёх сторон окружено лесом, а фасадом смотрело на квадратную площадку, которую освещали стилизованные под старину чугунные фонари с шишечками наверху.

Вдоль высокого забора росли пушистые ели, а перед домом высажена липовая аллея.

Снегопад продолжался, но теперь снег падал крупными, как вата, хлопьями. Красиво! А ещё — романтично. Впечатление, будто я попала в волшебный лес.

— М-да, похоже, я ошиблась насчёт директрисы, — подумала я. — Педагоги живут гораздо скромнее. Пожалуй, для Софьи Абрамовны больше подойдёт другое определение — хозяйка Медной горы. Она — женщина властная, богатая, но при этом способна к состраданию.

— Держитесь за меня, Люда, — Софья Абрамовна протянула мне руку.

И хоть двор был тщательно очищен, я не стала отказываться от помощи. Мне будет очень неудобно, если я растянусь, как корова на льду, посреди этого великолепия. Да и подъём по лестнице в моём положении может быть для меня довольно непростым. Поэтому я решила почём зря не рисковать.

Поднявшись по ступеням, мы вошли в дом и оказались в просторном холле, пол которого был выложен чёрно-белой плиткой в шахматном порядке. Украшенный лепниной потолок высотой метров в пять подпирали колонны из белого гранита. На стенах висели картины.

А больше всего меня восхитила огромная ёлка, украшенная игрушками и однотонными гирляндами. Она создавала особое, праздничное настроение, и вселяла надежду на чудо.

Но поскольку я почти всю дорогу проспала, то теперь не представляла, где нахожусь, даже примерно. Скорее всего, на Рублёво-Успенском шоссе. Понятное дело, в таких особняках я никогда не была и теперь, глядя на сверкающий пол, пожалела, что согласилась приехать.

Связанные руками заботливой бабулечки носки, когда были новыми, выглядели, в общем-то, вполне прилично, но ходить по такому дорогому полу в штопаных носках — по-моему, просто святотатство!

Но что я поделаю, если новые носочки ждут меня дома под ёлочкой? Это у бабушки давняя традиция — дарить мне связанные своими руками вещи. А в гости я нынче не собиралась.

Из этой затруднительной ситуации меня выручила, сама того не ведая, Софья Абрамовна, когда, не задерживаясь в дверях, она прошла вглубь холла.

— Значит, ходить в обуви в таких домах — это нормально, — решила я. — И, вообще, на улице — зима, так что сапоги у меня почти чистые. Хорошо, что я не попала сюда осенью.

Я сделала пару шагов, как вдруг из-за застеклённой двери показалась молодая женщина.

— Ну, наконец-то, Софья Абрамовна! — она поспешила к хозяйке дома и помогла ей снять шубу. — Что-то вы сегодня задержались.

— Видимо, это та самая Марина, невестка Софьи Абрамовны, — подумала я.

— Люда, чувствуйте себя, как дома, — обратилась ко мне хозяйка и затем попросила свою невестку: Марина, посмотри, пожалуйста, ногу Людмилы. На перелом не похоже, но болит сильно. Бедная девушка ходить толком не может.

— Да, конечно, — Марина дружелюбно мне улыбнулась. А я подумала, что в этой семье на редкость хорошие отношения между свекровью и невесткой. Любо-дорого посмотреть!

— Ты посмотри, Марин, а я пока накрою на стол, — сказала Софья Абрамовна и скрылась за застеклённой дверью.

В сопровождении Марины, которая поддерживала меня за локоть, я прошла в комнату, что находилась сбоку от лестницы, ведущей на второй этаж.

Наверное, это была библиотека. Во всяком случае, все стены здесь были заняты дубовыми шкафами, на полках которых стояли сборники сочинений русских и зарубежных классиков. В простенке между окнами находился письменный стол. Недалеко от двери расположился низкий столик, на котором стоял бронзовый подсвечник, а рядом примостился диван.

— Я сейчас приду, Люда, а вы пока снимите брюки, чтоб я могла осмотреть вашу ножку.

Марина вышла из комнаты. Я обрадовалась, что осталась одна, и начала стягивать с себя утеплённые штаны, а потом собиралась снять свои штопаные носки. Наверняка, осмотрев мою ногу, невестка Софьи Абрамовны уйдёт, а я тем временем успею одеться и обуться.

Но не зря говорят: “поспешишь — людей насмешишь”. В спешке я умудрилась удариться головой о подсвечник. Из глаз тотчас посыпались искры. Конечно, я знаю это выражение, но никогда не думала, что оно значит. Оказалось, ты реально видишь искры перед глазами.

Между прочим, зрелище само по себе красивое, можно даже сказать — новогоднее. Потому что искры напоминали блеск бенгальских огней. Вот только я от удара потеряла сознание.

Очнулась от резкого, очень неприятного запаха. Оказалось, обнаружив меня без сознания, Марина смочила ватку нашатырным спиртом и поднесла к моему носу.

Поморщившись, я хотела сесть поудобнее, как вдруг выяснилось, что, оказывается, я лежу на диване вниз головой, на полу лежит подсвечник, а мои ноги, уж не знаю, каким образом, оказались на спинке дивана. Но и это ещё ничего. Заштопанные моими неумелыми руками носки теперь оказались выставлены на всеобщее обозрение!

Я тихонько прыснула в кулак. Вспомнился Черномырдин: Хотели, как лучше. Получилось, как всегда.

Марина — умничка, сделала вид, что ничего не заметила, хотя сама ходила дома в красивых туфлях на каблуках. Добрая девушка помогла мне принять нормальное положение, а затем встала и направилась к маленькому, окрашенному в цвет дерева холодильнику, который я не заметила, так как он находился в углу.

— М-да, все удовольствия жизни, — подумала я. — Можно читать книги, потягивая холодный напиток, и даже идти никуда не надо: всё под боком.

— Приложите лёд ко лбу, Люда, — протянула мне Марина контейнер со льдом. — А то будет нехорошо, если вы, такая красивая девушка, встретите Новый год с гематомой.

— Спасибо, — поблагодарила я невестку Софьи Абрамовны, а про себя подумала, что шишка на лбу — это нормально, ведь день ещё не закончился.

Тем временем Марина склонилась над моей ногой, внимательно её осмотрела, потрогала, после чего вынесла свой вердикт:

— Всё хорошо, Люда. Это растяжение связок. Сейчас я смажу мазью щиколотку и то место выше колена, там ушиб. Но желательно, чтобы вы, как минимум, пару дней посидели дома.

— Не могу, — покачала я головой. — Мне завтра на работу.

— Может, договоритесь, чтоб вас подменили? — Марина сложила бровки домиком.

— Повезло же Софьи Абрамовне с невесткой, она такая добрая! — мысленно восхитилась я, а вслух сказала:

— Дядя Абдулла, а это хозяин овощного ларька, где я работаю, и так каждый год заменяет меня на праздники. Я не могу его подвести. Кроме того, мне нужно ехать домой к маме, бабушке и детям. Они меня очень ждут.

— Ну тогда старайтесь двигаться поменьше, — сочувственным тоном посоветовала Марина. — В противном случае, нога будет заживать гораздо дольше.

Пока она обрабатывала мне ногу, я не смогла промолчать и сказала, что в восхищении от их отношений с Софьей Абрамовной. Марина согласилась:

— Софья Абрамовна — на редкость хороший человек. Мне очень повезло с работодателем.

— Не поняла? — удивилась я. — Разве вы не её невестка?

— Нет, что вы? — засмеялась Марина. — Я уже несколько лет работаю домоправительницей, то есть слежу за порядком в доме, проверяю работу горничной, повара, садовника, охраны, делаю закуп. Единственное, что предпочитает делать лично Софья Абрамовна, — покупать овощи и фрукты. Это дело она никому не доверяет.

— Я так поняла, Марина, что вы — врач. Всё верно?

Марина кивнула головой. Тогда я не удержалась и спросила:

— Но почему же вы не работаете по специальности?

Домоправительница мягко улыбнулась.

— Так и вы, Люда, судя по вашей грамотной речи, человек с высшим образованием, однако работаете продавцом.

— В Москве без прописки, либо регистрации по месту жительства в школу не устроишься, — объяснила я свою ситуацию. — Но хозяйка моей однушки не хочет с этим заморачиваться. Искать другую квартиру я не хочу. Боюсь, дешевле не найду.

— А меня Софья Абрамовна к себе прописала, причём без всяких условий со своей стороны, — сказала Марина. — Но я всё равно не хотела бы работать в больнице или в поликлинике. Здесь меня всё устраивает: высокая зарплата, бесплатное жильё, питание, а главное — очень хорошие, доверительные отношения с хозяйкой.

— Да она хозяйка Медной горы! — оглядывая просторное помещение с высоким потолком, дорогим паркетом и мебелью из натурального дерева, сказала я и призналась: Я-то думала, что Софья Абрамовна работает директором школы, но теперь понимаю, что ошиблась.

— Не совсем, — мягко заметила Марина. — На самом деле моя хозяйка действительно имеет отношение к сфере образования, но только она работает не в школе.

Узнать, чем именно занимается моя знакомая, мне не удалось, так как Софья Абрамовна позвонила Марине и пригласила нас к столу.

Лёка?!

Как я и предположила, за застеклённой арочной дверью находилась столовая.

Признаться, сначала я чувствовала себя в своих утеплённых штанах и в клетчатой рубашке, доставшейся мне от папы, немного неловко. Но потом решила не заморачиваться по поводу того, что обо мне подумает хозяйка этого дорогого особняка.

В конце концов, я в гости не напрашивалась, а кроме того еду с работы. Ну а где вы видели продавца в вечернем платье? Ладно бы я работала в каком-то бутике, торгующим брендовой одеждой или косметикой, а в овощном ларьке только и думаешь о том, чтобы не замёрзнуть.

Впрочем, Софья Абрамовна была сама любезность. Она даже разлила чай по чашкам, хоть Марина и порывалась взять на себя эти хлопоты.

Наверное, чтобы меня не смущать и дать возможность спокойно поесть, Софья Абрамовна завела разговор с Мариной про садовника, который хотел уволиться в связи с переездом на свою историческую родину, и теперь нужно было найти ему замену.

Как ни смешно, но в комнате с безупречно сервированным столом и белоснежной длинной скатертью я вдруг ощутила тепло и уют родного дома. Это произошло благодаря столовому и чайному сервизам “Мадонна”.

Их производили в ГДР — стране, которой на современной карте мира нет. А посуда, которая в СССР считалась признаком состоятельности, сохранилась.

Правда, у нас дома был только чайный сервиз, который папа привёз из соревнований. Моя бабушка его очень бережёт. Поэтому сервиз стоит в серванте на видном месте. Естественно, как всё запретное, сервиз “Мадонна” всегда манил меня к себе. Но бабушка боится, как бы мы не разбили чашки-блюдца, и вынимает его только, когда приходят гости.

А вот в доме у Софьи Абрамовны сервизами пользуются без проблем, причём сразу двумя. Я с удовольствием пила чай из чашки “Мадонна” и попутно разглядывала на ней картинки.

К моему удивлению, еда в богатом доме оказалась самая обычная, хотя и вкусная. Сельдь под шубой, маринованные грибочки, очень сытный еврейский салат, приготовленный из жареных грецких орехов, яблок и нарезанной соломкой говядины, запечённая утка, мясной пирог. Впечатление, будто я оказалась в гостях в старом добром русском поместье.

Уплетая за обе щеки бесподобные домашние пирожки с тушёной капустой, я вспоминала, прости господи, санузел, который поразил моё воображение.

Перед тем, как пройти в столовую, Марина показала, где можно помыть руки. Я вошла и обалдела. Санузел в доме оказался размером с мою однушку, вокруг всё сверкало-блистало. И ладно бы, просто чистотой. Но я воочию увидела знаменитый золотой унитаз и такую же роскошную раковину.

Их блеск всё ещё стоял перед моими глазами, поэтому я не сразу обратила внимание, что Софья Абрамовна и Марина внезапно резко замолчали.

Промокнув губы салфеткой, я хотела взять в руки чашку с чаем, но вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд.

Подняв глаза, я увидела некоего молодого мужчину, который стоял в дверном проёме.

Высокий, темноволосый, поджарый, с крупным породистым носом и глазами необычной миндалевидной формы, он потрясённо смотрел на меня.

Очень странно! Ведь мы с ним не знакомы. Вот только эти миндалевидные зелёные глаза я как будто где-то видела. Но когда и где, хоть убей, не помню.

Чувствуя себя не в своей тарелке, я опустила голову. Ну, что он на меня смотрит? И хоть я не робкого десятка, но сейчас была бы не прочь поменяться местами, к примеру, с одним из стульев, которые были придвинуты к столу. А что? Они стоят себе и стоят, и никому до этих стульев нет дела. Однако я, сама того не желая, оказалась в центре внимания.

Софья Абрамовна с вопросительной полуулыбкой на губах смотрела то на мужчину, то на меня. Марина усиленно делала вид, будто копается в своём телефоне, но по её напрягшимся плечам и спине я понимала, что ей тоже очень интересно узнать, что связывает меня с этим человеком, который продолжал стоять в дверях.

— Ну, что за нахал? — возмутилась я про себя. — Нет, чтобы дать людям попить чаю. Вообще-то, я с утра на ногах, и только сейчас немного расслабилась.

Но, вспомнив парня, который утром выхватил из моих рук рюкзак, поправила саму себя:

— А чему удивляться-то? У меня сегодня день встречи с нахалами. Особенный день!

Разозлившись на мужчину, я потянулась к чашке с чаем. С демонстративным видом взяла её в руки и только хотела сделать глоток, как вдруг услышала ликующий вопль:

— Лёка?! Я столько лет тебя искал! Наконец-то, мы встретились. Вау!

Несколько секунд я ошеломлённо смотрела в его лицо, не веря своим собственным глазам. Лёка — так меня однажды назвал один человек. Точнее, мой бывший ученик Руслан Таиров.

Сколько лет мы с ним не виделись? Семь? Восемь? Или — десять? Точно не помню. Одно могу сказать — давно.

С ума сойти! Как сильно Руслан изменился, возмужал. На улице я его в жизни б не узнала. А Софья Абрамовна, выходит, — это его мама?.. Как тесен мир!

Где же справедливость?

Да, это был мой бывший ученик Руслан Таиров.

Я, выпускница университета, пришла в их школу в качестве учительницы русского языка и литературы, а меня неожиданно назначили классным руководителем седьмого “а” класса.

Поначалу было сложно, но потом я втянулась в работу. И, может быть, по сей день работала в той самой школе, если бы Руслан на классном часе не задал мне один каверзный вопрос.

Собственно, вопрос был вполне справедливым, но, на мою беду, на классном часе, который всем учителям поручили провести в связи с предстоящим субботником, находилась завуч.

И вот я с вдохновлённым, как полагается лицом, рассказываю детям о большой значимости субботника в конце апреля. Конечно, и ежу было понятно, что администрация города хочет за счёт бесплатной рабсилы навести порядок после зимы. Но ученикам такое не скажешь. А тут ещё завуч Ираида Дмитриевна пришла послушать, как я школьников агитирую.

В общем, стою я у доски и заливаюсь соловьём о любви к родному городу и о пользе труда, который из обезьяны сделал человека. Вдруг вижу: Руслан Таиров тянет руку.

Признаться, я напряглась. Наша школа хоть и государственная, но находится на хорошем счету в департаменте образования. Видимо, поэтому здесь учатся дети разных шишек.

Руслан Таиров являлся сыном заместителя губернатора, а его мама занимала высокий пост в региональном министерстве образования. Умненький, начитанный подросток, но иногда он мог выкинуть что-нибудь эдакое.

Папа с мамой на родительские собрания не приходили. Понимаю, люди — занятые. Вместо себя они присылали свою домработницу. Ну а что я могла ей сказать? Хороший мальчик, но было бы неплохо повесить ему на язык замочек, что ли?

Нет, Руслан не дерзил. Он смотрел дерзким, очень уверенным взглядом. Ума не приложу, у кого он научился так смотреть? И ещё у Руслана в его 13 лет на всё было своё мнение.

Вот и в тот день ему пришёл в голову вопрос, после которого моя карьера сразу полетела под откос. А сказал он следующее:

— Людмила Сергеевна, вы говорите, что люди должны любить и беречь свой родной город.

За этими словами последовала многозначительная пауза.

Краем глаза я заметила, как у завуча, которая сидела за последним столом, полезли на лоб её тщательно нарисованные брови. Похоже, Ираида Дмитриевна также догадалась, что мой ученик собрался добавить в бочку с мёдом ложку дёгтя.

— А разве, Руслан, ты с этим не согласен? — я попыталась сделать хорошую мину при плохой игре. — Разве ты не хочешь жить в чистом, благоустроенном городе?

— Хочу, — он осклабился и снова замолчал.

У меня засосало под ложечкой в предчувствии чего-то нехорошего. Но куда клонит Таиров, я не понимала. Ученики заулыбались, справедливо рассчитывая на продолжение спектакля. Понимая, что это не спасёт ситуацию, я бодрым тоном произнесла то, что положено:

— Всё в наших руках! А порядок в городе — тем более.

Но Руслан пропустил мои слова мимо ушей и продолжил гнуть свою линию:

— Странное дело получается, Людмила Сергеевна. Впечатление, что вопрос чистоты города касается только школьников и студентов.

— Ппа-ч-чему? — от неожиданности я начала заикаться. — На что т-ты на-на-ме-каешь?

— Людмила Сергеевна, к вам лично нет никаких претензий, — улыбнулся мой ученик.

— Да уж, спасибо за доброту, родимый, — я мысленно чертыхнулась.

— Вопрос в другом: Почему в субботниках никогда не принимает участие, — сказал Руслан, — к примеру, Борис Петрович?

Борис Петрович — директор нашей школы. Ходят слухи, что его жена занимается каким-то бизнесом. Возможно, это правда. Во всяком случае, наш Борис Петрович — ещё тот модник!

На зарплату бюджетника и даже директора школы вряд ли можно позволить себе дорогие итальянские костюмы и галстуки, которые он меняет с завидной регулярностью.

Представив Бориса Петровича с метлой в руках, я не сдержалась и тихо прыснула в кулак. У завуча лицо пошло красными пятнами.

Я понадеялась, что сейчас Ираида Дмитриевна скажет своё веское слово. Ведь на разных педсоветах и совещаниях ей палец в рот не клади, дай только повыступать. Но завуч упорно молчала, предоставив мне самой выпутываться из щекотливой ситуации. Хотя положа руку на сердце, я должна была признать, что Руслан прав.

Таиров тем временем продолжил рассуждать:

— Ладно, со слов моего папы, у губернатора нашего края нет времени принимать участие в субботниках. В принципе, учитывая, как часто у нас случаются разные аварии на теплосети, в системе водоснабжения, подачи электроэнергии, я могу ещё поверить в его занятость…

Ученики захохотали. Я догадалась, что они вспомнили про аварии на ТЭЦ, из-за которых минувшей зимой сразу в нескольких городах нашего края случились порывы теплосетей.

Но губернатор сделал вид, будто он здесь вообще ни при чём. Он выступил по местному телевидению и сказал что-то вроде того, мол, держитесь, ребята, всех виновных я накажу.

— А-а, значит, я не одна, своих родителей Руслан тоже достаёт! — у меня отлегло от сердца. Всё-таки есть в мире справедливость!

— Но почему бы Борису Петровичу не подать нам, школьникам, хороший пример? — спросил Руслан с серьёзным лицом. — Ведь даже Ленин носил брёвна на субботниках! Скажите, где же справедливость?

— Не знаю, — пролепетала я растерянно.

Я и вправду никогда не думала об этом. Возможно, у моего поколения просто зашоренные глаза. Мы привыкли не думать, а принимать, как должное, что любое начальство — это кто-то вроде наместника бога на земле. А вот современные детки мыслят совсем иначе.

После моего ответа класс разразился диким хохотом. Ираида Дмитриевна с покрасневшим от гнева лицом пулей вылетела из кабинета. Я попыталась взять себя в руки и сказала:

— Наверно, Борис Петрович тоже очень занят, ведь у директора школы много обязанностей.

— Простите, Людмила Сергеевна, а вы сами в это верите? — спросилРуслан сочувственным тоном.

— Нет, — ответила я от неожиданности.

Мои ученики от хохота полегли на столы. Увы, эта история имела продолжение…

Руслан прав!

Мне крупно не повезло. Классный час, посвящённый завтрашнему субботнику, сорвался. Но оказалось, это ещё полбеды. Сказав на прощание ученикам, что работы по уборке города никто не отменял, что каждый из нас должен внести в это дело свою лепту, я отпустила их по домам.

Затем я заполнила классный журнал, внесла в него отметки за сочинение и уже собралась уходить, как в кабинет заглянула моя коллега Вероника Николаевна.

Она, как и я, пришла работать в школу год назад, преподавала у моего класса географию, поэтому мы с ней поддерживали общение. Подругами, конечно же, не стали, но отношения у нас были нормальные.

А тут смотрю: у Вероники на губах ехидная ухмылочка. Я насторожилась, и не зря.

— Людмила Сергеевна, вас можно поздравить?

— С чем? — спросила я сухо. А в честь чего бы я ей улыбалась, если у Вероники на лице было написано, что она хочет сказать мне что-то неприятное? Но что именно, я не представляла.

— С тем, что вы у нас — звезда интернета!

— Не поняла? — я нахмурилась, давая всем своим видом понять, что занята делом, и мне не до шуток.

Вместо ответа Вероника протянула мне свой телефон. Оказалось, кто-то из учеников снял на видео мой диалог с Русланом Таировым и выложил его в соцсетях. Всего лишь меньше чем за час этот ролик набрал кучу просмотров, лайков и комментариев.

Между прочим, в другое время я тоже поставила бы лайк под этим видео. Потому что, без ложной скромности, в тот день я выглядела очень даже ничего.

Но ролик-то стал популярен совсем по другой причине! Из того, что я успела прочитать, народ был в восторге от моей искренности.

Руслана в комментариях называли красавчиком, а меня (?!) милашкой. Некоторые писали, что школе, как воздух, нужны такие честные люди, как я.

Хотя положа руку на сердце, если бы Таиров не застал меня врасплох, я вряд ли решилась это сказать. Ведь в школе иметь собственное мнение запрещено. Я попала, как кур во щи. А теперь за правду придётся расплачиваться. Вон, как Вероника-то обрадовалась!

Конечно, я не могла оставить гадкий поступок “посланницы доброй воли” безнаказанным. Будь моя воля, я вообще послала бы свою коллегу далеко-далеко. Но так нельзя. Профессия учителя к кое-чему всё-таки обязывает.

Поэтому я улыбнулась и дружелюбным тоном поинтересовалась:

— Похоже, Вероника Николаевна, вы мне завидуете?

Мой дипломатический удар достиг своей цели.

— Ещё чего! — вспыхнула Вероника. — Похоже, Людмила Сергеевна, вы не поняли, что у вас теперь могут быть проблемы?

— Да ну, серьёзно? — съёрничала я и безмятежно улыбнулась. — Благодаря вам я чувствую себя сейчас звездой! Столько лайков, комментов за короткое время — это однозначно успех!

Пока Вероника, а она ещё та тугодумка, пыталась сообразить, что мне ответить, в кабинет заглянула моя ученица из параллельного седьмого “б”.

— Людмила Сергеевна, а вас директор к себе вызывает! — выпалила она и поспешила уйти.

По её виноватому взгляду я догадалась, что девочка в курсе, по какому поводу меня желает видеть Борис Петрович.

Расправив плечи, я вышла из кабинета. Пока спускалась на второй этаж, я убедилась, что ролик со мной в главной роли посмотрела добрая часть учителей и учеников нашей школы.

Одни провожали меня сочувственными взглядами, другие старались скрыть усмешку, чтоб не нажить нечаянно в моём лице врага на случай, если гроза пройдёт мимо, и я захочу как-то им отомстить. Третьи заглядывали в моё лицо с жадным любопытством.

В кабинете директора меня ждали Борис Петрович и Ираида Дмитриевна.

Не успела я переступить порог, как завуч набросилась на меня с упрёками, что я подставила под удар честь и достоинство нашего дорогого Бориса Петровича. Директор скорбно кивал головой, выражая своё согласие с позицией заместителя.

Я слушала их, слушала, а потом, когда мне всё надоело, сказала:

— Простите, что перебиваю. Мне всё понятно. Но теперь я могу идти?

Ну, действительно, сколько можно лить из пустого в порожнее? Неужели нельзя объявить мне сразу выговор и отправить восвояси? То, что эта история может закончиться для меня увольнением, мне даже не пришло в голову.

В ролике-то ничего особенного не было. Я честно ответила на вопрос, сказав, что не верю своим словам, будто директор школы так занят, что не может принять участие в субботнике.

Борис Петрович покраснел. Ираида Дмитриевна начала хватать ртом воздух, будто рыба, выброшенная на берег. И вдруг дверь кабинета распахнулась.

Из приёмной послышался сдавленный вопль секретаря:

— Туда нельзя!

— Я же вам говорю: вопрос серьёзный!

В кабинет вошёл Руслан. В руках он держал роскошный букет голландских роз. Ираида Дмитриевна удивлённо приподняла свои нарисованные брови. Борис Петрович закашлялся. Я с интересом посмотрела на своего ученика. Что означает этот демарш Таирова?

— Руслан?! — директор сначала покраснел, потом побледнел. Видимо, от подростка, чей отец являлся заместителем губернатора края, он не ожидал для себя ничего хорошего.

— Я думаю, Борис Петрович, что вы, как и все, видели ролик, который слили в сеть, — начал говорить Руслан. — Теперь, как я понимаю, вы хотите сделать Людмилу Сергеевну козлом отпущения? За что? За то, что она сказала правду, так получается?

Директор школы поморщился.

— Ну что значит — козлом отпущения?

— Можно сказать — виноватой, но суть дела от этого не меняется, — пожал плечами Таиров и с некоторой запальчивостью в голосе сказал: В таком случае накажите и меня!

Я мысленно ему зааплодировала. Конечно, Руслан Таиров, бывало, портил мне на уроках всю малину какими-нибудь своими выходками типа сегодняшней. Но зато сейчас он повёл себя, как настоящий мужчина. Лайк Руслану!

После этих слов он повернулся ко мне. Я впервые видела, чтоб Таиров (!) был смущён, но, похоже, небеса решили компенсировать мне неудачи сегодняшнего дня. А Руслан протянул букет со словами:

— Извините, Людмила Сергеевна, это вам! — встал рядом со мной и добавил: Это не взятка.

На Бориса Петровича опять напал кашель.

— Спасибо! — я с наслаждением вдохнула едва уловимый, благородный аромат роз.

Но тут в разговор встряла Ираида Дмитриевна.

— На мой взгляд, Руслан, тебе не мешало бы…

Договорить свою мысль завуч не успела. С тонкой улыбкой на губах Руслан спросил:

— Видимо, Ираида Дмитриевна, вы считаете, что я должен был подарить эти цветы Борису Петровичу, как лицу, пострадавшему в результате популярности видео?

— Руслан! — вскрикнула завуч. — Разве родители не учили тебя, что взрослым нельзя дерзить? Кто бы мог подумать, что у таких уважаемых людей ребёнок может вести себя неприлично?

— Я — не ребёнок! — взгляд Руслана вдруг приобрёл жёсткость. — И потом, что неприличного я сделал или сказал? Походу, всё, что идёт вразрез с вашими представлениями, всё — плохо? Знаете, это враньё уже всех достало!

Однако Ираида Дмитриевна завелась и не могла так просто остановиться.

— Я считаю, Руслан, что тебе, а также Людмиле Сергеевне, не мешало бы извиниться перед Борисом Петровичем. Ведь вы оба поставили его в неловкое и даже некрасивое положение своими необдуманными рассуждениями. Я уверена, что твои родители меня поддержат!

— Мне не за что извиняться, а Людмиле Сергеевне — тем более, — твёрдо заявил подросток. — Потому что мы оба сказали правду. Что же касается моих родителей, Ираида Дмитриевна, вы никак не можете говорить за них.

— Не знаю, не знаю, — зло сверкнула глазами завуч. По её виду было понятно, что она едва сдерживает себя, чтоб не сказать какую-нибудь резкость.

А я подумала, что если бы на месте Руслана Таирова был другой ученик, его никто не стал бы слушать, а в школу тут же вызвали родителей.

— Уверяю вас, Ираида Дмитриевна, — улыбнулся Руслан, — мои родители — люди думающие и абсолютно адекватные.

— Я ничуть в этом не сомневаюсь, — поддакнул ему директор. — Но получилось нехорошо. Кстати, у меня, как и у нашего уважаемого губернатора, нет времени участвовать в разных там субботниках. Есть дела и поважнее.

И после этих слов он заискивающе улыбнулся, очевидно, желая оставить о себе приятное впечатление. Я покраснела. Ну что за дурак, прости господи? Неужели не понимает, что он разговаривает не с каким-то несмышлёнышем, а вполне себе состоявшимся человеком? Я бы даже сказала — мужчиной.

Честно, в тот день Руслан Таиров вдруг открылся мне с совершенно новой и неожиданной стороны. Я-то принимала его раньше за мажора. Однако мажоры так себя не ведут.

— Но ведь и субботники бывают не каждый день, — не смутился мой ученик, отстаивая свою точку зрения. — Лично я считаю, что Борис Петрович, как руководитель, должен подавать нам пример. Потому что слова про любовь к родному городу, не подкреплённые делом, — это всего лишь просто слова. Или, иначе говоря, — пустой звук.

Я восхитилась Таировым и захотела его поддержать.

— Руслан прав! — глядя прямо в глаза директору, сказала я твёрдым тоном.

Борис Петрович покраснел. А Ираида Дмитриевна хриплым голосом просвистела:

— Пожалуйста, Руслан, оставь нас наедине с Людмилой Сергеевной.

— Спасибо вам, Людмила Сергеевна, и до встречи! — сказал Руслан и вышел из кабинета.

Завуч кинулась к директорскому столу, взяла папку и подала её мне со словами:

— Вот ваши документы, Людмила Сергеевна! И не забудьте оставить в приёмной заявление об увольнении по собственному желанию!

— Очень сожалею, Людмила Сергеевна, — развёл руками директор. — Но другого выхода нет.

— Хорошо, — я постаралась не показать, что обескуражена такой развязкой истории, которая, по большому счёту, выеденного яйца не стоила.

— Это ещё Борис Петрович по отношению к вам поступил, как джентльмен, — прошипела мне вслед завуч. — В другой школе вас по статье бы уволили!

— Премного благодарна, — я усмехнулась и прошла в приёмную, где накатала заявление и с гордо поднятой головой покинула вотчину директора, которого ученики называли “ни рыба ни мясо”.

У кабинета директора меня ждал Руслан Таиров.

— Как, всё в порядке? — заглянул он мне в лицо.

Я не захотела его расстраивать и ответила: “Да!”. А Руслан вдруг выдал:

— Какая же ты классная, Лёка! Мне нравятся женщины, которые умеют признавать правоту мужчин, — и с гордостью в голосе добавил:

— Моя мама всегда говорит папе, что он прав!

Я чуть не поперхнулась, как от такого обращения, так и от мыслей своего ученика. А ещё мне пришла в голову мысль, что, хоть я, как и Руслан, пошла в школу с шести лет, однако о таких вещах в его возрасте не задумывалась. Руслан как будто догадался, о чём я думаю, и спросил:

— Надеюсь, Лёка, ты не против, если я буду тебя так называть?

Я не успела ответить, как Таиров выдал очередной перл:

— Я на тебе женюсь!

— Что?!

— Не переживай, не сейчас, — успокоил меня мой ученик. — Сначала мне нужно закончить школу и начать зарабатывать, чтоб содержать семью.

Но на следующий день я уехала из областного центра. И больше никогда мы с Русланом не виделись.

Позади крутой поворот

— Как же я рад тебя видеть, Лёка! Куколка моя!

— Куколка?!.

Конечно, мне не раз доводилось слышать, что у меня, дескать, кукольная внешность. Но от своего, пусть и бывшего ученика, это было так странно услышать!

Руслан быстрым шагом подошёл ко мне и сграбастал меня в охапку. Я — взрослая женщина, ощутила себя маленькой девочкой, у которой нежданно-негаданно объявился защитник.

Мне стыдно было сознаться в этом даже самой себе, но я, мать-одиночка, которая привыкла быть сильной и нести ответственность за себя и за своих малышей, сейчас просто нежилась в крепких надёжных мужских объятиях. Это было так необычно и приятно!

Руслан, не отрываясь, смотрел на меня.

В том самом, так хорошо знакомом мне, дерзком взгляде появились покровительственные и даже властные нотки. Красивые зелёные миндалевидные глаза ласкали меня. Но при этом в них не было и намёка на похоть. Была невероятная нежность. И ещё что-то. Что — не знаю.

Знаю только, что это “что-то” притягивало к себе, как магнит.

Я невольно залюбовалась мужчиной.

Мой бывший ученик запомнился мне угловатым подростком. Однако сейчас я находилась в объятиях красивого, сильного, уверенного в себе и решительного мужчины, от которого исходили такие мощные флюиды, что у меня кругом пошла голова.

О, это было что-то с чем-то!

Моё тело больше не принадлежало мне. Оно — обычно скованное холодом и одиночеством, переживало сейчас что-то вроде падения в огненную лаву вулкана. Необыкновенный жар, казалось, вот-вот превратит меня в пепел.

Этот жар проникал в каждую клеточку моего тела и мозга. Он не позволял мне ни вдохнуть воздух полной грудью, ни сделать хоть одно движение.

Мне бы бежать сломя голову в поисках спасения, но сил не было. Да особо и не хотелось, если честно. Ведь я никогда не испытывала такой безумной эйфории.

Окружающий мир куда-то исчез.

На какие-то доли секунды я потерялась в пространстве и во времени. Этот магнетический, властный взгляд полностью подчинил себе мою волю. Я была Никто и звали меня Никак. Я была свободна от всех и вся, в том числе и от самой себя.

Сердце стучало в груди так сильно, как будто хотело вырваться на свободу.

Соски напряглись. И хоть на мне была папина тёплая клетчатая рубашка, ткань из-за частой стирки истончилась, и я боялась, как бы Руслан вдруг не обнаружил, что мои соски встали торчком.

Руки ослабели и безвольно повисли, как плети.

Ног своих я не чувствовала вообще. Как если бы их и вовсе не было. А ведь ещё недавно левая нога болела конкретно. Там и растяжение связок, и ушиб. В общем, полный комплект.

Но сейчас впечатление, будто мне провели виртуальную ампутацию нижних конечностей. Однако меня это не волновало. Мне хотелось смотреть на Руслана долго-долго.

Помню, в школе я тоже, бывало, на Таирова порой исподтишка поглядывала. Но это только потому, что во мне, как и у всех гуманитариев, развито чувство прекрасного. А, глядя на красивых людей, я испытываю ощущение, будто любуюсь картиной.

К тому же, Руслан Таиров уже в подростковом возрасте отличался красивой внешностью. С тех пор, что греха таить, он стал ещё краше.

Понятно, что Руслан возмужал. Но, помимо этого, сочетание тёмных волос и зелёных глаз несёт в себе потрясающий эффект. Чувствуется порода.

Кстати, у моего Мартина тоже тёмные волосы и зелёные глаза. А вот у Миланы волосы-то тёмные, но глаза, как у меня, — серые. Красивые детки, без ложной скромности.

Мысль о двойняшках спустила меня с небес на землю.

Конечно же, Руслан ничего себе не позволял. Он просто держал меня в своих объятиях и смотрел. Но этого уже было достаточно, чтобы улететь.

Теперь я опомнилась и тихим голосом попросила:

— Руслан, пожалуйста, опусти меня на пол.

Взгляд Таирова выразил сожаление. Тем не менее он не стал со мной спорить. Я подумала, как хорошо Софья Абрамовна воспитала сына. Наверное, у неё были для этого и время, и возможности. А вот мои малыши, откровенно говоря, растут сами по себе. Иногда мне даже кажется, что это они меня в чём-то воспитывают, а не я — их.

Оказавшись, наконец, на надёжной твёрдой поверхности пола, я с удивлением обнаружила, что Софья Абрамовна и домоправительница Марина куда-то внезапно исчезли. В столовой были только мы одни.

Естественно, я очень смутилась. Как мне теперь смотреть в глаза Софье Абрамовне, просто не представляю! Особенно, когда она узнает, что я — бывшая учительница её сына.

Неожиданно мой телефон, молчавший весь вечер, напомнил о себе. В наступившей тишине вдруг раздалось энергичное: “Позади крутой поворот!”. Дело в том, что в качестве рингтона я установила на телефоне припев песни эстонской певицы Анне Вески.

Нащупав в кармане своих брюк телефон, я ответила. Звонил дядя Абдулла.

— Люся, как твоя нога? Если сильно болит, скажи — не стесняйся! Я или Тахир тебя завтра заменим. Это не проблема. Главное, дочка, чтоб ты Новый год нормально встретила.

— Спасибо, дядя Абдулла, всё хорошо, я выйду на работу.

И тут я случайно задела рукой стакан с водой, стоявший на краю стола. Стакан полетел на пол, а я поскользнулась и, наверное, отправилась вслед за ним, если бы Руслан не подхватил меня.

Телефон выпал из моих рук, пискнув: “Позади”. Допеть припев у него уже не получилось. Видимо, удар о пол оказался слишком ощутимым.

А я вдруг вспомнила предсказание тёти Фатимы. В голове мелькнула мысль: “Похоже, мой крутой поворот не позади, а ещё впереди”.

Совсем близко от себя я увидела миндалевидные зелёные глаза. Машинально подумала про себя, что готова смотреть в них целую вечность. Какие же они красивые!

Я повисла на руках Руслана. Он наклонился надо мной. Я слышала его частое прерывистое дыхание. Впрочем, моё дыхание тоже нельзя было назвать ровным.

— Возьми себя в руки, Люся! — мысленно приказала я себе. — Это же твой ученик! Стыд-то какой, прости господи!

Внезапно оглушительно грянула мелодия канкана. Бодрящая такая музыка. Она нас сразу же привела в чувство. Оказалось, в телефоне Руслана был установлен такой рингтон.

Ночь пройдёт, наступит утро ясное…

Руслан аккуратно поставил меня на ноги, легонько коснулся губами моего лица и ответил на звонок. С кем и о чём он говорил, понятия не имею, потому что в висках моих шумело, во рту пересохло, а перед глазами стояла мутная пелена.

Лёгкое прикосновение Руслана к щеке тотчас же вызвало в моей душе новую волну ярких и очень сильных эмоций. Я аж внутренне вздрогнула. Какой удивительный мужчина!

Конечно, сравнивать Таирова мне не с кем, окромя моего бывшего мужа. Но о Валере что-то хорошее сказать язык не поворачивается. Однако почему-то мне кажется, нет, я уверена, что Руслан — он особенный!

— Люся, держи себя в руках, — напомнила я себе. — Ещё не хватало, чтоб Руслан что-нибудь заподозрил. Между нами ничего не может быть. Он — твой бывший ученик, и точка!

Руки-ноги так дрожали, что, нащупав спинку стула, я тут же села. Левая нога заныла. М-да, оказывается, никакой виртуальной ампутации не было и в помине. Значит, завтра с этой больной ногой придётся как-то добираться до работы.

Ладно, свою смену я отстою. Но, не имея билета на поезд, как я попаду домой? И не ехать невозможно: мама, бабушка и мои двойняшки ждут меня не дождутся. Да и я сама за ними сильно соскучилась. Вот только на трассе с больной ногой долго не простоишь. Да уж…

А, по-хорошему, для начала мне надо выбраться с Рублёво-Успенского шоссе. Чёрт, зря я отказалась от зарплаты! Но, может, здесь ходят какие-нибудь автобусы до Москвы? У меня в кармане вроде бы какая-то мелочь оставалась. Вдруг мой проездной на этих маршрутах не прокатит?

Я так углубилась в свои мысли, что вздрогнула, услышав голос:

— Лёка, поехали!

Я подняла голову. М-да, совсем старушка оторвалась от реальности!

Старушка — так я начала себя называть после того, как мне исполнилось тридцать. Ну а чего молодиться-то? Нет, я вовсе не пессимистка, просто предпочитаю смотреть правде в глаза. А уж с тех пор, как я стала мамой, мой смысл жизни — в детях, даром что я для них и за мать, и за отца.

— Что ты сказал, Руслан?

— Поехали, говорю! — на губах Руслана появилась мягкая, нежная улыбка.

Он подошёл, ласково взъерошил мои волосы и повторил:

— Поедем, Лёка! Тебе нужно отдохнуть. Я же вижу, что ты очень устала.

— Ты можешь подвезти меня до города? — мне не удалось скрыть своей радости. Ведь я-то думала, что раз Руслан приехал домой, то теперь здесь и останется.

Руслан оторопело посмотрел на меня, переваривая мои слова. Потом сказал:

— Да, конечно!

Как назло, нога так сильно заныла, стоило мне подняться, что по моему лицу пробежала лёгкая гримаса.

— Что с тобой, Лёка? — участливо спросил Руслан.

— Ничего страшного, просто растяжение связок, — постаралась я придать своему голосу хоть какое-то подобие бодрости. Терпеть не могу, когда меня жалеют!

— Так тебе же ходить нельзя! — ахнул Руслан и решительно сказал: Сейчас, моя куколка, я принесу твою одежду и возьму тебя на руки.

— Что?! Я не маленькая, понятно, да?

Но Руслан уже вышел из столовой. Из холла раздался его голос:

— Марина, где пальто Людмилы Сергеевны?

— Сейчас подам!

Мне стало смешно, стоило только представить глаза Руслана, когда он увидит мою куртку, пошитую в кооперативе братского Китая. Это ещё будучи молодой учительницей, я могла позволить себе одеваться более-менее прилично. А сейчас “не до жиру”. Да и детей хочется одеть понаряднее, чтоб они в садике никому не завидовали.

— А вот и я! — с видом волшебника на пороге столовой нарисовался Руслан.

В руках Таиров держал короткую шубку из шиншиллы и пакет фирменного магазина по продаже меховых изделий.

— Не поняла? — я с трудом сдержалась, чтоб не сказать какую-нибудь резкость. Всё-таки это мой бывший ученик. — Где моя куртка?

— Знаешь, Лёка, куртка, которую ты носишь, не к лицу такой красивой женщине, как ты. Я хочу подарить тебе эту вещь.

— Ты что, стыдишься меня, Руслан? Да, я уже давно не работаю в школе и выгляжу теперь иначе. Но это не значит, что у меня нет гордости!

— Лёка, я же вижу, что жизнь тебя потрепала за милую душу. А сегодня я привёз в подарок маме две шубы. Почему бы одну из них мне не подарить тебе? Это — от чистого сердца!

Я видела, что глаза Руслана выражали искреннее сочувствие. Но он своим подарком меня просто взбесил.

— Я не принимаю подарки от людей, с которыми меня ничего не связывает!

— Что значит — ничего? — удивился Руслан. — Или ты забыла, как хвалила меня за сочинения по литературе?

— Причём тут это? — продолжала я негодовать.

— Какая же ты злюка! — Руслан состроил рожицу.

— Ты хочешь сказать, будто я так выгляжу? — от неожиданности я растерялась. Ведь рожица Руслана напоминала старуху Шапокляк. Вот уж с кем меня никогда не сравнивали! Или я и вправду так состарилась?

— Нет, Лёка! — рассмеялся Руслан. — На самом деле ты очень клёвая! Но злиться тебе точно не идёт.

Я оглянулась в поисках какого-нибудь предмета, которым не жалко было бы запустить в этого нахала, но снова чуть не поскользнулась. Ведь разлитую на полу воду никто не вытер!

— М-да, день пока не закончился. Держись, Люся! — сказала я самой себе.

Руслан опять пришёл мне на помощь. Взяв меня на руки, он прошёл несколько шагов, после чего поставил меня на ноги и, несмотря на моё сопротивление, надел на меня шубку. Затем снова поднял и, глядя на меня смеющимися глазами, пропел мне на ушко:

— Ночь пройдёт, наступит утро ясное…

— На что он намекает? — ужаснулась я про себя, но спрашивать постеснялась.

Принцесса на итальянской кровати

Усадив меня на переднее сиденье чёрного гелендвагена, Руслан завёл мотор. Мы поехали.

— Лёка, а ведь ты за эти годы нисколько не изменилась. Поразительно! — Руслан улыбнулся.

— Да неужели? У тебя, наверное, Русланчик, проблемы со зрением, — съязвила я, пребывая по-прежнему в шоковом состоянии от его подарка.

Мой бывший в жизни мне ничего не дарил, даже на 8-ое марта. Помню, как я чувствовала себя очень неловко перед коллегами, когда они хвастались своими подарками от мужей или кавалеров. Мне-то предъявить им было нечего. А Валера, будучи в подпитии, говорил, что лучший его подарочек — он сам, и что мне с ним типа страшно повезло.

От этого комплекса неполноценности я избавилась только, когда у меня появились дети, и, как всякая мать, я все свои мысли и силы сконцентрировала на малышах. Теперь на людское мнение мне было глубоко наплевать.

А тут мне шубу вдруг подарили! Чёрт, я терпеть не могу чувствовать себя обязанной! Хотя, клокоча внутри от гнева, я не могла себе не признаться, что в этой шубке, мех которой так приятно ласкал мои подбородок и шею, я ощутила себя женщиной.

Не рабочей лошадкой. Не белкой в колесе. Женщиной! Хрупкой, красивой.

Оказывается, я уже забыла, что значит быть слабой и женственной. Да и как бы я помнила об этом, если работа в овощном ларьке предполагает не только стояние на ногах, но также и поднятие тяжестей?

Бывают дни, когда я едва успеваю наполнять прилавок фруктами и овощами. А покупатели никак не заканчиваются. Но я всё тягаю тяжёлые ящики из подсобки, как ломовая лошадь.

Короче, видок у меня на работе ещё тот! Думаю, мной можно непослушных детей пугать, когда они спать не хотят. Ведь если такое чудо-юдо приснится, потом точно не заснёшь!

И тут однажды ко мне один товарищ родом из южных мест начал клеиться. Каждый божий день приходил за покупками.

Нет, конечно, следует отдать ему должное. Среди его соплеменников нередко встречаются такие нахалы, что чуть ли не с ходу зовут типа на свидание. А этот придёт, купит, что ему надо, и смотрит, прости господи, как баран на новые ворота.

И так покупатель меня достал, что однажды я посоветовала ему сходить в мавзолей.

— А зачем? — от неожиданности у мужчины примерно моих лет его роскошные чёрные усы встали торчком. — Зачем мне этот мёртвый старик нужен?

— А живым ты не нужен! — ухмыльнулась я про себя. — Во всяком случае, мне — точно.

— У вас есть московская регистрация? — ответила я вопросом на вопрос, причём постаралась придать своему голосу официальность, чтоб вызвать к моим словам доверие.

Мужчина оказался догадливым. В том смысле, что он легко попался на мою удочку.

— А что, — спросил он свистящим шёпотом, — если в мавзолей не пойдёшь, то регистрацию не дадут, что ли? Я, девушка, недавно приехал.

— Недавно?.. — хмыкнула я про себя. — Да ты, братец, наверное, уже с месяц мозолишь мне глаза!

Но вслух сказала другое. В этой ситуации главное было — не рассмеяться.

— Вы не знали таких простых вещей? Ай-ай-ай! — покачала я головой. — Москва начинается с мавзолея! Так повелось ещё с советских времён. Ведь Владимир Ильич Ленин — наше всё!

— А что, без мавзолея никак нельзя?

Похоже, моему покупателю совсем не хотелось глазеть на вождя мировой революции.

Ну да, понимаю. С мёртвого что возьмёшь? Но только я уже разошлась. Поэтому, глядя на него честными глазами, сказала:

— Нельзя! Понимаете, этим вы показываете, что принимаете законы Российской Федерации, что не являетесь ни сепаратистом, ни диссидентом, ни психом. Камеры-то всё фиксируют!

— Ну ладно, я пошёл, — сказал мужчина, и больше я ни разу его не видела. Наверное, стоит в очереди к мавзолею.

А на что он рассчитывал? Я за себя и, конечно, за своих детей, постоять сумею! Но сейчас, оказавшись в компании Руслана Таирова, я не знала, что и думать. Мои мысли путались не хуже, чем скакуны в известной песне Олега Газманова.

— Со зрением, Лёка, у меня всё в порядке, — ухмыльнулся Руслан. — А вот ты себя абсолютно не ценишь. Обидно, однако!

— Боюсь, Руслан, это ты меня переоценил. Шиншилла-то дорогая! — кивнула я на шубку. — Вопрос: в честь чего ты мне её подарил?

— Это только начало, — загадочно ответил Таиров.

Зазвонил телефон. Я от неожиданности аж подпрыгнула на месте. Руслан положил руку на моё плечо и включил громкую связь. Из динамика раздался голос Софьи Абрамовны:

— Сынок, ты так внезапно уехал, что я даже не успела тебя поблагодарить за твой подарок. Мне передала его Марина. Спасибо, дорогой!

Только сейчас я вспомнила, что не попрощалась с Софьей Абрамовной, и испытала чувство неловкости. Она так хорошо меня встретила, а я поступила, как форменная невежа!

Стыд-то какой! А ведь Софья Абрамовна пока ещё не в курсе, что я — бывшая учительница её сына. Но как теперь мне исправить эту ситуацию, было непонятно.

Между тем Руслан продолжил разговор:

— Пожалуйста, мама. Надеюсь, шуба тебе понравилась?

— Очень! Я как раз именно такую и хотела.

— Отлично, я очень рад!

— Я так поняла, что ты предложил Людочке её подвезти? Кстати, очень хорошая женщина!

— Да, мама, Людмила Сергеевна мне тоже очень нравится, — Руслан с улыбкой посмотрел на меня. Я покраснела.

— Мне показалось, сынок, Люда тебе очень понравилась, — рассмеялась Софья Абрамовна. — А, кстати, почему ты её назвал по имени-отчеству?

— Так ведь Лёка моя бывшая учительница!

— Та самая, которую ты искал? Как я сразу не догадалась!

— И нашёл! — в голосе Руслана прозвучала гордость.

— Ну, ладно, не буду тебя отвлекать. Пока-пока, дорогой!

— Пока, мама!

Естественно, я не утерпела, чтоб не подколоть Таирова:

— Это кто кого нашёл? Да если бы не твоя мама!

— Я нашёл, — не смутился Руслан. — Ведь сегодня я не собирался заезжать к маме, но потом меня как будто кто-то подтолкнул в бок. И!..

— Хвастунишка!

— Это называется не так, — запротестовал Руслан.

— И как же? — я хоть и хорохорилась, однако, глядя в его зелёные смеющиеся глаза, с ужасом понимала, что больше всего на свете хочу вновь оказаться в объятиях этого харизматичного и красивого мужчины. — Нельзя, Люся! Это твой бывший ученик, — напомнила я себе и от греха подальше крепко сцепила свои руки.

— Пришёл. Увидел. Победил.

— Ах так? — разозлилась я не на шутку и взялась за дверную ручку. — Ну-ка, выпусти меня!

— Не получится, дверь заблокирована.

— Разблокируй! Какие проблемы!

— Знаешь, Лёка, а ты, оказывается, не изменилась только внешне. А вот внутренне ты стала заметно жёстче.

— Какая тебе разница: жёсткая я, или мягкая? Ты же меня есть не собираешься.

— Нет, — улыбнулся Руслан. — Но от женщины обычно ждёшь мягкости и понимания. Хотя?.. Может, это и к лучшему? Я имею сейчас в виду твою ершистость.

— Я всегда была такой!

— А я запомнил тебя другой.

— Я просто притворялась!

— Нет, Лёка, — покачал Руслан головой. — Это жизнь тебя потрепала. С другой стороны, у меня тоже изменились вкусы, и сегодня я считаю, что покладистая женщина — идея так себе. Хотя, — рассмеялся он, — в своё время ты зацепила меня, когда сказала, что Руслан прав. Я понял тогда, что ты — мой идеал.

— Теперь ты понимаешь, что ошибся?

— Теперь ты стала для меня ещё интереснее и желаннее…

Руслан так посмотрел на меня, что я смутилась. Остаток пути мы проехали молча. А потом он вдруг попросил у меня разрешения завязать мне глаза. От неожиданности я согласилась.

Очень аккуратно, даже нежно, Руслан завязал мне глаза, кажется, своим шейным платком и попросил потерпеть, пока он сам не снимет повязку с моих глаз. Я кивнула.

Мы ехали ещё какое-то время. Затем я почувствовала, что машина как будто бы свернула куда-то и остановилась.

Мне было дико интересно, куда мы приехали. Только сейчас я сообразила, что Руслан даже не спросил моего адреса. А теперь что-то говорить было поздно. Возможно, он привёз меня в кафе, чтоб поболтать без свидетелей, вспомнить школьные годы. Хотя, конечно же, зря.

Во-первых, я была одета не по теме. Во-вторых, сейчас уже поздний вечер, а мне завтра на работу. Но теперь брыкаться поздно. Хотела попасть в Москву! Пожалуйста!

Правда, я по сторонам особо и не смотрела. Наверное, мы находимся где-то на окраине. Во всяком случае, рекламы и света фонарей было мало.

Однако я ошиблась…

Руслан вышел из машины, взял меня на руки и куда-то понёс. Я усиленно таращила свои глаза, но, к сожалению, шейный платок был сшит явно не в китайском кооперативе. Сквозь него ни зги не было видно!

Я услышала, как открылась дверь, и Таирова кто-то поприветствовал, назвав уважительно по имени-отчеству: Руслан Анварович. Ну надо же!

А потом мой бывший ученик поставил меня на пол и снял с моих глаз повязку. Я ахнула от удивления и возмущения одновременно. Оказалось, мы опять в том же самом доме, куда меня пару часов назад привезла Софья Абрамовна!

Вон, та же чёрно-белая плитка на полу, высоченный потолок и колонны из белого гранита. Ну и зачем, спрашивается, нужно было устраивать этот спектакль?

— И что это такое? — упёрла я руки в бока. Вообще, я так делать не люблю, но Таиров своей выходкой взбесил меня конкретно.

— Я привёз тебя, Лёка, в свой дом, — спокойно ответил Руслан. — Хочу, чтобы ты спокойно провела эту ночь, не думая ни о чём.

— Я спрашиваю, зачем мы выезжали, если опять вернулись туда же?

— Ах, вот ты о чём! — Руслан расхохотался.

Я почувствовала некоторое беспокойство, как будто я опростоволосилась. Нет, Руслана это нисколько не оправдывает, но впечатление, что я чего-то не понимаю.

Оглянувшись по сторонам, я почему-то не обнаружила ни Софьи Абрамовны, ни Марины. Видимо, они решили подыграть Руслану. Хотя, в чём смысл этой игры, — хоть убей, не могу понять. Казалось бы, взрослые люди, а поведение, как у дошкольников!

— Это мой дом, Лёка, — вытирая выступившие на глаза от смеха слёзы, сказал Руслан. — Он просто выглядит один в один, как особняк моей мамы.

— Разве так бывает? — мой голос так некстати сел, поэтому свои слова я прохрипела.

— Ну, понимаешь ли, в чём тут дело, Лёка, — начал объяснять Руслан. — Когда мы построили в Барвихе дом для родителей, он мне так понравился, что я решил, что хочу жить в таком же. Поэтому потом пригласил тех же мастеров к себе, просто мой дом находится в другой деревне, хотя и на той же Рублёвке.

— Ты серьёзно? — я почувствовала себя немного дурой, но, приглядевшись к картинам, что также здесь украшали стены, была вынуждена признать, что картины и вправду другие. Да и мебель тоже отличалась.

— И охота, Руслан, тебе было заморачиваться? Жил бы вместе с родителями.

— Лёка, ты что — смеёшься? Родители и взрослые дети обязательно должны жить отдельно!

— Ага, — ответила я, а про себя сказала: Богу — богово, кесарю — кесарево.

— Хочешь чего-нибудь выпить, Лёка?

— Нет, спасибо, — на меня, стоило мне оказаться в тёплом помещении, вдруг накатила дикая усталость. — Единственное, чего я хочу, — это спать.

Действительно, чего мне ерепениться, если на дворе уже почти ночь? Да к тому же с моей больной ногой. Лучше сразу баиньки.

— Арина Ивановна, — обратился Руслан к некоей женщине, которая бесшумно появилась из-за застеклённой двери (я невольно ухмыльнулась, потому что уже знала, что это — столовая), — пожалуйста, проводите Людмилу Сергеевну в розовую комнату.

— Да, конечно, Руслан Анварович, — ответила домоправительница (а я не сомневалась, что передо мной именно она), после чего приветливо мне улыбнулась. — Здравствуйте! Прошу вас, Людмила Сергеевна, пройдёмте со мной!

Чёрт, как интересно было слышать обращение к себе по имени-отчеству! Я-то от этого уже отвыкла.

Арина Ивановна провела меня в комнату, стены которой были окрашены в нежно-розовый цвет. В комнате была ещё одна дверь, которая, как оказалось, вела в ванную. Поэтому пока Арина Ивановна стелила мне постель, я с большим удовольствием приняла душ.

Да, как и в доме Софьи Абрамовны, ванная блистала чистотой и золотом. Однако, красиво! А, может, мне всё в доме так нравилось, потому что (что греха таить?) нравился его хозяин? Ой, об этом лучше не думать!

Когда я вышла из ванной, Арина Ивановна уже ушла. А я, как в детстве, с разбегу упала в постель. Конечно, кровать была совсем другая. Не кровать, а настоящее королевское ложе!

Засыпая, я успела подумать, что я — в ночной сорочке из тонкой нежной ткани, у выреза щедро обшитой кружевами, и на этом огромном рокошном ложе, — прямо, как принцесса из сказки. Вот только горошинки мне не хватает для полного сходства с героиней известной сказочной истории.

— Ну, хорошо, — сказала я себе. — Значит, я буду принцессой на итальянской кровати! — и со спокойной душой отдалась во власть бога сна Морфея.

Утро ясное наступило

Проснувшись среди ночи, я услышала какой-то непонятный шум. Прислушавшись, поняла, что это кто-то разговаривает в коридоре. Потом послышался игривый женский смех. А вот второй голос я, хоть убей, не могла разобрать. Зато смех был слышен достаточно отчётливо.

Такая слышимость меня очень удивила. Ведь двери-то в особняке дубовые! Но неожиданно я заметила полоску света, которая пробивалась через чуть приоткрытую дверь.

Очень странно! Помню, выйдя из ванной, я обратила внимание, что Арина Ивановна перед уходом плотно прикрыла за собой дверь. Наверное, мне следовало запереть её на задвижку. Но вид огромной кровати, застеленной дорогим белоснежным бельём, привёл меня в такой восторг, что я поспешила окунуться в недоступный мне мир роскоши.

Естественно, как все нормальные люди, я была бы не прочь разбогатеть. Торговать в ларьке всю жизнь я точно не собираюсь. Но сначала мне надо отдать детей в школу. Потом, думаю, будет попроще. Может, открою свой магазинчик, а там и до сети магазинов — рукой подать.

Главное всегда — это начать. Раскрутиться я сумею. Слава богу, голова на плечах есть. Хотя сегодня она меня малость подвела. Увидев роскошную постель, я забыла запереть дверь.

А, может, ко мне заглядывал Руслан? Но зачем? Убедиться, что я сплю? Эка невидаль! Или это был кто-то из прислуги? Ну так Арина Ивановна показала сбоку от кровати кнопку, на которую следовало нажать, если бы вдруг мне что-то понадобилось.

Естественно, я не собиралась пользоваться этой кнопкой. Чай, не барыня. Да и вообще, на кой ляд беспокоить людей среди ночи?

Но, как ни странно, в доме кто-то бодрствует. Включила лампу и посмотрела, который час. Два часа ночи. Обычно в это время я сплю без задних ног. Короче, как рабыня Изаура.

Между тем голоса приблизились к двери моей комнаты. Я узнала голос Руслана. Он кого-то ласково журил:

— Ну что ты вытворяешь, Малыш? Уже поздно, пора бай-бай.

Его “бай-бай” прозвучало настолько эротично, что меня бросило в пот, а низ живота залило жаркой волной. Впечатление, что вот-вот описаюсь. Хотя, когда проснулась, ничего такого и близко не испытывала. Я была вынуждена тесно сомкнуть свои ножки, аки девственница.

Руслану ответил капризный женский голос:

— Не хочу “бай-бай”! Я для чего приехала, как ты думаешь?

— И в самом деле, для чего? — мне стало интересно, и я напрягла слух в надежде узнать ответ на этот, весьма любопытный вопрос.

— Малыш, мы уже всё с тобой обсудили.

— Видимо, она моложе Руслана, — я нахмурилась. Но тут же разозлилась на саму себя:

— Мне-то какая разница? Да хоть вдвое! Таиров — взрослый мужчина, и в моих советах или в опеке он точно не нуждается.

Однако, представив рядом с Русланом девочку-подростка, я ужаснулась:

— Да это же получается педофилия! Хотя Таиров на извращенца как будто не похож.

А девушка между тем никак не унималась, хотя, казалось бы, Руслан ей объяснил русским языком, что они всё (интересно, что именно?) обсудили.

— Не всё, — кажется, подружка Руслана затопала ножками. — Русик, давай, тяпнем по бокалу вина? Ты же знаешь, папа любил так делать перед сном, и спал потом, как убитый!

— Ого! Так они, выходит, давно знакомы, если Таиров знаком с папой девушки? А, может, она — его невеста?

— Малыш, какая же ты неугомонная: мёртвого поднимешь с могилы!

— Русик, ты просто прелесть!

В ночной тиши раздался звонкий звук поцелуя. Я машинально отметила про себя:

— Похоже, не в губы. Наверное, в щёку.

Но всё равно вздрогнула всем телом. В сердце неприятно защемило. Я схватила подушку и накрыла ею свою голову, чтоб ничего не слышать. Кому как, а мне завтра рано вставать.

Так я пролежала минут пять. Всё это время я убеждала себя, что мне нет никакого дела до Руслана Таирова, что хозяин — барин и, вообще, это абсолютно нормально, что у молодого, красивого и успешного мужчины есть девушка.

К тому же, судя по отсутствию обручального кольца, Таиров не женат. Так почему бы ему не пригласить в свой дом подругу? Конечно, более правильно было, если бы Руслан позвал её уже после того, как я покину его дом. Но, скорее всего, девица сама напросилась в гости среди ночи. Вон, как она к нему приставала насчёт выпивки! И поцелуй, скорее всего, тоже был её инициативой…

Мне вдруг стало жарко, и я отбросила подушку на другой край постели.

— Чёрт, — подумала я, — может, мне поговорить с Русланом по поводу этой девушки? Что ни говори, а я — его бывшая учительница, и вполне естественно беспокоюсь о будущем парня. А то эта девица какую-то прошмандовку собой больно напоминает. Ну хотя бы потому, что ни одна нормальная девушка не свалится парню на голову среди ночи.

А, может, это его сестра? Хотя — нет. Софья Абрамовна говорила, когда мы ехали в машине, что мечтала иметь двоих детей и назвать их Руслан и Людмила, но не получилось. Руслан-то у неё есть, а вот Людмилы, как я поняла, нет. Видимо, были проблемы со здоровьем.

Так что, как ни крути, получается, что эта девушка — форменная прошмандовка. Руслан — человек порядочный и доверчивый, запросто мог попасться на её удочку. М-да, жаль парня!

Сев на постели и сложив ноги по-турецки, я начала думать, будет ли с моей стороны этично заводить с бывшим учеником разговор о его личной жизни? Вроде как надо. Но почему-то в то же время я чувствую себя как-то неловко.

А вдруг у Руслана возникнет, в общем-то, вполне закономерный вопрос, откуда я узнала о его девушке, если, строго говоря, он меня с ней не знакомил? А, кстати, куда они делись?

Подняв голову, я с удивлением обнаружила, что дверь моей комнаты плотно притворена. Ну, не приснилось же мне всё это? Вскочив не хуже резвой козочки с постели, я бросилась к двери и осторожно её приоткрыла.

В коридоре никого не было. Но зато мой, отточенный на работе с фруктами и овощами нос, сразу учуял запах тонких духов. А вот коленки почему-то вдруг начали подгибаться.

— Наверное, французские, — втягивая тонкий аромат, подумала я. — Может, духи с добавкой какого-нибудь афродизиака. Вон, как колени-то отреагировали! Хотя, если честно, странно — почему именно колени? Духи же женские! Однако меня колбасит конкретно. В честь чего я вдруг возбудилась? Ужас дикий!

Я опустила взгляд. Мои ноги выглядели немного кривоватыми, хотя именно на них всегда обращали внимание мужчины. А тут… Хорошо, что меня сейчас Руслан не видит. И вдруг я поняла, чтопроблема в моих коленях. Они гуляли сами по себе, как будто внутрь вставили шарниры. Я смотрела-смотрела, как до меня внезапно дошло:

— А-а, наверное, всё дело в том, что я — женщина! Пожалуй, наоборот, было странно, если бы на запах духов отреагировала моя матка.

Убедившись, что со мной всё в порядке и я не сменила нечаянно сексуальную ориентацию, вернулась в постель. И пИсать как-то расхотелось, уже здорово!

Однако заснуть сразу не удалось. Наверное, полночи я проворочалась в постели, думая о том, какие отношения связывают Руслана и ту девушку.

Конечно, это личное дело Таирова. Но мне, как его бывшей учительнице, а также знакомой его мамы, тоже не всё равно, как сложится жизнь Руслана.

В общем, обуреваемая столь благородными мыслями, я кое-как заснула. А вот будильник опять завести забыла! Как итог: открыла глаза, когда на часах было 8:30 утра. Через полчаса мне нужно ларёк открывать, ёлки-палки!

Подскочив с постели, как резиновый мячик, хотела броситься в ванную, но чуть не растянулась на полу. Я же совсем позабыла, что вчера получила растяжение связок на щиколотке!

М-да, картина называется: “Подбитый воробей возомнил себя ястребом”. Полюбовавшись рисунком паркета, поднялась на ноги. Потом, прихрамывая, поплелась в ванную.

Пока чистила зубы вспомнила, что ключи от ларька и проездной билет остались в кармане куртки. Куртка осталась в доме Софьи Абрамовны. Особняк мамы Руслана в Барвихе, а где его дом находится — понятия не имею!

Обозвав себя Кощеихой Бессмертной, вернулась в комнату. А тут новая проблема: одежда моя куда-то исчезла. Я всю комнату излазила, заглянула под кровать, за портьеры, в шкаф. Нет ни брюк, ни рубашки! Но как я выйду в одной ночной рубашке?!

Наконец, случайно заметила, что через спинку кровати перекинуто симпатичное платьице. Я его примерила: сидит, как влитое! Может, мне его Арина Ивановна вчера оставила, а я не заметила?

Теоретически можно было нажать на кнопку сбоку от кровати, но я постеснялась. Поэтому просто срезала бирку с платья, одела его на себя и вышла типа я — не я, лошадь — не моя. А что делать? Всю эту кашу заварил Руслан, вот его и надо призвать к ответу.

И вот — с торчащим в разные стороны волосом (мне вчера лень было его сушить, хоть фен и был в ванной), с помятым после непонятной ночи лицом и, наконец, для полноты образа — хромая, я во всей красе своей выползла из комнаты.

Как там пел вчера Руслан? “Ночь пройдёт, наступит утро ясное”? Да уж, наступило…

Женщина!.. Это звучит гордо!

Я спустилась по лестнице в надежде обнаружить Руслана или кого-то из прислуги. По идее, они должны находиться внизу. Лично я даже не представляю, что можно делать на верхних этажах в респектабельных особняках, которые по дизайну и метражу тянут на замок?

Хоть места навалом, а в футбол среди такой красоты гонять жалко. Думаю, второй и третий этажи предназначены для сна. Ну и для понтов, конечно. Куда же без этого? Хотя…

Я вспомнила вчерашнюю девицу, которая притащилась в гости на ночь глядя, и у меня тут же испортилось настроение, а в голову полезли не очень приличные мысли. Типа, где она спала, уехала или всё ещё торчит в доме, а главное, — что её связывает с Русланом, которого она так фамильярно называла Русиком?

Ясен пень, мне очень любопытно было на неё посмотреть. Но при этом я бы не хотела, чтоб она увидела меня с причёской в стиле: “я у мамы дурочка”, и с помятым, как после хорошей попойки, лицом.

Ладно, хромоту ещё можно как-то объяснить. Никто не застрахован от падений. А вот лицо и причёска этим утром были у меня ниже всякой критики, я это знаю точно. Даже в зеркало не надо смотреться, и так всё ясно.

Поэтому я чуть не свалилась с лестницы, когда услышала от Арины Ивановны:

— Отлично выглядите, Людмила Сергеевна! Наверное, хорошо спали?

От неожиданности я замерла на месте, как преступник, пойманный с поличным. Это я-то отлично выгляжу?! Кое-как нашла в себе силы ответить:

— Ну как бы — да. Ну, в общем-то, ничего. Да, спасибо.

Я — филолог, от неожиданности начала безбожно косноязычить. Исподтишка посмотрела на домоправительницу. Вроде бы она — женщина взрослая, адекватная. Но зачем врать-то?

Правда, в зеркало я себя особенно не разглядывала, потому что было не до этого. Но и того, беглого взгляда, мне было достаточно, чтобы понять: меня можно смело отправлять…

Нет, конечно, не на подиум. В огород, вместо чучела.

Однако домоправительница Руслана смотрела на меня с доброжелательной улыбкой.

Может, она училась во ВГИКе? А почему бы и нет? Вон, Марина — врач по специальности, но не горит желанием работать в медицине. Так что и Арина Ивановна вполне может быть актрисой, у которой по каким-то причинам не сложилась карьера в кино или театре. Иначе она не стала бы говорить мне от фонаря комплименты.

Впрочем, выражение её лица сразу приняло сочувственный характер, когда она увидела, как я осторожно переставляю левую ногу. Домоправительница вызвалась мне помочь.

Но я терпеть не могу, когда меня жалеют! Поэтому, естественно, отказалась от помощи и доковыляла до первого этажа сама.

— Пожалуйста, Людмила Сергеевна, проходите в столовую! Я не решалась вас разбудить, а вы так вовремя встали! Завтрак готов.

— Извините, Арина Ивановна, но у меня нет времени завтракать. Я опаздываю на работу. А вы не знаете, где Руслан Анварович?

Так странно было называть своего бывшего ученика по имени-отчеству, но, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Я решила не ломать сложившихся традиций. Благо, Арина Ивановна упростила мне задачу, когда вчера она назвала своего работодателя Руслан Анварович. А иначе откуда бы я знала, как Руслана по батюшке кличут?

Хорошо, пусть будет так. Мне с Таировым детей не крестить.

Спустя время, вспомнив свои мысли, я поразилась мудрости народной. А она, как известно, гласит: “Человек предполагает, а бог располагает”.

Ну а пока я прошкондыляла в столовую. Со слов Арины Ивановны, хозяин дома ненадолго отлучился по делам, но с минуты на минуту должен быть. Хочешь-не хочешь, я вынуждена позавтракать.

Правда, мне ужасно неудобно перед дядей Абдуллой. Он по утрам завозит в ларёк товар и наверняка уже обнаружил, что я снова опаздываю.

Ругаться-то, конечно, он не станет, но с моей стороны так делать нехорошо. Ладно, я ему пообещаю, что после праздников с меня можно будет сверять часы.

Я надеялась, что за завтраком мне удастся что-нибудь выяснить насчёт вчерашней девицы. Увидеть её я не рассчитывала, поскольку стол был накрыт для двух персон. Возможно, она уже уехала.

С одной стороны, от этой мысли я испытала некоторое облегчение. Всё-таки не хотелось бы мне опозориться в глазах этой девушки “из высшего общества”. Кажется, так называл в своей песне мажорок Валерий Меладзе?

С другой, меня разбирало жуткое любопытство. Очень интересно было посмотреть, что из себя представляет девица, которая может среди ночи нагрянуть к Руслану Таирову? Ведь он — человек, который держит дистанцию между собой и другими людьми.

Руслан так вёл себя ещё в школе. Есть такие люди: с врождённым чувством собственного достоинства. У Таирова это хорошо получается.

Понятия не имею, чем он занимается, но, судя по всему, не бедствует. Значит, и круг его общения такой же.

Но, к моему сожалению, Арина Ивановна говорила о чём угодно, но только не об их ночной гостье. Хотя не исключено, что она эту девицу и не видела, если та, приняв на грудь, уехала обратно. Может, между ней и Русланом ничего не было.

Конечно, я не могу утверждать наверняка, но по Таирову не скажешь, что он любит выпить. В таком случае, девица, которую он называл Малыш, вряд ли по-настоящему ему нравится.

— Хорошо, если это так, — сказала я задумчиво.

— Простите, Людмила Сергеевна, вы о чём? — встрепенулась домоправительница.

— Да так, мысли вслух, — я дико смутилась. Как бы Арина Ивановна не подумала, что у меня шарики за ролики заехали.

Пока я ломала голову, что бы сказать такого, чтоб сойти за умную, дверь столовой внезапно распахнулась, а на пороге нарисовался хозяин дома.

Я обрадовалась, что больше не надо ломать голову, а главное, что я на работу не слишком опоздаю. Приподнявшись со стула, я окинула Руслана быстрым, внимательным взглядом.

Ну надо же, выглядит, как огурчик! По нему и не скажешь, что он вчера до глубокой ночи не спал. И что бурную ночь провёл — тоже не скажешь. Может, между ним и той девушкой и вправду ничего не было?

Разумеется, мне нет до личной жизни Таирова никакого дела! Просто интересно.

Но Руслан меня остановил:

— Лёка, если ты не против, я хотел бы выпить чашечку кофе?

— Да, пожалуйста! — я села обратно и с беспокойством посмотрела на настенные часы. Чёрт, уже пятнадцать минут десятого! Но и Руслана было жалко. Он-то, вообще, непонятно, что сегодня спал, а с утра спозаранку отправился по делам. Пусть немного взбодрится.

— Может, Руслан Анварович, вы позавтракаете? — поставив перед ним чашку кофе, спросила домоправительница.

— Нет, спасибо, Арина Ивановна, я не особо голоден. Да и времени на завтрак у меня нет. Мы с Людмилой Сергеевной сейчас уезжаем.

— Всё понятно, — домоправительница вышла.

— А, можно, — спросила я, — мы сначала заедем к Софье Абрамовне? На одну минутку!

— Ты хотела бы, Лёка, увидеться с моей мамой? — в голосе Руслана прозвучало удивление.

— Нет, — смутилась я, и тут же поправилась: Конечно, я была бы рада увидеться с Софьей Абрамовной, но мне некогда. Я уже опоздала на работу. А в кармане моей куртки остались ключи от работы. И, кстати, я хотела бы проверить свой телефон. Может, он ещё живой?

— Твой телефон, Лёка, приказал долго жить ещё вчера, — рассмеялся Руслан.

— Да ну, серьёзно? — я расстроилась. Если честно, в этот момент, глядя на смеющееся лицо Таирова, мне очень хотелось запустить в него чем-нибудь тяжёлым. Ну, например, вон той хрустальной фруктовой вазой.

И, действительно, чего он лыбится, когда у человека проблема? А покупка нового телефона — это ещё та проблема, во всяком случае для меня! Понимаю, сытый голодного не разумеет, но правила приличия никто не отменял.

А Руслан вдруг отставил в сторону чашку, подошёл к дивану, на котором он оставил свой кожаный портфель и вынул оттуда коробочку.

У меня сердце ёкнуло. Похоже, Таиров собрался мне что-то дарить. Но почему?! Я — всего лишь его бывшая учительница. Никакие подарки при таком раскладе неприемлемы.

Руслан сделал шаг, но я его опередила и, пряча руки за спину, вскричала:

— Что, опять?!

— Не понял? — Таиров остановился. Он явно находился в ступоре.

— Мне ничего не нужно! Ни-че-го! Понятно?

— Запомни, Лёка, пожалуйста: ты ничем мне не обязана. Ни-чем!

— Знаешь, Руслан, у меня к тебе только одна просьба.

— Какая? — Таиров оживился.

— Давай, мы доедем до дома твоей мамы, ты вынесешь мне мою куртку, и мы расстанемся, как будто и не встречались. Думаю, с Рублёвки я до города автостопом доберусь.

— Да что ты, Лёка, так привязалась к этой куртке? Что в ней хорошего, не понимаю? На мой взгляд, эта вещь тебя только уродует.

— Я же тебе говорила, — ответила я устало, — у меня остались в куртке ключи от работы плюс во внутреннем кармане ключи от дома. И, наконец, проездной. Что тут непонятного?

— Эх, Лёка-Лёка, ты говоришь сейчас, как настоящая учительница, — Руслан подошёл и сел на соседний стул. Потом приобнял меня за плечи и сказал:

— Я узнал у мамы, где ты работала и…

Договорить у него не получилось, потому что я, ужаснувшись, его перебила:

— Дядя Абдулла меня уволил?!

— Нет, — мягко улыбнулся Руслан. — Это я заехал к нему и попросил тебя уволить.

— И дядя Абдулла согласился?! — прохрипела я шёпотом, поскольку силы меня покинули при мысли, что в канун Нового года по милости Руслана я осталась без работы.

— Он расстроился, — заявил на голубом глазу Таиров, — но потом согласился, что для тебя так будет лучше. Я показал ему два комплекта ключей, и он выбрал один из них. Так что на работу, Лёка, ты уже не опаздываешь. Кстати, твоя куртка в багажнике, если тебе так будет спокойнее. Поэтому к маме можно не заезжать, у меня на сегодня другие планы.

Я сбросила его руку со своих плеч, с грохотом отодвинула в сторону стул и встала.

— Слушай, Таиров, — меня чуть не колотило от злости и ненависти к этому мажору, который вообразил, что он имеет право распоряжаться моей судьбой. — Почему ты лезешь не в своё дело? Занеси в дом мою куртку и не смей больше показываться мне на глаза!

— Ты действительно хочешь знать правду?

Руслан ухмыльнулся и посмотрел на меня тем самым своим фирменным дерзким взглядом, что я едва удержалась на ногах.

Этот взгляд сводил с ума; обещал наслаждения, о которых я (взрослая женщина!) понятия не имела; ласкал меня и делал так, что мои ноги, как это было ночью, начали подгибаться.

Весь мой праведный гнев, как рукой сняло. Единственное, чего я хотела, — чтоб Руслан не двигался с места, а продолжал на меня смотреть. Ведь этого мне уже хватило, чтоб улететь.

Но вдруг он опустил свои глаза. Одновременно я почувствовала, что мой правый бок стало продувать. Удивляясь, откуда в фешенебельном доме может быть сквозняк, я обернулась и обнаружила, что дверь столовой чуть приотворена.

— Видимо, я чересчур резко отодвинула стул, вот дверь и приоткрылась, — догадалась я и хотела пойти её обратно затворить, чтобы прислуга не слышала наш разговор, но почему-то меня что-то крепко держало.

Опустив взгляд, я обнаружила, что моё платье зацепилось краем за спинку стула и теперь мои ноги и (!) правое бедро оголились.

Мои волосы на голове от ужаса встали дыбом. Я попыталась отцепить платье, но чуть его не порвала. И и так его тянула, и эдак, а всё без толку. И вдруг услышала:

— Лёка, какие у тебя ножки!

— Руслан, отвернись, пожалуйста?

Но Таиров встал, обогнул стол и, сев на корточки, восхищённо рассматривал мои ноги.

— Знаешь, Лёка, я до сих пор помню, какой фурор ты устроила в школе, когда однажды ты пришла в мини-юбке. В тот день у тебя не было уроков. Кажется, тебе нужно было забрать на проверку тетради с сочинением. Поэтому ты появилась в свободной форме.

— Не помню, — я покраснела, хоть и вправду этот случай не помнила, и опять попросила: Руслан, отвернись, пожалуйста, или помоги мне отцепить платье.

Но где там! Таиров торчал у стола, как приклеенный.

— Ты не знаешь, Лёка, что на тебя тогда во все глаза смотрели не только пацаны, но даже девчонки. Да, наверное, вся наша школа! Я чуть шею не свернул. Какие потрясающие ноги!

Я поняла, что оду моим ногам Таиров может петь ещё долго. Но мне-то холодно! Не говоря уж о том, что стоять в полуголом виде перед своим учеником нехорошо.

— Между прочим, я замёрзла. Не видишь, с двери дует?

— Прости, моя куколка!

Пока Руслан добрался до двери и вернулся назад, я сумела-таки отцепить от спинки стула платье, но расстроилась, когда выяснилось, что от подола оторвался клочок ткани. А ведь мне это платье так понравилось! Я даже задумалась: оставлять мне его в розовой комнате, или забрать с собой: платье-то было новое, но теперь будет считаться ношеным.

— Лёка, ты всё-таки решила проблему? — расстроился Руслан.

— А ты, Русланчик, предлагаешь мне и дальше мёрзнуть? — не удержалась я от колкости.

Но его лицо внезапно осветилось:

— Нет. Хотя потрудиться в искусстве раздевания тебе сегодня придётся!

— Что ты хочешь сказать? — я реально испугалась. Или Таиров намекает, что долг платежом красен? Да забирай обратно и шубу шиншилловую, и это платье! Они мне даром не нужны!

— Я хочу сказать, Лёка, что мы сейчас поедем по торговым центрам. Завтра — Новый год. А в чём ты его встречать собираешься?

— Мне не нужны от тебя никакие подарки! — отчеканила я твёрдым, поставленным голосом.

— Какой же злюкой ты иногда бываешь! — в словах Руслана мне послышалось восхищение. Я посмотрела на него с опаской и недоверием. Он что, надо мной издевается?

Однако мой бывший ученик с восторгом сказал:

— Женщина! — и через паузу: Это звучит гордо!

— М-да уж, — хмыкнула я про себя, — я-то думала, что Максим Горький так говорил вообще о человеке, а, оказывается, о нас — дочерях той самой Евы, из-за которой людей выперли из рая. Ну, ладно, теперь буду гордиться.

— Ну, вообще-то, я никогда не хотела быть мужчиной, — ответила я осторожно, не понимая, куда он клонит.

Руслан улыбнулся и продолжил:

— А красивая женщина — это бриллиант, который нуждается в достойной оправе.

— Видимо, Русланчик, — догадалась я, — ты чувствуешь себя неловко перед прислугой, что твоя гостья так скромно одета? Ну так, не переживай, я сейчас уйду.

— Ты не слышала, Лёка? Мы сейчас поедем по торговым центрам. Потому что, во-первых, ты достойна того, чтобы выглядеть не просто красиво, но дорого. А, во-вторых, я хочу, чтоб на Новый год, который, конечно, мы будем встречать вместе, ты ощутила себя настоящей принцессой. А я буду исполнять роль Деда Мороза. Договорились? Но для начала прими от меня, пожалуйста, этот айфон в подарок? Телефона-то у тебя нет!

Девушка не из высшего общества

Руслан задумчиво смотрел в окно автомобиля на дверь овощного магазинчика, за которой скрылась Людмила. Она хотела попрощаться со своим уже бывшим работодателем. Правда, эта инициатива молодой женщины едва не привела их к ссоре.

Горячий парень вообразил, будто бы у Люды были близкие отношения с хозяином ларька.

В противном случае, зачем ей понадобилось с ним видеться? Скорее всего для того, чтобы, как в дешёвых мелодрамах, сказать: “Прости и прощай”.

Но у нас как-то не принято с работодателями прощаться. Обычно люди хлопают дверью и уходят. Конечно, если речь не идёт о крупных компаниях, где ссориться себе дороже.

Поэтому, когда Людмила попросила его подвезти её к ларьку, в котором он успел побывать этим утром, Таиров тут же встал на дыбы.

— Зачем? — спросил он отрывисто. — Я же отдал ему ключи от магазина, а он попросил меня передать тебе зарплату. Для чего ты хочешь с ним увидеться?

— Как для чего? — захлопала Лёка своими длинными, изогнутыми ресницами. — Мы с дядей Абдуллой знаем друг друга несколько лет, и с моей стороны будет очень некрасиво, если я уйду, не сказав “спасибо” за доброе отношение ко мне и не попрощавшись.

То, что Лёка назвала своего работодателя “дядей Абдуллой” немного успокоило Таирова, но не настолько, чтобы он вот так сразу избавился от чувства ревности.

— Пойми, Лёка, это нормально, когда люди уходят с прежнего места работы так, будто они никогда там и не работали? — Руслан старался говорить спокойно. — Зачем этому лавочнику твои реверансы? К тому же, ты никогда его больше не увидишь.

Лёка вмиг вспыхнула, красивые серые глаза хищно сузились, тонкие ноздри затрепетали, а высокая грудь начала часто-часто вздыматься под шубой. Он откровенно ею залюбовался.

Нынешняя Людмила Сергеевна была абсолютно не похожа на ту доброжелательную и даже чуть застенчивую учительницу, образ которой Таиров все эти годы хранил в своей памяти. Ту Лёку он обожал, и был искренне уверен, что это и есть идеальная женщина.

Женщина, которая, не раздумывая, заявила в лицо директору школы: “Руслан прав”. Хотя в ту минуту молоденькая учительница наверняка понимала, что у неё могут быть проблемы.

Эта её готовность признавать правоту мужчины тут же покорила Руслана. И если раньше он просто любовался её кукольной внешностью, то после этого случая решил, что хочет в будущем жениться на своей учительнице.

А что? Клёвая девушка! Очень красивая, неглупая, преданная и, наверное, покладистая. Во всяком случае, в школе она всегда старалась со всеми поддерживать хорошие отношения и никогда не повышала на учеников голос даже, если они напрашивались на то, чтоб сказать им пару ласковых.

Однако Лёка, которая встретилась ему спустя почти десять лет, оказалась ещё интереснее и желаннее. Когда она на него злилась, её глаза сверкали яростью, а на бледном лице вдруг появлялся нежный румянец. В эти мгновения Лёка была чудо, как хороша!

Но если ей что-то просто не нравилось, она уходила в себя, напоминая собой в эти минуты нахохлившегося воробушка. Такую Лёку очень хотелось прижать к своей груди и обогреть.

Руслан был в восторге от Людмилы, которая с возрастом хоть и не изменилась внешне, но зато приобрела женственность и страстность, или то, чего раньше он за ней не замечал.

Но, пожалуй, главное, чем Лёка его сильно зацепила, — это своей искренностью. Девушки, в кругу которых Таиров привык вращаться, были совершенно другими.

Мало того, что внешне все они были клонами спасательницы Малибу Памелы Андерсон, так они, как ни смешно, и в своём поведении мало чем друг от друга отличались. А уж, что значит быть естественной, — эти девушки “из высшего общества”, не знали даже примерно.

Впрочем, и объяснять им что-то было бы бесполезно. Ведь такие девушки отличаются, как правило, стереотипным мышлением.

Поэтому Таиров уже не раз предпринимал попытки отыскать свою бывшую учительницу. Но все эти попытки оказывались неудачными. И вот, наконец, они встретились.

От Лёки у Руслана просто снесло крышу. Но ему очень не понравилось, что она отказалась его слушаться и собралась навестить своего, теперь уже бывшего работодателя.

Таиров ничуть не сомневался, что Лёка десятилетней даности выслушала его и согласилась с тем, что ей и вправду незачем видеться с этим лавочником, который по возрасту годится ей в отцы. Что у них может быть общего?

Да, он ещё не успел сделать ей предложение, но это только потому, что такие вещи должны происходить в красивой, романтичной обстановке. Но даже если предположить, что Лёка — стопроцентно одинокая женщина, не подозревает о его намерениях, всё равно это не значит, что она может встречаться, с кем ей заблагорассудится, и не считаться с его мнением.

Блин, да это же бунт на корабле!

Конечно, Таиров был взбешён и изо всех сил старался держать себя в руках. Но нынешнюю Лёку, похоже, мало волновало, что ему претит её неожиданная затея.

— Дядя Абдулла — не лавочник! Он — хозяин, пусть маленького, но собственного магазина, за что я его — человека, который по приезду в Москву работал дворником, очень уважаю! А моё желание попрощаться с ним — это вовсе не реверансы. Дядя Абдулла не заслужил, чтоб я сделала вид, будто его никогда не было в моей жизни!

Однако молодой человек истолковал её слова по-своему и дико возмутился.

— Ах, так?! — Руслана едва не трясло. — Значит, как я и думал, между вами что-то было?

— Не поняла, ты о чём? — у Лёки от удивления чуть приоткрылся рот. Её и без того большие глаза округлились, отчего сходство с куклой ещё больше усилилось.

Таиров вдруг почувствовал себя полным идиотом. Что за дурацкая, просто нелепая мысль пришла ему в голову? По всей видимости, Лёка не смогла больше устроиться на работу в школу, и вынуждена была работать в холодном ларьке, чтоб как-то прокормиться.

Его Лёка — олицетворение чистоты и стойкого духа, если жизнь её сильно прижмёт, скорее пойдёт мыть подъезды, чем ляжет в постель ради денег.

Естественно, признаться в собственном заблуждении он не мог. По твёрдому убеждению Руслана, мужчина всегда прав. Ошибаться могут женщины в силу незнания ими жизни или излишней доверчивости. А мужчина — всегда хищник и добытчик в одном лице.

Но сегодня он промахнулся.

Хотя, если подумать, Руслан не так уж и виноват, потому что вид преображённой молодой женщины, когда она выходила из примерочных в торговых центрах, чтобы посоветоваться с ним по поводу того или иного платья, вскружил ему голову похлеще спиртного.

Да тут не то что он — нормальный и физически здоровый мужчина, начал сходить с ума от ревности, но, пожалуй, не смог бы сдержаться какой-нибудь упёртый монах. Ну не зря же, наверное, классик сказал: “Красота — это страшная сила”.

Чёрт возьми, он — Руслан Таиров, самый молодой миллиардер России, готов подписаться под этими словами!

— Ну, хорошо, поехали, — с некоторой неохотой сказал Руслан.

После этого небольшого инцидента они всю дорогу молчали.

Теперь Лёка зашла внутрь овощного ларька и пропала. Спрашивается, что она там делает? Делов-то на одну минуту: “Здравствуйте! Спасибо! До свидания!”. Хотя за что благодарить хозяина тесного и холодного магазинчика, Таиров, по правде говоря, и сам не знал.

Ладно, сотрудники всех его компаний руками-ногами держатся за своё рабочее место. Ну так им и есть, что в случае чего терять. И зарплата, и социалка у него очень хорошие. А тут?

Руслан зло отвернулся и обеими руками вцепился за руль, чтобы успокоиться. Блин, пойди попробуй пойми этих женщин! Кто-то сказал: “Должна быть в женщине какая-то загадка”.

Ну, наверное, это так. Идеальная женщина должна манить мужчину и притягивать к себе, как магнит. Но хорошего, как говорится, помаленьку. А Лёка со вчерашнего вечера ему уже вынесла мозг своими загадками!

Да, хорошо, что он сам сел за руль. Не хватало, чтоб водитель стал свидетелем, как его шеф пляшет под дудку женщины! Но терять Лёку, на поиски которой он потратил немало сил и времени, Таиров категорически не хотел.

Немного успокоившись, он отпустил руль и стал смотреть прямо перед собой.

Вспомнилось, как, узнав на субботнике, что их классная уволилась из школы (так заявила их классу на голубом глазу завуч Ираида Дмитриевна, чему Руслан, конечно, не поверил), он сбегал в магазин, купил коробку конфет и заявился в приёмную директора.

Вручив конфеты секретарю, Таиров сумел узнать адрес проживания их учительницы. Но хозяйка квартиры сказала, что её квартирантка съехала ещё вчера, а куда — она не знает.

Хрустящая синяя купюра совершила чудо. Хозяйка квартиры, у которой снимала комнату молодая учительница, сообщила настырному подростку название райцентра, откуда была родом Лёка. Недолго думая, он позвонил отцу и попросил, чтоб отцовский водитель довёз его до этого райцентра.

Вообще, Руслан терпеть не мог просить о чём-то своих родителей. Он даже на карманные расходы старался сам заработать, занимаясь всякой халтуркой в интернете. Однако сейчас Руслан, как чувствовал, боялся потерять из виду свою учительницу, которой он, бывало, не раз досаждал на уроках, а теперь вдруг понял, что Лёка ему очень дорога, и это серьёзно.

Без особых проблем они с водителем нашли дом родителей Людмилы Сергеевны. Но, увы, на этом хорошее закончилось.

Навстречу приезжим вышла мама Лёки. Окинув насторожённым взглядом Мерседес, она заявила, что дочь не приезжала из города, и где сейчас Люда — дескать, не в курсе.

Конечно, Руслан не поверил женщине и пожалел, что не приехал на рейсовом автобусе. Но теперь ситуацию не исправишь. Родительница учительницы — это не секретарь директора школы и не хозяйка квартиры, чтоб её можно было как-то убедить сказать правду.

Несолоно хлебавши, Таиров вернулся в город. Он пытался найти Лёку через соцсети, но её страницы в инете не было. Случайно узнав от соклассниц, которые скучали по их классной, что учительница говорила, как ей, мол, не нравится, когда люди выставляют личную жизнь напоказ, Руслан понял, что Лёку посредством соцсетей он вряд ли найдёт.

А в начале лета его отца перевели на работу в Москву.

Время от времени Таиров бывал в родном городе. Однажды он приехал в райцентр Лёки на обычном автобусе и пешком добрался до её дома. Во дворе развешивала бельё бабушка. Руслан обрадовался, думая, что ему удастся разговорить старушку, тем паче, что у неё было доброе и доверчивое выражение лица.

Но бабушка тоже оказалась не лыком шита. Узнав у Руслана, что ему нужно, она ответила, что давно свою внучку не видела, и что якобы Люда совсем забыла дорогу к родному дому. А телефон её она подавно не знает.

Тогда Таиров попытался разузнать что-либо у соседей Пельтцеров. Те ему рассказали, что Люда была замужем и даже одно время жила в родном райцентре. Но семейная жизнь у неё не заладилась, и Людочка уехала, а куда — они точно не знают. Скорее всего, как все умные люди, в Москву. Во всяком случае, её давно в этих краях не видно.

Последний раз Руслан ездил в родные места три года назад. Естественно, он опять поехал в тот самый райцентр. Дело было перед Новым годом. Накупив всякой всячины, прямиком прошёл в дом, благо во дворе ему никто не встретился.

Увидев знакомое лицо, мама Лёки испуганно вздрогнула и уже открыла рот, чтоб, наверно, опять сказать, что дочери нет, как из комнаты вышла бабушка, держа за руки двух забавных карапузов: мальчика и девочку.

Сколько детям было лет и чьи они: Лёки или кого-то из её родных, Таиров так и не понял. Но у него защемило сердце от нежности, когда девочка радостно побежала ему навстречу, обеими ручками обхватила его за ногу и прошепелявила: “Ты наш папа, да?”.

Оставшийся стоять рядом с бабушкой мальчик позвал сестрёнку обратно: “Милана, это не наш папа. Мама сказала, папа уехал очень далеко”.

— Иди сюда, Милана, — позвала малышку бабушка. — Не приставай к чужому дяде.

— Я попрошу Дедушку Мороза, чтоб папа быстро приехал, — расстроенно сказала девочка и присоединилась к бабушке с братиком.

— Я поняла, молодой человек, что вы хотите узнать, где Люда, — быстро заговорила её мама. — Но я, и вправду, этого не знаю. Извините.

— Простите, пожалуйста, за беспокойство, и с наступающим праздником, — опустив голову, Руслан вышел из дома.

После этого он уже начал сомневаться, что сумеет отыскать Лёку, но чудо случилось.

— Привет! Небось, заскучал? Извини, пожалуйста, — дверь машины распахнулась, и Руслан увидел до боли родное лицо.

Чем бы дитя ни тешилось…

Чёрт, как же я вымоталась за сегодняшний день! Пожалуй, ещё больше, чем за вчерашний, когда с больной ногой стояла за прилавком.

Кто бы мог подумать, что этот бесконечный шопинг по “Никольскому пассажу” вымотает меня настолько, что я буду волком смотреть на люксовые шмотки?

По-хорошему, я бы с удовольствием вышла на работу, зная, что это — последний рабочий день в уходящем году. А вечерком съездила на вокзал, чтобы попробовать договориться с проводниками. Ну а если б не повезло, пришлось бы отправляться на трассу в надежде, что найдётся кто-нибудь, кому нужно ехать в мою сторону, либо куда-то поблизости. А уж там, как говорится, “кривая выведет”.

Но Таиров, когда я русским языком ему объяснила, что у меня, вообще-то, совсем другие планы, вдруг выдал:

— Ты что, Лёка, хочешь меня обидеть? Что я тебе сделал плохого?

И после этих слов посмотрел на меня таким взглядом, что мне захотелось погладить его по головке и дать конфетку. Конфеты под рукой не оказалось, а гладить взрослого мужчину по голове мне показалось дурным тоном. Ещё не так поймёт…

— Не выдумывай, пожалуйста, глупостей? — попросила я его ласковым голосом. — Но почему ты не хочешь понять, Руслан, что после этого шопинга я буду чувствовать себя обязанной тебе? А я терпеть не могу такие вещи! Надеюсь, больше вопросов ко мне нет?

Своей короткой, но вполне аргументированной речью я осталась довольна. Объяснила всё так, что доходчивее не бывает. Однако Руслан мило улыбнулся, на его щеках показались те самые, невероятно сексуальные ямочки, отчего у меня колени сразу задрожали, а он сказал:

— Есть!

— У тебя ещё остались ко мне какие-то вопросы?! Да ну, серьёзно? — я тут же вскипела.

— Серьёзно, — подтвердил Таиров. — Походу, Лёка, ты пропустила мои слова мимо ушей. А ведь я тебе уже говорил, что каждая красивая женщина — это бриллиант, который нуждается в достойной оправе. Я это понял ещё в детстве.

И Руслан опустил руку чуть ниже края поверхности стола, чтобы показать, каким он был маленьким, когда его осенила столь великая мысль. После чего продолжил:

— Теперь я хочу исполнить свою детскую мечту — красиво одевать девочек.

— Неужели? — не удержалась я от шпильки. — Да что ты в этом возрасте соображал?

— Многое, — спокойно отреагировал Таиров и грустно улыбнулся. — Дело в том, что у меня была сестра, которую при рождении назвали Людмилой.

При этих словах я вздрогнула, вспомнив свой разговор с Софьей Абрамовной в её машине. Помню, она рассказывала, что всегда мечтала иметь двоих детей и даже имена придумала им заранее: Руслан и Людмила. А потом посетовала, что не получилось.

Руслан продолжил говорить:

— Я очень любил сестру, тем более мы с ней были двойняшками. А когда нам было года по полтора, сестра подхватила пневмонию и ушла. Врачи ничего не смогли сделать.

Я опустила голову. Чёрт возьми, как неудобно!

— Извини, пожалуйста, я не знала. Жаль малышку. Наверное, она была красивой?

— Как куколка! — подтвердил Руслан. — Мама говорит, что я обожал с ней возиться, мол, уже тогда я понимал, что девочки нуждаются в защите. Конечно, я этого не помню, но желание о ком-то заботиться осталось.

— Да-да, понимаю.

Что ещё я могла сказать в такой ситуации? Блин, казалось бы, взрослый человек, а на язык несдержанная, как подросток!

Меня часто так заносит: то со злости я могу наговорить что ни попадя, то мне рот лишний раз открыть неудобно. Короче, временами я гоню конкретно. Наверное, моя бабушка права, когда говорит, что у меня, хоть я уже мама, в заднице “детство” играет.

Но, узнав нечаянно о той, давней потере в семье Руслана, я не могла не испытать к нему сочувствия. Конечно, учитывая, в каком возрасте он потерял сестру, понятно, что Руслан не может чувствовать какой-то сильной душевной боли.

Тем не менее, он — не робот, и сестры ему явно не хватает. Я по себе это знаю, потому что одна у своих родителей.

Видимо, Руслан испытывает ко мне родственные чувства, подумала я и согласилась с ним поехать. Ну не зря же в народе говорят: “Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало”.

А ещё у меня созрел план, как мне сделать так, чтобы моя гордость не пострадала. Ну да, почти, как в романе Джейн Остин “Гордость и предубеждение”.

Хотя всё равно я потом пожалела, что приняла предложение Руслана. Ведь в “Никольском пассаже” мне пришёл на ум советский мультик “Он попался!”. Это там, где белка, барсук и бобёр надумали спасти зайца из лап медведя.

Так вот, в этом мультике есть одна забавная сцена, когда бобёр объясняет друзьям план их действий.

— Я стучусь в дверь. Ты, белка, лезешь в окно…

— А я на дерево! — заявляет трусоватый барсук.

— На какое дерево? — удивляется белочка.

— На какое-нибудь.

Мне тоже в этом респектабельном торговом центре очень захотелось найти если не дерево, то хоть какой-то самый захудалый кустик.

Я на дерево!

Приехав в “Никольский пассаж”, я очень старалась делать вид, будто мне нравится мерить разные платья. Ну, чтоб сделать Руслану приятное. Ведь он, с одной стороны, ещё в детстве вбил себе в голову странную мысль, что хочет красиво одевать девочек. Со слов Руслана, Софья Абрамовна даже думала, что её сын станет модельером.

Но, с другой, мне показалось, будто Таирову деньги ляжку жгут. Так почему бы не помочь хорошему человеку снять этот неприятный зуд?

Исключительно из человеколюбия я переходила из одного бутика в другой. Продавцы из примерочных с кипой одежды и с довольными лицами шли на кассу. А я еле-еле держалась на ногах. Предупреждала же Марина меня, что следует хотя бы пару дней пересидеть дома, однако я потащилась в магазин на свою голову!

Но, как известно, человек не знает всех возможностей своего организма. Вот и я понятия не имела, на что способна в неожиданной ситуации. Оказалось, есть порох в пороховницах!

О наличии этого “пороха” я узнала, когда нечаянно увидела за витражами одного бутика своего бывшего мужа.

— Опаньки! — ахнула я. — Только Валерки мне тут не хватало! Сейчас начнёт докапываться до меня. Да уж, встреча века. А ведь, сколько живу в Москве, ни разу Кривоноса не видела. Смотри-ка, на него ещё кто-то позарился? Ну надо же?

Валера и, вправду, был не один, а с какой-то фифочкой в шубе из голубой норки. Девушка вела его за руку, а он плёлся за ней, как собачонка. Что их связывает, мне остаётся только догадываться, хотя не сказала бы, что мой бывший выглядел счастливым.

Нет, злорадства я не испытала. Мне, вообще, до него давно дела нету, просто смешно было наблюдать за Кривоносом, который, живя со мной, вечно бил себя в грудь, что он меня типа облагодетельствовал, когда женился на мне, не то, мол, я бы осталась в старых девах. Куда, спрашивается, теперь подевался весь его гонор?

Я сама понятия не имею, почему мне не везло с парнями. Ладно, в универе на факультете филологии с ребятами традиционно туговато, но и потом они тоже ко мне почему-то особо не приближались.

Моя двоюродная сестра Оля говорит, будто парни не любят сильных женщин, и ещё что они моего острого язычка боятся. Хотя откуда ребятам об этом известно? Я-то поначалу веду себя нормально. Это потом, если меня кто-то доведёт, я правду-матку в глаза режу! Но для этого, извините меня, надо постараться. Так-то я — девушка адекватная.

Впрочем, если бы кто-то устроил за мной сегодня наблюдение, он наверняка в этом сильно засомневался. Потому что, обнаружив по соседству от себя Валерку, я начала прятаться.

А где в бутиках можно спрятаться? Только в примерочных или, на худой конец, за спинами манекенов. Но поскольку мы с Русланом всё, что он хотел, уже купили, в примерочных мне делать было нечего. А манекены, как назло, попадались слишком тощие. И никакого дерева, как назло, поблизости тоже не было. Не то, не раздумывая, я на него сразу полезла.

Между тем Руслан задержался в одном из бутиков, чтоб о чём-то поговорить с менеджером.

Но я — девушка смекалистая. Прихрамывая, двинулась вперёд. И, думаю, несмотря на свою больную ногу, могла уйти далеко, если бы мне вдруг не повстречался парень, который вчера ну не то чтобы пытался меня ограбить, а скорее — досадить, вырвав из моих рук рюкзак.

Хотя я ничего плохого ему не делала. Всего лишь намекнула, что он и близко не похож на Илью Муромца, когда он обозвал меня “хромой пони”.

То есть паренёк получил в свой адрес заслуженную критику. Но, увы, оказался на редкость злопамятным. Господи, в жизни бы не подумала, что в огромной Москве можно встретиться с человеком, которого ты видела всего один раз! Но я встретилась.

Конечно, если бы я не хромала, а, главное — не страдала, как все филологи, близорукостью, то направилась прямиком к выходу. Но, увы, у меня рябило в глазах от яркого освещения и зеркал, которыми были отделаны бутики. А мой несостоявшийся грабитель приблизился.

Увидев меня, нахал залыбился, открыл рот и, видимо, опять собрался обозвать, как я ему все карты смешала, насмешливо сказав:

— Как твоя ножка, богатырёнок хромоногий?

Парень-то после своей обзывалки тоже растянулся на тротуаре и стал хромать. Но только люди обычно у соседа соринку в глазу заметят, а у себя и бревна не разглядят…

— Хромая пони, — пропищал в ответ “богатырь”.

— Давай, на улице поговорим? — предложила я ему и даже обрадовалась, что у меня появился повод выйти из торгового центра. Руслан задержался в бутике, но, если что, он позвонит. А зато я в этом случае смогу с независимым видом пройти мимо своего бывшего мужа.

Думаю, он не посмеет меня остановить, если я буду усиленно делать вид, будто бы занята разговором. Главное, чтобы Кривонос не столкнулся лицом к лицу с Таировым. Иначе это будет ещё тот квест!

Правда, я понятия не имела, о чём говорить с этим парнем. Ну да, ладно. Это — неважно. Я его вижу второй, но в последний раз. А зато благодаря ему я смогу найти выход на улицу.

— О чём поговорим? — парень испугался.

В другое время я бы над ним от души посмеялась. Но сейчас мне нужно было в срочном порядке куда-то спрятаться. Чёрт, хоть бы Валера быстрее исчез! А не то ещё и у Руслана ненужные вопросы ко мне появятся. Он — такой интересный! Кажется, Рус действительно видит во мне сестру и поэтому впрягается за меня по любому поводу.

Вон, сегодня он чуть не накостылял одному охраннику! Мы только приехали в торговый центр, и тут Таирову кто-то позвонил. Он извинился и отошёл в сторонку.

Чтоб не торчать, как одинокий тополь на Плющихе, я зашла в первый попавшийся бутик. Увидев одно симпатичное платье, взяла его и вошла в примерочную.

В принципе, оно мне понравилось и я, высунув голову, попросила продавца принести ещё одно такое же, но только другого цвета. В итоге сильно засомневалась, в каком из них мне лучше показаться на глаза Русу? В чёрном, или в белом? Он-то, как я поняла, ещё тот эстет!

Я снова высунулась из примерочной и попросила занести мне теперь платье жёлтого цвета. Пока мерила, мне все три платья разонравились.

Ну ладно, выхожу из примерочной, а ко мне подходит парень, как я догадалась, охранник, и просит меня пройти для разговора. Я пожала плечами, и собралась идти. Думала, может, в люксовых бутиках нельзя уходить без покупок. Типа, если что примерил, покупай смело. Я-то сама одеваюсь на рынке, здешних правил не знаю. Ну, думаю, сейчас всё объясню.

Тут в бутик входит Таиров и видит, что меня, как какую-то преступницу, куда-то собрались вести. Ох, и влетело тому охраннику! Бедолага ещё долго передо мной извинялся.

Оказалось, к ним на днях приходила девушка, внешне похожая на меня, и увела несколько вещей. Охранник и обознался, решил, что той девице понравилось одеваться за чужой счёт.

Я к его извинениям отнеслась с пониманием. Ну с кем не бывает? А Рус был прям взбешён. Тогда тем более от его встречи с моим бывшим ничего хорошего ждать не приходится. И к тому же, Кривонос сам вечно на конфликт нарывается. Вот я и испугалась, что Валерка что-нибудь не то ляпнет, а мне потом Таирова успокаивать придётся.

Вместе с тем я надеялась, что Кривонос меня в обновах не узнает. Ведь я, недолго думая, натянула на себя новые джинсы и свитерок. А то утеплённые брюки и папина застиранная рубашка с шиншилловой шубой как-то не сочетаются.

Конечно, Валера в курсе, что я переехала в Москву, но в “Никольском пассаже” он точно не ожидает со мной столкнуться.

Это я так думала. Реальность оказалась хуже.

Стою я, значит, и веду светскую беседу с недоделанным грабителем. Вдруг слышу за своей спиной голос бывшего:

— Привет, Пельтцер!

Валера за то, что я в своёвремя отказалась брать его фамилию (между прочим, правильно сделала: мы же всё равно с ним развелись!), зовёт меня не по имени, а по фамилии. Ну а я ему отвечаю тем же. Такие у нас “высокие отношения”.

Бывший был один. Видимо, его фифочка тоже зашла в какой-то бутик.

— Привет, Кривонос!

— Походу, ты опять выскочила замуж? — вперил он в меня свой вечно недовольный взгляд.

— С чего ты взял? — я искренне удивилась.

— Ну мне говорили, — ответил он уклончиво, — что ты в Москве в овощном ларьке работаешь. Но на зарплату продавщицы так точно не оденешься.

— Какое тебе, Кривонос, до меня дело? — я дико разозлилась. — Топай своей дорогой!

— Ну, ладно, я пошёл, — парень, с которым я разговаривала, оказался не дураком и переиграл ситуацию в свою пользу.

— Иди, только больше постарайся мне на глаза не попадаться, — благословила я паренька, который всё это время молча стоял рядом с нами.

— Так, походу, ты за тем мужиком не замужем? — неожиданно обрадовался бывший. — Вот бы не подумал, Пельтцер, что ты — вся такая правильная, можешь…

— Не поняла? — перебила я Валеру. Кривонос что, видел Таирова? Я вроде шифровалась…

— Чего непонятного? — проворчал Валерка. — Я тебя давно заприметил, но подойти не было возможности.

Я рассмеялась.

— Боишься, тебя твоя фифочка прибьёт?

И вдруг за нашими спинами практически одновременно раздалось:

— Валера?!.

— Лёка?!.

Гюльчатай, открой личико?

— Валера?! — визгливо закричала женщина под самым ухом Руслана.

— Лёка?! — зелёные глаза Руслана метали громы и молнии. Он был вне себя от ярости, что Лёка, стоило ему оставить её на каких-то пять минут, тут же нашла себе собеседника. Мало того, она ещё и смеялась. По мнению Таирова, это уже не лезло ни в какие ворота.

— Валера, что ты встал, как соляной столп?! Я же просила тебя не уходить далеко!

— Я отошёл, зайка, потому что…

— Вот именно, почему ты отошёл?!

— Руслан? — Лёка поморщилась от чересчур громкого голоса женщины.

— Я спрашиваю, Валера, почему ты ушёл, не дождавшись меня?!

— Да ты же, зайка, не даёшь мне рта открыть.

— Я спрашиваю: почему ты ушёл?! А ты тут начал юлить. Мне это очень не нравится!

— Ты освободился, Рус? — Лёка сделала пару шагов вперёд, чтоб у неё под ухом не орали.

— Да. Надеюсь, я тебе не помешал? — Таиров осклабился.

— Нисколько, — Лёка скривила губки, что можно было расценить как угодно, и обернулась к своему недавнему собеседнику. — Ну пока, Кривонос!

— Не поняла?.. — женщина удивлённо посмотрела на Лёку. — Кто Кривонос-то?

— Вот он, — кивнула Лёка подбородком на мужчину.

— Похоже, вы обознались? Фамилия моего жениха Мартель! Валерий — из обедневшего, но знатного рода французских дворян, которые ещё в 18-ом веке переехали в Россию.

— Да ну на фиг? — Лёка развернулась всем корпусом. — Какая обалденная новость! Три года жила с ним, а не знала, что Кривонос-то, оказывается, голубых кровей!

— Этот невзрачный мужик — бывший муж Лёки?! — Руслан нахмурился. — Ну и ну! Неужели она — такая умница и красотка, не могла найти себе кого-то поинтереснее?

А Лёка сказала, обратившись к мужчине:

— Что же ты скрывал своё благородное происхождение? А, может, предки-дворяне оставили тебе какое-нибудь наследство? Ну не переживай, Кривонос, я ни на что не претендую. Как говорится, богу — богово, кесарю — кесарево. Надеюсь, ты понимаешь, кто из нас кесарь?

При этих словах Руслан чуть не подавился от смеха. Ну Лёка, ну насмешница! Не хотел бы он попасться на её острый язычок. А потом нахмурился. Нынешняя Лёка как-то не вязалась с его представлениями об идеальной жене. Во всяком случае, в нормальной семье женщина никогда не станет спорить с мужчиной. А вот Лёка? Большой вопрос! Ведь если она так, не заморачиваясь, смешала с грязью своего бывшего мужа, то как будет вести себя с ним?

Конечно, он никогда ни одной девушке не позволял садиться себе на голову, но ссориться с Лёкой Руслану совершенно не хотелось.

Между тем женщина в голубой норке начала приходить в себя от шока. Повернувшись к своему спутнику, она отрывисто сказала:

— Валера, дай мне свой паспорт!

У мужчины забегали глаза. Порывшись по карманам пальто, он буркнул:

— Походу, я дома его оставил.

— Дома?.. — переспросила его спутница и добавила: Ну, смотри, Валера, если окажется, что ты мне соврал…

— Пойдём, зайка? Ну сколько можно торчать на одном месте?

Но женщина как-то внимательно посмотрела на Таирова. Чтобы не показаться невеждой в её глазах, он сказал:

— До свидания, и удачного дня!

— Постойте, пожалуйста, — остановила его женщина. — Почему-то ваше лицо мне кажется очень знакомым. Но где я вас видела, никак не могу вспомнить!

— Какая тебе разница, зайка? Пойдём? — попросил её Лёкин бывший муж.

— Ты что, меня не знаешь? — вскипела его спутница. — Да я же потом уснуть не смогу, а буду ломать голову, кто это был? — и опять с удивлением повторила: Какое знакомое лицо?

— Могу сказать точно — мы с вами не знакомы, — Руслан улыбнулся.

— Вот видишь, зайка, — обрадовался мужчина. — Походу, ты просто обозналась.

— Ладно, мы пошли. Всего хорошего! — Таиров уже устал от этого балагана, устроенного в торговом центре чересчур эмоциональной дамой.

— А, может, вы — артист или известный блогер? — не унималась женщина в голубой норке. — А признаваться в этом не хотите, чтоб вам не досаждали насчёт автографа. Ну я же видела ваше фото где-то совсем недавно! Наверное, в интернете. Скажите, кто вы?

Услышав версию про артиста или блогера, Лёка рассмеялась и игриво попросила Руслана:

— Гюльчатай, открой личико? Ты ведь знаешь, что даже снегопад не метёт на косы, если его об этом “женщина просит”.

Руслан понял, что его куколке вся эта история по приколу, и решил ей подыграть, сделав рукой такое движение, будто он отбрасывает с лица чадру, после чего сказал:

— Конечно, я не такой красивый, как Гюльчатай. Ну, какой есть! Меня зовут Руслан Таиров.

— Ваша фамилия Таиров?! Вы серьёзно?

Женщина часто-часто задышала. Очевидно, она никак не ожидала, что в торговом центре, пусть даже и в таком респектабельном, как “Никольский пассаж”, можно встретить одного из богатейших людей России. Но Руслан привык, что его имя вызывает мандраж у людей, не связанных с миром бизнеса.

— Да, — просто ответил он. — А теперь позвольте откланяться.

Лёка взяла его под ручку, и они пошли. Заметив краем глаза, как Лёка прилагает большие усилия, чтобы не хромать, он сказал ей на ушко:

— Расслабься, моя куколка. Поверь мне, ты всегда будешь производить фурор, даже если у тебя вообще одной ноги не будет. Потому что ты — вау! Понимаешь, Лёка? Уж я-то знаю!

Лёка не растерялась и обыграла его слова со свойственным ей юмором.

— Командир, оставь меня! — произнесла она с придыханием и, перестав стесняться, повисла на руке Руслана. Люди стали на них оборачиваться. Но Лёке было всё равно.

Он рассмеялся и поцеловал её в пушистые белокурые волосы.

Сзади послышалось сдавленное:

— Везёт же некоторым!

Если женщина просит…

Мы вышли из торгового центра, как два голубка. Но, сев в машину, чуть не поссорились. То есть сначала, пока менеджеры загружали наши покупки в багажник, Таиров худо-бедно себя сдерживал. Но потом начал высказывать мне свои претензии, в честь чего, дескать, я собралась проехать к овощному ларьку, из которого он нонешним утром меня типа уволил.

Разумеется, меня это возмутило. Ладно, я не стала закатывать ему скандал по поводу моего увольнения. Но какое ему дело до того, что я хотела увидеться со своим работодателем? Блин, это вообще ни в какие ворота не лезет!

Правда, мне показалось, будто бы Руслан меня ревнует. Но к кому?! К человеку, который годится мне в отцы. Да если б я рассказала об этом дяде Абдулле, он хохотал бы до коликов!

— М-да, — подумала я, поглядывая искоса на Таирова, пока мы с ним молча ехали в машине, — с этим надо заканчивать.

Хотя всякий раз, когда я видела его чеканный профиль и красиво-изогнутые губы, больше всего на свете мне хотелось кинуться Руслану на шею. Может, всё дело в его молодости, не знаю. Но от Таирова исходит такая бешеная энергетика и харизма, что со вчерашнего вечера у меня при одном взгляде на него подкашиваются ноги.

Чёрт возьми, сама от себя такого не ожидала!

Нет, Валерка-то мне тоже в своё время нравился: симпатичный, заботливый, серьёзный. Но когда мы поженились, он проявил себя совсем с другой стороны. Слава богу, мы расстались. Теперь он для меня — просто Кривонос, я для него — просто Пельтцер. Короче, чужие люди.

Другое дело, что имея перед глазами печальный пример тёти — папиной сестры, которая осталась в старых девах, я приняла предложение Кривоноса и вышла за него замуж. Тем не менее даже в лучшие времена он не вызывал у меня таких сильных эмоций, как Таиров.

Однако Руслан — хоть и бывший, но мой ученик. О таком мужчине я могу только мечтать.

Между нами — пропасть. Это и разница в возрасте, и наличие у меня двоих детей, и разрыв в социальном положении. В общем, я не вижу даже малейшей надежды на то, что мы могли бы быть вместе несмотря на то, что он меня вроде как ревнует и делает мне подарки.

Не знаю, что у Руслана на уме. Конечно, он — человек воспитанный и порядочный, в этом нет никаких сомнений. Видимо, я для Таирова — воспоминание о том добром времени, когда он жил, ни о чём не заморачиваясь. Вот и носится теперь со мной, как курица с яйцом.

Но я-то — девушка взрослая, и в сказку про Золушку не верю. Очень скоро эйфория Руслана от встречи со мной пойдёт на спад, он потеряет интерес ко мне. Это нормально для мажора.

И пусть Таиров — мажор как бы наполовину, поскольку, унаследовав после смерти отца его серьёзный бизнес в сфере строительства и недвижимости, он занимается делом, я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что между нами — пропасть.

Ясен пень, его мама Софья Абрамовна хотела бы видеть в невестках другую девушку, без прицепа, да и сам Руслан не может испытывать ко мне серьёзных чувств.

Да, он сказал после разговора в кабинете директора, что женится на мне, когда вырастет. Естественно, я пропустила его слова мимо ушей. Ну мало ли что мог ляпнуть подросток?

С чистой совестью я тогда уехала к двоюродной сестре в другой город. Потом вернулась в свой родной райцентр, вышла замуж, через некоторое время снова уехала. Работа в школе, а тем паче Руслан Таиров при всей его неординарности напрочь забылись. И вдруг спустя время мы встретились в многомиллионном городе.

Конечно, сейчас мы оба немного взволнованы от встречи. Но это пройдёт. Сейчас главное — встретиться с дядей Абдуллой. За годы работы у нас сложились тёплые, доверительные и почти родственные отношения. Поэтому я не сомневаюсь, что он мне поможет.

Наконец, мы приехали. Руслан отвернулся в сторону, сдвинул брови. Я тонко усмехнулась и мысленно сказала ему: “Сюрприз ещё впереди!”.

В ларьке оказалась очередь. Ну, это неудивительно. Тридцатого декабря народ закупается в большом количестве продуктами, чтоб в праздники посидеть у телевизора.

За прилавком стоял дядя Абдулла. Делать нечего, я заняла очередь, стою. Вошёл его сын Тахир. В руках — коробки с гранатами. Я посторонилась, чтоб пропустить его к прилавку, а он чуть коробки не выронил при виде меня.

— Привет, Люся! Тебя просто не узнать! Значит, будешь богатой. Знаешь такую примету?

— Конечно, знаю, — я улыбнулась. — Но пока это нереально.

— Какие твои годы! — подбодрил меня Тахир. — Кстати, классно выглядишь!

— Спасибо.

— Люся?! — обрадовался дядя Абдулла. — Какими судьбами, дочка?

— Мне нужно с вами поговорить, дядя Абдулла.

— Тахир, обслужи покупателей! — сказал хозяин ларька сыну, а потом кивнул мне головой, приглашая пройти в подсобку.

— Давай-ка, дочка, выпьем чаю, — предложил дядя Абдулла. — Ведь чай не пьёшь, — он хитро посмотрел на меня.

— Помню-помню! — я рассмеялась и произнесла любимую присказку своего работодателя. — Чай не пьёшь, откуда силы?

На примере дяди Абдуллы я убедилась, что восточные люди без чая не представляют своей жизни. Мало того, я и сама к этому напитку так пристрастилась, что если не выпью за день хоть одной чашки чая, у меня начинает болеть голова.

— А силы тебе, Люся, понадобятся, — попробовал пошутить хозяин ларька и пояснил свои слова: Парень-то твой с характером!

А вот этому — сразу брать быка за рога, дядя Абдулла научился уже у меня. Ведь у народов Востока не принято говорить напрямую. Зато хозяин овощного ларька теперь режет правду-матку в глаза, чем нередко приводит в смущение своих соотечественников.

— Руслан — не мой парень, — я покраснела, — а бывший ученик. Просто ему кажется, будто я ему очень нравлюсь. Но вы же понимаете, дядя Абдулла, что это скоро пройдёт? К тому же, у меня — дети. Да, и вообще, это всё — несерьёзно.

— А как же предсказание Фатимы? — расстроился мой работодатель. — Моя жена очень редко ошибается. Я так понял, дочка, что этот парень и есть тот самый человек, который принесёт тебе счастье. Другое дело, что характер у него не мёдом мазаный, нелегко с ним придётся.

— Да нет мне никакого дела до характера Руслана! — попробовала я объясниться. — Я к вам пришла, дядя Абдулла, просить помощи.

— Даже не проси, Люся, — насупился хозяин ларька. — В этом вопросе я помогать не стану, и — точка!

— А вы уверены, дядя Абдулла, что правильно поняли меня?

— Все женщины одним миром мазаны, — вздохнул мой работодатель. — Чтобы понять, что ты задумала, дочка, много ума не надо.

И тогда я пропела строки из песни великой Нани Брегвадзе:

Снегопад, снегопад

Не мети мне на косы.

Не стучись в мою дверь,

У ворот не кружи.

Снегопад, снегопад,

Если женщина просит,

Бабье лето её торопить не спеши.

Мы поедем, мы помчимся…

— Ну, что скажете, дядя Абдулла? — прервала я наше затянувшееся молчание.

— Вижу, не переубедить мне тебя, Люся. Ты — девушка взрослая. Хотя, честно скажу, жаль. Этот Руслан — парень горячий, но за таким мужем ты могла бы быть, как за каменной стеной.

— Я сама себе — стенка, пусть не каменная, но достаточно твёрдая, — я улыбнулась и с жаром воскликнула: Спасибо вам, дядя Абдулла!

— Ладно, сейчас скажу сыну, чтобы собирался в дорогу, — проворчал мой работодатель. — А ты, дочка, смотри, будь осторожней.

— Ну вы что, меня не знаете?

— Потому и говорю, что знаю, — на губах дяди Абдуллы появилась хитрая улыбка.

Мы попрощались, и я вышла из ларька со спокойной душой. Если дядя Абдулла сказал, что поможет, значит, мне не о чем беспокоиться. Что касается Тахира, он, как то положено у узбеков, отцу перечить не станет.

Конечно, мне неудобно перед парнем, ведь на носу Новый год, и Тахир наверняка надеялся отметить праздник с друзьями или со своей девушкой. Но я же не виновата, что на моём пути так не вовремя нарисовался Руслан Таиров! А перед этим я умудрилась растянуть связки на ноге.

Ежу понятно, что при таком раскладе я — хромая пони, как выразился один недоделанный грабитель, далеко не уеду. Точнее, до нашей “исторической” встречи с Русланом я могла бы ещё уехать, но мой юный кавалер, походу, строит относительно меня какие-то планы. И теперь я нуждаюсь в помощи.

Естественно, я не подала Руслану виду, что у меня хорошие новости. Ведь хорошие они для меня, а не для него.

Пока я была в ларьке, Таиров немного успокоился.

— Как, попрощалась с дедушкой?

— Ты что, ревнуешь? — теперь, когда я уже знала, что наша совместная встреча Нового года Руслану обломилась, могла себе позволить быть более дерзкой.

С другой стороны, мне было интересно узнать, правильно ли я истолковала его поведение? Вот была бы хохма, если б вдруг выяснилось, что Таиров ничего такого в отношении меня не думал, а я сама бог знает что нафантазировала. Но он вдруг резко произнёс:

— К кому?! К этому деду?

По интонации его голоса я поняла, что Руслан взбешён. Ну ещё бы! Как это я догадалась подумать, что он — такой красавчик, может ревновать меня к пожилому человеку?

— Значит, ревнует, — я удовлетворённо улыбнулась. Все мы, дочери Евы, одним миром мазаны. Как был прав Поэт, когда сказал: "О люди, все похожи вы на прародительницу Эву! Что вам дано, то не влечёт, вас непрестанно змий зовёт к себе, к таинственному древу".

Вместе с тем, хоть мне и неудобно перед Тахиром, но, если бы оказалось, что я ошиблась, и Таирову до меня нет никакого дела, в глазах дяди Абдуллы и его сына я выглядела, мягко говоря, весьма странно. А теперь я знаю, что не зря подстраховалась и попросила о помощи.

— Ты уж, пожалуйста, Рус, определись, — попросила я ангельским голосом, — дядя Абдулла — лавочник или дедушка? Ты его то так называешь, то эдак.

— Послушай, Лёка, — в свою очередь попросил меня Руслан, — давай, не будем говорить об этом, абсолютно чужом для тебя человеке? Завтра — Новый год, и мне хотелось бы мечтать и думать только о празднике.

— Дядя Абдулла — для меня вовсе не чужой человек! — я сразу же вскипела.

— Хорошо, давай, не будем говорить о “вовсе не чужом для тебя человеке”, — Таиров тонко усмехнулся, а я сказала про себя: “Не говори “гоп”, пока не перепрыгнешь”.

— Хорошо, — я отвернулась к окну.

Некоторое время мы ехали молча. Потом Руслан заговорил примирительным тоном:

— Хочешь, Лёка, заедем в ресторан выпить по чашке кофе или горячего шоколада?

— Нет! — я всё ещё была возмущена словами Руслана. Единственное, что отчасти утешало меня в данной ситуации, так это то, что мы с дядей Абдуллой, о котором он не очень лестно отзывается, собираемся оставить Таирова с носом.

То есть, это я собираюсь. Ведь дядя Абдулла изначально был против моего плана. Но потом пошёл мне навстречу. Правда, долго ворчал, что я сама не знаю, чего хочу. Хотя это не так.

У меня всё было расписано по плану, пока в этот план не вмешался Руслан Таиров. А он как будто бы подслушал мои мысли и начал говорить:

— Значит, Лёка, план действий следующий, — я отметила про себя, что Руслана сложно выбить из седла, — сегодня мы поедем в гости к моей сестре. Она очень хочет с тобой познакомиться. А завтра вдвоём мы будем встречать Новый год! Представляешь, Лёка: только ты и я? Я так мечтал об этом, и вот моя мечта сбылась!

— Господи, дитё дитём! Вечно бежит впереди паровоза, — чертыхнулась я про себя, а вслух сказала:

— Разве у тебя, Рус, есть сестра? — я нахмурилась.

Мне стоило очень больших трудов не завестись и не начать выяснять отношения с парнем, который возомнил о себе бог знает что. Кто он такой этот Руслан Таиров, чтобы решать за меня, с кем я должна встречать Новый год? И даже этого ему показалось мало.

Рус собрался везти меня к какой-то сестре. Как пить дать, речь идёт о его девушке, которая наплела ему, что ей якобы хочется познакомиться со мной поближе. Хотя непонятно, когда он успел рассказать ей обо мне? Впрочем, это не имеет значения. Новый год я буду отмечать в другом месте!

Тем временем Руслан ответил на мой вопрос:

— Родных сестёр или братьев у меня нет, но есть сводная сестра. Это — дочь маминого мужа от его первого брака.

— Не поняла? — я развернулась всем корпусом к Таирову. — Получается, Софья Абрамовна сейчас состоит в браке? А я думала, что она — вдова.

— В общем-то, так оно и есть, — Руслан грустно улыбнулся и пояснил: Незадолго до своего ухода отец просил маму, чтобы она, когда его не станет, вышла замуж за его давнего друга. Правда, мама согласилась на это с большой неохотой.

— Понимаю, — я кивнула головой. — Моя мама после смерти папы тоже не захотела выходить замуж. Она очень его любила.

— Мои родители также любили друг друга, — заметил Рус и продолжил:

— Тем не менее отцу удалось сделать так, чтобы мама выполнила его просьбу. К сожалению, этот второй брак оказался недолгим. Дядя Саша ушёл полтора года назад, но с его дочерью мы поддерживаем тёплые, дружеские отношения.

— И ты рассказал этой девушке о нашей нечаянной встрече?! — я опять нахмурилась. Терпеть не могу, когда обо мне говорят за моей спиной!

— Вика очень обрадовалась, — поспешил сказать Рус и добавил с улыбкой: Она так мечтает меня женить!

— Интересно, а причём тут я? — чуть было не ляпнула я, но вовремя прикусила язык.

Лучше мне не затрагивать опасную тему личных отношений. Кто его знает, может, Таиров разболтал уже всей своей родне про меня? Глядишь, смотрины начнутся. А потом все эти тётушки-дядюшки-сёстры-братья будут шушукаться, что, дескать, их родственник явно спятил, коли решил жениться на женщине старше себя, и к тому же имеющей двоих маленьких детей. Хотя на фига Руслану далась я — самая обычная женщина, ума не приложу?

Возможно, он думает, что я помню про его эмоциональное обещание: “Лёка, я женюсь на тебе, но не сейчас, а когда окончу школу и начну зарабатывать”.

Ну да, помню эти слова. Но это вовсе не значит, что Таиров обязан сдерживать свои сгоряча сказанные и, в общем-то, забавные слова. Господи, да о чём говорить, если Русу тогда было всего тринадцать лет?

И тем не менее я боюсь, что Руслан может пойти до конца, чтоб не выглядеть в моих глазах пустословом. В нём остался в какой-то степени юношеский максимализм. Но у меня нет ни времени, ни желания идти на поводу у моего бывшего ученика, которому вдруг захотелось поиграть во взрослые игры.

Сейчас главное — не вызвать у Руслана ненужных подозрений. Потом дождаться, когда он будет чем-то занят, а ещё лучше — отправится по делам. И тогда мы с Тахиром, как в песне из репертуара ансамбля “Самоцветы”:

Мы поедем, мы помчимся

На оленях утром ранним…

Конечно, мы с Тахиром поедем не на оленях (ввиду их отсутствия в белокаменной), и не рано утром (ввиду нехватки времени). Но что правда, то правда: и поедем, и помчимся! В мой родной райцентр, где меня ждут мои самые любимые, близкие люди: мама, бабушка и Милана с Мартином, и где меня не найдёт этот самоуверенный тип Руслан Таиров.

К счастью, он не знает, где живут мои родные. Да и времени искать меня у него нет. Ведь, как все люди, Рус хочет встретить Новый год без приключений на попу.

Поэтому, позлившись на меня какое-то время, Руслан довольно скоро обо мне забудет, и каждый из нас заживёт своей жизнью. Ну не зря же говорят: "Что хорошо для русского, для немца — смерть". Рус ещё встретит подходящую ему девушку, а моё богатство, мой смысл жизни — это мои дети.

А после праздников я вернусь в Москву и продолжу работать у дяди Абдуллы, но только уже в другом магазине. Он как раз собирался искать продавца для новой точки.

Я знаю, нет, я уверена: всё будет хорошо!

Домой, домой, я больше не могу!.

— Всё-таки хочешь уехать, дочка? — спросил дядя Абдулла, придержав дверь Жигулей.

— Конечно! Меня ждут мои родные, — я почувствовала, как при этих словах мой рот сразу растянулся до ушей.

— Понятно, — вздохнул мой работодатель и обратился к сыну: Тахир, а ты подарки-то детям захватил?

— Да, отец. Они на заднем сиденье.

— Ну не расстраивайтесь так, дядя Абдулла, — попробовала я утешить доброго человека. — Вы же сами всегда говорили, как вам со мной повезло, мол, не каждому наличку доверишь. А теперь всё вернулось на круги своя, и мы опять будем работать вместе.

— В тот, новый магазин, я уже собирался ставить свою племянницу. Она как раз неподалёку живёт. Но теперь, чтоб твой парень тебя не нашёл, придётся Наргиз отправить сюда.

— Надеюсь, она не обидится?

— Нет, что ты? Сама знаешь, Люся, у нашего народа слово старшего — закон. Зато в спальном районе тебя точно никто не найдёт. А уж там видно будет, как жизнь сложится. Хотя одно я знаю точно: чему суждено быть, того не миновать.

— Спасибо, дядя Абдулла. Но нам пора ехать.

— Ну, с богом, ребятки! Тахир, смотри, не задерживайся и веди машину осторожно.

— Да, отец.

Мы поехали. Правда, поначалу я вертела головой, опасаясь, как бы Таиров не обнаружил моего исчезновения и не взялся за мои поиски. Но когда выехали за МКАД, я успокоилась. Ведь такие люди, как Руслан Таиров, убеждены, что за МКАДом жизни нет. Ну и флаг им в руки! Как сказал герой фильма “Свадьба в Малиновке”: “У них своя свадьба, а у нас своя”.

По мере удаления от центра города огней и рекламных вывесок становилось всё меньше, а я, поудобнее устроившись, вспоминала сегодняшний день, который оказался насыщенным на события ещё больше, чем вчерашний.

То Руслан меня огорошил своим заявлением, что он хочет встретить этот Новый год вместе со мной, а чуть ранее по собственной инициативе съездил в овощной ларёк, оттуда он меня типа уволил. То с моим бывшим мужем, которого я не видела сто лет и была бы не против ещё столько же времени не видеть, столкнулась нос к носу. Потом поссорились с Русланом.

Короче, всё до кучи.

В итоге, я успокоилась только, когда поговорила с дядей Абдуллой и практически выбила из него обещание помочь мне на время исчезнуть из Москвы. Я была уверена, что всё, что мне сейчас нужно, — это немного времени, чтоб Руслан переключился на какие-то свои дела и забыл про меня.

Кто бы сомневался, что я для Таирова — просто игрушка. Не будет рядом меня, появится, и даже очень скоро, какая-нибудь другая девушка, подходящая ему по возрасту и положению.

Взять хотя бы ту девицу, которая вчера на ночь глядя приехала к нему, а он ласково называл её Малыш. И, вообще, свято место пусто не бывает.

Слава богу, Тахир на меня как будто не злится. Пожалуй, на его месте любой другой парень встал на дыбы. Мол, в честь чего он должен ехать в какой-то богом забытый райцентр, если на носу — самый любимый и долгожданный праздник Новый год?

К счастью, у нас с его отцом сложились добрые отношения. Да и с самим Тахиром мы тоже никогда не ссорились. Вот они и пошли мне навстречу.

Поэтому, как только Руслан отлучился из дома, я тут же позвонила дяде Абдулле. А потом сказала домоправительнице Таирова, что мне, дескать, нужно съездить к подруге, которой я типа обещала вместе встретить Новый год. А теперь я должна её предупредить, что планы изменились, и сделать так, чтобы подружка на меня не обиделась.

Арина Ивановна как будто мне поверила, хоть и предложила вызвать такси. Пришлось ей сказать, будто за мной приедет муж подруги.

Если не случится ничего непредвиденного, завтра к вечеру мы должны быть в райцентре. А, может, и раньше. Главное, чтобы машина не сломалась. Ладно бы, на дворе стояло лето. Но ехать зимой по заснеженным дорогам — тот ещё квест!

Я так часто думала об этом, что на следующий день саму себя корила. Ведь получилось-то, будто я накаркала! Жигули, которые всю дорогу ехали на зависть иным джипам, вдруг заглохли, когда до райцентра оставалось каких-то несколько десятков километров.

Точнее, это расстояние показывал навигатор, но потом он начал глючить и показывать нам вместо моего родного райцентра Засов (аббревиатура означает: За советскую власть) какое-то Прилипалово. Но я-то знаю, что в этом месте находится Засов, и поэтому сказала Тахиру, чтоб он продолжал ехать. А машина возьми и заглохни! Вдобавок к этому связь не ловила, и теперь я даже не могла позвонить маме. Короче, приехали, блин.

Хорошо ещё, что мы застряли не посреди дороги, а доехали до избушки, стоявшей на краю одной деревеньки. Оглянувшись по сторонам, поняли, что без посторонней помощи нам не обойтись.

— Здорово, горожане! Что стряслось-то? — из избушки выглянул мужчина — ростом под два метра, косая сажень в плечах, окладистая борода, в общем, настоящий русский богатырь.

— Здравствуйте! Скажите пожалуйста, а автомастерская где-нибудь поблизости есть?

— Нет, только в Прилипалово.

— Чёрт, опять это Прилипалово! — чертыхнулась я про себя. — Или мы вообще не в те края заехали? Ничего не понимаю!

— Что, издалека едете? — поинтересовался мужчина.

— Из Москвы. Но, вообще-то, я — местная, а навигатор почему-то вместо Засова показывает нам какое-то Прилипалово.

— Так его же переименовали этим летом, вернули историческое название. Был Засов, теперь — Прилипалово! — рассмеялся мужчина. — Местные быстро привыкли, и только так райцентр теперь и называют. Хотя некоторым это просто по приколу.

— А мама мне не говорила, — я растерялась от неожиданности. — Наверное, забыла.

— А вашу матушку-то как звать-величать? Может, я её знаю?

— Учительница Нина Петровна Пельтцер.

— Так вы — дочь Нины Петровны? — обрадовался мужчина и вышел на крыльцо дома в одной байковой рубахе. — Она ведь у нас была классным руководителем. Очень-очень хороший, а ещё справедливый человек! Как приятно!

— Вы куда? — ахнула я. — Замёрзнете!

— Ерунда, — отмахнулся он. — Давайте-ка, я посмотрю вашу машину. Я же по специальности — механик. Кстати, будем знакомы: меня зовут Андрей Семёнов. И не забудьте передать от меня привет вашей матушке, хорошо?

Кивнув головой, я представилась:

— Я — Люда, это — мой добрый знакомый Тахир. Меня ждут в райцентре мои близкие и дети, а тут такая незадача!

— Не переживайте, Люда, сейчас глянем.

Но после осмотра Жигулей выяснилось, что машину по-любому надо доставить в Засов, то есть в Прилипалово. Андрей сказал, что сегодня в автомастерской короткий день, но у него там работают знакомые, и он попробует с ними договориться, чтоб они задержались.

Оставив машину у дома Андрея, мы сели в его Ниву и меньше, чем через час, были дома. Взяв у Тахира ключи от машины, Андрей сказал, что они доставят Жигули на эвакуаторе и, если повезёт, сегодня автомобиль отремонтируют.

Пока мы с ним прощались до вечера, из дома выбежала мама, а в окне я увидела счастливые мордахи моих двойняшек. Ура, я дома!

Если хочешь добиться любви девушки…

— Арина Ивановна, почему вы сразу со мной не связались? — Руслан изо всех сил старался говорить спокойным тоном.

— Простите, Руслан Анварович, но я не думала, что Людмила Сергеевна не вернётся назад, — развела руками домоправительница. — Ничего не понимаю! Вроде я ничем её не обидела.

— Вы здесь точно совершенно ни при чём! Единственное, что от вас требовалось, позвонить мне, а не отпускать Людмилу Сергеевну на все четыре стороны. Где мне её теперь искать? Свой телефон она отключила.

— Об этом я как-то не подумала. Извините, пожалуйста.

— Хорошо.

Таиров резко развернулся и вышел из дома. Потом сел за руль и поехал в овощной ларёк, хозяин которого не внушал ему особого доверия, но был единственной ниточкой, которая в идеале могла бы привести его к Лёке.

Добравшись, наконец, до магазина, Руслан рывком распахнул дверь. Очередь вздрогнула от неожиданности. А вот хозяин ларька не повёл и бровью, что Руслану не понравилось и даже показалось подозрительным. Возможно, этот лавочник действительно знает, где Лёка.

Хмурый Таиров отрывисто бросил:

— Мне нужно с вами срочно поговорить.

— Становитесь в очередь.

— У меня нет времени.

— А я не могу не обслужить покупателей, которые пришли раньше вас.

— Хорошо, я покупаю весь ваш товар. Такой вариант вас устраивает?

— Нет, — коротко ответил мужчина и демонстративно обратился к покупателю:

— Что-нибудь ещё? Может, возьмёте к новогоднему столу гранатов? Они не только вам глаз порадуют, но и для здоровья очень полезны!

— Послушайте, уважаемый, — сказал Руслан, обращаясь к хозяину ларька, — чем так стоять и препираться, вы бы лучше нашли для меня пять минут своего драгоценного времени. А я, как и обещал, скуплю весь ваш товар.

— Как же так? — растерянно произнесла пожилая женщина. — Я уже полчаса стою в очереди! Получается, зря что ли? Скоро магазин закроется.

— У богатых свои причуды, — сказал кто-то вполголоса.

— Лично мне ничего не нужно. Я оплачу товар, а вы возьмёте его бесплатно, — обратился к очереди Руслан. — Только дайте мне пять минут на разговор с хозяином магазина.

— Товарищи, чего бы нам не помочь доброму человеку? — улыбаясь щербатым ртом, сказала одна старушка. — Видать, у него дело какое-то важное.

— Пять минут погоды не сделают, — поддержала её женщина. — Пусть он решит свой вопрос.

— Спасибо, — поблагодарил покупателей Руслан и обратился к хозяину ларька: Как видите, люди пошли мне навстречу.

— А ты, сынок, настырный, — усмехнулся хозяин ларька и кивнул на маленькую дверь. — Ну, заходи, поговорим.

Как догадался Руслан, это была подсобка. Вдоль одной из стен были сложены картонные коробки с фруктами, а у крохотного оконца стоял столик, на нём две синие пиалы и тарелка с конфетами. В общем-то, что-то подобное он и ожидал увидеть.

Однако Таирова поразило другое: едва он переступил порог подсобки, как в нос ему ударил знакомый аромат. Lacoste! Он купил их сегодня для Лёки в “Никольском пассаже”.

Руслану очень нравился женственный аромат этих духов, в котором звучали нотки сандала, замши, фиалки и жасмина. Аромат действовал успокаивающе и даже по-своему согревал в холодное время года. А главное — его невозможно было спутать с другими духами.

Заметив, как его незваный гость вдохнул запах и вздрогнул, хозяин ларька нахмурился.

— Думаю, вы догадываетесь, что меня интересует? — при всей его неприязни к лавочнику, Руслан понял, что с ним он может говорить без обиняков.

— Молодого, здорового мужчину может интересовать только молодая и красивая женщина, — усмехнулся Абдулла. — Весь мир вертится вокруг женщин, верно?

— Где Людмила?

— Была она тут после обеда, и больше я её не видел.

— Неправда! — голос Таирова задрожал от гнева. — Людмила была здесь недавно. Ещё запах её духов не выветрился в этой комнате.

— Я же говорю, Люся приезжала попрощаться со мной после обеда.

— Не пытайтесь меня обмануть. Аромат духов Lacoste держится совсем недолго. Это значит, что моя невеста была в вашем магазине, может, пару часов назад.

— А что, у Люси появился жених? — хозяин ларька с интересом посмотрел на Таирова. — Ну надо же, она мне ничего не говорила!

— Куда, к кому уехала Людмила?

— Я же говорю тебе, сынок: не знаю! И, вообще, мне за прилавок вставать надо. Люди ждут.

— За прилавок?.. — рассеянно переспросил Руслан. — Подождите, а куда девался тот парень, которого я здесь видел с утра?

— Отпросился с работы после обеда, — нехотя ответил Аббулла, но по его враз напрягшимся плечам Таиров догадался, что мужчина что-то скрывает.

— Какое удивительное совпадение: одновременно исчезли два человека, которые работали в вашем магазине! — сыронизировал Таиров.

Хозяин овощного ларька улыбнулся в усы и сказал:

— Если хочешь, сынок, добиться любви девушки, ты должен за неё побороться. Я с Люсей знаком не один год и знаю: она — девушка гордая, самолюбивая и на редкость порядочная. Её любовь ты не купишь. Но побороться можешь. Кто знает?.. — и он пожал плечами.

Сообразив, что лавочник не признается ему даже под дулом пистолета, Таиров положил на стол несколько купюр евро:

— Я обещал людям оплатить их покупки. И с наступающим праздником вас.

— Удачи тебе, сынок!

Руслан вышел из подсобки с потемневшим лицом. Что-то оживлённо обсуждавшая очередь враз замолкла и расступилась.

Сев в машину, Таиров обеими руками вцепился за руль. У него в голове не укладывалось, как могло получиться, что Лёка, которую он так долго искал, сбежала от него на следующий день после их судьбоносной встречи? Что он сделал не так? Чего его куколка испугалась, или что в нём её насторожило?

Ведь он же видел, какими глазами она на него смотрела, видел! Так смотрят влюблённые женщины. А также — женщины недолюбленные. Он встречал на своём пути и тех, и других.

Лёка, которую спустя почти десять лет встретил Руслан, была два в одном: и влюблённая, и недолюбленная.

Перебирая в памяти события вчерашнего дня, Руслан вдруг вспомнил, что в доме его мамы осталась куртка Лёки. Возможно, в ней он найдёт что-то такое, что послужит зацепкой в её поисках. Не теряя времени, Таиров поехал.

Понаехавшие

Сжимая в руках чек от билета на поезд, который он обнаружил в куртке Лёки, Руслан сел за руль своего чёрного гелендвагена и поехал. Путь молодого человека лежал в тот самый райцентр, где жили родные девушки. Нет, на билете название населённого пункта не было указано, но Руслан не сомневался, что Лёка отправилась на праздники домой.

Ночь он провёл в третьеразрядной гостинице небольшого городка. Потом опять сел за руль. Но когда, если верить навигатору, до конечной точки оставалось немного, машина заглохла.

— Что, братан, и у тебя тоже тачка сломалась? — услышал Таиров чей-то голос.

— Да сам не пойму, в чём дело! — оторвавшись от мотора, который он пытался посмотреть, отозвался с досадой Руслан. — Вроде бы мой водитель недавно возил машину на техосмотр, а она встала — и ни в какую!

— М-да, не повезло тебе, — посочувствовал незнакомец. — Раньше третьего января машину точно не починят. Зуб даю!

— А ты откуда знаешь?

— Так у меня самого моя Нива сломалась после того, как я с ребятами довёз таких же, как и ты, поломатых, в райцентр. Хорошо, односельчанин подвернулся, с ним и приехал назад.

— А что, в вашем райцентре всего лишь одно СТО?

— Когда-то было три, сейчас — одна автомастерская, — сообщил словоохотливый мужчина. — Я сам механик, так сказать, дипломированный специалист, мог бы открыть свою лавочку.

— И чего же ты не открыл? — расстроенно спросил Руслан. — Одно СТО на весь район — разве это нормально?

— Так там без вложений не обойтись. Сейчас, сам знаешь, куда ни плюнь, везде электроника. А оборудование для ремонта хороших денег стоит. Вот и получается, что я — сапожник без сапог! Кстати, меня зовут Андрей Семёнов.

— Я — Руслан Таиров.

— Как пить дать, ты тоже из Москвы?

— Почему — тоже? А-а, ты, видимо, догадался по номерам?

Но Андрей замотал головой и пояснил:

— Да те поломатые, машину которых я попросил мужиков отремонтировать до ночи, также из Москвы сюда приехали. Раньше мы в столицу ездили, а теперь вы понаехали! — Андрей засмеялся, но по-доброму, без насмешки. — Можно сказать, мы с вами местами поменялись!

Словно ищейка, напавшая на нужный след, Руслан втянул носом воздух и небрежно сказал:

— А кого ты довозил-то? Наверное, парней? Девушки вряд ли рискнули бы ехать по зимней дороге.

— Ничего подобного! — запротестовал Андрей. — Там и парень есть, и девушка. Причём, как оказалось, я маму этой Люды знаю. Нина Петровна Пельтцер — моя бывшая классная. Так что Люда — из местных, а парень, походу, — её водитель. Хотя, может, и жених. Не каждый согласится ехать на Новый год в богом забытый райцентр.

— Жених, говоришь?! — вскипел Руслан и, хищно сузив свои зелёные глаза, сжал кулаки.

— Да бог его знает, — пожал плечами Андрей. — Я же свечку не держал, хотя смотрелись они неплохо. Оба — молодые, красивые. Она — светленькая, нежная, он — смуглый, нехилый.

Слушать дальше “дипломированного специалиста” Таирову было просто невыносимо. Он в мыслях корил себя за то, что опростоволосился и не разглядел соперника в парне, который вчера утром стоял за прилавком. Видимо, это был сын хозяина овощного ларька.

Да уж, шустрый парень: не растерялся и приударил за красивой девушкой. Хотя непонятно, что в нём нашла Лёка? Правда, паренёк смазливый. Но чем он умудрился зацепить бывшую учительницу русского языка и литературы? Ведь между ними — пропасть!

Вот и поди пойми этих женщин! Конечно, Руслану нравились девушки с изюминкой, или, как ещё говорят: с загадкой. Но всё должно быть в меру.

С трудом сдерживая себя, Таиров сказал:

— Скажи-ка мне, брат, на чём отсюда можно доехать до вашего, — он перелистал телефон, — Засова?

— Наш райцентр уже не Засов, а Прилипалово, — улыбнулся Андрей и, увидев недоверчивый взгляд гостя из Москвы, пояснил: Это не шутка, райцентру вернули его дореволюционное название.

— Пусть будет Прилипалово, — вздохнул Руслан. — Но здесь ходит такси или хотя бы какая-то маршрутка?

— Мужики наши таксуют, — ответил Андрей, — но сегодня никто тебя, братуха, не повезёт и за штуку баксов. Новый год, сам понимаешь, бывает раз в год, — рассмеялся и добавил: Я бы тебя отвёз, но нынче такая непруха: моя машина тоже встала. Так что не обессудь.

— Да?.. — нахмурился Руслан. — Ну тогда я пойду пешком.

С этими словами Таиров открыл багажник, вынул какие-то пакеты и сделал шаг вперёд.

— Постой, Руслан, ты куда?

— В Прилипалово. Надеюсь, до полуночи успею добраться.

— А если собьёшься с пути?

— Не факт. Это лучше, чем стоять на одном месте и языком трепать. Так и Новый год можно посреди дороги встретить.

— Может, в дом зайдёшь, выпьешь чаю? Я живу один, так что на нервы капать некому. Зато ты перед дорогой согреешься.

— Спасибо, Андрей, но нет времени.

— Стой! У меня появилась одна идея. Давай, заходи в дом!

Загадай желание

Стрелки часов приближались к десяти часам вечера, когда перед домом Пельтцеров вдруг остановились сани, запряжённые парой каурых лошадок. Во дворе громко залаяла собака.

Отодвинув белые кружевные занавески, в окошко выглянула худощавая женщина средних лет в очках. Выглянула и замерла на месте от удивления.

Замешательство хозяйки дома можно было понять. Потому что в деревянных резных санях сидел Дед Мороз. Настоящий Дед Мороз! С длинной белой бородой, в красной шубе до пят, с серебристым посохом в одной и с большим красным мешком в другой руке, а рядом с ним возница, одетый в тулуп. В общем, самые желанные гости на Новый год.

Покряхтывая, как положено дедушке, Таиров выбрался из саней. Хотя кряхтению Руслана имелось и другое, более прозаическое объяснение. Раньше он видел сани по телевизору, и со стороны они — большие, летящие, казались ему удобными и даже романтичными. А для Деда Мороза — это, вообще, самый подходящий вид транспорта.

Ведь Руслан привёз с собой костюм Деда Мороза, в который намеревался нарядиться, когда они с Лёкой будут вместе встречать Новый год. По его плану сегодня, в новогоднюю ночь, он хотел сделать девушке предложение руки и сердца. И не имело значения, как жила Лёка до их встречи,есть ли у неё дети, а уж тем более то, что она была замужем.

Скорее, было бы странно, если б Лёка не выходила замуж. Да такой красотке, как пить дать, приходится отбиваться от кавалеров руками-ногами! Так что не исключено, что двойняшки, которых он видел в свой прошлый приезд, это — дети его девушки.

Наверняка Лёка не помнит об обещании, которое он ей дал в школьном коридоре. Но он-то был настроен серьёзно и от своей первой любви не собирался отказываться! Другое дело, что Лёка от него почему-то сбежала. В итоге, ему пришлось догонять её сначала на машине, а потом и вовсе на экзотическом виде транспорта.

Хотя после их с Андреем поездки Руслан зарёкся впредь кататься на санях. В гелендвагене гораздо комфортнее. Правда, как оказалось, даже этот дорогой автомобиль может ломаться. По возвращении в Москву надо будет самому съездить в сервис-центр и узнать, в чём дело.

Конечно, благодаря саням, которые Андрей одолжил у своего соседа, они всё же добрались до райцентра, но у Таирова с непривычки теперь ломило спину.

Впрочем, эти неприятные ощущения улетучились, стоило им с Андреем переступить порог дома, где в последний раз он был три года назад. Ведь навстречу гостям вышло семейство Пельтцеров в полном составе: мама Лёки, бабушка, двое малышей и главное — сама Лёка.

В костюме Деда Мороза и с длинной накладной белой бородой Людмила своего бывшего ученика поначалу не узнала. Её розовый ротик приоткрылся от восхищения, большие серые глаза увеличились в размере, а щёчки порозовели от удовольствия.

У Руслана — в общем-то, не склонного к сантиментам мужчины, защемило сердце. Как мало его куколке нужно, чтобы обрадоваться! Ведь окружающие молодого бизнесмена девушки, включая его сводную сестру Вику, были более требовательными и даже капризными. А вот Лёка, как ребёнок, при виде Деда Мороза пришла в восторг.

Какое редкое качество для современных женщин! В эту минуту Таиров готов был бросить весь мир к ногам его девочки. Но, стоило ему заговорить, как Лёка на глазах вдруг сникла.

— Ну что, мои дорогие, ждали в гости Деда Мороза? — потрясая посохом, спросил он у детей.

И хоть Руслан старался говорить низким, густым голосом, как подобает персонажу сказок, Лёка всё равно его узнала и растерялась.

Девушка опустила голову, сделала шаг в сторону, как будто хотела уйти вглубь дома, но потом осталась. Однако при этом Лёка старательно отводила свой взгляд от Руслана.

Зато малыши явно были счастливы. Правда, мальчик ничего не сказал, но его зелёные глаза прям-таки сверкали, а девочка выдохнула с восторгом:

— Ждали, Дедушка Мороз! И я тебя ждала, и Мартин! Только он ни за что не признается в этом. Но ты же не будешь на него обижаться, деда?

— Конечно, нет! Вот чего бы мне хотелось, дети, так это, чтобы вы почитали стихи, сплясали или спели новогодние песенки. Ну а я подарю вам подарки. Ёлку-то вам поставили?

— Ой, простите, Дедушка Мороз, — Нина Петровна покраснела и, хоть она наверняка поняла, что за белой бородой и красной шубой скрывается тот самый настырный паренёк, который напугал их с её мамой, когда заявился к ним на дорогой машине, а виду не подала. — Мы и вправду не ожидали, что вы найдёте для нас время. Пожалуйста, проходите в комнату!

— Я же говорила, баба Нина, что видела во сне Дедушку Мороза, — затараторила малышка, — но только на нём была синяя шуба. Он попросил меня загадать желание, а я не успела и проснулась. А ты, баба Нина, мне не поверила!

— Понимаешь, Милана, у Дедушки Мороза много дел, он не всегда успевает объездить всех детей, — взяв девочку за руку, сказала Нина Петровна и посторонилась в дверях, пропуская неожиданных гостей.

— Зато теперь я могу загадать желание! — заявила малышка и захлопала в ладоши.

— Вижу, Дед Мороз прибыл в гости не со своей внучкой Снегурочкой, а с помощником, — улыбнулась бабушка, державшая за руку мальчика.

— Андрей, извини, — спохватился Таиров, кивнул головой товарищу, приглашая идти за ним, и обратился к детям:

— Да, мои хорошие, Снегурочка пошла поздравить других деток, поэтому вместе со мной мой помощник дядя Андрей.

— Что-то мне кажется, я этого помощника где-то видела, — гневно сверкая глазами, сказала уже оправившаяся от неожиданности Люда.

— Может, вам показалось? — отводя взгляд в сторону, выдавил из себя Андрей и поспешно отвернулся.

— Мы сегодня много дворов обошли, — усмехнулся Руслан. — Возможно, вы нас и видели.

— Как только у вас времени-то на всё хватает, дедушка? Вы ведь уже старенький, поберегли бы себя, что ли! — не унималась возмущённая появлением Таирова в её доме Людмила.

— Люся, перестать, пожалуйста, — смутилась её мама. — Сегодня как-никак праздник.

Руслан усмехнулся в свою накладную бороду и, проходя мимо девушки, шепнул на ушко:

— Загадай желание, Лёка. А я его исполню.

— Вот ещё! — вспылила Люда, но Дед Мороз с помощником уже скрылись в комнате, где была установлена большая ёлка.

Загадай желание-2

— Какая красивая ёлка! — воскликнул Руслан. И он — человек, родившийся с серебряной ложкой во рту, был абсолютно искренен сейчас. Потому что в скромном уютном домике на ёлке висели советские ёлочные игрушки, каких нынче не встретишь, а комната, как в старые добрые времена, была украшена бумажными снежинками и гирляндами.

— Вам, правда, нравится? — зардевшись от удовольствия, спросила Нина Петровна.

— Очень! Такую ёлку я видел на фото в альбомах у родителей, — забыв про свою роль Деда Мороза, признался Таиров. — Она какая-то более настоящая что ли.

— Дедушка Мороз, у тебя тоже были мама и папа?! — тут же отреагировала на слова Руслана малышка и забросала его вопросами: А где они живут? В лесу? Им там не холодно? Может, ты позовёшь их к нам в гости?

— Вот это да! — выдохнул её братик. Руслан не понял, как он должен истолковать его слова, но подумал, что своими ярко-зелёными глазами мальчик ему кого-то сильно напоминает, но кого — с ходу не смог сообразить.

— Мама у меня есть, — растерялся оплошавший мужчина. — Она живёт в маленьком лесочке, Малыш, но ей не холодно, потому что у неё там стоит домик.

— Я не Малыш, а Милана, — улыбнулась девочка. — А это мой брат Мартин.

— Малыш?! — Люда взвилась, вспомнив, что в ту ночь, когда Таиров отвёз её к себе домой, она ясно слышала, как в коридоре некая девица приставала к Руслану насчёт выпивки, а он ласково называл её Малыш.

— У нашего Дедушки Мороза, доченька, есть и мама, и Снегурочка, которую он почему-то зовёт Малыш. Так что, Милана, ты можешь за него не переживать. Наш Дед Мороз точно не пропадёт! — съязвила уязвлённая до глубины души девушка.

— Люся?.. — укоризненно произнесла Нина Петровна, которая после того, как парень-мажор преподнёс им приятный сюрприз, нарядившись в костюм Деда Мороза, а потом вдобавок похвалил её ёлку, стала относиться к нему более лояльно.

Руслан поперхнулся. Чёрт возьми, если он правильно всё понял, Лёка его ревнует! А ведь ревность и любовь — практически синонимы! Таиров был так взволнован своим открытием, что не сразу понял, кто его тянет за рукав шубы.

— Дедушка Мороз, мне нужно тебе что-то сказать, — произнесла Милана, и потом шепнула ему на ухо: Я хочу увидеть Снегурочку. Ты можешь сделать так, чтоб она пришла к нам?

— Но, может, Милана, ты хочешь попросить меня о чём-то другом? — растерялся Руслан.

— Вообще-то, у настоящих девочек не может быть только одно желание, — призадумалась маленькая кокетка.

— Конечно! — обрадовался Руслан. — Какие ещё у тебя есть желания, Милана?

— Это совершенно невыполнимо, — вполголоса заметил Мартин. Но его сестру сложно было сбить с толку.

— Дедушка Мороз, так ты же ещё не выполнил моё первое желание по поводу Снегурочки? — сказала с удивлением Милана и добавила: А о своём втором желании я скажу тебе потом.

Людмила тихонько прыснула в кулак. Нина Петровна закашлялась. Бабушка заулыбалась. А Таирова неожиданно осенило.

— Могу! — заявил он и посмотрел на Людмилу. Она почувствовала какое-то беспокойство и, как оказалось, не зря, потому что Руслан сказал:

— Дети, вы пока покажите моему помощнику дяде Андрею, что вы умеете делать: танцевать или читать стихи, а я тем временем схожу за своей внучкой.

— Хорошо! — хором ответили двойняшки. — Мы будем ждать!

— Лёка, нам нужно поговорить, — Таиров взял девушку за локоток и вывел её из комнаты.

Андрей, с которым Руслан поделился за рюмкой чая, что он приехал в их Прилипалово за своей невестой, сообразил, что настал его черёд развлекать публику, и громко скомандовал:

— Ну, что, дети? Шагом-марш вокруг ёлки!

Мартин и Милана удивлённо посмотрели на помощника Деда Мороза. Тогда он спросил:

— Ну вы же, наверное, видели, как маршируют солдаты? Раз-два! Раз-два! Ничего сложного.

После этих слов он, ужасно довольный своей находчивостью, присел на диван в надежде отсидеться, пока дети будут развлекать сами себя, но в следующую секунду подпрыгнул, как подстреленный.

— Дядя Андрей, наверное, вы тоже хотите маршировать с нами? — спросил его Мартин.

— Я?! — у Семёнова вытянулось лицо, губы задрожали от обиды, а про себя он подумал:

— Неужто я похож на идиота? Это детям без разницы, чем заниматься, лишь бы не сидеть на одном месте. Но я-то давно из детского возраста вышел! Или по мне не видно?

— Ведь вы же не такой старенький, как Дедушка Мороз, — поддержала брата Милана.

— Да, конечно, — пробормотал помощник Деда Мороза и поплёлся к ёлке.

— Только, давайте, мы будем водить хоровод? — предложила малышка. — А то маршировать на Новый год не очень хочется.

— Или, может, мы поиграем в какие-нибудь игры? — спросил Мартин.

Но, на счастье Андрея, в комнату вдруг заглянул парень, с которым дочка Нины Петровны приехала из Москвы. Голова у него была обёрнута полотенцем, лицо — распаренное.

Увидев детей, которые водили хоровод вокруг ёлки в компании Семёнова, он воскликнул:

— Ого, какое у вас тут веселье! А меня примете к себе?

— С лёгким паром, Тахир! — поприветствовали его Нина Петровна с бабушкой.

— Спасибо! — парень улыбнулся белоснежной улыбкой.

— Пойдёмте, дядя Тахир! — обрадовались малыши. — Сейчас дядя Андрей будет читать нам стихи.

— Мы так не договаривались! — испугался Андрей. — Стихи должны читать дети, а моё дело — раздавать подарки.

— А вот и неправильно! — возразила Милана. — Подарки раздаёт Дед Мороз, а его помощник должен веселить нас. Разве не так?

— Ну, давайте, — с задором сказал Мартин, — я начну читать стихотворение, а дядя Андрей его закончит! Итак:

Скоро, скоро Новый год!

Он торопится, идёт.

Постучится в двери к нам… — в этом месте Мартин улыбнулся и сделал эффектную паузу.

Милана и Тахир дружно закончили:

Дети, здравствуйте, я к вам!

Нина Петровна с бабушкой зааплодировали самодеятельным артистам.

По лицу Андрея Тахир догадался, что тот не помнит ни одного новогоднего стихотворения, и предложил детям:

— Лучше, давайте, мы споём “В лесу родилась ёлочка”? Я очень люблю эту песенку!

Компания из взрослых и детей дружно водила хоровод вокруг красавицы-ёлки, когда к ним присоединились Дед Мороз и Снегурочка.

Не сразу, но Люся согласилась переодеться, чтоб сыграть роль внучки Деда Мороза. И хоть поначалу девушка возмущалась, в честь чего, мол, она должна помогать Таирову выходить из ситуации, которой могло не быть, если б он не отправился следом за ней в Прилипалово, Руслан сумел её убедить, что они делают общее дело на благо детей.

Памятуя о том, каким он представлял встречу Нового года, Таиров захватил с собой один из чемоданов с платьями, которые Лёка купила в “Никольском пассаже”. Конечно, ничего похожего на костюм Снегурочки в нём не оказалось, но умничка Людмила сумела из того, что имелось в наличии, состряпать что-то, что можно было принять за наряд Снегурки.

Радости детей не было предела. И хоть Милана без труда признала во внучке Деда Мороза свою маму, она великодушно подыграла взрослым и называла Людмилу Снегурочкой.

В свою очередь, Руслан и Людмила щедро раздавали подарки из большого красного мешка, который казался бездонным. Атмосфера в доме была самая что ни на есть новогодняя. Нина Петровна то и дело повторяла, что такого весёлого Нового года она и не припомнит.

Глядя в счастливые лица малышей, Таиров чувствовал себя настоящим волшебником. Это было потрясающее ощущение — знать, что ты можешь исполнить любое желание! Пожалуй, ради этого ему уже стоило отправиться в забытый богом райцентр.

Вот только при виде Тахира он не сумел сдержать себя и нахмурился. Сразу догадавшись, что Руслан приревновал её к парню, Лёка старалась держаться от Тахира подальше.

Потом Нина Петровна пригласила всех к столу. Возбуждённые играми взрослые с большим удовольствием приняли приглашение. Однако Руслан был вынужден задержаться, так как Милана с умоляющим видом потянула его за руку.

Он присел перед девочкой на корточки, а она громко прошептала ему в ухо:

— Дедушка Мороз, мы договаривались, что я загадаю ещё одно желание.

Подумав, что малышка хочет попросить его, чтобы он, когда они вернутся в Москву, повёл их с братом на какие-нибудь аттракционы или в цирк, Руслан весело ответил:

— Слушаю тебя, Милана!

— Я хочу, чтобы папа приехал, наконец, к нам с Мартином из своей командировки. Сколько можно работать?

От неожиданности Руслан поперхнулся.

Конечно же, он помнил, как три года назад Милана — тогда ещё совсем маленькая девочка, бросилась ему навстречу, вообразив, что он — их папа.

Конечно, Руслан был бы рад стать для этих чудесных двойняшек папой. Но он боялся детям пообещать что-то заранее. Ведь от Лёки можно было ожидать чего угодно!

Конечно, он разобьётся в лепёшку ради того, чтоб Лёка стала его женой. Но, как человек, который далеко не первый год был в бизнесе, понимал, что всегда следует учитывать такое понятие, как форс-мажор. И подводить детей он просто не имеет права.

А Милана тем временем, доверчиво глядя в глаза Деду Морозу, продолжила:

— Наверное, папа даже не помнит наши с Мартином лица. Это печально. А ещё я не верю, что папе одному хорошо, если нам без него так плохо.

— Папа обязательно приедет к вам с Мартином! — решился пообещать Руслан. — Но пока он очень занят.

— Мы это слышим давно, — вздохнула малышка.

Разозлившись на бывшего мужа Лёки, которого они нечаянно встретили в торговом центре, и которому, похоже, нет никакого дела до своих детей, Руслан твёрдо сказал:

— Поверь мне, Милана, папа у вас с Мартином обязательно будет! Просто не сегодня.

— Я верю тебе, Дедушка Мороз! — обрадованно произнесла малышка и поцеловала Руслана в щёку. Затем взяла его за руку и повела в комнату, где их ждал накрытый стол.

Разговор по душам

Делая вид, будто занята разговором с мамой, я краем глаза следила за Русланом. По случаю праздника мои малыши сегодня встали чуть позже, и поэтому я разрешила им задержаться.

Я очень хорошо помню, как сама, будучи ребёнком, уговаривала маму, чтобы она не отправляла меня в постель, когда весь честной народ встречает Новый год.

А ведь тогда праздники отмечали поскромнее, и того же Деда Мороза у нас не было. Моим деткам повезло больше. Благодаря Руслану, у них сегодня получился просто замечательный праздник! И я, признаться, как-то оттаяла и уже не злилась на Таирова, что он испортил мне всю малину, когда вслед за мной приехал в Прилипалово.

Понятия не имею, где он взял мой адрес! Но такая настойчивость меня зацепила. Конечно, это вовсе не значит, что я собираюсь броситься в его объятия. И всё же, чёрт возьми, это приятно!

Неожиданно я вновь почувствовала себя женщиной. Это было так странно, так удивительно! Ведь с тех пор, как у меня появились двойняшки, на себя я просто махнула рукой.

Особенно сложно было в первое время. Правда, меня очень выручила моя мама. Я тогда жила в областном центре, и мама, оставив хозяйство на бабушку, приехала, чтобы помогать мне ухаживать за малышами. Ведь рожать двойню в нашем захолустном райцентре я не рискнула. Да и потом им также требовался надлежащий уход.

На двойняшек-тройняшек приятно смотреть со стороны, но вырастить их — тот ещё квест! Оглядываясь назад, я просто не представляю, что бы я делала без мамы?

Правда, я постаралась с ранних лет приучать детей к самостоятельности. Поэтому, когда им было всего два года от роду, я рискнула переехать в Москву. Устроиться в школу не получилось, но зато судьба свела меня с дядей Абдуллой. Можно сказать, он и его семья отчасти заменили мне родственников.

Тем не менее на себя у меня по-прежнему нет времени. И вдруг, благодаря Руслану, я почувствовала себя красивой и даже хрупкой женщиной. Это так приятно!

Приятно, когда мужчина ради тебя что-то делает, а не пыжится, как Кривонос, который вёл себя со мной так, будто он — пуп земли, не меньше. А я…

Пожалуй, я тогдашняя, могла сказать о себе, как Татьяна Ларина: “я была моложе, я лучше, кажется, была”. Короче, что уж греха таить, была глупенькой девушкой, которая посадила себе на голову никчемного человека.

Правда, мой брак кое-чему меня всё же научил, и теперь я больше не горю желанием выйти замуж. Сейчас я — сама себе хозяйка. Но главное — я не хочу, чтобы моих детей стал обижать не пойми кто только на том основании, что он — мой муж.

Конечно, двойняшки спрашивают у меня, где их папа. Блин, если б я сама это знала! Штука в том, что наш папочка ни мне, ни детям моим абсолютно ничем не обязан. Так получилось.

Нет, я ни о чём не жалею. Но отдаю себе отчёт в том, что малыши нуждаются в общении с мужчиной. Поэтому я очень благодарна Руслану, что он хотя бы отчасти возместил им этот дефицит общения.

Сколько раз они сегодня водили хоровод вокруг ёлки — невозможно сосчитать, а подарки за рассказанные ими стихи и спетые песенки вообще поразили воображение детей! О таких игрушках мои детки не могли и мечтать. К счастью, малыши у меня не капризные, и истерик в магазине никогда мне не закатывают. Понимают, что у мамы нет лишних денег.

Естественно, мне очень хочется, чтобы мои дети ни в чём не нуждались. Надеюсь, рано или поздно у меня получится открыть свой магазинчик, а лучше — сеть магазинов. Тогда, имея деньги, я могла бы больше внимания и времени уделять деткам. Хотя, безусловно, понимаю, что заменить им отца мне в любом случае не удастся.

Однако сегодня Мартин и Милана сполна воспользовались тем, что у нас в гостях оказался мужчина. После того, как они пересказали Деду Морозу все новогодние стишки, станцевали старую добрую "Летку-еньку", которой я научила своих двойняшек, и перепели песенки, дети попросили его покатать их на спине.

Я ахнула и попробовала отговорить малышей от этой затеи. Мол, Дедушка Мороз — уже старенький, и к тому же он — наш гость. По мне, это и вправду было не совсем прилично — взваливать на плечи Таирова то, что в полных семьях обычно делает отец.

Но Руслан заверил, что будет рад примерить на себя роль коняшки. Милана бросилась ему на шею, а Мартин по-мужски пожал руку.

Оставаясь верным взятой на себя роли, Руслан в своей длинной красной шубе встал на четвереньки и, к восторгу малышей, начал катать Милану. А она потом поменялась местами с братиком. Но затем Андрею, которого Таиров представил детям, как своего помощника, видимо, стало неудобно. И он тоже предложил себя в качестве лошади.

Сидя на диване, бабушка с Тахиром хлопали в ладоши, подбадривая наездников.

У меня защемило сердце, я отвернулась в сторону. Мама вздохнула и сказала:

— Что ни говори, Люся, а детям нужен отец.

— Ну где же я возьму его, мама?

— Да вроде бы этот молодой человек не против жениться на тебе, дочка. Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление.

— С чего ты взяла, мамулечка? Руслан приехал сюда, чтоб просто убить время.

— А то ему в Москве заняться нечем, — усмехнулась мама. — Мне так кажется, что ты ему, Люся, очень нравишься. Между прочим, человек он серьёзный и даже настойчивый. Ты бы пригляделась к нему, доченька?

— Мам, а ты знаешь, что Руслан Таиров — это, вообще-то, мой бывший ученик? У нас с ним разница в возрасте, как бы тебе помягче сказать? Короче, немаленькая.

— Да всё я знаю! Он ведь к нам приезжает не в первый раз, Люся.

— Как, не в первый?.. — от маминых слов я так опешила, что ощутила на физическом уровне, как мои глаза увеличиваются в размере. — А почему же ты раньше молчала?

Мама смутилась и поспешно заговорила:

— Раньше я ему не верила, а сейчас увидела, как Руслан относится к детям и подумала, что из него может получиться хороший отец. Да и вы с ним смотритесь очень гармонично.

— Ну ты, мамуля, даёшь! — только и смогла я сказать в ответ.

— Конечно, доченька, это твоё личное дело, — мама по-прежнему была в смущении. — Просто я, как всякая мать, хочу для тебя счастья.

— Ой, мамулечка, с меня довольно одного замужества! Как вспомню свою семейную жизнь с Кривоносом, так вздрогну.

— Обжёгшись на молоке, дуют на воду, понимаю, — кивнула головой мама. — Но ты, дочка, Валеру-то не ставь на одну доску с Русланом. В своё время я отговаривала тебя выходить за Валеру замуж, но ты меня не послушала.

— Ну так Валерка с виду казался нормальным, — уныло ответила я. — Кто же знал, что потом он станет вести себя, как домостроевец? Женщина обязана угождать мужу и рожать детей! — передразнила я бывшего мужа. — А нет, чтобы в зеркало на себя посмотреть, прежде чем требования жене выдвигать.

— А ведь вторая-то жена Валеры тоже не родила, — вполголоса произнесла мама. — Может, у него самого были какие-то проблемы? Вот он и уехал в Москву от кривотолков подальше.

— Кривоноса там уже подобрали, — я рассмеялась, вспомнив женщину в голубой норке, за которой мой бывший ходил, как собачонка, и пояснила: Мы с ним в торговом центре вчера столкнулись. Он по своей привычке попытался меня поддеть, но у него ничего не вышло!

— Надо же? — удивилась мама. — Вы с Валерой, сколько ты домой приезжала, здесь ни разу не виделись, а в мегаполисе встретились.

— Выброси, мамуль, из своей головы этого человека? — попросила я. — Честно, он того не стоит.

— И то верно, — согласилась мама и опять вернулась к Таирову. — Зато Руслан мне внушает теперь доверие. Я, когда в первый раз его увидела, решила, что это просто мажор, который захотел доказать своим приятелям, что может влюбить в себя учительницу. Это было, когда ты, дочка, только уволилась из школы.

— Руслан, может, и мажор, но не конченый мажор. Родители воспитали парня нормально, — заметила я, а про себя поразилась, что мама столько лет скрывала от меня, что Рус приезжал в райцентр ещё бог знает когда. Блин, я бы на её месте не вытерпела!

Одновременно в голове у меня мелькнула мысль:

— Интересно, а чего он хотел? Может, я — его первая любовь? Нет, не верю! Руслану тогда было всего лишь тринадцать лет. Какая любовь, к чёрту?

— Вот и я говорю, Люся, что тебе стоит к нему присмотреться, — обрадовалась мама. — Ведь если бы Руслан относился к тебе иначе, более легкомысленно, он не поехал вслед за тобой под Новый год, когда в Москве полно всяких развлечений. А он не просто приехал, но ещё и позаботился о том, чтоб для каждого захватить какой-то подарок. Но главное — ты посмотри, как от него пищат Мартин и Милана? Можно подумать, родного отца встретили!

— Со стороны это всё смотрится, конечно, здорово, — в отличие от мамы, я была настроена более скептически в отношении Таирова. — Штука в том, что праздник закончится, начнутся будни, а вместе с ними вылезут какие-нибудь проблемы и непонятки. Оно мне надо? Сейчас я сама себе хозяйка. А жёны богатых людей — это нередко птицы в золотой клетке.

— Ты же сама сказала, Люся, что родители воспитали Руслана хорошо, — мягко улыбнулась мама. — Думаю, дочка, больше всего тебя смущает ваша разница в возрасте. Но когда речь идёт о счастье, на людское мнение нельзя оглядываться.

Не могу сказать, что мы с мамой часто говорим настолько откровенно, поэтому я решила воспользоваться нашим разговором по душам и спросить её в лоб, чтобы понять, чем ей так пришёлся по нраву Таиров.

— Мам, скажи честно, ты так впрягаешься за Руслана, потому что догадываешься, что он — человек очень богатый?

— Ну что ты, дочка? — у мамы от обиды даже губы задрожали. — Мне своих внуков жалко. Отец им нужен, а ты упрямишься. У меня сердце кровью обливается, стоит подумать, что Мартина или Милану кто-то может назвать безотцовщиной. И потом, я не говорю, что тебе нужно прям сейчас выходить замуж за Руслана. Но присмотреться-то можно!

— Извини, пожалуйста, мамуль? Я, правда, не хотела тебя обидеть. Но я не вижу себя женой Таирова. Пойми, моя дорогая, это называется — неравный брак. Причём неравный он во всех отношениях: и в плане возраста, и социального положения, и наличия у меня детей. Сейчас Руслану интересно играть с Мартином и Миланой, а завтра интерес пропадёт. И что тогда я скажу детям? Мне и так уже врать им надоело про папашу, который уехал в командировку. А ты хочешь, чтоб я новые сказки им придумывала?

— Решать тебе, доченька, — голос мамы дрогнул. — Но я не верю, что человек, который искал тебя на протяжении стольких лет, изменится по отношению к тебе или к детям.

— Не знаю, мамуль. Мне кажется, я не готова вступать в новые отношения.

— Боюсь, доча, так и молодость пройдёт.

— Самое смешное, мамуль, Таиров ещё даже не делал мне предложения! — спохватилась я и рассмеялась. — А мы с тобой, моя золотая, делим шкуру неубитого медведя.

— И то верно, — мама улыбнулась и сказала: Пойдём, Люся, приготовим чай. А то Тахир уже мается. Восточные люди без чая не могут долго обходиться.

— С удовольствием, моя золотая. И, знаешь, мама? Я тебя очень-очень люблю! Ты у меня — такая классная!

Зачем я только одела кружевной бюстгальтер?

Только мы с мамой торжественно водрузили на стол бабушкин чайный сервиз “Мадонна”, как в комнату с криком: “Опоздали!”, вбежала Милана.

— Куда опоздали, доченька? — я залюбовалась раскрасневшимся лицом дочки. Блин, пусть и нескромно это прозвучит, но дети у меня — красивые! Лайк Милане и Мартину!

Однако Милана не успела ответить. Следом за ней вбежали Мартин и наши гости. Руслан, на ходу поправляя накладную бороду, которая у него норовила сползти, спросил:

— Андрей, ты занёс корзину с шампанским?

— Занёс, но куда поставил её — хоть ты тресни, не помню!

— О, уже президент говорит! — воскликнула Милана, подбежав к телевизору и увеличив его громкость.

— Интересно, мы успеем встретить Новый год? — озаботился Мартин.

— Чёрт, уже без трёх минут двенадцать! — оглядываясь по сторонам, заметил Таиров.

— Может, с беленькой Новый год встретим? — предложил Андрей. — В санях завалялась одна бутылочка. А потом поищем шампанское.

— Как ты себе, Андрей, представляешь женщин с рюмкой вместо бокала под бой курантов? — возразил Руслан. — К тому же, в корзине было ещё и детское шампанское.

— А вот это — не самая удачная идея, — мысленно подколола я Таирова насчёт шампанского для детей. Лично мне такие вещи не нравятся. Ясен пень, что дети, когда им это предлагают, чувствуют себя взрослыми. Но я считаю, всему своё время.

— Да в холодильнике же стоит шампанское! Мы ведь тоже готовились к празднику. Просто я о нём позабыла, — всплеснула руками мама.

Руслан нахмурился. Я улыбнулась. Ну ещё бы: гордый восточный мужчина должен сам всё сделать и всем обеспечить! Это вопрос принципа. Ну-ну, посмотрим.

Однако лицо Таирову спасла моя бабушка.

— Да вон там ваше шампанское, — кивнув на сервант, улыбнулась она и пояснила: Нехорошо, когда питьё или еду ставят на пол. Вот я вашу корзину и переставила.

Я мысленно поставила лайк бабушке. С ней не пропадёшь. Она всегда обо всём и обо всех позаботится.

— Спасибо, Анна Ивановна! — обрадовался Руслан, открыл шампанское и только разлил его по бокалам, как из телевизора раздался торжественный бой курантов. И пусть поздравление президента мы не успели услышать, зато на встречу Нового года не опоздали.

Почему-то этот момент показался мне хорошим предзнаменованием. Может, наступивший год принесёт мне и моим детям, если не счастье, то хотя бы какую-то определённость?..

— С Новым годом! — раздалось со всех сторон. — С Новым счастьем!

— Ура! Мы успели! — радовались детки.

— Дай бог, чтоб на земле был мир, — растроганно произнесла бабушка.

За окном раздались взрывы петард, хлопание хлопушек. Похоже, наши соседи высыпали всем гуртом на улицу. Я стояла у окна, поэтому мне досталось от них по полной.

Но, конечно, я не была в обиде на соседей. Сегодня праздник, который очень любят, ждут и взрослые, и дети. Практически незаметное движение часовой стрелки, и мы в новом году!

Смеясь, я закрыла уши и вдруг мою руку кто-то отодвинул. Затем я услышала невероятно сексуальный, низкий голос, который легко бы узнала хоть из тысячи голосов:

— С Новым годом, Лёка!

Сердце тут же полетело в пятки. Я повернула голову и встретилась взглядом с Русланом. Какой это был взгляд! Одновременно властный и нежный, уверенный в себе и ласкающий.

Рус смотрел на меня, придерживая одной рукой за локоток, а я, как снежинка, таяла… Он смотрел, и я понимала, что готова отдать всё, что угодно, за то, чтобы этот миг как можно дольше не заканчивался.

Сейчас, когда я видела в такой близи глаза Руслана, я воспринимала его уже как-то иначе. Наверное, как состоявшегося во всех отношениях мужчину, а не своего бывшего ученика, с которым у нас не может быть ничего общего в силу разницы в возрасте.

И этот мужчина притягивал меня к себе, будто магнит. Почему-то вспомнились слова дяди Абдуллы: “За таким мужем ты могла бы быть, как за каменной стеной”.

Ну не знаю, не знаю… Вообще-то, каменную стену я никогда не искала. Мне не то чтобы хочется спрятаться за спину Руслана, скорее — я хочу прижаться к нему крепко-крепко, чтоб прочувствовать каждой клеточкой своего тела всю мощь этого красивого, умного, сильного мужчины.

Ах, как кружится голова! Мне хочется упасть в его объятия и позабыть обо всём на свете. Кто я, где я, зачем я — не имело никакого значения. Кажется, вот-вот я потеряю сознание…

— С Новым годом, Рус, — кое-как выдохнула я своё поздравление.

Чёрт, мой голос прозвучал подозрительно хрипло, ноги стали подкашиваться, соски встали торчком, а взгляд затуманился. В самом низу живота вдруг так завибрировало, что я была вынуждена сделать ножки крестиком.

— Блин, — пришло ко мне запоздалое сожаление, — какого ляда я одела сегодня кружевной бюстгальтер?

Ясен пень, в красивом нижнем белье любая женщина будет чувствовать себя гораздо более уверенной и женственной. Однако сейчас он оказался не по теме. Надо было одеть лифчик с вкладышами. А то теперь мне от стыда хотелось провалиться сквозь землю.

Но я побоялась, что моя, в общем-то, немаленькая грудь, в бюстгальтере с вкладышами будет смотреться ещё больше и привлекать к себе взгляд собравшихся в нашем доме гостей. А мне оно надо?

Прикрыв одной рукой грудь, я мысленно приказала себе:

— Будь хладнокровна, Люся! А не то моментом спалишься.

Но уже в следующую секунду этот совет показался мне совершенно неуместным. Потому что Таиров сразил меня наповал своими словами:

— Я люблю тебя, Лёка! И прошу тебя стать моей женой.

— Он что, шутит? — подумала я. — Зачем Таирову — молодому, красивому, успешному, далась я — обычная провинциалка с двумя детьми на руках? В той же Москве пруд пруди девочек с модельной внешностью, с которыми не стыдно выйти в свет.

— Рус, ты с ума сошёл?

— Здесь не самая подходящая обстановка для такого предложения, — лаская меня взглядом, сказал Руслан. — Может, мы поговорим в другом месте? Ну хотя бы на улице, что ли.

Я испугалась. Блин, я и так-то держусь из последних сил, а Рус так смотрит, что я уже мало что понимаю и боюсь напортачить! Боюсь не сдержаться и броситься в его объятия. Боюсь влюбиться… Но у меня дети. Мне в первую очередь нужно думать о них.

— Нет, не надо. Там соседи. Очень шумно.

— Знаешь, Лёка, — начал говорить Руслан и уже хотел взять развернуть меня к дверям, но тут, на моё счастье, подбежала Милана и потянула меня за руку.

— Мама, Дедушка Мороз, дядя Тахир говорит, что мы можем выйти на улицу. Он привёз с собой из Москвы петарды. Давайте, салют запустим?

— Ну, конечно, доча. Салют на Новый год — это святое.

Я обрадовалась. Ведь к разговору с Русланом я абсолютно не готова.

Наш ответ соседям

— А как же чай? — растерялась мама, узнав от Миланы о наших планах запустить во дворе салют. — У нас уже всё готово.

Мои двойняшки тревожно переглянулись между собой. Как я их понимаю! В кои-то веки их не отправили в постель в 10:30 вечера. Да и как можно заснуть, зная, что взрослые сидят в соседней комнате и радуются жизни?

Зато если они отправятся запускать петарды, потом никому не придёт в голову переживать, что дети до сих пор не спят. Ведь новогоднее чаепитие никто не отменял.

— Попить чай, Нина-опа, мы ещё успеем, — успокоил маму Тахир. — Салют важнее!

Лица малышей расплылись в довольной улыбке. С превеликим удовольствием я мысленно поставила лайк Тахиру. Не подвёл детей, джигит! Мне-то самой просить маму было как-то неловко: авторитет бабушки следует поддерживать. Другое дело — гость. Ему отказывать уже моей маме было бы неудобно. А теперь все довольны!

Всей гурьбой, включая бабушку, мы вывалили на улицу. Соседи поприветствовали нас из-за забора. А тётя Валя не утерпела и слащавым голосом поинтересовалась у мамы:

— Петровна, у вас сегодня гости? Небось, издалека приехали? А то и вовсе из Москвы?

— Да, — мама не стала растекаться мыслью по древу. И я её полностью поддерживаю. Ну а чего вопросы задавать, если тётя Валя прекрасно знает, что мама с бабушкой живут вдвоём, и только на Новый год, когда я приезжаю с детьми, в нашем доме становится многолюднее и веселее?

Но, походу, соседке очень хотелось узнать, что за люди у нас в гостях? Однако обломилось. Нет, вообще-то, и у меня, и у мамы со всеми соседями хорошие отношения. Но так устроены люди, что обязательно что-то не так поймут, и поди докажи потом, что ты — не верблюд!

Сообразив, что ей не удастся вытянуть из мамы ничего интересного, тётя Валя вернулась к своим баранам, ой, конечно, к домочадцам! И там тут же началась движуха. Сыновья тёти Вали принялись один за другим запускать в небо петарды. А её невестки и сама тётя Валя, как мне показалось, стали преувеличенно громко смеяться и разговаривать.

Я сразу сообразила, что означает их веселье. Дело в том, что наша соседка, всю свою жизнь проработавшая в торговле, привыкла кичиться тем, что она живёт лучше учительницы, то бишь моей мамы. И теперь тёте Вале стало обидно, что к Нине Петровне приехало столько гостей, да ещё из самой Москвы, а у неё ничего не меняется: всё те же лица и те же петарды. Вот она и решила показать, что у неё тоже всё окей.

Естественно, я разозлилась. Но пока я думала над нашим ответом чересчур завистливым соседям, Мартин с Миланой вдруг бросились со всех ног куда-то бежать. Поднимаю голову и вижу: из двух концов нашего двора одновременно в небо устремились шикарные салюты.

Оказалось, что Руслан также захватил с собой петарды, и теперь они с Тахиром устроили что-то вроде соревнования.

Я восхитилась. А ещё поняла: вот для чего, оказывается, нужны мужчины! Какие же они — молодцы! Пока женщины ломают голову над какой-либо мстёй, мужчины просто делают то, что в конечном итоге приносит пользу женщине.

Признаться, в ту минуту я даже подумала, что, наверное, быть замужем — не так уж и плохо. Во всяком случае, без яркого красивого зрелища на Новый год ты точно не останешься. А сколько радости нормальный папа может доставить детям — это просто выше всяких похвал.

— Впрочем, — одёрнула я себя, — звание папы нужно ещё заслужить. Да и потом, я думаю не о том. Такую красоту можно увидеть лишь раз в году. Ну а о предложении Руслана я успею подумать. Столь деликатные вещи с ходу не решаются.

О, какие роскошные огни от фейерверков осветили наш скромный тихий дворик! Милана с Мартином то смотрели в небо с благоговением, то разбегались врассыпную при хлопке петарды. Мама и бабушка от души радовались, ведь после ухода папы их никто не баловал такими забавами: я-то, если честно, петарды запускать не умею, да и побаиваюсь лишиться зрения, ежели что пойдёт не так. Да и не женское это дело.

Тем временем Андрей Семёнов раздобыл где-то бенгальские огни (у меня подозрение, что бывший ученик моей мамы втихаря принял на грудь) и бегал с ними по периметру двора. А я смотрела в небо, как зачарованная и мысленно повторяла:

— Хочу сказку!

Да, я хотела сказку, и в то же время этого боялась. Ну вот такие мы женщины: загадочные.

Мне было сейчас так хорошо, что я готова была стоять посреди двора до самого утра. Хотя поначалу я опасалась, что Руслан снова заведёт со мной разговор о замужестве.

Но, к счастью, Рус отвлёкся на запуск петард. Думаю, с одной стороны, ему очень хотелось порадовать малышей. А, с другой, он, наверное, в душе немного ревнует меня к Тахиру и теперь хочет доказать ему свою крутизну. А Тахир тоже парень самолюбивый. Короче, по-русски говоря: нашла коса на камень.

И вдруг сквозь счастливые крики двойняшек, смех мамы и бабушки, вопли Андрея, треск и шипение взрывающихся петард я вдруг услышала визгливый голос. Оказалось, это тётя Валя устроила в своём дворе разбор полётов.

— Кирилл, ты чегой-то стоишь, рот раззявил? Давай, взрывай свою хлопушку! У нас должно быть всё лучше, чем у других людей.

— Так, мамань, петарды-то закончились!

— Как закончились? Давай, дуй в магазин к Оксане!

— Какой магазин в час ночи? Ну вы, мамань, даёте!

— Ты как, охламон, с матерью-то разговариваешь? Я и сама знаю, что хозтовары закрылись. Но Ксюха из дома тебе всё, что хочешь, продаст. Главное, чтоб ей заплатили побольше.

— Да я только что от Оксаны, — раздался голос запыхавшегося старшего сына нашей соседки Николая. — Она говорит, пошли все на фиг, у меня сегодня Новый год, ничего не знаю.

— Да ну на фиг? — хлопнула себя тётя Валя по ляжкам. — Ксюха совсем нюх потеряла что ли? Я ей московских конфет с последнего завозу оставила, а она, змея подколодная, от стола ради меня оторваться не может!

— Ну дык Новый год, мамань. Чего вы хотели, я не понимаю? — прогундосил Николай.

— Цыц, малявки! — закричала их донельзя расстроенная мамаша. — Не позорьте меня перед соседями.

И в этот поистине драматичный момент Руслан с Тахиром запустили ещё по одному, очень впечатляющему фейерверку. Всё небо окрасилось в розово-сиренево-красную радугу. Дети закричали от восторга. А наши соседи чуть ли не бегом бросились к себе домой. Я кинулась на шею Руслану. Он закружил меня в воздухе, а, опустив на землю, тихо шепнул: “Люблю”.

Теперь я знаю, ты на свете есть…

После одного-единственного (но зато какого!) слова Руслана у меня закружилась голова, и я едва устояла на ногах. Рус сказал: “Люблю”. И этого мне уже хватило, чтобы улететь.

Вот уж не думала, что я, как мне казалось — сильная, самостоятельная женщина, способна потерять голову от парня, с которым мы общаемся всего лишь третий день. И хоть Таирова я знаю давно, но год нашего общения: учитель-ученик, разумеется, в счёт не идёт. Теперь мы с Русланом типа на равных.

Типа потому, что мне пока сложно представить бывшего ученика своим мужем. Пожалуй, на нашу разницу в возрасте я бы ещё закрыла глаза, но память — жёсткая штука. Ведь видя перед собой умного, состоявшегося в жизни мужчину, я тем не менее прекрасно помню, как он обращался ко мне когда-то: Людмила Сергеевна. А теперь — Лёка.

Смешно и немного грустно одновременно.

Я попыталась проанализировать свои чувства к Руслану. Пусть один умный человек сказал, что там, где начинается анализ, заканчивается любовь, я должна всё обдумать. У меня дети, и я не могу позволить себе броситься в любовь, как в омут с головой. Не тот случай.

Хотя, если честно, хотелось бы хоть раз в жизни испытать чувство полёта. С Кривоносом у меня и близко не было ничего подобного. Просто, когда мы с ним случайно встретились на улице, я чувствовала себя очень одинокой.

А тут Валерка — старый знакомый, с которым мы учились в одной школе. Тогда он шутил, старался мне понравиться. Потом однажды сказал: “Люда, давай, поженимся? Может, у нас с тобой что-то получится?”. И я согласилась. Наверное, в первую очередь, потому что очень хотела иметь детей.

Однако с детьми как раз и не получилось. Семейная жизнь тоже как-то не заладилась. Муж стал ко мне придираться по поводу и без. Затем и вовсе у нас начались скандалы. Я поняла, что это — путь в никуда.

Мы развелись, и я ни разу об этом не пожалела. Единственное, теперь я ещё сильнее хотела детей. А на мужчин перестала обращать внимание.

Не могу сказать, будто они ходили за мной табунами. Нет, конечно, некоторые клеились, но я их тут же отшивала. Наверное, потому что больше никому не верила. Валерка-то тоже поначалу казался мне нормальным. Но, что я знаю точно: нормальный мужчина никогда не станет поднимать руку на женщину. А Валера пытался.

И вот — новый претендент на мои руку и сердце. Красивый, умный, щедрый, успешный. Но меня что-то останавливает. Возможно, это страх на подсознательном уровне, что семейная жизнь опять не получится. Хотя в то же время меня безумно тянет к Руслану. И что делать в такой ситуации?

Не знаю, не знаю. Пока я в растрёпанных чувствах. Надеюсь, что со стороны обо мне этого не скажешь.

Я стараюсь не терять хладнокровия. И даже — улыбаюсь! Ведь лучше выглядеть женщиной загадочной, нежели неуверенной в себе. Слабой женщине мужчины быстро на голову сядут.

Но я — не слабая! Просто предложение руки и сердца от Таирова выбило меня из колеи. И я ещё не понимаю, как к этому относиться.

Короче, несмотря на полный раздрай в душе после слов Руслана, я одела на своё лицо маску немного утомлённой дамы. Ну чтоб Таиров не доставал меня вопросами, на которые я пока не могу дать ответа. Но, к счастью, он нашёл для себя занятие.

После запуска фейерверков ДедМороз предложил малышам поиграть в снежки. Милана и Мартин, ясное дело, пришли в восторг. Двор в частном доме — это вам не несколько метров свободного пространства в забитом машинами московском дворике, где при всём желании особо не развернёшься. Зато здесь: гуляй — не хочу!

Что меня удивило, Тахиру и Андрею затея Руслана также пришлась по душе.

Ну ладно ещё, Тахир. Он настоящую зиму увидел только в Москве. Хотя, учитывая вечную сырость в столице, мысль поиграть в снежки там в голову как-то не приходит. И, думаю, не только мне.

Но вот Андрей?! Человек, который родился и вырос среди заснеженных равнин. Он что, не успел в детстве наиграться? Хотя?.. Не исключено, что Андрей — с виду настоящий русский богатырь, в душе ещё ребёнок.

Не остались в стороне от любимых народных забав и мои близкие.

Мама застелила лавку плотными ткаными ковриками для бабушки, а сама присоединилась к компании. Блин, какая же у меня классная мама! Она и меня звала, но я покачала головой, мол, типа устала. А сама исподтишка наблюдала за Русланом.

Он был бесподобен! Несмотря на то, что длинная красная шуба мешала ему бегать, Таиров носился по двору, аки мячик, залежавшийся где-нибудь на антресолях. А иногда его шуба вдруг распахивалась, и я могла полюбоваться стройными тренированными ногами Руслана.

Чёрт, какой же он красивый и желанный! У меня аж скулы свело, когда я представила, как сижу на коленях у Руса. Он смотрит на меня своими миндалевидными зелёными глазами, нежно прижимает к себе, что-то шепчет на ушко, и я понимаю: вот оно, счастье!

Огромное, нестерпимое счастье… Оно так близко и далеко одновременно.

Возможно, если бы я вышла замуж за Руслана, счастлива была не только я. Вон, Милана с Мартином не отходят от него ни на шаг. А он, как настоящий отец, как мужчина, защищает двойняшек от снежков, которыми в них стараются пульнуть Тахир с Андреем.

Но при этом Рус не забывает снабжать ребятишек комками снега, которые у него, конечно, получаются более плотными и объёмными. Эти снежки в руках детей не задерживаются, и летят дальше. Руслан и его команда, блин!

Правда, если Тахир всё же соображал, что он имеет дело с детьми, то Андрей так увлёкся, что бросал снежки без разбора и в малышей, и в мою маму. Блин, дитё дитём! Но зато как весело! Я бы и сама с удовольствием с ними поиграла, но боюсь приближаться к Руслану.

Меня и тянет к нему безумно, и в то же время подходить боязно. Нет, я не набиваю себе цену. Просто ещё не готова к разговору.

Наконец, мама сказала, что они заигрались и пора пить чай.

Раззадоренные игрой на свежем воздухе мужчины сразу согласились. А двойняшки, хоть я и видела по их лицам, что они были не прочь поиграть до утра, капризничать не стали. Что ни говори, детки у меня — люди воспитанные. И сейчас они ещё раз это доказали.

После чая мама предложила сфотографироваться на память. А поскольку у меня был самый новенький и навороченный айфон, я решила взять на себя роль фотографа, пообещав завтра скинуть снимки на телефоны нашим гостям. Сейчас уже поздно, и я соображаю через раз.

Моё предложение все приняли на ура. А чему удивляться? Народ за милую душу умаялся.

Отправив малышей спать, я постелила гостям постель в зале, благо помимо раскладного дивана у нас ещё имелось кресло-кровать. Ясен пень, Таиров не привык к таким “номерам”. Ну так я его в гости и не звала, он сам приехал.

Мужчины отвлеклись на телевизор, а я тем временем выскользнула в коридор. Собиралась помыть посуду на кухне, но мама неожиданно отвела меня в сторонку.

— Смотри, Люся, — мамин голос дрожал от волнения, когда она протянула мне мой телефон.

— Что случилось, мамулечка? — я удивилась.

Решила, что кто-то из знакомых, может, дядя Абдулла, отправил на Ватсап поздравление с Новым годом. И что тут такого? Скорее, это с моей стороны было весьма невежливо, что я не догадалась поздравить родителей Тахира первой.

Но мама показала фото, на котором Рус держит на руках одновременно Милану и Мартина.

— Мартин — копия Руслана, — оглянувшись по сторонам, мама понизила голос. — Как же мы раньше этого не заметили? На фотографии это хорошо видно.

— Мам, такого не может быть, — попробовала я возразить, а сама почувствовала, как между лопаток у меня вдруг побежал холодок. Но признать правоту мамы было свыше моих сил.

— Правде нужно уметь смотреть в глаза, — уже немного успокоившись, заметила мама своим фирменным учительским тоном. — Ты посмотри, Люся, как они похожи! Просто одно лицо! А если, доченька, ты ещё в чём-то сомневаешься, обрати внимание на разрез глаз. Ты часто встречала миндалевидные глаза? Я уж не говорю, что у Руслана и Мартина они одинакового зелёного цвета. По-твоему, Люся, это просто совпадение?

— Подожди, мам, может, тебе это показалось, — я с трудом сумела выговорить эти несколько слов, а в голове почему-то без конца крутилась строчка из песни Пугачёвой:

Теперь я знаю, ты на свете есть…

Нет, я, конечно, понимала, что он — папа моих двойняшек, где-то есть. Но я совершенно не ожидала, что он окажется так близко…

Как здорово быть отцом!

В новогоднюю ночь Руслан долго ворочался в постели. Что ни говори, а кресло-кровать — не самое удобное место для сна. Да и богатырский храп Андрея сну также не способствовал.

Нет, он ни секунды не жалел, что приехал в Прилипалово. Кстати, название у райцентра из разряда: “не в бровь, а в глаз”. Ведь Рус также залип на Людмилу. То есть когда-то для него это было делом принципа — найти бывшую учительницу, которой он пообещал жениться на ней, когда окончит школу и начнёт зарабатывать.

Таиров терпеть не мог бросать слов на ветер, и во что бы то ни стало хотел исполнить своё обещание. Но, конечно, дело было не только в этом.

Лёка понравилась Руслану с первого взгляда.

Красивая, хрупкая, застенчивая, она так по-детски хлопала длинными ресницами, когда на уроке ученики задавали ей какие-то вопросы не по теме, так мило краснела, что Руслан не всегда даже слышал, что говорит их учительница.

Таирову просто хотелось смотреть на неё долго-долго. Любоваться нежным румянцем на её лице, стройными ножками, чувственной походкой и женственными движениями.

Скажем, его одноклассницы, что такое женственность, не представляли даже примерно. В разговоре с ребятами они могли запросто вставить крепкое словцо. Возможно, девчонкам казалось, что так они выглядят более взрослыми, что ли.

А вот Лёка была совсем другой. Рус сразу же это понял и предупредил ребят, что, если они будут их новой училке хамить, то он поговорит с ними по-мужски. Пацаны всё усекли и на рожон не лезли. Правда, Таиров сам время от времени вгонял в краску Людмилу Сергеевну по принципу: “Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку”.

Но он так делал ради прикола. А потом в школе разгорелся скандал из-за видео, слитого в сеть одним из одноклассников Таирова. Естественно, Рус вычислил этого “героя” и, как и обещал, по-мужски с ним разобрался. Однако благодаря тому инциденту Руслан внезапно понял, что учительница, которую в мыслях он привык называть Лёка, ему очень дорога.

Не раздумывая ни секунды, она тогда заявила директору школы в лицо: “Руслан прав”.

Он был восхищён её поступком. Да любая из одноклассниц Таирова, строившая ему глазки, в такой ситуации постаралась бы от него откреститься! А вот взрослая женщина повела себя очень достойно. Это дорогого стоило.

Но Лёка неожиданно исчезла. Он не знал, что и думать. Однако в душе всё равно не терял надежды, что однажды они встретятся. В общем-то, так и произошло.

Хотя оказалось, что с тех пор его бывшая учительница сильно изменилась. Нет, не внешне. Кукольная внешность и женственность остались при ней. Но у Лёки, которую он встретил спустя почти десять лет, появился сильный внутренний стержень.

Эта Лёка — такая ершистая, с тонкой насмешливой улыбкой на губах, с дерзким взглядом серых глаз, и в то же время из-за полученной ею травмы ноги — беспомощная, сводила Руса с ума.

Возможно, ещё и потому, что Лёка находилась в возрасте, когда у женщин раскрывается их сексуальность.

Девушки 30+ знают, что они хотят от своего партнёра и не стесняются говорить об этом вслух. Они умеют наслаждаться сексом и дарить наслаждение мужчине. Они, как правило, не эгоистичны и не зациклены на себе, как его сверстницы. Они понимают ценность интимной близости и стремятся к ней, а не делают вид, как юные девушки, озабоченные в первую очередь своей внешностью. А ещё с ними всегда есть, о чём поговорить.

В общем, в Лёку невозможно было не влюбиться очертя голову.

Рус влюбился. Влюбился повторно в одну и ту же женщину. Но его чувство к Лёке теперь было уже более зрелым. За ней, за своей любовью, он и отправился в канун Нового года за сотни километров от Москвы, в забытый богом райцентр.

А там его ждал очередной сюрприз. Это были дети его любимой женщины.

Нет, три года назад Руслан уже видел двойняшек, правда, видел мельком. Но тогда он не понял, чьи это дети: то ли Лёки, то ли её сестры или брата. На всякий случай Рус захватил с собой подарки. Как-никак Новый год! Для девочки: куклы, для мальчика: машинки, для них обоих — конструкторы. Ну и, конечно, новогодние шоколадные наборы.

Оказалось, это — Лёкины дети. И они — эти чудесные малыши, поразили молодого парня в самое сердце своей непосредственностью.

Приобретая для себя костюм Деда Мороза, Таиров представлял, как в новогоднюю ночь он его оденет перед тем, как стрелки часов пробьют полночь. В этом костюме Рус собирался сделать своей любимой девушке предложение руки и сердца. И даже в самом страшном сне он не мог представить, что ему придётся играть роль Деда Мороза перед детьми. Ведь дети остро чувствуют фальшь. Ну а какой актёр из бизнесмена?

Этот костюм на всякий случай Таиров захватил с собой. Когда выяснилось, что ехать им с Андреем придётся в санях, Рус решил, что появиться, наряжённым в Деда Мороза, будет прикольно. А, с другой стороны, так легче наладить контакт.

Конечно, Таиров очень волновался.

Но всё получилось здорово. Руслан не просто вжился в свою роль: неожиданно для себя он вдруг потянулся к двум очаровательным, красивым малышам, которых, походу, их папаша тупо бросил.

А дети ждут его с такой же надеждой, как ждала Ассоль свой корабль с алыми парусами. Недолго думая, Руслан решил, что хочет стать отцом для двойняшек.

Теперь дело за Лёкой. Она как будто ему симпатизирует, и в то же время его избегает. Уже засыпая, Руслан сказал себе, что он должен добиться от Лёки “да”.

Прекрасное далёко

В новогоднюю ночь Руслан Таиров заснул лишь под утро. Его мозг был перевозбуждён мечтами, да и долгая поездка на автомобиле тоже сказалась. Проснулся в обед. А оказалось, что его ждёт очень неприятный сюрприз: пока Руслан спал, Лёка уехала из райцентра.

— Как уехала?! — Рус был сражён наповал новостью, которую он узнал от Нины Петровны.

Ведь он уже представлял, как привезёт Лёку с двойняшками в свой дом, где для Миланы и Мартина оборудуют спальни и игровую комнату, и как дети будут радоваться, когда они все вместе отправятся в торгово-развлекательный центр, а потом в гости к его маме.

В том, что Софья Абрамовна примет двойняшек с распростёртыми объятиями, Рус ничуть не сомневался. Во-первых, это — дети его любимой женщины, которая его маме симпатична. Во-вторых, работа Софьи Абрамовны всегда была связана с детьми. В-третьих, его мама не скрывает, что хочет иметь внуков. Ну, и наконец, он сам очень привязался к малышам.

И хоть ещё недавно Руслан о детях как-то не задумывался, не полюбить Мартина и Милану было просто невозможно. И теперь он мечтал стать для них настоящим отцом.

Много чего себе нафантазировал Таиров, страдая бессонницей в чужом доме. А ещё очень хотел услышать от детей (конечно, на Мартина в этом вопросе он не рассчитывал, скорее — на Милану), что они вскоре станут обращаться к нему: “папа”. Это было так волнительно!

Потом они с Лёкой подарят Милане с Мартином братика или сестрёнку, и просторный дом на Рублёвке наполнится детским смехом. Теперь по вечерам он будет торопиться домой в предвкушении встречи с семьёй. Что ещё нужно для счастья?

И вдруг Лёка своим поступком перечеркнула все его надежды…

— Я очень сожалею, Руслан, — сбивчиво заговорила Нина Петровна, — но Людмила — такой человек, что не может отказать, когда её о чём-то просят. А тут ей подруга из Москвы утром позвонила, сказала, что у неё в семье что-то стряслось. Ну Люда и рванула, не раздумывая.

— Но на чём можно отсюда уехать в Москву первого января? — удивлённо спросил Руслан.

— Так ведь машину Тахира вчера починили, — удивилась Нина Петровна. — Ему по-любому нужно было сегодня возвращаться обратно. Вот Люда и воспользовалась оказией.

— Мою машину тоже должны на днях отремонтировать. Неужели Люда не могла немного подождать? — Руслан нахмурился.

— Я не знаю, почему Люда так спешила, — Нина Петровна отвела взгляд в сторону.

Она так уговаривала дочь не пороть горячку, но Людмила, если вобьёт себе что-то в голову, ни за что от своего не отступит!

— И когда они выехали, Нина Петровна?

— Да ещё три часа назад. Как встали, наспех перекусили, и — в дорогу.

Ситуация, в которой Рус оказался, была совершенно бредовой. Ещё не вполне отошедший от сна, он никак не мог поверить в реальность того, что ему говорила Нина Петровна. Это был бред, просто бред.

Да, Лёка вчера промолчала в ответ на его признание. Но Рус слышал её неровное дыхание, видел её сияющие глаза, когда он сказал, что любит её и хочет, чтобы Лёка стала его женой. Такое сыграть, сымитировать невозможно. Чёрт возьми, что тут произошло со вчерашней ночи?! Кто ему объяснит?

Таиров набрал Лёку. Однако бездушный автомат сказал, что абонент недоступен.

— Странно, телефон отключен, — пробормотал Руслан. — А, может, просто связь не ловит.

Нина Петровна промолчала. Руслан задумчиво произнёс:

— Я, конечно, попытаюсь дозвониться до Люды. Но она, наверное, Нина Петровна, оставила вам контакты своей подруги? Не переживайте, — поспешил он успокоить хозяйку дома, — я не буду донимать её звонками. Только позвоню завтра, чтоб узнать, с Людой всё в порядке, если сегодня не смогу до неё дозвониться?

— Нет, Руслан, — сконфуженно сказала женщина, — я не знаю телефона этой подруги.

Таиров удивлённо посмотрел на Нину Петровну и вдруг обнаружил, что в доме очень тихо. Неужели дети до сих пор спят? Ладно, он вымотался с дороги. Но у двойняшек энергия била вчера через край. Потрясающие дети!

— А где Мартин, Милана?

— Люда взяла их с собой, — Нина Петровна нервно затеребила в руках носовой платок.

Ей — женщине, которая всю свою сознательную жизнь проработала в школе и учила детей, что лгать нехорошо, было очень стыдно, что она вынуждена сейчас говорить неправду, да ещё такому замечательному человеку, как Руслан Таиров, от которого её внуки прям пищат. Однако подвести свою дочь она никак не могла.

— Но зачем Люда повезла с собой детей? — потирая переносицу, спросил Руслан. — Я бы мог взять их, когда мою машину отремонтируют. В гелендвагене ехать гораздо комфортнее, чем на жигулях. Или, — он сделал паузу, потому что его мозг внезапно обожгла ужасная мысль, — Людмила мне не доверяет?..

— Извините, Руслан, я, правда, ничего не знаю, — Нина Петровна покраснела.

— Значит, не доверяет, — Таиров помрачнел и направился к дверям.

— Руслан, вы куда? — растерялась хозяйка дома.

— Попробую поймать такси до города, оттуда до Москвы на самолёте. Что мне теперь здесь делать?

— А как же ваша машина? Кто её заберёт из автомастерской?

— Пришлю водителя, — огорошённый бодрым началом дня, Таиров был немногословен.

— Но вы же не завтракали, Руслан, — попыталась остановить его хозяйка дома. — Да и потом, я не уверена, что вы сможете найти первого января такси.

— Попытка — не пытка, — мрачно усмехнулся Таиров. Он больше не сомневался, что Лёка от него сбежала. Почему — другой вопрос. Но факт, что Лёка почему-то решила порвать с ним все отношения. Конечно, он будет пытаться её найти, чтоб поговорить. Но сейчас на душе всё равно было хреново.

Одевая на ходу длинную красную шубу, которую кто-то повесил на гвоздик в коридоре, он пошёл к дверям. Но она неожиданно распахнулась, а в дверном проёме показался Андрей.

— Привет, Руслан! Походу, ты выспался? — с улыбкой обратился он к Таирову. — Я вышел, чтоб покормить лошадей, не то мой сосед меня прибьёт. А ты куда собрался-то?

— В Москву?

— Да ну, серьёзно?

— Серьёзнее не бывает.

— Ну, давай, я тебя на санях куда-нибудь подвезу. Кстати, в них твоя дублёнка так и лежит со вчерашнего дня. Может, ты теперь переоденешься? А то как-то неудобно.

— Давай, — устало согласился Руслан, чувствуя на своих плечах такую тяжесть, как будто он минувшей ночью разгружал вагон с кирпичами. Прекрасное далёко, о котором он всю ночь мечтал, буквально на глазах превращалось во что-то непонятное.

Москва! Как много в этом звуке…

В самом страшном сне я не могла себе представить, что буду убегать из родного дома сломя голову. Но получилось так, что мне пришлось в спешном порядке собирать вещи, игрушки детей, и на ходу рассказывать Милане и Мартину, будто маме предложили в Москве новую работу, и теперь нам нужно срочно уезжать.

Ещё хорошо, что я не распаковала свой походный рюкзак и чемодан, который мне привёз по своей инициативе Руслан. В противном случае это всё заняло бы ещё больше времени. Но, к счастью, мы успели выехать до того, как проснулся Таиров.

Конечно, малышам очень не хотелось расставаться с бабой и прабабушкой. Обычно-то мы оставались в гостях до четвёртого января, а потом уезжали на поезде. Но дети есть дети, и в дороге они отвлеклись. К тому же, я положила на заднее сиденье игрушки, которые им надарил Дед Мороз в лице Таирова.

Да, Рус молодец, выложился по полной, доставил малышам столько радости. Иначе говоря, заморочился конкретно. Но нам с ним не по пути. Плюс я абсолютно убеждена, что всё, что ни делается, к лучшему.

Скажем, я терпеть не могу обращаться к кому-то за помощью. Но тем не менее пришлось попросить дядю Абдуллу, чтобы он сказал сыну отвезти меня домой. И хоть мне было очень неудобно перед Тахиром, я была вынуждена поступить именно так.

Да если бы не растяжение связок, я добралась сама домой хоть автостопом! А тут на меня навалилось всё разом: больная нога, украденный билет на поезд, встреча с Русланом.

А по итогу всё оказалось здорово! Ведь, если бы не Тахир, не представляю, на чём бы мы с детьми уехали из райцентра, когда весь честной народ ещё не отошёл после новогодней ночи? И машину его успели отремонтировать. В общем, карты сложились так, что мне как будто свыше дали понять, что нужно срочно уносить ноги. А, может, это просто интуиция?

Хотя мне немного неловко перед Русланом. Когда его гелендваген починят — ещё большой вопрос. Ведь даже в Москве первого января СТО не работают.

Ясен пень, теперь он застрянет в райцентре. Ну так я и не просила Таирова ехать за мной! С другой стороны, благодаря фото теперь для меня не стоит вопрос: выходить ли мне замуж за Руслана. Естественно, нет! Страшно представить, чем это всё могло бы закончиться.

Пока малыши на заднем сиденье пытались собрать замок из конструктора Лего, я вынула из кармана свой телефон. Хорошо, в городе на привокзальной площади работал киоск, где продавали сим-карты. Тахир (какой деликатный человек!) предложил мне купить новую, и я сразу заменила симку. Теперь Таиров меня точно не найдёт!

Впервые с момента моего переезда в Москву я порадовалась, что у меня нет регистрации в городе. Искать меня в первопрестольной — всё равно, что иголку в стоге сена. А там время сделает своё доброе дело, и Рус позабудет о моём существовании. Но мне только это и надо!

Не сказать, что я очень люблю Москву. Город — слишком большой, шумный, люди не такие приветливые и доброжелательные, как у нас в провинции. Все куда-то торопятся и, опять же, эти вечные пробки на дорогах: пока доберёшься до нужного места, перенервничаешь.

В общем, в столице, если трезво подумать, хорошего не так уж и много. Но я также отдаю себе отчёт, что Москва — это город больших возможностей. Поэтому ради будущего детей я должна там удержаться. А ещё я понимаю, что в Москве мне проще затеряться.

Кто знает, вдруг Руслан начнёт меня искать? Мама только сейчас призналась, что он к ним в райцентр, оказывается, приезжал, и даже не один раз. Зачем я ему, спрашивается, далась, не представляю? Однако лучше подстраховаться.

Вынув телефон, я перелистала страницу с фотографиями. М-да, наснимала я вчера от души. По-моему, в свои прошлые приезды я столько фоток не делала. Хотя, с другой стороны, в этот раз и народу было больше.

Сердце ёкнуло, стоило мне наткнуться на фотографию Руслана. Он с бокалом шампанского в руках говорит тост. Странно, но я этот снимок не помню. Может, мама фотографировала, пока я выходила на кухню за десертом? Скорее всего.

Чёрт, какой же Рус красивый даже в костюме Деда Мороза! Гордая посадка головы, нос с небольшой горбинкой, глаза горят, и невообразимо сексуальные ямочки на щеках. Как там в народе говорят? Талант не пропьёшь? Блин, красоту — тоже.

Пусть некоторые шутники утверждают, что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны, я с этим категорически не согласна. На красивого человека можно долго смотреть, как на картину, и получать от этого такое же удовольствие и даже наслаждение.

Коротко вздохнув, я перелистнула страницу дальше. Вот она — та самая фотография, из-за которой моя мама чуть не упала в обморок, как она потом мне призналась! Я-то щелкнула, и всё. Единственное, что меня волновало, так это, чтобы снимок получился нормальным. А разглядывать фото в новогодней суматохе мне как-то не пришло в голову. Да и не до этого тогда было.

Теперь я рассматривала снимок с жадным любопытством и волнением.

Руслан — довольный по уши, держит на руках Мартина и Милану. Дети к нему прижались так, будто встретили родного папу. И он их тоже держит, как настоящий отец. Счастье прям брызжет из глаз. Такие фотографии я иногда встречала на обложках журналов.

У меня аж в сердце закололо. Оказалось, что у Руслана и Мартина не только разрез и цвет глаз одинаковые, но даже их выражение — один-в-один. Ну, надо же?..

— Чёрт возьми, — пришлось мне признать, — мама была права: малыши, и особенно Мартин, действительно очень похожи на Руслана. Дочь больше пошла в меня, хотя ямочки на щеках — это Таировское! Кстати, и у Софьи Абрамовны такие же милые ямочки. Блин, кто бы мог подумать, что так получится? И, ладно бы, я делала ту операцию в Москве, так ведь нет же — в нашем областном центре! Как до обидного тесен мир…

— С другой стороны, — пришла мне в голову очередная мысль, — зачем такому упакованному мужчине, как Таиров, понадобилось сдавать свою сперму в криобанк? Может, мы с мамой нафантазировали то, чего и близко нету? Я сама встретила в Москве одну девушку, которая была просто копией моей одноклассницы. Но оказалось, что я обозналась. Может, я зря так испугалась, и Рус к моим детям не имеет вообще никакого отношения?

— Что с тобой, Люда? — внезапно донёсся до меня голос Тахира. — Почему ты плачешь? Ведь всё хорошо, мы успели уехать, как ты и хотела.

— Всё нормально, Тахир, — кое-как сумела выдавить я из себя. — Не обращай внимания.

— Мамочка, что случилось? — чёрт, слова Тахира услышала Милана.

— Наверное, ты жалеешь, мам, что мы от бабы уехали? — забеспокоился Мартин.

— Конечно, мне не хотелось уезжать, — ответила я детям, вытирая слёзы. — Но плачу я не из-за этого, просто соринка в глаза попала.

— Ну, слава богу, — подражая прабабушке, выдохнула доча. — Может, у тебя получится, мам, съездить к бабе Нине с нами летом? Вдруг на новой работе будет хороший начальник, и он тебя на несколько дней отпустит?

Услышав про “хорошего” начальника, Тахир поперхнулся. Ну да, понимаю, он, наверное, подумал, что я на дядю Абдуллу обижаюсь из-за того, что у меня отпуска не бывает. Но на самом деле это мой собственный выбор. Надо будет потом объясниться с парнем. А то как-то нехорошо получается, как будто я за глаза про его отца что попало говорю.

Самое смешное, я при детях вообще про свою работу не заикаюсь, а они, поди ж ты, какие-то выводы делают! Но вслух я сказала:

— Посмотрим, доча, что получится у меня с работой. Может, что-то поменяется к лучшему.

Сказала абсолютно искренне, не подозревая, что скоро моя жизнь круто изменится.

— Я так понял, — осторожно заметил Тахир, — вы с отцом договорились, что ты перейдёшь в другой магазин, Люда, а на твоё место придёт моя двоюродная сестра Наргиз.

— Всё правильно, — ответила я и пояснила: Просто детям хочется видеть маму почаще, вот они про новую работу для меня и мечтают. Но я бы от дяди Абдуллы уходить не хотела.

— И не нужно, — заулыбался Тахир. — Вся наша семья к тебе, Люда, привыкла. Отец говорит, что он тебе доверяет, как самому себе.

— Спасибо, — на меня вдруг накатила дикая усталость, стоило мне только представить, как я стою за прилавком. — Вы тоже заменили мне в какой-то степени родственников в Москве.

Эти слова я сказала от души. Другое дело, что за эти три года я очень устала от торговли.

— А хочешь, мама, поменяться со мной местами? — предложил Мартин. — Пусть соринка мне в глаз попадёт. Я же мужчина!

— Спасибо, сынок, сейчас всё пройдёт.

— Ну если что, мама, ты скажи, не стесняйся.

— Хорошо, обязательно, — я улыбнулась сквозь слёзы.

Какие же у меня потрясающие дети! Красивые, умные, очень добрые. Нет, я не хочу, чтобы у них объявился папаша. Пусть даже такой положительный, как Таиров. Единственное, что я сейчас хочу, — скорее добраться до Москвы.

Не надо печалиться

Рус сидел в кресле, глубоко задумавшись. И хоть сегодня был вечер субботы, он отказался от приглашения друзей, которые звали его на открытие ночного клуба.

Все эти модные клубы, караоке, рестораны, закрытые вечеринки стали вызывать у Таирова в последнее время чувство раздражения. Он устал от их наигранного веселья, устал видеть там одни и те же лица, устал чувствовать себя одиноким в толпе народа.

Возможно, он просто перерос эти забавы. А, может, всё дело в том, что он встретил Лёку, потом познакомился с её детьми, узнал, как они мечтают, чтоб у них, как у всех детей, был папа, и неожиданно для себя понял, что хочет иметь семью. Но Лёка от него сбежала.

После простой, душевной атмосферы, которая сопровождала встречу Нового года в доме её родителей, Таиров не был готов к такому повороту. Не дозвонившись до Лёки, он решил связаться с одним из своих здешних товарищей. С Ромкой они учились в школе, да и потом тоже не теряли друг друга.

Рома приехал за ним в Прилипалово и увёз его в город. Там Руслан провёл несколько дней, периодически набирая Людмилу. Но телефон Лёки по-прежнему был недоступен. У Руса не осталось сомнений, что он потерял любимую девушку.

По возвращении в Москву Таиров заехал в овощной ларёк, где работала Лёка. Его хозяин, который чуть ранее сказал ему, что “за любовь девушки нужно побороться”, заявил, что он не знает, где Люся. Во всяком случае, у него в магазине она не появлялась с тех пор, как на праздники уехала в свой райцентр.

Круг замкнулся. В том, что Лёка находится в Москве, Руслан не сомневался, но выходить с ним на связь она упорно не хочет. Видимо, он напугал её своим предложением. Возможно, в первом браке Лёка была так несчастна, что теперь её пугает одна мысль о замужестве.

Хотя?.. Чёрт возьми, он же видел её счастливые глаза, когда сделал ей предложение руки и сердца! Лёка к нему неравнодушна. Но что-то её удерживает… Знать бы что!

Рус заскрежетал зубами от злости. И вдруг кто-то неслышно вошёл в его рабочий кабинет и закрыл Таирову глаза ладошками. Ладони были гладкие, холёные, но холодные. Подумав, что Лёка решила сделать ему сюрприз и приехала к нему домой, Руслан вздрогнул.

Однако раздавшийся за его спиной голос развеял все его иллюзии.

— Привет! Угадай, кто это?

И хоть девушка постаралась изменить свой голос, он сразу узнал её. Это была Виктория — его сводная сестра, дочь маминого мужа от второго брака.

— Малыш? Какими судьбами?

— Если гора не идёт к Магомеду, Магомед идёт к горе! — девушка рассмеялась. — Ты что, не рад меня видеть, Русик? Скажи — я уеду.

— Конечно, рад, — Рус попытался придать своему голосу хотя бы какое-то подобие бодрости. Вика знала его, как человека, уверенного в себе и не склонного к сантиментам. Не хватало теперь, чтоб сестрёнка заподозрила, что её брат — обычный смертный, которому не чужды человеческие слабости! Это — временная хандра. Ещё день, другой, и он с ней справится!

— Отлично! — полные губы девушки расплылись в улыбке.

Вика никогда ни над чем долго не заморачивалась. Она обожала вечеринки, любила быть в центре внимания, тратить деньги, и не представляла свою жизнь без развлечений.

Таиров в шутку называл её человек-праздник. А Виктория, когда её кому-то представляли, обычно говорила: “Будем знакомы: мажорка”. Да, вот так прямо, без стеснения, без попыток создать о себе какое-то более благоприятное впечатление.

Рус ценил Вику за искренность. Тем более, что его окружали совсем другие девушки: более циничные, прагматичные и зачастую неестественные. Все, как одна, они играли роль секси-гёрл, видимо, считая, что богатым мужчинам нужен только секс. Но тому же Таирову порой хотелось с кем-то просто поговорить по душам. А как говорить с человеком, если что такое душа, он не представляет себе даже примерно?

Сводная сестра жила в шикарной пятикомнатной квартире на Патриарших прудах, которая досталась ей в наследство от отца. Перед тем, как заключить брак с Софьей Абрамовной, Викин отец — дядя Саша, настоял на заключении брачного контракта.

Наверное, он опасался, что кто-то из общих знакомых мог подумать, что он хочет жениться на вдове своего давнего друга по расчёту.

Ведь пусть дядя Саша являлся человеком небедным, но отец Руслана был его значительно богаче. А договор гарантировал, что при разводе, либо уходе одного из супругов у их детей не будет никаких претензий друг к другу. И, в общем-то, так всё и получилось.

После смерти своего отца Вика какое-то время жила в доме Таировых. И Софья Абрамовна, и Руслан к ней очень хорошо относились, но потом девушка решила, что будет лучше, если она начнёт жить самостоятельно. От папы ей достались квартира, машина, деньги на счету в банке и коллекция картин. В общем, Виктория могла жить, не особо заморачиваясь.

Правда, после переезда Вики Таировы первый год её почти не видели. Как спустя время девушка призналась сводному брату, у неё от свободы просто снесло крышу. А потом Вику чуть не исключили из университета за систематические прогулы. Она обратилась к Руслану за помощью, он всё уладил, и с тех пор они поддерживали дружеские отношения.

Рус — единственный ребёнок у своих родителей, был рад, что у него есть сводная сестрёнка. В свою очередь, Вика знала, что она может приехать к брату в любое время суток, и что он словом её не попрекнёт, а внимательно выслушает и что-нибудь посоветует.

Таиров даже поделился с Викой радостью, что он встретил в Москве свою первую любовь, и что на Новый год хочет сделать ей предложение. Сводная сестра порадовалась за Руслана и пригласила их в гости, чтоб познакомиться с его невестой. Но до этого дело не дошло…

Теперь своим неожиданным появлением Вика, сама того не ведая, насыпала соль на рану Руслана. Однако Вика не носила звания “человек-праздник”, если бы не смогла встряхнуть брата. Вспомнив песню, которую любила слушать Софья Абрамовна, и которую поневоле слушали все домочадцы и прислуга, девушка эффектно развернулась на каблучках и спела:

Не надо печалиться, вся жизнь впереди.

Вся жизнь впереди. Надейся и жди!

Руслан залюбовался её свежестью и энергией, которая из его сестрёнки била ключом.

— Малыш, я всегда тебе говорил: Ты мёртвого поднимешь из могилы!

Он ласково поцеловал Вику в висок и спросил:

— И на что, по-твоему, я должен надеяться?

— На то, что встретишь новую любовь! — не задумываясь, ответила Вика. — Но для этого ты не должен, Русик, сидеть на одном месте. Так точно в твоей жизни ничего не изменится. Я хочу, дорогой, чтобы у тебя всё было хорошо! Поехали на открытие нового клуба? Тебе нужно развеяться.

У Руслана даже перехватило дыхание. Чёрт возьми, как Вика догадалась, что он потерпел фиаско на любовном фронте? Наверное, это о таких случаях говорят: родственные души. И он, ещё недавно отказавший своим друзьям, поднялся наверх, чтоб отправиться в клуб.

И как это прикажете понимать?!

— Как ты думаешь, Мартин, что внутри этого киндер-сюрприза? Смотри, какой он большой? — услышала я голос дочки, стоя в очереди на кассу супермаркета.

— Может, машинка? — предположил сын и мечтательно добавил: Красного-красного цвета! Как у гонщиков Формулы-1.

— Почему сразу машинка? — возразила Милана. — Мне кажется, там принцесса Рапунцель.

— Принцесса была в том киндере, который купила мама, когда зарплату получила, — заметил Мартин. — Это было давно, ещё до Нового года.

— Ну и что? — не сдавалась Милана. — Принцесс много не бывает!

— Разве принцесса Рапунцель не одна? — удивился Мартин.

— У неё может быть сестра, — походу, Милане очень хотелось пополнить свою коллекцию.

— Ой, да у принцессы запросто могла быть сестра! — оживлённо подхватила дама в норковом берете, стоявшая в очереди за нами. — Ведь вы тоже, судя по всему, близнецы.

— Не близнецы, — поправил её Мартин, — а двойняшки.

— А разве по нам не видно? — Милана наклонила голову к братику. Я испытала заслуженное чувство гордости. Мои дети такие красивые, обаятельные, что их можно снимать в рекламе!

— Видно, видно, — добродушно улыбнулся мужчина, который стоял в очереди перед нами, и пожелал: Дай-то бог, чтобы вы всегда оставались такими дружными, ребята.

— И сколько вам лет? — похоже, женщина в берете не умела молчать.

— Пять. В следующем году мы пойдём в школу! — похвасталась Милана.

— Какие умные детки! — восхитилась женщина и обратилась ко мне: Мамочка, купите детям киндер-сюрприз? Там такой молочный шоколад — объеденье!

— Шоколад — не самая полезная пища, — буркнула я в ответ. Ну чего в самом деле она лезет со своими советами, когда у меня ограниченный бюджет? И, вообще, так делать некрасиво!

— А мне он нравится, — кротким тоном заметила Милана и, вздохнув, сказала: Хотя мамочка права. От сладкого зубы портятся.

Мартин поддержал сестрёнку:

— Если мы хотим поскорее вырасти, нам нужно есть каши, фрукты и орехи, потому что в них витамины.

Я мысленно поставила Милане и Мартину по лайку. Наши беседы на тему здорового образа жизни не прошли для двойняшек даром.

— Один-то раз в жизни можно! — не унималась дама в берете. — Как дети живут без сладкого, я не представляю?

— Послушайте, — не выдержала я, — наверное, мне лучше знать, что хорошо моим детям, а что — нет!

— Вы не возражаете, девушка, — неожиданно сказал мужчина, стоявший перед нами, очередь которого в кассу как раз подошла, — если я куплю для ваших ребятишек по киндеру? У меня внуки такого же возраста, но живут далеко, в Норильске. Конечно, летом они приезжают в гости. А пока мне так хочется кого-то побаловать!

— Спасибо, не надо, — твёрдо ответила я. — Надо будет, я сама куплю детям всё, что нужно.

— Вообще-то, вы правы, — согласился мужчина, — нельзя приучать детей разговаривать или принимать подарки от незнакомых людей.

Мы попрощались с ним, и я полезла в карман за деньгами. Мама, как будто почувствовала, что у меня стащили кошелёк, и подарила мне новый. Опаньки, кошелька-то нет! Проверила один карман шубы, другой, но кошелёк так и не материализовался. Зато я нащупала в одном из карманов пластиковую карточку.

Я-то зарплату получаю наличкой, и в магазинах также привыкла расплачиваться живыми деньгами. А эту карту подарил Руслан перед тем, как повезти меня в “Никольский пассаж”. Я от неё руками-ногами отпихивалась, но Рус заявил, что с картой я буду чувствовать себя гораздо увереннее.

Мы с ним долго спорили. Но Таиров — на редкость упрямый человек, даром, что он родился под знаком Козерога. Короче, я махнула рукой. К тому же, эту карту я собиралась оставить на столике в розовой комнате, где провела предыдущую ночь. А потом в запарке забыла её в кармане шубы.

Помнится, на карте было два миллиона рублей. Но поскольку в бутиках брендовой одежды я потратила кучу денег, теперь я даже примерно не представляла, что осталось. К счастью, в супермаркете стоял банкомат Сбера, и (о, чудо!) к нему не было очереди.

Извинившись перед кассиром, я бросилась к банкомату. Но когда на экране высветилась сумма остатка на карте, я подумала, что произошла какая-то ошибка и снова ввела карточку. Блин, картина называется: “Хоть поверьте, хоть проверьте”!

Если верить банкомату, на моей карте лежало целое состояние! Но такого не может быть…

— Ладно, — я решила не заморачиваться. — Сейчас главное — оплатить мои покупки, а то дама в берете уже бросает в мою сторону косые взгляды. Ещё немного — и начнёт возмущаться. А я при детях стараюсь не выяснять отношения. В конце концов, деньги, что я потрачу, — это копейки в сравнении с тем, что лежит на карте. Их можно будет доложить. В кошельке, который я оставила дома, деньги-то есть. Я же зарплату получила перед Новым годом!

Я поспешила на кассу, расплатилась и, подхватив своих малышей, бросилась в ближайшее отделение Сбербанка. Видимо, в связи с новогодними каникулами, в банке очереди не было.

Усадив детей на диван, я подошла к менеджеру и объяснила ситуацию. Девушка ввела мои данные в компьютер и выдала сногсшибательную новость: карту пополнили сегодня утром, а отправителем является Руслан Таиров.

Я побледнела, потом покраснела от неожиданности. Блин, и как это прикажете понимать?! Кровь бросилась мне в голову.

Таиров что, надеется меня купить?! В свою очередь, у менеджера, пока она произносила имя-фамилию отправителя, выражение лица тоже на глазах менялось: от любезной улыбки до потрясения. А я сделала для себя вывод, что в Москве, походу, Руслан Таиров — персона очень известная и, более того, уважаемая.

Ведь я, хоть и живу в столице не первый год, привыкла вариться в собственном соку, и всё, что не касается моей работы, проходит мимо меня. Думаю, так живут все матери-одиночки.

Но Таиров-то — хорош гусь! Видимо, Рус считает, что всё, включая чувства, покупается. И теперь надеется, что, обнаружив на своём счету такую нехилую сумму, я растаю и побегу к нему со словами: Люблю-люблю! Блин, аж зла не хватает! А, главное, кого он хочет купить? Свою, пусть бывшую, но учительницу. Господи, что за олух царя небесного?

— Понятно, — я еле сдержалась, чтоб не заговорить на обсценной лексике. — Скажите, как я могу перечислить деньги обратно отправителю?

— Обратно?! — менеджер чуть не подавилась. — Извините, но зачем?

— Потому что мне эти деньги не нужны!

Менеджер оценивающим взглядом окинула мою шубку и уткнулась в компьютер. Наконец, она оторвалась от монитора.

— Видите ли, в чём тут дело, — лицо девушки выражало явную растерянность, возможно, она никогда с такой ситуацией не сталкивалась. — Отправитель заблокировал свою карту.

— Что значит — заблокировал? — я нахмурилась.

— Это значит, что вы не сможете перечислить деньги на его счёт. И даже если попытаетесь, они всё равно вернутся к вам обратно.

Разговор с сестрой

Домой я вернулась вне себя от злости, обиды, возмущения. А, чтоб дети не заметили моего состояния, по дороге купила им раскраски. Так что по приходу Мартин с Миланой занялись делом. Я прошла на кухню. Собиралась приготовить ужин, но у меня всё валилось из рук.

— Чёрт, как деньги портят людей! — негодовала я, замешивая тесто для пельменей. — Руслан в школе был нормальным человеком. А сейчас? Может, мне оставить детей соседке, а самой снять деньги в банкомате, отвезти их домой к Таирову и бросить ему в лицо? Уверена, такой урок он запомнил бы на всю жизнь!

Думаю, именно это я бы и сделала, но у меня зазвонил телефон. Звонила моя двоюродная сестра Оля. Хорошая девушка, но не очень удачливая. Как и я, Ольга в разводе, одна воспитывает дочку. Бывший муж женился на другой и даже алименты на Кристину не платит. А Оля — гордая, не хочет его ни о чём просить, работает парикмахером в салоне красоты, причём без выходных, лишь бы дочку поставить на ноги.

У нас с Олей очень хорошие отношения. Я, когда меня из школы попросили, поехала к ней просить совета. Ольга тогда меня очень поддержала, и я никогда этого не забуду.

— Привет, Люся! — раздался в трубке знакомый хриплый голос. — Мне так неудобно, что я не поздравила вас с тётей Ниной с Новым годом. Но, честно, было вообще не до этого. Ты не обижайся, пожалуйста?

— Лёля, как я рада тебя слышать! У меня тоже этот Новый год выдался таким интересным, что было не до поздравлений. Как ты, как Кристина?

— Ну, в целом, ничего, — Оля замялась.

— Говори, Лёль, что случилось? Я же чувствую, что ты что-то не договариваешь.

— Да этот обормот (обормотом Оля называет своего бывшего мужа Витю) развёлся с женой перед праздником и теперь нам с дочей покоя не даёт, просится обратно. И в подъезде меня караулит, и на работу приходит. Мне перед людьми так неудобно!

Сестра замолчала. А я сразу вскипела при мысли, что Витька, когда я, узнав об их разводе, позвонила ему, взывая к совести, ответил, что лишних денег у него нет и, вообще, Ольга, мол, и так хорошо зарабатывает. Короче, не приставайте к человеку, у него новая семья, и — точка!

Естественно, я не сдержалась и высказала Витьке всё, что о нём думала. Он-то сам ничего из себя не представлял, когда приехал в город: знакомых никого, жилья и работы тоже нет. Ну Ольга — добрая душа, его пожалела.

Сначала пустила парня к себе, как квартиранта, за смешную плату, а потом вышла за него замуж. Правда, толку от Витьки особо не было. Оля в своём городе слывёт одним из лучших мастеров: чтобы к ней попасть, нужно в очередь за пару недель вперёд записываться. Вот итянула она на себе семью, пока Витёк гонял балду.

— Ты что, Лёль, — у меня аж голос сел от волнения, — хочешь его простить?!

— Нет, конечно, — удивилась Ольга. — Я вот подумала, Люсь, может, нам с Кристей податься в Москву? Здесь у меня жизнь такая однообразная: дом-работа, работа-дом. Всё так достало, сил нет! Теперь ещё этот обормот на нервы действует. Кристину жалко! Ладно, сейчас она в третьем классе учится. Но когда вырастет, Кристинка всё равно отсюда уедет. И тогда я останусь совсем одна. Решила с тобой, Люся, посоветоваться. Что ты скажешь?

— Это было бы здорово, Лёля! — у меня отлегло от сердца. — Тебе, как мастеру, цены нет. Я уверена, моя золотая, вы с Кристей в столице не пропадёте!

— Думаешь?.. — в голосе сестры прозвучала слабая надежда на перемены к лучшему.

У меня аж в сердце закололо от жалости. Лёля — умная, симпатичная женщина, заботливая мама и специалист в своём деле, из-за этого обормота, который ей жизнь попортил, вдруг стала сама на себя не похожа. Конечно, я постаралась её подбодрить.

— Уверена! Тем более вы с Кристинкой не едете в неизвестность. Я, чем смогу, вам помогу. Может, мы снимем вместе одну квартиру, но побольше. В моей однушке мы точно не поместимся.

— А как, Люся, в Москве с работой? — сестра заметно приободрилась.

— Тебе ли, Лёль, об этом беспокоиться? Ты же профи в своём деле!

— Это я здесь — профи, а в Москве требования наверняка будут повыше. Ты не знаешь, Люсь, тамошних расценок на услуги парикмахеров? Я имею в виду не стрижку, а окрашивание и другие, более сложные процедуры.

— Да я, если честно, в салонах красоты не бываю. Меня и детей подстригает на дому наша соседка, которая раньше работала в салоне, но потом поссорилась с хозяйкой, и теперь она на вольных хлебах.

— Это интересно, — задумчиво произнесла Оля и пояснила: Здесь я место в салоне арендую. Так мне выгоднее работать. Потому что всё, что остаётся после расходов на аренду, краску, гели и прочее, идёт в мой карман. А в Москве так получится ли, не знаю?

Сестра опять захандрила. Представляю, как ей бывший нервы потрепал, если Ольга теперь во всём сомневается! А ведь ещё несколько лет назад, пока этот обормот не ушёл из семьи, Оля была уверенной в себе женщиной.

Слушая двоюродную сестру, я подумала, что мне ещё меньше, чем раньше, хочется замуж. Вон, её Витька в первые годы после свадьбы был тише воды, ниже травы, а уж женой как восхищался, словами не передать!

Работал Витя на стройке и вечно жаловался, что он со своими больными почками сильно устаёт. Тогда Ольга предложила ему пойти учиться в автошколу и заодно купила машину. Витёк начал таксовать, потом — гулять. Оля ради дочери на его гулянки закрывала глаза. И муженёк её так обнаглел, что даже не всегда ночевал дома. А вскоре и вовсе ушёл из семьи.

Узнав об этом, я позвонила сестре и напомнила ей одну пословицу: “Баба с возу, кобыле — легче”. Грубо, но жизненно. И хоть речь в этой пословице идёт о женщине, по-моему, Олин обормот от бабы мало чем отличался. Ольга сначала ужаснулась моим словам, потом долго смеялась и, наконец, согласилась, что это — правда. Вот и сейчас я Олю поддержала:

— Нашла, Лёль, о чём переживать! Я приехала сюда с двумя маленькими детьми на руках, и выжила. А ты — с твоей профессией, тем более!

— Ты — молодец, Люсь! А я вся в сомнениях. С одной стороны, очень хочется поменять свою жизнь, уехать в большой город. С другой, мне страшно. А вдруг у меня там дела не пойдут? Тогда этот обормот, как и вся его распрекрасная родня, меня засмеют. Оно мне надо? Я как подумаю об этом, меня начинает колотить.

— Может, Лёль, ты всё же определишься, что для тебя важнее: ваши с Кристиной перспективы на будущее, или мнение твоего бывшего и его долбаных родственников? Извини меня за резкость, родная, но я тебя не понимаю!

— Ну как тебе, Люсь, объяснить? Здесь я родилась, выросла, есть крыша над головой, какой-то круг знакомых, друзья, постоянные клиенты. А в Москве кому я нужна? Да и вообще, в 36 лет очень сложно начинать жизнь с нуля. Короче, я не знаю, что мне делать?

— Ну, знаешь ли, моя дорогая, — я чуть не задохнулась от возмущения, — ещё скажи, что ты — старая. Блин, мне твоего обормота прям прибить хочется! Что он с тобой сделал? Ты сама на себя, Лёль, не похожа. Тебя послушать — старуха старухой! У меня и так на душе погано, а ты, дорогуша, ещё добавила.

— Наверное, проблемы в личной жизни? — посочувствовала Оля. — Извини, пожалуйста, я не хотела тебя загружать. Сама не знаю, как так вышло. Не думай обо мне, если сможешь. Тётя Нина рассказывала, что ты, Люсь, крутишься, как белка в колесе. И тут я на твою голову…

Услышав её, исполненный сострадания голос, я почувствовала себя очень неловко. Какая я дура, однако! У человека серьёзные проблемы, а я на сестре срываюсь из-за Таирова. Да он — мажор, Олиного ногтя не стоит!

— Да нет у меня, Лёль, никакой личной жизни, — произнесла я устало. — Просто сегодня один мой старый знакомый вывел меня из себя, перечислив на мою банковскую карту кучу денег. А я теперь голову ломаю. Думаю, как мне ему помягче намекнуть, что он — идиот?

— Ну ты, Люсь, даёшь! — Ольга поперхнулась от моих слов. — Наверное, этот человек тебя любит? Сама подумай, кто просто так станет деньгами швыряться? Видимо, есть чувства.

— Ой, не знаю, не знаю, — я вздохнула и неожиданно для самой себя простонала: Оль, давай, перебирайся в Москву? Мне здесь иногда так одиноко, ты не представляешь! А вместе мы обязательно что-нибудь придумаем!

Залечь на дно

— Люсь, а мы точно тебе не помешаем? — растерянно озираясь на вокзале, спросила Ольга.

— Ну, Лёль, ты иногда такое выдашь! — я рассмеялась и прижала к себе сестру с племяшкой. — Может, скажешь ещё, что нужно идти покупать обратные билеты?

— Я не хочу обратно! — испугалась Кристина. — Тётя Люся, здесь так здорово! Я никогда не видела столько народу в одном месте.

— А ведь это, Кристя, всего лишь вокзал. Ты ещё не была, моя хорошая, в центре города.

— Неужели я увижу Красную площадь? — голубые глаза племянницы засияли. — Не верится!

— Всё увидишь, — я улыбнулась. — Но сначала мы поедем домой. Хорошо, что вы приехали рано утром в мой выходной. Впереди весь день, можно много чего успеть! Кстати, машина ждёт…

Прикалываясь, я произнесла последние слова так, будто нас ожидал какой-нибудь мерседес. На самом деле Тахир, узнав, что ко мне приезжает двоюродная сестра с дочкой, предложил подвезти нас до начала работы. Он сегодня заменяет меня в новой торговой точке.

В воскресенье утром пробок на дорогах немного, поэтому даже на жигулях мы довольно быстро доехали. Быстренько выгрузили багаж, и тут Тахир сказал, что ему нужно со мной о чём-то поговорить. Я удивилась, но села обратно в машину.

— Не хочу, Люся, тебя пугать, — виноватым голосом начал говорить Тахир, — но мне кажется, за мной в последние дни кто-то следит. Я несколько раз замечал, как чёрный джип ездит за моей машиной чуть ли не по пятам. И сегодня, чтоб меня не засекли, я выехал раньше, чем обычно. Надеюсь, хвоста нет, — он посмотрел в зеркало заднего вида. — Вроде, всё в порядке.

— Но кто это может быть? — спросила я удивлённо. — Или ты думаешь, Тахир, конкуренты хотят проследить, где вы товар берёте?

Честно, ничего другого мне не пришло в голову. Хотя, каким боком это касается меня, тоже не понимала. Разве что парень, чтоб не беспокоить отца, решил посоветоваться со мной?..

— Конечно, нет! — теперь Тахир посмотрел на меня с удивлением и повторил: Понимаешь, за мной ездит чёрный джип, причём очень дорогой? Простым людям он не по карману.

Я почувствовала, как меня прошиб пот. Блин, как до меня сразу не дошло?!

— Ты думаешь, Тахир, — прохрипела я взволнованно, — это люди Таирова?

— Больше некому, — спокойно ответил Тахир. — Я в Москве живу давно, но с таким ни разу не сталкивался. У отца слишком мелкие обороты, чтоб нами заинтересовались бандиты. Да даже в этом случае так не поступают. Приходят, предлагают крышу и говорят, сколько это будет стоить. А тут джип за мной просто ездит. Видимо, Руслан подключил к поискам свою службу безопасности. Надеется, что я их к тебе выведу.

— Хочешь сказать, Таиров собрался меня похитить?!. — я побледнела.

— Нет, что ты, Люсь? — услышав это, Тахир от меня даже отодвинулся. Наверное, побоялся, как бы я его тоже в чём-нибудь не обвинила. — Я думаю, Руслан хочет с тобой поговорить.

— Получается, он не поверил, что дядя Абдулла принял на моё место другого человека?.. — мой голос дрогнул от волнения и обиды, что все мои старания накрылись медным тазиком.

— Не знаю, — пожал Тахир плечами. — Но, похоже, решил убедиться, проследив за мной. В прошлый раз Руслан меня упустил, а теперь не хочет повторять своих ошибок. Настоящий джигит, уважаю!

— Блин, как же Таиров меня достал! — процедила я сквозь зубы. — И что ему только надо?

— Наверное, очень любит, — заулыбался Тахир. — Я же, Люсь, не слепой, и видел, как Руслан на Новый год на тебя смотрел. Любовался тобой, как спелым персиком!

— А то, что чувства не являются взаимными — ничего? — я разозлилась. Какой из меня спелый персик?! Скорее, в последние годы я напоминаю загнанную лошадь!

— Конечно, это не моё дело, — опять улыбнулся Тахир, — но в такого красавчика трудно не влюбиться. Между нами говоря, мои родители тоже не понимают, почему ты за Руслана не хочешь выйти замуж? Отец говорит, что за ним ты могла бы быть, как за каменной стеной.

— Я сама себе — стенка! — сказала я, как отрезала, и отвернулась к окну. Блин, как наши люди любят давать советы! А вот если бы дочь дяди Абдуллы кто-то начал преследовать, что бы он тогда сказал? Нет, я понимаю, дядя Абдулла желает мне только добра. Но мне оно надо? Я в своей жизни разберусь сама!

— Ну да, не спорю. Тебе, Люсь, виднее, — произнёс Тахир миролюбивым тоном.

— Ладно, эмоции в сторону, — помолчав, сказала я ему. — Мне нужно придумать, как сделать так, чтоб Таиров меня не нашёл.

— Думаю, Люся, тебе лучше отсидеться дома, чтобы Руслан не вычислил, где ты работаешь. Может, с недельку? — Тахир вопросительно посмотрел на меня. — А я пока поторгую в новой точке.

— Тебе нетрудно? — я посмотрела с надеждой на парня, а про себя подумала:

— Чёрт, мне и вправду лучше залечь на дно на какое-то время. Может, всё ещё обойдётся?

— Конечно, нетрудно! К тому же, к тебе приехали гости. Подумай сама, Люся, какая сейчас может быть работа?

— М-да, Тахир, наверное, так я и сделаю. Большое спасибо! И — спасибо, что предупредил!

Мы попрощались. Я завела Ольгу с Кристиной в подъезд. Старалась делать вид, будто всё нормально, но Оля всё равно заметила, что я немного не в себе. Хорошо, спустился лифт, и мы стали заносить их вещи. Потом были обнимашки с моими двойняшками. Я понадеялась, что Оля забыла про моё несколько странное поведение. Но!..

Подарок за мной

— Русик, а, давай, поедем ко мне? — капризно надув пухлые губки, сказала Виктория. — Меня эта тусовка уже достала. Обплеваться можно: кругом одни замкадыши!

Таиров улыбнулся. Его сводная сестра, с которой они знают друг друга чуть ли не с горшка, всегда стремится продемонстрировать, что она — столичная штучка. А ведь её семья, как и семья Таировых, приехала в Москву всего-то около десяти лет назад. Какая Вика смешная!

— Я рад, Малыш, — сказал он, любуясь её миловидным личиком, — что тебя всё меньше тянет в ночные клубы. Мне кажется, это пустая трата времени. Да и клубный шум-гам надоедает. Хотя, может, я просто постарел и чего-то не понимаю?..

— Ты постарел?! — Вика начала смеяться. Хохотала долго, еле смогла остановиться. А потом выдала: Тогда что говорить обо мне?

— Не понял? — удивился Руслан. — Ты же меня на три года моложе. А это много, Малыш!

— Но женщины-то стареют раньше мужчин! — не унималась Виктория. — Или, Русик, ты не знал, что в этом вопросе женщины и мужчины находятся в разных весовых категориях?

— Я уверен, Малыш, — целуя её в висок, попытался Руслан успокоить сестру, — что ты всегда будешь выглядеть очень молодо! У тебя хорошие гены.

— Да? — хмыкнула девушка и вдруг ляпнула: Это плохо. Ведь тебя, Русик, привлекают более взрослые женщины.

— Давай, Малыш, не будем об этом? — Таиров помрачнел.

Так получилось, что после Нового года они со сводной сестрой неожиданно сблизились. Нет, Рус и раньше очень хорошо относился к Вике. Но потом их пути разошлись.

Таиров после смерти отца перевёлся на заочное отделение университета, чтобы вплотную заняться бизнесом. Виктория тогда ещё училась в школе. Затем её отец и Софья Абрамовна поженились. Вика переехала в дом Таировых. Однако этот брак оказался недолгим, и после ухода своего папы сводная сестра переселилась назад в их квартиру на Патриарших прудах.

Теперь Рус и Вика виделись лишь изредка. Нет, Виктория иногда приезжала к брату, чтобы поплакаться в жилетку. Ведь хорошенькой девушке почему-то хронически не везло в личной жизни. Руслан убеждал её, что она ещё встретит своего принца. Но впечатление, будто Вика приезжала к нему только ради того, чтоб выплеснуть все свои обиды на мужчин и выпить.

Поведение Виктории сильно беспокоило Руслана. Он не раз разговаривал с сестрёнкой на тему её будущего, убеждал, что главное предназначение женщины — это создать семью, родить детей, но Вика отмахивалась от его слов. Ей хотелось пожить для себя. Молодость даётся только один раз. Ну а дети? Успеется!

Однако последнее время девушка заметно повзрослела. Рус сам не заметил, что после того, как они побывали на открытии ночного клуба, их встречи с Викой участились. Он виделся со сводной сестрой почти каждый день. Юной, энергичной девушке удалось растормошить бизнесмена, который как будто впадал в спячку, когда дело не касалось рабочих моментов.

Вика приезжала вечерами и увозила Руса на какую-нибудь тусовку. Они много говорили за жизнь, и Руслан уже сам не понимал, как он обходился раньше без Виктории. И сегодня, в свой день рождения, Рус захотел отметить это событие в компании не своих друзей, а сестрёнки.

Они хорошо посидели, потом Вика предложила поехать к ней, чтоб в домашней обстановке поболтать и тяпнуть глинтвейна, который, со слов сестры, будучи в Америке по программе обмена студентами, она научилась очень хорошо готовить. Мысль выпить вкусный горячий напиток в промозглый зимний день пришлась Таирову по душе.

Но, когда они оказались у Вики дома, девушка вдруг заявила, что готовить глинтвейн ей расхотелось и разлила в фужеры французский коньяк. Они выпили, а затем Вика попросила её немного подождать и отправилась в душ.

Рус остался в полутёмной комнате один. Сев в широкое кресло, он вытянул ноги, закрыл глаза и сам не заметил, как заснул. Видимо, сказались и усталость, которая обычно вылезает в конце рабочей недели, и чувство разочарования, которое он испытал, когда ему несмотря на все его усилия, не удалось отыскать Лёку, и, конечно, принятое на грудь этим вечером.

— О, какой он бесподобный! — сквозь сон услышал Руслан чей-то голос.

Таирову так не хотелось просыпаться! Ведь во сне он увидел Лёку. Она, улыбаясь, смотрела на него и тихо шептала: "Люблю-люблю". Любимая была в том же платье со стразами, которое по его просьбе она одела на Новый год, изображая Снегурочку.

Тонкая ткань туго обтягивала высокую аппетитную грудь, стройную талию, соблазнительные бёдра. Рука Руслана потянулась к женской груди. Как будто подразнивая его, Лёка немного отшатнулась назад. Рус сильно возбудился. Кажется, ещё ни одну женщину он не хотел так сильно, как свою бывшую учительницу. Он застонал. В ответ совершенно явственно рядом раздался страстный женский стон.

— Неужели это не сон, и Лёка приехала ко мне домой? — потрясённо подумал Руслан. — Значит, она всё-таки меня любит!

Он резко открыл глаза и увидел стоявшую на коленях перед креслом Викторию. Одетая в короткий полупрозрачный пеньюар, Виктория держала в своих руках его пенис и разглядывала с восторгом немаленькое мужское достоинство Таирова.

— Что ты делаешь, Вика?! — ошарашенно вскричал Руслан и попытался оттолкнуть девушку. Но она, ничуть не смутившись, ответила:

— Любуюсь. Конечно, я не сомневалась, Русик, что у тебя в штанах немаленькое хозяйство, но твой дружок меня потряс. Какой он красивый, большой, горячий и очень-очень твёрдый!

Последние слова Виктория произнесла, то нежно поглаживая пенис, то довольно ощутимо его стискивая. А потом, не мешкая, взяла член в рот.

— Ты же моя сестра, Вика, — попытался Рус образумить девушку, хотя у мужчины, который почти месяц не имел близких отношений с женщинами, закружилась голова.

— Сводная, — оторвавшись на мгновение от своей сладкой игрушки, заявила Виктория. — Не будь ханжой, Русик, мы с тобой родственники постольку-поскольку.

— Походу, ты специально заманила меня к себе домой? — тяжело дыша, спросил Руслан.

— Я же сказала в самом начале вечера, что подарок за мной, — девушка тонко улыбнулась.

— Я никогда не поднимал руку на женщин, — схватив её за волосы и вынудив выпустить его член на свободу, сказал донельзя взбешённый Руслан. — Не буди во мне зверя, Вика.

В эту минуту Таиров готов был избить свою сводную сестру, к которой он питал братские чувства, а ей вздумалось поиграть с ним во взрослые игры. Что за бред?! Вике что, других парней мало? Или она хочет показать ему, какая она взрослая?

Но Виктория не испугалась. Облизнув пересохшие губы, она посмотрела ему прямо в глаза и заявила:

— Ты бесподобен, Русик! Именно о таком мужчине: властном, сильном, уверенном в себе, я всегда и мечтала. Полюби меня, дорогой? Я-то сама тебя уже давно люблю.

— Что?! — Руслан опешил от её признания.

— Ты — слепец, Русик, — с горечью произнесла девушка. — Я влюбилась в тебя, когда мне было, наверное, лет четырнадцать, а, может, ещё раньше, но ты упорно не обращал на меня внимания, хотя тогда мы с тобой не являлись сводными.

— Может быть… — Руслана всё ещё потряхивало от гнева. — Но с тех пор многое поменялось. Я хочу, Вика, чтобы всё опять было, как раньше.

— Как раньше уже не будет. Ты и сам это прекрасно знаешь. Я люблю тебя, понимаешь?..

За поворот! Новый поворот

— Не понимаю я тебя, Люся, — задумчиво глядя на окна соседней многоэтажки, произнесла Ольга. — Из того, что ты рассказала, у меня сложилось впечатление, что парень тебя любит. Тогда зачем ты от него бегаешь?

Я исподлобья посмотрела на сестру. Какого ляда я разложила ей эту историю по полочкам, если Оля ничего не поняла?! И, вообще, меня дико бесят разговоры, что Таиров — хороший человек, а я сама — дура, убегаю от своего счастья. На это мне намекали и моя мама, и дядя Абдулла с Тахиром, а теперь их ряды пополнила Ольга. Ага, как же!

— Вашу разницу в возрасте я не считаю критичной, — ровным голосом продолжила сестра. — Я знаю пару, где муж моложе жены на двадцать два года, и люди вполне себе счастливы. А вот ты, Люся, морочишь голову мужчине, который тебя по-настоящему любит.

— Ну, как ты не понимаешь, Лёль, это не любовь, а прихоть богатого человека? — я моментом вскипела. — Сегодня Таиров любит меня, завтра — другую девушку.

— Таиров?.. — переспросила Лёля. — Его случайно зовут не Руслан?

— Ну да, он самый, — я коротко вздохнула. Блин, кажется, кроме меня, о Таирове хоть краем уха слышали в разных концах России! А я, ни о чём не думая, торговала в овощном ларьке. Но мы всё равно встретились. — Теперь ты понимаешь, Лёль, для Руса — я просто игрушка?

— Он что, давал тебе повод думать о нём так плохо? — в глазах Оли мелькнуло смешанное чувство удивления и сочувствия. — Тётя Нина считает…

Я нахмурилась. Мама обсуждает мою личную жизнь с родственниками? Низкий ей поклон! Ольга смутилась и торопливо продолжила:

— Я позвонила тёте Нине на Рождество. Ну она и рассказала, как вы Новый год отметили, и что Милана с Мартином были в восторге от твоего молодого человека. Милана так вообще сказала бабе, что она хочет, чтобы у них с Мартином был такой папа, как Дедушка Мороз.

— Вот как?.. — я побледнела, затем покраснела. Ну, ничего себе новости!

— Тётя Нина не говорила мне каких-то подробностей, — поспешила сказать Оля.

— Между нами ничего нет! — отчеканила я фирменным учительским тоном. — Таиров — мой бывший ученик, которого временно заклинило на учительнице. Повторяю: вре-мен-но!

— Да я не имела в виду ничего такого, — Ольга смутилась ещё больше. — Просто не понимаю, почему ты думаешь, что обеспеченный мужчина обязательно будет изменять жене? Взять хотя бы моего обормота. Как говорится, ни рожи, ни кожи, ни, наконец, денег, а Витька, как я потом узнала, изменял мне даже с уборщицей, которая убирает подъезды в нашем доме!

Оля замолчала. С трудом перевела дыхание и с горечью сказала:

— Изменял в нашей постели… Ты понимаешь, Люсь, ему было абсолютно всё равно, где и с кем? Я так жалею, что столько лет терпела его измены!

Мне стало очень неудобно перед сестрой. Из-за меня она опять вспомнила этого обормота. Хотя я так надеялась, что в Москве Лёля забудет свою прошлую жизнь, как страшный сон!

— В ту ночь, когда я ночевала у Руслана, — призналась я нехотя, — к нему приезжала какая-то девушка. Он очень ласково разговаривал с ней в коридоре, называя её Малыш. И только один Таиров знает, сколько у него таких малышек. Оно мне надо?!

Когда Рус в новогоднюю ночь сделал мне предложение, я была так счастлива, что забыла о том инциденте. Но теперь, стоило вспомнить, как внутри тотчас всё закипело. Все мужики одним миром мазаны, а богачи — подавно. Они привыкли женщин менять, как перчатки. Но я никаких малышек терпеть не собираюсь!

— Вот как?.. — по лицу Ольги пробежала лёгкая тень, затем она встрепенулась и сказала: А, может, это родственница Руслана? Ну, например, его двоюродная сестра.

— Вообще-то, — заговорила я медленно, копаясь в своей памяти, — Рус говорил, что у него есть сводная сестра. Кажется, её зовут Вика. Кстати, она даже приглашала нас перед Новым годом в гости, но я уехала в райцентр. А вслед за мной туда же прикатил и Таиров.

— Вот видишь! — обрадовалась Ольга. — Если эта Вика его моложе, то Руслан вполне мог её называть Малыш на правах старшего брата. Молодым мужчинам это нравится, потому что так они ощущают себя более взрослыми что ли.

Я задумалась. Что, если Лёля права? Но потом вдруг вспомнила, какими взглядами Таирова провожали продавцы, да и другие девушки в “Никольском пассаже”, и распсиховалась.

— Знаешь, Лёль, даже если та девушка и сестра Руслана, это вовсе не значит, что он будет примерным семьянином. Деньги портят людей. А теперь представь себе, что я вышла замуж за Таирова, и спустя время он мне заявляет: “Прости, я полюбил другую, свою сверстницу, с которой у нас общие интересы”? Ты понимаешь, какая у моих двойняшек будет травма?!

— По-моему, Люсь, ты перестраховалась. Любой другой мужик также может что-то такое отчебучить. И что же теперь — сидеть на попе ровно, мол, всё равно ничего не получится?! — неожиданно возмутилась Ольга.

— Зато я смогу честно смотреть в глаза своим детям, — не согласилась я с ней. — Ведь думать, что какой-то юнец считает, будто он купил твою любовь, — больно и очень неприятно.

— А-а, я совсем забыла! — протянула Оля. — Ты же по телефону, Люсь, говорила, что какой-то старый знакомый перевёл тебе на карту кучу денег. Я так понимаю, речь шла о Руслане Таирове? Кстати, я видела его однажды по телеку. Очень фактурный мужчина!

При этих словах я почувствовала, как у меня задрожали ноги. Чёрт, как бы я ни отгоняла от себя мысли о Руслане, он всё равно, как магнит, меня притягивает! Однако, опасаясь, как бы Ольга не заметила моё состояние, я постаралась переключиться на другую тему.

— Ума не приложу, что мне теперь делать? Хотела снять с карты эти деньги, поехать домой к Таирову и швырнуть их ему в лицо, но…

Я замолчала. Пусть у нас с Ольгой хорошие, доверительные отношения, но даже ей я боюсь признаться, что безумно хочу увидеть Руслана. Хочу, но не могу. Потому что я не верю, что это всё может закончиться добром. Особенно, если Рус заподозрит, что мои дети имеют к нему отношение…

Будучи беременной, я часто смотрела разные программы по телевизору. И на этих ток-шоу, бывало, между супругами такие баталии начинались из-за детей, что я аж вздрагивала! Не хотелось бы мне оказаться в такой ужасной ситуации.

Любовь, увы, — чувство недолговечное. И оно не стоит того, чтоб ради этого создавать себе проблемы на ровном месте. Мне однажды сказали, будто бы у меня взгляд недолюбленной женщины. Ну и пусть! Зато мои дети останутся со мной, и никто не попытается их у меня отобрать. В детях — смысл жизни и счастье женщины. А остальное? Как получится.

Вон, Оля развелась со своим обормотом, и ничего — живёт, как будто его никогда и не было! А если и вспоминает своего бывшего, то только нехорошими словами, и на душе потом ещё долго бывает погано. Я же вижу…

Нет, я не стану искать приключений на пятую точку. Мне нужно срочно заняться каким-то делом, чтоб выбросить из головы Таирова. И вдруг я услышала голос Ольги:

— Люся, а, может, нам с тобой что-нибудь замутить на эти деньги? — сестра развернулась ко мне всем корпусом и смотрела на меня, не мигая. С Лёлей такое случается, когда она чем-то сильно взволнована. — Открыть собственное дело? Да хотя бы тот же салон красоты!

— Т-ты чт-то, Лёля? Да чт-тоб Рус думал, что он… — от возмущения я начала заикаться.

— Да не кипятись ты так! — попыталась Ольга меня успокоить. — Это будет типа займа. Зато мы сможем круто изменить нашу жизнь. Потом мы всё господину Таирову вернём, может, даже с процентами, если дело хорошо пойдёт.

Я задумалась. Может, Ольга права? Сейчас у меня никаких перспектив. Ну посижу я дома с недельку, потом выйду на работу в свой магазин. Конечно, мне повезло с работодателем, у нас хорошие отношения, но штука в том, что моей зарплаты мне хватает только на самое необходимое. А работа-то не из лёгких.

В овощном ларьке даже присесть не всегда получается: то покупателей обслуживаешь, то прилавок товаром напо лняешь, то мешки с коробками туда-сюда тягаешь. В общем, весело! А потом ноги в руки и мчишься в детсад, оттуда — домой. По дороге стараешься поговорить с малышами, узнать, как прошёл день, чему их учили, а то дома будет уже не до этого.

Воспользовавшись своими немецкими корнями, я отдала двойняшек в немецкий детсад. У них, что понравилось, индивидуальный подход к каждому ребёнку, здоровое питание, ну и в плане оплаты они пошли мне навстречу. Наконец, в садике дети изучают немецкий язык. У Миланы с Мартином сейчас такой возраст, когда языки легче всего усваиваются. Думаю, в школе у них проблем не будет.

Но зато проблемы появятся у меня. Сначала потребуются деньги, чтоб собрать двойняшек в школу, потом все одиннадцать лет — постоянные расходы на то, на сё. Но если нам с Олей удастся раскрутиться, мы действительно вернём Русу его деньги и, хорошо бы, если удалось вернуть с процентами. Я очень не люблю чувствовать себя кому-то обязанной.

М-да, вот это поворот! На сто восемьдесят градусов.

Виктория — означает победа!

Глядя со стороны на Викторию Гранову, никто не заподозрил бы, что у этой девушки могут быть какие-то проблемы. Единственная дочь у своих родителей, она росла, ни в чём не зная отказа. Вика училась в престижном университете, жила в одном из лучших районов города, ездила на дорогой машине. В общем, это была брюнетка в шоколаде.

Но, когда родителей не стало, у Виктории начались проблемы. Точнее, проблемы начались ещё раньше, когда юная мажорка подсела на наркотики. Но Вика этого не понимала. Ведь ей после приёма одной дозы становилось весело, а окружающий мир начинал играть всеми цветами радуги. Об её увлечении ни Руслан, ни Софья Абрамовна даже не догадывались.

А потом она влипла в одну неприятную историю. Вместе с несколькими друзьями — такими же состоятельными оболтусами, они ради прикола стали шантажировать одного сокурсника — по виду типичного ботаника. Он хорошо учился, модно одевался, но был слишком робок.

Этот Ваня давно заглядывался на бойкую девушку и даже пытался за ней ухаживать. Вика, естественно, над ним смеялась. Но однажды её осенило, как можно разнообразить их жизнь. На День защитников отечества Виктория заявила Ване, что хочет с ним отметить праздник.

Сначала Иван обалдел от счастья, а когда пришёл в себя, то пригласил красотку в ресторан. Но у Вики на парня были другие планы. Она предложила встретиться у него дома. Конечно, Ваня был не против.

Оказалось, поклонник Вики жил неподалёку от неё. К приходу гостьи он подготовился, как следует. В доме негромко звучала музыка, в гостиной был сервирован стол, горели свечи. И если бы Виктория не была по своей натуре цинична, она бы это оценила. Но!..

Иван развлекал свою гостью, как мог. Они поужинали, выпили, причём Вика следила, чтоб парень выпивал свой коньяк до конца. Однако Ваня, видимо, выпивал изредка, потому что очень скоро он опьянел и попытался склонить сексапильную красотку к интиму.

Но Вика сказала Ивану, что хочет устроить для него стриптиз. Конечно, он был на седьмом небе от счастья. Под музыку Виктория стала медленно раздеваться, и делала это настолько эротично и медленно, что возбудившийся парень, сидя на диване, начал мастурбировать.

Девушка подбадривала его такими страстными стонами, что Ваня и сам не заметил, как он кончил. Вика уже через пять минут засобиралась домой, не забыв прихватить свой телефон, который она ранее спрятала на книжной полке. А полка эта висела напротив дивана…

В тот же вечер в доме у Виктории Грановой собрались её приятели, чтоб посмотреть запись с телефона. Угарали от души, а на следующий день они переслали этот компромат Ивану с требованием заплатить им внушительную сумму за уничтожение скандального видео. Ваня то ли за неимением денег, то ли из принципа отказался от сделки. Видео слили в сеть.

Но оказалось, мажоры прокололись. Потому что вскоре к двум парням — приятелям Вики, приехали с разборками бандиты. Ведь ботаник-Ваня, как выяснилось, являлся внебрачным сыном известного криминального авторитета.

На помощь мажорам поспешили их родственники. Папаша одного занимал солидный пост в прокуратуре, у другого отец являлся депутатом Госдумы. Короче, эти ребята отделались лёгким испугом и перевели стрелки на Вику. Бандиты выставили ей счёт — в несколько раз больше той суммы, которую они ради прикола хотели поиметь с Вани.

Насмерть перепуганная Вика сняла деньги с банковского счёта, оставленного ей отцом. Но поскольку часть средств она к тому времени потратила на свои развлечения и запрещённые вещества, денег не хватило.

Виктории пришлось заложить квартиру. Причём сделала она это не сама, а обратившись к посреднику. Тот заявил, что ей нужно взять кредит побольше, чтобы потом этими деньгами выплачивать проценты. Вика послушалась его, а по итогу оказалось, что ей нечем платить спустя каких-то полгода. Теперь у девушки накопились долги, которые продолжали расти, как снежный ком.

После долгих размышлений Вика поняла, что единственный выход — выйти замуж за очень богатого человека. Конечно, в её окружении были вполне себе обеспеченные ребята, но все они во многом зависели от своих родителей и большими суммами не располагали. А кроме того Вика не была уверена, что кто-то из них захочет взять её в жёны.

Тогда знойная брюнетка вспомнила о своём сводном брате. Рус имел большое состояние, к ней относился с нежностью и был очень щедрым человеком.

Накануне Нового года Вика заявилась в гости к Руслану, чтоб прощупать почву. Но Русик её огорошил признанием, что он встретил свою первую любовь и хочет на ней жениться. К счастью, старуха, как мысленно называла Людмилу ревнивая девушка, сбежала от Руслана. Виктория поняла, что нужно срочно действовать.

А потом нашёлся подходящий повод, чтобы пригласить Русика к себе в гости. В тот вечер Вика, словно заклинание, всё время себе повторяла: “Виктория — означает победа!”. Мысль, что она может лишиться крыши над головой, вынудила девушку действовать очень смело и напористо.

Правда, Руслан сначала её взбесил словами, что между ними ничего не может быть, потому что они приходятся друг другу сводными братом и сестрой. Виктории пришлось взять себя в руки, чтоб не нагрубить Таирову и настоять на сексе. Руслан пытался воспротивиться. Но Вика умело манипулировала мужчиной, разыграв перед ним влюблённую девушку, которая страдает из-за неразделённой любви. Русик сдался.

Жизнь только начинается

Вот уж не думала я, прожив на белом свете тридцать с хвостиком, что всё это время я не жила, а просто тянула лямку. Мне казалось, самое главное — дождаться, чтобы дети пошли в школу, а потом я уйду из овощного ларька и займусь чем-то более масштабным. Ну хотя бы для начала открою свой магазинчик. А теперь понимаю, что это всё было малореально.

Вообще, по жизни я — девушка активная. Но однообразная работа в ларьке мою активность как-то загасила. Я жила с мыслями, что мне нужно дотянуть до следующей зарплаты и даже не задумывалась, а как живут другие люди?

Теперь я как будто очнулась. Впечатление, что раньше я находилась в стоячем болоте. Ведь у всех людей есть какие-то свои интересы, кроме работы или воспитания детей. И одним из таких интересов, во всяком случае для женщин, является их внешность. Это я поняла, когда по инициативе Ольги мы открыли салон красоты.

Поскольку я ничем таким раньше не занималась, а Оля в Москве в первое время терялась, было решено приобрести готовый бизнес. Предложений было немало. Мы остановились на салоне, который находился в неплохом районе, и при этом цену за него запрашивали вполне адекватную.

Как оказалось, его хозяйка собралась выходить замуж за итальянца, уже дата свадьбы даже была назначена, а салон почему-то всё не продавался. Вот женщина и скинула цену, чтобы завершить скорее все свои дела в России и уехать к жениху заграницу.

В свою очередь, Ольга меня торопила, что нужно как можно быстрее приступить к работе. Впереди праздники: День святого Валентина, День защитников отечества, Восьмое марта, и важно не растерять клиентов. К тому же не факт, что все старые мастера останутся. А это значит, что придётся искать им замену.

Мне удалось без обид расстаться с дядей Абдуллой и погрузиться с головой в неизвестный мне вид деятельности. Было очень страшно. Но я постоянно себе говорила: “Не боги горшки обжигают”. А главное, рядом со мной была моя двоюродная сестра — человек, которому я доверяю, как самой себе.

Как спустя время призналась Оля, ей поначалу тоже было немного не по себе. Ведь это у себя в городе она являлась признанным мастером, который принимал клиентов строго по записи. А в Москве сестре нужно было доказывать, что она из себя что-то представляет.

Но Ольга — молодец, виду не подавала, что она с московскими снобами боится связываться. Потому что в противном случае не то что клиенты, а её коллеги быстренько провинциалке на голову бы сели. Это уже дома вечерами мы порой хохотали, вспоминая какие-то казусы, а на людях держались серьёзно.

Опасаясь, как бы Рус меня нечаянно не вычислил, я предложила Оле записать предприятие на её имя. А название салона мы оставили старое, чтоб не смущать постоянных клиентов.

Работали мы с Ольгой без выходных. Благодаря тому, что моя племяшка была уже большой девочкой, я могла рассчитывать на Кристину в плане присмотра за двойняшками.

Оля занималась привычным ей делом, а я взяла на себя функции администратора. Правда, сначала пришлось покопаться в инете, чтоб понять, что от администратора салона красоты требуется. В принципе, ничего сложного. Главное — уметь находить общий язык с людьми.

Конечно, иногда попадались клиенты, которые как будто ставили себе целью вынести мозг, кому только возможно.

Помню, одна клиентка устроила плач Ярославны из-за того, что ей не понравилось, как её подстригли. Причём эта дама, с её слов, опаздывала на какое-то очень важное мероприятие в мэрии. И вот сидит она рядом со своей подругой, которая в тот момент лежала на кушетке, обёрнутая водорослями, и крокодильими слезами заливается, что по вине мастера, дескать, облысела на ровном месте.

Я подошла, посмотрела на её голову, но никакого вырванного клока волос не обнаружила. А женщина никак не успокаивается. Тогда я предложила ей выпить чашку кофе, поговорила о том о сём, женщина начала понемногу приходить в себя. Потом Оля бесплатно поправила ей причёску так, как даме хотелось. В общем, все остались довольны. А эта клиентка потом нам ещё двух своих подруг привела. Вот что значит — правильно выстроить отношения!

Между тем, работая в салоне красоты, я тоже стала гораздо больше внимания уделять тому, как я выгляжу. Следуя советам Оли и нашего визажиста, я заметно преобразилась. Теперь, проходя мимо зеркала, я украдкой бросала взгляд на своё отражение. И… сожалела в душе, что меня — такую красивую, даже утончённую, не видит Таиров.

Хотя, наверное, он просто обо мне забыл. Ведь ещё до того, как мы с Ольгой открыли салон красоты, я спрашивала у Тахира, не преследует ли его чёрный джип. Тахир с улыбкой тогда ответил, что, походу, Руслану надоели игры в кошки-мышки, и он дал своим ребятам отбой.

Больших трудов мне стоило выдавить из себя что-то похожее на улыбку и сказать, что типа я рада за Тахира. Но на душе у меня стало грустно. Понимаю, что у такого красавчика, как Руслан Таиров, полно девушек, которые мечтают о том, чтобы он их заметил. Но всё равно мне обидно, что Руслан так быстро меня забыл. Возникает закономерный вопрос: А была ли вообще с его стороны любовь?

Впрочем, такими вещами я нечасто заморачивалась. Мне хотелось побыстрее раскрутиться и вернуть Таирову его деньги. В идеале — с процентами. Для меня это было делом принципа. А пока я наслаждалась каждым прожитым днём.

После того, как меня попросили из школы, я некоторое время проработала корректором в одной небольшой газете, потом офис-менеджером, и также в маленькой компании. Приехав в Москву, я почти сразу устроилась в овощной ларёк. А потом, хоть и жила в столице, но ничего по сути не видела.

Теперь же я испытывала наслаждение, едва переступив порог своего салона.

У нас всегда негромко звучала приятная музыка, стоял запах хороших духов, а ещё аромат свежесваренного кофе. Сама обстановка салона уже располагала к позитивному настрою.

Это было так удивительно! Я очень долго не могла привыкнуть к своим ухоженным рукам, к тому, что мой волос аккуратно уложен, а на лице — неброский макияж. Ходить в платье и носить туфли на каблуках мне тоже было непривычно. Такое впечатление, что я — это не я.

Порой, вспоминая свою встречу с Таировым, я не могла понять, что Руслан во мне нашёл? Господи, я же тогда выглядела, как форменная чувырла! В утеплённых штанах, клетчатой рубашке с папиного плеча, в штопаных носках и, в довершении образа — с паклей на голове.

Помню, когда Оля в разговоре со мной вспомнила своего бывшего мужа, я аж вздрогнула.

Ольга, как все парикмахеры — ухоженная женщина, про Витьку в сердцах сказала, имея в виду, что кто бы ей изменял, если у её обормота “ни рожи, ни кожи, ни, наконец, денег”. В ту минуту мне захотелось вжаться в стенку, чтобы сестра не заметила, что то же самое она может сказать и обо мне. Слово в слово!

Благодаря работе в салоне красоты я сделала для себя целый океан открытий, как должна выглядеть женщина! Нет, вовсе не для того, чтобы привлекать внимание мужчин. В первую очередь, мы должны нравиться себе.

Ведь ухоженная, стильная женщина излучает флюиды счастья. Она уверена в себе, к ней все тянутся (благодаря уверенности, такие люди в том числе притягивает к себе и деньги). Наконец, на неё просто приятно смотреть!

Чёрт возьми, как же хочется жить! И не просто жить, а радоваться каждому дню. Откуда я знаю, что будет завтра, или, например, через год? Моя задача, чтобы мне, моим малышам и маме с бабушкой было хорошо уже сегодня. Я справлюсь. Потому что теперь я — Людмила Пельтцер, не та, вечно сомневающаяся в себе женщина, что была ещё в начале нынешнего года. А главное, у меня есть стимул к активным действиям — это мои дети.

Свято место пусто не бывает

— Русик, — прозвучал над ухом Таирова томный, воркующий голос, — проснись. Я хочу тебя! Здесь и сейчас, слышишь?

— Лёка?!. — сонный Руслан подскочил в своей роскошной постели и резко развернулся. Но в следующую секунду на его лице непроизвольно появилось выражение разочарования.

— Это я, дорогой, — Виктория с трудом сдержалась, чтобы не послать лесом сводного брата. Как он может помнить про свою старуху, когда рядом с ним такая юная, горячая красотка?! Но свои мысли Вика, конечно, оставила при себе.

— Как ты меня назвал? Что-то такое забавное, даже кукольное…

Она наигранно рассмеялась, сделав вид, будто не расслышала, что произнёс Таиров.

— Да так, случайно вырвалось, — Руслан нахмурился. Ему было очень неловко перед Викой, что он не может ответить на её чувства. Но правда жизни заключалась в том, что Русу нужна была только Лёка. Она сбежала от него. Сбежала после того, как он сделал ей предложение.

Как понять такое поведение девушки, о которой он мечтал ещё со школьной скамьи, Руслан не знал. Впечатление, будто Лёка то ли боится его, то ли ему не доверяет. Но почему?!

Рус сжал кулаки. Кое-как справившись с приступом гнева, откинулся на высокие подушки. Однако его широкая, рельефная грудь тяжело вздымалась при каждом вдохе и выдохе.

Несмотря на молодость, Вика была очень неглупой девушкой. Конечно, ей было неприятно осознавать, что её влиятельный любовник не может забыть свою старуху, но прагматичная особа не стала заострять на этом внимание. В конце концов, у богатых свои причуды.

Блин, ей бы проблемы Русика! До недавнего времени она тоже была брюнеткой в шоколаде. Увы, теперь ситуация у Вики кардинально изменилась.

Безусловно, она могла бы попросить у сводного брата денег. Но помимо того, что долгов у неё было немерено, Вика понимала, что для того, чтоб продолжать ту беззаботную жизнь, к которой она привыкла, пока были живы родители, ей нужен очень богатый муж. В этом плане Руслан Таиров являлся самой подходящей кандидатурой.

Среди подруг Вики были замужниедевушки. Но несмотря на то, что и сами девушки, и их мужья принадлежали к разряду золотой молодёжи, некоторым из них приходилось совсем несладко. Эти богатые мужчины то ли из ревности, то ли из стремления держать всё под контролем, заставляли своих жён отчитываться чуть ли не за каждый потраченный доллар!

Но Вика привыкла по жизни быть кошкой, которая гуляет сама по себе. И, конечно, ей не улыбалась мысль быть птицей в золотой клетке. Правда, желающих посадить Вику Гранову в такую клетку на горизонте, собственно, и не было, но практичная девушка всё просчитала наперёд.

Поразмышляв на тему замужества, Вика поняла, что Руслан — именно тот человек, который обеспечит ей красивую и свободную жизнь. Во-первых, он — щедрый мужчина. Во-вторых, он полностью ей доверяет. Наконец, Русик с головой погружён в свой бизнес, и поэтому он будет счастлив, если жена не станет донимать его жалобами на то, что ей скучно.

С Викой это абсолютно исключено! Да ей, даже если она не будет видеть мужа месяцами, — это глубоко фиолетово. Главное, чтоб муж исправно обеспечивал её деньгами. При мысли о том, что деньги потекут к ней ручьём, когда она станет женой Руслана, Вика возбудилась не на шутку и часто-часто задышала. Её — обычно блестящие карие глаза, заволокло дымкой тумана. А перед мысленным взглядом то и дело мелькали толстые пачки долларов и евро.

Да, Русик был смазливым парнем и не мог не вызывать желания у нормальной девушки. Но Вика также знала, что все её подруги обзавидуются, когда узнают, что она вышла замуж за Таирова. Мысль о том, как она их всех сделает, возбудила Викторию до предела.

— Как же я люблю тебя! — с придыханием произнесла девушка, обняв Руслана одной рукой, а другой лаская внушительный бугорок у него под трусами. — Я долго молчала, и теперь очень жалею, что не призналась, дорогой, тебе раньше. Ведь…

— Что — “ведь”? — Руслан повернул к ней голову. Он всё ещё не мог понять, как получилось, что между ними завязались близкие отношения? Вика — его сводная сестрёнка, которую он в своё время катал на спине, сажал себе на плечи, теперь в одной с ним постели. Это просто уму непостижимо!

Конечно, теоретически брат и сестра могут лежать вместе в одной постели, либо на диване, болтая о том о сём. Но не в голом же виде! Такое Руслану не могло присниться даже в самом страшном сне.

— Да если бы я знала, какие у меня будут проблемы, то постаралась женить тебя, Русик, на себе ещё раньше! — мысленно простонала девушка.

Такой вариант Вика держала в голове, и даже время от времени говорила сводному брату, что она мечтает его женить, имея в виду себя, любимую. Но при этом Вика была абсолютно уверена, что Русик от неё никуда не денется, а он едва не женился на своей бывшей училке! Но вслух она, конечно, сказала другое:

— Ведь тогда мы могли бы быть счастливы ещё раньше… — девушка на мгновение опустила глаза, а потом посмотрела на Руслана таким недвусмысленным взглядом, который говорил о её страсти.

— Я бы хотел, Вика, чтоб мы забыли о том, что было в последнее время и вернулись к нашим прежним отношениям, — сказал Руслан, аккуратно убирая руку сводной сестры со своего причинного места.

Конечно, Таиров не был монахом. За два месяца их любовной связи Рус привык снимать сексуальное напряжение в постели с чувственной красоткой. И хоть поначалу Виктория его ошеломила своей раскованностью в постели, он постарался не думать о том, сколько у неё было сексуальных партнёров до него. В конце концов, Вика умела доставлять наслаждение мужчине и сама полностью отдавалась любви в постели. А это дано не каждой женщине.

Проблема Руслана лежала гораздо глубже. Он любил другую девушку. Вместе с тем, как человек порядочный, он понимал, что теперь обязан жениться на Вике.

Иногда Рус думал, как было хорошо, если бы он дал Вике деньги, к примеру, на открытие собственного бизнеса, чтобы она занялась каким-то делом и при этом не держала обиды на него за то, что он не может и не хочет на ней жениться.

Но, во-первых, Вика являлась девушкой далеко небедной. Во-вторых, Рус не был уверен, что ей будет интересно заниматься чем-то, кроме её внешности. И, наконец, Таирову было крайне неудобно предлагать своей сводной сестре деньги. В его глазах Виктория Гранова не выглядела девушкой меркантильной.

В итоге время шло, а Руслан всё больше увязал в отношениях, о которых в народе говорят: “ни уму, ни сердцу”.

— Я люблю тебя, Русик! — Вика тесно прижалась к Руслану. — И я знаю, что ты тоже любишь меня. Но штука в том, что ты, мой дорогой, зациклен на мысли, что между сводными братом и сестрой не может быть любви и интима. А это — глубокое заблуждение…

Последние слова Вика произносила уже шёпотом, потому что её шаловливая ручка всё это время активно гладила пенис Руслана поверх трусов, а потом залезла внутрь и стала гладить его настойчивее и смелее.

Рус застонал. Не мешкая, она принялась стягивать с него трусы. И когда любовник остался в чём мать родила, Вика, окинув восхищённым взглядом его член, выдохнула со страстью:

— Ты хочешь, чтобы я отказалась от такого богатства?! Нет, нет, любимый! Я хочу выйти за тебя замуж. Хочу, чтобы ты был моим. Только моим…

— Что ты делаешь, Вика? Чёрт возьми, это… неправильно! Но я тебя хочу… — Руслан сильно возбудился и, уже ни о чём не думая, подмял под себя знойную девушку.

Мечта каждой женщины

Весь день меня не покидало ощущение, будто народ только узнал о существовании нашего салона. Люди шли непрерывно. Мои мастера разве что не летали, пытаясь успеть обслужить всех клиентов. А ближе к вечеру вдруг стало непривычно тихо.

Мы с Олей выдохнули с облегчением. Сегодня у Кристины день рождения, и сестра хотела приготовить праздничный ужин. Поэтому, не дожидаясь меня, Оля отправилась домой. Все остальные мастера с телефонами в руках разбрелись по углам. План перевыполнили, теперь можно посидеть и в соцсетях.

В такой умиротворяющей тишине прошло около четверти часа. А потом тишину нарушил звон колокольчиков, висевших над входной дверью.

— Опять кто-то из клиентов, — подумала я и коротко вздохнула. — Это, конечно, хорошо, но немножко не вовремя. Может, девочки меня ненадолго заменят? Ноги гудят, как колокола. Я же не привыкла ходить на каблуках! Да и день выдался тяжёлый. Кажется, даже работая в школе, я так много не говорила. Не администратор, а птица-говорун!

К счастью, эту мою безмолвную мольбу как будто бы услышала наш мастер по маникюру. Лора работает в салоне с самого его основания и многих клиентов знает в лицо. Я мысленно поставила Ларисе лайк. Спасительница ты моя!

— Валерий Николаевич, как мы рады вас видеть! — защебетала Лариса. — Что-то давненько вас не было. Будем делать только маникюр, или мне предупредить Полину, что вы желаете постричься?

Я вздрогнула от неожиданности. Валерий Николаевич?!. Неужто мой бывший ходит в наш салон? Жаль, во время нашей прошлой встречи я не догадалась посмотреть на его руки.

Конечно, тому Валерке, которого я когда-то знала, и в голову бы не пришло, что мужчины нынче делают маникюр. Но фифочка, на которой он, походу, в столице подженился, вполне могла приучить Кривоноса ухаживать за собой.

Хотя, может, это вовсе и не он. Просто имя-отчество совпали. В Москве-то народу полно.

Все эти мысли пронеслись в моей голове буквально за доли секунды. Я только отошла от стойки ресепшн, чтоб выпить чашечку кофе, как в салон вошёл очередной клиент. Может, это был мой бывший муж, черти бы его побрали!

С чашкой кофе в руке я встала, как истукан посреди комнаты отдыха. Если это Кривонос, пусть Лариса сама с ним разбирается, а я не выйду даже под угрозой расстрела! К гадалке не ходи, и так понятно, что будет дальше. Валерка снова начнёт до меня докапываться. Оно мне надо, позориться? Да ещё и при сотрудниках салона… Но, услышав густой баритон, я расслабилась. Это не Кривонос!

Я села на удобный диванчик и с наслаждением сделала глоток восхитительного напитка. От того, что сегодня мне пришлось много говорить, в горле дико пересохло.

— Я тоже, Ларочка, очень рад вас видеть! Вы прекрасно выглядите! Это для вас и девочек к чаю.

— Ларочка?.. — хмыкнула я. — Ох, уж эти мужчины! Полигамия у них в крови. У самого-то, небось, дома жена и дети, а туда же…

— Спасибо, Валерий Николаевич! — рассыпалась мелким бисером Лариса.

— Не за что, Ларочка. Что же касается вашего вопроса, то я хотел бы соединить два в одном.

— Поняла, Валерий Николаевич. Давайте, я проведу вас к Полине, а потом приготовлю свои инструменты и подойду.

— Отлично, Ларочка!

Пока я допивала свой кофе, в комнату отдыха заглянула Лора. В руках она держала коробку дорогого шоколада. Я решила сделать завуалированный комплимент одинокой женщине и, кивнув на коробку, спросила:

— От поклонника?

— Нет, что ты, Люд? — Лариса зарделась от смущения. — Это от постоянного клиента салона. Валерий Николаевич частенько нас балует.

— Понятно, — я кивнула головой. Шоколад — это, конечно, хорошо, но я стараюсь избегать подобных вещей, чтоб не навредить своей фигуре и не сидеть потом на диете.

— Валерий Николаевич работает в мэрии, — оглянувшись на дверь, шёпотом сказала Лариса. — Но человек замечательный! Ума не приложу, почему он никак не женится?

— А, может, ему хорошо одному? — я улыбнулась.

— Ой, не скажи, Люд! — покачала головой Лора. — У него всегда глаза грустные. Казалось бы, — продолжила она рассуждать, — мужчина симпатичный, должность занимает высокую, одет всегда с иголочки. Просто мечта каждой женщины! Но в личной жизни ему не везёт. С тех пор, как Валерий Николаевич жену свою схоронил, прошло уже лет десять. Дочь его живёт в Испании, а он всё один, да один.

— Это всё твои фантазии, Лора. К примеру, я тоже одна, но мне мужчины даром не нужны. Я сама себе хозяйка.

— Да что хорошего, Люд, быть одной? — загрустила Лариса. — Я, вон, по молодости от всех парней нос воротила, думала, выйду замуж только за принца. В Москву за лучшей жизнью уехала. А, вишь, как всё сложилось? Ни детей, ни мужа!

Я почувствовала себя неловко. И, чтоб вывести Ларису из её состояния, в шутку сказала:

— А почему бы тебе, Лора, не охмурить этого чиновника?

— Так Валерий Николаевич на меня же не посмотрит! — всплеснула руками Лора. — Он-то — человек образованный, к тому же — коренной москвич. А у меня за плечами девять классов, да курсы при быткомбинате. И, опять же, я родом из деревни. Короче, я ему не ровня.

— Жаль. Ведь ты, Лора, — женщина хорошая, душевная, — я сказала это абсолютно искренне. — Может, всё-таки тебе стоит попробовать обратить на себя его внимание? Он, как я поняла, мужчина в возрасте.

— Ну не то чтобы старый, — ответила Лариса, бесхитростная душа, — Валерию Николаевичу за пятьдесят. А выглядит он на сорок, не больше. Но я, Люда, знаю своё место и со свиным рылом в калашный ряд лезть не собираюсь.

Я чуть не поперхнулась от откровенности Ларисы. Но тут снова зазвенели колокольчики. Я пошла к стойке ресепшн, а Лора, прихватив свои инструменты, направилась к клиенту.

Милые бранятся — только тешатся

Таиров вернулся с работы совершенно разбитым. Сегодня он провёл совещание со своими топ-менеджерами, потом было несколько деловых встреч, куча телефонных разговоров. Он дико устал и единственное, что ему теперь хотелось, — принять душ и лечь спать. От ужина Руслан отказался, поскольку его последняя встреча проходила в ресторане.

Однако, едва Рус прошёл из ванной в свою комнату, на ходу вытирая голову, как оказалось, что там его ждёт Вика.

В маленьком чёрном платье с белым кружевным воротничком девушка выглядела весьма соблазнительно. Немного взбодрившийся после душа Руслан, глядя на свою невесту, вдруг почувствовал, что он её хочет.

Впрочем, не хотеть такую девушку, как Вика, пожалуй, мог только отшельник или монах, давший обет безбрачия. Потому что миниатюрная знойная брюнетка отлично знала, как надо вести себя в постели, чтобы партнёры улетели.

Но сегодня был особый случай. Виктория, случайно или намеренно примерившая на себя образ школьницы, напомнила Руслану одну девушку, с которой он учился в школе.

Таирову в то время было шестнадцать. Лида была на два года его старше. Правда, из-за того, что Рус пошёл в школу с шести лет, в тот знаменательный год он перешёл в одиннадцатый классс, а Лидия заканчивала школу.

Конечно, Руслан и раньше замечал, как Лида украдкой на него посматривает, но поскольку у них в классе хватало смазливых девчонок, он не придавал этому значения.

А когда для выпускного класса проводили последний звонок, Лида вдруг подошла к Русу и пригласила его на танец. На том мероприятии парень оказался случайно. Но отказывать в просьбе девушке он посчитал некрасивым. К тому же, Лидия в коротком чёрном платьице, в белом фартуке и с двумя милыми хвостиками выглядела очень трогательно.

Вальс они станцевали замечательно, им даже подарили какие-то шарики. Руслан собрался подвести девушку к её подругам, но Лида неожиданно предложила пойти к ней домой. Он, конечно, согласился.

Всю дорогу ребята болтали, обсуждая будущее. Но, стоило им переступить порог дома, как Лида, не говоря ни слова, потянула парня в свою комнату.

Судя по обстановке, девушка заранее подготовилась. Во всяком случае, тёмные портьеры на окнах были плотно задёрнуты, постель застлана свежим бельём, а на небольшом столике стояли башня из бокалов одинаковой формы и коробка с конфетами.

Пока Рус оглядывался по сторонам, Лида вышла из комнаты и вскоре вернулась с бутылкой прохладного шампанского в руках. Руслан откупорил бутылку и разлил напиток в бокалы. Они выпили. Причём самый верхний бокал, который увенчивал стеклянную башню, Лида подала Руслану.

Такой знак внимания Русу понравился. Молодые люди выпили по второму кругу. Выпили на брудершафт. В голове у Руслана приятно зашумело. Взглянув на влажные розовые губки Лиды, он поцеловал её.

Девушка ответила горячим поцелуем и простонала:

— Руслан, возьми меня? Я так давно об этом мечтала! Делай со мной, что хочешь, будь грубым, если тебе это нравится. Но только сейчас, немедленно. Я хочу тебя, ты слышишь?!

Последние слова прозвучали, как рык дикого зверя. Лидия и вправду была очень возбуждена. А затем, как была — в школьном платьице, она потянула его к кровати. Лида даже не стала снимать с себя свой белый фартук, только такие же беленькие трусики мелькнули в воздухе и полетели на пол.

Руслан дико возбудился. Вид невинной школьницы со взглядом опытной, изголодавшейся по сексу женщины, подействовал на Таирова круче любой порнухи. Молодой, полный сил и желания парень взял Лиду два раза подряд. Причём всё это происходило молча.

Может, понимая, что они с Русланом никогда больше не увидятся, Лидия не хотела, чтобы минуты их близости были испорчены какими-то неискренними, пошлыми словами. А, может, ей было не до этого. Как бы то ни было, девушка позволяла себе только страстные стоны. Рус просто тяжело дышал.

Также молча они расстались. Конечно же, Руслан не испытывал к Лиде никаких чувств. Но тем не менее в памяти Руса её образ — девочки-школьницы со взглядом взрослой опытной женщины, остался, как один из самых приятных и волнующих за время учёбы в старших классах. Чёрт возьми, это сильно заводит, когда девушка просит парня о близости!

И вот теперь, спустя столько лет, та мимолётная, но пронзительная связь вдруг вспыхнула в его памяти, и он опять испытал острое чувство вожделения.

Бросив влажное полотенце в кресло, Руслан, тяжело дыша, смотрел на Викторию.

— Русик, ты смотришься просто супер! — Вика вскочила с кресла и бросилась ему на шею.

— Что во мне суперского? — Руслан тряхнул головой и с некоторым удивлением посмотрел на Викторию.

— Ну, понимаешь, — глядя на него призывным многообещающим взглядом, сказала девушка, — чёрный взлохмаченный волос и голый торс выглядят так мужественно и сексуально…

— Ты хочешь, Малыш, прямо сейчас заняться любовью? — спросил Руслан, обняв Викторию за талию.

— Надеюсь, ты хочешь того же? — она игриво засмеялась и начала стягивать с Руслана белый махровый халат, который и так держался на честном слове.

— Хочу, — медленно произнёс он. — Но у меня есть к тебе одна маленькая просьба.

— Скажи, какая? — с готовностью откликнулась девушка и заманчиво провела язычком по своим пухлым губкам.

— Попроси меня об этом, — глядя прямо в глаза Виктории, сказал Руслан.

Вика посмотрела на него с недоумением. Русик что, сбрендил? Как вообще можно было подумать, что она — такая раскрасавица, будет просить мужчину о сексе? Блин, если бы на месте Таирова был какой-то другой мужчина, она, не задумываясь, послала его "на небо за звёздочкой", но!..

Вике и так не с первой попытки удалось убедить сводного брата жениться на ней, поэтому ссориться с женихом себе дороже. Однако наступать на горло собственной гордости красотка тоже не хотела.

— Русик, что за глупости? — она применила испытанный приём и залезла одной рукой в трусы Таирову. — Я хочу, чтобы ты меня взял. Просто взял, без всяких условий.

— Мне сегодня требуется что-то не совсем обычное, чтобы я возбудился, как следует, — признался Руслан, ощущая себя не очень уютно от того, что ему приходится уговаривать свою капризную невесту пойти ему навстречу. — Ты можешь, детка, один раз для меня это сделать?

— Да как меня можно не хотеть? — в голосе Вики послышалось раздражение. — В честь чего это я должна тебя просить? Да ты, вообще, Русик, представляешь, сколько мужчин мечтают увидеть меня в своей постели?!

— Походу, Вика, ты — девушка популярная? — в голосе Руслана прозвучали саркастические нотки. Надежде мужчины вновь пережить те восхитительные ощущения, которые ему когда-то подарила Лида, кажется, не суждено было сбыться. А он так сегодня в этом нуждался!

— Ты ещё издеваешься надо мной?! — возмутилась Виктория. — Думаешь, Русик, если я сирота, со мной можно вести себя, как угодно?

Девушка расплакалась и выбежала из комнаты. Руслан был так обескуражен, что даже не догадался броситься за Викой и попытаться её как-то успокоить. Между ними впервые пробежала чёрная кошка. А самое обидное, из-за чего?..

Мужчина в расцвете сил и лет

Наконец, сегодняшний долгий день закончился. Мне оставалось только закрыть кассу, но пришлось подождать, пока мастера обслужат нашего последнего клиента. Им оказался тот самый Валерий Николаевич — мечта каждой женщины, по выражению Ларисы.

Я слышала его голос, но вживую не видела. И вот он вышел в холл. Мужчина с холёным лицом и как будто немного утомлённым взглядом. В воздухе тотчас же повеяло смешанным ароматом мандарина, мускуса, лимона и, может быть, бергамота.

У меня закружилась голова, и почему-то начали подгибаться коленки. Я покраснела. Такое со мной уже было, когда спустя много лет я вдруг нечаянно встретилась с Русланом. Но это ещё можно было как-то объяснить. Ведь Таиров — красивый, уверенный в себе мужчина, в общем, мачо. А тут обычный чиновник. Хотя, судя по дорогому костюму, высокого уровня.

— Ах да! — вспомнила я. — Лора же говорила, что наш постоянный клиент работает в мэрии. Учреждение, конечно, серьёзное. Но этот товарищ держится, как будто он — наместник бога на земле. Да уж, осчастливил! Не зря, однако, я всегда избегала общения с чиновниками.

Такие, как правило, на всех людей смотрят свысока. Наверное, потому что уверены, нет не в себе, а в собственной непогрешимости. Отсюда — снисходительный взгляд, неторопливая и даже вальяжная походка.

Впрочем, мужчина, сделав несколько шагов, внезапно остановился. До этого он шёл, глядя прямо перед собой, а Лариса за ним семенила и что-то непрерывно ему говорила. В общем-то, это неудивительно. Во всех салонах существует негласное правило, что клиентов нужно развлекать. Вот Лора и старалась быть ему приятной.

Правда, клиент при виде меня почему-то растерялся. Шагнул вперёд, потом остановился. Его лицо попеременно выражало различные чувства: неловкости, удивления, высокомерия, наконец, некоей неуверенности. Можно подумать, он Бабу-Ягу встретил. И задумался, как ему ноги унести.

Теперь Валерий Николаевич находился ко мне ещё ближе. Следовательно, и аромат духов, которыми он пользовался, я стала ощущать ещё сильнее. И этот аромат действовал на меня довольно странно. Я чувствовала внутри себя какое-то неясное беспокойство, томление, что мне абсолютно было несвойственно.

— Чёрт, что со мной происходит? — подумала я и мельком оглядела себя. На всякий случай одёрнула юбку, поправила волос.

В голове мелькнула мысль, что когда я работала в ларьке, меня практически не волновало, как я выгляжу. Теперь мне кажется совершенно немыслимым, что я могу ходить на работу без маникюра и макияжа. А каждое утро у меня начинается с укладки волос.

Как и в бытность моей работы в школе, я ношу деловые костюмы, но только теперь это уже брендовые вещи. Обувь на каблуках — также часть моего имиджа. В общем, придерживаюсь строгого стиля, но с намёком на женственность.

Оказывается, это очень приятно — выглядеть и чувствовать себя привлекательной, нежной, хрупкой женщиной. Причём желание нравиться мужчинам у меня напрочь отсутствует. Я хочу вызывать положительные эмоции у себя и моих детей. Ну и, конечно, своим внешним видом мне важно не отпугивать клиентов. Ведь я в некотором роде являюсь лицом салона.

Глядя на меня, клиенты должны понимать, что они могут выглядеть также хорошо. И, что ещё важнее, работая в салоне красоты, я открыла для себя одну любопытную истину: когда человек ухожен, он не только чувствует себя увереннее, но это сказывается вообще на всём. Он привлекает к себе удачу, деньги, полезные связи. Его мировосприятие сразу меняется в лучшую сторону. Потому что в этом мире всё взаимосвязано, и одно вытекает из другого.

Отчасти за то, что моя жизнь чудесным образом изменилась, я благодарна своей судьбе за встречу с Таировым. Конечно, я непременно верну Руслану все его деньги. Но теперь меня ни за какие коврижки не заманить в тот же овощной ларёк. Это был необходимый, но теперь пройденный этап. Моя самооценка и требования к уровню жизни существенно повысились.

Вместе с тем, я — нынешняя Людмила Пельтцер, хоть и не потеряла способности краснеть, но смущаюсь недолго. Поэтому, убедившись, что выгляжу нормально, и моя юбка нечаянно не задралась, я прямо посмотрела в глаза клиенту. Он осклабился и спросил, обратившись к Ларисе:

— У вас новенькая, Ларочка?

Я едва не задохнулась от возмущения. Ведь эти слова прозвучали так, как если бы клиент пришёл в бордель и поинтересовался у мадам, есть ли новенькие девочки?

Кажется, Лариса это тоже поняла. У бедняжки лицо пошло красными пятнами. Она хотела меня представить, но из горла ошарашенной Лоры вырывались только нечленораздельные звуки. Я пришла ей на помощь и отчеканила фирменным учительским тоном:

— Здравствуйте. Меня зовут Людмила. Я — администратор салона.

По-видимому, моя должность, а главное, мой тон, подействовали на клиента отрезвляюще. По-моему, у чиновников мозг так устроен, что он сразу же настраивается на нужную волну, если выясняется, что он имеет дело ну как минимум с образованным человеком.

С лица мужчины исчезла неприятная ухмылка. Он чуть подался вперёд и произнёс:

— Добрый вечер! Очень рад с вами познакомиться. Валерий Николаевич Иванов.

К сожалению, правила приличия подразумевают, что отвечать человеку следует тем же. Поэтому, напомнив себе, что я нахожусь при исполнении служебных обязанностей, сказала:

— Я тоже. Надеюсь, Валерий Николаевич, вы остались довольны обслуживанием? Лариса — наш лучший специалист по маникюру (я скромно умолчала, что других мастеров в салоне, собственно, и нет). А Полина — отличный мастер-универсал. Наконец, Лариса с Полиной — ветераны нашего салона.

Всю эту лабуду я произнесла на одном дыхании, чтоб скрасить неприятное воспоминание о том, какое впечатление произвела на нас с Лорой фраза клиента. Дураку ясно, что Валерий Николаевич и сам всё прекрасно знает, коли он не первый год ходит в наш салон.

Вместе с тем я испытала неимоверное облегчение, когда вдруг обнаружила, что чары, если так можно выразиться, нашего клиента рассеялись, и аромат его духов уже не оказывал на меня такого странного воздействия. Всё-таки это неприятно, когда ты не владеешь собой.

— Да-да, я знаю. Девочки, как всегда, были на высоте, — ответил любезностью на любезность мужчина. — Кстати, передайте, пожалуйста, Ларочка, завтра от меня благодарность Полине.

Не сумев сдержать своих эмоций, я поморщилась. Девочки — в борделе. А в салоне красоты — мастера, или — девушки. Походу, этот чиновник не вылезает из злачных мест.

Лариса что-то рассказывала, будто Валерий Николаевич вдовец. Жениться он, видимо, не хочет. Но поскольку наш клиент — мужчина в самом расцвете сил и лет, свои потребности он удовлетворяет, по всей видимости, в общении с ночными бабочками.

Конечно, это его личное дело. Но нам, сотрудникам салона красоты, становится как-то не по себе, когда мы слышим про “девочек”. Так и хочется сказать: мы вам не они.

Не зная, что ещё можно добавить к сказанному, я бросила взгляд на настенные часы. Время работы, мягко говоря, истекло. Придётся теперь брать такси, чтобы поздравить племянницу с днём рождения.

Вот Ольга — молодец! По приезду в Москву сразу купила машину и теперь ориентируется в городе лучше меня. Но сестра давно дома. Наверное, уже праздничный ужин приготовила, а я тут застряла на работе.

— Простите, я вас не задержал? — Валерий Николаевич перехватил мой взгляд.

— Нет, что вы? — я постаралась сделать хорошую мину при плохой игре. — Мы работаем до последнего клиента.

— А, давайте, Людмила, я вас подвезу? — неожиданно предложил мужчина, после чего то же самое повторил Ларисе.

— Что вы, что вы? — ответили мы в один голос. — Мы и сами доберёмся. Не впервой.

— Девочки, я очень ценю вашу деликатность, — похоже, Валерий Николаевич решил взять ситуацию в свои руки. — Но поскольку я и вправду вас задержал, позвольте мне вас теперь довезти. К тому же, мне особо спешить некуда.

При последних словах он как-то по-детски развёл руками. И я, хоть и поморщилась опять, услышав в очередной раз обращение “девочки”, не стала заострять на этом внимание. Ну, у человека привычка такая, бывает. С другой стороны, обращаясь к нам “девочки”, Валерий Николаевич, возможно, чувствует себя моложе. Так почему не сделать человеку приятное? В общем, мы с Лорой не стали кочевряжиться и согласились, чтоб нас подвезли. Зато дома мы будем почти вовремя.

Нечаянный гость

Пока мы с Лорой одевались, а Валерий Николаевич ждал нас в своей машине, я пошутила, что мы-то, оказывается, люди непростые, коли нас собрался подвезти чиновник столичной мэрии. В ответ Лора заметила, что один разочек можно. Мастера салона готовы в лепёшку разбиться ради клиента. Так почему бы нас и не отблагодарить?

Нет, конечно, Валерий Николаевич — просто душка. Всегда приветлив, на комплименты не скупится, периодически дарит конфеты. Правда, иногда ставит мастеров салона в неловкое положение, поскольку не имеет привычки заранее записываться к специалистам.

А мастера потом вынуждены разруливать ситуацию с другими клиентами, которые пришли по записи, или, что ещё хуже, — ждут своей очереди в холле. И хоть сегодня Лора с Полиной оказались не заняты, ну так и наш постоянный клиент заявился незадолго до закрытия. Его обслужили, как обычно, по высшему разряду. И даже виду не показали, что что-то не так.

Я согласилась с Лорой, не подозревая, что наше знакомство с “мечтой каждой женщины” продолжится.

В дороге выяснилось, что для того, чтоб не делать круг, первой нам нужно завезти Ларису. Но, когда мы с Валерием Николаевичем остались в машине вдвоём, я ощутила некоторую неловкость. В салоне автомобиля вдруг наступила полная тишина.

Лора — человек очень коммуникабельный. Ума не приложу, как она умудрилась не выйти замуж? Да, она теперь жалеет, что зря потратила время на ожидание принца. Но мужчины со своей стороны почему не стремятся сблизиться с Ларисой?

Скажем, я знаю, что внешне холодна, и с людьми не имею привычки близко сходиться. А вот с Лорой не соскучишься: она говорит без остановки. Уж на что я, казалось бы, девушка достаточно деятельная, но наш мастер по маникюру — шустрая, как электровеник.

Конечно, я в салоне без дела никогда не сижу. И, если, например, вижу, что парикмахер не успевает подмести пол после стрижки, поскольку клиент хочет, чтоб с его волосом сделали что-нибудь ещё, я без проблем беру в руки метлу. В салоне должно быть всегда чисто, и, вообще, приятно находиться.

У нас, правда, не самый дорогой салон красоты, но зато он находится в проходном месте, поэтому на нехватку клиентов мы не жалуемся. Просто случаются дни (пятницы, субботы, а также праздники), когда народ идёт практически непрерывно. Сегодня был как раз такой день. Вечер пятницы.

Я очень устала, а впереди меня ещё ждал маленький семейный праздник — день рождения моей племянницы. Конечно, подарок для Кристины я приобрела заранее, но понятно, что и сама именниница, и мои двойняшки ждут от меня в первую очередь каких-то эмоций, тепла. А времени на общение катастрофически не хватает. Зато завтра — суббота, выходной день и в садике, и в школе. Представляю, как детки сейчас стоят на ушах от радости.

Мой рот невольно растянулся до ушей. Это так здорово — не бояться, что детям завтра будет нечего есть, если вдруг я заболею, либо потеряю работу. Мне удалось (конечно, благодаря Руслану Таирову) исполнить свою давнюю мечту — открыть собственное предприятие.

Я-то думала об открытии маленького магазинчика, а в идеале — сети таких магазинов. На большее я не замахивалась из-за отсутствия средств. Хотя теперь понимаю, что этот бизнес скорее всего я бы не потянула. Ведь для того, чтоб всё получилось, нужно это дело любить.

Работа в салоне красоты мне намного ближе по духу. А самое главное — мне не пришлось ждать, пока двойняшки пойдут в школу, и я не буду привязана к режиму работы детсада.

Опять же, с переездом в столицу двоюродной сестры я почувствовала себя увереннее. Всё-таки это так важно, когда есть на кого опереться, и с кем поговорить по душам! Мы с Олей по очереди готовим и делаем уборку, а Кристинка с удовольствием занимается с малышами.

Казалось бы, прошло не так много времени с тех пор, как я уволилась из овощного ларька, а мне уже не верится, что он вообще был в моей жизни. К хорошему быстро привыкаешь.

Я вновь улыбнулась и вдруг поймала на себе удивлённый взгляд нашего клиента. Негромко кашлянув в кулак, Валерий Николаевич спросил:

— Людмила, а можно узнать, о чём вы думаете?

— Да, так о жизни, — я растерялась.

— Простите, мы с вами знакомы недолго, — начал говорить мужчина, — а у меня впечатление, будто я вас знаю давно. Мне так приятно рядом с вами даже молчать.

— Недолго?.. — я ухмыльнулась. — Да я, голубчик, из-за своего слабого зрения тебя толком ещё не разглядела, уж не говоря о большем! — но вслух вежливо ответила:

— Спасибо.

— У вас, Людочка, надеюсь, вы позволите к вам так обращаться? — не закончив свою мысль, спросил мужчина.

Я кивнула головой. Вообще, я не поощряю такие вещи. Но сегодня у меня не было ни сил, ни желания спорить. А вместе с тем меня вдохновляла мысль, что уже скоро я окажусь дома, среди родных людей, и мой нечаянный знакомый останется в прошлом. Во всяком случае, до его следующего появления в нашем салоне.

— Я очень рад. Ведь вы, Людочка, с одной стороны, выглядите, как женщина строгая. Вы не поверите, но я вас даже немного побаиваюсь.

— Наверное, чувствуется, что когда-то я работала учительницей, — вообще-то, я терпеть не могу рассказывать малознакомым людям о себе, но чтоб хоть как-то поддержать разговор и не показаться невежливой, я сказала эти несколько слов.

— А какой предмет вы преподавали? — сразу оживился Валерий Николаевич. — Мне почему-то кажется, что русский язык и литературу.

— Вы угадали, — заметила я без особого энтузиазма.

— Знаете, Людочка, я не успел договорить, — начал Валерий Николаевич проникновенным тоном, — что хоть вы своей холодностью внушаете мне чувство робости, в то же самое время вы меня притягиваете.

Я насторожилась. От чиновников я как-то не жду ничего хорошего. А уж притягивать кого-то из них — мне тем более не хочется.

— У вас очень хорошая аура! — выдал мой новый знакомый с таким счастливым видом, как будто он в лотерею выиграл.

— Похоже, Валерий Николаевич, вы увлекаетесь эзотерикой? — я тонко улыбнулась. Мне не хотелось обижать своего собеседника. С другой, я не верю во все эти вещи. По-моему, они из разряда: бла-бла-бла.

— Да, есть такое, — чуть склонил голову Валерий Николаевич. — Но, поверьте мне, Людочка, моя, скажем так, интуиция очень редко меня подводит. И я скажу так: вы — человек, который приносит счастье. Да-да, не меньше!

— Прям-таки счастье? — я не сдержалась, чтобы не съёрничать, и рассмеялась.

— Ну, мне хотя бы удалось вас рассмешить, — произнёс несколько обескураженно мужчина. А я пришла к выводу, что Валерий Николаевич к этой лабуде относится очень серьёзно. Но, кажется, он, в свою очередь, догадался о моих истинных мыслях, потому что сказал:

— Видите ли, в чём тут дело, Людочка, я — человек одинокий. Конечно, я понимаю, что люди считают всех чиновников бессердечными злыднями, которые работают на свой карман. Но это, позвольте заметить, слишком поверхностное суждение. Мы все — разные.

— А-а, так вы чиновник?! — чтоб не выдать Ларису, я сделала вид, будто удивилась.

— Неужели Ларочка вам об этом не говорила? — мой собеседник немного растерялся.

— Походу, что из себя представляет наша Лариса, для умных людей не является секретом, — мелькнуло в моей голове запоздалое сожаление. Потому что теперь странно выгляжу уже я. М-да, чёрт возьми, неприятно. Надо же понимать, с кем ты имеешь дело.

— Видите ли, Валерий Николаевич, — ответила я осторожно, — сегодня у нас был на редкость трудный день. Поэтому я могла не обратить внимание на то, что говорила мне Лариса.

— То, что я работаю в мэрии, не имеет значения, — поспешил заметить мужчина. — Но, если вы позволите, я вернусь к тому, о чём говорил чуть ранее?

У меня появилось ощущение, будто я являюсь героиней какого-то мексиканского сериала. Всё так чинно-благородно и особенно это: “если вы позволите”. Ха-ха-ха!

— Да, пожалуйста, — ответила я сдержанно.

— Наверное, это выглядит странно, что я изливаю душу человеку, с которым познакомился буквально час назад, — начал Валерий Николаевич. — Конечно, обычно я так не делаю. Но вы, Людочка, вызвали у меня чувство доверия. А со мной такое редко случается.

— Спасибо, — на этот раз я была абсолютно искренна.

Оставшуюся часть пути Валерий Николаевич рассказывал мне, как ему тяжело после ухода его жены, что он работает на автомате и делает это не столько ради того, чтоб зарабатывать, а чтоб не сойти с ума от одиночества. Потому что у всех его друзей и коллег своя жизнь. О чём, собственно, говорить, если его единственная дочь редко вспоминает об отце?

Со своей стороны я постаралась поддержать мужчину и рассказала, как тяжело переживала уход своего папы. И к тому моменту, когда мы добрались до моего дома, можно сказать, мы с Валерием Николаевичем стали почти друзьями. Наверное, он действительно прав, что люди воспринимают всех чиновников чересчур поверхностно, хотя они — такие же обычные люди, просто наделённые большими полномочиями.

Наконец, машина остановилась у моего подъезда. Я хотела попрощаться с собеседником, как вдруг увидела Ольгу. Она торопливо шла с пакетом в руках. Увидев меня, Оля радостно улыбнулась и затараторила:

— Прикинь, Люся, я уже накрыла праздничный стол и тут смотрю: а хлеба-то нет! Ну я руки в ноги, и бежать! Боялась, что не успею вернуться до твоего прихода с работы, но успела!

— Здравствуйте, — Валерий Николаевич, как человек воспитанный, вышел из машины, чтоб поздороваться с Ольгой. По дороге я ему рассказала, что живу с двоюродной сестрой. Не знаю, может, мне это показалось, но, кажется, моему новому знакомому это понравилось. Всё-таки, он — человек интересный.

— Здравствуйте, — Оля растерялась от неожиданности. — А вы кто, простите?

— Меня зовут Валерий Николаевич. Я постоянный клиент салона, в котором работает Люда. Вот, сегодня провинился, что задержал сотрудников, и искупил свою вину, подвёз Людочку до дома.

— Так я тоже работаю в этом салоне, — всплеснула руками сестра. — Меня зовут Ольга.

— Очень приятно! Наверное, вы также работаете недавно, — догадался Валерий Николаевич, — поэтому мы с вами не были знакомы раньше. Я, знаете ли, в последнее время был занят и не посещал салон. Ну, я вижу, у вас сегодня какое-то мероприятие. Позвольте откланяться.

— А, может, вы заглянете к нам на огонёк? — неуверенно произнесла Оля. — Если, конечно, у вас, Валерий Николаевич, есть время и желание.

— У меня-то есть и то, и другое, — теперь некоторая неуверенность прозвучала уже в голосе мужчины. — Но мне неудобно вас беспокоить. По-моему, Людочка устала и ей не до гостей.

— Так это же я вас приглашаю! — Оля улыбнулась.

Мне не оставалось ничего другого, как сделать вид, будто я тоже рада видеть у нас в гостях Валерия Николаевича.

Деньги — к деньгам

— Вы не представляете, Людочка, как я вам благодарен за сегодняшний вечер! — Валерий Николаевич поцеловал мою руку.

— Ну, что вы? — от смущения я отдёрнула руку назад.

Наш нечаянный гость, сам того не ведая, вогнал меня в краску. Ведь мне никто и никогда не целовал руки. Это было так странно и даже нереально! Впечатление, будто я снимаюсь в кино, в каком-нибудь историческом фильме, когда к женщинам относились, как к дамам, а целовать им руки было в порядке вещей.

— Для одинокого человека общение с хорошими, интересными людьми, как глоток свежего воздуха, — возразил мужчина. — Я получил огромное удовольствие! А какие чудесные дети! Тёплая семейная атмосфера. Мне кажется, я помолодел лет на десять.

— В таком случае я очень рада, — на меня внезапно накатила дикая усталость. Сегодняшний день и вправду длился бесконечно долго.

— Не смею вас больше задерживать, — Валерий Николаевич вновь поцеловал мою руку, но я на сей раз повела себя достойно и больше не шарахалась от него, как дикарка. А про себя отметила, что мне начинает нравиться с ним общаться. Наверное, в первую очередь, из-за его правильной русской речи.

В годы учёбы в университете и потом, работая в школе, я никогда не позволяла себе сленг. А сейчас могу запросто сказать вместо “похоже” — “походу”, или что-нибудь ещё в этом роде. Видимо, сказалось, что я перестала читать. Причём не только русскую классическую литературу, я вообще редко читаю книги. Это плохо. Но, правда, мне сейчас не до чтения.

А вот Валерий Николаевич — человек другого пошиба. Чувствуется, что для него говорить на хорошем русском языке — норма. Уже за одно это я испытала к нему чувство уважения.

Вместе с тем должна заметить, что в нём абсолютно нет чванства, характерного для многих наших чиновников. Правда, когда я его увидела, он произвёл на меня не совсем приятное впечатление. Но, пообщавшись с ним в домашней обстановке, я с удовольствием отметила, что наш постоянный клиент — человек воспитанный и порядочный.

Ольга, вообще, от него в восторге. В присутствии Валерия Николаевича мы не испытывали чувства неловкости или стеснения. Он оказался приятным, остроумным собеседником, как-то быстро сумел найти общий язык с детьми. Хотя я из-за этого немного расстроилась. Мне так хотелось думать, что я для своих двойняшек и мама, и папа в одном лице. Ан, нет!

Сразу после ужина Милана с Мартином принесли гостю все свои книжки, игрушки, и он с искренним интересом их рассматривал, попутно о чём-то расспрашивая. Это Кристина ещё немного стеснялась поначалу незнакомого человека. Ну, оно и понятно. Кристя — большая девочка и понимает, что некрасиво садиться на голову гостю, которого ты видишь впервые в жизни. А мои двойняшки в силу своего возраста — более непосредственные.

В общем, наобщались от души. Я-то переживала, что в присутствии Валерия Николаевича мы будем тушеваться и вести себя не совсем естественно. Но получилось всё замечательно!

Проводив нашего гостя, я вернулась домой. Мне кажется, что я уже соображала через раз и единственное, чего мне сейчас хотелось, — поскорее принять душ и упасть в постель. Но Ольга меня удивила.

— На, положишь завтра в сейф, — сказала она, протянув мне десятитысячную купюру.

— Зачем? Что это за деньги? — я посмотрела на сестру осовелым взглядом.

— Подарок Кристине от Валерия Николаевича, — Оля довольно улыбнулась и пояснила: Он очень извинялся, что пришёл на день рождения без подарка и попросил, чтобы я что-нибудь купила дочке. Я, конечно, пробовала отказаться, но куда там! Пришлось взять. Не хотелось обижать хорошего человека. Но я могу их завтра забыть, поэтому, Люсь, лучше возьми ты.

— Тогда зачем класть деньги в сейф? — я по-прежнему не могла понять, в чём заключается великий замысел Оли, и хотела вернуть купюру обратно.

— Деньги — к деньгам, — произнесла Ольга с интригующим видом.

— Лёль, ну ты же знаешь, что у меня в сейфе всё разложено по полочкам! — я нахмурилась.

— Эх ты, интеллигенция! — покачала головой сестра. — Хотя вроде бы в торговле работала, а не знаешь, Люсь, простых вещей.

— Ты это о чём? — моё сонное состояние сняло, как рукой.

Мне и вправду стало любопытно. Ведь, благодаря своей сестре, я стала открывать для себя какие-то вещи, о которых раньше не задумывалась. Возможно, так происходит потому, что Лёля много лет работала на себя, а не на дядю. Поэтому в чём-то Оля ориентируется гораздо лучше меня.

Теперь я с ужасом думаю, как бы я открывала своё дело без Лёлиной помощи и подсказок. С переездом в Москву сестра воспрянула духом. Она опять стала самой собой: энергичной, инициативной и даже (в хорошем смысле) ушлой. Я очень рада за неё. Оглядываясь назад, я понимаю, что моя жизнь с Кривоносом была хоть и безрадостной, но в целом терпимой. А вот того, что пришлось повине её бывшего мужа пережить Оле, не пожелаешь и врагу.

— О том, что деньги, полученные из рук богатого, успешного человека, способны принести удачу, — Ольга хитро улыбнулась и закончила свою мысль: Энергетика — страшная сила! А нам в самом начале нашего стартапа удача ой как нужна!

— Я-то думала, ты скажешь что-то более интересное, — протянула я, не сумев скрыть своего разочарования. — Не обижайся, пожалуйста, Лёль, но это сказки для детей. Пошла я спатки.

— Постой, Люся, — потянула меня сестра за руку. — Тебе что, трудно положить эти деньги в сейф? Если боишься запутаться, положи их в конверт. Главное, пусть они лежат с выручкой салона. И тогда, вот увидишь, у нас всё будет окей!

Чтоб не обижать Олю, я взяла деньги, и на следующий день положила их в дальний уголок сейфа. Сначала я об Олином фокусе помнила, но потом, конечно, забыла. В салоне красоты дел хватает. К тому же, по субботам народу у нас традиционно много. Хотя, кажется, в этот день выручка была немного больше, чем обычно, но я не придала этому значения. Работали с азартом. К концу дня я еле держалась на ногах, кляня на чём свет стоит туфли на каблуках.

Зная, что по воскресеньям людей в салон приходит на порядок меньше, я попросила нашего мастера-универсала Полину меня подменить на ресепшн до обеда. Дело в том, что Валерий Николаевич, когда был у нас в гостях, пригласил меня, Олю и детей отправиться в детский развлекательный центр. Я даже не успела открыть рот, чтоб ответить, как Оля сказала: Да!

Я грешным делом подумала, что Валерий Николаевич приглянулся Ольге. Нет, я понимаю, что переезд в Москву на Лёлю подействовал очень благотворно. Это в первый день сестра смотрела по сторонам с благоговением и боялась что-то сделать не так.

Потом нам пришлось побегать за милую душу по разным инстанциям, чтоб переоформить салон красоты на Олю, попутно мы занимались поиском более просторной квартиры. Очень скоро Лёля пришла к выводу, что ей абсолютно нечего стесняться: в столице полно таких же, как мы приезжих, и каждый из них борется за своё место под солнцем.

В общем, Лёля быстро вписалась в ритм московской жизни. Так почему бы теперь, когда у нас не то чтобы уже наступила стабильность, но мы стали чувствовать себя увереннее, видя, как идут дела на нашем предприятии, Оле не попробовать наладить личную жизнь? Кристя — девочка большая и, думаю, она не станет ревновать маму, если та вдруг выйдет замуж.

Что касается потенциального мужа, то бишь Валерия Николаевича, думаю, учитывая его возраст и некоторые комплексы, которые появились у него из-за одиночества, то он вполне мог оценить Ольгу по достоинству. К тому же, вчера у Валерия Николаевича была отличная возможность убедиться, какая Лёля хорошая хозяйка и приятная собеседница.

Насчёт любви, конечно, не уверена. Я вообще очень сомневаюсь, что чиновники способны кого-то любить. Что ни говори, у них более рациональное мышление. С другой стороны, я также сомневаюсь, что любовь нужна Лёле.

Ольга — женщина здравомыслящая. Это я, филологиня, могу ещё метаться, фантазировать, а у Лёли всё четко и понятно: это — можно, это — нельзя, а это — просто ни к чему. Так что союз Ольги и Валерия Николаевича мне кажется достаточно реалистичным.

Однако оказалось, что я изначально ошибалась. Причём даже в простейших вещах. Так, наш культпоход в детский развлекательный центр растянулся аж до самого вечера. Вместе с детьми мы переходили из одной тематической зоны в другую, затем выяснилось, что уже наступило время обеда, и мы зашли в здешний ресторан.

Было очень весело и интересно. Стыдно признаться, но ни я, ни мои двойняшки, а тем паче Ольга с Кристинкой даже не подозревали, что в Москве есть целый парк со всевозможными развлечениями, для обхода которого потребуется минимум день. И когда у меня зазвонил телефон, я вздрогнула от неожиданности, поскольку немного выпала из реальности.

Мне звонила наш мастер-универсал Полина узнать, когда нас с Ольгой ждать? С её слов, в салоне сегодня было очень много клиентов. Меня это удивило. В воскресенье люди обычно настраиваются на следующую рабочую неделю, и им уже не до своей внешности. Во всяком случае, наплыв народа у нас традиционно приходится на пятницу и субботу.

Тем не менее я хотела всё бросить, завезти детей по дороге домой, а самим отправиться на работу. Но двойняшки и Кристина так умоляли меня ещё немного погулять, что я не смогла им отказать. Подумав, что это просто случайность, и после обеда поток клиентов схлынет, я решила, что ничего страшного, если мы с Ольгой немного задержимся.

Узнав об этом, Валерий Николаевич очень обрадовался и с ещё большим воодушевлением повёл нас по тем тематическим зонам, куда мы не успели добраться. Что мне понравилось и даже, можно сказать, меня тронуло: Валерий Николаевич много внимания уделял детям и разговаривал с ними, как с равными. Они были просто счастливы. Естественно, мы с Олей тоже радовались.

С другой стороны, в нашем детстве таких любопытных аттракционов не было. Поэтому и я, и Лёля также погружались в мир сказки, не замечая, как быстро летит время. Но когда я опомнилась, оказалось, что до закрытия салона остаётся всего лишь час. Мы поняли, что на работу уже не успеем. Дай бог, собрать детям на завтра вещи. Устали, сил нет!

Валерий Николаевич довёз нас до дому, а на прощание попросил меня задержаться. Я очень удивилась. Вроде бы обо всём поговорили, интересно и с пользой провели время. Что ещё-то надо? К тому же, как мне показалось, Валерий Николаевич сам получил удовольствие от сегодняшней прогулки.

— Людочка, позвольте вас завтра вечером пригласить в ресторан? — проникновенно глядя мне в глаза, сказал мужчина.

Я растерялась. Ясен пень, я за свою жизнь в ресторанах бывала редко, да и то в молодости. Правда, уже здесь, в Москве, мы с Таировым обедали в одном очень приличном месте, но это было днём, и мы туда зашли именно пообедать после утомительного вояжа по бутикам. А тум меня приглашают заранее, и на вечер. Но главное — одну, без Оли! У меня появилось подозрение, что я ошиблась, и Валерия Николаевича интересует вовсе не моя сестра. М-да уж…

Не праздник, а головная боль!

В понедельник мы с Ольгой приехали на работу пораньше. На календаре — День святого Валентина. Я-то сама этот праздник в жизни не отмечала. Ну разве что в студенческие годы мы с девочками дарили друг другу валентинки с разными пожеланиями. И, в общем-то, всё.

В замужестве тоже отмечать не получалось. От Дня святого Валентина муж отмахивался: мол, это праздник, придуманный буржуями, и к нам никакого отношения не имеет. В итоге, кроме Нового года и дня рождения, мы с Кривоносом ничего не праздновали.

Я так к этому привыкла, что даже удивилась, когда Ольга, радостно потирая руки, заявила, что работы ожидается немерено. В ответ на это я возразила, что так как праздник выпадает на будний день, скорее всего понедельник пройдёт, как обычно. Оля улыбнулась, но ничего не сказала. А утром внезапно заявила, что надо торопиться: и девочки, и мальчики сегодня захотят почистить свои пёрышки. Короче, к наплыву клиентов следует подготовиться.

Тем не менее к словам сестры я отнеслась достаточно скептически. Но поскольку рабочий день никто не отменял, и памятуя о нашем вчерашнем прогуле, я согласилась с Ольгой, что на работу лучше приехать пораньше. К счастью, пробок было мало, добрались мы быстро.

Я с удовольствием отметила, что в салоне чисто, все инструменты на своих местах. Что ни говори, мне крупно повезло, что после смены владельца костяк мастеров остался прежним. Благодаря этому мы не потеряли клиентов. Что не менее важно, в коллективе все друг друга понимают с полуслова, всегда готовы прийти на помощь и, как показал вчерашний день, я могу не переживать, если по какой-то причине у меня не получается быть на месте.

Держать второго администратора я посчитала излишним. Мне ни к чему лишние расходы на зарплату ещё одного работника, если я хочу как можно скорее рассчитаться с Таировым. Поэтому, как минимум, в ближайшие пару лет буду работать почти без выходных.

Конечно, совсем без выходных не получится, поскольку хоть изредка мне нужно вывозить детей в развлекательные парки, гулять, играть, болтать с ними. Вон, как они вчера до небес радовались, что мама весь день с ними провела! Всех денег всё равно не заработаешь, а дети вырастут и, если им сейчас не уделять время, потом наша связь может просто прерваться.

Я этого, разумеется, не хочу. Но и загружать своих специалистов дополнительной работой на ресепшн тоже считаю неправильным. Остаётся один выход: выбирать будний день, когда в салоне не ожидается много клиентов, и платить сотрудникам, когда они меня заменяют.

А пока мы с Олей с интересом открыли журнал, чтоб посмотреть, как прошёл вчерашний день, и ахнули. Полина ничуть не преувеличила: народу было ещё больше, чем в пятницу и субботу. Блин, и как девчонки без нас справились? Надо будет купить тортик к чаю.

— Ну теперь, Люсь, ты мне веришь? — с довольной улыбкой спросила Ольга.

— Не поняла, Лёля, ты о чём? — я удивлённо посмотрела на сестру.

— Червонец Валерия Николаевича, походу, подействовал, — на всякий случай оглянувшись по сторонам, шёпотом ответила Оля. — У нас же в воскресенье народу всегда было меньше, чем в пятницу и субботу. А теперь, вишь, что делается?

— Ах, вот ты о чём! — я рассмеялась. — Ну, не знаю, не знаю. Это только один день, а значит, вполне вероятно, что просто произошло стечение обстоятельств. В парке тоже вчера народу было не протолкнуться.

— Так то в парке, — возразила Ольга. — В салон красоты даже у нас в провинции люди по воскресеньям ходить не любят. Скорее придут в понедельник. Воскресенье народ старается провести дома. Ведь дома красивой быть необязательно. Мы же привыкли к показухе.

— Лёля, только ты, пожалуйста, не надейся на эзотерику, — попросила я сестру. — Лично я в действие червонца не верю. А ты, когда людей будет мало, боюсь, начнёшь расстраиваться.

— Я знаю, теперь клиентов с каждым днём будет больше, — возразила Оля. — Вот увидишь!

Зная, что с Лёлей спорить бесполезно, я промолчала. Вскоре стали подходить сотрудники, за ними потянулись клиенты, и работа закипела.

Я впервые работала в праздничный день. Мне очень понравилось. Уж не представляю, что будет твориться здесь на Новый год или 8-ое Марта, но сегодня колокольчики над входной дверью звенели почти беспрерывно.

И у мастеров, и у клиентов было великолепное настроение. Все друг друга поздравляли с праздником, некоторые постоянные клиенты дарили цветы, какие-то милые безделушки. И все без исключения улыбались!

Поэтому и для меня, и для Ольги стало настоящим шоком поведение одной девушки. Оля — человек абсолютно неконфликтный, а ещё — добросердечный. Поэтому, когда в наш салон пришла без записи одна девушка, Ольга согласилась её принять, хотя у неё через пять минут должен был начаться обед.

Я в это время бегала в магазин за тортом, чтоб сотрудникам не было обидно за вчерашний день. К тому же, сегодня — праздник, хотелось бы, чтоб люди его хоть как-то почувствовали. И я, взяв ноги в руки, помчалась в кулинарию.

Прибежала обратно, и мы с несколькими мастерами быстренько пообедали. Остальные, кто сейчас занимался обслуживанием клиентов, должны были поесть чуть позднее. Потому что официального перерыва на обед в салонах красоты не бывает.

Я уже заканчивала пить чай, как вдруг из зала раздался женский крик. Некая девушка, как я догадалась, осталась недовольна укладкой, которую ей сделала Ольга, и теперь кричала на всю Ивановскую. Бедная Оля пыталась ей что-то объяснить, но клиентка её не слушала.

Девушка, вообще, вела себя довольно странно. Она то громко ругалась, то переходила на шёпот, а мастера абсолютно игнорировала. И хоть речь шла об обычной укладке, по крикам клиентки можно было подумать, что её обрили наголо, либо покрасили волос не в тот цвет, который она хотела.

Но лично меня поразило даже не это. Безусловно, с людьми работать очень сложно. Порой клиент приходит в салон, будучи уже чем-то раздражён. В таких случаях я пытаюсь убедить человека прийти в другой раз, потому что здесь к гадалке не ходи: и так понятно, что может случиться конфликтная ситуация. Иногда получается уговорить, иногда нет. Однако с такой явной агрессией мне ещё не приходилось сталкиваться.

Впрочем, и это — полбеды. Хуже было другое. Я узнала голос. Это была та самая девушка, которая в ту ночь, когда я ночевала в доме Таирова, приехала к Руслану и хотела, чтоб они выпили. Она так громко разговаривала в коридоре, что я проснулась. Выглянуть сразу я не решилась, затем Рус с девушкой прошли в другой конец коридора, и поэтому я её не видела.

Не знаю, чем всё закончилось, но наутро я её не встретила. Помню только, что Рус называл её Малыш, и разговаривал с ней очень ласково. Я так и не поняла, кем она ему приходится. И теперь она здесь, в моём салоне.

Я была так взволнована, что не сразу смогла заставить себя выйти из комнаты отдыха. Хотя разрешение конфликтных ситуаций — это моя прямая обязанность. Но у меня ноги как будто прилипли к полу, и я ничего не могла с этим поделать. Голос девушки меня, можно сказать, парализовал.

— Мне нет никакого дела до девушек Руслана Таирова, — убеждала я саму себя, но какое-то не вполне понятное мне чувство: то ли ревности, то ли обиды, то ли злости, лишило вдруг меня всех сил. Мало того, у меня на глазах закипели слёзы.

Спрашивается, как я в таком виде покажусь на глаза своей сопернице? То есть, конечно же, мы не соперницы. С этой девушкой мы даже не знакомы! Я ничего к Таирову не испытывала раньше и не чувствую сейчас, но у меня на душе почему-то стало больно.

— Что вы делаете?! — внезапно раздался голос Ольги. — Отпустите немедленно! Мне больно!

Крик сестры привёл меня в чувство. Не медля ни секунды, я бросилась в зал. Эта девица в прошлый раз мне тоже не понравилась, хоть я её не видела, а только слышала.

Однако того, что я слышала, мне уже хватило, чтобы составить о ней какое-то впечатление. И оно было не в пользу нашей случайной клиентки, которой мастер пошла навстречу и, пожертвовав своим обедом, согласилась сделать укладку. А ведь Оля в Москве тоже успела завоевать авторитет, и к ней так же, как в её родном городе, люди записываются в очередь.

Вбегаю я в зал и вижу испуганных мастеров. Они толпой окружили Ольгу и её клиентку, а та — молодая стервочка, у которой молоко на губах не обсохло, вцепилась в Олины волосы. Ольга, засунув подальше всю свою добросердечность и неконфликтность натуры, в долгу не осталась, и, вспомнив юность, пыталась лягнуть наглую девицу. Пару раз ей это удалось.

Не выдержав, соплячка закричала:

— Эй, ты, давай, осторожнее! Знаешь, сколько стоят эти джинсы от Версаче? Я отвечаю, ты в жизни со мной не рассчитаешься!

Но Ольге сейчас на это было глубоко наплевать. Она хотела проучить дрянную мажорку.

Полина и Лора — наши ветераны, которые, с одной стороны, не могли смотреть равнодушно на потасовку между их коллегой и клиенткой, а, с другой, опасались ненароком нажить себе неприятностей, бегали вокруг дерущихся, взывая к их разуму.

Клиенты повскакивали со своих мест и с большим интересом наблюдали за дракой. Одна маленькая дрянь умудрилась поставить на уши весь салон.

И тут эта мажорка, сообразив, что она не на ту нарвалась, выкрикнула:

— Ты не знаешь, сука, с кем имеешь дело. Я — невеста миллиардера Таирова. Он тебя, тварь, в тюрьму посадит, когда я ему расскажу, как ты на меня напала!

При этих словах Лариса ойкнула и побледнела. У меня кольнуло в сердце. Я не удержалась и мысленно простонала:

— Рус, где твои глаза? Конечно, ты волен выбирать себе невесту. Но не такую же стерву!!!

А Полина, волнуясь, сказала:

— Девушка, как вы можете такое говорить? Это же неправда! Мы все пойдём свидетелями.

— Какие свидетели? — уворачиваясь от карающей ноги Ольги, зло ухмыльнулась девица. — Вы что, блин, с луны упали? Бабки решают всё! Таиров закроет ваш говённый салон.

У меня потемнело в глазах. Цокая каблуками, я подошла и с размаху влепила зарвавшейся твари смачную пощёчину. И, тяжело дыша, фирменным учительским тоном отчеканила:

— Вон отсюда!

От неожиданности Ольга выпустила из рук свою жертву.

— Ты кто такая? — невеста Таирова удивлённо уставилась на меня. — Или, может, ты берега потеряла? Не слышала, что я сказала? Я — невеста миллиардера Таирова!

— А мне плевать, ясно? Вон отсюда, пока я не вызвала полицию! У нас везде камеры, соврать не получится, — я осклабилась.

— Ну вы у меня ещё попляшете, тупые тётки!

Чуть не плача, мажорка выскочила из салона. Клиенты и сотрудники мне зааплодировали. А я сказала:

— Извините, что так получилось. Иногда нас вынуждают быть грубыми. Но праздник никто не отменял. Все хотят быть красивыми, верно?

И вновь в зале раздались аплодисменты. М-да уж, этот День святого Валентина я запомню на всю жизнь…

Выход найден!

На День святого Валентина Руслан Таиров пригласил Викторию в ресторан. Сам-то он не горел желанием отмечать праздник, который не имел к нему прямого отношения. Но Вика попросила Руслана об этом, сообщив загадочным тоном, что у неё есть для него обалденная новость. Рус не привык отказывать девушкам, и пошёл сводной сестре навстречу.

Слова девушки насчёт некоей любопытной новости тут же вылетели у него из головы. Ну что такого экстраординарного могла сообщить ему Вика — девочка-праздник, как в минуты хорошего настроения называл бизнесмен сестрёнку? Ведь Викторию интересовали только модные шмотки и тусовки. Однако Руслан перерос эти увлечения.

Поскольку праздник всех влюблённых выпал на понедельник, Таиров провёл этот день за делами в офисе, а за Викой отправил своего водителя. В назначенный час они встретились. Метрдотель встретил их у входа в зал, рассыпавшись мелким бесом перед миллиардером, и проводил до столика.

Сев за стол, Вика гордо расправила плечи и чуть прищуренными глазами обвела зал. Рус усмехнулся. Он знал, что его сводную сестрёнку хлебом не корми, дай только показать, что она — девушка крутая, но молодого бизнесмена такое поведение просто забавляло.

Он, вообще, к капризам и шалостям Вики относился очень снисходительно, списывая это на её юность. Единственный ребёнок у своих родителей, Руслан был счастлив, что у него, кроме мамы, есть ещё хоть одна родная душа на свете.

Правда, с некоторых пор их отношения с Викторией перешли в несколько иную плоскость. Эту ситуацию Таиров уже не мог изменить и старался лишний раз не думать об этом.

В душе он надеялся, что их любовная связь с Викой — просто прихоть девушки, у которой полно свободного времени, вот она и вообразила, будто не представляет без него жизни. Но это пройдёт, сам себя убеждал Руслан, ощущая в постели с Викторией два противоречивых чувства.

С одной стороны, ему было совестно, что он спит со сводной сестрой, которую он привык воспринимать, как очаровательного, шаловливого ребёнка. С другой, Рус с ужасом думал, что уже начинает к их связи привыкать.

Что уж греха таить, Вика была чудо как хороша в постели! Она так умела ласкать мужчину, так страстно стонала, так волнующе изгибалась, постоянно хотела секса, и делала ему такой классный минет, что перед ней не смог бы устоять даже самый упёртый монах.

Однако Руслан монахом не был. Как все молодые мужчины, он стремился к любви, к сексу, но мысль, что он нарушает табу, тяготила Руса. В надежде, что всё само собой образуется, он тянул время. А потом понял, что они со сводной сестрой зашли слишком далеко.

Самое неприятное, что Вика как будто была очень довольна тем, что он у неё есть. Девушка часто говорила Руслану, как она сильно его любит и, вообще, хочет выйти за него замуж.

Тогда Рус решился поговорить со своим школьным другом. Несмотря на переезд их семьи в Москву, Таиров продолжал общаться со старыми товарищами из его родного города. Ведь друзей, которым бы он доверял, в столице Руслан так и не завёл. Да, были товарищи, с кем он вместе учился в вузе, были деловые партнёры, но душевной близости с ними не было.

Рус позвонил Роману, у которого провёл несколько дней во время новогодних праздников. Ромка — единственный человек, с которым Рус ещё в школьные годы поделился тем, что он хочет в будущем жениться на их, к тому времени бывшей учительнице по русскому языку и литературе. После того, как Лёка бесследно исчезла, потрясённому Руслану хотелось хоть кому-то излить свою душу. А вместе с тем он тогда нуждался в моральной поддержке.

И Ромка — в общем-то, циник по натуре, не стал смеяться над его чувствами. Роман только озабоченным тоном заметил, что Людмила Сергеевна к тому моменту явно постареет. Эта мысль Таирова дико рассмешила.

— Ну и что? — ответил он другу. — Я буду любить её любой! В жене внешность — не главное.

— Не говори “гоп”, пока не перепрыгнешь, — предостерёг товарища Роман. — Лично я, хоть убей, рядом с собой старуху не представляю! Да я же тогда пойду по бабам, — добавил он с видом бывалого мужчины.

— А вот известный английский политик Дизраэли, — заметил Руслан, — был женат на даме, которая была его старше на двенадцать лет, и знаешь, Ром, он был счастлив!

— Наверное, они жили душа в душу, и умерли в один день? — пошутил Роман.

— Я не шучу. Биографы политика писали, что когда Дизраэли, которому полагалось быть на различных светских раутах, возвращался домой, то рядом со своей доброй, понимающей женой он отдыхал и душой, и телом. Потому что на тех встречах Дизраэли обязан был блистать остроумием и интеллектом. А дома он мог расслабиться. Ведь хорошая жена — это тыл для мужчины-добытчика.

— Интересно! — протянул Роман, и больше они эту деликатную тему не поднимали, пока Рус не застрял нечаянно в райцентре Прилипалово прям на новогодние праздники.

Роман приехал за ним, и несколько дней друзья плотно общались. Правда, периодически Руслан набирал Людмилу, но абонент постоянно был недоступен. В конце концов, Таиров пришёл к печальному для себя выводу, что Лёка его бросила.

Перебирая в памяти события минувших дней, Рус понимал, что, как ни странно, любимую почему-то напугало его предложение. Хотя самому Руслану было, как божий день ясно, что его желание жениться на бывшей учительнице абсолютно нормально и даже логично.

— Но у женщин какая-то своя логика, — вздыхая, сказал он тогда другу.

— Да забудь ты, Рус, о Людмиле Сергеевне! — посоветовал ему Роман. — Какие наши годы? Мы с тобой ещё и не нагулялись толком. А жениться ты всегда успеешь.

— Люблю я её, Ромка, вот в чём дело, — ответил Руслан. — А какие у Лёки классные дети, ты не представляешь! Красивые, умные, воспитанные двойняшки: мальчик и девочка. Вау!

— Так Людмила Сергеевна ещё и с прицепом?! — протянул Роман, но потом, посчитав что-то в уме, добавил: Вообще-то, ей пора иметь детей. Но неужели, Рус, ты готов стать отцом?

— А почему нет? — Руслан мечтательно улыбнулся, но тут же помрачнел, вспомнив, что его любовь носит односторонний характер. И он уже не таким радостным тоном произнёс: Они абсолютно неизбалованные. Походу, папаша их бросил. Но Мартин и Милана его ждут. И так надеялись, что отец приедет к ним на Новый год! А он, сволочь, о детях и не вспомнил.

— Да уж, ещё та сволочь, — согласился Роман. — Точнее, мудак. Даже животные не бросают своих детёнышей.

— Хорошо ещё, мне удалось немного отвлечь детей играми и подарками, — продолжил Рус. — Но я не представляю, как Лёка собирается их ставить на ноги? Ладно бы, у неё был только один ребёнок, так нет же, двойня! Что ни говори, Ромка, а женщины — существа безмозглые.

— Поэтому я и не тороплюсь одевать хомут себе на шею, — ухмыльнулся Рома и неожиданно сказал: Знаешь, а я начинаю ещё больше уважать Людмилу Сергеевну.

— Конечно, — подхватил Руслан. — Не имея мужа и достойной работы, так хорошо воспитать детей — это надо постараться!

— Я о другом, — покачал Рома головой. — Людмила Сергеевна не позарилась на твои деньги. Таких женщин днём с огнём поискать, и то вряд ли найдёшь. Короче, она — молоток!

— Не спорю, — Руслан снова помрачнел. — Но мне жаль детей. Как Лёка одна их поднимет? А быть моей женой она почему-то не захотела. Может, боится, что я слишком молод, чтобы зваться отцом? Ну так хоть бы поговорила со мной! Нет, она сбежала и отключила телефон.

— Какие проблемы? — удивился Роман. — Скинь ей на карту деньги, сколько не жалко. Если у Людмилы Сергеевны есть хоть какие-то мозги, она их вложит в какое-нибудь дело. Либо второй вариант: просто положит бабки в банк, а сама будет жить на проценты.

— Ромка, ты — молоток! — обрадовался Таиров. — Я сейчас же переведу деньги на её карту.

А через день Руслан уехал в Москву. С тех пор они с Ромой несколько раз созванивались. Но Рус, хоть его и тяготила связь с Викой, не решался рассказать другу, что он спит со своей сводной сестрой. Ему казалось, после такого признания Рома будет его презирать. А вместе с тем он надеялся, что Вике их отношения скоро наскучат, и она в кого-нибудь влюбится.

Однако на День святого Валентина Вика заявила, что им нужно поговорить, и что ей есть, чем его удивить. Руслан расстроился, потом разозлился, и вдруг вспомнил про Романа. Он — человек, который скажет ему в глаза правду-матку, а ещё обязательно что-то посоветует.

Совет друга Руса удивил. А тот сказал следующее:

— Лично я со своими девушками расстаюсь без проблем. Обычно я говорю: “Чао, бамбино”, и покупаю ей тур в какую-нибудь приятную страну. Довольны оба.

— Очень интересно! — оживился Руслан. — Если даже твой совет, Рома, не сработает в этот раз, я возьму его на заметку. А то меня вечно мучает совесть. Хотя, как можно общаться с человеком, к которому ты уже ничего не испытываешь? Но девушки не хотят это понять.

— Я ещё не всё тебе сказал, — заметил друг. — Всякий раз я почти не сомневаюсь, что в ходе этого путешествия моя бывшая девушка с кем-нибудь познакомится, и до меня ей не будет никакого дела. А это значит, любые обиды и телефонная бомбёжка исключены. Согласись, Рус, довольно удобно?

— Спасибо, дружище, ты меня здорово выручил! Ну, давай, пока, и с праздником! — Таиров выдохнул с облегчением и приказал помощнику зарезервировать столик в ресторане. Если сводная сестра так хочет, чтоб они вместе отпраздновали День всех влюблённых, он пойдёт ей навстречу, однако в ходе встречи предложит без обид расстаться. На этот раз Рус решил твёрдо настаивать на своём предложении, как единственно приемлемом для них обоих.

Разговор с другом вселил в Руслана надежду, что, если не путешествием, то деньгами он откупится от Вики. Ведь невозможно было не заметить, какое значение Виктория придаёт деньгам. Так почему ей не отпустить его на все четыре стороны, если они договорятся друг с другом, что их отношения возвращаются к исходной точке, но при этом Вика получает от него энную сумму?

Если по каким-то причинам Вика опять затянет старую песню, что это невозможно, Руслан просто спросит, сколько денег она хочет? Главное, что выход из тяготившей его ситуации найден. Ведь, если у Романа получалось так расставаться с его девушками, то почему у него не получится? Деньги способны решить очень многие вопросы. Правда, увы, этот тезис не относится к Лёке.

Остаток рабочего дня Руслан провёл в более бодром настроении, а вечером отправился в ресторан, где сегодня было весьма многолюдно. Чем закончится для него этот вечер, Рус не подозревал ни сном, ни духом.

Из молодых, да ранних

— Мой дорогой, ты рад, что мы отмечаем День всех влюблённых, как все нормальные люди, в ресторане? — спросила Вика у Руслана и с самодовольным видом окинула зал. В Москве Руслана Таирова многие знали в лицо, и теперь юная амбициозная девушка грелась в лучах славы молодого, но уже известного бизнесмена.

При словах “мой дорогой” Руслан невольно поморщился. Да, так нередко обращаются друг к другу герои американских фильмов, но вряд ли в обычной жизни американцы используют эти слова. Что, вообще, значит “дорогой”? Очень ценный что ли? А ценный ты потому, что у тебя есть деньги? Но Таирову претила мысль, что он может нравиться женщинам только из-за своего богатства.

Конечно, он не упал с луны и отдаёт себе отчёт в том, что деньги зачастую играют большую роль. Однако начитанному, умному мужчине не хотелось бы, чтобы его рассматривали, как мешок с деньгами. В конце концов, у него, помимо денег, есть ещё сердце, и оно жаждало любви и понимания. А деньги, как и здоровье, сегодня есть, завтра — нет.

Мимо юной, но весьма наблюдательной девушки не прошло, что Таирову не понравилось её обращение к нему: “мой дорогой”.

— Блин, как же он меня достал, этот мой сводный братец! — чертыхнулась про себя Вика. — Весь такой правильный, описаться можно! Но ничего, будет ещё праздник на моей улице!

Собрав всю свою волю в кулак, целеустремлённая девушка положила руку на ладонь Руса и, постаравшись придать своему голосу искренность, выдохнула:

— Русик, я так тебе благодарна, что ты захотел отметить вместе со мной этот праздник! Тут так клёво! Но главное, конечно, другое: когда ты рядом, я не чувствую себя одинокой. Это, поверь мне на слово, дорогого стоит.

— Я захотел?! — мысленно изумился Руслан, но сумел не показать своего удивления. И в ту же минуту ему стало очень неловко.

— Походу, Вика ещё не оправилась от смерти своего отца. Поэтому бедняжка и цепляется за любую возможность побыть вне стен своего дома, — подумал Таиров, и сказал:

— Я рад, Малыш, что тебе здесь нравится.

В последнее время Рус, обращаясь к Вике, стал часто называть её Малыш. Это было слово из их недавнего и счастливого прошлого, в котором они приходились друг другу сводными братом и сестрой, а не любовниками. Может, на подсознательном уровне Руслан надеялся если не пробудить в девушке совесть, то хотя бы напомнить, кто они есть на самом деле.

— Не хочу, — капризно надув пухлые губки, заявила Виктория, — чтобы ты звал меня Малыш. Я — большая девочка, которая готова трахаться хоть всю ночь, — и, подражая героине одного фильма, она поласкала под столом ногу Руслана. Причём активно так поласкала.

— Не пойму, Вика, что с тобой в последнее время происходит? — Руслан нахмурился. Чёрт возьми, его сводная сестра совсем от рук отбилась! Это же надо было догадаться, чтоб при всём честном народе заигрывать с мужчиной! И пусть стол был застлан свисавшей до пола белой скатертью, но не исключено, что она местами покачивается. Но главное даже не это, а то, что подобное поведение просто недопустимо!

— А что тут такого? — прикинулась девушка шлангом. — Разве плохо, Русик, что я люблю и хочу тебя? Хочу всегда! Но ты так редко находишь для меня время, — и Викина шаловливая ручка, которую она было вынула наружу, опять нырнула под стол, и очень интенсивно стала ласкать ногу её любовника, пытаясь добраться до ширинки.

— Когда же ты, Вика, повзрослеешь? — коротко вздохнув, Руслан убрал её руку. — У тебя всё ещё ветер в голове, а ты говоришь, что хочешь выйти замуж, создать семью. Но для этого нужно созреть, понимаешь?

Виктория поняла, что она перегнула палку с сексуальными играми, затеянными в зале, где яблоку негде было упасть по случаю праздника.

— Ну, не обижайся, пупсик, — Вика выпрямилась и захлопала глазами, показывая всем своим видом, что она не виновата, так, бес попутал.

На самом деле, хоть Рус был очень неплох в постели, Викторию волновали не его мужские способности, а вопрос, который сегодня она собралась поставить перед ним ребром. Однако Вика, походу, просчиталась, поставив не на ту лошадку.

Про таких девушек, как Виктория Гранова, в народе говорят: “Из молодых, да ранних”. О, Вика очень умело вела тонкую игру! Конечно, порой у неё случались досадные промахи, но в целом её умению плести интриги и добиваться своей цели можно было позавидовать.

— Хрен поймёт этих мужиков, — злилась про себя Вика. — Всех моих знакомых парней всегда волновало одно: дам я ему, или нет? А мой братец строит из себя святошу! Нет, он и в самом деле — правильный парниша, но я-то знаю, что Русик готов трахаться до изнеможения, когда он в настроении. Но сегодня ему приспичило поучить меня уму-разуму. Как не вовремя!

— Ты же знаешь, я не люблю, когда ты меня называешь пупсиком, — у Руслана окончательно пропало настроение. Ещё днём ему было понятно, что сегодня он расставит все точки над i и почти не сомневался, что Виктория согласится на сделку.

Вон, как она давеча злыми глазами на него смотрела, когда он дал чаевые метрдотелю! Тот, правда, отказывался, но Таиров знал, что все люди в первую очередь ждут от него денег, и старался оправдывать эти ожидания. К счастью, у Вики хватило ума не закатывать скандал. Но тем не менее Руслана порадовало, что он не ошибся насчёт сводной сестры. Деньги для неё имеют первостепенное значение.

Однако при всём при этом Русу не удалось скрыть своё раздражение Викиным неуместным заигрыванием. Его уверенность, что сегодня они договорятся, и их любовная связь отныне останется в прошлом, вновь уступила место сомнениям. Походу, Вика всерьёз собралась за него замуж. Чёрт, надо будет откровенно поговорить и выяснить, какая сумма её устроит, и впредь, если не получается по-другому, больше не встречаться!

Да, от этого немного не по себе. Так уж вышло, что у Таировых было мало родственников. Поэтому он очень дорожил отношениями со своей сводной сестрой. Но теперь Рус и сам не мог вспомнить, понять, как они с Викторией оказались в одной постели? Он пытался не раз оборвать их порочную связь, однако Вика закатывала ему такие истерики, что проще было пойти ей навстречу, чем выяснять отношения.

С другой стороны, он тоже — не святой, и на физическом уровне тянулся к Вике, которая в постели вытворяла такое, что ночным бабочкам и не снилось! Да, Вика заводила Руслана. А он, наверное, не слишком-то сильно этому и сопротивлялся. В итоге, получилось то, что получилось. Но теперь с их отношениями нужно завязывать.

— Но почему, Русик, ты не считаешься с моими желаниями? — Вика снова надула губки. — Я так говорю, глупенький, потому что люблю тебя, понимаешь?

На глазах девушки показались слёзы. Кажется, Виктория изо всех сил держалась, чтобы не расплакаться. Руслану стало очень неудобно. Ведь сегодня, в любом случае, праздник, а он ведёт себя, как самый последний эгоист. Но потом Рус понял: либо сегодня, либо — никогда.

Ведь завтра обстоятельства могут опять сложиться так, что он не решится на разговор со сводной сестрой. А время идёт. Вике нужно устраивать свою личную жизнь, а не надеяться, что они поженятся. И хоть в праздничный день очень неприятно и даже некрасиво говорить о деньгах, будет лучше, если сейчас они раз и навсегда закроют эту тему.

За свою свободу Таиров готов был выложить любую сумму. Лишь бы Вика согласилась и больше не мучала его своими истериками. Как многие мужчины, он совершенно не выносил женских слёз. А, общаясь с Викторией, Рус и вовсе чувствовал себя подлецом. Потому что любил другую и не мог ответить на Викины чувства.

Пожалуй, если бы Таиров был чуть старше и опытнее, он так не заморачивался. Но сейчас молодой бизнесмен оказался заложником ситуации.

— Послушай, Вика, вот об этом, то есть о наших отношениях, я бы хотел с тобой поговорить, — начал Руслан, но в этот момент выражение лица девушки внезапно изменилось.

Губы перестали дрожать, слёзы высохли, глаза засверкали гневом. Со словами: “Сейчас я покажу этой сучке, где раки зимуют!”, — Вика вдруг резко поднялась из-за стола. Проследив с удивлением за её взглядом, Руслан увидел, что его сводная сестра собралась направиться к одному из столиков, которые находились в противоположном конце зала.

За этим столом в компании симпатичного мужчины с посеребренными висками сидела… Лёка!

Прощай! От всех вокзалов поезда…

Что ни говори, а человеческая жизнь устроена довольно странно и даже непредсказуемо. К примеру, я никогда не отмечала День святого Валентина. И, в общем-то, по этому поводу не парилась. Это в детстве я любила праздники, потому что, как и всем детям, мне не особо хотелось ходить в школу. А хотелось играть на улице: летом — в классики, зимой — в снежки.

Ой, да о чём говорить, если учителя не меньше детей ждут каникулов? И отмене уроков в морозные дни также радуются. Просто имеют место стереотипы, что учитель — это человек с горящими глазами, которого хлебом не корми, дай только поучить. Однако мы — обычные люди, которым не чужды человеческие слабости.

После ухода со школы и особенно после рождения детей я стала относиться к праздникам ещё проще. Теперь я праздную только Новый год и дни рождения близких. А всё остальное благополучно проходило мимо меня.

Поэтому про День святого Валентина я бы даже не вспомнила, если бы не работала в салоне красоты. Но к нам с утра народ как повалил, так и шёл до самого вечера. Вместе с мастерами к концу этого праздничка я уже с ног валилась от усталости и мечтала только о том, чтобы скорее попасть домой.

И вдруг около семи вечера раздаётся телефонный звонок. Смотрю: номер незнакомый. Ну ладно, ответила. А оказалось, мне звонит наш постоянный клиент Валерий Николаевич. Я думала, он хочет к кому-то из специалистов записаться, а он с праздником меня поздравил. Да ещё таким радостным голосом, как будто речь идёт о Новом годе.

От неожиданности я поперхнулась, а потом зависла секунд на десять. Начала лихорадочно прокручивать в уме календарь, но кроме 8-го Марта, о котором я помню, так как поздравляю маму с бабушкой, в голову ничего не приходило. Да, есть ещё 23 февраля, но это праздник точно не про меня. И хоть мне было очень неудобно, пришлось уточнить.

— Спасибо, конечно, Валерий Николаевич. Но я не пойму, что вы имеете в виду?

Теперь пришёл черёд поперхнуться клиенту нашего салона. Наверное, он с такими, скажем так, интересными женщинами ещё не сталкивался.

— Я поздравляю вас, Людочка, с Днём всех влюблённых! — Валерий Николаевич постарался сделать хорошее лицо при плохой игре. Хотя, думаю, он был всё же немного разочарован тем, что пришлось объяснять, с каким праздником ему так хотелось меня поздравить.

— И вас также! — ответила я на автопилоте, поскольку ко мне подошёл клиент рассчитаться.

— Вы сейчас заняты? — мой собеседник оказался догадливым. — Я перезвоню вам, Людочка, через десять минут.

Не понимая, что он от меня ещё хочет, я ответила: “Хорошо”.

Так получилось, что клиенты подходили один за другим. И у меня даже не было времени, чтобы подумать над словами Валерия Николаевича. Самое смешное, что весь этот длинный день я слышала от клиентов поздравления с Днём святого Валентина и сама поздравляла их в ответ.

Жалко что ли? У людей хорошее настроение, так почему бы мне их не поддержать? Но тем не менее лично меня этот праздник совершенно не касался. Поэтому поздравления я делала и принимала на автомате.

И каково же было моё потрясение, когда Валерий Николаевич перезвонил! Закончив наш разговор, я тут же забыла о нём, а уж про его приглашение в ресторан — и подавно. Нет, про его обещание перезвонить я почти сразу вспомнила. Но никак не могла понять, что он хочет от меня? Ведь Валерий Николаевич только на прошлой неделе был у нас в салоне. Маникюр ещё свежий, и обрасти за несколько дней тоже нереально. Тогда что ему надо?

— Я понимаю, Людочка, что у вас сегодня очень сложный день, — начал он осторожно. — Но я хотел бы предупредить, что подъеду за вами к восьми часам.

— А для чего? — спросила я его нарочито оживлённо, поскольку в этот момент рассчитывала очередную клиентку и не хотела, чтобы Валерий Николаевич подумал, что он опять звонит не вовремя. Хотя положа руку на сердце — так оно и было.

Однако мой собеседник не зря являлся чиновником. Насколько я предполагаю, их там учат быть готовыми к ответам на самые заковыристые и неудобные вопросы. Вот и наш клиент бровью не повёл, отвечая на мой вопрос.

— Чтобы отраздновать День всех влюблённых в ресторане. Мы ведь вчера договаривались.

— Походу, он спятил? — ужаснулась я про себя. — Лично мне этот праздник даром не нужен! Да и Валерию Николаевичу в его-то возрасте отмечать не с руки День святого Валентина.

Но вслух, конечно, я этого говорить не стала. И, вообще, сама виновата, что не сообразила сразу, в честь чего в будний день новый знакомый пригласил меня в ресторан.

Я же после нашего культпохода в детский развлекательный центр едва на ногах держалась. И при всей моей признательности к Валерию Николаевичу, который всё это организовал, в тот момент единственное, чего я хотела, — поскорее с ним распрощаться. А вот теперь мне приходится пожинать плоды своего нетерпения.

— До встречи, Валерий Николаевич, — ответила я без особого энтузиазма.

— Извините за бестактность, Людмила, — негромко обратилась ко мне постоянная клиентка Светлана. — Вы сегодня будете отмечать День всех влюблённых, да?

— Да. То есть нет. Ну как сказать? — я так смутилась, что не могла и двух слов связать.

Самое забавное, что в обоих случаях: “да” и “нет”, я говорила правду. Ведь отмечать День святого Валентина — громко сказано. Как по мне, со стороны Валерия Николаевича это был просто повод поболтать со мной за жизнь. Он — человек одинокий, и ему тоже порой хочется выговориться. Но поскольку мы встречаемся в праздник, то получается вроде как отмечаем.

— Я ваш разговор, Люда, не слышала, — поспешила успокоить меня девушка, которая к нам всегда приходила вместе с парнем — по виду, типичным ботаником, хотя сама была шустрая, как электровеник. — Но очень рада за вас! Лав стори — это так здорово!

Света кокетливо посмотрела на своего спутника. Ботаник её поцеловал. Ну надо же?.. Что ни говори, а мы в их возрасте были гораздо скромнее. Хотя, может, это была не скромность, а наша закомплексованность, не знаю? Но с чего она решила, что у меня лав стори?

— Что, что?.. — от неожиданности я захлопала глазами. Я понимаю, наша клиентка — девушка без комплексов. Тем не менее я никогда никому не давала повода думать, будто у меня есть даже подобие личной жизни. Ухоженная. Вежливая. В меру холодная. По-моему, по мне за версту видно, что я — девушка одинокая. И такое положение вещей меня устраивает.

— Ой, только, пожалуйста, Люда, не подумайте, что я хочу навязать вам свои услуги, —Света смутилась. — Просто, когда бы я ни пришла в ваш салон, вы всегда на работе. А сегодня, как я понимаю, вас пригласили на свидание. Поверьте, лав стори здесь ни при чём. Я и вправду очень рада за вас. Сколько можно работать?

— Уверяю вас, Светлана, я ничего такого не думала! — поспешила я ответить. А самой стало смешно: от Оли я слышала, что наша клиентка работает фотографом и специализируется на предсвадебных фотосессиях “лав стори”. Знала бы Света, что мне до такой фотосессии, как до канадской границы! Впрочем, ещё дальше, потому что это абсолютно нереально. Короче, как до луны.

— Замечательно! — Светлана улыбнулась и, повернувшись к своему спутнику, сказала: Идём, Ванечка? Всё-таки на первую встречу с родителями опаздывать нехорошо.

— Идём, Светик, — ответил парень и пошёл к вешалке за их верхней одеждой. Светлана мне подмигнула и неожиданно шёпотом призналась: У меня сегодня что-то типа смотрин. Я иду знакомиться с родителями Вани. Пожалуйста, Люда, держите за меня кулачки?

— Уверена, Света, вы им понравитесь. Удачи! — я улыбнулась девушке и пошла собираться на… встречу. Ну не на свидание же!

***

— Выпьем за любовь, Людочка? — предложил Валерий Николаевич, едва артисты на сцене начали исполнять хит Игоря Николаева.

— А, может, просто выпьем? — тост моего нового знакомого меня смутил. Мы же пришли в этот ресторан просто посидеть. А тут какие-то намёки непонятные…

— Но ведь сегодня — День всех влюблённых, — Валерий Николаевич как будто расстроился.

— Ну тогда, давайте, за праздник?

— За День всех влюблённых! — мой спутник поднял бокал, а я подумала, что он умеет быть настойчивым. Хотя, пожалуй, чиновникам без этого качества никак нельзя: свои же коллеги съедят их и не подавятся. М-да, не хотела бы я оказаться на его месте.

Мы выпили. После вкусного ужина и пары бокалов вина меня разморило. Сейчас больше всего на свете мне хотелось бы лечь спать. Чтобы не показаться невежой, я усиленно таращу свои глаза. Но это мало спасает.

Возможно, проблема в аромате духов, которыми пользуется Валерий Николаевич. Запах у них приятный, я бы сказала, изысканный, но почему-то на меня эти духи действуют как-то расслабляюще. Хотя даже не так.

С одной стороны, хороший парфюм меня как будто убаюкивает. С другой, как и в первый раз, когда мы только познакомились, у меня от аромата этих духов подгибаются коленки и кружится голова.

— Чёрт возьми, — чертыхнулась я про себя, — уходить ещё рановато, а меня уже развезло. И не сказать, что мы много выпили.

— Людочка, вам хорошо? — Валерий Николаевич чуть наклонил голову. Я увидела вблизи его глаза. Как и у меня, они серого цвета, но более светлые. От глаз к вискам уходят лучики морщин. Они, эти морщины, очень идут мужчине. Виски посеребрила седина, и это придаёт ему определённый шарм, даже благородство. М-да, симпатичный.

В голове мелькнула мысль:

— Жениться надо бы Валерию Николаевичу, а не по ресторанам ходить! Женщин одиноких полно, а тут такое добро почём зря пропадает!

Но в следующую секунду я вдруг с ужасом подумала, что начинаю стареть. Это старушкам вечно неймётся, хочется чужую судьбу устроить. И я туда же.

— Вам хорошо, Людочка? — повторил свой вопрос мой спутник. Блин, если бы я это знала!

— Да, наверное, — пробормотала я неуверенно. И вдруг краем глаза заметила, что в сторону нашего столика решительным шагом направляется девица, которая сегодня у нас в салоне устроила знатный скандал. Она ещё назвалась невестой Руслана Таирова.

У меня потемнело в глазах. Я опять с горечью подумала, как мог Рус — красивый успешный умный мужчина, так оплошать с выбором невесты? Конечно, мне нет до него никакого дела. Но как-то обидно что ли за своего бывшего ученика. Хотя, может, девица соврала, чтоб за счёт Таирова набить себе цену? Думала, сейчас все начнут перед ней пресмыкаться.

— Людочка, с вами всё в порядке? — раздался обеспокоенный голос Валерия Николаевича.

— Да, просто закружилась голова, — я попробовала улыбнуться. Потом скосила взгляд влево и… увидела Руслана! Он догнал девушку и что-то ей говорил, как будто пытался в чём-то переубедить.

Моей первой мыслью было скорее уносить ноги из ресторана, пока Рус меня не заметил. Но потом до меня вдруг дошло, что уже поздно. Ведь девица первой обнаружила меня. Хотя с моим слабым зрением это неудивительно. Теперь убегать глупо. Она подумает, будто бы я её испугалась. Да уж… Правда, что ей от меня нужно, — я и близко не представляю.

Вместе с тем, если Руслан собрался жениться на этой девушке, значит, мне опасаться его уже не надо. Вон, как он за ней вдогонку-то бросился!

— Так, значит, Рус и вправду её жених?!. — у меня перехватило дыхание. На глаза внезапно навернулись слёзы. Блин, ещё не хватало расплакаться на виду у всего честного народа! Я запаниковала.

И тут со сцены зазвучала песня, которую очень любят слушать мои мама и бабушка. В зале раздались знакомые слова:

Прощай! От всех вокзалов поезда уходят в дальние края…

— Да уж, в тему, — подумала я мрачно. — Прощай, Руслан, прощай! Хотя, какая мне разница, на ком женится Рус? Да хоть на ведьме! Это его личное дело, — негодовала я, сидя за столом и искосо наблюдая за Таировым и его невестой.

Она что-то эмоционально ему говорила, размахивала руками. Малолетка, у которой молоко на губах не обсохло! Нет, ну где глаза у Руслана?! Неужели он не видит, с кем связался? На скулах Руса заходили желваки. Я бы не очень удивилась, если бы он её ударил. Значит, что-то всё же понимает.

Девица, что ни говори, ещё та дура! Судя по её поведению, она рвалась к нашему столику, чтоб поскандалить со мной. В общем-то, я могу без проблем поставить её ещё раз на место. Вот только перед Валерием Николаевичем неудобно.

— Пойдёмте, потанцуем, Людочка? — Валерий Николаевич привстал со своего стула. — Я так давно не слышал эту песню! А ведь это — воспоминание о моей юности.

— С удовольствием, Валерий Николаевич! — я обрадовалась. Мне нужно срочно развеяться. Поплакать я ещё успею. А, может, и вовсе не стану. Собственно, в честь чего?..

Взлёт и падение Таирова

Таиров был донельзя зол. Скорее даже, взбешён. Виктория чуть было не опозорила его на глазах у толпы народа, собравшейся нынче в ресторане по случаю Дня святого Валентина. Но и это ещё не вся беда. Именно в этом месте, в этот день он встретил Лёку…

Что самое ужасное, Лёка была не одна, а в компании с мужчиной, лицо которого показалось ему знакомым. Такое впечатление, будто они где-то пересекались и, может даже, не один раз. Возможно, это был чиновник. Но где и когда они встречались, Руслан в его нынешнем состоянии не смог вспомнить. Хотя, пожалуй, и это всё же было не самое страшное.

Хуже, гораздо больнее было то, что Лёка, непонятно почему его бросившая, в этот вечер выглядела очень счастливой. Красивая, яркая, уверенная в себе женщина. И бесконечно от него далёкая… Как звезда в небе. Кажется, после их разрыва Лёка похорошела ещё больше.

После того, как Русу с горем пополам удалось оттащить Вику, не применяя силу, от стола, к которому она бросилась, они вернулись за свой столик. Публика, сразу признавшая в нём миллиардера Таирова, проводила их любопытными взглядами.

Руслан сел с непроницаемым выражением лица. Подбежал официант и предложил налить им вина. Таиров кивнул головой. Потом, не чокаясь с Викой, выпил бокал до дна. Да, давно его так не штормило… Однако сводная сестра ничего не поняла. Девушка также опрокинула в себя бокал, после чего нервно закурила.

— Блин, Русик, ну зачем ты вмешался не в своё дело? — продолжала негодовать Виктория. — Мне нужно было той сучке дать по морде! Один разок, понимаешь?

— А почему ты не хочешь понять, что своим поведением позоришь покойных родителей, а также меня? — медленно выговорил Таиров. — Приличные девушки так себя не ведут!

— Так ты же не дал мне объяснить ситуацию! — Вика аж взвилась на стуле. — Эта сучка дала мне сегодня пощёчину при клиентах салона, ты представляешь?! Мне, Виктории Грановой!

У Вики едва не вырвалось: “Мне, Виктории Таировой!”, но она вовремя успела прикусить язык, хотя мысленно давно примеряла к себе звучную, а главное, — известную фамилию.

— Какого ещё салона? — нахмурился Руслан.

— Какого-какого? Салона красоты, естественно! Я же к встрече с тобой готовилась! А в этом говённом салоне парикмахерша испортила мне всю причёску. Ну, я и решила её проучить, — охотно начала рассказывать Вика, увидев, что Рус внимательно её слушает.

— Кого проучить? — Рус побледнел при мысли, что его сводная сестра — в общем-то, боевая девушка, напала на Лёку. Нет, вроде бы у Лёки гематом на лице не было, но мало ли что? С Вики всё станется. Это в детстве она была милой доброй девчушкой, а после переезда в Москву в Викторию как будто чёрт вселился. Его мама тоже по этому поводу беспокоится.

М-да, совсем сестрёнка от рук отбилась. Надо бы с ней серьёзно поговорить. Если и дальше она так плохо будет себя вести, какой нормальный человек захочет на ней жениться? А ведь у Вики были такие хорошие, даже интеллигентные родители! И что из неё получилось?

Хотя всё равно непонятно, причём тут Лёка? Наверное, они были в одном салоне, а потом повздорили. При этом Вика понятия не имеет, что она поссорилась с Лёкой. Да уж, да уж.

— Кого проучить? Естественно, парикмахершу! — Вика удивлённо посмотрела на Руслана. Что-то сегодня Русик не в себе, не может понять очевидных вещей. — Она же виновата!

— И что было дальше? — Таиров крепко сцепил пальцы.

— Ну я вцепилась парикмахерше в волосы, а она стала лягаться. Народ сразу набежал, и эта, — Вика пренебрежительно кивнула подбородком в сторону стола, за которым сидела Лёки, — администраторша тут как тут нарисовалась.

— Не понял, кого ты имеешь в виду? — Руслан озадаченно посмотрел на Викторию. Неужели его Лёка работает теперь в салоне красоты?! Какая же она талантливая девушка! Это ведь не овощами торговать, тут нужно быть психологом и управленцем в одном лице. Неужто Лёка нашла себя на этом поприще? Чёрт возьми, как он за неё рад! Его куколка стала совсем большой девочкой. А салон красоты — самое подходящее место для реализации её знаний и жизненного опыта.

— Да вон ту сучку, — со злостью ответила Вика и метнула исполненный ненависти взгляд на Лёку, которая вместе с сопровождавшим её мужчиной вышла на танцпол.

— Чтоб больше я не слышал таких слов! Ты всё поняла, Виктория? — Рус тяжёлым взглядом посмотрел на сводную сестру.

— Да, — быстро проговорила девушка, ошарашенная обращением: Виктория. Руслан не то что никогда не называл Вику полным именем, он звал обычно её Малыш, и это не могло не вызывать у неё беспокойства. Чтоб не показать своего смятения, она продолжила говорить:

— Я-то, Русик, всего лишь вцепилась парикмахерше в её три волосинки, а она, — Вика чуть было снова не сказала “сучка”, но сдержалась, — меня опозорила. Во всех салонах красоты сотрудники стелятся перед клиентами. А тут, прикинь, да? Моей ноги там больше не будет!

Но Таиров уже не слышал, что ему рассказывала Виктория. Проследив за её взглядом, Рус обнаружил, что Лёка танцует с тем самым мужчиной, по виду чиновником. Кровь закипела в его жилах. В глазах потемнело, дыхание участилось.

Первой мыслью Руса было броситься к танцующим, развести в разные стороны, взять Лёку за руку и увести с собой. Дома, в спокойной обстановке, без свидетелей, они могли бы обо всём поговорить. Но вряд ли это получится. Между нынешней Лёкой и прежней — пропасть.

Той Лёке, преподававшей у них русский язык и литературу, в голову не пришло возражать. Вложив покорно свою ладонь в его руку, она, ни о чём не спрашивая, пошла за ним. Та Лёка была до слёз наивна и доверчива.

Нынешняя Лёка, которую Рус встретил спустя почти десять лет, была бунтаркой. Её взгляд мог выражать разные чувства: гнев, удивление, возмущение, радость, ярость, но наивности в нём и близко не было.

По мере того, как Рус открывал для себя новую Лёку, он, в свою очередь, также испытывал разные чувства: от любопытства, оторопи, возмущения до восхищения. Но, какой бы Лёка ни была, она притягивала его к себе, как магнит.

Безусловно, вкусы Руса со времён незрелой юности весьма изменились. И теперь девушка, хлопающая ресницами, могла быть ему интересна только на раз, да и то не факт. Зато Лёка, в глазах которой сверкала ярость, когда он говорил ей, что нужно сделать так, как хотел бы он, а его желание не совпадало с её, была для Руслана безумно желанна.

Однако в новогоднюю ночь, когда он сделал ей предложение, Лёка как будто обрадовалась. Жаль, их уединение продолжалось недолго, но его маленькая куколка смотрела на него так, как смотрят влюблённые женщины. И её голос, когда она поздравила его с Новым годом, прозвучал подозрительно хрипло, как будто Лёка сильно волновалась.

К сожалению, она не успела ответить, поскольку подбежала Милана и позвала их на улицу. Но то мгновение было божественным! Руслану показалось, что Лёка его тоже любит, но не решается в этом признаться.

Уже засыпая, Руслан, как без пяти минут муж, отец и зять, успел подумать, что надо бы им перевезти её родных в Москву. Так Лёке будет намного спокойнее, и семья Таировых сразу увеличится. А то их родственников можно пересчитать по пальцам.

К тому же, глядя на Лёкину маму, он ничуть не сомневался, что тёща не будет вмешиваться в их семейную жизнь. А улыбчивая милая бабушка и подавно. В общем, ему всё было ясно. Но Лёка наутро без всяких объяснений сбежала и пропала. И вот они встретились.

Однако теперь Руслана раздирали противоречивые чувства. Конечно, он был счастлив, что видит свою куколку, но его ужасно злило, что это произошло, когда рядом с ним находится Вика, а рядом с Лёкой некий взрослый мужчина. Он что, за ней ухаживает?..

Таиров впился взглядом в танцующую пару. Может, ему это показалось, но Лёка как будто бы тесно прижималась к своему спутнику. Руслан так сжал кулаки, что костяшки пальцев аж побелели. Неужели это ради него Лёка его бросила? Нет, мужчина внешне симпатичный и даже импозантный, но он старый! Что у них может быть общего?

— Русик, ты меня не слушаешь? — спохватилась Виктория. — Давай, потанцуем? Песня такая прикольная! Прощай, прощай! — спародировала она девушку с подтанцовки и, надув губки, капризно добавила: А я не хочу с тобой прощаться!

— Ну если ты так настаиваешь… — Руслан криво усмехнулся.

Они пошли на танцпол. Рус был сильно зол и, когда они с Викой оказались рядом с Лёкой и тем мужчиной, он, прокрутив свою партнёршу, приблизился к ним со словами:

— Добрый вечер. Вы позволите пригласить даму на танец?

— Здравствуйте, Руслан Анварович! — мужчина растерялся. — Да, пожалуйста.

— Благодарю. А вы пока потанцуйте с девушкой, — Руслан кивнул головой на Вику.

— Я не хочу танцевать! — Виктория попятилась от мужчины, который годился ей в отцы, но он с напускной весёлостью произнёс:

— Возражения не принимаются. Ведь сегодня День всех влюблённых!

— Русик, ты же недолго, да? — Вика растерянно посмотрела на Таирова, но он уже увлёк за собой в середину зала свою первую любовь. А спутник Лёки повёл танцевать Викторию.

— Что ты себе позволяешь, Руслан?! — глаза Лёки заполыхали таким пламенем, что их огонь, пожалуй, мог обжечь человека неподготовленного. Но Рус-то ничего другого и не ожидал!

— Какая же ты злюка, моя маленькая куколка! — страстно прошептал он ей на ушко.

— Отведи меня за мой столик, и немедленно! — продолжала возмущаться Людмила.

— В тебе сейчас говорит учительница, — рассмеялся Руслан, у которого как будто гора с плеч свалилась, когда он оказался рядом с любимой. — Здравствуй, Лёка, и с праздником!

— Меня этот праздник мало волнует, — возразила Лёка. — Мы просто пришли поужинать.

— Однако этот человек только что поздравил с Днём всех влюблённых мою сводную сестру, — заметил Таиров.

— Так эта девушка — твоя сестра?.. — Лёка внезапно растерялась и захлопала своими серыми глазами, напомнив Русу ту прежнюю Людмилу Сергеевну, о которой в школьные годы он грезил по ночам. Ведь Лёка была такой милашкой с потрясной фигурой!

А ещё Русу очень нравились её чуть припухлые, как у детей, губы. Они, эти губы, придавали ей ещё большее сходство с куклой.

Впрочем, сейчас его тянуло к Лёке ничуть не меньше. А, может, больше. Ведь в нынешней Лёке были страстность, какая-то нервозность, горячность и эмоциональность, отчего у него перехватывало дыхание. Хотя от её вопроса насчёт сестры у него тоже сердце так забилось, что ему пришлось взять секундную паузу, чтоб не выдать своего волнения.

— Да! — ответил он и спросил: Походу, моя маленькая куколка, ты меня приревновала? Но штука в том, что Виктория Гранова — моя сводная сестрёнка.

Несколько секунд Лёка смотрела на него недоверчивым и ошеломлённым взглядом. Потом снова сверкнула глазами и выдала:

— Вот ещё!

— Я люблю тебя, Лёка! — с нежностью в голосе произнёс Таиров.

Она остановилась и смотрела на него в замешательстве, словно пыталась решить для себя, можно ли его словам верить? В её чудных серых глазах читалась надежда, а, может, что-то большее…

Руслан давно так хорошо себя не чувствовал. Впечатление, будто у него за спиной выросли крылья. Да, конечно, ему предстоит нелёгкий разговор с Викой, но Рус был уверен, что он сумеет от сводной сестры откупиться. Главное — он встретил Лёку!

Музыка смолкла. Лёка тряхнула головой, как будто избавляясь от некоего наваждения. В её глазах появились льдинки. А Таиров внезапно почувствовал себя так, словно он падает с большой высоты на грешную землю.

Ты мне веришь, или нет?

— Спасибо за танец, — холодно произнесла Лёка. — Но теперь больше меня не ищи. Ты уже большой мальчик, Рус, — добавила она с ехидно, — и в учительнице больше не нуждаешься.

— Постой, Лёка, причём тут это? — Руслан растерялся. — Я хочу на тебе жениться! Пойми, с моей стороны всё очень серьёзно? Я искал тебя, но не мог найти. Ты как будто сквозь землю провалилась!

— Видишь ли, Русланчик, это твои проблемы, — Лёка хищно сузила глаза и снисходительно улыбнулась. — Но штука в том, что у каждого из нас своя жизнь. Прощай!

— Давай, поговорим, Лёка? — Таиров не мог поверить, что их разговор так глупо закончится.

— Мне абсолютно нечего больше добавить к сказанному, — Лёка развернулась и пошла к их столику. К ней тут же подскочил тот взрослый импозантный мужчина и, заглядывая Лёке в глаза, стал ей что-то говорить. Она в ответ улыбалась и кивала головой.

Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не закричать и не начать вокруг себя всё крушить, Руслан направился к их с Викторией столику. Но Вики там не оказалось. Он не расстроился. К нему подбежал официант и спросил, что он будет пить? Таиров заказал коньяк.

Спустя, наверное, четверть часа появилась Вика. Она выглядела расстроенной и даже как будто бы чем-то напуганной. Рус не придал этому значения. Увидев, что сводный брат пьёт коньяк, девушка попросила налить ей напиток и залпом выпила фужер до дна.

Затем нервно закурила. К ним подскочил официант и вежливо попросил Викторию пройти в курительную, поскольку в зале курить не положено. Слова официанта Вику так разозлили, что, недолго думая, она плеснула ему в лицо минеральной воды, которая стояла на столике. Потом закричала:

— Я сама знаю, что мне делать! Пошёл отсюда, придурок! Достали меня все сегодня! На кой чёрт я пришла в этот долбаный ресторан, если всё так хреново? Получился не праздник, а фиг знает что! Все — уроды!

Молодой парень так растерялся, что замер на месте, как соляной столп. Возможно, он здесь работал недавно и ещё не сталкивался с неадекватными клиентами. Хотя не исключено, что персоналу просто запрещено указывать гостям на их ошибки. Ведь дорогие заведения очень дорожат своими клиентами. Вот и этот официант был вынужден терпеть хамство.

Вода медленно стекала на белоснежную сорочку, а парень даже не пытался взять салфетку и промокнуть своё лицо. Таирова охватило бешенство. На его глазах почти сразу после их разговора Лёка покинула ресторан в компании того мужчины, по виду чиновника. Правда, тот снова вернулся, чтобы рассчитаться с официантом. Но Лёка в зале больше не появилась.

Бежать вслед за ней Рус не видел смысла. Ещё в школьные годы он уяснил, что и ребята, и девчонки не просто не ценят тех, кто за ними бегает, пытается понравиться, но относятся к ним с известной долей презрения.

Конечно, при мысли, что он может потерять Лёку, у Руса волосы становились дыбом, но как исправить ситуацию — он пока не знал. Наверное, нужно время, чтоб понять, что делать.

В общем, Руслан и так-то чувствовал себя хуже некуда, а теперь сестра своей идиотской выходкой разозлила его до белого каления.

— Что ты себе позволяешь?! — напустился он на Викторию. — Официант прав. В зале курить не положено. А девушкам курить ещё и вредно. Это что за поведение?! Впечатление, будто ты воспитывалась в детдоме. Хотя среди воспитанников приюта встречаются порой очень приличные люди! Но ты, Виктория, позоришь меня и своих родителей. Мне за тебя стыдно!

Виктория нервно затушила сигарету и отвернулась в сторону, закинув ногу на ногу. Таиров обратился к официанту:

— Извини, братишка, что так некрасиво вышло. Вот, возьми, пожалуйста, — протянул он ему сложенные трубочкой несколько банкнот, — в качестве морального ущерба. Понимаю, такие неприятные вещи забыть сложно. Однако у каждой профессии есть свои издержки.

— Спасибо, — официант захлопал глазами, взяв деньги, которые составляли две его месячные зарплаты. — Вам что-то ещё?

— Да, плесни коньяка.

Выполнив просьбу гостя, официант ушёл. Виктория развернулась к Таирову и зло сказала:

— Что, небось, дал ему денег? Какого чёрта?! Официанты обязаны всё терпеть. Они, между прочим, за это зарплату получают! Нефиг морду им баловать!

— Какое тебе дело до моих денег? — удивился Руслан. — Что с тобой происходит, Виктория? Ты на каждом шагу истеришь. Мне это очень не нравится.

— Ты, думаешь, мне понравилось, — напустилась девушка на Руслана, — когда ты пригласил меня на танец, а сам передал меня незнакомому человеку, как будто я какая-то вещь?!

— Вообще-то, это ты предложила мне потанцевать, — усмехнулся Руслан. — Я согласился, но потом увидел свою старую знакомую и не мог не подойти, чтобы поздороваться.

Памятуя о том, как Вика всякий раз бесилась, когда у них разговор заходил о Лёке, Руслан не стал признаваться, кто была его “старая знакомая”. И, в общем-то, поступил правильно, потому что Вика так завелась, что наговорила лишнего.

— Эта твоя знакомая залепила мне пощёчину на глазах у клиентов и персонала салона! — у Вики опять началась истерика. — А ты вместо того, чтобы поставить зарвавшуюся тварь на место, пригласил её на танец, а меня бросил! Какие же вы, мужики, сволочи! Ведь для чела, которому дорога его девушка, она всегда будет права. Всегда, понимаешь?

— То есть ты считаешь, что все мужики — сво?.. — Руслан грустно усмехнулся. — Ну что же, не хочу, Виктория, тебя больше задерживать. Сейчас я рассчитаюсь с официантом и скажу водителю, чтоб он отвёз меня домой, а затем приехал за тобой. Ты отдыхай, расслабляйся.

— Русик, куда ты собрался? — Вика с удивлением посмотрела на сводного брата. — Я пришла в ресторан с тобой, и с тобой же отсюда уйду! Разве может быть иначе?

— Тогда собирайся, поехали.

По равнодушному и даже несколько отстранённому тону Руслана девушка догадалась, что она переборщила с выяснением отношений, и её гениальный план теперь может не сработать.

— Блин, только этого мне не хватало! — Виктория чертыхнулась и мысленно обратилась Руслану:

— Да, все мужики — сволочи! Потому что на вас невозможно положиться. И ты тоже такой: ничем других не лучше! Увидел, блин, какую-то смазливую тётку, типа свою знакомую, и тут же меня на произвол судьбы бросил. А тот мужик, как назло, оказался таким болтливым, что я кое-как дождалась, пока этот дурацкий танец закончится! Но ты мне, братец, нужен, и так просто я из своих ручек тебя не выпущу! — а вслух она сказала:

— Русик, у меня в последнее время что-то с нервами. Пожалуйста, не обращай внимания на моё поведение. Я всё тебе сейчас объясню, дорогой, и ты обязательно меня поймёшь. Если ты помнишь, — добавила она игривым тоном, — я обещала тебе сюрприз!

— Только не сегодня, Малыш! — взмолился Руслан. — Я чувствую себя ужасно разбитым, а наутро у меня назначена важная встреча.

— Хорошо, — согласилась Вика, с удовольствием отметив про себя, что Руслан, как в старые добрые времена назвал её Малыш. — Но только, чур, со следующей встречей не затягивать? Я такой обалденный сюрприз, Русик, для тебя приготовила, что ты будешь просто в отпаде! Ты мне веришь, или нет?

Девушка так по-детски захлопала ресницами, а губки сделала бантиком, что Руслан вдруг признал в ней ту прежнюю Вику, которую он катал на своей спине, а иногда делал вместо неё домашку, и почувствовал себя неловко, что был к ней слишком строг. Ведь Вика — ещё ребёнок!

Правда, он невольно покраснел, так уж получилось, что он с ней спит. Но это можно исправить.

Виктория сразу раскусила, о чём думает её сводный брат, и допустила тактическую ошибку.

— Ты всегда должен мне верить, — сказала она назидательным тоном, — потому что, Русик, я, естественно, помимо Софьи Абрамовны, твой единственный близкий человек. Поэтому, мой дорогой, мы должны быть вместе!

— Ладно-ладно, — закивал головой Руслан, который был готов на что угодно, лишь бы его оставили сейчас в покое.

— А, может, заедем ко мне на минутку? — Вика посмотрела на Руслана призывным взглядом, который яснее ясного говорил, что она сделает всё, чтобы он сегодня улетел.

Затем девушка провела язычком по губам и часто-часто задышала, чтоб показать, как она сильно хочет Руслана. У мужчины перехватило дыхание. После встречи с Лёкой Рус, как в воздухе, нуждался в разрядке. А она, эта разрядка, рядом…

Усилием воли Руслан заставил себя подняться. К нему тут же бросился официант. Оплатив счёт и оставив чаевые, он двинулся вперёд. Если уж не получается с разрядкой, поскольку он хочет прекратить их любовную связь с Викой, тогда ему надо скорее выйти и вдохнуть свежий прохладный воздух.

Таиров шёл, не оборачиваясь. Поэтому он не заметил, как Вика остановила официанта, что-то ему сказала, после чего часть денег, оставленных Русланом, забрала обратно. Девушка уже примеряла к себе роль жены Таирова и не хотела, чтобы деньги из семейного бюджета непонятно на что расходились. Ну и, конечно, у Вики ещё были свои долги.

Бедный официант остался стоять на месте, хлопая глазами. А Виктория гордо пошла к выходу.

Не сыпь мне соль на рану

Вчера по возвращении домой мне удалось неслышно проскользнуть в квартиру, принять душ и лечь спать, не привлекая к себе внимания Ольги. Однако сегодня, когда мы ехали на работу, сестра начала меня расспрашивать, как прошёл вечер?

— Ну, в целом, нормально, — ответила я с неохотой. — Хотя, как по мне, лучше бы я провела это время с тобой и детьми.

— Почему?! — Оля искренне удивилась. — Валерий Николаевич на меня и всех наших девочек произвёл самое приятное впечатление. Хотя девчонки его ведь только со стороны знают, а мы с ним в детском развлекательном парке пообщались. Культурный, приличный мужчина.

— Так я и не говорю, что он неприличный, — я коротко вздохнула. — Но лично мне кажется м-мм странным, когда мужчина так легко уступает другому свою спутницу во время танца.

Вообще-то, я не хотела говорить о том, что меня шокировало, когда перед нами внезапно нарисовался Таиров, а мой кавалер с готовностью отошёл в сторону. Конечно, я догадалась, что Валерий Николаевич знает Руслана, раз он назвал его по имени-отчеству. А когда он повёз меня домой, моя догадка подтвердилась. Но всё же это, мягко говоря, неправильно.

В итоге, благодаря стремлению Валерия Николаевича выслужиться перед бизнесменом, я была вынуждена отдуваться… Естественно, мне не хотелось, чтоб Лёля об этом узнала. Но как-то само собой вырвалось. Теперь у сестры появятся новые вопросы. И я не ошиблась…

— О, ты пользовалась, моя дорогая, успехом в ресторане? — Ольга оживилась. — Ну-ка, давай, Люсь, рассказывай, кому ещё ты там голову вскружила?

— Ой, да кому я нужна, Лёля? Так, один парень захотел пригласить меня на танец, и Валерий Николаевич не сумел ему сказать: “Нет”. Это было немного неприятно, хотя не смертельно. Тем не менее осадок на душе остался.

— Парень?.. — Оля искоса посмотрела на меня, пока мы стояли на светофоре. — Уж не тот ли это, Люсь, молодой человек, который приезжал на Новый год за тобой в райцентр, и потом скинул тебе на карту денежки?

— Да, это был Руслан, — я отвернулась и стала смотреть в окно машины, так как, стоило мне произнести вслух это имя, как в сердце вдруг закололо, а на глаза навернулись слёзы. Блин, какие же мы, бабы, бываем сентиментальными! Причём на пустом месте!

Ну да, Руслан мне нравится. А кому бы такой красавчик не понравился? Ну да, меня к нему тянет. Но это ничего не значит. У Руса волос непослушный, так и хочется его пригладить. Вот и всё! Ничего личного. О каких-то чувствах к нему не может быть и речи. Симпатия — это ещё не любовь.

К тому же, я так и не поняла, почему та девица, которая устроила вчера в нашем салоне скандал, представилась его невестой, а Руслан сказал мне, что это его сводная сестра? И кому, блин, верить? Хотя мне, вообще-то, до Таирова нет никакого дела. Руслан — мой бывший ученик, и точка! Просто наша встреча меня взволновала, поскольку мы давно не виделись. А так-то его личная жизнь — это его жизнь.

— Миллиардер Руслан Таиров! — с удовольствием произнесла Ольга. — Наслышаны о нём! И фото его я в инете встречала. Симпатичный мужчина!.. Что уж говорить, журналисты пишут о нём часто.

Хоть я не поняла, что Оля имеет в виду, мне стало обидно за Руслана, и я посоветовала сестре:

— А ты, Лёль, не верь жёлтой прессе. Они любят напридумывать то, чего и близко нет.

— Да я ничего плохого сказать и не хотела, — стушевалась Ольга. — Просто вчера вечером об этом парне случайно вспомнила Милана. Точнее, она говорила про Деда Мороза, но, со слов тёти Нины, эту роль на Новый год у вас дома исполнил Таиров.

— И что сказала Милана? — я насторожилась.

— Ну рассказала и показала, какие подарки он им с Мартином подарил, в какие игры они с ним играли, как петарды во дворе запускали, — осторожно начала Оля. — А потом шепнула мне на ушко, что ей очень хочется, чтобы у них с Мартином был папа, похожий на Дедушку Мороза, — закончила она виноватым голосом.

При этих словах у меня бешено заколотилось сердце. Я с трудом выровняла дыхание. Блин, неужели мои двойняшки что-то почувствовали?.. Мама миа, только не это!

— Это неудивительно, — постаралась я придать своему голосу безразличие. — Все дети любят Деда Мороза. Вспомни себя, Лёль, в этом возрасте?

— Но это не тот случай, — возразила Оля. — Да, я ждала встречи с Дедом Морозом, но папа-то у меня был! Поэтому, в отличие от Миланы, я за Дедом Морозом так сильно не скучала.

Может, потому что, как гласит народная мудрость: “на воре всегда шапка горит”, мне вдруг показалось, будто Ольга, если и не знает правду, то что-то подозревает. Но моя мама точно не могла меня сдать. Рождение двойняшек — это наша семейная тайна.

Я снова отвернулась к окну и нарочито равнодушным тоном сказала:

— На следующий год будет другой Дед Мороз, и дети позабудут про Руслана Таирова. Это нормально.

— Ну, не знаю, не знаю! — протянула Оля. — Лично я ещё долго буду вспоминать его добрым словом, поскольку благодаря Таирову у нас с тобой, Люсь, есть не просто работа, но самое главное — надежда, что мы сумеем раскрутиться. Ведь, что хорошего работать на дядю? Да и просто выжить в Москве ой как непросто!

Я промолчала. Ну да, Лёля права. Но я Руслана ни о чём не просила. А, кроме того, я очень хочу как можно скорее вернуть ему его деньги. Так будет честно. Да и я, если мы с ним ещё когда-нибудь встретимся, смогу смотреть Русу в глаза прямо, а то в этот раз я чувствовала себя не в своей тарелке. Конечно, я постаралась ему этого не показать, но правда такова.

Ещё французский философ Дени Дидро сказал: “Признательность — есть бремя, которое хочется поскорее сбросить с плеч”. Да уж, я готова под этими словами подписаться. И когда мне удастся вернуть долг Таирову, думаю, я буду прыгать до небес от радости. Очень не люблю чувствовать себя кому-то должной. А Руслану — и подавно.

Словно услышав мои мысли, Оля повернулась ко мне.

— Кстати, ты не досказала, Люся, чем закончилась ваша встреча? — мы так некстати встали в пробке, и сестра снова вернулась к началу нашего разговора.

— Благодаря Валерию Николаевичу, — произнесла я с издёвкой в голосе, — я была вынуждена танцевать с Таировым. Хорошо, он нарисовался, когда половина песни уже прозвучала. Ну, мы с ним немножко потоптались на танцполе, и разошлись, как корабли в море.

— И всё?! — в голосе Ольги послышались недоверие и разочарование одновременно, которые она даже не попыталась как-то скрыть.

— А что ты ещё хотела услышать? — пожала я плечами.

— Например, предложение руки и сердца, — не задумываясь, ответила Оля. — Иначе зачем он ездил за тобой на Новый год в райцентр, когда все нормальные люди стремились попасть в столицу? Да и деньгами бизнесмены просто так не разбрасываются. Я думала, — вздохнула сестра, — у Таирова по отношению к тебе серьёзные намерения.

Я тоже тихонько вздохнула. Блин, ну и ситуация! С одной стороны, мне хотелось защитить честь Таирова и рассказать Оле всё, как есть, точнее — как было. С другой, я что сестру свою не знаю? Она же насядет на меня со словами: “Беги, дурочка, замуж, пока берут!”. И тогда попробуй от неё отбейся!

Ольге легко говорить. Её мужу Кристинка даром не нужна. И если он переживал по поводу отъезда дочери и бывшей жены, то только потому, что надеялся с Лёлей помириться, чтобы опять в их уютную квартирку заселиться. Вот уж действительно ещё тот обормот!

Но Ольга, хотя я предлагала ей квартиру продать, сдала её в аренду. Я сначала ворчала, как, мол, она за жильём своим будет приглядывать? Потом подумала: мало ли, как их жизнь в столице сложится? Что, если Оле с Кристиной придётся вернуться обратно? Так хоть будет, куда.

Моя сестра — женщина здравомыслящая. Это я, как все филологи, в облаках витаю. А вот Оля всегда думает на пару шагов вперёд. И, конечно, ей очень хотелось бы устроить мою жизнь.

Чтоб отвлечь Олю от мыслей о Таирове, я рассказала про вчерашний инцидент с девушкой, которая полезла в драку с моей сестрой.

— Прикинь, Лёль, — начала я свой рассказ весёлым голосом, — в ресторане я столкнулась с той самой девицей, которой не понравилось, как ты ей волосы уложила, а она скандал затеяла. Как так можно?

— И она, эта стервочка, наверное, захотела тебе отомстить, Люсь? — забеспокоилась сестра.

— Хотела, и даже дважды, — я улыбнулась, — но у неё ничего не вышло. Сначала её оттащил Руслан от столика, за которым мы с Валерием Николаевичем сидели. А потом я предложила Валерию Николаевичу разъехаться по домам. Время было позднее, завтра на работу. Смысл сидеть до упора в ресторане? Ну, мы и поехали.

— Видимо, эта дрянь тебя подкараулила у выхода? — догадалась Ольга.

— Ты угадала, Лёль. Мы вышли в холл, и тут Валерий Николаевич спохватился, что он забыл рассчитаться. Он ушёл обратно в зал, а в мою сторону направилась девица. По её виду было видно, что она хочет выяснить со мной отношения. Я уже приготовилась, чтоб стукнуть по её глупой головушке сумкой, как меня окликнули.

— Это был Таиров, да? — спросила с замиранием сердца сестра.

— В жизни не угадаешь! — я рассмеялась. — В ресторане оказалась наша постоянная клиентка. Девушка обслуживается у Полины, но ты, Лёль, также её знаешь. Это Света, она работает фотографом, а к нам в салон всегда приходит со своим парнем, его зовут Ваня.

— Да, я их вспомнила, — оживилась Ольга.

— Света вчера перед уходом призналась, что ей предстоит знакомство с родителями Вани. Я думала, он пригласил её к себе домой, а оказалось, что теперь принято устраивать такие встречи в ресторане.

— Сейчас многое поменялось, — чуть взгрустнула Ольга, вспомнив, наверное, как она когда-то знакомилась с родителями своего бывшего мужа.

— Так вот, — нарочито весело продолжила я, пытаясь отвлечь Олю теперь уже от мыслей о её обормоте, — я обернулась на голос, а сама не выпускаю из виду ту ненормальную девицу. Но к ней вдруг обратился жених Светы Ванечка. Он подошёл и тихо сказал ей что-то такое, отчего эта девица сначала покраснела, потом побледнела и, наконец, ушла, нет, побежала обратно в зал! Ты представляешь, Лёль, себе эту картинку?

— То есть за тебя, Люсь, заступился тот парень?

— Да, он выступил в роли укротителя. А я-то считала Ваню ботаником. Однако!..

— Какая же эта девушка странная! — покачала головой Ольга. — И ещё злая, как собака. Ой, — вдруг посмотрела на меня испуганно сестра, — я совсем забыла, что девушка называла себя невестой Таирова. Это что, правда?

— Сама не знаю, — всю мою весёлость, как рукой сняло. — Руслан в разговоре сказал, что это его сводная сестра. Но ведь на сёстрах, пусть даже и сводных, не женятся?

Я посмотрела на Ольгу с надеждой. То есть, конечно, мне хотелось казаться бесстрастной, но, к сожалению, на сей раз сыграть такую роль у меня не получилось.

— Послушай, Люся, — быстро заговорила Оля, — тебе нужно взять инициативу в свои руки. По этой девице видно, что она ушлая, а такие люди любить не умеют. Зато Таиров, коли он за тобой отправился в фиг знает какую даль, наверняка неровно дышит к тебе. Поговори с ним, а? Ты у нас чересчур гордая. Но иногда гордыню лучше запрятать куда подальше. И к тому же, двойняшкам Руслан тоже очень нравится. Как ты не поймёшь, Люсь, детям нужен отец?

— Не сыпь мне соль на рану, Лёля! — я почти простонала, по лицу побежали непрошенные слёзы. Если Таиров собрался жениться на своей сводной сестре, то это его дело! Лично я замуж не собираюсь. Моя жизнь — в детях. Остаток пути мы проехали молча.

Сюрприз для Руслана

— Русик, как же я рада, что мы, наконец-то, увиделись! — ворковала Вика, заботливо накладывая Руслану в тарелку его любимый оливье с лососем.

— Да мы же недавно встречались, — Рус с удивлением посмотрел на сводную сестрёнку.

Вика в последнее время хорошела день ото дня. В голове мелькнула мысль: Что, если сестра кого-то встретила и теперь хочет его обрадовать тем, что выходит замуж? Во всяком случае, по телефону она ему намекнула на какой-то обалденный сюрприз. Точнее, в первый раз Вика заикнулась о нём ещё на День всех влюблённых, но тогда они поссорились, и до сюрприза дело так и не дошло.

Однако, если у Виктории и были новости на личном фронте, она не спешила делиться ими с братом.

— Как недавно?! — Вика округлила свои карие глаза и захлопала ресницами. — Девять дней назад! И если бы не День защитников Отечества, ты продолжал и дальше торчать на своей работе, будь она неладна! Но всё-таки мне удалось вытащить тебя в ресторан! — закончила девушка с видимым удовольствием.

— Для того, чтоб получать от бизнеса отдачу, нужно работать каждый день, — пожал Руслан плечами и замолчал, сделав вид, будто он сосредоточился на еде.

Как все люди, кому повезло родиться с серебряной ложкой во рту, Рус являлся гурманом. Хорошая еда так же, как бизнес и спорт, приносила ему большое удовольствие. Но сейчас Таирову было не до еды.

Он ломал голову, как ему убедить Викторию признаться, в каком салоне красоты работает Лёка? Конечно, он не стал говорить, что администратор салона, с которой у Вики случился конфликт, это та самая его бывшая учительница, на которой он собирался жениться, но она вдруг исчезла из его жизни.

Ведь Вика последнее время донимала его своими признаниями в любви, и желанием выйти за него замуж. Руслан аккуратно отбивался от этих её атак. А в душе он надеялся, что или Виктории надоест уговаривать его жениться на ней, или она влюбится в какого-нибудь парня.

Судя по тому, какое внимание сводная сестра начала вдруг уделять своей внешности, Рус вообразил, что Вика кого-то встретила.

Если бы такое счастье случилось, Руслан подарил молодым на свадьбу ещё одну квартиру и постарался сделать всё, что в его силах, чтобы у новоиспечённого Викиного мужа карьера пошла в гору. Он готов был принять этого парня на работу в одну из своих компаний, либо помочь ему открыть своё дело.

Самое главное, чтобы Вика переключилась на кого-то другого. А уж он больше на её крючок в жизни не попадётся. Они — родственники, пусть даже не кровные, и точка!

Правда, Руслана смущало, что в прошлый раз, когда они возвращались с празднования Дня всех влюблённых, Виктория наотрез отказалась назвать ему название салона красоты, где, с её слов, ей испортили причёску. Как предположил Руслан, у его сестрёнки вызвало подозрение, почему он сам не спросил об этом у Лёки, когда они танцевали.

Но Рус был так взволнован их встречей, что в тот вечер всё остальное вылетело у него из головы. Хотя, прокручивая потом в памяти их разговор с Лёкой, он не был уверен, что она ему ответила бы.

Ведь его куколка иногда умела быть такой колючкой, к которой на кривой козе не подъедешь! В свою очередь, Вика также не захотела сообщать ему никакой информации о салоне красоты, в котором Лёка работала администратором.

Мало того, она попыталась с ним в машине поскандалить. Мол, что это за старая знакомая, с которой Руслан, походу, хочет ещё раз увидеться без свидетелей? При этом имя Лёки она ни разу не озвучила.

Таиров понадеялся, что Вика не догадалась, что старая знакомая — это и есть его первая любовь, к которой она его ревновала. Правда, Руслан об этом узнал, когда они уже стали близки. Хотя ещё ранее Вика говорила ему, что она очень рада, что он влюбился и хочет жениться. Она даже пригласила их с Лёкой в гости, но в тот самый день любимая от него сбежала к себе домой в райцентр.

Потом случилось ужасная вещь: они с Викой переспали. С того момента Виктория стала настаивать на их встречах, а про то, что в его жизни ещё недавно была Лёка, и слышать не хотела.

Причём Вика оказалась настолько ревнивой девушкой, что онадогадалась закатить ему скандал на глазах у водителя. А когда Руслан сделал ей замечание, девушка заявила, что ей на всё плевать.

В итоге, злой, как чёрт, Руслан сказал водителю, чтобы тот довёз Викторию до её дома, а сам вышел из машины и добрался к себе домой на такси. С тех пор они с Викой не виделись и даже ни разу не созванивались. А сегодня сестрёнка позвонила поздравить его с праздником и предложила отметить День защитников Отечества в ресторане.

Таирову было неудобно ей отказывать. С другой стороны, он надеялся, что если Виктория и вправду собралась выходить замуж, то, по-хорошему, ей должно быть глубоко фиолетово, с кем встречается, или на ком хочет жениться Руслан.

Как все бизнесмены, он умел смотреть правде в глаза, и понимал, что Вика — безнадежная эгоистка. Но, как известно, родственников не выбирают. Зато, если он не ошибся, и сестра собралась выйти замуж, она может рассказать ему, где работает Лёка.

Конечно, Руслан не сидел сложа руки всё это время. Но найти свою любимую ему пока так и не удалось, хотя он приложил для этого немало усилий, не доверив это важное дело своей службе безопасности.

Он, кстати, и сегодня полдня поисками Лёки занимался, но она, как в воду канула. И, что самое обидное, теперь, когда Рус точно знает, в какой сфере его любимая работает, он всё равно не может её найти! Ну что же, завтра будет новый день, и он продолжит свои поиски. Вода камень точит.

Вдруг ход мыслей Руслана нарушила сводная сестра.

— Давай, Русик, выпьем? — неожиданно предложила Вика и обаятельно ему улыбнулась. Что ни говори, а Виктория умела быть очень приятной в общении девушкой! Штука в том, что сама девушка редко этого хотела. Чаще Вика вела себя, как избалованный ребёнок, который искренне уверен, что окружающие люди должны ему угождать.

— За что? — Таиров непонимающе посмотрел на Викторию.

— Впечатление, будто ты находишься мыслями где-то далеко! — вспыхнула девушка. — Мой дорогой, я здесь, слышишь?

Руслан невольно поморщился, услышав обращение “дорогой”. Сколько раз он просил Вику не называть его так, но всё бесполезно! Однако ссориться с женщинами Таиров считал ниже своего достоинства. Поэтому не стал застрять внимание на том, что, по большому счёту, не стоило и выеденного яйца.

— За День защитников Отечества мы в самом начале уже выпили, — сдержанно заметил Рус.

От девушки не ускользнул прохладный тон её сводного брата.

— Я хочу рассказать тебе, дорогой, одну потрясающую новость, — осторожно начала Вика, — но мне нужно настроиться, а то я сильно взволнована. Давай, выпьем, Русик, чтобы у нас с тобой всё было хорошо? Я так ждала этой минуты, ты не представляешь!

У Руслана волосы на голове встали дыбом, когда он услышал Викино пожелание: “чтобы у нас с тобой всё было хорошо”. Девушка произнесла эти слова с такой душой, что у него — бывшего спортсмена и, в общем-то, неслабого духом человека, мурашки по коже побежали.

— Значит, Вика не собралась за другого замуж? — подумал он, но постарался не выдать своей растерянности и вполне понятного разочарования. Только крепко сцепил пальцы. Походу, час X настал.

Они выпили по бокалу вина, но как-то без радости. У Руслана мелькнула мысль, что когда они с Викой не были близки, их отношения носили более тёплый и искренний характер. Но он поддался искушению, и теперь ему придётся расхлёбывать заваренную им кашу.

Это справедливо, хотя и неприятно. Штука в том, что в жизни за всё приходится платить. Вопрос платы — это всего лишь вопрос времени.

Возможно, Виктория решила выставить ему счёт за их близость. И хорошо, если речь будет идти только о деньгах. Гораздо хуже, если Вике взбредёт в голову потребовать у него часть его бизнеса. Она же всё развалит, к чёртовой матери! Ведь Вика не только не любит работать, она по жизни не привыкла над чем-либо заморачиваться. А бизнес ошибок не прощает.

В последнее время сводная сестра сама на себя стала не похожа. Поэтому Руслан был готов, как ему казалось, к чему угодно. Хотя судиться с родственницей ему бы очень не хотелось.

Вика, естественно, понимает, что она не имеет никакого отношения к бизнесу Таировых. И всё же нервы может потрепать за милую душу! Конечно, тут же подключится и жёлтая пресса. Куда без неё, родимой? Эх, если бы рядом с ним была Лёка, эти неприятности показались ему мелочью!

Все эти мысли промелькнули в голове Руслана буквально за считанные секунды.

— А почему ты меня ни о чём не расспрашиваешь, Русик? — Вика кокетливо склонила голову набок. — Или тебе неинтересно?

— Очень интересно! — в голосе Руслана прозвучали металлические нотки. Он был страшно зол на себя и хотел, чтобы всё поскорее закончилось. Будь, что будет! Ведь нет ничего хуже неопределённости.

— Вот и прекрасно, дорогой! — Вика постаралась сделать хорошую мину при плохой игре, а потом уже другим тоном, в котором прозвучали нехарактерные для неё какие-то беспомощные нотки, она сказала: Русик, я беременна.

Руслан вдруг вспомнил свои ощущения, которые ему довелось однажды испытать, когда он прыгнул с тарзанки: под ним разверзлась бездна…

А ведь тогда Руслан дал себе слово, что больше он не будет играть в такие игры. Адреналина ему и так хватает. Но не зря в народе говорят: Не зарекайся.

Блин, чуть не спалилась!

— Люсь, давай, скорее прячься за шкаф! — в женский зал вбежала Ольга. Вид у неё был настолько перепуганный, что у меня сердце ёкнуло. Правда, единственное, что пришло мне в голову: в наш салон нагрянула с проверкой налоговая инспекция, либо санэпидемстанция.

И хоть мы работаем вбелую, двойной бухгалтерии не ведём, и в плане гигиены честно соблюдаем все требования, понятно, что товарищи из этих двух ведомств даже до фонарного столба при желании могут докопаться. Типа, не там стоишь, плохо светишь и, вообще, на фиг ты нужен? Ясен пень, мимо салона красоты пройти просто так для них означает: взять грех на душу.

— Что случилось? — спросила я, удерживая одной рукой полотенце на голове, поскольку Оля буквально минуту назад помыла мне волосы, чтобы сделать стрижку.

Понятия не имею, зачем сестре вздумалось именно сегодня меня стричь и делать укладку? Если на то пошло, то сегодня, между прочим, мужской праздник — День защитников Отечества.

Однако, к счастью, я к этому празднику не имею абсолютно никакого отношения! Так что я без проблем могла походить с той стрижкой, что у меня есть. По идее, скоро к нам должен хлынуть поток клиентов. Как по мне, уж лучше бы Лёля отдохнула, пока есть возможность. Но сестра упёрлась рогом в землю.

И вот, пожалуйста! Только она помыла мне голову, как к нам проверяющие пожаловали. Наверное, им денег на празднование в ресторане не хватает, поэтому пошли пощипать бедных предпринимателей, тихо вздохнула я и потуже обернула вокруг своей головы полотенце.

Но, как ни крути, Ольга нашла выход из положения. Ведь за ведение кассовой книги в салоне отвечает администратор. И если его по какой-то причине вдруг не оказалось на рабочем месте, то, как говорят в народе: на нет и суда нет. Дураку понятно: в праздничный день проверяющие хотят поиметь свой кусок пирога. Но в честь чего мы должны оплачивать чужие хотелки? Как минимум, это нечестно.

Так что я Олин испуг понимаю и с сестрой полностью солидарна. Нефиг сажать себе на шею всяких взяточников и дармоедов! Лучше сделать вид, будто администратора на месте нет. Вот только, как бы мне незаметно выскользнуть из салона на улицу? Стоять в узком простенке между стеной и шкафом — весьма сомнительное удовольствие. Хотя?..

По соседству с нами находится одна маленькая кофейня. Я могла бы зайти к ним. Конечно, женщина с полотенцем, обёрнутым вокруг головы, будет выглядеть довольно странно. Но это лучше, чем платить непонятно кому, непонятно за что.

Однако оказалось, что Оля за меня всё уже решила, и мне выбирать не приходится. Я поставила сестре вялый лайк за то, что она не растерялась и успела прибежать, чтобы крикнуть: "Полундра!". Ясен пень, настроение у меня было так себе.

— Тс-с! — Оля приложила палец к губам и показала глазами на высокий шкаф, куда мастера стопочкой складывают чистые полотенца.

— Интересно, а Лёля не подумала, что если налоговики, либо работники санэпидемстанции задержатся, то мои ноги могут дойти до такой степени онемения, что я, подобно скелету, вывалюсь из-за шкафа? — я ухмыльнулась, представив себе эту прикольную картинку, и на цыпочках направилась к месту моего временного пристанища.

— Что, проверяющие, Оль, да? — спросила её шёпотом второй женский мастер Ангелина. В ответ Лёля просто кивнула головой и пошла к ресепшн. Хорошо, было начало рабочего дня, и клиентов у девчонок ещё не было. А то что бы люди могли подумать?

Но делать нечего. Кто-кто, а уж Ольга точно не паникёрша и, если она так напугана, то значит, для этого есть серьёзные основания.

В общем, втянув живот и грудь, я полезла в небольшую нишу между стеной и шкафом. Правда, моя узкая юбка при этом неприлично задралась, но я не стала по этому поводу заморачиваться. Потянула её пару раз, потом поняла, что юбка может просто-напросто разойтись по швам, и успокоилась.

В конце концов, если меня в таком виде вдруг увидит кто-то из сотрудников или клиентов салона, я опозорюсь, конечно, конкретно, но только один раз. А вот, если шов на юбке, не дай бог разойдётся, мне придётся позориться весь день.

В праздничный день улизнуть домой, чтобы переодеться, не получится. Мало того, что нужно встречать клиентов, так ещё надо отвечать на звонки, делать записи в журнале, рассчитывать тех клиентов, кого уже обслужили, выбивать чеки. Поэтому из двух зол я выбрала меньшее.

Хотя, по большому счёту, я даже не выбирала. Скорее всего, проверяющих несколько, поэтому сбежать из салона у меня, наверное, по-любому бы не получилось. Придётся нести свой крест до конца.

Стою я в простенке, зажатая с двух сторон, дышать получается только через раз, но я рада, что Ольгу не подставила. Она что, зря старалась? Оля мне даже ничего толком объяснить не успела, а я — молодец, не стала кочевряжиться, а повела себя, как примерная ученица. На таких учениках, между прочим, школа держится. Короче, я мысленно поставила себе лайк, благо было, за что.

И вот стою я, выпучив глаза от напряжения. Простенок сам по себе, конечно, очень узкий, но мне ещё конкретно так мешает дышать моя немаленькая грудь. Но если раньше я ею, что уж греха таить, гордилась, то теперь её чуть ли не возненавидела. Ведь я находилась в самой настоящей парилке! Надо сказать, самой себе я напоминала сейчас умирающую лебедь.

Мало того, мне на лоб ещё капают капли воды с волос. И я не могу с этим ничего сделать, поскольку мои руки вытянуты по швам. Тут хоть бы воздуха хватило. Ситуация из разряда, о чём в моём детстве, бывало, говаривала бабушка: “Не до жиру, быть бы живу”. М-да, уж.

Оля помыла мне голову и отошла буквально на минуту, а потом неожиданно задержалась на ресепшн. Я не придала этому значения, сидела в кресле и рассматривала своё отражение в зеркале. Дома-то на это нет времени. А теперь влажный волос увеличил мои мучения. Однако я своей сестре доверяю: если Ольга сказала, что надо спрятаться, значит — надо, и никаких гвоздей!

А ещё в такие минуты всегда кажется, что время стоит на одном месте. И вдруг, когда мои силы были уже на исходе, я услышала голос… Таирова. Рус на ресепшн о чём-то разговаривал с Ольгой. Конечно, голос Руслана я узнала бы хоть из тысячи голосов. Он у него — особенный.

— Ах, вот в чём дело! — восхитилась я смекалкой моей сестры. — Лёля не могла сказать мне ни полслова, потому что узнала Руслана. Ай, какая умничка! Хотя, учитывая её отношение к Русланчику, она легко могла сдать меня с потрохами. Причём даже не специально, а от радости. Но Оля молодец, смогла взять себя в руки!

Как все успешные богатые люди, Таиров разговаривает негромким голосом. Поэтому слов Руслана я не могла разобрать. Но его низкий сексуальный голос заставил меня вздрогнуть всем телом, насколько это было возможно в условиях стеснённого пространства.

Стыдно признаться, я чуть не кончила. Да, голос — это сильная сторона Руслана. Не спорю, он и сам по себе красавчик. И всё же природа одарила Таирова редким, чарующим голосом.

Вслушиваясь в его бархатный тембр, я таяла, как снежинка. Недостаток воздуха, а также медленно стекающие мне на лоб капли воды больше меня не беспокоили. Ощущение, будто я сейчас слушаю классическую музыку и вместе с музыкой уношусь прямо в небо.

— Ах, Русланчик, Русланчик, если бы ты только знал, как мне тебя безумно не хватает! Если бы ты знал, как ночами я долго не могу заснуть, потому что, оставшись наедине с собой, наконец, могу позволить себе думать о тебе одном!

— Не знаю, какими судьбами ты оказался в нашем салоне красоты? Наверное, хотел сделать стрижку, а Ольга, чтоб меня не выдавать, наверное, пытается тебя убедить, что у нас сейчас мужских мастеров нет. Так надо, Русланчик. Прости, миленький, и прощай!

Моё сердце так громко стучало, что я испугалась, как бы оно своим стуком меня нечаянно не выдало и хотела прикрыть грудь руками, но оказалось, что это невозможно. Пытаясь успокоиться, я часто-часто и довольно громко задышала. И, блин, чуть не спалилась!

Ведь голос Руслана неожиданно послышался где-то совсем рядом. Он заглянул зачем-то в женский зал. Насколько я понимаю, Рус находился в каких-то нескольких шагах от меня.

Я втянула живот так, что он, кажется, прилип к спине. Мои глаза от немыслимого напряжения вот-вот могли лопнуть, блузка на груди треснуть, а я сама пребывала в таком состоянии, что думала: сейчас описаюсь.

К счастью, голос Оли привёл меня в чувство.

— Похоже, Руслан Анварович, вы мне не верите? — произнесла сестра с упрёком. — А зря! Я вас уверяю, Людмила Пельтцер в нашем салоне красоты никогда не работала. Мастера вам могут это подтвердить.

— Нет, что вы? — Русланчик явно смутился. — Я заглянул в этот зал лишь потому, что отсюда раздаётся запах духов, которыми пользуется моя добрая знакомая. Но, к сожалению, жизнь так сложилась, что мы с ней друг друга потеряли и единственное, что я знаю о Людмиле, — это то, что она работает администратором в салоне красоты.

— Да ну на фиг?! — я едва удержалась, чтоб не вылезти из своего укрытия и не сказать Русу, что он, оказывается, ещё тот враль. Понимаю, с его стороны это вынужденная мера, но, по-моему, можно было рассказать какую-нибудь другую, менее душещипательную легенду.

А то, не дай бог, Ольга сейчас так проникнется историей Таирова, что скажет: “Ой, извините, я совсем забыла, что у нас действительно есть такой администратор!”. Но Оля сказала другое.

— Ах, вот, в чём дело! — в голосе Лёли послышалась лёгкая досада. — Ну, знаете ли, аромат духов — это ещё не показатель! Хотя…

Ольга замолчала. Я испытала к сестре искреннее сочувствие. По мнению Ольги, Таиров — это самый завидный и подходящий для меня жених, которого только можно себе представить. Теперь сестра на меня злилась, что она вынуждена лгать. И, конечно, Лёле наверняка было обидно, что я отказываюсь от своего счастья, которое типа само плывёт мне в руки.

А что я сделаю? Мне ещё хуже. Но я должна прежде всего думать о счастье и спокойствии своих двойняшек. Сколько женщин, имея на руках детей от первого брака, выходят замуж, а потом обливаюся крокодильими слезами! В данной ситуации я действую на опережение.

Увы, в жизни нередко приходится чем-то жертвовать. Не я первая, не я последняя.

— Да, понимаю. Простите за беспокойство.

— Очень хотелось бы вам помочь, но…

— Ну если вдруг вы услышите, Ольга, это имя — Людмила Пельтцер, пожалуйста, позвоните мне? Всё-таки вы в одном кругу вращаетесь. Мало ли что? Да и мир тесен. Вот моя визитка. Я вам буду очень признателен!

— Да-да, непременно! Даже не сомневайтесь. Позвольте, Руслан Анварович, я вас провожу к выходу?

Руслан направился к дверям. Подождав ещё пару минут, на полусогнутых ногах я кое-как выползла из своего укрытия. На меня с огромным удивлением и, может быть, с некоторой долей зависти смотрела наш женский мастер Ангелина.

Я грустно усмехнулась и пошла в комнату отдыха. Нужно срочно выпить кофе! Плевать на мою причёску, это была Олина идея, а я больше ничего не хочу, разве что остаться наедине с собой и немного поплакать. Так, просто… Ведь слёзы для женщин — это в некотором роде наше спасение.

Поговорим, поговорим…

Вечером того чудного дня, когда в нашем салоне побывал Руслан Таиров, а мне пришлось прятаться за шкафом, у меня зазвонил мобильник. Оказалось, звонит Валерий Николаевич. Я тут, понимаешь ли, с ног валюсь от усталости, а ему поболтать захотелось! Но не отвечать было как-то неловко. Всё-таки Валерий Николаевич старше меня почти на двадцать лет.

Собрав всю свою волю в кулак, я сделала вид, будто ужасно рада его слышать, но он то ли понял меня в буквальном смысле, то ли решил мне подыграть, в общем, взял и пригласил в ресторан.

— Э-э, а, может, в следующий раз? — сказала я ему в ответ, одной рукой прижимая телефон к уху, а другой рассчитывая клиента.

— Я хотел бы, Людочка, увидеться с вами сегодня, поговорить за жизнь… — заявил Валерий Николаевич таким интригующим тоном типа: Я тебе та-акое расскажу, что ты ахнешь!

Конечно, я ему не поверила (Ну, чем он может меня удивить?), но пришлось согласиться. В конце концов, правила хорошего тона никто не отменял. Да и потом, я должна признать, что Валерий Николаевич очень хорошо ко мне относится. Поэтому обижать своим отказом его не хотелось бы. Грубо говоря, от меня не убудет.

Правда, после этого разговора я попробовала уломать Олю пойти вместе со мной. Но сестра встала в позу. Дескать, а причём тут она, если Валерий Николаевич пригласил меня? И, вообще, сегодня День защитников Отечества. По-хорошему, это не Валерий Николаевич, а я должна была, если не пригласить его в тот же ресторан, то хотя бы сделать ему какой-то подарок.

— Вот незадача какая! — я расстроилась и пожаловалась Лёле: Знаешь, у меня из-за бешеного ритма работы все дни в голове перемешались. Хоть я исправно поздравляю наших клиентов с праздниками, но лично меня они как будто не касаются.

— Ничего, — утешила меня Лёля, — будет и на нашей улице праздник! Вон, 8-ое Марта скоро.

— Восьмого мы опять будем пахать, как тягловые лошади, — возразила я, не подозревая, что в Книге судеб (конечно, если она действительно существует) этот праздник для меня будет помечен чёрной меткой.

В итоге, ближе к вечеру мне пришлось оставить салон на мастеров и бежать сломя голову в магазин за подарком. Что-то особенное выбирать у меня не было ни времени, ни желания, поэтому я купила набор, в котором были духи, дезодорант, мыло и лосьон от французского производителя.

Дело в том, что с самого начала нашего знакомства с Валерием Николаевичем мне ужасно не нравится запах духов, которыми он пользуется. Нет, аромат хороший, но почему-то на меня он оказывает странное воздействие: кружится голова, коленки подгибаются, всё тело ломит, и, вообще, я чувствую себя так, как будто не принадлежу самой себе.

Однако по жизни я — человек, который привык нести за себя ответственность. Поэтому мне совсем не нравится, когда я на ровном месте начинаю в себе сомневаться. Интересовалась у девчат, как они переносят запах духов Валерия Николаевича? Те хохочут, говорят, будто наш постоянный клиент использует парфюм с афродизиаками. Глядишь, скоро он начнёт мне нравиться.

Естественно, я девчонкам не поверила. Хотя не могла не заметить, что, когда он приходит в салон, все мастера тут же начинают прихорашиваться. Но поскольку в салоне работают в основном женщины среднего возраста и большей частью одинокие, думаю, тут срабатывает эффект общения с холостым мужчиной. Женатикам-то какой смысл пытаться понравиться? Вот холостой гражданин — это совсем другое дело!

Между тем Валерий Николаевич взял себе в привычку звонить мне по поводу и без, а также всё время норовит куда-то пригласить. Такая навязчивость мне не нравится. Но как сказать взрослому человеку, что так делать некрасиво, я не знаю.

Единственное, на чём мне удалось настоять, — это, чтобы Валерий Николаевич не заходил в салон, а ждал меня на улице. Не хотелось бы, чтобы мои мастера обсуждали меня, говоря о том, чего и близко нет. Обидно, знаете ли!

Ну и ещё, воспользовавшись праздником, я решила помочь моему, если уж называть вещи своими именами, поклоннику, сменить духи. Потому что, может, девчонки правы: аромат духов Валерия Николаевича оказывает на меня очень странное воздействие. Неудобно об этом говорить, но… меня к нему тянет.

А ведь я никогда не считала себя сексуально озабоченной женщиной. Однако почему-то в присутствии Валерия Николаевича в голову лезут гм-м не свойственные мне мысли.

— Ну теперь, всё изменится, — усмехнулась я, направляясь к его машине. — Конечно, может, мне это просто кажется, и Валерий Николаевич ничем таким не злоупотребляет, но всё же подстраховаться не помешает.

И каково же было моё удивление, если не сказать более, когда Валерий Николаевич, шумно выразив свои восторги по поводу подарка, небрежно закинул коробочку на заднее сиденье! Признаться, после такого я очень засомневалась, что он будет этими духами пользоваться.

Хотя отчасти он меня рассмешил. Ведь, глядя на постоянного клиента салона, ловишь себя на мысли, что более культурного и обходительного мужчину в жизни ещё не встречала. Но вот в таких мелочах истинность натуры и проявляется. Я взяла это себе на заметку.

В ресторане в ожидании нашего заказа Валерия Николаевича потянуло на воспоминания. Он начал рассказывать, как служил в армии, где, как выяснилось, познакомился со своей первой женой. Слова насчёт первой жены меня смутили. Получается, что за плечами такого до тошноты правильного человека целых два брака?! Ну надо же, никак не ожидала! Что ни говори, а зачастую первое впечатление бывает обманчиво. Но дальше всё оказалось ещё интереснее.

— Вы даже себе не представляете, Людочка, — глядя мне в глаза проникновенным взглядом, заявил Валерий Николаевич, — как сильно вы похожи на мою первую супругу! Причём, что удивительно, не только внешне, но и характером!

— Ах, вот оно, в чём дело! — я мысленно присвистнула. — То-то мне показалось странным при нашей первой встрече, что Валерий Николаевич неожиданно замер на одном месте, как соляной столп. Теперь мне придётся выслушивать его воспоминания, как хорошо они жили с первой женой, и утешать, что, мол, всё образуется, и он ещё встретит женщину, которая его полюбит. Ведь мужики, в отличие от нас, баб, нередко нуждаются в утешении.

— Хотя, — одёрнула я себя, — а вот этого как раз таки не надо! Ещё, не дай бог, подумает, что я имею в виду себя. Только этого мне не хватало!

— Правда, я перед Таней сильно виноват, — вдруг решил покаяться задним числом Валерий Николаевич. — Не ценил я свою жену, ушёл к молодой. Теперь об этом человеке я даже не хочу вспоминать! Это было, скажу вам, Людочка, как на духу, напрасно потраченное время. Ччерез два года я вернулся к моей любимой жёнушке. Танечка меня приняла назад, и мы снова поженились. Но после этого она долго не прожила.

— Царствие ей небесное, — тихо пробормотала я, чувствуя себя не в своей тарелке. Конечно, всем людям иногда требуется выговориться, понимаю, но штука в том, что мы с Валерием Николаевичем знакомы без году неделя, чтобы говорить со мной на такие личные темы.

А он меня очень удивил, когда внезапно перестал грустить и, глядя на меня повеселевшим взглядом, с чувством выдал:

— Знаете, Людочка, я обожаю русские пословицы. Это же — кладезь народной мудрости! И, поверьте мне, по русским пословицам можно и даже нужно строить свою жизнь! Вот как вам, например, это выражение: Первая жена — от бога, вторая — от чёрта, третья — от людей?

— Прямо не знаю, что вам сказать? — я была в совершенном замешательстве. — Блин, на что он намекает? Или, может, это не намёк, просто человеку нравятся русские пословицы?

Но потом всмотрелась в лицо своего спутника и меня передёрнуло от возмущения, обиды и даже отвращения.

— Впечатление, будто он говорит на камеру. Все чиновники любят признаваться в любви к своему народу. Но на самом деле это всё бла-бла-бла. Говорить и делать — это разные вещи.

— Я к тому, Людочка, — видимо, заметив моё замешательство, душевным голосом заговорил Валерий Николаевич, — что я, как вы, возможно, догадываетесь, нахожусь сейчас в поисках.

Я насторожилась, но решила, что в данной ситуации молчание — золото. А, вообще, пришла я к выводу, хватит с меня встреч с Валерием Николаевичем. Он, судя по всему, ищет себе жену, но в мои планы замужество не входит. Да, и вообще, замуж выйти не мудрено, а как потом жить без любви?

— Не спорю, мне в жизни везло, — Валерий Николаевич самодовольно откинулся на спинку стула. — Моя первая жена пылинки с меня сдувала. Конечно, Танечка ни дня в своей жизни не работала, — похвастался чиновник. — Я полностью содержал её даже после развода, ведь у нас дочь. Правда, — помрачнел он на мгновение, — теперь с дочерью есть проблемы. Вот я и подумал, а почему, раз мой единственный ребёнок меня не ценит, мне снова не жениться и оставить свою наследницу с носом?

— Простите, Валерий Николаевич, я не могу вам ничего советовать, — я покраснела и сильно пожалела, что согласилась на эту встречу. А вот жалеть своего собеседника у меня не было никакого желания. Какой меркантильный человек! Живёт по принципу: дашь на дашь. Хотя непонятно, что ему от меня надо? — недоумевала я. — Ведь мы, женщины с детьми, в глазах расчётливых мужчин выглядим, как неликвид с прицепом.

Однако уже в тот же вечер мне пришлось узнать, для чего я нужна Валерию Николаевичу. Да уж, блин, поговорили, слов нет!

Минута ужаса

— Ты была у врача? — кажется, прошла целая вечность, прежде чем Руслан смог хоть что-то сказать в ответ на ошеломляющую новость, которую ему сообщила Виктория.

Мысли молодого успешного парня большей частью были заняты работой. Пусть Таиров и занимался бизнесом вплотную со второго курса университета, но недостаток опыта в какие-то моменты давал о себе знать. Поэтому головной боли у него хватало.

И вдруг такая новость… Жениться на девушке, к которой он не испытывал никаких чувств, Руслан не хотел. Зато хотел жениться на Лёке. К сожалению, пока его поиски не увенчались успехом. Сегодня он опять объезжал салоны красоты в центре города, но ни в одном из них Людмила Пельтцер не работала. А ведь Рус поисками Лёки занимался уже целую неделю.

Конечно, Руслан дико устал. И теперь Виктория обещанным ею “сюрпризом” как будто по голове его ударила. К такому повороту событий он точно не был готов.

— Зачем идти к врачу? — девушка пожала плечами. — Поход к гинекологу — вчерашний день. Я сделала тест. Вот, можешь полюбоваться, — она вынула из сумочки тест на беременность с двумя полосками, которые резанули парня в самое сердце.

— Послушай, Вика, — Руслан с трудом сдерживался, чтобы не закричать и не начать крушить вокруг себя всё подряд, — это очень серьёзный вопрос. Я точно помню, что во время наших встреч всегда пользовался презервативом.

А про себя выкрикнул:

— Наверное, здесь какая-то ошибка! Может, тест палёный. Какая, к чёрту, беременность?!

— Всё верно, — Вика тонко улыбнулась. — Но в самый первый раз, Русик, если ты помнишь, тебе было не до безопасного секса. Мы очень хотели друг друга…

— Неужели с первого раза можно залететь? — Руслан никак не мог поверить, что его жизнь, в которой до сегодняшнего дня ему всё было понятно, может так резко измениться.

Да, женившись на Лёке, Рус сразу бы обрёл гордое звание отца. Но поскольку двойняшки его любимой в свои пять лет были, в общем-то, сложившимися личностями, то процесс его вхождения в роль папы, наверное, был более мягким.

К сожалению, у него не осталось их фотографий. Лёка снимала его с детьми на телефон и пообещала скинуть ему эти снимки. Но потом они отвлеклись и, видимо, любимая о своём обещании ему просто забыла.

Что интересно, играя с Лёкиными двойняшками, Руслан так легко с ними общался, словно это были его родные дети. И, что приятно, Милана с Мартином тоже к нему тянулись. Жаль, их общение быстро закончилось. Смышлёные, красивые дети Руслану очень понравились.

Однако, узнав, что Виктория ждёт от него ребёнка, Рус не только не обрадовался, но даже испытал чувство раздражения. Наверное, потому что он не любил его мать. Хотя всё равно у него в голове не укладывалось, что после первой же их близости Вика забеременела.

Обычно Руслан к таким вещам относился очень внимательно. Но в тот вечер всё произошло спонтанно. И всё-таки в его душе теплилась маленькая надежда, что Вика ошиблась, и что с первого раза такие вещи не происходят. Разум отказывался в это поверить.

Но уже в следующую минуту Виктория в пух и прах разбила все его надежды.

— Можно, — девушка с видимым удовольствием произнесла это короткое, но больное слово, и спрятала тест обратно. Затем с неприятной, даже глумливой усмешкой произнесла:

— Почему-то, Русик, я не вижу на твоём лице радости. Ведь у тебя скоро будет ребёнок! И не исключено, что сын, наследник рода Таировых.

— Видишь ли, Вика, — крепко сцепив пальцы, сказал Руслан, — я не готов пока стать отцом. Давай, я дам тебе денег — столько, сколько ты хочешь, и ты сделаешь аборт? Я найду тебе лучшего врача, чтобы эта операция не отразилась в дальнейшем на твоём женском здоровье.

— За кого ты меня, принимаешь, Русик?! — её карие глаза вспыхнули гневом. — Заварил кашу, а расхлёбывать должна я одна?! Этот номер у тебя не прокатит, ясно? Я не собираюсь быть детоубийцей, запомни это раз и навсегда!

— Послушай, Вика, — попытался Руслан достучаться до сводной сестры, — мне очень жаль, что так вышло. Но ты ведь и сама знаешь, что я не люблю тебя. Мы не сможем быть вместе. Хотя, — задумался он на мгновение, — если ты готова воспитывать ребёнка сама, конечно, я буду помогать тебе, это даже не вопрос.

Подняв голову, Руслан посмотрел прямо в глаза девушке. Лицо Виктории перекосилось от злости. Таиров про себя даже удивился, насколько отрицательные эмоции могут искажать внешность человека.

— Какие же вы, мужики, все сволочи! — с ожесточением выдохнула Виктория. — Переспать с хорошенькой девушкой — это всегда пожалуйста! Но, как только дело доходит до каких-то серьёзных вещей, вы тут же пытаетесь спрятаться в кустах. Трусы! Я вас всех ненавижу!

— Не говори ерунды! — нахмурился Руслан. — Мы оба несём одинаковую ответственность за ребёнка. Просто я опасаюсь, что нежеланный малыш счастлив по-любому не будет. Я читал об этом. Мы — слишком разные люди, Вика. Давай, не будем ломать друг другу жизнь?

— То же мне, добренький нашёлся! — девушка зло фыркнула. — Ты делаешь вид, Рус, будто переживаешь, что бедный ребёнок, которого отец не любит ещё до его рождения, в будущем может испытывать какие-то комплексы. Но почему, — она усмехнулась, — я тебе не верю?

— Потому что сейчас ты не можешь думать адекватно, — спокойно ответил Руслан. — Знаешь, может быть и другой вариант. После родов ты пишешь отказную от ребёнка, и я занимаюсь его воспитанием сам. А ты получишь компенсацию, какую захочешь.

— Да чтобы я отказалась от своего ребёнка?! — гневно воскликнула Вика. — Ни-ко-гда!

— Говорю ещё раз, — Руслан изо всех сил пытался держать себя в руках. — Я не люблю тебя.

— Зато я люблю тебя, глупенький, — Вика усмехнулась. — Поэтому мы должны быть вместе.

Закинув ногу на ногу, она с довольной усмешкой смотрела на Руслана. Таиров — весь такой уверенный в себе чел, сейчас выглядел растерянным.

— Вот, в чём заключается сила женщины! — пришла ей в голову мысль. — С помощью ребёнка можно очень легко манипулировать всеми этими уродами, которые считают, что мир лежит у их ног, потому что у них есть деньги. Но на деле любая баба может запросто поставить на колени кого угодно, хоть бизнесмена, хоть политика.

— И ты, Рус, и твоя мамаша, которая мечтает о внуках, — лицо девушки скривилось, стоило ей представить всегда ухоженную и доброжелательную Софью Абрамовну, в искренность которой она не верила, поскольку привыкла людей по себе мерить, — у меня ещё попляшете. Я вас заставлю плясать под мою дудочку!

— Ты хочешь иметь гулящего мужа? — после небольшой паузы спросил Рус. Как утопающий хватается за соломинку, так и Руслан пытался всеми способами избежать брака с девушкой, к которой он не испытывал никаких чувств.

Конечно, Виктории было глубоко фиолетово, если её муж начнёт в браке погуливать. Она и сама не святая, это во-первых. А, во-вторых, после разговора с человеком, который помог ей взять кредит в банке, девушка поняла, что при нынешнем положении вещей она может потерять вообще всё.

Естественно, амбициозную красотку это не устраивало. Заниматься чем-то, например, тем же бизнесом, если бы Руслан предложил ей долю в какой-то из его компаний, она не хотела. Это всё хлопотно и муторно. А, главное — где гарантии, что завтра она не прогорит? Потом ей пришлось бы снова обращаться к Русу за помощью, чего она не хотела.

Виктория просто хотела красиво и легко жить, ни о чём не заморачиваясь. Особенно после того, как она пролетела с заложенной в банке квартирой, Вика решила, что самый простой способ иметь всё, что душа пожелает, — это выйти замуж за мужчину со сверхдоходами. А в её окружении был только один такой человек — Руслан Таиров.

— Уверяю тебя, Русик, — мягко сказала девушка, сообразив, что сейчас не время показывать свои коготки, — рано или поздно ты обязательно меня полюбишь. А какой смысл гулять от любимой жены, согласись?

— Вика, ты сильно заблуждаешься. Я люблю другую, и ты об этом прекрасно знаешь.

— Да что ты, Русик, нашёл в этой старухе?! — Вика вмиг вспыхнула, позабыв о своём благом намерении быть белой и пушистой киской. — Посмотри на меня? Разве может сравниться со мной какая-то несчастная администраторша из салона красоты?

Выкрикнув эти несправедливые слова, девушка прикусила язык. Чёрт, она же делала вид, будто не догадывается, что та самая сучка, с которой она сцепилась в салоне красоты, это и есть первая любовь Руслана, которую он никак не может забыть, и случайно проболталась! Но не догадаться об этом было нельзя после того, как Рус побежал звать эту суку на танец.

Виктория опустила голову. Русик не раз просил её не говорить плохо о его бывшей училке. Теперь ежу понятно, он разозлится, а все её сегодняшние усилия пойдут коту под хвост. И, в общем-то, так оно и вышло.

— Лёка — не старуха! В тебе сейчас говорит ревность. Думаю, что ты и сама всё понимаешь, — Руслан тяжело поднялся из-за стола, бросив на ходу: Мой водитель, Виктория, довезёт тебя до дома. И ещё: тебе нельзя пить и курить.

После его ухода Вика некоторое время сидела, глядя невидящим взглядом в одну точку. А потом заказала официанту коньяк и, откинувшись на спинку стула, закурила. И пусть какая-нибудь сволочь только посмеет сделать ей замечание, она — без пяти минут жена Таирова, в чём после последних слов Руслана насчёт того, что ей нельзя пить и курить, Вика уже не сомневалась, устроит такой скандал, что мало не покажется!

Все мужики сво…

Боюсь, что праздник, посвящённый защитникам Отечества, навсегда останется в моей памяти. И это будет не самое приятное воспоминание. Но что я могу поделать, если денёк выдался ещё тот?

Весь день я пахала, как папа Карло. Затем испытала сильный стресс, когда в нашем салоне вдруг нарисовался Руслан Таиров. Наконец, в завершение этого чудесного вечера боженька послал мне Валерия Николаевича.

Хоть я и не считаю себя дурой, но теперь понимаю, что в ситуации с постоянным клиентом салона я изначально повела себя, как самая настоящая идиотка. Мне нужно было пресекать на корню любые его поползновения в мою сторону, а не надеяться, что взрослый человек и к тому же чиновник, не позволит себе ничего лишнего. Ага, как же!

Весь вечер Валерий Николаевич вспоминал свою покойную супругу и восхищался тем, как я сильно на неё похожа. Сначала я пыталась поддерживать разговор, потом кивала головой, как китайский болванчик, но, в конце концов, меня эта тема просто взбесила. Я предложила разъехаться по домам. Как говорится, хорошего понемножку.

Мой сдержанный тон Валерия Николаевича не смутил. Проводив меня в холл, на голубом глазу он заявил, что забыл рассчитаться с официантом, и вернулся в зал. Мне бы взять ноги в руки и бежать, раз уж всё равно я собралась порвать с этим человеком все отношения, но нет — я посчитала, что так поступать некрасиво.

Вместо этого я проводила его насмешливой ухмылкой. Блин, дура стоеросовая!

Ясен пень, у каждого человека свои тараканы в голове. Однако у моего нового знакомого тараканы необычные и даже эксклюзивные.

Так, несмотря на то, что Валерий Николаевич не совсем молод, он считает себя завидным женихом и при каждом удобном случае это подчёркивает.

Второй его бзик вытекает из первого. Валерий Николаевич часто повторяет, что он хочет, чтоб его любили по-настоящему. При этом, с его слов, даже родная дочь видит в нём только кошелёк. Думаю, поэтому он рассчитывается с официантами без посторонних глаз, чтоб не показывать содержимое своего бумажника. А то в него кто-то собирался заглядывать!

В общем, пообщавшись некоторое время с этим человеком, я поняла, что мне он абсолютно не интересен, а временами и вовсе вызывает отвращение. Но я не знала, как мне аккуратно, без обид расстаться с Валерием Николаевичем.

Конечно же, я ему ничем не обязана. Однако родители приучили меня к мысли, что обидеть человека легко, а нужно стараться найти к каждому подход. Особенно грешно обижать тех, кто старше или младше тебя, поскольку вы находитесь в разных весовых категориях. И эта мысль так впечаталась в мой мозг, что, по-моему, её теперь и кислотой не вытравишь!

Ну ладно, Валерий Николаевич вернулся, и мы поехали. В дороге он снова завёл разговор о своей покойной жене, после чего предложил заехать к нему под маркой того, что он хочет показать мне её фотографии, чтобы я убедилась, что он говорит правду.

Блин, нашёл дуру, как же! Я вежливо, но твёрдо отказалась. Валерий Николаевич, что мне понравилось, не настаивал. Мы едем дальше. Он мне что-то рассказывает, я из вежливости время от времени вставляю в его монолог: “Да-да”, “Конечно”, а сама слушаю его вполуха. Не знаю, почему, но меня вдруг стало клонить ко сну.

Наверное, это вылезла накопившаяся усталость. Или дал о себе знать пережитый давеча стресс. Как бы то ни было, я перестала следить за дорогой и даже делать вид, будто слушаю своего собеседника. Единственное, что я хотела, — поскорее попасть домой. Но почему-то в этот раз мне показалось, что мы ехали дольше обычного. И тем не менее со своим слабым зрением смотреть по сторонам я даже не пыталась. А какой смысл? Всё равно я ничего толком не увижу.

Наконец, машина остановилась. Я обрадовалась. Хотела выйти из автомобиля, смотрю: а сумочка моя куда-то подевалась. Пока я её искала под сиденьем, Валерий Николаевич, как галантный кавалер, вышел и открыл мне дверь.

Я поблагодарила его, вышла и замерла на месте.

Ничего не понимаю! Вместо моей девятиэтажки мы подъехали к большому частному дому. Рядом стоят такие же особняки. Судя по всему, это коттеджный посёлок. Я нахмурилась и сквозь зубы спросила:

— Не поняла, Валерий Николаевич, вы что, решили меня похитить?

— Ну что вы, Людочка? Я хочу пригласить вас к себе в гости! Всё-таки сегодня праздник, и я очень прошу вас: Пожалуйста, уделите мне немного времени? Я так одинок, Людочка, вы себе этого даже не представляете!

— Но ведь можно же было попросить меня по-человечески! — продолжала я негодовать.

— Так я вас просил! — Валерий Николаевич посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. — Вы ответили: “Да-да, конечно”.

Я чуть не поперхнулась от досады.

— Блин, с таким тёртым калачом, как постоянный клиент нашего салона, ухо нужно держать востро! Можно подумать, будто он не заметил, что я говорила с ним только из вежливости. А теперь я попала, как кур в ощип.

Но деваться некуда. Если бы я обнаружила, что мы едем не в ту сторону хотя бы по дороге, ещё можно было настоять на том, чтоб мой кавалер отвёз меня ко мне домой. Но когда я оказалась практически на пороге его дома, то теперь получилось, как в той поговорке: “После драки кулаками не машут”.

Ведь в данной ситуации не принять приглашение, это значит смертельно обидеть человека. Выходит, будто я подозреваю его в том, что он маньяк или кто-то ещё в этом роде.

— Да чтоб ещё раз я приблизилась к Валерию Николаевичу? Никогда в жизни! Ладно, выпью чашку чая, в лучшем случае посмотрю пару фотографий его жены и вызову такси, — решила я, переступая порог дорогого особняка. — Ничего плохого со мной здесь случиться не может, ведь в доме должна быть прислуга и даже не один человек, учитывая размеры хором.

Однако почти сразу между нами произошёл короткий, но странный диалог. Наверное, из-за этого я не обратила внимания, что слуг в доме почему-то не было.

— Проходите, пожалуйста, Людочка, и чувствуйте себя, как дома! — Валерий Николаевич помог мне снять шубку. — Что будете пить, дорогая?

— Дорогая?.. — моё лицо непроизвольно скривилось. Терпеть не могу этого слова! По мне, оно звучит как-то неестественно что ли. Ладно, я так иногда к Ольге обращаюсь. Ну так она для меня близкий человек! Но, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Я не стала ничего говорить, только ответила на вопрос:

— Чай. Если можно, с молоком.

— Сегодня же праздник! Может, тяпнем по пятьдесят граммов коньячка?

— Нет, чашку чая.

— Тогда, чтоб никому не было обидно, давайте, по бокалу вина!

— Хорошо, но только на донышке.

— Отлично! — напевая под нос какую-то незамысловатую мелодию, Валерий Николаевич прошёл к бару. А я с большим интересом взглянула на портрет, висевший на стене, которая находилась у лестницы, ведущей на второй этаж.

С портрета на меня смотрела некая женщина. Как я догадалась, это была покойная супруга Валерия Николаевича.

Мы с ней и вправду внешне были очень похожи. Глядя на эту женщину, я легко могла себе представить, как буду выглядеть в элегантном возрасте. Если одним словом: недурно.

— Зря, однако, я думала плохо о Валерии Николаевиче, — мнесразу стало очень неловко. — На самом деле человек чувствует себя очень одиноко, а тут я — практически копия покойной жены, вот он ко мне и потянулся.

На душе у меня сразу же стало спокойнее. Но вдруг я вздрогнула от громкого звука. Это у хозяина дома зазвонил телефон. Извинившись, Валерий Николаевич поспешно вышел, а я, сама не знаю зачем, подошла к барной стойке.

Подошла и обомлела. Потому что между двумя бокалами вина лежал надорванный пакетик с клофелином! Это порошок, которым пользуются преступники, когда хотят усыпить свою жертву. Вот тебе и чиновник! М-да, должность государева мужа — это ещё не гарантия от неприятностей.

Я оглянулась вокруг и на цыпочках прошла к гардеробу, чтобы взять свой полушубок. Застёгиваться не стала. Это всё время, а мне нужно поскорее уносить ноги из этого дома! Похоже, его хозяин — опасный человек!

Мне кажется, я действовала достаточно хладнокровно и очень быстро. Но внезапно за моей спиной послышался голос:

— Людочка, я не понял, а куда вы собрались? Мы же с вами ещё не выпили на брудершафт!

— Сволочь! — выкрикнула я про себя. — Заманил меня фиг знает куда, и ещё на брудершафт со мной пить собрался?!

— Я вспомнила, — ответила я мерзавцу по возможности спокойным тоном, — что сегодня мне нужно пораньше попасть домой. Это крайне важно.

— Не переживайте, Людочка! — Валерий Николаевич широко улыбнулся. — Я довезу вас до дома в целости и сохранности! Только, давайте, сначала выпьем, хорошо?

Почему-то вдруг вспомнилось выражение: "Предавший однажды предаст и во второй раз". А тут налицо даже не предательство, а попытка самого настоящего преступления! Этот негодяй предлагает мне выпить вина, в которое он собирается подсыпать клофелин. Нашёл дуру, как же!

— Нет-нет, у меня нет времени.

— А, хотите, я встану перед вами на колени?

К моему ужасу, Валерий Николаевич действительно опустился на колени и, картинно заломив свои руки, воскликнул:

— Умоляю вас, Людочка, побудьте со мной немножко? Признаюсь вам, как на духу, в этом большом доме я чувствую себя так одиноко, что хоть волком вой! Полчаса? Четверть часа? Ну, пожалуйста! А сегодня, когда все люди отмечают в кругу семьи праздник, я особенно остро ощущаю своё одиночество. У вас дети, Людочка, поэтому вам трудно представить, что значит постоянно находиться одному. Это ужасно!

Он так убедительно, эмоционально говорил, что в какую-то секунду я даже засомневалась и подумала, будто сама что-то перепутала. С моим зрением я ещё не в таких вещах ошибалась. А главное: я не верю, что Валерий Николаевич мог так поступить со мной. В конце концов, я ничего плохого ему не делала.

Но, бросив короткий взгляд на барную стойку, я поняла, что нет, не ошиблась. Пакетик лежал на месте.

— Извините, Валерий Николаевич, но мне и вправду нужно срочно возвращаться домой, — сказала я твёрдо.

К несчастью, он перехватил мой взгляд, пугающе неторопливо поднялся на ноги. Буквально на моих глазах выражение лица хозяина дома вдруг резко изменилось. Я почувствовала себя так, будто смотрю фильм ужасов.

— А что, если я тебя не отпущу? — Валерий Николаевич нагло ухмыльнулся. — Лучше, давай, Людмила, мы договоримся по-хорошему. Я что, зря на тебя такую кучу времени потратил?

— Походу, маски сброшены, — мелькнула у меня в голове мысль. — Культурный человек перешёл на "ты", да и в целом разговаривает, как браток из фильмов про бандитов.

Затем, немного помолчав, словно раздумывал, говорить об этом или не стоит, он продолжил:

— У меня, Людмила, в последнее время проблемы с потенцией. Но на тебя он стоит. Причём хорошо так стоит. Поэтому мне нужно с тобой разок переспать. Возможно, тогда я снова приду в форму.

— Вы о чём?!. — я опешила от удивления и ужаса. Перемена с постоянным клиентом нашего салона была настолько разительной, неожиданной, и вдобавок его ужасные грязные слова произвели на меня такое впечатление, будто мне на голову вылили ушат холодной воды.

А эта сволочь, походу, решила на мне оторваться.

— О том, глупая курица, что ты в твоём возрасте должна была бы понимать, что всем мужикам от баб нужно только одно! — открыв своё истинное лицо, Валерий Николаевич больше не выбирал выражений. — Если ты, Людмила, хочешь уйти отсюда живой и невредимой, ты должна мне дать, и не просто дать, а как следует постараться. От тебя, чай, не убудет.

— Пошёл вон! — выдохнула я и сделала шаг назад.

— Дерзкая, говоришь? — на лице мужчины появилась глумливая улыбка. — Зря рыпаешься, сука! — и с этими словами он ухватил меня за шиворот. — Заруби, дура, себе на носу, что в моём доме тебя никто не будет искать. Не ты первая, не ты последняя. Попалась, ха-ха-ха!

Валерий Николаевич неожиданно развеселился и даже прикрыл глаза от смеха. А я за эти секунды вдруг поняла, в чём моё спасение.

Воздавая хвалу богу, что не стала застёгивать свою шубку, я выскользнула из неё рыбкой и бросилась к барной стойке.

— Попробуй, подойди, сволочь, и ты об этом очень пожалеешь! — выдохнула я, с ненавистью глядя в его лицо. Затем отбила горлышко у бутылки с вином. Оно пролилось на пол. Но это ерунда. Главное: у меня получилась розочка.

Я знала, что этой розочкой можно убить человека. Мне было невероятно страшно. Но мысль о детях и о смертельной опасности, которая угрожала мне прямо сейчас, придавала силы.

— Брось бутылку, сука! — прохрипел Валерий Николаевич. — Я знаю, ты не посмеешь меня ударить. Кишка слишком тонка.

Он ухмыльнулся, бросил мой полушубок на пол и, засучив рукава, двинулся на меня. Глядя на него, я подумала, что теперь знаю, как выглядят мясники. От симпатичного, даже импозантного мужчины не осталось и следа.

— Кишка тонка у меня?.. — переспросила я и хищно улыбнулась. — Сейчас посмотрим! — в эту минуту я поняла, что, оказывается, способна вообще на всё. У меня дети, я не могу позволить, чтобы Мартин и Милана остались сиротами. Это — мощный стимул к тому, чтоб бороться за свою жизнь до последнего.

Не знаю, то ли моя улыбка так подействовала на Валерия Николаевича, то ли он вдруг протрезвел, но он неожиданно мрачно бросил:

— Уходи, сука, и чтоб я тебя больше не видел!

С бутылкой в руках я медленно попятилась к дверям. По дороге свернула, чтоб поднять с пола свою шубку. Всё это время я ни на секунду не отрывала глаз от лица хозяина дома. С ненавистью глядя на меня, Валерий Николаевич процедил:

— Хоть ты и подстраховалась, Людмила, записав свой салон красоты на сестру, но я всё вычислил. Теперь тебя, глупую курицу, ждут серьёзные проблемы. Убирайся прочь! Я не хочу тебя видеть!

С бутылкой в руках я вышла на крыльцо. Не помню, как добралась до трассы. В себя пришла уже дома, когда стояла под струями душа. На моё лицо стекала вода, смешиваясь со слёзами. Ещё никогда мне не было так больно…

Прошу тебя

— Привет, дорогой! — впорхнув в офис Таирова, Вика попыталась поцеловать его хозяина. Однако Руслан уклонился от поцелуя.

Сделав вид, будто бы ничего не произошло, девушка села в соседнее кресло, демонстрируя свои стройные ножки. Потом, кокетливо поправив причёску, спросила:

— Ты хотел меня увидеть, Русик? Наверное, соскучился? — но в ответ услышала:

— Нет, нужно поговорить.

— Мог бы разочек и соврать, — Вике не удалось скрыть своего разочарования.

— Солгать?.. — Таиров с недоумением посмотрел на сводную сестру. — Зачем? Я хочу, чтобы всё было по-честному.

Но Викторию его слова ничуть не смутили.

— Как это — зачем? Сегодня первый день весны. К тому же, мы не виделись целую неделю. Короче, можно сказать, почти праздник, — девушка приподнялась с кресла и потянулась к Таирову, но он отвернулся. — Блин, что ты за человек? За неделю можно было соскучиться!

— В том-то и дело, — Руслан отреагировал на её слова по-своему. — Время идёт.

— Согласна, — Вика бросила выразительный взгляд на свой сексапильный животик, плотно обтянутый кожаной мини-юбкой.

Руслан помрачнел, сцепил пальцы и, глотнув воздуха, обратился к сводной сестрёнке:

— Послушай, Виктория, я никогда тебя ни о чём не просил. Но сегодня случай особый.

— Что ты хочешь, Русик, этим сказать? — Вика всей грудью подалась вперёд.

— Я прошу тебя, Виктория, дать мне свободу в обмен на деньги.

— О чём ты говоришь, Русик? — Вика тонко усмехнулась. — У тебя денег не хватит, чтобы от меня откупиться! Ха-ха-ха! И, вообще, ты мог бы ради приличия сказать, что любишь меня.

— При желании обо всём можно договориться, — Руслан крепко сцепил пальцы. — Главное сейчас — это решить вопрос в принципе.

— Что тут решать? — девушка недовольно повела плечами. — Надо назначить день свадьбы.

— Я не хочу на тебе жениться. Давай, поговорим об отступных, и закроем этот вопрос.

— Что?! — пухлые губы Вики нервно дёрнулись. — Походу, ты веришь, что всё можно купить? У тебя ничего не получится! Я-то думала, что ты обрадуешься ребёнку, но тебе он не нужен. Мой бедный мальчик! — по её щекам побежали слёзы.

— УЗИ показало, что будет мальчик? — Таиров нахмурился.

— Я же тебе говорила, Русик, что к врачу ещё не ходила! — истерично закричала Виктория.

— Тогда почему ты говоришь о мальчике?

— Потому что я так думаю, что у нас, — шмыгнула девушка носом, — будет именно мальчик. Ах, мой бедный малыш, — она погладила свой живот, — никому, кроме своей мамы, ты не нужен! Но не переживай, дорогой, мамочка не даст тебя в обиду.

— Я тоже не собираюсь давать в обиду своего ребёнка, — на скулах Руса заходили желваки. — Но я хорошо отдаю себе отчёт, что мы с тобой не сможем жить вместе. В интересах нашего малыша я предлагаю тебе взять у меня деньги, а сына оставить мне.

Виктория на мгновение задумалась, потом неуверенно сказала:

— Но если у нас родится девочка, а не мальчик? Получается, что ты её любить не будешь, да? Блин, какие же вы, мужики, все эгоисты, зла на вас не хватает!

— Почему?! — брови Таирова поползли вверх от удивления. — Просто ты сама первая завела разговор о мальчике, а мне без разницы, кто родится.

— Вот именно! — завопила Вика. — Тебе на всё наплевать! Сделал мне ребёнка, и в кусты?!

— Зачем ты так говоришь, Виктория? Я же не отказываюсь от своего ребёнка! Просто хочу на берегу обсудить все вопросы.

— Я уже рассказала всем подружкам, что у меня скоро свадьба, — не унималась девушка, — а ты, походу, хочешь, чтобы я опозорилась? Не выйдет, Таиров, ты понял, да? Я уже завтра организую пресс-конференцию, чтоб все твои партнёры, клиенты, знакомые узнали, какой ты подлец! Да ко мне, — продолжала бушевать Вика, — очередь из репортёров выстроится!

Последние слова Руслан пропустил мимо ушей. Он всё ещё надеялся достучаться до Вики.

— Скажешь подругам, что передумала выходить замуж. А ребёнку, я в этом просто уверен, будет лучше со мной. Естественно, ты сможешь с ним видеться в любое время, но именно видеться. Извини, Виктория, воспитание ребёнка я тебе не доверю. У тебя и нервы слабые, и нет терпения, чтобы ночами сидеть у детской кроватки. Скажи, разве это не так?

— Нормальные у меня нервы! — глядя с ненавистью в лицо Руслана, выкрикнула девушка. — А насчёт того, чтоб сидеть у детской кровати, можно подумать, будто ты будешь это делать. И, вообще, на фиг платить няням, если они по ночам хотят спать? Вот пусть эти дармоедки отрабатывают свою зарплату, как положено, а лично я с ребёнком буду только гулять!

— Ох, Виктория! — покачал головой Руслан. — Натворили мы с тобой дел. Какая из тебя мать?

— Думаешь, из тебя идеальный отец получится? — сузила девушка глаза и рассмеялась. — Ой, не смеши меня, Русик! А то я тебя не знаю! С твоими деньгами ты наймёшь батальон нянь, а ребёнка будешь брать на руки только для фотосессий.

— Это твои домыслы, и не более, — спокойно ответил Руслан. — Давай, поговорим о деле?

— Ты хотел сказать: о деньгах? — Виктория перегнулась через стол, заглянула в глаза Русу и зло выкрикнула: За кого ты меня принимаешь? Я ни за что не откажусь от своего ребёнка!

— Речь об этом не идёт, — терпеливо заметил Руслан. — Ты будешь записана в свидетельстве о рождении, как мать, ты будешь видеться с ребёнком, когда захочешь. Но только женюсь я на другой девушке.

— Походу, Русик, ты так и не смог забыть свою старуху? — Виктория мстительно прищурила глаза и ухмыльнулась. — Так интересно узнать, что ты в ней нашёл? Я же гораздо красивее!

— Сколько раз я просил тебя не говорить плохо о Лёке?! — Руслан стукнул кулаком по столу.

Висевший на стене за его спиной портрет президента упал на пол. Рамка треснула, а стекло разбилось. Вика вздрогнула. Хоть она и знала сводного брата с хорошей стороны, но сейчас испугалась его ярости. На мгновение в кабинете Таирова воцарилась звенящая тишина.

— Запомни, Виктория, раз и навсегда: моя личная жизнь тебя не касается, — наконец, сказал Руслан. — Я никогда тебя не любил, а то, что между нами было, — это досадная случайность.

При последних словах сводного брата Вика опять завелась. Самолюбие знойной брюнетки, которая привыкла считать, что она “всех милее, всех румяней и белее”, было больно задето. Такое Виктория Гранова простить не могла.

— Правда глаза колет? — в голосе девушки прозвучала неприкрытая издёвка.

— Значит, так, — негромко и пугающе медленно сказал Руслан, — сейчас ты пойдёшь домой и хорошо подумаешь, какая сумма тебя устроит. Я на тебе, Виктория, не женюсь и ребёнка тебе не отдам. Ты из него сделаешь неврастеника. Есть ещё вопросы?

— Есть! — склонив набок свою хорошенькую головку, Вика на секунду задумалась и сказала: С тебя миллиард!

— Рублей?

— Ты что, смеёшься? — Виктория расхохоталась и жёстко произнесла: Конечно, баксов!

Руслан нахмурился. Потом пересел за свой рабочий стол, зачем-то залез в компьютер. Вика его не торопила. Вряд ли когда-нибудь ещё ей выпадет такой шанс. Наконец, Рус сказал:

— Может, сначала я выплачу тебе половину? Сразу выводить из оборота миллиард долларов я не могу. А на вторую половину я дам нотариально заверенную расписку. Ты согласна?

— На сколько мне хватит этих денег? — призадумалась Вика. — Ну, может, лет на двадцать. Хотя, если положить баксы на депозит, пожалуй, на одни проценты какое-то время можно будет жить, ни в чём себе не отказывая. Но тогда мне нужна вся сумма, — а вслух сказала:

— Держишь меня за дурочку? — девушка криво усмехнулась. — Либо миллиард сразу, либо, Таиров, готовься вести меня под венец. Как говорится, третьего не дано.

— Послушай, Виктория, даже если ты не веришь в мою порядочность, пойми, пожалуйста, что своим требованием ты срубишь сук, на котором сидишь? — попытался Руслан объяснить сводной сестре, что она ставит ему невыполнимое условие. — Год только недавно начался, у меня есть обязательства перед моими партнёрами, все средства распланированы. Обещаю, что до конца года я выплачу тебе оставшуюся половину. Мы это всё отразим в расписке.

— А мне плевать, понял? — Виктория улыбнулась и встала. — Тебе-то, Таиров, тоже нет дела до того, что ты своим отказом жениться ставишь меня в неудобное положение перед моими подругами. Тогда почему у меня должна болеть голова по поводу твоих проблем?

— Я прошу тебя, Виктория, не торопись. Подумай хорошенько? Миллиард долларов — это на самом деле немаленькая сумма.

— Ищи! И, конечно, работай. Хорошо работай. Пока-пока!

Эффектно повернувшись на каблучках, Вика вышла из кабинета. Обхватив руками голову, Руслан ещё долго сидел в кресле после её ухода. За всё в жизни приходится платить, он это знал. Но, пожалуй, свалившаяся на него нешуточная проблема не казалась бы ему настолько тяжёлой, если бы рядом с ним сейчас была Лёка…

Тук-тук. Кто там?

Я пила кофе в комнате отдыха, когда вошла Ольга и тяжело опустилась на соседний стул. В этот час — перед обедом, клиентов у нас обычно мало.

Народ приходит с утра, потом начинает понемногу тянуться после обеда, а вот к вечеру вообще не продохнуть. Но так было до недавнего времени. В последние дни количество клиентов у нас заметно снизилось.

Я стараюсь не падать духом. Возможно, женщины ждут праздника, чтобы сразу привести себя в порядок. Мне и моим сотрудникам тоже не остаётся ничего другого, как ждать, что эта неприятная тенденция изменится.

— Люсь, что-то я не понимаю, — покрутила Оля головой, — что с нашим салоном в последнее время происходит? Проверки одна за другой! Что, в Москве других салонов красоты нет что ли? Или на нас свет клином сошёлся?

— Мы же не знаем, Лёль, — ответила я, — как обстоят дела у наших коллег? Возможно, перед праздником их также проверяют. Ну, чтоб не расслаблялись. Ведь мы с тобой в этом бизнесе недавно.

— Ой, не скажи! — не согласилась Ольга. — Понятно, что я жила и работала в провинции, но мы этих проверяющих видели раз в год, иногда — пару раз, да и то это уже рассматривалось, как ЧП. А тут ходят и ходят, работать не дают толком! А ведь впереди 8-ое марта. Если они ещё и в этот день к нам заявятся, картина будет называться: “Тушите свет”!

— Будем надеяться, не заявятся, — сказала я неуверенно и замолчала, поскольку сама услышала фальшь в своём голосе. Меня эта картина: “Тук-тук. Кто там?” тоже так достала, что сил никаких нет!

Естественно, я понимаю, откуда растут ноги у этих проверок. Уж как пить дать, от Валерия Николаевича. Он обещал мне неприятности, и, походу, сдержал своё слово, сволочь!

Однако признаваться в этом Лёле я не хотела. К счастью, в прошлый раз, когда я вернулась домой ни жива ни мертва после пережитого ужаса, Ольга на кухне делала уроки с Кристиной.

Приняв душ и от души наревевшись под шум воды, я шмыгнула в постель. А наутро Лёля, пока мы ехали в салон, злилась на пробки на дорогах, и ей было совсем не до расспросов, потому что мы знатно опаздывали на работу. Короче, до разговора, как прошёл вечер, мы не дошли.

И слава богу! Ведь Лёля с большим пиететом относится к Валерию Николаевичу. Хоть она мне этого и не говорит, но я подозреваю, что моя двоюродная сестра твёрдо вознамерилась выдать меня замуж. Но после того, как у неё не получилось спихнуть меня Таирову, Оля обратила свой взор на постоянного клиента нашего салона.

Иначе говоря, время от времени Ольга стала как бы невзначай заводить разговор о том, как нелегко женщинам одним воспитывать детей, и как хорошо иметь рядом надёжное мужское плечо. Причём сразу после этих слов Оля в качестве примера такого плеча приводила, опять же, нашего дорогого Валерия Николаевича.

Дескать, не мужчина, а чистое золото! И ведь не старый он ещё. И к моим деткам относится очень хорошо. И собою пригож, и при должности, если что. А уж на меня как он смотрит — словами не передать! В общем, ангел, да и только.

Короче, чтобы не понять, к чему она клонит, нужно быть полной дурой. Конечно, памятуя, чем едва не закончилось моё общение с этим типом, я сама о себе теперь не очень-то высокого мнения. Но признаваться в этом Лёле не горю желанием. Да и, вообще, рассказывать о попытке изнасилования, заново переживая ту ужасную ситуацию, я бы не хотела. На душе и так-то до сих пор тошно.

В самые первые дни после инцидента у меня прям руки тряслись, стоило мне представить, чем могла завершиться наша встреча, если бы хозяину дома в тот вечер кто-то не позвонил.

Знаю, точнее, уверена, что в нашем салоне эта мразь больше никогда не появится. Но всё равно меня не покидает ощущение, будто я вымаралась по самые уши в грязи. Думаю, чтобы всё забылось, мне потребуется немало времени, либо какой-то сильный стресс перебьёт это тяжёлое воспоминание.

А аккурат со следующего дня после того памятного вечера в нашем салоне вдруг начались проверки. Сначала пришли с санэпидемстанции, затем пожаловали пожарные, за ними поспешили налоговики, а после них инспекторы из Роспотребнадзора.

В руках у представителей ведомства, которое должно следить за качеством оказываемых услуг, была жалоба от некоей клиентки. Девушка, которую, как ни пытались мы всем коллективом вспомнить, но так и не смогли, пожаловалась на то, что якобы мастер покрасила ей волосы просроченной краской, из-за чего у неё волос начал сильно выпадать.

В итоге, инспекторы все тюбики с краской перепроверили, а подтверждения слов клиентки не нашли. Вопрос, казалось бы, должен быть закрыт. Но специалист ведомства неожиданно докопалась до нашего пола. Хотя пол, как пол. Обычный, кафельный, чуть шероховатый.

Однако одна из инспекторов — невзрачная, похожая на мышку, женщина заявила, что пол в салоне, дескать, скользкий, а это опасно для жизни. Ладно, если бы кто-то упал и сломал себе руку, чтоб так говорить. А тут явное желание хоть к чему-то прикопаться.

Я не сдержалась и рассмеялась ей в лицо. Тогда эта мымра сказала буквально следующее:

— Я — маленькая и гавнистая. Поэтому я буду искать у вас грязь под ногтями, и, уж поверьте мне на слово, обязательно её найду!

— Неблагодарное это дело, — ответила я ей. — Я вам заранее сочувствую.

А мымра прищурила свои, и без того маленькие глазки, и прошипела:

— Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним! — после чего с гордым видом вышла из салона.

В общем, настроение у меня было не очень, и тут Лёля со своими вопросами…

— У меня впечатление, — перешла Оля на шёпот, — что под нас копает кто-то из конкурентов. Может, люди ходили к бабке, чтоб заказать на наш бизнес порчу? Как ты думаешь, Люсь?

— Какая ещё бабка в час ночи?! — простонала я в ответ. — Ты иногда, Лёля, такое выдашь, что хоть стой, хоть падай! Просто мы недавно начали работать, вот проверяющие для порядка и ходят, — попыталась я сестру успокоить. Но не получилось.

— Я-то в этой сфере, Люся, давно кручусь, а с такими проверками ни разу не сталкивалась, — возразила Ольга. — Чует моё сердце, здесь что-то неладно. И клиентов, сама видишь, резко у нас поубавилось. Как будто кто-то хочет довести нас до банкротства, а потом вынудить продать бизнес за копейки. Москва — город суровый! Тут человек человеку волк. Если что — проглотят, и не подавятся.

— Лёля, не паникуй! — сказала я сестре, а у самой на душе стало тоскливо. Тут в комнату вбежала с взволнованным видом наш мастер по маникюру Лариса.

— Девчонки, смотрите, что я обнаружила в инете! — и протягивает свой телефон. А там сразу на всех интернет-площадках, где мы размещаем рекламу, появились отрицательные отзывы о работе нашего салона.

— То-то в последнее время у нас клиентов стало меньше! — протянула Лора. — Я думала, что, может, это какая-то случайность, и скоро всё образуется. Но с такими отзывами, девчули, мы далеко не уедем…

— Вот видишь, Люсь? А ты мне не веришь! — в голосе Ольги прозвучало отчаяние. — Кто-то специально всё подстроил: и проверки, и эти отзывы. Ещё неделю назад их не было.

Действительно, под каждой нашей рекламой вдруг появилась куча отрицательных отзывов. Причём один круче другого. У меня по спине аж мурашки побежали. Если честно, прочитав такое, я тоже не захотела бы идти в наш салон красоты.

В чём только нас ни обвиняли! И краска для волос у нас-де некачественная, и у мастеров руки не оттуда растут, и расценки на услуги слишком завышенные, и что у специалистов медицинские книжки купленные, и даже, будто в нашем салоне грязь непроходимая. И их, этих отрицательных отзывов, было так много, что все положительные отзывы ушли далеко вниз. Короче, ситуация из разряда: “Караул!”.

Пока мы пытались переварить эту новость, в комнату вошла мастер-универсал Полина и протянула мне конверт со словами:

— Люда, Роспотребнадзор прислал извещение.

Вскрыла конверт, а в нём извещение на повторную проверку. У меня руки опустились. Да сколько можно долбать нас проверками?! Ведь ни одна из инспекций ничего не выявила, но, походу, та мымра, которая пообещала искать у меня грязь под ногтями, не успокоилась и собирается дальше копать под салон.

Возможно, мымра какая-то родственница, либо хорошая знакомая Валерия Николаевича. Уж больно она усердствует. Да и отрицательные отзывы, будто написанные под копирку, сами собой тоже никак не могли появиться.

Разумеется, у нашего салона есть постоянные клиенты. Но, прочитав в интернете подобные отзывы, боюсь, даже они со временем перестанут к нам ходить по принципу: “Люди зря не скажут”. Ведь сарафанное радио — это палка о двух концах.

Лариса с Полиной обменялись понимающими взглядами и вышли из комнаты. Глядя им вслед, Оля покачала головой и сказала:

— Боюсь, как бы теперь мастера от нас не побежали. А как людей-то осудишь? У всех, если не кредиты, то какие-то другие платежи. Например, за ту же аренду квартиры. Москвичей-то среди наших мастеров нет, каждый вынужден выкручиваться, как может. Конечно, очень жаль — все мастера хорошие.

И тогда я не выдержала и рассказала сестре про инцидент с Валерием Николаевичем, и про его обещание, что у меня будут проблемы. Ольга схватилась за голову. Помолчав, спросила:

— Слушай, Люсь, а когда в ресторане Руслан пригласил тебя на танец, Валерий Николаевич не интересовался, откуда ты знаешь Таирова?

— Да, спрашивал, — я с удивлением посмотрела на сестру, не понимая, куда она клонит.

— И что ты ему ответила?

— Так, как есть. Ну, что Таиров — мой бывший ученик. А что?

— Отлично! — Лёля оживилась. — Значит, Валерий Николаевич считает Руслана просто твоим учеником. С одной стороны это плохо, — размышляла вслух Оля и, поймав мой удивлённый взгляд, пояснила: Потому что, если бы он знал, что Руслан Таиров в тебя влюблён, сейчас не было бы всех этих проверок и заказных отзывов в интернете. Перед крупным бизнесом чиновники обычно пресмыкаются. С другой, для Валерия Николаевича, чёрт бы его побрал, будет неприятным сюрпризом, если кто-то, кто выше его по должности, прикажет ему отменить развёрнутую им кампанию против нашего салона.

— Не поняла, Лёль? Почему кто-то станет впрягаться за нас? У тебя есть какие-то знакомые в мэрии, ну в смысле кто-то из твоих клиентов? — я с удивлением посмотрела на сестру. А она с довольным видом ответила:

— За нас, если ты, Люсь, попросишь его об этом, замолвит слово Руслан. Все бизнесмены имеют связи в мэрии.

— Ни за что! — я аж вскочила со стула. — Как, вообще, Лёль, тебе пришла в голову эта идея?! В прошлый раз в ресторане я всячески показывала Руслану, что мне до него нет дела, а как у меня начались проблемы, то я о нём сразу вспомнила, так что ли получается?

— Что ты кипятишься, Люсь? — заговорила Ольга примирительным тоном. — Руслан не тот человек, который будет припоминать тебе старые обиды, а уж с Валерием Николаевичем его и подавно нельзя на одну доску ставить!

— Всё равно я буду чувствовать себя ужасно неловко. Нет, нет, Лёля, об этом не может быть и речи, извини!

— Тебе будет неловко! — неожиданно возмутилась Оля. — А почему, совестливая ты наша, ты о мастерах не думаешь? Понятно, что никто из них не окажется на улице. Но штука в том, что людям нашего возраста сложно привыкать к новому коллективу. Мастера не виноваты, что Валерий Николаевич с тобой, Люсь, так гадко поступил. А то, что наши с тобой труды коту под хвост пойдут, это нормально? Об этом, дорогуша, ты подумала?

— Но ведь все вы: и мастера, и ты, — сказала я возмущённо, — не были на моём месте!

— А ты, Люсь, не была на нашем, — парировала Оля и добавила: Что касается Руслана, я тебя уверяю, он даже взглядом не покажет, будто что-то ждёт от тебя, ну типа благодарности.

— Ой, не знаю, не знаю! — засомневалась я и нехотя сказала: Ну ладно, посмотрим.

Было. Но не прошло?.

— Дедушка Мороз! — Руслан собирался сесть в машину, когда вдруг услышал за своей спиной счастливый детский возглас. Удивившись, откуда в марте месяце на улицах Москвы появился Дед Мороз, мужчина обернулся и увидел… Милану!

Раскинув руки в разные стороны, малышка бежала к нему со всех ног. Следом за ней бежали Мартин и ещё какая-то незнакомая Таирову девочку, по виду: ученица начальных классов.

— Постой, Милана! — крикнула ей вдогонку девочка. — С незнакомыми людьми нельзя разговаривать на улице! Я всё расскажу тёте Люсе.

— Это не незнакомый человек, а Дедушка Мороз! — на секунду обернувшись назад, парировала малышка. — Разве ты, Кристина, его не узнала? — и после этих слов Милана побежала ещё быстрее.

— Милана?! Мартин?! — глаза Руслана округлились от удивления.

Он столько раз вспоминал Лёкиных двойняшек, которые запали ему в сердце своей детской чистотой и непосредственностью, а они сами его нашли! Ну, хорошо, не нашли, узнали. В любом случае, это было просто невероятно!

— Мои хорошие, как же я за вами дико стосковался! — пробормотал Руслан, сграбастав малышей в охапку и поочерёдно целуя их в щёчку.

— Мы тоже, Дедушка Мороз, по тебе сильно скучали! — призналась Милана, а Мартин, высвободившись из объятий их доброго знакомого, по-мужски пожал ему руку.

У Руслана сердце защемило. Какие потрясающие, воспитанные дети! Хотел бы он стать для них папой! Но, к сожалению, не от него это зависит…

— Я же говорила, Мартин, — обратилась Милана к брату, — что Дедушка Мороз нас обязательно найдёт, а ты мне не верил!

— Вообще-то, это мы его нашли, — заметил Мартин и, посмотрев на Руслана, пожал плечами: дескать, что с этих девчонок возьмёшь? Они вечно видят то, чего и близко нет. Зато мы, мужчины, всегда оперируем только фактами.

— Конечно, вы, — с улыбкой подтвердил Рус. — И молодцы, что меня узнали, а то весной я хожу без своей красной шубы, — после чего, вновь прижимая к себе двойняшек, признался:

— Как же я рад вас видеть, любимые мои! Вот это подарок, так подарок! — от их неожиданной встречи, от счастья все прочие слова вылетели у Таирова из головы. К счастью, ему на помощь пришла Милана.

— Познакомься, Дедушка Мороз, — бойкая малышка взяла за руку скромно стоявшую в сторонке девочку-школьницу и подвела её к Руслану. — Это наша сестра Кристина!

У Руслана глаза приняли форму блюдечек. Его Лёка — многодетная мама?! Вот это сюрприз! Но почему, смешная такая, она скрывала от него, что у неё есть ещё один ребёнок? Какая разница: двое детей, или трое? Они все — дети его любимой женщины. Но тут Мартин уточнил:

— Кристина — наша двоюродная сестра. Её мама — тётя Оля. Мы живём все вместе в одном доме.

— Ах, вот оно в чём дело! — Руслан улыбнулся и одновременно обрадовался, что Лёка не одна в Москве. Всё-таки, имея родственников, какие-то вопросы решать проще, и есть, на кого опереться. А Милана тем временем добавила:

— Не стесняйся, Кристинка. Дедушка Мороз — очень добрый! Он не станет тебя обижать, как дядя Валера.

Почему-то Кристина при этих словах вдруг густо покраснела, начала упираться и вырывать свою руку из ладошки Миланы. Заподозрив, что с детьми случился какой-то инцидент, Руслан огляделся вокруг и, обнаружив поблизости детское кафе, предложил ребятам зайти и поесть мороженое с пирожными. Дети с радостью согласились.

В кафе Милана с Мартином начали рассказывать Деду Морозу свои новости. Кристина молчала, только боязливо поглядывала на незнакомого мужчину. Из слов Миланы Руслан догадался, что девочку чем-то обидел некий дядя Валера, но не знал, как завести разговор на эту, весьма деликатную тему.

К счастью, Милана долго молчать не умела и, рассказав Деду Морозу, чему они с Мартином научились за время с их последней встречи, где были и что видели, она вспомнила случай, который, по-видимому, беспокоил неравнодушную девочку.

— Знаешь, Дедушка Мороз, — громко зашептала она ему в ухо, очевидно, полагая, что Дед Мороз в силу своего возраста плохо слышит, — когда мы с мамой и тётей Олей гуляли в детском парке, а потом сидели в кафе, Кристина вдруг побежала в туалет, а я за ней. На всякий случай, — пояснила малышка.

— Милана, я ведь просила тебя никому ничего не рассказывать! А ты зачем так делаешь? — дрожащим голосом произнесла Кристина и снова сильно покраснела.

— А Дедушке Морозу можно всё рассказывать. Он умеет держать язык за зубами! — объяснила Милана и вернулась к своему рассказу:

— Смотрю, а Кристина плачет! — всплеснула малышка ручками и продолжила: Оказывается, дядя Валера, когда мы сидели в кафе, начал зачем-то под столом гладить Кристинку по ножке! Ну, Кристинка сильно испугалась. Ты представляешь, Дедушка Мороз?! — после чего, пожав плечиками, она добавила:

— Он что, свою ножку не мог погладить, что ли?! Вот я, когда у меня чешется спинка, сама её глажу и только, если не могу достать до того места, где чешется, прошу маму. А ногу-то погладить ещё проще! Дядя Валера — такой странный человек, прям сил моих нет! — сказала Милана и, подражая взрослым, вздохнула.

Однако Мартин по поводу слов своей сестры заметил:

— А когда дядя Валера был у нас в гостях, он с нами играл и вёл себя хорошо.

— Наверное, потому что тогда он был на виду, — догадалась Милана. — А под столом-то никто не видел, как он руку протянул к Кристинке!

— Вот как?.. — Руслан побледнел. Чёрт побери, его Лёка общается с каким-то прохиндеем, который втёрся к ней в доверие, а в действительности является педофилом! Хорошо, Кристина серьёзно не пострадала. Но где гарантия, что этот мерзавец прекратит свои грязные поползновения, тем более, дети не хотят, чтоб их мамы узнали об этом инциденте?

Очень осторожно, чтоб ненароком не травмировать психику и без того напуганной девочки, Руслан спросил у Кристины:

— Скажи пожалуйста, Кристина, ты случайно не знаешь отчества и фамилии дяди Валеры?

Но девочка испуганно съёжилась и молчала. Тогда Руслан мягко сказал:

— Поверь мне, Кристина, всё останется между нами. Я спрашиваю тебя об этом не ради любопытства. Ты — большая девочка, и понимаешь, что такие вещи нельзя оставлять безнаказанными, правда? Мне ты можешь довериться, — и, подмигнув, добавил: Дед Мороз всегда приходит детям на помощь, и для этого не обязательно, чтобы был Новый год.

— Помнишь, Мартин, как хорошо мы встретили Новый год? Сколько петард выпустили! Здорово было! — оживилась Милана, и они с братиком отвлеклись, обсуждая тот праздник.

Кристина, которая, конечно, уже знала, что Дед Мороз — это сказочный персонаж, поняла, что знакомому тёти Люси, которого малыши принимают за Деда Мороза, можно довериться, и негромко сказала:

— Его зовут Валерий Николаевич. Фамилии его я не знаю, но он работает в мэрии. От мамы слышала.

— Валерий Николаевич?.. — Руслан нахмурился и вдруг его, как током ударило.

Да это же, как пить дать, тот самый мужик, с которым он повстречал Лёку в ресторане на День всех влюблённых! То-то его лицо показалось ему знакомым, но вспомнить, кто это такой, в тот момент он, ошарашенный неожиданной встречей с Лёкой, не смог.

С этим типом Таиров несколько раз сталкивался, когда ему нужно было утвердить его рабочие проекты и приходилось эти вопросы согласовывать с мэрией. Между прочим, у Валерия Николаевича была какая-то довольно простая фамилия. Руслан ещё покопался в своей памяти, и она его не подвела, выдав нужный результат: Иванов Валерий Николаевич.

У Руслана волосы на голове зашевелились от ужаса, стоило ему представить, какая огромная опасность угрожала Лёке, её детям и племяннице. С большим трудом взяв себя в руки, он подозвал к ним официанта и попросил, чтобы тот помог детям выбрать что-нибудь не просто вкусное, но полезное. А сам вышел на улицу и сел в свою машину, откуда связался с руководителем Валерия Николаевича.

Потом он вернулся назад. Двойняшки уже позабыли о разговоре, который происходил до того, как Дед Мороз ненадолго отлучился, и с удовольствием поглощали булочки с мёдом, в который были добавлены разные полезные травы.

Руслан присоединился к детям и, воспользовавшись тем, что Милана с Мартином обсуждали с официантом, какое мороженое не просто вкусное, но хоть чуть-чуть полезное, шепнул Кристине, что всё в порядке, Валерий Николаевич понесёт заслуженное наказание. Девочка, не поднимая глаз, тихо его поблагодарила, после чего попросила:

— Только, пожалуйста, пусть мама ничего не узнает, ладно? Я не хочу, чтобы мама переживала. И чтоб в школе тоже не знали. А то надо мной будут смеяться, ведь я же новенькая.

— Не переживай, Кристина. Всё будет хорошо! — и, взглянув на девочку повнимательнее, спросил:

— Скажи пожалуйста, Кристина, ты не знаешь, в каком салоне красоты работает тётя Люся? — и, понимая, что девочке, ещё не отошедшей от шока, сложно довериться человеку, с которым она только сегодня познакомилась, добавил: Я — её бывший ученик. Мне нужно с Людмилой Сергеевной срочно поговорить, а я никак не могу её найти.

— Салон красоты называется "Красотка", его адрес можно уточнить в интернете, — застенчиво произнесла девочка, обрадовавшись, что её новый знакомый спросил не маму, а тётю Люсю.

Значит, решила Кристина, он точно не собирается рассказывать её маме о нехорошем проступке дяди Валеры. Ведь девочке так не хотелось расстраивать свою маму, которая после развода с папой по ночам часто плакала! А в Москве их жизнь, наконец, начала понемногу налаживаться. Но на всякий случай Кристина уточнила:

— Скажите пожалуйста, а дядя Валера к нам домой больше не придёт?

— Никогда! — твёрдо пообещал Руслан. — Его теперь, вообще, в Москве долго не будет.

Затем Таиров проводил детей до дома и попрощался, предварительно попросив не рассказывать маме, что они его видели, потому что он готовит ей сюрприз. Довольные дети с удовольствием пообещалм ему держать язык за зубами. А Руслан всю дорогу до офиса размышлял над превратностями судьбы.

Она, эта капризная особа, временами уводит его от Лёки и уводит так далеко, что он уже сам начинает сомневаться, что у них с Лёкой что-то получится.

А когда Рус ненадолго подпадает под влияние Вики, которая опять ему звонит и истерично кричит в трубку, что ей не нужно миллиарда долларов, потому что она его любит и хочет только одного: чтобы их ребёнок рос в полной семье, он временами начинает сомневаться, прав ли он, отказываясь жениться на Виктории, которая носит под сердцем его ребёнка?​​​

Там, за облаками…

— Спасибо, Лёль, укладка получилась просто супер! — я смотрела на себя в зеркало и видела, что просто свечусь от счастья.

Это так здорово — чувствовать себя красивой и полной сил! Но это потрясающее ощущение не появилось на пустом месте. Не спорю, у Оли золотые руки. Однако, когда дела идут даже не плохо, а всё говорит о том, что твой бизнес вот-вот может накрыться медным тазиком, то тебе уже наплевать, как ты выглядишь.

Все мысли об одном: как выжить? Ведь, судя по нескончаемым проверкам, мой враг номер один (хотя, положа руку на сердце, других врагов, окромя Валерия Николаевича, у меня не было и нет) явно решил довести мой маленький бизнес до банкротства.

Но тогда, боюсь, я никогда не смогла бы вернуть свой долг Руслану, а мы с Олей остались без средств к существованию. Конечно, и я, и Лёля нашли какую-нибудь работу, однако это была бы снова жизнь на выживание.

И вдруг, как по мановению волшебной палочки, проверки прекратились. Роспотребнадзор прислал мне письмо, в котором сообщил, что произошла ошибка, и к нашему салону у него нет абсолютно никаких претензий!

Это было два дня назад. Господи, что тут началось! Мастер по маникюру Лариса, которая с понурым видом принесла мне письмо в конверте, предложила добрую новость обмыть. И хоть я не приветствую подобные вещи на рабочем месте, но отказать девчатам не смогла. К тому же клиентов у нас всё равно не было, но зато подошло время обеда.

Пока я бегала в магазин, девчонки накрыли стол в комнате отдыха, а меня ждал ещё один приятный сюрприз. Лора залезла в интернет и обнаружила, что все отрицательные отзывы о нашем салоне разом исчезли! Никто из мастеров больше не сомневался, что неприятности, которые нам довелось пережить, были спланированной акцией некоего недоброжелателя.

К счастью, выяснять его имя, во всяком случае, в моём присутствии, никому не пришло в голову. Мы просто радовались, что тяжёлый период позади, и что нам не сорвали праздник 8-ое марта, до которого осталось всего несколько дней.

Девчонки от радости чуть не прыгали. Каждая доказывала другой, что она точно знала, что мы выкрутимся из сложной ситуации, и что искать другую работу ей в голову не приходило. У меня что-то говорить просто не было сил. А, вообще, этот наш спонтанный праздник меня очень порадовал тем, что он в чём-то напоминал встречу Нового года. На душе сразу стало спокойнее и появилась надежда, что теперь у нас всё будет хорошо.

Конечно, я понятия не имею, почему Валерий Николаевич дал задний ход? Может, сон ему приснился, что если он не оставит меня в покое, то потом его свыше накажут. Что ни говори, люди в его возрасте уже начинают задумываться о божьем суде. Или у него самого, во что, правда, мне верится с трудом, появились серьёзные проблемы, и ему стало не до салона?

Хотя, если честно, меня это не очень-то и волнует. Главное — мы можем вновь спокойно работать. И, если раньше то, что в салоне нет проверок, и идёт постоянный поток клиентов, я воспринимала, как должное, то теперь я очень трепетно отношусь ко всему, что приносит мне позитивные эмоции.

Вот и сейчас я с удовольствием смотрела на себя в зеркало. Какая красотка, обалдеть! Но вдруг я обратила внимание, что Лёля ничего не ответила на моё замечание. А ведь обычно она радуется, когда люди хорошо отзываются о её работе.

Я вновь посмотрела в зеркало, но теперь уже не на себя, а на Олю. Смотрю, она стоит, как истукан, а взгляд её направлен в сторону дверного проёма. Там что, кто-то есть? Странно! Никаких шагов я не слышала, да и Ольга всегда клиентов приветствует, а тут молчит…

Развернувшись в кресле, я увидела, что в дверном проёме стоит… Руслан Таиров! Вот это нежданчик! Неужто он всё же вычислил, где я работаю? Но ведь салон зарегистрирован на Ольгу. К тому же, Рус здесь уже был, и ушёл несолоно хлебавши.

Бедная Оля, которая его уверяла, что не знает администратора Людмилу Пельтцер, теперь стоит ни жива ни мертва. Как я её понимаю! Лёля — человек порядочный, и я представляю, чего ей стоило сказать неправду. Однако поступить иначе она не могла.

А теперь получилась сцена в духе Гоголевского “Ревизора”. Все молчат. На губах у Руслана озорная улыбка, а на щеках появились невероятно сексуальные ямочки. И я, блин, как дура, от этих ямочек не могу оторвать глаз!

Понимаю, что сейчас, может быть, выдаю себя с головой, что нужноотвести взгляд, но не могу. Я так давно не видела Руслана! Та наша случайная встреча в ресторане на День всех влюблённых не в счёт. Тогда я вела себя, как дура, и была озабочена лишь тем, как показать Руслану, что он мне типа на фиг не нужен.

На самом деле я врала самой себе. Руслан мне нужен, о-очень нужен! Но… Насмотревшись всяких ток-шоу и нечаянно обнаружив сходство моих двойняшек с Русланом, я испугалась. Хотя, думаю, на моём месте испугалась бы любая другая женщина.

Теперь страхи куда-то отступили. Возможно, это временное явление, связанное с тем, что я после того, как работа салона наладилась, почувствовала прилив сил. Ну и, наверное, свою роль сыграла весна. И мне, как в известной песне “Так хочется жить, чтобы просто любить”.

Впечатление, будто я целую вечность не видела Руслана и теперь не могу насмотреться на любимое, до боли родное лицо. Чуть ли не до хруста я сцепила свои пальцы в замок, потому что мои руки так и тянулись, чтоб дотронуться до волос Руслана, хотели коснуться его губ и провести пальчиком по его носу идеально правильной формы.

Чёрт, какой же он всё-таки красивый! Правда, лицо немного заросло щетиной, но она Русу идёт, придавая облику мужественность и сексуальность. В его ярко-зелёных, как у Мартина глазах, обрамлённых чёрных ресницами, сверкают притягательные огоньки. Тонкие ноздри породистого носа трепещут, как у зверя, учуявшего добычу, за которой он долго охотился. На чувственных губах — лёгкая и, опять же, невероятно сексуальная ухмылка.

Не представляю, как много прошло времени. Я смотрела на Руса, как на красивую картину. А он улыбался. За моей спиной переминалась с ноги на ногу Лёля. Мне нужно было что-то сказать, чтоб разрядить обстановку, но в горле дико пересохло. Наконец, Руслан нарушил наше, неприлично затянувшееся молчание.

— Вот, хотел бы сделать стрижку, — произнёс он, слегка коснувшись рукой своей головы. Я с завистью посмотрела на его руку. Хотела бы я оказаться на её месте!

— Простите, Руслан Анварович, но у вас хорошая свежая стрижка, — растерянно пролепетала Ольга. Лёля у нас мастер-универсал, и с ходу может определить, к примеру, когда клиент в последний раз делал стрижку. Судя по Олиной реакции, Руслан стригся совсем недавно, то есть повод прийти в наш салон был абсолютно надуманным.

Не выдержав, я тихо прыснула в кулак. Лицо Руслана озарилось улыбкой, однако при этом он ничуть не смутился.

— Ну тогда, может, мне сделать маникюр? — сказал он, выставив перед собой руки. И опять я с вожделением посмотрела на его руки.

Блин, что со мной происходит?! Наверное, это весна на меня так действует? Хотя никогда в жизни у меня не возникало желания целовать мужские руки. А сейчас, к своему стыду, да что там — к ужасу, я хотела припасть губами к большим надёжным рукам Руслана!

— Ну, маникюр это такое дело, что его много не бывает. Хоть каждый день делай! — в голосе Оли почувствовалось явное облегчение, когда она поняла, что Руслан не собирается с ней или со мной выяснять отношения, что он просто искал предлог, чтоб задержаться в нашем салоне хоть на какое-то время. Меня это очень тронуло. А Ольга оживлённо сказала:

— Надо будет вам, Руслан Анварович, пройти в другой зал, к мастеру по маникюру Ларисе.

Рус, мальчишка, посмотрел на меня таким умоляющим взглядом типа: скажи ей: Пусть она от меня отстанет, я просто пошутил. У меня прям сердце защемило. Но Ольга уже успела побежать за Ларисой. Теперь отказываться от услуги было уже неудобно.

Узнав, что ей предстоит делать маникюр самому Руслану Таирову, Лара сама прибежала в женский зал, рассыпавшись мелким бесом. А я улыбнулась и прошла к стойке ресепшн.

И без того приподнятое настроение у меня ещё больше улучшилось. Мне хотелось плясать, делать какие-нибудь глупости и смеяться. Просто так, без причины. Помню, помню, как в моём детстве говорили: “Смех без причины — признак дурачины”. А плевать!

Главное — мне очень хорошо. Так хорошо, что была бы такая возможность, я бы весь мир обняла руками! Чтобы и другие люди почувствовали себя лучше, посмотрели на мир иначе и, как я, вдруг поняли, что жизнь прекрасна!

В салоне то и дело звенели колокольчики над входной дверью, приходили новые и старые клиеты. У нас вновь, как в недавние времена, было шумно и весело. Я каждому улыбалась и старалась сказать что-то приятное. Ведь, когда ты на подъёме, очень хочется передать это состояние души кому-то ещё. Потому что истинное счастье, наверное, в том и заключается, чтоб делиться позитивным настроением, улыбкой с другими людьми.

Минут через сорок появился Руслан. И он так же, как я давеча, весь светился от счастья. Я даже не знаю, что и думать: то ли Лариса наговорила ему комплиментов, то ли Руслан очень рад нашей встрече, но на него смотреть — одно удовольствие!

У меня в этот момент в очереди стояло несколько клиентов, которые хотели расплатиться за полученные услуги. Рус скромно отошёл в сторонку, потом пропустил впереди себя ещё одну девушку, которая подошла чуть позже и, наконец, приблизился ко мне.

— Лёка, — прошептал он, глядя мне в глаза гипнотизирующим взглядом — а, давай, вечером встретимся, и я покажу тебе облака? Так близко ты их ещё не видела, отвечаю!

И я утонула в его ярко-зелёных глазах! По телевизору я видела, что море может принимать зелёный цвет. Вот так и Руслановские глаза погрузили меня в морскую пучину, которая к себе тянула, манила, обещая неслыханные наслаждения мне — взрослой, но недолюбленной и одинокой женщине.

Я так засмотрелась в них, что толком не понимала сказанных Русланом слов. Кажется, он об этом догадался. Потому что вдруг тихо засмеялся и повторил:

— Хочешь, Лёка, я покажу тебе облака? Близко-близко! И даже не просто облака, а счастье, — и многозначительно добавил: Там, за облаками.

После этих слов Руслан так на меня посмотрел, что меня как будто накрыло волной, и в то же мгновение я с ужасом почувствовала, что вот-вот описаюсь. Скрестив ножки крестиком и отведя взгляд, я спросила (Блин, наше извечное женское любопытство! Тут нужно срочно пи-пи, а я всё равно о своём, о девичьем…):

— А это как? Что-то я тебя, Русланчик, не понимаю?

— Соглашайся на свидание, Лёка, — улыбнулся Руслан. — Тогда сама всё увидишь и узнаешь.

— А это не опасно? — спросила я, опустив голову, чтобы не встречаться с Русланом глазами.

Они — эти умопомрачительно красивые, яркие, загадочные глаза действовали на меня так магнетически, что я боялась не устоять. И даже напоминание самой себе, что Руслан — мой бывший ученик, не помогало.

Я хотела упасть в его объятия и забыть хоть на мгновение вообще обо всём. Хотела, чтобы мы с ним остались вдвоём. Хотела услышать от него слова, которые он сказал на Новый год “Я люблю тебя, Лёка”. В общем, коротко говоря, я хотела сказку. Ну и, конечно, узнать, что Рус имел в виду, когда обещал мне показать “близко-близко” облака.

И даже не просто облака, а счастье “там, за облаками”. От Валерки я в жизни таких слов не слышала. Я, вообще, много чего не знаю, не слышала, хоть разменяла четвёртый десяток…

— О какой опасности ты говоришь? — искренне удивился Рус. — Ведь я буду рядом с тобой!

— В том-то и дело, — вздохнула я, — что я тебя, Русланчик, боюсь.

— Меня?!. — наверное, пару секунд Руслан ошарашенно смотрел на меня, пытаясь понять, шучу я или нет, а потом расхохотался. Это был такой заразительный, счастливый смех, что, не выдержав, я тоже к нему присоединилась. Хотя, в общем-то, сказала правду.

Да, я боюсь Руслана, но не в том смысле, что он может причинить мне вред, или боль. Нет, конечно, нет! А потому что (тс-с!) не доверяю себе…

Я не волшебник. Я только учусь

После разговора с Лёкой Руслан на крыльях любви вылетел из салона красоты. Пожалуй, сейчас счастливее Таирова на всём белом свете не было человека. Его маленькая куколка согласилась прийти к нему на свидание! Лёд тронулся, господа присяжные заседатели, ура!

На радостях Руслан позвонил Кристине. Ему вдруг захотелось увидеть сейчас, немедленно, Лёкиных двойняшек. Наверное, это было стремление поделиться с кем-то своей радостью, а вместе с тем, в случае с детьми, которые так мечтали иметь папу, попробовать хоть чем-то их порадовать.

Хорошо, он догадался взять у Кристины её телефон во время их первой встречи. Оказалось, Лёкина племянница только недавно вернулась из школы.

Памятуя о психологической травме, которую пришлось пережить девочке, Руслан не стал предлагать Кристине заехать за ней. Он сказал, что будет ждать её рядом с детсадом, чтобы потом они забрали двойняшек, и все вместе пошли в ТРЦ, где есть кинотеатр. Там можно посмотреть мультики, а затем посидеть в кафе.

Выслушав его, Кристина ответила, что ей нужно попросить разрешения у мамы. Руслану очень не хотелось, чтобы Лёка узнала, что он общается с её двойняшками. Не то чтобы он старался это скрыть, но Рус помнил, как она от него сбежала на следующий же день после встречи Нового года, и опасался повторного инцидента.

— Такое впечатление, будто Лёка боится, что я отберу у неё детей, — с грустью подумал Рус. — Какая она смешная! Это ведь Лёкины малыши. Причём тут я? Хотя, — пришла ему в голову следующая мысль, — её сильный материнский инстинкт вызывает большое уважение. Вике в этом плане до Лёки, как до луны. Она думает только о себе. Но тут ничего не попишешь.

Вместе с тем Руслан понимал, что мама Кристины совершенно правильно поступает, когда учит дочь, что ей надо обязательно ставить её в известность, если девочка собирается куда-то пойти. Поэтому он сказал Кристине, чтобы она попросила у мамы разрешения дать номер её телефона Деду Морозу из Прилипалово.

Спустя минут пять Ольга, а Рус сразу узнал её по голосу, сама перезвонила ему. К радости Руслана, женщина не возражала против их прогулки. Только попросила, чтобы он позвонил ей, когда проводит детей до дома.

В свою очередь, Руслан обратился к Ольге с просьбой, чтобы она не говорила Лёке про его встречи с малышами. Женщина рассмеялась и пообещала, что их маленький секрет сестре ни за что не выдаст. Таиров понял так, что Оля на его стороне, и очень этому обрадовался.

Ещё спустя некоторое время Рус встретился с детьми. Кристина уже вывела их из садика.

Увидев Деда Мороза, Милана побежала ему навстречу и с разбега бросилась на шею. А её братик, как и в прошлый раз, пожал руку Руслану. Хотя, может, ему это просто показалось, но Мартин как будто тоже не прочь был повиснуть на шее их доброго знакомого. Тем не менее мальчик повёл себя, как маленький мужчина, и ограничился рукопожатием.

У Руслана защемило сердце от охватившей его нежности. Как бы он хотел стать для умных, красивых, воспитанных малышей папой! Жаль, Лёка не видит его в роли отца её двойняшек. Пока не видит. Но Руслан надеялся, что ему удастся переломить эту ситуацию.

И хоть Виктория, у которой семь пятниц на неделе, вчера позвонила ему и заявила, что ей не нужно от него денег, и она хочет, даже настаивает, чтоб Руслан женился на ней, Таиров не питал к их будущему ребёнку никаких чувств.

Конечно, Рус был готов воспитывать несчастного малыша, которому крупно не повезло с матерью, но его сердце оставалось спокойным, когда он думал о нём. Возможно, свою роль сыграло отношение Руслана к женщине, которая носила под сердцем этого ребёнка.

Рус не любил Вику, и с этим ничего невозможно было поделать. Но зато он любил Лёку, и это его чувство переносилось также и на её детей. Впрочем, не полюбить добрых, красивых и смышлёных малышей было просто нереально.

Руслан прекрасно провёл время в их компании.

Сначала они отправились в кинотеатр посмотреть мультик про забавного, но временами озорного и даже вредного домового по имени Финник. Рус давно не видел мультфильмов, и теперь хохотал от души, наблюдая за проказами смешного и симпатичного домового.

Милана с Мартином и даже Кристина радовались такой неожиданной для них реакции со стороны взрослого человека на детский мультик. Ведь их мамы не только не ходили с ними в кинотеатр, но вечно были озабочены своими делами.

Конечно, дети понимали, что их мамам надо работать, и им не до мультиков. Но всё равно это здорово, когда родители или просто взрослые люди способны разделять с тобой эмоции от просмотра того же мультика! Впечатление, что вы становитесь ещё ближе и дружнее, а разница в возрасте не имеет никакого значения.

Хотя отсутствие опыта общения с маленькими детьми всё же сказывалось. Бойкая Милана поставила Руслана в тупик своим вопросом, когда, выйдя из кинотеатра, они сидели в кафе и с удовольствием поглощали мороженое с пирожными:

— Дедушка Мороз, а как тебя по-настоящему зовут?

— Дед Мороз, — ответил Руслан с запинкой и чуть-чуть покраснел.

Однако такой ответ не удовлетворил девочку. Милана решила ему помочь на собственном примере.

— Вот меня зовут Милана. Моего брата — Мартин, а сестру — Кристиной. У каждого из нас есть своё имя. Значит, Дедушка Мороз, и у тебя должно быть какое-то имя, разве не так?

Не понимая, куда она клонит, Руслан, не подумавши, ответил:

— Дед Мороз он и в Африке Дед Мороз.

— Разве в Африке Дед Мороз бывает? — удивился Мартин. — Ему же там будет жарко!

— А это их африканский Дед Мороз, — попытался Руслан выйти из положения. — Он чёрный-чёрный! Но все дети его обожают!

— Вот бы посмотреть на него хоть одним глазком! — мечтательно произнёс Мартин.

— Не о том ты думаешь, Мартин! — одёрнула его сестричка, которая, как все девочки, точно знала, что она хочет.

— Что ты хочешь сказать, Милана? — заинтересовался Мартин.

— Ещё не подошло время для моего главного вопроса, — серьёзно ответила сестричка, после чего повернулась к Руслану.

Почему-то у Таирова после слов Миланы засосало под ложечкой. Не зная, о чём она хочет его спросить, он заволновался так сильно, что у него на лбу выступили мелкие капли пота.

— Блин, ну зачем я только сказал детям про африканского Деда Мороза? — пожалел Руслан. — Современным детям палец в рот не клади. Сейчас они положат меня на обе лопатки. Надо за своим языком следить, а не разговаривать, как ты привык, общаясь с друзьями. Тут такой номер не прокатит.

— Дедушка Мороз, — обратилась Милана к Руслану, — а ты так и не ответил на мой вопрос: Как тебя по-настоящему зовут?

У Таирова враз отлегло от сердца. Оказывается, зря он боялся. Милану всего-то интересует его имя! Ну в таком случае, почему бы и не признаться? К тому же, он не будет всю жизнь играть роль Деда Мороза. А, если всё получится, дети начнут звать его папой. И Руслан с благодушной улыбкой на лице ответил:

— Да, ты права, Милана, у меня есть ещё одно имя: дядя Руслан.

— Хорошее у тебя, дядя Руслан, имя! — похвалила его малышка и пояснила: Мне нравятся имена, в которых есть буква “р”. Я, правда, ещё плохо её выговариваю, но скоро научусь.

— Конечно, научишься, Милана! — с радостью подхватил Рус, который очень обрадовался, что он не опозорился перед детьми. А то эти маленькие шалунишки легко могут поставить в неловкое положение кого угодно. Но радость Таирова оказалась преждевременной.

— А теперь, дядя Руслан, — продолжила Милана, — я хочу напомнить тебе о желании, которое ты, когда мы встречали Новый год, пообещал мне исполнить.

— Слушаю тебя, Милана, — осторожно ответил Руслан.

— Ты обещал, что наш папа приедет, наконец, из своей командировки, — доверчиво глядя на Руслана такими же серыми, как у Лёки, глазами, сказала девочка, и огорчённо добавила: А его всё ещё нет!

У Таирова волосы на голове встали дыбом. Блин, кто бы мог подумать, что так получится? Тогда, на Новый год, он был уверен, что Лёка выйдет за него замуж, поэтому с лёгкостью дал Милане это обещание, даром, что малыши, как он понял, своего горе-папашу в глаза ни разу не видели.

А что теперь говорить? Повторять своё старое обещание? Но обманывать детей нехорошо. И обещать что-то ещё рано…

— Так ведь, Милана, год ещё не закончился, — вступился Мартин за Руслана.

— Действительно, — Руслан бросил благодарный взгляд на мальчика. — Пока для папиного приезда время не пришло.

— А что, — огорчённо сложила Милана брови домиком, — нельзя сделать так, чтобы наш папа приехал раньше?

— Я не волшебник. Я только учусь, — вспомнив фразу из фильма “Золушка”, ответил Руслан.

— Вы тоже, дядя Руслан, смотрели фильм про Золушку? — восхитилась Кристина.

— Я знаю, кто такая Золушка! — оживилась Милана. — Нам с Мартином мама книжку читала.

На счастье Руслана, разговор переключился на обсуждение сказки. Прежде чем проститься с детьми, Рус напомнил им свою старую просьбу, чтоб они не рассказывали маме о встрече с Дедом Морозом. Мысль, что у них есть общая тайна, малышам очень понравилась.

Когда они направлялись к выходу из торгово-развлекательного центра, навстречу Таирову попался его деловой партнёр. Поприветствовав Руслана, мужчина уважительно произнёс:

— Не знал, Руслан Анварович, что вы многодетный отец! Видимо, рано женились?

От неожиданности Руслан только и смог выдавить из себя: “Э-э”, а его знакомый добавил:

— Похоже, двойняшки, Руслан Анварович, пошли в вас, а старшая дочка — в маму?

— Да, вы правы, — подмигнув Кристине, ответил Руслан. Дети заулыбались, но промолчали.

Настроение у мужчины, которого приняли за многодетного отца, сразу поднялось. Блин, оказывается, это чертовски приятно — быть отцом, а тем более — многодетным отцом! А на прощанье Милана очень порадовала Руслана, когда, поцеловав его в щёчку, сказала:

— Дядя Руслан, тебе от нас с Мартином лайк! — и, засмеявшись, маленькая кокетка скрылась за дверью подъезда.

— И от меня, дядя Руслан, тоже лайк, — застенчиво произнесла Кристина, а счастливый Рус только помахал им в ответ рукой и набрал Ольгу, чтоб сказать, что всё в порядке, дети дома.

Нежданчик для Софьи Абрамовны

Вернувшись с работы, Софья Абрамовна поужинала, после чего прошла в свою спальню, чтоб почитать какой-нибудь лёгкий роман. Владелица сети частных детских садов, она так нередко делала, чтобы отвлечься от мыслей о работе и дать отдохнуть своему мозгу.

Действие любовного романа, который женщина начала читать ещё вчера, развивалось на глазах. Софья Абрамовна с интересом углубилась в чтение, как вдруг дверь спальни резко распахнулась. Женщина удивлённо подняла голову и увидела дочь своего второго мужа.

После смерти отца Виктория переехала в их квартиру на Патриарших прудах, и теперь, к большому сожалению Софьи Абрамовны, они виделись нечасто. Нет, от сына она слышала, что Вика порой приезжает к нему в гости, а вот к дому в Барвихе девушка как будто напрочь забыла дорогу.

Наверное, Вике некогда, успокаивала саму себя Софья Абрамовна, учёба в университете так легко не даётся. Правда, женщину немного смущало, что после того, как однажды она набрала Викторию, а ей ответил нетрезвый мужской голос, Вика почти перестала выходить на связь.

Нет, тогда она перезвонила и на вопрос Софьи Абрамовны, кто ранее брал трубку, заявила, что она, мол, ошиблась. Софья Абрамовна сделала вид, будто поверила. Однако после этого неприятного инцидента Вика перестала отвечать на её звонки, и сама тоже не звонила, даже не поздравляла с праздниками. И вдруг Виктория приехала!

Конечно, Софья Абрамовна была очень рада видеть девушку, которую знала с её ранних лет. Но в памяти вдруг так некстати всплыли слова её бабушки, которая говорила, что если человек пришёл в дом после обеда — это не к добру, мало того, у него могут быть нехорошие намерения. И совсем другое дело, если гость появился перед обедом! Потому что считается, что такого человека послал сам бог.

— Это просто суеверие, — попыталась отогнать от себя неприятные мысли Софья Абрамовна. — Бабушка была совсем старенькой, когда мне об этом рассказывала, и к тому же родилась в деревне. А там во что только ни верят! Сашина дочь не может иметь плохих намерений.

Правда, немного смущало, что на Вике не было лица. Одетая в кожаную мини-юбку, такую же кожаную куртку-пилотку и высокие чёрные сапоги, она тяжело дышала и оглядывалась по сторонам, как будто надеялась кого-то увидеть. Взгляд у неё был какой-то блуждающий.

Конечно, вид Вики, которая явно была не в себе, очень удивил Софью Абрамовну. Тем не менее интеллигентная женщина ничем не выразила своего недоумения.

— Здравствуй, Викуля! Наконец-то, ты нашла время и для меня! — Софья Абрамовна встала с кресла и подошла к девушке, чтобы её обнять и поцеловать.

Однако, к безмерному удивлению и даже огорчению женщины, у которой никогда не было конфликтов с Викой, та отшатнулась назад и истерично закричала:

— Где Русик?! Мне нужен Русик! Где он?!

— Не знаю, — хозяйка дома пожала плечами и предприняла ещё одну попытку наладить хоть какое-то подобие диалога с донельзя взвинченной девушкой.

— Ты звонила ему, Вика? — мягко спросила женщина и добавила: У Руслана такой плотный график работы, что мне не всегда удаётся с ним поговорить.

Но девушка её слов как будто не услышала и опять закричала:

— Я спрашиваю, где Русик?! Что непонятного?

— Что с тобой, Виктория? — Софья Абрамовна нахмурилась. Она-то обрадовалась, что Вика в кои-то веки вспомнила о ней, а, оказывается, девушка приехала в Барвиху только потому, что она ищет её сына! М-да уж, немного неприятно.

— Почему вы меня не хотите услышать?! — Викина истерика никак не утихала. — Наверное, Софья Абрамовна, вы сговорились с Русиком, да? Я вас спрашиваю: Где Русик?!

— Виктория, немедленно прекрати истерить! — строгим тоном потребовала хозяйка дома. — В противном случае я отказываюсь с тобой говорить!

— Да ну на фиг?! — Виктория неожиданно расхохоталась, а потом показала женщине кукиш. — А это вы видели?

— Соплячка! Видимо, мне придётся поучить тебя хорошим манерам! — и Софья Абрамовна подняла руку и дала короткую, но очень чувствительную пощёчину зарвавшейся малолетке, которая в чужом доме вела себя так, как будто она здесь была, как минимум, хозяйкой.

— Что?! — Виктория схватилась за щёку, потом дёрнулась к Софье Абрамовне, но услышала сказанные абсолютно спокойным тоном слова:

— Не вынуждай меня, Виктория, прибегать к домашнему насилию. Но поверь: я постоять за себя сумею. Или ты мало получила, и ещё не всё поняла?

Чуть пошатываясь от стресса (именно стресса, потому что на Викторию Гранову никогда и никто не поднимал руку!), девушка сделала несколько шагов и буквально рухнула на стул. Софья Абрамовна позвонила своей домоправительнице Марине, чтобы она принесла воды для её незваной гостьи. Подав девушке стакан, Марина тотчас ушла.

Выпив залпом полстакана, Вика как будто немного успокоилась. Однако снять верхнюю одежду и попить чаю отказалась. Софья Абрамовна вновь предприняла попытку завязать разговор с девушкой, которая находилась в нестабильном психическом состоянии.

— У тебя какие-то проблемы, Вика? — мягко поинтересовалась женщина. — Наверное, учёба не ладится? Может, мне поговорить с кем-то из твоих преподавателей?

— Нет! — резко ответила девушка. В комнате снова повисло тяжёлое молчание.

Однако Софья Абрамовна не зря всю свою жизнь работала в сфере образования. Правда, сейчас область её деятельности немного поменялась, но тем не менее, имея у себя за спиной большой педагогический стаж работы, она могла легко поставить на место любого.

Вот и сейчас женщина посчитала нужным пренебречь этикетом и обратилась к своей гостье с вопросом, что ещё ей нужно? Сообразив, что она разозлила хозяйку дома, и та нянчиться с ней не намерена, Виктория ответила:

— Мне нужно срочно увидеться с Русиком!

— Но ты же знаешь, Вика, что у Руслана есть свой дом. Ко мне он заезжает не так часто, как хотелось бы, — Софья Абрамовна с недоумением посмотрела на девушку и добавила: Что-то раньше ты его здесь не искала.

— Русика дома нет, а его телефон отключен! — простонала Виктория чуть ли не со слезами в голосе.

— Значит, он занят, — пожала плечами хозяйка дома. — Попробуй набрать Руслана позднее.

— Что значит занят?! — в голосе Вики вновь прозвучали истеричные нотки. — Я точно знаю, Русик от меня скрывается!

— Зачем ему от тебя скрываться? — на губах Софьи Абрамовны появилась лёгкая улыбка, а на щеках симпатичные ямочки.

В эту минуту сходство матери и сына особенно сильно бросалось в глаза, но обозлённая донельзя Виктория не обратила на это внимания. Девушку беспокоили, как всегда, только её собственные проблемы. Ведь Вика считала себя пупом земли, не меньше.

— Софья Абрамовна, — вперила она недоверчивый взгляд в женщину, — а вы действительно не знаете, где сейчас Русик?

— Видишь ли, Виктория, — хозяйка дома вновь еле заметно улыбнулась, — если я, дожив до пятидесяти лет, никогда не позволяла себе говорить неправду, то теперь подавно не вижу в этом смысла.

— Дело в том, — заметно нервничая, сказала Виктория, — что я от водителя Русика нечаянно узнала (солгала, не моргнув глазом, девушка, которая наехала на мужчину, чтоб выпытать, куда делся его хозяин), что Русик куда-то улетел на своём самолёте.

— И что в этом необычного? — не поняла Софья Абрамовна. — Мало ли, какие у него могут быть дела?

— Дела?.. — зло переспросила Виктория. — Русик улетел не один, а с этой старухой, черти бы её побрали!

— С какой ещё старухой? — Софья Абрамовна с удивлением посмотрела на девушку.

Её губы чуть дёрнулись, ведь неэтичное и даже грубое слово “старуха” кольнуло женщину, которая уже не могла отнести себя к молодому поколению. К тому же, получалось, что Вика и её с таким же успехом могла называть за спиной старухой. Гм-м, довольно неприятно. Но Виктория, как всегда, ничего не заметила и брякнула:

— Со своей бывшей училкой! Хотя, что Русик в ней нашёл, я просто не понимаю?

Однако Виктория, унижая за глаза свою соперницу, прокололась. Ведь Софья Абрамовна огорошила её своей реакцией.

— Так, Руслан нашёл Людмилу Сергеевну? — обрадовалась женщина. — Ну надо же! А то в прошлый раз она неожиданно исчезла.

— А вы-то чему радуетесь? — с недоумением спросила её Вика.

— Я рада за сына, — просто ответила хозяйка дома. — Руслан влюбился в Людмилу Сергеевну ещё в школьные годы. Но тогда я думала, что это всё несерьёзно. А время показало, что его чувства носят глубокий характер.

— И вас не смущает их разница в возрасте? — Вика не верила собственным ушам. — Да рядом с Русиком эта училка будет выглядеть глубокой старухой!

— Ты слишком молода, Виктория, — с достоинством ответила Софья Абрамовна, — а штука в том, что возраст человека измеряется не годами, а состоянием души. К тому же, Людмила Сергеевна прекрасно выглядит! — и, перехватив удивлённый взгляд девушки, пояснила: Она была у нас в гостях перед Новым годом.

— Походу, эта училка хотела втереться к вам в доверие, и ей это даже удалось, — как будто что-то обдумывая про себя, произнесла Вика.

— Виктория, перестань называть Людмилу Сергеевну училкой! — потребовала хозяйка дома. — Это неуважение и к ней, в частности, и к учителям в целом. Кстати, писать-читать и всему прочему ты тоже не сама по себе научилась, а благодаря учителям!

— Софья Абрамовна, — неожиданно осклабилась Вика, — а ведь вы ещё не в курсе, что я, если вас послушать, вся такая невоспитанная девушка, чуть ли не какая-то хабалка, жду ребёнка от вашего сына.

— Что?!. — Софья Абрамовна побледнела. — Ты шутишь, Вика?

— Если бы! — усмехнулась девушка. — Говорю, как есть. А наш папаша, — она погладила свой живот, — фиг знает, где шатается.

— Но как такое могло случиться? — потрясённая донельзя хозяйка дома заговорила шёпотом. — Ведь вы с Русланом брат и сестра!

— Сводные, — закинув ногу на ногу, усмехнулась Виктория. — А это родством не считается.

— Всё равно не понимаю? — обычно уверенная в себе женщина, Софья Абрамовна внезапно на глазах как будто бы постарела. — Для Руслана такие поступки не характерны.

— Вы хотите сказать, будто это я его в постель затащила?! — взбеленилась Вика. — Уж лучше повоздействуйте на своего сына! А то сделал ребёнка, а как дело дошло до свадьбы, Русик сразу в кусты. Но я, — перешла она к угрозам, — если надо будет, соберу пресс-конференцию!

— Не говори глупостей, Вика, — на взрослую женщину Викина угроза не подействовала. Тем не менее она выглядела растерянной. Ведь по понятиям поколения Софьи Абрамовны, брак между сводными братом и сестрой считается недопустимым. Теперь этот нежданчик выбил её — человека с большим жизненным и профессиональным опытом, из колеи.

— Я не говорю глупостей! — снова завелась Виктория. — Я предупреждаю, что Русик может даже не надеяться, что ему сойдёт с рук его проступок. И имейте в виду, Софья Абрамовна, вам не удастся откупиться от меня деньгами. Я требую, чтоб Русик на мне женился! Потому что мне совсем не улыбается мысль, что моего сына будут называть безотцовщиной? Этого я вам не позволю, слышите?

— А что, УЗИ уже показало, что будет мальчик? — Софья Абрамовна посмотрела на животик девушки, чересчур туго затянутый кожей.

— Нет, я сама так думаю, — быстро произнесла Вика и поспешила распрощаться с хозяйкой дома, которая чувствовала себя так, будто её огрели обухом по голове.

Любовь, похожая на сон

— Куда мы летим, Рус? — спросила я, переступив порог салона бизнес-джета, который меня, неискушённую провинциалку, поразил своей роскошью. Но это была не роскошь, бьющая по глазам, а, я бы сказала, элегантное и даже утончённое богатство.

На полу — дорогой паркет, вместо иллюминаторов — окна в пол, салон полностью отделан красным деревом. Большие, но очень удобные кожаные кресла и диваны, стеклянные столы на резных ножках, элегантная барная стойка, холодильник под цвет дерева.

Что мне очень понравилось, я не видела ни одного человека. Стюардессы не было вообще, а командир экипажа нас просто поприветствовал в микрофон и пожелал приятного полёта.

Я сразу же почувствовала себя комфортно и уверенно. Всё-таки это очень неприятно, когда люди улыбаются тебе в глаза, а про себя думают бог знает что.

В моём случае понятно: явилась, чтобы переспать с миллиардером на большой высоте для остроты ощущений. Причём никого не будет смущать, что они свечку не держали. И пусть ты этих людей больше никогда не увидишь, осадок на душе мог остаться. Но мне повезло!

— В культурную столицу России, — легонько поцеловав меня за ушком, ответил Руслан на мой вопрос. — Я хочу, моя маленькая куколка, чтобы ты немного развеялась, отдохнула от своей работы, да и от всех прочих забот тоже. Слишком большое бремя, Лёка, ты взвалила на свои хрупкие плечи. Однако женщина создана не для этого.

— Спасибо, Рус, — я была так расстрогана этой заботой, что даже позволила себе прижаться на секунду к его широкому плечу. Но тут же отшатнулась, потому что в вырезе его сорочки я увидела несколько волосков на груди Руслана.

Меня тотчас накрыло такой жаркой волной, что я едва удержалась на ногах. В голову вдруг полезли неприличные мысли. Конечно, мне приходилось слышать, будто чем больше волос на теле мужчины, тем он искуснее в любви и темпераментнее. Но теперь, к своему стыду, мне захотелось увидеть обнажённый торс Русланчика.

Для меня не осталось незамеченным, как Руслан вздрогнул от моего прикосновения к нему. Возможно, он надеялся, что с моей стороны последует какое-то продолжение. Но (спасибо Софье Абрамовне за прекрасное воспитание сына!) ничего лишнего Рус себе не позволил, а, проводив меня до диванчика, спросил, что я хочу пить.

Опьянённая близостью Руслана и предстоящим полётом, я предложила выпить по бокалу шампанского. Пока Рус сервировал стол, я с восхищением смотрела в иллюминатор-окно.

Лайнер быстро набрал высоту, и теперь я могла полюбоваться облаками, которые сейчас находились так близко, что, кажется, протяни руку и ты почувствуешь, какие они пушистые и мягкие на ощупь. Я тихо засмеялась. Меня охватило удивительное умиротворение.

Пожалуй, так счастливо я чувствовала себя лишь в детстве, в далёком детстве. Потому что уже в старших классах меня не очень тянуло в школу, так как я — типичный гуманитарий, и мысль, к примеру, о завтрашней контрольной по алгебре способна была погрузить в уныние на целый день.

А вот в детстве я очень любила, когда папа катал меня на качелях. Мой папочка знал, что я — ещё та трусиха! Но при этом мне нравилось подниматься на качелях высоко-высоко. И он мог подолгу раскачивать качели. А я — эгоистичная, как и многие дети, даже не думала, что папа может уставать.

Я очень любила папу, и теперь мне его дико не хватает. Мама — смешная такая, при жизни папы порой ревновала меня к нему. Хотя, о какой ревности или же чувстве соперничества за сердце ребёнка может идти речь, если для него оба родителя одинаково и горячо любимы, не понимаю? Эх, хорошее было времечко! Потом началась школа, и жизнь мне не казалась уже такой весёлой.

Хотя, как оказалось, это были только цветочки. Ягодки, или жизнь на выживание, ждали меня впереди. А теперь Рус подарил мне это потрясающее ощущение…

Шаги Руслана вернули меня к действительности. Я подняла глаза и встретилась взглядом с Русом. В сердце чуть кольнуло. Боже, какой он красивый! Кажется, в его удивительные зелёные глаза я готова смотреть хоть целую вечность! Мне с трудом удалось оторваться от лица Руслана и взять себя в руки.

— За встречу! — Руслан поднял бокал, лаская меня взглядом.

— За встречу! — ответила я эхом, а самой вдруг захотелось плакать от нестерпимого счастья.

За окном быстро темнело. Сидя напротив меня, Рус рассказывал о различных галактиках и делился своей мечтой побывать на Марсе. Я слушала его с восхищением.

Как здорово, когда у человека есть мечта! К примеру, у моего бывшего никакой мечты не было, и он даже начинал злиться, когда я пыталась на эту тему говорить. И как прекрасно, что мы с Русланом просто общаемся. Потому что, работая в овощном ларьке, я занималась торговлей, в салоне красоты я тоже в некотором роде продаю, но уже услуги. А поговорить-то мне, по большому счёту, не с кем.

Конечно, у меня есть дети, сестра. Но, как у всех работающих мам, на детей у меня нередко не хватает времени, а с Лёлей мы в основном говорим о работе. Поэтому обычное общение для меня давно стало чем-то вроде роскоши. И теперь я упивалась этой роскошью.

Время пролетело быстро. А потом мы приземлились в Санкт-Петербурге. За нами приехал водитель питерского офиса Руслана.

И опять Рус меня восхитил. Он не повёз меня в дорогой и помпезный ресторан, которые я про себя называю ярмаркой тщеславия, а привёз в одно маленькое, скромное, но невероятно уютное кафе. Со слов Руслана, всякий раз, когда он приезжает в Питер, обязательно заходит в это кафе, где не только хорошая кухня, но, что ещё важнее, — тёплая, семейная атмосфера, и приятный обслуживающий персонал. Мне это место тоже очень понравилось.

А затем мы гуляли по питерским улицам, с удовольствием рассматривая его потрясающую архитектуру и болтая о том о сём. Гуляли под ручку. Сама не знаю, почему, но в этот вечер я позволила себе расслабиться.

И если в самом начале вечера я помнила о нашей с Русланом разнице в возрасте, то потом, услышав несколько раз обращение: “Девушка”, перестала париться, что кто-то сочтёт, что мы с Русом — неподходящая пара.

Помню, мне было тринадцать или четырнадцать лет, когда наш класс повезли на премьеру спектакля в областной центр. Вот тогда в автобусе ко мне впервые обратились: “Девушка”. Я была этим так восхищена и горда, что потом много раз переспрашивала у одноклассниц, слышали ли они, как меня назвали? Это было круто!

Однако в последние годы, особенно, когда я выхожу с детьми, ко мне часто обращаются: “Женщина”, или “Мамочка”. Ну, против “мамочки” я, естественно, ничего не имею. А вот слово “женщина” как-то коробит мой слух. Зато в этот дивный вечер меня нередко называли девушкой, а Руслан много раз повторил, что я выгляжу потрясающе, и он мной гордится.

В общем, я пережила кучу ярких, положительных эмоций. Меня не покидало ощущение, будто я сейчас нахожусь в отпуске. Но любой отпуск рано или поздно подходит к концу.

Руслан позвонил водителю, и нас отвезли обратно в аэропорт. Пока лайнер набирал высоту, Рус включил музыку и предложил выпить ещё шампанского в его спальне. Подумав, что он шутит, ведь какая спальня может быть в самолёте, я с лёгкостью согласилась. Видимо, речь идёт о кабинете, решила я. А оказалось, спальня в лайнере была, и какая спальня!

В просторной комнате овальной формы сбоку от иллюминатора-окна находился платяной шкаф. Всё остальное место было отдано под роскошную кровать, застланную белоснежным постельным бельём. Нет, к окну был приставлен низкий столик, но он занимал мало места.

На столике стояло в ведёрке охлаждённое шампанское, два бокала, коробка конфет, а ещё — хрустальная ваза с роскошными алыми розами.

Что меня — любительницу исторических романов, восхитило, так это то, что кровать была стилизована под старину. Причём, сходство было потрясающим, даже её цвет был как будто потемневшим от времени. Ну и сама конструкция отличалась от современной мебели.

Ножки этого поистине царского ложа были вырезаны в форме львиных лап, а по бокам на спинках кровати красовались головы змеи, быка, льва и совы. На спинках вырезаны узоры, а кровать занавешивал полупрозрачный полог.

Комнату освещали вмонтированные в стены бронзовые подсвечники, в которых горели то ли настоящие, то ли искусственные свечи, я не разобрала. Но их освещение понравилось: это был приглушённый и приятный свет.

На стене над кроватью висела большая картина с изображением нагой полной женщины. Возможно, это оригинал. Возможно, Рубенс или Тициан. Однако, Руслан — эстет.

Слов нет, обстановка потрясающая! Но… довольно интимная.

В полном замешательстве я оглянулась на Руслана.

— Моя маленькая куколка, тебе здесь нравится?.. — произнёс он таким страстным шёпотом, что меня сразу бросило в дрожь. Да, я знаю, что низкий бархатный голос — одна из сильных сторон Руслана, но ещё никогда я не ощущала в нём такой безудержной страсти.

— Да, — вынуждена была я признаться. А какой смысл говорить неправду, если мало того, что родители и бабушка с детства твердили мне, что лгать нехорошо, а ещё моё состояние и так написано на моём лице?

Да, мне нравится эта улётная спальня в лайнере. Мне нравится владелец бизнес-джета. Мне безумно нравится сегодняшний вечер…

— Я счастлив, — всё тем же исполненным страсти голосом произнёс Руслан.

Встретившись с Русланом взглядом, я увидела в его глазах огромную нежность. У меня аж перехватило дыхание. Чёрт, ещё никто никогда так на меня не смотрел! Какое удивительное необыкновенное ощущение — чувствовать себя красивой и желанной!

Голова тотчас же закружилась. Ноги стали подкашиваться. Руки безвольно повисли вдоль тела. Я перестала принадлежать себе. И для этого мне хватило всего лишь одного взгляда…

Конечно, умом я понимала, что сейчас может произойти то, чего я больше всего опасалась. Но у меня не было сил (а, может, страшно признаться, — и желания) этому сопротивляться. Ещё ничего не случилось, а я уже улетела.

— Будь, что будет! — мысленно сказала я себе. — Почему я не имею права на счастье? Ну хоть на толику женского счастья! Не знаю, что будет потом, но в эту минуту мне очень хорошо… Я устала от своего одиночества, устала быть тягловой лошадью, которая на себе тащит всё.

И в эту минуту зазвучала песня. Видимо, здесь были вмонтированы динамики, которых я не заметила. Однако слова из песни Аллы Пугачёвой: “Любовь, похожая на сон, счастливым сделала мой дом. Но, вопреки законам сна, пускай не кончится она”, внезапно прозвучали в унисон тому, что я сейчас переживала.

Руслан развернул меня к себе и короткими страстными поцелуями покрыл моё лицо.

— Рус, что ты делаешь? — я предприняла слабую попытку сопротивления. Хотя положа руку на сердце должна признаться, что сделала это просто для галочки.

— Я люблю тебя, Лёка. Я хочу тебя, Лёка. Давно хочу, ещё со школьной скамьи. Ты даже не представляешь, как ты красива и желанна! Моя любимая маленькая куколка.

Руслан целовал меня, а его руки в это же время расстёгивали пуговички моей блузки, потом на мгновение замерли, коснувшись бёдер. Я услышала, как громко, почти набатом, стучит сердце в груди Руслана.

Его большие надёжные руки сжимали мои ягодицы. Сквозь гладкую ткань короткой юбки я вдруг почувствовала твёрдый, невероятно притягательный бугорок под брюками Руслана.

Моя вагина сразу же отреагировала на присутствие в соблазнительной близости мужского начала. К моему ужасу, трусики промокли насквозь. Никогда в жизни ничего подобного я не испытывала. Мной овладел самый настоящий первобытный инстинкт. Это было что-то!

В кои-то веки мне стало плевать на свою репутацию, о которой, как всякая благоразумная мать, я всегда очень заботилась. Я не боялась показаться распущенной в глазах Руслана.

Во мне во весь голос заговорил основной инстинкт. И он, этот мощный инстинкт, хотел, нет — требовал, немедленного удовлетворения. А потом, хоть потоп! Главное сейчас — взять свою дольку женского счастья. А иначе зачем я на свет родилась?

— Возьми меня, Рус! — простонала я, чувствуя, что уже не держусь на ногах, и вот-вот могу сползти по стенке.

И Руслан пошёл мне навстречу. Блузка с юбкой полетели куда-то в сторону. Я осталась в бюстгальтере, трусиках и чёрных чулках. В голове мелькнула мысль: видок у меня ещё тот! Пожалуй, я сейчас сильно смахиваю на представительниц одной древнейшей профессии.

Но что я сделаю, если сегодня у меня колготки поехали? Я попросила Олю сбегать за ними в ближайший магазин, а она вместо колгот купила мне чулки!

Чтоб не позориться со стрелкой, пришлось мне их одеть, мысленно утешив себя, что я ещё успею сбегать в магазин за колготками. Но потом повалили клиенты, и я о своём намерении просто забыла. А теперь Руслан может подумать, будто я готовилась к тому, что будет…

Хотя?.. Кажется, Рус ни о чём не думал. Он просто хотел меня, так хотел, что вдруг повалил на кровать. Как полог не свалился, ума не приложу! А Рус так торопился, что мы оказались поперёк кровати. Падая, я увидела ночное небо в иллюминаторе. Красиво!

Однако уже в следующее мгновение я позабыла не только прокрасоту неба, а, вообще, про всё на свете. Рус вошёл в меня. И я — примерная дочь, хорошая мать, а в прошлом — бывшая учительница, исторгла из себя какой-то нечеловеческий крик наслаждения.

— Пусть в таком возрасте, — успела я подумать, — но я хоть раз узнаю, что представляет из себя настоящая физическая любовь.

Руслан входил в меня то сильными, глубокими, даже беспощадными ударами, когда у меня перед глазами сама собой появлялась картинка, будто в меня входит большой древний меч и никак не меньше. А то вдруг он начинал скользить внутри моей истомившейся от голода вагине, подобно лодке, которая после долгих поисков, наконец, причалила к родной гавани. И при всей мягкости, нежности скольжения, оно в то же время было невероятно чувственно.

Для меча Руслана моя вагина сейчас была чем-то вроде ножен. И меч то входил в ножны с разной силы интенсивностью, то снова выходил, заставляя влагалище трепетать от страха, что наслаждение закончилось. А когда меч вновь входил, стенки влагалища тут же крепко его обхватывали, чтобы не упустить своего нечаянного счастья.

Рус нависал надо мной, подобно грозной скале. Под сокрушительным натиском его меча я извивалась в постели, как последняя грешница. Но мысль о том, насколько добродетельно я выгляжу в глазах Руслана, — это то, что сейчас волновало меня меньше всего.

Его дружок — очень большой, очень твёрдый и очень горячий, просто сразил меня наповал. От смешанного чувства счастья и обиды, что я столько лет зря прожила, не зная, что бывают такие потрясающие мужчины, мне хотелось плакать.

И когда Рус в последний раз вонзил в меня свой меч, я почувствовала себя так, будто из меня вынули все внутренности и душу в придачу. Почти теряя сознание, я успела подумать:

— Женское счастье — это не “был бы милый рядом”. Женское счастье — это, когда мужчина тебя неистово любит, это любовь не только духовная, но и в её физическом выражении. Всё остальное — просто будни. Конечно, без них никуда. Но любовь важнее всего на свете!

Отлюбить Лёку — и умереть!

Упругой походкой Руслан прошёл в свою спальню. На дворе стояла ночь, все люди мирно спали, а у Таирова распирало грудь от счастья и незабываемых эмоций, которые он недавно пережил, благодаря его маленькой куколке.

Не включая в комнате свет, Руслан сразу же прошёл в ванную, скинул одежду и встал под душ. Быстренько помыл голову, пошоркал себя жёсткой мочалкой, которую в народе часто называют шахтёрской, после чего долго стоял под струями воды.

Вода стекала по его широким плечам, поросшей волосами, рельефной груди, узким бёдрам, втянутому животу, стройным ногам, тугим икрам, упругим подтянутым ягодицам, которые притягивали к себе взгляд, когда лёгкой пружинистой походкой он, сняв пиджак, шёл по улице или у себя в офисе, однако, Руслан не спешил заканчивать водные процедуры.

Прикрыв глаза, он вновь и вновь смаковал упоительные моменты его встречи с Лёкой. Ему было, что вспомнить…

Как она, его маленькая куколка, была прекрасна в своей стыдливости и страстности! Рус, конечно же, всегда знал, что у Лёки бесподобная фигура. Но когда он ощутил упругость её аккуратных ягодиц, восхитительную податливость и отзывчивость пышной груди, тонкость талии и плавность линии высоких бёдер, Руслан пришёл в невероятный восторг.

Ведь одно дело представлять, и совсем другое — осязать на физическом уровне то, что долго являлось тебе лишь в мечтах и даже казалось недоступным, временами едва не сводя с ума от нестерпимого желания.

А ведь у Руслана были ещё и другие тайные желания, мечты, которые он надеялся когда-нибудь реализовать с Лёкой. Собственно, у каждого человека есть свои тараканы в голове, и Таиров в этом плане не являлся исключением. Но всему своё время…

Сначала он был счастлив тем, что Лёка — такая ершистая и недоступная, какой он встретил её спустя годы после их расставания, вообще пришла к нему на свидание. А потом…

Особенно сильно Руса поразило в Лёке, что киска взрослой, рожавшей женщины окажется настолько маленькой и узкой, как у девочки-подростка. Сначала он боялся причинить боль любимой. Однако потом киска приняла его пенис, и он, уже без всяких опасений, взял Лёку.

Но не меньшее восхищение у него вызвала реакция любимой на его слова, когда, отдыхая с Лёкой в постели после их бурных любовных игр, он сделал ей признание:

— Когда-то давно я говорил своей маме, будто люблю одевать девочек. Родители тогда даже думали, что в будущем я стану модельером. А штука в том, что на самом деле мне о-очень нравилось девочек раздевать. Но, конечно, я не мог поставить своих родителей в неудобное положение…

Руслан хитро улыбнулся и сделал паузу. А Лёка захлопала своими доверчивыми серыми глазами, вдруг напомнив ему ту Людмилу Сергеевну, о которой он грезил подростком. Рус продолжил:

— Поэтому, будучи маленьким, я иногда играл с куклами своей сестры. Потом только делал вид, будто бы их одеваю. Ведь раздевать гораздо приятнее. Я это понял ещё, когда ходил пешком под стол. Но теперь я хочу любить по-настоящему!

С этими словами Рус отбросил одеяло в сторону и впился своим, жаждавшим наслаждение ртом, в грудь Лёки. А она — взрослая женщина и мама двоих детей, вдруг густо покраснела. Но при этом из её груди вырвался страстный стон.

Лёка хотела его, и в то же время стыдилась своего желания. Хотя её недолюбленность, её щемящая душу чистота сразу бросались в глаза. Ведь женщин, которые имеют за плечами бурную личную жизнь, с головой выдаёт взгляд. Хищный. Оценивающий. Ощупывающий.

Они, эти женщины, относятся к мужчине, как к вещи. Однако уроженцы седого Востока с молоком матери впитывают в себя желание любить, быть любимым. Их с детства приучают к мысли, что главное — это семья, а женщина — хранительница домашнего очага, поэтому её нужно беречь и любить. И Руслан Таиров эту истину хорошо усвоил. Хотя благодаря своей маме, которая всегда работала, он не стал домостроевцем и допускал право женщин на труд.

Обнаружив в лице их учительницы до слёз доверчивую, искреннюю женщину, от которой на физическом уровне исходило тепло, Рус ещё тогда подумал, что из Людмилы Сергеевны может получиться идеальная жена.

Любовь к нему пришла позднее, но это было сильное и выстраданное чувство. Хотя если бы Таирову не пришлось за Лёкой как следует побегать, пожалуй, он не ценил её так сильно, и не чувствовал настолько остро радость обладания ею.

Подминая под себя Лёку, Руслан ощущал каждую клетку её, жаждавшего любви, горячего тела. А когда он попросил любимую сесть на него, Лёка снова покраснела, но всё же пошла ему навстречу. Из жёсткой, побитой жизнью женщины, которую он встретил спустя много лет, она опять перевоплотилась в доверчивую и няшную Людмилу Сергеевну. Руслан сам не верил своему счастью.

Грациозно откинув назад тонкую спинку, Лёка ритмично двигалась на нём, но временами страсть накрывала её с головой, и тогда любимая наклонялась к нему и, издав громкий стон, впивалась ему в спину ногтями, потому что совладать с собой было просто нереально.

Вспомнив, как любимая ему отдавалась, Рус содрогнулся всем телом. Его верный друг тут же отреагировал на возбуждение своего хозяина и встал.

Глядя в огромное зеркало, которое занимало собой всю стену, Руслан пожалел, что рядом с ним сейчас нет Лёки. С какой силой и страстью он вонзил бы в её сладкую, нежную киску своё мужское достоинство!

Голова закружилась. Пытаясь снять возбуждение, Рус повернул кран и стал поливать себя прохладной водой. А его дружок отказывался угомониться. Он хотел, стремился к женской плоти. Молодой сильный организм нуждался в плотской любви. Ему всё было мало, о-очень мало! Ведь радость обладания любимой женщиной есть самое большое счастье на свете.

Большой, багровый от притока крови, пенис Руса вёл себя, подобно знамени победы, гордо вытянувшись вперёд, невзирая на все мысленные мольбы своего хозяина, которому нужно было ложиться спать. Завтра — новый рабочий день, и желательно к нему подготовиться. А пенис упорно делал вид, что его это не касается, продолжая трубить о своей победе.

И, в общем-то, самый близкий друг всех мужчин имел на это право. Ведь со своей главной задачей он блестяще справился. Лёка была сполна удовлетворена.

Руслан в этом не сомневался, так как любимая, когда они были в постели, не раз умоляла его о пощаде. Однако Руслан, мечтавший о Лёке ещё с незрелых школьных лет, просил её немного потерпеть. Потому что он безумно её хотел и даже, получив удовлетворение, всего лишь спустя несколько минут снова стремился испытать эти потрясающие ощущения.

И Лёка, трогательно заливаясь краской стыда, вновь покорно ему отдавалась. Рус входил в неё с упоением, а в голове крутилась странная мысль, что теперь не страшно и умереть.

Наверное, эта дурацкая мысль приходила к нему, потому что он долго шёл к Лёке и порой уже сам не верил, что она ответит на его чувства.

Но Лёка ответила. И как ответила! Так, что Руслан с ужасом понял, что, оказывается, он до сих пор не знал настоящей любви… И теперь, когда это, наконец, случилось, он хотел как можно скорее сделать любимой предложение руки и сердца. Конечно, такое значимое в его жизни событие должно состояться в нетривиальной обстановке.

Мысли Руслана незаметно перескочили на то, как и где должен состояться этот праздник. Обернув голову полотенцем и накинув белый махровый халат, в задумчивом настроении он вышел из ванной.

Русским языком тебе говорю!

Неторопливым шагом Рус прошёл в свою спальню. В небольшом тамбуре между комнатой и ванной, как обычно, горел только ночник. Ведь хозяин дома не выносил яркий свет.

Ещё в далёком детстве Руслан перенёс травму глаз. Какое-то время после этого он носил на глазах повязку. Лечение помогло, зрение восстановилось. Однако с тех пор Рус полюбил темноту. А, будучи подростком в гостях у бабушки с дедушкой в их горном ауле, ночами он обожал гулять один среди гор, где его единственным спутником было только эхо. Те его уединённые прогулки остались в памяти Руслана, как одни из лучших моментов его жизни.

Конечно, он скучал по бабушке с дедушкой, которые всегда радовались до небес, когда он к ним приезжал, а заодно старики рассказывали Руслану много чего интересного об истории их небольшого, но древнего народа. Именно благодаря бабушке с дедушкой Руслан считал своим святым долгом соблюдать народные традиции и обычаи. Ведь что не повторяется, то легко забывается.

И тем не менее по прошествии лет Рус с щемящей болью в сердце вспоминал свои ночные прогулки в горах. Не зря же сказал бард: “Лучше гор могут быть только горы”…

Конечно, в горах даже днём может быть опасно. Но Руслан, ловко перепрыгивая с камня на камень, упасть не боялся. Наоборот, высота привлекала юношу. Однако Рус боялся огня.

Ему было несколько лет, когда однажды в их доме замкнуло проводку. Папа был на работе, а мама, как на грех, в это время пошла к соседям. Причём, как позже выяснилось, женщина оставила ключи от дома.

В отсутствие мамы маленький мальчик решил ей помочь и погладить свои майки. Включил утюг, а вилка неожиданно вспыхнула. Несколько секунд Руслан заворожённо смотрел, как от вилки расходятся в разные стороны яркие вспышки пламени. Потом послышался треск, и вдруг на глазах малыша вилка стала обугливаться, а комнату начало затягивать дымом.

Сообразительный мальчик бросился к выходу, но дверь ему упорно не поддавалась. Тогда Руслан побежал на кухню, залез на подоконник и стал звать на помощь.

Хорошо, квартира Таировых находилась на первом этаже. Соседи выбили стекло и спасли мальчика. А насмерть перепуганную Софью Абрамовну пришлось отпаивать валерьянкой. Руслан тогда не пострадал, но его напугал вид плачущей мамы. С тех пор Руслан на дух не выносил яркий свет, который ассоциировался в его сознании с пожаром.

Но зато любовь Таирова к темноте позволяла мужчине свободно ориентироваться в тёмном помещении. Вот и сейчас он уверенно прошёл к своей кровати. Повесив влажное полотенце и халат на металлическую вешалку, лёг в постель в чём мать родила.

Ещё в подростковом возрасте Руслан полюбил спать полностью обнажённым. Сначала он так делал, поскольку, вернувшись с тренировки и приняв душ, не имел сил на переодевание. А потом обнаружил, что спать голым чертовски приятно!

Ты чувствуешь себя свободным от всех и вся, а твоё тело так расслабляется, что никаких проблем с бессонницей нет и быть не может. Став взрослым, Рус не изменил этой привычке.

Постель вновь напомнила ему о Лёке. Улыбаясь своим тайным мыслям, Руслан повернулся набок, но в следующее мгновение вздрогнул, когда его рука в темноте внезапно коснулась, кажется, плеча другого человека.

— Кто здесь? — спросил Руслан и выбросил вперёд кулак, чтобы обороняться от грабителей. Потому что, кроме преступников, никого не ожидал встретить в собственной спальне. Хотя, как они могли забраться в дом в охраняемом коттеджном посёлке, тоже непонятно. И тем не менее факты говорили сами за себя.

— Ай-ай, больно! — послышалось в ответ. — Блин, ты чего дерёшься?! Делать не фиг, что ли?

Конечно же, Руслан сразу узнал голос своей сводной сестры и нахмурился. Испортить ему такой классный вечер — это же надо было догадаться! Неужели Вика не могла прийти, если уж ей так приспичило срочно его увидеть, хотя бы завтра, а не залезать, как вор, в спальню в его отсутствие посреди ночи? К тому же, завтра — рабочий день, не выходной.

— Что ты тут делаешь, Виктория? — спросил он девушку строгим тоном.

— Для начала, Русик, ты мог бы включить свет, — буркнула она в ответ из-под одеяла.

— Зачем? Я у себя дома и поступаю так, как нравится мне! — парировал Руслан, взбешённый очередной неожиданной выходкой Виктории, которая ведёт себя, как капризный ребёнок.

— Это ты сейчас дома. А где, спрашивается, ты до самой ночи проволандался? — напустилась на Руслана, которого она видела своим без пяти минут мужем, Вика.

— Какое тебе до этого дело, Виктория? — удивился Руслан. — Я, к счастью, не твой муж, чтоб требовать с меня отчётность, как прошёл день, и чем я всё время занимался.

— Не мой муж?.. — прошипела Вика, и со злостью в голосе сказала: Ты будешь моим мужем, ясно?! Я обо всём переговорила с Софьей Абрамовной! Твоя мама ничего не имеет против.

— Ты разговаривала с моей мамой?! Как ты посмела за моей спиной приходить в дом моих родителей и рассказывать маме всякую ерунду?

Взбешённый донельзя Руслан встал с кровати, опять одел на себя белый махровый халат и включил свет. Зажмурившись на мгновение, Вика выкрикнула:

— Наш ребёнок — это не ерунда!

— Во-первых, он ещё не родился, — едва сдерживая себя, чтоб не влепить пощёчину сестре, явно потерявшей берега, начал говорить Рус. Но Вика не дала ему договорить свою мысль.

— Я так понимаю, ты мечтаешь, чтобы наш бедный малыш родился мёртвым?! — истерично закричала девушка. — Какой же ты, Русик, подлец! Я сделаю всё, чтоб этого не случилось!

— Во-вторых, — ни один мускул не дрогнул на лице Таирова, когда спокойным голосом он продолжил, — я на тебе не женюсь даже под дулом автомата. Уж лучше быть одному, чем с такой женщиной, как ты.

— Одному?.. — повторила с ехидной улыбочкой Вика, а потом опять перешла на истеричный крик. — Что ты мне врёшь?! Думаешь, тебе удалось провести меня вокруг пальца, и что я не знаю про то, что ты сегодня весь вечер трахал свою старуху-страхолюдину?

— Тебе что, завидно? — усмехнулся Руслан. — А насчёт старухи скажу так. Не понимаешь ты, глупая, что зрелая женщина подобна хорошо выдержанному коньяку. Поэтому с возрастом она становится только желаннее. Это молодые ничего не понимают в любви. А… — но Вика опять перебила мужчину.

— Да со мной кто только не мечтает переспать, ты даже не представляешь! А я, как идиотка, отдалась тебе. Потому что любила… — и, как бы в подтверждение своей искренности, Вика зашмыгала носом. Но её приём на мужчину не подействовал.

Пропустив последние слова Вики мимо ушей, Руслан тонко улыбнулся и ответил:

— Чтобы переспать, много ума не надо. Но не на каждой женщине хотят и готовы жениться мужчины. Поэтому, извини, Виктория, но твои слова — показатель низкого интеллекта. Тут реально нечем гордиться.

— Ты не понимаешь, Русик, — девушка снова перешла на крик, — что ваша разница в возрасте уже сейчас сильно бросается в глаза, а дальше будет только хуже. Зачем тебе жена-старуха? Да над тобой, — попробовала она надавить на самолюбие бизнесмена, — за глаза будут ржать все твои партнёры и сотрудники!

— Лёка — очень красивая, умная девушка, — с улыбкой заметил Руслан. — Я искренне горжусь ею! Да и потом, Вика, тебе не стоит забывать, что все люди рано или поздно стареют. Когда-нибудь это коснётся и тебя. Тогда я посмотрю, как ты запоёшь.

— Я никогда не состарюсь! — ответила амбициозная девушка.

— Дай-то бог, — пожал плечами Рус, — хотя я таких людей не встречал. Старение — абсолютно естественный процесс. Впрочем, мне пора спать. До свидания!

— Как, Русик, ты хочешь выставить меня посреди ночи на улицу?! — потрясённо прошептала Виктория. — Ты с ума сошёл! Так с будущей женой и матерью твоего ребёнка не поступают!

— Какие проблемы? Вызови такси! Хотя я думал, что ты приехала на своей машине.

— Я больше не сажусь за руль. Мне надо себя беречь, — ответила девушка, которой на днях пришлось продать свой автомобиль, чтобы погасить задолженность по кредиту. Ведь Вика, даже будучи в долгах, как в шелках, продолжала по-прежнему жить на широкую ногу. Но теперь бедной девушке приходилось ездить на такси.

— Ну, хочешь, я вызову сам? — устало сказал Руслан и потянулся к телефону.

— Нет, не надо! — завизжала Вика с таким видом, как будто, как минимум, увидела мышку. — Я хочу остаться, Русик, у тебя. Нам столько всего нужно обсудить!

— Послушай, Виктория, русским языком тебе говорю, — мрачно сдвинул брови Руслан, — я на тебе никогда не женюсь! Оставь меня в покое.

— Размечтался одноглазый! — хмыкнула Вика. — Между прочим, — солгала она, не моргнув глазом, — Софья Абрамовна очень обрадовалась, когда узнала, что у неё ожидается внук.

— У меня тоже есть, чем маму порадовать, — парировал Рус и улыбнулся, вспомнив Лёкиных двойняшек: конечно, его мама будет счастлива, когда он её познакомит с малышами. Ведь Софья Абрамовна обожает маленьких детей. Да и не полюбить Милану с Мартином — таких обаятельных, красивых и непосредственных, просто невозможно! Он и сам чувствует к ним такие тёплые чувства, такую искреннюю любовь, как если бы это были его родные дети.

Думая о детях, Руслан так отвлёкся, что не замечал, как его рот растянулся до ушей. Зато вспыльчивая по натуре Виктория сразу пришла в бешенство.

— Ты хочешь сказать, что твоя старуха забеременела? — побледнела Вика и тут же выпалила: А мне на это плевать! Я первая сообщила тебе, что жду ребёнка. Поэтому ты женишься на мне, и точка! Иначе я такой скандал закачу, мало не покажется. Подумай о здоровье своей мамочки, Русик! И старухи — тоже! Даже не надейтесь, что вы от меня так легко отвяжетесь.

Девушка, которая считала себя пупом земли — и не меньше, в ярости затопала ногами. Ведь мысль, что “старуха” вовсе не старая женщина и также может забеременеть от Руслана, ей просто не приходила в голову.

— Не говори глупостей, — сжимая кулаки, произнёс Руслан. — После праздника на твой счёт я переведу деньги. Да, ту самую сумму, в которую ты оценила свой отказ от ребёнка. Но ещё до этого, Виктория, мы с тобой подпишем договор, в котором будет всё до мелочей отражено: роды в клинике, которой я доверяю, регламент твоих встреч с нашим ребёнком, с кем малыш, когда он подрастёт, будет проводить выходные дни, а также каникулы. Я не собирался изначально так поступать, но ты меня довела, девочка. А теперь уходи! Видеть тебя не хочу! Когда договор будет готов, мой помощник свяжется с тобой.

— Я этого так не оставлю, запомни, Таиров! — разъярённая Виктория выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью и на ходу натягивая на себя одежду.

Послевкусие любви, или Долгая дорога домой

На предательски подгибающихся ногах глубокой ночью я сошла с трапа бизнес-джета. Ну ещё бы моим бедным ножкам не подгибаться, когда Руслан умудрился отлюбить меня за время короткого полёта из Санкт-Петербурга в Москву три раза подряд! Он собирался взять меня в четвёртый раз, но, к счастью, самолёт начал снижаться.

Блин, вот что называется молодость! Конечно, я имею в виду сейчас Руслана. Ему хочется и хочется. Как будто живёт последний день. И ничего, что завтра на работу. И это мне ещё повезло, что полёт так вовремя закончился.

Хотя, скорее всего, командир экипажа сообщил нам о снижении, но мы, занятые друг другом, в упор его не услышали. Зато почувствовали, как самолёт медленно снижается.

С большим сожалением взглянув мне в глаза, Русланчик был вынужден оторваться от меня и сесть. А я, пытаясь собрать свои, разъезжавшиеся в разные стороны ножки в одну кучу, потащилась в душ.

Правда, в голове мелькнула мысль попросить Руслана, чтоб он приказал экипажу ещё чуток полетать. Просто в небе. А мы тем временем повалялись на роскошной постели, отдохнули.

Постель в бизнес-джете и вправду была классной! Большая кровать с упругим пружинистым матрасом и полупрозрачным пологом, сквозь который было так здорово смотреть в чёрно-синее небо! Оно находилось так близко от меня, что хотелось высунуть руку из иллюминатора, чтобы коснуться неба рукой. Конечно, было бы здорово ещё немного продлить эти чудесные ощущения.

Но я воздержалась от своего рацпредложения, потому что у меня подозрение, что Русланчик не умеет просто так лежать и начнёт снова ко мне приставать. Но я же не железная!

Только попробуй это объясни изголодавшемуся по любви мужчине! Тут же закроет рот поцелуем и, как в известной песенке: “Эта песня хороша. Начинай сначала!”. О, нет, ни за какие коврижки!

Собрав всю свою волю в кулак, я вытащила себя из уютной постельки, набросила на плечи жёлтый махровый халатик с капюшоном, который мне подал Рус, и поплелась в душ.

Кстати, душ в бизнес-джете был обалденный! Один, большой, был прикреплён высоко над головой и лился, как дождь. А другой — поменьше, его можно было взять в руки и поливать себя со всех сторон, сколько душе угодно. Впечатление, будто я стою под водопадом.

Конечно, задерживаться в душе долго я не могла. Но на Русланчика разозлилась конкретно. Ну разве можно так мучить человека? И ведь отказывать Руслану мне было неудобно, когда он смотрел на меня, как голодная собака на сочную косточку.

А теперь я пытаюсь собрать себя по кусочкам, потому что всё тело стонет, ноет от сладкой боли. Боюсь, я вот-вот рассыплюсь. Ощущение такое, будто бы по мне пробежало стадо бизончиков, у которых было очень весёлое, игривое настроение.

Хотела бы я оказаться на их месте! Имеется в виду, на месте бизонов. Вот у кого не жизнь, а сплошная лафа. Целыми днями на природе, еда под ногами, и никакой тебе головной боли!

Или как там говорил поэт? “Ешь бананы, рябчиков жуй”? Это про бизонов, даже если они не едят ни бананы, ни рябчиков. У нас, у женщин, жизнь намного сложнее.

Скажем, в плане интима мой бывший меня особенно не баловал. Уж не знаю почему, но Кривоносу внушало большое опасение, если женщины начинали интересоваться, а тем более тянуться к сексу. Валерка таких женщин считал испорченными.

Ну а я верила, как дура, каждому его слову. Да и стыдно мне было мужу показывать, что мне чего-то хочется. Ещё подумает обо мне, что я женщина ненадёжная. В итоге, мягко говоря, малость одичала.

А вот Русланчик просто сразил меня наповал своим напором. Я не устояла. Теперь не то чтобы жалею, но ощущения какие-то странные, как будто побывала на поле брани.

Конечно, сама виновата. Столько времени держала оборону, и на тебе — поддалась харизме и обаянию Руслана! Говорила мне мама ещё, когда я была юной дурочкой, всем мужчинам от женщин нужно одно. Нет, они, безусловно, способны на любовь. Но я — давно отвыкшая от любви физической, не способна была сразу поднять секс в таких порциях.

Однако отказывать Русланчику тоже было неудобно. Это с одной стороны. А, с другой, я, что уж греха таить, сама к нему тянулась не меньше.

Ведь, когда спустя годы мы встретились с Русланом, я, хоть и была поражена тем, как он сильно изменился, возмужал, похорошел, поначалу всё равно видела в нём только своего бывшего ученика. А он взял меня по поговорке: “не мытьём, так катанием”. Теперь всё тело ноет.

Другое дело, что меня устроило, если б мы с моим зеленоглазым красавчиком целовались-обнимались, а вот всего остального можно было в разы меньше. Я же не железная! Только, как всегда, хорошая мысля приходит опосля.

Не представляю, как я завтра выйду на работу? Не скажешь же мастерам: “Извините, меня тут чересчур перелюбили. Так что вы, девчули, как-нибудь без меня, а я потом свой отгул наверстаю”. А уж как перед клиентами мне будет неудобно, если они заметят, что я хожу еле-еле! Наверное, в лучшем случае про меня подумают, будто я накануне хватила лишку.

И это — я, которую, как рассказали мне девчонки, одна наша постоянная клиентка назвала “истинной арийкой”, имея в виду мой сдержанный характер?! Да уж, спасибо Русланчику!

Блин, да это форменное издевательство над женщиной, которая сто лет не была в постели с мужчиной! И после этого, когда, наспех приняв душ, я кое-как выползла в салон, Руслан ещё догадался предложить мне шампанское! При этом его зелёные глаза сверкали, подобно изумрудным камням. Красивый, чертяка!

Правда, отказываться я не стала. Но это только потому, что мне нужно было срочно прийти в себя. И в данной ситуации прохладное шампанское было самое то. И особенно, когда ты пьёшь его в компании мужчины, который смотрит на тебя с нескрываемым восхищением, или даже больше…

Однако на обратном пути домой Руслан, глядя на меня смеющимися глазами, сказал, что у него такое ощущение, будто начались каникулы и предложил по такому случаю заехать в один уютный ресторанчик поесть мороженого. Подумав, что везде, где возможно, я уже по-любому опоздала, я решила согласиться и, в общем-то, не пожалела.

Мы классно провели время! Поглощая вкусное мороженое, мы вспоминали школу, где мне довелось поработать почти год. Русланчик рассказывал о своих бывших одноклассниках, чем они занимаются. Мне было приятно узнать, что Рус не зазвездился, а продолжает поддерживать с ребятами отношениях, и где-то они друг другу даже помогают.

Я рассказывала ему о своём детстве, как я любила летние каникулы, потому что папа катал меня на качелях, по выходным мы выезжали на речку ловить рыбу, а зимой катались на лыжах. Хорошее было времечко! В общем, мы здорово посидели.

И только, расставшись с Русланчиком, я освободилась от его чар и вспомнила, что, вообще-то, мне завтра на работу. А я мало того, что не успею выспаться, но у меня видок ещё тот.

Понятно, что мои домашние видят десятые сны. Но вдруг я столкнусь в подъезде с кем-то из соседей, что они подумают обо мне? Конечно, не фиг соседям по ночам шляться. Но если они будут выглядеть прилично, а я — нет, какие к людям могут быть претензии с моей стороны?

Одолеваемая такими тяжкими мыслями, я переступила порог своего подъезда. Ни-ко-го! На радостях я чуть не закричала: “Ура!”, но, к счастью, хватило ума от крика воздержаться. А то получилось бы, как в том бородатом анекдоте, когда один мужик среди ночи начал орать: "Люди! Люди!". Народ высунулся в окно, кто-то вышел на балкон, а мужик говорит: "Люди, а почему вы не спите?".

Ну вот и мой этаж. Выползаю из лифта, а на лестничной площадке курят две наши соседки: Лида и Оксана. Однако, нежданчик!.. И самое обидное, что они мне встретились, когда до моей квартиры оставалось рукой подать.

На дворе ночь, понимаешь ли, а этим кукушкам поболтать захотелось! Хотя у обеих лица подозрительно красные. Я поздоровалась и хотела юркнуть к себе, а Лида пропела:

— Ой, привет, Люсь! Ты откуда такая красивая?

— Вот язва! — чертыхнулась я про себя. — Красивая, ага! Это для Русланчика я в любом виде буду красавицей, но не в глазах женщин: мы все друг другу соперницы, — а вслух ответила:

— Где была, там меня уже нет.

— А чего так поздно-то? — подключилась к разговору Оксана. — Нормальные люди десятые сны давно видят.

Между прочим, с тех пор, как мы с Олей в этот дом въехали, не прошло ещё и двух месяцев, чтобы задавать людям такие бестактные вопросы. Ладно бы, мы знали друг друга с детства. Однако ссориться с соседями на пустом месте не хотелось. Пришлось поддержать беседу.

— Так и вы, девчонки, тоже ещё почему-то не спите, — подколола я болтливую соседку. Но с Оксаны всё, как с гуся вода

— У Лиды сегодня днюха, — сказала она, пытаясь сфокусировать на мне взгляд. — Ну мы с ней немножко засиделись.

— Немножко?! — я не сдержалась и рассмеялась.

Судя по виду моих соседок, они сели отмечать Лидин день рождения, как минимум, ещё в обед! Лида смутилась и давай оправдываться:

— Да нам, одиноким бабам, особо и заняться нечем после работы. Это ты, Люсь, пашешь в своём салоне, как стахановка.

— Тебе, Люся, Героя труда надо дать, — оживилась Оксана. — Лично я бы так не смогла.

Вспомнив нашу бурную ночь любви с Русланчиком, я мысленно простонала:

— Я тоже от себя таких подвигов не ожидала! — но ничего не сказала, только улыбнулась. На, на мою беду, у нетрезвых соседок моя улыбка вызвала подозрение.

— А что, Люся, ваш салон допоздна работает? — спросила вдруг Оксана, ещё минуту назад предлагавшая дать мне звание Героя труда. И тут до неё, блин, допёрло, что что-то не так.

— По-всякому бывает, — ответила я неопределённо, а Лида возьми и пристань ко мне:

— Слушай, Люсь, а давай, ты с нами полчасика посидишь? Днюха, сама понимаешь, только раз в год бывает. Посидим, покалякаем, как-никак соседи, — после чего она гостеприимно показала рукой на дверь своей квартиры но, потеряв равновесие, чуть не упала. Хорошо, Оксана вовремя пришла своей подружке-соседке на помощь.

— Посидим, покалякаем? — усмехнулась я про себя. — Ну как же! Вам просто хочется узнать, где я была, ну и вообще, как я живу, где мой муж и прочие подробности моей жизни.

— Спасибо, девочки, но мне завтра утром на работу, — ответила я и начала искать в кармане ключи от квартиры.

— Всем на работу, — пыталась раскрутить меня Оксана на посиделку и вдруг брякнула: А ты не на свидании ли была, соседушка наша? Что-то глаза у тебя, Люсь, больно блестят.

— Девчонки, вы бы на себя посмотрели в зеркало! — не выдержала я. — У вас они блестят не меньше.

Лида с Оксаной захихикали. Я помахала им ручкой и вставила ключ в замочную скважину.

Наконец, я вползла по стеночке в свою квартиру. Только выдохнула, а мне навстречу бежит Лёля с испуганным видом. Ё-моё, что за день? Как говорится, начали за здравие, закончили за упокой. Ладно, у меня — форс-мажор. Но все остальные почему не спят?!

Поговори со мною, Лёля! О чём-нибудь поговори…

— Люсь, ты где пропадала?! — вскрикнула Ольга при моём появлении. — Я тут, понимаешь ли, все подоконники изгрызла, тебя выглядывая. Правда, всё равно твой приход проглядела.

— Тс-с! — я приложила палец к губам и негромко рассмеялась. Увидев обеспокоенное лицо сестры, я вдруг расслабилась и уже не парилась по поводу того, что на дворе ночь, а завтра нужно на работу. Как хорошо, когда у тебя есть близкие люди! У меня до сегодняшнего дня были мои двойняшки, мама, бабушка и Лёля с Кристиной. А теперь появился ещё и Руслан.

— Ты что, Люсь, выпила? — испуганно спросила Оля и скомандовала: А ну, пошли на кухню!

— При условии, Лёль, что ты напоишь меня чаем, — с удовольствием всунув свои уставшие ноги в уютные тапочки, ответила я сестре и расслабленной походкой прошла за ней. Мысль о завтрашнем дне меня больше не беспокоила. И хоть я человек по натуре скрытный, сейчас мне захотелось поделиться с кем-нибудь своим счастьем. Оно прям просилось наружу.

— Ну-ка дыхни, красавица! — потребовала Ольга после того, как включила электрочайник. — Не сказать, что пьяная в дым, — сделала она вывод, — но на грудь точно приняла.

— Лёль, хватит играть роль злого полицейского, — попросила я её. — Давай, теперь ты будешь добрым полицейским? А то так неинтересно.

— Ну-ну, — хмыкнула Ольга. — А ничего, что я весь вечер схожу с ума? Ты ведь, Люсь, даже не предупредила меня, что куда-то лыжи навострила. Я сделала клиентке окрашивание и хотела попить кофе. Смотрю, а тебя нет ни на ресепшн, ни в комнате отдыха. Спрашиваю у девчонок, а они говорят, что ты смылась четверть часа назад. Я давай тебе звонить, но ты, дорогуша, сначала трубку не брала, а потом и вовсе телефон отключила. Ну что за дела, а?

— Лёля, не злись, — я поцеловала сестру в щёчку. — Твой первый звонок я, видно, не слышала, а потом, если честно, мне было уже не до разговоров. Ну, так получилось, понимаешь?

— Ладно-ладно, — добродушно проворчала Ольга. — Садись поближе к столу, чай, голодная?

— Не-а, — я запрокинула руки за затылок и откинулась на спинку стула. — Мне хорошо, Лёля.

— А ты, — посмотрела на меня сестра внимательно, — случайно не с Русланом встречалась?

— Как ты догадалась? — от неожиданности я снова выпрямилась на стуле. — Ну ты даёшь! Я-то хотела, Лёль, тебя загадками помучить.

— Так у тебя, Люсь, на лице всё написано, — усмехнулась Оля. — О таких случаях, дорогуша, в народе говорят: Счастья полные штаны!

— Да ну на фиг? — я аж присвистнула и посетовала: Блин, наверное, Лида с Оксаной, а я их только что на площадке повстречала, тоже обо всём догадались. Жаль! Я так шифровалась!

— Не переживай, — успокоила меня Оля, — наши соседи знают тебя только с положительной стороны. Но главное — они не знают Руслана, чтобы делать такие, далеко идущие выводы.

— Оль, я люблю тебя, — в знак признательности я погладила её по руке. — Ты всегда можешь найти какие-то нужные именно в данный момент слова.

— Да ладно, — Ольга смутилась. — Когда тебе, Люсь, хорошо, я тоже чувствую себя лучше.

— Мне не просто, Лёль, хорошо, — поправила я сестру, — я счастлива! Знаешь, мне хочется сейчас обнять весь мир! И всё, благодаря Русланчику.

— Раньше был Таиров, а теперь Русланчик? — по-доброму подколола меня Ольга и добавила: Не слушала ты меня, Люсь, а ведь я давно говорила, что Руслан — классный парень! За таким мужем, как за каменной стеной.

— Мне это уже однажды говорил дядя Абдулла, — улыбнулась я и, поймав Олин удивлённый взгляд, пояснила: Это хозяин овощного ларька, у которого я года три проработала, пока мой милый меня оттуда не уволил. А потом мы с тобой открыли салон.

— Вот видишь, — подхватила Ольга, — не одна я заметила, что Руслан может стать хорошим мужем и отцом.

— Ну насчёт отца я пока не уверена. Я, вообще, Лёль, пока ничего наверняка не знаю. Просто сейчас мне очень хорошо, понимаешь?

— Конечно, из Руслана получится отличный папа! — уверенно заявила в ответ Оля. — Милана с Мартином в нём души не чают, и он тоже очень хорошо к ним относится.

— О чём ты говоришь, Лёль? — отмахнулась я от её слов. — Дети уже не помнят Руслана. Они его один раз видели на Новый год и ещё как-то, когда были совсем маленькими.

— Да как же не помнят? — разгорячилась Оля. — Мелкие только сегодня с Русланом гуляли!

— Что?! — я на физическом уровне почувствовала, как мои глаза чуть ли не вылазят из орбит.

— Блин, я же обещала Руслану ничего тебе не рассказывать! — расстроилась Ольга.

— Раз сказала “а”, теперь говори “б”, — потребовала я от сестры, но, заметив её испуганный взгляд, тут же поменяла свою риторику. — Не бойся, Лёль, я ничего Русланчику не скажу!

— Ой, не знаю-не знаю, — продолжала сомневаться Ольга. — А вдруг, Люсь, ты забудешь, и я в случае чего крайней останусь?

— Да не боись! У меня, знаешь, какая память? Как у Штирлица!

— Ну, смотри. В общем, Руслан, а я об этом узнала от Кристины, на днях случайно увидел на улице детей. Точнее, — поправилась Оля, — это Милана его первой признала. А он потом повёл их в кафе. Сегодня после обеда пригласил детей в кино, позвонил Кристине, а дочка объяснила Руслану, что ей надо отпроситься у мамы. Ну я, недолго думая, сама его набрала.

— Но почему Руслан мне ничего не сказал?! — я начала хватать ртом воздух. Неужели Руслан догадался, что Мартин с Миланой — это его дети? Он что, надеется их у меня отобрать?..

— Ты что паникуешь? — не поняла Ольга. — Человек явно собрался жениться на тебе, и хочет поближе узнать детей, чтоб потом не было каких-то непоняток. Да о таком муже и отце, как Руслан Таиров, можно только мечтать!

— Тебе легко говорить, Лёль, — буркнула я в ответ.

Ведь сестра понятия не имеет, что Рус — биологический отец моих двойняшек. Мы с мамой и бабушкой скрыли тайну их рождения от всех родственников и знакомых. А зачем лишние разговоры? Учитывая, что двойняшки родились спустя менее года после нашего развода с Кривоносом, думаю, все уверены, что он — их папаша. Я не поддерживаю все эти домыслы, но в то же время и не опровергаю. В графе “отец” у малышей стоит прочерк. Это мои дети!

Всё моё прекрасное настроение тут же улетучилось. Мне стало очень страшно. Я сидела и перебирала в памяти разные моменты моей встречи с Русланом, пытаясь вычислить, знает ли Рус про своё отцовство?

Да, мы классно провели время, и мне даже кажется, будто я влюбилась в Руслана. Но если и допустить мысль, что мы поженимся, то я не хотела бы, чтобы он усыновлял детей. Никто не застрахован от развода. И я не хочу, чтобы кто-то претендовал на моих малышей.

Вон, даже про Киркорова писали, что он, чтобы не ссудиться в будущем за детей, решил прибегнуть к услугам суррогатной матери. Ну а в моём случае получился в некотором роде суррогатный отец… И мне нужно действовать на опережение.

— Люсь, а, Люсь, — вдруг донёсся до меня голос Ольги. — Слушай, а не дело ли это рук?..

Оля не успела договорить свою мысль, как я на её слова тут же испуганно отреагировала:

— Что?! Что ещё он натворил?

— Ты о чём? — Ольга посмотрела на меня с удивлением, покрутила головой и продолжила: Да мне пришло в голову, что, видимо, это благодаря Руслану в нашем салоне прекратились все проверки, а в интернете исчезли отрицательные отзывы.

— Почему? — после пережитого стресса я всё ещё не очень хорошо соображала.

— Ну не могло это — раз и просто закончиться! — в голосе Оли послышалась досада. — Это за нас явно кто-то попросил. А кому мы нужны, кроме Руслана Анваровича?

— Да ну?! — к тому моменту, перебрав в памяти все детали нашей встречи с Русланчиком, я пришла к выводу, что он ни о чём не подозревает, и мало-помалу стала приходить в себя.

— Что с тобой, Люся? — расстроилась Ольга. — Ты как-то странно сегодня реагируешь на всё, что я говорю.

— Так ты думаешь, Лёля, — заговорила я примирительным тоном, — что это Русланчик о нас позаботился?

— А больше некому, — похоже, Оля на меня всё ещё дулась. — Ладно, Люсь, пошли спатки. Ведь завтра не встанем. А у нас на носу 8-ое марта.

И тогда я попросила сестру:

— Поговори со мною, Лёля?

— О чём? — теперь сестра посмотрела на меня уже с подозрением. Может, думала, что я её разыгрываю, не знаю.

— О чём-нибудь, без разницы. Я не хочу, Лёль, спать. Потому что меня…

— Распирает от любви? — Ольга мягко улыбнулась.

— Да! Лёль, ты не представляешь, какой Русланчик классный! И мне теперь плевать на нашу разницу в возрасте. Я больше не думаю, что он — мой бывший ученик.

— Любви все возрасты покорны, — Оля понимающе кивнула головой. — Да и, вообще, Руслан уже давно большой мальчик.

— Он не мальчик, мужчина! Я горжусь Русланом! А ещё знаю, — сделала я признание, — что с ним мне не страшно будет состариться. Он — такой заботливый и ласковый, что мне даже не верится, что это происходит со мной наяву. Чем я заслужила такое счастье, не понимаю?

— Люсь, как же я рада за тебя! — Олины глаза увлажнились. — Милая моя, ты заслужила, ты выстрадала право быть счастливой. Но, знаешь, что я хочу сказать?.. — Лёля замолчала, как будто сомневалась, пойму ли я её правильно.

— Говори, Лёль, не бойся! — подбодрила я сестру.

— Не обижайся, Люсь, но ты не всегда владеешь собой, иногда можешь быть слишком резка, вспыльчива, даже несправедлива. Я боюсь, как бы ты дров не наломала. Руслан — восточный мужчина, и не потерпит глупых выходок. Извини, но, кроме меня, кто тебе скажет правду?

Ольга посмотрела на меня с некоторой боязнью в глазах. Я обняла её и пылко сказала:

— Я не могу потерять Руслана! Поэтому сделаю всё, чтобы мы были вместе. Я ведь тоже не железная, Лёль, и очень хочу быть счастливой.

В тот момент я и сама абсолютно искренне верила в свои слова. Но не зря говорят в народе: “Жизнь прожить — не поле перейти”…

Скажи мне: “Да!”

Весь день седьмого марта Руслан едва ли не летал на крыльях любви. Ему очень хотелось позвонить Лёке и сказать ей, как сильно он её любит. Но, понимая, что его любимая сегодня не выспалась после их бурной ночи, Рус не стал беспокоить Лёку и решил дождаться завтра, чтобы сразу поздравить её с праздником. А потом он хотел пригласить любимую слетать в гости к его школьному другу Роману и взять с собой детей.

Если Лёка согласится, Руслан собирался отпросить у Ольги Кристину. Ведь девочке будет обидно оставаться в Москве в то время, как Милана с Мартином отправятся в путешествие.

Руслан счастливо улыбался, представляя, какой восторг у ребятни вызовет полёт на бизнес-джете. Вряд ли дети, учитывая скромные возможности Лёки, летали когда-нибудь даже на обычном самолёте, а уж тут им точно будет чем заняться и что посмотреть.

В надежде, что всё получится, Руслан заранее созвонился с Романом. Тот сначала обалдел и даже стушевался, узнав, что ему надо ждать в гости их бывшую учительницу, но Рус смог убедить друга, что Лёка — клёвая девушка, и проблем с ней не будет. Тогда Ромка пообещал ему подумать над культурной программой для гостей.

В свою очередь, Руслан надеялся, что, оказавшись в родных местах, Лёка проникнется той доброй атмосферой и скорее будет готова сказать ему: “Да!” на предложение руки и сердца.

Что ни говори, Москва с её бешеным ритмом жизни и погоней за успехом держит людей в постоянном напряжении. В столицеможно работать, но жить однозначно лучше в глубинке.

И пусть бизнес не позволял Руслану вернуться на его малую родину, он, памятуя о том, что “дома и стены помогают”, решил сделать Лёке предложение именно там.

Как это будет происходить, Руслан пока не успел подумать. Единственная мысль, которая пришла ему в голову, — это то, что в родных местах любимая расслабится, а кроме того, в душе Рус рассчитывал на поддержку Миланы и Мартина.

Если Лёка, которая, как всякая нормальная мать, опасается, что дети не примут Руслана в качестве их папы, пусть убедится своими глазами, что он нашёл с малышами общий язык.

Однако радужным мечтам Руслана не суждено было сбыться.

Весь предпраздничный день его не оставляла в покое Виктория. Сначала девушка пыталась до него дозвониться, но Рус не отвечал на её звонки. Тогда Вика забросала его сообщениями в Ватсапе.

Виктория требовала, чтобы Руслан немедленно на ней женился. Причём девушка вела себя так, как будто накануне между ними не было тяжёлого разговора, когда взбешённый Руслан сказал ей, что после праздника его помощник подготовит договор и свяжется с ней, а после подписания бумаг он переведёт деньги на банковский счёт Виктории.

Что удивило и вместе с тем позабавило Руслана, пребывавшего в благодушном настроении, свои требования Вика объясняла тем, что она хочет, чтобы свадебное платье подчеркнуло все достоинства её фигуры, пока срок её беременности ещё не очень большой. Но потом он посмотрел на это под другим углом зрения.

— Какая ко всем чертям из Вики мать?! — мысленно возмутился Руслан, читая её сообщения. — Она, как всегда, думает только о себе. Нет, я ни за что не отдам ей ребёнка! Главное, чтоб Вика подписала договор, где будет расписано буквально всё. Иначе, учитывая Викины семь пятниц на неделе, она вынесет мозг и мне, и нашему малышу. Я сам буду заботиться о нём!

Своими сообщениями Виктория доставала Руслана до самого вечера, а он, возбуждённый мечтами о будущем, в котором видел себя вместе с Лёкой, кое-как смог сконцентрироваться на работе.

Утром восьмого марта Руслан перед работой заехал к своей маме, чтобы поздравить её с праздником. Софья Абрамовна сыну очень обрадовалась. Правда, смотрела на него с каким-то беспокойством в глазах, но ни о чём его не расспрашивала. Захочет — расскажет сам.

И хоть из головы Софьи Абрамовны не выходили слова Виктории, в семье Таировых было так принято, что родители в жизнь сына не вмешивались даже, когда он был подростком, а теперь, когда Руслан стал взрослым, и подавно.

В приподнятом настроении Руслан поехал в свой офис. По дороге набрал Лёку. Но она его звонку почему-то не обрадовалась.

— Здравствуй, любимая, и с праздником! — радостно сказал Руслан, услышав родной до боли голос. Однако Лёка сухо ответила:

— Спасибо.

— Наверное, моя маленькая куколка, ты сейчас очень занята и не можешь разговаривать? — догадался Руслан, постаравшись не выдать своего разочарования.

— Нет, — тем не менее в голосе Лёки прозвучали явные нетерпеливые нотки, как будто она хотела как можно скорее закончить с ним разговор.

У Руслана ёкнуло сердце. Таким холодным, отчуждённым тоном Лёка не разговаривала с ним даже до их прекрасной ночи в бизнес-джете. Они не виделись всего чуть больше суток. Что могло за это время случиться?

Может, ему только показалось, что Лёка осталась всем довольна, а на самом деле он её не удовлетворил? Но почему она не скажет ему об этом прямо в глаза? К чему дурацкие игры в кошки-мышки? К чему эта демонстративная холодность? Мрачно сдвинув свои широкие брови на переносице, Руслан отрывисто сказал:

— Я бы хотел свозить тебя вместе с детьми на нашу малую родину, — а в ответ услышал:

— Спасибо, но у меня совершенно нет времени.

— Но ведь сегодня праздник! — не мог поверить Рус, что ему этот странный разговор с Лёкой не снится.

— Извини, мне больше нечего добавить, — и Лёка отключилась от связи.

Какое-то время Рус сидел на заднем сиденье автомобиля, глядя перед собой невидящим взглядом. Какая муха укусила Лёку? Они ведь договорились, что сегодня встретятся, просто потом Руслану пришло в голову слетать вместе с Лёкой и детьми к Ромке! Ему так хотелось их порадовать, но, кажется, любимой его идея не понравилась.

Более того, у Руслана сложилось впечатление, будто Лёка от него что-то скрывает, либо не хочет посвящать его в какие-то свои проблемы. Но они же друг другу не чужие!

С большим трудом бизнесмену удалось взять себя в руки и по приезду в офис поздравить своих сотрудниц с праздником. Кажется, у Руслана не очень получилось сделать хорошую мину при плохой игре, но он сделал всё, что было в его силах. К счастью, женщины скоро отвлеклись на подарки, а всё, что не успел им договорить шеф, сказал в своей речи вице-президент компании.

Таиров долго ломал голову, пытаясь понять, что случилось с Лёкой. Наконец, наступив на горло своему самолюбию, он снова её набрал. Однако любимая не ответила, а затем стала сбрасывать все его звонки.

Тогда Руслан позвонил Ольге. Лёкина сестра сказала, что сейчас очень занята и пообещала позвонить ему позднее. Но звонка от Ольги он так и не дождался.

Взбешённый донельзя Руслан созвонился с Романом и отменил все приготовления. Потом отправился домой. Пожалуй, ещё никогда в жизни он не чувствовал себя настолько плохо и одиноко.

На восьмое марта дарят всем подарки…

Я так боялась выходить на работу седьмого марта после того, что у меня было с Русланом, и потом ещё нашей с Лёлей посиделки на кухне, а оказалось, мои волнения были напрасны. Потому что весь этот день я не ходила, а летала. На своём примере я убедилась, что любовь придаёт человеку силы. Горы свернуть, или, может быть, реки повернуть вспять? Легко!

Глядя на меня, Оля улыбалась и также успевала всё делать. Конечно, у Лёли не было таких физических и эмоциональных нагрузок, как у меня, но спали-то мы обе всего ничего! И тем не менее, без ложной скромности, мы с сестрой держались достойно.

А сколько комплиментов я услышала от клиентов, не сосчитать! И красавица-де я, каких ещё поискать, и характер у меня замечательный, и быстрая я, как лань.

Слушала я людей, слушала, и аж саму себя зауважала. И поэтому меня сильно удивила наш мастер-универсал Полина, которая весь день ходила не в настроении. На носу — женский праздник, а она — никакая. Я и так её тормошила, и этак, но всё без толку, хоть ты тресни!

Улучив свободную минуту, я зашла в комнату отдыха выпить кофе и там опять наткнулась на грустную Полину. Вообще, Поля у нас трудяга ещё та, даром, что не замужем. Казалось бы, за собой следит, хорошо одевается, денег на себя не жалеет. Однако с личной жизнью не ладится, и не только у Полины, а у большей части наших мастеров. Почему — не знаю?

Но несмотря на это, я никогда не замечала, чтобы Полина хандрила. А сегодня услышала, как она просила Олю её подменить. Тогда я предложила Поле, чтоб она пошла домой. Ясен пень, нам без неё будет непросто в предпраздничный день, ну так и толку от Полины нет.

Зато Поля хотя бы отдохнула. Завтра-то, вообще, присесть не удастся. Восьмого марта все женщины стараются выглядеть красиво. Восьмого марта все дороги ведут в салон красоты.

Но Поля отказалась. Спряталась от всех в комнате отдыха и, наверное, в сотый раз слушает на телефоне одну и ту же грустную песню.

На восьмое марта дарят всем подарки,

А тебе я эту песню написал.

Ну, в общем, это дворовая песня про то, как одна девчонка бросила парня, а потом поняла свою ошибку, но было поздно. А кого могла бросить Поля, недоумевала я, если у неё никого не было и нет? В чисто женском коллективе жизнь каждого сотрудника, как на ладони.

В который раз я попробовала привести своего мастера в чувство. А то чувствуешь себя как-то не комильфо, когда тебя распирает от счастья, а кому-то рядом в это же время — плохо.

— Полин, давай выпьем кофе? Сколько можно грустить? — сказала я ей, а она вдруг заявила:

— Слушай, Люсь, почему жизнь так несправедлива? Эта деваха, — кивнула она на телефон, — сама его бросила, а он ей ещё и песню написал! — и давай рыдать: А-а-а! За что мне такое? Я тоже хочу, чтоб на восьмое марта мне дарили подарки, хочу любить и быть любимой.

— Так это же просто песня, — не поверила я собственным ушам. — Автор её придумал, а такой истории, может, и вообще не было. Ты, вообще, соображаешь, Поля, что говоришь?

— Всё равно мне обидно! — не захотела меня услышать Полина. — Кого-то во-он, как любят, и как из-за них страдают, а других бросают, да ещё прям перед 8-ым марта! Как мне теперь жить, Люся, я не знаю?

— Ну не фига себе? — присвистнула я про себя. — Правильно народ подметил: “в тихом омуте черти водятся”. Хотя, — тут же пришла в голову следующая мысль, — может, и насчёт меня девчонки тоже ни о чём не догадаются? Не хотелось бы мне, чтоб меня обсуждали все, кому не лень. Надо поменьше улыбаться и почаще хмуриться. Впрочем, о себе я подумаю потом. Сейчас главное — вытащить из депрессии Полину!

— Поль, плюнь на него? — попросила я своего мастера. — Если он сделал тебе такую подляну перед женским праздником, значит, парнишка с гнильцой. И хорошо, что вы расстались, а то потом ты бы ещё больше к нему привязалась, и расставание прошло больнее.

— Не могу я плюнуть! — неожиданно заголосила Полина. — Мне без Парвиза жизнь не мила.

— Без Парвиза?.. — переспросила я, плотнее притворяя дверь комнаты. — Он что, приезжий?

— Из Таджикистана, — всё тем же несчастным голосом ответила Поля.

— Так у него, небось, жена, дети? — предположила я, припоминая всё, что мне приходилось слышать о случаях, когда девушки влюблялись в гастарбайтеров. — Тогда, дорогуша, у вас по-любому ничего не получилось бы. Сама понимаешь, в Средней Азии сильны традиции. Но главное — там не принято разводиться. Таджики за свою семью обеими руками держатся.

Сказала эту, в общем-то, правильную вещь, а у самой вдруг сердце захолонуло от волнения. Русланчик-то мой тоже не русский! Как бы его родня не захотела помочь ему сделать свой правильный выбор? И тут как будто в подтверждение моих страхов Полина выдала:

— Нет у моего Парвизика ни жены, ни детей! — замотала она головой. — Его родители домой вызвали, сказали, что нашли ему подходящую невесту из местных, хотят свадьбу сыграть.

— Ё-моё! — я побледнела. — Вон оно, как в жизни-то бывает! Нет, насчёт той истерички, что устроила в нашем салоне скандал, я не переживаю. Руслан честно рассказал, что между ним и его сводной сестрой были кратковременные отношения, но это всё в прошлом. А я моему любимому верю! Но…

У меня волосы на голове дыбом встали, когда я подумала:

— Может, и Русланчика его бабушка с дедушкой захотят женить на выбранной ими невесте? Они вроде бы живут в горном ауле. А там обычаев придерживаются поболее, чем в городе. К тому же, мой милый к старшим в их роду, как я поняла, относится с большим почтением.

И тем не менее виду, что мне самой теперь тоже хреново, я не подала. Просто сделала себе виртуальную зарубку в памяти, что нужно ко всему быть готовой, чтобы потом не рвать на себе волосы. А Полинку, конечно, жаль.

Блин, доходила девка до тридцати пяти, и попала, как кур в ощип! Вряд ли её парень пойдёт против воли своих родителей. Уж на что у моего Русланчика русский менталитет, да и то я не уверена, что в случае чего он выберет меня, а не поступит так, положено по их обычаям. Не каждой девушке по зубам тягаться с седым Востоком. Но вслух, конечно, я выразилась немного иначе:

— Вот видишь, Поль, — я прижала к своей груди зарёванную Полину, — как говорится, что и требовалось доказать. Пусть нет у него жены, зато появилась невеста. Отпусти парня, вырви его из своего сердца, и начни новую жизнь!

Сказала я эти слова бодрым тоном, типа: мы победим, а у самой на душе заскребли кошки. Всегда легко советовать другим. Но вот, как рассудить свою собственную жизнь? Хотя в ту минуту я и не подозревала, что мои отношения с Русланом, которые только-только стали налаживаться, покатятся в тартарарары. Хотя ни он, ни я не будем в этом виноваты. Просто так сложились обстоятельства.

— Не могу! — из глаз Полины градом покатились слёзы. — Я люблю Парвиза, он любит меня. Это правда! Но что делать с той девушкой, просто не понимаю?

— Убить, — я грустно усмехнулась, думая о своём. А Полина, к моему ужасу, поняла меня буквально и прям встрепенулась, типа я подсказала ей решение проблемы. Блин, какими же мы, бабы, иногда бываем дурами, слов нет!

— Ты думаешь, Люсь, что другого выхода нету? Хотя, если честно, я тоже думала об этом. Но она, эта чёртова невеста, находится далеко. И даже не в Душанбе, а ещё дальше. Как бы мне до неё добраться? В Таджикистан, небось, виза нужна. Люсь, ты их правил не знаешь?

— Поль, ты что, рехнулась?! Я просто пошутила, понимаешь?

— Мне не до шуток, — не успокаивалась Полина. — Я не могу отдать своего Парвизика фиг знает кому. Мы любим друг друга!

— Ё п р с т! — я прям вскипела. — Кого-нибудь другого встретишь! На твоём Парвизике свет клином не сошёлся. Что, в России мужики перевелись, что ли?

— А ты бы смогла самой себе, Люся, такое посоветовать? — вдруг вскинула на меня Полинка свои большие голубые глазища. — Только честно!

— Не знаю, — подумав о Русланчике, я реально растерялась. Разве можно отказаться от своей любви? Это же всё равно, что резать по живому. — Поля, бедная моя, как я тебя понимаю!

Мы с Полинкой обнялись и зарыдали в два голоса. Каждая плакала о своём, а я понятия не имела, что уже утром следующего дня буду опять плакать.

Да, “на восьмое марта дарят всем подарки”, а кто-то встречает этот праздник совсем иначе. Наряду с Полиной я оказалась в числе тех, кому не повезло…

Как обухом по голове

Восьмого марта мы с Олей ехали на работу, когда у меня вдруг зазвонил телефон. Подумав, что это Руслан хочет с утра пораньше поздравить меня с праздником, я ответила, но звонок сорвался. Впрочем, я не очень огорчилась, потому что номер был незнакомый.

— Кто это? — поинтересовалась Лёля, и с улыбкой спросила: Наверное, Руслан Анварович?

— Нет, — покачала я головой. — Номер, вообще, левый. Скорее всего, кто-то просто ошибся.

— Ну-ка, покажи? — сестра потянулась к моему телефону и очень удивилась: Тебе звонили, Люсь, из Германии! У меня там одноклассница живёт, я их международный код знаю.

— Да, ошиблись, говорю! — я улыбнулась, ведь сегодня я ждала звонка от Русланчика. Вчера он почему-то мне не позвонил. Зато сегодня мы не только поговорим, но ещё и встретимся. По такому случаю я нарядилась, а Лёля сделала мне дома укладку. В общем, я была готова идти на свидание.

Все мои былые страхи за детей вдруг отодвинулись в сторону. Я, как девчонка, влюбилась по уши в Руслана, и даже самой себе в душе немного завидовала. Было очень здорово!

— Слушай, Люсь, — Ольга вдруг побледнела, — а это, случаем, не Валерий Николаевич?

— Не поняла? — я с удивлением посмотрела на Лёлю. — Он что, теперь живёт в Германии? А ты откуда об этом знаешь?

— Я что, тебе не рассказывала? — теперь пришёл черёд удивляться Оле. — Наверное, забыла.

— С недельку назад, когда нас оставили в покое проверяющие, — начала она свой рассказ, — я позвонила в мэрию. Представилась родственницей Валерия Николаевича и сказала, что я не могу якобы до него дозвониться. А мне ответили, что он типа уволился по собственнному желанию, и что в стране его нет.

— Но для чего, Оль, ты это придумала? На тебя это так не похоже!

— Ну просто, — смутилась бедная Лёля, — хотела убедиться, что нам от него больше не нужно ждать никаких подвохов. А то радости мало жить с постоянной оглядкой.

— Есть такое, — кивнула я головой, — и, не сумев скрыть своего разочарования, спросила:

— Так, значит, он уволился сам? С такого хлебного места, ну надо же?

В ответ Ольга рассмеялась и сказала:

— Думаю, на самом деле Валерия Николаевича ушли. Но у нас о таких вещах говорить, сама знаешь, не принято. Чиновники своих не сдают. Хотя мне удалось узнать, что наш дорогой Валерий Николаевич теперь находится в Германии.

— И он так быстро уехал? А я слышала, что, не имея на руках приглашения от родственников или знакомых, в Германию так просто не попадёшь.

— Это правда, — согласилась Лёля и снова рассмеялась. — Но если у человека есть немецкий паспорт, ему всегда дорога открыта!

— Будем надеяться, что кто-то ошибся номером, — сказала я, чтобы сестра успокоилась. Но тут у меня зазвонил телефон. Звонили опять с того же номера. Ужасно заинтригованная, я ответила. Ведь мне ещё никто и никогда не звонил из-за границы.

— Здравствуй, дочка, — раздался в трубке старческий мужской голос, который говорил по-русски с заметным акцентом. — Наконец-то, я до тебя дозвонился!

— Наверное, кто-то из наших, кто давно уехал, — подумала я, — и уже успел подзабыть язык.

Хотя в сердце кольнуло. Ведь я сразу вспомнила папу. Мне его очень сильно не хватает. Ну и что с того, что мне уже за тридцать? Мы все — дети, пока живы наши родители.

Конечно, у меня есть мама, бабушка. Но папа всегда занимал в моей жизни особое место. Поэтому боль потери с годами не утихает.

— Простите, но вы ошиблись номером, — ответила я вежливо.

Тогда у меня уточнили, жёстко отняв всякую надежду на ошибку:

— Это же Людмила Пельтцер, всё верно?

— Да, — с трудом сумела я выдавить из себя и сразу закашлялась. Ольга посмотрела на меня с беспокойством в глазах, но смолчала. Впрочем, ответить я в любом случае не смогла бы.

— Наконец, я услышал тебя! — в голосе незнакомца прозвучало искреннее воодушевление, а я сильно разозлилась. Моего папы давно нет. Похоже, кому-то захотелось меня разыграть? Но для чего?! Или этот человек не понимает, что есть вещи, над которыми нельзя шутить?

— Вы ошиблись, очень сожалею, — ответила я сухим и бесстрастным тоном, чтобы пресечь на корню любые попытки моего шантажа или розыгрыша, — и отключилась от связи. А сама с трудом удерживалась, чтоб не перейти на французский. Блин, сколько идиотов на свете?!

— Хотя, — вспомнив Олины слова, подумала я, — не удивлюсь, если этим идиотом окажется Валерий Николаевич. Может, неслучайно мы о нём именно сегодня вспомнили? Решил мне таким образом досадить, ведь этот урод в курсе, что мой папа давно умер. Нет, голос не его. Но разве трудно кого-то попросить сказать пару слов? В Германии наших полно.

— Кто это был? Что он хотел от тебя, Люся? Почему вы так мало говорили? — забросала меня Ольга вопросами.

— Походу, Валерий Николаевич захотел о себе напомнить, — я нахмурилась, но затем со злой весёлостью в голосе добавила. — Сам идиот, и при этом других людей за дураков держит! Но со мной этот номер не прокатит!

— Расскажи, Люсь, что он выкинул? — Оля оживилась, даром, что мы стояли в пробке. А тут такая новость! Хотя Лёля ещё не знала, в чём именно она заключается. Но ведь интересно, зачем я вдруг понадобилась слинявшему за кордон чиновнику.

— Не придумал ничего лучшего, как назваться моим отцом! — возмущённо сказала я Лёле и добавила: Вот, народ пошёл: ни бога, ни чёрта не боятся! А ведь мы его только вспоминали!

— Он что, сказал: Здравствуй, Люся, я — твой отец? — Оля обеспокоенно посмотрела на меня и почему-то покраснела. Но я в тот момент не придала этому значения, и кивнула головой.

Вдруг телефон снова зазвонил. Как и следовало ожидать, опять всё тот же международный номер телефона.

— Блин, он меня уже достал! — я потянулась к трубке. — Сейчас я ему скажу всё, что думаю о нём и о его родителях. Наверное, Валерий Николаевич этого добивается? Кого-то сейчас с праздником, понимаешь ли, поздравляют, а мне один идиот нервы трепет!

Мне и, вправду, стало ужасно обидно и за себя, и за папу. Да Валерий Николаевич мизинца его не стоит, но покусился на святое, мразь!

Ольга заёрзала на сиденье и попросила меня:

— Люсь, не отвечай. Да ну его лесом! Зачем ты будешь портить себе настроение?

Но я, охваченная праведным гневом, сестру не послушалась и гаркнула в трубку:

— Слушайте, какого рожна вы мне звоните? Ведь вы знаете, что мой папа умер? А вы, идиот, смеете насмехаться над чувствами чужих людей! Да чтоб вам!.. — но договорить я не успела. Мужчина прервал мою речь словами, которые как будто обухом огрели меня по голове:

— Люся, я должен сказать тебе правду, которую Нина все эти годы скрывала от тебя, дочка. Твой родной отец — это я.

— Что за ерунду вы несёте? — я начала хватать ртом воздух. — Не смейте мне больше звонить, вам понятно? А я больше не буду отвечать на ваши звонки!

— Что, всё-таки Валерий Николаевич объявился собственной персоной? — спросила у меня Ольга, и тут же посоветовала: А ты его, Люсь, заблокируй, и все дела.

Но я не могла так просто взять и остановиться.

— Вы, знаете, кто вы? Да, если бы не ваш возраст, я вам это объяснила популярным языком! Для вас, нехороший вы человек, нет ничего святого!

— Ты можешь, девочка, мне не верить, но Сергей Пельтцер тебя просто воспитал, а родной отец — это я. Так получилось, что мы с твоей мамой расстались ещё до твоего рождения, и, назло мне, Нина записала тебя на моего младшего брата. Но теперь, когда я уже стою одной ногой в могиле, я понял, что не имею права дальше молчать. Доченька моя, я люблю тебя! Ты — моя единственная наследница, ведь других детей у меня нет.

— Неправда! — я бросила трубку. Меня колотило от гнева, обиды, возмущения. Блин, ну что за люди? Кому-то на восьмое марта дарят подарки, а меня обухом, обухом! И ладно бы речь шла обо мне, но какая-то мразь захватила прицепом ещё и моего папу.

Телефон опять зазвонил…

Кто виноват и Что делать?

— Люсь, — просила меня Ольга, — подумай, пожалуйста, ещё раз? Зачем тебе ехать фиг знает куда? А главное — ради чего?

— Не могу я, Лёль, не поехать. Если Он умрёт, не повидав меня и двойняшек, я себе потом места не найду. Совесть меня замучает, понимаешь?

— Зря ты его слушаешь, — Оля смотрела на меня с отчаянием в глазах. — Лучше бы позвонила тёте Нине, поговорила с ней обо всём откровенно. А то повелась на сказки не пойми кого.

— Так ты сама, Лёль, говорила, — вскипела я не на шутку, — что слышала про эту непонятную историю с двумя братьями! А теперь пошла на попятную.

— Ну, слышала что-то краем уха, — буркнула Ольга. — Но это ещё ничего не значит! В конце концов, мало ли какие обиды случаются между родственниками? Может быть, дядя Антон для того тебе и позвонил, чтобы ещё раз насолить вашей семье? Ему-то что? Он в Германии, я так понимаю, хорошо устроился. Но никак не успокоится, что родным до него нет дела. Ну, как та собака на сене, понимаешь, Люсь?

— Лёля, ты не слышала его голос, — возразила я сестре. — Он с трудом разговаривает. Как я могу плюнуть на просьбу умирающего человека? Не по-людски это, пойми, пожалуйста?

— Ой, не знаю! — продолжала сомневаться Ольга. — Я слышала однажды разговор моей мамы с отцом. Так вот, мои родители вспоминали дядю Антона не самыми ласковыми словами за то, что он уехал в поисках лучшей жизни в Германию, а на своих родных тупо забил. Теперь, видишь ли, опомнился.

— Твоей маме, Лёль, конечно, было обидно за свою сестру. Но людей нужно прощать. Сама подумай, кто не ошибается? В жизни всякое бывает. К тому же, Ему, как Он мне объяснил, все эти годы было не до родственников. С одной стороны, надо было заниматься бизнесом, а, с другой, здоровье Его уже давно подводило. Что тут не понять?

— Мать Тереза ты наша! — возмутилась Ольга. — Лично я не верю, что у дяди Антона не было ни одной свободной минуты, чтоб позвонить, если не тёте Нине, то тебе. Скорее, я поверю своим родителям, когда они называли его эгоистом, который привык жить только для себя.

— Лично я не могу судить о человеке, которого ни разу не видела в глаза, — ответила я устало.

У меня, и вправду, сил не осталось говорить о человеке, который представился моим отцом. Нет, я тоже что-то слышала, что у моего папы есть старший брат, который много лет назад уехал на ПМЖ в Германию. Но у нас в семье не любили вспоминать про дядю Антона, и я никогда не задавала родителям лишних вопросов.

И вдруг этот человек мне позвонил. Судя по голосу, Он очень сильно волновался, а, кроме того, оказался на редкость настойчивым. Собственно, эти два момента меня подкупили, и я в конце концов ответила на звонок.

С Его слов, Он дружил с моей мамой, любил её, и когда появилась возможность переехать на свою историческую родину, Он решил, что ему подвернулся хороший шанс изменить их жизнь. Но моя мама уезжать из России наотрез отказалась, ссылаясь на то, что это её родина и что она ни за что не оставит свою маму. Хотя в нашем же райцентре проживала ещё одна дочь бабушки, в соседнем районе жила тётя Галя — старшая дочь бабушки и мама Ольги, и по идее, бабушка, если что, могла бы переехать к любой из дочерей.

— Но Нина не захотела меня слушать, — сказал Он сокрушённым голосом. — Ты же знаешь, дочка, свою маму. Если Нина что-то втемяшит себе в голову, это уже ничем не выбьешь.

— Не надо так о моей маме, — попросила я Его, хотя в душе знала, что Он прав.

— Нет-нет, я не имел в виду ничего плохого! — мне показалось, что Он испугался, как бы я, обидевшись на Него, не бросила трубку. — Нина — прекрасный человек и хорошая дочь. Она сделала свой выбор. А я, — Его голос прозвучал печально, — был молод и хотел увидеть мир, хотел реализовать свои амбиции. Надеюсь, дочка, ты меня понимаешь?

— Наверное, — ответила я неопределённо, и попросила: А вы не могли бы не называть меня дочкой? От этого обращения мне как-то не по себе. К тому же у меня есть папа, точнее, был.

— Да-да, понимаю, — Он тут же правильно отреагировал, что тоже пришлось мне по душе. — Прости меня, пожалуйста, Люся? Просто у меня, кроме тебя, других детей не было и нет. И теперь я радуюсь, когда говорю это слово — дочка. Но если тебе это неприятно, я не буду.

— Спасибо, — я сухо Его поблагодарила. Да, собственно, о чём говорить с человеком, пусть даже это твой родственник, если вас ровным счётом ничего не связывает? Мало того, этого дядю Антона я в жизни не видела. Знала, что есть такой человек на свете, и всё. А теперь…

Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, я испытывала ужасную тоску, обиду и даже панику из-за того, что, если верить дяде Антону, мои близкие мне всю жизнь лгали. С другой, я не могла поверить, что мой папа — это на самом деле мой дядя по отцу.

Да, у нас в семье имелись какие-то недомолвки. Хотя ради справедливости скажу, что не у нас одних. Скажем, одна моя школьная подруга, будучи уже взрослой девушкой, выяснила, что у неё есть брат, который, поссорившись с родителями, ушёл из семьи, когда она была ещё совсем маленькой. Но потом, узнав о смерти отца, он приехал на похороны. Так Алёна с ним и познакомилась. Теперь мужчина тепло общается и с сестрой, и с другими родными.

В свою очередь, я не раз замечала, как моя мама нервно реагировала, если речь ненароком заходила о Германии. А в детстве однажды, играя под окном с куклой, я услышала обрывок маминого разговора с её сестрой, тётей Галей. Они разговаривали по телефону и, отвечая на какой-то вопрос Олиной мамы, она сказала, чтобы та не напоминала ей про Антона, что он — тот ещё жук, и что мама рада, что он уехал из России.

Всё это наводило на мысль, что моя мама и вправду когда-то дружила с дядей Антоном, а потом между ними пробежала чёрная кошка, а мама вышла замуж за его младшего брата.

Однако я росла довольно сообразительной девочкой, чтоб не ставить родителей в неловкое положение своими неудобными вопросами. А теперь я прям не знаю, что и думать. Ведь я очень люблю своего папу. Мне его сильно не хватает. И вдруг некий человек заявляет мне, что это он — мой отец.

Я так глубоко задумалась, что вздрогнула, услышав неожиданно голос Ольги:

— Да если бы дядя Антон и вправду являлся твоим отцом, Люся, то где он был столько лет?

— Опять двадцать пять! — я мысленно простонала, но пришлось разъяснить свою позицию:

— Я же тебе сто раз объясняла, что Он не беспокоил меня из-за их договорённости с мамой! А мама, естественно, ни в чём не признается. Никто не любит ворошить прошлое. И к тому же, все родители хотят выглядеть в глазах своих детей идеальными, ну или хотя бы просто положительными. Плюс моя мама, как все учителя, человек очень консервативный.

— А я бы на твоём месте, Люсь, поговорила, прежде чем, бросив всё, ехать в такую даль, — продолжала настаивать на своём Ольга. — Ведь ты сейчас не только свой бизнес оставляешь, но, что ещё хуже, — Руслана.

— Так я же ненадолго уезжаю! А что касается Руслана, извини, мне пока совсем не до него.

— Как бы потом поздно не было, — заметила Ольга и посмотрела на меня как-то испуганно.

— Если Руслан — моя судьба, — ответила я твёрдо, — тогда он всё поймёт. Но я, правда, сейчас не могу с кем-либо разговаривать. У меня и так от этой новости голова кругом идёт.

— Может, и так, — неуверенно сказала Лёля. — Но с тётей Ниной можно же было поговорить! Вот я от своей мамы никогда ничего не скрывала.

— Блин, сколько можно твердить об одном и том же?! — разозлилась я про себя, но ответила:

— Думаешь, я не знаю, что мама скажет, что это — брехня? Пойми, Лёля, разговор с мамой всё равно ничего не изменит? Но зато я потратила бы на него и время, и нервы. А мне нужно морально подготовиться к встрече. Меня внутри всё ещё потряхивает, понимаешь?

— Но попытаться-то можно было, — сказала Оля упавшим голосом. Однако я на это сказала:

— Я не хочу, чтоб мама узнала о Его звонке. Не хочу, чтоб ей было больно. Пусть она думает, что я не знаю о том, что в молодости у неё был роман сначала с одним парнем, а затем с его братом. А уж из-за чего они с Ним расстались — не моего ума дело.

— Вот тут я с тобой, Люсь, соглашусь, — смягчилась Ольга. — У тёти Нины и так-то болячек всяких хватает. А если она узнает, что спустя столько лет у тебя объявился якобы папашка, она и вовсе сильно расстроится. Не дай бог, ещё сляжет.

— То-то и оно, — я коротко вздохнула и, не удержавшись, сказала:

— Не понимаю я, Лёль, что с тобой? Я всегда восхищалась твоим здравомыслием, а ты вдруг в панику ударилась! По-моему, ты так не переживала даже, когда согласилась на переезд в Москву. Хотя, по мне, менять свой жизненный уклад, ехать с ребёнком ой, как непросто!

— Ну так мы с Кристинкой не ехали в неизвестность! — удивилась Оля. — Я знала, Люсь, что ты меня поддержишь. А кто тебе в случае чего придёт на помощь в Германии?

— Ты так говоришь, как будто я с детьми собралась в глухую тайгу, — я покачала головой и попросила сестру: Лучше бы, Лёля, ты помогла мне собрать вещи Милана и Мартина, а то я не успеваю. Времени в обрез!

— Как это всё не вовремя! — Оля полезла в шкаф, и опять остановилась. — Руслан мне звонил несколько раз, а я трубку не стала брать. Что ему сказать, не представляю?

— Ничего не говори! — сложила я руки на груди. — Это наши, семейные дела. Рус тут вообще ни при чём. Да я сама пока не знаю, чем закончится наша с Ним встреча? Может, мы в пух и прах разругаемся, и я сразу же вернусь обратно. Тогда, какой смысл посвящать Руслана в эту историю? Мне и самой в ней не всё понятно, мягко говоря.

— А если Руслан приедет в салон?

— Вали всё на меня. Скажи: сестра — дура, рванула куда-то из Москвы, а куда — не сказала.

— Ну что же ты Руслана Анваровича за дурака-то держишь? — обиделась на меня Ольга.

— Вообще-то, Лёля, ты должна за меня переживать! — сразу же вспылила я. — А Руслан мой отъезд как-нибудь переживёт. Да и уезжаю я ненадолго. Мне надо показаться Ему на глаза и показать своих детей. А больше мне там нечего делать. Думаю, сиделка у Него есть. Зато потом я смогу спать спокойно.

Но оказалось, как всегда, права народная мудрость. Или: “быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается”. Конечно, если бы я знала, в какую историю влипну с этой поездкой в Германию, я ни за что на неё не подписалась. Но все мы крепки задним умом, к сожалению.

Самолёт легко меня уносит

— Проверь, Люсь, ты ничего не забыла? — спросила меня Ольга с потерянным видом.

— Даже если и забыла, возвращаться домой уже поздно. И, вообще, нам пора. Девчонки, не скучайте! Скоро увидимся! — я притянула к себе Лёлю с Кристинкой и чмокнула обеих в их до крайности взволнованные лица.

Представляю, как им грустно и даже немного страшно сейчас. Они-то привыкли, что у нас дома всегда шумно и весело. Теперь Ольга с Кристиной, наверное, будут чувствовать себя одиноко в большом и пока что чужом для них городе.

А ещё Оля до сих пор опасается проверок, а также боится, что она без меня не справится с работой в салоне. Но что делать? Мне нужно повидать дядю Антона. Думаю, на всё про всё мне хватит недели, да и то это многовато.

Я понятия не имею, о чём разговаривать, и как себя вести с умирающим родственником, с которым мы никогда раньше не пересекались? Конечно, деткам я не стала забивать голову семейными тайнами, просто сказала, что мы едем в Германию повидать одного человека.

Дядя Антон (а для меня этот человек — именно дядя) быстренько выслал нам приглашение, и вот мы уже в аэропорту.

Мне ещё никогда не приходилось бывать за границей. Конечно, я немного волнуюсь. Жаль, что повод для поездки, мягко говоря, не самый приятный. Но мне кажется, я сумела принять эту ситуацию. Нет, в то, что дядя Антон — мой отец, я не верю от слова "совсем".

Не удивлюсь, если он эту историю придумал, чтоб меня разжалобить, и чтоб я у него дома задержалась. Старики — они же, как малые дети, хотят к себе внимания. Но всё равно тяжело сознавать, что моя мама имела какие-то отношения с братом папы. На пустом месте разговоры, которые я краем уха слышала, не могли появиться.

Но всем нам хочется верить, что наши родители — не просто самые лучшие в мире, но чуть ли не святые. Конечно, я не осуждаю свою маму. Кто я такая? Просто на душе немного грустно, даже тоскливо. А теперь ещё мне придётся на какое-то время расстаться с Олей и Кристиной. За последние пару месяцев мы так срослись друг с другом, что жизни без них я себе уже и не представляю.

Однако в Германии мне надо будет проявить сочувствие и сострадание к человеку, которого я считаю самозванцем. И тем не менее, дядя Антон — мой родственник, даже близкий. Ну что же, я попробую понять, ради чего он решил разыграть этот спектакль.

Господи, как же мне не хватает папы! Глаза предательски увлажнились. Я наклонила голову, сделав вид, будто мне в глаз попала соринка. Хорошо хоть, тушь не потекла. Мысль о том, как я сейчас выгляжу, позволила мне отвлечься от грустных мыслей.

— Я буду скучать по вам, — застенчиво произнесла Кристинка и полезла обнимать Милану с Мартином.

— Не успеешь, Кристя, — я ласково погладила племяшку по голове и бодро добавила: Ведь мы уже скоро вернёмся. Главное — вы с мамой не проболтайтесь бабе Нине о нашем отъезде. Договорились?

— Конечно, тётя Люся!

— Обязательно! — двойняшки, как всегда, не удержались, чтоб не вставить свои пять копеек.

— Нашла, за что переживать! — возмутилась Оля. — Это ты, Люсь, не спались и не звони тёте Нине, а пиши ей на Ватсап, чтоб она ненароком немецкую речь не услышала в телефоне.

— Ага, — я кивнула головой. — Ладно, девочки, пока-пока!

— До встречи! — радостно прокричали Мартин с Миланой. Ведь мои двойняшки ни разу не летали на самолёте и им теперь не терпелось попасть на борт.

Уже в самолёте выяснилось, что наши места находятся у аварийного выхода. Поэтому ряды здесь были неполными, то есть по два кресла на ряд. Конечно, если бы не спешка, я могла купить билеты так, чтобы мы сидели вместе. Но теперь пришлось усаживать двойняшек в один ряд, а самой сесть по соседству.

Мартин с Миланой скоро освоились и делились со мной впечатлениями, когда в соседнее кресло сел мужчина примерно моего возраста. Высокий, в очках, довольно симпатичный, в руках — коричневый кожаный портфель. Судя по внешнему виду, бизнесмен средней руки или управленец в банке. Однако вскоре выяснилось, что я не угадала.

Мужчина вежливо поздоровался и угостил малышей леденцами, предварительно попросив у меня разрешения. Предложил и мне, но я отказалась.

Мои двойняшки — очень общительные детки. Не прошло и пяти минут, как они уже весело болтали с нашим новым знакомым. Оказалось, это наш бывший соотечественник, которого родители увезли ещё в раннем детстве на ПМЖ в Германию. Звали его Максим.

Несмотря на то, что Максим по-русски говорил неплохо, в его речи всё-таки чувствовался лёгкий акцент, за что малыши, недолго думая, прозвали его “дядя-иностранец”. Но Максим — молодец, не обиделся. Мало того, он быстро нашёл общий язык и со мной, и с детьми.

После обеда деток разморило, и Милана с Мартином задремали, а мы с Максимом немного поговорили за жизнь. Оказалось, он работает юристом в большой юридической компании, которая оказывает услуги переехавшим в Германию русским немцам. Сейчас возвращается из командировки в Москву, где занимался одним запутанным делом, связанным с наследством.

И всё из-за того, что их клиент умер, не оставив завещания, а теперь на его недвижимость и банковские счета претендуют его немецкая любовница и русская жена, с которой клиент в своё время то сходился, то снова разводился.

Как часто бывает, когда попутчики разговаривают друг с другом по душам, зная, что они никогда больше не увидятся, я также рассказала новому знакомому, что еду в Лейпциг не просто так, а чтобы увидеться с человеком, который называет себя моим отцом.

— Если честно, — призналась я Максиму, — моя поездка тоже отчасти связана с наследством.

— Очень интересно! — он сразу оживился.

— Тут, видите ли, Максим, в чём дело, — остудила я пыл юриста, — лично мне от дяди Антона ничего не нужно. Я, вообще, не верю, что он — мой отец. Он и родственник-то мне поскольку постольку, ведь в нашей семье никогда не говорили о нём. Я просто знала, что в Германии живёт папин брат, но до него мне не было никакого дела, как и ему до нас.

— Вот это меня тоже беспокоит, — заметил Максим. Я продолжила:

— Конечно, меня и близко нельзя назвать богатой женщиной, однако, мне от моего дядюшки ничего не нужно. Поэтому, когда дядя Антон сообщил по телефону, что написал завещание на моё имя, я не обрадовалась. Уж лучше я как-нибудь сама справлюсь со своими делами.

— И вы абсолютно правы! — Максим снял очки и, близоруко щурясь, улыбнулся. Его улыбка мне понравилась. В ней не было ни грамма фальши, которая отличает многих служителей Фемиды. Мягкая, добрая, чуть уставшая улыбка и почему-то грустные глаза.

— Не знаю, может, дядя Антон на меня обидится, — пожала я плечами, — но считаю: это моё право — принимать мне наследство, или — нет. Я склоняюсь к тому, что — нет, хоть дядя меня и убеждал, что раз я работаю в салоне красоты, его фабрика по производству красок и гелей для волос позволит мне улучшить мою работу, типа его продукции в России точно нет. Хотя я отношусь к этому весьма скептически. Руководить фабрикой — это точно не моё.

— Фабрику, если это рентабельное производство, можно продать, — заметил юрист.

— Не хочу, — покачала я головой. — Я по жизни привыкла надеяться только на себя. Хотя не исключаю, что на почве вопроса наследства мы с дядей Антоном можем и поссориться.

— А ваш дядя, Людмила, от вас узнал, что вы работаете в сфере красоты? — поинтересовался у меня зачем-то Максим.

— Не помню? — я смутилась. — Возможно, он знал раньше, ведь мой телефон дядя Антон у кого-то взял! Тогда ему должны были рассказать вообще обо всём. Хотя мне он почему-то так и не признался, как вышел на меня.

— Любопытная история! — сцепил Максим пальцы, как будто о чём-то размышляя, и вдруг сказал: Знаете, Людмила, как юрист, я бы порекомендовал вам не спешить с вступлением в наследство. Потому что иногда оно оказывается тяжким бременем для наследника. Законодательство Германии отличается от российского весьма ощутимо.

— Да я, вообще, об этом не думала! — замахала я руками. — Просто вы рассказали, для чего ездили в Россию, вот я и поделилась с вами своей, тоже отчасти странной историей. Можно сказать, скоротали время в дороге.

— Если вдруг вам понадобится моя помощь, Людмила, пожалуйста, обращайтесь, — Максим протянул мне свою визитку и сделал неожиданное признание:

— Вы не представляете, Людмила, как я благодарен вам и вашим замечательным детям!

— Но что мы такого для вас сделали? — у меня прям глаза на лоб полезли от удивления. Я даже грешным делом подумала, что юрист меня разыгрывает.

— Дело в том, что я очень, просто панически боюсь летать на самолётах, — огорошил меня своим признанием мужчина. — Боюсь авиакатастрофы.

— Вообще-то, — пробормотала я, чувствуя себя как-то неловко, ну в роли женщины, которая коня на скаку остановит и всё такое прочее, — мне тоже перед полётом приходили в голову мысли об авиакатастрофе. Но потом я запретила себе думать об этом. Ведь дети чувствуют состояние матери. Я сосредоточилась на том, чтобы малыши перенесли полёт нормально.

— Вы — мудрая женщина! — заметил Максим и, увидев, что я от его слов смутилась, пояснил:

— Пять лет назад в моей жизни случилось большое горе. Я потерял в авиакатастрофе жену и дочку. С тех пор мысль о полёте вызывает у меня чувство паники и ужаса. Я стараюсь по возможности передвигаться на поездах или автомобиле, но иногда бывают срочные дела, и я вынужден лететь, как сегодня. Но благодаря вам, Людмила, и вашим детям я так отвлёкся, что напрочь позабыл, где нахожусь. Теперь мне очень хотелось бы сделать что-то для вас.

— Спасибо, Максим. И сочувствую вашему горю.

— Спасибо. Я рад нашему знакомству, Людмила! Но вы взяли визитку из вежливости, потому что боитесь быть мне обязанной? — догадался Максим. — Уверяю вас, вы действительно мне очень помогли! Я — ваш должник.

— Ну что вы? Не стоит благодарности, — мне было неприятно, что Максим так быстро меня раскусил.

Поэтому, когда он отвернулся, я смяла его визитку в руках и выбросила её в пакетик для мусора. Надеюсь, помощь юриста в Германии мне не понадобится. К тому же, я не собираюсь задерживаться в этой, чужой для меня стране.

Но оказалось, я ошибалась. Эх, кабы знать, где упасть, соломку бы подстелила!

Что для русского хорошо…

По прибытии в Лейпциг я испытала лёгкое чувство паники. Содной стороны, мне никогда прежде не приходилось бывать за границей, и теперь я чувствовала себя не в своей тарелке. С другой, разноязыкий гул голосов, среди которого преобладала, конечно, немецкая речь, меня в некотором роде оглушил.

Нет, в самолёте большая часть пассажиров тоже говорила по-немецки, но там я отвлекалась на разговор с детьми, а потом — с нашим соседом по ряду Максимом. Так что немецкая речь, можно сказать, прошла мимо меня. А теперь я стояла, хлопая глазами и не зная, что делать.

М-да, оказаться в чужой стране, без знания её языка — хорошего мало. Ясен пень, мой дядя, прикованный к постели, встретить нас не имел никакой возможности. Он долго извинялся по телефону, но я сказала, что ничего страшного, сами доберёмся.

Однако, сказать — одно, а сделать — совсем другое. Правда, Максим предлагал довезти нас до дома дяди Антона, но я отказалась. Терпеть не могу быть кому-то обязанной! К тому же, как я поняла, наш новый знакомый живёт в городе, а мой дядя — в пригороде. Какой смысл напрягать малознакомого человека, с которым мы никогда больше не увидимся?

И тут, на моё счастье, на помощь мне пришли мои дети. Милана и Мартин уже четвёртый год ходят в немецкий детсад. За это время детки научились неплохо говорить по-немецки, и теперь это их умение пришлось, как нельзя кстати.

Пока я стояла у выхода из аэропорта, и пыталась вспомнить простые фразы на английском языке, которым, как я слышала, немцы также неплохо владеют, мои малыши разговорились с неким мужчиной, который, как оказалось, был таксистом.

Он довёз нас до дома дяди Антона и всю дорогу о чём-то с удовольствием болтал с детьми. А я испытала чувство гордости за двойняшек и мысленно поставила им обоим лайк за столь хорошее знание языка.

Я-то сама по-немецки знаю только отдельные слова и, когда говорят не слишком быстро, могу уловить смысл речи. Из разговора моих малышей с таксистом я поняла, что он у них интересовался тем, откуда мы приехали, и какая у нас погода. А Милана заодно рассказала таксисту, что они с Мартином ходят в немецкий детсад, что его, похоже, восхитило.

Во всяком случае, он не раз эмоционально повторял: “Дас ист гут!”, то есть: “Хорошо!”.

Наконец, мы приехали. Я опять запаниковала. Мы так спешно собирались в дорогу, что у меня даже не было времени подумать, как вести себя с родственником, которого я ни разу не видела. Мало того, именно в этот момент, ни раньше ни позже, у меня зазвонил телефон.

Оказалось, это звонил Руслан. В первые пару дней после того, как в моей жизни внезапно появился дядя Антон, Рус звонил мне, но я была не в состоянии с ним разговаривать. Потом гордый восточный мужчина оставил меня в покое. И вдруг он снова вспомнил обо мне. Как не вовремя! Я сбросила звонок. Если любит, поймёт. Но мне пока точно не до разговоров.

Тем временем навстречу нам вышла некая женщина. Она ожидаемо обратилась к нам также по-немецки, но меня вновь выручили мои дети.

Оказалось, это помощница по хозяйству фрау Кох. Немолодая худая женщина с уставшим взглядом голубых глаз она, в отличие от тех немцев, с кем уже довелось пообщаться моим деткам, держалась с нами вежливо, но холодно. Хотя, может, мне показалось, и это просто проявление субординации.

Я обрадовалась за дядю, что он не один. Ведь из нашего телефонного разговора я не очень-то поняла, с кем он живёт. Дядя Антон говорил, что у него нет и никогда не было семьи, но, учитывая состояние, в котором он находился, кто-то же должен был за ним ухаживать.

— Значит, мы можем здесь долго не задерживаться, — сделала я для себя вывод. — Наверное, зря я взяла обратные билеты на конец марта. Можно было бы и пораньше уехать. В салоне работы хватает, да и Русланчик начнёт нервничать. Может, мне поменять билеты?

Но тут фрау Кох огорошила меня новостью, что дядю Антона накануне нашего приезда увезли в больницу, и теперь мы сможем его увидеть только завтра утром. Я спросила у неё, насколько дядина болезнь серьёзна? Женщина пожала плечами и сказала, что все мы ходим под богом, но, похоже, дела герра Пельтцера обстоят неважно.

Затем фрау Кох повела нас на второй этаж, чтоб показать наши комнаты.

Глядя на фрау Кох, я посочувствовала своему дяде. Наверное, это непросто — общаться с человеком, который даже не пытается скрыть, что ему до тебя нет дела. С другой стороны, мы сами выбираем свою судьбу.

Тот же дядя Антон не стремился общаться со своими родственниками, и обо мне он вспомнил лишь, когда ему стало совсем плохо. Конечно, жаль, что он не завёл семью и под старость лет остался совсем один. Однако, как ни крути, его жизнь — это его собственный выбор. Я приехала, как и обещала, но задерживаться в Германии у меня нет никакого желания.

Фрау Кох что-то ещё сказала детям и ушла. Я оглянулась по сторонам.

Несмотря на то, что дядя Антон жил в большом добротном доме, его жилищу недоставало уюта. Ничем не украшенные, голые белые стены, белая мебель, белые пластиковые окна и межкомнатные двери тоже белые. Ощущение, будто находишься в больнице.

Единственное отличие комнаты, которую предоставили мне, от детской, это то, что у детей стояли не одна, а две кровати, а также столик, на котором лежали ракраски, и небольшая картонная коробка, в которую были сложены машинка-грузовик, кукла и кубики. Это так по-немецки: ничего лишнего. Хотя, по мне: скучно до слёз.

Распаковав чемодан и рюкзак, я собралась принять душ. И вот тут немцы (хоть я по папе — немка, но считаю себя русской) снова меня сильно поразили. Оказалось, фрау Кох сказала детям, что, когда мы будем принимать душ, воду нужно включать только два раза: в первый раз, чтоб намочить тело, волосы и намылить губку, а второй, чтобы смыть мыло и шампунь.

А, уходя, женщина добавила, что поскольку сейчас на улице достаточно тепло, дети могут играть на улице до вечера. Так, мол, они согреются, ведь отопление и свет в доме стараются лишний раз не включать.

Похоже, мои детки, привыкшие подолгу плескаться в ванной, также были потрясены тем, что они услышали от помощницы по хозяйству. Глядя на меня круглыми глазами, Милана шёпотом мне напомнила:

— Не забудь, мамочка: воду можно включать только два раза! А то вдруг ругаться будут?

У меня внутри всё закипело. Конечно, я понимаю, что комуслуги в Европе намного выше, чем у нас. Но хотя бы в случае с гостями можно же было на это закрыть глаза! Неужели вы за эту неделю прям так сильно обеднеете? Да и потом, разве по нам не видно, что мы — люди нормальные, и просто так лить воду или включать свет не будем? Тем более традиционной ванной в доме не было, только душевая кабина. Там по-любому особо не задержишься.

Первая мысль, которая пришла мне в голову, — поменять билеты на завтра. Или пожить эту неделю в отеле. Но затем я смогла взять себя в руки.

В конце концов, мне давно не шестнадцать лет, чтобы действовать под порывом эмоций. Да и в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Но главное — я приехала в такую даль, чтоб проведать своего дядю, и будет очень некрасиво, если я начну показывать, что мне их порядки не по душе. К тому же, дядя Антон лежит в больнице. Вывод? Надо перетерпеть.

А ещё не забывать: что для русского — хорошо, для немца — смерть. Поэтому нужно просто смириться с тем, что теперь я и детки будем принимать душ в армейском темпе, по вечерам гулять допоздна на улице и при возможности обедать в небольших кафе. Зато нервы будут в сохранности. И у меня, и у обитателей дома в пригороде Лейпцига.

Зато потом мы уедем домой! И там опять можно принимать наполненную до края ванную, а после работы до поздней ночи чаёвничать на кухне. Но главное — по приезду в Москву я наберу Русланчика и расскажу ему, как сильно его люблю. Ведь этих самых главных слов я ему ещё не говорила.

Хотела сделать это важное признание в день 8-го марта, но не успела. Тогда по телефону дядя Антон мне много раз повторил, что он боится не дожить до нашей встречи. Понятно, что в его версию, будто я — его дочь, я не поверила. Но мне не хотелось брать грех на душу, не исполнив предсмертного желания умирающего. Да и хотел-то он немного: увидеть меня.

Ну а детей я взяла с собой, потому что у Оли и так теперь хватает головной боли. Ведь второго администратора у нас в салоне нет. Девчонкам придётся как-то выкручиваться. Конечно же, я уехала ненадолго, но штука в том, что и до отъезда меня в салоне тоже не было. Я бегала, готовила документы для поездки. Надеюсь, в Германии мы с детками не задержимся.

Однако сначала мне нужно снять тяжёлый груз со своей души, поговорить с дядей Антоном и попытаться ему объяснить, что я ничего не имею против него, как родственника, но вот папа у меня — один. И, естественно, я хотела бы за ним поухаживать, постряпать каких-то домашних вкусностей, которых он, как пить дать, давно не пробовал. В общем, постараться как-то скрасить последние дни моего нежданно-негаданно объявившегося родственника.

Наследница миллионера

— Ты всё-таки приехала, доченька? — дядя Антон с трудом разлепил спекшиеся губы.

Я стояла и смотрела на человека, который опять назвал меня своей дочерью. Но поправлять его не стала. Лечащий врач предупредил меня, что дядя находится в тяжёлом состоянии.

Впрочем, это и так было понятно. Заросшее бородой худое лицо, заострившийся нос, синие круги под глазами, тяжёлое прерывистое дыхание. И даже одеяло не способно было скрыть, насколько сильно он исхудал. Вон, как колени-то торчат. Руки тонкие, как палки. Шея, как у цыплёнка. Очень тяжело это видеть. Особенно зная, что дяде Антону нет и шестидесяти.

Вчера вечером фрау Кох показала мне альбом моего дяди. Там я увидела фотографии дяди Антона, сделанные в молодости. Если предположить, что у моей мамы и вправду с ним что-то было, в принципе, я могу её понять. Ведь в своё время дядя Антон был красавчиком.

Высокий широкоплечий шатен с беззаботной улыбкой, он был полон сил и любви к жизни. Одет с иголочки. Весь его вид говорил о том, что Антону Пельтцеру всё нипочём. Правда, некоторые фотографии были аккуратно разрезаны ножницами. Впечатление, будто тот, кто был изображён рядом с дядей Антоном, не хотел, чтобы его узнали. Хотя, может, дядя сам кого-то вырезал. Возможно, женщину, разбившую ему сердце.

Но меня больше всего поразили дядины глаза. Сейчас они потускнели, но в молодости, как и у меня, имели глубокий серый цвет. А ведь у моих родителей глаза были другого цвета: у мамы — карие, у папы — голубые. Раньше я над этим не задумывалась. Но теперь…

Меня опять стали терзать сомнения. Что, если дядя Антон — действительно мой отец? Мне так не хочется в это верить! С другой стороны, брат отца — по-любому близкий родственник. Не исключено, что и мне, и дяде Антону цвет глаз достался от какого-то родственника. Ведь бабушку с дедушкой по папиной линии я в живых не застала, и других его родных не знаю.

Правда, ещё давно слышала, что в Германии проживает папина сестра. Но, походу, она не только с нами не поддерживала отношений, но и со своим братом, имеется в виду, с дядей Антоном. Во всяком случае, дядя мне ничего о ней не говорил. Возможно, они поссорились.

Я наклонилась над дядей Антоном и поцеловала его в лоб. В нос мне сразу ударил тяжёлый, специфичный запах разлагающегося организма. Стало страшно. В моей памяти ещё живы воспоминания об уходе папы, и, похоже, ряды Пельтцеров собираются вновь поредеть.

— Здравствуйте, — ради спокойствия больного я решила занять нейтральную позицию, или — не настаивать, чтобы он перестал называть меня дочерью, и самой не называть его дядей.

Если ему нравится думать, будто я — его дочь, пусть думает. Разубеждать в этом человека, который одной ногой стоит в могиле, грешно. Но обращаться к нему “папа” я ни за что не стану! По-моему, это уже святотатство.

— Какая ты красавица, Люся! — негромко произнёс дядя Антон и слабо улыбнулся. — Знаешь, если честно, я боялся, что ты не приедешь.

— Как вы могли такое подумать? Просто с документами чуток затянулось, хотя я слышала, что другие люди месяцами не могут выехать, несмотря на приглашение родственников. Так что, можно сказать, мне ещё повезло!

Я постаралась ободряюще улыбнуться больному, но сама почувствовала, что моя улыбка неискренняя. Чёрт, как это всё сложно! Хорошо, дети остались в коридоре. Что ни говори, а лицезрение умирающего человека — это не для детей, и не для слабонервных. Но обо мне точно нельзя сказать, будто у меня нервы стальные.

— А где твои дети? — задал он следующий вопрос и медленно обвёл взглядом палату.

— Милана и Мартин в коридоре, — ответила я и с удовлетворением отметила, что дядя Антон спросил про моих детей. — Ну хотя бы дедом себя не считает, — выдохнула я с облегчением. Ведь, как всякая мать, я отношусь к таким вещам с определённой долей ревности, особенно памятуя о том, как нелегко мне досталось счастье материнства.

— Присядь, дочка, — он немного отодвинулся, освобождая для меня место на краю кровати. — Расскажи, как ты живёшь?

— Неплохо. Дети ходят в детсад, а я, как уже рассказывала вам, работаю в салоне красоты. Работа мне нравится и, вообще, у меня в жизни всё хорошо.

— Как там Нина? — спросил дядя Антон и отвёл взгляд в сторону.

— Нормально, — буркнула я и нахмурилась, на мгновение забыв про инструкцию врача, что больной не должен нервничать. Но попробуй тут удержаться, ведь это касается моей семьи! А дядя Антон, если без эмоций, двоюродный брат моего забора!

В своё время он на всё забил и не просто уехал в поисках лучшей доли для себя, но все эти годы он не вспоминал о своих родственниках. И даже сейчас он не спрашивает у меня про папу, а ведь они — родные братья. Как так можно, не понимаю?

Наверное, дядя Антон знает, что папы давно нет. Но почему у него не нашлось ни одного доброго слова для своего младшего брата? Он ведёт себя так, как будто папы никогда и не было на свете. Я опустила голову, чтоб мой взгляд нечаянно не выдал моих чувств.

В конце концов, я — не бог, чтоб судить человека, который много старше меня. Да и вообще, горбатого могила исправит. Как был дядя Антон эгоистом, так им, походу, и остался.

— Я виноват перед Ниночкой, что не сумел её убедить уехать вместе со мной в Германию, — неожиданно прохрипел дядя Антон.

— Давайте, не будем об этом? Что было, то прошло, — попросила я его и начала вынимать из пакета гостинцы.

Однако дядю Антона, похоже, пробило на воспоминания. Конечно, я должна была быть к этому готова. Но слова сначала фрау Кох, а потом — лечащего врача, внушили мне надежду, что дяде Антону не до воспоминаний. Я надеялась, что просто буду за ним ухаживать, чтоб он не чувствовал себя одиноким. Откровения человека, которого я видела впервые в жизни, мне неприятно было слышать. Но больные зачастую зациклены только на себе.

— Люся, я любил Нину, понимаешь? Красивая, умная, гордая девушка! Парни шею чуть не сворачивали, когда она шла по улице. А твой отец был её недостоин. Но!.. — и развёл руками.

Конечно, у меня на душе стало спокойнее после слов “твой отец”. Но какое право этот м-м родственничек имеет говорить, кто кого достоин? Он, между прочим, вообще руки умыл, когда в девяностых свалил на Запад.

— Слушайте, — я едва сдерживалась, чтобы не нагрубить, — давайте не будем трогать моего папу? Извините, но не вам о нём судить.

Но дядя Антон моих слов как будто не услышал. Он увидел совсем другое.

— Боже, копия Ниночки! Такая же гордая, такая же красивая, — по щеке мужчины скатилась слеза. Да, та самая скупая мужская слеза, про которую любят упоминать писатели.

Блин, вот только этого мне не хватало! Видеть, как пожилой человек, да ещё и мужчина, плачет, было выше моих сил. В голове мелькнула мысль:

— А, может, дядя Антон не так уж и виноват? У моей мамы характер тоже не мёдом мазаный. Кто я такая, чтоб судить о человеке, который к тому же находится в тяжёлом состоянии?

— Не плачьте, пожалуйста? — попросила я родственника. — Может, это и к лучшему, что у вас с моей мамой не срослось? Зато, переехав в Германию, вы реализовали себя, занялись бизнесом, построили дом. А вот, если бы не уехали, то потом всю жизнь жалели и упрекали маму, что из-за неё ваша жизнь не сложилась так, как вам хотелось.

— Какая же ты у меня разумная, доченька! — на лице дяди Антона появилась слабая улыбка, после чего он вдруг без всякого перехода сказал:

— Значит, Люся, я вправе рассчитывать, что ты вступишь в право наследования?

Наверняка мне это показалось. Но дядя Антон вдруг приободрился, как будто испил живой водички. В выцветших серых глазах появился блеск, на щеках — пусть слабый, но румянец, и даже дыхание выровнялось. Сейчас, конечно, только отдалённо, но он вновь стал похож на себя молодого.

Представляю, скольким девушкам он в своё время успел вскружить голову! И, наверное, в том числе моей маме. Хорошо, что она не знает о моей поездке в Германию. Учитывая её консервативный характер, вряд ли бы мама одобрила, что я вышла на связь с человеком, с которым у неё когда-то не сложилось. Но родственников, увы, не выбирают.

— Вообще-то, об этом мы не договаривались, — у меня засосало под ложечкой, как будто в предчувствии каких-то больших неприятностей. — За три десятка лет жизни в Германии вы наверняка обзавелись каким-то кругом общения. Пусть кто-то другой наследует. А мне от вас ничего не нужно!

— Но я уже написал завещание, — возразил мой родственник.

— Послушайте, мне, правда, ничего не нужно, — я попятилась к дверям. — И потом, я не хочу жить в Германии, а приехала сюда только для того, чтобы повидать вас. Вот, пельмешки с утра приготовила. Вы их поешьте, пожалуйста? Лечащий врач сказал, вам бульон полезен.

— Переезжать сюда тебе, Люся, не обязательно, — на удивление быстро отреагировал дядя, а на контейнер с пельменями даже и не взглянул.

— Замечательно! — я улыбнулась и повторила: Мне не нужно ваше наследство, поймите? У меня есть свой маленький бизнес в России, и мне с детьми этого вполне достаточно. Зачем мне, женщине, ваша фабрика по производству красок и гелей, подумайте сами? И, вообще, мы с вами впервые увиделись. Ну какая из меня наследница? Я просто ваша родственница.

— Видишь ли, доченька, — голос дяди Антона вдруг дрогнул, — лечащий врач сказал, что мне осталось жить буквально несколько дней. Поэтому переписывать завещание у меня нет ни сил, ни желания. Но главное, я всегда мечтал, что моё дело, мою недвижимость и прочее унаследует кто-то из моих близких родственников. А то получается, что я непонятно ради кого и чего работал. Разве это справедливо?

— Но у вас же есть сестра, — пыталась я отвертеться от дядиного предложения, которое, чем больше он настаивал, тем меньше мне нравилось, — у неё должны быть дети, такие же ваши племянники, как и я. Почему, дядя Антон, вы кому-то из них не отпишете ваше наследство? Думаю, им, с рождения проживающим в Германии, будет проще во всех отношениях.

— С сестрой я давно не общаюсь, и с её детьми тоже, — нахмурился дядя Антон.

Потом, вспоминая этот разговор, я буду корить себя за то, почему я не догадалась возразить дяде Антону, что со мной и с моими родителями он также давно не общался. Однако это не помешало ему разыскать меня. Да и репутация у дяди тоже была далеко не идеальной. Ведь люди с годами не меняются. А я, как идиотка, уши развесила…

Нет, чтобы подумать о Руслане. Он любит меня, а я его. И не просто люблю, а жизни своей без Руслана не представляю! Особенно остро я это вдруг осознала, оказавшись на чужбине. Но мне казалось, что мой милый всё правильно поймёт и никуда не денется. Какими же мы, бабы, порой бываем дурами, слов нет!

Конечно, есть среди нас вполне здравомыслящие женщины, как например, моя двоюродная сестра Оля, но мне до неё, как до луны. Единственное, что меня отчасти утешает, излишней эмоциональностью грешат многие филологи. А как с этим бороться, я не знаю.

Хотя, оказавшись одна в Москве, я понемногу начала исправляться, в том смысле, что стала пожёстче характером. Но потом рядом с Русланом как-то незаметно для себя расслабилась. И самое смешное: для этого и времени-то понадобилось всего ничего. Может, люди быстро к хорошему привыкают? А, может, всё дело в том, что рядом с Русланом я впервые ощутила себя женщиной.

Слабой, беспомощной, местами капризной, хрупкой, красивой. Или, как любит называть меня любимый, маленькой куколкой, о которой нужно заботиться, сдувать с неё пылинки, носить на руках. У Руслана это классно получается! Конечно, меня и прежде нельзя было назвать стервой. Но в последнее время я ещё больше размякла. Всех люблю. Всем верю.

Боюсь, дядя Антон — циничный по натуре человек, разглядел во мне эту мою доверчивость. Во всяком случае, он вцепился в меня мёртвой хваткой со своим наследством. Правда, и я не святая. Подумала, что, если продам дядину фабрику, дом и что там ещё у него есть, то в этом случае сумею быстрее рассчитаться с Русланом. Для меня это вопрос принципа.

Конечно, Руслан ничего от меня не требовал. Он, вообще, ни разу не заикнулся о деньгах, которые перечислил мне на карту. Я даже не уверена, что он помнит об этом и, может быть, думает, что я просто работаю, как наёмный сотрудник, в салоне. Но я-то помню!

Помню и не хочу от своего милого зависеть. Да у меня волосы на голове становятся дыбом при мысли, что Руслан может подумать, что я люблю не его, а его положение в обществе!

Ну а пока я сама не поняла, в какой момент подписалась под какими-то бумагами. Помню только, что дядя Антон был очень доволен. Я подумала: “Чем бы дитя не тешилось…”.

Кто знает, может, дядя Антон раскаялся в том, что он был несправедлив по отношению к своим близким и решил через меня в некотором роде успокоить совесть? Ведь божьего суда втайне боятся даже отъявленные мерзавцы. А дядя Антон не мерзавец, он — просто эгоист.

Но потом у него на лбу выступил пот, дядя начал задыхаться и попросил, чтобы я позвала доктора. Причём он настолько внезапно ослаб, что свою просьбу объяснил мне знаками. Я бросилась бегом в ординаторскую.

Увидев меня, лечащий врач сильно удивился, что я всё ещё нахожусь в больнице и сказал, что время общения с пациентом истекло. Но я боялась, что с дядей может что-то случиться.

Тогда доктор сказал, что он ничего не может мне гарантировать, однако от того, что я буду находиться в больнице, для герра Пельтцера всё равно ничего ровным счётом не изменится, а вот дети устанут почём зря. Мне пришлось с ним согласиться.

Подхватив своих двойняшек, которые болтали с постовой медсестрой, я направилась в дом к дяде Антону, даже не подозревая, что больше его в живых не увижу, что пожалею о своей поездке в Германию, где по самое не хочу вляпаюсь. Но это будет потом…

Разговор с другом

У Таирова только что закончилось совещание, когда зазвонил телефон. Это был его давний школьный друг Роман. Руслан встрепенулся. Он и сам не раз собирался звонить Ромке, чтоб поговорить по душам, но всё руки никак не доходили его набрать.

— Рус, привет! Куда ты пропал? — Роман, как всегда, был бодр и весел.

— Привет, Ромка! Рад тебя слышать.

— Рад?.. По твоему голосу этого не скажешь, — шутливо поддел товарища Роман. — Кстати, я так и не понял, почему вы с Людмилой Сергеевной на 8-ое марта ко мне не приехали? Я тут всех знакомых поднял на уши, чтобы организовать для вас культурную программу, как ты просил. Но ты вдруг взял и всё отменил, а все мои старания пошли коту под хвост.

— Извини, брат, не получилось.

— Наверное, Людмила Сергеевна сказала тебе, что ей будет не комильфо находиться в одной компании со своими бывшими учениками? — предположил Роман и хохотнул. — А ученики-то с тех пор выросли! Зря вы не приехали. У нас в городе на праздник была такая классная движуха! А я заодно со своей Светкой помирился.

— Да ну, серьёзно? Класс! — порадовался Руслан за товарища. — Как тебе это удалось? Ведь Света, насколько я помню, смотреть в твою сторону не хотела.

— С помощью лучших друзей всех девушек, — опять рассмеялся Ромка и, сообразив, что Рус не может въехать, о чём речь, добавил: Я подарил ей серёжки с бриллиантами. Светка была в таком восторге, что напрочь забыла про то, как засекла меня на улице с бывшей девушкой.

— А-а, понятно! — Руслан грустно усмехнулся.

С Лёкой такой номер, увы не прокатит. Она — другая. Хотя в последнее время Руслан порой в сердцах называл её дурой. Называл, конечно, про себя. А всё потому, что поведение Лёки выходило за рамки его понимания, и это Таирова уже начинало конкретно бесить. Пожалуй, даже с Викторией ему отчасти было проще.

Узнав получше Вику, он понял, что всё, что интересует его сводную сестру, — это деньги. Когда Вика получала от него хорошие суммы, она становилась лапочкой и с ней уже можно было спокойно разговаривать. Всё становилось на свои места, и даже пятница у Вики была одна, а не семь, когда она была не в настроении.

Иначе говоря, Руслану проще было с Викторией, чем с Лёкой, которая накануне праздника с такой страстью ему отдавалась, что он поверил, что она его любит, и вознёсся на небеса.

Но уже через день, 8-го марта, Лёку как будто подменили. Сначала она с ним так холодно поговорила, словно он был для неё чужим человеком, потом стала сбрасывать его звонки, а все сообщения в Ватсапе игнорировала. Впечатление, будто она его знать не хочет.

Они не виделись всего один день. Что могло за это время произойти? Ведь он почувствовал при расставании, что Лёка уже мечтает об их следующей встрече. А, кроме того, Рус знал, что страсть невозможно сымитировать. Почему же тогда она начала его игнорить? В общем, у Руслана голова шла кругом от версий, которые он сам себе напридумывал.

А самая невероятная из его фантазий — что его Лёка влюбилась в другого. Никакой более уважительной причины для столь резкой перемены Рус, как ни ломал голову, не нашёл. Все его мысли, когда он не занимался делами, последнее время были заняты только Лёкой.

— Я не понял, Рус, а ты чего такой невесёлый? — спросил тем временем Рома. — С Людмилой Сергеевной поругались что ли?

— Всё ещё хуже.

— Да ну на фиг? — удивился Роман и, подумав, сказал: На тебя, Рус, не похоже, чтобы ты с двумя девушками одновременно зажигал. А что ещё-то могло случиться?

— Походу, Лёка меня бросила.

Руслан старался держать себя в руках. Хотя в действительности был так взбешён, что если бы не мысль, что сотрудники его не поймут и могут подумать, что их босс спятил, он сейчас начал крушить вокруг себя всё подряд без разбора. Потому что ему было очень больно.

Эта боль теснила грудь, не позволяя толком дышать. Подобно дикому зверю, боль рвалась наружу. И Руслан — взрослый, состоявшийся в жизни мужчина, ничего не мог с ней сделать.

— М-да, как здорово, что я тогда не закрутил роман с Анной Николаевной! — внезапно выдал Роман. — Со стороны посмотреть: дурак дураком. Однако временами я хорошо соображаю!

— А Анна Николаевна это кто? — вяло поинтересовался Руслан, думая о своём.

— Ты её не знаешь. Она пришла к нам в школу преподавать физику уже после того, как ты с родаками переехал в Москву, — пояснил Рома. — Я тебе про Анну Николаевну рассказывал. Ну что она такая клёвая, но ты, походу, не помнишь, — и повторил: Хорошо, что я не замутил с ней любовь, а то сейчас, как ты, Рус, также маялся.

— Почему? — Руслан понимал, что ведёт себя сейчас, как зомби, но ничего не мог поделать.

— Да, по-моему, все учителя, как бы это помягче сказать? Интересные. Людмила Сергеевна уже сколько нервы тебе треплет! Хотя, что ей надо, не пойму? В отличие от меня, ты, Рус, — чувак правильный. Ты с ней разговаривал? Она тебе своё поведение как-то объяснила?

— Лёка трубку не берёт. Я столько раз ей звонил, надоело! На работе её тоже нет. А сестра, вместе с которой они снимают квартиру и работают, говорит, что ничего не знает. Из Ольги я кое-как вытряс, что Лёка куда-то уехала с двойняшками. Говорит, по делам. Хотя, какие у неё могут быть дела за пределами МКАД, лично я не представляю?

— Может, она со своим бывшим официально разводится, и не хочет, чтобы ты узнал об этом раньше времени, типа сюрприз? — неуверенно предположил Роман. — Девушкам нравится выглядеть загадочными. Мне вон Светка голову столько морочила своей беременностью!

— Моя служба безопасности проверила. Лёка развелась шесть лет назад, — и машинально заметил: Дети родились вне брака.

— Жаль, — вздохнул Ромка. — Я для Людмилы Сергеевны такую красивую отмазку придумал! Но сюрприз, походу, не получится.

— Это ещё не всё, — продолжил Руслан и спросил у друга: Помнишь, Ром, Вику Гранову?

— Вика — это та вредная девчонка, которая, когда ты однажды взял её с нами в парк, нас всё время доставала? — уточнил Рома и передразнил Викторию: Хочу в парк! Нет, не хочу. Купи мороженое! Нет, сами его ешьте, оно невкусное. Хочу покататься на чёртовом колесе! Нет, боюсь. А вдруг я с него свалюсь? Она была, как из сказки: Иди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что. Такая упёртая девчонка! Помню, мне хотелось настучать ей по голове. Но потом они вроде бы тоже переехали в столицу.

— Ну да, она самая, — Руслан грустно усмехнулся и, собравшись с духом, признался:

— Проблема в том, что Вика от меня залетела.

— Да ну на фиг? Рус, ты шутишь?

— Если бы! У меня, Ром, голова пухнет, когда я начинаю думать, куда вляпался.

— Но что ты в ней нашёл? Конечно, девчонка смазливая, но Людмила Сергеевна намного её интереснее. Блин, да Вика и близко рядом с Людмилой Сергеевной не стояла!

— Однажды переспали с ней по пьяни. Потом у нас секс был ещё несколько раз, но, кажется, Вика сразу залетела. Наверное, ребёнку уже два месяца, я сам точно не знаю.

— По пьяни?.. — задумчиво переспросил Роман. — Как бы вы, ребятки, дауна не сделали?

— Нет, не думаю, — от такого предположения друга Руслан даже замотал головой. — У меня гены хорошие!

— Да если бы, Рус, дело было только в тебе, — всё в том же тоне заметил Роман, после чего озадаченно спросил: Слушай, я не понял: А что теперь будет с Людмилой Сергеевной? Ты на ком собрался жениться?

— Естественно, жениться я хочу на Лёке, — вздохнул Руслан. — Но Вика упорно отказывается подписать договор, по которому я должен выплатить ей миллиард зелёных, а она — отдать мне на воспитание нашего сына, когда он родится. И главное, Лёка не выходит со мной на связь. Короче, всё до кучи.

— Ух ты, уже известно, что будет мальчик? — присвистнул Роман. — Ну ты влип, Рус, однако! Вика так просто от тебя не отстанет. Она — девка упёртая, а ещё наглая, каких поискать! И при этом не хочет брать целый лярд?! На Вику это как-то не похоже. Заболела она что ли?

— Зато, — грустно усмехнулся Руслан, — с Викой, по большому счёту, нет проблем. Ей нужны деньги. И когда этих денег достаточно, Виктория — лапочка, каких поискать! Отвечаю!

— Я что-то не понял: Ты на ком по итогу хочешь жениться? Если — на Вике, то тогда имей в виду: я на вашей свадьбе не буду даже, если ты, Рус, будешь угрожать мне пистолетом!

— Блин, Ромка, мне бы твои проблемы! — Руслан тяжело вздохнул. — Ладно, давай, пока. Как буду в форме, созвонимся.

Униженная и оскорблённая

— У вас есть деньги, фрау Пельтцер, на похороны вашего дяди? — спросила у меня фрау Кох.

— Деньги?.. — переспросила я, не понимая, о чём речь.

Я только что вернулась из больницы, где узнала трагическую весть. Мы сидели в гостиной на первом этаже, дети находились в детской. Сегодня я не стала брать их с собой, как будто чувствовала, что случится то, о чём мне страшно было думать.

Конечно, по дяде Антону было видно, что он очень плох, и всё же в моей душе теплилась маленькая надежда, что всё ещё обойдётся. В голове не укладывалось, что мы только успели познакомиться, и вдруг папин брат ушёл. Мы же с ним даже толком не пообщались!

Теперь, когда дяди Антона не стало, я задумалась, говорить ли мне маме о его смерти? Всё-таки речь идёт о родственнике.

— Если у вас, фрау Пельтцер, финансовые трудности, — откуда-то издалека донёсся до меня голос фрау Кох, — можно будет заказать кремацию. Она обойдётся в два раза дешевле.

— Кремацию?.. — я никак не могу въехать, что хочет сказать мне фрау Кох. Понимаю, что-то не то, но что именно — не пойму. Чувствую себя полной идиоткой.

И вдруг до меня доходит, что фрау Кох разговаривает со мной по-русски! Я посмотрела на неё с большим удивлением. На её тонких губах появилась лёгкая, снисходительная улыбка.

— Я тоже родилась и выросла в России, — заявила она, глядя прямо мне в глаза и ничуть не смущаясь. Кажется, потрясение, написанное у меня на лице, женщину даже забавляло.

— Нн-о пп-поч-чему? — спросила я её, заикаясь от такого нежданчика.

— Почему я сразу вам не призналась, что знаю русский язык?

Фрау Кох оказалась женщиной догадливой. Как и дядя Антон, по-русски она говорила с небольшим акцентом. В голове у меня мелькнула мысль, что, наверное, фрау Кох также не общается со своими родными из России, поэтому и отвыкла от русской речи.

— Никогда не знаешь, что для тебя хорошо, а что — плохо. А, значит, нет смысла раскрывать сразу все свои козырьки. Я правильно сказала?

— Видимо, вы хотели сказать “козыри”, — ответила я машинально и покрутила головой. — И всё же я не понимаю, зачем вам понадобилось разыгрывать этот спектакль?

— Вы ещё молодая, фрау Пельтцер, поэтому верите людям на слово, — у фрау Кох внезапно испортилось настроение. Она отрывисто сказала: Давайте, говорить по делу. Как вы хотите хоронить своего дядю?

— Ну, как обычно, — я была совершенно сбита с толку такой резкой сменой темы разговора.

— То есть, — уточнила дядина помощница по хозяйству, — от кремации вы отказываетесь?

— Я думаю, похороны должны быть традиционными.

— Хорошо. После обеда мы с вами проедем в похоронное бюро. Там вы сразу оплатите все расходы. Если получится, похороны лучше назначить на завтра. Какой смысл тянуть?

— Простите, — решилась я задать вопрос, — а разве дядя Антон, зная, что он скоро уйдёт, не оставил на этот случай денег?

— Насколько мне известно, на счету у вашего дяди денег нет, — сухо ответила женщина.

Я тихо охнула и начала лихорадочно вспоминать, сколько денег на моей банковской карте. Фрау Кох легко поднялась с дивана и, цокая каблуками, пошла на кухню, бормоча себе под нос: “Однако ты — везунчик, Пельтцер. Причём тебе везёт, прохвост ты этакий, даже после смерти”. Что значат эти слова, я узнаю в скором времени. Хотя это ничего уже не способно было изменить. К сожалению…

***

Все последующие события толком не отложились в моей памяти. Я ощущала себя и вела, как зомби. Меня мучали какие-то мне самой непонятные страхи, тревоги, но разбираться в этом не было ни времени, ни желания. Ведь нужно было успеть много чего сделать.

Как известно, немцы — народ пунктуальный и щепетильный. Это очень хорошие качества характера, но, пожалуй, этим же и объясняется тамошняя бюрократия. Мы постоянно куда-то ездили с фрау Кох, сидели в очередях, получали на руки какие-то бумаги.

Вместе с нами ездили и дети. Хорошо, у фрау Кох имелась машина. Конечно, я заправляла её бензином, но хотя бы не надо было всякий раз искать такси. Конечно, я была благодарна фрау Кох, что она всё это время была рядом со мной. Боюсь, без неё я, не зная ни языка, ни города, ни здешних правил, с организацией похорон не справилась.

Сама церемония была достаточно простой. Фрау Кох сказала мне, что дядя Антон в бога не верил, поэтому заказывать священника мы не стали. Желающих проститься с моим дядей тоже оказалось немного. Поминки мы провели в небольшом кафе, которое арендовало для нас похоронное бюро.

По окончании поминального обеда ко мне подошёл некий мужчина. Оказалось, это адвокат моего покойного дяди. Он был чистокровный немец, но знал русский. Юрист предложил приехать к нему в офис завтра утром, чтоб я ознакомилась с завещанием герра Пельтцера.

Вечер прошёл в грустном настроении. Иногда у меня схватывало за грудиной, но я думала, что это сказывается сегодняшний непростой день. Оказалось, это было предчувствие беды.

Я понимаю, в жизни случаются вещи гораздо серьёзнее, но для меня это было катастрофой.

На следующее утро фрау Кох любезно согласилась подвезти меня в офис адвоката. Правда, всю дорогу она ворчала, что нужно было заказать кремацию, а не заморачиваться, устраивая традиционные похороны, которые обошлись в десять тысяч евро, что ни одна настоящая немка не подписалась бы на моём месте на такие сумасшедшие расходы, что мы, русские, не умеем экономить и поэтому живём так, как живём, то есть плохо.

К тому времени я уже была в курсе, что между фрау Кох и дядей Антоном когда-то были романтические отношения. Конечно, она мне прям в открытую этого не говорила, но всё же дала понять, что мой дядя попортил ей кровь будь здоров. А когда ему стало плохо, бывший кавалер вспомнил о женщине. Так что фрау Кох, строго говоря, не являлась помощницей по хозяйству в традиционном смысле этих слов.

Теперь мне стало отчасти понятно её поведение. Поэтому ворчание женщины я пропустила мимо ушей. Да и что тут, собственно, обсуждать, если всё уже сделано? А кроме того, если у фрау Кох есть какие-то претензии к покойному, то для меня он по-любому — родственник. Так я думала до оглашения завещания.

Наконец, приехали. Детей я оставила в машине, и прошла внутрь офиса одна.

Юрист встретил меня очень учтиво, предложил кофе, но я отказалась. Почему-то ночью я проснулась и потом ещё долго не могла заснуть. Мне было очень неловко перед покойным дядей, но я думала не о нём, а о Руслане.

Вспоминала нашу последнюю встречу и следующий день, когда я не ходила, а прям летала по салону, чувствуя, как меня буквально распирает от счастья. Как весь день я ждала звонка от Русланчика, но он почему-то не позвонил.

Нет, конечно, я не обиделась. Мы ведь об этом даже и не договаривались. Точнее, перед расставанием Русланчик сказал, что он ждёт не дождётся праздника, чтоб снова встретиться со мной. Но у меня седьмого марта всё равно всякий раз замирало сердце, когда звонил мой телефон. Однако в Международный женский день мне позвонил дядя Антон…

Мой мир вдруг полетел в тартарарары вместе со всеми моими сладкими грёзами. Пожалуй, этого не пожелаешь даже злейшему врагу: разменяв четвёртый десяток, услышать, что твой отец — на самом деле твой дядя.

Нет, я в это не верю. Думаю, тут дело либо в старческих причудах моего дяди, которому под старость лет захотелось почувствовать себя отцом, либо в каких-то обидах дяди Антона на мою маму. И тем не менее, что уж греха таить, нашему родственнику удалось посеять в моём сердце маленькие зёрна сомнений.

Хуже то, что вся эта история выбила меня из седла. Сейчас я сама на себя стала не похожа: всего боюсь, злюсь, взрываюсь по всякому поводу, короче, нервы никуда, как у беременной. И Руслан, как назло, попался мне под горячую руку.

Но уже скоро всё закончится. Правда, пока я не знаю, что делать с дядиной фабрикой. Ведь я никогда не сталкивалась с производством. Тот же салон красоты мы открыли, благодаря Ольге. Бизнес-вумен из меня так себе. Наверное, мне лучше посоветоваться с Русланом.

Хотя не исключено, что он на меня обиделся. Что-то в последние пару дней от него вообще нет звонков. Но я надеюсь, Русланчик меня поймёт, когда я расскажу про семейные тайны Пельтцеров. С ним поделиться такими вещами можно.

Другое дело, что он звонил, мягко говоря, не вовремя. Да и по телефону это не расскажешь, а встречаться не было времени. К тому же, если б Руслан вдруг узнал, что я собралась ехать в Германию, он из-за своей ревности мозг мне запросто вынес. Оно мне надо?

Хотя намекнуть ему, что у меня семейные проблемы, может, и стоило бы. Между прочим, Софья Абрамовна также была дважды замужем, так что для Руслана не станет потрясением, что моя мама — вся из себя такая правильная, учительница, в молодости потеряла голову от одного парня, а замуж вышла за его младшего брата.

Но я рада, что так получилось. Мне как-то трудно представить дядю Антона в роли моего папы. Есть в нём что-то настораживающее, может, неискренность, может, самолюбование. Да и то, что он вспомнил о существовании у него племянницы перед самой своей смертью, тоже, прости господи, говорит не в его пользу. Ну так родственников не выбирают.

Впрочем, что было, то было. О покойных, как говорили древние, или хорошо, или — ничего.

Однако, когда адвокат зачитал мне дядино завещание и разъяснил, что к чему, я с трудом удерживала себя, чтобы не перейти на французский.

Ведь выяснилось, что мой дядя развёл меня, как последнюю лохушку. Хотя, почему он так поступил, ума не приложу. Можно же было объяснить по-человечески, что, мол, у меня есть серьёзные проблемы. Зачем со мной, своей племянницей, поступать так жестоко? Но нет!

Блин, я так не хотела связываться с дядиным наследством, а по итогу оказалась в долгах, как в шелках. А всё из-за немецких законов, согласно которым наследнику переходят и все активы завещателя, и все его долги. Между тем, долгов у дяди Антона оказалось немерено.

Он солгал мне внаглую про свою фабрику, про дом, про машину. А на деле за душой у дяди вообще ничего не было, точнее, на нём висели долги.

Теперь мне стало понятно, почему он так упорно просил меня подписать бумаги. Ведь я типа наследница миллионера, а на деле — наследница всех дядиных долгов плюс на меня он также повесил организацию и проведение его похорон.

Юрист, быть может, желая меня как-то утешить, заметил, что такие случаи, когда немцы пишут завещание на каких-нибудь своих дальних родственников, периодически случаются. Пишут, чтобы было кому предать их земле. Потому что похороны в Германии — это дорого. Правда, дядя Антон пошёл ещё дальше, не ограничившись похоронами.

От адвоката я вышла на полусогнутых ногах. Меня так конкретно колотило, что вместо того, чтоб сесть в машину, я махнула рукой фрау Кох и, не разбирая дороги, пошла вперёд. Она проводила меня любопытствующим взглядом, но не задала ни единого вопроса. Что ни говори, а долгие годы жизни в Германии сказались на русской эмигрантке.

Увидев вывеску кафе, я вошла внутрь и кое-как сумела объяснить, что мне ничего не надо, я хочу только купить у них сигареты и покурить в специально отведённом для этого месте.

В студенческие годы, как и все филологи, я курила. Точнее, время от времени покуривала. Потом вышла замуж, и привычка пропала. А теперь спустя столько лет я сорвалась. Хотя, наверное, не сорваться было просто нереально…

Я так надеялась, мечтала, что мне удастсявернуть свой долг Руслану! Но теперь я попала. Понятно, что мой милый денег с меня требовать не будет. Но для меня это вопрос принципа. Потому что в противном случае получается, будто бы мне нужны от Русланчика только его деньги, а не он сам. Но это же неправда! Это один момент.

А другой… Меня колотит при мысли, что я должна отдавать долги за человека, который приходится мне родственником постольку поскольку. Да, дядя Антон — старший брат папы. Но ему-то на это было абсолютно наплевать, когда он вспомнил обо мне! Как это цинично и низко. Конечно, винить, кроме себя, мне некого. Но я не понимаю, что теперь мне делать.

Обхватив свои плечи руками, я сидела в курительной комнате кафе. Меня вдруг начал бить озноб. А потом я почувствовала, что у меня перед глазами всё плывет. Откуда-то издалека послышались чьи-то встревоженные голоса.

Чужая страна. Чужой язык. И я чужая среди чужих.

Жизнь и смерть Антона Пельтцера

— Зря я вас, фрау Пельтцер, не усадила в машину, — проворчала фрау Кох. — Вы, русские, — такие изнеженные, чуть что — в обморок! А жизнь жить — это больше, чем переходить поле.

— Что не развивается, со временем забывается, — мелькнула у меня мысль. — Вон, как фрау Кох от русской речи отвыкла! Хотя она права. Не стоит так сильно реагировать на какие-то неприятности. Не зря говорят: “Слезами горю не поможешь”.

Конечно, говорить это вслух я не стала. Я пыталась вспомнить, что произошло, но не могла.

— Где я? — мой голос прозвучал еле слышно, что мне очень не понравилось, но по-другому не получилось. Я чуть приподняла голову, увидела белые стены, напротив — белый шкаф, и почувствовала, как у меня сжалось сердце. Походу, я попала в больницу…

— Где мои дети? — не дожидаясь ответа, задала я следующий вопрос. — Я хочу их видеть!

— Всё нормально, фрау Пельтцер, — всё тем же ровным бесстрастным голосом ответила фрау Кох. — Вы — дома, а Милана с Мартином в своей комнате. Доктор сказал, что вас пока лучше не беспокоить. Хотя, — усмехнулась она, — это и без него было понятно.

— Значит, это не больница? Получается, я просто не узнала свою комнату, — я с облегчением откинулась на подушки и спросила: А что со мной произошло?

— Вы потеряли сознание, фрау Пельтцер, находясь в кафе.

— Ах да, точно! — вспомнила я. — По студенческой привычке я хотела перекурить после того, как адвокат дяди Антона загрузил меня под завязку всякой тяжёлой информацией. Мне срочно нужна была какая-то разрядка. Блин, только деньги на ветер выбросила! И, кстати, вкус сигарет мне очень не понравился. Походу, я отвыкла, и лучше мне не начинать курить.

А в следующую секунду я мысленно удивилась:

— О, Люся, ты уже начинаешь думать, как немцы! А, учитывая плачевное положение твоих дел, девочка, это очень хорошо.

— Хорошо, я заметила карету скорой помощи, — ворчливым тоном продолжила фрау Кох, — и почему-то решила поехать за ней. Она меня привела в кафе, а там — шум, перепуганные официанты. Ну и вы без сознания.

Мне стало смешно от того, что фрау Кох упомянула меня в последнюю очередь. Хотя это я явилась причиной шума. Что ни говори, немцы — такие интересные!

— Спасибо вам, фрау Кох, — поблагодарила я её сдержанно. — А вы случайно не знаете, куда я дела свой телефон?

— Вы его оставили в машине, фрау Пельтцер, — поджала губы женщина.

— Опаньки! — мысленно воскликнула я. — Может, мне звонил Руслан? Судя по фрау Кох, ей не понравился мой вопрос про телефон. Это значит, что мне мог звонить мужчина. Но кроме Русланчика, у меня знакомых мужчин, в общем-то, и нет.

О, как же мне хотелось услышать, что звонил Руслан! И особенно сейчас, когда я чувствую себя такой одинокой, слабой, даже беспомощной. Я знаю, что Руслан примет меня любую. Потому что мы любим друг друга. Однако фрау Кох разбила эти мои надежды словами:

— Нет. Только пришло сообщение на Ватсап от какой-то Ольги, но я, сами понимаете, его не читала. Если хотите, я зачитаю?

— Спасибо, не нужно, — эти два слова я едва сумела выдавить из себя.

На душе у меня вдруг стало так тоскливо, что непрошенные слёзы подступили к глазам. А в следующее мгновение меня охватила нешуточная паника. Почему Руслан мне не звонит, не пишет? Куда он пропал? Или… я стала ему не интересна после того, как он получил от меня то, что хотел?

Вспомнились слова одной моей студенческой подружки, которая считала себя бывалой и на этом основании учила меня жизни.

Катя говорила: “До свадьбы парню не давай. А если не утерпишь, дай так, чтобы он только тебя и хотел. Тогда он никуда не денется и, как миленький, на тебе женится”.

Но я не ставила себе целью выйти замуж за Руслана. Я просто его люблю, постоянно думаю о нём и втайне мечтаю, чтобы мы всегда были вместе. Хотя, если бы Русланчик сделал мне предложение, не знаю, как бы я на это отреагировала.

Ведь в моей душе всё равно сидит занозой страх за детей. Другое дело, что после той нашей потрясающей ночи я потеряла от Руса голову. Но мои мысли не всегда совпадают с делами.

Кажется, фрау Кох заметила, что я не в себе и сделала свои выводы. Я так подумала, потому что женщина вдруг невпопад заявила:

— Мужчинам веры нет. Все они — бабники и эгоисты!

— Это вы про дядю Антона? — догадалась я и покраснела. Как бы я к нему ни относилась после того, что узнала про то, как он со мной поступил, но говорить о покойнике плохо всё же нехорошо. Особенно, учитывая, что мы дядю Антона только вчера похоронили.

Но фрау Кох, как я заметила, не привыкла церемониться и говорила всегда то, что думала. Это черта русского характера, от которой даже переезд в другую страну не спасает.

— И о нём в том числе. Я до сих пор прихожу в бешенство, — сжала она кулаки, — стоит мне только вспомнить, сколько спагетти он навесил на мои уши!

— Вы его любили, фрау Кох? — спросила я тихо.

— Да как было не влюбиться в Антона? — с горячностью в голосе сказала женщина. — Он был та ещё собака! Но, — неожиданно заявила она, — с моей стороны это была не любовь, а увлечение. А вот Антон — да, он меня любил. Но как-то по-своему. Проблема в том, что он по натуре был гулящей собакой.

И хоть это было совершенно не к месту, но, услышав немецкую версию слова “кобель”, я не удержалась и тихо прыснула. К счастью, фрау Кох не обиделась и невозмутимо сказала:

— Видать, фрау Пельтцер, вам становится лучше. Это хорошо. А то я не понимала, куда мне девать ваших детей, если вам будет хуже? Конечно, в Германии есть ювенальная полиция, но я знаю, что в России её не любят. Потом вы бы на меня обижались. Я этого не хотела.

У меня волосы на голове встали дыбом. Блин, как здорово, что я не попала в больницу! В Европе вопросы с детьми решаются очень быстро. Я могла потерять своих двойняшек. Или долго ходить доказывать, что я не верблюд. Какой ужас! Блин, надо скорее уезжать домой.

Кое-как справившись с волнением, я поблагодарила фрау Кох и вернулась к нашей теме.

— Может, вам стоило бы, фрау Кох, простить дядю Антона? Теперь-то что обижаться?

— Никогда! — гневно сверкая глазами, ответила женщина. — Он мне всю жизнь поломал, а я что, должна говорить ему за это “спасибо”?!

— Похоже, вы очень сильно любили дядю Антона, — с моей стороны это был скорее даже не вопрос, а утверждение. Ведь известно: “от любви до ненависти один шаг”. Это был как раз тот самый случай.

— Но ко мне, — подумала я, испытав что-то вроде гордости, — это не относится. Ведь я люблю Русланчика по-настоящему! Как можно его ненавидеть? Мой любимый — идеал мужчины.

— Это было просто увлечение, — продолжала упорствовать фрау Кох и вдруг выдала такое, от чего я поперхнулась и закашлялась. — У меня — да, увлечение, а вот у вашей матери, фрау Пельтцер, была любовь. Тут я даже не стану спорить. Нина любила Антона.

— С чего вы это взяли? — я нахмурилась и, всё ещё покашливая, села в постели. Ну ещё бы, услышать такое! Фрау Кох невозмутимо постучала меня по спине и ответила:

— Когда я училась в медучилище, меня однажды отправили на практику в райцентр, где я, на мою голову, познакомилась с Антоном. Он дружил с вашей матерью, фрау Пельтцер, но, собака этакая, начал ухаживать за мной. Я, конечно, этому была против, — добавила фрау Кох и гордо задрала свой острый подбородок.

— Ага, как же! — подумала я про себя. — Нам всем нравится думать, будто мы безгрешные.

— Потом Антон поссорился с Ниной. Я уехала обратно в город. И вдруг он приехал и сказал, что хочет переехать в Германию, и позвал меня с собой. Я спросила его: А как же Нина? Он разозлился и ответил, что она — дура, отказывается уезжать из России, а он опасается, как бы границы опять не закрыли.

— Мама — умница, — подумала я растроганно. — А то потом всю жизнь бы жалела, что вышла замуж за такого редкостного охламона. Как там Катя раньше говорила о парнях, в которых она разочаровывалась? Я с ним на одном поле какать не сяду? Вот-вот, то же самое можно сказать и про моего дядюшку, прости господи.

— И вы, фрау Кох, уехали вместе с дядей Антоном?

— Антон обещал мне красивую жизнь на Западе, — вздохнула женщина. — Потом оказалось, что я ему была нужна, потому что он умудрился заразиться венерой, и требовался человек, который умеет ставить уколы и, вообще, хоть что-то соображает в медицине. Я оказалась, — хохотнула она, — самая подходящая партия. Думаю, если бы я работала секретаршей или швеёй, Антон не позвал меня с собой. Но ему, — усмехнулась она, — нужна была медсестра.

— Ну ничего себе! — я побледнела при мысли, что дядя Антон мог заразить мою маму. Фрау Кох, видимо, догадалась о моих мыслях и постаралась меня по-своему успокоить:

— Это не Нина заразила Антона, вы не думайте. Он признался мне, что переспал с какой-то проводницей, когда ездил в Москву узнавать, какие документы требуются для ПМЖ в ФРГ. Мне пришлось его срочно лечить, чтоб нас выпустили из страны. Хорошо, болезнь вылезла раньше, чем я легла в постель с Антоном. Хотя, — похвасталась женщина, — с тех пор я не занималась с ним любовью, если у него не было презерватива. На всякий случай.

Я промолчала. Комментировать интимную жизнь других людей у меня не было желания. Да и, вообще, я таких вещей не понимаю. Впрочем, фрау Кох в комментариях не нуждалась.

— В общем, я поверила этому прохвосту, — произнесла она с грустью в голосе, — разругалась со всеми своими родственниками и уехала в Германию. Но, когда мы стали жить вместе, то оказалось, что Антон, черти бы его побрали, ничего не хочет делать! Он почему-то считал, что на Западе нас встретят, как героев, дадут много денег, жильё, машину и прочее, просто потому, что мы оба — немцы. Но Берлин, — она тонко усмехнулась, — слезам не верит.

— И как же вы вышли из положения? — спросила я с искренним сочувствием.

— У меня имелась хорошая полезная специальность, — фрау Кох гордо развернула плечи. — Правда, мне пришлось защищать диплом, доказывать, что я умею работать медсестрой. Но Антон по-прежнему ничего не хотел делать. Он ходил по разным учреждениям и ругался, что ему не помогают. Хотя это не совсем правда.

Я посмотрела на неё с удивлением. Очевидно, фрау Кох была рада выговориться.

— На самом деле, — продолжила она свой рассказ, — когда мы только приехали, нас поселили сначала в лагере. Там были неплохие условия для жизни. Но Антону не нравилось жить со всеми. Мне кажется, его проблема была в том, что он считал себя каким-то особенным. Эта гордость очень мешала Антону, но он не хотел меняться. И по приезду он тоже вместо того, чтобы подождать, пока решится вопрос с жильём, на деньги, которые остались у него после продажи дома его родителей, купил в Лейпциге двухкомнатную квартиру.

— Ах да, — вспомнила я, — бабушка однажды говорила, что дядя Антон обманул моего папу, когда забрал себе деньги от продажи родительского дома. Они вроде бы из-за этого с ним даже поругались. А потом дядюшка тупо забил на всё и уехал в Германию.

— Заодно, — добавила фрау Кох, — Антон сразу же накупил много разной хорошей техники и одежды. Я его понимаю. Ведь в Советском Союзе мы ничего этого не видели. Но разве нельзя было чуть-чуть подождать, а не тратить все деньги?

Я кивнула головой, думая о своём. Мне было обидно за папу, которого его родной старший брат оставил с носом. Помнится, бабушка рассказывала, что папины родители слыли у нас в райцентре людьми зажиточными. Поэтому, как я полагаю, дядя Антон не только присвоил себе все деньги от продажи родительского дома, но также от продажи машины и большого земельного участка. Потратился-то он ого-го!

Фрау Кох как будто услышала мои мысли и сказала:

— Конечно, в Германии всё, кроме недвижимости, стоило недорого. Но если бы Антон был умным человеком, он положил деньги в банк под проценты, и мы могли отлично зажить!

— Зато, — с возмущением продолжила фрау Кох, — когда мне дали социальное жильё, Антон разозлился и стал меня обижать, что я не дала подсказку, что не надо торопиться с покупкой квартиры. А потом он начал требовать, чтобы я продала свою недвижимость и отдала ему деньги для открытия бизнеса. Я отказалась, и мы разошлись. Теперь, — она улыбнулась, — я вижу, что всё сделала правильно. У меня есть жильё, работа и небольшие накопления.

— Думаю, на пенсии я куплю себе квартирку в Турции, — сказала женщина с удовольствием, — чтобы уезжать туда на зиму. А то в Европе отопление стоит очень дорого!

— И каким бизнесом дядя Антон собирался заняться? — спросила я с подозрением, пропустив последние слова мимо ушей, потому что у меня вдруг захолонуло в сердце. И я не ошиблась.

— Ему не давала покоя слава, — фрау Кох презрительно улыбнулась, — Шварцкопфа, который проделал путь от простого аптекаря до всемирно известного бренда. А то, что Шварцкопф являлся потомственным фармацевтом и химиком, Антон в расчёт брать не стал. Конечно, у него ничего не получилось. И Антон остался у разбитого тазика.

— То есть, — уточнила я на всякий случай, — никакой фабрики у дяди и в помине не было?

— Он открывал небольшой цех, но год назад ему пришлось его закрыть из-за долгов. Я так понимаю, фрау Пельтцер, что ваш дядя наобещал вам с три коробки? — злорадно ухмыляясь, спросила у меня женщина. — И вы приехали в Германию, думая, будто Антон — миллионер?

— Я приехала для того, чтоб повидать своего умирающего дядю, — ответила я сухо. До фрау Кох, по-видимому, дошло, что она чересчур увлеклась в своих обвинениях всех и вся, а она при этом — белая и пушистая. Бывшая любовница моего дяди заткнулась.

Я тоже молчала. Наконец, фрау Кох, которой понравилось трепать языком, примирительно сказала:

— Не обижайтесь, фрау Пельтцер, но кто виноват, что ваш дядя был коза?

— Я в восторге, фрау Кох, от вашего русского! — съёрничала я и мило улыбнулась.

Но моя собеседница, походу, давно не разговаривала по-русски и решила, что правильным будет другой вариант, который она тут же и озвучила:

— А-а, ошибка! Мне надо было сказать: не коза, а баран?

— Вообще-то, лучше не говорить ничего, ведь дядя Антон за себя постоять уже не сможет, — ответила я и добавила: Не судите, да не судимы будете.

— Антону на том свете за все его грехи ответ давать придётся, — заметила фрау Кох и вдруг брякнула: Повезло, Нине, что её сыночек от Антона сразу после родов помер. А то бы она, бедная, глядя на него, мучилась. Ведь Антон был, — фрау Кох замолчала, пытаясь подыскать нужное слово, — мохеровый эгоист. Ему не нужна была семья, дети. Он хотел жить в своё удовольствие. Да, Нине повезло, — повторила женщина.

— Опаньки! — я вздрогнула и, стараясь не подавать виду, что мне об этом ничего неизвестно, спокойным, даже безразличным тоном сказала:

— Я так не считаю. Ведь у меня тогда был бы брат.

Фрау Кох проглотила наживку и рассказала мне то, о чём в моей семье умалчивали. Хотя, по-хорошему, лично я предпочла бы этого не знать. Но раз уж в моей жизни появился дядя Антон, и из семейного шкафа Пельтцеров посыпались скелеты, я хотела бы теперь узнать наверняка, кто мой отец.

— Сергей — молодец, женился на Нине, когда Антон её, беременную, бросил! — заявила фрау Кох. — Но она всё равно уже не смогла сохранить ребёнка, слишком много перенервничала. Вот мальчик и родился мёртвым. А потом бог дал Сергею и Нине вас, фрау Пельтцер, — она улыбнулась, типа: Мир. Дружба. Жвачка.

— Но вы об этом откуда знаете, если к тому времени уже уехали в Германию? — не сумела я скрыть своего удивления, а про себя обрадовалась.

Признаться, мне было не по себе при мысли, что мой отец — Антон Пельтцер. Ведь я очень любила и люблю своего папу. Но тут начались непонятки, и я грешным делом испугалась, как бы папин брат — этот, если называть вещи своими именами, авантюрист, прожигатель жизни, мошенник, бабник и прочая, и прочая, не оказался моим отцом. К счастью, пронесло.

— Так у меня в вашем райцентре жила подружка, с которой мы до сих пор переписываемся, — ответила женщина и добавила: Нож в мешке не спрячешь.

— Понятно, — я кивнула головой. — Некоторым людям скучно жить без сплетен.

— Думаю, вам, фрау Пельтцер, ещё не всё понятно, — сказала фрау Кох и улыбнулась мне с чувством собственного превосходства. — Наверное, вас мучает вопрос, как ваш дядя дошёл до такой жизни, что оказался, — она запнулась и, показав на свои уши, добавила: в долгах?

— Какое это теперь имеет значение? — ответила я вопросом на вопрос. Но женщина сделала вид, будто моих слов не услышала, а, может, ей просто хотелось поговорить с кем-нибудь по-русски. Как бы то ни было, фрау Кох решила добавить ещё несколько слов.

— Ошибка Антона была в том, что он любил жить на большую ногу. Ну, вы меня понимаете, да? Комфортное жильё, дорогая одежда, хорошие рестораны, в общем, всё самое лучшее. А ещё, — она поджала губы, — он много денег тратил на женщин.

— Вы хотели сказать, фрау Кох, что мой дядя любил жить на широкую ногу? — спросила я безучастно, потому что у меня уже пухла голова от её рассказа.

— Да! Антон хотел всё и сразу. Думаю, он рассчитывал на свою э-э харизму. Ведь женщины его любили, а среди них было немало богатых дам. Он этим умело пользовался.

— Дядя Антон был жиголо?! — мои брови полезли на лоб от удивления.

— Нет, — фрау Кох смутилась, но пояснила: Просто некоторые дамы пытались купить его расположение. Эти женщины думали, что если они будут давать Антону много денег, то он не станет смотреть по сторонам. Но разве козу можно исправить? — сокрушённо произнесла моя собеседница, развела руками и вдруг выдала очередной шедевр:

— И всё равно эти шалавитые деньги счастья ему не принесли!

На губах, как я понимаю, брошенной моим дядей женщины, заиграла мстительная улыбка.

— Шалавитые?! — я не выдержала и начала смеяться.

— Что смешного я сказала? — нахмурилась фрау Кох.

— Не обижайтесь, фрау Кох, но ваш русский оставляет желать лучшего. Я понимаю, что вы имели в виду “шальные деньги”. Но ваше “шалавитые” это что-то!

— Я вижу, фрау Пельтцер, вам уже стало лучше, — неожиданно сказала обиженная женщина и резко поднялась со своего места. — В таком случае я сейчас переезжаю к себе. И помните: аренда дома проплачена до конца месяца. Наверное, вам стоит поискать что-то подешевле. Не повторяйте ошибок своего дяди. Этот дом вы просто не…

Видимо, памятуя, как она прокололась с “шаловитыми” деньгами, фрау Кох стояла, кусая губы и пытаясь подобрать подходящее слово.

— Да, понимаю, — пришла я ей на помощь, — этот дом я не вытяну. Хотя, с другой стороны, для нас с детьми он всё равно слишком большой. Что в нём делать, играть в футбол, что ли?

На мой взгляд, я достойно вышла из этой щепетильной ситуации. Но, увы, я недооценила женщину, которая, как все стервозные натуры, хотела, чтобы последнее слово осталось за ней. На тонких губах бывшей любовницы моего покойного дяди появилась мерзкая улыбка.

— И ещё… — фрау Кох сделала эффектную паузу.

— Слушаю, — я поняла, что она хочет сказать мне какую-то гадость и постаралась сделать хорошую мину при плохой игре.

— Антон, когда заболел, позвонил мне и попросил, чтоб я за ним ухаживала. Он обещал мне за это заплатить. Увидев, в каком доме он живёт, я решила, что этот прохвост раскрутился, и согласилась на сделку. Но потом оказалось, что у Антона нет денег. Вообще! Теперь долг по моей зарплате перешёл к вам, фрау Пельтцер. Надеюсь, вы не будете это дело тянуть?

— Постараюсь, — ответила я осторожно. — Вы сможете, фрау Кох, какое-то время подождать?

За грудиной заныло. Я хотела помассировать это место, но тут же отдёрнула свою руку. Не хотелось бы мне, чтобы фрау Кох догадалась, что я напряглась. Где я на всё возьму деньги?

— По вашему лицу я вижу, что вы меня не обманете. Надеюсь, один месяц — это достаточно?

— Я постараюсь, фрау Кох, — повторила я, но она, с подозрением глядя на меня, спросила:

— А почему вы не интересуетесь, сколько мне должен Антон? Вы, русские, такие странные!

— Потому что платить вам я буду ещё не завтра, — пожала я плечами. — Мы ещё поговорим на эту тему. Но только не сегодня точно.

— Лучше, если вы будете знать сумму, фрау Пельтцер. Восемь тысяч евро за два месяца.

— Хорошо, — ответила я. Фрау Кох вышла из комнаты. Обессиленная нашей затянувшейся беседой, я тут же откинулась на высокие подушки. Да уж, приплыли.

Красивая и смелая дорогу перешла

— Люся, ты почему трубку не берёшь? — истерично кричала по телефону обычно спокойная, здравомыслящая Ольга. — Ну что это такое? То у тебя телефон отключен, то ты не отвечаешь на звонки, а Ватсап, вообще, игноришь! У меня слов на тебя никаких нет!

— Не кричи, Лёля. Что случилось?

На душе у меня стало тревожно. Неужели мама или бабушка серьёзно заболели? А, может, у Кристинки какие-то проблемы? Или наш салон опять проверяющие взяли в оборот? Ведь Лёля, в отличие от меня, никогда не сходит с ума. Я всегда восхищалась этим качеством её характера, но сегодня Оля кричала, как сорвавшаяся с цепи собака.

Но штука в том, что мне действительно было не до разговоров. После того, как фрау Кох съехала из дома дяди Антона, а я худо-бедно пришла в себя, мне пришлось срочно заняться поиском подходящего жилья.

От высоких европейских цен у меня глаза лезли на лоб. На собственном опыте я убедилась, что свет и воду лучше экономить, и объяснила это малышам.

Милана с Мартином у меня — детки, без ложной скромности, разумные. Они, вообще, скоро стали мало чем отличаться от здешних детей. И когда мы переехали в квартиру в Лейпциге, быстро завели себе друзей.

Я тоже завела, но не друзей, а тетрадь, в которую записала все долги покойного дяди и туда же стала писать все наши расходы.

Теперь, задним числом, я согласилась с фрау Кох, что надо было заказывать кремацию, а не устраивать традиционные похороны. А также поняла недовольство женщины, которая переживала, что мне не хватит денег, чтобы вернуть ей долг по зарплате.

Да, мне хотелось, чтоб всё было по-людски, но получилось, как всегда.

В общем, голова у меня дымилась. От сигарет я, естественно, отказалась. Во-первых, сама не заметишь, как втянешься. Во-вторых, курение в Европе слишком дорогое удовольствие.

Короче, я экономила, как могла, но ясен пень, мои долги не уменьшались. А я вдруг поняла, что зря думала, оказавшись в Москве с двумя малыми детьми на руках, что я выживала.

Нет, настоящую школу жизни мне пришлось пройти в Германии.

Скажем, будь моя воля, я бы арендовала однушку, а не трёхкомнатную квартиру. Однако в Европе другие, более суровые законы. Поэтому, если в семье разнополые дети, для девочек и мальчиков должна быть своя комната. В итоге, я сняла трёшку на окраине города. Это ощутимо ударило меня по карману.

Опять же, детей до двенадцати лет нельзя оставлять без присмотра. Причём без разницы: в доме они находятся, сидят в машине, или играют на улице. Я своим двойняшкам привыкла доверять где-то с восьмимесячного возраста. Помню, показала им на утюг, электроплиту, чайник и сказала, что эти вещи нельзя трогать руками. Глядя в их разумные глаза, я сразу увидела, что Мартин с Миланой всё поняли.

Собственно, в этом нет ничего удивительного. Когда я была маленькой, родители меня также иногда оставляли одну дома, потому что папа с мамой и бабушкой были на работе. И всё нормально: дом не сожгла, ничего себе не сломала. Мало того, с ранних лет я приучилась к самостоятельности.

Однако в Германии такой номер не прокатит. Здесь соседи могут позвонить в полицию, если заметят, что дети одни дома. Поэтому, отправляясь по делам, или даже в соседний магазин, я обязательно беру с собой Милану и Мартина.

Ну и, вообще, постоянно приходится себя контролировать. Это даётся мне непросто. Но кто виноват?

Я сама влипла, пожалев дядю, у которого была не самая лучшая репутация среди родственников. И всё же дяде Антону удалось меня разжалобить. Да и напугал он меня, если честно, своими словами, что он — мой родной отец. Не то чтобы я ему поверила, но засомневалась. По итогу попала, как кур в ощип.

Конечно, у этой ситуации имеются и свои плюсы.

Я, изучавшая в школе английский язык, начала худо-бедно понимать по-немецки.

Подобно здешним жителям, приходя в супермаркет, я теперь не покупаю первые попавшиеся на глаза товары, а выискиваю продукты, которые продают по акции.

Раз в неделю я выезжаю с детьми за город. Там находятся фермерские хозяйства. Причём мне даже не надо с фермерами общаться. Продукты разложены в лотках, к ним прикреплены ценники, рядом висит железный ящик с прорезью, куда бросаешь деньги. Очень удобно, и получается неплохо экономить.

Все чеки я подшиваю в отдельной тетради и скрупулёзно веду все наши расходы.

Экономлю свет и воду. Отопление больше не включаю. К счастью, на улице потеплело, так что можно вполне обойтись без тёплых радиаторов. Короче, на глазах поумнела. А ещё я уверена, что эти навыки пригодятся мне, когда мы с детьми вернёмся в Россию.

Но рассказывать Ольге об этом я не захотела. Зачем? Сестра сразу же начнёт нервничать, скажет, что, дескать, не фиг тебе в Германии делать, езжай домой.

Оля и так-то уже с ума сходит из-за того, что я на её звонки и сообщения не отвечала. А если узнает, как на самом деле у меня обстоят дела, боюсь, сразу расплачется. Но я не хочу своих родных загружать. Сама влипла, сама должна всё разрулить.

— Что случилось, Лёля? — повторила я, постаравшись придать своему голосу уверенность и спокойствие.

— Фигня полная! — запричитала Ольга. — Вчера в салон приходила та молодая стервочка, которая на День святого Валентина скандал мне закатила. Она ещё вроде бы приходится Руслану сводной сестрой. Ну, как вспомнила её, Люсь?

У меня сжалось сердце, дышать стало тяжело, а в глазах потемнело.

— Ну ещё бы мне не помнить Викторию! — закричала я мысленно. — Как же эта дрянь меня достала! — но сестре постаралась своего состояния не выдать. Близких людей нужно беречь.

— Наверное, она хотела сделать укладку? — спросила я нарочито небрежным тоном.

— Типа — да. Правда, обслуживала её Полина, — начала торопливо рассказывать Лёля. — Но стерва, как я думаю, специально разговаривала очень громко. Ну чтоб я её услышала и передала тебе. Может, она знает или догадывается, что мы сёстры. Пришла опять вся на понтах. На меня посмотрела, будто я пустое место. Я стояла на ресепшн и тоже ничего не стала ей говорить. Хотя заколотило меня от одного её вида конкретно.

Голос у сестры вдруг задрожал. Ольга замолчала. Я придвинула кресло к окну, открыла створку. Мне стало не хватать воздуха. Чёрт возьми, мало мне было других проблем, теперь эта малолетка в салоне снова нарисовалась! Ясен пень, она пришла, надеясь увидеть меня. Лёле просто не повезло.

— И что было потом? — глотнув воздуха, спросила я ровным голосом. Не знаю почему, но мне вдруг стало всё равно, что расскажет Ольга. Наверное, я выдохлась. Всему есть предел. А я в эту минуту чувствовала себя, как зверь, загнанный в угол.

— Пожалуйста, ты держи себя в руках, Люся. Обещаешь? — попросила меня сестра. Я поняла, что всё ещё хуже, чем я думала.

— Да, конечно, — ответила я сухо и тут же смутилась. Ладно, когда я разговариваю с фрау Кох таким тоном. Но Оля-то точно не заслужила, чтобы портить ей настроение.

— Извини, Лёль, я немного устала, — сказав эти несколько слов, я пожалела, что открыла рот. Потому что сама почувствовала, что по моему голосу понятно: я держусь из последних сил. Надо было дождаться, пока Оля сама всё расскажет.

— С тобой всё в порядке? — забеспокоилась сестра. — Может, мне перезвонить в другой раз? Ты бы лучше отдохнула, Люся, а?

— Всё нормально, Лёля, я слушаю.

— Ты только, Люсь, без глупостей, ладно? — походу, Ольга всё ещё сомневалась, говорить мне или нет, что принесла на хвосте Виктория. — Ну ты же взрослый человек и сама понимаешь, что в жизни бывает всякое. Никогда не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь.

В общем-то, после этих слов я уже не сомневалась, что она хочет рассказать. Чтобы не мучить сестру, я сама сказала то, что боялась озвучить Ольга:

— Руслан женится на Виктории.

С моей стороны это был не вопрос.

Разлучница-разлука у дома не крутись

— Русик, ты почему не в настроении? — Вика обошла стол в офисе Таирова и села к нему на колени.

— Ну что ты дурью маешься? — спросил усталым голосом Руслан. — В любой момент ко мне может войти кто-либо из сотрудников.

— Ничего страшного, — ухмыльнулась девушка, — ведь ты — владелец компании. А хозяин — барин! — и потянулась к Руслану, чтоб его поцеловать.

Таиров успел увернуться от её ярко-накрашенного рта. Уголки губ Руслана непроизвольно дёрнулись, как будто он брезговал Викиным поцелуем, или он причинял ему невыносимую боль.

— Как ты ведёшь себя со своей невестой?! — Виктория подскочила, как ужаленная. — Мало того, что тебе наплевать, как я буду выглядеть на свадьбе, и мне приходится одной ездить по свадебным салонам, так ты постоянно стараешься меня унизить. Как же ты меня достал!

— Какие проблемы? — тут же отреагировал Таиров. — Давай, вернёмся к плану А. Ты пишешь отказ от ребёнка, мы подписываем договор, я кидаю тебе бабки на карту, и мы в расчёте!

— Нет, — быстро ответила Виктория. — Мы уже подали заявление в ЗАГС.

— Его с таким же успехом можно отозвать, — Руслан подался грудью вперёд. В его чертовски красивых, зелёных глазах вспыхнула надежда. — Зато ты в качестве отступных получишь, к примеру, акции одной из моих компании. И это, помимо денег!

Услышав заманчивое слово “акции”, Виктория на мгновение задумалась. Руслан старался не дышать, опасаясь спугнуть удачу. Но девушка думала недолго.

— Я ни фига в этих вещах не понимаю, а ты меня обманешь. Поэтому план Б остаётся в силе.

— Зачем мне тебя обманывать? — Руслан от неожиданности поперхнулся. — Я всё объясню тебе на пальцах. Быть акционером — это выгодно.

— Я не согласна! — отрезала Виктория. — И, вообще, все мои друзья ждут не дождутся, когда они смогут погулять на нашей свадьбе.

— Ты можешь пригласить их на расторжение помолвки, — Руслан всё ещё не терял надежды, что ему удастся уломать Вику, и она освободит его от женитьбы. Тогда с чистой совестью он сможет сказать бабушке с дедушкой, что свадьба сорвалась из-за того, что его невеста раздумала выходить замуж, но хотя бы правнук останется в клане Таировых. А, значит, он будет воспитан в традициях их народа, который пытается сохранить свои культуру и корни.

— Размечтался одноглазый! — процедила сквозь зубы Виктория. — Я стану твоей женой, и — точка! А вот тебе, Русик, желательно подобрать себе свадебный костюмчик. Сам подумай, как со стороны это будет смотреться, когда я выйду — вся из себя Елена Прекрасная, и ты — в обычном деловом костюме? Это же моветон!

— Какой ерундой ты забиваешь себе голову! — вздохнул Руслан. — Я могу появиться на своей свадьбе в чём угодно, хоть в джинсах. Но моё настроение будет написано на моём лице.

— Нужно уметь делать хорошую мину при плохой игре, — ничуть не смутилась Виктория. — Хотя я считаю, что тебе, учитывая твоё положение в обществе, надо как-то подготовиться. А то люди подумают, что ты захотел сэкономить на собственной свадьбе! — и рассмеялась, чтоб разрядить обстановку.

Но у девушки ничего не получилось. Возможно, многие проблемы Виктории объяснялись её, на редкость эгоистичным характером. Она не умела, да и не хотела ставить себя на место других людей.

— Ты прекрасно знаешь, что я женюсь на тебе только потому, что на этом настаивают мои бабушка с дедушкой, — мрачно сказал Руслан. — Они не хотят, чтоб их правнук рос сиротой при живой матери.

— А этого правнука кто сделал? — Виктория встала напротив мужчины и упёрла руки в бока. — Ты должен нести ответственность за свои поступки!

— А я от этого и не увиливаю, — огрызнулся Руслан. — Ты добилась своего. Поздравляю!

— Урод, вот ты кто, понял? — мысленно закричала девушка. — Да если бы не эти стариканы, к которым мне пришлось поехать, хрен бы ты на мне женился! И мамаша твоя — ничем тебя не лучше. Люди должны жениться по любви, — передразнила она Софью Абрамовну. — Но я всё равно своего добилась. А после свадьбы ты у меня ещё попляшешь!

Но вслух, конечно, она ничего этого не сказала.

— Да перестань ты, Русик, так заморачиваться? — попросила она сводного брата и захлопала глазками, чтоб вызвать доверие к своим словам. — Многие люди живут без любви, но семьи у них дружные и крепкие. А разве это не главное в жизни?

Не дождавшись от жениха никакой реакции на свои умные слова, девушка продолжила:

— Я скажу больше. Семьи, которые построены на чётких договорняках, гораздо крепче! Я видела статистику, — соврала она, не моргнув глазом, — что среди людей, которые женились не по любви, — процент разводов гораздо меньше. Хотя, — потупив глазки, добавила Вика, — я всё равно люблю и буду всегда тебя любить.

— Ты же не знаешь, что такое любовь, — грустно усмехнулся Руслан, — а ещё говоришь…

— Вечно ты мне, Русик, не веришь! — капризно надула губки Виктория и пригрозила. — Вот дождёшься ты, что я нашего сыночка начну настраивать против тебя. Он тогда папу любить не будет. А потому что не фиг свою жену не уважать.

— Что?.. — приподнял бровь Руслан.

— Я пошутила, — торопливо проговорила Вика. — Или ты, Русик, шуток не понимаешь?

— Мне нужно работать, — заметил он сдержанно.

— Ну вечером-то мы встретимся? — захлопала Вика глазками, постаравшись придать своему лицу выражение детской беспомощности и доверчивости.

— Не уверен, — ответил Руслан и углубился в лежавшие перед ним на столе документы, всем своим видом показывая, что ему некогда.

Глотая слёзы, Вика выбежала из кабинета. Секретарь проводила её удивлённым взглядом. На сводную сестру её босса — красивую, но истеричную и высокомерную девушку, это было так не похоже. Обычно Виктория дверь приёмной открывала пинком.

Хотя однажды эта, не в меру заносчивая девица, прокололась, потому что напоролась прям на Руслана Анваровича, который в этот момент выходил из приёмной. Потом ей пришлось оправдываться, что типа очень спешила и, открывая дверь, она якобы не рассчитала сил.

— Богатые тоже плачут, — с удовлетворением подумала секретарь и направилась в кабинет, чтобы предложить шефу крепкий чёрный чай. Ведь после визита этой неуравновешенной особы президенту компании наверняка захочется успокоить свои нервы.

Все дороги ведут в Лейпциг

Вымотанная донельзя очередной встречей с адвокатом дяди Антона и таким же очередным телефонным разговором с фрау Кох, под вечер я вместе с детьми доползла до магазина. Сил не было совершенно. Я тупо пялилась на ценники, но мало что в них понимала.

— Приехали, Люда, закупиться в супермаркет? — внезапно услышала я над своим ухом чей-то голос, который показался мне знакомым. — Все дороги ведут в Лейпциг, вы не находите?

Я обалдела от неожиданности. Услышать в Германии русскую речь было так непривычно, что я развернулась, как в замедленной киносъёмке. Пока разворачивалась, пыталась понять, кто это может быть. Знакомых-то у меня в Лейпциге кот наплакал: фрау Кох, дядин адвокат и несколько моих соседей. Но это был кто-то другой.

Нет, в восточной части страны, в принципе, проживает немало переселенцев из СССР, но я не заметила, чтоб они любили общаться со своими бывшими соотечественниками.

Может, наши немцы пытаются сойти за местных, не знаю? Как бы то ни было, лично я ни к кому в друзья не набиваюсь. И вдруг ко мне обратились по-русски!

Итак, я развернулась. Однако, прежде чем я успела открыть рот, Милана с Мартином в один голос радостно поприветствовали нашего общего знакомого:

— Здравствуйте, дядя Максим!

— Всем привет! Очень рад вас видеть! Очень! — повторил он и широко улыбнулся.

— Здравствуйте. Какая неожиданность! — я, наконец, пришла в себя от удивления и ответила на вопрос Максима: Мы переехали из пригорода, поэтому теперь ходим в этот супермаркет.

— Как здорово! Я ведь тоже живу по соседству. Надеюсь, теперь мы будем чаще видеться.

— Да, наверное, — я покраснела, вспомнив, как скомкала в руках визитку юриста и выбросила её в пакетик для мусора. Признаться, потом я об этом пожалела. Но мы, женщины, иногда бываем такими непоследовательными в своих действиях! Во всяком случае, я точно.

Видимо, моя растерянность была написана у меня на лице, потому что Максим деликатно спросил:

— Похоже, Люда, вы потеряли мою визитную карточку?

Вместо ответа я кивнула головой. Думаю, Макс догадался, как я поступила с его визиткой, но не захотел ставить меня в неловкое положение.

— А, давайте, — предложил он, дружелюбно улыбаясь, — я вас наберу, мой телефон останется у вас в памяти, и вы, Люда, сохраните его?

Я назвала ему свой номер телефона, и Максим тут же меня набрал, после чего сказал:

— Однако прошло много времени с тех пор, как мы не виделись. Если честно, я вас иногда, Люда, вспоминал, но думал, что вы уже уехали на родину.

— Да я рада была бы уехать, — неожиданно для себя призналась я, — но пока не получается.

— Видимо, у вас проблемы? — сразу догадался Макс и посмотрел на меня с таким искренним сочувствием в глазах, что я чуть не расплакалась. Не в силах говорить, я опять ему кивнула.

Терпеть не могу чувствовать себя слабой! Но на меня свалилось всё сразу: жизнь в чужой стране; дети, которых мне не на кого было оставить в Москве; долги дяди, который меня, что уж тут говорить, подставил. И вишенкой на торте стал тот памятный звонок от Ольги.

Я устала. Порой мне хочется биться головой о стену. Но я понимаю, что это не поможет.

А Макс, оглянувшись по сторонам, вдруг предложил:

— Знаете что? Может, мы немного посидим в каком-нибудь тихом кафе? Я, — он смущённо улыбнулся, — человек холостой, так что мне некуда особо торопиться. А потом я завезу вас в супермаркет, Люда, чтобы вы смогли отовариться. Идёт? — обратился он ко всем сразу.

— Это здорово! — обрадовалась Милана. — В последний раз нас водил в кафе дядя Руслан, но это было очень давно.

Стоило мне услышать имя человека, которого я тщетно пыталась забыть несколько недель, как у меня заныло сердце. Я с ужасом почувствовала, как попеременно то бледнею, то вдруг краснею. Не знаю, Мартин заметил моё состояние, или просто вспомнил, о чём, насколько я понимаю, они договаривались с Русланом, и шёпотом сказал сестричке:

— Милана, ты что забыла про наше обещание дяде Руслану?

— Да, — моя маленькая крошка так растерялась, что закрыла себе ладошкой рот. Максим, ни сном ни духом не подозревавший о том, какую бурю эмоций вызвала во мне эта небольшая семейная сценка, с воодушевлением подхватил:

— Ну тогда тем более нас стоит пойти в кафе? Люда, вы не против?

— Нет, — прошептала я подавленным голосом. Но Макс умничка сделал вид, что не заметил, как мне внезапно поплохело и, взяв за руки двойняшек, решительно направился к выходу из супермаркета.

Мы сели в его машину и проехали несколько кварталов. Всю дорогу Милана и Мартин, не умолкая, болтали с Максимом. А я тупо смотрела в окно. Милана, сама того не подозревая, разбередила мою рану.

Мысль, что Руслан мог меня бросить, не укладывается в моей голове. Конечно, он не делал мне официального предложения, если не считать его слов, сказанных в доме моей мамы на Новый год. Но это не считается, потому что потом подбежала Милана и позвала нас во двор. Мы не успели закончить наш разговор.

Собственно, я сама до конца не уверена, хочу ли я за Руслана замуж. Просто штука в том, что впервые после развода я позволила себе отношения с мужчиной, и он вдруг собрался жениться на другой. Рус даже со мной не объяснился!

Теперь я оказалась в положении брошенной женщины, с ума сойти! Как там у Ахматовой?

Нет, это не я. Это кто-то другой страдает.

Я бы так не смогла.

Понятно, что поэтесса говорила совсем о другом, но в памяти всплыли именно эти строчки.

Да, сначала, когда я находилась ещё в Москве, он писал мне сообщения. В них Руслан делал признания в любви и просил меня не молчать. Но у меня не было возможности ему отвечать. Посмотрела бы я на Таирова, если бы у него ушёл кто-то из близких, как он себя повёл!

Понятно, что он не в курсе моих проблем. Но ведь можно же было позвонить, написать, а то Рус пропал после того, как я сбросила его звонок! Я с детьми в тот момент выходила из такси. Мы только приехали в дом дяди Антона, и мне было совсем не до разговоров.

А потом нашла коса на камень. Я не стала ему первой звонить, и он — гордый восточный мужчина, сделал вид, как будто меня никогда не было в его жизни. Как так можно?

Ладно бы, Таиров женился на ком-то другом. Но на Виктории?! Грош ему цена в базарный день, вот как это называется!

Да чтоб ещё раз я кому-то доверилась?! Ни за какие коврижки! К счастью, у меня есть дети. А мужчины? Это не ко мне.

— Мы приехали, Люда, — откуда-то издалека раздался голос Максима.

Голос доброжелательный, понимающий, и в то же время серьёзный. Я чуть не разревелась. Почти по Пугачёвой: “сильная женщина плачет у окна”. Правда, в моём случае это окно не дома, машины. Но какая разница? Абсолютно неожиданно для себя я вдруг почувствовала, что я не одинока.

Посмотрев на Макса с благодарностью, я собралась выйти из машины, но он меня опередил и, как галантный кавалер, обошёл автомобиль и открыл мне дверцу. Миланапосмотрела на него с интересом. Блин, растёт маленькая кокетка, всё подмечает и уже делает выводы, как должен вести себя настоящий мужчина!

В кафе мы встретили наших соседей по подъезду. Мецлеры пришли сюда всей семьёй, и у моих двойняшек сразу завязался разговор с их детьми, которые были почти одного с ними возраста.

Супруги Мецлер вежливо нас поприветствовали и продолжили свою беседу. Эта немецкая, или правильнее сказать — европейская черта характера, мне очень нравится. Каждый живёт сам по себе, никто никого не осуждает.

Максим попросил официанта организовать для детей отдельный столик, где они с большим удовольствием устроились со своими друзьями. Поначалу я чувствовала себя напряжённо, ведь в Германии принято, что в кафе каждый платит сам за себя. А мы с детками привыкли жить по эконом-варианту. Нет, конечно, не голодаем, но посиделки в кафе точно не для нас.

Однако, к моему огромному удивлению, Макс попросил, чтобы он оплатил за сегодняшний вечер. Смущаясь и краснея, я согласилась. Вообще, такие вещи не в моих правилах, однако Максим меня встретил, когда я была немного не в себе.

То есть я всё вроде бы понимала, но голова была, как в тумане. И когда до меня дошло, что мы едем в кафе, отказываться было уже поздно. И перед детьми я чувствовала себя неловко. Вон, как у них глазки-то загорелись, стоило Максу озвучить своё предложение! М-да, Макс прав: в Германии, во всяком случае, на востоке страны, все дороги ведут в Лейпциг.

Не телефонный разговор

— Алло, Оля? — раздался в трубке взволнованный голос Нины Петровны.

Случилось то, чего Ольга так сильно боялась. Обычно со своей тётей она созванивалась по праздникам, заодно узнавая последние новости. Но из-за странного поведения двоюродной сестры, которая после отъезда в Германию могла не отвечать на её звонки и сообщения чуть ли не неделями, Оля понимала, что Люсина мама рано или поздно сама ей позвонит. Но всё равно к звонку своей родственницы она не подготовилась. Теперь придётся выкручиваться.

— Здравствуйте, тётя Нина! Давненько вас не слышала.

Ольга старалась говорить бодро, но сама почувствовала, как её голос дрожит.

— Здравствуй, Оленька. Как вы там? Как Кристина? По родным местам не скучает? В школе хорошо учится, справляется с программой? Я знаю, что московская от нашей отличается. А ты сама как, небось, работаешь не покладая рук? — забросала Нина Петровна племянницу вопросами. — Но так нельзя, Оленька. В старости это всё потом аукнется. Себя надо беречь.

— Да-да, понимаю, — пробормотала Ольга, чувствовавшая себя, как уж на сковородке.

— Понимать мало, нужно ещё начинать делать. Годы-то летят, — заметила в ответ на это тётя и, наконец, задала главный вопрос, который её очень беспокоил:

— Оленька, а ты не знаешь, почему Люда не берёт трубку? У неё, — пожаловалась женщина, — либо телефон отключен, либо она на мои звонки и сообщения просто не отвечает. Может, ты ей передашь трубочку?

— Люси нет на работе, — пришлось солгать женщине.

— А ты не знаешь, когда она подойдёт?

— Тётя Нина, — быстро проговорила Ольга, которая так и не придумала, что ей сказать своей родственнице, — а, можно, я вам перезвоню попозже? У меня клиентка подошла по записи, — была вынуждена опять солгать оказавшаяся между двух огней бедняжка.

— Да, конечно, — растерянно ответила тётя Нина. — Я буду ждать, Оленька.

Отключившись от связи, Оля тут же начала набирать Люду, но её телефон был недоступен. Тем временем к ней и, вправду, подошла клиентка. Правда, не по записи. Девушка просто проходила мимо, и решила зайти сделать стрижку. Ольга с энтузиазмом принялась за дело. Ведь на душе у женщины было как-то не по себе из-за того, что она сказала тёте неправду.

Потом клиенты стали подходить один за другим. Ближе к вечеру Ольга попробовала снова дозвониться до Люды. Ничего не изменилось. Так и не придумав, что ей сказать тёте Нине, она вернулась домой. А спустя некоторое время Нина Петровна сама ей позвонила.

— Оленька, — заговорила она обеспокоенным голосом, — чувствую я, что у Люси случилось что-то неладное. Пожалуйста, не скрывай от меня правды. Я же мать! Я должна всё знать.

— Всё нормально, тётя Нина, — промямлила Оля. — Просто сейчас у Люды нет настроения.

— Какие-то проблемы с салоном? — в голосе тёти прозвучало недоверие. — Вы не выдержали конкуренции? А ведь ещё в начале марта Люся радовалась, что от клиентов нет отбоя.

— Нет, так, в целом, просто бывает, — Ольга сама почувствовала, что она запуталась и несёт откровенную чушь, но что говорить, она не знала.

— Наверное, Люся поссорилась с Русланом? — продолжала допытываться женщина. — Она о нём говорила мне накануне женского праздника. Рассказывала, что Руслан её нашёл, и они вместе съездили в Ленинград. Но потом Люся больше не вспоминала о Руслане.

— Ну у них сейчас отношения не очень, — Ольга обрадовалась, что разговор переключился на другую тему и охотно продолжила:

— У Руслана есть сводная сестра Вика. Тяжёлая, скажу вам, тётя Нина, девушка! Я её знаю, потому что она пару раз приходила в наш салон. И вот эта Вика…

— Пытается увести у Люды Руслана? — перебила племянницу Нина Петровна.

— Как вы догадались? — растерялась Ольга, надеявшаяся, что разговорами о Вике ей удастся отвлечь тётю от неудобных вопросов про Люсю.

— Я что, только вчера на свет появилась, что ли? — рассердилась женщина. — Вокруг богатых мужчин во все века увивались хищницы, которые хотели для себя красивой, лёгкой жизни. Ты мне лучше, Оля, скажи, где Людмила?

— Её нет дома, — потерянно прошептала Ольга.

— А где Милана с Мартином? — вдруг опомнилась Нина Петровна. — Почему я их не слышу?

— Ну что вы меня мучаете, тётя Нина? — Оля чуть не расплакалась. — Я обещала Люсе, что не выдам её ни при каких обстоятельствах. Пожалуйста, не спрашивайте меня ни о чём. А как только Люся выйдет со мной на связь, я вам сразу позвоню.

— Ольга, прекрати истерить! — строгим тоном приказала родственница. — Рассказывай всё, как есть. Как ты не понимаешь, что я должна знать правду? Ведь речь идёт о моих внуках и дочери! У меня сердце кровью обливается при мысли, что у Людмилы какие-то проблемы. Ты и сама знаешь, Люся — не в меру гордая, в жизни никого ни о чём не попросит!

— Может, мы потом поговорим, тётя Нина? Всё-таки, если честно, разговор не телефонный.

— Потом может быть поздно! — сказала, как отрезала, женщина. — Я слушаю тебя, Оля!

— А вы меня, тётя Нина, Люсе не сдадите? — с опаской спросила Оля. — Она же разговаривать со мной потом не будет, скажет, что я предательница. Но Люда для меня не просто сестра, а ещё и подруга. Я не хочу её терять.

— Не переживай, Оля, я — могила! А, главное, пойми: я же спрашиваю не ради любопытства. Мне за моих внуков и дочку страшно. Люся — она такая эмоциональная! Боюсь, как бы из-за своего характера она дров не наломала.

— Ну, смотрите, — вздохнула Оля и попросила: Только, тётя Нина, вы тоже не переживайте, ладно? Да и ничего страшного, в принципе, не случилось.

— Говори-говори, Оленька, — подбодрила её родственница. — Раз сказала “А”, теперь нужно говорить “Б”. И не забывай: ты делаешь это ради двоюродной сестры, которой, может, в эту самую минуту нужна помощь.

— В общем, Люся с детьми сейчас в Германии, — выпалила Ольга. — Поэтому, я думаю, связь не всегда ловит, — попыталась она успокоить женщину, хоть и сама своим словам не верила.

— В Германии?.. — переспросила Нина Петровна и вдруг огорошила племянницу. — Людмилу что, Антон Пельтцер нашёл?

Скелеты в семейном шкафу Пельтцеров

— Отт-ккуда вы знаете, тётя Нина, про дядю Антона? — немного заикаясь от неожиданности, спросила Ольга.

— Антона Пельтцера в нашем райцентре каждая собака знала, — горько усмехнулась в ответ женщина.

— Я имела в виду другое, — смутилась Оля.

— Догадываюсь, — впечатление, будто бы Нина Петровна находилась в какой-то прострации.

Хотя, возможно, её замедленная речь объяснялась тем, что она вспомнила свою молодость, когда Нина — красивая, тоненькая, кареглазая шатенка с распахнутыми навстречу счастью глазами, верила, что у неё всё впереди.

И, действительно, умная яркая девушка выделялась среди своих сестёр в их дружной семье и была её надеждой. Нина и сама верила, что сможет многого добиться, мечтала переехать в Москву, чтоб поступить там в институт, а по его окончании остаться в столице и перевезти туда всю свою семью.

Возможно, у Нины всё и получилось, если бы на её пути ни встретился Антон Пельтцер. Высокий сероглазый парень с обаятельной улыбкой, балагур, душа любой компании, он с первых минут вскружил ей голову.

Ради Антона она отказалась от мысли уехать в Москву и поступила в местный пединститут. Нет, быть учителем Ниночка не собиралась. Но в годы её молодости особого выбора учёбы и не было. Парни, как правило, получали техническое образование, а девчонки, во всяком случае, у них в райцентре, поступали в педагогический. Некоторые шли в медицинский вуз.

Нина училась в областном центре, на каникулы приезжала домой, и к ним тут же приходил Антон. Правда, родителям выбор дочери не нравился. Об Антоне Пельтцере шла нехорошая молва, что он, дескать, не пропускает ни одной юбки. Но Нина погрузилась в свою любовь, как в омут, с головой и не хотела ничего слышать.

А потом она забеременела. И тогда же Антон заявил, что собирается уехать в Германию на ПМЖ. Он предложил и Нине поехать вместе с ним, но предложил как-то холодно, без того задорного огонька, который свёл её с ума, когда они только познакомились.

Антон, вообще, в последнее время вёл себя странно. Впечатление, будто Нина ему надоела. Узнав, что она ждёт ребёнка, Антон нахмурился и обронил, что это не вовремя. Раздираемая сомнениями девушка не знала, что ей делать.

И тут добрые люди донесли, что Антон загулял сразу с двумя девушками: с приехавшей в райцентр на летнюю практику медсестрой и с близкой подружкой Нины Мариной, которая после школы осталась в родных краях, чтобы ухаживать за своим престарелым отцом.

Ниночка не могла поверить в предательство любимого человека и подруги, с которой они с первого класса дружили, и которой она привыкла во всём доверяться. А потом нечаянно увидела Антона и Марину вместе.

С горя девушка хотела наглотаться таблеток, но мама заподозрила неладное и спасла дочь, которая весь день ходила сама не своя, а потом, пряча что-то в кармане, ушла в сарай.

Когда спустя пару дней Антон вспомнил о Нине и пришёл к ней в дом, она передала через сестру, что между ними всё кончено. Со слов сестры, парень, кажется, не очень огорчился. Во всяком случае, никаких попыток увидеться с Ниной он не предпринял. Судьба ребёнка Антона, похоже, тоже не волновала.

Конечно, Нина и раньше замечала, что её любимый — человек довольно эгоистичный. Но, как все влюблённые, она отгоняла от себя эти неприятные мысли и надеялась, что рано или поздно Антон изменится.

Теперь равнодушие Антона к их ребёнку девушку просто потрясло. Она вдруг поняла, что больше не хочет его знать. Избавляться от малыша Нине и в голову не приходило. Ребёнок-то ни в чём не виноват! Как-нибудь поставит его на ноги. В конце концов, Нина — не первая и не последняя мать-одиночка.

Конечно, во времена её молодости, да ещё в райцентре, незамужнюю девушку осудили бы все, кому не лень. Но Нина успокаивала саму себя тем, что сейчас не средневековье, и люди не забросают её камнями, а мама с папой поймут. Об Антоне она старалась не думать.

Зато в это же время из армии вернулся его младший брат Сергей. Родители братьев ушли из жизни несколько лет назад, когда поезд, на котором они возвращались из курорта в Сочи, столкнулся с другим составом.

Однажды Нина случайно встретила Сергея на улице. При встрече сразу обратила внимание, что парень сильно изменился, возмужал и, вообще, ведёт себя, разговаривает, как взрослый человек, который точно знает, что хорошо и что — плохо, который умеет держать слово, на которого можно целиком и полностью положиться.

У Нины защемило сердце. Казалось бы, Антон и Сергей — родные братья, но такие разные! А Сергей, заметив грусть в глазах девушки своего брата, поинтересовался, что случилось, и чем он может помочь?

На глаза Нины навернулись слёзы. Они как раз находились неподалёку от дома Пельтцеров, и Сергей предложил девушке зайти к ним на чашку чая. Нина хотела отказаться, но ей самой уже давно хотелось кому-то выговориться. Тем более Антон в это время должен был быть на работе, и Нина решила, что ничего страшного, если она ненадолго зайдёт.

Но Антон оказался дома. С Ниной он поздоровался холодно. К тому же, в это время Антон был занят: он показывал родительский дом каким-то людям. Вскоре стало понятно, что это покупатели. Причём, судя по изумлению Сергея, тот был и не в курсе, что старший брат за его спиной собирается продать дом, который, по идее, принадлежал им обоим.

Между братьями завязалась перепалка, которая едва не переросла в драку. Нине с большим трудом удалось увести Сергея с собой. И получилось так, что не Сергей привёл Нину в свой дом, а она завела его к себе, напоила чаем, и потом они проговорили до позднего вечера.

Девушка призналась Сергею, что ждёт ребёнка от Антона. Но он, судя по всему, собрался в скором времени уезжать в Германию.

Нина, которой до окончания института оставалось ещё два года, после первого семестра решила перевестись на заочное отделение. Рожать ей предстояло в конце зимы. К счастью, родители осуждать её не стали и пообещали всячески поддерживать.

Сергей пожаловался Нине на своё одиночество. Оказалось, что девушка, которая клялась дождаться его с армии, полгода назад вышла замуж. Теперь Сергей никому не верил. В эти минуты физически развитый, мужественный парень, который серьёзно занимался спортом, напоминал собой несправедливо обиженного ребёнка.

Нине стало его жалко, и она предложила, чтобы Сергей завтра пришёл к ним на обед. Но парень, который уже успел с ней попрощаться, возвратился обратно через полчаса.

Оказалось, что Антон взял в качестве задатка половину стоимости дома, а сам переселился к своему другу, пока покупатели не отдадут ему всю сумму. Когда Сергей вернулся к себе, то оказалось, что там уже хозяйничают чужие люди. Он собрал свои вещи и пришёл обратно в дом родителей Нины.

В это время Нина вышла во двор, чтоб развесить постиранное бельё. Неожиданно калитка распахнулась, и показался Сергей с чемоданом в руках и вещмешком за плечами.

— Ну что, Нина, примешь? — спросил он её, невесело улыбнувшись. — Конечно, меня нельзя назвать завидным женихом, но мужем и отцом я буду хорошим, обещаю!

— Пошли пить чай, — Нина взяла Сергея за руку и повела его знакомиться с родителями. Так он в этом доме и остался.

Скелеты в семейном шкафу Пельтцеров. Продолжение

— А теперь, Оля, рассказывай мне всё, как есть! — потребовала Нина Петровна, обращаясь к своей племяннице.

— Не знаю я, что рассказывать, — расстроенно сказала Ольга. — Дядя Антон позвонил Люсе и попросил её срочно приехать. Выслал ей приглашение. Вот она и уехала в Германию.

— Что значит — “попросил”? — строгим учительским тоном спросила Нина Петровна. — Люда в жизни Антона не видела, и вдруг согласилась к нему поехать? Что-то мне это не нравится!

— Тётя Нина, — взмолилась Ольга, — может, вы лучше потом у Люси сами всё спросите? Ну почему я — крайняя в этой мутной истории?

— В том-то и дело, Оля, что история Люсиного отъезда, как ты сама выразилась, мутная, — живо отреагировала на её слова родственница. — И ладно бы ещё, Люда поехала одна, но с детьми?! У меня сердце разрывается.

— А что я могла сделать? — начала защищаться Ольга. — Я уговаривала Люсю не ехать, но вы же знаете её, тётя Нина: она — такая упёртая, прости господи, слов никаких на неё нету!

— Знаю, — подтвердила Нина Петровна. — Но я также понимаю, что ты, Оля, мягко говоря, не всё договариваешь. Людмила при всем её сложном характере не могла просто сорваться с места. Значит, Антон сказал ей что-то такое, что она заволновалась. И поскольку я хорошо знаю Антона, то, думаю, он наговорил дочке с три короба про какие-нибудь свои проблемы. А Люся — такая сердобольная, поверила этому прохиндею!

— Вы думаете, тётя Нина, — испуганно спросила её племянница, — что дядя Антон обманул Люду, когда сказал, что он находится при смерти?

— При смерти?.. — с недоумением повторила Нина Петровна. — Я ничего об этом не слышала. Хотя, — голос женщины прозвучал жёстко, — даже, если это и так, то я не понимаю, причём тут Люда? Откуда, вообще, Антон взял её телефон? Ведь он ни с кем из родных не общается.

— Я не знаю, — потерянно произнесла испугавшаяся Ольга и торопливо заговорила: Помню, он позвонил Люсе утром 8-го марта, когда мы ехали на работу, и сразу назвал её дочкой.

— Что?! — вскрикнула Нина Петровна. — Антон так и сказал? Откуда…

Договорить свою мысль женщина не смогла. Она только дышала, как после пробежки.

— Ну зачем я вам это рассказала? — расстроилась Ольга. — Говорила я Люсе, что конспиратор из меня никакой. А она: да ладно, как-нибудь отбрешишься. И вот, пожалуйста!

— Извини, Оленька, я не хотела тебя пугать, — тяжело дыша, сказала Нина Петровна. — Ты, пожалуйста, расскажи мне всё без утайки, ладно? Это очень важно!

— Да мне больше и рассказывать, в общем-то, нечего, — растерялась Ольга и добавила: Тётя Нина, вы только не переживайте, Люся дяде Антону не поверила!

— Но если она не поверила, тогда зачем поехала? — возразила родственница и замолчала.

Сама того не желая, Нина Петровна снова ударилась в воспоминания. Она очень не любила вспоминать то непростое время, когда — молодая, неопытная, доверчивая, вдруг столкнулась с предательством любимого человека и близкой подруги.

Хорошо, рядом оказался Сергей. Он подставил девушке, ожидавшей ребёнка, своё плечо и старался отвлекать её от мрачных мыслей. Но у Ниночки всё равно на душе скребли кошки. Ведь она, зная истинную цену Антону Пельтцеру, продолжала его любить и ничего не могла с собой поделать.

Если бы тогда нашёлся человек, который сказал Ниночке, что пройдёт время, и эта любовь будет казаться ей каким-то наваждением, что она станет вспоминать Антона неласковыми словами и даже обрадуется, что рассталась с ним, девушка бы ему не поверила.

Конечно, она старалась не подавать виду, что страдает по Антону, который как-то быстро оформил документы для ПМЖ в Германию, но вряд ли её муж — Сергей Пельтцер, ничего не замечал.

Нет, он ни разу не упрекнул жену, что она мало уделяет ему внимания, что с ним не шибко ласкова, но того, что было у Нины с Антоном, в отношениях с Сергеем не было и в помине.

Тем не менее Ниночка не сомневалась, что муж будет относиться к её ребёнку от Антона с любовью и заботой, потому что для Сергея это, в первую очередь, ребёнок Нины — девушки, с которой он хотел построить крепкую хорошую семью.

Но мальчик умер вскоре после родов. Нина была так потрясена этой потерей, что не хотела ни пить ни есть и, вообще, ничего и никого вокруг себя не замечала. Возможно, она сама не осознавала, что ребёнок для неё являлся неким связующим звеном между ней и Антоном. А теперь его не стало.

Потом, вспоминая этот период их жизни, Нина Петровна жалела, что была несправедлива к Сергею, что воспринимала, как данность, его заботу и беспокойство о ней. Своё поведение она оправдывала тем, что у Сергея тоже была любимая девушка, и Нина не была уверена в том, что он после женитьбы её забыл.

Просто так получилось, что на улицах небольшого райцентра вдруг нечаянно встретились два несчастных человека. А, может, это небо решило соединить два больших одиночества.

Правда, несмотря на своё тяжёлое состояние, Ниночка обратила внимание, что Сергей был расстроен потерей младенца не меньше неё. А потом оказалось, что он сам не может иметь детей, поскольку, когда Сергей служил в армии, их часть однажды отправили на какой-то закрытый секретный объект, где муж получил излучение.

Рассказывая об этом жене, Сергей чуть не плакал, ведь он всегда мечтал иметь много детей. У его родителей их было только двое, и Сергей с ранних лет чувствовал, что ему не хватает общения с родным человеком. Родители очень много работали, а Антон, будучи старшим, всегда старался чем-то поддеть и даже обидеть младшего брата. Ничего удивительного, что братья не ладили с самого детства.

Естественно, Нина не могла не посочувствовать мужу. Но чем ему помочь, она не знала. О разводе она не думала. Может, раздавленная утратой сына, Нина даже не поняла, что их с Сергеем семейное благополучие теперь под большим вопросом. А потом врачи огорошили молодую женщину, сообщив Нине, что она больше не может иметь детей.

Несколько дней молодая женщина не выходила из дому. Жизнь для Нины потеряла всякий смысл. Ведь, хоть они и расстались с Антоном, она очень хотела этого ребёнка, уже любила его и представляла, как будет воспитывать своего мальчика. Сергей и её родители накупили заранее костюмчиков и игрушек. И вдруг все их мечты разбились.

Но однажды Нина случайно узнала, что её бывшая подружка Марина родила девочку, но сразу же после её рождения отказалась от ребёнка. Нина ни на секунду не засомневалась, что это — дочь Антона. Сердце сразу заныло, в памяти вновь всколыхнулись воспоминания, но главное, если б Нине и Сергею удалось удочерить крошку, род Пельтцеров продолжился.

К счастью, всё получилось. Малышке, которая чертами лица напоминала своего отца, дали красивое звучное имя Людмила. Молодые родители в девочке души не чаяли. Тем не менее Люсю нельзя было назвать избалованной или капризной. Напротив, она росла ласковым и добрым ребёнком, но только, пожалуй, была излишне эмоциональна, а иногда — упряма.

Сразу после родов Марина, мать девочки, уехала из райцентра. Наверное, она понимала, что люди будут её осуждать. Вместе с тем ещё раньше ушёл из жизни отец Марины, так что отныне её абсолютно ничто не связывало с родными местами. И Нина тоже больше ничего не слышала о своей бывшей подруге.

Работая в школе, Нина Петровна сумела заработать себе большой авторитет у жителей их райцентра. Может быть, поэтому никто и никогда не пытался рассказать Людмиле, что её родители на самом деле ей не родные. Нина Петровна очень надеялась, что дочь об этом не узнает. И вдруг спустя столько лет объявился Антон Пельтцер…

Произошла вещь совершенно неожиданная. Нина всегда подспудно боялась, как бы в их тихом, уютном райцентре не появилась мать Люси Марина. Но беда пришла с той стороны, откуда её совсем не ждали.

Это его проблемы!

— Значит так, Люда, никакой самостоятельности! Договорились? — глядя мне прямо в глаза, сказал Максим.

— Наверное, вы имели в виду: никакой самодеятельности? — я улыбнулась.

М-да, не ожидала я от немца, а Максим, с ранних лет проживающий в Германии, по духу своему являлся именно немцем, что он захочет прийти мне на помощь. Наверное, всё дело в том, что я, как и многие люди, привыкла мыслить стереотипами. Однако русский немец меня приятно удивил.

Макс сам завёл разговор на тему полученного мной гм-м наследства и, узнав, как покойный дядюшка меня кинул, предложил свою помощь. Бесплатно. Единственное, он просил меня, чтоб я ничего не делала без его ведома. Или, как он выразился, никакой самостоятельности.

Да, забавно слушать русских немцев, отвыкших от русской речи! В свою очередь, во мне по-прежнему живёт учительница, и я не смогла удержаться, чтоб не поправить Макса и не объяснить, что нужно говорить: “никакой самодеятельности”.

Иногда я бываю занудой. Хотя, что ожидать от бывшей учительницы и, мало того, дочери учительницы? Можно сказать, это гены.

— Пусть будет так, — согласился Максим. — Сегодня вы подготовьте все бумаги, а завтра мы с вами встретимся. Я посмотрю, Люда, что можно сделать в этой ситуации.

Конечно, я загорелась надеждой, но, чтоб потом мне не было больно, решила уточнить:

— Вы думаете, Макс, у меня есть шанс? Ну, хотя бы один из ста?

— Шанс есть всегда!

Такой подход к делу мне понравился. Мне кажется, он говорит о профессионализме Макса. Максим не дал пустых надежд, но при этом объяснил одну очень важную вещь, о которой адвокат дяди Антона то ли забыл, то ли просто не захотел заморачиваться.

Оказалось, по закону я имею право отказаться от наследства, но при одном условии: если с момента принятия этого чёртового наследства не прошло шесть недель. В итоге, теперь у меня счёт шёл буквально на минуты. Проблема в том, что бюрократию никто не отменял, и поэтому мы могли банально не успеть оформить документы.

Я-то сама, хоть и жалела, что выбросила визитку юриста, при нашей нечаянной встрече с ним вдруг оробела что ли. Ведь под давлением каких-то внешних обстоятельств и особенно хронических неудач люди начинают чувствовать себя очень неуверенно, всего боятся.

Во всяком случае, со мной в Германии произошла именно эта вещь. Хотя после того, как мы с Олей открыли салон, и у нас понемногу стали налаживаться дела, я воспряла духом и была уверена, что теперь такой — красивой, решительной, энергичной, буду всегда. А жизнь меня шмяк — и личиком об асфальт!

Тем не менее сейчас у меня появился шанс исправить ситуацию, в которую я влипла, если называть вещи своими именами, по собственной глупости. Нет, Макс, был более корректен и сказал, что я слишком доверчивая. Но я считаю, что я просто затупила на ровном месте.

Страшно подумать, что сказал бы Руслан, если бы узнал, куда я влезла. Возможно, он даже во мне разочаровался. И, в общем-то, я его понимаю. Ведь Руслан, встретив меня в Москве, был потрясён тем, как сильно я изменилась.

Ну да, мне тоже казалось, что я стала жёсткой, даже суровой женщиной, которая никому не позволит обвести себя вокруг пальца. Однако жизнь показала, что моя суровость — это не более, чем защита от внешнего мира. Как ни обидно, я по-прежнему очень уязвима. Что больше всего меня пугает, так это то, что мои ошибки могут отразиться на детях.

Пока мне удаётся худо-бедно держаться на плаву. Потратив на похороны дяди Антона чуть ли не большую часть денег со своей карты, я стала жить очень экономно. Нет, конечно, нам с детьми к этому не привыкать. Но штука в том, что в Германии жизнь дорогая.

Переехав на окраину Лейпцига, я случайно узнала от одной своей соседки, что её знакомый в Москве (моя соседка тоже родом из России) ищет редактора для докторской диссертации.

Так как в Германии сложно получить разрешение на работу, я обрадовалась возможности хоть что-то подзаработать. Вот только, часто ли мне так будет везти — большой вопрос? Но пока в свободное время редактирую материал и высылаю его по электронке. Очень удобно.

О своих проблемах я никому не рассказывала, кроме Максима. Больше всего я сейчас хочу, чтобы дело по отказу от наследства выгорело, и я с детьми вернулась в Москву. Двойняшки соскучились по Кристине и своим детсадовским друзьям. А я?..

Да, тоже соскучилась. По Ольге, по работе в салоне, по привычной и комфортной для меня обстановке. Конечно, я очень скучаю по маме и бабушке. Но, боюсь, смогу увидеть близких только в конце лета. Сначала мне нужно попробовать вернуть Руслану хотя бы часть своего долга, чтоб у меня на душе стало спокойнее. А то сейчас я чувствую себя содержанкой.

Да, мы были с Русом только один раз, но ведь были. От этой встречи у меня остались просто потрясающие воспоминания, но теперь я хочу вычеркнуть их из своей памяти. Надеюсь, у меня это получится… Потому что так надо.

Лёля такая интересная! Позвонила мне вчера вечером и давай истерить по телефону. Хотя смысл всей Олиной сумбурной речи можно было уместить в нескольких словах: Дуй скорее назад, а то Руслан собрался жениться!

Ну и пусть женится! Мне от этого ни жарко ни холодно. Значит, так Руслан меня любил, что одной разлуки уже хватило, чтоб он нашёл себе другую. Ну ладно, не нашёл. Виктория, как я понимаю, всё-таки сумела заставить Руслана жениться на ней.

Что я могу сказать? Молодец! Она добилась своей цели. Я так не умею. Точнее, не хочу. А уж если говорить начистоту: я ведь и сама не хотела выходить замуж за Руслана. Точнее, я хотела с ним быть, но либо не оформляя официально наши отношения, либо, чтобы Руслан не усыновлял моих детей.

Ведь я понимаю, рано или поздно кто-нибудь, как моя мама, заметит, что Милана и Мартин внешне очень похожи на Руслана. А Мартин так вообще его маленькая копия.

Конечно, я не знаю, зачем Таирову — успешному богатому человеку, понадобилось отдавать свой биоматериал в криобанк. Но факты говорят сами за себя: Рус — отец моих двойняшек. А я знаю, что на Востоке к продолжателям рода особое отношение. Тут к гадалке не ходи: и так понятно, что в случае каких-то трений между нами Руслан захочет отобрать малышей.

Но Мартин и Милана — мои выстраданные, вымоленные у бога дети! Рус, может, ещё сто раз женится, а у меня других детей не будет. Поэтому, выслушав Ольгу, я сказала:

— Это его проблемы! А я пока не могу вернуться назад, — и отключилась от связи.

Да и о чём теперь говорить? Каждый человек в этой жизни делает свой выбор. Я сделала.

И, вообще, учитывая все те проблемы, с которыми я столкнулась из-за наследства, а если говорить начистоту — из-за свиньи, которую мне подложил родной дядюшка, то мне сейчас точно не до Руслана.

Ольга хотела, чтоб я позвонила Таирову и попробовала с ним объясниться. Но, во-первых, всегда легко давать другим советы. А, во-вторых, я себя в этом случае просто перестала бы уважать. Или у меня нет гордости, чувства собственного достоинства?

Да если бы Руслан любил меня по-настоящему, он нашёл способ связаться со мной. Но Рус только пытался несколько раз до меня дозвониться, написал в Ватсап несколько сообщений, и когда я ему не ответила, успокоился на этом.

Лёля меня уверяет, будто Рус по мне якобы очень страдает. Оказывается, господин Таиров соизволил даже прийти в наш салон и поговорить с моей сестрой. А Ольге что — много надо, чтобы растаять от общения с известным и богатым человеком? Вот она на меня и насела.

Заодно Лёля рассказала, что, со слов Руслана, его бабушка с дедушкой настаивают, чтобы он женился на Виктории. Дескать, это нехорошо, если ребёнок окажется сиротой при живой матери.

Признаться, услышав эти слова, я сразу напряглась. Ольга-то моя простая душа. Поэтому не поняла, что, судя по тому, что ей сказал Рус, он собирался отнять у Виктории их ребёнка. Ну а взамен Таиров, наверное, пообещал выплатить ей какую-нибудь компенсацию.

У меня волосы на голове встали дыбом, когда я это узнала. Какой ужас! Какой цинизм! Как так можно — забрать у матери её ребёнка?! Но Виктория — молодец, не подписалась. И скоро она станет законной женой Таирова. Флаг ей в руки! А я пойду своей дорогой.

Да, Руслан сказал Ольге, что он не понимает, чем меня обидел, почему я не отвечаю на его звонки и сообщения. И, дескать, раз уж со мной у него не вышло, Таиров решил жениться на Виктории. Тем паче, что ему не хочется обижать своих бабушку с дедушкой. Хотя, если я правильно Лёлю поняла, его мама Софья Абрамовна против его женитьбы на Вике.

Зачем Рус об этом рассказал Оле, не понимаю? Может, надеялся, что я одумаюсь и встану перед ним на колени? Типа прости и давай начнём всё сначала. Хочет жениться на сводной сестре? Да хоть на нескольких сёстрах одновременно! Насколько я слышала, у мусульман мужчинам позволено иметь до четырёх жён. Так что у Русланчика всё впереди.

Как хорошо, что я увезла с собой своих малышей! Не дай бог, Руслану взбрело бы в голову снова договориться с Кристинкой и позвать их погулять. Или свозить в гости к своей маме. Но штука в том, что только слепой не заметит внешнего сходства Руслана и двойняшек.

То есть, когда я встретила Руслана в Москве, то сразу подумала, что он своими ямочками на щеках и зелёными глазами кого-то мне сильно напоминает. Но кого — не могла понять? Оказалось, Мартина! И только благодаря моей маме всё встало на свои места.

Ведь учителя — они ж такие, с ходу всё подмечают. Это — профессиональное. Другое дело, что я проработала в школе мало, чтобы заиметь такую способность.

Я снова сбежала от Таирова, но только теперь обратно в Москву. Там мы вновь встретились с Русланом, но я к тому времени уже перебесилась. А ещё меня успокоило, что Ольга ничего мне не сказала по поводу внешнего сходства моих детей и Руслана. Я подумала, что, может, мама преувеличивает? Оля-то этого не заметила!

Тем не менее какая-то тревога в душе оставалась. Но мне безумно сложно было отказаться от Руслана, когда он — такой красивый и до боли родной, предложил мне показать облака близко-близко. И я… я не устояла перед его обаянием и харизмой. А потом у нас с Русом была потрясающая ночь любви.

Не могу сказать, что я об этом жалею. Но!..

Наверное, права народная мудрость, которая говорит: “Что ни идёт, всё к лучшему”. Я даже начинаю думать, что это бог ко мне дядю Антона направил. Ведь тогда, после той чудесной ночи в бизнес-джете, я — изголодавшаяся по любви женщина, и вправду могла совершить ошибку, признавшись в любви к Руслану.

Боюсь, тогда Таиров от меня точно бы не отстал. Но зато теперь Руслан будет думать, что он для меня был всего лишь мимолётным увлечением, и никаких серьёзных чувств я к нему не испытывала. Пусть будет так! Главное — мои дети останутся со мной.

Нина Петровна начинает действовать

Свадьба известного бизнесмена Таирова была в самом разгаре, когда на телефоны Руслана и его мамы Софьи Абрамовны одновременно пришло сообщение на Ватсап.

Все гости — приехавшие во Францию из России друзья, родственники и хорошие знакомые, продолжали веселиться, тем паче, свадьба проводилась в необычном антураже в старинном замке. Когда-то здесь жили французские аристократы, а теперь замок сдавался в аренду.

Жених, мечтавший только о том, чтобы тяготившее его мероприятие быстрее закончилось, не обратил на сообщение никакого внимания.

— Скорее всего, это поздравление от кого-то из знакомых или партнёров, кто не приехал на свадьбу, — решил Руслан и даже не взял телефон в руки. Сейчас ему точно не до переписки.

Правда, Роман, которого Руслану не без труда удалось уговорить быть свидетелем, почему-то заинтересовался сообщением.

— Может, Рус, там что-то важное? Давай, глянем, а? — вытянул Роман шею.

— Лучше, Ром, давай, выпьем? — ответил жених на предложение школьного друга и положил телефон на другой край стола.

Руслана бесила его собственная свадьба и несмотря на то, что он не был любителем выпить, единственное, чего Рус сейчас хотел, — это напиться и забыться. Чтобы хоть ненадолго отвлечься и не думать о том, что Лёка для него потеряна, а он теперь — без пяти минут муж Виктории, абсолютно чужой ему по духу девушки.

— Русик, сколько можно пить? — сделала замечание невеста, которая чуть ли не светилась от счастья весь вечер. Но тут жених взял и испортил ей настроение.

И Викторию можно было понять. Мало того, что она добилась своей цели, но в платье от известного модного дизайнера Вика затмила всех девушек на этом мероприятии. А это то, чего она, амбициозная и даже спесивая девушка, изначально добивалась. Единственное, что ей недоставало, так это внимания и нежности Руслана. Чтоб все её подружки обзавидовались!

Руслан был с ней не то чтобы холоден, он, вообще, как будто старался избегать общения с невестой. В мечтах Вика себе представляла, как Руслан поднимет её на руки и занесёт в замок, как это делают все нормальные женихи на свадьбе. Но, к её ужасу, Руслан направился прямиком ко входу, и если бы Вика вовремя его не окликнула, они вошли бы в замок по отдельности.

— А тебе до этого какое дело? — мрачно произнёс Руслан и поискал глазами официанта, чтоб тот налил им с Романом коньяка.

— Что значит: “какое”? — возмутилась Вика. — Между прочим, с женой так не разговаривают! Ты понял? Что ты себе позволяешь, Таиров?!

— Вообще-то, — хмыкнул Роман, — официальная регистрация у вас только послезавтра. Так что не обижайся, Вика, но ты пока не жена Руслана. Поняла, да?

Школьный товарищ Руслана был не в восторге от выбора друга и даже не пытался это как-то скрыть. Узнав, что Руслан собрался жениться на Вике, Рома пробовал его отговорить. Но Руслан ответил, что ему теперь без разницы, на ком жениться. Лёка его бросила, а Виктория ждёт от него ребёнка.

— Конечно, я не уверен, что мы с Викой однажды не разведёмся, — признался Рус, — но зато сын, когда вырастет, не упрекнёт меня в том, что он незаконорожденный. А там посмотрим.

Поэтому, понимая, что его друг женится под давлением обстоятельств, Рома не смог в этой ситуации промолчать и по-своему вступился за Руслана, напомнив Вике, что официальная регистрация брака послезавтра, а значит, она пока не жена Таирова.

— Хоть бы ты, Рома, помолчал! — огрызнулась девушка и в сердцах добавила: Я и сама уже пожалела, что согласилась на проведение свадьбы во Франции. Надо было в Москве.

— Согласилась?! — удивлённо протянул Рус и расхохотался. — Да ты мне весь мозг вынесла! Свадьба бывает раз в жизни. Я хочу, чтобы мы поженились в каком-нибудь средневековом замке! — передразнил он невесту и жёстко добавил: Что хотела, то и получила.

— Кто знал, что во Франции такие строгие правила? — возразила Виктория и не удержалась, чтоб не упрекнуть своего жениха: Это всё из-за тебя, Русик. Если бы ты согласился пожить здесь сорок дней, тогда мы провели не просто свадьбу, но ещё и официальную регистрацию. А теперь нам придётся завтра лететь в Москву, чтоб успеть попасть в ЗАГС.

— Сорок дней?! — расхохотался Руслан. — Ты с ума, мать, сошла! Я в своей жизни брал отпуск максимум на две недели. Иначе вся работа встанет.

— Как ты со мной разговариваешь? — взвилась Виктория. — Я тебе — не мать, а невеста! Блин, да ты меня уже достал, Таиров! Не надо было на мне жениться, ясно? Или, раз уж женишься, — не показывай своего характера, веди себя нормально!

— Давай, тогда отменим свадьбу, — пожал плечами Руслан. — Меня тоже много чего достало, — сказал он устало.

— И как вы собираетесь жить, ребята? — покачал головой Роман.

— Знаешь, — ухмыльнулся подвыпивший жених, — я тоже стал над этим задумываться. Хотя, если бы я её любил, — признался Руслан на ухо другу, — наверное, мне было проще закрывать глаза на все Викины закидоны. Так что, Ромка, ты с этим делом не спеши.

— О чём вы там шепчетесь? — спросила Виктория, переводя подозрительный взгляд с жениха на его товарища.

— Я говорю Роме, чтоб он не торопился с женитьбой, — Руслану неожиданно стало всё равно, как отреагирует на его слова невеста, и он добавил: Зачем раньше времени усложнять себе жизнь, верно?

Руслан, будучи нетрезв, сказал то, что у него было на языке. Виктория сильно разозлилась.

— Таиров, я тебя ненавижу! Ты понял, да? — выкрикнула Вика, причём так громко, что гости начали оборачиваться в сторону их столика.

Подобрав кончиками пальцев своё пышное платье, Вика выбежала из-за стола и бросилась в сторону холла, чтоб подняться наверх и вдали от любопытных глаз дать волю слезам. Она была просто взбешена и так спешила, что даже не заметила Софьи Абрамовны, которая шла ей навстречу с озабоченным лицом.

У Виктории и мамы Руслана были хорошие отношения, пока девушка не ворвалась к ней в дом, устроив истерику. Тогда женщина узнала, что Вика ждёт ребёнка от Руслана.

Будучи человеком старой закалки, Софья Абрамовна была потрясена этой новостью. Ведь Руслан и Виктория приходились друг другу сводными братом и сестрой. Будь её воля, она не стала бы устраивать свадьбу. Но тут вмешались родители её покойного мужа.

Перед смертью муж дал Софье Абрамовне два наказа. Первое: выйти замуж за его старого друга Сашу, отца Виктории. И второе: не забывать его родителей, и не перечить им ни при каких обстоятельствах.

Однако Саша сам ненадолго пережил Анвара. Что же касается стариков, Софье Абрамовне очень не понравилось, что Вика за их спиной поехала в горный аул уговаривать бабушку с дедушкой, чтоб они повлияли на Руслана. Но нормальные девушки так не делают.

Действия Виктории больше походили на шантаж. К тому же женщина была не уверена, что Вика любит её сына. А свадьба по залёту — самая худшая причина для вступления в брак.

Тем не менее отговаривать сына от женитьбы на Вики Софья Абрамовна не стала. Руслан — взрослый человек, и сам должен строить свою жизнь. Но полученное ею по Ватсапу фото не на шутку взволновало женщину.

— Сынок, посмотри? — обратилась она к Руслану и протянула ему свой телефон.

— Там что-то срочное, мам? — нехотя ответил жених, но отказывать женщине не стал. Мама — это святое.

— Думаю, да, — взволнованно сказала Софья Абрамовна.

В телефоне уже была открыта галерея с фотографиями. Рус сразу увидел фото, на котором был изображён он с Лёкиными двойняшками. Сердце заныло.

Теперь даже не верилось, как счастлив он был, встречая Новый год в небольшом райцентре. Тогда Лёка — красивая, хрупкая, загадочная, смотрела на него влюблёнными глазами, и он был уверен, что уже скоро они поженятся. А потом! Вспоминать не хочется.

С грустной улыбкой Рус смотрел на Милану и Мартина. Дети быстро к нему привязались, а когда они случайно встретились в Москве, очень ему обрадовались. Правда, Милана очень просила Деда Мороза, чтобы он сделал так, чтоб к ним приехал папа. И Руслан пообещал…

Но теперь, может даже впервые в жизни, Рус не выполнит своего обещания. Очень обидно и стыдно.

— Ты видишь, сынок, — негромко спросила его Софья Абрамовна, — как эти дети похожи на тебя? Откуда они взялись, я не понимаю? Или у тебя, Русик, есть семья? Но почему, сынок, ты мне никогда о ней не рассказывал? Где мама этих чудесных малышей? — забросала она его вопросами.

— Похожи?!. — встрепенулся Руслан, который после принятия спиртного чувствовал себя несколько заторможенным.

— Что там такое, Софья Абрамовна? — заинтересовался Роман.

— Сама не знаю? — развела женщина руками. — Мне кто-то прислал эту фотографию минут пять назад на Ватсап.

— Так ведь и к Русу приходило какое-то сообщение, — с удивлением заметил Роман, жадно вглядываясь в лица мальчика и девочки. — Но он не захотел его смотреть, — и затем присвистнул: Блин, пацан — копия Русика!

— Сейчас гляну, — сказалТаиров и действительно увидел такое же фото в своей галерее. А прислала ему фотографию, судя по аватарке, Лёкина мама Нина Петровна. Просто снимок, без всякой подписи.

— Спасибо, мама! — Руслан побледнел и встал из-за стола. — Пожалуйста, мама, ты оставайся с гостями, а мне нужно срочно созвониться с Лёкой!

Потом он обратился к своему другу:

— Рома, попробуй найти моего помощника, хорошо? У мамы есть его телефон. Возможно, мне сейчас придётся вылететь из страны. Пусть Дима подготовит самолёт к вылету.

— Ты куда, сынок? — растерялась Софья Абрамовна. — Сам подумай, как ты оставишь гостей на собственной свадьбе? Это некрасиво!

— Сейчас решается моя судьба, мама, понимаешь?

— Да, — Софья Абрамовна коротко вздохнула.

Где взять мне силы разлюбить тебя?

Выжатая, как лимон, но счастливая, как наливное яблочко, я вернулась домой. Умаявшиеся дети сразу же отправились спатки. Ну ещё бы, мало того, что Милане и Мартину пришлось весь день проездить со мной и с Максимом на машине, так мы к тому же поздно вернулись. Пусть поспят мои сладкие. Даст бог, скоро мы вернёмся в Россию.

А мне было очень приятно в очередной раз узнать, что мир не без добрых людей. Сейчас я даже не представляю, что делала бы без Максима. Благодаря ему, пусть в последний день, но мы успели оформить отказ от наследства дяди Антона.

Зато фрау Кох поморочила мне голову конкретно. Уж не знаю, как Максим додумался до мысли, что бывшая любовница моего дяди хотела на мне нажиться. Наверное, Макс, будучи юристом, встречался с разными случаями мошенничества в своей практике. Мне-то самой и в голову не пришло, что фрау Кох ведёт свою игру. Я честно хотела с ней расплатиться, но пока не имела такой возможности.

Однако Макс, узнав, что фрау Кох выставила мне счёт в восемь тысяч евро, засомневался, что такая сделка между нею и дядей Антоном имела место. Он не поленился и съездил со мной в пригород Лейпцига, поговорил с соседями и выяснил любопытную вещь. Оказалось, что фрау Кох появилась в доме дяди Антона всего лишь за две недели до моего приезда. До этого дядюшка худо-бедно обходился своими силами, пока его вдруг не прихватило.

Когда мы приехали, в доме, который арендовал дядя Антон, находился владелец. Он как раз показывал недвижимость новым постояльцам. С его разрешения мы прошли в комнату дяди, и там дотошный юрист обнаружил в комоде договор между Антоном Пельтцером и фрау Кох. Видимо, женщина в спешке про него просто-напросто забыла.

Немцы (а русские немцы, давно проживающие в Германии, по своим привычкам и образу мышления мало чем отличаются от местных) снова меня поразили. Судя по договору, дядя Антон умирать не собирался, поэтому в нём было прописано полностью, что должна делать фрау Кох в качестве помощницы по хозяйству, и какая ей за это положена плата.

Но фрау Кох тоже была не лыком шита. Поэтому, как выяснилось, она потребовала у дяди предоплату. А поскольку денег у Антона Пельтцера не было, он, если верить бумагам, отдал ей фамильные бриллианты своей матери. Причём, что меня удивило, в договоре подробно были перечислены, какие именно драгоценности и по какой стоимости отойдут в фрау Кох в случае, если дядя Антон останется ей должен. Сам договор был составлен сроком на год.

Взяв в руки калькулятор, Максим огорошил меня тем, что теперь фрау Кох обязана вернуть мне драгоценности, поскольку их стоимость намного превышает отработанное ею у дяди Антона время. Непонятно, как вообще Антон Пельтцер умудрился вывезти их за границу, но факт остаётся фактом: фрау Кох к семейным ценностям не имеет никакого отношения.

Мы встретились с фрау Кох. Она сначала пыталась отрицать обвинения Максима, но потом испугалась и призналась, что действительно хотела на мне поживиться. Мало того, фрау Кох поднялась к себе в квартиру и принесла все драгоценности моей бабушки по отцовской линии. Ведь папа и дядя Антон являлись родными братьями.

Мне было неловко, что фрау Кох бесплатно работала две недели на дядю Антона и потом мне помогала с организацией похорон. Но напуганная женщина наотрез отказалась брать у меня какие-либо деньги, заявив, что я ей ничего не должна.

Из этого Максим сделал вывод, что фрау Кох опять что-то недоговаривает и, возможно, Антон Пельтцер ей что-то заплатил. В противном случае, как с улыбкой заметил юрист, бывшая любовница дяди так быстро бы от меня не отстала. Я же подумала: хорошо то, что хорошо заканчивается.

Потом Максим пригласил нас в кафе, чтоб отметить удачный исход дела. Со слов Макса, полученный опыт ему может очень пригодиться в дальнейшем. Ведь он специализируется на делах, связанных с наследством. К тому же, основную часть его клиентуры составляют русские немцы. Теперь он будет знать, что ещё можно от них ожидать. Во всяком случае, в его практике пока не было случаев, подобных тому, что выкинула фрау Кох.

Макс так радовался, что отказываться от приглашения мне было неудобно. В итоге, домой мы с детьми вернулись, едва держась на ногах от усталости и пережитых сильных эмоций.

Уже собираясь лечь спать, решила посмотреть телефон. Кто-то сегодня сначала мне долго звонил, потом забросал меня сообщениями. Но мне было неловко перед Максом и, не глядя, я включила на телефоне беззвучный режим.

Увидев имя абонента, я почувствовала, как сильно забилось у меня сердце. Руслан Таиров!

Боже, зачем Рус мне звонит, зачем меня ищет, если между нами всё кончено, и он женится на другой? Глотая слёзы, я стала читать сообщения Руслана. Это были короткие, сумбурные тексты, но у меня от них мурашки по коже побежали.

— Лёка, любимая, пожалуйста, не молчи.

— Я всё знаю! Милана и Мартин — мои дети.

— Может, Лёка, ты не поверишь, но я, когда по просьбе Романа (Ну да, того самого, который однажды сорвал у тебя урок по литературе, прочитав эротические стихи Пушкина) сдал в криобанк сперму, не думал, что могу стать отцом. Пацан сказал — пацан сделал. Как-то так.

— Просто Ромкины родители открыли первый в нашем краю криобанк, и Рома, когда я был у него в гостях, попросил меня принять участие, а то им клиентов не хватало. Я согласился. Оказалось, что это был самый лучший поступок в моей жизни!

— Я в восторге от Миланы и Мартина. Моя мама и Рома говорят, что Мартин — просто моя копия. Ну ты понимаешь, да? Копия меня маленького. Вау!

— Лёка, ты — супер! Я хочу носить тебя на руках.

— Я люблю тебя, моя маленькая куколка. Очень люблю, слышишь? Не молчи, напиши хоть пару слов.

— Всё будет хорошо, Лёка. Сейчас я еду в аэропорт, а оттуда отправлюсь в Лейпциг. Только не ругай Олю за то, что она сказала мне, где ты находишься. Вот увидишь, я стану лучшим папой для наших детей. Ты просто верь мне, любимая.

— Наверное, ты боишься, Лёка, что я — восточный деспот, который захочет отобрать у тебя Милану и Мартина? Глупенькая моя, я люблю тебя и никогда не причиню тебе боли.

— Только что мне позвонил Ромка. Оказывается, после того, как я уехал со своей свадьбы (я тебе всё потом объясню), Вика закатила скандал. Кричала, будто мы с мамой добиваемся, чтоб у неё случился выкидыш. Маме это очень не понравилось, и она предложила свозить Вику в больницу на обследование. Вика отказалась и куда-то уехала. Теперь Ромка говорит, что нужно проверить, мой ли это ребёнок вообще. Блин, даже не знаю!

— Ты прости меня, моя маленькая куколка, за ту минутную слабость. Я всегда любил только тебя одну. И я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

— Если хочешь, Лёка, мы составим брачный контракт, где будет чёрным по белому указано, что в случае развода (тьфу-тьфу!) дети останутся с тобой. Я подпишу всё, что угодно, лишь бы быть с тобой.

— Пойми одно, Лёка: я тебя люблю!

Я читала и плакала. Зазвонил телефон. Руслан! Хочу ответить, но не могу. Руки дрожат. И вдруг со стороны входной двери потянуло дымом…

Любовь сильнее всего

Пока они летели в Лейпциг, помощник Таирова Дмитрий связался с компанией по аренде машин. В аэропорту их уже ждал водитель на белоснежном лимузине. Они тут же поехали.

Несмотря на то, что Лёка не ответила ни на одно его сообщение, Руслан был в приподнятом настроении. Конечно, сначала он долго корил себя за собственную близорукость, что в упор не видел, как Мартин и Милана на него сильно похожи.

Хотя, наверное, это неудивительно. Ведь о том, что он когда-то сдавал свой биоматериал в криобанк, Рус не помнил совершенно. Но потом он просто стал радоваться тому, что у него есть дети. Причём большие дети, и сразу двое!

Руслан хотел исполнить давнюю мечту двойняшек и стать для них папой. Но оказалось, он и так их родной отец. Это было что-то невероятное!

Узнав, как это получилось, мама сильно разволновалась. Софья Абрамовна то и дело брала в руки свой телефон и с восторгом вглядывалась в лица Миланы и Мартина. Рома радовался за друга так, будто это были его дети. Он даже хотел отправиться вместе с ним в Лейпциг, но Руслан попросил товарища побыть среди гостей и постараться их отвлечь.

Сам объяснять что-то своим гостям Рус был не в состоянии. Он хотел немедленно увидеть, прижать к своей груди Лёку и детей. Но командиру экипажа требовалось согласовать полёт с местными авиаслужбами.

Поэтому Таиров извинился перед собравшимися и сообщил, что он вынужден их покинуть, после чего Руслан поспешил на улицу глотнуть свежего воздуха. Несостоявшегося жениха просто распирало от счастья. Куда делась Вика, он не думал. В том, что бабушка и дедушка его поймут, Рус практически не сомневался.

В конце концов, Виктории нужно ещё родить ребёнка, а дети Руслана от Лёки уже есть. И, конечно, старики очень растрогаются, когда увидят малышей вживую. Тут к гадалке ходить не надо, и так видно, что Мартин и Милана — продолжатели рода Таировых.

Пока самолёт готовили к полёту, Руслан проехался по главной торговой улице Парижа.

Там он купил для дочки куклу ростом с неё, которая умела разговаривать, ходить и даже делать книксен. А ещё Марго, так звали эту красотку, выглядела, как принцесса, в розовом платье с кружевами и кринолином.

Для сына Рус приобрёл серебристый Мерседес, который смотрелся, как настоящий. На нём не только можно было кататься, но и перевозить одного пассажира. Конечно, при условии, что этим пассажиром является ребёнок.

А любимой Руслан захотел подарить целое море цветов. Хозяин цветочного бутика был в шоке от русского, который скупил у него весь завоз алых роз. Чтобы цветы не помялись, их загрузили в специальный фургон и подвезли прямо к трапу самолёта.

Но главным подарком Лёке было помолвночное кольцо. Этот старинный золотой перстень с вправленным в него редким розовым бриллиантом являлся семейной реликвией. В роду Таировых его передавали из поколения в поколение.

Руслан был крайне взволнован, когда Софья Абрамовна сняла со своей руки кольцо и дала ему со словами:

— Когда-то твоя бабушка подарила мне это кольцо, сынок, что, как я позже узнала, означало, что меня приняли в семью. Даст бог, скоро род Таировых пополнится, и я хочу, чтоб Люда знала, что её уже ждут. Очень ждут!

— Спасибо, мама. Я никогда этого не забуду!

Конечно, для Руслана не являлось секретом, что Софья Абрамовна далеко не в восторге от его женитьбы на Виктории. Но мудрая женщина помнила наказ покойного мужа: “Никогда не перечить родителям”. К сожалению, Вике удалось обработать сердобольных стариков.

Однако за последнее время Софья Абрамовна узнала с совершенно другой и неожиданной стороны дочь своего второго мужа. И это знание её неприятно поразило.

Разумеется, Софья Абрамовна могла только предполагать, но складывалось впечатление, будто Вика намеренно затащила в постель её сына, чтобы выйти замуж за миллиардера, и ни о какой любви здесь даже не может идти речи. А какой матери это понравится?

В надежде, что жизнь всё расставит по местам, женщина занялась организацией свадьбы. По настоянию невесты было решено провести основные торжества в предместье Парижа, а регистрацию брака в Москве.

Вика опять неприятно поразила Софью Абрамовну тем, что она буквально на каждом шагу истерила. Тем не менее женщина терпела все её выходки, списывая их на беременность. Но Софью Абрамовну очень смутило, когда после скандала, устроенного Викторией на глазах у всего честного народа, она предложила пройти девушке обследование, если Вика боится, что у неё может случиться выкидыш.

Намерения женщины были благими и абсолютно искренними. С беременностью лучше не шутить и подстраховаться. Но невеста Руслана резко развернулась и убежала.

Когда Виктория не появилась спустя два часа, Софья Абрамовна попробовала выяснить у её подружек, куда та подевалась, а те ответили, что Вика уехала в отель. Софья Абрамовна набрала Вику. Она ответила, но почему-то невпопад смеялась и говорила так неразборчиво, что женщина решила проверить свои подозрения.

Как предположила Софья Абрамовна, Вика сидела в баре отеля, который Таировы заранее забронировали для своих гостей. Виктория по-прежнему была в свадебном платье.

Пьяная в дым девушка общалась с неким подозрительным мужчиной, который, очевидно, решил за чужой счёт выпить.

Когда Софья Абрамовна спросила у Вики, как она собирается рожать, и почему не думает о здоровье будущего ребёнка, девушка расхохоталась ей в лицо. А потом добавила, что она наврала. Тест с двумя полосками Вика взяла у одной своей подруги, чтоб вынудить Русика жениться на ней. Номер прокатил, и всё могло быть хорошо, если бы…

— Но Русик меня уже достал! Он никак не может забыть свою старуху, — нагло ухмыляясь в лицо женщине, заявила Виктория. — Меня вообще всё достало. Вы — такая правильная, что меня от вас тошнит. Ваш бесхребетный сын, который не понимает, что его бывшая училка скоро состарится. Эта старуха, которая вечно путается под ногами. Вы все мне надоели!

— Ты прикинь, Боря, — толкнула Вика локтем своего случайного знакомого, — Таировы меня вообще не ценят. Меня — Викторию Гранову, такую красавицу и умницу! Офигеть, да?

Не дожидаясь его ответа, Вика выдала ещё одну циничную фразу:

— Блин, мне бы такие деньги, как у Таировых! — вздохнула девушка. — Сейчас я загорала бы где-нибудь на Мальдивах, а не сидела в этом долбаном баре. Согласись, Боря?

Мужчина закивал головой и потянулся к бутылке.

— Зачем ты нас обманывала, Вика? — с удивлением спросила Софья Абрамовна. — Ведь всё равно правда всплыла бы наружу.

— Не факт, — замотала головой девушка и с пьяной усмешкой на губах добавила: Выкидыш никто не отменял! А там, может, я бы и забеременела. Хотя мне это на фиг не нужно! Хочу жить для себя. Дети меня бесят. И, вообще, жизнь даётся только один раз.

— Боюсь, Вика, до добра, — кивнув на бутылку с коньяком, произнесла Софья Абрамовна, — такой образ жизни тебя не доведёт.

— Зато сейчас мне весело! — дерзко парировала девушка. — Думаете, вам — такой до тошноты правильной, я завидую? Как же! Пошли вы все, знаете, куда?

Решительным шагом Софья Абрамовна подошла к Вике и отвесила ей хорошую пощёчину. Затем с гордо поднятой головой вышла из бара.

Выйдя на улицу, женщина позвонила Руслану и коротко пересказала свой разговор с его невестой. Рус не скрывал своей радости. Теперь его совесть чиста, а бабушку с дедушкой, которых Руслан очень уважал, уже в скором времени ждёт замечательный сюрприз.

Старики будут счастливы, когда узнают, что у них есть двое внуков. А когда познакомятся с Миланой и Мартином поближе, то их счастью просто не будет предела. Ведь смышлёные, красивые, обаятельные двойняшки способны очаровать кого угодно.

Хотя главное — не это. Так получилось, что Анвар Таиров был единственным ребёнком у родителей. Естественно, старики, пережившие сына, мечтали о правнуках. Но, понимая, что Руслан очень занят, они не доставали его своими просьбами насчёт женитьбы.

И вдруг — такая ошеломительная новость! Да когда Руслан привезёт Лёку с двойняшками, бабушка с дедушкой устроят пир на весь мир! Появление продолжателей рода — это самое значимое событие в жизни любого восточного народа.

Рус и сам был счастлив донельзя. С бьющимся от волнения сердцем он ехал по чистеньким улицам немецкого города и всматривался в лица запозднившихся прохожих, как будто бы надеялся увидеть Лёку и детей.

Конечно, это было абсолютно нереально. Милана с Мартином наверняка уже спят. А Лёка? Не выдержав, он набрал любимую. Она ответила не сразу. Руслан уже хотел отключиться от связи, как вдруг услышал дрожащий от страха голос Лёки:

— У нас пожар!

— Что?! — волосы на голове у Таирова зашевелились от ужаса. В памяти тут же всплыло, как случился пожар в их квартире, когда он был маленьким. С тех пор Рус очень боялся огня. Но теперь в смертельной опасности Лёка и дети. Руслан крикнул водителю:

— Чёрт побери, когда мы приедем?

— Ещё минут пять осталось, герр Таиров, — испуганно ответил мужчина.

— Мы должны быть там максимум через минуту! — жёстко сказал Руслан. — С меня десять тысяч евро, и штраф тоже за мой счёт. Давай, гони скорее, брат! Там мои жена и дети. Они в беде.

— Понял.

— Пожар в подъезде. Я сейчас разбужу детей и выведу их на балкон, — выкрикнула Лёка и сбросила звонок.

Машина с Таировым и пожарные приехали одновременно. Рус задрал голову. На балконе четвёртого этажа стояла Лёка, прижав к себе детей. Над крышей дома валил густой чёрный дым. Пожарные бросились устанавливать лестницу.

Оттеснив одного из них со словами: “Я сам. Там моя семья”, Рус начал взбираться наверх.

— Нельзя! — попробовал оттолкнуть его пожарный, но было поздно.

Помимо огня, Руслан ещё боялся высоты, и сейчас он старался не смотреть вниз. У него это неплохо получалось. Но вдруг до него долетел голос Миланы:

— Мама, мамочка, это что, наш папа?

У Лёки дрогнул голос, когда она ответила:

— Да!

— Но почему ты раньше нам не говорила? — удивился Мартин. — Ведь мы с Миланой…

Однако договорить у мальчика не получилось. Его перебила сестричка:

— Мы давно нашего папочку любим. Он — хороший, самый лучший на свете!

— Наш папа — герой! — с гордостью добавил Мартин.

Из глаз Руслана брызнули слёзы, и он чуть не свалился с лестницы. Дети его признали. И не только дети. Лёка назвала его папой Миланы и Мартина. Чёрт возьми, жизнь прекрасна!

Я виноват

— Я виноват, — глядя мне прямо в глаза, сказал Руслан.

— В чём? — я посмотрела на него с большим удивлением.

— Блин, что Рус несёт? Наверное, наш папочка просто переволновался, — решила я и ободряюще ему улыбнулась.

Действительно, всё самое страшное позади. Мне с детьми, а также нашим соседям крупно повезло, что пожарные вовремя приехали. Оказалось, в подъезде загорелась проводка, и не где-то там, а в закутке, куда выходят двери двух квартир.

Мне наша квартира в Лейпциге тем и приглянулась, что по расположению она напомнила мне московский дом, где мы с Олей арендуем двушку. У нас в подъезде есть точно такой же закуток. Он запирается на отдельный замок, и в нём находятся две квартиры. Получается что-то вроде государства в государстве. Так спокойнее и даже уютнее.

Но с закутком в немецком доме мы пролетели. Дом-то старый, вот оно и вылезло. Аренда здесь не очень дорогая, но это чуть не стоило нам жизни. К счастью, я ещё не спала, а кто-то из соседей вызвал спасателей.

И с ними одновременно появился Руслан. Милана с Мартином были в восторге от поступка папы. Дети подбадривали его с балкона и, кажется, даже не поняли, какая серьёзная опасность нам угрожала.

Конечно, хорошо, что этот инцидент не отложится у них в памяти в виде психологической травмы. А вот я смотрела на Руслана с замиранием сердца. Было очень страшно: что, если он сорвётся с лестницы?

К счастью, всё обошлось. Поднявшись первым, Русланчик заключил меня в свои надёжные и крепкие объятия. С чувством расцеловал Милану и Мартина. Потом осторожно передал их стоявшему чуть ниже спасателю. Тот вниз, и так, по цепочке, детей спустили.

Тем временем дошла очередь до меня. Воспользовавшись тем, что малыши нас не видят, Рус страстно поцеловал меня в губы. Бедняга спасатель от неожиданности закашлялся. Видимо, с таким он в своей практике ещё не сталкивался.

А у меня от счастья закружилась голова. Только сейчас я поняла, как сильно стосковалась по Руслану, как остро мне не хватало его в моей жизни. Поняла, что я была сильно не права, когда хотела скрыть от любимого, что Мартин и Милана — это его дети.

Наверное, одиночество и вечная гонка за выживанием сделали меня чёрствой к душевной боли других людей. Но по отношению к Руслану это так несправедливо!

После того, как я ответила на вопросы спасателей, и они записали все наши данные, Русланчик повёз нас в отель, который забронировал его помощник.

По дороге Руслан остановил машину у какого-то ночного магазина. Меня это очень удивило, потому что в Германии магазины даже по воскресеньям не работают. А тут ночью! Но потом я отвлеклась.

В отсутствие Руслана Милана с Мартином забросали меня вопросами, когда мы вернёмся в Россию, и будет ли папа теперь жить вместе с нами? Блин, если бы я это знала!

Нет, конечно, с наследством дяди Антона, благодаря Максиму, я уже разобралась. Но пока мне трудно представить, что можно взять и сорваться с места. Да, очень хочется уехать, но я ещё не встречалась с адвокатом своего дяди. Может, у него ко мне будут вопросы, не знаю. Или ещё какая-нибудь лабуда вылезет. Всё-таки мы находимся в чужой стране.

Тем временем вернулся Руслан, и мы поехали. В отеле нас ждал приятный сюрприз.

Рус заказал для нас номер “Президентский люкс”. Он состоял из гостиной, столовой, двух спален, двух санузлов и библиотеки. В столовой был накрыт стол. Специально для нас приготовили лёгкий ужин.

Мартин и Милана, у которых прошёл весь сон после того, как они из первых уст, то бишь от меня узнали, что Руслан это их папа, были в восторге. Ведь Рус им и раньше очень нравился. Возможно, они решили, что мама с папой были в ссоре, поэтому Руслан не мог им признаться, что он их папа, пока, наконец, не помирился с мамой. Современные дети — такие развитые и интересные, слов нет!

После ужина мы ещё немного посидели в гостиной. Милана висела на шее у Руслана, а Мартин сидел, крепко сжав в своей ладошке руку Руса. Такое впечатление, что Мартин опасался, как бы папа не исчез.

Наконец, детки угомонились. Мы с Русланчиком уложили их спать и пошли в спальню. Я чувствовала себя немного не в своей тарелке.

Тогда, в самолёте, любовь между нами случилась спонтанно. А как сейчас себя вести, что мне делать, а главное: что от меня ожидает Руслан, я не знала.

Конечно, я очень хотела Руслана. Но мне было стыдно в этом ему признаться. Как бы Рус не подумал, будто я распущенная женщина, которой, кроме секса, ничего не нужно.

Но в спальне я неожиданно отвлеклась. В углу стояли две большие картонные коробки. Я испугалась, что предыдущие постояльцы забыли свои вещи. Теперь придётся вызывать администратора, делать акт приёмки. Однако Руслан меня успокоил.

Оказалось, он привёз детям подарки. Милане — куклу, Мартину — машинку. Но чтобы дети заснули, Рус решил отложить вручение подарков на завтра.

Моё сердце преисполнилось благодарности к Руслану. Какой он замечательный папа! Обо всём заранее позаботился. Я хотела его поцеловать, но Русланчик вдруг сказал:

— Я виноват.

— В чём? — спросила я. И вправду, в чём может быть виноват Руслан, если он ещё на Новый год сделал мне предложение, а я от него сбежала, и потом сколько голову ему морочила? И если утверждать, будто кто-то виноват, то это скорее я. А Рус вдруг перешёл на "вы" и с жаром начал говорить:

— Я виноват, Людмила Сергеевна, что вовремя не взял инициативу в свои руки, и теперь вы вправе меня наказать. Вот, пожалуйста, орудие наказания, — и протянул мне плётку, которая была перетянута кожей, а сам снял с себя брюки.

Первая мысль, которая пришла мне в голову: это то, что Рус, узнав сногсшибательную новость, что он — дважды отец, малость тронулся умом. Хотя во всём остальном он вполне адекватен.

Также было непонятно, в честь чего Русланчик вдруг вспомнил о моём учительском прошлом? Я как будто ему повода не давала так вести себя со мной. Мила и приветлива.

— В чём дело? — я нахмурилась.

— Накажите меня, Людмила Сергеевна, потому что я плохой мальчик.

Я внимательно посмотрела на Руслана. До боли родное, усталое лицо. Под глазами синие круги, нос заострился. Впечатление, будто Рус таскал кирпичи. Как так?! Что с ним? Или это — неудачная шутка?

Да, Ольга мне писала, что Руслан собрался жениться на Вике. Походу, свадьба сорвалась. Но Виктория — та ещё стерва, видимо, помотала Русланчику нервы.

— Людмила Сергеевна, накажите меня, — вновь попросил Руслан и добавил: Я мечтал об этом много лет.

И только сейчас до меня дошло, что Рус не шутит. Он и вправду хочет, чтоб я наказала его плёткой. Ну такие у человека эротические фантазии. Возможно, на бессознательном уровне Рус догадывается, что ему нужна именно такая сексуальная разрядка. А плётку он купил в том самом ночном магазинчике.

Вижу, что он боится показаться в моих глазах идиотом. В глазах — тревога, уголки губ чуть подрагивают, и руки дрожат.

Меня вдруг охватила огромная нежность к этому большому, любимому, родному мальчику. Мне стало плевать, что обо мне могут подумать мои знакомые или родные, если бы вдруг, даже не знаю, каким образом, они узнали, что я делала с Русланом. Пусть! Это моя личная жизнь.

Зато моему любимому, если я правильно буду себя вести, станет хорошо. А как же мнение других? Да до лампочки! Главное, чтобы нам было в кайф. Ролевые игры в сексе — это нормально.

И пусть на мне был белый махровый халатик, который абсолютно не соответствовал образу строгой учительницы, я постаралась придать своему лицу суровое выражение.

Сузила глаза. Сжала губы. Свела намертво скулы. В общем, Медуза Горгона.

У Русланчика вспыхнули глаза. Я простонала про себя:

— Блин, какой же ты красивый, мой мальчик! Да как тебя можно наказывать?!

Но потом я вспомнила эту мразь Валерия Николаевича, который притворялся обычным чиновником, а оказался маньяком. А я еле унесла от него ноги.

Вспомнила своего бывшего. Сколько нервов, сил я потратила на Валерку, надеясь, что наша семейная жизнь наладится, страшно подумать! Но ему на всё было наплевать.

Вспомнила дядю Антона, который, как стрекоза из басни Крылова, пел, или голову морочил женщинам, включая мою мамочку, а перед самой смертью втянул меня в эту аферу с наследством. Потому что он привык жить одним днём.

Вспомнила свою сестру Олю, которую муж совершенно не ценил, принимая заботу о нём, как должное, а по итогу бросил её с дочкой.

Вспомнила нашего парикмахера Полину, которую влюбил в себя уроженец далёкого Таджикистана, но потом вдруг родители нашли для него другую невесту.

Вспомнила одну свою соседку Веру, которую муж бил и выгонял с ребёнком из дома в мороз посреди ночи. А она всё терпела, потому что сыну нужен отец.

И такая на меня накатила обида на мужчин, что от возмущения и злости я чуть не задохнулась. Да если трезво подумать, папа был единственным настоящим мужчиной в моём окружении. Мой папочка меня просто любил и ничего не требовал взамен. Папа и Руслан…

Но Руслан ждёт другого. Память услужливо подсказала, как Рус иногда доводил меня на уроках на пару со своим другом Ромой каверзными вопросами, от которых я — молоденькая учительница, краснела. А ещё, бывало, смотрел на меня таким откровенным взглядом, что я не находила себе места.

Я стала воспроизводить в памяти такие случаи. Это помогло мне настроиться на нужную волну.

— Ложись на край кровати, дрянной мальчишка! — приказала я Руслану. — Лицом вниз. Но сначала сними с себя всю одежду.

Он с готовностью разделся и лёг. Увидев обнажённого Руслана, я вздрогнула. В прошлый раз страсть нас накрыла с головой, и мне было как-то не до созерцания тела Русланчика. А сейчас я поразилась тому, насколько мой любимый в физическом плане совершенен.

Высокий, поджарый. Широкие плечи. Мощная шея. Стройная талия. Узкие бёдра. Маленькие упругие ягодицы. Длинные сильные ноги. Здоровые твёрдые стопы.

— Ты мой бог! — простонала я про себя, но в следующую секунду мне удалось представить, какие ровные красные полосы оставит на ягодицах Руса плётка. Они, эти аккуратные ягодицы, выделялись светлым пятном на его немного смуглом теле.

Как ни странно, эта картинка меня возбудила. Хотя, возможно, в душе все люди в той или иной степени садисты-мазохисты. И я решилась. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я размахнулась и ударила.

Руслан вздрогнул и посильнее вжался в кровать. Может, я не рассчитала силы удара. Может, Русланчик расслабился. Но я интуитивно догадывалась, что любимому порка нравится, более того — возбуждает. И плётка опять опустилась на беззащитные ягодицы.

Любимый застонал. Но это был другой: долгий, страстный стон. Более щадящими ударами я прошлась по его спине, затем снова вернулась к ягодицам.

Блин, красные полосы меня дико возбудили! От охватившей меня страсти мне захотелось разорвать любимого на части. Думаю, что-то подобное могли испытывать первобытные женщины. Ведь мужчины тогда были ого-го! Впрочем, уверена, мой любимый ничем не хуже. Такой отменный самец, обалдеть! Я позавидовала самой себе.

В голове мелькнула неприличная мысль: Неужели все восточные мужчины такие горячие и сильные? И им всем, как нашим далёким предкам, постоянно требуется секс? Но мне удалось эти мысли отогнать. Ведь, если по совести, мы все — разные.

В одно мгновение моя пещерка увлажнилась. Хотя, даже не так. Мои трусики насквозь промокли. Мне пришлось их снять. Ну как снять? Поскольку одна моя рука была занята, второй я просто оттянула свои стринги, а потом ногой помогла им сползти на красный ковёр. Теперь белые стринги напоминали собой поверженное знамя. Ну и пусть!

Не в силах себя сдерживать, я стала одной рукой мастурбировать, другой продолжала стегать. Видимо, Рус почувствовал, что сила ударов ослабла и повернул голову.

В его зелёных глазах вспыхнул дьявольский огонь. Руслан перевернулся на спину. На мгновение его губы дёрнулись от боли. Ведь, что греха таить, я хорошо прошлась по его спине и ягодицам. Но только потому, что он сам этого хотел. Правда, в итоге мы оба дико возбудились. А Рус — молодчина, держится!

— Не хотите ли вы, Людмила Сергеевна, покататься на мне? — кивнув подбородком на свой вздыбленный член, предложил Руслан.

— Конечно, плохой мальчик, ты заслужил хорошую порку, но предупреждаю: когда я тебя оседлаю, тебе будет ещё больнее, — на всякий случай сказала я, а в следующую секунду вздрогнула всем телом.

Чёрт, Руслан был невероятно хорош! Его багровый твёрдый пенис притягивал меня к себе, как магнит. У меня закружилась голова, стоило представить, какое наслаждение он мне уже скоро доставит. Я ведь помню, как мне хорошо было тогда, в ту нашу единственную потрясающую ночь. Как от наслаждения я чуть не лезла на стенку. Блин, даже зубы свело от боли!

Но мне нельзя выходить из роли. Русланчику необходима разрядка. Впрочем, и мне тоже.

— Я заслужил, Людмила Сергеевна, своим плохим поведением самого сурового наказания, — глядя на меня с вожделением, сказал Руслан. — А вы заслужили право оседлать самого лучшего скакуна, какого я могу вам предоставить.

— Хорошо, — хищно улыбнувшись, процедила я сквозь зубы. — Я тебя предупредила. Но помни, скверный мальчишка, если мне твой скакун не понравится, я опять пройдусь плёткой по твоей попе!

— Всегда готов! — Рус шутливо взял под козырёк.

Глядя ему прямо в глаза вызывающим взглядом, я взяла Русланчика за подбородок и впилась в его губы горячим и даже болезненным поцелуем. В свою очередь, член Руслана впился мне в живот. Такое впечатление, будто сейчас он мне насквозь его проткнёт. Да, не перевелись ещё настоящие мужчины!

— Добрый жеребец, — ощерилась я в кривой ухмылке. — Но посмотрим, как он покажет себя в деле.

И после этих слов я, наконец, села верхом на Руслана. Хорошо, спальня детей находилась в другом конце номера, потому что из моей груди вырвался просто звериный рык. Я и сама не подозревала, что способна на такое. Но в этом нет моей вины. Просто я сильно изголодалась по Руслану… Он — мой бог.

Сюрприз для Таировых

Ещё раньше я подметила: стоит только в моей жизни появиться Руслану, как меня заносит в такой водоворот, что голова идёт кругом.

На следующее утро после нашей чудной ночи меня разбудил звонок. Я открыла глаза, но Руслана рядом не увидела. Зато заметила, как стоя в гостиной ко мне спиной, он притворяет дверь спальной. Беспокоится, чтоб я не проснулась раньше времени, пока он разговаривает с кем-то по телефону.

Меня охватила глубокая нежность. Русланчик — нереально заботливый человек. Как же мне с ним повезло! Нет, конечно, я люблю Руса не за это. Но всё равно мне чертовски приятно.

Благодаря Руслану впервые в жизни я почувствовала себя женщиной: красивой, хрупкой, беспомощной. Почувствовала себя женщиной, которую нужно любить и беречь.

Приняв душ, я вернулась в комнату, а там меня ждал светящийся от счастья Руслан. Подняв меня на руки, он закружился вместе со мной, после чего объявил, что сразу после завтрака мы улетаем в Москву.

Я попыталась объяснить, что для меня это пока нереально, ведь мне нужно уладить дела с адвокатом моего покойного дяди. Рус, не задумываясь, сказал, чтобы я выдала нотариально заверенную доверенность его помощнику Дмитрию, и он сам со всем разберётся. А вот нам следует поторопиться.

Я пожала плечами: раз Руслан считает, что так будет лучше, пусть будет так.

Русланчик страстно меня поцеловал. Но вдруг раздался стук в дверь. От неожиданности я вздрогнула и шарахнулась от Руслана. Кто это может быть, не представляла даже примерно. А Руслан не растерялся и хорошо поставленным голосом сказал: “Пожалуйста, войдите”.

Дверь немного приоткрылась, и в щели показались две любопытные мордашки. Блин, что я за мать?! Забыла про собственных детей! Я покраснела, а Милана с Мартином бросились на шею Руслану. Признаться, я даже чуть-чуть их приревновала. Но потом дети подошли и поцеловали меня. А Милана погладила по голове. М-да уж, детки выросли. Вон, маму уже жалеют!

Мы прошли в столовую, а она завалена цветами! Запах роз настолько вскружил мне голову, что я покачнулась. И вновь меня поразила реакция Руслана. В одно мгновение он оказался рядом со мной. Рус смотрел на меня таким встревоженным взглядом, что мне стало неловко. Я пробормотала, что в последнее время по утрам у меня случаются головокружения.

Русланчик как будто бы успокоился. Мы позавтракали. Затем наш папочка вручил подарки двойняшкам. Милана с Мартином от радости чуть ли не прыгали до потолка. Ну, конечно: таких классных игрушек у них ещё не было.

Потом Рус объявил, что через час мы вылетаем в Москву. У Мартина и Миланы загорелись глаза от радости, а на щеках появились симпатичные ямочки. Я едва не расплакалась. Как же дети похожи на Руслана!

Мы ненадолго заехали в нашу квартирку на окраине Лейпцига. Я быстренько собрала наши вещи и созвонилась с владельцем, чтоб сообщить, что мы освободили квартиру. Потом мы заехали в офис к Максиму. Рус от всей души поблагодарил Макса за поддержку, после чего они обменялись телефонами и договорились, что будут поддерживать связь.

А ещё Руслан пригласил Максима… на нашу свадьбу. Я обалдела и не знала, что сказать. Но Макс нас поздравил и с сожалением признался, что сегодня вечером он едет по делам в Мюнхен, поэтому быть на торжествах никак не получится. На что Рус (восточный человек!) ответил, что ничего страшного, и он будет счастлив, если Макс приедет к нам в гости позже.

Стоило нам выйти из офиса юридической компании, как Милана и Мартин забросали папу вопросами, когда и где будет проводиться наша свадьба. Рус, смеясь, отвечал, что совсем скоро они сами всё узнают.

Наконец, мы сели в самолёт. Его салон, как и столовая в номере отеля, был завален розами.

С трудом справившись со слезами (в последнее время я стала такой сентиментальной!), я поцеловала Руслана. А Рус встал на одно колено, вынул из внутреннего кармана пиджака бархатную коробочку и надел мне на палец перстень изумительной красоты со словами, которые, наверное, хотелось бы услышать каждой женщине:

— Я прошу тебя, Лёка, стать моей женой!

У меня перехватило дыхание. Вроде бы понимала, что дело идёт к свадьбе, но предложение Русланчика всё равно прозвучало для меня неожиданно. Кое-как я смогла выдавить из себя:

— Я согласна.

Красивые зелёные глаза любимого вспыхнули от счастья. По-прежнему стоя на колене, он добавил:

— Это кольцо — подарок моей мамы. А до неё украшение носили мои бабушка, прабабушка и другие пра-прабабушки. Надеюсь, когда-нибудь Мартин также подарит его своей невесте.

— Ура, наша мама — невеста! — захлопала Милана в ладоши, а Мартин смутился. Я знаю, что в детском саду сын дружит с несколькими девочками, а одной даже пообещал жениться на ней, когда вырастет. Но об этом легко говорить в своём кругу, а к разговору с родителями на столь щепетильную тему Мартин, конечно, пока не готов.

— Самая прекрасная невеста на свете! — глядя на меня с невыразимой нежностью в глазах, негромко сказал Руслан.

Теперь уже я зарделась от смущения. Но не только от этого. Меня не на шутку взволновал подарок Софьи Абрамовны. Ведь семейными реликвиями не разбрасываются. Это значит, близкие Руслана готовы принять меня и детей в их семью.

Мне тоже захотелось сделать для них что-то приятное, но ничего подходящего, как назло, не приходило на ум. Я и так ломала голову, и этак, пока Рус проводил для детей экскурсию по бизнес-джету, однако ничего не придумала.

Но потом я отвлеклась. С видом волшебника Руслан вынул из стоявшего в углу большого шкафа несколько коробок. Оказалось, в них находились наряды для свадьбы мне, Милане и Мартину. Не представляю, кто и когда их подбирал, но моё платье оказалось мне впору.

Однако невесте нельзя, чтобы жених увидел её до свадьбы в свадебном наряде. Поэтому я, переодевшись в спальной, позвала дочку. Ну не умеем мы, женщины, обходиться без чьих-то советов и поддержки! Пусть доча скажет своё слово.

Милана несколько раз обошла вокруг меня и с восторгом выкрикнула:

— Ты прав, папочка! Наша мамочка — самая красивая невеста!

— Я рад за тебя, папа! — раздался из салона голос Мартина. Сын произнёс это по-мужски сдержанно, но в его голосе чувствовались тепло и любовь.

Блин, я опять чуть не разревелась! Не понимаю, что со мной происходит? Я готова плакать по любому поводу. Впрочем, и без повода — тоже. Такое странное состояние.

С большой неохотой я сняла с себя свой свадебный наряд. Зато теперь Милана нарядилась в платье, в котором она смотрелась, как настоящая маленькая принцесса. Осталось собрать её светлые волосы в причёску.

Мартин тоже был очень хорош в детском смокинге белого цвета и с галстуком-бабочкой. А ещё он был похож на своего папу. Ведь Рус приехал в Лейпциг со своей сорванной свадьбы в таком же белом смокинге. Красавчики!

Наконец, наш самолёт приземлился в Москве. К моему огромному удивлению и радости, у трапа нас встретили Софья Абрамовна и школьный друг Руслана Рома. Софья Абрамовна чуть не задушила в своих объятиях меня и детей. А когда двойняшки спросили, кто это, я им ответила, как есть:

— Ваша бабушка, милые. Прошу любить и жаловать: баба Софа! Так можно, да? — запоздало спохватившись, обратилась я к маме Руслана. А вдруг ей не понравится?

Но моя без пяти минут свекровь оказалась мировой женщиной.

— Ну, конечно! — рассмеялась Софья Абрамовна. — Что мне молодиться? Я — баба Софа!

— Классное имя! — похвалил её Мартин. — Мою девушку зовут также. Правда, я зову её чуть попроще: Софка!

— Девушку?!. — от неожиданности Руслан опешил. Стоит, бедный, глазами хлопает и видно, что не может понять: это шутка, или как? Я обняла его за плечи и успокоила:

— У нашего сына, папочка, есть в детском саду девочка, на которой он хочет жениться. Но, конечно, не сейчас, а когда вырастет.

— Однако, сынок, ты меня переплюнул, — покрутил головой Руслан. — Я влюбился в твою маму, когда учился в школе, и думал, что это круто. А теперь дети влюбляются ещё раньше.

— Что поделаешь? — пожал плечами Мартин.

— Какие потрясающие детки! — растрогалась Софья Абрамовна. — Я вас очень-очень люблю! Как здорово, что вы есть!

— Ура, у нас одной бабушкой стало больше! А то у других детей по две бабушки, — смекнула Милана, которая до этого стояла, прижимаясь к папе, и кинулась обниматься. — Теперь и мы не лыком шиты!

— Мы тоже, баба Софа, тебя любим, — поцеловал бабушку в щёчку Мартин и засмущался.

Софья Абрамовна повезла нас к себе домой. Там мы немного отдохнули с дороги, ко мне приехали мои мастера, которые быстро привели меня в порядок, а Оля позвонила и сказала, что они с Кристиной подъедут сразу к ЗАГСу.

Всё происходящее со мной казалось мне сном. Я не могла поверить, что выхожу замуж за Руслана. Но потом, видимо, на нервной почве у меня разболелся живот, и до регистрации Рус завёз меня в больницу. Там меня сначала осмотрел терапевт, потом — гастроэнтеролог, и затем, не понимаю зачем, меня повели к гинекологу.

Передвигаться в пышном свадебном платье радости мало, и я хотела уже воспротивиться, но доктор меня заверил, что больше мы никуда не пойдём.

Из кабинета гинеколога я вышла с круглыми глазами. Оказалось, я беременна. Мало того, я беременна двойней! И это после стольких попыток забеременеть в браке с Кривоносом?!

А ведь я, будучи с Русланом и в первый, и во второй раз не предохранялась. Думала, зачем? И вдруг такая новость!

Увидев ожидавшего меня на крыльце Руслана, я едва не разревелась. Любимый испугался, что врачи поставили мне какой-нибудь неутешительный диагноз. А я с трудом выговорила, что до конца года мы можем повторно стать родителями.

Реакция любимого меня сильно поразила. Это было счастье в высшей степени. Я никогда этого не забуду.

Руслан схватился за голову. Потом переспросил у меня: Это точно? И когда я ответила ему утвердительно, Рус поднял меня на руки и вместе со мной закружился.

Мы отчаянно опаздывали на собственную регистрацию, и тем не менее Руслан остановил автомобиль у торгового центра. Несмотря на моипротесты, он повёл меня внутрь и в одном из бутиков, торгующим эксклюзивными ювелирными украшениями, купил мне гарнитур.

Это были нереальной красоты серёжки с крупными бриллиантами, перстень и цепочка с кулоном. Встав на одно колено, любимый передал мне этот набор. И хоть меня точно нельзя назвать охотницей за бриллиантами, но эти украшения мне очень понравились.

И вот мы вошли в зал. Насколько я понимаю, Руслан с Софьей Абрамовной не успели, или не захотели предупреждать своих гостей, что невеста другая. Во всяком случае, вольно или невольно у нас получилась сцена из знаменитого Гоголевского “Ревизора”.

Но тут как нельзя кстати оркестр заиграл “Свадебный марш” Мендельсона. Гости дружно захлопали. А я с грустью подумала, что в этой спешке я — такая-сякая, забыла пригласить на свадьбу маму с бабушкой. Какой позор! Надеюсь, родные меня не осудят.

Стоило мне об этом подумать, как над толпой гостей взмахнула чья-то рука. И я с радостью увидела своих мамочку, бабушку, Ольгу с Кристиной и мастеров салона в полном составе. Там же стояли Софья Абрамовна с Миланой и Мартином. Я чуть не разревелась. Да, теперь я знаю причину своей сентиментальности. Но, может, к концу беременности она пройдёт?

Правда, наша свадьба проходила несколько сумбурно. Не у свадебной арки, как принято, а там же, в зале, где проходила регистрация, я произнесла клятву. В ней были слова, которые у гостей вызвали бурную реакцию. А ведь я писала свою клятву, можно сказать, на коленке. Точнее, даже и не писала, а прокручивала, проговаривала в уме, пока мы летели.

— Любимый, я клянусь быть верной женой, заботливой матерью, чуткой невесткой.

Я клянусь относиться с глубоким уважением к твоей маме и бабушке с дедушкой.

Я клянусь, что твои родственники и друзья всегда будут желанными гостями в нашем доме.

Я клянусь, что сделаю всё для того, чтоб наши дети знали язык, обычаи и традиции народа, которому я обязана твоим появлением на свет.

Я клянусь, родной, что тебе со мной будет хорошо, покойно и уютно.

Я клянусь быть вместе, когда тебе будет весело, и когда — грустно.

Сразу после клятвы Софья Абрамовна порывисто подошла ко мне, обняла и поцеловала. А Руслан встал передо мной на одно колено и поднёс к своим губам мою руку. Гости сначала растерялись от столь не свойственного восточным народам жеста, но потом принялись нам бурно аплодировать. А громче всех хлопали наши дети.

Милана с Мартином вообще находились в центре внимания собравшихся. Мне показалось, будто моя мама даже немного приревновала внуков к Софье Абрамовне. Но умница Милана поцеловала её, и мама тут же растаяла.

После регистрации мы отправились в ресторан. Гости гуляли до утра. А меня Руслан увёз домой пораньше. Он и раньше по отношению ко мне был очень внимателен, а теперь просто боялся на меня дышать.

На следующий день мы поехали к бабушке с дедушкой Руслана. Нас встречал весь горный аул. Обалдевшая от такого количества новых лиц, ярких впечатлений, потрясающе чистого воздуха, я вертела головой, как флюгер, и едва успевала отвечать на приветствия.

Естественно, двойняшки и тут были окружены всеобщим обожанием и вниманием. Я даже немного запереживала, как бы дети не зазвездились. Но Руслан меня успокоил, сказав, что он верит в их светлый разум. А я верю Русланчику. Таировы — они такие! Короче, классные.

Старики приняли меня, как родную. Когда Рус сообщил, что скоро у них должны появиться ещё двое правнуков, дедушка куда-то ушёл и вернулся назад с пухлым конвертом.

Этот конверт старик вручил мне со словами: “Это тебе, дочка, подарок за добрую весть”.

Такой почтовый конверт, которым пользовались ещё во времена СССР. Я очень удивилась и спросила, что в нём? Оказалось, деньги. Как с улыбкой сказали старики, им самим много не надо. Они и пенсии свои тратить-то не успевают, а тут ещё внук постоянно высылает им деньги. Зато теперь накопленное добро пригодится нам.

В свою очередь, бабушка с гордостью заметила, что в конверте лежат одни доллары, мол, они тоже понимают, в чём лучше всего хранить накопления.

Я очень растрогалась. Похоже, бабушка с дедушкой Руслана не понимают, что их внук — очень богатый человек. И сейчас они радовались, как дети, что могут нам чем-то помочь. Я попробовала отказаться от подарка, но куда там! Старики даже слушать меня не захотели.

При этом бабушка с дедушкой приготовили красивые подарки для Мартина и Миланы. Их глаза сияли от счастья, когда они смотрели на правнуков. А иногда, как я заметила, старики украдкой поглядывали на мой живот. Я поняла, что с такой роднёй мне не стоит переживать за будущее наших с Русланом детей.

В ауле, как я поняла, жили некоторые дальние родственники Таировых. Что меня поразило, все жители небольшого горного аула постарались для нас что-то сделать. Все приглашали к себе в гости, дарили нам разные подарки, накрывали на улице столы. Впечатление, будто я попала в одну большую дружную семью.

Честно, уезжать даже не хотелось. Но Руслан хотел поскорее показать меня врачам, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке, и беременность протекает нормально. Поэтому через несколько дней мы отправились обратно. А я на прощание сказала:

— Мои дорогие, наша семья с вами не прощается, а говорит: До свидания! Если соберётесь в Москву, обязательно заранее позвоните. Мы всех встретим и с радушием примем. Теперь мы все — родственники. Я люблю вас!

Оглавление

Хромая пони

Предсказание на бобах

Снег кружится

Хозяйка Медной горы

Лёка?!

Где же справедливость?

Руслан прав!

Позади крутой поворот

Ночь пройдёт, наступит утро ясное…

Принцесса на итальянской кровати

Утро ясное наступило

Женщина!.. Это звучит гордо!

Девушка не из высшего общества

Чем бы дитя ни тешилось…

Я на дерево!

Гюльчатай, открой личико?

Если женщина просит…

Мы поедем, мы помчимся…

Домой, домой, я больше не могу!.

Если хочешь добиться любви девушки…

Понаехавшие

Загадай желание

Загадай желание-2

Разговор по душам

Зачем я только одела кружевной бюстгальтер?

Наш ответ соседям

Теперь я знаю, ты на свете есть…

Как здорово быть отцом!

Прекрасное далёко

Москва! Как много в этом звуке…

Не надо печалиться

И как это прикажете понимать?!

Разговор с сестрой

Залечь на дно

Подарок за мной

За поворот! Новый поворот

Виктория — означает победа!

Жизнь только начинается

Свято место пусто не бывает

Мечта каждой женщины

Милые бранятся — только тешатся

Мужчина в расцвете сил и лет

Нечаянный гость

Деньги — к деньгам

Не праздник, а головная боль!

Выход найден!

Из молодых, да ранних

Прощай! От всех вокзалов поезда…

Взлёт и падение Таирова

Ты мне веришь, или нет?

Не сыпь мне соль на рану

Сюрприз для Руслана

Блин, чуть не спалилась!

Поговорим, поговорим…

Минута ужаса

Все мужики сво…

Прошу тебя

Тук-тук. Кто там?

Было. Но не прошло?.

Там, за облаками…

Я не волшебник. Я только учусь

Нежданчик для Софьи Абрамовны

Любовь, похожая на сон

Отлюбить Лёку — и умереть!

Русским языком тебе говорю!

Послевкусие любви, или Долгая дорога домой

Поговори со мною, Лёля! О чём-нибудь поговори…

Скажи мне: “Да!”

На восьмое марта дарят всем подарки…

Как обухом по голове

Кто виноват и Что делать?

Самолёт легко меня уносит

Что для русского хорошо…

Наследница миллионера

Разговор с другом

Униженная и оскорблённая

Жизнь и смерть Антона Пельтцера

Красивая и смелая дорогу перешла

Разлучница-разлука у дома не крутись

Все дороги ведут в Лейпциг

Не телефонный разговор

Скелеты в семейном шкафу Пельтцеров

Скелеты в семейном шкафу Пельтцеров. Продолжение

Это его проблемы!

Нина Петровна начинает действовать

Где взять мне силы разлюбить тебя?

Любовь сильнее всего

Я виноват

Сюрприз для Таировых