Мне (не) скучно (СИ) [Аля Тафи] (fb2) читать онлайн

Мне (не) скучно

Глава 1 Скучно??

Ляля крутилась перед зеркалом мурлыча какой то мотив. Поправив локон, кокетливо падающий на плечо, довольно оглядела себя.

— Хо-ро-ша!

И это было правдой. Двадцать восемь лет, стройная шатенка, с большими серыми глазами с зеленоватыми крапинками, пухлыми (как по моде прям) губами и высокими скулами.

Роды нисколько не испортили её фигуру и даже грудь, не смотря на то, что её пугали, не упала после кормления, все так же позволяя ходить без бюстгальтера.

Крутанувшись на месте, Ляля брызнула своими любимыми Шанель на запястья.

— Готова!

Скоро придёт любимый муж и ….

Счастливо зажмурившись, крутанулась, не выдержав накрывающих её эмоций.

С Матвеем, они уже семь лет вместе…

И ни разу серьёзно не ругались. Тьфу, тьфу… Ляля постучала себе по голове.

Не дай бог сглазить! Глядя на их семью, она сама себе завидует. Оба из обычных семей, без особых возможностей. Её Матвей, сам добился всего. Сам. Своим умом и старанием. А она его всегда поддерживала, вдохновляла. Встречала мужа с улыбкой, не обременяла домашними заботами, ребёнком. В конце концов, она хранительница очага, а он добытчик. В последнее время правда, Ляля и сама хорошо зарабатывает. Даже очень хорошо. Она дизайнер. Веб дизайнер. Ну вот так получилось, что любовь к рисованию и компьютеру соединилась в такую интересную профессию. Снова крутанувшись на месте, она полюбовалась тем, как красиво взметнулось и опало платье.

Небольшое волнение охватило её.

В последний месяц, Матвей как то отдалился. Словно замкнулся в себе. Но сегодняшняя новость, все раставит по местам. Она в этом уверена!

Бросив взгляд на часы, она вздохнула. Уже без пяти минут семь.

Ещё раз поправив платье и посмотрев в зеркало, Ляля выдохнула. Руки чуть подрагивали от волнения…

— Ну что ты разнервничалась? — ругалась она себя. — Все будет хорошо.

Какое то смутное чувство тревоги кольнуло сердце. Ляля нахмурилась. — Ну что ты нагнетаешь! Егорушка у бабушки с дедушкой, с ночёвкой, а у нас весь вечер впереди. — сказала она своему отражению в зеркале и с улыбкой подмигнула.

В конце концов, она знает своего мужа, как облупленного. Все его родинки, морщинки и все привычки.

Время, ровно семь вечера, вот сейчас, повернётся ключ в двери, он швырнет его на тумбочку, кинет свой пиджак на диван и идя в ванну, крикнет, — Ляль, чем ты меня сегодня кормить будешь?

Услышав поворот ключа в двери, Ляля довольно улыбнувшись, быстро шмыгнула на кухню. Сегодня у неё сюрприз для него и его не хочется испортить.

Звяканье ключа, тяжёлые шаги до ванны и крик мужа- Ляль, ужинать не буду… — Шум воды не много приглушил следующую фразу. — Я от тебя ухожу.

Замерев на месте, продолжая улыбаться, Ляля прижала руки к груди и неверяще помотала головой.

Может, у неё глюки?

— Ляля, ты где? Ааа… здесь.

Муж вошёл на кухню и скользнув взглядом по накрытому столу, нахмурился — Сегодня праздник?

— Праздник? Да не то что бы праздник… Ты что то прокричал мне… из ванны. Я плохо расслышала.

— Нет, Ляля. — Матвей сел и вытянул свои длинные ноги- Все у тебя со слухом в порядке… Я ухожу.

Подавив в себе желание взять в руки сковороду и запустить ею в мужа, Ляля отвернулась от него и принялась накладывать себе в тарелку рыбу и овощи, которые она приготовила для их… романтического ужина. Не пропадать же им, в самом деле?

— Уходишь? — уточнила она, нарезая хлеб, выбрав для этого, самый большой нож.

— Да… я сегодня, едва не изменил тебе.

— Что? — в шоке, не выпуская из рук нож, она повернулась к нему.

— Ляль… убери это.

Муж замер на стуле, не сводя с неё глаз.

Переведя взгляд на руку с ножом, Ляля усмехнулась и нарочито медленно отбросила его в мойку.

— Что ты сказал? У меня сегодня, все таки, плохо со слухом.

Чуть поморщившись, Матвей отвел от неё глаза и выдал- Я сегодня, едва не изменил тебе.

Что то тёмное, не хорошее поднялось из глубины души и затопило сознание, превращая её из трепетно любящей нимфы, в злую ведьму. Вот так просто. Раз и…ведьма.

— Не смог? — уперев руки в бока, спросила она мужа. — Это возраст… — пожав плечами, снова отвернулась.

— Какой возраст! — Матвей вскричал и аж подскочил на стуле.

Взяв в руки тарелку, Ляля аккуратно поставила её перед собой.

— Пред пенсионный. Напомнить, сколько тебе лет? — ехидно ухмыльнувшись, она взяв вилку в руки принялась есть. — Рыба кстати, сегодня, отменная.

— Какая рыба, Ляля!! Я едва тебе не изменил сегодня! Ты слышишь меня?

Матвей вскочил и уставился на неё.

Подавив в себе желание проткнуть мужа вилкой, она сухо произнесла,

— Надо Дашкиному мужу тебя показать. Максим лучший в городе уролог. Может простатит? У мужчин твоего возраста, так бывает.

— Что бывает, Ляля? Что?

— Все бывает, Матвей. Все… — она медленно отпила сок из стакана. — И простатит, и импотенция.

— У меня нет импотенции. Мы с тобой, почти каждый день, сексом занимались.

Ляля поморщилась… «Сексом… а я думала любовью»

— Ну, в последнее время далеко не каждый день и не так уж и феерично все. На троечку, да- Она посмотрела на мужа с сочувствием, — Но ты не расстраивайся. Говорят, Максим чудесный доктор.

— Что ты несёшь, Ляля! Я мужик! У меня сегодня встал и очень даже, на мою секретаршу.

«Сук@! Секретарша значит!», едва сдержала злобный рык.

— Встал, не кончил… — она флегматично пожала плечами и потянулась к телефону. — Сейчас, запишу тебя.

— Нет! Ляля! — Матвей подскочил к ней и выхватил телефон из её рук. — Я бы смог, но вспомнил про клятву.

— Клятву?

— Помнишь… — он чуть помолчал- когда я делал тебе предложение, ты с меня взяла клятву?

Ляля отвернулась от него, что бы не показать ему свою боль. На самом деле, она все поняла сразу. И просто, старалась держать хорошую мину, при плохой игре.

Матвей долго ухаживал за ней, добивался и принимая его предложение, она стребовала с него клятву. В том, что он не будет ей изменять. А когда захочет пойти налево, они разведутся. Но, кто бы тогда знал, как это больно!

Доев рыбу, Ляля спокойно убрала тарелку.

— Да, я помню это. — она посмотрела на мужа, который старательно отводил от неё взгляд. — Ответь мне только на один вопрос- Почему?

Матвей отвернулся и подошёл к окну. — Наша жизнь, в последнее время, стала какой то скучной. Пресной.

— Пресной? — Ляля удивлённо смотрела на мужа. Словно они о разном говорят. Ей, вообще-то, даже присесть некогда, не то что бы скучать.

Работа, дом, ребёнок. Сын ходит в садик, но кроме этого, он увлекается шахматами, занимается борьбой. А это время! Ляля разрывается, бегает, а ему … Скучно??

— Да! Пресной… Мне скучно! — Он повернулся к ней, — Понимаешь? Не хватает огня. Ты, полностью ушла в быт. И даже секс, стал, какой-то пресный.

— Ммм… Тяжело тебе. Понимаю. — Ляля задумчиво постучала по губе пальцем. Интересно, а что он сделал, что бы им снова стало весело? Что?

Сдерживаться становилось все труднее. Хотелось кричать, бить посуду, накинуться на мужа с кулаками. Было больно…

А кому было бы не больно слышать это?

— Я рад, что ты понимаешь. — муж обрадовался и словно выдохнул. — Мы же останемся, друзьями?

Ляля замерла напротив мужа, раздумывая чем бы половчее прибить этого… друга.

Неожиданная трель её мобильного, словно сняла оцепенение, — Да! Лен? Привет! Да, тебе тоже чмоки! У меня все нормально… А у тебя? О! Ты меня зовёшь в стрип бар? Сегодня? Мужской стриптиз? Нет…никогда не видела. Да! Нет, нет. Матвей, теперь не будет против.

Ляля весело болтала с подругой, с удовольствием наблюдая, как меняется лицо мужа. Постепенно сползает улыбка и хмурятся брови.

— Я приеду сейчас. Егор у родителей. Матвей? А Матвей уходит. — Ляля рассмеялась и откинула волосы. — Все, до встречи!

Отключив телефон, она посмотрела на мужа. Тот стоял, еле сдерживая себя от злости.

— Какой стриптиз, Ляля?

— Мужской. Ты же слышал.

Она открыла приложение, чтобы вызвать такси.

— Ты никуда не поедешь!

— Почему? — распахнув глаза, она похлопала ресничками. — Мне так интересно, Матюш! Я же кроме тебя, голых мужчин то и не видела, и не трогала. Ты же был первый у меня. Ну и единственный. Пока … А там говорят, стриптизеры, прям между столиков ходят. В одних тонких стрингах! — она закатила глаза и восторженно добавила, — Их даже можно трогать!

Она спокойно прошла мимо мужа и взяв сумочку, достала свои туфельки на каблучках.

— Ляля! — взрел муж раненым бизоном. — Ты никуда не пойдешь!

— Почему? — она спокойно обернулась к нему и мягко улыбнулась — Мы же теперь друзья, да, Матвей?

Потянувшись, чмокнула мужа в щёчку и вышла, громко хлопнув дверью. Не удержалась.

Глава 2 Козёл? Козёл!!

— Аааа… — Ляля ревела в голос, некрасиво размазывая тушь, слезы и сопли, по лицу. — Ему скучно!! Ты понимаешь?! Скучнооо…

— Вот козёл! — Лена сидела рядом и периодически поддакивала, слушая её завывания.

— Козёл! Он… секритаршуууу…Ууу… — рёв усилился. — Секретаршууу!!!

— Ох, козёл… — Лена сердито поддакивала и выпивала, опрокидывая в себя вино. За двоих.

— Ааа… Лена! Я ведь все! Все, понимаешь? Все….

— Понимаю… ты всеее. Вот ведь… козёл. — Лена сердито поджав губы, снова замахнула бокал.

— Аааа… чуть не убила! Сук@! Аааа… — Ляля подвывая, шумно высморкалась.

— Может и надо было… Вот ведь, козёл!!

— Ленааа! Что мне делать — то? — Ляля смотрела на подругу, сквозь пелену слез.

— Прекратить ныть! Умываться и идти туда. — Лена пьяно стукнула по столу кулаком.

— Кудааа? — с отчаянием провыла Ляля.

— В стриптиз бар! — ещё раз, торжественно стукнула кулаком по столу, Лена. — Все идём. Хватить выть.

— Аааа… Не подууу… Я сейчас, страшнаяя, — провыла Ляля.

— Ай! Это вообще не вопрос. Ты забыла, кто я? — Лена горделиво приосанилась. — Детка! Я визажист! Волшебные ручки!

Самодовольно усмехнувшись, Лена погнала подругу умываться.

— Давай детка! Сейчас тебя я, кааак накрашу!! — пьяно икнув, Лена притащила вяло упирающуюся подругу в ванну и принялась её умывать.

Через час, из зеркала на Ляляю, смотрела уже не ведьма, а нимфа. Нет… не нимфа… Фея!

— Нуу? — как истинный художник, Лена держала кисточки в руках и самодовольно усмехнувшись, добавила- Ты красотка, детка.

Лицо Ляли снова скривилось, — Толку то?

— Но- но! Давай без истерик! Я час рисовала! Не хочешь же ты, все испортить? — она воинственно ткнула кисточкой, Ляле в бок. — Не реветь!

Тяжело вздохнув, Ляля подошла к зеркалу и невольно замерла.

— Как??? Это не я! — подняв руку, она хотела дотронуться до своего лица и была остановлена криком- Ну ка! Не тронь!

Лена, сердито сведя брови смотрела на подругу- Не тронь! Испортишь!

Ляля, как завороженная, смотрела на себя, в зеркало.

— Ленкаа… ты гений! — выдохнула она. — Это просто пипец, как красиво!

Из зеркала, на неё смотрела как минимум, Анжелина Джоли… только красивее. Значительно красивее. Глаза стали больше и зеленее, скулы чётче, губы пухлее… и в целом… просто красотка!

— Ленка! Я тебя люблю! — проговорила Ляля, не отрывая от себя самой взгляд. — Охренеть!

Лена самодовольно хмыкнув, быстро накрасилась сама и заказав такси, они наконец то, выехали в бар.

Не смотря на будний день, все столики были заняты. Ляля огляделась. — Интересненько…

Бар выглядел, как гнездо разврата. Красный свет, тягучая музыка, низкие бархатные диванчики.

— Что то мне уже домой хочется… — Ляля с тоской посмотрела на подругу.

— Перехочется! Давай, Ляля! Позволь себе больше, чём просто мать семейства. Тебе же, всего лишь двадцать восемь лет! Всего лишь!

— Иногда мне кажется, что уже… а не всего лишь. — зябко поеживаясь и испуганно смотря на полуголых официантов, пробормотала Ляля.

Воспитанная в любви и заботе, Лялечка была скромным, аленьким цветочком. Выйдя замуж в двадцать один год за Матвея, она сразу окунулась в семейную жизнь. Какие бары? Какие дискотеки? Ночной клуб? Неее… не слышали даже, что это такое. Ляля, с тоской подумала о том, что в её жизни, оказывается, не было никаких безумств молодости. Вот вообще никаких.

Воспитанная строгим папой, по классическим татарским канонам, она никогда не была, в подобного рода заведениях. Лишь пару раз, ещё до замужества, в ночном клубе, с одногруппницами. И больше папа её не пускал.

— Нечего там делать, приличной девушке! — строгим голосом говорил он ей всякий раз, когда она отпрашивалась. И Ляля слушалась. А потом замуж вышла. И теперь уже муж ей говорил- Нечего там делать, приличным жёнам.

И Ляля снова слушалась…

Она обвела взглядом, битком набитый зал. Женщины, девушки и даже… очень взрослые женщины (бабушками, их язык не повернётся назвать, настолько они были стильные и классные)… Все эти, видимо, очень неприличные женщины, сидели и пили, смеялись и танцевали. Выглядели они при этом, вполне себе счастливыми. Даже, можно сказать, неприлично счастливыми.

Во всем этом, гнезде порока, крутились молодые, полуголые мужчины. Официанты, в безобразно низко сидящих джинсах, играли мускулами на голых торсах, явно смазанных чем то блестящим. Небольшие фартучки выполняли, чисто номинальную функцию, придавая их образу, ещё больше пикантности.

— Привеет… — к ним подошёл один из таких красавчиков и подмигнул Ляле, заставив её густо покраснеть.

— Привет, сладкий! — Лена с улыбкой оглядела парня и была явно в восторге от увиденного.

— Готовы сделать заказ? — он низко наклонился над их столиком, приблизив свое лицо, к замершей испуганно Ляле. — Красотка?

Ляля открывала и закрывала рот, не в силах ответить. Голос пропал.

— Готовы, милый. Мы, готовы… — томно прошептала, Лена и погладила парня по бедру.

Тот повернулся к подруге, — Тогда, говори…

— Мне… — каркнула Ляля и прокашлявшись, добавила осипшим голосом, — Безалкогольный коктейль. Пожалуйста.

В глазах официанта, мелькнуло и пропало удивление, взяв их заказ, он снова подмигнул Ляле и ушёл.

— Боже! Лена! — Ляля обмахивала пылающие щеки. — Это же какой то, вертеп. Приличным девушкам, здесь не место.

— А мы не приличные девушки, Лялечка. Мы с тобой, считай ведьмы. — Лена, выпившая еще дома, почти бутылку вина, широко улыбнулась. — А ведьма, звучит гордо!

Чокнувшись с Лялей своим коктейлем, она выпила и скомандовала- Идём! Танцевать!

— Ой нет… Я тут посижу. — Ляля вжалась в спинку дивана. — Чего то мне туда идти, страшно.

На танцполе царит хаос. Женщины всех возрастов и фасонов, двигались под музыку, а сновавшие между ними официанты, то и дело к кому нибудь из них прижимались, совершавшие при этом такие движения, что Ляля едва в обморок не падала.

Нет… Она не была ханжой. Боже, упаси. Просто такие вещи, как она считала, позволительно делать за закрытыми дверями и между супругами, но никак ни на обозрении толпы людей.

Лена, закатив глаза, подхватила упирающуюся подругу за руку и повела её на танцпол.

— Давай, Ляля! Жги! Хватит киснуть!

И эти её слова, словно сняли какие то внутренние запреты. Блеснув глазами, Ляля начала двигаться под музыку. В конце концов, она должна доказать, прежде всего сама себе, что с ней не скучно.

Все! Решено! С сегодняшнего дня, она крайне неприличная женщина.

Двигаясь под музыку, Ляля расслабилась и начала получать удовольствие.

Занимаясь с детства танцами, она прекрасно двигалась, чувствуя музыку.

Почувствовав на талии чьи-то руки, она распахнула глаза и уставилась на парня, который подхватив её, вёл в танце.

Ляля чуть не споткнулась, когда поняла, что на парне, из одежды, лишь тонкие, красные стринги. Он задорно ухмыльнулся и подмигнул ей, крутанув на месте. Привычно поймав ритм, заданный партнёром, Ляля встала в позу, для зажигательной бачаты. Танца страсти.

Слушая музыку, отдаваясь движению, Ляля отпустила все тревоги.

Ну подумаешь, муж заскучал? Ну подумаешь, чуть не изменил? Пффф… Фигня! Ляля сильная, реветь больше не будет. Нееет… Она ему устроит весёлую жизнь! Такую, что ещё долго, скучно не будет!

Движения её партнёра, становились более страстными, а её, более раскованными. Танец намёк, танец провокация…

С последним аккордом, она замерла, в мускулистых руках парня, прижатая к его груди.

— Убери руки от моей жены! — знакомый рык, раздался неожиданно, заставив её вздрогнуть и теснее прижаться к партнёру.

— Бежим… — шепнула она и потянула его за собой.

— Бежим? — короткий смешок и шепот- Нет… поиграем.

Потянув Лялю в сторону, он громко хлопнул в ладоши и свет погас.

Ляля почувствовала, как её утянули дальше.

— Это кто был, красотка?

— Неверный муж… — Слова прозвучали с жалобной интонацией.

— Ну и дурак. — горячие руки подхватили её и поставили на какую-то возвышенность.

«Сцена что-ли?», успела мелькнула мысль.

— Классика? — снова шёпот в ушах.

— Да. Мастер спорта.

Уважительной свист и снова жаркий шёпот- Готовься. Танго.

Вспыхнул свет и Ляля услышала музыку.

Они были на сцене. Она и её полуобнажённый партнёр. Недалеко от сцены, удерживаемый охранником, стоял Матвей. Злой, помятый, он сердито сверлил её взглядом.

— Денис- подхватив ее в танце, шепнул парень. — То же классика.

— Ляля. — она кивнула, понимая его.

В студию классических танцев её отдали в пять лет. Десять лет непрерывной работы. Ежедневные тренировки, сбитые в кровь ноги, слезы, поражения и победы. Она была лучшей. Звание, Мастер спорта, так просто не получают. За этим стоит колоссальный труд. И время. Все её свободное время.

Денис был потрясающим партнёром и вёл её в танце безупречно.

Взмах. Шаг. Ещё шаг. Поворот. Краем глаза, она заметила как из тени сцены, в свет вышел ещё один танцор и ещё… Их стало трое. Мускулистые красавцы и она. Ляля на миг зажмурилась.

— Давай красотка. Покажи ему, как много он потерял. — Денис прижал её к себе и толкнул в руки другого партнёра.

Это был не просто танец. Её подхватывали, кружили, соблазняли. И она тоже соблазняла.

Шаг, ещё один, поворот и она уже в других руках. Ляля жила этим танцем. В груди разливалась горечь предательства и дикое отчаянье.

Её короткое, белое шифоновое платье, дерзко взметалось при каждом движении. Каждый раз, меняя партнёра, она находила глазами мужа и смотрела прямо на него.

Шаг… Взгляд. Поворот и снова взгляд.

Никогда до этого, её не касались чужие мужские руки так чувственно, так провокационно. И он это знал.

Матвей не отрывал от неё глаз, напряженно следя за каждым её движением. Злился. Ляля улыбнулась.

"Мы же друзья, милый"…

Она снова попала в объятья Дениса.

— Ты супер, детка! Сейчас финал и гаснет свет. Я утащу тебя за кулисы. Поняла?

Ляля кивнула. Денис подхватил её под ногу, заставив прогнуться и едва не лечь на пол. И снова шаг, поворот и они замерли тяжело дыша.

Резко погас свети зал взорвался аплодисментами.

Её снова подхватили на руки и унесли. Ляля не сопротивлялась. Всё, то с ней происходило сейчас было совершенно не из её размеренной жизни. Где каждый день, это чёткий план. Где нет предательства мужа, стриптизеров и этих провокационных танцев.

Денис занес её в какую-то комнату и наконец, поставил на пол.

— Ну детка, ты огонь! — он довольно усмехнулся. — Зажгла.

Ляля пожала плечами и зябко поежилась. Азарт танца ушёл, оставив после себя пустоту.

— Ей! Не кисни! Ты реально огонь. — Денис подошёл к ней и обнял. — Даже я завелся. — он подмигнул ей и потянув, усадил в кресло. — Хочешь поработать с нами? Я возьму тебя. Построим классный номер.

— Нет. — Ляля покачала головой. — Это все, — она махнула рукой, — не моё. Вот вообще. Если бы не… — сглотнув ком, она продолжила, — не пришла бы никогда.

Денис рассмеялся. — Зря… Иногда нужно отпускать тормоза. — он протянул ей визитку. — Как надумаешь, звони. Я всегда буду рад тебя видеть. — Покажешь визитку на входе и тебя без проблем пропустят.

— Спасибо тебе. — Ляля улыбнулась поднимаясь. — Всё было… действительно здорово. Мне понравилось.

Дверь в комнату открылась и на пороге появилась Лена.

— Это было просто атас! Отвал башки! — она подскочила к Ляле и обняла её. — Там Матвей медведем ревёт, тебя ищет. Бешенный. — она хихикнула. — Ты его сделала!!

— Ребята проведут вас через чёрный ход. — Денис широко улыбнулся. — Удачи детка!

Глава 3 Начало падения

Матвей

Все началось за месяц до описываемых событий.

Он всего добился сам. Своим трудом. Он впахивал так, как не снилось коню на пашне. Два высших. Экономическое и второе высшее, юридическое. Начинал с курьера. Да, бл@дь, с курьера! Вечно голодного и сопливого. Он поднялся до директора экономического подразделения, крупнейшего завода во всем регионе. Практически, второе лицо, после директора. Сам. Не имея, «мохнатой» руки. Сейчас, в свои тридцать девять лет, он сидел в своём огромном кабинете, за шикарным, дубовым столом, покачивался в мега удобном, кожаном кресле и… скучал.

Все есть. Выше не прыгнуть… да и не хочется, честно говоря. Шикарная тачка, личный водитель. По щелчку его пальца, появлялся кофе, документы, подчинённые… хорошая квартира, жена, сын. Все есть. Все!!

Лениво откинувшись на кресле, он прикрыл глаза.

«Чтобы такое придумать?»

Время тянулось безумно долго, раздражая его.

Тихий стук в дверь и на пороге появилась его секретарша.

— Да, Светлана Владимировна. Что у вас? — раздражённо спросил он.

— Матвей Игоревич. Подпишите.

Перед ним на столе появился лист бумаги.

— Заявление об уходе? — он удивлённо вскинул глаза на свою неизменную помощницу вот уже… пять лет?! Как занял этот пост, так вместе и работали.

— Да, Матвей.

Когда они были одни, она называла его по имени.

— Хочу с внуками сидеть. Дочь двойню родила. Тяжело. — она вздохнула. — Да и возраст у меня. На пенсии уже, три года как.

Матвей нахмурился, — А я?

Светлана Владимировна рассмеялась. — Уж не брошу, Матвей. Найду замену и уйду.

— Подпишу, только с таким условием! — Матвей, скрепя сердце, поставил свою подпись.

Ну не держать же человека, если хочет уйти?

Через несколько дней, Светлана Владимировна представила ему несколько резюме.

— Выбрала я, пять кандидаток. Хорошие, старательные. Когда будете смотреть?

— Да, хоть завтра! — просмотрев резюме, Матвей отметил парочку из них, галочкой. Уж больно, послужной список, хороший.

— Можно к вам, Матвей Игоревич? — дверь распахнулась и к нему в кабинет вошёл начальник снабжения.

Крепкий, высокий, молодой. Но наглый. Дмитрий.

— Заходи… — Матвей нехотя кивнул ему.

Дмитрий ему не нравился. Слишком смазливый, слишком громкий, слишком молодой. Тридцать три года наглости и обаяния.

— Чего это у тебя? — схватив резюме, просмотрел их и со смехом, откинул от себя.

— Пффф… У тебя кастинг старушек? Матвей! Секретарша, это украшение. Молодая и красивая! Если бы я, был на твоём месте, взял бы себе такую фифу… — он мечтательно закатил глаза. — Слушай!! У меня же сестрёнка ищет работу! Давай пришлю?

Дмитрий вопросительно уставился на него, — Ты не думай… Она не просто красивая, но и умная. Очень. Закончила институт, иностранных языков! Щас, подожди… — он достал из кармана сотовый и подойдя к Матвею, показал фото.

Красивая, яркая брюнетка, с весьма внушительным бюстом и яркими губами, улыбалась с экрана.

— А зови! — неожиданно согласился Матвей. Ну в конце концов, в самом деле! Секретарша это «лицо» своего шефа. Как говорится, по одёжке встречают! Приятно, когда глаз радуется красивому лицу.

Когда Дмитрий ушёл, энтузиазм Матвея не много спал. Все таки, секретарь, это ещё и помощник. А красота и ум, не всегда идут, рука об руку.

Он вспомнил, почему ему не нравился Дмитрий. Все началось год назад, на корпоративе, в честь нового года. Матвей пришёл тогда с Лялей. А его Ляля, девушка красивая. Этот Дмитрий, когда её увидел, едва слюной не подавился. И на танец пригласил и так, глазки ей строил. Хорошо, что его Ляля на других не смотрит. Только на него, на Матвея. И, честно признаться, это тоже стало скучно…

Ну правда… «Матвей! Матюш! Любимый! Красивый! Ты лучший!»… бесит.

Матвей недовольно поморщился. Нет, ему конечно льстит её обожание и любовь. Очень льстит. И он, жену любит. Конечно любит… Но когда ему смотрят в рот, с обожаем смотрят, то это утомляет.

Брюнетка Марина, сестра Димы, снова вспыхнула жаркой картинкой у него в голове. Образ жены сразу померк, превратившись, в какое- то серое пятно, в памяти.

«Завтра… уже завтра…»

Довольно потерев руки, Матвей закинул их за голову и мечтательно зажмурился. Его скуку, как рукой сняло.

Светлана Владимировна недовольно поджала губы, когда увидела Марину. Хмуро посмотрела на довольного Матвея и снова повернулась к девушке.

— У вас есть опыт работы? Секретарём? Помощником?

Девушка мягко улыбнулась и покачала головой. — Нет…но я легко обучаема. — она кинула кокетливый взгляд на Матвея.

— Обучаема? Это хорошо! — Матвей рассматривал прошедшую на собеседование девушку.

Хорошая… Прям огонь.

Яркая брюнетка с длинными волосами, большие тёмные глаза, длинные ноги и грудь… Строгая рубашка, обтягивала грудь, подчёркивая её.

— Расскажите о себе. — строгий голос Светланы Владимировны выдернул Матвея из созерцания манящих полушарий.

— Не замужем, детей нет. Животных тоже. — девушка снова улыбнулась. — Ничто не помешает мне задержаться на работе, если будет надо.

Матвей довольно улыбнулся.

— У нас нет такой необходимости. Задерживаться на работе. — хмурясь и сердито на него поглядывая, сказала Светлана Владимировна. — Думаю, вы нам не подходите.

И Матвей и Марина, в один голос воскликнули- Как?!

— Ни опыта, ни квалификации. Ничего нет. — Светлана Владимировна встала и одернула свою юбку. — До свидания.

Девушка расстроено закусила губу и посмотрела на Матвея. — Мне так нужна эта работа!

На длинных ресничках заблестели слезы.

— Думаю, вы сможете её обучить. — Матвей повернулся к своему секретарю. — А девушка постарается.

— О! Я постараюсь! Я очень старательная… — едва не промурлыкала она, улыбаясь Матвею.

Проводив девушку из кабинета, Светлана Владимировна сердито насупившись выпалила- Матвей! Она не подходит! Понимаешь? Не подходит! Это кукла! Безмозглая кукла! Ни опыта, ни знаний!

— Светлана Владимировна! Это я решаю, подходит она мне или нет! Секретарь, это украшение кабинета!

— А я? Я была его страшилищем, что ли?

— Нет… — Матвей растерялся. — Извините, не хотел вас обидеть. Но мнения своего не изменю.

— Как знаешь, Матвей. — Светлана Владимировна, устало махнув рукой, пошла к своему столу. — Пожалеть бы не пришлось.

Одержав победу, Матвей довольный сел за свой стол. Марина ему понравилась. Он уверен, любой, кто теперь зайдёт к нему в кабинет, будет завидовать ему…

Через несколько дней, энтузиазм его немного поутих конечно. Марина действительно не имела никакого опыта работы ни с компьютером, ни с программами. Единственное, что у неё хорошо получалось, это улыбаться и с придыханием произносить его имя. «Матвееей», из её уст звучало так, что у него мурашки бегали по рукам.

Все его мысли теперь были в той или иной степени, заняты Мариной.

Он бежал на работу, чтобы увидеть её и услышать это томное- Матвеей.

Как то так получилось, что она звала его не по имени отчеству. Да и не стал он спорить. В конце концов, он же не такой старый, чтобы его так назвать.

Он, все чаще и чаще, стал представлять её без одежды, возбуждаясь при этом так, как уже давно не возбуждался. Жена его, Ляля, больше не цепляла. Скучная, пресная, даже, словно не выразительная. Он стал избегать секса с ней. Ну если только утром. В выходной день. Когда выспавшись, он просыпался рядом с женой и каменным стояком. В рабочие дни, Ляля встала раньше его. Готовила им, с сыном завтрак и лишь потом будила его.

Все это стало раздражать. Её воркование, поцелуи, улыбки. Сын, который шумно играл, со своими машинками. Запахи домашней еды. Все это тяготило. Словно тянуло невидимым нитями. Тащило на дно.

И чем больше порхала вокруг него Ляля, тем сильнее хотелось ему… Чего? Вырваться?

Да! Вырваться! Почувствовать себя свободным! Лёгким. Жить в свое удовольствие, а не вот это все…

Он недовольно поморщился, оглядев кухню.

Весело напевая себе под нос какую то песенку, Ляля крутилась возле плиты, готовя им с сыном, на завтрак оладушки.

Егор, счастливо улыбаясь ел оладушки, макая их в сгущенку.

— Фкусно, пап! Куфай! — сказал он, смешно не выговаривая несколько букв. Их сыну, Егору, недавно исполнилось пять лет.

— Куфаю… куфаю. — проворчал Матвей, засовывая в рот очередной оладушек.

Его Ляля, действительно вкусно готовила. И вообще была, честно говоря, прекрасной женой. Ласковой, нежной, верной. Хорошей хозяйкой и замечательной мамой. Правильной, до мозга костей.

Матвей снова поморщился. Идеальная жена. А вот ему, чего то не хватает. Не цепляет его больше, её красота.

Подперев голову кулаком, он рассматривал свою жену. Она чуть подтанцовывая, крутила попкой, стоя возле плиты. А попка у неё, надо признать, шикарная. Так же как и грудь. Меньше конечно, чем у Марины. Но тоже, зачётная. Матвею нравилось сжимать её мячики и целовать их, посасывая. Ну да, так то его жена ему нравилась.

Эх… если бы можно было совмещать! Дома жена с оладушками, на работе сочная Марина.

Но так не получится. Ляля взяла с него клятву, что он не будет изменять ей. Никогда.

Грустно вздохнув, Матвей слопал очередной оладушек.

Не видать ему голой Марины, как своих ушей.

После тихих семейных выходных, Матвей бежал на работу сверкая пятками.

Устал он дома…

«Матюша, будешь курочку? Матюша, давай погуляем все вместе? Я так люблю тебя, Матвей!»

И так, раз сто, за целый день. Ещё и Егор, как назло, от него не отходил. Вис на нем, без конца. «Папочка! Папочка!»

Матвей, как всегда, без пяти минут девять, взлетел на этаж, открыл дверь в кабинет и едва не подавился воздухом, увидев аппетитную задницу секретарши. Та, словно приглашая его, стояла на коленях, оттопырив круглый зад, обтянутый юбкой.

Он даже, кромку чулок увидел и тяжело сглотнул.

— Марина… — позвал он, осипшим голосом.

Она резко развернулась к нему. Волосы выбились из причёски, грудь едва не вываливалась из рубашки.

— О… Матвеей, протянула она. — Пуговица оторвалась. От рубашки.

Она медленно встала и аккуратно одернула задравшуюся юбку. — Искала. Пуговицу.

Сдув упавшую на лоб прядь, она подняла волосы и собрала их в пучок. Грудь её при этом поднялась, призывно маня, сквозь тонкое кружево.

Матвей шумно выдохнул и внезапно подумал, «Развестись, что ли»…

Зазвонивший телефон, отвлек его.

— Да, Василий Петрович. Угу. Сейчас зайду. — все время пока говорил с шефом, он следил за Мариной глазами.

Видимо, так и не найдя пуговицу, она накинула пиджак на плечи, пряча от него свою шикарную грудь.

Выдохнув, Матвей развернулся и пошел к шефу.

У их завода, этот год, юбилейный. Шеф, Василий Петрович, уже пол года, как имеет их всех и в хвост, и в гриву. Его экономический отдел трудится в поте лица своего готовя бесконечные отчёты, расчёты, аналитику и так далее.

Получив очередное задание, Матвей, костёря на чем свет стоит директора, шёл в кабинет.

— Марина… пригласите ко мне Любовь Викторовну в кабинет.

Любовь, как обычно всплыла в его кабинет гордой царицей. Она была его замом, правой рукой и по совместительству ещё и одногруппницей. Пройдя в кабинет и сев за стол, выпалила- Это что за швабра у тебя в приёмной?

— В смысле, швабра? — Матвей нахмурился, — Это мой секретарь.

— У неё мозги то хоть есть? Или только сиськи силиконовые?

— Люба! — рявкнул Матвей. — Выбирай выражения!

— Ооо… даже так? — Любовь Викторовна покачала головой. — Матвей… ты бы поосторожнее. Ты помнишь, что женат? Или все?

— Послушай, Люб. Я тебя, не за этим позвал. — он сердито насупился, — у нас много работы, Любовь Викторовна.

Она откинулась на спинку стула и недовольно сведя брови вместе, сказала — Все понятно… мозги твои в яйца стекли. Ладно… Давай к делу.

Матвей шумно выдохнул и кинув на неё ещё один недовольный взгляд, принялся обсуждать новые задачи. Заваленный работой, по самое не хочу, несколько дней, он почти не обращал внимания на Марину. Да и она, признаться, стала меньше отвлекать его своим видом, все больше времени проводя за компьютером. Работы было действительно много, в том числе и у неё.

За несколько часов до…

Наконец, разобравшись с завалом, Матвей устало выдохнул. Пятница. Вечер.

Помассировав переносицу, он с раздражением вспомнил, что впереди, два дня выходных и он снова будет с семьёй. Сорок восемь часов, беспрерывно.

Мысленно застонав, он встал из за стола и подошёл к окну.

«Бл@ть! Реально что ли развестись?»

Идти домой не хотелось. Вот совсем. Хотелось лёгкости, страсти, чтобы никаких жареных курочек и бесконечных «Пап!»

Нет… Сына он любил. Егорка смышлёный ребёнок. В свои пять лет, он уже умел читать, увлекался шахматами и знал марки многих машин.

«Что ж так все… по дурацки то?!»

Он сжал ладонь в кулак. «Бл@ть… Как все сложно то!»

— Матвеей… — в кабинет к нему зашла Марина. — Ты ещё не уходишь? Я уже закончила… — она подошла к нему ближе. — Я нужна тебе?

Облизнув свои полные губы, она шагнула в сторону и чуть оступившись, едва не упала.

Матвей инстинктивно подхватил ее, прижав к себе и не выдержав, прижался ко рту.

Она ответила… Ярко, чувственно, горячо.

Матвей со стоном прижимал её к себе, чувствуя как сходит с ума от желания. Член пульсировал и требовал выхода.

Марина положила ладошку сверху и чуть сжала. Стон сорвался с его губ… Матвей выдохнул и резко отстранил её от себя.

— Прости… — зашептал он, совершенно не хотя извиняться. — Я не должен был…

— Не надо… — Марина вздохнула и всхлипнула- Это ужасно… Твоя жена!

Она спрятала лицо у него на груди. — Боже… Это так стыдно…

— Стыдно… — Матвей согласно кивнул и тут, снова почувствовал её губы. Поцелуй, мягкий, нежный, заставил выкинуть все мысли из головы.

Он снова, со стоном, сжал её в объятьях. Жалобный всхлип и протяжное- Матвееей..

— Жди меня сегодня… Слышишь? Жди!

Чмокнув Марину, он решительно вышел из кабинета.

«Хватит! Я взрослый мужик и знаю, что хочу!»

Он сел в машину и поехал домой. Все таки, пришло время принятия решений.

Ляля сама виновата… Нечего было требовать с него такую глупую клятву.

Может, он трахнул бы Марину и все… вернулся домой. А так… Сама виновата. Во всем.

Припарковавшись, он зашел домой и его накрыло чувством вины.

Ароматы вкусного ужина, уюта, какого то тепла навалились на него, лишая уверенности. Бросив, привычно, ключи на полку, он прошёл в ванну…

Увидев, три зубные щётки в стаканчике, он скривился и выпалил- Я хочу развесить… Я от тебя, ухожу…

Глава 4 Что то пошло не так

Ляля стояла возле кухонного стола, красиво сервированного, словно для праздника. Матвей удивлённо спросил, — У нас сегодня праздник?

— Праздник? Да не то что бы праздник… Ты что то прокричал мне… из ванны. Я плохо расслышала. — Ляля смотрела на него недоверчиво.

— Нет, Ляля. — Матвей сел и вытянул устало ноги- Все у тебя со слухом в порядке… Я ухожу.

Он сглотнул ком в горле и снова посмотрел на жену.

«Красивая…», мелькнуло в голове сожаление.

Ляля задумчиво посмотрела на него и отвернувшись, принялась накладывать себе в тарелку рыбу и овощи.

— Уходишь? — уточнила она, нарезая хлеб.

Она была такой спокойной, что Матвей рассердился. Захотелось вывести её из себя. Сделать больно, в конце концов! От неё уходит муж, а она хлеб режет!

— Да… я сегодня, едва не изменил тебе.

— Что? — в шоке, не выпуская из рук огромный нож, она повернулась к нему. Угрожающе взмахнув ножом, сделала шаг в его сторону.

— Ляль… убери это. — Матвей замер на стуле, не сводя с неё глаз.

Переведя взгляд, на руку с ножом, Ляля усмехнулась и нарочито медленно отбросила его в мойку.

— Что ты сказал? У меня сегодня, все таки, плохо со слухом.

Чуть поморщившись, Матвей отвел от неё глаза и выдал- Я сегодня, едва не изменил тебе.

Все шло не правильно. Не так. Совсем не так, как должно было быть. Он боялся слез, истерики, он боялся того, что она станет уговаривать его остаться. Шантажировать сыном… Но вместо этого, Ляля усмехнулась и уперев руки в бока, спросила — Не смог? Это возраст… — пожав плечами, снова отвернулась.

— Какой возраст! — Матвей вскричал и аж подскочил на стуле. Нереальность происходящего, ломала все его представления о жене. Где истерика?!

Взяв в руки тарелку, Ляля аккуратно поставила её перед собой и села есть.

Он возмущенно уставился на неё.

«Какой, на хрен возраст!?! Ему всего тридцать девять лет! Да его членом, можно гвозди забивать!»

— Пред пенсионный. Напомнить, сколько тебе лет? — ехидно ухмыльнувшись, добавила — Рыба кстати, сегодня, отменная.

— Какая рыба, Ляля!! Я едва тебе не изменил сегодня! Ты слышишь меня?

Матвей вскочил, ему хотелось схватить её и начать трясти. «Да какая, бл@ть, рыба?! Я от неё ухожу, а она, про рыбу мне рассказывает! Это вообще, моя жена, нет?!»

— Надо Дашкиному мужу тебя показать. Максим, лучший в городе уролог. Может простатит? У мужчин твоего возраста, так бывает.

— Что бывает, Ляля? Что? — Матвей слегка потряс головой, пытаясь придти в себя.

— Все бывает, Матвей. Все… — она медленно отпила сок из стакана. — И простатит, и импотенция.

— У меня нет импотенции. Мы с тобой, почти каждый день, сексом занимались. — Матвей подобрался весь, вспоминая, когда у них с Лялей был последний раз. По всему выходило, что уже неделя прошла.

Ляля недовольно поморщилась… Она поморщилась!

— Ну, в последнее время, далеко не каждый день и не так уж и феерично все. На троечку, да- Она посмотрела на мужа с сочувствием, — Но ты не расстраивайся. Говорят, Максим чудесный доктор.

Матвей натурально вскипел. Это она сейчас что, хочет доказать ему что он импотент? Он? То, что у них с Лялей не было нормального секса, он не виноват. Это не по его причине, у них секс сошёл на нет. Да и вообще… он сейчас настолько сильно возбудился, что едва сдерживал себя от того, чтобы не доказать ей, прямо сейчас же, свою состоятельность.

— Что ты несёшь, Ляля! Я мужик! У меня сегодня встал и очень даже. На мою секретаршу.

Сказал и замер потрясенно.

«Бл@ть… проболтался! Ай… может и к лучшему!»

— Встал, не кончил… — она флегматично пожала плечами и потянулась к телефону. — Сейчас, запишу тебя.

— Нет! Ляля! — Матвей подскочил к ней и выхватил телефон из её рук. Да, что за ерунда у них какая сейчас происходит!

— Я бы смог, но вспомнил про клятву.

— Клятву? — она тут же, словно сжалась.

— Помнишь… — он чуть помолчал- когда я делал тебе предложение, ты с меня взяла клятву?

Острое сожаление, снова кольнуло его. Он вспомнил, как долго ухаживал за ней, добивался. Юная Ляля, была чудо, как хороша. Она долго бегала от него, воротила свой милый носик. Не с первого раза, приняла его предложение.

— Матвей, я боюсь! Ты такой взрослый, красивый, умный. Вдруг, я надоем тебе?

Матвей тогда смеясь, закружил её и целуя сказал, — Разве можешь ты, надоесть? У меня от тебя крышу сносит.

— Поклянись! — она смотрела на него своими невозможным, колдовскими глазами.

И он поклялся. Обещал, что не будет изменять в браке и если она ему надоест, он тут же скажет ей об этом…

Кто же знал тогда, семь лет назад, что этот день наступит? Тогда, это казалось не реальным.

Матвей виновато прикрыл глаза.

Доев рыбу, Ляля спокойно убрала тарелку.

— Да, я помню это. — она посмотрела на него так, что не выдержав, он отвёл глаза. — Ответь мне только на один вопрос- Почему?

Матвей отвернулся и подошёл к окну. Как объяснить, почему? Это разве просто. Матвей поморщился, подбирая слова.

— Наша жизнь, в последнее время, стала какой то скучной. Пресной.

— Пресной? — Ляля удивлённо смотрела на мужа.

— Да! Пресной… Мне скучно! — Матвей завелся и повернулся к ней, — Понимаешь? Не хватает огня. Ты, полностью ушла в быт. И даже секс, стал, какой-то пресный.

— Ммм… Тяжело тебе. Понимаю. — Ляля задумчиво постучала по губе.

— Я рад, что ты понимаешь. — Матвей обрадовался и словно выдохнул. — Мы же останемся, друзьями?

«Может… может все ещё наладится? Ну гульну я… ну трахну Марину. А потом сойдёмся… Все же так живут. Терять жену не хотелось.»

Ляля замерла напротив него, закусив губу. Такая трогательная и нежная, что ему захотелось обнять её. Он нахмурился. Как все сложно!!

Неожиданная трель её мобильного, словно сняла с него оцепенение.

— Да! Лен? Привет! Да, тебе тоже чмоки! У меня все нормально… А у тебя? О! Ты меня зовёшь в стрип бар? Сегодня? Мужской стриптиз? Нет…никогда не видела. Да! Нет, нет. Матвей, теперь не будет против.

Слушая её болтовню с подругой, Матвей недовольно нахмурился.

«Какой стриптиз? Какой клуб? С ума сошла, что ли?»

Ляля стояла, наматывая локон на пальчик. Она смеялась, шутила так, словно от неё не муж уходит, а так… посторонний зашёл и уже уходит.

Ревность колючая, тёмная, поднималась из глубин, заволакивая сознание, превращая его в разъяренного монстра.

— Я приеду сейчас. Егор у родителей. Матвей? А Матвей уходит. — Ляля рассмеялась и откинула назад волосы. — Все, до встречи!

Матвею хотелось крикнуть, что никуда она не пойдёт! И вообще… приличные женщины, тем более замужние, по клубам не ходят! Но ведь он сам, буквально несколько минут назад сказал, что уходит от неё. Это значит, она сейчас свободная?!

Отключив телефон, Ляля посмотрела на мужа и предвкушающеулыбнулась.

— Какой стриптиз, Ляля? — Матвей сердито смотрел на неё. Он чувствовал, что от её улыбки у него глаз задергался

— Мужской. Ты же слышал. — Ляля пожала плечами и уткнулась в телефон.

— Ты никуда не поедешь!

— Почему? — распахнув глаза, она похлопала ресничками. — Мне так интересно, Матюш! Я же кроме тебя, голых мужчин то и не видела, и не трогала. Ты же был первый у меня. Ну и единственный. Пока … А там говорят, стриптизеры, прям между столиков ходят. В одних тонких стрингах! — она закатила глаза и восторженно добавила, — Их даже можно трогать!

«Кого она там собралась трогать? Что за бред! Не пущу!», возмущался мозг Матвея.

Жена спокойно прошла мимо него и взяв сумочку, достала свои туфельки на каблучках.

— Ляля! — взрел Матвей. — Ты никуда не пойдешь!

— Почему? — она спокойно обернулась к нему и мягко улыбнулась — Мы же теперь друзья, да, Матвей?

Как только за ней закрылась дверь, Матвей снова взревел.

«Какой стриптиз! Какие другие мужчины!!», он метался по квартире, раненым зверем.

Почему то, представлять свою Лялю в руках другого, было противно. Да он вообще, не хотел её представлять ни в чьих руках.

«Что за ерунда! Уехала… Ребёнка родителям сплавила и усвистала…»

Ему давно не нравилась, эта её Лена. Сразу видно- не путевая! Все никак замуж не выйдет. Хвостом крутит, да перебирает… Вертихвостка!

Давно надо было запретить им общаться!

Схватив телефон, намереваясь позвонить своей не путевой жене и потребовать её вернуться, он с удивлением увидел пропущенные от Марины.

«Бл@ть… Забыл!»

Он совершенно забыл о том, что собирался к Марине!

Телефон в руках ожил, — Да?

— Матвеей… Я ждуу. — раздался тягучий голос Марины.

Матвей сжал переносицу пальцами. С этим стриптизом, он совсем забыл о том, что он вообще то, собрался разводиться с Лялей.

— Да… прости. Дома задержался. — с трудом выдавил он из себя. — Сейчас буду.

Потоптавшись в коридоре, он взял ключи от автомобиля и вышел.

Глава 5 Любимые треугольники

— Ну ты зажгла! — Лена, ещё хихикая, затащила Лялю в квартиру. — Все… выдыхаем. Здесь он нас не найдёт.

Ляля устало села на стул. Она отключила телефон, на десятом звонке от Матвея. Говорить с ним, не было никакого желания.

— Сейчас, чай поставлю. У меня тут все есть. — Лена пошла на кухню.

Старая бабушкина квартира, досталась Лене по наследству, не давно.

— Ремонт надо делать… а все не соберусь. Я же здесь все выходные, каникулы проводила. Рука не поднимается пока, все это отдирать, закрашивать, переделывать. — она ласково погладила рукой, старый сервант. — Я прихожу сюда погрустить. И ты можешь здесь остаться, если хочешь.

— Ой незнаю, что я хочу. — Ляля обхватила себя руками. — Сбежать хочу. В другой город, страну, на другую планету… Что мне делать, Лен? Это так больно!

Ляля смотрела перед собой, абсолютно сухими глазами. Слез не было, было просто больно.

— Ух, я бы ему показала небо в алмазах! Козёл! Скучно ему… Ты вертишься, как уж на сковородке, а ему скучно. Попробовал бы он так, как ты… Ууу… — Лена сердито потрясла кулаками.

— Слушай… — Ляля закусила губу. — А ведь это идея! — она порывисто подскочила и обняла подругу. — У меня мама и папа, в понедельник, уезжают в санаторий! Понимаешь!?

— Пока нет… — Лена помотала головой.

— Я тоже уеду! А он пусть попробует как я… между работой, садиком и кружками. Думаю, три дня ему для начала хватит. — Мстительно сощурив глаза, Ляля воинственно подбоченилась. — Он у меня, времени не найдёт больше, на эту свою… секритутку.

На следующий день, рано утром, она поехала к родителям. Мучительно краснея и бледнея, рассказала им о решении Матвея развестить.

Отец, порывался пойти и надавать по его наглой роже, мама тихо плакала, сокрушенно качая головой.

— А я думаю, что он звонит вечером, якобы сыном интересуется. Егорка то спал, не стала будить его. А ты дома не ночевала?

— Угум… У Ленки была. — Ляля сидела, подперев рукой щеку.

— Может поговорите? Может помиритесь? — она подняла заплаканные глаза на Лялю.

— А смысл, мам? — Ляля упрямо поджала губы. — Самое обидное, что ему скучно стало. Понимаете? Скучно!

Ляля устало потерла виски. — Как бы я хотела уехать. Далеко.

Мать с отцом переглянулись.

— Ляль… Ты же знаешь, что мы с отцом, давно хотели переехать к морю? Мечта у нас такая была. Помнишь?

Ляля заинтересовано кивнула.

— В общем, мы с матерью дом купили. До моря идти правда, минут двадцать, но зато, свой сад есть. Дом старый, но крепкий. У моего товарища, мать живёт по соседству, вот через него и нашли этот вариант. — отец, как обычно, в своей манере, не стал ходить вокруг да около и сразу выложил все новости.

— Мы не в санаторий едем. — мать, виновато посмотрела на неё. — А туда. Хотели все в порядок привести там и Егорку, на лето забрать. Думали сюрприз вам сделать. Папа на пенсию вышел… А вот как все сейчас… — она снова всхлипнула.

— В общем так! — отец встал и сурово сведя брови, сказал- На развод подавай и к нам поедешь, с Егором. Море, воздух, фрукты. Все пройдёт, кызым. Мы с матерью, тебя всегда поддержим. А за этим, — он сердито потряс кулаком, — бегать не надо. Мы нашу дочь ему отдали, а он вон как…

— Он ещё побегает за тобой, кызым. Ты же у нас красавица, умница…

— Побегать, то побегает, да мы больше не дадим ему. Ишь какой… Скучно ему…

Ляля улыбнулась сквозь слезы и крепко обняла родителей.

— Я так вам благодарна! Так благодарна!

Оставив родителей собираться, Ляля забрала Егора и поехала домой.

Чувство тоски и нереальности происходящего навалились на неё, сразу же, как подошла к дому.

«Интересно, где он ночевал? И сейчас где?»

Открыв дверь, она натолкнулась взглядом на мужа. Он стоял в коридоре, подпирая плечом косяк и сердито смотрел на неё.

— Папа! — Егор, тут же побежал к нему.

Ляля, еле заметно поморщилась. Не смотря на то, что Матвей почти не занимался сыном, Егор любил его. Так, как могут любить дети. Искренне и от всего сердца.

Матвей подхватил сына и поцеловал его. Ляля удивлённо вскинула брови. В последнее время, Матвей лишь хмурился, когда Егор подходил к нему.

— Где ты была? — насупился он, когда Егорка убежал к себе в комнату.

— У родителей? — Ляля пожала плечами.

— Нет. Тебя там не было. Я звонил в субботу, вечером. — Матвей сверлил её глазами.

— Матюш… — Ляля мило улыбнулась, — Я же не спрашиваю тебя, где ты был. Мы же решили остаться друзьями. К чему эти глупости? — хлопнув ресничками, она прошмыгнула под его рукой на кухню.

Удивлённо оглядев кухню, она повернулась к Матвею. — Ты убрался?

— А что было делать, если ты ускакала, оставив за собой грязную посуду? — сказал он с сарказмом.

Ляля хмыкнула про себя. Раньше, Матвея это не заботило. Он садился за накрытый стол и Ляля ему, вплоть до ложки подавала, а поев, он вставал, даже не убирая за собой посуду.

Ляля всегда спокойно к этому относилась. Для неё это было, своеобразным ритуалом ухода за мужем. Она так проявляла свою любовь к нему. Как оказалось, зря.

— Ляля, ты будешь меня кормить? — раздалось за её спиной.

Она сердито поджала губы, но сделав над собой усилие, повернулась к мужу с ласковой улыбкой.

— Конечно, милый!

Матвей выдохнул и улыбнулся. — Я пойду тогда, в комнату. Фильм посмотрю, позовешь?

— Угум…

— И ещё… Ляль… — муж виновато топтался на пороге. — Я вчера дома ночевал.

«Главное улыбаться! Улыбайся!», говорила себе Ляля, широко улыбаясь так, что сводило скулы.

Как только муж вышел из кухни, улыбка превратилась в оскал.

«Конечно, милый. Сейчас я покормлю тебя! Сейчас, сейчас! Так накормлю, что мало не покажется!»

Ляля любила готовить. Это у них семейное. Мама вкусно готовила, бабушка… Как традиционную татарскую еду, так и обычные блюда. Задумчиво покусывая губы, она думала о том, что бы ей такое приготовить.

Замесила тесто для треугольников. Приготовила начинку и села лепить.

Её муж обожал треугольники и белеш. Но для её задумки, больше подойдут треугольники.

Муж, за раз, съедал сразу три, а иногда и четыре сочных, ароматных треугольника. Вот их, она как раз ему, отдельно и приготовит. С сюрпризом.

Пол года назад, у их сына, были проблемы со стулом. Она тогда, каких только ему лекарств не купила с перепугу. Послабляющих. Слава богу, проблема решилась быстро, а лекарства остались.

«Ничего милый… ничего. Скоро тебе не будет скучно. Тебе будет весело! Очень весело!»

Когда раздался аромат выпечки, в кухню, довольный заглянул Матвей.

— Мои любимые треугольники? — он потянул носом и широко улыбнулся.

— Да…Треугольники ждут тебя. Все для тебя, друг Матвей. — Ляля довольно усмехнулась и принялась накрывать на стол.

«Хоть бы подействовало!»

С милой улыбкой, она положила мужу, его счастливые треугольники отдельно, на красивой тарелке.

Муж, едва не постанывая от удовольствия, съел все что она ему положила.

— Как же ты вкусно готовишь!

— Ешь, милый, ешь. — Ляля улыбалась, вполне себе искренно, глядя на мужа. — Ты же знаешь, я готовлю с любовью!

Лекарство не подкачало.

«Какой хороший препарат…», думала она, слушая мучения мужа. «Как работает, качественно. Надо запомнить, на будущее…», уже засыпая подумала она, довольно улыбаясь.

Утром, разбудила сонного мужа и сына вкусными ароматами.

— Сырники… — поставила она тарелку перед мужем и мило улыбнулась. — С джемом. Все как ты любишь.

Егорка ел довольный, сонно жмурясь. Муж, не выспавшийся, уставший за всю ночь сидения на унитазе, вяло ковырялся в тарелке.

Собрав сына, Ляля оделась сама. Лёгкое платье, курточка и туфли на каблуках.

— Ты на работу? — кивнул на её наряд хмурый муж.

— И туда, тоже… — Ляля, взяла в руки сумочку и бросив мужу ехидное, — Не скучай! — вышла за дверь.

Оставив сына в садике, с чёткими указанием, что его в эти дни, будет забирать отец, предупредила об этом воспитателя.

«Веселье продолжается!»

В офисе, довольно быстро решила все вопросы с командировкой, забронировала отель, купила билеты и не долго думая, собралась к мужу на работу. Без предупреждения.

Уже поднимаясь к нему, встретила одного из его коллег.

— Привет, красавица! — сальный взгляд молодого и наглого Дмитрия, прошёлся по ней, раздевая.

— Здравствуйте… — вежливо поздоровавшись, она отвернулась от него. Он ей ужасно не нравился. Липкий какой то…

— Матвей Игоревич, скорее всего занят в кабинете. Впрочем, как обычно.

Противно хохотнув, он пошёл мимо неё, дальше по коридору.

Ляля, недовольно поморщилась и вошла в приёмную. Мельком заметила отсутствие секретаря на своём месте и прошла в кабинет.

«Картина маслом… Даа»

Ноги секретарши торчали из под стола её мужа, который сидел на стуле и прикрыл глаза.

— Не помешала?

От её голоса, Матвей резко распахнул глаза и попытался вскочить, но не рассчитав, со всего маха, наехал колесиком стула на руку секретарше.

Раздался визг и стукнувшись об стол головой, девушка, наконец выскочила из под стала. Красная, растрепанная, в расстёгнутой рубашке, она трясла ладонью и зло сверкала на Лялю глазами.

— Это не то что ты подумала! — Матвей рыпнулся было к Ляле, но сам запнулся о свой стул и упал.

Ляля закатила глаза, — А о чем я подумала, милый?

Она подошла к девушке и оглядела её.

Да, симпатичная… но как в известной песне, «Несмотря на милое личико, алкоголичка…»

Девушка была красивой, яркой, но какой- то плоской, что ли… И дело не в объёмах. Совсем не в них…

Пока они с барышней, разглядывали друг друга, Матвей поднялся, поправил пиджак и откашлявшись, снова сказал- Ляля, это совсем не то, что ты подумала!

«Пффррр… лучше бы молчал», подумала она, но мягко улыбнувшись сказала, — Милый, а о чем я должна была подумать, глядя на то, как твоя секретарша ползает под твоим стулом?

Девица изогнула губы в победной улыбке, а Матвей побледнел и открыл было рот, чтобы ей ответить.

Небрежно взмахнув рукой, Ляля быстро добавила, — Я думаю, что зарплата у твоей… секретарши очень маленькая. Настолько, что она носит одежду не по размеру. — она брезгливо поморщилась, — Сильно не по размеру.

— Ты искала свою пуговицу, да? — она подошла к девице и дернула за рубашку, отрывая несколько пуговиц. — Какой ужас! У тебя оторвалось ещё несколько!!

Зажав ладонями свое лицо, Ляля громко зацокала языком. — Какая дешёвка! Какой позор!

Пока девица смотрела на неё, округлившимися от ужаса глазами, Ляля вытолкала её в приёмную. — Я сама поищу твои пуговицы! — и захлопнула перед ошарашенной девицей, дверь.

— Матюш! — она обернулась мужу с виноватой улыбкой, — Я пришла так не вовремя! Прости! Если бы я знала, что вы тут играете в прятки, то не стала бы мешать.

— Ляля! Это совсем не то!..

— Это не важно, милый! — Ляля перебила его, замахав на него руками. — Я не поэтому здесь. Я уезжаю, милый! — быстро добавила она, пока муж не успел ничего сказать.

— Куда?! — он удивлённо уставился на неё.

— В командировку! Ты не помнишь? — она испуганно округлила рот. — Ты, не помнишь?

Матвей замотал головой, — Какая командировка, Ляля? Ты же никогда не ездила в командировки?

— Раньше, когда у нас была семья, я не могла ездить, да. А сейчас, что мне мешает? — она удивлённо посмотрела на него. — Мы же с тобой, свободные люди.

Муж скривился как от зубной боли.

Ляля, улыбнувшись, развернулась и пошла, — Ой! Совсем забыла! — прикрыв рот ладошкой, покачала головой, — Мои родители уехали в санаторий, поэтому Егорка на тебе. Забирать из садика в шесть вечера, отводить к восьми. Кружки у него в какие дни, он сам тебе скажет.

— Подожди! Ляля! — муж догнал её и схватил за руку. — Какой садик? Я даже незнаю, где этот садик находится!

Медленно закипая от злости, Ляля высвободилась из его захвата и едва сдерживая себя, выдавила — Адрес садика, я тебе скину на ваш сап. Разберешься! — развернувшись, она быстро выбежала за дверь. От греха подальше. А то убьёт. Своими руками прибьет.

Глава 6 Испытание на прочность

— Если мы правильно разобрались с адресом, то это здесь.

Водитель припарковался возле симпатичного, двухэтажного здания.

«Детский сад Колосок», так гласила вывеска.

— Судя по всему, да. — со вздохом согласился с ним Матвей.

Он смотрел на вход здания и ждал…

Чего? А кто его знает? Может ждал, что Егор сам выйдет к нему? Или его кто-то выведет?

— Матвей Игоревич. Вы это… внутрь идите. Вам, сына забирать надо. А он внутри, скорее всего.

Водитель, большой и добрый великан Миша, смотрел на него в зеркало заднего вида.

— Думаешь? — пробормотал Матвей. — А потом куда?

— А что вам жена написала?

— Группа номер восемь.

— Ну вот идите и ищите её. Думаю, там понятно будет все. — Михаил ободряюще усмехнулся. — В крайнем случае, спросите.

Матвей согласно кивнул и вышел из машины.

В голове мелькали обрывки старых анекдотов, когда непутевые отцы приводили чужих детей из садика. Он с досадой выдохнул. «Вот вообще, это все не смешно, оказывается. Быть отцом, который не знает, где искать сына», раздражённо хмыкнул он.

Выдохнув, подошёл к дверям и открыв их, вошёл внутрь. А там ещё двери… «Как в сказке, бл@ть. На право пойдешь, налево пойдешь… Куда идти-то?»

Он уже было шагнул вперёд, как откуда- то сбоку, вылетела старушка.

— Куды пошёл в обуви. Сымай давай! Ишь чего… На улице грязюка, а он в ботинках, да по ковру! Куда пришёл?

Матвей так растерялся, что даже не сразу сообразил, что ответить.

— За сыном я. Егорка зовут. Восьмая группа.

— Ну так, иди! Обувь сымай, да иди!

Он не успел ничего сказать, как бабка тут же, куда-то пропала.

Аккуратно сняв ботинки, он снова потоптался, выбирая направление, куда идти. Решил, подчиняясь интуиции, подняться по лестнице вверх и удивительно, но сразу упёрся в заветную дверь с номером восемь.

Облегчённо выдохнув, открыл дверь. Ровные ряды шкафчиков, подсказали ему, что он попал в детскую раздевалку.

Оглядев шкафчики, он внезапно подумал, что даже знать не знает, какой шкафчик его сына.

Сына! И вообще, если бы Ляля не скинула ему адрес, он не знает даже, в какой садик ходит их сын.

Сколько раз, Ляля звала его с собой на детские утренники, посвящённые праздникам. Он не ходил. Не видел в этом смысла. Все равно, Ляля потом ему все показывала дома, ещё и с комментариями.

Решительно отбросив не нужные мысли и коловшее чувство вины, он потянул на себя следующую дверь и оказался в группе.

— Папа! За мной папа пришёл! — тут же раздался радостный вопль сына.

Обычно, вполне себе сдержанный Егорка, сейчас, с ловкостью обезьяны забрался на него и крепко обнял.

Матвей, не ожидавший такого напора, вдруг почувствовал сильную радость.

«Соскучился!», пронеслось в голове.

Обняв крепко сына, он поцеловал его в макушку и спустил на пол.

Егор, крепко взял его под руку и обернувшись к группе, гордо сказал- У меня папа, крутой начальник! Он поэтому не приходил ко мне. Он занят был! А сейчас, пришёл.

— Пойдём, пап. — Егорка потянул его в раздевалку.

Хорошо, что их сын, вполне себе самостоятельный парень и сам нашёл свой шкафчик.

— Вы извините… — к ним вышла воспитатель. — Егор всегда говорил, что вы очень заняты. Но дети… они иногда дразнили его… — она вздохнула и добавила, — Что вы не существуете. Что вас нет.

— Как видите, я существую. И вполне себе существую! И вообще, я теперь частенько, буду сам забирать сына!

Матвей упрямо поджал губы и с вызовом посмотрел на воспитателя.

Та улыбнувшись, кивнула и попрощавшись, ушла обратно в группу.

Егор крепко взял за руку отца и вместе пошли к машине.

— Почему, ты не говорил мне, что дети дразнят тебя?

— Я же мужчина. Мужчина сам решает свои проблемы. — Егор важно посмотрел на него.

— Я бы приехал… — Матвей сжал маленькую ладошку сына. — Обязательно бы приехал.

— Мама звала тебя. Но ты всегда говорил, что у тебя есть дела поважнее… — Егор, виновато посмотрел на него.

Матвей недовольно нахмурился.

«Не ужели я так говорил?», чувство вины снова закололо, противно и мерзко стало на душе.

— Егор… — Матвей присел перед сыном на корточки и заглянул в его глаза. — Если даже я говорил так, то поверь мне, я так не думаю. Ты мой сын и важнее тебя, у меня нет никого…

Уже вечером, уложив сына спать, Матвей сидел рядом с ним на кровати и думал, как так получилось, что он совсем ничего не знает о сыне. И дело даже не в адресе садика.

Он сегодня узнал, что сын хочет стать ветеринаром. Он так здраво рассуждал о любви к животным и открытии своей клиники. У него был шок, когда Егор обыграл в шахматах, поставив шах и мат, в пять ходов! Узнал, что оказывается, у Егорки есть «любовь всей его жизни» в садике… Матвей слушал его и удивлялся.

Раньше он думал, что в пять лет, Егорка много ли понимает? Смысл с ним общаться? Успеется ещё…

Глядя на спящего сына, он вспоминал, как Ляля, тогда ещё в однокомнатной квартире, уходила на кухню, когда Егор плакал по ночам, лишь бы Матвей высыпался. Он и высыпался. А Ляля ходила как зомби, всю ночь качая его сына на руках. Она, каждое утро отводит их сына в сад и забирает его. Ляля воспитывает в нем маленького мужчину, который не жалуется и старается справится со своими сложностями сам. Пока Матвей строил свою карьеру, частенько забывая о семье, Ляля строила их семью. Которую он решил разрушить. Потому что захотелось…

Матвей не спал пол ночи, слоняясь по квартире, такой не привычно пустой, без жены и не мог никак успокоится.

Ляля, до этого, никогда никуда не уезжала. Не считая, поездки в роддом. И хотя в доме, чувствовалось её незримое присутствие, самой Ляли не хватало.

«Привычка?», спросил сам себя и поморщился.

Когда их отношения перешли в разряд скучных? Привычных? Когда?

Матвей, махнув рукой, пошёл спать.

Какая теперь разница?

Ворочаясь на пустой кровати, он с трудом уснул.

Если вы думаете, что собрать ребёнка в садик, это легко, значит у вас нет детей. Ну или вы мать года…

Матвей не мог похвастаться этим званием и поэтому они с Егором, метались по квартире, судорожно собираясь.

Во первых, они проспали и если бы не Михаил, который своими звонками разбудил их, спали, наверно, до обеда. И во вторых, проспав, они не успели, позавтракать.

Выгрузив, сонного и голодного Егора, Матвей бегом его привёл в группу и чмокнув, убежал.

Сегодня у них летучка. В первый раз, за время своей работы в компании, Матвей опоздал.

Чтобы не терять время, он сразу отправился в конференц зал.

Все документы давно готовы, Марина должна была взять их с собой и ждать его там.

Войдя внутрь, смущённо остановился. Все были в сборе и лишь его место пустовало.

— Что же вы, Матвей Игоревич, опаздываете? — шеф нахмурился, глядя на него.

— Простите, форс мажор. — Матвей извиняясь, улыбнулся, — Жена в командировку уехала.

Понимающие смешки от коллег, не много подняли настроение. — Это да… Считай, стихийное бедствие. — шеф тоже улыбнулся и откинулся на спинку стула. — Простительно. Проходи… — он кивнул на свободный стул.

Матвей быстро прошёл на свое место, где его ждала, улыбаясь пухлыми, кроваво красными губами Марина.

— Матвеей… — томно выдохнула она и улыбнулась.

А его, почему то, передернуло. Что-то неприятное проскользнуло в её взгляде. Что-то отталкивающее.

«И чего я повелся? Ну симпатичная, да…»

Матвей кивнул ей и углубился в изучение бумаг, краем уха слушая выступления коллег.

— Я кофе с собой принесла. Как ты любишь… — снова томный выдох.

— Кофе? Кофе, это хорошо.

Матвей с благодарностью кивнул и выпил кофе.

— Вкусно… Спасибо, Мариш. — он довольно улыбнулся и расслабился.

Все таки утром, ему явно не хватало этого, животворящего действия кофе.

Через несколько минут, жизнь заиграла яркими красками. Словно почувствовав его настроение, Маринина ручка, ласково пробежалась по его бедру.

Матвей напрягся, пах заныл так, что хотелось прям тут же, завалить Марину.

Матвей недовольно поерзал и убрал руку Марины. Не хотелось привлекать к себе, еще больше внимания.

Он повернулся к Марине, намереваясь шикнуть на неё и завис, разглядывая полные губы. Маленький язычок пробежался по губам, облизав их и Матвей дернулся, шумно сглотнув.

Все собрание, он сидел как на иголках, с трудом вникая в то, что говорили коллеги и это хорошо, что сегодня, его отдел не выступал. Он даже мыслить связно не мог, не то что говорить.

Едва дождавшись окончания совещания, он поднялся, стремясь как можно быстрее оказаться в своём кабинете. И там… уж от души потискать эту соблазнительницу.

— Матвей Игоревич, задержись ка… — прилетело ему в спину.

Недовольно поджав губы, он проводил жадным взглядом свою секретаршу и повернулся к шефу.

— Ты где нашёл это? — шеф кивнул на дверь. — Садись… в ногах правды нет.

Василию Петровичу, было слегка за шестьдесят, но при этом, мужчина он был довольно крепкий и выглядел младше своих лет. К Матвею он относился с уважением и какой то даже, отеческой заботой.

— Что нашёл? — не понял Матвей.

Василий Петрович недовольно цикнул, — Это, Матвей, это… Недоразумение, в виде секретутки.

Матвей сердито насупился.

— Чего пыхтишь, Матвеюшка? Это же не серьёзно, такую деваху на серьезную должность сажать. Она же тупая, как пробка. Как кукла резиновая, ей богу…. — Василий Петрович сплюнул, — Уволь…

— Василий Петрович! — Матвей недовольно встал с места. — У меня нет оснований уволить девушку.

— Найди, Матвей. Иначе я найду. — Василий Петрович грозно нахмурился, — Как Ляля твоя?

Матвей пожевал губами, — В командировку уехала. И вообще… — он отвёл взгляд и чуть тише добавил, — мы разводимся.

— Что?? — Василий Петрович взревел, — Ты сбрендил что ли? Подожди ка… — он нахмурился, — Из за этой, силиконовой?

Матвей пожал плечами, — Ну… не только. Устал я. Устал…

— Ааа… Устал… — Василий Петрович сердито смотрел на него. — Значит так, Матвей. С разводом завязывай. Ляля у тебя такая жена, каких ещё поискать, не найдёшь. Недоразумение из приёмной, увольняй. Все, иди, работай. Иначе и ты, работу пойдешь искать… Устал он… смотри ка…

Матвей недовольно потоптался на месте и буркнув — Хорошо, — вышел из кабинета.

Настроение упало ниже плинтуса. Все возбуждение, конечно же пропало, оставив после себя лишь опустошение.

Вернувшись в кабинет, он закрылся в нем и устало откинувшись на спинку кресла, задумался.

"Что делать?", пульсировал лишь один вопрос в голове… Что делать?

Глава 7 Насыщенные будни

Робкий стук в дверь, заставил недовольно скривиться. Голова болела. Тело ломало, хотелось лечь и полежать.

«Заболел что ли?»

— Даа, — не хотя открыл он дверь.

На пороге стояла Марина. — Маивеей, ты выглядишь уставшим. Может кофе?

— Неет… и так голова разболелась.

— Я могу сделать массаж… расслабить тебя.

— Расслабить? Звучит заманчиво… — чуть подумав, кивнул Матвей.

Удобно устроившись в кресле, он закрыл глаза, настраиваясь на расслабляющий массаж.

Ляля, его баловала массажем. Так приятно расслабиться после трудового дня. Она у него, даже курсы какие то закончила, по массажу.

Почувствовав руки Марины не там, где рассчитывал, Матвей распахнул глаза.

Проворные пальчики личной помощницы, уже растегивали ремень на его брюках, умело пробежавшись по паху.

— Марина, — он резко сел, отодвигаясь от нее, — это не лучшая идея.

Она сидела возле его ног в такой позе, что он невольно сглотнул, уставившись на два полушария, призывно просящихся в руки.

Пальцы закололо в желании прикоснуться к ним.

Протянув руку, дотронулся до молочной кожи.

— Не здесь…по крайней мере, — наконец, с трудом оторвавшись от Марины, прошептал он.

На работе светиться не хотелось.

Марина грациозно поднялась и как ни в чем не бывало пошла к двери.

Матвей снова откинулся на спинку стула.

Протянув руку, набрал внутренний номер своего зама. — Любовь Викторовна, зайди ко мне… пожалуйста.

— Чегой то ты, Матвеюшка, не важно выглядишь. — с порога выдала Любочка.

— Да… — протянул Матвей, — затем и позвал. Останься за меня, Люб. Я домой. Отлежаться.

С трудом встав, Матвей тяжелым шагом пошёл вниз…

— Миш, домой.

Состояние опустошения и какой то апатии, накатывало волнами, вместе с тошнотой.

«Врача что ли вызвать…Может отравился?», мелькнула мысль.

Придя домой, он первым делом прошёл на кухню и выпил полисорб. Ляля всегда ему разводила его, если он перепил накануне. «Может и сейчас поможет?»

Раздевался уже на ходу и едва добрался до кровати, как вырубился, буквально, на автопилоте установив будильник. Егорку то забрать из сада надо.

Проснувшись за час до нужного времени, Матвей лежал на кровати и бессмысленно смотрел в потолок.

Шевелиться не хотелось. От слова, совсем.

Было очень себя жалко. Если бы сейчас была Ляля дома, она сама бы съездила в садик. Даже мысли бы не возникло, ему в садик ехать.

«Интересно, а когда Ляля болела, кто забирал Егора? Наверно, родители», Матвей нахмурился, вспоминая. И не мог вспомнить. В его жизни ничего не менялось. Даже если Ляля болела, Матвей получал вкусный завтрак, Егор ходил в садик и все было, как обычно. По крайней мере, для него.

«Идеальный брак», проскользнула мысль. «Прав Василий Петрович, такую жену ещё поискать, не найдёшь…»

Матвей, потянулся к подушке с её стороны. Тонкий аромат жены наполнил легкие тоской.

Захотелось обнять жену и прижаться к ней, ощутить под руками её податливое тело. Лялечка была очень щедрой на ласки, отзывчивой.

Со стоном встав, Матвей начал собираться за сыном, в садик.

Остановившись напротив их, семейной фотографии, сделанной год назад, на дне рождения тестя, Матвей провел пальцем по улыбающемуся лицу Ляли.

«Когда все стало серым?», в который раз он задал сам себе вопрос…

«Женщина не человек, это робот трансформер какой то», думал Матвей после того, как уставший, выгрузил из машины пакеты с продуктами, игрушками и полного сил Егора.

«Как Ляля все успевает?»

Риторический вопрос не требовал ответа, но оставил в душе чувство собственной неполноценности.

Он забрал сына из садика и отвёз его на занятие.

Вспомнив преподавателя, молодого мужчину, который удивлённо вскинул брови при виде него, Матвей сильнее сжал зубы.

— А где Ляля? — преподаватель подозрительно осмотрел его.

— Я за неё… — недовольно буркнул Матвей.

— Мама в командировке. Меня папа привёл. — кинул радостно Егорка и убежал к друзьям.

— Так вы папа… Вот уж удивительно.

— Удивительно, что?

— Не думал я, что вы существуете. Думал, только на бумаге.

Матвей нахмурившись посмотрел на наглого преподавателя и раздраженно фыркнул, — Не о том думаете.

— Может быть… — презрительно хмыкнув, тот развернулся и ушёл.

— Козёл… — выдохнул тихо Матвей. — Думал он…

«Вообще то, я работаю.», сам себя успокаивал он, идя к автомобилю. «Как проклятый работаю. Что бы у Егора и Ляли все было»

Но противное чувство не правильности, кололо внутри.

Не приятно понимать, что он отец для сына, лишь на бумаге. С ним всегда была Ляля. Всегда.

Отвезти в садик, забрать, кружки, прогулки в выходные дни, зоопарк, карусели… Везде Ляля.

А он? Матвей сильнее сжал руль. Где он?

Да, он работал. Много работал. Но выходные? Ляля звала его раньше, а потом перестала. Он всегда отказывался, прикрываясь работой.

Потому что ему было скучно. Он не знал о чем разговаривать с сыном. Он же маленький. Ему были не интересны походы в кино, на мультфильмы. Зачем он нужен им в зоопарке? Или на каруселях? Он не ходил. Везде была с их сыном Ляля. Его маленькая жена была Егору и за отца и за мать.

Ударив по рулю кулаком, Матвей смачно выругался.

Он за эти два дня столько узнал о своём сыне! Он больше не хочет быть номинальным отцом.

Матвей вырулил на дорогу. У него появилась идея.

Закупившись в детском мире, довольный, забрал сына и поехал с ним домой.

«И все таки женщины, это роботы», снова подумал он, открыв холодильник.

Там стояли контейнеры, заботливо подписанные Лялей.

Достав нужный, он поставил его греть. Аромат домашней еды наполнил кухню.

После ужина, сытные и довольные, Матвей и Егор принялись разбирать покупки.

— Папа!! Ого! Какой трек! Это мне? — Егор с огромными сияющий глазами разглядывал большую коробку, не решаясь её открыть.

— Тебе сын. Давай, откроем быстрее.

Остаток вечера они провели собирая трек и гоняя машинки. Матвей настолько погрузился в игру, что почувствовал сожаление увидев, что пришло время укладывать спать Егора.

— Давай мойся и маме позвоним.

Набрав Лялю по видеосвязи, Матвей с удивлением смотрел на нарядную жену, которая находилась, явно не в номере.

— Привет, зайчик! — проворковала она, обращаясь к сыну. — Привет, Матвей. — сухо кивнула ему.

— Мама! — Егор не сдерживаясь, принялся рассказывать про свои новости. А Матвей, слушая его в пол уха, разглядывал жену.

Судя по всему, она была в ресторане.

«Интересно, с кем она там? И вообще, почему она в ресторане?!»

Его взгляд подметил розовые губы не настолько пухлые как у Марины, но при этом более чувственные. Красивый вырез вечернего платья открывающий плечи и подчёркивающий полную грудь.

— А ты почему в ресторане? — выпалил он наконец, дождавшись пока Егорка наговориться. — И в таком виде!

— У нас ужин с заказчиком, Матвей. — она осмотрела себя, — А что не так с моим видом?

— Ты же полуголая!

— Нууу, Матвей. Ты сильно преувеличиваешь. Моё платье ниже колена и даже чулков не видно.

— Чулков? — просипел Матвей. — Какие мать твою, чулки? Ты ещё скажи, что ты без трусов!

Ляля загадочно улыбнулась и быстро попрощавшись, отключила телефон.

Матвей смотрел обескураженно на погасший экран.

«Она же в белье? В белье же?»

Набрав её снова, в ответ получил смс-ку- «Не звони, я занята. Наберу сама, примерно через час»

— И как это понимать? — сердито нахмурившись он снова и снова перечитывал текст. И не верил. Это не его Ляля. Вообще не его.

Его Ляля в жизни бы не уехала никуда, оставив их с сыном, не пошла бы в ресторан не понятно с кем, да ещё в таком платье!

«Чулков у неё, бл@ть, не видно!», негодовал он. «Есть на ней трусы или нет?»

Он метался раненым зверем по комнате, выжидая тот самый час. Егор, слава Богу, играл сам своими игрушками и не задавал не нужных вопросов.

«Как так можно!? Приличная замужняя женщина!», ревность тугими кольцами сжимала сердце. Он даже не знал, что способен испытывать такие чувства. Никогда до этого, ему Ляля и повода не давала. Всегда рядом, всегда его.

Нет, он конечно видел, что на его жену смотрят мужчины, но это даже льстило. К тому же, Ляля ни на кого не обращала внимания, не отводя влюблённых глаз от него. А сейчас? С кем она, такая красивая и без трусов??

Матвей тихо взревел и уже был готов, сорвавшись с места, поехать туда, проверить все, как телефон засветился входящим звонком.

— Ляля! Ты где сейчас?

— В номере, Матвей, в номере. — она недовольно скривилась.

— Одна?!

— Матвей! Что за вопросы? — Ляля, вынув шпильки из причёски, взмахнула головой, распуская волосы. Они тяжёлой волной упали ей на плечи.

У Матвея зачесались руки от желания сжать их.

— Нормальные вопросы, Ляля. Ты одна?

— Одна… — хмыкнула Ляля. — По крайней мере, пока.

— Ты специально? Ляля! Что происходит?

Пожав плечиком, она встала и принялась растегивать свое платье.

— А что происходит, Матвей? Мне тоже не понятно. — спросила она, потянув молнию на боку. Почти стянув платье, она коварно улыбнувшись, протянула руку и, к его разочарованию, чуть повернула телефон так, что её стало почти не видно.

Мелькнула рука. Не много грудь. Без ничего! И ножка. Красивая стройная ножка.

Когда она вернула телефон на место, уже натягивала домашнее платье и он снова не увидел, были ли на ней трусы.

— Ты ещё здесь? — хмыкнула Ляля, смотря на него, с той стороны экрана.

А Матвею внезапно захотелось, что бы она была рядом и все было как раньше. И что ему не жилось спокойно?

— Ляль… — начал он, но сильный стук в дверь ее комнаты отвлек его.

— Ой, подожди… перезвоню. — и она снова отключилась.

«Да что за! В смысле, перезвоню?», он зарычал, едва сдержал порыв кинуть телефон в стену.

— Ляля! — взревел он, едва жена ответила на звонок. — Кто там к тебе стучался?!

— Доставка еды. — Ляля тяжело вздохнула и навела камеру телефона на тарелку с едой.

Ты же в ресторане была. — растерялся Матвей.

— Там было не до еды. — махнув рукой, Ляля принялась жевать.

— Ты когда приедешь? — Матвей смотрел на то, с каким аппетитом ест жена и у него теплело на душе. — Давай, я тебя встречу.

— Приеду завтра. — Ляля посмотрела на него. — Зачем, Матвей?

— Что, зачем?

— Зачем тебе меня встречать? — Ляля грустно ковыряться в тарелке.

Матвей озадачено смотрел на неё. — Как это, зачем?

— А вот так… Зачем? Ты никогда, ни откуда меня не встречал. Если только, из роддома. — она грустно вздохнула и отложила вилку.

— Не правда! — Матвей замотал головой. — Встречал!

— Да? — Ляля подперла ладошкой голову и вскинула удивлённо брови. — Когда?

— Я… не помню… Но встречал!

— Нет, Матвей. Не встречал… Я везде была сама. Даже на права, из за этого выучилась. В садик, из садика, на работу, по магазинам, кружкам, поликлиникам. Везде сама.

Матвей сердито насупился, — Ты преувеличиваешь.

— Да? Скажи ка мне, дорогой, где я работаю? Вот уже три года? Место и адрес.

Матвей нахмурился пытаясь вспомнить и… не смог.

— А номер детской поликлиники, куда прикреплён Егор? А адрес клуба дзюдо? Вы, кстати, туда идете завтра, с Егором.

Ляля покачала головой, — Не напрягай память, Матвей. Ты не знаешь всего этого. — Ляля грустно улыбнулась. — А знаешь почему?

Матвей сердито смотрел на жену, — Почему?

— Потому что я все это, взвалила на себя. Сама взвалила. Думала, что так надо. Так правильно. Ты же работаешь. Устаёшь. Тебе надо двигаться вперёд. А я твой тыл. Надёжная тихая гавань… — Ляля усмехнулась. — А тебе стало скучно. И ты решил загулять.

— Ляль? — Матвей протяжно вздохнул.

— Я старалась быть хорошей женой. Поддерживать тебя во всем. Вдохновлять… — она горько усмехнулась. — До вдохнавлялась.

— Ляль… Я встречу тебя завтра. Во сколько у тебя рейс?

— Не надо меня встречать, Матвей. Я приеду с Костей.

— С кем?

— Константин Николаевич. Наш коммерческий директор. Я с ним, в командировке. У него машина в аэропорту, на стоянке.

— Не понял… — Матвей почувствовал, как ему стало душно. — Почему с ним?

— А с кем? — Ляля смотрела на него со снисходительной улыбкой. — Я, лучший веб дизайнер компании и коммерческий директор. Переговоры то, на уровне первых лиц… Ладно, Матвей. — Ляля зевнула. — Я устала. Спокойной ночи.

Матвей в растерянности смотрел в погасший экран.

Ревность отравляла мозг, подсовывая ему картинки, одна страшнее другой.

Матвей помотал головой, «Нет, моя Ляля не такая… она не будет прыгать в чужую койку, лишь бы что то мне доказать.»

Он ходил по комнате, сердито хмурясь. «Все таки, погорячился с разводом. Погорячился. И совсем не скучно мне…Ляля приедет завтра и поговорим.»

Матвей сейчас, совершенно не вспоминал, ни о какой Марине. Она выветрилась из его мыслей так, словно бы и не было. Сейчас в его мыслях, была только она. Его жена.

И ревность. Жгучая ревность.

«И все таки, было на ней белье или нет?!»

Утро, следующего дня, встретило его головной болью. Он не выспался. Пол ночи уговаривая себя, что его Ляля сейчас, спит в своём номере, совершенно одна. И нет рядом с ней, никакого «Костика».

В этот раз, Матвей проснулся по будильнику и даже успел заварить кофе и сделать пару бутербродов себе и Егорке.

До обеда, он работал в кабинете, не поднимая головы. Готовился к отчёту, проверяя каждую цифру, сводя таблицы. Через неделю у них выступление, и у него нет права на ошибку.

Марина, периодически маячила перед ним, маня своими прелестями.

Но… они уже так не цепляли. Не было такого жгучего желания, немедленно завалить её. К тому же, несмотря на загруженность, он никак не мог выбросить из головы слова Ляли. "Никогда не забирал… А кто виноват? Вот сейчас бы забрал. Знать бы только, во сколько…"

К своему стыду, он не знал, куда улетела Ляля, в какой город. Не знал номер её рейса и соответственно, время прилёта.

"Костик её заберёт… Костик!", эта мысль пульсировала, мешая сосредоточиться.

— Матвеей… — обиженный взгляд и чашка кофе в руках. — Ты столько работаешь! Даже на обед не ходил… Я тебе сделала кофе. И принесла документы, для сегодняшней встречи.

— Кофе? Кофе это хорошо. — Матвей устало улыбнулся ей, протянув руку, принял чашку с кофе.

В этот момент, раздался звук входящего сообщения. Матвей дернулся и опрокинул на себя весь кофе.

— О, черт! Ммм… — вскочил он и с ужасом смотрел, как по его штанам и рубашке, разливается некрасивое пятно. — Бл@ть! Как не вовремя то!! — он бросил взгляд на часы. — Через два часа, встреча с инвесторами.

Отложив в сторону документы, он кинул Марине, — Я домой, переоденусь и приеду.

— Я с тобой, Матвей! Документы почитаешь, заметки сделаешь и я все исправлю. Параллельно.

Матвей завис ненадолго, соображая.

— Ладно, поехали…

Глава 8 Сюрприз

Ляля

Вечером, после продуктивного дня, они сидели с их коммерческим директором, Константином Николаевичем, а по простому, Костей, у нее в номере и отмечали заключение выгодного контракта. С Константином они дружили. Несмотря на достаточно суровую внешность, он был, образцово показательным боссом. Весёлый, харизматичный с хорошим чувством юмора. В общем, такой, в доску свой парень.

— За удачную сделку! — Костик поднял свой бокал с вином. — Лялька! Ты молодец! Обожаю тебя!

Пригубив вино, он оставил бокал в сторону и удобно развалившись на диване в её комнате, сказал- Ну давай, рассказывай. Я весь твой…

— В смысле? — Ляля удивлённо вскинула брови. — В смысле, мой?

— Эх, Ляля, Ляля… — он укоризнено покачал головой, — У меня три! Три, младшие сестрёнки. Я наизусть знаю, этот ваш фирменный взгляд.

— Какой?

— Взгляд обиженной женщины. — он много значительно хмыкнул и снова кивнул ей, — Давай, рассказывай, дяде Косте, кто обидел его лучшего дизайнера и он тому гаду, голову оторвет.

Ляля рассмеялась и неожиданно для себя, тут же расплакалась.

Всхлипывая и икая, она ему все рассказала. И про развод и про стриптиз бар и про силиконовую Марину.

Сморгнув слезы, Ляля смущённо вздохнула, поняв, что сидит у Кости на коленях и всхлипывает, уткнувшись ему в плечо.

— Пппрости пппожалуйста… — она попыталась отстраниться. — Не знаю, чччто на меня нашло.

Костя, сочувственно похлопав её по спине, мягко отпустил.

— Я ттебе всю руббашку вымочила. — Ляля улыбнулась сквозь слезы. — Ттты точно жилетка.

— Сам же предложил. — Константин мягко улыбнулся ей и снова привлёк к себе.

Ляля протяжно вздохнула и, неожиданно для себя, расслабилась. Было так уютно и спокойно, словно в объятьях старшего брата. Вернее, наверно так можно ощущать себя, в объятьях старшего брата. К сожалению, Ляля росла одна в семье и сравнить ей, не с чем.

— Чего думаешь делать?

— Не знаю- она пожала плечами. — Вообще не знаю. Убить хочется… а ей волосы выдернуть и тоже прибить.

Константин рассмеялся, — Нее…убивать не надо. Уголовный кодекс никто не отменял. Надо показать ему, что он теряет. И отпустить. На все четыре стороны.

Ляля снова всхлипнула, — Думаешь, так просто это? Отпустить… Я его, вообще то люблю…

— Тогда простить?

— Нет… так тоже не могу. — печально вздохнула она.

— Ну ладно… — Константин ещё раз прижал её ксебе. — Будет день, будет пища. Ты знаешь, что мы завтра, приглашены в ресторан?

— Угум… — Ляля грустно кивнула.

— Платье нарядное есть?

— Угум… — Ляля подошла к шкафу и вытащила свое нарядное платье. — Вот…

— Мммм… — Костя покачал головой. — Скучно, Ляль. Надо другое. Давай, поднимай свой красивый зад и пошли искать тебе платье…

В торговом центре, он уверено повел её в сторону бутиков.

— Костик! Это дорого!

— И что? Мерь давай.

Отправив её в примерочную, с кучей дорогих и крайне откровенных нарядов, сам уселся на диванчик в зале.

Ужасно смущаясь и краснея, она выходила к нему, примеряя одно платье, за другим.

Костик, словно заправский критик, оценивал её наряд и, либо качал головой, выдавая свое жёсткое — Нет.

Либо, покачивая головой коворил, — А это ниче такое.

Наконец, соместными усилиями, они выбрали два вечерних платья и стильный офисный костюм.

С одним платьем, Ляля долго упиралась, не желая его брать.

— Я не смогу в нем пойти! — шипела она, рассерженной кошкой. — Под него же, не надеть белье!

— Вот в нем, как раз и пойдешь! — Константин вцепился в платье, мёртвой хваткой. — И мужу будешь звонить, демонстрируя себя в нем. — он хохотнул. — Я тебе гарантирую, он ночь спать не будет, думая, было у тебя белье под ним или нет.

— Думаешь? — Ляля, с сомнением, снова посмотрела на откровенное платье.

— Знаю! Я бы не смог спать… — он подмигнул ей и пошёл на кассу. — Оплата, в счёт фирмы. В качестве премии…

Стоя перед зеркалом на следующий день, Ляля с сомнением смотрела на свое отражение.

«Ну так то, все хорошо. Красиво… Но как-то… откровенно. Блин!»

Не выдержав, она набрала подруге, по видео связи.

— Лен! Посмотри на меня!

Поставив телефон на полку, она медленно покрутилась.

— Вау! Кто это? Супер красотка? — Ленка, восторженно захлопала в ладоши. — Ты куда собралась?

— В ресторан… — Ляля кисло улыбнулась, — Думаешь, нормально?

— Отвал башки, Ляль. Трусы только сними.

— И ты туда же! — Ляля закатила глаза и протяжно выдохнула.

— Ляль… под это платье, белье не носят. Снимай давай, не позорься.

Ворча про себя ругательства, Ляля пошла снимать белье.

— Воот… другое дело! Иди давай и всех покори!

Получив напутствие от подруги, Ляля глубоко вздохнула и вышла из комнаты. С Константином, они договорились встретится в холе гостиницы.

В зале ресторана их уже ждали, хозяйка компании, Екатерина и её заместитель, симпатичная девушка, Валерия.

Весь вечер, Ляля чувствовала на себе, взгляды окружающих мужчин. И не сказать, что это не приятно. Скорее, не привычно. Все таки, будучи в браке, Ляля не позволяла себе таких откровенных нарядов.

«А может и надо было. Позволять. Вот так, купить платье и пойти в нем, без белья, в ресторан. Может тогда, Матвей бы не скучал?», настроение стремительно падало.

Звонок из дома, заставил её занервничать и жалобно посмотреть на Костю.

— Давай, я верю в тебя. — наклонившись к ней, прошептал он.

Извинившись, Ляля вышла из за стола и пошла в холл.

«В конце, концов! Какого черта?? Он со мной разводится, а я тут сопли на кулак наматываю?! Нет, милый, так не пойдет»

Сев на диванчик, она приняла красивую позу и нажала на кнопочку.

С удовольствием подметив, как расширились глаза мужа, при взгляде на неё, ласково проворковала, — Привет, зайчик!

Егорка, аж светился от радости, пока пересказывал ей все свои новости. Ляля слушала его с удовольствием, радуясь тому, что сын не скучает. Удивлённо вскинула брови, услышав, что Матвей купил трек и они с отцом, весь вечер, гоняли машинки.

«Ну надо же! Играл с сыном…», покачала она головой.

— А ты почему в ресторане? — выпалил Матвей, как только Егорка наговорился и помахав ей ручкой, убежал играть дальше. — И в таком виде!

— У нас ужин с заказчиком, Матвей. — Ляля демонстративно осмотрела себя, — А что не так с моим видом?

— Ты же полуголая!

— Нууу, Матвей. Ты сильно преувеличиваешь. — Ляля усмехнулась, — Моё платье ниже колена и даже… — она понизила голос, — чулков не видно.

— Чулков? — просипел Матвей. — Какие мать твою, чулки? Ты ещё скажи, что ты без трусов!

Ляля загадочно ему улыбнулась и чтобы не рассмеяться, быстро попрощавшись, отключила телефон.

«А теперь сиди и думай… Есть на мне трусы или нет»

Довольная, она вернулась в зал.

Вернувшись в номер, Ляля набрала мужа.

— Ляля! Ты где сейчас? — раздался громкий и крайне недовольный рёв из динамика.

— В номере, Матвей, в номере. — она скривилась и убавила звук.

— Одна?! — её муж подозрительно всматривался, пытаясь видимо найти любовника.

Ляля усмехнулась, «Прав был Костя, муж похоже ни о чем больше и не думал, как о моем белье или вернее, о его отсутствии.»

— Матвей! Что за вопросы? — Ляля, хитро прищурилась и вытащив шпильки из причёски, взмахнула головой, распуская волосы. Они тяжёлой волной, упали ей на плечи. Муж, жадно следил за каждым её движением, не отрывая глаз.

— Нормальные вопросы, Ляля. Ты одна? — нахмурился он.

— Одна… — хмыкнула Ляля. — По крайней мере, пока. — не удержалась она от провокации.

— Ты специально? Ляля! Что происходит? — муж недовольно рычал, не сводя с неё сердитого взгляда.

Она никогда не видела мужа таким. Было ощущение, что он сейчас сгорал от ревности и желания. И это её будоражило.

Решив ещё больше полить мужа, Ляля встала и принялась расстёгивать свое платье.

— А что происходит, Матвей? Мне тоже не понятно. — спросила она и потянула молнию на боку. Муж едва слюнями не подавился. Он молча следил за каждым её движением.

Почти стянув платье, она коварно улыбнулась и протянув руку, чуть повернула телефон так, что её стало почти не видно.

Дразня мужа, она мелькнула перед ним плечиком, грудью и стройной ножкой в чулке. Услышав протяжный выдох, усмехнулась про себя. «Скучно, милый? Ничего, я тебе устрою веселье»

— Ты ещё здесь? — хмыкнула Ляля, надев домашнее платье и тихо злорадствуя, поймав его взгляд, полный разочарования.

— Ляль… — начал было он, но сильный стук в дверь ее комнаты отвлек его.

— Ой, подожди… перезвоню. — Ляля быстро отключилась и пошла открывать дверь. На пороге стоял официант из ресторана.

— Для вас доставка. — закатив в номер тележку, он выложил на столик тарелки.

— Спасибо… — растерянно оглядев накрытый стол, Ляля потянулась к телефону и увидела сообщение от Константина.

«Ты ничего не ела в ресторане. Я заказал для тебя ужин. Ешь и отдыхай.»

Ляля, довольно улыбнулась и отправила ему сообщение с благодарностью.

Не успела она сесть за стол, как телефон едва не разорвался от звонка.

— Ляля! — взревел муж, едва она ответила на звонок. — Кто там к тебе стучался?!

— Доставка еды. — Ляля закатила глаза и вздохнув, навела камеру телефона на тарелку с едой.

— Ты же в ресторане была. — растерялся Матвей.

— Там было не до еды. — махнув рукой, Ляля принялась жевать. Не объяснять же мужу, что в ресторане она чувствовала себя не уютно, от обилия мужского внимания. Ей кусок в горло не лез.

— Ты когда приедешь? — Маивей следил за тем как она ест. — Давай, я тебя встречу. — неожиданно предложил он.

Ляля аж есть перестала, уставившись на него в немом удивлении.

— Приеду завтра… Зачем, Матвей? — не удержалась она от вопроса.

— Что, зачем?

— Зачем тебе меня встречать? — аппетит пропал и Ляля принялась грустно гонять горошек по тарелке.

Матвей озадачено смотрел на неё. — Как это, зачем?

— А вот так… Зачем? Ты никогда, ни откуда меня не встречал. Если только, из роддома. — она грустно вздохнула и отложила вилку. Есть расхотелось.

— Не правда! — Матвей замотал головой. — Встречал!

— Да? — Ляля подперла ладошкой голову и вскинула удивлённо брови. — Когда?

— Я… не помню… Но встречал!

— Нет, Матвей. Не встречал… Я везде была сама. Даже на права, из за этого выучилась. В садик, из садика, на работу, по магазинам, кружкам, поликлиникам. Везде сама. — с трудом подавив не прощенные слезы, она смотрела на мужа.

Матвей насупился, — Ты преувеличиваешь.

— Да? — сердито она спросила его, — А скажи ка мне, дорогой, где я работаю? Вот уже три года? Место и адрес.

Матвей нахмурился, вспоминая. Только смысл вспоминать то, чего не знал никогда.

Ляля разозлилась и на мужа, за его твердолобость и на себя, на свою мягкотелость. В том, что её муж не знает простых вещей виноват не только он. Как бы не было больно это признавать, но она сама его разбаловала. Все сама… Везде сама…

— А номер детской поликлиники, куда прикреплён Егор? А адрес клуба дзюдо? Вы, кстати, туда идете завтра, с Егором.

Муж смотрел на неё растерянно.

Ляля грустно покачала головой, — Не напрягай память, Матвей. Ты не знаешь всего этого. А знаешь почему?

Матвей сердито смотрел на нее — Почему?

— Потому что я все это, взвалила на себя. Сама взвалила. Думала, что так надо. Так правильно. Ты же работаешь. Устаёшь. Тебе надо двигаться вперёд. А я твой тыл. Надёжная тихая гавань… А тебе стало скучно. И ты решил загулять. — Ляля с досадой выдохнула и поморщилась. Все это звучало жалко. Так жалко, что она дала себе мысленный подзатыльник.

«Зачем ему все это объяснять? Он решил для себя, что ему не нужна семья… а ты? Зачем ты, ему это говоришь? Чтобы что?»

— Ляль? — Матвей протяжно вздохнул.

— Я старалась быть хорошей женой. Поддерживать тебя во всем. Вдохновлять… — она горько усмехнулась. — До вдохнавлялась.

— Ляль… Я встречу тебя завтра. Во сколько у тебя рейс? — сказал он и виновато посмотрел на нее. И этот его взгляд… Виноватый, сочувствующий, взбесил её.

— А не надо меня встречать, Матвей. Я приеду, с Костей.

— С кем?!

— Константин Николаевич. Наш коммерческий директор. Я с ним, в командировке. У него машина в аэропорту, на стоянке.

— Не понял… — Матвей раздражённо взъерошил свои волосы — Почему с ним?

— А с кем? — Ляля снисходительно улыбнулась. — Я, лучший веб дизайнер компании и коммерческий директор. Переговоры то, на уровне первых лиц… Ладно, Матвей. — Ляля демонстративно зевнула. — Я устала. Спокойной ночи.

— Ууууу… — отшвырнув от себя телефон, она потрясла кулаками. — Встретит он! Встретит!! А вот поздно уже… Раньше надо было встречать. Сейчас свою… секретаршу встречай… — сердито выговаривая, она бегала по комнате и периодически останавливаясь, трясла кулаком в сторону окна. — А меня есть кому встречать… провожать… Уууу!

Этот разговор, разбередил её боль, оставив не приятный осадок. Словно она тоже виновата в том, что муж решил уйти.

«Глупости какие! В чем ты виновата? В чем? Умница, красавица. Все в дом, все для него и сына! Это он… изменщик!»

Хотелось плакать… Громко кричать, топать ногами и все таки, прибить секретаршу.

Набегавшись по комнате, Ляля не много успокоилась и села в кресло.

«Хоть кричи, хоть рыданий, а суть одна…Хочет идти… пусть идёт!», с этими мыслями, она открыла сайт и заполнила заявление на развод.

Нажав кнопку «отправить», злорадно хмыкнула.

«Скучно ему! Пусть теперь, веселиться!»

Глава 9 Развод и девичья фамилия!

Константин, на своём огромном, тонированом автомобиле, заехал во двор и начал парковаться, когда Ляля, повернувшись к окну, замерла и схватив его за руку, выпалила,

— Костик!!

— Что случилось, Ляль?

— Там мой муж и его секретарша. — не отрывая взгляд от мужа, прошептала она.

— Чего он, её к вам домой что ли привёз?

— Не знаю… — растерянно посмотрев на Константина, она взялась за ручку двери.

— Сидеть! — Константин подмигнул ей и открыв со своей стороны дверь, вышел.

Подойдя к её стороне, открыл дверцу машины и громко сказал — Ляля, красавица моя, приехали.

Подхватив её за талию вытащил из машины и поставил возле себя.

Ляля, довольно рассмеялась и краем глаза заметила, как её муж, до этого спокойно шедший к подъезду, замер, обернувшись.

Не обращая на него внимания, словно не увидела, Ляля подошла к Константину и ласково пропела- Костик, ты такой заботливый. Привёз, к самому подъезду! Может зайдёшь? Кофе попьём?

— С удовольствием, Лялечка!

Развернувшись, Ляля нос к носу, столкнулась с разъяренным мужем.

— Ляля! — грозно прорычал он.

— Матвей? — она распахнула широко глаза в притворном изумлении. — Ты откуда здесь?

Обернувшись к Константину, положила свою ручку тому на грудь и виновато улыбаясь, сказала — Извини, Костик… Не получится кофе попить.

— Тогда в другой раз! — подмигнув ей, он поставил чемодан на тротуар и сев за руль, уехал.

— Я не думала что ты дома! В это время! — мягко улыбнувшись мужу, она посмотрела на Марину. — Ты пригласил к нам, эту…эм… девушку?

— Да… нет… Ляля! — муж стоял, растерянно смотря на неё. — Я переодеться! Кофе пролил…

— Ооо, понятно. — Ляля и сочувственно похлопав мужа по руке пошла вперёд, цокая каблучками. — Возьмёшь мой чемодан, милый? — обернувшись, спросила она и не дожидаясь ответа, пошла к подъезду.

Матвей, сердито пыхтя, тащил её чемодан.

— Какая, была чудесная командировка, Матвей! Константин, просто гений продаж! У нас с ним, такая команда! Мы так хорошо сработались…Костик очень хвалил меня! — Ляля трещала не переставая, пока ехали в лифте, то и дело упоминания Константина, восторженно закатывая при этом глаза.

Марина, хотя её никто и не звал, зашла в лифт вместе с ними.

Матвей был чернее тучи и вздрагивал каждый раз, как слышал имя Константин.

Зайдя в квартиру, Ляля скинув туфли, сразу пошла в спальню.

Не обращая внимания на вошедшего за ней следом мужа, она расстегнула блузку и сняла её.

— Ляля…

— Ммм…

— Я думаю, нам надо поговорить. — где то за её спиной, просипел муж.

— О чем? — Ляля сняла бюстгальтер и чуть повернулась к мужу.

— О нас… — Муж смотрел на ее грудь не отрываясь.

— Ты все уже сказал. — Ляля пожала плечами и сняла юбку, оставшись в кружевных трусиках и чулках.

Услышав, как муж шумно сглотнул, она усмехнулась и накинула на себя халатик.

— Я подала на развод. — обернувшись к нему, сказала она.

Матвей, снимавший в этот момент брюки, пошатнулся и едва не упал, уставившись на неё.

— Куда подала? — прохрипел он.

— На развод, Матюша. — улыбнувшись ему, она вышла из комнаты.

Уже закрывая дверь, услышала сердитое- Ляля!!

Хихикая и не обращая внимания на Марину, так и стоявшую в коридоре, прошла в ванную.

Самое главное она сказала… а теперь, хоть трава не расти.

Матвей

Он залип на жене, не в силах отвести от неё взгляд.

Ее точеная спинка, маячила перед ним, вызывая обильное слюноотделение.

— Ляля! Нам надо поговорить…

— О чем? — она повернувшись к нему боком, расстегивала юбку.

— О нас… — просипел Матвей, следя за каждым её движением.

— Ты уже все сказал… — она сняла юбку, оставшись в маленьких кружевных трусиках и чулках. Чулках!! Его жена, которая никогда до этого, не носила чулки. Это она, в командировке в чулках ходила?! И в таком белье? Он мысленно застонал.

«Какая же она…», его взгляд жадно ощупывал её. Словно почувствовав его взгляд, она обернулась и сверкнув на него глазами, выдала — Я подала на развод.

Матвей завис, не в силах собраться мыслями.

"Подала на развод? Но… почему?"

— Ляля! — закричал он. Хлопок двери в ванной подсказал, что кричать бесполезно.

Быстро переодевшись, он выскочил в коридор и наткнулся взглядом на Марину.

— Ну, Матвеей! — недовольно прошипела она. — Я тут стою вообще-то! И никто, даже сесть не предложил!

Матвей нахмурившись буркнул, — В машине надо было ждать.

Он сразу вспомнил, свой недавний разговор с женой. И свои слова о том, что он уходит. Сколько прошло дней? Три, пять?

Мысленно застонав, он постучал к ней в ванну, — Ляля, я сейчас на работу. Приеду и мы поговорим! Слышишь?

Но как ни вслушивался, ничего кроме шума воды не услышал.

Марина, сердито пыхтя, вышла за ним в подъезд. В лифте, надув губы, стояла, демонстрируя ему, свое недовольство. Но Матвею было все равно.

«Идиот! Надо было еще вчера с ней поговорить. Да, вообще, не надо было про развод говорить…Нормально же жили! Сейчас этот… Костик крутится вокруг», от досады на всю ситуацию, он едва не рвал на себе волосы.

«Может, врёт? Ну не может же она, действительно на развод подать. Или может?»

— Матвееей… — пропищала Марина, зайдя за ним в кабинет. — Ты так и не доехал до меня! Может… сегодня встретимся? Вечером… — она призывно улыбнулась, погладив его по бедру.

— Нет, спасибо, Марина. Иди. Мне надо работать. — раздражённо отмахнулся он от неё. Не до неё ему пока. Отчёт, домашние проблемы…

Хлопнув дверью, она вышла из кабинета.

— Прав Василий Петрович, уволить её надо. — поморщился Матвей, возвращаясь к своим цифрам.

В конце рабочего дня, после сложной встречи с инвесторами, Матвей, устало опустился в кресло.

«Сейчас, чуть отдохну и поеду за Егором»

Насыщенный день, грозился перейти в насыщенный вечер. Сына надо было забрать из сада и отвезти на дзюдо. А сил на это, не было.

Устало подперев рукой щеку, он невесело хмыкнул про себя, а ведь Ляля с этим справлялась всегда. А он? Не может?

Сердито встав, он вышел из кабинета. До садика ещё ехать, минут тридцать, некогда рассиживаться.

В приёмной было пусто и грязно. Весь стол, завален бумагами, мусорная корзина полная, а Марины, естественно уже нет.

Тяжело вздохнув, Матвей пошёл к машине. Пора ехать за сыном. Все остальное, потом.

— Папа! — Егор ловко, как обезьянка, забрался по нему и звучно поцеловал. — Я соскучился!

И Матвей почувствовал, как тепло от этих слов разливается внутри, делая его счастливым.

Маленькие ручки, крепко обнимающие его, словно передали ему силу и вот он уже чувствует себя бодрым.

— Я тоже, Егорка. — он спустил сына с рук и чуть подтолкнул его к шкафчикам. — Одевайся, нам ехать надо. Дзюдо ждёт тебя, маленький чемпион.

Егор рассмеялся и принялся быстро переодеваться.

— Мама приехала? — спросил он, когда они выходили из сада, держась за руки.

— Да, приехала.

— Здорово! Я очень соскучился по маме… а ты? — с детской непосредственностью спросил его сын.

— И я…сильно.

— А давай, купим маме цветы! Девочки любят подарки! Ты, знаешь, пап, я Насте подарил цветы на восьмое марта и она теперь, со мной только дружит. — он гордо приосанился и довольный посмотрел на Матвея.

— На восьмое марта? — пряча улыбку, переспросил Матвей.

— Ага… мы с мамой купили букетик и я подарил. — Егорка довольный, шёл рядом с ним

— Не думаю, что маме цветов хватит… — грустно хмыкнул он.

Он посадил Егора в кресло и пристегнул. Сегодня он без Михаила, сам за рулём.

— Ну… я тоже, Насте конфеты ношу, что б уж точно, только со мной дружила. — смутился сын и забавно покраснел.

Матвей улыбнулся сыну- Это ты здорово придумал, конфеты носить. Молодец!

Сев за руль, Матвей понял, что понятия не имеет куда ехать.

— Пап — позвал его сын. — Ты адрес в навигаторе посмотри. Мама туда его вбила.

Матвей поморщился. Стыдно… Просто стыдно.

— Да, спасибо, сын. Увидел… — он вырулил с парковки и поехал по адресу, который вбила в навигатор, его заботливая жена.

Почему он раньше, не замечал как много делает Ляля?

Почему? Он воспринимал все как должное. Все сыты, здоровы, дома порядок и есть еда. Его, Матвея, ничего не напрягает.

И стоило остаться одному, с сыном и все… Он словно без рук оказался.

Забрав сына с дзюдо, он заехал с ним, в цветочный магазин.

Даже об этом, ему напомнил сын. Сын! Которому пять лет…

— Папа!! — Егор возмущенно, тянул его за рукав, — Мама не любит когда букет в пакете! И ромашки эти, тоже не любит!

— Да? — Матвей смущённо прокашлялся. — А что любит мама?

— Мама любит розовые розы. Без ничего. Ты что, не помнишь? — он смешно закатил глаза, — Просто розы!

— Да, забыл… — Матвей виновато улыбнулся продавцу, возвращая букет цветов. — Дайте мне тогда, просто розы.

— Розовые! — вклинился Егор.

— Розовые…

Выйдя из магазина, он положил цветы в салон.

Честно говоря, он не помнил, чтобы жена возмущалась, получая стандартные букеты на праздники. Ни разу он от неё не слышал, даже слова против.

— А откуда ты знаешь, что мама не любит такие букеты? — все таки решился он спросить сына.

— Она всегда так говорит. — Егор пожал плечами. — Ставит цветы в воду и говорит, что плёнка, только весь вид портит.

— Ясно… — Матвей нахмурившись, вёл машину. Как много он, оказывается, не знает о своей жене. И вроде семь лет прожили. Душа в душу.

Дом встретил ароматом еды.

— Мама! — Егор подбежал к матери и прижался. — Мама…

Ласковый смех Ляли, наполнил комнату. — Как же я скучала…

Не много смущаясь, Матвей протянул ей цветы. — С приездом, Ляль.

Увидев, как вспыхнули удовольствием глаза Ляли, не много приосанился.

«Угодил…»

— Пойдёмте ужинать, — позвала Ляля, поворачивая к кухне.

Уже идя в ванну, Матвей заметил небольшую спортивную сумку в коридоре.

— А что это за сумка, Ляль? — спросил он, заходя на кухню, пока Егорка мыл руки и переодевался.

— Твой джентельменский набор, — Ляля невозмутимо накладывала им в тарелки, салат.

— Какой набор? — не понял её Матвей.

— Трусы, носки, чистая рубашка, бритва и… — она понизив голос, чуть наклонилась к нему, — презервативы.

— Зачем?!

— Ну как зачем? Матвей! — она сердито сверкнула глазами. — Я же волнуюсь за тебя! Мало ли где, эта силиконовая секретарша была! Мало ли что, она в рот брала! Без них уж, никак.

Замерев на месте, она открыла свой ротик и округлила глаза, — Ты что с ней был без…? Матюша!! Это же опасно!

— Ляля! — Взревел Матвей, вскочил с места. — Не был я ни с кем! Не был!

Он резко замолчал, когда на кухню забежал Егор.

— Мама! А чем так вкусно пахнет?

— Я приготовила манты!

— Оу, мои любимые! — Егор довольно уплетал материнскую стряпню, а Матвею кусок в горло не лез.

«Какой набор! Причём тут, презервативы!», он недовольно сверлил жену глазами.

Наконец, Егорка, наевшись, убежал в комнату.

— Ляля! Это все ошибка!

— Что именно, Матвей? — Ляля аккуратно отложила вилку.

— Ляль… я был не прав. Поторопился! Я не хочу разводиться!

— В смысле, не хочешь? — Ляля нахмурившись, смотрела на него. — Тебе же скучно! Пресно! Серо… Ты мне едва не изменил!

— Ну не изменил же… — Матвей виновато посмотрел на жену.

— Ну… то что ты не смог, это не ко мне. Я уже предлагала, записать тебя к Максиму.

— Ляля! Да не в этом дело!

— А в чем? — она смотрела на него подперев щеку рукой. — Да и вообще… это уже не важно, Матвей. Сумку я тебе собрала, на развод подала. На этом, разговор считаю закончен. Она встала, намереваясь уйти. — Ляля, — Матвей перегородил ей путь, — Прости меня! Прости… — он легко дотронулся до её руки, погладив.

— Я подумаю, Матвей… — обойдя его, она ушла в комнату, к Егору.

Глава 10 Все не так

Матвей

Ещё неделю назад, он пошёл бы к компьютеру, не много поработать или почитать новости, а может даже поиграть пару партеек.

А сейчас, постояв минуту, пошёл к семье.

Егор, собрал трек и учил маму управлять машинкой.

— Мама! — возмущался он, — ты же умеешь водить!

— Ну… видимо это не одно и тоже, — Ляля смеялась и раз за разом вылетала с трека.

— Давай, я покажу? — Матвей сел рядом с Лялей и мягко взял её за руку. — Я буду помогать тебе, управлять.

— Вот! Видишь, мама? Вот так надо! — Егорка счастливо улыбался. — Давайте, кто быстрее?

Больше часа они гоняли машинки, пока Ляля, осторожно высвободившись, не напомнила что надо спать.

— Завтра в садик, сын. Давай умываться.

— Как хорошо, что завтра пятница! — устало зевнул Егор. — А мы пойдём в субботу, в кино?

— Конечно пойдём, я же обещала тебе. — Ляля поцеловала сына в макушку.

— Я тоже, хочу пойти. — заявил Матвей, неожиданно для себя.

— Там будет детский мультик. Тебе не интересно это. — отрезала Ляля.

— И все таки, я хочу пойти. — Матвей недовольно насупился.

— Ну если хочешь, пойдём. — Ляля пожала плечами и отвернулась.

После душа, он лёг на семейную кровать и принялся ждать жену.

Он чутко вслушивался в шум воды, ее легкие шаги, шуршание одежды… И ждал. Сам от себя такого не ожидая, волновался, словно подросток на первом свидании.

Наконец, все звуки в квартире смолкли, а Ляля не пришла.

И это, не приятно задело…

Матвей осторожно поднявшись, пошёл искать жену.

Ляля спала, обняв Егорку, в спальне сына.

Замерев на мгновение, от этой картины, он подошёл к ней, намереваясь разбудить и не смог.

Ляля сама легла с сыном, избегая близости с ним. И, в принципе, он её понимал.

«А чего ты хотел? Наломал ты дров, Матвей. Не понятно, как теперь разгребать», горьким сожалением мелькнула мысль.

Вернувшись в холодную постель, он привычно уткнулся в подушку жены носом и уснул.

Утро встретило ароматом какао и блинчиков.

«А говорил, что надоело…», пожурил он себя и встав, с довольной улыбкой, вышел к семье.

— Доброе утро! Как вкусно пахнет! — счастливо зажмурившись протянул он.

Ляля, чуть смущённо улыбнулась, — Садись, завтракай.

— Я отвезу, Егора в садик. — Сказал Матвей. — У тебя какие планы?

— На работе буду. У меня новый проект. Сегодня летучка утром. Обсуждение. — Ляля пожала плечом. — А ты?

— Готовлюсь к юбилейному отчёту. — Матвей протяжно вздохнул. — Полный завал.

— Ничего… у тебя ещё неделя впереди. — Ляля ободряюще улыбнулась ему. — Все успеешь.

"Надо же… помнит", удивлённо посмотрев на жену, подумал он. Это было… приятно. И её поддержка и внимание.

Хотя чему удивляться? Она всегда помнила о его делах. Это он, не интересовался её работой. Вроде, какие могут быть у неё дела? Так уж… ерунда.

«Вот ведь… эгоист!», сердито проворчал он про себя и вновато вздохнул.

День, закрутил водоворотом дел. Матвей, с утра сидел за компьютером, сводя все цифры воедино.

— Матвеей… — позвала его Марина, открыв дверь. — Уже близится вечер.

Она подошла к нему и положила руку ему на плечо, — Ты весь день в кабинете.

— Марин, занят я… — Матвей раздражённо скинул её руку с плеча.

— Вижу… — она недовольно хмыкнула и тут же улыбнулась. — У меня там, уборщица. Посижу пока у тебя?

— Посиди… — нехотя кивнул он ей.

— А кофе сделать?

— Кофе? — Матвей оторвался от компьютера. — Кофе да… можно.

Марина довольно улыбнулась и ушла делать кофе.

«Одним кофе, сыт не будешь конечно», Матвей устало потянулся и размял затекшую шею.

— Пей…А я пока массаж сделаю. — Марина поставила перед ним, дымящуюся чашку. — Просто массаж, ничего лишнего, — она вскинула руки в верх и зашла за кресло.

— Сейчас разомну… — умело пробежавшись пальчиками по плечам, принялась разминать их.

— Ох, хорошо. — Матвей сделал большой глоток кофе и откинулся на спинку кресла. Он действительно устал сегодня и хороший массаж, как нельзя кстати.

— Нравится? — Марина мягко массировала затекшие мышцы, спускаясь ниже.

— Нравится… — мурлыкал Матвей. Все тело его сейчас, было подобно мягкому желе. Растёкшись от удовольствия в кресле, он едва не мурчал.

Знакомое возбуждение поднимаясь, затопило волной. Все мысли постепенно покидали голову, оставляя лишь похоть. Он постанывал, под умелыми пальцами Марины.

Каждое ее движение, вызывало волну желания. Обжигающую, срывающую тормоза.

Он сам не заметил, как остался без рубашки, а Марина сидела перед ним на столе, в одном лишь белье. Горячие губы прижались к нему, выбивая стон.

Он поерзав в нетерпении, расстегнул молнию на брюках высвобождая горящий от напряжения член. Он пульсировал, налитый похотью и требуя немедленного освобождения.

Матвей, рыча от нетерпения, раздвинул ей ноги, с восторгом чувствуя, что горячая и влажная, она ждёт его, маня своей глубиной.

— Матвей… Ты такой страстный… — она хрипло рассмеялась, нетерпеливо ерзая на столе.

Он, уже не соображающий ничего от похоти, сдавленно рыкнув, потянул её к себе.

Ляля

Целый день, она порхала лёгкой бабочкой, успевая быть везде.

— Лялечка, ты все светишься… — Константин сел на край её стола. — Помирились?

— Не знаю… — Ляля пожала плечами и расцвела улыбкой. — Но он другой стал. Словно… словно заново увидел меня.

— Эх… дурак он, если не видел раньше. Но я рад. — он дёрнул её за прядь и улыбнулся. — Ты знаешь, мне та девушка, не даёт покоя.

— Понравилась? — Ляля сердито нахмурилась.

— Нет… Нет, конечно, — замахал на неё руками Костя. — Это вообще не мой типаж. Мне нравятся девушки уютные, мягкие. — он мечтательно прикрыл глаза и изобразил пышные формы. — А эта девушка…нет, не моё. Но… что- то смутно знакомое. — он усмехнулся, — Старый стал, не помню.

— Угу… старый! — фыркнула смеясь Ляля.

— И все таки… ты можешь узнать о ней побольше? Имя, фамилию, образование … может вспомню. А то, второй день думаю… Вертится в голове… и все. — Щёлкнув, шутя, Лялю по носу, он пошёл к себе в кабинет.

Ещё не много поработав, Ляля собралась домой. Все основные дела она сделала, график у неё свободный, можно и уехать, с чистой совестью.

Уже отъезжая от офиса, она улыбнулась и повернула к офису мужа.

«Завезу ему перекус, а то снова, в цифрах зарылся наверно»

Купив по дороге ему, в качестве перекуса салат и мясо, припарковалась на стоянке и взяв ланч бокс в руки, поднялась в его кабинет.

Уже подходя к дверям, она услышала вполне неоднозначные звуки.

В приемной, прямо возле дверей кабинета, она встретилась с растерянным взглядом уборщицы, стоявшей с ведром воды в руках.

— Там, что то происходит, — выдавила она из себя.

— И я даже догадываюсь что… — Ляля на миг закусила губу и прикрыла глаза, пытаясь справится с болью. — Пойдёмте, посмотрим… — взяв из её рук ведро, она решительно толкнула дверь и вошла в кабинет.

Вовремя… Или нет.

Матвей, словно обезумевший, срывая белье со своей секретарши, рыча, расстёгивал штаны, не сводя безумных глаз с Марины.

— Не помешала? — спросила Ляля и выплеснула грязную воду на обнаглевшую парочку.

— Ля-ля? — с трудом, по слогам, выдавил из себя Матвей, пытаясь сморгнуть воду. — Ляля… — простонал он.

— Ты что, дура? — Марина завизжав, вскочила на ноги, разбрызгивая воду вокруг себя. Голая, мокрая, она фыркала, пытаясь вытереть лицо от воды.

— Видимо, да… — поставив ведро на стол, Ляля развернулась и пошла к выходу.

Возле настежь открытых дверей, замерев, так и стояла уборщица и, видимо только подошла, заместитель Матвея, Люба.

— Ляля? — прошептала Любовь Викторовна переводя изумленный взгляд с Матвея и Марины на Лялю. — Что это?

— Подготовка к отчёту, видимо. — Ляля пожала плечом и вышла из кабинета.

«Только не плакать… не плакать… не плакать»

Лена, — просипела она в трубку.

— Эй! Ты чего сипишь?

— Лена… забери меня. — Ляля держалась из последних сил, стараясь не разреветься. — Пожалуйста! Сейчас, скину геолокацию.

— Так, тихо! Пять минут и буду. — быстро проговорила Лена, видимо почувствовав не ладное.

И действительно, минут через семь не больше, она притормозила рядом. — Садись!

Ляля, без сил, плюхнулась на переднее сиденье.

— Куда?

— Туда… — Ляля махнула рукой. — Вещи надо собрать.

— Что случилось? — Лена скосила на неё глаза.

— Не сейчас… Лен, не сейчас… — пробормотала Ляля, закусив губу до боли.

— Хорошо… — выдохнула Лена, сосредоточившись на дороге.

Припарковавшись возле ее дома, она повернулась к замершей в напряжённой позе, Ляле. — Мне пойти с тобой?

— Угу… — Ляля кивнула и протянув руку, открыла дверь.

— Идём… — Лена вздохнув, вышла за нейследом.

Поднявшись на этаж, Ляля остановилась возле двери.

— Давай сюда, — мягко отстранив её, Лена забрала из рук подруги ключи и открыла дверь.

— Только самое необходимое… — Ляля бросилась в спальню, бормоча про себя. — Только самое необходимое…

Достав огромный чемодан, с которым они ездили на море, Ляля принялась бросать туда вещи. Свои и Егора.

Распахнув шкаф, она обвела взглядом его содержимое.

«Всё не унесу…», с тоской подумала она. «Ну и ладно! Пусть подавится! Я себе новое куплю!», психанув, она покидала то, что под руку попало в чемодан, сунула папку с документами и захлопнула крышку.

— Ляль, ты игрушки Егора брать будешь?

Лена стояла возле двери с большим пакетом в руках.

— Буду… — Ляля на мгновение замерла, глядя на подругу. Ее глаза наполнились слезами, а подбородок задрожал. — Козел! Ленааа, — провыла она, — ненавижу его! Почему так? Почему?!

— Не думай! Ну ка! Соберись! — Лена подбежала к ней и крепко обняла. — Соберись!

Ляля протяжно вздохнула, — Да… да… сейчас. — она снова закусила губу и почувствовав вкус крови во рту, поморщилась. — Все! Собралась… — она отстранилась от подруги.

Забрав пакет у Лены, прошла в комнату Егора. Набрав в пакет, самых любимых игрушек, тяжело вздохнула.

— Ничего сынок, я тебе, ещё лучше комнату сделаю. — подбадривая себя, Ляля закрыла дверь в его комнату.

— Все?

— Все… наверно. — пожала плечами Ляля. — Какая разница? Что нибудь, все равно забыла. Все купить ведь можно… — она сморгнула слёзы- кроме счастья.

— Ничего, Ляль, ничего… — мы это счастье с тобой, выцарапаем. — Лена ободряюще ей улыбнулась.

— Угум… — Ляля потерянно кивнула. — Выцарапаем. — Она встрепенулась, — Подожди!

Поставив пакеты на пол, она снова побежала в спальню.

— Ты чего придумала? Ляль? — Лена пошла за ней.

— Сейчас… сейчас! — Ляля схватила рубашки мужа, сдирая их с плечиков. — Я тебе устрою, на последок.

Набрав ворох рубашек, она побежала в ванную, к стиральной машинке.

— Представляешь, Лен. Купила комплект белья. Насыщенно красный… а он линяет! Так расстроилась! — она затолкала рубашки в стиральную машинку и сверху кинула ярко красный комплект белья.

— Сейчас поставлю стирку, на максимум. — она мстительно рассмеялась. — Придурок! Зачесалось ему… — включив стирку, Ляля постояла пару минут, невидящим взглядом смотря на машинку.

— Теперь можно ехать. — Ляля вздохнула, — Поедем за Егором? Ты поможешь мне? Машина Матвея же. Я без колёс теперь.

— Ляля! — Лена возмущенно посмотрела на неё. — Не говори ерунду! Поехали…

Подхватив чемодан и пакеты, они вышли из дома.

Глава 11 Что делать?

— Мама, а папа не придёт? — Егорка прыгал вокруг неё.

— Нет. Мы с тётей Леной, поедем к бабушке с дедушкой. К ним домой.

— Они уже приехали? — Егорка радостно подпрыгнул.

— Нет, сын. Мы пока, за их квартирой посмотрим.

— А папа? Он как?

— А папа будет смотреть за нашей квартирой… И знаешь, чтооо? — Ляля понизила голос до шёпота.

— Чтоо? — Егорка тут же восторженно зашептал. — Секрет какой то?

— Угум… — Ляля хитро ему улыбнулась. — Мы поедем к бабушке и дедушке сами!

— Куда? — Егорка недоуменно нахмурил бровки.

— А вот это и есть сюрприз! — рассмеялась Ляля.

— Ой, мам! Скажи! — тут же заканючил Егор. — Скажи!

— Нет, сын, не скажу. Сам увидишь. Но я уверена, тебе понравится!

Они вышли к машине, где их ждала Лена.

— Привет, чемпион!

— Привет, тётя Лена! А ты знаешь, что мы с мамой, скоро поедем к дедушке с бабушкой?

Её маленький сын, совершенно не умел держать тайны.

— И куда? — Лена бросила быстрый взгляд на Лялю.

— Это секрет… — тяжело вздохнул Егор. — Ой! — он прижал ладошку ко рту. — Мама, я не специально!

Ляля улыбнулась сыну, — Я понимаю сын. Не специально.

Лена помогла им выгрузить вещи и затащить их в квартиру к родителям.

Егорка, тут же принялся разбирать пакеты с игрушками, проверяя свои сокровища.

— Хочешь, останусь? — спросила Лена.

— Хочу… — Ляля тяжело вздохнула и закрыла лицо ладонями. — Боюсь иначе скатиться в истерику.

— Не звонил?

— Нет… — Ляля прерывисто вздохнула, — Я его заблокировала. Сразу, как вышла. Не хочу. Ни видеть, ни слышать… Да и надо ли?

— Расскажешь?

— Оооо… — простонала Ляля, упираясь лбом в стол. — Я решила поехать к нему на работу. Купила перекус. — она снова протяжно вздохнула. — Я такая, дура… Лен… просто дура. — она не надолго замолчала. — Приехала, а он там, в кабинете… Эту… Марину уже примерил к члену. — она снова закрыла лицо и замотала головой, словно прогоняя воспоминания.

— Ты помешала?

— Ага… — Ляля кивнула, — ведро воды на них вылила.

— А воду где взяла?

— Там уборщица была. Убиралась. Грязь вытирала. Ну, я ей и помогла… Убрать грязь.

Лена рассмеялась, — Ой, Ляля! Какая же ты все таки, необыкновенная!

— Ну да… получилось феерично. Надо было ещё и ведро на голову им надеть и постучать!

— Да уж… Что думаешь делать?

— Уехать хочу. Прям завтра. Утром бы уехала, да на работе надо кое что доделать.

— А с Матвеем что?

— Ничего. Что может быть, Лена? Ничего… — Ляля вздохнула.

Звонок телефона разорвал тишину, — Алло? Люба? Ммм, привет ещё раз.

— Ляль, — раздалось в трубке. — Ты только не волнуйся.

— После этих слов, обычно и начинают волноваться. — Ляля нахмурилась и включила телефон на громкую связь.

— Ляль… в общем, то что ты видела… ну мы видели, это не совсем то…

— Люба! — возмущенно фыркнула Ляля.

— Подожди! Дай, доскажу. — она замолчала не надолго, шумно дыша. — Матвей в больнице. С отравлением. Наркотическим.

— Что?!

— Эта сучк@, ему какую то дрянь подливала, в кофе. Какой то наркотик. Чтобы ему крышу сорвало.

Ляля напряженно слушала, покусывая губу.

— Я скину тебе адрес, где он и результаты анализов… — она снова тяжело вздохнула. — Устала, просто пизд@ц как. Петрович наш орёт. Какая то сволочь, это сняла и выложила на корпоративный сайт. И это, накануне юбилея…

Ляля ошарашенно открыла рот, — Ничего себе! А кто? Там же никого не было. Я, ты и уборщица…

— Виталик разбирается. — Люба хмыкнула, — Эту дрянь, полиция забрала. Ой, пиз@ц, какой то. В жизни бы не подумала, что такая фигня может случится.

Ляля с Леной обменялись взглядом, — Ты адрес скинешь? Больницы. — напомнила Ляля.

— Да…он пару дней ещё полежит там. Прокапают… Он вообще никакой был. Ты ему, может вещи какие привезёшь. Тапки, носки, мыльно-рыльное… В общем, Ляль… — она снова вздохнула, — Я понимаю, это пизд@ц какой то, но ты знай… Это не совсем он. В смысле, не сам… Понимаешь?

— Угум… Спасибо, Люба.

Отключив телефон, Ляля посмотрела на подругу. — Что думаешь?

— Не знаю… честно, не знаю. — Лена задумчиво постучала пальцем по губе.

Телефон пиликнул сообщением.

— Здесь вообще ничего не понятно. — Ляля смотрела на результат анализов.

— Ты мне скинь, я переправлю одной даме. Клиентке. Она врач. Может подскажет что. Или кого то посоветует.

— Даже не знаю, Лена. Надо ли это мне… Вот зачем? — Ляля снова закрыла лицо ладонями, — Ну подлила она ему в кофе. А до этого? Он же адекватный пришёл и сказал, что хочет развод. Значит, давно все это зрело…

— Не поедешь?

— Поеду уж. Вещи отвезу. А так… — Ляля снова вздохнула, — не знаю, что делать.

Оставив Егора с Леной, Ляля снова поехала домой. Зайдя в квартиру, устало вздохнула.

В ванной, отключила стиральную машину. Рубашки Матвея, приобрели красивый розовый оттенок. Постиранные при максимальной температуре и мощности, многие не выдержали такого испытания, превратившись в кусок бесполезной тряпки.

Хмыкнув, она оставила белье как есть, в стиральной машине. Все равно, только на выброс.

Собрав все нужное, вызвала такси и поехала в больницу.

— Время для посещения вышло уже. — сердито шаркая тапками, к ней вышла старая и крайне недовольна бабка.

— Я не хочу никого посещать. — Ляля раздражённо нахмурилась. — Мне вещи передать только. Мужа привезли прямо с работы. Без ничего.

— Вещи передам. — вредная старуха схватила пакет и захлопнула дверь.

Едва не показав язык закрытой двери, Ляля раздражённо хмыкнула и снова вызвала такси.

Матвей

Матвей лежал, ощущая холодную иглу в вене, по которой текло лекарство, прочищая его кровь.

Весь сегодняшний вечер, словно нереальное кино. Не про него, но почему то с ним в олавной роли.

Надо же… Марина напоила его какой то дрянью, после которой он, превратился в секс маньяка. Сколько раз это было? Он напряг память и голову тут же прострелило болью. Три? Четыре?

Чуть застонав, сжал свободной рукой пульсирующий висок.

Как сказал доктор, в этот раз она просто переборщила и у него передоз.

«Сук@! Сук@! Накачала его как пацана…», хотелось биться головой об стену. Может быть, хоть так мозги на место бы встали?

Все… все просрал. И ради чего? Ради какой то сучк!

Петрович не оставит его на месте. Это к гадалке не ходи и так все понятно. После того, как «веселое» видео вышло на корпоративном сайте и его все увидели. Все… его карьере конец. Петрович не простит ему такого позора.

Столько лет он пахал, горбатился и ради чего?

Снова выматерившись, он едва не заскулил от отчаянья.

А Ляля? Все считай… добился чего хотел. Он теперь свободен. Не простит ему Ляля того, что увидела. Не простит. И может, поверила бы в то, что его опоили. Может и поверила бы…

Да он, весь месяц до этого, вёл себя как мудак. Просто мудак. Развестись хотел.

«Останемся друзьями… Идиот! Бл@ть! Какой же я, идиот!»

Он снова застонал. Вот что ему не жилось нормально? Что? Скучно стало. Серо… Тускло.

Он скривился от отвращения. «Сейчас вот весело. Очень весело!»

В памяти, почти не осталось ничего, все словно мутной пеленой покрыто. Доктор говорит, что это нормально. Обычно люди, после такой дозы, вообще ничего не помнят. Что было… А он помнит, глаза Лялины. Полные отчаянья.

Не простит его Ляля. И правильно сделает. Правильно… потому что, он сам виноват в том, чтослучилось.

Матвей снова открыл телефон и включил видео, которое ему скинула Люба. То самое видео.

Снова и снова просматривая момент, как Ляля выливает на них ведро воды, он улыбнулся. Придурок он… повёлся на яркую оболочку и просрал такую жену!

Отбросив телефон в сторону, он снова, едва не застонал в голос. Сейчас, анализируя все что случилось, он не мог понять себя, когда у него мозги то поплыли? Когда? Ведь жил хорошо. Очень хорошо. Заскучал…

«Скучно бл@ть… Скучно!», в раздражении стукнул он кулаком по стене. За последние несколько дней, ему вообще ни разу не было скучно. Вспомнив, как жена отчаянно танцевала в стрип баре, а потом исчезла оттуда, Матвей скрипнул зубами. Он тогда, едва с ума не сошёл, от ревности. Напрочь забыл о Марине. Забыл, что собрался разводится. Забыл, что собрался ехать к Марине. Какая Марина? Он не видел никого, кроме танцующей Ляли.

Он сам виноват. Сам. Ничего не видел за похотью. И ведь все говорили — уволь Марину… Тянул все. А почему? Потому что хотел её. Хотел секса без обязательств. Хотел почувствовать себя самцом. Не в наркотиках дело. В нем самом.

— Вот… привезли тебе. — статический голос проскрипел рядом, заставив открыть глаза. — Жена. Молоденькая какая. Прискакала среди ночи и давай в двери долбить. Вещи привезла. А ты лежишь, тут. Ирод… тьфу на тебя. — бабка, махнув рукой, шаркая ногами ушла.

«Вещи? Жена?», Матвей приподнялся и взял в руки объёмный пакет.

Перебирая собранные женой вещи, едва не расплакался как ребёнок, от нахлынувших на него эмоций.

Его любимая футболка, домашние штаны, белье и даже зарядное устройство. Она продумала все. Как, впрочем и всегда.

Матвей прикрыл глаза, «Дурак…»

Переодевшись, он словно почувствовал себя лучше. Нужным. Любимым.

В отдельном пакете лежали, судя по очертаниям, тапочки.

Достав их, он сначала замер от неожиданности, а потом рассмеялся.

Он держал в руках розовые тапочки, тридцать шестого размера. С пушистыми помпонами.

Отсмеявшись, он отложил эти тапочки в сторону.

У его жены, изощренное чувство юмора.

«Тусклая… серая…», передразнил он себя. Настроение, как ни странно поднялось. Её маленькая месть, была приятной. Словно дарила надежду на то, что ещё не все потеряно.

С ещё большим интересом, принялся изучать содержимое пакета.

Что там он еще найдёт? Наверняка, её маленькие пакости, на тапочках не закончились.

И точно… В пакете с продуктами, вместе с заваркой, он нашёл пачку соли. "Экстра", прочитал он.

«Ну, Ляля!», усмехнулся про себя, откладывая соль и пачку печенья.

Разобрав пакеты и сложив вещи, он подошёл к окну.

Город спал, лишь в некоторых окнах, горел свет. Матвей вздохнул и прислонился лбом к прохладному стеклу. Острое чувство одиночества, накрыло его, погружая в тоску.

Кто такая Марина

Ляля

Телефон пиликнул сообщением. Чуть сощурив глаза от света, Ляля посмотрела на экран.

Два часа ночи! Сна, ни в одном глазу! Но это у неё. Кто там ещё не спит?

«Ляля! Я вспомнил! Марина стриптизерша! Из тех, кого на мальчишники заказывают! Вот, нашёл видосик»

Следом, телефон мигнул ещё раз. Убавив звук, она открыла видео.

— Уфф… Костя… — поморщилась Ляля, просматривая видео, с участием пьяных друзей Кости и да, Марины.

Откровенный танец, больше похожий на совокупление, полуголой Марины, на коленях у одного из парней, не оставлял никаких сомнений в профессии девушки.

— И вот это, Матвей на работу взял? — Ляля тяжело вздохнула. — О чем думал? Хотя… понятно о чем. Вернее, чем.

«Ляля, ты уверена, что она у него секретарём работает? Этому видео, три месяца. Когда она успела, переквалифицироваться? И зачем…»

— Ох, хотела бы я знать, Костя… Зачем? И, самое главное, как?!

«Спасибо, Костик!»

И дело ведь, не в том, что её муж изменщик. Не в этом дело. Что то тут, не сходится. Стриптизерша в секретари? Да ещё и наркотики эти.

Ляля, повинуясь безотчетному порыву, нашла в ватсапе нужный контакт.

— Ох, как хорошо! В сети… — она выдохнула с облегчением.

«Привет, Денис! Извини, что поздно. Это Ляля. Может, помнишь?»

Затаив дыхание, нажала отправить.

«Привет, конфетка! Девочка- Огонь! Конечно, помню»

— Уффф… — выдохнула Ляля с облегчением.

«Конфетка, ты что-то хотела от меня?»

«Да, извини конечно за бестактность. Может, ты знаешь эту девушку?»

Прикрепив видео, снова принялась ждать ответа.

«Детка! Ты меня пугаешь… Откуда у домашней девочки такие видео?»

Ляля начала было отвечать, как пришло новое сообщение.

«Конфетка… Я кажется понял! Это вот с этим, тебе муж изменил???»

«Да»

«Фууу, бл@» и тут же следом «Извини детка… Давай лучше встретимся. Приезжай ко мне в бар, ближе к обеду. И поговорим.»

«Спасибо, Денис! Я обязательно буду!»

Тут же, от него прилетел целующий смайлик.

Довольная, Ляля отложила телефон сторону и неожиданно для себя, крепко уснула.

Утром, словно и не было бессонной ночи, проснулась задолго до будильника и приготовив завтрак, разбудила Лену и Егорку.

— Что будешь делать? — Лена отвезла Егора в садик и привезла подругу на работу. — И вообще… тебе это надо, Ляль?

— Не знаю. Честно говоря, не знаю. Просто мне это все, кажется не правильным. И дело, даже не в измене Матвея. Вернее не только в этом.

Ляля замолчала, покусывая губы.

— Может, ты пытаешься его оправдать? Простить?

— Оправдать, скорее всего. Наверно, все таки оправдать. Не его, Лена. Себя.

Ляля всхлипнув, закрыла лицо ладонями.

— Эй! Ты что?? Ну ка, прекрати! Себя то за что оправдывать?!

— Я же все делала для семьи, понимаешь? Все! Я обеспечивала ему тыл. Была любящей, понимающей. Я не напрягала его, ничем! Ничем! Понимаешь!? И мне хочется оправдать его измену. Для себя.

— Уффф. Сложно как то. Но если тебе это важно, то ладно. Давай, свожу тебя к Денису.

— Нет, Лен. Я сама скатаюсь.

Денис встретил её, с распростертыми объятьями.

— Конфетка! Привет огонёк!

— Привет, Денис. — Ляля тепло ему улыбнулась.

— Не передумала выступать?

— Нет, Денис. И не моё это… и не смогу я.

— Жаль… — Денис, притворно вздохнул. — Ну тогда перейдём к нашей общей знакомой. Что тебя интересует, огонёк?

— Я не понимаю, Денис, что происходит. Просто не понимаю. Чуть больше месяца назад, она устроилась на работу к мужу, секретарем…

— А кто у нас муж? — перебил её Денис.

— Он, заместитель директора по экономическому развитию. На нем планирование бюджета, просчитываете выгоды… Столько всего!

— Ну детка… — Денис хохотнул — Рассмешила. Секретарем… Маринка… Лялечка, детка. Марина может работать, только секретуткой. У неё три класса за плечами и то, наверно, на двойки закончила. Ладно, рассказывай дальше.

Денис выслушав рассказ Ляли, несколько минут молчал. — Мне жаль, Ляля. Но похоже, твоего мужа тупо развели. Маринка, это дешёвая девушка по вызову. Лет пять назад, она ещё пыталась танцевать у шеста, но легкие деньги победили. Там интеллекта нет, от слова совсем. Мне очень жаль, Ляль, но твой муж идиот. Такую крошку, променять на Марину… — он тяжело вздохнул и пересел к Ляле. — Иди ко мне на ручки, поплачь.

Ляля послушно потянулась к Денису и припав к его плечу, расплакалась.

— Так обидно, Денис.

— Не-а… ничуть. Не должно быть обидно, Ляль. Она никто, пустое место. Вот если бы он, что то шикарнее тебя нашёл, что вряд ли, — подмигнул он ей, — То можно было рыдать. Его обвели, надули, у тому же накачали.

— Денис, а что это за наркотики?

— Ну, не совсем уж и наркотики это. Больше транквилизаторы. Они улучают настроение. Но при большой дозировке, повышают сексуальное влечение. Человек становится, как сексуальный маньяк.

— И все равно с кем? — Ляля даже плакать перестала, от ужаса.

— Все равно. Вообще все равно. Ты думаешь, как девчонки на старых, плешивых смотрят? Им же надо огонь показать, а где взять огонь? Вот, колёсами и закидываются.

— Это же ужасно, Денис! Это же, — она перешла на шепот, — любого можно так использовать… — она потрясенно смотрела на него.

— Ну они же под запретом, эти препараты, не каждому доступны. Не бери в голову. — подмигнув ей, он сказал, — Давай так, конфетка, ты мне дай контакт того, кто там сейчас занимается этим вопросом и я им скину пару видосиков, после них, Марина будет более разговорчивой.

— Так мне дай, — Ляля удивлённо посмотрела на него.

— Э нет… — Денис снова рассмеялся. — Ты ещё маленькая, конфетка. Тебе не пришлю.

Ляля сначала надулась, а потом вздохнула и согласно кивнула. — Хорошо. Ты прав. Я не хочу всего этого знать. Это словно зазеркалье. Какое то ужасное зазеркалье. Жила я без этой грязи и дальше буду жить.

— Умничка, огонёк. Все наладится. Вот увидишь.

Ляля оставила ему номер телефона Любы, предварительно предупредив её о его звонке.

Приехав домой, она с тоской оглядела квартиру.

«Как-то все, по дурацки!», в её душе поднялось злость на мужа. «Скучно ему стало!! Придурок! Все разрушить! И ради чего?», сердито сопя она пошла собирать вещи. Муж ее, в больничке, ещё пару дней проведёт и можно спокойно все вывезти.

«Вот и вывезу! Все вывезу! Ничего не оставлю», мстительно ухмыляясь, она прошла в спальню.

Ляля очень любила свой дом.

Она тратила много времени на подбор декора и аксессуаров, чтобы создать уютную и комфортную атмосферу в своем доме. Для неё дом, это место, где можно расслабиться и наслаждаться жизнью. Это был её, персональный рай. И как же сейчас больно, оставлять все это.

«Ничего не оставлю!», решила она, сердито сверкнув глазами. «Все тарелочки, все полотенчики заберу.»

Матвей

Дни тянулись медленно. Наполненные тоской и какой то безысходностью, они словно увеличились, становясь безразмерными.

Гулкая тишина больничных коридоров, угнетала, заставляя чувствовать себя одиноким.

Ляля больше не приходила. И даже не звонила.

И он ей не звонил.

Что сказать? Что? Что он дурак? Так она и так это знает. Что он, захотел лёгкости и секса без обязательств и теперь потерял все?

Что он может сказать Ляле?

Честно говоря, он ждал от неё звонка. Или хотя-бы сообщения. Ведь привезла она ему вещи в больницу? Значит не безразличен? Или это ничего не значит?

Сейчас, имея кучу свободного времени, он вспоминал. Все то, что у него было в жизни. И что он, так легко потерял. Даже не так… От чего он сам, отказался.

Каждый раз, вспоминая о жене, он чувствовал тоску. Понимая, что Ляля не простит его, он чувствовал как его наполняло отчаяньем.

К концу третьего дня, к нему пришла Люба.

— Привет… как ты? — в её глазах плескалась жалость.

— Нормально… — пробурчал он, отворачиваясь.

— У меня для тебя, три новости. И только одна, хорошая. С чего начать?

— Все равно… — он безразлично пожал плечами.

Люба посмотрела на него, долгим взглядом и кивнув, продолжила. — Ляля нарыла компромат на твою Марину. Благодаря этому, она заговорила.

Люба тяжело вздохнула и поморщилась, — Ох, Матвей… Живёшь вот так, живёшь и даже не знаешь, какое г@вно тебя окружает. В общем, не было у тебя шансов, Матвей. Никаких.

Побарабанив по столу пальцами, она достала несколько листов из папки.

— Тебя ещё, конечно опросят и в суде придётся выступать. Мы, тебе адвоката нашли хорошего. Ты, получается, пострадавшая сторона. Там и вред, физический и моральный ущерб, профессиональная репутация… Короче, это была хорошая новость. Василий Петрович, все оплатит сказал. Все расходы на адвоката. Здесь, вроде как и его репутация пострадала. Ты, пока на больничном, потом в отпуске. А потом, уж извини… — она кинула на него виноватый взгляд. — По собственному.

— Понятно… — Матвей кивнул, ничем не выдавая, кольнувшего чувства обиды.

Он столько лет отдал предприятию… И вот так… Раз, и не нужен.

— Марина была… обыкновенная прости Господи… — Она снова тяжело вздохнула. — Вот смотри, мне видео скинули по ней. Я это все передала нашему Витале, служба безопасности. Они уж там сами… с полицией разруливали.

— Ей условный срок обещали и что эти видео никуда не уйдут. Вот, она и заговорила.

Матвей, открыл видео, примерно представляя, что там увидит.

Но грязный, развратный секс, с несколькими партнерами, даже на него произвёл впечатление.

— Ляля это видела? — просипел он, борясь с тошнотой.

— Насколько я поняла, нет. Мне прислал это, некто Денис. Написал, что Ляле это видеть, не стоит.

— Извини, Люба. Я отойду. — едва добежал до туалета, как его вырвало. Умывшись холодной водой, завис, разглядывая себя в зеркале.

Она же его целовала, этим ртом. После всех этих мужиков… И он её целовал… почувствовав тошноту, он снова ополоснул лицо холодной водой.

«Сук@!»…

— Ты в порядке? — Люба, снова посмотрела на него с жалостью.

— Относительно… — буркнул и отошел к окну.

— В общем, она сказала, что её нанял, специально, чтобы тебя соблазнить, мужчина.

— Дима?

— Он самый… — Люба снова кивнула.

— Но зачем?!

— Его пока допрашивают. Но, как я поняла, там что- то с завистью. То ли Ляля твоя ему понравилась, то ли кресло твоё… а может, все вместе. — она махнув рукой продолжила. — Камеру он установил у тебя в кабинете. И знаешь… эта Марина, ему с твоего компьютера информацию на флешку записала. Флешку у неё нашли, со всеми твоими цифрами, по планированию.

— Зачем?!

— А вот не понятно. Дима отпирается пока. Виталик копает. Похоже, на промышленный шпионаж. В общем, все закрутилось. Прям кино какое то! — в сердцах воскликнула Люба.

— Спасибо… за новости.

— Да… будет. — Люба снова махнула рукой. — Для чего ещё друзья нужны?

— Как Ляля? — чуть помолчав, спросила она.

— Молчит… — Матвей досадливо поморщился.

— А ты?

— А что я? — Матвей тяжело вздохнул. — Что? Ты же сама, женщина. Как бы ты отнеслась к этому?

— Убила бы!

— Вот видишь… Проеб@л я все… Люба. Просто проеб@л.

— Матвей, но Ляля хорошая девочка… Может, поговоришь? Покаешься… Вон же как переживает. Про Марину все выяснила.

Матвей ничего не ответил. Да и что ответить? Он чувствовал, что не простит его Ляля. Он, оказывается, совсем не знал свою жену.

Глава 13 Пусто

Ляля

— Кызымочка, как дела? — голос отца, такой родной и добрый, тут же пробил на слезы.

Ляля стояла посреди комнаты, заваленной вещами. Оглядывая комнату, с тоской смотрела на горы одежды и не знала, за что хвататься.

— Пап… папочка! — протянула она и всхлипнула. — Я тут вот… стою.

— Где стоишь, Лялечка? — отец, судя по голосу, забеспокоился.

— В квартире… хотела все увезти, пап. Все, до вилочки, до подушечки… А тут, так много всегооо… — протянув, она снова всхлипнула.

— Кызымочка, доченька… Ты там плачешь, что ли?

— Нет… — Ляля шмыгнула носом, — не плачу.

— Давай так, дочь… — отец откашлялся. — Я сейчас, найду компанию, которая занимается переездом. Они все соберут сами. Тебе только надо, проконтролировать все. Хорошо?

— Хорошо… — протянула Ляля.

— Только… — отец чуть помолчав, добавил- дочь, ты уверена? Уверена, что хочешь уйти?

— Пап… тут такое было. Я такое увидела… — Ляля села на уголок кровати, — Это не возможно забыть! Не возможно! Даже глаза закрывать не надо…

— Понял тебя, кызым. Успокойся милая. Я приеду завтра, найдём машину и все вывезем. Но, может оставишь вещи? Новые купим. У нас все, с мамой есть, а чего нет докупим.

— Нет! Я хочу все забрать. Ему было плохо здесь. Скучно… Не нужны были, ни уют, ни подушечки с вазочками. — Ляля прерывисто вздохнула. — Не хочу, что бы он таскал сюда женщин, на мои подушки и простыни. Не хочу, чтобы они пили свое вино, из моих фужеров. Не хочу!! — последнюю фразу, она буквально выкрикнула.

— Ай… кызым… — отец заволновался, — Тише, тише… Понял я. Все забираем. Давай, сама только не таскай. Сейчас, людей найду и пришлю.

Попрощавшись с отцом, Ляля сидела ещё не которое время, не в силах подняться.

А потом, решительно вздернув подбородок и вытерев слезы, встала и снова принялась собирать вещи.

Матвей

— Ну что, дорогой мой… Будем прощаться. — доктор, седовласый старичок, смотрел на него с улыбкой. — Надеюсь, больше вы к нам, не попадёте.

— Спасибо. — Матвей, от души пожал руку доктора. — Не попаду.

— Давайте, давайте… Идите! Домой, к жене, к детям… Все эти «радости», — доктор показал руками кавычки, — не для семейной жизни.

Матвей молча кивнул и ещё раз пробурчав спасибо, вышел на крыльцо.

Никто его не встречал. Люба отписалась, что на работе у них аврал и она не вырвется. Это и понятно. Она сейчас выполняет и свои и его обязанности. Водитель теперь ему не положен. Машина его осталась на парковке, возле работы, да и смысла в ней пока нет. Прав его лишили. А Ляля… Ляля не отвечала на его звонки.

Матвей поморщился. Столько проблем у него сейчас! И все из за того, что в один из дней, ему стало скучно. Скучно!! Тяжело вздохнув, вызвал такси.

Дом встретил тишиной. Даже не так…. Оглушительной. Ошеломительной. ТИШИНОЙ…

Матвей, все еще не веря себе, на что то надеясь, тихо позвал, — Ляля… Егор…

Звенящая, пустая тишина была ему ответом.

Матвей шагнул в коридор.

Идеальный порядок. Какой то, даже слишком идеальный. Пустой.

Матвей, замер на пороге гостиной.

Пусто. И вроде диван на месте, и его любимое кресло, и даже телевизор здесь же, на стене. Но все это было, пустое. Безликое.

Матвей закрыл глаза и досчитав до десяти, снова их открыл. Ничего не изменилось. Гостиная, безликая и словно не живая, никуда не делась.

Матвей, пошёл в спальню, уже понимая, что его там ждёт. Такая же пустая, словно бы даже голая, спальня.

«Всё забрала… Значит, все», стучала молоточком мысль.

Подойдя к детской, Матвей остановился, не решаясь открыть дверь. Почему то, именно эта комната, больше всего страшила его.

Толкнув дверь, он с тоской обвел взглядом, полным отчаянья, пустые полки. Ещё недавно, забитые игрушками, книгами и грамотами.

Тяжесть одиночества, навалилась на него.

Стоя в пустой комнате сына, он ясно понял, что все. Больше у него, нет семьи.

Он хотел свободы и он ее получил. Почему же, так муторно на душе? Так пусто.

Матвей горько усмехнулся своим мыслям. Последние пол года он жил, тяготясь своей семейной жизнью. Ему казалось, что он задыхался в семье. Его душили обязанности. Все, чего он хотел, это вырваться… А сейчас, он понял. На хрен тебе эта свобода, если ты, никому не нужен? По настоящему, нужен…

Развернувшись, он вышёл из комнаты Егора, не в силах там оставаться. Слишком больно. Слишком одиноко.

Пройдя в гостиную, упал на диван и прикрыл ладонями лицо.

Телефон пиликнул сообщением. Потянувшись, открыл присланное видео и замер.

На него, с экрана смартфона, улыбаясь щербатым ртом, смотрел сын.

Матвей, лихорадочно прибавив звук, услышал, — Не скучай, папа!

Матвей судорожно вздохнул и включил видео заново.

— Папа! Пап! Мы с мамой уезжаем к бабушке и дедушке. Мы будем жить у моря! Представляешь? Деда купил мне большого змея! Мы будем его запускать. — голос сына звенел от радости. — Мама сказала ты пока уехал по работе, далеко и не сможешь приезжать. Ты потом приезжай, ладно пап? — Егорка нахмурился и чуть поджал губки. — Я буду ждать тебя, пап. Не скучай!

Экран уже давно погас, а Матвей все прокручивал в голове слова сына. И последняя фраза «Не скучай», словно молоточком била в висок.

Ляля правильно сделала, что увезла Егора. Он сейчас в такой куче г@вна, что не хочется марать об это семью. И так постарался. Все в своей жизни вымазал. Не отмыться.

Как только пришло новое сообщение, с этого же номера, Матвей тут же его открыл. Тихий голос Ляли, раздался из динамика.

— Привет! Это номер Егорки. Купила ему телефон и вот, подключила номер. Звони ему, он ждёт. Я сказала, что ты пока уехал в командировку, далеко. Когда приедешь, не известно. — она чуть помолчала, — Всего хорошего, Матвей. Надеюсь, тебе больше не будет скучно.

Матвей сжал ладонь в кулак и ударил по дивану. — Не скучно мне! Слышишь?! Мне не скучно!

Эхо его голоса прокатилось по пустой комнате. «Мне не скучно, Ляля», простонал он, зажимая голову ладонями.

Пять месяцев спустя

Держа в руках свидетельство о разводе, Матвей сидел в машине.

«Вот и все… Поставлена точка.»

Эти пять месяцев для него были самым настоящим кошмаром, который никак не заканчивался. Бесконечные суды, переносы судов, апелляции… Матвей поморщился, вспоминая. Наконец, буквально на днях был озвучен приговор. Марине за дали семь лет, Дмитрию пять. Истерика Марины, в конце заседания, вышла отвратительной. Растеряв весь свой лоск, она поливала отборной руганью всех вокруг.

Глядя на неё сейчас, Матвей не мог понять, что же его в ней привлекло? На что он купился?

Их городок стоял на ушах, настолько громкое и резонансное дело вышло. Его адвокат постарался на славу, спасибо Василию Петровичу за это. Мог бы и как соучастник сесть, а так прошёл по делу, как свидетель.

Матвей устало прикрыл глаза. Как то не заметно, со всеми этими скандалами, бесконечными судами, он пропустил свой развод. И сегодня, держа в руках свидетельство, чувствовал себя потерянным.

Ирония судьбы, у него сегодня день рождения и вот, подарок. Свобода.

Только нужна ли она ему? Нет, не нужна.

Какой то несчастливый у него день рождения.

Сорок лет… Говорят, это день рождения не отмечают. Да ему и не с кем, отмечать то. Друзей близких нет. Семейные пары, с которыми они дружили с Лялей, встали на сторону Ляли и с ним отношения не поддерживали.

Родители… А что родители? Ему было шесть лет, когда мама и папа разошлись. Мать застала его отца за изменой, прямо в день рождения Матвея.

И не простила. Ни мужа, ни сына. Чем виноват оказался ребёнок, ему тогда было сложно понять. Да и сейчас, собственно говоря, тоже сложно.

Однако, с того дня у него не осталось ни отца, ни матери. Его воспитывала бабушка. Каждый из родителей, завёл себе новую семью и новых детей. А он оказался, не у дел.

Мать звонила, два раза в год. На новый год. И на следующий день, после его дня рождения.

Потому что она не могла пересилить себя и позвонить ему в тот день.

Матвей хмыкнул. Ирония судьбы… вот уж точно. Хотел свободы, получи её в подарок, на день рождения…

Больше всего, Матвей не любил вечера. Пустые и одинокие, пропахшие лавровым листом и магазинными пельменями. Он ненавидел теперь этот запах. Запах одиночества.

Тоскливо вздохнул, вспомнив свой прошлый день рождения.

Он, дурак сидел тогда с недовольным видом, во главе стола, который накрыла для него Ляля. Пришли её родители, Люба с мужем, Ленка её.

Как его это тяготило! Он зло рассмеялся, — Придурок!

Тяготило… Забота, любовь, близкие. Красивый торт, который испекла Ляля. Все это, его тяготило. Было не нужным.

— Почему? Почему? — Он упёрся лбом в окно.

Как найти ответ? Может, он и вправду не любил Лялю? Просто привык? Почему же тогда сейчас, так больно?

Матвей замотал головой.

Он звонил сыну, каждый день и подолгу с ним разговаривал. Ляля, каждый раз, находила предлог что бы не присутствовать при этих разговорах. Лишь однажды, он смог поговорить с ней. До сих пор в ушах звучит её грустный голос.

— Прости меня, Ляль…

— За что?

— За то, что не ценил. За то, что дурак. За Марину.

— Ну чего прощать? Было и было. Не любил ты меня просто, Матвей.

— Ляль, я люблю. Очень. Мне так плохо без вас.

— Когда любят, не делают больно, Матвей. Не изменяют.

— Я ошибся. Я все осознал. — произнёс он с отчаяньем. — Ляль, мне не скучно!

Ляля тогда с ним не договорила, скинув звонок.

Звонок домофона, заставил сердце забиться сильнее.

«А вдруг?..»

— Привет, Матвей! С днем рождения!

В дверях, с тортом в руках, стояла Люба.

— Привет… — кольнуло иглой разочарование.

Люба принялась хозяйничать у него на кухне. Поставила чайник, расставила на столе чашки, нарезала торт.

— Какие планы, Матвей? — разливая по чашкам кипяток, спросила она.

— Никаких. — Матвей пожал плечами. — Я свободен. С сегодняшнего дня. — он кивнула на свидетельство о разводе, лежащее на столе.

— Ох ты ж… — Люба сокрушенно покачала головой. — Не простила, да?

— Нет.

— А ты делал чего нибудь? Чтоб простила?

— Нет. — он поморщился.

— А почему, Матвей?! Почему?

— Потому что, я не достоин её. Понимаешь? Мой предел это такие, как Марина.

— Ой не надо, Матвей! Вот уж давай, без самобичевания! Ты просто зажрался. А Ляля твоя, с тебя пылинки сдувала. Вот, корона то на уши давить и начала. Причём здесь, не достоин? Она же за тебя замуж пошла? Значит, достоин.

Матвей скептически хмыкнул.

— А что? Не так что ли? — Люба отрезала себе большой кусок торта. — В прошлом году, какой торт Лялька тебе испекла, а? Помнишь? Вкусныыый…. — она засунула ложку в рот и прикрыла глаза от удовольствия. — Ну, этот тоже, ничего. Ешь давай…

Запив торт чаем, Люба снова посмотрела на него — Она тебе в рот смотрела, сама все тащила на себе, вот ты и заскучал. Все есть, — она обвела рукой кухню- машина, водитель, жена красотка, сын. Скучно стало тебе Матвеюшка. А если бы бегал, жопа в мыле, скучать не когда было бы. Ты же последний год, как стал директором отдела, совсем важный сделался. Никого не слышал. Нос задирал. Вот, Дима то, тебя и щёлкнул по носу. Хотел поймать на живца, да мозгов не хватило. Кто знал, что эта, прости Господи, наркотики начнёт тебе подливать. Если бы не её дурость, сидел бы ты, вместо Димы, за шпионаж и воровство данных. А так, считай легко отделался.

Матвей слушал Любу недовольно хмуря брови, но не перебивал.

— Какая то правда у тебя выходит, не приятная.

— Конечно, чего приятного тут? — согласно кивнула, Люба- Есть же поговорка «Пройти огонь, воду и медные трубы.» Считай, медные трубы ты не прошёл. Вон, наш генеральный. Все прошёл, с женой за руку. И никакие Маринки, его с пути не сбили. А почему?

— Почему? — Матвей чуть улыбнулся напору Любы.

— Потому что цели у него. Вперёд он идёт. Не останавливаясь.

— Я тут причём? Не улавливаю логику.

— А логика простая. У тебя цели нет. Кончилась. А надо, что бы всегда были цели. Большие и маленькие. Достижимые и не очень.

— Что же мне, место Василия Петровича надо было занять?

— Узко мыслишь, Матвей. Узко… — Люба вздохнула и встала. — С сорокалетием не поздравляют конечно. Я, будем считать, пришла передать тебе, что Василий Петрович просил тебя к нему зайти. Завтра утром. Он ждёт.

— Зачем ждет?

— Не сказал.

Сполоснув чашки, она чмокнула его в щеку и ушла.

Глава 14 Сюрприз

— Ну что, Матвей! Можно поздравить тебя? — Василий Петрович, протянул ему руку для пожатия.

— С чем? — Матвей нахмурился.

— Как с чем? Со свободой! — он усмехнулся и кивнул на стул. — Садись, поговорим. Ушла Ляля?

— Ушла.

— Жаль! Но, может так и лучше. — он покачал головой, — Чем думаешь заниматься?

— Не думал ещё сильно. Не до этого было.

— А зря. Зря, Матвей. Думать надо всегда. Ты вот, не думал, старика не слушал… А ведь я предупреждал на счёт Марины… — он покачал головой. — Ну да ладно. Пройдено. — Василий Петрович, выжидательно посмотрел на него, — И все таки, Матвей? Что делать дальше?

Матвей сидя напротив него и глядя в умные глаза своего бывшего начальника, неожиданно для себя выпалил то, о чем думал уже несколько дней, — Хотел свое дело открыть. Пока просчитываю варианты.

— Вот! Это хорошо! Этого я и ждал от тебя. Есть у меня одна идея. — Василий Петрович, встал и принялся ходить по кабинету, как он обычно делал, когда волновался. — Сейчас же проблема с поставщиками. Прям беда… Есть один заводик, не далеко от нас, там чуть заменить линию, не много вложить в оборудование и можно запускать. На все у меня рук не хватит. Возьмешься? — он остановился напротив него. — Просчитай все, съезди посмотри. Потом мне расскажешь. Если стоит оно того, будешь там директором.

Матвей ошарашенный этой новостью уставился на бывшего шефа. — Не ожидал… Честно, не ожидал. Но согласен.

— Ты, Матвей хороший мужик. Я тебе верю. Запутался, с кем не бывает. Здесь оставить не могу, сплетни, слухи… А там у тебя, все шансы будут.

Обсудив, с Василием Петровичем, все нюансы, Матвей довольный, поехал домой. И уже подъезжая к дому он понял, что название города, в котором находится этот завод, очень знаком ему.

«Там же сейчас Ляля с Егором!», осенило его. «Это же туда она уехала.»

В груди запекло от радости. Матвей, словно почувствовав надежду, набрал сыну по видео связи.

— Егорка!

— Папа!! — сын улыбался ему с экрана.

— Егорка! Мы, может скоро увидимся. Я приеду в ваш город, по работе, на несколько дней.

— Правда? — Егор едва не подпрыгнул на месте, он повернулся куда то в сторону и прокричал — Мама! К нам скоро папа приедет!! И он увидит твой сюрприз!

— Какой сюрприз, Егорка? — Матвей напрягся в ожидании ответа.

— У мамы в животе, живёт Алиса! — радостно выдал сын. — Только это сюрприз был — тут же зажав себе ладошками рот, сказал Егорка и буркнув — Пока пап! — отключился.

Матвей резко вырулил с дороги, прижимаясь к обочине.

«Какая Алиса?», в растерянности он смотрел на погасший экран. «Ребёнок, что ли? У Ляли в животе ребёнок?»

Он покачал головой и тут словно молнией промелькнуло воспоминание того вечера, когда он заявил Ляле о разводе. Он вспомнил накрытый стол, нарядную Лялю и сок в ее бокале…

«Не может быть! Только не это!» в страхе покачал он головой.

Ляля

Ляля сердито пыхтя и фыркая, словно рассеянный ёж, ходила по комнате.

Вся её конспирация пошла коту под хвост!

И смысл был, скрывать беременность, если сейчас Матвей все узнал.

«Ууу! Как все не правильно!»

— Ну что ты нервничаешь, Ляля. — Мама с тревогой наблюдала за её метаниями.

— А как ещё, мама! Я не хотела что бы он узнал о малышке. По крайней мере сейчас. Потом… когда нибудь потом.

— Ляль. Он отец. Он имел право знать об этом, с самого начала.

— Нет! Он потерял это право в тот день, когда сказал что я скучная и серая. Я старалась, готовила ужин, наряжалась…. — Ляля сердито нахмурилась. — А ему это было не надо. Он секретутку к себе примеривал.

— И все таки, дочь. Хорошо, что Егорка проболтался.

— Это ничего не меняет. Ему было скучно с нами. Теперь зато весело.

Ляля капризно топнула ножкой и скрестила руки на большом животе.

— Что будешь делать? — мама укоризненно покачала головой.

— А что теперь сделаешь? Ничего. — Ляля вздохнула и погладила живот. — Жить. Как жили так и жить.

Мама снова покачав головой, пошла на кухню, тихо ворча себе что- то под нос.

Звонок на номер Егора, заставил Лялю закусить губу и сердито посмотреть на знакомый номер.

«Матвей! Уу… пришёл в себя», Ляля взяла телефон в руки.

Егорка ушёл гулять с дедом на набережную, а телефон оставил дома. Видимо Матвей, переварил новость и решил все для себя уточнить.

Тяжело вздохнув, Ляля приняла видео звонок.

— Да…

— Ляля! — Матвей вглядывался в ее лицо. — Ляля…

— Что ты заладил! Ляля, Ляля… Что?

— Ляля… это правда?

— Что? Что я Ляля? Правда. Не узнал что ли? — злость и обида так и клокотали в ней, подмывая говорить колкости.

— Почему ты мне не сказала раньше? О ребёнке? — его голос был полон тоски.

— Я собиралась… — Ляля пожала плечами.

— Я понял, да. В тот день. — он прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — Если бы я мог все отмотать назад! Как пленку…

— И чтобы ты сделал, Матвей?

— Много. Я так виноват… перед тобой, Егором, твоими родителями. Я все делал не правильно.

Они оба молчали. Ляля, поставила телефон так, что бы Матвей не видел её.

— Ляль…

— Ммм?

— Ты простишь меня? Когда нибудь?

— А ты бы, простил меня? Если бы я так… например с Костей. Сказала бы, что ты скучный… серый. Что секс с тобой мне приелся и давно нет звёзд. Ты простил бы? — её голос зазвенел от сдерживаемых эмоций. — Увидел бы меня, без белья, готовую принять его… чужого мужчину. Простил бы?

Затянувшаяся пауза, заставила ее заглянуть в экран телефона.

Матвей сидел, откинув голову на спинку кресла, с закрытыми глазами. Словно почувствовав её взгляд, он открыл глаза.

— Знаешь… Я бы сказал тебе, да. Но это не правда. Я не смог бы простить. Никогда не смог. Я сейчас попробовал себе это представить…И это так больно! Мне так жаль, Ляля! Так жаль! — он обхватил свою голову руками. — Как подумаю, что ничего нельзя изменить…

Ляля отвела глаза. Смотреть на его страдания было неожиданно больно.

— Знаешь, Матвей. Я ведь очень любила тебя. Раньше я думала, без тебя просто сдохну. Мне было так больно! — она усмехнулась. — А сейчас я поняла. Что нет. Не сдохну, Матюш. И плакать больше из-за тебя, я не буду. Не дождёшься.

Матвей с тоской смотрел на нее.

— Можно я приеду? Очень хочу увидеть вас. Очень хочу! — чуть промолчав попросил он.

— Приезжай… — Ляля пожала плечами. — Егор будет рад.

— Спасибо.

Отключив телефон, Ляля задумчиво сидела в кресле.

«Простила бы? Как можно простить? Как? И ладно, эта дура поила его чем то… но ведь на работу он её взял, будучи в здравом уме!» Ляля покачала головой.

Не сможет она его простить. Не получается, слишком сильно он обидел её. Слишком больно.

Пока она старалась, создавала уют, готовила им вкусные ужины, он заскучал.

А если бы это была не Марина? Ведь дело же не в ней. Дело в его отношении к семье, к Ляле.

Получается, не нужна ему была семья. Мешали они ему. Жить, веселиться, получать удовольствие. Так зачем он сейчас просит прощения?

Матвей

К поездке он готовился с особой тщательностью. И дело не в том, что ехал туда, в том числе по работе. Нет! В первую очередь он ехал к семье. И пусть лежит свидетельство о разводе, на полке в шкафу. Пусть там и лежит, это неважно. Он едет к семье. К сыну и жене. Он и так, не видел их пять месяцев, находясь большую часть времени под подпиской о невыезде. Если бы не видеозвонки, он даже не представляет, как бы выдержал весь этот кошмар.

Матвей заехал на автомойку, помыл машину, Ляле нравилось когда машина сверкала чистотой. Сыну купил машину на пульте. Тестю взял большой тандыр, он давно на него засматривался, а тёще хороший чай и конфеты. Он задумчиво стоял возле витрины с золотыми украшениями, выбирая что подарить Ляле. Она у него не требовательная, любому подарку всегда радовалась. Хоть блокнот с красивой обложкой, хоть золотой браслет. Матвей горестно вздохнул. Глупо как то вот так все проср@ть в своей жизни. Очень глупо.

Так ничего и не купив жене, он выехал из города. Настроение, несмотря ни на что было приподнятым. Мысль, что скоро увидит своих, расцвечивала мир яркими красками.

Матвей усмехнулся… а ведь ему казалось, что наоборот. Жизнь с ними тусклая и серая, затягивает в рутину бытовухи, как болото. Как бы он хотел сейчас оказаться в этой рутине. Только это надо ещё заслужить.

Дорога успокаивала, дарила ощущение правильности. Словно он где-то блуждал долго и вот теперь, наконец, выбрался.

«Вот так, человек рождается и перед ним множество дорог. Выбирай любую! И человек идёт. Пока не упирается в тот самый перекресток, как в сказке. Направо свернешь себя потеряешь, налево свернешь, семью потеряешь… Только нет там такого камня, на который можно было бы скинуть вину своего выбора. Ты сам выбираешь, куда тебе дальше. И далеко не всегда твой выбор верный. Может завести в такие дебри, что начал то дороги и не найти.»

Матвей невесело улыбнулся своим мыслям. Ему повезло, он не успел далеко зайти. Не настолько далеко, что бы не увидеть дорогу обратно. По крайней мере, ему хочется в это верить.

Он приложит максимум сил, что бы вернуть свою жизнь. Свою семью, свое имя, свою деловую репутацию.

Жизнь, в лице Василия Петровича дала ему прекрасный шанс начать все заново он его не упустит.

Заезжая в посёлок, где сейчас жили Ляля Егором, Матвей остановился возле цветочного магазина и купил жене большой букет розовых роз.

Светились с навигатором, он припарковался у их дома и вышел из машины.

— Папа! — звонкий голос Егора, заставил сердце радостно забиться.

— Сын!

Он подхватил сына на руки и прижал его к себе. Маленький Егорка, что есть силы сжал отца в объятьях. — Я так ждал тебя, папа!

Матвей шумно выдохнул, прижимая к себе сына. — Я тоже сильно ждал нашей встречи.

Он осторожно спустил сына с рук и повернувшись встретился глазами с тестем. Тот стоял чуть в стороне, разглядывая его.

— Здравствуйте, Дамир абы.

— Ну здравствуй, Матвей. — он кивнул ему, не подавая руки.

«Заслужил», горько хмыкнул Матвей соглашаясь. Тестя он уважал. Спокойный, рассудительный, любящий муж, отец и дед, он горой стоял за свою семью. Как раз такие отцы и служат примером для подражания.

— Как добрался?

— Хорошо, спасибо.

— Ты как? Надолго?

— Хочу навсегда…

— Навсегда… — отец её хмыкнул, — Это ещё заслужить надо.

Он повернулся к двери, приглашая Матвея за собой.

— Подождите… — Матвей подошёл к багажнику. — Я с подарками. Егор пойдём, поможешь мне.

Выгрузив подарки, Матвей радостно подметил, что угодил, по крайней мере тестю и Егору.

С опаской посмотрев на окна, он подхватил пакет с гостинцами и цветы и пошёл за тестем и сыном в дом.

— Ты, папа, не бойся. Я с тобой. — Егор вцепился в него, прижимаясь.

— Ну если ты со мной, то не буду бояться. — Матвей благодарно сжал ладошку сына.

Ляля встречала их в коридоре. Увидев её, такую родную, маленькую, круглую, Матвей замер на мгновение, а потом широко шагнул к ней и крепко к себе прижал. Вдыхая знакомый аромат жены, он зажмурился, почувствовав как глаза защипало от слез. Неожиданно почувствовав пинок в живот он с изумлением чуть отодвинулся и посмотрел вниз. Обтянутый платьем большой живот недовольно двигался.

— Думаю, ты ей не понравился.

Ляля хмыкнула и высвободилась из его объятий. Они в коридоре остались одни. Видимо её родители увели Егора.

— Думаю наоборот. Она со мной поздоровалась. — Матвей положил свою руку поверх её живота и снова ощутил пинок. Ему показалось, что он даже смог почувствовать пятку дочки.

Не в силах сдержать эмоции он опустился перед женой на колени и обхватив её живот руками прошептал — Прости меня, дочь. Прости…

Глава 15 Страшно потерять

Устало потянувшись, Матвей размял затекшие от долгого сидения плечи. Работы было много. И это хорошо. Потому что без работы, он бы загнулся. Те пять месяцев, пока шли разбирательства и суды, он едва с ума не сходил. Чтобы совсем не отупеть, занимался саморазвитием. Прошёл курсы повышения квалификации, зарегистрировался на различных сайтах, чтобы прослушать обучающие вебинары. Но все- таки, без работы было тяжело. Занимаясь привычным делом, анализируя работу завода, погружаясь в мир цифр, он впервые за долгое время, почувствовал себя живым. Ежедневно, он отправлял отчёты Василию Петровичу, обсуждая с ним спорные моменты по телефону. Уже несколько дней, он официально занимался пост исполнительного директора.

— Добрый вечер, Матвей Игоревич. — в кабинет, стуча каблучками вошла секретарь.

— Добрый вечер, Мария. — Матвей кивнул, не отрывая глаз от монитора.

— Вы, Матвей Игоревич, сегодня даже на обед не ходили, все работали. Я вам, кофе вот принесла.

Матвей вздрогнул и поднял глаза на секретаршу.

Мария, заметив его взгляд, кокетливо поправила волосы и улыбнулась. Расстёгнутая блузка, на две лишние пуговки, открывала обзор на кружевное белье. Матвей устало потёр переносицу и отодвинув стал встал, чуть нависая над невысокой секретаршей.

— Мария, я не пью кофе. Терпеть не могу. Не надо мне его предлагать. Никогда. — он отошёл к окну. — Пригласите ко мне, вашего юриста и специалиста отдела кадров, пожалуйста.

— Да, хорошо, извините… — лепеча неразборчиво, Мария выбежала из кабинета.

— Матвей Игоревич, здравствуйте. — в кабинет вошёл невысокий, полосатый мужчина. За ним, спеша и чуть шаркая ногами вошла пожилая кадровичка.

— Да, Денис Анатольевич, Ольга Владимировна… — Матвей отошёл от окна и сел напротив. — Я хотел бы, что бы вы разработали новый устав и добавили несколько пунктов по поводу дресс кода. За не соблюдение дресс кода будем наказывать. И ещё… — Матвей задумчиво побарабанил пальцами по столу. — Подберите мне нового секретаря. Основной критерий, пол. Мужской.

Отпустив юриста и кадровика, Матвей снова устало потянулся и собрался к жене и сыну.

Ляля не подпускала к себе. Хорошо хоть не гнала. Позволяла приезжать к сыну, гулять с ним. Её отец и мать, не вмешивались конечно, но видно было, что тоже не простили. И Матвей не знал что с этим делать.

Он уже подъезжал к их дому, как увидел отъезжающую скорую. Включив проблесковые маяки и звуковой сигнал, она набирая скорость, пронеслась мимо него.

Матвей, почувствовав как паника накрывает его удушливой волной, схватил телефон и набрал заветный номер. Слушая длинные гудки, он разворачивал машину, чтобы поехать вслед за скорой.

— Алло… — судорожный всхлип тёщи, прошиб его словно током. — Матвей! Ляля…

— Скорая… она там? — просипел он, ускоряясь, стараясь не потерять из виду скорую.

— Да… Там столько крови! Она такая белая… — новый всхлип и новая волна удушающего страха. — Матвей… Она просто стояла и вдруг кровь… Матвеей…

— Я еду за скорой. Егор как?

— Он с дедом на прогулке, не видел ничего. — Она снова всхлипнула.

— Мама Дина! Успокойтесь! Слышите! Я еду.

Прибавив скорость, он отбросил телефон в сторону, сосредотачиваясь на дороге.

«Нет… только не надо плохого. Пожалуйста. Не надо!»

Матвей молился всем богам сразу, припарковавшись, он кинулся к скорой. Ляля, его маленькая Ляля лежала на носилках.

Матвей, едва не расталкивая врачей, кинулся к ней.

— Ляля! Лялечка! Милая, пожалуйста. Я здесь, Ляля!!

Он пытался взять её за руку, безвольно висевшую плетью.

— Не мешайте… отойдите.

Его отодвинули от носилок и двери реанимации закрылись перед ним.

Самое сложно это ждать. А ещё сложнее ждать и понимать, что от тебя ничего не зависит. Вообще ничего.

Матвей даже отойти и сесть боялся, продолжая сверлить взглядом двери, которые скрыли от него Лялю. Ему казалось, что только он отойдёт, как пропустит выход врача. Двери, конечно периодически открывались и закрывались и он, каждый раз вздрагивал от страха и надежды. Было страшно. Очень. Так, что сводило все мышцы.

«Что могло случится? Почему? Что я могу сделать?», он бесконечно задавал себе вопросы и не находил на них ответы.

Одно он понимал, если с Лялей что то случится, он просто этого не перенесёт. Просто сдохнет от тоски.

Как он сейчас себя проклинал. За то, что обидел. За то, что его не было рядом все это время. За то, что сам вывалявшись в дерьме, испачкал свою семью.

Если бы он мог повернуть время вспять! Если бы он мог, хоть чем то помочь сейчас… он бы все отдал. Даже свою жизнь.

Наконец, дверь в очередной раз открылась и появился тот самый врач, что принимал Лялю.

Он вышел в приёмный покой и огляделся, словно ища кого-то. .

— Я здесь! Я муж той девушки с кровотечением… Ляля моя…

— Вы муж? — врач кивнул. — Да… беременность тридцать восемь недель. Кровотечение. — он словно задумался на мгновение, замолчав. За это время Матвей едва не умер от разрыва сердца.

— Она жива? — едва выдавил он из себя.

— О! Да! Жива. И мать и дочь. Вовремя привезли. Очень вовремя. Ещё бы немного и не успели бы, да… Но успели. Правда, обе в реанимации. Потеря крови сильная. Да, сильная. — Врач посмотрел на Матвея и чуть улыбнулся. — Не переживайте. Выкарабкается. Молодая девушка. Справится. И ребёнок здоровый. Все хорошо.

Снова кивнув ему, врач развернулся и пошёл обратно.

Матвей, не в силах шевелиться, так и стоял, пытаясь переварить все, что сказал врач.

«Жива… Жива… Живы…», он даже не замечал, как по его лицу текли слезы. Закрыв глаза он стоял, приходя в себя.

— Матвей! — отец Ляли подскочил к нему, схватив за плечи. Бледный, взъерошенный он всматривался в его лицо. — Ляля? — едва шевеля побелевшими губами прошептал он.

— Жива… живы. Обе. — так же шёпотом ответил ему Матвей, едва разлепляя губы. Говорить не было сил.

Её отец, обнял Матвея и не сдерживая себя заплакал.

— Живы… Матвей! Живы! Счастье какое…

"Счастье… это точно счастье!", стучала мысль в его голове и он улыбнулся.

Ляля

Прислонившись лбом к окну, Ляля смотрела на играющих во дворе Егора и Матвея.

Радостный смех сына словно наждачкой проходил по незатянувшейся ране в душе.

Она все понимала. Сын скучал по отцу. Он любил его так, как могут любить лишь дети. Искренне и всей душой. Любил тогда, когда Матвей приходя домой лишь устало отмахивался от сына, не проявляя особого к нему интереса.

А сейчас? Матвей, пока был под подпиской о невыезде, звонил Егору. Каждый день звонил. Ляля, в душе, все ждала, когда Матвею надоест роль отца. Но не дождалась. Наоборот, связь между ними все крепла и крепла и сейчас, когда Матвей здесь, рядом с ними, Егор просто счастлив.

А Ляля, сердито кусая губы, злится.

— Ну что ты пыхтишь? — мама зашла в комнату. — Выйди, посиди с ними рядом.

— Не хочу… — упрямо мотнув головой, Ляля отошла от окна. — Не буду с ним общаться.

— Эх, Ляля… — мама покачала головой. — Кого наказываешь? Себя, детей.

— А ты, что от меня хочешь? — Ляля, придерживая одной рукой большой живот, села в кресло. Живот чуть потягивало последние дни. Ляля старалась никуда лишний раз не ходить и не напрягаться. До родов оставалось буквально пара недель и ей хотелось их доходить. Но видимо, сказывалось напряжение этих дней. И вроде как все хорошо, но ничего хорошего.

— Я хочу, что бы ты была счастлива.

— Счастлива… — Ляля горько хмыкнула. — Что такое счастье, мама? Быть рядом с мужчиной, который считает тебя пресной? Быть с человеком, которому скучно жить в семье? Для меня это не счастье. — Ляля помотала головой. — К тому же, как жить с ним, если перед глазами стоит та сцена в кабинете?

— Каждый имеет право на ошибку, кызым.

— И даже папа? — Ляля усмехнулась и посмотрела на мать. — Ты дала бы папе второй шанс?

Мама испуганно вскинула на неё глаза.

— Что мам? Не приятно думать о таком? Просто думать? — Ляля поморщилась, вставая. — Я видела все… и слышала тоже. Не хочу такого счастья… — она вышла из комнаты не желая продолжать этот разговор. Слишком больно ещё.

Придерживая живот, вышла на улицу. И вправду, что дома прятаться?

— Мама! Ты видела, как я забил гол? Видела? — Егор радостно подпрыгивал. — Я папе три гола забил!

— Ох ты какой! — Ляля восхищенно поцокала языком. — Ты такой молодец!

Егор довольно рассмеявшись побежал к мячу.

Матвей подошёл поближе к Ляле.

— Давай помогу, — протянул он к ней руку, пытаясь помочь ей сесть на скамейку.

— Сама… справлялась же как то до этого. — Не удержалась она от шпильки. Сев на скамейку, погладила свой живот, успокаивая. — Не скучно тебе Матвей, с нами? У тебя наверно дела есть?

Матвей вспыхнул и недовольно скривился. — Мне не скучно, Ляля. Я был дурак, что не ценил этого.

Ляля поморщилась и вскинула руку- Ой, давай без этих ненужных объяснений. Мне не интересно.

— Не отталкивай, Ляль. — Матвей с отчаяньем заглянул ей в глаза.

— Никто тебя не отталкивает. — Ляля отвела взгляд, — Ты приходишь, общаешься сыном, мама даже кормит тебя. — она усмехнулась. — Все хорошо же.

— Я хочу как раньше…

— Это как ты мне сказал, что я скучная? И жизнь наша пресная? Так раньше?

— Ляля! — Матвей шумно выдохнул. — Зачем ты так?!

— Как? Как, Матвей? — Ляля снова посмотрела на него. — Я не хочу как раньше. Не хочу!

Кряхтя и охая, она поднялась со скамейки и пошла в дом.

Матвей, ещё не много поиграл с сыном и уехал, не оставшись на ужин.

«И правильно! И пусть катится! А то и сын тут и ужин… Не заслужил.», пыхтя и сопя, она смотрела как отъезжает от дома его машина.

Хотелось запустить ему вслед что нибудь тяжёлое и в тоже время хотелось плакать. Что бы он обнял её при этом и успокаивал, ласково поглаживая.

Ляля зажмурилась прогоняя слезы. Она сама себя не понимала. С одной стороны, любовь так быстро никуда не уходит, а с другой, боль тоже не отпускает.

«Скучная! Серая…», эти слова до сих пор обжигали.

Разве она скучная? Ну, может и была в последнее время уставшей. Так это почему? Потому что она все делала для них.

Утром встать пораньше, приготовить завтрак, потом разбудить своих мужчин, накормить, собрать… Бегом в садик и на работу. А после работы, снова в садик и на кружок. Пока ребёнок занимается, сходить в магазин. Вечером приготовить ужин, помыть посуду, искупать ребенка… Когда веселиться то ей было? В выходные?

Выходные у неё вообще пролетали.

Нужно же наделать заготовки на целую неделю, убраться, постирать…

Матвей просыпался в субботу в к обеду, завтракал и шёл гулять с Егором. За те два часа, что их не было, Ляля убиралась дома.

А в воскресенье, она с сыном ходила куда нибудь. К своим родителям, в кино или игровой центр, в кафе, зоопарк…

Они всегда с Егором планировали этот день заранее.

А Матвей с ними не ходил. Говорил что устал и ему хотелось отдохнуть от всех.

Ляле, в принципе, тоже хотелось отдохнуть, просто было некогда. Всегда было некогда.

Ей иногда казалось, что она открывает глаза утром в понедельник, а закрывает их уже в воскресенье.

Несмотря на то, что очень сильно уставала, она была счастлива. Это же все было для них.

Но оказалось, что не для Матвея. Ему было скучно.

«Зато теперь, не скучно!», сердито сжав губы, подумала она и снова тихо охнула.

Живот тянуло. Не приятно, не так как это было с Егором.

«Покажусь завтра врачу», приняв такое решение она наконец легла спать.

Утром, Егор вместе с её отцом пошли гулять. Матвей на днях, подарил ему змея и теперь, Егору не терпелось его запустить.

Проводив сына, Ляля тоже собралась к врачу.

— Мам, я пойду, схожу в поликлинику.

— Что — то случилось, Ляля?

Мама вышла за ней в коридор.

Ляля хотела ответить, как почувствовала острую боль и по ногам побежала кровь.

— Скорую, мам! — испуганно крикнула она, — У меня кровотечение…

Она тихонько сползла по стене на пол, чувствуя как сознание постепенно уходит.

«Только не уходи от меня», она всхлипнула, прижимая ладони к животу.

Словно сквозь вату, слышала она вой сирены.

— Ребёнка пусть спасают… слышите? — успела прошептала она доктору, перед тем как погрузиться в темноту.

Глава 16 Жить

Густая, вязка темнота никак не хотела отпускать её, затягивая в глубину. Туда, откуда нет возврата.

Ляля отчаянно сопротивлялась этому, интуитивно понимая, что если сдаться, то все… это конец.

Угасающим сознанием она цеплялась за то светлое, что было в её жизни. За любовь. К детям. У неё же сейчас их двое. Добрый, ласковый и очень умный Егорка и маленькая Алиса, которую она любит так же сильно как и сына. Она цеплялась за любовь к родителям. Её мама и папа, надёжная, крепкая стена, за которую можно спрятаться, опереться. Всегда. Даже тогда, когда ты не права и весь мир будет против тебя.

За любовь к мужу. Из её памяти, сейчас, словно вытравили все не хорошие воспоминания, оставив лишь чистое и светлое.

Так, воспоминание за воспоминанием, она цеплялась сейчас за жизнь, стараясь вынырнуть из густой, холодной темноты.

— Ляля… — тихий, родной голос мужа звал её.

«Иду…» безмолвно шептала она в ответ. Иногда, словно выныривая, она видела Матвея, держась за него взглядом. Не долго, буквально несколько секунд, но их хватало для того, что снова обрести силы для борьбы с темнотой.

— Ляля… любимая… — нежность и тоска, звучавшая в его голосе, заставляла её всхлипывать и ещё более отчаянно бороться за свою жизнь.

— Вернись… Я не могу без тебя.

Она чувствовала, как по её щеке, скатилась слеза. Чья? Не важно. Все было не важно, кроме отчаянной жажды Жить.

Открыв глаза, Ляля вздохнула с облегчением.

«Выбралась», мелькнула мысль, заставив её улыбнуться.

— Ляля? — над ней склонился Матвей. Глаза его тревожно вглядывались в неё, словно ощупывая. — Ляля…

Он зажмурился на мгновение и снова распахнул свои глаза. — Вернулась.

Ляля сморгнула набежавшие слезы и с трудом разлепив губы, прошептала- Да…

Разглядывая любимое лицо мужа, она нахмурилась, вспоминая, — Алиса? Матвей, где Алиса?

— Наша дочь в детском отделении. Все хорошо. — он легонько сжал её ладонь. — Я видел её. Она красавица.

Ляля кивнула и с облегчением улыбнулась.

Тут же все вокруг нее закрутилось.

Врачи, медсестры… каждый из них, что то измерял, записывал, ощупывал её, заглядывая в глаза.

Матвея оттеснили, а после совсем выгнали из палаты. Недовольно поерзав, Ляля устало прикрыла глаза, погружаясь в сон.

Проснувшись она поняла, что чувствует себя уже намного лучше. В темноте палаты, ей показалось что она не одна.

— Матвей?

— Ты проснулась? — тихий голос мамы, раздался совсем рядом.

— Мам… а где?

— Матвея я отправила отдыхать. Он итак два дня не отходил от тебя.

Ляля улыбнулась. То, что муж, пусть и бывший переживал, было приятно. Очень приятно.

— Алиса?

— С ней все хорошо. Красивая… я фото видела, Матвей показал. Меня туда не пустили. — мама нежно погладила её по руке и тихо всхлипнула. — Так напугала ты меня, Ляля.

— Прости, я не специально. — Ляля сжала мамину ладонь и чуть помолчав, спросила, — А Егор как?

— Он думает ты просто поехала за малышкой в больницу. Не знает подробностей. Маленький ещё он. Скучает сильно.

— Я тоже скучаю… — Ляля сморгнула набежавшие слезы, — Давно я здесь?

— Три дня уже. — Мама снова её погладила, — Спи давай, сил набирайся. Надо Алису забирать и выходить скорее. Егорка ждёт. Мы с отцом ждём… — она запнулась и тише добавила, — Матвей ждёт.

— Угу… — Ляля кивнула и прикрыла глаза. Её ждут. Она знает. Ради них она выбралась из этой тягучей темноты.

Проснувшись утром, она снова увидела Матвея. Затаившись, не подавая вида, что уже не спит, она разглядывала мужа сквозь ресницы. Он сидел рядом с ее кроватью и сидя на стуле, работал. Устроив на коленях ноутбук он сосредоточенно что то печатал.

Похудевший, чуть заросший, с углубившейся морщинкой между бровями, он все равно был для неё самым красивым мужчиной.

Давно она его так близко не видела. Наверно, с того самого разговора о разводе, после которого все закрутилось.

Поморщившись от накативших на неё воспоминаний она пошевелилась.

— Ты проснулась? — Матвей тут же вскинул на неё глаза и отложил ноутбук.

— Почему? — сорвался с её губ неожиданный вопрос. — Почему ты так поступил?

Матвей замер, вглядываясь в её глаза.

— Зажрался… — наконец, со вздохом произнес он. — Просто зажрался.

Они оба замолчали. Матвей сидел на стуле, чуть сгорбившись, понуро опустив голову.

— Когда мама с папой развелись, бабушка забрала меня к себе.

Ляля кивнула, она знала эту историю, которая до глубины души её возмущала.

Мать его, застукала своего мужа с любовницей в день рождения маленького Матвея и не смогла простить этого сыну. Никогда она не звонила Матвею и не поздравляла его с днем рождения. Всегда только на следующий день.

Ляля снова поморщилась, это отношение к ребёнку, который ничем его не заслужил, глубоко коробило её. Как можно до такой степени возненавидеть мужа, чтобы перенести эту ненависть на своего сына? Матвею было примерно столько же лет, сколько сейчас Егорке… и что? Ей его ненавидеть за то, что отец поступил подло? Но это же не правильно! Это и есть подлость… самя настоящая подлость.

Ляля чуть сжала ладонь Матвея в ободряющем жесте.

— Бабушка… она любила меня наверное, просто по своему. — Матвей усмехнувшись, продолжил. — Она всегда говорила мне, что нужно добиться кресла начальника и машину с водителем. Каждый день, перед сном, вместо сказки на ночь мне говорили- Учись, стремись, добивайся. Я собственно, так и делал. Учился, стремился, добивался. А что делать дальше, мне не говорили… — он снова усмехнулся и посмотрел на нее. — Люба как то сказала, что все проблемы мои от того, что я разучился мечтать. Я словно достиг потолка и все, дальше некуда. Мне стало скучно. — он скривился. — Я зажрался, Ляля.

Он закрыл лицо ладонями и простонал, — Прости меня, Ляля… знаю, что это не возможно… прости. У меня было много времени, чтобы подумать обо всем. О тебе, Егорке, о нас… Мне так страшно, что ты не простишь меня… — он поднял на неё свои глаза. — Я был дурак! Такой дурак… мне власть и деньги голову вскружили.

Ляля молча слушала, кусая губы и не зная что ему ответить.

— Я… я не знаю Матвей… не знаю что сказать тебе. Ты был все для меня, понимаешь? Я старалась быть тебе надежным тылом, быть твоей опорой… — она прикрыла глаза, борясь со слезами. — Это было так больно, Матвей. Словно нож в сердце.

— Прости… прости меня, Ляля…

Матвей осторожно взял её ладонь в руку и поцеловал её. — Прости.

— Если бы твое «прости» могло стереть мою память, Матвей… — снова всхлипнула Ляля. — Если бы…

Матвей

За то время, пока Ляля не пришла в себя, Матвей сам чуть не умер. Страх за жену был таким острым, таким сильным, что он не то что спать, даже дышать не мог.

Сильнейшее кровотечение, тяжёлое кесарево и реанимация. Это все едва не погубило её.

— Ляля, милая, живи только живи… — шептал он в исступлении, сжимая её тонкие пальчики.

Он не представлял своей жизни без неё. Боялся представить.

Матвей много думал над тем, что с ними произошло и как он обидел её. Как бы он хотел все вернуть! Просто стереть из жизни эти несколько месяцев. Жаль, что это не возможно.

Сейчас, глядя в белое до прозрачной синевы лицо жены, он не представлял себе жизни без неё. А ведь тогда он с такой лёгкостью предложил ей развод. Развод! Матвей сколько бы ни думал сейчас, так и не мог понять «Почему?». Почему он так поступил с ней, с Егором с их жизнью.

«Скучная…»

Ляля не скучная. Это он скучный и пресный. Вместо того, что бы взять семью и устроить им отдых, отправиться в путешествие, он пошёл самым лёгким путем. Нашёл себе развлечение.

«Скучно было…»

Весь их такой комфортный и удобный быт несла на себе Ляля. Его маленькая жена. Заботилась, создавала уют. Он просто зажрался. Принимал все как должное.

Хорошо, что в его жизни появилась Марина. Именно благодаря ей он понял что имел. Как жаль что поздно понял. Тогда, когда потерял.

Слезы Ляли, такие горькие и горячие обжигали его, вынимали душу. Он столько принёс ей горя. Он, тот кто должен был оберегать жену, а в конечном итоге сам её обидел.

Матвей осторожно погладил руку Ляли и вышел в коридор. Проплакавшись, она уснула и он решил пока дойти до детского отделения, навестить дочь.

— Привет, Алиса. — осторожно позвал кроху.

Малышка спала, смешно причмокивая губками.

Когда родился Егор, Матвей совершенно не понимал что с ним делать. Он боялся подойти к нему, взять его на руки. Единственное на что его хватало это катить коляску.

Алиса же сразу покарила его. Девочка. Его дочь. Маленькая мамина копия.

— Хотите её взять на руки? — медсестра, взрослая женщина с улыбкой подошла к нему.

— А можно? — голос его сел от волнения.

— Так то нельзя конечно. Но она же ребёнок, ей тепло родных рук нужно. — она осторожно взяла Алису на руки и передала ему.

Алиса чуть сморщилась, закряхтела и открыла свои глазки, уставившись на него.

— Привет, дочь. — тихо позвал он. — Ты такая красавица. Вся в маму.

Он легко поцеловал её в нежную щёчку и любовь к дочери затопила все его существо. Он даже не думал, что можно почувствовать такую щемящую душу нежность к маленькому ребёнку.

Сморгнув набежавшие слезы, он снова чуть прижал к себе дочь. Она завозилась и открыла ротик.

— Проголодалась. Грудь ищет.

Медсестра осторожно забрала у него ребёнка. — Сейчас папка тебя покормит.

Она дала ему в руки крошечную бутылочку. — Корми сам. Пусть почувствует отца.

Малышка смешно причмокивая, ела смесь.

— Потерпи не много… скоро мама поправиться и будешь кушать мамину грудь. — он ласково погладил дочь.

— Ой нет… не сможет. — медсестра грустно покачала головой. — Вряд ли лактации сохранят ей. У неё же переливание было, антибиотики в лошадиных дозах… Нет. Таким молоком нельзя кормить. Да и перегорит оно.

Докормив дочь, Матвей пошёл обратно к жене в палату.

— Ну как сказать, почему? Почему? — голос врача раздался рядом, буквально за углом от него. — Кто бы знал точно отчего у неё плацента отслоилась. Много факторов. Я смотрел ее карту. Давление скакало всю беременность.

— Она да, нервничала много. — прозвучал грустный голос мамы Ляли.

— Ну вот видите. Нервы, стресс, давление. Так бывает, к сожалению. Беречь надо было мамочку. Беречь.

Матвей стоял словно пригвожденный этими словами врача.

«Беречь надо было…»

Закрыв глаза, он сжал кулаки до боли в суставах.

«Какой же я придурок!»

Ему хотелось крушить все вокруг себя, ломать, выть от бессилия.

Из-за него Лялечка чуть не умерла! Из-за него его малышка Алиса едва не осталась без матери и сама чудом выжила. Из-за него его дочь ест смесь вместо материнского молока. Все это из-за него…

Он помнил как любила Ляля кормить грудью Егора. Да и ему, честно говоря нравилось смотреть на это. Это было красиво.

А сейчас? Он лишил и Лялю и Алису этого.

— Матвей? — Голос тёщи раздался рядом. — Ты к Алисе ходил?

— Да. — едва выдавил он из себя.

— Что- то случилось, Матвей? — она встревожено заглянула ему в глаза.

— Это правда, что Ляля тяжело ходила беременность?

— Ну… — она кинула на него быстрый взгляд и отвернулась. — Да. Переживала сильно, плакала.

Матвей снова сжал кулаки, сдерживая себя. — Я поеду. Мне надо на завод. Срочно. — он тоже отвернулся, не в силах смотреть ей в глаза. — Мне жаль, что все так случилось. Простите.

«Не достоин. Ты не достоин ни Ляли, ни детей. Ты просто мусор в их жизни»

Хорошо, что его дни были заполнены работой, а вечера Егором. Оставалась лишь ночь. Пустая, холодная, одинокая. Если раньше он ещё надеялся на прощение Ляли, верил в то, что они могут быть вместе, то сейчас он понял, что нет ему прощения. Просто нет. И дело не Марине. Дело в нем. Он не заслуживает прощения. Он виноват том, что его жена и дочь едва не погибли.

Безрадостное существование вот то, что он заслуживает. У него была семья. Красавица жена, сын, уютный дом. Была семья. А сейчас нет.

Зато у него сейчас много времени для того чтобы думать… и мечтать. И он мечтал. По крайней мере старался. Можно даже сказать, учился мечтать.

Он мечтал о большом доме, который построит для Ляли и их детей. Он мечтал о совместных путешествиях. Ему хотелось открывать для себя мир с ними вместе. Пусть не в качестве мужа для Ляли, но он будет рядом в качестве друга для нее. Каждый вечер, после работы он спешил к ним, что бы увидеть их, обнять Егора, взять на руки Алису.

Он выводил их гулять, удивляясь себе, что раньше ему было это не интересно. Почему не интересно? Сейчас он искренне не понимал, как могло ему быть скучно с ними.

Когда по работе, ему приходилось уезжать от них на несколько дней, он безумно скучал. Ему сейчас было скучно без них. И не просто скучно. Ему без них было плохо. Так плохо, что иногда ему казалось, пусть бы он лучше сдох, чем жить вот так, без них.

Ляля

— С первым зубиком, крестница! — Лена наклонившись к Алисе сюсюкалась с ней. — Это кто такая у нас красавица? Зубастик маленькая!

Ляля рассмеялась, — Ну, до зубастика ей ещё далеко.

Алиса, залюбленная, зацелованная всеми, сидела довольная и грызла очередную погремушку широко улыбаясь и демонстрируя при этом тот самый зуб. Зуб, который стоил Ляле несколько бессонных ночей.

Лена, приехавшая на выходные, с удовольствием возилась с крестницей.

— Какая красивая у нас булочка… — мило воровала она, целуя детские щёчки.

— Угум… красивая, пока не начнёт возмущаться. — Ляля снова рассмеялась и пожаловалась. — Совсем мне ребёнка разбаловали. Постоянно её все тискают, залюбливают, вот она командиршей и растёт.

— Ну как такую булочку можно не баловать? — Лена гладила малышку по волосам. — Она такая чудесная!

— Тебе наверно пора свою уже булочку тискать. — Ляля хитро посмотрела на подругу.

Лена тут же злилась краской.

— Ого? — Ляля едва не подпрыгнула от удивления. — Лена?!

— Ну что, Лена? — она смущённо отвела глаза. — Сама же с Костей познакомила. Ну вот… оно как то все само по себе и завертелось.

Ляля крепко обняла подругу, — Я так рада за вас!! Костик очень хороший парень. А свадьба когда?

— Ну вот, хотим через месяц расписаться. — Лена снова улыбнулась. — Я ему ещё не рассказала про малыша. Сюрприз будет.

Проболтав пол вечера, Ляля с Леной, обсудили все свои девчачьи вопросы, свадебные хлопоты, наряды, сплетни…

— Как у тебя с Матвеем дела? — осторожно поинтересовалась Лена, когда Ляля уложила обоих детей спать и вышла на кухню.

— Хорошо. — Ляля пожала плечами. — Он приезжает, гуляет с детьми, привозит продукты, скидывает деньги на карту.

— Я не это имела ввиду. — Лена покачала головой.

— Ой, Лен! — Ляля скривившись отвернулась, пряча слезы. — Никак.

— Извини, Ляль. — она подсела к подруге поближе и обняла её. — Просто мне показалось… Он с такой тоской смотрит на тебя.

— Ну и пусть смотрит, Лен. Пусть! Пусть смотрит и давится слюной! — Ляля сердито смахнула слезы с ресниц. — Бесит прям! Что ему не жилось нормально? Что? — она перевела дыхание, — Скучно ему было… Теперь нечего на меня смотреть! Нет! Пусть смотрит и тоскует!

Лена молча прижала к себе подругу, успокаивая. — Тише, тише… не психуй.

— Достали все… Смотрит… тоскует… Ничего не исправить, понимаешь? Не могу я простить. Не могу! — она повернулась к подруге и прижав руку к сердцу выкрикнула. — Вот здесь вот стоит все! Комком боли стоит! Я может и хотела бы простить, а не могу! Он словно сломал меня… взял и всю нашу жизнь как ненужный фантик сжал и выкинул.

Она судорожно вздохнула и покачала головой. — Всё говорят- Прости… а я не могу простить. Не могу!

— Бедная моя Лялечка! Бедная моя Лялечка… — Лена гладила плачущую подругу по волосам, прижимая к себе. — Плачь, плачь… Всю боль выпусти, не держи.

Постепенно её всхлипывания стали меньше и Ляля совсем успокоилась.

— Прости… — она виновато улыбнулась подруге.

— Глупости! Не за что извиняться… Ты же человек.

— Знаешь… мне иногда хочется, что бы он тогда остался с этой Мариной. Может, мне было бы легче его ненавидеть. А так, ходит такой хороший, порядочный, грустный. Смотрит в глаза, а там столько боли! Я в такие моменты, себя начинаю ненавидеть. Понимаешь? Это же абсурд! Ненавижу себя, за то что простить его не могу. Пусть бы умер он… — она зло рассмеялась, вытирая слезы. — Я бы его похоронила, оплакала и простила бы тогда.

— Ляля! Ты что! — Лена в ужасе отпрянула от неё. — Что говоришь такое!

— То что чувствую говорю. — она усмехнулась. — Самой страшно от этих мыслей. И противно. — она закрыла лицо ладонями и простонала- Как я его люблю, Лена! Раньше не понимала, как это любить и ненавидеть одновременно. А теперь понимаю. Люблю его сильно… и так же сильно ненавижу.

Глава 17 Сильнее смерти

Матвей

День не заладился с утра. Сначала убежало кофе, залив плиту трудно отмываемой корочкой. Следом, на парковке, он обнаружил что его автомобиль какой то не добросовестный м…чудак задел, оставив некрасивую, глубокую царапину на крыле, а сам при этом уехал.

— Да что за херня! — недовольно выругался он и в раздражении пнув по колесу ногой, вызвал сотрудника ГАИ. В итоге, приехал на работу лишь к обеду.

— Елена Викторовна, мне крепкий кофе и документы. — на ходу выпалил он, пролетая в свой кабинет.

— Не получится, Матвей Игоревич. — донеслось ему в спину. — Кофемашина сломалась. И еще…пришла телефонограмма из мэрии, сегодня свет отключают в нашем здании, на два дня. Ищут поломку в сетях.

— Что? — буквально взревел Матвей. День становился все хуже. Хотя… куда уж хуже то.

— Сами в шоке. Генератора на всех не хватит. Что делать, ума не приложу. Главный инженер уже с утра в мэрии, разбирается. Энергетики тоже на месте. Ждём вашего распоряжения.

Сердито пыхтя, Матвей уселся в свое кресло и замер, пытаясь осмыслить все и принять правильное решение.

— Елена Викторовна… — наконец позвал он. — Давайте так. Отправим всех офисных на два дня работать удалённо. Пусть сисадмин настроит систему и доступ. Среди руководителей организовать дежурство. Все срочные вопросы адресовать мне по электронной почте.

Матвей задумчиво постучал карандашом по столу. — Держать меня в курсе, хорошо?

Разобравшись с делами, он решил остаток дня провести с семьёй, устроив себе внеплановый выходной.

— Ляля, привет. Я сегодня совершенно свободен. Хотел приехать к детям. Вы где? Гуляете? Хорошо… Сейчас буду.

Он сбросил звонок и повернул к парку.

Припарковавшись, он вышел из машины и пошёл в сторону детской площадки. Солнечный день наполненный радостными криками детей, играющих в парке, обещал хорошее настроение, несмотря на испорченный с утра день.

Он увидел Лялю с детьми и улыбка сама наползла на губы.

— Папа! — Егор увидев его побежал навстречу, раскинув руки.

Матвей, широко улыбаясь остановился, приготовившись его поймать сына в свои объятья.

Все произошло в несколько секунд, показавшихся ему вечностью. Словно в замедленной съёмке, он увидел краем глаза белую газель, что сигналя, на бешеной скорости приближалась к ним. Заметил застывшее в немом крике лицо Ляли и радостное сына, бегущего к нему и незамечающего опасности.

— Нет! — отчаянно закричал он и бросился к сыну наперерез. В этот момент он не думал, действуя лишь на инстинктах. Подлетев, оттолкнул его в самый последний момент.

Поймав растерянный взгляд сына, успел ободряюще улыбнуться ему прежде чем почувствовал сокрушающий удар, после которого его мир погрузился во тьму.

«Успел!», мелькнула и погасла мысль…

Ляля

Всю ночь она качала маленькую крикушу Алису, которая никак не хотела спать. А вот Ляля хотела. Она буквально падала с ног от усталости, пока качала Алису. У них лезло сразу два зуба и видимо это мешало спать малышке, делая её капризной. Сегодняшняя ночь буквально побила все рекорды. На часах уже третий час ночи, а Алиса все не спит.

— А папка ваш спит и в ус не дует… — сердито пыхтела Ляля, прижимая к себе капризничающую дочь. — И дела ему нет, что я уже несколько ночей не сплю. Все одна и одна…

Нет, справедливости ради, стоит признать что Ляля лукавила. Мама с папой очень помогали ей с детьми. Честно говоря, она не представляет, как бы без них справилась. Все таки два ребёнка это не один. То ли Егор был спокойнее, то ли она моложе, но Алиса ей давалась тяжелее. Требовательная, крикливая, упертая, не смотря на свой маленький возраст, она не давала матери расслабиться.

Наконец, то ли лекарство, которое дала дочери Ляля, подействовало, то ли она просто устала плакать, но малышка уснула.

— Уфф… — тихо, что бы не разбудить крикушу, она уложила её в кроватку. — Чистый ангелочек… когда спишь. — устало улыбнувшись, глядя на спящую дочь, Ляля на цыпочках отошла от кроватки и с тихим стоном легла на кровать.

Голова от недосыпа кружилась, устало потянувшись, Ляля закрыла глаза и уснула.

Утром она проснулась поздно. Уже вовсю светило солнце, обещая хорошую погоду.

Мама забрала к себе Алису, давая ей возможность отдохнуть и потому Ляля чувствовала себя прекрасно…

— Мама! — Егор сидел за столом и ел блинчики. — Доброе утро! Мама ешь быстрее и пошли уже гулять!

— Ой Егорушка, дай маме проснуться! — мама недовольно покачала головой.

— Ну бабуля! — возмутился Егор, — Ты сама говорила, что кто рано встаёт, тот все успевает…

Ляля с мамой рассмеялись, — И не поспоришь, — Ляля потрепала сына по волосам. — Пойдём, сын, обязательно пойдём.

Парк встретил детскими голосами, солнцем и приятны ветерком.

Довольно жмурясь, Ляля каталась перед собой коляску, в которой сидела Алиса. Егорка убежал на площадку, кататься на качелях. Чудесный день! Чудесная погода!

Ляля поставила лицо солнышку, довольно жмурясь.

Ощутив вибрацию мобильного, ответила на звонок.

— Да, Матвей? Гуляем… да, в парке. Приедешь? Ну, хорошо… — отключив телефон, не сдержала улыбки.

Можно скрывать это от всех, но от самой себя не скроешь.

Ляля любила мужа. Да, он сделал ей больно. Очень больно! Обозвал скучной, серой… Ляля поморщилась, вспоминая. Наверно, ей никогда этого не забыть. Да и нужно ли забыть? Может, эта вся ситуация нужна была? Тот день сурка, в котором она жила последнее время высасывал из неё всю энергию. Она жила семьёй. Сыном, мужем, родителями. Не было её самой в её же жизни. Не было. Были их интересы, желания, потребности. А где её жизнь? Где её потребности? Её желания? Их не было.

Для неё всегда была примером семья её родителей, их отношение друг к другу. Но, несмотря на то что мама все делала для семьи и не работала, у неё было много интересов. Были подруги, увлечения, хобби в конце концов. Она всегда была занята своей, интересной жизнью. А Ляля? У неё даже подруг не осталось почти. Она со всеми прекратила общение. Сама. Матвей никогда ей не мешал дружить, встречаться. Ляля задумчиво смотрела на играющих детей. Получается она сама взвалила на себя весь их быт и несла его гордо, теряя себя при этом. Наверно она действительно стала «скучной».

Может и хорошо, что в их жизни была Марина.

Она словно лакмусовая бумажка показала проблему их семьи, вскрыла тайный нарыв.

Увидев идущего к ним Матвея, она встала со скамейки и пошла ему навстречу, позвал Егора.

Егорка, увидев отца, раскинул руки и побежала ему навстречу.

Матвей замер, счастливо улыбаясь и тоже раскинул руки.

"Простить? И все таки, может простить?", она смотрела как сын, крича "Папа!", бежал к отцу.

Бешенный гудок автомобиля разрезал солнечный день, заставив сжаться в страхе сердце.

Все заняло буквально несколько секунд, растянувшихся в вечность. Большая белая газель, которая неслась на скорости прямо на Егора, Матвей, который каким то нереальным движением, буквально в последнюю секунду смог оттолкнуть Егора, сам оказавшись под колесами. И звук удара…

Ляля замерла, в немом крике раскрыв рот. Спазм охватил её горло, мешая сделать даже вдох.

"Поздно. Прощать уже поздно", мелькнула отчаяньем мысль, прежде чем спасательная темнота укрыла её.

— Ляля, Лялечка… — тихий, такой родной голос мамы звал её.

— Ммм… — говорить было тяжело, голова страшно болела, а губы не желали разлепляться.

— Лялечка, кызымочка, проснись. — мама отчаяно звала её, словно умоляя.

— Мам… — Ляля наконец то открыла глаза.

— Дочь! — мама всхлипнула, вытирая слезы. — Дочь…

— Что случилось, мам? — спросила Ляля, удивлённо оглядываясь. — Я в больнице? Почему?

— Все хорошо, дочь. Не волнуйся только…

— А где… дети? — воспоминания лавиной хлынули на неё, вызвав болезненный крик. — Мама!? Егор? Алиса? Матвей?! — Ляля судорожно заметалась по кровати, пытаясь встать.

— Тише, тише… — рядом тут же материализовались медсестры. Кто-то держал её за руки, кто- то вкалывал лекарство.

— Мама!! — кричала Ляля изгибаясь на кровати, пытаясь вырваться и ищя глазами мать. — Мама!

— Дома, Ляля. С дедом.

Снова темнота укрыла её, унося в мир где все спокойно.

Проснувшись ночью, Ляля прислушивалась к звукам. Сколько она здесь? Очень хотелось домой. Как там её детки? Как Егор? Заплаканное лицо сына стояло перед её глазами, вызывая боль в груди.

А вот мысли о Матвее она гнала от себя. Слишком страшно о нем было думать. Слишком больно.

Незаметно для себя она снова уснула.

Проснувшись утром, снова увидела перед собой маму.

— Мам… — жалобно протянула она.

— Лялечка, дочь. — мама печально улыбнулась уголками губ. — Как себя чувствуешь?

— Лучше. Мне лучше, мам. Как дети?

— Ничего… — Мама отвела глаза. — На сколько уж можно.

— Я давно здесь?

— Три дня. Там тётя Люся была, соседка, она детей забрала и нам позвонила.

— Хорошо… — Ляля снова прикрыла глаза и вздохнула. — Я хочу домой, мам. К детям.

— Я спрошу врача. — мама поднялась и уже выходя из палаты обернулась к ней. — Матвей жив. В реанимации. В коме. Но жив.

Ляля судорожно вздохнула и прошептала- Спасибо.

Мама кивнув, вышла.

«Жив! Спасибо, Боже! Спасибо!», слезы облегчения текли по щекам, смывая ужас неизвестности и чувство глубокой благодарности затопило все ее существо.

Матвей

Ему казалось, что он тонет в горячем песке, погружаясь в него все глубже. Стремясь сделать шаг, он чувствовал как его еще больше затягивает.

«Неужели конец?» какое-то чувство не реальности, не правильности свербило внутри, не давая покоя.

«Какой то странный конец… не правильный», хмыкнул он про себя. Снова попытался вытащить ногу, но почувствовал как ещё сильнее погрузился в песок.

«Бесполезно», обречённо вздохнув, он прикрыл глаза. Тут же пришло воспоминание.

Маленький мальчишка бежит к нему, раскинув руки. Солнце, словно запутавшись в волосах, подсвечивает его голову золотом.

Красивая молодая женщина, катит коляску и тоже помахав ему рукой, улыбнулась. Он почему то знает, что в коляске спит девочка. Маленькая и очень похожая на него, а когда она улыбается у нее на щечках появляются очаровательные ямочки.

Алиса и Егор…

Снова улыбнувшись, он не осторожно пошевелился и почувствовал, как песок ещё сильнее обхватил его ноги.

«Это мои дети!», распахнул он глаза, вспомнив. «Ляля! Это моя Ляля!», тепло воспоминаний заставило его сердце сильнее забиться. В висках заломило, появилась боль во всем теле.

Песок, словно живой, с удвоенной силой принялся засасывать его.

«Это конец?», испуганно дернулся он.

Почувствовав, как песок все сильнее зажимает его, затягивая, судорожно задергался, стремясь освободиться. «Нет! Не конец! Мне нельзя конец! У меня дети… Ляля… Я нужен им. Нужен!»

С каждым его движением боль усиливалась, заставляя кусать губы, сдерживая крик. Он изо всех сил старался вырваться, выбраться, вернуться… Потому что ему надо к ним. К семье. К любимым.

Матвей, стиснув зубы, дернулся что было сил и почувствовал как освободился.

«Я смог… я вернулся!»

Глава 18 Прощение

— Мам, а папу скоро выпишут? — Егор с надеждой смотрел на нее.

— Скоро сын, скоро. Ты же разговаривал с ним и он тебе что сказал? — Ляля погладила малыша по голове.

— Сказал, что на следующей неделе. — Егор грустно вздохнул.

— Вот видишь, сам знаешь все. — Ляля ободряюще улыбнулась ему.

— Я просто боюсь… — Егор опустил голову, — что он так специально говорит.

— Нет, сын. Не специально. Он знает как это важно для тебя. — Ляля присела перед ним на корточки. — Посмотри на меня…

Егор, на глазах которого сбили отца, долгое время был в подавленном состоянии. Кричал по ночам, плакал, боялся машин и резких звуков. Но самым страшным было то, что он винил себя в той ситуации. Конечно он был не виноват! Это было просто стечение обстоятельств. У газели отказали тормоза и водитель не справился с управлением.

Но Егор все равно считал себя виноватым. Они были вынуждены обратиться к психологу. Только с его помощью и благодаря бесконечному терпению и любви её и родителей, Егор, смог преодолеть свой страх. И все-таки, иногда, вот как сейчас, он словно возвращался в то состояние.

— Сынок, посмотри на маму! — Ляля снова позвала его и заглянув ему в глаза, блестящие от непролитых слез, ободряюще улыбнулась, — Папа выйдет на следующей неделе. Ему нужна будет наша помощь конечно, но он выйдет из больницы. Все хорошо.

— А мы заберем его к себе?

— Конечно! — Ляля мягко улыбнулась и крепко обняла сына. — Мы же нужны ему.

Егор кивнул и словно выдохнул, успокаиваясь.

Ляля же напротив, растерянно замерла, стоило Егору убежать на улицу.

Конечно, она понимала что забрать Матвея к ним это правильное решение. Просто ей было тяжело принять это решение. Потому что она чувствовала свою вину перед Матвеем. Это она ему желала смерти и он чуть не погиб. Из-за нее!

До сих пор перед её глазами стоит ужас тех дней. Она покачала головой, прогоняя не нужные мысли.

«Как теперь простить себя? Как смотреть ему в глаза?»

— Ляль, дочь… — отец вошёл в комнату. — Там все готово. Пойдём, посмотришь.

— Да, сейчас… — Ляля быстро вытерев слезы с щек, обернулась к отцу.

— Ты чего тут? Снова сырость развела? Все хорошо же. — отец недоуменно посмотрел на нее. — Ну ка, скажи папе, что случилось?

Ляля не выдержав, всхлипнула и сделав шаг прижалась к отцу.

— Я так виновата, папа. Так виновата… — прошептала она с отчаяньем в голосе.

— Лялечка, кызым, ты чего это? — отец прижал её к себе, обнимая. — Ну? Что за глупости какие?

— Не глупости… — она снова всхлипнула. — Это я виновата, что Егора чуть машина не сбила. Я желала смерти Матвею. Я… — она снова зарыдала, стыдясь своего признания.

— Я так страдала, папа! Мне было так больно! Так обидно! Я хотела бы его простить и не могла… И я хотела что бы он умер. Мне казалось, что так будет легче. Понимаешь? Умер и все…

Отец молча гладил её по спине, прижимая к себе и давая возможность выговориться.

— Сейчас то я понимаю, что нет ничего страшнее смерти. — Она снова горько всхлипнула. — Так страшно это… так безысходно. Мне так стыдно перед Матвеем, перед Егором, Алисой! Я ведь в тот момент о них не думала. Как им будет без отца? — она снова заплакала.

— Ты знаешь, дочь… а ведь Матвей себя во всем винит. С таким трудом я его убедил к нам приехать! Ты бы знала. — он покачал головой. — Говорит, что сам он хотел сдохнуть.

— Не может быть. — Ляля даже плакать перестала, удивленно посмотрев на отца. — Почему, сдохнуть то?

— Потому что жить не достоин. — он хмыкнул, — Только это не правильно, дочь. Не нам решать, жить или нет. — Отец усмехнулся и снова приобнял её, мягко целуя в щеку, — Хватит страдать. Если любишь его, прими. Не любишь, отпусти. Но сама не страдай и его не мучай. Мы с мамой примем любое твоё решение, ты знаешь это. Но, после того, как Матвей моего внука спас… — голос отца дрогнул, — Я и от него не отвернусь. Буду помогать, поддерживать. Потому что только тот кто любит, по настоящему любит, может пожертвовать собой. Без раздумий, без сожалений.

Ляля слушала отца, прижавшись к его груди и мысленно кивала, соглашаясь с ним. Много раз она прокручивала ту сцену в парке. Как Егор бежит навстречу отцу, раскинув руки и солнце, блестит в его волосах. Как Матвей, улыбаясь раскинув руки ждёт его, что бы подхватить и обнять. И в следующий миг, все ещё улыбаясь, он бросился вперёд, в последний момент успев отбросить Егора, сам попадая под колеса газели. У него было лишь мгновение. Секунды…

Ляля не уверена в том, кто-то другой, будучи на месте Матвея смог бы так поступить.

— Ты прав, папа. Нужно двигаться дальше.

Матвей

На его выписку собралось столько людей, что он даже опешил от неожиданности. Приехал Василий Петрович с женой, Люба с мужем, даже Лена с Костей, тем самым, к которому он жутко ревновал Лялю. Его тесть который помог катить коляску остановился, развернув его к гостям.

— Посмотри сын, сколько людей пришли тебя встречать!

Они стояли с цветами и хором прокричали ему- Ура! — вызвав смущённую улыбку на его губах.

Егор, до этого стоявший рядом с бабушкой, увидев его вырвался и подлетел к нему с криком — Папа!

— Егорка! — он прижал к себе сына и зарылся носом в его макушку, пряча слезы от всех. То, что к нему на выписку приехали друзья, то как обращался к нему отец Ляли, глубоко тронуло его. Он почувствовал себя нужным и словно бы цельным.

— А мама с Алисой тебя домаждут! — прошептал на ухо сын, смешно при этом щекоча своим дыханием. — Сюрприз готовят!

Матвей снова крепко обнял сына здоровой рукой и ласково потрепал его по волосам.

— Раз сюрприз, то поехали скорее! — улыбаясь произнес он.

Несколько машин вырулило со двора больницы и поехали в сторону дома Лялиных родителей.

Матвей до последнего сопротивлялся этому, чувствуя неловкость. Но тесть его, человек мудрый и решительный, заявил, что пока Матвей твердо не встанет на ноги, он будет жить у них. А там дальше, как сам решит.

В глубине души, Матвей был рад его предложению. Возвращаться в холодную съемную квартиру не хотелось. Хотелось быть рядом с семьёй, вдыхать ароматы готовящихся блюд, слышать топот и крики детей. Хотелось быть с ними даже не рядом, а вместе.

Пока он был в больнице понял, что не хочет терять их. Они его семья. Те, кого он любит. Те, ради которых он живёт. Он каждый день, что провел на больничной койке боролся. За себя и за них. За то, что бы вернуться.

Матвей решил для себя что сделает все, для того чтобы построить для них всех новый дом. Дом их семьи. Он даже присмотрел участок, не так далеко от дома родителей Ляли и подобрал проект дома. Ему хотелось вечерами сидеть на террасе и не спеша вести с женой разговоры о прошедшем дне, о планах на завтра. Он мечтал о том, как сделает во дворе площадку. И качели. Обязательно качели! На которых будут качаться их дети. А Ляля посадит цветы во дворе.

Он мечтал. Планировал. Верил.

Когда заезжали во двор, его сердце забилось сильнее от предвкушения увидеть дочь и жену. Да, они с Лялей в разводе. Пока… Но в его мыслях она все ещё его жена. Любимая и единственная.

Та, которую он потерял, но очень хотел вернуть.

Отец Ляли помог ему выбраться и сесть в кресло, после чего покатил коляску в сад. Там в саду, его ждали Ляля и Алиса.

— С приездом, Матвей! Мы тебя ждали… — Ляля светло улыбнулась ему и передала на руки Алису. — Я хочу тебя кое с кем познакомить.

Она улыбаясь протянула руку и к ней подошёл молодой, симпатичный мужчина и чуть приобнял её за талию.

— Знакомься, это Марат. — она повернулась к мужчине сияя улыбкой. — А это, тот самый Матвей.

— С выпиской Матвей! Рад познакомиться. — крепкое рукопожатие и доброжелательная улыбка Марата поневоле вызвали симпатию.

— Спасибо… — растерянно пожал протянутую ему руку Матвей.

— Марат один из самых лучших реабилитологов! Ты представляешь, как нам повезло, что он приехал? — Ляля снова улыбнулась. — Когда мама сказала, что Марат согласился приехать и помочь тебе, я чуть от счастья не расплакалась!

— Конечно я согласился, Ляля. — Марат снисходительно усмехнулся, ласково коснулся ее руки — по другому никак.

Быстро чмокнув Матвея в щеку, Ляля подхватила дочь и пошла к гостям.

Матвей следил за ней глазами, любуясь ею и одновременно кипя от реаности. Придерживая Алису одной рукой, она обходила гостей, стараясь никого не обделить вниманием.

И всегда рядом с ней оказывался этот Марат.

В какой то момент он мягко, но настойчиво забрал у неё Алису, которая что удивительно, с радостью пошла к нему. Хотя обычно дочь была очень недоверчива к посторонним людям.

«Он не посторонний!», обожгло его погиманием. «Он знаком уже с Алисой и поэтому она его не чурается», ревность словно кислота заструилась по венам обжигая его.

— Егорка, сын. — позвал он, — А давно здесь живёт Марат?

— Он неделю назад приехал. Мама с дядей Маратом теперь все время вместе. — простодушно заявил сын.

— Как вместе? — Матвей с трудом разлепил губы, проталкивая вопрос.

— Ну так. — Егор пожал плечами. — Они тебе сюрприз готовили.

— Хороший сюрприз получился… — растерянно проговорил он наблюдая за тем, как с его дочерью на руках совершенно посторонний человек ходит за его женой, улыбаясь его друзьям.

«Реабилитолог хренов, откуда взялся только», сквозь зубы процедил он, чувствуя свою беспомощность сидя в инвалидной коляске.

К концу вечера, когда гости стали собираться, чтобы уехать, Матвей почувствовал себя уставшим. — Пойдём сын, я покажу тебе твою комнату. — отец Ляли подошёл к нему, после того как они проводили гостей и Ляля увела детей спать.

— Я сделал пристрой к дому, тебе будет удобно сразу выезжать в сад. Без ступеней, бордюров… Марат нам очень помог. Они с Лялей все оборудование для тебя заказали.

Матвей скривился… везде этот Марат! Такое ощущение что он здесь в каждом уголке отметился.

Дамир абы завёз его в комнату и включил свет.

— Ух ты! — не сдержал восхищенного возгласа Матвей.

— Нравится? — гордо приосанился Дамир абы. — Здесь все автоматизировано. Смотри…

Матвей заворожено следил за тем, как при помощи пульта иди даже голосового управления, включался свет, открывалось окно. Можно было удаленно управлять включением музыки, телевизора, кондиционера.

Он мог сам, без помощи лечь на кровать, пользуясь перилами. Более того, кровать была с управлением на пульте, подстраиваясь под его хотелки.

— Это все работа Ляли. Марат консультировал её. А я уж так, настраивал.

— Это здорово… Просто нет слов. Спасибо. — Матвей сглотнул ком в горле. — Это очень, очень много для меня…

— Нет, сынок… — Дамир абы склонился к нему, — Это ничто по сравнению с тем, что ты сделал. — он похлопал его по плечу. — Ну, давай. Устраивайся. Сможешь сам?

Дождавшись его кивка, Дамир абы ободряюще улыбнулся ему и вышел из комнаты.

Матвей оставшись один ещё раз осмотрелся. Комната была полностью оборудована для его удобства. Шкафы с ручками на уровне его руки, столик рассчитанный на то, что спокойно подъедет к нему на коляске.

Матвей выдохнул и зажал переносицу пальцами. В глазах защипало. Несмотря на то, как он поступил со своей семьёй его не бросили, более того о нем заботятся. Разве он заслуживает этого?

— Матвей? — Дверь бесшумно открылась и на пороге появилась Ляля. Простая и домашняя настолько, что Матвей чуть слышно простонал. — Что то случилось?

Она быстро подошла к нему и положила свою ладонь на его лоб, — Болит что-то?

— Нет… Да… — Матвей горько усмехнулся. — Болит.

— Что? Боже… это было не правильно собирать всех сегодня. Ты устал… Прости. — она заволновалась, тревожно суетясь вокруг него. — Давай я помогу тебе лечь? Или душ? Может обезболить?

— Нет, Ляля, нет. — он поймал её за руку. — Все хорошо.

— А где болит? — она остановилась.

— Здесь… — он взял её ладонь и положил себе на грудь.

— Матвей… — прошептала она. — Матвей…

— Ляль… Я так виноват перед тобой. — он прикрыл глаза и прижал её ладонь к губам. — Перед детьми, твоими родителями. Это никогда не забыть. Я понимаю.

Ляля молча слушала, распахнув глаза, словно впитывая каждое его слово.

— Там… — он мотнул головой, — я шёл к вам. Каждую минуту… Я так люблю тебя, Ляля. Очень люблю. Тебя и детей.

— Матвей… — Ляля устало покачала головой и опустилась перед ним на колени. — Ты… ты знаешь… Я тоже виновата перед тобой.

Матвей обхватил её лицо руками и покачал головой. — Не важно… Все не важно.

— Нет! Я хочу что бы ты знал…

Она смотрела на него сквозь слезы. — Мне очень стыдно… — всхлипнув она смахнула слезы с щек. — Но я хочу тебе признаться…

Матвей бережно стер с её щек слезы. — Ляль…

— Нет! Не перебивай! — она покачала головой. — И так тяжело…

Она судорожно вздохнула и прикрыла глаза, словно собираясь силами.

Матвей сжал челюсти, сдерживая отчаяние. Он готов ко всему. Примет любое ее признание. Абсолютно любое. Приготовившись услышать то, что может перевернуть все, он сжал челюсти и прикрыл глаза.

— Это я виновата в том, что ты чуть не умер… — отчаянно прошептала она. — Мне было так больно, что я желала тебе смерти… Прости меня Матвей. — она всхлипнула и закрыла лицо ладонями.

— Уфф — не удержавшись выдохнул Матвей с облегчением. — Ляля… Это не правда! Если так подумать, то я сам виноват. Не хотел жить без вас. Иди ко мне…

Он потянул к себе жену и усадил на колени. — Я люблю тебя. Как же я люблю тебя!

Глава 19 Кто такой Марат

Ляля

— Я люблю тебя- ласковый шёпот Матвея вызвал мурашки по телу.

Ляля поежилась и мягко отстранилась. — Уже поздно, Матвей. Давай, я помогу тебе? Покажу как работает душ.

Деловой тон которым она постаралась говорить с ним, вызвал у Матвея недовольную гримасу. Ляля сделала вид, что не заметила этого. Она помогла снять ему рубашку, осторожно обходя травмированную руку и повезла его в душ.

— Вот… смотри. Здесь есть перила и сиденье. Ты можешь сам себя обслуживать. Конечно, первое время мы будем помогать тебе, пока рука полностью не восстановится… — она посмотрела на него и наткнувшись на внимательный взгляд бывшего мужа смутилась. — Если хочешь, я позову Марата. Ну, если ты стесняешься… — последние слова она произнесла едва ли не шёпотом, покраснев при этом как школьница.

— Не надо Марата! — раздраженно проронил Матвей.

— Ну и зря ты так на него реагируешь! — не выдержала Ляля, настраивая воду. — Нам повезло что он приехал!

— Я так и понял! Плачу от счастья… — Матвей нахмурившись попытался ухватиться за перила и почувствовал боль в руке. — Бл@ть! — прошипел он.

— Больно? — Ляля тут же подлетела к нему. — Где? Дай посмотрю!

Она суетливо принялась ощупывать его руку. — Где болит?

— Все… прошло. — Матвей протянул здоровую руку и ласково погладил её по щеке. — Не удачно схватился.

— Давай вместе? — она поддержала его и помогла пересесть на удобное сиденье в душе. — Штаны надо снять, Матвей.

— Я сам… — просипел он, мягко отталкивая её руку.

— Хорошо… — она закусив губу встала, стараясь не встречаться с ним глазами. — Я буду здесь, рядом. Воду надо просто включить, я настроила… — она сбилась и добавила чуть тише, — как ты любишь.

— Понял… — он мрачно кивнул и дверь душевой закрылась отделяя её от Матвея.

Она стояла, чутко вслушиваясь в то что происходило внутри, готовая броситься ему на помощь и в отчаяние кусала губы.

«Как же все тяжело! И так не так и так не эдак…», зажмурившись покачала головой. Признание Матвея снова выбило её из колеи. Нет, не потому что ей было не приятно… Наверно потому, что это признание словно обязывало её что-то ответить ему. А ей пока нечего ему ответить. Не готова она пока ни к каким ответам.

Она досадливо сжала руки, обхватив себя за плечи. «Как же все не правильно!», грустно вздохнув она тихо спросила бывшего мужа- Ты справляешься?

— Нет… — словно запнувшись ответил он. — До спины не дотягиваюсь.

Ляля вздохнула и скинула с плеч халат. Она предвидела такое развитие событий. Рука у него была сломана правая. Рабочая. Да и вообще… за годы их брака, Ляля частенько терла мужу спину в душе и помогала мыться. Ей нравилось это. Намыливать сильное тело Матвея, любуясь им.

Вздохнув, она открыла дверцу душевой и прошла к нему.

— Давай, я помогу тебе.

Намыливая спину, она с горечью подмечала насколько сильно изменился мужчина сидевший перед ней. Выпирающие позвонки, свежие розовые шрамы безобразно уродующие его поясницу, бледная кожа…

Ляля не сдержавшись всхлипнула и прижалась губами к макушке Матвея.

— Спасибо тебе Матвей! Спасибо… — её голос задрожал, — Я так благодарна тебе за Егора!

— Это же и мой сын. — просипел Матвей. — Я не мог по другому. Даже не думал… Просто не мог стоять и смотреть.

Они оба замолчали стоя под струями воды, каждый думая о своем. Ляля мягко водила мочалкой по его спине, рукам, стараясь не давить, что бы не причинить боли.

Сполоснув его, она вышла и сняв мокрый купальник, быстро завернулась в халат. Передала мужу полотенце и приготовила коляску.

Видя как муж тяжело, напрягаясь до дрожащих рук, пересаживается в кресло, Ляля едва не завыла от бессилия.

«Ничего, Матвей. Мы тебя поставим на ноги! Обязательно поставим. Никак по другому. Просто никак.»

Вкатив коляску в комнату, она помогла Матвею лечь в кровать.

Он не сдержал довольного стона, вытянувшись на матрасе.

— Хорошо как.

Ляля рассмеялась. — Отдыхай Матвей. С завтрашнего дня у тебя насыщенная программа реабилитации. У Марата в запасе всего месяц.

— Месяц?

— Да, он потом уедет. Он же в отпуске. — Ляля пожала плечами и пошла к выходу.

— Ляля! — тихо окрикнул её Матвей. — А кто тебе Марат?

— Марат? — Ляля удивлённо вскинула брови. — Брат. Троюродный. А что?

— Брат значит. — Матвей усмехнулся. — Нет. Ничего. Просто не понятно откуда он… появился.

— Какая разница, Матвей? Главное, он может помочь тебе. Спокойной ночи.

Закрыв за собой дверь, Ляля тихо вздохнула. Видеть мужа, хоть и бывшего в таком состоянии было выше её сил. Одна надежда на реабилитацию.

Каждое утро она приходила к нему вместе с Маратом и начинались бесконечные изматывающие занятия. Марат игнорировал все недовольство Матвея, гоняя его до тех пор, пока тот едва не падал тяжело дыша.

Множество тренажёров, что они установили в его комнате, конечно помогали в восстановлении мышц, атрофированных за время долгого лежания в больнице, но большую часть работы приходилось делать самому Матвею. Это был очень тяжёлый процесс. Сломанная ранее рука, отказывалась держать что то тяжелее ложки или пластикового стакана. А ноги Матвей не мог даже согнуть сам. Они висели бесполезными плетями.

— Я не могу! Слышишь? — Ляля стояла за дверью, глотая слезы и слушала как в отчаянии кричит Матвей. — Не могу!

— Можешь! Я знаю что можешь! — Спокойный голос Марата звучал не громко, но достаточно жёстко.

— Нет! Ты не понимаешь! Я не помню как ими двигать. Не понимаю. Забыл! Они не слушаются меня. Оставь! Уходи!

Ляля зажмурилась и прикусила палец, что бы не закричать. Это было не выносимо слушать. И ещё тяжелее видеть. Она отошла от двери, спрятавшись за деревом.

— Я то уйду. А ты останешься. У тебя мало времени чтобы вспомнить и встать. Очень. Мало. Времени. Ты должен работать. Каждую минуту. Не думать, не жалеть себя, а работать!

— Ради чего? — голос Матвея задрожал.

Повисла пауза и когда Ляля уже хотела войти, что бы вмешаться, Марат сказал, — Ты сам должен решить, ради чего. Только ты сам.

Дверь открылась и Марат вышел во двор. Увидев в отдалении Лялю он подошёл к ней и крепко обнял. — Не жалей! Нельзя жалеть! Жалость унижает, делает беспомощным. Он должен сам захотеть встать и пойти.

— Ты же видишь, что ему сложно! Больно! Марат! — Ляля прижавшись к нему разрыдалась.

— Без боли нет результата. Ляля! Перестань! Если допустить жалость то все! Он потеряет возможность ходить. Разве тебе нужен такой муж?

— Он мне нужен любой! Абсолютно любой! — она жалобно всхлипнула и покачала головой. — Я не справлюсь. Так боюсь, что ты уедешь, а я не справлюсь.

Марат погладил её по спине и поцеловал в макушку. — Справишься. Ты же сильная! Я в тебя верю.

Матвей

С уходом Марата он испытал облегчение. Да! Именно облегчение. Эти изнуряющие тренировки, выкручивающие все мышцы до звёздочек перед глазами выматывали его. Каждый день. С самого раннего утра.

Да! Он понимает что это нужно ему! Ему! Но как же тяжело!

Матвей зажмурился не желая признавать свою слабость. Ударив здоровой рукой по ручке кресла он закрыл лицо ладонью и простонал.

— Слабак! Слабак… Какой же ты жалкий!

Выть хотелось от бессилия и слабости.

Каждый вечер он наблюдал как Марат улыбается его жене, качает на руках Алису, играет в мяч с Егором. Это его семья! Его, Матвея. Но рядом с ними не он. Другой. И с каждым днем Матвей все больше и большее погружался в отчаяние. Он не сможет им дать то, что им нужно. Не может. Он калека. Тогда для чего ему стараться?

Матвей снова ударил по ручке кресла кулаком и смачно выругался.

Не в силах находится в четырёх стенах, он направил свою коляску во двор.

Услышав голос Ляля и Марата он остановился и прислушался.

— Разве тебе нужен такой муж? — спрашивал её Марат.

Матвей забыл как дышать, пока не услышал дрожащий от слез голос Ляли. — Он мне нужен любой! Абсолютно любой! — она жалобно всхлипнула. — Я не справлюсь. Так боюсь, что ты уедешь, а я не справлюсь.

Матвей зажмурился и откатил коляску, скрываясь.

«Нужен! Я ей нужен… любой!»

Его распирало от счастья и какой-то даже шальной радостью. С того самого первого дня, как он прижав её к себе признался в любви, они больше не разговаривали о чувствах. Да и когда. Выматывающие занятия не давали ему такой возможности, а потом тихое отчаяние накрыло его безысходностью.

«Ты сам должен решить ради чего…», всплыли в голове слова Марата.

Разве может он сомневаться ради чего ему нужно встать? Ради них.

Ради того, что бы играть в футбол с сыном. Ради того, что бы учить Алису кататься на велосипеде. Ради того, что бы подхватив жену на руки, зацеловать. Ради того, что бы твердо стоять на своих ногах и быть им опорой. Вот ради чего он должен встать на ноги.

— Она тоже боится. И чувствует себя неуверенно. Но ей это простительно. Она женщина. — к нему неслышно подошёл Марат и сел на скамейку, напротив. — Ляля чудесная. Восхитительная.

Он посмотрел на Матвея и покачал головой. — Если бы у меня был шанс… хоть не большой, маленький такой шанс… — он усмехнулся, глядя перед собой, — то я бы им воспользовался. Но у меня нет шансов. А у тебя есть.

Он поднялся со скамейки и пошёл в дом…

Марат уехал как и обещал, через месяц, расписав перед этим занятия. После того разговора в саду, Матвей словно почувствовал себя увереннее. Их занятия проходили гораздо продуктивнее. Более того, сейчас Матвей сам стал увеличивать и время занятий и нагрузки.

Теперь сам Марат чуть тормозил его, убеждая постепенно увеличивать время тренировки.

— Здесь важна регулярность. Понимаешь? Важно упорно заниматься и не жалеть себя. Но и не рвать мышцы. Регулярность и умеренность.

Под умелым руководством Марата и специально приглашенного массажиста, Ляля осваивала основные техники массажа, чтобы самой разминать его мышцы после тренировок.

Конечно за месяц, что Марат пробыл с ними, Матвей не встал и не пошёл. Нет конечно. Сложный перелом ноги, руки, сильный ушиб позвоночника, три тяжёлые операции и несколько месяцев в больнице не прошли для него просто так. Не возможно за один лишь месяц встать и пойти после длительной неподвижности.

Но Матвей обрёл уверенность в себе. Он стал чувствовать свои ноги. Он поверил в свой шанс.

Когда Марат подошёл к нему попрощаться, Матвей пожав ему руку сказал- Спасибо, Марат! Я очень тебе благодарен.

Усмехнувшись Марат наклонился и обнял его. — Я рад, что ты сделал правильные выводы. Надеюсь наша следующая встреча не за горами и я увижу тебя твердо стоящим на ногах.

Матвей, сглотнув ком в горле молча кивнул.

И Ляля и её родители тепло прощались с Маратом. Даже Егор и Алиса за какой-то месяц настолько привыкли к нему, что сейчас обнимались с ним со слезами на глазах.

Вечером, когда Ляля помогала ему принять душ, он поддавшись порыву, притянул её к себе на колени и крепко обняв прошептал- Я встану на ноги, Ляля. Веришь мне? Встану! И всегда буду рядом. Всегда!

Ляля, пристально посмотрев ему в глаза лишь молча кивнула и сама потянулась к нему с поцелуем.

Ляля

Матвей занимался с отчаяньем человека, который поставил себе цель встать на ноги. Во что бы то ни стоило. Сжав челюсти, напряжённо сосредоточившись он работал на тренажёре. И это только со стороны кажется что все просто. Это не так. Глядя как с него градом катится пот, Ляля подавила в себе желание остановить его.

Нет… пусть работает. Лучше она будет смотреть на него такого, уставшего и потного, чем видеть его угасающего.

Как же она благодарна Марату за помощь! Никаких слов не хватит чтобы высказать свою благодарность ему. Вот уж действительно, врач от Бога.

Он словно подарил Матвею надежду, вернул ему уверенность в себе.

Та безысходная тоска, в которую погружался Матвей после приезда из больницы пугала. Никогда Ляля не чувствовала себя настолько беспомощной, как тогда. Ляля поежилась и тихо позвала- Матвей…

Он тут же остановился и обернулся к ней. Широкая улыбка преобразила его лицо сделав намного моложе.

Ляля тут же вспыхнула наткнувшись на его восхищенный взгляд.

— Какая ты красивая, Ляля! — он прошёлся по ней взглядом. — Вся красивая… — добавил ласково.

— Спасибо, — Ляля ответила на его улыбку. — Пора. Скоро гости соберутся.

Матвей кивнул — Давай… я быстро. Ты здесь подождёшь?

Ляля смущённо кивнула- Здесь.

Снова улыбнувшись ей, Матвей отстегнув себя от тренажера пересел в коляску и отправился в душ.

Ляля с любовью посмотрела ему в след. Он все лучше и лучше управлял обеими руками и все увереннее двигал ногами. Если так пойдёт дальше, то он уже скоро встанет. Даже раньше чем прогнозировал Марат. А какие он накачал себе мышцы? Ляля как никто другой знает это. Каждый день она разминала его после тренировок, снимая спазмы с мышц и видела как они укрепляются, как нарастает мышечная масса, возвращая ему силу.

Вообще, глядя сейчас на Матвея Ляля словно заново с ним знакомилась. Тот Матвей за которого она выходила замуж и тот Матвей который сказал что ему скучно с ней, словно совсем другие люди, совсем не похожие на сегодняшнего Матвея. Говорят, что люди не меняются. Наверное это все- таки не правда. Меняются. Если действительно этого хотят. А Матвей захотел.

Сейчас они много проводили времени вместе, разговаривали, смеялись, спорили, ругались даже. Как без этого? Наоборот. Ругаясь, споря они словно слышали себя лучше. Раньше, когда они жили в браке, они никогда не ругались. Ляля всегда старалась не допускать до этого, подстраиваясь под желания мужа. Сейчас же, оглядываясь назад она понимала что это не правильно. Нельзя всегда жить интересами другого. Это никому не нужно. Отношения это работа. Ежедневная работа двоих. И никому не будет скучно, если все делать вместе.

— Поможешь одеться? — Матвей появился в дверях. Капли воды поблескивая на его коже стекали по груди.

Ляля почувствовала как закололо кончики пальцев от нестерпимо желания провести по его груди собирая капли.

Сглотнув она подняла взгляд. Матвей также смотрел на нее не отрываясь. — Ляля- прохрипел он. — Все потом.

Ляля кивнула и с трудом отведя от него взгляд, повернулась к шкафу с одеждой.

«Все потом…», она предвкушающе улыбнулась. Он прав. Сейчас их ждут гости. Сегодня у Матвея день рождения. Достав чистую рубашку и брюки, Ляля помогла ему одеться.

— Какой ты красивый, Матвей! — ласково погладив его по щеке, она выкатила коляску в сад.

Пора встречать гостей.

Матвей

— Апа! — возмущенно прилетело ему по лицо мокрой ладошкой.

— Что моя принцесса? — Матвей улыбнулся и посмотрел на дочь, сердито пыхтящую у него на руках.

— Апа! — снова прилетело ему по щеке.

— Ну все, все. — Матвей рассмеялся, приобретая дочь. — Больше не отвлекаюсь. Виноват.

Он подхватил дочь и подкинул её на руках. — Я весь твой, принцесса.

Алиса довольно рассмеялась и благосклонно посмотрела на него.

Маленькая ревнивица чётко следила за тем, что бы его внимание было обращение лишь на неё. И стоило ему только отвлечься, как возмущенный вопль “Апа!” тут же прилетал ему по щеке.

— Что Матвей Игоревич. Воспитывает? — Василий Петрович мягко рассмеялся, присаживаясь рядом. — Иди ка к деду, красотка.

И что удивительно, капризная принцесса Алиса, чуть кокетливо улыбнувшись, потянулась к нему руками.

Василий Петрович довольно крякнул и подхватил малышку на руки. — Ох ты ж чудо чудное! Девки это совсем другое чем пацаны. Надо у своих тоже внучку потребовать. — она принялся ласково сюсюкать с малышкой.

— Ну скажи ка мне принцесса, как твой папка себя ведёт? Не обижает вас с мамкой? На работу не думает выйти?

Матвей нервно дёрнул головой. — Василий Петрович!

— Чего он возмущается, а? Совсем ты папку разбаловала. — он покачал головой и зацокал. Алиса весело рассмеялась. — Давай, гони его на работу. Голова целая, руки двигаются. Чего дома штаны то просиживать? — серьёзный взгляд серых глаз вперился в него. — Да, Алиса?

— Дя, дя, дя… — Алиса застучала ладошкой по столу видимо соглашаясь.

— Ну вот и хорошо, вот и договорились. — бережно придерживая малышку, он поднялся, — Пойдём милая, с бабулей своей тебя познакомлю. Она тоже мечтает о такой принцессе.

Он ушёл, оставив Матвея в смятении. Честно сказать, он не думал о том, что сможет вернуться к работе. По крайней мере в том же качестве. Пока его не было, делами занимался сам Василий Петрович, периодически приезжая на завод. Его предложение было неожиданным и что уж скрывать, очень лестным.

Матвей обвел глазами сад, где стоял накрытым большой стол, за которым сейчас собрались все родные ему люди.

— Я смотрю, Алиса очаровала Василия Петровича? — Ляля подошла к нему и положила ладонь на плечо.

— Угу… у неё врождённый талант управлять людьми. — Матвей взял её ладонь и поднёс к губам. — Спасибо за чудесный праздник.

Ляля смущённо улыбнулась. — Жалко Лена с Костей не смогли приехать. Андрюша ещё совсем маленький… но они передали тебе большой привет.

— Ничего. Ещё увидимся. — Матвей обвел взглядом сад. — Как хорошо, когда есть друзья, да Ляля?

— Угум… — Ляля согласно кивнула. — Хорошо.

— Но самый мой лучший друг это ты, Ляля.

Матвей повернулся к ней и глядя ей в глаза медленно встал на ноги.

Глаза Ляли расширились от шока. — Матвей… — прошептала она, прикрывая рот ладошкой. — О, Боже! Матвей!

Он чуть улыбнулся и сделал к ней шаг. — Я же обещал что встану на ноги. Я люблю тебя и детей.

Она протянула к нему руки и сделала свой шаг на встречу.

— Я тоже тебя люблю, Матвей. Тебя и детей.

Матвей судорожно выдохнул и прижал её к груди. Глаза щипало от слез, но он и не замечал их. Это не правда что мужчины не плачут. Плачут, просто скрывают это, потому что они должны быть сильнее.

Эпилог

— Горько! Горько! Горько! — гости с упоением надрывали глотки призывая жениха и невесту к поцелуям.

«И не надоест им глотки то драть», удивленно покачала головой Ляля глядя как Марат и Соня потянулись друг к другу за очередной порцией поцелуев.

Хотя, глядя на счастливую парочку самозабвенно целующуюся на глазах у всех, Ляля понимала. Не надоест. Ни гостям, ни молодожёнам.

Какие же они счастливые. Тонкая нежная Соня и такой серьёзный Марат. Как же она рада за то, что они нашли друг друга. Когда их позвали на свадьбу, Ляля ни минуты не сомневалась. — Едем! — решительно заявила она Матвею.

— Лялечка, милая, ты уверена?

— Уверена! — категорично заявила она, уперев руки в бока.

Матвей лишь вздохнул и пожал плечами.

— Раз! Два! Три! — считали гости хором.

— Матвей… — Ляля положила руку ему на колено.

— Да, моя любимая. — Он тут же поднёс её ладонь к губам. Эта милая привычка неизменно вызывала у неё улыбку, но не сейчас.

— Кажется я рожаю, Матвей. — Ляля испуганно прижав ладонь к животу вместе с гостями считала. Нет… не время поцелуя молодожёнов, а перерыв между схватками.

— Ляль? — Матвей вскочил со стула и тревожно посмотрел на нее. — Это точно?

— Ох, Матвей! Точнее некуда! Если мы не поторопился, то боюсь я рожу прямо здесь.

Не колеблясь больше ни секунды, Матвей подхватил жену на руки и понёс к выходу. Тут же поднялся шум вокруг них и уже на выходе их догнали Марат и Соня.

— Какой счёт между схватками? — уточнил Марат.

— Пять минут, не больше. — Ляля тихо простонала. — Простите.

— Ты что! — Соня замахала на неё руками, улыбаясь. — Это такой подарок для нас! Сейчас приедет скорая. Успеем. Здесь недалеко хороший роддом.

Марат чуть отошел от них, договариваясь по телефону с больницей.

Буквально через несколько минут приехала скорая, а уже через час приёмный покой роддома огласил возмущенный вопль нового члена их семьи, Дарины Матвеевны.

Счастливый папаша держа на руках маленькую, возмущенно сопящую дочь чувствовал себя на седьмом небе от счастья.

Сколько они шли к этому моменту?

Вместе, преодолевая трудности, строя свою жизнь заново. Матвей вглядывался в сморщенное личико дочери и не мог перестать улыбаться.

«Дарина», его дар небес, подарок любимой жены. Когда Ляля, несколько месяцев назад сказала что ей очень нравится имя Дарина, Матвей едва не ошалел от радости. Дарина… младшая и уже бесконечно любимая дочь. Он и не чаял её рождения, втайне все же мечтая о ней.

Даже после того, как Ляля простила его и они стали жить вместе, он чувствовал крохи её не доверия.

Как просто потерять доверие близкого человека и как тяжело его потом заслужить. Ему понадобилось семь лет. Семь долгих лет, прежде чем Ляля окончательно простила его, подарив еему ещё одну дочь. Дарину.

— Спасибо! — шептал он про себя. — Спасибо… за все. За то что они есть в моей жизни. За то, что я есть в их жизни. За то, что мы вместе. Семьёй.

Ляля, уставшая но счастливая наблюдала ними сквозь ресницы.

Ради такого обалдело счастливого вида Матвея можно было и родить. Она устало усмехнулась. Все-таки роды в тридцать пять это не то что рожать в двадцать восемь. Но она ни о чем не жалеет. Да, было страшно решиться на третьего, да иногда ещё кололо сомнением, но сейчас она чувствовала себя абсолютно счастливой. Бесконечно.

— Спасибо! — прошептала она. — За все спасибо. За детей, за мужа, за то что мы все вместе. Семьёй.

Оглавление

Глава 1 Скучно??

Глава 2 Козёл? Козёл!!

Глава 3 Начало падения

Глава 4 Что то пошло не так

Глава 5 Любимые треугольники

Глава 6 Испытание на прочность

Глава 7 Насыщенные будни

Глава 8 Сюрприз

Глава 9 Развод и девичья фамилия!

Глава 10 Все не так

Глава 11 Что делать?

Кто такая Марина

Глава 13 Пусто

Глава 14 Сюрприз

Глава 15 Страшно потерять

Глава 16 Жить

Глава 17 Сильнее смерти

Глава 18 Прощение

Глава 19 Кто такой Марат

Эпилог