Её семья [Таша Таирова] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Настя отошла от окна, за которым уже несколько дней шумел дождь. Их соседка бабушка Света когда-то говорила, что в их полосе сентябрь всегда был дождливым, да только люди стали забывать об этом, жалуясь на продолжающуюся летнюю жару. Но в этом году бабушкины прогнозы сбывались. Или Настя сама вызывала этот нескончаемый дождь? Когда на душе тяжело, то и за окном мрак. Девушка легла на сырое одеяло и скрутилась калачиком, пряча замёрзшие ладони под тёплой вязанной кофтой. Завтра опять одно и то же — цифры, цифры, сколько сдано, сколько отправлено в область, сколько на завод, сколько утилизировано. Молоко, мясо, молоко, мясо…

Тихо вздохнув, Настя закрыла глаза, стараясь не выпустить слёзы на волю, иначе разрыдается в голос. Прошло уже почти три месяца после нелепой гибели родителей, а легче не становилось. И не оттого, что потеряла единственных родных на этой планете людей, а потому что с их уходом вскрылись огромные долги отца, что непосильной тяжестью легли на её плечи. А главное, большой неподъёмный для Насти кредит в банке. Правда, один их клерков — худой прыщавый парень — очень доступно в присутствии таких же спесивых молодых людей с сальными улыбочками объяснил ей, каким образом она может долг «отработать‎». После чего получил пощёчину и заткнулся, глядя на Настю покрасневшими от гнева глазами. Только вот сделать ничего не мог, потому что рядом с Настей стоял Женя. Её первая и, как она надеялась, единственная любовь. Её первый мужчина. Который сейчас далеко-далеко…

…Они танцевали в центре зала — красавица выпускница-медалистка Анастасия Захарова и обаятельный хулиган Евгений Комар. Будущие журналистка и архитектор, как они мечтали и надеялись. А после танца они просто сбежали. Они не пошли встречать рассвет со своими уже бывшими одноклассниками, они встретили свой рассвет. Наполненный нежными признаниями и негромкими стонами. И как ни хотелось остаться вместе, но Насте пришлось уйти, потому что мама Жени Зинаида Мироновна вот-вот должна была прийти с ночной смены. Настя выпорхнула из дома любимого, с улыбкой махнула рукой и побежала домой, чтобы завершить приготовления к отъезду в областной центр, где собиралась поступать в институт. Но ничему этому не суждено было осуществиться, потому что в эту счастливую для неё ночь автомастерская отца непонятно почему сгорела дотла, а вместе с ней погибли и Настины родители — задохнулись в дыму из-за того, что странным образом заклинило входную дверь.

Несколько последующих дней она прожила в какой-то прострации, пока на кухонный стол не легли документы из банка. Кредит… который теперь выплачивать вместо погибшего отца придётся ей. Анастасии Степановне Захаровой. Указанная в тексте цифра заставила девушку замереть — несколько сотен тысяч рублей. Как вернуть такую огромную сумму, она не представляла. А это означало, что с мечтой о журналистике придётся попрощаться и ей необходимо срочно искать работу, чтобы хоть как-то выплачивать деньги. Она уговорила Женю пойти с ней в банк, узнать подробности и условия погашения долга, а получила только непристойное предложение. Евгений через неделю уехал поступать в институт, а Настя с трудом устроилась учётчицей на ферму, что находилась за городом, недалеко от её теперь одинокого дома. С долгами знакомым и так называемым друзьям отца всё решилось просто — никаких письменных доказательств у одолживших не оказалось, а некоторые вошли в положение убитой горем девушки и махнули на всё рукой. Но не банк. Насте пришлось продать свою и мамину шубы, золотые украшения, которые мама хранила как память о своей юности, но вырученных денег едва хватило, чтобы сделать первый взнос. Как жить дальше, точнее, как выживать, Настя не знала. Днём она работала на ферме, а ночами мыла детский бассейн на окраине их городка…

В окно стукнула ветка, и Настя испуганно вскочила с кровати. Уже почти девять, пора собираться в бассейн. Она обулась, набросила дождевик и вышла в дождь. Под ногами противно чавкало, затягивая резиновые сапоги в густую грязь, дождь молотил по плотной ткани плаща, стекая крупными каплями с широкого козырька, мешая рассмотреть дорогу и заборы частных домов. Зря она сегодня поддалась воспоминаниям. Тоска, поглотившая Настю после смерти родителей и отъезда любимого Жени, навалилась и будто до боли сжала шею и плечи, мешая вдохнуть поглубже и расслабить затёкшие мышцы. Нельзя, ни в коем случае нельзя расслабляться. Иначе не выжить, не вытянуть; ещё не всё потеряно, ещё будет и на её улице праздник. А будет ли? Поживём — увидим.

***

Она с силой провела щёткой по бортику, обложенному цветной мозаикой и замерла — где-то грохнула дверь. Настя быстро выключила водный пылесос и спряталась за дверью в кладовую. В зал вошёл незнакомый мужчина и внимательно осмотрел помещение. Высокий, в дорогом осеннем пальто, ботинки чистые несмотря на непогоду. Он с нетерпением посмотрел на запястье, где сверкнули дорогие часы, и опять окинул помещение взглядом.

— Есть тут кто живой? Ау!

Его голос разнёсся эхом по углам и затих. Незнакомец подошёл ближе к краю бассейна и неожиданно широко улыбнулся. Затем ещё раз осмотрелся и пожал плечами. Настя затаила дыхание, но в носу что-то защекотало, и она негромко чихнула. От неожиданного звука мужчина вздрогнул и резко всем телом повернулся в её сторону.

— Выходите! — В его голосе прорезались властные нотки, будто этот человек привык приказывать. — Не заставляйте меня вытаскивать вас силой. Да не бойтесь вы, ничего вам дурного никто не сделает, — спокойно и с улыбкой закончил он.

Настя вышла из своего убежища и остановилась, готовая в любой момент сорваться и броситься вон из огромного помещения.

Мужчина улыбнулся и приветственно качнул головой:

— Добрый вечер. Или уже доброй ночи? Простите меня, но я здесь впервые, вот заплутал немного, увидел свет и на свой страх и риск решил заглянуть. Скажите, милая девушка, как мне попасть на базу отдыха? Боже мой, я же название у брата не спросил, растяпа!

Настя усмехнулась и успокаивающе ответила:

— Не беспокойтесь по пустякам, база отдыха у нас одна. Вы на машине? — Она увидела утвердительный кивок и махнула рукой в сторону: — От нас поверните направо, база за лесом, мимо, поверьте, вы не проедете — там всегда горит фонарь в виде маяка. А называется база просто «‎Охотничий клуб». Правда, охоты у нас не бывает, исключительно рыбалка.

Мужчина усмехнулся и чуть склонил голову, затем повернулся к выходу и неожиданно остановился, бросив через плечо:

— У вас дверь была открыта. Я сейчас уеду, а вы, пожалуйста, запритесь. Уже поздно, а в лесу, наверное, лешие и духи водятся.

Незнакомец вышел, Настя услышала гул мотора — и наступила тишина, разбавляемая звуком падающих редких капель воды из крана. Девушка сорвалась с места, выбежала на крыльцо и уставилась на открытую дверь. Но этого просто не могло быть! Она точно помнила, что запиралась, как же он вошёл? Или от усталости она забыла закрыть замок? Но как бы там ни было — мужчина оказался порядочным и честным, не испугал одинокую девушку и даже не попытался сделать что-то гадкое. Настя повернула ключ и устало прислонилась к стене. Как бы ни было велико её желание остаться здесь и уснуть где-нибудь в уголочке, надо убрать инвентарь, включить фильтры для воды и возвращаться домой. А с раннего утра опять на работу…

***

Баба Света долила кипятка в Настину чашку и тихо сказала:

— Уезжать тебе надо, девка, нет тут у тебя надежды на что-то светлое. И чего ты на ту ферму-то подалась? Ты сколько языков знаешь?

— Три, — тихо ответила Настя и улыбнулась своим воспоминаниям. Пусть отец и морщился, но мама была непреклонна в этом вопросе и иногда по нескольку часов говорила с дочерью исключительно на каком-нибудь языке — чаще на английском, реже на немецком, а когда хотела повеселиться, хотя это было очень редко, то переходила на испанский.

— Ну, — расстроенно проговорила баба Света, — надо было куда-то в солидные конторы устраиваться. Кому там в том усть-пердюйском навозе языки твои нужны?

— Баба Света, везде дипломы и опыт работы требуется, а у меня ни того, ни другого. Вот рассчитаюсь с отцовскими долгами, даст бог, учиться начну, тогда и посмотрим.

— Тебе, Настёна, родственников бы поискать. Гладишь, полегче бы стало.

Настя через силу улыбнулась и подула на руки, пытаясь согреть ледяные пальцы:

— Да все наши родственники по отцу тут живут — чего их искать, только помогать не торопятся, а со стороны мамы нет у нас никого, баб Света. Мама никогда о своих родных ничего не говорила. Только думаю, что не здешняя она, да по её внешности это и так видно было. У нас все русявые, а она вон какая была! И глаза немного раскосые.

Соседка улыбнулась и отхлебнула из чашки. Затем чуть наклонила голову набок и заметила:

— Так и ты вся в мать. Потому и заглядываются на тебя все мужики от мала до велика. Тронуть только боятся, потому что знают, что за такими чернявыми семьи стоят, а эти и зарезать могут.

Настя испуганно посмотрела на женщину и прошептала:

— Вы что говорите такое? Это как это — зарезать?

Баба Света молча покачала головой, затем тяжело поднялась и вышла из комнаты. Вскоре вернулась с небольшим зеркалом и поставила его на стол.

— Смотри в него. Кого видишь?

— Себя. Кого же ещё, — недовольно буркнула Настя.

— Эх, девка, а ты внимательнее смотри. Ну? Ты таких у нас много видала? Правильно, ни одной! Волосы тёмные, почти чёрные, глаза, сама говорила, раскосые. Яркая вся, будто тебя в горах нашли. А от папаши твоего непутёвого ничего нет. И не спорь со мной, мала ещё. Не наша ты, Настёна, имя только дали тебе местное, да и то по ошибке. Вот мать твоя правильно звалась — Бэлла. Это имя и тебе больше подходит. Так что надо искать семью, девка, твою семью. Из которой мать твоя была. А Степановы родственники тебе не помощники. Только пьянки да гулянки на уме, вон даже с долгами не помогают. Никак не пойму, и что в Стёпке мать твоя нашла? Гуляка, раздолбай да в долгах как в шелках. И она будто княгиня какая южная. Вот правильно народ говорит — любовь зла, полюбишь и Степана. А что в той любви было? Ни тебе счастья, ни тебе денёг, одно только было на уме — разбогатеть да соседям всем носы утереть. А чем закончилось? Ох, беда-беда, и сам не жил, и дочь живьём схоронил в этой глуши.

Настя слушала соседку, чувствуя, как непомерная усталость ложилась тяжким грузом на плечи, глаза закрывались, сон сковывал девушку своими крепкими объятиями.

— Давай вставай, я тебе на кухне постелю. Там и теплее будет, и поспишь подольше. А я завтра утром тебя разбужу.

— Неудобно как-то, баб Свет, я лучше домой пойду.

— Пойдёшь, пойдёшь. А теперь спи давай.

Настя свернулась под тёплым одеялом, вдыхая аромат сушёных трав, и провалилась в сон, услышав будто наяву «ашхы кечели бол, къыз»*. Мама часто говорила фразы на незнакомом языке, но только тогда, когда Настя уже спала, или пела песни, если рядом никого не было. Однако никогда не вспоминала и никогда не говорила о своих родных. У Насти были дедушка и бабушка, но только со стороны отца, с которыми мама держала себя очень строго. Она вообще была строгой, неразговорчивой, гордой Бэллой Башировной. И только с отцом становилась мягкой и преданной Белкой. Может, и права баба Света — нездешняя была её мама, только раньше никогда никто не задавал таких вопросов, а теперь и спросить не у кого. Ушла мама, так и не узнав, в какую западню загнал отец свою единственную дочь. Одно утешение у неё осталось — это Женя, который часто звонил и писал ей электронные письма. Любимый Женька…

*«ашхы кечели бол, къыз» — дословно «‎чтобы твоя ночь была хорошей, дочь» (иными словами — «спокойной ночи») — перевод с карачаевского языка.

Глава 2

Вечер встречи выпускников должен был состояться седьмого февраля. Настя криво усмехнулась и посмотрела на бабу Свету:

— Нет, баб Света, не пойду я. Ну куда я такая красавица попрусь? У меня и одежды-то подходящей не осталось, вот только юбка да брюки, пара блузок. Но я так похудела за эти полгода, что на мне всё висит, как дерюга на пугале огородном. Да и внешне… Мешки, над которыми глаза еле просматриваются.

Соседка укоризненно покачала головой и попробовала ещё раз:

— Надо пойти, Настён, отдохнёшь, развеешься, ты же совсем девчонка молоденькая, а заперла себя в доме та на работе, никого и ничего не видишь. Кстати, Евгения твоего сегодня мать встречала. Светилась прям от гордости за сыночка.

Настя удивлённо подняла брови и задумалась. Поезд приходил сразу после полудня, а Женя так и не позвонил, хотя уже наступил вечер. Она пожала плечами и нехотя поднялась — приезд любимого перевесил все её доводы о нежелании идти на праздничный вечер в школу. Настя надела старый брючный костюм, который оказался великоват и в бёдрах, и в талии, тёплые сапоги и вышла из дома. Снега в этом году было немного, то тут, то там темнела замёрзшая земля, чёрные деревья спали без своих привычных белоснежных нарядов. Но морозы при этом стояли крепкие, на что баба Света качала головой и глухо шептала: «‎Не к добру, малоснежная зима нехлебному лету дорогу показывает». Настя запахнула воротник пуховика и быстро пошла по дороге к ярко освещённому зданию школы.

Крики и смех были слышны даже на улице, бывшие одноклассники обнимались, кто тайком, а кто и откровенно разглядывал своих теперь уже повзрослевших товарищей. Красивые платья, высокие каблуки, аромат духов и шепоток по углам. Женю Настя увидела, как только вошла в зал — он стоял посреди пришедших на праздник девушек и парней и заразительно смеялся, оглядываясь по сторонам. Они встретились взглядами, и молодой человек расплылся в широкой улыбке. Он с трудом выбрался из толпы одноклассников и подошёл к Насте:

— Привет, Настюш. Я рад видеть тебя. Пойдём к нашим? А то мне уже всю голову забили новостями и сплетнями. А я и не знал, что Танька из параллельного класса замуж уже вышла! Во как народ торопиться в петлю Гименея запрыгнуть. А ты как?

Настя посмотрела на высокого, красивого, уверенного в себе парня и смущённо пожала плечами:

— Да нормально. Работаю, живу. Хорошо у меня всё. А ты? Надолго приехал? Мне соседка сказала, что тебя мама сегодня встречала, а сам что не приезжал?

Евгений махнул кому-то рукой и с улыбкой ответил:

— Так некогда, Настюш. Учёба, движ студенческий, то да сё, мама сама ко мне приезжает раз в месяц — деньжат подбросить, продуктами холодильник затарить. Пошли потанцуем? — Он увлёк девушку за собой, вертя головой по сторонам и улыбаясь. Настя молча шла за ним, изредка кивая на приветствия знакомых. Евгений обнял её, закинув девичьи руки на свои плечи и медленно покачиваясь в такт музыки. — Ну, рассказывай, как ты тут? Танькиному примеру ещё не последовала? Не нашла претендента на свою руку и сердце, а, Настюш? А то это, оказывается, тут быстро решается.

— Ну что ты такое говоришь, Жень? Разве я могу так поступить?

— А что? Дело молодое, сегодня один, завтра другой, чего киснуть и кота за хвост тянуть? Раз-два, туда-сюда, на утро разбежались, всё путём!

Он широко улыбнулся, а Насте неожиданно стало холодно и неприятно от того, что его руки оказались под её блузкой и шарят по голой спине. И что значат его слова? Ведь она ждала его приезда, ждала писем, верила его словам и обещаниям. Неужели всё, что было с ними всего полгода назад, ничего для него не значило? Она отстранилась от обнимающего её парня и тихо извинившись вышла из зала. Настя прошла в узкий боковой проход и остановилась у окна в конце коридора, поправляя одежду и застёгивая пиджак.

— Ты нашу красавицу Захарову видела? — раздался неподалёку чей-то весёлый голос. — Во что она превратилась всего за полгода. Скелет обтянутый кожей, а сверху этот костюм, в котором, наверное, ещё её мамаша лекции в своей библиотеке читала!

Настя отступила в тёмный угол и замерла. Да, услышать такое было неприятно, но в чём-то невидимые сплетницы были правы — она действительно сильно изменилась, но это не давало им права судить о её маме!

— Кстати, а Женька какой, а? Пошли, попробую его снять на сегодняшний вечер.

— Думаешь, что Захаровой тут ловить уже нечего?

— Пф, он её в танце лапал, а мне подмигивал! Пошли, а то уведут!

Раздался постепенно удаляющийся громкий смех. Настя прислонилась лбом к холодному стеклу. Зря она пришла сюда сегодня, тем более завтра рано вставать на работу. Девушка развернулась и уверенно пошла к выходу. В углу школьного гардероба кто-то тихо стонал, слышался негромкий шёпот и довольные смешки. Настя схватила пуховик и выскочила на улицу. Домой, больше её здесь ничего не держит.

***

Зинаида Мироновна поставила перед сыном тарелку с картофельным пюре и подвинула ближе блюда с котлетами и соленьями.

— Ну как отдохнули? Я и не слышала, когда ты пришёл, — заметила она, наблюдая за лицом сына. Она прекрасно знала, что Евгений явился в пятом часу, но очень надеялась, что это время он провёл не с Настей Захаровой. Не пара она её мальчику! Он вон каким вырос! Красивый, высокий, в институте учится. А она что? Дурнушка темноволосая. Вся в мать! И чем только та взяла Степана в своё время? Правда, по молодости красавица была редкостная, но потом возраст своё взял, и остались от Бэллы только глаза да фигурка ладная. А всё остальное? И подурнела, и поседела, моталась то в свою библиотеку, то в Стёпкину автомастерскую. Сто раз небось пожалел, что с чужачкой связался, и ей, Зинаиде, отказал, когда она ему в любви призналась. Вот и сгорел со своей Белкой, туда им и дорога! Да, молодость… Потом уже, после Степанова отказа Николай появился и Зину заприметил, сын родился. И всё бы хорошо, кабы не пил. Вот в очередной раз до дома и не дошёл, упал и замёрз. Пришлось Зинаиде сына самой растить. Всё отдавала, на полторы ставки всю жизнь работала, уколы и капельницы всему их району ставила — квалифицированную медсестру всегда руки спасут, а там и лишняя копеечка всегда в доме. Женька-то хулиганом рос, набегалась Зина по собраниям, а теперь, когда сын повзрослел и в институт поступил, какая-то лишенка будет сыном командовать? Ещё и на их с Женей семью свои долги повесит? Не бывать этому!

— Нормально, — тихо проговорил Евгений, едва поднимая голову и морщась от боли. — Ма, дай что-нибудь от головы, перебрал я вчера с шампанским.

— У Насти шампанское завелось? — как бы между прочим спросила Зинаида, роясь в матерчатой аптечке. — Не шибко ли шикует девица?

— Да при чём тут Настя, ма? Я в другом месте завис, там и шампанское, и водка, и самогон были. Да что-то меня на эти пролетарские напитки не тянуло. — Евгений запил таблетку водой и пожал плечами: — А что до Насти… Так не пара мы с ней. Я так решил. У неё своя жизнь, у меня своя. Ну, пойду полежу, может, голова пройдёт.

Евгений вышел, а Зинаида едва успела спрятать довольную улыбку. Вот и славно — сам понял всё, не пришлось матери сыну рассказывать гадости всякие о том, чем эта девица по ночам в бассейне занимается. Только и разговоров, что там крутые машины останавливаются, что на базу отдыха направляются. Их соседка сама видела, как осенью оттуда мужик выходил, а Настька потом дверь за ним запирала! Бесстыжая, вся в мать.

А тем временем сам Евгений, закрыв глаза и улёгшись на постель, вспоминал Настю. Да, не думал он, что их встреча может стать такой. А чего он, собственно, ждал? Это не большой шумный город, а маленький провинциальный городок со своими почти патриархальными устоями, где и сходить-то вечерком некуда. А Настя за эти полгода сильно изменилась, да и сам Евгений уже не тот десятиклассник, который замирал при виде понравившейся девушки. Он невольно мысленно сравнил Настю со своими однокурсницами. Конечно, в некоторых сферах Настя выигрывала — и умница, и красавица, помнится, на нескольких языках свободно говорила, воспитанная, хозяйка… Да, разница есть, и существенная. Но в то же время за прошедшие полгода у Евгения появились и другие критерии оценки женского пола. Городские девушки отличались раскованностью, свободой мышления, да и внешне они были ярче, сексуальнее. Единственное, чем брала Настя в его глазах в настоящее время, так это таким зачётным похудением. Девчонки из их группы, да и с курса тоже, выносили себе и всем окружающим мозг своими диетами и занятиями в фитнес-клубах. А тут, практически ничего не делая, добиться таких результатов. Но всё остальное — это просто трэш! И одежда, и замкнутость, и нежелание расслабиться и получить удовольствие: сбежала вчера после того, как он решил немного пошалить в танце, будто они полгода назад чем-то другим занимались. Не думала же она, что единоразовый секс, пусть даже и связанный с лишением девственности, что-то значит в современном мире? Да его новые знакомые вообще этим не заморачиваются, наоборот, многие стремятся лишиться этого атавизма поскорее, чтобы жить на полную катушку и не беспокоиться по таким пустякам. Так что вывод напрашивается только один, и он абсолютно правильный. Их с Настей ничего не связывает, так что и не нужно огород городить. Были вместе, было хорошо, но время-то не стоит на месте, а летит, несётся, только успевай держись. А потому тратить время и ждать неизвестно чего совершенно не годится. Пусть всё остаётся в прошлом, а в будущем его ждёт яркая, насыщенная жизнь со всеми удовольствиями молодости. На том и порешим.

Он повернулся на бок и крепко уснул — бессонная ночь с Катькой давала о себе знать.

Глава 3

— Мама, а что Марго сказала, когда будет?

Аида Батыровна Кайтукова махнула рукой и спокойно сказала:

— Когда приедет, тогда и будет. Мимо такого слона, как ты, она не пройдёт. Иди, помоги отцу! И позвони своему брату — то, что нет сестры, ты заметил, а про брата что-то не вспоминаешь. Всё, исчезни с глаз моих, мальчишка.

— Вот так всегда, — тихо пробурчал старший сын Кайтуковых Дамир, — тебе сорок три года, у тебя золотые погоны, жена, взрослый сын, ты самодостаточный профессионал, брутальный мужик. И тут ты приезжаешь к маме…

Аида повернулась к сыну и нежно потрепала его по коротко стриженным волосам:

— Для меня вы всегда будете мальчиками и девочками, моими любимыми детьми. А теперь — брысь отсюда!

Дамир склонился к матери и легко поцеловал её уже седые волосы. Надо пойти помочь отцу, хотя в свои семьдесят он ещё даст фору многим молодым. Сколько Дамир себя помнил, а помнил он многое — ещё с их Рашидом детство — в их доме всегда царила мама, которую Кайтуков-старший по семейному преданию умыкнул в день её свадьбы и явно не жалел об этом. Не жалел ни о том, что красавица Аида досталась ему, ровно как и о том, что своим поступком поссорил две семьи. Лет через тридцать, когда дети Кайтуковых были уже взрослыми, незадачливый жених и преступный гость случайно столкнулись на научной конференции и со смехом пожали друг другу руки. Всё-таки традиции традициями, а жили они уже давно в современном мире. Тем более что научные интересы обоих мужчин пересекались в одной плоскости, а физика, как известно, наука точная и чувственных порывов не признаёт. Две семьи крепко дружили, правда, виделись не так часто, жизнь на разных континентах не способствовала частым встречам, что не мешало спорить до хрипоты в интернете и на симпозиумах. Со дня той несостоявшейся свадьбы прошло уже больше сорока лет, но трепетное отношение и уважение к жене и к дочерям Бэлле и Маргарите, что походили на свою мать как жемчужины в ожерелье, в семье Кайтуковых сохранялось всегда, и это требование отца соблюдалось неукоснительно. И даже побег старшей дочери с её избранником хоть и осуждался, но никто и никогда не заговаривал о том, что дочери Бэллы в этой семье больше не существует. Они не знали, где живёт семья дочери, но семнадцать лет назад они получили короткое уведомление, что у них с Аидой родилась внучка Настя, и Кайтуков-старший даже открыл на её имя счёт в банке, на который каждый день рождения девочки поступали некие суммы. Однако найти дочь они так и не смогли. Старшие сыновья выяснили, что конверт с сообщением о рождении внучки кто-то бросил в почтовый ящик проездом через маленький провинциальный городок. И вот сегодня младший сын сообщил, что у него появились какие-то сведения о семье сестры.

— Мама, я приехала! — раздался глуховатый голос Маргариты. Младшая дочь ворвалась на кухню, поцеловала мать, стянув попутно с тарелки кусочек колбасы, увернулась от подзатыльника и громко прокричала: — Мужчины, я привезла сигары!

Кроме самой Маргариты в семье никто больше не курил, но иногда мужская половина позволяла себе скоротать вечерок в компании сигары и многозвёздчатого коньяка. Сама же Марго курила лет с семнадцати, с тех самых пор, как сразу после окончания школы вышла замуж за будущего дипломата, по совместительству сына близких друзей родителей. Её семейная жизнь не задалась, через два года молодые люди разбежались, а вредная привычка, приобретенная в этом недолгом браке, навсегда осталась с Маргаритой.

— Привет, сестрёнка. — Дамир обнял Маргариту и вдохнул знакомый запах антисептика — так, понятно, опять только из операционной, значит, голодная и злая. Тушите свет, как говорится. — Ты, наверное, голодная, шипху*? Ты потерпи, скоро Рашид и Адмир приедут.

Маргарита скривила нос и молча кивнула — если младший брат действительно обнаружил что-то стоящее, то это, так и быть, стоит того, чтобы потерпеть. Но оказалось, что терпеть ничего и не пришлось, братья прибыли через несколько минут и сразу попросили всех собраться в большом кабинете отца, предварительно пошептавшись с Дамиром.

Когда все расположились вокруг огромного стола, Адмир сел рядом с матерью и тихо прошептал:

— Я нашёл её, мамэ**, но поздно. Прости меня, но Бэлла погибла прошлым летом.

В кабинете наступила звенящая тишина, Аида Батыровна тяжело опёрлась на плечо младшего сына и спрятала лицо у него на груди. Дамир подошёл к отцу и положил свою ладонь ему на плечо, Башир Бесланович поднял глаза и молча кивнул сыну. Маргарита сидела в угловом кресле, выпрямив спину и глядя куда-то широко распахнутыми глазами, не чувствуя, как её сжатый кулак накрыли пальцы брата Рашида. Она чуть повернула голову и глухо спросила:

— Что с племянницей?

Адмир провёл рукой по плечу матери и сказал ей на ухо:

— Мама, Анастасия Захарова жива, здорова. Место жительства установлено. Осталось решить последний вопрос…

— Что тут решать? — резко вздёрнула голову Маргарита. — Надо поехать и привезти девочку сюда. Она совсем малышка, чтобы жить самостоятельно. — Она посмотрела на семью и уже спокойнее добавила: — Я знаю, о чём говорю. А теперь, Адмир, расскажи, как ты нашёл Бэллу и её семью?

Аида отняла голову от сыновьего плеча и посмотрела на мужа:

— Что бы ни произошло, девочку надо перевозить к нам. Если нам известно, где живёт наша залинэ***, то негоже, чтобы она оставалась без матери.

— И без отца, мама. Муж Бэллы тоже погиб.

Маргарита побарабанила пальцами по подлокотнику кресла и задумчиво произнесла:

— Впереди мартовские выходные, предлагаю ехать сейчас. Адмир, я не услышала ответа на свой вопрос.

Младший Кайтуков молча осмотрел свою семью и спокойно ответил:

— Я нашёл её данные в базе должников нашего банка.

Братья переглянулись, Маргарита вопросительно изогнула брови, Аида встала и строго произнесла:

— Адмир, я тебя хорошо знаю. Ты уже всё организовал?

Она спросила сына о предстоящей поездке так, будто констатировала уже свершившееся действие, а не интересовалась его планами. Адмир молча кивнул и мельком взглянул на сестру:

— Я надеюсь, что я не ошибся насчёт всех вас. — Маргарита фыркнула и с вызовом пожала плечами, старшие братья согласно кивнули. — Тогда выезжаем завтра. Мама, прости, но можно чего-то перекусить, я целый день ничего не ел.

Аида посмотрела на дочь, та поднялась с кресла и быстро выскочила из кабинета, за ней вышли братья. Башир Бесланович медленно поднялся и виновато глянул на жену:

— Прости меня, дорогая, я не уберёг нашу девочку.

Жена села на диван напротив рабочего стола и тихо выдохнула:

— Мы оба виноваты, Башир, дочь уже не вернуть, но наш долг помочь внучке. Я надеюсь, что наши дети решат этот вопрос как можно быстрее, и мы успеем узнать друг друга.

— Не думай об этом, — Кайтуков вышел из-за стола и сел рядом с женой, сжав её ладони в своих пальцах. — У нас ещё будет время полюбить её, я уверен.

***

Маргарита смотрела на братьев и нервно постукивала пальцами по столу.

— Марго, не стучи, ты мешаешь. — Дамир не торопясь наколол на вилку кусочек мяса и поднял глаза на сестру. — Поверь, мы все немного не в себе сейчас. Никто не думал, что сестра погибнет в самом расцвете сил. Ещё и девочка останется совсем одна.

— Я так понимаю, что смерть вашего зятя вас как-то особо и не волнует, да?

Рашид тут же расправил плечи и стал точной копией своего брата-близнеца:

— Оставь Дамира, Марго. Мы не знаем этого человека, его гибель не на нашей совести. И давай не будем ссориться. Нам надо узнать всё, а уж потом делать выводы. Но думаю, что Адмир меня поддержит.

— В чём?

— Сестра, нашей племяннице ещё нет восемнадцати, а она уже выплачивает долг банку. Чей это долг, думаю, ясно без слов, не так ли?

Маргарита несколько раз моргнула и замерла:

— Неужели ты думаешь…

Рашид молча кивнул и опять повернулся за поддержкой к младшему брату:

— Плюс ко всему — у девочки нет никаких накоплений, чтобы этот долг отдать, каким бы он ни был. Кроме того, как я уже говорил, ей нет восемнадцати, а следовательно, до её совершеннолетия всеми её делами должен заниматься опекун. Наследство, если таковое имеется, ей положено только через полгода после гибели родителей, и вот тогда банк решает, какую долю долга наследник будет выплачивать. А наша девочка уже находится в базе должников. И Адмир молчит не потому, что ему нечего сказать или он устал, а потому, что филиал банка, который занимается делами нашей племянницы, её просто-напросто обманул, да, брат?

Адмир криво усмехнулся и тихо пробормотал:

— И почему вы все выбрали профессию врача? Рашид, из тебя бы получился классный финансист. Марго, он прав, девочку обманули, а рядом не нашлось никого, кто бы объяснил ей законную сторону дела, когда сгорела автомастерская её отца. И нам надо как можно быстрее добраться до неё. А там уже будем действовать по обстановке. Кстати, финансовому директору я о нарушении доложил.

Марго опасно сузила глаза и тихо спросила:

— Кто оформлял этот кредит?

Адмир поднял голову и посмотрел на братьев и сестру, потом положил на салфетку вилку и нож и спокойно ответил:

— Имени нашей сестры нет ни в одном документе, — и только чуть подрагивающие веки говорили о степени его злости на зятя, которого никто и никогда не видел.

Маргарита кивнула, будто догадывалась обо всём, и деловито поинтересовалась:

— Когда ехать? Что брать с собой? На сколько мне отпроситься с работы? И ещё. Кстати, вас я не спрашиваю, я ставлю в известность — девочка будет жить у меня. И это, мои хорошие, не обсуждается.

— Что скажут родители? — задал единственный вопрос Рашид, хорошо знающий, что спорить с сестрой бесполезно.

— Маму и папу я беру на себя. Им надо прийти в себя после известия о гибели Бэллы, побыть вдвоём, девочке надо адаптироваться. Мы не знаем даже, что она за человек. Так что пока останавливаемся на моём варианте. Так когда едем?

Адмир посмотрел на родных людей и улыбнулся. Никто не сказал, что это не их дело. Никто ни секунды не сомневался, что неизвестной им девушке нужно помочь. Никто не заикнулся о том, что у него семья, работа, они все жили проблемами друг друга, помогая, вытаскивая из передряг, защищая и ничего не требуя в ответ.

— Завтра в ночь. Думаю, что двух машин будет достаточно. Мне почему-то кажется, что обратно мы вернёмся налегке.

Братья согласно кивнули, Маргарита вытянула ноги и тихо прошептала:

— Надеюсь, что за рулём буду не я, правда? Мне выспаться надо, чтобы выглядеть прилично.

Рашид усмехнулся и толкнул плечом брата, как всегда сестра сыграла на их любви к ней. Но и в чём-то она была права: долгая дорога и её преодоление — это мужское дело. Осталось предупредить жён, и в путь.

_______________________________________________________

* шипху — сестра (здесь и далее перевод с черкесского языка)

**мамэ — мама

***залинэ — внучка

Глава 4

Городок встретил их шумом машин и криками людей.

— М-да, это вам не столица, которая просыпается ближе к десяти, здесь люди с рассвета на ногах. Что делаем? — Рашид обошёл машину и внимательно осмотрел колёса, последние несколько километром они добирались по просёлочной дороге, которая после весенней оттепели от души проверила состояние машин братьев Кайтуковых.

Дамир вопросительно посмотрел на младшего брата — в этой экспедиции главным был он. Адмир передёрнул плечами — да, прав Рашид, это не родная Москва, где в это время можно было ходить в пальто и туфлях. Здесь не помешала бы дублёнка и тёплые ботинки.

— До открытия банка ещё полтора часа. Так что предлагаю позавтракать и осмотреться. Вы как?

Дамир и Рашид одновременно кивнули и посмотрели в открытую дверь мощного авто, где сидела Маргарита.

— К завтраку отношусь благосклонно, курить хочу и кофе. Но думаю, что для этого нам надо проехать ближе к центру городка, кстати, там можно и сплетни пособирать.

— Это как ты делать собираешься? — Рашид ухмыльнулся и поднял бровь.

— На местности сориентируемся, хирурги мы аль кто? Только не останавливайте меня при случае, мало ли что выболтать можно в порыве разговора.

— А помолчать сегодня никак не вариант?

— Не женское это дело — молчать. Терпите! А теперь по машинам, поехали общепитовские точки искать, во-о-он в ту сторону, я думаю.

Братья быстро сели в машины, и два чёрных джипа медленно тронулись в сторону вышки мобильной связи, на которую указала сестра. Вскоре они остановились на небольшой площади, Дамир из окна автомобиля внимательно огляделся и кивнул в сторону яркой вывески:

— А вот и наш кофе с завтраком. Пошли, что ли?

Кафе оказалось довольно уютным, меню разнообразным, а кофе крепким и горячим. Маргарита мельком глянула на братьев и жестом подозвала к себе официантку — молоденькую румяную девушку.

— Скажите, пожалуйста, а где можно машину отремонтировать? Мы тут проездом, дороги, сами знаете, не очень, вот у нас, кажется, подвеска и полетела.

Девушка задумалась на несколько секунд и выдала всем на удивление:

— Жаль, что захаровская мастерская сгорела, там быстро можно было всё сделать, а сейчас только на выезде СТО есть. Но там дорого очень, они у нас единственными остались после того пожара, вот и взвинтили цены до небес.

Маргарита пожала плечами и как бы между прочим заметила:

— Рынок диктует свои правила. И давно они у вас в одиночестве остались?

Девушка чуть склонила голову, поправила волосы и равнодушно ответила:

— Так с лета. У нас выпускной был, той же ночью всё и случилось. Чего она загорелась — никто не знает, а вот хозяева задохнулись в дыму, одна Настька и осталась.

Кайтуковы быстро переглянулись, Рашид что-то пробормотал и тихо добавил:

— Бедная девочка.

— Чего это она бедная? Мало ли какие несчастья на голову падают, никто ж в петлю-то не лезет.

— Действительно, — неожиданно поддержала девушку Марго. — Отстроит мастерскую и заживёт.

Официантка как-то презрительно фыркнула и прошипела:

— Нечего там отстраивать, ещё летом травой всё поросло. Там долгов к тому же папашиных, как оказалось, до смерти возвращать надо будет. Не всё же в принцессах ходить, пусть покрутится в рабочей шкурке. А то всё языками увлекалась, тоже мне полиглотка нашлась. — Она криво улыбнулась и уставилась на посетителей, что внимательно слушали городские сплетни.

— А если, как вы говорите, она языками увлекалась, то работа её тоже связана с этим?

— На ферме она работает, на ферме.

С этими словами довольная официантка быстро отошла к другому столику.

Дамир посмотрел на сидящего рядом Адмира и тихо спросил:

— Мне пойти с тобой? Ну чтобы быстрее это дело решилось.

Кайтуков-младший молча кивнул и опустил руку в карман пальто.

— Марго, это её адрес. Она скорее всего на работе, но соседи дома, возможно. Телефоны у всех должны быть включены постоянно, мы обязаны забрать Настю как можно быстрее. Поехали, брат.

Рашид стоял рядом с сестрой и смотрел на листок бумаги с адресом. Улица Мира, 16. Осталось найти эту улицу Мира, а что делать дальше — посмотрим. Правильно заметила сестра — хирурги мы аль кто? Марго с тихими ругательствами рылась в сумке в поисках пропавшей зажигалки, Рашид оглянулся и быстро подошёл к проходящей женщине.

— Простите, вы не подскажите, как нам улицу Мира отыскать?

Женщина подозрительно посмотрела на Рашида, затем перевела взгляд на Марго, что никак не могла прикурить длинную коричневую сигарету, и сквозь зубы прошипела:

— Что, за девкой своей гулящей приехали? Та вся в мать, а эта бесстыдница ещё и курит, — и она сплюнула Рашиду под ноги. Марго выпустила густую струю дыма и скривила губы. Незнакомка презрительно осмотрела ей и ехидно заметила: — И сказать-то нечего.

— Умной женщине всегда есть что сказать, но чаще она помалкивает, дабы не вогнать в краску тех, у кого грязный их язык за зубами не держится, — в тон ей ответила Маргарита и опять выпустила дым в сторону сплетницы.

Та замахала руками, картинно закашлялась и бросилась в сторону от Кайтуковых, как от чумы. Марго мстительно улыбнулась и повернулась на тихий и спокойный голос:

— Не слушайте вы никого, врут всё и не краснеют. А улица Мира вон за тем поворотом начинается, только длинная она. — Вмешавшийся в разговор парень был одет в тёплую синюю куртку и неожиданно красную шапку. Он с интересом рассматривал Марго, затем улыбнулся и тихо сказал: — Вы на Бэллу Башировну очень похожи. Вы, наверное, за Настей приехали. — Он вздохнул и кивнул своим мыслям: — И правильно! Нечего ей тут делать, всё равно рано или поздно сожрут девчонку. Привет ей передайте от Тимохи, мы с ней в школе вместе учились. Ну, пошёл я, удачи.

Маргарита смотрела ему вслед и улыбалась. Несколькими словами незнакомый парнишка и настроение поднял, и дал понять, как тяжело жить порядочной, но одинокой девушке в таких маленьких городках. Итак, где та улица Мира? За поворотом и длинная…

***

Насти дома не оказалось, как и предупреждал Адмир. Маргарита внимательно осмотрела двор за забором, сверкающие на мартовском солнце окна и удовлетворённо хмыкнула. Молодец девочка, даже в тяжёлые дни не расслабилась и не опустилась — вокруг чистота и порядок.

— Так, Рашид, как бы вычислить лояльных соседей? Думай, ты у нас мужчина.

— Да ну? — Брат удивлённо поднял брови, но так же внимательно смотрел по сторонам. — Иногда мне кажется, что тебе, Марго, тоже надо было родиться пацаном, но пока ты шла родовыми путями, яйца у тебя отвалились.

— Стопроцентно прав, брат! Особенно ощущаю недостающие анатомические части в операционной. Зато танцую хорошо. Смотри, бабушка идёт, пошли к ней, может, повезёт?

Марго и Рашид подошли к пожилой женщине и одновременно склонили головы в приветствии. Затем Рашид шагнул ближе и протянул руку к тяжёлой сумке:

— Разрешите помочь, нанэ*? Далеко вам?

Он поднял голову и увидел слёзы на женском лице. Незнакомка смотрела на ничего непонимающую Маргариту и вытирала скупые слёзы.

— Бэлла, ну одно лицо Бэлла. Я всегда говорила, что не может быть, чтобы у такой девушки семьи не было.

Рашид поддержал пожилую женщину под руку и спокойно спросил:

— Простите, а вы сейчас о ком говорили?

— О Насте, конечно, о ком ещё! — всплеснула руками женщина. — Ой, что же я вас на улице-то держу. Пойдём в дом, а то Настя не скоро вернётся. А ей ещё сегодня бассейн мыть, так что и до полуночи может задержаться.

— Какой бассейн? — удивился Рашид и глянул на сестру.

— Так в конце нашей улицы детский спортивный центр построили, хороший центр. Там бассейн есть, так Настя по ночам его моет, чтобы долг банку быстрее отдать. Она в последнее время даже не улыбается, так устаёт, а уж смеха её я не слышала с того проклятого дня, когда мать её угорела.

Рашид склонил голову и медленно выдохнул, искоса смотря на слегка ошалевшую сестру. Они вошли в соседний двор, Марго прищурившись посмотрела на дом, в котором когда-то жила её сестра, и уже с улыбкой зашла в дом соседки. Через несколько минут они сидели у стола и внимательно слушали рассказ бабы Светы.

— До сих пор понять не могу, чем он её взял. Правда, не гулял сильно, да и руки не распускал — у нас это никто не осуждает, в порядке вещей считается. Да только всё на Бэлле держалось. Она и в библиотеке работала, и дом держала, и ему в мастерской помогала, а он… как какая копеечка появлялась — всё с друзьями спускал. Потому она к нему туда постоянно бегала — собутыльников разгоняла да пыталась хоть что-то для семьи сохранить. И ладно бы красавец был или сажень в плечах, нет, обычный мужик. Да и родня такая же. Бэллу они никогда не любили и принять так и не смогли. Хотя и она тоже к мужниным родственникам особой любви не питала. Там кроме отца-алкоголика и матери две сестры имеются. Всё губы поджимали да хаяли свою невестку, денег требовали с брата, будто его семье ничего не надо, не говоря уже о взрослой дочери! Девочка уже сколько одна крутится, а они и появились только через полгода — вынюхать, чем поживиться можно, да только Настёна к тому времени и шубы, и материны серьги продала. Вот только и осталось, что дом да огород.

— Скажите, уважаемая, а что Бэлла о своей семье рассказывала?

Баба Света качнула головой и пожала плечами. Марго и Рашид переглянулись и опустили головы — понять поступок сестры они не могли. Неужели так любила, что с семьёй порвала? Так что ей мешало своего избранника с родителями познакомить? Или знала, что не по нраву придётся её Степан?

— Вы дурного-то не думайте, не думайте. Она никогда ни слова плохого не говорила, только улыбалась, когда на Настю смотрела. Дочка-то от папашиного рода ничего не взяла, вся в мать — и статью, и внешне, и характер крепкий.

— Крепкий характер, как правило, строится из камней, которые в тебя кидали, — прошептала Марго. Она грустно усмехнулась и встала: — Я братьям позвоню, извините. Баба Света, может, вам помочь чем? Вы не стесняйтесь, сейчас все соберёмся быстро всё сделаем.

Баба Света махнула рукой, но улыбку спрятать не смогла. Рашид подтолкнул сестру к двери, а сам серьёзно заметил:

— Я видел, что бочка у двери пустая совсем — откуда воды наносить, нанэ? Да и печь вы до сих пор топите, дрова всарае? Пока сестра наши дела решает, а вам хоть как-то помогу.

— Да я сама, вы бы Настю увезли быстрее.

— Надо братьев дождаться, чтобы они вопрос с долгами решили, а потом и в путь. Я к колодцу пошёл, а потом дров принесу.

Баба Света прижала руки к груди и покачала головой — что же с Бэллой произошло, что она от такой семьи сбежала. Она заварила чай с травами, разложила покупки и внимательно рассматривала Марго, которая ходила по двору, что-то говоря в телефонную трубку. Вот и заберут её девочку, останется она одна, дети в город укатили, внуки только на лето приезжают, да и то всё больше на реке пропадают, а этот совсем чужой человек и воды нанёс, и дрова в сарае рубит.

Вскоре приехали Дамир и Адмир. Они молча вышли из машины, пошептались с Марго и остановились у закрытой калитки во двор сестринского дома. Они не заметили, как в конце улицы появилась худенькая девушка, что медленно подходила всё ближе, с интересом рассматривая машины и незнакомых людей возле своего дома. Маргарита внезапно повернулась и широко распахнутыми глазами уставилась на девушку. Та резко остановилась, будто споткнулась о невидимое препятствие, и тихо прошептала:

— Мама, — после чего закрыла лицо ладонями и тихо заплакала. Марго сорвалась с места, подбежала к племяннице и крепко её обняла, стараясь заглушить её рыдания и удержать на ногах.

Дамир пришёл в себя первым, подхватил плачущую Настю на руки и кивнул Рашиду. Тот толкнул калитку, открыл дверь ключами, что дала им соседка, и семья вошла в дом сестры. Баба Света смотрела на них через окно и вытирала непрошенные слёзы. Теперь всё будет хорошо — с такими родственниками девочке ничего не страшно.

***

Как бы ни хотелось Кайтуковым вернуться поскорее домой, но состояние Насти не позволило им это сделать. Девушка слушала новообретённых родственников, неверяще смотря в такие похожие с её мамой лица, лихорадочно переводя взгляд с одного на другого, не понимая, о чём толкует ей этот строгий неулыбчивый Адмир.

— Так, ладно. — Маргарита громко хлопнула ладонями по столу и посмотрела на братьев. — Настя, ты едешь с нами, это не приказ, но и отказа мы не признаём. Тебя ждут бабушка с дедушкой. Поверь, известие о гибели нашей сестры они перенесли очень тяжело. А потому позволь им узнать тебя, успокоиться и порадоваться тому, что у их дочери есть продолжение на этой земле.

Настя шмыгнула носом, чем вызвала улыбки на лицах мужчин, и тихо проговорила:

— Но я не могу. Мне сегодня ещё бассейн убрать надо, я обещала.

Рашид хмыкнул, Дамир прошептал что-то напоминающее «наша кровь», а Адмир спокойно возразил:

— Не волнуйся, за тебя это сделают другие люди. — Настя вопросительно уставилась на него, открыла рот, но Адмир остановил её движением руки. Затем вытащил телефон и молча набрал номер. Вскоре с улыбкой начал разговор: — Вечер добрый, Александр Петрович. Мы тут с братьями посовещались и нашли работу для ваших борзых клерков, что кредитную историю Анастасии Захаровой подделали и обманули её, тем самым бросив пятно на имя нашего банка… Нет, возвращение украденных у неё денег, которые она перечисляла на счёт одного из них, — это само собой. Просто у моей клиентки работа простаивает… Ну конечно, уважаемый Александр Петрович… Ничего, там их синяки никого не напугают. Работа тихая, спокойная. На окраине есть детский бассейн, его каждый вечер убирать надо. Вот пусть и отработают… бесплатно, на благо, так сказать, коммуны и отечества, если не хотят попасть в места не столь отдалённые.

Он ещё немного послушал собеседника, тепло попрощался и закончил:

— Этот вопрос решили. Что ещё?

Настя помотала головой и тихо поинтересовалась:

— Какие синяки?

Дамир поднял брови и усмехнулся — а девочка умела вычленить из разговора главное. Он усмехнулся, вспоминая налитые кровью глаза младшего брата и тихий угрожающий шёпот, от которого даже ему стало неуютно. И охранника, который закончил разговор в истинно русской манере двумя короткими ударами. Это уже потом они узнали, что имя охранника Игорь, и что он любил читать и с огромным уважением относился в погибшей Бэлле Башировне и её дочери Насте.

— Не бери в голову, — откликнулась Маргарита и встала. — Есть два варианта — либо ночуем здесь у Насти, либо едем в соседний городок, там какая-то база отдыха есть.

— А можно через лес доехать, здесь недалеко, — подала голос Настя. — База и правда есть, «Охотничий клуб» называется.

Братья переглянулись, и Дамир коротко спросил:

— Тебе сколько времени на сборы понадобится, дыгэ**?

Настя, которая, кажется, только сейчас начала понимать, что всё серьёзно, сжала руки у груди и тихо прошептала:

— Я только личные вещи соберу и документы.

Адмир усмехнулся и тихо произнёс:

— Я же сказал, что обратно налегке поедем. Дамир, может, ну её, эту базу? Если сейчас в ночь выедем, то утром дома будем.

Маргарита усмехнулась и ехидно спросила:

— А что тебя так домой тянет, а? Неужели причина появилась? Настя, твоему дядюшке Адмиру уже тридцать пять, а он всё никак свой идеал найти не может.

— Марго, хочешь жить счастливо? Не касайся того, что тебя не касается!

Маргарита расплылась в улыбке и стукнула кулаком в плечо Дамира:

— Есть! Да я согласна пешком по бездорожью прыгать, только бы увидеть момент встречи брата и его избранницы. Это же зрелище по красоте и волнительности сравнимое разве что с кенийским рассветом и зарплатной ведомостью.

— Марго! — взревели все братья одновременно, и тут послышался смех. Все обернулись и замерли — Настя смеялась. Она смотрела на замерших родных людей и вытирала катившиеся по щекам слёзы. Она наконец-то поверила — её жизнь изменилась. И изменили её вот эти люди, которые ничего не требуя взамен просто решили все её проблемы.

Дамир схватил пальто и строгим голосом произнёс:

— Настя, даю тебе полчаса. Прогреваем машины, мы возвращаемся домой.

_______________________________________________________

*нанэ — бабушка.

** дыгэ — солнце.

Глава 5

Настя старалась держать лицо, но события последних суток с такой дикой скоростью меняли её жизнь, что уставший мозг не успевал переосмыслить и принять изменения. Ей удалось немного вздремнуть в машине, но этот прерывистый и неглубокий сон только доказал, что она нуждается в полноценном отдыхе, может, после этого она сможет всё понять и принять. А пока она молча стояла в большом лифте и смотрела на свою тётю, которая беспрестанно бурчала и рылась в сумке, а когда лифт мелодично звякнул, измученно пробормотала:

— Чем старше становлюсь, тем больше понимаю, почему петухи начинают свой день с крика, — после чего вышла из лифта и добавила: — Настенька, мы дома, представляешь? Сейчас в душ и спать. Что и как мы с тобой будем делать дальше, подумаем на свежую выспанную голову, а то сейчас у меня в голове кроме колоколов ничерта не слыхать. Заходи, дыгэ. И запомни, ты дома. Слышишь, дома, а не в гостях.

Она открыла дверь и чуть отошла в сторону, пропуская Настю в тепло уютной прихожей. Девушка переступила порог и огляделась. Светло, несмотря на тусклое мартовское солнце, тихо, богато и… неожиданно уютно. Маргарита со стоном сняла сапожки, плюхнулась в небольшое кресло рядом со стенным шкафом и вытянула ноги, пошевелив пальцами:

— Нет, всё-таки хорошо дома, спокойно, тепло. А мне в голову, кроме как «хочу шампанского», «мир без войны» ничего не приходит, ну и вертится слово «жопа» почему-то.

Настя улыбнулась и расстегнула пуховик. Она не могла объяснить самой себе то чувство симпатии, что возникло у неё сразу, как только она увидела эту красивую женщину. Может, потому что тётя сильно напоминала маму. Хотя, конечно, только внешне, потому что мама всегда была строга и немногословна, а тётя Маргарита, кажется, не стеснялась в выражениях никогда. И дяди только хмыкали и прятали улыбки в ответ на высказывания сестры. Тётя… дяди… Странное чувство. Необъяснимое. Вот так в неполные восемнадцать лет узнать, что на этой планете ты уже не одна, что у тебя, оказывается, есть семья. И как оказалось, дружная и добрая.

Маргарита повесила полушубок в шкаф, туда же пристроила пуховик племянницы и крепко взяла её за руку:

— Пошли. — Она быстро шла через огромную гостиную, заполненную старинной мебелью, многочисленными полками с книгами и цветами. — Значит так, это моя спальня, напротив твоя. В шкафу чистое бельё, полотенца, ванная рядом с каждой спальней. Всё сама, девочка, меня часа четыре не трогать, не будить, вопросами не донимать, при пожаре вынести первой. — Она с улыбкой посмотрела на Настю и нежно прижала к себе, поцеловав в щёку. — Отдыхай, малышка, всё потом.

Настя зашла в комнату, с застенчивой улыбкой оглядела своё новое пристанище и села на краешек кровати. Она провела рукой по покрывалу и упала на спину, разглядывая белоснежный потолок. Уже засыпая, она почувствовала лёгкое дуновение воздуха и услышала тихий вздох, как будто мама на секунду оказалась рядом…

***

Настя проснулась от смеха. Она огляделась, вспоминая всё, что случилось за прошедшие сутки, и с удовольствием потянулась. Она так устала и вымоталась, что даже не расстелила постель. Но девушка точно помнила, что провалилась в сон, как только легла на кровать, значит, тётя заходила к ней, иначе как объяснить, что она заботливо укрыта одеялом. Надо вставать, осмотреться-оглядеться и начинать новую жизнь. А для начала надо узнать о требованиях к абитуриентам вузов, потом найти работу — после девяти месяцев пахоты на ферме и в бассейне ей никакая нагрузка не страшна. И ещё надо бы выпытать, что же всё-таки произошло в банке. Да и познакомиться с членами семьи не мешало бы, а то она и имён-то толком не знает. Если, конечно, они позволят. Потому что, судя по квартире тёти, она попала в непростую семью, мало ли какие у них отношения к родственникам.

— Маринка, ты меня удивляешь! — услышала Настя весёлый голос тёти. — Мой братец нажрал себя до размеров карликового слона и стал в придачу к бездонности ещё и плохопросыпаем. Но я верю в тебя, давай буди этого монстра, иначе к нему во сне приду я, а это чревато. И пацанов не забудьте, давно я ваших хулиганов не видела. Пошла я Настю будить, а то мама с папой мне уже телефон оборвали… Что? А, конечно, нелегко. Но думаю, что многолетнее отсутствие Бэллы как-то примирило их с потерей. Но Настя так на неё похожа, что родителям придётся выдержать ещё один удар, на этот раз приятный. Она у нас редкая красавица. Вся в меня! — закончила Маргарита со смехом и попрощалась.

Настя услышала аккуратные шаги под дверью своей спальни и хрипло произнесла:

— Маргарита Башировна, я не сплю.

Дверь тут же распахнулась и перед Настей предстала её тётя в джинсах и свитере крупной вязки. Она кашлянула и поджала губы:

— Значит так. Давай договоримся, что мы с тобой живём без отчеств. Хочешь называй меня тётей, хочешь — Маргаритой. Мы с тобой родные, одной крови, а с отчеством я и на работе проживу как-нибудь. Подъём, нас бабушка с дедушкой заждались. Сегодня у них вся семья собирается, познакомимся, поговорим… ты нам о маме расскажешь. Настя, это очень важно для нас всех. А потом обговорим наши с тобой дальнейшие действия.

— Тётя, — Настя улыбнулась в ответ на удивлённо взлетевшие вверх брови Марго, — простите, а вы… кто по профессии?

— Я-то? — Марго задумалась, а потом с какой-то обидой ответила: — Вот знаешь, захотелось так это представиться, чтобы все прям рты открыли, а в голову ничего не приходит. Хотя иногда у меня в голове такие мысли появляются, что меня начинают терзать сомнения: «А моя ли это голова?» Но не сегодня, так что по-простому — хирург я, Настя. И братья мои старшие хирурги, младший у нас юрист. Папа у нас физик, а вот мама тоже врач, только педиатр. Вот такая мы смешанная солянка. Бегом в душ, одевайся и поехали, а то опять последними приедем, Адмир бурчать будет. Он хоть и самый младший, но такой правильный вырос, аж до тошноты иногда!

Всю дорогу Марго ругалась на водителей, отправляла пешеходов по таким замысловатым адресам, что Настя не выдержала и рассмеялась. Она смутилась и вдруг поймала себя на мысли, что уже несколько раз после такого неожиданного знакомства с новыми родственниками она смеялась. Причём громко и от души. Марго пробурчала что-то в ответ, смутно напоминающее «‎я злая и страшная», резко вывернула руль во двор высокого, но красивого здания и выключила мотор.

— Приехали! Выгружаемся и бегом летим, потому что свет горит во всех окнах — плохой знак!

— Почему? — испуганно прошептала Настя и замерла, будто почувствовала свою вину.

— Потому что всё сожрут, а нам фиг и ни фига не оставят. Пошли, душа моя.

Что было потом, Настя не смогла бы внятно рассказать ни в тот вечер, ни потом. Встретили её гробовым молчанием, стоящие мужчины и женщины жадно и молча осматривали её, пока Маргарита громко не заявила:

— Всё! Процесс впитывания информации на генетическом уровне можно считать законченным!

Пожилой мужчина шагнул к Насте и медленно протянул руку к её лицу, будто хотел удостовериться, что она тут и не исчезнет, рядом стоящая женщина молча прикрыла губы ладошкой, а потом тихо прошептала, обнимая её:

— Ну здравствуй, залинэ.

А после этого началось нечто! Женщины сжимали Настины плечи и гладили её по голове, плача и шмыгая носами, мужчины довольно улыбались и переглядывались, но пожилая женщина так и не отпустила её из своих объятий.

— Настя, девочка, как же ты похожа на Бэллу, такая же красавица. Ну что же мы стоим, проходи, это теперь твой дом, твоя семья. Мальчики, давайте к столу, сегодня счастливый день!

Уже потом Маргарита представила Насте бабушку и дедушку, дядей и их жён с детьми — сплошь пацанами с явно выраженными хулиганскими замашками, которые, однако, беспрекословно слушались своих родителей. Она слушала их добрые перепалки, шутки, пожелания и неожиданно для себя расплакалась. И потом, когда все немного успокоились и пили чай, она тихо рассказывала о себе.

— Видимо, так устроен человек: чтобы защититься от травмы, он словно каменеет. — Маргарита выдохнула сигаретный дым и повернула голову к Наташе, жене Дамира. — Да, он меньше чувствует боль, но вместе с этим перестает чувствовать и радость. Знаешь, мне кажется, что последние сутки так её вымотали, что ей может грозить нервный срыв. Она в одиночку боролась со всеми несчастьями, что обрушились на вчерашнюю школьницу, не зная, что в мире есть люди, которые могут помочь. Как думаешь, может валерьянкой напоить? Или чем покрепче?

Наташа, преподаватель кафедры одного из престижных вузов, качнула головой и тихо прошептала:

— Марго, пусть всё течёт своим чередом. Она сильная, справится. Ей просто надо отдохнуть, выспаться. Сама знаешь, что бывают дни, когда опустишь руки…

— А кто-то рядом скажет «‎хенде хох», — задумчиво закончила фразу невестки Маргарита.

Наташа тихо засмеялась и закончила разговор:

— Ты невозможна, Ритка, как тебя на работе терпят?

— А куда деваться? Лишние руки всегда ко двору.

К ним подошла вторая невестка — жена Рашида Марина и, разгоняя рукой дым, спросила:

— Маргарита, а Настя с тобой, что ли, жить будет? Может, лучше у Аиды с Баширом, ты не думала об этом?

Маргарита посмотрела на женщин и твёрдо сказала:

— Она будет жить у меня. В любой момент любой из семьи может приехать к нам или пригласить нас к себе, но постоянно она будет со мной, ясно?

Наташа с Мариной согласно кивнули и перевели разговор на подарки, полученные от своих мужчин на мартовский праздник. Настя что-то говорила бабушке и дедушке, временами отвлекаясь на тётю и многочисленных дядей и двоюродных братьев, с улыбкой слушала тихую речь Аиды и несмело посматривала на Башира, который казался ей очень строгим, но ближе к полуночи Маргарита зевнула и громко заявила:

— Кайтуковы, вам не кажется, что некоторым завтра на работу?

После этого напоминания все засуетились, начали собираться, договариваясь о встречах и телефонных звонках, Настя встала и тут же оказалась в крепких руках дедушки, который обнял её и тихо прошептал:

— Как хорошо, что ты теперь с нами. Помни, Асият, мы всегда рады тебе и ждём тебя в любое время, с любой проблемой. Как бы нам ни хотелось, чтобы ты жила с нами, но Маргарита права — с ней тебе будет лучше, да и она, может быть, успокоится и станет прежней. До встречи, девочка, и запомни — ничего и никого не бойся. У тебя есть семья, которая всегда будет на твоей стороне. Решай, чем ты захочешь заниматься — мы всегда с тобой.

Он ещё раз обнял внучку и передал Настю бабушке. Аида вытерла счастливые слёзы и тоже заверила внучку в полной поддержке её планов на будущее. Гости разошлись, загудели моторы автомобилей, раздались последние слова, и Кайтуковы разъехались по домам.

Настя откинулась на кресло и задумчиво смотрела на полупустое шоссе. Маргарита кинула быстрый взгляд на племянницу и поинтересовалась:

— О чём задумалась, Настя?

— Тётя, а почему дедушка назвал меня Асият?

Марго улыбнулась и глубоко вздохнула:

— Наверное, потому что это имя созвучно с твоим настоящим именем Анастасия. А ещё… Асият переводится как утешающая или печальная. Может, папа хотел сказать этим, что ты послана нам высшими силами, чтобы утешить после известия о гибели сестры. Но как бы там ни было, привыкай и к этому имени. Подожди, эти охламоны тебе ещё и кличек напридумывают. Это я твоих брательников малолетних имею в виду. Там языки как жало, странно что сегодня молчали как рыбы об лёд. Видимо дома их построили и проинструктировали. Но ты готовься, за ними не заржавеет!

Они тепло улыбнулись друг другу, Марго припарковала машину, и уставшие, но довольные они вошли в квартиру.

— Я завтра… хотя уже сегодня тебя будить не буду. Тебе, Настя, отдохнуть надо — это я тебе как врач говорю. А вот дня через три подумаем, как будем жить дальше. И ещё. Настя, я знаю о твоей тяге к языкам, думаю, что нам об этом здорово подумать надо, ты как? — Настя уверенно кивнула и широко улыбнулась. — Вот и славно, а теперь спать, спать, спать… а то не могу понять, чего у меня к данному времени больше — то ли сильной усталости, то ли слабой мощности.

Глава 6

Маргарита открыла дверь и остановилась, втягивая носом ароматы домашней выпечки. Она села в кресло и замерла, прислушиваясь к звукам дома. Где-то приглушённо бормотал телевизор, слышались звякающие звуки со стороны кухни. Марго прикрыла глаза, сморщила нос и замерла на несколько секунд. Затем поднялась, сняла верхнюю одежду и обувь и направилась на кухню.

— Привет, это так ты выполняешь мои рекомендации — отдохнуть и не напрягаться?

Настя вздрогнула, резко повернулась и широко улыбнулась:

— Тётя, — протянула она радостно. — А я нам ужин приготовила, правда, продуктов не так много, но кое-что получилось.

Маргарита села к столу и внимательно посмотрела на Настю:

— Нет, мне это очень не нравится, — как-то разочарованно прошептала она и задумалась, глядя на испуганно застывшую около плиты племянницу. — Настя, мне ещё нет сорока, а рядом с такой молоденькой девушкой я чувствую себя старой загнивающей колодой, особенно когда ты называешь меня тётей. Давай я буду для тебя Маргаритой и Марго. Пожалей моё эго. Знаешь, какая разница между этим, — и она обвела пальцем усталое лицо, — и вот этим, — и Марго постучала себя пальцем по лбу. — По паспорту мне уже тридцать восемь, а вот в голове я по-прежнему молоденькая девочка, а тут ты такая — тё-ё-ётя. Договорились, да?

Настя скривила губы, стараясь сдержать улыбку, и коротко кивнула:

— Хорошо, Марго. Прошу к столу. — Она сдёрнула салфетку с корзинки с хлебом, чем удивила хозяйку дома — Маргарита и не думала, что эта безделушка из виноградной лозы сохранилась. — Сегодня у нас тушёный картофель с грибами.

— Ты шутишь? У меня в доме были грибы? Или они где-то выросли, пока я по земному шарику шаталась в поисках приключений на свою задницу?

Настя повела бровями и покачала головой:

— Всё намного проще, они были в холодильнике.

Марго подцепила вилкой гриб и что-то промычала, удовлетворённо прикрыв глаза и с аппетитом уничтожая приготовленный племянницей ужин:

— Асият, это волшебно.

— Я ещё в кабинете убрала, там окно в каком-то строительном мусоре было.

Марго кивнула головой, тщательно прожевала и строго посмотрела на Настю:

— Я тебе что сказала? Отдыхать, а ты в кабинет полезла. Кстати, а что за мусор? Опять кто-то ремонт затеял, что ли? — и не делая никаких пауз закончила: — Настя, два раза в неделю приходит женщина, Елена Романовна, и приводит моё жилище в надлежащий вид.

— Но я так не привыкла, — пробормотала Настя и немного виновато уставилась в свою тарелку.

— Я понимаю, девочка, да только я тоже когда-то пыталась заглушить горечь и душевную боль работой до потери сознания. Для меня было главным затрахаться до усрачки, а потом ходить и всем о этом рассказывать! Только пользы от этого никакой, поверь мне.

— Тё… Марго, мне надо чем-то себя занять, иначе я сойду с ума. И ещё — я хочу начать работать. Место и должность не имеют никакого значения.

Марго откинулась на спинку стула и молча наблюдала на Настей, ловко управляющейся с чашками и чайником. Работать… Кажется, она не ошиблась в этой девчушке.

— Что ты умеешь?

— Немного, — честно ответила Настя и повернулась к Марго. — Умею убирать, мыть, клеить обои, красить, немного готовить, вышивать и знаю три языка на разговорном уровне. С грамматикой и синтаксисом похуже.

Маргарита задумалась, но неожиданно вскочила и бросилась в коридор за сумкой. Ругаясь себе под нос, она рылась в сумочке в поисках телефона, затем отбросила сумку в сторону и быстро набрала номер, нетерпеливо постукивая ногой по полу.

— Ларина, привет! Скажи, твоему Отелло ещё нужны работники в его харчевню? — Она нетерпеливо отмахнулась от невидимого собеседника и внимательно выслушала ответ, прикрыла ладошкой трубку и тихо обратилась к Насте: — Гардеробщицей в ресторан пойдём? Ничего не бойся — хозяин человек весьма адекватный, заведение без придурков, — и увидев кивок племянницы, закончила разговор: — С меня внеочередная консультация любого больного — с тебя разговор с Павлом. Мы с моей Настей подъедем, когда будет удобно. Пока, дорогая.

Маргарита вернулась к столу, сделала глоточек чая и уже совершенно спокойно сказала:

— Один вопрос мы решили. Но я так понимаю, это не всё, о чём ты хотела поговорить?

Настя кивнула и уверенно ответила:

— Я хочу учиться. Моя мечта — это журналистика. Я понимаю, что за этот год мои знания несколько поистрепались, но я очень хочу учиться. И сегодня уже просмотрела некоторые варианты.

Марго усмехнулась и кивнула головой — показывай. Настя унеслась в свою комнату и вернулась с телефоном, быстро набирая тонкими пальцами название нужной страницы.

— Сейчас, ну давай, загружайся! — Настя нетерпеливо сжимала и разжимала пальцы, а Марго сделал себе заметку на память — новый телефон крайне необходим. — Вот, в составе политеха есть институт издательского дела и журналистики. Конечно, дорого, почти сто тысяч в год, но если разбить по месяцам, то надеюсь, что я смогу…

— Угомонись, для нашей семьи сто тысяч в год — это не та сумма, о которой нужно беспокоиться.

— Но я не хочу никого…

— Настя! — строго перебила племянницу Маргарита. — Ты член нашей семьи! Ты наша, понимаешь? А это значит, что каждый отвечает за тебя, а ты в ответе за каждого, кому так или иначе понадобится твоя помощь. И это не обсуждается, понятно?

Девушка смотрела на тётю широко распахнутыми глазами, неожиданно осела на стул и громко разрыдалась. Марго сорвалась с места, упала перед склонившейся девушкой на колени и обняла, тихо шепча успокоительные слова. Настя плакала и сквозь слёзы пыталась что-то сказать, объяснить, оправдать свои мысли и поступки, но только Маргарита скупо улыбалась и продолжала шептать ей на ухо о том, что она не одна теперь, что рядом любящие её люди, что со временем она привыкнет к тому, что её одиночество и нерешаемые на первый взгляд проблемы остались позади. Постепенно Настя успокоилась, только периодически глубоко и судорожно вздыхала. Маргарита отстранилась и мягко погладила её по чуть растрепавшимся волосам:

— Я понимаю, что все перемены в твоей жизни происходят с огромной скоростью, что ты не успеваешь всё переварить и принять сразу, но ты привыкнешь. Потому что ты теперь с нами, ты наша. Наша кровь, наша гордость. И мы с тобой решим все вопросы. А проблем у нас никогда уже не будет. И вообще, — Маргарита поднялась и уже с улыбкой закончила: — Сравнивай размер проблемы не с прыщом на заднице, а хотя бы с венком на гробовой крышке, и ты сразу поймёшь, что всё поправимо. А теперь убираем и отдыхаем. Да, а с институтом это ты здорово решила. Особенно если учесть, что наша Наташа, жена Дамира, преподает там на кафедре стилистики русского языка. Только не обольщайся — драть она тебя будет в триста раз строже, чем всех остальных. Но Маринка может помочь тебе подтянуть язык и литературу. Это она сейчас с детьми дома сидит по просьбе своего мужа и моего братца Рашида, а вообще она у нас высококлассный преподаватель языка и литературы. А теперь отдыхать! Настюш, у меня сегодня две большие операции были, устала как гончая борзая. И огромное тебе спасибо за ужин, я давно такие вкусности не ела. Ты у нас молодец!

***

Маргарита вышла из машины, привычным движением подняла солнцезащитные очки вверх и искоса посмотрела на подругу:

— А ничего так получилось. Хм, «Семейный очаг», щаз гляну я на этот очаг… охоты и рыбалки, — пробормотала она, включила сигнализацию и не оборачиваясь шагнула к двери ресторана. Стеклянные панели разъехались в стороны и тут же раздалось бурчание капризной гостьи: — Ну хорошо хоть разбегаться не пришлось! — после чего раздался громкий и искренний смех её спутницы.

— Марго, ты бесподобна!

— Ларка, подожди веселиться, я ещё внутри не была, — последовал ответ, но угрозы в строгом голосе не было.

— Ой, я прямо жду не дождусь, прям подпрыгиваю на месте от перспективы вашей с Пашей встречи!

— Ты того, сильно не подпрыгивай — я роды принимать не умею, — ответила Маргарита и с улыбкой глянула на беременную подругу Ларину Варягину, что напросилась приехать с ней в ресторан своего мужа.

Они вошли в светлый холл, где их встретила приветливая девушка, показала на гардероб и терпеливо ожидала, пока гости снимут весенние пальто, о чём-то тихо переговариваясь между собой и гардеробщицей.

— Смотри, Настя, продашь мою шкурку, я с тебя шкуру спущу, — тихо пробормотала Маргарита, чем вызвала очередной приступ веселья у Ларины.

— Обязательно так и сделаю, — ответила ей Настя и улыбнулась дежурной улыбкой.

— Грубиянка и шантажистка! Вот пожалуюсь на тебя боссу, будешь знать.

Марго подняла глаза и вопросительно изогнула бровь. Настя чуть прикрыла глаза и кивнула тёте и стоящей рядом красивой молодой женщине с небольшим животиком, спрятанным под шёлковым платьем — именно благодаря Ларине Варягиной она была трудоустроена в этот семейный уютный ресторан. Женщины прошли в полупустой зал и огляделись, официанты с улыбками смотрели на жену хозяина и её подругу, которая пристально осматривала и накрытые льняными скатертями столы, и сверкающие на майском солнце панорамные окна, и на самих официантов, останавливаясь взглядом на молодых парнях.

— Ладно, первое впечатление сложилось. Давайте удивите меня вашими изысками от шеф-повара. — Марго опустилась на стул, поёрзала и пробурчала в своей манере: — Жестковато тут у вас, так и просидни заработать можно.

— А ты не сиди сиднем, потанцуй, повиляй попой, — откликнулась Ларина, пока её аккуратно усаживали, оберегая будущего ребёночка. Она посмотрела на стоящего рядом высокого официанта и тихо попросила: — Сашенька, принеси нам воды, пожалуйста, без газа. И сообщи, будь добр, Павлу Дмитриевичу о нашем приходе. Спасибо.

Молодой человек коротко кивнул, положил на стол меню и тут же скрылся за боковой панелью.

— Ишь, какой послушный, — опять пробурчала Марго и открыла папку с меню. — Знаешь, Ларин, что-то я проголодалась как медведь-шатун после спячки. Давай сейчас налопаемся и махнём ко мне.

Ларина посмотрела на Маргариту и удивлённо подняла брови:

— Ты и медведь? Я бы ещё подумала о грациозной лани…

— А вот это было хамство, Варягина! Грациозная лань весит, к твоему сведению, около ста килограммов, а то и больше, по сравнению с ней я со своим весом — таракан-доходяга. А вот и хозяин! Привет, Паш. — Маргарита подставила щёку для поцелуя и спокойно произнесла: — Я так понимаю, что позвал ты нас неспроста, да?

Павел Варягин, высокий молодой широкоплечий мужчина в белоснежной рубашке, сел рядом с женой, мимолётно погладив её по животу, и выдохнул. Затем прикусил губу и молча кивнул. Маргарита напряглась и выпрямила спину.

— Нет, нет, Марго, ты не волнуйся, с Настей всё хорошо, даже прекрасно. Но я бы хотел посоветоваться с тобой о… короче, я бы хотел перевести девочку в «Охотничий клуб». Да, я понимаю твоё беспокойство, — быстро заговорил он, видя, как поползли вверх брови подруги его жены, — но поверь, Настя там будет больше к месту. С её знаниями языков, поведением, воспитанием она просто находка для такого серьёзного заведения, как наш клуб. Ты знаешь, что у меня не бывает придурков, и я клянусь тебе, что там она будет под охраной.

Ларина Варягина внимательно посмотрела сначала на подругу, затем на мужа и твёрдо сказала:

— Ты только что поклялся, Павел.

Варягин молча кивнул и вопросительно посмотрел на Маргариту. Она повернула голову к окну, провела пальцами по губам и тихо ответила:

— Я знаю твой ресторан, Павел, и я не буду против, чтобы Настя перешла туда работать, но принимать окончательное решение будет она сама. Я на неё давить не буду. Всё в твоих руках — ты хозяин, ты и предлагай ей перевод.

Варягин улыбнулся и тихо сказал:

— Попробуйте утку в пикантном соусе. Или гуляш. Ларин, я попрошу, чтобы для тебя сделали порцию без чеснока.

Он встал и коротко что-то сказал официантам. Ларина посмотрела на Маргариту и тихо спросила:

— Ты точно согласна, Марго? Если есть хоть капля сомнений — лучше оставить всё, как есть. Ведь Настеньке ещё нет восемнадцати…

— Моя Настя очень умная девочка, думаю, что работа в «Охотничьем клубе» принесёт ей больше пользы, чем общение с клиентами семейного ресторана. Но повторюсь — всё будет решать сама Настя.

Ларина кивнула и опустила глаза:

— А ты сама собираешься отпустить себя? Или так и будешь коротать свою жизнь в одиночестве?

Маргарита прикрыла глаза и прошептала:

— Не могу я, Лар. Время нифига не лечит, просто трансформирует страшную острую боль в тупое равнодушие и затянувшуюся депрессию. Да и вокруг меня нет ни одного человека, на которого я бы могла обратить внимание. Так что пока… О, а вот и наш гуляш с пикантной уткой.

Она подмигнула подруге и широко улыбнулась официанту.

Глава 7

Настя вошла в квартиру и устало прислонилась к стене. Казалось бы, ну работа, ну гардероб, взял-улыбнулся-повесил-отдал номерок. Но между этими нехитрыми действиями есть ещё одно — люди, среди которых встречались такие, что были способны вызвать стойкое чувство человеконенавистничества через минуту общения. Единственный, кто спасал в таких случаях, была хостес* нового ресторана Наташа Круглова. Милая стройная женщина тридцати лет от роду, которая успевала и встретить гостей, и ответить на вопросы, и подмигнуть Насте, терпеливо ожидающей очередную брендовую вещь. Новый ресторан Павла Андреевича Варягина под названием «Охотничий клуб» находился в старом районе столицы в окружении прудов и старинных построек начала ещё прошлого и даже позапрошлого веков. Сам Варягин преподносил своё новое детище как место, где за вкусным ужином или бокалом качественного алкоголя можно обговорить не только вопросы жизни, смерти, политики и мирового беспорядка, но и провести нужные деловые переговоры. Поэтому и персонал подбирали соответствующий — со знанием иностранных языков, желанием работать, а следовательно, умением держать язык за зубами.

Когда Настя впервые вошла в помещение, она была приятно удивлена тем, что сюда совершенно не доносились звуки шумной улицы. И интерьер оправдывал название ресторана — чучела животных, рога и бивни, закрытые от любопытных глаз кабинки, ненавязчивая классическая музыка и тяжёлые кованые люстры с лампами-свечами. Всюду сновали молчаливые официанты в чёрной униформе, напоминающей жилетки от костюма-тройки, а руководила ими строгий администратор Красольская Ирина Михайловна, которая могла одним взглядом или словом заставить работать не только официантов, но и, кажется, саму систему вентиляции.

С Красольской у Насти не сложились отношения от слова совсем. Когда Павел Андреевич представил Захарову администратору, та осмотрела нового гардеробщика и с ехидцей заявила:

— Павел Андреевич, я уже подобрала девушку на эту должность. Вы можете ознакомиться с её резюме. Девушка прекрасно говорит на английском, — и она победно взглянула на молчащую Настю, — к тому же у неё есть необходимый опыт работы.

Варягин ухмыльнулся и с нажимом ответил:

— Работать у меня, — он сделал небольшую едва заметную паузу, но поняли его все присутствующие, — будет Анастасия Степановна Захарова. Кстати, Ирина Михайловна, Настя говорит на трёх языках. Ввести в курс дела, обеспечить униформой и затем зайдите ко мне, необходимо обговорить подготовку к летней рекламной кампании.

С того дня и повелось — с Настей разговаривали сквозь зубы, на неё всегда смотрели свысока и с пренебрежительной улыбкой, отдавались исключительно приказы, хотя с другими сотрудниками Красовская не позволяла себе такого обращения. Но Настя после работы на ферме в родном городке только усмехалась и продолжала и дальше работать с полной отдачей, стараясь, чтобы Павел Андреевич не пожалел о том, что взял её на работу по просьбе своей жены. Для неё существовало три главных правила, которым её научил сам Варягин: принимать только то, что можно повесить на вешалку и отдавать только то, что на ней висит (без всяких «у меня там был ещё с собой чемоданчик, шейный платочек» и т. п.); от одного гостя брать не более двух номерков (из разговоров Настя знала, что и среди приличных гостей иногда находился какой-нибудь жулик, который за вечер собирал номерков пять, а потом шёл получать чужие вещи) и ничего не перепутать. Гости попадались разные, но в основном это были спокойные приличные люди. Но такие, как правило, появлялись уже вечером, а днём к ним заглядывали даже студенты и преподаватели из соседнего вуза, потому что Варягин ввёл в меню дневной бизнес-ланч. Шеф-повар поначалу бурчал и расправлялся с овощами с особой жесткостью, как говорили прячущие улыбки его помощники и официанты, но потом смирился, когда понял, что о его десертах начали слагать легенды.

Настя долго присматривалась к гостям, прислушивалась к их разговорам, даже что-то подсчитала на калькуляторе и однажды поделилась своими мыслями с Наташей Кругловой. Хостес ресторана, в обязанности которой входило встречать и рассаживать гостей, встретила Настино предложение с удивлением, как ей самой не пришла такая мысль в голову, и посоветовала обратиться к Красовской. На что Настя честно рассказала о своих «особых» отношениях с администратором. Круглова пожала плечами и в тот же вечер сама поделилась планами с администратором, на что получила неопределённое «хорошо, я доложу Варягину». Прошло две недели, но Павел Андреевич так и не поинтересовался мнением девушек. Настя заподозрила, что Красовская просто промолчала, и решила действовать. И для начала она официально записалась на приём к хозяину ресторана, сообщив, что хотела бы обсудить стратегию развития его детища. Формулировку ей подсказала Наташа, имевшая за своими плечами пять лет обучения ресторанно-гостиничному и туристическому бизнесу.

Сказать, что Варягин был удивлён — не сказать ничего. По его же словам, раньше к нему работники гардеробов обращались только по двум вопросам — либо повышение зарплаты, либо беременность. Настя усмехнулась и тихо поинтересовалась, говорила ли ему о новых идеях администратор Красовская. Варягин напрягся и отрицательно покачал головой. Захарова кивнула, выдохнула и начала говорить, предварительно положив на стол исписанный красивым почерком лист бумаги.

— Павел Андреевич, мои нехитрые вычисления свидетельствуют о том, сколько вы недополучаете. Точнее, сколько теряете.

Варягин откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы перед собой, готовясь к длительному разговору, хотя сначала он сказал Насте, что у неё есть десять минут, чтобы убедить его в правильности её мыслей.

— Понимаете, я гардеробщица. — Варягин кивнул и улыбнулся. — Во-первых, я вижу, кто к нам приезжает, а вы не видите этого. Потому что после того, как они оставят свою одежду у меня, они все одинаковые — костюмы, джинсы, рубашки. Я не говорю сейчас о женской половине наших гостей, там, как говорится, тоже не всё однозначно. Во-вторых, я вижу на каких машинах они приезжают.

— Вы разбираетесь в марках автомобилей?

— Да, у моего отца была автомастерская. В-третьих, а это главное, что я для них невидимка, ноль, «человек без лица», понимаете? Поэтому, когда я отдаю им верхнюю одежду, они при мне начинают обсуждать, что им понравилось, что не понравилось, как их недообслужили, как им тут было неуютно, понимаете? И я вижу, что некоторые к нам не возвращаются, а это означает, что мы что-то им недодаём.

Варягин задумался и внимательно посмотрел на совершенно спокойную девушку, сидящую напротив него и смотрящую на него честными глазами.

— Допустим, есть проблема. Что делать? Как вы предлагаете решить её?

— Я всё продумала. Ну мне так кажется, во всяком случае. Только это не только моё предложение, мне во многом помогла Наташа Круглова, наша хостес. Вот! — Настя выдохнула и продолжила: — Я предлагаю разделить наш ресторан, а следовательно и номерки в гардеробе, по зонам. К примеру, первые двадцать — это вип-клиенты. С тридцатого по сотый — это средний класс, а все остальные — это забегающие к нам студенты, жители соседних районов. Вы же знаете, что наши десерты и блюда из морепродуктов ценятся очень высоко, к тому же они не так дороги, как все остальные блюда нашего меню.

— Допустим. Что дальше? — Варягин встал, обошёл стол, внимательно всматриваясь в цифры на листе, который в самом начале их разговора Настя протянула ему, и сел напротив девушки, приготовившись слушать дальше.

— Павел Андреевич, от вас требуется только одно — купить мягкие игрушки, которые не будут помещаться в карманы и женские сумочки, и которые мы привяжем к номеркам. Таким образом у нас с хостес, с официантами, да даже у нас с вами, Павел Андреевич, будет свой тайный язык. Понимаете, человек заходит в ресторан — Наташа тут же направляет его в нужную сторону, он ставит на стол определённую игрушку, и это сразу говорит официанту: «я вип, мне надо быстро принести "Хенесси"». Скажем, в виде комплимента.

Варягин не удержался и громко рассмеялся.

— Днём у нас чаще бывают не столь значимые в денежном отношении гости, но мы же можем пошалить, правда? Пришёл студент, я ему раз — игрушку випа, ему «Хенесси» плеснули, а он потом бегом начнёт звонить и рассказывать своим друзьям, сокурсникам, что ему в «Охотничьем клубе» виски даром налили! Да через несколько минут у нас все столики будут заняты! И пусть мы разоримся на бутылку виски, зато они закусок закажут на десять таких бутылок, понимаете?

— Хорошо, мне нравится! Но это же не последняя мысль, не так ли?

Настя уже расслабилась и наклонилась к Павлу, который тоже слушал её, склонившись вперёд и едва сдерживая улыбку.

— Смотрите, у нас многие гости приезжают на машинах определённых марок. А что если десерты делать с гербом, например, ВМW? Или выкладывать, скажем, креветки в виде колец Audi, а?

— Да, или делать надрезы в виде кольца мерсов. Настя, это гениальная мысль! Вам надо увеличить зарплату!

— Нет, Павел Андреевич, больше мне не надо, не развращайте меня пока. Вот если это сработает, то тогда может быть. И я уверена, что у нас не будет текучки, у нас появятся свои постоянные клиенты, а это показатель стабильности и силы. А бизнес слабости не прощает.

Варягин посмотрел на на Настю и тихо ответил:

— Я знал, что не ошибусь в вас, Настя. В вас течёт самая честная кровь — кровь Кайтуковых. И я горжусь, что вы работаете у меня. Я разрешаю вам воплотить вашу идею.

В этот момент в дверь постучали, и в кабинет вошла Красольская. Она улыбнулась и плавно направилась к Варягину, не замечая сидящую в глубоком кресле Настю.

— Павел… Андреевич, я хотела бы доложить вам, что гардеробщица Захарова отсутствует на своём рабочем месте уже более пятнадцати минут. За это полагаются штрафные санкции, а если такое повторится, то и увольнение. Я понимаю, что вы приняли её на работу по просьбе своей жены, но потакание капризам беременной женщины не приводит к решению вопросов, связанных с бизнесом. Я бы на её месте не вмешивалась бы в управление рестораном, мешая профессионалам исполнять свои обязанности.

Варягин молча повернулся и тихо заметил:

— Да, это правда, вы, Ирина Михайловна, не на её месте, вы на своём месте, а посему будьте добры не вмешиваться в мою работу. Кстати, о работе. Почему вы не доложили мне об идее Захаровой и Кругловой?

Красольская усмехнулась и пожала плечами:

— Выслушивать бред недалёких недоучек? Вам это ни к чему, тем более что сама идея совершенно примитивная и не несущая в себе никакой пользы.

— Анастасия Степановна, — Варягин обошёл стол и сел в своё кресло, — считает иначе и даже предоставила мне некоторые цифры, из которых следует, что мы можем повысить выручку в два раза. Что вы об этом скажете?

Настя медленно поднялась и вздёрнула подбородок вверх. Красовская с силой сжала зубы и прикрыла глаза, но уже через секунду она посмотрела на Варягина и ответила:

— Ну что ж, возможно, я ошибалась, просто у меня столько хлопот с гостями и персоналом. Я готова рассмотреть их предложение, и если…

— Я уже принял решение, Ирина Михайловна. Анастасия Степановна, у меня к вам будет просьба — вы не могли самостоятельно приобрести нужные аксессуары? Ваши расходы будут покрыты в полном объёме.

— Хорошо, Павел Андреевич, я всё сделаю. Завтра же. Я пойду, хорошо?

Настя выскочила из кабинета и подняла вверх сжатые кулаки — у неё всё получилось.

— Если ты ещё раз появишься рядом с Варягиным, я тебя уничтожу, — внезапнораздалось у неё за спиной шипение администратора. — Мало того, что ты мне, дрянь, дорогу перешла в рабочем вопросе, так ты ещё будешь перед хозяином жопой крутить? Не выйдет, поняла? Увижу ещё раз рядом с ним — я тебе такое устрою, что тебя нигде в приличном месте не примут. Поприезжали жадные провинциалки, устроили тут охоту на богатых мужиков. Место своё знай — в гардеробе, село неотёсанное. Из какого Задрюпинска ты сюда пожаловала, и где тебя только нашла эта его дура беременная?

Настя сжала кулаки и гордо подняла голову:

— На ферме! Коровки там, телятки, какашки, навоз. Вот оттуда мы и прибыли. И не подходите ко мне близко, Ирина Михайловна, а то испачкаетесь, не дай бог. До свидания, всего вам доброго!

Она шла с прямой спиной, чувствуя злой взгляд и понимая, что нажила себе врага в лице администратора. Зато Павел Андреевич принял все её идеи и разрешил воплотить их в жизнь, именно этим она и займётся!

_______________________________________________________

*Хостес — это человек, который встречает гостей при входе в ресторан (на выставку, конференцию, презентацию, отель, клуб) и помогает освоиться на новом для посетителя месте (мероприятии).

Глава 8

Настя прислушалась — какая-то странная тишина. Вечерами из комнаты тёти всегда доносились обрывки телефонных разговоров, смех, тихое клацанье клавиатуры и музыка. Спокойная и тихая. Сегодня же в доме стояла какая-то жуткая тишина. Настя поёжилась и тихо позвала:

— Маргарита, ты дома? — Прислушиваясь и пытаясь понять, что происходит, она медленно пошла по длинному коридору и резко повернулась на скрежещущий звук зажигалки, что раздался со стороны широкого алькова.

— Ты уже вернулась? — Голос тёти прозвучал глухо, будто она перед этим громко кричала. — Ты не голодна, Асият?

— Нет, я поужинала на работе. У тебя… у тебя всё хорошо?

Они разговаривали в темноте, только дрожащий огонёк сигареты освещал измученное лицо Маргариты. На вопрос племянницы она коротко кивнула и глубоко затянулась, вдыхая порцию дыма.

— Ты ложись, отдыхай, устала, наверное.

Настя в недоумении постояла на пороге, но потом решительно шагнула и присела рядом с креслом, на котором согнув ноги в коленях сидела тётя.

— Что с тобой? Что-то на работе случилось? Или тебя кто-то обидел? Поделись, может, тебе станет легче.

Маргарита с улыбкой посмотрела на девушку, в глазах которой отражались огни города, проникающие через окно. Она провела ладонью по тёмным волосам и тихо прошептала:

— Всё хорошо, отдыхай, дыгэ. Никчему тебе эти проблемы. Всё пройдёт, малышка.

Настя сжала зубы и мотнула головой:

— Ты всегда мне говоришь, что в нашей семье каждый отвечает за всех и наоборот, все отвечают за каждого. Так почему сейчас ты закрылась в своей раковине и смакуешь своё одиночество? Я знаю, что ты сильная, такая сильная, что меня иногда оторопь берёт — откуда в тебе это, но и сильным нужно отвлечься и отдохнуть. А ты никогда не подпускаешь к себе никого, не разрешаешь помочь или что-то решить. Как долго ты будешь изображать из себя железную леди? Ты хоть иногда плачешь?

Настя даже не заметила, как оказалась перед тётей, вцепившись пальцами в подлокотники кресла и глядя ей прямо в глаза. Маргарита смотрела на неё как маленькая растерянная девочка с глазами, полными слёз, и пыталась что-то сказать. Настя резко выпрямилась и побежала на кухню за водой. Когда Марго сделала несколько глотков спасительной влаги, её плечи опустились и она прошептала на грани слуха:

— Три года назад, Асият, я потеряла смысл моей жизни. Потеряла дорогих мне людей. Сначала дочь, а потом и мужа. Я жить не хотела, думала, что умру и уйду вслед за ними. Но Бог не был столь милостив ко мне — он не дал мне этого шанса, он оставил меня жить. А зачем? — вдруг закричала Марго и закрыла лицо рукой. — Зачем мне жизнь, когда рядом нет людей, с которыми я была счастлива?

— Затем, что рядом с тобой остались люди, которым ты безмерно дорога! — громко ответила Настя, отбирая стакан с водой у тёти. — Которые любят тебя, боготворят, жизни своей без тебя не представляют, хотя иногда ты бываешь невыносима! Как ты думаешь, что бы испытали бабушка с дедушкой, братья, если бы тебя не стало в их жизни?

Маргарита замерла на несколько секунд и медленно подняла глаза на племянницу:

— Ты права. Ты абсолютно права. Я тогда уехала, не позволила меня жалеть. Я… я всю жизнь… я… я дура, — тихо закончила она и откинулась назад, глубоко дыша и сжимая кулаки. — Прости меня. Прости.

— За что? — Настя села у ног тёти и положила подбородок ей на колено.

— Я так заботилась о себе, что даже не дала тебе шанса что-то решить самой. Я забрала тебя всю себе, чтобы больше никому не досталось ни одной частички тебя. Только моя, только со мной.

Настя усмехнулась и неожиданно для Марго ответила:

— Глупости такие, что даже на голову не натянешь! Что значит — всю? Я не кофта безразмерная, чтобы тягать меня туда сюда. Да и забрать меня всю ты не можешь — я дома-то практически только ночую. А иногда остаюсь у бабули с дедушкой. Да и занятия с Наташей и Мариной отнимают огромное количество времени. Так что не выдумывай себе того, чего нет. Давай, я сейчас кофе сварю, мне наш шеф своих фирменных профитролей отсыпал. А вот когда мы с тобой немного остынем, ты всё мне расскажешь. И не смей отказываться — ещё немного, и ты сможешь не выдержать того, что носишь в своей душе.

Она не стала дожидаться ответа, уверенно поднялась и ушла на кухню. Через несколько минут Настя вернулась с блюдом, наполненным сладостями, и большими чашками ароматного кофе. Марго молча взяла одно маленькое пирожное, внимательно посмотрела на племянницу и начала свой рассказ.

— Наверное, это надо было сделать раньше, но я не могла. Точнее, я и сейчас не могу спокойно об этом говорить. Я, Настя, не всегда была такой — дерзкой, языкатой и не признающей никого и ничего. Я была домашней спокойной девочкой, наверное, уже никто и не помнит меня школьницей. Зубрилкой, отличницей, скромницей, что знала только одну дорогу — школа-дом. Мне было семнадцать, когда пропала Бэлла. Мама очень тяжело переживала её исчезновение, папа пытался через своих друзей, знакомых найти хоть что-то, хоть какую-то зацепку, братья подняли на уши своих друзей и приятелей. Даже подросток Адмир сутками сидел в интернете, пытаясь найти хоть что-то. А я… я осталась одна. Совсем одна, понимаешь? Заканчивала школу, сдавала экзамены, поступала в институт, а все вокруг были заняты исчезновением сестры… А я… — Маргарита прикрыла глаза и тяжело вздохнула. — Я ревновала, Настя, очень ревновала. Я не понимала, что даже находясь в отчаянии от пропажи сестры, мама и папа не оставили меня, не отвернулись, они помогали мне, но я не замечала этого. Или не хотела замечать. Я и замуж вышла, наверное, от злости!

— Замуж? — Настя слушала внимательно, забыв об усталости, стараясь запомнить каждое слово, каждое движение, потому что она точно знала, что такого откровения не заслужил никто, что Маргарита впервые так искренне рассказывает о себе. Первый и последний раз. Больше она никогда не позволит себе такой слабости, потому что не привыкла, потому что жизнь перековала тихую домашнюю девочку в строгого нетерпимого профессионала.

— Да, я выскочила замуж, когда мне ещё и восемнадцати не исполнилось. Я училась на первом курсе медина, Осман был студентом МГИМО. Это, как сейчас говорят, было очень круто.

— Его звали Осман?

— Почему звали, — Маргарита усмехнулась и закурила очередную сигарету. — Его и сейчас так зовут. Осман Шиков. Красавец брюнет, высокий, сложён как Аполлон, умница и редкостный распиздяй! — Марго затянулась, вдыхая дым, а Настя спрятала улыбку. — Этот говнюк как-то решил поучить меня жизни. Хм, замахнулся он! Да меня родители никогда не били, а тут какой-то мужик будет руки ко мне протягивать.

— И как?

— Да нормально. Правда, потом пришлось ожоги на ладошках лечит.

— Ожоги? — Настя подалась вперёд и с удивлением уставилась на тётю.

— Ну да, а ты думаешь не будет ожогов, когда ловишь раскалённый утюг? А в принципе он нормальный парень был. Сейчас на Кубе в дипмиссии служит. Женат, двое мальчишек растут, полная копия папаши своего. Весело мы с ним жили, каждый день гости, друзья, бары-рестораны. Я тогда и курить начала, до сих пор от этой привычки отказаться не могу… Знаешь, как друзья мы были с ним единое целое, но как семья… К третьему курсу, когда пошли серьёзные клинические дисциплины, я поняла, что осталась только привычка, а симпатия, понимание, да даже секс ушли куда-то в дальние дали. Остался только мёртвый цирк. Это когда на арену выйти страшно, потому что фокусы закончились, а слон убежал. Вот и я убежала. Вернулась к родителям. Тогда уже было известно о твоём рождении, а я всё также не могла успокоиться. Мне казалось, что меня не так любят, как любили Бэллу. Что не живут моими интересами, что старшим братьям плевать на меня, на мои проблемы, а они к тому времени закончили Медицинскую академию, заканчивали интернатуру. Им действительно было немного не до меня. Они учились, учились врачевать. Это я потом поняла, когда сама оказалась впервые у постели больного. Но тогда… Тогда я отбросила всё и занялась только учёбой. Библиотека, книги, монографии, практика в хирургическом отделении. Я не видела ничего вокруг, пока однажды папа чуть ли не силой вытащил меня на празднование юбилея одного из своих знакомых. — Марго замолчала, глядя на ночной город, улыбаясь и вспоминая. Потом счастливо вздохнула и с широкой улыбкой закончила: — Вот там-то я и познакомилась с Вологодским, моим вторым мужем. Он был странным человеком. Мог мыть посуду, потом всё бросить, побежать в кабинет и полночи что-то писать. А потом под утро разбудить меня и гордо заявить, что, кажется, его теория относительно какой-то там галактики оказалась абсолютно верной. Он вообще мыслил необъятными категориями — галактики, вселенные, новые звёзды, удаляющиеся спирали.

— Он был учёным?

— Да, всемирно известным астрономом. Вологодский Афанасий Макарович. — Маргарита помолчала, всё также улыбаясь, а затем вскинула голову: — Знаешь, когда я сказала ему, что у нас будет ребёнок, он застыл, обдумывая очередную гипотезу о смерти и рождении звёзд, а потом тихо спросил: «А кто его отец?» В тот момент мне захотелось его придушить! Тогда я поняла, что когда хочется зацеловать его до потери дыхания и одновременно втащить с ноги — это и есть любовь, наверное. Лина родилась перед самым Новым годом. Красивая, нежная, музыкальная, серьёзная до умопомрачения и до сумасшествия любимая своим отцом. Он бросал всё, забывал о вселенных и галактиках, когда его маленькая принцесса танцевала. Они катались на санках, пели, она красила ему ногти и делала причёски. Они были одним целым… мы были одним целым… Почти десять лет.

Маргарита как-то суетливо порылась в карманах, потом похлопала по сиденью кресла, ища зажигалку, вытащила дрожащими руками сигарету, прикурила и замерла.

— Мы ничего не смогли сделать, ничем не смогли помочь. Сначала была обычная ангина, увеличились лимфоузлы на шее, потом стали появляться синяки, одышка. Когда мы сдали анализы, нам сказали, что процесс уже был запущенным. Лина сгорела буквально за полгода. Острый миелоидный лейкоз. Мы перепробовали всё, что было доступно на тот момент, нам говорили, что проценты выживаемости при этом виде лейкоза довольно велики. Но не абсолютны… Лину похоронили в ноябре, а вечером того же дня умер и её отец, мой муж. У меня дома не оказалось ни одного препарата, которым я могла бы ему помочь. Инфаркт… И у меня не осталось ничего. Только память. Память и горе. Тогда я узнала, что волосам надо всего две недели, чтобы поседеть от стресса и шока. И я решила уехать. Уехать из этого города, где всё напоминало о муже и дочери. Уехать из этой страны, где нам не смогли помочь. Уехать, чтобы не видеть сочувствующие взгляды, не слышать шёпот за своей спиной. Я позвонила Осману и вскоре улетела на Кубу. Адмир к тому времени уже работал, он стал моим личным юристом и помог оформить всё оставшееся после смерти мужа имущество на меня. И эта квартира, и машины, и счета в банке, это всё, что осталось от Афанасия. Всё, что осталось у меня от той жизни.

— А что ты делала на Кубе?

Маргарита подняла брови и пожала плечами:

— Работала, оперировала, много консультировала в Онкологическом центре, в Институте гематологии, госпиталях «Вильям Солер» и «Хуан Мануэль Маркес». Там, где лечили деток с лейкозами. Там-то я и поняла, что винить мне себя не в чем, мы сделали для нашей малышки всё, что нам было доступно. И через три года, когда ко мне пришло это понимание, я вернулась домой, опять устроилась на работу в своё отделение, пахала, ругалась, драла уши своим племяшам, дразнила Адмира. И именно тогда случилась… случилась ты, Настя. И я поняла, что это мой шанс. Что я могу помочь, уберечь, отдать всё, что у меня есть. Что ты моё, понимаешь, моё спасение от депрессии, одиночества, вины. Но я не учла, что ты тоже живой человек, что у тебя есть свои цели, свои желания. Что ты не принадлежишь мне, что ты не моя. Ты наша. Я старалась тебя отпустить, не вмешиваться, не следить, но тут же поминутно пыталась подстраховать, подстелить соломку. Но ты оказалась сильнее меня, Настя. И это тоже радует. Мы больше походим на сестёр, чем на тётю и племянницу. Но я тебя очень люблю. Наверное, так любила я только Лину. — Губы Маргариты вдруг искривились, послышался тихий всхлип, затем по её лицу потекли частые слёзы и она зарыдала. Громко, отчаянно, не сдерживая в себе громкие вздохи, только сглатывая время от времени слёзы. Настя бросилась к тёте, обняла её и зарыдала в унисон. Кто пришёл в себя первым, они так и не поняли, но рыдания стихли, хотя слёзы продолжали сбегать по щекам и щекотливо прятаться где-то на шее. Обе женщины вытерли лица и молча смотрели друг на друга.

— Прости меня, малышка.

— Это ты меня прости. Я накричала на тебя, хотя не имела на это права.

— Глупости, всё нормально. А что у тебя случилось? Ты сегодня какая-то уж очень уставшая.

Настя обняла Маргариту и положила ей голову на плечо:

— Сегодня я немного изменила стратегию работы нашего ресторана, украла у своего начальства почти двадцать минут рабочего времени и заимела себе врага, кажется. И ещё я знаю, кто очень не любит нашу Ларину. И с этим надо что-то делать.

— И кто этот гипотетический смертник и манекен для краш-теста? Могу сказать только одно — он давно уже не жилец и дышит исключительно взаймы: в счёт непогашенного кредита, не выплаченных алиментов и ссуд.

— Не он, Марго, а она. Администратор нашего ресторана Красольская Ирина Михайловна. Ты со мной?

Маргарита хмыкнула и тихо прошептала:

— А то! Как говорила одна моя сокурсница: «Сначала долбани! Потом обоснованье деянью подбери! И помни — ты всегда права!». Есть план?

— Пока не созрел, но мне понадобится твоя помощь? Надо купить кучу игрушек.

— Не поняла.

— Сейчас поймёшь. Но для этого надо иметь трезвую голову, предлагаю бокал вина.

— Согласна. Излагай!

Глава 9

— Если ты сейчас же не спрячешь эту бутылку, мы с тобой упьёмся в хлам, а нам завтра надо в детский магазин идти. Ты представляешь этих двух женщин с перегаром и полной тележкой игрушек?

Марго смотрела на Настю, которая сосредоточенно наливала вино в бокалы.

— Ты о чём? Какой магазин?

— Драсти, — протянула Маргарита и постучала себя по лбу. — Ты же сама мне рассказывала о Павле и о вашем разговоре.

Настя похлопала ресницами и согласно кивнула, затем подпёрла рукой подбородок и задумчиво произнесла:

— Интересно, на что эта мымра рассчитывала, когда мне угрожала, а?

— Кто тебе угрожал? Почему я не знаю? А ну давай сначала!

Настя вскинула руку, но потом махнула и серьёзно заявила:

— Понимаешь, она мне сказала, чтобы я вокруг Павла Андреевича не крутилась. Не, не так. — Настя задумалась и выпалила: — Чтобы жопой не крутила, вот! И ещё о Ларине Бернатовне гадости говорила. Что-то такое о вмешательстве в дела, что её беременные капризы Варягин на первое место ставит, а вот если бы она, Красольская эта, была на её месте…

Марго фыркнула и покрутила пальцем у виска:

— Ха, на её месте! Да Варягин Лару почти восемь лет пас, пока она не согласилась на его предложение. Она и замуж сходила, и развелась, а он всё вокруг неё вился. Как друг, тут ничего не скажешь, никаких любовных интрижек — всё честно.

Настя встала и молча включила чайник, потом заглянула в холодильник, вытащила нарезку колбасы и сыра, поставила тарелки на стол и глянула на часы. Всего два часа ночи. Завтра выходной — имеем право.

— А ты откуда Ларину знаешь?

— Работаем вместе, а до этого учились на одном курсе. Она классный пульмонолог, таких больных безнадёжных вытаскивает. У многих наших пациентов после тяжёлых операций пневмонии застойные развиваются. Лара нашу хирургическую реанимацию консультирует часто. Хирурги любят с ней работать — ничего лишнего, всё по делу, всегда в хорошем настроении, без нытья. Даже когда токсикоз мучил, никто и никогда плохого слова от неё не слышал.

— А ты говорила, что она замужем была. А почему развелись?

— Не просто развелись, Настя, а со скандалом разорвало их семью. На мелкие кусочки и в разные стороны. Чайник закипел, давай лучше чай, а то от кофе никакой бодрости, тахикардия одна.

Настя послушно кивнула и разлила ароматный напиток в чашки, Марго потянула носом и удовлетворённо замычала. Затем откусила большой кусок бутерброда с колбасой и сыром со словами:

— Прощай фигура. До новых встреч. Интересно, сколько калорий сгорает, когда смотришь на себя в зеркало и тяжело вздыхаешь?

Настя прыснула и едва сдерживая смех сделала первый глоток:

— А, горячо!

— Дуй! — тут же отозвалась Марго. — Слушай, а как мы будем с твоей Красольской бороться? Ларке-то ничего говорить нельзя — расстроится, давление скаканёт. А Красольская эта, кстати, с Варягиным давно работает, лет пять, наверное. Когда к Павлу семейное дело перешло, он круто его поднял. Новые кафе открыл, ресторан вот тоже новый навороченный. Красольская когда-то начинала официанткой, потом старшей смены стала, а теперь вот администратором служит. Хватка у неё как у бульдога, работать умеет — этого у неё не отнять. Но сколько я её помню, столько она Павлу намёки делала. А когда Ларина у Пашки наконец-то появилась, она просто её возненавидела. Наверное, думала сама Ларкино место занять. Но не знала, что Варягин однолюб и готов был ждать свою ненаглядную до скончания веков.

— Так Павел Андреевич ей так и сказал — вы не на её месте, ну не на Ларином, чтобы советы мне давать. А эта давай на меня наезжать. И нашу идею назвала примитивной.

— Ладно. Жаль, что нам второго Варягина к этому делу подключить не удастся.

— Какого второго Варягина?

Марго усмехнулась и задумалась, что-то вспоминая.

— Димка Варягин, сейчас за рубежом. Он, кстати, журналист, твой будущий коллега. Мы с ними в одном доме жили, когда детьми были. Они, правда, чуть младше меня, но давали всем прикурить!

— Жизнь она такая — даёт прикурить даже тем, кто отродясь не курил, — ответила Настя и зевнула.

— Так, допиваем чай, прячем все запасы в холодильник — и спать. Иначе завтра никто никуда не попадёт, а наши с тобой мозги сейчас всё равно ничего путного не решат.

— Ой, какая чудесная мысль, а то ноги гудят, а тут постелька, и в ней так хорошо-о-о, — с улыбкой протянула Настя.

— Мне тоже так кажется, но не только постельке со мной хорошо, но и я хороша в постельке.

— Скромна, — со смехом ответила Настя.

— Да, но стоит меня из неё вытащить, из постельки то бишь, и вы получите злобное чудовище. А вот в постельке я чудо как хороша. Пошли спать, малолетняя пьянчужка. Завтра нас ждут великие дела.

***

Маргарита провернула ключ в замке, поправила солнцезащитные очки и выдохнула — голова всё-таки немного болела после их с Настей вечерне-ночных посиделок.

— Здравствуйте, Маргариточка, — раздалось у неё за спиной, Марго скривилась и закатила глаза, но тут же нацепила дружелюбную улыбку. — А вы на шопинг?

— Добрый день, Элиза Эдуардовна. Да вот решили с Анастасией по магазинам прошвырнуться, по лавкам заморским, может что найдём, что нашу с ней красоту подчеркнёт.

Соседка опустила уголки губ, демонстрируя полное пренебрежение к племяннице Маргариты, мельком глянула в сторону ехидно улыбающейся Насти и глубоко вздохнула:

— А я, Маргариточка, уезжаю. Да, — последовал ещё один тяжёлый вздох и женская рука оказалась у груди, успокаивая сердце и душу. — Мой организм так и не научился жить в смоге и пыли, поэтому за город, только за город!

— А квартира-то как же? — искренне удивилась Марго.

— Продала. Всё продала. Константин мой на лечение уехал, тоже нездоров, крайне нездоров. Вот мы за городом в тиши, среди берёзок и осинок заживём. Там и воздух чище, и тишина. Так что, прощайте, Маргариточка.

— Всего доброго, — тут же отозвалась Настя и уже в спину уходящей соседке пробормотала: — Там ещё сеном и навозом пахнет, особенно с утра.

Маргарита повернула голову к племяннице и покачала головой. Соседка, как её называли в доме «триЭ» от первых букв её имени — Элиза Эдуардовна Эльман, — невзлюбила Настю с первого взгляда. Почему — так и осталось секретом, но Марго как-то задумчиво высказала догадку, что после ареста мужа Эльман, который был директором одного из крупнейших магазинов столицы и проворовался на несколько миллионов денег в их валютном эквиваленте, Элиза подозрительно относилась к любому незнакомому человеку, тем более к юным девушкам. Ведь именно одна из молоденьких продавщиц, к которой воспылал страстью Эльман-муж, и привела в магазин аудиторскую проверку, сдуру выставив своё фото с драгоценным колье на шее на своей странице в соцсетях и откровенно написав, кто и когда сделал ей такой шикарный подарок.

— Интересно, кто же уже купил эту квартиру?

— А почему ты думаешь, что купил?

Марго приподняла очки и спросила:

— Муж её находится на специфическом, так сказать, лечении, которое затянется лет на семь-восемь. А ты «триЭ» когда видела в последний раз, кроме сегодняшнего дня? То-то, значит, там уже вовсю кто-то чужой. Да и ты, помнишь, говорила ещё в марте, что окно в кабинете в строительном мусоре было. Вот, значит там уже кто-то проживает, а мы с тобой не в курсе дела. А вдруг маньяк? — Марго растопырила пальцы и пошевелила ими у лица племянницы. — Страшный, но симпатишный. Пошли, а то никуда не попадём.

Они вышли на улицу, сели в машину, и Марго тихо сказала, проворачивая ключ в зажигании:

— А теперь мы с тобой наведаемся в одно крутое местечко, от тебя требуется одно — выбирать игрушки и помалкивать. Даже если я буду ругаться, договорились?

Она вела машину по заполненному машинами огромному мегаполису, качая головой в такт музыке и тихо ругаясь на водителей. Вскоре они остановилась у огромного ангара, навстречу им не спеша направился седовласый мужчина в рабочей униформе. Маргарита поздоровалась кивком головы и молча последовала за мужчиной, схватив Настю за руку. Они вошли в небольшую дверь, и Настя остановилась в изумлении. Это был склад! Каких только игрушек тут не было! И звери, и куклы, и машинки, коробки конструкторов под самый потолок, огромные меховые лежанки с мордами зверей.

— Вперёд, Настюш! Думаю, что нам понадобятся волки, лисы и зайчата.

— Почему волки? — не оборачиваясь к тёте спросила Настя, во все глаза рассматривая игрушечное богатство.

— Потому что ваши крутяшки — это волки. Те, кто пониже рангом, могут быть лисами, а вот просто так забежавшие — зайчики и есть. И да, бери с запасом, потому как утеря всякого рода мелочей у волчат вполне оправдана — забыл, недосмотрел, вышел покурить и прочее. Плавали — знаем. Бернат Иванович, нам бы корзинку.

Мужчина, которого Маргарита назвала Бернатом Ивановичем, что-то недовольно пробурчал, но быстро подкатил к молчавшей Насте большую тележку на колёсиках.

— А он кто? — шёпотом спросила Настя, когда они с Марго уверенно двинулись вдоль высоких стеллажей вглубь склада-ангара.

— Он-то? Он отец нашей Ларины, Асият. Дочь с отцом уже несколько лет не разговаривает. Я ему предложила сделку — он нам помогает, я попробую помочь ему. Всё-таки скоро у Варягиных родится малыш, Бернат его дед, как ни крути.

— А почему он был недоволен, когда ты его по отчеству назвала?

— Смотри, какие классные белочки, может возьмём, а потом и зайчиков к ним? Недоволен он был потому, что его отца звали не Иван, а Иштван. Но и тут есть небольшая неувязочка. Хоть их мадьярская семья уже давно не живёт на исторической родине, традиции своего народа они пытаются соблюдать. И тут есть один нюанс — это венгерское отчество. Говорят, что такого просто не существует. Да, конечно, имя венгра чаще звучит без него, как, например, у нашего гостеприимного хозяина — просто Бернат Факете, но аналог отчества у них всё же есть, и это ничто иное, как девичье имя матери. Кстати, у них на родине оно указывается при каждом заполнении анкет или при любых официальных процедурах. Вот она, разница между нашими народами. Мадьяры выбрали в качестве идентификатора фамильной принадлежности имя матери. И я с ними совершенно согласна. Мать, я считаю, чаще важнее отца. И если они уважают этот факт, то здесь я уважаю их. Точка, больше сказать нечего. А то ты девять месяцев носишь крохотулю в себе, тебя тошнит, рвёт, в туалет сходить нормально не можешь, потом рожаешь хренову тучу времени, а у неё глаза папины! Ещё и фамилия, и отчество. Нормально? А мама так — рядом пробегала, бардак! Ой, смотри, а вот и волчата.

Они со смехом грузили тележку, а Марго тем временем продолжала свой рассказ:

— Первый муж Ларины был выходцем из венгерской диаспоры. Довольно известный архитектор. И совершенно запойный пьяница. Лара долго терпела, даже лечить его пыталась, жаловалась отцу — мамы у неё давно нет, умерла ещё довольно молодой. Отец запретил ей даже думать о разводе, всегда был на стороне мужа, а потом случилось несчастье — однажды этот алкаш опять напился, толкнул Ларину, она упала с лестницы и потеряла ребёнка. Разводились со скандалом, муженёк этот в прессе даже выл, что оговорили его, что на самом деле он золотой-серебряный, а жена, дрянь такая, по рукам пошла. А отец в такой тяжёлый для дочери момент промолчал. Даже в больницу не пришёл. И Лара его не простила. Из хирургии её уже Варягин на руках вынес и больше никуда не отпустил. Они уже четыре года вместе, и только сейчас Ларина забеременела, думали, что у них вообще детей не будет, а она моя ровесница, между прочим. А это и тяжело, и опасно — в тридцать восемь малыша ждать. Поверь, Пашка далеко не подарок, но я даже в страшных снах не могу представить, чтобы он на жену руку поднял! Да ты сама видела, он пылинки с неё готов сдувать. А вот и зайцы-побегайцы!

Настя задумалась и погрустнела.

— Ты о чём думаешь, Настюша?

— Отец тоже пил, Марго, но на маму никогда с кулаками не лез. Я этого очень боялась.

— А ещё чего ты боишься?

— Темноты боюсь, грозы, собак больших.

— А собак-то чего? Они в отличие от людей редко гадости делают.

— Однажды зимой меня соседская собака с ног сбила, её пьяный сосед ударил, а она на меня бросилась. Не покусала, но напугала сильно, а этот алкоголик смеялся. У нас там многие пили, дрались, особенно по пятницам. Но отец никогда не поднимал руку на маму. Он, конечно, много ошибок совершил, но ни я, ни мама биты никогда не были.

— Вот только за это я могу его простить, но всё равно не всё понимаю. Почему Бэлла уехала, почему ничего никому не сказала? Почему тебя скрывала? Чего боялась? Что мама с папой не примут её избранника? Или от внучки откажутся? Но они никогда никому не навязывали своё мнение, только советовали иногда. Кстати, их прогнозы всегда сбывались, а советы были правильными. Это я сейчас могу заявить со всей ответственностью. Так, сколько всего?

— Сотня основных и по десятку запасок.

— Прекрасно, пойдём с хозяином попрощаемся и домой.

— А заплатить? Мне Павел Андреевич так и сказал — я покупаю, а мне потом всё вернут.

— А ты Павлу Андреевичу так и скажешь — всё оплачено из благотворительного фонда семьи Факете. А с Лариной я поговорю. Ну, домой?

Глава 10

Маргарита услышала, как стукнула дверь, — Настя унеслась на работу. Сегодня должны быть известны результаты заседания приёмной комиссии, но почему-то Марго казалось, что не поступить в институт её маленькая девочка просто не может! Она будет студенткой и точка! Осталось вечером заехать к родителям и торжественно сообщить им об этом. А сейчас на работу, любимую работочку. Плановых операций сегодня не было, в ургентной хирургии полный штат, так что если не случится какой-нибудь форс-мажор, то она даже сможет оформить все истории болезни. И ждать новостей, главное, не сгрызть ногти до локтей.

Она вышла из квартиры, вставила ключ в замок и услышала за своей спиной тихое покашливание. Маргарита развернулась и чуть наклонила голову, рассматривая стоящего перед ней мужчину.

— Здравствуйте.

— Доброе утро. — Марго подняла брови и усмехнулась — хорош! Ах, как хорош! Смуглый или загорелый, выше неё, наверное, на голову, мускулистый, но не накаченный. Глаза серые, волосы выцвели на солнце — точно загорелый, губы, из-за которых девушки бы сошли с ума по пути к пластическому хирургу, — вообще, конечно, неприлично мужику иметь такие губы, сразу мысли дурацкие в голову лезут.

— Разрешите представиться. Ветреный Александр Сергеевич, ваш сосед.

— А, так это вы приобрели квартиру Эльманов! Значит, вы живёте над нами, да? Ну что ж, зовут меня Маргарита Башировна, — сказала Марго. — Фамилия моя — Вологодская, но не обольщайтесь, мягкостью продукта под этой маркой не обладаю. У меня не пошалишь. Вы пьёте?

— Да! — серьёзно ответил мужчина. — Как ломовой извозчик!

— Курите?

— Да! Паровоз отдыхает.

— По ночам скандалите?

— Непременно! Особенно ближе к полуночи.

— Неприличных женщин в дом водите?

— Обязательно! Как без них? Да и фамилия обязывает!

— Просто камень с души сняли, — облегчённо выдохнула Маргарита. — В кои-то веки нормальный жилец появился. А по профессии вы, простите, кто?

— Ваш коллега. Почти. Врач, только лечу четвероногих.

— Ух, нифига себе! — воскликнула Марго и крутанула в пальцах ключи. — Ладно я, мне всё это великолепие досталось от мужа. А вы? Неужели ветеринары так много зарабатывают, что имеют возможность покупать квартиры в таких домах, как наш? — Марго прикусила язык и прикрыла лицо ладонями. — Тихо, спокойно! Это так — мысли вслух, ответа на этот вопрос я не жду, забылась, прошу извинить.

Александр неожиданно громко рассмеялся и пожал плечами:

— Вы правы, зарплатами нас не балуют. Просто я долгое время работал за границей. Позвольте вас проводить? Дело в том, что лифт сегодня не работает.

Маргарита быстро закрыла замок и вложила свои пальца в протянутую сильную ладонь. С ума сошла, не иначе! Или звёзды сегодня не так стоят? Первый раз в жизни увидеть человека и неожиданно для себя самой не просто заговорить, а ещё и позволить взять за руку! У него аж челюсть оквадратилась!

Они спускались вниз по мраморной лестнице со стёртыми ступеньками и разговаривали так, будто были знакомы не несколько минут, а несколько лет. Александр вежливо удерживал руку Маргариты, абсолютно не смущая женщину ни взглядом, ни лёгким пожатием пальцев. Он делал это так естественно, что они даже не заметили, как вышли из подъезда рука об руку. У машины Марго они попрощались, и она видела его силуэт, пока не повернула за угол. Хм, очень, очень приятный человек.

***

Настя смотрела на списки и никак не могла сосредоточиться. Потом закрыла глаза и медленно досчитала до десяти — тётя говорила, что это всегда помогает. Открыла глаза и сразу же увидела свою фамилию. Есть! Она студентка!

Маргарита стояла чуть в стороне, сильно затягиваясь сигаретой и боясь признаться себе самой, что, наверное, так не нервничала, даже когда поступала сама. Она смотрела в спину своей девочке и жадно глотала дым с ароматом вишни. Ну что там? Ну почему так долго?

Сигарета погасла, задымился фильтр, Маргарита отбросила окурок выверенным движением в урну и сложила руки на груди. В этот момент Настя обернулась и Маргарита выдохнула — поступили. Она вытащила телефон, чуть дрожащими руками набрала номер мамы и выдохнула:

— Мама, мы поступили! Накрывайте на стол, мы едем!

Настя влетела в дом бабушки и дедушки, расцеловала их и старших дядей, а затем повисла на Адмире, который обнял племянницу и закружил по гостиной. У Насти сложились с ним свои особые отношения, несмотря на то, что поначалу именно младший Кайтуков показался ей строгим, замкнутым и не очень-то радующимся её появлению в жизни семьи. Но так сложились обстоятельства, что младшему дяде неожиданно понадобилась помощь племянницы, Адмир долго думал, но потом обратился к Насте с просьбой… узнать номер телефона Наташи Кругловой, хостес ресторана «Охотничий клуб». Настя была удивлена, но оценила степень доверия дяди и в тот же вечер спросила у Наташи позволения поделиться информацией. Наташа тогда счастливо улыбнулась и молча кивнула, а вечером Настя уже с улыбкой наблюдала за смущённым дядей, который прибыл в ресторан к концу их с Наташей смены. Она тогда отказалась от предложения подвезти её домой, а потом в красках расписывала Марго, как Адмир опускал глаза, как дарил цветы и как галантно усаживал Наташу в свою машину.

После поздравлений и взрыва первых эмоций все удобно расположились вокруг стола с напитками, и дедушка обратился к виновнице торжества:

— Асият, тебе скоро исполнится восемнадцать, ты стала студенткой. Поэтому мы решили сегодня рассказать тебе кое-что, что поможет тебе в дальнейшем. Во всяком случае я очень на это надеюсь. Солнце, когда мы с бабушкой узнали о твоём рождении, мы решили открыть на твоё имя счёт в банке и каждый твой день рождения пополняли эту сумму. За восемнадцать лет на твоём счёте накопилась сумма, которая поможет тебе спокойно учиться, не думая о финансовой стороне этого дела. Конечно, ты вольна распоряжаться этими деньгами, как считаешь нужным, но мы думаем, что такая умная способная девочка найдёт им достойное применение.

Настя оглядела всю свою большую семью и тихо ответила:

— Спасибо вам! Спасибо! Мне даже представить страшно, что было бы со мной, если бы не вы все. И ещё. Я… я очень вас люблю. Очень!

Наташа Кайтукова, с сегодняшнего дня Наталья Сергеевна и преподаватель студентки Насти Захаровой, шмыгнула носом и прокашлялась:

— Давайте уже выпьем за это дело, что ли? Пока я не взялась за нашу Настюшку серьёзно! — после чего все дружно переместились в столовую.

— Насть, а что ты решила с работой? А ты была в библиотеке? А там у вас спортзал есть? А расписание уже готово? А ты будешь к нам приезжать, как раньше к маме приезжала?

Вопросы сыпались как из рога изобилия, а Настя смотрела на этих ставших родными людей и понимала, что за неполные полгода с ней произошло больше событий, чем за всю её предыдущую жизнь, а уж количество встреченных людей, и хороших, и не очень, с которыми ей пришлось близко общаться, наверное, перевалило за сотню!

— Я пока не могу ответить на все вопросы, честно. Я, кажется, ещё не совсем поняла, что моя жизнь довольно круто изменилась. Мне надо это хотя бы переварить, прийти в себя, а потом уже что-то решать.

— Работу, думаю, тебе придётся оставить, — серьёзно заметил Адмир. — Учёба на факультете журналистики занимает много времени, требует сил и терпения, а ты, я помню, здорово устаёшь. И это сейчас, когда на улице тепло, и ты не сильно занята. Павел рассказал, как ты смогла изменить работу его ресторана. Он говорит, что выручка за последний месяц увеличилась больше чем в два раза!

И пока Кайтуков-младший пояснял заинтересовавшимся родным о вкладе Насти и Наташи в работу ресторана Павла Варягина, Настя молча улыбалась и рассматривала членов семьи. Старшие Кайтуковы, бабушка и дедушка, рассказали ей об истории их рода, о предках — обрусевших черкесских воинах, о традициях и старинном языке. Дяди, старшие братья-близнецы, на плечи которых легла забота о родителях, сестре с племянницей и младшем брате. Но и свои семьи они никогда не оставляли надолго. И хотя после ранений и болезней, полученных в командировках, им пришлось оставить военную службу, но они до сегодняшнего дня остались профессионалами, оперирующими хирургами, на счету которых были сотни спасённых жизней. Что до их жён — Наташи и Марины, то обе женщины считали Настю родным ребёнком в их семьях. Ну а представить свою жизнь без Маргариты она просто не могла. Она не заменила Насте маму, она стала ей самым близким и родным человеком, рядом с которым все проблемы казались пустяками, а нерешаемые вопросы решались сходу и одним щелчком пальцев. И Настя платила всем той же монетой, стараясь не расстраивать, всё делать так, чтобы ею гордилась вся семья. И она постарается, чтобы так было и дальше.

Уже поздно вечером Маргарита и Настя, уставшие и счастливые, медленно поднимались на свой этаж.

— Я как-то утром и не заметила, что лифт не работает, — тихо сказала Настя, перешагивая со ступеньки на ступеньку и крепко держась за поручень.

— Мне об этом сообщили. Ой, я же тебе не сказала — я утром с нашим соседом сверху познакомилась. Кажется, абсолютно адекватный мужик. Во всяком случае, с чувством юмора у него всё в порядке. А то мне иногда кажется, что только на восьмой день после всех хлопот Бог создал чувство юмора. Присутствовали, однако, не все…

— Добрый вечер, милые дамы!

Марго и Настя остановились и подняли головы — на площадке между этажами стоял их сосед, а рядом с ним сидело нечто лохматое и с энтузиазмом виляло хвостом.

— Разрешите представить — Соломон. Можно просто Солома.

Настя кивнула, но настороженно остановилась, помня о собачьих зубах и когтях. Маргарита усмехнулась и повернула голову к племяннице:

— Это и есть наш сосед, Настюш. И его, я так понимаю, четвероногий друг, хотя посчитать лапы в этом комке шерсти как-то затруднительно.

— Вас тоже взволновал этот вопрос? — Александр внимательно посмотрел на пса, всё также сидящего у его ноги и серьёзно закончил: — Я и взял-то его потому, что мне подмигивали блохи и кричали — смотри какой хорошенький!

Настя не выдержала первой, за ней фыркнула Маргарита, а потом они громко рассмеялись, схватившись за деревянные перила и посматривая на собаку, которая вывалила язык и радостно сверкала глазами сквозь лохматую чёлку.

— Познакомьтесь, Александр, это моя племянница Анастасия.

Ветреный кивнул и перевёл взгляд на Маргариту:

— Я заявляю совершенно честно, на звание тёти вы не тянете, разве что старшая сестра, да и то с большой натяжкой. Мы с Соломоном идём гулять, не хотите составить нам компанию?

Марго и Настя одновременно помотали головой — накопившаяся за день усталость давала о себе знать гудящими ногами и вызывала только одно желание — упасть плашмя на кровать и закрыть глаза.

Александр всё понял по их измученным лицам и развёл руки в стороны:

— Мы не будем настаивать, вижу, что вам пришлось сегодня несладко. Приятных снов, мы в свою очередь постараемся сегодня мебель не таскать, в футбол не играть.

— Сделайте милость, сударь. — Маргарита искренне улыбнулась Александру и чуть отступила в сторону, пропуская важно шагающего по ступенькам пса. — Приятной прогулки, Соломон.

Лохматый шар остановился и тихо гавкнул в ответ, после чего женщины продолжили свой путь наверх. Они вошли в квартиру, Маргарита поцеловала племянницу в щёку и тихо прошептала:

— Алгоритм действий на сегодня тот же — не тревожить и при пожаре вынести первой. Спокойной ночи, моя хорошая.

Глава 11

Маргарита сидела на балконе, закинув уставшие ноги на стул и прикуривая сигарету. Настя подошла ближе и опустилась на ковёр.

— Настюш, не сиди на полу, заболеешь.

— Нет, жарко, ничего не будет. Марго, я бы хотела попросить тебя кое о чём.

— Разумеется.

Настя вздохнула, обняла себя за колени и уставилась на огни набережной. Когда улеглась радость от известия об успешном поступлении, она внезапно поняла, что за всеми переживаниями и хлопотами забыла. Забыла о родителях, о том, что год назад они погибли страшной смертью — задохнулись в дыму. А она забыла об этом, окружённая вниманием и заботой родных людей.

— Знаешь, я поняла, что я плохая дочь, Марго. Я забыла о дне смерти своих родителей. И вам не напомнила.

Марго криво усмехнулась, выдохнула дым и тихо ответила:

— Мы просто не хотели тебя огорчать, ты так радовалась переменам в своей жизни. А о Бэлле мы помним, Асият. И помянули её, я в церкви была. Я понимаю тебя, но жизнь продолжается, маму не вернёшь, а тебе надо жить дальше.

— Я хочу поехать домой. Ты отпустишь меня?

Марго резко сняла ноги со стула и склонилась к племяннице:

— Посмотри на меня, Настя. Тебе скоро исполнится восемнадцать лет, ты становишься взрослой совершеннолетней девушкой. А это означает, что ты не обязана отчитываться мне в своих поступках, а также в желаниях. Единственное, о чём я тебя прошу, — будь осторожна с мужчинами. Ты, моя девочка, слишком молода и…

— Я не девочка, Марго.

Маргарита по обыкновению склонила голову набок и внимательно посмотрела в глаза Насте.

— Надеюсь, солнце, это было по взаимному желанию? — Настя молча кивнула, не отрывая взгляд от огней за окном. — Он тебя обидел, — утвердительно произнесла Маргарита.

— Нет, если честно. Я и не поняла, в принципе, что это было, — усмехнувшись ответила племянница. Настя пыталась понять, что же на самом деле она чувствовала к Жене, было ли ей больно или неприятно, когда она поняла, что ничего ровным счётом для него не значит ни она сама, ни её чувства к нему. Да и были ли какие-то чувства, Настя теперь тоже не знала, потому что в её душе не осталось и следа от той радости, что она испытывала когда-то. — Я была с ним в ту ночь, когда погибли мама с папой. Утром я убежала, потому что его мать должна была вернуться с ночного дежурства. Она медсестрой в больнице работала. А потом… потом похороны, проблемы с банком, работа… Мы встретились на вечере выпускников. Через полгода. Он уже учился в институте, приехал такой… другой, что ли. Чужой. Не такой, каким я его помнила. И я ушла. Даже не сказала ему «до свидания». Хотя, наверное, логичнее было вовсе попрощаться. Для меня это уже давно чужой человек, и к моей поездке воспоминания о нём не имеют никакого отношения, но там осталась могила родителей. И я бы хотела… я не знаю, как этоделается, но как-то облагородить их последнее место. Памятник поставить. Да и просто побывать у них. Можно?

Маргарита коротко кивнула и поцеловала в макушку сидящую у её ног девушку.

— Это даже не обсуждается. Не только можно, но и нужно. И поедем мы туда все вместе. Маме и папе надо тоже увидеть последнее пристанище своей дочери. Я сообщу семье о твоём решении, думаю, что никто не откажется. А теперь ложись спать, солнце, с твоей работой ноги можно отбросить.

***

Аида Батыровна опустила на гранитную плиту букет цветов и провела ладонью до имени дочери, выбитому на чёрном надгробии. Рядом молча подобно каменному изваянию стоял Башир Бесланович. Бабушка с дедушкой не плакали, не произнесли ни слова за всё то время, которое семья провела на небольшом кладбище. Настя опустилась на колени и тихо прошептала слова прощения и прощания. Позади них так же молча стояли Маргарита и братья. Они внимательно следили за родителями, готовые в любую секунду сорваться с места на помощь и им, и племяннице.

…Марго с племянницей и старшие братья приехали на родину Насти два дня назад, решили вопрос с памятником, его установкой, пресекая кривыми улыбками и крепкими кулаками любые намёки со стороны местных жителей. Настя носилась по городу вместе с ними, стараясь ни с кем особо не разговаривать. Да и как оказалось, никого тут у неё из близких людей и не осталось, кроме соседки бабы Светы, да и та осенью собиралась перебраться в город к детям.

Приезд семьи Кайтуковых ознаменовался несколькими небольшими скандалами, но довольно обширными сплетнями. В день приезда после небольшого отдыха и встречи с соседкой, что присматривала за домом, Дамир и Рашид, сопровождавшие Настю по пути в бюро ритуальных услуг, немного задержались на улице, уточняя дальнейшие планы, и появились в помещение в тот момент, когда развязный молодой человек схватил Настю за руку и что-то шептал ей в лицо, всё сильнее сжимая нежную кожу. Как получилось, что Рашид опередил старшего брата-близнеца, Дамир так и не понял, но первый удар был как раз за младшим. Настя стояла у огромного безвкусного венка из искусственных цветов и мелко вздрагивала, растирая кожу на руке и наблюдая, как дяди оттеснили наглого сотрудника похоронной конторы в дальний угол и что-то тихо ему говорили. За прошедшее время Настя уже начала привыкать к тому, что члены семьи помогают ей и поддерживают все её начинания, но это был первый раз, когда мужчины защищали её физически. И хотя Настя узнала в молодом человеке бывшего работника банка, она и не предполагала, что дяди тоже хорошо его запомнили. Второй работник бюро, пожилой мужчина в белой рубашке и синих брюках, подошёл к Насте и шёпотом поинтересовался, что привело их в это печальное место. При этом он совершенно не обеспокоился странной беседой своего напарника с незнакомцами, видимо, наглый молодой человек достал и его тоже. Решив вопросы с венками, Кайтуковы увезли племянницу выбирать памятник на могилу родителей. И тут Настя растерялась, потому что сроки изготовления гранитной плиты растягивались на несколько недель. Рашид переглянулся с братом, пошептался с хозяином и тот клятвенно заверил гостей, что необходимый камень с именами погибших Захаровых будет готов к следующему утру. Сколько это стоило Рашиду, Настя так и не узнала, хотя и пыталась.

***

В храм Настя пошла сама. Отца Владимира она знала с детства. Этот сухонький старичок с глубокими морщинками у глаз с радостью всегда встречал маленькую Настю и называл дивным и красивым именем Анастасиюшка. После смерти родителей отец Владимир был одним из немногих людей, которые помогли ей справиться с потерей и поддержали по мере сил. Сейчас она хотела только одного, чтобы священник помолился за отца и маму, попросив у высших сил простить им обман и побег. Отец Владимир улыбнулся и тихо спросил, как Насте удалось найти семью Бэллы. И девушка с радостью поделилась всем, что знала. Получив обещание исполнить её просьбу, Настя постояла у иконы, которую любила мама, и вышла из полутёмного помещения, пропитанного запахами ладана и воска. Осталось только ждать следующего дня.

Настя быстро спустилась по ступенькам, напоследок повернулась и с улыбкой посмотрела на сияющие в ярком солнце купола.

— Явилась, блудница, — услышала она за спиной и чуть повернула голову. Она знала, что рано или поздно эта встреча должна была состояться, но не думала, что мать Евгения может так её ненавидеть. — Мало того, что сама в храм пришла, не постыдилась, да ещё и своих мужланов привела.

Зинаида Мироновна перекрестилась и повернулась к Кайтуковым в тот момент, когда Дамир и Рашид склонили головы и трижды перекрестились по христианскому обычаю. Бабушка с дедушкой рассказывали внучке, что их предки относились к моздокским черкесам, которые издавна принадлежали к православной вере, а жизнь и служба на благо нового Отечества только укрепила их трепетное отношение к православию. Кайтуковы нечасто бывали в храмах, не читали молитв за столом, но верили в нечто высшее, что хранило их и указывало дорогу. Но столь искреннее почитание святого места показалось матери Евгения кощунством и она громко на весь двор закричала:

— Люди добрые, посмотрите, что делается! Приехали к нам непрошеными гостями, ещё и рожи свои бандитские в храм притащили.

Она обернулась в надежде насладиться произведенным эффектом, но стоящие рядом прихожане только расступились в стороны. Она из женщин поправила выбившуюся из-под платка прядь и тихо заметила:

— Это ж надо такой дурой уродиться. Знать не знает людей, а гадости говорит. Ты бы лучше за своим языком следила, Зинаида, а уж всё остальное тебе в награду за молчание достанется. Всю жизнь ты Бэлле завидовала, всю жизнь её ненавидела, а теперь с этими грехами пришла сюда других судить. Ты вспомни, что в святом писании написано: «Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете».

Настя улыбнулась заступившейся за неё женщине и быстро покинула широкий двор. Она подошла к машине, у которой стояли дяди, и молча села в салон. Дамир искоса глянул на Рашида, тот молча качнул головой и сел за руль. Они оба чувствовали, что надо как можно быстрее привезти племянницу домой, где их ждала Маргарита, которая своей добротой и колкими фразочками сразу расставит всё по своим местам.

Пока Настя переодевалась, братья в нескольких словах рассказали сестре о случившихся конфликтах. Марго кивнула и прикурила очередную сигарету со словами:

— Каждый день окружающие доказывают мне, что жизнь без мозга реальна. И теперь мне хочется аплодировать нам за то, что мы увезли девочку отсюда. — Она затянулась, стряхнула пепел и тихо закончила: — В этом есть и доля вины нашей сестры. Она была здесь чужой, её не любили, а многие, как мы видим, ненавидели, а теперь пытаются отыграться на дочери.

— Может, попытаемся перевезти прах сестры…

— Глупостей-то не говори, Дамир. Тут наших сил и возможностей не хватит. Но надо завтра договориться с кладбищенскими работниками, чтобы следили за могилой. Мы, конечно, будем сюда наведываться, но не так часто, чтобы поддерживать могилу в надлежащем порядке. Так, ужинать и отдыхать, завтра после обеда Адмир маму с папой привезёт. Чтобы как огурцы у меня все были! Им и так тяжело будет увидеть не дочь, а её могилу. Настя, давай, солнце, на кухню — я гедлибже* приготовила. Эй, эй, хирурги, руки мыть! А то прут как те танки!

***

Вечером Маргарита устроилась в гамаке, что братья натянули в саду, и долго смотрела на Настю, раскачивающуюся на качелях.

— Насть, а что за идиотка к тебе в церкви пристала?

— А ты откуда… а, ну да. — Настя оттолкнулась ногой и посмотрела в небо, усеянное звёздами. — Это мать того самого парня, с которым я…

— Понятно. Всё-таки жизнь всё расставила по своим местам — представляешь, каково это — жить с такой гангреной под одной крышей?

— Знаешь, а я только сегодня поняла — она ведь всегда такая была. Даже в больнице никого не жалела, жестокая она какая-то. Зачем? Вот отец Владимир добрый и люди его любят, уважают, хотя он иногда строго отчитать может. И зачем кого-то унижать, оскорблять, ведь этим ты саму себя убиваешь. А я ведь мечтала, что замуж за её сына пойду.

— Ничего, соловейка моя, ничего… Только запомни — замуж-то не напасть, лишь бы замужем не пропасть! Ищи того, кто любить будет. А кто любит — тот заботится. Вот этой заботы и ищи. Не ошибёшься!

— Я думала, что дяди не оставят это так, но они мудрее оказались.

— Нет, просто баб не трогают, а скандальных особенно. Мужику бы морду начистили.

— Так начистили же, — тихо ответила Настя и пожала плечами.

— Ой, я что-то пропустила? Или они как всегда промолчали? Дамир, Рашид, почему я не знаю, что вы драку устроили? Как пацаны малолетние!

— Он неправильно себя вёл, — коротко ответил Рашид, отрываясь от вырезания деревянной фигурки.

— И чё? — Марго спустила ноги на землю и строго посмотрела на братьев.

— «И чё» — два волшебных слова, которые разбивают систему доказательств любой сложности, — пробурчал Дамир. — Марго, он Насте руки выкручивал, Рашид успел первым.

— Успел-то хоть удачно?

— Более чем, поверь хирургу на слово.

— Хорошо, — протянула Маргарита и опять плюхнулась в гамак. — Хорошо тут, тихо. Только чудовища кругом.

— Но не все же, — бросилась в защиту бывших земляков Настя.

— А я и не говорю про всех, просто ты у меня мастерски вокруг себя всякое дерьмо собираешь. Как говорил один мой знакомый: не умеешь есть говно — не бери большую ложку. А тут пустыми руками черпать можно. Но думаю, что твоей вины в этом нет, может, Бэлла ей дорогу перешла.

— Да, баба Света говорила, что она на папу в молодости засматривалась.

— Нарасхват был! — Марго соскочила на землю и поманила Настю пальцем. — Пошли, девочка, спать пора. А меня не слушай — даже бяки могут быть любяки. На каждого у Бога свои планы. Кайтуковы, спать. Вы мне завтра свеженькими нужны, дел невпроворот.

_________________________________________________________

*гедлибже — очень вкусное традиционное блюдо черкесской кухни из тушеной курицы, томленной в луково-чесночном сметанном соусе под названием «щипс».

Глава 12

Марго придирчиво посмотрела на вертящуюся перед зеркалом Настю и шумно выдохнула, кажется, они всё-таки нашли платье на праздничный вечер.

— Как тебе, а? — Довольная Настя сотый раз поворачивалась к зеркалу то одним боком, то другим, улыбаясь и пытаясь скрыть радость.

Сегодня ей исполнилось восемнадцать лет. Утром тётя торжественно внесла в её комнату вазу с нежными розами, аромат которых мгновенно заполнил комнату, присела к имениннице на кровать и ласково поцеловала, прошептав слова поздравления. Настя заметила, что Марго еле сдерживает слёзы, быстро вскочила и бросилась целовать тётю, отвлекая от плохих мыслей. Они позавтракали и отправились по магазинам — вечером вся семья и их друзья собирались в ресторане Павла Варягина, который настоял на том, чтобы день рождения его — увы! — уже бывшей сотрудницы отмечался в «Охотничьем клубе». А потому и платье виновнице торжества искали соответствующее — «чтобы как у принцессы, правда, Рашид?», как заявила Марина, жена младшего из близнецов. На этот вопрос ответа у неразговорчивого Рашида не нашлось, кроме невнятного мычания и нежного взгляда на любимых девочек — жену, сестру и недавно найденную племянницу. Настя уже знала, что смутить старших дядей ничего не стоит, достаточно покрепче обнять и прошептать на ухо, какие они у неё сильные и смелые. После этого и из Дамира, и из Рашида можно было не только плести верёвки, но продолжать хулиганить дальше, чем, собственно, и занималась любимая тётя.

— Теперь домой, немного отдохнём, а ближе к отъезду к нам приедут девчонки из моего салона, немного поколдуют над твоими волосами и вместе решим насчёт мейкапа. А пока, Настюш, запоминай, хотя за время работы у Павла ты увидела и узнала многое. Никаких ярких цветов, никаких длинных когтей и вызывающего лака. Макияж неброский, чтобы не было заметно даже, что ты накрашена. Ноги всегда закрыты — чулки или колготки. Никакого тёмного загара, мало того, что солярий страшно вреден для кожи, так и его последствия не приветствуются. Кстати, настоящий загар и выглядит по-другому. — Она вывернула руль и вдавила педаль в пол, вырываясь на широкую набережную. — Павел сказал, что полностью закрыть ресторан он не может себе позволить, рядом с нами могут оказаться разные люди, но тебе рассказывать об этом не надо — ты их за эти полгода всяких повидала, но в зале они ведут себя ещё хуже. Поверь мне, насмотрелась во как! — и Марго чиркнула себя ладонью по шее. — Официантам иногда достаётся так, что мне хочется встать и надеть тарелку на голову сильно выступающим. Принесите воды, выключите кондиционер, откройте окно, душно, нет, закройте, холодно, нет, откройте, душно. Убила бы! Тургеневские барышни с татуажными губами. И иногда мне хочется узнать, Настюша, откуда у них берётся всё это? С чего? Их сразу же, с первых звуков выдаёт жеманность, претензии на элегантность, при этом, прости, ржут как лошади, обсуждая наряды, заметь, не свои, а окружающих, с нелепыми оценками позапрошлогодних коллекций. Их выдаёт идиотская спесь сытой боярской челяди. Поверь, я знаю о чём говорю. Мне часто доводится видеть и лечить тех, на кого они так стремятся быть похожими. Они, те самые, неизменно улыбчивы, доброжелательны и просты. Они носят джинсы, кеды и футболки. Они мило шутят, угощают апельсинами и сами достают чемоданы из багажника. У их женщин, Настюша, не встретишь гиалуроновых губ, коровьих наращённых ресниц и бровей-гусениц. Они предпочитают маленькие уютные отели, стремятся не выносить сор из избы и довольно строги к себе и своим домочадцам. К тому же эти люди работают подобно ломовым лошадям. И это я говорю не только о так называемых бизнесменах, хотя многие из них начинали с яркой сумки через плечо. Я сейчас говорю о среднем классе, о таких как мы, Настя. Работа, дом, гудящие ноги, давление, стрессы и депрессии. Всё это не подарок судьбы, а итоги тяжкого труда. Поэтому не удивляйся, если у меня будет не очень весёлое настроение, потому что я не выношу спесивых эмигрантов из Малых Ебеней. И да. Я злая. Не думай, что я ставлю себя выше других, вовсе нет. Но всё показное и игра на публику никогда ничего хорошего никому не принесли.

Настя слушала тётю с улыбкой, но запоминая каждое её слово. За полгода жизни бок о бок с этой красивой, элегантной, уверенной в себе женщиной, пережившей трагедию и повидавшей свет, Настя многому научилась. Она и раньше не была болтливой или излишне любопытной, теперь же она научилась видеть то, чего не замечали другие. Настя научилась различать фальшь и ложь. И теперь некоторые события её прошлой жизни виделись в другом свете — и поведение родителей, нападки и зависть родственников отца, и тихая ненависть окружающих.

***

Настя посмотрела в зеркало и улыбнулась своему отражению — выбор платья цвета топлёного молока был правильным. Её смуглая кожа и тёмные волосы отлично оттенялись светлой тканью, а сверкающие глаза делали её очень даже привлекательной. Наташа Круглова коротко подмигнула и успела шепнуть:

— Будь осторожна, Красольская сегодня сама не своя после того, как узнала чей праздник тут будут отмечать. После твоего ухода она как с цепи сорвалась, представляешь, она Павлу Андреевичу на меня капнула, что я с клиентами за деньги сплю. Пришлось пожаловаться Адмиру, неудобно так было, жуть. Но ты ни о чём таком не думай. Всё, иди. И помни — ты красотка!

Настя со счастливой улыбкой шла по залу, кивая официантам и не замечая, с какой гордостью наблюдала за ней Маргарита. За её спиной стояли Наташа и Марина Кайтуковы, а рядом сидела Ларина Варягина.

— Ой, какая наша Настя сегодня хорошенькая. — Марина, мать двух несносных мальчишек-сорванцов, когда-то очень мечтала о дочери, но родившиеся сыновья-погодки были её гордостью, несмотря на их хулиганские выходки. — И платье какое! Ну точно принцесса, да, Рашид?

Рашид коротко кивнул, но его кривоватая усмешка сказала больше, чем любые слова — его Маришка была права, Настя сегодня выглядела совсем как в сказке. Дамир, стоящий рядом с братом, щёлкнул фотоаппаратом и выбросил большой палец вверх, тоже по достоинству оценив наряд племянницы.

— Дыгэ, девочка наша, ты такая красавица!

Бабушка и дедушка обняли внучку и усадили рядом с собой. После возвращения из городка, в котором навечно осталась их дочь, всю силу своей любви они отдали Насте, иногда укоряя себя в том, что не смогли уберечь дочь от опрометчивого поступка. Все собравшиеся вокруг праздничного стола говорили, смеялись, переговариваясь и наполняя тарелки лучшими блюдами из меню ресторана «Охотничий клуб». Наконец все замолчали, глава семьи Башир Бесланович встал и поднял свой бокал.

— Асият, Настя. Сегодня с утра умы всей нашей семьи заняты только одним вопросом — твоим совершеннолетием. Ты совсем взрослая, дыгэ, и ещё совсем маленькая. Уж я-то знаю, о чём говорю, как любит повторять наша дочь. Тебе уже, я знаю, пожелали многого и в больших количествах. Но я хочу добавить от нас с бабушкой — ты молода, ты красива, ты редкая умница, ты студентка. И очень хочется, чтобы ты стала просто счастливым человеком, счастливой женщиной, чтобы любила ты и любили тебя. Чтобы ты нашла человека, который подарит тебе весь мир, а ты примешь этот дар с удовольствием. Я хочу выпить за нашу Асият и за любовь!

Маргарита улыбнулась и потянулась бокалом к Ларине, которая маленькими глоточками пила охлаждённый зелёный чай.

— Лара, с тобой всё хорошо? — Варягина как-то натянуто улыбнулась и кивнула. — Ты ешь, смотри, твои любимые креветки. А давай мы ребят попросим, они нам что-то этакое принесут?

— Нет, Марго, всё хорошо. Посмотри лучше, как на нашу Настю мужики заглядываются. Все сидящие за столиками только сюда и смотрят! Кстати, сегодня пригласили ребят из консерватории — Павел сказал, что студенты сами квартет организовали. Говорит, что они чудесную музыку играют.

— Ну да, — протянула Маргарита и быстро глянула в ту сторону, куда бросала взгляды Ларина. Понятно, Красольская стояла у стола администратора и перебирала какие-то бумаги. Интересно, что произошло? Но это мы всё равно узнаем, а пока надо сосредоточиться на Насте и её празднике. Вокруг суетились официанты, короткими фразами поздравляя бывшую коллегу, звучали тосты, раздавался смех, и Марго выдохнула — её Настюша была действительно счастлива. Теперь можно и покурить пойти на террасу.

Маргарита облокотилась на колонну, пытаясь укрыться в зелени пальм, растущих в больших кадках, и прислушалась к далёкому гулу города. В этих старых двориках время будто застыло, тихо кутаясь в ветви деревьев и заглядывая в окна.

— Лена, если ты ещё раз сделаешь селфи, я отберу у тебя телефон и уйду. Ты хотела поговорить, я согласился встретиться с тобой. Мало того, что ты опоздала на полчаса, ты вот уже десять минут тарахтишь о всякой фигне, а по делу не произнесла ни одной буквы.

— Ну, Алекс, ты же должен понимать, что сейчас всё нужно фиксировать, иначе у людей пропадёт интерес к тебе.

— Я не хочу этого понимать. Говори, пожалуйста, по делу. Я устал и хочу домой.

— А давай поедем к тебе, там и поговорим.

— Нет, ты выбрала этот ресторан для разговора — говори.

— Ну, Але-е-екс, это такое крутое местечко, да мне все завидовать будут, — протянула невидимая жеманница, а Марго, ставшая невольным свидетелем разговора уставшего мужчины и очередной инстраграмщицы, усмехнулась и затушила сигарету. — Ты купил такую шикарную квартиру на набережной, вбухал туда всё заработанное, а мне ни копейки не дал.

— Я уехал в Эмираты уже после нашего развода, дорогая, — саркастически заметил мужчина, — так что я тебе ничего не должен. И как быстро, однако, поменялись твои мысли. Тобой же всегда управляли три богини жадности — Больше, Мало и Ещё! Два года назад ты мне кричала, что тебе не нужен нищий ветеринар, а теперь что-то изменилось? Ах да, у нищего ветеринара появились бабки, да?

— А что тут такого? Что плохого в том, что я хочу жить богато, как все эти людишки, что собрались здесь сегодня? А ты всё равно влюблён в меня до сих пор, иначе бы не согласился пойти со мной сюда, так куда тебе девать заработанные деньги?

Марго замерла и нахмурила брови — квартира на набережной, ветеринар, работал за границей. Сосед? Да, если он работал в Эмиратах, то для такой охотницы за деньгами есть чем поживиться. Она вышла из-за колоны и ушла в зал, не услышав ответ мужчины — «Ты больше мне неинтересна, Лена, за эти два года я научился ценить несколько другое. Прощай».

Настя обернулась к тёте и широко улыбнулась ей. Она будто светилась от счастья, окружённая любящими её людьми. Официанты тоже улыбались, убирая салфетки и меняя приборы. Маргарита повернула голову и увидела весело болтающих Ларину Варягину и жену брата Марину. Мимо них быстро прошла администратор и будто бы нечаянно поправила стул, что стоял немного неровно. Наверное, Маргарита и не обратила бы внимания на это неуловимое движение, если бы не успела заметить довольное выражение лица Красольской. В следующее мгновение Марго сорвалась с места и успела перехватить садящуюся в пустоту беременную женщину. Ларина приземлилась на упавшую Маргариту, её тут же подхватил Дамир, потянул за руку и передал подскочившему Рашиду, после чего резко перевернул упавшую сестру и прижал к себе, рассматривая бледное лицо и тоненькую струйку крови из носа.

— Кто-нибудь, аптечку! Адмир, вызывай скорую! — Один из официантов скрылся за ширмой и вскоре появился в зале, неся кожаный коричневый чемоданчик. Рашид усадил перепуганную Ларину на стул, что-то шепнул жене и подскочил к брату. — Сними чехол со стула, надо уложить её удобно. Папа, мама, не волнуйтесь, мы справимся. Вы пока посидите с Настей. Наташа, займись родителями! Нос целый, дыхание не нарушено, я не понимаю, Рашид, как она ударилась, почему без сознания!

— Спокойно, брат! Держи её, я осмотрю голову. На затылке что-то есть, видимо ударилась о декоративную ступеньку.

— Что здесь происходит? — раздался рядом мужской голос. Дамир поднял голову и увидел присевшего рядом Павла Варягина. — Ларина сказала, что Маргарита подхватила её, когда та чуть не села мимо стула. Как такое могло случится?

— Это случилось потому, что ваш администратор, или кто эта женщина в чёрном брючном костюме, отодвинула стул специально. — Говоривший мужчина стоял за спиной Рашида и широко распахнутыми глазами смотрел на лежащую на полу Марго. — Я возвращался с террасы и всё видел. Моё имя Ветреный Александр Сергеевич, я готов поклясться, что это было именно так.

Варягин медленно поднялся и внимательно осмотрел зал. Затем жестом подозвал к себе одного из охранников и что-то коротко ему приказал, после чего служба охраны рассыпалась по залу в поисках внезапно пропавшей Красольской.

— Пропустите, ну дайте же мне пройти. Вот это история, класс! А вы её родственники, да? Никогда ещё не видела труп в ресторане! — раздался довольный женский голос и над головами Кайтуковых замелькал телефон.

— Уберите эту дурочку отсюда и заберите у неё камеру! — Рашид выкинул руку, пытаясь вырвать телефон из рук блондинки в короткой юбке, но она громко взвизгнула и помчалась к выходу, что-то продолжая говорить в микрофон. Ветреный сделал шаг в сторону и выбежал назад на террасу, перепрыгнул через ограждение и быстро понёсся по двору ко входу в ресторан. Он успел перехватить свою бывшую жену в дверях, где она оттолкнула зазевавшегося швейцара и выскочила на улицу в поисках такси. Александр выхватил телефон и с размаху бросил его на асфальт, а затем для верности наступил на треснувший экран и несколько раз провернул ногу, после чего поднял изувеченный гаджет и медленно опустил в большую вазу с цветами. Лена молча смотрела на это, не веря, что её спокойный бывший муж способен на такие поступки.

— Ты что сделал? — Она стояла и удивлённо хлопала ресницами. Потом перевела взгляд на вазу, где утонул её телефон и закричала: — Ты мне всю жизнь испортил! Я единственная, кто смог снять это, а ты всё испортил! Ненавижу! Я тебя ненавижу! Меня подписчики бросят! Я могла столько денег заработать на этом, а ты! Я на тебя в суд подам, я у тебя всё отсужу, понял?

— Рот закрой, — неожиданно спокойно перебил её Александр. — Там в зале сейчас находится как минимум один высококлассный юрист, если не прекратишь истерику, то ночевать будешь в каталажке. А теперь убирайся отсюда, и чтобы больше я тебя никогда не видел.

Он развернулся и вернулся в ресторан. Через несколько минут Маргариту увезли в больницу, Павел увёл Ларину в свой кабинет, а гости, оглушённые и растерянные, молча сидели у праздничного стола. Наташа Круглова подошла к Адмиру и что-то прошептала ему на ухо, кивком головы показав в сторону служебных помещений. Младший Кайтуков подозвал к себе охранников и уверенно направился в указанный Наташей коридор. Он заглянул в несколько пустых комнат, а затем распахнул дверь в комнату персонала. Красольская сидела за столом и с удовольствием ела банан.

— Ну, здравствуйте, госпожа администратор, что так удачно поправляет стулья.

— Вы кто такой? По какому праву вы врываетесь в служебное помещение? Выйдите, иначе я позову охрану!

— А охрана уже здесь, Ирина Михайловна. — За спиной Адмира стоял охранник и с презрением осматривал Красольскую. — Господин Варягин распорядился вышвырнуть вас из ресторана и передать в руки семьи Кайтуковых, чья родственница пострадала по вашей вине.

Красольская нервно сглотнула и несколько раз моргнула, не понимая, о чём идёт речь. Она специально ушла из зала, имея право на двадцатиминутный отдых, чтобы её присутствие в зале никак не могли связать со случившимся несчастьем с ненавистной Лариной, до её слуха доносились крики, звуки сирены, топот, но она не могла даже предположить, что мимо этого стула может сесть другая женщина.

— А Ларина? — бросила она и тут же закрыла себе рот ладонью, понимая, что выдала себя с головой.

— Ларина Бернатовна испугалась, но не более. Ни ей, ни тем более малышу ничего не угрожает.

В следующий момент никто из мужчин не понял, как только что сидевшая женщина сорвалась с места и бросилась вон. Она быстро бежала по гостевому залу, отталкивая посетителей и официантов, успела добежать до кабинета Варягина и только тут была остановлена самим Павлом Андреевичем. Варягин схватил Красольскую за плечо и впечатал в стену, закрывая вход в кабинет, где у окна стояла его любимая женщина.

— Убрать! — прошипел он через сжатые зубы. — Убрать, чтобы духу её здесь не было! Адмир, записи с камер в твоём распоряжении. Прости меня, и семье передай мои глубокие соболезнования. Я и Ларина надеемся, что всё обойдётся. Ещё раз прости!

— Ларина! — завизжала Красольская, пытаясь вырваться из рук охранников, что с трудом её удерживали. — Всё время только эта дура-неудачница! Что ты в ней нашёл, когда рядом с тобой всегда была я! С самого начала я! Я помогала тебе, исполняла все твои приказы и пожелания, а ты ничего не замечал, видел только эту ведьму! Неужели ты не понял, что она тебе не пара! Я! Я должна быть рядом с тобой! Я и никто другой!

Павел в замешательстве смотрел на бывшую коллегу и даже шагнул назад, понимая, что всё время работы рядом с ней он подвергал опасности свою жену, своих гостей и друзей.

Охранники вывели вырывающуюся Красольскую, Адмир коротко кивнул, Павел помотал головой и закрыл дверь в кабинет. Он подошёл к дрожащей Ларине и обнял жену, прижимая её к себе. Она обняла мужа и тихо прошептала:

— Поехали домой, пожалуйста, я не могу больше здесь находиться. Увези меня отсюда, увези.

Павел прижался губами к её макушке и тихо ответил:

— Конечно, как скажешь. Ты только не нервничай, хорошо? Сможешь идти сама или мне взять тебя на руки?

— Сама, я сама, Паш, только давай уедем.

Они вышли в опустевший зал, где Павел переглянулся с охранниками, и Варягины без лишних слов покинули ресторан. Уже садясь в машину Павел прикрыл глаза и подумал, что никто не мог предугадать, что праздничный день закончится именно так…

Глава 13

Настя села на стул и тихо прошептала:

— Какое счастье, что с тобой всё в порядке.

— У неудачников тоже есть ангелы-хранители, только у них крылья из задницы растут. — Марго откинулась на подушку и искоса глянула на широко улыбающуюся племянницу. — И чему это ты так радуешься, а?

— Тому, что ты ругаться начала. — Настя чуть склонилась и прижалась щекой к прохладной ладони любимой тёти. — Мне за эту ночь столько дурных мыслей в голову пришло, что я прям не знала, с какой глупости день начать, пока дядюшка не позвонил.

— Да, это я вчера, конечно, дала стране угля. Мелкого, но много. Братья где?

— С врачами общаются, сейчас будут.

Не успела Настя произнести фразу, как дверь в палату отворилась и показались Дамир и Рашид. Они подошли к постели и замерли, внимательно рассматривая сестру.

— Ну? Чего уставились? Вот так всю жизнь, Настюш, станут молча как двое из ларца одинаковы с лица и молча глазками буравят. А между тем, доктора, у меня высокочастотное мандраже и рёбра по периметру ломает.

— Если ты ещё раз своей головой ступеньку какую найдёшь, я лично тебя укокошу! — спокойно проговорил Рашид, облокотившись на спинку кровати.

Марго подняла брови, удивлённо похлопала ресницами и повернула голову к племяннице:

— Только что была произнесена самая длинная фраза, сказанная моим братцем лично для меня!

— А я помогу! Так в нос получишь, что никакой перекиси не хватит! — дополнил брата Дамир.

— Темнота! — с улыбкой протянула Маргарита и поправила простыню на коленях. — Я ж в больнице, а тут с перекисью водорода любое кровавое месиво можно превратить в пенную вечеринку.

Кайтуковы одновременно вздохнули и замолчали, с нежностью глядя на младшую сестру.

— Родителям скажете, что всё уже позади, просто обморок — душно в зале было, Ларину и Пашку успокоить — я плохо на каблуках хожу. — Марго тут же начала командовать по своему обыкновению. — Адмиру, конечно, придётся сказать правду, но тоже без страшилок.

— Адмир уже был сегодня, поговорил с врачами, взял документы и успел подать заявление о причинении тебе телесных повреждений. А твой сотряс относится к средней степени тяжести. Так что ты у нас нынче жертва, — пожал плечами Дамир.

— А эта придурошная где?

— Пока в психо-неврологии закрыли, до острого психоза ты бабу довела. — Рашид усмехнулся и перебил сестру: — С Ларой всё хорошо, мы с Павлом говорили. Ты ложись, отдохни. Мы за Настей приглядим.

— А чего за ней приглядывать? — Марго прикрыла глаза и чуть заметно поморщилась — несмотря на её браваду, голова болела и немного кружилась. — Она у нас девочка взрослая, да, Асият? Сама может о себе позаботиться. А через неделю я дома буду.

— Марго, ты же врач! Какая неделя, женщина?

— Вот он мужской шовинизм, Настя! Же-е-енщина! Первая женщина, если вы помните историю создания мира, была создана из материала заказчика. Какие могут быть претензии ко мне? — Маргарита уставилась на усмехающихся братьев. — Вот так лучше, а то разошлись мне тут. Ладно, ребята, всем огромный привет, я устала. И нечего сюда делегациями ходить — я живая, меня не так-то просто укокошить, Рашид.

Марго обессиленно закрыла глаза, Настя опустила её ладошку на простыню и вместе с дядями вышла из палаты, обернувшись в дверях и глубоко вздохнув. Какое счастье, что всё обошлось только сотрясением мозга. Главное, что она жива!

***

Настя сидела за огромным столом и следила за бабушкой, которая металась по кухне, периодически смаргивая слёзы.

— Бабуль, но всё же обошлось. И врачи, и Марго сказали, что это был обычный обморок. День был жаркий, вот она и…

— Асият, девочка, твоя бабушка тоже врач. Пусть я лечила малышей, но отличить обморок от потери сознания при сотрясении мозга я ещё в состоянии. — Она подсела к столу и уставилась куда-то в стену. — Башир всегда баловал девочек. Он говорил, что мальчики должны вырасти воинами, они сильные и смогут перенести лишения, что выпадут на их долю. А что ждёт девочек — не знает никто. Поэтому им позволялось многое, но в пределах разумного, конечно. Маргарита всегда была в тени своей красавицы-сестры. Я не слепая, я замечала, что она ревновала Бэллу. Когда старшие мальчики уехали в Академию, Бэлле исполнилось четырнадцать, она была такой смешной, длинноногой, любопытной. Маргарита в свои двенадцать была намного строже и серьёзней старшей сестры. А потом как-то сразу Бэлла из гадкого утёнка превратилась не просто в лебедя, а в королеву. У неё даже походка изменилась. Она стала молчаливой, спокойной. Нам так казалось, а на самом деле под этой маской величавого спокойствия бурлили такие страсти, что нам и не снились.

Бабушка встала и замерла, облокотившись рукой на стол и всё так же глядя куда-то. Потом грустно усмехнулась и начала готовить чашки, блюдца, вытащила из холодильника сыр и вдруг выпалила:

— В тот день, когда мы узнали, что Бэлла сбежала и бросила семью… тогда я в первый и последний раз накричала на мужа. Я считала, что это он был виноват, что он разбаловал девочек своим отношением, что позволял им то, чего в других семьях позволено не было. Я переложила на него свою вину, а ведь я мать, я должна была вмешаться, а я попросту самоустранилась и будто со стороны наблюдала за детьми, за их поведением… За что и поплатилась. Я тогда потеряла не только старшую дочь, я едва не лишилась младшей. Конечно, нам казалось, что мы делаем всё, что можно было, но оказалось, что мы не жили жизнью младшей дочери, мы только присутствовали на обочине, погрузившись в тоску по пропавшей Бэлле. И Маргарита всё сделала по-своему, просто поставив нас в известность об уже свершившемся факте. Осман, её первый муж, был хорошим парнем, но ей нужен был совсем другой мужчина. Тот, который будет её не просто любить, но иногда и выводить из себя. Она живёт так, как будто качается на качелях — то вниз на дно, то вверх к солнцу. И Афанасий был таким — немного растерянным, плохо приспособленным к быту, но честным и глубоко порядочным человеком. А когда родилась Лина, он баловал её точно так, как это делал Башир с нашими дочерями. И повторял, что баловать девочку необходимо, потому что никто не знает её судьбы. Да, никто и не знал, что потом…

— Бабушка, не надо, — тихо прошептала Настя.

— Не буду. — Аида улыбнулась, налила кипяток в чайник, наблюдая за танцем чаинок. — Я сейчас пытаюсь доказать это сыновьям, но они идут по стопам отца. Конечно, они ругают сыновей, но мне иногда кажется, что Наташа и Марина относятся к сыновьям строже. А Маргарита после твоего появления изменилась, начала смеяться, шутить. Правильно люди говорят — у любой тоски, у любого горя есть «‎годы спустя». Пей чай, скоро дедушка придёт, что-то он задерживается. Останешься у нас сегодня?

— Нет, извини, мне завтра в библиотеку надо.

— Вот вместе с дедушкой и поедете. И не спорь, я бываю очень строгой, поверь.

Настя улыбнулась и согласно кивнула. В её голове часто возникал вопрос — как отнеслись бабушка с дедушкой к тому, что все их дети выбрали себе в спутники жизни людей другого народа? Но потом сама же и отвечала на этот вопрос — Кайтуковы вот уже почти два столетия служили Отечеству, невзирая на разницу в традициях, а иногда и в вере. Они были воинами, врачами, писателями, учёными, но всегда трепетно относились к самому слову Родина, не говоря уж об их поступках и подвигах. Мама не говорила ей об этом, она вообще пыталась не затрагивать тему своего рода, наверное, из боязни раскаяться, но и никогда не говорила ничего плохого, что могло бы настроить маленькую Настю против её семьи. Настя выдохнула и отпила глоточек ароматного чая.

— Аида, душа моя, я дома! — раздался баритон дедушки, бабушка улыбнулась и быстро вышла в коридор. Настя не слышала, о чём они говорили, но знала точно, что дедушка жаловался сейчас на своих оппонентов, а бабушка с улыбкой слушала и успокаивала своего Башира.

— Настенька, как хорошо, что ты дома! Только ты, девочка, сможешь понять меня. Представляешь, этот неуч Зотов сегодня сказал, что… — а дальше последовал монолог, состоящих из слов, цифр, восклицаний, которые никоим образом не складывались у Насти в голове в какие-то понятные ей фразы. Физика, а тем более ядерная физика, казалась ей чем-то запредельным, которым занимались исключительно гении уровня дедушки и его коллег. — Вот, посмотри, Аида, сидит тихо, головой кивает, глаза скоро из орбит вылезут. А ведь ничегошеньки не понимает! Глупышка моя, прости! Это я ещё от спора не отошёл. А ты никогда не пасуй, не пасуй! Так и скажи мне, что-то вы, батенька, совсем уж в дебри полезли!

— Что-то вы, батенька, совсем в дебри полезли, а там, чай, и не кормят, поди? — Настя с улыбкой посмотрела на дедушку и продолжила: — Кладите алтын в корзинку лыковую да к столу быстрёхонько, как бы чего не вышло!

Кайтуковы замерли, глядя на внучку, а потом Башир Бесланович подхватил Настю и закружил по столовой, смеясь и что-то говоря бабушке на незнакомом языке. Он остановился, провёл ладонью по тёмным волосам, будто вспоминая дочь, и потянул Настю за ухо:

— Молодец, дыгэ! Так и надо! А теперь ужинать, а то у меня ещё разговор на сегодня имеется. С женихом твоей бабушки, между прочим. — Настя, знакомая с семейным приданием, усмехнулась и послушно села к столу — всё, что касалось еды, в их семье выполнялось неукоснительно. Сказано — ужинать, значит будет сделано, пусть ты съешь кусочек хлеба, но сидеть за столом обязан.

После ужина дедушка закрылся в кабинете, откуда доносился его возмущённый глубокий голос, а бабушка с внучкой устроились перед телевизором.

— Бабушка, а как дядюшки со своими жёнами познакомились?

Аида Батыровна усмехнулась и отложила вышивку в сторону:

— Ну, историю Дамира мы знаем только из рассказов Наташи. Сын тогда после ранения сбежал из госпиталя за сладостями. — Аида усмехнулась — страсть старшего из близнецов и его жены к сладкому была излюбленной темой для шуток. — Вот они с Наташей и не поделили коробку зефира. Наталья у нас бойкая, говорит, что сражалась до последнего, даже обозвала его «‎трамвайным хамом», а когда она его оттолкнула, Дамир и сложился пополам. Она потом и плакала, и помогала ему до госпиталя добраться, с лечащим врачом поспорила, даже зефир отдала. Короче, «‎навела шороху», как сам Дамир говорил, а после выписки сын её уже не отпустил.

— Как не отпустил?

— В прямом смысле этого слова! Она помогла ему в квартиру сумку занести, а он дверь закрыл. А на следующий день нам представил уже в качестве своей жены. А через год родился Роман. Рашид женился позже, он Маришку от дождя спас — зонт отдал. Так она его нашла! Несколько дней караулила у входа в метро. Они в отличие от Дамира с Наташей долго встречались, мне кажется, если бы Марина не поставила вопрос ребром — Рашид бы так и ходил облизывался. Зато теперь Тимур и Руслан какие у нас есть! Хулиганы, конечно, но самые любимые мальчики. — Бабушка замолчала, улыбаясь своим мыслям. — А Адмир самый скрытный, всё молчит и молчит.

— А он вам ничего о Наташе не сказал?

— Какой Наташе? — Настя замерла, открыв рот и испуганно смотря на бабушку. — Так, рассказывай, что за Наташу мой сын наконец-то отыскал?

— Вы помните, кто наш встречал вчера в ресторане?

— Да, девочка такая славная, чем-то на наших похожа — чёрненькая, худенькая, улыбка у неё красивая. Так это она? — Настя кивнула и громко рассмеялась, когда услышала бабушкин крик: — Башир, наш младший сын женится! Ты слышишь, дорогой?

Она сорвалась с кресла и быстро пошла в кабинет мужа. Настя проследила за ней и прикрыла глаза — Адмир её убьёт! Догонит и снова убьёт! Настя чуть повернулась, устраивая голову на спинке кресла и выдохнула — усталость и бессонная ночь напоминали о себе. Девушка вздохнула и вскоре крепко уснула. А с дядей они разберутся. Потом…

Глава 14

Маргарита посмотрела на своё отражение в зеркале и чуть слышно пробурчала:

— Свет мой, зеркальце, скажи… нечем порадовать, нечем! А счастье было так близко, думала, что волосы чуть обрежу, новую причёску заведу, курить… что-то меня понесло не туда — про сигареты мыслей не было. Ну, чего ты опять хихикаешь?

Она с укоризной посмотрела на Настю, которая стояла у окна в ожидании приезда Павла и Ларины. С вечера празднования её совершеннолетия, что так неудачно закончился, прошло уже четыре дня. Тётя капризничала, рвалась домой, тем более что до начала учебного года первокурсницы Захаровой оставались считанные дни, и Маргарита считала, что просто обязана в этот праздничный момент быть дома, чтобы проводить племянницу в новую жизнь. Настя и все остальные члены семьи, а также врачи отделения, где лежала пациентка Вологодская, придерживались иной точки зрения, что, однако, никоим образом не мешало Маргарите гнуть свою линию, доказывая всем окружающим, что заговаривать хворь матом она может и в родных стенах.

— Приехали, — выдохнула Настя и выскочила из палаты навстречу бывшему патрону и его жене.

Когда через несколько минут гости вошли в палату, то их вниманию предстала восседающая в ворохе подушек женщина, грозно хмурящая брови. Ларина остановилась в дверях, опустила на пол небольшую сумку и как-то бочком продвинулась к кровати, жадно высматривая на лице подруги признаки недуга. Маргарита же строго смотрела на беременную Варягину, замечая и бледность, и отёчность ног. Павел быстро схватил стул и поставил ближе к кровати, усадил жену и провёл ладонью по спине, стараясь успокоить взволнованную женщину.

— Ты чего в такую жарищу из дома выползла, а?

Вопрос Марго отчего-то развеселил обоих Варягиных, Ларина с облегчением выдохнула и уже с улыбкой взглянула на мужа:

— Ну вот! А ты говорил, что она будет не рада!

— Павел, — не унималась Маргарита, — ладно она, беременным вообще ничего не докажешь, но ты-то чего приволок её сюда? Она же была не права, настаивая на посещении больницы!

— Женщина не права до тех пор, пока не заплачет. — Павел опять коснулся жены и уселся прямо на постель, небрежным жестом отодвинув ноги Вологодской. — Но ты в чём-то права и без слёз, Марго, жара жуткая.

— Вот балбесы, — с любовью отозвалась Маргарита и опять уставилась на подругу. — Слушай, Лар, что-то ты какая-то взбледнутая сегодня.

— Я так рада тебя видеть, Ритка, правда, — ответила Ларина, скривив губы и собираясь заплакать, и тихо прошептала: — Я так боялась, я такого себе надумала, я…

— Вот же дурёха, — с нежностью в голосе проговорилаМарго и протянула руку к подруге, Ларина схватила прохладную ладошку и сильно сжала. — Ты мне пообещай, что больше никогда не будешь себя накручивать.

— Я готова пообещать тебе всё, что захочешь, лишь бы ты была рядом.

Маргарита усмехнулась и серьёзно посмотрела сначала на Ларину, а затем и Павла. Настя, внимательно слушавшая весь разговор, подошла ближе и вытащила из сумки, стоящей рядом с кроватью, игрушечного медведя, которого им напоследок подарил Бернат Иштванович, когда они с тётей были у него на складе.

— Заметь, ты сама это сказала. — Маргарита закусила губу, но потом уверенно перехватила медведя и протянула его Ларине. — Это, Лар, от твоего отца. Он очень внука ждёт. Ждёт и надеется, что ты всё-таки сможешь его простить.

Ларина несмело взяла игрушку и нежно погладила лохматого зверька — что бы ни случилось, а их с отцом связывало не только плохое, но и много хорошего. Павел мельком глянул на Марго и коротко кивнул, наблюдая за женой, глаза которой опять наполнились слезами.

— Ларинка, ты только не плачь, хорошо? А то я сейчас тоже разревусь, а мне нельзя нервничать, я типа больная. Средней степени тяжести. — После этого заявления Павел усмехнулся, а Ларина звонко рассмеялась, прижимая игрушечного медведя к себе. — Эх, так бы с мужиками было легко — попросил, пригрозил, что сырость разведу — и всё! Все мужики у моих ног.

— Хм, ты же медик, Марго, любой мужчина будет у твоих ног, надо только вспомнить кое-какую мелочь. Две ампулы реланиума — это вам не шутка! Любой откинется!

— Да ну вас! — в сердцах воскликнул Варягин. — С вами поведёшься — начнёшь бояться всех в белых халатах.

— Нет, не надо, — тихо возразила Настя. — Они добрые, Павел Андреевич, просто жизнь видят по-другому.

— Ой, — всполошилась Ларина и начала оглядываться, Настя тут же шагнула к двери и подала ей сумку. — Марго, я тебе огурцов принесла.

Маргарита сделала страшные глаза и требовательно замахала рукой, вырывая у Насти сумку. Она быстро расстегнула молнию, открыла банку и с наслаждением захрустела маринованным огурцом:

— Варягины, слушайте, это ж не огурцы, это ж произведение искусства, это песня на три куплета с припевом. Я прям сейчас готова петь и танцевать! Только доем сначала.

После этого разговор закрутился вокруг разных тем, друзья смеялись, перебивали друг друга, попутно объясняя Насте некоторые моменты из их жизни. Незаметно пролетели почти два часа, Ларина уже несколько раз вставала, чтобы размять ноги, но отказывалась ехать домой, пока Маргарита не настояла на их уходе, договорившись встретиться после выписки. Варягины долго прощались, Настя проводила их и вернулась в палату.

— Ты тоже иди домой, Асият, — устало пробормотала Марго. — Я устала немного, да и стемнеет скоро. Езжай и будь осторожна. Надо, конечно, научить тебя машину водить.

— Так я умею, — тут же отозвалась Настя. — Меня папа учил. И на механике, и на автомате. Он многому меня научил, многое разрешал, только к моим занятиям языками был равнодушен.

— М-да, с каждым разом я всё больше убеждаюсь, что твой отец был не таким уж и плохим, оказывается. Даже в чём-то начинаю понимать сестру. А теперь иди, а про права мы подумаем чуть позже.

***

Скоро стемнеет, осень пришла с дождями и постоянно серым небом, будто не существовало больше на этом свете солнышка и тепла. Маргарита зябко повела плечами и прикрыла ноги пледом. Ей продлили больничный ещё на неделю, и хотя она сопротивлялась и рвалась в работу, Настя в заговоре с дядями заставила её придерживаться рекомендаций врачей, пообещав после выздоровления отвезти на могилу сестры. Маргарита сама не могла объяснить, почему ей так неожиданно захотелось вернуться в тот городок и побывать на месте упокоения Бэллы. Может быть, полученная травма напомнила ей, что жизнь человеческая не вечна, что она может оборваться в любой момент, ты даже и не поймёшь, что произошло и как это случилось.

Настя что-то задерживается. Она с первых дней так ответственно взялась за учёбу, что Маргарите приходилось силой отбирать у неё учебники и конспекты, заставляя отдыхать. Марго понимала, что прошедший год многое изменил в жизни племянницы, вырвал её из привычного режима, послав ей испытания, горе, радости и даже новых родных. Но узнав Настю поближе, все понимали, что она такая есть на самом деле — очень серьёзная, ответственная девушка, которая привыкла отвечать за свои слова и поступки. Но она оставалась всё той же молоденькой девочкой, которая нуждалась в защите и любви. Во всём том, чего так не хватало самой Маргарите.

Где-то загудела машина, залаяла собака, Маргарита прикрыла глаза и прислушалась к этим звукам, что разбавляли тишину в квартире. Она поёрзала в кресле, стараясь устроиться поудобнее, и вдруг вздрогнула от резкого звука звонка. Кто это может быть? У Настюши есть ключи, значит, кто-то посторонний. А ну его, не хочется никого видеть. Но звонок повторился, Марго сползла с кресла и, укутавшись в плед, побрела к двери. Она провернула замок и открыла дверь, замерев от вида разноцветья осенних цветов, собранных в прелестный букет.

— Мне подумалось, что вы любите именно такие цветы, а не строгие и чопорные букеты. — Из-за осеннего многоцветия показался сосед Александр Сергеевич, улыбнулся и задумчиво добавил: — Хотя ароматные чайные розы тоже чудо как хороши. Добрый вечер, Маргарита Башировна, я потревожил вас? Вы отдыхали. Простите, мне просто захотелось вас порадовать красками осени.

Вологодская усмехнулась, втянула в себя едва ощутимый тонкий аромат и спросила:

— Хотите чаю? И прошу вас, давайте без отчеств, а то я и так чувствую себя разбитым корытом. Проходите. А вы один?

Ветреный пожал плечами и спросил:

— А с кем я должен быть?

Маргарита закрыла дверь и бросила через плечо:

— С Соломоном, разумеется. Надеюсь, что Лену в мою квартиру вы не притащите?

Ветреный покачал головой и хмыкнул — значит, он не ошибся тогда, когда она ему почудилась за колонной на террасе ресторана. Александр не знал, как долго слушала Маргарита их разговор с бывшей женой и слушала ли вообще, но он тогда сделал всё от него зависящее, чтобы скандал не разнёсся по городу, а подробности и нелепые слухи не навредили семье его замечательной соседки и ресторану, в котором всё это случилось.

— Простите меня, Александр, за резкость, просто я стала невольным свидетелем вашего разговора, хотя и не видела вас, сложила детали и поняла, что это были вы в ресторане у Павла. — Она не торопясь накрывала стол к чаю, сняла с полки вазу и протянула её нежданному гостю: — Я прошу вас, займитесь цветами, я ещё не так шустра, как бы хотелось. Саша, вы любите мороженое?

Александр коротко кивнул и с удивлением наблюдал, как Маргарита вытащила из холодильника прозрачный контейнер с кремовой массой.

— Я готовлю мороженое сама, потому что не признаю покупной продукт. Просто когда берешь мороженое в магазине и читаешь состав, то оказывается, что там из натуральных продуктов только деревянная палочка. Варенье тоже наше, семейное. Мама у нас готовит прекрасное варенье из крыжовника. Присаживайтесь. А теперь расскажите мне, что же вас всё-таки привело ко мне.

Александр пожал плечами и честно ответил, глядя Маргарите в глаза:

— Я просто захотел увидеть понравившуюся женщину, Маргарита, и поверьте, за последние несколько лет это желание не так часто посещало меня, точнее, не посещало вовсе. Вы, — Александр сделал паузу и улыбнулся, — вы очень красивая и очень обаятельная.

Марго попыталась скрыть довольную улыбку — как же давно ей не говорили подобных слов. Хотя, наверное, отчасти она сама была в этом виновата — любой намёк на внимание со стороны мужчин прерывался на стадии заинтересованного взгляда, а после возвращения на родину она погрузилась с головой в работу и до недавних пор совершенно не вспоминала, что у жизни есть и другие грани.

— Спасибо вам, я давно не слышала таких искренних комплиментов, всех почему-то интересует только один вопрос — почему у меня нет мужа. — Маргарита криво усмехнулась и тихо добавила: — Хоть бы кто-то поинтересовался — есть ли у меня настроение, деньги, аппетит и вера в светлое будущее.

— Кстати, Марго, а есть ли она — вера в светлое будущее? И когда вы ели нормально, а не пили чай?

Вологодская удивлённо посмотрела на соседа и широко улыбнулась:

— Вы не поверите, но с тех пор, как в моей жизни появилась Настя, я и есть начала регулярно, и вера в светлое будущее вернулась. Скажите, Саша, а каких зверёнышей вы лечите?

— Сейчас всяких, а два года подряд я занимался исключительно лошадьми. Я, Маргарита, служил в конюшнях одного из шейхов в Эмиратах. Начинал мальчиком на побегушках, но потом постепенно дослужился до врача. Правда, приходилось и берейтором* быть, поверьте, у лошадей бывают препротивные характеры.

— А вообще там много людей работает?

— Да, этот целый город со своими спальнями, территориями для отдыха и прогулок, бассейнами, солярием, кузницей.

— Солярием? Для лошадей?

— Представьте себе, содержание элитных лошадей — дело крайне хлопотное и затратное. Но для мужчин Востока деньги не имеют значения, когда речь заходит о чистокровных жеребцах. Это их гордость и повод, простите, для хвастовства.

— Как интересно, я не знала об этом. — Маргарита внимательно посмотрела на Александра и тихо спросила: — Скучаете, да?

— Пока нет. Я плохо переношу жару. Поэтому, когда увидел облака над столицей, готов был по ним бежать, лишь бы поскорее очутиться на родной земле.

— Я тоже испытала подобное, когда возвращалась домой после трёх лет работы на Кубе.

— На Кубе? Вы были там в командировке?

— Можно и так сказать. Я сбежала туда от боли, Саша.

Ветреный посмотрел Марго в глаза, но не увидел там ни боли, ни слёз, в её глазах был… свет.

— Если вы никогда тяжело и долго не болели, не сидели в тюрьме, не теряли очень близкого человека, не испытывали крушение всех планов или надежд, вы никогда не поймёте другого человека. Бесполезно другому объяснять, как болит зуб, этого не объяснишь, нужно, чтобы он сам почувствовал. Так мне казалось, Саша, а потом я поняла, что объяснять и доказывать никому ничего не надо… надо жить. И жизнь однажды засверкает другими красками, которые постепенно заполнят ту пустоту, что образовалась у вас в душе…

— Простите, я не хотел потревожить ваше прошлое.

Маргарита усмехнулась, покачала головой и вздрогнула от телефонного звонка. Она схватила телефон и напряжённо спросила:

— Что случилось? — Потом долго слушала сбивчивую речь, подняла брови и уже спокойно сказала: — Стой там, где стоишь. Мы сейчас будем. Саша, это Настя. Недалеко от нашего дома её остановила огромная собака. Помогите нам, пожалуйста.

Ветреный вскочил и протянул руку Маргарите. Они выбежали из дома, пересекли ярко освещённый двор и быстро зашагали в сторону парка. Шедший впереди Александр вдруг резко остановился и вытянул руку, останавливая Маргариту. На узкой тропинке стояла испуганная Настя, а перед ней сидел огромный ротвейлер.

_________________________________________________________

*Берейтор — специалист по обучению лошадей и верховой езде; учитель, обучающий верховой езде, «объездчик» верховых лошадей.

Глава 15

Настя поправила капюшон и быстро пошла по дорожке. Скорее бы домой, осенние дожди навевали тоску и вызывали только одно желание — оказаться в тепле с чашкой чая и привычным бурчанием тёти, которая серьёзно взялась за её режим. Никаких ночных посиделок над книгами, только крепкий сон, питание и отдых. Прошёл почти месяц её студенческой жизни, а казалось, что она учится уже не первый год. Ей нравилось всё — и лекции в огромных аудиториях, и семинары в классах, и запах краски от новых учебников, и пыльный аромат старинных фолиантов, и даже кофе в студенческом кафе. А сейчас она придёт домой, они с Марго будут пить чай и сумерничать, как называла их пятничные посиделки тётя.

Где-то зашуршала листва, Настя ускорила шаг и… резко остановилась, затаив дыхание и стараясь не двигаться. Перед ней на узкой тропинке сидела огромная собака и внимательно рассматривала испуганную девушку.

— Господи, ты откуда взялся? Что тебе надо? Ну чего ты хочешь, иди, иди отсюда. — Настя чувствовала, как бешено колотится сердце, а руки стали влажными от страха. Прошло уже столько лет, а она до сих пор помнила тот удар лапами в спину и лязг зубов у лица.

Тем временем собака встала и медленно пошла к девушке, чуть опустив голову к земле. Настя отступила назад, но тут же остановилась, услышав тихое рычание. Парк будто вымер, рядом не было видно ни одного человека, хотя тут часто гуляли собачники со всей округи.

— Не подходи, я прошу тебя, не надо. Ты же шёл куда-то, вот и иди, оставь меня в покое. — Собака подошла ближе и вдруг ткнулась мокрым носом в Настину коленку. — Ты что, играть хочешь, что ли? А где твои хозяева? Посиди, пожалуйста, спокойно, я позвоню, может быть, тётя что-то придумает.

Настя медленно вытащила из кармана телефон, пёс при этом спокойно уселся и уставился на девушку, дрожащими руками набирающую нужный номер.

— Марго, я не знаю, что делать, помоги мне, пожалуйста… Нет, нет, ничего страшного, просто тут собака большая не даёт мне пройти. Остановила меня на дорожке в парке, она не бросается, не лает, просто сидит и не пускает меня домой. Что мне делать?.. Хорошо. — Настя выключила телефон и переступила с ноги на ногу, собака неожиданно вздохнула и опять ткнулась носом в девичью коленку, будто приглашая её за собой.

Через несколько минут Настя услышала голоса и увидела выбежавших из-за кустов Маргариту и их соседа Александра Сергеевича. Ветреный остановился и сделал несколько маленьких шагов к Насте, пёс присел и вдруг задрожал.

— Настя, ты не бойся, похоже, что пёс очень воспитанный, он не причинит тебе зла. — Пока мужчина говорил, собака отошла от Насти в сторону и оглянулась, помахивая остатком купированного хвоста. — Кажется, он хочет нам что-то показать.

— Да, он несколько раз тыкался мне в ноги, но я его так боюсь, если честно.

— Маргарита, вы как? Нормально себя чувствуете?

— Да, со мной всё хорошо. Смотрите, он уходит вглубь парка и скулить начал. Пошли, кажется, кому-то нужна наша помощь. Настюш, с тобой всё хорошо? Пошли. Только не упади, тут всяких веток тьма тьмущая.

Они медленно шли за повеселевшим псом, который останавливался и оглядывался, будто проверяя, идут ли незнакомцы за ним. Внезапно он шагнул в кусты и громко залаял.

— Кажется, там кто-то лежит! Настя, включи фонарик, я свой телефон на столе оставила! — Маргарита шагнула в заросли, присела рядом с лежащим на сырой земле мужчиной и повернулась к Ветреному: — Саш, помогите мне перевернуть его. Твою же… — Настя и Александр замерли в недоумении, а Марго уже быстро ощупывала тихо застонавшего незнакомца. — Настюш, звони Павлу, только бы Ларинка у отца была.

Настя быстро набрала номер Варягина и протянула телефон тёте.

— Паш, привет, это Вологодская. Ты чего Димку-то одного отпускаешь? Хорошо псина его людей позвала… Где, где! В парке возле нас! Мы сейчас помощь вызовем, что с собакой делать? — Она прослушала ответ, вызвала карету «‎скорой помощи» и уже спокойно сказала: — Собаку зовут Вагнер. Молодец, пацан, спас своего хозяина.

Настя чуть повернула голову и посмотрела на сидящего пса. Огромная голова, внимательные глаза, мощная грудь и сильные лапы. Ротвейлер, собака-убийца, но такой дрессированный и воспитанный. Только дрожит, замёрз, наверное.

Неожиданно лежащий мужчина застонал и открыл глаза, непонимающе глядя на склонившуюся над ним Маргариту, затем слабо улыбнулся и постарался повернуть голову.

— Лежи ты спокойно, герой. Рядом твой лохматый друг, хотя он скорее коротко стриженный. Ну, какого ты один в парк попёрся? Чего молчим? Язык в гландах запутался?

— Ты ни чуточки не изменилась, — прошептал незнакомец и добавил: — Марго, ты только брату не говори.

— Да прям! Я уже позвонила и наябедничала. Дим, ну как можно после такого ранения одному в парке да ещё и в темноте шариться? Да, Настя, этот внезапный пациент Дмитрий Варягин, брат твоего бывшего работодателя. Саша, кажется, машина подъехала, встретьте бригаду, пожалуйста.

— Рит, вы только Вагнера не оставляйте. Он год меня ждал в приюте, не переживёт.

— Ты молчи, мы всё решим. Ключи от квартиры где?

Дмитрий чуть приподнял руку, Маргарита вытащила из кармана куртки связку ключей и потянула поводок из сжатых пальцев. Вскоре на полянке появились медики, переложили Дмитрия на каталку и увезли к машине, что стояла неподалёку, переливаясь сигнальными огнями.

Маргарита зябко повела плечами и посмотрела на пса, что сидел рядом с людьми, не сводя глаз с уезжающей машины.

— Ты не бойся, — тихо пробормотала Настя и едва дотрагиваясь провела ладошкой по лобастой голове, — с твоим хозяином всё будет хорошо, вот увидишь. А ты и правда молодец! Смог на помощь позвать. Устал, наверное, да? Пошли, а то ты дрожишь весь, совсем замёрз.

Они вернулись на дорожку, где состоялось их знакомство, и пошли в сторону дома, Вагнер шёл рядом, гордо держа голову.

***

Марго посмотрела на племянницу и с сомнением в голосе переспросила:

— Настюш, ты точно уверена?

Настя кивнула и пожала плечами:

— Понимаешь, ему будет привычнее дома, а потом с ним же гулять надо, да, Александр Сергеевич?

Ветреный усмехнулся и ответил Марго:

— Маргарита, Настя права, тем более что пёс сам выбрал себе временную хозяйку.

— Но мы же к тебе на родину собирались, а теперь как же?

— А что изменилось? — Настя уверенно поднялась и обратилась к Вагнеру, сидящему у стола: — Ты поедешь с нами, правда? И нам охрана, и для собак путешествия никогда лишними не были.

— Настя, Саша, Вагнер не совсем обычная собака. — Марго глубоко вздохнула и улыбнулась сидящему псу. — Дима его отобрал у живодёров ещё совсем щенком. Почти год бился, чтобы такой огромный и сильный мальчик перестал бояться мужчин. Вы же заметили, как он начал дрожать, когда вы, Саша, рядом появились? Дима почти смог вытащить его из этого кошмара, они жили дружно и счастливо, но в сентябре прошлого года Дима уехал в командировку, предварительно определив Вагнера в приют, и… пропал. Павел с Лариной хотели забрать его к себе, но этот упрямец отказался выходить из загона — остался ждать хозяина там, где тот его оставил. Через несколько месяцев после пропажи Димы и его команды стало известно, что их съёмочная группа оказалась в самой гуще событий в Венесуэле, попала в плен и вступила в бой с боевиками во время освобождения. Их спасли, но в этой боевой операции Дима получил тяжёлое ранение, лечился сначала в столице Венесуэлы Каракасе, а потом самолётом его доставили в Национальный госпиталь в Гаване. Там-то мы и встретились, и я узнала всю его историю. Он недавно вернулся домой, но пока нигде особо не светился, потому что после стольких операций не до блеска и гламура.

— Тем более, — опять повторила Настя. — И хозяин, и его питомец будут в покое, если Вагнер окажется дома в привычной для него обстановке. Только вы… вы проводите меня, ладно? Поздно уже.

Александр с готовностью поднялся и внимательно посмотрел на Маргариту:

— Рит, может, дома останетесь? Для вас слишком много впечатлений за один вечер. Оставайтесь дома, а?

— Не хочу, пойду с вами.

— Но почему?

— Потому что «‎я не хочу» — это тоже причина! И не спрашивайте меня больше ни о чём. Почему люди забыли о такой важной составляющей нашей жизни? Почему надо объяснять, разжёвывать, писать эссе-объяснительную на несколько страниц? Вот не хочу — и всё. Пошли, Вагнер, а то эти двое со своей заботой меня сейчас задушат! Всё никак не поймут, — Маргарита выразительно посмотрела на закативших глаза племянницу и соседа, — что я из тех женщин, что достаются в наказание. А теперь в путь, ключи не забудь, Настюш.

Они пересекли знакомый парк, перешли через дорогу, углубившись в старые дворики, и очень скоро очутились у дома, украшенного лепниной.

— Говорят, что этот дом когда-то принадлежал какому-то купцу. Но нынче тут проживают несколько семей вовсе не купеческого звания. Димке же жилище досталось от родителей. Конечно, здание сохранило свой изначальный вид только снаружи, внутри абсолютно современные квартиры. Вагнер, твой дом?

Собака с достоинством подошла к большой двери и замерла, глядя на латунную ручку. Александр открыл дверь, пёс поднялся по лестнице и опять уселся теперь уже перед дверью в квартиру. Маргарита щёлкнула замком, и гости в сопровождении уже спокойного ротвейлера очутились в тёплой прихожей. Настя сняла ботинки и с любопытством осмотрелась. Она не сказала тёте и Александру Сергеевичу, что вспомнила этого красивого и мужественного мужчину, которого они сегодня спасли в парке. Ведь это он почти год назад заблудился и искал базу отдыха. Кто же тогда знал, что его братом, который назначил ему встречу на базе «‎Охотничий клуб», окажется Павел Варягин, что он вскоре назовёт свой ресторан так же и примет Настю на работу. Говорят, что планета Земля не такая уже и маленькая, да только на ней, кажется, никогда не происходят случайные встречи.

Маргарита ещё немного покрутилась, заглянула в холодильник, посмотрела на Вагнера, который устроился на кресле и наблюдал на друзьями любимого хозяина из-под опущенных век, а затем устало посмотрела на Ветреного и попрощалась с племянницей, взяв с неё обещание, что завтра утром они с Вагнером обязательно будут дома. Настя закрыла дверь за тётей и её спутником, проследила за ними через окно и присела на диван рядом с креслом, на котором уже дремал пёс. Она легла, укрылась клетчатым пледом, что лежал тут же, и уже через несколько секунд крепко спала.

Утром Настя проснулась оттого, что горячий язык несколько раз лизнул её по носу. Она открыла глаза и улыбнулась — рядом с этим огромным псом она совершенно забыла, что боится собак!

— Гулять хочешь? Сейчас, подожди, я хотя бы умоюсь. А ты не помнишь, куда Марго вчера положила твой поводок? — Вагнер сорвался с места и через секунду уже сидел рядом с поводком в зубах. — Знаешь, я теперь другого боюсь — ты мне кажешься умнее людей, некоторых так уж точно!

Настя быстро собралась, и они с Вагнером гордо прошествовали по спящему пока ещё городу. Ротвейлер чинно шёл рядом с девушкой, практически не отвлекаясь по сторонам. Только один раз он резко остановился и повернул свою лобастую голову, преграждая путь Насте, когда недалеко от них с грохотом упали пустые ящики у магазина. Рабочие, разгружавшие небольшой фургон, быстро собрали грохнувшуюся тару, после чего Вагнер позволил Насте продолжить их прогулку. Они побегали в парке, пёс повалялся в траве, Настя от души насмеялась, наблюдая, как её четвероногий друг отряхивался от дождевых капель и приставших травинок, и тут перед ними появилось нечто лохматое и бурчащее.

— Соломон! Вагнер, познакомься. Это Соломон, он друг Александра Сергеевича, который нам вчера помогал. Соломка, а где хозяин?

— Здесь он, — раздался голос Ветреного. — Я уже давно наблюдаю за вами, Настя, и хочу сказать, что Вагнер не зря выбрал вас. Вы прекрасно ладите с такой большой собакой. Предлагаю вернуться домой, Маргарита вчера была уставшей, а я…

— Александр Сергеевич, простите меня, но я заметила вчера, как вы смотрели на тётю.

Ветреный сунул руки в карманы и отвёл глаза, пряча улыбку.

— Не только вчера, Настя. Ваша тётя с первой нашей встречи произвела на меня такое сильное впечатление, что я готов на многое, чтобы стать близким для неё человеком.

Настя жестом подозвала к себе Вагнера, который тут же ткнулся носом её в ладошку, и тихо сказала:

— После гибели мамы я не встречала более честного и порядочного человека, чем моя тётя. Может быть, поэтому её так любят и уважают в семье. И я буду очень рада, если вы… и она…

— Поживём — увидим! А теперь домой. Соломон, Вагнер, вперёд!

Они шли по дорожке, на которой лишь вчера вечером познакомились с Вагнером и его хозяином, весело переговариваясь и делясь впечатлениями от прогулки.

Дверь им открыла хмурая Маргарита, внимательно осмотрела грязную обувь и лапы собак и тихо протянула:

— Никогда не понимала собачников — вставать ни свет ни заря, переться в дождь-снег чёрт-те куда, и всё ради того, чтобы этот комок мышц и шерсти, пардон, покакал.

— Тётя, — Настя крепко обняла Маргариту, которая отошла в сторону, пропуская двуногих и четвероногих в квартиру, — собаки лучшие друзья человека!

— Собаки могут быть лучшими друзьями, не спорю, зато кот никогда не сообщит полиции, где спрятана марихуана. Чай готов, каша для собак тоже, пошли на кухню, гулёны!

Глава 16

Маргарита подсела к столу и обхватила чашку ладонями — утро выдалось прохладным.

— Я уже переговорила с Димой, его сегодня после завтрака должны в обычную палату перевести, думаю, что лучшим лекарством для больного человека являются хорошие новости. Предлагаю пойти навестить его вместе с нашими лохматиками. Да и Вагнеру надо увидеть хозяина и удостовериться в том, что с ним всё хорошо.

Настя кивнула и тихо спросила:

— Ты вчера сказала, что он ранен был. А как это случилось?

Маргарита глубоко вздохнула и пожала плечами:

— Да он особо и распространялся по этому поводу, Павлу только сказал, что вышел в бой с ополченцами на «‎бешеной блохе», сиречь БМД* без хорошей брони. Пока суть да дело, его мина догнала. Но закончилось всё, слава богу, хорошо. Настюш, ты не устала, может, дома побудешь, отдохнёшь?

— Нет, ты что! Вагнер же со мной, как я могу его теперь бросить? Да, собака? — Она протянула руку к лежащему у её ног псу, который тут же ткнулся носом в девичью ладошку.

Ветреный смотрел на тётю и племянницу и улыбался, хотя всеми силами старался скрыть свою улыбку. Они были так непохожи, и в то же время представляли собой единое целое. Взрывная саркастическая Маргарита и нежная спокойная Настя. И он бы согласился, чтобы в его жизни эти женщины заняли каждая своё место. Ведь ему уже скоро сорок, и если быть честным, то он бы не отказался бы от такой дочери, как Настюшка. Только бы её упрямая тётя согласилась быть с ним рядом.

Через несколько минут все уместились в машине Александра, собаки легли в небольшом багажнике на специальном чехле, мотор взревел и автомобиль помчался к больнице. Ветреный вёл машину и прислушивался к женскому разговору.

— Не знаю, на что среагировал мой телефон, но вдруг он предложил мне создать уведомление, — шёпотом рассказывала Маргарита. — Я назначила ему каждый день с утра писать мне: «‎детка, ты красотка». Ну чего ты смеёшься? Знаешь как тяжело смотреть в зеркало и видеть эти синяки под глазами? Но самое интересное состоит в том, что создать-то это нечто я создала, но забыла напрочь! Сижу сегодня утром на кухне, как водится уже лет пятнадцать, пью кофе, курю. «Детка! Ты красотка!» — булькает мой телефон. Сказать, что я была в шоке — это не сказать ничего. Несколько секунд ушло на то, чтоб сообразить, что это не тайный поклонник, хотя очень хотелось, — Маргарита сделала паузу и стрельнула глазами в сторону Александра, — а моя же собственная напоминалка. Но утро уже стало лучше. Улыбаться начала, и кофе вкусней, и солнце ярче.

Маргарита широко улыбалась и смотрела в окно на мелькающие дома, пока ещё одиноких прохожих, и тихо добавила:

— Подумываю организовать себе доставку цветов с записочкой интимного характера… Пусть прям в дурку и привезут, а то с такими мыслями и до греха недалеко! — После чего все трое громко рассмеялись, даже собаки подняли головы и с удивлением глянули на людей.

— Дoвecти дo грeха нe обещаю, но с удовольствием провожу. — Александр посмотрел в зеркало заднего вида и подмигнул отчего-то смутившейся Марго.

— Да я как-то в непорочных связях до сегодняшнего дня не замечена была.

— Не была? — тихо уточнила Настя.

— Нет, не замечена! — так же тихо ответила Марго, после чего они опять расхохотались. — Так, мы приехали, теперь осталось вычислить окно Димкиной палаты — с собаками нас внутрь не пустят в любом случае.

Маргарита набрала номер, коротко поздоровалась, а потом быстро пошла вдоль длинного здания, поглядывая на окна первого этажа. Неожиданно остановилась и помахала рукой.

— Привет, болезный! А мы вот пришли тебя навестить. Всей компанией. Вагнер, смотри, хозяин!

Настя стояла чуть в стороне и широко распахнутыми глазами смотрела на собаку, которая подрыгивала, крутилась, скулила и повизгивала, стараясь не спускать глаз с хозяина, который, высунувшись из окна, протянул руку и подозвал Вагнера ближе. Ротвейлер встал на задние лапы, положил свою огромную голову в человеческую ладонь и замер, помахивая обрубком хвоста. Дмитрий пошевелил пальцами, Вагнер сел и с обожанием уставился на своего человека.

— Дима, — Марго подошла ближе и всмотрелась в лицо друга, — у нас тут поездка планируется к Насте на родину где-то через неделю. Ты как?

Варягин пожал плечами и качнул головой. Маргарита переступила с ноги на ногу и выпалила:

— А можно Вагнер тогда с нами поедет? Ты не будешь против? Они с Настей так быстро общий язык нашли, ты же знаешь, какой он у тебя молодец.

Варягин с какой-то непонятной тоской перевёл взгляд на серое небо и кивнул, затем наклонился к собаке и тихо сказал:

— Гуня, ты слушайся Настю, хорошо? Охраняй её и заботься, а я скоро вернусь домой, и мы с тобой ещё лучше заживём, понял?

Настя смотрела на пса, который сидел не шелохнувшись и внимательно смотрел на хозяина, после слов Дмитрия о защите он вдруг поднялся на лапы и гордо подошёл к девушке, обошёл её и сел рядом, едва касаясь широкими плечами её ноги. Варягин показал ему большой палец и устало попрощался с друзьями, взяв обещание, что они будут навещать его как можно чаще, после чего Ветреный в сопровождении Марго и Насти увёл собак к машине. Домой они ехали в полном молчании, каждый думал о том, как же всё-таки сильна связь между животными и их хозяевами. А через неделю всё в том же составе они уехали в родной городок Насти Захаровой.

***

— Адмир, — прошипела Маргарита, глядя на брата, сидящего на крыльце дома Захаровых, — ты как тут оказался? Ты следишь за нами, что ли?

Кайтуков-младший молча пожал плечами и выплюнул травинку. Затем поднялся и внимательно посмотрел на Александра, что стоял рядом с сестрой.

— Адмир, — коротко представился он и протянул руку для приветствия. — Наши девчонки круто вас в оборот взяли, да? Марго, не пыхти, мне Наташа сказала, что вы к Насте на родину поехали.

Настя ахнула и виновато посмотрела на тётю, прикрыв ладошкой рот, — она действительно поделилась с подругой планами, не думая, что Наташа всё расскажет Адмиру. Кайтуков обнял сестру, совершенно не обращая внимания на её бурчание, присел перед Вагнером и чуть склонил голову набок.

— А вы молодцы, такого помощника и охранника заимели. Дима-то в курсе?

— Конечно, Адмир! — Настя провела ладонью по собачьей голове, перекладывая плетёную корзину в другую руку. — Мы не хотели оставлять его, кто же с ним гулять будет, да, Гуня?

Вагнер поднял морду и преданно уставился на Настю, Ветреный шагнул на крыльцо и отпер дверь:

— Давайте все в дом, неуютно как-то к вечеру становится, да и с добычей нашей надо что-то решить.

— А я вам рыбку привёз к ужину, — Адмир пропустил Настю и закрыл дверь. — Она, кстати, Маргарита, для мозга очень полезна.

— Это что с ней делать надо, чтобы больше пользы получить? — тут же откликнулась сестра, снимая ботинки. — Селёдкой лоб натирать или ерша к затылку привязывать?

Настя и Адмир рассмеялись, Кайтуков обнял Маргариту и обернулся к Александру:

— Вот же характер, да?

Ветреный усмехнулся и тихо сказал, глядя на Марго:

— Женщина не всегда права, возможно, но она всегда Женщина. А Маргарита Башировна Женщина в превосходной степени.

И он спокойно пошёл на кухню, оставив неожиданно умолкнувшую Вологодскую, которая стояла посреди прихожей и хлопала ресницами.

— Ой, Марго, мне одному кажется, или пора задавать вопрос — как на личном фронте? — Адмир прислонился спиной к стене и сунул руки в карманы.

— Отбиваюсь, — пробурчала Маргарита, но тут же широко улыбнулась и показала брату язык. — Правда, кажется, пора сдаваться в плен. Но я ещё подумаю.

Через несколько минут они сидели на кухне, с аппетитом уничтожая жареную рыбу, о которой говорил Адмир.

— А вы куда ходили? К Бэлле?

Настя аккуратно положила вилку и тихо ответила:

— Нет, к маме с папой мы завтра собираемся, а сегодня просто в лесу побродили. Знаешь, там грибов так много. Мы собрали целую корзину, сейчас я быстро их обработаю, можно будет потом поджарить, это вкусно.

— Лучше домой отвезти, мама очень любит грибные блюда. Настя, а ты не ходила… к отцовской автомастерской?

Настя выпрямила спину и отрицательно качнула головой — она не могла заставить себя сходить к месту пожарища. Ей казалось, что там обязательно случится что-то страшное. Но тогда она была одна, а сейчас с ней были члены её семьи.

— Знаешь, я раньше боялась почему-то, но может быть, сейчас и надо сходить, да только зачем? Уже больше года прошло с того пожара, там, наверное, уже и следов не осталось…

Адмир кивнул и продолжил с аппетитом есть рыбу. Настя боится прошлого, но если не побороть этот страх, она так и будет считать себя виноватой. Кайтуков чувствовал, что его племянница до сих пор винит себя в том, к чему не была причастна. И хотя она очень изменилась за то время, что прожила в их семье, но иногда он видел, что при разговоре о погибшей матери Настя замолкала и старалась стать незаметной, даже казалась меньше ростом.

— Предлагаю завтра сходить туда, вы как? — Адмир посмотрел на сестру, та коротко глянула на задумавшуюся племянницу, перевела взгляд на Александра и кивнула брату, соглашаясь с его предложением. — Сначала к ним на могилу сходим, а потом туда, хорошо, Насть?

Настя молча оглядела сидящих за столом, а потом согласно кивнула. Адмир прав — ей просто необходимо побывать там и постараться понять, есть ли в чём-то её вина. Вагнер будто почувствовал сомнения девушки, подошёл ближе и положил голову ей на колени, после чего Настя открыто улыбнулась и потрепала друга по холке.

***

— Маргарита, пусть Настя побудет несколько минут сама. Ты же знаешь, она у нас совершенно лгать не умеет, если станет невмоготу — обернётся, позовёт.

Адмир посмотрел на сестру, стоящую под руку с Ветреным, и подмигнул, после чего уверенно направился к домику кладбищенского сторожа. Именно этот немногословный мужчина в их прошлый приезд коротко пообещал следить за могилой Захаровых и обещание своё сдержал, в чём Адмир убедился ещё вчера, когда примчался в этот городок и искал сестру с племянницей. Старшие братья порывались ехать с ним, но Кайтуков-младший посоветовал отвлечь родителей, а уж с непослушными женщинами справится он сам.

— Добрый день, Адмир Баширович, — раздалось у него за спиной. Кайтуков резко повернулся и приветливо кивнул, сторож подошёл ближе и молча протянул руку. — Я сделал всё, как вы велели. Только вот что… парень тут один наведывался недавно к Захаровым. Местный. У нас городок небольшой, друг друга знаем. Так вот, он раньше у Степана работал. Стёпка, конечно, тот ещё разгильдяй был, но зла людям не делал. А теперь парнишка этот к Бабалке перебрался. Только чего он к Степану и Бэлле на могилу-то приходил? Гришкой его зовут, Перепелицей.

— Бабалка, я так понимаю, хозяин той самой автомастерской, что на выезде из города находится?

Сторож молча кивнул и прикурил вонючую папиросу. Адмир проследил взглядом за Настей и Марго с Александром — они стояли у могилы Захаровых и о чём-то тихо переговаривались. Кайтуков кивнул своим мыслям, затем вытащил бумажник и отсчитал несколько купюр, сторож взял деньги и аккуратно положил их в карман, коротким жестом давая понять, что не оставит своим вниманием могилу погибшей семьи. Затем подхватил лопату и грабли и медленно пошёл вдоль могил, чуть прихрамывая и зорко осматривая своё хозяйство. Какими бы людьми они все ни были при жизни, но место их упокоения должно содержаться в порядке. Адмир же направился к могиле сестры, думая над словами сторожа. Парень. Кто таков? Зачем приходил? А если он имеет отношение к смерти Бэллы и её мужа? Ещё в прошлый раз Александр Петрович, руководитель местного отделения банка, в разговоре как-то между делом заметил, что полиция подозревала поджог — уж больно удачно дверь заклинило во время пожара. Только дело быстро замяли, свидетелей не нашлось, Захаровых похоронили и… всё. Хотя ребята из местного отделения полиции только руками разводили — они сделали всё, что могли. М-да, вовремя они Настю забрали, неизвестно что бы её ожидало здесь. И вроде люди хорошие живут, работящие, приветливые, и помогут, и подскажут, а в то же время злость так и брызжет, как слюна ядовитая. А всё потому, наверное, что не похожа Бэлла на них была, поначалу сторонились её люди, а потом и вовсе невзлюбили. А после её гибели весь негатив на Настю перенесли. Ну чего сейчас-то гадать, всё быльём поросло и в прямом, и в переносном смысле. Осталось сходить с племянницей к месту гибели родителей, чтобы отпустило девочку прошлое. Чтобы будущее засияло…

____________________________________________________________

*БМД — боевая машина десанта — боевая бронированная гусеничная плавающая машина.

Глава 17

Настя остановилась у края дороги и указала пальцем на разрушенные кирпичные стены:

— Вот это место, — прошептала она, не отрывая глаз от заросшего травой и блеклыми осенними цветами пожарища. — Я тогда так и смогла прийти сюда, тут всё полиция обследовала… я маму с папой только на похоронах уже увидела. А сюда… не смогла.

Маргарита подошла к ней и тихо сказала:

— Запомни, ты ни в чём не виновата. — Она чуть повернула голову и прошептала: — Поверь, даже если бы ты не была в ту ночь с этим… как там его? Женей? Ты бы всё равно не смогла что-то изменить, потому что у тебя был выпускной бал. Хотя, конечно, родители могли бы пойти с тобой. Не каждый день единственная дочь школу заканчивает.

— А может, мама чувствовала, что должно что-то случиться, поэтому и осталась с папой?

— Не знаю, Настюш, но лучше бы они лишились этого, — она показала подбородком на руины, — чем самой жизни. Но теперь-то чего об этом говорить. Пойдём вместе?

Марго крепко взяла племянницу за руку и шагнула в высокую траву, Настя выдохнула и пошла за тётей. Адмир и Александр, что молча наблюдали за женщинами, тоже медленно двинулись вперёд, зорко оглядывая место трагедии.

— Слышь, Адмир, я так понимаю, что именно тут дверь была? Как думаешь — заклинило замок или дверь чем-то подпёрли?

Кайтуков пожал плечами, не вытаскивая руки из карманов. Прошло больше года, если и были какие-то улики, то что-то сгнило, что-то сгорело, что-то утащили местные жители, короче, следов не найдёшь.

— Не знаю, Саш, да только какая теперь разница — замок или дверь, сестру не вернёшь.

— Дверь, — уверенно прозвучало у них за спинами.

Кайтуков и Ветреный резко повернулись и уставились на молодого высокого мужчину в синем дождевике, резиновых сапогах и с корзиной грибов в руках. Он аккуратно опустил корзину на землю, с какой-то непонятной тоской осмотрел разрушенные стены и представился:

— Григорий Перепелица. Мне сказали, что вы приехали и на кладбище со сторожем разговаривали. Вы Адмир Баширович, правильно? Вы на Бэллу очень похожи. И Настенька из вашей породы будет, вся в маму-красавицу. А мне бы поговорить с вами. И решить, как мне дальше поступать и что делать. Только Настю не подпускайте ко мне, незачем ей страшную правду знать.

— Думаю, Григорий, она и так всё знает, только винит в случившемся себя.

— Да глупости какие! — Григорий привычным жестом провёл ладонью по голове, убирая волосы со лба. Александр проследил за его рукой и профессионально отметил, что руки у их собеседника грубые, ногти потемнели, будто их хозяин работает с маслами и грязными механизмами — такое бывает у автослесарей и водителей. — Если бы она тут оказалась, то и её бы не спасли. Это я уже потом узнал… подслушал пьяные разговоры. Боюсь только, что не захотят наши дело это поднимать. Но я понял, что у вас есть такая возможность… ну, надавить на наших.

Адмир усмехнулся и качнул головой, Александр же опустил взгляд вниз, но твёрдо заметил:

— Думаю, что для начала надо переговорить обо всём, а потом решать — сможем ли мы что-то сделать или не стоит это «‎что-то» и затевать.

— Григорий, здравствуйте! Адмир, Александр, Григорий работал с папой. Я очень рада вас видеть, — Настя с улыбкой смотрела на мужчин, а Адмир сделал себе заметку на память — Настя сказала «работал с папой», а «не на папу». Оговорка из воспитанности? Или этот незнакомец имел долю в деле Захарова? Сам же Перепелица искренне улыбнулся Насте и тихо заметил:

— Красавица, вся в маму.

Затем поднял корзину и вопросительно посмотрел на мужчин. Ветреный отвлёк Марго и Настю, а Кайтуков жестом пригласил Григория в дом Захаровых. Этой осенью соседка бабушка Света, что помогала Насте после смерти родителей, согласилась наконец-то с детьми и готовилась к переезду в город, поэтому Адмир подумывал о продаже дома Захаровых. С другой стороны, у Насти в этом городе оставались родственники по линии отца, возможно, они бы согласились присматривать за домом. Как ни крути, а могила сестры останется здесь, и посещать её, помнить — было долгом всей семьи.

***

Григорий сделал глоток чая и тихо продолжил свой рассказ:

— Бэлла Башировна была одиночкой. И не потому, что она была гордячкой или считала себя выше других. Она просто была выше сплетен, интриг и гадостей, в которых некоторые наши бабы преуспели. Я никогда не видел, чтобы она сидела на лавочке, чтобы шепталась по углам, зато кормила всех рабочих у Степана в мастерской, воду соседям приносила, я сам ей помогал, так что знаю, о чём говорю.

— А Настя знала об этом? — тихо спросил Адмир.

— Конечно, — с готовностью ответил Григорий. — Она маме во всём помогала.

Адмир поднял бровь и кинул взгляд в окно на племянницу, которая носилась по двору с Вагнером. Не Настя, а шкатулка с секретами.

— Степан тот ещё болван был, но Бэлла во всём его поддерживала. Всегда рядом, всегда спокойная, тихая, улыбчивая… Но если что-то было неправильно, она могла так обрезать. Одним словом, одним взглядом. Может, поэтому и Стёпкины родичи её не любили. Что мать его, что сёстры. — Он помолчал и добавил: — Бэлла Башировна ничего не понимала в машинах, в отличие от Насти, которая и рано за руль села, и отцу помогала иногда. Понятно, что в моторах нерылась — мужики её близко к ямам не подпускали, но все стенды, все панели она как обезьянка облазила. И всё тарахтела на разных языках. Родители её любили..

— Да уж, — усмехнулся Адмир. — Так любили, что оставили девочку ни с чем.

— Я знаю, — чуть виновато пробормотал Григорий. — Но кто же знал, что Бабалка на убийство пойдёт? Он, кажется, всё это время в страхе живёт. Пить стал, везде ему кто-то мерещится, по ночам выходить из дома боится. А как-то напился да и рассказал всё как было. И как к Бэлле клинья подбивал, а она ему пощёчин надавала, как мешал Степану работать — то щитки горели, то вода отключалась. Всё объединиться мечтал и Степана подмять под себя. Мало было, всё захапать хотел, напугать решил, а оно вон как вышло. И мастерская сгорела, и людей сгубил…

Григорий с тоской посмотрел на стены дома и глубоко вздохнул:

— Я после этого сразу ушёл, не могу с ним рядом находиться. Дома в гараже сам ковыряюсь, мужики, что к Степану ходили, ко мне стали свои машины пригонять. Я думал, что Бабалка в позу встанет, а он молчит, только крестится и глаза прячет, в церковь повадился ходить чуть ли не через день. Вот такие дела. Что делать-то со всем этим?

— А доказательства у вас есть? — вступил в разговор Ветреный. — Чтобы обвинить человека в убийстве, пусть и по неосторожности, надо крепкие доказательства иметь.

Григорий покачал головой и пожал плечами. Тогда он не сообразил, что разговор или его обрывки можно записать, а потом уже поздно было.

— Можно, конечно, вызвать его на откровение, да только так недолго и с ума свести. Да и Настя не пойдёт на такое, — задумчиво проговорил Кайтуков.

Ветреный внимательно посмотрел на Адмира, прищурился и приподнял бровь:

— А пугать его ни к чему. Его бы в церкви застать, а, Адмир?

— Думаешь?

— Уверен! А Настюше и говорить ничего не надо, нечего девочку травмировать — она вон только отошла немного. Пусть он её только увидит, а там и посмотрим. Но отцу Владимиру рассказать придётся, чтобы для него шоком не стало признание. А там уж и полицию можно подключить.

Но отец Владимир всё решил по-своему. Вечером того же дня присутствующие в храме Адмир и Александр наблюдали, как он поманил рьяно молящегося мужчину к себе и строго что-то спросил. Бабалка опустил голову и сцепил руки за спиной, будто боялся прикоснуться к одеянию священника. И в этот момент дверь в храм медленно отворилась и в свете заходящего солнца в её проёме показалась женская фигура. Девушка, вошедшая в храм, совершенно не походила на Бэллу и Настю, но её появление было последней каплей в хаосе мыслей и чувств совершившего страшное преступление. Он упал на колени и страшным шёпотом рассказал всё молчащему настоятелю, после чего забился в угол и начал что-то кричать о наказании, указывая рукой на потемневшую икону Богородицы. Отец Владимир всё так же молча перекрестился и кивнул Кайтукову, который сначала позвонил в больницу, а потом и в полицию.

Когда несопротивляющегося Бабалку увезла медицинская машина, отец Владимир подошёл к мужчинам и тихо заметил:

— Нехорошо получилось, не по-христиански.

— Думаю, отец Владимир, что ваш вопрос просто подтолкнул его к пропасти сумасшествия. Но рано или поздно это должно было свершиться. Он бы не выдержал того напряжения, в котором жил весь этот год. А с другой стороны — справедливость восторжествовала. Как ни крути, а он совершил страшное преступление. И всё из корысти. — Александр поднял голову к расписному потолку и закончил: — Зато теперь Настя, возможно, сможет жить дальше без чувства вины, которое медленно, но верно съедало её изнутри.

Отец Владимир что-то прошептал и попрощался со своими гостями. Он ещё долго будет просить Всевышнего вернуть разум несчастному сумасшедшему, но и родные Насти были правы — такое страшное преступление не должно быть забытым, а наказание за него не имеет срока давности.

***

Маргарита проследила за отъехавшей полицейской машиной и с облегчением выдохнула. Настя смеялась, бегая с Вагнером среди деревьев в небольшом скверике. Пёс на удивление спокойно воспринял их поездку, правда, от Насти практически не отходил — он выбрал себе хозяйку. Ага, вот и брат с Сашей появились, надо собираться домой, хотя Адмир хотел встретиться с родственниками погибшего зятя. Странно всё это, сколько Настя здесь прожила после смерти родителей, сколько они с братьями сюда приезжали, но никто даже не попытался с ними встретиться, поговорить. Что за отношения были в этой семье?

Александр улыбнулся Марго и оглянулся на вскрикнувшую Настю, в очередной раз подумав, как быстро эти две женщины заполнили пустоту в его жизни и в его душе. Словно мама и дочь. Словно… жена и дочь… А ведь ещё совсем недавно такая мысль не пришла бы ему в голову. Но знакомство с Маргаритой что-то изменило в его мыслях о семье, любви, преданности. Жаль, конечно, что эта изумительная женщина встретилась ему в сорок лет, что у них обоих за плечами потери, горе и предательство, но может, стоит попробовать? Попробовать забыть прошлое или отпустить его, чтобы построить будущее? Новое, счастливое и… общее. С начала, не боясь, что прошлое может вмешаться? Александр ускорил шаг, что осталось незамеченным Адмиром, который по-доброму усмехнулся и остановился, будто бы что-то ища в карманах. Но в этот момент он заметил, как Настя резко остановилась и замерла, вытянувшись в струнку. Адмир повертел головой и увидел среди деревьев парня, который наблюдал за девушкой. Кайтуков прибавил шаг, боковым зрением наблюдая за Александром и Маргаритой.

Молодой человек вышел из своего укрытия и подошёл к замершей Насте. Он что-то с улыбкой говорил, Настя же молча рассматривала его, чуть склонив голову набок. Затем она криво улыбнулась и коротко ответила, после чего парень замолк и виновато опустил голову. Настя сжала в руках поводок и оглянулась в поисках собаки. Вагнер стоял неподалёку, чуть опустившись на передние лапы, и Адмир понял, что пёс сейчас прыгнет!

— Фу, Вагнер, фу! — закричал он и с облегчением выдохнул, когда огромная собака выпрямила лапы и послушно села, не спуская, однако, взгляда с Насти и незнакомца.

Маргарита обернулась и прищурила глаза, внимательно глядя на племянницу, но Настя казалась абсолютно спокойной и расслабленной, да и Вагнер был рядом. Между тем немногословный разговор продолжался, парень в чём-то пытался убедить девушку, но вскоре Настя подняла руку, останавливая молодого человека. И тут раздался возмущённый женский голос:

— Боже мой, Женечка, сынок, что ты делаешь рядом с этой… — Вагнер громко залаял, и женщина испуганно замолчала, с ненавистью глядя на молчащую Настю. — Женя, пойдём отсюда, я всегда говорила, что она не пара тебе. Не пара. Ты должен думать о будущем, а с ней и её семейкой тебя ни ждёт ничего хорошего!

— Интересно, что вы имеете против нашей семьи? — поинтересовалась Марго, делая несколько шагов к улыбающейся племяннице. — Может, кто-то из нашей семьи устроил скандал в храме? Ах, нет! Это же мои братья всячески унижали вас и распускали сплетни и слухи. Или, наверное, я всю жизнь ненавидела вас только потому, что в вас был влюблён мужчина, на которого у меня были далеко идущие планы. И поэтому я из зависти и злобы без устали бегала по городку, оговаривая не в чём неповинную женщину.

— Да как вы смеете со мной так разговаривать?

— Лицо поправь, а то пафос потёк, — тут же отреагировала Маргарита, обнимая Настю за плечи. — А вам, молодой человек, уже пора. Слушайте маму, уж она вам обеспечит будущее. Такое, какое вам и не снилось. Пошли, Настюша, нас Адмир с Сашей ждут.

Они переглянулись и не спеша пошли к стоящим поодаль Кайтукову и Ветреному, слушая тихие проклятия в свой адрес. Настя опустила голову и прошептала:

— Знаешь, я сейчас вспомнила одно стихотворение. Не помню автора, но будто моя душа написала. — Она усмехнулась, выпрямила спину и тихо прошептала:

— Позвонило прошлое,

Сказало,

Что соскучилось, что хочет встречи.

Настоящее не отказало, будущее изувечив.

Снова позвонило

И сказало

Прошлое,

Что хочет в гости.

Настоящее, бледнея,

Отказало.

Ничего, что прошлое от злости

Остроумно, беспощадно, мило

Нахамило.

Ничего, что больно,

Будущее мною довольно.*

Маргарита обняла любимую племянницу и ответила:

— Вот увидишь — лет через двадцать ты будешь успешной, красивой женщиной, а он будет прятаться по углам, чтобы только посмотреть тебе в спину, потому что появиться перед тобой он будет не в состоянии — угрюмый, с пивным брюшком, лысеющий неудачник! Это сейчас он такой себе самовлюблённый повеса, а закончит он плохо. Вот увидишь! А теперь пошли домой, что-то я проголодалась. А как гласит народная мудрость — пельмени съешь сам, бульон раздели с другом, кастрюлю мыть отдай врагу.

— Господи, откуда у тебя столько всего в голове? — со смехом спросила Настя.

— Во-о-от! — назидательно протянула тётя. — Ты держись ко мне поближе, я тебя и не такому научу.

— Настя, — перебил сестру Адмир. — Ты лучше меня послушай — не водись ты с Риткой, она тебя точно плохому научит!

Настя с обожанием посмотрела на окружающих её людей и счастливо заметила:

— Пусть так, лишь бы рядом с вами! Гунечка, догоняй!

___________________________________________________________________

*Е. Горбовская. «Позвонило прошлое»

Глава 18

Два месяца спустя.

Настя устало опустилась на стул, но широко улыбнулась Вагнеру.

— Друг ты мой слюнявый, — тихо прошептала она, бесстрашно сжимая ладонями широкую собачью пасть. Пёс тихо повизгивал, стараясь лизнуть девушку в нос. — Скоро твой хозяин придёт, вкусняшку принесёт, хотя балует он тебя сверх меры, конечно. Меня он как не замечал, так и не замечает. Обидно, да? Ведь он был первым из моего будущего, с кем я познакомилась в той жизни. «‎Я вас не обижу»… — Настя откинулась на спинку стула и замерла, медленно поглаживая опустившуюся ей на колени голову Вагнера. — Знаешь, какой он был красивый? Хотя почему «‎был», он и сейчас ничего. Только уставший очень. Откуда у него только силы берутся после такого ранения и стольких операций? Но, наверное, это так интересно — работать в крупном журнале, а, как думаешь? Огромная редакция, море талантливых журналистов, куча знаменитостей, жизнь бурлит, а над этим всем он! Заместитель главного редактора. Здорово, правда? Эх, мне бы поработать в таком месте… Хотя бы одним глазком посмотреть, как рождается новый журнал… — Она посмотрела на Вагнера, который закрыл глаза от удовольствия, внимательно слушая любимую хозяйку. Нет, конечно, Дима, которого Вагнер считал не только хозяином, но и родным существом, всегда был для него на первом месте, но эта нежная девушка, что гуляла с ним и кормила, тоже стала для преданного пса членом его стаи. А следовательно, нуждалась в его тепле, защите и охране.

— Знаешь, после того как Александр Сергеевич стал частым гостем у нас дома, я всё чаще ловлю себя на мысли, что было бы очень здорово, если бы они с тётей стали парой, понимаешь? И я очень надеюсь, что тётина фраза, сказанная ею вчера вечером, потеряет свой смысл, когда она поймёт и поверит, что наш сосед просто хороший человек и влюблён в неё как мальчишка, ей-богу! Это же надо — «сердечная лавочка закрыта в связи с тотальной переоценкой ценностей». Придумала тоже. И кстати, правильно говорят, что красота не требует жертв, красота требует внимания. Ты заметил, как тётя помолодела, расцвела, плечи расправила, а уж какой язвительной стала! — Настя улыбнулась, вспомнив, как Марго остановилась и медленно повернулась к двум мужчинам, которые решили громко обсудить её… обтягивающие брюки. «У женщин бывают такие формы, что мужчинам не по карману их содержание». Сказала как отрезала и спокойно удалилась. И в тот же вечер покраснела, когда Александр Сергеевич подарил ей букет нежных ароматных лилий.

Вагнер что-то довольно пробурчал и переступил лапами, устраиваясь поудобнее. Настя взглянула на часы, висящие на стене, — Дима в очередной раз задерживается. Интересно, там у них в редакции какой-то буфет или столовая есть? Диета диетой, но работать впроголодь никуда не годится. И домой приходит, когда уже всё остыло, а проверить не получается — как только Варягин заходил в квартиру, Настя тут же прощалась и уходила. Вот и сегодня ужин остывал на плите. И хотя Настя постаралась укутать кастрюлю с пюре и паровыми котлетами, время приближалось к девяти вечера — опять всё остынет.

— Вот такие дела, Гуня, — выдохнула Настя и замерла, вспоминая их первую встречу с Дмитрием. И как он тогда в бассейн вошёл, она точно дверь закрывала! Может, так надо было? И встретиться на той базе они с братом договорились. И кто знал, что потом тот самый брат примет Настю на работу, а Дмитрий попадёт в мясорубку войны? — И я хочу тебе сказать, что твой хозяин совершенно не похож ни на одного мужчину в моей жизни. Вот дядя Дамир и дядя Рашид серьёзные, но молчаливые, а Дима очень часто просто рассуждает вслух, но тоже о серьёзных проблемах. Или вот Адмир. На него всегда можно положиться, он всегда поможет, но так любит потом напомнить при случае. Нет, не требуя что-то в ответ, просто смеётся над нами с тётей. А Дима помогает, но всегда отказывается от благодарности. Даже тогда, в нашу первую встречу он просто поблагодарил и строго наказал дверь закрыть. Да, — Настя улыбнулась и глубоко вздохнула, — он точно особенный. А как он со своим племянником возится? Мне иногда кажется, что маленький Мишутка чаще на руках у дяди бывает, чем у родного отца. А Ларина только смеётся — какой из него отличный папа получится. Ты уже спать хочешь, что даже ноздрями зеваешь, Гуня. Давай иди ложись на своё кресло, а я, наверное, пойду домой.

— Не уходи, — неожиданно раздался глухой мужской голос. Настя вскочила со стула, Вагнер спросонья прыгнул на хозяина и старался дотянуться до его лица, чтобы лизнуть любимого человека. Дмитрий погладил пса, потрепал за ушами и с улыбкой посмотрел на гостью: — Извини, Настя, я подслушал ваш с Вагнером разговор. Знаю, что это неправильно и неприлично, но… Если хотя бы половина того, что ты говорила, правда… Останься, Настя. Я понимаю, что я старше, что я болен, что мороки с раненым человеком выше желаемого, но…

Настя вдруг шагнула к нему и прикрыла ладошкой губы Дмитрия.

— Дурачок, ну какой же ты дурачок, Дима. — Она медленно отняла пальцы от мужского лица и перевела ладонь вверх на уже поседевшие волосы. — Почему все мужчины так зациклены на своём возрасте? Мой папа тоже постоянно бурчал, что ему скоро будет… да так и не исполнилось. Дяди постоянно повторяют, что им уже за сорок, будто есть какой-то возрастной предел любви и нежности.

Варягин притянул девичью ладошку к своим губам и тихо ответил:

— А ты намного мудрее иных мужиков, моя девочка. И ты права — нет никаких пределов и границ. И да, я хотел тебе сказать — я вспомнил тебя ещё тогда в парке, когда вы с Марго и Саней помогли мне и вызвали медиков. Поэтому и Вагнера отпустил с тобой, потому что знал, что ты никогда не обидишь и не предашь.

— А почему не сказал? — Настя подняла брови и нежно провела пальцами по его губам.

— Именно по той же причине — стар я для тебя, девочка. Да и ранение не располагало к юности прекрасным порывам.

Настя усмехнулась и тихо спросила:

— Старичок ужинать будет? Или так и продолжит мне стихи читать?

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Дмитрий прижал девушку к себе и коротко поцеловал в висок, после чего был отправлен мыть руки. Настя накрывала на стол, едва сдерживая улыбку и стараясь унять непонятную ей самой дрожь. Он не потащил её в постель, он не стал целовать и трогать её тело, как это делал Евгений, он дал понять своим «не уходи», что очень хочет, чтобы она осталась, но при этом не стал давить на неё. Хотя и это объяснимо — он ничего не знает о ней и её прошлом, да и сам не совсем пока здоров. Её мысли были прерваны приходом Дмитрия, и она тут же всё забыла, отвлеклась на искреннюю улыбку, нежные прикосновения и интересный рассказ о новом номере журнала.

— Ой, как я тебе завидую! — Настя прижала кулаки к груди и широко распахнула глаза. — Как же, наверное, здорово работать в таком месте!

Дмитрий усмехнулся и пожал плечами:

— Хочешь — приходи, я покажу тебе всю нашу кухню, так сказать, познакомлю с редакторами — среди них много талантливых ребят.

Настя часто заморгала, улыбка сползла с её лица, она молча уставилась на Варягина:

— Ты это сейчас серьёзно? Я могу прийти к тебе на работу?

Дмитрий отодвинул от себя пустую тарелку и спокойно ответил:

— Конечно. А что тут такого?

Радостный визг и крепкие объятия в следующую секунду несколько озадачили его — он не ожидал, что простое приглашение в редакцию вызовет у этой необыкновенной девушки такой шквал эмоций, но уже через мгновение он крепко прижал Настю к себе и внимательно посмотрел ей в глаза:

— Ты останешься сегодня со мной?

Настя несмело улыбнулась и кивнула, прошептав:

— Только позвоню Марго, — и отдаваясь нежным поцелуям счастливо рассмеялась после услышанного ответа:

— Если до этого вечера я был просто раненым, то после него я стану совершенно неживым.

***

Марго положила телефон на стол и тоскливо вздохнула. Вот и всё. Она знала, что этот момент наступить рано или поздно, но не думала, что так вот сразу, неожиданно. Вечером в пятницу… И она опять останется одна. Хотя, конечно, не стоит так говорить. Настюша здесь, недалеко. Жива и здорова. И дай бог, будет счастлива. Димка хороший, преданный, честный, правда, со здоровьем бардак, но это поправимо, не до конца, конечно, но и с такими ранениями люди живут, и живут долго, растят детей и радуются жизни. Вот только что же теперь делать ей? Да, Маргарита отлично сознавала, что семья простила ей тот выпад ранней весной, когда она поставила всех перед фактом, что племянница останется с ней. Даже мама с папой согласились, что внучка погибшей дочери будет жить не с ними, а с младшей дочерью, потому что отлично понимали, что значит потерять любимых людей. Марго сознавала, что она поступала эгоистично, но она отчаянно нуждалась в том, чтобы рядом с ней находился человек, о котором она могла заботиться, который нуждался бы в её помощи, советах и нежности. И семья приняла её решение без споров, согласившись с невысказанными ею доводами. И вот… «прости,‎ я останусь сегодня с Димой». Сегодня… Марго вздохнула — это не только сегодня, это уже навсегда.

Она тихо всхлипнула и резко опустилась на пол, зажимая рот ладонью. Опять одна. И некому рассказать о прожитом дне, и некому пожаловаться. И чем дальше, то больше сама себе принц. И конь… И что из того, что тебе всего тридцать восемь, что ты молода и бесполезно красива. И ты понимаешь, что это тoлько юным и наивным ещё хочется счаcтья, а уставшие и повидавшие жизнь уже согласны на стабильность. Марго сидела на полу, прислонившись к холодной стене, глотая слёзы и стараясь не выть в голос. А впереди выходные, и остаётся только бродить по огромной квартире, перекладывая книги и глотая остывший кофе.

Маргарита прикусила пальцы и сильно зажмурилась, стараясь унять текущие слёзы. Она даже не поняла, как вдруг взлетела вверх и кто-то сердито заметил:

— Это что за фокусы? Холодина на улице, а она на полу сидит!

Марго уткнулась в шею Ветреного и сквозь рыдания и икоту тихо спросила:

— Ты что здесь делаешь? И как в квартиру попал?

— Больше ничего спросить не хочешь? Тебя ни на секунду оставить нельзя! Вечно вляпаешься во что-то! Ну, — Александр положил Маргариту на постель, прикрыв ледяные ноги тёплым одеялом, — что случилось? По какому поводу у нас истерика? Что на душе?

— Душа у меня чиста, всё портят мысли, — пробурчала Маргарита, вытирая слёзы и мокрый нос. — Настя осталась с Димой.

Ветреный скупо улыбнулся и провёл рукой по мягким волосам, убирая пряди с женского лица. Он понимал, что неполный последний год вся жизнь этой женщины была заключена в работе и племяннице. Она не жила для себя, она жила для других. А ведь Маргарита ещё так молода, так красива, что иногда хотелось встряхнуть её и дать понять, что и для неё ещё не закрыты двери в рай, где можно купаться в любви и радости. Но она будто отгородилась от всех и вся, только отдавая и не желая получить что-то для себя.

— Она взрослая девушка, Рита, рано или поздно это должно было случиться.

— Ты не понимаешь меня, Саша!

— Если тебя никто не понимает — не расстраивайся, может, ты искусство?

Маргарита замерла и с удивлением посмотрела на своего соседа. Это она искусство? Да как… да она сейчас… Слёзы моментально высохли, дыхание стало частым и глубоким, кулаки сжались, Марго открыла рот и…

— Я люблю тебя, Ритуш. Очень. С первого взгляда, с первого твоего вопроса и улыбки. Я знаю, что ты боишься, что не хочешь начинать сначала, потому что страшишься потерять, но я хочу, чтобы ты попробовала, попыталась. Пусть это будет не так, как уже было, но ты же можешь просто полюбопытствовать. А вдруг это судьба?

Лежащая Маргарита захлопала длинными ресницами и тихо спросила:

— Ты мне предлагаешь… с тобой, что ли?

— Согласись, — с широкой улыбкой ответил Александр, удобнее устраиваясь рядом с любимой женщиной, — было бы странно отдать тебя кому-нибудь другому. Это был бы удар ниже кактуса.

Марго фыркнула и подняла руку, чтобы нежно коснуться лица склонившегося над ней мужчины.

— Ты пожалеешь о своём предложении. И не раз. Но я соглашусь, пожалуй. Может, сегодня наступил наконец тот день, когда судьба подумала — фиг с тобой, ненормальная, пусть будет по-твоему. Сашка, а наши отношашни не вызовут вопросов у моих братьев? Они же всё думают, что я маленькая девочка, которую надо защищать и прятать от других мужиков?

— Что за словечки, Вологодская? «‎Отношашни»! Иногда в твою неглупую голову приходят такие мысли, что не знаешь, чем их угостить. — Саша медленно склонился к Маргарите и тихо прошептал, едва касаясь губами её шеи: — С твоими братьями я уже давно всё порешал. А что до моего сожаления в будущем… Ну что ж? Мужчина должен быть сильным и терпеливым. Поплакал, вытер лицо наждачной бумагой и пошёл дальше работать.

Полутьму квартиры огласил звонкий женский смех, прерванный страстным поцелуем, и последующий довольный стон. И пусть за окном уже поздняя осень — ерунда, если в душе бушует весна!

Глава 19

Настя повертелась перед зеркалом — свадебное платье сидело идеально.

— Красотка ты моя. — Маргарита аккуратно обняла племянницу, боясь напороться на торчащие булавки. — Варягины мне по гроб жизни должны — один за Ларинку, второй за тебя.

Настя фыркнула и внимательно посмотрела на тётю в зеркало:

— Скажи, а когда ты Саше дашь свой положительный ответ?

Маргарита оторвалась от девушки и тоскливо глянула в огромное окно, за которым кружились красавицы-снежинки.

— Дарвин перед свадьбой составил списки «‎за» и «против» женитьбы. В списке «‎за» было «постоянный компаньон» и «‎лучше, чем собака». Список «‎против» включал «придётся навещать родственников» и «меньше денег на покупку книг». А учитывая, что Сашина работа — это и есть собаки…

— Не только собаки, Маргарита. Ещё и лошади. А ты просто-напросто струсила, вот! — Марго с усмешкой посмотрела на племянницу — отвечать на такую юношескую провокацию и вызов уже не для неё. Если бы так легко решались все вопросы. — Ну почему, тётя? Ведь это будет правильным решением.

— У меня тоже в закромах есть пара советов, как правильно жить. Кому-то могу подарить, если надо, я всё равно не пользуюсь, — тихо прошептала Маргарита, вглядываясь в сумасшедшие порывы ветра за окном. Никто из них не знает, каким должно быть правильное решение, но пережить ещё раз то, что случилось несколько лет назад, она просто не сможет. Марго улыбнулась и нарочито весело проговорила: — А тебе к этому платью надо ещё бельё сексуальное приобрести. Знаешь, как говорят, красивое нижнее бельё как хорошее образование. Его не видно, но самооценку поднимает.

Настя внимательно посмотрела на тётю и выдохнула — боится. Но тут уже ничем помочь нельзя, всё в её руках, если только Саша не сумеет её переубедить.

— Давай в соседнюю кафешку забежим? Или у тебя нет свободной минутки?

— Для кофе не существует времени. Он всегда кстати, — тут же ответила Маргарита, заматывая шею тёплым шарфом. — Ты сегодня у Димы останешься или домой приедешь?

Настя натянула шапку и серьёзно заявила:

— Мне надо к нему в редакцию заглянуть. Там что-то непонятное происходит. Сейчас могу сказать только, что Дима летом девочку взял молоденькую на работу, сразу после института, всё было хорошо, а в последнее время начали странности какие-то твориться. Вот мы и хотим посмотреть что к чему.

— Сыщики, — фыркнула Маргарита, открывая дверь на улицу, где уже вовсю хозяйничала зима. — А странности-то какого характера?

— Холодина, бр-р! — Настя спрятала нос в воротник шубки и быстро пошла в сторону ярко освещённых окон кофейни. Они забежали в уютное тепло и с блаженными улыбками вдохнули аромат молотого кофе. — Умереть-не встать! Смотри, наш столик свободный. А странности такого характера, что вдруг стиль рецензий и статей резко поменялся, будто их другой человек начал писать. Вот я и хочу помочь Диме…

— Чем? — перебила Маргарита племянницу. — Что вы можете сделать?

— Проследить, — беззаботно пожала плечами Настя. — И посмотреть, кто же всё-таки эти статьи пишет. И не переубеждай меня, ладно? Считай, что я пошла в тебя — пробую найти справедливость даже там, где её априори быть не может.

— Хорошо, только позвони мне, ладно? А теперь извини, мне на работу пора. Да и к Ларинке заехать надо — с появлением Мишутки не очень-то потарахтишь, даже по телефону. — Маргарита поцеловала племянницу и вышла из кафе. Настя помахала рукой на прощание и вытащила телефон — договориться с Димой о встрече.

***

Почему она согласилась помочь молодой журналистке? Настя и сама не понимала до конца свой порыв. Но вспоминая растерянное лицо сотрудницы, она думала, что поступила правильно, когда посоветовала не рубить сплеча и не увольнять молодую журналистку, а понаблюдать. Ну не могла же в самом деле девочка забыть грамматику и орфографию, а также историю с географией за полгода работы в редакции, где каждый день сталкиваешься с чужими ошибками и описками! Дима тогда долго смотрел на невесту и только кивнул, соглашаясь с её доводами. Он помнил, как сам разговаривал тогда ещё с претенденткой на работу в журнале. Умная, грамотная девушка по имени Регина, выросшая в семье военнослужащего, что немаловажно для трудоустройства в редакцию издания, специализирующегося на военной тематике. И вдруг в одной из статей автор путает Уругвай и Парагвай, затем Ирак и Иран, а уж пропустить в вёрстку обзор писем читателей, не убрав некоторые, так сказать, народные фразеологизмы было полным фиаско. Возможно, Дмитрий в разговоре с Региной был излишне резок, но мужчину смутило то, что девушка была искренне удивлена тексту своих же статей. Вот тогда-то Варягин и рассказал всё Насте, которая внезапно для него самого серьёзно заметила:

— Дим, не торопись. Уволить грамотного сотрудника успеть можно всегда, а вот найти на его место профессионала трудновато, согласись? — А затем задала вопрос: — Скажи, а компьютеры в вашей редакции запаролены или как?

Дмитрий качнул головой, рассматривая Настю, что хозяйничала у плиты, и тихо произнёс:

— Захарова, а ты гений, — после чего услышал довольное хмыканье и ответ:

— Я знаю.

А потом Настя предложила проследить за тем, как будут разворачиваться события в редакции, для чего Варягин во всеуслышание объявил, что материал о строящемся военном городке будет готовить именно Регина. И этот материал был написан. Причём, надо признать, как всегда блестяще. Только в редакции знали об этом только два человека — сама Регина и Варягин, который попросил сбросить черновой вариант ему в личку. А вот кто попытается «‎отредактировать» написанный текст, им предстояло узнать сегодня…

— Тихо, дежурный шуршальщик, — еле сдерживая смех, прошептал Дмитрий, прижимая Настю к себе. Она пыталась открыть леденец, шурша фантиком и отбиваясь от обнимающих её рук.

— Дим, а как ты хочешь его поймать?

— А почему его? — Дмитрий уткнулся Насте в макушку и с наслаждением вдыхал карамельный аромат.

— Потому что женщины, конечно, действуют исподтишка, но при этом они редко молчат. А у тебя кто-то гадости делает, но прямых обвинений и скандала нет, тем более мужчин у тебя в редакции в три раза больше. Вот так.

— Женская солидарность, — с усмешкой прошептал Варягин, прижимая Настю к себе и закрывая ей рот широкой ладонью. — Тише, девочка, кажется, ты была права.

Дальнейшие события, за которыми Дмитрий и Настя наблюдали через стеклянную стену Варягинского кабинета, повергли их в шок. Ничего не скрывая, один из редакторов, к которому никогда не было никаких претензий и замечаний, включил компьютер на рабочем месте Регины и совершенно спокойно без каких-либо эмоций начал исправлять написанный ею накануне текст. Дмитрий опустил голову и молча обхватил её ладонями. Такого предательства в своей команде он не ожидал! Интересно, а в его рабочую машину тоже могли вот так же запросто заглянуть, подправить что-то, украсть и передать другим? Пусть у них не было конкурентов, но в компьютерах хранилась не только рабочая, но и личная информация, переписка и фотографии.

Варягин встал, успокаивающе погладил по руке Настю, которая нервно вцепилась в него, бросил на ходу «вызывай охрану» и направился к выходу. Но резко остановился и замер, глядя на Регину, которая вошла в редакцию и включила яркий свет. Она медленно приближалась к своему столу, роясь в сумочке и удерживая под мышкой папки. Да, не вовремя она решила вернуться за забытыми вещами. Но Дмитрий внимательно наблюдал за разворачивающейся картиной.

— А что здесь происходит? — Голос удивлённой девушки разрезал тишину помещения. — Что вы делаете? Почему роетесь в моём компьютере?

Молодой человек с усмешкой откинулся на спинку кресла, осмотрел стройное женское тело и спокойно ответил:

— Исправляю твои косяки, Региночка. А то ты в последнее время такой бред пишешь, что Варягин скоро из штанов выпрыгивать начнёт и жалеть, что взял такую фифу безграмотную на работу.

— Я пишу грамотно, но кто-то умело подправляет мои тексты, а теперь я знаю кто! — возмущённо вскрикнула девушка. — Сейчас же уходите, я вызову охрану!

— И что скажешь? Что ты разява и дура, которая институт закончила не пойми как, диплом получила, а не знаешь как столица Афганистана называется. Да и вообще, нахер тебе военный журнал, когда ты можешь по-другому зарабатывать, а? Отсосала, и все довольны.

Регина растерянно поморгала глазами, но твёрдо сказала:

— Я знаю столицу Афганистана — там служил мой отец. А вы хам и подонок.

— Ты, дрянь, рот закрой! С твоим приходом в редакцию изменилось отношение Варягина ко всем, а ко мне в первую очередь. На должность повыше надеешься? Что, хорошо ублажаешь нашего раненого героя? Смотри, он жениться собирается, как потом делить его будете с этой его провинциальной замарашкой, обалдевшей от столицы и нарисовавшихся перспектив?

— Да как-нибудь поделят. — Варягин расслабленно стоял у стены, сложив руки на груди и рассматривая своих сотрудников, один из которых уже был бывшим коллегой. — Регина, вы, кажется, что-то забыли? Я вам советую — забрать свои вещи и уйти отсюда.

Дмитрий наблюдал, как девушка глубоко задышала, несколько раз порываясь что-то сказать, но потом гордо вздёрнула голову и с прямой спиной направилась к выходу.

— И не забудьте, пожалуйста, завтра к девяти я жду ваш обзор по письмам читателей. Поэтому отдохните немного и за работу. До свидания. — Он чуть не рассмеялся, когда девушка резко остановилась, будто споткнулась, обернулась и широко улыбнулась:

— Обязательно, Дмитрий Андреевич. Всего доброго!

Регина выскочила из редакции, Дмитрий оттолкнулся от стены и тихо спросил:

— Вас я тоже попрошу забрать свои вещи и уйти. Заявление на увольнение напишете завтра. Можете не отрабатывать положенные две недели.

— Дмитрий Андреевич, вы не можете вот так меня взять и уволить! Я здесь уже несколько лет работаю, ещё до вашего прихода начинал! Этой глупой курице не то что тексты доверить нельзя, её близко к журналистке подпускать не рекомендуется. Я пытался хоть как-то помочь и вам, и журналу, а вы тут начинаете увольнять сотрудников направо-налево. Так и всю редакцию можно уволить, не разобравшись в деле.

— Не разобравшись? — Варягин услышал звук открываемой двери, понимая, что пришла вызванная Настей охрана. — Вы разносили по редакции информационную гонорею и сейчас пытаетесь убедить меня в том, что полностью расходится с увиденным мною на месте событий?

— Вы ничего не докажете!

— Зато я могу доказать, — раздался тихий голос Насти. Она стояла у кабинета Варягина с телефоном в руке — Дмитрий и не заметил, когда она начала съёмку. — Пусть я и провинциальная дурочка, но я знаю, что значит быть несправедливо оболганной. Дим, запись я сбросила тебе на почту.

— Простите меня, Дмитрий Андреевич, — неожиданно заявил так и сидящий в кресле редактор. — Больше такого не повторится.

— Простить? Нет! И думаю, что это будет не только моё мнение.

— Но почему? Что я такого преступного сделал?

— Почему? Вы действительно не понимаете? Да потому что вы поступили как свинья, наевшись желудей досыта. А теперь вон! С генеральным и главным редактором я переговорю сам. Прощайте.

Дмитрий отвернулся, прислушиваясь, как за спиной охранники молча вывели бывшего сотрудника. Настя подошла и нежно обняла его, прикоснувшись щекой к напряжённой спине.

— Ты большой молодец, теперь всё будет по-другому, когда твои коллеги поймут, что ты не только строг, но и справедлив.

— Страшно, Настюш, и горько, потому что я часто вижу, как теряют совесть, а вот как ищут — не видел ни разу.

— Пф, этот предатель не стоит даже одной твоей нервной клетки! Потому что его физиономия рядового полупокера и гомоватая манерность вкупе с писклявым голосом вызывают особые эмоции, близкие к хохоту.

— Настька! Ты где слов таких набралась? — Дмитрий резко обернулся и прижал девушку к себе.

— Ну ты даёшь! Я ж не в столицах росла, а потом у меня половина семьи врачи, а вторая половина русский язык преподают. А на семейных сходках у нас и не такое услышать можно. Дима… — Настя глубоко вздохнула и потёрлась носом о мужское плечо. — Поехали домой? Тебе отдохнуть надо и поужинать.

— Поехали, девочка, только плохо всё как-то.

— Нет таких людей, у которых всегда всё хорошо, Дим. Просто некоторые люди, как ты, переживают даже самые тяжёлые времена… молча. Но теперь у тебя есть я, а это значит, что ты всегда можешь рассказать, пожаловаться и поплакать.

— Но тогда ты скажешь, что я плакса, бросишь меня такого всего в соплях и слезах!

Настя подняла голову и улыбнулась:

— Никогда. Люди, Дим, становятся близки не тогда, когда начинают спать вместе, а когда перестают пытаться произвести друг на друга впечатление. А это дорогого стоит. Пошли домой?

— Пошли. Знаешь, хорошо что ты тогда дверь в бассейн не закрыла… и я влюбился как пацан! Ну а теперь всё, домой!

Глава 20

Свадьба получилась шумной, радостной и громко хохочущей. И Настя, и Дмитрий смеялись, просто светились от счастья.

Маргарита переступила с ноги на ногу и тяжело вздохнула. Ларина, впервые вышедшая в «свет» после рождения сына Мишутки, оглядела ресторан мужа и заинтересованно посмотрела на подругу:

— Ты чего? За Настёну переживаешь?

— За неё я как раз спокойна как удав. Кстати, твой деверь тоже в курсе данного факта. Сказала, что яйца оторву, если что не так. Только всё так у них, смотри, какие счастливые. Блин, аж завидно!

Ларина обняла подругу и тихо прошептала той на ухо:

— А что тебе мешает стать счастливой?

— Влюблённый волк уже не хищник, — рассеянно пробормотала Марго, ища взглядом Ветреного.

— Влюблённый волк не то что хищник, он жизнь за свою волчицу отдаст, — тут же ответила Ларина. — А ты глупая женщина! Рит, ну сколько ты будешь его динамить?

— Ой, кто бы говорил! Ты Пашку своего сколько на расстоянии держала?

— Ну держала, — согласно кивнула Ларина. — Зато потом руку опустила, и у меня Мишутка теперь есть, точнее у нас. Ну чего ты опять вздыхаешь?

— Ноги болят! Чего, чего, — сердито пробурчала Маргарита и пошевелила пальцами. — Каблуки это, конечно, красиво. Это сексуально. Но я давно уже поняла, что удобнее всего в каблучных туфлях сидеть или, ещё лучше, лежать. Я вот, знаешь ли, очень красиво лежу в каблуках. Мастерски, можно сказать. Ещё я в них умею изящно фотографироваться. — Маргарита вопросительно подняла брови и посмотрела на хохочущую подругу. — У меня склад каблуков, ты же в курсе, но я везде бегаю в кроссовках или на платформе. Даже на свидания. Надо хоть потом, что ли, в каблуки переобуваться и в них лежать. Представляешь? Лежу я такая, а тут…

— Что тут? — раздался строгий мужской голос. — Это где ты уже лежать собралась, а я ничего не знаю?

Александр подошёл к улыбающимся женщинам и поцеловал Маргариту в макушку. Маргарита как-то привычно тут же припала к Ветреному, даже не замечая этого, но от Ларины это движение не укрылось. Господи, неужели Саше удалось вытащить Риту из тёмного колодца горьких воспоминаний?

— Да вот, мы тут с Ларой о красоте говорили. Скажи, зачем женщины носят каблуки?

— Чтобы быть красивыми, — тут же ответил Ветреный.

— Ну да, ты прав, конечно, но это же крайне неудобно! Потом всё болит, ноги как в картинах Пикассо, улыбка, кстати, такая же.

— Был я в Барселоне в музее Пикассо. Ведь сначала так было хорошо, понятные картины. А потом он сообщил, что хочет одновременно заниматься любовью и писать картины. Мне кажется, не получилось нигде ничего хорошего. Но я не знаток.

— Как говориться «так нарисовать может каждый, а ты попробуй так продать!» — пробурчал внезапно появившийся рядом Павел Варягин. — Ты куда пропала, я ищу тебя ищу, а ты тут с этими коновалами шепчешься.

— Варягин! — возмущённо прошипела Маргарита. — Твоя жена тоже, между прочим, к этой категории относится.

— Не-а, — с улыбкой ответил Павел. — Моя жена таблетками балуется, это вы чуть что — за ножи хватаетесь.

— Тише ты, — Ларина прикрыла ладошкой рот мужу, — ты ещё где-нибудь скажи, что твоя жена таблетками балуется. Хотя иногда сама думаю, что без таблеток не обходится! Я перед самым декретом после покупок в супермаркете расписалась на чеке, представляете? Хорошо что ещё не поставила свою печать. Кассирша, ребята, была в шоке!

— Ты только не волнуйся, а то Мишутка голодным останется. — Варягин обнял любимую и прижал к себе. — Слушай, Ветер, ты же врач. Вот скажи, как успокоить девушку-медика, которая распсиховалась не на шутку?

— Никак, — уверенно ответил Ветреный и чуть развёл руки в стороны. — Беги! Сразу и подальше!

Маргарита усмехнулась и показала Павлу язык. Она сама себе уже давно призналась, что с появлением в её жизни Саши эта самая жизнь изменилась, даже очень. Она стала часто улыбаться, даже смеяться. На работе как-то всё получалось, даже оперировать стало легче, не так болела спина к вечеру. И готовка, которую она так не любила, стала приносить удовлетворение, потому что готовить еду для человека, который так аппетитно жует, сплошное удовольствие. Но признаться в этом самому Александру она не могла. Хотя… очень хотела.

— Смотрите, Настя бабушку и дедушку вытащила на танец! Эх, сейчас Кайтуковы всем покажут.

Маргарита повернула голову в сторону небольшого танцпола и залюбовалась родителями. Даже в своём уже немолодом возрасте Башир Бесланович и Аида Батыровна приковывали внимание. Как они смотрели друг на друга, как уверенно отец вёл в танце маму, как удерживал её на поворотах, как мама улыбалась своему Баширу, а окружающие любовались прекрасной парой.

— Я попросил бы вас покинуть зал, — неожиданно раздалось в стороне.

Павел и Александр повернулись в сторону двери и увидели нетрезвого молодого человека, который собирался зайти в банкетный зал. Ветреный аккуратно отстранил Марго, шепнув «‎я сейчас», и быстро пошёл в сторону назревающего конфликта, за ним направился Варягин. Тут же рядом с ним откуда-то появился Дамир, за которым уверенно подходил Рашид.

— Молодой человек, зал закрыт на спецобслуживание. Вы же видите, что здесь отмечается семейный праздник. Так что, пожалуйста, покиньте зал.

Официант стоял перед неожиданным гостем с подносом в одной руке, другой удерживая посетителя, ожидая администратора. Но братья Кайтуковы и Ветреный подошли быстрее.

— Что здесь происходит? Вы кто? — резко спросил Варягин, благодарной улыбкой отпуская официанта. — Что надо?

— Свадьба значит, да? Семейный праздник? — Парень хмыкнул и чуть покачнулся, затем посмотрел на счастливую невесту, что застыла, глядя на танцующих бабушку и дедушку, усмехнулся, резко развернулся и пошатываясь направился к выходу.

— Это что было? — Рашид строго глянул на брата и Ветреного.

— А это, мальчики, было прошлое нашей Настюши, — спокойно ответила Маргарита, неслышно подошедшая к мужчинам. — Только не совсем понятно, что он тут делает и почему в таком виде.

Администратор посмотрел на Павла Варягина в ожидании распоряжений — до сегодняшнего вечера он не отвечал за этот зал, но старший администратор «Охотничьего клуба» Наталья Круглова сегодня была свидетелем на свадьбе своей подруги Насти Захаровой. На один вечер была произведена рокировка сотрудников, давая возможность Наташе побыть в такой замечательный день несколько в другом качестве. Никто из гостей даже не заметил эту небольшую сцену, но Маргарита задумчиво проводила взглядом парня, которого она видела с Настей в парке в родном городке племянницы. Евгений, кажется. Интересно, что он тут делает? А учёба? Перевёлся в другой вуз? Вот только его тут не хватало! И Насте об этом знать тоже не надо. У неё теперь другая жизнь, другой мужчина, любящий и любимый, другая семья и совершенно другое будущее, отличное от того, что было уготовано в мыслях этого Комара и его мамаши.

Маргарита глубоко вдохнула и широко улыбнулась, услышав голос Насти:

— Саш, а вы чего не танцуете? Хватайте тётушку и пошли с нами.

— Ты сейчас схлопочешь, — нежно глядя на счастливую невесту, заметила Маргарита, — какая я тебе тётушка? У меня в принципе не может быть взрослой девочки в племянницах, тем более невесты.

— Не невесты, а жены, Ритка. — Варягин-младший обнялНастю и без слов утащил её в центр зала.

— Да, правильно говорят, что мужчин надо выбирать как пирожки — либо с капустой, либо с яйцами, — тихо пробормотала Маргарита, поведя плечами.

— Но есть мужчины со сложной начинкой, — услыхала она смеющийся голос Ветреного.

— Ну некоторые и вовсе без начинки бывают, — с улыбкой ответила Марго, положив руки на плечи мужчине и отдаваясь в его власть, кружась в вальсе. — Знаешь, я сейчас вспомнила, прости меня, как мой первый муж меня шантажировать хотел. Он, будучи изрядно пьян, угрожал мне, если я уйду от него, покончить жизнь самоубийством. Размахивал таблетками и кричал: «‎Сейчас я наемся таблеток и что ты будешь делать?»

— Боже, какие страсти, — прошептал Александр, прижимая любимую женщину к себе.

— Конечно, страсти, — со смехом ответила Маргарита и тихо прошептала: — Таблетки-то слабительные были. — Ветреный чуть ослабил объятия и вопросительно посмотрел на свою прекрасную соседку. Маргарита как-то грустно усмехнулась и неожиданно призналась: — Сашка, мне так хорошо с тобой. Так легко. Только я не умею говорить о таком.

Александр улыбнулся и в несколько поворотов увёл их за колону, где прижал Маргариту к себе и серьёзно проговорил:

— Ритуш, милая, необязательно говорить об этом, надо просто чувствовать и жить ради этого. Люди говорят «я тебя люблю» разными способами: «пристегни ремень», «надень шапку», «пойди поспи, я помою посуду», «доедешь — позвони», «возьми мою куртку», «я выехал, жди» и многими-многими другими. Но мы почему-то не замечаем этого. По-настоящему любит не тот, кто пишет «зая», «солнышко», а тот, кто спрашивает поела ли ты и почему не ложишься спать, не болит ли что. Я готов заботиться о тебе, Маргарита, ты только позволь мне это.

Она обхватила руками сильное тело, прижалась и молча кивнула. Александр уткнулся носом в волосы любимой и глубоко вдохнул их аромат. Только бы не вспугнуть его непокорное и непослушное счастье, язвительное и нежное. Но его…

Молодожёны танцевали в центре зала, гости с улыбками смотрели на Настю и Дмитрия.

— Послушай, Кайтуков, — вдруг тихо проговорила Марина и серьёзно посмотрела на мужа. — А давай тоже девочку родим, а? Два пацана у нас уже есть, теперь вот девочка будет.

Рашид удивлённо поднял брови и неуверенно заметил:

— Мариш, но мы как бы… не молоды уже.

Марина замерла, часто моргая и приоткрыв рот, затем медленно повела головой и уставилась на мужа.

— А вот сейчас, Кайтуков, это было хамство! Это ты уже не молод, а я, к твоему сведению, ещё очень ничего!

— Что за шум, а драки нет? — раздался голос старшей невестки Наташи. — Маринка, твой муж опять к тебе пристаёт?

— Наташ, он меня старухой обозвал! — возмущённо заметила Марина и топнула ногой.

— Ура! — весело воскликнула Наташа. — Какая ж это свадьба без скандала! Кайтуков-первый, пойди сюда!

Дамир быстро оказался рядом, они с Рашидом переглянулись и молча уставилась на своих жён.

— Как всегда — слишком шумно! — Марина всплеснула руками и упёрла их в тонкую талию. — Представляешь, я ему предложила любовью заняться, а он мне ответил, что мы уже старые для этого!

— Ты не говорила о любви, — возразил Рашид, делая шаг в сторону жены. — Ты о ребёнке говорила.

— Кайтуков, ты же врач! Дети не появляются без любви, — со смехом ответила ему Марина, отступая назад и пытаясь укрыться за спиной Наташи. — Вот Ларинка с Пашей родителями стали, а между прочим, мы с Ларой ровесницы! А он мне говорит, что я старая!

В следующий момент Рашид схватил жену в охапку, заглушая её визг поцелуем. Дамир прищурился и вопросительно поднял бровь, глядя на свою жену.

— Кайтуков, даже не думай об этом, — прошипела Наташа. — Никаких детей, понял? Мне нашего Ромки за глаза хватает!

— А если девочку? — тихо спросил Дамир и с улыбкой качнул головой в сторону смеющейся Насти.

— Да ты же не по девочкам! Это у мужчины-лайт получаются три вещи — посадить огурец, построить скворечник и вырастить чайный гриб. И, возможно, родить девочку, а вы, Кайтуковы, только пацанов штампуете как под копирку!

Дамир обнял жену и положил подбородок ей на голову:

— Я принимаю все твои претензии, но можно попробовать, правда?

— Ты опять запрёшь меня дома, как в старые добрые времена?

— Нет, я просто тебя никуда не отпущу. Согласна?

— Куда же я от тебя денусь, Кайтуков? Конечно, согласна. — Наташа подняла голову и посмотрела в глаза своего мужчины. Ух, какие глазищи, чёрные прямо! И всё такие же как раньше, только морщинки вокруг…

— Горько! Горько! — Гости и сотрудники ресторана аплодировали поцелую молодожёнов и улыбались, поглядывая на целующихся в разных уголках зала родных жениха и невесты.

Глава 21

Девять месяцев спустя

Наташа замолчала, прикрыла глаза и сцепила зубы. Нет, когда Ромку рожала, так больно не было! И зачем только согласилась с Дамиром! Ему-то что, получил удовольствие, а ей девять месяцев носи-тошни, ни сесть, ни встать нормально, не поспать на животе, а теперь ещё рожай, страдай. Больно-то как!

— Кайтукова, отдай телефон! — Врач-акушер со смехом протянул руку, но Наташа помотала головой и сквозь стиснутые зубы грозно прошипела:

— Не-е-ет! Я ещё не всё сказала! Кайтуков, я тебе в еду пургена налью и закроюсь в туалете! А когда ты будешь туда ломиться, я буду тебе говорить, что нельзя, терпи! — Она выслушала ответ и вдруг совершенно спокойно выдала: — Не, нормально, он ещё и ржёт, негодяй! А-а-а, спасите, помогите! Спасите, помогите!

Врач, стоявший рядом, отобрал всё-таки у неё телефон, коротко бросил в трубку:

— Всё, Дамир, до связи. — Потом прослушал очередное «‎спасите, помогите» и кивнул акушерке и медсестре, что крутились рядом. — Наташка, ты у меня сейчас прямо как Винни-Пух, когда он в норе у Кролика застрял.

Наташа скосила глаза и выдохнула:

— Убью! Сначала Кайтукова, а потом тебя, Казанцев!

— Нельзя меня убивать, я ещё не у всех в вашей семье роды принял. Девочки, полное раскрытие, готовьте столик и тепло. Наташа, давай, девочка, постарайся. Как дочку-то решили назвать? Катя, готовь шить на всякий случай. Ната-а-аша, тужься! Ай, молодец! — Казанцев усмехнулся на очередное пожелание будущему отцу, с которым они когда-то вместе учились, и спокойно ответил стонущей роженице: — Наташка, головка появилась, давай, давай, моя хорошая! Ещё чуть-чуть, — и громко рассмеялся, услышав от жены друга «ты только Кайтукову не говори, что ты меня "моей хорошей" называл».

Через несколько напряжённых минут в светлом зале раздался громкий плач новорожденной девочки, мама, уставшая, но счастливая, выдохнула:

— Дайте мне её, давайте быстрее! — Малышку приложили к маминой груди, Наташа ласково провела ладошкой по тёмным волосикам и тихо проговорила: — Здравствуй, Аминат. Здравствуй, малышка.

Медсестра, что постоянно была рядом с Наташей, аккуратно подняла ребёнка с маминой груди. В зале суетились люди, раздавались короткие команды, но Наташа слышала только тихое недовольное кряхтение своей дочери.

— Кать, давай шить. Наташа, тут мне надо красоту навести, чтобы Дамир потом не обижался, что я ему весь кайф испортил. Я два шва наложу, ты же умница?

Он что-то ещё говорил, но уставшая мама только молча кивнула в ответ. Она прикрыла глаза и чуть повернула голову к окну, сквозь ресницы глядя на уже начавшие желтеть листья. В это время в коридоре раздался крик: «Фёдрыч, ты где-е-е?!», Казанцев выдохнул, сделал последнее движение иглой и, не отрываясь от шва, пробормотал:

— Ой, как я не хочу сейчас в рифму отвечать!

Наташа фыркнула, положив руку на живот, а кругом уже в голос смеялись все сотрудники. Врач снял перчатки, обошёл стол и склонился над женой друга:

— Ты молодец, Наташа, и девочка у вас с Дамиром красавица. Хотя вы все — ух! Сейчас в палату, отдыхай. Твоему Отелло я сам всё скажу.

Кайтукова улыбнулась и прикрыла глаза. Какое это всё-таки утомительное дело — детишек рожать!

***

— Сабий*, к столу! — Аида Батыровна в элегантном брючном костюме василькового цвета окинула взглядом новогодний стол. Хороший год выдался, просто замечательный! А внучки Амина, дочь Дамира и Наташи, и Ирина, долгожданная девочка в семье Рашида и Маришки, такие болтушки! В противовес серьёзному мужчине Андрею, сыну Маргариты и Александра. Сегодня вся большая семья собирается за столом, только вот Настя и Дима задерживаются — поехали поздравить Ларину с Павлом, которые отмечали новогодний праздник вместе с отцом Ларины Бернатом Иштвановичем.

Дети усаживались вокруг огромного стола, устраивая жён и старших детей — малыши сладко спали в соседней комнате, Башир Бесланович вместе с младшим сыном Адмиром колдовали над оригинальными бутылками с вином.

Аида Батыровна прислушалась и глянула на Дамира:

— Сынок, кажется, машина подъехала. — Старший сын молча встал и быстро пошёл к двери, через время в коридоре раздались приглушённые весёлые голоса, в гостиной появились Настя и Дима Варягины. — Как вовремя вы приехали, садитесь, надо проводить уходящий год. Ну, быстро, быстро.

Кайтуков-старший, любимый муж, отец и обожаемый дедушка, поднял бокал и оглядел собравшуюся за столом семью. Как выросли и возмужали сыновья, какие красавицы дочь и невестки, как много у них с Аидой внуков, не угаснет род Кайтуковых, будет и дальше укреплять и поддерживать силу и богатство родной страны.

— Мои дорогие, — Башир Бесланович говорил тихо, но его насыщенный баритон перекрывал все посторонние звуки. — Прошедший год принёс нам столько радости, что проводить его хочется под звуки фанфар и оваций. Дети, я благодарен вам за внуков, Настюша у нас нынче не единственная девочка, теперь у нас появились Аминат и Иринка, а также долгожданный Андрей. Маргарита, я вдвойне рад за вас с Александром и надеюсь… нет, я уверен, что Андрей Александрович продолжит династию врачей в нашей семье. Или станет физиком!

— Пусть сначала вырастет, папа, — с улыбкой заметила Маргарита и нежно улыбнулась Саше, сидящему рядом. Она так и не согласилась выйти за него замуж, но дала слово подумать над этим вопросом, когда узнала, что станет мамой. Александр не торопил её, понимая, что даже решение о рождении второго ребёнка далось его Рите нелегко, но надежды не терял, потому что на его стороне была любимая племянница Маргариты.

— Вырастет, дыгэ**, поверь старику!

— Хм, старик, — тихо фыркнула Наташа, любимая невестка старшего сына. — Если бы все такими стариками были, нам бы пришлось только наши… мечты на кулак наматывать.

— Наташка, не забывай, ты преподаватель русского языка, — с усмешкой заметила Марина, обожаемая жена среднего сына.

— Я в декрете, могу расслабиться, — под общий тихий смех закончила Наташа.

Башир Бесланович покачал головой и поднял бокал повыше:

— Я бесконечно благодарен Провидению, что оно наградило меня замечательной женой, прекрасными детьми и внуками. И пусть уходит ещё один год, но я верю, что впереди у нас ещё много лет счастья и взаимопонимания. За уходящий год, семья!

Раздался звон бокалов, Адмир посмотрел на сидящую рядом невесту и встал.

— Мама, папа! Мы с Наташей хотим поделиться с вами своими планами. Наташа согласилась стать моей женой. — Настя ахнула и захлопала в ладоши, искренне радуясь за подругу. Аида Батыровна застыла, поднеся руки к груди и с улыбкой глядя на смущённую будущую невестку. — Надеюсь, что своих Наташ мы с тобой, Дамир, путать не будем!

— Попробуй только перепутать. Помни, что царских крокодилов не кормили уже два дня, — тут же откликнулся Дамир и поцеловал руку жене.

Праздничный вечер продолжался. Отгремели куранты под пожелания счастья в следующем году, мамы периодически выбегали в соседнюю комнату проведать своих детишек, Настя с Наташей шептались в углу, мужчины спорили о чём-то, собравшись вокруг Башира Беслановича, затем угощались вкусным чаем и ароматным кофе. Под утро жившие неподалёку Дамир и Рашид увели своих жён и детей, Дмитрий увёз Настю и Маргариту с Александром и маленьким Андреем. Аида Батыровна с Наташей пока ещё Кругловой убрали со стола, Адмир с отцом расставили мебель, после чего квартира Кайтуковых опустела в ожидании новых праздников. А они были не за горами…

***

На Рождество семья опять собралась вместе. На этот раз было решено отметить праздник совсем по-семейному, не устраивая грандиозного застолья, тем более что Дамир и Рашид едва успели отдохнуть после суточных дежурств, а Дмитрий был занят в редакции — готовился выпуск первого в наступившем году номера журнала. К этому событию привлекли и Настю, которая переводила письма и поздравления зарубежных и отечественных коллег.

Пока ожидали припозднившихся Варягиных, а также Адмира с Наташей, женщины собрались в спальне с маленькими детьми и тихо о чём-то сплетничали, а мужчины под руководством Башира Беслановича возились с бараниной, к которой традиционно никогда не подпускались женщины. Последние, к слову, совершенно не были против такого мужского произвола. Единственное, о чём всегда просила Аида Батыровна, — это снизить количество выпитого вина при дегустации исходящего соками мяса.

— Так, девочки, пока мужчины заняты, предлагаю чай. С булочками. Наташа, не бойся, с твоей фигурой всё будет нормально. А булочки, кстати, с корицей.

Последнее уточнение сломало сопротивление старшей невестки, и женщины, по словам Марины Кайтуковой, отдались «булочному чревоугодию». Маргарита слушала мамины истории об их детстве и широко улыбалась. Саша утром в очередной раз предложил ей выйти замуж. Он закончил полировать лестницу, которая с сегодняшнего дня соединила две их квартиры. Для этого, правда, понадобилось несколько переделать альковы, выходящие окнами на набережную, но зато теперь им не надо было бегать по парадной, достаточно просто подняться или спуститься по витой деревянной лестнице. Всё было хорошо, только вот замуж… Ну зачем эта печать в паспорте, если они и так вместе, счастливы и стали родителями славного Андрюшки? Но Ветреный не отступал и почти каждый день напоминал Маргарите, что у сына должна быть нормальная семья. Мозгами Маргарита соглашалась с Сашей, но что-то её останавливало, хотя она сама не могла объяснить себе это.

— Рит, а ты ночью малого кормишь?

Вопрос Марины отвлёк Марго от не совсем весёлых мыслей, она качнула головой и ответила:

— Он спит как сурок, слава богу. Как проблему с животиком решили, так и закончились наши ночные бдения.

— Ох уж этот животик, — простонала Наташа, поглаживая себя и закатывая глаза. — Я, кстати, так Казанцева и не убила! Он мне знаете что сказал? Когда Амина пошла, больно было — сил нет! Этот паразит начал меня учить, чтобы я не кричала, а тужилась, как будто я в туалет по-большому хочу. Вдохнула полной грудью, думаю щаз как ему весь родзал… короче, испачкаю, а тут опять волна, и я опять начала рычать и кричать. Он мне такой спокойно так говорит: «Ты когда по-большому в туалет ходишь, тоже так орёшь? Соседи не боятся?» Я после этого сказала, что поубиваю всех! Сначала Кайтукова, потом Казанцева.

— У меня свои счёты ещё с анестезиологом, этим Римским, — прищурилась Марина. — Я когда начала в операционной после кесарева отходить, открываю глаза, всё плывет и кружится, обвожу мутным взглядом вокруг — никого! Думаю: «Сейчас громко крикну, позову врача аль медсестру, узнать хоть, как моя малышка». На деле вместо громкого крика, как хотелось, раздался сип и хрип. Это потом мне Рашид объяснил, что ты немного заторможенный после наркоза, а тогда мне так тяжело было говорить — почему-то медленно слова выговаривались. Я и заорала, как мне казалось: «Лю-ю-юди-и-и! Ау-у-у, вы где-е-е?!» И у меня прямо над головой раздаётся смешок анестезиолога, и он так же протяжно отвечает: «Мы зде-е-есь!» Когда после операции меня вывезли в коридор, смотрю — Рашид с Иришкой на руках стоит, довольный такой. Подвезли к нему, остановили. Он спрашивает: «Как чувствуешь себя?» А что я могу ответить? «Нормально, только трясёт сильно». Рашид к Римскому поворачивается и спрашивает: «А почему её трясёт?» Тот так серьёзно отвечает: «Так заморозки скоро!» — Женщины громко рассмеялись, глядя на улыбающуюся Марину и покачивая малышей. — Он потом ко мне в палату заглядывал с этим воем «Люди! Ау, вы где?!» и никак не иначе.

— Рит, а как ты согласилась, чтобы Саша в родзале присутствовал?

— Это он так решил, — спокойно ответила Маргарита. — Чужие заскоки нужно уважать, чтобы в ответ гуманно относились к твоим собственным тараканам. А их у меня табун! — Маргарита помолчала, улыбаясь своим воспоминаниям и тихо призналась: — У меня в качестве прикола теперь аудиозапись моего отходняка после наркоза есть, когда меня зашивали. Мы перед самыми родами на «Матрицу» наткнулись, я Киану Ривза очень люблю! Ну и… В общем, лежу я на рахмановке***, уже после того, всё кончилось, Андрюшку уже увезли, рядом ходит Саша — ждёт пока я очухаюсь, врачи уже ушли, только девчонки акушерки вокруг носились. А у меня в это время глюки пошли! Шикарнейшие — графика обалденная, как будто я летаю среди каких-то оранжевых кубиков. А летаю я, хм, на летательном аппарате и всё рассказываю: «Сашка, я в матрице. Тут офигенно». И тут у меня очередной вираж, я хватаюсь за боковые ручки рахмановки, а там правая есть, а левая отломана, и я как заору: «Саша, кошмар! Тут руль сломан!» Теперь в клинику хоть не заходи — меня сёстры как увидели, орали как ненормальные про сломанный руль.

— Сколько там серий у твоего Ривза? Может, каждую матричную историю в родзале продолжать будешь? — ехидно спросила Наташа и с деланным испугом попыталась спрятаться за спиной рядом сидящей свекрови.

— Я в тебя сейчас запулю этой чашкой, — с улыбкой ответила Марго, прижимая захныкавшего сына. — Саша сегодня опять о росписи заговорил…

— Дочка, прислушайся к его словам, родная. — Аида Батыровна нежно провела ладошкой по плечу дочери. — Он надёжный мужчина, ты с ним никогда не узнаешь, что такое предательство. Выходи за него замуж, послушай моего совета. Мама плохого не посоветует. — Она умолкла на несколько секунд, а потом подняла голову и тихо прошептала: — Когда я тебя рожала, моя дорогая, орала как оглашенная! Требовала… эвтаназии. Врач, а в угаре схваток перепутала эвтаназию с анестезией!

— Мама! — выдохнули одновременно и дочь, и невестки, прикрывая себе рты ладошками и едва сдерживая смех.

— Пошли мужичков наших потормошим, — с улыбкой поднялась Аида Батыровна и осмотрела сидящих женщин. — Скоро должны Адмир с Наташей подъехать, да и Варягины вот-вот явятся.

Наташа толкнула плечом Марину, Маргарита показала им язык и аккуратно положила сына в колыбельку, покачивая её ногой:

— Принцессы ваши спят уже? Марин, устанавливай динамики, Андрюшка уже проваливается. Дверь только не закрывайте полностью.

— Рит, может, потом откроем, когда уже все соберутся? Сейчас начнут топать, звонками звенеть.

— А, да, ты права. Всё, отчаливаем, пока уснули эти цветы жизни. Если что — я Сашу попрошу укачать, он прям трусится над ними. Ну пошли. Праздник всё-таки…

___________________________________________________________

*Сабий — дети.

**Дыге — солнце.

***Рахмановка — акушерская кровать, или кровать Рахманова — специальная медицинская кровать, предназначенная для обеспечения роженице удобного и безопасного расположения на каждом этапе родов (медицинский сленг).

Глава 22

Как быстро летит время! Вот и прошёл ещё один год, в который Настя родила первого правнука в семье Кайтуковых. Вот так не успеешь вдохнуть, а уже год прошёл. Новый год, весна, отпуск, а там уже осень и очередная ёлка.

Маргарита наблюдала на племянницей, укутывающей своего сына в комбинезон. Весна, конечно, уже пришла, но апрель в этом году выдался прохладным. Маленький Андрюша Ветреный сопел в своей кроватке, что была копией роскошной морской яхты. А вот родившийся полгода назад Вова Варягин засыпал исключительно на свежем воздухе. Когда мама, студентка третьего курса, была занята, Владимир Дмитриевич спал на широком балконе, но сегодня Настя решила пойти с сыном в парк, заодно выгулять тихо скулящего Вагнера.

— Настюш, подожди нас с Андрюшкой, вместе погуляем.

— Маргарита, он же не уснёт — любитель свежего воздуха, весь в папку. Иначе вечером устроит нам с Димой гастроли с песнями народов мира. А ты пока отдохни. — Она уложила сына в коляску и усмехнулась: — Знаешь, я вспомнила, как вы с Сашей нам эту коляску подарили. Ожидание меня убивало, а Димка подливал масла в огонь: каждый вечер он делал круг по комнате с коляской, притормаживал у дивана, на котором я сидела, и спрашивал меня: «Где ребёнок?»

— Юморист. — Маргарита внимательно посмотрела на своё отражение в большом зеркале, что висело на стене, покрутилась и тяжело вздохнула, оценивая фигуру и морща нос. — Последнее время смотрю на себя в зеркало и думаю как хоккейные комментаторы: «‎М-да… результат, как говорится… на табло».

Настя рассмеялась и заметила:

— Не выдумывай. Ты после рождения Андрюшки похорошела до безобразия.

— Ага, я хороша и до безобразия, и во время оного и после него тоже, — с улыбкой закончила Марго, помогая вывезти коляску. — Ты только недолго, ладно? И не заходи далеко, холодно и сыро ещё, не дай бог, простудитесь.

Настя нажала на кнопку вызова лифта, пожала плечами и обратилась к Вагнеру:

— Нам с Гуней близко гулять нельзя, правда? Его все прохожие пугаются. Они же не знают, что он у нас спокойный и воспитанный мальчик…

Настя медленно шла по дорожке, толкая коляску с умильно причмокивающим во сне Володей. Как хорошо, что закончилась зима с её морозами и снегом. Весна, тепло, первые цветы, красота! Настя глянула по сторонам, стараясь увидеть исчезнувшего в кустах Вагнера. И она, и Дима всегда гуляли с собакой как можно дальше от тропинок и лужаек, на которых собирались люди, чтобы никому не мешать, не пугать, а в зарослях раскидистых кустов они не беспокоясь спускали собаку с поводка, предварительно сняв намордник. Вагнер гонял с крейсерской скоростью по прелым листьям, подбрасывая вверх найденные палочки и пугая шаловливых белок и проснувшихся после зимней спячки ежей.

Вчера Дима пришёл позже обычного и с улыбкой поделился новостью — в редакции грядут перемены и, возможно, Дмитрий Андреевич Варягин пойдёт на повышение и займёт должность главного редактора. Работы, конечно, прибавится в разы, но и отдача ожидается солидная. А молодой семье с маленьким сыном это будет совсем не лишним. Пока все заботы о семье взял на себя Дима, но и Настя старалась помочь мужу по мере своих скромных сил и возможностей. Ей недавно неожиданно позвонили и предложили работу по переводу статей. Правда, печатные работы были связаны не с военной тематикой, к которой Настя уже привыкла, помогая мужу и его коллегам, а со строительством и современной архитектурой. Зато имя автора Сладкова Валерия Николаевича было известно практически всем — необычными домами, созданными по его проектам, восхищались не только на родине, но и за рубежом. И язык автора оказался не занудным, а доступным, да и повествование местами так увлекало, что Настя ловила себя на мысли, что она уже не переводит, а просто с удовольствием читает. Работу необходимо было сделать за неделю, у Насти оставалось ещё три дня, в понедельник результаты должны быть в руках самого Сладкова. В разговоре по телефону Валерий Николаевич посетовал, что из-за занятости не сможет лично встретиться с переводчиком, но обещал, что пришлёт за бумагами своего будущего, как он надеялся, зятя. Настя заверила, что всё будет сделано в срок и в лучшем виде, осталось перевести ещё несколько страниц — и работа будет закончена.

— Ты гля, пацаны, какая фифа, а? Кто сегодня первый?

Настя вынырнула из своих мыслей, удивлённо глядя на трёх молодых людей, что не торопясь шли ей навстречу с глумливыми ухмылками и жадными взглядами, обращенными на её грудь, которая после рождения Володи стала пышнее. Настя оглянулась в поисках Вагнера, но пёс пропадал где-то в зарослях, не замечая, что его хозяйке грозит опасность.

— Ты особо не оглядывайся, тут не гуляет никто, только такие дуры недалёкие, как ты, но зато мы готовы скрасить твоё одиночество. — Настя сделала шаг назад, но один из парней перехватил коляску и тихо прошипел: — Ты не ерепенься, а то мы колясочку-то сейчас подтолкнём с подъема.

— Что вам надо? — Настя потянула коляску со спящим сыном на себя, надеясь, что ребёнок не проснётся и не испугается.

— Чего-чего… Того! Сама не понимаешь, что ли. — Парни громко рассмеялись и обступили её со всех сторон.

Настя оглянулась, стараясь не трясти коляску, и закричала:

— Гуня, Гуня! Ко мне!

Молодые люди подошли ближе, а один, проведя рукой вдоль женской спины, схватил Настю за поясок пальто и повернул её к себе:

— Ой, ну гляньте, какая тёлка умная! Ещё и болонку свою на помощь зовёт. Гуня! А нам псина не нужна, мы по сукам, а не по собакам, — в голос загоготал он, опуская руку вниз.

— Ах, как я боюсь, весь дрожу от страха, — вторил ему другой, с силой дёрнув коляску на себя.

— Точно! Интересно, что нам твой пудель сделает? — уточнил третий, распахивая куртку и расстёгивая молнию на джинсах. — А вот ты уже никуда не денешься, сама же зашла в такую глушь! Значит, сама и виновата!

Настя, прижатая спиной к одному из насильников, оглянулась в поисках верного сторожа. Парни подошли ещё ближе, протягивая руки и пытаясь стащить с Насти весеннее пальто, и в этот момент за их спинами раздалось тихое рычание.

— Э-э, Колян, тут это, — один и нападавших нелепо дёрнул руками, отталкивая от себя Настю, и неожиданно побежал в сторону деревьев, росших вдоль дорожки.

Тот, кого назвали Коляном, медленно оглянулся и замер. Наклонив лобастую башку чуть набок и изучающе разглядывая компанию на лужайке, на дорожке стоял огромный пёс. Даже в спокойном состоянии никто из недавних смельчаков к такому и близко бы не решился подойти, а сейчас чудовищный кобель был явно в гневе. Об этом ясно свидетельствовала и поднятая дыбом короткая шерсть, и оскаленные зубы, и такой неприятный ледяной взгляд, от которого колени сами собой подгибались и мелко подрагивали.

Вагнер не торопился. Он никогда далеко от хозяйки не уходил. А когда она его позвала, прибыл быстро и оценил ситуацию сразу же. Эти трое угрожали. Причём по-настоящему угрожали. И кому? Его обожаемой хозяйке и её щенку? Пёс не напал сразу только потому, что не торопясь выбирал объект для атаки. Первый из людей кинулся к ближайшему дереву и лихо забрался на него. Двое медленно отступали, но самый главный вдруг кинулся вперёд и попытался схватить хозяйку, чтобы поставить любимого человека между собой и Вагнером. Однако он даже не успел заметить рывок разъярённого пса, который в следующую секунду прокусил ему руку, ломая кости, и с лёгкостью отшвырнул мужчину в кусты, словно тот был не взрослым человеком, а сломанной ни на что не годной игрушкой.

А третий их приятель подхватил с земли сук и замахнулся на стоящего в боевой стойке пса. Вагнер прыгнул и в полёте перекусил толстый сук, словно зубочистку. Он неожиданно вспомнил страшного человека, который бил его в детстве, хохоча и пиная маленького щенка ногами. Но сейчас того въевшегося в душу маленького Вагнера страха не было, была только ярость и злость, а ещё сердце как-то странно билось о рёбра, страшась, что хозяйке и её малышу могли сделать больно. Пёс щёлкнул зубами в сторону замершего в страхе мужчины, прислушиваясь к крику в кустах, где валялся на земле тот, другой, с прокушенной рукой. Вагнер сделал небольшой шаг к испуганному человеку, после чего тот развернулся и бросился наутёк, но пёс в два прыжка догнал его и толкнул в спину, а потом наступил сильными лапами на поверженного противника и тихо зарычал, хватая зубами за плечо.

— Гуня, Гунечка, — раздался голос хозяйки. — Оставь его, мой хороший, я сейчас полицию вызову.

Настя быстро набрала экстренный номер, затем коротко обрисовала ситуацию Маргарите, и уже через несколько минут рядом с ней стояли полицейские и удовлетворённо оглядывали тропинку и смирно сидящего огромного ротвейлера, рядом с которым тихо подвывал парень в разорванной куртке.

— Ну вы, девушка, даёте! Если бы знали, каких дел тут эти трое натворили. Вы разве не слышали, что в последнее время тут на одиноких женщин нападают?

— Нет, мы в другом районе живём, а тут я у тёти была, вот решила с ребёнком погулять. — Настя машинально покачала коляску, в которой также безмятежно посапывал Владимир Варягин, и постаралась отвезти её подальше.

— Мы уже хотели сотрудницу как приманку сюда отправлять, — продолжал рассказывать Насте один из сотрудников полиции, пока остальные забирали пострадавших преступников, — а тут ваша собачка так славно справилась. Место глухое, вот эти уродцы и приспособились девчонок ловить. Чего вас-то сюда занесло?

— Да это из-за Гунечки. Он же не мелкий, ему побегать бы, чтобы никого не перепугать до сердечного приступа, а то его многие боятся, они же не знают, что он у нас очень воспитанный и добрый мальчик. — Настя погладила преданного пса по голове, который от удовольствия чуть прикрыл глаза, при этом зорко наблюдая за поверженными противниками и действиями полицейских.

— Да уж, — пробормотал один их полицейских, пытаясь зафиксировать перекушенную крепкими зубами руку одному из нападавших. — И почему это его боятся? Такой пёсик милый, — тихо рассмеялся лейтенант, понимая на ноги стонущего парня. — Пошёл! В машину его, парни. Кстати, особенно мило выглядит намордник на шее вашего Гунечки. Он мне как раз как шлем по размеру будет.

— Ой, вы не ругайте его, пожалуйста, это я виновата, я намордник с морды спускаю, как только мы в безлюдное место приходим! — заторопилась оправдать Вагнера Настя.

— Вот уж на что я ругаться не буду, так на это! — заверил её лейтенант. — А что за имя такое — Гунечка?

— Он Вагнер по паспорту, потому что щенком, когда муж его к себе взял, музыку очень любил слушать. А сокращённо и для членов семьи он Гуня или Гунечка. А что вы смеетесь? — Настя прижала преданного четвероногого друга к себе и неожиданно поняла, что, несмотря на весь ужас произошедшего, она даже не успела испугаться. Наверное, привычная мысль, что рядом всегда охрана, помогла ей справиться со страхом и паникой. Но Дима… Дима будет ругаться.

— Девушка, я тут подумал, что если бы я услышал «Гуня, Гунечка», а из кустов такой Вагнер выбрался, я бы сам повыше того дятла забрался. — Полицейский кивнул на молодого парня, которого всем нарядом уговаривали слезть с берёзы, а тот выл, что упадёт, и только крепче впивался в ветки. — Прямо бегом на верхушку забрался. Трусливый подонок, — в сердцах добавил он и сплюнул. — Наверняка, когда трое на девчонку шли, смелый был и дерзкий. Так, либо он сейчас на земле окажется, мужики, либо вызываем МЧС — пусть они эту берёзу под корень спиливают. Только время теряем.

— Настя, Настя! — Громкий голос мужа оторвал её от созерцания раскачивающегося дерева. Крепкие руки обхватили молодую женщину и крепко прижали к кожаной куртке, пахнущей типографской краской. — Как ты? Как Володя? Мне Марго позвонила, я чуть с ума не сошёл, пока доехал. С тобой всё хорошо? Что с сыном, вы не пострадали?

Настя кивнула и тихо ответила:

— Не кричи, Дим, малого разбудишь. Мы его с ребятами чуть в сторону отвезли, чтобы он не слышал криков. Вон у лавочки спит наш герой. А с нами всё нормально, мы же с Вагнером, — с гордостью закончила она и кратко рассказала о собачьем подвиге.

Дмитрий, не выпуская жену из объятий, вытянул руку и потрепал довольного пса по голове.

— А я вас знаю, — раздался чуть удивлённый голос. Варягин резко повернулся и кивнул стоящему рядом офицеру полиции. Затем широко шагнул в сторону и склонился над коляской с сыном — Володя уже просыпался, двигая ручками и тихо покряхтывая. — Вы Дмитрий Варягин, верно?

Настя перевела взгляд с мужа на офицера и поинтересовалась:

— А вы откуда его знаете?

— Так его фотография у моего старшего брата есть! Блин, вот это встреча! Мужики, это и есть тот самый Варяг, про которого нам Федька рассказывал, помните? Скажите, вам позывной «‎Атом» о чём-то говорит?

Дмитрий вдруг замер, машинально покачивая коляску, и внимательно всмотрелся в лицо широко улыбающегося парня:

— «‎Атом»? — Он наморщил лоб, что-то вспоминая, затем опять глянул на полицейского и неуверенно ответил: — Но тогда… вы Алексей Смолкин? Фёдор часто о вас вспоминал, гордился, что вы должны были погоны получить, так?

— Получил уже, даже количество звёзд повысить успел, — кивнул довольный офицер и протянул руку. — Вот так встреча! Настя, что же не сказали, что Дмитрий Варягин ваш муж!

Настя пожала плечами и прильнула к супругу, подкатившему коляску с сыном ближе. Она с интересом взглянула в лицо мужу и тихо спросила:

— Интересно, чего же я не знаю, Дмитрий Варягин?

— Да ерунда это всё, Настюш, давно было и неправда, как говорится.

— Неправда? — удивлённо протянул офицер, стараясь не говорить громко, чтобы не испугать малыша, и набирая телефонный номер. — Настя, ваш муж спас жизнь команде моего брата. Только вот никто уже несколько лет не знает, что вы выжили! Ведь вас тогда увезли и мужики до сегодняшнего дня были уверены, что… Фёдор, привет! Федька, ты не поверишь, с кем меня судьба свела! Рядом со мной Дмитрий Варягин, Федь!.. Да, тот самый Варягин, которого вы с мужиками «‎похоронили»… Да ты сам посуди, разве таким шутят… Дмитрий, вы не могли бы ответить брату, а то его, кажется, сейчас кондратий хватит.

Настя отошла чуть в сторону, тихо разговаривая с проснувшимся сыном и сидящим рядом Вагнером. Она смотрела на улыбающегося мужа, что слушал невидимого собеседника и только согласно кивал, на окруживших их офицеров, и думала о том, что надо успокоить Маргариту, иначе тут скоро окажется вся семья Кайтуковых. Хотя ничего страшного и не произошло, просто Вагнер не переносит, когда его любимым людям угрожает опасность.

Глава 23

Настя закрыла дверь и выдохнула: большая и заботливая семья — это, конечно, прекрасно, но утомительно. Зато как приятно сознавать, что ты в этом жестоком мире не одна. И что все готовы помочь, успокоить и… растерзать за тебя обидчиков.

— Настя, ты как? Сильно устала? — Дима обнял жену и через плечо заглянул ей в глаза. — Иди отдохни, моя хорошая.

— Это ты иди отдохни, заодно и посмотри, что там ещё для Сладкова не закончено.

— Да брось ты это дело на сегодня! У тебя ещё три дня есть, с твоим рвением те несколько страниц на один вечер. — Дмитрий выдохнул и тихо спросил: — С тобой всё нормально? Может, всё-таки примешь таблетки, что Рашид оставил?

— Не-а, — тут же ответила Настя. — Дим, я действительно в порядке, поверь мне. Да, произошедшее было крайне неприятно, но я не испугалась и не истерила. Я точно знала, что со мной и Володей ничего не случится, потому что рядом с нами был Вагнер. Он готов убить за меня и нашего сына. А за тебя он и вовсе жизнь отдаст, потому что вырос смелым и бесстрашным. Правда, Гунечка?

Вагнер, лежащий под столом, тихо что-то прорычал, соглашаясь с хозяйкой. Сегодня он понял, что окружающие люди любят и ценят его, даже балуют, если вспомнить ту косточку, что привёз ему Александр, от которого почему-то всегда пахнет другими собаками, а иногда и котами! Нет, к этим созданиям Вагнер относился снисходительно и терпеливо, но с уважением — когти у них, будь здоров. Но зато их ругают, а его хвалили. Пёс зевнул во всю пасть и опустил голову на лапы, прикрывая глаза и чутко прислушиваясь к звукам дома. Маленький уже заснул, скоро и хозяева спать пойдут, хотя они всегда долго возятся перед сном, хихикают и шепчутся.

— Не представляю, как я жил без вас с Вовкой, — прошептал Дима, целуя Настину шею и спускаясь поцелуями ниже. — Ты всё закончила? Хотя зачем я спрашиваю, ты закончила, хочешь ты этого или нет.

Варягин подхватил жену на руки и быстро пошёл в спальню…

***

…Первыми приехали Адмир и Наташа. Дядя внимательно выслушал племянницу, кусая губы и сжимая кулаки, поглядывая на жену, что успокаивающе поглаживала его по плечу.

— Настька, когда твоим родителям тебя выдавали, Боженька был, видимо, сильно занят, — прокомментировал он услышанный рассказ. — Вечно ты куда-нибудь вляпаешься.

— Никуда я не вляпывалась, — тут же возразила Настя. — Надо же было с Володей погулять, да и из-за Вагнера у нас всегда возникают недопонимания с окружающими. Кто же знает, что он просто так никогда на человека не то что не бросится, даже голос не повысит, да, Гуняша?

Наташа, теперь уже не Круглова, а Кайтукова, прижалась к мужу и глянула на довольного пса, сидящего в проёме двери и внимательно слушающего людей. Адмир решал все дела семьи, связанные с законом и его нарушениями, с банками и наследством. Отец и мама после рождения первого правнука выразили желание решить все вопросы с будущим семьи, и Адмир вплотную занялся изучением документов и имуществом Кайтуковых.

— Где она? — раздался голос из прихожей, и в комнату влетела Маргарита. — Господи, Настюш, ну разве можно так меня пугать! Саш, вот наш герой!

Ветреный вручил колыбельку-переноску с Андреем сидящему Адмиру и вытащил пакет с набором разнокалиберных говяжьих костей — подарок для героя дня.

— Ушла и нету её. Хоть пердалёт высылай, — закончила внешний осмотр племянницы Маргарита и тихо пробурчала: — Вот так начнёшь жалеть, что бросила курить, ей-богу!

— Ну что ты! Всё хорошо, честное слово, ты не волнуйся.

— Вот знаешь, с моим характером я могу только завидовать тем людям, которым для возобновления душевного равновесия нужно музычку там послушать, булочку съесть, сумочку в бутике купить. Мне вот, возможно, нужно сжечь деревню. А может, не одну. Адмир, что скажешь?

— Ну пока тебя не было, всё было нормально, — ответил младший брат, за что тут же схлопотал подзатыльник. — А будешь драться, вообще ничего не скажу.

— Молчу! Настюш, давай кофе покрепче сварим. Ой, забываю, что тебе нельзя, — уныло закончила Маргарита и с улыбкой посмотрела на брата и невестку, которые уже забыли о существовании родственников и умильно агукали с маленьким племянником.

— Ничего страшного, — Настя уже насыпала в турку кофе, — я буду угощаться вкусным чаем, а вам сварю кофейку. Мне кажется, что вас всех надо немного взбодрить совсем в другом направлении, а то вы слишком увлечены моей особой.

— Сейчас получишь у меня. Я сегодня поседела вся. Поэтому мне просто необходима доза кофеина, пока не приехали папа с мамой и братья.

— А зачем бабушке-то сообщили? — Настя оторвалась от процесса приготовления кофе и с укоризной уставилась на родных.

— Ха, а как ты думаешь, от мамы что-то можно скрыть? Ни в жисть не простит! А потом такое устроит, что кофе придётся в дробовик заряжать и стрелять в задницу! А это, мои дорогие, может взбодрить ещё сильнее. А где Володя? Он как после всего?

— Он всё проспал, даже на крики и лай Гуньки не отреагировал, он на свежем воздухе очень крепко засыпает. Кофе готов. Дима, иди к нам сюда и сына принеси, ему уже ужинать пора.

Пока Владимир Дмитриевич на пару с Андреем Александровичем ужинали, в гостиной собралась вся семья Кайтуковых. Дамир и Рашид цепко осмотрели племянницу, младший из близнецов молча вытащил упаковку таблеток и сунул в руки Дмитрию, сопроводив свой жест словами «это если вдруг что…» Бабушка порывисто обняла внучку и тихо расплакалась, после чего все переключились на старших Кайтуковых, стараясь успокоить и рассмешить.

— Бабуля, милая, ничего страшного не произошло. Мы с Володей совершенно не пострадали. Ну, — Настя обняла бабушку и посмотрела на дедушку, — вы же у меня мудрые люди!

— Если ты думаешь, что взрослые люди мудрые и всё знают, я хочу тебя разочаровать, — отозвалась Аида Батыровна, вытирая слёзы и целуя внучку в щёку. — Мы ничего не знаем. К тому же у нас всё болит! Адмир, ты уже всё решил?

Адмир усмехнулся и молча кивнул — мама была верна себе, она всегда доверяла решение всех семейных проблем младшему сыну, зная, что старшие дети, врачи по специальности, могут забросить решение задач семьи ради решения проблем своих пациентов.

— У вас так вкусно пахнет, опять кофе баловались?

— Тебя, мам, не проведёшь. Аромат кофе можешь узнать везде и всюду.

Аида Батыровна усмехнулась, села рядом с молчащим мужем и обняла его за плечо, будто набираясь сил:

— Знаете, какие три самых вкусных запаха существуют для меня в этом мире? Запах горячего кофе, свежей выпечки и страниц новой книги. Спасибо, милая, — она вдохнула аромат свежезаваренного кофе и прикрыла глаза от удовольствия, затем сделала маленький глоток и поставила чашку на столик. — А где мои младшенькие? Где Володя? Андрюшка? — И кофе был забыт, потому что всё внимание взволнованной женщины заняли улыбающиеся дети. Андрей уверенно подошёл к бабушке и обнял её за колени, Володя же весело подпрыгивал на коленях отца, стараясь схватить того за волосы.

Башир Бесланович кивнул младшему сыну, Адмир тут же сел рядом.

— Что там, Адмир?

— Всё хорошо, папа. Настя не пострадала, Вагнер действительно справился со всеми блестяще. Сейчас начнётся следствие, не думаю, что нашу Настёну будут сильно дёргать, там есть серьёзно пострадавшие девушки. Но ты же знаешь — племянница под нашей защитой, папа. А семья её в обиду не даст. Мне кажется, что Марго перенервничала больше, чем Настя. Но это уже Сашкина проблема, как говорится. Когда он уже уговорит эту безголовую замуж выйти, а, как думаешь?

Кайтуков-старший усмехнулся и спокойно ответил:

— Очень скоро, поверь. Думаю, что решится этот вопрос в течение нескольких недель.

— Почему ты так думаешь, па?

— Потому что Марго собирается выйти на работу. А там её Ларина дожмёт. Или в один прекрасный момент наш Саша топнет ногой. А вы как с Наташей?

Адмир вздохнул и отрицательно покачал головой:

— Уже ко всем столичным врачам ездили. Говорят, что мы здоровы, но никак, папа, не получается. Мы решили в Свято-Никольский монастырь съездить, па. Наташа захотела. Я готов всё сделать, лишь бы она успокоилась и смогла забеременеть.

— Адмир, сынок, мне кажется, что вы слишком зациклены на этой теме. Отпустите себя, и вот увидишь, всё получится.

— Па, мне скоро сорок, пора бы.

Башир Бесланович положил свою ладонь на руки сына и легко сжал их:

— Поверь, сын, ваш малыш самый долгожданный для нас с мамой. Маргарита после перенесенного горя уже успокоилась, даже курить бросила. И у тебя всё будет хорошо, верь мне.

Адмир поднёс морщинистую отцовскую ладонь к лицу и прижался к ней лбом:

— Верю, папэ, — перешёл онна язык предков. — А теперь нам всем пора. Дети устали, да и вам с мамой надо отдохнуть. Народ, давайте по домам, пусть Настя с Димой тоже отдохнут от нашего семейства. Держись, Варягин, и привыкай — ты нас часто в таком составе видеть будешь.

Дамир и Рашид помогли родителям, Адмир с Наташей ушли с Ветреным и Маргаритой, при этом Адмир посадил племянника Андрюшу на плечи и прыжками спустился по ступеням, слушая счастливый заливистый мальчишеский смех. Наташа крутилась вокруг них, глядя на мужа и племянника испуганными глазами, стараясь обезопасить малыша от падения и удерживая сумку-переноску. Но Адмир крепко удерживал Андрея за коленки, уворачиваясь от рук жены. Идущие следом Маргарита и Александр с улыбками следили за их игрой.

— Отберут у нас сына сейчас, Ритуш, — прошептал Саша, обнимая любимую за плечи. — Адмир же юрист, скажет, что мы не справляемся, по лестнице с ним не скачем.

— Ага, щаз, — тут же ответила Маргарита, ущипнув мужчину за руку. — Когда свои появятся — тьфу-тьфу, скорее бы! — тогда и поговорим.

— Так прав будет, — задумчиво протянул Ветреный.

— Это почему?

— Потому что родители не живут вместе, — закончил Александр, отнял руки от желанной женщины и пошёл вниз, оставив Маргариту между этажами.

— Ну чего ты опять начинаешь! — Маргарита быстро сбежала по ступенькам и резко развернула Александра к себе. — Саш, ну разве так плохо? Мы же всё равно всегда рядом, ты с Андрюшкой видишься в любое время дня и ночи.

— Да, но только он Вологодский, Маргарита! Вологодский! А я хочу, чтобы он стал Ветреным! Понимаешь, моим сыном!

— Ну я клянусь, что подумаю от этом, Саш!

— Я не хочу больше ждать, когда ты подумаешь и что ты решишь при этом. Маргарита, это детей обманывают конфетами, а взрослых дурачат клятвами.

— Саша! Я и так сегодня перенервничала из-за Насти, а тут ты ещё со своими претензиями!

— Ты называешь моё желание назвать тебя своей женой претензиями? Круто. А ты не думала, как я сегодня себя чувствовал, когда понял, что ты тоже ежедневно подвергалась опасности, гуляя в том парке с нашим сыном! Что если, не дай бог, что-то случится, я даже не имею никакого права на что-то надеяться, не говоря о том, чтобы что-то предпринять! Только заниматься благотворительностью и со стороны наблюдать за своим родным сыном!

— Но почему нельзя принять ситуацию такой, какая она есть, Саша? Ведь мы не пытаемся изменить погоду, а просто одеваемся по погоде.

— По погоде? Мне надоело ждать, когда я смогу согреться в твоей ледяной душе, несясь на всём ходу в темноте! Осталось только голову высунуть, и чтобы уши по ветру развевались, как у породистых спаниелей.

Маргарита растерянно стояла на площадке между этажами старинного дома и молча смотрела вслед мужчине, уверенно шагающему от неё прочь. А ведь он во многом прав. И это он ещё не знает главного — Саша никогда не просил показать документы сына и не знал, что в графе «отец» поставлен прочерк. Марго сжала зубы и топнула ногой. Да, она эгоистка, да, она сделала так, что маленький Андрюшка принадлежит только ей. Она до смерти боится потерять его, остаться опять одинокой, практически мёртвой, потому что ощущать себя живой нельзя, глядя на свежие могильные холмы! Но если что-то случится с малышом… да, у него есть бабушка и дедушка, дяди и тёти, братья и сёстры, но отец у него один! Родной человек, с которым они похожи как две капли воды, они даже смеются одинаково, забрасывая голову назад. Господи, а если она заболеет? А если их мальчику понадобится кровь?

— Саша, — выдохнула Маргарита. — Подожди, Саша! Подожди меня, пожалуйста, не уходи, Саша. Прости, я не подумала о тебе и твоих чувствах. Я так боюсь его потерять, что готова на всё, лишь бы он был со мной. — Ветреный остановился и замер, не поворачивая головы. Маргарита сбежала вниз и крепко обняла его, сцепив руки и прижавшись щекой к мужской спине. — Прости меня, я полная дура.

— Ты умная, это-то и пугает, Ритуш. Я иногда боюсь тебя до дрожи.

— Не надо бояться умных женщин, когда приходит любовь, мозг у них отключается.

Она произнесла последнюю фразу и вдруг замерла. Александр развёл её руки в стороны и медленно повернулся.

— Я правильно всё услышал? Ты сказала… Ритуш, ты сейчас говорила правду? Ты сказала — когда приходит любовь. Рит, посмотри на меня. Ты…

— Почему ты не купил мне сегодня черешни, мороженку и лопасть от вентилятора? — неожиданно выпалила Маргарита и подняла на Александра счастливые глаза. — Ты совершенно меня не балуешь!

— Черешня ещё не созрела, а лопасть вентилятора можно оторвать где-нибудь прямо сейчас, не говоря о мороженом. Но если мне не изменяет память, кто-то усиленно следил за своей фигуркой и наотрез отказывался от сладостей, а?

— Ничто так не сближает людей, как совместное причинение вреда своему здоровью, — прошептала Маргарита, отдаваясь поцелую.

— Эй, народ, вы где? — раздался громкий голос Адмира и следом короткий смешок. — Ну как дети малые, ей-богу! Ни на секунду оставить вас нельзя — либо скандалите, либо милуетесь. Ты когда уже замуж за него пойдёшь, Марго?

— На днях или раньше, — ответил за Маргариту Александр, крепко обнимая любимую. — Адмир, насколько быстро нас смогут расписать, пока она не передумала и не ускакала опять куда-нибудь?

Младший брат посмотрел на сестру и усмехнулся:

— Беру этот момент на себя. Поверь, Саня, вы станете семьёй ещё на этой неделе. А теперь поехали, а то ваш Андрюхенций капризничать начинает. Марго, — Адмир серьёзно посмотрел на сестру и улыбнулся: — Я так рад за тебя, родная моя.

В этот момент раздался громкий рёв Андрея Александровича, Маргарита и Александр бросились вниз, торопясь успокоить плачущего сына. Адмир смотрел им вслед и вспоминал отца. Он в очередной раз оказался прав! И скоро в их семье опять будет праздник!

Глава 24

Настя положила трубку, с теплотой вспоминая разговор со Сладковым. Замечательный собеседник и воспитанный человек. Только вот Настя не заметила радости и гордости в его голосе, когда Валерий Николаевич заговорил о предстоящей свадьбе его дочери Миланы. Сладков несколько лет назад похоронил жену, а потому единственная дочь оставалась для него светом в окошке. И как все любящие отцы он переживал и беспокоился о её будущем. Он рассказывал Насте о себе, о своей дочери, а потом вдруг запнулся и тихо проговорил:

— Господи, Настенька, голубушка, простите меня великодушно. Я совсем забыл, что вы занятая мама. Простите ещё раз и спасибо вам большое за то, что выслушали старика. Сегодня же вечером к вам приедет мой будущий зять и заберёт вашу работу. Но я надеюсь, что мы не прощаемся с вами, и наше плодотворное сотрудничество может быть продолжено.

Настя заверила именитого архитектора, что будет только рада, и тепло попрощалась с ним. Знаменитым и одиноким. Она глянула на часы и удовлетворённо выдохнула: до прихода гостя ещё оставалось время, а Дима сегодня задерживался — очередной аврал в редакции, а это означало, что у неё было несколько минут, чтобы отдохнуть в тишине. Тишина лечит, поэтому надо позволить себе иногда побыть вне зоны доступа в полутьме с закрытыми глазами. Настя прошла в комнату и застыла — Вагнер спокойно спал в её любимом кресле.

— Гуня, это наглость.

Фраза о наглости была встречена тихим ворчанием и причмокиванием, пёс открыл один глаз и внимательно посмотрел на хозяйку. Настя подумала, а потом прислушалась и радостно сказала:

— Гунечка, папа приехал!

Вагнер соскочил с кресла и побежал к двери встречать любимого человека. Настя же спокойно села в кресло, откинула голову на спинку и расслабилась — скоро проснётся Володя, будет не до расслабления. Через минуту Вагнер вернулся в комнату, пристально посмотрел Насте в глаза, вздохнул, пару раз махнув обрубком хвоста, и улёгся на пол. Они сидели в тишине, прислушиваясь к доносившимся уличным звукам. Внезапно Вагнер вскочил и бросился к двери, повизгивая и подпрыгивая. Настя выпрямила спину и в очередной раз глянула на часы. Диму она так рано не ждала, но, может, пришёл человек за бумагами Сладкова? Она быстро вышла в коридор, распахнула дверь и застыла — на площадке никого не было. Настя пожала плечами и вернулась в комнату. И тут её накрыла волна гомерического хохота — в освободившемся удобном кресле свернувшись калачиком лежал Вагнер. В этот момент послышался голос проснувшегося Володи, Настя потрепала довольного пса по голове и занялась сыном. Они вместе возились на кухне, готовя кашу для малыша и мясо для папы. Володя весело агукал в передвижной колыбельке, позволяя маме заняться домашними делами и подготовиться к предстоящему зачёту по основам редакторского дела. Настя внимательно читала и делала заметки, когда неожиданно Вагнер громко зарычал, а затем и залаял, вертясь у входной двери. Часы показывали всего семь, Настя успокоила собаку и открыла дверь.

— Ну здравствуй, Настя.

Спокойный голос и чуть насмешливая улыбка, брендовая куртка и кроссовки. И оценивающий неприятный взгляд…

— Добрый вечер, Женя. Подожди, я сейчас вынесу записи.

— А что так? Даже в дом не впустишь? — Настя пожала плечами и отошла в сторону, молча приглашая неожиданного гостя пройти в квартиру.

***

Евгений не ожидал, что внезапная встреча с привязанностью детства и юности сможет так удивить его. Он разговаривал с Настей последний раз больше двух лет назад — они случайно столкнулись в парке в родном городке. Она была со своими родственниками и огромной собакой. Но потом забылась и сама встреча, и разговор с девушкой. Евгений перевёлся в столичный вуз, появились новые друзья, многочисленные подруги. И Милана. Сама девушка, несмотря на яркую внешность и талант — тут Евгений должен был признать, что девушка действительно талантлива, — не имела для него решающего значения. А вот её фамилия Сладкова сразу же заинтересовала его. Ещё бы! Дочь самого Сладкова, гения, имеющего единственную дочь и готового ради неё практически на всё. Несколько взглядов, вроде бы неожиданных встреч и разговоров, где Милане было позволено высказаться, и девушка поверила, что Евгения Комара интересует именно она, а не её отец. Они часто встречались, ходили в кафе, однажды даже посетили джазовый концерт. Милана прекрасно сознавала, что такие растраты не под силу обычному студенту, и пыталась хотя бы частично покрывать их расходы. Евгений поначалу бурчал, но вскоре согласился с девушкой и принял её помощь. Незаметно для себя Милана вскоре взяла на себя не только оплату их обедов и перерывов на кофе, но и помогла Евгению в приобретении модных вещей, обуви и канцелярских товаров, коих для студентов архитектурного вуза требовалось колоссальное количество.

И всё было отлично, пока они однажды не попали в ресторан. «Охотничий клуб». Евгений тогда ещё усмехнулся — именно так называлась база отдыха недалеко от родного городка. Они вышли на закрытую террасу полюбоваться звёздным небом, когда он случайно обернулся и через окно увидел соседний зал, закрытый на спецобслуживание. Из разговоров официантов Евгений понял, что там собрались друзья хозяина ресторана на свадьбу его брата. И всё бы ничего, если бы в прекрасной счастливой невесте он не узнал свою Настю. Поверить, что девушка, у которой он был первым мужчиной, так быстро забудет его и выберет в спутники жизни этого хромоногого мужика? Нет и ещё раз нет! Ну, он, конечно, тоже жил всё это время отнюдь не монахом. Но он мужчина, а это в корне меняет дело! Ещё в тот февральский вечер, когда Настя неожиданно исчезла с вечера встречи выпускников, он подумал, что её закомплексованность и ненужное стеснение помешает девушке в жизни. Однако он ошибался! Как быстро она почувствовала вкус столичной жизни и приняла некоторые, так сказать, ценности. Выскочить замуж за престарелого мужика, который, наверное, состоит в доле со своим братцем-ресторатором очень по-современному. Поэтому когда он узнал, к кому ему придётся зайти за этими никому ненужными переводами, он тут же согласился, хотя поначалу это поручение было ему по барабану.

— Возьми, — голос вернувшейся в прихожую Насти прервал ход мыслей Евгения и заставил обратить внимание на девушку. А она похорошела, поправилась, грудь красивая, талия тонкая. И ноги. Длинные, обтянутые домашними брючками, обнажающими щиколотки. Да, это не та угловатая девушка, что отдалась ему в ночь их школьного выпускного. Сейчас перед ним стояла красивая молодая женщина, которая даже в простой одежде и без макияжа вызывала нешуточные по своей нескромности мысли и желания. А что, собственно, они теряют? Он не обременён клятвами и обещаниями, Настя далеко не девочка, вон рядом с ней копошится что-то в колыбельке, поэтому нет никаких препятствий для лёгкого романа на стороне. А если всё делать аккуратно, то никто и не узнает ни о чём, хотя, как Евгений уже убедился и не раз, — для многих наличие второй, так сказать, половины давно уже не является причиной для верности, честности и порядочности. А не замутить с такой, как Настя, грех!

— Что, даже чаю не предложишь? — Евгений в упор смотрел на бывшую одноклассницу и широко улыбался. — Я думаю, что нам с тобой есть что вспомнить, Настя, — тихо закончил он и шагнул к молчащей девушке.

Она спокойно осмотрела его, чуть наклонив голову набок. Это напускное равнодушие показалось Евгению забавным — он знал, что хорош собой, а в последнее время благодаря Милане и её деньгам у него появился лоск и черты прожигателя жизни, что так ценились молодыми наивными девочками.

— Ну же, Настя, я же вижу, чего тебе хочется на самом деле. Не забывается первая любовь и первый мужчина, да? Говорят, что даже дети всегда похожи на первого мужчину. Только не надо мне рассказывать о большой любви к твоему хромоногому папику. Ну? Что же ты молчишь?

Евгений с улыбкой медленно приближался к Насте, которая продолжала так же равнодушно смотреть на него, не отводя взгляда и не обращая внимания на то, что расстояние между ними становилось всё меньше. Евгений осмелел и широко шагнул вперёд, стараясь ухватить молодую женщину за талию.

— Если я молчу, это не значит, что ты прав. Это значит, что тебе бесполезно что-то объяснять, — спокойно ответила Настя и отступила чуть в сторону. Не успел Евгений оценить сложившуюся ситуацию, как почувствовал, что его руки неожиданно наткнулись на что-то горячее и мохнатое. Он резко остановился и замер — перед ним стоял уже знакомый пёс и смотрел прямо в глаза, чуть опустив лобастую башку. И по его глазам было видно — это не равнодушный взор стоящей напротив женщины, это разъярённый взгляд хищника, защищающего свою стаю. — Ты ничего не знаешь обо мне и о моих чувствах, о том, что происходит в моей душе; ты не знаешь и никогда не хотел знать, как живут окружающие тебя люди. Тебе всегда было наплевать на всех и на всё, кроме тебя самого. Даже к своей маме ты относился как в автомату, что делает деньги для твоих хотелок. Кстати, как она?

— Да что с ней может случится? — в сердцах воскликнул Евгений и тут же умолк, увидев кривоватую усмешку Насти. Да, эта с виду простушка одним вопросом вывела его из себя, заставив подтвердить её обвинения.

— Вот и не искушайся, не комментируй, не суди, а смотри на себя. Знаешь, как прекрасно ты заживешь тогда? И ещё тебе совет — не доводи чувства других людей до безразличия, они оттуда уже не возвращаются. А теперь уходи. И больше никогда здесь не появляйся!

Евгений хмыкнул и презрительно добавил:

— Что, довольна, да? Наверняка уже думаешь, как бы побыстрее всё рассказать Сладкову, да?

— Я ничего не буду говорить Валерию Николаевичу, он и без моих слов не очень-то тебе верит. А переубедить Милану всё равно не получится, пока она сама не убедится в твоей гнилой натуре. Дверь за твоей спиной, проваливай!

— Да уж, — Евгений осмотрел Настю с ног до головы и пожал плечами. — Хочу я посмотреть на тебя лет через десять, когда твой муженёк найдёт себе кого помоложе. Или ты думаешь, что он сейчас сильно занят рабочими вопросами? Как бы не так! Увидел я уже этих столичных занятых работничков, которые на людях изображают непокобелимых святош, а сами трахают всё, что движется. Или ты думаешь, что те мужики, с которыми ты приезжала домой, преданные и честные мужья? Да у них на лицах написано, что они не пропустили ни одной юбки!

И тут он умолк, потому что Настя неожиданно громко рассмеялась, упираясь рукой в стену. Ей внезапно вспомнилось, как тётя Марина грозно нахмурясь допрашивала дядю Рашида, где тот задержался, а он непонимающе смотрел на жену и только удивлённо пожимал плечами и разводил руки в стороны, стараясь вставить в пламенный монолог уже откровенно хохочущей женщины хоть слово. Кайтуковы всегда были верны своему слову, как сказал однажды дедушка: «Измена — это предательство не только любимой, но и самого себя». А весёлые тётушки сравнивали свои семьи с идеальной выпечкой — это когда оба пекутся друг о друге. И тут некто, что не стоит даже мизинца её родных, будет сомневаться в их честности и порядочности?

— Ты зря смеёшься. — Евгений брезгливо сложил рот куриной жопкой и в очередной раз осмотрел Настю. — Потому что наигранная святость хуже блядства. И эти сюсюканья, звонки жёнам по делу и без говорят только о том, что мужик заглаживает свою неверность!

— Мужчина, который всегда спешит домой, советуется с женой и перезванивает на пропущенный звонок не подкаблучник, а просто самый лучший и любящий муж. А теперь выметайся из моего дома!

Комар открыл дверь, стараясь не выпускать из поля зрения нахохлившегося страшного пса, и бросил через плечо:

— А это не твой дом, дорогая, а дом твоего мужа. И какой идиоткой нужно быть, чтобы выйти замуж и уйти из семьи, где золотыми монетами выстлана дорога в будущее. Дура ты наивная, Захарова.

— Моя фамилия Варягина, — гордо ответила Настя и тут же спокойно ухмыльнулась, бросила мимолётный взгляд на обувь молодого человека и заметила: — У меня хотя бы обувь куплена на свои кровно заработанные, а не на подачки от обманутой женщины и зарплату работающей мамы.

Она закрыла дверь, успев поймать ненавидящий взгляд. Настя прислонилась горячим лбом к двери и глубоко вздохнула. А ведь ему удалось на миг поколебать её уверенность в семье и муже. Но некогда думать о дурном, надо заняться сыном и закончить приготовление ужина для Димы, опять придёт голодный, возбуждённый, будет делиться с Настей всеми новостями и идеями, внимательно прислушиваясь к её советам и улыбаясь. И пусть прошлое вмешалось в её жизнь и попыталось разрушить настоящее, она больше никогда не вернётся туда, где не было её теперешней, не было Димы, маленького Володи и её семьи. И как сказал однажды один знаменитый француз*: «Первый принцип — никогда не возвращайся в прошлое, даже если оно было счастливым». Но а если… Нет, не может быть такого!

___________________________________

*Высказывание принадлежит Жану Рено.

Глава 25

Дмитрий вошёл в квартиру и тихо закрыл дверь. Где-то горел неяркий свет ночника, на кухне глухо гудел холодильник. Опять явился ночью, если так пойдёт дальше — Настя выгонит из дома, но зато сегодня они с ребятами закончили вёрстку, а значит завтра можно будет отдохнуть немного.

— Привет, — раздался шёпот жены и нежные руки обвили его тело. — Ты сегодня поздно, что-то случилось?

Варягин прижал прохладные ладошки к своему животу и прикрыл глаза. За какие заслуги перед Судьбой ему повстречалась эта девочка, что прижалась сейчас к его спине и потёрлась носом?

— Извини, Настюш, но работы было много. Как Володя? Спит? Зубки не тревожили? — Дмитрий снял ботинки и повернулся к любимой. — А ты чего не спишь? Тебе же зачёт сдавать, малышка, а ты меня дожидаешься.

— Ты голоден? — Настя провела рукой по коротко стриженным волосам, будто не расслышала последней фразы. — Мы с Володей мясо приготовили, сейчас разогрею.

Дима нахмурился и задумчиво глянул вслед ушедшей на кухню жене. Что-то не так. Вроде бы ничего и не происходит, но что-то определённо не так. Он повесил куртку в шкаф и резко вскинул голову — Настя не смотрит ему в глаза! Неужели что-то случилось? Варягин медленно прошёл полутёмный коридор и остановился в дверях, наблюдая, как она быстро расставляет тарелки.

— Ты будешь чай или кофе?

— Чай, — быстро ответил Дмитрий, открывая кран и намыливая ладони. — Насть, всё хорошо?

— Да, да, конечно. Садись к столу, а то остынет.

И опять не поднимает глаз, будто скрывает что-то. Она села напротив, обхватив чашку ладонями и нервно перебирая пальцами. Дмитрий жевал сочный стейк и осматривал кухню, замечая, что всё вроде бы находится на своих местах, только книг на подоконнике нет, а ведь Настя любит допоздна сидеть именно за этим столом, готовясь к семинарам.

— Настя, — Варягин позвал на жену и заметил, как она вздрогнула. — Посмотри на меня, пожалуйста, и ответь наконец что случилось.

Настя медленно подняла голову и Дмитрий замер — на него смотрела испуганная и неуверенная в себе девочка, будто они вернулись назад в прошлое и снова встретились у бассейна.

— Дим, скажи, а где ты был сейчас? Ты действительно был на работе?

Варягин удивлённо поднял брови и помотал головой:

— Вот правду говорят, что после сытного ужина мы хуже слышим. Ты о чём, малышка?

Настя как-то беспомощно пожала плечами и глубоко вздохнула.

— Так, — Дмитрий встал из-за стола и протянул руку жене. — Иди ко мне.

Настя опять глубоко вздохнула и оглядела стол.

— Оставь ты эти тарелки, иди ко мне.

Он потянул её в комнату, где сел в кресло и усадил жену на колени, и тут же удовлетворённо хмыкнул — Настя поджала ноги и крепко прижалась к нему.

— А теперь рассказывай. И рассказывай всё, ты же понимаешь, что я всё равно узнаю, что ты утаила. — Настя усмехнулась и в очередной раз вздохнула — тут муж был прав, она ничего не могла скрыть от него. — И для начала скажи на милость, откуда в твоей голове появились эти крамольные мысли? Расскажи мне, что у тебя произошло, родная. Я, конечно, не психолог года и не волшебник, но думаю, что вместе мы сможем решить любую проблему.

— Да нет никакой проблемы, Дим, я просто… Глупость такая, даже говорить не хочется!

— Хм, а придётся. Итак?

Настя прислушалась к тишине дома и выпалила:

— Прости меня, пожалуйста, но я испугалась сегодня, когда тебя долго не было. А вдруг ты с другой? Я же тогда… Как жить-то мне потом?

— Ну да, хороший вопрос. Просто и… м-да, вообще, жизнь становится намного проще, когда понимаешь, что проще она уже никогда не будет. А теперь я хочу узнать подробности. — Настя скрыла лицо на груди мужа и затрясла головой, будто отгоняя все глупые мысли. Но Дмитрий грустно усмехнулся, с силой поднял голову жены и прямо посмотрел ей в глаза: — Настя, я ничуть не сомневаюсь в твоём уме, девочка моя, но кто-то же сказал тебе эти гадости, не так ли?

Дмитрий сидел в кресле и шалел от злости, прижимая к себе жену, тихо рассказывающую о состоявшейся встрече с бывшим одноклассником. Да, она была права, даже если Сладков всё узнает, переубедить Милану будет сложно. Но вот что делать ему со своей женой? Дмитрий глубоко вдохнул и тихо прошептал:

— А теперь послушай меня и запомни, Настя. Я ненавижу дни, когда мы не вместе. Хочется забросить всё куда подальше и примчаться к тебе, моя хорошая. Ты не представляешь, как тяжело иногда сконцентрироваться на делах, потому что мысли только о тебе. Я очень скучаю, но и радуюсь. Радуюсь тому, что мы скоро увидимся. Когда тебя нет рядом, у меня ощущение, будто я живу только наполовину. Всё, что обычно приносит радость — ничто, если я не могу разделить эти моменты с тобой. Я, наверное, как-то сумбурно всё тебе пытаюсь объяснить. Ты же понимаешь меня? Настюш, мне уже за тридцать, а я себя ощущаю мальчишкой, когда вижу тебя. Это на работе я грозный редактор, ору и ругаюсь, а вижу тебя — и всё! Слюни как у Гуньки текут, только успевай облизываться. Кстати, а где этот четвероногий друг?

В этот момент из коридора раздался тихий скулёж широко зевающего пса. Тихий успокаивающий голос хозяина убеждал преданного Вагнера, что всё у них будет хорошо, просто надо дать возможность этим дорогим людям поговорить и убрать неприятный запах с хозяйки, что ещё оставался на её одежде после гадкого незнакомца, что приходил сегодня в их дом.

— Он молодец. И погулял, и с Вовой играл.

— И защитил?

Настя удивлённо подняла брови, но потом молча кивнула. Она прижалась к мужу, но потом подняла голову и в упор посмотрела на Варягина:

— Дима, — тихо прошелестел голос любимой, — а как ты познакомился со Смолкиным?

Варягин чуть ослабил руки и вопросительно глянул на Настю:

— Что это тебя заинтересовали чужие мужики?

— Потому что я ничего не знаю о многих моментах твоей жизни. Марго как-то сказала, что ты бронированный автомобиль водил, а брат этого офицера о спасении упомянул. Дим, а ты никогда не говорил об этом, только вскользь упомянул о ранении. Расскажи мне.

— Да ничего особенного не произошло, просто ребятам помощь понадобилась. Вот я и немного помог.

Варягин крепко прижал к себе уставшую жену и замер, вспоминая крики, стоны, короткие команды раненного командира, что-то хрипло кричащего в радиопередатчик. Их съёмочную группу освободили, но сами спасители попали с огневую ловушку. Они понимали, что их предали, заманив в западню, и поэтому по открытым каналам передавали свои координаты для работы сослуживцев, лишь бы не попасть живьём в руки боевиков. Дмитрий молча слушал какофонию звуков, пока его не отвлёк разговор офицеров.

— Можно попытаться, да только у нас бэтэр уже латанный, после ремонта как банка консервная, плюнешь — переломится. Да и водителя ранили вчера, рука перебита.

— Иначе нельзя, если парни к чумазым попадут — лучше смерть. Я пойду, ты мне водилу подбери. Совершенно отбитого только, хорошо?

— Разрешите мне? — неожиданно для себя выпалил Дмитрий и прямо посмотрел на офицеров. Те переглянулись и коротко кивнули — времени оставалось в обрез, скоро у окружённого подразделения закончатся патроны и гранаты, а этот чёртов журналюга уже в таких мясорубках побывал — мама не горюй. И ни разу не спасовал, не истерил, да и четыре месяца плена смог пережить, несмотря на пытки и издевательства. Через несколько минут Дмитрий на огромной скорости повёл боевую машину в сторону джунглей, ощущая на шее шнурок с иконой, что в последний момент нацепил ему раненый водитель-стрелок. Что происходило дальше, Варягин не мог собрать воедино в своих воспоминаниях — они перетаскивали раненых, слушая команды командира, прижимающего к груди автомат повреждённой рукой, но не бросившего оружие и защищавшего своих бойцов до последнего. Крики, взрывы, комки влажной земли и острые куски деревьев, летающие вокруг. Он тоже отстреливался, увидев за деревьями крадущихся врагов. Всё это смешалось в его голове, не позволяя вычленить детали и особо острые моменты. Но одно он помнил точно — это удар в живот после взрыва мины, когда они уже видели кромку густого леса и свои машины, рвущиеся через вырубленные прогалины им на помощь. Это потом его вытаскивали из покорёженной бэхи, под пулями несли к остановившемуся медицинскому броневичку, крича на эмоциях, что этот парень спас группу от гибели, что если бы не он, то хрен бы они живыми выбрались из того зелёного ада. А ещё он помнил грязное окровавленное лицо молодого офицера, который сказал напоследок: «Варяг, запомни, я тебя найду, ты только вычухайся, слышишь? Я Атом, и не привык слова на ветер бросать!» Это уже потом, после операций, когда его готовили к эвакуации, этот парень и правда нашёл его, завалившись в палатку со своими бойцами. Они рассказали Дмитрию, как вычислили предателя из местных, помогли загрузить носилки в вертолёт и успели сфотографироваться, обещая отомстить за его ранение…

— Вот так просто? — шёпот Насти вырвал его из воспоминаний и заставил улыбнуться, вспоминая как его водили на показательный расстрел.

— Да ничего такого, Настюш, правда. Там всем приходилось воевать. А Фёдор, между прочим, уже майор, но такой же оторванный на всю голову. Ничего и никого не боится и не слушает, кроме дочери, которая из него верёвки вьёт. Пошли спать, малышка.

— Так убрать на кухне надо, ты иди, я быстро.

— Нет, никаких кухонь, сладкая. — Дмитрий провёл носом по щеке и виску жены, вдыхая только ей присущий аромат. — Сегодня я буду говорить, что тебе делать, понятно? Чтобы ты никогда больше ничего себе не придумывала. Всё будет хорошо, любимая, потому что мы вместе. А если это повторится, я тебя накажу, ясно?

Настя откинула голову назад, подставляя под жадные поцелуи шею, и тихо прошептала:

— Накажи, я на всё согласна.

Дмитрий резко поднялся, подхватывая любимую на руки, и широкими шагами направился в спальню. И в те короткие мгновения, что промелькнули до первого поцелуя, Настя ещё успела подумать, что есть в настоящих мужчинах такое потрясающее качество — умение поддержать в трудную минуту. Не сказать «фиг знает, что с этим делать, что ты себе придумала». Не исчезнуть, не промолчать, не фыркнуть, а просто сказать «всё будет хорошо, вместе точно прорвёмся! Иди сюда, накажу» — и уже не так страшно, и уже не так больно и обидно. И уже не лезут дурные мысли в голову, и всё произошедшее кажется смешной ерундой и ничего не значащими словами. И ты знаешь, что не одна в этом мире, что тебе помогут, что за тебя стеной встанут. Что тебя любят и никогда не предадут. И это самое главное.

____________________________________________________________

БТР (бронетранспортёр) — более употребляемым в устной речи военнослужащих является выражение «бэтэр, бэха».

Глава 26

Спустя пятнадцать лет

— Бабуля, ну куда ты побежала? — Настя обняла Аиду Батыровну и поправила лёгкий газовый шарф у той на шее. — Дедуля с дядюшками сейчас вернутся, им там какое-то срочное дело решить надо.

Бабушка и внучка переглянулись и одновременно закатили глаза, давая понять, что они думают о таких вот срочных делах. Наверняка, что-то замышляют на ужин, хотя Павел клятвенно пообещал, что банкет в честь своего младшего брата он организовал на высшем уровне. Настя прижала на секунду бабушку к себе и быстро ушла в сторону сцены, где звукооператоры готовили аппаратуру. Длинное платье цвета баклажана с открытыми плечами выгодно подчёркивало совершенные изгибы женского тела, а боковой разрез кокетливо открывал нескромному взгляду женские ножки на высоком каблучке.

Аида Батыровна одобрительно кивнула вслед Насте и поманила пальцем внука Романа, первенца старшего из близнецов Дамира, и тихо спросила:

— Когда уже твоя Маша приедет? Мне есть о чём с ней посекретничать.

Роман Кайтуков, которому недавно исполнилось тридцать один год, улыбнулся и прижался щекой к бабушкиной ладони:

— Вы со своими секретами потом выливаетесь мне в круглую копеечку, бабуль. Маша после ваших встреч ночами напролёт придумывает новые модели, а кто их спонсирует?

Аида фыркнула и прошептала внуку на ухо:

— Давно бы женился на этой девочке, тогда ночами чем-то другим занимался, а не калькуляцией расходов, понятно?

— Ба! — прорычал Роман, но тут же умолк, когда ощутил ноготки на своём ухе. — Молчу я, молчу, ухи только не трогай. Женюсь, так и быть. Лишь бы Машка согласилась.

— Тю, ты у своего отца спроси, как женщин надо уговаривать — закрыл дома, потом силой в ЗАГС — и все дела!

Роман рассмеялся и согласно кивнул. Его любимая женщина наотрез отказывалась официально оформить их близкие отношения, оправдывая своё мнение тем, что брак якобы убьёт их взаимные чувства. Но Роман снова и снова возвращался к этому вопросу, а сегодня бабушка подсказала решение этой проблемы. И пусть только этот модный дизайнер детской одежды попробует отказаться — карандаши отберёт!

— А где твои братья и сестры?

— Скоро будут, Руслан звонил, они с Тимуром за цветами заехали, а девчонки с Андреем Ветреным тётушку Маргариту из больницы забирают.

— Надеюсь, взяли такси?

— Не-а, на тётушкиной машине прибудут. Андрей маму пасёт постоянно после недавнего обморока.

Аида Башировна прикрыла глаза и глубоко вздохнула — сколько бы лет ни исполнилось твоим детям, а душа болит за них не меньше. Маргарита в свои пятьдесят с небольшим хвостиком осталась такой же упрямой, продолжая оперировать наравне с мужчинами, сутками пропадая в отделении. Только Сашенька, спасибо ему огромное, может как-то повлиять на свою неугомонную жену.

— Иди встречай, Машенька пришла, — Аида кивнула будущей родственнице и заговорщицки приподняла бровь, Мария усмехнулась и коротко кивнула — бабушке опять пришла новая идея, значит, дело стоящее! Роман, заметив это, покачал головой и бодро направился к Маше, уже предвкушая громкий скандал, когда он запрёт свою вредину дома! И пусть только откажется, посмотрим кто кого.

— Здравствуйте, тётя Аида, — раздался весёлый голос, Кайтукова повернулась и раскрыла объятия для Ларины Варягиной:

— Ларочка, девочка, одна ты меня радуешь, не употребляя подчёркивающее мой возраст слово «‎бабуля» и не называя меня полным именем. Ты одна? А где Павел? Как это он тебя одну оставил?

Варягина искренне рассмеялась и оглянулась — Павел решительно направлялся к жене.

— Вон он, уже идёт, — Ларина махнула рукой и тихо добавила: — Это только на работе я могу побыть в одиночестве, а вне отделения мои мужички меня пеленгуют не хуже любых профессионалов. Привет, дорогой!

— Добрый вечер, Аида Башировна. Привет, моя хорошая. Я уже заждался тебя.

— Если кто-то один ждёт, то второму есть куда вернуться, — с улыбкой ответила Кайтукова. — А где же ваш Мишаня?

— Они к юношескому турниру готовятся, пропадают на базе, — Ларина глубоко вдохнула, потом посмотрела на мужа: — Вот школу закончит и всё. Взрослая жизнь закрутит, завертит…

— А что с дальнейшей учёбой?

— Юриспруденция, — коротко ответил Павел. — Мы с Лариной настаиваем, чтобы хотя бы первые два курса сын учился очно. Однако если он будет зачислен в юношескую сборную, то боюсь, что с первого курса придётся учиться заочно. Но хоккей — его вторая жизнь, тут очень сложно с его стороны сделать правильный выбор, но мы рады, что на этом поприще он впереди многих.

— Позвольте ему сделать выбор самому, — тихо проговорила Аида Башировна. — Я понимаю, что мы хотим помочь нашим детям избежать ошибок, которые когда-то натворили сами. Но он уже взрослый мужчина, он вправе сделать свой осознанный выбор, но и вы советуйте, не настаивайте, не запрещайте, просто расскажите своё видение ситуации.

— Так всё и происходит, тётя Аида. Миша всё понимает, но отказаться от мечты попасть в сборную страны его ничто не сможет переубедить.

— Скорее бы уже состоялось это знаменательное событие! Вот так помру и не увижу нашего Мишаню в олимпийской сборной, — пробурчала пожилая гостья. — А то последний Мишкин матч запомнился мне только сорванным голосом и изумлёнными глазами болельщиков. Можно подумать, что женщины не могут болеть за любимую команду.

Варягины переглянулись и громко рассмеялись. Да, тот матч запомнил не только Миша, но и вся его команда, когда их семейная женская сборная орала, визжала, требовала пустить разом всех арбитров на фарш (как-то о мыле никто и не вспомнил!), а потом после вырванной в тяжёлой борьбе победы обнимали всех мальчишек в раздевалке, обещая уж в следующий раз разорвать всех соперников и арбитров в придачу.

— А что Андрей?

— А что Андрей? Что может получиться из ребёнка, когда оба родителя врачи? — Аида пожала плечами и развела руки в стороны. Андрей Ветреный ещё с детсадовского возраста уже всё для себя решил — он будет врачом, как мама, и будет лечить собачек и лошадок, как папа. Данная формулировка несколько смутила всех, кроме родителей, которые только кивали и таскали сына то на работу в больницу, то на конезавод и конюшни. Мальчик пока учился в школе, так что на раздумье и принятие окончательного решения ещё время было.

— Паша, а что Дима? Уже скоро официальное начало, а его нет? Вот и Настенька уже несколько раз звонила — всё занят и занят.

— Уже в пути, думаю, что будет через минут двадцать. Как раз Марго и дети приедут. Ну, девочки, веселитесь, а я пока ещё раз на кухню загляну.

Павел быстро ушёл в сторону служебных помещений, Ларина вздохнула и тихо прошептала:

— Тётя Аида, вы не думаете, что новая должность Димы может повлиять на их семью?

Кайтукова усмехнулась и чуть качнула головой:

— Дима, конечно, очень занятой человек… да и должность генерального тоже обязывает… Но знаешь, я недавно была свидетелем их разговора, случайно увидела их на балконе у Башира на дне рождения. Господи, Ларочка, моему Кайтукову уже восемьдесят шесть, совсем взрослый парень! Так вот, если бы я не знала, что это моя внучка с мужем, я бы подумала, что это молодожёны в свой медовый месяц. Дима наш очень порядочный и верный клятве человек. Мне бы хотелось, чтобы наши мальчишки, наши внуки, были похожи на него.

— Но ваши сыновья тоже пример верности и чести! — Ларина удивлённо смотрела на маму подруги и пыталась вспомнить хотя бы один случай, когда Дамир с Рашидом и Адмир поступили подло или нечестно.

— Мои сыновья ещё бы научились говорить при этом! Ты понимаешь, о чём я? Отец — докладчик, которого можно слушать часами! Мама тоже не из молчаливых, чего уж там. У Марго рот не закрывается, хотя иногда так и хочется дать ей по губам! Уже сколько раз я ей говорила, что тактичность для женщины — это умение вовремя прикинуться слепой, глухой и вообще тупой, но это не наш случай. И сыновья, которые могут говорить только в операционной и в юридической конторе — там у нас и слова находятся, и доводы. А дома все вопросы решаются только действиями! И этим вечным «‎а что?» И как только у них дети родились?

— Скажу вам по секрету, тётя Аида, там особых слов-то и не надо, — тихо прошептала Ларина и они вместе громко рассмеялись. — Смотрите, смотрите, Настя пошла к выходу, наверное, Дима приехал. Где же Марго и дети?

Но тут как ответ на его вопрос раздались громкие голоса, смех, и в зал вошли Настя с Дмитрием в сопровождении Марго и уже взрослых внуков большой семьи Кайтуковых. Дмитрий обнимал жену за плечи и хохотал, слушая её звонкий голос, обращённый в тётушке:

— Можешь не переживать! Павел пообещал, что никаких там фаршированных верблюдов в меню не предусмотрено.

— Много ты понимаешь! — воскликнула Марина и помахала в воздухе ладонями с ярким кроваво-красным маникюром. Правда она терпеть не могла, кода её называли этим именем. Для всех подписчиков, приятелей и друзей она была Микой. — Сейчас новая мода. Фу, какой противный голос в рекламе. Знаешь, такое ощущение от этих звуков, как будто ссышь в эмалированное ведро. Да, вот точнее не скажешь. А ты хоть кого-то знаешь из этой тусовки? Я приглашение прочла, там никаких имён знакомых нет, какие-то журналы, какие-то фонды, только название ресторана на слуху… эм-м-м, какой-то там клуб.

— «Охотничий клуб», — спокойно ответил Евгений, поправляя галстук. Ресторан, где он когда-то увидел свою первую любовь в свадебном платье. М-да, странно устроена жизнь — всё в его жизни так или иначе связано с той милой закомплексованной девочкой Настей Захаровой. И первая любовь, и первая и единственная девственница, и первое «‎пошёл вон». Интересно, где она сейчас обитает, на каком дне? Верная и преданная своему старику-мужу дурочка! С того дня, как она выгнала его, прошло столько лет, произошло столько событий, что она забылась, память о ней потускнела, а вот прочёл название ресторана — и всё вернулось на круги своя. Господи, ну кто только покупал эти галстуки, эти горошки и точки, цветочки и полоски? Хотя что он понимает, мода нынче такая. Евгений был старше своей второй жены почти на пятнадцать лет, Мика была взбалмошной и глуповатой, но её недостатки с лихвой покрывались деньгами тестя и звучной фамилией, которую он примерил и на себя — Князев звучало куда престижнее Комара. Приходилось, конечно, мириться с некоторыми неудобствами — каких-то шашней на стороне в этой семье никто бы терпеть не стал, поэтому если и попадались доступные птички, то Евгений Князев действовал очень аккуратно, и пока неусыпное око тестя ни с кем его не застало. Но эта новенькая в отделе рекламы — ну очень горяча!

— А она ему и говорит: «Я была у Вас в прошлом году и спросила, есть ли аппендицит, а вы мне сказали, что это у меня желудок болит. А полгода спустя мне в другой больнице аппендицит прооперировали! И там сказали, что при аппендиците боли в желудке начинаются! А если бы он лопнул?» — громко закончила свой рассказ Мика. — Представляешь? А он даже не извинился! А если бы действительно лопнул? Лилу полгода ходила с катастрофой в животе! Ужас! Никто ни за что не отвечает!

— Правильно, — автоматически поддакнул Евгений, совершено не слушая жену и не переставая думать о новой сотруднице. — Народ у нас пальцерастопыренный, ему все должны. Уважать привык наш народ только себя, остальные так… бесплатное приложение к планете Земля.

— Совершенно верно! — Марина встала и внимательно осмотрела себя — привезенное из Италии красное вечернее платье мягко струилось вниз, подчёркивая модельную фигуру, на коррекцию которой Мика тратила всё своё время, не вылезая из фитнес-центра, спа-салонов и массажных кабинетов. О детях речь даже не заходила — она ещё слишком молода, да и фигуру можно испортить.

Хотя именно такой расклад вещей Евгения устраивал — ему хватало дочери от первого брака, которой в двенадцать лет требовалось столько, что волосы вставали дыбом! Да, развод с Миланой дался нелегко, этот старый дуралей Сладков подпортил ему репутацию. Можно подумать, застал его со своей секретаршей! Сам-то, небось, тоже не прозрачный кристалл, просто не попался ни разу. Пришлось почти пять лет пахать за копейки в рекламной компании, и это с его образованием! Дипломированный архитектор вёл страничку дизайна жилища. Но нет худа без добра — именно там ему посчастливилось встретиться с конкурентом Сладкова Ярославом Князевым, а затем и познакомиться с его дочерью. Ничего нового в этом мире не придумали: пара встреч, несколько ужинов в престижных ресторанах — и Марина сдалась. Посещение дорогих харчевен, разумеется, сказалось на его бюджете, но зато он вскоре уже жил в роскошном доме, работая в конторе тестя и совершенно не заботясь о завтрашнем дне. Единственное, что его напрягало — это начавший округляться живот и немного поредевшая шевелюра, а ведь ему всего тридцать пять! Но время ещё есть.

— Я готова, котик, — промурлыкала ему на ухо жена и небрежно набросила на плечи белоснежный меховой палантин.

— Мика, на улице тёплый май, зачем тебемеха?

— По статусу положено, — внимательно осматривая себя в зеркале, ответила Марина. — Тем более мы не знаем, что это за люди. Никогда не приходилось слышать эти имена и названия журналов. Я посмотрела — у них есть интернет-версии, но нет страниц в соцсетях, представляешь? А откуда у тебя эти пригласительные?

— Твой отец подогнал, сказал, что там какая-то профессура собирается какой-то журнал рекламировать, а значит журналюг будет выше крыши. Сам он не может пойти — у него встреча важная, но кто-то должен присутствовать от его имени, вроде бы там будет его издатель, что ли. — Евгений пожал равнодушно плечами. Ему было всё равно кто, где и зачем, главное, не сидеть дома и развеяться, заодно постараться снять кого-нибудь подоступнее. Лишь бы не смотрелась в огромное зеркало на стене во время секса, как это делала его жена. — Он попросил уважить хозяина и его гостей, потому что его статьи проходят через издательство, где работает одна из важных приглашённых персон. Пошли.

Через полчаса они вошли в большой зал, и Евгений замер, услышав почти забытый голос:

— Можешь не переживать! Павел пообещал, что никаких там фаршированных верблюдов в меню не предусмотрено.

Он медленно обернулся и замер, впившись взглядом в ослепительную красавицу. Настю Захарову.

Глава 27

Дмитрий откинулся на спинку стула и обнял Настю, что мягко положила ему голову на плечо:

— Устала? Представляю, я только поздравления принимал и хвалебные оды прослушал, и то будто поле пропахал, а ты всё это смогла организовать. Откуда у тебя столько энергии, Настюш?

— У нашей мамы пропеллер в одном месте, па, — отозвался Володя, хватая тарталетку с креветками. — А потом гены-то не пропьёшь, на Аиду посмотри — танцует весь вечер, ещё и нас гоняет! А мне ещё с Чарликом сегодня гулять, — пробурчал сын, поворачиваясь к прабабушке.

Аида Башировна, сидящая недалеко от внучки, показала правнуку изящный кулачок, на что Владимир отреагировал по-своему — он приложил руку к сердцу и послал любимой прабабушке воздушный поцелуй, после чего быстро вышел на террасу к друзьям.

— Главное, что тебе понравилось, — тихо ответила Настя, внимательно оглядывая зал в поисках тётушки. Марго сегодня весь вечер занималась гостями, практически не подходя к виновнику торжества — будущему генеральному директору одного из столичных журналов. К тому же и его совладельцу.

За прошедшие шестнадцать лет, что Варягин работал в редакции военного журнала, произошла масса перемен как в его работе, так и в жизни. Он упорно трудился и дослужился до руководства любимым детищем, журналом с многотысячным тиражом, а дома в их новой квартире его ждала любимая женщина, обожаемый сын и молодой игривый Чарлик, брошенный и преданный своими хозяевами золотистый ретривер, которого принёс к ним в дом Саша Ветреный после ухода верного Вагнера.

Хотя и квартира была не новая, просто Варягины расширили её за счёт покупки соседней жилплощади, да и жена часто возвращалась домой позже мужа — Настя была литературным редактором крупного издательства, занималась переводом иностранных книг, да и сама редкими свободными вечерами писала миниатюры и небольшие рассказы. Дмитрий обожал читать написанное Настей, не раз советуя выложить эти работы на каком-нибудь литературном сайте, коих в последнее время было много, а количество пишущих становилось с каждым годом всё больше и больше. Но Настя только усмехалась и переносила написанное в папку под названием "фстол". Дмитрий как-то показал несколько зарисовок своему хорошему приятелю — театральному режиссёру, который остался в полном восторге, но на самого автора это не произвело никакого впечатления.

— Какая музыка, — промурлыкала Настя и вопросительно изогнула бровь. Дмитрий рассмеялся и поднялся, протягивая руку жене. Они вышли на середину зала и медленно закружились под ноктюрн о любви. Супруги смотрели друг на друга, замечая и мелкие морщинки, и поседевшие виски, но эти мелочи никак не влияли на их любовь и желание быть вместе, рядом. Как можно дольше. Ведь морщины показывают, что вы смеялись, седые волосы — что заботились и беспокоились. А шрамы… шрамы говорят о том, что вы жили. А жизнь… жизнь — это всё! Смех, горе, счастье, встречи, расставание, дружба, болезни и победа над ними, учёба, экзамены, работа, восторг от счастья, поражение и успех, рождение и смерть, нежность, забота, разочарование, любовь, страсть… Как можно остаться в стороне от всего этого! Настя улыбнулась и потёрлась носом о плечо мужа. Прошло столько времени с той ночной короткой встречи поздней осенью, а она до сих пор помнит его слова: «вы, пожалуйста, запритесь. Уже поздно, а в лесу, наверное, лешие и духи водятся». Не иначе какой-то добрый лесной дух тогда открыл дверь и позволил им встретиться на жизненном пути.

Скрипка перестала петь свою нежную песню, Дмитрий обнял жену и огляделся в поисках брата. Павел с Лариной стояли у окна в компании незнакомки в длинном красном платье с наброшенным на плечи меховым палантином. Варягин удивлённо поднял бровь — сегодняшний вечер был на редкость тёплым, после официальной части и отъезда многочисленных журналистов мужчины даже сняли пиджаки. Они медленно шли через зал, прислушиваясь к разговорам. Мимо с криками пронеслись младшие Кайтуковы погодки Булат и Катя, долгожданные дети Адмира и Наташи, стараясь не зацепить никого разноцветными нитями воздушных шаров. Дмитрий и Настя остановились, пропуская веселящихся детей, с улыбками переглянулись и быстро пересекли танцпол, давая возможность танцующим окунуться в волшебную мелодию вальса.

— Дим, ты пока с Павлом и Лариной переговори, я загляну по коридору и налево. И помни, сегодня ещё торт с фейерверком.

Варягин рассмеялся и поцеловал жену в щёку, выпуская из объятий. Настя повернула в боковой коридор, отделённый от зала широкими шторами, и легко провела по лицу подушечками пальцев — жарковато сегодня, как бы тушь не потекла.

— О, Анастасия Степановна! — Администратор зала и немного уставшие официанты стояли у комнаты персонала, сверяя расписание и согласовывая дальнейшие свои действия.

— Ребята, — с чувством ответила Настя и широко улыбнулась, приложив руки к груди. — Я вам безмерно благодарна за вечер. Если честно, я очень волновалась, когда увидела представителей мэрии, хотя сама же приглашения рассылала. Но вы так здорово всё организовали, что у меня просто нет слов. И Диме… Дмитрию Андреевичу всё очень понравилось. Спасибо!

Официанты удовлетворённо переглянулись, администратор сжала кулаки и смущённо спросила:

— А оставшиеся гости — это ваши родственники?

Настя улыбнулась и гордо ответила:

— Да, это моя семья! Большая и дружная.

— И как вы только родных не путаете, вас так много, — тихо пробормотала одна из девушек, наблюдая за Кайтуковыми.

— Так тут как раз всё просто. Вот тот высокий мужчина, — Настя показала пальцем на Романа Кайтукова, танцующего с Машей и что-то шепчущего ей на ухо, — это сын Дамира и Наташи, а их младшая дочь Аминат сидит с родителями у окна. Тимур и Руслан — сыновья Рашида и Марины, это парни, что помогали с аппаратурой и отвлекали особо активных наших коллег-журналистов. А их младшая сестра красавица Ирина сейчас танцует со своим отцом. Эти два хулигана, что носятся по залу с воздушными шарами, — Булат и Катя, дети Адмира и вашего старшего администратора Наташи, точнее Натальи Сергеевны, когда-то Кругловой. Андрей, что стоит в компании музыкантов, — сын моей любимой тётушки Маргариты и Александра, они сегодня занимались гостями. А рядом с Баширом Беслановичем и Аидой Батыровной стоит наш с Дмитрием сын Володя. Ну а Михаила Варягина, думаю, вы знаете и без моего представления, тем более всё идёт к тому, что мы скоро будем гордиться тем фактом, что знали будущего олимпийского чемпиона с младых лет, если только, конечно, наша сборная возьмёт золотые медали.

— Так Мишу зачислили в юношескую сборную?

— Да, он сегодня объявил нам об этом после торжественной части нашего банкета.

— Класс, — официанты с широкими улыбками переглянулись и удовлетворённо закивали — Миша был частым гостем в ресторане своего отца, но при этом всегда держался скромно и приветливо.

— Анастасия Степановна, сегодня было много гостей из других издательств. А вы никогда с ними серьёзно не конфликтовали?

Настя пожала плечами и задумалась. Нет, конфликтов она не помнила, а вот конкуренция была жёсткой. Но их коллеги представляли серьёзные издания, поэтому до уровня жёлтой прессы не опускались.

— А почему у вас возник такой вопрос? — Настя подошла ближе к зеркалу, висевшему на стене, и внимательно осмотрела себя с ног до головы.

— Ну… просто та девушка, что сейчас разговаривает с хозяином и его женой, она всё снимает на телефон и даёт интересные комментарии.

— Например? — Настя резко повернулась и внимательно окинула взглядом молодую женщину в красном платье. Да, приглашения на банкет рассылала она, но какой журнал или газету представляла эта гостья, вспомнить не могла.

— Простите, но она довольно бесцеремонно обсуждала в соцсетях наряды гостей и вообще весь праздник. А когда выступал… не помню имени, простите, но он представлял фонд какой-то военный. Она откровенно издевалась над его речью. Ну и что с того, что он немного заикается, — говорящая девушка повернулась за поддержкой к парням. — Мне потом наши ребята рассказали, что он ранен был, что еле выжил, но выкарабкался же, живёт, своих сослуживцев поддерживает. А она хихикала сидела!

Настя усмехнулась и успокаивающе проговорила:

— Не обращайте внимания, это часть вашей работы, не так ли? Уж я-то знаю, о чём говорю — почти полгода в вашей гардеробной простояла! — Официанты раскрыли рты, а администратор опустила глаза — Наталья Сергеевна Кайтукова рассказывала ей как-то о том, как тогда ещё молоденькие Настя и Наташа помогли хозяину Павлу Андреевичу улучшить работу входящего в моду нового ресторана. — Ладно, ребята, я с вами отдохнула немного, поболтала, пошла дальше «отдыхать». Одно радует, что спать я сегодня буду без задних лап и без хвоста, — напоследок пробурчала она и с улыбкой пошла к гостям в ярко освещённый зал.

Анастасия уверенно шла к Варягиным и даме в ярком красном платье, вспоминая, как когда-то Марго учила её правилам жизни — «никаких ярких цветов, никаких длинных когтей и вызывающего лака». Да, за последнее время многое изменилось в их окружении, но ни у кого из них не возникло даже мысли выбрать на официальный банкет одежду такой расцветки.

— Добрый вечер, — с улыбкой обратилась она к гостье и посмотрела на мужа, который стоял с удивлённым лицом, слушая монолог незнакомки.

Девушка в ярком наряде с недовольством повернулась к Насте и сквозь зубы ответила, вздёрнув голову вверх:

— Добрый, милочка. А вы разве не видите, что мы разговариваем? Пойдите лучше займитесь своими прямыми обязанностями.

Варягины молча уставились сначала на Настю, потом перевели взгляды на зарвавшуюся малолетку. Дмитрий обнял жену за талию и поцеловал в висок:

— Как думаешь, какая из моих крамольных мыслей по отношению к тебе может соответствовать твоим прямым обязанностям?

Девушка нахмурила лоб и уставилась на Дмитрия:

— А она вам кто?

Настя усмехнулась и спокойно ответила:

— Не надо говорить обо мне в третьем лице, я ведь тоже могу поинтересоваться — кто вы?

— Я Мика Князева, — с апломбом ответила гостья, готовясь насладиться произведенным эффектом. Но на лицах стоящих рядом с ней людей не отразилось ни одной эмоции. — Мой отец Ярослав Игоревич Князев.

Ларина чуть склонилась к Насте и тихо проговорила:

— Князев решил свою дочурку приобщить к серьёзным мероприятиям. Интересно, кто её сюда привёл и как она вообще сюда попала?

— Я пришла сюда с мужем, — гордо ответила Мика и опять с неприязнью посмотрела на Дмитрия, что обнял жену уже двумя руками, и неуверенно пробормотала: — А вы что, его жена, что ли?

Варягины громко рассмеялись, чем заинтересовали всех Кайтуковых. Первой двинулась в их сторону Марго, за ней тут же потянулись братья, а родители и жёны просто внимательно прислушивались к разговору.

— Но вы же целый вечер бегали по залу, организовывая вечер! — Мика оглянулась по сторонам в поисках мужа. — Разве жёны обязаны этим заниматься?

Дмитрий посмотрел на Настю и пожал плечами:

— Вы в чём-то правы, наверное, я бы тоже хотел, чтобы Настюша была рядом со мной всё время, но она решила по-своему, за что я ей очень благодарен. Она лучше других знает мои вкусы, мои слабости, поэтому и вечер получился отличным.

— Ну, не знаю, — протянула Князева и оглянулась вокруг. — Как по мне, то получилось не очень — вокруг слишком много тёмных цветов, да и наряды у всех какие-то не современные. Всё какое-то слишком патетическое, безэмоциональное. Нет цветов, музыка эта старая, нет бы кого-то пригласить из молодых модных исполнителей.

— Деточка, а тут не презентация кошачьих кормов проходит, тут собрались серьёзные люди, — ответил Павел и опасно прищурился, Ларина тут же переплела пальцы мужа со своими и легко сжала их.

— Но можно было хотя бы официантов одеть по-другому. Чего они все в чёрном? Хотя бы рубашки им дали красные! Или розовые!

Павел посмотрел на администратора, что резко остановилась и удивлённо уставилась на хозяина. Вот уже почти пятнадцать лет интерьер залов и униформа официантов была визитной карточкой их ресторана — чёрные брюки и жилетки, белоснежные рубахи, фартуки в пол и кожаные блокноты, недаром они были «Охотничьим клубом».

— А чё? — раздался голос Маргариты. — Мальчики в розовых рубашечках на вечере по случаю представления генерального директора военного журнала смотрелись бы отпадно.

— А при чём тут военные? — Мика снисходительно осмотрела зал. — Нам сказали, что тут будут важные гости, соберутся журналисты, а получилось какое-то скучное собрание с речами и старинной музыкой. Ни современных певцов, ни моделей, даже светских репортёров — и тех не пригласили. Вы понимаете, что сегодня нельзя организовывать встречи, тусовки без приглашения модных блогеров!

— Да, — продолжила Марго, — трудно, практически невозможно что-то доказать человеку, у которого одна извилина и это бровь. И та нарисованная.

— Вы просто ничего не понимаете! Я очень прямолинейный человек и всегда говорю всё, что думаю и считаю нужным.

— Тогда вы должны понимать, что ваше мнение имеет хоть какую-то ценность только в том случае, когда вас о чём-то спрашивают, — Ларина равнодушно пожала плечами и повела бровями.

— Это прикол, да? Вообще-то у нас свобода слова, алё!

— Ну тогда не пойти ли вам на хер? — Все повернулись к Дмитрию, от которого никто не ожидал услышать подобное, но Варягин-младший уже сжал кулаки и зубы, принимая всё сказанное в адрес жены и старшего брата на свой счёт.

— Что? — ошеломлённо прошептала Мика.

— А что? У нас же свобода слова, вы высказали своё мнение, а я своё, — с натянутой улыбкой отрезал Дмитрий.

— Вы совершенно не воспринимаете критику! — Мика снисходительно усмехнулась и продолжила: — Когда вы затеваете что-то грандиозное, нужно быть готовыми не только к комплементам.

— А вам нужно быть готовой к тому, что вам могут послать на хер, — откликнулся Варягин-старший и подмигнул брату.

— Евгений, — закричала Князева и оттолкнула от себя удивлённую Ларину. Павел обхватил жену одной рукой, другой вцепился в плечо Князевой. — Пустите меня, дайте пройти!

— Девочка, — вдруг тихо проговорил подошедший Александр Ветреный, успокаивающе положив ладонь на плечо разъярённому Варягину, — если, не дай бог, вы где-то хоть слово напишете или опубликуете хоть одну фотографию с вашими комментариями по поводу сегодняшнего праздника и наших гостей, наш юрист Адмир Баширович вас по судам затаскает, понятно?

Мика осмотрела стоящих вокруг неё людей и резко повернулась, поддерживая подол своего яркого платья. Уже возле выхода её догнал муж и почти силой вытащил из ресторана.

Глава 28

Евгений был зол. Хотя это слово никак не отражало то, что действительно творилось у него в душе. Ну как можно быть такой тупой? Мика сидела с прямой спиной, вцепившись побелевшими пальцами в мех палантина, что лежал на коленях. Она смотрела на дорогу и молчала. А молчала она потому, что не могла понять, что такого сделала, почему муж вытащил её из того дурацкого ресторана, больно сжав локоть и совершенно её не слушая. Она всегда говорила правду! Вот и сегодня она сказала только правду. И это не её вина, что окружающие не хотят её слушать, она просто пыталась помочь им, подсказать, что необходимо сделать и исправить, чтобы это скучное заведение стало модным и процветающим.

— Ну, успокоилась? — Голос Евгения был пропитан сарказмом и злостью. — Ты хотя бы на секунду можешь закрыть свой поганый рот, когда находишься среди незнакомых тебе людей?

Мика с силой сжала зубы и резко повернула голову в сторону мужа:

— Ты забываешься! — прошипела она, уже мысленно готовя свою обвинительную речь в разговоре с отцом. Но тут же широко распахнула глаза, услышав смех. Смех! Её муж посмел смеяться, хотя прекрасно знает, что его жизнь полностью зависит от неё? Хорошо, от её отца, но это не такая уж большая разница.

— Что, папочке побежишь жаловаться? — резко оборвав смех, спросил Евгений, разворачиваясь к ней и рассматривая с ног до головы. — Интересно, что скажет Ярослав Игоревич, когда узнает, что ты нахамила хозяину его любимого ресторана и толкнула его жену?

Мика беспомощно захлопала ресницами и несколько раз глубоко вдохнула, открыв рот.

— Но… он был среди гостей! А хозяин никогда не… — Она умолкла и приложила ладошку ко рту.

— Дошло наконец, да? Объясни мне, пожалуйста, до какой степени нужно быть тупой, чтобы не сложить два простых факта — праздник в честь Дмитрия Варягина в ресторане Павла Варягина.

— Но ты тоже не знал этого! — бросилась в атаку Мика, стараясь оправдать свои слова. Евгений был прав, а папа… папа будет расстроен, и это ещё мягко звучит.

— Да, не знал, но как только начались тосты и поздравления, всё стало на свои места. Но тебе же некогда было, ты же занята была, да? Видосики свои дурацкие снимала и комментировала всё, что видела. Даже официанты заметили.

— Откуда ты знаешь?

Евгений закинул голову назад и выдохнул. Откуда… из разговора, который он подслушал. Но Настя и тут его обскакала! Когда он вышел из бокового коридора через другую дверь, она уже стояла рядом с мужем, а в следующую минуту эта идиотка толкнула жену Варягина. Блин, эту Ларину, в которой тесть души не чаял, потому что она когда-то спасла ему жизнь! Единственное, на что была надежда, что Варягины из уважения к Князеву не раздуют скандал. Хотя их имена, так же как имена этих Кайтуковых, никогда не светились в каких-то сплетнях, разговорах и жёлтой прессе. Но Настя какова, а? Да, приходится признать, что он проиграл. Причём проиграл по всем параметрам. С первых мгновений как увидел её под руку с этим хромым мужланом. Вот что её так привлекает в нём, что она тогда отказалась от их отношений? Ведь ей предлагался лёгкий роман без клятв, скандалов и обещаний, а она собаку на него натравила. Ещё и сказала что-то такое — ты не поймёшь. Неужели она так и оставалась все эти годы верна этому второму номеру, потому как пальму первенства у него, Евгения Комара, не отберёт никто.

— Ты ответишь мне или так и будешь сидеть с лицом страдальца?

— Я услышал разговор официантов и жены Варягина, того самого, в честь которого и организовывался этот вечер.

Мика громко фыркнула и скривила губы:

— Ну да, эта овца с синяками под глазами, на такой праздник можно было и на стилиста раскошелиться, её мейкап хуже быть уже не может.

— Ну если ты раскрашена с утра, как блядь бальзаковского возраста на Западном автовокзале Зажопинска, то это в самом деле впечатляет, — со злостью заметил Евгений. Он завёл мотор и помчался по ночному городу, не обращая внимания на вопли жены. Достала! Тем более что именно сегодня он понял, как смачно плюнула в его сторону Судьба. Тот, кто считал, что у него в ногах будет валяться весь белый свет, остался по колено в грязной луже своих амбиций, мечтаний и рухнувших надежд. Евгений так гнался за внешним, что не заметил, как яркая упаковка стала для него важнее содержимого. И его мир стал другим. Мир, где похороны важнее покойника, где свадьба важнее любви, где внешность важнее ума. Где его будущее может зависеть от капризов и воплей сидящей рядом глупой куклы. — Рот закрой!

Мика всхлипнула и затравленно уставилась на мужа.

— И запомни. Если ты ещё раз позволишь себе такую выходку, я…

— Я всё расскажу папе! — выпалила свой последний аргумент Мика.

— Рискни. Особенно после того, как я расскажу ему о том, как ты себя вела с нужными ему людьми. Вся такая белая и пушистая. Плесень!

Евгений стукнул кулаками по рулю и вжал педаль газа в пол. Пусть жалуется, теперь главное Ярославу всё в красках описать, он-то свою дочь знает. А захочет проверить — натравить официантов и эту девку-администратора, что смотрела на него круглыми глазами и шипела сквозь зубы — «руки убрал и смотри не приубейся, когда решишь ещё за кем-то тут приударить». Дурацкий вечер, грёбаная жизнь, долбанный неудачник…

***

Настя смотрела на Марго и пыталась понять, что же произошло, что её тётушка из кожи вон лезет, чтобы отвлечь, рассмешить и втянуть всех в разговор о поездке в городок её детства и юности.

— Не знаю, что вы себе надумаете, но ехать надо просто обязательно. Там я, взрослая, серьёзная женщина, прихожу в нечеловеческий экстаз, бегаю по дикому лесу пьяная от кислорода и пытаюсь обнять всех белок. Утром просыпаюсь с криком «как можно быть таким счастливым человеком, господи!», обнюхиваю все розы вокруг дома, пью в девять утра сорок грамм персиковой настойки, съедаю полхлеба с домашним маслом и кусок ветчины и опять бегу обнимать белок. И так каждый приезд. Восхитительное помешательство регионального масштаба. — Марго оглядела родных и тихо заметила: — Всё-таки Адмир был прав, когда посоветовал не продавать дом сестры. Вроде как и она с нами всегда, а мы к ней в гости наведываемся.

— Но согласись, Марго, с каждым разом всё труднее подняться и рвануть куда глаза глядят — годы берут своё.

— А ты не отдавай! — Маргарита обняла улыбающуюся Ларину и в очередной раз посмотрела на братьев. Родителей она даже не спрашивала — несмотря на преклонный возраст они всегда были готовы поехать в ставший родным для их дочери городок. Правда, останавливались они в доме дочери редко — сыновья устраивали их со всем комфортом на базе отдыха неподалеку. Иногда там же оставались и старшие братья с семьями. Адмир же никогда не оставлял сестру и племянницу; правда, надо заметить, что в последнее время они приезжали с мужьями и сыновьями — тогда младший брат мог отдохнуть и провести время с любимой женой и долгожданными сорванцами-детьми.

— С нашей работой собраться всем вместе всё труднее и труднее, — тихо заметила Настя и прижалась к мужу. — Да и у детей скоро экзамены, тестирование.

— Вот! — Маргарита подняла ладошку с вытянутым вверх пальцем. — Поэтому надо ехать сразу или на днях. Паш, Дим, смогут ваши сотрудники два-три дня обойтись без вас, тем более телефонная связь не отменяется?

— Ой, Ритка, ты такие перспективы нарисовала, что я готов хоть завтра туда махнуть. Сегодня не могу, — Дмитрий обнял жену и тихо прошептал ей на ухо: — Как нас учит жизненный опыт — после романтичного ужина настоящий джентльмен просто обязан помочь женщине сжечь лишние калории.

— С пожизненным запасом дури нам опыт, как козе баян! — отозвалась Маргарита, вызвав смех не только у родных, но и у официантов. — Зря смеётесь. Нам всем надо немного отдохнуть и развеяться, а то сегодня с утра по зеркалу такие ужасы показывали.

Тут все согласились с неугомонной Ветреной, зима была холодная, весна тоже выдалась не из лёгких, а потому выкроить пару дней для необходимого отдыха стало не просто желанием, а насущной необходимостью. Братья тут же начали планировать поездку, советуясь с жёнами, спрашивая детей об их планах, Ларина позвонила отцу, приглашая его тоже бросить всё и отдохнуть. А Настя подошла к тёте и потянула её за руку к окну.

— Ты ничего не хочешь мне сказать? Что происходит? У меня такое чувство, что ты что-то от всех скрываешь. Или я не права?

Маргарита похлопала ресницами, открыла рот и как-то стушевалась под серьёзным взглядом племянницы.

— Асият, тут был этот твой одноклассник Комар с женой.

— И что?

— Я очень боялась, что тебе будет неприятно видеть его. Вот я и пыталась весь вечер держать его на удалении от тебя, хотя он так к нашим официанткам подкатывал, что забыл, что с женой явился. Ты не сердись, я хотела как лучше, моя хорошая.

Настя усмехнулась и с облегчением выдохнула — слава богу, ничего серьёзного.

— Что мёртво, Марго, умереть не может. Только я не помню, чтобы его фамилия была в списке приглашённых, да и с какой стати?

Маргарита хмыкнула и тихо ответила, закатывая глаза:

— А он теперь не Комар, он в Князевы подался. Ярослав Игоревич сегодня отсутствовал, вот за него младшие князья тут крутились. Муж по бабам, а жена по претензиям.

— Погоди, так эта молодая советчица его жена? Но её из зала вывел другой человек — лысоватый такой, с брюшком… Нет, Марго, неужели…

— Да, милая, лысый и с брюхом! Это не твой Варягин, сухой как лист, к которому ни одна жиринка не пристаёт. Убила бы! От зависти! Я тут пошла в спортклуб изгонять из тела зимние булки. Уже на второй минуте на беговой дорожке поняла, что спорт — это не моё, когда тело отдельно, душа отдельно. А вот пожрать и выпить — это да, готова всегда! Короче, ушла я из спорта…

Настя посмотрела на унылый вид стройной как девушка тётушки и громко рассмеялась:

— Боже мой, какое счастье, что у меня есть ты, дядюшки, бабуля с дедулей, куча хулиганов с тысячью идей и мыслей в головах. Что вы нашли меня, что спасли и помогли. Какое это счастье, — со слезами на глазах прошептала Настя, крепко сжимая ладонь Маргариты в своих пальцах, — я не представляю даже, что было бы со мной, если бы не вы все.

Маргарита резко прижала Настю к себе и горячо зашептала ей на ухо:

— Дурочка моя маленькая, это нам повезло, что ты нашлась и перевернула весь наш клан с ног на голову. Помогла выжить мне, братья от любви к тебе дочерей успели сделать, мама с папой ожили, я уже не говорю о Димке, который тебе обязан и своей жизнью, и жизнью сына. Вон какой у вас Володя классный получился. Ну, не плачь, дыгэ, солнце ты моё ясное, а то сейчас мои Саша с Андреем прибегут слёзы-сопли вытирать. Да и мама с папой расстроятся.

— Что ты сделала, Марго? Почему Настя плачет? — раздался громкий голос Дамира, от которого Настя вздрогнула и обернулась к дяде. Тут же её обхватили родные руки, Дима обнял её и что-то успокаивающе зашептал. Она слышала голоса бабушки и дедушки, Ларина уже просила стакан воды, Павел принёс стул, дядюшки бурчали что-то о несносной сестре, а Настя смотрела на всех сквозь слёзы и широко улыбалась. Рядом со стулом присел сын, она провела ладонью по тёмным волосам и глубоко вздохнула. И пусть она устала, и работы ещё невпроворот, и надо собраться в поездку в родной городок, но она будет не одна. С ней будет её семья, большая, дружная, бурчливая, весёлая, где все отвечают за каждого, а каждый поддержит других. И она была счастлива.

— Какое это счастье, что вы у меня есть. Как я вас всех люблю, — прошептала она и уверенно добавила: — Как мне повезло в жизни, что у меня такая семья. Моя семья. Спасибо вам всем за всё.

Они ещё долго говорили, вспоминали, спорили, плакали и смеялись, танцевали и радовались ярким огням праздничного салюта, договаривались о будущих встречах, поездках и семейных торжествах. Но никто из них не говорил «я», потому что невозможно было представить кого-то из них отдельно от огромного «мы». Их нельзя было разделить, оторвать кусок и выбросить, потому что в их единстве была такая сила и такая любовь, посланная им Богом и Судьбой, что они не представляли своей жизни друг без друга. А это и есть самая настоящая СЕМЬЯ.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28