Одиннадцать слонов [Аркадий Тимофеевич Аверченко] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Аркадий Аверченко Одиннадцать слонов
I
Схватив меня за руку, Стряпухин быстро спросил: — В котором ухе звенит? Ну! Ну! Скорее!! — У кого звенит в ухе? — удивился я. — Да у меня! Ах ты. Господи! У меня же!! Скорее! Говори! Я прислушался. — В котором? Что-то я не слышу… А ты сам сразу не можешь разобрать? — Да ты угадай, понимаешь? Угадай! Какой ты бестолковый!.. — Да угадать-то не трудно, — согласился я. — Если бы ушей было много ну, тогда другое дело… А то два уха — это пустяки. Левое, что ли? — Верно, молодец! Я самодовольно улыбнулся. — Еще бы! Я могу это — и вообще… многое другое… А зачем тебе нужно было, чтобы я угадал?.. — А как же! Такая примета есть… Я что-то задумал. Если ты угадал, значит, исполнится. — А что ты задумал? — Нельзя сказать. Если скажу — оно не исполнится. — Откуда ты знаешь? — Такая примета есть. — Ну, тогда прощай, — проворчал я, немного обиженный. — Пойду домой. — Уже уходишь? Да который теперь час? — Не могу сказать, — упрямо ухмыльнулся я. — Почему? — Такая примета есть. Его лицо выразило беспокойство. — Неужели есть такая примета? — Еще бы… Самая верная. Несчастье приносит. — А ты знаешь, я ведь часто отвечал на вопрос: «Который час?» — Ну вот, — улыбнулся я зловеще. — И пеняй сам на себя. Обязательно это к худу. Он призадумался: — Постой, постой… И верно ведь! Вчера у меня шапку украли в театре. — Каракулевую? — спросил я. — Нет, котиковую. — Ну, тогда это ничего. — А что? — Примета такая есть. Пропажа котиковой шапки — в доме радость. Он даже не спросил: в чьем доме радость — в его или воровском. Просиял. — Я тоже с тобой выйду. Прислуга побежала за ворота — дай я тебе пальто подержу. Я натянул с его помощью пальто, а когда он снял с вешалки свое, я сказал: — Ты прости, но я тебе тем же услужить не могу. — Почему? — Такая примета есть: если гость хозяину пальто подает — в доме умереть должны. Стряпухин отскочил от меня и наскоро натянул в углу сам на себя пальто. Когда мы шагали по улице, он задумчиво сказал: — Да, приметы есть удивительные. Есть счастливые, есть несчастливые. Но на днях я узнал удивительную штуку, которая приносит счастье и застраховывает от всяких неудач. — Это еще что? — Слоны. Одиннадцать слонов. Нужно купить одиннадцать штук от самого большого до самого маленького и держать их в доме. Поразительная примета. — Что ж ты, уже купил их? — Девять штук. Двух еще нет. Самых больших. Да они дорогие, большие-то. Рублей по тридцати… Кстати, ты не можешь одолжить мне пятьдесят рублей? Я бы завтра комплект уже имел. — Что ты! Разве можно одалживать деньги в пятницу?! Есть такая приме… — Да сегодня разве пятница? Нынче ведь четверг, — возразил он. Сначала я растерялся, а потом улыбнулся с видом превосходства. — Я знаю, что четверг. Но ведь четверг — это у нас? — Ну да. — А в Индии-то что теперь? Пятница! — Пятница, — машинально подтвердил он, приоткрыв от недоумения рот. — Ну вот. А слоны-то ведь индийские? — Какие слоны? — Да которых ты собираешься покупать! — Предположим. — То-то и оно. Как же можно в пятницу деньга давать взаймы? Несчастье… Страшная примета есть. Он замолчал.II
Стряпухин исчез на долгое время. Но однажды пришел ко мне расстроенный, с явными признаками на лице и в костюме целого ряда жизненных неудач. — Эге, — сочувственно встретил я его. — Твои дела, вижу, неважные. Как поживаешь? — Да, брат, плохо… У жены чахотка. — Гнусная вещь, — согласился я. — Впрочем, вези ее на юг. Теперь это легко поправить можно. — Да откуда же я денег-то возьму? — А у жены-то были ведь деньги… я знаю… Несколько тысчонок. — Были да сплыли. На бирже проиграл. — Эх, ты, Фалалей! Ну, на службе возьми аванс. — Хватился! Со службы уволили. За биржевую игру. Вы, говорят, еще наши деньги проиграете, казенные. — Однако! А что же твой дядя какой-то? Помнишь, ты говорил: собирался умереть и тебе дом оставить. — Да и умер. Только не тот дядя, а другой. Вдовец с двумя детьми. Детей мне оставил… Прямо беда! — Так ты бы продал что-нибудь из обстановки… У тебя ведь обстановка хорошая, я помню, была… Он тоскливым взглядом посмотрел на меня. — Продано, брат. Почти все. Кроме слонов. — Каких слонов? — удивился я. — Да тех, что я, помнишь, говорил. — А они дорогие? — Рублей полтораста… — Так ты бы их и пустил в оборот. Это ведь жене месяц жизни в Крыму. Стряпухин откинулся назад и всплеснул руками: — Что ты! Как же я могу их продать, когда они приносят счастье!III
Я долго прохаживался по кабинету, бормоча себе под нос всякие рассуждения. Остановился перед Стряпухиным и сказал: — Дурак ты, дурак, братец! — Почему? — Такая примета- 1
- 2
Последние комментарии
3 часов 45 минут назад
3 часов 53 минут назад
4 часов 3 минут назад
4 часов 8 минут назад
5 часов 37 минут назад
5 часов 40 минут назад