Так рождаются. Сборник стихотворений [Никита Игоревич Парфенцев] (fb2) читать онлайн

Никита Парфенцев Так рождаются. Сборник стихотворений

Взгляд во мрак собственной души порою придаёт человеку наибольшее понимание окружающего его мира.

Глава Первая Проклятья

1

Тишина безгласной мглою

Сломит вечность и порушит твердь

С несбывшейся заветною мечтою, —

Любви ценой мне станет смерть.

Своим я словом создал мир,

Однажды обречённый пасть,

От света жизни вдруг на пир

Ко мгле и вечной тьме попасть,

Где смех, веселье и раздолье

Заменят плач, закрытость и невзгодье.

Там нет героев, нет злодеев,

И нету зла, и нет добра,

Лишь тянутся среди деревьев

Полки солдат, свой ход уж повторя.

Там нет любви, и нет вражды,

И нет противников, друзей,

Лишь земли, просящие жатвы,

Лишь звери, ждущие людей…

Однажды и ангелов видел —

Их белые крылья блистали,

Но грустен был как же Небораздел,

Раз Вольные с Неба на землю бежали?

Иль может их путь был не верен?

Взмыв к Небу, забыли однажды,

Что Ангелам должно всем дважды

В Аду побывать. — Я суеверен!

Не важно, как долго блуждал я во мраке,

Не важно, как долго сияла Звезда,

На войне не проснусь я однажды в бараке,

И также продолжат стоять города.

И помнить, быть может, меня перестанут,

Поэта с душою, добротою реальной,

Меня погубившей волей нахальной.

Но все на Суде пред Богом предстанут,

Вспомнив былые слова Бытия.

2

Об стену кулак с размаху,

И оборону держать нету сил,

Их не подайте монаху,

Он уж на путь свой ступил.

Ступил с одной лишь преградой,

Встающим на западе Солнцем,

Улыбнувшись, но без эмоций,

Спустился он на земь с досадой.

С досадой он помнит отчаяние, боль,

Изречье, пророчество, старость,

Усталость, навязчивость, ярость

И в сердце любви полный ноль.

Ноль реликвий души наяву,

Лживость прожженная правдой,

И в грёзах придёт рандеву,

Тоскою защемит прекрасной.

Прекрасной свободой полна,

Но скучна и грустна та погибель,

Монах явно не есть небожитель,

Но будет он лишь дотемна.

Дотемна повзрослеет однажды,

Но вскоре падёт на колени,

И Господа вспомнит явленье,

С кем спорить хотел не по жажде.

3

Ты пойми, наш путь не вечен,

Жалости, отчаяния полон,

Но благо он не обесчестен,

И не глядит с небес тот Ворон.

Ты помни день, когда однажды

Вслепую шли сквозь тьму лихую,

И Пастырь нас тропою роковою

Из мрака вывел не по жажде.

Он сделал это милосердно,

Во имя воли доброй — просто так!

Старался жизни нам спасти усердно,

Но всё же оказался он чужак…

Но есть ли разница? Ответь!

Герой, что защищает слабых

В сраженьях за добро тех славных,

Что не дадут уж жизни потускнеть,

Не может разве быть блаженным?

Не может жить, как хочет сам?

Не может вовсе верить снам?

Не может быть тем откровенным,

Кто любит нас, и мир, и счастье,

Чем не был удостоен он?

И душу заполнило ненастье,

И жаждет просто… светлый сон.

4

Танцуй, пока ещё живой,

Тебе уж некуда спешить,

Любимый не покинет твой,

Душа не станет тяготить.

Танцуй — вот уже стемнело.

И душа твоя бессмертна,

Зачем тебе уж это тело?

И моя уж воля милосердна.

Танцуй — движения плавней,

Бесспорно ты прекрасна!

Танец средь тускнеющих огней,

Ты уж всё-таки причастна…

Танцуй — стали звуки громче,

Ангелы музыку свою

Смыслом наполняют ёмче,

И с Сатаной на бис спою.

Танцуй — сегодня не умрёшь.

Не загадывай на завтра,

Себе ты бесконечно врёшь,

Но не настанет послезавтра.

Танцуй — встречай рассвет,

В Аду он так красив!

Прошу — не обрывай сюжет,

Он ведь так неприхотлив.

Танцуй со мною этот вальс,

Души последний реверанс,

И не используй ассонанс,

Наблюдаем параллакс…

5

Сделать шаг по Небу

Иль испытать полет в Аду?

Неверно здесь искать в бреду

Смысл Бытия — Ослепну!

Тьма есть начало,

И Тьма есть конец.

Но разве осталось немало?

Увидит все верно слепец…

И Тьма есть создатель,

И Тьма есть вершитель.

Тебе нет прощенья вовек,

Ведь ты, увы, человек…

Тьма есть родитель,

И Тьма есть убийца.

Увы, наш страдает ревнитель.

Во мраке явилась зарница,

И нет нам прощенья —

Избрали мы путь прегрешенья…

И Тьма есть свобода,

И Тьма есть палач.

Порочная лживость народа,

И Пророка невинного плач…

Мысль твоя есть ли безгрешность,

О мире свобода раздумий,

Деяний душевная вольность

И неверность туче безумий?

Свободен ли ты средь сознанья?

Способен ли ты к состраданью?

Свершишь ли ты без вниманья

Спокойствия шаг за сей гранью?

6

Здравствуй, Ангел мой,

Покровитель мой небесный,

Почему Ты бессловесный

Такой сегодня, и смурной?

Почему во взгляде злоба,

И окровавлена рука?

Почему крыло испачкано слегка,

И так черна твоя Особа?

Неужто мораль моя людская

Стала света ярче твоего?

Неужто сердца не хватает моего,

Чтоб та любовь была святая?

Неужто позабыл Ты заповедь Отца,

Кто непорочное то счастье

И вечность состраданья,

Привил нам гласом Мудреца?

Мне не понятен ныне гнев,

Коим больна твоя душа.

С небес, едино согреша,

Спустился, узрев здесь столько дев.

Настал ли день забвения,

Час, закрыв плотней глаза,

Шаг в мир сделать отраженья?

Но прогремела вдруг гроза?..

Чем занят дух твой ныне?

И почему твоё святое Имя

Бессовестно берёт тот подхалим,

Что злу подобен и поныне?

Порок неужто захватил

Дух Люцифера, ангела святого?

Твой час падения рокового

Неужто пробил — Ты меня смутил…

Тебя таким мне больно видеть,

Героя снов моих, мечтаний.

И столь гнусных о тебе писаний

Не мог я попросту предвидеть…

7

Вспомни, упади, взлети!

Как ты посмел по воле рока,

Не помянув угрюмого пророка,

Себя до бездны довести?!

Духом пал — и нет души?!

Свою ты волю продал за гроши?!

Так чего ж ты ждёшь? — Беги!

Не оглянись назад — Беги!

Ты дух свой закапал, не выдержав удара

Судьбы, безвольной дьяволицы!

Сравнил себя с погибшей бедной птицей,

Решил — «не выдержу кошмара!»

Но о каком «кошмаре» говоришь?

Безвременье, одиночестве пустом?

Недостижимой счастье, чёрт возьми, земном?

Себя за это ты смертью наградишь?

Как смеешь думать ты о смерти?

Судить о единении исхода?

Владыки наши милосердны —

Тебя признают до восхода!

Но, чёрт возьми, здесь каждый всё бредёт

По тропе злосчастной и сухой,

По чёрной полосе, минуте затяжной.

И однажды каждый чрез неё пройдёт…

Не веришь мне? Не хочешь слышать?

То время вспомни, те стихи,

Когда изгонял я злые духи,

Не уставал о коих я писать!

Подумай, сколь больно было мне тогда,

Но разве я нырял в горящее кострище?

Подумай, сколь больно будет мне всегда,

Ведь в мире сем я вижу пепелище!

Но ты вспомни, взлети и упади!

По горящим углям ты — беги!

Свой шаг не замедляя ты — беги!

Судьбу оставь свою ты позади…

Беги!

Твоя душа и воля не стоят больше ни гроша,

Не повернись ко мне лицом,

Наполнен взгляд мой вечным злом,

Что отрекает мир безвольных, сокруша…

На части так и ломит страх,

Что вечностью меня обрёк на боль,

Но не оставит тёмный мой король,

В безбрежных одного меня впотьмах…

Но не обо мне тут речь,

Тебе всю суть я изложу

И под конец последнее тебе я всё-таки скажу…

Беги!

8

Вперёд, с разбегу, со скалы — взлетишь!

Но в тот же расчудесный, скажем, миг

Падением наполниться душа — кричишь!

Внезапно жнец тебя настиг…

И что же скажешь ты, мой друг,

На суде последнем в страшный час?

Расскажешь честно, без прекрас,

Как в честность крыльев ты поверил вдруг?

И разве крылья эти — воля?

Как ты поверил, как постиг,

Что крылья эти — божья доля?

И разве сможет усмирить сиё Владык?

Как ты посмел поверить в ложь,

Что к Небу крылья вознесут?

Себя ты сам к паденью приведёшь,

И крылья эти вовсе не спасут…

Но раз так и желаешь ты летать —

Взлетай и падай, наивный человек!

Не стану вовсе я тебе мешать,

Но помни — падать будешь целый век!

9

Если мрачностью своей я удивляю вас,

Скажите мне, пожалуйста, сейчас,

Что с вами станет сей же час,

Коль мраком этим обожгу я вас?

Что станет с вами не со мной,

Коль вечность снова вас настигнет?

Что станет с жизнью, если гной

В души ваши вновь проникнет?

Что станет с вами, если вдруг

Не окажусь я с вами рядом?

Что станет с вами, если друг

Своим вам не поможет взглядом?

Если вдруг навек я в Бездне пропаду,

Что обо мне вы вспомните однажды?

Единожды порочность иль доброту ту дважды,

Что полюбили вы во мне, точно небесную звезду?

Сей ответ неважен мне сейчас —

Ответить можете, друзья мои, потом,

Когда на небе сером в тот же час

Забудется звезда последним сном.

Когда на кровать последнюю мою

Падёт последний грош земли.

Когда вспыхнет солнце тусклою искрою

И в последний раз покажется вдали…

И лишь тогда приму я ваш ответ,

Сколь был ужасен он иль нет,

Последний мой, увы, не услышите совет,

Но помнить вас я попрошу мой давнейший завет:

«Собой самими будьте

И не потеряйтесь на распутье…»

10

В миг тоскливой обернётся тьмою

Мир беспощадного греха,

Потерянной заполниться мечтою

Мир кочевого пастуха.

Когда герой, ни разу не солгавший,

Вдруг неожиданно соврёт;

Когда рыцарь светлый, ликовавший,

Вдруг честь свою пороком обожжёт.

Когда в Бездне свет увидит человек,

Где и не может быть его в помине;

Когда поймёт он вдруг, что век

Нежданно кончится его в чужбине.

Когда разгорится свод небесный

Пламенем всесильного Отца;

Когда дом семьи сгорит древесный

По воле всепрощённого Лжеца.

Когда даже Бог покажется ублюдком,

Лицемерным, Святую рвущим Книгу;

Когда даже в свете тусклом

Лицезреть сумеет Тьмы Владыку.

Когда, на серый свод небесный глядя,

Согласно примет смерть свою;

Когда вдруг всплывёт угрюмая цитата,

Знакомая одному лишь Соловью.

Когда вдруг нежданно он поймёт,

Что вовсе не было любви и нет;

Когда строку последнюю прочтёт

И в серый мир окрасит цвет.

Когда ход свой остановит даже время,

Исход судьбы согласно принимая.

Когда живущее войною племя

Начнёт пылать желанием. Исчезая,

Вдруг обернётся беззаботный мир

Несбывшейся мечтою,

И вольный царственный мессир

Безвыходно затянет мир свой пеленою.

11

Без любви как без свободы,

Без свободы как без жизни,

Мрачным облаком нависни,

Прими смерть мою, невзгоды.

Выбор есть, а может нет —

Жить как раб иль умереть.

Раб эмоций столько лет

Жизнь свою готов терпеть.

Как же жить, когда теряет

Мир любви свою свободу,

Вольный страх когда меняет

Бытия уж смысл сходу?

Помнит сердце пламень жаркий,

Каждый насыщавший день.

Помнит сердце миг тот жалкий,

Обрекавший на мученье день.

Когда же стану я навеки

Вновь свободным, полным жизни?

Когда пройдёт уж в этом веке

Мучений полные полжизни?

Когда любовь свободой станет,

В душе закроет пустоту,

Даль лучшей жизни перестанет

Звать меня невмоготу?

Глава Вторая Конфликты

1

Ложь, отчаяние, боль —

Зараза, пыль и пламя,

Кровавое то знамя

И обезумевший король…

Времена безумья, страха,

Непониманья, ожиданья

И томящего молчанья,

И мирового, видно, краха,

Настали слишком уж нежданно,

И прокляты иль Сатаной иль Богом,

И завершенье угрюмым эпилогом

Исторью оборвет тирана,

Кто человеком именуем.

Пусть вязок будет сей рассказ

И жгуч, похож на правду, явен,

И полон раскрасивых фраз,

И столько же тщеславен;

Но не поверить — не принять

Те слова надменные о мире,

Сегодня лучше уж понять —

Потонет мир в пустом эфире…

И сознанье, сердце, дух,

Раскаянье, боль, отчаянье,

Непониманье, роль, молчанье,

И глуп, и холоден, и глух…

Бог, кто человеком именуем.

2

Солнце заходит за грань горизонта,

Пламенем жарким пылает земля,

Царство под небом навек разделя,

Так и пылает грань нового фронта…

Истории вновь просыпается писарь,

И снова пылает небесная тьма.

Под всякой рукою найдется свой рыцарь.

Кто ещё помнит, как правит чума?

Виденье свое расскажет Пророк,

Как бредёт по земле Мёртворождённый,

Как мир умирает, навек разделенный,

Как Смерть совершает свой новый рывок…

И Странник угрюмый поднимет свой взгляд,

В глазах отразится печаль всенарода.

Но как же ценна будет наша свобода,

Коль вечен долг будет наших ребят?

Ошибкою было начало конца?

Но в пораженье смысла уж меньше.

Так что пойдём уж мы до жнеца,

В победе иль смерти станем мудрейше…

3

Полон черного мгновенья

И несчастен мрачный тот Пророк,

Кто Божий не усвоил тот урок,

Что вверил нам нещадность откровенья.

И снова правит Царь Извечный,

Но так и верен Он Судьбе?

И снова всех Он стал слепей,

Во Тьме ведь всё-таки беспечней?..

И проклятый бессмысленный солдат,

Земле отдавший душу мёртвой,

Не поднимет взгляд — не станет жертвой,

Лишь примет участь как догмат.

Безмерна вольность пустоты,

И незрима ясность счастья.

Бесспорен шаг того участья,

Что сделан был без правоты.

Как длань Чернейшего Дрозда

На робком лике вольного Христа,

Та наших душ всесильна беднота,

Что отречёт от Рая без Суда…

И правда стала вдруг проклятием,

Пророка жалок стал совет,

Коль обернулся восприятием:

«Свободы, счастья нет? — Поэт мне лжёт!»…

4

Разум развращает власть,

В кармане важность злата,

Духовного потеря брата

И безжизненная страсть.

Мне ты всяко не поверишь,

Мир не столь жесток по-твоему,

Но как же всё же лицемеришь,

Говоря о нас по-своему.

По-своему мир ты ценишь,

Цену зная помощи своей,

Но я, простите, будущий старлей,

Негоже мне бродить среди теней.

Теней без верности душевной,

Целью чьих есть злато по карманам,

Доро́гою судьбы каждодневной

Ломать, направляясь к океанам.

Но мне не быть средь вас,

Я знаю толк в душе людской,

Превыше своей она ценной

Всех материальных благ от нас.

Я верю в праведность Пути,

И целью вижу общье благо,

А злато средство лишь, как фляга.

И ты, прошу, сие за грубость не сочти.

Не желаю вовсе я обидеть,

Лишь души задеть ослабленные струны,

Чтоб боле здесь мне не провидеть,

Желаю обрести духовные лагуны.

5

Клятву рыцарь волен позабыть,

Но дух вовек его бесчестен, —

Порок сознанья безвозмезден,

И не дано уж к Небу взмыть.

Город праведных безмерен,

Но полон глупой пустоты,

Мир вокруг уж лицемерен, —

Что сказать без клеветы?

Верность искренности лжи,

Величье со́жженного дома?

Вольность проклятого грома,

И ярость верности души?

Так ли помнит он улыбку,

Кою видел в миг прозренья?

Но не хватит ли прощенья,

Не оплакивать ту скрипку?

Не забыл ли рыцарь правды

Жгучей, строгой, непокорной?

Людской народ, не обесславьте

Мужчину чести беспризорной!

Глава Третья Русские Сыны

1

Я счастлив быть средь вас,

Потомки великого Народа!

И счастливо кричу: «Победа!»

Победа каждому из нас!

Я прав, я здесь и я сейчас

Средь русского Народа!

Я помню пламень, светлый час

Когда спустилась ярость с небосвода!

Как ликовал солдат, давно покинув дом,

Он вновь домой вернётся — счастлив!

Кончилась война в краю чужом!

И как же град родной красив,

Когда на горизонте дальнем

Я вижу стен родные силуэты!

Я помню взгляды родных леди,

Солдата шагом триумфальным

Удивлённых, давно не видевших меня!

Меня однако не было для них,

К семье родной, друзьям я возвращался!

Я счастлив быть средь вас,

Своей Страны победы дети!

И будут торжественно воспеты

Умы и воля, души каждого из нас.

2

Ты душу народу отдай,

И сердце, и волю, и честь;

О победах великих мечтай,

Чтоб подвигов было не счесть!

И стань людям щитом нерушимым,

Чтоб вражье отродье страшилось,

Чтоб сердце однажды влюбилось,

Чувством в душе той хранимым.

Под Древом Богов не забудешь,

Как защищает хладный народ

Серый тот Дрозд, что полон забот,

И над Богами вовек не подшутишь.

И помни ты вечный свой долг,

Стоять до конца и сражаться,

За Веру, за Честь отдаваться,

За Мечту, чтоб народ наш не смолк…

И в скупость никогда ты не верь,

Что за злато хоронит отца,

Верного людям и детям чтеца,

Что ту не забудет открытую дверь.

И на устах чтоб вечно крутилось:

«За Веру, За Честь, За Мечту», —

Пророк чтоб не верил в ту черноту,

Во снах что ему однажды явилась…

Так рождаются…

Так, увы, и мир не вечен,

И жаждут пламени сыны,

А путь, что, казалось, млечен,

Явился кислым без вины.

Но так рождаются проклятья,

Завидные явленья Сатаны,

И помнят всякие заклятья

Грохочущие яростные сны.

И вовсе не слыхать совета,

Что согласился дух обречь на боль,

Но дальше хуже — услышать соизволь,

Как плачут не услышавши ответа.

И глух ребёнок нерождённый,

Что не желал плохого никому,

Но пожелал уж кто-то сотворённый,

Что глядит, смеясь очами, в темноту…

И так рождаются конфликты,

Что веют страхом вековым,

И так скрывались лабиринты,

Что строили решеньем волевым.

А нам, от части, больно видеть,

Как умирают души на земле,

И ангелы, вздымаясь на крыле,

Уж горько плачут, не сумев сиё предвидеть…

Но нам, земли сынам, не гоже плакать,

Ведь здесь рождённый в каждый час

Утрамбовал уж всяку слякоть,

Что угрожала каждому из нас.

И так рождаются русские сыны,

Свободные и верные ребята,

Они стране уж всяко все нужны,

И всяка их рука была пожата.

И не забыть любви им материнской,

Не забыть отца великого наказа,

Что говорил: «Грешна всяка проказа,

Что к нам пришла из грани свинской!»

А дальше… помнить будут вечно,

Как не сломили, не сдержали,

Бравых ребят, чья воля безупречна,

Орды врагов, что глупо умирали…

А совет казался лишним,

Что просил понять всё верно,

Словом всё явилось книжным,

Но, однако, обернулось вдруг… инферно…

Оглавление

Глава Первая Проклятья

Глава Вторая Конфликты

Глава Третья Русские Сыны

Так рождаются…