Последний Шаман 2 [Никита Бондин] (fb2) читать онлайн

Последний Шаман 2

Пролог

В бесконечном пространстве, что находилось за пределами физического мира, Незримые и Непостижимые играли в кости. От колкого звучания затёртых граней по поверхности чернее ночи и ярче солнца расходились волны и эманациями утекали вдаль. Ходы сменялись согласно правилам и каждый мог как выиграть, так и проиграть. И наполнялся радостью удачного броска эфирион горячий и точно также злобой полнился от неудачно выпавшей кости. И посреди игры зловещей шаги послышались.

— Ты опоздал! Твой брат уже играет! — пронзила своды призрачного храма суть, подобная копью, но на такое же копьё наткнулось.

— Я вовремя, — Ответил Пришедший в Синем и копьё в его руке сменилось посохом. — Моя фигура уже в игре.

— Тогда возьми же кости и ходи! — раздалось гневное и все Незримые и Непостижимые подобострастно засмеялись.

— Благодарю. Я со своими. — и на доску чернее ночи и ярче солнца полетели кости, сверкая гранями из синего стекла.

Игра продолжилась…

Глава 1 «С началом великого конца»

«Если осадки размером с кулак, порхай словно бабочка, жаль как му…»

Чёрный, а ты точно тренер?

Как и следовало ожидать, новость о случившейся Эпидемии Одержимости в одном из летающих городов вызвало среди девушек бурную реакцию. На меня и Елизавету вопросы посыпались не то что ливнем, а полновесным градом. И если моя подруга детства хоть как-то умудрялась на них отвечать, попутно успокаивая каждую из своих воспитанниц, то я лишь сидел и молча смотрел в экран планшета.

После всемирного призыва оставаться в своих регионах в нём начали показывать прямую трансляцию прямо с места событий. Зависший в облаках город представлял из себя ту самую картину мечты моего детства. Футуристичный, идеально круглой формы, вмещающий под мерцающим защитным куполом десятки остроконечных башен, с тонкими мостами и густыми садами под ними.

Картинка с камеры то приближалась, то вновь отдалялась и из-за тряски ультра-кара, в котором летел оператор, было сложно разглядеть, что именно происходит внутри города. Иногда были заметны яркие вспышки и чёрные всполохи, расплескивающиеся о поверхность купола с той стороны.

Город медленно дрейфовал и вокруг него камера то и дело выхватывала боевые-катера СКИП, пытающиеся пристыковаться. Судя по всему, пока что они натыкались на пассивную защиту, которая выглядела как сияющие золотистые щиты, сотканные из чистой энергии. Они и отодвигали от города подлетающие катера, порой делая это слишком бесцеремонно.

Вот и сейчас один из боевых катеров серой хищной акулой скользнул под Флайтаун, в попытке примагнититься к зеркальному дну, но получив по корпусу резко надвинувшимся золотистым щитом, жалобно хрустнул и полетел по спирали вниз в неконтролируемом падении.

Ультра-кар с оператором оказался достаточно близко, чтобы всё это заснять, но теперь и им самим пришлось уклоняться.

— «…Как вы могли заметить, только что катер доблестных сотрудников межрегиональных СКИП потерпел крушение от оборонительной системы Флайтауна „KLION“! Нам самим чудом удалось увернуться!» — непрерывно тараторил оператор, являющийся по совместительству и репортёром. Во время крутого виража его вдавило в салон и я смог разглядеть ту же двухместную планировку ультра-кара, которую уже встречал раньше. — «Сейчас мы попробуем подлететь с другой стороны! А для тех, кто только-что подключился повторю, что два часа и тридцать пять минут назад Флайтаун „KLION“ 2299 года запуска остановился над Чёрным морем и перестал выходить на связь по всем имеющимся частотам! По официальным данным, в городе произошла Эпидемия Одержимости! И я, Кеннет Баррет от лица канала „Inew’s“ веду репортаж с места событий! В этом мне помогает непревзойдённый пилот, ас третьей категории Вильям Теч, которого вы сможете увидеть на грядущих гонках во Франквурте! Билеты на матч уже в продаже, так что поспеши…»

Я перелистнул на другое видео, а потом на следующее, и на следующее, и дальше. И везде, во всех заголовках, во всех обсуждениях твердили только о происходящим инциденте.

Собственно, это и неудивительно, ведь впервые за всю современную историю страшная эпидемия произошла не на земле, а в небе. Общественность в сети гудела встревоженным ульем и за те два с половиной часа, обозначенных Кеннетом, заголовки статей уже вовсю пестрели скоротечными выводами.

Кто-то обвинял в этом Восточный Альянс, кто-то катил бочку на Африкано-Мексиканское содружество, третьи вообще указывали пальцем на неких террористов из «Ноосферы» и никто, совершенно никто не гнушался впихивать в тяжёлые новости рекламу событий, услуг и «только-сегодня-только-для-вас-супер-необходимых» товаров.

И дабы не утонуть в волне бессовестной и беспросветной грязи всех тех, кто весело отплясывал на чужой беде, я просто выключил гаджет и передал его обратно Мари.

— На, держи дорогая. Я всё, что надо, увидел. — сказал спокойно и потянулся сладко, от души зевая.

— Но Семён, надо же что-то делать. — прижала она к груди свой планшет и на лице её явственно читался испуг.

— Конечно нужно что-то делать, — согласился с ней, дотягиваясь до ещё оставшихся на столе крекеров и себе их забирая. После исцеления Лауры мой организм буквально требовал съестного и я не мог остановиться. — Вот я сейчас поем, потом ещё раз и спать пойду, чего и вам советую.

— Но как же? — удивилась не только Мари, но и её подружки.

— А вот так, — указал я на чёрного ворона, который сразу после новости отполз и втихаря объелся сырными кубиками. Причём уснул в наглую прямо в миске, крылья свои раскидав. — Берите с него пример, девоньки. Если ты ни в силах ничего изменить в ситуации, то самое лучшее, что ты можешь сделать, это отпустить её, себя не мучить и постараться выспаться.

— Семён прав, — поддержала меня Елизавета, с кресла поднимаясь и два раза в ладоши хлопая. — Так что марш мыться и по комнатам. На сегодня общую беседу закончим.

— Так ведь ещё же только семь часов, маменька? — возразила Мари под солидарный ропот девушек.

— Вот значит как. То есть время на проживание впечатлений и думскроллинг вы не учитываете, да? — проницательно подметила Елизавета, в глаза каждой заглядывая., на что девушки куксились и отводили взгляды. — Знаю я вас и повадки ваши тоже знаю. Так что бегом давайте, как раз к полуночи из сетей вынырнете. И не переживайте, я к каждой подойду и всё обсудим.

Жестами их подгоняя, она подошла ко мне и ладонь на плечо положила.

— Сегодня можешь оставаться здесь. Если что, кресло раздвигается, уборная на первом этаже, вторая дверь по коридору налево. — объяснила мне расстановку Лиза, по плечу похлопав и только сейчас я спохватился, что оставил гирю в номере.

— Ох Лизка, я же Якову за постой не заплатил, так что наверное… — хотел я приподняться, но крепкая женская рука вернула меня на место.

— Отдыхай. Я с Яковом свяжусь и договорюсь. Не обеднеет за ночь. К тому же, он мне должен. — сказала Елизавета сухо и устало улыбнулась, пообещав напоследок. — Завтра договорим…И всё! Айда по комнатам, бесовки! Сколько раз мне ещё повторять? Оставьте Семёна в покое, он и так сегодня чуть не помер.

И в хоре женских голосов и обсуждений мне желали добрых снов, спокойной ночи, поскорей восстановиться и постараться не помереть. И правы были девушки, ведь после недавнего целительского дебюта меня можно было запросто вместо досок для веранды использовать. Все мышцы были деревянными, а руки-ноги не хотели толком гнуться и слушались с трудом.

Как только девушки ушли, подсевший рядом Белый взглянул на меня очень уж разочарованно и скорбно. И становилось ясно, что эта птица-пират с повязанным крылом и лапой забинтованной, готовиться мне учинить эпичнейший разнос, который я предвосхитил и попросил.

— Ну ладно уж, давай. Скажи подробно, в чём я был дурак.

И мне сказали.

Подробно и витиевато, с отсылками на богатейший матерный запас как слов, так и целых выражений ныне почивающего товарища Чёрного. По сказанному выходило, что в действиях своих целительных я был не прав практически во всём. Единственное, что сделал верно, так это вовремя начал лечение, а вот в остальном…

Во первых я целиком и полностью использовал свою эфирную энергию, отчего и чувствовал себя сейчас бревном. Если бы затянул чуть дольше, то никакая инъекция, никакая вода Живого Источника меня бы уже не спасла. Жив остался чудом. Видимо прокачанные показатели физического и эфирного тела не дали окочуриться раньше времени.

На вопрос же, как было нужно, мне непрозрачно намекнули, что вся энергия в человека из окружающего мира поступает и обратно в мир из него же выходит. А значит следовало мне именно на этот аспект обратить внимание и работать с энергопроводимостью ауры Лауры. Вместо этого я всего себя в неё вкачивал и изрядно потратился.

В общем тупанул, так тупанул. Не знаю даже, что мне стоило самому начать вбирать энергию активнее. Наверное на панике решил действовать лихо и наверняка.

Во вторых, по мнению Белого, я был тем ещё кретином, что вместе с лечением решил обезопасить её и себя от внешнего воздействия. Намерение внутреннее побудило организмом создать барьер, через который не могли пробиться ни Елизавета с девушками, ни Вороны. Эта способность была сродни «Уплотнению» Сергея Кравец с той лишь разницей, что блокировала не только энергию, но и физические прикосновения.

И вот она то меня чуть не убила. Без поступления энергии извне я не мог пополнять всё то, что тратил и результат на лицо — лежу без сил. Славно, что мне их хотя бы хватило на лечение, а то мог бы прямо там от чувства вины ложиться и помирать. Не простил бы себе смерть Лауры, вот как есть не простил бы…

— Ну, жив остался и то ладно. — проскрипел ворону, садясь поудобнее и вновь из сумки доставая Яблоко Основ.

Чудесный плод был тёплым, слегка мерцающим и не долго думая, я его открыл, прося Белого напомнить его характеристики.

И ворон, хоть и был уставшим, но послушно прокаркал.

«ПЛОД ПОСЛЕДНЕГО УРОЖАЯ»

Яблоко Основ

легендарный предмет 4 ур.

Свойства:Дарование Предрасположенностей

Красный— — Огонь

Оранжевый— — Земля

Жёлтый— — Энергия

Зелёный — Жизнь

Голубой— — Воздух

Синий— — Вода

Фиолетовый— — Время

Чёрный — Пространство

— Возможно рандомное увеличение любых характеристик— -

- Возможно приобретение и усиление способностей— -

- Возможны получение доброкачественных мутаций— -

(частый приём без закрепления не рекомендуется)

Съеденную мной ранее красную дольку ворон в таблице даже любезно зачеркнул. И в темноте гостиной я заметил, что при повороте плода по оси её голубенькая долька начинала светиться ярче, когда оказывалась близ застывших в воздухе слов Белого.

— Ого, так это что же, ваша магия имеет воздушную основу? — скумекал мысль, а ворон её подтвердил.

— Квии-аррр. Кре-ре. «Всё правильно. Плетём из воздуха и звуков.» — гортанно прокаркал Белый, заставляя письмена дрожать.

— А почему же тогда остальные их не видят?

— Кер-кеее-реер. Кро-ро. «Потому что на их зрении стоят печати. Очевидно же» - ответил ворон, глядя искоса, как будто в моей вменяемости сомневаясь.

— Ну да, логично. Ты уж меня прости, я видимо все жизненные силы потратил и мозги туда же утекли. — сказал ему с усталостью и захотел закрыть намерением Яблоко Основ, но ворон каркнул.

— Киооор-крар «Так ешь зелёную»

И я ушам своим немного не поверил, если честно. Ведь педантичным Белым было чётко сказано, что покуда я способность к пиромантии не разовью, за следующие браться мне и смысла нет. Лишь путь обучения себе усложню.

— А можно? Ты же сам мне гово…

— Крааа! «Можно!» — перебил меня ворон, по выражению морды которого угадывалась гамма чувств. Наверное как раз полёт до родника вспомнил, в попытке мою задницу спасти. Будь я на его месте, такому бы рисковому баклану, как я, тоже не доверял бы и подстраховался. — Кер-ре-еер. Каро-ка-ке-ко. «Тебе уже можно. Недостаток уровня роли не сыграет»

Ну раз разрешили, то почему бы и нет. Дольку зелёную выломал в рот закинул и… Она настолько мятная оказалась, что у меня все волосы на теле дыбом встали! И если я говорю, везде, значит реально везде! Даже в носу.

Жевать старался не дыша и поток ядрючий потёк по горлу холодной патокой, в центре груди скапливаясь. А уж когда вдохнул, то думал, что до самой печёнки проморожусь, на столько свежим был сок этой дольки.

И проглотив последний кусочек, я почувствовал пульсацию. И не в груди сердечную, а в теле всём. И с каждым разом оно пульсировало всё быстрее…и быстрее…и быстрее…

— Ох маттерь святый ёхантовый кот… — прошептал тихонько, ощущая, как поток энергии во мне текущий вяло, теперь подобен паводку.

Где раньше в эфирном теле было сухо, потекли ручьи энергий. Где были ручейки, теперь пульсировали реки. А там, где были реки, теперь потоки из энергий протекали, смывая всё и вся. Всю боль, всю грязь, все раны очищая и излечивая.

В эфирном видении я в сиянии своём прибавил наверно раза в два, если не больше. Прокачивая сквозь себя энергию, буквально ж*пой чувствовал, как поток исходит из земли и растекается по дому. И даже ворон в этих зеленоватых шлейфах пушился и вздыхал довольно.

Подняв руки я и почувствовал и увидал структуру и строение всего — костей, мышц, кожи, вен, артерий, сухожилий. Всё это повторялось и на эфирном уровне почти один в один. К тому же, я стал лучше ощущать не только себя, но и всё живое, что было вокруг. Огромных сил мне стоило не поднимать глаза на второй этаж, но всё же эксперимента ради я не выдержал и глянул.

Эфирная картинка действительно стала чётче. Как будто девушки отдельно подсветились, а всё, что было не живым, стало сероватым фоном. Что удивительно сущи за их спиной теперь мне стали казаться гораздо более тусклее, чем раньше, поэтому у ворона я этот момент уточнил.

— Кер-ве-коко-корееер-вер «Сейчас эфирное пространство ты видишь лучше, чем астральное» — поведал Белый, разворачиваясь ко мне больным боком и я таки решил задать вопрос пускай и запоздалый, но важный.

— А кстати, в чём отличие?

— Каруур-ку-рооор «Эфира от Астрала» — переспросил ворон, ни сколько не распинывая в незнании, а даже наоборот, радуясь интересу.

— Ну да. А то я всё хожу, брожу, пользуюсь вовсю, а основ не знаю.

— Кур-кеаар «Да тут всё просто» — махнул здоровым крылом ворон. — Кевер-кеве-вер. Каруур-курур. Кро-кро. Кре-кре-ве-ре. «Эфир ближе к миру и плотнее. Астрал дальше и тоньше. Эфир пространство энергий. Астрал пространство форм и оболочек.»

— И значит сущности как раз на Астрале находятся? — уточнил у Белого и тот гримасу скорчил.

— Кра-куор «И да и нет» — задумавшись, он постарался точно подобрать слова. — Киор-каоор. Кере-крере. «Всё связано со всем. Они по большей части там, но и немного здесь.»

— На столько, на сколько позволяют путы и печати? — использовал смекалку и угадал.

— Кра! «Именно!»

— Тогда, выходит, что Эпидемия Одержимости это выход из под контроля заспинных сущностей? — пришёл я к очевидному и если дело обстояло так, то снимать печати с девушек мне расхотелось напрочь.

— Кра-куор «И да и нет» — повторился ворон, дотягиваясь до кусочка крекера и его съедая. — Криа-куор-ра-рер, кве-ке-ве-вер. «Снятие печатей ведёт к осознанию и к обретению себя, но одержимость гораздо хуже и нетипичнее»

— То есть, ты не знаешь причин?

— Ква-кур «Предполагаю»

— И какие же?

— Квекее-кевер, кирор, ре-рер, краур-курур… «Возможны эволюция души, влияние извне, направленный эксперимент…» - перечислил Белый и нахохлился. — Крака-руор-куоар. «Всё вышеперечисленное может быть неверным.»

— Понятно… . — прогудел задумчиво, хотя в действительности понятно мне не стало.

По крайней мере в вопросах эпидемий.

Один лишь раз я видел, да и то через планшет, как выглядит человек, поражённый этим недугом. И что тут сказать, та нарисованная картинка из книжки Эркина «Основы Экзорцизма» и вполовину не передавала реальное положение вещей. Раздутые, бордовые, с перекошенным лицом, такие люди могли крушить вокруг себя всё и вся, причём используя как физические силы, так и пси-способности, если изъясняться внушённым системой языком.

По слухам, их вроде как с трудом брали энергетические снаряды и только плотным огнём можно было подавить одного из них. А уж когда их тысячи…

В моменте стало неуютно и я попробовал подняться, дабы до кухни дойти и съестного чего-нибудь сыскать. На втором этаже, тем временем, ходили и мылись девушки и Елизавета пристально следила, чтобы ни одна не ушмыгнула ко мне на разговор. И с ними, я конечно, тоже лиху дал. Соблазнил дам рассказом о способностях, теперь каждая из них силы обрести хочет.

При этом куда, зачем, для чего, не ясно. Просто хотят и всё. За ночь то естественно они тысячу оправданий и убеждений найдут, но вот в моменте они так и не смогли на эти вопросы ответить. Ох юность молодая… Да в прочем, сам таким бывал и если бы мне предложили то же самое, то не отказался.

Из свежих фруктов в холодильники выбрав самые яркие…не по визуальному цвету, а по эфирной насыщенности…я вернулся обратно к закемаривающему Белому. Помаявшись с креслом, я всё таки его сумел раздвинуть и улёгся, блаженно кушая и пропуская сквозь себя эфирные потоки.

Чем дальше время шло, тем они плотнее становились и нет-нет, но наблюдал я, как втыкаясь в потолок, они в причудливые формы расступались и искали место, куда бы впитаться. Тут и не мудрённым взглядом становилось ясно, что предрасположенность к жизненным основам у меня была выше, нежели к огню. И если так прикинуть, то я бы это свёл к специфике характера.

Всё же нынешнюю жизнь я прожил помогая людям и сад свой взращивая. Много отдавал, заботу проявлял, вот видимо оно так и сложилось. И для сравнения, те же Кравец, что старший, что младший, наверняка к огню склонили бы свой выбор. Или ещё к чему-нибудь убойному.

Насытившись, меня тоже начало ко сну клонить под мелкий дождик за окном. Помыться уже завтра решил, так как шевелить ногами, когда желудок полный, а положение горизонтальное не хотелось вовсе.

Но чтобы любопытство утолить, я всё же Белого ворона легонько ткнул и попросил явить таблицу с моими показателями.

Тот нехотя глаза раскрыл и прокурлыкал её, пускай и маленькую настолько, что вглядываться пришлось.

«Системный Протокол Воронов Помощников»

Имя пользователя: Семён Алексеевич Лопатин

Житейские навыки: Дачник 16 ур, Токарь 6ур, Столяр 2 ур, Книгочей 1ур

Кармический статус пользователя: Последний Шаман.

Шаманские навыки:

Приручитель 3ур

Духо-ход 2 ур

Заклинатель 3 ур

Статус физических характеристик: Неофит+++

Физическое тело: 85 ур. (Дисбаланс)

Сила — 30

Выносливость — 31

Ловкость — 12

Скорость — 12

Способности: Метание 2 ур

Стрелок 1 ур

* * *

Статус ментальных характеристик: АДЕПТ

Ментальное тело: 5 7 ур

Интеллект — 2 9 (+2)

Мудрость — 2 8 (+1)

Способности: Внимательность 3 ур

Любознательность 2 ур,

Систематизирование 2 ур

Гипно-регрессия 2 ур

* * *

Статус магических характеристик: Неофит++ +

Эфирное тело: 44 ур

Восприятие энергий — 22 (+ 4 )

Манипуляции энергиями — 22 (+ 4 )

Способности: Травничество 2ур

Пиромагия 3 ур

Усиление 2 ур

Восстановление 1ур

Астральное тело: 2 6 ур.

Видение тонкого плана — 1 3

Манипуляции на тонком плане — 1 3 (+1)

Способности: Экзорцизм 1ур

* * *

Свободный опыт — 28

Всё же здорово, когда прогресс свой вот так вот посмотреть возможно. И «Заклинателя» вкачал, наверняка, посредством создания из собственной эфирки путеводной ниточки. И новую способность «Восстановление» освоил, коей сейчас вовсю пользовался, пропуская через себя потоки природной энергии. И даже манипуляции на тонком плане в астральном теле прокачал, хотя и без понятия, когда и где.

Возможно в тот момент, когда преследовал Лауру и всеми из возможных способов выглядывал и высматривал. Не знаю, в общем, но тоже радость…

А вот когда я в самый низ таблицы посмотрел, то обомлел так обомлел.

Свершилось чудо.

Услышались молитвы.

Целых 28 очков набралось и тут сомнений быть не может, что дарованы они за то, что подружился с девушками. Даже ворона будить не стал, чтобы графой с квестами проверить снизошедшую на меня благодать вселенскую.

Но радость радостью, но предстоит решить, куда их распределить.

Быть может, всё же в Эфирное тело, раз от него такой профит? Или лучше физику поправить, чтоб мебель ненароком не ломал? А может лучше в слабенький Астрал? Или в ментал, как и планировал?

Ох выбор то какой тяжёлый! Ведь всё и сразу хочется и теперь отмеренные мне свободные очки казались очень скромными.

И в муках выбора я сделал то единственное, на что хватило сил, а именно — уснул.

Глава 2 «Со сладкими утренними разборками»

В разнообразиях мук выбора всегда берите первый сорт.

В эту ночь меня настигли сны.

Уже и забыл, когда последний раз их видел. Всё как-то нырял в суете жизни последних дней то в омут воспоминаний, то в чернильную пустоту, длящуюся краткий миг между засыпанием и пробуждением. Да и до этого все сны мои сводились либо к делам насущным, либо к образам бессмысленным. Всё, но не этот.

Мне снилось, что я стою перед обрывом на глубине которого течёт река. И воды её тёмные как ночь безлунная, в которой даже звёзды плотно затянуты облаками. Русло её в точности повторяло изгиб обрыва и посмотрев вперёд, я увидел противоположный склон и выжженную солнцем и ветрами пустошь, уходящую за горизонт. Влекомый ветром, серовато бурый песок слетал с того обрыва и в медленном падении стремился вниз.

До ужаса знакомым казался мне ландшафт и я глазами поискал дорожку спуска к чёрной реке, но лёгкий звук за спиной привлёк моё внимание.

То играла флейта. Легко и сухо, звонко и игриво, перетекая нотами, что та река по камушкам, да валунам сбегая. Я обернулся и узрел могучий ясень уходящий в небо. Он находился на холме, вонзившись мощными корнями в землю и среди их переплетений я разглядел знакомый силуэт.

Там на холме старик играл на флейте и шляпа его качалась в такт мелодии. Настолько странной и не подчиняющейся строгому ритму, она цепляла слух своей неидеальностью, но вместе с этим хотелось и дальше её слушать.

Направившись к нему, я вскоре осознал, что толком не могу идти. Ни холм, ни дерево не приближались, лишь песенка переливалась громче и становилась чётче. Я шёл и каждый шаг как будто происходил в воде, или в болоте вязком, когда трава и мох цепляют за ботинки, а грязь накапливается и тянет вниз.

И стоило взглянуть под ноги, как я увидел тысячи побегов, стремящихся оплести меня и спрятать под собой. Борьба не помогала. Всё сильнее я увязал в них и с каждым вдохом грудь сдавливало всё сильнее и сильнее. И всё это под клятую мелодию, которая в несуразности своей звучала словно жизнь моя.

Когда дышать стало практически невозможно, я из последних сил вытянул шею к живительному воздуху и в этот момент кинутая с холма флейточка тюкнула меня прямиком в лоб.

И я проснулся.

Сперва не понял, кто я, где я, зачем тут нахожусь, а после узнал люстру в гостиной дома Елизаветы и вспомнил всё. Из окон хмурый рассвет только-только простирал свои лучи и выходило, что как и предыдущим утром я пробудился раньше всех. Попробовал подняться, но с удивлением заметил, что сделать это не так-то просто.

Дабы выяснить, в чём дёло, голову приподнял и носом воткнулся в мягкое и шерстяное.

— Варюшка, едрить тебя в тудыть, — прошептал ей тихо, но та и до мявка не снизошла, продолжая мирно спать. — Ты что тяжёлая такая?

Вопрос остался без ответа. В попытке её снять, я прямо за ней обнаружил двух мирно спящих воронов.

— Да ёж вам в пёж… я вам что, лежанка? — бурчал в их адрес шёпотом, беря и кошку под бочка, и воронов, и осторожно к изголовью кресла их перекладывая.

Те не сопротивлялись и только сонно ворчали, тут же обратно в дрёму уходя, стоило им только на поверхности кресла очутиться. И по итогу выяснилось, что приют на мне нашли не только звери, но и кое-кто ещё. Свернувшись компактным клубком на моем животе мирно спала Лаура.

Одетая в серебристую пижаму, она длинные белые волосы по моей груди раскидала и тихонько посапывала, прижав кулачки к груди. И хоть веса в ней всего ничего, придавила дева меня таки хорошечно. Будить Лауру мне совесть не позволила и потому, немного передвинувшись, я разрешил себе аурой её полюбоваться.

И выглядела она славно, не то что вчера. В тонком видении, молочно белое свечение сияло равномерно и пульсировало в такт её дыханию, медленно и плавно. При этом зелёные потоки моего эфирного поля, ставшие за ночь только плотнее, из меня исходили и вливались прямиком в суютившуюся на мне девушку. А ещё в двух воронов и в кошку, лежащих за спиной.

Ну что же, теперь известно почему они на мне пригрелись. Открыл, понимаешь, эфирную колонку, а ценник и не поставил. Но даже не смотря на щедрую отдачу, чувствовал я себя при этом замечательно. От вчерашнего недомогания и следа не осталось. Только пить хотелось неимоверно и гидробудильник вовсю сигналил, поэтому осторожно девушку на руки взял и двинулся наверх.

С моей то силой она была словно пушиночка и потому никаких трудов не составило по лестнице подняться и до чердачной комнатки её донести. А пока нёс, с улыбкой слушал девичьи бормотания о каких-то летающих обезьянах, зелёном дворце и красных полях. Видимо, не меня одного сегодня интересными снами накрыло.

Укладывая Лауру в кровать, я попробовал приглядеться, дабы рассмотреть её сущу и осознал невероятное.

Заспинной сущности у Лауры не было.

Вместо неё имелась такая же аура, как и у меня, разве что только форма не имела конуса и больше походила на овал. Выходит, девушка за мной следила не с помощью сущи, а за счёт своих собственных сил. Надо будет её поподробнее пообщать, когда она проснётся, а пока накрыл её тяжёлым одеялом и спустился вниз.

Первым делом наметил поход в туалет и душ, а уж вторым ревизию на кухню. И стоя под горячими струями, я с себя смывал усталость сонную и крепко думал обо всём вчера случившимся. Сказать, что новость об Эпидемии меня порядком напрягла, это ничего не сказать. От памяти того же Грея я знал, любое событие, случившиеся впервые, завсегда вызывает широкий резонанс в общественности, который может привести к конфликтам.

В то время, когда он жил, шло множество локальных стычек за контроль добычи не восполняемых энергетических ресурсов. Всех физиков, всех химиков и инженеров тогда ещё называемый Европейский альянс выкупал отовсюду и его семья не стала исключением. И когда общественности объявили главную задачу, поставленную перед учёными, а именно — найти или создать новые источники энергии в виду скорого истощения всемирных запасов — вот тогда-то и случилась всемирная истерия, перетекшая в войну.

И зная это прошлое, происходящие события вызывали неприятное чувство грядущей беды. Если уж и самые богатые попали под удар, то что уж говорить о безопасности всех тех, кто ползает по земле и летать не могут?

Вопрос насквозь был риторическим и я его решил запить крепчайшим горьким кофе. Ну, чтобы вкусы хоть немного совпадали.

На кухоньке по запаху нашёл в банке недавно молотую арабику, а также гвоздику в порошке и перец на полочке со специями. В джезве заварил, слегка помыкавшись с включением новомодной плиты, и большущую кружку напитка себе оформил. Три ложки сахара, немного молока и смело выпил то, что себе Сергей Кравец каждое утро делал.

И ох и вздрыжнуло меня, так вздрыжнуло!

Вот прямо как удар веслом. Как ловля ножки от стола мизинцем, не меньше. Мозги прочистило, да так, что аж заухал и закашлялся, стараясь сдерживаться, дабы никого не разбудить.

И делая утро ещё более добрым, я дверцу на заднюю веранду отворил и вышел. А там такая благодать проникновенная после дождя… стоять и любоваться. Что, собственно и делал. И вот наверное ещё ни разу в жизни я утро столь довольным не встречал.

И пофиг, что без дома, без родни, почти без денег, с мажорами за плечами и с непонятной ситуацией, зависшей над миром в виде заражённого города.

Пока дышу и под рукой есть крепкий кофе, я ко всему готов. А уж когда мозги на место встали, можно и решить вопрос вчерашний, что именно прокачивать.

— Белый, покажи таб… — начал говорить и вовремя осёкся.

Забыл, что друг пернатый мой в отключке. Видать не все мозги включились, так что пришлось вспоминать по памяти.

На выбор было четыре тела: Физическое, Ментальное, Эфирное и Астральное. Если следовать логике, то разумнее будет прокачать те части, которые наиболее ослаблены, а значит сбалансировать физическое тело и подкачать астральное. Ведь как-никак, но в будущем планирую что-то делать со связанными сущностями, и способность лучше видеть и манипулировать с их сутью крайне пригодится.

И вместе с этим нельзя было отрицать, что основная сила в знаниях. Поэтому, распределить очки на три позиции, идея лучшая из лучших. Тем более, по собственному опыту я помнил, что единовременное вложение большого количества свободного опыта может привести к неожиданным последствиям. И уж чего-чего, а нюхать носом в коматозе доски веранды я желанием не горел.

Поэтому, допив кофе до дна и отставив кружку, я в грудь себя пару раз для смелости ударил и намерение сформировал.

— Десять очков в физическое тело к ловкости и скорости… — на всякий случай пробормотал ещё и вслух.

И что тут сказать…

Результат долго ждать себя не заставил. Будто током тело ударило и очень мудрым оказалось решение отложить кружку. Потому как тряхо*било меня минуты четыре, во время которых я ничего сделать не мог, только всем телом дрожал, руками тряс и чёчётку зубами отбивал. Закончилось всё также резко, как и началось и пот со лба смахнув, я подобрал сползшее с бёдер полотенце заново подпоясываясь.

Если бы знал, что так будет, то и кофе бы не пил. Взбодрило просто нереально и лёгкость в теле подтвердила, что очки ушли туда, куда и метил.

Теперь осталось десяточку вложить в астрал и чтобы лишний раз не рисковать, я сел в плетёное кресло, стоящее на углу веранды.

— Ну ладненько. Десять очков в астральное тело на пополам…

И ничего не случилось.

Даже удивился, но тонким зрением проверив сквозь дом всех спящих девушек увидел их сущей гораздо четче, чем вчера. А значит и в этом действии я преуспел.

Остался только ментал, пополнять который я немного опасался, даже не смотря на то, что вкладывать решил не тридцать очков, а всего восемь. Минуточку подумав, я поудобнее расположился, ноги вытянул, расслабился и все восемь очков улетели в ментальное тело наравне с отлетающим сознанием. И если в первый раз я ухнул в темноту кромешную, сравнимую с обмороком, то в этот раз оно больше походило на полудрёму.

И вроде и в теле себя ощущаю, и вижу сквозь прикрытые глаза, но вставать и двигаться совсем невмоготу. И не потому, что не хочу, а банально возможности это сделать нету. Сколько времени прошло такого вот сидения, я не знаю, но когда меня окликнули и по плечу потрогали, я всё таки из этого состояния выбрался.

— Семён. Семён, просыпайтесь. С вами всё хорошо? — спрашивала наклонившаяся надо мной красавица Белла, почти касаясь своим бюстом.

Благо хоть халат на ней всё таки присутствовал.

— Да я не сплю… не сплю… — ответил ей и головой встряхнул, на что та ласковым смехом меня одарила.

— Ну если и не спали, то значит вы тренировкой храпа меня разбудили. — сказала она с весёлыми нотками в голосе, в краску меня вгоняя.

— Ох, это я конечно да, — промолвил с лёгким смущением. Значит я всё таки отключился полностью, когда очки вкладывал. В следующий раз надо будет хотя бы время засечь, чтобы знать, как долго бездействую, а то опасно так сознание терять. Позёвывая и с хрустом потягиваясь, я встал и извинился перед Беллой. — Ты уж прости старика, я свой храп не особо контролирую.

— Да и не страшно. Я и сама рано встаю, так что вы меня разбудили чуть раньше, чем сработал мой будильник, — подняв палец она указала аккурат туда, где сквозь увитую плющом сетчатую крышу виднелось приоткрытое окно её комнаты. — Я там завтрак приготовила. Хотите?

— Не откажусь. — кивнул ей с благодарностью, вперёд на кухню пропуская.

И заходя следом, нет-нет, но от сущи её пришлось уворачиваться, потому как тянулась она ко мне и лишнюю эфирную энергию вбирала. Причём не менее активно, чем Лаура. Занятно было также то, что при всём при этом Белла и сама не понимала, почему старается ко мне держаться поближе. То локотком задевает, то бедром дотронется, то и вовсе ладонью спины моей касается, когда вокруг обходит.

Яичницу с тостом и свежевыжатым апельсиновым соком передо мной на столике кухонном сообразив, она присела напротив и не укрылось от моего внимания её изрядное смущение. Щёчки девушки горят, движений лишних в изобилии, а уж глазами своими светло зелёными на меня поглядывает. Бедняга, ведь и правда не вникает, что именно её ко мне влечёт.

Дабы девушку не мучить, решил объяснить.

— Что, Белла. Тянет тебя сесть поближе, да? — и ещё больше её в смущение вогнал.

— Ну…так… А что, заметно слишком? — попыталась она за тостом шутливо смущение прикрыть, но голод был сильнее и она его куснула.

— Другим зрением заметно. Ведь то не ты, то сущность твоя тянется. Сейчас, подожди минутку, — закрыв глаза, я сконцентрировался и намерением все исходящие эфирные нити в себя направил, уменьшая их напор. Пришлось создать структуру, в котором потоки заворачивались в жгут и долго шли по спирали, прежде чем из макушки одним потоком выйти, строго вверх. При этом чувство в теле возникло ни с чем не сравнимое. Будто пружину внутри зарядил, которая по одном желанию могла распрямиться. Раскрыв глаза, я снова посмотрел на Беллу и спросил. — Ну что, стало легче?

— Да! — удивлённо произнесла девушка. — А что же вы такое сделали?

— Эфирную энергию прикрыл, которую твоя сущность собирала. Я вчера ещё одну дольку основ съел, зелёную, и она как раз за аспект Жизни отвечала. Так что раскрыл себе ещё одну предрасположенность и теперь вовсю использую.

— Как здорово! — во взгляде златокудрой девы мечтательные блики появились. — Вот бы тоже так уметь. Я же, наверное могу также, как вы такую дольку принять и тоже что-нибудь получить? Или не всю, а четвертиночку хотя бы?

На пальцах показала она, явно ни на что не надеясь, и готово было сердце моё снизойти до щедрости. Вот только зашедший на кухню чёрный ворон сквозь зевание громко прокаркал.

— Караар-рар-рар-рекер «Другим есть твоё Яблоко Основ нельзя» — вспорхнув на стол, он с удовольствием потянулся и начал выискивать что-то съестное.

— Ооо, птиченька привет. Ты что-то говорила? — спросила Белла у Чёрного, потянувшись почесать ему загривок. Тот был не против, довольно закряхтев. — Он же что-то сказал или просто?

Обратилась ко мне девушка и я перевёл ей с вороньего.

— Говорит, что другим есть дольки Яблока Основ нельзя.

— Но почему же?

— Киоррр-корар-кар «Для других людей это может быть ядом» - поведал Чёрный, выклянчивая лоскуток яичницы у Беллы.

— Говорит, что для других людей это может быть яд…

— Кивоор-виор-крор «Или может вызвать плачевные необратимые последствия» — продолжил ворон, заглатывая подношение.

— И вызвать плачевные необратимые последствия. — донёс до девушки печальные подробности, но та лишь с пониманием кивнула.

— Раз так говорит, то ладно. Такой красавец глупостей не скажет, верно ведь, верно? — хвалила ворона девушка, скармливая кусочек за кусочком и по щёчкам его мягко тиская, а Черный вторил убедительно, что да, он самый умный и глупости говорить не станет никогда. — А подскажите, Семён, как именно мой дух выглядит?

— Ну… хмммх… как бы тебе сказать… — задумчиво промолвил, в ловушке ассоциаций оказавшись, ведь дух её, как и у всех, был обнажённым. — Он у тебя похож на… эмм. На тебя саму, только немного покрупнее. С кожей бело-золотистой, с волосами соломенными и с бинтами на руках, ногах, плечах и лице. Прямо как у мумии.

— Как у кого? — переспросила девушка и мне пришлось немного рассказать ей сказок про Египет древний.

Та слушала внимательно, ведь ни разу не слыхала она о пирамидах, о сфинксе и о богах с головами животных. Сперва поведал ей смешную интерпретацию прабабушки, которая прочла о них в старом журнале, а после подтянулись гораздо более правдивые и точные воспоминания Грея. И если на первой истории Белла от души посмеялась над закопанными в твердь земли огромных кубиках и над людьми собако-головастыми, то вот на второй сидела и внимала с нескрываемым трепетом.

И её я её прекрасно понимал. В наш век прогресса найти информацию о любых религиях не представлялось возможным. Максимум, что осталось в сети после глобальных чисток, так это длинный перечень всего того, от чего пришлось избавиться, дабы держать разум людей в покое и чистоте. Ведь по одной из официальных версии МЭД-Глосс, все Эпидемии Одержимости вызывались безудержным стремлением людей создавать фантазмы и верить в ненастоящее.

— Вот это даа. Я и не знала, об этом… — с восхищением смотрела Белла на меня и теперь суща её клонилась ко мне ближе исключительно по воле девушки.

— О чём не знала, Белль? О, Семён, привет вам. — на кухню заглянула Герда в неглиже и сладко потянулась, зевая широко.

— Герда, ну тебя же матушка просила при гостях не… — пожурила свою подругу Белла, но та лишь рукой махнула и перебила.

— Да ладно тебе, Белль. Хоть ты как маменька не говори. Если Семёну неприятно, он же сам о том попросить может, — легкомысленно произнесла спортсменка, заваривая себе чай. — Вам же как, Семён, не жмёт, что я вот так?

— Не жмёт. — сглотнул шумно, стараясь смотреть исключительно в кареглазые очи Герды.

— Ну вот и всё, какие проблемы? Оооо, яищенка. Я же возьму, Белль, да? Вооот спасибо. Привет тебе птичка. — похлопав по тушке Чёрного, она с нами за стол уселась и переспросила. — Так о чём беседу то ведёте?

— Да так, о всякой ереси, за которую могут в психушку посадить. — расставил я все точки над ё и дева уверенно кивнула.

— Это мы любим. Дерзайте.

И под таким давлением отказать было сложно. Да и на втором этаже уже вовсю движение происходило. Девушки одна за другой спускались и вливались в нашу общую беседу, выведывая все подробности и нюансы, касательно и прошлых жизней, и книг, и всей той памяти, что мне досталась от Грея и Сергея Кравец.

С одной стороны это играло мне на руку, так как вопросы стимулировали полученные знания, заставляя вспоминать, чего я сам в обычное время делать ленился. С другой же стороны, мне всё тревожнее становилось за самих девушек. И тут уверенные их заявления о прочности ментальных защит меня не сильно успокаивали.

Пожив жизнь Кравец, я знал о многих способах добычи информации, в обход ментальной считки. И способы эти не отличались ни этичностью, ни гуманностью, ни уж тем более человечностью. Хотел бы я о них забыть, да только образы пыток отпечатались в голове крепко. Такой я участи для девушек не желал, но и в неведении оставлять их права не имел. Ведь раз сказал «А», приходится говорить и «Б».

И когда вопросы свернули в сторону их сущностей заспинных с прозрачными намёками на них немного повоздействовать, спасительницей и надзирательницей в кухню вошла Елизавета.

— Ну что, Бесовки, соблазняете вовсю? — суровым голосом спросила их Матрона и получила от всех честное и убедительное.

— Да нет, ты что.

— Да как мы можем, маменька.

— Против воли твоей идти не посмеем.

— Нет-нет.

— Ни в коем случае.

А близняшки ей тут же стул подставили, завтрак положили и чуть ли ни салфетку на коленки подстелили. Подлизывались, синички эти хищные, которые за ночь успели и волосы свои короткие покрасить в канареечно зелёный и ноготочки жёлтенькие нарастить. Как есть от стресса разукрасились, но новый образ шёл им идеально.

Заботе их излишней Елизавета хмыкнула и взором всех окинув, предложила.

— Ну что же, раз вы здесь все поели, то оставьте нас с Семёномнаедине. Кухня для голодных.

— Но маменька, Семён же тоже поел ведь… — неуверенно возразила Мари, сидя в изящной чёрной пижамке, но Елизавета так на неё посмотрела, что та на полуслове осеклась.

— И для тех, с кем мне надо серьёзно поговорить.

И вот чего не ожидал я, так это послушания девчонок. Будучи вчера такими спорщицами, сегодня утром они показали удивительное смирение. Наверное, особый тон бескомпромиссности в голосе Елизаветы я всё ещё не мог чётко считывать.

Вдвоём оставшись, она разговор не спешила начать и потому помог ей, прекрасно видя, какие мысли подругу одолевают.

— Волнуешься за них?

— Что за вопрос, Семён? Конечно я волнуюсь.

— Я тоже Лизка.

— Да ладно…

— Сейчас я с тобой предельно честен, так что да. Последнее, что я хочу, так это навредить всему тобою сделанному. И вместе с этим я хочу помочь. Не знаю пока, как именно и для чего меня в лесу том инициировали, но сердцем чувствую, грядёт что-то серьёзное. Не спроста же во Флайтауне эпидемия случилась, так что дальнейшие события могут складываться непредсказуемым образом и…

— Семён, — перебила меня Елизавета, поднимая руку. — притормози, будь другом. Что творится где-то там на юге меня не особо волнует. Тревожусь я от того, что происходит здесь. И то, что происходит, мне крайне не нравится.

— Хочешь сказать, что зная реальное положение вещей, ты не желаешь ничего менять? Желаешь всё оставить как есть и дальше жить, обрекая и себя и девушек на связанное существование.

— И да и нет… — замялась Елизавета, отпивая сок и потирая глаза, под которыми двумя пятнами красовались тёмные круги.

— Тогда чего же ты ждёшь? — не понимал я свою подругу, но ясности она мне не внесла.

— Я не могу сказать.

— Из за печати?

— Верно.

— Мы можем попробовать её убрать. Думаю, нынешних сил мне должно на это хватить. Чай чудеса вон, налево, направо творю, а для подруги детства своей одного маленького чуда не сделаю?

Сквозь горечь на лице своём она немного улыбнулась.

— Не торопись так. При мне ни разу в жизни спешка не помогала, так что прошу, не торопись. И да, я не могу о многом говорить прямо, но если в твоём, как ты говоришь, опыте прошлых жизней найдётся память того, кто хоть раз побывал в СКИП и дальше, то мне и объяснять ничего не придётся. В ином же случае…

Договорить Елизавета не успела.

В доме зазвучал дверной звонок и спустя пяток секунд в кухню приближали Ада и Рая, друг друга волнительно перебивая.

— Маменька! Маменька! Там это, пришли! СКИП пришли! Сотрудники звонят! В региональной форме! Много!

И массу я эмоций на лице своей подруги повидал, но эту наблюдал впервые. Презрение, напополам с надменностью и злостью. Резко встав, она и мне и воронам велела.

— Вон из дома. Погуляйте где-нибудь. До Якова дойдите. И нет, молчи! Я справлюсь.

— Хорошо, вот только… — до сих пор будучи прикрытым одним лишь широком полотенцем, я на вид свой показал и Елизавета пальцами прищёлкнула.

Близняшки тут же принесли мне и штаны, и трусы, и рубаху мои.

Одеться я решил уже на улице, так как взгляд Елизавет не сулил ничего хорошего, но вот Чёрному я на ухо шепнул за всеми проследить, и если кипиш вдруг поднимется, то звать на помощь. Уж чего-чего, а оставлять девушек одних на произвол госслужащих я был не намерен.

И пока не поздно, я двинул в сторону таверны, чтобы аккурат вдоль улицы иметь хороший тактический обзор. Попутно я к себе прислушивался и удивлялся.

Да, я тревожился и волновался, но сердце билось на удивление спокойно, как если бы я знал, что делать, при любом раскладе. И будто бы не моими мыслями в голове прозвучало словами Грея «Мы точно что-нибудь придумаем» и жёсткими словами Сергей Кравец «Ты точно знаешь, что будешь делать».

И я им верил.

Глава 3 «Суетная»

«Задавшему вопрос про курицу и яйцо, разумно в голову метнуть и то и то»

Сначала был ты, Белый.

Путь до таверны Якова с Белым товарищем на плече оказался несколько длиннее, чем я рассчитывал. Новоприобретённая предрасположенность побуждала вглядываться в расцветший удивительными красками окружающий мир и потому я немного отклонился от намеченного маршрута. Теперь мне удавалось не только сканировать и чувствовать всё живое в радиусе семи метров, но ещё и пробираться взглядом в глубину эфирного строения, в подробностях отслеживая процессы и особенности строения.

Если так сравнить, то раньше глядя на «ковёр жизни» я видел только узор и самое начало нитей. Теперь же я имел возможность наблюдать изнаночную сторону, ведая самую суть эфирного плетения. Деревья, например, начали выглядеть слоями, как десятки раз залитый глазурью пирожок. Я мог рассмотреть каждый застывший год их жизни внутри стволов и с лёгкостью подсчитать, сколько лет тому или иному дереву, даже его не спиливая.

Все нюансы, все недуги и болезни чётко подсвечивались и на территории вишнёвого сада я соблазнился поэкспериментировать. Ну так, чтобы не без дела и чисто на всякий случай побыть подольше близ дома Елизаветы.

Прислонив ладонь к небольшому гоммозу на стволе одной из вишен, я сосредоточился и вывел из внутренней спирали жгут своей энергии. Сперва дерево меня отказывалось принимать, но ощутив благое намерение, по чуть-чуть, понемногу принялась впитывать эфирный поток, затягивая рану прямо на глазах. Хлынувшая ручейком камедь ладонь измазала в янтарное и липкое, а вот под ней уже молоденькая полоска коры образовалась.

Я и подумать не мог, что процесс получится настолько быстрым. С той же Лаурой в разы сложнее и дольше шло, а тут прям раз-два-три и всё готово. Не иначе как житейский навык «Дачник» на работу с деревьями так повлиял. Стал бы медиком, людей, наверное, лечил бы столь же быстро и хорошо, а не как попало и не по два часа.

Закончив баловаться, я выделенный эфирный жгут обратно внутрь тела уложил и направился к таверне. И прямо на пороге нас догнал товарищ Чёрный. Вынырнув из под земли, он сообщил, что та проверка службой СКИП имела массовый, а не частный характер. Не по душу Елизаветы они пришли, а сразу ко всем жителям Светлозёрска, дабы собственноручно собрать генетические подписи о временном не-выезде за пределы территории региона L1. Естественно в добровольно принудительном порядке, как иначе-то.

Также у них имелся менталист, но мне повезло. По наблюдениям Чёрного их процессия начала обход с противоположного конца улицы и таверну Якова они уже посетили.

— Ты молодчина, Чёрный. Будь другом, Белого с собой возьми, проследите за ними до конца и сообщите, когда они отъедут, а то есть шанс в таверне на Чарли нарваться. Если всё затянется, то по планам у меня сегодня поход к Майклу, так что либо у него, либо в номере ищите.

— Кееер-вер-виор-ра «Не переживай, мы тебя везде отыщем» — прокаркал Чёрный.

— Кииор-рар-кар-кар «Видим тебя также хорошо, как и ты сквозь стены» — объяснил Белый.

— Ну тогда это планы меняет, — кивнул обоим, вспоминая, что как-то же они меня нашли у Елизаветы. — Значит выполняйте вчерашнее поручение по добычи информации. Теперь она нужна, как никогда, сами же слышали, какие страсти в небе происходят. Всё ясно?

— Квер-ер! «Да босс!» — салютнул лапкой Чёрный

— Крар-рур! «Так точно!» — каркнул Белый, на секунду становясь прозрачным и сбрасывая с себя уже не нужные повязки.

— Тогда вперёд.

И вороны взлетели шумно, даже не забыв повязки Белого забрать. Для конспирации, вестимо.

Войдя в таверну со двора, я тут же очутился в гуле голосов. Свой выходной работяги Светлозёрска проводили в активных разговорах за кружками пенного, конечно же перетирая одну и ту же тему. В прямой трансляции на включённом гало-экране эта тема гудела наравне с завсегдатаями монологами ведущих и репортёров.

Флайтаун «KLION» продолжал висеть в воздухе, медленно набирая высоту и все попытки к нему пробиться до сих пор успехом не увенчались. В отличие от вчерашних кадров, нынешняя картинка не дрожала и давала возможность разглядеть заражённый город со всех ракурсов. И единственными изменениями в нём стало только то, что всё пространство под куполом покрылось плотным чёрным дымом.

— Семён, доброго вам утра, — поприветствовал меня оглянувшийся Яков. — Вам сегодня покрепче, или как всегда?

— Давай кваску, Яков. В такое время мутную голову иметь себе дороже, — попросил его, палец к терминалу оплаты прислоняя. Услышав меня, часть сидящих за столом мужиков одобрительно моё решение поддержала, предлагая подсесть. Вместе с ними сидел и Александр, махнув мне в приглашающем жесте. — О, Сашка здрав будь! Что как вы здесь?

— И тебе поздорову! — похлопал он лапищей крепкой по спине моей. — Да мы тут тоже не бухаем, нам жёны запретили. А ты то сам как? Вчера тебя не видели, не слышали. Думали, что уехал уже.

— Да не, мужики, тут я был, — пожав всем руки и бокал свой с бота разносчика приняв, я задумался, как бы так Елизавету с девушками не скомпрометировать. В итоге ничего лучше не придумал, чем вывести беседу в понятную для мужиков русло. По любому начнут меня спрашивать, как мне удалось Кристиана забороть и Чарли напугать. Ведь ребята тут хоть и простые, но не глупые, так что полуправда подойдёт как-никогда. — Сами понимаете, в такое время дела исключительно военные и боевые могут быть. Так что отлучался…

Они пооглядывались на сидящих в дальнем углу ковбоев, лениво играющих в гало-игры и ко мне все поближе наклонились. Александр, как самый смелый, спросил.

— А вот кстати, Семён. Мы с мужиками покумекали и так и не поняли, как тебе Ковбойчика нашего удалось одолеть. Ты что же, служивший?

Дабы не врать, языком поцокал и ответил уклончиво.

— Ребяты, даже не спрашивайте. Не могу сказать от слова совсем. Тут я только на ваше благоразумие рассчитываю и как мужики мужика, вы уж меня поймите и простите.

— Да ну ты что!

— Сплюнь и забудь, конечно мы понимаем.

— И в голову не бери, ишь удумал извиняться.

Зазвучало отовсюду и ко мне пододвинули закусь, дабы тему замять. И сердце у меня от этой мужицкой дружбы и солидарности так заныло приятно! Прям ностальгия о времени молодом и о братии заводской снова души коснулась. Потому затопил её квасом холодненьким в долгую и по самые уши.

— Фууух! Хххорошо то с вами! Вы то скажите, как у вас дела? Не волнуетесь, держитесь? — перевёл разговор, стоило бокалу дно показать.

— Да мы то в порядке. — хмыкнул Александр.

— А вот женщины наши совсем после этой новости ошалели, — продолжил его друг Павел на новостную гало-проекцию указывая. В компании этот крепкий толстячок являлся кем-то вроде заместителя. — Вот и спрятались от них здесь, чтобы коллективно решение принять.

— Какое-такое решение? — уточнил у парней и те только головами сокрушённо помотали.

— Вот хочешь верь, хочешь нет, но никакое, — сплюнул Александр. — Пока этим женщинам с серьёзным лицом не скажешь, что всё вмиг с пацанами порешаем, они и не отстанут. Так что просто сидим отсиживаемся, а когда Олеговы подъедут, там и по домам разойдёмся. Авось к тому времени наши-то подуспокоятся.

— А что за Олеговы, если не секрет? — спросил у него, но ответил другой работяга, которого вроде как звали Колей.

— Так это тоже наши, только они на полуторной сегодня, — голосок у светловолосого парня хоть и молодо звучал, шрамами он всё же блестел наравне с остальными. — Они из отдела ликвидации отбраковки, так что…

— А вот кстати, — вспомнил Александр и к трактирщику через весь зал басовито обратился. — Яков! Тебе как, отбраковка нужна? А то Олег большую партию обещает. Запасы-то не кончились?

— Возьму, Александр. Лишним точно не будет. — кивнул ему Яков, не отвлекаясь от бесконечной полировки стаканов.

— Ну вот и славно. Тебе то, Семён, надо чего? — ко мне Сашка обратился, в ступор вгоняя.

— Вы бы сперва сказали, что предлагаете, а то я же не скумекаю. Вдруг навоз, а я без грядок. — подколол мужиков и те добро засмеялись.

— Да это всё то, что биоферме за ненадобностью… — начал было Александр втолковывать, да только прислушался к приближающемуся снаружи тарахтению и произнёс. — А в прочем сам увидишь. Братва, а ну айда! Хорош жопы отсиживать, идёмте поможем.

Хотел им тоже подсобить, но мне рукой махнули, мол сиди, смотри, ты же гость, как никак. Пришлось стул просиживать наравне с ковбоями, которые никакого интереса к суете не проявили. Так, посмотрели искоса и дальше в игрульки залипли.

И по сравнению с первым приездом, сегодня красавчиков насчитывалось значительно меньше. Всего лишь пятеро, а остальные невесть где. Я даже просканировал номера таверны на предмет их наличия, но никого не обнаружил. Наверняка к начальству стартанули в связи с нависшей бедой.

И пока снаружи под матерок мужики кряхтели и разгружали подъехавшую грузовую полулётку, я зрением своим прокаченным внимательно взглянул на Якова. Потому как показалось, что что-то в нём инородное имелось. Если раньше фон его эфирный выглядел стабильно и за светом его я в глубину особо проникнуть не мог, то теперь видел Якова насквозь до самых косточек. И то, что видел, меня смущало.

Покуда выдалась возможность, я к нему подошёл, за стойку присел и подозвал поближе. При этом заранее убедился, что никто меня подслушать не сможет, даже ковбои.

— Яков, друг мой любезный. Я вот всё вас спросить кое о чём хотел. — тихо ему поведал и тот таким же шёпотом спросил.

— Конечно, Семён Алексеевич. Что такое?

— Вы часом по генетике не приходитесь родственником некоему роду Кравец, который тут когда-то правил? — спросил его и весь свой опыт Грея в наблюдение вложил, но даже крошечный мускул на лице Якова не дрогнул.

— Да нет, что вы, Семён Алексеевич. Мы только фамилию разделяем. Не родословную. — с улыбкой доброй он мне сообщил.

— Ну ладно. Тогда прошу простить. Наверно обознался. — соврал в ответ и глазом не моргнув, с прищуром созерцая то, что чётко видел.

А именно, тонкие овальные кристаллы, вживлённые в предплечья меж лучевой и локтевой костьми.

И ко всему, не зря вкачал я Астральное тело, ох не зря. Теперь я мог проникнуть тонким зрением сквозь плотные бинты и цепи и убедиться, что ворох нитей в голове у сущности Якова такой же, как и у сущи Анатолия. А значит в памяти там тоже потоптались и Яков мне сейчас не врал.

Ведь как же можно намеренно умолчать о том, чего не помнишь?

От скорбных дум меня работяги отвлекли, начав вносить в таверну широкие палетки и пластиковые боксы, а в них добычи видимо невидимо: И кости с мясцом во множестве, причём таких размеров, которых я и вовсе не встречал; и полоски кожи вида хоть и не презентабельного, но зато с сальцем; и множество лап куриных, но на столько крупных, что я и вовсе представить не смог габариты чудищ, которым они принадлежали.

И венцом всего и вся являлись конечно же решётки с яйцами… каждое из которых размером с половину моей головы.

— Это чьи это яйца такие? — с нескрываемым удивлением спросил у Сашки, подходя ближе. — Что за монстры из них вылупляются?

— Да тут всё вперемешку, так что точно и не скажешь, — махнул работяга, пот со лба утирая. — А из этих никто не уродится, не боись. Они все дохлые, потому и отбраковка. Биофермачи там намешивают абы что, но на вкусовые и полезные качества это нисколько не влияет. Так что тащим, пока позволяют.

— Угум. Ясно… — с сомнением я осмотрел добро, по цвету скорлупы похожее на всё, но только не на нормальные яйца. Потому как попадались там цвета и ярко синие, и красные и даже кислотно зелёные. — А давно вы их, ну… употребляете.

— Да всю жизнь. Но нас на работе на здоровье проверяют, так что бери что хочешь смело. — щедро Александр рукой заставленные столы обвёл, запашок от которых начал подниматься соответствующий.

Мясной, жирный, животный, крепкий, для люда привычного вполне сносный, а вот для того, кто духом послабее, невыносимый. Ковбойчики не выдержали и дружно через заднюю дверь ретировались, сославшись на срочный перекур, а я эфирным зрением всмотрелся и вслух подумал.

— Да в принципе мне ничего не нуж… — и замолчал, второй раз за день углядывая занятное. Среди совершенно пустых по энергетике яиц, я углядел одно, в котором жизнь ещё теплилась. На фоне остальных оно горело как огонёк и вот к нему то руку я и протянул. — А в прочем, вот это возьму.

— Да на здоровье! — обрадовался Александр и к мужикам воззвал. — Ну что, ребята, звоните бабам, пускай приходят и разбирают. Всяко им лучше, чем в планшеты уткнувшись сидеть, да новости перетирать. Камон-камон, Якову в подвал помогите отнести. И это, Семён, сейчас тут по бабски людно будет, так что можно тебя попросить…

Я сразу понял просьбу Александра и без всяких обид ответил.

— Понял принял, можешь и не просить. Я и сам думал в номере отсидеться, а то женщины у вас суровые. Порешат меня добычей вашей и разберут на кости и потроха.

— Ахахаха! Ай точно сказал! Они то могут! До встречи тогда. — хохотнул Александр наравне с мужиками и я до дома до хаты отправился.

С проницательным Яковом достаточно было кивками обменяться, чтобы понять — номер до сих пор за мной числится. В его стенах я как раз утащенное перламутровое яйцо поразглядывал и оно действительно жизнью полнилось. Причём в руках моих оно разгоралось всё ярче и ярче. Отделив от себя лоскуточек, я целенаправленно жизненные силы в него начал вливать и улыбка от уха до уха у меня разъехалась.

Вспомнил я, как по юности телят кормил. Смешных, глупых, неуклюжих, но кушающих отменно. Вот и сейчас, кто бы там в яйце не формировался, наедаться энергией он стал прям как не в себя. И вот этого внутри существа живого, а если быть точнее, то выжившего, понять можно. Наверняка же от бока мамкиного забрали, бракованным посчитали и чёрти-куда увезли. По пути точно помёрз. Удивительно, что вообще выжил.

Катая осторожно его в ладонях, я грел ещё не вылупившегося «жвотню» и думал, как бы инкубатор организовать.

Сидел и задумчиво смотрел во двор, сквозь открытую балконную дверь… пока меня не осенило.

Ну конечно! Вот жеж я пенёк трухлявый. Об очевидном не подумал.

Взяв полотенце, я убедился, что яйцо энергии напиталось достаточно, и по науке инкубаторной его замотал. На балкон вышел, жар от гирьки исходящий рукой проверил и поставил импровизированное гнёздышко ровно туда, где надо. Через пару часов поверну, а там уж и посмотрим, решит ещё не рождённый жить, или нет.

— Ты уж постарайся, малец, — погладил пальцем скорлупку и вроде в ответ получил слабый отклик. — Кем бы ты ни был, расти. Тебя тут ждут.

На том дела спасательные завершив, прыгнул с балкона также, как и вчера, ибо совершенно не хотел пересекаться с женской частью населения Светлозёрска.

И словно дрон на голову, приземлился я прямо посреди курящих ковбоев.

Бедняги аж врассыпную посыпались, кашляя и сигареты роняя. Только один спохватился, материализуя тазер, но опознав меня, тут же убрал его обратно в хранилище. И вот нет бы так Кристиану быть столь же вменяемым и понимающим, как этот парень. Наверняка же Чарли ему один раз ситуацию вменил и он всё прекрасно понял.

— Вольно, ребятки, не по ваши я души. — помог им подняться и отряхнуться, попутно каждого на предмет способностей проверяя. Все носили обычных зашитых сущностей и только стоящий передо мной парень имел у духа своего одну открытую ноздрю. — А где Чарли то? Куда умчался?

— Сорри, сер, — ответил с небольшим иностранным акцентом этот самый парень. — Госпоудин Чарли Глин у начальства, но проусил передать, чтобы вы его доуждались.

— Дождусь-дождусь. Я пока из городка ни ногой, так что если его увидишь. Так ему и передай.

— Хороушоу, я его огоурчу. — произнёс ковбой, касаясь пальцами шляпы, запоздало осознавая, что именно он сказал.

— Так он же вроде меня ждёт? — ехидно переспросил у замявшегося парня и тот пробормотал.

— Йес, сер, он ждёут…но нехотя…

— Да ладно ты не нервничай. Шучу я. — похлопал по плечу бедолагу, оставляя их стресс закуривать.

А пока шёл от них, про себя размышлял, что как-то уж слишком я представителей местной знати застращал. У парней аж руки дрожали. Неужто настоящие спецы настолько лютые и я просто напросто об этом не знаю?

Ответа так и не найдя, я головой встряхнул, чтобы хоть немного мысленный кордебалет в порядок привести.

А то сегодня с самого утра, то одно, то другое, то эпидемия, то СКИП региональный, то Кравец, который не Кравец, но с кристаллами в предплечьях, то подарочек нежданный и негаданный. Событие за событием одно быстрее предыдущего и друг другом погоняет. А без последовательности дела не делаются, так что наметил себе одно единственное конкретное действие и к нему направился.

И не сказать, что после этого решения мне мыслить стало легче. Вообще нисколько, но имелся шанс их порядок обрести в процессе деятельности. К тому же способность к структурированию наконец включилась и помогла расставить приоритеты по всем раздумьям и делам.

И вот серьёзно.

Так ли мне важно прямо сейчас узнать, является ли Яков наследником семьи Кравец? Очевидно же, что нет.

А так уж необходимо беспокоиться об эпидемии и о парнях из региональной СКИП, которые просто делают свою работу? Тоже нет.

Девы в безопасности? Вороны при деле? Яблоко при теле? Яйцо в тепле? На всё вопросы положительный ответ, а значит кто тут молодец? Конечно я.

И вот с самостоятельно приподнятым настроем, я уже в дверь мастерской Майкла стучался. Вот только по ту сторону опять тишина.

— Эй Майкл. Как ты там? Это я, Семён. — повторный стук в дверь нужного результата не возымел, а дверной замок снова оказался заперт.

Спит он что ли?

Уже собравшись зайти попозже, я на всякий случай попробовал тонким зрением проникнуть в дом и подглядеть. Вот взору моему открылся магазин, вот кассовая зона, вот комнатка, в которой Майкл обитал, а в ней…

— Ох чёрт!

Запертый замок я просто выдавил, всю силу приложив. Дверь в комнату сломалась также быстро, повиснув на одной петле.

— Да что ж вы молодые себя то не бережёте⁈ — воскликнул гневно, щупая шею у лежащего на полу среди раскиданных костылей Майкла.

И пульса не было.

Глава 4 «С запахом жаренного»

«Худшее мучение — неверное лечение»

Чёрный, ты ли это?

Задвигая панику на самое дно своей личности, вперёд я выдвинул всё добытое мною в регрессиях.

Перед глазами возникла чёткая последовательность действий от слитого воедино опыта Сергея Кравец и Грея. Не теряя времени, по всем пунктам я прошёлся секунды за четыре. Убедился, что тело ещё тёплое и косвенные признаки указывают на недавность инцидента. Вторым же действием решительно его перевернул, придерживая голову на случай травмы шеи. Третьим действием припал ухом к его губам и услышал тихий шум выходящего воздуха.

Сердце перестало биться недавно, а это значит есть шанс его реанимировать.

Сцепив руки в замок, как учили тренеры Сергея, готовящие его ко всякому дер*му, в том числе и такому, я положил ладони парню на грудь и принялся жёстко и быстро давить с поправкой на свою силу. Углублялся на шесть сантиметров вглубь в ритме иностранной песни, которую никогда в своей жизни не слышал, но которую слышал и Кравец и даже Грей. И вот с их то памятью я давил, давил, и давил, подпевая звучавшему в голове мотивчику, в котором пелось что-то жизнеутверждающее.

Вместе с этим я нисколько не скупился вкачивать в парня жизненную энергию, на этот раз внимательно следя за её распределением. Жгуты эфира проходили сквозь мои руки и потоками входили в тело Майкла, побуждая жить, и после пяти минут накачки его аура начала проявляться. Сперва как будто нехотя, но с каждой волной становясь чуточку Ярче.

Вот проступили контуры его эфирной оболочки… Вот следом обрисовалась худая сущность за плечами… Казалось бы, успех уже почти близок, но стоило усилить напор, как тут же проступили прикрепленные к сущности трубки и поток жизненных сил начал резвенько по ним убегать.

Пришлось выделить ещё несколько исцеляющих жгутов от своего эфирного тела, чтобы хоть как-то сохранить результаты своих трудов.

Да только горький хрен мне за щеку. Отток по трубкам пошёл быстрее.

— Вот ссссобака. Не на того нарвались. — ругнулся в адрес не пойми кого и намерением разделил поток сознания на два.

Одним продолжил реанимацию и энергетическую накачку, а вот вторым взялся за работу на астральном уровне. Захотев коснуться мысленно этих трубочек, я обнаружил у себя помимо рук обычных ещё и парочку полупрозрачных. Они выделились прямиком из моей ауры и легко подчинялись мысленным командам.

Взявшись ими за первую из трубок, присоединённую как раз в область сердца, я потянул, но та и не подумала оторваться. Даже приложив усилия, я добился лишь того, что деформировал плоть духа в месте его соединения с оттоком.

Ладно, тогда попробуем иначе.

Взяв две соседних, я их согнул, и тугим узлом друг с другом перевязал. И к ярости моей, эффекта никакого. Как утекало, так и продолжало по ним утекать, а все соседние немножко шире стали. К тому же, чувствуя стороннее вмешательство, поверхность каждой начала обрастать шипами и едкий свист раздался в голове.

Змеиный и неприятный, он исходил от трубок-паразитов и смысл передавал один «нашшш, он нашшш». Свист становился выше, звонче, резче, вплоть до зубовной боли и сосредоточиться на том же заклинании не удавалось. Слова всё путались, терялись, перемешивались, а змеиный шёпот побуждал сдаться и отступить.

— Да хрен там плавал. — оскалился, в пучок единый астральными руками белых паразитов собирая и в кулаке сжимая.

И хоть кололись они невероятно больно, я их не отпустил, формируя волей и намерением простое, злое и сокрушающее.

Не зря же ворон мне говорил, что все пространства взаимосвязаны. А это значит, всё то, что мог я делать на одном из них, то мог и на другом.

И потому я призывал Огонь.

Горячий. Жгучий. Беспощадный.

Он из руки моей астральной вытек и алчным языком лизнул дрожащих белых змей.

Те зашипели и забились, но из хватки моей ни одна не вырвалась. Покрываясь пламенем, они горели и на всеобщей ноте влетали в моё сознание, натыкаясь на волевую стену. Их крик опять был об одном — «Он нааааашшшш! Погибнет ссссс нааами!»

— Тунца сосните. — сквозь зубы процедил и повелел огню их сжечь до основания, но не вредить ни сущности ни парню.

И в этом действии я осознал прекрасное.

Я понял простую истину о том, что не нужно ни просить, ни повелевать. Ведь Огонь был мной, и я был Огнём. Поэтому волей своей и силой своей испепелял паразитов в пыль. И когда их форма начала развеиваться, я десятком огненных прикосновений прижёг раны на сущности Майкла.

И после этого парень наконец-то вдохнул самостоятельно и хрипло закашлялся, изрыгая чёрные склизские сгустки. Помогая ему лечь на бок, я вернул разделённые потоки собственного сознания в один, и принюхался.

В комнате пахло гарью.

Определив по дыму источник возгорания, я взял со стола графин с водой и вылил его полностью в выдвижной ящик стола. Уж не знаю, по какой причине, но все вещи там лежащие хорошо так занялись и если бы не своевременное тушение, через несколько минут тут бы полыхала вся комната.

— Вот это ты конечно подстраховался, парень. И помереть и ритуальное сожжение решил устроить? Дв в одном? Или что там у тебя, порножурналы лежали? — высказался я, дойдя до раковины, наполняя заново графин и щедро заливая ящик вновь, чтобы уж наверняка.

Заодно остатки воды предложил Майклу и он не отказался. Лицо умыл от чёрной слизи и попытался напиться, но начавшийся кашель ему в этом помешал.

— Тихо-тихо, молодой. А ну-ка давай осторожно. — придержал его под спину, помогая сидячее положение принять.

— Кхххх-кха… чё с грудью-то? — выдавил он, морщась от боли.

— Чу-чу-чу, не дёргайся. Это я потанцевал, когда массаж сердца тебе делал, — ответил Майклу, снова возвращая целебное воздействие, так как истощённый организм всё ещё находился в подвешенном состоянии. Не знал он, то ли помирать ему, то ли за жизнь цепляться и потому к последнему решению я его и подталкивал. — Ну как, лучшает?

— Вроде да… — не верящим голосом отозвался Майкл щупая расцветающий синяк на груди. — И в каком смысле, массаж сердца⁈

— В прямо. То есть, тьфу! Непрямой массаж сердца тебе делал. Остановился у тебя моторчик аккурат, когда я пришёл. — объяснил Майклу и глаза у него как две тарелки сделались.

— Так вы меня…

— Ага. Реанимировал, пока ты не очнулся.

— Ой, — он отрешённо смотрел вперёд, наверняка пытаясь осознать всё выше сказанное. — А я же это… разбирал счета и сердце защемило. Мне просто сообщили, что выдадут в два раза меньше, чем… и я тогда… а потом уже не помню ничего. Очнулся вот сейчас.

— Ну на твоём бы месте, если договорённости со мной не соблюли, то я бы тоже двинул. Вот только не кони, а в рыло. Но ты ещё молод, так что научишься дела вести. Пить то хочешь?

Внимательно следя за аурой парня, я вовремя отсёк момент, когда первые нити самовосстановления начали появляться в его энергоструктуре. Но так как тонус его организма оставлял желать лучшего, а жировые запасы и вовсе отсутствовали, то процесс этот насквозь пах слабостью. Парня надо было подпитывать.

— Да, пить хочется.

— Тогда давай, родной, — к его губам я графин прислонил и начал маленькими подходами подпаивать. — Как голод проснётся, ты мне тоже скажи.

— Он уже… — пробормотал он, с каждым разом отпивая всё смелее и смелее.

— Отлично. Что по харчам тут у тебя? — обвёл я взглядом комнатку пацанскую и Майкл мне показал на шкаф.

— Галеты.

— Ага, нашёл. А из белкового что есть?

— Ну… вроде бы консервы оставались. — промямлил тот неуверенно и его эмоции я вскоре разделил.

Консерва была одна и давно просроченная. Как на одних галетах парень жил, категорически не ясно. Но судя по его внешнему виду, как есть хреново.

— Короче слушай. Держи-ка гаджет свой и напиши Елизавете. Да-да, той самой, которая с девчонками живёт. Скажи, пусть возьмёт в таверне у Якова костей с мясцом, яиц и тащит всё сюда. Лечить тебя будем. И не боись, я друг её давнишний. — закончив говорить инструкции, я Майклу планшет протянул и тот с сомнениями взял.

Включил, ввёл пару строк и это оказалось максимум, на что его хватило. Парня повело и из слабых рук его я гаджет вынул прежде, чем тот свалился на пол.

— Тихо-тихо. Ты уж силы соизмеряй. Ну как, успел отправить? — приподнял я бедолагу снова.

— Ага, — промямлил Майкл, у которого глаза немного разъезжались. И это не смотря на то, что я продолжал насыщать его жизненной энергией. — Да я уже в порядке, сейчас в себя приду и…

— И давай-ка ты заткнёшься. Хорошо? — погладил я болезного героя по голове, после чего приобнял и переложил на стоящий рядом диван. — Придти ты сможешь разве что только на тот свет. Поэтому лежи и жуй. Тебе сейчас питаться надо.

Стараясь далеко от него не отходить, чтобы подпитка эфирного тела не прерывалась, я стул пододвинул и начал вкармливать в него галету за галетой. Тот сперва сопротивлялся, но поняв тщетность своих попыток, смирился и принялся жевать. А я же просто ждал и наблюдал, как жизненный поток в него уходит, будто в колодец бездонный. По всем параметрам в нём наблюдался жуткий дефицит и если приблизительно прикинуть по количеству вошедшего в него потока, я мог бы исцелить уже как минимум полторы Лауры. Может даже две.

Где-то на восьмой галете в дверь магазина постучали.

— Не заперто, входи! — крикнул я из комнаты, не решаясь отвлекаться от исцеления. И когда шаги приблизились, я, ожидая увидеть Елизавету, был крайне удивлён. — Герда⁈ Ты то что тут делаешь?

— С-семён, я это… — увидев Майкла в состоянии хоть уже преджизненном, но всё ещё почти предсмертном, спортсменка знатно так лицом побелела. — Майк! Ты… как⁈ Что с тобой⁈

— Он умер. Остановка сердца. Откачал, — опередил я парня, затыкая рот ему очередной галетой. — А ты-то что пришла? Я же просил его позвать Елизавету.

— Так он мне сам написал… — Герда в шоке замерла в дверном проёме и взгляд тревожный переводила с парня на меня и вновь обратно.

И в этом действе очевидный вырисовывался факт, который я озвучил.

— Так вы что, любовники? — парень что-то замычал, вот только мне сопротивляться у него не вышло. — Чу-чу-чу. Не ешь с набитым ртом.

— Ну. Мы это… — замялась Герда, сквозь белизну румянцем покрываясь. — Мы дружим…да.

— Всё ясно. Тогда ты мне помоги, а то протянет твой любовник ноги не через час, так через два. Ты мясо-яйца принесла? — задал ей вопрос, но девушка подвисла так, что пришлось её щелчками пальцев из состояния невменозного выдёргивать. — Герда! Ты там аллё⁈

— Да! То есть нет! Не принесла

— Я пхххросто… кххкх… не успел ей написать! — смог выдавить из себя парень, между подходами моей заботливой кормёжки.

— Да понял я уже. Короче, Герда, ситуация здесь как с Лаурой, только хуже раза в три. Парню нужны белки и единственный их надёжный источник в таверне у Якова. Принеси всякого, но слишком много не бери. И главное без шума! Справишься?

— Конечно! — и стартанула она так лихо, что я подумал входная дверь разделит участь комнатной, уж слишком мощно она ею хлопнула.

— Не надо было её так беспокоить, — промолвил пациент, жестами прося воды. — Я не хотел её тревожить своим состоянием.

Отпаивая его, как тех телят, о которых недавно вспоминал, я молодым порывам только улыбнулся. Сам же, будучи таким же юным, бодрился и геройствовал, чтобы не случилось. И бед мне принесло такое поведение гораздо больше, чем событий славных.

— Хотел не хотел, но вряд ли бы она обрадовалась твоей кончине. Верно же? — задал риторический вопрос и Майкл отвернулся. — Но знаешь, я тебя прекрасно понимаю. Я же тоже был таким, браваду нагонял, мол всё мне не почём и с бедами я справлюсь. Однажды так по молодости ногу о забор ушиб и ходил, терпел дней восемь боль ужасную. Думал, что само пройдёт, а по итогу перелом. Половину накоплений за лечение отдали.

— Семён, вы не понимаете, это другое… — начал возражать в ответ Майкл, который от каждой минуты под целительным потоком становился всё более бодрым, вот только я его перебил.

— Да ты мне тут телегу не вкатывай, дорогой. Наверняка же, раз у тебя положение бедственное, тебе Герда предлагала финансовую помощь. Верно?

Парень насупился и молча в стену уставился. Пришлось ему вопрос повторить и галетой по лбу стукнуть.

— Ну да… — согласился он тихо.

— А ты, скорее всего, от помощи такой отказывался и говорил, что я сам, всё нормально, я справлюсь. Так? — спросил у него, придерживая голову и снова давая напиться. — Ты уж меня поправляй, а то вдруг я и правда ничего не понимаю.

— Всё так. — подтвердил мои мысли Майкл.

— Вооот. А раз так, то быть может она тебе пробовала как-то иначе помогать, едой, али гостинцами какими. Но раз я доброй снеди у тебя тут не вижу, то прихожу к выводу, что и тут ты героя включил и свято убедил девушку, что всё в порядке. Угадал?

— Угум… — совсем уж скорбно ответил юноша, глаза не поднимая.

— Ну и кто тут сам себе грозный баклан?

— Я сам. — выдохнул он и откинулся на подушку.

По глазам его видел, что он вот-вот готовится расплакаться от стыда и потому я немного снизил планку нравоучений. Ладонь к плечу его приложил и ответил сочувственно.

— Поздравляю с осознанием, парень. Такое чем быстрее поймёшь, тем лучше, так что ты молодец. Да, не справился, не смог, не сдюжил, сам себе врал, и на последних силах до закономерного результата дошёл. Выжил, и то радость, а значит пора менять подход, — парень кивал, шумно сглатывал и скупо ронял свои слёзы, но это всяко было лучше, чем в себе их держать. — Да, я понимаю, тебе было сложно. Весь мир против и только самому можно выстоять. И даже если тебе казалось, что выбора не было, то сейчас-то ты помни. Раз помощь предлагают, бери и не отказывайся. Особенно когда это любимый человек для тебя делает.

Он понимал. Лежал, плакал и на место слёз в нём постепенно укладывалось осознание момента. Это было хорошо.

И лучше этого был только очередной стук в дверь и голос Мари вопросивший.

— Семён, это я! К вам можно? Меня Герда на помощь послала. — стуча каблучками в комнатку вошла черноволосая красавица и осеклась, увидев плачущего Майкла.

— Да, заходи. У нас тут моральные откровения после неудачной попытки помереть.

— Фссххп… да хватит всем уже рассказывать-то… — попросил сквозь всхлипы парень и я лишь улыбнулся грустно.

— Лежи-лежи, боец, не будь наивным. Что знает одна из девушек, знают все. Ты как, Мари, не просто же так пришла? — намекнул ей, на чемодан в руках у девушки поглядывая.

Та из ступора вышла быстрее Герды и, поставив чемоданчик на пол, с щелчком его раскрыла.

— Мне Елизавета почти всё из медикаментов дала, но нужно знать, что именно случилось.

— Остановка сердца. Реанимация в течении девяти минут и крайнее истощение организма. Ещё у него с лёгкими проблема, рёбра трёснуты и вооот здесь. Ага, почки так себе выглядят. — перечислил список всего того, что знал и тонким зрением видел, на что красавица Мари голосом своим нежным выругалась грязно, ёмко и метко.

После чего молча достала капельницу, пару шприцов и катетер.

В этот раз Майкл не сопротивлялся ни словом, ни делом, покорно подставив руку под уколы. Введя один шприц в пузырь с питательным раствором, а второй в тощее предплечье юноши, Мари ловко установила катетер. Капельницу повесила на вешалку и от поступающей в тело живительной жидкости лицо парня начало приобретать более-менее здоровый цвет.

— Ты, я смотрю, училась этому. — подметил уверенные манипуляции Мари и девушка мне скромно улыбнулась.

— Я пока учусь. Елизавета оплатила курсы, так что да, постигаю медицину. Хочу однажды стать пси-хиллером, если… — и посмотрев на Майкла, она слова корректно подобрала и продолжила. — Если дорасту.

Я ей легонько подмигнул, мол, умница, хвалю. Об истинной природе способностей кому-попало знать не стоило и я обрадовался, что девушки это понимают. И пока я думал, стоит ли Майклу рассказывать свою историю, гремя распахнутой наружной дверью к нам в мастерскую вернулась Герда. И в руках она несла ни много ни мало, но целый пластиковый бокс всего. Прям точь в точь, как ей сказал.

— Вот! Принесла! Как он⁈ — грохнула она свою добычу на пол, а там и яйца, и мясо и сало и даже, зачем-то лапы.

— Пока жить будет, — произнёс, прикидывая вес принесённого добра и удивляясь силе девушки. — Теперь же нужно супа наварить и сделать либо яичницу, либо отваренную вкрутую яйца. И побыстрее. Эй Майкл, тут же есть у тебя, где еды наготовить?

— Да, в подсобке. Только я давно не…

— Отлично. Герда, выполнять. Мари, помоги пожалуйста подруге, а я уж тут сам подежурю. — попросил их любезно и дамы покорно взялись за дело, оставив нас двоих наедине.

Уже отплакавшись, Майкл наблюдал, как девушки хозяйничают в его магазине и чувствовалось, что опыт этот идёт вразрез со всем имеющимся. Тут и не вооружённым глазом я замечал, что привык парнишка всегда один со всем справляться. Прав я всё же был во всех своих словах недавних.

— Да ну пускай, не парься так. Готовка дело женское. — посоветовал ему, тоже к запасам галет прикладываясь.

— Да просто я давно плитой не пользовался. — прислушивался Майкл к шуму, стуку и разговорам девушек.

— Не волнуйся. Они умелые и разберутся. — махнул ему рукой, тактично не обратив внимание на звук чего-то разбившегося.

— А вы что же, уже их знаете? — спросил парень, почти дошедший до стадии принятия. — Вы же у нас всего дня три…или уже четыре?

— Ну как тебе сказать. Для кого-то и день за год проходит, так что узнать я их уже успел достаточно. Чего и тебе советую, как только на поправку пойдёшь и силы мужской наберёшься. — подмигнул ему и парень несколько смутился.

Вообще галеты сделали своё дело и, получив питательный ресурс, тело его начало восстанавливаться активнее. Там, где зияли дыры и пустоты, начали сплетаться нити и дух его заспинный наконец обрёл здоровый серовато-белый цвет. А уж когда через четверть часа девушки принесли гигантскую яичницу, доставшуюся не только страждущему, но и всем присутствующим, Майклу и вовсе получшало.

Белок его тело расщепило тут же и я позволил себе постепенно снимать воздействие целебных потоков. Сперва убрал их с ног Майкла, потом с рук. Оставил только на теле и на голове, ведь видел, что не далёк тот момент, когда придётся ему поведать обо всём.

И пока варился суп, девушки вовсю занялись уборкой холостяцкой комнатки, под скорбные вздохи хозяина Мастерской. Ему я объяснил, что проще криком дождь остановить, чем девушек волнующихся спокойно сидеть заставить и хоть и нехотя, он с этим согласился. Когда они дошли до сожженного ящика стола, я у Майкла уточнил.

— А вот серьёзно. Скажи пожалуйста, что именно там у тебя лежало?

— Да ничего особенного. Бланки договоров, железки всякие, инъекторы использованные и вроде ничего такого больше. А что?

— Да так. Всё думаю, почему оно решило загореться. — сказал ему, бороду заинтриговано почёсывая, ведь просто так ящики не воспламеняются.

И уж что-что, но сам я его уж точно не поджигал. А вот переглянувшиеся девушки как раз об обратном подумали.

— Семён, а вы ему… ну это… расскажете? — спросила у меня Герда с ноткаминадежды в голосе.

— Да вот думаю, что расскажу, да только время ещё не настало. — ответил ей задумчиво.

— А вы вообще о чём? — насторожился парень, под нашими перекрёстными взглядами хмурясь.

— А когда именно настанет время? — решила уточнить Мари и я вздохнул.

— Да видимо, сейчас.

И дело в том, что доселе закрытый третий глаз Майкла наконец-то стал приоткрываться. И вместе с ним лицо парня начало меняться до неузнаваемости. От удивления, морщины на его лице разгладились, а взгляд стал испуганным и не понимающим.

— Тааак. — со звенящим напряжением он выдал, рассматривая нас глазами размером с блюдце.

— Воооот. Прозрел родимый. — хмыкнул ему весело, уже готовясь повторять историю.

А где-то в подсобке, вторя котелку Майкла, закипала кастрюля с супом.

Глава 5 «С беседами на берегу»

Шутки с отсутствием жалости, лучшее средство от старости.

— Да вы шутите… — произнёс лежащий на диване парень, отодвигаясь подальше к стенке.

— Никаких шуток, дорогой. Всё так, как и обрисовал и ничего тебе не глючится, — в подтверждении слов, указал на сущностей девушек и произнёс. — У Мари сущность стройная, сине-чёрного цвета с тонкими, уходящими в пол, волосами, а у Герды крепко сложенная, со светло коричневой кожей и с жёлтыми волосами до плеч. Не знаю, видишь ли ты оттенки, но форму-то точно должен наблюдать.

— Да видеть-то я их вижу, — согласился со мной Майкл. — Но всё вами сказанное идёт вразрез с существующей наукой. Это же…это же бред какой-то. Такого просто не может быть.

— Ах, да, я и забыл, что ты у нас парень учёный, — обвёл я новым взглядом его комнатку, богато увешанную глянцевыми схемами по сборке и разборке механизмов. — Тогда ответь мне, как ты объяснишь вот это?

Руку протянув, я сконцентрировал огненную ауру на кончиках пальцев и, спустя несколько секунд дрожания воздуха, над ними сверкнуло и родился огонь. Девушки восхищённо ахнули, а парень испуганно посмотрел на меня и высказал свою версию.

— Это пирокинез, способность создавать огонь. Приобретается после укола инъекции высшей категории.

— Хорошо, а вот это как объяснишь? — подсев к нему, я руку на грудь парня положил и все свои целительные силы направил на него. У него аж дыхание перехватило от ощущений и после парочки секунд воздействия морщины на лице у Майкла заметно разгладились. — На это что мне скажешь?

— Это пси-хиллинг. Без генетической предрасположенности его тяжело обрести и сложно развить даже с последовательным курсом дорогостоящих инъекций, — высказался парень, глядя на меня теперь и вовсе затравленно. — Только… эмм… шанс успешного получения двух пси способностей…

— Крайне мал или близится к нулю. Верно? — продолжил его предложение, чем и вовсе его в ужас вогнал.

— Вы и мысли читать умеете?

— Нет, у тебя всё на твоём умном лице написано, — обвёл его пальцем и полез в свою сумку. — Если ты мне и это по научному объяснишь, то мне останется только воронов своих на помощь звать. Иного способа до тебя информацию донести я не ведаю.

Достав Яблоко Основ, я развернул его перед Майклом и он сначала с подозрением, а после со всё возрастающим восхищением залюбовался игрой его бликов. Хотел было руку протянуть, но внезапно для всех, плод его коротким статическим разрядом ударил.

— Ауч! — затряс он рукой и я в бородень свою хмыкнул.

— Не-не-не. Мы только показываем. И раз уж ты весь такой не глупый, то должен два плюс два сложить и осознать, каких именно долек не хватает и какие именно способности мне достались. А также параллель проведи между цветом долек и камнями. Ну как, улавливаешь? Можешь мне такое по научному разложить?

Парень улавливал. И всё же, перед тем как на мой вопрос ответил, он попросил ещё раз рассказать ему про способ получения такого плода. И в этот раз поведав ему процесс во всех подробностях, я получил задумчивый ответ.

— Если вы не врёте, то такого достичь научным путём сложно, но можно. Необходимы годы селекции. Сотни экспериментов и… и я пока даже не знаю, есть ли в принципе что-то подобное. — промолвил он отрешённо, продолжая глядеть на мерцающее яблочко.

Тут уже ему на помощь пришла Мари, сидящая доселе тихо.

— Но если существуют блюда на основе ультра-технологий, то может быть продукты к ней выращивают точно также? — поймав мой скептичный взгляд, она плечиками своими пожала и прямо на рабочий стол Майкла села.

Пришедшая из подсобки Герда принесла на противне тарелки с парящим бульоном и неодобрительно посмотрела в сторону Мари. Всё дело в том, что ножки черноволосой оказались прямо на уровне взгляда Майкла. По всему выходило, что либо у девушек имелся личный интерес на этого юношу, либо спортсменка просто на просто ревновала.

В любом случае, суп она раздала всем, в том числе и Мари.

Вот только Майклу помогая, Герда села рядом с ним так, что загородила сидящую на столике подругу. По моему же мнению, всё таки зря она так волновалась. Парень полностью был погружён в свои мысли и последнее, на что он обратил бы внимание, так это на чьи то ножки. Пускай и хорошенькие…

— Не знаю. Я не уверен, что выращивают. Никогда о таком способе не слышал. Косвенно влиять на рост, изменять генетику, скрещивать, это сейчас везде и всюду делают, но чтобы вот так напрямую накапливать энергию, как в кристаллах… — хлебая бульон, он тяжёлым взглядом смотрел на Яблоко Основ и думами преисполнялся непростыми. — Это полнейший абсурд.

— Так или иначе, этот абсурд спас не только мне жизнь, но и тебе, — ответил парню, яблочко сворачивая и обратно в сумку убирая. — А что касательно невозможности, я и сам раньше не то что в волшебство, даже и в науку не особо верил. Да вот, как видишь, втянулся в процесс и выбраться уже не могу. Затянули меня события по самые уши основательно, теперь вот вас затягиваю. Иээх.

Сев в кресло на колёсиках, я махнул раздосадованно рукой.

Тяжестью сердце полнилось за молодых, ведь в жизнь для них понятную я вошёл с ноги и теперь весь их мир переворачиваю с ног на голову. И вот вопрос, имею ли я право на всё это? Корректно ли вот так их жизнь менять?

С девчонками-то и с Елизаветой всё более менее ясно. Не я, так она бы сама нашла какой-нибудь способ им правду поведать. Пускай и не через себя, но может быть через бывшего своего, который под небесами обитает, или ещё каким путём. В любом же случае, при поступлении в тот же СКИП о реальном положении вещей вроде как рассказывают, а девушки в государственные службы стремились. Так что вопросом времени являлся их поворот судьбы.

А вот в ситуации с Майклом я успокаивался только тем, что иного выбора у меня не оставалось. Не мог я не вмешаться и погиб бы парнишка в самом расцвете лет своих. Унесли бы дроны похоронные на кремацию и ни следа, ни памяти не оставили бы.

И той же участи он достиг, если бы я информацию обо всём умолчал. Вновь бы глюки собирал и на путь приёма препаратов скользких ложился, скатываясь по накатанной. Ведь третий глаз-то никуда бы не делся. Продался быпарень и в МЭД-Глосс, и в психбольницу местную, и всем тем, кто готов деньги за лечение взаймы давать на любых односторонне выгодных условиях.

И вот кстати говоря.

— Слушай, Майкл. Ты ведь на лечение средства искал? — подкатив на стуле к рабочему столу, я из под изящного бедра Мари вытянул глянцевые листки документов.

— Ну, да, — смущённо ответил парень, стараясь не уворачиваться от ладони Герды, приглаживающей его растрёпанные сероватые волосы. — У МЭД ценники высокие, так что пришлось…всякое пробовать.

— Ага, вижу-вижу. Решил и дом и землю заложить. Неужто мастерскую эту? — с интересом я вчитался в строки на бумагах и Майкл раздражённо ответил.

— Нет. На старый родительский дом. И положите, пожалуйста, мои документы на место.

— А ты давай обиженку не строй, а лучше радуйся, — осадил я паренька, бумаги на стол возвращая. — Потому что ты сохранил и дом и землю под ним.

— Это как же? — удивился он и я пальцами прищёлкнул, на него указывая.

— А ты к себе прислушайся. Чувствуешь недомогание? Головокружение может быть? Боль в лёгких? Или слабость в ногах, из-за которой ты на костылях передвигался?

Видимо он только сейчас отправил осмысленный запрос в своё тело и получил ответ, его изрядно поразивший. Наблюдая за его реакцией, я памятью Грея вспоминал об одной повсеместной привычке, которую люди в пугающем большинстве в жизни своей формировали.

А именно, терпели вопреки всему в угоду эффективности. Работали, работали, работали, не отдыхали, а потом удивлялись, почему это тело вдруг решило отказать? По их же мнению всё было нормально. Таких трудоголиков обычно увозили на скорой в реанимацию, а самых удачливых удавалось откачать.

И теперь почётный последователь данной традиции наконец-то почувствовал себя самого. Впервые у него телефон связи с собой заработал и с того конца провода рассказали не о хронической ноющей боли, от которой следует отдалиться, а вполне себе о сносном состоянии.

Потому что даже сейчас на эфирном плане парень выглядел получше, чем в нашу с ним первую встречу.

— Это…это странно. — произнёс Майкла и мы увидели, как мурашки побежали по рукам его. — Колени не болят. И живот тоже в порядке.

— Так это же отлично! — пропела Герда, с умилением глядя на него.

— Да. Отлично… Вы что же, всего меня исцелили? — посмотрел он на меня с надеждой и я ему кивнул.

— Ну да. Почти всего, за исключением твоих завязанных способностей. Изъял из астрального тела трубки и общий тонус подкачал.

— Какие трубки? — не понял Майкл и я ему на пальцах объяснил.

— Да ты наверное и сам их видел. Вспомни, к тебе же приходили местные и за спиной у каждого такой же дух имелся, — я показал на девушек и взгляд у парня задержался. Как видимо, он тоже разглядел в подробностях все стати женские. То-то так румянцем загорелся. — И вот от некоторых духов в стороны как-будто трубки исходили в пространство. Ну, припоминай.

— Да, я что-то такое помню, — нахмурил парень лоб и нет-нет, но опять поглядывая на сущей Мари и Герды. — Я думал, это мне мерещится.

— Как видишь, нет. По этим трубкам у большинства как раз отток энергии и происходит. Зачем, куда и почему я пока не знаю, но явно они идут не на пользу тем, к кому присоединены. На тебе их больше десяти имелось. Все сжёг.

— Так вот откуда вся эта слабость… — протянул парнишка и в глаза мне заглянул. — Спасибо вам, что вылечили. Я у вас в неоплатном долгу.

— Семён, а у нас такие трубки есть? — с беспокойством вопросила Мари, плечи свои ощупывая.

— Нет, у вас кроме пут ничего не имеется. — успокоил её, попутно последние слова парня в голове прокручивая.

— А может попробовать путы убрать? — почти синхронно спросили Майкл с Гердой, одновременно смутившись от такой ментальной связи.

— Ииишь чего удумали, — погрозил им пальцем. — Вам маменька чего вменила? Тебе то ладно, Майкл, ты не сними, но вот ты Герда чётко слышала её веское нет. А против Лизки я не пойду, она и так не в духе от того, что вы всю правду узнали.

— Так значит зрение моё от того, что пут нет? — дошло наконец-то до Майкла и он заулыбался до ушей.

Я даже засмеялся, но исключительно про себя. Всё таки парнишка не так давно воскрес и быть немножечко тупым ему определённо дозволено.

— Всё верно, это у тебя врождённое. Предполагаю, что просто во время постановки базовых прививок тебе забыли и этот аспект закрыть. Вот оно и развилось, — расставил все предположения по полочкам и добавил. — Воронов, ты кстати, точно так же видел.

— Правда? А где же они? — решил узнать парнишка и очень уж мне хотелось в рифму ругнуться, но упомянутые твари меня опередили.

— КРАА! — свалился с потолка Белый, тут же материализуясь.

— КРОО! — выпрыгнул из под земли Чёрный.

— АААА! — закричал Майкл, так как эти два перьевых балбеса прыгнули к нему на кровать и встопорщились максимально бешено.

— Знакомься, Майкл. Это два моих ворона помощника. Зовут Белый и Чёрный. Не перепутай.

Под сдерживаемый смех, дамы освободили Майкла от беснующихся пернатых, давая ему в себя придти. Тот, будучи под глубоким впечатлением, бравадой постарался хоть как-то свою реакцию сгладить, но дёргающийся глаз его с потрохами выдавал.

— А они ещё и говорящие, друг мой. — добил я парня, после чего к воронам повернулся и спросил. — И не стыдно вам так пугать человека, у которого сердце час назад остановилось, а? Ироды подслушивающие. Что в своё оправдание скажете?

В руках девушек вороны недоуменно переглянулись, будто вовсе ничего плохого не совершали и Белый причину их прибытия изложил.

— Кевеееуур-кро-кра-кро «Мы всех друзей своих собрали» - махнул он лапкой, ответно вглаживаясь головой в ладонь поглаживающей его Мари.

— Кра-квар-каур-крер «Скажи, куда их всех вести?» — добавил Чёрный и я всё вспомнил.

Быстро же они сподобились.

— Ага, я понял вас. Так-так. Минуточку позвольте мне подумать, — пробормотал себе под нос, прикидывая, как лучше будет с вороновой братией общаться. Понятно дело, что посреди Светлоозёрска собирать их, дело наидурнейшее. Сожгут меня местные, как в старину, да только не на костре, а тазерами. К Елизавете тоже тащить нет смысла, так как балконы таверны Якова поблизости, мало ль кто подсмотрит. И в лес уходить тоже не вариант, ибо вдруг Майклу опять худо станет и прибежать просто не успею. И по всему, идейка оставалась лишь одна. — Майкл. Ты же говорил, что у меня в долгу, не так ли?

Он убедительно кивнул, хоть и вниманием был сконцентрирован на письменах вороньих, растворяющихся в воздухе.

— Да Семён. Всё что скажете, сделаю. За такое лечение мне и за жизнь не расплатиться.

— Тогда давай вот так с тобой решим. Ты мне на время даёшь пожить в домике своих родителей, как будто мне его сдаёшь. Причём сдаёшь на столько дней, на сколько в целом у тебя вышла сумма на лечение. Мне шибко много денег от тебя не надо, а вот найти, где кости свои сбросить, это вот задача первостепенной важности. Обещаю за порядком следить и никому ни дом, ни землю в обиду не давать. Ну как, устраивает сделка?

— Конечно! — загорелись глаза у парня, явно готового ко мне пойти на службу вечную. И будто подтверждая мои слова, он честно мне ответил. — Только этого всё равно в оплату такого лечения будет мало.

— Тогда поможешь мне по разным вопросам и там сочтёмся. — с улыбкой ему предложил и тот не отказался.

— Хорошо. Как скажете. Если вам сейчас пора идти, то вот ключ. Там кодовый замок, номер 779033. Мой дом последний слева по второй улице за сараем Чернобровцева…

— Я провожу, — вызвалась Мари, снимая опустевшую капельницу и заклеивая пластырем катетер на предплечье Майкла. — Моя помощь тут пока не требуется, так что ничего страшного не будет, если я отлучусь.

— Ну хорошо, — с Мари согласился и огляделся в поисках чего-нибудь, что сгодилось бы для переноски. В итоге нашёл в углу пустое ведро и покидал в него костей из ящика, где мяска было поболее. Ключик же в виде тонкой пластиковой карточки я на шею повесил. — Тогда на связи будьте. Герда, если что, звони Мари. И также Елизавете напишите, а то она наверняка волнуется.

— Хорошо! — пообещала сидящая у дивана Герда, утыкаясь лбом в плечо своего любимого.

Тот слабо гладил её по голове и нам рукой махал.

— Ну что же, веди, Мари. А вы, смутьяны перьевые, если место знаете, то туда друзей своих ведите, но только тихо! Чтобы без подозрений. Ясно?

Те покивали, что конечно им всё яснее некуда и прямиком сквозь пол ушли. А я же, взяв под локоток Мари, пошёл наружу. Уже на улице она ко мне прижалась поплотнее и только спустя минуту я осознал, что ауру целительную выключить забыл. Свернув жгуты зелёные вовнутрь, я сделал чувствам девушки слегка полегче и поспокойнее, но локоть она мой не отпустила.

— Так что же, получается у Майкла дар видеть то, что для других сокрыто? — спросила девушка, как только мы свернули в менее людный переулок.

— Всё так, Мари. У него во лбу, а если быть точнее, то и у него, и у заспинной сущности, имеется что-то типа третьего глаза. Он в первую нашу с ним встречу воронов увидел и то-то мы удивились. Когда они в призрачном состоянии, никто их увидать не может, кроме зрячих. Только если учуять.

— А скажите, у меня может быть такой же дар? — озвучила свой интерес Мари и я задумчиво скосил глаза на её изящную сущность.

— Ну знаешь, — начал осторожно, чтобы лишних надежд в неё не вселить. — По тому, что вижу, у твоей сущи и глаза и лоб завязаны. А это значит, имеется шанс, что у тебя такой же дар в потенции имеется. Но я тебе больше скажу, кое что у вас уже наличествует сейчас.

— Это что же, Семён? — со всем вниманием вопросила Мари.

— Это способность насыщаться эфирной энергией. Вбирать её и пускать себе на пользу, — от слов моих она нахмурила бровки и я ей объяснил. — Вот когда мы шли, я ауру включил и тебя ко мне тянуло. Это дух твой вбирал доступное. Я также предположу, что при… эээм… более близком контакте с людьми, происходит то же самое. И после них, наверное, и сил больше, и дела легче делаются. Не так ли?

— Всё так… — задумчиво промолвила Мари, лёгким румянцем покрываясь.

И уж не знаю я, от чего она так зарделась, от слов моих, от мыслей, или от желаний мне неведомых. С их-то перевоспитанными в подпольном медицинском центре нравами я и вовсе предположить не мог, какие веяния в их сердцах гуляют. И точно я не мог сказать, почему не стыдно им быть обнажёнными на людях и при этом в принципе уметь смущаться.

Загадка крепкая, но не из тех, что хочется разгадывать. Поэтому обрадовался я, когда мы до места дотопали.

Домик и правда оказался на отшибе. Самые первый к лесу, окружённый пластиковым заборчиком с мой рост и с дверью, в которую я ключ-карту вставил. На маленьком дисплее ввёл нужный код и после щелчка дверь отворил.

Точнее, попытался отворить, так как зарос участок кустами по самый не балуйся. Давно сюда никто не хаживал и сорняки вовсю раскинулись и вширь и ввысь. Увидев этот ужас, Мари решила со мной не пробиваться, так как риск попортить платье был велик. С ней согласившись, я попрощался и начал свой великий бой с кустами и травой.

Всё дело в том, что прямо изнутри забора живая изгородь росла с шипами колкими и ветками плотными. И вот они то дверь подпёрли. Зато, как только сквозь них пробился, передвигаться стало полегче и вышел я к классическому домику в минималистичном стиле. По факту, это был пластиковый прямоугольник с косой крышей и гаражной пристройкой, чьи вариации мне попадались давным давно.

И странно, что такой вариант жилья, когда вопрос встал о ветхости собственного дома, отмёл не только я, но и все остальные. С виду достойная хибара, разве что краска облупилась, но это поправимо.

Тем более основным достоинством являлось то, что участок окружали разлапистые деревья, хорошо пряча центр участка от любопытных взглядов.

Пробившись к домику, я обнаружил, что всё таки заложенный плиткой участок с верандой пострадал от буйного роста не так сильно и на нём вполне можно расположиться. Выйдя с ведром на открытое место, я позвал своих воронов и с ближайшей ветки они слетели. А приглядевшись, я увидел, что среди листьев втихую расположились десятки воронов.

И их молчаливое наблюдение немного напрягало.

— Карер-кер-рееер «Они готовы поработать» — озвучил Белый решение большинства.

— А они точно справятся с задачей? — переспросил у ворона, с сомнением глядя на алчные взгляды обычного воронья, которые мясо почуяв, начали подтягиваться ближе.

— Квар-квааар. Вер-крерк. «Конечно справятся. Иначе бы не согласились» — уверенно прокаркал Чёрный.

— Ну ладно. Кхмм…Итак. Как наниматель, нанимаю вас на службу. Вот первый взнос. — Провозгласил я стае и высыпал на землю мясо.

— КРАА-РАААР! «НАЛЕТАЙ БРАТВА!» - хором прокричали вороны, тоже влетая в гущу сладостных мясных кусочков.

И мир потонул в вороньем танце, гоготе и гвалте.

Глава 6 «Не без тени над головой»

«Заходя в чужой храм, будь как Жан-Клод Ван Дамм»

Он твой друг, Белый?

Раньше я думал, что только стадо свиней может не оставить и волоконца от предложенной им пищи. Оказывается, стая ворон тоже способна на чудеса поедания. К примеру, мясо с костей они смолотили минут за десять, а мелкие дробленные кости унесли подальше за забор, чтобы потом полакомиться костным мозгом.

Остались только большие куски, которые я собрал обратно в ведро, дабы очистить Белому и Чёрном плацдарм. Собрав стаю вместе, они разделили её на группы и начали методичным карканьем вменять им обязанности. При этом в повадках своих они самым комичным образом пародировали сержантов из фильмов про войну. Ходили вдоль строя и доклёвывались до каждого, кто хоть как-то на них косо смотрел.

Дабы процессу не мешать, я воронов наедине с коллегами оставил, решив домом заняться. Давно он заботливой руки не знал, весь диким виноградом зарос, краской облупился и в петлях стальных проржавел. По ощущениям, не жили в нём лет десять и потому кольнуло сердце за парнишку, который всех родных по юности своей потерял. И ведь, не смотря на это, он как-то выжил и даже магазин сохранил.

Силён он духом, не иначе.

Дверь заднюю отворив, я в помещение зашёл и встроенная система дома начала подмигивать включающимися лампами в ритме эпилептического больного. Электричество здесь имелось общее, но вот старенькие железные мозги за долгий период неиспользования малость прохудились. Пришлось к щитку подходить и по памяти Кравец вспоминать, как они отключаются.

Разобрался быстро, так как пульт управления оказался простым и даже кнопочным. Вместо дисплея большие тумблеры и каждый с крупной подписью. Всё это указывало на заботу о стариках, уже впадающих в деменцию или имеющих проблемы со зрением.

Отключив сбоящую автоматику, я выставил ручное управление и огляделся. И в целом, дом оказался минималистичным не только снаружи, но и внутри. Одна большая зона, являющаяся одновременно и кухней и гостиной, лестница по центру правой стены, слева от неё кладовка, справа отделение с ванной и туалетом. Наверху три комнаты, одна из которых тоже отведена под склад с вещами, а две другие с кроватями.

В одной из комнат в уголке даже сохранилась коробка с игрушками. Наверняка Майкл в них и играл, пока не пришлось срочно взрослеть.

Спустившись вниз, я фронт работ прикинул и принялся искать всё нужное для тщательной уборки. В кладовке нашлись как швабры, так и моющие средства, а загудевший кран мне всё же подарил поток воды, чему я несказанно обрадовался.

Дело в том, что пылищи за набежавшие года здесь скопилось много и не одно ведро сменил я, прежде чем первый этаж отмыл. Все поверхности и даже стены я тёр тщательно, открыв ещё и окна для проветривания. Затхлость и запустение постепенно уходили и закончив с первым этажом, я перебрался на второй.

Мне повезло, ведь судя по всему здесь когда-то тщательно прибирались, собрав всё лишнее по ящикам и коробкам. Пустые полки, пустые шкафы, пустые комоды и по всей этой пустоте я проходился с тряпкой и мочалкой.

Когда десятое ведро ушло в унитаз, я позволил себе на диван в гостиной рухнуть и наконец-то выдохнуть. Теперь в берлоге этой можно жить. Поверхности блестели чистотой, кухонная утварь уже отмывалась в посудомойке, а холодильник исправно гудел, обещая сохранить всё то, что в него положу.

Из еды, конечно, почти ничего не нашлось, только крупы просроченные, но впереди ещё весь день. Дойду до Якова и робо-магазина и денюшку последнюю потрачу на съестное. До выплаты, нет-нет, но дотяну.

Вошедшим через стену воронам я с гордость показал масштаб своих трудов, чем вызвал их недоумённое переглядывание.

Взлетев на дверцу щитовой, один из них приклеил клювом отошедшую наклейку, а второй нажал на кнопку. И после этого из ниш в полу с жужжанием повыползали дроны и принялись гонять по полу, обходя препятствия. Под кнопкой на наклейке значилось «УБОРКА».

— Вот вы мешки пернатые… — с укором я на воронов смотрел и только ноги поднимал, когда один из дронов под мной проезжал. — Раз всё тут знаете, что не сказали? Видели же прекрасно, чем я занят.

— Кюоор-квеоор-крор «Прядок в доме навести, удел достойных» — важно Белый мне ответил.

— Ка-кавр-кре-ре-реерк «К тому же дроны энергетику не чистят» - добавил Чёрный деликатный факт, который мне и в голову не пришёл.

Ведь верно же, когда пришёл сюда, тут чувствовалось горе и запустение. И не смотря на то, что сделан дом из пластика, резины и стали, некая душа в нём чувствовалась. Не такая сильная, как в моём сгоревшем полу-срубе, но достаточно оформленная. И если первым впечатлением домик звучал в мой адрес апатично, даже равнодушно, то теперь стал поживее.

Взглянув тонким зрением, я в нём заметил едва заметную структуру, по форме повторяющую сам дом. И если раньше я не обращал внимание на это, то теперь, когда поток жизненной энергии выходил из моей головы и устремлялся в потолок, астральная структура дома начала подсвечиваться чётче.

Ну что же, раз надо развиваться, то почему бы не совместить приятное с полезным.

Все потоки жизненные из себя наружу распрямил и в эфирном плане дом наполнился сиянием. И пол, и стены, и потолок, всё начало намерением моим в себе накапливать энергию и по всей структуре её распределять. И в доме будто свежайшим ветерком повеяло, но только не из окон, а сразу отовсюду.

— Креее-веврк «Колдууует Шаман» — проворковал Белый с гордостью.

— Кауруур-кр-кро «Как есть, колдует» - подтвердил его коллега, на дроне уборщике разъезжая. — Кве-квуэр-ре-ре. Кроор-кру-вр «Скоро станет опытным. Перестанет слабостью вонять»

— Ах ты валенок. Вот начну с помощью тебя навык Метания прокачивать, посмотрим, как ты запоёшь, — проформы ради высказался Чёрному и у обоих попросил. — А вообще давайте мне сюда таблицу. Посмотрим, что там и куда ушло, а то я же очки свободные вложил.

На этот раз двум воронам пришлось ко мне на коленки сесть и какое-то время посидеть недвижимо, прежде чем карканьем таблицу оформить. Наверняка таким образом сканировали на предмет произошедших изменений. И как бы то ни было, скорее рано, нежели поздно, перед глазами сложились знакомые письмена.

«Системный Протокол Воронов Помощников»

Имя пользователя: Семён Алексеевич Лопатин

Житейские навыки: Дачник 16 ур, Токарь 6 ур, Столяр 2 ур, Книгочей 1 ур

Кармический статус пользователя: Последний Шаман.

Шаманские навыки:

Приручитель 3ур

Духо-ход 2 ур

Заклинатель 3 ур

Целитель 1 ур

Статус физических характеристик: АДЕПТ

Физическое тело: 95 ур. (Дисбаланс)

Сила — 30

Выносливость — 31

Ловкость — 17 (+5)

Скорость — 17 (+5)

Способности: Метание 2 ур

Стрелок 1 ур

* * *

Статус ментальных характеристик: АДЕПТ

Ментальное тело: 65 ур

Интеллект — 33 (+4)

Мудрость — 32 (+4)

Способности: Внимательность 3 ур

Любознательность 2 ур,

Систематизирование 3 ур

Гипно-регрессия 2 ур

Многопоточность 1 ур

* * *

Статус магических характеристик: Неофит++

Эфирное тело: 48 ур

Восприятие энергий — 24 (+2)

Манипуляции энергиями — 24 (+2)

Способности: Травничество 2 ур

Пиромагия 3 ур

Усиление 2 ур

Восстановление 3 ур

Астральное тело: 3 9 ур.

Видение тонкого плана — 19 (+6)

Манипуляции на тонком плане — 20 (+7 )

Способности: Экзорцизм 2 ур

Оператор 1 ур

* * *

Свободный опыт — 1

Изменениям приятно удивился. Мало того, что Восстановление со вчерашнего дня аж до третьего уровня вкачал, так ещё и одно свободное очко опыта получил, хотя в душе не понимаю, как именно. Понятное дело, что за выход из зоны комфорта, но вот когда это случилось, оставалось загадкой.

Все другие прокачанные способности вместе с приобретённым навыком «Целитель» также порадовали преизрядно. Вот только кое-что разъяснить хотелось и поэтому мысленно кликнул на пункт «Оператор».

Карканьем воронов тут же явилось объяснение.

Оператор — способность оперирования в астральном пространстве также, как и в любом ином. Способность позволяет воздействовать на структуру астрала, изменяя её суть и форму напрямую, посредством контакта через астральное тело. С повышением уровня способность позволит производить более точные и более серьёзные вмешательства, а также даст возможность покидать на время физическую оболочку для путешествия как по физическому, так и по астральному миру.

— Ого! Значит словно призрак смогу передвигаться? — задал вопрос Белому и тот подтвердил.

— Криоор-кра-рекр «Именно так, хоть это и опасно» — спрыгнул он на проезжающего мимо дрона, тоже решив себе покатушки устроить.

— В чём же опасность? — решил я разведать эти астральные воды получше.

— Квауркро-ко-керерк «Опасность в том, что можешь не вернуться» - поведал Чёрный, снова оседлав электронного уборщика и пытаясь клюнуть Белого, когда их пути движения проходили рядом. Тот в долгу не оставался и клевал в ответ. — Керур-курор. Кре-ке-кер. Кру-ровр. «Тонкие миры велики. У них есть глубина и вышина. Везде опасно.»

— То есть там, за границей физического мира, есть такие же миры, как наш, только тоньше? — попытался уловить их мысль, но промахнулся.

— Ке-кер. Киворк-карур-рер-кре. «Не совсем. Весь этот мир един как с тонким планом, так и с границами меж ними» — выдал Белый, ловко выцепив клевком коллегу и тот повержено упал на дрон, крылья драматично раскидав. — Корууур-рео-коре-рер. Квикор-куор-ререр. «Оно сравнимо с миром глубоководной рыбы. Ты знаешь, что она на дне, но к ней попасть не можешь.»

— Кер-кооор-ур-рур «Но магия меняет положение вещей» — проехав мимо, объяснил мне Чёрный. — Квеаар-кар-кер. Кеууур-ко-рер-рер. «Прокачанное астральное тело, подобно водолазному костюму. Способности к эфиру словно двери, которые ты открываешь.»

— Краоур-кер. Кве-вевеврк. «А ты сам на границе. Ты Шаман.» — закончил Белый лекцию, стягивая Чёрного с уборщика и занимая его место.

Их дурость повествованию нисколько не мешала. Наверное пернатые и сами обладали многопоточностью сознаний.

И что уж тут сказать, вороны оказались как всегда по-настоящему мудры и лаконичны. Основу знания дали, а дальше я уже и сам додумал. По сути то всё просто, как в старой детской игрушке, под названием матрёшка. Физическое тело находится в материальном мире, эфирное в пространстве эфира, астральное в астральном, ментальное в ментальном и так далее. Чем дальше вглубь, тем тоньше.

Вот только если у матрёшки границы твёрдые и нерушимые, то в нашем случае всё несколько иначе. Даже, я бы сказал, сильно иначе. Наличие экстраординарных способностей указывает на то, что люди нашли способы прокладывать дороги из тонкого мира в материальный и всё происходящее сейчас лишь результат эксперимента.

Исключительно рукотворного эксперимента.

Потому что абсолютно невозможно случиться столь радикальным изменениям всего за триста лет. О том мне говорил опыт Грея, при котором никаких ультра-технологий не существовало, даже на этапе прототипов. А он, так-то, работал в самой передовой организации Европы.

И если выводы верны, то у меня волосы поднимались дыбом от осознания масштабов и эффективности контроля населения. До чего же хитрым и тотальным являлся общепринятый обман! Всего-то блокировка всех возможностей в самом детстве под видом базовых вакцин и вот тебе нормальный и ничего не знающий гражданин, который доживёт до старости и не задастся ни одним вопросом.

А если и задастся, то вот, пожалуйста — на выбор сотни улучшений типа «пси-способностей» через генетику и ультра медицину и бла-бла-бла. Не удивлюсь, если в этих центрах просто напросто развязывают то, что сами же и завязали. Тогда выходит, что Эпидемии Одержимости, это своего рода бунт сущностей внутри людей? Но в этом случае возникает вопрос, в чём изначальная причина возникновения заплечных духов?

И ответ на него скорее всего лежит там же, где и на самый первый, а именно — Почему в принципе в нашем мире возникли изменения?

Чувствую, придётся вновь нагрянуть в регрессию. И если и не к Грею, то хотя бы в жизнь после, к Лидии Ахматовне. Она как раз родилась во втором столетии и явно повидала становление новых технологий и угасание предшествующих. И хоть судьба её мне пока неизвестна, но те же тридцать лет чужого опыта для меня будут совсем не лишними.

— Так, ладно, — хлопнул в ладоши, прерывая свой мысленный поток. — Давайте о делах насущных. Что удалось по вербовке разведчиков сделать? Чёрный, Белый, ну-ка докладывайте.

— Каарр-рар-веар-кор «Произвели отсев по самым умным сородичам, сэр» — отчеканил Чёрный, крылом отсалютовав как офицер перед капитаном.

— Киар-киар-кар-кер «Создали три рабочих группы, сэр» — поведал Белый, тоже в роль входя. — Каруурр. Кер-верер. Кару-рур. «Разведка Грековых. Разведка Хенвлоу. И ещё окрестностей»

— Последнее зачем? — уточнил их стратегическое решение и получил весьма разумную мысль.

— Киор-во-вирр-вар «Для выявления особых элементов, в лесу живущих»— - твёрдо каркнул Чёрный.

— Вы про волков имеете в виду?

— Кар-каар-кер-карк «Про них и про сбежавшего от Грековых слуги» — подметил Белый.

— А, вы про Анатолия. Так он ведь может давным давно быть пойманным, — поделился с ними своей идеей. — На месте Грековых я бы не отказался пустить Столичное расследование по ложному пути, а самого виновного в плену держать до поры до времени. Это же логично.

— Кевер-кевер-кер. «Об этом выяснит разведка» - довольно щёлкнул клювом Чёрный и добавил. — Кивор-вар-вар-вер «По выплатам сородичи хотят ещё еды»

— Ну, ведра-то в день им хватит? — задал вопрос с надеждой, что меня не разорят.

— Каоор «Вполне» — утешил меня Черный. — Кавеуур-вор-кор «Но ещё они хотят получить от тебя разрешение»

— На что разрешение?

— Криа-рур-рар «На разрешение зимовки у тебя на участке» - озвучил Белый просьбу воронья и уточнил печально. — Ваурр-кер-вер «В лесах их просто жрут»

— Вот это они заглядывают наперёд, конечно, — восхитился я вороньей предприимчивости. — Этого я обещать не могу, так как участок-то мне не принадлежит. Да и до зимы ещё дожить необходимо. Так что пока могу им разрешить здесь прятаться в случае нужды, покуда я участок у Майкла снимаю, а там уж разберёмся. Устроит их такое?

— Кууур «Устроит»

— Кууур «Устроит»

Согласились вороны и на этом подбивку планов я решил пока закончить. Впереди оставался разбор подвала и гаражной пристройки, в которую я ещё так и не заглядывал. Но перед этим стоило таки дойти до центра и закупиться хоть какими-то припасами. Особых надежд на то, что у Якова к этому времени хоть что-то мясное останется, я не питал, но хотя бы те же крупы нужны по факту.

Собравшись, я уж хотел своих пернатых с остальными на разведку отослать, но вспомнил кое-что немаловажное.

— Чёрный, Белый. Мне снова от вас книги нужны. Что-нибудь по древней истории и по медицине. Последнее чем новее, тем лучше. У Грея, помню, имелись собрания с атласами тел человеческих, так вот, мне их бы. И главное, особо не упарывайтесь. Создайте штучек шесть всего и дальше по делам разведывательным летите. Вечером отчёт. Я же пока пойду припасами нас обеспечу и заодно проверю Майкла. Всё ясно?

— Каур-курар! «Всё ясно, капитан!»

— Кве-каар! «Как скажешь!»

Каркнули коллеги, и принялись за дело неприятное, но нужное. И пока они отрыгивали книжки, я вышел через дверь переднюю и сразу уткнулся в заросли густой травы. Памятуя о прошлым опыте, я поискал глазами пульт управления и в нём под нужной кнопкой прочитал — «ПОКОС».

Нажал и взглядом проследил, как парочка покосных дронов выехала из под домика и принялись неспешно подсекать траву. Имея в своей конструкции два острых лезвия, они вращали ими и медленно срубали травы. Чик! — и дрон проехал дальше — Чик! — и ещё вперёд.

Чтобы ненароком не попасть ногой в их лезвия, решил убраться поскорей. И пусть защитные системы даже в таких малютках должны быть встроены, проверять на себе их работоспособность я не рискнул. Работают и ладно.

Вернувшись к мастерской, я вовремя припомнил, какими взглядами одаривала Герда Майкла и на всякий случай тонким зрением проник вовнутрь. Как и догадывался, там всё шло прекрасно и тревожить молодых, горячих и чувственных в самом разгаре процесса я не рискнул. Раз парень способен на такое, значит в ближайшее время точно не помрёт.

Поэтому пошёл до Якова, благо к этому моменту почти все жители с раздачи отбраковки разошлись. По крайней мере мне так показалось изначально, ведь снаружи не было не души.

Все оказались внутри трактира.

Мужчины, женщины, молодые юноши, все как один смотрели новостную трансляцию и на мой приход почти никто не обратил внимания. Так, мазнули взглядами и вновь в гало-экран уставились, на котором выскочила всё та же бессовестная реклама. Пока её крутили, бочком-бочком прошёл я вдоль стеночки до барной стойки, за которой Яков всё также вдумчиво протирал бокалы.

— Да у вас, я смотрю, аншлаг. Что там, случилось чего? — спросил и близ сидящие зашикали, а Яков мне поведал.

— С возвращением, Семён. Да, за время вашего отсутствия межрегиональным СКИП удалось частично взломать коды доступа к системе управления Флайтауна «KLION» и запустить маршевые двигатели. Всеобщим мировым голосованием приняли решение отправить заражённый город в космос, так как в нём не осталось выживших. Сейчас за его взлётом наблюдают.

— Ах вот оно что, — почесал я бороду задумчиво. — Экстравагантный они выход придумали, однако. Всеобщим голосованием решили, значит?

— Да, Семён. А вам оповещение на гаджет не пришло? — приподнял перечёркнутую шрамом бровь Яков.

— Так я без гаджетов хожу, — немного виновато улыбнулся и наклонился поближе, так как трансляция началась и на меня вновь зашикали. — И мне бы это, припасов бы стандартных закупить. Если отбраковка осталась, её бы я взял всё таки. Так что готов по честному платить, раз на раздачу опоздал.

— Не переживайте, Семён, — махнул бокалом Яков, второй рукой протягивая мне планшет. — Запасов у меня хватает, так что можете мясное взять бесплатно. Всё остальное предлагаю также приобрести у меня по рыночной цене. Отметьте пункты, я всё соберу.

— К чему такая щедрость? — спросил настороженно и простым был его ответ.

— Я должен Елизавете, — скромно улыбнулся здоровяк. — И если вы позволите хотя бы так ей отплатить, я буду счастлив.

— Ох, как скажете… — с хозяином трактира согласился, совершенно не желая спорить со своей подругой детства. — Тогда мне, пожалуй, муки, риса, гречки, макарон…

И пока я кликал по имеющимся позициям, ведущий с экрана гало-центра комментировал происходящее.

— «И вновь с вами я, ведущий телеканала №1, Кен Уилльямс, с последними новостями о чудовищном событии, постигшим Флайтаун „KLION“. К этому часу всеобщим мировым решением было принято отправить заражённый город в космос для изоляции и дальнейшего изучение центром космических исследований USEC во избежание заражения граждан земли. На данный момент в парящем городе не осталось выживших и мы в последний раз можем наблюдать печальную картину его внутренних разрушений» — кадр приблизился и всем показали тот же чёрный дым, из которого лишь изредка проглядывали белые башни изящных небоскрёбов. — «Маршевые двигатели работают на полную и совсем скоро Флайтаун покинет пределы атмосферы и выйдет на орбиту земли, где будет произведён его…Постойте! Что-то происходит!»

В и без того полном напряжении зале таверны стало по настоящему нервно. Люди затихли, глядя в экран, на котором можно было отчётливо увидеть огромные цилиндры, падающие вниз от основания летающего города. Дрожащим голосом ведущий продолжал вещать.

— «Это…Это же! Не может быть! Флайтаун „KLION“ только что на полном ходу начал сбрасывать энергобатареи! Неужели расчёты оказались не верны, и в нём остались выжившие⁈» — на секунду оборвался звук и стало видно, что ведущий с кем-то говорит за кадром и лицо его бледнеет. Он кивнул и звук снова появился. — «Дорогие граждане. Только что поступила официальная информация, что оставшейся во Флайтауне „KLION“энергии не хватит для вывода его на орбиту земли. Через пять минут город начнёт неконтролируемое падение на землю. Просьба сохранять спокойствие. На перехват уже отправлены лучшие линкоры СКИП и МЭД-Глосс. Всех граждан просим оставаться на местах, не поддаваться панике и беспрекословно подчиняться местным властям до завершения инцидента. С вами как всегда я, Кен Уилльямс, ведущий канала №1 и мы следим за событиями до самого…»

А дальше я уже не слушал, пробуя одновременно заткнуть уши и быстренько завершить заказ у Якова, пока не стало слишком поздно.

Ведь очевидно, что цунами всеобщей паники уже взяло разгон и я был в самом эпицентре.

Глава 7 «Со вкусом родной землицы»

«Над ухом счастье пролетело? Молись, что насмерть не задело»

То-то ты тоже летаешь, Чёрный.

Когда ведущий только начинал рассказывать свою страшную весть, ропот людской зазвучал предвестником надвигающейся бури. Подобно каплям дождя, то тут, то там, зашумели перешёптывания, вздохи, вскрики, охи и с каждой секундой они становились всё сильнее и громче. Чем дальше, тем больше звучало слов, выше становился тон, а уж эмоциональный фон в таверне не то что ножом, топором вряд ли можно было разрезать.

Когда с экранов поведали, куда именно падает Флайтаун «KLION»,в зале таверны громовым раскатом взорвался женский хор голосов.

Буря началась.

— Надо бежать!

— Спасаться!!

— Бежим скорее!!!

— Срочно прятаться!!!

— Быстро-быстро-быстро, что вы встали то?!!

— Мы все погибнем!!!

— Бежиииииим, девоньки!!!

Паника ударила в стены, разбилась об окна, долетела до потолка и эхом обрушилась на породивших её. Даже сквозь зажатые уши волна всеобщего крика дала на перепонки достойную нагрузку. А уж когда под топот десяток ног начала сдвигаться и падать мебель, тогда-то я и забеспокоился о здоровье своём и всех присутствующих.

Женщины орали и стремились выйти, мужчины кричали на них в ответ и пытались успокоить. В итоге в тесном помещении началась банальная борьба, где все толкали всех, не понимая, что делать, как быть, и куда бежать. И лучшее действие из всех возможных совершил хозяин таверны Яков Кравец.

Он вытянул руку с пультом и выключил гало-центр.

— Что-Ты-Сделал-Включи-Немедленно!!! — в едином порыве заголосили люди, но весь их гвалт потонул в громоподобном рёве Якова.

— ПОЗАКРЫВАЛИ П*ЗДАКИ!!! — и если до этого мне казалось, что уровень шума был максимальным, то теперь у меня и вовсе в ушах зазвенело.

Все люди поморщились, а стёкла в рамах задрожали. На какое-то мгновение структура сущности Якова проступила сквозь все бинты и оковы и я даже смог разглядеть оскаленную звериную пасть. Видимо, за счёт неё у мужчины и получилось крикнуть столь раскатисто.

В зале возникла пронзительная тишина и в ней голос Александра прозвучал как выстрел на похоронах.

— Что делать то Яков⁈

Но после своего порыва трактирщика стянуло астральными бинтами так, что его аж повело. Видимо у оков имелся такой же псевдо-разум, как и в трубках, и в них сработала автоматическая система подавления. Да и по глазам Якова я сумел заметить, что душевный подъём оказался внезапен и для него самого. Поэтому наклонившись к нему через дверцу, я подсказал.

— Людей бы в поле вывести. И чем быстрее, тем лучше.

Он мне кивнул, но всё ещё не в силах говорить как раньше, открыл мне дверь и жестом пригласил к себе. Бинты и цепи на сущности его ворочались и чем сильнее он сопротивлялся, тем крепче они сжимали. Стараясь виду не показывать, он из последних сил спокойно произнёс.

— Слушайте его. — и лапищей своей в мою сторону махнул.

Вот жеж…

Удружил, так удружил.

За те секунды, которые мне оставались перед речью, я в голове с безумной скоростью проматывал всё то, что связано с харизмой, лидерскими качествами и ораторским искусством. Ведь если буду мямлить, то паника начнётся снова и добрым людом буду я разорван прямо здесь. Поэтому в движениях своих уверенных забрался я прямиком на барную стойку, внимательно прислушиваясь к голосам в голове.

Опыт Грея твердил, что нужно привлечь внимание людей и дать им надежду. Опыт Сергея советовал быть жёстким, решительным и последовательным. Для нужного эффекта пришлось объединить их предложения в одно, попутно выцепляя из памяти кое-что важное. А именно, увиденный когда-то на борту одного из государственных крейсеров знак подразделения времён Великой Уральской Эпидемии.

Сконцентрировав огненную ауру перед собой, я мысленно заставил её сложиться в форму ромба с оскаленным черепом в центре, на фоне крыльев и в окружении лаврового венка. И когда при должной энергетической накачке всё мной представленное загорелось в воздухе живым огнём, я начал говорить.

— Как специальный представитель, велю незамедлительно покинуть Светлозёрск. Разбейтесь парами и спокойно выходите из таверны. Курс держать на магистраль. При падение города ложитесь на землю ногами к взрыву. Всем всё ясно? — спросил их, обводя толпу грозным взглядом и никто не возразил. Все как один заворожённо глядели на горящий в воздухе знак. — Александр, ты за главного. Выводи молодых и женщин. Павел, возьми ребят и бегом по домам. Всех выводите. Кто плохо ходит, выносите.

Услышав свои имена, мужики встрепенулись и наконец-то зашевелились в нужном направлении. Только взбалмошная Анжелла набрала в грудь воздуха побольше, решив начать со слов в мой адрес «Да как ты сме…», но получила такую крепкую затрещину от Александра, что еле на ногах устояла.

— А ну-ка ша! Выходим, не толкаемся! — взял бразды правления Сашка и крикнул в сторону заместителя. — Павел, через заднюю дверь с пацанами живо. Колька, Мишка, не спите. Давайте, быренько. Чего застыли?

На всякий случай развеяв горящий знак, я похлопал в ладоши, всех подгоняя.

— Давайте, давайте, шевелимся. Чтобы через пять минут все были на поле. Эй, ребята, аллё! — крикнул я в сторону застывших в оцепенении ковбоям, но те даже и не пошевелились. — Вы-то что уставились? Вам отдельное приглашение нужно, или что⁈

— Сорри, сэр! — вытянулся по струнке главный в их пятёрке. Ладонью к шляпе мне честь отдаёт, а глаза предельно напуганные и восхищённые. — Скажите, что делать, сэр!

— Помогите людей выводить, что же ещё! — прикрикнул на них и те с места моментально стартовали.

Я даже удивился их исполнительности, которой раньше и в помине не было. Не думал, что явление огненной ауры так сильно на них повлияет. Вроде бы должны уже привыкнуть к таким способностям, особенно в купе со святым убеждением в моей спецуёвости, так нет же. Бегут вон, оглядываются, перешёптываются.

Плюнул на них и с барной стойки слез, трогая за плечо присевшего на стул Якова.

— Вы как, почтенный. Жить будете, идти сможете? — спросил, беспокоясь совершенно не зря, ибо печати на сущности его совсем уж взбесились, стягивая в том числе и те участки, которые ему телепатию давали.

— Благодарю вас Семён, — выдавил Яков, тяжело дыша. Пот стекал с его лба, а шрамы на лице и шее проступили более отчётливо. — Я немножко посижу и выйду через заднюю дверь. Не беспокойтесь за меня. И прошу, проследите, чтобы все покинули город.

— Хорошо. Тогда держитесь, я пойду проконтролирую. — ответил ему и он кивнул мне с благодарностью.

Уже на улице я окликнул пробегающих мимо парней Павла, чтобы они не забыли про дом Елизаветы, но девушки и так уже шли нам навстречу. По походному собранные, с рюкзачками за плечами, они подавали отличный пример самоорганизации. И хотел я их за это похвалить, но сверкающие глаза подруги детства меня буквально к месту приковали.

— Где Герда? — процедила она сквозь зубы и тут же цыкнула на попытавшуюся подать голос Мари.

— Она с Майклом в мастерской. — поспешил с ответом и не менее твёрдо ей ответил. — Уводи девушек подальше в поле. Эта махина собралась падать поблизости, так что будьте готовы.

— А ты? — уточнила Елизавета, покрепче прижимая к себе Лауру, закутанную в пижамку, из под капюшона которой не было видно ни лица, ни остреньких ушек.

— Я прослежу, чтобы все ушли. И поторопитесь, у нас где-то четыре минуты. — озвучил ей вводные и услышал крик.

— Маменька! — кричала Герда, бегущая с другого конца улицы и несущая в руках своих удивлённого и ничего не понимающего Майкла.

— Вот, отлично! — обрадовался я и махнул всем рукой в сторону прудов. — Ноги в руки и бегом к магистрали. Быстро, но не торопясь. Вперёд-вперёд!

И долго их уговаривать не пришлось. Бодрым шагом девушки пошли за своей матроной и лишь один раз Елизавета позволила себе оглянуться. Я показал ей жестом, что всё будет хорошо, а сам же принялся давать команды мужикам из бригады Павла.

Распределившись, они уже проверили дома на нашей улице и теперь бежали к дальним. Осмотр происходил споро, так как многие из граждан сами выходили на шум и крики, где их тут же брали под белы ручки и отправляли в сторону спешащей из городка процессии.

На движ примчались в том числе и оба моих ворона, которых я тут же отправил перепроверять все дома. На тот дурацкий случай, если вдруг кого-нибудь забыли. И пока они полный облёт делали, прямо сквозь стены проходя, я повернулся в сторону юга, в надежде увидеть проходящую стороной катастрофу. Но вместо этого разглядел посреди облаков постепенно увеличивающиеся точки ультра-каров.

— Оп-па-паа. Пожаловали, кого не жаловали, — пробурчал под нос, узнавая машины.

Кого уж точно я не ждал увидеть, так это ребяток Хенвлоу. В такое время им бы быть подальше от беды со всеми своими последователями и активами, а не здесь тусоваться. Хотя с другой стороны имелся маленький шанс, что мотивы подлетающих ковбоев всё же будут не корыстны и адекватны ситуации. Рукой им помахав, я поближе к трактиру подошёл, чтобы пространство для посадки им освободить.

И садились они крайне экстремально, врубая обратную тягу без предварительного торможения почти у самой земли. Пылища от этого поднялась ужасная и наплевать, что улица брусчаткой заложена. Всё равно на зубах заскрипело.

— Чарли! Здарова! Вы какими судьбами? Если людей помочь вывезти, то они уже большей частью за городом. И вам бы транспорт повместительнее. В ваши много не влезут. — крикнул выпрыгнувшему из машины Чарли, стараясь перекричать шум работающих на полных оборотах двигателей.

И судя по тому, как они двигались и как смотрели на меня, я понял, что не за людьми они приехали. К тому же водители так и остались за рулями ультра-каров и отключать машины не собирались. Скрестив руки на груди и встав в дверях таверны я мрачным взглядом обвёл приближающихся ковбоев.

— Хай, Семён. Нас не за людьми отправили, — извиняющимся тоном произнёс козырнувший Чарли, стараясь при этом не смотреть мне в глаза. — Мы за Яковом. Пропустите.

— Вот это новость, — протянул хмуро, даже с места не сдвигаясь. — А я то думал вы поможете с эвакуацией жителей.

— Такого приказа не поступало. — сухо ответил Чарли, поднимая взгляд, в котором усталость смешивалась с обречённостью.

Выглядел ковбой паршиво. Скорее всего он не спал всю сегодняшнюю ночь, но уж чего-чего, а жалостью к нему я нисколько не проникался.

— А где же Кристиан? — спросил иронично, активируя все возможные ауры, так как ковбои начали извлекать из пространственных хранилищ свои винтовки и направлять их на меня. — Неужто первым сбежал?

— Семён. Пропустите нас и давайте не будем доводить до конфликта. — попросил он снова, жестом придерживая своих бравых ребят, среди которых я заметил новые, гораздо более взрослые лица.

— Пропущу не раньше, чем вы скажете, зачем вам нужен Яков.

— Таков приказ. Я не могу сказать. — снял Чарли шляпу, убирая её в хранилище и извлекая оттуда тазер.

— Да что ты с ним возишься? Кто он такой? — резко выкрикнул один из матёрых ковбоев, лихо перезарядив свой винчестер. — Кильнуть его и дело с концом.

— Не стоит, Дейв, он… — попытался объяснить своему напарнику Чарли, но в этот момент с угла таверны раздались голоса той самой оставленной в городе пятёрки ковбоев.

— Стойте! Стойте, подождите! Господин Чарли, он…! — тот самый парень подбежал быстрее остальных и выдал сквозь сбивчивое дыхание.

— Чарли…фухх…он…Кххуухх…Он один из ликвидаторов! Из Легиона Смертников!

Удержать беспристрастное выражение лица мне сил хватило, чего нельзя было сказать обо всех остальных. Услышав о каком-то Легионе, они разинули рты и уставились на меня, как на какое-то чудовище.

Без шуток, ковбои все глядели со страхом, трепетом и недоверием. И больше всех сомневался тот самый коротко бритый Дейв, стоящий за плечом Чарли.

— Чегоо? Да быть не может! Чем докажет⁈ — гаркнул он в мою сторону и молодой ковбой два раза нажал на свой висок, видимо, перекидывая Дейву файл.

— Он показал их знак! — коротким был ответ молодого и все присутствующие тут же попросили скинуть копии.

И в этом гуле голосов уже возможным оказалось завернуть петлю конфликта, но неожиданно стоящий неподвижно Чарли повысил голос так, что я его и не узнал.

— Отставить передачу! Карл, удалить файл немедленно! Дейв, делай то же самое! Все остальные, кто успел, немедленно повторяйте. Полная очистка, вплоть до корневых кодов. Никто вас потом из Столичных застенок выручать не станет, идиоты, чтоб вас, — он глубоко вдохнул и шумно выдохнул, утирая пот со лба. После чего снова посмотрел на меня и продолжил. — И всё же, я не могу ослушаться приказа. Прошу вас, господин ликвидатор, пропустите нас, пока не стало слишком позд…

На этот раз наш разговор прервался шумом в небе.

И мог бы я ещё поспорить и грозно бровями подвигать под славой титулов, которые мне никогда не принадлежали. Вот только вместо этого я просто сошёл с крыльца таверны. Глядя вверх, прошёл сквозь строй ковбоев, которые тоже подняли свои очи, наблюдая за открывающейся картиной.

—…поздно, — закончил кто-то мысль. — Теперь слишком поздно.

И все присутствующие с ним точно были солидарны.

Прорвав слой облаков, на землю падал город, оставляя за собой длинный чёрный шлейф. Будучи вдали всего лишь точкой, он с каждой секундой становился всё больше и больше. Скорость его была запредельной и приблизительными математическими расчётами не без помощи памяти Грея я вычислил, что она была выше скорости звука. А это значит, услышанный нами шум звучал не от него.

И будто в подтверждении этого, почти оглушив нас ужасным рокотом, в вышине над нами пронеслись и ринулись к Флайтауну три огромные летающие громады.

— Это линкоры Легиона Быстрого Реагирования!!! — прокричал сквозь рокот парнишка Карл. — «Нюрберг», «Карвин» и «Лежебока»!

— Вот чёрт! Твою то мать! Мы не успели! — ругнулся в ответ Дейв, пригибаясь от налетевшего со стороны Столицы ветра. По всему выходило, что изящные серебристые линкоры шли на полном ходу, стараясь успеть на перехват. — Чарли! Пора сваливать!!!

Но Чарли лишь проследил за их полётом и полным безысходностью голосом ответил.

— Слишком поздно. Приготовьтесь.

— К чему?!! — воскликнули несколько ковбоев, но он только пальцем в небо указал.

А там в вышине линкоры ЛБР выстроились в треугольное построение и между ними вспыхнул золотистый щит. Треугольный, мерцающий, такой же по цвету, как у Флайтауна «KLION»,вот только в несколько раз ярче. Они неслись к нему навстречу, натягивая эту «простыню», а следом от линкоров отделялись блоки, развёртывающие точно такие же полотна.

— Они что, собираются его ловить прямо над нами⁈ — спросил один из ковбоев и Чарли ему ответил.

— Не ловить, — убрав свой тазер в подпространство, он положил ладони на затылок, где ещё оставались последние волосы, и хорошенько в них вцепился. — А вот притормозить да.

Удар громады города о золотистый щит мы увидели раньше, чем услышали. В последствии пришла и звуковая волна, но перед этим мы успели рассмотреть, как три линкора совершили единовременный манёвр.

Вытягивая с краёв нити энергетического полотна, они поймали падающий город в треугольную сеть, перевернулись в воздухе позади него и дали полный реверс. То же самое сделали и отстрелянные ранее системы удержания, каждая из которых являлась портативным двигателем.

Удар был мощным, но даже он не остановил падение Флайтауна «KLION», каким-то чудом продолжающего сохранять свою целостность. И прав был Чарли. Экипажи кораблей не ставили перед собой задачу остановить Флайтаун. Двигатели двух из линкоров работали в разы мощнее, чем у третьего и это означало только одно.

Они смещали направление его падения.

— Всем приготовиться! Будет удар! — крикнул я что есть силы, вспоминая уроки Сергея Кравец. — Прочь от домов и построек! Бегом в поле!!!

И последние секунды я посвятил безумному бегу в обход таверны. Уже в садах вишнёвых оглянулся и успел заметить, как рвётся энергетическое полотно вокруг Флайтауна, а яркая вспышка под днищем всё таки ломает его корпус напополам.

Упав ничком на землю, я принялся считать и когда гром взрыва достиг меня спустя пятнадцать секунд, то смачно выругался. Всего пять километров. Это очень мало. Конечно капитанам линкоров большой респект за то, что догадались увеличить количество падающих на землю частей для минимизации ущерба, но чёрт возьми… они всё равно уронили его слишком близко!

Приподняв голову, я за озёрами увидел стоящих в оцепенении людей и крикнул им, что было сил.

— НА ЗЕМЛЮ БЫСТРО! — и сам же снова лёг ничком.

И удар был страшен.

Каким-то низменным чутьём мне захотелось во весь опор бежать, куда глаза глядят, но силой воли я заставил себя лежать на месте. Земля подо мной на низкой ноте загудела и всколыхнулась долгой волной, словно жидкость, а после задрожала, как при землетрясении. Чудовищная ударная волна обрушилась следом, вышибая воздух из лёгких и разбивая стёкла в домах. На какой-то момент стало темно и я в последний момент успел прикрыть голову и сгруппироваться.

Подкинутая упавшим городом земля, песок, деревья и камни посыпались вокруг и оставалось лишь порадоваться, что мы не оказались ближе к эпицентру. Нас скорей присыпало, чем забросало, но всё равно масштабы катаклизма впечатляли.

Когда утих стучащий по водной глади прудов земельный град, я встал и огляделся. Кругом стояла взвесь из пыли и песка и нормально дышать удавалось только прикрывшись воротником рубашки. Заметив в пыли движение, я подошёл поближе и обнаружил с трудом встающего с земли Чарли Глина. Его ковбои тоже далеко не убежали и вставали то тут, то там, но некоторые из них подняться так и не смогли.

— Кххххааах! Чарли! — кашлял встающий вдоль вишнёвого ствола Дейв, уже успевший потерять свою шляпу. — Надо валить отсюда!

— Пкххоздно! — прокашлял ему Чарли в ответ, принимая мою руку помощи. — Вон! Видишь?

Он указал туда, откуда лёгкий ветер приносил свежий воздух. Со стороны магистрали он освежающим потоком сдувал всю поднявшуюся грязь обратно в городок и стало можно наконец дышать и видеть то, о чём говорил Чарли.

Высоко в голубом небе летели корабли МЭД-Глосс. Выстроившись в линию, идеально круглые, покрашенные в белоснежный цвет, они раскрыли люки и что-то исторгали из своих глубин. И будучи белее этих кораблей, стоящий рядом со мной Чарли едва слышно шевелил губами, шепча одно и то же.

— Хоть бы не красный…только бы не красный…

Когда пыль улеглась, далеко за магистралью горизонт вспыхнул и из земли поднялась полупрозрачная голубая стена. Она простиралась насколько хватало глаз, но вскоре перед ней возникла такая же, только зелёная.

Сферические корабли подплывали всё ближе и вскоре стал различим тончайший свист. То падали на землю огромные белые спицы, острые по краям и с утолщением по центру. Летя по воздуху они на общей ноте пели и тут же замолкали, как только погружались в землю. Все вонзались строго, ровно, без перекосов и, к сожалению, надежды Чарли не оправдались.

Красный барьер поднялся прямо перед магистралью, отрезав часть её и удаляясь дальше, вглубь полей и леса, чётко обрисовывая зону поражения. И если так прикинуть, то основной удар пришёлся аккурат по территории Семейства Греков.

— Ну всё. Мы в заднице. — вынес вердикт Чарли, садясь на землю и берясь за голову.

— Ага. — только ему и ответил, ведь прекрасно знал, что всё это означает.

В своей жизни я только пару раз встречал на видео такую форму барьера, поставленного Мировой Эпидемиологической Диаспорой имени Глосса. И возвели его во времена Великой Уральской Эпидемии Одержимости двадцать с лишнем лет назад.

И что уж тут сказать. Тот красный барьер стоит до сих пор.

— Вот так вот значит? — спросил я в небо зло, зубами скрипнув. — Значит к этому меня готовили, да? Ну ладно, чтоб вам… Чарли! А ну вставай, япона-мать-твою-подр*ть! Помирать собрался? Так вот не выйдет! Не в мою, бл*ть, смену! Дейв! Собери людей. Всех раненых, к таверне. Всех кто способен двигаться, в поля, на помощь людям. Проверьте свои колымаги на возможность лёта и вперёд.

— Ээээ, а ты то часом не оборзе… — шагнул в мою сторону этот матёрый ковбой, не уступающий Чарли ни в седине, ни в опыте, ни в силе, на что я сделал единственно верное и бесконечно правильное.

Усилился на максимум и взял оборзуна за пояс, за шею, поднял над головой и в лёгкую понёс. И как бы Дейв не рыпался, как бы не стучал и не пинался, он сквозь эфирку даже оцарапать меня не смог. Дотопав с ношей до пруда, я присел, напрягся и от души швырнул ковбоя прямо в серединку.

С протяжным и полном ужаса криком, мужчина скрылся в глубине под громкий плюх.

— Вот так-то. — отряхнул я руки, а подходящий сзади Чарли тихо произнёс.

— Дейв плавать не умеет…

— Да ну ты что. Г*вно не тонет, — не согласился я с ковбоем, а после повернулся, и смачного леща ему отвесил. Не изо всех сил, нет, но так, чтоб Чарли понял. — Ну как. Ясность в голове появилась, или тоже освежиться хочешь?

— Появилась. — кивнул ковбой, сквозь слёзы боли потирая скулу.

— Тогда давай по быренькому делай то, что я сказал. А мне пора.

— Куда? — задал Чарли воистину гениальный вопрос.

— На помощь людям, ё*-тебя-в-тельняшку! — крикнул ему через плечо, уже беря разгон.

Ведь мне не показалось. Обмазавшись эфиркой, я обострённым слухом различил сквозь окружающий шум, стоны, крики и ропот голосов человеческих, знакомый мне женский голос.

Мари звала на помощь и страхом полнился её отчаянный крик.

Глава 8 «Где надо бороться!»

И жил не тужил, кто пламя добыл, и воду пролил, и медные трубы сковал.

Ещё никогда я не летал с такой скоростью.

И не иносказательно, мол, «ногами по земле», нет.

А также без помощи каких-либо ультра-девайсов и уж точно не за счёт внезапно открывшихся способностей. Хотя, за краткое время полёта мне и почудилось, что я освоил навык левитации, но длилось это исключительно до момента столкновения с таверной Якова. Медленно выдирая себя из обломков некогда целого деревянного балкона, я пытался вспомнить, что именно случилось, так как память немного сбоила.

Последнее, что я помню перед ударом, так это то, что я укрепил своё тело эфиркой на весь возможный максимум и... меня метнули.

— Ух ты яхонтовый х*й… — ругнулся я пришедшим воспоминаниям и в кусках фанеры и древесины зашевелился активнее.

Всё дело в том, что вместе с кучей земли, камней и переломанных деревьев, к нам на поле закинуло пренеприятнейший гостинец. А именно, обломок города вместе с тем, кто стал причиной его падения. С Одержимым Человеком.

Вот только от человека в перекачанном, раздутом и деформированном чудовище практически ничего не осталось. Он-то меня и схватил длиннющей, словно хвост, лапищей, раскрутил вокруг своей оси и метнул в дали далёкие.

Двести метров пролетел я словно камушек из рогатки запущенный и если бы не способность к Усилению, размазало бы меня по стене тонким слоем. А так, я хотя бы выжил, пусть и потратил на эту защиту почти все имеющияся силы. И вот никогда бы в серьёзку это не сказал, но швырнул он меня удачно. Прямиком в мой номер. Как будто специально, зараза, целился.

— Оп-ппаааа! Нет-нет-нет, ты мне ещё нужен, — успел я в последний момент подхватить каким-то чудом уцелевшее яйцо, уже собравшееся скатиться вниз по остаткам разгромленного балкона. В ладони моей оно даже подарило мне радостную эфирную ноту узнавания, но времени на рассюсюкивания с ним не оставалось вовсе. Оглянувшись, я увидел нужное и потянулся. — И это тоже пригодится.

Взяв закатившуюся в номер гирьку, я всё же вырвал себя из объятий балкона и точно также спрыгнул вниз, как делал совсем недавно. Потраченные силы постепенно возвращались и потому приземление я повторил без особого труда. Более того, очутился внизу почти в той же компании.

Те из ковбоев, кому повезло меньше, оттаскивали к трактиру тех, кому не повезло вовсе. Из травм последних переломы, подвёрнутые ноги и травмы головы. У остальных же побитые спины, плечи, разбитые колени и ссадины на лицах и локтях. И при всём при этом, не смотря на боль и травмы, им всем хватило разума первым делом начать стабилизировать тяжело пострадавших.

Один из ковбоев даже подбежал ко мне с инъектором наперевес и не увидев ни царапины, остановился в замешательстве.

— На, подержи моё яйко, — дал ему в ладони яйцо, чтобы освободившейся рукой сорвать с себя остатки размочаленной рубахи. — За него отвечаешь жизнью.

— А вы… а как же? — растерянно пробормотал ковбой, оглядываясь на своих коллег, но те пребывали в таком же состоянии.

— А я там не закончил, — ответил сухо, отходя подальше и перепрофилируя все эфирные жгуты исключительно на приём жизненной силы. Прислонил ладонь к земле и единым вдохом в себя вобрал всё недостающее. Тело моё затрясло от энергии, а вся трава в двухметровом радиусе моментально пожухла. И ей я сквозь зубы произнёс. —…ты уж прости меня.

Рывок с гирей наперевес вышел мощным и последнее, что я за спиной услышал, это хриплые слова ковбоев.

— Это чё вообще было Девид? Он человек вообще?

— Это ликвидатор Легиона Смертников. Они не люди.

Вот так вот.

Не люди значит…

Крутилась в голове эта мысля, пока я покрывал даже не бегом, а почти что широкими прыжками расстояние в двести с лишним метров.

Не люди значит…

Каталась мысль, когда я каждым своим шагом вытягивал с земли всю жизнь для ускорения движения и для накачки огненной ауры посредством преобразования эфирной. Да, всё живое под ногами чертовски жалко, но времени совсем не оставалось.

Не люди, значит…

Бился в черепной коробке мысленный комок, наконец-то скатавшись до размера вывода. Так если я не человек, то кто тогда вот это существо, прижатое обломком города и пытающееся дотянуться до Мари?

Чудовище, определённо, а значит я ещё пока что человек. На фоне этой страхолюдины, так точно.

И пусть оно и сохранило в своей искажённой и вывернутой антропоморфности человеческую форму, на тонком плане Одержимый сильно отличался от людей. Его эфирное тело состояло из равномерной алой злобы, не имея и намёка на зоны жизнедеятельности, похожие на разум. И потому я особо не церемонился, в своём финальном шаге тормозя и делая такой же трюк, которым эта тварь отправила меня в полёт.

И если ей, с прижатыми ногами, пришлось провернуться в позвоночнике для этого, то мне потребовалось всего лишь два оборота, чтобы метнуть раскалённую и напитанную энергией гирю.

Как оказалось, я слегка перестарался, ведь с пробудившимся саламандром и будучи покрытой аурой Усиления, этот сверкающий болид пробил чудовище насквозь, а также в брызги размолотил обломок города за ним. Мерзотно хлюпнув, тварь сложилась пополам в районе проделанного отверстия и перестала своими длиннющими руками тянуться к девушке.

И подбежав к Мари поближе, я понял причину, почему она не убегала. Из последних сил она оттаскивала лежащую без сознания Елизавету.

Вернув эфирные жгуты обратно на отдачу, я влил жизненную энергию и в девушку и в свою подругу детства. Измазанная в грязи Мари устало осела на землю, а Елизавета приоткрыла глаз. Второй был залит кровью из рассечённого виска, в который явно прилетело что-то крепкое. По крайней мере, взгляд она не сразу смогла сфокусировать.

— Гхдде…осталь…ные… — прошептала Лизка, в слабой попытке встать, но я её порывы придержал, сам решив узнать.

— Мари где остальные девушки? — спросил у черноволосой, но та лицо в ладони спрятала и тяжело дышала. Она очень старалась не заплакать и на это уходили все её моральные силы. — Мари. Очнись. Где все?

Прислонив ладонь к её щеке, я точечно направил исцеление и это помогло.

— Они…Были по ту сторону обломка. Я не успела…

— Ты умница Мари. Будь с Лизкой. Я быстро. — и что есть мочи побежал в обход, стараясь к твари не приближаться.

Ведь если она живучая настолько, насколько и стремительна, то рядом с ней мне делать совершенно нечего. Пока бежал, молился также, как в прочитанных мной книжках. Молился всем, кто мог услышать и слова в душе звучали только об одном — хоть бы все выжили. Хоть бы все непременно выжили.

И видно кто-то за мной приглядывал, ведь оббежав вокруг я услышал радостное.

— Семён! Мы здесь! Прошу, на помощь! — кричала Белла, удерживая наравне с остальными девушками кусок конструкции, под которой оказались Герда с Майклом.

— Молодцы, девчонки! — подбежал к ним, хватаясь за стальную балку и вкладывая всю эфирку в Силу. Натужился до скрежета зубовного и, стопы вдавливая в землю, я все же умудрился приподнять покорёженный обломок из стали и бетона. Поднял его повыше, чтоб наверняка и скомандовал. — Вытягивайте их!

Яра с Беллой за руки оттащили стонущую Герду, а близняшки с Лаурой помогли подняться Майклу. Как оказалось, она его прикрыла своим телом и весь удар приняла на себя. Как только всех достали, я отпустил конструкцию и удивился, какой большой кусок я умудрился удержать. Килограмм шестьсот, не меньше.

Но задвинув все подсчёты в дальний ящик, я подбежал к Герде и возложил ладони на её спину. Как и предполагал, рёбра были сломаны, но позвоночник вроде не задет.

— Семён! С той стороны должны быть Елизавета с Мари. Прошу вас… — начала волнующаяся Белла и я поспешил её успокоить.

— С ними всё хорошо. Идите к ним, но в обход. Там лежит Одержимый и к нему не подходите! Здесь нужна Мари с аптечкой. Всё ясно?

Утирая грязь и слёзы со своих лиц, Белла с Ярой закивали, а подсевший ко мне Майкл вопросил.

— Что с ней, Семён? Она будет жить? — парнишка был белее мела и, того гляди, ещё раз за день остановку сердца схватит.

— Жить будет. Сильные ушибы и рёбра сломаны, — как мог его утешил и попутно понял, что против тревоги лучше всего будет деятельность. — Так, Майкл. Давай-ка на месте не стой, а лучше сходи вместе с остальными девушками до местных и попроси носилки соорудить. Я вон слышу, на дороге Сашка командует, так что можешь к нему от моего имени обратиться. Давайте девчата, помогите ему.

Дождавшись, когда все наконец разойдутся, я снова перевёл часть эфирных жгутов на забор энергии, которую сразу щедрым потоком вливал в израненное тело Герды. И снова лечением я так увлёкся, что в последний момент заметил, как в реки жизни вклинился чей-то ручеёк. Открыв глаза я обнаружил маленькие девичьи ладошки, лежащие поверх моих.

Это была Лаура.

Уставшая, напуганная, побитая камнями, испачканная землёй в своей смешной пижамке она осталась и решила помочь с лечением Герды. Помочь самоотверженно и из последних сил. Ещё немного и Лаура закончилась бы также, как в тот раз, и я её притормозил.

— Тыж моя хорошая. Тише, тише, смотри как надо. — Я взял одну её ладонь и положил на землю. Я чувствовал, как девочка дрожала и слава Грею, мне удалось понять причину этого. — Я понимаю. Ты не хочешь забирать живое. Растения твои друзья и тебе больно брать их жизнь. Я знаю. Я сам такой. С юных лет их растил и мне тоже горько. Но ты пойми, что забираем, то отдаём. Все мы кусочки жизни этого мира и если хочешь спасти одну из них, придётся жертвовать другими. Но можешь этого не делать, я справиться могу и сам.

На мою ладонь падали девичьи слёзы, и если бы я не был морально мобилизован суровыми привычками Сергея Кравец, то тоже растрогался бы. Лаура всё прекрасно понимала и чтобы помочь своей подруге, она, наверное, впервые в жизни не отдала, а забрала. Эфирные нити Лауры ожили, расширились и поступающий поток энергии с её стороны увеличился в разы.

Я помогал ей, направлял, подсказывал и горечь слёз её вскоре сменилась тихой радостью, когда лежащая в отключке Герда начала дышать ровнее, без капель крови и страшных хрипов. И посреди лечения вокруг нас всё ширился и ширился круг умирающей травы.

Закончив сращивать поломанные ребра, я выдохнул и предложил объятия юной девушке, ступившей на путь целительницы. И та не отказалась, обняв меня, и в плечо выплакивая всё то, что ещё оставалось.

— Чу-чу-чу, сердечко твоё трепетное. Напугалась, небось? — спросил, по спине её похлопывая легонько.

— Угуууу… — согласилась Лаура, кулаком утирая слёзы.

— Моя ты смелая. И умная. Это только дураки не боятся. А мы умные. Мы боимся. И да, как ты сама то, цела, не ранена? — на всякий случай уточнил, проходясь аурой по её телу и ничего серьёзного не находя.

— Угууу… — подтвердила девушка, сквозь всхлипы. — Не ранена…спасибо.

— Тебе спасибо, ты мне очень помогла. — поблагодарил её в ответ, слыша за спиной знакомые голоса.

То ругалась Елизавета. Хромая и опираясь на плечи Яры с Беллой, она упрямо шла вперёд, лишь огрызаясь на советы Мари, что ей, дескать, стоит полежать.

— Семён, что с Гердой? Все живы⁈ — а голос у неё всё такой же волевой, как раньше.

— Всё в порядке, Лизка! Побиты, но не разбиты! — крикнул ей в ответ, отпуская Лауру и убедительно говоря в её заплаканное личико. — Ещё раз спасибо. Сейчас сходи и матушку свою подлечи, только делай так, как я учил. Хорошо? Своё не трать, бери то, что вокруг. И не горюй, родная земля щедрая и в новом году все потери заново восполнит. А теперь иди, я за Гердой послежу.

Девушка закивала и напоследок лбом меня коснулась. И мне не ведомо, откуда такой жест она взяла, но полнился он благодарностью от пяток до макушки. Побежав навстречу идущим, она сразу в ноги к Елизавете бросилась и не смотря на уговоры и запреты с её стороны, принялась лечить. А на приказ немедленно прекратить, ответила спокойно и взвешенно.

— Я научилась.

— Ох, вся в мать, вся в мать… — повосхищался ею и к Герде наклонился. Та уже глаза открыла, сдавленно кашляя и мудро не принимая попыток встать. Прядь волос с её лица убрав, я вкрадичво спросил. — Ты как, родная? Слышишь меня? Как дышится? Руки ноги чувствуешь?

— Фигово как-то, дядя Семён, — просипела она, ногами и руками шевеля. — Что со мной? И что с Майклом?

— Рёбра у тебя сломаны. Ну, были сломаны. Если будешь ворочаться, то заново сломаются, так что не геройствуй. Я их срастил. Им нужен покой. А парень твой живой, ты его хорошо прикрыла. Да вон он бежит, с носилками. — увидел я вдалеке его светлую макушку.

— Ой хорошо. Спасибо, вам… — прошептала девушка с улыбкой, поворачивая голову в сторону бегущих.

— Все благодарности потом, а пока лежи. Мари, твой чемоданчик с тобой? Герде сейчас питательный раствор не помешает, если остался. Елизавете кстати тоже, — Мари показала мне большой палец, уже открывая медицинский бокс и я повернулся к Майклу с близняшками и к трём ребятам Александра, одним из которых оказался Павел. — Народ, вы вовремя. С ней осторожно, рёбра треснуты. Давайте их всех по возможности обратно в сторону города. Павел, что по людям?

Запыханный от бега, этот крепкий толстячок отдал своим парням короткие команды и смачно выругался, прежде чем к содержательной части разговора придти.

— Да живы все. Побиты только знатно, а так живые. Ну почти. По головам некоторым прилетело, так что… — он сокрушённо развёл руками и я поспешил его немного обнадёжить.

— Павел. Давай-ка всех обратно в город направь и к таверне. Там люди Хенвлоу и у них целебные инъекторы имеются. Скажите им, что я велел делиться, но пользуйтесь по уму. Самых тяжёлых стабилизируйте, а остальные пусть потерпят. Александру то же самое скажи. Хорошо?

— Хорошо, Семён, как скажешь. Только… — он посмотрел на мерцающую красным огнём стену и продолжил тихо. — Только скажи, мы в большой заднице, да?

Как бы мне этого не хотелось, но вопрос его услышали все присутствующие. Парни, девушки, Елизавета, Майкл, все уставились на меня с надеждой, как на какого-то мессию и тяжело их было разочаровывать. Поэтому ответил веско.

— В какой бы заднице мы ни оказались, из неё всегда есть два пути. Один из них, держаться вместе, так что ноги в руки и вперёд, — задал им направление на город, а сам пошёл в обход упавшего куска Флайтауна, напоследок сказав. — Если вдруг увидите Одержимого, ни в коем случае не подходите. Прячьтесь, либо зовите меня или людей Хенвлоу. Елизавета, девоньки, как в себя придёте, найдите среди горожан самых толковых женщин и пусть они с ранеными помогут. А я тут ещё посмотрю, что да как.

И к счастью, все с мнением моим согласились и в спину даже ни одного глупого вопроса не прозвучало. То ли харизмой их своей покорил, то ли лидерские качества проявил, но такое отношение мне начиналось нравиться. И не только мне, но и образу Сергея Кравец в моём сознании, который умел командовать и уважал исполнительность.

Анализируя его тактическим умом сложившуюся обстановку, я понимал, насколько скуден мой арсенал возможностей и в частности, разнообразия оружия. Поэтому единственное действенное и верное поспешил скорей себе вернуть.

Не доходя до трупа Одержимого, я нашёл возможность забраться на обломок города и споро по нему полез. Со стороны чудовища под наклоном шла прямая стена, а гирька моя как раз сквозь него пролетела к самому верху. Всё таки выцеливал я эту тварь в живот, когда она на дыбки поднялся и потому угол броска был градусов семьдесят.

Вот и пришлось карабкаться.

И когда среди крошева бетонного обнаружил засевшую глубоко гирьку, то обрадовался преизрядно. Дёрнул раз, другой, потом Усилился и вытащил её на свет ничуть не хуже чем королевский меч из прабабушкиной сказки. Стоя на вершине, я осмотрел окрестности и всё увиденное меня порядком огорчило.

Я видел, как скорбной вереницей люди шли обратно по дороге в свой городок, ещё не зная, что от него осталась дай бог половина уцелевших строений. Всё трёхэтажное и выше просело и обрушилось. Всё то, что меньше, не имело крыш. Кругом разруха, грязь, поваленные сосны и нет почти ни одного целого окна.

Из всех устоявших строений выделялась таверна Якова, построенная внутри из крепких брёвен, и, в принципе, последний ряд домов слева и справа от неё. По ним удар пришёлся уже ослабленный предыдущими домами, поэтому имелся шанс, что тот же робо-магазин мог уцелеть. Теперь он оставался единственным источником еды, одежды, медикаментов и остальных припасов.

Глядя на возведённый кораблями МЭД-Глосс барьер, сомнений о его неприступности у меня не возникало. Как минимум из-за того, что он играючи проплавил магистраль, обрушив часть её конструкции на землю. Сквозь барьер я мог спокойно разглядеть оплавленное нутро, в котором ни поездов, ни капсул не наблюдалось. Наверное, остановили их сразу же, как только вычислили направление падения Флайтауна.

В последний раз взглянув в район падения, где чёрным грибом поднимались дым и пыль, я, стало быть, собрался вниз спускаться, да только под основанием обломка услышал хрипы. Как оказалось, тварь не померла и уж не знамо как стянула повреждения, вновь пытаясь выбраться. И к радости моей, её активность заприметил не только я.

Пришедшие в себя ковбои под эгидой Чарли и насквозь вымокшего Дейва, сужали полукруг перед Одержимым и попеременно стреляли. Сперва один, потом другой и каждый раз снаряд был разным. То огненный, то энергетический, то воздушный и каждый раз Чарли требовал стрелять в другое место. Ему что-то не нравилось и приглядевшись тонким зрением я осознал причину его сомнений.

— Чарли! Не стреляйте! Оно этим питается! — крикнул ему и тот мне ответил.

— Да я вижу! Что делать предлагаешь?

— Ща, погоди минутку, — примерился я сверху, давая поправку на ветер и чекая имеющиеся силы. Должно хватить, а это значит. — Ииииии понеслааась!

— Безумец ёб*нный… — хоть и промолвил Чарли едва слышно, но в процессе стремительного сближения с землёй я всё таки его услышал.

Уж и не знаю, с чего он это взял, ведь я всё рассчитал, успешно тормозя зажатой в руках гирей прямо об голову поднимающейся твари. И в грунт её впечатал с хрустом, да так, что косточки по всей округе разлетелись. Но даже после этого, без мозга, пробитая насквозь, она всё равно пыталась шевелиться.

Тогда я пристальнее взглянул в её структуру и среди сплошной алой мешанины энергий обнаружил едва заметное пятно.

— Чарли! Дай мне нож! — потребовал у ковбоя, и не глядя поймал кинутый ко мне мачете.

Вонзая острие в тугую плоть чудовища, я старался думать в лихой манере Сергея Кравец. О том, что в каждом человеке есть что-то ценное и хорошее и надо просто тщательнее обыскивать… и даже если он не человек.

Работая исправно и методично, я наблюдал, что с каждым вырезом движения Одержимого становятся слабее. А уж когда я руку погрузил в зияющую рану и вытащил на свет овальный красный камень, оно и вовсе замерло.

— Фууух. Ну наконец-то. Чарли на, держи. Спасибо, выручил меня. — слезя с туши и протянул мачете владельцу, вот только ни он, ни его друг Дейв и никто из остальных ковбоев не рискнули его забирать.

— Оставьте себе. — с лёгкой брезгливостью ответил Чарли и за его взглядом проследив, я оценил масштаб своей активности.

В грязи и кровище оказалось всё. И нож, и руки, и торс и рваные остатки брюк, которые ниже колен болтались тряпками. Наверно и лицо такое же. То-то они смотрят так затравленно. Дейв и вовсе стоит, отмокает и шепчет.

—…едрить его…реально ликвидатор.

— Атож! — широко ему улыбнулся, ещё больше мужчину в смятение вгоняя.

Попутно хотел алый камушек в сумку поясную убрать, но видимо я потерял её, когда таверну жоп*й целовал. Поэтому просто убрал его в один из целых карманов и гирьку с расколотого черепа Одержимого подобрал. Тело его прямо на глазах распадалось и потому такая фиксация оказалась уже без надобности.

— И что теперь делать, господин ликвидатор? — задал резонный вопрос Чарли, наблюдая за тем, как плоть Одержимого тлеет и разносится ветром.

— Как что? Конечно выживать и спасти всех, кого сможем, — озвучил очевидное решение, направившись в сторону прудов на помывку. — Или ты уже сдаться хочешь? Если так, то не советую. Жить и бороться лучше.

— А что потом? — воскликнул молодой ковбой. — Потом же нас спасут? Ведь верно?

Более старшие на молодого зацыкали, но я в сторону парнишки пальцем щёлкнул и морально поддержал.

— Спасают тех, кто перед этим сам себя успел спасти. Поэтому выше нос. Пока живём, а там посмотрим.

—…экая беспечность. — пробубнил под нос Чарли, вот только на него я уже не стал обращать внимание.

Закончив битву и постепенно возвращаясь в норму, ко мне начало прокрадываться одно волнение. И чем больше я к нему прислушивался, тем сильнее оно становилось. И смысл его был далёк от аховости ситуации, от надвигающейся задницы с припасами и от всего того, что нам могло грозить со стороны упавшего Флайтауна. Волнение в душе звучало не о том.

Пока я шёл к прудам, меня не оставляла мысль.

Давненько я не слышал и не видел своих воронов…

Глава 9 «Обстоятельная»

«От авося до надёжности сто попыток невозможности»

Поэтому ты седой, а не Белый?

Наскоро пытаясь смыть с себя грязь и пятна крови, я вновь и вновь прокручивал в голове всё произошедшее. За каких-то неполных тридцать минут столько событий стряслось, что голова шла кругом. Стоя в пруду по пояс и умываясь холодной водой, мне оставалось только удивляться, с какой моральной лёгкостью я в их лихой круговорот вовлёкся.

Сражение с Одержимым до сих пор стояло перед глазами. И если в моменте боя через восприятие Сергея тварь выглядел всего лишь целью, то теперь я вспоминал и поражался, насколько же она уродливо выглядела. Из опыта начитанного Грея даже дотекло понятие «Гротеск» и с ним я согласился целиком и полностью. Этот её вытянутый череп с отвисшей зубастой пастью, эти вытянутые метров на шесть руки, а уж тело её, в которое будто кучу воздушных шариков запихнули и надули…

Фу! Экая же мерзость. Как вообще возможно, чтобы человек сумел вымахать до таких размеров?

Наверное не иначе как через мутацию и волшебство наравне с обильным питанием посредством каннибализма. Вон же какая пасть у неё имелась и не сказать, что она к Мари с Елизаветой тянулась исключительно для обнимашек. Как есть отведать их стремилась.

И если так, то выходит Флайтаун «KLION» оказался для всех своих обитателей самой настоящей «банкой со скорпионами».

Представив на минутку масштаб ужасного процесса, увеличенный во много раз, я внутренне содрогнулся. Ох спасибо тебе, Грей за мудрость, новые термины и за богатую фантазию. Теперь я знаю больше и волнуюсь сильнее, так как предполагаемые мной последствия катастрофы окрасились в ещё более мрачные тона.

Допустим, в городе Одержимые жрут друг друга до того момента пока не останется один единственный. И вот Флайтаун роняют раньше, чем это происходит, и выпавшая оттуда тварь легко переживает взрыв, падение с огромной высоты и раздавливание нижней части тела многотонным обломком. Вывод напрашивается сам собой — скорее всего, все остальные твари тоже выжили и вскоре разбредутся по округе в поисках более лёгкой добычи.

Ведь не зря же корабли МЭД-Глосс последним барьером поставили именно огненный.

— Чарли, думаю у нас большие проблемы. — заявил ковбою, выйдя спешно из воды так полностью и не домывшись.

— Да ладно, серьёзно что ли? — с печальной иронией ответил он мне, закуривая сигарету руками дрожащими, но явно не от страха, а от нервов.

— Нет, блин, по приколу сказал, — вернул ему колкость и перешёл к насущному. — Короче, та тварь явно может быть не последней. Если не придумаем, как с ними эффективно бороться, то хана нам и всем жителям Светлозёрска. И кстати, пошли кого-нибудь к ним с напутствием, чтобы люди держались подальше от окраины. Чую сердцем, беду оттуда ждать.

Чарли кивнул и свистом подозвал одного из ковбоев, вменив ему приказ. Под алым сиянием разгорающегося и тянущегося вверх барьера тот побежал сквозь сад, а кто-то из молодых подошёл к нам и спросил.

— Так что же, тазеры против них бесполезны?

На парня я посмотрел скорбным взглядом. Вот серьёзно, как будто не он в компании коллег по Одержимому стрелял, наблюдая, что снаряды ему только здоровье улучшают. Хотя парнишка явно в шоке, так что на первый раз простительно.

— Ну, если прикладом их попробуешь забить, то пользы будет больше, — намекнул ему с иронией, подбирая с земли гирьку и мачете. — Но крайне не советую тебе этого делать. Помрёшь молодым, оплакивать не станем. Так что поищите все в своём арсенале что-нибудь кинетическое. Чтобы не энергией одержимых долбить, а снарядами прочными. Ну, есть у кого-что?

На моё предложение ковбои удивлённо переглянулись и Дейв мысль до меня донёс осторожно.

— Так их ведь уже лет сто как запретили…

— Ах вот оно что. Ну да, а я и подзабыл. Много времени с тех пор прошло… — добавил я немножко ужаса в их копилки впечатлений от моего таинственного образа. — Но я не спрашивал, запрещено оно или нет. Я спрашивал, есть ли оно у вас? И раз у тебя нету, Дейв, то тихонько и скромно постой в сторонке и не отсвечивай. Да и вообще, Чарли! Иди ка сюда, перетереть надобно.

Отделившись от своих, Чарли молча пошёл рядом со мной и сигарета скуривалась им очень уж быстро. По хорошему, ему бы выспаться хорошенько, да только в нашей ситуации это пока недоступная роскошь.

— И о чём перетирать? — спросил он слишком уж пессимистично.

— Да хотя бы о том, есть ли шанс до особняка Хенвлоу добраться. Как думаешь, он в периметре оказался? Если да, то лишняя помощь нам не помешает. — и судя по выражению лица Чарли, ту же мысль он уже не раз в голове прокручивал.

— Нет. Особняк за пределами первой зоны. Я даже не уверен, попал ли он хотя бы в третью, так что о подмоге можно и не мечтать. — расстроил он меня, пряча окурок в пространственное хранилище.

— Хреново. Тогда в ближайшее время попрошу тебя найти здешних умельцев, способные дронами управлять. Нужна постоянная разведка, а пока отведи своих в город и обеспечь защиту периметра. Я Александру с Павлом скажу, чтобы они ранеными и починкой инфраструктуры первым делом занялись, но если на них вдруг нападут, то пиши пропало. Сдюжишь?

— С этим-то справлюсь, — протянул он задумчиво, возвращая себе из схрона предприимчиво убранную шляпу. — Только что делать, если на тварей нарвёмся? Этим же не отбиться.

В его руках более современная модель винчестера выглядела хоть и грозно, но в нынешних реалиях являлась абсолютно бесполезным оружием. То ли дело, в смутное время Грея имелся настоящий огнестрел, которым пользовались все и всюду, от элитных войск до бедняков. Ни тебе кристаллов в них, ни энергоячеек, обычный патрон с порохом и пулей. Дырявь кого-угодно. Да что уж говорить, даже при Сергее Кравец нет-нет, но встречалось нечто подобное.

Так что да, удружила, конечно, службу, новейшее законодательство, оставив в ходу только энерго-патроны. Пришлось в ответ только руками развести и сказать.

— Если нарвётесь, то меня зовите. Что уж тут делать? Как-никак, но разберусь.

— Окей. — козырнул мне ковбой.

За разговором мы аккурат подошли к таверне, где раненые ребята Хенвлоу выглядели гораздо здоровее, чем пол-часа назад. Всё таки целебные инъекторы работали как надо и даже парни с пробитыми головами уже нет-нет, но шевелились.

И к великому сожалению, без жертв не обошлось.

Двое водителей, что сидели в ультра-карах, всё таки погибли от упавшего на них обломка. То ли стальная свая, то ли странного рода шпала грохнулась прямо вдоль улицы, сплющив все три машины. И к счастью, водитель третьего, больше похожего на небольшой автобус, ультра-кара, умудрился каким-то чудом спастись, вовремя выпрыгнув в окно. Отделался лишь сильным испугом и рассечённой осколками стекла спиной.

Итого, из пятнадцати прилетевших ковбоев осталось только тринадцать. И всё равно меня сильно смущал тот факт, что на такое простое задание, как привоз Якова, отправили столько человек. Неужто он бы сопротивлялся задержанию? И почему он оказался им так нужен? Вопросов больше, чем ответов, но поиск истины я решил отложить на потом. Всё равно теперь никуда друг от друга не денемся.

Помянув простыми словами погибших, я сразу же пошёл на поиски своих пернатых товарищей.

Сперва по памяти попробовал их отыскать, вспоминая, где именно вороны облёт делали, а потом смекнул задним умом. Раз мы с ними связаны и они меня запросто на расстоянии чуят то значит и я их смогу ощутить.

Глаза закрыл, намерением к ним обратился и слааабый-слабый отклик получил. По нему и пошёл, не глядя под ноги, двигаясь в основном на ощупь, да по тонкому зрению. И осознавать себя начал уже в моменте, когда по обрушенному зданию карабкался, влезая в разбитое окно чужой квартиры.

— Семён! Что ты там делаешь? — прозвучавший снизу, где я оставил инструменты, голос Елизаветы вернул меня к действительности, но будучи уже наполовину внутри, обратно поворачивать не стал.

К тому же, как раз в глубине под кроватью обнаружил знакомые по цвету перья, а значит чуйка меня не подвела.

— Да по делам, Лизка. Обронил кое-кого. — крикнул ей и в глубину полез, пробираясь через сломанный пластик стен и куски мебели.

И повезло мне дважды, так-как пространства под конец оставалось аккурат, чтобы руку под кровать засунуть и вытащить на свет сперва Белого, а после и Чёрного. Обоих крепко оглушило и если бы не стоящая тут кровать, принявшая основной вес обломков, то на пару пернатых задниц стало бы в мире меньше. Прижав коматозников к груди, я обратным ходом пополз и вскоре из того же окна вывалился.

— Фууувх, забрались вы конечно, ребята. Вы что же, про дематериализацию забыли? — промолвил им ласково, по развалинам спускаясь, а в ответ слабое воркование получил и вялые клевки в грудь. — Тише-тише, потом отблагодарите. Мари! Белла! Возьмите и этих с собой. Повреждений на них не обнаружил, но оглушило их крепко. Как у вас, Герду донесли?

— Да, Семён, конечно, — забрала из рук моих воронов Белла и в сторону гало-центра кивнула. — Герда в порядке. Её занесли во временный лазарет и с ней Майкл остался. Уже вставать порывалась.

— Никаких вставать! — почти хором сказали мы с Елизаветой и оба хмыкнули. У подруги детства своей уточнил. — А ты-то сама куда намылилась? С пробитой головой далеко не побегаешь. Отлежалась бы лучше.

— Успею. Надо дом в порядок привести и кое-что для временного госпиталя оттуда взять, — сквозь болезный прищур произнесла она, крепко держась за Яру и Лауру, которая не переставала её подлечивать. — И кстати, ты не видел, там всё…

— Дом в порядке, — успокоил я Елизавету. — Окон нет, конечно, да и забросало его землёй и обломками, но он выстоял. Так что и правда идите к нему, пока никто из местных не занял, а я пока с Александром поговорю.

Благодарно кивнув, Лизка и девушки медленно побрели в сторону своего дома, а я повернулся к плачущим, сетующим и бродящим вдоль руин гражданам Светлозёрска. Взглядом выцепил высокую фигуру Александра и к нему поспешил.

— Сашка, эй, Сашка! Что у вас, живы все, инъекторами с вами поделились? — и подбежав поближе я увидел, насколько же постарел лицом лидер работяг.

Морщины прорезались, бледное лицо осунулось, а взгляд стал тяжёлым и угрюмым. Душевная боль крепко мужика терзала и понять его чувства не составляло труда. Не каждый же день его городок с лица земли стирают.

Чтобы хоть как-то его поддержать, развернул в его сторону жизненные жгуты. Мне не сложно, а мужику полезно. К тому же так он смог хотя бы членораздельно говорить.

— Да вроде пока все живы. И да, поделились, но толку-то. Хороших у них уже не осталось. Самых побитых спасли, а там уж как повезёт… — не смотря на энергетическую поддержку с моей стороны, взгляд его скорбный гулял по руинам.

Под аккомпанемент горестных вздохов, просьб и причитаний окружающих, наше с ним дефиле полнилось нотами, близкими к траурным. Дойдя до конца городка, где начиналась дорога на магистраль, мы встретили последних Светлозёрских и вместе с ними повернули обратно.

— Всё пропало, Семён, — сказал он мне тихо, чтобы никто из идущих нас не услышал. — Окраинных домов почти не осталось. Наш вон, пополам сложился… Будь в нём погибли бы…Что теперь делать, не ясно.

Убрав мачете за пояс, я как будто невзначай, чтобы никто ничего не понял, хлёстко шлёпнул его ладонью по спине.

— А ну-ка соберись, давай. Нечего нытьё на кулак наматывать. Ты мужик, или кто? Если не мужик, то разворачивайся и иди с барьером обнимайся. Всяко лучше будет, — сказал ему жёстко и впервые Александр поглядел на меня очень не добро. Но это-то как раз хорошо. Это как раз то, что нужно и потому следующий вопрос задал также хлёстко, как шлепок по спине. — Кто, у тебя, дочь или сын?

— Дочь. — процедил он сквозь зубы.

— Так вот покажи ей пример. Пусть видит, что её отец в такое сложное время не зассал и справился. В ином случае, ей лучше сиротой остаться, — продолжил я безжалостно раскочегаривать Александра и тот аж злобно засопел сквозь ноздри. — Ну что, желание жить появилось?

— Ага, — протянул он мрачно и ладонями протяжно провёл по лицу своему, словно стирая морщины, наравне с наваждением. — Фуувх, аргументы у тебя конечно… Но спасибо.

— Не за что. В благодарностях простираться будем, когда из этой задницы выберемся, а пока… — подойдя к основному людскому скоплению, я вновь начал ловить на себе людские взгляды. Кто-то смотрел на меня с надеждой, кто-то с ненавистью, кто-то также опустошённо, как тот же Сашка минуту назад. Чувствуя на себя сотню глаз, сотню жизней я выдвинул вперёд личность Кравец, усилил голосовые связки и забрался на перевёрнутый грузовичок повыше, чтобы всем было слышно. — Товарищи! Жители Светлозёрска, слушайте! Пока ситуация остаётся тяжёлой, необходимо обеспечить всех нас защитой, едой и кровом. Защиту на себя беру я, вместе с шерифами Семьи Хенвлоу. Обеспечением пищи и крыши над головой необходимо заняться вам. Павел, Александр, разбейтесь на группы, найдите всех ремонтных дронов и начните обустройство последнего ряда домов под житейские нужды.

— Так электричество же вырубилось! — выкрикнул из толпы особо одарённый и все вокруг зароптали, с ним соглашаясь.

— Значит почините! А пока чините, есть энергобатареи и генераторы. — добавил я децибелов, высказываясь прямиком туда, где этот крикливый умник находился. — Соберите их всех, что найдёте и запитайте жилые дома. От разрушенных наоборот, отсоедините. Уверен, электрики у вас есть. То же самое касается и водопровода. Источник воды у вас местный?

Человек двадцать одновременно показали мне на водонапорную башню и до меня дошло, что бутафорией она не являлась. Её могучая труба уходила глубоко в землю и, если верить тонкому зрению, в ней стоял крупный синий кристалл, притягивающий и направляющий воду, а также создающий давление. Что удивительно, сейчас заслонка на основной трубе была перекрыта.

— Так. Кто додумался перекрыть подачу воды? — решил я выявить среди присутствующих здравомыслящего человека и из толпы поднял руку крепкий мужичок с мозолистыми руками.

— Это я был. Кирилл Дементьев. — представился он хриплым голосом.

— Кирилл, моё уважение! Если в инженерии шаришь, то возьми работяг, и отделите по этой стороне улицы всю водопроводную систему. Но да не мне вас учить. Руки трудовые, вижу что справитесь. — махнул в его сторону гирей, после чего подбросил её высоко под общий вздох и подхватил второй рукой. — Теперь дамы прекрасные, к вам вопрос! Кто в заводской столовой хоть раз работал?

Люди заозирались, заоглядывались, пока их взгляды не скрестились на дородной женщине, стоящей в задних рядах. И хоть внешне она моей ровеснице выглядела, в глазах её чувствовался цепкий ум.

— Ирина Аркадьевна, что же вы руку-то не тянете? — начали спрашивать её соседки, на что та хмуро высказала.

— Двадцать лет с тех пор прошло. Куда мне? — махнула она устало и в сторону уставилась.

— Ирина Аркадьевна, — окликнул я её с грузовичка. — А стаж у вас какой?

— Тридцать два года… — сказала сухо, а вот посмотрела с некоторой благодарностью и даже уважением.

Видимо давно у неё этих цифр не спрашивали, а при сокращении стаж аргументом не являлся. Заменили, небось, роботами и на пенсию отправили.

— Значит вы отлично справитесь. Прошу, организуйте общую кухню и подбейте запасы. В помощь себе берите всех, кого сочтёте нужным. После Александра, вы будете следующей по старшинству, так как без нормальной еды мы все тут ноги протянем, — ответил ей добро и когда одобрительное гудение и подбадривающие слова в адрес смущающейся Ирины стихли, я продолжил. — А теперь самое главное. Ближайшая к лесу окраина под запретом. Туда не ходите ни в коем случае, так как с упавшего города могут полезть Одержимые. Да-да, самые настоящие, одного такого я на поле заборол! И если мне не верите, то попросите у шерифов копии записей с их гаджетов скинуть. Только смотрите не на полный желудок, а то вывернет. В общем, в дальние дома не ходим!

— А как же животинка наша?

— А курочки?

— А поросята? Вдруг живы!

Запричитали сразу десяток ртов и я только ладонью лоб обнял. Ну что за люди-то такие? Помереть могут, но свинку спасти ой как хочется.

— Хорошо. По ним пройдёмся только тогда, когда вооружим ковбоев Хенвлоу, потому что тазеры на Одержимых не действуют. И тем более не раньше, покуда себя жильём, едой и ресурсами не обеспечите. А теперь вперёд! Давайте-давайте, солнце ещё высоко.

Спускаясь с импровизированного постамента я в поднимающемся шуме голосов запоздало услышал вопрос «А когда нас спасут?». И нет-нет, но даже как-то порадовался, что в гуле он затерялся и не пришлось искать на него ответ.

Потому что его просто-напросто не было.

Единственное, о чём я мог сказать точно, так это то, что мы тут надолго. Барьер от белых спиц всё также продолжал расти, окончательно забирая надежду каким-то образом его преодолеть. Всё дело в том, что в каждом ультра-каре имелась система ограничения высоты полёта. Выше пятидесяти метров стандартные модели подняться не могли. Кристаллы не тянули.

Конечно, такие ограничения имелись во времена Сергея Кравец, но даже с новейшими поправками преодолеть сто с лишним метров сможет только либо очень резвая машинка, либо очень мощная. И даже в этом случае я предположу, что зависшие высоко в небе корабли МЭД-Глосс такой манёвр сделать не позволят. Как есть собьют или перехватят.

В тяжёлых думах я пошёл обратно к домику Елизаветы, близ которого собрались все ковбои во главе с Чарли. На выпрошенном у девушек ковре, они разложили всё своё вооружение и беседовали о том, чем именно бить Одержимых. Что удивительно, в этом им активно помогала Яра.

Вот уж и не думал, что у неё есть такая любовь к оружию.

— Ну чего надумали? — подошёл к ним, присаживаясь и оглядывая богатство из винчестеров, тазеров, понтовых энерго-револьверов и небольших гранат разной степени убойности. Некоторые модели брал в руки, вертел, проверял и с грустным цоком клал на место. — Что-то у вас тут совсем не густо. Неужто ничего кинетического нет?

— Есть вот такое, — протянул мне взрослый ковбой увесистую пушку, больше похожую на набор странно сваренных стальных труб и шаров. — Это резак. Для вскрывание дверей и замков. Вода с воздухом под давлением, как при гидрорезке.

— Ну да, ну да, на Одержимых нам только с водяным пистолетом идти, — ответил ковбою, откладывая его игрушку к остальным. — Нет, так дело не пойдёт. Они чертовские быстрые, так что бить их необходимо издалека. Поэтому разложите ка мне все винтовки с воздушным зарядом. Есть одна идейка.

Ковбои присели рядом и спустя минуту передо мной выстроился ряд винтовок и ружей с воздушным режимом стрельбы. Заглянув в дуло каждой, я в уме произвёл расчёты и скомандовал.

— Отлично. Все эти с собой, остальные прячьте и за мной.

— А куда? — подал голос один из молодых и я ему на цех Жульцмана показал.

Спустя пару секунд я уже вовсю долбил кулаком в закрытую стальную дверь и от моих ударов она немножко прогибалась.

— Может он с остальными? — подал идею Дейв, но я только головой покачал, ибо тонким зрением прекрасно видел, как он прячется в своём кабинете.

— Жульцман! А ну открывай, зараза, не то я дверь вынесу! — соврал ему, так как не смотря на свою силу, ворота держали крепко. Да и сам дом выдержал недавний катаклизм, лишь слегка потеряв обшивку с крыши и лишившись куска бетонного угла, по которому прилетели обломки. — Немедленно открывай! Со мной шерифы, так что не шути!

И последнее подействовало. Зашуршав в своей берлоге, он нехотя подошёл к двери, отодвинул маленькое оконце и отпер дверь.

— Что надо? — пискнул этот боров, выглядящий далеко не так уверенно, как в первую нашу с ним встречу.

— Шары из подшипников. Диаметром на десять и на двадцать два. И чем больше, тем лучше. Давай быстрее. — ответил ему, поторапливая жестами, но он только глазками жирными удивлённо уставился и спросил.

— Зачем вам⁈

И прежде чем я перешёл к более действенным методам, Чарли сгрёб жирдяя за футболку, вытащил наружу и спокойно в лицо ему сказал.

— Жульцман. Тебе велели, ты делаешь. Услышу вопрос, пущу тебя на кожу для сапог. Всё ясно? — тот быстро быстро закивал и был буквально за грудки обратно брошен в мастерскую. — Тогда шевелись.

По глазам Чарли, в которых забрезжил некоторый огонёк надежды, я понял, что мой замысел до него дошёл. Более того, идею осознал не только он один и со всех сторон посыпалось.

— Да ладно, а так можно было?

— Да нет же, ствол порвёт.

— Да не должен!

— А вдруг⁈

— Так ведь пределы прочности и регуляцию замучаемся высчитывать.

— Так мы эмпирически проверим, — успокоил всех, беря из сальных лап Жульцмана коробку с шариками и выбирая подходящие. — Итааак, посмотрим ка…

Взяв самое потрёпанное на вид ружьё, я отошёл подальше, закинул в дуло шарик, прицелился, обмазался защитами настолько, насколько в принципе был способен и выстрелил. На трети мощности стальной шарик вылетел и со звоном отрикошетил от стального корпуса запчасти, что находилась близ цеха Жульцмана.

— Ц-ц-ц. Слабовато. Тогда ещё на трёть… — второй снаряд прошил стальной лист насквозь. — Отличненько. А что если…

Третий снаряд пробил металл, увяз в бетоне по ту сторону листа, но при этом дуло ружья треснуло. Печально, но такова наука.

Таким макаром я проверил и настроил все винтовки и восхищением полнились глаза ковбоев. Ведь их игрушки стали ещё более убойными, чем раньше. Поэтому пришлось сквозь их восторги пробиваться и жёстко вменять каждому.

— Даже и не думайте стрелять с других режимов! Только с воздушного. Иначе либо расплавите винтовку, либо тряханёт вас током так, что будете зубы из трусов вытряхивать. Вам этого не надо. И это, Жульцман! Чтобы к вечеру в наличии имелись снаряды тех же размеров и вот такой вот формы. Токарник же есть? Отлично! Только сталь бери потяжелее.

И оказалось так приятно рисовать Жульцману форму пули кончиком мачете прямо на внутренней стороне его двери. Сразу столько отзывчивости и лояльности в его глазах. А уж вниманием преисполнялся, как школьник на первом в жизни уроке. Даже миазмы свои чаровные прибрал.

— Вот такие вот. В количестве сто штук, не меньше. Погрешность приемлема в минус, но не больше, чем на 0,2 мм. Иначе снаряд будет в скорости терять. Также попробуем такую форму и такую. Генераторы же для работы есть? Ну вот и замечательно. Тогда бегом и с песней.

Вменив задание, я всё же Чарли попросил кого-нибудь с ним оставить. Ну чисто так, для мотивации. Ведь когда любезно просят поспешать с тазером наперевес, лениться захочет только тот, кому жизнь не мила. А Жульцман жить очень даже любит. Вон, аж с боков она у него свисает.

И стоило в цеху станкам запуститься, я вернулся к центру городка, активно думая, всё ли я сделал, ничего ли не упустил.

В целом всё шло не плохо. Мобилизованные люди занялись делами, разгребая улицы и делая в проулках баррикады. Кто им подсказал эту здравую идею, я не знал. Наверное ковбои Хенвлоу, которые распределились вдоль домов рассовывая по карманам стальные шарики. Идея со снарядами им очень понравилась и нет-нет, но кое-где раздавались воздушные пристрелочные хлопки и звучащий следом окрик Дейва, вменяющий экономить боеприпасы.

Но то было простительно. Пусть лучше пристреляются, чем в нужный момент промажут.

В остальном же, раненых лечили, дома ремонтировали, водопровод и электричество подключали, а запитанный с генераторов робо-магазин уже вовсю опустошали женщины, снося припасы в сторону парящих платформ. По всему выходило, что всё везде схвачено и подошедший ко мне Чарли это подтвердил.

— У вас талант к руководству, Семён. — сказал он искренне, закуривая очередную сигарету.

— Чарли, я же уже сто раз просил, давай на «ты».

— Окей, Семён. Просто привычка. Будете? — он протянул мне пачку, но я отказался. — Тогда, в знак благодарности, примите хотя бы это. Погибшему Эдварду оно уже без надобности, а вам сгодится.

Он протянул мне серебристый браслет в котором я распознал то самое пространственное хранилище с ценником под пару миллионов. Я с благодарностью его надел, прислушиваясь к ощущениям, при этом постарался ни лицом, ни видом не показать, что ношу его впервые. Как и модели Семьи Кравец, этот ультра-девайс синхронизировался с нервной системой владельца и потому пришлось его настроить, десять раз подряд убрав и извлекая из него предмет. Мачете он забирал и отдавал прекрасно, а с гирей вышла некоторая заминка.

— Увы. Лимит здесь двадцать килограмм. — объяснил мне Чарли и я понимающе кивнул. Халяве есть разумные пределы. — И да, ещё вот это вроде бы принадлежит тебе.

Из под жилетки он извлёк потрёпанную поясную сумку, из которого выглядывало яблочко.

— Вооот о чём забыл! Спасибо тебе Чарли. Я уж искать её хотел. Надеюсь не успели потрогать? — с улыбкой спросил и по ответной кривой улыбке понял, что пытались.

— Да так. Молодёжь попробовала, но после первой же попытки мне вернули. — затянулся он дымом, колечки выпуская.

— Это они правильно, — согласился с ним, пытаясь яблочко в пространственный браслет убрать, но тот снова упирался. Пришлось на пояс вешать. — Фигово, конечно, что они здесь очутились, но будем надеяться, из этой передряги они живыми выберутся.

— Это да… — ответил Чарли грустно. — Если всё учтём, то может и появится у нас шанс.

— Да ладно? Я думал, что слов оптимизма от тебя так и не услышу, — подстебнул ковбоя и тот лишь хмыкнул устало. — Но да, ты прав. Пока что вроде всё учли.

— Да вроде всё. — задумчиво протянул он, глядя на блики барьера, уходящего вверх алыми языками.

— А кстати, накой вас такой бригадой большой отправили? — вспомнил я интересовавший меня вопрос и услышав его, ковбой нахмурился.

— Нам приказали.

— Ну а приказ ты сам анализировал? Ведь пятнадцать человек на одного, это как-то уж слишком. Или ты вообще об этом не размышлял? Или ты знаешь, но сказать не можешь? — расценив затянувшееся молчание Чарли по своему, я продолжал его терзать вопросами.

Тот и не думал раскалываться и в какой-то момент я решил, что он просто ушёл в молчанку, но нет. Чарли не двигался, потому что его сковал ужас догадки. И разгадку на неё я постепенно начинал чувствовать прямо за своей спиной. И не только я, Чарли тоже.

Стоя спиной к таверне, мы оба слышали, как сзади по нарастающей начало раздаваться утробное рычание, столь похожее на тембр хозяина таверны.

Под красным светом мы оглянулись, чтобы лицезреть жуткую картину.

На улицу к нам медленно выходил Яков. По крайнее мере то, что им когда-то было…

Глава 10 «С горечью приобретений»

«После чёрной полосы стоит поменять трусы.»

Чёрный, ты незаменим.

— Семён, он Одержимый.

— Чщ-чщ-чщ. Ты главное с выводами не спеши и резких движений не делай.

— Я тебе серьёзно говорю…

— Я тоже серьёзно. До полной Одержимости ему далеко, уж поверь.

— Ещё немного и он кинется.

— Если не провоцировать, не кинется.

Мы с Чарли даже спокойного тона не изменили. Продолжали стоять в пол-оборота и мило беседовать, пока на крыльцо таверны выходило…нечто.

Если судить по остаткам одежды, перед нами определённо стоял Яков, вот только его внешний вид внушал трепет. Горбом изогнувшаяся спина, руки, ставшие раза в три мощнее и крепче, бугрящиеся мышцами ноги и торчащие из разорванной обуви когти. А уж голова его вытянувшаяся и вовсе на звериную стала похожа.

Весь покрытый чёрный шерстью, оскалившийся и рычащий, он медленно водил мордой и взгляд его тёмных глаз бусинок неприятным холодком гулял по коже. Пока что его видели только мы с Чарли, но вопросом времени оставался тот момент, когда кто-нибудь из горожан посмотрит в нашу сторону. Спасало только то, что часть разрушенной крыши крыльца свисала под углом и прикрывала Якова от основного скопления людей.

— Послушай, Чарли, а вам ничего с собой не давали, перед тем, как отправить на задание? — спросил на всякий случай, так как наблюдал на тонком плане порванные жгуты и цепи, тянувшиеся за Яковом.

— Oh sh*t… — ругнулся Чарли и медленно потянулся к поясу.

— Что там у тебя такое? — поинтересовался, не решаясь отводить от монстра взгляда.

— Нам дали ретранслятор. Сказали включить при подлёте и выключить сразу после задержания. — тихо произнёс Чарли.

— Ага, ясненько. А когда ты выключил?

— Вот сейчас.

— Ох ты яхонтовый ты мой ёж…

— Не нагнетай. Да, сглупил.

— Ещё как сглупил.

Значит оковы Якова не от его эмоциональной вспышки активировались, а от поясной машинки Чарли. Тут и гадать не надо, чтобы понять её функцию. Усилить путы, сковать, связать, попутно вырубить и позволить забрать Якова тёпленьким.

Сейчас же мы воочию наблюдали результаты того, что будет, если машинку передержать. Очевидно же, что тело, перешедшее критический порог, начнёт бороться не на жизнь, а на смерть. И чем больше будет сила сжатия, тем больше будет сопротивление.

И уж не знаю, каким-таким образом Якову удалось самостоятельно из под влияния оков выбраться, но дело тут явно не обошлось без встроенных в его руки кристаллов. Сейчас они в эфирном плане пульсировали, распространяя по телу бордовые нити. И чем дальше они распространялись, тем гуще становилась шерсть, чётче округлялись мышцы и острее становились когти и клыки.

Обнадёживали меня только очаги разума, которые в нём ещё оставались. И пусть сущность его заспинная почти полностью слилась с телом, но форма, цвет и эфирная структура Якова всё же напоминали человеческую. Тот же набор органов, тот же спутанный клубок нитей в его голове, да и костная структура хоть и изменилась, но всё ещё выглядела как у человека. Уж что-что, а дополнительных сегментов и суставов, как у того же Одержимого, я не наблюдал.

Ища в своём арсенале хоть что-нибудь, что поможет Якова усмирить, мне в голову пришла шальная мысль. Конечно, это выстрел в небо с надеждой попасть в цель, но чем чёрт не шутит. Может и сработает.

— Чарли, будь другом, сделай кое-что. — прошептал ему, делая маленький шаг навстречу монстру-Якову, от чего тот ощерился и угрожающе щёлкнул пастью.

— И что же? — по лицу ковбоя тёк пот, но свой винчестер он благоразумно не поднимал.

— Свяжись-ка с Елизаветой и обрисуй ей ситуацию, — высказал ему идею, делая ещё шажочек. — Только, по возможности, без шума.

— Ты уверен? — сглотнул Чарли. — Чем она-то поможет?

— Не знаю, но иди и её приведи. — ещё шаг, и монстр-Яков рукой скрежещет по полу и доски с хрустом разлетаются, словно сделанные из картона.

— А ты то как… — начал свой вопрос ковбой и осёкся, когда чудовище напротив нас приготовилось к прыжку.

Огромной силой воли мне стоило удержать свои рефлексы и не отпрыгнуть в сторону. Вместо прыжка я плавно поднял руку и применил то единственное, способное сейчас помочь. И это были не эфирные силы, не огненная аура, не уплотнение и не усиление. Уж не знаю, почему самую сильную свою способность я ранее не использовал, но пригодилась она сейчас, как нельзя кстати.

Я начал плести заклинание, шепча его вслух.

Шаг назад. Отступи.

Шаг назад. Подожди. Подыши.

Шаг назад. Подыши глубоко.

Шаг назад. Тише сердце. Ты слышишь его.

Шаг назад. Хорошо. Здесь тепло.

Шаг назад. Отступай. И дыши глубоко.

Шаг назад. И становится очень легко.

Шаг назад. Вот и дом. Здесь спокойная гладь.

Шаг назад. Здесь спокойнее всё начинать…

С каждым словом моим едва заметное тонким зрением дрожание проходило сквозь тело Якова и побуждало его постепенно, но верно делать шаги назад. Он всё ещё продолжал скалиться, полосовать когтями доски пола и при этом отступал, вроде даже этого и не осознавая.

Повторяя и повторяя придуманное на ходу заклинание, я завёл его обратно в таверну и направил в сторону барной стойки. В ней зияла дыра как раз в том месте, где Якова застало превращение. Разбитые в труху доски, осколки стекла от бутылок и полок, всё это хрустело под его лапами, при это ни сколько не вредя ему и не смущая. Только аромат разлитого алкоголя витал в воздухе, заставляя монстра чихать, тереть передними лапами нос и отвлекаться.

Мне приходилось раз за разом обновлять сдерживающие заклинание, вкладывая с каждым словом всё больше сил. Приходило ощущение, что чудовищу удаётся всё лучше сопротивляться воздействию и уровень агрессии в нём снова начал расти.

Время тянулось ужасно медленно и когда за спиной наконец раздался осторожный стук каблучков, мне показалась, что прошла целая вечность.

— Ну наконец-то… — позволил я себе сказать между предложениями и зашедшее за угол барной стойки чудище встрепенулось.

— Я здесь, Семён, — ответила Елизавета, стараясь держаться незаметно за моей спиной. — Как он выглядит? Всё плохо?

Услышав её голос, монстр-Яков утробно рыкнул и встал на задние лапы, передними опершись на стойку и полки с алкоголем. Пока я ждал Елизавету, он между вспышками агрессии вертел головой, обнюхивал пространство вокруг и хмурился, как-будто что вспоминал.

— Ну, как видишь. — пробормотал ей, позволив выглянуть из-за моего плеча.

— О чёрт… — прошептала она над самым ухом.

— Всё плохо?

— Ну почти…

— В смысле почти? Ты такое уже видела?

— Пару раз. Но чтоб вот так, впервые.

Прислушиваясь к нашему с Елизаветой диалогу, монстр-Яков рявкнул и выпрыгнул из-за стойки, уверенно идя на сближение. И тут уж я приготовил весь свой арсенал, так как намерения он демонстрировал совсем недружелюбные.

Но прежде чем он к нам рванул, Елизавета успела выйти вперёд и вытянуть перед собой кусок тряпицы. Уже почти не человек, а зверь, замер в полуметре и принялся с шумом вдыхать и выдыхать воздух. Он нюхал тряпку в руках моей подруги и в омутах глаз его начали проступать человеческие эмоции.

— Вот молодец… Всё хорошо… — ласково шептала Лизка, обходя Якова по кругу и ведя его за собой, как на привязи. Вот только роль поводка исполняла розоватая тряпка, а если быть точнее, то запах исходящий от неё. — Пойдём, мой дорогой, вот так… Семён, ничего не делай, просто иди следом.

Я кивнул, прекрасно видя, как она ведёт его к двери комнаты, которая служила Якову спальней. В трактире имелись свои аккумуляторы, так что автоматика двери сработала как надо. Сперва отодвинулась первая дверь, а после и вторая, оказавшаяся раза в три толще, чем предыдущая.

Заходя в личные покои Якова, я готовился увидеть что-угодно, но только не это.

Комната оказалась абсолютно пустой.

Без окон, без мебели, без каких либо удобств, от пола до потолка обшитая белыми панелями, сплошь испещрёнными следами когтей и клыков. Лишь в коридоре между дверями имелись блага цивилизации и гардероб, а в центре комнаты валялась лежанка, больше похожая на изжёванный матрас.

И вот нашёлся минус тонкого зрения, в котором я видел живое ярче, чем неодушевлённые и не наполненные энергией предметы. На фоне пятен жизни они выглядели блекло и обстановку комнаты Якова я в первые дни своего заселения так и не рассмотрел. А то бы заподозрил неладное раньше.

— Вот так…Сюда… Ложись, Яков. — положив тряпицу на край лежанки, Елизавета побудила его подойти и грузно плюхнуться.

Уткнувшись ноздрями в розовую ткань, он прикрыл глаза и начал ворчать.

— И что теперь? — спросил у Лизки, заходя в комнату и слыша, как с шорохом закрывается дверь.

— Обычно этого оказывалось достаточно, чтобы он пришёл в себя. — был мне ответ, но судя по нервным ноткам в голосе подруги, в нынешнем успехе она сомневалась.

— А что это вообще такое? — спросил, указывая взглядом на тряпицу.

— Одежда его жены, на сколько мне известно, — держа руку в паре сантиметров от его клыков, Елизавета на меня исподлобья взглянула и продолжила. — И прошу, не спрашивай меня подробностей. Это его тайна, не моя. Достаточно знать, что когда он чует этот запах, то вспоминает её и себя. Вот только…

— Что только? — подошёл я ближе, присаживаясь в метре от мохнатой спины и ставя гирьку на пол. Судя по тому, с каким стуком она коснулась поверхности, белые пластины были сделаны из чего-то прочного. И раз они выдержали когти Якова, то жар точно перетерпят. — Сейчас что-то не так идёт?

— Да. Раньше он превращался обратно уже на пороге комнаты, а вот теперь… — Она кивнула в сторону загривка, шерсть на котором становилась только гуще и темнее.

— Агаа… Всё ясно. С него же печати спали. — пробормотал себе под нос, но Елизавета меня услышала.

— Что ты сказал⁈ — вы ужасе раскрыв глаза, она смотрела на меня неверяще.

— Что слышала. Пут нет, цепей нет, а значит они с обратным процессом не помогут. Но… — под испуганным взглядом подруги я крепко взвешивал все за и против. Ведь предстояло то, чего я и в более благоприятное время не рискнул бы делать. Да только нынешние обстоятельства вынуждали заняться этим сейчас или никогда. Монстр-Яков хоть и лежал спокойно, но царапая своими когтями пол, он оставлял следы куда более глубокие, чем предыдущие. А это значило, что если запереть его тут, то недалёким станет момент, когда он отсюда выберется. — Ладно. Если он должен вспомнить, то я могу в этом помочь.

— Семён, что ты хочешь? Стой!…

И не успела Елизавета полноценно возразить, как возложил я руку на спину встрепенувшегося чудовища и всеми силами своими повелел себе и ему…

СПИИИИ…

И провалившись в пустоту, я утащил сознание Якова за собой, надеясь, что и его звериная ипостась заснёт следом.

И вроде это удалось, ведь в темноте меня швыряло, било, трепыхало, как-будто под рукой метался зверь, которого необходимо было укротить. Своим намерением и волей, я крепко накрепко вцепился в его суть и всё тащил-тащил-тащил на дно, пока не осознал себя на бесконечной глянцевой поверхности из серого стекла.

В отличие от внутреннего пространства Анатолия, здесь вся поверхность имела темные, едва заметные чёрные трещины, расходящиеся из одной точки. А именно, от места, где перед дверями стоял Яков. И если бы я не знал, куда именно попал, то в этом человеке я бы точно его не узнал.

Вот где бы подошло сравнение с мумией, так это здесь. Замотанный предельно плотно, он был распят в пространстве и из разрыва ткани на груди сочилась та самая чернота, нитям уходящая в окружающее пространство. Там билось сердце и там же находилась дверь. Поэтому, не долго думая, я подошёл вплотную, руку в чёрный разрыв погрузил и пожелал войти.

И памятуя слова Белого, что в поединке воли, побеждает и подчиняет сильнейший, я решил попробовать иной подход.

В момент атаки на моё вмешательство, когда меня собрались не просто оттолкнуть, а в буквальном смысле съесть, вперёд себя я запустил идею и намерение. Простое и древнее, звучащее словами прабабушки из старой сказки. В ней главный герой перед лицом неминуемого поражения и гибели… вошёл в пасть чудовищу прежде, чем попал на его зубы.

И точно также поступил я сам.

Без драки. Без борьбы. Без сопротивления. Раз хочешь съесть, то ешь! Я твой. Ты победил. Я падаю в твоё нутро как и хотел ты…

Как я и сам того хотел.

И будучи уже внутри я плыл и плылвперёд сквозь перепутанную паутину, к едва мерцающему свету вдалеке. И если бы я сказал, что путь был долог, то соврал бы.

Он был ужасно долог. Почти что бесконечен.

Свет удалялся от меня, дразня то слева, то справа, то вовсе за спиной. Не раз и не два мне показалось, что всё, теперь я вечный пленник этого сознания, но в какой-то миг свет оказался слишком близок и я успел за него зацепиться. В круговороте ярких вспышек меня закрутило и я услышал.

— Яков, ну наконец-то. Как можно так долго спать? — нежный голос достиг моего слуха и перед глазами возникла картинка.

Стены бревенчатого дома. Камин. Стол с яствами. Красавица жена, чья улыбка теплее солнца проникающего в высокие окна.

— Да дай ты мне поспать, Энэн. — раздалось басовитое и я увидел Якова Кравец, лежащего в огромной подушке посреди гостиной.

Стояла зима. За окном падал снег, но находясь посреди воспоминания, я преисполнялся таким теплом, что сердце заныло ностальгией.

— Вставай, мой волк. Я приготовила тебе рагу, прям так как-ты любишь. И если ты проспишь, оно уже остынет, — проворковала рыжеволосая женщина, наклоняясь и целуя Якова в лоб. — А если поспешишь, то и меня застанешь тёплой.

— Уговорррила, моя дева. — сграбастал Яков женщину в объятия и та зашлась в задорном смехе.

Вот значит как.

Выходит у Якова имелась своя личная жизнь. Стабильная, хорошая и надёжная жизнь, полная радости. Что же с ним тогда случилось?

Стоя посреди гостиной, я пожелал увидеть больше, но натолкнулся на паутину смыслов. Намерением я сумел увидеть только пару лет назад от этого момента и столько же вперёд. Причём события выглядели отрывочно, как если бы убрали дни, часы и даже месяцы, оставив только самое хорошее и тёплое. Всё остальное оказалось в паутинном мареве с увязшими обрывками воспоминаний.

Собственноручно их распутывать я посчитал занятием неприемлемо долгим и также отмёл идею запустить каскад. В отличие от того же Анатолия, у Якова имелся костяк воспоминаний, за которые он и держался. Да, у него имелась когда-то в прошлом счастливая жизнь. Да, помнит её смутно, как сон или наваждение, но для него оно реально. Поэтому все внушения, привнесённые извне он наверняка отметёт, а значит надо запустить процессы изнутри.

Пока я думал и ходил по дому его давних грёз, наткнулся на занятный уголок.

То ли его жена, то ли он сам, разводили в доме мелких животных. Не слишком много, всего лишь пара змей, морские рыбки, ящерицы и пауки. Вернее, один паук, которого и Яков и Энэн с любовью называли Гошей. Размером с целую ладонь, он жил в своём террариуме и на него у меня формировались некоторые планы.

Ведь дорожка между паутиной памяти и пауками была прямой.

Незримым духом открыв терарриум, я протянул ладонь и предложил Георгию переползти. Будучи в воспоминании вполне себе живым, он заползти не отказался и вот я уже держу мохнатое восьмиконечное животное, с интересом его рассматривая.

— Гоша, значит? Ну что же, надеюсь память о тебе поможет твоему хозяину всё вспомнить. — сказал ему задумчиво, глядя в четыре глянцевых глаза насекомого.

Тот ничего мне не ответил, шевеля хелицерами и переступая мохнатыми лапками. Яков запомнил его умным и кротким, что несомненно играло мне на руку. Сосредоточившись на нужном смысле, я принялся вгружать в него принцип поведения, который будет работать даже когда я покину сознание Якова.

И слова заклинания подбирались сами собой, стекая на его брюшко, завиваясь по лапкам и возвращаясь обратно.

Тяни паутину паук

Множеством чутких рук.

Сплетай бытия полотно

Всего, что было давно

Всего, что заплетено

В тугое веретено

Ты расплети, паук.

Чуткой мудростью рук,

Всё собирая в одно

Памяти полотно.

Всё, что запрещено,

Забыто, исключено,

Ты прояви, паук

Снимая печать разлук

С памяти прошлых мук…

Да, я принимал ответственность за то, что делаю. Возможно Яков и сам хотел всё позабыть, возможно его к этому принудили. В любом случае я побуждал человека вспомнить всё, без спроса и разрешения отнимая беспечное бытие в неведении.

Но это являлось необходимым. Жестоким, но необходимым. Я сердцем чувствовал.

Полюбовавшись модернизацией членистоногого, я прикинул приблизительно, какой объём памяти ему предстоит расплести и опечалился. Гоша один точно не справиться, а это значит…

Увидев в коридоре на втором этаже зеркало, я подошёл к нему и пригляделся. Что удивительно, в нём я не отражался, а вот паук виднелся чётко. И если так подумать, что пространство воспоминаний пластично, то в нём вполне себе можно пренебречь привычными законами природы.

Сев рядом с зеркалом так, чтобы паук в моих руках в нём пока не отражался, я выдвинул ладони с ним вперёд и на пару секунд отразил его в зеркале. Представил, что вместо зеркала всего лишь комната и… тот паук легко и непринуждённо выполз за зеркальные края и пополз по дому. При этом тот же ряд плетений на его спине и лапках указал на то, что заклинание передалось и дублю паука.

Попробовал повторить трюк ещё раз. И ещё раз. И ещё, ещё, ещё, ещё, ещё, ещё…

Удерживая крепко между ладонями оригинал, я позволял дублям выползать из зеркала и разбегаться по назначенным мной делам. А именно, расплетать паутину мыслей и собирать её в единую картину. И не смотря на постоянное клонирование, процесс мне этот до сих пор казался медленным. Посему, прислонив ладонь к поверхности зеркала, я с силой надавил и оно тут же разбежалось сколами и трещинами.

Теперь Георгий клонировался десятками своих версий. Поток шуршащих лапок всё нарастал и, когда пространство равномерно покрылось сотнями паучьих тел, я перемотал пласт счастливых воспоминаний до границы. В ту область, где они обрывались и начиналась паутина. И ощутив перед собою цель, пауки набросились на нити и принялись с упорством рвать и стягивать иначе. Навязанный инстинкт тянул их собирать друг с другом подходящие фрагменты и вскоре передо мной возникли ровные плетёные ряды. Взглянув на них под нужными углами, получалось увидеть картины в целом… и увиденное мне не понравилось.

Очень не понравилось.

Я видел боль. Я видел кровь. Я видел постоянную выматывающую борьбу, где те увиденные в начале небольшие отрывки счастливой жизни тонули в мрачном напряжении тянущихся дней работы, рутины, тренировок, допросов и… пыток.

Да уж…

Не зря я столько создал пауков.

Яков не являлся однофамильцем Семьи Кравец. Ему было очень много лет и большую часть жизни он провёл в беспамятстве, становясь то трактирщиком, то свинопасом, то аграрником, копающимся в плодородной грязи. И каждая из этих фальшивых жизней являлась издёвкой того, кто сделал это с Яковом.

С тем Яковом, который изначально являлся старшим братом Андрея Кравец и дядей Сергея.

И чем ближе к началу жизни пауки распутывали его память, тем страшнее и тяжелее мне становилось. Ведь те ужасные эксперименты, которые проводил над своими сыновьями их отец, меня вгоняли в ошеломление и гнев. Аж волосы в пространстве мыслей вставали дыбом.

Не в силах больше наблюдать, я волевым усилием вышел из сознания Якова и был исторгнут из его нутра наружу. Уже заранее готовясь, я с дикой силой был потащен к потолку… пара секунд и… ШЛЁП!

В реальности я разлепил глаза.

— Маменька! Он очнулся!

— Наконец-то! Мари, отойди в сторону, — Елизавета взяла меня за лицо и к себе развернула. — Семён? Ты здесь⁈ Прошу, проснись, они пришли, ты нужен!

Оглядевшись, я в комнатке Якова увидел всех девушек. В том числе и лежащую в уголке Герду, близ которой находился Майкл и держал её за руку. Под ногами же моими валялся на матрасе вполне себе нормальный Яков, разве что с одеждой у него дела обстояли хуже, чем у меня.

Со скрипом поднявшись и взяв по пути гантелю, я молча направился к выходу. Шлось тяжело, ибо тело потратило преизрядное количество ресурса и его ужасно хотелось восполнить. Целительная энергия жизни, конечно, помогала держаться, но это всё было не то. За второй дверью я сразу свернул к барной стойке и пошарил рукой под столом.

— Семён, почему ты молчишь? Что случилось, Семён? Ты на семь часов отключился! — увязавшаяся следом Елизавета засыпала меня вопросами без умолку, и когда я нашёл сладкую вишнёвую наливку, её аж на злость пробрало. — Серьёзно⁈ В такое время пить? Ты спятил⁈

Я продолжал молчать, ведь сил ответить просто не было. Она не понимала, что крепкий сладкий алкоголь мне столь необходим в качестве простого и быстрого ресурса.

Крышку отвинтив, я в сумасбродной манере Кравец закрутил наливку винтом и выпил целую бутыль в один присест.

Потом нашёл вторую, точно такую же, и прикончил её следом.

Добыл из ящика мясных закусок и принялся жевать, не разбирая вкуса. Что удивительно, от двух бутылок не случилось и намёка на опьянение, чего не скажешь о подъеме телесных сил и ясности в башке. Вот только в чувствах оставался тягучий горький привкус пережитого.

Чтобы хоть как-то его заглушить, я в сторону выхода из таверны пошёл, оставляя за спиной замолчавшую Елизавету.

Там, в вечерних сумерках под зловещим алым светом заградительного барьера кричали люди, звучали хлопки выстрелов и раздавался хриплый визг непрошеных гостей. Хрустнув шеей и материализовав мачете, я гирькой размахнулся и метнул её в ближайшего из Одержимых. Усиленная и горящая, она оставила в нём вмятину и крепко-накрепко застряла. Проснувшийся в ней Саламандр заворочался и вот его огонь вполне так тварь уродливую жёг.

Пока она, сокрушённая метким броском, в конвульсиях каталась по земле, я несколькими взмахами мачете отсёк ей руки, ноги, а после тремя глубокими движениями вырезал из груди кристалл, как жопку у арбуза.

И даже после этого горький вкус воспоминаний Якова не смылся.

И потому я гирю из туши выдернул, и с душевной болью, с гневом, с состраданием под сердцем, двинулся вперёд.

Ведь вечер и не начинал быть томным.

Глава 11 «Пробивная»

Кто не берётся победить, тот пробует перехитрить.

С первым Одержимым мне просто повезло.

Кто-то из ковбоев Хенвлоу уже успел всадить ему пулю в переносицу, от чего полёт огненной гири он банально не заметил, в виду отсутствия глаз. Как только извлечённый кристалл исчез в хранилище, вместе с мешающим в кармане предыдущим, я рванул навстречу к новой цели и чуть не поплатился.

Выпрыгнувший из-за угла Одержимый по габаритам хоть и уступал своему павшему товарищу, но двигался не в пример быстрее. Его когти пронеслись в сантиметре от моего лица и пришлось делать сальто назад, чтобы увернуться от второй его атаки. Тварь наступала и крутилась, словно бешеный волчок и только бросок гири из неудобной позиции заставил её притормозить свой напор.

От раскалённого стального шара она увернулась и эти выигранные секунды дали мне возможность собраться и встать в боевую стойку. Всю эфирную энергию я направил в скорость и ловкость и теперь мог видеть пляску быстрой твари будто в замедленном действии. Как выяснилось, при должном усилении данных аспектов, восприятие тоже ускорялось.

Вращение Одержимого стало выглядеть неспешно, а окружающие звуки стали ниже и превратились в монотонный гул. И двигаясь всего лишь чуть быстрее, я уклонился от одной его лапищи… второй… третьей⁈…, и только тогда смог сблизиться, от души рубануть мачете по груди чудовища и…

…сталь жалобно хрустнула и сломалась пополам.

Пришлось уворачиваться уже вблизи, пеняя на то, что не подумал оставить хоть немного эфирной энергии для укрепления лезвия. Отбросив бесполезную рукоятку, я не нашёл ничего лучше, чем при очередном уклонении ещё ускориться, размахнуться и в момент удара перевести эфирку в Силу и Укрепление.

И такой манёвр превзошёл все ожидания.

Кулаком поймав Одержимого на противоходе, я пробил его насквозь, по пути расколов кристалл, в который и метил. Помер монстр мгновенно, но по инерции он всё же увлёк меня в своё вращение, тем самым запустив в полёт. Выскользнув из раны, я впечатался в стену дома и порадовался, что укреплённая эфирная аура уберегла от повреждений.

А вот чему я совершенно не был рад, так это множеству погибших на центральной улице. Десяток разорванных местных валялись на дороге и никакие возведённые за шесть часов моей отключки баррикады, не спасли. Но хотя бы остальные додумались запрятаться в домах и завалить всяким хламом двери с окнами. Периодически из них постреливали по снующим от мертвеца к мертвецу мелким одержимым, но основной движ происходил подальше.

С кое-как парящего ультра-кара семеро ковбоев вели прицельный огонь, зависнув над разрушенными домами. Уж не знаю как, но им удалось поднять в воздух тот самый микроавтобус и даже спилить с него крышу для более удобной стрельбы. Машинка немного вихляла задом, иногда проваливалась на полметра вниз, но со своей задачей быть стрелковой точкой справлялась на ура.

Под ними, меж наиболее заковыристых обломков, сновали Одержимые в тщетных попытках допрыгнуть и неизменно получали пули в лбы, тела и плечи.

Судя по всему, набег произошёл недавно, так как кровь из разорванных тел ещё не успела подсохнуть. Прикинув обстановку, я побежал на выручку к засевшим в домах. Снующие по улице твари хоть и занимались в основном поеданием останков, но к обороняющим всё же пробиться пытались. То одна, то другая тварь, проверяла на прочность торчащие из окон доски и куски мебели, закономерно ловила пастью стальной шарик, падала, восстанавливалась и лезла снова.

Этот порочный круг необходимо было срочно прерывать. Количество воздушных зарядов у нас ограниченное, а новым взяться неоткуда.

И посему первая из тварей получила с разбегу гирей в зубы.

И кто бы что ни говорил, тридцать два килограмма, это тридцать два килограмма. Тем более с усилением и при недюжинной силушке, которую я за последние дни прокачал, гиря разнесла голову Одержимого в брызги. К сожалению, даже такую мелкую и медленную тварь это не убило и пришлось повторять трюк с усилением руки и выковыриванием кристалла из тушки.

Пока возился, подоспели остальные, похожие на деформированных людей с раздувшимися лицами и красной кожей. И вот справляться с ними оказалось несколько полегче, чем с раскаченными и многосоставными тварями. Смущало только их количество и невозможность быстро вырезать кристалл из плоти.

Отвешивая гирей смачных оплеух налево и направо, я почти приблизился к переназначенному под лазарет дому, когда с его стороны жахнуло и над ухом свистнуло.

— Вы идиоты, да⁈ — гаркнул в сторону стрелявшего и из глубины в ответ послышалось.

— Это сэр Семён! Отставить огонь!

По голосу, вроде кричал кто-то из молодых, то ли тот самый Карл, то ли его друг Френсис…или Джойл… хоть они перекликались часто, я их имена так и не запомнил. В импровизированной бойнице показались испуганные глаза и тот же голос продолжил.

— Мы думали вы и не придёте, господин Семён. Где вы были?

— Где был, там меня уже нет! — огрызнулся ему, вновь размазывая черепа встающих. На удивление, они восстанавливались гораздо быстрее, чем их более габаритные представители. — Лучше скажи, когда нападение произошло?

— Полчаса назад. До этого Одержимые приходили малыми группами, но их удавалось сдерживать за баррикадами. Большая волна пришла совсем недавно. Семён! Берегитесь!

Зазевавшись, я чуть не пропустил прыжок одной из шустрой твари, кинувшейся из-за спин своих товарищей. В буквальном смысле она пошла по головам и только в полёте удалось её сбить на землю.

— Они всё никак не умирают, господин Семён! — раздался из дома полный безнадёжности возглас.

— Естественно, едрить тебя втудыть! Ыххх, проклятые! А ну аааташли! Ты чем вообще слушал, когда я про кристаллы объяснял? Надо по ним бить. Он у них в серёдке. — в качестве примера разбил гирей грудную клетку Одержимого и вытащил расколотый надвое камушек.

Стоило мне это пары драгоценных секунд, в процессе которых круг монстров сомкнулся ещё уже. Только раскрутившись с гирей, удалось из окружения выбиться, да толку то. Всё равно ушибленные враги восстанавливались и неостановимо пёрли. К тому же к ним с дальнего конца улицы начали другие присоединяться.

— Так! Народ! Те кто в доме! Срочно найдите что-нибудь острое, а то мне их умерщвлять несподручно! — попросил я у забаррикадировавшихся, пока кругаля от Одержимых наматывал.

Всё таки у тела моего предел выносливости имелся, а тратить сверх усилия на какую-то шушеру крайне неразумно. Прокачанных монстров ковбои Хенвлоу вечно удерживать не смогут. Либо патроны кончатся, либо энерго-смесь в ультра-каре иссякнет. А когда это случится, вся та орава попрёт на меня и на людей в домах. И уж против такой мощи их слабая оборона не устоит.

— Вот, Семён!

— Держите!

— Выберите что нужно!

— Скорее!

Из брешей обороны через окна высунулись десятки рук с зажатыми в них острыми предметами и на мгновенье показалось, что целый дом разом решил на монстров быкануть. И смех и слёзы, вот не иначе! Слегка хихикая, я по дуге отвёл Одержимых подальше, а после ускорился и побежал вдоль окон.

— Да ну! Да вы чего⁈ Вы издеваетесь что ли? — из предложенного людьми торчали в основном столовые приборы и карманные ножи самого простецкого вида. Пожарные топорики являлись максимумом того, что походило на оружие, но и они мне не особо подходили. Площадь лезвия слишком короткая, на одного Одержимого два-три удара нужно будет. Вот если прям такое, чтобы рррраз и всё. И видимо кто-то мои мысли услышал. — Эээто что такое⁈

Остановившись у последнего окна я взял за рукоятку протянутый мне…меч⁈

Это действительно оказался самый настоящий полуторник, как из сказок про рыцарей. И совершенно наплевать, что сделан он не из самой хорошей стали и наверняка служил в качестве бутафории. Ведь у него имелось самое главное — заточка! А ещё длинное и обоюдоострое лезвие, которое я тут же покрыл усилением. Всего лишь взмах и располовиненный Одержимый валится наземь, суча отрубленными руками.

— Вооот это вещь, — пропел я восхищённо, прицеливаясь в самого рослого и кидая в него гирю. — Эй, болезный! Лови!

И тот поймал.

Не руками конечно, а грудной клеткой, но большего от него и не требовалось. Взявшись поудобнее, я вспоминал движения Сергея Кравец, который в тренировках постигал японское ремесло владения оружием. И пусть полуторник далеко не катана, чужого восьмилетнего опыта мне хватало, чтобы одним ударом рассекать подходящих Одержимых, не оставляя им и шанса на скорое восстановление.

Экономно расходуя силы и энергию, я всех сперва нашинковал, а после прошёлся вдоль останков и вырезал кристаллы. Итого набралось четырнадцать штук. Понятия не имею, зачем мне эти овальные камушки, но пусть будут. Авось сгодятся для чего-нибудь однажды.

Добив последнего, прижатого гирей, который при падении умудрился сломать себе позвоночник, я тяжело выдохнул и вернулся обратно к дому. Плюхнулся устало на крыльцо и услышал, как за спиной раздался звук сдвигаемой мебели. Через полупроломленную дверь мне протянули бутылку с водой.

— Семён, держите! Вы всех перебили, да? Не ранены? — по голосу, вроде как говорила одна из тех мадам, кого Ирина Аркадьевна взяла себе в помощники в самую первую очередь.

— Благодарю сердечно, — ответил ей, половину сразу выпивая, а остальное выливая прямо на макушку, ибо снова я измазался в кровище с головы до ног. — Да-да, всех заборол. И нет, не ранен, разве что только голодом. Так что если у вас есть чего покушать, я бы не отказа…

— Конечно! — не дав договорить воскликнула из дома женщина и закричала в глубину. — Ирина Аркадьевна! Семён еды просит! Всех перебил и помирает! Скорее, дайте что-нибудь!!!

Такому беспокойству я лишь улыбнулся. И вместе с улыбкой вдруг понял, что тяжесть на сердце отступила. Всего-то потребовалось дюжину тварей накромсать с особой жестокостью. Сейчас поем и вовсе на душе получшает, ведь если серединка сыта, то и краешки вполне себе заиграют. Пока ждал свою заслуженную награду, в дверь постучал и окликнул.

— Эй, есть там кто из Хенвлоу? Карл, ответь.

— Я Джереми, господин Семён, но Карла могу позвать, — раздался за дверями молодой голос. — Просто мы тут как сельди в банке. Не протолкнуться.

— Понимаю. Если сам сможешь это сделать, то слушай внимательно. Вашим коллегам нужно передать, чтобы они целились в основание груди Одержимых. Прямёхонько в солнечное сплетение. Там у них уязвимая точка и если в неё попасть, то тварь тут же умрёт и регенерировать не сможет. Передашь им?

— Да, конечно! — уверенным был ответ и Джереми тихим голосом начал передавать ковбоям всё мною сказанное.

И сквозь его убедительный бубнёж я услышал возвращение той дамы под сдавленные матерки тех, на кого она наступала. За спиной заскрежетало и в брешь просунулся цилиндр термоса.

— Вот, Семён, держите! Как раз горяченькое. А вот и хлеба вам, поешьте, — Сверху на термос легла буханка, размером с мою голову. — Может вам ещё чего?

— Ой благодарствую, сударыня! Ирине Анатольевне мой низкий поклон, — забрал протянутое съестное и, подумав, всё же отстегнул от пояса сумку с яблочком и отдал женщине в руку. — Вот, добро моё поберегите, пожалуйста, а то совсем туесок мой прохудился. Только во внутрь не лазайте, там вещичка током бьётся.

— Да конечно, Семён! Вы что⁈ Мы по вещам чужим без спроса не лазаем, — горячо меня женщина убедила, и тут же закричала. — Марьянна! Где там у тебя набор швейный⁈ Защитнику нашему одёжку штопать будем!

—…да чё орать-то так? — зароптал кто-то с ней рядом и тут же ответочку получил.

— А ну-ка не возникай мне тут! Семён нас от смерти спасает! Чудовищ бьёт! Если мы ему не поможем, то с гов*ой сожрут и меня и тебя, Венька! Так что сиди и не надо мне тут…

Под женскую брань я с довольством хлебушка откусил, и термос раскрутил.

И из него запах ухи наваристой так в ноздри ударил, что аж слюна потекла. Хлебнул божественный отвар и обомлел сразу. В нём и рыбка, и морковка, и картошечка, и чесночка добавили, не пожалели. Хлебал его и хлебом закусывал, вновь отпивал и вновь хлебушка доброго и душистого лопал с занюхом долгим. И оторвался только тогда, когда в руках ничего не осталось.

Живот мой округлился, а я только сейчас заметил, что термос-то литра на два, не меньше. Как это всё в меня влезло, загадка, но определённо пища пошла на пользу. Изголодавшийся организм тут же её на восполнение потраченного ресурса пустил и этому процессу я даже немного помог. Эфирные жгуты сконцентрировал на теле и переваривание пошло быстрее.

И пока в блаженности своей я предавался созерцанию великой битвы над домами, сообщение до ковбоев всё таки долетело. Парящий ультра-кар полетел по долгой дуге, давая возможность стрелкам целиться не сверху вниз, а сбоку и выстрелы их стали более результативными. Всё меньше тварей подпрыгивало в воздух и оставались только самые громоздкие из них.

Видимо, калибра пули и мощности винтовок всё же оказывалось недостаточным, чтобы пробить их нагрудные пластины, поэтому ковбои палили по ногам и сухожилиям. И постепенно у меня складывалось впечатление, что ребята в воздухе чего-то ждут.

Спустя минуту мои предположение подтвердились.

Пальба закончилась внезапно и в возникшей тишине я услышал знакомое до боли карканье. Ритмичное, протяжное, оно раздавалось со стороны леса и оставшиеся на ногах Одержимые поворачивали в его сторону головы. Через некоторое время прямо перед ними мелькнул белый силуэт и я всё сразу понял.

Вороны перетягивали внимание Одержимых на себя!

Чёрный призывно и громко каркал, а Белый кружил перед мордами тварей, побуждая их схватить столь близкую добычу.

И удивительно, но твари повелись. Сперва один, потом второй, третий, четвёртый, зашагали и защёлкали зубами, пытаясь лапами достать стремительно порхающего перед ними Белого. Что примечательно все люди в доме сидели очень тихо, без шума, без вздоха и даже без чиха. Все окна полнились напряжением и пробежавшись по этажам тонким зрением я увидел десятки людей, приникших к окнам.

Все как один смотрели и слушали, как постепенно удаляется карканье и как хриплые визги уходящих Одержимых затихают в вечерней дали.

Выждав десять минут, водитель «хромающего» ультра-кара спустил его с небес и осторожно приземлил прямо перед лазаретом. Из него устало выползали ковбои, но подходить не спешили, тяжело садясь прямо на землю, прислоняясь к бортам и утирая пот с осунувшихся лиц. Только Дейв нашёл в себе силы подойти ко мне и сесть рядом.

— Мы уж думали ты всё. Оставил нас. — сказал он хрипло, закладывая в дуло выточенную Жульцманом пулю, кусочек ватки и заталкивая всё это палочкой поглубже.

— Тьх! Не дождётесь, — протянул ему бутылку с остатками воды и тот с достоинством принял. — К тому же, куда я денусь с подводной лодки.

— С чего? — переспросил он подозрительно и я лишь рукой махнул.

— Да не бери в голову. Лучше скажи, как обстановка? Сильно прижали?

— Ну так… — допив воду, он пару раз стукнул по двери и по ту сторону раздался звук разбираемых баррикад. — Часа полтора назад первая волна пришла и её в лес увели. Потом по мелочи шли. Ну и вот под конец эти уроды перекрученные навалились. Вот тогда жарко стало. А ты, я смотрю, тут тоже без дела не сидел?

Дейв оглядел поле боя, на котором куски Одержимых уже начали распадаться на грязь и пепел и я ему кивнул. Особых слов тут и не нужно.

— Лихо ты их нарубил.

— Да вот, старался. Но вы тоже молодцы. Продержались столько, сколько нужно. — решил я всё же ковбоев похвалить, но Дейв лишь сплюнул.

— Херня мы, а не молодцы, — произнёс он с той интонацией, с какой обычно говорят уязвлённые в самую гордость. На мой немой вопрос, он указал пустой бутылкой в подсвеченное алым небо. — Без них, мы бы ни за что не справились.

— Ааа, без этих-то? Ну да-ну да, согласен. — с улыбкой я глядел на подлетающих товарищей и Дейв с прищуром хмурым меня спросил.

— Так ты их знаешь?

— А то! Друзья мои прирученные. — легко ответил, ладони к ним выставляя и обоих воронов в объятия заключая.

— Я в этом и не сомневался, — бросил устало Дейв, утыкаясь лицом в ладони. — В общем, они большинство здоровяков в лес и уводили. Не знаю, скольких они отвлекли, но если бы на нас вся орава накинулись, нас бы раскатали.

— Ах, мои же вы пернатыши. Людей спасли. Спасибо, Белый. Спасибо тебе Чёрный. И вам всем, Дейв, тоже спасибо. Моя вина, что в такое время вас покинул, — наглаживая уставших воронов я посмотрел в глаза ковбою, но его ответный взгляд был отрешённым. — Тебе же Чарли рассказал про…?

— Якова? — перебил меня Дейв и я кивнул. — Ну да, вкратце он обрисовал случившееся, но давай не будем об этом.

— А где он, кстати? — озвучил свой интерес, но Дейв ничего мне не ответил.

За нашими спинами закончили разбор завала и двери отворились. Пришлось вставать, в охапку забирая с собой воронов. Меч я предварительно убрал в хранилище, а гирьку в сторону отставил. Из дверей лазарета пахнуло влажной духотой и я увидел, как тесно люди располагались внутри. Почти стояли друг на друге и если так прикинуть то в паре двухэтажных домиках уместились почти все жители Светлозёрска.

Освобождённые, они все выходили, но первыми из дома выбежали парни с носилками. Направились они прямиком к ультра-кару и я снова задал свой вопрос.

— Дейв, где Чарли? — и снова ковбой не стал мне отвечать, только извлечённой из кармана пачкой сигарет указал мне в сторону носильщиков.

Те осторожно выгружали со дна ультра-кара тело.

И если я сперва подумал о самом худшем, то когда с головы Чарли слетела шляпа и раздалась матерная просьба её немедленно поднять, я успокоился. Умирающие так не говорят. И когда ковбоя осторожно проносили мимо, я подошёл его приободрить, но слова застыли на языке.

Чарли хоть и выглядел вполне себе живым, и даже шутить старался, но на месте левой ноги до колена зияла пустота.

Оставшаяся культя была стянута жгутами и залита био-гелем. И судя по блуждающей улыбке Чарли, его, ко всем прочему, ещё и накачали успокаивающими препаратами, во избежания болевого шока.

— Ооо, Семён. Ну здравствуй! А я теперь пират, представляешь. — сообщил мне Чарли доверительно и я через силу заставил себя улыбнуться.

— Да, Чарли. Ты как есть пират.

— Да я шучу. Мне препараты хоть на мозг и давят, мыслю я нормально. Быстрые они, сволочи эти. Но зато одного на тот свет успел отправить. Ты-то сам как, многих заборол? — бормотал он мне, а я с той же улыбкой с ним соглашался.

— Многих-многих, — пересадив Чёрного к себе на плечо, я похлопал Чарли по груди и взглядом показал несущим его ребятам двигаться дальше. — Ты отдохни хорошенько, а я тебя навещу. Договорились?

— Так точно сэр, договорились! — козырнул мне Чарли и по детски подмигнул.

Всё же препараты на него влияли сильнее, чем он говорил.

Проследив за ним взглядом, я повернулся к Дейву и тот протянул мне сигарету. Я отказался. Уж что-что, а табак я никогда не считал чем-то привлекательным. Дым от костра и то вкуснее, чем горькие засушенные листья.

— Оу-кей, как знаешь, — пожал плечами Дейв и после длительной затяжки он что-то вспомнил и пошлёпал себя по поясу, ища съехавший подсумок. — И кстати. Не знаю, на сколько тебе это важно, но кажется, ты скоро станешь папой.

В офигевании я руку протянул и мне в ладонь ковбой положил яйцо, в котором явственно стучали и проклёвывались. Трещинки на скорлупе становились всё отчётливее и не было и капли сомнений, что малыш по ту сторону сформировался бойким и здоровым.

И держа в ладонях столь милый и прекрасный знак, я твёрдо знал. Хотя бы эта маленькая жизнь в безумном круговороте смерти станет нашим скромным вкладом в победу грядущего выживания.

Мы ещё поживём. Мы точно ещё поборемся.

И будто вторя моим убеждениям, живой малютка уверенно пробивал себе дорогу к свету.

Глава 12 «С хрипами новой жизни»

«Подумай о количестве побед, когда в конце тоннеля видишь свет.»

Мы так не думаем, Белый.

— Это что?

— Это птица?

— Это утёнок?

— Утята не едят ножки стола.

— Тогда может это гусь?

— Может быть и гусь.

— Эй, гусь, кс-кс-кс.

В разгромленном зале таверны я сидел вместе с девушками и задумчиво слушал их предположения. Найдя более-менее уцелевший от буйства превращения Якова стол, мы уселись вокруг него и искоса наблюдали, как народившееся пернатое недоразумение с интересом ходит под ним и пробует всё на вкус.

— Яра, ну кто так гусей-то подзывает? Он же тебе не кошка. — возразила Мари, с интересом разглядывая, как малыш с лёгкостью стёсывает клювом стружку с деревянной мебели.

— Ой, а как будто ты знаешь, как гусей подзывать. — парировала Яра, пытаясь приманить птенца щёлканьем пальцев, но тот лишь развернулся к ней задом и продолжил древесную дегустацию.

— Может его нужно покормить? Смотрите, как кушать хочет, — подала версию Белла, меняя повязку на плече одной из близняшек. Та морщилась, но полученные царапины после бомбардировки упавшего города необходимо было обработать. — Семён, подскажите пожалуйста, а чем обычно гусей кормят?

Находясь в некоторой прострации, я обращённые ко мне слова чуть было не прослушал.

— Ну. Всяким кормят. Травой, овощами, зёрнами, рыбой той же. Но это если говорить про обычных гусят. А вот чем кормить ЭТО, я без малейшего понятия.

— А разве с ним что-то не так? — полной наивности вопрос прозвучал из уст Беллы и я нахмурился.

Уж не знаю, какая норма водится в здешних, соседствующих с биофермой, краях, вот только живя в своей деревеньке привык-то я ко вполне каноничным гусям. Этот народившийся малыш, конечно, тоже выглядел на них похоже и обычный обыватель неладного и не заподозрил бы, но уж точно не я.

Во первых, малыш имел чёрное оперение. По настоящему чёрное… Мне кажется даже чернее, чем у товарища Чёрного, ведь при некоторых ракурсах разглядеть форму птенца становилось сложно. Как будто мелкий пух поглощал весь возможный свет и не давал бликов, превращая того в плоское чёрное пятно.

Во вторых, его алые лапки спереди имели не три пальца, как у всех обычных гусей, а четыре. При этом каждый из них заканчивался серебристого цвета коготком, оставляющим на поверхности пола заметные царапинки.

В третьих же, глаза у него оказались не голубыми, не карими, а инфернально красными, с тёмными точками зрачков. Смотрел он ими в самую душу, аж оторопь брала.

Ну а чёрный перьевой гребень вдоль всей шеи и красный клюв с точно такой же по цвету, как и коготки, серебристой каёмочкой, меня и вовсе в ступор вгоняли. Если птенец и являлся гусёнком, то очень и очень чуднЫм.

— Ну как тебе сказать, Белла. Таких, как он, я никогда не видел. — решил ответить пространно, дабы не слишком вдаваться в подробности.

— Ооо, значит он особенный! — подхватила мысль вторая близняшка, держащая свою сестрёнку за руку. — Надо бы ему что-то особенное предложить.

— Да, точно, особенное, — согласилась её сестрёнка и поморщилась. — Уффх… конфет например… или мяса… или плоти чудовищщщ… ай-яй-яй-яй!

— Думаю, лучше обойтись привычным для них рационом. — поставил жирную точку в вопросе питания и протянул под столом к нему руку.

Гусёнок никак не отреагировал, но стоило мне внутренним намерением повелеть ему подойти, как он шустро шлёпая лапками подбежал и головой в ладонь уткнулся. При этом он не пищал, а странным образом хрипел и щёлкал. Я сперва подумал, что птенец чем то болен, но однажды ездившая на био-ферму Герда подтвердила что тамошние гуси действительно хрипят… и щёлкают.

И хоть она для ответа и вышла из дрёмы не на долго, я ей всё таки решил поверить. Ведь не смотря на сонное состояние, физически ей стало получше. Показывая прекрасный пример идущего на поправку человека, большую часть времени девушка только и делала, что ела и спала, находясь под чутким надзором Майкла. Молодые окончательно спелись и сидели на полу в обнимку, то и дело ловя на себе радостные взоры остальных девушек.

Зашуршала отъехавшая дверь и из комнатки Якова вышла Елизавета.

Проверяя друга каждые десять минут, она и в этот раз помотала головой, отвечая на наш немой вопрос.

— Он пока без сознания.

— Лизка, да сядь ты уже, отдохни. Хватит туда-сюда бегать, — предложил ей, беря со стола закуску в виде мясной палочки и скармливая её гусёнку. Тот с удовольствием обгладывал угощение, ворча и похрипывая. — Уж что-что, а Яков обратно в чудище не обратится. Можешь не волноваться.

— Ты уверен в этом? — с подозрением спросила Елизавета, садясь к нам за стол.

— Уверен почти полностью, — ответил ей и взгляд её стал угрожающим. — Да не сверли ты меня так. Всё с ним будет хорошо. Хуже уж точно не будет.

Доев мясную палочку гусёнок гортанным щёлканьем потребовал ещё. Пришлось поставить на пол всю тарелку, дивясь его аппетитом. Насчёт несварения не переживал, так как на тонком плане птенец выглядел преотлично и с каждым съеденным кусочком сиял всё ярче.

— Раз так, то скажи, что именно с ним сделал? — безотлагательно заявила Елизавета и я устало лоб свой потёр, не особо желая говорить.

— Если вкратце, то память ему вернул. Но коли захочешь узнать подробностей, отвечу тебе тем же. Не спрашивай. Это его секреты, не мои.

Отведя свой взгляд, Елизавета ничего мне не сказала, зато девушки наперебой начали спрашивать.

— А у него что, память была заблокирована?

— А что именно вы сделали?

— А как у вас это получилось?

— Способность какая-то?

— Так, — не выдержала моя подруга детства и веско стукнула ладонью по столу. Все девушки моментально замолчали, а она продолжила. — Мы не будем сейчас спрашивать Семёна об этом. В первую очередь необходимо обеспечить своё выживание, так что действуем слаженно и последовательно, как и договаривались.

Девушки понимающе кивали и всё же нет-нет, но на меня поглядывали. Тут и телепатом не нужно быть, чтобы понять, в сложившейся ситуации их аргументы в сторону снятия печатей станут более убедительны. Не то что бы я был против этого, вот только их матушке эта идея категорически не нравилась. И что самое скверное, она сама не имела возможности сказать, почему именно.

— Но маменька… — начали свои скромные попытки девы и Лизка сказала, как отрезала.

— Нет. И не просите. Строго действуем по плану без всяких вопросов.

И хоть тон её звучал тяжело, я всё таки рискнул её расспросить поподробнее.

— А что за план-то если не секрет? — и судя по тому, как они переглянулись, он явно находился не на стороне закона.

— Бежать мы хотели, Семён. Вот что, — поведала мне Елизавета. — Мы не стали тебе говорить, но у нас подписка о невыезде. Пока не будет закончено судебное дело, мы не можем покидать зону L1, но… у нас имелись подвязки. Семьи воюют друг с другом, межрегиональные конфликты часты и если бы нам выпал шанс, мы бы уехали. Но, как видишь, не успели.

Горький вздох Елизаветы повис в воздухе.

Тяжелый вздох, на грани сдерживаемых слёз, которые она не смела пролить, дабы не пугать своих дочек. Тут и без моего напутствия Елизавета знала, как важно сохранять спокойствие и уверенность. Даже когда шансы к выживанию малы, даже когда надежд почти никаких нет. Нужно держаться.

— А запасной план имелся? — продолжил тему, чтобы молчание не затягивать.

— План побега? Нет. Все пути на Столицу заблокированы, а подвязанный человек у меня оставался только там. Если ты спрашивал про планы здесь, то они такие же, как и у всех. Постараться выжить, пока нас…

— Пока нас не эвакуируют. — ответил убедительно, при этом совершенно своим словам не веря.

— Да… — согласилась тихо Елизавета. — Пока нас не эвакуируют. И ещё одно, Семён. Мне нужно с тобой поговорить наедине.

— Конечно, — кивнул ей и поднялся, сажая на плечи двух соловых воронов. Налетались они на сто дурных за этот день и потому наелись и кемарили, пока имелось время. — Дамы, прошу вас простить.

— Да ничего, мы понимаем. — они нам помахали и мы с Елизаветой вышли в легкую прохладу вечера.

Уже на улице в лучах закатного солнца подруга моя зябко поежилась, с безнадёжным взглядом смотря на возносящийся в небо барьер. Уйдя на приличное расстояние от таверны, она мне прошептала.

— Семён… я… Мне страшно, — призналась Лизка устало лицо разминая. — Не за себя боюсь. За них. Жизнь бы отдала, лишь бы их спасти, но… В общем… Знаю, что прошу о невозможном. Если меня не станет, спаси их. Не знаю, как, но спаси. Или хотя бы не дай им превратиться в этих… этих…

Она не выдержала и сглотнула.

Не говоря ни слова, я просто подошёл и обнял её. И ради такого жеста, Чёрный с Белым нашли в себе силы вспорхнуть и усесться рядом на обломки.

Пока я держал в своих руках сильную женщину, она тихонько плакала мне в плечо, пуская слёзы по моей грязной коже.

— Я всех вас спасу. — пообещал спокойно и она глухо всхлипнула.

— Но как? Мы же в первой зоне, — донесла мне очевидную информацию Лизка. — Из неё не выбираются.

— Значит будем первыми, — похлопал подругу по спине, от чего с платья её облачко пыли поднялось. С таким поводом не преминул настроение в иное русло завернуть. — Ооо, дорогая. Ну всё, пропала ты. Вон, погляди, песок уже из тебя сыпется. Если помирать от старости собралась, то давай хотя бы с песней на губах.

— Дурак ты. — сквозь слёзы ругнулась, но голос её, пусть и не на много, всё же в позитивную сторону изменился.

— Так я и не отрицаю, — чуть отстранился, большими пальцами с лица Елизаветы дорожки слёз стирая. — К тому же дуракам везёт, а моего везения на вас всех с лихвой хватит. Пока живём, не пропадём, так что выше нос. Уверен, власти близ Столицы зону отчуждения не потерпят и что-нибудь с ней придумают.

— Охх. Ты очень многого не знаешь, Семён. — скептически отнеслась к моим словам Елизавета.

— Так ты мне расскажи.

— Я не могу. Инъекция неразглашения. Или печать по твоему, как ты сам сказал. — отстранилась она на шаг, благодарным жестом меня придерживая.

— Одно лишь твоё слово и я её уберу, — щёлкнул пальцами, огонь между ними рождая и та с сомнением на него посмотрела. — Между прочим я уже опробовал метод на Майкле и он оказался рабочим. Вон как бегать начал, а румянец на щеках такой, что обжечься можно. Так что и с тобой могу такое провернуть запросто, только скажи.

Но она молчала. И вместе с молчанием я понимал истинные причины Елизаветы не откликаться на моё предложение.

— Думаешь, девушки сразу следом попросят сделать с ними то же самое и впоследствии судьба их может сложиться страшно? — предположил и догадка оказалась верной. Елизавета кивнула и я зубами скрипнул. Уж очень от возникшей острой мысли стало гневно и шило это я в мешке не удержал. — Ну знаешь! Как по мне, уж лучше иметь возможность всеми силами бороться и выжить, чем дрожать от страха о грядущем. Ведь если не выжить, оно и не наступит, так-то!

Поймав на себе её испуганный взгляд, я сбавил обороты и тряхнул своей седой башкой. И так обстановка ни к чёрту, а тут ещё я нагнетаю.

— В общем, рассмотрите моё предложение. Оно действительно может увеличить шансы выбраться отсюда живыми.

— Хорошо Семён. —сказала она тихо, отказываясь от протянутой руки.

— И эту ночь лучше проведите в таверне Якова. Она крепкая. Я попрошу ребят Хенвлоу в ней же поселиться. Им ночевать так не впервой, а если заварушка начнётся, то они вас защитят. Тварей уже бить научились.

— Хорошо, я поняла, — согласилась со мной Елизавета, утирая слёзы и возвращая на своё лицо маску холодного спокойствия. Всё таки мой грубый тон её задел, но видимо ей оказалось легче не спорить, а замять конфликт. — А ты где будешь?

— Я по периметру пройдусь, народ проведаю, вменю обязанности и проверю как там хата Майкла. Ведь я сегодня утречком туда вписался, а видимо сегодня и выпишусь. Не уверен, что после такой катастрофы она устояла, — посмотрев в сторону полуспящих птиц-не-тупиц, я их снова на плечи посадил и вдумчиво промолвил. — Ну, и ещё высплюсь, конечно, после того, как они поспят. Если что, разбудят, а одного я к тебе потом отправлю. В случае опасности, его ко мне сможешь отправить.

— Ты бы себе гаджет для быстрой связи приобрёл, что ли, — кольнула меня Елизавета заслуженно. — А то ты как в древности, сообщения птицами отправляешь.

— Ну так на то я и старик! Гирей убиваю, кирпичом подтираюсь, — вернул ей шутку и напряжения меж нами немного поубавилось. — Ладно, поползу по делам.

— Я тоже. И это…Семён…

— Да-да?

— Спасибо, что выслушал. — оглянулась она и в надвигающихся сумерках я разглядел ей уставшую улыбку.

С теплотой помахал ей в ответ и почувствовал внизу шевеление.

В ногах моих вопросительно защёлкал чёрный гусёнок, да вот языка его я так и не понимал. Наверняка опять покушать просит, то-то глазищами своими вокруг всё изучает на предмет съестного. И раз он меня, как на свет появился, самым первым увидел, по всему выходило что теперь я ему и мамка и папка. Посему следовал за мной, как привязанный, у ноги держался и только когда по пути травка попадалась, её отщипывал и пробовал на вкус. Видать инстинкт у этой тварюшки оказался таким же, как и у обычных гусят.

И вроде агрессии это маленькое чёрное создание не проявляло, но местные от него шарахались, как от огня. И когда он попался на глаза уставшего Александра, он меня предостерёг.

— Семён. Ты бы был поосторожнее с этой тварью. Это, между прочим, биот модифицированный и с ним шутки плохи. Он железо грызть способен.

Не на шутку удивившись, я посмотрел под ноги на чёрный пуховой комок. Гусёнок пробовал на вкус камушки, с хрустом телепал их в клюве и выплёвывал. Наметив перед собой оставленную мной гирьку, он и её кусить попробовал, но температура ему явно пришлась не по вкусу.

— Да ладно? То-то я думаю, он странненький такой. Но думаю не страшно. Воспитаю.

— Ой ты подумай, они как вырастут, такие лютые, — напрягся малость Александр, уходя с траектории его движения. — Та отбраковка, вообще-то из экспериментальной партии и я не знаю, как именно их выводок модифицировали. Удивительно, что он у тебя вообще вылупился.

— Он просто жить хотел. — погладил я зверика сандалей и тот замлел. — А вы то сами как, хотите?

— А тож! — ответил Александр твёрдо и его уверенность меня обнадёжила.

— Тогда рассказывай, что успели сделать.

И в достаточно простых словах мне обрисовали, с какими проблемами народ столкнулся и как додумался их разрешить.

По жилью девиз сложился — будем в тесноте, да не в обиде.

Почти все здания со стороны робо-магазина успели привести в порядок. Очистили от стёкол, мусора и лишней мебели, поставили кровати и создали условия для гигиены. С водой проблем особых не возникло, а вот с электричеством имелась крупная засада.

Та самая водонапорная башня служила в том числе и средством связи и пунктом раздачи электроэнергии. И вот в основной энергетический кристалл как раз обломок упавшего Флайтауна и прилетел. Небольшой такой, стальной, но очень меткий.

Обычно при такой поломке через час прилетал дрон-техник из ближайшей станции обслуживания и просто-напросто менял кристалл на новый. Теперь же эта роскошь находилась за барьером, а у местных такого же размера запасных и в помине не имелось. Кристаллы размером больше двадцати сантиметров принадлежали государству или корпорациям и людям они выдавались в основном в аренду под налоги.

Поэтому пришлось Светлозёрским все кристальные аккумуляторы собрать, здания запитать и через генераторы их заряжать. Вот только количества энергосмеси тоже оставляло желать лучшего. Заправлялись то горожане у магистрали, а она нынче недоступна. Всё то, что удалось собрать по бакам и канистрам хватило бы на пару-тройку суток бесперебойной работы, а это крайне мало. К тому же часть её уже выделили под нужды незаменимой лётной бригады.

Уж и не знаю, каким-таким макаром местным умельцам удалось из раздолбанного ультра-кара и парочки полулётных собрать машинку, таки сумевшую подняться в воздух, но факт оставался фактом. За шесть часов они сумели сделать невозможное и сейчас вовсю своё творение обслуживали.

Самое занятное, что мастерами оказались те самые служащие у Жульцмана мужички, которые вдали от его миазмов ожили и, прямо скажем, похорошели. Надеюсь больше они с ним не свяжутся, а если он решится возбухнуть, заставлю его гравировку на снарядах делать. Для аэродинамики…

По пищевому блоку Ириной Аркадьевной всё оказалось железно схвачено. Было расписано количество ртов, дневной рацион питания на неделю вперёд и полный список продуктов. Робо-магазин женщины выпотрошили полностью и даже по ближайшим полуразрушенным домам заставили мужиков пройтись и подсобрать оставленные запасы. В общем, как заглянул я в комнатку Ирины, так и вышел, осознав, что контролировать тут абсолютно нечего. Только яблочко своё забрал в изящно зашитой сумке поясной и удалился.

И единственное, с чем оставался лютый швах, так это с дефицитом воздушных кристаллов для ружей и винчестеров.

— У нас примерно сто выстрелов осталось. — донёс мне Дейв, ставший временным главой ковбоев. — Если отстреляем, то всё. Дальше только как ты, в рукопашную.

— Ну значит дам вам парочку уроков, — ответил шуткой, вот только Дейв её не особо оценил. — А если по серьёзному, то поставь эту задачу Майклу. Он с кристаллами на ты и вдруг сумеет переоборудовать камушки от дронов под оружейные. Я в этом мало сведущ, но ты спроси.

— Оукей, Семён. — вяло козырнул он и направился с ковбоями к таверне.

Сам же я последовал за ними, чтобы с противоположного конца улицы обойти возведённые в её начале баррикады, но вороны меня остановили. Проснувшись, Чёрный мне поведал слабо.

— Кееер…Крооор «Погоди…мы там забыли» - он крылом указывал на то окно, в которое я залезал, чтобы их пернатые задницы из беды достать.

— Чего забыли?

— Кииар-каар «Книгу нашли» — удивил меня Белый и спрыгнул с плеча, подлетая к окну. — Каар-крооор. «Нашли и забыли»

— Кааар. «Достааань»

— Кааар. «Достааань»

— Вот вы мешки-то с мудростью. А я-то думал, чего вас туда понесло. Не орите, сейчас достану.

Уже почти-что в темноте туда забрался, тот же путь преодолел и после минутного поиска нашёл у дальнего конца подкроватного пространства истрёпанную книжку. Название впотьмах не разобрал, но вытащил её на радость воронам. Чтобы не мешалась, убрал в хранилище, пообещав, что буду относиться с ней бережно и осторожно.

Под красным светом барьера я всё таки нашёл удобный путь к окраине городка и не питая не малейшей надежды пошёл к дому Майкла.

И каким же оказался мой шок, когда я осознал, что рыжий дом с синим забором стал единственным из уцелевших на этой стороне городка. Вокруг участка валялись камни, бетонные блоки с арматурой, куски деревьев с ветками, прилетевшие из леса. Соседний сарая был полностью разрушен, дома чуть дальше сложились, словно карточные, а этот рыжий нелепый прямоугольник продолжал стоять.

И даже окна в нём оказались целы!

То ли магия моя его так поддержала, то ли к ударной волне он стоял под выгодным углом, но факт был явным. Дом выстоял. И книги в нём лежали там же, где их вороны оставили. А уж когда система показала, что в аккумуляторе запас энергии 50%, моя душа и вовсе запела.

Давно я не мылся под горячей водой с таким удовольствием, под джазовую музыку из домашней коллекции родителей Майкла. От души помывшись, я плюхнулся на диван в чём мать родила и устало выдохнул.

— Жееееесть какой денёк…

Валяющиеся почти в отключке вороны мне это подтвердили.

Уже и сам клевая носом, я всё таки решил утолить свой интерес и вызнать, как я прокачался за этот неимоверно длинный день. И впервые вороны взмолились, прося их пощадить. Пойдя навстречу, я попросил их хотя бы показать таблицу квестов с очками опыта и они её мне выдали.

КВЕСТЫ

Последнего Шамана

Перманентные:

Из зоны комфорта выбраться — 1 (+1)

Врага одолеть — 2 (+36)

Друга обрести — 3 (+9)

Взять в ученики — 4 (+4)

Завершаемые:

Посадить Древо — 5

Взрастить Тварь — 10

Вознести Храм — 15

Выяснить секрет Всемирной Одержимости — 50

Свободный опыт — 50

И то ли радость мне в голову ударила, то ли удивление зашкалило, но после увиденной цифры мне как-то резко захотелось спать. Как если бы с голодухи наелся вкусностей и меня бы в сон сморило. Последнее, что помню, так это мысли о том, как я свободные очки всё вкладываю, вкладываю и вкладываю…

…а они и не кончаются.

Глава 13 «Передыхательная»

«Сколько гуся не корми, он всё равно зловеще смотрит.»

Ты это только что придумал, Чёрный.

И эта ночь не обошлась без сна.

Тревожный и выматывающий, он начался почти с того же момента, на котором закончился предыдущий. Стянутый побегами по рукам и ногам, я не имел возможности пошевелиться и свет над головой проступал едва-едва. Сквозь переплетение гибких стволов, листьев и шипов он становился всё тусклее и я чувствовал, что мне определённо предлагают отыскать способ выбраться.

Вот только какой именно?

В этом сне меня лишили всех возможных сил. Огненная аура не загоралась, Усиление не действовало и даже тело отзывалось слабостью и немощью, как в старчески дни до Инициации. Даже заклинание я произнести не мог, так как побеги перетянули рот и чем сильнее я дёргался, тем крепче они сжимались.

Выходит, выбор мне не оставили, а значит нужно думать. О чём эти побеги? О чём я сам, находящийся в их путах? Неужто…

Пришедшая в голову мысль оказалась новой для меня.

Выделив растительные путы, как аспект Природы, а себя, как представителя Человечества, я сразу же дошёл до вполне простой истины. Сейчас я олицетворял собой борьбу людей с Природой Вещей. Не скажу, что мысль эта принадлежала целиком и полностью мне, скорее всего и от опыта Грея фрагменты докинулись, но всё же… Теперь я ощущал себя совсем иначе.

В вечной борьбе с Природой человечество стремится победить то, с чем необходимо сотрудничать. Являясь частью этого мира, нет смысла бороться с самим собой. В большинстве случаев это гибельный путь, приводящей к отрицанию действительности, сопротивлению изменениям и, как следствие, к скоротечной гибели.

А значит, осознавая положение своё, необходимо расслабиться и получать удовольствие. Ведь чтобы достичь самых лучших силовых показателей, необходимо достигнуть самого предельного состояния расслабления. И это уже опыт тренеров Сергея влился мудрыми словами в мой поток мысли и я отдался чувству расслабления по полной. На столько, на сколько в принципе способен и чуть дальше… а после и ещё чуть дальше…и ещё… и ещё…

В итоге я достиг такой возвышенной точки сознания, в которой абсолютным штилем обреталась глубинная суть жизни. Её конечность.

Однажды Природа заберёт своё и совершит виток. Из жизни я перейду в жизнь. И с этой истинной нет смысла бороться. Её необходимо принять.

В высшей точке расслабления я отдал себя земле и травянистым путам, полностью смиряясь и растворяясь в них. И уже в следующий момент ощутил себя лежащим на траве.

Урок я получил ценнейший.

И где-то вдалеке опять играла флейта.

Повернув голову на звук, я вновь увидел высоченный ясень и с трудом перевернулся. Встал на колени, руками в землю упираясь и пополз упрямо. Так, словно только что родившееся и не умеющее ходить дитя. Путь к цели долог, но с новоприобретённым взглядом свой первый «шаг» я всё же совершил.

И под ироничную мелодию, звучащую теперь гораздо ровнее, я и открыл глаза.

Сперва не понял где я, а спустя секунду как понял.

Я же уснул беспечно в ночи прямо вместе с воронами! Без будильника, без подстраховки, без установленных защит и без каких-либо сигнализаций!

Вот жеж я дурень.

На скрипучем диване заёрзав, я кое как глаза продрал и увидел… удивлённого Белого, вальяжно сидящего на столике и читающего книжку. Из подушки он себе сделал гнездо, слева поставил мисочку с орешками, справа маленький стаканчик с кофе, а перед собой стопку салфеток, об которые он клюв вытирал в процессе чтения. Перед ним одна на другой в разложенном виде лежали книжки и, судя по всему, за утро он уже прочитал не мало.

— Квер-рер. Карр-кроор? 'С добрым утром. Кофе сделать? - спросил он со всей любезностью и я согласился.

Во первых, кофейка действительно хотелось, а во вторых, мне стало до жути интересно, как так у товарища Белого получится справиться с готовкой, не имея рук. Оказалось, что техника на кухне Майкла обустроена так, что даже птица способна с ней управиться. Белому было достаточно достать с полки чашку, поставить в кофемашину, впихнуть в неё кофейный блистер, выбрать режим и нажать на пуск.

Подача воды была уже встроена в чудо-аппарат и потому он исполнительно загудел.

— Ох спасибо тебе, товарищ. Не забуду, помнить буду — поблагодарил его, ногами тапочки ища, так как по полу ощутимо дуло. — А Чёрный где?

— Кар-кооор-кеар. Кеве-вер? «Так он на дежурстве. Тебе сахара, сливок?» — подвинул он клювом мешочек с рафинадом и пластиковые упаковочки на пятнадцать миллилитров.

— Ты где всё это взял? — удивился я столь богатому набору, доставая из бельевой сушилки те самые трусы в сердечку и их напяливая.

— Кер-веар-ке-ке-рер. «Попросил у кормящей всех женщины.» - ответил мне Белый, отламывая упаковку сливок и изящным движением её открывая. — Кар-рар? «Так ты будешь?»

— Да будь, добр. Три кубика и две дозы сливок, — накидывая на плечи найденный в гардеробе халат, я всё пытался понять, что именно меня так смущает. Бороду свою длиннющую почесав и дивясь ловким движениям Белого, я наконец-то осознал. — Так погоди! А как же они тебя поняли?

Плюхнув в кофе ложку, ворон звякнул по кружке клювом, заявляя о готовности и на мой вопрос поднял со стола листочек. Машинным текстом на нём оказалось написано.

«Я ворон помощник Семёна. Пожалуйста, соберите ему на утро покушать. Необходимы: Сахар; сливки; кофейные блистеры к аппарату SeaL9511; съедобные закусочки. Много не кладите. Я много не унесу. Спасибо-Пожалуйста.»

Отдав записку, растрогавшую меня в самую душу, Белый подошёл к стенке кухни и указал на встроенный блок с клавиатурой.

— Кевервер «Принтер» — лаконично пояснил ворон, которого я от всего сердца захотел обнять.

Вот жеж птица-то моя, не тупица. Умный, ловкий, смекалистый, а уж гениальностью полон от лапок до самого клюва! Этими эпитетами я его и награждал, по бошечке почёсывая, да по спине приглаживая. И пусть кофе из машины немного пылью отдавал, на моё благодушие это ни сколько не повлияло. Пил и причмокивал, но вот когда время на часах увидел, чуть напиток бодрящий не выплюнул.

— Два часа дня? Так что же вы меня раньше-то не разбудили, друг мой Белый⁈ — кофеин ударил в голову наравне с адреналином и организм тут же приготовился к бою. К счастью, на мой возглас Белый никак особо не отреагировал, вернувшись к чтению. — Надеюсь все живы?

— Киоор-ковоорв «Все живы, все целы.» - успокоил меня ворон, возвращаясь к чтению и поеданию орешков.

— А чудовища как-же? — все ещё тревожась, спросил у него.

— Кер-виэр-рар «Научились дронами их в лес отгонять» — спокойно ответил пернатый, страницу перелистывая.

— А раненные?

— Реурр-кро. Кевер-вэр-ар-ререр. «Идут на поправку. Их Лаура лечит время от времени.»

— Охх. Вот оно как, — опёрся я на край стола, задумчиво кофе отпивая. — Это они молодцы прям…

— Кара-рар-кереер-ра. Вер-вер. «Да ты отдохни, пока время есть. Вчера навоевался.» — посоветовал мне Белый и слова его были не лишены смысла.

Ведь если граждане Светлозёрска научились самостоятельно с проблемами справляться, то я наконец смогу заняться своими делами. Например, полученные очки опыта вложить, книги почитать и в регрессии попогружаться.

А то бой-боем, но на чистой силе через барьер не пробиться. Необходимы знания о том, как выжить внутри него и выбраться за его пределы. Как-то же удавалось тем мафиози из подпольной лаборатории вывозить детей с Уральской территории отчуждения, а значит рабочие способы однозначно имелись.

Наметив план действий, я вновь ощутил ветерок по ногам и пошёл на поиски сквозняка.

В итоге наткнулся на переднюю дверь…которая оказалась аккуратно прогрызена насквозь. Отсутствовал треугольный кусок со стороны угла на высоту примерно сантиметров тридцать от пола. И внимательно осмотрев края повреждений, я начал догадываться, кем именно проделан этот лаз.

Снаружи пластиковый кусок оказался учтиво прислонён к дому, а после во дворе начиналась заметная дорожка в скошенной дронами траве. Дело в том, что её просто напросто выели и гусиным помётом сразу же пометили. Пойдя по ней извилистым зигзагом, я в скором времени упёрся в жестяной забор. И мало того, что он был хорошечно так подкопан, так он ещё оказался точно также прогрызен, как и дверь.

Вот только не треугольной формой, а полукруглой.

И уж готовился я с места сорваться, чтобы сорванца-путешественника пойти искать, как со стороны заднего крыльца услышал странный хруст. Пойдя на звук, я обнаружил довольного гусёнка, с огромным смаком и наслаждением грызущего кости. Те самые, которые вороны вчера унесли.

— Ля ты тварюшка зубастый. Это как же тебе удалось-то? — с восхищением воскликнул, а птенец меня услышал и с довольным щёлканьем в мою сторону побежал, в клюве неся один из недогрызенных кусочков. — Это ты мне принёс? Ай ты мой хорошенький. Тыж мой славненький. Вот это ты конечно даа…

Чесал его по бокам, а тот довольно похрипывал и норовил в ответ клювом ласково защипнуть, вот только эти его попытки я тут же пресекал. Ведь с того времени, как гусёнок народился, он в силе, в массе и в размерах своих успел приумножиться раза в два, как минимум.

Метаболизм у него явно работал мощно и происходящие в нём энергетические процессы это только подтверждали. Если в моём теле они выглядели спокойными реками, то в его неистовыми вихрями. Немудрено, что его на покушать так пробивает. Модифицированному организму куча ресурса нужно на свою постройку, а также на отращивание когтей, зубов и клюва, на кончике которого появился острый загнутый кончик.

— Ты главное меня с воронами не сожри и далеко не убегай. Хорошо? — попросил его и вслух и мысленно, и вроде как даже получил от него эфирный ответ. Неразборчивый, сбивчивый, но по чувствам схожий с радостью и довольством. Вменив ему мысленно не покидать территорию участка, я понадеялся на его послушание. — Будь тут, за забор не уходи. А попозже я тебе вкуснях принесу.

Пообещал гусёнку и обратно в дом вернулся.

На улице, конечно, хоть и стояла августовская благодать, с облаками белыми и солнцем ясным, но дела насущные сами себя не сотворят. На диване разлегшись, я попросил ворона явить таблицу и после долгого сканирования он мне её выдал.

«Системный Протокол Воронов Помощников»

Имя пользователя: Семён Алексеевич Лопатин

Житейские навыки: Дачник 16 ур, Токарь 6 ур, Столяр 2 ур, Книгочей 1 ур, Лидер 2 ур,

Животновод 1 ур, Ликвидатор 1ур.

Кармический статус пользователя: Последний Шаман.

Шаманские навыки:

Приручитель 3 ур

Духо-ход 3 ур

Заклинатель 4 ур

Целитель 2 ур

Сновидец 1 ур

Статус физических характеристик: АДЕПТ+

Физическое тело: 100 ур. (Дисбаланс)

Сила — 3 1 (+1)

Выносливость — 31

Ловкость — 19 (+2)

Скорость — 19 (+2)

Способности: Метание 3 ур

Стрелок 2 ур

Рукопашный бой 1 ур

Владение холодным оружием 1 ур

* * *

Статус ментальных характеристик: АДЕПТ

Ментальное тело: 69 ур

Интеллект — 35 (+2)

Мудрость — 34 (+2)

Способности: Внимательность 4 ур

Любознательность 2 ур

Систематизирование 4 ур

Гипно-регрессия 3 ур

Многопоточность 1 ур

Харизма 1 ур

* * *

Статус магических характеристик: Неофит+++

Эфирное тело: 55 ур

Восприятие энергий — 27 (+3)

Манипуляции энергиями — 28 (+4)

Способности: Травничество 2 ур

Пиромагия 3 ур

Усиление 3 ур

Восстановление 4 ур

Преобразование 1 ур

Астральное тело: 40 ур

Видение тонкого плана — 20 (+1)

Манипуляции на тонком плане — 20

Способности: Экзорцизм 2ур

Оператор 1 ур

* * *

Свободный опыт — 50

Да уж, обмазался я за сутки смачно.

Мало того, что некоторые способности апнул на один, а местами на два уровня, так ещё и новых приобрёл. Аж целых восемь, если быть точным. Глаза разбегались, с которой начать исследование, поэтому прошёлся сверху вниз по самым простым.

Навыки «Лидер», «Животновод» и «Ликвидатор» я получил от вполне себе понятных действий — руководил, монстров бил и животинку выращивал. Точно также обстояло со способностями «Рукопашного боя», «Владение холодным оружием» и с «Харизмой». Мысленно поставив последний навык к боевым, я улыбнулся, так как вспомнил древнее изречение из книжки — словами можно ранить острее любого оружия. И кем бы ни был сказавший, он точно знал, о чём говорил.

В остальном же, навык «Сновидец» и способность «Преобразование» вызывали особый интерес. Ткнув в первое намерением я внимательно прочитал справку.

Навык Сновидец — позволяет погружаться в тонкие миры через сон и передвигаться по ним. Посредством данного навыка возможно общаться и взаимодействовать с духами, эфирными созданиями, с разумами спящих людей, другими сновидцами, а также с существами более высокого порядка. Чем выше уровень, тем глубже, точнее и дольше происходит погружение. С уровнем ниже третьего слишком глубокие погружения не рекомендуются.

Описание как и всегда лаконичное и чёткое. Банальный трансфер сразу в тонкий мир в процессе сна. И вот теперь бы с этим знанием дойти до того старика под ясенем, дабы по душам с ним переговорить. Уж больно интересно, что он за тип такой. Ведь если он такой же прокаченный человек, как я, то помощь его сейчас оказалась бы не лишней.

Намерением запросив справку про «Преобразование» я тоже получил вполне себе простой ответ.

Преобразование — способность, позволяющая преобразовывать одну энергию в другую. С увеличением уровня открывается возможность преобразовывать энергии с меньшими потерями и в больших объёмах.

Да, описание короткое, но зато понятное донельзя.

Осталось только решить что делать с квестом «взять в ученики» и как распределить полученные очки опыта. И нет, я понимаю, что той же магии девчонок обучить впоследствии совсем не лишнее, да только если той же таблице верить, на этом поприще я пока-что Неофит. А это значит, как никогда, необходимо подкачаться.

Первые десять очков я направил в Ловкость, так как пометка (Дисбаланс) слишком уж давно мозолила глаза. Трясло меня на этот раз минут пятнадцать и видимо, чем выше оказывался уровень, тем больше времени требовалось на телесную адаптацию. Закончив горизонтальную пляску на диване, я вытер пот и вкинул десятку в Скорость.

Пятнадцатиминутный приступ повторился и после оного я дополз до кухоньки, воды напился и сожрал весь сахар, который оставался. Участливый Белый подсказал, где лежали закуски и вот я уже горстями закидываю в организм орехи, курагу, изюм и прочее. На голодуху пробрало ужасно и то, что съел, являлось каплей в море.

Попутно доложил десятку в слабенький астрал на пополам, а двадцать очков оставил на ментал. Вот только вкладывать намеревался аккурат под ночь и так, чтобы быть полностью уверенным хотя бы в завтрашнем дне. Всё же нет-нет, сегодняшнее спокойствие мной ощущалось удачнейшим стечением обстоятельств, не смотря на все старания местных.

Вот когда проведаю их и сам воочию в их успехе убежусь, тогда мнение поменяю, а пока в сторону перестраховки и нительности лягу

— Фууух. Пойду ка я до городка, брат мой Белый. Заодно съестного притащу. — предложил я ворону, вытаскивая из подсобки рабочие штаны из плотной джинсы.

— Кеуррр-кееурр, ке-ке… «Сходи-сходи, но только…» — он поглядел на меня исподлобья и вкрадчиво продолжил. — Краур-квекер «Книжечку оставь»

— Да без проблем, — ответил пернатому, сосредотачиваясь на образе убранной книжки и представляя, как она оказывается в моей руке. Браслет-хранилище тут же выплюнул её мне в руку и я смог наконец вчитаться в название. — Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Вот это названьице, еле выговорил.

Положив потёртую книгу перед Белым, я его настойчиво попросил.

— Ты тогда пригляди за мелким, пока по делам хожу. А то местные от него шарахаются.

— Керуэурр-рер «Конечно прослежу» — произнёс ворон, чьё внимание целиком и полностью поглотила книга.

Оставалось надеяться, что хотя бы тонким зрением он за малышом присмотрит и не даст ему сгрызть весь забор. А то мне же ещё перед Майклом за порчу имущества предстоит отчитываться. Уцелевшему дому, он, несомненно порадуется, но если гусёнок прогрызёт его насквозь, аки сыр, мне станет немного стыдно.

Из одежды оставив на себе только штаны до шлёпанцы, я гирьку с порога прихватил и по знакомой дороге пошёл в сторону центра. И не успел я и двадцати шагов сделать, как услышал нарастающее гудение и увеличивающуюся точку в небе. Небольшой дрон с камерой под брюшком ко мне подлетел и покачался в воздухе. На этот жест приветствия я помахал в ответ и улыбнулся.

Значит и правда систему наблюдения наладили. Дойду до них, похвалю обязательно.

Вырулив на центральную, я подметил, что часть мусора со входов более сохранившихся домов разгребли. Видать стаскивают потихонечку припасы к месту обитания, это они молодцы. Да и баррикады стали более оформленными и немного выше, чем вчера. С них-то меня ребята Хенвлоу как раз окликнули и показали место, где оставалась возможность протиснуться.

Всех парней поприветствовал тепло и начались расспросы. И хоть ребята стоящие в смене ещё своего заслуженного дневного сна не видели, вовсю зевая, но обо всём подробно отвечали. В итоге, если обобщить, горожане худо-бедно быт наладили и последнюю улицу в кольцо баррикад замкнули. Не бог весть какое заграждение от крупных тварей, но вот от мелких задержать должно.

Также с подачи Дейва ввели дежурные смены и обучили парочку мужчин Александра ружьё держать, стрелять и целиться, в том случае, если вдруг ковбоев на защите ранят. С зарядами на ружья по прежнему был швах, но судя по перемолвкам, с проблемой этой Майкл обещал разобраться.

Пока что он организовал полётную бригаду, с помощью которой и удавалось уводить Одержимых от городка. И вот к ним-то я и попросил меня направить. Зевая смачно, ковбои мне указали на всё тот же лазарет, но уточнили, что расположились парни на верхнем этаже.

Пожав руку каждому, я и двинул туда, по пути здороваясь со встречными трудящимися и отдыхающими. Сегодня многие разложились прямо на траве и под тёплым солнышком вовсю дремали, наверняка умаявшись за ночь и утро. Ни девушек, ни Елизавету я так и не встретил, зато Майкл оказался на своём рабочем месте, как мне и сказали.

С довольным видом он меня встретил и повёл вдоль завалов из техники и электроники, которой изобиловал бывший развлекательный Гало-Центр. Пока мы шли, Майкл вдохновлённо вводил меня в курс занимательного и самого лучшего по его мнению, дела.

По крайней мере, говоря о нём, парень выглядел счастливым.

— Смотрите, Семён, я разобрал контроллеры с классической полётной игрой и на её основе сделал прошивку для дронов. Теперь почти любой может управлять ими также ловко, как управлял в игре. А вот отсюда я достал дополнительные батареи и микродинамики. Я их тоже к дронам приделал и теперь мы людскими звуками монстров подальше в лес отводим. Оказалось, они сперва на шумы ориентируются, а уже потом на чутьё. Ночью они не приходили особо, а вот утром появились, так что работаем, — говорил он, помогая пробираться меж вскрытых игровых блоков, столов с кусками плат, проводов и паяльного инструмента. — Сейчас у нас двадцать дронов, но скоро соберём ещё пять штук. Пока что разбились на две группы по десять и пока первая работает, вторая отдыхает.

— Это вы мудро сделали. Сам придумал или подсказал кто? — уточнил у парня и тот замялся

— Нам Дейв посоветовал. К тому времени я уже и забыл, когда последний раз спал, так что… В общем, на свежую голову работается лучше.

— С этим согласен. — похлопал его по плечу и мы наконец поднялись на самый верх.

Его бригада, состоящая в основном из молодых парней, заняла почти всё пространство плоской крыши. В удобных креслах под натянутым тентом они расслабленно восседали, вот только распинывать их в безделии было категорически невозможно. У каждого на лице находились гало-очки и через них они видели всё, что видели их дроны. Пультами же они ими уверенно управляли.

— Вот так и работаем. Посменно, по три часа. Контролируем всё поле до магистрали и весь участок леса. Даже немного за ним. Нам удалось взломать коды аграрной сети и потому я дальность связи немного увеличил. Конечно у нас не без мёртвых зон, но того, что есть, нам хватает. — закончил парень с усталой улыбкой и я поспешил спросить.

— Так ты выходит ещё и хакер? — словечко честным образом позаимствовал у памяти Сергея и во второй раз за день я Майкла засмущал.

— Нет. Это не я взламывал. У нас тут есть умелец один…точнее одна.

— Ооо, даже так. Ты познакомь меня с ней, как случай выдастся. — попросил его и прежде чем Майкл мне ответил, один пилотов дронов воскликнул.

— Босс! Вижу группу Одержимых! Идут вдоль леса в километре от нас вооон оттуда… на два с половиной часа, да. Штук пять крупных, остальное мелочь.

— Понял. — обеспокоенно ответил Майкл и, прижав палец к уху, отчётливо произнёс. — Режим Тишины! Повторяю! Режим тишины!

И тут же все людские шумы под нами затихли, будто никого в городке и не было. Лишь сверчки на поле стрекотали вовсю, да ветер шумел в кронах деревьев.

— Ну что, отводим? — спросил пилот и вместо Майкла ответил я.

— А ну-ка подожди ка. Сколько их там, говоришь? Больше дюжины? Агаа. И быстро идут? Хорошо. Тогда заманите ка мне их на открытую полянку, а там уж я…

— Что вы удумали, Семён. — вклинился в наш разговор Майкл и я ему спокойно пояснил.

— Зарядку, мой дорогой друг. Обычную утреннюю зарядку.

Уж что-что, а свободные очки опыта я упускать не собирался.

Глава 14 «Обескураживающая»

В способах ведения баталий, придерживайтесь строгих вакханалий.

— «Кххх…Семён…кхх…как слышно?» — зашуршал у меня в правом ухе крохотный динамик.

— Как через задницу, если честно. — признался в прицепленный к бороде микрофон, перекладывая гирьку на другое плечо. А то вдруг она помехи и создавала. В ней же всё таки целый Саламандр лежит отдыхает. — А вам меня как слышно?

— «Кххт…ххорошо, но видно лучше» — ответил Майкл по ту сторону и один из сопровождающих меня дронов подлетел поближе. — «Ксс…сейчас у нас связь исключительно локальная, так что увы, без помех не обойтись.»

Связь действительно стала чуть лучше, а когда гирю вдоль тела опустил, то и вовсе наладилась. Видать и правда она помех наводила. Дабы на пустой желудок не идти, я сосредоточился на браслете-хранилище, сформировал образ сочного, классного, сбалансированного… бутерброда, короче… и машинка тут же мне его выдала.

Благословив мысленно Ирину Аркадьевну, которая меня на рейд припасами по самое не могу проспонсировала, я вгрызся в две мясных котлеты, прижаренных на гриле с пикантным соусом, сыром, меж двух булочек и продолжил.

— Понял тебя Майкл. Вроде пока тебя слышу. Ты лучше скажи, далеко ещё до них? — идя по дороге вдоль леса, я мысленно подсчитал пройденное расстояние и нахмурился.

По подсчётам операторов дронов, Одержимые уже давно должны появиться в поле моего зрения, но этого всё ещё не произошло. На ухо Майкл озвучил поправки.

— «Кшшшт…пшли… они пошли вглубь леса. Семён, они отклонились от маршрута и пошли вглубь леса. Вы слышите?»

— Да слышу, слышу. Ты мне направление укажи. — попросил Майкла, стараясь сильно не чавкать и тот меня понял.

Один из дронов над головой полетел по прямой и пару раз сделал сальто в воздухе. Выровняв по нему свой путь, я углубился в лес и связь тут же начала квакать и вякать. Единственное, что удалось разобрать, так это слова о том, что после изменения маршрута, группа монстров движется не сворачивая и находится от меня приблизительно в четырёхстах метрах.

— Ага, услышал тебя, Майкл. Очень надеюсь, вы меня за дурака не держите и их специально не отводите. — сказал ему с подозрением, на что получил шуршащее.

— «Кхххш…кшнет…мыкхх…не…сткхли…Тамкхх…Аномали-кхщщ-я.» — сопровождающие меня дроны поднялись над кронами деревьев и разошлись в стороны, очерчивая круглую зону.

Аномалия значит. Поэтому и связь так барахлит. В принципе, полученной информации мне достаточно, так что смогу и без воздушной корректировки тварей отыскать. Всё же, продираясь сквозь лес, шумят они ого-го как громко, а научившись свой слух усиливать, я и меньшее могу услышать запросто. Поэтому сказал напоследок.

— Пойду в аномальную зону. Как будет связь, сообщу. За мной не совасаться. Постараюсь через полтора часа вернуться. Как поняли?

— «Кхххщщшо…понякххщ…хоркшшо» — дошёл ответ и я долгим нажатием отключил динамик.

Всё таки приблуда эта хоть и полезная, но в ухе крайне неудобная. Спрятал её в хранилище от греха подальше, а то когда бой начнётся она и поломаться может. Второй такой у меня не имелось и задним умом подметил, что запасную прихватить стоило, да только кто в спешке, да в суете о том думает.

Так что плюнул на всё и сквозь кусты да валежник помчался легко, аки зверь лесной. Единственно, кого не хватало рядом, так это воронов. Хотя бы товарища Чёрного, который, по словам Светлозёрских, на дальний облёт полетел.

И вот ведь тоже он птица предприимчивая. Вытребовал себе уголок в лазарете близ принтера и общался со всеми через письма. Ему женщины даже подушечку цветастую соорудили, блюдца с золотой каёмкой поставили и орешками до краёв наполнили. Устроился не как ворон, а как барин всамделишный. Но и к чести сказать, службу свою он нёс строго по почестям, и пока дронов в небо не подняли, он сам Одержимых от города уводил.

И собственно, чем дальше в лес я заходил, тем отчётливее видел следы чудищ. Сквозь чащу они не шли, а по натуральному ломились. Мелкие деревца оказывались вывернутыми, кусты растоптаны, а на стволах толстых царапины от когтей имелись в изобилии. Никакой зверь так лес не портил, как эти кошмарные создания. Потому шёл и в сердце злобу накапливал, готовый в любой момент её выплеснуть.

Вот только ориентируясь на далёкие звуки, я начал среди них выявлять очень уж странные. Похожие одновременно и на всхлипы, и на взвизги, посреди которых едва различимо слышался лёгкий свист. При этом общий шум и топот Одержимых снижался, пока и вовсе не стих.

Сказать, что я насторожился, это ничего не сказать. Сколько бы я энергии в усиление чувств не вкладывал, я не то что шороха, даже банального вздоха впереди не слышал. И либо Одержимые каким-то образом сумели затаиться, либо с ними что-то случилось…

И подтверждение последней мысли я обнаружил спустя всего сотню шагов.

Одержимый, на которого я почти наступил, предстал передо мной полностью поверженным. И это было не мудрено, так как разрезан он оказался строго напополам. И я бы не сильно удивился, если бы он являлся обычным мелкосортным монстром, которых я мечом в лёгкую кромсал. Но нет… Передо мной лежала разросшаяся жилистая тварь с прочной бронёй на груди.

Вот только она Одержимого ни сколько не спасла, как впрочем, и остальных таких же. Дальше валялись и мелкие и крупные одержимые, настигнутые той же участью. Ювелирный срез проходил прям поперёк их тел, не оставляя им и шанса. Было видно, что каждый удар достигал своей цели и надвое разрубал кристалл, и мне оставалось только подивиться невероятной точности сие сотворившего.

И если бы обычного человека созерцание поверженных монстров успокоило, то меня это взвинтило до предела.

Во первых, кто-то украл мой опыт. А во вторых, этот кто-то справился с целой пачкой Одержимых, тем самым став в лесу наиболее опасным, чем они. Быть может даже опаснее меня.

Я пригнулся к останкам, дабы рассмотреть их поближе и…

….мои инстинкты завопили!

«ОПАСНОСТЬ!»

Ничком упав на землю, я услышал тот же лёгкий свист. Что-то пронеслось над головой и улетело в чащу, а мне пришлось совершать быстрый перекат с гирей в сторону.

Всё дело в том, что после прилёта на меня начало падать дерево.

И не просто дерево, а идеально срезанное!

Вот жеж невезение то. На кого я, чёрт возьми, нарвался и что теперь делать⁈

Тонким зрением я просканировал пространство на весь доступный мне максимум, но не увидел ровным счётом ничего. Обычный лес с остатками распадающихся трупов Одержимых, да мелкие зверушки, попрятавшиеся в норах. Поднимаясь медленно, я снова весь обратился в слух и сделал это как-никогда вовремя. Видимо за счёт вложенных утром очков опыта мне в последний момент удалось увернуться от размытого серебристого силуэта.

На этот раз он летел практически бесшумно и если бы не периферийное зрение и скорость реакций, не сносить бы мне головы

— Эй! Да ну хорош уже! Если одержимых бьёшь, то у нас цели общие! — гаркнул я в сторону прилёта, но вместо ответа получил возможность уклоняться не от одного снаряда, а уже от двух, летящих с разных сторон.

Вращались и неслись они на столько быстро, что даже имея вкачанную скорость наблюдения, я так и не сумел их разглядеть. Зато у меня снова получилось уклониться, пусть и на пределе гибкости сухожилий. В своём кульбите пришлось в том числе гирькой прикрыться и звон от столкновения с чужим оружием разнёсся по лесу.

Значит оно из металла.

И пусть столкновение с этим предметом произошло вскользь, мощность броска я по достоинству оценил. Кинувший однозначно силён. Меня даже немного развернуло.

— Да чтоб тебя! Так и будешь швыряться⁈ — крикнул незнамо кому, выкачивая всю доступную энергию из окружения, уплотняя ауру и усиляя физические показатели.

Гирьку отвёл в сторону и в этот раз сумел таки нанести удар по одному из снарядов, заставив его со звоном и снопом искр отлететь и вонзится в дерево. Второй же слегка чиркнул меня по груди и, к моему ужасу, Уплотненная аура не сработала!

Как нож сквозь масло, летающий предмет прошёл через мою защиту, оставляя длинный порез. Кровь не пошла только за счёт моей целительной силы, но сюрприз оказался пренеприятнейший. Встав в боевую стойку, я наконец увидел, чем в меня швырялись.

В древесном стволе под кривым углом засел топор с широченным и длинным лезвием, больше похожий на тесак. По всей плоскости металл испещряли странные письмена, складывающиеся в единый узор и чем-то они мне таким знакомым повеяли.

Чем именно, вспомнить не успел, так как этот же топор из плена древесного выбрался и с огромной скоростью помчался прямо ко мне. Всё, что успел, так это эфирку направить в скорость реакции и восприятия.

Тягуче и медленно летела в мою сторону острейшая смерть.

Также медленно и тягуче с укоренным восприятием я поднимал перед собой гирю, с прискорбием понимая, что ни отразить, ни уклониться не успею.

Ну что же, сон оказался в руку. Пока способен мыслить, я прощался с жизнью и падающий сверху топор отразил мою улыбку в натёртом до зеркального блеска лезвии.

А вместе с ней он отразил стоящего за моейспиной огромного рыжеволосого мужчину и наши с ним взгляды встретились.

Он тоже был ускорен.

И тоже действовал.

Боковым зрением я видел, как его рука медленно проходит над моим плечом и хватает топор за рукоять ровно в тот момент, когда край лезвия касается моей шеи.

Звуки волной навалились, стоило только погасить Усиление, и мы вдвоём застыли на поляне недвижимо. Я тихо выдохнул, ощущая холодок на шее, а стоящий за моей спиной противник казалось и вовсе не дышал. Прошла секунда, вторая…третья… и голос его зазвучал гулким мёдом, тянущимся прямо как недавнее мгновение.

— А ты не из робких. — сказал он размеренно, отодвигая лезвие.

— Ты тоже. — ответил ему тихо, стараясь голосом не дрожать, так как, видимо именно по этой причине он меня и не прикончил.

Будто мысли мои читая, этот здоровяк произнёс.

— Не люблю робких. — топор он отодвинул достаточно, чтобы я смог повернуться, взглянуть в его лицо и… наткнуться на взгляд древний, пробравший меня чувством дежавю до самого основания.

— А я не люблю тёплый квас и крикливых баб, — сказал ему на нервяках, закидывая гирю на плечо и внимательно мужика рассматривая.

Могучий и грозный, этот рыжеволосый и рыжебородый муж стоял передо мной, внушая закономерный трепет. На две головы выше, в два раза в плечах шире, с предплечьями, что моё бедро, он облачён был в маскировочные штаны, рубаху, цвета хаки и в глянцевые чёрные берцы. Один из своих тесаков он в поясные ножны убрал, а второй к плечу прислонил.

И голос разума мне подсказывал, что по хорошему, лучше бы с таким не связываться, но я продолжил.

— И видимо мне повезло, что ты не то и не другое. — и моим едким тоном, наверное, можно было металл проплавить.

Рыжеволосый мужичина с глазами карими и взглядом древним насупился…

….а после улыбнулся и заржал!

Да так гулко, что у меня аж уши заложило.

— АХ-ХА-ХА-ХА-ХААА! А ты и правда хорош! — второй тесак убрав на пояс, он протянул ладонь для рукопожатия и всей моей силы оказалось недостаточно, чтобы его превозмочь. В ладони даже что-то хрустнуло. — Меня зовут Медвян, но можно просто Мэд. Рад знакомству.

— Я Семён. И не скажу, что радость от знакомства взаимна. — откликнулся сухо, исцелением ладонь восстанавливая.

— Ещё и честный! Уважаю, — отозвался Медвян и, запрокинув голову, громогласно крикнул в небо. — Признаю, ты был прав! Теперь можешь выходить.

И совершенно не вдупляя в происходящее, я сперва недоверчиво, а после со всё большим удивлением прислушивался к знакомым хлопаньям крыльев. Спускаясь вниз и прыгая с ветки на ветку, к нам спланировал сам, мать его, товарищ Чёрный и вид у него был крайне встревоженный.

Облетев меня вокруг и убедившись, что я жив, здоров и практически цел, он сел на задницу и с облегчением выдал.

— Крууууур «Живооой»

— Это как вообще понимать? — перевёл я взгляд с Чёрного на Медвяна, который пятернёй бороду свою кудрявую расчёсывал. — Что это за проверки такие, Чёрный⁈

— Ты его не вини, Семён. Уж лучше меня. — произнёс Медвян раскатисто и по груди себя ладонью похлопал.

— И то верно, — согласился, переводя на него недобрый взгляд. — Ты уж ответь по правде, с какого ляда такого ты решил на меня напасть? И кто ты вообще такой? И что у вас за тёрки такие с Чёрным? Вы что, знакомы?

— Хэх, а он то в самое яблочко метит, я погляжу, да? — спросил Медвян у Чёрного и тот ему язык показал. — Да расскажем, ты уж не серчай. И разве то был бой? Так, потягались с тобой чуточку. А Черня с Белкой я издавна знаю. Чай коллеги бывшие…

Ошарашил он меня словами вот прямо не в бровь, а в глаз.

На Чёрного посмотрев, я наткнулся на извиняющуюся мордаху и внутренне выругался. Вот умеет же, падла пернатая, смотреть так скорбно, что аж до самого сердца пробирает. Наверняка точно также и Светлозёрских мадам покорял, раз они ему подушечку сшили и вкуснях подбросили. Как есть, манипулятор, да только что же с его натурой хитрой делать-то. Терпеть, разве что.

— Ладно. Рассказывайте хоть оба, хоть по очереди, но гнев свой я ещё на сердце подержу, — сказал им также честно и поле боя оглядел. — Вот только, ты не помог бы?

Гирьку на остатки одного из Одержимых положив, я к срезанному стволу дерева подошёл и в серединке взялся. Поднатужился и начал поднимать, вспоминая недавнюю ситуацию, когда Герду из-под завала вызволял. Поднимаемый вес был схожий.

Встав рядом, Медвян одной рукой взялся и процесс подъёма пошёл гораздо веселее. С плоским ровным срезом повезло и когда ствол с пеньком состыковался, я ауру целебную на дерево направил и оно природной благодарностью отозвалось.

— А ты мне нравишься. — промолвил рыжеволосый, держа древесный ствол и подошедший ворон ему поддакнул.— -

— Кар-кеар «Я же говорил»

О чём именно он говорил, я узнавать не стал, но точно также поступил и с тем стволом, в который один из тесаков вонзился. Когда под потоками живицы молодая кора появилась, я прекратил накачку энергией и повернулся к этим партизанам.

— А теперь рассказывайте всё.

Ворон с рыжеволосым переглянулись и посмотрели на меня.

— Прям всё? — уточнил Медвян и я кивнул. — Так уж и быть.

И если я сперва подумал, что этот тип, бесшумно идущий через лес, является одним из представителей Ультра, из городов небесных, то по мере его рассказа осознавал, как же сильно в предположениях своих ошибался.

Чертовски ошибался.

И с бегающими мурашками по коже я клял судьбу, сводящую людей как-будто в шутку. Ведь сейчас я шёл не абы с кем, а рядом с долгожителем, ветераном войны и… одним из тех самых ликвидаторов, эмблемой которой я прикрывался. Стало очень не ловко, но я продолжал слушать, ведь чем дольше шёл его рассказ, тем становилось всё занимательнее и занимательнее.

С воронами он познакомился аккурат во время Европейско-Китайского конфликта, когда из-за Эпидемии Одержимости образовался самый настоящий котёл. На тот момент Медвяну уже стукнуло годков под сотню и когда барьеры алые за их спинами поднялись, они с бойцами начали с жизнью прощаться. Там-то его и нашли Белый с Чёрным.

— Ох как сейчас помню, старик этот в лесу стоял высоченный, прямо как батя мой, — сказал он с ностальгией в голос. — Да ты, наверное, его и сам встретил, раз с вороньём ходишь?

— Да, встретил, — промолвил хмуро, посматривая задумчиво на Чёрного, но тот сидел тише воды, ниже травы. — И что, они тебе тоже инициацию провели?

— Ага. Назвали Берсерком. Только впоследствии я работать с ними отказался. — ответил Медвян просто, а у меня аж глаза на лоб полезли.

— Как это отказался?

— Словами вестимо, — хмыкнул он, с весельцой глядя на моё замешательство. — Из того ада помогли выйти и дальше наши дороги разошлись. Я по своему жить начал, они по своему.

— Однако же. — удивлением я переполнялся, всё мрачнее глядя на Чёрного. — Они мне об этом ничего не рассказывали.

— И не расскажут. Не могут. Прямо как я. — он бороду приподнял и под ней я разглядел стальной браслет на его шее, который в тонком плане светился багряным цветом.

— Но ты ведь мне сейчас рассказываешь… — переспросил у Медвяна и тот мне пояснил, поднимая палец вверх.

— А я только то рассказываю, что сотрудники МЭД-Глосс сочли психологическими галлюцинациями на фоне стресса и ПТСР после десятилетнего пребывания в зоне отчуждения, — выдал он мне длинную тираду в научной манере, явно кого-то из памяти своей пародируя. — Так что, о чём смогу, расскажу, а остальное у воронов спрашивай.

— Ладно уж, спрошу. — кивнул ему и принялся дальше слушать.

И пока слушал, мы по едва заметном склону вернулись к местам мне знакомым. Вдалеке, меж леса, поле мелькало, а это значило, что недалека та тропинка, с которой я в лес свернул, за призрачными бабочками гонясь.

— Так выходит, тебя сюда прямиком оттуда прислали? — решил уточнить и получил такой же пространный ответ, какой обычно я от Елизаветы получал.

— Ну как тебе сказать. Нашего брата во многих местах привечают с почётом. Нуждами каждая страна полнится, так что мы то тут, то там, то где-нибудь ещё. Мир большой, а нас мало. — ответил он и подмигнул намекающе.

— Я понял тебя, — протянул заинтриговано и мысли свои вслух озвучил. — Выходит у тебя о всех нюансах, связанных с работой, спрашивать нет смысла. Ошейник не даст сказать, либо ещё чего похуже произойдёт. А значит диапазон возможного диалога стоит свести к тому, что специалисты считают бредом.

— Выходит, что так. — развёл он руками и я спросил.

— Слушай. Неужто после встречи с воронами и с… тем Старцем… ты позволил на себя ошейник надеть? Я мог бы попробовать его снять, если ты…

— Я сам его попросил надеть. — ответил мне Медвян снисходительно и по глазам его понял, что эту тему поднимать не стоит.

Там боль была. И много крови. И всего такого, о чём наверное лучше не вспоминать.

К тому же, ведая о том, что люди, свободные от заспинных сущностей, мне практически не встречались, я уже начинал догадываться о причине этого. Ведь идущий рядом со мной ликвидатор являлся таким же, как и я. Свободным от соседства с подселенцем, но одновременно с этим собственноручно скованный ошейником и обязательствами. И что побудило Медвяна на это, одному лишь ему известно.

А вот что побуждало к действиям меня самого теперь повисло передо мной большим вопросом. Конечно, имея намеченные квесты в таблице, жить получалось достаточно просто, но всё таки глубинная мотивация от меня то-ли ускользала, то-ли ещё не успела сформироваться.

Защитить тех, кто дорог? Да.

Навести в мире справедливость? Возможно.

Но вот только какую?

Ведь мир для меня таков, каким я его вижу и моя норма может отличаться от норм других. Да взять того же Медвяна, самостоятельно на себя ограничения повесившего. По всему выходило, что единственная большая цель лежит у меня в той же стороне, что и знания о мире. И от масштаба ещё неизведанного и неопознанного я вздохнул тяжело. Путь действительно оказывался долог…

— А кстати, куда мы идём? — спросил у Медвяна, возвращаясь в реальность.

— К стоянке моей, вестимо, — ответил он с удивлением. — Ты разве показатели восприятия не прокачивал? Должен ведь чуять.

И только эфиркой тело усилив, я различил едва-едва ощутимый запах костра.

— Немножко ощущаю, да. Я просто и в магические показатели много вкладываю. А у тебя что, тоже таблица была? — с интересом осведомился и рыжебородый пальцами прищёлкнул.

— И таблица, и свободный опыт. Только я всё в физические показатели вкладывал и кое-что в эфирное тело. Когда в физических характеристиках к семидесяти переберёшься по каждому пункту, тогда там более подробные ветки откроются, а уж когда за сотку, — я не поверил и Медвян предложил, на Чёрного указывая. — Да ты вон Чернью проверь. Он соврать не даст.

И взглядом попросив своего пернатого помощника, я получил от него согласный вздох и перепрыг с моего плеча, на плечо Медвяна. Спустя минуту карканья, в воздухе повисла таблица.

Имя объекта: Медвян Робертович

Житейские навыки: Повар, Наёмник, Боец, Семьянин, Ликвидатор.

Кармический статус объекта:Последний Берсерк(Озарённый)

Некротическое подселение: Отсутствует

Навыки: Охотник, Рунолог, Следопыт

Статус физических характеристик: Эксперт

Физическое тело: 437 ~ 542 ур

Сила— – 110

Выносливость— — 122

Ловкость— — 101

Скорость — 104

Мобилизационный резерв — 105

* * *

Статус ментальных характеристик: Познающий+

Ментальное тело: 109 ур

Интеллект— — 53

Мудрость — 56

* * *

Статус магических характеристик: Познающий +

Эфирное тело: 66

Эфирные навыки: Усиление, Буйство, Бесшумный шаг, Скрытность

Астральное тело: 44

Астральные навыки: Дестабилизация

И тут я аж присвистнул. И правда значений под соточку!

Вопросов сразу столько возникло, что Медвян это почувствовал и меня притормозил.

— Давай сперва до лагеря дойдём, а там уж и спросишь. Как раз тебя угощу. По доброму, как гостя, — и подходя всё ближе к его стоянке, я чуял, как к запаху костра примешивался ещё один. Очень и очень знакомый. — Я тут как раз супца наваристого сделал. С мясом. Ты отведай, не побрезгуй. Дичи тут много бегает, так что…

Но в этот момент я Медвяна почти не слушал, так как на его стоянке в верёвочных путах дёргались те самые волчицы, которые меня загрызть пытались. Все на отдельные деревца в нелепых позах подвешенные, они скулили, рычали и дёргались. И к тяжести на сердце, насчитал я четверых волчиц, а не пятерых.

— А с чем, говоришь, у тебя суп? — напряжённо спросил у Медвяна, боясь услышать ответ.

И сердце продолжало биться тяжело и гулко.

Глава 15 «Воспитательная»

«Если вам врагов не жалко, есть восемь степеней прожарки»

Да ты гурман, Белый.

— Суп с кабанятиной.

— Точно с кабанятиной?

— Ну да, с кабанятиной, — с непониманием смотрел на меня Медвян. Проследив за моим взглядом, он рассмеялся зычно и ответил. — Ах-хах-хаах. Ты думал я из этих дурочек супца наварил? Нет брат, это я их для профилактики поведения развесил.

— А что так? Тоже напасть пытались? — спросил настороженно, на территорию лагеря Медвяна заходя и всё внимательно осматривая.

— Не без этого, — кивнул этот улыбчивый здоровяк, дровишек в костёр подкладывая.

Объёмный чан он поближе к огню перевесил, а из военного пластикового бокса достал дополнительный стул. Также я заметил, что вещи внутри и вокруг бокса лежали в чётком порядке, идеально выровненные, будто по линеечке. Под тентом же, завёрнутая в плёнку, находилась разделанная звериная туша.

— Пытались напасть и добычу мою отобрать. Теперь им объясняю, что так делать не нужно. Да и к тому же тощие они, какой из них суп. Верно? — подошёл он к чёрной волчице с вопросом, на что она оскалилась и попыталась зубами Медвяна цапануть. — Ещё и дурные. Эта вот особенно. Ууу, дурында.

Потрепав за гриву, Медвян оставил её дальше в путах качаться, получая раскатистые и витиеватые рычания в свой адрес. Подсев ко мне, он половником зачерпнул супца, по густоте больше похожего на рагу, и в широкую миску вывалил.

От аромата мясного и пряного желудок аж свело и перекрутило. Висящие рядом волчицы, ноздрями нюхали, глазами водили, поскуливали и слюной истекали. Видать и до них запах донёсся и, если судить по худым бокам, они тоже давненько нормально не жрали.

Услыхав скулёж, Медвян повернулся, и волчицу с коричневой шерстью по носу половником тюкнул.

— А ну не скулить. Пока обратно в людей обращаться не научитесь, не отпущу. Будет вам урок, — на тюк в нос коричневая волчица по человечески поморщилась и, косо глядя на ярящуюся черношёрстную лидершу, всё таки с носа рагу слизнула и скулить перестал. — Вот то-то же. А ты ешь, Семён, пока тёплое.

— Так выходит они всё таки люди? — уточнил у Медвяна и тот закивал.

— Всё так. Способность такая. Из людей в волков. Из волков обратно. Но видно их воспитанием никто не занимался, вот и одичали, — работая активно ложкой, этот рыжий мужичина уже свою порцию умял и добавки накладывал. И стряпню его отведав, я чуть язык не проглотил. Суп оказался крайне вкусным. Оценив мои впечатления, Медвян улыбнулся, покопался в боксе и протянул мне краюху хлеба. — Во. Держи. Так вкуснее. А ты-то сам что, уже встречался с болванками этими?

— Да было дело. Через лес шёл, они и напали. То ли припугнуть, то ли отведать пытались, тут уж и не понять, — порция супа в моей тарелке тоже закончилась быстро и пришлось доливать. — Но в тот раз они впятером нападали. Отбиться удалось и, не без помощи их мамки, мы конфликт замяли. А ты разве их большую седую волчицу не встречал?

— Я и говорю, дикие совсем. И нет, не встречал. На меня только эти напали. Других не видел. — был мне ответ здоровяка, а прислушивающаяся к нашему разговору чёрная ещё сильнее в своих путах забилась.

И не только забилась, но и зарычала куда как более членораздельно.

— «Ррыхххсти нххрасс!» — с полусвязанной мордой говорить у неё не особо получалось, но она очень старалась. — «Откхххррсти нххрасс!»

— Правильно говорить от-пус-ти, — по слогам надиктовал ей Медвян. — И обычно после этого добавляют пожалуйста. Ну же, попробуй.

Вместо этого волчица глазами засверкала и зарычала на низкой и угрожающей ноте.

— Бесполезно. У них ещё и гон, так что мозги совсем в тумане, — махнул рукой в её строну Медвян, пустую тарелку откладывая и пальцами из полешки щепочку вместо зубочистки выламывая. — Уж на работе я таких навидался.

С трудом уговаривая вторую порцию супа, я поинтересовался

— Хочешь сказать, ты таких же, как они уже видел?

— Всё так. Видел и не раз. В моём отряде тоже такие имелись. О подробностях умолчу, уж извиняй, но в порядке бреда поведаю, что человек не только в волков превращаться умеет, — рассказывая это мне, он нет-нет, но поглядывал на притихших волчиц, которые тоже его слушали. — Да вот одно дело втуда, а другое в обратно. Если долго в одном виде находиться, забываешь, как раньше выглядел. А ещё нормальные манеры забываешь. Да, Чернушка?

Он кинул в неё щепочку и попал прям по носу, вызвав приступ гневного бесоё*ства

— Ну хватит, Медвян. Хорош её мучить. — попросил его добро, но рыжеволосый лишь цыкнул.

— Уууцц, брат. Ты не слышал просто, какой волчьей бранью она меня поливала, пока тут висела. И ежом тупорылым называла, и жо*ой беличьей, и дважды ср*ным куничьем помётом вроде как даже… — с каждой озвученной фразой волчья лидерша всё сильнее щурилась, а после и вовсе отвернулась. — Так что не защищай её, пусть воспитывается. И да что мы всё обо мне да о них. Давай и твою историю послушаем.

— Так разве Чёрный тебе не рассказал? — посмотрел я на очень уж тихушного ворона.

В данный момент он на краю котла сидел и кусочки мяса выклёвывал, но услыхав имя своё, повернулся.

— Карр-кер «Поведал вкратце» - коротко Чёрный каркнул и Медвян добавил.

— Да он всего ничего рассказал, так что поведай сам, будь добр. — его карие глаза из под рыжих бровей смотрели с задорными искорками, но вот в их глубине я различал интерес старого и повидавшего человека.

Опыт Грея подсказывал, что и для Медвяна эта встреча по своему уникальна. Возможно он тоже ищет ответы на вопросы точно также, как и я. Так что, взаимный обмен пойдёт на пользу нам обоим. Жаль только, что он с ограничителем на шее, так бы расспросил его о многом. Но раз на мне его нет, то я решил не сдерживаться.

И начал рассказ.

Последовательно и постепенно, прислушиваясь к треску костра и к своим воспоминаниям. Рассказал про дом, про воронов, про Старца, про тот круговорот событий, случившийся после инициации и про череду откровений, свалившихся следом. На моменте моей стычки с мажорами Медвян смеялся громко, а когда поведал ему о том, как сбил ультра-кар, то с уважением по плечу похлопал.

— Это ты правильно. Себя не защитишь, никто не защитит, — подтвердил он веско, бокс закрывая и вводя на дисплее сверху трёхзначный код. Внутри пшикнуло и вновь его открыв, он протянул мне банку с сидром. — У нас в отряде первую победу принято обмывать. Так что прими. С почином, так сказать.

— Благодарствую, — ответил ему с поклоном. Протянутую ледяную банку я взял, открыл и к напитку сладкому приложился. Солнце уже успело воздух ощутимо прогреть, так что пришёлся сидр как нельзя кстати. — Уххх, холодненький, аж зубы сводит. Там у тебя что, холодильник встроен?

— Пей на здоровье. И нет, что ты. Просто стационарный храназ. Вот как у тебя. — он указал на браслет и я сразу всё понял.

— Ого. И на сколько кило? — решил уточнить, внимательнее рассматривая тонким зрением ящик и наблюдая в нём приличных размеров встроенный чёрно-фиолетовый кристалл.

— Обижаешь, брат. Он на полторы тонны, — и на мои округлившиеся глаза он добавил. — Не, ну а что ты хотел? Там в основном припасы. Медицины чуть. Вещи те же. У вас хоть места хорошие, но пищевая подстраховка всегда нужна.

Показывая не дюжий аппетит, Медвян залпом осушил банку и откупорил вторую.

Я же свою попивал, попутно анализируя и связывая в единую картину только что им сказанное. И выводы складывались неутешительные. Если таких вот ликвидаторов закидывают в зоны с продовольствием, то им явно рассчитывают припасы так, чтобы хватило до предполагаемого конца пребывания. На одного человека в день уходит приблизительно 1 килограмм еды. На такого здорового телом, как Медвян, пускай все 1,5.

И если не учитывать ту пищу, которую он может добыть на местности, то выходит припасов у него в единоличное пользование приблизительно на год. А коли она ещё и сублимированная…тогда смело можно умножать на три.

Крохотная надежда, что нас могут эвакуировать не сегодня, так завтра, теперь померла окончательно. Придётся это донести шерифам и Светлозёрским по возвращению и уверен, рады они не будут. Свои же чувства я спрятал долгим глотком сидра.

И после оного продолжил свой рассказ.

Поведал о нападении волчьем, о городке на территории Хенвлоу, о том, что за плечами людей увидел и Медвян мне кивал понимающе. Уж что-что, а он и сам видел мир также, как я, ведь не даром в ауре его плотной я разглядел сияющий во лбу глаз. Наверное, пожив дольше меня раза в два, он и повидал в два раза больше. Раз его в самую горячую точку закинули, наверняка он уже и до инициации был раскрыт по максимуму.

И может в этом и крылась причина того, как просто он расторг сотрудничество с воронами.

Так что, я пообещал себе попозже Чёрного подробно о тех годах расспросить, а пока что решил закругляться. И хоть Медвян отличным оказался слушателем, когда я рассказывал о ситуации с шерифами, где меня опасным типом посчитали, подхихикивать он начал знатно. А уж когда дошёл до решения их, ликвидаторов, символом прикрыться для усмирения толпы, тогда он и вовсе заржал оглушительно.

— ПХАХХАХАХАА! А ведь ты похож! ОХ-ХО-ХО-ХОО! Вот жеж они обделались наверное, — у него аж слёзы из глаз брызнули, в рыжие усы стекая и, если бы я знал его реакцию, то порадовал бы Медвяна рассказом раньше. — ФУУХ-ЮХ-ЮХ… А впрочем знаешь что? Сейчас я кое-что тебе сподоблю.

Вновь покопавшись в армейском боксе, он выудил со дна жетон на цепочке и мне протянул.

— Вот, держи. Как говорится, от лица оставшихся на службе ликвидаторов. Раз перед лицом смерти показал себя достойно, значит имеешь право принять. — чёрный символ с крылатым черепом в окружении венка блестел на солнце и мне потребовалось время, чтобы сформировать непростое решение.

В конце концов я взял подарок, хоть и с тяжестью на сердце.

— А если меня кто-то из ваших встретит, не прижмёт? — на всякий случай озвучил причину моих сомнений, надевая цепочку на шею, и Медвян меня успокоил.

— Да ты не бойся. Во время той Уральской Эпидемии три легиона на защиту кинули и без вести пропавших до сих пор время от времени находят. Кого в своём уме, кого нет, кого-то даже в ином теле, так что вопросов не возникнет. И раз ты после встречи с ликвидатором выжил, значит знак носить достоин. Да и к тому же… — он обвёл пальцем пространство вокруг, где сквозь лесок да поле виднелась стена барьера и вразумительным тоном сообщил. — Смешной ты всё таки, Семён. Ты вот сам подумай, где находишься и какую работу выполняешь. И тут уж не важно, по воле своей или как ещё.

По лбу своему пальцем постучав он меня прям на смех вызвал.

— Ахах. А ведь твоя правда. Ну что же, благодарю за признание.

— Да носи на здоровье. Может выручит тебя однажды. И да, пока тема горяча, напомни, что по способностям у тебя? Ты вроде как упоминал, что и лечить умеешь, и другими силами владеешь, даже имеешь уникальный навык Заклинателя. Подскажи, о чём он, уж очень интересно.

И как-то столь подозрительно наигранно с его стороны это прозвучало, что я даже немного насторожился. Но всё же рассказал про все те разы, когда и как способности использовал и даже показал Яблоко Основ, на которое Медвян лишь вскользь посмотрел, покивал и улыбнулся. В процессе он уточнял, предполагал, расспрашивал, и после череды вопросов я всё же осознал, в чём именно его задумка.

Всё это время нас внимательнейшим образом слушали волчицы!

И пусть в разговор человеческий они не особо могли, но вот речь понимать им удавалось прекрасно. В какой-то момент одна из волчиц с сероватым подшёрстком к нам повернулась и начала внимание привлекать. Сперва тихонько скулила, а после всё отчётливее и отчётливее и когда мы с Медвяном к ней повернулись, она прохрипела.

— «Прррхврргхрте…» — фразу разобрать оказалось не просто, да только чёрная волчица напротив висевшая, видимо всё прекрасного поняла, ибо тут же яростно оскалилась на свою подругу.

— По слогам скажи. Будь добра. — попросил её Медвян и волчица вновь попыталась.

— «Пхро-вхро-грите…» — выдала она сквозь путы и, секунду подумав, всё же добавила. — «…пхрожхрарурста.»

— Ну вот другое дело! — засиял рыжеволосый какой-то нездоровой улыбкой, вставая и от налетевшей от костра золы отряхиваясь. — Наконец-то культурная просьба. Учись у подруги своей, Чернушка! А теперь, раз коммуникация удалась, мы вас слушаем.

И под гневный вой и рычание своей лидерши, сперва одна, потом другая, а следом и третья начали наперебой хрипеть и тявкать, стараясь слова необходимые выдавить. Из того сумбура, что они нам выдали, особенно часто повторялись слова «Беда», «Большая мама», «Большой камень» и «Спасать». Уловив общую суть, я у них спросил.

— Большую волчицу камнем прижало что-ли? — и судя по тому, как они хвостами завиляли и затявкали радостно, я попал в самую точку. — Вот жеж не повезло. Она ещё жива-то хоть?

В ответ мне заскулили что-то похожее на «Очень плохо» и «Лечим-кормим».

— Поэтому вы такие худющие? Всё ей отдаёте? — спросил Медвян и самки хвосты поджали. — Ой дурочки. Вот вам урок на будущее. Словом можно сделать больше, чем делом.

Взяв рядом с боксом канистру, он затушил костёр и сквозь дым я разглядел, как он мне с благодарностью подмигивает. По дедовски так. Даже, наверное, по стариковски. Это он конечно хитро через меня их на разговор вывел. Тут уж ничего не сказать.

— Ну что, Семён. Что порешаем? — спросил он чисто проформы ради, но три пары волчих глаз на меня с надеждой уставились.

— А что тут решать. Пойдём выручим, если только дурить не будут. — ответил ему, улыбку в бороде пряча.

Волчицы клятвенно нас заверяли, что, мол, они хорошие, они согласны и кусать не будут. Только чёрная всё никак не хотела принимать нашу помощь, требуя отпустить и рыча о том, что они и сами справятся. За такое Медвян её только потуже связал, а остальных принялся развязывать. Причём крайне споро.

Парочка движений, и вот первая волчица плюхается на землю и начинает шумно отряхиваться и со скрипом потягиваться. За ней и вторая и третья в себя приходили, начав по лагерю бегать и нас подгонять. Да только сперва Медвян котелок с крючка снял, на землю поставил и приказал сурово.

— Жрать. Пока не вылижете, никуда не пойдём.

И если чёрная вовсю фыркала что-то о «предательстве», три её подружки с урчанием на еду накинулись и смолотили суп быстрее, чем я успел их скорости удивиться. Их длиннющие языки не оставили на дне ни капельки, ни волоконца и с едой в желудках запрыгали они куда-как резвее.

— Ну пойдёмте, — вздохнул довольно Медвян, снимая с крюка связанную чёрную волчицу и на спину её себе закидывая. — А ты со мной пойдёшь, раз такая дурная.

Та только рыкнула, но тут же вякнула, как только рыжеволосый взял с места в карьер за припустившимися в лес волчицами. Мне оставалось только следом поспешать, вкладывая эфирную энергию в скорость, так как бегали четвероногие и правда быстро. Быстрее всех, кого я в принципе встречал, но явно уступая Медвяну.

Судя по лицу, для него такая скорость была сродни прогулки и я в очередной раз задумался, сколь же велик отрыв меж его силами и моими. Да, в отличие от жадного меня, он вкачивался в основном в физическое тело и всё же, даже так он умудрился справиться со мной играючи. Поэтому себе поставил целью подход к прокачке пересмотреть, ведь комбинация пары тройки навыков куда сильнее, чем равномерная прокачка многих.

С другой же стороны, на будущее у меня шанс стать более могущественным гораздо выше. Да и диапазон возможностей явно станет шире. Так что думать мне, думать и ещё раз думать.

А пока что я с некоторой завистью отслеживал легкость движений Медвяна и его пугающую бесшумность. В тонком зрении его аура как-будто невесомым облаком распределялась вокруг него, смягчая, скрадывая и глуша все звуки. Неудивительно, что во время боя я его не услышал.

Тем временем мы уже достаточно далеко удалились от лагеря и давным давно пробежали место столкновения Медвяна с Одержимыми. Перепады высот становились ощутимее и почва под ногами ощущалось гораздо твёрже. Смешанный лес всё чаще сменялся сосновым, а до сих пор дымящееся место падения Флайтауна постепенно приближалось.

В конце концов наш путь пошёл вниз по склону и мы увидели конечную точку маршрута. И что уж сказать, для проживания волки нашли себе отличное местечко, но вместе с тем ужасно не подходящее. Им являлось какое-то давным давно заброшенное строение посреди леса, заросшее высокой травой.

Двухэтажное, местами бетонное, местами кирпичное и с каменными плитами, его явно не один раз перестраивали. И если раньше наличие стен и крыши спасало волков от дождя и ветра, то теперь их место проживания сыграло с ними злую шутку. Массивный серовато-глянцевый обломок Флайтауна прилетел аккурат в центр строения и если мелкие волчицы успели выбраться, то их более громоздкая «Большая Мама» этого сделать не сумела.

Её передняя часть тела торчала из груды сломанного бетона, а задняя оказалась погребена под ним, прямо как у прилетевшего в Светлозёрск Одержимого. И если бы Волчица испустила дух, то возвышающийся прямо над ней серый обломок Флайтауна стал бы ей памятным монументом.

Но она ещё была жива.

И рядом с ней находилась та светленькая волчица, умеющая исцелять. Более того, вместе с ней сидела и водяная дева с длиннющим хвостом, которая меня чуть на дно болота не утащила. Издалека доносилось журчание лесной речки и потому я не особо удивился наличию ундины. Но вот что меня восхитило, так это то, как они без раздумий встали на защиту, стоило только нас услышать.

Спускаясь по склону, мы немного опередили сопровождающих нас волчиц и потому предстали перед сторожащей парочкой в не самом лучшем свете. Мощно дышащие, вспотевшие, с оружием и с чёрной волчицей за спиной. Но все недоразумения развеялись, как только остальные волчицы добежали и начали тявкать слова «Помощь» и «Дружба».

— Ну здравствуй, — подошёл я сразу к седой Волчице, кладя ей руку на шею, сканируя на травмы и сходу помогая с лечением. Дела обстояли погано, ибо всё тело, оставшееся под завалами, оказалось зажато и переломано. — Угораздило же тебя.

В ответ прозвучал лишь тяжёлый вздох и глаза её мудрые мне в душу заглянули. В них я увидел спокойствие, тихую радость и прощание. И вот от последнего я нахмурился и сказал строго.

— Мы тебя достанем. Не смей помирать. Хотя бы не при дочках, — она лишь иронично оскалилась, но огонёк жизни в её глазах повременил потухать. — Так, что тут у нас?

Подползшая ко мне ундина начала о чём-то посвистывать, указывая на завалы и я увидел, что все её ладони разбиты в кровь, а вокруг Волчицы на бетоне виднелись следы когтей. Они все пытались её достать, вот только бетон оказался крепче. К тому-же, ушедшие в землю каменные плиты по всей территории не давали возможность сделать подкоп и положение у попавшей в западню оказалось безнадёжным.

Собственно, оно таким и оставалось, так-как я не понимал, какими способами возможно сдвинуть этот многотонный обломок, высотой метров в шесть, не меньше.

— Медвян. Что скажешь? — задал я вопрос рыжебородому, но даже он покачал головой.

— Ну знаешь ли. Я конечно силён, но не на столько, чтобы скалы двигать, — чёрную волчицу он рядышком сбросил. И увидев ту связанной, Седая Самка зарычала, на что он ей лаконично ответил. — Ой, вот только не надо мне тут ря-ря делать. Я вас, уважаемая, ещё за воспитание этой болванки спрошу, а пока помолчите.

Пока я крепко думал, он обошёл обломок вокруг и поставил окончательный вердикт. Вдвоём мы его никак не потянем, а если решим разгребать бетонные завалы, он тут же перекатится и прости прощай, прекрасная Волчица. Поэтому пришлось все мощности анализа пустить на решение возникшей проблемы.

Прилетевший Чёрный тоже глянец камня на клюв проинспектировал с одной стороны, с другой стороны, подпрыгнул к Волчице и потёрся бошечкой успокаивающе, а после подошёл ко мне. Крылом махнув, он провозгласил.

— Кивооор-кева-квар «Семён, это большой камень»

— Я и так вижу, что это большой камень. — ответил ему раздражённо, начав сомневаться в его вменяемости.

— Кер-рур-ке-рар. КВАР. «Ты не понимаешь. КАМЕНЬ» — повторил он, делая упор на последнее слово, после чего подпрыгнул и клюнул по поясной сумке с Яблоком Основ.

И тут то до меня дошло. Под взглядами всех присутствующих, я намерением раскрыл плод и сделал то, что должен был сделать давно.

В мой рот отправилась оранжевая долька, отвечающая за основу магии Земли.

Глава 16 «С оборотной стороной»

«Когда гора не идёт, гору идущий взорвёт.»

Пиротехника тебя не пощадила, Чёрный.

Энергия текла во мне бурным потоком. Лежащие вокруг камни отзывались своей песней. Земля мелко-мелко дрожала, а огромный кусок скалы прямо на моих глазах… плевал мелкой пылью на все мои попытки его разрушить или сдвинуть. Ничего, совершенно, чёрт побери, ничего с этой огромной глыбой у меня не получалось сделать!

— Семён, оно как-то никак. — подтвердил Медвян, бородищу свою рыжую почёсывая.

— Да вижу я… — с досадой ответил и отлип от серой глянцевой поверхности. И ведь перед этим у меня всё прекрасно получалось. Взяв в руки кусок бетона под ногами, я направил в него новоприобретённую силу и он мелко завибрировал. Спустя пару секунд бетон рассыпался в пыль и я повторил тот же трюк с камнем. Результат получился тот же, только времени потребовалось чуть больше. Отряхивая руки от мелкого крошева, я сквозь зубы процедил. — И я понятия не имею, почему не получается.

Голубокожая ундина вновь забралась на обломки, шурша своим длиннющим хвостом, и протянула скрученный травянистый комок Волчице. Та его слизнула и доселе её хмурое выражение морды разгладилось. Моя вибрация по глыбе не пришлась ей по вкусу, ибо явно отдавалась в израненное тело. Видимо водная дева нашла среди местных трав что-то вроде обезболивающего.

— Эй, брат, послушай, — отвёл меня в сторонку Медвян, пока волчицы к своей большой маме подошли, выражая протяжные лизки сочувствия. — Я конечно твой порыв понимаю и уважаю, но ты на слишком уж крепкий орешек замахнулся.

— Да ты же сам видел, что размер особого значения не имеет. — указал ему на остатки другого строения, которые от проверки возможностей моей силы в труху рассыпались.

— А я и не про размер тебе говорю. Я про крепкость, — он пальцем постучал по глыбе, которая своей глянцевой поверхностью ощутимо отличалась от бетона и продолжил. — Если ты не знал, то это спрессованный ультра-верлит и его даже алмазным сверлом не особо возьмёшь.

Наравне со мной под ногами грустно вздохнул Чёрный. И я был почти уверен, что он тоже знал о свойствах скалы и просто очень уж верил в мои силы. Присев, я по чёрным перьям его успокаивающе погладил и Медвяну заявил.

— Ты так говоришь, как будто что-то путное надумал. Если да, то изволь рассказать, а то чую, времени у нас совсем не много, — на небо взглянув, я указал ему в сторону надвигающегося грозового фронта, который заприметил уже давно. Если раненная волчица ещё и промокнет, то это может стать для неё последней каплей, как бы жестоко и иронично это не звучало. — Какие у тебя предложения?

— Да всё очень простенько, — сказал он гулко и ладони с хлопком соединил, указывая ими на волчиц. — Мы просто берём. И помогаем им обернуться. Человек ведь меньше волка, так что эту седую старушку мы запросто вытащим.

Мы с Чёрным задумчиво на Медвяна уставились, но он предлагал абсолютно серьёзно.

— Хочешь сказать, чтобы я Заклинанием попробовал их обратно в людей превратить? — с сомнением промолвил, прикидывая в уме все нюансы и тонкости.

— Всё так! Именно Заклинанием. — оживился Медвян, вновь безумную улыбку миру показывая.

И второй раз за день мне почудилась, что с его психикой что-то странненькое происходит, но решил это отложить на потом. Сейчас дела гораздо более насущные имеются.

— Но я же их анатомии не знаю. Да и вообще не в курсе, как этот процесс на телесном уровне у них происходит. — поделился своей тревогой, на что он рукой беззаботно махнул.

— А тебе и не нужно знать, Семён. Он у них автоматически протекает и надо только подтолкнуть. Вот только… — он в размышлении губы свои пальцами сжал и погудел. — Пу-пу-пууув… Вот только сил потребуется много.

— На сколько много? — решил всё таки за эту идею ухватиться и получил от него встречный вопрос.

— А сколько ты того Якова удерживал на месте?

— Нуу, минут пять, может быть шесть.

— А насколько сильно его раздуло?

— Уххх, вот это ты спросил, конечно. Раза в полтора, приблизительно, но вот по весу я так прикинуть не смогу. Помню только, что под ним доски прогибались, — неторопливо Медвяну ответил, вспоминая подробности вчерашнего дня. — Вот только я вообще пока не понимаю, откуда он дополнительную массу взял. Ведь закон сохранения…

— Ооо, брат, пока о таких тонкостях не заморачивайся. Не рекомендую, — похлопал он меня по спине и вновь загудел, производя расчёты. — Пу-ру-рууумм… если так прикинуть и подумать, то выходит…пам-пам-пам…что потребуется раз в десять больше, чем ты на Якова потратил. Минимум.

— Я сдохну, — ответил однозначно, увеличивая в десять раз то выматывающее и опустошающее чувство, которое я с Яковом ощутил в процессе творения заклинания. — Не сдюжу.

— А это уже моя забота. — осклабился Медвян, оружие своё с пояса снимая.

Отойдя в сторон, он размахнулся и со всей силой всадил лезвие в землю.

К моему удивлению, его тесак с лёгкостью прошёл сквозь грунт и даже сквозь камень плит, оставляя после себя глубокую канавку. Ударом рядом, он добавил линию покороче и сверху соединил их косой перекладиной.

Справа от этого символа он высек прямую линию, добавив сверху две чёрточки и получилась половинка той простой ёлочки, которую обычно дети рисуют.

Третий символ лёг следом и состоял он из прямой вертикальной линии и двух коротких вверху и внизу, поставленных под углом.

И в целом получилась следующая картина.

Более того, такая же вязь имелась и на лезвии его топоров, но в куда более мелком, витиеватом и разнообразном виде.

— Это что, какой-то код? — спросил у Медвяна и тот засвистел снисходительно.

— Тююю, дерёвня. Это не какой-то код, а Основной. Знакомься, Семён, с рунами. Руны, знакомьтесь с Семёном. — поводил он ладонью между нами и ловким движением извлёк из своего наручного храназа овальный камень.

Точно такой же, какой я из Одержимых доставал, вот только у Медвяна он оказался больше.

А я же хмурился и крепко шевелил мозгами, потому что опять чувство узнавания появилось и покоя мне не давало. Я же уже где-то видел такие знаки. Но не в своей жизни, нет. Скорее всего в жизни Грея, который изучал древнюю историю, вот только в памяти я сейчас наблюдал множество незаметных ранее пробелов. Я будто видел книжки с этими рунами, но не знал их. Словно читал про них и не вникал в суть. В отличие от остальных элементов опыта, информация про них ощущалась как забытый сон.

Наблюдая за моими мучениями, Медвян с улыбкой понимающей произнёс.

— Что, брат, как будто помнишь, но не помнишь? — проницательно он подметил, превращая лезвием овальный камень в искристый порошок. — Могу тебя понять. Меня Чернь с Белкой тоже по дверям водили, так что и сам с таким нюансом столкнулся. Но они не виноваты. Это дело рук того Старца.

— А кто он вообще такой? — поинтересовался у рыжеволосого и тот лишь хмыкнул озорно.

— Спроси что попроще, брат, — ответил он сочувственно, полученный порошок в канавки ссыпая. — Каждому знанию своё время, так что придётся потерпеть.

— Вот жеж понавелось конспираторов, — ругнулся в сердцах, к действиям Медвяна приглядываясь. — Ну коли так, то объясни хотя бы, что это за руны такие и что ты с камнем делаешь?

И хотя бы в этом он мне не отказал.

— Да всё просто. Это символы древнего алфавита. Вот эта, первая, это руна Уруз, она же Бык, имеет значение Жизненной Силы. Вторая, это Ансуз, мудрость, выраженная словом. Третья, Эйваз, руна перехода и открытия нового. И если брать совокупность их смыслов, то получается «Да наполнится силой», «Твоёзаклинание», «Для совершения перехода», — он последовательно указал на ряд символов, объясняя словно ученику первогодке.

Но я не обижался, а внимательно впитывал новое знание, время от времени бросая на Чёрного пронизывающие взгляды. Тот выглядел печально и видимо рассказ о рунах в их с Белым планах не входил. По крайней мере пока.

— А пыль с камня одержимых зачем? — спросил, глядя как он плотненько вбил в трещины искристые остатки первого камня и достал следующий.

— В них универсальная энергия. Можно истолочь и делать различные сыворотки и инъекции, как лечащие, так и усиляющие. Можно и напрямую употреблять, но слишком часто это делать не советую, привыкание начнётся. Ну а можно и вот так руны энергией наполнять. Они, конечно, сами по себе фонят, когда с верным смыслом их начертываешь, но если дополнительно энергетически сдобрить, тогда эффект достойный. Так что давай, иди над Заклинанием думай, а мне пока надо ещё семь раз так повторить. — и вытянув перед глазами тесак, он примерился, выверил угол, и весело направился вокруг обломка.

Мне же оставалось только покряхтеть и следом за Медвяном пойти, внутренне подбирая нужные ритмы и смыслы. Если не считать того заклинания, которым я Яблоко Основ сделал, то грядущее впервые окажется настолько масштабным и затронет сразу столько целей. Живых, причём, мыслящих и дышащих. И пусть Медвян и уповал на автоматику процесса оборота, на сердце тревога ворочалась.

Пока ходил, да думал, отследил, что рыжеволосый с удивительной точностью на местность уложил два квадрата, чьи вершины заканчивались строчкой рун. Проведя от них линии к центру, он получил восьмиконечную фигуру, пространство которой разбавил треугольниками и дополнительными линиями. Наверное для балансировки.

И когда я ступил вовнутрь периметра, то мурашками меня пробрало от ног до самой макушки. Воздух звенел и волчицы тоже это чувствовали. Вокруг своей большой мамы они суетились нервно, скулили громко и стоило мне подойти, как они тут же в ноги бросились. Пришлось успокаивать и всех по местам рассаживать.

Закончив искристым порошком руны набивать, Медвян ко мне подошёл и сквозь нарастающий ветер идущей грозы, скомандовал.

— Семён, я готов. Можем начинать в любой момент!

— Понял тебя! — крикнул ему и над седой волчицей встал.

Ну что же.

Всего-то и нужно, что намерение сформировать и слова произнести. Да вот тревога проклятущая всё никак не уходила. Прыгала внутри, скакала, тявкала, словно волчица — а вдруг, а что если, а как бы не это. Тьфу! Аж противно.

И может быть я и не начал, если бы Чёрный ворон мне не помог. Вспорхнул, сел на плечо, и начал ритмично каркать. И в шуме ветра, в перекатывании грома, в ярких вспышках молний этот ритм успокаивал и погружал в состояние верное.

Простерев руку, я заговорил и слова заклинания потекли с моих уст.

Слушайте, скалы. Травы услышьте,

Слово моё ни в тиши, ни в покое,

В стоне ветров, в рёве грома и молний

Суть расплетает былого устоя.

Нити от нитей, шерсти от кожи,

Мясо от кости в иной расстановке,

Слово моё пусть укажет, поможет,

Вспомнить процесс оборота людского.

В боли и в крови, в яри и в гневе

В пляске души и в немом исступлении

Вспомните дети луны отражения,

Вспомните день оборота первого!

Дрожью по коже, криком по лёгким,

Бейтесь в рыданиях тел человеческих.

Полнитесь ропотом, низменным шёпотом,

Столь вам знакомых слов просторечных.

Вы не забудете, вы не откажетесь,

Не отвернётесь от правды сумрачной.

Вы тоже люди, и нет, вам не кажется.

Истоки пути вы теперь не забудете.

Плачьте, но помните,

Плачьте, но ведайте.

Хоть человеком, хоть лютым оборотнем

С вами останется, не потеряется,

Право охотиться на лесных тропах.

И если на первых фразах мне показалось, что налетевшая на нас стихия не на шутку разгулялась, то при всех последующих я раз за разом менял своё мнение.

С каждым словом, с каждым предложением ветер вокруг нас крепчал и закручивался в спираль, утягивая за собой листья, мелкие ветки и падающие дождевые капли. Руническая сила Медвяна мощным потоком исходила из земли и мне казалось, что сейчас вот-вот и я взлечу. Моя воля, моё намерение, моё желание и каждое повелевающее слово в этом потоке увеличивалось десятикратно.

И эта сила подхватила всех волчиц и в том числе и ундину.

Они выли, кричали, плакали, катались по земле и... медленно но верно преображались. В тонком видении исходящий от них свет сиял невыносимо ярко, но и он померк, когда в вершину обломка ультра-верлита ударила молния.

Разбившись на восемь частей, она вонзилась в начертанные Медвяном руны и все волоски на моём теле наэлектризовались. Гром оглушил, только я точно запомнил, что последние слова заклинания дочитал без запинки.

Собственно, молния и ударила под завершение, опередив меня всего на секунду.

И я дышал

И звон в ушах стихал.

И зрение постепенно приходило в норму.

Пасмурные тучи расщедрились дождём и тугие капли упали на моё лицо, смывая напряжение и побуждая открыть глаза. Зайчики постепенно пропадали и я наконец-то сумел разглядеть результаты трудов наших.

Передо мной лежали в отключке шесть прекрасных девушек и взрослая женщина, чьи невероятно длинные седые волосы раскидались по камням и бетону. Медвян успел её вытащить прежде, чем пространство прижатого скалой жилища окончательно обрушилось и теперь я смог увидеть волчицу в человеческом обличии целиком и… Я удивлённо выдохнул.

Её ноги оказались целыми и невредимыми!

— Вот за это их способность и уважаю, — прогудел Медвян, под нарастающим дождём убирая с её лица седые волосы. — Исцеляются в процессе оборота. Сил это конечно жрёт много, но мадемуазель худобой не страдала. Подсоби ка.

Вместе с ним, мы споро отнесли девушек с острых камней на ровную землю и Медвян достал из храназа лётную панель, какую обычно для переноски грузов используют. Раздвинул её, запустил и под тихое гудение она в воздухе в полутора метрах от земли повисла. На неё-то мы и уложили прекрасных дам, чей оборот прошёл хоть и хорошо, но не до конца. У девушек-волчиц на груди и плечах всё ещё виднелась шерсть, а у водной девы вдоль рук проступали чешуйки.

В остальном же они тянули лет на восемнадцать-двадцать и внешне… если уж быть честным, то впечатляли ничуть не хуже, чем дочки Елизаветы. И я порадовался, что предприимчивый Медвян извлёк из внутреннего кармана свёрток, который развернулся в фольгированное одеяло. Им-то мы и укутали как девок-волчиц, так и женщину, а вот ундине он такое же давать отказался.

— Семён, ну ты что. Сам взгляни, она же холоднокровная, — и посмотрев тонким зрением, я убедился в словах Медвяна. В отличие от жарких дам, эта ундина, превратившаяся в высокую хрупкую девушку с голубоватыми волосами, под дождём чувствовала себя отлично и в температурных показаниях не менялась. — Если перегреешь, хуже сделаешь. Так что бери на руки и понесли. А я мадемуазель потащу.

Лётная платформа и правда оказалась маловата. С трудом на ней пять дев уместив, мы края фольгированного одеяла струбцинами по периметру скрепили, а гирьку мою под днище на крюк повесили. Платформа от веса качнулась, но выдержала и потихоньку, с матерком и такой-то матерью, мы поперёк лесочка в сторону полей пошли.

Дождь зарядил что надо и, спустя пару минут, я вымок до нитки. Неся на руках ундину, я огненную ауру свёл на ноль и потому оставалось только целительной силой согреваться, благо её хватало. По грязи сандалиями шлёпая, я смотрел на весело идущего Медвяна, за спиной которого летела платформа. Свою ношу он нёс деликатно, предварительно замотав женщину не только в одеяло, но и в её собственные волосы.

Кто-нибудь другой, да и я в том числе, их бы отрезал для удобства, но он не стал. Мой взгляд почувствовав, он улыбнулся и сказал.

— Отлично сработал, Семён.

— Да и ты молодец, — подмигнул ему, девушку поудобнее к груди прижимая. Будучи в глубокой отключке, она никак на наши голоса не реагировала и только её изящные ступни качались в такт шагам. — Твои руны просто дюже как хороши. Я бы им научился.

— А это вот к нему вопросы, — кивнул он в сторону смурного Чёрного, которому зарядивший дождь был явно не по духу. — Научить-то я научу, но без базовых знаний ты всё равно ничего толком не запомнишь. Так что воронов проси и надейся, что не откажут. Ты же не откажешь, Чернь?

— Кве-ве-ва-рур… «Не откажу, не откажу…» - прокурлыкал он с моего плеча, сильнее напушиваясь.

— Ну вот и славно. И поверь, Семён, руны очень выручают. Почти как заклинания твои, но при должном подходе они и постоянно действовать умеют. Вот, гляди. — переложив женщину-волчицу на одну руку, второй он свой тесак достал и подбросил.

И тот в воздухе завис, следом за нами двигаясь.

— Так это он на рунах так работает? — поразился я, в тонком зрении подмечая, как искрятся символы на его лезвии. — А я то думал ты их телепатией так заверчиваешь.

— Да нет, что ты, — простодушно ответил Медвян, берясь за рукоятку и мощным броском отправляя оружие в даль-дальнюю, где за серой завесой дождя знакомым образом всхрипнуло. — Телепатией я не владею, поэтому и пришлось себе инструмент под нужды модернизировать. Комбинацией рун в них вложил «Полёт», «Возвращение», «Импульс», «Прочность» и «Пробивной Удар». Ну и остального по мелочи.

Нарастающий свист возвестил, что оружие возвращается и Медвян ловко поймал его двумя пальцами.

— Отлично сделанная вещь. — похвалил его труд.

— А то! Твоя гирька, кстати, тоже хороша. Я думал пробью её тогда, ан нет-же. Живёт у тебя там кто-то? — сквозь прищур задал он мне прозорливый вопрос и я подтвердил.

— Ты полностью прав. Про Саламандра я как-то упомянуть забыл.

— Вооот оно что. То-то я смотрю, оно теплом странным светится. Они себе дома умеют укреплять, так что повезло тебе, — вновь тесак запустив, Медвян дождался в мороке дождя двух коротких всхлипов поверженных Одержимых и предложил. Послушай, Семён, а если хочешь, я могу тебе на гирьку то же самое начертить. По крайней мере она сможет к тебе возвращаться. Хочешь?

И сказать, что я заинтриговался, это ничего не сказать. Под моё задумчивое хмыканье мы свернули в сторону лесной дороги, так как шагать по жидкой грязище недавно-вспаханного поля оказалось невыносимо. Уже под кронами деревьев я почти согласился на предложение, вот-только…

— А долго времени займёт? — задал я вопрос насущный и сразу же объяснил. — Просто от мелких тварей я смогу отбиться, а вот с большими только тяжёлыми аргументами общаться приходится.

— Да к утру приходи, уже всё будет и можешь не волноваться. Твой район я прикрою, приманок дополнительных расставлю, а если кто пролезет, то отправляй на мой лагерь. Ваших дронов я видел, так что справитесь.

— Ну ладно уж, уговорил. — кивнул Медвяну и вдалеке уже знакомый спуск и домики увидел.

К моему удивлению, мы очень уж быстро дошли до Светлозёрска и новоприобретённый друг остановился.

— Ну вот и ладушки. Тогда неси эту к людям, а я волчиц у себя приючу, пока с них шерсть не обсыпется. Потом их бы тоже социализировать, а то после оборота худо им придётся.

Взглянув на ундину, я хотел возразить на тему чешуи, но к этому моменту плечи её стали гладкими, как у человека. Под дождём все чешуйки смыло.

— Хорошо. Тогда до завтра, Медвян. Рад был с тобой познакомиться и спасибо за помощь.

— Взаимно, Семён и до встречи. Завтра приходи, расскажу тебе про руны и про повадки Одержимых, так что поживём поборемся. Вместе это явно будет веселее делать.

— Согласен полностью. Бывай.

— И тебе добре.

Махнув на прощание рукой, он свернул прямиком в лес, выискивая подходящий путь для летающей платформы, а я зашагал вниз к полуразрушенному городку. Попутно думал, какая-же там паника возникла, ведь после моего ухода прошло гораздо больше намеченного мною же времени.

Собственно, так и случилось, и первый же встреченный мною дрон начал наматывать надо мной бешенные круги, а навстречу с баррикад хлынула целая делегация. И горожане, и шерифы, все в непромокаемых плащах, они громко меня приветствовали, но подходя ближе, тут же замолкали. Странными взглядами они смотрели на обнажённую синеволосую девушку, пока кто-то не протянул мне свободный плащ.

И словно это послужило сигналом, все тут же начали соболезновать.

— Эх жалко-то как, Семён.

— В расцвете сил померла.

— Бедняжка, такая красивая…

— Завтра уж тогда кремируе…

— Эээ, вы чего⁈ — воскликнул я и только сейчас понял, что кожа ундины имела такой же синеватый, как и у волос, оттенок и для граждан она выглядела хладным трупом. — Ополоумели, да? Она жива. Дорогу дайте.

Моё ворчание помогло и меня тут же провели через соседствующий с баррикадой дом, в котором сделали удобный проход. Оказавшись на уже ставшей родной улице я всех убедительно попросил отвязаться, отказался от помощи и клятвенно пообещал обо всём рассказать позже.

Первым делом я направился к ощутимо похорошевшему за период моего отсутствия дому Елизаветы. Грязь и обломки с него убрали, окна плёнкой затянули, а в некоторые даже стёкла новые поставили. Даже в дверь грязной ногой мне стучать было не охота, но в виду занятости рук, сделать сие пришлось.

Стук каблучков с той стороны зазвучал музыкой для сердца и когда Елизавета отворила дверь, я уже улыбался ей широко-широко.

— Семёёён⁈ — воскликнула она, увидев в моих руках девушку и я всё таки не удержался.

Состроил умоляющую рожу и очень уж по детски выдал.

— Привеееет. Смотри что я нашёл! Давай её себе оставим? Ну пожааалуйста.

И получил ладонью я по лбу заслуженно, но нисколько о том не жалел.

Глава 17 «В-душе-щипательная…Тьфу! Душещипательная.»

Сердце девичье потёмки в корпусе головоломки.

P. S. Кто разбирал кубик-рубика, поймёт.

— Она такая миленькая! Да, очень миленькая!

— А уж стройная! Постройнее тебя, Мари.

— Молчала бы, Яра. У меня зато грудь больше.

— Сестрёнки, пожалуйста не ругайтесь. Лучше принесите пляжный подголовник. Тот, который надувной. Семён, вы точно уверены, что в ванне ей будет лучше? — красавица Белла посмотрела на меня своим взглядом добрым и я аж малость подвис.

— А…да, не беспокойся. У неё температура тела ниже, чем у людей, поэтому перегрев для неё опаснее холода. Вы воды ей налейте прохладной и оставьте, а как в себя придёт, там и поговорим с ней. — порекомендовал девушкам и бочком-бочком из ванной комнаты вышел.

Когда в дом ввалился, ундину пришлось на второй этаж поднимать, так-как только там имелась полноценная ванная комната с двумя литыми чугунными ваннами. Где Елизавета нашла такое древнее роскошество в количестве целых двух штук, я не имел ни малейшего понятия. Но на фоне их белых изгибов, латунных львиных ножек и золотистой сантехники девушки в лёгких халатах смотрелись не просто идеально, а почти богемно.

Даже глубоко подышать пришлось, ибо день ото дня целебная энергия мой организм только сильнее и крепче делала. Во всех смыслах.

Перед лестницей меня уже ждала Елизавета и взгляд её не обещал ничего хорошего. Всё таки пропала я часов на пять, на связь не выходил, а по возвращению принёс обнажённую девушку. Ох, чувствую, Майклу досталось на орехи, а теперь и мне прилетит. Утешало только то, что Елизавете я являлся не мужем, а всё таки бывшим.

— Пойдём. — сказала она коротко и в этом слове столько вопросов звучало, что я вздохнул.

Она ведь даже не предложила. Повелела безотлагательно, как и привыкла. За ней я и двинулся, попутно радуясь, что путь наш всё таки вёл в сторону кухни. И хоть суп Медвяна оказался сытным, от подвигов и беготни по лесу он уже давным давно переварился и трудовым потом вышел.

Дождавшись, когда передо мной поставят большую кружку с травяным отваром, я от души к ней приложился, сел в кресло и ноги блаженно вытянул. И если бы не предстоящий допрос, момент идиллии был бы славным.

— Рассказывай. — велела она, сев напротив и руки в замок сцепляя.

— Что именно? — приподнял бровь, дабы узнать конкретику её интереса.

— Кто она и где ты пропадал? — спросила она жёстко и в тоне Елизаветы я нет-нет, но отследил доселе не слышанные мной нотки.

Неужто она ревнует? Да не, бред какой-то. Если бы это было так, то она давно бы уже из-за внимания дочек в мой адрес отреагировала, а значит здесь что-то другое. Хотя если всё же приглядеться то… эти жесты, эта поза, взгляд её, задерживающийся на моём лице дольше обычного. Психологический опыт незабвенного Грея зазвенел в звоночек и я скосил глаза в сторону тумбы с зеркальными вставками. И от увиденного сильно удивился.

Будучи таким же седым и заросшим, я лицом помолодел изрядно. Морщины исчезли, кожа разгладилась, а цвет и упругость её и вовсе стала как у Лизкиных дочек в районе ягодиц. То есть упругая, блестящая и подтянутая.

Собой залюбовавшись, я как-то и подзабыл, что мне вопрос задали.

— Семён? — нетерпеливо вопросила Лизка и я задумался.

— Да как тебе сказать… — секунды шли, а я думал и думал над всем произошедшем и в конце-концов плюнул и выдал прямо. — А в прочем знаешь. Эта девушка та самая ундина, которую я встретил по пути сюда. В лесу я натолкнулся на ликвидатора и мы с ним прекрасно побеседовали. А после мы пошли выручать волчиц и помогли им вернуться в человеческий облик. Попутно он меня учил волшебным символам и в целом мужиком он оказался, прям что надо. Чуть не убил, конечно, но зато значок подарил. Вот этот.

Указав на свою грудь, я осознал, что значок случайно задом наперёд надел. Чертыхнулся, перевесил как нужно и Елизавета глухо выдохнула. Видимо в течении всего моего длинного монолога она не дышала и сейчас в себя приходила.

— Ну как, утолил я твоё любопытство? — спросил у подруги, всё ещё с недовольством вспоминая её упрямство.

— Ох, Семён. Если ты мне однажды приведёшь однорога, как из сказок, то я уже не удивлюсь. — прижала она пальцы к вискам, медленно их растирая.

— Правильно говорить единорога. И я его на задний двор привёл. — не преминул сказать серьёзно, тон шутливый пряча за глотком отвара.

— Что⁈ — встрепенулась Елизавета, взгляд свой в окно бросая, и под мой смех вперемешку с хлюпаньем, от души огрызнулась. — Ну ты и дурак.

— Да я пошутил.

— Да я поняла!

Пиликнула плита и Елизавета рассержено встала. Вот только лёгкая улыбка в уголках её губ от меня всё таки не утаилась. Громко передо мной тарелку с отварной картошкой поставив, она ложку в неё плюхнула и на своё место вернулась.

— Ешь давай, чтоб тебя, доведёшь ты меня однажды своими приколами. — пробурчала она, отворот тёмного элегантного свитера поправляя.

— Ворчишь как бабка. — подколол подругу и та лишь фыркнула.

— От старика слышу.

Но общее настроение всё таки в горку пошло.

Под мерный шорох дождя за стенами я картошку наворачивал за обе щеки, а когда в мою сторону Елизавета консерву с рыбкой подтолкнула, то и вовсе душа запела. Смешал всё в одно и принялся уминать, только за ушами трещало. Тишину такого домашнего момента я бы продлевал и продлевал, но подруга вновь заговорила о насущном. Причём тему подняла непростую, хотя, в нашем то положении, другим взяться и неоткуда.

— Ликвидатора, говоришь, встретил? — спросила она, травяную сигарету доставая и в пальцах её покручивая, не спеша закуривать.

— Ага. Медвяном назвался. И судя по всему, его к нам отправили надолго. У него тоже ошейник, запрещающий о работе рассказывать, но чай башка у меня на голове есть и всё нужное подметил. Провизии у него много. Может года на три, так что… Понимаешь, да? — задал риторический вопрос, ибо видел, как она щёпоть к переносице подставляет в том жесте, в котором обычно слёзы сдерживают.

— Понимаю. — сказал сухо и зажигалкой чиркнула.

— Ну а раз понимаешь, может уже пора? — указал на её шею и она затянулась в долгую.

— Может и пора…Вот только. Это же билет в один конец. — произнесла тихо, в маленькую чашечку пепел стряхивая.

— А мы уже в конце, Лизка, оглянись. Хуже, чем сейчас, положения не придумать. Если бы нас хотели эвакуировать, то сделали бы это сразу. Да вот видимо властям местным столь ссыкотно, что пока тут никого в живых не останется, они зону и не уберут. Только и остаётся, что выживать всеми силами, либо лапки складывать и в печь ложиться, — ложкой я доскреб остатки, облизал тщательно и в сторону Елизаветы её направил. — Я вот планирую выживать. А ты?

Право слово, не хотел я прижимать в угол свою подругу, но другого выхода она мне оставила. Кривя губами и пуская струйки травяного дыма, она ноготком мизинчика лоб свой почёсывала, постепенно решаясь.

— Ладно уж, делай это со мной и только…

Договорить она не успела. Сверху послышался топот ног и в кухню забежали девчонки, наперебой радуясь.

— Ура, маменька, наконец-то!

— Давно надо было тебя освободить.

— Ты же нам расскажешь потом, какие изменения будут?

— Если не страшно, то мы бы тоже хотели.

Белла, обе близняшки, Яра и Мари Елизавету обступили, а она тонко щурилась и пыталась понять, как именно они наш разговор подслушали. И я ей не стал доносить, что эфирный призрак Лауры всё это время находился в кухне рядом с нами. Она-то и сообщила решение матушки остальным девушкам.

Более того, зайдя следом уже во плоти, беловолосая девушка мне под капюшоном заговорщицки подмигнула и я ей вернул тот же жест. За то время, пока мы не виделись, её аура определённо окрепла и стала насыщеннее, что меня весьма радовало.

— Ох бесовки вы мои дорогие. Расскажу, куда денусь, — тяжело вздохнула Елизавета, из-за стола поднимаясь. — Ну что, Семён, пойдём? Говори, что нужно делать.

И вот в чём подругу уважал, так это в крепком взятии быка за рога. Раз решилась, то вперёд не откладывая. Этим то она меня по молодости зацепила… Ну ещё и грудью полновесной… и талией, которая и сейчас ничем не уступала талиям дочек её названных… и бёдрами мощ…

Так! Вот это, конечно, бес в ребро моё вцепился. Нанюхался я, видать, аромата юности, пока ундину до города нёс. Пришлось себя осаживать.

— Нужно кресло и свободное пространство. А ещё, на всякий случай, стоит использованные инъекторы убрать куда подальше. В прошлый раз, когда с Майкла оковы снимал, ящик с ними как раз и загорелся, так что ну их, от греха подальше. — вспомнил я вовремя тот нюанс и Елизавета меня успокоила.

— Я все использованные инъекторы ликвидирую.

— Ну вот и отлично. Тогда айда в большую комнату и какое-то время нам необходимы спокойствие и тишина. — намекнул я девам и те клятвенно заверили, что они себя будут вести тихо.

Протянув Елизавете руку, я взял её за ладонь и повёл в гостиную, где в кресле в самом мажорском виде восседал Чёрный. Крылья раскидал, лапы расставил, даже подушечки небольшие где-то нашёл и ими обложился. Ещё бы цепь и сигару и вылитый отец мафиози.

Любезно попросив его сдриснуть, я подругу усадил и уже приготовился тянуться к сковывающим повязкам, как Чёрный под руку каркнул.

— Ка-ва-ваааавр? «А что ты дееелаешь?» - с каким-то ехидным прищуром он смотрел на мои действия, будто и так знал ответ на свой вопрос.

— Буду оковы убирать. А что? — ответил ему, заставляя девушек и Елизавету переводить взгляды с него на меня, ведь не понимая Чёрного, они могли о его репликах только догадываться.

— Керу-рекер? «Напрямую убирать?» — ещё более ехидную интонацию подобрал ворон.

— Ну да. А как иначе?

— Кевер-вер-вер-кро. «Через корневые настройки, конечно же.»

— А понятными словами?

— Корооо-ро-рор «Через регрессию снимать» - донёс Чёрный мне, как маленькому, очевидную для него истину. — Керчер-ке-кр-кроаар. «Так безопаснее и без конфликта с блокировкой.»

И вот бы эту мудрость мне в тот момент, когда я Майкла исцелял.

— Ну раз есть способ лучше, то давай. С нами пойти сможешь?

И в этот раз ворон стушевался и стрелки перевёл.

— Кивиоор-ке-ва-ваавр «Коллега Белый с этим лучше справится.»

— Тогда замени его, будь другом, а то он там с малышом сидит, — попросил я ворона, ладонь к сердцу прикладывая и тот с грустной миной взглянул на затянутое плёнкой оконный проём, за которым лил дождь. Поквехал, поквхола, но всё же нехотя согласился, попросив от меня вкусностей за такой щедрый жест с его стороны. Девушкам же я вслух объяснил. — Чёрный предложил более лучший и безопасный способ, так что ждём Белого.

— Безопасный? — прищурила глаза Елизавета. — Хочешь сказать, что предыдущий был не столь безопасным?

— А жить вообще опасно, — донёс до подруги известный факт и добавил. — В любой момент может летающий город на голову упасть, так что приходится быть готовым. Ты-то вот не знаю, а девчонки с этим точно согласятся. Верно же?

— Естественно!

— Мы хотим, чтобы маменька была сильной! Очень сильной!

— Если это пойдёт на пользу, то конечно же…

— Да мы и сами не против стать сильнее.

Поддержали меня девушки, заняв смотровые позиции в коридоре меж лестницами на втором этаже. В этот раз они были без закусок, но зато в руках у каждой имелась кружка с какао, чей аромат сладко стекал вниз. Когда успели приготовить, не ясно. Не иначе как ловкостью и опытностью полнятся их умелые чувственные руки, которыми… кхм!

Пока мысли навязчивые отгонял, товарищ Белый оказался тут как тут.

Прошёл сквозь дверь и очень уж шустро к нам подбежал и закурлыкал.

— Кар! Ка-рар! Кре-рер! «Пришёл! Я готов! Пойдёмте скорее!» — и от моего внимание не укрылся тот факт, что один глаз у ворона подозрительно дёргался.

— Что, совсем тебя гусёнок заездил, да? — отметил с улыбкой и Белый так смешно лапкой шкрябать начал.

— Кавее, ве-ве, вор-врар. «Да неет, что ты, он такой послушный» — глаголил Белый убедительно, вот только я ему нисколечко не верил и он под конец сдался. — Вар-кавар. Керер-рерр. «Просто аппетит у него отменный. В том числе и на целлюлозу.»

По лбу хлопнув, я себя внутренне распинал, так-как совсем забыл про кормёжку своего зверинца. Привык как-то, что гуси и на подножном корму живут, но так мой-то особенный. Надо будет ему и правда косточек с мяском донести, если у Якова в запасах остались. А ещё и Чарли проведать надо. Да и в принципе узнать, как дела обстоят…

Голова пошла кругом и я сосредоточился на нынешнем деле, вводя ворона в план действий. Тот покивал уверенно и предложил второе кресло рядом с Елизаветиным поставить. В меня его посадив, он велел за руки взяться и на наши сомкнутые ладони уселся. Начал надиктовывать слова транса, а я попутно Елизавете переводил, чувствуя, как тяжелеют мои веки.

Знакомые слова текли потоком и в них я обретал спокойствие.

'Почувствуй положение своего тела.

Почувствуй пространство, которое тебя окружает

Звуки вокруг только помогают нашему процессу

Почувствуй одежду на своём теле

Где-то она прилегает плотнее, где-то свободнее

Почувствую своё дыхание

На вдохе воздух прохладнее. На выдохе теплее.

С каждым вдохом ты погружаешься глубже вовнутрь себя

В пустоту…

Пустота слева. И пустота справа.

Пустота спереди. И пустота сзади.

Пустота сверху. И пустота снизу.

Пустота вне тебя. И пустота внутри тебя.

Ты и есть Пустота.'

И в этой пустоте открыв глаза, я увидел перед собой тёмно-синего цвета равнину, не имеющую ни края, ни конца. На этой равнине прямо передо мной стояла Елизавета и точно также, как и я пару секунд назад, она открывала глаза.

— Таааак. Тихо-тихо-тихо. Спокойно дышим, меня слышим. Всё хорошо. — сказал ей ласково, так как осознав себя, она тут же попыталась дёрнуться, но путы сделать этого не позволили.

Будучи крепко связанной, она не то что руками подвигать, даже сказать ничего не могла, та как уста её тоже оказались плотно связаны.

— Вот так, спокойнее. Это твоё внутреннее пространство и да, за моей спиной куча дверей и их пугаться не стоит, — проследил я за её удивлённым взглядом и добавил. — За твоей спиной, между прочим, точно такие же, так что не переживай.

Попытавшись оглянуться, она вновь наткнулась на оковы ограничителей и недовольно посмотрела на меня.

— А я то в чём виноват? Не я на тебя барьеры вешал, но я их сниму. Белый, подсказывай, что за метод? — обратился я к пернатому, который блаженным светом сидел на моём плече и просто кайфовал. Почему его именно так вмазало, я не понял, но расспросы об этом отложил на попозже. По клюву его постучав, я попросил ещё раз. — Белый, ау. Ты нам нужен.

— Да-да. Я здесь. Итак. Направь намерение на сердце Елизаветы. Вокруг него находятся корни пут и если их разрушить, то и снаружи оковы распадутся. — поведал нам ворон и, приглядевшись, я подтверждение его слов увидел.

В центре груди жгуты истончались и плотным покровом создавали некий кокон. Направив в эту область намерение, я наткнулся на обжигающий импульс со стороны Елизаветы и ойкнул. Быстрее меня ответил белый ворон, говоря учтиво и деликатно.

— Сударыня Елизавета, прошу вас, пустите Семёна к своему сердцу. Я прослежу, чтобы он всё сделал правильно и не поранил ваши чувства.

На этот пассаж я мысленно хмыкнул, а вот подруга детства кивнула и пропустила меня. Почти касаясь её пальцами, я закрыл глаза и зашептал коротенький заклинательный стишок из деревенского детства, очень кстати подходящий к ситуации. Ведь действовать огнём я рискнул, боясь подругу поранить.

Раз-два-три, сорнячок, помри.

Три-четыре, вымри шире.

Пять и шесть, вот ты есть

И тебя нету, и без привета,

Сложим в пакеты и на расход,

И на расцвет, и на расплод,

Мы тебя пустим. Будет без грусти,

Будет без гнусти наш огород.

Всё твоё тело на пользу пойдёт.

Все отдаст силы и вырастут сливы

Краше сильней

И не через год, а на следующий день.

Вымри-помри, сорнячок уходи.

Силы верни, на радость семьи.

И прямо на наших глазах жгуты начали разрушаться, осыпаясь пеплом к ногам Елизаветы. Я и сам подивился этому процессу, а уж когда со рта женщины спали путы, она и сама своими впечатлениями поделилась. Смачно так, со вкусом и столь витиевато, что Белый даже клюв распахнул в уважении. Оценил речевые обороты, вот не иначе.

— Фууувх. Простите, ребята. Нервы, — промолвила Лизка, после того, как позволила себе выругаться. — Так это то самое место, о котором ты говорил?

— Оно самое. Вот эти все двери, это наши прошлые жизни. У каждого свои, у каждого особенные. На них даты и имена. При должном навыке можно их посмотреть и опыта поднабраться, но я не уверен, что у тебя получится. — ответил ей честно и ворон на плече моём слова кивком подтвердил.

— И всё же…Вы позволите посмотреть? — попросила она, осторожно двигая руками, кистям и шеей.

— Да конечно. — махнул ей рукой, уже предвкушая танцы с дверями, но Елизавета такой радости мне доставила.

Вот верно говорят, что женщины по своему мудры и чуйка у них развита. Моя подруга детства сперва оглянулась, увидела свои двери, и только после этого к ним пошла.

— А ты тут впервые? — на всякий случай уточнил и получил ответ.

— Конечно впервые. Я и до отставки не знала, что такое в принципе есть… — прошептала она, робко подходя к первой. На ней значилось «Алексей Геннадьевич Буков '2310−2356гг». И в целом дверь эта выглядела… как обычная дверь, которую можно встретить почти в любом городе. Вот только к ней Елизавет прикоснулась с глубочайшим почтением. Посмотрела на остальные и улыбка наравне с искорками слёз появилась на её лице. — Вот оно как значит…

— Ох родная ты моя, — подошёл к ней поближе и наши внутренние пространства тоже начали странным образом соединяться, но не смешиваться. — Что тебя так пробрало?

— Я радуюсь, Семён, — утирала она слёзы, но здесь они просто сыпались и сыпались, разбиваясь о бескрайнюю синюю поверхность. — Я просто думала, что после смерти всё… Пустота и ничего нет. А оказалось оно вот как. У меня бабушка что-то похожее рассказывала, но я не верила. Жила одним днём и не верила. Без надёжды, зато с волей… Но теперь мне спокойнее… и легче. Спасибо вам.

— Всегда пожалуйста, подруга. — улыбнулся ей и по щеке погладил, а Белый ворон на моём плече сказал.

— Ей пора. Долгое пребывание не подготовленного человека здесь опасно.

— Хорошо, я понимаю. — кивнула Елизавета и после взмаха белого крыла она пропала.

Вместе с ней пропало и её бескрайнее тёмно-синее пространство, заменившись моим, непроглядно чёрным. Развернувшись к своим дверям, я в размышлении подошёл к самым первым и пальцами провёл по их поверхностям.

Одна идейка не покидала моё сознание и я думал, стоит ли её озвучить, или нет. И пока думал, спросил у Белого.

— Послушай, а можешь явить мою таблицу? — и к удивлению, на мой вопрос Белый просто удовлетворённо и громко каркнул, как будто давно его ждал.

И уже после сказал.

— Во внутреннем пространстве мыслей ты сам можешь вызвать таблицу. Стоит только пожелать.

— Ого. Вот этого не знал. Тогда мне нужны только ментальные характеристики и статус свободных очков. — сказал я вслух и продублировал слова намерением.

И в точности, как и сказал Белый, перед моими глазами появилось ровно то, что и хотел.

Статус ментальных характеристик: АДЕПТ+

Ментальное тело: 70 ур

Интеллект — 35

Мудрость — 35 (+1)

Способности: Внимательность 4 ур

Любознательность 3 ур

Систематизирование 4 ур

Гипно-регрессия 4 ур

Многопоточность 1 ур

Харизма 1 ур

* * *

Свободный опыт — 37

И дополнительная радость пришла, когда осознал, что в моей жизни появилось ещё шестеро друзей. Наверняка волчицы, ундина и Медвян. Хотя одного не хватает, но то наверняка Девка-Чернушка. Уж больно зубастый и склочный у неё характер, так что придётся потом ещё раз по душам поговорить. А пока что вопрос стоял ребром и я его всё таки сказал.

— Послушай, Белый. А можно ли здесь сразу вложить очки опыта в ментал?

— Конечно. — был мне ответ, полный гордости.

Видать и правда я самостоятельно нащупал то, о чём воронам говорить не пришлось.

— А получится сразу пойти в регрессию после этого? — принёс я свою идею и Белый кивнул.

— Естественно!

— Тогда все очки в мудрость и вперёд. — ответил я с задором, наблюдая, как пустеет графа со свободным опытом и как набегают характеристики Интеллекта и Мудрости.

Итого среднее значение аккурат получилось в 53, а это значит одну жизнь я смогу посмотреть целиком и полностью, и даже с запасом. И посему, не теряя ни минуты, я открыл дверь Лидии Ахматовны и зашёл в ослепительный свет. Ведь не зря же я собирался глянуть жизнь человека, заставшего самый расцвет ультра-технологий и эта подходила как никакая другая.

В любом случае лишний опыт далеко не лишний и ничего плохого не будет.

И я не знал, как же сильно я ошибался…

Глава 18 «С Сединой на душе»

«В бесконечности пространства, знаний, просто обосра…»

Ох Белый, порой не просто, совсем не просто…

— ГРЁБ*ННОЕ ДЕР*МО! ГРЁБ*ННОЕ ДЕР*МО! ДЕР*МО! ЧТОБ ВАС!!! — это первое, что сорвалось с моих уст, когда я вывалился из регрессии. Сам себя с трудом слыша, я бранился грязно, бранился громко и долго и на то имелся огромный повод. — О что за кошмар⁈ Что за дерьмовый кошмар втудыть вашу налево-то!!!

Ничего перед собой не видя, я задел ногой чайный столик и он отлетел в сторону. В неистовстве дошагав до стенки под лестницей, я сполз по ней и сжался в комок, закрыв голову руками.

Начал плакать не стесняясь, горько и зло.

— Маменька! Маменька очнись! Семёну плохо!

— Ада, Рая, быстрее, воды принесите.

— Матушка, подъём, скорее.

— Семён? С вами всё в порядке? Пожалуйста, успокойтесь, Семён.

До слуха доносились девичьи голоса и отчетливее всех звучал ласковый голос Беллы. Она не побоялась подойти ко мне вплотную и хотела успокаивающе прикоснуться, но прошедшая по моему телу дрожь не дала этого сделать. Я выставил ладонь в останавливающим жесте. Не сейчас! Только не сейчас! Никаких прикосновений!

Без слов меня поняв, Белла отстранилась и в общей суматохе я услышал голос Елизаветы.

— Так. Что случилось? Сколько мы спали? Семён⁈

Сквозь льющиеся слёзы, сцепленные пальцы и подтянутые к груди колени, я наблюдал, как подруга детства встаёт с кресла и решительно ко мне подходит. Вот только стоило ей увидеть, как тело моё рефлекторно сжимается, она остановилась и присела в двух метрах от меня. Я бы и хотел ей что-то толковое ответить, по нормальному себя повести, но в данный момент совершенно не мог этого сделать. Физически не мог. Не после пережитого…

Подбежавший к ней Белый ворон крыльями замахал, внимание привлекая и поведал.

— Кар-Киаар-рар! Киор-кор! Кер-рер! «Ходил в тяжёлую регрессию! Трогать не надо! Нужно успокоить!» — слова его складывались в письмена и, о чудо, Елизавета их теперь тоже видела.

— Тааак. Хорошо. Мари, Белла, побудьте с Семёном. Только рядышком, без контактов. Семён, посиди тут, я сейчас вернусь. А ты, со мной. Рассказывай всё, что у вас случилось. Где он был? Что видел? — велела она Белому и стремительно пошла на кухню.

Оставшиеся девушки сели в зоне видимости и принялись словами спокойными укутывать, вот только от них лучше не становилось. Мышцы непроизвольно сжимались, зубы стучали, а бегущие слёзы и не думали останавливаться. А уж память… треклятая, чёртова память не давала забыть всё то, что я увидел и пропустил через себя.

Вернувшаяся Елизавета велела девушкам уйти с глаз долой и снова присела рядом, но чуть ближе, чем раньше. Тихонько подвинулась и моё тело снова попыталось забиться в дальний угол под лестницей, пока не зазвучали слова.

— Лидия? Всё хорошо. Сейчас ты в безопасности. Иди ко мне, не бойся. Вот так, умница, — Елизавета сидела точно также, как и я, уперевшись спиной в стенку, но поза её излучала расслабленность и открытость. Она протянула по полу ладонь ко мне и продолжила. — Всё позади. Всё хорошо, здесь никто тебя не обидит. Больше никто тебя не обидит. Иди сюда.

С каждым тёплым словом моё тело расслаблялось. Далеко не сразу удалось отнять от лица дрожащие руки и позволить себе коснуться ладони Елизаветы, но всё же этот момент случился.

— Вот умница. Всё хорошо. Я не причиню тебе вреда. Можешь лечь рядом, — и я даже отследить не успел, как очутился головой на бёдрах Елизаветы, уткнувшись лицом в её живот. — А теперь поплачь, дорогая. Я с тобой.

И я зарыдал.

А если говорить точнее, то зарыдала Лидия, чья жизнь прошла через меня и оставила в ней неизгладимый отпечаток. Она плакала навзрыд, тряслась всем телом и сворачивалась в клубок, но каждый раз получала слова поддержки и мягкие касания по волосам.

— Вот тааак. Ты моя хорошая. Нелегко тебе пришлось, понимаю. Дай всему выйти. — шептала под лестницей мудрая женщина, тоже слёзы пуская.

И я плакал.

Лидия во мне плакала.

И когда заканчивался один приступ, то следом тут же начинался второй, а потом и третий, и четвёртый. И казалось, что этим волнам не будет ни конца ни края. В такие моменты становилось по настоящему страшно, но верный женский голос успокаивал.

Он путеводным светом вёл сквозь эмоциональный шторм, указывал на рифы и мели и с бесконечным принятием, терпением и заботой приглашал к себе. В спокойную и тихую гавань, где нет ни боли, ни крови, ни ужаса. И я совершенно потерялся во времени и не смог точно сказать, через сколько секунд, минут, часов, моё дыхание начало выравниваться.

Вдохи становились глубже. Выдохи делались длиннее. Мерное поглаживание по волосам помогало удерживаться в реальности и не скатываться в бездну чувств. И вот слёзы наконец течь перестали. Почувствовав это, Елизавета спросила.

— Семён, ты здесь.

И я даже нашёл в себе силы выдавить.

—…угум.

— Вот славно. Ну что, живой? Руки ноги чувствуешь? — спросила она всё также ласково.

—…угум, — ответил также, прислушиваясь к телу, в котором судороги всё таки унялись. Лицо моё оказалось насквозь мокрым и слабой ладонью глаза протирая, я пробормотал. — Ухх. Весь свитер тебе заплакал.

— Это меньшее из бед, — с улыбкой произнесла подруга, мягко проводя большим пальцем по уху. — Пить хочешь?

— Да.

И не без помощи приподнявшись, я дрожащей рукой взял протянутый стакан. В нём пахло чем-то донельзя знакомым и я мелкими, а после всё более увереннымглотками, его осушил. На вкус я определил валериану, пустырник, боярышник и что-то ещё. И в совокупности они подействовали как-надо. Я задышал ровнее.

— Спасибо…

— Подышать хочешь?

— Хочу.

— Тогда давай тихонечко.

Елизавета помогла подняться и вдоль стеночки я смог пройти на кухню и дальше. Дверь на веранду нам открыла Белла и после ушмыгнула тихо, будто её и не было. Прохладный воздух лизнул в лицо и я вдохнул его всей грудью. По лестнице спустился в сад и, не смотря на алый засвет барьера, я всё таки увидел звёзды.

Красивые и далёкие звёзды.

Смотрел на них и чувствовал, как слёзы вновь поднимаются из груди. И в этот раз хотя бы не от ужаса, а от облегчения и радости. Ведь Лидия очень, очень, очень давно не видела звёзды. И последней мечтой её было хоть раз на них посмотреть.

— Семён, всё хорошо? Если хочешь, мы можем вернуться, и… — подошла со спины Елизавета и я благодарно махнул ей рукой.

— Всё в порядке. Она… то есть я… в общем, это от радости. Неба давно не видела и вот. — я шумно сглотнул и новая порция слёз подступила к горлу.

В объятиях я очутился тут же и они каплями посыпались на землю.

— Чу-чу-чу, моя хорошая. Эк же тебе досталось. — говорила проницательная Лизка с той мной, пришедшей из регрессии.

— Уф-х-х-х-ххх… а ты умеешь успокаивать, подруга… Ох-ё-моё. Вот это меня конечно жмыхнуло. — бормотал ей в плечо, держа крепко и получал принятие и добрый тихий смех.

— Ну так, семикратный опыт, как никак, — похлопывала она по спине моей и даже лица её не видя, я знал, она сейчас горько, но по светлому улыбается. — Если надышался, то пойдём в дом. Пока ту отсутсвовал, мы общим голосованием комендантский час ввели, а сейчас как раз середина ночи. Так что…

— Да, пойдём. — согласился с ней, напоследок заметив в небе короткий росчерк.

На падающую звезду я и загадал желание Лидии, которое в той жизни так и не сбылось, но теперь свершилось. Пусть странно, пусть путём магическим и прошложизненным, но всё же. Она хотела выбраться из ада и это у неё получилось.

— Маменька, Семён, что случилось-то? С вами всё хорошо? — Белла так и дежурила у открытой двери, ёжась от холода и мы поспешили зайти на кухню.

— Да, доченька, теперь всё хорошо, — погладила её по щеке Елизавета и усадила меня на диванчик. — Простите, что вас разбудили и напугали.

— Да брось, маменька. Вы одержимых не страшнее. — сказала Яра, заходя на кухню вместе с Мари.

За их спинами сонно щурились близняшки наравне с зевающей Лаурой и их Елизавета тут же отправила по кроватям. Те воспротивились, и пришлось пообещать, что все интересные разговоры случатся завтра, а пока-что необходимо меня не трогать и дать придти в себя. И, в отличие от прошлого раза, когда я простреленный на том же диванчике валялся, сейчас это было крайне необходимо.

Остались только Мари, Яра и Белла, успевшие за время нашей с Лизкой отключки и выспаться, и подорваться так, что сна у них теперь ни в одном глазу не было. Занявшись кухней, ставя чайник и еду разогревая, они смотрели то на меня, то на Елизавету и всё никак не решались спросить, что именно случилось.

Пришедший Белый ко мне подошёл, просто к ноге поддерживающе прислонился и я его погладил. Он и без слов понимал, какого мне сейчас, ведь видел всё то же, что видел и я.

И увиденное не вписывалось ни в какие нормы, ни в какие рамки того, что я мог в принципе предположить. Даже в самом страшном и тяжёлом сне такого мне не доводилось видеть.

И снова чувствуя изменяющийся настрой, Елизавета подсела поближе.

— Семён, я с тобой. Пока девочки нам чай делают, можешь чувствами поделиться. Что у тебя на сердце? — вопросила она осторожно и я лишь хмыкнул тяжело.

Потому что возвращаясь собой нынешним, касательно поводу пережитого я начинал чувствовать только одно. Холодную, как лёд, ненависть и злобу, что жгучее самого жаркого костра. И чтобы не вывалить на ни в чём не повинных девушек всё разом, я начал издалека.

— Много всего чувствую. Много… Тебе Белый успел рассказать? — посмотрел я на ворона и Лизка кивнула.

— Да. Вкратце. — поджала она губы, готовясь к непростому разговору.

— Фууфх. Хорошо. Тогда скажи мне, если ты знала обо всём, то почему согласилась на моё предложение о раскрытии? Почему не убедила меня в обратном, Лизка? — спросил её с камнем под сердцем и в глаза заглянул.

— О чём именно знала, Семён? — спросила в ответ Елизавета, смотря испуганно и обеспокоенно.

— Вот об этом, — снял я браслет храназа и на оборотной стороне указал на серийный номер и надпись «Комп:NewLand». — И вот об этом. И об этом тоже…

Сидя на кухне, я взглядом находил ультра-девайсы и тыкал в них пальцем и везде, везде, везде было то самое простое и почти бессмысленное слово «NewLand», указывающее на производителя. Буквально всё, в чём имелся какой-никакой, но кристалл, имело на себе эту маркировку, за редким исключением. Елизавета брала каждую вещь, рассматривала и взгляд её полнился непониманием.

— Семён, я не знаю о чём ты и что именно там видел, но моё беспокойство было о другом. Я боялась и не могла рассказать о том, что в службе СКИП для инакомыслящих и озарённых применяют процедуру R-5. Это силовое задержание, заключение и принудительное лечение, сроком от пяти до пятнадцати лет, в зависимости от обстоятельств. — объяснила мне Лизка и в возникшей тишине из рук Яры выпала и разбилась об пол стеклянная тарелка.

— Маменька… — произнесла она ошеломлённо и в голосе её зазвучали нотки радости. — Маменька, ты смогла сказать. У тебя получилось!

— А ведь и правда! — поддержала Белла. — Матушка, попробуй сказать что-нибудь ещё.

Дотронувшись до шеи, Елизавета удивлённо и не до конца веря, посмотрела на меня и я кивнул. В отличие от неё, я прекрасно видел, как её заплечный дух постепенно сливается с телом, при этом теряя не только остатки жгутов, но ещё и часть своей «каменной» структуры. Видимо, то, что я принял за тело сущности, тоже оказалось дополнительным блоком, похожий на цементный раствор. И тут уж сказать нечего, на блокировку СКИПовцы не скупились.

Тем временем, Елизавета снова попробовала.

— В СКИП существует пять степеней ознакомления и будучи на втором ранге мне удалось прознать про пятый. Я косвенно узнала, что существуют способности за гранью разумного понимания и привычных объяснений и в том числе знала про существование тех, кто видит действительную картину мира. О них мне рассказал мой возлюбленный Ариарди Дорн из высшей знати Флайтауна «EMERALDIS» — произнесла она и потрясённо прикрыла ладонь рукой.

Девушки тут же обступили её и начали обнимать, попутно поздравляя, вот только я никак не мог присоединиться к их радости. Всё ещё вертя в руках браслет, я дождался окончания поздравлений и уточнил.

— Хорошо. Ты знала о пунктах длительной реабилитации, где граждан возвращают в общепринятую норму вопреки их воли и желаниям. Но скажи мне, знала ли ты о тех, кому досталось пожизненное заключение?

Обнятая дочками, Елизавета нахмурилась и задумчиво произнесла.

— Да, об этом говорили и вроде таких людей отсылали в специально выделенный под них Флайтаун. Но этим занимались в отделе четвёртого уровня. Я до них не дослужила, а в найденных мною документах об этом не говорилось, — честно она рассказала, заставляя меня скорбно головой покачать. — А что, Семён? Что именно ты узнал?

Четыре пары глаз на меня смотрели с волнительным ожиданием и ещё одна, только эфирная, подглядывала со стороны лестницы. Прогонять Лауру я не стал, рано или поздно все они узнают, так что…

Я надел браслет и вытянул руку.

Она до сих пор дрожала.

И я не имел ни малейшего понятия, с чего начать рассказ девушки Лидии, чья дверь оказалась чертовски похожа на вываренную кость. Собственно, она полностью олицетворяла всё то, что с ней сделали, определив как озарённую в возрасте 16 лет. И если я до этого думал, что судьбы встреченных мною людей оказались тяжелы, то они и в сравнении не шли с тем, что выдалось пережить этой девушке.

В моральном и эмоциональном плане её выварили и высушили, как кость. Забрали все соки, все силы, всю энергию в долгом и изматывающем труде, прерываемым лишь насилием, экспериментами и такими вещами, о которых я и мыслить не хочу. День ото дня, ночь от ночи, со сверхурочными и всё на угоду и во имя нынешнего, ничего не знающего и совершенно не ведающего общества.

Она работала, пока не падала в обморок прямо в общей рабочей зоне. Она трудилась с тяжёлым ошейником, блокирующим силы и разрешающим ими воспользоваться только в строго отведённое время. Она превозмогала побои, унижения и издевательства надсмотрщиков, творящих с ней и такими же, как она, всё, что им только вздумается. Она терпела до последнего и уходила из жизни на пресловутой бойцовой арене с одним лишь желанием — хотя бы ещё раз увидеть звёзды.

И это была её жизнь.

И это была моя жизнь. И тот я… та я… всё же сумела пронести ещё одно желание, за которое я взялся бережно, как за драгоценное сокровище, наполненное тьмой.

— Нет никакого Флайтауна для граждан, не прошедших реабилитацию, — начал я подбирать слова, чтобы одновременно и не напугать замерших девушек, и в точности донести важность открывшейся мне действительности. — Если в вас вдруг откроются силы без помощи инъекций МЭД-Глосс, то вы тут же становитесь в их глазах опасными элементами. И первым делом, после череды допросов и проверок, вам поставят статус и наденут ошейник, препятствующий прохождению энергий в теле. И если реабилитация не поможет, вам дадут подписать бумаги. И вы их подпишите. Рано или поздно, ведь они умеют убеждать. И после вы заснёте и проснётесь… под землёй. В том месте, где нет выхода и только сплошная работа по изготовлению ультра-девайсов в огромном, почти бесконечном количестве.

Закончив, я по возникшей звенящей тишине сообразил, что малость палку перегнул, но это и не плохо.

— Н-но…ведь ультра-гаджеты ведь делаются ботами на заводах. Разве нет? — испуганно пробормотала Белла и с надеждой посмотрела на Елизавету.

Та, в свою очередь, глядела на меня отрешённо и в глубине её глаз отчаяние сталкивалось со скорбью.

— Нет, Белла. На заводах максимум, что могут сделать, это основу. Корпус и сопутствующие компоненты. Создать по настоящему рабочую вещь, сложно составной продукт, да ту же самую ультра-ткань или огранённый кристалл, могут исключительно и только люди. Озарённые люди. Такие как я, — донёс я ужасную истину и откинулся на диване. — Хээх. А я то ведь и правда думал, что технологии шагнули в будущее и роботы заменили людей. Выходит и тут на рабском, дешёвом и жестоком труде весь наш прогресс построен.

— Но подожди! Почему же они тогда не сделали это официально? — заявила Елизавета и я рассмеялся горько.

— Да всё по тому же. Власть имущим нужны спокойные, ни о чём не знающие граждане. Связанные, спелёнутые и оболваненные, не видящие дальше своего быта. А тех, кто что-то знает, проще спрятать и запрячь на нужды того общества, откуда их и вынули. Элементарно, как дважды два. И чертовски бесчеловечно… — я вновь вытянул руку и на этот раз она не дрожала.

— Но это же ужасно. — прижала кулак к груди Мари, а стоящая рядом с ней Яра глядела очень зло и хмуро.

— Да, ужасно, — согласился с черноволосой, устало проводя ладонью по глазам. — И этот ужас пережила та, кем я однажды был. Девушка Лидия, озарённая третьего класса по специализации инженера-биолога и исследователя ультра-мутаций. И от смерти её не спас ни ранг, ни опыт, ни знания.

Во вновь возникшей тишине загудел закипающий чайник и девы пошли разливать кипяток по чашкам. В этот раз они делали это без того привычного задора. И я их понимал. Очень хорошо понимал.

В неуверенном сумраке наступающего утра мы вчетвером молча пили чай. Я также попросил накапать всем того же, чем угостила меня Елизавета и порекомендовал ещё одну порцию успокаивающего чая отнести Лауре. Вернувшись в своё тело, она тихонько плакала в чердачной комнатке и Белла ей составила компанию на сон грядущий.

Вскоре и Мари, и Яра тоже отошли ко сну, скромно попрощавшись и пожелав нам выспаться.

Оставшись наедине, мы с Елизаветой пили успокаивающий чай и всё никак не дожидались его действия. То ли и правда мы с ней выспались, то ли от стресса организмы наши решили мобилизоваться и травяные седативные нам оказались, что слону дробина. Каждый думал о своём не лёгком и в конце-концов Елизавета меня спросила.

— И что теперь, Семён?

— По поводу? — решил я уточнить, подбирая с пола уснувшего Белого и укладывая его на диван близ подушки.

— По поводу всего, — обвела она руками весь мир и словами дополнила. — Ультра-девайсов, озарённых, всех тех, кого лишили способностей…

— Широкий ты задала вопрос. Лучше давай конкретику. — попросил подругу и она задумалась.

— Окей. Что будет после того, если… — она осеклась и, спустя секунду, поправилась. — Что будет после того, когда нас спасут?

— Ох, подруга. До этого момента ещё дожить и не помереть. Но если так подумать, то по всем имеющимся явным и неявным законам нас с тобой ждёт длительный допрос представителями СКИП и МЭД-Глосс, после которого мы скорее всего загремим в ПСИ, — ответил ей честно и она нахмурилась, зная этот набор букв, но не ведая истинного смысла аббревиатуры. — ПСИ на старом сленге это Пункт Сбора Инакомыслящих, Лизка. И это далеко не те пункты реабилитации, о которых ты знаешь. Это тот самый «NewLand», чем бы и где бы он ни был.

— Ясно, — только и сказала она, глядя проницательно. — Но что намерен делать ты?

— Мстить, — слова слетели с губ раньше, чем успел их осознать и этому порыву я улыбнулся. Ведь этим и являлось то самое сокровище, сохранённое и пронесённое Лидией сквозь ад. Её зерно борьбы. Её росток не сломленной ненависти. — Да, придётся отомстить. Но если в целом и по делу, то намечается у меня один занятный план. И вот его бы я в жизнь захотел привести, дабы этот мир на новые рельсы переставить. Но только для этого нужен сильный лидер.

И словно отвечая моему запросу, во входную дверь дома Елизаветы громко постучали. Переглянувшись, Елизавета чертыхнулась и включила свой гаджет, но так как отвечать онлайн оказалось менее сподручно, чем оффлайн, мы пошли к двери, дабы узнать причину визита.

— Елизавета, Семён! Это я, Карл! Пожалуйста выйдите! — голос молодого ковбоя звучал по ту сторону и мы открыли.

— Да, Карл, что случилось? — спросила она строго, но внимание парня тут же привлёк значок Легиона Смертников на моей груди. Елизавете даже пришлось его окликнуть. — Карл!

— А! Да! Там это. Яков пробудился и бушует. — козырнул он в мою сторону и поспешил в сторону таверны, откуда раздавался грохот и крики.

— Ну что же, — вздохнула моя подруга, глядя в серую предутреннюю хмарь. — Пойдём, Семён. Кажется нужный тебе лидер у нас на примете есть.

И уж с чем-с чем, а с этим я был полностью согласен.

Накинув перед выходом первую попавшуюся рубаху, я обогнал Елизавету и потопал первым, начав мысленно собирать в голове фигурки для предстоящей шахматной игры. И если бы за этим делом меня в реальности застал шахматист, он бы очень удивился. Ведь я решил собирать не белые фигурки, не чёрные, а сразу всех цветов.

Ведь только так можно достигнуть победы при заранее проигрышных условиях.

Глава 19 «С обретением»

«Во саду ли, в огороде, бизнес рос дельца Мавроди?»

Чую, Чёрный, риторический вопрос.

В утренних сумерках таверна Якова выглядела жутковато. Её чёрные провалы выбитых окон, окончательно рухнувшая крыша веранды, забросанная землёй покосившаяся вывеска и кучи мусора вокруг явно давали понять, что местные решили держаться от таверны подальше. То ли им рассказали о случившемся обороте Якова, то ли горожане сами почувствовали исходящую от неё угрозу и предпочли ютиться в оставшихся домах, сие мне было неведомо. Но в любом случае, теперь даже дежурившая пятёрка ковбоев опасалась в неё заходить.

И их можно понять, ведь когда в темноте заведения звучит жуткое рычание, ломается мебель и время от времени из окон вылетают бутылки, стулья и остатки лавок, последнее, что захочется делать, так это зайти в таверну и начать разбираться.

— Ох уздечку ему в печку… если он опять зверем обратился, я ему по башке поленом настучу, — проворчал я в полутьме, прислушиваясь к грохоту из-за дверей. — Эй, Карл, или кто там из вас Якова первым увидел? Каким он выглядел, может кто сказать?

Спросил у ковбоев, так как тонким зрением ничего не смог разглядеть. Внутри здания будто морока навели и в густом чёрном тумане виднелся только смазанный силуэт.

— В смысле как выглядел? — не понял вопрос один из взрослых ковбоев, держа ружьё на изготовку.

— В прямом смысле. В виде человека или нет? — нетерпеливо уточнил, но только ещё больше их полусонные мозги запутал.

— Что…?

— Кого…?

— А он что, и не человеком может быть…?

— Тьфу, всё с вами ясно. Лизка, готовь тряпку успокаивающую, — попросил я подругу, но в этот же момент из окон зала таверны прозвучал отборнейший витиеватый мат. — Оооо. Нет, дорогая, отбой. Кажется наш Яков всё таки вменяемый.

— Да и тряпка у него осталась. — ответила Елизавета и я лишь головой сокрушённо покачал.

Такую необходимую для успокоения вещицу и рядом с ним оставить. Нонсенс! Хотя в нашем положении сохранять здраво мыслящую голову та ещё задача.

Размяв колени и плечи, я попросил ковбоев с Елизаветой держаться подальше и осторожно ступил на скрипучие доски веранды. Точнее того, что от неё осталось после всех произошёдших событий. И пока я шёл, то внимательно прислушивался к рычанию, сквозь которое нет-нет, но пробивались человеческие фразы.

Уже за стенами таверны я понял, что чёрная дымка имелась не только на тонком плане, но и на материальном. Мелкой взвесью шумела перед глазами, не давая толком сориентироваться, но хотя бы на вкус и цвет она оказалась нейтральной. По мере моего движения, хруст мебели стал более отчётливым и я наконец смог разобрать монотонный шёпот, повторяющий одно и то же.

— Пауки… чёртовы пауки… проклятые пауки, будьте вы прокляты-прокляты-прокляты. Я не хочу помнить! Не хочу — не хочу — не хочу. Чёрт-чёрт-чёрт! Они везде, они везде… Пауки, пауки, пауки, они везде… абсолютно везде… — хриплый голос в тёмной взвеси звучал словно отовсюду, поэтому выйдя приблизительно в центр зала, я активировал ауру Усиления. В тот же миг Яков громко воскликнул. — КТО ЗДЕСЬ⁈

Незримое глазу движение и меня поднимают за грудки и впечатывают в стенку за барной стойкой. Оставшиеся на ней бутылки дождём посыпались вниз, разбиваясь на осколки, но активированное Уплотнение меня от них уберегло. Опустив глаза, я сквозь тёмную дымку увидел покрытые шерстью руки и оскаленное лицо Якова.

И оно оказалось больше человеческим, нежели звериным.

Возблагодарив судьбу за это, я попытался с ним поговорить, но Яков вновь с силой впечатал меня в стену, а после приблизился. Его исполосованное шрамами лицо оказалось совсем рядом и я заметил, как в глубине его чёрных глаз пульсируют алые искорки. Чёрные волосы на его голове и плечах плавно шевелились, и как раз они то и создавали этот тёмный туман, вытекающий из их кончиков.

Яков шумно вдохнул воздух и прохрипел мне на ухо.

— Хххьярр тхебя знхааю! Это был ТЫ! Зхрачем⁈ Зхачем ты это сделал?!! — с каждым выкриком он продолжал вколачивать меня в стену таверны и если бы не защитные ауры, моя бы грудная клетка превратилась в мешок с костной пылью.

Взявшись за его голову я подгадал момент, размахнулся и со всей силой впечатал свой лоб в его. Раздался сухой стук и Яков запрокинул голову назад, глухо мыча.

— Яков. Приди в себя. Вспомни, кто ты! — велел ему, и тут же с его лихой подачи отправился в полёт по трактиру.

Метнул он меня мощно, но всё же не так сильно, как тот же Одержимый. Затормозившись не без помощи разгромленных столов и деревянного столба, подпирающего верхние этажи, я вновь постарался воззвать к нему.

— Яков Кравец, вспомни кто ты есть!

— Я ПОМНЮ! — взревел он в бешенстве и пришлось уворачиваться от куска столешницы, которую он с лёгкостью выдрал из пола и кинул в меня. — Я всё помню! Абсолютно всё, всё, всё-всё-всё! Я ничего не могу забыть… ничего… ничего… ничего…

Сквозь тёмную пыль мне удалось разглядеть, как его грузная фигура обессиленно рухнула на колени после вспышки активности. Спрятав лицо в ладони, он повторял и повторял слова, пока полностью не согнулся и не упёрся лбом в доски пола.

— Ну и чего ныть-то, раз всё теперь помнишь? — задал ему вопрос, присаживаясь напротив. — Или тебе тупое небытие слаще горькой реальности? Раз так, то настала пора проснуться.

— Ты ничего… ничего… ничего не понимаешь!!! — заревел он и стартанул из своего положения прямо на меня.

Пришлось ловить Якова в борцовской стойке, вминая стопы в доски и проламывая их на всём протяжении его рывка. Вылетев из таверны, мы покатились по земле и ребята Хенвлоу бросились в рассыпную. Кто-то из молодых достал тазер, сдуру выстрелил в могучее плечо Якова и жёлтая стрелка отрикошетила ввысь.

И будучи в полузверином обличии, Яков этот укол если и не почувствовал, то почуял точно.

Тут же попытался вырваться из моей хватки и броситься в сторону стрелявшего, но сделать этого я ему не дал. Всадил коленом в грудь, а после дёрнул и перебросил его тушу через себя, тяжело ударяя оземь. Навыки рукопашного боя тут же подкачивались из памяти Сергея Кравец и я принялся методично выбивать из Якова всю его дурь.

Метил в основном в места, где мышцы крепились к костям и в нервные сплетения, чтобы максимально сократить его возможности к сопротивлению. Но даже так, будучи вымотанным и ослабленным, он давал достойный отпор, пытаясь сбросить меня и подняться.

В конце концов помог только одновременно болевой и удушающий захват, который отбитые до потери страха тренера в Семье Кравец называли капканом дьявола. Перевернув Якова спиной вверх, я свои ноги сложил в замок на его шее, а руку его заломал назад и потянул.

Сам не знаю, как умудрился в такое скрутиться и вряд ли бы смог ещё раз повторить, но Яков оставил попытки встать и лишь глухо рычал, пуская пену.

— Да придиж! Ты! В себя! — хрипел ему в ответ, держа на пределе своих сил.

— Яков! Это я, Елизавета! Пожалуйста, не сопротивляйся! — моя умница-разумница Лизка таки додумалась сбегать до комнаты Якова и теперь прижимала розоватую тряпку к его лицу.

Тот сперва головой отмахивался, рычал, но вскоре движения его замедлились. И уж не знаю, что подействовало сильнее, удушение или запах с тряпицы, но в моих руках он обмяк и я смог наконец-то его выпустить.

Так он и остался лежать на плитках мостовой, дыша глубоко и сипло. Жестом попросив ковбоев и вышедшим из домов праздным горожанам отойти подальше, я попросил Лизку молчать, а сам прислушался. Яков что-то шептал. Едва слышно, но мне удалось разобрать.

— Энэн… я помню тебя, моя дорогая. Теперь я тебя не забуду… ни в коем случае… прости меня, Энэн.

Подсев поближе, я узрел, что здоровяк пускает слёзы прямо на тряпицу, а взгляд его становится человеческим.

Тело его сдавало в пропорциях, сбрасывало лишнюю шерсть и переставало выпускать струйки тёмной пыли. С каждой секундой Яков становился всё более узнаваемым, но всё же кое-что в нём неизгладимо поменялось. Теперь он не выглядел любезным и учтивым увальнем, а скорее походил на матёрого, мускулистого и опасного хищника в человеческом обличии.

Собственно, если вспомнить его прошлое и вычесть последние десятилетия полу-жизни, им то он по сути и являлся. Переведя взгляд, он посмотрел на меня не в пример осознаннее, чем раньше, и выдавил.

— Если ты от ублюдка Гаррета и это его новое истязание, то лучше убей меня сразу… — попросил он зло, медленно пытаясь подняться. —…пауки, это прям что-то новое.

— Нет, Яков. Я никакого отношения к семье Хенвлоу не имею, — ответил ему, предлагая руку помощи, но он оттолкнул её, продолжив собственные попытки. — Я Семён. Пришёл к вам недавно. Мы Елизаветой решили тебя…

— Я помню, кто ты! — огрызнулся он и скривился от боли. Приняв сидячее положение, он переводил хмурый взгляд с меня, на Елизавету и с каждым разом задерживался на мне всё дольше. — Я помню всё. Помню тебя, Семён и тебя, Елизавета. Я помню всё в мельчайших подробностях, вплоть до начала падения этого чёртового города. Сколько я спал?

Вопрос прозвучал хлёстко, совсем не в духе того Кравец, которого я знал. Это был голос человека, привыкшего повелевать и держать всё под своим контролем.

— Почти двое суток… — пробормотала Елизавета, с мостовой поднимаясь и к нам подходя.

— Вот сссобаки… Барьер уже поста…? Ааа. Вижу, — выругался хрипло, наткнувшись взглядом на алую стену. Попробовав встать, он просипел сквозь стиснутые зубы, прижимая руку к отбитой груди. — Уффххсс. Чёрт, кто тебя учил бою, Семён⁈

— Что, мало попал? — заботливо осведомился и получил от Якова короткий хмык. — Могу добавить, если хочешь.

— Лучше встать помоги, товарищ «спец», — сказал он, как сплюнул, но руку я ему всё же протянул. Не смотря на состояние, хватка у него оказалась всё такой же крепкой. Оперевшись на моё плечо, он указал в сторону разгромленной таверны и пробухтел. — Но за пауков я тебя не прощу…

— Твоё дело Яков. Можешь хоть под дверь наср*ть, останавливать не буду. Просто заселюсь к тебе на этот день, чтобы оба порадовались, — ввинтил шутейку, пока тащил здоровяка обратно в его обитель. — Ты только скажи, как ты понял, что с пауками это был я? Вроде не светился.

— Почуял, — простым был его ответ, но всё же он мне его более подробно развернул. — Они пахнут тобой, светятся тобой и каждый раз, когда я хочу что-нибудь забыть, сплетают это вновь. Прямо перед глазами. Это невыносимо!

— Ну звиняй. В тот раз либо ты нас задрал бы, либо вот это вот всё. Ты же ведь помнишь тот момент, когда ты в звере был? — поинтересовался у него и тот нехотя ответил.

— Смутно, но да.

— Ну вот и не воняй тогда.

— Я не воняю.

— Воняешь ещё как, двое суток не мылся.

— Да пошёл ты к дьяволу…

— Мальчики, не ругайтесь. — влезла в разговор Елизавета и мы синхронно на неё посмотрели. И к чести её, наш совместный взгляд она с лёгкостью выдержала. — Все склоки потом, а пока что…

Договорить она не успела, так как вернувшиеся ковбои окликнули нас на самом пороге. Самый старший из них, вроде как Томми, вопросил.

— Семён, всё в порядке? Что нам Дейву сказать? — и вместо меня ему ответил Яков Кравец, чей голос звучал очень не добро.

— Скажи ему что прежний старина Яков вернулся и очень хорошо его помнит. Прямо так, слово в слово. Уверен, ты справишься.

Дабы Яков не наговорил лишнего, я тряхнул его и понёс дальше, говоря напоследок парням.

— Вы уж его простите, ребята. Головой стукнулся, осерчал, с кем не бывает. Дейву передайте, что всё в порядке, мы с Елизаветой справились. И если он спит, то не будите, ничего серьёзного уже не случится. Вы молодцы. — те хмуро покивали нам в след и я наконец переступил проломанный порог таверны, ища, куда бы Якова сгрузить.

В этом деле помогла Елизавета, найдя во всём древесном ужасе один единственный, оставшийся целым, стул. На него то мы Якова и посадили. Я тут же занялся его лечением, а Лизка метнулась в погреб и принесла трёхлитровую бутыль с морсом и пищевые брикеты. Или, как я пошутил, набор зверского мужика, да только никто мою шутку не оценил по достоинству.

Одним махом выпив две трети морса, Яков принялся отправлять вовнутрь себя брикет за брикетом. Да так быстро, что Елизавета банально не успевала их открывать. Вливая в него эфирку, я всё ждал, когда же он начнёт разговор, но он всё ел и молчал, уставившись в пространство.

И только после того, как брикеты начали съедаться медленнее, Елизавета решила спросить.

— Яков. Ты действительно вспомнил всё? Я же помню, я говорила с тобой об этом и ты мечтал узнать. Что именно ты вспомнил?

И ведь верно. Елизавета знала того простого Якова, который являлся хозяином таверны и лишь иногда зверел по неизвестным для него и для неё причинам. Не прекращая лечения, я присматривался к Якову и видел, сколь не проста для него эта тема. Поэтому начал сам, благо для процесса исцеления язык был не нужен.

— Он вспомнил своё прошлое, Лизка. То самое, в котором он являлся старшим братом главы Семьи Кравец. Той Семьи, которая владела всеми окружающими землями, ныне подконтрольные Грековым и Хенвлоу. — и по задвигавшимся мышцам спины Якова я осознал, что мой ответ ему против шкуры пришёлся.

— Тебя кто-то просил за меня отвечать, «господин спец»? — процедил он, делая паузу между поеданием батончиков.

Коснувшись руками его спины, я с силой вправил ему позвонки между лопатками и доходчиво произнёс.

— А ты тон попроще сделай «господин Яков», ибо негоже хамить человеку, который тебя лечит.

— Кхххккк… так ты же эти побои и натворил… — сипло прокашлял он.

— Что не отменяет выказывание уважения последующему лечению, — сказал ему веско, возвращаясь к целительству. — И нечего на меня свои проблемы с Хенвлоу переводить. Не я тебе память блокировал и марафон скудных жизней устраивал. Так что, сказал бы хоть спасибо.

— Знал бы кому именно говорить, сказал бы. — всё ещё едко подметил Яков.

— Между прочим, он спас не только тебя, но и всех нас. И продолжает это делать. И вообще, раз руки есть, то сам распаковывай! — жёстко ворвалась в беседу Елизавета, тоже оскорблённая его тоном. Бросив ему упаковку с брикетами на колени, она пошла в сторону бара, громко ворча. — Если бы я знала, что ты такой грубиян, попросила бы Семёна тебе память не возвращать. Прежним ты был лучше.

— Но-но-но, подруга, не буянь, — пришлось немного притормозить разошедшуюся Лизку. — Это же ты всё знаешь, а он и не в курсе. В общем, я Последний Шаман, ликвидатор на пол-ставки, боец-молодец, в регрессии ходец и по воронам спец. Так что, прошу любить и жаловать.

— Озарённый, значит, — вынес он вердикт, морс допивая и жестом показывая, что с лечением достаточно. — Нечто такое я и предполагал. И давно?

— Почти две недели как. — прикинул по дням, сам удивляясь своему прогрессу за столь краткое время.

И закономерным оказался тот факт, что Яков мне ни сколько не поверил.

— Брешешь. — сказал он уверенно.

— Отнюдь, — не согласился с ним, тоже беря горсть брикетов из коробки. — Более того, я ещё и твой племянник, так что, дорогой дядя, веди себя достойно образу Семьи Кравец.

В этот момент черноволосый и иссечённый шрамами мужчина напрягся и медленно выпрямился на своём стуле.

— А вот с этим не шути так. — заявил он угрожающе, на что я лишь улыбнулся.

— А мне и не до шуток. Вот уже две недели как не до шуток и если по уму да по серьёзке говорить, то в прошлой жизни я аккурат являлся Сергеем Кравец. Хочешь верь, хочешь проверь. — развёл я руками перед его очень хмурым и не добрым взором.

— Наш код связи при экстренных случаях? — сразу же задал он вопрос и я ответил.

— Jango-sigma-4115

— Полное имя ультра-крафтера?

— Микки Морео Гнасси.

— Сколько родинок на теле Сергея?

И тут я не выдержал и хохотнул, вспоминая тот же вопрос-проверку, заданный мне когда-то Елизаветой.

— Ахахах, Лизка, да это, я смотрю, в тренде! Ты потом генетически проверься, вдруг ты тоже из их семьи? — хихикал я, а на не понимающий взгляд Якова только рукой махнул. — Не парься. А у Сергея, то есть, у меня, было 29 родинок и я до сих пор не понимаю, как можно быть на столько себялюбивым.

Яков прожигал меня глазами, в которых сталкивалось и переплеталось столько чувств, сколько я в принципе в людях за раз не встречал. И ярость, и гнев, и отчаяние, и страх, и надежда, всё в одном человеке. На тонком плане его эмоции выглядели как перепутанный клубок ярчайших нитей, которые одновременно и страшно попытаться расплести, и очень хочется.

— Может тебя окончательно убедят невидимый ультра-кар и наставник, прикованный к скале? — выложил я все козыри на стол и это его почти прошибло.

—…чтоб тебя. — ругнулся он и стеклянная бутылка из под морса лопнула в его руке. — Если твой рассказ искусно сплетённая ложь, добытая из памяти моих родственников, то клянусь, смерть твоя будет долгой.

— Яков! — воскликнула Елизавета, уже готовая подойти и расколоть об его голову последнюю целую бутылку алкоголя. — Не знаю, о чём ваша беседа, но если ты ещё раз будешь угрожать моему другу, то сдохнешь раньше, чем попробуешь это сделать.

Из темноты зала она подходила взбешённой фурией и сущность за её спиной окончательно сбрасывала с себя остатки блоков. Теперь, вместо бесформенной глыбы, за плечами Елизаветы находилось создание, выточенное будто из тёмно-синего камня. К тому же, с изящных рук этого существа тянулись белые тонкие нити, становящиеся длиннее и шире по мере её нарастающего гнева.

— И между прочим, если не забыл, ты у меня до сих пор в долгу. Всё понял? Я доходчиво объяснила? — вытянув руку с зажатой бутылкой, она и сама не заметила, как намерением отправила белые нити вперёд, в сторону Якова.

И попытавшись заслониться от них ладонью, Яков замер, так как нити тут же оплели его эфирную суть и начали множиться, сплетаться, переплетаться и превращаться… в те самые блокирующие жгуты, которые я снимал с Елизаветы! Да только в этот раз они полностью контролировались ею.

— Так-так-так. Всё. Баста. Достаточно, — замахал я руками, глядя, как оба участника конфликта удивлённо замерли. — Лизка, подбери свои способности и прекрати опутывать Якова. Яков, подбери наконец челюсть и перестань тянуться силой к своим кристаллам в предплечьях. Да, я их вижу, точно также, как и всю твою энергетическую структуру. И не смотри на меня так. Всё сказанное мной выше является правдой и мне нет резона тебе или Елизавете врать.

—…так бы и сказал спец Хенвлоу. — пробормотал Яков, разминая выпущенную из пут руку.

— Спец Хенвлоу не оказался бы в той же заднице, что и все здесь присутствующие, — парировал его вывод, беззаботно затачивая батончик и наслаждаясь его мясным вкусом. — И кстати говоря. Ты вот этого мог и не помнить, но за тобой пятнадцать ковбоев отправили только чтобы увезти. Они все здесь, можешь любого поспрашивать. Сделать я этого им, конечно, не позволил, но от тебя дожидаться благодарности, скорее всего, придётся вечность.

— И ты ему доверяешь? — спросил он у Елизаветы, которая ошарашенно наблюдала за своими руками, ведь и в ней самой начал открываться третий глаз.

— Как себе, Яков. — коротко прозвучал её ответ.

— Ладно… — выдохнул он и в этом движении будто разом телесно сдулся, хоть и продолжал говорить веско и тяжело. — Ладно-ладно-ладно, хорошо. Допустим, на минуту, что всё действительно обстоит так, как ты говоришь. Тогда в чём резон тебе помогать ей? Или помогать мне? Скажи, чего ты хочешь? И отвечай честно. А я уж тебя послушаю и решу, по пути ли нам или нет.

— Вооот с этого и следовало начинать разговор. — пропел я сплитом голосов Сергея и Грея, которые к этому моменту прекрасно оценили, взвесили и поняли характер вновь себя обредшего Якова Кравец.

Уже тогда, будучи в его сознании, я предвосхитил, что разговор с ним будет долгим и уж точно не простым. Да и до схи пор, для меня казался крайне удивительным тот факт, что этот древний человек способен на связную и толковую речь, после пережитого им кошмара. После предательства, подставы, пыток, допросов и долгих лет под чужими личинами, он сидел сейчас передо мной тем собой, который жил волей, борьбой и противостоянием.

И именно эта фигура мне и нужна была на игровом столе.

— Да всё просто, Яков. Я старик. Такой же, как и ты. Я повидал дер*мо. Не только в своей жизни. И в твоей тоже. И в чужих. И во всех тех, в которых жил когда-то. Я тоже вижу всё, что вокруг происходит. Всю эту треклятую ложь, позорную постанову зацепившихся за власть, в которую поверили миллионы. И мне это не нравится, Яков. Крайне не нравится. И я совру, если скажу, что не чувством мести пропитаны мои мотивы. И ею тоже, это правда. Но кроме неё меня ведёт безумное желание. Знаешь, такое сумасшедшее желание о справедливости. И я сейчас говорю не про их справедливость, не про общепризнанную, или идейно верную, нет. Я говорю о своей личной. О той, которая не даст людям помирать в двадцать лет от энергетического истощения. О той, которая не заставит озарённых одиночек батрачить в тюрьмах по три смены кряду. О той, которая откроет глаза всем тем, кому глаза закрыли. О той справедливости, которая поможет честно и открыто сказать о происходящих в мире изменениях. И если ты искал союзника на этом пути, мой дорогой друг и любимый дядя по прошлой жизни, то он сейчас перед тобой.

Сказал я, глядя прямо ему в глаза.

Сказал, как не говорил никому и никогда и голос мой не дрогнул ни разу. Стоя прямо перед ним, я протянул ему руку и лучи поднимающегося из за горизонта солнца проникли в таверну, озаряя мою злую улыбку. Я ждал. Я надеялся. Ну же, возьми и пожми мою руку, Яков и, чёрт тебя подери, улыбнись также, как и я. Горько и зло. Ты можешь!

— Ну так что, по пути нам или нет? — спросил его сурово и…

…Яков улыбнулся.

И пожал мою руку.

— Вот так-то лучше, — произнёс он сухо и всё таким же крепким оказался его хват. — Скажи, с чего планируешь начать?

И я ему поведал о том, что со всего только-что произошедшего и начал, заставив Якова Кравец, последнего наследника Семьи Кравец, улыбнуться ещё раз.

Глава 20 «С борьбой на бровях»

Если в странствии сели на мели, хотя бы лежите в сторону цели.

Не найдя лучшей идеи, мы из разгромленной таверны пошли обратно в дом Елизаветы. Из своих вещей Яков взял только одежду, планшет с гало-транслятором и ещё тряпицу своей жены, предварительно убранную в вакуумный пакет. Солнце вовсю поднималось и у нас оставалось всего-ничего времени до того, как девушки проснутся.

И пока Яков душ принимал, я тихонько Елизавету в сторонку отвёл и спросил.

— Слушай, подруга, пока мы обсуждение планов не начали, поведай-ка мне, в чём именно у Якова долг перед тобой? — и по лицу её легко прочитал, что говорить об этом она не особо хочет. Пришлось аргументировать. — Мне для общей картины. Не скажешь ты, то спрошу у него, но сама видишь, как неохотно он на контакт идёт. К тому же, чуется мне, что там без твоего возлюбленного не обошлось. Я прав?

— Да, прав, — нехотя ответила Елизавета, прислушиваясь к шуму воды из ванной комнаты на первом этаже. — Понимаешь… в Светлозёрск Якова забросили ребята Хенвлоу ещё при мне. До него вместо таверны стояло авто-кафе, да и сам городок был меньше нынешнего. На тот момент я уже встречалась с Ариарди и в один из вечеров Якова накрыло. Он как раз у нас гостил и нам огромных трудов стоило с ним справиться. Без травм не обошлось, Ариарди он сильно потрепал. Дело почти дошло до скандала между Семьёй Хенвлоу и правителями Флайтауна «EMERALDIS», но конфликт удалось замять. Якову выдали вот эту тряпицу, а после он сам её мне отдал. Говорил, что я похожа на…

— На мою жену, — раздался хриплый бас за нашими спинами.

По военному быстро закончив помывку, Яков вышел со стороны кухни и теперь куда более походил на человека. Только в мышечной массе и подкожном жире он на порядок сдал, но это и понятно. Превращение наверняка изрядно тратило ресурс организма.

— Вот только похожа не внешне, а голосом, — с раздражением он дополнил, обтираясь полотенцем и занимая одно из кресел в гостиной. — И тебе я об этом говорил, а ты и так в моей голове покопался, так что знаешь.

Обратившись к памяти я и правда выявил схожесть интонаций Энен и Елизаветы, которую раньше не замечал. Напротив Якова сев, я ноги с удовольствием на книжный столик закинул и подметил.

— В твоей голове я не первый покопался, но понадеемся, что буду последним. И кстати, как ты себя чувствуешь? Провалов в памяти нет?

Меня смерили пронизывающим взглядом, который если бы и мог воспламенять, то давно бы уже превратил меня в пылающую головёшку. Коротким кивком поблагодарив Елизавету за свежезаваренный суп, Яков отхлебнул из большой кружки и вынес вердикт по моей работе.

— Знаешь, Семён. Из всех психокорректоров семьи Хенвлоу, да будут прокляты их души, ты бы стал самым изощрённым и результативным. Провалов нет, но вот за способ возвращения памяти я тебя спасибо не скажу. Это же надо додуматься…

— Ну, в тот момент мне сей метод показалось наиболее эффективным из всех. — развёл я руками в извиняющемся жесте, на что получил едкое.

— Пусть так, но пауки птицееды ловчие сети не плетут.

— А твой теперь плетёт, так что гордись…

— Так. Мальчики. Остановитесь. Вы вообще о чём? Что за пауки? — влезла в разговор Елизавета, старающаяся вникнуть в смысл нашей беседы.

Пришлось вкратце рассказать о том, как именно мне удалось вернуть память Якову. И к моему огорчению, подруга от услышанного поморщилась и категорически не оценила столь гениальный, а главное действенный подход.

— Кошмар какой. И сколько их внутри тебя? Десятки? — сочувственно спросила она у Якова.

— Пара сотен, — отозвался он, всё также меня взглядом сверля. — Может больше. Сложно сосчитать

— Может хватит меня уже глазами буравить? — высказал Якову раздражённо. — Я ему, тут, понимаешь, память вернул, в порядок привёл, городок его спас, а в ответ ни спасибо, ни пожалуйста. И да, я понимаю, что ты,быть может, ещё более ворчливый и склочный дед, чем я, но даже так. На твоём месте я бы радовался.

— И чему же? — спросил он с кривой улыбкой, беря из планшета стилус.

— Что я использовал пауков, а не тараканов. — вернул ему ту же улыбку и Яков скривился.

— Ты псих.

— От психа слышу.

— Мальчики! — вернула нас к делам Елизавета, хлопнув в ладоши. — Может прекратим конфликт и поговорим о серьёзных вещах?

Такой идее и я сам, и Яков отнеслись благосклонно. К тому же, Елизавете оказались не столь заметны наши с ним исконно понятные мужикам прищуривания и переглядывания, которые ясно говорили что драться мы не намерены. Всего лишь на прочность друг друга проверяем, не более.

Но так-как дела и правда поджимали, я в щедром жесте попросил Якова начать и он два раза нажал на кнопку стилуса. Выведенная с планшета гало-проекция показала нам обычную карту близлежащих земель, с пометками городов, деревень, дорог и магистралей. На ней Яков кривой красной линией в точности вывел ту часть границы барьера, которую он успел увидеть. После чего протянул стилус мне.

— Дорисуй остальное, Семён. Чем точнее, тем лучше. Сперва необходимо знать, на каком поле играем.

И такое начало мне показалось донельзя странным. Я хорошо помнил брифинги в Семье Кравец и они сильно отличались от того, с чего он начал. Неужто опять меня проверяет?

Протянутый стилус я всё же взял и начал медленно выводить в воздухе продолжение. Сперва сомневался, но с каждой секундой действовал увереннее. Всё потому, что начали подтягиваться математические знания Грея и уроки тактики Сергея Кравец. На вскидку дочертив зону почти на две трети, при этом заключив в неё десяток деревень и восемь таких же городков, как Светлозёрск, я удивлённо присвистнул. Территория и правда оказалась немаленькой.

Жирным чёрным цветом обозначив предположительное место падения Флайтауна, я вернул стилус Якову и тот нахмурился.

— И это всё? Чем вы занимались, пока я был в отключке? — пробурчал он, укладывая поверх карты разноцветные поля, обозначающие территории Семей.

Получалось, что внутри первой зоны отчуждения оказалась внушительная часть территорий Семьи Греков и небольшой, но длинный участок земель Хенвлоу. Он пролегал вдоль полоски леса, которая и служила условной границей между двумя зонами.

И на сколько я мог судить, увиденное Якова весьма воодушевило. С хитрой улыбкой он рисовал только ему понятные места и обозначения, а после прищёлкнул стилусом и поставил проекцию горизонтально. На спинку кресла откинулся и начал вслух думать и задавать вопросы.

— Значит ситуация приблизительно следующая. Мы на краю первой зоны отчуждения и никакой связи ни с внешним миром, ни с оставшимися выжившими в деревнях и поселениях у нас нету. Верно?

— Верно. Дронов в воздух подняли только вчера и зоны покрытия пока не хватает, чтоб хотя бы до ближайшего посёлка долететь. — подтвердил его мысли и Яков языком зацокал.

— Плохо. По Одержимым что? Поняли, как с ними нужно, или…

— Да всё поняли, Яков. Не волнуйся ты так. У Хенвлоу теперь тандем из пуль и воздушных снарядов в их винтовках. Уже более-менее научились их в грудь бить, хотя молодые в этом понимании немного отстают. Ну ещё у нас ликвидатор на окраине завёлся, так что по защите, можно сказать, у нас вообще песня.

— Ликвидатор, это славно, — промолвил Кравец задумчиво, добавляя чёрный череп на границу посёлка. — Вот только он не панацея. Насколько мне известно, у Одержимых особей в благоприятных условиях происходит окукливание и трансформация. Если их не перебить в первую неделю, то с последующими тварями не справятся даже ликвидаторы.

Информация легла тяжело и в возникшей тишине я подал мысль.

— Я могу с ним на пару устроить несколько рейдов. Мне как раз прокачка нужна, так что совмещу приятное с полезным. Заодно выясню более чётко, какая обстановка в пригородах.

— Что за прокачка? — зацепился за мои слова Яков.

— Об этом потом расскажу, — махнул ему рукой, внимательно при этом отслеживая его движения и и мимику. Ведь они были очень похожи на повадки отца Сергея в моменты, когда он воспитывал своего сына, давал ему веский урок и в принципе показывал, кто в доме главный. Пришлось на манипуляции не повестись и жёстко заявить. — Но пока что, дядя, я тобой разочарован, так-как не сделав первые шаги, ты уже начал обсуждать вторые.

— Это какие-же? — спросил он, глядя с прищуром сквозь гало-проекцию, и я ему перечислил.

— Подбитие командного штаба, определение действующего состава, обозначение круга доверенных лиц и оглашение финальной цели. Пока что ничего из вышесказанного я не услышал и если это такая проверка, то думаю, её уже можно закончить.

—…говоришь и правда как Кравец. — протянул он с напускным спокойствием и выключил изображение карты.

— Ты до сих пор мне не веришь? — спросил его прямо и Яков промолчал. — Ладно, твоё право. Но пока не выстроим доверия между нами, о совместных решениях говорить нет смысла. Если хочешь узнать мою историю, то расспроси Елизавету, она в курсе. А пока что я действительно пойду по насущным делам и, если буду нужен, звоните. Белый! Подъём.

Возвав в сторону кухни, я поднялся, сладко потянулся и дождался сонно семенящего белого ворона. Поднявшаяся следом Елизавета ожидаемо попыталась меня остановить.

— Семён. Семён, погоди. Давай всё ещё раз обсудим. — взволнованно обратилась она и я ей улыбнулся.

Хоть в делах житейских она и разбиралась хорошо, в психологических и манипулятивных штуках всё же немного провисала. Да я бы их тоже проморгал и повёлся бы на темпы и ритмы, задаваемые моим дядей по прошлой жизни, но психологический опыт Грея и память Сергея как всегда выручили. Указав пальцем на неподвижно сидящего Якова, я решил планомерно его обезоружить и заодно Елизавете глаза открыть.

— Лизка. Он без десяти минут решил нас всех поставить по стойке смирно и раздать приказы. Я этот тон хорошо знаю. Ещё от его брата, то бишь от моего отца из прошлой жизни, я этого навидался. Сперва обрисовывает картину, потом рассказывает в какой мы жопе, подводит аккуратно к тому, чтобы мы задались вопросами «А что же нам теперь делать?» и находит выгодное для себя и для его положения решение. Я через это уже прошёл, так что предлагаю сотрудничество на равных. В остальных же случаях дела нормально не сделаются.

Подмигнув в сторону молчавшего дяди, я ворона на плечо посадил и пошёл на выход. За спиной Елизавета ещё попыталась мне возразить, но я пожелал ей доброго утра и вышел, напоследок сосредоточив эфирку на слухе. И не зря, так как за дверью донеслось…

— Послушай меня, Елизавета, я бы не… — начал Яков и тут же холодным, как сталь, голосом моя подруга его перебила.

— Нет, это ты меня послушай! Семён прав, так что прикрой свою варежку, не строй из себя всезнайку и вникни наконец в ситуацию. Он…

И уж в чём-чём, а в словесное перебранке Елизавета была сильна. Я и не сомневался, что она прекраснейшим образом донесёт последнему Кравец мою историю, а заодно отвесит множество сочных эпитетов, на которые я порой скуплюсь. Но что уж тут поделать, добрый я, отзывчивый, животинок люблю, а Яков-то на половину зверь.

Так что не мне его ругать, зато мне его строить. Для достижения моих целей, лидер необходим как хлеб для голодного, как вода для страждущего, как воздух для… кого угодно. Без него людям банально не выжить и если кто и подходил на эту роль, то это Яков.

Конечно, я мог бы и сам эту нишу занять, но раз есть возможность делегировать, то ею стоит воспользоваться. К тому же, теперь ему ничего не остаётся, как договариваться на моих условиях, ведь нынче у Светлозёрских я в почёте, а сам он под подозрением.

Дивясь своей смекалистости, я в который раз убеждался, что в знании — сила. Аж самому страшно становилось от осознания, что чем больше обретаю мудрости, тем опаснее становлюсь.

Но эмоции тут же на второй план отошли, когда я спустился в подвал таверны. В отличие от разрухи сверху, внизу оказалось чисто и аккуратно. Все ящики, полки, морозильные камеры оказались подписаны и пронумерованы, поэтому я достаточно быстро насобирал съестных припасов. Брал в основном кости с мясом, рис, гречку, макароны и прочие полезности. Всё складывал в храназ и пока не забил под завязку весь оставшийся запас его веса, не остановился.

На улице же я приветствовал ранних работяг, вкратце поясняя им за утренний шум близ таверны и за старину Якова, который, дескать, головой ударился и стал суровее, злее и решительнее, чем обычно. Совсем уж дискредитировать его не стал, ибо какая-никакая репутация в его становлении лидером ой как пригодится.

И ещё, бредя в сторону дома с Белым на плече, я ухватил за хвост ускользающую от меня весь вечер и всё утро мысль.

Всё то время, пока я находился в городке и у Елизаветы дома, я не слышал и не видел ни в живую, ни тонким зрением Майкла с Гердой. И самое первое пришедшее в голову предположение оказалось абсолютно верным. Всё таки я поумнел и, каким бы тяжёлым ни был опыт Лидии, очков мудрости и интеллекта он мне поверх вложенного прибавил…

В общем, молодую парочку я нашёл спящими на втором этаже арендованного мной домика в окружении всех оставленных книг. Было видно, что читали они запоем, и так вместе с ними на большой кровати и уснули. Не став их будить, я спустился со второго этажа также тихо, как и поднялся и пошёл на поиски Чёрного и гусёнка.

И далеко идти на пришлось.

Прямо на заднем дворе в лучах утреннего солнца происходило великое действо, достойная пера поэта и кисти художника. А именно, передача мудрости и тайных знаний от старшего пернатого поколения, младшему. И суть процесса заключалась в том, что подросший гусёнок вразвалочку подходил к тому или иному предмету, изгибал вопросительно шею и на ментальном уровне громко интересовался у Чёрного.

— «ЕДА?»

— Киор-ка-кор… «Нет, это не еда…» — устало отвечал Чёрный, семеня следом и вставая между гусем и очередным предметом.

— «ЕДА?» — подошёл малыш к садовому шлангу и терпеливый ответ со стороны Чёрного повторился.

— Киор-ка-ке-кор… «Нет, это тоже не еда…»

И так по кругу, без остановки.

А когда все предметы оказывались перечислены, гусёнок возвращался к тому, о котором уже спрашивал, и процесс начинался заново. Теперь мне стало ясно, почему Белый примчался к нам таким взвинченным. Его просто гусем прижало.

Раскинувшись ментальным намерением, я привлёк внимание своего зверёнка и тот радостно побежал ко мне. Освободившийся же Чёрный просто напросто рухнул в обглоданную траву и крылья раскинул. Его белый коллега с плеча моего слетел, приземлился с ним рядом и начал сочувственно перекурлыкиваться. Судя по квёхам, квехам и карканью беседа пошла о скорбной участи отцов одиночек. Особо в их разговор вникать не стал и занялся вплотную своим чудесным мутантиком.

Мышцами и жирком он весьма оброс, что совсем не мудрено. Всё таки весь земельный участок он от травы планомерно зачистил и точно также планомерно загадил. Благо шедший накануне дождь почти смыл следы его гастрономического путешествия, за исключением вандализма. После съеденной лужайки он точил зубы на всё, что хоть как-то отдалённо напоминало еду и воронам пришлось изрядно постараться, чтобы он не сгрыз дом, мебель и их любимые книги.

Со стыдом на сердце, я вывалил из храназа мясо на кости и огненной аурой отогрел ото льда. Под возбуждённые крики детёныша, пытающегося влезть за вкусненьким прямо в огонь, я также извлёк один из кристаллов Одержимых. Сжал его с Усилением прямо в руке и щедро высыпал получившийся порошок на подрумянившееся мясо, разрешив гусику есть.

И о как же он накинулся! Как набросился! Кости под его клювом так и затрещали, а довольное урчание разнеслось вокруг не хуже работающего генератора.

Любуясь тварюшкой, я внутренне прислушивался к себе и находил вереницу новых мыслей. Они в основном звучали про вес гусёнка, про его стать, мышечный тонус, динамику роста, длину покрова, рацион и про всё то чем занималась Лидия.

Именно её опыт посоветовал сдобрить пищу универсальным источником энергии, ведь с ним питомец сформируется быстрее. В остальном же, она любовалась этим био-инженерным творением, вскользь подмечая, что к этому времени сие направление заметно развилось.

Ведь раньше её гибриды жили от силу пару месяцев и дальше их пускали на убой…

Отвлекаясь от нахлынувших чувств, я пошёл в дом и все остальные припасы разложил по полкам, да в холодильник, стараясь особо не шуметь. На часах стрелка только к семи утра подползала и время до пробуждения Майкла с Гердой я собрался посвятить чтению. Всё таки нет-нет, но одну книжку они оставили и ею оказалась та самая, которую я в развалинах под руководством воронов нашёл — «Франсуа Рабле. Гаргантюа и Пантагрюэль».

Роман в жанре сатиры оказался на столько захватывающим, что я почти пропустил момент, когда сытый гусик в ноги ткнулся, а вороны по бокам подсели, тоже в строки сквозь сонливость вчитываясь. Наверняка уже не раз они этот роман прочли, да только на то они и птицы мудрости. Лишний раз для них не лишний.

Наверняка я бы так книжку в один присест и осилил, если бы не возня на втором этаже и звук шагов. Спускающийся вниз по лестнице сонный Майкл зевал широко, но наткнувшись взглядом на меня, моментально проснулся.

— Ох-ёх! Семён! Простите меня, пожалуйста. Я просто решил вчера проверить дом и вот как бы… — он замялся, панически осознавая, что по факту вломился во временно арендованное жилище без моего на то разрешения.

Но не будучи скрягой, я и сам прекрасно знал, сколь крепко побуждает любовная горячность на неразумные действия, о которых по жалеешь по факту свершения. Так что решил простить молодых.

Уединиться-то им действительно практически негде.

— Да брось, Майкл. Я не в обиде. По ауре, гляжу, тебе полегчало. Герде, наверное, тоже?

— Да, с ней всё хорошо. Спасибо. — ответил он, всё ещё топчась на ступеньках и я ему рукой в сторону кухни махнул.

— Я там продуктов принёс, так что можешь завтрак на всех сварганить. Кофе, сахар, каши, всё на полках. Если с готовкой сдюжишь, так уж и быть, прощу ваш врыв и соглашусь арендованным пространством делиться. Мне три комнаты ни к чему, так-что… — сделал ему предложение и лицо у парнишки засияло.

— Да Семён! Конечно! Спасибо. Это было бы очень здорово. — поблагодарил он и вышел из ступора, начав по кухне шуршать.

И пока наш будущий завтрак делался под его неопытными в этом деле руками, взглядом он нет-нет, но на меня поглядывал. Третий глаз посреди его лба теперь сиял отчётливо и становилось ясно, что тонким зрением Майкл видит точно также, как и я. И мне стало интересно, какого он сейчас об этом мнения. Раньше ведь в отрицаловку уходил.

Поэтому прикола ради, я отсоединил от себя эфирный жгут, в сторону парня его отправил и когда в следующий раз он ко мне повернулся, то ойкнул от удивления.

— Ага. Видишь значит? — вынес вердикт и тот насторожился, но отрицать не стал.

— Ну да, допустим, вижу… — на лице его угадывалась та самая затравленность, которую он наверняка заработал, стоя на учёте в МЭД.

— И в книжках запрещённых небось что-то по этой теме прочитать уже успел, да? — продолжил его в больное тыкать, видя, как тот волнуется.

— Нуу, мы у ворона попросили и он нам разрешил. — поведал он мне нехотя, кастрюлю на плиту неуклюже ставя.

— Ооо, ещё и с воронами разговариваешь. Совсем по нам с тобой психиатрическая клиника плачет, да? — спросил его иронично, и парень тяжело выдохнул. Не будь дураком, я видел его чувства, потому решил в этом помочь. — Вижу, тебе тревожно, Майкл. Мир в прямом смысле рухнул и хочется держаться за его остатки. Но чем дальше, тем будет сложнее и рано или поздно придётся признать действительность мира и один неоспоримый факт. А именно, твой талант никакими таблетками не заглушить.

— Талант? — отозвался Майкл, скептически глядя. — Да разве он у меня есть?

— Ну, раз тонкий план видишь, значит имеется. А впрочем, есть у меня те, кто может подробностей докинуть. Белый, Чёрный, а ну хватит дрыхнуть, пора еду отрабатывать. — потрепал я пернатых и те недовольно заворчали.

— Кевее-ке-ве-кер «Ты нас не кормишь в последнее время.» — прокурлыкал Чёрный

— Кро-ко-рор «Совсем силы потеряли, не щадишь, не любишь.»— - поддакнул ему Белый.

— Хорош поклёп наводить. Давайте свои сканеры расчехляйте, а ты, Майкл, иди сюда. — подозвал я парнишку, сажая на него двух воронов и произнося. — Справка, будьте так добры.

И после их карканья, мы с интересом уставились в таблицу.

Имя объекта: Андерсон Майкл Джоннатович

Житейские навыки: Конструктор 11ур., Инженер 10 ур., Робототехник 7 ур., Повар 0 ур.

Кармический статус объекта: Озарённый

Некротическое подселение: Отсутствует

Навыки: Крафтер 0 ур.

Статус физических характеристик: Неофит

Физическое тело: 41 ур

Сила— – 7

Выносливость— — 15

Ловкость— — 10

Скорость — 9

* * *

Статус ментальных характеристик: Неофит +++

Ментальное тело: 45 ур

Интеллект— — 25

Мудрость — 20

* * *

Статус магических характеристик: Неофит

Эфирное тело: 15 ур

Эфирные навыки: Геомантия 0 ур.

Астральное тело: 15 ур

Астральные навыки: Структуризация 0 ур.

— Да, зря я тебя на готовку поставил. — только и сказал, побежав кастрюлю с плиты убирать, ибо налитая под самый верх вода начала наружу выплёскиваться.

Уж не знаю зачем, прикола ради или мотивации для вороны ему нулевые уровни разных способностей понаставили, но результат того стоил. С огромным интересом парень в таблицу уставился, не иначе как на себя значения примеряя и в голове расчёты производя. Уже хотел ему показать, как намерением подробности из таблицы доставать, вот только Майкл оказался смекалистым.

— Так вот значит, что я под землёй вижу! — воскликнул он, уставившись в пол. — Геомантия, это же что-то связанное с землёй. И значит все эти яркие точки внизу, это кристаллы?

Отвечая его словам, Белый ворон каркнул и эфирный навык изменился, став «Геомантия 1ур». Это очень Майкла приободрило и он ко мне повернулся.

— Семён. Это что же, навыки можно развивать? Хотя о чём это я… это же очевидно. Тогда получается, что крафтер, это изготовление различных ультра-девайсов, а Структуризация, это что-то типа калибровки? Как у камней при макро-анализе и импульсной доводке? — пробормотал он вслух заумные слова и тут же навыки «Крафтер» и «Структуризация» с нулевого уровня стали первого. — Агаа. Всё ясно. Это же прямо как в игре. Занятно-занятно…

Ну что тут сказать. Вороны и здесь выбрали беспроигрышную тактику. Теперь парнишка заинтересован развитием и глаза его горят, хотя минуту назад он сам себя стыдился и старался не замечать энергии вокруг. Вот ведь и правда мудры птицы-не-тупицы.

Закинув в кипяток быстро-заварную кашу, я к Майклу вернулся и предложил.

— Ну что же, раз так интересно, то давай учиться.

— А вы можете меня научить? — с надеждой спросил юноша. — Если да, то я согласен. Только оплатить не смогу, да и в нынешней ситуации я даже не знаю, нужны ли вам деньги.

Он руками развёл и я его по плечу успокаивающе похлопал.

— Да ну брось парень. Об оплате не думай. Крышу мне над головой даёшь и ладно. А вот способности тебе подтянуть будет не лишним. Глядишь, разовьёшься, как надо, а там и мне и людям поможешь, — высказал ему с улыбкой, прикидывая наперёд те дела, в которых толковый геомант сгодится. — Вообще твои способности прям на руку. У нас воздушные заряды кончаются и их бы наделать не в ущерб дронам. Да и дронов тоже побольше наклепать надо бы, а из всех толковых ультра-технологов только ты на всю деревню и будешь. Так что давай так сделаем, ты днём в городке всем помогаешь, бригаду лётную курируешь, а вечерами со мной учишься. Может и Герду подтянем и остальных девушек.

Майкл вовсю кивал и я почти чувствовал, как в таблицу свободного опыта мне капают очки. В сложившихся обстоятельствах именно они могли меня быстро развить и дать шансы к выживанию, так что кашу я себе в судочек отложил побольше. Пока не остыла, в храназ её отправил к вчерашним яствам, выданными Ириной Аркадьевной, и в который раз подивился чудо технике, умеющей тормозить время. Ведь нет ничего лучше, чем в лесу употребить сразу свежее и горячее.

Увидев мои сборы, Майкл насторожился и собрался вопросами о вчерашнем раскинуться, но я поспешил его успокоить.

— Не переживай. Я по делам, но с тобой оставлю Чёрного. Он тебе всё про вчерашнее расскажет, а заодно подкинет полезных книжек. Чёрный, будь доброй птицей, накидай ему книг по специализации и введи в курс событий, пока мы с Белым ходим. Хорошо? — и получив ворчливое согласие, поспешил на выход, так как Герда наверху уже вовсю просыпалась, а зацепляться языками ещё на час я не хотел.

Время поджимало и потому я вышел, наскоро попрощавшись с юным дарованием. Впереди меня ждал прекрасный день, встреча с ликвидатором и слабая надежда, что в бою с Одержимыми свинцовая тяжесть на сердце после регрессии хоть как-то развеется.

Теперь то я знал… теперь то я хорошо ведал, что не каждое наследие достаётся легко.

Глава 21 «Где волков в лесу в кормят»

«Лучшее в борьбе с депрессией, праведно-насильственная сессия.»

Белый, а ты точно психолог?

Сразу по быстрому уйти не получилось. Объевшийся гусёнок вразвалочку дошлёпал за мной до дверей участка и жалобно похрипывал, не желая меня отпускать. Пришлось потратить пару минут на его успокоение и ментальные обещания, что я не на долго и обязательно вернусь. В этом плане животинка меня прекрасно понимала, и хоть его словарный запас оставлял желать лучшего, я чувствовал, это не на долго.

В энергетическом плане он сиял уверенно, а уж физически вымахал на славу. И всего лишь вопросом времени оставалось его интеллектуальное формирование. По крайней мере, на тонком уровне район мозга мерцал гораздо активнее, чем вчера.

Оставив ему в углу забора ещё немного мяса из того запаса, который хотел девочкам волчицам отнести, я сдобрил куски очередным кристаллом и попросил до моего прихода всё съесть. После такого гусик всё-таки смирился и отпустил меня по делам, предварительно потёршись об ноги.

Вообще, чем быстрее он растёт, тем тревожнее мне становится. С новоприобретённой памятью Лидии я теперь знаю о мутантах если и не всё, то очень и очень многое. И когда перед глазами всплывают различные гибриды, в два, а то и в три раза выше человека, с когтями, клыками и крайне дурным нравом, сердечко нет-нет, но начинает трепетно биться.

Гусёнок мог запросто вырасти мне до груди, а это значит и аппетиты его вырастут пропорционально. И где столько еды взять в будущем, я не особо представлял. Хоть на выпас выпускать в близлежащий лес, с надеждой, что древесину он тоже схомячит за милую душу.

Кстати, уже будучи в лесу, я подметил, что среди деревьев энергетическая активность стала выше. Разноцветные потоки шли из под земли, впитывались в корни и истекали из стволов и ветвей во всём своём многообразии. Теперь сияние их стало заметно не только ночью, но и днём. Даже приглядываться не приходилось.

Это могло означать только одно. Падение города и возведение барьеров вызвали изменения в энерго-потоках и в частности, в залежах ультра-минералов под ногами. И обретя предрасположенность к Геомантии, я теперь отчётливо видел то самое мерцание, о котором упоминал Майкл.

Под землёй, местами далеко, местами совсем близко, проглядывались огоньки всех возможных цветов и если судить по их количеству, почвы тут и правда богатые. Огорчала только дальность моего сканирования, имеющая глубину метров семь, не более. Но даже так, по ходу своего движения я наткнулся на особо богатый участок с красными камнями и сравнительно небольшой, но перспективный, с зелёными. Конечно, копать шесть метров по лесной почве, это задолбаться на сто дурных, но на безрыбье, как говориться, и рак вкусный.

Вернувшись со сканирования к мыслям, я решил на свою таблицу взглянуть, ибо сформировалось по ней немного насущных вопросов.

— Белый, а будь хорошей птицей, дай-ка мне таблицу. — попросил любезно и он мне моментально её накаркал.

«Системный Протокол Воронов Помощников»

Имя пользователя: Семён Алексеевич Лопатин

Житейские навыки: Дачник 16 ур, Токарь 6 ур, Столяр 2 ур, Книгочей 2 ур, Лидер 2 ур,

Животновод 2 ур , Ликвидатор 1ур, Учитель 1 ур.

Кармический статус пользователя: Последний Шаман.

Шаманские навыки:

Приручитель 3 ур

Духо-ход 3 ур

Заклинатель 5 ур

Целитель 3 ур

Сновидец 1 ур

Статус физических характеристик: АДЕПТ+

Физическое тело: 120 ур.

Сила — 31

Выносливость — 31

Ловкость — 29

Скорость — 29

Способности: Метание 3 ур

Стрелок 2 ур

Рукопашный бой 1 ур

Владение холодным оружием 1 ур

* * *

Статус ментальных характеристик: Познающий+

Ментальное тело: 109 ур

Интеллект — 53 (+18)

Мудрость — 56 (+21)

Способности: Внимательность 5 ур

Любознательность 4 ур

Систематизирование 4 ур

Гипно-регрессия 4 ур

Многопоточность 1 ур

Харизма 2 ур

* * *

Статус магических характеристик: Познающий+

Эфирное тело: 59 ур

Восприятие энергий — 28 (+1)

Манипуляции энергиями — 31 (+3)

Способности: Травничество 2 ур

Пиромагия 3 ур

Усиление 4 ур

Восстановление 5 ур

Преобразование 1 ур

Астральное тело: 52 ур

Видение тонкого плана — 25

Манипуляции на тонком плане — 27 (+2)

Способности: Экзорцизм 2ур

Оператор 1 ур

Реконструктор 1 ур

* * *

Свободный опыт — 4

Как и ожидал, четыре очка за взятие Майкла в ученики мне добавилось. Если магическую школу открою, то опытом обмажусь по самую макушку. Вон, даже новый житейский навык «Учитель» появился. Осталось понять, чему каждого учить, ведь если у девушек окажутся способности вне моих познаний, то постигать их придётся вместе.

В остальном же, из интересного, появилась способность «Реконструктор» в Астральном плане и тут мне даже справку применять не пришлось. И ежу понятно, что оно прибавилось после воздействия на блоки Елизаветы. Получается, что я реконструировал их корневую суть и теперь они ей подконтрольны. Якова она здорово в тот раз связала, так что надо будет попросить её ещё раз этот процесс продемонстрировать. Уж больно интересная способность.

По итогу пробежав глазами таблицу два раза, я не нашёл того, что искал и спросил у ворона.

— Белый, а почему у меня нет навыка Геомантии, который появился у Майкла? Я ведь тоже, как и он, вижу минералы и могу воздействовать на камни.

— Карорр-ар-роор-рорк «Потому что тебя не надо мотивировать, а его нужно» — донёс он мне простую истину и продолжил. — Киорр-ка-каар «Но если хочешь, то можно и так»

И спустя пару тройку вороньих вскриков в Шаманские навыки добавился — «Элементалист(Незавёршенный) — до определения уровня освойте 2 стихии из 4».

После этого мне стало ясно, по какому именно принципу вороны формируют таблицу. По принципу экономия ресурсов и наименьшего сопротивления. И в целом подход вполне рабочий. Я же так и так собираюсь все дольки съесть, а рекомендации по прокачке уже мною нарушены. Вон, Пиромагия до сих пор на третьем уровне, но зато хоть Восстановление вкачал до пятого. Так что надежда. что и в остальных талант отыщется, всё таки имелась.

Нарекая себе по возвращению ещё одну дольку отведать, я с раскрытой таблицей и добрался до стоянки Медвяна. И пришёл аккурат к презабавнейшему действу. Сидя рядом с костром, рунолог-ликвидатор держал в руках белое зубильце и с помощью молоточка пробовал начертать на гире символы. И в этом ему активно мешал Саламандр, сидящий на этой же самой гире.

При каждой высечке она топал лапками и возмущёно шипел, а Медвян его уговаривал.

— Да ты не понимаешь, — объяснял он, подлезая зубильцем под его лапку. — Я же только лучше делаю!

— Veh-veh-veh-veh! — возмущался в ответ Саламандр.

— Да ну мне разрешили, что ты топочешь то⁈

— Veh-Veh-Veh-Veh!! — ещё сильнее тот ярился, струйки огня выпуская.

— О, Семён! Ну наконец-то. Он меня совсем не слушает, хоть ты ему объясни, — пожаловался Медвян, меня увидев. — Всё утро его убеждаю, так он ни в какую.

— Ну так с животинкой подход особый нужен, что же ты… — свернул я таблицу и рядом с Медвяном уселся. Попутно ауру огненную развернул и протянул Саламандру ладошку, на которую он нехотя перебрался. Калачиком на ней свернулся, но за работой рунолога всё таки поглядывал недоверчиво. — Вот видишь. Он вполне послушный, если намерением верным попросить.

— Так на то ты и Приручитель. У тебя любая животинка в три раза послушнее, чем у меня, — отозвался Медвян, шустро высекая необходимые символы и с улыбкой поглядывая на полог широкой палатки, которой вчера ещё не стояло. — За исключением вон их. С ними-то я общий язык нашёл.

Полог палатки откинулся и грудью упругой пронзила и сердце моё, и утренний лесной воздух одна из девушек-волчиц. Она смачно зевнула, встряхнула головой и грива рыжих кудрявых волос рассыпалась по её плечам. Нисколько не смущаясь наготы, она подошла к Медвяну и зарылась носом в его затылок, чем вызывала добродушное ворчание с его стороны.

Остальные девушки тоже вылезали, зевали, потягивались и во всех движениях своих, в повадках и жестах до сих пор напоминали тех самых волчиц. Втроём они у костра сгрудились, меня увидели, но подходить побоялись, ибо наличие Саламандра в моих руках их ещё с первой встречи научило опасаться. Они только выставленным вперёд ладонями меня поприветствовали и я им в ответ помахал.

— Вижу, Медвян, у них всё в порядке… — протянул я тихо, вовсю на прекрасных дам заглядываясь. И вот что интересно, волосы у них оказались такого же цвета, что и шерсть. Одна девушка с русыми волосами, вторая с серыми, третья с беловато-охровыми и вот четвёртая как раз с рыжими. — А Чёрная как? Всё с ней нормально, не буянит?

— Оооо, она-то лучше всех. — проворчал по доброму рыжеволосый здоровяк себе под нос, постукивая умело молоточком.

И в подтверждении его слов, полог палатки в последний раз откинулся и на свет вышла она. Красивая, статная, стройная, грозная… по крайней мере она очень старалась так выглядеть и даже волосы свои чёрные, длиннющие и непослушные попыталась собрать в нечто похожее на эффектный хвост.

С прищуром оглядев обстановку в лагере, она в сторону рыжей оскалилась и прошипела.

— Брррысь. Он мой. — но в ответ получила от рыженькой оскал и звонкий возглас.

— Сама брррысь! Мой! Не дам! — высказалась она хищно, ещё сильнее вцепляясь в крепкие плечи ликвидатора.

На лицо был явный передел первенства в их женской стае, но Медвян голосом глубоким всех по местам расставил.

— А НУУ КА ТИИХО… — попросил он ласково и девушки перестали глазами друг в друга сверкать. — Не ругайтесь. Меня на всех хватит. Агата, будь добра, доразделайте с девочками тушу и куски ко мне несите, я пожарю.

Попросил он черноволосую и та нос поморщила, но поручение пошла выполнять, низким рычанием забрав с собой остальных. Только рыжеволосая на секунду задержалась и Медвяна в ухо лизнула. И когда они под навес ушли, я наклонился и спросил.

— Так они тебе ещё и имена свои назвали?

— Да не. Это не они. Это Варвара, воспитательница их, мне рассказала, — ответил он с улыбкой, поглядывая за тем, как обнажённые девушки кабанью тушку с помощью пары ножей слаженно и споро разбирают. — Она, кстати, тебя ждёт. Вооон там, на поле её последний раз видел, так что сходи к ней, уважь женщину.

— Хорошо, — кивнул ему, сажая Саламандра на своё плечо вместо Белого, который от возносящегося жара упорхнул. — А ты-то сам как, с девками справишься?

Взглядом указал в их сторону, на что получил от Медвяна многозначительный хмык.

— Я с ними всю ночь справлялся, думаешь сейчас не справлюсь? — подмигнул он намекающе и я вспомнил его вчерашние слова про гон. И после этого всё окончательно встало на свои места. — Ты кстати, если и в этом помочь хочешь, то буду благодарен. А то моя выносливость не вечная.

— Я подумаю… — произнёс уклончиво, немного ушами краснея.

Но стоило признать, что вид прекрасных дев, мастерски разделывающих тушу кабана, и правда возбуждал все мысли и будоражил чувства. Поэтому до совсем уж греховных желаний не доводя, я последовал по указанному направлению, Саламандра на плече согревая.

Под моей аурой он снова задремал и видимо в этом и заключался смысл его жизни. Жар везде, где можно, накапливать и после в пляске всеобщей выпускать, плодя себе подобных. И я не удивлюсь, если близ моей деревеньки как раз найдутся залежи красных камней. Был бы я Саламандром, там бы себе гнездо и строил.

Идя по полю сквозь траву высокую, я на тонкое зрение переключился и тут же обнаружил её. Варвару.

Столб из эфирной энергии прямиком в небо поднимался и подходя к нему ближе, сердце моё сжималось болью. Ведь я помнил её. Помнил и не узнал, когда она человеком стала, хотя мог бы умом своим и догадаться.

Варвара Никитична, глава посёлка Нижне-Сватовского, сейчас лежала передо мной в траве в предельно молодом своём обличии. Лежала ничком, раскидав волосы длинные вокруг и оказавшись единственной, кто куском серой ткани прикрыла своё тело. Сейчас она всю свою жизнь отдавала в небо, но утраченное тут же восполнялось, сохраняя и её силы и молодость. И если быть честным, то столь молодой я её и не видел вовсе, хотя она такой же ровесницей мне являлась, как и Елизавета.

Присев на край полянки вытоптанной, я тихо ей сказал.

— Ну здравствуй Варвара.

— Здравствуй, Семён. — отозвалась она отрешённо и глаза её серые всё также в небо смотрели.

— Сколько лет, сколько зим прошло, — начал слова осторожно подбирать, к её эмоциональному состоянию прислушиваясь, да только спокойная она была, как затихающий ветер. Спокойная и отстранённая. — Давненько мы с тобой не виделись.

— Лет двадцать как. Может больше.

— Да уж поболее годков набежало с того дня, Варвара. — осторожно я подводил к непростой теме и скупая улыбка появилась на лице её.

— Я помню… — произнесла она тихо, руку перед собой поднимая и смотря сквозь неё в далёкое прошлое. — Я это помню.

— Расскажешь?

— Да было бы что.

— Да хотя бы что-то. Хоть предложением, хоть словом, но всяко лучше, чем в себе держать. Ты попробуй, а я тут посижу с тобой, послушаю. Сама ведь помнишь, какой я слушатель хороший. — напомнил ей, устраиваясь поудобней и ухмылка её стала чуть более живой.

— И это я помню. — согласилась Варвара, а после затихла и думал я, что уже и не заговорит одна из подруг моей прежней жизни.

Но всё же в какой-то момент её губы словно сами собой зашевелились и слова потекли потоком, таким же спокойным, как и сама Варвара. И право оказалось чутьё моё и сердце не обмануло ни разу. Беда настигла их село в то давнее утро внезапно в виде упавшего с неба камня. По словам Варвары землю он глубоко пробил, даже по краям проплавил и изменения накрыли всех жителей разом.

Кто-то видеть начал то, чего раньше не видел, кто-то слышать, кто-то и вовсе чуять, но страшнее всего стало, когда люди на глазах меняться начали. Причём коснулось это как стариков, так и детей малых, которых на всю деревню именно шесть и набралось. Пятеро мехом покрылись, а шестая чешуёй и хотели уже люди в МЭД-Глосс обратиться за помощью, да только они сами на порог и нагрянули.

— Нас даже слушать не стали. Велели сдаваться, а тех, кто вышел, из ружей электричеством расстреляли. Тогда-то мужья и решили на себя СКИПовцев отвлечь. А мне же велели убегать с младенцами и в лесах скрываться. Я тогда уже в волчьем обличии была и сквозь оцепление удалось прорваться легко, а вот потом… Я долго бежала, скрывалась, девок прятала. До этого я тоже на сносях была, но у меня мертворождённый ребёнок родился. Думала, что этих не выкормлю, но ничего. До молока рассосали, а там уж по привычке прятались, пока с тобой не встретились.

Рассказ тяжело ложился и горечь в нём смешивалась с отрешённостью в пропорции далеко не равной. Варвара говорила как человек поживший и более жить не желающий и теперь мне становился ясным её жест. В своём порыве она и правда пыталась жизнь отдать, ведь будучи ответственной главой, своё село она не уберегла.

— А мы вас тогда поддержать всей деревней пришли. — сказал, чтобы хоть как-то поддержать, и в глазах её лёгкая искорка засветилась.

— Правда? Я и не знала. Спасибо. Хоть кто-то помог.

— Да разве то помощь. Нас тогда боты СКИПовские заломали, еле кости собрали. Нам же сказали, что у вас эпидемия одержимости случилась. Выходит что врали.

— Выходит что так, — согласилась Варвара и впервые за весь разговор на меня посмотрела.

Насквозь так посмотрела, до самой души, видя и чуя всю ту боль, которая сейчас, на этот взгляд, глубинный отзывалась. И чтобы хоть как-то отвлечься, я решил за хорошее зацепиться.

— А я, ты представляешь, Лизку встретил. Ту самую, которая с тобой на выпускном дралась, — поведал ей тепло, подсаживаясь ближе. — Хочешь верь, хочешь нет, но она тебя переплюнула. Семь дочек под крыло взяла и все, прямо как твои, на подбор красивые, ладные, одно заглядение.

— Я знаю. — отозвалась Варвара и медленно на нос свой указала. — Я чую их с тебя. Ещё тогда унюхала, когда спасать меня пришёл.

— Вот это ты умелица, однако, — похвалил Варвару, сканируя при этом тонким зрением более детально. — Я вот что думаю. Давай твоих с её познакомим. Им всяко вместе будет лучше. Твои силу им свою покажут, те их знаниям и языку обучат. Я же смотрю, ты с ними тоже возилась, так что социализация времени много не займёт. Что скажешь?

Я старался словами её подержать как мог, ибо увиденное на тонком плане меня не порадовало. Нервная система у неё оказалась крайне угнетённая и в целом аура её полнилась тяжёлым чувством вины. И уж не знаю, из-за того ли это, что не с кем было поговорить и горе случившееся разделить, но ощущалась Варвара человеком, пережившим утрату вот совсем недавно. Как если бы пребывание в волчьем облике продлило её чувства во времени и обрушило всё и сразу прямо сейчас.

Помочь своей подруге хотел, но как именно, пока не знал. Даже Грей не решался взяться за этот случай, так как активным действиями имелся шанс навредить нежели, вылечить. И огромным успехом являлось хотя бы то, что Варвара чуть-чуть улыбнулась на мой вопрос.

— Скажу, что ты изменился, — проницательно она подметила, со вздохом садясь. Потоки жизни она от себя всё также гнала, при этом не видя, что место для этого выбрала крайне не подходящее. Под ней в земле буквально в двух метрах зеленью блестели кристаллы, из которых она и черпала энергию. — А про девушек я понимаю. Им научиться нормальной жизни будет очень хорошо. Если не сложно, сможешь им в этом помочь? Не оставишь их?

— Эээ нет, подруга, так дело не пойдёт, — почуял я знакомые минорные нотки и тут же пресёк попытку находящейся в глубокой депрессии Варвары переложить ответственность. — Максимум, что я могу, это помочь Тебе в процессе их социализации. И если ты ещё не в курсе, то время нынче не спокойное. У нас тут города летающие на голову падают, так что, если разрешишь себе пожить ещё немного, то очень выручишь и нас, и себя, и дочек своих. Уж в этом им не откажи.

— Хорошо, Семён, я поняла. — ответила она всё также опустошённо ладонями лицо протирая.

И я бы обрадовался, если бы женщина плакала. Но нет, до слёз ей было также далеко, как мне до мирной и спокойной жизни. Решив помочь ей подняться, я не сразу осознал, что ауру не выключил. И к горести моей, полученный ожог Варвара просто напросто проигнорировала. Да, благодаря целительной ауре он исчез за несколько секунд, вот только с душевными травмами эта волшебная способность справляться не умела.

Ведя Варвару обратно к лагерю, я крепко думал, как же ей в дальнейшем помочь, да только ответ уже бежал навстречу. Девушки нас вовсю на завтрак звали и чем ближе мы подходили, тем активнее они это делали. Под конец так и вовсе накинулись на матушку свою и заобнимали, мешая человеческую речь с рычанием.И рядом с ними Варвара улыбалась гораздо более живее, чем будучи одной.

— Эхей! Семён! Лови! — крикнул со стоянки Медвян и я почувствовал быстрее, чем увидел, летящую в меня гирю.

Поймал её легко, вот только крутануться пришлось на месте дважды, гася инерцию. Взглянув на выполненный труд, я обнаружил мелкую вязь из рун, замкнутых в витиеватое кольцо. В центре тоже имелась руна и стоило мне энергией её коснуться, как символы тотчас засветились.

— Пока успел сделать став на возвращение, так что надо опробовать. Принцип простой, энергию в руны вкладываешь и их функция выполняется. Можешь сам её вливать, но с Саламандорм внутри они в принципе постоянно будут действовать. — разъяснил он мне принцип работы и я Медвяна от души поблагодарил.

И не только я один оценил его труд. Проснувшийся Саламандр, дом свой учуяв, тут же на гирьку переполз, скептически языком символы ощупал и в стальную глубину забрался полностью удовлетворённый изменениями.

— Медвян, спасибо огромное. И мне и ему нравится. — сказал я за двоих и пожал рыжебородому здоровяку руку.

— На здоровье. Раз нравится, пойдём отметим модернизацию мяском да квасом и пойдём на охоту. Буду тебя учить Одержимых бить. — предложил он щедро и такой прекрасной идее я не смел отказать, ведь и сам хотел душу отвести после регрессии.

— И нас! И нас! Нас тоже возьми! — заявили в один голос девы, вцепившись в своего мужчину

И только девушка со светло-охровыми волосами, бывшая некогда волчицей лекаршей, осторожно подошла и взяла меня под локоток. Неуверенно и робко, сперва спросив взглядом и только после моего разрешения позволив этот жест. И если я сперва подумал о симпатии с её стороны, то после резкого упадка эфирной энергии, я мнение своё немного поменял.

Потом, конечно, пригляделся и понял, что девушка вбирает мои силы неосознанно и поставил в планах научить её всему и вся. А пока что пусть тянет, с меня не убудет. Тем более, когда вместе с вниманием она принесла мне шампур с сочным кабаньем мясом.

И наверное ещё никогда в жизни мне не было так красиво и вкусно, как сейчас. Медвян и сам ловил мой кайфующий взгляд, подмигивал, всласть кушал и кормил с рук девушек. И уж конечно мы не забыли о Варваре, снабдив её тарелкой, ложкой и кашей из судочка. Наверное, впервые после оборота, она пользовалась столовыми приборами и процесс этот шёл не быстро. Девушки с интересом следили за ней, перешёптывались и просили дать им тоже попробовать под всеобщее одобрение и добрый смех, когда очередная моська оказывалась измазанной.

Лесная идиллия тянулась, но общими усилиями пища подходила к к концу. Последний кусок мяса оказался доеден и где-то вдалеке уже раздавались завывающие звуки.

Медвян поднялся первый и шорох извлекаемых тесаков из его ножен звучал красноречиво.

— Ну что, Семён. Зовут нас в путь дорогу. Слышишь? — кивнул он в сторону полей, откуда вой и топот приближался.

— Ну раз зовут, то что бы и не пойти? — отозвался я, подбрасывая гирьку.

И кто бы что не говорил, но это утро становилось добрым.

Глава 22 «Откровенная»

«Лучший друг только тот, кто влетает в драку с двух ног.»

I believe you can fly, Black Bird .

С гортанным скрежетом и воем Одержимые пёрли через поле прямо на нас. И если ранее в их рядах не было и намёка на построение, то теперь их строй выглядел гораздо более слаженным.

Впереди бежали наиболее быстрые твари с длинными и тонкими конечностями. Будучи похожими на гончих, они то и дело меняли траекторию движения, несясь зигзагами и споро сокращая расстояние.

За ними же неслись создания покрупнее, с мощными плечами, шипами и нагрудными костяными пластинами. Их группа держалась плотно и представляла из себя единый ком из брони и плоти.

Следом же переваливались два уродливых создания, собранных из множества криво склеенных тел. Раздутых, гипертрофированных, перекрученных до тошнотворности. На первый взгляд я даже и не понял, чем именно они опасны, пока зев одной не открылся. Со смачным чавком в нас полетел желтоватый снаряд, который расплескался в двадцати метрах перед нами, превращая траву в шипящую жижу.

Артиллерия, значит. Неприятная мутация, но вполне терпимая, так как скорость полёта их плевков оставляла желать лучшего.

— Ну что, возьмёшь мясных ребят, а за мной мелочь? — спросил Медвян, подвешивая в воздухе свои тесаки и с хрустом потягивая пальцы.

— Давай попробуем, — хрустнул шеей, прикидывая на глаз расстояние до костяных здоровяков. — Только у меня будет просьба. Позволь и мелких тоже добить. Тебе-то уже всё равно, а мне прокачка не лишняя.

— Понимаю, брат, — осклабился Медвян. — Хоть всех забирай, а я подсоблю. Только нам главное вооон тех бурдюков не упустить, ибо в них приятности прячутся. И да, прекрасные дамы, держитесь за нами, под руку не лезьте.

Попросил он девушек и тесаком своим замахнулся, ведь быстроногие уже почти добежали. Да и я сам эфирную энергию в Силу укладывал и делал первый оборот вокруг своей оси… и второй… и третий, раскручивая улучшенную Медвяном гирю.

А пока крутил, заметил, что чем больше в неё огненной ауры вливал, тем ярче светились вырезанные на боках символы. Гиря искрилась, гиря сияла и вдобавок к этому млеющий от моей энергетической щедрости Саламандр исторгал уже свой жар, раскаляя металл до совсем уж нестерпимых температур.

Запущенный Медвяном тесак располовинил сразу трёх тварей и хитрым зигзагом замелькал в траве, догоняя остальных и расчищая мне дорогу для броска. И в самый пиковый момент напряжения, когда раскалившаяся рукоять обжигала даже сквозь защитные ауры, я всю горечь, всю грусть, всю ярость вложил в рывок и метнул гирю в Одержимых.

—…ща страйк выбью. — успел Медвяну молвить и огненный болид влетел в строй бронированных чудовищ, превращая их в кашу.

Первого порвало в брызги. Второго прошибло насквозь и лишь на третьем полёт гири остановился. Мысленно к своем орудию воззвав, я уже через две секунды держал его в руках и снова запускал вперёд. И снова. И снова.

— Вооот тааак! — одобрительно прогудел Медвян, за моим буйством наблюдая. — Смотрю, освоился.

— Это просто песня какая-то! — хохотнул в ответ, когда получилось на возврате гирю сразу же запустить в полёт без потери скорости.

— Комбинация Возврата и Импульса беспроигрышная, так что наслаждайся. — подметил ликвидатор, продолжая лениво кромсать всего лишь одним тесаком тела быстроногих, старающихся заново срастись.

Складывалось ощущение, что ему даже метать своё оружие не нужно, оно сам справляется. Так, время от времени касается их, энергию вкачивает и беззаботно запускает дальше в мясорубку. Казалось, так и будет продолжаться, но в какой-то момент Медвян подсобрался и воскликнул.

— Оппа! А ну-ка поспешаем, Семён. Бурдюки бежать собрались.

Его оклик оказался вовремя и я смог немного сместить угол заброса гири, отправляя её не в последнего бронированного, а в спину раздутого Одержимого. Попал отлично, буквально с бесчисленного множества ног его сбивая. Да и Медвян не зевал, с силой запустив тесак во второго толстяка, тем самым прошивая его насквозь.

— Таких бей вдоль гребня, где позвоночник. Это сильно их замедлит, — дал он совет и побежал вперёд, через плечо крикнув. — Ты этих добивай, а я пока жирдяев придержу.

— Всё понял! — крикнул ему в ответ, вкладывая эфирку в Скорость и бешеным сайгаком пробегаясь по шевелящимся останкам.

Кристаллы вынимал руками и тут же складывал их в храназ, не забывая вести их счёт. Вроде бегунов было десять. И восемь бронированных, которые уже стремились склеиться в единое существо, наподобие кислотных Бурдюков, которых сейчас разматывал Медвян.

Всего лишь пара тройка бросков раскалённой гирей мне потребовалось, чтобы раскидать остатки костяных и собрать их кристаллы. И уже подбегая к двум последним монстрам, я наткнулся на крик ликвидатора.

— Семён, осторожнее! Держи дистанцию! — предупредил он меня и сделал это совсем не зря.

Видим поняв, что им не уползти, раздутые Одержимые разом исторгли из себя всю кислоту, залив пространство вокруг зловонной шипящей жижей. Если бы не предупреждение, я бы со всего маху в неё и макнулся. А так, всего-то пришлось пару акробатических па совершить, да гирю на упреждение бросить. Заметно схуднувшие твари попробовали шустро сбежать обратно к лесу, но наша сдвоенная атака их планы нарушила.

Сперва тесаки Медвяна располосовали спину ближайшего урода, а после и моя гиря врезалась в затылок второй, заставляя грузно упасть.

— Камень в центре! — подметил ликвидатор, проходясь лезвиями вдоль их тел, тем самым убавляя количество лап. — И не бойся их расколоть. Они в качестве не теряют.

И с последним советом процесс пошёл гораздо быстрее. Ориентируясь тонким зрением сквозь мешанину их тел, в которых странным образом мелькало всякое яркое, я потратил четыре броска на пробитие грудины одной твари и столько же на вторую. К этому моменту они достаточно ослабли, потеряли конечности и особого отпора дать не могли.

Тяжело дыша в поднимающемся пепле поверженных чудищ, я первым делом отошёл подальше, чтобы дать их массивным тушам распасться полностью. На землю сел и пот с лица утёр, так как силу на броски потратил изрядно. И это совершенно никуда не годилось. Всего шестнадцать бросков, а язык уже на бок. Теперь мне становилось ясно, куда именно стоит потратить очки свободного опыта.

Пока отдыхал, девушки во главе с Варварой к нам поближе подтянулись и сидящей на плече женщины белый ворон подробно о происходящем рассказывал. Точнее, рассказывал он именно Варваре, а та уже вслух пересказывала девушкам, ведь письменности они не знали. Как в таком случае они умели общаться и понимать человеческие слова, для меня оставалось загадкой. Со стороны памяти Грея, конечно, дотекло предположение о прямой передаче базовых ментальных настроек, но выяснять эту тему сейчас определённо не с руки. Всё же мне не докторскую писать, а монстров бить.

Разглядев в поднимающемся пепле фигуру Медвяна, я крикнул.

— Ну что, пойдём дальше?

— Ты бы лучше подошёл и посмотрел, — выдвинул встречное предположение рыжебородый, присаживаясь, и роясь руками в пепле. — Я же их не зря бурдюками назвал. В них ценностей побольше, чем в остальных.

Заинтригованный, я встал, подошёл к ликвидатору, утопая в пепле почти по колено, и тут же наткнулся на что-то тяжёлое. С удивлением ощупал предмет и понял, что это бот уборщик передовой модели! А дальше больше. Чем быстрее разлетался пепел, тем больше проступало из него бытовых предметов, находящихся в тушах Одержимых. И теперь я понял, что именно мелькало в их телах, когда я сканировал тварей на предмет выявления кристаллов жизни.

Всё съеденное ими являлось продуктами ультра-технологий и в основе своей они имели либо сами кристаллы, либо их производные продукты. И логика такого поведения Одержимых оказалась проста.

— Они их жрут, чтобы энергию выкачивать и своим раздавать, — объяснил мне Медвян, подбирая с земли то одно, то другое технологичное изделие. — Так что частенько в них можно найти что-нибудь ценное. На первых днях это в основном одежда, девайсы, роботы, но порой попадаются и интересные находки. О! Девчата, а ну айда сюда! Красоту для вас нашёл.

На оклик девы подошли, осторожно минуя до сих пор шипящие кислотные лужи, и ликвидатор гордо указал им под ноги. Там в многообразии лежали рубашки, штаны, странного вида тоги, ботинки и даже плащи. При этом каждая из вещей мерцала в тонком зрении своим особым цветом. Да, пусть и не так ярко, как например тот же военный комплект одежды Медвяна, но всё же полностью осушить их Одержимые не успели.

— Ну ка, давайте. Примерьте что-нибудь, — протянул рыжеволосый одну из блузок в сторону девушек и те поморщили носики. — Ах да. Я помню. С вами иначе надо. Надеть! Быстррро!

И вот после рявка они сподобились, хоть и хмурились вовсю. С помощью Варвары они принялись примерять одежду, постоянно тряся руками и ногами, показывая, на сколько же им не удобно. Вот только под строгим взглядом Медвяна спорить они не стали и процесс возвращения их целомудренного вида пошёл, пусть и медленно.

Я и сам по одежде прошёлся и максимум, что удалось найти, это серую куртку и штаны, немного похожие на армейские. Убрал их в храназ, вместе с остальным добром, показавшимся мне полезным. А именно, в него улетел десяток более-менее целых лётных дронов с причудливыми бортами, множество энергобатарей с половинным зарядом и несколько осветительных шаров, которые можно легко подвесить в воздух рядом с собой, как тех же дронов. Мне то они ни к чему, а вот ребятам Хенвлоу на ночном дежурстве сгодятся.

В остальном же, в этих двух Бурдюках оказалась куча технологических обломков от ультра-каров и почти полностью разряженные и частично уничтоженные гаджеты нового поколения. Планшеты, телефоны, наушники, очки, всё это превратилось в хлам в их тушах и максимум, что удалось найти ценного, так это браслеты храназы, камни в которых светились едва-едва. Их тоже взял, в надежде, что Майкл сможет их восстановить, ведь выглядели они в разы новее моего.

Когда ревизию закончил, ко мне подошёл Медвян и тихим баском спросил.

— Семён, можно тебя на минутку? — и отведя меня подальше от девушек, он шёпотом продолжил. — Я тут подметил краем глаза, что Варвара-то совсем в жизни радости не видит.

— Что правда, то правда, — подтвердил я, через плечо оглядываясь и наблюдая за вялостью её движений. — Но у неё на то есть повод. Жизнь чертовски неблагодарно с ней обошлась, так что…

— Да я краем уха ваш разговор подслушал, так что знаю, — поведал Медвян о своём чрезмерно хорошем слухе и выдвинул идею. — Я тут это, посоветовать хочу. У меня завалялось немного таблеток мощных и если она курсом пропьёт, то ей полегчает.

На такое предложение я лишь взглянул скептически и сомнения озвучил.

— А ты прям доктор, чтобы антидепрессанты прописывать?

— Не доктор, но иного пути не вижу, — честно ответил ликвидатор. — Её на этом свете только девочки и держат. А без них, боюсь, наложит на себя руки. Либо просто жить не захочет и никакая целительная сила не спасёт. Я такое уже повидал…

И по тому, как он уставился в пространство, явно вспоминая былое, я словам Медвяна поверил сразу. Да и сам понимал, что состояние у Варвары не ахти, но имелась у меня в голове одна мысль.

— Знаешь, Медвян. Давай мы сперва кое-что попробуем и если не выгорит, тогда твой метод используем?

— Ну давай, — развёл он руками и к девушкам повернулся. — Эй! Ну что вы там? Закончили? Давайте быстрее, нам на юго-запад пора двигать.

И мне оставалось только ошарашенно посмотреть на Медвяна, так как в мой план входил поход именно туда. В сторону села Нижне-Сватовское, до которого пешим ходом от нас как раз на юго-запад пару часов топать. Мой взгляд увидев, Медвян только осклабился и по лбу своему пальцем постучал.

— Ну Семён. Я же не глупый. Она мне в ночи тоже немного о своей жизни рассказала, да направление указала. Вернуть её в место, от которого всё началось, может как хуже сделать, так и лучше. Шансов 50 на 50, так что ты подумай, может сразу таблеточками.

— Давай лучше сходим. — уверенно высказался, гирьку на плечо закидывая.

— Как скажешь, брат, — сдался ликвидатор и пошёл навстречу девушкам, широко руки разведя, будто всех обнять собираясь. — Ну вооот же, красавицы да и только! И носы не воротите, привыкайте. Так люди ходят, и вы тоже будете.

Он и правда всех девушек разом обнял и только целительница из его объятий выкрутилась и ко мне подошла. Казалось, что она какую-то тему поднять хочет, но почему-то смущается. Пришлось самому её общать и попутно любоваться хорошо подобранной одёжкой, состоящей из тёмно-зелёного балахона со множеством карманов. Внизу он, конечно, был изрезан то ли когтями, то ли дизайнерами, но под него девушка надела серые брюки и пару разноцветных кроссовок.

— Ну привет ещё раз, — кивнул ей с улыбкой. — Мы же, кстати, так с тобой и не познакомились. Меня Семёном звать. А тебя?

Жестом попросив меня огненную ауру убавить, она под локоток меня взяла и рядом пошла, а на сказанный вопрос подумала-подумала и всё же промолвила.

—…з-зовут Ли-лия. — слова человеческие ей трудно давались, но она старалась.

— Рад познакомиться, Лилия, — тепло ей ответил, чувствуя на своём локте, сколь сильны её пальцы. — Так в чём твой интерес ко мне?

—…б-будь… моим… — она запнулась, повернулась в сторону Варвары, делая умоляющее выражение лица и та ей подсказала.

— Учителем, дорогая моя.

— Будь моим учителем. — выговорила она ровно и мне в глаза посмотрела одновременно с надеждой и с требованием.

И на Варвару взглянув, я только пожатие плеч от неё получил. Видать девушка давно всё решила и сейчас и меня, и матушку свою перед фактом ставила.

— А Медвян чем не подходит? — кивнул я в сторону рыжеволосого, рассказывающего девушкам-волчицам, как оружием бить и одержимых побеждать. Даже давал свои тесаки подержать и девы с радостью и рычанием их в воздух подбрасывали и махать ими пытались. — Он ведь сильный.

— Сильный, — согласилась Лилия, но руку мою не отпустила, лишь бросила кротко. — Ты сильный…ин-иначе. Будь моим. Учи!

— А чему учить? — спросил девушку, уже сердцем догадываясь.

И конечно же она без лишних слов всё показала на деле. Причём очень прямолинейно и доходчиво. Наклонилась к моей руке и протяжно лизнула тыльную сторону ладони, вместе с этим делясь целительной энергией. И что уж тут сказать, если для неё это был естественный жест, которым она всех своих подруг лечила, то мне он от мягкости, деликатности и нежности чуть кровь носом не пустил.

Попросив пока так больше не делать, я показал, как именно можно расплетать и направлять жгуты жизни и процесс обучения сдвинулся. Девушка оказалась глазастой и схватывала на лету, прося меня раз за разом показывать те действия, которые ей не удавались. Вместе с этим, я учил её словам и на этом поприще она тоже впитывала знания, как губка. На лице у Лилии угадывалась та же жажда, что и у меня, когда я мудрость себе вкачивал. Поэтому делился всем щедро, каждый раз радуясь её улыбки при очередном успешно выполненном энергетическом трюке или хорошо выговоренном слове.

Я даже и не заметил, как увлёкся и чуть не пропустил очередное нападение Одержимых. Они подкрались почти бесшумно и если бы не Медвян, попались бы мы в ловушку. Тесак свистнул в воздухе, срубая кусты вместе с головами похожих на насекомых существ и трое оставшихся ринулись на нас. Одного я сбил гирей, второго располовинил тесак Медвяна, а последний развернулся и навострился смыться, но был сшиблен с ног обратно летящей ко мне гирей.

Быстро прикончив их пятёрку и вынув небольшие кристаллы из их мерзко хрустящих панцирей, я услышал со стороны ликвидатора грустные нотки.

— Ц-ц-ц. Арахнидовые появились. Я думал в этот раз пронесёт, ан нет… — поцокал он языком, стряхивая с лезвия белёсую жидкость.

— А в чём беда заключена? Объясни. — попросил его и в знаниях он не поскупился.

— Да это один из их видов, Семён. Погааааный, что просто дальше некуда. У Одержимых ведь стайность не всегда случается. И хорошо, если, она формата такого, какой у прошлой группы был. А именно, догнать, задавить, пожрать и дальше жертву искать. Цели простые, мыслительная активность примитивна. А вот у Арахнидовых стайность более эффективная. У них одна цель, выжить, и сейчас мы видели результат их иерархии. То были разведчики, мелкие сошки, но под управлением более умного.

— Хочешь сказать, что Одержимые это не просто желудки с зубами? — уточнил у Медвяна и он кивнул мрачно.

— Всё так. Чем дольше времени от начала эпидемии, тем умнее и хитрее становятся. И сильнее, вестимо. Так что, чем раньше всех истребим, тем лучше. — произнёс он с какой-то мечтательной грустью и снова почуялось мне, что всё таки что-то с Медвяном не то.

И тревожным звоночком в голове зазвучал факт наличия у него мощных антидепрессантов. Ну вот правда, не будет же здоровый человек просто так их с собой таскать, а значит душевный дисбаланс у бывшего «Последнего Берсерка» имелся. Поставив себе галочку на будущее более пристально следить за его состоянием, я продолжил расспросы и узнал ряд подробностей о повадках Одержимых.

Оказалось, что Яков был прав и втирал нам с Елизаветой не дичь, а суровую правду. Многие из видов Одержимых, проходя первую фазу активности, впадали в короткий анабиоз, в процессе которого претерпевали качественные изменения. В этом плане мутация могла вильнуть в любую сторону и сотворить таких страхолюдин, по сравнению с которыми все увиденные оставались цветочками.

Даже Арахнидовый вид по опасности находился далеко не на первом месте, занимая уверенное третье, в виду своей слаженности и многочисленности. На втором же месте находились Бретеры, встреча с которыми переживал не каждый ликвидатор. Ибо твари эти не уступали им ни в скорости, ни в силе, ни в умелости.

Ну а первое место занимали Мыслящие и вот они могли ещё и ультра-способностями пользоваться. С одним таким Медвян однажды встретился и только чудом остался жив, потеряв при этом двоих из своего отряда. Но благо, такие Одержимые встречались очень редко. Где-то одна особь на пару тысяч.

— Послушай, Медвян. А сколько вообще в зоне Одержимых оказалось? Хотя бы на вскидку. — задал ему актуальный вопрос, но ликвидатор грустно улыбнулся.

— Прости, Семён. Вот этого сказать не могу. Знаю только, что по официальным данным, которые можно найти во всеобщей сети, города типа Флайтауна «KLION» вмещали в себя от десяти до тридцати тысяч граждан.

— Ох ты ни хренаж…- присвистнул я, представляя, сколько придётся гирей поработать, но Медвян докинул уточнений.

—…А также можно узнать, что теоретически, при падении такого города, инновационные аварийные системы способны сохранить жизни семидесяти процентов граждан, как минимум. Понятное дело, что я бы и сам не стал верить официальным сводкам, но что есть, то есть…

Не смотря на ошейник-ограничитель, Медвян и правда пробовал донести информацию как мог и я его от души поблагодарил. Выходит, Одержимых в пределах красной зоны может оказаться как минимум пять тысяч и как максимум пятнадцать. С одной стороны, это куча свободного опыта, а вот с другой стороны, это стопроцентная смерть для всех тех, кто мне дорог. Да, последний факт верено только в том случае, если Одержимые обретут всеобщую слаженность, но в нашей ситуации это уже вопрос времени, раз те же Арахнидные появились.

С этим камнем на сердце я и шёл в компании девушек и Медвяна, время от времени отправляя гирю в особо подозрительные силуэты, прячущиеся в подлеске и иногда выпрыгивающие на нас. Таких больших групп, как первая, мы больше не встречали, да и без этого я успел нащёлкать шестнадцать одержимых. Да, не без помощи ликвидатора, конечно, но с каждым разом управлять возвращающейся гирей мне удавалось всё проще.

Особенно радовало постоянно растущее восхищение в глазах моей новой ученицы, глядящей на мою ауру со жгучим интересом. Со стороны опыта Кравец мне даже начало хотеться перед ней попонтоваться, но я сам же себя осадил. Нашёл, называется, время и место для этого. Тем более мы уже к знакомым местам подходили.

И чем мы оказывались ближе, тем мрачнее становилась Варвара.

Она узнавала места. И по памяти своей и по запаху тех самых трав, дороги, леса… А уж когда мы на заросшую тропинку ступили, она и вовсе глазами в землю уткнулась и шагала молча, не откликаясь на вопросы своих дев. Сами то они не понимали, что именно нашло на их матушку, но вот настроение очень остро чуяли. Да и я сам, нет-нет, да считывал тяжёлый фон, идущий от неё и тут уж только подождать осталось, чтобы его хоть куда-то вырулить.

Когда за очередным холмом тропинка покатилась вниз, мы вышли на окраину того, что раньше называлось посёлком Нижне-Сватовским.

И после двадцати лет запустения он почти-что полностью зарос травой и уничтожился дождями, ветрами, да морозами. И стоило нам подойти поближе, как тут же оживший стационарный бот охранник, похожий на массивную стальную трубу, нам поведал — «Данная территория охраняется государством! Просьба немедленно покинуть охраняемую зону!»

Вот только сейчас его прожравленный, хрипящий и низкий голос мог напугать разве что подростков неразумных. Судя по всему, он уже лет семь нуждался в ремонте и чудом являлось то, что он в принципе ещё работал.

Пройдя его без страха, Варвара наконец-то подняла голову и сумрачным взглядом смотрела на просевшие дома, на покосившиеся заборы и осыпавшиеся печные трубы. Мы шли следом и ощущали, как шлейфы боли и вины исходят от неё и стелятся под ноги. Её тихий шёпот я уловил едва-едва и подошёл поближе.

—…зачем ты привёл нас сюда…зачем? — шептала Варвара, озираясь, словно память хлесткими ударами заставляла её вспоминать. Наверное, для неё именно так сейчас и происходило. Наткнувшись на меня, она поймала взгляд мой и задала вопрос прицельно. — Зачем мы здесь, Семён?

— Чтобы узнать, что именно случилось. — сказал ей спокойно, тоже вглядываясь в место былого кошмара.

— Я же всё тебе рассказала… — ответила она, зябко поёживаясь, хотя температура стояла вполне себе тёплая.

— Это так. Но ты видела одно, а я же хочу дойти до сути. Поэтому скажи, пожалуйста, куда именно упал тот самый камень? — попросил её и, спустя минуту, она мне точно указала на едва заметное углубление в самом центре некогда бывшей улицы.

— Где-то здесь, но зачем тебе…

— Мне надо. — перебил её, уже самостоятельно чувствуя искомый объект.

Он засел глубоко, но я надеялся, что сил моих хватит. Возложив ладони на землю, я сосредоточился на своём намерении и простёр ауру резонанса вглубь почвы. Земля под руками задрожала, но этого оказалось мало и потому я вложил эфирную энергию, а после и огненную ауру преобразовал под нынешние нужды.

Теперь вибрация стала что надо!

Трава колыхалась, камушки дрожали, а нужный мне объект начал движение из глубины, на поверхность. И как и подсказывало мне сердце, с неба на село упал совсем не камень. Длинный, вытянутый, даже, немного острый, он выходил из двадцатилетнего плена нехотя, словно стыдясь того, что он однажды натворил. И когда кончик его показался из грунта, я сжал зубы до боли… до такого же скрежета, с котором дрожала под моими руками земля.

Ведь из неё выходила чёрная, наполовину уничтоженная, спица, чертовски похожая на те, которые создавали барьер.

Когда процесс извлечения закончился, я с хрипом выдохнул, утёр предплечьем пот и перевернул этот осколок. И на обратной стороне под слоем грязи всё таки нашёлся опознавательный знак.

Все увидели простую надпись, гласящую — «IRT/№13/МЭД-Глосс./NewLand.inc/»

И сказать, что в этот момент я ругался, это ничего не сказать.

Глава 23 «Интригующая»

Раз настал судьбоносный момент, вам наверное нужен пакет.

Разрушенный посёлок Нижне-Сватовское мы покинули только спустя час.

За это время на нас никто не напал, никто не отвлёк и даже дикие звери стороной обходили место, в котором горевала женщина. Увидев чёрный обломок, Варвара сперва не захотела верить. И пока я вовсю ругался на власть на их безжалостные эксперименты, она стояла рядом, смотрела и повторяла одно и то же слово «нет». И сколько бы она ни повторяла, сколько бы ни отрицала суровую действительность, надпись на спице и не думала исчезать.

И стоило мне закончить браниться, как эту эстафету медленно, но верно перехватила Варвара. Сквозь слёзы она цедила слова проклятий и склонялась всё ниже и ниже к злополучном обломку, пока и вовсе не упала перед ним на колени. Загребая землю дрожащими пальцами она роняла горькие слёзы, копившиеся в ней всё это долгое время.

Я не стал ей мешать. Отошёл в сторону, и девушек придержал, дабы они не помешали необходимому процессу. Да, Варваре было тяжело и наконец-то эта тяжесть нашла дорогу наружу. Женщина рыдала, била землю и проклинала всех сотворивших с ней такое, а я стоял рядом и вспоминал.

Вспоминал ту, которой она когда-то была. Весёлую, строгую, только-только встающую в должность управляющей посёлка. Уж кто-кто, а Варвара верила системе и честно блюла законы Столицы и региональных Семей. Мы с ней, бывало, спорили по этому поводу и всегда, абсолютно всегда она склонялась в сторону властей и ими сложенных устоев. И когда эта власть, не важно, ошибкой или злым умыслом, вот так вытерло ноги об неё и обо всё, что ей дорого, это оказалось выше её сил.

И женщина горевала. Рыдала, ненавидела, проклинала и в клочья разрывала последние остатки веры в святость и непогрешимость системы. Судя по всему, именно эта вера сковывала её чувства и держала в липком и выматывающем незнании о том, что именно произошло в тот роковой день и почему с ними поступили именно так…

Мотнув головой, я вернулся из воспоминаний недавних событий и посмотрел в сторону Медвяна, заботливо несущего в руках Варвару. В своём приступе она полностью выбилась из сил и теперь опустошённо смотрела в свинцовое небо, скрестив ладони на груди. Моросящий дождь дорожками стекал по её лицу и капал с выступившей местами шерсти. Ведь в буйстве у Варвары случился полу-оборот, в котором она изрядно прорядила часть оставшихся поселковых строений.

—…а я предлагал сразу таблеточки. — проворчал Медвян, на мой взгляд натолкнувшись.

Своим большим пальцем он убрал прилипшую седую прядку с лица Варвары и прижал её к себе покрепче. Если бы не его помощь, мы бы её и не успокоили. А так, поймал осторожно, бревно у неё деликатно отобрал и за руки её когтистые удерживал, пока женщина не проревелась.

— Да теперь и таблеточками можно, — согласился с ним, тоже со лба своего дождливую морось стирая. — Только сперва отогреем и заботой укутаем. Ты то сам как, зайдёшь к Светлозёрским?

Пока шли, я это предложение ему дважды озвучивал, но и в этот раз Медвян отказался.

— Прости, брат. Нам, ликвидаторам, с гражданскими пересекаться не с руки. Слишком уж много надежд они на нас возлагают, но не все и не всегда мы оправдать можем. Будет лучше, если я в лесочке поживу.

— Ну как скажешь, — пожал я нагруженными плечами, так как вместе с гирей потащил в том числе и найденный обломок. — Но с девчатами тогда сам договаривайся, а то я смотрю, они от тебя не отлипают.

— Да не боись, Семён. Договорюсь. — прогудел Медвян, поглядывая вниз на девушек-волчиц.

Те видно так за свою матушку перепугались, что теперь семенили с ликвидатором рядом, стараясь под его широкий шаг подстроиться. От волнения, каждая из дев его за часть военной формы держала и только Лилия за моей спиной хвостиком шла, но тоже на матушку поглядывала. Мы им, конечно, объяснили, что всё с ней будет хорошо, да только поди же попробуй трепетное сердце девушки успокоить.

Так и шагали под дождиком, шлёпая по грязи в сторону Светлозёрска. И настолько эта ситуация напомнила мне события совсем недавние, что я аж хмыкнул. Одно радовало, теперь девушки своим ходом идут, а то пришлось бы объяснять местным, откуда я бессознательных дев набираю. Хотя так и так придётся объяснять и делать это не особо хотелось.

Дабы от мыслей отвлечься, попросил Медвяна побольше поведать об Одержимых и заодно уточнил, почему он мне так свободно о них рассказывает. Ведь ошейник до сих пор находился при нём.

— Да тут всё просто, брат, — ответил он, кивком мне на грудь указывая, где под одеждой значок висел. — Ты же теперь ликвидатор. Военных полномочий с меня не снимали, так что я имею полное право вербовать на службу, пусть и не официально. И пока числюсь командиром Легиона Смертников, моё слово имеет силу и вес. А раз ты ликвидатор, то в некоторых темах у нас запретов нет. Как например в обмене боевого опыта.

— Вот это ты конечно да… — промолвил вслух, удивляюсь такому откровению.

Уж чего-чего, а я и не знал, что иду рядом с целым, мать его, командиром. Вот это мне судьба, конечно, удружила и потому к его советам я прислушался со всем вниманием.

И пока шёл дождь, стекая ручейками вдоль нашей тропы, то вместе с ними тёк и рассказ Медвяна. Он говорил последовательно о всём случившимся за Уралом и пусть повествование и сводилось только к видам Одержимых и их повадках, всю ужасающую картину произошёдшего там я смог дополнить. С последних пор скудным воображением я не страдал, так что прекрасно представлял, как погибали люди от Крюнгеров, Копателей, Сверчков, Химерсов и прочих, и прочих, и прочих чудищ.

В копилке ликвидаторов собралось множество разных определений, прекрасно описывающих свойства того или иного монстра и обо всех Медвян методично рассказывал. При этом особенное внимание он уделял именно манере боя Одержимых и их уязвимым точкам. Оказалось, что не у всех камень жизни прятался в центре груди. У некоторых он находился и в основании позвоночника, и в голове и даже попадались случаи, когда в одном Одержимом находилось несколько кристаллов.

— Вот такие, брат, совсем паскудные, — говорил о них Медвян. — Среди Бретеров наиболее часто встречаются. Ты им один камень разбил, а они всё дерутся и не останавливаются. И пока второй камень рассечь пытаешься, они разбитый как-то умудряются срастить. С такими тяжелее всего дела обстоят и тут только затяжной бой выручает. Всё таки силы у них не вечные, а вода и камень точит.

Вникая его мудрости, я продолжал собирать картину его жизни и волосы на теле шевелились всё сильнее. Медвян и правда повидал многое, ведь о воспоминаниях он говорил чаще как непосредственный участник событий. Ведал о травмах своих, о погибших товарищах, об успешных победах и о неудачах. И опираясь только на одну единственную свободную для него тему, Медвяну удалось рассказать гораздо больше, чем он мог.

И я от всей души его за это поблагодарил, когда на границе леса мы с ним прощались.

К этому моменту Варвара вызвалась идти самостоятельно, а вот девушки-волчицы лапами упёрлись и ни в какую не хотели уходить. Даже за собой Медвяна потянули, но легче было бы сосну зубами дёрнуть, чем его с места сдвинуть. И потому им оставалась в одёжках своих цветных и разномастных жалобно выть.

— Нет-нет и нет. Даже слушать не хочу, — мотал головой ликвидатор, в который раз втолковывая им свою позицию. — Навещать можете, но с вами не пойду. И вам самим к людям нужно, иначе умственно не разовьётесь. Всё. Идите. Да ну чтоб вас. Эй, Семён! Не ждите их, просто идите сами.

Крикнул он в наши спины и на колени присел.

Придерживая вместе с Лилией всё ещё неуверенно идущую Варвару, я всё же прислушался к диалогу между Медвяном и волчицами и покривился. Жестокие он им вещи сейчас говорил, но иначе бы они от него не отстали. И чем дальше мы от них удалялись, тем более хлёсткими становились его слова. В итоге Агата его кулаком в грудь ударила и за нами следом импульсивно пошла, а вместе с ней и остальные девушки засеменили.

И я не спорю, пенять в то, что они оставят свою больную мать и бросят её на произвол судьбы, аргумент, конечно, сильный, но думаю, можно было с ними и помягче. С ворчанием забрав из моих рук ладонь Варвары, Агата сама её повела и на скулах её девичьих я подметил гораздо больше капель, чем мог бы дать моросящий дождь.

Первая влюблённость и первое расставание всегда сильны, а уж в их сердцах звериных наверняка эти чувства смело можно помножать на два, не ошибёшься. И что не говори, но прошёлся Медвян по всем сердцам девичьим, за исключением, разве что, Лилии. Вот кто смотрел на меня неотрывно, так это она и чуйка подсказывала, что остаться одному в эту ночь у меня шансов крайне мало.

Ещё бы вспомнить, как дела эти любовные делаются, ведь за давностью лет я все навыки мог растерять… Или всё же не все… Или, быть может, я наоборот новых навыков набрался, раз впитал в иных жизнях опыт… разнообразнейший опыт, стоит сказать… который и опробовать не грех.

Сам над собой посмеиваясь и ненароком аурой огненной с щёк своих влагу испаряя, я и дошёл с девушками до баррикад. И как и в прошлый раз, с них восторженно воскликнули.

— Да ну ладно! Семён, ты откуда таких красавец берёшь? — крикнул один из ковбоев, стряхивая со шляпы влагу.

— Так ведь сейчас сезон! Вы не знали? — шутканул им в ответ и в сторону лаза напрягшихся девушек направил. — Только вы их не трогайте и не пугайте особо. Дамы дикие, я их сразу к Елизавете поведу.

— Так это ты вовремя, — подметил второй ковбой, спускаясь с обломков здания. — Там твоя вчерашняя уже полчаса как орёт. Подойти сил нет.

Прислушавшись, я сквозь моросящий дождь расслышал со стороны дома режущий уши писк. Вот я болван! Это же надо было вот так взять и о своей подопечной забыть. Наверняка же ундина перепугалась до чёртиков, найдя себя в совершенно незнакомой обстановке и в окружении неизвестных ей людей.

— Й*бжеж, вот это я сглупил, конечно. Сейчас сподобимся, — успокоил я ребят Хенвлоу, которые с интересом поглядывали на девушек-волчиц, а в частности, на их экстравагантные наряды. — Девчата, за мной. Идём вашу подругу выручать. Варвара, можешь подсказать, как там твою дочку зовут?

— Её зовут Астра. — тихо отозвалась подруга и я поспешил.

Всё потому что острый, почти ультразвуковой писк становился всё громче, а Варвара с синяками под глазами двигалась всё медленнее. Уже дойдя до домика, я встретил на пороге морщащихся Майкла с Гердой и сидящего на ступеньках донельзя хмурого Якова. За то время, пока я отсутствовал, он успел побриться, приодеться и собраться волосы хвост. И увидев нашу делегацию, он нахмурился ещё сильнее.

— Ты где их, чёрт возьми, берёшь? — спросил он сурово и я в его сторону обломок чёрной спицы бросил.

— На, подержи подарочек, — тот кашлянул от неожиданности, но спицу перехватил, продолжая с недовольством глядеть на меня и на держащихся настороженно девушек. — И где беру, там уже нет, так что не завидуй. Майкл, Герда, что там, как дела?

Спросил у стоящих ребят и они непонимающе на меня уставились.

— ЧТО?

— ЧЕГО?

Почти синхронно и одинаково громко они воскликнули и я всё понял. Переспросил чуть громче.

— КАК ДЕЛА, ГОВОРЮ⁈ — а потом вспомнил, что целительным навыком обладаю и за пару секунд вылечил их оглушённые уши.

— Оу. Спасибо, да там она кричит и не затыкается. Елизавета с девушками её пробует успокаивать, но она ни в какую, — ответил Майкл, с интересом разглядывая новоприбывших. — Воу. А это кто, Семён?

— Подруги мои, — буркнул сухо, так как вблизи дома от режущего писка тоже уши начинало закладывать. Причём он звучал как-то на удивление проникновенно, будто и вовсе не заглушался стенами. — Герда, приюти их и обогрей, а я пока…

Девушка кивнула и пустила меня в дом, следом заводя остальных.

И стоило мне подняться по лестнице на второй этаж и от души попросить заткнуться, как писк ундины тут же стих. В коридоре рядом с ванной комнатой я обнаружил умученных девушек вместе с Елизаветой и потратил пару минут на исцеление их барабанных перепонок. И к приятному удивлению, Лизку с Лаурой подлечивать почти не пришлось, так как последняя умудрялась и себя и её исцелять. Такую умницу я похвалил и повернулся для ожидаемого разноса, который не заставил себя ждать.

— Ты почему на связь не выходил? — шлёпнула Елизавета тыльной стороной ладони по моему плечу и сила удара оказалась гораздо выше, чем прежде. — Тебе зачем гарнитуру выдали?

— Каюсь, грешен, виноват со всех сторон, — выдал скороговоркой извинения и захотел сразу ушмыгнуть в ванную комнату, но за дверью сразу же ударился лбом о дно поставленной стоймя ванны. — Ого! Вот это она сильна, ничего не сказать.

— Вот то-то и ого, — поддержала гневно моё удивление Елизавета, поднимаясь и потирая уши. — Мы ей ничего не успели объяснить, как она взяла и забаррикадировалась. Так что уж будь добр, разберись, а то горожане уже с претензиями приходили.

— Сейн-момент, Лизка, — кивнул подруге, и постучал в дно ванны, как стучал бы в дверь. — Сударыня Астра, будь добра, убери ванну, тут никто тебя не обидит. Это я, Семён. И я твоих сестёр привёл и матушку твою названную. С ними всё в порядке, так что выходи, тут все свои. Знакомить буду.

За чугунной ванной Астра что-то прожурчала извиняющимся тоном и ванна легонько сдвинулась. Со своей стороны я ей помог и удивился, как легко хрупкой девушке удалось сто с лишним кило ворочать. Но с другой стороны, она-то меня мёртвой хваткой в болоте и держала, так что, видимо, и в человечьем обличии ей силищи не занимать.

Поставив ванну на место, мы с ней вышли и она только и делала, что за моей спиной пряталась и лицо ладонями зажимала. Теперь то она понимала, что оказалась в гостях и ей стало стыдно.

— Семён, я не ослышалась, и ты всех ко мне в дом привёл? — спросила Елизавета строго, но в голосе её уже не слышалось возмущённых нот. Пройдя за мной до лестницы, она воочию убедилась в моих словах и смиренно выдохнула. — Ну ладно. Чего-то такого я от тебя и ожидала.

Спустившись со мной вниз, она поздоровалась с пришедшими девушками и как только среди них наткнулась на уставшее лицо Варвары, замерла как вкопанная. Покрасневшими глазами та тоже на неё посмотрела и… волшебным оказался для меня этот момент. Я его часто видел и каждый раз поражался, как удаётся женщинам всего лишь за пару секунд прочувствовать другую жизнь насквозь.

Две женщины, две матроны, две матери героини, повидавшие и прочувствовавшие всякое, смотрели друг в друга глубоко, видя до самогодна. Елизавета уверенно подошла к Варваре, не замечая удивлённое рычание её дочек и прижала к себе. Та робко ответила и даже у меня слёзы к глазам подступили.

— Ну здравствуй родная. — сказал тихо Лизка, выпуская из берегов океан её чувств. — Ох потрепало тебя…

И Варвара вцепилась в её одежду и содрогнулась в рыданиях, хотя казалось не далее как пару часов назад это делала. Видимо не всё вышло, не всё выплакалось, и не всё от сердца отлегло…

И дабы не утонуть в женских чувствах, я передал Астру со своих рук, на руки к Лилии, шепнул ей «Здесь Друзья» и осторожно направился к выходу, тихонько закрывая за собой дверь. Мне никто не помешал. Все оказались слишком увлечены проживанием чувств и новыми знакомствами. И всё бы ничего, но на пороге меня встретил всё такой же хмурый Яков, с обломком спицы наперевес.

— Вот значит как? — протянул он с ухмылкой. — Детей в дом привёл и в бегство?

— Не в бегство, а в стратегическое отступление, — поправил его, двинувшись вверх по улице, которую так и продолжал заливать усилившийся моросящий дождь. — Но если хочешь. Можешь бразды отцовства принять. Я тебе и в этом уступлю.

Намекнул ему ехидно, чем вызвал ироничный хмык.

— Нет, пожалуй воздержусь. — ответил он и поудобнее обломок себе на плечо положил.

С последней нашей с ним встречи, его поведение всё таки поменялось. То ли спеси стало меньше, то ли осознанности больше, но в любом случае теперь он казался более договороспособным. И посему я задал вопрос прямо, решив проверить его намерения.

— Ну что, дядя. По честному сотрудничать будем, или рогами упрёмся, как бычки тупорылые? — спросил Якова, влепив под конец шутейку аккурат из их семейного лексикона и он тяжело выдохнул.

— Будем, — сказал Яков сухо и тут же добавил. — Сотрудничать будем.

— Ну наконец-то! Так бы и сразу, — обрадовался я и по спине его похлопал. — Тогда готов слушать просьбы, идеи и предложения. Лизку-то, я надеюсь, ты внимательно выслушал?

— Более чем, — буркнул Яков, провожая взглядом дежуривших у временного госпиталя ковбоев. Те его постарались всячески проигнорировать, спешно залюбовавшись дождём и лужами под ногами. — Просьбы будут. Первая, отведи меня к тем дверям. Пока сам не увижу, не поверю. Второе, дай заглянуть в любую из них. Ну и в третьих…

Яков замялся и я с улыбкой ждал продолжения, ибо подошёл он вплотную к тому, с чего начинались собрания Семьи Кравец. А именно, с озвучивания всеобщей цели. И уж о ней то и он и я догадывались, при этом прекрасно понимая, что кому-то придётся переступить через свою гипертрофированную гордость.

— И в третьих, помоги мне вернуть мои земли. — выдавил он из себя и я не удержался.

— Обычно в конце принято добавлять «пожалуйста».

— Семён, я тебя сейчас пере*бу этой шпалой, так что, пожалуйста, не доводи до крайности. Я тебя прошу.

— Эхе-хе-хе-хе! Ну раз просишь, то отказать не могу, — прохихикал я наигранно старческим голосом, оставшись довольным произведённым эффектом. Более того, теперь я понял, какую радость испытывают вороны, когда меня подстёбывают. — Тогда и у меня будут встречные просьбы. Когда твои земли вернём, ты возьмёшь под патронаж всех девушек Елизаветы и Варвары, а также тех людей, на кого я укажу.

— Это приемлемо, — кивнул он, протискиваясь в лаз у второй баррикады. И уж не знаю, что именно сделал Яков, но в его присутствии ковбои старались выглядеть тише воды, ниже травы. Только взглядами нас проводили и даже слова не сказали. — Что ещё попросишь?

— Честности. Всё что знаешь ты, должен знать и я. Тоже самое и с моей стороны. Такой обмен предлагаю на правах родственника, коим тебе когда-то являлся, — предложил ему и тут же почувствовал то же напряжение, которое и раньше возникало. — Да ёж твоюж. Яков, ну вот ответь мне. Неужто вы в кругу семьи, нарушая установленные законы налево и направо, в своём познании не преисполнились до предположения о реинкарнациях? Вы же книги читали, эксперименты ставили, многое знали и изучали, так чего не веришь то мне?

— Не было доказательной базы, — сухо произнёс Яков. — Поэтому я и озвучил свои просьбы, но даже с ними…

— Но даже с ними ты будешь сомневаться и предполагать, что тебе промыли мозги, — закончил я за ним поток параноидальных мыслей и отворил дверь своего участка. — Ясно всё с тобой. Слова тут будут лишними, так что бросай спицу туда и айда в регрессию. Один раз показать гораздо проще, чем объяснять.

Сдавшись окончательно с упрямством Якова, я зашёл в домик Майкла и с порога чуть было не оказался сшиблен гусиком. Всего за день он прилично подрос и теперь вовсю лез обниматься. Пришлось уделить ему пару минуток на поглад и похвалу, так как счастьем он искрился и сыпал наравне с новым выученным словом — «БАТЯ».

И тут уж явно без нравоучений Чёрного не обошлось и оставалось радоваться, что второе слово хотя бы не матерное. Но с ворона станется, так что в воспитание мелкого надо держать ухо востро. Ведь Яков на ментальном уровне гусика тоже слышал и косился на тварюшку с настороженностью, но без удивления. Наверняка не первый раз с таким сталкивается.

Оглядев гостиную на наличие Чёрного, я увидел бедолагу в самом безопасном и спокойном месте — спящим в позе умершей летучей мыши прямиком под потолком. Судя по натоптанным под ним следам, гусёнок определённо старался до него допрыгнуть, но в виду отсутствия толковых лётных качеств, сделать этого не смог.

Кстати, Белый тоже оказался здесь же. Сидя в открытой духовке на режиме в пятьдесят градусов, ворон с удовольствием в ней отогревался. Теперь-то ясно, почему он решил от нас свалить на подходе к городу. Просто напросто продрог, бедняга.

— Эй, Белый, вылазь. Работа есть, — постучал я по плите, на что ворон выдал протяжное жалобное «кааар». — И не каркай, друг мой. Тут человека в регрессию надо сводить, так что будь другом, сподобься. Яков, садись на диван, а лучше ляг.

Бурча что-то под нос, бывший трактирщик нехотя присел, оглядывая творящийся балаган. Чёрный ворон под потолком болтается, Белый ворон в духовке сидит, гусь так вообще решил себя занять догонялками за собственным хвостом, крутясь на месте. Обстановка и правда воспринималась как дурдомная, это я по глазам его видел. Но единожды решившись, отступать Яков явно не собирался. Лёг на спину, расслабился и позволил подошедшему ворону себе на грудь усесться.

— Карко-рарар? «Куда его?» — спросил у меня Белый и я ответил.

— Да закинь его в предпоследнюю. Если выдержит, покажи ему, как годик в прошлой жизни пожить, думаю ему хватит. Я сам тоже на боковую пойду и срез воспоминаний себе устрою. Думаю у меня самостоятельно вполне получится.

Выдал ему ценных указаний и пошёл наверх, так как день вышел насыщенным. Зевал безбожно и прежде чем в кровать рухнуть снял с себя и браслет, и барсетку с яблочком и гирьку, для которой у лестницы ещё утром приготовил бетонный блок. И понятия не имею, что меня дёрнуло, но все вещи я ровненько по линеечке разложил. С левого края гирьку, потом барсетку, потом Яблоко и после браслет. От большего к меньшему…

…прямо как в тюрьме для озарённых.

Да уж, воспоминания Лидии до сих пор со мной и сбежать от них на время я смогу только в сон. Поэтому лёг поскорее, даже на помывку забив, ведь дождь мне её заменил прекрасно. И в сон уходя наравне с Яковом, вместе с Белым вороном и Чёрным вороном, я и не заметил и не услышал даже, как один не спящий тихонько прокрался ко мне в комнату.

* * *

Изогнув свою длинную шею, гусёнок не рискнул разбудить своего батю. Тихо шлёпая лапками, он решил подойти к столу. Сперва он опробовал на вкус гирю и снова обжёгся. Пожевал барсетку и тихонько её выплюнул. А вот перед Яблоком Основ пернатое создание задержалось и с интересом поводило клювастой головой. Яблоко билось током, но в Эфирном плане гусёнок прекрасно видел и её яркость, и насыщенность, и вкусность содержимого. И конечно же в своей умной голове он активно думал, как дотянуться до того, что находится внутри.

И не додумавшись ни о чём умнее, он просто напросто простёрся намерением к плоду точно также, как делал это с маленьким чёрным сородичем и с маленьким белым сородичем и в принципе со всем остальным окружающим миром, с которым он взаимодействовал. И если сперва ничего не получалось, то вскоре створки Яблока начали потихоньку отворяться. Ведь гусик был не глупым и старался подражать своему отцу, чьи ментальные приёмы видел и запоминал.

И спустя пятнадцать минут Яблоко Основ раскрылось достаточно, чтобы глаза гусёнка наполнились счастьем.

И он ещё не знал, к чему именно приведёт его маленькая, но, без всякой скромности, гениальная шалость.

Ураааа! Вторая книга закончилась, а впереди третья https://author.today/work/294297 !))

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/286925

Оглавление

Пролог

Глава 1 «С началом великого конца»

Глава 2 «Со сладкими утренними разборками»

Глава 3 «Суетная»

Глава 4 «С запахом жаренного»

Глава 5 «С беседами на берегу»

Глава 6 «Не без тени над головой»

Глава 7 «Со вкусом родной землицы»

Глава 8 «Где надо бороться!»

Глава 9 «Обстоятельная»

Глава 10 «С горечью приобретений»

Глава 11 «Пробивная»

Глава 12 «С хрипами новой жизни»

Глава 13 «Передыхательная»

Глава 14 «Обескураживающая»

Глава 15 «Воспитательная»

Глава 16 «С оборотной стороной»

Глава 17 «В-душе-щипательная…Тьфу! Душещипательная.»

Глава 18 «С Сединой на душе»

Глава 19 «С обретением»

Глава 20 «С борьбой на бровях»

Глава 21 «Где волков в лесу в кормят»

Глава 22 «Откровенная»

Глава 23 «Интригующая»