Один день [Мария Лысых] (fb2) читать онлайн

Мария Лысых Один день

Осеннее солнце светило сквозь окна автомобиля. Кожаные сидения нагрелись, и на них, разомлевший от нежданного тепла, сидел День. Хозяйка вела машину, собранная и молчаливая. Она вообще была неразговорчивой с самого утра.

Ночью, едва часы пробили полночь, День вместе с серебристыми бликами заглядывающей в окна Луны опустился на край кровати, в которой кто-то спал, и… просто начался. С каждой минутой малыш становился чуть больше. Поначалу он лишь сидел и боязливо оглядывался, но затем освоился. И вот День уже спустился на пол и сделал несколько первых неуверенных шагов. Их звук с легким шелестом пробежал по тихим комнатам. Дом был небольшим, деревянным, с темной чугунной печкой и милыми разноцветными ковриками, расстеленными по полу. День долго рассматривал потертые книги на полках, фарфоровые статуэтки на журнальном столике, укрытом ажурной вязаной салфеткой, разномастную посуду на кухне. Должно быть, его хозяйка — какая-нибудь милая старушка, решил День. Он вернулся в спальню и забрался на постель, чтобы хорошенько приглядеться. Его ждал сюрприз — в кровати лежала девушка. Она спала беспокойно, брови были сведены, будто даже во сне она испытывала какую-то боль.

«Хорошая моя», — подумал День и погладил девушку по плечу.

Он отодвинул от лица светлую прядь волос. Хозяйка встрепенулась и резко открыла глаза. День испугался, что она рассердится на него, и замер. Но девушка огляделась, словно вспоминая, где находится, поднялась и, понуро глядя под ноги, пошла в ванную. Она совсем не обратила на него внимания. День остался сидеть на кровати. Вдруг хозяйка грустит из-за того, что ей достался такой день, как он. День поджал губы, так что пухлые румяные щечки стали еще круглее, и не моргая стал смотреть ей вслед. Они подружатся, и хозяйка всегда с улыбкой будет вспоминать о нем. Пусть она его не видела и даже не подозревала о его существовании, но День знал, что он есть, и ему от всей души хотелось быть самым лучшим.

Но сначала был тихий чай на кухне. Хозяйка уныло дергала за ниточку чайный пакетик в кружке. День к тому времени заметно подрос и был ей уже по пояс. Он пытался обратить на себя внимание и отвлечь девушку от хмурых мыслей, тихонько теребя рукав ее свитера. Хозяйка не замечала его и задумчиво сидела за столом. Они вместе съездили в магазин за продуктами и теперь возвращались домой. День пристроился между покупками на заднем сидении машины и скучал. Он, правда, еще надеялся на мешочек с конфетами в блестящей обертке, лежащий в одном из пакетов. Может, сладкое сделает хозяйку повеселее.

Вдоль обочины золотыми монетками лежали опавшие березовые листья, гравий хрустел под колесами. Машина медленно свернула на подъездную дорожку. Но дома на месте не оказалось. День пододвинулся ближе к окну и уткнулся носом в стекло, прищурившись, чтобы лучше разглядеть открывшуюся его взгляду картину. На месте их замечательного, теплого и уютного дома возникло горное озеро, окруженное куполом с легким фиолетовым свечением. Изредка над поверхностью воды появлялся серебристый бок плескавшейся рыбы, и круги от него расходились до скрытого в тумане берега.

Глаза у малыша округлились, он не знал, радоваться ему или огорчаться. Одно День знал точно: конфеты отменяются. С тоской посмотрел он на яркий сверток. Оглянувшись по сторонам, схватил пару конфет и засунул в карман штанишек. Хозяйка тем временем вышла из машины и не оглядываясь направилась к озеру, чем изрядно перепугала малыша. Дурында! Как же она без него? А как он останется здесь один? День выбрался со своего места и торопливо побежал за девушкой. Хотелось остановить ее, взять за руку, почувствовать теплую ладонь, а лучше — положить голову на плечо и обнять крепко-крепко. Что она собирается делать? Дома нет. Нужно позвать на помощь! Только кого? День не спускал глаз с хозяйки и бежал изо всех сил. Уже у самого светящегося купола он схватился за край ее платья. Она же, не останавливаясь ни на мгновение, сделала следующий шаг.

Мягкое свечение окружило их. На мгновение все вокруг стало туманным. Затем, стали проявляться темные силуэты огромных, покрытых скользким мхом валунов. Они стояли разбросанные вдоль берега озера. День услышал скрежет мелкой гальки под ногами да тихие всплески воды. Вместо пахнущего дымом воздуха загородного поселка, День вдохнул влажный и прохладный. Со всех сторон поверхность озера окружали высоко поднимающиеся скалы, покрытые лесом. Казалось, они находились в большой каменной чаше. Заглядевшись, День нечаянно наткнулся на стоящую у кромки воды хозяйку. Она пошатнулась, но смогла удержать равновесие и не ступила в воду. Обернулась и с интересом посмотрела на обидчика. День бросил на нее взгляд из-под сведенных бровей. Попытался пригладить каштановые волосы, вихрами торчащие в разные стороны, но быстро оставил эту затею. Девушка не отводила от него взгляда, он пинал носком ботинка камушек. Молчание затягивалось. Хозяйка присела на корточки, словно хотела лучше разглядеть мальчишку, но неожиданно набрала воды в ладони и брызнула на него. День весело взвизгнул и зажмурился, прикрывая лицо руками. Тут же и сам бросился к воде, не желая оставаться в долгу. Но куда там! Хозяйка уже пробежала вдоль берега и теперь наблюдала с безопасного расстояния, едва сдерживая усмешку. День поджал губы, встряхнул влажные руки и вытер их об штанины. Нужно будет припомнить ей это при случае.

— Ну и чего мне всю рыбу распугали? На минуту отойти, размяться нельзя, — раздался за их спинами хриплый голос.

День резко оглянулся. Голос принадлежал стоявшему на пригорке старому гному. День еще не привык, что его замечают и уж тем более разговаривают с ним, а потому не знал, как ответить ворчливому старику. Гном поправил шерстяную жилетку, подпер одной рукой поясницу и прихрамывая спустился к берегу. Он оглядел нарушителей строгим взглядом из-под густых бровей:

— И откуда вы свалились на мою голову? Давайте-ка подьте за мной, подьте.

Гном вздохнул, развернулся и, неопределенно махнув рукой куда-то в сторону, стал забираться вверх по крутому берегу, шаркая по земле стоптанными калошами.

День в замешательстве посмотрел на хозяйку.

— Пойдем? — спросила она и кивнула в сторону удаляющегося гнома.

— Ну, пойдем. — День пожал плечами, спрятал руки в карманы куртки и пошел вслед за ворчливым стариком.

Будучи маленьким, День хотел лишь внимания хозяйки. Чтобы она улыбалась, радовалась тому, какой он у нее замечательный. А сейчас все стало непонятно. Раз и получай — и видят тебя, и слышат, и разговаривают еще. Вопросы задают. Чего им всем нужно? Хотелось уйти куда глаза глядят, но пропадет она без него. Бестолковая. Сначала ломанулась к озеру, словно других дел нет. Теперь его советов спрашивает. А еще домой вернуться как-то нужно. День сурово засопел и бросил взгляд через плечо. Хозяйка торопливым шагом семенила вслед за ним, придерживая подол платья. Видно было, что запыхалась, но медлить День не стал.

На опушке леса, среди сползающих к берегу нестройных рядов деревьев, виднелась хижина. Избушкой ее язык не повернулся бы назвать. Казалось, что берег с огромным трудом отвоевал у леса окна и крыльцо утлого домишки, оставив заросшую разнотравьем низкую крышу во владениях зеленого царства. Гном скрылся за дверью, но оставил ее приоткрытой. Изнутри раздавалось мерное бормотание хозяина. Услышав шаги гостей на крыльце, он пробурчал себе под нос:

— Проходьте, проходьте, коль пришли. Чего остановились? — со слегка наигранным вздохом пригласил их войти старичок.

День с хозяйкой протолкнулись через узкий проем, но так и остались стоять на пороге. Старичок суетился у крохотной печи, занимающей бо́льшую часть хижины.

— Как звать-то вас, малохольные? У одной вон — одни глаза, второй щуплый какой-то. Есть будете?

— Лиза я, — подала голос хозяйка. — А он…

Девушка смущенно посмотрела на своего спутника. Она так и не поняла, кто стоял рядом с ней и как оказался на озере. Да он уже и не такой, каким был на берегу. Стал выше, что ли? Гном с прищуром осмотрел их и, не дожидаясь ответа, продолжил:

— Ну и чего стоите-то? Усаживайтесь. В ногах правды нет.

Они пригнувшись посеменили к стоящему у окна маленькому столу. Гном выставил на него запасы: деревянную коробочку с маслом и кусок свежего хлеба. Наполнил кружки дымящимся травяным чаем. Затем осторожно вытащил из печки глиняный горшок.

«Каша», — подумал День и с удовольствием сглотнул.

Но Гном поднял крышку у горшочка и выдал каждому по каленому яйцу.

«Затейник», — усмехнулся про себя День и тихонько ударил угощением по краешку стола.

Лиза и День старательно снимали скорлупу со своего завтрака, а затем также старательно его уминали. Потом, отломив кусок еще теплого хлеба, щедро сдабривали его маслом. С восторгом наблюдали, как оно растекается жидким золотом по мякишу и, зажмурившись от удовольствия, отправляли в рот кусок за куском. Гном поглядывал на них и молчал. Откуда-то из-за печки выскочил темный кот и уселся с ним рядом. Его длинная спутанная шерсть торчала во все стороны. Когда кот моргал, казалось, что на скамье сидит странного вида клякса, а не живое существо.

Наконец гном заговорил:

— Что скажете-то, гости? Зачем пожаловали?

Кот с подозрением прищурил глаза. Хозяйка в замешательстве смотрела то на гнома, то на кота.

«Тоже мне, взрослая!» — фыркнул про себя День и смущаясь обратился к гному:

— Наш дом пропал, и вместо него озеро очутилось. Как же так, дедушка?

— Пропал, говоришь? Магия, видать, поработала. А она сама по себе из нашего мира в ваш не приходит. Ее зовут.

— Неужто она живая? — непонимающе спросил День. — Что, и прийти может, и позовешь — услышит?

— Отчего ж не живая? Вот ты, например, живой? — с хитрой ухмылкой кивнул в ответ гном.

День в удивлении замер и покосился на Лизу. Девушка меланхолично крутила в руках кружку и рассматривала чаинки, плавающие на дне.

— И что ж делать теперь собираетесь? — в очередной раз не дожидаясь ответа, продолжил разговор Гном.

— Да нам бы узнать, что произошло, наверное… — неуверенно пробормотал День.

— Ну, здесь я вам не помощник, но вот что скажу. Идите-ка вы к Еремею. Он, может, сам знает, а может, в книге какой прочитает, что случилось да почему. Глядишь, и совет даст.

— А кто это, Еремей? — поинтересовался День.

— Да всего понемногу. И колдун, и судья наш. Сам себя графом зовет. По вечерам концерты нам устраивает. Больно любит на рояле играть. Но хорошо играет, чертяка, ничего не скажешь. Идите к нему, авось, что и выйдет из этого.

— Как же дойти до него?

— Да за домом-то моим тропинка через лес, чай не заблудитесь. Как лес пройдете, там луг. А за ним и замок наш, местный. На месте разберетесь, — вновь неопределенно махнул в сторону гном.

День и Лиза переглянулись. Поблагодарив хозяина, они вышли из хижины. Снаружи уже высоко стояло полуденное солнце, жарко нагревая не прикрытое навесом крыльцо. Лиза с сомнением посмотрела на лежащую перед ней вытоптанную дорожку. Тропинка огибала дом и уходила глубоко в лес. День стоял рядом, ростом уже хозяйке по плечи. Он взял девушку за руку и решительно пошел в направлении леса. Кто-то должен думать о том, как вернуться домой. Они сделали лишь несколько шагов, когда Лиза остановилась и выдернула руку.

— Я не пойду, — решительно произнесла она.

День ошарашенно уставился на хозяйку.

— То есть, как так, не пойдешь? — чуть не топнул он ногой от возмущения.

— Я останусь здесь. Мне так, может, и лучше будет.

— Но разве ты не хочешь вернуться домой? — День все не мог понять, как можно добровольно отказаться от того замечательного теплого милого дома и остаться жить в лачуге у озера со старым ворчливым гномом.

— Некуда мне возвращаться, — едва слышно прошептала Лиза.

Она развернулась и уже пошла было обратно к хижине, когда День схватил ее за плечо и быстро затараторил:

— Подожди, подожди. Но ты ведь даже не знаешь, почему оказалась здесь. Надолго ли. Вдруг завтра и этот домишко исчезнет. Что будет на его месте? Давай сходим в замок и все узнаем? — День с мольбой посмотрел на Лизу.

Нужно заставить ее идти с ним. Так будет лучше — он знает. Лиза молча кивнула. Она оглянулась и увидела, как туман заволок гладь озера, берег, хижину, они скрылись в фиолетовой дымке, оставшись лишь воспоминаниями.

Тропинка забиралась по склону круто вверх, и идти было тяжело. Ноги скользили на торчащих из глины круглых камнях. Лиза то и дело вздыхала и охала. Раздражение медленно брало верх в душе у Дня. Почему она так себя ведет? Он старался ради нее, выяснил дорогу, пока она играла в гляделки с котом. А она вместо благодарности капризничает. Услышав в очередной раз грустный вздох за спиной, он в нетерпении обернулся.

— Не надоело? — с вызовом бросил он. — С раннего утра ты всем недовольна. Сколько можно?!

— Что значит с раннего утра? — непонимающе посмотрела на него девушка. — Ты что же, следил за мной? Поэтому тоже оказался здесь?

— Больно надо. Поинтереснее дела есть. Время я твое. Вот и волочусь рядом унылой собакой.

— Мое время? — Лиза пристально, недоверчиво посмотрела на него. — И много же у меня … его?

— Не знаю, — раздраженно ответил День.

Даже сейчас она спрашивала про других, словно он-то ей совсем и не нужен.

— До меня были дни. И потом будут тоже. Наверное. А я сегодня. Ты с утра грустная была, я переживал, что из-за меня. Но теперь вижу: тебя любой день бы не устроил.

День с разочарованием смотрел на хозяйку. Она горько улыбнулась.

— Я сама себя бы не устроила. Была смешливая, иногда заносчивая девчонка. Но ее больше нет.

Опустив голову, Лиза пошла по тропинке дальше. День молча последовал за ней. Они шли по безмолвному лесу. Деревья темными столпами взвивались вверх, ни веток на уровне взгляда, ни листьев. Лишь где-то в вышине шелестели потревоженные ветром кроны. Идти было тоскливо, и День с облегчением выдохнул, когда в конце подъема лес стал редеть. Они вышли на вершину горной гряды, окружавшей озеро. Оно лежало далеко внизу, скрытое густым туманом. Спускаться им предстояло снова через лес. Но за ним уже виднелось большое поле. А дальше — морской берег, с одной стороны заканчивающийся скалой и замком на вершине, с другой подпираемый маленьким городком.

День и Лиза смотрели на путь, который им предстояло пройти, и каждый думал о своем.

— Прости меня, — сказал День. — Я не должен был кричать…

— Не надо, — замотала головой Лиза. — Не надо меня жалеть. Этим ничего не исправить. Да ты и не виноват. Пойдем, раз уж немного осталось.

Теперь, спускаясь по тропинке, они шли рядом. Лес стал другим. Не тихим и спокойным, как на той стороне гряды. Мерный низкий гул преследовал путников. То тут, то там раздавался резкий свист. Они оглядывались, но ничего, кроме рядов деревьев, не видели. Постепенно гул становился все громче. Он окружал со всех сторон и давил невидимым присутствием. Свист разносился все чаще и чаще. День пригляделся и увидел птиц. Они носились вокруг на немыслимой скорости. Все ближе и ближе к путникам. Вот одна из них задела крылом плечо Лизы. Другая пронеслась настолько низко над головой, что пришлось пригнуться. Птиц становилось все больше, свист их крыльев по силе уже соперничал с гулом. Лиза, бледная, стояла неподвижно. Птицы стали кружить возле нее, образуя воронку. Лиза сделала было шаг, но стая бросилась на девушку. Раздался хищный писк и карканье. Лиза зажала руками уши и закричала:

— Нет, замолчите! Нет, прошу, не надо так… Пожалуйста…

Она повалилась на колени и всхлипывая пыталась отползти от разбушевавшейся стаи.

День с ужасом смотрел на происходящее. В голове пронесся рой мыслей. Среди них вышла на первый план главная: «Нужно спасти Лизу». Очнувшись от оцепенения, День огляделся. Он схватил лежащую на земле ветку и бросился отбивать девушку.

— Беги, — прокричал он, схватил Лизу за плечо и оттолкнул в сторону.

Встретившая неожиданный отпор стая слепо металась в поисках своей жертвы. День упорно отбивал атаки, пока птицы не разлетелись и не оставили его. Выдохшегося и исцарапанного. Одного. День осмотрелся, но увидел вокруг лишь безмолвный лес — и ни следа девушки. Он крикнул в надежде, что она отзовется, что вот-вот выйдет из-за поворота тропинки. Даже эхо не ответило ему. Он побежал в одну сторону, другую, звал ее, но безрезультатно. День побрел по тропинке и вышел к опушке леса. Он сел на голую землю. Перед ним лежало ромашковое поле, позади темнел лес. Наверное, нужно было что-то делать, но он не мог сдвинуться с места. День понимал, что весь смысл его существования в этом мире потерян. Лизы не было.

Он сидел и наблюдал, как солнце медленно двигалось к горизонту. Воздух становился гуще, словно напитанный событиями дня. Прошло, наверное, несколько часов, когда в нескольких метрах от него из леса вышла Лиза. Бледная, растрепанная, она стояла и молча плакала. День подбежал к ней.

— Что случилось? Лиза, где ты была? Я так волновался, — День оглядывал девушку с головы до ног, пытаясь понять, не ранена ли она.

— Она не остановилась… — едва слышно прошелестела Лиза и опустилась на землю.

— Кто?

— Женщина. Такая красивая. Она звала меня, говорила, что все будет хорошо, что она спасет меня, обо всем позаботится. Я пошла за ней, но чем ближе подходила, тем дальше она отступала. — Лиза всхлипнула. — Она бросила меня. Я бежала, звала ее. А потом оказалась одна. Тебя рядом не было. Я забилась под упавшее дерево и сидела там, боясь выйти из-за гула и птиц. Я надеялась, что ты найдешь меня…

Лиза вытерла слезы тыльной стороной ладони. День молча опустил голову. Он опять не справился.

— Потом в лесу стало тихо. Я вылезла из укрытия и пошла вниз по склону. Оказалась здесь. Почему она так поступила? Почему бросила меня? И эти птицы, все те слова, что они говорили… — Лиза подняла голову и с надеждой посмотрела на своего спутника.

— Птицы? Они что-то говорили? Я ничего не слышал…

— Ужасные слова. «Слушай нас, не двигайся, помолчи, опусти голову, ты никуда не пойдешь, кто ты такая…» — Лиза снова всхлипнула.

— Тише, тише. Главное, что ты вышла…

День мягко погладил золотистые волосы девушки, склонился и легко поцеловал в макушку. Она пахла летом и теплом. День обнял Лизу одной рукой за плечи и сел рядом. Рассеянно запустил руку в карман, на секунду замер, а потом улыбнулся.

— Держи, — смущенно пробормотал он и положил ей на ладонь блестящую конфету.

В заплаканных глазах девушки, к счастью, блеснули искорки радости.

— Ты будешь? Могу поделиться, — с улыбкой спросила она.

— Не надо, у меня еще есть, — ухмыльнулся День и достал из кармана вторую конфету.

— Все будет хорошо. Пойдем, замок уже недалеко. — День поднялся и протянул руку Лизе.

Впереди распростерлось широкое поле с ровной дорогой посередине. За полем слева можно было разглядеть городок, прямо впереди виднелась скала с замком на вершине. Лиза и День пошли по дороге рядышком, держась за руки. Лиза уже не плакала, но все больше молчала. Она сорвала голубой цветок и крутила его в руке.

— Знаешь, у той женщины, в лесу, были ее глаза, — задумчиво сказала девушка.

— Чьи?

— Мамины. Как васильки.

— А твоя мама…

— Она умерла несколько лет назад. Мы с папой остались одни. Я старалась быть хорошей дочерью, но не получилось… — Лиза отвела взгляд.

День нахмурился. Суть разговора ускользала от него. Хотела ли Лиза чем-то поделиться с ним или просто сказала то, что пришло в голову? А может, разговаривала сама с собой, прокручивая в голове воспоминания? Прошло уже столько времени, но счастья у хозяйки не наблюдалось. Что, если этот день так и пройдет — безрадостно?

— Расскажи мне, что с тобой происходит. Не эти отрывочные фразы, а как есть, — попросил он, мягко пожав руку девушки.

— Я приехала в тот дом вчера вечером. Он остался после бабушки. Мне больше некуда было ехать. Я поссорилась с отцом. Он инвестор, вкладывает деньги в строительство зданий в нашем городе. После смерти мамы, папа совершил несколько неудачных сделок и многое потерял. Последний его проект, куда вложены все деньги, уже завершен, но этот торговый центр не будет открыт, не начнет приносить прибыль, потому что не прошел пожарную инспекцию. И отца это подкосило.

— Но причем здесь ты? — День все еще ничего не понимал.

— Пожарный инспектор, который запретил эксплуатацию здания, — это я, — грустно ответила Лиза. — Я не могла по-другому. Не могла поставить подпись под тем документом. Он мой папа. Но это же жизни людей. Там было слишком много нарушений. Ты понимаешь меня? Я ведь была права?

— Я понимаю тебя. Но ты не должна спрашивать меня, была ли ты права, — День не чувствовал в себе сил судить девушку или давать ей опору на его мимолетное мнение.

Лиза вздохнула.

— Так и получилось, что я уехала вчера. Чтобы меня никто не видел. Тогда я точно никого не подведу и не разочарую. Не знаю, как дальше жить. Мама умерла, отец не хочет меня видеть. Я осталась одна. Что мне теперь делать?

— Продолжать жить своей жизнью. Такой, какой ты хочешь ее видеть. — День пожал плечами.

Как он мог решать за нее, если завтра его уже не будет? Лиза смотрела на него так, словно он разговаривал с ней на суахили.

— А как же отец? Как я могу спокойно жить после того, что сделала с ним.

День закатил глаза.

— Был ли он счастлив последние годы, когда ты старалась угодить ему?

— Если честно… я думаю, что нет, — замялась Лиза. — Мне всегда казалось, что я делаю недостаточно…

— А ты была счастлива?

— Нет, — коротко ответила Лиза после долгого молчания. — Я была хорошей, послушной, но не счастливой.

— И последний вопрос: что ты почувствовала, когда ушла из дома вчера? После того, как настояла на своем?

— Наверное, это прозвучит страшно или жестоко, но облегчение. Когда я потеряла все, я почувствовала облегчение.

— Потому что ты не потеряла ничего, что действительно важно. С тобой осталась ты сама, — День едва сдержался, чтобы не закричать на Лизу. Лиза молча кивнула.

— Может, и так. Но что уж теперь-то.

Как она могла так относиться к себе? Замечательной, доброй, красивой. Самой лучшей. День разрывался на кусочки от собственного бессилия. Другие дни оставили ему тяжелое наследство.

Лиза огляделась. Незаметно для них поросшее цветами и низкой луговой травой поле сменилось зарослями высотой в человеческий рост. Тут и там виднелись узкие петляющие тропы.

— Мы, случайно, не заблудились? — с нервным смешком спросила Лиза.

— Нужно ориентироваться на замок, — День указал в сторону темнеющей над зарослями скалы. — Только он отсюда и виден.

Они прошли в зеленом лабиринте несколько развилок. Замок оказывался то слева, то справа от них, но нисколько не приближался.

— Может, пойдем напрямик? — предложила Лиза.

День с сомнением посмотрел на густые заросли и покачал головой. Лиза на минуту задумалась. Затем схватила за руку спутника и решительно повела за собой.

— Куда мы идем? — спросил День, то и дело уворачиваясь от хлеставшей по лицу травы.

— На каждой развилке будем поворачивать налево. Если повезет, выйдем к городу или подножью скалы. Но в любом случае — к краю поля.

«Стоит попробовать», — подумал про себя День.

Спустя час они оказались на окраине маленького морского городка. Лишь немногие дома в нем были выше двух этажей. Выкрашенные белой краской, с черепичными крышами, они больше напоминали картинки из журналов о путешествиях, чем жилища реальных людей. Лиза и День шли по мощеной улочке. С кованых балкончиков свисали длинные лианы растущих в больших глиняных кадках цветов. Хозяйки развешивали белье на натянутых между домами веревках. Кто-то из прохожих приветливо улыбался путникам, кто-то невозмутимо спешил по своим делам. Город жил своей жизнью, а у Лизы горели глаза. С одинаковым восторгом она готова была наблюдать и за перебранкой соседей, громко обсуждавших свой застарелый, как полежавший хлеб, спор, и за двумя влюбленными, у всех на виду шептавшими друг другу сокровенные признания за столиком уличного кафе. Казалось, только сейчас она стала видеть, насколько кипучей, разной, яркой может быть жизнь. И Лиза хотела вдохнуть ее с воздухом, наполненным ароматами цветов, запахом свежей выпечки, кофе и сигарет. Прикоснуться к каждому ее мгновению, как к выложенным торговцами на прилавки товарам. Примерить, рассмотреть, попробовать все.

День хмуро наблюдал за ней. Лиза радовалась и смеялась, и ему стоило разделить с ней эти моменты, но он шел слегка в стороне, видя те же дома, тех же людей, вдыхая те же запахи. Шел молча, изредка посматривая на спускающееся к горизонту солнце. На перекрестке улица круто уходила вверх, уводя из города в сторону замка. Здесь же была неприметная на вид лавочка. День зашел в нее и осмотрелся.

— Что-нибудь ищете? — поинтересовался продавец.

— Подарок… девушке, — замялся День и оглянулся на прогуливающуюся снаружи Лизу.

Торговец посмотрел через плечо своего посетителя и понимающе кивнул.

— Красивая… Как моя жена в молодости. Выбирайте, что вам нравится. Пусть это будет подарок и от меня.

День вышел из магазинчика и побежал за ушедшей дальше по улице Лизой.

— Нам пора, — остановил он ее и махнул в сторону замка.

— Тебе не кажется, что мы неподходяще одеты? — задорно спросила в ответ девушка. — Ах, как бы хотелось оказаться сейчас в бальном платье. Представляешь? В замке играет музыка, и мы входим в красивых нарядах…

День наблюдал, как она прыгала вокруг него, с восторгом описывая свои фантазии.

— Мы бы танцевали! — Лиза подняла руки в воздух, представляя их совместный танец, и закружилась. Ее простое серое платье на глазах стало превращаться в мерцающее серо-голубое облако. Тюлевая юбка обволакивала ноги при ходьбе, играя складками. Облегающий верх оставлял плечи открытыми. Лиза повела ими и смущенно взглянула на своего спутника.

— Ну, раз тут можно выбирать, я бы тоже переоделся, — со вздохом пробормотал он. Но его рубашка и джинсы остались неизменными.

— Жаль, — вздохнула Лиза. — Я бы хотела увидеть тебя в парадном костюме.

Спустя мгновение День был одет в отлично сидящий черный смокинг. Гладко зачесанные темные волосы, прямая осанка, заложенные за спину руки придавали ему франтоватый вид.

— Что ж, понятно, кто у нас здесь главный, — ухмыльнулся День и продолжил с теплотой в голосе. — Когда ты позволяешь себе быть собой, происходит магия.

Лиза рассматривала морщинки в уголках глаз и первые седые волоски в каштановых волосах своего спутника.

«Как прозрачные полосы тумана на ночном небосклоне», — подумала она и подняла голову к небу. Солнце уже клонилось к закату, его лучи окрашивали оттенками малинового и лилового прижимающиеся к морю облака.

— Что будет, когда этот день закончится? — решилась она задать вопрос.

— То есть когда закончусь я? — День хохотнул. — Не грусти. Я останусь твоим прошлым. А когда ты забудешь меня, то стану просто прошлым. Как и многие другие дни. Но у меня есть для тебя кое-что.

Зайдя со спины, он надел ей на шею цепочку с подвеской в виде солнца, наполовину скрывшегося за линией горизонта.

— Как восход и закат одновременно, — Лиза посмотрела на подарок и с благодарностью улыбнулась. — Откуда это у тебя?

— Это на память, чтобы не забывала.

— Ты думаешь, я смогу забыть тебя?

— Надеюсь, что нет, — с надеждой ответил День.

Они направились по дороге из города. Замок стоял на вершине скалы, тропа к нему шла по самому краю обрыва. С моря дул резкий ветер, донося холодную соленую взвесь разбивающихся о скалы волн. С каждым порывом в воздух поднималась пыль от дороги, оседая на одежде, лице и растрепавшихся волосах. Путники прижимались друг другу, чтобы не быть сбитыми с ног, и медленно шли к замку. На вершине скалы деревья росли плотнее, и ветер ощущался не таким сильным. С облегчением День и Лиза опустились на ступени своего пристанища.

Вблизи замок представлял собой грустное зрелище. Полуразрушенные стены, местами просевшая крыша, покрытые мхом ступени крыльца — все заставляло усомниться в том, что здесь кто-то жил. Но в окнах виднелись отсветы горящего камина — хозяин был дома. Они тихо вошли внутрь через массивные деревянные двери. Серая краска облупилась на них так же, как на стенах передней. Через открытые двери была видна просторная зала с камином и книжными полками, стоявшими вдоль стен. Под мраморной лестницей, ведущей на второй этаж, расположился блестящий черный рояль с поднятой крышкой и разложенными нотами. Сквозняк гонял сухие листья, и они были единственными, кто танцевал в этом замке.

— Рад, что вы заглянули ко мне, — раздался церемонный голос.

По круговой лестнице в бордовом бархатном халате и тапочках спускался мужчина. Его волосы были напомажены, лицо — идеально выбрито. Как и рояль, он казался абсолютно несоответствующим этому месту.

— Сэр, — кашлянув, День опустил взгляд и слегка поклонился.

— Можете обращаться ко мне «Ваше сиятельство», я как-никак граф, — снисходительно проговорил хозяин замка.

Не задерживаясь, мужчина проследовал в находящуюся за прихожей залу. Подошел к темно-зеленому креслу у окна и присел в него. Надел очки, взял книгу с кофейного столика и углубился в чтение. Путники последовали за ним по одной из вытоптанных на пыльном полу тропинок. Она вела к камину и книжным шкафам. Смолистый аромат от горящей древесины смешивался с запахом сырости от книжных страниц. Лиза шла вдоль рядов книг и рассматривала их потемневшие корешки. Названия уже невозможно было прочесть. Девушка с горьким чувством утраты провела по ним рукой и повернулась к хозяину замка.

Он сидел в своем тихом уголке. На кофейном столике стояла маленькая лампа, и в ее тусклом свете были видны лишь отрешенное лицо графа и руки, переворачивающие страницы. На стеклах очков играли переменчивые отблески огня в камине.

— Вы знали о нашем приходе? — спросила Лиза.

— Это моя работа, — не отрываясь от книги ответил он.

— Может, вы знаете и почему мы здесь?

— Я об этом прекрасно осведомлен.

— Знаете, но не скажете? Простите, я, видимо, отвлекаю вас от важных дел, — раздраженно выпалила Лиза.

— Я не желаю откладывать запланированного. И имею на это право, не находите? — граф поднял взгляд от книги.

— Но вы могли бы помочь, — с обидой ответила девушка.

— А вы не просили о помощи, миледи. Возможно потому, что помощь вам и не нужна.

— Скажите, как мы здесь оказались? — примирительно спросил День. — Из-за кого или чего?

— Из-за вашей спутницы, — граф задержал пристальный взгляд на Лизе.

Девушка враждебно смотрела на хозяина замка, но молчала. Граф вздохнул и заложил книгу пальцем.

— Наш мир создан из воспоминаний, мыслей и желаний людей, — нетерпеливо проговорил он. — Их стремлений, внутренних порывов. Этот мир непрерывно меняется, потому что меняются люди. Мы — не что иное, как воплощение разных сторон их личности. И раз уж я существую в столь изменчивой реальности, то предпочитаю иметь хоть что-то стабильное в ней. Поэтому сейчас я буду читать, — он поправил на носу сползшие очки.

— То есть этот мир такой, какая я есть?

— В целом да. Наш мир — это Ваш мир. И не Вам судить его обитателей, — хмыкнул в заключение граф.

— Почему этот замок стал таким, ведь когда-то он был другим? А сейчас — пустой, заброшенный, разрушенный. Хотя… Можете не отвечать…

Лиза опустила глаза и подошла к большим стеклянным дверям, ведущим в сад. За их створками ветер пригибал к земле траву на некошеной лужайке. Лиза подняла взгляд и увидела, как растворялись в воздухе подсвеченные заходящим солнцем малиновые облака. Разрывались на маленькие клочки и уносились дальше, все тем же непокорным ветром.

— Пойдем, — тихо бросила она через плечо.

Повернула ручку двери и открыла ее без сопротивления и ожидаемого скрипа. Лиза ступила на траву, сделала шаг, другой и побежала, не оглядываясь. День шел за ней быстрым шагом и не пытался остановить. Скоро придет время расстаться. Ей нужно учиться справляться со всем самой.

Лиза бежала по тропинке вдоль обрыва. На границе города она свернула на уходящую к берегу моря дорогу. Голубое, бирюзовое, васильковое, море было всех оттенков мечты. На берегу стояло кладбище. Белые, выветренные морским воздухом надгробия представляли собой прекрасную и страшную картину. Они сияли белизной, чистотой, как желания в первые минуты нового года, едва зародившиеся в душе. Из города доносились звуки музыки и смеха, впереди была прекрасная панорама морского заката. Но это место напоминало, что не всем желаниям, даже самым прекрасным, суждено сбыться.

Лиза медленно бродила меж старых памятников, когда День догнал ее. Они тихо прошли вдоль дорожек и спустились на узкий каменистый пляж у раскинувшегося перед ними моря.

— Что мы будем делать дальше? — задумчиво спросила Лиза, глядя, как набегающие волны перекатывали гальку на берегу.

Вот волна с тихим гулом нахлынула, и маленькие окатыши с шорохом сдвинулись со своих мест, а волна уже ушла с легким обещанием, повисшим в воздухе: «Я вернусь…». Но вот она снова здесь, и ее пышный белый гребень вновь распадается на тысячи обрывков и растекается по берегу. Притихшая Лиза ждала, что скажет День. Она пыталась прочесть в его позе, глазах ответ на свой вопрос, но не смогла.

— Скажи что-нибудь, — глухо прошептала она.

День оглянулся на стоявшие за спиной надгробия, на город, замок, лес и, чертыхнувшись, наконец-то проговорил:

— Мы ничего не будем делать.

— Не говори так, — с обидой ответила Лиза.

Она нервно царапала ногтями кончики пальцев.

— Мы оба знаем, что у меня не так много времени… Здесь… Его почти нет, — спокойно заключил День и кивнул в сторону заходящего солнца.

Оно плавилось в соленых водах и заливало своим жидким светом покрытую мелкой рябью поверхность моря.

— Послушай, ты оказалась в этом мире, потому что бежала от своей жизни и посвящала ее другим людям. Я оказался здесь с тобой и посвятил свой единственный день тебе. К чему мы оба пришли, оглянись.

— Но ты ведь можешь остаться. Я не должна была тебя видеть, но вижу. Значит, и твое время здесь может измениться. Все может быть по-другому.

День покачал головой.

— Я думал, что за этот день ты что-то разглядишь в себе. Очень самонадеянно с моей стороны. Наверное, нет смысла больше ждать. Мне стоит уйти прямо сейчас. Может, когда ты будешь одна, ты поймешь то, о чем я сейчас скажу. Тебе нужна только ты, Лиза. Ты все можешь сама, — День посмотрел девушке в глаза и мягко сжал ладонь.

— Останься со мной, — едва слышно попросила она.

День развернулся и пошел вдоль берега. Шло время. Лиза смотрела ему вслед. С каждым шагом она все сильнее сжимала кулаки. Шаг. Он не нужен ей. Еще один. Она останется здесь. Еще. Только она, одна. Без чужих ожиданий и разочарований. И без него тоже. Ресницы намокли от проступивших слез. Он не уйдет. Сейчас, вот сейчас он обернется.

День ушел, и его силуэт растаял в вечернем тумане. Дыхание Лизы замерло, в горле больно засаднило. Ногти впивались в ладони, и их жгло огнем. Не выдержав, она с хрипом вздохнула, и из груди вырвался стон. Лиза упала на колени. Он оставил ее одну. Одну, одну, одну. Она снова и снова била кулаками по камням. Слезы вились по щекам и падали на мокрую гальку. Чайки печально подхватывали плач, рассказывая о нем ветру и морю. Всхлипывая, Лиза села и посмотрела на свои руки. Покрытые ссадинами, покрасневшие. Еще хранившие тепло его прикосновения. Она резко схватила и сорвала висевшую на шее цепочку. Что ж, это его ошибка. Ни к чему ей помнить этот день. Он слишком многого ждал от нее, хотя мог просто быть рядом. Лиза с силой бросила ненужный больше подарок в море. Блеснув последний раз в лучах солнца, он стал опускаться на дно.

Море не изменилось. Оно поглотило воспоминание о Дне и продолжило свое мерное дыхание. Лиза прислушалась к себе. Там, где был кулон, на груди осталась тяжесть. Тоска тягучей патокой просачивалась внутрь и заполняла все уголки души. Его безрассудная вера в нее давала надежду, что все еще можно наладить. Как она без него? Кто теперь будет верить в нее? Слезы покатились по щекам от обиды, что она вновь все испортила. Сама. Никто другой в этом не виноват.

И исправить все должна она сама. Лиза резко встала и вытерла слезы. Ветер трепал намокшее платье. Уже не такое прекрасное, как пару часов назад. Но оно появилось, потому что она доверилась своим желаниям. Как говорил День, это она позволила случиться магии. Что ж, она должна совершить еще одно чудо. И если День не может быть рядом, нужно сохранить воспоминание о нем. Лиза зашла в море, набрала в грудь воздух и опустила лицо под воду. Она пыталась разглядеть, где может быть брошенная цепочка. Волны всей тяжестью толкали девушку обратно. Дно с каждой попыткой Лизы нырнуть и достать до него рукой все больше удалялось. Раз за разом она ныряла в находящую на берег волну и устремлялась в глубину. Нужно было спешить, пока еще были силы. Упорство уже начинало уступать место отчаянию, когда Лиза почувствовала под рукой твердое дно.

Там, среди песка и ракушек лежала подвеска. Лиза схватила ее и с облегчением прижала к груди. На секунду показалось, что День снова рядом с ней. В этом мраке, на глубине. В этой тишине и покое. Воздуха оставалось мало, и нужно было подниматься на поверхность. Но так хотелось еще немного побыть с ним. Здесь. На задворках сознания проскочила мысль. Он был с ней рядом не для этого. Если она останется здесь, то некому будет помнить о нем. Далеко на поверхности были видны отблески городских огней. Лиза оттолкнулась ото дна и принялась грести руками. В глазах начало темнеть, сознание освещали яркие цветные вспышки. Еще пара гребков, и она вынырнет, сможет сделать вдох. Но сил больше не было. Еще только один взмах, движение, усилие. Она должна. Девушка собралась для последнего рывка и зажмурилась.

Лиза открыла глаза и огляделась. Она была в своем доме, в своей спальне, телом ощущала привычную тяжесть одеяла. Она опустила ноги на пол и нащупала любимые мягкие тапочки. Из открытого окна раздавались звуки просыпающегося города: резкие гудки машин, хлопанье дверей открывающихся магазинов, разговоры прохожих. Лиза подошла к зеркалу и поправила сбившуюся за ночь цепочку с подвеской. Пару лет назад она заказала ее себе у ювелира и с тех пор не расставалась с ней.

Девушка направилась в ванную и не увидела, что на постели остался сидеть маленький День. Другой День. Он еще не до конца освоился в этом мире, но уже любил свою хозяйку. Оглядывая спальню, он обнаружил незнакомца, стоящего у окна. Он был полупрозрачным, и утренние лучи, проходящие сквозь него, заставляли светиться золотом его кожу и каштановые кудри. Незнакомец смотрел в окно, но, почувствовав внимание малыша, перевел на него взгляд и улыбнулся.

— Иди давай. Ей с тобой веселее, — сказал он маленькому Дню и подмигнул.

Тот спрыгнул с кровати и побежал за хозяйкой, топая по полу маленькими босыми ножками.